Стены (СИ) [Kuras] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
========== Крылья Разведкорпуса. ==========
Тридцать восьмая экспедиция за стены не стала полным провалом, но и не стала прорывом. Командующий Кис Шадис возглавлял её, разведка проверяла на практике боевое построение, разработанное подающим надежды Эрвином Смитом. Строй был разработан с тем, чтобы уменьшить прямые столкновения с титанами, тем самым снизив смертность отрядов. Но многое пошло не так, у природы были свои планы на тот день.
Тучи закрыли небо, дождь потоком лился с небес, сгущающийся туман снижал видимость. Невозможно было увидеть ни дымовых сигналов, ни приближающихся титанов. Несколько отрядов погибли, в том числе и отряд, в котором находился Леви со своими друзьями. Он тысячу раз проклял тот момент, когда оставил Фарлана и Изабель вместе с остальными и направился на поиски Смита. Собственно единственной причиной, по которой они ввязались в это дело, было убийство Эрвина и розыск необходимых документов. Но всё обернулось совсем не так, как хотелось. Изабель и Фарлан погибли прямо у него на глазах, он не успел. Затем он попытался убить Смита, чтобы придать их смертям хоть какое-то значение, не сделать их напрасными. Они оба доверились ему, и все, что ему осталось: закончить работу. Однако и здесь всё пошло криво, видимо, ни у кого сегодня не получилось осуществить задуманное. Разговор с Эрвином перевернул мировоззрение Леви. Оба боролись за что-то. По сути, за одно и тоже, только с разных сторон и в разных масштабах. В самом деле, виноват ли этот капитан разведки, что погибли его друзья? Нет, виноват он сам в своём решении, в своём выборе. Речь Эрвина заставила Леви посмотреть на этот мир так, как раньше он никогда не смотрел. Взглянуть на него в открытую, стремиться к настоящей свободе без ограничений и стен.
Несмотря ни на что, Разведка потеряла много людей, больше, чем могла себе позволить, каждый воин на вес золота. В тот день и Леви Аккерман потерял слишком много, но что-то он и приобрел из этой экспедиции. Крылья свободы. Эрвин Смит придал его жизни смысл, который затмил собой скорбь и боль. Леви знал, что продолжит идти по выбранному пути без сожалений, он пойдет за Эрвином, за его мечтой. Такой человек сможет изменить этот мир и принести победу человечеству. По возвращении в Шиганшину Эрвина ожидало неприятное дело, но тут он разделял эту участь с двенадцатым Командором Разведки, Кисом Шадисом. Смиту было больно за то, что его действия косвенно привели к смерти друзей Леви, но он смог вроде найти общий язык с последним. Это не могло не радовать, человечеству нужны сильные войны, а этот парень уже показал результаты, превосходившие достижения сильнейшего воина в разведке, Майка Закариаса. Это вселяло надежду. Но пока предстояло отчитаться перед главнокомандующим Дариусом Закклаем.
Он занял этот пост в 831 году и, по всей видимости, не собирался никому его уступать. На протяжении всего этого времени командующий был благосклонен к деятельности Разведкорпуса. Если за всё это время вылазки за Стены не были прекращены, то только благодаря Дариусу. Всегда внешне спокойный и сдержанный, он с легкостью убеждал собрание правительства в необходимости экспедиций. И ему это удавалось из года в год. Закклаю нравился Смит, который нёс в себе большие перемены этому застоявшемуся миру. Сейчас главнокомандующий с серьезным лицом слушал результаты этой экспедиции. Шадис выглядел утомленным, Эрвин таким же несгибаемым, как и до вылазки.
— Значит, из ста пятидесяти людей, что отправились за стены, погибло тридцать семь?
— Так точно, большая часть из них погибла на второй день, когда испортилась видимость, и отряды были лишены связи между собой.
Пожилой человек с седыми волосами откинулся в кресле и закрыл глаза.
— Вот как, это достижение, Кис. Погибло не так много, как на прошлых экспедициях. Думаю, что это построение ещё будет совершенствоваться, — он бросил взгляд на Эрвина, стоявшего слева от Киса, — что по припасам и снаряжению, какие потери?
— С этим никаких происшествий, всё в целости.
Дарис покивал головой, усваивая для себя эту информацию, собрал бумаги на столе, сложил их в ящик, тем самым показывая, что формальная часть разговора закончена.
— Правительство, конечно, не будет довольно, но вами доволен я. Хорошая работа. Что с теми подающими надежды бойцами, которых ты откопал, Эрвин? Они смогли завершить экспедицию?
Вот тут Смит не мог оправдать надежды и любопытство командующего.
— Выжил только один, но его навыки будут, бесспорно, полезны человечеству. Он согласился помочь нам осознано, с преданностью к делу.
Пусть всё было не совсем так, но никому знать об этом необязательно. Эрвин не сомневался, что об увиденном Майк, который был всю экспедицию с ним, никому ничего не расскажет. Дариус удовлетворенно кивнул:
— Один из троих. Хотелось бы больше, но лучше, чем ничего. Как его зовут?
— Леви Аккерман.
Услышав фамилию, командующий перестал расслаблено сидеть, переложил руки на стол, сцепил их в замок и начал играть пальцами. Смит не мог сказать, что вызывало беспокойство у пожилого мужчины. Шадиса тоже удивила эта перемена, командующий очень редко внешне выказывал удивление или тревогу.
— Аккерман, — на распев протянул тот, — не хотел бы я упоминать эту фамилию на собрании этих свиней.
Такое высказывание шокировало обоих из Разведкорпуса, Смит внешне никак не прореагировал, Кис счел нужным закашляться, привлекая внимания Дариуса, витающего в своих далёких мыслях. Тот поднял на них задумчивый взгляд, который чуть прояснился, помахал рукой.
— Не обращайте внимания, это некоторые мои мысли. Забавно, мне начинает казаться, что мои письма читают, так как все мои планы рушатся, как будто кто-то лишний о них знает.
Мужчины напротив стояли смирно, не зная, как и реагировать на такую внезапную откровенность, оба решили молчать, пока Закклай сам не закончит.
— Но вот, что самое забавное и интересное: сколько бы я не пытался найти доказательства шпионажа, ничего не выходит. Все письма приходят не вскрытыми, никаких подозрительных или незнакомых лиц, ничего.
Он замолчал, затем, видимо, понял, что сказанул лишнего и не нужного, мирно и устало улыбнулся:
— Но, наверное, это всё моя паранойя, всё же я скоро четырнадцатый год проведу на этой должности.
Кис взял на себя сглаживание неловкого момента:
— В осторожности нет ничего предосудительного, к тому же вы так усердно трудитесь. Если вы хотите отдохнуть от суеты, мы могли бы вам помочь. Думаю, наших сил хватит для поддержания порядка.
В этот день Эрвин, пожалуй, впервые услышал скрытый диалог между двумя высокопоставленными лицами. Кис сказал примерно следующее: «Если вы подозреваете предателя, то Разведка на вашей стороне и готова вам помочь в решении этой проблемы». Дариус улыбнулся, был рад, что понят, и что услышал поддержку. Иного и не ждал.
— Пока я и сам неплохо справляюсь, Кис. Думаю, что всё это лишь мои домыслы, не забивай голову этим. Вы свободны, ещё раз благодарю за вашу работу.
Шадис и Смит отдали честь и покинули кабинет главнокомандующего. Они не переговаривались, пока не добрались до кареты. Они направились в штаб Разведкорпуса — Замок между стеной Сина и Роза, достаточно большой, чтобы вмещать в себя казармы, стойла, кабинеты, с неплохой местностью для тренировочного полигона и прочих необходимых вещей. Эрвин наблюдал за своим командором, тот что-то обдумывал, затем прервал тишину:
— Лучше не думай об услышанном, Эрвин. Пока не до этого, нужно вывести Разведкорпус на стабильный уровень, к нам и так плохо относятся. Что правительство, что простое население. Я начал уставать, нам всё так же мешают, мы теряем людей. А пополнения нет в нужном количестве.
— Мы сможем всё изменить к лучшему. Я не говорю, что это будет легко и без потерь, — Смиту почему-то вспомнилось лицо Леви, потерявшего друзей, — но нужно чем-то пожертвовать, чтобы изменить этот мир. Я готов отдать свою жизнь для этого.
Кис смотрел на мужчину, сидевшего напротив, видел огонь в его глазах. Да, прошли годы и пыл Шадиса угас. Когда он вступил в должность командующего Разведкой в 834 году, то был полон сил и стремлений. И от власти не было таких помех, всё изменилось лишь несколько лет назад.
Но даже тогда, в лучшие времена, ему не хотелось жертвовать многими людьми, возможно Смиту это дастся лучше. Возможно, пришло время для перемен, которые этот юнец сможет принести. В том, что Эрвину достанется звание следующего Командора Разведкорпуса, Кис не сомневался.
— Надеюсь, спустя годы ты не откажешься от своих убеждений. Твоё назначение на мой пост вопрос времени, малец.
Эрвин ожидал такого, даже понимал, что это неизбежно, но не нашелся с ответом, лишь кивнул. Кис продолжил, глядя на мелькающие за окном пейзажи:
— Думаю, Дариус предоставит мне командование Кадетским Корпусом, так что из дела не выпаду и смогу помогать.
— Мне жаль будущих кадетов.
Оба рассмеялись, всем была известна любовь Шадиса строить дисциплину — вбивать правильные мысли в голову. Это даже коснулось троицы Леви, Фарлана и Магнолии. Эрвин помнил, что только Леви не удалось поколебать или как-то надломить. Что уж говорить о том, что ждет новобранцев под командованием Шадиса. Но из них выйдет что-то более полезное, чем нынешние кадеты, не готовые морально к встрече с титанами, не осознающие хрупкое положение человечества в этом мире.
Когда он учился там, то подготовка оставляла желать лучшего. Эрвин помнил своих друзей, из всех них остался только Найл Док, и то, тот жив лишь потому, что не стал присоединяться к Разведке, а пошел в Военную Полицию. Это позволило ему остаться с возлюбленной девушкой по имени Мари. Сам Смит тоже был в неё влюблён, и она отвечала ему взаимностью, но мужчина сделал свой выбор и отказался от любви. Чувствовал, что должен следовать своей цели, а это ставило жизнь под постоянную угрозу, едва ли бы он смог подарить Мари ту жизнь, о которой она мечтала. С этим лучше справится Найл, который проживёт дольше его самого. С такими невеселыми, но правильными мыслями Эрвин зашел в замок, отведенный Разведкорпусу. В зале, который служил солдатам столовой, царил говор и иногда слышался смех. Все радовались тому, что вернулись живыми с этой вылазки. Простая человеческая радость тому, что жизнь продолжается. Шадис не собирался как-то наводить порядок в этом небольшом безумии, он сам устал и поднялся к себе в кабинет, где сможет выпить и расслабиться. У Эрвина таких планов не было, ему хотелось переговорить с Леви, не хотелось оставлять того одного в таком состоянии. В толпе людей он нашел Майка, Ханджи и Нанабу. Они сидели за столом и о чем-то переговаривались.
Этим троим он доверял как самому себе. Майк и Нанаба были одного кадетского выпуска и очень хорошо ладили. Ханджи же Смит знал с Кадетского Корпуса и одобрял её интерес к истинной природе титанов, но пока особого прогресса добиться ей в своих исследованиях не удалось. Её ограничивал в этом безрассудстве Шадис, который был для неё бесспорным авторитетом. Смит даже подозревал, что девушка неравнодушна к своему командору.
— Эрвин, вернулся из Митры? Как всё прошло? — поприветствовала его Нанаба, коротко стриженая девушка со светлыми, почти соломенными, волосами.
Все повернулись к нему, Майк подвинулся, освобождая место на скамье, и Эрвин сел. Он не увидел среди них Леви, но это нормально, тому нужно время и поддержка. Сказав, что у командующего всё прошло нормально, он оглядел своих друзей, порадовался тому, что они в хорошем настроении, кроме Ханджи. На вопрос о том, что произошло, ответил Майк.
— Она пыталась разговорить Леви, и в итоге они поругались.
Смит с укором смотрел на непоседливую девушку в очках:
— Вот ты неугомонная, Ханджи, оставила бы его в покое.
Зое потрясла головой, растрепав и без того не лежавшие ровно волосы:
— Он винит себя, это неправильно. И уходить в себя тоже неправильно. Мне жаль его друзей, они были очень хорошими.
Смиту самому нравились Фарлан и Магнолия, несмотря ни на что они были такими бодрыми и верили в лучшее будущее, помогали верить и Леви. Теперь их нет, возможно, уходить в себя и в самом деле неправильно, и Зое мыслит верно, но её грубые действия оставляют желать лучшего. Леви замкнутый и неразговорчивый, Ханджи совсем не думает о корректности и уместности, да и в целом трудна для понимания. Разговор за столом шел и не обременял, Эрвин спросил у Майка, где находится Леви.
— На крыше, единственное, что он попросил, это бутыль вина, я не стал ему отказывать.
Смит кивнул и встал, направляясь к лестнице ведущей на второй этаж, а затем и винтовая лестница, открывавшая доступ к площадке на крыше замка.
Солнце уже село и теперь только звезды дарили свой свет — это было красивое зрелище. Несмотря на сумрак, фигуру Леви он увидел почти сразу, постоял какое-то время, но затем двинулся к парню. Тот никак не среагировал на мужчину, когда он сел рядом. Но вместе с тем не было желания, чтобы Смит убрался подальше. Эрвин прервал тишину, зная, что если он этого не сделает, то не сделает никто.
— Они были не просто друзьями так, Леви?
Первая реакция наорать на блондина, оттолкнуть его вопросы и сочувствие, которое слышалось в его голосе. Но она прошла так же неожиданно, как и поднялась. Появилась нужда быть понятым, больше, чем простой уровень сочувствия, а быть понятым целиком. Чувствовалось, что Смиту это по силам, поэтому Леви ответил ему, тщательно подбирая слова. Ему всегда тяжело это давалось
— Они дарили смысл моей жизни, — он помолчал, прислушиваясь к сказанному, оценивая, — я никогда не думал об этом до того самого момента. Я… так виноват перед ними, Эрвин.
— Ты не виноват, никто не мог предвидеть произошедшего.
— Это слабое утешение, ты ведь понимаешь, о чем я? — Леви поднял на него измученный взгляд.
— Прекрасно понимаю, Леви. Я сам когда-то подвел близкого мне человека.
Смит поднял голову к ночному небу, разглядывая звёзды, не отводя от них взгляда нашел в себе силы сказать вслух:
— Моего отца убили по моей вине. Мой отец поделился со мной знанием о мире внутри стен, но я был слишком молод и глуп, чтобы осознать, что о таком лучше молчать. Его забрала Военная Полиция, и больше я не видел его, не слышал о нем.
Леви слушал это откровение, иногда поглядывая на лицо Смиту. Когда тот закончил, воцарилось молчание. Его в этот раз прервал Леви, чему Эрвин был рад.
— Это, наверное, тяжело жить с такими осознанием.
— Да-а, но я хочу узнать правду, это придаёт мне сил двигаться дальше. Когда мне тяжело я вспоминаю тот день, когда уводили отца, и это поднимает меня на ноги. Я тоже человек, Леви, как и ты. И могу тебе сказать, что испытывать боль и тоску по близким — это нормально.
Аккерман обдумывал сказанные слова, рассматривая тот факт, что есть человек, понимавший его, не отталкивающий от себя, а наоборот, помогающий оправиться от удара судьбы. В ту ночь, наверное, и зародилась их дружба. Оба могли довериться друг другу, и не только свои внутренние переживания, но и общее дело, которому Леви решил посвятить себя всего, именно на это сподвигла смерть его друзей, подарила ему крылья и желание свободы.
Комментарий к Крылья Разведкорпуса.
Нус, начнём отсюда. Немного истории так сказать, чтобы лучше погрузиться в мир. До 10 главы, “Режущие осколки прошлого” будут идти преобладая канонные события. После идёт заполнение пробелов и таймскипов) Гайд в примечаниях к следующей главе.
Заглядывай в примечания к работе, там бывает весело и информация о готовности глав:3
Ещё добавлю, что работа росла, как и скилл. Так что начало заметно уступает в чём-то.
========== 39-ая Экспедиция. ==========
Вскоре Кис Шадис был назначен инструктором в южном отделении Кадетского Корпуса, никто в правительстве не возражал против этого. Чего нельзя было сказать о назначении Смита тринадцатым командующим Разведкорпуса. Было много споров по этому вопросу, но, как и всегда, Главнокомандующему Закклаю и его малочисленным сторонникам удалось выстоять под шквалом критики и убедить в полезности такого назначения.
Новая должность дала Смиту больше полномочий и свободы. Спустя только один месяц была собрана и готова тридцать девятая экспедиция за стены, хотя раньше перерыв между ними был гораздо больше. В эту вылазку отправились сто двадцать человек, в том числе почти все новобранцы. Эрвин мог отметить, что даже одного месяца Кису хватило, чтобы в Разведкорпус поступило больше добровольцев, подготовка пока оставалась такой же, но морально они были более или менее готовы. Цель экспедиции тоже претерпела изменения, теперь помимо того, что бы продвинуться как можно дальше и отработать новое построение, зачистка территории, нужно было вести наблюдение за титанами, чтобы лучше понять их образ действия. Это поможет избежать больших жертв. Особенно это воодушевило Ханджи, она даже высказала мысль о поимке одного титана для исследований.
Эрвин понимал одержимость своей подруги истинной природой титанов, но пока не считал нужным рисковать людьми ради такой сомнительной затеи. Как Зое не спорила, сколько раз не приходила убеждать Смита, он остался непреклонен. Не сейчас, когда положение Разведки так шатко, и одна ошибка может всё разрушить. Ставка в этой игре была слишком высока, и как бы не хотелось Эрвину продвинуться вперед, приходилось идти осторожно. Смит тщательно подошел к формированию отрядов, стараясь как можно более равномерно распределить лучших бойцов, которые смогут защитить своих товарищей.
Как не был против Леви, в его отряд Смит определил двоих самых лучших выпускников нового выпуска: Оруо Бозард и Петра Рал. Оба были в десятке лучших, но пошли в Разведку. Эрвин счел, что для них будет лучше, если они будут наблюдать за действиями Леви в бою с титанами. Ещё одной головной болью для Леви стало соседство с Ханджи. Нет, Смит не сомневался в её навыках, но опасался её самодурства, а лучше хладнокровного Леви её никто не одернет. В целом командор был доволен расстановкой сил и настроем своих подчинённых, оставалось надеяться, что никаких неожиданностей, как в прошлую экспедицию, не произойдёт.
Начало экспедиции было хорошим, они потеряли лишь девять человек, зачищая перевал от титанов. Было хорошо, что они добрались до перевала почти в целом составе. Экспедиция сделала привал возле разрушенной деревни, где дома давали преимущество приводам. Лошадям надо было отдохнуть, нужно было дозаправить баллоны газом, а солдатам перекусить. Несколько отрядов отправились разведать ближайшую местность и вернулись отчитаться перед Эрвином. Он тщательно их выслушал, стараясь не злиться на упрямую Зое, которая снова пыталась добиться разрешения на поимку живого титана.
Казалось всё идёт как надо, но Майк почуял буквально приближающегося титана. У него было феноменальное чутье, он часто обнюхивал людей при встрече, многих пугала эта причуда. Но был большой плюс в том, чтобы знать с какой стороны придут титаны ещё до того как станет поздно. Сейчас Майк подал сигнал, все стали готовиться и занимать боевые позиции. Ошибок никто не был намерен допускать. Никто кроме Ханджи. Она вскочила на лошадь и направилась навстречу титану, который ещё не показался из лесной чащи. Эрвин бросил взгляд на Леви, у его отряда было больше шансов уцелеть и помешать Зое сделать глупость. Аккерман выругался сквозь зубы, но последовал вслед за Ханджи.
Его отряд догнал девушку, когда та вывела титана из леса на открытую поляну. Особь казалась нормальной, не представляющей серьезной угрозы. Но внезапно шестиметровый титан прекратил преследовать Зое, остановился и направился в совершенно другую сторону, не обращая внимания и на отряд Леви. Вслед за странным титаном ломанулась и Зое. Она была уверена, что это уникальная находка. Такое поведение не свойственно даже аномальным особям. По мере продвижения в лес девушка убедилась, что титан ведет себя… осознанно. Он знал куда идти, ориентировался на местности. Это её заворожило. Сзади она слышала приближение отряда Леви, но о них она не думала. Всё её сознание было устремленно к странному титану.
Он привёл её на поляну внутри леса с большим деревом по центру. Гигант остановился перед ним, замер. Зое спрыгнула с лошади и начала небольшими шагами приближаться, любопытство пересиливало всё остальное. Внезапно титан начал биться головой о дерево и кричать, как-то странно скорчился. Если это и была аномалия, то была очень странной. Зое подошла слишком близко, гигант был шустрым и попытался её схватить, но ей удалось увернуться, при этом лезвия она не доставала.
Тут подоспел отряд Леви, Оруо хотел убить титана, пользуясь тем, что тот смотрит в другую сторону. Ханджи успела только закричать, чтобы он не смел этого делать. Секундное замешательство новобранца и он уже был на грани смерти. Но Бозарда спас Леви, он же и убил титана. Зое осталось лишь сокрушаться над потерянной возможностью, к её беде она сделала это вслух.
— Это был такой ценный экземпляр, мы могли взять его живым. Это был бы прорыв.
Аккерман был зол, очень зол на Ханджи, а её слова лишь вывели его из себя. Он с детства был научен лишь языку насилия. В такие моменты ему думалось, что иного и не существует. Капитан подошел к сидящей на земле девушке, взял за грудки и резко поднял. Аккерман выплюнул ей в лицо:
— Если ты хочешь стать кормом для титанов, очкастая, то я не буду тебя останавливать. Но не смей рисковать жизнями моих людей.
Впрочем, видя непонимание в её глазах, парень отпустил девушку. Сейчас толку от этого не будет, он и Эрвин проведут с ней хорошую беседу. Когда напряжение чуть спало, они обратили внимание на дерево, к которому их привел титан. А было там кое-что из ряда вон выходящее: сохраненный труп человека, начавший усыхать, без головы, но в целом неплохо сохранившийся. Молчание прервала Петра:
— Разве титаны так ведут себя?
— Нужно посмотреть поближе.
Безумный огонёк погас в карих глазах Ханджи, и теперь она выглядела серьезной. Леви брезгливо вытирал ладони платком и лишь мотнул головой:
— Вот сама и лезь туда, очкастая.
Что Зое и сделала незамедлительно. Пока она осматривала тело, остальные подозвали лошадей, а Леви присел возле корней дерева и что-то рассматривал. Послышался голос Ханджи:
— Это солдат Разведкорпуса: форма и нашивка тридцать четвертой экспедиции. Ильза Лангнер, так её звали. Это было год назад — этот титан сохранил её тело, очень странно.
Зое спустилась на землю, держа в руках куртку с нашивкой. Повернулась к Леви, тот стоял возле своей лошади, и что-то держал в руках. Девушка двинулась к нему.
— Думаю, заберем её куртку. Нужно уходить, пока не стало слишком опасно здесь находиться.
— Кто бы говорил об опасности, — с сарказмом бросил ей Аккерман, но своего занятия не прервал.
— Что там у тебя, Леви? — Зое подошла к нему.
Парень держал в руках книжицу, не отрывая взгляда от них он ответил:
— У меня здесь вклад Ильзы Лангнер в общее дело.
Ханджи было жаль, что не удалось захватить титана, но полученные благодаря ему сведения из дневника Ильзы были важны и уникальны. Говорящий титан, сознательные действия и поведение титана — всё это заставило Зое усомниться в естественности существования гигантов. Титан сделал своеобразную могилу для неё, ко всему прочему он показал это место людям. Можно было сделать вывод, что та особь не хотела убивать Лангнер, возможно какой-то инстинкт заставил его это сделать.
Жаль, что большего сказать было нельзя, слишком мало данных. Но Зое хватит для доклада и очередного прошения о поимке живого титана. Сейчас как никогда раньше, это казалось ей очень важным.
Ханджи откинулась на стуле, задумчиво покачиваясь на его ножках. Она закончила переписывать дневник Ильзы, хотелось оригинал вернуть родителям девушки вместе с курткой. Зое почему-то чувствовала необходимость так поступить. Всё же они были людьми, родители заслуживают знать за что отдала жизнь их дочь, они должны также знать, что её смерть не напрасна.
Ханджи уже знала, где искать родственников Лангнер. Архив, который в 835 году обязали вести все военные подразделения, хранил в себе карточку погибшей девушки. Та жила в южном городе стены Роза — Тросте. Не так далеко от штаба Разведки, Ханджи успеет даже сегодня туда, если захочет.
Свою порцию нравоучений от Смита она выслушала, прошение подала: дел не было, почему бы и осуществить поездку. Ханджи взяла оставшиеся вещи Ильзы и направилась в конюшню. По пути она встретила Леви, который безжалостно заставлял своих новых подопечных убираться. По лицам несчастных Зое могла определить, что занимаются они этим уже не первый раз за сегодня. Если для Оруо и Петры это было чем-то новым, то для Гюнтера и Эрда это уже было чем-то неизбежным.
Помимо высоких, почти невероятных, навыках Леви обладал не менее невероятной чистоплотностью. Зое могла его понять, тот вырос в Подземном Городе, поэтому и любил чистоту. Грязь напоминала о прошлом, которое не хотелось вспоминать. Сама она часто его подкалывала на эту тему, но сегодня был другой день. Лучше оставить их, пока он и сам её не заметил и не привлёк к уборке.
Экспедиция вернулась вчера вечером, поэтому многие сегодня отлучились в город отдохнуть от всего этого. Какими бы целеустремлёнными и преданными делу они не были, они оставались людьми со своими привязанностями и слабостями. Поездка освежала и успокаивала Зое, она даже пустила лошадь галопом. Рассмеялась вечернему небу. Было тяжело от знания сколько людей погибло и ничего не добилось, но вера в лучшее всё ещё жила в ней. Эта экспедиция открыла много возможностей и дала шанс на шаг вперед, дала шанс не сделать все эти жертвы бессмысленными и бесполезными. И это заставляло идти дальше без сожалений.
Зое вернулась поздно ночью с полным ощущением правильности от сделанного поступка. Поставив свою лошадь в стойло и насыпав ей корма, девушка вышла на плац. Там по всей видимости Аккерман закреплял простые истины для двоих новых подопечных. Ханджи успела их пожалеть, оба выглядели измученными. Зое решила, что время вмешаться в это действо. Она подошла ближе и весело произнесла:
— Эй, Леви, ты до сих пор их мучаешь своим чистоплюйством?
Леви повернулся к ней с обычным для себя нечитаемым выражением лица:
— А, это ты, очкастая. Мы уже закончили, — вздохи облегчения, — на сегодня.
Ханджи хотела было что-то ответить, но Оруо выступил вперед, опустив голову. Вид у него был несчастный, когда он заговорил.
— Простите меня, капитан Ханджи, если бы я был умнее, то мы смогли бы захватить того титана живым и получить гораздо больше столь необходимой информации. Моя жизнь не стоит этих знаний.
Его прервала в одно мгновение разозлившаяся Ханджи, взяла его за ворот рубашки. «Ни одна жизнь не будет отдана в пустую», эта мысль и так весь день крутилась в голове. Зое взяла себя в руки, выдохнула и ослабила хватку.
— Я должна извиниться перед тобой, Оруо. Из-за моих действий ты чуть ли не погиб, я сожалею, что так вышло. И не смей говорить, что твоя жизнь ничего не стоит, хорошо?
Отпустила неудачливого Бозарда, тот откашлялся. Девушка не рассчитала силу, поэтому чуть придушила его. Вчетвером они направились в казармы.
Поднимаясь по лестнице к своим отдельным комнатам, Леви сказал Зое:
— Кстати, Эрвин одобрил поимку живого титана, ты ответственная за это.
— Он в самом деле одобрил? — небольшое удивление.
Аккерман кивнул, он был сегодня у Эрвина и оба сошлись на том, что нужно рискнуть и позволить Зое сделать задуманное. Если миссия достигнет успеха, то можно будет открыто доложить о результатах Главнокомандующему. А если ничего не выйдет, то жертв можно будет списать на экспедицию. Смит решил, что может потянуть с официальным докладом какое-то время. Лучше никому не знать о том, что они попытаются поймать титана. Эрвин не был уверен, что даже Закклай одобрит такое. Леви добавил:
— У нас не так много дней, очкастая, нужно сделать это быстро. Мой отряд будет тебе помогать.
— Можешь быть уверен, у меня всё готово для захвата.
Фанатичность и безумный блеск в глазах девушки иногда заставляли Капитана Специального Отряда сомневаться в разумности своего боевого товарища. Но почему-то он доверял ей и считал, что, несмотря на одержимость титанами и некое безрассудство, Зое вполне логичный и рациональный человек. Как она подшучивала над его чистоплотностью, так и он отпускал едкие замечания по поводу её интереса.
На следующий день человек двадцать отправились к Стене Мария. На двух повозках перевозили снаряжение для поимки гигантов, разработанное Ханджи специально для такой операции. На протяжение всего пути Зое донимала своих товарищей разговорами о титанах. К концу поездки Аккерман начал прикидывать, возможно ли её как-то изолировать на несколько дней ото всех или как она будет выглядеть с кляпом во рту. И остальные с радостью помогли бы ему в этом занятии. Ночь и сон принесли им спасение, к общему счастью на утро безумный исследователь был слишком занят подготовкой и установке специальных сетей, что бы говорить без перерыва.
Ханджи сама вызвалась побыть приманкой для титанов, чтобы заманить их к участку стены, на котором установили тяжелые сети с шипами. Всё прошло гладко и без жертв. Впервые за лет десять удалось захватить живого титана для исследований. Аккерман отправил Шульца в штаб, чтобы тот доложил Смиту об успехе операции. Дело оставалось только за Зое и её догадками. Транспортировать трех пойманных особей было опасно и тяжело, поэтому отряд оставался у стены Мария, пока не будут добыты какие-то ценные сведения. Через три дня всё закончилось, титаны были убиты, и все возвращались в штаб.
Смит остался довольным полученными знаниями, об этом он мог докладывать, не опасаясь неприятных последствий. Стало известно: что единственным уязвимым местом является основание шеи, никаких больше слабостей не было выявлено. Средняя скорость регенерации составила одну минуту, чем больше ран наносилось, тем медленней шла регенерация, но всегда тела восстанавливались полностью. Лишь ночью активность титанов снизилась, сохранялись слабые и замедленные рефлексы.
К сожалению попытки вскрыть тела титанов почти ничего не дали, сходство с людьми было лишь внешним. Так же не удалось понять, почему место на шее было таким особенным. Ни один из троих схваченных не проявил способность к речи, как Ханджи не старалась. Но всё же это был результат. Самое главное эти знания можно было применить на практике.
Это помогло улучшить обучение в Кадетском корпусе, направить обучение на конкретную цель. Так же это чуть изменило тактику ведение боя с титанами, позволило быстрее справляться с аномальными особями. Всё это понизило смертность в экспедициях до рекордно низких показателей. Впервые за долгое время человечество сделало шаг вперед в изучении земель, лежащих за Стенами. Разведкорпус продвигался постепенно всё глубже и глубже, но ничего обнаружено не было кроме титанов и изредка попадающихся разрушенных домов. Отсутствие большего раздражало Смита, он чувствовал, что что-то ускользает от его мыслей и догадок.
Близился 845 год, который изменит очень многое и подтолкнет Разведкорпус к своей цели. Год, когда человечество снова познает страх перед титанами и ощутит себя на грани катастрофы.
Комментарий к 39-ая Экспедиция.
Отчасти такой пересказ сделан для тех читателей, которые не в курсах событий манги, аниме. Такие иногда забредают ко мне.
И для читателей, которые просили в личку: небольшой гайд.
Крылья разведкорпуса - Да здравствует король. События манги примерно от вступления Леви в Разведку до коронации Хистории Райсс.
Режущие осколки прошлого - Ночь отвоевания. Небольшой отступ с внутренним лором, дела разведки, подготовка к вылазке в промежутке после революции и до возвращения Шиганшины.
Возвращение - Поздний ужин. Первая арка заполнения таймскипа.
Поместья королей - Пара слов. Вторая арка заполнения таймскипа.
Начало игры - Вынужденный анонс. Третья арка заполнения таймскипа.
Из обломков - Спасательный бросок. Четвёртая арка, зимняя вылазка Равзедкорпуса.
Второй фронт - Зимние вечера. Пятая арка, рутина в таймскипе, дела.
Частицы целого - Ночь у стены Мария. Шестая арка. Прощание с прошлым, заполнение таймскипа.
Новы листья - Море. Седьмая арка, новые разведчики и стремление к морю.
Ночные дороги - Прощание. Восьмая. Заполнение таймскипа после моря, обрисовывание грядущих событий.
Не пугаемся, тут речь пойдёт не только о разведчиках, но и о целом мире внутри стен. Ну ещё скил менялся по ходу продвижения работы XD
Приятного чтения
========== Надежда внутри стен. ==========
Год, когда титаны проломили Стену Мария и наводнили не только Шиганшину, но весь южный округ до Стены Роза, стал решающим. Пусть никто этого ещё не мог осознать, но это было так. Никто не мог понять, как такое было вообще возможным. Из ниоткуда появился колоссальный титан, превышавший высоту стен, и пробил ворота. Такое было невозможным, такого высокого титана заметили бы издалека, даже расслабленный Гарнизон на стенах. Так же колоссальный титан и исчез. Из ниоткуда в никуда. Но у людей не было времени подумать над этой странностью. Ровно, как и над тем, что титаны сразу, почти мгновенно, заполнили Шиганшину.
Но об этом могли бы подумать разведчики, которые столкнулись с этой толпой гигантов в тот день. Из ста человек, отправленных в эту экспедицию, выжило лишь два десятка. Они натолкнулись на слишком большое скопление титанов, позже все придут к выводу, что это было аномальным поведением. Против такого количества врагов построение было просто бесполезно, да и произошло всё слишком быстро, слишком внезапно. Чтобы уцелеть пришлось бросить повозки со снаряжением. Все были слишком шокированы, чтобы думать о чём-то.
За последние года два это было самым большим поражением Разведкорпуса.
Возможно, всё было бы не так критично, но затем аномальный титан, которого прозвали бронированным, проломил северные ворота Шиганшины, открывая остальным гигантам доступ с территории вплоть до стены Роза. Это означало, что земли между стенами Мария и Роза перестали быть безопасными. Большую часть жителей Шиганшины удалось эвакуировать, но пришлось так же в экстренном режиме эвакуировать жителей деревень между стенами. Было спасено четыреста тысяч людей, но погибло сто восемьдесят тысяч. Для человечества это были слишком большие потери. Все возможные силы были мобилизованы и направлены на помощь гарнизону Троста. Оказались задействованы даже центральные отделы Полиции из Митры, что случалось крайне редко. Кое-как удалось сладить с потоком беженцев. Но за счет уменьшения территорий, доступных людям, назрела проблема перенаселения. Ни места, ни пищи не хватило бы для всех. Это была серьезная проблема, которую предстояло решить правительству на срочном собрании.
В этот раз ввиду критичности ситуации собрание военных и собрание правительства было проведено сообща. Смит чувствовал себя неуютно, зная, что Разведкорпус подвергнется нападкам со стороны чиновников и некоторых дворян, входящих в Королевское Правительство. Так же это был первый опыт прямого контакта с ними, в этом плане он был новеньким. Присутствовал главнокомандующий Закклай, его вроде никак не беспокоило произошедшее. Он сидел с обычным выражением лица, разве что чуть более сосредоточенным, чем обычно. Командор Военной Полиции, старый друг Эрвина — Найл Док. Он занял этот пост два года назад и достиг кое-каких успехов. Гарнизон представлял командующий Дот Пиксис. Смит пару раз встречался с ним, а Шадис советовал ему завести дружбу с бессменным лидером Гарнизона. Дот занял этот пост даже раньше, чем Закклай был назначен на пост Главнокомандующего.
— Начнём с меньшего, с Разведкорпуса, — начал собрание доверенный короля Фрица, — Смит, согласно поданному рапорту вы потеряли много солдат, а так же оставили часть снаряжения за стеной Мария. Это непростительно, особенно в сложившейся ситуации, когда каждая жизнь на счету. Вы могли принести большую пользу, помогая Гарнизону сдерживать нашествие титанов, но сейчас ваш вклад ничтожно мал в эту борьбу.
Говорил чиновник по делу, но по сути он не предавал человеческим жизням никакого значения, потому что никогда не видел титана вблизи, никогда не сражался с ними. Эрвин это прекрасно понимал, видел это безразличие в его глазах. Но уступать он был не намерен, поэтому выслушав мужчину, Смит ответил:
— Бесспорно, наши потери велики, но мы поможем Гарнизону зачистить территории возле Стены Роза. Наши знания и опыт в борьбе с титанами больше, чем у любого другого подразделения. Вдобавок выжили лишь сильнейшие воины, мы сможем принести пользу даже в небольшом количестве.
Эрвин хотел было добавить, что возможно они смогут убить всех титанов вплоть до Стены Мария, но пока говорить об этом вслух было рано. Членов Правительства такой ответ удовлетворил, преимущество Разведкорпуса было слишком очевидным, чтобы им не воспользоваться. Учитывая, что солдаты Гарнизона оказались не готовы к такому и тоже несли потери.
— Пиксис, твои солдаты несут ответственность за столь быструю сдачу Шиганшины, ваша обязанность защищать стены. Следуя твоему отчёту, основанном на свидетельствах солдат гарнизона стены Мария, шестидесяти метровый титан пробил брешь в стене и туда сразу хлынуло большое количество гигантов. Как могло приближение такого остаться незамеченным? Так же действия твоих подчинённых оставляют желать лучшего, они не смогли сдержать титанов, помимо того, что допустили разрушение и стены Мария, и ворот внутри Шиганшины. Таким образом, некомпетентность твоих солдат привела нас в очень тяжелое положение.
Пиксис не отводил взгляда от говорившего чиновника, правда в том, что Гарнизон был не способен дать отпор титанам, не был готов к такому. Столетие мира ослабило подготовку солдат и расслабило их самих. С этим командующий Гарнизона ничего не мог сделать, только лишь принять последствия и пытаться что-то исправить. В своём отчете Дот указал то, что колоссальный титан появился из вспышки молнии, но, по всей видимости, правительство проигнорировало этот факт.
— Мы извлечем всё возможное из наших ошибок и будем готовы. Я уже отдал распоряжения для улучшения подготовки солдат Гарнизона. Все отряды мобилизованы и помогают эвакуировать жителей деревень. Так же мы усилим защиту оставшихся городов стены Мария и направим больше сил в Трост укреплять стены.
Большего он ничего не мог сказать. Пока все изучали его предложением по расстановке сил гарнизона, Дот заметил странное выражение на лице Дариуса. Они давно работали друг с другом, поэтому Пиксис мог сказать, что у главнокомандующего крутится невеселая мысль.
Все выслушали сообщение Найла Дока о том, как идёт размещение беженцев и о небольших столкновениях. В целом пока ситуация была под контролем, и Полиция справлялась со своей задачей — поддерживать порядок. Когда Док закончил, пришла очередь Закллая.
— Из всего этого напрашивается очевидный вывод. С оставшимися у нас землями мы не сможем всех прокормить. Нам просто не хватит продовольствия. Люди просто начнут умирать с голода, что вызовет беспорядки и недовольство у населения. Так же мы не сможем разместить всех: Подземный Город и так переполнен, катакомбы под Стохесом непригодны для жизни, деревень между стеной Роза и Сина не достаточно. Города возле стен не могут расшириться, они тоже переполнены.
Повисло молчание. Конечно, все думали о таком, но никто не решался подходить к этому вопросу. Куда деть столько людей? Для Дариуса вывод напрашивался очевидный и решение было тяжелым, скорее даже бесчеловечным. Но ведь придётся чем-то пожертвовать, чтобы сохранить порядок внутри Стен и дать человечеству шанс на дальнейшую борьбу. Не встретив никаких возражений, главнокомандующий продолжал.
— Нам придется отправить часть людей на смерть. Иначе всё просто рухнет. По моим подсчетам хватит и двухсот тысяч, тогда мы облегчим нагрузку и увеличим шансы остальных на выживание.
Если Дот был готов к чему-то такому от своего давнего знакомого, то Эрвин был ошарашен, хотя вида не подал. Так легко и непринуждённо говорить о том, чтобы отправить столькихлюдей, которые едва ли были бойцами, на верную смерть. Но к своему отвращению Смит не мог не согласиться с необходимостью данного действа. На собрании разразился спор, всё же это был слишком радикальный метод. Удалось как-то сгладить такое решение, тридцать тысяч должны быть направлены на обучение в Кадетские Корпуса и примкнуть либо к Разведкорпусу, либо к Гарнизону.
Это действо компенсирует потери военной составляющей, что повысит боевую способность человечества. Несмотря на то, что такое количество оказывало напряжение на продовольственный момент, правительство согласилось на него. Разведкорпусу было так же поручен сбор ресурсов с потерянных территорий, Смит не возражал. В таких вылазках они смогут подготовить дорогу к Шиганшине и зачищать по мере сил земли от Титанов.
Собрание было окончено — решение принято. Эрвин покинул здание правительства, разговаривать ни с кем не хотелось. На улице шел дождь, и мужчина подставил лицо холодным каплям воды. Мелькнула мысль, больше присущая подростку, что небо тоже плачет. Откуда такая глупая мысль? Командор Разведки потряс головой. Он ощущал всю тяжесть сегодняшних решений и их последствий. Они ведь люди, так неправильно, что человечество должно быть спасено такими нечеловеческими решениями.
Какой враг загнал их в эту клетку? Титаны или сами люди своим невежеством? Сколько понадобится, что бы всё исправить, а выдержит ли он всё это, сохранив рассудок? Сможет ли он вот так жертвовать своими людьми, как только что это сделал Закллай? Но одно Эрвин знал точно: он не может остановиться, просто не имеет права, он должен идти вперед. Ничего иного не остаётся. Он сел в карету, которая повезла его в штаб Разведки, где его ждали те немногие друзья, способные понять.
Вскоре была объявлена операция по возвращению Стены Мария, собравшая в себя в основном простых жителей. Все понимали, что цель была не вернуть стены, а избавиться от переполненности населения. Из всех посланных туда людей вернулось только двести. Им были предоставлено жилье и жизни в северном городе Стены Роза, Утопия. Мир пришёл в некий баланс, пытаясь восстановиться от такого удара судьбы.
К большому сожалению исследования территорий за Стеной Мария теперь откладывалось на неопределенный срок. Разведкорпус выполнял зачистки земель, ранее принадлежавших людям, по мере возможностей добывали ресурсы: древесину, пищу. Неожиданно такая небольшая смена деятельности привела к популярности Разведки среди простого населения, видевшего в них шанс на возвращение прежних земель.
Многие стали смотреть совсем по-другому, считая что уничтожение титанов необходимое занятие, а в этом Разведкорпус опережал всех. Несмотря на плачевное состояние, в легион Разведки поступило большое количество новобранцев и добровольцев. Правительство снизило нападки на Смита, слишком тот был полезен. Было получено официальное разрешение на исследование титанов. Для Разведки наступило благоприятное время.
Однако даже спустя год, Эрвин Смит не мог понять произошедшего в Шиганшине. Ханджи кропотливо опрашивала выживших свидетелей тех событий. Титаны появляющиеся из воздуха и вспышки, осознано ломающие ворота, а не какую-то часть стены. Особенно ясно солдаты гарнизона описали колоссального и бронированного титанов. Зое пришла к выводу, что эти двое очень особенны. Дело было не только в том, что внешне они выглядели иначе или в том, что они действовали осознанно. Они исчезли безо всякого следа, так же как и появились. Ханджи считала этот момент самым важным и интересным. Колоссального титана просто нельзя не заметить издалека, гарнизон был на Стене и не смог бы пропустить его появления. Но он неожиданно оказался возле ворот, застал всех людей врасплох. Чего-то не хватало в этой мозаике.
Свои уроки из случившегося извлек и Гарнизон. Пиксис разработал ряд действий на случай подобных событий и прорыва стена Роза. Закклай был очень доволен этим построением. Снаряжение Гарнизона пополнили сети, созданные Ханджи. Они превосходно подходили для фиксации врага. Также была усилена подготовка в Кадетских Корпусах. В целом правительство было довольно этими промежуточными результатами и никоем образом не вмешивалось в работу военных. К 850 году человечество не только смогло оклематься, но и набрать сил для отвоевания Стены Мария. Разведкорпус вёл подготовку к этой экспедиции очень тщательно. Они продвигались к Шиганшине медленно, оставляя позади небольшие лагеря с запасами, которые понадобятся в дальней экспедиции.
Эрвин Смит вел подготовительную 56 экспедицию, призванную подготовить поход по возвращению Стены Мария. Разведкорпус выехал из Троста, под одобрительные крики толпы. Много людей Смит не взял с собой, это должна была быть недолгая вылазка. Командующий старался не обращать внимания на взаимные придирки Ханджи и Леви. Зое была очень взволнована, ей удалось доработать новое оружие для захвата титанов и ей не терпелось его опробовать. Леви же относился скептично к восторгу девушки и радовался, что не он будет за ней приглядывать, а специально назначенный офицер Моблит Бернер. Аккерман не мог не отметить стоицизм несчастного.
Вылазка продвигалась успешно часа два, удавалось избегать прямых столкновений, потерь не наблюдалось. Пока не было замечено большое количество титанов, идущих по направлению к Тросту. Увиденное напомнило 845 год, и Эрвин повернул отряды назад в город. К своему ужасу разведчики обнаружили провал на том месте, где часа четыре назад были ворота. Неужели события, произошедшие пять лет назад, повторялись? Но в этот раз человечество было способно дать отпор.
Разведкорпус присоединился к силам Гарнизона, который более или менее контролировал город и уже произвел эвакуацию мирного населения. Смит поднялся к Доту Пиксису, руководившему своими людьми со стены. Старик поприветствовал командора Разведки.
— А, это ты, юный Эрвин, благодаря твоим ребятам мы быстро отчистим этот город.
— Да, это так, но пока ворота не отремонтированы — люди не смогут сюда вернуться, — покачал головой Смит.
Тут он удивился, потому что Дот загадочно улыбнулся и протянул ему фляжку.
— У меня есть пара соображений на этот счёт, и одно из них сейчас воплощается в жизнь.
— Не хочешь поделиться, Дот? — Эрвин принял фляжку и сделал глоток.
— Очень долго объяснять, но времени хватает. Сегодня мы обнаружили титана среди кадетов.
Эти слова шокировали больше, чем разрушенные ворота города. Смит просто стоял и слушал рассказ Пиксиса о том, как кадет Эрен Йегер продемонстрировал способность превращаться в титана.
— Несмотря на все страхи и опасения моих подчинённых, я поговорил с тем юношей и его друзьями. Он почти ничего не может сказать об этом, по всей видимости, для него это такое же потрясение. Его товарищи также ничего об этом не знали, они защищали Йегера, пока я не прибыл на место событий. Хоть они могут оказаться шпионами врага, но почему-то я им верю, Эрвин.
В горле у Смита пересохло, но нового глотка он не сделал, лишь выдавил из себя вопрос:
— Где сейчас этот человек?
— Мне показалась интересной мысль одного его друга, Армина Арлерта. Я решил, что с помощью его силы титана, мы смогли бы запечатать ворота и остановить нашествие титанов. Сейчас мои люди там, — Дот указал рукой на часть стены, — они рискуют своими жизнями, чтобы использовать этот шанс. Многие хотели убить этих детей, но, на мой взгляд, они слишком ценны.
— Возможно это тот самый ключ, который мы так искали, к пониманию природы титанов.
Пиксис кивнул, он не сводил глаз с того участка стены, где располагались ворота, где сейчас погибали солдаты Гарнизона. Внезапно зеленый сигнал поднялся вверх. Смит знал, что это знак об успешном завершении операции, ворота удалось закрыть. Пожилой мужчина снова кивнул и выдохнул.
— Ответственность за сохранение Йегеру жизни возьму на себя я. Думаю, тебе, Эрвин, будет лучше заполучить этого паренька раньше, чем до него доберётся Военная Полиция. Все они будут настаивать на его уничтожении, я в этом уверен. Так что готовься к тому, что придётся побороться за все те возможности, которые открывает нам этот кадет.
— Я сейчас же направлюсь туда, мы должны защитить Йегера и привлечь его на свою сторону. Так же мы должны быть уверены, на чьей он стороне.
Смит хотел было уже уходить, окрыленный такими новостями, но его задержал Пиксис, положив руку на плечо. Он был серьезен и сосредоточен.
— Я постараюсь склонить Закллая на нашу сторону, но предоставление весомых аргументов за тобой. Покажи, что контролируешь ситуацию, тогда никто не станет возражать в открытую.
На этом он отпустил Смита. Несмотря ни на что старик не чувствовал себя усталым, скорее ощущал некий азарт. Ещё днём, когда он принял решение выслушать этих троих детей. Ему понравилось то, что он услышал. Дот был уверен, что отданный приказ был единственным правильным, несмотря на его абсурдность. И всё закончилось не так плохо. Тридцать процентов от личного состава от гарнизона Троста и Кадетов, могло быть и хуже. К тому же удалось эвакуировать всех гражданских, и они вскоре смогут вернуться в город.
Но предстояло ещё так много, не нужно было быть умным, чтобы понять всю неординарность произошедшего сегодня и все возможные последствия. Ещё бы, человек, способный обращаться в титана. Это повлечёт за собой перемены, но одновременно подарит надежду на победу в этой войне, когда не ясно кто твой настоящий враг.
Комментарий к Надежда внутри стен.
Немного с иной стороны истории:3
========== Ключ. ==========
Эрвин подоспел к воротам, когда Эрена Йегера уже извлекли из тела титана, и оно начало распадаться. На месте уже был и Леви, на лице которого всё же читалось недоумение. Произошедшее не могло не потрясать, Эрвин жалел, что не мог увидеть всего, но нужно было не теряться и взять с собой этих троих кадетов. Просто необходимо было поговорить с Йегером без лишних свидетелей, пока есть время. В запасе был примерно день, прежде чем нагрянет Военная Полиция, в том, что Пиксис не будет торопиться с рапортом, Смит был уверен. Аккерман же был рад увидеть своего друга сейчас в такой ситуации.
Когда Леви прибыл на место событий, то успел понять, что солдаты Гарнизона в курсе дела, так как не выказывали удивления. На их лицах была только мрачная сосредоточенность, смешанная с недоверием. Пока Леви стоял над убитыми титанами, двое кадетов пытались вытащить тело парня из шеи титана. Капитан не собирался им в этом помогать, пока не был введён в общее положение дел одним из выживших командиров Гарнизона, Рико Брженской.
Женщина рассказала о том, что был обнаружен человек, обладающей способностью превращаться в титана. Что командующим Пиксисом было принято решение использовать эту силу для блокировки ворот в Тросте. Леви бы не поверил ей, если бы не видел своими глазами, как пятнадцатиметровый гигант закрывает камнем брешь в стене.
Аккерман подошёл к двоим кадетам, если следовать тому, что рассказала Рика, то низкорослый парень был Армином Арлертом, а девушка с темными волосами была Микасой Аккерман, а парень без сознания был Эреном Йегером. Ливай подошел к этой троице, он хотел услышать всё от них самих. Жизнь в Подземном Городе, несколько лет проведенных вместе с Потрошителем, карьера в Разведкорпусе — опыт, полученный из всего этого, просто требовал самому оценить поведение кадетов. Аккерман всегда доверял только своим инстинктам в таких случаях. От него не веяло открытой угрозы, но двоим курсантам сделалось неуютно от его взгляда.
— Эй вы, недоростки, потрудитесь объяснить мне, что происходит.
Армин и Микаса даже не переглянулись, по молчаливому согласию между ними ведение любого диалога было доверено парню. Он прекрасно показал себя днём, пытаясь достучаться до напуганной толпы, а это дело нелегкое. Если они и были живы, то только благодаря ему. Микаса могла порадоваться за друга детства, она никогда не сомневалась в способностях Арлерта. Важным был и тот факт, что физически слабый юноша поверил сам в себя и смог спасти своих лучших друзей, которые были для него семьёй. Но девушка была слишком обеспокоена бессознательным состоянием Эрена.
— Выпускник 104 взвода южного Кадетского Корпуса, Армин Арлерт, — юноша лихо отдал честь и смотрел прямо перед собой, — Сегодня днём нами был обнаружен титан, который убивал других титанов, на людей эта особь не обращала внимания. Что странно, другие гиганты восприняли его как пищу и пытались атаковать. С такой силой на нашей стороне, мы смогли не допустить гибели многих солдат.
Сейчас Армин выражал свои мысли более спокойно, чем днём, что позволяло добавить аргументов и убедительности. Тогда была ставка на искренность и преданность, сейчас нужны были реальные доводы, и Армин знал, что в ближайшие дни ему не раз придется повторять их вслух самым разным людям. О таких пока малопонятных вещах, как отращённая заново рука или же совпадение, что Эрен внутри титана находится именно в единственном уязвимом месте, Арлерт решил пока не сообщать. Такое могло только ещё больше напугать.
— Удалось использовать возможность Эрена Йегера превращаться в титана, чтобы запечатать ворота. Это поможет нам вернуть Трост под свой контроль в ближайшее время.
Леви скользнул взглядом по бессознательному телу на руках у девушки. Сразу бросилось в глаза, что девушка превосходный боец, но эта мысль осела в дальнем углу сознания
Аккерман уже знал, что будет делать: приведёт этих троих к Смиту. Вряд ли Гарнизон будет ему в этом мешать, если повезет Йегер придёт в себя и сможет рассказать что-то более конкретное. К тому же лучше чем он, никто не справится с титаном, если что-то пойдет не так. Пока судить о чём-либо было сложно, Арлерт говорил здраво, но можно ли было доверять этой троице?
В этот момент подоспел и сам командор Разведки, по голодному блеску в глазах Леви понял, что тот тоже в курсе событий. Смит был одновременно и в напряженном и воодушевленном состоянии. Он оглядел присутствующих, сразу выделил Йегера. Успел выругаться про себя, ему очень хотелось, что бы парень был в сознании. Подошел Леви.
— Эрвин, я как раз собирался привести их к тебе.
— Всё правильно, пока заберём их к себе, — он шагнул к кадетам, — я командующий Разведкорпусом, Эрвин Смит. На ближайшее время вы втроём в моём распоряжении, следуйте за мной.
Эрвин отметил насторожённость в глазах кадетов, но и решимость. Так как никто кроме них не решался притронуться к Йегеру, то тащить его пришлось Армину и Микасе.
Пиксис заботливо предоставил разведке один из своих корпусов. Там Эрвин и Леви имели возможность допросить друзей Эрена, тот же, к общему сожалению, пока не приходил в себя. Несмотря на попытки протеста со стороны Микасы, Йегера поместили в подвал для безопасности. Хоть Смит и сам бы справился, выслушивая и расспрашивая кадетов, но считал присутствие Леви необходимым для дальнейшего анализа. Он знал, что Аккерман может трезво судить об информации и ни одна деталь не ускользала от его внимания. К тому же Леви был одним из четырёх людей, коим Смит мог доверять как самому себе.
Как и думал Эрвин: никто не знал о способности Эрена становиться титаном, по всей видимости даже сам Эрен. Микаса рассказала о жизни семьи Йегеров до падения Шиганшины, Армин рассказал про желания друга поступить в Разведкорпус, а так же поделился своими наблюдениями, которые сделал на протяжении этого ненормального дня. Арлерт решил, что Разведкорпус сможет понять всю ценность Эрена. Смит только усмехнулся, представляя восторг Ханджи, когда та узнает о такой находке. Сейчас она была занята экспериментами над двумя пойманными титанами. За всё время разговора Леви не произнёс ни слова. Наконец, Эрвин отпустил курсантов.
Смит откинулся на стуле, задумчиво покручивая в руках карандаш. Неожиданно шанс на прорыв в деле пришел оттуда, откуда никто не ждал. Выводы следовали очень серьезные, но для начала предстояло определить на чьей стороне эти трое. Стоит ли им верить? Они вполне могли быть шпионами врага.
— Что думаешь, Леви?
— Мне не к чему придраться, говорят они складно и не похоже, что врут. Нужно проверить их биографию. Ты ведь уже запросил их резюме из Кадетского Корпуса?
— Да, я уже отправил запрос, думаю Кис быстро пришлёт мне то, что нужно. Жаль, что Йегер не приходит в себя. Не думаю, что он опасен для людей, иначе бы жертв сегодня было бы гораздо больше.
Леви согласился, очевидно, что пока прямой угрозы парень не представлял. Тут к ним зашел Дот Пиксис.
— Как успехи, Смит? Удалось поговорить с кадетом Йегером?
Эрвин поморщился, Дот напомнил ему об упущенной возможности.
— К сожалению нет, после того как Эрен закрыл камнем ворота Троста и был извлечен из тела титана — он не приходит в себя. Жаль, мы теряем время.
— Ясно, — Пиксис покачал головой, — мне хотелось бы, чтобы ты услышал это из его уст, но раз так вышло… По его словам тайна к пониманию природы титанов храниться в Шиганшине. Он кое-что помнит о том, как стал таким, и убежден, что его отец в этом виноват. Пока нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть. Но я кое-что слышал об отце мальчика. Его звали Гриша Йегер, он был талантливым врачом и числится пропавшим уже пять лет.
— Он погиб во время событий в Шиганшине? — уточнил Леви.
Пожилой мужчина лишь хитро улыбнулся.
— Нет, он именно числится пропавшим. Гришу Йегера видели последний раз в лагере для беженцев возле Троста, значит, нападение титанов он пережил, как и его сын.
— Очень интересно, — Смит сцепил руки на подбородке, — вообще, всё это напоминает произошедшее в 845. Снова появляется из ниоткуда колоссальный титан и снова ломает ворота. Но в этот раз всё по-другому, мы не упустим свой шанс.
Сходство событий было очень важным моментом, требующим очень тщательного рассмотрения. Командующий Гарнизоном собрался уходить, но вспомнил что-то и обернулся:
— Хоть рапорт в Митре прочтут только завтра, будь готов к тому, что Полиция среагирует очень оперативно.
Несмотря на все прикидки и мысли, полиция прибыла в Трост раньше, чем ожидалось. Солнце ещё не перевалило за полдень, как она прибыла с решительным настроем и конкретным приказом: поместить Эрена Йегера под стражу в подземную тюрьму недалеко от самой Митры до дальнейших решений Правительства. Смиту оставалось только досадовать, что Полиция умела действовать быстро, когда ей нужно. Как-либо препятствовать он не стал, зато Микаса и Армин ринулись было к Эрену, напуганные за его судьбу, но были остановлены Леви. Холодным и тихим голосом, не терпящим неподчинения, он осадил их.
— Лучше сидите тихо, если сами не хотите угодить в тюрьму.
Оба быстро поняли, что там Эрену они не смогут помочь и старались не привлечь внимания полицейских. Было больно смотреть, как на друга надевают кандалы и буквально вышвыривают в специальную карету для перевозки. Тем временем Эрвин читал врученное ему письмо с гербом Центрального Отдела полиции. В принципе всё как он и ожидал, только решение было принято слишком быстро, что настораживало. Смит подошёл к двоим кадетам: на их лицах читалось отчаяние, но ему было, что им сказать.
— Не переживайте, мы тоже скоро направимся в Митру. Судьбу Эрена решит Военный суд через неделю. Вы будете свидетельствовать на нём, это всё что вы сейчас можете сделать для своего друга.
Когда Микасу и Армина увели, Смит повел своих солдат назад в штаб Разведкорпуса. Оставаться в Тросте больше не было необходимости, город был отчищен от титанов. Несмотря на всю срочность вопросов, связанных с предстоящим судом, нужно было не забывать свои прямые обязанности командора. Благо в этом ему помог Майк Заккариас, знакомый с документацией и порядком действий. Только к вечеру Эрвин нашёл время на размышления, что делать дальше. К нему по обыкновению присоединился и Леви, закончивший мучать своих подчинённых не особо нужными поручениями. Аккерман знал о чём так сосредоточенно думает его друг, но был настроен более скептично.
— Ты же понимаешь, что нам не отдадут его без резких доводов в нашу пользу. И даже Закклай может решить, что лучше убить Йегера.
— Я всё это осознаю, Леви. На суде у Главнокомандующего вся власть по поводу решений, нам нужно лишь показать ему то, что контролируем ситуацию лучше, чем та же полиция. И думаю, ты в этом мне поможешь, — Смит задумчиво рассматривал своего подчиненного.
Леви хорошо знал этот взгляд, слишком хорошо.
— Эрвин, — небольшая пауза, — что ты опять задумал?
— Маленькую хитрость, которая нас очень выручит, — Смит сверлил Аккермана взглядом, — я вот почему-то вспомнил твой рассказ, про жизнь с Потрошителем в Подземном городе. Напомни мне ещё раз, что тебе говорили делать, когда врагов больше, чем ожидалось?
Леви нахмурился, не любил вспоминать о Подземном городе, о Кенни Потрошителе. Этот образ до сих пор навевал на него простой детский страх, но он мог с ним справиться.
— Он мне говорил, что зачастую демонстрации силы хватает, чтобы отбить желание врага драться, в крайнем случае, это даст немного ценного времени. Правда, сам он на одну лишь показуху никогда не полагался.
— Это я тоже учёл, как только мы получим Эрена в своё распоряжение, то ты, со своим элитным отрядом, будешь отвечать и за его безопасность и контроль, если он перестанет управлять силой титана.
— Что б тебя, Эрвин, я только недавно избавился от ненормальной очкастой.
— Кстати о ней, она тоже будет присутствовать для исследований. Ханджи пока занята экспериментами над теми двумя титанами, что удалось поймать.
Аккерману оставалось только выругаться, и он не собирался сдерживаться в выражениях. Эрвин лишь с улыбкой наблюдал за ним, знал что и Ханджи, и Леви вполне спокойно могут друг друга переносить. Да и никто кроме лучшего бойца человечества не сможет справиться с титаном, и никто кроме помешанной Ханджи не сможет быстро анализировать и исследовать способности Йегера. В сложившейся ситуации нужно было действовать быстро.
На следующий день Смит с Аккерманом направился в Митру. Там, к их удивлению, им разрешили без особых проблем поговорить с заключенным Йегером. Разумеется под присмотром стражи, это не особо смущало разведчиков. Однако это придавало всем сказанным словам особый смысл, так что пришлось тщательно выбирать фразы. Порадовал тот факт, что Йегер находился в сознании, хоть и выказывал легкую степень потрясения. Разговор начал Эрвин.
— Три дня пролежать, не приходя в себя, а сейчас очнувшись пребывать в хорошем состоянии… Впечатляет. Эрен, у тебя есть вопросы?
Парень был больше шокирован присутствием людей Разведкорпуса, чем своим положением. Смит заметил это по восторгу и потрясению, мелькнувшими в глазах юноши. Тот облизнул губы и, наконец, задал первый вопрос.
— Где я?
— Думаю, что ты и сам догадываешься, но уточню: в тюрьме возле Митры на самом нижнем ярусе. Сейчас ты находишься под юрисдикцией Центрального Отдела Полиции, нас допустили к тебе буквально несколько минут назад.
Эрвин внимательно наблюдал за Эреном, стараясь прикинуть понимает ли он паренька или что-то упускает. Из-за присутствия полицейских вопросы, которые крутились в голове, командор просто не мог задать. Йегер, стараясь скрыть беспокойство, спросил:
— Что с теми…кадетами, что были тогда вместе со мной?
И Леви, и Эрвин отметили, что он не сказал: «Что с моими друзьями?». Вполне логично с его стороны, значит он осознавал под какой удар невольно ставил своих товарищей своей особенностью. Смит также не отводил изучающего взгляда.
— Сейчас они дают показания в суде. Собственно все, кто может подтвердить твою биографию, будут опрошены. Но пока, — мужчина достал из кармана ключ, принадлежавший Йегеру.
По оплошности Полицейские не взяли его, а может, не сочли чем-то ценным. Сейчас ключ от подвала дома Йегеров попал в руки Разведкорпуса. Эрен был удивлён, удержался от вопроса, но не сдержал восклицания:
— Я знаю этот ключ, я уже видел его.
— Конечно, ведь он твой, и я верну его тебе в скором времени. Хотел бы поговорить о твоих родителях, точнее об отце. Я правильно понял, что ключ от подвала твоего дома?
— Верно, — казалось, Эрен тоже подбирал слова, — мой отец, когда я видел его в последний раз, вроде бы сказал, что там я найду ответы на все вопросы.
— Как удобно, у тебя отшибло память, твой отец исчезает и больше его никто не видит, — грубо нарушил своё молчание Леви.
— Леви, мы пришли к общему выводу, что ему нет причин лгать.
— Просто указываю на самое очевидное, — пожал плечами тот.
Эрвин никак на это не ответил, ведь всё это было часть небольшого представления. Полицейские конечно сообщат обо всём, что слышали, слово в слово. Пусть у Военной Полиции создастся мнение, что лучший боец человечества настроен скептично к Йегеру. Тогда действия на суде произведут самое сильно впечатление. Осталось уточнить лишь один момент. Смит продолжил:
— Есть ещё много вопросов, которые я хотел бы задать тебе, и не только я. Но сейчас следует спросить: чего хочешь ты, Эрен Йегер? Мы могли вернуть себе Шиганшину с твоей силой титана, хотим того или нет: мы зависим от твоего желания. Именно оно будет ключом, что даст человечеству шанс выбраться из безнадежной ситуации.
Сейчас Эрвин очень хотел убедить Эрена в сотрудничестве, но этого не потребовалось. Аккерману надоело ждать ответ.
— Эй, недомерок, определяйся быстрее с тем, чего ты хочешь. Нянчиться с тобой никто не будет.
От ненависти и целеустремлённости, что горели в глазах Йегера, на мгновение и Смит, и Аккерман потеряли свои не читаемые, привычные маски на лицах.
— Я хочу вступить в разведкорпус и валить гигантов направо и налево.
— Ого, — не удержался Леви, — неплохо для начала.
Эрвин остался недвижим, когда Аккерман подошел к решетке вплотную.
— Можешь передать начальству, что я согласен приглядеть за ним, Эрвин. Но не потому что внезапно стал доверять ему, а потому что хочу быть первым, кто выпотрошит ему внутренности, если он пойдет вразнос.
Смит кивнул и встал:
— Придётся тебе какое-то время посидеть здесь, пока мы что-то сможем сделать.
И перед тем как покинуть Йегера, бросил тому:
— Не переживай, с этого дня считай себя одним из нас.
Всё увиденное и услышанное убедило обоих разведчиков в том, что Йегер на стороне человечества и готов помогать. Это было самым важным фактом, потому что от него можно было отталкиваться дальше и строить логическую цепочку. У Смита были некоторые мысли, и он хотел их обсудить со всеми своими соратниками. Так он и поступил, собрав в своём кабинете Леви, Ханджи, Майка и Нанабу.
— Думаю, вы уже и сами отметили сходство событий в Тросте с 845 годом. Но хотел бы рассмотреть и их отличия. Был замечен только колоссальный титан и внутренние ворота не были проломлены, никто не видел бронированного титана. Почему сюжет не повторился? Что в этот раз отличалось?
— Могу сказать, что действия Гарнизона были грамотней, и объявился этот парень, Эрен Йегер, — заметил Майк.
— Верно, и у меня есть мысль о том, как это может быть всё связано. Ханджи, что мы знаем о том же колоссальном титане?
— Как и пять лет назад, он появился из ниоткуда и целенаправленно разрушил ворота.
Эрвин кивнул, теперь он подошёл к главной мысли:
— А что мы можем сказать о превращении Эрена в титана?
— Что он, — Зое запнулась, лицо посерьезнело, — появился из вспышки, из ниоткуда.
Нанаба с округленными глазами высказала простое умозаключение:
— То есть: и бронированный, и колоссальный на самом деле люди, как и Эрен?
Смит кивнул, дальнейшее умозаключение было ещё неприятней:
— Если это люди, то явно прибыли из-за стен, так как знают о том, что являются титанами. Никак в случае с Йегером. Значит, они с какой-то неизвестной нам целью рушат стены, продвигаясь ближе к центру. Но что им нужно? Я не уверен, что знаю точно.
— Мне кажется тот факт, что раскрылась способность Йегера превращаться в титана, пусть и не такая осознанная, повлиял на то, что внутренние ворота не были разрушены. Это единственное различие, вокруг которого всё крутится, — неожиданно сказал Леви.
Все обдумали эту мысль, она показалась вполне здравой. Эрвин продолжил:
— И то, что снова объявился колоссальный титан, означает, что наш враг всё еще здесь, среди нас. И с помощью Эрена нам возможно удастся его захватить. Этот парень станет ключом к нашей следующей победе.
— Это было бы весьма кстати, но как ты собираешься его вырвать из лап Полиции? — задал вопрос Майк, — если Закклай осудит Йегера на смерть, то мы ничего не сможем сделать, и шанс будет упущен.
— У меня есть план на этот счёт.
При упоминании плана у Леви закатились глаза, ему отводилась главная роль на суде и ему это не нравилось.
Суд прошёл, как и задумал Эрвин, всё прошло гладко и убедительно. Смит подозревал пламенную речь от Эрена, и реакции полиции на неё, поэтому удалось всё обернуть в свою пользу. Показать, кто лучше справится с Йегером, кому хватит духа и навыков. Так же Эрвин ловко подвёл всё к будущей 57-й экспедиции, и главнокомандующий сразу одобрил её, пусть цели у обоих были разными. Своими усилиями и хитростью Разведкорпусу удалось получить Эрена Йегера под своё командование и отсрочить решение суда. Началась подготовка к вылазке, на которую у Смита были очень большие планы.
Комментарий к Ключ.
Почему Ливай, а не Ривай: буква “Л” японцам очень тяжело дается, потому что в их алфавите её просто нет. А при озвучке аниме “Л” звучит как смесь “Л” и ” Р”, оттуда и пошли такие вариации имени, как Райвель, Ривай. Однако самим автором подтверждено имя Леви, следовательно Ливай более каноничное имя, хоть Ривай звучит приятней. Но мы же с вами за каноны:3
========== Просчёты. ==========
Специальному отряду Леви и находящемуся под их присмотром Эрену выделили старую базу Разведкорпуса — местами разрушенный и давно покинутый замок. Расположение было удобным вдали от основных дорог и деревень, но в часе езды от действующего штаба. Перед отъездом Аккерман выразил надежду, что Зое присоединится к ним не так быстро, и в этом Смит мог его успокоить. Ханджи была занята тестированием на двух пойманных гигантах своего нового оружия захвата цели. Этой наработке отводилась не последняя роль в грядущей экспедиции, и Эрвин не хотел никаких осечек. И дело касалось не только оборудования.
План и стратегия должны были быть продуманы до последней мелочи, они не могли позволить себе ни единой ошибки. Нанаба и Майк помогали составлять схему этой экспедиции, различные варианты действий в случае непредвиденных ситуаций. За основу было взято предположение, что враг будет искать Эрена Йегера, его планировалось использовать как наживку. Если всё сложится, то удастся захватить врага живым. Очень самонадеянно, но слишком необходимо. Смит был уверен, что шпионов минимум двое, и их личности нужно было выявить. Для этого каждой группе было сообщено различное место нахождение Эрена. Это должно было помочь сузить круги поисков шпионов.
Самым логичным было устроить засаду в лесу гигантских деревьев, пока отряды левого и правого фланга будут приманивать титанов у края леса. Были все основания предполагать, что на титана-перевертыша гиганты среагируют так же, как и на человека, это могло осложнить поимку. Придется рискнуть своими людьми, чтобы враг попался в ловушку. Почему-то Эрвин был уверен, что погибнут многие, слишком много неизвестных обстоятельств. Цель экспедиции должна быть секретом для всех остальных, Смит мог доверять только четверым людям и не только из-за своих чувств к ним, но и потому что они физически не могли быть шпионами врага, так как они находились рядом с ним, когда проломили и Стену Мария и Стену Роза.
В таком деле нельзя доверять чувствам, только фактам и расчёту. Первые наброски плана были сделаны и Смит направился к Ханджи узнать, как прошли испытания оружия захвата. Результатами остался доволен: гарпуны держали намертво, даже регенерация титана шла в плюс. Когда тросы прошивали тело, раны начинали регенерироваться, тем самым закрепляя гарпуны внутри тела. Зое уверила его, что в Промышленном Городе успеют изготовить необходимое количество до начала экспедиции. Несмотря на всё желание и рвение Ханджи как можно скорее приступить к исследованию возможностей Йегера, Смит не разрешил ей этого, пока та не закончит с орудием захвата цели. И девушка, хоть и раздосадованная, была вынуждена с ним согласиться. Но она не посчитала нужным сообщить, что обязательно после рабочего дня навестит Леви и его подчинённых.
Когда Зое уже поздно ночью прибыла в старый штаб, все кроме Эрена знали, что тот обречен на очень долгую и ненормальную беседу. Пока Йегер недоумевал, все остальные помрачнели, когда услышали этот веселый, даже чуть неуместный, голос:
— Вечера вам, отряд Ливая! Пришла как только смогла, ну и суетный выдался денек. Как вы тут?
Никто не счёл нужным ответить на этот вопрос, и Ханджи это нисколько не беспокоило. Она подошла и села за длинный стол, где расположились все остальные. Не дожидаясь вопросов, Ханджи выдвинула своё предложение, обращаясь к Эрену.
— Я пока занимаюсь экспериментами над двумя пойманными титанами, как ты уже знаешь. Но хотела бы тебя попросить мне помочь завтра, и я здесь, чтобы услышать скорее положительный ответ, чем отрицательный.
— Помочь вам в эксперименте? — парень выглядел озадаченным, бросил взгляд на Аккермана, — ну я не могу принять такое решение, я не свободен в своих действиях.
Ханджи серьезно обратилась к Леви, который держал чашку с чаем в своей необычной манере.
— Ливай, у тебя есть какие-то планы на завтра?
— Уборка двора, — мрачно произнёс тот.
Его подчинённые обреченно выдохнули. Для Ханджи это не представляло собой помеху, она снова вернулась в веселое расположение духа.
— Решено, я заберу на завтра Эрена, раз ты будешь занят своими заморочками.
Собственно Леви никак это не интересовало. Он осознавал необходимость как можно скорее приступить к исследованиям. Так же он думал над грядущей экспедицией, понимал, почему Эрвин так спешит с её отправкой, но ему не нравилась неизвестность, которая грозила очень большими потерями. Ставка была слишком высока: либо всё, либо ничего. Аккерман осознавал, что в случае провала, Эрвина скорее всего арестуют и отправят в тюрьму, если не казнят. Военная Полиция и Правительство давно мечтало убрать Смита, и в случае неудачи у них будет веский повод это осуществить.
Но он собирался сделать всё, что от него зависит, чтобы не допустить лишних смертей и не подвести своего друга и его мечту. Специальному отряду отводилась важная роль: уберечь Эрена и заманить врага в засаду. Никто не знал, с чем они могут столкнуться. Но почему-то Леви чувствовал, что план скорее провалиться, чем станет успешным. Аккерман был уверен, что если всё пойдёт не так ему хватит сил дойти до конца. Из этих мыслей его вырвал очень неудачный вопрос Йегера, обращённый к Ханджи.
— А можно спросить: что это будет за эксперимент?
Это был самый последний вопрос, который можно было бы задать буйной и одержимой Зое. Аккерман молча встал, его примеру последовали и подчинённые. Они покинули зал, оставляя недалекого Эрена наедине с девушкой, которая могла говорить о титанах часами, если не сутками.
Незадолго до рассвета Эрвина разбудили с очень важным донесением. Двое подопытных титанов были убиты. Через десять минут командор прибыл на место событий, очевидцы сообщили, что нападавших было двое, и они пользовались приводами. Для Смита это говорило о многом: враг находится очень близко и в курсе действий разведки. По какой-то причине враг хотел не допустить получение большей информации о титанах, значит, она была очень важной.
— Вызовите Полицию, расследование в их компетенции, — он огляделся и нахмурился, — где капитан Зое?
— У себя её нет, мы уже проверили, — ответил Моблит, покачивая головой, — но я думаю, что знаю, куда она ушла.
Смит тоже догадывался, даже не был удивлён такому. Был отправлен гонец в старый замок, чтобы сообщить неприятное известие Зое. Прибыл отряд Полиции, их капитан, высокий мрачный парень подошел к Эрвину, когда выслушал свидетелей происшествия.
— Мы вряд ли сможем выяснить, кто это сделал, Смит. Мы проверим по журналам УПМ, и всех кто сегодня ночью покидал казармы, но едва ли сможем найти преступника.
Эрвин и сам прекрасно это понимал и не особо рассчитывал на успехи Полиции.
Были проведены проверки среди солдат Гарнизона, Разведкорпуса, и Кадетов. Не удалось выявить того, кто воспользовался снаряжением без разрешения. Близился день распределения кадетов по военным подразделениям. Как всегда, Разведкорпусу первыми предоставили возможность привлечь новобранцев, всё равно очень немногие согласятся вступить в Разведку.
Смит выступил с речью, без особой надежды, что к ним присоединится больше людей чем обычно. В итоге, несмотря на весь страх, к Разведкорпусу присоединилось двадцать один человек. Началась активная подготовка к 57-й экспедиции, был месяц, чтобы ознакомить новобранцев с тактикой и принципами работы Разведки. Месяц на эксперименты связанные с Эреном, и месяц, чтобы довести скрытый план до совершенства.
Как Смит и полагал: враг направился за ними прямо в расставленную ловушку. Он это понял, когда правый фланг перестал посылать сигнальные ракеты, для них всё закончилось. Строй был нарушен, тем не менее люди стремились достичь леса гигантских деревьев. Эрвин не мог сказать с какой стороны теперь ожидать врага, но был уверен, что тот ищет Эрена и рано или поздно доберется до центральных отрядов. Нужно было успеть к лесу до того, как это произойдёт.
Всё происходило очень быстро, отряд Леви не успел углубиться в лес, когда их настигла Женская Особь. Жизнями солдат они купили себе достаточно времени, чтобы достигнуть нужного места. В тот момент Аккерман колебался, но решил придерживаться стратегии Эрвина. Звуковой сигнал был подан, засада впереди должна была быть уже готова, туда Ливай и вёл своих людей, переполненных, пока ещё контролируемой, паникой.
По правде говоря, хоть Аккерман знал, как всё должно произойти, увиденное потрясало. Грохот, больше походивший на рев пушек, на секунд пятнадцать заглушил все остальные звуки. Как бы то ни было, план сработал, враг был пойман. Аккерман дал своему отряду команду углубиться в лес и ждать сигнала.
На первых минутах была выявлена способность Женской Особи к кристаллизации тела, мечи были бесполезны. Решили пробовать взрывчатку, что бы добраться до человека внутри. Тросы держали намертво, хотя титан успел закрыть руками слабое место на шее. У них было время извлечь человека, титаны не заходили в лес, так как и левый фланг и остатки правого сейчас оставались на краю леса, приманивая гигантов. Вроде бы всё казалось успешным, но сказалось незнание способностей врага. Каким-то образом, враг с помощью крика призвал титанов.
Их было слишком много, чтобы сдержать, да и не обращали они на людей никакого внимания. Они стремились к Женской Особи, чтобы сожрать. Такого никто не мог предугадать, к такому было невозможно подготовиться. Враг был упущен, теперь он мог скрываться среди солдат, а что ещё хуже мог попытаться добраться до Эрена. Леви направился к своему отряду, а Смит подал сигнал к отступлению. Он был подавлен осознанием, что погибло очень много людей, а ничего добиться не удалось. Нужно было извлечь всё возможное из данного поражения. Сейчас нужно было добраться до Каранеса, избежав ещё больших бессмысленных жертв.
Как Смит и предполагал: враг предпринял ещё одну попытку захватить Эрена. Когда Леви, с поврежденной ногой, вернулся с бессознательным Эреном и неожиданно Микасой. Без слов Эрвин понял, что весь отряд Аккермана погиб, и это было очень большой потерей, так как те четверо пережили не одну вылазку и были хорошими бойцами. Надо было ли говорить о том, как тяжело Леви снова терять своих людей.
Хоть они не были для него такими друзьями как Фарлан и Магнолия, но они были его товарищами, к которым он привык. Скоро жалкие остаткиэкспедиции вернулись за стену Роза. Результаты были провальными, последствия не заставили себя долго ждать. Очень скоро поступило распоряжение доставить Эрвина Смита на суд и забрать Йегера. Но до исполнения этого приказа оставалось два дня, за которые командор надеялся исправить ошибку.
Смиту запретили покидать Каранес, оттуда его должны были перевести в Стохес под охраной, а потом в Митру для суда. Эрвин сидел в одной из комнат, компанию ему составлял Леви. Командор пребывал в подавленном настроении, хоть он сохранял спокойствие и уверенность в своих действиях. Леви, как и всегда произнес необходимые ему сейчас слова.
— Эрвин, такого никто не мог предугадать. Мы слишком мало знаем о нашем враге, провалы случаются даже в самых продуманных планах. В такой ситуации спасет скорость и решительные действия. Если личность Женской Особи подтвердится, то мы получим ещё один шанс.
— Ты прав, но мы должны быть уверены в том, что нам сообщил Армин Арлерт, сейчас Зое проверяет всё возможное. Времени не так много, завтра мне предстоит оказаться в суде.
— Я удивлен, что тебя сразу не забрали, это было бы логичней со стороны Полиции.
— Да, это настораживает, но зачем бы они не дали мне эти несколько дней, я готов рискнуть и воспользоваться ими.
Наконец, пришла Ханджи подозвала Эрвина, Леви остался сидеть. Ожидание напрягало, Эрвина долго не было. Неожиданно зашёл Эрен, он хотел поговорить с капитаном. Его очень терзала смерть товарищей, мысль о том, что он виноват в их смерти, не давала покоя.
— Простите меня, если бы тогда… я принял верное решение, всё получилось иначе.
Аккерман уже успел устать повторять эту простую истину всем подряд.
— Я уже говорил, никто не может предугадать последствия своих решений. Единственное что мы можем, это идти дальше, без сожалений. Вот чёрт, что они там так долго, — он бросил мрачный взгляд на дверь, за которой скрылся Смит.
Его тревожило любое промедление, нужно было действовать мгновенно, если они хотят избежать худшего. И дело было не только в том, что он беспокоился за друга, а в том, что они как никогда близко подошли к истинному врагу, а без того же Эрена они будут обречены. Наконец, томительное ожидание было прервано вошедшими людьми. Йегер с удивлением отметил, что Армин и Микаса тоже здесь, хоть он и был рад их видеть, но что-то в их лицах ему не понравилось. Смит протянул Аккерману небольшую пачку бумаг и произнёс:
— Мы нашли человека, которого подозреваем в том, что он Женская Особь. Здесь факты, подтверждающие наши догадки. Это член Полиции в округе Стохес, что нам на руку. Мы должны разработать план для его поимки и привести его в исполнение завтра, второго шанса у нас не будет.
Хоть никаких серьезных доказательств не было, почему-то и Эрвин, и Леви не сомневались в том, что Армин Арлерт прав. Энни Леонхарт — Женская Особь. Смит бы сказал, что слишком много совпадений, Аккерман бы сказал, что это интуиция, но общее мнение не изменилось от этого.
План был разработан за ночь, и Эрвин отметил талант Армина к стратегическому мышлению. Было даже составлено несколько запасных вариантов. Смит был готов понести ответственность за последствия своего решения, ведь согласно плану титаны должны были столкнуться прямо в городе, где полным-полно простых жителей. Жертвы были неизбежны, но это никого не останавливало. Если они упустят эту возможность — дни человечества будут сочтены.
Когда все разошлись на отдых, остались только Леви и Эрвин, было ещё кое-что. Аккерман высказал терзавшую их мысль.
— Допустим, мы нашли того, кто является Женской Особью, но кто тогда колоссальный и бронированный титаны? За время экспедиции они никак себя не проявили.
— Мы знаем, что они пять лет назад смешались с жителями, и что Энни Леонхарт поступила в кадетский корпус, а затем ещё и в Полицию. Возможно, они пытались подобраться к власти, но позже об этом. Я думаю, что эти трое титанов-перевёртышей знают друг о друге и работают сообща. Если Леонхарт пошла в кадетский корпус, то так скорее всего поступили и её товарищи.
— Если подумать, то в числе новобранцев у нас почти половина из 104 корпуса, в котором училась эта дрянь. Не похоже на простое совпадение.
— Предлагаешь проверить каждого из 104 выпуска? Возможно, эти двое вступили в Разведкорпус, что бы приглядывать за Эреном и быть в курсе наших планов. Это очень удобно для них. К тому же надо будет проверить всех, кому было сказано, что Йегер на правом фланге. Женская Особь пришла именно с той стороны. Пока думаю будет целесообразным поместить всех оставшихся выпускников под охрану и изолировать. С этим прекрасно справится Майк и Нанаба, а потом присоединимся к ним.
— Так и сделаем, если завтра никто не облажается, Эрвин.
Хоть в прямом смысле этого слова Энни не удалось схватить, но получилось её обезвредить. Кристалл, в который она себя заключила, отвезли в штаб Разведки для исследований. Было и ещё кое-что неожиданное. Когда Энни пыталась перелезть через стену, то отколола кусок, и все увидели титана внутри.
На вопрос: что делают титаны внутри стены, вроде бы мог ответить прибывший Пастор Ник, по совету которого разведчики оперативно закрыли гиганта от солнечных лучей. Из всех командиров присутствовала только Ханджи, именно ей Смит доверил ведение операции по поимке Женской Особи. Было понятно, что пастор, последователь странного Культа Стен, знает гораздо больше, чем говорит. Зое сняла очки, давая глазам отдых.
— Стену начнём ремонтировать после заката. Пока хватит и светонепроницаемого тента, надеюсь он успел впитать в себя много солнечного света.
— Понятно. Думаете, много людей видело это? — мужчина смотрел вниз на темную ткань.
— Гражданские вряд ли, пока солдаты будут молчать. Но с полной уверенностью сказать трудно. А сейчас, думаю лучше нам поговорить.
— О чём? — не читаемым голосом спросил Ник.
— Что это за гигант? Почему он в стене? Вы знаете ответы на эти вопросы, но молчали всё это время. И сейчас я хочу, чтобы вы ответили мне на них.
Ярость уже начинала подкатывать к ней, застилая рассудок. Она не слышала, что и как ответит ей мужчина. Она лишь услышала: «Я не могу».
— А теперь спустите меня вниз, мне нужно идти.
«Спустить вниз? Хорошая идея», мелькнуло у Ханджи. Она схватила пастора за шею и направила к краю стены. Солдаты было двинулись к ней с удивленными и перепуганными лицами, но были остановлены на удивление спокойным голосом Зое:
— Не вмешивайтесь, — потом она повернулась к мужчине, которого удерживала на краю стены, — хочешь прямо сейчас оказаться внизу?
Ник что-то кричал о том, что это возмутительно, что это преступление, но у капитана Разведкорпуса были свои соображения.
— Через этот провал видна та причина, по которой вы так рьяно мешаете любому воздействию на стены. И судя по всему, правительство дало вам полномочия решать эти вопросы, значит об этом секрете знают очень многие. Я даже не хочу думать, сколько людей спокойно жило, зная об этом, пока мы проливали свою кровь за стенами, пытаясь докопаться до этой самой правды.
Все стояли, никто не собирался вмешиваться, слова Зое были бесспорно правдивыми.
— И вот сейчас, когда мы, наконец, делаем шаги вперед, уповая, что все смерти не напрасны, ты продолжаешь молчать. Я… приказываю тебе говорить, если не ты, то кто-то другой, будь уверен. Что поможет развязать тебе язык?
— Пусти! — мужчина начал вырываться, — пусти меня сейчас же!
— Так этого хочешь? — хватка руки Ханджи не ослабла.
Мужчина дрожал, выглядел напуганным, но сдаваться и уступать не собирался. Это заставило ярость, бушующую внутри Зое, уйти. Осталось лишь неприятное чувство страха, забытое ещё со времён её первой вылазки за стены под руководством Шаддиса. Страх неизвестного, всё это лишь показывало как мало они знают об мире. Ник нашел в себе храбрость, граничащую с отчаянием, заговорить:
— Я понимаю вашу ярость. Но и мы молчим из лучших побуждений! Даже такой жалкий человек как я не хочет говорить, то вы не сможете ничего услышать от остальных. И моя жизнь не так мне дорога, что бы я уступил. Убей меня и увидишь это сама!
— Раз ты так просишь, то ты увидишь смерть, которую так желаешь.
И прежде чем люди метнулись к ней с криками, она швырнула пастора назад на стену. Несколько солдат бросилось к мужчине, помогая подняться, но тот так и остался лицом вниз, мелко подрагивая. Ханджи отошла в сторону, села на край стены, надела назад очки. Она чувствовала себя очень усталой из-за той волны злости, что несколько минут назад поднялась в ней. Такого не было очень давно. Она рассмеялась:
— Шучу, я просто шучу, — смех затих, — только скажи мне, пастор Ник, там в стене гиганты повсюду?
В тот же день было проведено собрание, на котором обсуждались последствия действий Разведкорпуса. За всем этим — вызов глав разведки в столицу был отложен, так как события были особенно важны. Аргументы говорили в пользу Смита, не смотря на то, что полгорода было разрушено. О титанах в стене никто не говорил, Эрвин не хотел, чтобы о том, что эта информация попала к Разведкорпусу, стало известно властям.
Если следовать тому, что ему сообщила Ханджи: Правительство тщательно скрывает эту тайну. Значит, доверять им нельзя, нужно будет докопаться до правды своими силами. Вполне вероятно, что их прежнее представление о мире очень скоро будет перевёрнуто. Собрание было прервано сообщением о прорыве титанами Стены Роза.
Комментарий к Просчёты.
Глава может показаться скучной, но некоторые события просто нельзя опустить, так как они важны для повествования:3
========== На краю. ==========
— Прорвана?! Это невозможно!
Все собравшиеся люди были ошеломлены. Такое казалось невозможным, всё только недавно начало приходить в норму после разрушений в Тросте. Сейчас было не до разбирательств, поэтому решение над Разведкорпусом бессрочно откладывалось до лучшего времени. Прибывший разведчик Тоума рассказал всё что, знал.
Согласно приказу отданному Смитом днём ранее, Заккариас увел оставшихся кадетов 104 выпуска подальше от Стохеса. Оружие и приводы остались только у самых проверенных солдат, которые составляли охрану подозреваемым. Всё проходило как нельзя лучше: кадеты не догадывались о своём положении и не создавали никаких проблем. На второй день появились титаны, их удалось обнаружить до того, как они достигли расположения разведчиков. Большего Тоума не мог рассказать, так как, следуя приказу Майка, отбыл со срочным докладом в Стохес.
Но даже из такого донесения напрашивался очевидный вывод: Стена Роза была сломана. И по всей видимости прорвана она была не рядом с городами, а где-то в самой стене, которая тянулась на почти на двести сорок два километра. По правде говоря, нужно было проверить лишь южную половину этой длины. В том, что Гарнизон уже получил информацию о появлении гигантов и начал эвакуацию населения, Смит не сомневался. Ведь прошло уже часов пять, за это время могло проникнуть очень много титанов в южные округа. Нужно было помочь Гарнизону и поскорее обнаружить провал в стене. К его удивлению ему даже дали отряд Полиции, чего раньше никогда не случалось. Сам Эрвин считал это скорее бессмысленным, так как полицейские не имели опыта в схватке с титанами, но сейчас чем больше людей, тем лучше. Командор разведки направился в Трост, где сейчас разворачивался центр противодействия вторжению.
Смит отбыл в экстренном порядке, но успел отдать Ханджи распоряжение. Та должна была вместе с Йегером прибыть в Гермину, южный город Стены Сина. Нужно было иметь его ближе к передовой, где тот мог повернуть ход сражения. Пока производились сборы, Зое выкрала время для анализа брони Женской Особи и кусочка стены. Хоть Моблит её и подгонял, напоминая что сейчас не время для этого, она смогла их рассмотреть под микроскопом. Волна страха прошлась по ней: по своей структуре броня, созданная Энни, и кусок стены были почти идентичны. Стены были созданы титанами. Очень нелегкое осознание, что от титанов их защищали сами титаны. Сколько же им ещё неизвестно о мире? Почему все ответы хранились внутри стен, пока они так рвались узнать, что же таится за их пределами.
От этих невеселых мыслей её отвлек приход пастора Ника. Это удивило капитана разведки, ведь ещё днём она сама могла убедиться, что тот очень предан своему делу. Мужчина выглядел подавленным, но и решительным.
— Я хочу отправиться вместе с вами в Гермину, — и предугадывая вопрос продолжил, — это моё личное желание.
— Хочешь увидеть ту самую смерть?
Зое напряглась, возможно, Ник изменит своё мнение и расскажет им хоть что-нибудь из того, что знает. Давить на него было бесполезным, ведь он молчал даже под угрозой смерти.
— На собрании я подумал, что доводы командора Смита имеют больше пользы, но, — он покачал головой, — лучше никому не знать о том, что я поеду с вами.
— Хорошо, Ник. Ведь твои соратники сочтут это за предательство, так?
Мужчина лишь молча кивнул, он не хотел об этом говорить, не сейчас. Его и других связывала клятва, и если он даст этим Разведчикам хоть малейшую зацепку, то его участь будет незавидной. Но ему нечего было терять кроме своей жизни, которую он не особо считал важной, есть вещи куда важней одной жалкой жизни. Тем, что поколебало его уверенность в настоящем короле стен, был тот факт, что настоящее правительство знало о титанах-перевертышах, но позволило им разрушать стены. Что-то в этом не сходилось с прежним пониманием мира. Почему-то внутренний голос настаивал на том, чтобы отправиться вместе с отрядом Разведкорпуса, настаивал убедиться в своих догадках и отбросить сомнения.
Ник помнил, как занял этот пост на вместо убитого Ярнаха. Возможно, тогдашний король Ури Райсс выбрал именно его на эту должность лишь потому, что он смог принять правду, и потому что ему хватит воли унести эту правду с собой в могилу. У Ника не осталось семьи, и возможность посвятить себя всего одному делу придала смысл жизни. Сам он никогда не задумывался, почему погиб Ярнах, но сейчас начал догадываться.
Первая мысль о том, что что-то не так, когда в 845 году власть пришла к Роду Райссу. Тогда почему-то человеком из Центрального Отдела Полиции, Кенни Аккерманом, ему и нескольким самым надежным сектантам было поручено следить за незаконнорождённой дочерью Рода — Хисторией, которая теперь носила имя Кристы Ленц. Почему сам король оттолкнул от себя дочь, ведь кровь в её жилах была особенной? Даже если та и была незаконнорождённой, время было не для подобных действий. Почему этим вопросом занимались такие грязные люди?
Сейчас пастор впервые задался вопросом: почему Род стал королём, хотя с момента назначения на этот пост его дочери Фриды не прошло и пяти лет. Ник не мог отвечать за других сектантов, но был готов посмотреть со стороны на ситуацию, был готов рискнуть всем, во что верил. Зое не могла прочесть на его лице все эти мысли, но уцепилась за его решимость поехать вместе с ними. Эрвин поручил ей вместе с Леви, Эреном, Микасой и Армином отправиться на юг и быть готовым ко всему. Ливай сейчас не мог стоять на передовой, так как из-за травмы ноги, полученной в бою с Женской Особью, не мог должным образом управляться с приводом. Но Зое была уверена, что тот принесет пользу даже и не на поле боя.
Ханджи очень нравилось, что среди них появился такой способный к анализу тактик, как Арлерт. Хоть в плане физических достижений он был просто доходягой, но смекалка у него работала превосходно. Немаловажным был тот факт, что парень мог смотреть свежим взглядом на ситуации, где прежнее понимание не находило лазеек. Вдвоём они представляли хорошую связку, как выразился Леви: «Единый мозг».
И в самом деле, пока они ехали до Гермины, разработали очень неплохой план по тому, как вернуть стену Роза. В основу легло допущение, что Эрен в форме титана может вырабатывать, как и Энни, броню. С помощью этого можно было заделать брешь в стене, и можно было сделать это быстро, передвигаясь не днем, как делали это раньше, а ночью, когда титаны неактивны. Ко всему если всё удастся, то таким же способом удастся вернуть и стену Мария.
За всем эти они добрались до Гермины, куда прибывал основной поток жителей, спасавшихся от титанов. Ханджи осталась в штабе, узнать информацию и спланировать дальнейшие действия, а Леви отконвоировал пастора Ника в город. Аккерман видел, что мужчина над чем-то размышляет и колеблется, требовалось лишь слегка подтолкнуть его к верному решению. А потому, что пастор сам вызвался прибыть сюда, Леви знал, что большого толчка не нужно. Как он и предполагал, вид беженцев, идущих по городу, эта обреченность и ужас на их лицах, шокировали пастора до глубины души. Может он и был одним из хранителей тайны, но сам никогда близко не мог видеть последствия такого молчания. Ник мог изменить это, мог ведь? Внутренняя борьба была окончена, он скажет то, что может, и возможно это было гораздо ценнее, чем-то, почему титаны были внутри стен.
Когда Леви и Ник вернулись со своей маленькой экскурсии, то отряд Разведкорпуса был почти готов к выходу на ночную вылазку. Лошади были поданы, баллоны с газом заправлены, все имели необходимый запас лезвий. Никакого лишнего снаряжения, что будет замедлять передвижение. Зое подошла к пастору в последней надежде, что тот передумал и расскажет им, что знает.
— Я не могу вам ничего рассказать, все будут молчать.
Ханджи взорвалась, ей так хотелось, что бы мужчина передумал, она верила в это, ведь он поехал с ними.
— Ну спасибо огромное! Стоило тащиться сюда, чтобы не сказать ничего нового!
Не обращая внимания на эмоциональную девушку, пастор продолжил:
— Я тщательно всё взвесил, правда, возложенная на нас, слишком тяжела. Мы связаны клятвой, никто вам ничего не расскажет. Но я назову вам имя человека, который имеет право рассказать.
— Перекладываешь ответственность на другого? — Зое ещё не успокоилась.
— Да, пожалуй. Этот человек был центром семейных распрей пять лет назад, и теперь вынужден скрываться под чужим именем. Хоть девушка не в курсе своих прав и возможностей, но она больше всех нас может открыто говорить о любых секретах, касающихся стен. Я знаю, что она вступила в Разведкорпус в этом году. Она известна вам как Криста Ленц.
По невероятному стечению обстоятельств Эрен, Микаса, Армин знали о ком говорит пастор. Но это означало, что девушка находится сейчас в самом центре событий, где прорвана стена Роза. Кто знает, возможно, её уже и нет в живых. Отправление задержало прибывшее донесение от тех, кто были ответственными за поиски сообщников Энни Леонхарт. Изучив её биографию и проведя сравнение с другими было обнаружено, что она почти идентична биографии двух других кадетов: Райнера Брауна и Бертольда Гувера.
Та же деревня, из которой почему-то больше не было жителей, та же неразбериха в личных делах, те же года. Вдобавок ко всему оба парня участвовали в 57 экспедиции, и им было сообщено о местонахождении Эрена на правом фланге, а Женская Особь пришла именно с той стороны. Ещё и Армин вспомнил, что именно Райнер поднял вопрос о настоящем положении Йегера, и что Женская Особь долго всматривалась в руку, перед тем как изменить направление своего движения. Вывод был очевидный, шпионы найдены.
Нужно было торопиться, и отряд направился в ночь к стене Роза, где по догадкам и была брешь в стене. Леви остался в Гермине, равно, как и пастор Ник.
— Какая досада, старик, всё что ты решил нам сказать, так это имя девушки, которая возможно уже мертва.
— Она гораздо важнее, чем все эти секреты, она ключ к ним. Иначе бы культу стен не приказали следить за ней.
— И кто это у нас такой заботливый?
Ник лишь покачал головой, этого он сказать не мог. Аккерман понял, что бесполезно пытаться узнать больше, чем уже было сказано. Не было желания как-то выбивать из пастора эти сведения. Да и времени не было, Леви должен был отвести в Трост мобилизованные силы Разведкорпуса, стягивающиеся сейчас в этот город. Это был приказ командора, который должен был уже быть возле стены Роза. Действовать приходилось оперативно и без ошибок.
Без сомнения, если стена была сломана, самый ужасный день для человечества. Но что-то было не так, прошло уже почти восемнадцать часов с момента сообщения о вторжении, а враг до сих пор не объявился, да и больше ничего подобного не сообщалось. Жители не видели гигантов, хотя их должно было быть очень много.
Когда наконец все возможные члены разведкорпуса были собраны в одном месте, они направились на юг в Трост. К удивлению Леви пастор последовал за ними, но капитану было всё равно, так как тот не собирался ничего больше разглашать. В этом он чуть ошибся, кое-что Ник ему сказал, как мог.
— Значит ваша фамилия Аккерман?
— Да, а какое тебе до этого дело, старик?
— Я знаю ещё одного человека с такой же фамилией. По правде говоря, хотел бы никогда не знать.
Леви никак не среагировал эту информацию, но Ник и не надеялся, что эту небольшую подсказку поймут сейчас. Но в том, что Разведкорпус столкнётся в скором времени с Центральным Отделом Полиции, пастор не сомневался. Даже был уверен, что первым столкнётся с ними, так как сегодня подписал себе смертный приговор. Кто победит в этой схватке он не мог сказать: рвущиеся к свободе безумцы или опасные монстры, что не просто так двадцать лет контролировали очень многое внутри стен. Но Ник сделал свою ставку и был готов идти до скоро конца.
Пока основные силы продвигались к Тросту, отряд Ханджи направлялся сквозь ночь к замку Утгард, где в это время разворачивались трагические события и неравная борьба. Они не могли успеть, чтобы спасти всех. Но удалось спасти Кристу, Райнера, Бертольда, Конни и Имир. К очередному потрясению добился тот факт, что Имир оказалась титаном-перевёртышем, и не бронированным или колоссальным, а совершенно новым. Это осложняло ситуацию, нельзя было твердо сказать: на чьей стороне Имир, пусть она едва не погибла, защищая друзей.
Её сведения могли быть полезными, так как в отличие от Эрена, Имир осознавала свою сущность титана. Ко всему прибавились титаны, которые передвигались ночью, ранее не наблюдавшаяся аномалия. От выживших узнали, что те прошли стену от Троста до Каранеса, но провала не нашли. Зое было больно слышать о гибели своих товарищей, судьба Майка оставалась неизвестной. Все продолжили путь к стене Роза, где можно было передохнуть и обдумать всё.
Пока силы Гарнизона были направлены больше на эвакуацию жителей деревень, прежде всего Пиксис ценил человеческие жизни. Светало и посланные отряды от Хлорбы до Троста для проверки стен должны были вернуться с донесением, если по пути конечно не наткнутся на титанов. Ханесс со своим отрядом отправился на поиски бреши в сторону востока. Доту казалось всё это странным, от наступательных отрядов не поступало сообщений о большом количестве титанов.
За линию обороны были направлены разведывательные отряды, но ничего нового. За всем этим Дот уснул прямо на стене, не упустив момент затишья для бутылки вина, кто знает, может это последний алкоголь, который он сможет себе позволить. Начинало светать, когда его разбудила помощница, Анка Рейнбергер. Она не упустила возможности отругать пожилого человека за такую беспечность. К ним присоединился Эрвин, участвовавший в разведывательной операции, Пиксис был рад его видеть.
— А это ты, Эрвин, слышал, тебе удалось поймать одну из этих крыс?
— Да, но дела это вперед не продвинуло.
— Не всё так плохо, сам факт может заставить их изменить свои устарелые взгляды.
— Внизу как раз стоит доказательство ваших слов, — оба посмотрели вниз на отряд полиции, — впервые их отправили в гущу событий.
— Похвально с их стороны, но от них немного толку, — Дот пригладил усы, — твои подчинённые уже здесь?
— Да, недавно прибыли сюда, жаль что лучший воин человечества не может присоединиться к нам в бою. Но само его присутствие поднимает остальным боевой дух.
Внезапно их позвали вниз: прибыл гонец с восточного авангарда.
— Мы не обнаружили бреши в стене, её просто нет. Но есть куда более важная новость: на обратном пути сюда мы пересеклись с отрядом капитана разведки Зое. И среди них трое оказались гигантами!
Это ошарашило всех, поднялся гомон, Смит оставался спокойным и задал вопрос, который интересовал его больше всего:
— Что произошло, когда их личности были раскрыты?
— Разведчики вступили в бой с колоссом и бронированным, но мы подоспели поздно и в итоге, враг забрал с собой Эрена Йегера. Вдобавок солдаты пострадали и сейчас не могут продолжать погоню. Прошло уже больше двух часов.
Как можно быстро собрав всех возможных людей, забирая с собой отряд полиции и часть гарнизона, Эрвин Смит повел их по стене к месту событий. Нужно действовать быстро пока не поздно, пока не всё потеряно для человечества.
========== Правда. ==========
Пока к югу от стены Роза разверзся ад, Леви направлялся в Митру, у него было важное поручение от Эрвина. Так как капитан не мог присоединиться к ним, то спокойно занялся поиском сведений о Культе Стен. Провала в стене не было, значит, необходимость его присутствия на передовой отпала. Как бы то ни было, нужно было понять, кто ещё с ними связан, где искать дальше.
В конце концов, Потрошитель учил его, что лучше узнать о враге как можно больше, прежде чем что-то предпринимать. В памяти зазвучал этот грубый голос: «Запомни, Леви, твоё выживание будет часто зависеть от твоей способности самому узнавать о том, что происходит вокруг». Сам Леви никогда не обращал внимания на религиозных фанатиков. Эта организация была немногочисленна и раньше не проявляла имеющейся у неё власти. Всё изменилось не так давно, если подумать, примерно лет пять назад.
Оставив пастора Ника в казармах по просьбе Ханджи, Аккерман продолжил свой путь к центру. Разведчики, если вернутся, то сделают это на следующий день, за это время можно кое-что узнать. Возвращаясь к цепочке мыслей, Леви подумал о том, что-то, что Культ начал набирать популярность именно в 845 году, вряд ли простое совпадение. Пять лет назад враг разрушил стены и проник внутрь.
Аккерман хмыкнул, когда он услышал об обнаружении ещё трех титанов-перевертышей, вместо ожидаемых двух, то не удержался от комментария: «Да их тут оказывается как грязи». Было ощущение, что каждый третий выпускник из 104 был титаном. В 845 году стены были разрушены, и тогда же Правительство наделяет Культ Стен властью и полномочиями.
Значило ли это, что король хотел защитить Стены? Возможно, но тогда Правительство должно было знать о титанах внутри самих стен. Тогда эти люди знали гораздо больше об этом мире и о титанах, но ничего не предприняли, а наоборот старались скрыть. Почему? Почему именно в том году, когда враг проник внутрь? Значит, власти знали и о них, и о том, что люди могут становиться титанами.
Ответов не было, но, что доверять высшим чинам нельзя, было очевидно, ровно, как и показывать то, что им стало известно о чём-то таком. Вряд ли пока кто-то знает, что Ник указал им на Кристу Ленц, нужно было воспользоваться этим преимуществом и начать искать всех, кто мог бы быть связан с Культом Стен, всех кто знает секрет стен. Но многого за один день не разузнать, но можно заметно сузить круг поисков и знать, где расставить своих людей для шпионажа.
Полученного опыта в Подземном Городе ему хватит даже на поверхностное изучение. Когда он был маленьким и больше шустрым, чем сильным, Кенни поручал ему работу такого типа, прежде чем начал обучать языку силы. Правда, продлилось это недолго, Леви рос быстро. Давно забытое время, к которому не очень хотелось возвращаться, но дело есть дело, и он намерен сделать всё как надо. Так размышлял Аккерман сидя в повозке, приближаясь к стене Сина, пока намного южней развернулось странное и беспощадное сражение, откуда многие не вернуться.
Лишь поздно ночью остатки отряда, собранного Смитом, вернулись к Стене Роза. Погибло больше половины: почти все полицейские, самые опытные бойцы гарнизона и разведки. Было очень много раненных, в этот раз даже командор Эрвин не отделался лёгкими травмами: он потерял почти всю правую руку. Самое главное им удалось вернуть Эрена. Было ещё несколько достижений, например спасение Ленц, которая на самом деле была Хисторией Райсс. Или же гипотетическая способность Йегера контролировать титанов. Все встреченные на обратном пути особи не обращали на людей никакого внимания, а стремились в противоположную сторону. Но все эти достижения пока не могли перекрыть весь ужас от того ада, что они смогли пройти. После такого хотелось лишь отдыха, смешанного с забытьём. Слишком много событий за короткий промежуток.
Пока залечивались раны и восстанавливались силы, внутри стен начинал разгораться беспорядок. Поводом стала нехватка еды, так как от наплыва людей запас продуктов внутри стены Сина был исчерпан за неделю. Полиция более или менее контролировала ситуацию, а Гарнизон не один раз заявлял, что безопасно возвращаться назад. Люди не верили и следовали совету немногие, но потихоньку порядок и баланс был восстановлен. Это выслушивал от Пиксиса командор разведки, лежа на больничной койке.
К Доту приставили Анку в качестве сопровождения, и она неотступно находилась рядом с ним. Был здесь и Леви, который завершил возможный в такие сроки сбор информации. Ему удалось составить примерный список дворянских семей, связанных с культом, и их примерное место жительства. Эти сведения он передал Эрвину и тот уже начал думать о том, как проследить за этими людьми. Пиксис продолжал рассказывать о сложившейся ситуации.
— Иными словами, если бы Стену Розу в самом деле прорвали бы, человечество было бы просто обречено, так как начался бы большой конфликт между людьми.
— Извиняй, Эрвин, — Леви сидел, закинув ногу на ногу, — тебе должно быть тошно сейчас такое слушать.
— Знал бы ты, как мне осточертело здесь лежать без дела.
— С твоей рукой всё паршиво, Эрвин.
Когда Аккерман впервые увидел друга без руки, то не мог поверить своим глазам. Смит был опытным бойцом, и сложно было представить, как такое могло случиться. Мелькнула мысль, если бы он был тогда рядом, то этого бы не случилось. Но что толку думать о том, что могло бы быть? К тому же Смит не выглядел обеспокоенным или потрясённым по этому поводу. Командор даже тепло посмотрел на пустующий воздух, где должна была быть его локоть.
— Сколько людей погибло по моему приказу? Моя рука это очень ничтожная плата. Когда настанет мой судный день — я отвечу за все грехи сполна.
Дот одобрительно закивал, был рад такое слышать. Он видел сходство Смита с Закклаем, и это его пугало. Главнокомандующий давно забыл что такое человечность, наверное поэтому его и назначили на этот пост. Так же Дот знал о мыслях своего старого знакомого по поводу нынешней власти, правда никак помогать ему в этом не собирался.
— Отлично сказано, Эрвин. Позволишь мне стоять рядом с тобой?
— Старик, хочешь пойти с нами? Ты должно быть мало выпил, — не удержался Леви.
Пиксис обычно не вмешивался в дела политики, предпочитая оставлять всё как есть, и думать больше о своих прямых обязанностях. А полученные сведения просто подразумевали конфликты с властью, и это пока ещё Хистория ничего особо не рассказала им.
— И не говори, — пожилой мужчина поморщился, — самое время выпить, но алкоголь конфисковали и приставили няньку.
Хоть он и был недоволен этим, но это не имело отношения к девушке, которая стояла позади него. Наконец к ним присоединилась Ханджи, которая все эти дни, как только оправилась от ожогов и травм, занималась расследованием появления титанов внутри стены Роза. Смит мог только радоваться, что в его отсутствие подчинённые работают как единый механизм. Мелькнула мысль о том, что если с ним что-то случиться, то звание командора, несмотря ни на что, получит Зое.
Она нарушила царившую атмосферу спокойствия в палате своими догадками. Впервые за очень долгое время она выглядела озадаченной и… потрясённой. И было от чего. Согласно исследованию и фактам: титаны внутри стены были жителями деревеньки Рагако. Хоть это многое объясняло, очень многое, это вызывало шок у всех, кроме Эрвина. Ведь это подтверждало теорию его отца, значит он шел в нужном направлении. Смит задал вопрос Ханджи:
— Где сейчас Эрен и Криста?
— Да, так как они связаны со всем этим, то мы их спрятали. Беспорядки скоро должны утихнуть, так что…
— Нет нужды торопиться, сейчас царит хаос, — внезапно встрял Дот, — сейчас не время трубить об истинной природе гигантов.
— Да, ты прав, — согласился с ним Смит, — больше прав на ошибку у нас просто нет. Криста поможет нам разузнать больше под культ стен, а Эрен сможет вернуть нам стену. Этих двоих будут искать, нужно спрятать их подальше и охранять.
— Во мне внезапно проснулось сочувствие к твоей отсутствующей руке. Я сформирую заново свой отряд, некоторые хорошо и надежно себя проявили. Так что будем приглядывать за этими двумя.
— Ясно, а кстати, где пастор Ник сейчас?
Ханджи ответила, так как помогала ему в размещении:
— В казармах Разведкорпуса в Тросте. Он там числиться как простой плотник, полагаю так надежней, на случай если его будут искать.
Когда Ханджи и Аккерман покинули палату, собирался уходить и Пиксис, но на прощание повернулся и сказал:
— Если ты что-то задумал, юный Эрвин, то лучше поторопись. Когда дело касается власти, — он покачал головой, — то очень часто все планы имеют привычку, обрушатся.
Забавно, где Смит мог слышать такое раньше?
В новый отряд Леви вошли семь человек: Эрен, Микаса, Армин, Хистория, Жан, Саша, Конни. Аккерман даже подумал с мрачной иронией, что все они выпускники злосчастного 104 выпуска. Но они хорошо себя проявили и были проверенными людьми, хотя их навыки уборки были просто ущербными, в этом ему ещё предстояло убедиться. К утру следующего дня отряд расположился в одном из заповедников, недалеко от гор.
В целом место было безопасным, если ничем не выдавать своё присутствие. Зое должна была к ним приезжать с новостями, а Смит взялся за центр. Отчасти это будет отвлекать внимание властей на него. Командор должен был быть уверен в правильности своих дальнейших действий. Поэтому попросил своего друга Найла Дока устроить небольшую аудиенцию в Митре.
Вечером новый отряд Леви слушал рассказ Хистории о своём детстве. Она родилась на землях дворянина Райсса, рядом с Орвудом. Жила вместе с бабушкой и дедушкой, так же там была и её мать, но с дочерью та времени совсем не проводила. Пожалуй первой и единственной фразой, которую та сказала маленькой девочке, была: « если бы только ты не родилась». Но Хистория была так рада даже такому. Вскоре Альма переехала и девочка долго не видела мать, вплоть до 845 года, вплоть до смерти Альмы. Тогда же она впервые встретила и своего отца Рода Райсса.
В тот день Род пришёл, чтобы исправить ошибки своего прошлого, для этого привел и Альму. Когда они втроём подошли к карете, то Хистория заметила людей, которые стояли вокруг них, они схватили её мать. Она услышала, как один из них заговорил, обращаясь к её отцу.
— Нас это весьма затрудняет, господин Райсс, прошу вас воздержаться от таких действий в будущем. Падение стены вас так встревожило?
Род ничего не ответил, то что должно быть сделано, будет сделано так или иначе. И сейчас Альма и Хистория должны были умереть. В панике женщина начала кричать, что не имеет отношения ни к ребенку, ни к Роду. Девочка не понимала, что происходит, почему так происходит, лишь смотрела широко распахнутыми глазами на слезы матери. Мужчина, который уже достал нож и стоял позади женщины, усмехнулся:
— В самом деле? Господин Райсс, вы хотите, чтобы они обе не были с вами связаны?
Хистория скорее почувствовала, чем поняла, что сейчас произойдёт что-то нехорошее и перевела свой взгляд на отца. Тот лишь посмотрел вниз, и обратился к мужчине.
— Да. Увы, но эти люди не имеют отношения ко мне.
— Ну конечно, — хмыкнул мужчина, ставя Альму на колени.
Девочка сделала пару неуверенных шагов к матери, последние слова которой были обращены к ней:
— Если бы ты не родилась…
Договорить она не успела — ей перерезали горло одним движением, от уха до уха. Ребенок ещё не успел осознать весь ужас произошедшего, как убийца матери положил свою руку ей на макушку, придерживая и прикидывая как лучше сделать разрез. Внезапно его остановил Род.
— Подожди, если она будет жить тихо, и никогда не расскажет о своём родстве со мной, то она сможет жить.
Мужчина презрительно фыркнул, но отпустил девочку, которая теперь смотрела на своего отца.
— Теперь тебя зовут Криста Ленц.
Дальше она жила на восстановленных землях, под незаметным присмотром Культа Стен, и ни отца, ни тех людей больше никогда не видела. Когда ей исполнилось двенадцать, то поступила в Кадетский Корпус. Когда Хистория закончила свой рассказ, солнце уже скрылось за горизонтом. Тем временем в Тросте, в комнату к пастору Нику вломились двое полицейских из Центрального Отдела. Мужчина их даже ждал и был готов к тому, что сегодня он умрёт.
Полицейских звали Ральф и Джер Санес, и только что они закончили пытать пастора Ника, точнее их прервали. Как раз когда они закончили вырывать последний ноготь на пальцах пастора, дверь открылась и в комнату вошла невысокая девушка. Полицейские знали, чью тень за собой она прятала, и восторга по этому поводу не питали. Ральф грубо обратился к ней:
— Эй, мы здесь не по приказу Кенни, что ты здесь делаешь?
— Именно поэтому я здесь, — она говорила спокойно, взгляд упал на привязанного к стулу мужчину, — тц, вы умудрились тут наследить, разгребать сами будете.
— Свалим на беспорядки, сейчас полно таких случаев, — пожал плечами Джер.
— С содранными ногтями? — тон не менялся.
Ответа не последовало, девушка покосилась на полицейских, и сейчас сверлила их взглядом.
— Он что-нибудь рассказал?
Те двое замялись, похвастать им было почти нечем. Пастор держался очень достойно, в конце концов они просто избили его и он потерял сознание. Увидев этот молчаливый ответ, девушка начала свирепеть, но подавила эту волну. Она махнула рукой, веля этим двоим покинуть комнату и ждать снаружи. Так они и сделали, не решаясь возражать. Девушка осталась наедине с мужчиной, который то приходил в себя, то уплывал в темноту. Она отвязала его руки от ручек стула, вытерла кровь с начавшего распухать лица. Мужчина сфокусировал взгляд на её лице, пытаясь понять, где он сейчас.
— Давно не виделись, Ник, — поприветствовала его девушка.
Ник знал, что девушка принадлежит к специальному отделу полиции, и попытался отпрянуть, но она его успокоила.
— У меня нет причин пытать тебя. Ты и так ничего не расскажешь. Я уважаю твою силу воли, Ник.
Он видел её несколько раз в Митре, очень давно, когда только получал назначение. Девушка выглядела расстроенной, когда она продолжала.
— Жаль, что это пошло против нас. Но я знаю, что Разведкорпус прознал о Хистории Райсс, и рассказал им об этом ты.
Отразившийся ужас на его лице мог бы её рассмешить, но не в этот раз. Он разлепил губы:
— Я и так знаю, что сегодня умру.
Девушка кивнула соглашаясь. Она испытывала уважение к его верности своим убеждениям даже в такой ситуации. Такие люди встречались так редко, вызывая восхищение.
— Самое большее, что я могу для тебя сделать, это убить своей рукой, а не отдать на потеху тем идиотам. Вижу, ты не возражаешь.
И прежде, чем пастор полностью осознал, что сейчас наступит конец, девушка без промедления всадила ему нож в сердце. По своему это было милосердие с её стороны, ведь ожидание смерти зачастую гораздо страшнее её самой. Мужчина умер почти мгновенно.
Этой частью работы она могла бы быть довольна, если бы следы пыток. С этим надо было что-то сделать, ну или извлечь хоть какую-то выгоду. Она вышла из комнаты, к ожидавшим её полицейским. Санес первым прервал тишину.
— Вот черт, упрямый старик. Кто бы мог подумать, что он такой.
— Точно не такие остолопы каквы, — сейчас она говорила резко и грубо. Всё держалось на хрупком самоконтроле.
— Да что с тобой такое? Вы творите вещи и похуже. Мы такие же, как и вы, — Ральф был недовольным.
— Нет, вы сделали это из-за своего удовольствия и своего кретинизма. Но самое главное, что такое не останется незамеченным. И с этим придется что-то сделать, поэтому останетесь пока в Тросте.
И не давая им времени на ответ, она ушла. Сейчас Кенни договаривался с Ривзом насчёт содействия, и он вряд ли обрадуется таким новостям, но кое-что они смогут из этого извлечь. Она оскалилась: добычу лучше ловить на живца.
На утро Ральфу и Джеру пришлось столкнуться с Ханджи, сопровождаемой Моблитом. Они не пустили её на место так называемого преступления, но она увидела достаточно. Следы побоев, отсутствие ногтей на пальцах рук. Все слова, которые Зое услышала от полицейских, показались ей абсурдными. Они что-то скрывали, и что, черт возьми, здесь на юге делают участники полиции из центра? Безумная догадка, которая подтвердилась, когда Ханджи схватила руку одного из мужчин и увидела следы от ударов, полицейские и убили пастора. Всё гораздо серьезней, чем казалось сначала, если власти дошли до такого. Теперь никто не мог быть в безопасности, нет никаких гарантий, что с кем-то из её товарищей не случится точно такое же «ограбление». К отряду Леви она со своими людьми добиралась разными дорогами, опасаясь слежки.
Там они начали обсуждать о том, как могут вернуть стену Мария и что-то доказать правительству. Зое молчала, подавленная произошедшим, пока к ней не обратился Леви, которого удивило отсутствие инициативы и предложений с её стороны.
— Эй, Ханджи, ты слышала Эрена. Он хочет это сделать, — Аккерман особенно подчеркнул эти слова, — так что выбери место для эксперимента.
— Да, само собой, пока я жива, это моя ответственность.
Леви никогда не видел своего товарища в таком состоянии, поэтому не прерывал её, пока она говорила о том, чего хочет добиться и почему. Внезапно она закончила свои мысли весьма противоречиво:
— А потому, мы не должны сидеть сложа руки и должны действовать быстро, но, — она смотрела перед собой, — я хочу чтобы Эрен оставался в стороне ещё какое-то время.
Она не подняла головы на удивленные возгласы вокруг. Леви не сводил с неё пристального взгляда, гадая о том, что могло произойти такого.
— Всё сложней, чем мы думали.
— Ну что ещё, — Леви пришлось взять на себя небольшую роль лидера, пока Зое не пришла в обычное состояние, — я уверен, что пока мы в такой поганой ситуации, сейчас не до дела со стеной Мария. Но, тем не менее, дело должно быть сделано. Ханджи, скажи что произошло?
— Пастор Ник мертв. Он был найден мертвым сегодня утром в казармах. И это было убийство.
Все внимательно слушали её рассказ, не перебивая. Это была очень тревожная новость, полагаться теперь они могли только на себя. И раз власть прибегла к таким открытым действиям и поискам, то вполне вероятно, что их будут преследовать. Теперь они будут вынуждены противостоять и скорее всего убивать людей, которых до этого так защищали от титанов. Совершенно новое поле игры почти для них всех, исключение составлял только Леви.
— Как наивно, в этой смерти виновата я, — закончила Ханджи свой рассказ.
Армин размышлял в слух, пока все переваривали эту новость.
— Военная Полиция, они пытали его, хотели выяснить, что он рассказал нам?
— Конечно, они хотели узнать о том, что нам стало известно, и хотели узнать о том, где сейчас находится Эрен, — Леви поставил чашку на стол, — Ханджи, ты подумала о приготовлениях для эксперимента?
— Да, но пока мы пытаемся устранить угрозу из-за стен, нужно опасаться удара в спину. Пока мы с этим не разберемся сложно что-то предпринять.
— Хочешь сказать, что мы должны сидеть и чай пить? — от этого тона, наполенного издёвкой, Ханджи передернулась.
— Но это ведь только пока.
Внезапно для всех Леви разозлился.
— Только пока? Нет, как раз наоборот. Думаешь всё успокоится и уляжется, очкастая? Нет, они уже ищут место, они уже наступают нам на пятки и скоро прижмут нас к стенке. Вот, Ханджи, обычно ты соображаешь быстро, неужели тебя так грызет смерть пастора? Очнись, сколько ногтей у него не хватало? Они не смогли просто выбить из него эти данные, и теперь он не заговорит никогда. Он держался до последнего.
Ханджи задумалась, эта мысль неожиданно развеяла упаднические настроения внутри. В самом деле, ни на одном из мельком увиденных пальцев не было ногтей. Ник ничего им не сказал, иначе бы осталось хотя бы несколько ногтей. Так или иначе, он не боялся умереть. Пока Зое вспоминала, как отнесся пастор на возможную гибель, Аккерман продолжал им всё разжёвывать как маленьким.
— Допустим, что старик не раскололся, значит, у нас всё ещё есть преимущество перед врагом. Есть два выхода: заявить о себе до того, как нас загонят в угол или же заявить после того как разберёмся с врагом. Что выбираешь, Ханджи?
— Оба варианта, — глаза девушки зажглись мрачной решимостью, она взяла себя в руки, мы совместим их.
— Эрвин сказал бы то же самое, — Леви кивнул, удовлетворенный таким ответом, — а теперь передашь Эрвину всё что мы узнали о семье Райсс, они связаны с культом стен, и судя по рассказу Хистории имеют гораздо большее значение, чем все остальные. Нужно узнать всё возможное о них.
— Поняла, он как раз завтра будет в центре. Нифа справится с этим, я останусь с вами. Завтра проведём первый эксперимент с Эреном.
— Так гораздо лучше, очкастая, — Леви отхлебнул из своей чашки.
Комментарий к Правда.
Первое мелькание ОЖП:3
========== Разоблачение. ==========
В то время как в заповедном лесу, где спрятались разведчики, Ханджи проводила свои эксперименты с Эреном, Эрвин собирался посетить правительство. Особых иллюзий по поводу чиновников у него не возникало, но нужно было убедиться в том, что их не заботит судьба людей. Ко всему прочему, внимание властей будет отвлечено на него, это хоть как-то поможет его друзьям в их планах. Так или иначе, он их командор и кое-что он может сделать для них даже в таком положении. Пока он был в госпитале, особой слежки не было, но теперь он буквально ощущал чужое незримое присутствие.
Вчера вечером прибыла Нифа, исполняющая функции курьера между главами разведкорпуса. Она передала Смиту записку с информацией о Райссах. И командор уже отдал своим людям распоряжения собрать информацию об этой семье. Благодаря тому, что Леви помог сузить круг поисков, шпионы уже были расставлены и собирали информацию об округе Орвуд и указанных семьях. Теперь они могли сосредоточиться на одной конкретной. Пока хоть ничего нужного не попадалось, но прекращать поиски там Смит не собирался. Всё шло к перевороту, и нужны были и союзники, и реальные доводы. Судя по убийству пастора шансов на ошибку больше не было, теперь при любом удобном случае Полиция из Центра будет подбираться ближе.
Смит попросил Найла устроить встречу, так как думал привлечь на свою сторону и его, по крайней мере, заставить того колебаться в правильности всего происходящего. Найл не был плохим человеком, просто слишком стремился исполнять приказы и оброс иллюзией, что жизнь в стенах вполне нормальна. Когда-то Док так не считал и стремился увидеть мир за стенами, но предпочёл остаться с девушкой Мари и поступил в Полицию. Он гордился этим выбором: у него была семья и он мог защитить её. Эрвин тоже любил Мари, но был готов отдать свою жизнь за защиту всех людей от внешнего малоизвестного врага. В этом и была разница между друзьями.
Когда Найл заехал за Смитом, то пребывал в недовольном настроении, понимал, что Смиту что-то нужно от него, иначе бы не попросил его помочь. В свете последних событий командующей полицией скептично относился ко всему, что связано с разведкой. Сидя в карете они поболтали о чем-то пустяковом, пока Смит не задал свой вопрос, заставивший Дока снять с себя маску безучастности:
— Пастора Ника допрашивали под пытками, а затем и убили сотрудники Военной Полиции из центра. Слышал об этом?
— Нет.
— Правда? Судя по всему, они хотели узнать расположение Эрена. Но чего может так добиваться Полиция, раз пошла на убийство?
— Мы лишь исполняем приказы, понятия не имею в чём дело. Люди, сделавшие это, принадлежат к Центральному отделу. И если мой отряд самый обыкновенный, то эти ребята совсем другие. У нас нет прямого контакта с ними, поэтому я не могу тебе многого о них рассказать. Они не придерживаются рамок закона, и ни один из них не попадал под следствие. Слышал даже, что Закклай пытался под них подкопаться, не вышло.
Это было очень плохо, этот отдел полиции занимался такими делами уже очень давно, ещё до вступления Найла в полицию. Он был удивлен тем, что есть отряд Полиции, работа которого была нарушать закон, но со временем привык.
— Ясно, — Смит помолчал, — как думаешь, станет ли мир внутри стен надежней, если мы сдадим им Эрена?
Очередной вопрос от Эрвина, который попадает в самую цель. Нет, Док не думал так, по крайней мере не был уверен. Своими мозгами, где-то внутри, он считал, что действия властей оставляют желать лучшего. Но он ведь мог чего-то не знать? Эти люди знали как лучше для мира внутри стен, поэтому и находились у власти, так он считал. Поэтому отгородился от Эрвина обычным для себя ответом.
— Не мне такое решать, это не в моей компетенции.
Когда Эрвин поднимался в кабинет, где его ожидали, то подумал, что Найл ещё не потерян и вполне может внести свой взнос в этой войне. Надо только подтолкнуть его к верному решению.
На собрании Смит к своей радости убедился в догадках: этих людей никак не заботила судьба человечества, только своё собственное благополучие. Да может они и знали гораздо больше о тех же титанах, но что толку от этого, если они были готовы отправить людей на смерть, ради своего спасения? Смит даже был внутри рад такому, ведь тогда всё что он собрался сделать было правильным и он имел на это право. На шаг ближе к мечте. Вспомнились слова Найла: «Закклай пытался подкопаться под них». Точно, главнокомандующий может рассказать ему больше, если захочет конечно, но попытаться стоит.
— Смит, тебя ещё не арестовали? — лицо Дариуса оставалось спокойным, хотя тон граничил с неуместным весельем.
— Как видите.
Пожилой человек сидел за столом, заваленным бумагами. Про себя Эрвин подумал, что никогда не видел столько бумаг у Главнокомандующего. Словно прочитав его мысли, Дариус окинул взглядом весь это беспорядок.
— Да, меня так не заваливали работой уже лет семь. Я даже уверен, что всё это специально, но все эти бумаги должны быть рассмотрены мной, так что я ничего не могу с этим сделать. А ты зачем пришел?
— Мои люди столкнулись с полицией из центрального отдела. Подумал, что вы как главнокомандующий можете рассказать мне что-нибудь.
Взгляд старика посерьезнел, он покрутил ручку и убрал её.
— Мне почти нечего о них сказать, они подчиняются только Королю. Ты ведь толкуешь об убийстве пастора Ника?
— Да, и думаю, что на нём дело не остановится.
— И ты будешь прав, эти своего не упускают. Но могу поделиться с тобой моими размышлениями, скорее всего люди, которых стоит опасаться, всё ещё в Тросте, как раз там, где большинство твоих ребят. И если они там больше трёх дней, то высоки шансы, что сегодня твоих подчиненных прирежут во сне, где бы те не прятались.
— Я вас понял, тогда мне стоит поторопиться.
На этом Смит покинул кабинет командующего, наполненный тревогой за своих друзей, над которыми нависла опасность. Если Закклай высказал такое предположение ещё и вслух, то Центральный Отдел Полиции доставить массу проблем. Опыта у них в уничтожении людей гораздо больше, чем у разведчиков. Нужно было скорее передать им сообщение через Нифу.
Записка попала к отряду Леви очень вовремя, они успели покинуть дом до того, как туда наведались люди. Но к удивлению это были не полицейские, а гражданские. Аккерман знал только одних людей в Тросте к помощи которых могла прибегнуть полиция: банда Ривза. Когда-то они работали в Подземном Городе, но лет десять назад перебрались в Трост и занялись более мирными занятиями, например контрабандой. Если полиция действует чужими руками, то можно было это использовать, вряд ли Ривз помогал им добровольно.
Опыт, полученный в Подземном Городе, подсказывал, как можно это обернуть в свою пользу. Леви думал, что вполне сможет перетянуть Ривза на свою сторону и застать полицию врасплох. Капитан быстро изложил план своим подчинённым, не смотря на опасность, нужно было рискнуть. Дать Ривзу схватить Эрена и Хисторию, которых будут изображать Жан и Армин, проследить за ними, а там уже попробовать договориться, ну или выбить из них всю информацию, как получится. План был неожиданным и должен был сработать. Леви не стал им говорить, что уже прибегал к этой тактике и что разработал её совместно с умершим другом Фарланом.
На следующее утро всё прошло, как и было задумано, и Леви уже говорил напрямую с Ривзом. Они привели его на стену прямо над воротами, почему-то сразу стало понятно, что сам старик угрозы не несёт, это давало больше возможностей. Димо Ривз сидел на краю стены, курил и смотрел на свой город. Сейчас он прикидывал в какой паршивой ситуации он оказался: между Кенни Жнецом с одной стороны и безбашенными разведчиками с другой. Между молотом и сукиным сыном. Потрошитель сделал ему предложение, от которого нельзя было отказаться, а что может изменить кучка разведчиков? Но раз он оказался в таком положении, то собирался выслушать, что может ему предложить другая сторона, ведь речь шла не только о нем.
— Так ты меня привёл сюда на допрос? Помилуй, я же старый человек.
— Действительно не дело стариков расстраивать, — Леви сел рядом.
Он знал как себя вести с такими людьми и как лучше с ними договориться, поэтому продолжал:
— Какой у вас был уговор с полицией, расскажи. Что они тебе предложили?
— Договор, разве это можно так называть? — он сплюнул вниз, — это был приказ, который нельзя не исполнить, а мне предложили не потерять всё, что имею, и всех, за кого в ответе.
— Так я и думал, — хмыкнул Леви.
В самом деле, компания Ривза давала работу очень многим семьям, к тому же активно помогала восстанавливать Трост после разрушений. И сейчас всё это оказалось под угрозой, и Леви понимал мотивацию Димо. Как их лидер, он принял решение защитить то, что дорого, снова замарав руки. Внезапно пожилой человек рассмеялся:
— Да у них с головой точно проблемы: противопоставить нас таким элитным бойцам как вы. Мои лучшие годы давно остались в Подземном городе, но я не жалею об этом.
— Да, они ненормальные, но я не ожидал, что банду Ривза так легко подмять под себя, или это норма для бывшего бандита?
— Да пошел ты, — беззлобно отозвался Димо, — сейчас вся сила и власть у них. Если мы налажаем, то погибнет ещё больше моих людей.
— Городу придётся ещё тяжелее, сейчас он держится за счёт твоей компании. Тогда погибнет ещё больше людей и властям похоже плевать на это, я это понимаю.
— Да уж, из-за того что вы вцепились в этих ребят, погибнет много народу, — внезапно острый взгляд буквально прорезал Леви, — или ради спасения этого города вы отдадите мне Эрена и Кристу?!
Он знал этот взгляд человека загнанного в угол, Ривз не готов сдаваться. Их цели совпадали, логичным было сотрудничать, и на Димо можно было положиться. Решение принято.
— Да, мы отдадим вам Эрена и Кристу. Но у меня есть три условия. Первое: вы работаете с нами против полиции и правительства. Второе: вы доверитесь разведотряду.
— Довериться? Торгаши оценили бы твой юмор, — Ривз был напряжен, но прерывать Леви он не стал.
— Торгаши? Я говорю с тобой как с Димо Ривзом. Я не знаю, кто ты: человек, который допустит смерть своих подчинённых, или же человек, который поднимется против власти защищая свой город. Решать тебе, просто выбери, что тебя устраивает больше.
Ривз почувствовал выгодную для себя сделку, к тому же в намерениях Леви он не сомневался. Тот был с ним честным, выслушал и предложил свои условия. Взаимодействие и взаимовыгода, такое ему нравилось гораздо больше, чем ультиматум со стороны Потрошителя. Чутье подсказывало, что это лучшее из нынешних предложений. Шанс выбраться из этой неудобной ситуации, он оскалился:
— Ты ещё новичок, кто же принимает решение, не выслушав всех условий.
— А, извиняй. Третье: редкие контрабандные продукты будут поставляться Разведкорпусу в особом порядке, например чай.
Это прозвучало настолько абсурдно, что Ривз рассмеялся:
— А ты сам ещё тот торгаш, своего не упустишь. Идёт, — он протянул руку Леви.
— Мудро, — тот пожал её.
Разведчикам нужны были члены Полиции, и Ривз мог им привести Ральфа и Джера, которые были оставлены для дополнительного присмотра. Вдвоём Леви и Димо спланировали, как захватить их, но не выдать предательство Ривза. Всё должно было выглядеть натурально и естественно. Так и вышло, когда карета с полицейскими свалилась в пропасть, где Ральфа и Джера поймали разведчики. Участь обоих была незавидной, но ни Леви, ни Ханджи не испытывали особых угрызений совести по этому поводу.
В конце концов, полицейские пытали сами, и должны были быть готовыми к тому, что окажутся на месте своих жертв. Зое доставляла проблемы Леви своей неопытностью, она совсем не умела пытать и истязать людей так, как надо, так как учил его Потрошитель. Но Джер отказывался рассказать что-либо, и в этом он оказался очень упрямым. Пришлось прибегнуть к хитростям, которые воздействовали на моральный дух и психику. Это сработало, они выяснили, что настоящими королями были Райссы, что сейчас король Род Райсс.
Ночью же Нифа отправилась со всей полученной информацией к Смиту, в то время как тот беседовал с Пиксисом в надежде убедить его в необходимости активных действий. Эрвин знал, что революции без крови не бывает, но хотел избежать бессмысленного насилия. В целом Дот поддерживал его, но если бы количество жертв превысило определённую планку, то он собственноручно отправил бы Эрвина на виселицу. Командор Гарнизона был немолод для таких игр, но решимости хватало. Сместить короля было почти необходимо, но разве можно было обойтись без конфликта внутри стен? Пока они ждали донесения от Нифы, Смит поделился своими мыслями насчет способности Эрена контролировать гигантов, суммируя это с тем фактом, что жители Рагако стали титанами. По всему выходило, что правительство хочет заполучить силу контроля над титанами.
Да, возможно так и было бы лучше, так как правительство определенно знает об этой силе гораздо больше, Эрвин сам так думал несколько дней назад. Но что толку от этого, если их заботило только собственное благополучие? Все их действия говорили об этом, нельзя было отдавать им Эрена и эту силу. Прибыла Нифа с очень важными сведениями, подтверждающими всё сказанное ранее. К тому же, теперь они могли законно свергнуть власть с минимальным кровопролитием. Ведь у них был подлинный монарх: Хистория Райсс.
Зое отомстила за Ника, но особой радости не было, только мрачная удовлетворенность. Почему, защищая человечество, они должны были бороться с людьми и терять свою человечность? Сколько им ещё раз придётся преступить свою человечность? Она перевернула стол ударом ноги, вымещая на нём злобу. За этим занятием её и застал Эрен, искавший её в такое позднее время. И то, что он рассказал ей, было не менее важно, чем информация, полученная от Джера.
Разговор между Имир и Бертольдом проливал свет на очень многое. Можно было сделать вывод, что Имир была одним из тех титанов, что бродили за стенами. И она стала человеком, съев одного из друзей Райнера и Бертольда, по всей видимости, тот тоже обладал способностью к превращению. Именно это позволило Имир снова стать человеком, но выводы напрашивались очень плохие: Род хотел съесть Эрена и завладеть его силой. Ханджи сразу же умчалась в Митру к Эрвину, никого не спрашивая и ничего не говоря.
Наутро прибыла Нифа с распоряжениями от Эрвина. Итоговой целью было сделать Хисторию королевой. Сама девушка не ощущала восторга насчет этого, но после нотаций согласилась с этой новой ролью, ради остальных. План Эрвина заключался в том, чтобы передать Эрена и Хисторию полицейским из центра и проследить за ними. Дальше выйти на Рода Райсса и захватить его, узнать что вообще твориться внутри стен и почему так. Вполне возможно, что всё разрешится мирно и Род сможет всё объяснить. Но Аккерману не нравилась эта мягкая стратегия, они рисковали всем, а враг почти ничем. К тому же планы Эрвина часто срабатывали наполовину, но всё равно Леви доверился своему другу.
Эрен и Хистория были переданы Димо, и тот ожидал прибытия Кенни на следующий день. Были приняты меры предосторожности, и связанным ребятам он дал маленькие лезвия на всякий случай. Всё может пойти не так, но рискнуть стоило. Димо также привёл сына, в надежде, что тот запомнит, как делаются выгодные дела и чему-нибудь научиться. Флегель родился незадолго до того, как Ривзы перебрались в Трост, поэтому не мог помнить, как делались дела раньше, в старые добрые времена. Да, тогда Димо даже обращался к Кенни несколько раз за помощью, но теперь наёмный убийца оказался на вершине власти. Как так вышло? Никто не заметил того момента, когда Потрошитель исчез из Подземного Города, да и вообще очень долгое время не было ни единого слуха о нём.
— Эй, Димо! Полицейские уже прибыли.
— Вот черт, намного раньше, чем мы договаривались, — Ривз подошел к Эрену и затянул на нём кляп, — помните, ребятки, мы с вами ненавидим друг друга.
Казалось, пещера потемнела, когда Ривз разглядел высокую фигуру в темном плаще и неизменной шляпе. Мужчина шёл медленно, не торопясь. В целом выглядел он почти так же, как и когда они были на одной стороне закона, прибавилась лишь щетина и морщины возле глаз и рта, от той самой жуткой улыбки. Мужчина подошел к стулу, на котором сидела привязанная Хистория.
— Отличная работа, Ривз, — он наклонился и посмотрел на девушку, — ну здравствуй, Криста Ленц. Я был там на твоём крещении, лет пять назад. Ты выросла.
Хистория не могла сдержать ужаса и дрожи, когда узнала убийцу матери. Кенни, увидев эту детскую панику в её глазах, усмехнулся и добавил.
— Хотя нет, ты не сильно и изменилась, — он перевёл свой взгляд на Ривза, — иди-ка сюда, Димо, надо поболтать.
— В чем дело? — внутри Ривз напрягся, но очень старался не подать виду, — хочешь наградить меня за мои труды?
Он двинулся за Кенни, тот похлопал его по плечу, но почему-то от этого дружеского жеста пробежали мурашки по всему телу.
— Точно, точно. Ты хорошо поработал, но одна работка ещё не закончена.
Опасения Димо начали нарастать, когда он увидел дополнительный экипаж, по плану Эрена должны были увести в том, который подготовил Ривз. Он бросил Кенни.
— Что нам делать с повозкой, в которой мы привезли этих сопляков? Для горных дорог она лучше этой.
— Уже пытаешься мне её сторговать? — высокий мужчина слегка рассмеялся.
— Совсем мне не доверяешь, — сказал Ривз, отмечая, что они уходят всё дальше от пещеры.
Внезапно Кенни остановился, и не оборачиваясь задал вопрос:
— Кстати, Димо, ты знаешь Леви Аккермана?
Сердце забилось чаще, рука была готова выхватить пистолет в кармане. Но Ривз решил играть в эту игру до конца: либо пан, либо пропал.
— Впервые слышу его фамилию, а так кто не слышал о сильнейшем воине человечества. Он наверняка сейчас разыскивает меня, потому что нам удалось умыкнуть эти ребят у него из-под носа. Можешь что-нибудь с этим сделать?
— Я очень многому научил Леви, — Жнец начал подходить ближе, — этот недомерок моя гордость.
— Что? — вырвалось у Ривза.
В то же мгновение Кенни перерезал старику горло, пользуясь его секундной растерянностью, одним четким движением. Он посмотрел на дергающегося у его ног пожилого мужчину. Жаль его не было, он был сам виноват: метнуться на сторону разведчиков, знал, на что шёл. В этот момент к нему подошла подчинённая Траут Карвен.
— Капитан Аккерман, как мы и думали, они прятали лезвия.
— Так предсказуемо, — Кенни сплюнул, — вы убили всех его людей?
— Всех кого нашли, — четко отрапортовала блондинка.
— Ладно, убийство Ривза свалим на разведчиков, этот момент под контролем.
Отряд Центральной Полиции увозил Эрена и Хисторию в никому неизвестном направлении, разведчики потеряли их след, и они растворились в Тросте. На следующий же день появилась статья о том, что деятеля Димо Ривза убили разведчики.
Комментарий к Разоблачение.
Хотелось бы больше действий для моей ОЖП, но для неё самое логичное сейчас: не лезть в гущу событий)
========== Лицом к лицу. ==========
Полицейские собирались использовать похоронное бюро для менее заметной перевозки Эрена и Хистории. Путь от Троста до округа Орвуда займет несколько дней, так как приходилось опасаться того же Разведкорпуса. Игнорировать группу людей с таким боевым потенциалом было просто нельзя, Кенни это знал, поэтому рассчитывал убрать с дороги основные силы врага, когда те подойдут на расстояние выстрела. Подразумевало встречу с племянником. Это и радовало, потому что старший Аккерман давно не встречал более или менее равного противника в бою, и навевало усталость, потому что убивать парня не очень-то и хотелось, скорее так сложились обстоятельства.
В том, что отряд Леви попытается отбить пленных, сомнений не было. До сих пор они действовали так, как и ожидал Кенни. Идея подставить Ральфа и Санеса с тем, чтобы Леви вышел на Ривза и те вдвоём попытаются что-то придумать. Племянник действовал так, как его научил Кенни, и не мог разглядеть во всём этом большую игру. Теперь, когда Жнец убедился, что воспитанник действует по вполне определенным установкам, устранить его будет гораздо проще.
Хоть Полицейские и Разведчики сейчас боролись за одно и то же по сути, но у Кенни были свои планы на эту власть, которые несколько отличались от планов Рода. Разведкорпус сейчас даже был не врагом, а скорее чем-то отвлекающим внимание всех остальных, в самом деле Род, до этого года очень осторожный и никому не доверяющий, стал менее сдержанным. Многое оставалось неясным, как передавать силу титана или же откуда Род брал эти шприцы с сыворотками.
Когда-то давно у Райссов была одна лаборатория, его отряду даже пришлось несколько раз добывать материал для исследований. Была ещё одна подпольная, которая доставила в своё время им пару проблем, пока они её не разгромили. Но никаких особых сывороток они не делали, значит были другие лаборатории, о коих он не знал. Несмотря на все старания своей помощницы Кивы, которая воспринималась как продолжение руки, узнать, что скрывал и о чём им не рассказал Райсс, не удалось. Тот был слишком осторожен и прекрасно знал, как работает Аккерман, поэтому ни разу не попался. А смерть всей семьи и прорыв Стены в 845 сделали его частично параноиком, так какое-то время он искал детей Ури. Что само по себе было абсурдно, у его младшего брата не было детей. Впрочем, как только Райсс скажет о том, что ему известно, вслух, то тогда можно будет смело его убивать, а может и оставить на растерзание разведчикам.
Сейчас ночью Кенни настраивался на несколько тяжелых дней, помогая себе алкоголем. Его верная спутница не пила, так как утром ей предстоит незаметная слежка за передвижениями отряда Леви, чтобы не пропустить момент столкновения. Девушка, которую он когда-то подобрал с улицы, обдумывала план действий, когда в очередной раз спросила Кенни:
— Не проще ли всё же убить Хисторию? Так Род ничего не получит.
— Это решило бы часть проблем, но не основную. Она и Род последние носители королевской крови, о которых нам известно.
— Этого ублюдка давно надо было прирезать, но, черт возьми, кое-что знает только он.
— Я устал, малявка, не еби мне мозги, — мужчина вяло отмахнулся от неё, сам не раз думал об этом, — скоро и так предстоит столкнуться с разведотрядом. Ты напомнила остальным расстановку и местонахождение?
— Да, они не оплошают, всё как на загонной охоте.
— Вот и славно, а что там со Смитом?
— Судя по тому, что Пиксис стал часто заходить к нему — они готовят переворот. Нам будет трудно, если они догадаются втянуть в это Закклая. Сейчас он, наверное, все ещё изнемогает под той горой бумаг, что мы ему подкинули.
— Когда мы получим эту силу, это всё будет не так важно, к тому же завтрашний арест Смита задержит дело, — Кенни устало откинулся на стуле, запрокинув голову, размышляя о чём-то своём.
Леви старался оттолкнуть от себя неприятное ощущение того, что где-то враг его опережает. Следы полицейских привели их в Стохес, предстояла тщательная слежка, которая выявит хотя бы примерное местонахождение Эрена и Хистории. Прошло почти два дня с тех пор, как их похитили. Аккермана также беспокоила юная составляющая своего небольшого отряда. Они не были готовы убивать людей, вставших на пути.
Эта слабость слегка подбешивала его, ведь сейчас не время думать о чём-то таком, нужно действовать, и чем скорее и решительней, тем лучше. Эрвин доверил ему это дело, он рассчитывал на него, и Леви не собирался подводить своего друга. Ко всему прочему, связь с командором и той же Ханджи была потеряна, не было возможности скоординировать свои действия или проанализировать происходящее. Ещё и убийство Ривза не поднимало боевой дух в отряде — старик доверился им, а всё вышло не самым лучшим образом.
Леви пока не мог знать, что днём раньше Эрвина арестовали и уже доставили на допрос в Митру, а члены Разведкорпуса были объявлены в розыск, якобы они и убили Димо Ривза. По сути, правительство объявило на них охоту, что полностью разрушило возможность мирного исхода. Но пока ещё отряд Аккермана не мог об этом знать, только завтра, когда выйдут розыскные листовки и газеты напечатают угодные правительству статьи.
Пока Леви с тремя подопечными Ханджи прочёсывал город в поисках зацепок, и вроде бы их удалось найти. Кто станет держать в похоронном бюро два гроба больше одного дня? Либо люди со специфическими увлечениями, либо кого-то перевозили в этих гробах. Не самый комфортный способ, но если людей усыпить наркотиком, то вполне реальный и малозаметный.
Леви вернулся к отряду и рассказал им про план действий. Перехватить повозку с гробами, пока вокруг не наблюдалось много охраны. И чтобы был элемент неожиданности Леви и трое подчинённых Зое нападут на повозку сразу после начала движения, и пока полицейские поймут что к чему, будет поздно. Если что-то пойдёт не так, то нужно будет незаметно следовать за катафалком, поэтому отряд снова разделился на два.
Хорошо, что у них были лошади, потому что приводов на всех не хватало, да и газовых баллонов было не так много. И если в глазах более опытных разведчиков Леви видел понимание и решимость, то в глазах младших отражались неуверенность и сомнения. Что говорить они не убийцы, но сейчас это неизбежно, и им придётся переступить через самих себя, если они хотят помочь не только Эрену и Хистории, но и всему человечеству. Лучше бы никому из них не проявлять колебаний завтра, поэтому Леви обратился к ним:
— Запомните, когда вы встретите врага завтра: убейте его. Не задумывайтесь, почему или как, просто сделайте это. Сейчас я отдаю вам этот приказ, как ваш капитан, и если есть возражения, то вставайте и проваливайте.
Никто ничего не сказал на это, но понять такого рода необходимость и принять её две совершенно разные вещи. Они поступили в Разведкорпус, чтобы защищать людей, а не убивать их. Да и Леви слишком жестко обошелся с Хисторией, что оставляло неприятный осадок, и это если не вспоминать о пытках двух полицейских, крики одного из которых больше часа терзали их умы.
Тем же вечером возле Троста Ханджи вместе с чудом выжившим сыном Риваз, Флегелем. Он был единственным свидетелем, видевших настоящих убийц Ривза. Днем Зое даже не надеялась на такую удачу, днём всё казалось на грани катастрофы. Когда она беседовала с Эрвином, того вызвали в Трост только затем, чтобы арестовать. Смит это прекрасно понимал и уходя лишь назначил её следующим командующим Разведкорпуса и сказал не рассчитывать на Пиксиса. Весьма разочаровывающее, учитывая, что Эрвин и Дот провели несколько вечеров в обсуждении переворота и его необходимости. Единственное в чём колебался командор Гарнизона, так это в том, смогут ли они, не обладая всеми теми знаниями о титанах, оказаться лучшей заменой. Всё же они слишком мало знают.
Для Ханджи убийство Ривза лишний раз показало, насколько сильно настоящий Король хочет получить силу Эрена. Неясным оставалось зачем ему ещё и дочь Хистория, но сейчас было важнее другое. Зое помогла Флегелю спрятаться от поисков полиции, и требовалось найти отряд Леви. Из помощников у неё остался неизменный Моблит. По всей видимости, Аккерман пошел вслед за полицией, и это было правильно. Если Род Райсс хотел съесть Эрена и завладеть этой силой, то следовать согласно первоначальному плану было самоубийством. Хоть Леви не мог этого знать, но делал он всё правильно, следуя своему внутреннему голосу. Многих членов Разведкорпуса арестовали, кому-то удалось скрыться. Ситуация набирала обороты и это колесо стремительно неслось навстречу чему-то непоправимому.
Ночью того же дня в Митре Смита не первый раз подвергли допросу с применением грубой силы. Да и нельзя было это назвать допросом или выбиванием данных, они делали это потому что могли. Ни у кого не было сомнений, что скоро командующего Разведкорпусом отправят на виселицу. Похоже, что Эрвин займёт не главную роль в грядущем перевороте, но он будет тем, кто подтолкнёт людей к выбору. В этом ему должен помочь Пиксис, по крайней мере у Эрвина сложилось такое впечатление, что хитрый старик с необычным подходом к некоторым вещам готов рискнуть. Почему Ханджи он сказал не рассчитывать на Дота, он не знал. Наверное хотел, чтобы она действовала на полную и не рисковала лишний раз. Верить в то, что мотивация была именно такой, было спокойней, чем копать глубже в себя.
На допросе пытались узнать, где находятся оставшиеся капитаны разведки, где находится Эрен Йегер, и прочие не особо важные вещи, на которые Эрвин даже если бы хотел, то не смог бы ответить. Никакой информации о том, что творилось за пределами камеры, ему никто не сообщал. Такое подвешенное состояние ему не нравилось, он беспокоился за своих друзей, которые наверняка не отступили от задуманного и сейчас рискуют собой. Иногда до него долетали чужие крики, скорее всего такая акустика была сделана специально для подавления духа заключенных. Но Смит остался почти равнодушным, кто как ни он привык к предсмертным, полным ужасом крикам своих же солдат. Единственным неожиданным визитом был приход Найла Дока. Возможно, тот приходил поразмышлять о чём-то, но оба знали: он приходил попрощаться, пока он был его знакомым, а не командующим Полицией. Завтра должно было быть решающее слушание у Короля Фрица.
На утро Леви готовился привести в исполнение свой план по возвращению Эрена и Хистории. Он и Нифа заняли место на крыше, откуда открывался обзор на происходящее, двое остальных разведчиков расположились с другой стороны, ожидая начала движения повозки. Но что-то смутило Леви, что-то было не так. Что-то рвалось на поверхность сознания, но вот что? Девушка рядом, смотря через небольшую подзорную трубу, наблюдала за тем, как грузят гробы.
— Здорово, вы предположили, что они будут здесь, и мы не упустим их теперь.
— Они как-то не так себя ведут, слишком расслабленно. Да и быстро поняли, что Ривз их предал, — парень нахмурился, — они мыслят как я, точнее как он.
— Он? — тёмно-рыжая девушка не отрывалась от своего занятия.
Следующие слова Аккермана, впрочем, заставили её ненадолго перевести взгляд на парня.
— Ты слышала о Кенни Потрошителе?
— Конечно, это целая городская легенда. Говорят, он убил сотни полицейских, которые пытались его поймать.
— Но легенда не врёт, такой человек существует. Я жил с ним какое-то время, когда был ребенком.
— К чему это сейчас? — девушка уже возобновила наблюдение и издав нервный смешок добавила, — капитан, как вы можете сейчас шутить.
Шутить, если бы это была шутка. Леви взглянул на приготовившихся к атаке разведчиков, по обе стороны от катафалка. «Всё же он сильно повлиял на моё мышление», подумал Леви, вспоминая наставления полученные очень давно. Если выслеживаешь группу людей, то лучше занять позицию повыше с хорошим обзором на происходящее. А если ещё располагаешь отрядом, то раздели их и расставь с нескольких сторон. И сейчас в эту минуту, когда в голову пришла безумная мысль, что враг просто заманил их в это место, сзади на крыше послышался шорох взбирающегося человека.
Леви скорее ощутил кожей на затылке это движение, и тело само начало интуитивно отклоняться в сторону к Нифе. Но тут воздух что-то пронзило с грохотом и волосы на макушке парня растрепались от снаряда, который прошёл над самой головой, частично задев капюшон плаща. Уходя за каминную трубу Леви заметил, что второй снаряд вошел Нифе в голову, и от неё мало что осталось. Скрывшись за преградой, капитан услышал внизу такой же грохот, точнее два выстрела по числу оставшихся подчинённых. Раздались крики, и парень несколько секунд принимал внутри это осознание, что потерял троих людей. Возможно, за эти секунды ему стоило убираться подальше, но фигура сзади действовала подавляюще. Вернулся детский, такой простой страх и чувство скованности, когда человек сзади начал медленно шагать к нему. Медленно и неизбежно, а этот знакомый слегка хрипловатый голос вцепился в сознание.
— Здорово, Ливай. Смотри, как вырос.
Оборачиваться парень не решил, но слышал звук УПМ, надо было подготовиться к нападению, но оцепенение пока не желало сходить. О боги, сколько они не виделись, почему сейчас? Внезапно Кенни появился не сбоку, а сверху, выполняя сложный кульбит и целясь в Леви этим оружием, которое отдаленно напоминало пистолет, только вот пистолет так разорвать голову не мог.
— А?! Совсем не изменился?
Парень впервые смог разглядеть его лицо, перекошенное яростью, с этими горящими огнём глазами. Это отрезвило, и только сейчас запоздало он приготовился защищаться от своего бывшего наставника. Внутри поднялась злость на него, и Леви, доставая лезвие и вставая на ноги, прокричал:
— Кенни!
Парень метнул лезвие в противника, надеясь поймать на том, что из такой траектории сложно выйти. Кенни этого не ожидал, но быстро подставил руку, защищённую металлом. Не тратя времени, мужчина выстрелил в ответ свободной рукой. Ученик же за это мгновение снял плащ и скрыл им свое передвижение и быстро устремился в противоположном направлении. Нужно было уходить, это не тот противник, с которым он сможет справиться сейчас. Кенни не стал догонять парня, зацепился на башенке и перезарядил свои пистолеты, гадко ухмыляясь.
— Как знал, что попробует сбежать.
Не спеша направился вслед за своим племянником, зная что впереди того ждёт встреча с полицейскими, которые будут загонять его как зверя. Всё шло как он и планировал, с самого начала. Впереди послышались выстрелы, какой прекрасный звук.
В это время Леви отчаянно думал, какой шаг ему предпринять, что бы вырваться из окружения. Мыслить пока трезво не удавалось, в голову лезли мысли о Кенни. Почему из всех возможных людей именно он заделался полицейским? Именно он, который кромсал их десятками и ненавидел власть. Почему именно Кенни, который обучил его всему и мог предугадать любое его действие. Мысли о том, что бы вернуть Эрена и Хисторию даже не было, сейчас это сродни самоубийству. Сейчас нужно вывести остальных из города, пока их не перебили из очередной засады. Если уже не перебили.
Всё было не так, его загоняли в определённую часть города, противоположную той, где находились остальные разведчики, предугадывая каждый следующий шаг. Кое-как Леви укорачивался от выстрелов, но от осколков кирпича увернуться не получалось, так один рассек лоб над глазом, заливая его кровью. Долго в таком темпе он не протянет, у полицейских было преимущество. У них были другие УПМ, более проворные, нужно было оборвать это. Безумное вынужденное действие залететь в бар и тамчто-то сделать. По сути, он оказался в тупике, и в этот момент услышал ворчливый голос Кенни, ругающий, и Леви скрылся за стойкой, где к своей радости обнаружил ружьё.
— Я отсюда чую запах помойной крысы. Мелкая дрянь.
Послышался звук удара распахнутых створок и тяжелых шагов.
— Вот ты где! Полиция уже на месте, чтобы разобраться с плохими парнями!
Молчание, слишком долгое, посетители были ошарашены, Кенни не мог разглядеть Леви, а Леви не горел желанием высовываться.
— А? Так он не здесь? — в голосе слышалось легкое недоумение.
— Здесь я, Кенни. Давно не виделись.
— Да, старое доброе время, чего носу не покажешь, коротышка?
— Ты должно быть шутишь, ты только что несколько раз стрелял мне в голову.
— Ха, так сегодня я пришёл посмотреть на содержимое твоей головешки.
— Я думал, ты давно уже откинулся, а ты метнулся на сторону полицейских, — парень чуть рассмеялся, — тебе впервые удалось меня рассмешить.
Эта фраза вызвала воспоминания у обоих, но не смягчили, а наоборот подтолкнули к решимости. Кенни прищурившись стал подступать ближе, на ходу схватив одной рукой стул. Леви начал быстро прокручивать варианты действий.
— Не думаю, что ты поймешь, как это всё работает. Извиняй, ты так-то подрос, хоть и остался коротышкой. Я давно уже ждал того момента, когда увижу тебя в деле. Я дал тебе столько советов, а ты так ими воспользовался? Ныкаться в баре, серьезно? Куда бы ты не пошел — тебя будут ждать. Разве я не говорил о крысах в западне? Так что, Леви.
Он швырнул за стойку стул, разбивая часть бутылок, Леви не шелохнулся, выжидая нужного момента, да и, по всей видимости, наставник имел, что ему сказать. Почему бы и нет.
— Думаю, что ты вступил в разведотряд по схожим причинам. Выбраться из того жалкого существования, из этой постоянной борьбы за завтрашний день. Но когда мы узнали о величии этого мира, то были раздавлены этим. Потому что осознали, какая ничтожная наша жизнь.
Леви услышал, что мужчина осторожно приближается к стойке и начал переворачивать уцелевшие бутылки так, что бы они отражали творившейся позади. У него был один выстрел, если промажет, будет плохо. Послышался звук отодвигаемого стула.
— Но кое-что нас спасло. Мы нашли чему можем себя посвятить. Вот и всё. Простая истина, любимое занятие, которое придает смысл нашему существованию.
— Любимое? — Леви смог разглядеть силуэт надвигающегося мужчины, — то есть убийство моих подчинённых, это твоё хобби?
— Думал, ты не забыл. Я убью любого, если того потребует дело. И ты такой же, убиваешь когда выгодно.
— Да, — мрачное напоминание о том, каким его вырастил Кенни.
И Леви направил ружьё не глядя и выстрелил. Кенни подошел почти вплотную к стойке, поэтому ни времени, ни места для манёвра не было.
Кенни вылетел из бара и упал спиной на землю, неизменная шляпа прикрыла лицо.Подниматься не хотелось, было лишь то самое противное сожаление и доля усталости. Он слышал, как Леви всё же выбрался из бара, и судя по крикам убил несколько полицейских. Шум погони начал отдаляться, послышались шаги и спокойный и четкий голос, без всяких сомнений принадлежавший Карвен Траут заставил его попытаться сесть.
— Капитан Аккерман, вы уже убиты?
— Идиотка, — беззлобно отозвался тот, затем строже добавил, — мертвые не болтают. Вот гадёныш, таки попал.
Кенни принял сидячее положение, отряхнул шляпу, вернул на голову.
— Он подрос, это было не так легко. Карвен, не стой столбом — догоняй их.
Траут осмотрелась, ей не хотелось оставлять раненого капитана на улице, но с крыши соскользнула тень. Конечно, Траут знала кто это, она даже дружила с Кивой и знала, что та почти всегда рядом с Кенни. Девушка с собранными темно-русыми волосами подошла к ним и сообщила то, что считала нужным.
— Всё в порядке, они будут двигаться к выезду из города. У них лошади и повозка, они не такие маневренные.
Карвен кивнула и устремилась к своему отряду. Кенни так же сидел на земле, выстрел пришелся по груди, и если не пластина в новой конструкции УПМ, разработанного специально для них, то было бы гораздо хуже. Не глядя на свою подопечную он спросил:
— А ты не хочешь присоединиться к веселью?
— Не очень-то, тебя вон уже потрепали, — хмыкнула девушка, помогая мужчине встать на ноги.
— Да пошла ты, не слишком-то он меня и задел, — но девушку не оттолкнул, — что там с гробами? Ну с теми в котором мы действительно спрятали этих двоих, а не теми, за которыми они сейчас гонятся.
— Успешно покинули Стохес.
Да, Кенни всегда старался продумать план на несколько шагов вперёд. Разве позволил бы он себе дать разведчикам хоть крошечный шанс на успех? Нет, пока от этого зависела его мечта — нет.
Тем временем отряд Леви рвался прочь из города, пытаясь уйти от преследования полиции. План был провален, запасной план не довелось воплотить в жизнь. Нужно было уйти и не потерять ни людей, ни лошадей. Краткого инструктажа от Леви хватило, чтобы собраться. Но их нерешительность по поводу убийства людей могла подвести именно сейчас, в такой критический момент. Пока Леви и Микаса защищали повозку, один полицейский смог прорваться. Но к общему удивлению именно Армин выстрелил первым. Пока юноша об этом не думал, но действовал чисто инстинктивно, стараясь спасти Жана. За пределами города полицейские прекратили преследование. Не было еще и полудня.
========== Да здравствует король. ==========
Леви давно не испытывал таких эмоций: за один день потерять троих важных для разведкорпуса людей, встретиться с бывшим наставником, уйти живым от него, убить больше людей, чем за последние лет семь, да и для полной картины попасть в розыск. Ситуация хуже не придумаешь, сейчас его задачей было узнать куда направился отряд Центральной Полиции во главе с Кенни.
Но сначала надо было передохнуть, прийти в себя и подлатать раны, полученные в утреннем столкновении. И пока Саша зашивала рану на плече капитана, остальные ребята приходили в себя от убийств, совершённых на их глазах и в меньшей степени ими. Пока никто не решался что-то сказать или обсудить произошедшее, все ждали слов от капитана, дальнейших команд. Никто не расслаблялся, напряжение и чувство угрозы не сходило.
Леви видел в глазах юнцов эту скованность и потрясение, впрочем, они неплохо держались, а может не до конца осознавали всю опасность их положения. Всё за одно поганое утро стало гораздо серьезней, среди них только Леви мог трезво оценить весь масштаб происходящего Много времени на отдых не было, нужно было как можно быстрее вернуть Эрена и Хисторию несмотря ни на что. Связи с оставшимися разведчиками не было, ни с Ханджи, ни с Эрвином.
И Аккерман считал, что его действия правильны, он изначально считал, что мирное решение проблемы невозможно, но согласился с мнением Эрвина и следовал ему до сегодняшних потрясений. Может быть у того и сейчас был бы какой-нибудь план, но Смит не мог знать всё то, что сегодня увидел Леви. А это просто повышало градус опасности, снова показывая то, сколь многого они не знают о враге и его намерениях, как они недооценили противника, в который раз. Что ж, Аккерман намеревался больше не допускать таких ошибок, действуя быстро и решительно. Всё равно они все по локоть в этом, и он не собирался останавливаться, кто бы не встал у него на пути.
Тем временем Ханджи на пару с Моблитом пытались найти следы отряда Леви. Когда Зое не обнаружила ни единого следа, к горлу подкатился неприятный ком, а в голове зазвучала четкая мысль, что и их могли и застать врасплох. И пока новоявленный командор Разведкорпуса, прикусив губу, думала: куда мог Леви увести отряд, к ней подошел Моблит с листом газеты в руках. Зое была слишком погружена в свои размышления, чтобы заметить то, насколько мрачное и нахмуренное лицо у парня. Яркий и не оставляющий сомнений в правдивости заголовок: «Несколько членов Военной Полиции убиты людьми Разведкорпуса».
— Он бы никогда не стал нападать в открытую на них, ни в этой ситуации, — девушка схватилась за лоб, — что же у них произошло.
— Ничего не написано о захваченных или убитых разведчиках, но газетчики на стороне полиции. Я бы не верил ничему написанному здесь.
— Да, но люди верят, а те, кто пишет об этом знают о том, что происходит, но выставляют всё в нужном властям свете, — Ханджи со всей силой ударила кулаком по стене дома.
Они стояли в проулке, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Теперь их не только расформировали и пытались поймать, но и выставляли убийцами, опасными для порядка внутри Стен. Все только порадуются тому, что Эрвина завтра отправят на виселицу. Внезапно её осенила идея. Зое схватила Моблита и потащила, на ходу делясь мыслью.
— Наведаемся сегодня в это чертово издание, газетчики наверняка знают то, что произошло на самом деле. Может там мы узнаем, что случилось с отрядом Леви, а может и заставим их написать правду.
— Сегодня?! Ханджи, у нас не лошадей, чтобы быстро добраться, а газ в баллонах надо экономить, нам негде его пополнить.
Глаза Зое безумно и озорно сверкали, она тихо смеялась:
— Мы позаимствуем у местной конюшни пару лошадей.
— Украдем, ты хотела сказать, — холодно заметил парень.
— Мы всё равно преступники сейчас, тем более я никогда не крала, должна же я попробовать что-то новое.
В Митре готовился военный суд над Смитом. «Скорее уж театр абсурда», — думал Пиксис, идя по коридору. Ему очень не нравилось всё происходящее. Да власть скрывала многое, непозволительно многое, и эта информация могла спасти тысячи жизней. А если была реальная причина для такой политики?
Нельзя было отмахнуться от того, что настоящие правители стен знали о мире гораздо больше всех остальных. Смогут ли они, кучка глупцов — революционеров, быть для человечества лучшей опекой? Ответов не было и был лишь один способ узнать их. Смешно, но сейчас он ощущал себя достаточно молодым для такого поступка и для таких перемен. Сейчас только один человек мог по настоящему помочь ему и Эрвину — Дариус Закклай.
То что главнокомандующий не испытывает любви к избранному правительству, Дот давно знал. Собственно с момента назначения Закклая на этот пост догадывался о чем-то таком. Позже в беседах и некоторых общих делах, Дот понял, что Дариус обладает очень специфичным мышлением и взглядом на жизнь. Но со своей должностью тот справлялся хорошо, способный принимать нечеловечные и рациональные решения, наверное поэтому его и назначили на этот пост.
Закклай ненавидел высшее общество, людей, которые приказывали ему, но при всем оставался на этой должности уже десятки лет. Он даже предпринимал некоторые попытки заглянуть за этот «занавес» власти, вести свою игру, но все попытки рассыпались как песок по ветру, стоило всерьез взяться за них.
Пиксис дошёл до кабинета командующего. Обращаться к нему тоже рискованно, тот мог поступить по своему разумению и завтра рядом со Смитом будет болтаться и сам Пиксис. Но был ли у него другой выбор? Дот вдохнул и постучал.
— Войдите, — не особо довольный голос.
Дариус сидел за своим столом, на котором было что-то больно много бумаг. Бумажная работа утомляла, но требовала к себе внимания. Пожилой мужчина с бородкой выглядел злым и никак не прореагировал на приход Пиксиса, только оторвал на миг глаза от очередного рукописного доклада.
— Доброго дня, Дариус, — начал Дот сразу показывая, что характер беседы будет не официальный, — вижу у тебя много работы, но удели мне немного своего времени.
— Ощущение, что два месяца эту писанину копили, чтобы в один день мне её передать. Я отсюда второй день почти не выхожу, Дот, второй день! Главное ещё в такое время, загадочное совпадение, не находишь? Ты ведь об этом всём пришел поговорить?
— Совершенно верно, — Пиксис улыбнулся прозорливости своего давнего знакомого и начал свой рассказ.
Закклай слушал не отрываясь от бумаг. Он подписывал их, читал, иногда выделял какие-то предложения, и Доту стало очень неуютно. Только к концу главнокомандующий отложил свои дела и достал из ящика фляжку, бросил её на стол.
— Выпей, я слышал, что к тебе приставили няньку, без алкоголя ты не так быстро соображаешь.
— Очень добрая девушка, — прокомментировал Пиксис и взял фляжку, — таким образом я считаю небезосновательным мнение Смита, что нужно действовать сейчас. Ты ведь ждал такого момента?
— Очень давно, но я собирался действовать более… радикально. Да такое слово будет тебе приемлемо. Вы собрались мягко свергнуть всех этих идиотов. И, как я погляжу, ты даже подумал над тем как лучше.
Дариус откинулся на спинку кресла, соединил пальцы в замок, очевидно что-то думая про себя. Дот с легкой долей беспокойства ожидал решения главнокомандующего.
— Будь по-вашему, я поддержу вас в этой затее. Для всех так будет лучше, если кто-то будет ерепенится из военной полиции, то моего авторитета хватит, тоже самое с гражданскими. Только у меня есть одно условие, Дот: отдайте мне этих безмозглых чиновников на трибунал.
— Не вижу никаких препятствий этому. Тогда завтра всё решиться.
— С нетерпением буду ждать этих вестей от твоей очень доброй помощницы.
Когда Дот с долей облегчения покинул кабинет главнокомандующего, Дариус начал тихонько смеяться, так чтобы никто его не услышал. Да его мотивы были не такими благородными, как у этих двоих глупцов, готовых положить на это дело свои головы. По сути его вела эта жажда разрушения, которую смогли направить в полезное русло. Закклай был человеком организованным, но он любил это стихийное проявление бунтарства. Всего за несколько дней всё изменилось, оказалось на грани падения, и впервые за долгое время он мог повлиять на эти перемены.
Медленно пришёл вечер. Отряд Леви искал зацепки, Ханджи с Моблитом благополучно украли лошадей и добрались до издательства и уже убедили газетчиков рискнуть всем и открыть всем правду. А на севере, несколько дальше границ Орвуда Род Райсс впервые за лет восемь встретился со своей родней. Со своей дочерью Хисторией и со своим братом Ури и дочерью Фридой. Присутствие последних двоих Род скорее ощущал, как обладатель королевской крови или хотел верить, что они рядом.
Но Кенни Аккерман испытывал что-то похожее на разочарование. Он ожидал разглядеть хоть что-то в этом мальчишке Эрене, хоть какой-то признак старого друга, как это было с Фридой. Но ничего. Помимо этого разочарования раздражало не лицемерие Рода, а его готовность использовать дочь как вещь. Если бы он знал больше, хотя бы о том как передавать силу или как ей управлять, то Род никогда не увидел бы ни Хисторию, ни Эрена. Скорее всего потому что был бы мертв.
Каждый вел свою игру и победителем станет тот, кому достанется Титан-Прародитель. Было очень невыгодно, если сила основателя перейдёт к кому-то с королевской кровью, это Кенни знал. Но на этот счет не было больших опасений: Хистория потерявшаяся девушка, которой достаточно легко манипулировать. Подумать только: несколько часов общения с отцом, который самолично сначала отдал приказ на её убийство, а потом ни разу не вспоминал; и куда делся тот злобный настороженный взгляд?
В решающий момент достаточно будет поколебать её уверенность и этого хватит того, чтобы расстроить планы Рода. Если сложится удачно, то старшего Райсса не придется даже убивать, потому что так хотел бы Ури, просто оставить Рода Разведкорпусу, а с собой забрать Хисторию и Эрена. Конечно Ури не рассказал ему всего, иначе такой ситуации могло не возникнуть, но и сказанного было достаточного для частичного раскрытия силы координаты. А это несколько больше, чем знания остальных.
Размышления прервала вошедшая Кива, на её лице читалось то же разочарование и напряженность. Она остановилась, покачала головой, словно отвечая на внутренний диалог, и только потом спросила:
— Ты заметил что-нибудь?
— Ничего, никакого узнавания, — Кенни откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, — достала?
— Зачем она тебе? — девушка извлекла из-за пазухи коробку со шприцом, — Ты всё равно не сможешь стать титаном, твоя кровь принадлежит к другому роду.
Кива положила сыворотку на стол, Аккерман механически потянулся к шкатулке и принялся её покручивать, вертеть в руках, очевидно размышляя обо всем.
— Сам знаю, это на всякий случай, пусть побудет у тебя, — на этих словах он оттолкнул шприц, — он всё ещё занят прочисткой мозгов?
— Да, Хистория ещё не совсем отошла от наркотика, ровно как и Эрен. Так могли бы уже начать всё.
Кенни и сам знал, что чем раньше начнется действие, тем больше у них шансов на успех. Выбирать не приходилось, Аккерман знал, что не только он сам, но и его подчинённые готовы ко всему. Кива взяла коробку и убрала к себе:
— Что ж, раз такое затишье, то пойду поболтаю с Карвен.
Кенни махнул рукой, мол валяй. Ему нужно было время побыть наедине со своими мыслями обо всем и обо всех.
Нельзя наверняка сказать как долго Дариус ждал этого дня. Может несколько лет или несколько десятков лет, но в одном можно было быть уверенным: он ждал этого дня всем сердцем, всем чем мог хотеть. К любому своему делу он подходил основательно и тщательно, стараясь на этапе подготовки пресечь малейшие ошибки, планируя различные варианты событий. Поразительно как такому организованному человеку могло нравится проявления хаоса и разрушений, но как-то эти два противоречивых увлечения уживались в нем. Возможно потому что его работа давала простор и для дисциплины и для разрушения. На протяжении тридцати лет его работой было с помощью системы продумывать чудовищные решения во благо порядка или же устранять последствия после разрушений и провалов. И Закклай чертовски хорошо справлялся со своей работой. ” Это единственная причина по которой меня ещё не убрали с этой должности», — оскалился Дариус, шагая по коридору в сопровождении охраны.
Именно эта самая охрана и арестует верхушку так называемого правительства, в этом главнокомандующий не сомневался. При вспоминании о тех напыщенных и тупоголовых свиньях он было презрительно скривился, но выработанная за много лет привычка удержала его от этого. Ещё чуть-чуть и он будет торжествовать. Дариус их ненавидел по многим причинам: эти скоты думали только о себе и своих кошельках, по сути использовали его все эти годы, но самая большая причина была той, что так или иначе они ломали наведенный им порядок. Они олицетворяли все что он ненавидел: бездумность, жадность, недальновидность. Ко всему прочему его дико раздражал тот факт, что все эти вельможи и даже король оказались подставными лицами. Большая часть важных решений и одобрений приходила откуда-то извне и чего только Закклай не делал чтобы узнать истинного короля стен. Все попытки ни к чему не привели, тогда командующий понял, что у правителя слишком развитая шпионская система, поэтому активные попытки он оставил к 841 году. Дальше он пытался, но уже это было скорее как развлечение или шахматная партия.
И сейчас приближаясь к залу, где велся суд над молодым Смитом, Дариус чувствовал прежний азарт и безумную радость. Сдерживать свои эмоции было не так легко, но он привык к этому делу. Для своих солдат он должен оставаться беспристрастным лидером, думающим прежде всего о благе людей, который сможет на время взять всё в свои руки до назначения законной королевы. Закклай нашел план Эрвина вполне удобным со многих сторон: не будет сильных беспорядков и волнений, что упрощает многие планы и затеи. Да, будут проблемы, не все будут согласны со свержением прежнего монарха, но ведь это было более чем естественным явлением. В конце коридора показалась Анка Рейнбергер, очаровательная помощница Дота. По её сосредоточенным глазам и поджатым губам Дариус понял, что нисколько не ошибся и в этот раз в своих расчетах — долгожданный день настал.
Эрвин Смит не чувствовал особого облегчения, когда угроза смерти перестала нависать над ним. Скорее было глубокое чувство, что он безвозвратно вступил на ещё более сложный путь. И не только он один, но и все человечество внутри стен. «Но во всяком случае это было лучше, чем оставить власть в руках тех людей», — размышлял Эрвин, когда ехал вместе с главнокомандующим, после выступления перед народом. После всего пережитого за сегодня у Эрвина немного сдавали нервы, не у него одного по всей видимости. Смит был шокирован внезапной и диковатой откровенностью Закллая, но этот разговор даже помог ему разобраться в себе. Оказывается не особо-то он и отличался от командующего, только достаточно долго играл роль спасителя человечества, что сам поверил в это. Только сидя в карете Эрвин смог признаться себе в настоящих своих мотивах, в том что на самом деле двигало им. Мечта.
И не мечта о всеобщем благе, а по сути желание удовлетворить свои личные интересы, никак не связанные с благородными стремлениями спасти человечество от жизни в клетке. Если Дариус показал полное спокойствие и принятие своих истинных мотивов, то Эрвин же испытывал что-то вроде раздвоения, раскола внутри себя. Одна часть просто кричала о том, что это неправильно и безответственно для него как командора разведкорпуса, другая еле слышно говорила, что была и польза от всего этого. Но неужели все те люди, которых он своими приказами обрек на верную гибель, умерли ради ЕГО мечты? И как давно он подсознательно стремился узнать правду из-за которой погиб его отец? С того дня когда услышал от Эрена Йегера от подвале его отца? Или же гораздо раньше?
Карета приехала к штабу гарнизона Орвуда и Смит решил отложить все эти вопросы. Сейчас не время заниматься самоанализом, да и эти ответы могли его подкосить, а твердый рассудок необходим. До конца эти мысли выбросить из головы не удалось, потому что, шагая к капитану гарнизона, подумал с мрачной иронией, что из всех троих людей совершивших переворот по-настоящему предан своей должности и назначению только Пиксис. Эрвин вспомнил как тот выглядел после того как вышел из здания правительства: как человек, прыгнувший с одного края пропасти на противоположный и не верящий что приземлился на обе свои ноги и не упал вниз. Неожиданно в штабе гарнизона Смита ожидал Моблит. Эрвин был рад увидеть своего подчиненного живым, но на долю секунды испугался, что Ханджи с ним нет. Моблит старался никогда не оставлять Ханджи, потому что та, в силу своей чудаковатости, постоянно попадала в передряги. И это только в обычное время, а сейчас творилось черт знает что.
Бернер выглядел скорее сосредоточенным, чем обеспокоенным, пока рассказывал командору все произошедшее недавно. Вмешательства военной полиции, печатание разоблачающих власть газет, встреча с Хитч и Марло, которых Леви прислал как связных. Услышанное вызвало внутри Эрвина смесь облегчения и тепла, услышанное вселило в него прежнюю уверенность и надежду. Всё же его подчинённые, несмотря ни на что, и не думали сдаваться, а делали всё возможное и невозможное.
— Ханджи узнала примерное местоположение Райсса, а значит и Эрена с Хисторией. Уверенности нет, но это лучше, чем ничего, — Моблит показывал место на карте окрестностей Орвуда.
— Понятно, мы сейчас же отправимся туда, гарнизон выделит нам отряд. Надеюсь, что Ханджи уже нашла Леви, и они что-то уже предприняли. Если теория Ханджи верна, то мы должны поторопиться.
Капитан Гарнизона скрипя сердцем выделил людей, выражая недоумение и скептичность. Была уже ночь, когда Эрвин выдвинулся к месту часовни за пределами города, и пока всадники с факелами прорывались сквозь темень, отряд Леви сошелся в схватке с отрядом центральной полиции, а Хистория готовилась принять самое важное в её жизни решение, которое повлияет на судьбу человечества.
По сути Род не отличался от Дариуса или Эрвина, он тоже действовал из личных побуждений, правда знаний о мире у него было больше чем у них двоих вместе взятых. Райсс стремился вернуть прежний порядок, царивший сотню лет до падения Стены Мария, искренне верил в то, что так будет лучше для всех. Он был готов обречь свою дочь, которую по-своему любил, на прописанную судьбу, без возможности выбора, без шанса как-то изменить хоть что-то. Род смирился со своей судьбой и принял смирение, как принял истину Ури, а до него его отец. Пять лет он с помощью Кенни Аккермана искал Гришу Йегера с целью вернуть координату, но тот бесследно растворился, всё было безрезультатно. И вот в полной безнадежности появляется Эрен со способностью шифтера, сомнений откуда у него такая способность ни у кого не возникла. Гриша скормил себя своему сыну почти сразу после похищения координаты, а так как с падением Шиганшины царила неразбериха, этого следа найти не удалось. И никто ни люди Кенни, ни сам Кенни, ни Род не могли знать, что был человек, который мог им рассказать о произошедшем с Эреном той ночью, человек который последний видел Гришу. Кис Шаддис.
Шаддис был первым человеком удивившим старшего Йегера и последним, кто видел его, какая ирония судьбы. Киса допрашивали о появлении Гриши, о его жизни, нет ли у него догадок где находится врач теперь. Но о той последней ночи Шаддис никому не сказал, сложно сказать почему, но сейчас это было уже никому не важно. Род был близок как никогда к своей мечте. Хистория стояла держа шприц с сывороткой титана, на лице отражалась решительность. Она в самом деле была готова пойти на это, принять уготованную судьбу, съесть своего товарища. Но после вмешательства Кенни её уверенность начала таять в правильности своих действий. Её все хотели использовать, что разведкорпус хотел усадить её на престол, что отец хотел, чтобы она вернула силу титана-основателя. Отцу было наплевать на неё? Внезапные воспоминания о сестре Фриде стали прорываться, и они тоже не прибавляли уверенности. Сестра вела себя иногда очень странно, выглядела одержимой. Девушка сглотнула:
— Отец, почему никто из рода Райссов не пытался избавить мир от титанов? Это все потому что они наследовали философию первого правителя стен?
— Да, первый король, Карл, верил что так будет лучше и что в конце концов именно этот путь приведет к мирной жизни. Носители координаты наследовали воспоминания о мире, каким он был до стен, мудрость первого короля.
Дальнейший рассказ об брате отца, Ури, лишь убедил Хисторию, что она тоже станет такой же безвольной куклой прошлого. Эти слова её отца лишь оттолкнули её от становления титаном. «Криста, у меня нет права вмешиваться в твою жизнь, поэтому это просто моё желание: живи полной жизнью.», голос Имир в голове и последовавший дальше невообразимо сильный прилив сил и решимости. Хистория оттолкнула руку отца, шприц с сывороткой выскользнул из его пальцев и разбился. Жидкость зашипела на кристаллическом полу. Хистория сделала свой выбор, приняла собственное решение, о котором она никогда не будет сожалеть. Она станет законной Королевой, хозяйкой этих Стен.
Комментарий к Да здравствует король.
Прошу прощения за такую задержку)
Вобще, обидно за арку Революции в аниме. Виты её урезали, исказили и приуменьшили её значимость и тяжесть для героев. (Надеюсь это сделано ради большего раскрытия арки Стены Мария и Дневника Гриши Йегера). Так что я даже рада, что первая часть фанфика носит более рассудительный и душевный характер.
========== Режущие осколки прошлого. ==========
После победы над Родом прошла коронация Хистории, законной королевы Стен. Оглядываясь назад, Эрвин считал что все прошло не так плохо: им удалось почти бескровно совершить переворот, потеряв только некоторых своих солдат. Но если на то пошло, за стенами их гибло больше. Такая ирония судьбы: чтобы человечество смогло сделать шаг вперед, нужно было не рваться за стены, а развернуться и хорошенько взглянуть внутрь. Враг все время был рядом, внутри стен, но кто мог понять этого, не зная правды. Правда зерном попала к ним, каким-то невероятным стечением обстоятельств, и проросла сквозь каменную кладь преграды обмана, возведенной кем-то очень давно. И каков итог, хотя бы за эти несколько недель? Сколько людей были освобождены от вечного страха сказать то, что творилось на самом деле, сколько свободы они дали всем. И теперь грядет много перемен к лучшему, во всем. Да, не время было расслабляться: их еще ждал враг возле Шиганшины, еще ждал подвал Гриши Йегера, хранивший истину о мире за стенами. И если бы все зависело только об Эрвина, то он в тот же день снарядил экспедицию и направился к своей цели. Но всем требовался прежде всего моральный отдых, да и не мешало привести правление в порядок.
Сейчас Смит сидел вместе с Леви и пил где-то с вечера. Сам Эрвин и так выпил за сегодня свой предел, а вот его друг похоже не собирался останавливаться. Леви вкратце рассказал ему о своей жизни с Кенни и о том, как тот умер. Хоть говорил Аккерман бесцветным голосом и без подробностей, Эрвин знал, как тому важно всё это и как он переживает потерю внезапно обретенного родственника. Леви не вышел из себя, как это случилось в тридцать восьмой экспедиции, но это событие всколыхнуло в нем старые и позабытые эмоции. И Смит давал другу всю поддержку что мог дать. Была уже глубокая ночь и бледно светила луна, когда Эрвин в очередной раз произнес одну и ту же фразу, только другими словами.
— Ты всё сделал правильно, Леви. Я думаю, что всё закончилось не так и плохо.
— Он научил меня всему, что я знаю. Я всегда думал, что как-то разочаровал его, и что по этой причине он меня и оставил. Но сейчас… — Аккерман приложился к бутылке с вином.
Смит уже всерьез подумывал отобрать у того выпивку, слишком много он её выпил за последнее время, хотя бы выглядел не хуже, чем обычно. Даже улыбнулся, чего с ним не бывало почти никогда.
— Ты смог разобраться в своем прошлом и узнал ответы на вопросы, мучавшие тебя долгое время.
Леви казалось слушал в пол уха, погруженный в собственный мир, состоящий из давних воспоминаний. Он вновь потянулся к бутылке, но рука Эрвина его остановила.
— Довольно, ты уже много выпил. Тебе лучше выспаться и отдохнуть от всего этого. Ты справишься с этим чувством, просто нужно время.
«С чувством утраты и сожаления», — оба подумали про себя, но никто не сказал в слух. Эрвин помог Леви встать, хотя тот и не протестовал. Довел до кровати и почти заставил лечь. Аккерман лег и закрыл глаза предплечьем правой руки, Смит стоял над ним.
— Это пройдет, постарайся отдохнуть и поспать, я освобожу тебя завтра от работ. Только не воспринимай это как очередную возможность найти покой на дне бутылки.
Аккерман криво усмехнулся и лишь молча кивнул. За последние дни он выпил больше, чем за несколько месяцев и стоило завязывать с этим. Внезапно он изрек что-то такое, чего Смит никогда не слышал от своего друга и не думал, что услышит.
— Но знаешь, я чувствую такое облегчение и радость, от того как все закончилось.
Эрвин постоял ещё какое-то время, новых откровений не последовало, а затем покинул комнату. Леви думал, что не уснет, в такие ночи его донимала бессонница. Но присутствие и поддержка друга помогли успокоить неприятные чувства. Он почувствовал как сон наваливается на него восхитительным забвением и шагнул на встречу ему.
В то время как Леви погружался в спасительное забытье ночи, в южном городе стены Сина другому человеку ночь дарила кошмар. Девушке не так часто снился этот сон, но всегда без малейшей упущенной детали, это могло бы свести с ума.
В тот день, когда координата должна была попасть к ним, минуя Рода. Кенни отдал ей распоряжение отправиться к потайному выходу, наружу, и следить чтобы никто из разведчиков не зашел с той стороны. Оттуда можно было безопасно скрыться. Что ж, всё пошло не так как планировалось, земля под ней неожиданно взлетела к небу, словно от взрыва, но, как вскоре выяснилось, это была трансформация очень большего титана. Девушке удалось увернуться от камней, и те оставили лишь небольшие царапины и ушибы на ней. Она отскочила на ближайшее целое дерево, используя свой упм и оглядела произошедшее.Титан был громадным, вдобавок аномальным, от него исходил такой жар, что деревья рядом занялись огнем. Прошло не так много времени, прежде чем гигант начал ползти куда-то к югу. На задворках сознания мелькнула мысль, что оно движется именно к Орвуду, чувствуя большое скопление людей. Что творилось внизу детально рассмотреть не удалось, но она увидела человека, который выбирался на край обвалившейся земли. Сердце пропустило удар, и она, не раздумывая, кинулась к нему на помощь.
Девушка обожгла кисть правой руки, помогая мужчине встать и отойти подальше от титана, излучавшего пар и невероятно горячие потоки воздуха. Но это было такой мелочью, что она не обратила внимания. Её гораздо больше привлекли раны на мужчине, опаленная половина тела. Он никогда не выглядел таким потрепанным, от этого было очень больно, а от навалившегося осознания того, что с такими ранами он не проживет и трех часов, делалось невыносимо. Но вдвоём они продолжали движение, углубляясь в чащу, где было относительно безопасно.
Кенни закашлялся, и это послужило сигналом к остановке. Девушка помогла ему опуститься и облокотиться спиной о дерево. Ещё один взгляд на раны, которого ей так не хотелось, взгляд на лицо. Он понимал, что долго не протянет и вроде относился к этому спокойно. Мужчина чуть рассмеялся, поймав эмоции в её глазах:
— Да брось, мы всегда были готовы к чему-то такому
Она лишь молча кивнула. Могла бы что-то сейчас ответить, но зачем? Они всегда друг друга понимали и без слов. Уже отдалении слышался грохот падающих деревьев, через чур громкие разговоры людей больше похожие на выкрики. Мужчине было тяжело дышать, и девушка сняла его привод, села перед ним на землю. Спустя долгое молчание и прервала тишину.
— Я продолжу то, что мы не закончили.
Прикосновение к щеке, он гладил её тыльной стороной ладони, взгляд был усталым, но с тем и спокойным, даже теплым.
— Я знаю.
Дальше он вкратце рассказал ей о произошедшим в пещере, все прошло почти как и предполагалось, даже Хистория приятно удивила своими действиями, но вот Род… Девушка поняла, что бесполезно обыскивать завалы, если бы кто-то из своих уцелел, то уже пытался бы выбраться, а этого не происходило. Прошло какое-то время, тогда всё казалось длилось минут десять, но на самом деле прошел час. Уже начинало светать. Кенни чуть повернул голову, он прислушался и прервал предрассветную тишину:
— Они скоро будут здесь, достань мне шприц с сывороткой. Хочу сделать правильную вещь напоследок.
Девушка достала коробку протянула её ему, но он не убрал её, а положил рядом собой, произнес голосом, в котором только она и, пожалуй, Ури смогли бы различить заботу:
— Уходи, не трать время.
— Не могу, — она бережно взяла его руку обоими своими и слегка сжала.
Мысль о том, чтобы оставить его здесь и уйти, показалась ей ужасней тем то, что он умирает. Это казалось немыслимым оставить его здесь. Голоса, теперь и она их слышала довольно четко, раздавались всё ближе, один из них ей был знаком. Девушка взглянула на мужчину, в его глазах светилось бесконечное понимание.
— Иди.
Она судорожно втянула в себя воздух, поцеловала его ладонь, которую сжимала в своих руках, затем прижалась к его лбу своим, прошептала:
— Я буду здесь, когда ты уйдешь, Кенни.
Он слабо улыбнулся ей и кивнул, большего ему и не надо. Несколько мгновений, которые тянулись для неё вечность, и наконец она отстраняется, делает пару нерешительных шагов назад. Озирается и с помощью упм взбирается на близ растущее дерево и скрывается в его кроне, Кенни мог бы её увидеть, если захочет.
Сверху ей прекрасно всё видно: разведчики добрались до них спустя пять минут, и конечно среди них был Леви. Тот отправил остальных на помощь к другим, сам же остался с человеком, который вырастил его. Возможно, для него это тоже было важно. Капитан разведки первым прервал тишину:
— Паршиво выглядишь.
— Да неужели, — слабый отголосок прежнего ехидства.
Кенни открыл коробку со шприцем, пододвинул ближе к Леви. Девушка не удивилась, даже понимала почему старший Аккерман хочет совершить такой бескорыстный поступок.
— Вроде, если ввести себе сыворотку, то станешь безмозглым титаном.
— Ты мог сделать это раньше, почему ты не стал?
— Действительно, почему, — Кенни замолчал что-то обдумывая, — если совершить ошибку, то закончу так же плохо, как и тот идиот.
— Ты никогда не отказался бы от жизни, и не стал бы так дожидаться смерти, есть объяснение получше?
Леви на протяжении всего разговора был спокойным, не выдавая эмоций, но для кого они здесь сейчас были секретом. Девушка наблюдала за этим диалогом, провожая самого важного для себя человека на небо.
— Да, не хочу умирать, но хочу быть силой, хочу ту силу, — Кенни внезапно закашлялся, выплевывая кровь.
Леви вышел из своего ступора, присел перед мужчиной, взял за плечи. Времени оставалось всё меньше. Заговорил настойчиво, почти убедительно:
— Кенни, расскажи что знаешь, почему Короли не хотели спасать человечество, почему бездействовали?
— Без понятия, — лицо мужчины озарила эта хищная улыбка, — но поэтому Аккерманы и противостояли правящей династии.
Конечно Кенни знал почему так, но сейчас было слишком рано людям знать об этом, время не пришло, да и трудно это объяснить одним предложением. Даже на пороге смерти он не предал мечту Ури и их общую цель. Из этих мыслей вырвал сдавленный и настороженный вопрос Леви:
— Моя фамилия Аккерман, кем…ты приходился моей матери?
На несколько секунд повисла мучительная тишина, девушка знала, что для обоих это важно. Кенни начал смеяться, и она не могла сказать, какая из мыслей его так рассмешила, хоть и знала его много лет.
— Глупец, я был ей старшим братом, — он отсмеялся и теперь судорожно и часто втягивал воздух.
— Тогда… почему ты оставил меня? — в этом вопросе слышалось какое-то отдалённое отчаяние.
— Я не годился быть чьим-либо отцом, — голос слабел.
Неожиданно он почти вдавил в Леви коробку со шприцем, а тот лишь уставился ошеломлённо, но принял предмет из рук мужчины, поднял взгляд:
— Кении, — но тот уже умер, устремив свой взгляд наверх, к небу.
Девушка не была уверена, но ей хотелось чтобы это было так. В последний момент ей показалось, что взгляд Жнеца пересекся с её. Если это и правда было так, то это было бы прекрасно. Леви минут десять так и просидел рядом с внезапно приобретённым родственником. Потрясённый и подавленный своими мыслями. Затем поднял тело и куда-то понес его. По правде девушка не ожидала, что парень захочет позаботиться о том, что осталось от своего дяди, но именно так он и поступил. Когда титан, в которого превратился Род, был повержен, Леви первым делом похоронил Кенни не так далеко от стены Сина, в пределах Митры. За это девушка была бесконечно благодарна, не сомневалась, что Кенни тоже был бы рад узнать об этом. Когда Леви ушел, она, никем не замеченная, постояла над могилой, окончательно провожая этот пласт жизни, который длился примерно двадцать лет. Провожая человека, который стал для неё всем, за которого она, не задумываясь бы, отдала свою жизнь.
— Надеюсь, ты ни о чём не сожалел, Кенни. Правда ведь?
Она проснулась с хриплым стоном, вырываясь из этого мучительного сна. Обнаружила себя на диване возле камина, села и провела рукой по лбу, покрытому потом. Этот сон снился ей раза четыре за этот месяц и всегда неизменный, ни одной упущенной детали. Он вызывал неприятные эмоции внутри, раздирая и царапая то, что за всё это время осталось от человечности. Девушка встала и направилась к кладовой, раз ночь не подарила облегчения, то в этом ей поможет утро. Она достала бутыль с сидром: «то что надо», а вечером она направится в Подземный город на собрание местных группировок, свою власть там и авторитет надо поддерживать.
В последние несколько дней до неё доходили слухи о некоторых нарушениях и даже беспричинных расправ. Не все были в восторге от смены правителя. И независимо от типа перемен всегда начинался беспорядок, так было всегда. Девушка это знала по личному опыту, так было когда Фрида сменила своего дядю Ури. Мало кто знал о таких переменах, но каким-то образом простые люди чувствовали их и реагировали соответственно. Установленный порядок рушился и требовались меры, чтобы не допустить больших проблем. «То же самое происходит и сейчас. Только перемены более глобальные, сменился образжизни, правящий больше ста лет. Несогласных очень много и еще больше не смирившихся с этим. Как всегда почти никто этого не видит, тот же Разведкорпус, все одурманены глотком свежего воздуха, но проблемы будут всегда и кому-то нужно разгребать их» — девушка налила себе стакан сидра и сделала глоток. Затем она откинулась на стуле, закрывая лицо руками, с одной из них все еще не сошел ожог паром. Да, следующие месяцы будут очень насыщены весельем и работой, но кому-то придется все это делать, испачкать руки в грязи.
Спустя несколько дней в штабе Разведкорпуса собралось небольшое промежуточное собрание.
— Эрвин, мы смогли, наконец, обеспечить всех теми светящимися кристаллами из той пещеры, но пока поиски и раскопки не дают ничего нового. Пещера создана силой титанов и тянется на мили, мы не знаем, что там может вообще быть. Хотелось бы найти что-то полезное, но я, честно говоря, сомневаюсь в этом.
Ханджи читала небольшой доклад Эрвину, который сидел за столом, и Леви который сидел на кушетке, закинув ногу на ногу. Восстановление шло не так быстро, но всё же оно шло. И не только моральное, но и материальное. Добыча светящихся кристаллов весьма полезна не только для военных, но и для простых жителей. Смит внимательно слушал Ханджи, потом задал вопрос:
— Как продвигается разработка твоей гильотины для титанов? Скоро собрание и нужно будет представить результаты наших усилий.
— Не так быстро, но есть некий прогресс, если бы Эрен, — но тут её прервал Леви.
— Очкастая, ты его так загонишь, он слишком важен для человечества, чтобы он положил себя на твоих очередных экспериментах.
Зое обиженно засопела, но прекрасно понимала, что Аккерман прав. Как бы ей не хотелось изучить и узнать больше о титанах, рисковать Эреном нельзя. Он выглядел измученным последнее время, поэтому ему дали несколько дней перерыва, которые он проводил с друзьями из Разведкорпуса. Командующему пришлось лишний раз напомнить Зое:
— Ханджи, придётся тебе какое-то время обойтись без Эрена, я знаю, что не во всех моментах он тебе необходим.
Когда чтение отчета закончилось, женщина покинула кабинет, остались лишь двое мужчин. Леви выжидательно смотрел на Смита, скорее чувствовал, что тот вызвал его не просто так послушать доклад о промежуточных успехах. Восстанавливали ущерб нанесенный городам до этого, теперь когда средства казны тратились на нужды народа, города быстрее приобретали свой прежний облик. Эрвин же параллельно занимался подготовкой к экспедиции в Шиганшину, забот хватало и Эрвин старался успеть везде. Он полез в ящик стола, положил перед собой лист бумаги, выглядел блондин задумчиво и слегка напряженно, когда наконец прервал тишину:
— Леви, я помню, как ты мне рассказал о Кенни, поэтому когда мне принесли этот отчет, я решил, что ты тоже должен это увидеть.
Упоминание старшего Аккермана заставило напрячься и самого Леви, тот встал и взял лист. По мере чтения внутри поселилось неприятное чувство и некая озадаченность. В отчете сообщалось о массовом убийстве в Подземном городе, убито двадцать человек, и убито одним способом: вспорота глотка от уха до уха. У Леви пробежала легкая дрожь, вызванная не лучшими воспоминаниями — это была визитная карточка Жнеца. Но он умер у него на руках. Как такое было бы возможно? Из размышлений вывел осторожный, но настойчивый голос Эрвина.
— Ко всему прочему, убитые все были бандитами. Ребята из полиции тщательно проверили эту информацию. Ко всему прочему этот человек явно имеет отношение к Кенни, думаю для тебя это важно. Думаю, кто бы это не был, он может принести нам пользу. Он может знать хоть что-то о Райссах и о чем-то таком, любая информация сейчас важна. Поэтому хотел бы, что бы ты отправился туда и привел этого человека ко мне.
— Я не горю желанием возвращаться в Подземный Город, Эрвин.
Не только это, но и мысль о соприкосновении с прошлым была неприятной. Он до сих пор испытывал некий детский страх перед образом Кенни. Если он там найдет то, что не хочет, это лишний раз напомнит ему о прошлом.
— Леви, — Смит мягко смотрел на него, — так или иначе тебе самому станет легче. Ко всему подумай сам, мы ничего не нашли полезного ни в особняке Рода, ни в записях центрального отдела Полиции, либо кто-то убрал все ценное, либо все сведения хранились в другом месте. А это возможность найти этот след. Вдобавок, лучше тебя никто там не справится, ты вырос там. Я не настаиваю, Леви.
Аккерман посмотрел на своего друга, за которым последовал бы в бездну, вдохнул. Эрвину было нужно, чтобы он пошел туда и откопал этого убийцу, значит он пойдет. Да и он разделял доводы друга.
— Я отправлюсь туда сегодня, но не рассчитывай, что я кого-то там найду.
Смит кивнул и позволил себе лёгкую улыбку.
Вечером Леви уже спускался в Подземный Город. Он старался как можно реже там бывать, ему не нравились ни воспоминания, что таило в себе это место, ни само место, пропахшее и грязное, без единого луча солнечного света. Впрочем, с добычей световых кристаллов здесь стало светлей. Он был предусмотрительно одет в гражданскую одежду, форму было разумней оставить дома. Но УПМ он взял с собой, скрывая под плащом. Пройдясь по городу Аккерман обнаружил для себя, что в целом уровень жизни возрос и стало поменьше насилия. На улицах стало вроде как меньше грязи, во всех смыслах этого слова. Сложно было сейчас сказать, что именно поддерживало здесь порядок, но от этого становилось легче на душе. Хотя кое-что оставалось по-старому: затхлый запах подземелья. Спустя несколько часов поисков ему повезло, нашел тех кто говорил в трактире о произошедшей резне.
Был ещё день, наверное, в Подземном городе чувство времени частенько сбивалось, поэтому в таверне было не многолюдно. Трое мужчин выпивали пиво за одним столом, именно они говорили об тех убийствах, девушка и парень в походных плащах за другим столом ели и обсуждали что-то в пол голоса. Ещё старичок сидел за стойкой и беседовал с самим трактирщиком, почти лысым стариком, а на другом краю прямо лицом на стойке разлеглась ещё одна девушка, судя по всему выпившая сверх своей меры, и спала. Царила сонная и вялая обстановка, так бывает после тяжелой работы ночью. Никто не обратил внимания, когда он вошел. Пришлось заказать себе какую-то гадость, чтобы ничем не выделяться и сесть за стол. Вступать ни с кем в разговор не хотелось, да и необходимости не было: со своего места он все прекрасно слышал.
— Не могу поверить, что всё так закончилось, неужели все готовы смириться и простить что стольких наших убили. Так ведь не может продолжаться, мы сами себе должны быть хозяевами, в этом ведь весь смысл, — этот полу вопрос полу-утверждение юнец задавал человеку постарше лет на пятнадцать.
— Заткнись, Дюк. Ты ещё новичок и твоя дурость может навлечь на нас неприятности. Нам чертовски повезло, что мы не принимали участия в этой херне, — человек осушил свою внушительную кружку и поднял её, привлекая внимания трактирщика, — эй, Зел, налей мне ещё этого пшеничного!
Лысый старичок отвлекся от своей беседы и направился к столу забрать кружку, чтобы пополнить её пивом из большого бочонка. Леви почувствовал на себе пристальный взгляд вспыльчивого юнца, но сделал вид что не замечает его и упорно разглядывал содержимое своей тарелки. Неприятности сейчас не нужны. Трактирщик прошел мимо с полной кружкой и поставил на стол перед заказчиком, тот вытащил пару монет из кармана и высыпал их на стол.
— Уж не знаю, откуда ты берешь здесь такое пиво, но оно стоит своих денег.
— Оно стоит своевременной оплаты, Аддлер, а не как раньше, — Зел спокойно сгребал монеты со столешницы.
Никто никак не прореагировал на этот выпад, видимо у всех была нелегкая ночь. Аддлер сделал большой глоток, прежде чем продолжил читать небольшую лекцию своим более молодым товарищам.
— Вы можете сейчас мне тут целый спектакль закатить, что любой из нас может быть следующим, но суть-то как раз в том что есть простые правила, те идиоты решили, что самые умные. Здесь все просто не наглеешь — не огребаешь, так давненько и не могу сказать, что это так уж ужасно.
Дюк фыркнул и пробурчал в свой стакан:
— Мы должны устанавливать здесь правила всем, а не нам.
Аддлер, на висках которого уже пробивалась седина, хоть он был не стар, отвесил Дюку подзатыльник. Тот впечатался в свой стакан и закашлялся от пива, попавшего в нос.
— Посмотри на на Одо, — он указал на их молчаливого, но насупленного товарища, — ему это тоже не нравится, но у него хватает ума не говорить об этом вслух. Так что, когда вернешься к Бернадоту за заданием, будь добр — не дури.
Разговор свернул в неинтересное для Леви русло, он услышал достаточно, более чем. Но что делать дальше: проследить за ними или сказать что есть предложение для их босса? Все же он сам работал наемным человеком, помнил как делаются такие дела, поэтому не составила труда понять, что многие незаконные дела тут кем-то контролируются. Но зачем, да и кем? В это время Аддлер встал, гремя грубо-сколоченным стулом, распрощался с товарищами и ушел куда-то закутавшись в плащ и взяв котомку. Это было не слишком хорошо, самый старший из них, самый опытный и самый рассудительный, с ним было больше шансов договориться. Выбора не оставалось, кроме как проследить за парочкой и выйти на босса и уже с тем и поговорить.
Без Аддлера, двое парней говорили о чем-то своем и ни слова о делах, но и надолго они не остались в трактире. Вскоре Леви вышел вслед за ними на улицу, уже ставшей достаточно многолюдной, близился вечером, а вечером всё оживало. Аккерман вроде бы шел за известной ему парочкой, но внезапно ему преградили дорогу.
— Ну и ну, посмотрите кто у нас здесь: герой народа, верный пёс новой королевы.
— Проблемы? — он не боялся людей, возникших перед ним, и голос звучал твердо и угрожающее.
— Да, — мужчина сплюнул Леви под ноги, — ты сейчас наша гребанная проблема.
Леви чуть повернул голову и увидел что сзади уже подходит ещё больше народу вместе с ухмыляющимися Дюком, тем временем продолжал мужик впереди продолжал почти рычать на него:
— Из-за вас свергнули прежнюю власть и теперь у нас большие проблемы, и ты один из виноватых в этом, армейские шавки здесь не в почете.
Аккерману было не до полемики и наглядного объяснения, что значит проблема, обстановка неприятно обострилась, но прежде чем что-то предпринять, Леви скорее почувствовал, чем увидел, движение сверху, и в тот же момент отскочил в сторону к стене. Там, где долее секундой ранее была его голова, обрушился удар чудовищной силы. Шансов сохранить сознание после такого почти не было, но разведчик уже находился в безопасности, быстро строя план действий. Секунда заминки не дала неприятелям поразмыслить - они бросились к нему. Аккерман решил начать с тех, кто преграждал ему путь обратно к более широкой и оживлённой улице. А где-то на подкорке затянуло неприятное ощущение, которое он забыл с радостью. Снова всё тоже самое, будто бы и не уходил отсюда. Просто отвык от подобных ситуаций за свою карьеру в Разведкорпусе.
Бандтиты явно хотели его выцепить живьём, чтобы куда-то отволочь. И Леви хладнокровно понимал это - даже тут не все дела можно делать на улице во всеувидение. Но и самому шуметь, включать привод и тратить драгоценный газ не хотелось. Он пока уходил от ударов, не забывая при уверенном моменте дать ногой в ответ. Глаза быстро сфокусировались, скользили вокруг, давая больше сведения. Мужчина наконец выкроил момент и отбежал прочь, однако там его ждал очередной подземный сюрприз. Ещё дюжина человек, он по их не сомневался что это те же люди, которые решились на него напасть в проулке. Они переговаривались, пока не обращая на него излишнего внимания. Но за спиной впервые раздался выстрел. Инстинкт сработал, тело само отклонилось. В этом городе такие игрушки частенько мазали сами по себе из-за не очень хорошего качества, однако рисковать не хотелось. Приближавшиеся обратили внимание, прекратили разговоры, несколько раздумчивых секунд, кто-то успел достать оружие, потом следом за капитаном разведки выбежал один из напавших, а увидев своих ещё и прокричал:
- Хватайте его!
Ситуация ухудшалась прямо на глазах. В том, что он выберется живым, Аккерман не сомневался, бывал в худших передрягах. Прикидывал, что проще: попытаться дать отпор и отбить охоту лезть к нему или же просто убежать, не доставляя проблем ни себе, ни потом Эрвину. По всей видимости, местный лидер ошарашенно смотрел на эту картину. Но вот его спутники уже ринулись вперёд, когда он громко выкрикнул
— Вы что?! Сдурели совсем?! — его лицо со шрамом, проходящим через всё лицо, исказилось в негодовании. - Блядь! Хоть в проулок зайдите!
— Расслабься, Бернадот, разведчики вдобавок положили много наших, есть возможность поквитаться, — бросил ему кто-то, явно не спешивщий в гущу событий.
Леви слышал это краем уха, раздалось несколько раскатов спереди, вынудивших его отпрыгнуть назад, поворачиваясь лицом к догонявщим. Его брали в круг, а их лидер и сам не знает, что делать конкретно с ним, это хорошо, это выкроет немного нужного времени. Правда тут, Аккерман подумал о том, что раз первые бандиты сами подвернулись ему, то может, начать добывать информацию с них. Вместе с кровью. “Какая удача”, криво усмехнулся он, доставая нож и бросаясь вперёд. Если ещё до нападения, Леви рассматривал возможность договориться, предложить что-то взамен, то сейчас такое мирное решение рассматривать даже не хотелось. Однако Подземный Город снова преподнёс очередную неожиданность. На этот раз всем.
— Что здесь происходит, Тарфу.
Голос не прокричал эти слова, а проговорил их жёстко и угрожающе. Вероятно, некоторые из собравщихся знали его, поскольку даже не прекращая борьбы с двумя самыми активными, Аккерман отметил, что многие подались назад повернулись куда-то. И он сам, заломив руку настойчивому пареньку и оттолкнув его от себя, устремил взгляд сперва на их лидера. Тот задумчиво разглядывал его в ответ, игнорируя нового прибывшего. В этот момент перед Бернадотом вставало несколько вопросов: если он убьёт Аккермана, то они спортят планы разведки и нового правительства, к тому же его самая малая по численности группировка упрочит свои позиции по отношению к остальным. Но с другой… Вдруг это действо могло нести в себе большие и неприятные последствия, да и не надо недооценивать капитана Разведкорпуса. Бернадот Тарфу за последнюю неделю и так был измотан, а его люди все были на нервах и недовольны. Нотка расслабления и самоутверждения не помешает прежде всего его подчиненным, сам он не хотел и видеть Аккермана, не говоря уже о том его люди воообще полезли к нему. Но вот прибывший вносил свою лепту, к которой нельзя было не прислушаться
— А ну всем тихо!
Леви был сосредоточен, он ожидал такого, взглядом ловил малейшее движение людей вокруг - он готов продолжить. И прежде чем кто-то сумел сориентироваться в сумятице, медленно кто-то просочился вперёд сквозь людей, огибая Тарфу. По лицам вокруг него стоящих Леви понял, что те такого не ожидал, напряглись, подошли ближе к невысокой фигуре, которую пока мог разглядеть толком из-за чужих спин. Пользуясь их заминкой он отступил на пять шагов назад, перевёл привод в боевое состояние, а потом Бернадот устало выдохнул, прогоняя недовольство с лица. Раздался чуть хрипловатый женский голос:
— Прошу простить, Тарфу, но что это вы собрались тут учудить?
Комментарий к Режущие осколки прошлого.
TARFU, такая вот отсылочка к Фубар:3
Сегодня вышли спойлеры к 110 главе манги-R.I.P Закклай
Можно сказать, что с этой главы начинается небольшое ответвление от оригинальной манги, но оно не будет противоречить канонам и никак не отразится на событиях манги:3
Допустимы ошибки, жду бету)
========== Тот, кто сокрыт в тенях. ==========
Реакция Бернадота показала, что это был очень нежеланный гость не только сегодня, но и вообще. Он прошипел ругательство, направляясь к женщине, стоявшей с выпрямленной спиной, казалось свысока смотревшей на них, хотя была ниже окружающих её мужчин. Тарфу ещё у стола согнал с лица чувство усталости и нацепил маску решительности и неуступчивости, это было заметно даже при тусклом освещении. Он подошел к ней, дал знак рукой остальным отойти подальше, и сам Леви смог разглядеть всё лучше. Девушка, одетая в штаны из грубой армейской ткани и в свободную рубашку, никак не среагировала, хотя Бернадот возвышался над ней сантиметров на двадцать.
— Что тебе надо, Кива? Мы не звали тебя сегодня, или ты забыла, что это улица? Каждый делает, что считает нужным.
По тону можно было понять, что тот не хочет уступать позицию лидера, по крайней мере в глазах своих подчиненных. Несмотря на свой мало опрятный и аккуратный вид, на других присутствие этой девушки действовало самым деморализующем образом. Азарт в них потух, в их фигурах читалось напряжение, а в движениях некая нервозность. Девушка подняла руки ладонями вверх, показывая что в них нет оружия, очевидно считая этот жест самым мирным, но напряжение только выросло. Тарфу сверил девушку карими глазами, а та не сводила глаз с него, видимо в этой короткой битве расставляя все точки.
Леви уже решил было, что время воспользоваться общим смятением и начать действовать, просто силой выбить интересующие его сведения. Ему-то не было никакого дела до всех этих междоусобных разборок, как следующие действие девушки просто разбило эту мысль. Она улыбнулась той самой жуткой, вызывающей у него до сих пор мурашки, улыбкой Кенни. Сходство было несомненное, даже спустя столько лет он никогда не смог бы забыть её.
— Вы полезли к воину Разведки, — она чуть наклонила голову и скользнула взглядом по сидящему в углу Аккерману, — поэтому я здесь.
Мужчина со шрамом отступил на шаг, возможно не всё так плохо, как он подумал сначала. После того, как она убила на днях элитных воинов нескольких банд и двоих из верхушки, сейчас ожидать от неё можно было чего угодно. Но по всей видимость его люди и он сам не подвергались опасности, раз она пришла из-за Аккермана. Пусть Кива полуприкрыла глаза, скрывая таившийся в них огонёк, спокойней не стало никому. Тарфу принял решение, попытаться договориться с ней, нежели пытаться прогнать или что-то в этом роде.
— Да, хочешь поучаствовать?
— О, нет. У меня на него есть свои планы, Бернадот, — она снисходительно улыбнулась, но потом лицо стало серьезным, — Я здесь чтобы забрать его.
Это ошарашило всех, буквально всех. Некоторые были очень недовольны тем, что ими командуют, но в равной степени боялись. Все они слишком хорошо знали на что способна девушка, и что она не терпит возражений. Более благоразумным было согласиться с ней и отдать трофей, останутся живыми. Она словно прочла некую растерянность и добавила свой аргумент.
— Мне всегда нравилась твоя способность к диалогу, Тарфу, ты окажешь мне большую услугу.
Это решило всё. Благосклонность человека, имевшего такое влияние в их городе, было почти бесценным. О её жизни и работе на Кенни Аккермана в их среде ходили легенды. Ни одну она не подтвердила, но и не опровергла. Одно можно было сказать точно, свою работу, какой бы она не была, она делала превосходно, раз так долго работала на Потрошителя. К тому же она вернет это одолжение и поможет им в деле, если попросят, а это уже весомый перевес в конкуренции между четырьмя остальными группировками. Бернадот отступил окончательно, сделал пару шагов назад, бросил взгляд на своих людей, призывающий оставить всё как есть и ничему не мешать. Девушка уверенно и без всяких препятствий подошла к Леви, во взгляде мерцало что-то хищное, тихо произнесла с угрозой в голосе, снова демонстрируя ту устрашающую улыбку на лице.
— Не дёргайся, целей будешь.
Девушка протянула ему руку, направляя за плечо вглубь проулка. Ей не нужно было всматриваться в лицо каждого, находящегося здесь, чтобы знать: самые молодые очень недовольны и возмущены тем, что у них отняли веселье. Оставить это разбираться их лидеру со спутанными волосами или сделать наглядный урок из самых буйных прямо сейчас? «Нет, сейчас ты здесь чтобы не допустить большей крови, а не чтобы её проливать», напомнила она себе. Девушка хотела было подтолкнуть Леви в спину, чтобы тот пошёл быстрее, но он сам отошёл от неё и устремился вперёд, пребывая в состоянии легкого потрясения. Он уже понимал, что именно за девушкой его и посылал Эрвин. Об этом говорило всё: эти люди боялись её, но подчинялись, она совершила те убийства. Тем временем Кива обернулась, поправляя растрепанные волосы, к Бернадоту, задавая вопрос:
— Кстати, где самый адекватный из вас? Не вижу его, хотя он твоя правая рука и обычно возле тебя.
— Поэтому-то Адллер и отправился в верхние города, сейчас его нет, — ответил тот слегка усмехнувшись.
— Ясно.
На этом она и Леви покинули злосчастную улицу, оставляя после себя смесь из облегчения и непонимания. Бернадот провел рукой по лицу, и когда все стало так сложно в этом мире, любое неправильное действие могло сдать последним, как у тех двоих бедолаг, которых Кива убила. Впрочем им всем было сделано предупреждение, а те двое не послушались и сделали по-своему. Но это уже не имело никакого значения, главное что этой ночью они прошли по этой тропинке без ошибок, считай ещё одна прожитая ночь.
Какое-то время Аккерман молча шёл за девушкой. Спутница пребывала в своих мыслях, но периодически посматривала по сторонам, иногда на крыши домов, иногда в переулки, мимо которых они проходили быстрым шагом. В очень редких окнах горел слабый свет от свечей, и лишь на некоторых улицах видны были фонари их светящихся кристаллов. Было тихо и лишь иногда доносились голоса, но звучали они приглушенно. Леви думал, какое отношение к Кенни она могла бы иметь. А она бесспорно имела связь со страшим Аккерманом, её боялись точно так же, как окружающие боялись Кенни, эта улыбка как у Кенни. Девушка первая прервала тишину, она внезапно развернулась и схватила Леви за ворот рубашки, встряхнула неожиданно сильно и прорычала:
— Какого черта, коротышка? Какого ты пришёл сюда? Военных здесь не жалуют, неужели забылось?
Леви зло оттолкнул от себя её руку, последним, кто позволял так делать, был как раз-таки Кенни. Этот образ прошлого ставил его в некий ступор, чуть мешая реакции мыслями, но он собрался и сразу перешел к делу, не обращая внимания на нападки.
— По всей видимости, мне приказано разыскать именно тебя. Это ведь ты недавно убила здесь два десятка людей-, последнее предложение он произнес как утверждение.
Девушка фыркнула, её это разозлило, она явно теряла терпение. Теперь она скалилась, а голос сочился раздражением.
— Какая вам, разведчикам, нахер разница.
Девушка хотела было ещё что-то сказать, скорее всего не слишком приятное, но парень, неожиданно даже для себя, прервал её:
— Ты, правда, знала Кенни?
Ярость девушки мигом осела, теперь она выглядела уставшей и измученной. Молча кивнула и потерла переносицу, тяжело выдыхая.
— Не здесь, пройдем ко мне, там безопасней.
Леви хотел было возразить, ему надо было скорее привести ту к Смиту, но она добавила:
— Если уж такая мелочь как шавки Бернадота смогли прицепиться к тебе, — её лицо скривилось в презрительную гримасу, — то попытаются и другие.
Логично, Аккерман не стал возражать. Они продолжили дорогу сквозь город в прежнем молчании. Леви обратил внимания, что внешне у девушки никакого оружия не было заметно, да и выглядела она как гражданская, но не возникало сомнений, что оружие у неё при себе имелось. Когда девушка подвела его к тому, где прошла не самая приятная часть его детства, внутри защемило. Хоть его лицо не выражало эмоций, Кива уловила его эмоцию. Это ему не понравилось. Как будто стоишь голым на площади, очень неуютное чувство. Зайдя внутрь Леви понял, что дом не жилой уже очень давно, скорее всего девушка использовала его как место для редкого ночлега. Воспоминания расцвели в памяти, показывая прошлое в этом доме. И пока парень стоял, погруженный в себя, Кива села на дряхлый стул возле стола, потирая лицо.
Вечером по какому-то безумному случаю, лежа на стойке в трактире она заметила Леви сильнейшего война человечества. Хоть она и лежала в полудреме, отдыхая, слова ясно до неё долетали. Когда Аккерман покинул трактир, девушка медленно подняла голову, привлекая внимание старого трактирщика. Пара уточняющих вопросов: да он почти уверен, что к нему зашел Леви Аккерман, и девушка направилась за ним следом. Не составляло труда понять, что Леви вляпается в неприятности, учитывая нынешнюю враждебность местных к военным, одна из причин по которой она сегодня вмешалась в этот фарс. Ведь Леви был одним из тех осколков, что остались от Кенни. Да, девушка испытывала почти физическую нужду позаботиться об юном Аккермане. Хорошо, что она пришла вовремя, не хотелось лишнего кровопролития, и хорошо, что Леви угодил именно к Бернадоту, тот больше всех был способен на разумный диалог. От размышлений отвлек скрип половиц, и она подняла голову. Леви уже сел напротив и не сводил с неё взгляда. « Конечно, тебе нужны ответы, ведь всё это не отпускает тебя», девушка выдохнула, готовясь отвечать на вопросы, которые не обещали быть легкими и приятными. Удивительно, но её не особо волновала причина появления здесь капитана Разведки.
— Меня зовут Кива, фамилия моя не так значима как твоя и ни о чем тебе скажет. Для тебя куда важней это: я знала твоего дядю, — голос звучал ровно и спокойно, даже чуть снисходительно, — Скажу больше, коротышка, я работала на него и жила с ним очень много лет. И пришла я сегодня туда, чтобы его племянник не вляпался в ещё большие неприятности.
Леви ухватился за эту нить возможностей. Кенни умер ничего толком не сказав, может эта девушка расскажет больше и прояснит многие моменты.
— Если ты так долго его знала, то знаешь и королевском роде много, как знал сам Кенни?
Девушка хрипловато рассмеялась, чуть наклонилась вперед, закидываяногу на ногу и упираясь в колено локтем.
— Ни на минуту не забываешь о деле, а? Из всех возможных вопросов ты задал именно этот, ты даже у умирающего Кенни пытался вызнать как можно больше, — она покачала головой и добавила с насмешкой, — тебе должно быть стыдно.
Он помнил тот день, никого кроме него и Кенни не было на поляне. Но теперь он думает, что это не так.
— Ты была там? В тот день? — он облизнул пересохшие губы.
— Да, — она усмехнулась, — не переживай, ты не мог меня там заметить. Моя работа прятаться в тенях и справляюсь я с ней хорошо.
Молчание, каждый был погружен в свои воспоминания.
— Спасибо, что позаботился о нем, — от этих слов и от тона Леви чуть ли не встал со стула, — ему было бы приятно знать, что сделал это именно ты. Хотя он часто говорил, что ему не понадобится ничего такого, не то, что его сестре.
Упоминание о матери вырвало из уст Леви очередной вопрос прежде, чем он успел обдумать сказанное.
— Ты знала мою мать?
— Нет, мне жаль, Леви, — девушка покачала головой, — Кушель умерла до того, как я попала к Кенни.
Видя боль и скорбь в его глазах, она продолжила:
— Вряд ли тебя это утешит, но я знаю, где похоронено её тело.
Возможно позже он навестит могилу матери, но не сейчас. Девушка, сгорбившись сидела перед ним, но не сводила сканирующего взгляда. Она достала фляжку, сделала глоток, задала вопрос, который всё же не могла не задать.
— Ну, ответь мне, что тебя привело сюда?
— Меня послали найти человека, который убил тех людей. И пока у меня к тебе очень много вопросов.
— Они слишком задрали голову и нарушили мое распоряжение, для остальных это будет уроком, — она недовольно поморщилась.
— Нас не волнуют причины, Смит приказал привести тебя к нему, ты можешь оказаться полезной-, его голос наконец стал звучать команднее.
Сам Леви сейчас не был уверен в успехе. Он уже понял, что девушка своевольна, да и жизнь с Кенни закаляет. Шансы того, что она пойдет с ним, очень малы. Но знания, которые она могла бы рассказать были важны, очень важны. Не был он уверен и в том, что сможет силой заставить девушку пойти с ним. А та что-то обдумывала, наклонив голову, стучала пальцами по столешнице, иногда бросая взгляды на парня. Наконец она откинулась на стуле, принимая более открытую и расслабленную позу.
— Думаешь, мне стоит пойти с тобой? Я так-то не ваш друг и не сторонник, — она внимательно наблюдала за ним.
— Я думаю, что ты ничего не потеряешь, если пойдешь.
Кива закрыла глаза, обдумывая. Леви тщательно подбирал слова и аргументы в свою пользу, но этого не потребовалось.
— Черт с тобой, не верится, что отправлюсь в штаб квартиру РазведКорпуса в открытую. Кое-что вам в самом деле можно рассказать, — она потерла подбородок.
” К тому же это нисколько не вредит моим планам», добавила она про себя. Леви слегка удивился, стараясь этого не показывать. Мелькнула мысль, что девушка слишком легко согласилась пойти с ним к Эрвину, не ловушка ли это или обман. Она долго работала на Кенни, тот работал на изнанку Стен, мешая человечеству развиваться и постигать мир. Но судя по-всему девушка прибывала в рассудительном состоянии, и настроена на диалог. Но расслабляться не стоит ни на минуту, он сегодня уже расслабился и достаточно отвлекся — получил по голове. Девушка тем временем потянулась, все так же не вставая со стула.
— Предлагаю все вопросы и разговоры отложить на потом. Я не спала долгое время и не хочу упускать такую возможность отдыха, что и тебе советую.
— Так ты пойдешь со мной завтра?
— Да, да, — голос уже звучал вяло и сонно, — здесь мне дел никаких не осталось.
Большего ему сейчас и не надо, да и самому не мешало бы поспать, хотя он сию же минуту начал бы идти обратно к Эрвину. Но что сделаешь в такой ситуации. Вскоре и он начал дремать, стараясь не думать о воспоминаниях, что навевало это место, о вопросах, которые он может задать новой знакомой. Оба спали, хотя никто не уснул крепким сном, так как опасались друг друга. Кива ни разу не открыла глаза, но стоило сквозь легкий сон услышать любой шум, то она просыпалась и вслушивалась. Ничего не обнаружив снова погружалась в сон. Леви же дремал, периодически просыпаясь и открывая глаза, оглядывая помещение.
Скоротав таким псевдо-отдыхом часа четыре, Аккерман решил, что пора идти, он и так провел здесь слишком много времени. Спать в УПМ тяжело: затекает тело и не расслабишься толком, но такой сон был привычен. Леви прицепил баллоны с газом на положенное место. Кива никак не среагировала на эти движения и шумы и только когда парень встал и подошел к ней, скрепя половицами, открыла один глаз.
— Хочешь поскорее уйти?
Леви ничуть не удивился тому, что ни в голосе, ни во взгляде не было ни капли сна. Он кивнул.
— Меня уже тошнит от этого города, быстрее поднимемся — быстрее закончим это.
Девушка медленно, даже лениво встала и потянулась зевая.
— Город как город, хотя не спорю, есть города и получше, например, — она снова зевнула, — Промышленный город, замечательное место.
Судя по всему, Кива настроена на беседу, что ж Леви не возражал. Сейчас ему прежде всего требовалось понять нового человека, решить насколько стоит доверять ей.
— Бывала там? — скорее вопрос ради поддержания начавшегося диалога.
— Да, и не раз. Собственно, где только не пришлось побывать, — добавила она рассмеявшись, — но об этом наверное проще поговорить уже с командующим Разведкорпуса, раз ты здесь по его поручению.
Леви лишь хмыкнул, такое было более чем ожидаемо. Он был готов к отправке, девушка же достала откуда-то стандартный серый походный плащ и подошла к двери, чуть повернула к Аккерману голову:
— Если лично у тебя есть вопросы по поводу твоего прошлого, то задавай. Я не вижу причин тебе не отвечать.
Впрочем у Леви, пока не было решимости и внутренней готовности слушать ответы на свои вопросы, но это пока. Кива лишь пожала плечами, не дождавшись никакой реакции и вышла за дверь, парень молча последовал за ней. Они шли по улицам, все ещё малолюдными. К легкому недовольству Леви спутница за все время в пути заговорила с ним один раз, когда они подходили к выходу на поверхность.
— Ты вчера спустился через лестницу, охраняемую полицией?
— Воспользовался той, что возле Яркела.
— Хорошо, там и поднимемся.
Вот и весь их диалог во время перехода, но протяжении которого Леви несколько мучили сомнения. Да, знания, которыми эта девушка могла поделиться, могли оказаться очень важными. Будь то информация о Райссах, Титанах, силе титанов. Но насколько безопасно связываться с таким человеком, безопасно ли приводить её к Эрвину, учитывая что тот ответственен за произошедшую революцию, которая просто сломала прежние устои. А Кива являлась представитель и в прошлом защитником тех устоев. Четкого ответа Аккерман себе не мог дать, исходил из известных ему действий девушки. В целом она производила впечатление человека способного на здравое сотрудничество. Это чуть успокаивало, но только чуть. Возможно дело было в том, что девушка еще и была неким живым напоминанием о Кенни, и поэтому Леви не мог успокоиться. Он привык доверять своим ощущениям, но здесь он немного терялся. За неимением лучшего решил пока все оставить как есть, может Эрвин разглядит что-то больше и лучше. Во всяком случае хотелось в это верить.
Без происшествий они поднялись на поверхность совсем недалеко от восточного города стены Сина. Солнце уже встало, было раннее утро. Девушка блаженно жмурилась и вдыхала ещё отдающей ночной прохладой воздух. В целом, Леви разделял её радость от подъёма наверх, так бывало всегда. Из-под гнетущей атмосферы подземелья и воспоминаний в освежающий воздух, приносящий ощущение свободы. Впрочем, несмотря на смену обстановки в настроении Кивы перемен не наблюдалось. Почти безэмоциональное лицо, без малейшего признака вчерашних чувств, полуприкрытые синие глаза. Никаких попыток заговорить или хотя бы взглядов на него, словно никто не шел рядом. Аккерман пытался для себя решить насколько можно ней доверять, а она думала и взвешивала принятое решение, прикидывала что можно рассказать Разведкорпусу, какую выгоду она сможет извлечь из такого общения. Каждый в своих раздумьях они дошли до Митры еще до полудня, именно там сейчас расположилось командование Разведкорпуса в силу недавних обстоятельств.
В Митре жизнь уже, можно сказать кипела. Людно на улицах, каждый занимался своим делом, изредка было видно играющих детей. Аккерман и девушка быстро оказались перед зданием Генштаба, обитель Закклая, который любезно отвел несколько кабинетов Смиту, пока тот был вынужден находится в столице. Кива тяжело вздохнула, было непривычно заходить в это здание через парадную дверь и пост охраны, да и не дружила она и с самим Дариусом. По долгу службы, из-за анархических увлечений командующего, ей приходилось следить за ним, пусть она ни разу не попалась, но Закклай далеко не дурак ощущал это незримое присутствие. Хотя она получала возможность лично поговорить с надеждой человечества, командором Разведки. «Насколько плохо это может быть?», задала она себе этот вопрос, поднимаясь вслед за Леви по большой парадной лестнице.
Комментарий к Тот, кто сокрыт в тенях.
Для тех кому интересно, фамилия Кивы - Миллрайт, это в своем роде намек на Аккерманов:3
========== Взаимное соглашение. ==========
Здание Генштаба имело четкую и нерушимую структуру, ибо таковы были строгие требования Закклая к своим подчиненным. Здесь было место порядку и место разрушению. Кива хорошо знала планировку и назначение почти всех комнат, за исключением каких-нибудь маловажных деталей. Например она не только знала, что в подвальном первом блоке размещена пыточная, но и бывала там несколько раз. Правда было это ночью, когда в штабе остались только охранники, которым Дариус мог доверять, но и проскользнуть мимо которых не составляло особого труда. Устройство пыточной заметно уступало аналогичным комнатам в тюрьме, правда здесь она была нацелена больше на извращенные истязания, нежели чем выбивание информации. Но таковы были личные увлечения командующего, собственно наверное всегда были. Ещё лет двадцать назад Кива увидела в его личных вещах наброски механизмов, в частности именитого стула, и сейчас её мнение не изменилось: они были отвратительны. Хотя, ей ли судить? У самой была не самая чистая работа и у самой грязь не сходила с рук. ” Да и у каждого есть свои увлечения. Кто-то отправляется на рыбалку или кормить уток в свободное время, кто-то путешествует, а кто-то пытает людей, заставляет жрать говно», — напоминала себе девушка, поднимаясь вслед за Леви.
На первом этаже находился архив со всеми делами, приказами, отчетами, донесениями. Разместили его там на случай пожара, что бы хотя бы часть успеть вынести на улицу, некоторые из этих бумажек были бесценны. Не то чтобы пожары были частым явлением, но если он и начинался, то затушить его было трудным делом. Зачастую все что могли сделать: это огородить горящее здание и не давать огню перекинуться на близстоящие дома. Само здание оставляли как некое подношение стихии. Ещё на пером этаже находилось крайне небольшое помещение для отдыха подчиненных, словно призыв:» Меньше отдыха, больше дела». Это было очень похоже на Закклая, сам он работал почти без отдыха. Сложно сказать с чем это было связано: с тем что работа легко давалась ему или с тем что он очень ответственно подходил к своей должности. В любом случае здесь от рабочих чиновников, секретарей, посыльных, фискалов, архивариусов и даже от охранников требовалась полная отдача. У Дариуса даже была свой штат неплохих сыщиков, эти ребята могли создать проблем.
Кабинеты всей этой слаженной команды находились непосредственно на втором этаже, кроме посыльных, они обитали на первом. Здесь ещё был небольшой кабинет самого Закклая, мимо которого только что прошел Леви и его спутница. Эта комната занимала центральное расположение и была почти равноудалена от всех остальных, так главнокомандующий мог быстро получать сведения и отдавать свои распоряжения. Человек который в первый раз оказался здесь мог бы наверное заблудится, но на самом деле всё подчинялось системе и порядку. Аккерман вёл в левый корпус, и Кива отметила, что Закклай отдал им секретарское помещение. ” Вполне удобно, потому что в таких комнатах нет ничего лишнего, только самое необходимое для полноценной работы. Хотя и не по рангу», — у неё вырвался легкий смешок, смешанный с фырканьем. Леви обернулся, но никак не прокомментировал первый изданный ею звук с момента подъёма в верхние города.
Они остановились перед массивной деревянной дверью.
— Думаю, тебе не надо напоминать чего не стоит делать? — вот сейчас в голосе слышалась угроза.
Кива даже не взглянула на него и никак не удивилась: Аккерман защищает своего избранного, ничего необычного. Но вредить сейчас кому-то из разведкорпуса было не в её интересах. Ей было интересно узнать какой курс те возьмут, что будут делать дальше, насколько это если не совпадет с её целями, то насколько не будет противоречить. Сотрудничать лучше, чем воевать, особенно сейчас после революции. Да, они проиграли во внутренней борьбе за силу, за власть, но внешний враг-то не менялся. Поэтому девушка слегка улыбнулась нормальной и вежливой улыбкой.
— Всё в порядке, ведь сейчас я здесь просто гость.
Если Леви это хоть как-то и успокоило, то это осталось незамеченным. Доля сомнений в нем оставалась, поэтому он был готов к любым действиям. Аккерман открыл дверь без предварительного стука, так могли делать только два человека: он и Ханджи. Он потому что Эрвин ему безгранично доверял, а Ханджи потому что зачастую просто с шумом вламывалась в кабинет, не обращая ни на кого внимания. В комнате все осталось как было вчера.
Сбоку от окна за столом сидел спокойный Смит, методично разбирая отчеты иногда что-то выписывая себе на лист бумаги левой рукой. Командор был занят не только подготовкой и формированием экспедиции к Шиганшине, но и распределением финансирования. После революции всей знати подняли налоги, вынуждая платить в казну больше денег. И если раньше деньги не доходили до нужной цели, то сейчас за этим тщательно следили. Все научные дела: кристаллы, жидкость в шприце, большее изучение титанов, Смит доверил Зое. Он поднял голову и еле заметно улыбнулся вошедшему Леви, но на лицо вернулась серьезность как только он увидел, что друг вернулся не один.
— Я выполнил твоё распоряжение, Эрвин, но больше я туда не спущусь, запомни это.
Не дожидаясь ответа Аккерман прошел и сел на кушетку и уже сидя снял плащ. Кива, же одна оставшаяся стоять, покрутила головой, нашла стул. Никто ей ничего не говорил, пока она пододвигала стул ближе к рабочему столу. Смит терпеливо ждал, пока гостья сядет иформировал в голове правильные вопросы. Леви же тщательно следил за происходящим. Кива первая прервала тишину, решив облегчить всем задачу.
— Эрвин Смит, меня зовут Кива. Ты зачем-то хотел говорить со мной, вот я здесь.
— Верно, — он немного помолчал, — из донесения о прошествии в Подземном Городе, я сделал вывод, что ты имеешь отношение к отделу Полиции, поддерживавшего Райссов.
— Как же ты догадался, — с сарказмом пробурчала девушка и скосила взгляд на Леви, как будто он был во всем виноват.
По факту если бы тот не рассказал Эрвину о своём дяде и его участии на стороне прежней монархии, то интерес не был бы таким сильным. Смит проигнорировал замечание и упорно продолжал.
— Так как в твоем отряде все погибли, ты единственная кто может дать ответы на некоторые наши вопросы.
— Хах, с чего бы мне этого делать? — тон звучал агрессивно, а вот лицо у девушки было снисходительным.
— Ты уже согласилась прийти сюда, что это как не желание сотрудничать.
Разумный довод, основанный на их нужде в информации. Если бы уцелело или нашлось хоть что-нибудь, то такой надобности не возникло бы. Раскопки пещеры пока ничего не дали. В поместье Райссов ничего не было, все было чисто, ровно как и в здании Военной Полиции, он даже не нашел дела о своём отце. Никакого следа, словно кто-то убрал все лишнее, либо все хранилось в других местах, если вообще где-то хранилось. И сейчас Смит понимал кто подчистил все концы, об этом говорило всё, даже её поведение. Кива четко осознавала заинтересованность Разведотряда в сведениях, которые она может дать.
— Я любознательный человек, было интересно что мне здесь скажут.
Её надо было уводить с этой тактики отрицания, вывести на серьезный разговор. Леви наконец-то вмешался в эти переговоры, грозящие зайти в тупик.
— Сама вчера сказала, что можешь кое-что нам рассказать.
Кива выдохнула, потерла переносицу. Мерно тикали часы, с улицы изредка долетали посторонние шумы.
— Да. Шутки в сторону. Я отвечу на твои вопросы, Эрвин, может даже обеспечу поддержку в некоторых аспектах. Но всё имеет свою цену.
— Что мы можем тебе предложить? — голос командора звучал спокойно, хотя внутри он обрадовался такой сговорчивости.
— Для начала ответы на несколько моих вопросов. Первый и основополагающий: что вы будете делать дальше со всем этим? — девушка прочла на лицах легкое замешательство.
Ей всегда непросто давалось излагать свои мысли вслух, привычнее было с Кенни, когда они понимали друг друга с полуслова. Поэтому она тщательно подбирая слова уточнила свой вопрос.
— Сейчас вся власть у вас, и вы решаете куда человечество в стенах должно будет идти дальше. Какой путь вы изберёте, ради какой цели. Мы защищали эти стены изнутри долгое время, защищали порядок установленный давно, ради своей мечты. Какова ваша?
Под тяжелым сканирующим взглядом девушки Эрвин чуть ли не произнес:» Я хочу знать правду о мире», но удержал язык за зубами. Всё же разговор «по душам» с Закклаем не прошел бесследно, оставил раздор внутри себя. Не было достаточно времени и возможностей заняться таким самоанализом. Сейчас он должен быть не человеком, а Командором Разведкорпуса, надеждой человечества. Должен всегда им быть.
— Мы построим мир, где люди смогут жить без страха за своих близких. Мир свободный от внешнего врага, за это мы готовы отдать свои жизни.
Девушка лишь беззвучно рассмеялась, а затем пробормотала скорее себе, чем собеседникам:
— В свете всех событий это лучшее решение, — продолжила громче, — достаточно убедительно для меня, пусть это лишь красивый лозунг.
Леви хотел было что-то сказать, но Кива подняла руку, не давая себя прервать.
— Мои пожелания просты и достаточно легко выполнимы: официальная поддержка правительства в некоторых делах и изредка нужны люди. Сами понимаете, после свержения прежнего монарха, все мои официальные полномочия аннулированы. Не такая уж и большая плата за мою лояльность?
— Слишком небольшая, — Леви это все не особо нравилось.
Доверительная обстановка не складывалась, но окончательное решение все же было за Смитом. Девушка могла просто их дурить, пользуясь случаем и их слепотой. ” Тогда попробуем что-то вроде задатка», подумал Эрвин, утвердив для себя образ действий.
— Можешь рассчитывать на нас, но это займет некоторое время, а пока ты можешь ответить на вопросы.
Девушка пожала плечами скрещивая руки под плащом, настолько просторным, что её силуэт в нем просто терялся. Леви насторожился, кто знает может она сейчас достанет нож и совершит акт личной мести над Смитом за нарушенный прежний порядок. Но её взгляд стал менее пристальным, менее тяжелым, она снова полуприкрыла глаза, не похоже что она сделает что-то такое. Если бы хотела, то давно бы уже напала. Смит убрал лишние бумаги, оставив лишь один чистый лист для важных пометок.
— Тогда начнем, пожалуй самый важный вопрос: почему первый Король не пытался уничтожить титанов, а заточил человечество в клетку?
— Разве Хистория ещё не рассказала? Но если вам нужен чуть более развернутый ответ и уверенность, то ладно. Скорее всего многое не станет для вас чем-то новым, да и скорее всего это не вся правда. Уж не знаю, был ли Карл Фриц мечтателем, трусом или провидцем, но лет сто назад он воздвиг эти Стены и забрал воспоминания и о причинах своего поступка, и о внешнем мире. Эта сила координаты, в частности влияет она больше всего на его потомков, Райссах.
— Влияет как именно?
Эрвину уже доложили о том, что вспомнила Хистория, но подтверждение лишним не бывает. Кива же делилась сведениями добытыми путем наблюдений за Ури и Фридой и их некоторыми фразами, чтением книг в библиотеке Райссов, которые все же содержали некую, пускай и обрывочную информацию о прошлом, и ещё более редкие старые люди, которые что-то да помнили. Девушка была любопытной и если были и время и возможность, то старалась узнать больше. Ни Кенни, ни Ури этому не возражали, последний наверное потому что она не стремилась за стены. В частности некоторые фразы Ури были сказаны скорее не им, а голосами прошлых обладателей силы, настолько странно и неуместно они иногда звучали.
— Я правда не знаю как это работает, но они получают богоподобную силу: менять память, создание кристаллов и прочих ресурсов, да тех же стен. Управлять людьми, не удивлюсь если с её помощью можно из простого человека сделать титана и наоборот, хотя в живую никогда такого не видела.
Эрвин сделал запись, раньше это были догадки Ханджи и теории, сейчас это обрело некое свидетельство, но все нужно тщательно проверить.
— Если ты не видела, то как можешь утверждать? Мы же лишь предполагаем, потому что не знаем.
Кива простонала закатив глаза, почему им надо все разъяснять. Уже хотелось сказать им про то, что головы надо использовать не только для тактики боя, но и для наблюдений, но воздержалась.
— Вы уже знаете, что внутри стен стоят титаны, и удивительно все как на подбор ростом выше сорока метров. Вы уже взяли пастора Ника, да многого он вам не сказал, хотя и сказанного было достаточно. Но вы не хотите заглянуть в учения самого Культа Стен? А там есть кое-что интересное, учитывая что создали его сами Райссы.
— У нас едва ли было время реагировать на ваши действия, вы доставили нам много проблем, — сухо напомнил Леви, потерявшей троих людей в схватке с отрядом Кенни.
Смит уже набросал напоминание наведаться к культу стен или подослать туда кого-нибудь, если их не пустят. Одна зацепка есть, нужно идти дальше.
— Хистория говорила, что раскрыть силу титана — основателя может только Райсс, но если Райсс получает эту силу, то сознание первого короля не дает действовать. Как это работает?
— Это интересный вопрос, — девушка даже чуть оживилась, видимо сама ломала голову над этим, — воля короля о мире передаётся с координатой, ровно как и воспоминания и эмоции предыдущих носителей. Наверное просто в какой-то момент их сознание вливается в одно. Например сестра Хистории, Фрида, иногда повторяла поведение предыдущего носителя, Ури, и его фразы, один в один. Наверное голос короля звучит сильнее прочих в их голове, так как в конце от них самих остается не так уж и много.
— В конце? — Смит сразу вцепился в эту фразу.
— Не знаю как с другими титанами — перевертышами, но у Райссов глава менялся каждые тринадцать или двенадцать лет. В конце срока их тело просто физически истощено, они выглядят старее чем на самом деле.
Аккерман слушал и находил для себя подтверждение слов Кенни, Кива же бросила взгляд на часы. Тем временем на листе с заметками прибавилась цифра 13, слишком весомая информация, её нужно передать Зое. А сейчас требовалось задавать вопросы дальше, но они рассыпались под весом услышанного. Один все же удалось сформировать и озвучить, правда прозвучал он как утверждение.
— Чтобы унаследовать силу титана нужна сыворотка. У нас есть одна, ты знаешь где взять ещё или как она делается?
Кива покачала головой.
— Без понятия, я ещё ищу где Род брал их. Он изначально мало кому доверял, а после гибели семьи стал почти параноиком, а за такими следить почти невозможно, — она помолчала, а затем чуть оскалилась, — а вот с последним я могу немного помочь.
Такая перемена со спокойного настроения на злое веселье насторожила, Смит приготовился запомнить все сказанное слово в слово.
— За основу берется спинномозговая жидкость титана, добавляется еще пара веществ, каких не скажу, и получается сыворотка, — прежде чем кто-то успел раздраженно выдохнуть, продолжила, — но знаю я одно место, где раньше таким занимались, правда в своих целях и незаконно, поэтому пришлось разобраться с ними. Но лаборатория в которой они проводили свои эксперименты осталась почти нетронутой. Может вы найдете там что-то полезное, не могу гарантировать, я в этом не разбираюсь.
— Где она находится? — плохо скрытый интерес слышался в этом вопросе.
Вместо очередного ответа Кива неожиданно встала со стула и подошла к столу. Молча взяла карандаш из руки Эрвина и придвинула к себе лист. Девушка начала писать что-то на нем и Смит отметил что кожа на руке посерела от ожога. Кива первая прервала тишину, закончив писать и теперь что-то рисуя на свободном месте.
— Это на берегу того большого озера, что между Стохесом и Каранесом, неподалеку еще рыбацкая деревушка. На восточном берегу есть потайной ход, замаскированный под груду камней.
На листе девушка изобразила ту часть берега, возле которой и располагался вход в лабораторию. А вот написанные словами указания были почти нечитаемы, настолько почерк был косым. Смиту пришлось напрячься разбирая его, на лице девушки промелькнула тень раздражения.
— Он вполне разборчивый. Первая строчка это уточнения к поиску, вторая это если вам понадобится встреча со мной, и такое может случиться. Думаю не надо напоминать, что о последнем лучше больше никому не знать?
— Само собой, — на это Эрвин махнул, сейчас речь о другом, — может просто покажешь нам то место? — с такими ” ясными» указаниями искать можно было очень долго и в итоге не найти.
— За ручку вас не никто не поведет, сами найдете, у меня своих дел хватает. А сейчас мне пора, — она направилась к окну.
— Тебя ещё никто не отпускал, — Леви начал вставать.
Девушка казалось не обращала ни на кого внимания, открывала окно и запрыгнула на подоконник.
— Нам чертовски повезло, что пока мы шли сюда меня никто не увидел. Скоро сюда приедет Закклай, а мы с ним мягко говоря не в ладах, — говоря это как-то нараспев, она уже ставила ногу на внешний парапет окна.
Леви хотел было её остановить, но Смит покачал головой. Аккерман насупился, но сел обратно на кушетку. Кива уже была снаружи, одной рукой зацепившись за верхний карниз, напоследок лишь сказала.
— Было приятно пообщаться.
Она быстро втянулась наверх и можно было лишь догадаться что она забралась на крышу здания откуда и продолжит свой путь.
В целом Аккерман разделял мысли Смита: одуряюще много сведений и зацепок, и каждая требовала дотошного анализа и тщательной проверки. Командор встал и закрыл окно, сначала одну раму, потом вторую.
— Откуда начнем, Эрвин?
Леви решил, что проще будет поскорее взяться за дело, чем сначала пытать осмыслить. В таких случаях лучше просто начать двигаться вперед. Смит сел на прежнее место, но полубоком к другу. Выглядел он сосредоточенным.
— Я бы начал с проверки этой особы, но сомневаюсь что мы что-то найдем. Если она где-то и зарегистрирована или числится на учете, то наверняка под вымышленным именем.
— В Подземный город направлять кого-то почти бессмысленно, мы там не в почете, — Аккерман потер скулу, — может наведаться по адресу?
Он кивнул на косые строчки, можно было нагрянуть и перерыть там всё. Но где гарантия успеха, к тому же этим действием потеряют пока дружественное расположение. Смит покачал головой.
— Нет, этого мы делать не будем. Для начала проверим указанные ей места, потом решим что дальше.
— Решение твоё, Эрвин, я верю тебе.
Тот улыбнулся понимающей и благодарной улыбкой. Тяжело принимать решения, но когда с тобой верные друзья, то шагать на встречу своим решениям легче. Теперь надо подумать какое место проверить первым: культ стен или заброшенную лабораторию у озера?
— Отдохни Леви, ты и так сделал большое дело. Ханджи придет сегодня вечером с промежуточными результатами по разработке громовых копий и гильотины. Она отправится к озеру. А я попытаю удачи в церкви, на это у меня больше полномочий и шансов.
— Я пока посижу здесь, я не устал.
Теперь осталось дождаться Зое и рассказать ей все новости, а пока можно запросить некоторые сведения из обширного архива Закклая, чтобы скоротать нетерпеливое ожидание.
Комментарий к Взаимное соглашение.
Надеюсь ваши дни проходят хорошо, потому что этот октябрь такой ” веселый”)
========== Помехи. ==========
Ожидание длилось достаточно долго, но у них было чем его скрасить. Вскоре, как и говорила Кива, приехал в своей карете главнокомандующий. Аккерман наблюдал за этим событием сидя на подоконнике наслаждаясь горячим чаем, вполне кстати сносного качества. Минут пятнадцать назад он дал распоряжение местным клеркам принести в кабинет всё для своего любимого напитка. И вот день уже становился лучше, пусть даже на такую мелочь. Смит тоже был снабжен чаем, но пить его быстро он не мог по причине занятости. В отличии от запросов Леви, его запрос к секретарям был более трудоемким. Принести отчеты по недавним происшествий у большого озера, в том числе и информацию о рыбацкой деревне Линген, а так же, желательно подобную, карту местности. Эрвин сомневался правильно ли он прочел название написанное каракулями, но никто из подчиненных не удивился и обещали принести все за полчаса. Леви же занялся переписыванием кривых пояснений к месту более аккуратным и доступным почерком. Клерки справились даже раньше, первой принесли карту, а через еще некоторое время и остальные документы.
Леви помог раскрыть карту и вдвоем они искали фрагмент берега, изображенного девушкой на листе бумаги. Удивительно, но особого труда не возникло, так как в отличии от букв рисунок был очень близок к реальности. Вскоре они нашли на северо — восточном берегу характерный береговой выступ и обозначенный рядом подлесок. А вот Линген находился несколько дальше чем «неподалеку», в километрах двадцати на север вдоль берега. Деревня была больше, чем злосчастный Рагако, и занималась рыбным промыслом, такая альтернатива охотничьим поселениям. Вполне кстати неплохая, так как ресурс был восстановим в гораздо более краткие сроки. По недавним отчетам, датируемым месяцев десять назад, жителям удалось добиться успеха в разведении рыбы, что-то вроде рыбной фермы. Ничего необычного не было, кроме сообщений о пропаже людей лет пятнадцать назад. Это уже было интересней, исчезнувшие рыбаки, которые так и не были найдены. Официально они были признаны жертвами несчастного случая, но эта фраза Кивы о близости деревни к лаборатории, да и их небольшие сведения о титанах, давали понять куда скорее всего делись те люди. Если бы Смит поднял архивные дела того года, то он спустя часы чтений смог бы понять, что тогда пропало без вести большое количество людей не только в округе Лингена.
За изучением и обсуждением принесенных докладов наступил вечер и приехала с испытаний Зое. Все эксперименты проводились не слишком далеко от главного штаба Разведки. Там было и простора побольше, и посторонних глаз поменьше. Часть газетчиков, почувствовав свободу, активизировалась и старалась писать обо всем, что происходило. А пока все разработки велись в тайне от общественности. Приходилось тратить несколько часов в седле, чтобы вернуться обратно в Митру, и обычно майор появлялась усталой, но почти всегда довольной, проведенным днем. Эксперименты шли достаточно быстро и успешно, так что в скором времени можно будет рапортовать правительству о достижениях. Не то чтобы их сверху торопили, скорее сам Смит хотел поскорее начать экспедицию в Шиганшину. А для этого нужно было одобрение военных и королевы.
Девушка с развивающимися, растрёпанными каштановыми волосами вломилась в кабинет как обычно без предупреждения, неся с собой некую нотку безумия. Она бросила на стол перевязанную небольшую стопку бумаг и плюхнулась на кушетку, которую днем оккупировал Леви. Поприветствовав их обоих, Зое сразу доложила о результатах.
— Почти все готово с громовыми копьями, бесспорно они гораздо мощнее наших лезвий. Мы будем готовы к встрече с бронированным титаном. А вот с гильотиной пока задержка, вы сами отправили Эрена помогать организовывать приюты. Между прочим без его способностей создавать кристаллическую оболочку, дело встало, и вы могли бы его наконец отпустить ко мне, — обижено добавила Зое.
Смит уже изучал принесенные девушкой наброски копья, без малейшего сомнения выполненные Моблитом. Приписанные пояснения и принцип работы были написаны тоже им, настолько ровно и аккуратно они смотрелись. Ханджи указала на них рукой.
— Мы хотим отправить эти схемы в Промышленный Город, там наверняка смогут изготовить все из лучших материалов и может даже что-нибудь улучшить. Кстати, еще одна идея, это приложить один из более или менее уцелевших УПМ полицейских нового образца, и отправить запрос на изготовление таких для нас.
— Только без этих пистолетов, они бесполезны в нашей работе, — заметил Леви.
— Здравая мысль, — командор собрал бумаги и уже начал писать распоряжение и запрос, — думаю сегодня уже отправим туда гонца со всем необходимым. А пока, Ханджи, у нас есть новости.
За время повествования о случившемся и услышанном, Зое несколько раз вскакивала, снова садилась, хваталась за лоб бормоча: » теперь понятно». И ещё до того как Эрвин перешел к предложению отправиться к Лингену, Ханджи твердо и нетерпеливо заявила.
— Я завтра с утра направлюсь в эту лабораторию с небольшим отрядом.
— А как же гильотина, её надо бы закончить? — с легкой усмешкой спросил Смит.
— Моблит справится со всем, да и вы сами говорили что Эрену нужен отдых, пускай парень отвлечется от всех этих переживаний и нагрузок.
— Как быстро ты меняешь своё мнение, очкастая, — Леви ничуть не удивился такой перемене.
Минуту назад она почти требовала участия Йегера в экспериментах, а сейчас готова умчаться на сутки и оставить свои наработки. Но такова была эта чудачка, иначе она не была бы в своей среде гением. Если бы у неё не было этого стремления узнать все и как можно быстрее, то она не сделала бы и половину своих открытий и изобретений. Если бы она успокоилась, то поняла бы что Эрвин и так хочет отправить её к озеру на поиски, но она была в своем вихре эмоций. Ханджи буквально выхватила карту из руки Смита и начала жадно вглядываться. Она по началу даже не обратила внимания на то, что Аккерман протягивает ей лист с указаниями как найти потайную дверь. Ханджи отвлеклась от карты и долго шурясь изучала переписанные Леви слова, затем свернула листок и засунула его в нагрудный карман куртки.
— Возьму с собой.
— Как тебе будет удобней, — Эрвин звонил в колокольчик, вызывая клерков.
— Тогда пойду, соберу ребят на завтра, подготовим лошадей. Бывай, Эрвин.
Зое выскочила из кабинета на пороге столкнувшись со спешащими секретарями, буркнула слова извинения и умчалась. Слегка озадаченные работники выстроились, ожидая распоряжений. Особо сложными они не оказались, скорее были трудоемкими. Отдать гонцу конверт с документами и чертежами, отправить гонца в хранилище полиции, где вроде лежало несколько уцелевших УПМ центрального полицейского отряда, взять УПМ, и направиться как можно скорее в Промышленный Город и передать местному совету документы и образец устройства.
Уже была ночь, но была лишь легкая тень недовольства на лицах подчиненных, кому-то из них придется отправится в путь как можно скорее, но такова была их работа. Вскоре они покинули кабинет, оставив командора и Аккермана вдвоем. Но и они недолго там пробыли, так как все формальные дела были сделаны, оставалось лишь дойти до казармы, где их разместили, и набраться сил к новому дню, благо к месту ночлега их отвезла карета.
— Думаешь есть шансы на успех? — Леви задал вроде общий вопрос, но Смит понял о чем конкретно идет речь.
— Честно говоря сомневаюсь, но это уже больше, чем было раньше. А это бесспорно небольшой, но все же шаг вперед.
Но у Аккермана были сомнения по поводу успеха завтрашней поездки Зое к озеру, скорее подсказывала интуиция. Но об этих мыслях он решил не сообщать Смиту, хотя бы потому что это ни на что не повлияет. Эрвин задал вопрос, прозвучавший очень неожиданно:
— Ты узнал, что хотел о своём дяде?
Леви посмотрел на своего друга, который смотрел на него такими понимающими и сочувствующими глазами. Смог лишь ответить:
— Не до этого сейчас, потом.
Эрвин чуть улыбнулся, Леви был в своем репертуаре: никаких личных эмоций, отвлекающих от дела. Хотя тот скорее не был готов заглянуть в прошлое, и Смит понимал своего друга лучше чем кто — либо. Сам очень хотел найти дело своего отца в полицейском архиве, но с пугающим облегчением выдохнул, когда не обнаружил его.
— Всему свое время, Леви.
Вскоре они подъехали к казарме, непривычно ярок горели фонари, сделанные из кристаллов. Они хорошо освещали улицу, придавая ей незнакомый, даже сказочный вид. Двое солдат покинули карету, которая покатила назад к зданию генштаба. Было тихо, только цокот копыт, громко звучавший на пустынной улице. Они зашли в казарму, там царило сонное состояние. Даже на посту охраны к ним особо не приглядывались, как это бывало обычно. Вдвоем они поднялись на третий этаж, могли бы наверно разделить эту ночь разговорами, но оба устали, да и действительно важно было озвучено. Поэтому молча разошлись по комнатам, чтобы погрузиться в освежающий сон, из которого уже через семь часов спустя буквально выскочила Ханджи.
Она проснулась ещё до рассвета, но этот факт её не остановил, ей не терпелось поскорее отправиться в путь. Моблита было решено не тревожить в такую рань, можно сказать Зое ускользала из-под его постоянного надзора. Но ведь она не отправляется в какое-то опасное место, для себя она сравнивала сегодняшний поездку с походом в библиотеку. Без особых терзаний совести она разбудила четверых солдат, ещё вчера выделенных под это дело. Сама направилась в столовую быстро позавтракать, пока недовольные подчиненные приводили себя в порядок. Необходимости быстро жевать поданные ей овощи не было, солдаты спустили через двадцать минут, все в снаряжении, но у Ханджи как-то вылетело из головы, что им тоже надо было поесть. Раздраженная на саму себя за такой промах, она направилась в конюшню. А вот конюх был молодцом, так как пятерка лошадей уже были оседланы и готовы к отправке.
Утро выдалось пасмурным и серым, но ведь солнце ещё не встало. Зое от нечего делать зачем-то поправляла подпругу на своем коне, проверяла все ли взяла с собой. Конюх смиренно смотрел на все эти ненужные действия и просто ждал, пока он сможет закрыть ворота. Кроме пяти человек, сегодня никто не планировал брать у него лошадей. Девушка села верхом, когда показались её спутники поневоле. Зое хотела было ускакать без них, но в голове всплыл укоризненный взгляд Моблита, который сегодня не ехал с ней. Поэтому она решила держать себя в руках, чтобы не создавать никому проблем. В пятером они выехали из Митры в Стохесс, а оттуда направили лошадей галопом на восток, сворачивая на развилках ближе к югу.
Отряд сменил прежний аллюр на рысь, чтобы не загонять без надобности животных. Вопреки ожиданиям погода не стала светлее или как-то ярче с рассветом. Даже наоборот по мере приближения к месту назначения становилось все серее и мрачнее. Деревья, не такие высокие как те, что за стеной Роза, все плотнее смыкались над дорогой. А та становилась все менее хоженой, определенно по ней не каждый день шли путники. Весьма странно, учитывая что деревня, которую они должны были проехать, поставляла рыбу не только в округу, но и города. Возможно они едут не по главной дороге. Вскоре на пути стали всё чаще попадаться корни деревьев и лошадям пришлось перейти на шаг.
Это повергло Ханджи в уныние: они продвигались не так быстро и пейзажи были мрачными. Она понура сидела в седле, размышляя удастся ли самим воссоздать сыворотку, что они найдут в этой лаборатории, может там будут какие-то кардинально новые наработки и исследования. Её спутники, не разделявшие её интерес о чем-то тихо переговаривались, ведя свой разговор. В какой-то момент ей стало едва ли не обидно, что она не взяла с собой Моблита, который всегда был готов слушать её безумные теории. Зое тяжело вдохнула и ощутила новый среди лесных запах. Запах озера. Свежий западный ветер пригонял холодный аромат воды.
— Эй, прибавьте шагу, мы уже у озера.
Они выехали прямо к берегу, обнаружив что на местность опустился туман. Восторга и величия, перед самым большим озером внутри всех стен, не было. Слишком пугающими легендами и слухами оно было окружено. Говорили, что озеро бездонно и в нем водятся настолько большие рыбы, что могут проглотить человека или перевернуть лодку. Всё это в сочетании с погодой создавало чувство неуютности и опасений. В самом деле вода не выглядела дружелюбной и приближаться к ней не хотелось. Путники, по молчаливому согласию, направили лошадей по берегу, держась поближе к лесной части. Они планировали дойти до деревушки, пройти её и направиться искать отмеченный на карте мыс. По мере приближения к деревне лес становился более редким, виднелись пни и расчищенные поляны. Туман не развеивался, но сквозь него пару раз на воде они заметили фонари лодок. Вскоре проступили очертания пирсов и самой деревни.
Линген можно сказать был сонной деревней. Никакого активного движения, шума и оживленности, даже дети вели себя не так громко, как могли бы быть. Наверно потому что родились и воспитывались чтобы стать рыбаками. А этот труд требует иногда долгих ожиданий и преимущественно тишины. Виднелись везде рыболовные снасти, иногда неприятно пахло рыбой, где женщины её потрошили и заготавливали. Ханджи даже смогла разглядеть стойку, где коптилась рыба. Хоть их и разглядывали, иногда даже в открытую, но ни один житель не выразил удивления такому визиту, каждый был занят своим делом.Так Зое со спутниками и проехали сквозь это поселение, испытывая странное чувство облегчение.
Майор быстро выкинула эти раздумья, потому что они приближались к нужному месту, на этой стороне берега туман уже был более прозрачным. Теперь в подлеске периодически попадались груды камней, да и берег был более скалистым, наверное особенность местного рельефа. Идеально место, если нужно что-то спрятать, если не знать где искать, то очень долго не найдешь. Сквозь плотное серо-белое небо проглянуло солнце, это чуть оживило спутников, которые возобновили прежние разговоры. Вдруг из тумана стали выступать сосны, растущие там, где должна была быть вода. «Нет, они растут не в озере», подумала Ханджи и дала команду ускориться. Вдали виднелся этот по-особому выступающий прямо в озеро мыс. Они были на месте.
Зое достала лист с указаниями:“От самой высокой сосны на берегу примерно сто шагов строго на восток. Там будет каменная гряда высотой в два метра и с трещинами на самом большем камне. Ищите дверь под ногами в одной из граней, примерно полтора метра на метр, дальше лестница вниз и вы придете”. То ли предложение обрывалось, то ли Леви не смог разобрать следующего слова, поэтому просто не стал его записывать. И по всей видимости не было никакой хитрости чтобы открыть этот потайной ход. Ханджи огляделась и быстро нашла указанную сосну, одиноко стоящую на берегу, но без сомнений возвышавшуюся над остальными.
— Нужно спешиться, отсюда идем пешком, — сама она уже спрыгнула с лошади и топталась на месте с компасом в руке, — надо только…определить стороны света.
— Кому-то стоит остаться здесь с лошадьми?
— Нет…восток туда, — рассеяно ответила Зое, а затем продолжила громче, — нет, лошадей ведем с собой на всякий случай.
Солдат пожал плечами. Там могла быть чаща, где лошади просто не пройдут, а могла и не быть. Он не нес ответственности за лошадей, если те повредят ноги.
Майор встала спиной к сосне, плотно вжавшись в кору и пошла, негромко вслух отсчитывая каждый шаг. Её лошадь вели под уздцы подчиненные, стараясь не отставать. Это было несколько затруднительно, ведь Ханджи, забывшая про мысли о том, чтобы держать себя в руках, ломилась сквозь кусты, не выбирая дороги. Спутникам пришлось обходить всё из-за лошадей. Земля резко пошла вниз и Зое чуть ли не упала, но каким-то образом удержала равновесие. Шестидесят девятый шаг привел её в низину, где было много каменных груд, казалось разбросанных по этой поляне. Сверху сложно было сказать какая гряда им нужна была. Зое крикнула позади идущим:
— Осторожней! Здесь уступ!
Спустя какое-то время к ней подошел мужчина и спросил:
— Лошади здесь не пройдут, мы можем поискать менее крутой спуск.
Майор обернулась, пятёрка лошадей фыркала и перебирала копытами, судя по всему им тут не особо нравилось. Нет смысла тащить их вниз.
— Нет, двое останутся здесь с ними, а двое со мной вниз. Будьте начеку.
Солдат равнодушно пожал плечами и что-то знаками показал своим. Тем временем Ханджи уже прыжками спускалась вниз, на ходу прикидывая какая из гряд высотой два метра.
На поляне не росло высоких деревьев, только кустарники и ягоды. По сгнившим плодам на земле девушка поняла, что местный жители не заходят сюда чтобы собрать урожай. Она увидела на одном из камней сколы и идущие от них трещины, словно кто-то выскоблил ножом эти впадины. Зое пригляделась и поняла, что этот камень, окруженный валунами возвышается на два метра. «Это оно», мелькнуло в голове. Она обернулась, двое парней уже спешили к ней, с любопытством оглядываясь вокруг. Ханджи принялась обходить высокий камень, выискивая нужную по размерам грань на нижних валунах. Подошла только не слишком ровная, усыпанная мелкими камнями. Девушка запрыгнула на неё, потопала ногой. Никакого звука пустоты под валуном, но это было определенно нужное им место, тогда как открыть эту дверь? Ни рычага, ни ручки, хотя может мох скрыл что-то важное. Зое достала ножик и обратилась к спутникам:
— Давайте отчистим этот камень от растительности.
Мох легко сдирался и вскоре они обнаружили небольшие по ширине, но прямые стыки. Прямоугольный ход искусно замаскированный под валун. Один парень кое-как пробовал подцепить за край с разных сторон, и ему удалось это на третью попытку. Ханджи и второй парень мигом подхватили за слегка приподнявшийся край и потянули на себя. Без скрипа дверь открылась, открывая за собой черноту. На лицах подчинённых читалось изумление.
Зое достала заранее взятый фонарь из кристаллов, что-то покрутила в нем и он зажегся. Она посветила вниз в провал, свет выхватил каменные ступени, круто уходящие вниз. Майор начала осторожно спускаться вниз, свалиться не хотелось За ней последовали и спутники. Один из них остановился на первой ступеньке и осмотрел стену, где должна была закрываться дверь.
— Здесь раньше был какой-то механизм, но по всей видимости он сломан, поэтому мы смогли открыть дверь.
— Разберемся с этим позже, сейчас идем вниз.
Лестница уходила метров на десять вниз и они оказались в пустом подобие коридора. Ханджи направила свет фонаря на стены, обнаружив настенные подсвечники и четыре двери. Она подошла к ближайшей, испытывая почти уверенности в том, что все двери заперты. Но первая послушно открылась. Там был очередной спуск вниз и каменный завал, который на сегодня не даст им спуститься ниже. Разочаровано цыкнув, девушка осветила потолок и увидела черные следы и сколы. Такие бывают от взрыва, кто-то обрушил проход.
Вторая дверь вела в подобие комнаты для ночлега. Там были перевернутые стулья, разломанные столы, испачканные кровью койки. Троица перерыла эту комнату, не обнаружив ничего. Они вышли и открыли третью комнату, у одного из парней вырвалось немного ошарашенное:
— Здесь пытали людей?
— Нет, — Зое покачала головой, голос звучал сурово, — здесь проводили эксперименты над людьми.
Комната была оснащена большим столом с ремнями для удержания жертв, в углу стояла большая клетка в пять метров высотой. Шкафчики, с оборудованием больше хирургического назначения, были разломаны и некоторые инструменты валялись в груде щепок и пыли. И один окованный железом шкаф с какими-то банками и склянками. Увы часть из них была давно разбита и содержимое давно испарилось. Но часть была цела, и это радовало бы, если бы не мрачное осознание того, что здесь могло твориться в прошлом. Майор отдала им свой фонарь и полезла за вторым.
— Соберите то, что уцелело, отвезем это с собой. Я пока схожу в последнюю комнату.
— Не опасно ходить одной? — голос солдата звучал озабочено.
— Не думаю, что здесь что-то осталось такое.
“М-да, наверное у той Кивы плохое чувство юмора или у нас разные понятие о слове нетронутый”, подумала Ханджи открывая четвертую дверь. Эта комната выглядела более разгромленной, чем все предыдущие. На полу валялись бумаги, кое-где залитые кровью, шкафчики и вовсе были опрокинуты на пол. Зато цел был химический лабораторный стол. Там стояли грелки, подсвечник, различные склянки. Девушка шагнула было к нему, но наступила на что-то неприятно хрустнувшее. Зое моментально отступила на шаг, направляя фонарь вниз. На каменном полу лежала отрубленная рука, не успевшая полностью истлеть, но успевшая высохнуть. Судорожно втянув затхлый воздух, Ханджи переступила конечность и направилась к столу. ” По всей видимости здесь смешивались реактивы для получения сыворотки и ещё черт знает чего”, думала она перебирая то что осталось. Затем присела на корточки и наугад взяла листок с пола. А здесь было больше удачи, так как описывались на листе результаты изменений под воздействием тех или иных реагентов, результаты экспериментов. Зое оглядела комнату, понимая что все разбросанные бумаги придется долго и осторожно собирать, ровно как и собрать все то, что уцелело в шкафах.
За два часа они втроем вынесли все, что могло иметь ценность для дальнейших исследований, и поднять к двоим оставшимся наверху солдатам. Бережно погрузили баночки и склянки с непонятными надписями в специальные ранцы для перевозки, кипы бумаг перевязали и запаковали в наплечную сумку Ханджи. Слегка подавленные двинулись в обратный путь, ведя лошадей сквозь лес и только на берегу оседлав их. На озере туман рассеялся и теперь были видны вдали рыбацкие лодки. Погода правда осталась пасмурной, а запах воды создавал ощущение грядущего дождя. Всю обратную дорогу Зое терзали сомнения, а захочет ли она использовать полученные таким способом сведения, а возможно ли будет без таких же экспериментов сделать прорыв в исследованиях.
Возле стены Сина майор направила своих спутников в штаб Разведкорпуса, чтобы те отвезли находки туда, где она сможет их в полной мере исследовать. Она не сомневалась что Моблит сейчас там и он сможет все принять. Сама же она направилась к Генштабу доложить об увиденном Смиту. Когда Зое вошла в кабинет, то сразу бросилось в глаза отсутствие Смита за привычном столом. Он стоял спиной к двери и смотрел в окно. Леви, сидя на диване и закинув ногу на ногу, с презрительной гримасой читал какое-то письмо.
— Что у вас произошло? Плохие новости от правительства? — озабоченно спросила девушка.
— Хуже, это ответ от совета Промышленного Города, — ответил Леви и протянул ей письмо.
“Таким быстрым может быть только один ответ”, подумала Ханджи, а Эрвин, со сдерживаемым недовольством, произнес:
— Мягко говоря… нас послали куда подальше.
Зое посмотрела на него, а потом, поправив очки, принялась читать:
“Мы получили ваше распоряжение, господин Смит, вынуждены вам отказать в разработке обоих, присланных вами вчера, устройств. Касаемо первого, мы просто заняты сборкой разрушенных в ходе недавних событий УПМ. Свободных мастеров для улучшения и конструирования рабочего копья пока нету.
Что же до второго устройства: мы понятия не имеем как оно устроено, определенно оно работает не так как стандартный УПМ. Для разборки и последующего понятия принципа работы механизма, целого прислано не было. Рабочего материала нет, а без него мы не сможем быстро представить желаемый вам результат. Учитывая всю важность поддержки армии, мы, несмотря нашу занятость по другим промышленным заказам, постараемся предоставить результат в течении полугода.
С уважением, Совет Промышленного Города.”
— Это саботаж, — смогла только прокомментировать такое Ханджи.
” Что же сегодня за день такой провальный”, подумала она. Аккерман был согласен с ней, спросил:
— Надеюсь у тебя новости лучше, очкастая?
— Ну, в целом лучше.
Рассказ Ханджи не приободрил никого. Эрвин как стоял у окна, так и остался, размышляя о чем-то. Леви устало потер лоб, уже зная куда они направятся за всеми ответами и пояснениями. Смит тоже знал это, поэтому ещё полчаса назад, когда прочел ответ из Промышленного города, достал из ящика адрес, по которому им следовало искать Киву, и который аккуратно вчера переписал Леви. Но к неприятному чувству волнения, он обнаружил что к ровным строчкам приписано тем же косым и кривым почерком:“Лучше стучите, прежде чем войти”.
========== Деловая поездка на запад. ==========
Смит в иной ситуации просто проигнорировал такое хамство. Ханджи могла вполне сама изготовить необходимый минимум копий, а без улучшенного УПМ они и так справлялись. Но сейчас, когда он мог найти следы и очевидные противоречия, оставлять ситуацию в таком виде намерен не был. Промышленный Город поставлял отделу полиции УПМ нового типа, никто кроме них просто не мог их сделать в таком качестве. Да даже их номерная маркировка была уцелевших нагрудных пластинах. Как и сказала Ханджи, это был именно саботаж, по какой-то причине им отказали, а вот по какой именно Эрвин намеревался узнать у новой знакомой. Он был уверен, что та знает почему. Хотя бы потому что она последняя осталась, кто был в курсе дел полиции, да и Леви сказал, что девушка упоминала Промышленный Город, как замечательное место. Правда Аккерман выразил сомнения в визите, если они придут без официального разрешения, дающего прежние полномочия.
— Такие люди не делают ничего просто так. Сначала она пошла нам на встречу, теперь мы должны сделать свой шаг, это простая торговля, Эрвин.
Поэтому пришлось заняться этим, благо получить документ можно было и без одобрения Закклая. Уже через несколько часов разрешение со всеми печатями было у них, хорошо дружить с Королевой. Но и тогда Леви настоял на том, чтобы пойти с другом. У него не было никаких поводов доверять Киве, учитывая её прежнюю работу на Кенни и на Райссов. Не то чтобы Смит сильно возражал, у Леви гораздо больше шансов договориться с девушкой. Раз оба умели вести дела на языке торгашей.
Вдвоём они ехали верхом из Митры на юг, в Гермину. Дорога была близкая и удобная, никаких тебе зарослей и непроходимых чащ, с которыми пришлось столкнуться Ханджи ранее. Оживлённый город, полный простых людей, редко встречающийся отряды гарнизона, которые сдавали пост на стене и которые заступали на него. Проехали площадь с рынком и сделанным для удобства жителей колодцем.Трудно сказать, что несколько месяцев назад здесь творилсяполный хаос и паника с эвакуацией жителей из-за стены. Да люди могли привыкнуть к очень многому, но они вряд ли бы смогли спокойно ходить по улицам этого ковчега, зная что в стенах находятся титаны, что те же титаны это, скорее всего, прежние люди. Слишком много загадок, слишком мало вразумительных ответов. Кто-то пытался приподнять завесу тайн, и что с ними сталось? Отряд полиции просто вырезал всех неугодных, и кто знает за сколько несчастных случаев и не раскрытых дел они несут ответственность.
Вскоре Смит и Аккерман подъехали к ничем не выделяющемуся, среди остальных, дому. Обычный двухэтажный дом, каких в Гермине полно. Закрытые ставнями окна на втором этаже, на первом закрытые занавесками, так что узреть внутреннее убранство не получалось, а из каминной трубы шел дымок. Значит, Кива была дома, по крайней мере они не зря проделали этот недолгий путь. Дверь выглядела обычной, но почему-то Леви был почти уверен, что она более защищенная чем кажется. Возможно дело было в причудливых металлических нагелях, а может он просто знал мнение своего дяди насчет личной безопасности. У любого человека должен безопасный угол, где можно отдохнуть, не тревожась по поводу любого шороха. И то что Кива показала, где живет могло значить несколько вещей: либо она в самом деле хотела сотрудничать на их стороне, либо это не её основное место обитания и оно не несет большой ценности, раз им можно пожертвовать. Смит спешился и привязал коня к специальному столбу возле дома, Аккерман последовал его примеру. За животных можно было не опасаться — Гермина достаточно тихое место. Командор подошел к двери, собранный и сосредоточенный, постучал несколько раз. Дверь им открыли не сразу, пришлось постоять на улице. По не особо довольному лицу девушки можно было понять, что она знала кто к ней пришел ещё до того как открыла дверь. Она раздраженно цыкнула языком, покачала головой, и не давая время на приветствия, отступила на шаг, приглашая мужчин зайти внутрь.
Кива закрыла за собой массивную дверь, внутри которой что-то щёлкнуло. Недовольно, даже с укором, она посмотрела на посетителей:
— У меня заныли кости, значит жди дурного гостя. Зачем пришли?
Леви быстро огляделся. Они застали девушку за необычным занятием: большая гостиная сейчас больше походила на переносную мастерскую. На столе лежал полностью разобранный злосчастный УПМ нового вида. По всей видимости девушка не только чистила его, но и как-то перенастраивала. На полу были разбросаны ещё какие-то приборы, в том числе и те пистолеты, из которых ему чуть ли не продырявили голову. Несколько небольших ящиков с какими-то детальками соседствовали с полностью закрытыми коробками. Да и вид Кивы был не таким как раньше, более домашним. Она была одета в рубашку с закатанными до локтей рукавами и перевязанную широким поясом, штаны свободно сидели, а ходила она босиком. Волосы были собраны в пучок и выглядели более опрятно, чем в прошлый раз.
Смит, не откладывая дело в долгий ящик, начал:
— Мы пришли поговорить насчет этого нового вида УПМ, раз уж так вышло, что ты единственная кто может нам о нём рассказать. И мы принесли тебе то, что ты просила.
Он достал документ и положил его на стол, но Кива даже не взглянула на разрешение, дававшее ей доступ к очень многим местам, только стояла на прежнем месте, скрестив руки на груди.
— И что с того? Это адекватная плата за указание тех двух мест.
— Она будет адекватной, если мы сможем извлечь из тех остатков хоть что-то полезное, — одернул её Аккерман.
Девушка чуть оскалилась и голос стал более угрожающим, сказывалось раздражение.
— Это уже зависит от ваших светлых голов, не моя забота.
Эрвин вмешался в это перекидывания фразами, пускай Леви и был прав. Обломки лаборатории не могли шибко помочь, не факт что Ханджи сможет проанализировать все реактивы и разобрать все уцелевшие записи. Но все же сейчас им нужна была информация, а не перепалка, поэтому чуть повысив голос продолжил, привлекая к себе внимание уже начавшей злиться девушки.
— Мы отправили запрос в Промышленный Город, чтобы они изготовили такие и для Разведотряда. Но сегодня они прислали ответ, в котором мягко говоря сообщалось, что они понятия об этом не имеют.
Кива повернула к нему голову, раздражение исчезло, теперь на лице читалось недоверчивое любопытство.
— Они в самом деле так ответили?
Смит кивнул, пытаясь понять причину такой резкой перемены. Она запрокинула голову и рассмеялась громко и, неожиданно, добродушно.
— Молодцы, — выдавила она из себя между смехом.
Ни Леви, ни Эрвин не видели в этом ничего смешного — обращаться к этой особе за помощью и так было чревато. А сейчас вообще они не могли понять что происходит, поскольку Кива жестом руки пригласила их сесть за свободный край стола.
Проходя Леви заметил, что в большом камине, красиво украшенным кирпичом, и в самом деле горят поленья, а на его верхней полке стоит блюдо с едой и чайник. Пока Эрвин и Аккерман занимали указанные места, девушка достала блюдца и чашки, разлила по ним чай и подала гостям. Впрочем оба с нескрываемым подозрением смотрели на Киву, вполне логично ожидая подвоха или чего-то такого. Слишком резкая перемена, а она тем временем села на своё место, подобрав одну ногу под себя, на лице теперь было снисхождение и вроде даже доброта.
— В который раз убеждаюсь в их верности. Они самые лучшие люди, с которыми стоит иметь дело. Вам нет смысла обращаться к ним официально, они всегда были аполитичны, сколько их помню.
— Но для центрального отдела они изготавливали эти УПМ, — заметил Эрвин, даже не притрагиваясь к чашке.
— Не совсем, — девушка отпила из своей и начала барабанить пальцами по столу, — они разработали их по заказу Кенни Аккермана, прежде всего как частного лица, а не как капитана полиции.
— Он не любил расставаться с деньгами, а это весьма большая сумма, — подал голос Леви.
Он принюхался к своему любимому напитку и был приятно удивлен, потому что пах чай совсем как тот, что он пил в детстве и который заваривал ему Кенни.
— Нам все сделали за весьма разумную цену — почти даром. И нет, не с помощью угроз или шантажа, всё дело в нашем сотрудничестве.
— Убийства людей или что-то в этом роде? — уточнил Эрвин.
Кива слегка нахмурилась, но без прежней злобы, а потом и вовсе почти равнодушно пожала плечами.
— Они никогда не ставили своей целью убийство того или иного человека, они аполитичны, — девушка повторила эту фразу, акцентируя на ней внимание гостей, — они всего лишь предложили свои услуги в награду за наши. Это давняя история начавшаяся с книжки, но так уж вышло, что в Гильдии Мастеров меня готовы выслушать, а именно они принимают все решения в Промышленном Городе.
— Вот как, то есть надо обращаться именно к ним? — Смит прикидывал уже сколько времени займет поездка.
У Леви однако в голове сложились два факта, сказанные девушкой: люди там не любят политические дела, и не каждого человека были готовы там выслушать. Вывод для него был очевидный: Смиту там скорее всего откажут. ” Если только Кива не замолвит слово, но как её уговорить, она ведь не против нам помочь, раз так открыто рассказывает об этом. Но сама никогда не предложит помощь первой”, Аккерман попробовал чай, который перестал дымиться, но горячим быть не перестал.
— Если хотите добиться результата, то да. Но не советую вам ближайшие несколько дней туда соваться, впрочем как и тревожить меня в это время.
Смит чертыхнулся про себя, ему надоело то, что он не может понять правил этой игры, правил по которым живет этот мир внутри Стен. Даже с титанами было легче, пускай и более трудоемко.
— Что на этот раз? — он старался быть сдержанным.
— Им не до дел ни своих, ни тем более чужих. Они затевают большой праздник и в сущности…
— Едешь туда? — перебил Леви, ухватившийся за эту нить.
Кива скосила на него взгляд, но не сверлящий как обычно, а какой-то даже тоскливый.
— Да, я выезжаю сегодня вечером, ближе к ночи.
— Возьми с собой Эрвина, с тобой они послушают его.
Смит быстро смекнул задумку друга.
— Мы сможем тебе что-нибудь дать взамен, когда будет необходимость.
Кива отвела от серых глаз Аккермана взгляд, подняла голову к потолку, словно считывая оттуда ответ. Эрвин и Леви незаметно переглянулись, шанс на успешные и результативные переговоры. Наконец девушка шумно выдохнула и опустила голову, взгляд стал серьезным.
— Что ж, я не вижу причин не помочь вам в этом. Мне тоже хочется сделать правильную вещь, — она криво и грустно улыбнулась на последних словах, — и сделаю это бескорыстно, так как есть общие нерешенные проблемы, наш внешний враг некуда не делся. И никто не знает с чем мы столкнемся, вы будете первыми кто вступит в бой.
— Весьма здравая мысль, но немного неожиданная, — Леви просто не верил в такую сговорчивость.
— Не такая неожиданная как то, что Эрвин поедет без твоего сопровождения.
Отвечать не было нужды, так как девушка имела кучу возможностей убить Смита, но не воспользовалась ими.
Они договорились встретиться у ворот Яркела через четыре часа. Кива объяснила, что завтра никто не будет их слушать, так как завтра ещё идет подготовка к большому торжеству. Само оно начнется после заката, и может на утро мастера найдут время, чтобы принять Смита. Сам Эрвин высказал мысль, что не логичней ему тогда приехать просто на следующий день. Но девушка отмела это предложение: во-первых мастера сочтут такой подход как неуважение к ним, во-вторых они оценят, если Эрвин лично посетит праздник и не будет рушить распланированный порядок дня.
— К тому же это такое масштабное событие, которое проводится не каждые пять лет, было бы глупо пропустить его, — заметила девушка, насмешливо хмыкнув.
Смиту пришлось смириться с тем, что он должен следовать правилам, если хочет добиться быстрого результата. Успокаивало то, что Леви не видел ничего такого и не возражал, его интуиция не видела никакой опасности и риска.
Аккерман казалось для себя разгадал причину того, что девушка им помогает. Кенни напоследок хотел помочь ему, а девушка действовала как остаток его воли: выручила в Подземном Городе, указала место лаборатории, и вот сейчас отведет Смита к мастерам Промышленного Города. Это было странно и чудно, но неопровержимо. Киве достаточно было просто продолжать скрываться в тенях и о её существовании не было бы известно, её бы никто не смог тревожить. Да и раздражалась она больше на саму себя, потому что согласилась помочь. С осознанием всего этого Леви перестал видеть угрозу в девушке, по крайне мере до тех пор, пока их интересы не противоречат друг другу.
Большой проблемы с отъездом Смита на несколько дней, в теории два, не возникло. Зое справиться со всеми формальностями, а Аккерман справится с Зое, всё просто. К тому же всё было вполне законно и не могло вызвать порицания со стороны командования: командор Разведкорпуса поехал с официальным визитом в Промышленный Город, если кто спросит. Пускай первая часть поездки больше будет походить на отпуск. Смит надеялся, что он сможет лучше понять тех людей, и следовательно подберет к ним нужные и правильные слова. Собрав все необходимое для нескольких дней нахождения в непривычной обстановке, он в сопровождении Леви доехал до Яркела, где его друг с ним распрощался и повернул коня назад, особой тревоги за своего командора не испытывая. Эрвин проводил друга взглядом, пока тот не скрылся за поворотом, и огляделся, выискивая свою провожатую по неволе.
Кива уже была за воротами верхом на серой в яблоко лошади, рядом стоял ещё более высокий и гнедой жеребец, привязанный к кобыле длинными поводьями, не мешающим ни одному животному. К гнедому были прикреплены подсумки, и он недовольно прядал ушами, скорее всего возмущённый таким пренебрежительным отношением к себе. Девушка постоянно подзывала животное к себе какой-то смесью цокания и свиста и успокаивающее гладила по крутой шее ,что-то нашептывая. Серая кобыла словно танцевала на месте, выражая нетерпение поскорее отправиться в путь.
Уже опустились сумерки и дорогу им предстояло находить в темноте. Кива выглядела более серьезно и собрано, ни следа прежней расслабленности, которая была в генштабе и у неё дома. Девушка обернулась, услышав приближающийся цокот копыт. Усмехнулась лишь губами, потому что глаза остались сосредоточенными.
— Если ты готов, то мы можем стартовать, путь не близкий.
— До города рысью ехать день, почему мы едем ночью?
— Так лучше, — неопределённо ответила девушка и направила свою лошадь на запад.
У гнедого коня были длинные поводья, так что он мог идти вровень с серой кобылой. Смит решил держаться позади этого конвоя, решив без необходимости не заговаривать с Кивой и не давать ей поводов для раздражения. Судя по-всему маршрут был ей очень хорошо знаком, она направляла животных не задумываясь по дороге, иногда сворачивая и объезжая небольшие леса. Эрвин заметил как прямо держится в седле девушка, управляя своей лошадью только ногами. Руки она скрестила на груди, судя по-всему этот жест был ей удобнее прочих.
Вполне себе тихое путешествие прервал гнедой жеребец, то ли укусив, то ли слегка ущипнув кобылу за шею. Та заржала и хотела было встать на задние ноги, но девушка прервала эту игру шикнув на обоих. Лошадь обиженно сменила шаг на быструю рысь, за ней ускорился и жеребец. Тут Эрвин заметил, что конь иноходец. Его наблюдения прервал голос Кивы.
— Мой тебе совет, постарайся убедить их в необходимости работать на вас, исходя из того, что это благо для них.
— То есть произнести очередной лозунг и речь? — хмыкнул Смит.
— Не цепляйся к словам, — девушка обернулась и сбавила ход, позволяя лошади Смит догнать её, — они хорошие люди, но очень рьяно относятся ко всему, что могут назвать своим. Будь то те же люди, разработки, ресурсы.
Эрвин понял, что имела ввиду девушка.
— Хочешь, чтобы я убедил их в опасности внешнего врага?
— Там не дураки сидят, они догадываются о чём-то таком глобальном. Собственно сейчас они заняты масштабной стройкой вокруг родного города, — она поймала заинтересованный взгляд командора, — такое проще раз увидеть, чем я буду пытаться описать это.
— Справедливо, некоторые вещи всегда лучше видеть своими глазами.
Кива подумала, что часть увиденного безумно хочется развидеть. Когда приподнимаешь занавес, который отделяет тебя от тайны, то потом часто думается, что занавес повесили не просто так.
Дальше они ехали в молчании почти всю дорогу, изредка перебрасываясь каким-то ничего не значащими фразами. Один раз остановились возле речки и дали лошадям напиться, после чего продолжили путешествие. К рассвету они добрались до окрестностей города, и Эрвин, к своему удивлению, обнаружил что слышит в такую рань громкие голоса, постоянный стук молотов о что-то твердое. Кива пришпорила лошадь, и та ускорилась. Очень скоро они выехали из подлеска, и увиденное в самом деле поразило Эрвина. В предрассветных лучах солнца виднелся город, а вокруг города возвышалась недостроенная стена высотой в тридцать метров. Внизу было видно строительные леса, громадные необтесанные камни и прочие строительные принадлежности. Несмотря на рань, судя по-всему, работа не началась, а продолжалась. Когда Кива и Смит подъехали ближе, то он смог увидеть, что рабочие поднимали достаточно большой каменный блок наверх недостроенного участка стены.
Путники проехали мимо рабочих, кто-то из них помахал девушке, та махать в ответ не стала, но вежливо подняла руку в знак приветствия. И Эрвин задался вопросом, а помахала ли Кива в ответ, если бы не его присутствие, накладывающее на неё некоторые обязанности. Она уверенно направила лошадей к конюшне, где её встретила девочка со светлыми и кудрявыми волосами, лет четырнадцати:
— Кива!
Ребенок подбежал к ней, как только она спешилась.
— Ты приехала, как хорошо! Мастер Кинмаер высказывал опасения, что ты не приедешь, но распорядился оставить тебе два стойла. Знаешь, он был таким грустным, когда говорил это.
— Здравствуй, Фелика. Как видишь он был неправ, два стойла это хорошо, но мне нужно три.
Улыбчивая девочка заглянула за спину Кивы, разглядывая незнакомца.
— Папочка говорит, что проблемы с лошадьми могут быть только вечером, когда все гости приедут.
— Значит ты тут справишься? — лицо Кивы стало красивее из-за появившейся на нём легкой и искренней улыбки.
— Конечно!
Фелика уже взяла серую лошадь Кивы и нерешительно подошла к лошади Эрвина. Тот передал ей поводья, и девочка чуть присела в подобие вежливого реверанса. Смит отошел к Киве, которая разгружала подсумки с коня и одевала их на плечи. Он вполголоса спросил тёмно-русую девушку:
— Она справиться с тремя лошадьми?
— Да, Фелику они почему-то слушаются, что говорить дочка коновода.
Эрвин обернулся и увидел как гнедой жеребец дружелюбно подталкивает головой девочку к конюшне. Отвлек голос Кивы, закончившей со своими рюкзаками.
— Пошли, первым делом надо навестить моего старого друга, мастера Вилберта Кинмаера.
Комментарий к Деловая поездка на запад.
” У меня заныли кости, значит жди дурного гостя”- цитата из “Макбет” Шекспира.
Лошадь Кивы танцует пиаффе)
========== Перед праздником. ==========
По улицам, несмотря на рань, ходило много народу, в основном мужчины и дети. Женщины сегодня были заняты готовкой, поэтому из очень многих труб шел дымок и кое-где витал одуряющий запах еды. Иногда слышались звонкие звуки, долетавшие из кузниц, а один раз мимо прошел, напевая какую-то песню и неся огромное бревно, целый артель. Вскоре девушка привела Смита к одному дому с красивыми и фигурными решетками на окнах первого этажа. От мужчины не скрылось, что Кива нервничала, прежде чем постучать в дверь светлого дерева. Она несколько мгновений стояла перед дверью, долго набирая в грудь воздух. Послышался звучный голос:
— Да, да, заходите.
Девушка открыла дверь и прошла внутрь, чуть придержав дверь для Эрвина, левой рукой ему было бы неудобно открывать её. Они оказались в мастерской с несколькими помещениями: кузница, комната кладовая, ещё одна комната и та в которой они оказались. Она была чем-то вроде и витрины и оценочного места. Смит не сомневался, что обычно здесь царил порядок, но сейчас виднелось много лишнего. Ведра с каким-то жидкими содержимым, приваленные к стене палки, в углу стояли различные молоты и зубила разных размеров, на столе лежали мотки веревок и канатов, на полу стояли ящики с шпателями и скребками. Сам мастер стоял спиной к двери и что-то разводил в очередном ведре. Когда он обернулся легкое сосредоточение на морщинистом лице сменила радость и удивление. Старик подошел и обнял девушку, а та нерешительно и как-то неловко обняла его в ответ.
— Я очень рад, что ты нашла в себе силы и время приехать, Кива, — пожилой мужчина с русыми, ещё не поседевшими волосами, посмотрел на Смита, — вижу ты привела гостя, и раз я не имею удовольствия его знать, то привела ты его по делу.
— Я бы не смогла пропустить такое событие, Вилберт, — голос девушки стал чуть строже, — позволь тебе представить: командор Разведкорпуса, Эрвин Смит.
И тут мужчина, которому скорее всего уже было за шестидесят, нахмурился, но протянул руку для рукопожатия. Эрвин пожал эту крепкую и мозолистую руку.
— Кинмаер Вилберт. Искренне надеюсь, что вы прибыли не навязывать нам свои требования по поводу присланного вами запроса.
— К сожалению мой приезд связан именно с ним, но ничего навязывать и настаивать на своих условиях я не буду. Я так же понял, что у вас ближайшие дни будет большой праздник, и подожду пока совет найдет время, чтобы выслушать меня.
— Это другой разговор, — мастер улыбнулся краешками губ, — по крайней мере такое отношение уже делает переговоры с вами возможными. А пока, — он повернулся к девушке, — юная особа, мне нужно с тобой серьезно поговорить.
Голос его звучал строго и тон не терпел возражений. Вилберт прошел к комнате, открыл дверь и встал, ожидая, пока девушка зайдет внутрь. Кива не спешила, стояла с лицом на котором читалось:“какая морока», но она поставила на пол свои сумки.
— Если ты хочешь обсудить недавний инцидент в Подземном Городе, то мне нечего сказать.
— Кива, это важно, и лучше нам с тобой поговорить немедленно.
— Может сначала спросишь у господина Смита подробнее про дело? — последняя попытка уйти от неприятного разговора.
На этот раз Вилберт ничего не ответил, лишь сверлил девушку взглядом, пока та с кислым лицом заходила в комнату. Кинмаер обернулся к Эрвину.
— Прошу простить нас, это не займет много времени, вы пока можете посмотреть мои работы и изделия, они на полках.
— Я готов ждать столько сколько потребуется, — вежливо ответил Смит.
Старик кивнул головой в знак благодарности и закрыл за собой дверь. Эрвину пускай и было любопытно о чем там будут говорить, но лучше было не пытаться что-то расслышать. Портить мнение о себе было нельзя, поэтому мужчина, осторожно обходя наваленный скарб и инструменты, подошел к полкам и начал рассматривать ножи, револьверы, и прочие изделия опытного и умелого мастера.
За дверью Кива села на стул, насупившись скрестила руки на груди и смотрела на старика исподлобья, ничего нового и неправильного она не услышит. Кинмаер мерил комнату шагами, тщательно подбирая правильные слова для начала неприятного разговора. Он завел руки за спину и сцепил их в замок, но пальцы продолжали играть.
— Ещё когда ты появилась здесь месяц назад без Кенни, я понял что произошло. Ещё до того как о его смерти написали в газетах. Я знаю, что он для тебя был очень важным человеком, но это не повод вымещать боль от потери таким образом.
— Те люди сами виноваты, им было запрещено вести торговлю людьми. Я прихожу и что я вижу, Вилберт? Несколько забитых подвалов детьми, которые уже не понаслышке знают, что их ждет. Возможно да, я перегнула, нервы ни к черту, но те люди просто попались под горячую руку.
— В том числе и те трое, что спали в своих кроватях, и их охрана? — риторический вопрос с ноткой сарказма, — я газеты умею читать, в них сказано, что эта троица была убита в разное время на протяжении всей ночи, и жили они не в соседних домах. Ты сначала убила человек одиннадцать в одном месте, а потом с трезвой и холодной головой убила этих троих и охранявших их людей. И это ты называешь «попали под горячую руку»?
— Блядские газетчики, — проворчала девушка, пнув ногой стоящий рядом стул, — слишком много болтают.
— Я знаю, они получили по заслугам, — мастер проигнорировал высказывание Кивы, — но меня беспокоит не их участь, а твоя. Даже если ты не делишься словами, я знаю что внутри у тебя много переживаний и не высказанных эмоций. Я хочу, чтобы ты не позволяла таким чувствам брать над собой верх, ты рискуешь такими темпами потерять саму себя, никто из твоих близких этого бы не хотел.
— Вот не надо сейчас этих проповедей, — девушка поморщилась, но взгляда не отводила.
— Кива, — старик присел перед ней, — за все это время ты мне стала как дочь. Ты и Кенни очень много сделали хорошего для этого города, для моей семьи. Если бы не вы, то скорее всего и этого праздника сегодня не было бы. Поэтому очень прошу тебя, отдохни от своих дел, пережди это чувство утраты. Я говорил тебе в прошлый раз, говорю и сейчас: поживи у нас, пока не придешь в себя. Тебе станет лучше и не натворишь лишних дел.
— Хватит, — она оборвала его, — на мне слишком многое висит, чтобы позволить себе такой отдых.
Девушка встала, настолько ей было больно и невыносимо слышать такие слова, подошла к двери, обернулась с горькой улыбкой на лице.
— Но я постараюсь навещать вас чаще.
— Очень надеюсь, Кива.
Они вышли из комнаты. Смит отложил тонкий кинжал, который крутил в руке, и повернулся к вернувшимися. Кинмаер, закрывая за собой дверь, продолжил разговор с девушкой, только уже в менее личном характере.
— Ко всему прочему, как ты и просила в прошлый раз, я нашел тебе место на стройке. Можешь взять рабочую одежду и идти к стене, там тебе расскажут что и как.
— Вот спасибо, мне с дороги самое то, — девушка выглядела недовольной, хотя глаза говорили об обратном, — раз я буду занята, ты займешь нашего гостя?
Вилберт слегка косо посмотрел на смиренно и терпеливо ждущего Смита, но кивнул головой.
— Чудно, — Кива улыбнулась Эрвину, обнажая зубы.
Тот расценил этот знак, что всё идет хорошо и ему лучше не пропустить такой момент показать себя с нужной стороны. Он еле заметно кивнул девушке, когда та прошла мимо к кладовой, чтобы взять рабочую одежду. Кинмаер тем временем повернулся к недоделанному раствору и что-то добавил туда. Кива вернулась с ворохом одежды, поставила свои сумки на скамью возле двери, уже собралась уйти как Вилберт повернулся к ней.
— И да, пускай кто-нибудь придет и заберет раствор для блоков, — старик указал на ведра.
— Как скажешь, — девушка пожала плечами и вышла за дверь.
Воцарилось неловкое молчание, нарушаемое тиканьем часов и голосами, доносившимися с улицы. Вилберт, вздохнув, обратился к Эрвину, терпеливо ожидавшему своей очереди.
— Прошу прощения, молодым иногда требуются слова наставления.
— Она не выглядит нуждающейся в советах, — Смит слегка усмехнулся.
— Она своевольная. Но если я могу ей что-то сказать, то я так и делаю, — пожилой мужчина покачал в воздухе рукой, — пускай у нас обоих много дел, которые просто необходимо сделать.
— Как например сегодняшнее торжество?
Лицо Кинмаера озарила широкая и теплая улыбка, настолько искренняя, что захотелось улыбнуться и самому.
— Моя внучка, Амалия, выходит сегодня замуж, и по этому поводу мы сделали большое гулянье для всего города. Раз уж так вышло, приглашаю вас сегодня вечером на этот праздник, вас сюда привела Кива, а это уже о многом говорит.
Сразу было понятно, что этот человек очень любит свою семью.
— С радостью приму это приглашение, но что насчет моего дела? Думаю вы прекрасно понимаете почему я здесь.
Хоть Эрвин и помнил рекомендации, которые ему дала девушка, но уходить от дела далеко не хотелось. Вилберт задумчиво потер подбородок, очевидно что-то прикидывая в голове.
— Я поговорю с остальными мастерами из гильдии, вполне вероятно завтра с утра мы сможем найти время. Быстрее разберемся с этим, быстрее сможем вернуться к заслуженному отдыху, а вы отбыть в Митру, — последнее прозвучало не особо дружественно.
— Благодарю за ваш подход, время очень дорого стоит.
Смиту был рад, что пока к нему проявляли деловое отношение, а не личное. Такое давало больше шансов на успех. Ему ведь нужно было убедить этих людей в полезности сотрудничества, а это он умел. Сколько раз пришлось выбивать финансирование экспедиций, да и само разрешение на них получить было весьма непросто. Эта среда была ему знакома и привычна, а если всё разрешится быстро, то так даже лучше.
Кинмаер тем временем снял с себя подобие рабочего фартука, в котором работал до прихода гостей. Поправил уже начавшие редеть волосы, обратился к Смиту
— Сейчас заберут раствор для стройки, и я смогу показать вам город, это займет нас какое-то время, и я введу вас в курс дел, у нас особое расписание на сегодня.
И в самом деле, вскоре в мастерскую пришло трое парней и две девушки, все улыбчивые и веселые. Без особых разговоров подхватили ведра и пошли в сторону, где кипела работа. Вилберт одел уличную кожаную куртку и вывел Эрвина из мастерской, закрыл дверь ключом и повел спутника по городу. Мастер с гордостью и достоинством показывал и рассказывал про примечательные здания, про достижения и технические наработки. Смит заметил, что старик говорит вежливо, но не более того. Даже улыбался, но серо-голубых глаз эта улыбка не касалась, они ставились по большей части холодными. По всей видимости Кинмаер видел в нем только командора армии, а не человека. Что ж, время убедить его в обратном у Смита будет. Вдвоем они пришли к масштабной стройке защитной стены. Эрвин не мог понять почему, но это сооружение потрясало его гораздо больше, чем основные стены, пускай первые были ниже вторых. Подумал про себя:“Наверное потому что их возводят люди, своими руками, своими силами и я это вижу».
Работала кипела, людей прибавилось по сравнению с предрассветным утром. Слышались рабочие песни, позволяющие держать ритм работы, громкие окрики, удары молотков, скрип натянутых веревок, перекатывание обтесанных бревен, на которых волоком перевозили вырубленные из камня блоки.
— Это впечатляющее достижение, — заметил Эрвин безо всякого стремления угодить старику.
— Да, мы очень стараемся над этими стенами, — задумчиво ответил Кинмаер, — мы начали этот проект в том году, когда пала Шиганшина, и строим до сих пор.
Они помолчали, наблюдая как цепляют блок веревками к подъёмнику. Пожилой мужчина продолжил. Судя по-всему впавший в размышления, взгляд смотрел в одну точку.
— Мы тогда поняли, что, если прорвут и Стену Роза, то наш город окажется под ударом. В отличие от небольших деревень мы не можем эвакуироваться, потому что производство оружия встанет.
Промышленный Город был единственным поставщиком УПМ, лезвий, газа, полученного из ледяного кристалла, пушек и Смит осознавал эту мрачную иронию судьбы. Люди, которые давали шанс на борьбу, не имели шанса на спасение, потому что были заложниками ситуации. Короткий смешок вырвался из губ Вилберта.
— Мы, дураки, хотели сначала возвести стену высотой пятьдесят метров, как те что окружают нас. Но не вышло и наш предел остался тридцать метров, наши предки наверное обладали какими-то волшебными умениями.
«Ты не захочешь знать какими», подумал Эрвин прежде чем задать вопрос для поддержания наладившейся беседы.
— Ваши достижения и без этого грандиозны, я так же вижу что у вас работают и женщины, и мужчины, несмотря на тяжесть труда.
Кинмаер оживился и охотно пояснил.
— Работают те, кто лучше справляется с работой, никого не заставляем и не принуждаем. Все, кого вы видите сейчас здесь, умелые люди. Да даже Кива, — он указал рукой куда-то поодаль, — я всего лишь несколько раз ей показал как правильно раскроить камень, а она уже справляется.
Эрвин посмотрел на указный мастером громадный кусок породы, вокруг которого стояли люди с зубилами и молотами. Они вырезали, выбивали блоки и придавали им нужную форму, рядом лежал ровный каменный прямоугольник в качестве образца на который стоит равняться. Знакомая девушка неплохо справлялась с молотом, выглядевшим слишком большим для неё. Но она делала шаг назад, какое-то движение корпусом и молот уже опускался на вбитый в трещину кол. Периодически к ней подходил бригадир и указывал на что-то, Кива кивала головой и переставляла кол в другое место. Рядом девушки, совсем молодые, шлифовали стыки уже вырезанных блоков. Мужчины погружали готовые на бревна и волочили ближе к хитрой деревянной конструкции. А у этой вышки крепили камни и поднимали их на саму стену, где люди помогали состыковать блок с намазанной раствором поверхностью. Эрвин заметил, что рабочие крепились на стенах с помощью механизма похожего на УПМ, но имеющего крепление на верху стены. Так же его внимание привлекла и сама вышка, дерево не выглядело обычным, он спросил:
— Это железная древесина?
— Да, редкий материал, слишком редкий чтобы тратить его вот так, но ни одно другое дерево не выдерживало такого веса и нагрузок.
Все железные деревья внутри стен вырубили давно, но вполне вероятно что в таком городе был запас этого ценного ресурса.
Вилберт улыбнулся вежливой улыбкой, но в глазах появилось больше доброты.
— Больше мне нечего вам рассказать. Полагаю, что вам стоит отдохнуть перед праздником, да и вы ехали всю ночь. Я отведу вас в гостиницу.
По дороге старик рассказал про то, как будет проходить сегодняшний день.
— Мы неделю усердно трудимся и сегодня работаем до середины дня, потом уходим на отдых. Вечером до заката весь город выйдет на западную сторону, где мы и будем отмечать свадьбу моей внучки и её жениха. Думаю, что Кива зайдет за вами, а я пока поговорю с остальными мастерами насчет вашего дела.
Эрвин не возражал против такого расклада, он и правда немного устал и нужно было поспать, впереди была бессонная и весьма необычная ночь, а если повезет, то утром он сможет решить вопрос с сотрудничеством и производством нового оружия. Надо быть готовым и полным сил. Кинмаер привел его в гостиницу, распрощался и ушел куда-то. Смит поднялся в небогато украшенную комнату и лег спать, стараясь не думать над сюрпризами, которые его ждут сегодня вечером или завтра утром.
Вилберт собрал ещё семерых мастеров, входящих в гильдию и принимающих все решения в городе, и отвел к Киве, которая как раз взяла перерыв. Она утирала пот со лба мокрым полотенцем и с удовлетворение смотрела на высеченные ей блоки. Пускай бригадир отвесил ей легкий подзатыльник за предпоследний камень. Восемь мужчин разных возрастов, от тридцати до семидесяти, подошли к ней. Она обернулась и слегка поклонилась в приветствии. Мастера не выглядели возмущёнными, скорее сосредоточенными. Речь за всех взялся вести самый опытный и старый, Вернер Шмид, ему было за семьдесят.
— Надо полагать у тебя были резкие причины по которым ты привела сюда Смита, да ещё в такой день, и просишь нас его выслушать.Такое просто так не делается, даже для тебя — он приподнял одну бровь, голос звучал строго.
— Причины не только были, они и есть, и в ближайшем будущем не денутся, — Кива повесила полотенце себе на плечо.
— Те самые о которых мы думаем? — спросил мужчина с бородкой.
Девушка кивнула и взглянула на возводящиеся стены, радуясь что и её вклад был в этой масштабной работе.
— Мне очень нравится это сооружение, столько усилий и вложений. Не хочется, чтобы его покрасили в красный.
Такой намек все поняли, в совете были не дураки, все знали, что рано или поздно внешний враг начнет действовать. Падение Стены Мария их всех отрезвило, произошло один раз — случится и во второй. Шмид кивнул своей головой с поседевшими до серебра волосами.
— Тогда решено, мы поможем Разведкорпусу, но пускай их Командор завтра выступит перед нами, у нас могут быть свои условия для него. А что до тебя, ты знаешь, чего мы можем требовать от тебя.
Девушка подняла руки вверх, показывая полное отсутствие возражений.
— Хорошо, хорошо, сколько вы хотите?
— Два железных дерева, лучше конечно целиком, но сойдет и частями.
— Я достану три, — это вызвало у всех стоящих изумление, — Вы дали Смиту такой хороший ответ, что я не могу не отблагодарить вас. Наше сотрудничество и прежде всего дружба не пустые слова для меня.
Собравшиеся как-то смущенно заулыбались, прямо как дети, чья шалость удалась, вся официальность слетела с их лиц. Кива пожала руку Шмиду и совет ушел, напряжение спало, проблема была решена. С утра они чисто ради формальности послушают Смита, согласятся на сотрудничество, уточнят некоторые моменты, назначат свою цену, отпустят командора и с чистой совестью вернуться к празднику. Девушка проводила взглядом восьмерых мастеров и вернулась к работе, которая успокаивала и отвлекала от переживаний.
Эрвин внезапно проснулся от своего сна. Что-то было не так, он взглянул на часы, висевшие на стене: без четверти четыре. Мужчина приподнялся на кровати, сел, пытаясь понять это странное чувство тревоги, пытаясь понять что вызывало его. Тишина. Гробовая тишина не только в гостинице, но и на улицах. Смит встал и выглянул в окно. День, солнце светило ярко и высоко, но освещало оно пустые улицы, которые выглядели заброшенными. Город замер, готовясь встретить вечер. Эрвин подумал, что это напоминает деревушки, когда из них эвакуируют людей, так выглядел Трост, когда колоссальный титан сломал ворота и всех жителей вывезли. Именно это и вызывало в нем неприятное чувство тревоги, хотя повода не было. Но он слишком хорошо знал лица, которые принимала эта война, поэтому отделаться от этого ощущения опасности было непросто. Эрвин лег обратно и попытался уснуть, ловя себя на мысли, что он ищет взглядом свой УПМ, сила многолетней привычки, которая не раз спасла его жизнь.
Второй раз он проснулся от стука в дверь, не вежливого, а грубого, стучали почти беспрерывно и кулаком. Послышался знакомый голос.
— Вставай, Эрвин, я не собираюсь опаздывать на такой праздник.
Девушка перестала стучать, когда услышала движение за дверью. Вскоре Смит вышел из комнаты, одетый в чистую гражданскую одежду, более уместную для сегодняшнего события. Если его сон освежил, то Киву не очень. Она выглядело немного лучше, чем днем. Несмотря на настаивания Кинмаера, девушка отправилась спать в его мастерскую, а не к нему домой. На ней был черный облегающий верх, который подчеркивал её фигуру, а вот брюки сидели свободней. Судя по-всему она где-то успела принять душ, чуть влажные волосы были завязаны в косу. В руках Кива держала достаточно большой ящик с откидной крышкой.
— Если ты готов, то идем.
Они вышли на улицу, уже начало темнеть, но возле западной стены виднелись огни. Мужчина спросил у спутницы:
— Завтра утром совет меня примет?
— Да, всё уже решено, можешь выкинуть это из головы.
— Спасибо, без твоего вклада это было бы не так быстро.
Девушка лишь фыркнула и как-то передернула плечами. Но скорее всего ей было приятно услышать такое. Когда они подошли к воротам Кива повернулась к нему.
— Мой совет тебе, не разговаривай о делах за столом, здесь этого не любят. Сейчас ты простой человек, какой есть.
— Если такой во мне ещё остался, — Эрвин улыбнулся.
Девушка хмыкнула в ответ и они вышли через ворота.
Зрелище, открывающееся Смиту было почти невероятным и волшебным. Деревья украшенные светильниками разных цветов, несколько больших костров. Стояло много столов, не было видно где они заканчивались. Были развернуты шатры, как на ярмарке, а в нескольких местах расположились музыканты, которые уже настраивали свои инструменты. Возле стены стояло такое количество бочек с напитками, что голову начинало кружить только глядя на них. Смит только мельком посмотрел на них и заметил, что в бочонках различное содержимое: медовуха, пиво разных сортов, сидры, настойки и наливки. Поодаль стояли бочки с напитками для детей. И самое главное люди, везде были счастливые люди, которые пришли на свадьбу, одетые в праздничные одежды, на лицах которых читалась безмятежность. Слишком яркая и одуряющая картина. Кива вывела Эрвина из этого ступора. Она выглядела такой же потрясённой и взволнованной, но только без этой потерянности.
— Пошли, нам оставили почетные места за главным столом.
Комментарий к Перед праздником.
Большой праздник:3
111 глава манги просто предвещает глобальный движ. А перечитав битву за шиганшину я расстроен и немного растерян, так как неизбежно приближаюсь к ней.
========== Праздничная ночь. ==========
На западной стороне стена была уже возведена, поэтому все расположились полукругом вдоль стены, край которой ещё освещался уходящим солнцем. Отблески костров и фонарей загадочно плясали на каменной кладке. Атмосфера буквально обрушилась на Смита, оглушая и потрясая, настолько всё это было непохоже на что-либо увиденное им прежде. Он следовал за девушкой, которая ловко маневрировала среди людей, сооружений. Туда сюда сновали женщины с блюдами, выставляя их на столы, а дети весело бегали от одного шатра к другому. Эрвин разглядел, что в них стояли какие-то тиры и прочие развлечения, и вроде даже увидел пробегающую знакомую по утру Фелику. Кива продвигалась к самому большому и полукруглому столу, поставленному по центру ото всех. За ним размещались родственники жениха и невесты, близкие друзья, а так же важные гости, в ряд которых входили Кива и Эрвин. Рядом стояли столы за которыми должны были сидеть знакомые, и так дальше по важности и причастности. В самом конце за столами будут сидеть совсем далекие от события люди, но приглашенные на этот большой праздник. Хотя сложно было кого-то назвать непричастным, раз в городе все были как большая семья. Это можно было понять только взглянув на масштаб торжества. Смиту оставалось гадать сколько денег и усилий было приложено, чтобы всё устроить, а сколько времени на подготовку.
Вокруг царил легкий гомон многих людей, но пока не приходилось прикладывать усилия, чтобы расслышать слова человека, стоящего рядом. Но это только пока, к полуночи земля будет ходить ходуном, только в этот раз не из-за поступи гигантов, а из-за радости людей, сошедшейся в едином порыве. Удивительно как, но Кива отыскала в этой толпе Кинмаере, он приобнял её за плечи и что-то сказал, потом повернулся к Эрвину и приветственно кивнул. Мужчина отметил, что в глазах мастера пляшут огоньки радости и волнения. Тот повел их сквозь ряды стульев, поставленных с таким расчетом, чтобы всем было комфортно и места хватило всем. Кое-какие сидения были уже заняты, но в большинстве своем места пока пустовали. В центре стола, в его главе, расположились два искусно вырезанных высоких стула. Да и само место выглядело красиво и чудно. Центр стола расположился прямо по широким и раскидистым дубом, щедро украшенным цветными фонариками. Кинмаер подвел их к левой части полукруглого стола. Их стулья были возле края, но Эрвин был уверен, что место за главным столом весьма почетное. Девушка сама выдвинула себе стул, и села держа на коленях шкатулку. Мастер не без любопытства посмотрел на неё.
— Если это подарок, то ты можешь его положить под дуб, а потом подарить.
— Нет, мне спокойней так, — Кива помотала головой, — кстати, Вилберт, это бочки из пивоварни возле Утопии?
— Верно, я был удивлен таким разнообразием напитков, спасибо что посоветовала туда обратиться.
— Хорошо тогда.
И старик куда-то ушёл ничего больше не сказав, оставив двоих гостей сидеть. Смит был даже рад такому раскладу, он чувствовал себя неуместным в такой обстановке. А так они никому не мешали, постепенно люди стали рассаживаться. Чтобы занять время Эрвин спросил у Кивы.
— Пивоварня возле Утопии?
Девушка чуть повернулась к нему, удивлённая тем, что мужчина пытается начать с ней разговор, но ответила, видимо пребывая в хорошем расположении духа.
— Да, если я хочу выпить чего-то такого, то всегда еду туда. Там заправляет одна девушка Кармела, я её давненько знаю. Хоть для неё это было новым ремеслом, но у неё чертовски хорошо получается.
— Чем она тогда занималась раньше? — Эрвину стало любопытно.
Обычно на пивоварнях, как и почти везде, была наследственная приемлемость. Получить такую профессию не имея родства было очень сложно. Учеников брали редко, да и какая в них надобность, когда есть дети, которых учат и воспитывают унаследовать дело.
— В Подземном Городе у женщин не такой большой выбор, так что она занималась двумя самыми древними способами добыть денег, — криво и хищно усмехнулась Кива, — можно сказать, она честно заработала свой шанс выбраться из нищеты.
Продажа своего тела и воровство, дела и правда невеселые. Киву не особо смущала тема разговора.
— Чтобы купить своё заведение, да ещё и возле Утопии, нужно много денег, — заметил Эрвин.
— Да, золота потребовалось не мало, да и без хитростей не обошлось, — она помолчала, давая время подумать о каких хитростях говорит, — но посмотри на итог: северный округ теперь считает её пивоварню одним из самых примечательных мест. И я их понимаю, чего стоит её вишневое пиво или темная медовуха.
— Надеюсь, что успею попробовать, тут так много людей.
Девушка кивнула, разделявшая его некий дискомфорт по поводу окружающей их обстановки. Они огляделись, казалось, что народу стало ещё больше. Половина стульев уже обрела своих владельцев, а люди всё продолжали ходить туда сюда. Кто-то встречал гостей у ворот, радушно пожимал руки пришедшим и отводил их к свободным местам. Некоторые болтали и смеялись, какой-то из музыкантов подошел к пожилому мужчине и начал что-то пояснять, указывая сначала на одну группу, а потом на вторую музыкантов. «Один из организаторов», сразу подумал Эрвин, наблюдая за тем, как эта парочка отправилась что-то проверить.
— Совет наверняка всё продумал, всего хватит всем.
— Не похоже, что праздник скоро начнётся.
— Мы будем отмечать эту свадьбу несколько дней, можно немного и подождать-вмешался вынырнувший из толпы Вилберт.
Он положил руки на спинки их стульев.
— Кива, надеюсь ты не развлекаешь Смита своими байками о Подземном Городе или о своей работе? Мы затеяли этот праздник таким, чтобы все отдохнули от недавних событий и пришли в себя.
— О нет, Вилберт, такой день не для моих историй, — она выглядела весьма убедительно.
Прежде чем она сказала ещё что-либо, старик обратился к Эрвину.
— Она вас не донимает?
— Нет, мы обсуждали масштаб организации этой свадьбы.
И эта маленькая ложь убедила Кинмаера в том, что всё в порядке. Он снова куда-то ушёл. Смит посмотрел на собеседницу с интересом, только в этот раз нескрываемым, раз он стал неким соучастником, то мог рассчитывать на большую открытость с её стороны.
— Ты не хочешь его расстраивать? Не думал, что такой человек как ты будет опекать чьи-то нервы.
Девушка не обиделась, подперла подбородок рукой, задумчиво глядя на всю эту суету.
— Все они, гражданские, не могут нас понять до конца, не могу понять вещи, которые нам приходится делать, чтобы они могли жить мирно. А мы в свою очередь не можем понять их. Именно поэтому нам, военным, нужны такие вот напоминания, — она указала рукой на толпу людей, — нельзя забывать, почему мы всё это делаем, почему мы совершаем нечеловечные поступки, и ради блага одних обрекаем других на страдания.
— Это и в самом деле слова не для такого дня, — посмеиваясь ответил Эрвин, хоть был согласен с девушкой, — лучше уж послушаю ещё какой-нибудь рассказ о Подземном Городе, чем сейчас буду рассуждать над тем, что движет нами. Как я понял ты часто там бываешь.
В его голове снова всплыл разговор с Закклаем, подумать было страшно о том, что им всё это время двигала не идея о общем благе, а своя корыстная мечта. Страшнее было признаться себе в этом, настолько силен был самообман. Кива, краем глаза следила за Эрвином, пожала плечами.
— Я родилась там, но не думаю, что мои истории про подземелья могут быть веселыми для многих.
— Тогда расскажи каким образом тебя занесло в полицию, это наверное произошло давно, раз ты застала предыдущих королей Райссов, — ему в самом деле стало интересно.
Кива запрокинула голову и рассмеялась, на её смех не обратили внимания, потому что он затерялся в голосах людей.
— Уж точно не как ты завербовал Леви в Разведкорпус, — выдавила она из себя отсмеиваясь.
Очевидно она смеялась над какой-то своей невысказанной вслух мыслью, потому что ничего очень смешного Эрвин не находил в сказанном. Он почувствовал, что девушка уходит от прямого ответа, но прежде чем задать очередной вопрос, высокий звук какого-то инструмента прорезал царивший шум, привлекая к себе внимание.
Смит заметил, что никто уже не ходит, а все сели на свои места, пустовали только два главных стула. Люди, привлеченные звуком, поворачивали головы в поисках его источника, стали замолкать. Очень скоро повисла тишина, прерываемая только треском костров, казавшаяся невероятной и невозможной ещё пару минут назад. Все почему-то уставились на проем ворот, ожидая чего-то, с предвкушением того что вот-вот произойдет. Вроде послышались шаги, волнение нарастало, это ощущалось даже кожей. Только это было не ужасное и бесконечное ожидание увидеть титана, а странная волна мурашек по телу как ожидание нечто удивительного. В воротах показалось двое людей, именно они были виновниками торжества и поводом устроить для всех праздник. Достаточно высокий для своего возраста юноша и девушка на голову ниже своего спутника. Оба в праздничной и красиво вышитой одежде и венцами на головах. На лицах читалась тихая радость, смущение и волнение от такого внимания к ним. Стоило им появиться, тишина исчезла, сидящие люди начали их шумно приветствовать, смутив этих двоих ещё больше. Жених и невеста, на щеках которой выступил румянец, прошли к главному столу, где их встретил старик Шмид, несущий роль некого градоначальника. Он обнял их, что-то сказал, никто кроме них не расслышал что именно, и повел к двум резным стульями, ожидавших своих владельцев.
Кто-то хлопал, кто-то выкрикивал поздравления, кто-то просто любовался этой парой, затаив дыхание, но все сошлись в едином порыве радости и восторга. Юноша со смоляными волосами вел свою невесту под руку. Он был одет в простые черные брюки, белую рубашку, а вот жилет был красиво вышит скорее всего в ручную. Венцы на их головах были бесспорно парными, выполненные из золота и вставками серебра. Девушка была одета в белое платье с боковыми корсетными шнуровками, подчеркивающими её стройный стан, и расшитое золотыми нитями. Венец на ней правда слегка сливался с рыжеватыми волосами, но всё равно отбрасывал отблески от фонарей и пламени костра. А на то как невеста робко сжимает ладонь парня, без умиления смотреть было невозможно. Шмид привел их к центру стола. Радостный шум толпы начал стихать, когда молодые встали перед столом, собираясь произнести свою речь всем собравшимся. Жених, взволнованный не меньше чем его возлюбленная, но державший это чувство под контролем, начал говорить:
— Мы очень тронуты тем, что вы все собрались сегодня. Нам очень хочется поблагодарить гильдию мастеров, без их участия сделать этот день таким особенным не получилось, и конечно же отблагодарить всех вас. Это были нелегкие несколько месяцев подготовки, но вы работали не покладая рук, чтобы этот день настал. И наконец мы сможем отдохнуть и повеселиться как следует.
— Всем большое спасибо за все ваши старания в этот важный для нас день, — смущенно добавила Амалия, слегка склонив голову в знак благодарности.
Шмид повернулся, стараясь оглядеть всех, поднял руки вверх, хлопнул в ладоши.
— Да начнется празднование! — его старческий голос звучал неожиданно громко.
Тут все едва ли не взорвалось: гул толпы, громкие выкрики, рукоплескания смешались с заигравшими музыкальными инструментами. Два звука сначала боролись за лидерство, но усилия музыкантов победили.
Амалия и её жених сели на свои стулья, теперь они не были объектом всеобщего внимания и они могли снова принадлежать друг другу. Небольшая, но искренняя речь была трогательным началом торжества. Они свою работу по сбору людей ради общей цели выполнили, теперь вечер мог спокойно идти и без них. На какое-то время стол должен был занять всех. Угощение было самым разнообразным и такое изобилие еды потрясало. Эрвину почему-то думалось, что даже если он отсидит здесь всё ночь, то всё равно не сможет попробовать всё, что попадало в поле зрения. К его удивлению уже через полчаса много людей, в основном молодых пар, отправились танцевать под стены. Сидящие за столами болтали, общались с соседями, передавали тарелки и кувшины, советовали попробовать то или иное блюдо. Пускай в большинстве своём присутствовали сами жители города, но хватало и гостей. С ними знакомились и весело рассказывали что-то. Кувшины периодически забирали в основном подростки, вызвавшиеся добровольно помогать сегодня, и относили к бочонкам, где их пополняли. Эрвин обратил внимание, что Кива не притронулась к алкоголю, а нагло обворовывает кувшин с ягодной шипучкой, поставленный специально для детей. «Оно и правильно, нужно всегда быть наготове, плохие вещи часто случаются, когда их не ждешь», — подумал он, наблюдая за тем как влюблённо и заворожено смотрят друг на друга теперь уже муж и жена. К ним периодически подходили знакомые, вручали подарки или просто говорили слова поздравления.
Безмятежность наказуема, Эрвин выбросил из головы неприятные мысли о вылазках за стены и прочем. Сегодня правда был не такой день, сегодня он мог побыть человеком, не беспокоящимся о завтрашнем дне. За каким-то из столов затянули песню под сменившуюся мелодию. Многие стали стучать по столу в такт, даже Киве эта песня оказалась знакомой, она беззвучно напевала себе под нос, а танцующие сплелись в некий хоровод. Слов песни он не разбирал, а просто наслаждался звучанием. В кругу плясали девушки и парни, на стенах отплясывали свой танец их тени. Солнце давно скрылось за лесом, начало холодать, свежий ветер дул с севера. Но промерзло не становилось, костры были расположены с таким расчетом, чтобы они давали больше тепла окружающим. Еда и напитки согревали изнутри, и было как-то приятно на душе находиться сейчас здесь. Вскоре всё больше людей перешло от пиршества к развлечениям, танцам и песням. За столами осталось больше тех, кто беседовал. Какое-то невообразимое сочетание ярмарки, свадьбы, праздника, которым отмечают в некоторых местах летнее солнцестояние. От размышлений отвлекла Кива, видимо решившая наконец вручить шкатулку с неизвестным содержимым. Она справедливо рассудила, что сейчас привлечет меньше внимания.
Девушка подошла к центру стола, так что Эрвин смог заметить как тепло на неё смотрит внучка Кинмаера, и как слегка настороженно смотрит её жених. Кива что-то сказала, сопроводив свою фразу жестом руки, идущей от сердца, поставила подарок на стол перед молодыми. Амалия чуть недоуменно, но с тем и восторженно подняла крышку. Потрясение и недоумение отразилось на их лицах, но удивление приятное. Молодая девушка, лет ей было семнадцать, вытащила из шкатулки небольшой глиняный горшочек с каким-то цветком. «Нет, не цветком, это саженец дерева», подумал Эрвин, пристально наблюдая за происходящим. Прежде чем шок успел сойти, и молодые люди смогли найти какие-то слова благодарности, Кива уже ушла от стола и направлялась к своему месту. К подарку стали проявлять внимание и сидящие за столом, жених убрал шкатулку к дубу, где лежали остальные подарки, а саженец оставил на столе, чтобы любой желающий мог подойти и посмотреть.
— Такой редкий подарок? — с интересом спросил Эрвин у вернувшийся Кивы.
Девушка плюхнулась на стул, справа от неё уже никто не сидел, поэтому ей пришлось тянуться за тарелкой с каким-то чудом кулинарии.
— Ага, это саженец железного дерева, лучшего подарка и не придумать не только для них, но и для всего города.
Её лицо было почти безэмоциональным, лишь с легкой тенью праздника, но Смит был уверен, что она гордиться собой.
— Внутри стен таких деревьев не осталось после падения Шиганшины, я слышал что редко из ковчегов стены Мария доставляют такую древесину.
— Да, в основном их сплавляют по реке, если конечно кто-нибудь осмеливается выйти за стены и успевает срубить хотя бы одно дерево.
Эрвин конечно знал, что у тех городов в основном встречаются аномальные гиганты, которые были в разы опасней обычных, что собираются в основном на юге возле Троста. Поэтому добыть железное дерево было очень дорогим удовольствием, а если посадить и выращивать свои деревья внутри стен, то это будет не затратно и позволит не рисковать жизнями ради такого ресурса.
— Выходишь за внешние стены? — хмыкнул Эрвин, — гражданским нельзя даже подниматься на них, не то что выходить за пределы.
— Иногда приходится выбираться туда, а обойти охрану никогда не бывает сложным, так что с этим всё гладко.
— А что насчет титанов? Запрещают ведь не просто так, а из-за опасностей.
— Проблемы нет, лезвиями управляться умею, в нашем мире это просто обязательный навык, да и против людей оружие неплохое, — девушка оскалилась, глядя на Эрвина.
Не успел Смит задать очередные вопросы про работу девушки на Райссов, хотя разговор почти пришел к этой теме, как их прервали налетевшие дети, которые начали едва ли не стаскивать Киву со стула.
— Кива! Пойдем покажешь нам как сбить все десять банок, мы пытались у нас не вышло, — заговорили они наперебой.
Девушка не выглядевшая особо радостной таким мельтешением детей, попыталась избежать такого развлечения.
— Малышня, я не одна в этот приезд, со мной рядом гость, и было бы неприлично его покидать.
— Можешь не переживать, Кива, я посижу с твоим гостем, пока ты отдыхаешь, — раздался сзади голос Вилберта.
Девушка недовольно обернулась, но начала вставать, уступая стул пожилому мужчине. Он чуть улыбался, и все понимали, что тот надоумил детей отвлечь девушку.
— Прекрасный подарок, о большем и мечтать было нельзя, — поблагодарил он её, — ты приехала сюда развлечься и отдохнуть, а не сидеть весь вечер на одном месте.
Кива что-то проворчала сквозь зубы, когда толпа детей повела её к шатрам с конкурсами.
Вилберт присел и добродушно взглянул на Эрвина, даже чуть виновато. То ли дело было в выпитом, то ли сама ночь размягчила старика, судя по-всему расположенному к разговору.
— Не сомневаюсь, она снова выиграет все призы там. Я не хотел бы, чтобы она сегодня думала о работе или вспоминала о таком, уж прошу прощения. Не надо быть умным, дабы понять, что рано или поздно два военных человека придут к теме войны и смерти.
— Мы не успели дойти до чего-то мрачного, — пожал плечами Смит, поворачиваясь к новому собеседнику, — она не слишком разговорчива, когда дело касается её саму.
— Да, есть такое, хотя она частенько бывает в настроении потрепаться, если задавать правильные вопросы.
— Давно её знаете? Потому что я знаю её только несколько дней, — Эрвин порадовался, что сейчас беседа со стариком идет сама собой.
Мастер потер подбородок, чуть задумчиво глядя на костер.
— Знаю её лет почти двадцать наверное, могу сказать, что её просто надо научиться понять. Кива уже тогда работала на Кенни Аккермана, и у этих двоих было какое-то особенное бессловесное понимание.
— Думаю, что понимаю о чем вы. Не всегда нужны слова чтобы выразить свои эмоции, — вспомнив как Леви угадывает его мысли, Эрвин улыбнулся, — она уже тогда работала в полиции? Учитывая назначение её отдела не сказал бы, что это хорошее место. Мы, да, убиваем титанов, но они убивали людей, пускай не все они были хорошими.
— Я всегда думал, что ей лучше будет без всей этой грязи, — старик мрачно кивнул, — даже раз пытался поговорить с Аккерманом, но тот просто проигнорировал меня. Это были нехорошие дела, и меня расстраивало то, что у Кивы они хорошо получаются. Но, — он помедлил, покачал головой, налил в свой кубок вина.
Смит внимательно слушал внезапно разговорившегося старика. Было и любопытно и познавательно, он узнавал какие-то детали прошлого. Того самого прошлого, когда он стремился за стены к внешним врагам, хотя надо было разобраться что происходит внутри. Кинмаер продолжил, на лице читалось сожаление и грусть.
— Но когда беда пришла в наш город, именно их умения и опыт помогли нам вернуть всё на свои места. Некоторых из наших горожан, в том числе и жену моего старшего сына, похитили, как мы полагали, работорговцы. Никто не мог нам помочь ни полиция, ни гарнизон, ни влиятельные люди, поэтому нам пришлось опуститься до тех методов, которые мы всегда презирали и недолюбливали. Тогда я и мой сын поехали в Митру и обратились прямо к Кенни, мы были в отчаянии.
— Ничего не делается просто так, — заметил командор, — вы предложили им свои услуги.
Кинмаер, отпивавший вина, покачал головой, допив продолжил.
— Не совсем так, изначально они ничего не требовали взамен, уже в конце после того, как все, кто был в живых вернулись домой. Мы предложили им как вознаграждение помощь и поддержку, и Аккерман согласился. Кива в частности помогала нам разыскать спрятанные дневники моего учителя, Анхеля Аалтонена.
— Того самого, что создал УПМ? Поразительно, я думал, что не осталось его учеников. Должно быть вы и разработали УПМ нового типа?
Кинмаер выглядел польщённым.
— Я очень старался, делая эту работу. Как я погляжу вы не плохой человек изначально, просто обязанности работы накладывают на многих свой отпечаток. Но кому-то приходится делать горькую работу, принимать тяжелые решения.
— Да пожалуй так, — согласился Смит, вновь вспоминая о своём отце.
Дальше они долго говорили и рассуждали о чем-то не особо важном, раз на утро Эрвин не мог точно вспомнить о чем. Помнил лишь, что где-то за несколько часов до рассвета он откланивался и отправился поспать в гостиницу. Приятно усталый от событий дня, даже чуть отдохнувший душой. Перед его уходом Кинмаер сказал, что с утра к нему зайдут и отведут на собрание. И Эрвин надеялся, что успеет поспать достаточно времени, чтобы набраться сил.
А на парапете уже построенной стены сидела в одиночестве Кива и задумчиво глядела на горизонт, где вот-вот должно было показаться солнце.
Комментарий к Праздничная ночь.
Как много я оставил вам намеков на ещё одну работу о приключениях Кивы, главное теперь собраться когда-нибудь и перевести в печатный вид:3
Спасибо тебе, дорогой читатель^^
Так же хочется поздравить свою бету с возвращением. Пускай у неё мало сейчас свободного времени, главы будут медленно, но верно приводиться в приличный вид:3
========== Собрания. ==========
Утро началось в часов девять утра, именно на эту цифру указывала стрелка часов, когда Смита опять разбудил стук в дверь. Только в отличии от вчерашнего этот стук был более деликатным. Раздался знакомый голос, который ночью толковал об охране города в этот праздник.
— Эрвин, просыпайтесь. Совет скоро соберётся.
Мужчина медленно открыл глаза, голова не болела, просто прерывистый сон не особо освежал. Но Эрвин привык к такому недосыпу, поэтому без особых усилий заставил себя сесть на кровати. Единственной рукой он потер глаза, помнил как дошел до гостиницы, но не мог вспомнить как уснул или как дошел до комнаты. Голос за дверью повторил свой призыв, и мужчина удивился тому, что за ним пришёл лично Кимаер. Старик вчера вроде прилично так выпивал, не отставая от Эрвина, который за годы посиделок с Леви, научился долго пить и не хмелеть. Мужчина наконец ответил, порадовавшись и удивившись, что за вчерашнюю ночь они перешли от фамилий к именам.
— Да, пару минут и я буду готов идти.
Стук прекратился, Вилберт терпеливо ждал в коридоре, пока Эрвин встал и оделся. Потом он прошел во вторую небольшую комнату, встал напротив зеркала и раковины. Взял заботливо поставленный кувшин с холодной водой и вылил часть себе на лицо, посмотрелся в своё отражение. В целом Смит нашел своё лицо в адекватном состоянии для переговоров, учитывая, что вряд ли ему придется прикладывать много усилий, чтобы убедить совет. «Сомневаюсь в том, что они будут в чистом и твердом сознании», подумал он, вытирая полотенцем капли холодной и освежающей воды.
Когда Эрвин вышел из своей комнаты, то увидел Кинмаере, облокотившегося на стенку. На его лице почти не было следов вчерашнего алкоголя, только небольшой отек под глазами выдавал вчерашние излияния. Вилберт выглядел усталым, но в целом довольным и умиротворенным, когда заговорил.
— Рад видеть тебя в добром здравии, Эрвин, — он одобрительно осмотрел его, — к сожалению не все из совета могут похвастать таким же.
— Это ведь не повлияет на собрание? — слегка обеспокоено спросил Смит.
Старик махнул рукой, слегка посмеиваясь.
— Ни коем образом. Они были поставлены в известность со вчерашнего дня, поэтому обязаны прийти, пусть это будет для них уроком. Если не умеют пить, то пускай лучше не притрагиваются к выпивке на кануне собрания.
Увидев неуверенность в глазах мужчины, он добавил улыбаясь.
— Они в состоянии ходить и слушать, а если напрягутся, то и думать. Никакой проблемы нету для нас.
— Поверю на слово, Вилберт. Но они могли поступить разумней.
— Именно, эти двое самые молодые в гильдии, они должны понимать, что несут ответственность.
— Положение обязывает, — согласился командор.
Вдвоём они вышли из гостиницы на почти безлюдную улицу. Лишь в конце стояла группа людей, что-то негромко обсуждая. Оно и неудивительно, многие сидели дома, высыпаясь и приходя в себя после праздника. Кинмаер пояснил, что ему нужно будет заглянуть в свою мастерскую, чтобы забрать оттуда папку со схемами нового УПМ.
— Наш глава, Шмид, должен их посмотреть, чтобы внести изменения в соответствии с вашими пожеланиями, а так же для корректировки сроков работы.
Ходьба помогала размять тело, которое неохотно отзывалось на команды мозга. Оставалось дивиться бодрому шагу Кинмаера. А ещё сегодня предстояла езда обратно в Митру вплоть до самого вечера. Мысль о возвращении к друзьям радовала, а вот мысль о целом дне в седле нет. В успешном завершении своей поездки он не сомневался, было ощущение, что решение уже принято. Просто осталось договориться о деталях и взаимовыгоде, простая торговля, как сказал бы Леви.
Они дошли до мастерской, Вилбер открыл дверь ключом и они прошли внутрь. На удивление в мастерской была Кива, она лежала на скамье и судя по-всему дремала. Неохотно открыла глаза, распознала пришедших, и как-то невнятно простонав, повернулась на другой бок. Кинмаер особого потрясения не выказал, но строго обратился к ней, хотя лицо было добродушным.
— Кива, как ты опять пролезла в мою мастерскую, да ещё и закрытую.
— Ты не захочешь знать, Вилберт, — пробормотала девушка, не открывая глаз.
Мастер прошёл куда-то на второй этаж, и пока он доставал нужные ему бумаги, Смит осмотрел помещение. Сейчас здесь царил порядок, ничего лишнего, видимо старик убрался перед тем, как пойти на свадьбу. Мужчина задал девушке, которая почти наверняка не спала.
— Не идёшь на собрание?
Она ещё раз что-то проворчала и открыла один глаз.
— Нет. Я уже всё сказала, — девушка закрыла глаз и накрыла лоб предплечьем руки.
«Не помню, чтобы она пила. Скорее всего дело в недосыпе», подумал Эрвин. Послышались шаги на лестнице, Кинмаер спускался держа папку с бумагами. Старик кивнул Эрвину и оба вышли из мастерской, оставляя девушку спать. Вилберт поколебался, но закрыл входную дверь ключом.
Мастер повел его к центральному зданию, скорее всего бывшему ратушей. Хоть по форме это здание не напоминало генштаб Закклая, но царившая там обстановка была похожей. Они пришли к большой и круглой комнате, находившейся в центре строения, где по всей видимости и будет проходить собрание. Кинмаер открыл дверь, и они прошли внутрь. Зал был чем-то ярко освещён, стоял полукруглый стол, а перед ним поставили кресло, специально для гостя. За столом сидело уже семеро мужчин, по центру восседал Шмид, сцепивший руки в замок и слушая своего соседа. Почти все выглядели бодрыми и трезвыми как стеклышко, все кроме двоих. Как и сказал Кинмаер, эти двое выглядели моложе остальных мастеров, лет тридцать пять или сорок. Бедолаги лежали на столе, подложив руки под головы, а старшие иногда посматривали на них и посмеивались. Когда вошли два последних человека в этом собрании, то Шмид отвлекся от разговора и посмотрел на Смита, глазами серьезными и чуть усталыми.
— Доброго дня, господин Смит, рад что вы сумели вовремя пришли, — он взял бумаги из рук подошедшего Кинмаера, — спасибо, Вилберт. Надо полагать, что все, несмотря на препятствия, — он покосился на парочку, которая невероятными усилиями перешла в сидячее положение, — в сборе и мы можем начать.
Эрвину позволили говорить первому, и его внимательно выслушивали очень изредка перебивая. Сразу был ощутим контраст, когда он пытался убедить прежнюю власть увеличить финансирование экспедиций, то чувствовал себя шутом. Здесь он ощущал, что к его словам прислушиваются и здраво оценивают доводы и факты, и вопросы задавались по делу. В целом речь про необходимости улучшения вооружения и оборудования для Разведкорпуса, а так же разработки нового оружия для борьбы с титанами, была очень убедительной и самое главное искренней. Смит не сказал им всей правды, которая стала известна военным, но и без неё прекрасно обозначил всю суть. Мастера не выказали ни на что какой-то особой реакции.
— Что ж, думаю мы сможем оказать вам помощь, конечно не за бесплатно, — уточнил Шмид, — не сомневаюсь королева готова щедро финансировать вас.
— Всё имеет свою цену, вы вправе её требовать, — согласился командор.
— Тогда мы договорились. Насчет расширенного УПМ, его делать не так быстро. Он сложнее и несколько хитрее, мы сможем изготовить десять к концу месяца, с учетом модификаций на увеличения запаса топлива.
До начала важной экспедиции к Шиганшине они не успеют, до её старта чуть больше недели. Жаль, но громовые копья были важнее УПМ, поэтому это не расстроило Смита.
— Что касается копий, схемы и наброски, которых вы прислали в письме, то если один из нас, — Шмид многозначительно посмотрел на мучащегося от похмелья мужчину, — займется этим сегодня, то дней через пять мы сможем вам прислать несколько десятков. Да, Джерлак?
Глаза мужчины вышли из прострации и сфокусировались на Шмиде. Он очень старался, несмотря на головную боль, сознанием присутствовать на собрании. Хотел было сказать, что наброски были сырыми, и что нужно многое доделать, например как солдат должен их держать, как можно избежать самим повреждений от ударной волны. Но голову закрутило и Джерлак решил просто молча кивнуть. На фоне остальных он выглядел юнцом, он был самым молодым среди них лет тридцати пяти и в целом выглядел как ровесник Кивы. Пожилой мужчина с бородкой добавил с назидательным уколом.
— Сегодня ты на праздник вряд ли сможешь пойти, так что посиди в своей мастерской и займись делом.
На что Джерлак снова обреченно кивнул.
Договорившись о незначительных деталях, способе поставки и оплаты, Шмид объявил собрание оконечным. Все облегченно выдохнули, хотя по ним нельзя было сказать, что время прошло как-то обременительно, и начали расходиться по домам. А Эрвину пришло время возвращаться с хорошими новостями. Кинмаер проводил его до гостинцы, а потом до конюшни, где Фелика быстро вывела лошадь Смита, накормленную и весьма довольную. Командор улыбнулся девочке и поблагодарил, на что та застенчиво улыбнулась и ретировалась в конюшню.
— Легкой дороги, Эрвин, — попрощался с ним Вилберт.
— Спасибо, это была удивительная поездка.
Старик добродушно пожал плечами и уверенной походкой направился вверх по улицам города, Смит смотрел какое-то время ему вслед, а затем направил коня на восток, к стене Сина. Он даже порадовался тому, что дорогу он проведет в одиночестве наедине с собой, возможно это было то, что ему нужно. Несколько часов тишины и покоя.
В Митру он приехал поздно вечером, поэтому чуть поколебался куда ему направиться: в казармы или в генштаб? Рассудив, что Ханджи скорее всего после экспериментов и тренировок построения отправится в казарму отдыхать, а Леви без него не будет задерживаться допоздна в генштабе Закклая, Эрвин поехал сразу к казарме. Въехал во двор, сдал конюху лошадь, обратил внимание, что свет горит в комнате Зое. «Леви скорее всего там же», подумал он и вошел внутрь здания. Так как была ещё не глубокая ночь, то в казарме тишины не было. Кто-то громко болтал со своими товарищами, кто-то ещё сидел в столовой. Смит прошёл наверх, не задерживаясь на первом этаже полных в основном солдатами гарнизона. На втором этаже было тихо, здесь располагались комнаты офицеров и старших по званию. При взгляде на безмолвный и темный коридор сделалось отчего-то неуютно, он взглянул в окно, потом прислушался. Ничего подозрительного не обнаружил и прошёл по коридору к комнате Зое. За дверью говорили почти наверняка Ханджи и Леви, Смит улыбнулся и постучал.
— Войдите, — послышался серьезный голос девушки.
Эрвин вошел в комнату и маска официальности спала с лица Ханджи, она удивленно улыбнулась и помахала рукой.
— Эрвин, ты уже вернулся, выглядишь отдохнувшим.
Компанию девушке составлял Аккерман, сидевший на стуле закинув ногу на ногу. Он не улыбался, но Эрвин видел, что его друг доволен.
— Надо полагать, что всё прошло удачно? — поинтересовался Леви.
— Более чем, — ответил Смит, присаживаясь на свободный стул, — они займутся разработкой нового оружия для нас, а пока на неделе нам доставят громовые копья.
— Так быстро? — нетерпеливо перебила его Ханджи, — замечательно, это в любом случае лучше той кустарщины, которую я смастерила.
— Думаю, что так и будет, — Эрвин согласился, — но самое главное, что они успеют до начала экспедиции к Шиганшине.
— Что насчет нового УПМ? — Аккреман чуть нахмурил брови, его интересовал этот момент.
Командор отрицательно покачал головой, прежде чем ответил.
— Десяток и то к концу месяца, они не успеют. Сказали он сложнее, поэтому его изготовление более длительное.
— Это объясняет почему мы не смогли ничего разобрать в обломках, — Леви был удовлетворен услышанным, — так даже лучше, раз он устроен по-другому. Потребуется время привыкнуть к нему, у нас просто не столько времени.
Все помолчали пару минут, но каждый думал с чем им придется столкнуться в самые ближайшие дни. По всем даже примерным прикидкам ничего легкого их не ждало, лишь неизвестность с некоторыми опорными фактами, которая скорее всего заберет много жизней.
Смит первым прервал тишину, вернувшись к текущим вопросам.
— Что насчет вас? Меня не было почти двое суток, есть успехи?
— Да, — Ханджи заметно оживилась, — мы закончили гильотину, и она работает! Мы наконец-то сможем убивать титанов без человеческих жертв. Эрен хорошо справился, лучше чем ожидалось.
— Только при этом он вымотался, у него кровь шла из носа от перенапряжения, — сухо заметил Леви.
Зое чуть виновато потупилась, но потом тяжело вдохнув сказала:
— Он сам настоял, Эрен хотел сделать что-то полезное — он сделал, и дело тут не только в моём энтузиазме.
— Но все же он под твоим присмотром, Ханджи, ты должна его контролировать, нам не нужно чтобы он повредился, да ещё перед экспедицией, — наставительно, без упрека, произнес Эрвин.
— Поэтому, — девушка снова оживилась, — я освободила его от участия в экспериментах вплоть до начала операции.
Говоря эти слова, она выглядела так, как будто совершает самый щедрый и бескорыстный поступок. Смит подавил в себе смешок, наблюдая за Зое.
— Раз гильотина готова, а производство копий в процессе, то завтра мы сможем дать окончательный отчет правительству и примерный план экспедиции, тогда они быстрее его одобрят.
Аккерман и Ханджи молча кивнули, почему-то у них возникало чувство тревоги от того, что Эрвин так рвался поскорее начать отвоевывание стены Мария. Было в этом что-то неправильное для них.
— Ещё что-нибудь случилось за эти два дня? — вопрос командора заставил парочку чуть тревожно переглянуться.
— Случилось, — наконец ответила Зое, — Эрен вспомнил кое-кого, человека которого видел со своим отцом в тот день, когда он съел Гришу Йегера.
Рассказ Киса Шаддиса о появлении старшего Йегера, о его жизни и о его последних моментах, очень заинтересовали Эрвина. Он ощутил, что стал на шаг ближе к своей мечте, унаследованной от отца. Господин Йегер пришел из вне, из-за стен, и ответ о том мире лежал в его подвале в Шиганшине. Смит был так взволнован, пускай внешне этого и не показывал, что даже не подумал рассердиться на Шаддиса, который столько лет утаивал правду и даже не думал доносить о таком. А ведь сделай он это, всё пошло бы совсем по-другому. Леви, чувствовавший некую одержимость и обеспокоенность друга, неотрывно следил за Смитом на протяжении всего рассказа. И увиденное не успокоило его, Эрвин думал о чём-то таком, что-то терзало его, и он не мог понять что именно. Аккерман решил, что пока ни Эрвин, ни Ханджи не разошлись в своих безумных мыслях, то нужно отправить их спать. Он встал и взял Зое за ворот рубашки, поднял со стула.
— Очкастая, время спать. Эрвин устал с дороги, а завтра нам надо предоставить отчеты Закклаю и компании.
Девушка пыталась возмущаться, но наткнулась на взгляд серых глаз и проворчала:
— А сам-то, не спал несколько дней. Ходишь уже как призрак, увидишь в коридоре испугаешься.
Прежде чем Леви огрызнулся, Смит встал и высказал своё мнение, разнимая таким образом эту небольшую перепалку.
— Мы все последний месяц как призраки, и нам всем пора спать. Пойдем, Леви.
И мужчины оставили возмущенную Ханджи в её комнате. Они молча прошли вниз по коридору к отведенным им комнатам. Аккерман почти вплотную подошёл к тому, чтобы задать вопрос:“Что тебя тревожит, Эрвин? О чем ты так думаешь?». Но свет луны из ближайшего окна озарил лицо друга, и Леви увидел каким усталым и измученным тот выглядит. Он решил пока не тревожить Смита своим вопросом, а дать тому отдохнуть.
— Доброй ночи, Леви, — Эрвин посмотрел на него устало, но с благодарностью.
Аккерман хмыкнул, но ничего не ответил, а просто наблюдал как Смит входит в свою комнату. Постоял какое-то время один в тихом коридоре и прошел к себе.
На следующий день состоялось небольшое собрание разведкорпуса и властей. Закклай и ещё несколько чиновников тщательно читали предоставленные документы. Похвалили Зое за гильотину, которая уже работала и уменьшала количество титанов за стеной Роза. Обстоятельно слушали умозаключения Эрвина по срокам и по возможностям, они были слегка удивлены тем, как быстро всё получалось, но ничего другого они и не ожидали от надежды человечества. Смит выглядел и вёл себя почти как обычно, но Аккермана это не успокаивало, он буквально кожей чувствовал внутренне смятение друга. Дариус одобрил экспедицию, но назначил её начало на дня четыре позже, чем хотел Эрвин. И от Леви не скрылось легкое недовольство и нетерпение командора. Судя по-всему Закклай тоже заметил что-то неладное, поэтому обещал зайти к Смиту на днях, как выдастся свободный час, и лично обсудить стратегию и готовность к различным ситуациям, которые вполне могут возникнуть в Шиагншине. Эрвин не возражал, главнокомандующий был опытным стратегом и мог подкинуть несколько новых идей и свежим взглядом пересмотреть стратегию.
А уже через день из Промышленного Города прибыли громовые копья в штаб Разведкорпуса, всего лишь два десятка, но в запечатанном письме помимо инструкций и пояснений прилагалось примечание, что вторая партия будет через два дня. Копья были аккуратно запакованы в ящики, набитые соломой. Правда Ханджи вскрыла один с нетерпением и не слишком бережно, ей хотелось поскорее увидеть и попробовать копье в деле. Мастер Джерлак ввел несколько значительных изменений. Теперь копье не нужно было держать, оно крепилось на ремнях к рукам, увеличилась целенаправленная разрушительная мощь. Проблему с ударной волной полностью решить не удалось, но теперь копье выстреливало на какое-то расстояние и разрывало цель не мгновенно, то есть у солдата было хоть какое время уйти подальше или скрыться за препятствием. Ханджи отметила как удобно на руке держится это оружие, оно стало легче, но разрушительней. «Удивительно», думала она двигая рукой, проверяя крепления, теперь один солдат мог одновременно нести два копья, да ещё и спокойно пользоваться УПМ. Майор решила сразу же провести испытания.
Собрав свой отряд из потенциальных носителей этого оружия, она показала как правильно крепить его на руках. Объяснила правила безопасности, что лучше им пользоваться только тогда, когда есть за чем укрыться от ударной волны. Раз заряд внутри копий был такой силы, что может пробить броню Бронированного Титана, то страшно представить какой урон волна может нанести пользователю. Демонстрация была впечатляющей. Зое подошла к выбранному дереву, подняла руку и запустила копье. Оно стремительно вонзилось в дерево и перед тем как оно вспышкой разорвалось, девушка успела спрятаться за деревянный щиток. Грохот в этот раз больше походил на гром, чем прежде, полностью оправдывая название данное оружию Ханджи: Громовое Копье. Одним ударом ствол дерева был разнесен в мелкие щепки, уцелевшая древесина дымилась, а сильный поток воздуха пронесся сквозь стоящих поодаль солдат. Ханджи, отпрыгнувшая за деревянное укрытие, ощущала как сильно ветер ударился об него. Всё превзошло её ожидания и её наработку, она радостно запрыгала, не сдерживая своего восторга.
— Теперь мы будет готовы к встречи с бронированным, прошлых ошибок не повторится, — сказала она себе вслух.
Пусть ещё оставалось много нерешенных проблем: например как бороться с колоссальным или на что способен звероподобный, замеченный во время инцидента в Рагако. Но от того, что один вопрос разрешился, что теперь они опасней чем были раньше, на душе становилось легче.
Комментарий к Собрания.
Последний фрейм манги, представленный Исаямой, ничего не разъяснил, но внушил надежду, что хоть для кого-то эта история закончится свободой)
Кстати имя Джерлак означает “игра копья”. Да я стараюсь выбирать имена и добавлять такие приколюшки, но невсегда почему-то акцентирую на этом внимание:3
Хорошего вечера тебе, дорогой читатель:3
========== Последние приготовления. ==========
Технически экспедиция была собрана: были готовы лошади, было готово вооружение, были готовы УПМ, была более или менее ясная и разработанная тактика, солдаты Разведкорпуса тоже были готовы. Пускай последних ещё нещадно гоняли на отработке построения. Но Закклай не собирался отпускать командора, ему нужно было поговорить с ним и лучше не в формальной обстановке. Слова напутствия, последняя проверка плана и путей нейтрализации противника, готовность к неизвестному, Дариус считал необходимым лично проконтролировать всё это. Нужно ещё было узнать ход исследования состава сыворотки в шприце добытым Аккерманом. О таких вещах лучше говорить с глазу на глаз без присутствия лишних чиновников. Они уже обсуждали вместе с Пиксисом, Эрвином и Леви первичный анализ. Жидкость быстро испарялась при контакте с атмосферой, поэтому детальное исследование её и её свойств было невозможным. Тогда они решили отдать сыворотку на хранение Аккерману, но недавно Смит сообщил, что возможен прогресс. Было бы весьма неплохо, чтобы это дело сдвинулось с мертвой точки.
До отправки Разведкорпуса к Шиганшине, чтобы отвоевать стену Мария, оставалось дней пять. Поздно вечером состоялось последнее неофициальное общее собрание. В связи с тем, что активный этап подготовки прошел, то у всех нашлось свободное время. В кабинет главнокомандующего Смит пришел с неизменным Леви, а Ханджи и Моблит вошли следом. Пиксис был уже за столом справа от Дариуса, а его верная помощница Анка Рейнбергер сидела рядом. И один не нуждающийся в сопровождении Закклай. Но так уж вышло, что и у главнокомандующего была одна незримая и непрошенная спутница. Кива вполне себе удобно и привычно разместилась на крыше здания генштаба, незаметно чуть приоткрыла окно и свесившись без особых усилий вслушивалась в сказанные слова. Такова была её работа, и ей было интересно узнать о чём высшие армейские чины будут говорить без посторонних. Да и отвоевывание Шиганшины очень непростое дело, у девушки даже была мысль затесаться в экспедицию, но ей почему-то она показалась нехорошей. В самом деле, дела Разведкорпуса лучше оставить Разведкорпусу, как это уже бывало например с поимкой Энни Леонхарт. Пускай тогда это было решение носило другой характер, не особо человечный.
Все наконец заняли свои места за столом и Закклай начал, смотря на Ханджи.
— Ну-с, сначала расскажите нам как идет исследование сыворотки.
— Прогресс есть, но не такой, какого бы нам всем хотелось, — ответила девушка поправляя каштановые волосы, — в основу идет спинномозговая жидкость титана. Думаю годится и титанов-перевертышей, как Эрен. Часть полученных реактивов пострадала от времени, поэтому их анализ затруднен, ровно как может вобще оказаться ошибочным.
— Удалось распознать хоть что-нибудь? — уточнил Пиксис.
— Один реактив, да, — Зое поправила очки, — что-то вроде для быстрого усваивания веществ, его название ничего вам не скажет.
— Лучше, чем ничего. Если ты не против, то пока вы будете у Стены Мария, то мои ученые займутся реактивами, — Закклай потер подбородок, размышляя.
Ханджи вопросительно посмотрела на Эрвина, тот кивнул и сказал.
— Главное соблюдать конфиденциальность никто не должен знать для чего они. Никто из нас пока не готов дать ответ: что же происходит.
— Само собой, — кивнул Дариус, — Эрвин, ты уверен, что вы готовы отправляться отвоевывать Шиганшину?
— Более чем, — четко произнес Смит, — у нас новое вооружение, нам известно больше, чем раньше. У нас есть план и возможность заделать брешь в стене. Мы сможем нейтрализовать бронированного и скорее всего колосса, а если повезет, то захватим силу титана одного из них.
— Это все очень хорошо, Эрвин, но есть ли у тебя план как справиться с этим звероподобным, которого видели во время инцидента в Рагако? — главнокомандующий сурово смотрел на Смита.
— Предварительная стратегия есть. Я уверен, что мы сможем придумать более подходящую тактику уже на поле боя, когда узнаем больше о его особенностях.
— Не хочу тебе напоминать, — Дот встрял в разговор, — что сейчас в Равзедкорпус перевелось очень много людей, больше чем когда-либо. И что без четкого плана, а также планов к отступлению, ты рискуешь жизнями очень многих новобранцев.
— Мы весь месяц упорно их тренировали: отработка построения, учения на полигоне. Я уверен, что они готовы, как и мы.
Но ни у Леви, ни у Ханджи, ни у Моблита такой уверенности не было. Но они решили вслух не ставить авторитет Эрвина под сомнение, в конце концов он ни разу их не подводил и делал всё возможное для победы. Ничего другого не оставалось как довериться ему. Сказанное не особо убедило Закклая, покачавшего головой. А Смит продолжил пояснять и убеждать.
— Я считаю, чем раньше мы нанесём удар, тем лучше. Враг не ожидает, что мы так быстро сможем действовать. Вполне вероятно, что мы сорвем их встречное нападение и остановим их на границе наших земель. И стратегически важно вернуть себе территорию от Стены Роза до Стены Мария, нет смысла вам говорить за это.
— Твоя правда, — Закклай казалось смирился с такой спешной отправкой, — мы не сможем сказать правильное это решение или все же ошибка, пока не узнаем последствия.
Было ясно: Эрвин твердо верит в необходимость скорой отправке к Шиганшине. Двоякая ситуация он был и прав, и нет. Они могли продумать план лучше, но от этих приготовлений могло и не быть толку в связи с малыми знаниями. Есть ли смысл тратить время на такую задержку?
— Сейчас, когда у солдат есть оружие для борьбы с бронированным, то силы Эрена Йегера можно будет направить на звероподобного, но скорее всего на колоссального. Так как к этому титану мы не можем подобраться из-за его особенности выпускать пар и производить взрывы. А звероподобным займется мой отряд, в том числе и сильнейший воин человечества. Но это теория, нам придется подстраиваться под условия, которых мы даже представить себе не можем.
— Что насчет запасного плана? Пути отхода? — Пиксис лучше многих знал, что у Эрвина зачастую припрятан запасной план на разные случаи.
— Если нам придется отступать назад, то битва для человечества будет окончена, у нас нет такого права. Внешнему врагу нужен Эрен Йегер из-за того, что в нем титан-основатель.
— Не проще ли сначала отправить разведку к Шиганшине? Ты рискуешь ведя туда сразу всех солдат в том числе и Йегера, — заметил Закклай.
— Нет, — Эрвин покачал головой, — разведка рискует не вернуться, мы только потеряем людей. Лучше сразу нанести удар всей силой, что сейчас есть. Так больше шансов, что мы справимся и вернем назад Стену Мария.
— Что ж, решено. Теперь я окончательно уверен в этом решении, раз ты обо всем подумал, Эрвин, — заключил Дариус.
— Я думаю, что полезным будет устроить солдатам что-то вроде праздника перед отправкой. Для поднятия боевого духа, да и многие не вернутся, поэтому я прошу выдать нам финансы для такого мероприятия, — говоря эти слова Эрвин вспоминал свой визит в Промышленный Город.
— Дело доброе, — оживился Пиксис, — надо бы и моим ребятам устроить что-то такое, пока они сами не отправились в самоволку.
— Ты ещё предложи военной полиции день отдыха, — погрозил Закклай старому товарищу, — вот отвоюют Шиганшину, тогда подумаем над твоими солдатами. А пока пускай Разведотряд насладится затишьем перед отправкой.
На том и решили, обсудили ещё что-то уже не столь важное и разошлись. Кива встала на корточки и пригибаясь добралась до тени большой каминной трубы, где он могла сесть и спокойно подумать обо всем. Того, что она услышала, было достаточно, чтобы понять: Закклай, далеко не глупый человек, видит что Эрвин торопится. Все обстоит не так как с поимкой Энни Леонхарт, все иначе. В чем причина? Ответа пока не находилось. Это убедило её, что лучше ей не соваться туда. Возможно перед отправкой она навестит Леви, если захочет, если сочтет это правильным. У девушки и так хватает дел внутри стен, пускай приоритетней разобраться с внешними врагами. Но если проницательный Закклай прав и со Смитом что-то не так, то шансы выйти живой из той экспедиции очень малы. Чего она этим добьётся? Свою мечту она этим не приблизит. Вдобавок к сомнениям Закклая, никакого запасного плана или плана ловушки Эрвин не предъявил. Это очень смущало, такой не смитовский подход к делу. Ладно он как обычно держал бы его в секрете ото всех, но командор ведь даже не обозначил наличие такового.
Кива посмотрела на звездное небо, окончательно приняв решение в голове. Затем она встала и направилась к краю здания, где спустилась по водосточной трубе, цепляясь за парапеты и выступы. Делала она это медленно и плавно, её одежда почти сливалась с тенями на здание. Девушка могла бы перемахнуть, используя УПМ, на край близстоящего дома, но ночь выдалась безоблачной, и на её тень могли обратить внимание часовые, которых главнокомандующий расставлял вокруг генштаба не для красоты. Оказавшись на земле, она замерла стоя на четырех конечностях, прислушиваясь. Пока никого не было ни видно не слышно. Кива специально выбрала ту часть здания, которая была в тени и сама отбрасывала её. Девушка подошла, ухватилась руками за вертикальную перекладину в заборе, и одним движением перемахнула через ограду и отскочила в тень переулка между двумя домами. Кива замерла, снова прислушиваясь и оглядываясь. Никого не было, её никто не увидел, всё как обычно. Хотя девушку всегда это повергало в недоумение, как можно было не увидеть её. Спустя пару пролетов она остановилась, размышляя продолжить ли ей дорогу по улицам города или воспользоваться многочисленными канализационными туннелями. С одной стороны, никаких срочных дел не было и она вполне могла прогуляться до Гермины не вдыхая запах отходов. А с другой, раз она идет домой, то не лучше ли ей проявить осторожность? Обычная ночная дилемма, решаемая компромиссом: из Митры она дойдет до Гермины под землей, а потом проветрится ночным воздухом. «Может даже успею посмотреть на рассвет», подумала Кива и улыбнувшись, потрепала себя по голове и направилась к ближайшей канализационной решетке.
На следующий день состоялось совещание разведкорпуса и поводу подготовке к дню отдыха и организационные моменты переброса солдат к Тросту, откуда и должна начаться эта экспедиция. Леви наконец смог поговорить с Эрвин, но услышанное не обнадежило. Аккерману думалось, что в совокупности со всеми фактами, лучше оставить Смита в Тросте. Но командор решительно отвергал все вполне логичные доводы Леви, мечта которая важней победы человечества, вот что вело Эрвина в Шиганшину. Это не понравилось Аккерману, такой подход отличался, да и сам Эрвин выглядел не таким собранным. Но он решил, что должен довериться другу и сделать всё возможное. В конце концов правда об этом мире, хранившаяся в подвале Йегеров, не противоречила основному плану. Разве что Смит в какой-то момент боя мог потерять объективность, ведомый своей мечтой. Поэтому услышанное только заставило Леви ещё больше переживать за своего друга. Сейчас было как раз-таки не время для такого «кризиса». Он видел, что Эрвин продолжает быть командором, надеждой человечества, но впервые за все время задумался о своих желаниях. Но что он мог сделать? Смит всё равно поедет с ними, это может быть как и полезно, так и плохо.
Он сидел у себя в комнате, только уже в штабе разведкорпуса, куда они успешно сегодня переместились из Митры вместе с двумя стами солдат. Такое привычное и родное место, после застроенного города. Новобранцы привыкали к казармам, в которые большая часть никогда уже не вернется, конюшня размещала новых лошадей, присланных из разных округов, чтобы обеспечить всех транспортом. Впервые за месяца три здесь царило оживление, но зная, что в Шиганшине скорее всего погибнут очень многие, то наблюдать и слышать такое было больно. Поэтому Смит поднялся к себе со словами, что ему надо отдохнуть, а вскоре в свою комнату, откуда было бы не слышны веселые разговоры, полные надежд на будущее, поднялся и Леви. Ханджи же осталась компактно и безопасно запаковать громовые копья. Из Промышленного Города их отправляли в ящиках по две штуки, но во время переброса к Стене Мария вести их так будет неудобно. И Аккерман решил не оставаться посмотреть на это, так как Зое прибывала в том самом болтливом состоянии, рассуждая об удивительной структуре кристаллов из пещеры Райссов, о способностях Эрена самому создавать броню после поглощения жидкости из склянки.
Поэтому Леви благоразумно сбежал наверх. Он был бы не против выпить, но следуя своему правилу, отказывал себе в таком удовольствии за несколько дней до отправки. Парень сидел в кресле, закрыв глаза, стараясь расслабиться и отдохнуть. Но ногам прошелся сквозняк, но какого-то особого внимания он не обратил на это. Аккерман размышлял над тем, что его тревожило: они отправляются слишком рано, неужели мечта Эрвина важнее, чем эта победа над врагом. Правильно ли это? Смит ведь даже не смог дать вразумительного ответа, что он будет делать после того, как они доберутся до подвала Йегера. Всё это тревожило, он искренне переживал за друга, но и беспокоила его судьба за людей, которые отправятся за Эрвином, не ради его мечты, а ради победы человечества. В Разведотряд перевелось очень много солдат, вдохновлённых словами о свободе, желающих принести лучшие перемены в этот мир. Но вдруг сквозь все эти сомнения из подсознания прорезался вопрос: откуда сквозняк в закрытой комнате? Он резко открыл глаза, рукой одновременно найдя нож, лежавший на тумбочке, рядом с креслом.
На подоконнике уже закрытого окна сидела Кива и пристально за ним наблюдала, но без враждебности, а с интересом. Мелькнула мысль, как та смогла так бесшумно открыть окно, залезть внутрь и закрыть окно. Девушка бесшумно рассмеялась и задала вопрос.
— У тебя всегда такое лицо, когда ты думаешь о чем-то?
— Только когда ко мне заходят через окна, дверью пользоваться не учили? — он был зол на то, что она застала его врасплох.
— С крыши удобней, — она что-то держала на коленях, — не злись, ведь моя работа быть незаметной.
Она смотрела на него с каким-то пониманием и сочувствием, может даже заботой. Леви не был уверен, в комнате царил полумрак. Он отпустил нож и сел на кресле поудобней.
— Всегда так готовишься перед экспедициями, коротышка? — поинтересовалась гостья.
Аккерман помотал головой, не желая обсуждать то, что его тревожило. Но было ощущение, что и без слов девушка догадывается о чём-то таком. Это чуть раздражало, поэтому Леви, прикрыв глаза, немного резко задал вполне логичный вопрос.
— Зачем ты пришла?
— Посмотреть как лучший воин человечества собирается с духом, — она еле слышно рассмеялась.
Её пронзил недовольный взгляд серых глаз, она лишь ещё больше начала смеяться.
— Но если серьезно, то я хотела бы тебе кое-что отдать.
— Надеюсь, я не проведу остаток ночи вспоминая своё детство? — Леви криво усмехнулся.
Вот чего, а ещё и личных переживаний ему сейчас не хватало. Девушка могла вполне принести какой-нибудь обломок прямиком прошлого, тревожащий душу и воспоминания.
— Нет, пока без этого, — она сидя на подоконнике протянула парню длинный предмет замотанный в грубую ткань.
Он взял его и размотал, с удивлением обнаружил, что это пара лезвий для борьбы с титанами. Но только вот выглядели они не как обычные: более широкие, более тяжелые. Он вопросительно взглянул на Киву, которая теперь сидела как-то ссутулившись.
— Эти мечи сделаны на заказ у мастеров Промышленного Города, они отличаются от ваших лезвий. Они прочнее и меньше тупятся, а разломать их от сильного удара почти невозможно. Думаю, чтобы вас там не ждало, тебе они понадобятся больше, чем мне.
— А ещё они тяжелее, но думаю, что привыкну, — он взял одно, нашел точку баланса, — спасибо.
— За этим вот я и приходила, — Кива пожала плечами, — у тебя есть несколько дней привыкнуть к новому весу.
Несколько дней до открытого столкновения с врагом, которое не будет походить ни на что пройденное прежде. Это не вылазка, не экспедиция, это отвоевывание Стены Мария. Кива посидела какое-то время молча, потом развернулась к окну и открыла его.
— Не хочешь спуститься вниз и познакомиться с Ханджи? — с усмешкой спросил Леви, не вставая с кресла.
— В следующий раз, — девушка хитро блеснула глазами, — я сделала то, зачем приехала. Больше мне оставаться здесь незачем. Удачи, Леви.
Она спрыгнула вниз и по шороху Аккерман понял, что она притормозила падение зацепившись за ветку растущего рядом дерева. Потом он услышал отдаляющийся цокот копыт. Он не встал закрыть окно, оттуда веяло успокаивающей прохладой. На душе стало спокойней и легче. Да, сейчас пожалуй он сможет уснуть крепким сном, не тревожась о проблемах грядущих дней.
Кива сидела в трактире в Стохессе, только что она пересеклась с Аддлером и они достаточно неплохо поболтали. Девушка спросила у терпеливого и хладнокровного мужчины не надумал ли его глава, Тарфу, над услугой. На что седовласый Адлер самодовольно улыбнулся и сказал, что Бернадот решил попридержать эту возможность на действительно крайний случай. Кива беззлобно ругнулась и ответила, что скорее всего она будет жалеть об этом. Собеседник выразил сомнения в этом, сказав что Бернадот учится поступать здраво. Они болтали какое-то время до утра. Но потом мужчина ушел, оставив её наедине со своими размышлениями посреди шумной таверны, в которую уже стало приходить много народу. Оставалось два дня до отправки к стене Мария, все приготовления были сделаны и Разведотряд уже расположился в Тросте. Волнение ощущалось и среди гражданских, теперь очень сопереживающих разведчикам. Хотя совсем недавно они требовали шею Смита в петле. «Люди так переменчивы», думала Кива даже не притрагиваясь к выпивке, которую ей услужливо принес знакомый трактирщик. Впрочем меланхоличное утро было нарушено приходом в заведение одной знакомой. Кива обратила на неё внимание сразу, как та вошла внутрь.
Девушка была достаточно высокая для своих лет семнадцати, светлые волосы падали на плечи и слегка завивались. Глаза, серые с зеленоватыми прожилками, уперлись в Киву. Лицо девушки из озадаченного сделалось серьезным, и она решительно направилась к столу за которым сидела, привалившись спиной к стене Кива.
— Вероника, — она прикрыла глаза, — давно не виделись.
Девушка как-то презрительно наморщила нос, ничего не ответила, проигнорировав приветствие, но села напротив. Она старалась выглядеть серьезно и неуступчиво, полностью нарушая настроение Кивы.
— Мне пришлось очень долго тебя отыскивать. Я пришла узнать, где моя сестра.
— Сожалею, Карвен погибла, — Кива ответила безразличным и скучающим голосом.
Ни разговаривать, ни видеть сестру Траут сейчас не хотелось. Кива успокоила в себе поднимающееся раздражение, в конце концов девушка имела полное право знать обо всем, что случилось. Когда Вероника заговорила, голос звучал обвинительно и как-то требовательно.
— Расскажи мне как она умерла, в газетах ничего не написали, её тело не дали даже опознать. Я хочу знать, за что она умерла.
— Ты знаешь, Карвен хотела держать тебя подальше от всего этого. Я не расскажу тебе, — хотя поза Кивы оставалась расслабленной, внутри уже плескалась злоба.
Крылья ноздрей затрепетали от такого ответа, Вероника свела брови. Она была настроена решительно.
— Нет, ты расскажешь, ведь это твоя вина. Если бы не ты, то Карвен не пошла бы в эту дурацкую полицию. И я уже не ребенок, чтобы от меня скрывать всю правду, — на последних словах она почти перешла на гневный крик.
У Кивы не было настроения сейчас успокаивать девушку, которая просто потеряла горячо любимую сестру, которая была всей семьей для неё. Она резко ударила кулаком по столешнице, осаживая разошедшуюся девушку. Стакан с выпивкой подпрыгнул, но не опрокинулся. Трактирщик озабочено и настороженно глянул в их сторону. Убийственный взгляд с диким огоньком еле сдерживаемой ярости охладил Веронику. Она сидела поджав губы, но не стала ничего говорить, боясь разозлить собеседницу ещё больше.
— Что ты как маленькая? — прошипела Кива, — если бы не я, то вы бы тогда отправились вместе с теми двумястами тысячами людей на смерть или до конца дней работали на полях. Слушай меня, Вероника, Карвен потратила свою жизнь на то, чтобы ты смогла прожить свою долго и счастливо. Это всё, что тебе нужно знать.
В глазах молоденькой девушки появились слезы, она утерла их тыльной стороной ладони.
— Я просто хочу знать, что с ней случилось, — она всхлипнула, но продолжила, — я всего лишь хочу следовать за её мечтой. Я знаю, она не хотела такой жизни для меня, но было ведь и ещё что-то. И я готова сделать так, чтобы её смерть не была напрасной.
— Ты сделаешь это, если заживешь своей жизнью и не будешь возвращаться к прошлому, — резонно заметила Кива и отпила из стакана виски.
Вспышка ярости улеглась так же резко как и поднялась, оставляя за собой опустошение. Сейчас Вероника выглядела очень несчастной.
— Она столько всего для меня сделала, и я хочу отплатить ей хоть чем-то, хотя бы после её смерти. Я вряд ли смогу жить спокойно, пока не сделаю хоть что-то для неё.
Совершенно ясно, что девушка не отступит, пока не сделает что-то. Упрямость была семейной чертой Траут. Кива выдохнула и потерла глаза, подбирая слова.
— Я скажу тебе вот что. Я дам тебе почитать пару дел, которых вела Карвен, и если ты после их прочтения захочешь помочь мне закончить их — то я помогу тебе, — глаза Вероники оживились, — но с одним маленьким гребанным условием. После них ты живешь своей жизнью и не во что не встреваешь. Мы договорились, Вероника?
— Думаю да, — неуверенно ответила девушка, — прости что я накричала. Я очень долго тебя искала, чтобы узнать хоть что-то.
— Чудно, — выплюнула Кива, — тогда найдешь папку с делом у себя дома. Может ты больше начнёшь ценить то, что имеешь.
Вероника ушла из трактира, оставив Киву. Постепенно та успокоилась и её вновь накрыла утренняя меланхоличность. Девчонке просто нужно время, но все же как она нравом похожа на старшую сестру. Поэтому даст она Веронике пару неопасных поручений, та почувствует себя полезной для умершей Карвен. Вероника успокоит свою тоску и перестанет терзать себя вопросами. Хорошо зная Карвен и видя сходство в характерах, это было единственное решение, чтобы Вероника не натворила глупостей.
Но сейчас не до этого, сейчас были вещи поважнее, меньше чем через пятьдесят часов Равзедкорпус отправится отвоевывать Шиганшину, битва исход которой определит дальнейшую судьбу человечества. Кива наблюдала, как за одним столом затянули песню, желая удачи солдатам в их свершениях. Жизнь шла несмотря на маленькие трагедии и на большие проблемы. Девушка закрыла глаза, снова прислонившись к стенке, и улыбнулась: жизнь была прекрасна.
Комментарий к Последние приготовления.
Каким-то образом мне удалось отсрочить арку Шиганшины на ещё одну главу, но она прошла и мы в плотную подошли к ней: следующая глава “Ночь отвоевания”. Легкой для меня она точно не будет.
Ну и конечно же повествование будет плавно переходить и к Киве, как основному действующему лицу:3 Иронично, я на самом деле думал её отправить в Шиганшину, но это было бы не в её духе.
Приятного чтения, дорогой читатель)
========== Ночь отвоевания. ==========
Разведкорпус во всём своем составе выехал из Троста на юг. Несколько дней гильотина делала своё дело и можно было не волноваться за то, что они натолкнутся на титанов в окрестностях. По крайней мере в том самом опасном количестве, которое могло создать неприятности. Эрвин не планировал до прибытия в Шиганшину терять солдат, поэтому отправка была с таким расчетом, чтобы самую неизведанную часть пути пройти ночью, когда враг неактивен. И им придется какое-то время идти пешком, давая отдых лошадям и проходя сквозь, наверняка разросшийся и густой, лес. Хорошо, что от Стены Роза до Стены Мария примерно сто километров, что на тридцать меньше, чем расстояние от Стены Сина до Стены Роза. Если постараться, то этот путь они должны пройти за полтора дня. Но длина маршрута было последним что волновало многих. Неизвестность того, что могло их ждать впереди, вся важность их миссии по возвращению Стены Мария — всё это давило незримым и тяжелым грузом на сознание. Это читалось на лицах тех, для кого эта экспедиция была не первой. А для новобранцев, которые в патриотическом порыве перевелись в Разведкорпус, всё было в новинку. Пускай их упорно тренировали, готовили ко встрече с врагом, обучали построению, но к этому нельзя подготовиться.
«К этому никогда не будешь по-настоящему готов», — думал Леви, следуя за Эрвином, направляющим их колонну. За всё время им встретилась только пара титанов, их быстро убили до того, как они успели приблизиться. А вот за все то, время что они двигались на юг, титанов нигде не было видно. Солнце должно было скоро скрыться за горизонтом, они как раз проскакали на лошадях большую часть пути и уже приближались к границе леса, который отделял их от Шиганшины. Так во всяком случае было, если верить старым картам, за пять лет могло очень многое измениться.
— Всем спешиться! — дал команду Эрвин.
Дальше предстояло пройти пешком сквозь лес, потом они разделят своё построение согласно плану, а там рукой подать до города. Солдаты спрыгивали с усталых лошадей, недовольно махавших хвостами. Пока кто-то пил воду, разминал затекшие ноги, доставал фонари, подготовленные специально для них, проверял обмундирование. Но на всех лицах Леви видел мрачную сосредоточенность, волнение. И в самом деле, что-то очень отличалось по его ощущениям от прежних экспедиций. Было ли это чувство грядущего сражения в войне, а не прежней вылазки? «Или же дело в том, что план мне кажется непродуманным?», задал себе вопрос Аккерман, наблюдая за тем, как Моблит неотступно следует за Ханджи, как прилипший лист. На лице Бернера читалась похожая мысль, и когда их взгляды пересеклись, Моблит кивнул Леви, показывая, что разделяет сомнения по поводу всего этого. «Но я защищу её чего бы мне это не стоило», вот что увидел в этом взгляде капитан.
Зое прошла мимо, не обращая внимания ни на кого, она распределяла громовые копья с тележек на спины лошадей. Никакой транспорт сквозь лес не пройдет, а огибать его не было времени. Леви глянул на человека, которого хотел защитить несмотря ни на что. Смит неотрывно вглядывался в лес, словно пытался сквозь деревья увидеть Шиганшину и то, что их там ждет или…“Подвал Йегеров», Леви потряс головой, выбрасывая эту всплывшую мысль прочь, и подошел к командору. Эрвин лишь на секунду отвел глаза от зарослей, скользнув взглядом по Аккерману.
— Может всё же отправим отряды на разведку? — спросил тот спустя минуту молчания.
— Толку от этого не будет, сейчас всё зависит от того, насколько мы слажено будем действовать. Наш козырь внезапность, — и наконец Эрвин отвернулся от леса и оглядел своих товарищей, своих подчиненных.
Нашёл, что все они готовы углубиться в чащу, где уже сгущался сумрак ночи. Согласно запланированному плану все разбились на много небольших групп. По лесу планировалось идти веером, помогая друг другу обнаружить врагов или аномальных гигантов, на подобии тех, что были в Рагако. Если такие найдутся, то пострадает какой-то невезучий отряд, но все остальные сумеют перегруппироваться и избегут потерь. До того, как они доберутся до Стены Мария использовать УПМ строго запрещалось для экономии газа. Много резервных баллонов они не могли с собой взять, это слишком замедлило бы их продвижение.
— Начинаем переход! — дал команду Эрвин.
И стараясь не шуметь и осторожно наступать на корни деревьев, тревожно осматривая заросли, освещая их фонарями, разведкорпус углубился в лес.
Чем ближе к цели они продвигались, тем становилось волнительный, неотвратимей. Росло и напряжение, его можно было ощущать буквально кожей. Впрочем Леви держал это чувство под контролем, не позволяя ему заглушать рассудок и внимательность. В сражении не место такому, слишком большая ответственность сейчас на них. Но едва ли сейчас кто-то всерьез думал над тем, как важно отбить Шиганшину. Хоть большая часть думала о том как уцелеть, были и те, кто прикидывал с чем им придется столкнуться и как уберечь товарищей. Аккерман покосился на идущего сзади Йегера, у того дрожали руки. «Что же должно будет произойти, если у парня, который драки никогда не боялся, идет дрожь», эта мысль не радовала Леви, понимавшего что сейчас не время таким мыслям. Они продвигались вперед медленно, ведя лошадей, но уверенно приближаясь к городу. Пару раз им встретились титаны, впавшие в сон. Их решено было не убивать, чтобы не привлекать внимания и не тупить лезвия. Мимо них старались пройти быстрее, словно они могли внезапно проснуться и накинуться на них, слепо уверенных в том, что эти титаны не активны ночью.
Вскоре они вышли из леса на дорогу, по которой пять лет уже никто кроме гигантов не ходил. Для многих солдат Шиганшина была домом, из которого пришлось в панике бежать, и сегодня они здесь, чтобы вернуть его. Разведчики выходили из леса, убирали фонари и садились верхом на лошадей, которым предстояло галопом совершить последний рывок до стен. Аккерман проверил подаренные ему особые лезвия, стало чуть спокойней. Последний рывок, а дальше неизвестность, грозящая смертью. Отделаться от этого ощущения Леви не удалось никак. Он посматривал на Эрвина, лицо которого было нечитаемым, и это огорчало. Обычно сосредоточенный и внимательный командор сейчас выглядел устремленным куда-то вдаль и вроде находился здесь не до конца. Это не могло не тревожить, от его решений зависели их жизни и успех всей операции. Казалось, что чем ближе они к Шиганшине, тем сильнее это волнение и страх, бессознательно поднимающийся из глубин подсознания. Сев на лошадей они устремились к стенам города, стараясь достичь туда до рассвета, пока преимущество врага сходило на нет. Откинув сомнения, Аккерман настроился на решительность и твердость духа, время пришло. Лицо Смита почти не изменилось, лишь стало чуть более сосредоточенным. Колонна солдат разделилась на отряды, готовясь к перегруппировке. Пока Леви был уверен лишь в одном: они все безусловно приближались к чему-то судьбоносному.
Солнце уже встало, когда Разведкорпус буквально ворвался в покинутый город. Перейдя на приводы, солдаты забрались на стену, оставив остальным разместить усталых лошадей возле внутренних ворот. Отряд, где был Леви и Эрен, устремился к внешним воротам с целью поскорее из запечатать, а вспомогательные отряды принялись осматривать с высоты стен дома и земли, выискивая следы врага. На минуту Йегер замер, оглядывая разрушенный дом, и Леви поторопил его, выводя из ступора. Парень продолжил движение по стене вперед, а над противоположным участком стены взметнулся в небо сигнальный огонь.“Наверное что-то нашли», отметил Леви то, что сигнал не красный. Их дело сейчас как можно быстрее закрыть внешние ворота Шиганшины, несмотря ни на какие препятствия. Добравшись до провала, они обнаружили полное отсутствие врага в поле видимости. Леви перекинулся словами с Ханджи, которая была удивлена таким поворотом событий.
— Ни одного титана, удивительно, — пробормотала девушка, наблюдая, как разведчики занимают позиции, — и в городе ни одного.
— Мы прямо в руках у врага, не нравится мне эта тишина. Но все равно, — ответил Леви.
И Ханджи подняла руку с сигнальным пистолетом, продолжая за парня.
— Мы должны сделать это, — она выстрелила зеленым огнем.
По всему периметру города следом стали подниматься сигналы, давая понять, что всё в порядке. Если конечно можно было было называть порядком то, что они по сути в ловушке. Эрен спрыгнул к стене, на лету превращаясь в гиганта, с целью запечатать внешние ворота Стены Мария.
Все прошло успешно, врага всё еще не было видно. Отряд Ханджи устремился назад ко внутренним воротам, доложить Эрвину об обстановке и перегруппироваться для боевого построения. Пробегая по стенам, чтобы экономить газ в приводах Леви заметил, что отряд, отвечающий за обнаружение врага, частично покинул верхушку стен и обстукивает сами стены. Не успел он задать себе вопрос: зачем они это делают, как он всё понял. Они искали врага и спустя пару секунд он появился из стены. Времени размышлять не было, если бы задумался, то рефлексы подвели бы. Леви спикировал вниз на показавшегося из стены Райнера, стремясь отсечь ему голову, убив врага до его превращения в бронированного. Враг начал превращаться ещё до того, как Аккерман успел закончить свой удар, вынуждая его оставить лезвие в шее и отскочить подальше, чтобы его не задело волной от трансформации.
— Твою мать! — не удержал вскрика Леви, понимая, что ему не удалось убить Райнера.
Он почти отрезал голову, та висела лишь на куске мяса, но каким-то образом Браун смог превратиться. Как это было возможным? Не успел Леви ещё раз ругнуться сквозь зубы, как внимание привлекла яркая вспышка на севере, у внутренних ворот. Свет от превращения ни с чем не спутать. «И судя по его количеству, врагов там гораздо больше, чем мы думали», анализировал ситуацию Леви, уже устремившись к Смиту, стоящему наверху стены и отдававшего команды. И тут грохот сотряс воздух, а у ворот разлетелись камни, часть провала обрушилась вниз, перекрывая частично проход. Аккерман окончательно понял что произошло, только взобравшись вместе с остальными на стену. Звероподобный метнул камень и отрезал лошадям путь в город.
Судя по-всему все и так понимали, что цель Звероподобного лишить их шанса к отступлению. Вокруг стояли высокие, как на подбор титаны, создавая цепь-заграждение. Рядом стояли особи поменьше. Дальше проанализировать ситуацию не удалось, сзади Бронированный титан полез к ним наверх. Нужно было принимать быстрое решение в такой критической ситуации. Аккерман наблюдал за Смитом, который что-то прикидывал в голове, одновременно давая команду не вступать в сражение с Бронированным, и с ужасом понимал, что тот думает слишком медленно. Они же потратили месяц на подготовку к этой операции, примерно зная с чем они уже могут столкнуться. И тут пятнадцатиметровый, обезьяноподобный гигант закричал. Группа небольших титанов, услышав рык Звероподобного, двинулась вперед к отряду, который остался внизу стеречь лошадей. Бронированный уже был на середине стены. Их зажимали с двух сторон, времени на решение оставалось всё меньше.
Смит, наблюдая за всем сверху, старался продумать всё здраво. Всё верно, враг стремился отрезать им все пути отступления назад. Звероподобный целился в лошадей, без которых маневренность солдат на открытой равнине, где и разместились основные силы врага, была убийственно-низкой. Эрвин отдал приказ двум отрядам на стенах присоединиться к отряду внизу и защищать лошадей.
— Отряд Леви и Ханджи! Ваша задача Бронированный, разрешаю использовать громовые копья! Справьтесь с заданием до того, как появиться Колосс!
Затем он обратился ко всем своим войнам, стараясь, чтобы голос звучал как можно уверенней:
— Время пришло! Наш враг сейчас перед нами! В этой битве решится судьба всего человечества! Ещё один, последний раз посвятите свои сердца!
Вдохновленные солдаты принялись исполнять приказ. Эрвин задержал Леви и Армина, сначала обращаясь к капитану. Он рассудил, что сейчас сила Аккермана нужна здесь, для борьбы со Звероподобным, поэтому направил его вниз. Арлерту же досталось командование на пару с Ханджи. В пареньке командор был уверен, Армин хорошо себя проявил как стратег, который вполне сможет придумать план в такой ситуации. Возможно даже лучший, чем придумал он сам. Смит наблюдал как Бронированный забрался наверх, чтобы потом перебить лошадей. Но его отвлек Эрен ставший титанов и побежавшим от стены. Командор видел короткое колебание и как Райнер принял решение последовать за Эреном. «Значит план Армина удался, они отвлекли его от ворот и уводят подальше от союзников. Ханджи, надеюсь вы справитесь с ним», пожелал им удачи Эрвин.
Сам он стоял наверху стены и наблюдал за тем как разворачивается сражение внизу. Отряд из новобранцев отводил лошадей подальше от врага, а несколько отрядов прикрывали их от титанов, медленно зачищая территорию. Сзади слышался шум и грохот разрыва громовых копий, но Эрвин думал о другом. Снова всплывающие слова Закклая в голове и полное осознание своего обмана, настолько сильного, что он сам поверил в него. Он стоял на горе из трупов людей, готовых посвятить свои жизни человечеству, но умерших ради его детской мечты узнать правду о мире, доказать правоту отца. Все они вверили ему свои жизни, а он потратил их ради себя. Но самое ужасное было то, что несмотря на всё это оглушающее осознание, Эрвин продолжал думать о том, как ему добраться до подвала. Командор не думал как выиграть сражение, он думал как добраться до дома Йегера. Крик Бронированного вырвал его из этих размышлений, бывших так не кстати в гуще событий. Потом он заметил как Звероподобный что-то метнул, высоко над стеной. «Неужели это Колоссальный?», пронеслось в голове с одновременным пониманием, что взрыв на такой высоте просто уничтожить весь отряд Ханджи и город. Но пока трансформации не последовало, это вселило уверенность, что пока Зое и её подчинённые справляются со своим заданием. Несмотря на это командор понимал, что появление колоссального титана всего лишь вопрос времени. Враг все продумал и действовал решительно, собираясь уничтожить их здесь и сейчас, а потом забрать Йегера. Самое главное противник оценил боевой потенциал Равзедкорпуса, а они не совсем. Внутри стен раздался оглушительный взрыв, осветивший всё яркой вспышкой. С высоты Эрвин смотрел как появляется Колосс.
Смит с каким-то обреченным спокойствием наблюдал, как громадный Титан поджигает город горящими обломками зданий. С удивительным хладнокровием принял то, что отряд Ханджи скорее всего весь уничтожен. Теперь не имело значения: сразили ли они Бронированного или нет. Командор повернулся к северу, услышав странный звук, и только почти равнодушно наблюдал, как Звероподобный метает камни мелкой дробью. Осколки были брошенный с такой силой и развивали такую скорость, что пробивали здания насквозь. Не говоря уже о людях, стоявших на них, они превратились в безжизненные разорванные куски мяса. Он успел отдать команду.
— Лобовой обстрел! Всем в укрытие!
Уцелевший отряд отступал ближе к стене, но это уже не имело смысла. С этой стороны рано или поздно подойдет Колосс, а от преграды в виде домов скоро не станет — Звероподобный ничего не оставит от них. Находиться на Стене было бессмысленно, командор спустился вниз к выжившим солдатам. Всё что осталось отряд новобранцев, Леви и он. Новый град камней и грохот, послышались крики солдат, но были и те, кто сохранял остатки адекватности. Аккерман, ожидающий руководства к действиям и доверяющий своему другу, задал вопрос.
— Эрвин, у тебя есть план?
Смит отвел глаза в сторону. Нет. Плана у него не было, и не было никакой воли думать над ним. Он так устал от всего.
Паника и обреченность нарастали, мимо полетели щепки от очередного обстрела. Кто-то держал испуганных лошадей, кто-то старался успокоить набиравшую силу истерику. Леви уже собрался повторить свой вопрос, видя странную реакцию командора, как вдруг что-то прилетело на верх стены с неприятным грохотом. Они подняли головы наверх, рассматривая что-то дымящиеся. Аккерман прищурил глаза всматриваясь.
— Эрен? Это Колосс его зашвырнул наверх?
«По крайне мере там хоть кто-то выжил», отметил про себя капитан, прежде чем обратиться к командору.
— Эрвин, — его голос звучал требовательно, — у нас нет иного плана, кроме как попытаться сбежать?
Смит ничего не ответил, ничего не изменилось в его лице, что заставило Аккермана нахмуриться и продолжить самому предлагать план.
— Мы можем разбудить Эрена, пока до него не добрался Колос. Он сможет уйти от преследования и спасти на себе часть солдат. Часть сможет последовать за вами на лошадях. А я и остальные останемся здесь как приманка для врага, мы попытаемся убить того Звероподобного, — он говорил, пока в стороне паника и отчаяние захватывали новобранцев.
— Леви, — командор пытался прекратить эти бессмысленные попытки выкрутиться из ситуации, — не стоит, подобраться к нему ты не сможешь.
— Да, но у нас ещё есть надежда. У нас нет другого выбора, кроме как попытаться, а не просто сдохнуть здесь, как крысы в ловушке. Эрвин, у тебя есть другие идеи? — он настойчиво добивался ответа.
Но от услышанного у него пробежали мурашки, его словно окатили холодной водой.
— Ты прав, у нас нет другого выбора.
Леви словно впервыепосмотрел на своего друга. Эрвин выглядел живым мертвецом, усталым и измученным, без признаков прежней воли и решимости. То что тревожило Аккермана ещё до отправки из Троста, сейчас наконец показалось во всем своём отвратительном лице.
— У меня есть один план, — произнес Смит и слова его звучали так безразлично, так убито.
— Что же ты молчал? — неуверенно спросил его капитан.
— Если все получится, то мы сможем дать тебе возможность убить Звероподобного, — голос командора звучал механически, а взгляд был обращен в никуда, — но нам придется пожертвовать своими жизнями.
Эрвин равнодушно повернулся и взглянул на солдат, что плакали и кричали, понимая неизбежность скорой смерти. И он продолжил свою мысль, но лишь призраком былых рассуждений.
— Всё очень просто, пока мы боремся-будут и потери, но они не должны быть напрасными. И всё что я могу сейчас, так это посулить им надежду на победу ценой их жизней. Обманом убедить их следовать туда за мной и самому расстаться со своей мечтой о подвале Йегеров.
Последние слова просто поразили Леви своей неуместность и тем, что его друг наконец-то сейчас решился сказать о том, что его тревожило всё это время. Ошарашенно и молча он наблюдал как Смит медленно и устало садиться на какой-то ящик и, понурившись, продолжил, глядя в никуда своими стеклянными глазами.
— Я ведь так хотел своими глазами увидеть правду этого мира. Верил, что рано или поздно доберусь до подвала и узнаю все. Я столько раз был на грани смерти, столько раз я сам хотел умереть, но эта мечта помогала мне идти вперед, — сейчас сквозь усталость прорезались отчаяние и боль, — столько раз спасала меня. А теперь…
Его единственная рука взметнулась вверх, словно старалась ухватить что-то, и упала вниз.
— Когда я так близок к ответу, я не могу просто так закрыть глаза на наших товарищей, на все те жизни, благодаря которым мы добрались до сюда. На всё это.
— Эрвин, тех, кто умер уже не вернуть. А те, кто ещё жив, хотят знать, что их смерть не будет напрасной. Эта война ещё не окончена.
Леви старался, чтобы его голос звучал твердо и уверенно, потому что это было единственное, что он сейчас мог сделать для своего друга, сокрушенного своим осознанием. Смит горько усмехнулся.
— Я был бесполезным командором всё это время.
— Это не так, — Аккерман присел перед ним, заглядывая ему в глаза, — ты всегда вел нас к победе, и поведешь сегодня!
На последнем слове он сделал паузу, потому что понимал, что этим обрекает друга на верную смерть, но это было самое лучшее, что ему оставалось. Пустой взгляд Эврина чуть прояснился, теперь он слушал то, что скажет ему Леви.
— Забудь свои мечты, направь солдат вперед, к победе. А я займусь этим звероподобным ублюдком.
Эрвин ощутил, как пустота внутри развеилась и появилась благодарность к другу, который не отвернулся от него, а продолжил верить, заполнила все. Он улыбнулся своей последней улыбкой и посмотрел на него как никогда прежде открыто и искренне.
— Спасибо, Леви.
Речь для новобранцев возымела эффект, наверное потому что Эрвин сам поверил в то, что говорит, потому что сам собирался отдать свою жизнь. Они сели на лошадей, достали сигнальные ракетницы, Леви направился к ближайшим десятиметровым гигантам. Дымом скрыть передвижение самого сильного воина человечества, отвлечь на себя внимание Звероподобного — это всё что им оставалось. Разведкорпус, собрав свои последние силы, устремился вперед, навстречу смерти. Гигант впереди приготовился метнуть камень, солдаты выстрелили сигнальными огнями, дым которых заволок все окрестности не только врагу, но и частично им самим. Свист камней, крики людей и животных, которых заживо разрывало осколками, и ослепительная боль, которая заполнила сознание Эрвина, прежде чем он упал с коня. Но падая в последнем в своей жизни порыве, он продолжал стремиться вперед, как мог, ведя остальных к неизбежной гибели. Он упал, но нему сверху пронесло труп его же лошади. И здесь для него всё и кончилось, его накрыла тьма забвения. Черная, но по-своему дарившая долгожданный покой.
Комментарий к Ночь отвоевания.
Rest in piece our commander.
Всех с выходом 112 главы, всё в духе Исаямы:3
========== Возвращение. ==========
Кива прекрасно осознавала всю важность операции, добровольно взятой на себя Разведкорпусом. Сейчас они все стояли на каком-то безумном перекрестке судьбы, где указатели давно сломаны. Наверное у Карла Фрица были очень весомые причины забрать начисто память у людей, живущих здесь. Но вряд ли планировалось, что всё повернется так шиворот-навыворот, и можно было подготовить контрмеры или аварийный план, хоть что-нибудь. Плохо когда всё зависит от исхода одного не особо равного сражения, так быть не должно. «Но нужно исходить из того, что есть сейчас», напоминала себя Кива, когда такие размышления слишком сильно её тревожили. А нынешняя данность — это ожидание итога сражения в Шиганшине, и ожидание это было томительным и мучительным. Его девушка планировала провести, наслаждаясь затишьем в делах, дома или же в Тросте, куда должны вернуться солдаты. Либо всё, либо ничего. Компромисса быть не могло и мирного исхода, как мечтал Ури или Фрида, тоже. Был ли у них другой выбор, другой путь? Нет и с этим стоило смириться.
Спокойно дождаться возвращения Разведкорпуса из Шиганшины Киве не дали. Не прошло и пяти часов после отправки, как ей сообщили о неприятном инциденте. В Орвуде подорвали карету с семьей мэра. Никто на удивление не пострадал, все отделались ушибами и оглушением. Ничего особо примечательного в этом не было, но Киву больше волновало то, что мэр поддерживал новую монархию и активно финансировал армию. Кому могла помешать его семья? Имело место быть политическое или личное? Или же это просто передел сфер влияния, Орвуд был лакомым и спокойным местом. А с тех пор как Кенни своё там отгулял лет двадцать назад, то никакого лишнего и громкого шума. Ответы на эти вопросы предстояло ещё выяснить, сорняки лучше вырывать с корнем. Военная Полиция как всегда была бесполезной и малокомпетентной, особенно после потери отряда по устранению неугодных лиц. Поэтому самым первым делом Кива направилась в Подземный Город, где ничто не оставалось скрытым и утаенным от неё, где, можно сказать, её слово было законом, как раньше слово Кенни. Но сейчас Кива одна и с этим возникали трудности. Серьезными они пока не были, просто добавляли лишней работы, иногда приходилось действовать грубо и бескомпромиссно, так как у неё не было шансов на ошибку.
По своему опыту девушка хорошо знала, что часть «сорняков», если не произрастает из Подземного Города, то уж наверняка проходит сквозь него. Во всех стенах только в этом городе можно было без проблем добыть оружие, человеческий ресурс, рабочие руки, женскую ласку, опьяняющие наркотики. Кива исходила из того мнения, что взрывчатка, которую кто-то использовал для подрыва кареты, вероятно была именно из Подземного Города. Поэтому скорее всего никто и не пострадал сегодня, неаккуратное использование, слабая мощность заряда, некачественное сырье. Кустарщина ни шла ни в какое сравнение с разрывными снарядами, которые поставляли только Киве из Промышленного Города. Вероятность участия одного из пяти людей, которые сейчас возглавляли банды и делили сферы интересов, была мала. Кива совсем недавно убила троих глав и на их местах уже сидели новые, сейчас все будут ступать осторожно и не высовываться, боясь привлечь лишнее внимание. Из «долгожителей» на должностях осталось двое, и у Кивы даже создалось впечатление, что эти двое неравнодушны друг к другу. Спокойный и рассудительный Бернадот Тарфу и Шарлотта Энлаунг, которая была не такой спокойной, но не имела привычку лезть куда не надо.
Прошло то время, когда под землей было лишь несколько влиятельных и конкурирующих между собой авторитетов. Большую часть из них убрал отряд Кенни, а часть имела сообразительность убраться от старых дел подальше. Как это сделал младший брат Ривза, Димо, переселившись в Трост и занявшись контрабандой, безо всяких амбиций влиять на дела того мира. Были и другие: Милтон, Осборн, Хоггарт, Берч. Они все смогли перестроиться для новой жизни. Разделение интересов и сфер влияний на пять и создание пять разных группировок, было весьма полезным и продуктивным. Во-первых, они не конфликтовали между собой по причине того, что их цели просто не пересекались и редко создавали друг другу проблемы. Во-вторых, небольшие объединения было проще контролировать и запугивать. В-третьих, преступность не набирала большие масштабы как раньше, что благотворно сказывалось на жизни в этом городе, делая его менее «грязным». В-четвертых, ни один заговор или же что-то серьезное не оставались незамеченными, когда их ещё можно было пресечь на корню. Но сейчас шёл нестандартный период: смена власти, смена направления политики, новые законы. В такое время всегда случается какое-то дерьмо, а сейчас Кива просто физически не успевала побывать везде, все контролировать, за всеми следить. «Но рано или поздно я привыкну к такой перемене», думала девушка ожидая, пока все пятеро людей, которых она вызвала, соберутся.
Они должны были прийти по первому её требованию туда, где она их ждала. Место таких встреч всегда выбирала девушка, разумно опасаясь ловушек и обмана. Правда всегда жить вздрагивая от малейшего шороха невозможно, поэтому лучше просто быть готовым. «Просыпаясь будь готов умереть, но никогда не отдавай свою жизнь за дешево», так говорил ей Кенни. Девушка улыбнулась этой мысли и погладила себя по голове. Быть готовым не тоже самое, что смириться и ждать, далеко не тоже самое. Любить жизнь такой какая она есть, вместе с неизбежным концом. Потому что конец это начало чего-то нового, часть этой самой прекрасной жизни. Наконец недолгое ожидание было прервано вошедшими людьми, четверо мужчин и одна огненно-рыжая девушка, выглядевшая ярким пятном среди тусклого помещения. По молчаливому согласию их телохранители и советники остались снаружи, охраняя комнату или не давая Киве просто так выбраться в случае чего. Тут уж с какой стороны смотреть на этот вопрос.
Пришедшие молча расселись за столом, ожидая то, что скажет им Кива сегодня. Вид девушки, имевший над ними власть, был сонный и вялый, словно ей было лень даже открывать глаза. Но все знали, что это очень далеко от правды. Кива может мгновенно перейти к прямым атакующим действиям, если захочет. И все знали, что после смерти Кенни, терпение девушки не такое долгое как раньше, поэтому по первому её зову все собрались в одном из домов в Подземном Городе. Кива устало потирала глаза, формируя мысли так, чтобы допустить меньше ошибок в предложениях. Она оглядела пятерых, словно хотела прочитать их мысли, лица отражали неуверенность, но никак не страх. Девушка начала.
— Думаю ни для кого не секрет, с чем связан сегодняшний сбор, — он помолчала прежде чем продолжить, — и так как вы все добрались сюда целыми, то можете расслабиться, потому что ни одного из вас я не подозреваю в том покушении.
Пускай это было и не совсем правдой, присутствующие незаметно выдохнули, испытывая облегчение. Кто мог знать эту девушку, которая после свержения прежней монархии вела грубую и бескомпромиссную политику. Стоит вспомнить что бывает с теми, кто думает, что смерть Аккермана освобождала от прежних обязательств и можно вернуть старые добрые порядки: вспоротые от уха до уха глотки.
— Происшествие небольшое, но требует рассмотрения. Потому что каким-то образом оно проскочило мимо моего внимания. А если это дело не моих и не ваших рук, вполне закономерный вопрос: чьих?
Все молчали, так как вопрос вероятно был риторический и Кива скорее делилась своими мыслями. В частности такая третья сторона могла быть угрозой и для них самих. Поэтому Кива призывала помочь в установлении этого неизвестного, исходя из того, что это будет полезно и для пятерых глав. Их группировкам было непросто менять прежний образ жизни и привычки, а со сменой правления много факторов изменилось, много полезных связей стали бесполезными. А тут ещё такое озорство с покушением, полиция снова обшманает весь город, так что лучше они сами найдут виновного и незаметно подкинут его властям.
Девушка помолчала, давая время своим по неволе подчинённым подумать, может поделиться подозрениями, слухами, наблюдениями. Те сидели и размышляли, а может только делали вид, что обдумывают все варианты и подозрения. Не дождавшись от них ничего конструктивного, Кива положила руки на стол, сплетая пальцы в замок, и начала с самого логичного.
— Что скажешь, Шарлотта? Взрывчатка это по твоей сфере влияния в городах.
— Я всё узнаю у своих ребят, постараюсь завтра уже дать ответ: была ли эта штука из рук наших оружейников или у нас завелась крыса, — мрачно хмыкнула рыжеволосая девушка.
Энлаунг отвечала за оружейный оборот больше семи лет, и её устраивало это место. Оно приносило постоянную прибыль и не создавало ей или её людям много лишних проблем. Поэтому к должности она относилась достаточно ответственно, насколько можно быть ответственной к месту криминального авторитета.
— Может это с того склада, что на прошлой недели полиция обнаружила? — предположил невысокий и худощавый парень, косо поглядывающий на Шарлотту и сидящий рядом с рослым Бернадотом.
— - Хорошее замечание, Сэм. Маловероятно, но никогда не бывает лишним узнать наверняка, — кивнула Кива, довольная тем, что кто-то начал думать, пускай она уже и проверяла этот момент.
Сэмми отвечал за за промысел наркотиков и его деятельность тоже пострадала на прошлой недели. Помимо небольшого оружейного склада, полиция сожгла достаточно крупную партию уже готово опиума для курилен, и вдобавок арестовала перевозчика. Девушка обратилась к молчаливому Бернадоту.
— Что по твоей части, Тарфу? Твоих ребят никто не нанимал для работы в Орвуде? Может кто-нибудь пропал или не вернулся с задания?
Парень помолчал, вспоминая все, что могло подходить под этот запрос, покачал головой.
— Нет, у меня пока все в порядке, — он почесал свой шрам на лице, — после того, как месяц назад несколько отрядов попали в полицейскую облаву на задании, мы осторожны и проверяем всех заказчиков.
Про небольшую стычку с Леви он благоразумно решил не упоминать здесь. Кива поглядывала на двоих оставшихся лидеров, оценивая насколько они могут быть полезными сейчас. Холеный Айзек, который отвечал за проституцию, и невзрачный Бентлей, сфера которого была самая законная из всех, что были представлены. Он был ответственен за чистку улиц от трупов и держал похоронное бюро, можно сказать подтирал за остальными. Правда помимо этого он продавал человеческие органы и мясо исследователям, ученым, врачам, но Кива знала, что его клиенты не всегда делали такие покупки ради науки. Зевнув, девушка наконец решила обратиться к Айзеку.
— Может твои девочки смогут услышать что-нибудь интересное? — вид у неё был скучающий, потому что это самая маловероятная возможность узнать что-нибудь.
— Не думаю, что для них это станет проблемой, — пожал плечами мужчина, неопределенно соглашаясь с этим распоряжением.
— Чудно, — она перевела взгляд на Бентлея, — к тебе никаких новых поручений: будут подозрительные и странные трупы — сообщаешь сразу мне, всё как обычно.
Тот молча кивнул, для него ничего нового, и пусть его сфера была самой маленькой, но зато она не приносила больших проблем. Кива оглядела всех и подвела итоги.
— Раз все мы получили задания и руководства к действию, то предлагаю приступить к ним прямо сейчас.
Все как по команде одновременно встали и облегченно вышли из комнаты, всё прошло не так плохо для них. Никого не выпотрошили, никому не предъявили претензий, никаких невыполнимых задач перед ними не поставили. Кива же осталась одна, задумчиво барабаня пальцами по столу. Её привлек звук часов и она посмотрела на циферблат. «С момента отправки прошло семнадцать часов. Они уже должны были сделать перерыв и через часов пять подойдут к лесу у Шиганшины». Ждать сегодня результатов по делу было глупо, необходимые сведения она получит только к завтрашнему вечеру в лучшем случае. Ночью она осмотрит конфискованное оружие в полиции, а пока можно было и отдохнуть.
«Впрочем от отдыха здесь одно название», в очередной раз подумала она, когда лежала на стойке в трактире старого Зела, единственного человека, который знал её дольше кого-либо. Удивительно как он сам был ещё жив, но Киве было от этого легче. Это было одно из немногих мест, где ей было не противно находиться. Она всегда приходила и ложилась дремать на стойку, сидя на высоком стуле, изредка может выпивала. Подземный Город не место для расслабления, уж во всяком случае для неё. Если нет возможности остаться незамеченным, то лучше быть замеченным и причисленным к определенной категории людей. В данном случае девушку чаще всего принимали за пьяницу, которая набралась так много, что не в силах оторвать голову от стойки. Её не трогали, а она могла спокойно лежать в полудреме, слушая трактирные разговоры. Конечно это был не отдых в полной мере, но с ним было лучше, чем без него. Даже такого непродолжительного, потому что вскоре она покидает заведение и направляется в верхние города.
Уже была глубокая ночь, когда девушка закончила свои проверочные поиски. Осмотр конфискованного оружия и сверка с описью показали, что взрывчатка была не из этой партии. Кива даже бегло осмотрела патроны на предмет того, что кто-то мог вытащить содержимое заряда и оставить здесь пустую оболочку для видимости. Увы, всё было чисто. Как и в отчетах полиции касаемо подрыва, никто не пытался что-то скрыть или замести. Вероятность того, что инициатор не имел чина и власти, чтобы подчистить всё в отчетах. Или же кто-то мог сразу до описи украсть взрывчатку, в таком случае отчеты были бесполезны. Кива переписала их, чтобы потом подумать над интересными моментами, и убралась из здания, где она сама работала много лет. Шагая к конюшне, где содержались её лошади, она думала, что неплохо было бы восстановиться в должности, так как не всегда было время на такой шпионаж. Кива незаметно прошлась по центральному городу, проскочила в южный, и продолжила своё перемещение по теням. Она хотела всё же поехать в Трост, к завтрашнему дню она там будет, если гнать лошадь. Ну, а если не гнать, а пересаживаться с одной на другую, то прибудет к Стене Роза только ближе к вечеру. За это время всё равно никто ничего не раскопает, а для неё будет полезно исчезнуть из округов Сины, а затем скрытно вернуться и понаблюдать за происходящим после её отъезда. Весьма полезная практика, если произойдёт что-то чего не должно, то ей донесут. Ничто не останется утаенным, и если она покидает города Сины, это не значит, что они останутся без её лишних ушей и глаз.
В конюшне горел одинокий фонарь, тускло освещавший внутренний двор. Кива тихонько проскользнула в незапертые ворота, в нос ударил характерный запах животных. Это была не военная конюшня, а можно сказать частная. Здесь содержались лошади жителей города, которые могли себе позволить иметь своих животных, а не брать их в аренду. Владелец заведения конечно брал не очень дешево, но питомцам обеспечивался хороший уход. Корм, выгулка, чистка, осмотр. Затраты определенно того стоили, потому что хозяин не задавал никаких лишних вопросов и животных можно было забирать в любое время суток. В полусумраке Кива не увидела конюха на привычном месте, его скамья пустовала. Девушка прислушалась, помимо фырканья, сопения и периодического ржания лошадей слышались вполне себе характерные стоны и шлепки тел. Она криво усмехнулась, конюху тоже могло быть скучно и одиноко в эту ночь. Но ей нужны были её лошади. Кива подумала: она могла найти их сама и вывести, могла подождать какое-то время из вежливости, а могла грубо прервать любовный вечер. Пораскинув она решила сначала подождать, а потом, если они не закончат за минут двадцать, вмешаться в этот естественный процесс. Она потянулась и, оглядевшись, нашла чистую охапку соломы и опилок для подстилки, легла, вытянув ноги. Девушка, стараясь не слышать блаженных стонов и тяжелых выдохов, начала рассматривать видневшиеся силуэты животных, развешанную на стене утварь для ухода и уборки.
Спустя не особо продолжительное время плотские утехи закончились, и прежде чем они успели возобновиться, Кива ногой пнула пустое ведро. Оно с оглушительным грохотом отлетело к стенке, и спустя пару мгновений в одном из коридоров показалось настороженное и чуть напуганное лицо мужчины. Увидев то, что в конюшне посторонний, он встал, бросил что-то своей пассии, и направился к гостье, на ходу поправляя расстегнутую рубашку и штаны, приглаживая волосы потной рукой. Кива равнодушно объяснила, что ей нужно, и конюх повел её к стойлам, прихватив нужные седла и уздечки. Лошади, завидев Киву приветственно заржали, вскидывая морды к высокому потолку. Девушка встала между ними, гладя кобылу левой рукой, а жеребца правой.
— Ячменём кормил? — спросила Кива, когда лошади были оседланы.
— Нет, сегодня только овсом и сеном, — произнес мужчина не глядя ей в глаза, ещё смущенный за недавнее.
Это был важный момент, так как ячмень был тяжелой пищей, дававший большую нагрузку на желудок животного. Сегодня поездка должна была пройти в быстром темпе, загонять лошадей не хотелось. И дело было не только в том, что быстрые и выносливые животные были очень ценными.
Вскоре она уже ехала по дороге, ведущей на юг, в ставшей за месяц привычной манере. Две лошади были сцеплены длинным поводом, часть пути Кива планировала проехать на своей серой кобыле, а часть на иноходце, на котором раньше ездил Кенни. Жеребец был с норовом, и Кива надеялась, что он не скинет её в случае чего. Падать с коня это всегда больно, особенно на скорости. Так же она сделает небольшой часовой перерыв при смене коней, давая им вышагивать и снижая на на них нагрузку. Лошади и сами были рады такой ночной скачке. Поэтому как только Кива дала команду, бессловесно посылая сигналы ногами, ускориться, они резво направились по утоптанной дороге, наслаждаясь тем, что наконец-то могут ощутить ветер в гриве и дать столь желанную нагрузку на мышцы. По такой приятной прохладе они без проблем преодолеют больше половины пути. Особой спешки не было, но хотелось побыстрее затесаться в Тросте, ожидая возвращения Разведкорпуса. Начало светать и Кива стала постепенно замедлять ход своей лошади, отчасти чтобы насладиться очередным восходом солнца, а отчасти потому что ощущала, что примерно половину дороги они уже проехали. Был слышен предрассветный хор птиц, скорее всего соловьев. Какое-то время лошади шли шагом, давая телу отдохнуть и постепенно остыть. Они как раз подошли к ручью, и Кива спешилась. Она дала лошадям немного попить воды, но не вволю, так как еще предстояло преодолеть полпути.
Её девушка проехала на резвом гнедом жеребце, так же сначала давая лошадям время на отдых и разогрев, а потом ускорив темп. Конь в какой-то момент набрал слишком большую скорость и не останавливался, пока Кива не шикнула на него, выражая своё недовольство. Только тогда он смилостивился, словно он вел эту колонну, и сбавил ход. В такую рань ей не встретился ни один путник и ничего не нарушало тишины, кроме птиц и шелеста ветра. В самом деле умиротворяющая поездка. Солнце уже было в зените, когда вдалеке показалась Стена Роза. Девушка начала притормаживать ход животных, осталось совсем немного, они добрались даже раньше, чем она планировала. Не было смысла сильно загонять животных, еще до заката она будет в Тросте, где будет ждать новостей от Разведкорпуса. По такому важному случаю, военное командование тоже пребывало в полуразрушенном городе. Правда это была скорее мера на тот самый случай оперативного командования, если враг появится и начнет атаковать южные границы человечества, а не дань уважения разведчикам, на которых была возложена миссия остановить этого самого врага.
После долгого времени в седле, Кива почувствовала усталость. Она не спала нормально уже несколько дней, ей просто физически был нужен сон. Пускай в Тросте было много людей почившего Димо Ривза, но ни один из них не знал её в лицо, поэтому можно было быть спокойной. Для них она не будет ничем отличаться от прочих гражданских, которые по делам приезжают в этот город. Когда девушка достигла наконец стен, то внутри появилась шальная мысль одеться как солдата гарнизона и походить, послушать о чем говорят армейские чины. Но она отогнала её прочь, сейчас лучше без надобности так не делать, да и устала она. Кива сдала своих лошадей в армейскую конюшню, заплатив за простой, потом направилась в гостиницу, где расплатилась за свою комнату. После длительного перехода хотелось помыться, поэтому девушка направилась в ближайшее и доступное место, представляющее собой временную купальню. Прежняя была разрушена, когда проломили Стену Роза, и до сих пор не была отремонтирована. После душа стало приятней, но усталость усилилась, поэтому Кива не стала ходить по городу, прислушиваясь к людям, а направилась прямиком в свой номер. Там она легла, не раздеваясь, поверх кровати и буквально провалилась в сон.
Девушка проснулась незадолго до рассвета, и дело было не в привычке, а в чем-то другом. Что-то разбудило её. Она разлепила веки, сон не особо восполнил нехватку энергии, и вяло села на жесткой кровати. Только так она осознала, что её разбудил далекий шум толпы. Какое-то время она сидела, прислушиваясь: возгласы показались ей скорее радостными, чем напуганными. Это могло значить только одно. Кива торопливо спустилась вниз и вышла на улицу, где люди с одинаковым ожидающим и радостным выражением лиц бежали к внешним воротам. Разведчики вернулись и вернулись с победой. Девушка пошла к центру скопления людей, растворяясь в ликующей толпе. Только вот когда она увидела разведчиков на спускающихся со стены, то радость в ней не поднялась волной, только прежняя опустошенность и какое-то подобие шока. В отличии от многих людей, она сосчитала количество вернувшихся. Их было всего девять. Всего вернулось девять человек. Кива наблюдала за тем, с какими пустыми лицами они проходят по улице, не обращая много внимания на толпу людей, кричавших от радости и гордости, впрочем кто-то уже начинал плакать за всех умерших, чьих трупов никто в этот раз не вернул домой. Девушка, к некой доли облегчения заметила идущего Леви и Эрена, который носил в себе титана-основателя. Но всмотревшись в лицо Аккермана, застывшее и стеклянное, она поняла, что не видит среди них Эрвина Смита.
Кива последовала за ними, испытывая почти необходимость узнать, что же произошло там, в Шиганшине. Они почти наверняка направятся в штаб Гарнизона, где и расположилось военное правительство, доложить обо всём. Для неё это было не особо хорошо, без формы туда днем не прошмыгнешь, а времени добывать одежду не было. Поэтому пришлось по-старинке проникать на крышу, ближе к окнам. И услышанное радости ей не добавило. Интуиция не подвела ни её, ни Закклая: Смит определённо не был боеспособен в стратегическом плане, если анализировать все те действия. Разведчики сами загнали себя в тупик, и не воспользовались возможным преимуществом, потому что командор не мог заставить себя придумать что-нибудь стоящее. Вот какой был итог, помимо того, что Стену Мария воины все-таки вернули. Вид у Ханджи и Леви был такой, что никто не стал их мучить или сильно терзать на этот счет. Дальше двое отчитались в скомканной манере о том, что нашли в подвале доктора Йегера. Сказав что-то о его дневниках, с которыми стоит ознакомится в ближайшие сроки. О их содержимом вслух никто не сказал, что вызвало у Кивы легкое недовольство. Это значило, что ей придется ночью добираться до них. «Или я просто поговорю с Леви. К тому же после смерти Эрвина, ему не помешает поддержка, Эрвин был важным человеком для него», почему-то подумалось Киве, когда собрание закончилось.
Комментарий к Возвращение.
Кива как фокусник вытаскивает из шляпы людей, которые скрыты обычно от глаз закона. Старый добрый, скрытый от глаза общественности мир и, думаю, мы будем погружаться в него ещё глубже, помимо основных героев манги и их событий. Мне кажется это интересным:3
Прообразом разделения преступности на пять сфер послужили Пять Семей: Бонанно, Гамбино, Дженовезе, Коломбо и Луккезе. Просто приятная ремарка^^
Ну и небольшой бонус по именам, если тебе интересно, дорогой читатель.
Бентлей - очищающий, прям намек на его деятельность XD
========== За стенами. ==========
Ни Зое, ни Аккерман, ни оставшиеся члены Разведкорпуса не стали возвращаться в свой штаб, а остались в Тросте. Смысла не было, да и тяжело было морально вернуться в пустое здание, которое не скоро заполнят новобранцы, и никогда не заполнят старые солдаты. Их осталось всего девять из двухсот солдат. Им выделили места в, уже ставшими привычными, казармах Гарнизона, только каждому в этот раз досталась офицерская комната. Никому не нужный предмет роскоши, потому что кого-то отправили в больницу, к кому-то может скоро приедут близкие люди. К кому-то, кто остался жив в той бойне. Именно бойне, если Кива правильно услышала всё. Девушка уже неспешно прогуливалась по Тросту, ожидая ночи, чтобы навестить Леви. Он ушел в отведенную ему комнату и, по всей видимости, не планировал выходить из неё. Зое хотела было поговорить с ним, но устало выдохнув поплелась к своей двери, видимо с целью тоже побыть одной. Йегера и Микасу отправили в тюрьму за нарушение устава и нападение на капитана. По сути наказание чисто символическое, через ад они уже прошли. Кива не сомневалась, что выбор: кому вколоть сыворотку, был для Леви очень тяжелым. Везунчик Армин, получивший свой второй шанс на короткую жизнь, находился в тюрьме, но как гость, не желая оставлять своих друзей детства. И может ему не хотелось сейчас оставаться одному, кто знает. Кирштейн вместе с Спрингером наведались в больницу к Саше, а потом вместе куда-то направились. Возможно они потом поищут Флока, хотя его кадеты 104 выпуска вроде игнорировали. И командование ничего не имело против нескольких дней, а может и недель покоя для этих измученных, но главное выживших и принесших победу солдат. Никаких поручений, приказов, ограничений.
Они напоминали призраков, словно не веря в то, что пережили ту битву, узнали о дневниках Гриши Йегера, вернули Стену Мария. Но осознания важности или радости в них не было, только вековая усталость. Кива понимала их, но сама она не позволяла этому чувству брать над собой вверх, особенно на работе. Жизнь идет дальше и готовит тебе еще больше «сюрпризов», нужно быть готовым к чему угодно. Девушке было любопытно, что же написал Йегер в своих дневниках, но она была терпеливой. Можно было конечно влезть в здание Штаба, найти их и прочитать, но необходимости в этом не было. Она вполне сможет узнать всё от Леви, да и поговорит с ним насчет смерти Смита. Как Аккреман, гибель избранного он переживал нелегко, пускай внешне это не было заметно. К тому же не обо всем могли доложить Главнокомандующему, уж ей ли об этом не знать. О некоторых вещах, если на то пошло, было неэтично докладывать. Например никто не стал сообщать все подробности мясного поля перед Шиганшиной. Кива своими глазами видела, что бывает с человеческим телом при попадании разрывного снаряда. Поэтому она запросто могла представить землю усеянную трупами людей, животных. Траву из которой торчат переломанные при падении кисти рук, перекрученные тела, как ребра, пробившие легкие, торчат из остатков туловища, как черепа, точно треснувшие ягоды, валяются тут и там, обнажая отвратительную смятку из мозгов и осколков костей внутри. И смрад, там везде был бы смрад. Поначалу витал бы только запах крови и мяса, но потом спустя несколько дней появился бы запашок гниения и разложения, излишне сладковатый и тошнотворно приторный.
Она остановилась на улице, наблюдая как люди восстанавливают дом. Один из тех, что зацепило обломками ворот. У работников получалось не так дружно и быстро, как у артелей Промышленного Города, иначе Трост был бы уже восстановлен. Близился вечер и скоро рабочие, наверняка входившие в объединение Ривза, оставят работу и направятся по домам, может в кабак, может просто прогуляться по темнеющему городу, красиво освещенному фонарями из кристаллов. Их ещё не поставили на всех улицах, только на основных. Как шпион, Кива не приветствовала увеличения света в городах. Меньше теней, меньше возможностей скрыться или остаться незамеченной. Но в итоге, вопреки вполне логичным опасениям, кристальные фонари не стали большой проблемой, и их появление девушку не тревожило. Она пошла в конюшню, чтобы скоротать время до того момента, когда свет солнца окончательно растает. Там она выгулила в небольшом загоне и почистила щеткой своих питомцев. Лошади прядали ушами, копали землю копытами, выражая желание поскорее вернуться к движению, к скорости и ветру. Им предстояло подождать минимум до завтрашнего дня. Раз уж так вышло, Кива не собиралась покидать Трост сразу после разговора с Леви, она хотела остаток ночи провести во сне, которого ей не хватало в последний месяц.
Когда девушка закончила с лошадьми, было уже достаточно темно, чтобы наведаться в казармы гарнизона. На улице ещё были люди, она даже приметила вдалеке отряд гарнизона, идущего на ночное дежурство на стенах, и патруль военной полиции совершал свой обход, готовый остановить любое замеченное ими правонарушение. Хотя основной функцией полиции был сбор налогов и контроль земельных угодий, если на то пошло. С преступлениями и криминалом у них ладилось не так хорошо, но всё же в открытую на них нарываться не стоило. Поэтому Кива бесшумно следовала незримому маршруту по неосвещённым переулкам, постепенно приближаясь к нужному зданию. На первом этаже в нескольких окнах горел свет, на втором и на третьем было темно. Неудивительно, уже настало время отбоя, и солдаты, не бывшие в нарядах или увалах, должны были отправиться на законный сон. Пускай разведчиков осталось только девять, и расписания они могли не придерживаться. Но вряд ли кто-то из них бродил по городу в бесполезных поисках ответов на бесконечные вопросы жизни. После такого, через что они прошли, хочется забыться как угодно: во снах, в выпивке, в бездумном разгуле, в тишине. Но настоящего забытья ничего, кроме смерти, не могло дать. Кенни умел «пережевывать и выплевывать» такие душевные терзания, умела и Кива. Но, вероятно, они просто были другими, иначе не смогли бы прожить так долго, как сумели.
Кива присела на землю в переулке, разглядывая здание казармы. Девушка напрягла память, пытаясь определить какую комнату отдали Леви. «Точно третий этаж, левое крыло. Либо второе, либо третье окно от края, одно из них точно занимает Зое. Надо не ошибиться». Она даже позволила себе представить, что будет если ошибется комнатой. Эта мысль вызвала легкую улыбку и Кива подумала, что может стоит лучше проникнуть в казармы не через крышу, как она это делала чаще всего. Сейчас можно разнообразить проникновения, пролезть через окно на кухне, бесшумно пройтись по пустынным коридорам, прислушиваясь к малейшему подозрительному шороху. А вот покинуть казармы уже можно через верх. Девушка сомневалась, что Аккерман будет очень разговорчив, до рассвета она уже будет в гостинице. Кива огляделась — никого на улице, время начать задуманное. Она, пригибаясь и двигаясь плавно, дошла до участка ограды, бывшего в тени, просочилась сквозь прутья, проем между которыми был непродуманно широким. Охраны не было, чтобы её кто-то заметил, да и заметить её было трудно. Маскировочная одежда без единого блеска, которая помогала теряться в тенях, движения, которые сложно было уловить взглядом, и всё прочее помогали скрываться от взоров.
Она помнила какое окно было кухонным, оно было во внутреннем дворе, что облегчало задачу. Раму надо было открыть бесшумно и никак оставить следов, впрочем обувь у неё была без протекторов. Девушка прокралась под окнами и нашла нужное. Осторожно выглянула — никого не было на кухне, если конечно никто не прятался в темноте, как она. Кива полезла в рюкзак, плотно прилегавший к спине, и нашла промасленную тряпицу. Смазала петли, чтобы они не издали ни единого скрипа, подцепила щеколду и медленно открыла окно, которое будет сегодня дверью. Перемахнув через подоконник, девушка осторожно приземлилась на четыре конечности, совсем как кошка. Она подняла голову, осматриваясь и прислушиваясь. Никто не спешил выяснить источник тихого шума. Закрыв окно и вернув всё в прежний вид, Кива направилась к двери, лавируя между столами с поднятыми на них стульями. Она подошла к деревянной двери, прислонила ухо, слушая то, что могло происходить в коридоре. Первый этаж был частично освещен, девушка это помнила. Конечно, на этом этаже была действующая круглые сутки охрана, готовая и оперативно поднять солдат по тревоге и остановить любого замеченного правонарушителя. Но попадаться Кива не собиралась, поэтому она медленно и плавно открывала дверь, одновременно следя за шумом: не издаст ли дверь противный скрип.
Всё было в порядке, девушка просочилась в коридор, где виднелся слабый свет из основного приемного зала. Если бы кто-то оттуда сейчас заглянул в этот коридор, то наверное он мог заметить какой-то призрачный силуэт. Но сейчас была ночь, охранники не проявляли активности и скорее всего сидели на посту, дремали или говорили друг с другом. Поэтому Кива без препятствий поднялась сначала на второй этаж, а потом и на третий. Она шаг за шагом поднималась по лестнице. Только один раз ступенька предательски скрипнула, но некому было услышать этот звук. Третий этаж отличался от второго планировкой. Более просторные, удобные, мебель лучше, но самое главное отдельные комнаты. Не было нужды делить своё пространство с ещё десятком людей. Кива прошла по длинному коридору, освещенному луной, к нужным дверям. Либо левая, либо правая, лучше было сразу открыть нужную. Она прислушалась к одной, потом ко второй. За первой слышалось мерное и глубокое дыхание, как во сне, а за второй было тихо. Хмыкнув девушка начала медленно открывать дверь, придерживая её. Она знала, что Аккерман страдал бессонницей и разумно предположила, что он не сможет уснуть и сегодня. «И скорее всего завтра, послезавтра», думала она, просачиваясь в открывшуюся щель.
Леви в самом деле сидел на кресле, запрокинув голову к потолку. Глаза его были закрыты, но без сомнений он не спал. Усмешка чуть искривила губы девушки и она закрыла за собой дверь, позволил той тихонько хлопнуть. Сидящий парень спокойно открыл глаза и опустил голову, чтобы посмотреть на ночного визитера. По всей видимости её приход нисколько не удивил его.
— Я был уверен, что ты придёшь, только ждал тебя пораньше.
— У меня нет привычки вламываться на важные собрания, — она прошла, выискивая место куда приземлиться.
— Я свалил оттуда, как выдалась возможность.
Выбор пал на кровать, девушка прошла к ней и села. Леви не возражал или решил не выказывать раздражения. Даже чуть повернул кресло, чтобы сидеть лицом к гостье. Какое-то время они молчали, никто не знал откуда лучше начать разговор.
— Пригодились лезвия? — она имела ввиду подаренные клинки.
— Да, без них было бы труднее, не пришлось тратить время на их смену. Я почти смог убить Бронированого и Звероподобного, но они ушли живыми. Оба. Какая ирония, да?
— Недобитый враг, прямо как незавершенное дело, грызет и гложет, — девушка тихо рассмеялась.
На что Аккерман криво улыбнулся, его обещание точно не даст ему покоя. Его обещание убить Звероподобного всё, что осталось после Эрвина. Словно прочитав эту мысль, девушка с любопытством заглянула к нему в лицо.
— Ты мог спасти Смита, но не стал этого делать.
На это замечание он прореагировал грубо.
— Какая разница? Я сделал как сделал, дальше что?
— Нет, нет, — она подняла руки ладонями вверх, — я не собираюсь говорить, что это было глупым решением, пускай оно и было эгоистичным. Он ведь был для тебя особым человеком.
— Скорее наоборот, я не думал о себе, я думал о нем. О том, что так будет лучше.
— Кто может тебя винить, — девушка произнесла это теплым тоном, — ведь забвение смерти самый лучший отдых от этого мира.
Заботливая и понимающая интонация несколько дисгармонировала с прежним образом девушки, но слова безошибочно попали в яблочко. Леви и сам так думал.
Все хотели от Смита одного: чтобы он нес на себе груз ответственности, продолжал быть монстром, способным пожертвовать чужими жизнями ради победы, способным придумать самый нечеловечный план. Если его и хотели вернуть жизни, то только ради того, чтобы он продолжал быть командором. Всем было нужно от него только это, никого не интересовали мечты Эрвина, словно у него не было права быть обычным человеком, собой. А он выглядел таким усталым и опустошенным в последнее время. Уж лучше было для него остаться там, чем возвращаться в этот ад на земле. Там его ждал долгожданный покой, о коем здесь можно было только грезить. Словно это были не мысли, а вполне себе диалог, девушка сказала.
— Зато подумай, тебе больше не надо беспокоиться за него. Больше ему ничто не навредит. Это на случай, если тебе будет слишком тяжело пережить потерю такого друга. Увас, Аккерманов, это семейное, насколько я могу понять.
— Семейное? Хочешь сказать, что у моей матери или Кенни были особые, как ты сказала, люди?
Кива потерла подбородок, подняв глаза к потолку, губы её беззвучно шевелились. Очевидно она что-то вспоминала прежде чем дать ответ. Пока она думала, Леви вспомнилась эта странная привязанность Микасы к Эрену. Забавно, что такая привязанность к людям могла быть наследственной чертой. Раньше он не задумывался, почему Эрвин в какое-то одночасье стал таким важным для него.
— Хм, может у Кушель и был такой, но вот у Кенни он точно был. И когда его не стало, то где-то с дня четыре твой дядя пытался оклематься. Не самыми гуманными способами, должна тебе сказать. Но всё же он быстро вернулся в прежнее русло.
— Мне и недели вряд ли хватит, — он думал о том, что говорил Эрвин: о мечте, об обмане всех, о горе трупов на которой он стоит.
Косвенно получалось, что он и Леви обманул, побудив следовать за собой ради цели, в которую сам по-настоящему не верил. Но разве он не раскаялся в этом? Пускай в полубессознательном состоянии, в полубреду Смит продолжал стремиться в подвал, где они потом нашли дневники Йегера, человека из-за стен. Это требовало осмысления и времени для принятия. Да обещание будет держать его на плаву, но нужно что-то, что поможет лучше зацепиться за жизнь. Главной проблемой было то, что желания жить дальше не наблюдалось. Существовать, выжидая момента, чтобы исполнить обещание, совсем не тоже самое что и жить.
Аккерману хотелось выпить, он давно разучился проявлять эмоции, словно он давно выгорел как свеча. Но в здешней казарме не было запаса вина, а ходить искать по трактирам города или заглянуть к Флегелю Ривзу пока не хотелось. Хотелось раствориться в этом самом кресле, пускай оно было и не таким удобным. К своему удивлению Леви заметил, что после такого небольшого разговора по душам ему стало несколько легче. Во всяком случае он ощутил готовность к самокопанию, да и девушка, сидевшая на казенной кровати, выглядела странно умиротворенной, а не усталой.
— Расскажешь мне о дневниках Гриши Йегера? — она прервала тишину, но голос был не требующий.
— Я бы сказал, что они в корне меняют дело. Ты ведь знала, что господин Йегер пришел из-за стен?
Кива нахмурилась, эта тема возвращала её в 845 год, когда сила основателя была Гришей похищена и никакие поиски не смогли отыскать врача.
— Ну когда мы это поняли, то было поздновато. Не смогли раскопать даже когда именно он появился в Шиганшие, или где родился. А учитывая, что он числился пропавшим после пролома стены, мы думали, что он пустился в бега и прячется, после того как забрал силу титана основателя у Райссов. Или, что ещё хуже, вернулся туда откуда пришёл. Подумать не могли, что он сделал своего сына титаном.
— Не удивлен, Шаддис почему-то решил не докладывать о том, что во время одной из вылазок разведчики обнаружили человека на внешних землях. Впрочем как и то, что он видел как Гриша забирает с собой Эрена в последний для себя день.
Девушка зашипела, выражая свое недовольство, очевидно этого она ещё не успела узнать. В этом Леви мог с ней согласиться, если бы Кис сразу донес об этом прошествии, всё могло бы сложиться совершенно иначе. Кто знает может быть они смогли быть готовыми к тому дню, когда Колосс проломил ворота в Шиганшине. Но умерших не воскресить, прошлое не вернуть, что сделано, то сделано.
Кива же кусала себе губы от упущенного шанса, хотелось выть и материться вслух. Они с Кенни чуть ли не подохли, разрываясь на два фронта: они помогали в Тросте с распределением беженцев, параллельно ища Гришу и защищая Рода. Они же ведь всех опросили кого могли, потратили кучу времени на восстановление последовательности шагов Йегера, искали его среди беженцев, искали его везде, где только можно. Стоило Шаддису доложить хотя бы о половине всех этих сведений, всё бы повернулось иначе. Но нет, он умышленно умолчал об этом, хотя его спрашивали и не один раз.
— Так значит в этих дневниках сведения об окружающем нас мире? — уточнила Кива, стараясь отвлечься от негодования.
Не стоило забывать о той информации, которую она может своевременно получить. Которая ещё может что-то изменить. Аккреман кивнул, чуть сполз с кресла, вытягивая ноги.
— Именно, и они не добавляют надежды. По сути, наш враг это целый мир вокруг нас.
Он пересказал всё, что прочел в найденных дневниках. О элдийцах, о стране Марли, о том как Йегер получил силу титана, как попал за Стены, о ситуации в мире — обо всём. Кива слушала внимательно, не перебивая вопросами, словно старалась запомнить всё сказанное слово в слово. Леви, рассказывая, помогал самому себе ещё раз объяснить узнанное, встроить это в обычное понимание жизни. Получалось пока не так уж и плохо. Когда он закончил, девушка закинула ногу на ногу и принялась болтать верхней в воздухе. Парень вгляделся и увидел, что она улыбается хищной улыбкой, которая напоминала ему о Кенни.
— Это многое объясняет, — заключила она, — но все же незнание может быть милосердным. У Карла Фрица были веские причины скрывать всю правду, и даже в дневниках нет ответа на вопрос: какие именно причины.
— Может дело в истории элдийцев? Ну знаешь ли, не все могут становиться тупыми титанами.
— А хрен его знает, — девушка потерла переносицу, — и мы вряд ли узнаем. Ури лишь говорил, что скоро этот мир падет.
— Ури Райсс? Тот что обладал силой титана основателя?
— Да, — слова звучали тоскливо, — он был особенным человеком, удивительным. Ури мог бы изменить мир, причем не таким образом как умею я или ты, а…иначе.
Девушка не смогла подобрать слов и как-то провела рукой в воздухе перед собой.
Леви примерно понимал о чем говорит его собеседница, но он таких людей не встречал. Может к худу, может к счастью, но знать такое ему не довелось. Внезапно он понял, что для Кенни этим самым особым человеком и был Ури. Неудивительно, его дядя всегда верил в язык силы, язык насилия, и такая противоположная сила прощения и доброты вполне могла повлиять на жизненные приоритеты старшего Аккермана. Это кстати и объясняло почему он переметнулся на сторону властей и полиции, о людях которой всегда отзывался презрительно и не гнушался убивать. Даже показывал своему племяннику на них как нужно пользоваться ножом, закладывая тому в голову эту простейшую основу выживания. Взгляд скользнул по девушке, она была вроде ненамного старше него. Может он даже видел её пару раз в Подземном Городе, когда ещё был ребенком. Обычно молодняк сбивается в группки, чтобы увеличить шансы на жизнь. Кто знает, ни он, ни она не могли с уверенностью заявить о том, что они не пересекались в прошлом. В конце концов это было очень далекое время.
— Тебе придется познакомиться с новым командором Разведкорпуса, — напомнил вслух Леви, — ровно как и начать общаться с Закклаем, если хочешь иметь прежние возможности.
— Да знаю я, рано или поздно это просто будет необходимо сделать, но мне нужно быть уверенной, что он не попытается меня пристрелить или что похуже.
— Всё так плохо? — усмехнулся парень.
Мысль о всегда спокойном, меланхоличном пожилом Дариусе, достающим пистолет, ему показалась забавной. Хотя он принимал такую мысль как вполне реальную. Закклай же не просто так занимал пост главнокомандующего так долго.
— Ну, — девушка помялась, — скажем так: не все люди любят, когда вскрывают их письма или подслушивают их разговоры. А он особенно не любит, когда его планы срываются, пускай он ни разу за руку меня и не ловил.
— Да, он не тупой, поймет кто паразитировал в его кабинете.
— Поэтому я подожду подходящего момента, — Кива пожала плечами, — либо сама создам его. Всё зависит от обстоятельств.
Она взглянула в окно, внутренние часы подсказывали, что пора идти к себе, если она хочет выспаться и отправиться завтра к Стене Сина. Девушка начала медленно вставать, Леви вяло смотрел на её движения. Задерживать её он не собирался, они и так неплохо поговорили, ему стало легче. То немногое, что было сказано вслух, прекрасно дополняло внутренние эмоции. Аккерман спокойно наблюдал как Кива подходит к окну, потягиваясь и разминая мышцы. Она обернулась.
— Если понадобится, помнишь где меня найти. А если что-то случится необычное, сама найду.
Он ничего не ответил, лишь прикрыл глаза и снова запрокинул голову наверх, вернувшись в то положение, которое занимал до её прихода.
Вскоре Кива уже была на крыше соседнего здания и держала свой путь к гостинице. Она знала, что вскоре в Трост прибудет королева Хистория и будет большое собрание правительства, которое решит что делать со всей полученной информацией, что делать дальше, куда двигаться. Но не нужно было быть там, чтобы примерно представлять что они решат. Выдадут населению частичную правду в смягчённом виде, чтобы не вызвать панику или возмущения. Независимо от их стараний реакция горожан всегда будет примерно одинаковой: кто-то поверит и попытается принять, кто-то посмеется и продолжить жить дальше, считая это чудной агитацией, а будут и те, кто поставят разумность нынешнего правления под большим вопрос и будут устраивать заговоры, целью которых будет именно очередной переворот. Почему-то всегда было так, человеческая природа не меняется. Поэтому, уже подходя к гостинице, Кива подняла голову к небу и подумала: «Это прибавит мне работёнки по зачистке, всё же моя работа как была, так и осталась. Держать порядок внутри стен и охранять семью Райсс.»
Комментарий к За стенами.
А вот и новая глава, я старался успеть её:3
На душе прям легче от того, что мы перешагнули арку Шиганшины, пока она самая тяжелая. Особенно фатальной она выглядит в свете новых глав. Но мы не унываем и идем дальше, жизнь продолжается:3
Речь ведь не только о каменных стенах, да?)
========== Визиты. ==========
Ханджи вяло и неохотно проснулась в своей комнате и без особого удивления обнаружила, что вставать ей всё так же не хочется. Прошло уже дня три после их возвращения в Трост, три долгих и нереальных дня. Она устала, тело уже отдохнуло и набралось сил, но душа была измотана. Всё то, что произошло не могло не потрепать. Девушка натянула одеяло повыше до самого подбородка и взглянула в окно: солнце уже встало. Нынешний командор закрыла правый глаз, а правую руку подняла к бинтам, скрывающим глубокую царапину и бесполезные остатки левого глаза. Врачи осмотрели и сказали, что удалять слепой глаз необязательно, так как воспалительных процессов не наблюдалось. В памяти снова всплыло лицо Моблита, который оттолкнул её в колодец, прикрывая собой от взрыва Колосса. Его лицо. Тогда Ханджи всё поняла за долю секунды, всё что он хотел бы сказать. Но больше никогда не сможет. Она резко откинула одеяло и вскочила с кровати. Нужно было чем-то заняться, чем угодно, лишь бы не вспоминать последние мгновения её помощника, от них делалось слишком больно. Усилием воли она боролась с апатией, одеваясь и приводя себя в порядок. В конце концов у неё было чем заняться, раз теперь она большой начальник целых восьми человек. Даже когда она была майором, людей в её отряде было больше. Но об этой мрачной иронии лучше было не думать, только не сейчас, когда шок ещё не прошёл.
Зое вышла из комнаты в пустой коридор, освещённый полуденным солнцем. Уже было слишком поздно и все остальные офицеры и капитаны давно встали. Поэтому девушка была уверена, что никого сейчас не встретит на этом этаже. Она остановилась возле двери, скрывавшую комнату Аккермана. Постояла, подумала и решила не беспокоить его, да и была вероятность, что Леви куда-то уже ушёл. У парня вполне могли быть свои планы или необходимость побыть одному. Зое прошла дальше к лестнице, долго стоять без движения она не могла. Казалось стоит ей прекратить двигаться, как видение лица Моблита снова начнёт преследовать её. Девушка просто убегала от обрывков воспоминаний и находила это неплохим вариантом. Можно было вспоминать о том как они ехали к Шиганшине, как покидали тлеющий город, проезжая сквозь поле, усеянное трупами. Даже о той части сражения, когда Колосс ещё не появился, о той когда они всё же захватили Райнера, и о последующем споре кому вколоть сыворотку: Эрвину или Армину. Девушка спустилась на первый этаж и прошла через пост охраны. На улице ветер взъерошил её волосы, она постояло какое-то время, вдыхая свежий воздух, а потом пошла к зданию Штаба. Если уж на то пошло, Ханджи хотела именно задокументировать все события в отчет. Никто сверху не требовал такого письменного документа, но командор считала, что лучше она запишет всё что может.
Это было единственное чем она могла в таком состоянии заняться, это единственное, что приходило в голову. Ей даже в голову не пришла мысль о том, что до Штаба можно добраться на лошади. Пешком было ничуть не хуже, пускай и медленней. Главное что монотонное движение успокаивало нервы и не позволяло образу Моблита догнать её мысли. Дорога до Штаба Гарнизона, где расположилось временно всё командование, заняла минут тридцать неспешного шага. Охранники на посту отдали ей честь, когда она прошла мимо, не обращая на них никакого внимания. В эти дни здесь было больше охраны чем обычно, оно неудивительно. Сейчас в Трост съехались почти все военачальники и собиралась приехать лично королева Хистория, чтобы поучаствовать в военном совете, где решится вопрос: что им делать дальше, что им делать с полученной информацией, куда направить человечество. Всё это только предстоит, но в самое ближайшее время. Переписывались сведения, полученные с дневников Йегера и из письма Имир, которое они добыли у Райнера. Этим руководил сам Закклай, и дело было не только в простом сохранении информации. На основе полученных данных, анализа и выводов Дариус выводил модель и устройство государства Марли и внешнего мира, обращал внимания на интересные моменты, на основе которых можно было делать различные умозаключения. Долгая и кропотливая работа исследовать и анализировать все три исписанных дневника и немного смятое послание, но главнокомандующий человек очень проницательный.
Можно было присоединиться к нему в этом интересном деле, но толку сейчас от этого будет немного. Думалось очень неохотно, да и никто не возлагал на неё сейчас такой труд, прекрасно осознавая, что нужно время прийти в себя после такой бойни. Торопиться было особо некуда, да их сильно потрепали, но и врагу досталось не меньше. Так что вряд ли они перейдут в наступление. Вдобавок дело было настолько важным, что не терпело спешки и решений, принятых второпях. Зое прошла в кабинет, который раньше отдали бы Эрвину, а теперь ей. Сев за массивный стол, она подумала, что в своем родном Штабе, принадлежавшему Равзедкорпусу, ей придется перенести свои исследования, записи в более просторную командорскую комнату. Хотя весь громадный замок со своими комнатами и подвалами теперь принадлежал только девяти солдатам. Временно конечно, рано или поздно численность Разведкорпуса восстановится до допустимого минимума. Ни о каких экспедициях речь даже не шла, поэтому можно будет занять себя лабораторными исследованиями, которым раньше не хватало времени. Ханджи поправила очки, душка которых чуть скользила на бинтах, достала листы и чернила. Покрутив ручку в руках она начала записывать всю последовательность событий отвоевывания Стены Мария.
Это занятие заняло почти весь рабочий день, учитывая неспешность и вдумчивость с которыми Ханджи подошла к нему. Ей так было проще пережить и осмыслить всё случившееся с её отрядом, с её верным помощником Моблитом. Доклад должен был дополнить ещё не написанный отчет Леви о событиях его глазами. Прежде Аккерман бы быстро закончил с бюрократической волокитой, но сейчас он тянул до последнего и никто не возражал. Хотя бы потому что все были уверены в том, что он напишет его до приезда Королевы, а большего от него никто и не требовал. Сам он в штабе не показывался и девушка почти не видела его в казарме. Зое справедливо полагала, что у парня свои способы забыться и пережить потерю Смита, но решила, что сегодня попытается с ним поговорить. Прошло уже достаточно дней для пребывания в одиночестве, всё же им вместе нести этот крест последствий за принятые решения и за исход того сражения. И конечно она беспокоилась за него прежде всего как за друга, которым он ей стал несмотря на все подколы, резкие замечания, иногда даже обидные прозвища. Утвердив у себя в голове план на вечер, Ханджи взяла рукописный отчет о хронологии событий и вышла из красиво обставленного кабинета.
В отличии от Генштаба здесь не было необходимости запирать за собой все двери, так как они всегда были открыты. Такая странная причуда отображающая характер Пиксиса, ведь здание принадлежало в основном ему. А ещё здесь было очень много выходов наружу, но оно понятно. Трост полу-военный город пять лет бывший последним аванпостом человечества, здесь могла возникнуть необходимость быстро покидать здание большому количеству людей. На глаза Зое попалась Анка, помощница Дота. Ей Ханджи и вручила отчет, не желая долго бродить по Штабу в поисках секретарей. Она не сомневалась, что расторопная девушка всё сделает в лучшем виде, поручит клеркам сделать копии и отнесет их Закклаю. Проводив понятливую Анку взглядом, сама Ханджи направилась к ближайшей двери, ведущей на улицу. Проплутав в этом лабиринте, Зое всё же нашла выход, и, как ожидалось, она вышла совсем не с той стороны Штаба, с которой зашла. Символично, потому отличался и вечерний город, который праздновал возвращение стены Марии, для простого населения это предвещало хорошие времена. «Это пока вы не знаете той правды, что нам уже довелось узнать», подумала Ханджи, когда шла по оживленной улице. Работы по ремонту города сегодня закончились пораньше, а компания Ривза устроила что-то вроде праздника для повышения духа горожан, чтобы как-то сгладить некий упадок от потрясения. Из двухста вернулось всего девять человек, но они ведь погибли не зря, они вернули человечеству прежние территории. А это значит больше земель для ферм, больше леса, больше места для самих людей, больше пищи. Именно на этом пока старались делать акцент, во всяком случае пока власти не подготовят официальное заявление.
Грохот гильотины, разработанной Ханджи, разносился по городу, потому что солнце ещё не скрылось за горизонтом. Титаны были активны, но их количество было не таким большим, а теперь когда ворота в Шиганшине были запечатаны, им неоткуда было приходить. Командор надеялась, что скоро они зачистят территорию от титанов и люди смогут спокойно вернуться на земли Стены Мария. Конкретные сроки были неизвестны и не все аномальные титаны толпились возле Троста, кто-то бродил вдалеке. Этим надо будет заняться в ближайшее время после грядущего собрания всего военного командования, а пока стоит прийти в себя. Зое не заметила, как ноги привели её к казарме и уже поднимали вверх по лестнице. Гомон солдат на втором этаже её не отвлекал и нисколько не волновал. На последнем этаже наблюдалось необычно много людей. Офицеры, закрывавшие свои комнаты, весело болтающие между собой, куда-то собирались. Ханджи вспомнила, что сейчас начинаются выходные и некоторым подписали отпускные листы. Офицеры проходя мимо отдали честь, но не так четко, потому что уже были одной ногой в шумном трактире. Ей было всё равно, её занимал вопрос: был ли Леви сейчас у себя? Она прошла по коридору к нужной двери и постучала. Ответил равнодушный голос парня:
— Войдите.
Чуть улыбнувшись этому знакомому тону, Зое прошла внутрь.
Как выяснилось Аккерман тоже без дела не сидел, а вполне сходил куда-то и добыл вино. Ханджи вопросительно посмотрела на парня, сидящего в кресле и крутящим в руке бутылку. Он пояснил, жестом руки приглашая присоединится к его времяпрепровождению.
— Наведался в компанию Ривза, они должны нам поставку продуктов.
— Продуктов, а не алкоголя, — девушка присела на стул и осмотрела стоящие на полу ящики, — это на целый месяц так-то.
— Нас не так много, так что я решил взять на себя эту ответственность за этот выбор. Флегель не возражал, да и остальные не будут.
— И поэтому всё вино стоит в твоей комнате? Надо полагать, что часть из этого ты собрался отсюда не переносить.
Она открыла тумбочку, нашла в нем стакан. Судя по-всему Леви не возражал против такого соседства и пребывал в относительно хорошем расположении духа. «Почему бы и не провести вечер за стаканом вина в таком обществе?», доводов против не нашлось. Ханджи не стала напоминать Леви, что такие посиделки будут отличаться от вечеров с Эрвином. Девушка не могла много выпить и рисковала захмелеть довольно в скором времени. Не было необходимости говорить об этом, Аккерман и так слишком хорошо помнил как несколько раз Моблит на руках относил не в меру пьяную женщину в её комнату. Ему оставалось дивиться безграничному терпению и заботе парня, он бы сам оставил её там, где она напилась в назидание. Если не умеешь пить, то не лезь в бутылку. Ну или лезь, только знай меру.
— Ты ещё не подготовил отчёты к приезду Королевы? — задала вопрос Зое, наливая себе вина из бутылки, стоящей на столе.
— Если ты пришла читать мне нотации, то проваливай, — отозвался парень грубо, но беззлобно.
Сам он пил прямо из горлышка бутылки, такой по размерам «бокал» его устраивал. Ему не хотелось даже думать о бумажной писанине, он и так успеет всё сделать, а пока можно не париться.
Вечер и добрую часть ночи они провели при зажженной лампе, за вином и разговорами, которые впервые за лет шесть не касались их службы или дел. Сегодня можно было себе такое позволить. Говорила в основном Ханджи, а Леви слушал её болтовню в пол уха, иногда кивая и ещё реже отвечая. Казалось было именно нужным поговорить о чём угодно, кроме Разведкорпуса и титанах. Что они и делали, такое времяпровождение успокаивало их, помогало оклематься от потрясений прошлых дней. Часа в два ночи, когда Аккерман понял, что карие глаза Зое стали «уплывать», то он накрыл её стакан рукой и подвинул ближе к себе. Ему совсем не хотелось тащить девушку в её комнату, и совсем не хотелось, чтобы она разлеглась на его кровати. Ханджи и так поняла этот жест, поэтому вскоре сама направилась к себе на своих двоих. Парень же молча проводил её взглядом и вернулся к поглощению вина и бессоннице. Он чувствовал, что сегодня не уснул бы, подозревал, что не уснёт и завтра. Но в целом он почти вернулся в свою норму, пускай тоска и грусть ещё не покинули душу. И как он думал, не покинут ещё очень долгое время, но с этой болью можно было жить дальше.
Через несколько дней, как и ожидалось, в Трост прибыла королева Хистория Райсс. Как знак своей приверженности Разведкорпусу и уважению к павшим солдатам, она оделась в военную форму с символикой крыльев свободы. Настрой у неё был серьезный, конечно ей доложили кратко о случившимся и с гонцом передали копии дневника Гриши Йегера. Предлагали так же передать копию письма Имир, которое тоже само по себе было важным документом, но она отказалась. Ей хотелось забрать его лично, отдать эту последнюю дань Имир. Чувствовалось что это будет правильным, единственной правильной вещью, которую она ещё могла сделать для любимой Имир. В качестве бонуса там будут и остальные из 104 отряда, небольшое утешение, но с ним лучше чем без него. Когда её охраняемая карета въехала в Трост, то вокруг собралась ликующая толпа. Новую королеву любили в народе даже сильнее, чем прошлого монарха. Хозяйка Стен, её восхождение на престол многим облегчило жизнь, подарило надежду, означило новую эру, где человечество движется вперёд, а не судорожно цепляется за прошлое. Но девушку это особо не радовало, в конце концов всё это очередная большая роль, только с толикой свободы и собственной настоящей личности. Особого счастья, прежде всего ей самой, это не принесёт.
Процессия подъехала к Штабу Гарнизона, где её ждали. Перед воротами стоял главнокомандующий вместе со своими советниками, а так же остальные военные чины. Все они представляли военные организации. Позади Закклая стояла Ханджи, ныне возглавившая Разведкорпус, и Пиксис, бессменный командор Гарнизона. Командующий Военной Полицией Найл приехал вместе с королевой, так как отвечал за её охрану в пути. Хистория вышла из кареты и все отдали ей честь, отдали ей свои сердца. Вскоре все они зашли внутрь Штаба, справедливо решив, что лучше будет долго не стоять на улице и поскорее начать судьбоносное собрание. Королева изъявила желание сначала ознакомиться с посланием, переданным от Имир, а потом заняться политическими делами. К тому же ещё не собрались все оставшиеся члены Разведкорпуса. Микасу и Эрена только недавно выпустили из тюрьмы, и они все ещё приводили себя в порядок перед важным мероприятием. Так что время на свои личные дела у неё было.
Письмо Имир, её последнее любовное послание. На протяжении всего чтения на Хисторию накатывала тоска и отголоски прежней обиды за то, что она покинула её. Девушка постаралась уместить на нескольких листах всю свою биографию и все невысказанные, но такие важные слова. В какой-то момент письмо показалось ей незаконченным, оно как-то обрывалось. Хистория спросила не было ли ещё листов у сидящих рядом Ханджи и Жана. Но и они подтвердили тот факт, что несколько листов это всё, что передал им Райнер. И внезапно от осознания всего, что Имир хотела сказать, стало очень грустно и Хистория почувствовала как текут по лицу непрошеные слёзы. Она только и смогла произнести:
— Ах, глупая Имир…было бы стыдно её не понять.
Больше времени побыть собой ей не дали, раздался стук в дверь. Девушка взяла себя в руки и дала разрешение войти. Это оказались остальные из Разведкорпуса, капитан Аккерман, с которым они вроде решили все свои разногласия, и злополучная троица из 104 выпуска. Королева смахнула слезы, не желая чтобы их видел кто-то из пришедших, и подошла к Эрену, Микасе и Армину. Неделя заточения, пускай и чисто символического, сказалась не лучшим образом: они выглядели немного истощенными и какими-то отстраненными. Они начали вежливо кланяться своей королеве, но та остановила их, так почувствовала себя неловко.
— Хватит, оставьте эти формальности, уж вы больше других имеете право обходиться и без них.
Они неловко заулыбались, они ведь были выпускниками одного корпуса,в конце концов вместе уже через многое прошли, и самое главное они были прежде всего её друзьями.
— Правда, — девушка понурилась, — много чего успело случиться, а я только и могу что наблюдать за вами из-за этих стен.
— Главное, что ты впорядке, — приободрил её Армин.
— Да, — согласились с ним Эрен и Микаса.
И это растрогало Хисторию, он чуть улыбнулась, но так искренне и трогательно.
— Ребята, вы совсем не изменились.
Все какое-то время помолчали, затем Эрен, на лице которого застыла маска усталости и некой отчужденности, отвёл глаза и сказал.
— Думаю, никто из нас и не может толком сказать, что же случилось на самом деле.
— Верно, — подала голос Ханджи.
Она вместе с Жаном начали собирать документы, разложенные на столе перед ними. Близилось время собрания, ради которого они все здесь и собрались. Командор встала и оглядела всех сосредоточенным взглядом единственного глаза. Все ответили холодной решимостью и готовностью.
— Что ж, начнём.
Зое привела всех своих восьмерых солдат, а королева вошла отдельно от них. Сопровождаемая стражей Хистория прибыла последней и заняла последнее пустующее место в центре. Как и всегда, речь на собрании начал Закклай, и начал он её с дневников Йегера, отдал дань уважению погибшим под Шиганшиной солдатам. Он кратко и ясно разъяснил всем присутствующим, которые и без него знали, какая цель сегодняшнего собрания: решить что делать дальше со всей той правдой, что стала им известна. Командующий дал Ханджи слово, чтобы она, как очевидец тех событий и нынешний командор, доложила ситуацию касаемо внешнего мира. Хистория наблюдала за присутствующими, слушала Ханджи, Закклая, который сидел по левую руку от королевы. На протяжении всего доклада о людях Имир, силе титанов, Марли, первородном титане появлялось не чувство надежды и стремления вперед, а чувство усталости и обреченности. Сказанное много объясняло, но никак не решало вопроса: как им поступить, когда весь окружающий мир жаждет их истребления? А они даже не могут воспользоваться силой Титана Основателя. Разве вторжение пять лет назад или же недавняя битва у Стены Мария не были нарушениями того самого перемирия, которое заключил Карл Фриц?
Внезапно Зое, которая отвечала на вопрос Закклая, прервал подскочивший Эрен.
— Не может быть!
— Ты напугал меня, что случилось, Эрен?
Ханджи повернулась к нему пол оборота, а все остальные недоуменно уставились на Йегера. На его лице читалось такое потрясение и озарение, что Хистория сразу отбросила мрачные вопросы, роившиеся в голове. Девушка всматривалась в лицо юноши, обеспокоенная за него. Главнокомандующий тактично вышел из возникшей неловкой ситуации.
— Продолжай, наш титан.
Все ожидали того, что он скажет. Но он сглотнул и натянул на лицо маску озабоченности и виноватости. Хистория поняла, что он что-то вспомнил или понял, но по каким-то причинам решил утаить это.
— Ничего, прошу прощения за этот шум, — на этом он сел назад, уставившись в стол.
— Ты уверен? — спросила Ханджи строго и проницательно смотря на парня.
Тот лишь молча кивнул, и в этом жесте читалась упрямость. Командор пожала плечами и продолжила с того места, на котором Эрен перебил её. Все вернулись в прежнее русло сосредоточенности, слушая доклад и иногда сверяясь с листками, на которых были переписанные данные с дневников. Хистория поймала на себе короткий, но встревоженный взгляд Эрена. Он тут же опустил глаза, видимо не желая доставлять ей ещё больших поводов для беспокойства. Королева подумала, что может стоит поговорить с ним после собрания, сейчас толку мало, поэтому она сосредоточилась на том, что говорила Ханджи.
Наконец начали чиновники Генштаба, подводя промежуточный итог.
— Если всё так, то даже на основе всех полученных данных, мы не может понять масштабы всего происходящего. В таком случае, если хотя бы часть из этого придать огласке, то мир внутри Стен погрузиться в хаос и панику. Мы пока не можем дать людям чёткие ответы.
Раздался грохот отодвигаемого стула, это встал Дот Пиксис, его лицо было мрачным и даже немного злым. От его тона некоторые поёжились, хотя бы потому что прежде никогда не слышали от него такого.
— Решили снова обманывать народ? Обращаться с ними так же, как делали всё это время Райссы? — он обращался ко всем с некоторым вызовом.
Хистория внимательно и серьёзно смотрела на него, как и Закклай, который понимал озабоченность друга. Ещё бы, Дот принял участие в недавней революции только потому, что считал, что для людей, всех людей, так будет лучше. Прервать этот долгий обман, направить всё на благо, а теперь замаячила перспектива того, что всё вернется к старому образу. И как подтверждение Пиксис продолжил.
— Тогда зачем вы вобще отнимали у них корону?
Несколько секунд напряженного молчания прервала королева, которая впервые за всё время собрания решилась что-то сказать. Её голос звучал твёрдо, уверено, она сама была убеждена в том, что говорит.
— Мы издадим указ, — она обвела всех присутствующих взглядом, — всё что мы сделаем — это вернём людям, похищенные сто лет назад Карлом Фрицем воспоминания. Мы один народ и разделяем общую участь. Мы все должны стать сплочённым народом, с одними целями.
На том и решили, никто не смог привести очень уж весомых доводов против. Закклай занялся составлением текста для официальной публикации так, чтобы эта правда не сносила головы. Вскоре первые газетные выписки, указы были изданы. И по сравнению с новостью о возвращении Шиганшины, заголовки о которой просто померкли, по сравнению с новыми: «Правда о природе Титанов. Люди Имир. Правда о мире.»
Комментарий к Визиты.
И на этом вполне логическом завершении этой части повествования я сообщаю вам, что будет месяц перерыва в работе. У меня есть дела на январь, да и надо творчески отдохнуть от писания, подумать как вести историю дальше, чтобы не “запутываться в одних и тех же следах”. Во всяком случае до появления марлийских добровольцев, потому что пока в манге нам мало что известно об этом. Такая дело-пауза:3
У вас есть что почитать, написано уже много, а вместе с первой работой, так очень много, чему я очень рада. И за что я хочу вас поблагодарить, дорогие читатели^^ Без вас, вашей поддержки этот труд, это превозмогание себя, старания сделать лучше были бы невозможны. Спасибо за ваши оценки, добавления в сборники, отзывы, указания ошибок в пб, отметки “Жду продолжения”. Спасибо за то, то читаете^^.
Так же поздравляю вас с грядущим Новым Годом, желаю вам всего самого наилучшего:3
Продолжение работы ожидайте примерно в феврале месяце, о более точных датах будет писаться, как вы догадались, в примечаниях к работе. Я буду занята, но буду мелькать здесь. Так что можете мне писать, если хотите, буду рада, всем отвечу.
========== Протесты. ==========
И без последствий такое не прошло, как и думала Кива уже на следующий день после выпуска знаменательного издания: были и те, кто принял правду и пытался всё осмыслить, были те, кто не поверил. Но самое плохое были те, кто воспринял такое как возможность очередного передела власти, или же как весомую причину сместить новую монархию. У Кивы конечно было желание смять газету, изобличающую большую часть той правды, которую они охраняли, и выкинуть её. Но такова была новая реальность, обидкам и прочим детским вещам здесь не место, просто нужно принять это новое. Пускай это новое и добавило ей немало работы. Её скорый поиск следов, ведущих от подрыва мера Орвуда уже давал результат. Она знала кто, если не был инициатором, то уж точно участвовал в организации сего неудачного покушения. Имя этому недоразумению Грегори Осборн. В прошлом Кива имела дело с ним, поэтому имела представление о том, какой он человек и что он из себя представляет. Грегор один из немногих кто, как и Димо Ривз, сумел вовремя свернуть свои дела в Подземном Городе и перебраться наверх, отказавшись от прежнего образа жизни, до того как Кенни, уже во главе своего собственного отдела, решил начать масштабную зачистку там внизу. По этой причине девушка считала его предусмотрительным и здравомыслящим, но немного трусоватым. Дела он всегда вёл осторожно, предпочитая не рисковать лишний раз. Сейчас широкого поля покровительства у него не было, ровно как и внешних интересов. Последние года он вёл внешне обычную жизни дворянина из Митры, иногда спускаясь вниз, чтобы ощутить вкус былого разгула. Случались иногда конфликты с другими знатными богачами, но он всегда решал их сам, не привлекая лишнего внимания.
Что же могло его заставить начать шевелиться сейчас? Вспыхнувшая жажда власти? Подходящий момент для шумихи? Или же за ним кто-то стоял, потому что без чьего-то покровительства Осборн почти ни во что не встревал. Значит старый знакомый был можно сказать подельником, раз оказывал кому-то такую активную поддержку. Прежде чем Кива уже собралась нагрянуть с визитом к этому разошедшемуся мужчине, лет сорока, ей самой было доставлено приглашение на встречу с ним. Ей принесли его в трактире Зела, где она часто появлялась в силу обстоятельств. Короткая записка, спрятанная в красивый конверт с не менее красивой печатью, гласила:
«Я приглашаю на встречу со мной через три дня. Ты и так скоро сама пришла бы ко мне, так что пусть лучше это произойдет на моих условиях. Хочу мирно всё обсудить и договориться, если ты на это ещё способна. Настоятельно рекомендую прийти без оружия, иначе разговора не состоится».
На обратной стороне адрес, девушка хмыкнув прочла его. «Мирная встреча, да?», дом находился в Подземном Городе не на самой оживлённой и освещённой улице. Девушка облизнула губы и оскалилась жуткой улыбкой. Так даже лучше, добыча сама пришла к ней в руки, в какой-то безумной надежде что-то сделать, что-то исправить. В том, что Грегор хотел сначала поговорить, она не сомневалась, и в том что он собрался сделать потом, сомнений тоже не возникало. Кива своими порядками и действиями кому-то очень мешает делать дела, поэтому после разговора её попытаются убить, скорее всего независимо от результатов.
Едва она составила план действий на сегодняшнюю ночь, как её снова потревожили. Мальчик на побегушках, весь в рванине и чем-то заляпанный, то ли в грязи, то ли в саже, вошёл в трактир. Он прошмыгнул мимо стульев, людей, которые шли от стойки к столам и не обращали на него внимания, и подошёл к девушке, которая как обычно лежала на стойке. Заслышав шаги, она приоткрыла один глаз, а увидев мальчика лет двенадцати, нехотя выпрямилась и чуть повернулась к нему.
— Меня прислал Бентлей, он говорит тебе стоит взглянуть на то, что его парни нашли сегодня.
Девушка тяжело вздохнула — работы меньше не становилось. Сползла с барного стула.
— Идём, посмотрим что опять там случилось.
— Бентлей говорил, что ты мне заплатишь. Я бежал как мог быстро, чтобы поскорее передать тебе новость, — заупрямился пацан.
Девушка смерила его холодным взглядом, и он как-то осел.
— Идём, — повторила она, — я дам тебе поручение и там ты получишь свои деньги. За всё надо платить.
Он как-то неуверенно кивнул и пошёл вслед за девушкой. Шли они быстрым шагом, поэтому уже спустя полчаса подошли к трупному бюро Бентлея. Мрачное место само по себе, но вполне поддававшееся восприятию. Именно здесь многие трупы находили последнее пристанище, так как люди, которых нанимал Бентлей, каждую ночь обрыскивали город и свозили найденные трупы к нему. Здесь можно было подделать труп нужного человека, найти опять же многих пропавших, исследователи приходили за материалом для своих экспериментов именно сюда, а кто-то приходил сюда и за мясом… Так что можно сказать это похоронное бюро, где по сути хоронили не только трупы, но и человеческие нравы, процветало.
Кива, за которой плёлся мальчик, вошла через главную дверь, в этом месте не было никакой надобности в скрытности: мертвые не болтают. Бентлей стоял, облокотившись на свой рабочий стол, и покуривал. Обеспокоенным он не выглядел, скорее чуть встревоженным.
— Ну и что тут у нас? — Кива потерла переносицу.
— Шесть трупов со следами от пуль аккурат по центру лба. Две женщины и четыре мужчины, один почерк, решил что тебе стоит взглянуть, — он указал ей рукой куда-то вглубь дома.
Девушка хмыкнула, это вызвало у неё интерес, одновременно она начала в голове связывать все события в одну картину. Кто-то очень крупный появился в этих стенах, какая большая крыса. Направилась к столам, где лежали трупы несчастливцев, мальчик остался возле дверей, терпеливо ожидая своего вознаграждения и очередного поручения. Кива приблизилась к телам, которые Бентлей даже не стал раздевать, решив что так будет лучше. Девушка подошла к ближайшему столу, на котором лежал мужчина. По центру лба чернело отверстие. Ровное, слишком ровное. В драке так выстрелить точно не удастся. По калибру сложно что-то сказать, больше походило на небольшой карманный револьвер слабой мощности. Она понюхала лицо, шею, рубашку, волосы: порохом не пахло. Значит стреляли не с близкого расстояния, и тем страннее смотрелся след от пули. Девушка осмотрела одежду на безжизненном теле, подняла руку осматривая запястья, ногти, пальцы. Никаких следов борьбы или веревок для удержания, кожа была холодной. Кива прощупала тело под одеждой, выискивая глазом малейшую подозрительную деталь. Мышцы уже начали коченеть на икрах и предплечьях и местами на животе.
— Часов семь назад примерно, — она пробормотала вслух.
У остальных мертвяков все было тоже самое, разнилась немного только степень трупного окоченения.
Женщины явно были проститутками, об этом говорили характерные следы на телах и изношенность женской фигуры. Девушку крайне заинтересовал способ убийства, точнее само оружие. Калибр говорил о маломощности в таком случае стрелять надо было очень близко, но следов пороха не было. Значит стреляли издалека, тем более поражала точность выстрела. Кива не встречала оружия такого калибра, но способного далеко стрелять.
— Сто выстрелов, сто бычьих глаз, — вновь пробормотала она.
Девушка отошла от трупов, больше они ничего не могли ей сообщить. Подошла к раковине со специальными очистительными средствами резко пахнущими спиртом Пока мыла руки, бросила взгляд на Бентлея.
— Нашли их в разных местах?
— Да, где-то с час назад. Всех на улице. Думаю может даже кто-то раскидал их так.
— Вряд ли, нет следов волочения и грязи. Они как упали так и закоченели. Занятная хрень, очень хочется встретиться с этим стрелком.
— Что делать с ними? У меня знаешь ли есть несколько дорогих заказов, вряд ли кто-нибудь придет оплакивать трупы проституток.
— Оставь пока, — строго сказалаКива, — нужно сначала определить личности всех, тогда уже делай что угодно. Нужно перерисовать лица для начала.
Айзек поможет с женщинами: где они были, кого обслуживали и так далее. А вот с мужчинами придется сложнее, они могли прийти откуда угодно, а могли и жить в этом городе. Придётся опросить многих и обыскать, но если связывать эти убийства с активизировавшимся Осборном, то это было не так уж и значимо. Ей достаточно будет просто получить сведения от него.
— Как скажешь, мне не горит, — пожал плечами Бентлей.
— У тебя есть чернила здесь?
Мужчина равнодушно кивнул на свой рабочий стол. Кива выбрала лист бумаги, взяла уже прилично сточенную ручку, что-то быстро и как всегда коряво вывела. Оторвала лист и свернула его, потом обратилась к мужчине, докурившему свою сигарету.
— Не убирай трупы в подвал, сегодня к тебе будут ходить.
— Само собой, — ему не нравилось, когда к нему приходят без спроса.
Девушка вышла из здания, держа мальчишку за плечо. Она протянула ему сложенный лист.
— Ты знаешь ведь переулок между третьей и четвёртой улицей от площади?
— Да, он еще такой кривой, там всегда много ящиков, и за ними можно спрятаться, — он неотрывно наблюдал, как девушка достает из кармана монеты.
— Верно, там есть дверь, вот под неё и просунешь эту записку, ты меня понял?
— Да, — ребенок смотрел сколько монет отсчитывает девушка.
— Вот твои деньги, — она протянула руку, — а теперь бегом туда.
И мальчик пустился бегом, так как получил больше монет, чем хотел изначально. Кива проводила его взглядом, никто не обратит на ребенка особого внимания. По городу снует много таких оборванцев, похожих друг на друга внешностью, одеждой, взглядом, судьбой. План на день у неё уже был в голове, точнее больше на ночь. Самое важное будет ночью. Кива зашла к Айзеку, оповестив того о преждевременной гибели его работниц, он обещал предоставить ей все сведения, что сможет узнать о них. Это вполне её удовлетворило, это самое большее что можно было сейчас сделать. Если нагрянуть к Шарлотте, то вряд ли что-то станет яснее. В городах появился таинственный оружейник, который пока скрывается? Это было маловероятным. К тому же Кива подозревала Шарлотту в участии в этих всех событиях, ну или та кого-то покрывала. Так или иначе к ней уже была приставлена пара лишних глаз. Пока всё равно так быстро никто ничего не раскопает, можно и отдохнуть. Она лениво направилась обратно в трактир, откуда она собиралась ускользнуть ближе к вечеру.
В подходящий момент девушка так и сделала, в трактир набилось много народу и её исчезновение осталось незамеченным, как и было нужным. Её целью был тот самый дом, где ей назначили встречу. Как и ожидалось небольшой и пустынный, заброшенный. Кива несколько часов провела на соседней крыше наблюдая за ним, за домами рядом, за крышами. Только поздно ночью она проникла внутрь без опасений, что за ней или за домом следят. Комната первого этажа была небольшой, наверх вела лестница. «Меня поведут туда, а лестницу преградят его головорезы, неплохо», лестница была двухэтапной и на площадке совершала правый поворот. Комната на втором этаже была больше с двумя окнами. Девушка направилась к ним, постучала пальцами по рамам — достаточно крепкие, не сломать просто так. А вот стекло было ломким, местами треснутым. Обратила внимание на дощатый пол, присела и какое-то время рассматривала его, потом провела рукой, надавливая на разные доски. Она нашла то, что хотела. Улыбка растянула её губы, в глазах засветился огонь предстоящего веселья.
— Чудно, — промурлыкала она и покинула здание.
Остаток ночи она провела, занимаясь поиском связей между убитыми и Осборном, убитыми и какой-то третьей стороной, которая пока не желала явить своё лицо. И на утро след привел её в Митру, где, как выяснилось, вчера днем Осборн надавил на другого дворянина и тот отказался вносить свой очередной взнос в армейскую казну, мотивируя это полным неверием и несогласием с тем, что написали в газетах.
«Весомый повод задействовать силы властей в решении этой проблемы. Народ будет доволен действиями властей, а для меня это шанс сделать первые шаги к полноценному сотрудничеству с властями». Она думала обратиться за содействием к силам полиции, у неё был там офицер, которому можно было относительно доверять. Мелькнула мысль предложить участие и Леви, которому всё равно нечем было заняться, но Кива отмахнула её. Втягивать в эти дела Аккермана смысла не имело, хотя власти вполне могли направить оставшихся членов Разведкорпуса на восстановление и поддержания внутреннего порядка, так что это тоже мог быть вопрос времени. Учитывая тот факт, что публикация ранее запрещенных сведений вызвала ряд волнений и недовольства. Слишком много событий за последние полгода для простого населения. Конечно этим будут пользоваться возмутители порядка, очень благоприятные для них условия. И правительство скоро столкнётся с последствиями своих действий.
Кива раздобыла себе форму, чтобы спокойно разгуливать по зданию Военной Полиции, как только наступят так называемые приёмные часы. Ведь ей нужно поговорить с одним офицером, а не привлечь лишнее внимание. Она распустила волосы и завязала в два хвоста, оставив челку на лбу, и от смены прически лицо стало выглядеть иначе. Слабая конечно смена внешности, но не придирчивый взгляд обмануть сможет на случай встречи лишних знакомых. Работа как всегда забурлила с рассветом, здесь она текла не так как в Генштабе, Гарнизоне или же Разведке. Рвано, дёргано. Но оно и понятно, для полицейских ситуация менялась гораздо чаще, это был подвижный и активный мир, в котором приходилось разбираться по ходу дела, а иногда не было времени даже подумать. Если честно, то таким был только центральный отдел в Митре, в остальных городах полиция была вялой и не особо активной, занимаясь в основном патрулями, сбором налогов, и совсем изредка ночными облавами. Хотя с новым монархом всё вроде должно было измениться. Нужный Киве человек не заставил себя долго ждать. Среднего роста, блондин с карими глазами показался на улице и торопливо вошёл в здание, несомненно направляясь в свой небольшой кабинет, которыми располагали все офицеры. Девушка вышла из переулка спустя минут двадцать, и направилась внутрь полицейской базы. Так как было утро никто не обращал внимания на очередного человека в форме.
Натан был офицером полиции и даже работал какое-то время в отделе по устранению неугодных лиц. Правда спустя пару зачисток он попросил перевод, и ему его одобрили, напомнив что бывает с болтунами. Намёк парень понял, поэтому никому не рассказывал о своем неприятном опыте. С Кивой у него были нормальные отношения, поэтому она планировала сделать ему взаимовыгодное предложение, парень вряд ли откажется. Спокойно проходя мимо сонных и зевающих полицейских, только заступивших на смену, она дошла до нужного кабинета. Девушка постучала для вида и, не дожидаясь разрешения, зашла внутрь, плотно затворив за собой дверь. Офицер было поднял недовольное лицо, чтобы отчитать самовольного нарушителя, но увидев гостью с её улыбкой, вздрогнул и чертыхнулся.
— Привет, Кива. Зачем пришла?
Он решил сразу перейти к делу, потому что прекрасно знал: просто так девушка не приходит. Она подошла к его столу, оперлась руками и наклонилась к нему.
— Есть работенка для тебя внизу.
— У меня и так хватает дел здесь, нас завалили поручениями, ещё и Закклай негодует…
— По поводу некоторых дворян, отказавшихся вносить деньги в казну? — она перебила его, — и без тебя знаю.
— Ничего от тебя не скроется, — он выдохнул и полез в ящик стола за документами, — Закклай поручил Доку разобраться с этим, выяснить причину и принести деньги в казну, а Док конечно же взялся за своих подчиненных, а они навалили работы нам.
Он достал папку с делами и бросил её перед Кивой, девушка села на стол и взяла папку в руки. Прочитанное убедило её в правоте своих выводов, она постучала двумя пальцами, средним и указательным, по документам.
— Это не противоречит моему предложению, Натан.
— С каких пор ты поддерживаешь новый порядок? — его левая бровь изогнулась, лицо оставалось серьезным.
— Когда старый рухнул, да и лишние беспорядки мне не нужны.
Натан молча убрал папку обратно. Офицер казалось сдался, пускай ему не особо хотелось даже слушать какую работу предложит девушка.
— Если только не слишком грязное дельце.
— Руки тебе пачкать не придётся, — Кива отыскала на его столе карту Подземного Города, нашла нужный адрес, — вот здесь. Мне нужно, чтобы отряд полицейских окружил тот район, примерно в шесть часов послезавтра.
— Как всегда не выдавая своего присутствия, но рядом с указанным домом? — он всмотрелся в место на карте, — особо сложным не будет, если я верно помню то место. Но зачем?
— Будете отлавливать всех крыс живьём, что побегут из этого дома или поблизости, если они смогут конечно, — она рассмеялась зло и беззвучно, — страховка лишней не бывает.
— А кроме полицейских тебе попросить некого?
— Вам это тоже должно быть интересно, потому что у меня будет встреча с человеком, который как раз-таки упорно старается прервать финансирование армии. Внешне мне лучше не светиться, а так силы доблестной полиции найдут нарушителя, своими силами прекратят этот произвол, — последнее предложение она произнесла с сарказмом.
— Таким образом я буду молодец, а ты получишь то, что хочешь. Справедливо.
— И вдобавок, все, кого вы поймаете обязательно живьем, понадобятся мне для информации, — веселье на миг пропало из её глаз.
— Ладно, в конце концов это поможет и нам, только если, — он нахмурился, — дело дойдет до выбивания сведений, то без моих подчиненных. Договорились?
— Само собой, Натан. Ты вот свой первый допрос провёл грязновато, у меня нет времени на уборку.
Уточнив детали, через минут десять девушка уже вышла из кабинета офицера и направилась к выходу. Там же наблюдалась какая-то шумиха и оживление. Внутри Кива нахмурилась, но внешне на лице осталась маска хорошего подчиненного. Подойдя ближе она увидела причину такого кипиша: прибыл Главнокомандующий Закклай. «Скорее всего обсудить с Найлом Доком проблему налогов и взносов», решила Кива. Невысокий старичок как всегда спокойный, но сосредоточенный в сопровождении охраны шёл по коридору. Все отдавали ему честь, когда он проходил мимо, и потом только спешили удалиться. Процессия дошла и до Кивы, которая как и все люди в форме, лихо отдала честь, выпрямив спину. На секунду взгляд Закклая скользнул по ней, но сбавлять ход он не стал и прошёл дальше. Девушка же прежним шагом двинулась к выходу, прекрасно понимая, что Главнокомандующий вполне мог видеть её прежде, и что её лицо могло показаться ему знакомым. Это чуть её взволновало, рано или поздно им придется лично познакомиться, но не сейчас, ещё рано. А пока нужно было поскорее покинуть помещение и добраться до дома, где она сможет наконец-то поспать спокойным сном. Все приготовления были сделаны и нужно было набраться сил. Кива планировала потом мелькать в Подземном Городе, справедливо полагая что за ней будут следить люди Осборна. Что ж, она не будет им в этом мешать, пускай думают что у них всё под контролем и она не делает ничего лишнего. Их будет ждать большой сюрприз.
Убедившись, что никто за ней сейчас не следует, девушка вскоре уже была дома. По пути она правда заглянула в конюшню, навещая своих питомцев. Единственное место, где она могла расслабиться, хотя бы потому что её стараниями проникнуть туда незамеченным было невозможно. Дома было приятно, спокойно, но пустовато, с этим она не могла ничего сделать, как и с некой пустотой внутри. Девушка прошла в ванну, скинула с себя форму и приняла душ. Она минут десять просто стояла под струями прохладной воды, глядя в никуда, потом помотав головой вернулась в настоящее. Рукой на ощупь нашла полотенце и укуталась в него, словно в одеяло. В таком виде поднялась на второй этаж. Спустилась она уже в одежде для дома, но по-прежнему босиком. По пути домой Кива раздобыла газету, которая освещала недавние протесты, несогласия. Прочитав её она вырезала интересные заметки и сложила их в папку для вырезок. Иногда очень полезно взглянуть со стороны на хронологию событий. Остатки газеты бросила в камин, чтобы использовать его в качестве трута. Девушка редко разжигала камин, дрова стоили недешево, а сегодня захотелось ощутить больше тепла в доме. На полке нашла кремень и кресало, и вскоре огонь уже начал лизать поленья в камине. Кива села на диван, расположенный перед этим источником тепла. Она задалась вопросом: всё ли она сделала на ближайшие дни? По всему выходило, что всё, ей надо только ждать подходящего момента для одного основного удара.
После нескольких дней полудрёмы, насыщенных событиями и перемещениями, после очищающего душа, волны жара от огня окончательно разморили её. Кива легла на диван свесив руку к полу и начала впадать в сон, в какой-то момент возникло даже фантомное и знакомое ощущение того, как будто тяжелая рука гладит её по голове. Открыв глаза, она не увидела никого, это были всего лишь своеобразные приветствия из мира грёз, куда девушка вскоре и провалилась. И снились ей чудесные сны о прошлом, воспоминания, которые можно пережить заново только во снах. Кусочек забвения доступный при жизни.
Комментарий к Протесты.
А вот и новая глава. Если повезёт, то следующая будет через неделю.
Немного истории и для внутренних дел не по манге, но не забуду про основных персонажей:3
Надеюсь вам понравится такое)
========== Вспышка. ==========
Проснувшись где-то в полдень следующего дня, Кива не могла вспомнить что именно ей снилось, но по внутренним ощущениям что-то приятное и непривычно светлое. Возможно такое и к лучшему, потому что воспоминания отвлекали от настоящей реальности. Самое главное, что девушка чувствовала себя отдохнувшей и выспавшейся, готовой бодрствовать целых двое суток. Часы на комоде показывали почти на час дня, Кива потянулась на диване, прикидывая, что проспала больше, чем хотела.
— Но сон был так удивительно сладок, — произнесла она вслух, словно оправдываясь перед кем-то.
Пока девушка пребывала в царстве грёз, дрова уже успели догореть, а угли перестали тлеть. А вот кирпичная кладка камина ещё сохраняла тепло, пускай и не такое сильное. Кива лениво села, осматривая большую гостиную на предмет изменившихся деталей. Всё было на своих местах, ловушки у окон на своих местах: никто не шастал здесь, пока она спала крепким и беззаботным сном. Разум сразу же начал выдавать установку на сегодня, призывая поскорее одеться в одежду, в которой будет уместно перерезать глотки, и отправиться вниз, в подземелье.
— Сначала я поем, — снова сказала она себе вслух.
Могла же она хоть иногда есть не второпях и дома? Босые ноги коснулись деревянного пола, отполированного и приятного на ощупь. Ещё бы, сколько раз она полировала его воском за все эти года, даже Кенни иногда присоединялся к ней в этой кропотливой работе. Пройдя к кладовой, Кива обнаружила полное отсутствие алкоголя в ней, свежей выпечки, но небольшое наличие сыра и несколько больших ломтей вяленого мяса, и небольшой мешочек орехов. Ими в итоге девушка и позавтракала, запивая горячей водой. Она изо всех сил старалась есть не спеша, хотя внутренний голос упорно звал её в путь. Мягкость сна постепенно уходила из мышц, разум разгонял заторможенность после сна. Вскоре Кива резво поднялась наверх, где и оделась в уличную одежду. Немного свободная и старая рубашка, такие же штаны, только сапоги почти до колен, куда девушка заправила штанины. У всего было одно общее: не жалко запачкать кровью. Думала добавить пояс, но передумала: на грядущей встрече его всё равно заставят снять, полагая что там может быть спрятано оружие. Кива надела походный серый, рваный по краям плащ и принялась крепить ножи, ведь до той самой встречи ещё надо было дожить. Мысли одеть УПМ или взять вооружение, которое ей поставляли из Промышленного Города, не возникло, сейчас оно всё было неуместным. Она и с простыми ножами способна на многое, а дело которое предстояло ей в конце следующего дня не требовало от неё специального оружия, все заготовки она уже сделала позавчера. Кива тихо и зло рассмеялась себе под нос, предвкушая как обернется её встреча с Осборном для него самого.
Закрыв за собой дверь ключом, девушка, пребывая в хорошем настроении, направилась вверх по улице. Она хотела дойти до Митры, оттуда в Стохесс, и уже через катакомбы в Подземный Город. Было там несколько туннелей, которые всё же вели туда, ими активно пользовались контрабандисты. «Заодно может найду что интересное у них», подумала Кива, напевая какую-то мелодию. Пружинящий шаг быстро донес её до стен столицы, где по какому-то случаю толпились радостные люди. Кива напомнила самой себе: церемония награждения Разведкорпуса за все заслуги перед человечеством. Но она не задержалась посмотреть на этот сомнительный праздник и направилась к восточным воротам, подальше от шумной толпы. У входа в Стохесс как всегда был усиленный контроль, девушка прошла его без волнений по поддельному паспорту, у неё их было несколько на разные случаи. Например по одному она числилась в гарнизоне Хлорбы, что позволяло ей без препятствий проходить к западному ковчегу Стены Мария, именно там она и добывала железную древесину. Если уж на то пошло, то очень немногие решались отправиться к уцелевшим городам Стены Мария, поэтому те и жили в некой изоляции. Возле самих городов титанов видели редко, а вот на дорогах к Стене Роза часто нападали аномальные. Разведкорпус почему-то не утруждал себя зачисткой этих территорий. Ещё до середины дня Кива добралась до одного из многочисленных входов в катакомбы, пронизывающие землю под Стохессом. Встреченные там контрабандисты не смогли предложить ей что-нибудь стоящее, поэтому девушка не задержалась посмотреть на их товары или на то, как их грузят и пакуют. Какое-то время она шла по плохо освещенному одними свечами, скупо кем-то расставленными, лазу. Свет был чисто символическим, потому что он помогал лишь определить куда ведёт очередной поворот. Небольшие свечи стояли прямо на земле, огоньки от недостатка кислорода горели слабо и тускло. Но скоро это блуждание в темноте закончилось и перед Кивой оказалась дверь, снаружи замаскированная под кусок каменной стены.
Вскоре девушка уже спокойно разгуливала по улочкам Подземного Города, особо не скрываясь. За ней уже наблюдали люди Осборна, но это было нормально, Кива была уверена, что с ними она скоро встретится. Пока она активно создавала иллюзию того, что ничего враждебного не готовит на будущее. Узнала как идёт сбор информации по убитым, спросила не случилось ли чего нового. За день её сна ничего не произошло, чему она была на самом деле рада. От такой будничной рутины начинаешь уставать и терять внутреннее равновесие. Как Айзек и обещал, он выдал Киве список постоянных клиентов девушек, последних клиентов, а так как же когда их видели живыми в последний раз. Для Кивы была чисто символическая сводка — она уже всё решила выяснить у Осборна, а потом уже всё стыковать между собой, если конечно останется такая необходимость. Было мнение, что ей удастся всё вытащить из Грегори, возможно даже силой. Об этом можно было подумать, когда уже встреча состоится. Этот день и вечер она провела занимаясь делами тут и там, ночь провела гуляя по затхлым улицам. На утро зашла в трактир к Зелу, где перекусила и вернулась к обыкновенному режиму ожидания на стойке. За всё это время за ней следовал хвост из нескольких шпионов, девушка даже не старалась их стряхнуть. За привычной дремотой в трактире незаметно приблизилось назначенное время встречи. Воспользовавшись одной из кладовых трактира, куда её пустил Зел, девушка вытащила свои ножи и спрятала их на одной из полок. Старый трактирщик никого постороннего туда не пускал, и она могла не беспокоиться за свои вещи. Её всё равно обыщут перед тем как допустить в Осборну, не имело смысла их брать с собой.
Кива вышла из трактира и не спеша направилась по указанному адресу. Она больше не насвистывала, лицо почти ничего не отражало, кроме некой задумчивости и может серьезности. Когда девушка прошла больше половины пути, отойдя от более или менее оживленных улиц, то шпионы, докучавшие ей своим видом два дня, вышли и стали её надсмотрщиками. Теперь же они шагали чуть поодаль, но уже не таясь, готовые напасть и убить, если что-то пойдёт не так. Их усиленное внимание нисколько не беспокоило Киву, ничего такого они не увидят. В молчании они дошли до нужного дома, сопровождающие пропустили её вперед, но не из вежливости, а из соображений безопасности. И девушка первой вошла в ветхий дом. Возле лестницы стояли двое охранников, переговаривались между собой, курили. Как только за последними вошедшими закрылась дверь на засов, они прервали свой разговор и повернулись к пришедшим. Спутники Кивы поднялись наверх, кивнув товарищам, им нужно было доложить Осборну об отсутствии подозрительных действий со стороны девушки. Охранники бросили окурки на дощатый пол и придавили их ногами, доски неприятно заскрипели. Один махнул рукой подзывая Киву подойти ближе, в этом жесте читалась обреченность. Девушка равнодушно подошла к ним, зная что им нужно провести осмотр на предмет оружия. Они трогали её, но не как могли щупать женщину, а с опаской, словно перед ними была ядовитая змея. Проверили плащ, рубашку, штаны.
— Всё? Убедились? — холодно спросила Кива, когда охранники закончили.
— Сапоги снимай.
Девушка закатила глаза, но сняла обувь и какое-то время стояла босиком. Мужчины проверяли голенища, потом принялись сгибать подошву, проверяя на наличие лезвий. Она наблюдала за ними и всё же высказала свою мысль:
— Какие же вы нервные.
— Кайфа с этого не получаем, приказ Грегора. Ходят слухи, что ты как-то раз пронесла нож в подошве, — они бросили её сапоги на пол перед ней, — можешь подниматься наверх.
— Откуда только такие берутся, — пробормотала она натягивая обувь на ноги.
Пускай схожий инцидент был в её жизни, но даже она не могла сказать откуда такие слухи просачиваются в массы. Кива всё так же неспешно поднялась наверх по знакомой лестнице. Впереди маячило какое-то свечение, по всей видимости там расставили свечи для большего удобства. Слышались скрипы, шаги, тихий говор людей. «Там больше дюжины людей», сразу прикинула Кива, ориентируясь только на все эти шумы. Дверь наверх была открыта и когда девушка прошла сквозь неё, говор затих и взгляды упали на гостью. Она лишь мельком оглядела охрану Осборна: «Вместе с двумя охранниками, что идут сзади, всего семнадцать человек». Двое сзади, трое у одного окна, трое у другого, четверо возле стены рядом с дверью, четверо рядом с самим Грегором. Взгляд остановился на самом Осборне. Мужчина лет сорока, довольно крупный, сидел закинув ногу на ногу на принесенном откуда-то стуле. Когда он был моложе, то он был весьма атлетичного телосложения, но сейчас богатая жизнь размягчила его тело. Но ведь ему не было необходимости лично вести дела и участвовать в чём-то таком, Грегор оставался мозговым центром и некой деловой хватки не потерял. Во всяком случае об этом говорила его готовность к диалогу, пускай даже и внешнему, так как Осборн сомневался с благоприятном исходе, раз он притащил столько своих людей. Он сидел в углу комнаты, справа от него стоял стол и ещё один стул, по всей видимости приготовленный для неё. К его чести, в отличии от своих подчиненных, Грегор держался расслабленно и не выказал никаких негативных эмоций, когда девушка вошла в комнату.
— Я рад, что ты проявила благоразумие явившись сюда, — он чуть улыбнулся вежливой улыбкой.
— Чего нельзя сказать о твоих головотяпах, я бы сюда голой пришла из-за их опасений. Зачем ты притащил их? — она недовольно ворчала.
— Всего лишь мера предосторожности, все знают, что ты сейчас одна из самых опасных личностей в Стенах, даже без оружия, — Грегор провёл рукой, приглашая девушку сесть.
Кива хмыкнула, но прошла к стулу. Дверь закрылась и возле неё встали двое мужчин. Как только она подошла, четверо охранников отошли от Осборна то ли из-за своих опасений, то ли из-за жеста самого Грегори. Кива села на предложенный стул боком, поставила локоть на стол и положила на ладонь подбородок, смотря в основном на собеседника, но краем глаза наблюдая за окружением.
— Ну скажи мне, — начала она, — зачем ты выдернул меня сюда?
— Чтобы поговорить с тобой насчет нынешних дел.
— Решил вспомнить старые добрые времена? Не поздновато ли? — ухмылка показалась на её лице.
Сейчас её целью было потянуть время, пока полиция оцепляет район, узнать как можно больше и ослабить их бдительность. Поэтому годились любые вопросы, фразы. Грегор чуть нахмурился, но тут же это исчезло.
— Старых добрых времён уж для тебя точно не будет, Кива. Ты-то лучше всех должна это знать.
— Да ну? Я вот не замечаю особых препятствий установленным порядкам, что-то ничего сверхнового я не вижу, может ты раскроешь мне глаза?
— Хватит цепляться за прошлое, ты сейчас для всех как гнилой зуб. Времена меняются, должны измениться и мы.
— «Мы»? Кто же это мы, расскажи-ка мне, — сейчас она смотрела на него внимательно.
Осборн старался выглядеть и звучать убедительно.
— Не будь такой упрямой, ты прекрасно видишь что сейчас творится. Многих не устраивает взятый курс. И ты здесь одна мешаешь своей старой политикой, непригодной в нынешних обстоятельствах.
— Я лишь стараюсь навести порядок в детской песочнице, — девушка постучала пальцами левой руки по столу, — а вы те, кто нарушает это порядок. Может ты выбрал не то время для восхождения наверх?
Пока всё поведение и сами речи давали весомый повод подумать, что за Осборном в самом деле кто-то стоит. Без чей-то поддержки он не стал бы себя вести так с ней.
— Не уводи в сторону, — голос зазвучал команднее, — я захотел с тобой поговорить, вместо того, чтобы просто устранять. Прежде всего из уважения к твоему труду, и к твоему бывшему хозяину. И потому что надеюсь, что ты добровольно отойдёшь от контролирования наших дел в городах. Хватит стоять на нашей дороге и защищать устои, которых уже нет, сама целее будешь.
Кива встала, на это движение кто-то прореагировал потянувшись к револьверу. Но она сложила руки за спиной в замок, лицо было задумчивым, вроде даже оценивающим сделанное ей предложение, граничившее с ультиматумом. Грегори не сводил с неё глаз тщательно следя за движениями и эмоциями. Девушка мерила комнату шагами, словно раздумывая, охранники, не хотевшие стоять с ней рядом, рассредоточились подальше. Пускай её глаза и были полуприкрыты, она тщательно ловила малейшие изменения в деталях.
— Правильно ли я тебя поняла, — она наконец прервала тишину, — я оставляю своё место, ухожу нетронутой, а вы строите новый порядок, более подходящий под новую реальность?
— Более или менее, можно сказать это доброе слово предупреждения.
Кива только хмыкнула, хорошо предупреждение. «Если я откажусь сейчас — они попытаются меня убить, как и ожидалось», она бросила взгляд на Грегори и подошла к одному из окон. Всматриваясь в соседнее здание, она задала вопрос:
— Мне вот любопытно, что же по-твоему изменилось? Курс властей? Монархия? Или же открывшаяся часть правды?
— Правду никто до конца не говорит, — согласился с этим утверждением Осборн, — изменилось всё и эти перемены не оставляют нам ничего иного, кроме как измениться самим.
— Весьма занято, потому что на мой взгляд всё осталось. Люди приходят и уходят, а улицы остаются теми же, — девушка как-то покачала головой, разминая затекшую шею.
Что-то в этом жесте или в интонациях заставило Осборна бросить взгляд на дверь. Внутренняя интуиция подсказывала, что чем быстрее он доберётся до туда, тем лучше для него. Но он отмахнул эту навязчивую мысль, списав её на справедливые опасения. Кива бросила взгляд на сидящего мужчину, глаза её как-то странно блеснули.
— Что если твоё понимание нового отличается от моего? Вы, — она чуть насмешливо продолжила, — никогда не думали, что дело в чём-то большем чем в слепом следовании порядку?
— Это не имеет такого значения, твоё время прошло и, кажется, ты не хочешь добровольно уступить.
Он дал сигнал своим охранникам готовиться к прямым действиям, те стали осторожно подходить ближе, доставать оружие. Девушка устало выдохнула и начала говорить, одновременно поворачиваясь спиной к окну. Её вопрос прозвучал неуместно.
— Ты ведь знаешь, Грегор, какую ошибку допускали очень многие, ведя дела с Кенни? — она повернулась наконец к ним лицом.
Теперь она выглядела совсем иначе и эти перемены настораживали людей, которые уже готовились наброситься на неё. Глаза были широко раскрыты, на лице блуждала какая-то радость, знакомый оскал обнажил зубы. Осборн смотрел на неё не мигая, стараясь уловить малейшее движение, он не ответил ей на заданный вопрос.
— Они все думали, что он действует в одиночку, — на секунду эта фраза повисла в густом от напряжения воздухе.
Дальше все произошло слишком быстро, как картинки из книжки, где кто-то очень быстро листает страницы. Осборн воспринимал всё как в замедленном виде. Как только девушка произнесла эту фразу, она стала наклоняться вперед и сгибаться, кто-то начал движение к ней. И тут окно, в которое Кива смотрела последние минут семь, разлетелось. Нет, что-то влетело в окно, разбивая его в мелкие осколки. Одновременно со всем этим он сам начал вставать. Девушка над которой нечто пролетело, начала как-то сворачиваться вниз и прикрывать глаза предплечьем руки, одновременно отворачивая голову в сторону. Не успел Осборн подумать что это для того, чтобы уберечь лицо от стекла, как что-то, стремительно к ним прилетевшее, приземлилось примерно в центр комнаты и разорвалось с грохотом. Дальше он ничего не видел — вспышка ослепительно-яркая, невыносимо-белая выжигающая глаза, озарила всю комнату, лишив всех присутствующих зрения. Всех кроме Кивы.
Девушка отсчитав секунд семь после раската снаряда, подняла голову, осматривая результаты: слепые, потерявшие ориентацию, беспомощные. Кто-то кричал, кто-то держал руки у глаз в какой-то безумной надежде прозреть, кто пытался найти выход, кто уже упал, кто-то впрочем успел достать оружие. У неё было минуты две, пока они не придут в себя. Она, ещё сидя на корточках, рукой вырвала кусок доски на полу и достала нож, который сама спрятала сюда ещё три дня назад. Рукоять оружия удобно легла в руку. Время начинать, ей не нужны все, ей нужен живым только Осборн. Кива подскочила к ближайшей жертве, полоснула по горлу, одновременно подсекая ногой рядом стоящего. Человек упал и попытался на ощупь защититься руками, но лезвие ножа вонзилось ему в шею. Девушка, присевшая на корточки, сделала прыжок вперед распрямляясь. Следующий удар ножа вспорол мужчине живот, и девушка оттолкнула его, визжащего от боли и ничего не видящего, к кучке из четверых парней. Он сбил их, кто-то упал, кто-то водил руками, ориентируясь только на слух. Ослепленных людей крики боли своих товарищей сбивали с толку ещё больше, учитывая с какой скоростью всё происходило. И пока они как-то нелепо барахтались, Кива их и прикончила четкими движениями ножа. Затем она подскочила к двум охранникам, раньше стоявших возле двери, а теперь неуклюже натыкавшихся на стены. Ещё два разреза, неровных, но зато точных. Кто-то из оставшихся начал доставать револьвер, быстро моргая. Кива метнула нож, вонзившийся тому в руку, затем последовала рывками за ним. Схватила рукоять и дёрнула в сторону. Человек, рука которого была проткнута ножом, повинуясь боли упал и девушка ногой наступила ему на шею, одновременно выдергивая лезвие из руки. Она обернулась, Осборн, который каким-то краем сознания успел понять, что произошло, интуитивно на четвереньках полз к двери. Не медля ни секунды, девушка ударила его по лицу ногой, оглушая и разбивая скулу. Рядом, пошатываясь стоял его охранник, который споткнулся о своего хозяина и начал падать, Кива поймала его грудь на нож. Мужчина как-то дёрнулся пару раз и затих. Она отбросила труп, вновь освобождая лезвие. Осталось пятеро, прошло уже секунд тридцать или сорок, скоро зрение начнет медленно возвращаться. Возле опрокинутого стола стояли двое, которые шарили руками, впрочем догадавшихся взять оружие в руки. Но по-прежнему беспомощных, потому что вспороть им глотки не составило труда. Последняя группа, стоящая у второго окна. Подскочив к близстоящему, девушка ударила его по ноге, вышибая опору, мужчина начал падать вперед. Она подхватила его и оттолкнула на оставшихся двоих так, чтобы он сшиб их на пол, где она сможет их добить без особых проблем. Он задел одного, но сам не упал, схватившись за подоконник. Рухнувшего девушка добила, лихо присев, а затем так же быстро вскакивая назад полоснула на наотмашь снизу вверх по шее и лицу первого. Тело обмякло, а от толчка он завалился на окно. Стекло треснуло и его тело выпало вниз на улицу. Остался последний, который тоже не смог избежать участи своих сотоварищей. Считая этот способ самым верным и надежным, Кива постояв вспорола ему шею.
Прошло не больше полторы минуты с того мгновения как ослепляющий снаряд прилетел в эту комнату. Девушка позволила себе сбавить темп и оглядеться. Такой темп давался ей без той природной легкости, которая была у Кенни, поэтому ей пришлось перевести дыхание. Кровь, раздрай, тела и уже умирающие хрипящие люди, захлёбывавшиеся своей кровью. Она осматривала всё это, одновременно прокручивая события в голове. Сочла все действия правильными и убрала верный нож во внутренний карман рубашки. Переступая через трупы она вернулась к окну, возле которого стояла минуты две назад. Похлопала руками, даря кому-то аплодисменты за хорошую работу. Затем ладонью провела по своему затылку, показывая как близко снаряд пролетел над её головой. Разглядела какой-то ответный жест, покачала в ответ головой и ткнула двумя пальцами в пол, призывая спутника остаться на месте, и указала на глаза, показывая, что нужно наблюдать за этим местом ещё какое-то время. Все жесты передавались уже в мертвой тишине. Получила согласие, с этим всё. Теперь нужно сдать Осборна полиции и воспользоваться широким спектром услуг подвалов тюрьмы. Кива отошла от разбитого окна, осторожно переступая через осколки стекла и тела, стараясь не наступить в теплые лужицы уже натекшей крови. Алая жидкость конечно запачкала ей рукава и ворот рубашки, местами попала на штаны, но можно было ведь не пачкаться ещё больше.
Уже прозревший и вернувшийся в сознание Грегори начинал шевелиться. Кива постояла над ним, прикидывая как лучше ей поступить. Можно было его оглушить ещё раз и выволочь, можно было не прикладывая усилий просто спихнуть с лестницы и дотащить до оцепления полицейских, пока он окончательно не пришёл в себя. Она взяла его за шиворот и потащила к двери. Мужчина стоял на четвереньках и пытался встать на ноги, поэтому, когда его потянуло вперед, то он упал впечатываясь лицом в пол. Но он всё равно активно пытался затормозить движение и старался подняться. Они уже были у лестницы, когда Осборн начал вырываться уже со всей силой. Кива ногой толкнула его вперёд и мужчина кубарем покатился вниз по лестнице. Девушка неспешно стала спускаться следом, ей беспокоиться было не о чем. На промежуточной площадке жертва уже кое-как встала и ринулась вниз к спасительному выходу. Это вызвало у Кивы приступ хохота, злого и веселого.
— От того, что ты убегаешь, толку тебе не будет! — крикнула она ему вдогонку.
Когда она спустилась на первый этаж, то дверь хлопнула, закрываясь — Грегор выбежал на улицу и весьма вероятно направлялся прямо в руки полицейским. Выйдя наружу, Кива оглядела тихую улочку. Труп мужчины лежал возле дома в обломках рамы и стекла. Падая он перевернулся и приземлился на голову, поэтому шея была сложена под неестественным, отвратительным углом. Никого лишнего девушка не заметила. В противоположной стороне хромающий Осборн скрылся за поворотом. Кива направилась за ним, медленно и неизбежно приближаясь.
Подойдя к повороту, она стала слышать голоса и возню. Грегора уже поймали и скрутили, Натан отдавал команду своим людям не терять бдительности, но увидев Киву, сказал.
— А нет, расслабьтесь, уже всё закончено, — он шагнул к девушке, оставив подчиненным надевать на Осборна кандалы и заталкивать его в карету для перевозки преступников.
Кива с равнодушием взирала на это зрелище, глаза вновь были полуприкрытыми. Никаких признаков прежней живости, но впрочем это была только внешняя маска, да и силы девушка предпочитала попусту не растрачивать.
— Больше никого не будет?
— Нет, Осборна наверх, в тюрьму. Я приду как только почищу место, — она кивнула на поворот, — никого не заметили?
— Как скажешь. Нет, никто не пытался пройти, никто не пытался выйти. Если и были сообщники, то они просто скрываются, либо вовсе не явились сюда.
— Это мы выясним, — девушка потёрла лицо, — скорее всего из Осборна.
Оба многозначительно посмотрели на уже закрытую карету, где исчез Грегор. Натан думал что ждёт глупого бедолагу в ближайшие сутки, Кива же думала как лучше прибрать шестнадцать трупов и как им повезло, что встреча состоялась в таком мало оживленном местечке.
Комментарий к Вспышка.
Ох, ох, ох у меня конкретный торпор, словно меня выключили. Надеюсь вы не обижаетесь, ведь я долгое время, несколько месяцев, писала всё вовремя и главы выходили стабильно раз в неделю. Сейчас вот так вот увы, со всеми такое бывает( Лучше уж я пережду этот затык, чем буду выдавливать из себя что-то, о чём буду жалеть. Cюжет в голове есть, просто нужен настрой для писания.
Очень надеюсь, что глава вышла хорошей:3
Небольшой спойлер для олдов на следующую главу: там Кива встретится с человеком, который лечил её после ранений.
========== Подарки ночи. ==========
Скоро Натан увёз своего пленника. Им предстоял переход отсюда до тюремных блоков в Митре, если конечно никто не решится их перехватить. Офицеру нужно было составить протокол взятия, протокол допроса, по крайней мере подготовить его для заполнения. У Натана не было никакого весомого доказательства, чтобы захватить одного из дворян, пускай косвенные подозрения были. Если допрос ничего интересного не выявит, то у него будут большие проблемы. Снять свой отряд с патруля, попросить разрешение направиться вниз для проведения какой-то операции — всё это не просто так разрешается, а с расчётом на результаты. Ему оставалось лишь надеяться на то, что Кива сможет вытащить из Осборна что нужно, ну или хотя бы то, что сможет подойти под данные официального протокола.
Кива же, проводив полицейских взглядом, направилась обратно: ей ещё нужно было разобраться с трупами. Проще конечно их всех было сдать людям Бентлея и не возиться самой. Но у неё был один давний знакомый, который обрадуется парочке тел, как дети радуются новым игрушкам. Ему не раз приходилось подлатывать её, потому что Кенни обращался именно к нему за медицинской помощью, если возникала такая нечастая необходимость. И если уж на то пошло, именно к тому врачу Аккерман и принёс девушку в самый первый раз. Для Кенни тот всё делал просто так, по старой дружбе, а сейчас для девушки были чуть иные условия. С такими людьми нужно поддерживать дружеские отношения, никогда не знаешь когда потребуется их помощь. Да и ставить кого-то в известность о том, что именно произошло здесь, не хотелось. Дойдя до здания, в котором развернулась небольшая драма, девушка взглянула на противоположное, где притаился её незримый спутник. Тот никаких особых знаков не подал, значит никого и ничего нового, можно без опасений снова заходить внутрь. Первый этаж остался почти таким же как и несколько дней назад, когда Кива впервые зашла туда. Если не считать окурки от сигарет на полу переменами, ну может ещё прибавившаяся дорожная пыль и грязь. Пока поднималась наверх что-то напевая себе под нос, вела в голове расчёты. «Шестнадцать человек, если двоих я сейчас заберу с собой, то можно будет их сделать пропавшими без вести. Это многих запутает на первое время. Ещё нескольких можно раскидать по верхним городам. Останется одиннадцать».
— Тц, многовато, — пробормотала она.
Кива уже поднялась наверх, где могла наблюдать безжизненную картину. Комната была безнадежно заляпана кровью, напрочь выдавая возможные события, развернувшиеся здесь. Нет, если она бы захотела, то могла бы почистить здесь все до нужного вида, да и по-хорошему нужно было это сделать, чтобы на какое-то время сбить со следа шпионов. В трупное бюро Кива могла сдать без особых опасений трупов пять или шесть, но нужно было решить что делать с остальными девятью, десятью. Очередная морока, необходимая для лучшей продуктивности дела. По городам сверху она могла разложить только три трупа, не больше, так как привлечет лишнее внимание. И то нужно постараться сделать так, чтобы их не сразу нашли, нанести дополнительные повреждения на тела,скрывая её характерный почерк. «Значит нужно отобрать троих с самыми нетипичными повреждениями», принялась оглядывать тела девушка, выискивая нужные. Вскоре они попались ей на глаза и она начала их оттаскивать в сторону от остальных. Один со вспоротым животом, другой с отвратительно смятой шеей, и последний с глубокой раной на груди. Тела, ещё сохранявшие прежнее тепло, висели у неё на руках безвольными мешками. Теперь Кива должна была избить мертвых людей, чтобы они выглядели жертвами потасовки, драки, чего-то такого, что можно списать, и скорее всего спишут, на неудачное стечение обстоятельств.
Ножом Кива нанесла каждому телу по несколько скользящих царапин, несколько глубоких, которые вполне можно было получить в ходе драки, несколько ударов ногами по телу и лицу, они успеют налиться кровью и стать синяками, имитируя борьбу. Одному трупу она свернула шею, слушая неприятный, но такой привычный хруст. Отойдя на пару шагов назад Кива оглядела результат, осталась им вполне довольной. Дальше разницы между телами не было, девушка целенаправленно почти всегда целилась в уязвимые места: шея, глаза, висок. В качестве «подарка» стоило конечно выбирать трупы по целее, тот врач не любил искромсанные тела, он предпочитал разрезать и вскрывать их своими руками. Весьма странное увлечение, но благодаря этому ему удавалось правильно лечить переломы, умело зашивать глубокие открытые раны, вправлять сложные вывихи, определять степень внутренних повреждений и как их лечить. Что было весьма полезно в таком мире, поэтому Кива отобрала семерых с наиболее аккуратными разрезами на шее для дара. Осталось шестеро, их должны были обнаружить сборщики, которым платил Бентлей за каждодневный обход. Девушка взяла один труп, и закинув себе на плечо, спустилась вниз. Проще было по одному перетаскать к старому знакомому, займёт какое-то время, займёт всю ночь, но это был самый удобный, безопасный и быстрый способ. Она вышла из пустого дома, скользнула взглядом по стоящему напротив. Ничего нового, взгляд упал на тело, которое валялось на земле в осколках стекла. Кива осторожно привалила свою ношу к стенке и подошла к лежащему трупу. Его она занесла внутрь, чтобы он не привлекал снаружи ничьё внимание, и оставила на первом этаже.
Возле знакомого подвала как всегда было безлюдно, небольшие окна в фундаменте здания, плотно закрытые досками изнутри, скрывали то, что могло там сейчас происходить. Девушка спустилась по лестнице и наткнулась на крепкую чугунную дверь, по которой незамедлительно постучала ногой несколько раз. Какое-то время была только тишина, затем ей показалось, что она что-то слышит краем уха и негромко произнесла.
— Это я, Саль.
Дверь словно нехотя открылась, точнее её неохотно открыл мужчина лет пятидесяти, с чёрными и спутанными волосами. Лицо его выражало разочарование, а вот зелёные глаза были холодными.
— Ты опять пришла живой, — устало произнёс он, когда девушка прошла внутрь вместе со своей ношей.
— Извиняй, пока обходится и без травм, — она скинула мешок с костями на пол, — я принесу сегодня ещё шестерых.
Рука с тонкими пальцами сильно впилась Киве в запястье, мужчина резко потянул её выводя на более освещенный участок подвала. Он грубо начал осматривать её голову, свободной рукой убирая пряди волос, приговаривая.
— Шестерых, так много? Да ты наверно схлопотала по голове и просто не можешь попросить тебе помочь или окончательно свихнулась.
Девушка отступила на безопасное расстояние от чудаковатого врача, сунула руки в карманы брюк, чтобы их нельзя было выхватить.
— Так вышло, считай это подарком.
Саль с прищуром долго смотрел на неё, справедливо выискивая подвох в таком неожиданном подношении. Обычно его задабривали так, когда нужна была его помощь.
— Я люблю подарки. Правда я больше люблю живой материал.
— Может тебе сюда ещё и маленьких девочек приводить, Сали? — не удержала Кива вроде веселого, а вроде и саркастического вопроса.
— Это было бы чудесно, но для тебя это затруднительно.
Мужчина, присевший на корточки перед трупом, даже не разозлился на такое обращение. Хотя он терпеть не мог ни своего полного имени, ни сокращенной версии «Сали».
Салливан знал Кенни с самого детства, и это подобие дружбы, основанное скорее на взаимоуважении, тянулось все эти года. Не раз врачу приходилось «подшивать» Киву, которая получала ранения в несколько раз чаще чем Аккерман. И Саль постоянно злился на это, потому что очень не любил лечить, пускай его изучения тел давали ему очень полезные знания для врачевания. Но надо отдать должное, лечил он чертовски хорошо — у Кивы ни разу не было осложнений травм или болезней. Хорошо, что ей последние полгода не требовались такие услуги, ничего с ней не случилось кроме ожога, ушибов, царапин.
— А там нет людей без вспоротой глотки?
Эти слова вырвали девушку из полу-раздумий, полу-воспоминаний, она перевела взгляд полуприкрытых глаз на Саля. Его пальцы уже были почти до основания в крови, он что-то прощупывал внутри косого разреза.
— Нет, не капризничай, — спокойно ответила Кива.
— Я ведь каждый раз напоминаю об этом, не так уж и сложно убить человека не трогая его шею. Показать тебе как? — голос звучал чуть недовольно.
— Радуйся тому, что я тебе принесу ещё шестерых, — девушка направилась к двери, — не каждая ночь такая плодотворная.
— Останешься сыграть со мной партию в шахматы? — мужчина наконец оторвался от своего занятия и встал на ноги.
— Нет, ещё есть дела, Саль.
— Как хочешь, Кива.
Следующие часы девушка переносила отобранные тела в подвал, надоедающее своей монотонностью занятие. За это время она успела проголодаться, но стоило ей выгрузить очередное тело и посмотреть на то как врач уже занимается вскрытием и вытаскивает тяжелую темно-красную печень, как голод поутих. Единственное, что поднимало её настроение, так это то, что такими подарками она задобрит Саля и тот не попытается ей что-нибудь отрезать, когда ей понадобится помощь. Кто его знает, у него даже юмор бывал странным. Решив таким образом судьбу семерых трупов, останется троих поднять наверх и оставить в разных городах, а шестерых можно было разложить на одном из проулков Подземного Города, потом вернуться сюда и почистить место от очевидных следов крови. Кива в силу привычки не могла никому другому доверить такую работёнку, пускай та и вымотает её, и съест много времени. Её незримый спутник, который пока оставался в тенях, не подавал никаких особых знаков. Всё было по-прежнему в порядке, никого лишнего за время её отсутствия замечено не было. Тем было лучше, значит решение запутать сегодняшние следы правильное, значит вся эта возня не просто так. Не могло не радовать.
Кое-как, потратив ещё два часа Кива разложила шесть покойников на одной из пустынных улиц. Сделала всё грамотно, чтобы они выглядели жертвами самообороны. Вернулась обратно, забрала троих и отнесла их к одному из подъемов наверх, спрятала их. Идя обратно к месту убийства девушка зашла в трактир к Зелу и забрала свои ножи, времени на перекус у неё не было. В последний раз вернулась в злосчастное здание, чтобы там прибраться. Ещё час уборки окончательно снизил её настроение. Когда она вышла, её наблюдатель знаками задал вопрос: остаться ли мне здесь? На что Кива просто кивнула и пошла к лестнице, ведущей на поверхность. Предстояло закончить с тремя трупами: одного в Стохесс, одного в Яркел, одного куда-то за стену, поближе к какой-нибудь из деревушек. И когда Кива закончила со всем этим, уже близилось утро, но это была лишь половина её работы на сегодня, ей ещё предстояло заняться самим Осборном. Правда она порядочно устала, поэтому в Митру она направлялась неспешной походкой, давая отдых натруженным ногам, всю ночь таскать на себе тела и ходить туда сюда — не самое приятное занятие. Пунктом её назначения не было главное здание полиции в Митре. Конечной остановкой на сегодня, как она надеялась, была главная тюрьма. Именно в это мрачное и угрюмое здание и должны были привезти Осбона для допроса, если ничего непредвиденного не произошло конечно, пока девушка разгребала сомнительные дары ночи.
Тюрьма не особо выделялась в ряду административных построек, двухэтажное здание, такого же цвета, фасона как и все близстоящие. Но тот кто бывал там внутри прекрасно знал, что это всего лишь оболочка — внутри всё иначе. Самое главное отличие это то, что дом уходил на три этажа вниз, в землю. Весьма хорошая экономия городской площади, так как в блоках удавалось размещать почти всех преступников, коим требовалось заключение, а не петля на шее. Всего в тюрьме было место примерно для трёхсот заключенных, приличное количество, так как не всех привозили целиком. Верхние этажи занимали полицейские, которые были ответственными за порядок, безопасность, отчётную документацию. Были свободные комнаты и для обычного допроса, который можно было занести в протокол, были комнаты-кабинеты, где можно было поработать с полученными данными. В самом низу правда располагались несколько комнат с пыточными устройствами разного уровня жестокости для самых упрямых и неразговорчивых, ну или когда просто не было времени или желания выводить человека на чистую воду по-хорошему. На первом этаже были несколько кладовых с одеждой и оружейных комнат для охранников, чтобы всё всегда было под рукой. Единственного чего не было в большом здании, так это кухни или хотя бы столовой. Еду для заключенных привозили раз в день на забавной телеге с высокими бортами. Полицейские же брали с собой паёк из дома, ровно как и ели на рабочем месте. Отлучаться им не разрешали по уставу, они всегда должны были находиться на своих постах. Поэтому часто можно было увидеть охранника, сидя на скамье в подвальных коридорах, жующего какую-то еду и вслушивающегося в посторонние шумы, голоса, но чаще всего в напряжённую тишину.
Кива наконец добрела до тюрьмы, где она планировала провести минимум двенадцать часов, если все пойдет как надо. На входе проблем не возникло, когда девушка в запачканной и побуревшей от крови одежде зашла внутрь, охранники вопросительно подняли на неё головы. Во взглядах читалась вполне обоснованная настороженность, кого только не приносило в такое место. Прежде чем ей задали ненужные вопросы, Кива сказала:
— Я по поручению офицера Натана, он должен был вас предупредить.
— Да, верно, — охранник смерил её взглядом, — он говорил, что его сотрудник вернётся с задания, проходи.
Больше её вид их не занимал, для полицейских не было повода беспокоиться, для них она сейчас была таким же полицейским, который ночь провёл занимаясь поручением. У неё даже не спросили имени, чтобы отметить её приход. Девушка все так же неспешно прошла по коридору, выискивая собственно самого Натана, справедливо предположив, что он на первом этаже, так как Осборна скорее всего ещё никто не допрашивал и записывать в отчёт было нечего. В какой-то момент Кива подумала, что лучше будет спросить местоположение офицера у дневальных, но Натан сам вышел из какой-то двери. Сказать какая это была комната девушка не могла, да и было не интересно.
— Ждал тебя раньше, — поприветствовал парень, — но неважно, ничего мы пока не сделали.
По молчаливому согласию они оба двинулись по направлению к лестнице, ведущей вниз. Кива спросила, чуть ухмыляясь.
— Как твой гость?
— Пока он твой гость, — подчеркнул Натан, — как и все: орёт, требует чтобы выпустили, говорит что мы ничего не понимаем и не имели права его так задерживать.
— Я даже рада, что он не собирается идти мне навстречу. Из-за его упрямства у меня была нудная ночь.
От тона с которым было это сказано, у парня пробежали мурашки. Если честно, он был бы очень рад, если бы пленный рассказал всё сам до прихода Кивы. Но как вышло. На лестнице пахнуло сыростью подземелья и ещё чем-то, наверное такой особый запах есть только в тюрьмах. Запах угнетения и страха. Вдвоём они пошли по тёмному коридору еле освещённому свечами, куда-то в глубь первого блока. Видневшиеся на поворотах охранники, которые сидели на стульях, на скамьях, не обращали на них никакого внимания. Кива никак не выразила своего одобрения, когда они спустились на этаж ниже. Осборну там было самое место и из него в ближайшие года он не выйдет.
Уже пройдя несколько блоков, до ушей донеслись крики недовольства и злобы.
— Хоо, как он только не устаёт голосить всю ночь, — поморщилась девушка.
— Да нет, мы его приложили хорошенько, когда выводили из кареты. Он пролежал в отрубе часа три, — на ходу объяснил Натан, чуть уходя вперед, чтобы дать распоряжение охранникам.
Те озадачено переглядывались между собой: такая шумиха, вопреки мнениям, была не таким частым гостем в этих стенах, больше напоминавшими сырые туннели. Кива проводила офицера взглядом полуприкрытых глаз, если Осборн относительно недавно пришёл в себя, то так даже лучше. Он будет ощущать в полной мере всё, что с ним будут проделывать. Больнее — быстрее. Она остановилась, не выходя полностью на свет, перед Натаном и тремя полицейскими. Офицер им спокойно и тихо что-то объяснял, девушка подошла на последнюю фразу.
— Сейчас берёте его и ведёте на нижний этаж, в пыточный блок на допрос. И смотрите мне, он будет вырываться.
Охранники без всякой уверенности подошли к двери, из-за которой доносился голос Грегори. Но затем они взяли себя в руки, кто-то потянулся к ключнице, ища нужный ключ.
Как и ожидалось медведеподобный Осборн не собирался просто так добровольно идти куда-то кроме выхода. Он отчаянно сопротивлялся трём охранникам, пускай один из них держал его на мушке винтовки. Желания вмешаться и ускорить процесс и Кивы не возникало, поэтому она молча и даже с весельем наблюдала за этим фарсом. Пленник был так занят своей борьбой, что не обратил на девушку никакого внимания. Вскоре руки ему скрутили, а на лице появился новый след от удара. Но даже в таком состоянии он всячески сопротивлялся, когда его повели куда-то ещё ниже. Он знал куда его ведут и он не хотел, чтобы его пытали или калечили, а были все опасения что так и будет. Натан и Кива следовали за шумной процессией не обмениваясь словами. В какой-то момент Осборн заметил, что сзади идёт Кива, чьими стараниями он и оказался сейчас здесь, начал выкрикивать угрозы.
— Ты! Ты за это заплатишь, сука! Твою голову нашпигуют свинцом и не заметишь!
Впрочем на эти возгласы она не обращала внимания, потому что скоро он замолчит. Они наконец дошли до самого низа, до самого дна. Полицейские спросили у Натана.
— В какую камеру его?
— В третью, для длительного допроса, — ответила за место офицера Кива.
— Вам не понадобится помощь? — уважительный, но равнодушный вопрос.
— Нет, не понадобится, можете подождать здесь, — девушка скользнула по ним глазами, затем по Натану.
Пока двое заталкивали Осборна внутрь третьей камеры, проверяли как крепко связаны руки за спиной, зажигали свечи трутницами, один спросил у неё с любопытством и уважением.
— Вы из центрального отдела? Я слышал, что такими делами сейчас занимается только он.
— Примерно так, — ответила девушка.
— Так и знал, слишком вы хорошо здесь ориентируетесь, — отметил полицейский.
Кива обратилась к Натану с грубыми волосами цвета сухой соломы.
— Подожди здесь до следующего указания.
Тот нехотя пожал плечами и проводил Киву чуть пустым взглядом. Дверь с противным лязгом захлопнулась, отсекая их от того мира, от грядущих криков.
Знакомая комната, было даже что-то приятное в этом знакомстве, ровно как и с оборудованием для пыток, содержащимися здесь. Знакомая и привычная, чему девушка чуть криво улыбнулась. От воспоминаний её отвлекла возня мужчины, который пытался освободить руки и искал глазами оружие, которое он смог бы направить в свою защиту. «Точно, я здесь по делу», она подошла ближе к нему и он отшатнулся, словно перед ним была гадюка. Попыток высвободить руки от веревки он не оставлял. Кива взяла его за ворот рубашки и тряхнула, на удивление сильно.
— Считай это единственным жестом доброй воли, Грегори, — начала девушка, — ты можешь рассказать мне всё сейчас сам. Выкладываешь мне всё, что знаешь — тебя уводят наверх в твою уютную камеру и никто больше не трогает. Неплохая сделка?
— Мне нечего тебе сказать, — он перестал сильно дёргаться, — то что было сегодня моя инициатива и ничья больше, ты это знаешь. Ты мешала моим делам.
— Ясно, — девушка хмыкнула.
Она сильно дёрнула рукой в сторону и Грегори завалился на пол. Оглядевшись Кива нашла то, что подходило под сегодняшний день как нельзя лучше. Кресло, укрытое куском тонкой ткани, скорее для чистоты, чем для декора. На подлокотниках и внизу виднелись ремни для фиксации, был так же для фиксирования головы, но это было необязательным предметом. Она снова дёрнула Осборна вынуждая его встать на ноги, это ей удалось не сразу, так как он весил прилично и ростом превосходил её.
— Ну и раскабанел ты за годы мирной жизни, — прокомментировала Кива, когда затолкнула мужчину на этот чугунный стул.
Не давая ему время оклематься, девушка приступила к затягиванию ремней на голенях. Они не только удерживали жертву на месте, но и прижимали плотнее к конструкции. Осборн начал было сопротивляться, но Кива просто ударила его локтём по виску. Этого времени ей хватило, чтобы развязать ему руки и закрепить их ремнями на подлокотниках. Она отошла на пару шагов назад, придирчиво оглядывая свою работу. Мужчина посмеиваясь прохрипел, в голове у него звенело, слишком часто за последние сутки он получал по ней.
— И что дальше, Кива? Будешь вырывать мне ногти или зубы?
Она не обратила на это никакого внимания, подошла к одной свече и пальцами загасила пламя. Проделала это почти со всеми, кроме одной самой короткой. Её воска хватило бы часа на три тусклого мерцающего света. Кива повернулась к нему, теперь на её лице была даже тень сочувствия или так казалось в полумраке.
— Скажу тебе только вот что. Когда ты начнёшь кричать от боли и решишь, что хочешь мне рассказать всё без утайки, подумай над тем, что я спущусь к тебе не сразу, и что сниму я тебя отсюда не сразу как только покажусь в этой двери. Поэтому хорошенько подумай над всем этим и начинай кричать раньше.
Не дожидаясь ни вопросов, ни ответов, ни признания, она направилась к двери и вышла в коридор, оставляя свою жертву на страдания, которые он ещё не осознал.
Снаружи её ждали полицейские, удивленные её неожиданным скорым возвращением. Натан так и вовсе выглядел недоуменным, поэтому не удержал вопроса, выражая общее смятение.
— Уже всё? Или он так быстро сознался?
— Нет конечно, — улыбка хищника искривила губы девушки, — не сознался и ещё ничего не кончено. Или ты думал, что я буду ему вырывать коленную чашечку или типа того?
Натан лишь покачал голов, мол примерно так он и думал. Тем временем Кива обратилась к подчиненным.
— Мне нужно чтобы кто-то остался здесь и слушал. Первые часа три можете не быть рядом, но потом никуда далеко не отлучаться. И только когда он откричится часок или полтора, то можете не спеша идти за мной или Натаном. Вам всё ясно?
Полицейские кивнули, Кива пошла по коридору направляясь к лестнице наверх, озадаченный Натан пошёл следом, периодически оглядываясь.
На какое-то время Осборн провалился в сон и беспамятство, слишком насыщенный выдался денёк, он и в самом деле успел отвыкнуть от такого. Он не мог сказать сколько времени он провёл так сидя на этом стуле, в темноте время было сложнее ощущать. Его разбудило неприятное ощущение пульсирующее по спине, рукам, но в основном на обратной стороне ног, поясницы и ягодиц. Грегори списал это на не меняющейся положение тела и снова погрузился в дремоту. Но оттуда его снова выдернуло неприятное ощущение, которое казалось усилилось. Что-то было не так. И только сейчас Осборн понял, что сидит на стуле с тупыми шипами, которые очень медленно входят в его тело, разрывая кожу. Он попытался выбраться, но от своих же движения боль прострелила ноги, он закричал.
Комментарий к Подарки ночи.
Ведьмин стул с шипами, если долго на нём просидеть, то под тяжестью собственного веса начнёшь насаживаться на шипы. Я же не такой жестокий для описания более хардкорных пыток:3 А какая самая страшная пытка для вас? Для меня это бык Фаларида :0
Глава вышла раньше ради вас дорогие читатели, молча преследовавшие меня неделю. Но я рад и такому, спасибо^^
Киве не особо нравится Салливан, потому что она находит его странным даже по своим меркам. А она не нравится ему, потому что быстро поправляется после его лечения независимо от степени травм. Но в целом они хорошие приятели)
========== Навещая знакомых. ==========
Когда Кива оставила Осборна на медленную пытку, не требующую постоянного наблюдения или активных действий, она направилась на поиски самой мягкой скамьи-кушетки, что только могла находится в тюрьме. С помощью стула ведьмы, девушка выигрывала сразу два приза: сон как минимум на девять часов и достоверные показания от Грегори. Он скажет ей всю правду, лишь бы его сняли с шипов, в этом сомнений не возникало. Самое хорошее, что ей не приходилось самой возиться с пыткой и человека не особо калечило, если конечно его не продержать на нём больше суток. Но обычно спустя двенадцать часов все визжали, орали, и как милые рассказывали всю правду. Прежде чем дойти до желанного места сна, Кива сменила одежду на чистую форму полицейских, свои же вещи она скатала в валик и взяла с собой. Ей нужен был кабинет, где она сможет лечь и поспать. В данном случае она направлялась за Натаном, который был готов отдать ей кушетку в своём временном кабинете. И Кива без особых церемоний легла на неё, вытягивая ноги, которые чуть свешивались с края ложа. Не то чтобы она сильно устала, нет. Просто скучная ночь тасканий тел утомили её, да и сейчас ей не нужно было ничего делать: просто ждать, наслаждаясь затишьем. Расслабив своё тело, Кива думала, что лучше было, если бы всей этой работы и не возникло вовсе. Но раз она привалила, то нужно было её разгрести, никто за место неё эту работу делать не будет. А потом она сможет отдохнуть у себя дома, ничего не делая. «Даа, потом», и на этой сладкой мысли девушка начала погружаться в сон.
В тот же день, спустя какое-то время, в тюрьму направлялись двое её знакомых: командор Разведкорпуса и капитан. Зое и Аккерман ехали в карете. Девушка держала в руках небольшую стопку документов, Леви же со скучающим видом глядел в окно, на меняющиеся дома. Думал, зачем он согласился поехать с необычно молчаливой Ханджи. Наверное потому что оставаться в пустынном штабе Разведкорпуса было просто невыносимо, да и сама затея: навестить Джера Санеса, не вызывала одобрения. Но девушка настояла на этом, потому что ей нужно было уточнить некоторые детали из первого рассказа Джера и сравнить их с полученными сведениями из Культа Стен. Дело было и в том, что заняться им было буквально нечем. После полугода активных и судьбоносных событий, впервые не нужно было ничего делать. Не надо было никуда бежать, ни что-то выяснять, ни кого-то обманывать, ни выманивать врага, ничего. Всё что можно уже было сделано и от них, девяти человек, ничего не зависело. Во всяком случае в ближайшие месяцы, если враг не появится сам. Но это было больше ответственностью командора Пиксиса, который не покидал Трост и держал солдат в постоянной готовности.
Исследования Зое по сыворотке не могли нормально продолжаться по нескольким причинам. Не было самой сыворотки, расшифровка добытых записей из заброшенной лаборатории шла очень медленно, потому что никто не решался проверять полученные пробные смеси на живых людях. Да и сама Ханджи была в упадническом настроении, потому что эти занятия напоминали ей о её помощнике, который всегда был с ней и всегда помогал ей. Поэтому это дело шло очень пассивным и неспешным шагом. У Леви же всё было ещё скучнее. Гонять по уборке было почти некого, потому что никто и не сорил. Экспедиций никто не думал даже планировать. Новый УПМ ещё не прибыл из Промышленного Города, и не было желания его опробовать. Поэтому находились они в своем родном штабе как на добровольно-принудительном отпуске, исполнившие свой долг и ныне бесполезные. Возможно поэтому Аккерман решил развеяться от этой пустоты и поехать вместе с новым командором. Пускай девушка получила повышение по званию, обращение Леви к ней не поменялось. Он продолжал её называть: очкастой, четырехглазой, чокнутой. И она не обижалась, теперь нет Эрвина, который всегда мог остановить их легкую ссору. Теперь им придётся делать это самим.
Как и многое другое. У Ханджи не было уверенности в том, что она справится с этой новой ответственностью, которой наделяло её звание командора. Впрочем едва ли кто-то мог заменить Эрвина. Его интеллект, его воля к победе, его опыт, его готовность составлять самые безумные планы. Ни у кого больше такого не было. Пускай Леви никому не сказал об истинных причинах своего решения по поводу сыворотки или насчёт поведения Эрвина в последние дни — Зое о чём-то таком догадывалась. Ей хотелось, чтобы Смит остался жив, потому что он был самым подходящим на должность командора. Она же не могла привыкнуть даже к привилегии нового звания: девушка вела себя как прежде, что у высших чинов вызывало некое замешательство. Например девушка попросила разрешения наведаться в тюрьму, хотя ей было бы достаточно приказать привести к ней Санеса. Зое даже не подумала о такой возможности, которая облегчила бы ей и совесть и задачу. Избитое лицо Джера, содранные ногти, вырванные зубы и заточение в тюрьме — вот что грызло душу Ханджи. Пускай и немного приглушёно после битвы у Шиганшины, но всё же это чувство было где-то в глубине души. Но сейчас важными были сведения, которые бывший полицейский может подтвердить, дополнить, разъяснить или же опровергнуть. После новых реформ часть манускриптов Культа Стен была изъята для изучения. Вдобавок основные заповеди этой секты, учившие миролюбию и почитанию великих стен, были весьма интересными в свете всплывшей правды.
Да и было сейчас время заняться подобными исследованиями. Кто знает какие ещё секреты можно обнаружить в собственном доме? Поэтому Ханджи и Леви направлялись в здание главной тюрьмы. Прибыли они туда примерно в полдень, и как всегда там не было никакого активного внешнего движения. Они вышли из остановившейся кареты и направились внутрь. На приёмном посту, как только разведчики вошли, охранники подскочили и отдали честь. Один из них подошёл к ним и сказал, что он проводит их к нужной камере. Полицейский не решился зачитывать им правила пребывания в этом заведении: никакого оружия с собой, ничего заключенному не передавать и так далее. Было глупо подозревать такие армейские чины в таких умыслах, во всяком случае высказывать такие мысли и опасения вслух. Поэтому он просто провёл их в глубь мрачноватого здания, на первом и втором этажах которого все выглядело нормальным. Но их маршрут вёл вниз, под землю. Им не было нужды спускаться глубже первого подземного яруса, потому что Джер находился на нём, как не особо опасный преступник.
Разведчики шли по слабо-освещённому коридору, но света здесь было достаточно, чтобы видеть двери камер, не вглядываясь в них. Но на нижних этажах дело обстояло иначе, Леви знал об этом. Чем глубже в землю, тем ухудшались условия содержания, пропорционально тяжести преступлений. Своя логика в психологическом истязании: меньше света, реже прогулки, больше одиночества. Рано или поздно на любого человека такое окажет свой эффект. Конечно бывали люди с невероятно сильной волей и психикой, но Аккерман почему-то верил, что такие люди в тюрьму не попадают. Когда они шагали по каменному полу, сзади послышались торопливые шаги, их провожатый оглянулся. Позади шёл ещё один полицейский, но с озабоченным лицом, он почти бежал куда-то вперёд и не обратил на гостей никакого внимания, занятый чем-то своим. Едва он миновал их и скрылся за поворотом, как Леви задал вопрос своему спутнику.
— Что-то случилось?
Вполне закономерный вопрос, он не считал это место самым безопасным. Если здесь что-то идёт не так, как обычно, то может лучше отложить свой визит. Вмешиваться во что-то такое не хотелось. Полицейский покачал головой, пока Ханджи нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.
— Нет, всё нормально, это не происшествие. Всего лишь люди из центрального отдела проводят расследование. А вот кстати и одна из них, нет причин для беспокойства.
По коридору неспешно шла Кива, вид у неё был заспанный и немного чудной в форме с единорогом. На мгновение её взгляд пересёкся со взглядом Леви, но в её лице ничего не поменялось. Если девушка и была удивлена или же озадачена такой встречей, то никак внешне этого не выказала. Она молча прошла мимо, как и ранее виденный полицейский, не обращая на них особого внимания.
Аккерман в свою очередь тоже решил не показывать их знакомства, так будет лучше для всех. Их провожатый продолжил вести их, но вёл в сторону противоположную той, где скрылась Кива, очевидно направлявшаяся куда-то вниз. Но сейчас это было не так важно, они наконец дошли до нужной камеры. Полицейский достал заранее взятый ключ и начал отпирать дверь. Несколько полных оборотов и дверь распахнулась, обнажая за собой простую камеру, пусть и не самую плохую по меркам тюрьмы. Метра три на два, на которых размещались койка в одном углу и подобие раковины и туалета в другом. Небольшое подобие столика, но без стула из-за соображений безопасности. На кровати, больше напоминавшей каркас, обтянутый простынёй сидел Джер. Его уведомили о том, что к нему придут, сам он не сомневался, что это будет именно Ханджи. Никто другой просто не мог к нему прийти. Мужчина поднял голову и посмотрел на гостей, видневшихся в проходе, чуть щурясь, потому что в камере было темнее, чем в коридоре.
— У тебя гости, Джер, — прозвучал голос тюремщика, — давай без фокусов.
— Всё будет нормально, оставьте нас, — ответила за всех Зое.
Она старалась, чтобы голос звучал командно и твёрдо, но слышалась в нём немного мягкости. Полицейский скользнул по девушке равнодушным взглядом, говорившим: какая мне собственно разница, но всё же следуя уставу, спросил.
— Вы уверены, командор?
— Да.
Он пожал плечами, пропустил Ханджи и Леви внутрь комнаты и закрыл за ними дверь.
Молчание. Пару минут все трое молчали. Санес смотрел на них грустными и усталыми глазами, потом отвёл их и уставился в пол, ожидая, что скажут пришедшие.
— Доброго дня, Джер, — смогла только сказать девушка.
Прозвучало это неуместно, но всё же лучше чем смотреть друг на друга в тишине. Леви занял место возле двери, опираясь спиной о стену и скрестив руки на груди. Он все переговоры пока доверил Ханджи, в конце концов он тут не по делу, а в качестве сопровождения. Ссутулившийся мужчина на кровати дёрнулся как от удара и выдавил из себя смешок.
— Уж точно не доброго. Давайте сразу к делу: что вам надо от меня?
Зое чуть помялась, не испытывая уверенности, но начала.
— На неделе нам наконец предоставили все документы из Культа Стен. В них мы нашли запись о том, что ты входил в него с 832 года.
— Примерно, скорее всего раньше.
— Расскажешь нам всё, что знаешь о культе? Ты ведь не связан клятвой, как пастор Ник?
По телу Джера пробежала дрожь, очевидно имя последней его жертвы вызывало в нём неприятные воспоминания, а может и запоздалое раскаяние. Для Зое же воспоминания о пасторе были болезненны. Она начала злиться, потому что были и другие «пасторы», другие жертвы, о которых никто никогда не узнает, потому что все они теперь были бессмысленными. Старый режим, ради сохранности которого убивалось много людей, пал. Всё оказалось напрасным.
— Раз мне больше нечего охранять, то не вижу причин не рассказывать, — произнёс он пустым голосом, поднимая ладони к лицу, — может это хоть чуть облегчит мою совесть. Но грязь с рук ничто не смоет.
Девушка заметила, что ногти уже почти отросли. Ногти, которая она выдирала один за одним. Поначалу они выдирались криво, неровно, с кусочками мяса, обламывались и оставались корнями в пальцах. Но потом она приноровилась и ногти выдирались легко и аккуратно. Ханджи потрясла головой и села рядом с Санесом на кровать. Два грешника на одной койке. Только по разные стороны «правды». А была ли эта правда на самом деле?
— Тогда начнём с основания культа, — она раскрыла папку и поискала нужны ей лист, — что можешь о нём рассказать?
Джер опустил руки от лица и положил их на колени. Он что-то вспоминал, потому что брови его чуть хмурились.
— Насколько я знаю, всё началось в 830 году, когда на престол зашел Ури Райсс, сменив своего отца. Это он издал указ о распространении этой религии.
За дверями погасла одна из свечей на стенном выступе и охранник чертыхаясь направился в кладовую за новой, чтобы поставить её на замену старой и зажечь.
В это время Кива уже спустилась на последний этаж, как она и обещала Грегори — делала она это медленно, словно рассматривала ступени под ногами. Она более или менее выспалась, что было безусловно хорошо, кто знает когда она сможет поспать в ближайшие дни. Всё зависит от того, что расскажет пленник. Девушка лелеяла мечту, что в разрастающемся бунте будет замешано не так много людей, но особых надежд не испытывала. Людей должно было быть достаточно, чтобы посметь делать такие вещи: подрыв кареты, убийства, прямые угрозы чинам, ещё и та попытка вновь наладить торговлю людьми. Глупые и самонадеянные не доживают до чего-то серьёзного, а дело пока вырисовывалось крупным. Неизбежное следствие всех перемен во власти и их действий. Как бы ни старался Закклай приводить все реформы менее болезненно, лодка возмущений всё равно раскачивалась. Уже на последних лестничных пролётах Кива начала слышать вскрики, переходящие в скулёж и завывания. Хищная улыбка искривила её губы, но она быстро её спрятала, неподходящее место для такого проявления. Важнее то, что Осборн похоже был готов обменять всю информацию на то, чтобы его сняли с шипастого кресла. Это было хорошо, потому что в таком состоянии людей не хватает на продуманное и упрямое враньё. Девушка дошла до последнего этажа, до самого дна этого сложного здания. Крики стали громче и они разносились не только по коридорам, но и по специальным трубам, которые доносили звуки боли до других пленников на нижнем ярусе. Полезное деморализующее оружие, многим было невыносимо страшно сидеть в ожидании повторения участи пытаемого. И лишь бы избежать подобного они говорили всё сразу и добровольно.
Но сейчас в этом не было необходимости, Киву интересовал только её пленник. То, что она услышит от него. Возле двери, из-за которой доносилось стенание, стояли обеспокоенные, в разной степени, полицейские. Они терпеливо ожидали прихода девушки и уже подготовили всё для допроса: чернила, перьевую ручку, листы бумаги, тряпицу, воду. Всё что требовалось на данный момент, не хватало только самой Кивы. Охранники обратили внимание на её приближение и замолкли. А она молча приближалась к своей цели, ничего не говоря.
— Вам нужна будет помощь? — всё же решился спросить её один из полицейских.
Под помощью он подразумевал содействие в допросе, это входило в их обязанности. Но раз никаких конкретных распоряжений отдано не было, то не мешало бы уточнить этот момент. Девушка вежливо и холодно улыбнулась.
— Нет, на ближайший час вы свободны, можете идти.
— Как скажите.
На этих словах охранники решили удалиться подальше наверх, они и так несколько часов слушали крики. Удовольствия никто от этого не получал. Нет нужды находиться здесь даже лишнюю минуту, раз уж всё под контролем. Кива проводила их взглядом и зашла в нужную камеру.
Подчиненные приготовили для удобства девушки стол, чтобы она могла делать записи не на коленке. Новые запасные свечи, но не зажгли их, боясь нарушить порядок, оставленный девушкой. Свеча, которую она оставила Осборну давно догорела. Он же сидел на кресле, стараясь не двигаться и не елозить, чтобы шипы не раздирали уже нанесенные раны. Но от долгого сидения в одном положении, по телу шли судороги, делая боль ещё острее. Грегори повернул голову, закусив губы, к появившемуся лучу света. Кива оскалилась и отпустила руку с двери. Она закрылась с прежним глухим лязгом, отсекая слабое свечение, идущее из коридора. Они остались в темноте. Девушка, что-то напевая себе под нос, уверенно направилась к столу, слабо вырисовывающимся в темноте. Её ни коем образом не беспокоили звуки возни мужчины и его скулёж. Нашла свечи, поставленные в ряд, трутницы. Вскоре тусклый свет осветил пыточную камеру. Кива какое-то время расставляла свечи для своего удобства и комфорта, нарочно растягивая время. Впрочем Грегори понимал это и держался неплохо, не прося своего мучителя поскорее начать спрашивать. Девушка же, закончив с освещением, вернулась к столу и села на стул.
— Полагаю, что тебе хватило этого времени, чтобы переосмыслить моё предложение. Ты готов отвечать на мои вопросы?
— Да, мать твою, — прорычал мужчина сквозь сжатые зубы.
Он сдерживал стон, рвущийся наружу, проявляя мужество, что девушка и отметила про себя.
— Тогда начнём, первый и основополагающий: затевается заговор против нынешнего правления, и ты в нём состоишь?
— Да, — выдавил Осборн, на его лбу виднелся пот.
— Угу, добровольное признание облегчает дело, но укорачивает интригу, — Кива взяла ручку, потрогала остриё кончиком указательного пальца, — имена. Для начала мне нужны имена участников вашего дружного объединения.
— Основных нас было шестеро, а сейчас я, Элаунг, и один паренёк. Его зовут вроде Каспар, не очень хорошо его знаю.
Тут Грегори неудачно пошевелился и закричал от боли, прострелившей его тело. Кива же окунула ручку в чернила, подождала пока наберётся достаточно, неспешно притянула к себе чистенький лист. Не любила Кива пользоваться такой ручкой, аккуратно и красиво не получилось, поэтому каждый раз был в своё роде испытанием. Она ещё держала перо над чернильницей, дожидаясь пока излишки жидкости стекут обратно в банку, когда задала следующий вопрос.
— Элаунг, которая Шарлотта?
Осборн закивал. Девушка начала выводить буквы, почти печатные, на листе и неодобрительно покачивать головой.
— Какая жалость, придётся избавиться от неё, а мне нравилась как она работает. А зачинщик этот некто Каспар? — произнесла она с издёвкой, — а кем были те трое?
— Шарлотта втянула меня в это дело, — немного невпопад начал Грегори, — знаю что, то ли Каспар вышел на неё, то ли она сама его где-то нарыла. Троих ты уже убила несколько месяцев назад.
— Как предусмотрительно с моей стороны, — девушка поняла о ком идёт речь, — надо же я считала их достаточно умными, чтобы они сами захотели возобновить работорговлю, а это просто входило в действия вашего сборища.
Непредусмотрительным было убивать их так просто и оставить без допроса. Но что сделано, то сделано. Теперь её интересовал совсем другой вопрос.
— И сколько так вот длиться не замеченным? Мне просто любопытно, когда это началось.
— Примерно тогда, когда проломили Трост. Вы все были так заняты делами в верхних городах, что пропустили тот момент, — Осборн выдавил из себя ухмылку, — когда мы начали действовать сообща. Нам удалось объединиться без лишнего внимания, но мы поторопились сейчас. В этом наша ошибка.
Кива смотрела на мужчину не мигая, отложив ручку в сторону, оценивая говорит ли тот правду или же изо всех сил выкручивается и покрывает товарищей. Тогда в самом деле дел было невпроворот, было не до банд под землёй, не до их интрижек и амбиций. Она встала, потянулась и направилась к Грегори.
— Везде не успеть, — произнесла она словно оправдываясь, — ты ведь осознаёшь цену своего вранья? Даже если не совпадёт хоть какая-то деталь?
— Я может не гений, но и не дурак, Кива. Меньше вопросов не по теме.
— Понимаю, хочешь поскорее слезть отсюда, — она похлопала его по плечу, что вызвало лёгкий вскрик, — хорошо, определимся с основными мотивами. Почему?
Девушка начала ходить кругами возле кресла, попутно осматривая крепления: они были в том же самом положении, в котором она их оставила. Простая мера предосторожности. Она терпеливо наматывала круги, ожидая ответа на свой вопрос. Спустя пару минут Осборн открыл рот, обдумав всё серьёзно.
— Потому что всё, что происходит сейчас, неправильно, помимо простого желания добраться до власти. Все ждали перемен и в Подземном Городе, но ты каким-то образом уцелела в той заварушке у Орвуда.
Он помолчал, осмысляя то, что собирается сказать и выдерживая паузу между волнами боли. Кива же не прерывала своих кругов.
— Выжила и мы ждали от тебя решительных действий, подходящее время, чтобы заявить о себе. Но ты началаподдерживать действия новой власти. Ты прогибалась под их действия, буквально ложилась под их новые законы, и хотела от нас того же. И я уверился, что твоё стремление выжить сильнее логики, поэтому принял предложение Шарлотты.
— Какое именно? — голос звучал нейтрально.
Она находилась за спинкой стула, Грегори не мог видеть её презрительной гримасы на лице.
— Изменить всё. Нет разницы между прежними и новыми правителями, для таких как мы ничего не меняется. Во всяком случае это больше мотивация Шарлотты, моя же имеет более материальный характер.
— Мог бы и не говорить, — она фыркнула, — политика это такая вещь, которая богатых делает ещё богаче. Конечно многим хочется такого, и многие не ценят то, что им дают. Я услышала тебя, Грегори.
Кива обошла стул и присела перед ним на корточки, заглядывая жертве в глаза.
— Но если вы думаете, что мной движет слепое желание выжить, то именно тут ваша самая большая ошибка. Для меня вы не больше, чем дети в песочнице, что расшвыривают игрушки и песок.
Мужчина смотрел на неё, и на лице, помимо физических мук, появилось что-то ещё. Какое-то запоздалое понимание, что он мог чего-то не учесть или что-то неправильно определить.
— Тебе правда меня не понять, но я ценю твою искренность, поэтому сниму тебя отсюда раньше, чем планировала.
Она вернулась за стол, вновь осторожно взяла ручку с чернилами.
— А теперь, запишем все детали и обстоятельства этой затеи. И всё для официального протокола, мне же нужно дать легальное объяснение твоему аресту, так Грегори?
Комментарий к Навещая знакомых.
Всех с первым днём весны:3
Надеюсь вы заметите противопоставления в этой главе, немного философии, всё же я старался как никак XD . Интересный факт, Киву никто не учил правописанию, она училась сама, поэтому всё и выходит криво и не аккуратно.
В следующей главе, вы уже догадались, Кива пообщается с Леви и Ханджи. Я решил не упускать такую возможность для начала их совместной арки:3
Я люблю вас, мои читатели, хорошего вам вечера)
========== Отправная точка. ==========
Как Кива не старалась, она испачкала руку в чернилах, да и буквы выходили всё такими же косыми, неровными. Правда они хотя бы не налезали друг на друга как обычно. Всякий раз такое правописание было настоящим вызовом для неё. Неспешно записывая указания мест, хронику событий, имена и описания замешанных людей, девушка часто бросала взгляды на пленника. Пару раз ей даже пришлось вновь встать и надавить на его плечи, потому что показалось, что Осборн чего-то недоговаривает. Прошёл примерно час и Кива была довольной результатами, у неё было всё что нужно для дальнейших действий. Остались мелочи.
— Кто же надоумил-то тебя на такую встречу со мной?
Девушка уже отложила ручку, закрыла чернильницу, записи на бумаге просохли и теперь не рисковали смазаться, уничтожая труд. А вот Осборну было совсем худо, паузы между стенаниями становились всё короче, он начинал уже плакать. Скоро толку от него не будет, он только и смог выдавить.
— Наше общее решение.
— Чудно, — она встала и направилась к мужчине.
Остановилась перед ним разглядывая: он определённо начинал «уплывать». Мужчина просидел часов может четырнадцать на этом кресле, плюс ему за ночь несколько раз прилетело по голове. Кива знала, что охранники уже вернулись и сидят на скамье в коридоре, ожидая дальнейших распоряжений. Поэтому она начала расстегивать фиксирующие ремни, начала с ног. Грегори пока это большого облегчения не принесло, он лишь вяло пошевелил ногами. Девушка начала снимать ремни с левой руки жертвы, взгляд её упал на ровные и глубокие отметины от длительного крепления, кожа покраснела, а в некоторых местах была стерта от попыток вырваться. След, отметина…
— Кстати, Грегори, — задумчиво протянула девушка, остановившись, — что насчёт того оружия, что так метко и далеко стреляет? Даже я не смогу так ровно выстрелить, как это было на тех трупах.
Она не знала, почему вобще задаёт этот вопрос именно в такой формулировке, но неприятное чувство внутри советовало так сделать. Ничего в лице мужчины не изменилось, он всё так же тяжело дышал и постанывал.
— Я видел его только раз, когда встречался со всеми. Шарлотта сказала, что это принципиально новое оружие для дальней стрельбы.
Кива нахмурилась, ей не понравилось то, что и те убийства оказались связаны с этим делом. Ей не понравилось то, что это оружие было угрозой, к которой она не готова. Хотя бы потому что почти ничего о ней не знает. Коленом она придавила уже освобождённую руку пленника назад к подлокотнику. Осборн закричал в полный голос, не в силах сдерживать боль.
— У кого сейчас оно? Кто им пользуется? — прошипела она.
Пока неизвестность была самой большой проблемой, следовало нейтрализовать эту угрозу, пока она не ощутила всю новизну этого оружия на себе. Этого очень уж не хотелось. Кива была очень опытным бойцом, она двадцать лет жизни работала на своей должности вместе с Кенни. Это отточило все её навыки, довело рефлексы до почти идеала, умела она обращаться с разным оружием и быстро ориентироваться в ситуациях. Но даже с таким набором качеств она ничего не могла сделать против пули, особенно если она не увидит того, как кто-то стреляет в неё. Она начала коленом вкручивать руку Грегори на шипы.
— Я не знаю! Честное слово — не знаю!
Кива цыкнула, но прекратила мучать его. Что он мог ей сказать? Ярость исчезла так же как и появилась: резко и волной. Девушка несколько раз глубоко вдохнула и сняла последний фиксирующий ремень.
Осборн, получивший наконец долгожданную свободу, осторожно поднял руки, но вставать он не торопился. Долгое сидение в зафиксированном положении требовало либо помощи, чтобы встать, либо времени, чтобы хотя бы размять руки. Девушка же направилась к столу и собрала листы бумаги, там же было и официальное признание Грегори в угрозе физической расправой некоторым дворянам, в похищении людей, что и должно было послужить причиной ареста. Она обернулась, Осборн осторожно пытался встать на ноги, которые подкашивались, желания помочь ему хотя бы в этом не было. Больше здесь ей делать было нечего. Кива направилась к двери и открыла её, полицейские выжидательно смотрели на неё.
— Отведите его в камеру на втором этаже на передержку. С ним всё.
Она наблюдала как мужчину поднимают с кресла и волокут наверх. Обернулась посмотреть на пыточную, потом закрыла глаза и затворила за собой дверь. Кива направилась наверх, в кабинет Натана. Поднимаясь по лестнице, девушка вспомнила о присутствии здесь сейчас и разведчиков. Зачем они пришли? «Любопытно, может ещё успею их застать», подумала девушка, решившая что может себе позволить такое отвлечение. Несколько минут роли не сыграют. И она напевая поднялась наверх. Второй этаж, куда увели её собеседника, а вот и первый, где она увидела Леви и Ханджи. Побродив по коридорам, Кива увидела скучающего полицейского, который мерил шагами пространство перед одной из дверей. Увидев приближающуюся девушку в форме и полагая, что девушка имеет звание выше его, он оторвался от своего занятия, вытянулся и с готовностью смотрел на неё.
— Командор Разведкорпуса здесь? — обратилась девушка.
— Да, — чёткий ответ.
— Хм, тогда можешь идти наверх, я побуду здесь. Ключ отдай мне, верну на пост.
Кива смотрела как полицейский чуть подумал, но передал ей ключ. Парень уже собирался уходить, как девушка задала вопрос.
— Чья кстати камера?
— Джера Санеса.
Пока внизу, на самом дне, проходили следственные мероприятия, наверху всё протекало в мирной обстановке. Санес отвечал на все вопросы, на которые мог дать вразумительный ответ. Голос его звучал ровно, почти безэмоционально, Зое не перебивала этот тихий поток слов. Джер почти не смотрел на своих посетителей, изучал то пол, то разглядывал свои ладони. Воспоминания о прошлом не вызывали в мужчине особо приятных воспоминаний. Оно было таким далёким, как ушедшее закатное солнце и без всякой надежды встретить рассвет. Как выяснилось культ был организован давно, больше восьмидесяти лет назад, но более широкое распространение получил чуть больше двадцати лет назад. Для прихожан были определённые требования, всех не принимали, да и многие сторонились закрытой религии. Пускай сама она была достаточно мирной. Весомая часть учения говорила о любви, прощении, о готовности принимать свои ошибки, доброте. Призывала сплотиться как стены, что посланы Богом для их защиты. У них даже была молитва, которая читалась в то время как прихожане становились кругом, символизируя стены, сцепляя друг с другом руки. Такое обожествление было направлено на сохранение тайны истинного происхождения стен. И в самом деле это работало, так как некоторые чиновники состояли в культе и своей властью накладывали запрет на любое исследование стен, так как руки неверующих не должны осквернять божье творение. Все службы и встречи происходили в закрытом формате, в церквях и часовнях, ничего демонстративного или излишне навязчивого.
А вот для самих хранителей веры были более строгие правила, которые связывала клятва. У них было больше знаний, но они налагали большую ответственность, обязанности. Такими хранителями были особо доверенные лица: некоторые чиновники, чаще всего сами пасторы, большая часть из них была яростными ревнителями веры. В их преданности не возникало ни малейших сомнений и проходило очень много времени и проверок прежде чем им давали ответственные назначения и посвящали в некоторые тайны семьи Райсс и стен. Джер же не относился к высшим чинам или священнослужителям, он был полицейским, охранником. Ему приходилось действовать там, где первые не справлялись или не могли действовать. Санес был посвящён во многие тайны культа и формально состоял в нём очень давно, ещё до того, как Ури Райсс взошёл на престол. Сам бывший полицейский не упомянул в разговоре: давал ли он клятву о молчании или же был от неё свободен. Сути это не меняло, он рассказывал всё что знал и всё что могло пригодиться Зое. Принцип работы внутреннего устройства культа, имена людей, которые знают многое, некоторые тайники в часовнях, спрятанные в библиотеках редкие книги, которые содержали обрывочную историю о титанах и стенах, происшествия в которых культ приложил свою руку.
Когда Джер закончил, Ханджи почти исписала все листы, что принесла с собой. Результатами она осталась довольна. Их должно было хватить на какое-то время, чтобы занять себя и был шанс узнать что-то новое. Девушка бросила взгляд на заключённого: пустой взгляд лишь с отголосками эмоций, впрочем и до конца отрешённым он не был. В глазах читалось понимание и знание своих грехов. За время разговора он ни разу не сдвинулся с места, словно груз вины за содеянное тяготил его и физически. Зое собрала бумагу, постучала стопкой о колено, выравнивая её.
— Чтож, спасибо за откровенность, Джер. Это должно сдвинуть дело с застрявшей точки, — она встала с кровати.
Леви направился к двери, чтобы открыть её. На протяжении беседы он то мерил камеру шагами, разминая ноги, то стоял, опершись о стену, и совсем редко задавал вопросы вместе с Ханджи. Такое времяпрепровождение его не утомило, но и не взбодрило. Зато он был доволен, что всё прошло гладко без инцидентов и со стороны Джера, и самое главное со стороны Зое. Она же постояла возле сидящего Санеса, словно чего-то ожидая, и пошла к двери. Аккерман уже взялся за ручку, чтобы открыть дверь.
— Это тебе спасибо, Ханджи.
Она обернулась, Леви же просто скосил глаза на мужчину. Он поднял голову и смотрел на посетителей, улыбаясь какой-то грустной улыбкой. Не стал Джер и пояснять за что благодарит, все и так знали. Ханджи кивнула и повернулась обратно к выходу, Леви незамедлительно открыл его, впустив в камеру свет из коридора, где их уже ждали.
Кива улыбнулась, сдерживая себя, чтобы не обнажить зубы в привычном хищном оскале. Аккерман чуть нахмурился, он догадывался какие дела могли привести девушку в это место и не хотел, чтобы такие дела касались его или же Ханджи. С них хватит подобного, уж по своей-то воле можно было избегать сомнительных дел. Новоявленный командор же слегка озадачено смотрела на пока неизвестного ей полицейского. Никаких предположений почему их ждал совсем не тот человек, который привёл, не было. Допрос прошёл без проблем, мирно, спокойно. Ровно как и снаружи не было слышно ничего плохого или же подозрительного, что могло требовать внимания.
— Что-то не так?
— Нет ничего такого, что могло бы нарушить ваши планы, командор Зое. В данном случае моё дело может требовать чуть больше деталей и лишь косвенно касается всех военных структур.
— Вы хотели нас о чём-то спросить?
Почему-то Ханджи ощутила смутное чувство беспокойства, у неё не было причин любить людей в этой форме и их вопросы. Она торопливо закрыла за собой дверь в камеру и не могла разглядеть лицо Джера, на котором застыла маска напряженности. Мужчина не сводил глаз с Кивы, но не решался как-либо двигаться, чтобы не привлечь к себе лишнее внимание. Сам факт того, что он видит эту девушку здесь вызвал мысль о том, что с ним может произойти один из тех несчастных случаев, что так любят случаться. Его могут придушить пока он спит, и никто не придёт к нему на помощь. Как таковой смерти Джер сейчас не боялся, но он не хотел так, не хотел умереть от рук этого человека. Потому что такое не даст ему искупления, которого так хотелось.
Но на удачу Санеса, Киву нисколько не интересовало то, что он мог разболтать или уже разболтал. Не было у неё намерения мстить или устранять его. Она прошла вперёд, играя ключом от камеры, повернула его в замке, скользнув взглядом через решётку по мужчине в камере, и отвернулась переводя взгляд на разведчиков.
— Много времени это не займёт, я провожу вас до кареты, там и задам вам вопросы по одному делу, которое я веду.
Леви решил не называть девушку по имени, справедливо полагая, что если будет нужно — она сама представится своим или ложными именем. Зое нахмурилась, ей это не нравилось, но повода для возражений не было. Поэтому она молча пошла по коридору, надеясь, что идёт правильно. Аккерман же задержал на знакомой пристальный взгляд, на что та подняла одну руку ладонью вверх, показывая что ничего страшного не будет. Уверенности ему этот жест не вселил, у девушки могут быть свои понятия нормы. Но делать было нечего, поэтому Леви проследовал за Ханджи, пока та не заблудилась в бесчисленных коридоров. Кива же чуть помедлив пошла следом, выдерживая вежливое расстояние. Мрачную тишину прерывал только глуховатый звук шагов по каменному полу. Аккерман поравнялся с командором. Зое посмотрела на него вопросительно, на что он еле заметно покачал головой. Такой ответ удовлетворил девушку, она подумала сжимая исписанные листы: «Ну хоть предварительно ничего плохого случится не должно». Мелькнула мысль что это всё связано с тем, что они узнали сегодня от Джера и записи могут отнять. Это был лишь отголосок пережитого, Ханджи вспомнила что она теперь командор, и никто не имеет право без приказа главнокомандующего или самой королевы что-то отнимать или что-то запрещать Разведкорпусу. Едва это осознание сформировалось у неё в голове, Зое собралась и упрямо сжала губы. Леви, следившей за ней краем глаза, одобрительно хмыкнул. Ханджи должна осознавать вес своей новой должности и быть твёрдой.
Пару раз Зое всё же свернула не туда, но стараясь не показать своего смятения, она упрямо продолжала идти вперёд. По итогу они сделали два лишних круга. Вскоре они всё же вышли к лестнице ведущей на основной этаж и всё так же в молчании направились к выходу. Только у поста охраны Кива отделилась от них и вернула охранникам ключ от камеры Санеса. Свои записи она не стала им передавать, спокойней когда они были у неё в руках. Полицейские не стали задавать каких-либо вопросов, у них было хорошее настроение и они о чём-то разговаривали. Кива направилась к выходу, прикидывая сколько времени у неё займет разговор. Разведчики уже вышли на плац перед тюрьмой. Возле ворот виднелась карета в которой они и приехали сегодня. Кучер очевидно скучал, потому что сидел на своём месте, курил, разглядывал облака. Он уже не обращал внимания на небольшие передвижения лошадей, ходивших то вперёд, то назад. Разведчики не торопились к нему, не сговариваясь они решили какое-то время постоять и прийти в себя. Оба испытывали некое подсознательное облегчение от того, что находятся на солнечном свету, такому приветливо яркому. Свежий воздух словно смывал неприятное ощущение подземелья и заточения.
Когда послышались неторопливо приближающиеся шаги, Ханджи, устало выдохнув и надевая на себя маску официальности, повернулась к девушке в форме. Леви, не испытывавший никакой формальной ноты в предстоящем общении, не стал поворачиваться лицом. Он так и остался стоять полубоком, лишь периодически скашивая глаза то на Киву, то на Ханджи, то на здание тюрьмы, то на ворота.
— О чём вы хотели нас спросить? Только не задерживайте нас надолго, наши дела тоже не терпят отлагательств, и имеют не меньшую важность, — голос Зое звучал сурово и твёрдо.
Ей и в самом деле не хотелось задерживаться здесь или участвовать в полицейских следованиях. Однако ответ её озадачил и смёл всю официальность и командность.
— Ну, теперь когда нет лишних ушей, — девушка поправила форменную куртку полицейского, — позвольте представиться, меня зовут Кива.
Она усмехнулась видя на лице Ханджи озадаченность и смятение, добавила.
— Надо полагать обо мне вы слышали, с Леви я уже знакома, — девушка приветственно кивнула Аккерману.
Тот ответил небольшим кивком, выражавшим и приветствие и подтверждение озвученных фактов. Командор пару мгновений растеряно стояла, прокручивая в голове всё известное ей, затем протянула руку новой знакомой.
Жест вышел немного неуместным, но всё же Кива пожала руку, скрывая своё удивление. В кругах, где она вращалась, руку никто ей не протягивал даже для приветствия.
— Ханджи Зое, вы в самом деле хотели с нами что-то обсудить?
Девушка в куртке полицейского заинтересованно всматривалась в стоящую перед ней Зое. Формальное обращение на «вы» было не особо привычным, хотя бы потому что командор действительно вкладывала в него долю своего уважения, а не холодной вежливости, призванной чётко обозначить границы общения.
— На самом деле я больше хотела познакомиться с вами лично, нежели чем поговорить о чём-то таком.
Леви хмыкнул, обратив этим на себя внимание девушек. Он наконец повернулся к ним лицом, выражающим скептицизм.
— Если отбросить все любезности, то о чём ты хотела поговорить?
— Я уже говорила: ни о чём таком, — Кива не обиделась на такое, — можно даже сказать решаю проблемы финансирования армии, с этим ведь сейчас проблемы?
Аккерман то ли устало, то ли раздраженно выдохнул и начал осматривать небо и плац, ему эта тема была не такой интересной. Ханджи же чуть сощурила брови, её эта тема касалась напрямую. Ей не удавалось так уверенно и лихо выбивать деньги от правительства, как получалось это у Эрвина. Вдобавок ко всему с этим действительно были неприятности: многие дворяне отказывались вносить свои взносы, пожертвования, сбор налогов проходил не так удачно как раньше. И большая часть казны уходила на укрепление Троста и защитного потенциала армии на случай если враги перейдут в наступление. Поэтому бюджет Полиции сократили до минимума, а бюджет Разведкорпуса сейчас был ничтожно мал. С такими деньгами ни о каких новых исследованиях, разработках, оборудовании речи и не шло.
— Верно с этим сейчас трудности у всех, — согласилась Зое, — но не то чтобы нам это мешало, думаю вы и сами знаете.
— Да, девять человек погоды не делают. Но почти те же девять человек провернули революцию, так что не надо оправдываться этим или самообманываться, — Кива фыркнула, — просто на ваши проекты нет средств и ресурсов.
Ханджи немного замялась, она предпочитала не смотреть на проблему под таким углом. Ей на помощь пришел Леви.
— А каким местом это касается тебя? Ты финансы из казны не получаешь, — равнодушно заметил Аккерман.
Девушка скрестила руки на груди, впрочем держа спину по-армейски прямо. Что-то в лице неуловимо изменилось, стало вроде самую малость серьёзней.
— Моё дело не деньги, моё дело то, что идёт вслед за этим: беспорядки.
— И ты занимаешься порядком? Делаешь работу полицейских? — если Леви и был удивлён, то никак не показал этого.
— Ещё бы. Это очень мешает вести дела, нездоровая обстановка. Сначала дворяне противятся власти, их действия расслаивают армию и она теряет свою силу, затем волной докатывается и до простого населения, а там уже как пожар.
Командор, слушая всё это, нахмурилась, разве она сама не думала о чём-то таком? За соблюдение порядка отвечала Полиция и немного Гарнизон, но сейчас с сокращением бюджета многие сотрудники были недовольны пропорцией труда и оплаты. Увы не все из них были идейными борцами. Да и ведь было то, что власти могли и не увидеть. Зое вмешалась в разговор.
— Так вы занимаетесь грубо говоря неофицальными проблемами? Теми о которых власти не знают и не могут решить без особых обстоятельств?
— Верно, — Кива выглядела обрадованной такими умозаключениями, — хотите на кого-то пожаловаться? У меня тут есть список по которому нужно пройтись. Но я могу добавить парочку новых имён, если вам мешают.
Все посмотрели на листы, которые девушка держала левой рукой.
— И решаешь их старым добрым дедовским методом? Вырезаешь всех мешающих? — Леви задал этот вопрос с небольшой ноткой сарказма, проигнорировав предложение об устранении неугодных им лиц.
— У меня нет права на ошибку, лучше действовать надёжно и проверенными способами, — пожала плечами Кива, затем оскалилась и указала пальцами в землю, — там внизу человек, который хотел ночью закончить моё существование такими же методами. Но очаровательно то, что он не один такой, и кому-то придётся разобраться с этим. Надо полагать вы не предложите мне помощь.
Обидную интонацию в последних словах парень пропустил мимо ушей. Аккерман обдумал эти слова, проводя некоторую аналогию между ними и действиями Кенни, метнувшегося на сторону монархии, но решавшего проблемы привычными для себя путями силы, не заботясь о морали и законе. Судя по-всему девушка была такой же, она не испытывала никаких угрызений совести по поводу своих действий.
Ханджи же оценивающее смотрела на новую знакомую, прикидывая шутит та или же нет, и на самом деле предложила им поучаствовать. Внешне Кива вроде не испытывала к ним негатива, но лучше будет не проверять. «Леви не испытывает восторга, когда речь заходит об её делах. У меня нет оснований не доверять его интуиции, нужно пока обозначить некую границу», решила она.
— И в таком положении мы, разведотряд, можем принести хоть какую-то пользу для всех. Даже сейчас мы здесь по делу.
— Догадываюсь, — перебила Кива, — вы хотели узнать побольше про Культ Стен от Санеса. Так как вряд ли вас интересует работа полиции. Но могу вам сказать, что Джер много не знает, особенно после того как он был арестован.
Она не стала упоминать с чьей подачи Джер и его напарник попались разведчикам. Ханджи чуть помялась, прежде чем ответить.
— Даже если это не всё, то мы получили достаточно, — командор неуверенно сжала стопку бумаг.
Кива, устало выдохнув, чуть наклонила голову и жестом правой руки попросила передать ей исписанные документы. Зое не нашла причин не передать девушке бумаги. Пару минут они все молчали, Леви отошёл в сторону и мерил плац шагами, очевидно скучая, Ханджи неотрывно и чуть недоверчиво наблюдала за Кивой, а та быстро пробегала глазами по ровным строчкам, часто перелистывая страницы, что-то бормоча себе под нос.
— Здесь пара ошибок, — заявила она, возвращая кипу бумаг Зое, — но не вина Джера, он просто не знал об этом.
— О чём именно?
— Почти все указанные фолианты перепрятаны после революции. Я знаю это, потому что сама их вытаскивала из прежних тайников.
— Весьма разумно, — вмешался проходящий мимо Аккерман, — для того кому есть, что защищать.
— Стандартная процедура ради безопасности, но думаю… целесообразней будет дать вам их почитать.
Леви хмыкнул, про себя думая что Кива им помогает, но только пока. Впрочем после их ночного разговора он не мог сказать, что не был рад этому. Девушка словно приглядывала за ними. Иногда не так уж и плохо, когда твою спину кто-то прикрывает, пускай лишь на какое-то время. Ханджи не верила своей удаче: она получит книги из надёжных рук, так сказать.
— Вы в самом деле передадите нам книги? Когда? — вопросы в которых слышался неподдельный энтузиазм.
— Точно не в ближайшие четыре дня, у меня много дел, которые нужно уладить, — кривая улыбка искривила губы Кивы, — вы облегчите мне задачу, если на неделю останетесь в столице, мне не с руки будет ехать за стену Сина.
— Думаю, — Зое прикидывала в голове, смотря на реакцию Леви, — что это вполне реально.
— Тогда мы договорились, — Кива протянула руку для пожатия.
Чуть замедлившись, Ханджи всё же пожала руку. Улыбка на лице девушки-полицейской стала более фальшивой и вежливой.
— А теперь я провожу вас до кареты и вернусь к своей работе.
— Наконец-то, — прокомментировал Аккреман и первым направился к упряжке лошадей.
Кучер, заметивший что к нему приближаются, зевнул и взял в руки вожжи. Лошади сразу подобрались, поворачивая свои уши назад, ожидая команд от человека. Леви, молча и не соблюдая этикет, сел первым. Зое последовала за ним, заняла своё место и повернулась к новой знакомой. Та же отдала честь, как и полагает любому солдату перед более высоким чином. Карета тронулась и тюрьма вместе с Кивой стала отдаляться.
Кива же постояла пару минут на свежем воздухе, блаженно жмурясь, когда налетал прохладный ветерок. Затем она повернулась и направилась обратно в тюрьму заканчивать с Осборном и начать следующее дело.
Комментарий к Отправная точка.
Это непростая для меня глава, так как именно она писалась на стыке перерывов. Надеюсь взаимодействие героев вышло правдоподобным:3 Это, скажем так, задел на их будущее сотрудничество и более близкое знакомство.
Кива посвятила всю свою жизнь этому делу, да и близко оно ей. Но кое-чему не научиться даже с опытом, она не может безошибочно и сходу определять как люди будут поступать в той или иной ситуации. Она умеет понимать их эмоции, мысли,но точно, шаг за шагом, прогнозировать их действия-нет. В дальнейшем у неё будет пара проблем с этим.
Раз уж глава вышла 8 марта, то с праздником, дорогие читательницы:3
Ну и 115 глава… это было больно.
========== Стрелок. ==========
Кива в самом деле была довольна собой, сейчас нужно делать ставку на власть, а продвижение в исследованиях Разведкорпуса будет весьма полезным. К тому же, учитывая изменившиеся внешние обстоятельства, эти изучения помогут боевому потенциалу армии. Да, Кива готова отдать Зое фолианты, которые должна была охранять от посторонних глаз. Не то чтобы там хранилась вся история мира, рецепт сыворотки, научное происхождение титанов. Но мифы, обрывочные сведения об истории до Стен, а так же задокументированные редкие и особые находки в руках такого неординарного разума, как у Ханджи, могли дать кое-какие ответы. Они будут сейчас весьма кстати и смогут успокоить хоть немного жителей, находившихся под впечатлением изданной версии дневника Гриши Йегера. Грубую правду нужно было как-то смягчить. А самых недовольных приструнить, пока не поздно. Иначе таких как Осборн появится в десятки раз больше, и целью их будет не промежуточное звено, а сразу верхушка правительства. Девушка зашла обратно в тюрьму, первый этаж которой отдавал расслабленностью. Она переложила свою папку с документами подмышку и пошла по коридорам к кабинету, где её ждали. Нужно было закончить хотя бы с официальной стороной вопроса.
Без стука Кива открыла дверь и застала Натана не за самым правильным занятием для офицера полиции. Он, что-то лениво перебирая на столе, курил самокрутку и девушка уловила этот сладковатый запашок дурмана. «Мак или опий, скорее всего мак. Интересно почему во всех таких местах пахнет сладостью, будь то бордель, курильня, морг. Все они пахнут сладким, но по разным причинам», почему-то пронеслось у девушки в голове.
— Загаси эту дрянь, — произнесла она рычащим тоном, не терпящим возражений.
Парень разочарованно выдохнул, но затушил свой косяк и бережно спрятал его в складную жестяную коробочку, исчезнувшую во внутреннем кармане его рубашки. У Кивы не было иллюзий по поводу таких способов расслабления. Кенни презирал такое и наказывал ей сторониться этого. Под раздражённым взглядом девушки Натан встал и открыл окно, чтобы запах быстрее растворился.
— Прости, тебя долго не было и я решил, что ты ещё долго пробудешь там внизу, — начал оправдываться он.
— Не волнует что ты там думал, — девушка терпеливо ждала, пока запах уйдёт, — сведения на руках, нужно закончить работу.
Офицер с интересом посмотрел на небольшую стопку бумаг в руках Кивы.
— Там есть хоть что-то, что можно записать для моего протокола? Иначе я продолжу курить, потому что огребать мне от своего командора лучше уж в таком состоянии, — он закрыл окно и проверял хорошо ли замкнулась щеколда.
— Само собой есть, — шагнула девушка вперёд к столу.
Возле него Натан заботливо поставил ещё один стул, а также дополнительный канцелярский комплект. Кива села на стул и придвинулась к рабочему месту, положив документы на стол.
— Сначала надо расположить их в хронологическом порядке.
Вдвоём они за полчаса разложили все события в нужном порядке. Кива брала лист, изучала его и либо откладывала его в одну сторону, либо отдавала его офицеру, чтобы он переписал его для себя. Каждый раз Натан стоически сжимал губы, пытаясь разобрать почерк своего сотоварища. Но раз за разом это ему удавалось под пристальным взглядом Кивы. Иногда она не давала ему лист, а просто зачитывала фрагмент признания, а иногда и сама выписывала что-то на отдельную бумажку. После сражения в Тросте, в ходе которого обнаружился титан-перевёртыш, Эрен Йегер, в стенах поползли нехорошие слухи. Затем докатились и последствия эвакуации горожан из Троста, все поняли, что второй такой округ Сина не переживёт и начнутся беспорядки в крупном масштабе. Сомнения в надёжности своей судьбы, уверенность в том, что нужно подготовиться к следующему удару судьбы. Тогда-то с Грегори и связалась Шарлотта, отвечавшая в Подземном Городе за оборот оружия. Элаунг говорила, что в деле ещё четверо, трое из которых занимали важные места под землей и помогут скрывать дела. А четвёртый был талантливым юношей, в чьей верности не приходилось сомневаться. Рыжая девушка предложила ему сотрудничество, союз как в старые добрые времена. Так же она убедила его, что Кенни Аккерман ничего не знает, так как слишком занят делами наверху. Дворянин, когда-то бывший не последней фигурой в криминальной среде, принял это предложение, так как видел в нём перспективу. Он должен был обеспечивать прикрытие делам наверху, заметать хвосты, помогать решать дела и возможные конфликты, его опыт и связи были в этом особенно цены. За своё участие он получал процент с дохода, бесплатный доступ к некоторым «развлечениям» за которые обычно приходилось платить, а так же поддержку в случае чего. И всё шло неплохо, система работала. Точнее из-за занятости центрального отдела полиции своими делами им удалось набрать силу, сорняк пустил корни в землю. У них стало больше сторонников и масштабы набрали оборот.
Из полученных данных следовало, что всё ускорилось после восхождения на трон королевы Хистории. Осборн, принадлежавший к числу аристократии, ощутил смену правления на себе и на своём кошельке. Налоги для дворян подняли в несколько раз, обязали на своих землях устроить фермы, поставили что-то вроде норматива для урожая и убоя скота. Плоды фермы их обязывали продавать по цене втрое ниже рыночной, по сути по себестоимости, чтобы обеспечить большую доступность продуктов для населения. Тем дворянам земли которых были у рек, идущих от города к городу на север, юг, восток и запад, дали распоряжение построить пирсы и лодочные станции для удобства и быстроты передвижения между стенами. Опять таки всё из своего кошелька. Со всем эти ещё можно было мириться, пускай недовольство в высших кругах и росло. Осборн говорил, что не он один был возмущён таким ходом дела, но что он один из многих, кто хоть что-то решился с этим сделать. Новая власть так же давила свободу действий и безнаказанность в Подземном Городе. Поначалу Шарлотта и остальные думали, что сейчас подходящее время для восхождения и все ждали от Кивы вполне определённых действий. Но девушка спокойно выслушивала об арестах, конфискованных партий оружия, убытках причинённых властью, и ничего не делала. По их мнению, Кива спокойно сглатывала всё то, что новая власть кидала им. И заговорщики решили, что пришло их время вставать с колен и начать заявлять о себе и своих амбициях.
Решили они начать со старой доброй работорговли. Рассудив, что Кива уже не представляет серьёзного препятствия, особенно после смерти Кении, они осуществили свою задумку. Кто бы что ни говорил про нравственность, в городах хватало людей, которые хотели бы купить слуг, рабов для разных целей. Их рынок проработал дня четыре, с учётом времени на сбор товара и встречи с покупателями. Дальше всё пошло по наклонной, Кива за одну ночь вырезала троих из их компании, и оставшимся пришлось залечь на дно. Шарлотта, Грегори и тот парень, Каспар, терпеливо выжидали лучшего времени и тщательно обдумывали дальнейшие действия, раз уж теперь к их проблемам добавилась и Кива. Начали они грамотно, решив подорвать поток средств для армии. Любыми способами дворяне отговаривались от внесения денег и следования властям. В том числе и мэр Орвуда, карету которого подорвали. Кива, которая прекрасно видела отток денег от казны, ухватилась за тот инцидент, который оставил больше всего следов. Достаточно быстро девушка заметила шевеления со стороны Осборна, он попал под её подозрения, так же девушка не доверяла пяти главам в Подземном Городе, анализируя всё происходящее. Эта фаза закончилась, когда были изданы «Правда о природе Титанов. Люди Имир. Правда о мире.». Пребывая в шоке от прочитанного, видя неоднозначную реакцию простого населения заговорщики решили, что пришло подходящее время для быстрых и решительных действий. Заодно они решили избавиться от шестерых своих подельников, которые изменили своё мнение после прочитанного о титанах. Этим занялся самый таинственный из них Каспар со своей винтовкой, стрелявшей на далёкое расстояние. И настало время убрать и саму Киву, так они решили.
Кива откинулась на стуле, потягиваясь. Прошло полтора часа и вся хронология была восстановлена в правильном порядке. Дверь открылась и вошёл Натан, который отправился добывать паёк, настало время обеда и тележка с высокими бортами ещё стояла у дома. Парень в обоих руках осторожно нёс по высокой деревянной кружке, сверху которых стояли небольшие плошки с неизвестным содержимым. Отвлекаясь от своих мыслей на будущие дни, девушка ощутила в животе укоризненное чувство голода. Натан поставил на расчищенное место на столе свою ношу, Кива просто кивнула в знак благодарности и потянулась к кружке. Офицер обошёл стол и занял своё место, перед ним лежало два листа официального допроса Осборна и один с причинами ареста.
— Теперь я могу не беспокоиться за свою голову, — он покрутил документы в руке, — только Найл увидит отчёты, так побежит хвастаться Закклаю, мол он и так делает всё, что в его силах.
— Кстати об этом, — девушка отпила, — мне нужно, чтобы об аресте Осборна никто кроме Найла, и может быть Закклая, не знал ещё как минимум три дня.
— Имеешь ввиду газетчиков и болтунов? Попробую убедить Найла, хотя не ручаюсь.
— Скажешь, что у тебя есть подозрения о его подельниках и что попытаешься за эти три дня их арестовать. Найл получит больший куш и операцию, ты получишь уважение, я получу нужное мне время, все будут довольны.
— Думаю, что он согласится в надежде на большие результаты, но три дня — не больше.
— А больше и не надо.
Натан пристально смотрел на девушку, которая равнодушно потягивала почти постный бульон из кружки. Он знал, что в эти три дня она убьёт многих и судя по тому, как она была спокойна, шансов у друзей Осборна просто не было.
Вскоре Кива покинула здание тюрьмы, оставив офицеру закончить небольшие формальности. Она забрала свои уляпанные кровью вещи с собой, так как они ей пригодятся сегодня, форму нужно будет потом вернуть как-нибудь. У неё есть семьдесят два часа, чтобы решить проблему Шарлотты, неизвестного ей Каспара и пройтись по двенадцати адресам их подельников и товарищей. Самое сложное было убить стрелка-Каспара, потому что его было найти труднее остальных и скорее всего только через Шарлотту. Ей нужно было нанести удар, пока никто не спохватился, и начать надо было с верхушки. У Кивы уже крутилась в голове задумка в основе которой был тот факт, что никто не знал: что же именно случилось сегодня ночью между ней и Осборном. Он мог быть убит, он мог быть арестован, он мог быть схвачен самой Кивой, он мог договориться с ней, он мог сдать ей своих дружков с потрохами, он мог сбежать и прятаться сейчас от неё. Но девушка не сомневалась, если пустить правильный слух, то Шарлотта попытается избавиться от Осборна, просто из соображений своей безопасности. И нужно чтобы этот шаг сделала именно рыжеволосая Элаунг, а не незримый Каспар. Будучи ещё одетой полицейским Кива купила несколько газет, которые освещали происшествия в городах. Девушку интересовала именно колонка с убийствами. Пока она шла привычным путём на восток к воротам в Стохесс, на ходу нашла сообщение только о двух трупах, что она оставила в городах Сины. Третий, который лежал на просёлочной дороге в газетах пока не засветился, ровно как и шесть трупов внизу. Очевидно команда Бентлея успела до того, как власти заметили их. Это было и хорошо, и плохо. С одной стороны не будет усиленного контроля полиции, а с другой: если успел Бентлей, то Шарлотта уже знает что как минимум шестеро людей Осборна мертвы и встреча точно прошла не по плану.
Тут уж придётся делать ставку на ту или иную реакцию. Решит ли Элаунг, что Осборн сбежал от Кивы или же, что он обменял всё известное ему на свою жизнь? «В этом выборе я тебе помогу», мрачно пошутила в голове Кива. Маршрут привёл её к границе столицы, но он не вёл дальше прямо на восток. Девушка свернула в знакомый переулок и затаилась там, присев на корточки. Никто за ней не шёл и не спешил заходить в узкую улочку. Из соображений безопасности она выждала ещё минут пятнадцать. Ничего и никого. Кива подняла канализационную решетку и соскользнула вниз, не выпустив прутьев решётки, таким образом замыкая за собой проход. Небольшой толчок и девушка повисла на руках, слегка качаясь из стороны в сторону. Спрыгнув на пол канализации, она огляделась и прислушалась. Тишину нарушало лишь неспешное течение сточных вод, бывших густоватыми и вязкими от отходов. Запах конечно был так себе мягко выражаясь, но он был привычным и доставлял дискомфорт только первые минуты. Хорошо ориентируясь в этом лабиринте, Кива направилась на восток. Через минут двадцать она остановилась возле ничем не примечательной стены, поддерживающей потолок. Пробежавшись пальцами по каменной кладке, девушка с большим усилием и осторожностью извлекла несколько блоков, обнажая за теми пустоту. Оттуда она вытащила большой свёрток, походный длинный плащ и небольшой деревянный ящик. В стене ещё оставались какие-то предметы, силуэты которых были лишь слабо очерчены, но девушке они были не нужны сегодня. Если уж на то пошло, то у неё были по всем городам раскиданы такие склады, никогда не знаешь, когда пригодится оружейный резерв.
Присев на пол, Кива начала снимать с себя форму полицейского. Вскоре она уже стояла в одном белье, а форменная одежда была аккуратно скатана, завёрнута в листы газет и спрятана в нишу. Девушка склонилась над свёртком из плотной и грубой ткани и начала его разворачивать. На тусклый свет она извлекла стандартный УПМ нового образца, не такой как её личный, но лучше, чем сейчас у армии на вооружении, ремни, пластины для фиксации, одно прочное лезвие-меч в кожаных ножнах, и один пистолет, крепившийся к управлению устройством. Кива хотела скрыть от лишних глаз наличие на ней УПМ, поэтому начала затягивать ремни на голую кожу. Потратив минут пятнадцать на закрепление всех ремешков, пряжек, креплений, она, наклонив голову, размышляла что ей лучше взять с собой: многоразовое лезвие или же пистолет, стреляющий разными снарядами. Они же лежали в деревянном ящике, набитымсоломой. Почти каждый из цилиндров был помечен своей маркировкой из цветных полосок на верхней грани. Без особых обозначений базовый патрон, красный — поджигной, белый — ослепляющий, коричневый — разрывной, по сути усиленная версия базового, чёрный-с дробью для толпы. Каждого в ящике было по пять. Кива считала их шумными для своих дел, поэтому она обычно брала и лезвие, крепившиеся к бедру, и один такой пистолет крепился на левую руку. Можно сказать комбинация двух школ. Но сегодня меч ей вряд ли пригодиться, учитывая что основная драка будет проходить в бою не на ближней дистанции, здесь пистолет крупного калибра будет преимуществом. Кожаные ножны она оставила в свёртке и вытащила огнестрельное оружие и сам механизм УПМ. Меч из сверхпрочной стали был убран обратно в темноту.
Порывшись, Кива извлекла подсумок, который крепился к спине под лопатками, ниже УПМ. Теперь предстояло определиться с патронами, который ей принесут большую пользу. Безусловно фаворитом были ослепляющие снаряды, они всегда срабатывали и Кива никогда не оставляла свидетелей белой вспышки, так что они были неожиданностью для врагов. «Но не сегодня, сегодня от них толку много не будет», девушка начала вытаскивать обычные патроны и патроны с коричневой маркировкой и бережно запаковала их в подсумок, туда же последовал и пистолет. Десять выстрелов, больше не надо. Кива натянула поверх ремней и пластин свою ночную одежду и обувь со следами от крови, закрепила на спине устройство, потяжелевшую сумку, распределила ножи так, чтобы их было удобно доставать. Так она чувствовала себя готовой, приятное ощущение. Последний штрих — длинный выцветший, подраный по краю плащ с капюшоном, который скроет от лишних глаз и сумку и УПМ. Девушка убрала обратно ящик с патронами и осторожно задвинула кирпичи на своё место. Последний зашёл еле еле, надёжно зажимая собой остальные. Теперь Кива пошла дальше по канализации, стремясь в один из коридоров, который соединялся с катакомбами Стохесса. Поначалу неспешный шаг начал ускоряться, какое-то чувство внутри подгоняло её вперёд. Охотничий азарт, поскорее начать охоту. Не совсем хорошее чувство, потому что оно кружит голову, но если держать его под контролем, то ничего страшного. Она сейчас одна, шансов на ошибку нет. Небольшая подстраховка у неё есть, но не более. Нужно половину истории закончить сегодня ночью.
Несколько часов ходьбы в тишине и смраде не подняли девушке боевой дух, зато обострили её злость и дали возможность прокрутить план в голове. Как же ей сейчас не хватало привычного жеста одобрения: поглаживания по голове. Она скучала, но не в их духе были обычное проявление эмоций. Вскоре Кива добралась до катакомб и путь продолжился без неприятного запаха нечистот. Странные туннели, которые давным-давно должны были стать городом, но не стали. Сегодня они были безлюдны, ей не встретилось ни одного контрабандиста или путника подземелья. Ещё несколько часов пути и она уже видела тусклые огни Подземного Города. После полумрака и сумрака такой свет был приятен, но больше Киву радовало то, что она уже на месте и остаётся забросить пару наживок и ждать. А там… девушка запретила себе думать, что будет с проигравшими. «Не время, да и всё может провернуться наоборот», строго напомнила она себе. Сейчас Кива держала дорогу к главной площади. Приобрёв там пожелтевший лист газеты, она зашла в один из переулков, где подожгла и затушила первую попавшуюся щепку. Почерневшим кончиком она что-то начала быстро писать на бумаге поверх напечатанных букв. Адрес, краткое сведение об обстановке, время, и само поручение. Когда пишущий конец стачивался, девушка снова поджигала его и гасила спустя секунды три, простейший угольный карандаш. Послание было готово, Кива бросила щепку на землю и раздавила сапогом. Сухой кусок древесины легко поддался и треснул с едва слышным звуком. Газету она сложила так, чтобы написанные чёрным буквы были обращены внутрь, и пошла по улице до ближайшего поворота. Девушка направлялась в вполне определённое место: переулок между третьей и четвёртой улицей от главной площади.
Хорошо знакомый, косой закоулок. Шла Кива ссутулившись и усталой походкой, капюшон она не снимала с головы. Никто к ней не приглядывался, никто не узнал её — она выглядела простым путником, одним из многих, что бродят здесь. Поэтому никто не удивился, что один из них зашёл в узкую и кривую улочку и сел на один из многочисленных ящиков, переводя дух и давая отдых натруженным ногам. Кива вытащила газету и незаметно скинула её на землю перед дверью, а там ногой подпихнула её в щель между под дверью. Минуту девушка сидела и болтала ногами, затем послышался осторожный шорох бумаг. Хмыкнув Кива выждала ещё пять минут, затем ударила сапогом по двери и негромко спросила:
— Ты всё понял?
Раздалось тихое бурчание: «угу», должное означать согласие. Этого было достаточно, девушка встала со своего места и побрела дальше к одному из пустующих домов, хоть и стоял он не на самой окраине. Здание было выбрано не случайно, сегодня вечером или ночью там должна будет решиться участь Шарлотты и того паренька. Если, конечно, всё пойдёт по плану без особых отклонений. Ещё сорок минут неспешного хода и Кива стояла перед обычным домом для Подземного Города. Двухэтажный, на каждом этаже по два окна, смотрящих на улицу и с закрытыми ставнями, крыша со старой черепицей, выцветшей от времени. Виднелся безжизненный дымоход, потому что давно никто не разводил в камине огня. А дверь и вовсе не выглядела обнадёживающей, вся какая-то старая и замок дряхловат. Но именно это нужно было для сегодняшней приманки. Кива прошла в примыкающий переулок и выждав момента, когда никого не будет, открыла ставни бокового окна, а затем и саму раму. Почти мгновенно она залезла на подоконник и закрыла за собой ставни и само окно, и, оглядевшись, осторожно спрыгнула на дощатый пол.
Проведя пару минут в неподвижном состоянии, девушка прислушивалась к шорохам и снаружи, и внутри здания. Всё было в порядке, ей не помешают в ближайшее время. Кива поднялась на второй этаж по прямой, уходящей в бок лестнице. Наверху было две больших комнаты, но в дальнюю можно было попасть только из первой, так как между ними не было коридорчика. Потолок был по сути крышей, никакого перекрытия не было, поэтому взору открывались балки и каркас крыши. В смежной стенке комнат расположился дымоход от камина, призванный согревать этаж. К нему прошла девушка и задвинула широкую заслонку, этот путь был теперь закрыт. Кива сняла с себя плащ, положила его на относительно чистый стол и потянулась, разминая спину. Она развернулась и подошла к лестнице. Особенность дома состояла именно в ней, на первый взгляд ничем ни примечательной. Девушка присела на корточки и пробежалась пальцами по доскам, нашла стык и поддела люк, вмонтированный в пол. Тот тяжело распахнулся, обнажая за собой почти целую комнату, но промасленные петли не скрипнули. Пол на глубине в полтора метра и уходящая от него вниз лесенка. Кива спрыгнула вниз и села на грубо сколоченные доски, свесив ноги к стороне маленьких ступеней, скрывавшихся в темноте. Пахло пылью и чердаком. Впрочем как ещё должна была пахнуть потайная комната в основной лестнице? Девушка сняла с себя сапоги и поставила их в угол, подальше от провала. Туда же последовали тканевые носки. Помассировав свои стопы, она сначала сняла с себя УПМ, подсумок, а затем, раздевшись, и ремни для УПМ.
До вечера они ей не пригодятся, у неё будет время снова одеть их, и поудобнее чем сейчас. Кива снова надела на себя свободную рубашку и штаны, спустилась вниз. Ничего, сквозь щель был виден почти весь первый этаж. Самое главное: дверь, окна и камин, насчёт последнего она уже позаботилась. Девушка резво взбежала наверх, осмотрелась и проверила свои ножи. Это добавило в ней уверенности и она закрыла за собой люк. Прошлась несколько раз по нему, проверяя: не издаёт ли он подозрительный скрип, нет ли ощущения полости под ногами. Всё было в порядке. «Но осторожность не бывает лишней, любая деталь может всё изменить, а мне нужно попасть точно в цель», наставляла себя Кива. Она проверила вторую комнату на верхнем этаже, все ставни, доски пола, затем спустилась вниз и осмотрела всё там. Ничего не вызвало у неё подозрений или сомнений, теперь нужно было заманить сюда добычу. Девушка покинула дом так же незаметно, как и проникла в него. Теперь первый пункт в её маршруте вёл на южные отшибы города, самая непрезентабельная его часть.
Комментарий к Стрелок.
Вы знаете, кому Кива передала послание)) Для некоторых людей это плохо кончилось пару глав назад. Но этот человек останется инкогнито ещё несколько глав, ведь тайны и догадки это так весело. Если хотите ими поделиться, я охотно выслушаю и обсужу их.
Да, я старался описать прототип снайперской винтовки. Сами понимаете какое это опасное оружие, своей внезапностью. Следующая глава “Скрад и нагон”. Это охотничьи термины, я решил что они очень подходят событиями)
Спасибо за то, что читаете эту историю^^ Вы не можете представить как для меня это важно, и как мне приятно. Хорошего вам вечера:3
========== Скрад и нагон. ==========
На южные окраины Кива пробиралась почти тайком, избегая открытых и прямых улиц. Неудивительно, такие места были для неё опасны сейчас, пока не пойман стрелок с новым оружием, рассчитанным на большую дальность, чем она привыкла. Вскоре девушка была на большом отдалении от оживлённых мест, она забрела в трущобы. Здесь она могла заняться очень важным делом: изваляться в грязи. Одежду не было жалко, впрочем как и свою чистоту. Ей было не впервой заниматься подобным и это было ради удачного дела. Длинные тёмные волосы она распустила из привычной собранной прически, и теперь они были все засалены и безнадежно спутаны в непонятное гнездо на голове. Лицо стало грязными, и почему-то так выглядело более худым. Одежда была очень уляпана, пятна крови на фоне грязи терялись и не привлекали внимания. Босые ноги выглядели так, как будто в таком виде прошли ни одну милю. Без обуви Кива казалась меньше ростом, да и в целом выглядела сейчас как одна из многих оборванок или оборванцев — свободная одежда скрывала грудь, приятный изгиб талии, округлость бедёр, натренированность тела. Девушка примерила на себя усталый взгляд, затравленное выражение лица. Изменилась и походка, став более вялой и пугливой. Сгорбленная спина, словно девушка устала не только ходить сегодня, но и от такой жизни. В таком маскараде Кива пошла дальше.
Впереди она заметила что-то вроде костра, вокруг которого сидели неудачники этой жизни. Они расположились кругом, кто-то сидел на обломках бочек, кто прямо на земле, а кто-то прямо на ней и спал. Здесь было два возраста: дети, которым совсем не везло, и старики. Таким было тяжелее всего найти заработок и пропитание, вот они и старались держаться вместе. Они уходили в город на поиски пропитания или в надежде на заработок, а потом измотанные возвращались в безопасные для себя уголки. Нередко случалось, что они могли слышать что-то или видеть, и не всегда безопасное для себя. Девушка чуть пошатываясь добрела до костра, никто не обратил на неё внимания, лишь пара равнодушных глаз скользнула по ней. Никто не возразил, когда она села на землю рядом с остальными возле горящей кучки мусора. Разговора не было как такового, изредка кто-то перебрасывался фразами, кто-то жевал что-то малосъедобное. Спустя какое-то время старик со впавшими щеками обратился к девушке:
— Тебе удалось сегодня разжиться чем-нибудь?
Кива лишь молча потрясла головой, исподлобья смотря на него. Он как-то закивал, словно ничего другого и не ожидал.
— Я бы поделился с тобой, — он сжимал высохший ломоть хлеба в руке, — но сам не ел уже несколько дней.
— Я думаю, что сегодня найду хоть какие-то деньги. Сегодня ночью меня нанял один мужчина, но всё сорвалось. Там была драка в соседнем переулке, тот мужчина убежал, пока его не заметили.
Некоторые с сочувствием смотрели на неё и внимательно слушали. Старик наклонил к ней голову и спросил:
— Он успел что-нибудь сделать и сбежал не заплатив?
— Нет, — Кива помолчала, выдерживая паузу, — но я думаю, что сегодня я добуду немного денег, раз вчера меня наняли.
— Драка говоришь, — в глазах собеседника был заметен интерес, — не на западных окраинах?
Внутри Кива оскалилась, значит о ней уже знают и скорее всего расспрашивают о ней. Иначе такого любопытства не было бы, значит она делает сейчас всё правильно. Внешне ничего не выдало её довольства. Она закивала и облизала губы прежде чем продолжить.
— Да, кажется даже кого-то убили. А пока там дрались, несколько людей убегали оттуда, кажется они кого-то охраняли.
— Ясно.
Старик снова смотрел на огонь, все услышали нужную информацию. Кто-то даже встал и пошёл в сторону города спустя какое-то время, скорее всего продать сведения. Но это была только первая удочка с наживкой. Выждав ещё немного, Кива поднялась и пошла дальше. В следующей лачуге она рассказала, как видела Осборна убегающего куда-то в город вместе с несколькими охранниками. В другой же, что видела в каком именно доме спрятался Грегори и что он был чертовски напуган. Посетив ещё несколько групп, девушка взяла курс обратно в город, чтобы пустить слух и там. Несколько часов она бродила по оживлённым улицам, крутилась у трактиров, общалась с другими бродягами, слушала о чём говорят люди. Пару раз ей даже попались люди Элаунг, которые ходили по одиночке и осторожно, как бы невзначай спрашивали про ночное происшествие и Осборна. Самое важное, что эти слухи не давали никакой конкретики по поведению Грегори: договорился ли он с Кивой или же удачно сбежал. Это было очень важно, потому что только такая неизвестность вынудит Шарлотту самой прийти и выяснить это: союзник ли ещё Осборн или нет. А если нет, то что он успел рассказать Киве, и только потом прикончить его. Девушка была уверена, что Шарлотта так и поступит, попытается выяснить этот момент. А стараниями Кивы эта наживка была не только очень соблазнительной, но и правдоподобной, благодаря слухам и запутанным ночью следам.
К позднему вечеру нужные люди знали, где якобы находится Осборн, а большего ей было и не нужно. «Хорошая работа», похвалила она себя, решив, что настало время возвращаться в обозначенный дом и залечь там в ожидании самой Шарлотты или хотя бы её людей. К нужному зданию девушка возвращалась снова окольными путями, с большой осторожностью. Увеличивалось напряжение и азарт, близилась развязка, итог её действий. Кива затаилась в некотором отдалении от дома и наблюдала за ним полчаса, от её глаз не ускользнул и её спутник, которому днём она передала послание. Тот пока не замечал девушку, так как был сосредоточен на самом здании и на ближайших улицах, крышах. Но стоило ей подойти ближе к дому, как он обратил на неё внимание, первое время правда неуверенный в том, что распознал именно Киву в этой бродяжке. Она же просто посмотрела на крышу соседнего дома, где спутник и расположился, давая понять, что это действительно она. На этом их молчаливый контакт и закончился, девушка быстро проникла в дом, так же как и днём осторожно и бесшумно. Грязные и босые ноги коснулись пола, Кива оглядела первый этаж на предмет мельчайших изменений, она закрыла за собой окно на щеколду, а затем поднялась наверх. По лестнице она ступала аккуратно, потому что не хотела занозить ступни или оставить чётких своих следов. Безлюдный второй этаж, почти такой же каким она его и покинула. Было заметно темнее, многие фонари на небольших улицах уже не горели, а обитатели домов загасили свои лампы. Снова поднялся скрытый в полу люк и Кива, выдохнув, села на установленные внизу доски. Её вещи лежали нетронутыми в тёмном углу и девушка незамедлительно потянулась к носкам. Ничего ужасного или особо неприятного не было в босых и пыльных ногах, но в одежде было как-то уверенней что ли. Правда ей нечем было даже обтереть грязную кожу.
«До ванны мне придётся потерпеть несколько дней», протянула она у себя в голове, когда ноги оказались в сапогах. Дело было привычным, Кива покосилась на аккуратно сложенные ремни. Чтобы их одеть требовалось больше семи минут, даже в самой большой спешке. Девушка начала с верхней составляющей, и только потом принялась за ремни для ног. Почти не глядя она затягивала ремни, пахнущие кожей. Они плотно прилегали к телу поверх одежды и странным образом дарили приятное ощущение целостности и готовности. Осторожно Кива взяла в руки УПМ нового образца и проверила надёжно ли установлены баллоны с газом, и только потом закрепила его на спине. Настала очередь подсумка с огнестрельным оружием. Девушка зарядила пистолет простым снарядом и установила его на специальное крепление левой руки, провела стальную проволоку к направляющим рукоятям. Осталась мелочь: распределить патроны для пистолета на ноге для быстроты использования. Ей не совсем нравилось такое расположение, но оно было самым оптимальным. В очередной раз девушка проверила свои ножи: один в голенище сапога, один в рукаве рубашки, плотно прижатый ремнями, один за воротом рубашки. Теперь она была готова. Кива расстелила плащ на досках, он ей не понадобится, и закрыла люк. Стало темно, но вскоре сквозь щели прорезалось хоть какое-то свечение. Глаза быстро привыкли к мраку и начали различать тонкие границы предметов. Полулежа Кива закрыла глаза, ей осталось только слушать и ждать.
Прошло примерно часа четыре по её прикидкам, когда обстановка изменилась. Кива дремала, когда услышала новый, но знакомый для себя звук. Поначалу глухой, но потом отдающий небольшим звоном. Это по дымоходу упал кусок черепицы и разбился о заслонку. Девушка тихо села и поставила ноги на ступеньки, готовясь спуститься вниз. Так её спутник подавал знак о том, что к дому приближаются. Разгоняя остатки дремоты, она спустилась на дно лаза, откуда был виден первый этаж. Какое-то время девушка стояла, зевая сквозь сжатые зубы, но вот раздался еле слышный шорох, затем осторожный скрежет. Это кто-то взламывал замок на двери. Некто возился недолго, замок щёлкнул и дверь тихонько открылась. В комнате стоял сумрак и поэтому определить пришедшего наверняка было затруднительно. Но надо полагать под плащом и капюшоном скрывалась Шарлотта, так как пришедший был один. Человек, задвинув на двери засов, осматривался, прислушивался и ступал осторожно, выбирая половицы. Почти незаметный шорох, из полы плаща показалась рука, сжимающая револьвер с причудливым силуэтом. Смешно, но оружие Кива распознала быстрее, чем уверилась в личности пришедшего. Этот револьвер бесспорно принадлежал Элаунг, отвечавшей за оборот оружия, только у неё был такой причудливый, украшенный ковкой в виде цветов, пистолет. Помимо красоты у него была ещё одна особенность: он был двухзарядный и имел два дула и два курка, дуплет. Кива спокойно наблюдала, как Шарлотта осторожно ходит от окна к окну, проверяя закрыты ли они, и только потом начала осторожно приближаться к лестнице.
Элаунг остановилась у первой ступеньки, заглядывая наверх. Она даже не подозревала, что эти ступеньки и разделяют её от самой большой опасности. Если бы Кива захотела, то могла бы направить свой пистолет на уровень груди своего врага и выстрелить прямо сквозь доски. Патрон прошил бы их горячий нож масло и убил бы жертву наверняка. Но девушке нужна была информация и эта смерть была слишком лёгкой. Шарлотта начала подниматься по лестнице, а под ней поднималась и Кива, подняв голову. Вот они дошли до второго этажа, Элаунг остановилась прямо на люке, по всей видимости оглядывая комнату. Затем она сдвинулась с места, направляясь проверить окна и ставни. Кива же забралась на доски под люком и проверила рукояти УПМ. Шарлотта подошла к второй комнате и в тишине послышался шёпот.
— Грегор, ты здесь?
Кива же бесшумно открыла люк, промасленные петли и не подумали скрипнуть. Со стороны эта картина даже пугала, как она осторожно выползает из него, закрывая за собой лаз. И вот девушка уже видела свою ничего не подозревавшую жертву не через щели в полу, но напрямую. Элаунг уже держала ручку двери, чтобы открыть её, когда сзади раздался металлический щелчок и голос, полный злого веселья.
— Не дёргайся, Шарлотта.
Рыжая девушка дёрнулась от этих слов как от удара, но послушно замерла, чувствуя что на неё направлено оружие. Не дожидаясь команды, сама положила револьвер на пол. Желание сотрудничать? Или же Элаунг просто тянет время до чего-то? Природной проницательности не научиться никогда, остаётся дело за наблюдательностью и логикой. В полумраке Кива ловила каждое крохотное движение девушки в плаще. «Никаких полумер, ни единого шанса», назидательно прокрутила в голове Кива, прежде чем сказать.
— А теперь медленно разворачивайся.
Воздух стал густым от незримого напряжения. Элаунг повернулась демонстрируя открытые ладони. Она выглядела спокойной, несмотря на то, что на неё смотрело дуло пистолета.
— Так значит Осборн сдал меня, почему-то так и думала, — Шарлотта презрительно усмехнулась, — ну и как быстро он раскололся?
— Тебя это не должно интересовать, — Кива чуть повернула голову, чтобы было видно основание лестницы, — от тебя мне нужно лишь одно: где твой дружок Каспар?
Лицо рыжей девушки неуловимо вытянулось, выражая смесь скрытого отчаяния и неприкрытой напряжённости.
— Не видела его неделю, говорил, что хочет залечь на дно, — тон звучал убедительно и смиренно.
Её взгляд всего лишь на долю секунды скользнул к окну, но Кива ухватила его. Элаунг могла просто размышлять, глаза могут просто бегать в поисках выхода, но если… Если только она пришла не одна? А если Каспар вместе со своей дальнестреляющей винтовкой снаружи ждёт сигнала от своего товарища? Шарлотта сама проверила крепкие ставни, ей не выбить их с одного удара. Но когда нужно дать сигнал, выбивать окно и не нужно, особенно если сигнал к отступлению.
— Неужели? Залечь на ближайшей крыше?
Кива старалась прощупать правду такими фразами, ей оставалось полагаться лишь на реакцию девушки, которая может быть и подлинной, и наигранной. Шарлотта как-то подобралась, взгляд старался ничего не выражать кроме напряжения. Но Киве эти изменения сказали скорее об упрямстве и решительности.
— Я не знаю где он, — ответила Элаунг.
Синие глаза сверлили рыжеволосую. Киве нужно было принимать решение и принять его быстро, основываясь на выводах, а не на фактах. Она решила.
«Если смотреть на всё со стороны, то Шарлотта вряд ли бы пришла без подстраховки. Её реакция может говорить о том, что Каспар рядом. Если это так, то любой лишний шум может его спугнуть и он растворится в городе, что даже я не скоро его откопаю. А учитывая новое оружие, этого нельзя допустить. Нужно закончить с ними сегодня». Элаунг не показывала признаков сопротивления, но её вид скорее говорил о том, что она выжидает подходящий для себя момент. Её глаза осторожно, почти плавно скользили по комнате, к своему револьверу, окну, лестничному пролёту возле которого сидела на корточках Кива. Она решила встать и подойти ближе к жертве, потому что пистолет сейчас нельзя было пускать в ход из-за грохота, с которым разрываются снаряды.
— Тебе придётся мне сказать, — не сводя оружия, приближалась Кива, — это цена твоей жизни.
— Я говорила, что не знаю, — губы девушки сжались и она интуитивно отступила на шаг, — разве я не рассказала, если бы знала?
— Выходит тебе нечем заплатить за свою жизнь?
Кива остановилась на расстоянии прыжка и якобы оценивающее наклонила голову.
— Стреляй. Я знаю, что ты меня убьёшь, я не могу откупиться и уехать как сделал это Осборн.
«Просит выстрелить, зная что это произведёт шум и привлечёт внимание. Этим она защищает Каспара, даже ценой своей жизни. Может он дорог ей? Или она так рискует, потому что хочет меня убедить?» Кива осклабилась, пальцы соскользнули с курков пистолета и рукояти для маневрирования.
— Раз ты готова умереть, то зачем тратить на тебя патрон? Я сделаю это тихо, чтобы никто не услышал.
Эти слова подействовали на жертву не хуже выстрела. В глазах Элаунг отразилась некая досада, она отпрыгнула в сторону своего револьвера.
Но Кива ждала чего-то подобного. Собственно она и хотела спровоцировать девушку на какой-нибудь такой поступок, который подтвердит один из её выводов. Поэтому как только Шарлотта начала своё движение, она сама прыгнула следом, но уходя траекторией вниз, делая перекат. Всё происходило в доли секунды, но тогда казалось, что прошли минуты. Элаунг наклонялась за оружием, как Кива, перекатившись и оказавшись внизу, ударила её дулом пистолета по лицу. Движение было по той траектории, что наносят удар лезвием. Сильный и тупой удар. Одновременно она схватила правой рукой левое плечо девушки и отшвырнула оглушённую Шарлотту. Та ударилась о стенку спиной, бешено моргая, стараясь поскорее прийти в себя. Кива ногой отшвырнула лежащий на полу револьвер куда-то в угол. Элаунг кое-как вскочила и рванулась к ближайшему окну. Добежать она не успела, Кива в несколько прыжков догнала её и ударила сзади по лопаткам. Девушка снова упала на пол, снова попыталась встать и почувствовала как нога вдавила её голову в доски пола. Кива зло и почти беззвучно рассмеялась. Смех клокотал у неё в горле. Удовольствие она испытывала не от своей власти, а от того, что правильно разобралась в ситуации. Теперь дело за малым.
— Но не переживай, твой друг увидит твою смерть своими глазами.
Давление тяжелого сапога на голову исчезло и Шарлотта попыталась было встать, но удар по бедру заставил её выгнуть спину, вскрикнуть и перекатиться на спину. Даже если бы она закричала громче, то её товарищ не услышал бы, слишком далёкое расстояние скорее всего. А если услышит и придёт, то облегчит Киве задачу, потому что потеряет преимущество дистанции. Ещё один грубый удар по надколеннику лежавшей на полу Шарлотты, раздался треск кости и девушка смогла только жадно хватать ртом воздух. Второй надколенник выдержал три удара и потом так же предательски треснул.
Кива знала куда бить. Ломала ноги Элаунг без удовольствия, но с ноткой какого-то веселья. Ей приходилось делать вещи и похуже, ровно как и ей самой случалось пройти через многое. Она, как и Кенни, была другой и видела мир не под обычным для всех ракурсом. Могла бы перерезать сухожилия возле пятки, но долго возиться не хотелось. Закончив с ногами, Кива отошла к отброшенному револьверу и спрятала его к себе в карман. Пока Шарлотта корчилась от боли, вновь пытаясь подползти к окну, Кива сходила во вторую комнату и вернулась с верёвкой.
— У меня нет желания ломать тебе ещё и руки, так что не пытайся вырваться.
Пока девушка туго, неудобно и наспех связывала руки за спиной, Элаунг всё ещё испытывая боль в ногах, нашла в себе силы чтобы плюнуть Киве в лицо. Особого раздражения это не принесло, она и так была уляпана уличной грязью последние двенадцать часов. Смахнув плевок рукавом рубашки, которая годилась только на выброс, она рванула Шарлотту за плечи наверх, вынуждая встать. Но Элаунг со вскриком повалилась вперёд на пол. Кива отошла от обездвиженной жертвы, не собираясь её подхватывать. Ей нужно было, чтобы Шарлотта никуда не сбежала, пока она пойдёт разбираться с Каспаром. Сложно сказать зачем и почему так было надо. То ли чтобы выведать у этих двоих больше информации, то ли чтобы они подтвердили сведения, которые передал ей Осборн, то ли потому что именно они были виновниками того, что ей придётся ещё несколько дней не спать и путешествовать от адреса к адресу с одной лишь целью: убить. И убить наверняка не таких уж и плохих людей, поверивших нарушителям порядка. Кива отошла к дымоходу и вытащила заслонку, чтобы её незримый спутник мог лучше слышать происходящее в комнатах. Она пошла к лестнице, намереваясь выйти на улицу, и услышала сзади себя возню и сбивчивое дыхание Шарлотты. Это вынудило её обернуться и посмотреть на бесполезные попытки девушки выпутать свои руки. В узлах Кива не сомневалась, поэтому она спокойно спустилась вниз по ступенькам. Ступала она не крадучись как обычно, и они скрипели под её сапогами.
На первом этаже девушка подошла к камину скорее кухонного назначения, настолько тот был большим. Наклонившись, она заглянула внутрь и произнесла.
— Следи, чтобы никто не вышел и не зашёл сюда.
Слетевший вниз кусок черепицы был ей положительным ответом. Кива сама столько раз прибегала к таким условным обозначениям. Выпрямившись она на пару секунд прикрыла глаза ладонью, собираясь. Самый важный шаг за сегодня, нужно лишь правильно определить направление. «Если Шарлотте так дорог Каспар, то может и она дорога ему? Девушка старалась подать знак, но не старалась кричать как можно громче. Может потому что Каспар сделает какую-нибудь глупость? Что он сделает дальше, когда не увидит Шарлотту? Попытается ли ей помочь, убить меня, или незаметно скрыться?». Остановившись перед дверью, Кива медленно убрала засов, в голове она вспоминала ближайшие улицы, самые удобные места для дальнего выстрела, побега. Ей оставалось не так уж и много: довериться инстинкту, лежащему гораздо глубже сознания, и чувствам. Выдохнув, она открыла дверь и шагнула за порог дома.
Комментарий к Скрад и нагон.
Для тех, кто не был любопытен. Термины взяты из охотничьего словаря.
Скрад, скрадывание - незаметный подход охотника к птице или зверю.
Нагон способ охоты, при котором зверь берется загонщиками в круг и медленным, осторожным передвижением в сторону охотников, находящихся в засаде, нагоняется на выстрел.
С заботой о вас, фанфики могут быть познавательными XD
И да, я негодяй, оборвал на таком месте. Хотя вряд ли вас это смутит, ведь глава выйдет через неделю. Даже если никто не будет ждать))
Небольшой спойлер: следующая глава переходная, эта “арка” заканчивается и начинается новая для Разведкорпуса:3
========== Ночной переполох. ==========
На улице было темно, лишь от центра, где ещё не все легли спать, а кто-то только проснулся, шло тусклое свечение. Словно большой костёр озарял крайние границы чудного лагеря. Но что важнее, воздух сделался невыносимо вязким от невидимого напряжения, Кива ощущала это кожей. Она чувствовала, что на неё смотрят, знакомое и противное ощущение. «Всего лишь определить нужную сторону», проговорила она про себя. Все чувства обострились, девушка чувствовала будто её нервы растягивают как струну, которая вот вот лопнет. Глаза искали врага на крышах, она, готовая ощутить малейшее колебание воздуха, не двигалась, ждала малейшего движения на периферии зрения. Тишина. Невыносимая и мучительная, что-то должно произойти. «Это будет всего лишь один выстрел, доли секунды», пальцы скользнули к рукоятям маневрирования. Страха не было, сомнений тоже. Она успеет. Её поведение должно как минимум озадачить врага, заставить думать и колебаться, а там уж совершить какую-нибудь глупость. А даже если и нет, то этих нескольких минут ей хватит для верного решения. Ничего. «Раз ты не хочешь бить первым, то придётся мне тебя спровоцировать». Неуловимое движение курков, крюк захвата впился в соседнее здание и Кива мгновенно взметнулась в вверх, словно её подбросили. В ту же секунду раздался запоздалый выстрел.
Налету Кива развернулась в сторону затихающего раската. Тело сгруппировалось для следующего манёвра и большей скорости, глаза были широко открыты и жадно выискивали движение на одной из крыш. На лице блуждала улыбка — она нашла стрелка. Направив рукоять вперёд она нажала на курок. Движение по косой, трудное для прицельного выстрела, и дающее максимальную скорость в нижней амплитуде. Кива пролетала её почти возле самой земли, затем её потянуло вверх, дома быстро пролетали на фоне. Ещё одно направляющее движение по касательной и она взметнулась вверх, над крышами зданий. И тут она смогла разглядеть человека четче. Он не удирал, он стремился уйти от девушки, но ловко двигался в обратную сторону, к дому, где осталась Шарлотта. Хмыкнув, Кива быстро совершила какие-то махинации с крючками обоих рукоятей и с ускорением метнулась вниз. Приближаясь к крыше, по которой бежал стрелок, на ходу перезаряжающий свою винтовку, она выстрелила правым крюком в сторону, параллельной движению. На долю секунды она поравнялась с парнем, который старался избежать столкновения и начал уходить в сторону. Затем её пронесло вперёд, раз крутануло вокруг себя и она нацелилась на парня и выстрелила. Громовой рокот разнёсся по ближайшим улицам.
Целилась она не в голову, а в ноги, так что взметнулась шрапнель из осколков черепицы и щепок. Парень успел отпрыгнуть и быстро покатился к краю крыши. «Его не задело, он делает слишком четкие движения», Кива одним движением перезарядила свой пистолет. Юноша скатился с крыши и исчез в переулке. Девушка отцепила правый крюк и направила левую рукоять на угол дома. Когда она показалась в пролёте, то раздался выстрел. Очень неплохо, но недостаточно хорошо для человека её уровня и практики. Она без особых проблем успела среагировать и мотнула головой в сторону, одновременно отцепляя левый крюк со стены. Пуля пролетела в десяти сантиметрах от её головы. Кива начала падать вниз, а стрелок побежал к ближайшему углу. Не долетев до земли метра два, Кива нацелила правую рукоять вперёд и нажала на курок. Её тело потянуло прямо по переулку с невероятной скоростью. Парень успел обернуться и попытался сгруппироваться и отпрыгнул в сторону, Кива пролетела мимо. Но внезапно она отцепила крюк, зазвучала сматывающаяся проволока. Движение её замедлилось и она, развернувшись выстрелила вновь. Юноша только успел прикрыться своим же оружием.
Оно разлетелось с треском и грохотом, часть снаряда попала по противнику. Руки его мгновенно покрылись ссадинами и царапинами от мелких деталей. Удар пришелся на низ туловища и ноги, поэтому враг упал по инерции. На его одежде проступила кровь. Кива же, увидев что неизвестная ей винтовка оказалась разрушена, как-то по собачьи зарычала. Её больше встревожила эта новость, чем-то, что парень получил травмы и может умереть раньше нужного. Она уже стояла на своих двух перезаряжая оружие, нужды в быстром маневрировании больше не было. Девушка подошла к лежащему парню, который одной рукой зажимал особо крупную рану на бедре. Но боевого духа он не утратил, поскольку свободной рукой достал нож и немного неумело метнул в Киву. Она отбила его дулом пистолета, крепившегося к рукояти УПМ. И вот она возвышалась над своей жертвой, размышляя как лучше ей поступить. Девушка не смотрела на искажённое болью и яростью лицо парня, она осматривала обломки винтовки. Деревянное превратилось в груду щепок, железное длинное дуло было покорёжено и разорвано в нескольких местах. Но самое ужасное, что все важные детали: ствольная коробка, рычаги подавителя, многие пружинки, прицел — всё внутреннее устройство было безнадёжно разрушено. «Сможет ли Вилберт её восстановить?». Стрелок попытался встать, пользуясь тем, что Кива задумчиво оглядывала обломки. Но девушка почти не глядя наступила ему на ногу повыше колена и безжалостно перенесла свой вес. В этот раз у неё не было цели сломать ногу, она просто придавила её к земле.
Сдавленный стон отвлёк её от созерцания. Нужно было сначала закончить с этим делом. Кива наклонилась и закинула брыкающегося юношу на плечо. Подавив сопротивление болевым захватом руки, она направилась обратно в дом. Когда девушка подошла к двери, то на крыше скользнула тень её спутника.
— Собери всё, что осталось от винтовки, принеси сюда, — произнесла она и, не дожидаясь ответа, вошла в дом.
Внутри всё осталось без изменений. По мере приближения к лестнице стали слышны стоны и возня. По всей видимости Элаунг не оставляла попыток распутать узлы. Юноша тоже услышал их и замер, затем внезапно громко спросил.
— Шарлотта?
По интонации Кива подумала, что если сейчас она отпустит его и поставит на ноги, то он не попытается убежать, а устремится наверх к дорогому для себя человеку. Но рисковать она не стала, минутой раньше, минутой позже — они втроём окажутся наверху. Подъём по ступенькам и вот комната второго этажа, где всё и закончится для двоих. Как только Кива и её добыча показались в пролете, то Шарлотта закричала, прикусывая губу, воплем отчаяния, почти плачем. Кива сбросила Каспара у противоположной стенки, не особо заботясь об аккуратности.
— Если не будешь делать глупости, то для неё всё будет не так уж и ужасно, — проговорила спокойным голосом.
Сама Кива села на стол, свесив ноги, не достававшие до пола. Каспар же послушно замер, глаза его наполнились ужасом и беспомощностью, он неотрывно смотрел на рыжеволосую девушку, лежавшую на полу. Кива слишком хорошо знала этот взгляд, но сейчас это скорее пойдет ей на пользу.
Направив пистолет на паренька, Кива обратилась к Элаунг.
— Теперь расскажи мне об оставшихся помощниках, иначе я буду отрезать ему кожу, кусок за куском.
Девушка упрямо сжала губы и зло сверлила своего врага взглядом. Во всём этом читалась достойная уважения твёрдость. Которая впрочем несколько меркла рядом с самим фактом предательства. Кива перевела взгляд на парня, который старался не отставать от девушки. Но он был несколько моложе, лет двадцать, и более эмоциональным. Она встала и направилась к Шарлотте. Внезапно Кива ударила валяющуюся на полу девушку. Носок сапога попал под рёбра. Элаунг старалась подавить вопль боли и сжала зубы, понимая чего добивается Кива. Каспар попытался вскочить, но их мучительница прорычала.
— Если ты сделаешь шаг, я раздроблю ей ноги. Как думаешь успеешь добежать до меня до того, как я нажму на курок?
— Я скажу тебе всё, только если ты оставишь её в покое, — с мольбой произнес он.
Шарлотта хотела было возразить, прокричать:“Беги, она всё равно меня убьёт!», но тяжелый удар по сломанному колену вырвал у неё судорожный крик.
— Да? — Кива подняла голову девушки за густые рыжие волосы, так красиво сверкающие на солнце, — думаешь она стоит этого?
— Я скажу.
Хмыкнув Кива отпустила голову жертвы и подошла ближе к юноше. Присела на корточки, вглядываясь ему в глаза, ей даже было жалко его. Правда по большей части потому, что тот позволял эмоциям руководить собой. Он проявил бы себя более умелым, если бы попытался сбежать или хотя бы напасть на Киву, так как терять ему уже было нечего. Их жизни оборвутся здесь и сегодня, и это было неизменно.
Но Каспар был слишком юн, он был слишком человечным. Поэтому он обозначил Киве все полезные адреса и имена людей. Девушка осталась довольной, так как все они совпали с показаниями Осборна. В Подземном Городе было трое человек по списку, но остальные девять жили в верхних городах.
— Чудно, — сказала она выпрямляясь, — тогда время заканчивать.
В глазах юноши светилась мольба, но он не решился умолять вслух. Кива достала дуплет, принадлежавший Шарлотте. Две пули для двоих.
— Ты уже всё решила, да? — неожиданный презрительный вопрос, заставивший с интересом наклонить голову.
Кива взглянула в лицо Элаунг, до крови прокусившей губу. В её взгляде не было злобы или ярости, только тихое веселье смешанное со знанием.
— Тебе есть что сказать? — неподдельное любопытство.
— Меня ты всё равно убьёшь, но ты много потеряешь, если убьёшь его. Он очень талантливый и у него есть потенциал. Сохрани ему жизнь, и он будет работать на тебя.
Девушка направилась к Шарлотте. Первоначальное желание подвесить её вниз головой и пустить кровь для медленной смерти исчезло. Да и хотелось закончить всё побыстрее, а ей нужно было за несколько дней побывать и в Утопии, и в Каранесе, и в Тросте, но начать нужно отсюда. Револьвер крутился у неё в руке, когда она присела полубоком возле Шарлотты, не сводя края глаз с Каспара. Он потрясённо уставился на свою возлюбленную, которая всеми силам старалась защитить его.
Парень и правда был одарённым стрелком, и спустя несколько лет практики смог бы стать очень умелым бойцом, оружейником.
— Понимаешь ли, Шарлотта, — начала Кива, — я смогу забыть то, что он стрелял в меня. А он то, что я убью тебя, забыть не сможет.
Внезапно, почти мгновенно она выстрелила из револьвера в голову Каспару. В комнатке выстрел прозвучал оглушительнее, чем был на самом деле. Мягкая револьверная пуля вошла в голову чуть повыше левого глаза, даря смерть. Элаунг истошно крича всем телом рванулась вперёд, как только позволяли ей путы и сломанные ноги. От прежнего спокойствия не осталось и следа. Она перевернулась на живот и извиваясь попыталась ползти. Юноша был уже мёртв и не мог видеть всего этого. Его бессмысленный взгляд доводил Шарлотту до истерики. Слёзы текли из её глаз, он был единственным кем она дорожила. Единственное, что она не могла принять. Кива молча с лёгкой улыбкой наблюдала за этим зрелищем. Сейчас она вспоминала Шарлотту с того самого момента, когда увидела её.
Элаунг была младше её лет на семь или даже на восемь. И впервые Кива увидела её, когда специальный отряд полиции разгромил одну из подпольных лабораторий. Они после операции освобождали людей в подвале, которых готовили как мясо для опытов и экспериментов. Среди них была и Шарлотта, тогда ей было лет пятнадцать и она выделялась среди остальных. Делобыло не только в её огненных волосах. Среди прочих она была самой проблемной и волевой. Она всегда всячески сопротивлялась людям, которые приходили то забрать кровь на анализ, то ввести какое-то вещество, то просто развлечься с красивой девушкой. Элаунг не собиралась сдаваться. Её воля к свободе светилась у неё в глазах, а все те испытания лишь закалили её непоколебимость. Когда их всех освобождали, то она смотрела на Кенни и Киву с нескрываемым уважением и восторгом. А они заметили этот особый взгляд и предложили ей работать на них. Много лет Шарлотта исправно и верно работала на них, веря что это всё правильно и приведёт рано или поздно к свободе и хорошей жизни. Очевидно во время событий в Тросте её стремления начали перерастать её преданность. Девушка начала сомневаться в действиях, посмотрела на всё с другой стороны. Ведь Аккерман не воспользовался ситуацией, а наоборот старался укрепить власть монархии. Видимо это и запустило реакцию и воля к свободе побудила Элаунг взять ситуацию в свои руки.
Ведомая не такой уж и плохой мыслью, но выбрав неправильную сторону — она проиграла всё. Её желание свободы и блага для многих привели её к такому. Кива всё это прекрасно понимала. Она подошла к скорчившейся на полу жертве. Та не обратила внимания на глухие шаги.
— Ты готова, Шарлотта? — чуть вкрадчивый голос.
Элаунг подняла глаза полные бессмысленной болью. На неё смотрело дуло её же дуплета, а Кива продолжала слегка улыбаться. Раздался выстрел.
Девушка выдохнув вернулась к столу и села на него. В руках она продолжала крутить красиво сделанный револьвер. Можно позволить себе небольшой перерыв, прежде чем заканчивать это дело. Сколько она видела таких же глупых и отчаянных? «Много». А сколько ей ещё предстоит увидеть? «Много, мне предстоит ещё очень много работы». Револьвер она положила на стол, вставая на ноги. Подошла к тайному люку и достала оттуда свой плащ и пустой подсумок. Здесь ей делать было нечего, девушка спустилась на по лестнице не оборачиваясь, а затем покинула здание. Возле порога лежала тряпица с собранными деталями и остатками винтовки. Кива задержалась, чтобы переложить их в подсумок. Подняла голову наверх, отыскивая своего спутника.
— Можешь идти, всё закончено, — произнесла она словно самой себе.
Но некто услышал её и направился на другую сторону крыши, девушка видела его призрачный силуэт. Сейчас ей нужно поторопиться, у неё двенадцать адресов, по которым надо успеть как можно быстрее, пока смерть Элаунг не просочилась к газетчикам, готовым освещать любое событие. Это обязательно спугнёт её подельников, а тратить время на дополнительные поиски очень уж не хотелось. Кива, закрепив на пояснице сумку, выпрямилась. В голове крутились три адреса здесь, она выстраивала самый удобный маршрут. Газа в баллонах ей хватит, девушка считай почти не потратила его на те несколько манёвров. Она резко побежала к ближайшему переулку, скрываясь в нём. Её ночь только начиналась.
На утро следующего дня командор Зое запланировала поход в Генштаб Закклая. Помня просьбу Кивы побыть в Митре хотя бы неделю, Ханджи работала без особой спешки. Придирчиво и вкрадчиво собирая материал по прошлому Культа Стен. Хотелось конечно поскорее получить книги и фолианты, но приходилось ждать. Вчера под пристальным сопровождением Леви посетила главную церковь в надежде на новые детали. К сожалению после ареста здание стало немного безликим: гобелены, артефакты были конфискованы и сейчас находились на сортировке у людей Закклая. Это она выясняла после долгого спора с одним из возмущённых служителей. Поэтому визит было решено отложить на следующий день. Зое очень хотелось разобраться в правдивой истории об элдийцах. Ей не давала покоя мысль об Имир, самом первом титане. Информация из дневников Йегера не дала конкретики, а лишь укрепила сомнения. Как человек мог заполучить такую силу? Был ли это человек изначально? Все эти вопросы множились в голове девушки, природное любопытство которой просто не давало покоя. Проснулась девушка ни свет, ни заря и через минут десять была готова к отправке. Как обычно её и Леви разместили в казарме Гарнизона. Это было удобно и привычно для всех, в том числе и них самих. Можно даже сказать этот корпус стал для них вторым домом, настолько он стал им знаком.
Ханджи сидела в столовой и наблюдала как готовят её командорский завтрак. Увеличенная порция каши из овса, пара варёных яиц, толстый ломоть сыра, несколько кусков свежего хлеба, сливочное масло. На десерт же порция творога со сметаной. Самое нужное для раннего утра. И это был только положенный ей завтрак, ещё обед и ужин, когда подавали что-то из мяса. Но солнце только показалось из-за горизонта и девушка блаженно и без спешки наслаждалась свежей едой и запивая её яблочным напитком. Был выбор между чаем, но он уже успел приесться. Смысла спешить не было, Аккерман ещё не встал, а если и встал, то явно не спешил спускаться вниз. Да и в Генштабе сейчас были только дежурные секретари, которые бдили и не спали всю ночь. Лучше уж подождать пару часиков, хотя бы ради приличия. Некоторое время командор трапезничала в одиночестве, но после пяти часов утра в казармах наблюдалось оживление. Солдаты гарнизона выходили из общих комнат и направлялись в столовую. У них был час на подготовку, потому что в шесть часов утра они должны были заступить на патруль стены, сменив тем самым ночных дозорных. Зое с лёгкой задумчивостью наблюдала за это сменой солдат. Вот ушли утренние и через какое-то время пришли сонные солдаты охранявшие ночью их покой. В голову полезли мысли о титанах из Рагако.
Они были активны и днём, и ночью. Враг умудрился сделать диверсию на их территории, и остался незамеченным. Жители деревни были бесспорно обращены в титанов с помощью сыворотки. Но как врагу удалось сделать это со всеми обитателям Рагако?
— Не бегали же они за ними со шприцами? Да и половина бы успела убежать в таком случае, — проговорила девушка себе под нос.
На тихие мысли вслух никто из усталых солдат гарнизона не обратил внимания. Командор была той ещё чудачкой, чего только стоили её опыты над титанами. Зое знала, что одной из особенностью этих титанов, как и тех, что были под Шиганшиной — они управлялись Звероподобным. Но как они были обращены? Если следовать письму Имир для Хистории, то её обратили с помощью сыворотки, введённой через укол. Но титаны отправленные на остров таким образом ночью впадали в сон. Логично предположить, что существует и иной способ превращения элдийцев в безмозглых тварей. Может именно этот способ и даёт титану-перевёртышу возможность контроля. Или же дело в самом Звероподобном. Если бы только у них было больше данных для анализа.
— Утро, трёхглазая. Приросла к стулу?
Знакомый голос, полный недовольства вырвал девушку из размышлений. Она подняла голову и улыбнулась Леви. Ханджи в самом деле не заметила, как парень спустился в столовую и уже взял свой завтрак. Выглядел он хорошо, лучше чем обычно. Очевидно эту ночь он провёл как и полагается: во сне. Аккерман сел напротив, ставя на стол тарелки и чашку с дымящимся чаем.
— Нет, всего лишь задумалась…
— О титанах, могла бы не говорить, — закончил за неё парень.
Он без особого энтузиазма мешал ложкой кашу, куда под суровым взглядом повар всё же добавил порцию сливочного масла. Такая еда ему не нравилась, но она была не самой плохой. Всё же это было лучше пустого желудка.
— Не угадал, — попыталась соврать Зое, — я думала о способах титанизации.
Леви тщательно пережевывал кашу, хотя в этом нужды не было, и лишь скептично сверлил своего командора взглядом. Ханджи же с увлечённостью принялась делиться мыслями, планами, активно жестикулируя.
— Быть может, если мы узнаем и этот способ, то поймём как Звероподобный управлял титанами, — закончила она свой небольшой рассказ.
Молча Аккерман отодвинул от себя пустую тарелку и потянулся к чашке с чаем.
— И поэтому мы сегодня поедем в Генштаб, — скорее утвердила Зое.
Леви, почти поднесший к губам чашку, остановил движение руки. Одна его бровь вопросительно изогнулась.
— Мы?
— Я не думаю, что ты против такого плана на сегодня, — девушка нервно облизала губы.
Лицо Леви буквально задавало вопрос: «А с чего это и я должен туда ехать?». Генштаб не тюрьма, там ничего такого случиться не может. Да, ему было скучно в последние дни, но сегодня он хотел погулять по городу, может выехать за город. Одним словом: отвлечься от всего, побыть наедине с собой.
— Это ненадолго, — неуверенно добавила Ханджи, которой ехать одной не хотелось.
Конечно это было на долго, Аккерман это знал. Он посмотрел на чай, который не стал отпивать, на Ханджи. Устало выдохнув, Леви поставил чашку на стол.
— Ладно, я поеду с тобой. У Закклая чай подают в несколько раз лучше этого.
Через минут пятнадцать им была подана карета. Ханджи уже держала в руках записи, сделанные во время опроса Джера. А Леви же думал сколько чая он успеет выпить, прежде чем Зое решит покинуть Генштаб.
Комментарий к Ночной переполох.
Пока манга не закончится, я не смогу представить себе полную картину сюжета после атаки на Марле, поэтому мы будем наслаждаться заполнением таймскипа. Ещё больше приключений! Так веселее и интересней, ведь на самом деле много логических вопросов по ходу сюжета.
Изначально я планировал жёсткую расправу, но отказался от неё. Слишком уж неприятно выходило:3
Я стараюсь разбавлять забавным XD Я правда стараюсь.
========== Долгий день. ==========
Когда Зое и Аккерман подъехали к Генштабу, то они могли наблюдать там непривычное оживление. Почему-то оно оставляло ощущение беспорядка и суеты, и Леви подумал, что старику Дариусу это очень не по душе. Возле строгого здания толпилась дюжина карет, помимо людей Закклая и сотрудников полиции были ещё и третьи люди. «Дворяне? Что они здесь делают? Ещё в такую рань», Леви распознал пару знакомых лиц, спрыгивая с подножки. Ханджи подумала, что видит в этом мельтешении и высокого Найла. Видимо дело было важное, раз здесь такое столпотворение. В каком-то весёлом порыве она успела пожалеть: «Надо было ехать как только проснулась». Они стояли у ворот, не зная как лучше им подойти к Генштабу. Разведчики переглянулись и Зое упрямо пошла вперёд, стремясь к парадному входу. На них не обращали особого внимания, поэтому пришлось продираться сквозь людей. Возле штаба стоял сам Закклай, заложив руки за прямую спину. Лицо его отражало самую вежливую сдержанность, что только бывает в этом мире. И лишь по тяжёлому взгляду из-под опущенных бровей, можно было догадаться в каком старик бешенстве. Он заметил их ещё на подходе и глаза стали несколько мягче. Когда разведчики оказались перед ним, то он их радушно поприветствовал.
— Единственные гости, которых я рад видеть сегодня, — он чуть кивнул.
Ханджи не решилась протягивать руку для пожатия, не была уверена в уместности этого жеста. Вместо этого она протянула:
— Даа, посетителей у вас достаточно и без нас. Не припомню нового закона, коим аристократия была бы недовольна.
Втроём они посмотрели на суету. Леви понял, что клерки штаба что-то пытаются объяснить дворянам, а те настойчиво, а кое-кто даже и сердито, спорили. Возле некоторых возмущённых дворян стояли полицейские и о чём-то терпеливо спрашивали. Возле главных советников Закклая стоял Найл Док с двумя капитанами и офицерами. Они что-то оживлённо обсуждали, указывая то на толпу, то на возвышавшейся здание Генштаба. Аккерман хмыкнул:
— Такого оживления не было даже после революции. Что их так взбудоражило?
— И не говори, — устало покачал головой старик, — они приехали сюда почти одновременно. Мне даже пришлось посылать за командой Найла, чтобы как-то разобраться в этом. По всей видимости их встревожил арест Осборна.
— Арест Осборна? — повторила девушка.
Зое стало любопытно. В газетах ничего не писали об этом. А уж такое событие журналисты бы не пропустили. Леви же подумал о Киве, которая вчера была в тюрьме и вела следование. Он сомневался в том, что это простое совпадение. «Вопросы финансирования говоришь», подумал парень и выжидательно посмотрел на Закклая.
— Да, — продолжил главнокомандующий, — вчера Найл принёс мне отчёт и признание Осборна. Он очень сильно перекрывал денежный поток в казну, и зачастую с помощью угроз. Интересное поведение, да?
— Пожалуй, — неопределённо согласилась Зое.
— Док просил несколько дней подержать эту информацию подальше от газет. И я был с ним согласен, здравая мысль. Учитывая, что у его сотрудника были подозрения, что Осборн действовал не один. Весьма логично, я очень хотел поговорить с офицером, который смог арестовать Осборна на законном основании, — старик поправил очки, — вчера вечером я написал частные письма некоторым из дворян, которым Осборн угрожал расправой, с просьбой приехать и помочь с показаниями.
Аккерман ещё раз взглянул на гомонящую толпу, слово некоторые явно не подходило к такому количеству.
— Верно, Ливай, — словно прочёл его мысли Дариус, — по какой-то причине приехали и те, кого мы не приглашали. И едва ли не каждый хочет что-то сообщить, чтобы обелить себя. Какая нелепость.
От нескрываемого презрения в последнем предложении Ханджи чуть передёрнуло. У всех троих крутился один вопрос: «Но что их могло так разом всполошить?». Закклаю очень хотелось прояснить этот крайне интересный момент. Но пока служащие решали вопрос размещения для опроса, или лучше сказать допроса, всех прибывших, это узнать было невозможным. Невысокий старик отвернулся от зрелища, олицетворяющего беспорядок и людскую глупость.
— Надеюсь хотя бы вы сюда приехали не для признания? — в его голосе послышалось дружелюбие.
— Нет, — Ханджи чуть посмеялась, шутка разрядила обстановку, — мы хотели воспользоваться архивом и осмотреть конфискованные у культа вещи.
— Есть продвижение? — глаза главнокомандующего чуть сощурились.
— Я надеюсь на это. Некоторые мысли требуют больше информации. Мы уже допросили участника культа, вот теперь хочу найти этим данным научное применение.
Зое не стала уточнять кого они спрашивали, когда и где. Дариусу было не до этого, к нему подбежал секретарь и начал отчитываться по поводу кабинетов для прибывших дворян. Полицейских должно было хватить, чтобы опросить всех в ближайшее время. Но пожилой мужчина лишь устало покачал головой. Нет, он должен лично будет опросить каждого, спешка не их союзник. Затем что-то сказал помощнику и тот кивнув убежал, выискивать кого-то в толпе.
— Замечательно, я выделю вам сотрудника для помощи в архиве. Думаю мы все спокойно уместимся в кабинетах и не будем друг другу мешать. И конечно же в это утро будет подан лучший чай, — Закклай снисходительно улыбнулся.
Зое поблагодарила его, и Леви остался доволен таким раскладом. Единственное, что чуть омрачало его мысли, так это ощущение того, что всё это беспокойство дворян как-то связано с действиями его знакомой. Но ведь пока ничего вредного для властей не было? Откуда-то вынырнул клерк и направился к ним. Представившись он повёл разведчиков внутрь Генштаба, оставляя главнокомандующего наедине с гомоном толпы. Пожилой мужчина с радостью присоединился бы к разведчикам, вместо того чтобы разговаривать с этими набитыми дураками, трясущимися за лишь своё благосостояние. Как ему это не нравилось, но положение обязывает. Подошёл Найл с выражением полной ответственности, он знал как главнокомандующий относится ко всему этому. Но оба они понимали необходимость всех прибывших выслушать и допросить по делу.
— Всё готово, Дариус. Разделили на группы между вашими и моими ребятами.
— Что ж, — выдохнул старик, — после этого я бы хотел поговорить с тем офицером, чья это заслуга.
— Не вижу препятствий, я заодно привёз его сюда.
Закклай кивнул и выступил вперёд, поднимая руку для привлечения внимания. Он заговорил неожиданно сильным и властным голосом.
— Господа, теперь когда мы решили организационные вопросы, то приглашаю вас всех пройти внутрь. Каждому будет уделено время и внимание, поэтому призываю к спокойствию.
Эти слова возымели желанный эффект: гомон, суета, недовольства прекратились. Главнокомандующий оглядел всех важным и серьёзным взглядом, затем провёл рукой к парадной двери, возле которой уже стояли его подчинённые.
— Прошу вас, господа.
В то время как толпа пыталась организованно войти в здание Генштаба, Аккерман и Зое в сопровождении своего провожатого уже углубились на первый этаж. Клерк не путался в нескончаемы дверях с номерами. Здесь всё было подчиненно строгому порядку, поэтому вскоре они дошли до комнаты с номер сто тридцать семь. Она находилась в значительном отдалении от главного входа и недалеко от неприметной лестницы, ведущей в подвальные комнаты. Подчинённый Закклая достал ключ и открыл комнату. Пахнуло книжным запахом и эфиром, но не таким затхлым как могло бы быть. Здесь следили за сохранностью вещей, вовремя проветривали, обрабатывали бумаги специальным раствором для дольшей сохранности. Они прошли внутрь и клерк зажёг кристаллический фонари, установленные во всём здании после революции. Свечение было ярким и по-своему приятным, отличалось от тусклого мерцания свечей. Но придавало комнате со стеллажами несколько неуютный вид. Помимо полок с книгами и папками был ещё стол со стульями и комод с канцелярскими принадлежностями. На стойках были прибиты описные листы со всем содержимым и порядковыми номерами. Запутаться было фактически невозможно.
— Здесь на первой и второй полке второго стеллажа лежат копии рукописей и документов, найденных в церкви Митры. На третей из церкви в Яркеле и Стохессе, все пронумерованы. На четвёртой до первой половины то, что мы нашли в часовнях округа Орвуда. Если что, всё указано сбоку на стеллажах.
— А что насчёт гобеленов? — спросила Ханджи, — они здесь?
— Без проблем, — ответил клерк, — мы перерисовали те рисунки, я принесу вам их. Но если вам нужны будут оригиналы, я отведу вас в другую комнату.
Зое кивнула и направилась к столу, где начала располагаться. Положила свои документы на него, сняла форменную куртку, повесила на стул и направилась ко второму стеллажу.
— Что насчёт чая? — задал Аккерман вопрос, который интересовал его больше всего.
— Принесу через двадцать минут.
Клерк выжидательно посмотрел на разведчиков, ожидая дополнительных команд. Их не последовало и он покинул кабинет. Леви удовлетворённо занял место через несколько стульев от Ханджи. Сдвинув два стула, Аккерман сел и закинул ноги на второй стул для большего комфорта. День будет долгим.
День в самом деле тянулся долго и невыносимо. Киве казалось, что он длится уже часов сорок или пятьдесят, настолько полуденное солнце утомляло. Девушка была в дороге ещё до рассвета и направлялась в Каранес. Времени зайти за своими лошадьми не было, поэтому пришлось нанимать. Благо в Стохессе и Каранесе конюшнями владел один человек, можно будет оставить лошадь в восточном городе Розы. К вечеру девушка рассчитывала приблизиться к городу и не было необходимости загонять коня. Днём лучше и безопасней было путешествовать от пункта к пункту. Её внешний вид по-прежнему оставлял желать лучшего. Вся грязная, в сером замызганном плаще. УПМ снова пришлось спрятать под одежду и ремни немного натирали кожу. Но на пыльной дороге к одинокому путнику не присматривались. Да и не встречалось ей много встречных путешественников. «К лучшему», мрачно думала она. Днём в городе на неё обратят большее внимание, а это было ни к чему. Её дела лучше совершать ночью. «В Каранесе четыре адреса, четыре человека, потом в Трост». Девушка ничего не ела больше суток, времени на это просто не оставалось, если она хотела успеть везде до того, как вести из Сины дойдут до Розы. Солнце беспощадно жгло глаза и казалось обжигало кожу, Кива получше натянула капюшон, скрывая лицо в тени.
Солнце скрывалось за западной стеной и рабочий день близился к концу. К безграничной радости Закклая, его официальные дела были почти закончены. Он едва не сказал вслух: «Наконец-то», когда беседа с последним дворянином закончилась. Собственно ничего нового командующий для себя не узнал. Жадный и тупой скот. С удивительным терпением и равнодушием пожилой мужчина переходил от одного кабинета к другому в сопровождении Найла. И везде их ждала одна и та же картина: двое полицейских у дверей для охраны, двое секретарей, готовых записывать протокол, и сам дворянин, сидящий за столом с затравленным или же паникующим видом. Док и Дариус здоровались с каждым лично, показывая формальное уважение, и садились напротив, допрос начинался. С поразительным спокойствием выслушивали сначала истерику каждого, а потом задавали вопросы. Найл старался облегчить Дариусу задачу, поэтому активно принимал участие. Но почему-то многим командор полиции не внушал уважения. И тогда Закклаю приходилось вмешиваться. Его спокойный голос, без всяких эмоций и проницательный взгляд глубоко посаженных глаз внушали неоспоримый авторитет. Услышанное не особо обрадовало главнокомандующего, потому что всего этого было недостаточно, чтобы арестовать их всех, как бы он этого хотел. Аристократы умело прикрывались и достаточно выгодно для себя излагали факты, повода для ареста просто не было. Все они валили свои действия на угрозы из Подземного Города и тому подобное. Именно это и раздражало Закклая.
Но близился вечер и Генштаб снова принадлежал только ему. Почти. Оставались Найл и тот офицер, Натан, с который хотел поговорить Дариус в неформальной обстановке так сказать. И Зое с Аккерманом ещё возились в архиве. Но со этими гостями можно было легко мириться. Они были не такими напыщенными, не такими жадными, не такими мелкими и жалкими. Старик сидел в своём кабинете и рассматривал протоколы допроса каждого, напротив сидел усталый Найл. Командору полиции пришлось разорваться на два фронта, пока он был в Генштабе, к нему несколько раз приходил посыльный с вестями и отчетами по событиям в городах. И высокий мужчина выходил, чтобы передать ответные поручения своим подчинённым.
— Чтож, их показания и обещания помогут приструнить преступность, — сказал Найл, — если они в самом деле перестанут пользоваться услугами того мира.
— Их обещания пустой звук, — Закклая сверкнул очками, — но да, на время станет поспокойней. Они будут сидеть у себя в особняках и не высовываться, боясь что их арестуют чуть что.
— Вы решили что делать сейчас с ними? — Доку хотелось подвести итоги утомительного дня.
— С теми тремя, что приехали по нашему приглашению — ничего. Они патриотично настроенные люди, которым угрожали расправой. Их показания ценны непосредственно для тебя, Найл.
— Да, с их подачи мы можем арестовать некоторых причастных людей. А там кто знает, может все остальные побегут как крысы и мы сможем их переловить.
— Крысы, — старик помедлил прежде чем продолжить, — умело прячутся и быстро бегают. А что до остальных, то им можно назначит штраф. Думаю они с радостью откупятся от нас таким образом.
— И надеяться, что взносы в казну будут поступать теперь своевременно, — закончил за него Док.
В конце концов это было сейчас самым важным для властей. Без должного финансирования армия загнётся и не сможет не только встретить внешнего врага и окончательно вернуть Шиганшину, но и даже поддерживать порядок в стенах. Этого нельзя было допустить, нужно было время, чтобы человечество оправилось от ударов и встало на ноги, чтобы расширить свои границы. Нет, чтобы вернуть свои границы.
— Что ж, теперь можешь позвать Натана. Хочу лично поговорить с нашим героем, — сказал Дариус.
Это было не совсем правдой. Главнокомандующий не питал иллюзий по поводу сообразительности полицейских. Поэтому ему было скорее любопытно узнать этого офицера. Док улыбнулся, он был рад за своего подчинённого и за себя. В самом деле отдел полиции сдвинул очень важное дело до того, как стало слишком поздно. Он встал и выглянул за дверь. В коридоре, опираясь о стену, стоял слегка взволнованный Натан. Жестом командор пригласил его зайти внутрь. Тот судорожно выдохнул и поправив куртку направился в кабинет. Офицер, выпрямился желая скрыть своё смятение, его ведь вызвали для похвалы, а не для разбора полётов. Из-за стола на него дружелюбно и оценивающе смотрел Закклай. Отдав честь, светловолосый парень представился:
— Третий офицер центрального отдела Митры, Натан Штрох.
— Нет нужды в таких формальностях, — ответил пожилой мужчина, — проходите, присаживайтесь.
Офицер робко и застенчиво занял свободный стул. Он старался вести себя подобающе, чтобы не уронить авторитет своего командора и самого себя.
— Мне не терпится услышать историю из первоисточника, — начал Дариус, — как вы смогли напасть на след Особрна и уличить его в нарушении закона?
Натан начал отрепетированный в голове рассказ, ему нужно было выглядеть логичным и скрыть присутствие в этой истории Кивы. Это было само собой разумеющееся.
— Всё началось с покушения на мэра округа Орвуд. Само по себе очень наглое пришествие и я всерьёз задумался над ним. Начал собирать информацию и выяснял, что Осборн посещал мэра до подрыва кареты, и многих аристократов, которые отказались вносить деньги в казну.
— И сколько времени заняли эти изыскания? — в вопросе не слышалось ничего враждебного, лишь любопытство.
— Около двух недель. Сами понимаете, это были лишь догадки и я действовал осторожно собирая эту информацию. Но мои опасения подтвердились и я решил арестовать его спаличным, когда он направился в Подземный Город, договариваться с кем-то об убийстве одного деятеля.
— Очень жаль, что этого наёмника не удалось захватить, — покачал головой Док, — таких надо отлавливать, они создают слишком много проблем.
— Там не всё так однозначно, — робко сказал Натан, — по-всей видимости Осборн подумал, что этот человек сдал его полиции, а тот в свою очередь подумал на Осборна. Началась перестрелка, но тот наёмник успел убежать. А на следующий день нашли тела двоих подчинённых Осборна, по всей видимости наёмник подчищает хвосты. Поэтому я просил Найла не афишировать арест и действия полиции.
Говоря это, офицер обеспечивал Киве прикрытие, если в Подземном Городе или где ещё обнаружат трупы, то можно будет свалить их на несуществующего человека. А то и вовсе выдать труп одного за этого самого наёмника. Вдобавок такие слова позволят ему расследовать это «дело».
Закклай понимающее кивнул.
— Очень здравая мысль. Так вы считаете, что будут ещё убийства связанные с этим делом?
Натан изо всех сил старался выглядеть озабоченным теоретическими смертями. Но в голову почему-то лезла картина из прошлого, когда он ещё состоял в отделе по устранению неугодных лиц. Неприятная картина. Где это было? Подвал центрального отдела. Пыточная комната, неприятный звук чего-то рвущегося и чей-то душераздирающий крик, преследовавший его очень долгое время. Парень сморгнул, прогоняя видение.
— Да, я думаю это неизбежно. Но это позволит поймать всех причастных к этому делу, что гораздо важнее.
— Ну или они сами перестреляют друг друга, — неожиданно довольно сказал Дариус, — так будет ещё лучше, вы так не думаете?
Дот, начинавший привыкать к настоящему нраву своего начальника, лишь закивал головой. Согласен он не был, но и что с того? Натан же растерялся, но старик не сводил проницательного взгляда и это требовало ответа.
— Думаю, что это одно из решений проблемы.
Закклай остался доволен этим ответом. Они втроём ещё поговорили какое-то время и когда полицейские откланялись за окном уже начинало темнеть. Доброжелательная улыбка сползла с лица старика, он хмурился. От него не укрылось, что парень конечно не глуп, но его мозгов не хватило бы, чтобы так арестовать Осборна. Это подтверждало всё, сам рассказ, то как он держался, ответы на дополнительные вопросы, которые Дариус специально задавал. Его цепкий ум ловил всё. Он не поверил Натану. Во всяком случае тот не сказал всей правды. Что-то было не так, командующий чувствовал это нутром. Страрик пошевелил лопатками, разминая спину. Затем он встал и развернулся к окну. Сумерки, тени.
— Крысы всегда прячутся в тенях, — пробормотал он.
Опустилась ночь и Кива была уже в Каранесе. Сам город ей нравился, но сейчас ей было не до этого. Здесь четыре адреса, четыре человека. Девушка уже сдала нанятую лошадь в конюшню, поэтому торопливо шагала по мощённой камнем дороге, избегая ярко-освещённых улиц и редкие армейские патрули. Палящее солнце сменилось ночной прохладой, поэтому усталости пока не чувствовалось. Для более быстрого передвижения можно было бы воспользоваться УПМ, но газ в баллонах надо экономить. Нужный дом, Кива постояла перед ним, прикидывая как лучше ей влезть в него и не привлечь лишнее внимание. Привычное решение этого обычного вопроса было наготове. Вскоре она уже была внутри, нужный ей человек спал в кровати. Девушка решила не усложнять себе задачу. Через десять минут она уже покинула строение и направлялась дальше. Мужчина на кровати мог показаться живым, но он был мёртв, грудь его не вздымалась. Подушка, которой он был задушен, безобидно лежала рядом. Ночь была временем Кивы и она только начиналась.
Близилась полночь, когда Ханджи откинувшись на стуле взъерошила себе волосы. «Какой долгий день», подумала она оглядывая горы бумаг. Девушка не стала мелочиться и просто вынесла все рукописи на стол. Глаз болел, давно она столько не читала. Командор сняла очки и потёрла горящий глаз. Аккерман же напротив не чувствовал усталости, но он был морально утомлён. Ему оставалось радоваться, что Зое не требует от него участия в её размышлениях, сказанных вслух. И хороший чай скрашивал его однообразное времяпрепровождение. Иногда по коридору кто-то торопливо пробегал и это заставляло Леви вслушиваться в шумы, но всё было в порядке. Никто им не мешал, приставленный клерк смиренно прибегал на звон колокольчика, приносил горячий чай и отвечал на редкие вопросы Ханджи. Девушка была увлечена чтением и сопоставлением фактов, поэтому не обращала внимания на окружение.
— Как интересно, — пробормотала она, играя очками, — если я правильно всё толкую…
Душки очков ударились друг о дружку и она рассеяно положила их на стол. Леви, видевший эту картину за сегодня десятки раз, меланхолично отхлебнул тёплый чай. Он молчал, Зое не нужен был собеседник, чтобы продолжать.
— То управлять титанами могут только члены королевской крови, причем обладатель должен быть подключен к этим самым путям Имир. Тот Звероподобный отдавал титанам команды и по-всей видимости именно он обратил людей Рагако в титанов. Но всё это говорит о королевской крови. А за Стенами нам известно только об этом представителе.
— Сын Гриши Йегера и Дины Фриц? — уточнил Аккерман.
— Верно, Зик Йегер, как следует из дневников. Сводный брат нашего Эрена.
— Хм, раз ты заговорила об этом, — Леви нахмурился, — до того, как я догнал того бородатого ублюдка. Он что-то говорил ему и Эрен выглядел шокированным. Я хочу сказать, что в такой день мало что может удивить ещё больше.
— Думаешь они могли узнать друг друга? — напряжённо спросила Ханджи.
Леви помолчал, прежде чем ответить, прокручивая тот проклятый день у себя в голове. Затем сказал:
— Я хочу сказать, что об этом Эрен никому не сказал. Не находишь это интересным?
Это прозвучало очень тяжело. Сам по себе этот факт говорил о кое-чём. Эрен не рассказывает им всё, что знает. Но если это именно так, то это очень нехорошо.
— Если подумать, то Эрен после Шиганшины сам не свой, — разлепила губы Ханджи, — но когда я его спрашивала, он говорил, что его мучают видения жизни отца.
— Где он сейчас? — строгий тон Аккермана в этот раз был оправдан.
— Он вместе с остальными гостят у Хистории и помогают ей с приютами для сирот.
Они оба озадачено смотрели друг на друга, и каждый хотел ошибиться в своих подозрениях. В дверь постучали. Зое от неожиданности подпрыгнула на стуле и только потом сказала: «Войдите». Ночным визитёром неожиданно оказался Закклай. Разведчики встали со своих мест, стараясь ничем не выдать своё волнение.
— Сидите, сидите, — помахал старик рукой, — просто зашёл проверить как идут дела.
Он закрыл за собой дверь и прошёл к столу. Аккерман вернулся на свой стул, Ханджи проделала это с долей неуверенности.
— Да вот, перечитала все собранные документы. И есть небольшой прогресс, правда, — она скользнула взглядом по Аккерману, предостерегая того от неосторожных заявлений, — нужно больше времени, чтобы всё это в голове объединить.
— Понимаю, — посочувствовал главнокомандующий, — если бы эти данные были полными, то проблемы бы не возникло вообще. Но, увы, приходится додумывать пробелы самостоятельно. Не сомневаюсь, что у вас это отлично получится.
— Из этих бумаг и легенд Культа можно делать некоторые выводы. Надеюсь они окажутся полезными.
— Например? — спросил заинтересованный Дариус.
— Ну, — неуверенно начала Зое, — носитель королевской крови, обладая силой титана-перевёртыша, может раскрыть потенциал своей крови. То есть получить больший доступ к возможностям.
— То есть, — перебил её Закклай, — если мы сможем открыть кристалл Энии Леонхарт, изготовить рабочую сыворотку. То сможем получить доступ к этой силе, скормив Леонхарт нашей королеве Хистории? Вы на это намекали?
Комментарий к Долгий день.
Вот он наш любимый Закклай, как долго его не было на страницах. Глава вышла чуть больше, чем обычно, но так по-моему лучше. Учитывая тот факт, что я не совсем уверен, что следующая глава выйдет через неделю. Небольшой стопор в 36 главе, возможно мне просто надо чуть отдохнуть.
Ох, ну и перевалили за 200 страниц…Я не верю, что уже написал так много, а это только вторая моя работа. Спасибо вам, дорогие читатели^^
Stroh-солома. Я сам до конца не уверен, отсылка это к цвету волос офицера или на его пустышность)))
========== Промежуточные вопросы. ==========
Мучительная тишина, наполненная неприятным ожиданием. Закклай не ждал ответа, он вынуждал её ответить. Да, Зое думала о том, что такое чисто теоретически возможно. Но это было слишком весомое заявление, чтобы вот так сказать его вслух.
— Это лишь предположение, командующий. У нас пока нет полной уверенности в таком вопросе. Да и с сывороткой у нас ряд проблем, — напомнила девушка, — единственный экземпляр потрачен.
Она не сводила глаза с Закклая, пытаясь понять его настроение. Мысль, что он говорит на полном серьёзе, пугала потому что была вполне реальной. Командующий мог хотеть осуществить что-то такое, пускай даже ценой экспериментов над людьми для получения рабочей сыворотки.
— Я лишь уточнил теоретическую возможность такого.
Дариус подчеркнул слово «теоретическую». У Ханджи не отлегло, но стало как-то поспокойней. Пожилой мужчина обычно не советовался с гуманностью и человечностью, а руководствовался простой рациональной выгодой. Зое продолжила, осторожно выбирая слова.
— Хистория единственный представитель королевской крови Райсс, о котором нам известно. Так рисковать ей было бы опрометчиво. Но да, теоретически это открыло бы нам большие возможности.
Командующий обдумал эти слова, потом устало выдохнул. Леви сочувственно посмотрел на Ханджи, которой приходилось заявлять такие неопределённые вещи в присутствии начальства, способного отправить на смерть двести тысяч ни в чём не повинных людей.
— Что-нибудь ещё удалось выяснить? — доброжелательный тон никак не вязался с прошлыми высказываниями.
— Я думаю ещё повозиться с бумагами, слишком много вопросов. Эрен один раз сумел активировать силу основателя, может быть я найду что-то, что подскажет почему так произошло. А если мы сумеем извлечь Леонхарт, то сможем узнать больше о той стране, Марле, — она помолчала, а потом всё же добавила, — и вдобавок кое-что мне не даёт покоя.
— То есть среди всего этого есть что-то особенное? — Дариус выглядел по-настоящему заинтересованным.
— Да, откуда Род Райсс брал сыворотку для обращения? Если верить словам Хистории и Эрена у него в саквояже были ещё какие-то препараты и склянки. Если у Райсса они имелись, то возможно мы сможем повторить что-то подобное из имеющихся у нас веществ.
— Кстати об этом, Ханджи. Я никогда не спрашивал, да и не до этого было, но как вы нашли те лабораторные записи, которые мы пытаемся расшифровать?
У девушки внутри всё похолодело, вопрос был задан вскользь, но он застал её врасплох. Не может же она рассказать командующему сейчас правду. Особенно если это придётся не по душе её новой знакомой, которая знает несколько больше их самих и с которой они вроде договорились о сотрудничестве. Выбора не было, кроме как соврать.
— Мы нашли их в поместье Райссов, когда проводили там более детальный обыск.
Леви никак не изменился в лице и потянулся за чашкой чая, шутливо дивясь про себя как может непринуждённо врать его командор, когда того требует ситуация.
— Очень жаль, что их лаборатория пока не нашлась, — покачал головой старик, — и что пока нет даже пробного варианта сыворотки.
Снова всё вернулось к этой теме, про себя Ханджи чертыхнулась. Почему всё должно сводиться к этому? И снова она повторила прежнюю мысль.
— Я не думаю, что мы можем себе позволить проверять их на людях. У нас нет даже уверенности, что часть реактивов подобрана верно.
Снова воцарилось молчание, которое прервал Дариус.
— Само собой, — Закклай взял первый попавшийся свиток, он выглядел слегка грустным, — но необходимо понять как эта сила работает, наш враг опережает нас в этом. Я уже молчу про техническое развитие.
— Для начала нужно укрепиться в Шиганшине и начать разведывательные вылазки на юг, — вмешался Аккерман, — это не менее важно, чем исследования.
Командующий сложил руки в замок и устало выдохнул. Знали бы эти двое сколько он об этом уже думал, прикидывал, планировал.
— Это не так легко. Нам некого посылать к стене Мария хотя бы на разведку. Вас? Девять человек вряд ли без потерь пройдут там сейчас. Пиксис писал, что гильотина ещё работает, не все титаны убиты, а в округах бродят аномальные, — в его голосе впервые послышалась измотанность, — численность Разведкорпуса восстановится не через месяц и не через два.
— Шаддис старается как может в учебных корпусах, — заметила Ханджи, — он мастер по вербовки кадетов.
Она вспоминала, как Кис говорил ей, что он сделает всё возможное, чтобы помочь Разведкорпусу. Накануне он прислал ей письмо с просьбой приехать на учения ветеранам разведки, чтобы показать кадетам к чему стоит стремиться, ради чего стоит отдавать свои жизни. Ханджи ответила, что постарается придумать что-нибудь и приехать на следующей неделе.
— Этого мало, — ответил Закклай, — вам придётся обучать их построению и действиям в новой обстановке. Это займёт дополнительный месяц как минимум. Я не готов снять часть Гарнизона вам в поддержку, не в нынешней ситуации. У нас не так много времени, чтобы позволить себе глупые ошибки и неосторожные действия. Любая из них может стать фатальной.
— Я поняла вас, не продолжайте, — Зое подняла голову и смотрела в лицо пожилому мужчине, — мы постараемся сделать всё возможное в нынешнем положении.
Дариус начал вставать со стула, и разведчики только сейчас заметили, эти вопросы его очень занимают. Командующий очень редко проявлял такие эмоции, даже когда провожал Смита в Шиганшину такого не было.
— Время позднее, если вы не хотите заночевать здесь, то я рекомендую вернуться сюда завтра и продолжить свои изыскания после отдыха, — он снова выглядел миролюбивым человеком.
— Верно нам уже пора на отдых, — ответил Аккерман, пока Ханджи не взбрело в голову остаться ещё на часик.
— Тогда я прикажу подавать карету.
Разведчики сидели в карете и с неким облегчением наблюдали за удаляющимся зданием Генштаба. В ночном мраке он выделялся, потому что в некоторых окнах ещё горел яркий свет. И тогда Ханджи сказала такое, чего не говорила давно.
— Нахер такое.
Леви, слегка удивлённый такими эмоциями, покосился на неё, ожидая пояснений к такому несвойственному ей высказыванию. Зое сидела ссутулившись и рассматривая ладони своим единственным глазом. Взгляд был горящим, вся выдержка исчезла.
— Я не буду проводить опыты над людьми, ради призрачной пользы. Мы ничем не будем отличаться от наших врагов, что привозят сюда людей и делают из них титанов.
— Ты всё принимаешь близко к сердцу. Закклай не настаивал на таких вещах, он говорил о том, что возможно придётся к ним прибегнуть. Большая разница. Если бы был другой способ, то разве ты сама не предложила бы его?
— Мне ничего не приходит в голову, — едва ли не закричала девушка, хватаясь за неё.
— Ханджи, — начал втолковывать парень, — если бы не такие люди как Закклай, то в 845 год стал бы последним для человечества. Ты это знаешь. Иногда нужно жертвовать чем-то ради блага многих. Но это не значит, что нам придётся ставить нечеловечные опыты над людьми. Мы найдём другой путь. Скоро Кива передаст нам те книги и может там ты прочтёшь что-то новое.
— Может мы сможем вытащить Энни Леонхарт из этого треклятого кристалла, — пробормотала командор.
Она выглядела как заблудившийся в лесу ребёнок на распутье, где обе дороги одинаково страшные. Но Аккерман настойчиво успокаивал её. Он переживал за её состояние, разговоры с Закклаем не всем легко давались и зачастую наносили куда больше последствий, чем казалось.
— И ты придумаешь что-нибудь, не воспринимай те слова буквально и не ищи в них скрытого намёка. Командующий в таком же положении, пускай тебе сейчас так и не кажется.
— Да, да, пожалуй ты прав. Мне нужно просто не думать об этом, и так хватает других вопросов.
Она вымученно взглянула на него, находя в нём поддержку, которой ей не хватало. Раньше буфером между её безумными теориями и правительством был Эрвин. Сейчас всё иначе.
— Хотя бы так, очкастая, — Леви позволил себе пошутить, — да и ты начиталась сегодня записей этих фанатиков. Вот и воспринимаешь всё в плохом свете.
— Надеюсь к утру меня отпустит, — неуверенно предположила девушка.
Аккерман решил не комментировать это высказывание вслух, видя что Ханджи несколько лучше. Карета уже подъезжала к казарме, была глубокая ночь и наступала пора отдыха.
Кива чертыхаясь пробиралась сквозь гужевой ряд. Её дела в Каранесе были окончены, ну или прикончены, и теперь нужно было отправляться в Трост. В южном городе стены Роза её ждало ещё трое людей. Могло показаться глупым, что ночью происходит какое движение в ряду с повозками, но это было не так. Отсюда на юг отправляли продовольствие и вспоможение для укрепления города. И делали это с тем расчётом, чтобы тележки прибыли в пункт назначения к утру. Девушка хотела прибиться к одной такой, чтобы без препятствий и забот добраться до Троста. Так делали многие путники, этот способ был достаточно удобен и бюджетен. Возницы принимали попутчиков за дополнительную плату и если позволяла загруженность повозки. Искала Кива ещё не занятую путешественниками телегу, таких оказалось мало, близилось время отправки. Но вот её поиски были вознаграждены, она наткнулась на крытую повозку без попутчиков. Кучер курил сигареты и равнодушно посмотрел на грязную девушку в плаще.
— Едешь в Трост? — задала она скорее формальный вопрос.
— Как и все вокруг, — равнодушно пожал мужчина плечами, осматривая фигуру девушки.
— Мне нужно туда, у тебя свободно? — голос звучал безэмоционально.
— У меня-то свободно, — извозчик поскрябал ногтём по зубу, — но для тебя проезд будет стоить дорого. Добрую часть дороги мы проедем в одиночестве, так что у тебя будет время рассчитаться.
Её внешний вид бродяжки заставлял всех думать одинаково. Кива оскалилась и мужчина принял этот знак как за согласие. Но девушка шагнула ближе к нему, он сидел на повозке поэтому возвышался над ней. Она положила свою грязную руку ему на колено и больно сжала, заглядывая ему в лицо. Глаза её сверкали безумным огнём.
— Не сомневайся, у меня есть чем заплатить.
Недоброжелательные интонации в голосе заставили мужчину отшатнуться. Ему не нужны попутчики, которые пугают его. Но ему на ноги упал мешочек с зазвеневшими монетами. Он оторопело уставился на него, пока Кива нагло залезала и устраивалась в повозке. Денег в кожаном мешочке было достаточно на двоих людей, мужчина обернулся на пассажирку. Та уже полулёжа облокотилась плечом о бочонок. Веки были полуприкрыты, дыхание ровное, но глаза сверлили его. Он задёрнул ткань, отсекая себя от этого неприятного взгляда. Пришло время отправки, повозки впереди уже трогались с места.
Следующим утром Аккерман проснулся раньше Зое. Он это понял, когда не обнаружил её в столовой. А спустился капитан туда часов в десять утра, совсем не жалея, что проспал так долго. Впервые за долгое время парень стал крепко спать ночью, не просыпаясь от малейшего шороха. Отдых необходим каждому и Аккерман не был исключением. В самом деле они сейчас в столице, а не на передовой. Да, от них по-прежнему многое зависит, но можно не суетиться и не работать на износ. От спешки в таких делах толку не очень-то и много. Пока он завтракал, Зое не показалась в столовой, что самую малость удивило Леви. Закончив приём пищи, парень спросил у дневального не видел ли он командора Разведкорпуса и получил отрицательный ответ. Аккерман закатил глаза и торопливо направился в комнату, отведённую девушке. «Пожалуйста, давай без твоего самодурства», обратился он к ней мысленно, поднимаясь по лестнице. За окнами уже было видно яркое солнце, которое медленно катилось к полудню. Леви дошёл до комнаты командора и прислушался в какой-то надежде услышать там храп. Тишина разрушила эти ожидания, парень почувствовал себя нянькой, от которой сбежал ребёнок с отбитым инстинктом самосохранения. Не церемонясь он открыл дверь, на кровати Ханджи не оказалось.
Но она была в своей комнате, если нынешнее убранство можно было назвать комнатой. Только кровать стояла на прежнем месте, всё остальное нет. Стянутые с матраса простыни были привязаны к ножкам стульев, образуя какую-то схему или охотничью петлю в безобидной миниатюре. За столом, поставленным на торец виднелась виновница этого беспорядка. Безумный взгляд, растрёпанные волосы, закатанные рукава измятой рубашки — все эти признаки Леви хорошо знал. И все они говорили об одном: у Ханджи есть идея.
— Что ты тут устроила, трёхглазая? — раздражённо спросил капитан, оглядывая беспорядок.
Дополнительное одеяло, выволоченное на пол из шкафа, сам передвинутый шкаф, через дверцу которого проходила скрученная простынь, противовес из подушек. На подоконнике и вовсе стояла какая-то конструкция из стаканов, ручек, чернильниц, подсвечников.
— А, здорово, Леви! — помахала Зое рукой, впрочем не отрывая задумчивого взгляда от путаницы простыней.
Аккерман зашёл в комнату, громко захлопнув за собой дверь. Ох как ему не нравились эти идеи, почти наверняка касавшиеся прямого контакта с титанами. Сев на кровать, он вопросительно посмотрел на командора. Она же, кое-как отвлекшись от своей конструкции, перевела карий глаз на него.
— Да вот, обдумываю как нам добыть спинномозговую жидкость титана.
— Нам? Ты всё же решилась на эксперименты? — тон Леви был нарочито сухим.
— Да, я нашла решение, пускай и временное, — невпопад ответила девушка.
Некое облегчение прокатилось по Аккерману: Ханджи нашла баланс между человечностью и пользой. Он даже забыл про беспорядок, который царил в комнате. Главное что Зое додумалась до решения этого непростого вопроса, давившего на них грузом ответственности.
— И что это за решение? — Леви заинтересованно, по-новому взглянул на сооружения.
— Дневники Гриши Йегера, — начала девушка издалека, — говорят нам о том, что элдийцы особый народ, способный к превращению в титанов. Особенность крови и, скорее всего, внутреннего устройства. Тела реагируют, вступая в контакт с сывороткой.
— Тела говоришь, — парень уловил мысль.
— Верно, — Ханджи встала со своего места и, осторожно переступая, направилась к кровати, — тела даже после смерти какое-то время сохраняют свои свойства и кровь. Мы можем узнать, как она, органы и плоть реагируют на варианты сыворотки. Таким образом сможем подобрать рабочий вариант и узнаем больше о самом взаимодействии. А может даже подберём обратные реагенты.
Она села рядом с Аккерманом, последнее предположение было слишком сказочным, но всё же призрачный шанс имелся. Если они смогут сделать обратную титанизацию, то это облегчит очень многие моменты. Но особой надежды Леви не испытывал, он давно не верил в чудеса.
— Когда скажешь Закклаю?
— Я хочу подождать тех книг, что обещала нам передать Кива, — покачала Зое головой, — для большей конкретики и уверенности в этом предположении, прежде чем говорить такие слова.
Леви молча кивнул, мрачно усмехнувшись. Он помнил вчерашний разговор, оставивший неприятный осадок не только у Ханджи, но и у него.
Это только начало пути, и чем дальше в лес, тем больше дров. Вдвоём они сидели на оголённом матрасе, думая о том насколько глубоко им придётся зайти в этот самый «лес».
— Мы не имеем права останавливаться, Ханджи, — внезапно строго проговорил Леви, — ради тех, кто погиб ради этого. Их жизни должны иметь смысл.
— Я знаю, — выдавила из себя девушка.
Командор стала грустной и серьёзной. Оба вспоминали умерших товарищей, посвятивших свои сердца победе человечества. Леви ощущал, что Эрвин продолжает вести его вперёд, даже будучи мёртвым. Он был рад этому чувству, ему есть за что бороться, ему есть что закончить. Аккерман посмотрел на печальную Зое и поднялся на ноги, был уже полдень.
— Вставай, Ханджи. Ещё много работы.
— Верно, — неуверенно произнесла она.
— И начнёшь с уборки, потом поедем в архив Генштаба, пока не поздно, — суровый тон не терпел возражений.
Девушка озадаченно посмотрела на сооружения, а затем в окно.
— Уже так поздно? Мне казалось, что ещё только утро.
— Верно уже день, поэтому поторапливайся. Я подожду тебя снаружи.
Прежде чем Ханджи начала что-то возмущённо втирать, убеждая остаться и помочь в наведении порядка, Леви вышел из просторной комнаты. Он спустился по лестнице и вышел на улицу, вдыхая свежий воздух, нагретый жарким солнцем.
— За стенами воздух не такой, — почему-то сказал он вслух.
Он без особой спешки гулял вокруг казармы ещё полчаса, пока недовольная Зое не закончила с уборкой и не была готова к очередной поездке в Генштаб.
Через три часа после полудня время когда к стене Сина неспешно приближается паром из Троста. Он мог двигаться быстрее, если помочь ему вёслами, но не сегодня. Людей на нём было немного, и никто не выказывал никакой спешки. Киву не устраивал такой темп, но её устраивала возможность отдохнуть и подремать. Поездка в повозке не была успокаивающей, да и с таким возницей не поспишь. За последние несколько дней она не спала и толком не ела. Со всем этим можно было пока мириться. Ей нужно было быть в Утопии сегодня ночью, ближе к рассвету. Лошадь конечно быстрее, но паром не останавливается на отдых. И немаловажное на лодке можно было не вздрагивать от малейшего шороха, а это значит расслабиться и собраться на последний рывок. Журчание и запах реки были приятными и навевали мысли о долгожданном отдыхе. Девушка сидела в углу парома, вытянув и массируя ноги. На неё никто не обращал внимания, рядом сидело несколько таких же, как и она, путников. Они молчали, дремали полулёжа на скамьях. Впереди разместилась одна семья с детьми, они предпочитали не обращать внимания на бродяг. Пара людей, очевидно направляющиеся к стене Сина по делам, об этом говорил их вид и выражение задумчивости на лицах.
Днём в дороге никто не обращает внимания на путешественников. Кива лениво думала, как лучше ей сделать переброс до Утопии. Можно было сойти с парома в Гермине, взять своих быстрых лошадей и направится на север в быстром темпе. Но пожалуй лучше в таком виде ей не показываться в Гермине. Золотое правило: не гадить там, где ешь. Если сойти с парома в Митре и успеть на паром, отправляющийся из Орвуда к стене Роза? «Звучит неплохо», Кива поудобней устроилась, разминая затёкшую спину. Сделать пересадку в Митре всё равно придётся, нужно было проверить газетные сводки. Не написали ли про дело Осборна или про убитых в Подземном Городе? Если всё пошло правильно, то тех двоих никто не ещё не обнаружил. Никаких особо примечательных следов на улице не было, чтобы кто-нибудь из сборщиков трупного бюро Бентлея зашёл внутрь дома и обнаружил мертвые тела. Но почитать газеты было необходимо. Это определит нужно ли ей торопиться или можно тем же паромом добраться как раз к позднему утру куда надо. Кива получше натянула плащ, скрывая грязь на одежде, и начала дремать, ожидая конца поездки.
Из своего окна Дариус наблюдал за улицей перед Генштабом. Несколько часов назад прибыли Зое и Аккерман, чтобы закончить свои изыскания и опустошить его запасы чая. Старик размышлял над тем, что происходит. Было ощущение, знакомое и противное, что он чего-то не видит. Сегодня уже были присланы первые деньги в казну, а это безусловно хорошо. Арест Осборна решил много проблем. Но кто подсказал офицеру Натану, где смотреть? Сам полицейский никогда бы не дошёл до этого своими методами, которые описывал. Слова молодого офицера звучали логично, но больше походили на отработанную речь. Закклай взял это дело под свой личный контроль и Док должен был отчитываться ему о любых изменениях. Неприятное чувство дежавю заставляло думать, что не все дела окончены со смертью Рода Райсса. Вернулось это ощущение, что за ним наблюдают. Командующему очень не нравилось, что он не может пролезть за занавес.
— По крайней мере пока, — хмыкнул Дариус.
Мысли вернулись к разведчикам и их исследованиям. Сегодня они выглядели бодрее, чем вчера, когда покидали его обитель. Не могло не радовать, особенно после их вчерашнего разговора. Закклай понимал, что многим тяжело воспринимать его слова, пускай они и были логичны, если отбрасывать эмоции. Старик решил не докучать им сегодня вечером, а оставить их в покое. Ему было о чём поразмыслить.
Он подошёл к столу, на котором лежала копия дела Осборна со всеми показаниями, расписками, разрешениями. За сегодня пожилой мужчина перечитывал их уже несколько раз. И чем больше командующий вчитывался в строчки, тем сильнее крепла его уверенность в том, что всё не так гладко. Впрочем, уверенность бездоказательная. С этой стороны всё было чисто, может в самом деле его вечная подозрительность и дотошность стали перерастать в паранойю?
— Но ты ведь не утратил способности здраво мыслить? — вслух задал Дариус себе вопрос.
В тишине собственный голос прозвучал странно и даже пугающе, старик сел на стул с мягкой обивкой. Раньше он довольствовался более простым стулом, но возраст начинал брать своё и спина частенько болела. Закклай взял лист бумаги и положил его перед собой. Он ничего не пускал на самотёк и этот раз не исключение. Обмакнув ручку в чернила, командующий начал выводить красивым и аккуратным почерком: «Командору Военной Полиции, Найлу Доку». Через пятнадцать минут письмо уже было в руках у посыльного, спешащего в городскую ратушу, где Найл просматривал отчёты и распределял поступившие налоги. Закклай наблюдал из окна, как его человек садится на лошадь и покидает территорию Генштаба.
Было уже часов семь вечера, когда девушка чуть ли не бегом направлялась на север по канализационным туннелям Митры. Чтобы не тратить время и усилия на переход в Орвуд через ворота, Кива воспользовалась канализационными переходами. В руках она держала газету, сводки которой давали ей возможность не спешить. Но Киве хотелось побыстрее покончить с эти делом. Оставалось трое, всего трое людей, которые могут добавить проблем, если она не успеет их убить. Сегодня газеты не могли похвастать статьёй про Осборна или убийство Элаунг, но завтра всё может быть иначе. «Нужно поторапливаться, любое дело нельзя затягивать», повторяла себе девушка. У Орвуда она решила нанять лошадей, чтобы с пересадкой добраться к Утопии как можно быстрее. Сладкие мечты об неспешном пароме были разбиты реальностью. Её ночь продолжалась уже несколько дней.
Комментарий к Промежуточные вопросы.
Пока Кива занимается делами, угроза со стороны Закклая нависла тенью. Я думаю, это будет непростое столкновение, а оно неизбежно рано или поздно. Тщательная подготовка для дальнейших событий, ну без неё никак.
Следующая глава:“Поздний ужин” скорее всего выйдет через неделю:3
А у меня в это воскресенье день рождения, надеюсь у меня останется время для работы над главой. Сюжет в голове я раскидал, осталось его записать.
Рубрика интересные факты: такое чувство юмора Киве привил Кенни XD. И когда есть время она любит попугать, по её мнению выходит смешно.
========== Поздний ужин. ==========
Когда ночь для Кивы закончилась, прошло почти четыре дня с убийства Шарлотты. За всё это время она ни разу толком не поспала, довольствуясь дрёмой. Но самое важное, что она успела убить всех и теперь направлялась домой на заслуженный отдых. Все убийства она совершила, оставляя как можно меньше следов. Что-то спишут на беспорядки, коих сейчас не так уж и мало. Дико хотелось не только спать, но и есть. В животе ныл ком, но спать всё же хотелось сильнее. Тело уже предательски отключалось, посылая сигналы в голову, что пора бы уже лечь хоть на землю. «Рано», убеждала себя Кива, заставляя идти дальше. Ещё кое-что надо было закончить. Часа два назад она, усталая и вся запылённая, вернула нанятых лошадей на ферму Орвуда. Животные пребывали в таком же состоянии как и она. И всё это время она шла пешком по канализационным лабиринтам. Ноги переставлялись на автомате, казалось стоит задуматься над этими движениями, то остановишься и будешь стоять. Прежде чем идти домой, ей нужно было перейти в канализации Стохесса — взять форму полицейского, чтобы вернуть её на законное место в тюрьме, спрятать УПМ и оружие в импровизированный склад. Баллоны с газом пока стоит придержать у себя, их сначала надо наполнить и только потом прятать обратно. Так сказать финальные, подчищающие штрихи в этом деле.
Кива дошла до тайника в восточном городе. Кое-как сняла с себя путающиеся ремни и положила всё обратно. Взяв свёрток из газет, в котором лежала форма полицейского, она задвинула блоки в первозданном виде и пошла обратно на запад, в Митру. Спустя три часа форма полицейского уже лежала в кладовой главной тюрьмы. Было утро, поэтому это не составило особой проблемы даже в её состоянии. Теперь девушка направлялась на юг. Домой. Скоро она уже незаметно и не привлекая к своей персоне внимания была у себя дома. Усталость накатывала всё сильнее, где-то в груди пульсировала тупая боль от изнеможения, почему-то немели предплечья. Закусив до крови губу, Кива проверила дом, окна и мини-ловушки. В её отсутствие никто не проник в безопасное убежище, она могла не опасаться того, чем сама промышляла. Кое-как добрёв до дивана, девушка постелила на него грязный плащ и рухнула спать.
Был уже следующий день, когда Кива проснулась и невероятным усилием воли заставила себя сесть на диване. Минут двадцать она приходила в себя, пытаясь вспомнить какой день сегодня и куда ей ещё надо идти. Разлепив веки, девушка всё же вспомнила, что срочные дела окончены и ей нужно лишь передать командору Зое запрещённые книги. Тело стало совсем ватным, сна явно не хватило, но и спать дальше было нельзя, как бы этого не хотелось. Девушка могла бы взять себя в руки и сегодня успеть по всем оставшимся делам.
— Подождут разведчики, неделя не прошла, — просипела она, подходя к окнам, закрытыми ставнями.
Солнце ярко светило, на улице многолюдно. Пошатываясь Кива направилась в ванну, она ходила в грязи несколько дней, не мешало привести себя в человеческий вид. В зеркало девушка взглянула мельком, ничего нового, кроме может быть синяков под глазами. Переставляя ноги, она залезла наверх и заглянула в баки с водой. Один из них был с холодной, второй тоже с холодной, но крепился так, что кирпичная стенка камина нагревала его, когда в камине разводили огонь. К своей радости воды в них оказалось достаточно и не пришлось ходить к ближайшему колодцу и обратно с тяжёлыми вёдрами. Вокруг него частенько ходили хозяйственные женщины с детьми, носившие воду домой. Рядом с ними Кива чувствовала себя очень неуместно. Возможно потому что за раз она уносила больше воды, чем они.
Грязная девушка с гнездом на голове, которое расчесать не представлялось возможным, вышла из ванны и направилась в кладовую. Обнаружила там печальные, пустые полки.
— За едой придётся выходить, — сказала она себе, наклоняясь за вязанкой дров.
Медленно развязав верёвку, Кива набрала охапку поленьев и понесла к камину. Немного усилий и скоро огонь начал разгораться. От мерно идущего жара девушку начало снова клонить в сон. Сидя на полу перед камином, она пальцами начала распутывать свалянные волосы, иногда сдавленно рыча от боли и неприятных ощущений. Минут сорок спустя большая часть колтунов была распутана или выдрана и сожжена на огне. Неохотно встав с нагретого места, Кива направилась в ванну. Перемешав воду в теплом баке, одна сторона которого уже очень сильно нагрелась, девушка принялась раздеваться. Одежда годилась только на выброс или на то же сожжение, и теперь грудой лежала в углу ванной комнаты. Она осматривала своё тело, местами покрытое разными шрамами. Ремни УПМ натерли белую кожу, небольшие ссадины, и серая грязь. Кива потянулась к шкафчику и достала оттуда несколько баночек и брусок мыла. Его запах всегда вызывал у неё ассоциации с чистотой и выходными. Мазь от воспаления и настойка мыльного корня для волос. В шкафчике стояли и другие принадлежности гигиены, купленные у аптекаря. Кива отложила свои предметы в сторону и бережно достала на свет складную бритву, затем флакон с одеколоном. Такие знакомые вещи. Девушка понюхала этот родной запах, открыла складную бритву и провела по острому краю пальцем. Как Кива скучала. Она спрятала их обратно и закрыла шкаф. Вода уже должна была нагреться до нужной или хотя бы приемлемой температуры.
Ей пришлось несколько раз менять воду, чтобы смыть с себя всю грязь. В какой-то момент даже забеспокоилась, что воды не хватит, но всего хватило. Через два часа Кива вышла посвежевшей и более довольной. Мокрые волосы липли к шее и голой спине, а полотенце, завязанное на бёдрах, закрывало только ноги. В таком виде девушка подбросила пару поленьев в камин и поднялась наверх. Комната вместе с заправленной и не измятой кроватью выглядела забытой и печальной. Спустилась Кива в гражданской одежде: рубашка с зауженной талией и длинная до середины голени юбка. Полотенце перекочевало на голову и обхватывало волосы. В таком виде девушка принялась наводить порядок дома. Чистка ножей, сапог, пола, плаща, который тоже должен быть возвращён в тайник под Стохессом. Когда с этим было закончено, Кива наблюдала как сгорают в камине её вещи. Противный запах быстро распространился по дому, но скоро он развелся и снова пахло только сосновыми дровами. Волосы начали подсыхать и девушка сняла полотенце с головы. Она сидела на полу перед камином наслаждаясь теплом, чистотой, и пустоватым ощущением дома. Скоро пришло время идти за едой, живот укоризненно урчал. Нацепив на себя маску приличного гражданского, Кива вышла на улицу с корзинкой в руках. Голод уже настойчиво давал о себе знать, хоть настроение было неплохим. Она плавной походкой пошла по улице в сторону ближайшего рынка, надеясь, что не все хорошие продукты проданы.
Вернулась обратно она минут через сорок с полной корзинкой продуктов и вязанкой дров на спине. Настроение было хорошим, поход прошёл без инцидентов. Некоторые мужчины ей улыбались, некоторые женщины презрительно смотрели на неё. Причина лежала в границах одного факта. Девушка была незамужней и не выказывала никаких признаков семьи. Хотя если бы её спросили об этом, она бы очень удивилась. Если самый дорогой ей человек мёртв, то что это меняет? Но никто бы не понял её, да и никто не задавал такие вопросы. В пекарне продавали свежий хлеб и Кива просто не смогла пройти мимо этого запаха выпечки. Обычный набор овощей сегодня дополнился кое-чем необычным. Грибами и крынкой сметаны. Так же девушка дополнила всё это десятком яиц. Больше на рынке ничего интересного не было, а идти дальше за кусочком мяса или чем-то ещё не хотелось. Дома Кива сняла с себя ботинки и прошла на кухню, где и поставила корзинку на стол. Часть из овощей была куплена впрок, впрочем как и дрова. Они были отправлены в кладовую на полки. Уговорив себя, девушка сделала ещё один выход на улицу за водой для готовки и чтобы пополнить запасы в ванных баках. Физическая работа утомляла, но грела мысль о том, что на сегодня это последнее дело на улице.
За полчаса с ним было закончено и можно было с чистой совестью приступать к готовке. Прогретый днём дом дарил ощущение расслабленности, в камине ещё самую малость тлели угли. Но нужды поддерживать в нём огонь не возникнет. Ночи ещё не такие холодные, да и будет идти тепло от кухонной печи. Бросив взгляд в окно, Кива хмыкнула: «Всё как всегда». Собрала распущенные волосы в косу, а затем закрепила на затылке так, чтобы волосы не липли к шее. На столе ещё стояла корзинка с оставленными для еды овощами. Закатав рукава рубашки, девушка направилась к нему, предвкушая вкусный и долгожданный ужин. Она прошла к шкафчикам, достала миску и, набрав в неё воды, начала чистить грибы, пару луковиц, а затем картофель и морковку. Последнее было отправлено варится на медленном огне, пока Кива нарезала лук и грибы. Растопив на чугунной сковороде кусочек сливочного масла девушка слегка обжарила грибы, добавила лук, а затем добавила сметаны и убавила огонь. Одуряющий запах еды дразнил изголодавшийся желудок. Перемешав тушащиеся грибы, девушка поднялась на второй этаж и зашла в кабинет. В этой комнате всё оставалось нетронутым: массивный рабочий стол, старое и привычное кресло, стены обитые деревом, стеллажи, мягкий под ногами ковёр. Было ощущение, что обстановка перекочевала сюда из дома какого-нибудь богача. Кива быстро нашла на одной из забитой книгами полке нужные ей фолианты.
Молча девушка спустилась по лестнице. Тишина её не тревожила, лишь внутреннее чувство одиночества чуть скребло на душе. С этим можно было совладать. С этим нужно было совладать. «Ну и я не совсем одна», вернувшись на кухню, Кива помешала овощи в кастрюле, содержимое сковородки и вернулась к столу, где она положила книги. Есть ещё минут пятнадцать до позднего ужина. Она листала драгоценные томики, быстро просматривая знакомые страницы. Вот сборник мифов о титанах, а вот энциклопедия из дома Райссов, а последняя книга похожа на учебник истории, только с частично выдранными, смятыми страницами. Единственная из них в приличном состоянии, так это та, что хранилась у Райссов. За остальными пришлось очень много побегать в своё время. «И все три нужно передать разведчикам», Кива откладывая книги в сторонку. Нос подсказывал, что пища готова. Кастрюля и сковорода были убраны с огня, ещё один взгляд в окно. Девушка набрала в кувшин воды, ловко протёрла столешницу тряпкой и стала доставать тарелки и приборы. Поглядев на накрытый стол, она раздражённо закатила глаза.
— Ну, ты там стоишь уже часа три, — рявкнула она, накрывая стол на вторую персону.
Слова сказанные в тишине прозвучали дико, но через минуту в входную дверь осторожно постучали, как требовали того правила приличия. Кива подошла и открыла хитрый, защитный замок. Если кто-то решит выламывать его, то проще ломать сразу стену дома. На улице уже смеркалось, поэтому детально рассмотреть тень в плаще на пороге не удавалось.
— Проходи давай, — бросила девушка.
В голосе боролись усталость и раздражение. Хорошо знакомая ей фигура проскользнула в дом и Кива закрыла за ней тяжёлую дверь.
— Я думал, что ты меня заметила не так быстро, — оптимистично произнес гость, снимая плащ.
— Алонзо, ты научишься быть незаметным, когда мне будет лет пятьдесят, — девушка пошла обратно на кухню, — если я вобще доживу до такого возраста.
Парень, которому едва ли было больше семнадцати, наклонился чтобы разуться, и только потом последовал за хозяйкой дома. Желанным этот гость не был, но и незваным тоже. За годы службы у Кенни появился не только свой личный отряд полицейских для различных операций, но и своя шпионская сеть, за развитие которой отвечала больше Кива. Такое позволяло всегда быть в курсе многих дел и получать сведения и зацепки с разных городов весьма оперативно, не тратя драгоценное время на розыски. После свержения революции Кива многих освободила от обязательств, но некоторых, в том числе и юношу, она придержала. Большая часть дел стала неактуальной после смерти Рода, но остались вещи в которых могла пригодиться дополнительная помощь. Девушка чётко знала, что она не имеет права на ошибки, которые могут возникнуть, работай она одна.
— Зачем пришёл? Случилось что-то интересное?
Парень робко прошёл на кухню, Кива стояла к нему спиной, накладывая на тарелки еду. Он был особенным, если уж на то пошло. Более одарённым, чем многие, и при должном надзоре и практике он смог бы дорасти до уровня девушки. И самое важное, ему она доверяла. Алонзо один из очень немногих, кто знал, где живёт Кива в спокойное время. Девушка поставила тарелки на стол и села на своё место, гость же остался стоять, нерешительно ероша русые волосы.
— Садись и рассказывай.
Хотя тяжелый взгляд девушки скорее пригвождал к месту.
Алонзо неуверенно занял свободный стул и взял вилку в руки. Есть он не решался, хотя хозяйка уже дала формальное разрешение.
— Ничего такого не случилось, я просто подумал доложить тебе об обстановке. Тебя не было несколько дней.
Его лишь сверлили синие глаза, Кива ничего не говорила, тщательно пережевывая пищу. Гостю было неуютно, но он продолжил.
— Все пока обеспокоены исчезновением Элаунг. Все ведут себя тише воды, ниже травы, а я следил за всеми. Без происшествий за эти дни, даже смешно.
Он чуть рассмеялся, но одинокий смешок лишь вселил в него чувство неуверенности.
— Тела Шарлотты и того парня ещё не обнаружили. В дом никто не заходил. Нужно чтобы их нашли?
Кива молчала, жуя свой ужин. Чтобы замять неудобную паузу, Алонзо уставился в тарелку, торопливо подцепил вилкой кусок картошки с грибами. Наконец девушка прервала тишину.
— Нужно. Причём, чтобы это были люди полиции.
— Как скоро? — обнадёжено уточнил парень.
— Разницы нет, день два, — она снова была занята едой.
— Будет сделано.
Пара минут тишины, она исподлобья смотрела на гостя. У него явно было что-то ещё.
Кива сверлила его взглядом, не отрываясь от утоления своего голода. Алонзо, помявшись, всё же начал.
— Честно, я хотел поговорить о кое-чём.
Девушка замерла на мгновение и отложила на тарелку вилку. Это было не похоже на привычный разговор. Как ей их «не хватало».
— О чём ты хочешь поговорить?
— Ты знаешь секретов в стенах и многих людей, мне до твоего уровня ещё расти и расти, — он улыбнулся, — я хотел поговорить о своих родителях. В свободное время я искал их, или хотя бы тех, кто о них знает, и не нашел. Может ты можешь мне рассказать о них?
— Алонзо, — девушка чуть откашлялась, еда встала комом в горле, — ты работал на Кенни пять лет, теперь работаешь на меня. И за всё это время ты ни разу не интересовался этой темой. Сейчас что не так?
— Было не до этого, я был занят тем, чтобы выжить.
Кива положила локти на стол, левой рукой подпирая голову, а правой указывая на гостя.
— Знавала я твоего отца, интересный был человек. Но вот, что я тебе скажу один только раз. Это всё не имеет ровно никакого значения, их считай не существовало в твоей жизни. И поверь мне: поиски ни к чему хорошему не приведут, хотя бы потому что они давно мертвы, и не думаю, что у них есть даже могилы.
Алонзо чуть понурился, по всей видимости он рассчитывал получить более ясный ответ. Или хотя бы больше сочувствия.
— Не ищи причин почему ты оказался на улице или почему ты живёшь так.
— Наверное, — неопределённо согласился он.
Разговор был окончен, но Кива знала, что это не точка в метаниях парня. Он ещё молод и много чего не знает, но дети склонны к необдуманным и эмоциональным поступкам. Правда девушка понимала, что есть вещи более ценные, чем все эти условные привязанности. Как и то, что некоторым вещам лучше учиться самому. Алонзо задал ещё несколько уточняющих вопросов по делам в Подземном Городе. Получив сухие ответы, он снова уткнулся в тарелку. Из него мог выйти толк, если он конечно доживёт до зрелого возраста. «Во всяком случае он одарённее многих других». Парень оставался ещё человечным, местами добрым и наивным, с надеждой смотрел в каждый следующий день, в каком-то плане он напоминал ей убитого недавно Каспара, которому не повезло оказаться в другом лагере. Вероятно, если бы они не родились под землёй, от отдали бы свою жизни Разведкорпусу. Но судьба желала иного. Пока Алонзо неплохо справлялся с шпионажем и небольшой поддержкой, но брать его с собой как напарника было слишком рано. То ли по прихоти той же судьбы, то ли из-за его характера, юноша чудом избегал открытых конфликтов и столкновений. Боец из него слабый. «Пока ещё, до первой крови». Уходя напоследок он задал очередной вопрос не по теме, что Кива не совсем одобряла.
— А как дела обстоят у той девушки, Вероники, за которой ты сказала мне приглядывать некоторое время назад?
Любознательность этого вопроса не оставляла сомнений. Девушка ему понравилась, ещё одно открытое проявление его молодости.
— Нормально, думает, что выполняет важную задачу, работая гувернанткой у Фрицев и следя за их почтой и разговорами. Главное там она не создаст проблем ни мне, ни себе.
— Ясно, — Алонзо обул забрызганные грязью сапоги, — тогда я пошёл. Хорошей ночи, Кива.
— Иди уже, — девушка устало помахала рукой, — и выполни все указания в точности.
— Само собой, — и гость ушёл.
Дверь закрылась, раздался лязг замков. Ужин затянулся, но были в этом и положительные стороны. Не нужно спускаться вниз и всё самой проверять. «Тогда завтра я совершенно свободна для встречи с Леви или Ханджи, на кого наткнусь первым». Это значило сон и неспешную прогулку до Митры, а по пути можно было отправить в Промышленный Город обломки винтовки и письмо к Вилберту. И самое главное, можно было направиться наверх, спать. Кива чуть улыбнувшись погладила себя по голове, и тут взгляд упал на грязные тарелки.
— Ой да иди ты на хуй.
Аккерман наслаждался покоем. Сегодня ни он, ни Ханджи не поехали в Генштаб, нарушив порядок нескольких прошлых дней. Командор заявила, что извлекла из данных всё полезное, что только можно было. Оттуда же она отправила письмо Пиксису, в Трост, с просьбой изловить нескольких титанов с помощью оружия захвата и шипастой сетки. Закклай не настаивал, чтобы разведчики остались у него и проводили дальнейшие исследования, чему они были несказанно рады. Работалось спокойней без бдительного надзора и разговоров о нравственности, или об необходимости её отсутствия. С утра Зое поехала навестить ребят из 104 выпуска, они гостили всё это время у Хистории и помогали ей с приютами. Поговорив, Ханджи и Леви решили пока не спрашивать у Эрена про его брата Зика, а понаблюдать за ним и его поведением какое-то время. Ханджи обещала вернуться до позднего вечера, но Леви справедливо полагал, что она вернётся поздно ночью. Поэтому без особых зазрений совести он сначала неспешно прогулялся по городу, а затем зашёл в трактир, чтобы расслабиться и отвлечься от обычной для себя обстановки. Эти заведения отличались от тех, что были под землей, всё же они находились в столице. Никаких сплетен, косых взглядов, неприятных соседей, драк. Сидя в приличном заведении, Леви пришёл к достаточно неожиданному выводу, что почти смирился со смертью Эрвина. О нём он старался не думать, но когда был один, неизбежно возвращался к событиями под Шиганшиной. Всё ли он сделал правильно? Смогут ли они без Эрвина принести окончательную победу человечеству? Делают ли сейчас они с Ханджи всё возможное? Или они чего-то не видят? Того, что мог разглядеть только Эрвин.
Лишь время покажет, какое решение являлось правильным. Аккерман усмехнулся, простая истина, о которой он говорил многим, добралась и до него. Только вот он не колебался и не жалел. Дать Эрвину покой, не воскрешать его, чтобы он вновь сражался. Смит сам принял мысль о своей смерти, он был к ней готов. Этот измученный взгляд, эта улыбка облегчения, эти слова: «Спасибо, Леви». Разве этим он не сказал всё, что на самом деле хотел? «Да, пожалуй. Наверное с этим я могу смириться», думал парень, рассматривая фарфоровую чашку с чаем. Его командор будет вести его вперёд даже после смерти. Ещё ничего не кончено, ещё не возвращена Шиганшина, разведчики не отправились дальше на юг, и самое главное Звероподобный ещё не убит. Такие мысли наполняли Аккремана решимостью и волей идти дальше, так хотел бы Эрвин. Вдвоём с Зое они справятся с текущими проблемами. Парень обнаружил в себе эту прежнюю решимость смотреть и двигаться вперёд, тоска и потрясения отступали. Внезапно от этих, в каком-то смысле даже приятных, размышлений, ведущих на правильный путь, его отвлек слегка кокетливый женский голос.
— Можно к вам присоединиться?
Начиная испытывать недовольство, Леви поднял голову, чтобы отправить говорящего куда подальше. Перед его столиком стояла девушка с распущенными тёмными волосами, обрамляющими лицо. Юбка до колен, женские сапожки, блузка с жилеткой, подчёркивающей фигуру, небольшой кожаный рюкзак. Прежде чем послать непрошенную соседку, парень мельком взглянул ей в глаза. Полуприкрытые и темно-синие, таящие в себе огонёк какого-то веселья. Он узнал её.
— Я тут ненадолго, так что говори быстрее.
Кива, а это была именно она, присела на стул напротив, в облике гражданского она выглядела почему-то очень уж чудно. Впрочем и Аккерман сегодня оделся не в форму. Что говорить, у всех бывают выходные.
— Здесь не обращают внимания на посетителей, можешь не особо тревожиться, — девушка полезла в рюкзак, приговаривая, — так что хорошо, что ты выбрался сюда.
— Могу поспорить, что ты не хотела днём пробираться в казармы, — усмехнулся парень и отпил чай.
— Ну или в Генштаб. Днём это рискованно, — согласилась Кива.
На стол она выложила стопкой три книги и придвинула их собеседнику.
— Я уж думал, что ты забыла, — беззлобно пошутил Леви.
Он взял первую, потрепанную книгу в мягком переплёте. Названия не было. Изогнув одну бровь, Аккерман вопросительно взглянул на девушку.
— Да, это оно, — ответила та на не озвученный вопрос.
Несмотря на тишину и покой места, капитан решил ознакомиться с содержимым в более безопасных казармах Гарнизона. Хозяин заведения принёс девушке заказанный напиток в высоком стакане, и, не обращая на них почти никакого внимания, ушёл обратно к стойке, где продолжил весело болтать со своей помощницей. Для него ничего необычного, был ещё день и большинство постояльцев придут только после заката.
Леви положил левую руку на книги и постучал по верхней пальцами.
— Надеюсь это будут не очередные дневники. Честно говоря, нет никакого основания доверять видению одного человека.
— Будь уверен, это что-то получше, — Кива заглянула в свой стакан, — это подлинники того времени, когда стен ещё не стояло вокруг нас.
Аккерман недоверчиво покосился на стопку, их внешний вид был не самый лучший, обложки на ощупь какие-то иссохшие, а из боков неровно торчали листы жёлтой бумаги.
— Объясняет их вид. Ханджи будет в восторге, я думаю.
На миг веселье погасло в глазах девушки, она взглянула на него серьёзно, чуть враждебно. Но парня это не особо удивило.
— Глаз с них не спускай, они бесценны. Я заберу их через несколько дней, скорее всего через три.
— Боишься, что их увидит кто-то вроде Закклая? — наугад сделал предположение Леви.
— Скорее уж то, что он начнёт спрашивать откуда у вас эти книги, — Кива как-то криво улыбнулась.
Да, это будет очень не к месту. Командующий конечно занят своими делами, но ведь он захочет знать откуда взялись новые данные. А учитывая его прежние размышления, не хотелось бы подталкивать старика к новым выводам.
— Рано или поздно, тебе придётся с ним подружиться, — резонно заметил Аккерман, наблюдая за девушкой, — если ты хочешь по-прежнему помогать нам.
Лицо Кивы искривлялось в какую-то недоумевающую гримасу. Она помешала ложкой содержимое своего стакана, покачивая головой.
— Кто бы мог подумать, что я буду помогать разведчикам.
— Никто не просил и заставлял, — парень отпил чай, наслаждаясь его вкусом.
— Ты его племянник, — неожиданно прямо и открыто сказала собеседница, а потом добавила, — вдобавок сейчас это полезно всем нам.
Первымпредложением было всё сказано. Леви не сомневался, что девушка говорит такие вещи очень редко, как и он сам.
— Знаешь, а я ведь думал долгое время, что он мог быть моим отцом, — посетовал Леви.
Можно сказать, в нём слабо тлела некая детская обида: ему ни о чём толком не говорили, его оставили как ненужную вещь. И много лет казалось, что он просто чем-то не угодил Кенни.
— Не удивительно, на твоём месте я бы думала так же. Но знаешь, иногда знание ничем не лучше неизвестности, — пожала плечами девушка, — даже хуже, незнание даёт нам шанс верить в лучшее, а правда зачастую бьёт с носка в поддых.
— Правда всегда лучше самообмана.
Леви твёрдо верил в это, правда то, что не меняется независимо от любых обстоятельств. Девушка же как-то беззвучно рассмеялась.
— Правда, хочешь её знать? Кенни говаривал, что ты очень похож на свою мать, на Кушель. И единственное, что ты взял от своего папаши — это недорост.
— Скорее уж дело в том, что я провёл всё детство под землёй, — хмыкнул Леви, вспоминая как вздыхал дядя, когда мерил его рост в начале каждого нового месяца.
— Так и я о чём. Вот я ненамного выше тебя и росла так же в подземелье. Однако это Кенни доводом не считал.
В голове снова начали подниматься вопросы про прошлое, но Аккерман в очередной разрешил их отложить на потом. Да и зачем они, если на подсознании он всё понимал? Хотя иногда нужны и такие разговоры, но сегодня он решал свои вопросы со Смитом. Вдобавок услышал и так больше, чем раньше. Девушка осушила свой стакан в несколько глотков.
— С Дариусом я как-нибудь разберусь.
— Надеюсь, Кива, он в последние дни не выглядит довольным.
— Не сомневаюсь, — девушка начала вставать, — зато у меня всё идёт как надо.
— Удачное дельце? — Леви мрачно хмыкнул.
Он лучше многих знал какие у собеседницы могут быть дела. Он не встал, чтобы попрощаться с ней, не ощущал такой необходимости.
— Читайте газеты, капитан, — она хищно улыбнулась, — в них будет пара интересных заметок.
И она пошла на выход, оставляя Аккермана самому себе и своим переживаниям. Так что вечер он провёл, как и задумывал изначально: в тишине и покое. Что было, на самом деле, не так уж и плохо.
Комментарий к Поздний ужин.
Глава вышла опять чуть больше обычного, но не волнуйся, дорогой читатель, следующая глава через неделю. И называется она “Поместья королей”, как говорится: кто заказывал дом Фрицев? XD
Алонзо, скажем так, для читателей выход из одного пока открытого вопроса, коего для себя и для героев я уже решил. Но забирать ожидания у некоторых читателей не стану, на чей вкус так сказать, кому что больше хочется или больше по душе)но ответ на него: нет.
Имя Алонзо я взял из мюзикла Кошки, приглянулось как-то.
Я писал эту часть, когда зверски хотел есть:3
========== Поместья королей. ==========
Округ Орвуд был весьма богат поместьями самых богатых людей, в том числе семейства Райссов и Фриц. Две королевские династии, правящие около ста лет в этом мире. Одна в тени другой. Их особняки находились не так близко, как их связи. Земли Райссов с их относительно скромным поместьем находились не так далеко от Орвуда. А громадная и шикарная королевская резиденция Фриц расположилась ближе к Утопии. Впервые за годы осознанной жизни Хистория жила в своём доме, на полных правах. Он был со вкусом обставлен, но без того размаха, что мог ожидаться. Здесь царил скорее уют, чем важность и величественность. Но королеву тяготило гнетущее ощущение одиночества, особенно первое время. Покои так не напоминали привычные кадетские комнаты, пустые и тихие коридоры. Поэтому девушка была очень рада, пригласив своих друзей из 104-го выпуска. Эрену, Микасе, Армину было просто некуда ехать, кроме как остаться в пустом штабе Разведкорпуса. А Жан, Саша и Конни с радостью приняли это приглашение. Вместе они спокойно и со всеми удобствами расположились в поместье Райссов. Важных дел, требующих участия королевы не было, главнокомандующий лично уверил её в этом. Закклай заявил, что правительство справляется пока со всеми проблемами, а Хистория поможет куда больше, если будет заниматься общественными делами, располагая к себе народ и поднимая уровень доверия к новой власти. Этим выпускники из 104 и занимались, находя в этом отдушину и для самих себя. Наконец-то они занимались чем хотели — помогали людям.
Хистории тоже было отрадно от этой мысли и от того, что она была не одна. Ей не хватало Имир, но пожалуй в друзьях она сможет найти утешение. Совместное времяпрепровождение скрашивало грусть и одиночество. Работа по устройству приютов, проверки госпиталей, визиты на различные фермы. Простой люд, донельзя польщённый таким вниманием к себе, с радостью принимал свою королеву и героев разведки. В правительстве оставались довольными такими достижениями, а большего и не надо. А такие посещения, удивительно семейные вечера в доме Райссов помогали разведчикам сгладить ужасы битвы под Шиганшиной. Хистории казалось, что это одни из самых лучших дней в её жизни. Иногда приезжал посыльный из Генштаба с приказами на подпись, сводками по ситуации. Но эти дела не обременяли вопреки ожиданиям. Времени уходило на них немного и королева больше наслаждалась обществом друзей. Вот и сегодня они все вместе сидели в обеденном зале, завтракали и обсуждали что-то не слишком-то важное, когда служащий доложил о приезде командора Разведкорпуса. Хистория, да и все остальные, заулыбалась и сказала, что сейчас они выйдут встретить гостью.
Ханджи уже стояла в большой и просторной гостиной. Её вид говорил скорее не о формальном визите.
— Ханджи, — Хистория сделала шаг вперёд и обняла её, — как мы рады тебя видеть.
— А я как рада, — Зое оглядела всех, — хотелось бы навещать вас чаще.
Её взгляд задержался на Эрене чуть больше, чем на всех остальных. Парень не выглядел необычно, они все были расслабленными и отдохнувшими морально.
— Есть прогресс в исследованиях? — серьёзно спросил Жан.
— Надеюсь на лучшее, есть шанс на успех.
Ответ был неопределённым, Зое решила не говорить об этом в присутствии Эрена, который уже умолчал об одном факте. Командор приехала понаблюдать и просто проверить своих подопечных.
— Если нужно, то мы можем помочь вам, командор, — сказал вдумчиво Армин.
Сообразительный парень со свежим взглядом мог бы помочь, но Зое не хотелось пока втягивать его, учитывая что он больше стратег, чем учёный. Да и эксперименты грядут не из приятных.
— Нет, для вас у меня другая просьба, — Ханджи полезла в карман, за пазуху и достала письмо.
Все слегка насторожились, ожидая услышать что-то новое. В последнее время это новое не всегда оказывалось приятным.
Зое развернула его и передала в руки Хистории, та взяла его и принялась бегло читать. Эрен стоял за её правым плечом, Микаса за левым, остальные сгрудились вокруг низенькой девушки, пытаясь разглядеть содержимое письма.
— Я хотела, чтобы вы на этой или на следующей неделе отправились к кадетским корпусам, к Кису Шаддису. Так сказать для поддержания морального духа новобранцев. Хотелось бы, чтобы через полгода в Разведкорпус поступило как можно больше солдат.
— В таком случае первую вылазку к стене Мария вам одобрят быстрее, — нахмурилась Райсс, передавая письмо Жану в руку, чтобы он и остальные мог лучше ознакомится с ровными строчками.
— Всё равно это будет не так быстро как хотелось бы, — высказался Эрен, — надо поскорее отправиться за стену Мария.
— С этим ряд сложностей, быстро не получится, — выдохнула командор, — нужно набраться терпения.
— Не полгода же нам отдыхать, — пробормотал Жан.
Он, Конни и Саша уже дочитали письмо. Все чуть хмурились, похоже впервые осознавая сколько им придётся сидеть без активного дела. К этому были не все готовы. И если Ханджи достаточно спокойно приняла доводы Закклая и увидела в них некие возможности. То молодые солдаты, знавшие цену, которую пришлось заплатить в прошлой битве, были не совсем согласны.
Минут десять командор выслушивала аргументы Жана, Эрена, Хистории о необходимости скорейшего продвижения за стены. И с поражающим спокойствием и назидательностью взрослого Зое отвечала о невозможности экспедиции как минимум ещё пять месяцев. Пока наберётся минимум участников, пока их обучат построению и вдобавок Пиксис докладывал о том, что гильотина работает, не все титаны убиты.
— А в окрестностях Хлорбы, Утопии и Каранеса сообщают об аномальных особях. Сперва нужно будет разобраться с ними.
— Мы могли бы заняться этим, — слегка горячно воскликнул Эрен.
— Эрен, даже мне ясно, что девять человек туда тоже не выпустят, — Конни вернул письмо Зое.
В его голосе слышалась досада. Ханджи не могла не согласиться с этим, она сама обдумывала такую возможность по зачистке территорий между стеной Роза и Мария. В её рабочем столе лежал черновик этого прошения с наброском самой операции.
— Если мы учтём все наши возможности и все известные нам данные, то может командующий разрешит нам такую вылазку. Мы могли бы действовать ночью, как в Шиганшине, — Армин задумчиво потёр подбородок.
В его голове уже выстраивался образ действий. Это было видно по глазам.
— О возможностях, — Ханджи перевела на него взгляд, — Армин, мы должны исследовать все возможности твоего титана. Этим мы могли бы заняться.
— Учитывая специфику, лучше это делать за основными стенами. Во время трансформации происходит большой взрыв, я не хочу чтобы кто-то пострадал из-за моего незнания или неуверенности, — ответил Армин.
Он и сам уже думал над этим, колоссальный титан явно отличался от прочих. И кое-что беспокоило парня. Во снах его преследовали какие-то видения, но просыпаясь, он обнаруживал, что они выветривались как дым от костра. Ничего конкретного не вспоминалось. Эрену тоже снились сны, по всей видимости более ясные, чем у Арлерта. Но об их содержимом сообщал он неохотно и чаще всего отнекивался, что не помнит. Армину казалось, что друг просто не хотел их помнить.
Ханджи скользнула единственным глазом по Йегеру, наблюдая за его реакцией. Никакого прежнего рвения и энтузиазма, но мрачная решимость и сосредоточенность.
— Не волнуйся, Армин, я помогу тебе, — сказал он и потрепал друга по плечу, — у меня опыта больше.
— Командор, а что мы можем ещё сделать? — Жан выглядел серьёзным.
— Есть пара задумок, — Зое ободряющее улыбнулась, — и одна из них это визит в кадетские корпуса всех округов.
— А остальные? — спросила Саша, — мы ведь не можем сидеть и ждать, сложив руки.
— Нет, не можем и не будем. Я уже занимаюсь исследованиями сыворотки, и пытаюсь разобраться в нашем прошлом, в настоящей истории.
— Что насчёт Энни? — резкий вопрос Йегера застал всех врасплох.
Выпускники 104-го чуть поникли, вспоминая о своей сокурснице. Лишь Микаса никак не изменилась в лице. Дело есть дело, если им придётся убить Энни, то так тому и быть. К этому всё и идёт.
— Я думаю займёмся этим после того, как я разберусь со своими исследованиями, а вы пока съездите к кадетам. А там попробуем открыть кристалл с помощью твоей брони, Эрен.
— Почему не в ближайшее время? Этому ничто не мешает.
Йегер задал этот вопрос сухо, упрямо и даже как-то зло. Зое насторожилась, но внешне этого не показала. Подбирая слова и наблюдая за ответной реакцией, она ответила.
— Потому что несколько недель ничего не изменят. Да и освобождать Леонхарт без рабочей сыворотки слишком опасно. Попытаем удачу сначала там.
Лицо парня отразило некую смесь раздражения и недовольства. Остальные же были мрачно сосредоточены, размышляя над грядущими вопросами, чтобы обратить на это какое-то внимание. Лишь Хистория взяла его за сжавшуюся в кулак руку, девушка обнадёживающе улыбалась.
— Мы займёмся этим, Эрен, Энни не убежит. А пока нам и так есть чем заняться.
Командор заметила, что Йегер чуть дёрнулся, когда королева коснулась его. Это насторожило. Парень не был таким нервным, чтобы вздрагивать от любого неожиданного прикосновения. Да и жест не выказывал никакой излишней навязчивости.
— Ну-с, это я и хотела вам передать, — Зое окинула всех взглядом, призывая взбодриться, — как вы тут уживаетесь?
Разговор о внешних делах рисковал зайти в некий тупик непонимания, поэтому Ханджи свернула на неформальную тему. Да и приехала она навестить своих подчинённых, а не чтобы их загрузить дополнительными размышлениями. Молодые разведчики и так томились от бездействия и ощущения непривычной бесполезности. Словно командование намерено отлучило их всех от важных дел.
— Охрана немного докучает, — сказал Конни, — мы бы и сами справились в случае чего.
— Да пусть ходят, главное что еду вовремя привозят.
И это Сашино высказывание окончательно перевело их в область дружеской и не обременяющей беседы. Весело ведя неожиданно оживший диалог, они перешли в просторную кухню. Зое не сводила глаза с Эрена, который казалось думал о чём-то своем, разговор его не особо отвлёк. «Почему же ты не хочешь поделиться с нами? Что случилось с тобой?», Ханджи сморгнула и прошла за остальными. Эти перемены ей не нравились, но они вполне могли быть и временными.
Тем временем северней, в поместье бывшей правящей династии Фриц жизнь текла относительно спокойным и привычным образом. Вероника Траут работала там почти месяц, выполняя тем самым полученное ей распоряжение. Кива не собиралась давать ей серьёзную работу, где девушка сможет себе навредить. Младшая Траут старалась в доме Фриц без особой пользы для умершей сестры. Впрочем Карвен сказал бы своей знакомой только спасибо. Вероника была неприспособленной к таким делам, хотя бы потому что росла не зная особых забот. До 845 года семейство Траут жило обеспеченной жизнью в Шиганшине. Их родители имели возможность дать своим детям хорошее образование. Детей было трое: старшая Карвен, средняя Вероника, и младший сын Эдвин. Падение стены Мария пережили только Карвен и одиннадцатилетняя Вероника. Старшей Траут было около тридцати лет и Киве она приходилась примерно ровесницей. Девушка уже тогда работала в полиции южного округа стены Мария. И работала честно и ответственно, быть полицейским ей нравилось. С Кивой на тот момент она уже была знакома, собственно эта связь и помогла сестрам Карвен закрепиться в Митре, а старшой получить должность в столичном отделе полиции. Что позволило Веронике продолжить получать образование, жить в своём доме и питаться три раза в день, а не работать круглые сутки на фермах. Юная девушка даже не задумывалась какую работу приходится выполнять её старшей сестре ради их благополучия. Карвен иногда отсутствовала дома днями, а когда поздно возвращалась, то с умиротворённой усталостью слушала как идут дела у сестрёнки. Сейчас Вероника с горькой радостью вспоминала выходные, которые они всё же проводили вместе.
Когда она прочла газеты связанные с революцией, то её сердце почти разрывалось от тоски и запоздалого понимания. Карвен Траут, числившаяся в отряде Центральной Полиции, была убита вместе с остальными сторонниками Рода Райсса. Её вызвали на допрос по этому поводу, но не дали забрать или хотя бы опознать тело сестры. Вероника устроилась помощницей швеи, чтобы иметь заработок. В свободное время девушка искала знакомую своей сестры, которая должна была знать больше, чем ей говорили. А после того как нашла, занялась делом, которое якобы Карвен не успела закончить и это вселило в неё толику прежнего спокойствия. Хоть так приблизиться и как-то помочь умершей сестре. Во всяком случае она так думала. Кива и не мыслила поручать неопытной, упрямой и слегка импульсивной девушке какие-либо дела. Поэтому и отправила Веронику на одно из безопасных и вакантных мест, убив этим двух зайцев. Таким образом Кива получила лишнюю пару ушей и глаз в королевской резиденции, а молоденькая девушка избавлялась от грызущего чувства вины и не лезла на рожон, огребая разного рода проблем. Карвен бы не хотела, чтобы её сестрёнка влезла в сомнительные дела, и Кива следовала этому желанию. Вероника с завидным упорством выполняла своё поручение, которое не было особо серьёзным: следить за семьёй Фриц. Небольшой обман, но самое важное, что он был всем во благо.
Образование позволяло Траут работать одной из гувернанток для самого молодого поколения Фриц. Нынешнее правительство отнеслось к бывшим королям достаточно лояльно. Старший Фриц добровольно уступил Хистории и сделал всё, что от него требовали. Большую часть состояния и почти все земли всё же конфисковали, но оставили поместье и толику прежних привилегий. Глава дома, бывший официальным королём до Хистории, остался доволен таким решением и повторял своим несогласным детям, неудавшимся кронпринцу и его сестре, двум внукам и трём внучкам, главное что их головы не подняли на пики. С остальным можно было смириться. Младшие Фрицы правда считали, что старик просто устал от жизни, поэтому так равнодушно относится к сложившейся ситуации. Впрочем они и не старались активно исправить всё. Недовольство не выходило за пределы семьи, находившуюся в шатком положении, учитывая что иногда им поступали деньги из казны. Пускай и в уменьшенном объёме, но средств и накоплений хватало на безбедную жизнь. В частности, чтобы нанимать прислугу для своего дома, например учителей для детей, приходившимися главе дома правнуками. В состав которых и входила Вероника, как младшая гувернантка и по совместительству горничная. Работа ей не то, чтобы нравилась, но проблем пока не доставляла.
— Тейлтта, видишь у тебя почти получилось, — радостно улыбнулась девушка.
Маленькая девочка, лет пяти, сидела над раскрытой книгой. Вероника учила одну из правнучек старшего Фрица чтению. Урок близился к концу, поэтому ребёнок уже не проявлял былой активности и усидчивости. Тейли водила пальчиком по строчкам, читая вслух, и бросала взгляды на мерно тикающие часы. Чтение не относилось к горячо любимым занятиям. Траут редко её поправляла, был заметен прогресс.
— Не сутулься, — она мягко выпрямила спину своей ученицы.
Девочка была неплохой, но иногда могла проявлять капризность, свойственную многим детям. Веронике она нравилась больше всех среди остальных детей и симпатия оказалась взаимной. В присутствии девушки с чуть вьющимися светлыми волосами Тейли вела себя послушней и училась охотней. Приятный, мелодичный звон часов известил не только об одиннадцати часах утра, но и о конце урока. Ребёнок с заметным облегчением откинулся на стуле. Траут улыбнулась и закрыла книгу, заложив нужную страницу красиво выполненной закладкой из какого-то металла.
— А теперь мы пойдём гулять в сад? — в этом вопросе слышалась надежда.
— Я думаю, что можно сделать небольшую прогулку, потом вернёмся к занятиям, — решила гувернантка, вставая со своего стула.
Пока она убирала книгу на положенное место, Тейлтта радостно подбежала к двери. Ей не терпелось погулять по цветущему саду. Девушка оглядела комнату на предмет беспорядка, который они могли оставить. Всё было в порядке, ручка двери чуть щёлкнула, послышался топот ножек по коридору.
Охнув, Вероника выбежала за своей подопечной, чтобы та не убежала далеко. В её обязанности входило следить, чтобы дети не покалечились.
— Тейли, не убегай далеко, — на ходу, чуть повысив голос, сказала девушка.
Но смеющаяся девочка, которой нравилась эта игра, точнее то волнение, которое испытывают взрослые, когда она пряталась или вот так убегала, исчезла за поворотом не обратив на эти слова никакого внимания. Выдохнув, Траут второпях направилась следом. Смех резко оборвался. На секунду девушка замерла, в какой-то мере напуганная этим фактом, затем побежала, подобрав юбку. За углом девочка лежала на ковре, потирая ушибленный подбородок и нос, она тихо всхлипывала. Вероника, на ходу доставая белоснежный платок, подбежала и присела на колени перед своей ученицей.
— Тейли, нужно же быть аккуратней и не бегать сломя голову по коридорам, — встревоженно произнесла она, вытирая слезы и сопли с детского личика.
Ударилась она не так сильно и крови не было. Девушка помогла ребёнку сначала сесть, а потом и встать на ноги. В этом крыле было тихо, у остальных детей ещё шли занятия, поэтому детский плач нарушил бы эту тишину. Но девочка не заплакала вслух, лишь обиженная на такое происшествие смотрела на Веронику широко-раскрытыми глазами. Через минут пять она успокоилась, лицо стало чистым и ясным как прежде.
— Я больше не буду убегать, — пообещала Тейли.
— Ну вот, а сейчас мы пойдём в сад, как ты и хотела, — Траут встала на ноги и спрятала платок в карман.
Девушка протянула малышке руку и та крепко ей схватила. И тут тишину прорезали недовольные голоса взрослых.
— Как надоел этот старик, он же едва соображает, что несёт сам.
— Лучше не ной, а думай как решить эту проблему Тироун.
Детская ладошка сильнее сжала руку Вероники. И девочка и девушка, обе узнали голоса. И обоих встревожили интонации, звучавшие в них. Говорили внуки того самого старика Фрица: отец Тейли — Тироун, и его младшая двоюродная сестра Регана. Если их родители более или менее приняли решение своего отца, то молодое поколение Фриц не совсем. На пересечении двух коридоров западного крыла показались и сами беседующие. Они не заметили, что их разговор стал слышен ещё двоим, поэтому раздражённо продолжили. Регана, чьи волосы были цвета зрелого каштана, была на взводе. Она остановила брата дёрнув того за локоть
— Да и вобще, меньше болтай о таком. Всё может решиться естественным путём, время нынче неспокойное, а сколько деду-то годков.
Теперь её пальцы успокаивающе поглаживали руку брата. Он сжал зубы, на красивом, точёном лице выступили желваки. Мужчина закрыл глаза и чётко, сдерживаясь выговорил.
— Не надо меня учить, сестрёнка. Нашей семье нужна защита, мы живём сейчас как пленники. Ни шагу за порог. А политика тупоголового старика лишь поощряет такое.
— У поместья стоит охрана, да и наши люди остались с нами, — голос статной девушки стал тише и вкрадчивей,- стоит только отправить весточку.
— Это не охрана, это наши тюремщики, как ты не понимаешь? — Тироун открыл глаза и повернул голову к сестре.
Его рука поднялась к сестринской щеке в ласковом жесте. Только он тут увидел, что в коридоре стоит его дочь и служанка. Регана, заметив как изменился взгляд мужчины, обернулась.
Взгляды старших Фрицев были столь враждебными, что Траут интуитивно переложила руки на плечи девочке и прижала к себе. Подсознательное желание защитить ни в чём не повинного ребёнка. Сама девушка, сглотнув, торопливо опустила голову. Сбросив оцепенение, Тироун пошёл вперед к своей дочери, сестра пошла следом, сцепив руки на уровне живота. Мужчина чуть склонился к Тейлтте, нацепив на лицо холодную и вежливую улыбку.
— Как дела у моей дочурки?
— Всё хорошо, папочка, сегодня прочла вслух целых две страницы. А сейчас я иду в сад.
Голос девочки звучал неуверенно, словно она боялась как-то огорчить отца, вызвать его недовольство. Подошла Регана, скользнув леденящим взглядом по Траут, улыбнулась маленькой племяннице.
— Так много? Очевидно, что у твоей новой учительницы выходит лучше, чем у прошлой.
— Наверное, — неопределённо ответила девочка, переминаясь с ноги на ногу.
— Хотя может вам просто очень нужна эта работа, раз вы так стараетесь.
Тироун впился в Веронику глазами, выпрямляясь. Намёк был очевиден без всяких пояснений.
— Нужна, — тихо ответила девушка.
— Тогда идите и занимайтесь ей, — тон был нарочито вежливым.
Склонив голову и сделав реверанс, девушка повела девочку вперёд. Она не оборачивалась, но могла поклясться, что в спину ей смотрят взрослые Фриц своими колючими глазами. Работа. Да, работа ей была нужна, но только та, что поручила ей Кива.
Комментарий к Поместья королей.
35 глава вышла 3.05, прикольно получилось. Именно год назад была опубликована первая глава к этому фанфику. Всем по стакану хмельного мёда!)
Я ничего не забыл, сестра Траут не просто так появилась в одной из предыдущих глав, с Фрицами будет замес, как вы могли догадаться:3
К слову о канонных персонажах, мире и том, что мои герои иногда перекрывают оригинальных. Я столкнулся с “проблемкой”) У Короля Фрица нет даже имени в манге, описания его семьи и тд, поэтому эту часть придётся восполнять. Это не жалоба, просто делюсь мнением, я даже нарисовал уже генеалогическое древо:3
Держи бонус по именам, дорогой читатель: Регана - маленькая королева, Тейлтта - маленькая девочка.
========== Письма. ==========
Аккерман вернулся совсем ближе к вечеру в казармы, держа бесценные книги подмышкой. На посту дневальный передал ему письмо, адресованное командору Разведки.
— Что, Зое ещё не вернулась? — спросил он у служащего.
— Нет, капитан, пока ещё нет.
— Ясно, — беззлобно выплюнул парень и взял письмо.
Разве он ждал чего-то иного от своего товарища? Будет славно, если она вобще вернётся обратно сегодня. Леви направился наверх, к себе в комнату. В столовую на ужин он не пошёл, и без неё сытно поел в трактире, где и провёл полдня. На лестнице парень развернул конверт и прочёл откуда оно, в душе надеясь, что это ответ из Троста от Пиксиса. Но это оказалось кое-что неожиданное — извещение из Промышленного Города. Парень почти забыл об этом, поэтому сперва он удивился. Потом вспомнил, новый УПМ. Им должны были прислать десять образцов, по одному на каждого выжившего члена Разведкорпуса, плюс запасной. Мастера получили оплату ещё до отвоевывания стены Мария, можно было не беспокоиться о золоте сейчас. Ещё один небольшой шажок вперёд. Новое вооружение поможет улучшить характеристики бойцов на поле боя. Особенно когда дело дойдёт до людей за Стенами. Кто бы мог подумать, их враг — весь мир, а не титаны. Возможно целые страны, чей технический прогресс по всей видимости был впереди. Чего только стоили познания Гриши Йегера в медицине, он смог остановить эпидемию, которая выкосила пол Шиганшины много лет назад.
Взору открылся третий этаж для офицеров и капитанов. Как всегда тихий и подозрительно безлюдный. Внизу царило оживление и доносились голоса, поэтому пустой верхний этаж вызывал не самые приятные ассоциации. Устало выдохнув, Леви пошёл вперёд. После целого дня почти наедине с собой, ему стало полегче на душе. Эрвин не сердился бы на него за принятое решение. Смит доверял своему другу и этот выбор не стал бы исключением. Правда до конца убедить себя в этом не удалось, наверное и никогда не удастся. Есть раны, которые не заживают очень долгое время. Они не зарастают и гноятся, и эта одна из них. Её до конца излечит лишь окончательная победа над врагами. Аккерман остановился перед дверью отведённой ему комнаты. Поразмыслив он прошёл дальше и зашёл в комнату, которую занимала Ханджи. Леви мрачно и как-то довольно хмыкнул. Как он и думал, на столе был беспорядок. Тетрадки сваленные в одну кучу и закрывали собой одну из переносных ламп, неровная стопка чистых листов, часть из которых уже помялась. Футляр с запасными очками лежал поперёк какого-то свитка, чернильница стояла так близко к краю, что было удивительно как она ещё не упала. Чертёжная линейка торчала из-под раскрытой книги, грифельные карандаши были разбросаны по всему столу. Во всём этом хаосе парень даже разглядел карту. Без своего верного помощника небрежность Зое стала куда более заметней. Словно она даже и не пыталась навести тут порядок.
— Как ребёнок, — пробормотал капитан, открывая ящик стола.
Внутри лежали сваленные как попало отчеты и доклады за последние дни. Туда же последовало письмо из Промышленного Города и полученные книги. Отыскав в недрах второго ящика тряпку, Леви направился на поиски ведра и воды.
Уборка успокаивала, как и любая монотонная работа. Чувство чистоты так вобще радовало. Всё равно Ханджи не скоро вернётся, а так он чем-то занялся. Вскоре в комнате был наведён армейский порядок, ни единой пылинки, всё лежало на своих местах.
— Так-то лучше.
Вернув позаимствованные предметы в кладовую, Аккерман вернулся в командорскую комнату. Теперь здесь хотелось находится. Из чистых окон всё слабее пробивался тусклый свет. Близилась ночь и ни единого признака Ханджи или хотя бы весточки от неё. Леви зажёг настольный светильник из необычного кристалла, тот ярко вспыхнул. Ожидание затягивалось, Аккерман занял рабочий стол и достал из ящика письмо из Промышленного Города. Повертев его в руках капитан всё же вскрыл запечатанный конверт, заняться больше было нечем кроме как читать документы. Глава Шмид сообщал о том, что работа над новым УПМ закончена и во избежание дополнительных задержек просил указать в ответе точное место, куда следует доставить механизмы. Также мастер писал о том, что это очень важный груз, поэтому нужно соблюдать осторожность. Дорога с повозкой занимает часов шестнадцать. Для большей безопасности хотелось бы получить сопровождение в виде отряда солдат, нужно уточнить этот момент. Все УПМ готовы к отправке в любой момент, в любое время суток.
— Неплохо.
Новости в самом деле хорошие. Чем быстрее привезут новое вооружение, тем лучше. Леви убрал письмо обратно и достал три книги, принесённые им. Ханджи наверняка примется за их чтение, как только увидит их. Внимание привлекла та, что выглядела менее потрёпанной. Аккерман взглянул в окно, там уже воцарилась темень, на улицах зажигали фонари. Выдохнув он начал читать.
В итоге капитан прождал Зое весь вечер и часть ночи в её комнате в казармах. Впрочем раздражения он не испытывал, тишина и покой были приятны. Такие редкие и желанные гости в его жизни, коими он наслаждался. Леви дочитал все три книги и нашёл их немного странными. Какая-то энциклопедия, отрывок хронологии каких-то исторических событий, впрочем вырванный из контекста был не особо полезным. Сборник рассказов, больше похожих на детские сказочки. Местами страницы отсутствовали, а на некоторых страницах красовались бурые пятна, выцветшие чернила. В хорошем состоянии была только энциклопедия, но и там о происхождении титанов ничего не нашлось. Во всяком случае Леви не сильно вчитывался и размышлял над этим, он просто коротал время. Искать ответы на давнишние вопросы — это работа ученых, а к ним Аккерман себя не относил. Когда и книги приелись, он выключил свет, давая глазам отдохнуть и занял просторную кровать командора. Сидеть надоело, можно ждать Зое и полулёжа. Прошло ещё часа два, прежде чем снаружи послышалась возня. Цокот копыт, стук колёс. Не открывая глаз, парень чуть улыбнулся: Ханджи в своём репертуаре. Минуты через четыре по коридору раздались осторожные шаги. Пара мгновений и дверь медленно открылась и девушка зашла к себе, устало выдыхая.
— Не похоже, чтобы ты спешила обратно.
Зое слегка вскрикнула от неожиданности и повернулась к кровати. В полумраке её лицо выделялось белым пятном. Сегодня светила луна и облака не закрывали ночное светило.
— Ливай, не пугай меня так, чувствую себя как прыщавый подросток, вернувшийся с гулянки, а мне уже третий десяток.
Аккерман спокойно лежал, наблюдая как командор зажигает лампу и снимает форменную куртку.
— Не слишком заметно. Срач на столе, я вытащил оттуда надкушенный и усохший хлебец, Ханджи. Думал в любой момент увидеть там таракана.
Девушка обиженно засопела и изобразила что-то руками похожее на недовольство или на недоразумение. Потом слова нашлись.
— Тебя никто не просил сюда заходить, своя комната имеется.
— А где ещё мне тебя ждать, раз ты не умеешь на часы смотреть? — строго произнёс Леви, принимая сидячее положение.
Зое осматривала новый порядок стола, приподнимая уголки тетрадок, она что-то искала глазом.
— Подождал бы завтра, — она бормотала оглядывая столешницу, — я бы точно уже вернулась.
— Как дела там?
Строгий тон отвлёк девушку от созерцания проделанной работы, она покачала головой и поджала губы. Словно не была уверенна или не знала что ответить.
— Сложно сказать, вроде у них всё хорошо. И Эрен, — Зое подумала, потом добавила, — по-моему он просто взрослеет, поэтому так себя ведёт.
— Так это как? — Леви чуть наклонил голову, всматриваясь в лицо командору.
Она сначала отвела взгляд, подбирая слова, затем взглянула на Аккермана, зарывшись рукой в волосы.
— Более замкнуто и зациклено на делах, что ли. Он уже не тот импульсивный юнец, который поступил в Разведотряд. Думаю это нормально, особенно после того через что он прошёл.
Ханджи выглядела слегка растерянной, ей куда более привычней было видеть прежнего Эрена, предсказуемого и доверяющего. Если грубо вмешаться, то он может ещё более отдалиться от них. А в таком случае они уже окончательно не смогут ему доверять. Последствия этого могут оказаться необратимыми для обеих сторон. Аккерман вздохнул.
— Ясно, не хочешь на него давить. Может это и правильно, но лучше будет его держать под присмотром.
— Правильно было бы подождать утра и не караулить меня здесь, — девушка перешла в наступление, — что за надобность такая.
— В верхнем ящике эта надобность, — он снова откинулся на подушку, поднятую на спинку кровати.
Недоверчиво посмотрев на парня Зое открыла ящик и удивилась. Там лежали книги, которые она туда не клала и вскрытое письмо. Быстро выхватив его оттуда, она раскрыла бумагу и начала читать.
— Отлично, — сказала она не прерывая чтения.
Её рука уже шарила в поисках чистого листа и перьевой ручки. Леви поделился своими мыслями.
— Я думаю будет лучше, если они доставят их сюда. В нашем Штабе никакого нет, чтобы приглядывать за УПМ.
Ханджи обмакнув перо в чернила начала писать ответ. Минут десять царило молчание, нарушаемое только скрежетом ручки о плотную бумаги. Иногда девушка прерывалась, кусала кончик ручки и подбирала нужную формулировку.
Она же пишет не распоряжение своему подчинённому, а считай представителям целого города, жившего по своим законам. Корректность, пунктуальность и уважение имели значение для дальнейшего сотрудничества. Командора закончила своё послание, запечатав конверт с ним разогретым сургучом.
— Жаль, что отправят его не сегодня. Это не Генштаб, где постоянно есть посыльные, — посетовала Зое.
— Тебе есть чем занять время, — Леви лениво указал рукой на ящик.
— Это то, что передала нам Кива? — на свет лампы снова были извлечены потрёпанные книги.
Ханджи жадно их оглядывала, осматривала, мельком перелистывала страницы. Они шуршали как старые осенние листья, время беспощадно иссушило бумагу.
— Ты ещё понюхай корешок, — хмыкнул Леви, наблюдая за тем как оживлённо девушка вертит в руках подобие энциклопедии.
— И это подлинники? Они же старше самих Стен, — Зое не обратила внимание на высказывание.
— Верно и наша знакомая обещала забрать их уже через несколько дней, — в голосе прорезалась строгость, — и я с ней согласен, так что читай быстрее.
— Как через несколько дней? А как же подробный анализ и копирование?
Выглядела Ханджи растерянно, она переводила глаз то на Леви, то обратно на книги. Прочитать-то она их успеет в любом случае, но ей нужно мало того, что извлечь зерно истины из них, так ещё найти ему логическое и научное применение. А это могло занять несколько недель.
— Тогда советую выписывать самые интересные моменты, — сказал Аккерман, вставая с кровати, — и начинать сейчас.
Парень направился к двери, оставляя командора в лёгком потрясении и замешательстве. Свою часть он выполнил, книги минимум двенадцать часов не покинут рук Ханджи. За это время ничего плохого не случится ни с ней, ни с ними, а это значит, что можно спокойно поспать.
Дот Пиксис в очередной раз перечитывал послание, которое ему передали ещё вчерашним утром. Задача стояла не совсем простая.
— Легко написать излови несколько живых титанов, — он отпил из фляжки, надеясь что Анка прямо сейчас не войдёт в кабинет.
Рейнбергер старалась следить за количеством выпивки и настойчиво отбирала обнаруженные напитки, но хорошее вино было для Дота чем-то обязательным. Алкоголь смягчал внутренние переживания, коих на его должности командора встречалось чаще, чем хотелось. Да и много лет ему не осталось, пожилой мужчина смирился с этим, как с лысиной на голове. Возраст не щадит никого. «Но спасибо на том, что хоть усы остались», подумал он, заботливо пригладив их большим пальцем. К ловле гигантов всё было готово, вчера посланные им солдаты вернулись из пустующего Штаба Разведкорпуса и привезли нужное вооружение. Шипастая сеть и десяток бочек с орудием захвата. Люди были проинструктированы согласно схеме, присланной Ханджи. Осталось лишь отдать приказ, правда Гарнизону не хватало опыта в таких делах. Их работа защита и удержание границ, а не вот эти сомнительные мероприятия. Но Ханджи просила об этом в своём письме, значит есть такая необходимость. Пиксису не хотелось, чтобы кто-то погиб во время предстоящей операции. Он сам тщательно изучил инструкцию и рекомендации Зое, а затем передал их своим помощникам, Анке и Густаву, чтобы те донесли мысль и основу до солдат. Сейчас во внутреннем дворе Штаба Гарнизона как раз происходила тренировка. Десятая по счёту, дело не терпит ошибок.
Из-за этого письма гильотина молчала второй день и возле стены Роза уже столпилась дюжина гигантов от четырёх до двенадцати метров. Ночью люди Гарнизона установили орудие захвата в условленном Зое порядке и сбросили со стены сеть. Поймать титанов ночью оказалось затруднительно, они почему-то отходили от стены ближе к лесу. И не было никаких гарантий, что на равнину не выйдут гиганты, способные передвигаться без солнца. В таком случае людей застанут врасплох на открытой местности. Несколько часов назад Дот поднялся наверх, чтобы окончательно утвердить цели и стратегию. Выбор пал на троих самых мелких, четыре метра, четыре с половиной и пять. Их проще зафиксировать в нужном положении и оставить прибитыми к земле. Вдобавок меньше риска для людей. Для этого надо было толпу титанов как-то разделить, потом убить лишних и мешающихся, затем заманить цели в расставленные ловушки.
— И надеяться, что не прибегут аномальные девианты, — повторил вслух Пиксис.
Дозорные сверху будут тщательно осматривать горизонт и в случае чего подадут сигнал. Выглядело всё не слишком сложным и опасным, но командор знал, как часто всё любит лететь в тартарары. Терять своих солдат не хотелось, поэтому он медлил, прокручивая в голове план операции, просчитывая риски и непредвиденные обстоятельства. В дверь постучали.
— Войдите, — старик отложил письмо и смотрел на дверь.
Пришёл Густав и отчитался о том, что всё оборудование осмотрено, проверено и ни при каком случае не даст осечек. Анка занималась тем, что проверяла подготовку отобранных солдат. Всё лишь ждало приказа. Дот встал из-за стола.
— Хорошо, тогда идём. Время начинать.
Минут через тридцать командор Гарнизона со своими солдатами поднимались на верхушку Стены Роза. Рейнбергер стояла рядом, поэтому Дот благоразумно не полез за флягой во внутренний карман. На верхнем плацу их обдувал прохладный ветерок. Свежесть в нём словно говорила, что приходит осень. «Жаль, что у нас нет горячих источников как в Утопии и северней», посетовал про себя Пиксис. Но и зимы такой холодной нет, так что всё в гармонии.
— Всё должно быть в гармонии, — пробурчал пожилой мужчина себе под нос.
Дозорные на стене проверяли сигнальные ракетницы, пока отобранные солдаты посматривали вниз, где возле ворот столпилась толпа титанов. Несколько из них медленно подняли головы наверх. Анка и Густав в сотый раз повторяли план и указания к действиям. Но это шло не из-за волнения, а из-за желания осуществить операцию в точности, без потерь и как можно быстрее. Солдаты уже разбились на группы. Командор оглядел своих подчинённых: мрачные, но решительные лица. Вобрав в лёгкие воздух, он покричал:
— Операцию по захвату начать!
Первая группа ринулась вниз, держа лезвия наготове. Их цель разделить группу гигантов и рассредоточить их вдоль стены по разным направлениям. Неотрывно Пиксис наблюдал за тем, как солдаты, играющие роль наживок, бегут по земле, привлекая внимание титанов на себя. Проверенный годами трюк. Великаны с какой-то заторможенной реакцией повернулись и пошли к людям. Дождавшись, когда все они отойдут от стены, войны рассредоточились, одни уходя налево, другие направо. Теперь каждый человек должен был привлечь на себя внимание одногоотдельного гиганта.
И вот крюк захвата впился в стену, девушка из Гарнизона забралась повыше. Под ней стоял семиметровый титан и пытался дотянуться до своей цели руками. Сверху, на плацу подбежало двое солдат, они встали над объектом. Вскоре её примеру последовали и остальные, закрепившись на стене и не давая своим целям разойтись. Титаны вереницей стояли вдоль сооружения на приличном расстоянии друг от друга. Над девятью из двенадцати титанов на стенах стояло по двое солдат. Командор дал команду приступить к устранению лишних объектов. Быстро спикировав вниз, войны пронзили лезвиями слабые места на шеях и присоединились к уже висящим на стенах товарищам ещё до того как безжизненные, дымящиеся тела с грохотом упали на землю. Осталось трое титанов, отобранных для захвата. Пока солдаты переводили дух, Дот отвлёкся от созерцания картины внизу и бегло осмотрел горизонт. Равнодушные верхушки деревьев вдалеке, дорога ведущая на юг, равнинные участки, тянущиеся вдоль стен, и ни единого титана.
— Приступить к захвату целей! — объявил командор.
Его подчинённые снова перегруппировались, одни должны были удерживать объекты у стен, пока вторые бегут с расставленным ловушкам и занимают положения, чтобы их запустить. Дальше нужно было по очереди отвести титанов к ним и поймать их, затем закрепить колья в земле, и только потом подводить следующего. Возле орудия захвата мужчина поднял руку, показывая, что у них всё готов.
— Начать с четырёхметрового!
Едва раздался этот приказ, как солдаты, которые остались над обозначенным титаном, принялись выманивать его от стены к подготовленной ловушке. В какой-то момент он побежал вперёд, но люди среагировали быстро. Раздались оглушительные хлопки, схожие с выстрелами.
Титан пытался пошевелиться и сделать шаг вперёд, но металлические тросы держали намертво. Несколько солдат с помощью УПМ забрались к жертве на плечи, готовые и убить, и разрезать мышцы рта, в случае если что-то пойдёт не так. Тем временем остальные снова разбились на две группы, одна направилась к месту второй ловушки, а другая принялась фиксировать титана, вбивая колья-гвозди покрепче в землю. Готово. Теперь следующий, по той же отработанной схеме. Но как только он приблизился к месту ловушки, как самого последнего титана почему-то перестали интересовать люди на стенах перед его носом. Он рванулся наперерез к солдатам, находившимся на открытой местности, одновременно с этим и второй титан сделал шаг в ловушку. Времени на выбор не было. Раздался грохот орудия захвата и люди рассыпались по равнине, стараясь сбить последнего титана с толку, затормозить его бег. Из-за спешки титан что поменьше не оказался полностью зафиксирован, часть тросов прошла мимо, он пытался сдвинуться с места, закрепленные механизмы трещали. Ещё пара минут и гигант просто их сломает. Выдохнув Пиксис отдал приказ, выбора не было.
— Действовать согласно с четвёртой схеме!
Ещё одно изменение в строю, в этот раз на три части. Одна отступила к третей ловушке и принялась быстро раскреплять всё. Вторая, самая малочисленная, направилась к титану, которые вот вот вырвется. Они надрезали ему сухожилия ног и рук. Движения утратили силу и направление, тросы прекратили надрывно трещать. Третья группа солдат за это время прикончила пятиметрового. Затем они направились помогать переносить орудия захвата к титану с дымящимися конечностями. Минут через десять и он был окончательно прижат к земле и зафиксирован. Дот подал сигнал к завершению операции, призывая солдат вернуться на безопасные стены. «Двое из трёх, но это лучше чем ничего», его рука потянулась к фляжке.
Был полдень и Найл уже порядком утомился заполнять отчёты. Дела сыпались как из рога изобилия. Скучная работа, которая иногда притупляла реакцию мозга. В такие моменты приходилось перечитывать строчки, чтобы вникнуть в их смысл. Похлопав себя по щекам, Док понял, что забыл в который раз побриться. Перед ним лежал отчёт из главной тюрьмы. Минуту он соображал, когда он успел запросить его и в связи с чем. Потом вспомнил письмо, которое он получил от Закклая.
«Найл, пожалуйста, проверьте столичную тюрьму на предмет малейших происшествий, неполадок, недостач. Сообщите мне, если там пропало хоть что-нибудь, даже если потом и нашлось. Или случилось что-то, вплоть до слишком громких разговоров заключённых».
Ещё тогда Док удивился такой просьбе, это больше смахивало на паранойю и излишнюю подозрительность. Смысл сообщать, если пропала какая-то заклёпка, там работают люди — ошибки и неполадки более чем нормальны. Очередной каприз, который отнимет его драгоценное время. Но это дело главнокомандующего и командор Военной Полиции отправил проверочный запрос и одного из своих заместителей. И вот полу-отчёт, полу-опись лежала перед ним. Мужчина пробежался глазами, всё было в относительной норме: несколько новых заключённых, следственные мероприятия насчет Осборна, включавшие в себя допрос с применением физической силы. В описи было примечание о том, что один комплект формы кто-то взял на несколько дней, имени полицейского не было. Впрочем затем этот комплект был возвращён. «Ничего необычного, скорее всего кто-то либо порвал, либо испачкал свой комплект, вот и взял себе замену на этот период. А имя не стал светить, чтобы избежать выговора», пожал плечами Док и сложил отчёт в чистый конверт. Затем быстро набросал записку и добавил внутрь конверта. Надписав на нём адрес Генштаба и пометку: «лично в руки главнокомандующему», он положил письмо в лоток с исходящей почтой. У него очень много работы здесь. Сначала надо закончить с поступившими письмами, а потом ещё ехать по делам и так до конца дня. И это если всё пойдёт без непредвиденных событий.
Комментарий к Письма.
Пятеро ждущих к прошлой главе это очень много, и я очень рад, даже если к последующим не наберётся столько же. Всё равно спасибо вам:3
Закклай подбирается ближе к своей цели, их встреча неизбежна -_-. Кстати, изначально я не планировал писать эту сцену с захватом титанов, но потом всё же написал) неплохо вышло вроде. И титанов увидели, и работу армии, и Пиксиса:3
Следующая глава “Изыскания” выйдет через неделю, если у меня не будет завала или стопора.
========== Изыскания. ==========
Зое возвращалась от Закклая обратно в казармы Гарнизона, служившие им домом. В этот раз она решила пройтись пешком в расслабляющей прогулке. На руках у неё были одобренный план исследований, начальный бюджет на подготовку оборудования. Девушка решила не торопить события и не заявлять в открытую о том, что ей понадобятся трупы, органы. Пока она предоставила, можно сказать, черновик изысканий, приоритет которых являлся добычей спинномозговой жидкости титана для более детального изучения её свойств. Ко всему она приложила ответ Пиксиса, удачно провернувшего операцию по захвату двух титанов живьём.
— Это всё превосходно, Ханджи, но что будет потом? — Закклай настойчиво смотрел на неё из-за своих очков.
Словно он хотел получить из её уст признание: «эксперименты над людьми». Но командор в этот раз была готова к таким намёкам и держалась стойко и уверенно. Она нашла возможный выход без жертв. Правда Закклай последние дни прибывал не в лучшем настроении, поэтому проявлял долю раздражительности.
— Это зависит от результатов экспериментов с спинномозговой жидкостью. В любом случае у нас есть несколько путей, но сначала нужно сделать хоть этот шаг вперёд, — уклончиво ответила девушка.
Делиться своими мыслями, пока носящими чисто гипотетический характер, не хотелось. Ровно как и осторожно сообщать о выводах, которые были сделаны после прочтения трех самых старых старых книг. Близился третий день и скоро Кива должна забрать их обратно. За эти несколько дней Ханджи едва не стала параноиком, вздрагивая от любого шороха в ночном коридоре или удара ветра в окна. Возможно потому, что Леви сказал ждать гостью именно через окно и скорее всего ночью. Аккерман, правда, не выказывал никаких признаков беспокойства по этому поводу. Но вот разум Зое, охваченный историями из прошлого и занятый тщательным анализом и сопоставлением всего прочитанного, видел в этом что-то пугающее.
А истории оказались весьма занимательными, командор смогла узнать больше, чем раньше. Империя Имир была процветающей и весьма продвинутой в науках, во всяком случае предложение о специально выведенном клане людей, позволяло так считать. Сам распад начался с междоусобных войн, ни на одной уцелевшей странице прямо не писали внятных имён, причин. Краткое описание событий, столкновений, местами обрывавшиеся из-за отсутствующих страниц. «Значит нашему положению предшествовала гражданская война между семьями, обладателями титанов», — ещё раз прогнала в голове Ханджи, «но почему всё должно было свестись к этому, запертой жизни внутри стен?». Необходимого и столь важного ответа не находилось. Тщетные попытки собрать давно разбитое зеркало, когда даже не имеешь представление о том, какой формы оно было изначально. Из энциклопедии Зое извлекла лишь пару новых деталей: очередная вариация истории Имир, и то, что большая часть мира вокруг них, скорее всего, деяния титана-основателя. Казалось фантастичным, но зато объясняло размер гигантских деревьев и большие запасы прочих ресурсов, таких как кристалл ледяной вспышки, руды из которой делают сверхпрочную сталь. Хистория процитировала своего отца, когда докладывала о случившемся в пещере Райссов: сила Бога. Эрен эту фразу подтвердил. Пока всё указывало на то, что это чистая правда. Координата обладала поистине всесильными возможностями. Трудно не хотеть управлять такой силой. Она стала бы весомым перевесом на их стороне, на их защите, когда враг вернётся. Может Закклай не так уж и не прав, когда настаивает на вовлечении Хистории в исследования. Они должны заботиться перво наперво о благе всего народа.
Но в целом всё неплохо, хотя бы потому что оставалась некая вариативность. Ханджи остановилась на улице, переводя дух. Нелёгкие размышления, как только Эрвин справлялся с таким.
— Во всяком случае, я сделаю всё, чтобы не допустить такого.
Голос прозвучал решительно и убедительно. Есть шансы и надежды на лучший исход. Лёгким этот путь не будет, но стоит постараться и стремиться вперёд. Будущее не должно стать страшным как их прошлое. Ханджи продолжила не спеша идти по улицам. Столица не кипела жизнью как раньше, сказывался ещё некий раздор, оставленный опубликованными газетами и проблемами с налогами. Пока вся знать вела себя в рамках закона, но недовольные взгляды не пропали до конца. «Удивительно как ещё не начались беспорядки в Подземном Городе, там-то дела вобще не важно идут сейчас. У полиции дел больше, чем обычно», размышляла она, наслаждаясь свежим воздухом. Внезапно Зое поняла, что желания возвращаться в казарму нету совсем. Захотелось прогуляться по городу, насладиться хорошей погодой. Командор только сейчас поняла Леви, который уже два дня как старался больше гулять и отдыхать, словно он распрощался с каким-то тяжёлым грузом на своей шее. Аккерман даже брал лошадь из конюшни и выезжал за город, пока она варилась в книгах и своих мыслях. «Ему хорошо, никакой как раньше бумажной волокиты не приходит», усмехнулась про себя Зое. Должность командора обязывала Ханджи много читать, много подписывать и отсылать некоторые ответные письма. Но самое главное, что ей хватало времени на свои научные и практичные изыскания. Пока темп этой «реки» был спокойным, но рано или поздно жизнь снова вытолкнет их на стремнину.
Бродила по городу Ханджи до самой темноты. Небо стали затягивать тёмно-серые тучи, но несмотря на все ожидания дождь не начался. Девушка нырнула под козырёк армейского здания, отметив, что приближается осень. Взбежав по лестнице, она с некой осторожностью прошлась по коридору, наполненному тенями, и без особого удивления обнаружила в своей комнате Аккермана. Опять. Он читал газеты, разложив их на её рабочем столе.
— Как всё прошло у Дариуса? — спросил парень, не глядя на неё.
Капитан сменил форменную одежду, в которой выходил на улицу, на гражданскую: брюки и рубашка. Судя по-всему, вернулся он на несколько часов раньше Зое, так как выглядел чистым и довольным. А значит успел посетить душевые, пока те не были слишком забиты людьми.
— Неплохо, — она достала из внутреннего кармана форменного пальто свёрнутую бумажку, — вот разрешение. Можем приступать. Только закончу шприц и герметичные колбы для хранения жидкости.
— Без всяких расспросов? — парень скользнул по ней серыми глазами.
Взгляд, казалось, выискивал следы внутренних и душевных терзаний. Работа предстояла морально тяжёлая и в ней Леви не особо мог помочь своему товарищу.
— Да, в целом да. Он занят чем-то своим.
Ханджи сняла верхнюю одежду и разулась. Леви же посмотрел на окно и с шумом перевернул страницу. Он старался держать полученные книги под своим наблюдением и приходил в комнату тогда, когда Зое покидала её по делам. Не хватало только проблем со знакомой. А в том, что она может их устроить сомнений не возникало. Аккерман как раз перечитывал сводку происшествий и решил, что часть из них устроены именно девушкой.
Он замечал некую связь между делами благодаря приобретённому опыту, и мог бы разобраться в них лучше, понять почему, для чего и от чего. Правда очень уж активно вникать как-то не хотелось. «Впрочем пока всё это на руку властям», отметил он снова переворачивая газетный лист. Это было само по себе достаточно показательно. Правда не совсем уютно от такого друга, которые появляется тогда, когда не ждёшь и когда хочет он сам. Но ведь у каждого свои причуды? Иначе было бы просто скучно жить. Аккерман покосился на Зое, которая, небрежно закинув одобренное прошение в ящик комода, направлялась к массивному рабочему столу.
— Мне нужно закончить схему шприца и отправить заказ на детали.
Очевидно она хотела, чтобы Леви уступил ей место. Он посмотрел на стулья, смиренно стоящие вдоль стены, на свободное пространство стола, на Ханджи, снова на стулья. Места хватило бы на четверых. На его лице отразился этот вполне логичный вопрос.
— Я твой командор, — как-то обиженно и в попытках быть настойчивой засопела девушка.
— Эрвин был командором, а ты, — он помедлил, но потом словно решился, — единственный живой человек, которого я могу называть другом.
Зое аж осела от такого нетипичного высказывания из уст Аккермана. Она оторопело смотрела на него, ожидая ещё чего-то такого, но парень снова погрузился в чтение газетных листов. Вставать с большого и удобного стула он по-всей видимости не собирался. Выдохнув, друг, а не командор, поплёлся и притащил себе стул. Она придвинула чистые листы, шприц в миниатюре, достала чертёжную линейку, карандаш, циркуль измеритель, и начала переводить всё на бумагу. «Самое трудное здесь, это размер иголки-заборника и двойные стенки ёмкости», — думала она записывая пропорции деталей в углу схемы. Леви же периодически брал карандаш и что-то, слегка надавливая, обводил в сводках и что-то писал. Для него сейчас это было как небольшая загадка, детектив или упражнение.
Прошёл час, начинал тянуться второй. Зое уже забыла свои претензии на мягкий стул и вовсю разговаривала со своим собеседником. Точнее говорила она, а Аккерман смиренно слушал, зачастую пропуская больше половины мимо ушей. Его занимало окно, казалось чем сильнее темнеет, тем чаще парень посматривает то на одно, то на второе. Ханджи знала, что сегодня должна появиться ночная гостья. Немного нервничая она прислушивалась к окружению. Пару раз даже мерещились шаги на крыше, и девушка бросала взгляд на Леви, тот не показывал признаков беспокойства. Потом командора увлекло планирования оборудования для предстоящих опытов. Под конец даже Аккерман опустил криминальные сводки, присланные из Утопии, и вступил в разговор.
— Ты так говоришь об этом, а ты подумала где будут проводиться эти опыты? Даже на трупы эти смеси могут оказать самый неожиданный эффект.
Лицо его было кислым, словно он надкусил охапку щавельных листьев. Этот закономерный вопрос дал ему секунд пятнадцать приятной тишины. За которые Ханджи успела обдумать этот вопрос, прокрутить в голове варианты и выбрать самый подходящий.
— Я думаю, — она пожевала кончик карандаша, — что лучше будет их проводить в нашем Штабе. Он всё равно сейчас пустой стоит.
— И в далеке от деревень и городов, если что-то пойдёт не так, то помощь получишь часа через три в лучшем случае.
— Не получишь, а получим, — поправила его девушка, — ты поедешь со мной.
Леви откинулся на стуле и закатил глаза. Левая рука поднялась ко лбу и в вцепилась в волосы. Когда он взглянул на Ханджи, в серых глазах сверкали искорки раздражения.
— Разве я не должен был объехать на следующей неделе кадетские корпуса?
Тон говорил лучше слов: «Лучше бы мне поехать туда, чем торчать на твоих экспериментах. Лучше для твоего же блага, иначе эксперименты тебе придётся проводить на ощупь, потому что останешься без глаза».
Зое же выглядела одновременно и виноватой, и довольной своей проделкой.
— Во-первых эта мера для безопасности, как ты сам сказал: никто не знает, что выйдет из этих опытов. Ты опытный воин и должен там присутствовать на случай защиты. Во-вторых в кадетские корпуса поедут наши прямые подчинённые, сопровождая королеву, — на этот довод Аккерман покивал головой, признавая, что он логичен, — а в-третьих ты уже в приказе, Закклай одобрил такую расстановку. Ну и в-четвёртых…
Ханджи осеклась, её единственный карий глаз расширился и уставился на что-то слева от Аккермана. Он мигом повернул голову, куда смотрела слегка напуганная и больше потрясённая Ханджи. Окно уже было открыто сантиметров на восемь, достаточно, чтобы чья-та знакомая рука просочилась внутрь и отодвигала задвижку. Леви отметил, что знакомая делает сейчас эти движения без привычной скрытности и утайки, чтобы быть по итогу замеченной. Щелчок и окно осторожно распахнулось, рука вцепилась в верхний откос и Кива полу-втянула себя одним движением в комнату, полу-ввалилась в неё, шумно приземляясь на ноги.
— Вечера тебе, — Леви поднял руку в знак приветствия и бросил ободряющий взгляд на Ханджи.
Командор взяла себя в руки, но она оставалась ещё встревоженной. Кива же выглядела сонно, но её внешний вид отличался от прежних. Сейчас она была перед ними в полном обмундировании соглядатая. Плотно-прилегающая одежда темного, маскирующего цвета, без единого блеска, обувь с мягкой подошвой, маска на лице до глаз, скрывающее белизну лица. Плотно подогнанный мешок и подсумки с инструментами, которые расположены так, чтобы не звенеть при движении. Всё что нужно, для тихого, незаметного передвижения. Но сонный вид оставлял ощущение доброжелательности.
— Здорова, — девушка встала с корточек, — весёлые ночные посиделки?
— Веселее, чем лазить по крышам и греть уши, — вернул Леви, закидывая ногу на ногу.
Гостья проигнорировала это замечание по поводу её деятельности и направилась с Ханджи. Зое уже доставала из ящика книги, за которыми собственно и пришла низкорослая девушка.
— В ручки, в ручки, — поманила Кива пальцами и командор нерешительно передала ей всю стопку.
Девушка коснулась обложек, как будто гладила любимую кошку. Она отступила к стене, вдоль которой ещё стояло несколько стульев и села на них.
— Так-то лучше, — приговаривала она, бережно убирая их в кожаный рюкзак.
Ханджи почему-то думала, что на этом и гостья откланится и продолжит свой путь в ночь, поэтому молча и вежливо ждала. Леви так не думал и не удивился, когда Кива, запаковав вещи, развалилась на стуле и подняла на них полуприкрытые глаза, таившие какое-то веселье.
— Что-нибудь интересное?
Вкрадчивый голос скорее был признаком любопытства, нежели какого-то намерения. Но Зое всё равно переглянулась с Аккерманом, словно спрашивая, что можно ей доверить.
— Ну мне-то вы можете рассказать, я всё равно всё узнаю, — прервала этот молчаливый разговор гостья.
— Почём стоит труп сегодня? — задал парень неожиданный вопрос.
Кива как-то одобрительно посмотрела на него, скосила глаза на потупившуюся Ханджи, её вопрос поверг в некую неловкость. Словно речь шла о чём-то будничном: у какого фермера лучше покупать овощи, или как обстоят дела со свежим хлебом у пекаря.
— Какой смотря брать, — девушка почесала скулу, — если брать частями, то от ста золотых. А вот целый и не шибко помятый уже за шестьсот.
Леви, помнивший примерную смету на их начальные эксперименты, в уме быстро сосчитал сколько они могут себе позволить. «Удручающее мало, но выгодней брать целое тело», он кивнул Ханджи, предоставляя ей возможность самой поделиться всем нужным и выбрать объекты исследований.
— Ну, я бы не торопилась так с этим, — помялась командор, — сначала нужно доехать до Троста и там посмотреть как всё будет.
Зое наткнулась на тяжёлый взгляд синих глаз и слова оправдания застряли на пути от мозга к языку. Будет больше пользы, если она поделиться своими мыслями.
— Вобщем, мы попробуем провести реакцию между различными вариантами сыворотки и кровью, телами, органами.
Кива с интересом слушала осторожные предположения Ханджи ещё минут десять. Девушка что-то прикидывала и беззвучно бормотала. Под конец Леви сказал, объясняя заодно и своему командору:
— Поэтому лучше обратиться к тебе с таким вопросом, чем просить помощи у Закклая.
— Само собой, он сразу вам выдаст ненужных заключённых в живом виде, — Кива криво усмехнулась и обратилась уже к командору, — нечего стыдиться, Ханджи, мёртвые не кричат и не плачут. Важен результат для живых.
Зое захотелось стучать кулаками по столу, но она воздержалась. Неужели все вокруг считают, что она этого не осознает сама? Только вот понимать это одно, а делать своими руками совсем другое. Она посмотрела на своих спокойных собеседников, оба словно находились по другую сторону понимания и видели в ней несмышлёныша.
Тщательно подбирая слова, не выдавая своего раздражения, командор чуть натянуто ответила.
— Я это знаю, но это всё не так просто сделать. Да и нет гарантии, что получиться добыть спинномозговую жидкость титана, а без этого, — она свирепо сверкнула очками, — никаких трупов и экспериментов.
Если она хотела обозначить для них первостепенность задач, то это не сработало. Сбить разговор с заданного направления не удалось.
— Ты готова отказаться от изучения природы титанов, кто бы мог подумать, — слегка издевательски протянул Леви.
— Почему не получится, — Кива же пожала плечами, — у Райссов имелись шприцы с двойными колбами, на манер тех, что тепло удерживают. Всё работало и сработает сейчас.
Ханджи аж поперхнулась от таких замечаний, ну что ей было на это ответить? «Давайте, везите пяток тел в штаб Разведки, там как раз есть подвальное помещение, а я подъеду вечером. Ах да, не забудьте свечи и спиртового раствора для атмосферы». Её никогда не восхищали анатомические театры, что проводили редкие врачи, изучающие внутреннее устройство людей.
— Может и просто крови будет достаточно, чтобы подобрать элементы сыворотки. Как следует из дневников Гриши Йегера, у элдийцев особая кровь, отличающаяся по составу от остальных народов.
— Кто знает, есть с чем сравнивать, — заметила Кива, — здесь есть несколько семей, принадлежащих к другому роду.
— Хмм, азиаты. Но их очень мало, я лично знаю только Микасу, — Зое щёлкнула пальцами, — точно, ещё Аккерманы говорят иноземный род. Ну в принципе можно было бы взять крови на анализы.
Леви чуть подался вперёд, так как эта тема касалась его напрямую. В голове всплыли слова дяди об их семье и гонениях. Его предки отказались подчиняться королю, стереть им воспоминания о мире не представлялось возможным, поэтому король решил стереть всех носителей этой крови.
— Аккерманы, — стальной голос Кивы вырвал его из размышлений, — это несколько иная история. Об этом говорил прошлый король Райссов, Ури, что изначально они произошли от элдийцев, можно сказать побочная ветвь.
У Леви создалось ощущение, что гостья чего-то недоговаривает и скорее всего умышленно. Непреклонность в интонациях подсказала, что выпытывать ответы напрямую сейчас бесполезно.
— Но тем не менее, сила титана-основателя над ними не властна, — заметил парень, всматриваясь в лицо Кивы.
— В целом да, но я говорила о другой семье, которая наверняка не имеет ничего общего с элдийским народом, и тщательно следит за этой чистотой крови.
Она замолчала, давая возможность им самим поискать ответ в голове. Ханджи, сощурив брови, пыталась прикинуть в голове о ком могла говорить девушка. Леви не собирался играть в угадайку, поэтому просто посмотрел на девушку взглядом, говорившим о том как он уже устал от всех этих дел. Та, недовольно фыркнув, села на стуле поудобнее и уже собиралась открыть рот, как Ханджи неуверенно предположила:
— Фрицы?
— Верно, — Кива выглядела довольной, — Фрицы влиятельный род, ещё до возведения Стен носил тогда другую фамилию. Но так как Карл Фриц не мог изменить их воспоминания, то предложил им что-то вроде взаимовыгодной сделки.
— Стать королевской династией взамен на послушание, — закончил за неё мысль Аккерман, — а самому скрыться в тени и безопасности. Логично.
Пока Леви говорил о плюсах, которые приобретали настоящие и подставные короли, Зое думала совсем о другой стороне вопроса. Очень непростой такой стороне.
— Я думала об этом, но они бывшие монаршие особы. Взять кровь у них, для отдельного образца, не так просто. Они воспримут это как оскорбление, если не покушение.
— Да, так всё примерно и будет, если общественности станет известно про ваши исследования, — Кива скрестила руки на груди, — но вам в любом случае стоит поторопиться с этим.
Если сказанное удивило Ханджи, то Леви оно насторожило. «Что такого должно произойти, что стоит торопиться?», — он хмурился, наблюдая за гостей. Имелось справедливое подозрение, что девушка-соглядатай сама зачинщик того, что должно будет случиться с семьей Фриц.
— Ты что-то задумала? — строго спросил парень, не сводя пристального взгляда.
— Нет, не в моих интересах, — она помолчала, очевидно раздумывая стоит ли ей говорить дальше, затем продолжила, — есть у меня в поместье Фрицев пара лишних ушей и глаз. И мне не нравится то, о чём они сообщают.
— О чём же? — спросил Аккерман чуть наклонив голову.
Пока они беседовали, Ханджи достала чистый лист. Ей хотелось записать просьбу-запрос к Закклаю, чтобы он помог провернуть всё как можно правильней и безопасней. Гостья же помедлила прежде чем ответить.
— Неспокойный у старого Фрица внук.
— Тот, который Тироун?
— Он самый, — подтвердила Кива с нескрываемым любопытством.
— Хах, тогда понятно какие «уши» ты подложила этому завсегдатаю публичных домов.
Леви не было никакого дела до светской жизни, но иногда приходилось сопровождать Эрвина в официальных поездках. Будь то простыми визитами или же поиски дополнительных спонсоров. Да и газетные заголовки иногда щеголяли скандалами деликатного характера. Так что кое-что капитан Разведки слышал об отпрыске благородного семейства.
— Ммм, — как-то томно протянула Кива и Ханджи оторвала голову от писанины, — если ты об этом…
Девушка похабно раздвинула ноги, сопроводив это движение скользящим жестом руки вдоль бедра. Голову она запрокинула, выставляя вперёд шею в немом и пошлом приглашении оставить на ней свои следы. Взгляд стал неожиданно игривым. На секунду она выглядела весьма соблазнительно, но в следующую всё пропало. Кива приняла прежнюю позу как ни в чём не бывало.
Леви такое никак не смутило, это вполне характерный навык для тех, кому приходилось выживать и добывать информацию. Да и не питал он никаких иллюзий по поводу связи своего дяди с этой девушкой. В своё время Кенни не особо смущало присутствие ребёнка при чём-то таком. А вот Ханджи несколько стыдливо и второпях опустила глаза обратно на бумагу, где уже красовались строчки. На свету чернила ещё блестели и командор некоторое время рассматривала их. Ей доставляло некий дискомфорт не сама пошлость, а то, что она чувствовала себя неуместной и чужой в этой компании. Словно сейчас эти двое вращались в какой-то другой плоскости, ей недоступной. Тем временем девушка продолжила.
— То вряд ли. Один из моих людей работает в поместье прислугой, — Кива, задумавшись, подняла глаза к потолку, — хотя кто знает, одно другому не мешает. Но мне бы не хотелось такого.
— Так есть вероятность, что старика убьют свои же дети?
Подвёл итог Аккерман, на что Кива лишь улыбнулась хищной улыбкой, которая не оставляла никаких сомнений. «А если это произойдёт, то появиться много проблем», подумал Леви, наблюдая за Ханджи. Командор же складывала в конверт прошение и одной рукой шарила в ящике, чтобы достать сургуч.
Кива скоро покинула их, на прощание сказав, что заглянет к ним на неделе и уточнит за материал для опытов. Ханджи пребывала в приподнятом настроении и собиралась отправить послание командующему тут же, но капитан отговорил её от этого. Лучше дождаться утра, когда приходят посыльные. Дело срочное, но Дариус как только прочтёт его утром, сразу же примется за реализацию. Сам же Леви был можно сказать доволен, они сдвинулись с мёртвой точки ожидания и подошли вплотную к началу работы. Как в старые добрые времена.
Комментарий к Изыскания.
Уи, второй раз мы набрали пятеро ждущих! Браво вам, дорогие читатели)
А вот и первый подступ к Фрицам со стороны сюжета. Я припас для них и ещё кое-что, но это предпосылка для их волнения, сами понимаете как с их стороны это будет выглядеть.
Кива, как и сам Кенни, знает правду о происхождении рода Аккерманов, однажды сидя у костра Ури рассказал им. Оба они спокойно восприняли эту информацию, возможно поэтому Ури и решил сказать об этом) Но сама она об этом не скажет из-за нового курса властей и положения дел в целом, так как это может поставить под удар Леви, которого Кенни просил держать на виду.
Следующая глава “Подготовка” весьма вероятно через неделю)
========== Подготовка. ==========
Траут протирала оконную раму на втором этаже трёхэтажного здания, когда в воротах показалась упряжка лошадей, тянущих за собой карету. На её дверцах красовался герб Военной Полиции, да и кучер был в форме солдата. Из экипажа вышел среднего роста человек с тёмными волосами, в котором Вероника с удивлением узнала командора Военной Полиции. Мужчина приехал не один, за ним покинули карету ещё двое: мужчина и девушка. На их куртках виднелся знак Генштаба. Судя по-всему они находились сейчас в подчинении у Найла, потому что тот что-то им сказал с командным выражением лица. Лакей вышел из поместья и направился к прибывшим узнать цель визита, чтобы доложить об этом главе семьи Фриц. В доме тут же началась некая суета, приезд полицейских почти всегда заканчивался скверно в нынешней ситуации.
— Вероника, все дети в своих покоях? — спросила возрастная дама, у которой девушка была напрямую в распоряжении.
Траут улыбнулась вежливой улыбкой, ей не нравилась её начальница. Старшая экономка имела придирчивый характер. У местного управляющего имением он был немногим лучше, более благосклонным к молодым и неопытным слугам.
— Да, мисс Гофман, уже полчаса как дневной перерыв от занятий.
Женщина снисходительно кивнула, попутно оглядывая то, как вычищены оконные рамы и стёкла.
— Тогда направляйтесь в западное крыло и следите, чтобы они не выходили за его пределы. У хозяев важные гости, не нужно, чтобы им кто-то мешал. Я пришлю вам на помощь Бетти.
— Да, мисс Гофман, — Вероника сопроводила свои слова вежливым поклоном.
Экономка с суровым выражением лица пошла дальше, отдавать распоряжения другим слугам, которые должны были находится на своих местах. А если там они не найдутся, то молоденькая девушка могла им только посочувствовать.
Закончив с окном и запомнив его расположение, Траут быстро вернула инвентарь в ближайшую кладовую. После визита полицейских эту работу должно было закончить, если не случиться ещё что-нибудь необычное. Проходя по хору в вестибюле, Вероника остановилась, чтобы сверху взглянуть на гостей. Командор Военной Полиции мерил шагами алую ковровую дорожку, и это показывало то, как он нервничает. Двое его спутников держались более спокойно или уверенней в себе. Мужчина держал в руках саквояж похожий на те, с которыми путешествуют врачи. Дальше девушка не стала задерживаться, так как на парадную лестницу вышел лакей, по всей видимости, чтобы проводить гостей в приёмную залу, где и ждут взрослые члены семейства. Вероника поспешила в западное крыло, где в большой детской и должны находиться все дети, коих было общим счётом одиннадцать в возрасте от двух до двенадцати лет. Большое потомство монаршей семьи, окружённое слухами про внебрачных детей, про кровосмешение. Из всех правнуков короля Фрица бездетной оставалась только Регана, возраст которой только в этом году перевалил за двадцать девять. Её муж умер у себя в постели лет пять назад от сердечного приступа. Молодая вдова была так безутешна, что не спешила искать замену супругу. Впрочем, злые языки говорили, что два года назад принцесса родила внебрачного ребёнка, которого на себя взяла её младшая сестра Рэйлин. Но по мнению Вероники, это всего лишь грязные сплетни. Молодая служанка считала, что если внебрачные дети есть, то скорее всего у старшего из внуков Фрица, Тироуна. А детей у него пять, два сына и три дочери. Да и бросал иногда принц слишком говорящие взгляды на некоторых служанок.
Вероника дошла до детской комнаты, из-за которой раздавался гомон, и заглянула внутрь. Радуясь тому, что уроки и прочие занятия отменены, дети играли друг с другом, носились по комнате, щедро усеянной игрушками и прочими развлечениями. Несколько нянек играли с детьми, а две сидели в углу. Одна из них качала двухлетнего сына Рэйлин, а вторая следила за трёхлетней дочерью Тироуна. Эти дети слишком малы для активных игр. Задача Вероники весьма проста: следить чтобы ни один из благородных отпрысков ни увильнул из-под надзора нянек и не помчался туда, где мог навредить себе или помешать важным гостям. Траут очень хотелось узнать, зачем прибыли полицейские и о чём толкуют в приёмном зале. Она не сомневалась в том, что это важно и что Киве будет интересно узнать об этом. Но её не распределили прислуживать гостям и Фрицам, а отправили сюда. «Я могу спросить у остальных слуг, наверняка об этом будут болтать», утешала себя девушка, поправляя рабочее платье. Из-за угла послышались шаги и, весело посмеиваясь, выскочила Бетти. Девушка была примерно одного возраста с Вероникой, только выше ростом и фигура была более женственной. За всё время работы здесь Траут сдружилась с хохотушкой Бетти, работавшей горничной и камеристкой. Вероника достаточно хорошо узнала характер подругу, чтобы сказать, что та не только весела нравом, но и по-женски кокетлива, расчётлива и, к сожалению, не особо дальновидна. Если сама Вероника старалась избегать присутствия принца Тироуна, то Бетти напротив искала его. Гувернантке казалось, что они уже переспали и не раз, потому что подруга иногда вела себя слишком нагло и через чур жеманно.
— Представляешь! Там приехали господа полицейские, чтобы взять у каждого кровь! — на лице Бетти эмоции сменялись с каждой секундой, удивление, восторг, непонимание.
Живая и игривая девушка нравилась всем представителям мужского пола в поместье, даже строгому управляющему имением. Она умела найти подход к каждому со своим заигрывающим взглядом светло-карих глаз. Говоря эту фразу, Бетти с естественной кокетливостью заправила выбившийся локон волос карамельного цвета. Эта девушка была бесспорно самой настоящей природной красоткой. Траут чуть завидовала, раньше она считала себя весьма красивой, но рядом с Бетти осознавала, что её красота блекнет и носит более строгий и простой характер.
— В самом деле? А что на это сказал старший Фриц? — Вероника решила не отходить от своего дела.
— Тироун и Родерик не дали ему и слова сказать, — хохотнула горничная, — повскакивали и начали что-то говорить о дерзости, о чести семьи, о подозрениях и о чём-то таком. Так их сёстры взглядом выпроводили всех слуг. Ну мы и ушли.
Бетти надулась и изобразила взгляд и жесты, затем рассмеялась. Траут улыбнулась уголками губ, надеясь, что на шум не выглянут няньки. Стоит понаблюдать за тем, что будут говорить младшие Фрицы, когда уедут полицейские. Занятая своими мыслями, она немного не в тему ответила.
— Думаю, это не затянется надолго, иначе слишком сильно нарушит распорядок дня. А у нас ещё очень много работы.
— Ой, отстань со своей нудятиной, — Бетти по-ребячески оперлась спиной о стену и принялась болтать ножкой, — смотри так замуж никогда не выскочишь.
— А ты что ли выйдешь? — усмехнулась Вероника, намекая на связь подруги с Фрицем.
— А он жену совсем не любит, как и она его, — фыркнула девушка, передёрнув плечиками.
— И ты его тоже не любишь, — строго заметила Траут, сощурив брови.
— Я люблю жизнь без забот, а Тироун может мне её дать, если я постараюсь, — ответила Бетти как ни в чём не бывало, — вон даже нынешняя королева Хистория была рождена от служанки и ничего.
«Ну спасибо, что хоть ты про наследников не говоришь. Сыновей у него двое», хмыкнула про себя Траут. Она была уверена, что эти игры ничем хорошим не окончатся и что подруга очень ошибается. Минут сорок они стояли в коридоре, карауля детей, а потом снаружи раздалась возня. Девушки подбежали к окну и наблюдали как командор и его сопровождение садятся в карету, и как она выезжает под воротами, которые поспешили закрыть.
Найл остался недоволен этим визитом в дом к бывшим монархам. Собственно никаких иллюзий и ожиданий он не питал. Выслушав массу упрёков, обвинений, каких-то угроз, впрочем прикрытых вежливыми словами и намёками, от младшего поколения Фриц, он был вынужден настаивать на получении крови от каждого: от старшего Фрица до его младшей внучки Рэйлин. Пришлось в свою очередь намекнуть на возможные денежные конфискации, от которых эта семья была пока свободна. Наконец своё решающее слово сказал патриарх семьи: делать как велят. Кровь у маленьких детей они всё же не позволили брать, но Док довольствовался тем, что добыл восемь небольших скляночек. Ещё с утра прочитав срочную депешу из Генштаба и вложенный запрос Ханджи, он понял, что день будет безнадёжно испорчен. Распоряжение Закклая не терпело отсрочек и возражений, командору пришлось перенести свой визит на северо-западные фермы для проверки и сборки налогов. При всём при этом мужчина иногда ощущал себя в подчинение у самодуров. Проверки каждой мелочи в тюрьме на той неделе, на этой поездка чтобы взять кровь у всё ещё достаточно уважаемого рода, что дальше? «Дальше титаны будут ходить по улицам в намордниках», мрачно пошутил он у себя в голове, не подозревая насколько к этому приблизился Пиксис в Тросте. Но у командора Военной Полиции хватало своих дел, не менее важных. Ему-то помощь и людей в срочном порядке не спешат выделять. Кучер пустил лошадей лёгким аллюром по ровной дороге. «А между прочим, я уже месяц не проводил выходных со своей семьей», подумал он, наблюдая за работой врачей.
Как медики, присланные Закклаем, бережно обматывают каждую колбу, наклеивают бумажку с полным обозначением носителя и кладут в отдельный, защитный футляр. По молчаливому согласию эту работу не стали проводить в поместье, чтобы там не задерживаться. Дел хватало, как листьев осенью, только сгребёшь всё в одну кучу и наведёшь порядок, как сверху летят новые, а ветер так и норовит раскидать уже собранные. Расследование Элаунг зашло в тупик, никто ничего не видел и не слышал. Второй труп парня не удалось вобще опознать, он нигде не числился. В городах стены Роза поступили сообщения об убийствах, разбое, а также о нескольких тел, обнаруженных внутри своих домов. Никаких признаков насилия, но Найл слишком долго проработал на этой должности, чтобы вот так поверить в случайные совпадения. Всё требовало дополнительной проверки, а это опросы, допросы, свидетельства, благо для этой работы хватало и капитанов с офицерами. Мотивы, строить логическую цепочку, искать зацепки и теоретические связи между этим всем, эта работа уже требовала его личного контроля и иногда вмешательства. И везде надо успеть, а тут ещё и дополнительные поручения от Генштаба. Пока медики заканчивали своё дело, Найл достал свою папку с бумагами. Он взял её с собой, чтобы хоть как-то сэкономить своё время. Вооружившись карандашом, Док начал перечитывать отчёты, что в спешке взял из лотка с входящими письмами и документацией. Женщина медик высунулась из окна дверцы и что-то сказала вознице. Найл поудобнееперехватил листок бумаги и вжался в спинку сидения, приготовившись к неизбежному ускорению.
Митру Ханджи покидала в одиночестве, отказавшись от всякого сопровождения, положенного командору Разведкорпуса. Леви предложил ей свою компанию, но настаивать не стал. Поездка до Троста к Пиксису не являлась опасной или тяжёлой, пускай и занимает почти два дня. Зое поручила Аккерману привести в штаб Разведкорпуса оборудование, которое должны скоро изготовить по её заказу, химические реактивы и образцы крови Фрицев. Парень был рад этой работе, потому что она наверняка избавляла его от дополнительной поездки в Кадетские Корпуса, лишней раздражающей болтовни. Сама она привезёт из Троста спинномозговую жидкость титанов и кровь простых солдат элдийцев. Трупы им должны была доставить Кива дня через три после того, как разведчики приступят к научным исследованиям в своём пустынном штабе. Девушка обещала заехать к ним перед этим и ещё раз уточнить детали. Подготовка шла неспешным, но неизбежным ходом. К особому облегчению без бдительного надзора Закклая, занятого другими делами. На выезде из столицы Ханджи всё же сделала один круг к кладбищу героев. Эта задержка не заняла у неё много времени и вскоре командор проезжала в ворота, ведущие в Гермину, а ещё через минут сорок так и вовсе покинула Стену Сина. Поездка в тишине пришлась как нельзя кстати, мысли в голове молчали, давая девушке минуты, часы отдыха. На два дня, хоть в кое-то веке, всё было предельно просто: ехать на юг и никуда не сворачивать.
Незадолго до заката из поместья Райссов выдвинулась охраняемая процессия. Королева Хистория, вместе с выжившими участниками битвы за Шиганшину, отправилась к северному кадетскому корпусу. Там их уже будут ждать, так как с утра был послан гонец. Четвёрка лошадей тянула большой, но вполне изысканный дилижанс, который нашёлся у Райссов. Хистория решила, что эту поездку можно провести с комфортом и в непринуждённой атмосфере. Нужно как-то отвлечь остальных от мрачных рассуждений и томящего бездействия. Сейчас нет необходимости что-то срочно решать или делать. Карету обустроили для удобства королевы и её друзей, много вещей с собой у них не было, поэтому все они удачно закрепились на запятках. Хистория думала, что они все поедут внутри дилижанса, но парни гордо отказались, сказав, что они не неженки и поедут на лошадях вместе с охранным сопровождением. Что ж, молодая королева только улыбнулась и сказала, что им, девушкам, нужно поговорить о своём, о девичьем. Микаса правда пыталась присоединиться к Эрену и остальным, избегая не совсем комфортной для себя обстановки. Но Йегер прямо сказал, что лучше Микасе поехать в дилижансе рядом с Хисторией. Так и безопасней для королевы, и самой Микасе не надо будет уставать ехать целую ночь и день в седле. В итоге Хистория, Микаса и Саша втроём свободно разместились внутри просторной кареты.
Ехать так оказалось очень непривычно. Словно в комнате, не хватало для полного сходства только люстры, но они находились в пути. Лошадей пустили лёгкой рысью, за окнами без особой спешки сменялся пейзаж, иногда виднелись всадники. Охрана вся была из Генштаба, верные люди с достаточным опытом для охраны королевы и её соратников из Разведкорпуса. Пускай разведчики могли и сами за себя постоять, но такое сопровождение являлось обязательным по распоряжению Закклая, больно времена неспокойные и ещё далеко не всё пришло в норму. Микаса прошлась по комнате и взглянула в окно, выискивая Эрена. Саша с любопытством рассматривала диван, похожий чем-то на кровать, с причудливо расшитой мягкой обивкой. Её мама увлекалась вышивкой, но так красиво и тонко не получалось. От созерцания её отвлек шорох коробок, он же привлёк и внимание Микасы. Королева доставала из картонной коробки что-то очень похожее на пирожные. Редкая роскошь, которую доселе королева не позволяла ни себе, ни кому другому в своём окружении. Хистория прекрасно знала положение многих людей внутри стен, но сегодня был особый день и хотелось чего-то по-настоящему праздничного.
— Когда успели привезти? — удивилась Саша.
— Сегодня днём, я хотела сделать вам всем сюрприз, — королева бережно вытаскивала сладости, завёрнутые в пергаментную бумагу, — Микаса, достань блюдо и чашки пожалуйста, к тебе они ближе. Саша у тебя за спиной несколько свёртков, размотай один аккуратно.
С робкой улыбкой Аккерман подошла к походному чемоданчику со вложенным сервизом на шесть персон. Саша, одобрительное смотрящая на еду, разматывала свёрток скрывавший бутылку тёмного стекла. На этикетке красовалась эмблема северной пивоварни возле самой Утопии — лиса, сидящая в папоротниках, с веткой голубики в зубах. И название, и рисунок расписаны вручную.
— Яблочная вода с мёдом, — прочла вслух Блаус, — не терпится попробовать.
— Даа, — протянула Хистория, выкладывая вкусности на блюдо, — я просила добавить что-то необычное в заказ, без алкоголя, там несколько бутылей. Раз мальчишки не такие неженки, как мы, то им не достанется, мы и сами справимся.
Микаса неодобрительно поджала губы и бросила очередной взгляд в окно. Молодая Райсс засмеялась, прикрывая рот ладонью, давая понять что она просто шутит.
— Да забудь ты своего Эрена хоть на пару минут, Микаса, — сказала Саша, почти вырывая из рук королевы красивое блюдо.
— Правильно, отдохни, мы все это заслужили. Хотя бы сегодня, пока мы в дороге, давайте не думать ни о чём таком. Давайте, насладимся этим днём.
Хистория протянула подруге чашку, где уже плескалась жидкость тёмно-янтарного цвета. Выдохнув, Аккерман приняла напиток и села на сидение напротив. Очень в скором времени обстановка стала совсем совсем дружеской, располагающей к открытым, девичьим разговорам. Вопреки своей зажатости и скованности, Микасе было даже приятно вот так вот посидеть, у неё никогда не было подруг. Только Эрен и Армин. Спустя часа полтора весёлой и непривычной болтовни, девушки решили поделиться сладостями с парнями. Они же оказались несколько возмущены фактом утаивания, но вскоре, смеясь и на ходу, принимали угощения из окна дилижанса. Вечер был по-настоящему прекрасным.
На утро следующего дня Ханджи покинула постоялый двор, в котором остановилась на ночь. Спала она плохо, урывками — внизу в зале шумели подвыпившие постояльцы. По этой причине девушка встала опять до рассвета и, не тратя времени на трапезу, отправилась дальше по дороге на юг. А вот конь, взятый из конюшен Гарнизона в Митре, за ночь очень отдохнул и рвался вперёд. Зое не стала его сдерживать и позволила какое-то время мчаться галопом. Ветер обдувал её лицо, ерошил пряди каштановых волос. Можно сказать такая поездка даже бодрила. Но вот животное замедлило свой бег и ощущение полёта угасло, командор поощрительно погладила коня по шее. Поездка проходила самым умиротворяющим образом. Такой же она и осталась до конца, когда вечером вдалеке показались стены города. Солнечный свет уже начинал меркнуть и Ханджи пришпорила коня, чтобы поскорее оказаться в Тросте. Через полчаса она уже проезжала в ворота южного города стены Роза. Успешно миновав пост охраны и снова отказавшись от сопровождения, командор Разведкорпуса направила коня к главному штабу Гарнизона, где за последний месяц Пиксис почти поселился. Впрочем военные люди к такому привычные, девушка сама забыла, когда навещала дом в последний раз, кажется в 848 году. Так давно, что стоит обернуться на проделанный путь и становится не по себе. Ханджи оглядывала вечерние улицы и то как полицейские зажигают фонари, работающие на светящихся кристаллов. Город казалось вернулся к прежней и почти нормальной жизни, обилие военных никого не смущало.
Зое въехала во двор штаба, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом. Почти сразу же к ней подошёл скучающий конюх и взял животное под уздцы, только потом мужчина узнал личность прибывшего.
— Ах, командор Зое! Мы, честное слово, готовились вас встретить завтра.
— Вот такая я, приехала раньше, — улыбнулась девушка, спрыгивая с коня, — Пиксис у себя?
— Да где же ему ещё быть, — конюх указал рукой на одно из окон второго этажа, где мерцал свет, — там он сидит, работает. Да только все знают, что он остатки вина прячет от Анки.
— Всё так скверно? — спросила Зое.
Она представила Дота, который прячет за картой, висящей на стене, плоскую фляжку. Забавно, но потом вспомнилось как Леви без спроса навёл порядок у неё на временном рабочем столе. Веселья поубавилось, появилось некое сочувствие. Мужчина пожал плечами, но охотно ответил.
— Не очень, просто все ждали вашего приезда завтра. И чтобы командор наверняка был в надлежащем виде, Анка следила за ним весь день и грозилась всё вино отдать на кухню.
— Она просто переживает за его здоровье, он не так молод, — резонно заметила девушка, поправляя походную сумку с разобранным оборудованием.
— Да что там будет с нескольких глотков винца, — несколько возмутился конюх, — Дот же не дурак, меру знает. Думаю, Анка вас к нему и проводит, она как раз составляет расписание дозоров на следующую неделю.
Напоследок мужчина указал рукой на ближайшую дверь, одну из многих. Он повёл коня в конюшню, на ходу гладя его морду и что-то шепча.
Всезнающий служащий не ошибся — верная помощница Пиксиса что-то строго обсуждала с подчинёнными. В руках виднелась дощечка с зажимами и листок с расчерченной таблицей. Карандашом девушка указывала то в одну сторону, то в другую, на что утомлённые рядовые важно кивали головами. До Ханджи долетели слова о том, что нужно привести всё в порядок и чистоту перед приездом важного гостя. Рейнбергер стояла к гостье спиной, а подчинённые заметив командора Разведкорпуса мигом выпрямили спины. Анка повернулась и увидела прибывшую Зое. Усталое и сосредоточенное лицо озарила тёплая улыбка облегчения, радости, Ханджи отчего-то захотелось обнять эту честную и ответственную девушку.
— Ханджи, вы уже здесь! Что ж так, без предупреждения, — она обернулась на подопечных, — тогда последние два распоряжение не нужно исполнять. Свободны.
Солдаты с заметным облегчением отдали честь и отправились отдыхать, их рабочая смена была уже закончена. Перед тем, как снова взглянуть на Зое, девушка сделала на своём листе пару пометок.
— Решила чем скорее, тем лучше, — командор поправила сползшие на нос очки, — завтра же я поеду в штаб Разведкорпуса.
— Так скоро?
Анка выглядела удивлённой и смятённой, но, выдохнув, сделала ещё пару прочерков в таблице. Ханджи оставалось только гадать, что же было запланировано на завтра.
— Да, вдобавок я хочу спуститься к захваченным титанам сегодня, когда у них спадёт активность.
— Ох, тогда вам стоит переговорить с Пиксисом, а я пока подготовлю людей для сопровождения. Только провожу вас до кабинета.
И Рейнбергер уверенно направилась вперёд по коридору, ведя прибывшую гостью за собой.
Когда в дверь вежливо постучали, Дот мигом закрыл ящик стола, где под аккуратной стопкой бумаг лежала фляга рядом с полупустой бутылкой.
— Войдите, — старик сделал вид, что усердно вчитывается в доклад.
Его помощница открыла дверь и вошла внутрь, бдительно всматриваясь в своего начальника, за ней шла Ханджи.
— Командор Зое прибыла раньше запланированного времени, — официально отчиталась девушка, отступая немного в сторону.
— Не терпится поскорее начать свои эксперименты, Ханджи? — несколько задорно спросил Пиксис.
— Можно и так сказать, — развела руки в стороны командор разведки, — хочу успеть сегодня наведаться к титанам.
На секунду Дот замер в некотором удивлении, затем принялся приглаживать свои усы.
— Тогда стоит начать готовиться сейчас, — он кивнул Анке.
Помощница торопливо вышла из кабинета, чтобы заняться приготовлениям людей и оборудования. Зое заняла стул, стоящий прямо перед рабочим столом, за которым восседал бессменный командор Гарнизона. Глядя на гостью с некой теплотой в глазах, он спросил.
— Как работается на новой должности? Тяжело наверное в нынешней обстановке, да ещё с непосредственным начальником в виде Дариуса. Он частенько бывает той ещё занозой.
— Заноза это мягко сказано, — девушка рассмеялась, — пока кое-как справляюсь. Надо признаться, без поддержки Леви у меня мало что получилось бы.
— М-м-м, — протянул Пиксис, скрещивая руки на груди, — ему-то тоже сейчас туго приходится, после смерти Эрвина. Но он парень крепкий, к тому же как раз есть время прийти в себя. Я бы тоже отдохнул, да положение обязывает.
— Ну, — помялась Зое, ероша волосы на затылке, — я создаю ему некоторые проблемы. Чувствую себя ребёнком, ей богу, каждый раз, когда он наводит порядок в моей работе или голове.
Сказанное прозвучало как какое-то раскаяние и некое сожаление. Словно бы командор чувствовала себя очень неловко от всего этого. Пожилому мужчине хватало проницательности, чтобы понять причину такого.
— Всё же он заботится о том, что осталось, — Дот достал фляжку и сделал большой глоток, — наши подчинённые гораздо больше, чем простые солдаты. Став руководителем, понимаешь, что несешь за них ответственность даже больше, чем они за тебя. И не надо сравнивать себя с Эрвином.
От этих слов Ханджи поёжилась и сжалась, они попали точно в цель. Она не считала себя достойной заменой Смиту и недавние действия лишь убедили её в этом. Даже при мысли о том, что возможно ей предстоит сделать с живыми людьми, на ладонях выступал холодный пот. Она не из того же теста, что Эрвин, это ясно всем окружающим.
— Я не гожусь в командоры.
— Но ты командор, Ханджи, и другого у нас нет. Просто покажи всё, на что способна. К тому же ты не одна.
— Да, — девушка улыбнулась робкой улыбкой, — сейчас такая поддержка очень нужна. В сущности…
Её перебил стук в дверь. Дот на звук среагировал мгновенно, швыряя фляжку в открытый ящик и вновь захлопывая его.
— Войдите.
В проходе снова показалась Анка, она отчиталась о том, что всё будет готово для операции через десять минут и предложила Ханджи пройти в мастерскую и взять себе УПМ. Пиксис начал вставать:
— Я тоже поднимусь на стену, Анка. Подъёмники готовы ведь?
— Так точно, — отрапортовала та.
И все трое покинули кабинет.
Комментарий к Подготовка.
Ну вот и вас трое, господа ждущие) Всем читателями спасибо!
Мне правда кажется, что Ханджи очень переживает из-за своего назначения. Она сейчас, как никогда раньше, осознаёт свою ответственность перед всеми. И теми, кто ещё жив, и теми, кто уже мёртв.
Ну милый момент с Хисторией и остальными из 104, просто приятный отрывок. Хотя я думаю, что в их стане тоже может кое-что произойти. Да и рано или поздно там должны произойти метаморфозы. Но потом)
Я почитал иерархию слуг в больших домах для соблюдения правдоподобности. Старшей по статусу среди женского персонала была экономка, а самым высоким статусом среди слуг-мужчин обладал управляющим имением. Ну и семейство Фриц, по-потихоньку раскроем все его тайны:3
Бонус по именам:
Родерик - известная власть
Рэйлин - мудрая защитница
========== В столице. ==========
Аккерман упрямо рассматривал морщинистый лоб Закклая. Старик выглядел внешне спокойно, почти как и всегда, но внутри он был несколько… раздражённым. Капитан Разведкорпуса не дал ему желанных ответов на некоторые вопросы, только общие и вежливые фразы. Например, осознают ли они, что у них не так много времени, чтобы исследовать всё со стороны науки и гуманности? Да, они прекрасно это понимают, и командующий должен быть уверен, что именно во взятом темпе и с таким подходом работа Ханджи имеет больше шансов на успех. Леви тоже испытывал раздражение, старик пытается всё контролировать и лезет не в своё дело. Но хамить начальству это самое последнее дело, поэтому он нацепил на себя маску приличия. Злился парень и потому, что ему пришлось немного приврать и выкручиваться, уходя от щупающих вопросов. Например заданный вскользь вопрос, почему Ханджи только на днях написала распоряжение о том, чтобы взять у Фрицев образцы крови. И Леви понимал, что на самом деле командующий спрашивает: «Не надоумил ли её кто на такую идею?». Медицинский саквояж твёрдой конструкции лежал на столе, в нём и находились эти злосчастные восемь скляночек. Наконец устав допытываться до истины наводящими предложениями, Дариус откинулся в кресле и в беспомощном жесте всплеснул руками. «Как будто ты думал, что я и правда тебе что-то расскажу», подумал парень усилием воли удерживая себя на прежнем месте. Хотелось встать, взять саквояж и уйти, ему нет дела до всех этих игр.
— Я думаю, что в этом направлении особого успеха не будет, Ливай, поэтому и поторапливаю вас. Мы не знаем, когда враг нанесёт нам следующий удар.
Сказанное больше относилось к попыткам Закклая пролезть за занавес. Леви видел, что пожилой мужчина нутром чувствует, что есть кто-то ещё, кто влияет на ход дел, события в этих стенах. Но понять, кто этот человек или найти его, не удавалось. Это раздражало старика как назойливый писк комара ночью. Так что парень полностью понимал Дариуса и его мысли, как, впрочем, сам Дариус понимал капитана Разведкорпуса. Просто в этом столкновении интересов Аккерман был на другой стороне, глупо обижаться на преданность. «Почему боги не даровали мне таких верных подчинённых?», задавал старик себе этот вопрос, слушая однообразные ответы гостя, данные в привычной манере.
— Время покажет, главнокомандующий, но если давить и подгонять Ханджи, то мы вобще не получим ничего толкового.
Хотя бы с этим утверждением Закклай согласился, покивав головой. Задерживать Ливая дальше было просто бессмысленным. Глядя на разведчика усталыми глазами, старик дал тому формальное разрешение покинуть кабинет.
— Надеюсь на хорошие результаты в ближайшее время. И, если что, не скромничайте — пишите мне, я вас снабжу любыми ресурсами. Это, — он указал рукой на заветный чемоданчик, — по сути пустяк. Пускай и дорогостоящий.
— Мы будем своевременно информировать правительство о ходе экспериментов, — кивнул парень вставая.
Он взял саквояж и уже направился было к выходу, как Закклай напоследок произнёс ещё одну пространную фразу, обращённую не только к нему.
— Кто бы что не делал, имеет значение лишь то, куда приводят эти действия, а остальное: методы, личное отношение, человечность не так важны. Надеюсь наши приведут нас к победе.
— Мы сделаем все возможное.
Согласился капитан и покинул кабинет, ставший за последние полчаса менее уютным чем обычно. Но главное, что дело было сделано и об остром взгляде командующего можно забыть хотя бы на две недели.
Внизу, на первом этаже, возле распределительной комнаты для архивов наблюдалось оживление. Леви сначала не понял что к чему, затем глянул на часы, стоящие на полу, и вспомнил, что в это время привозят не срочную почту, отчёты, донесения, сводки и прочую макулатуру. Ещё до того, как в этом году проломили ворота Троста, ему самому приходилось разгребать очень много бумажной волокиты. Аккерман вышел через парадную дверь, заметил посыльных, стоящих возле специальной почтовой кареты. Они курили и что-то громко обсуждали, а девушка возница иногда подкидывала им спички, по-всей видимости у них был перерыв. Капитан, втягивая прохладный и свежий воздух, мыслями вернулся к плану, которые ему набросала Ханджи день назад перед отъездом. Она едет в Трост и через три или четыре дня уже будет в штабе Разведкорпуса, куда она привезёт часть оборудования, материала. Туда же и Аккреман должен подвести недостающие образцы крови, оставшееся громоздкое оборудование, и провиант. Так что до его отъезда в родной штаб оставался ещё целый день отдыха, потому что всё уже было готово к отправлению. Нужно только запрячь лошадь, покидать в телегу поклажу и поехать по знакомой дороге на юг. Собственно поэтому он не взял лошадь, чтобы добраться до Генштаба. Никакой спешки. Леви прошёл мимо почтовой кареты и вышел на мощённую камнем улицу. День ещё толком не начался, народу было совсем немного. Перехватив саквояж поудобней, да покрепче, капитан направился прогулочным шагом к казармам Гарнизона.
За сорок минут неспешной прогулки парень успел подумать не только о том, когда завтра стоит выдвигаться, но и куда пойти сегодня проветриться. Правда его первоначальные планы пришлось изменить, когда возле ворот казармы он увидел ту же самую почтовую карету. Всмотревшись в возницу, он понял, что на облучке сидит никто иная, как Кива. Выглядела девушка немного иначе, поэтому сразу он её не узнал.
— Доброго дня, капитан! — она сняла шляпу в знак приветствия и кивнула на саквояж, — вижу он у вас удачный.
Либо знакомая просто издевалась, либо ей что-то нужно от капитана разведки. Решив, что наиболее вероятно первое, Аккерман ответил в той же манере.
— Лучше чем у тебя. Надо же, разжаловали до посыльного, — пошутил он хмыкнув.
— Чего только не сделаешь, чтобы быть в курсе некоторых новостей в армии. Но ближе к вашему делу, завтра поедешь в Штаб, к Ханджи?
— Если ничего не помешает, — прикинул парень, — и ты в том числе, то да.
— Чудно, тогда оставляй эту кровь в пробирках и направляйся к южным воротам в Гермине, буду тебя там ждать через два часа.
— Зачем мне идти в такую даль? — устало выдохнул Леви.
Сам он не хотел сидеть в душной и замкнутой комнате офицера, но такая прогулка выходила слишком уж долгой. Хотя что он теряет — вечер полностью свободен.
— О-о, тебе понравится, любитель правды, — протянула она, смотря на него сверху вниз, — раз у нас обоих полу-выходной.
— Правду говоришь, — пробормотал Аккерман, вспоминая их прошлый разговор на эту тему.
Он постоял с минуту, размышляя стоит ли и готов ли к такой встрече с прошлым. Кива же терпеливо ожидала ответа, жуя спичку. Она не настаивала, она лишь предложила такую возможность. Наконец Леви просто молча кивнул и пошёл в казарму. Девшука же направила лошадей дальше по улице, её официальная рабочая смена возницей скоро закончится. В голове она сделала пару пометок с интересными письмами, которые она помогала развозить сегодня и которые она обязательно прочтёт, когда спуститься темень. Особенно интересным показалось письмо Фрицев, отправленное одному военному чиновнику округа Яркела. «Но всё это вечером», подумала девушка, правя лошадей, чтобы не задавить прохожих.
К обещанному времени Леви уже стоял за воротами Гермины, где открывался вид на дорогу, леса и расчищенные поляны. Такой пейзаж навевал мысли о скором возвращении земель за стеной Роза. Больше пространства, больше ресурсов. Не стоит забывать и о внешних территориях, которые нужно будет освоить и исследовать. Всё это потребует колоссальных усилий и затрат, но это цена шага вперёд, главное суметь сделать его. «Наверное я пришёл слишком рано», подумал Аккерман спустя двадцать минут ожидания. Он бродил недалеко от ворот, рассматривая дневное небо, усеянное облачками. Несильный ветер гнал их куда-то на восток. Мама. Мама рассказывала ему о том, каково видеть небо над собой каждый день, и что однажды они выберутся из-под земли. Кое-как Кушель справлялась со всеми трудностями, и если бы не болезнь или если бы Кенни пришёл раньше хотя бы на одну неделю, то возможно у Леви была бы совсем другая жизнь. Но чуда не произошло. Мама умерла у него на глазах во сне, он понял это сразу, когда перестала подниматься её грудь. Мальчик знал, что к этому всё и идёт. Сначала мама заболела и стала меньше зарабатывать, многие отказывались пользоваться её услугами. Лекарства не было, а имеющиеся деньги ушли на еду для них двоих. Владелец борделя отказался выдать девушке хоть какое-то вспоможение. Время шло, Кушель становилась слабее и худее, еда исчезла совсем. Вскоре у неё не хватало сил даже чтобы встать с кровати и сходить за водой. Леви изо всех сил старался добыть немного еды на рынке, приносил воду в полупустом ведре, потому что он физически не мог поднять целое. Пока мама была жива, он видел во всём этом смысл. Но потом её не стало — исчез и смысл дальнейшей борьбы. Леви сидел и сам ждал смерти, его тело и силы совсем истощились к тому моменту. И он понимал, что не сможет добыть себе пропитание и никто ему не поможет. Всё что осталось это сидеть на холодном полу, смотреть на увядшую и иссохшую маму и ждать своей очереди. Но этого не произошло, пришёл Кенни. Тогда-то и началась его новая жизнь.
В каком-то смысле Аккерман был благодарен своему дядя за всё. В конце концов те несколько непростых и грубых лет научили мальчика самостоятельно выживать и отстаивать своё право на жизнь. В воротах показалась девушка на руках которой виднелись цветы. Парень не разбирался в ботанике, чтобы сказать их название. Кива сменила наряд на гражданский: цивильные штаны и рубашка на боковых шнуровках, изменилась и собранная причёска на свободную косу. Заметив знакомого она направилась к нему. Леви облизнул пересохшие за время воспоминаний губы, прежде чем сказать прибывшей девушке.
— Не думал, что такой человек, как ты, будет опаздывать.
— Такой день не часто случается, можно и задержаться, — она подняла руку, демонстрируя букет, — здесь кое-что и для тебя.
Прежде чем Леви задал бы вполне логичный вопрос, девушка, повертев головой, сделала пару шагов вперёд, а затем решительно направилась в сторону от дороги в чащу. За неимением лучшего Аккерман просто пошёл следом. Тропа оказалась не шибко хоженой, местные жители не так часто ей пользовались, по крайне мере в последние месяца два так точно. Парень уверенно перешагивал через корни деревьев и редкие камни, следуя за девушкой. По всей видимости та хорошо ориентировалась на этой местности, по скольку шла почти не глядя на растущие деревья вокруг. Солнечные блики местами пробивали густую листву и падали на низкие кустарники. Ещё один признак уходящего лета: на некоторых из них красовались алые ягоды.
Мама. Они несомненно идут к ней. Аккерман почувствовал неприятную тоску.
— Закклай вроде уже созрел на знакомство с тобой, — прервал молчание парень, чтобы прогнать нехорошие воспоминания.
— Да ну? С чего взял? — не оборачиваясь спросила Кива.
— Сказал, что отношение между людьми ничего не решают, важны лишь цели, которые объединяют, — Леви переступил через особо крупный и узловатый корень, — примерно это он мне сказал, подразумевая скорее всего тебя. Он же не дурак, Кива.
— Вот именно, — девушка презрительно фыркнула, сворачивая с тропы, — а ты знаешь сколь многим твой дядя говорил что-то похожее, прежде чем убить? Впрочем как и я, и скорее всего как и ты. Так вот, Закклай того же поля ягода, только чуть с краю.
— Думаю ради дела он способен пожертвовать своими личными интересами. Просто плюсов должно оказаться больше чем минусов, — резонно заметил Леви.
Простейший принцип торговли, который лежит в основе многих союзов и деловых отношениях, и главнокомандующему он был не чужд. Аккреман знал это по тому, как старик ведёт некоторые дела.
— Он никому не доверят и правильно делает. Не говорю, что с ним невозможно найти общий язык, — цветы покачались в руке девушке, выражая сомнения, — но предстать перед ним лично — значит лишиться единственного преимущества. Неизбежно, да, но всему своё время. Лучше уж жди подходящего момента, чтобы нанести удар или…
— Или не бей вовсе, — продолжил за неё Аккерман, — я помню это правило.
Кива полуобернулась и показала довольный хищный оскал. Разговор был окончен, Кива не изъявляла желания его продолжить, а Леви считал, что и сказанного достаточно. Теперь они пробирались сквозь заросли папоротника, достававшим путникам едва ли не до бёдер.
Наконец они вышли на поляну и Аккерман понял, что это то самое место. Просто не могло быть иначе. Уединение и покой, журчание небольшого ручейка, открытый участок неба, скудно растущие луговые цветы вроде белого клевера. И небольшое нагромождение камней под относительно молодой, разлапистой елью. С лёгкой улыбкой, делавшей лицо девушки красивым, Кива направилась к памятным камням. Для неё место не являлось особо значимым, но оно было таковым для Кенни, а значит всё же и для неё. Осторожно и с почтением она положила букет из жёлтых и нежно-фиолетовых цветов. Глядя на него, Леви подумал, что это скорбный букет. Так оно и было, никакой радости в блёклых цветах, возложенных на серые и безжизненные камни, только немая тоска. Девушка села прямо на землю, размышляя о чём-то своём, Аккерман остался стоять, чувствуя подсознательно некую, реальную связь с этим незнакомым прежде местом. Мама. Это было подходящее место для её сна, гораздо лучше чем там, в подземелье. Он всегда думал, как само собой разумеющиеся, что её тело либо сожгли местные могильщики, либо скудные останки досталось мародёрам, охочими до человеческого мяса. Как будто его там много осталось, но голодному и кожа куском мяса покажется. «Как же хорошо, что это не так», мысль, наполненная теплотой. Прошло какое-то время, прежде чем Кива прервала это молчание и бездействие. Она зашуршала небольшим бумажным конвертом, доставая его из-за пазухи.
— Это тебе, — и протянула его Леви.
Не глядя, он принял его левой рукой. Взгляд был по-прежнему прикован к импровизированному надгробию без имён и дат. Спустя пару минут перевёл серые глаза на бумагу, свёрток не на много больше ладони. Негнущимися пальцами Аккерман развернул его.
Это оказался совсем новый, можно даже сказать свежий, портрет. Портрет его матери. На картине, наполненной яркими красками, Кушель была запечатлена такой, какой сын никогда её видел, просто не имел такой возможности. Цветущей, молодой, красивой, полной сил. Живой. Образ настолько контрастировал с тем, какой он запомнил при жизни, что вдоль хребта пробежала непонятная волна холода. Леви так и стоял, молча, разглядывая знакомые черты лица. Словно его накрыли каким-то купалом, парень плохо слышал, что говорила Кива.
— У Кенни оставался портрет сестры. Здесь ей шестнадцать лет, ещё до того, как всё окончательно разрушилось. Прости, но это не оригинал. Не смогла вынести его из вещей твоего дяди, зная, что не верну его обратно. Поэтому просто отнесла его художнику, чтобы он перерисовал на новый лист. Так вышло даже лучше.
Кива не знала перед кем оправдывается, перед Кенни, перед Кушель, может перед самим Леви. Девушка не ждала ответа, прекрасно понимая всё и без слов. Она просто сидела на траве и ждала, когда всё закончится. Так ничего не говоря, Леви развернулся и пошёл обратной дорогой, держа портрет по-прежнему в левой руке.
Проводив Аккермана взглядом, Кива через какое-то время отправилась дальше в лесистую часть для дальнейшей прогулки. Солнце ещё высоко светило, можно не спешить. Одинокое дерево под которым вечно спала Кушель осталось далеко позади. Знать сестру Кенни ей не довелось, но девушка видела много похожих судеб в Подземном Городе. Кто знает, может и её собственная была не слишком-то далеко от такой же. Удивительно даже как ей удалось выжить в свои-то пять лет на улице, питаясь помоями, тухлым мясом дохлых крыс. «Вкус детства», мрачно пошутила у себя в голове девушка, вспоминая вкус крысятины. Нескольких месяцев скитаний и поисков чего-то хватило для того, чтобы понять: так долго она не протянет. Тогда же она начала учиться правилам новой жизни. Как воровать, как прятаться, как убегать, как сжав зубы терпеть боль, как драться, защищая свою добычу, и как убивать. Кива остановилась и потёрла глаза, как давно это было. Ей ещё повезло, да и сама она приложила не мало усилий, чтобы не попасть на продажный рынок тела. Как-то раз Кенни рассказал ей, что сделал с человеком, на которого работала Кушель. Заживо вспорол ему брюхо одним неглубоким, почти хирургическим, разрезом, а затем заставил живого жрать свои же потроха. В те давние времена Аккерман получил первое прозвище Потрошитель. Когда Кива задала любознательный вопрос от чего же умер тот владелец борделя: от вспоротого нутра, страха или же от того, что он всё же проглотил часть своих же кишок, Кенни презрительно сплюнул и ответил, что тот ими подавился.
У Аккермана имелось много историй такого характера и частенько он рассказывал их своей подопечной, как хорошие родители читают своим чадам сказки на ночь. Правда для них двоих это совершенно нормальные истории из реальной жизни. Кива подняла голову, солнце находилось уже несколько с другой стороны. «Прошло уже несколько часов точно и я ушла западней Гермины», прикинула девушка и решила, что нужно выходить к стене Сина, а там уж решить в какой город ей ближе. Когда чаща стала редеть и где-то впереди вроде стала видна дорога, послышался знакомый грохот взрыва, треск древесины, крики людей и испуганное ржание лошадей. Ностальгическое и меланхоличное настроение мигом слетело, оголяя инстинкты. Нахмурившись и достав нож, Кива ускорилась и вскоре вышла к самому месту действий. Взгляда хватило, чтобы понять произошедшее. Караван из Промышленного Города, тот самый, что должен был перевозить УПМ нового образца, подвергся нападению и, по всей видимости, довольно удачному. Ругаясь сквозь зубы, Кива стремительно побежала вперёд, на ходу вникая в детали. Опрокинутая на бок повозка, нелепо оседающие на задние ноги лошади, вторая лёгкая тележка на которую шустро грузили деревянные ящики. Несколько всадников в форме Гарнизона с ружьями вокруг всего этого, люди на земле, лежащие ничком и сидящие, хватающиеся за голову и бешено моргая. Не тратя время на мешкания, Кива перехватила нож за лезвие и метнула его в голову мужчине, который стоял возле крытой повозки и доставал оттуда ящик с оборудованием. Он вскрикнул, затем захрипел, руки метнулись к шее и торчащему лезвию, отпуская ящик, затем зашатался и рухнул на спину. За это время его подельники обернулись, оценили ситуацию и решили отступить. Пока девушка подбегала ближе, доставая второй нож и прикидывая как скоро ей удастся освободить от упряжи перепуганных лошадей для погони, похитители уже гнали своих подальше от места событий.
Смысла догонять их не было, у них преимущество и в скорости и дистанции. Лошадей она освободит минуты через две, даже если будет разрезать ремни упряжи ножом. Зарычав, Кива пнула повозку. Почему что-то опять пошло не так, стоит на минутку отойти в другой город? Она оглянулась на жертв и злоба отошла на второй план. Среди пострадавших лежал её знакомый из Промышленного Города. Девушка подбежала к нему, одновременно оглядывая на предмет ранений и травм.
— Джерлак, — она присела перед ним, — ты в порядке?
Тот слабо покивал головой, его лицо было в крови, текущей из множество мелких ссадин. «Он находился возле повозки, один её борт разворотило взрывом, а щепки впились ему в лицо. Хорошо не попало по глазам», осмотрела Кива знакомого мастера. Девушка обернулась и посмотрела на его спутников — они все оказались живыми, пускай и оглушёнными разрывом взрывчатки. В голове сразу же забурлили выводы: «Не обычный налёт, иначе бы они просто прикончили всех, ружья-то у них имелись. Значит у организатора какая-то своя цель». Джерлак разлепил губы и сказал.
— Они прикинулись нашим сопровождением, но мы сразу заподозрили что-то неладное. Чем ближе к Сине, тем они становились беспокойней. А когда мы сказали, что остановимся на посту в Яркеле, как они подорвали повозку. Хороша взрывчатка, скажу тебе.
Кива впитывала эту информацию и уже мысленно искала в голове кандидатов на встречу со смертью в ближайшие дни. Она подошла к трупу, лежащему возле оброненного ящика с УПМ. Нахмурившись и зло хмыкнув, девушка вытащила нож из его шеи. Парень оказался ей знаком, Дюк из команды Бернадота Тарфу. «Что ж, один след есть, отсюда до Подземного Города мне добираться часа два, надо ещё заскочить к нычке и вооружиться получше».
Вытерев нож об одежду убитого, Кива обернулась — перевозчики из Промышленного Города уже приходили в себя и помогали друг другу встать на ноги. Они смотрели на неё, автоматически доверив ей лидерство и ожидая указаний к сложившейся ситуации. План зрел буквально на ходу, обрастая различными вариациями и путям.
— Давайте поставим тележку на колёса, — сказал Джерлак откашливаясь и все занялись этой работой.
Через минуту она уже стояла на колёсах, а освобождённые от неправильного давления лошади облегчённо фыркали и нервно перебирали копытами. Оказалось, что из одиннадцати УПМ воры успели забрать только шесть.
— Они были заправлены газом? — спросила Кива, прикидывая как много могут ей доставить проблем похищенные механизмы.
— Слава богам, нет, — утёр лицо платком Джерлак, — одно из правил безопасной перевозки. Могло разворотить тут всех к херам и нас, и их заодно.
«Они могли этого не знать и похитить их в надежде, что они буду рабочими. Или же наниматель достаточно влиятелен в верхних городах, чтобы иметь доступ к газу. Одной насущной проблемой меньше», Кива обратилась ко всем стоящим.
— Значит так, едите сейчас прямиком в Яркел и докладывайте о произошедшем, — девушка подошла к трупу и закинула его на плечо, — обо мне ни слова. О трупе ни слова.
— Как мы объясним, что они ушли не забрав всю партию?
— Скажите, что им дали сигнал к отступлению. И езжайте обратно, как только вам дадут такую возможность.
— Хорошо, — кивнул Джерлак.
С мёртвым, ещё теплым телом на перевес Кива устремилась в чащу. Постояв ещё минут десять, пострадавшие сели в телегу с покорёженным бортом и направили лошадей к Яркелу.
Комментарий к В столице.
Внезапный, но вполне ожидаемый замес)) Вы же не думали, что все от спокойной темы дружбы и ответственности перейдёт прямо к опытам?) Ну и хотелось показать, что пока в одной плоскости дела идут неспешно, последовательно, то в другой они могут кипеть и вращаться с большой скоростью.
Ну и можно сказать спасибо Тем за работу “Мать.”, которая заставила меня в самом деле подумать, поразмышлять о той стороне истории:3
На языке цветов, букет который принесла Кива, а с клевером честно не знал и получилось без умысла:
Белый клевер - клятва
Рута - горе, раскаяние
Розмарин - память, воспоминания
Следующая глава “По свежим следам”, но я думаю взять недельный перерыв:3
========== По свежим следам. ==========
Пройдя приличное расстояние от протоптанной дороги, Кива сбросила тело на землю. Ей нужно было спрятать его возможных глаз и следователей, которые обязательно приедут осмотреть место происшествия. А труп с ножевым ранением вызовет лишние вопросы и подозрения. «Нужно торопиться и найти всё по свежим следам», девушка подняла голову к небу, отыскивая светило, чтобы сориентироваться по нему. Определив стороны света, она уверенно зашагала к северу, направляясь к одному из главных спусков в подземелье. Внутренний компас и интуиция не подвели, через часа почти бега по лесу, девушка выскочила к нему. В глаза бросилась примятая трава и как Кива не спешила, решила осмотреть место получше. Следы от колёс телеги, копыт лошадей. Воры подъехали прямо к провалу в земле, затем облегчённая телега, об этом говорила глубина следа и примятость травы, поехала дальше вперёд. Они разделились. «И куда теперь стоит пойти?», задала ищейка себе вполне логичный вопрос. Пройти по желобам, оставленными колёсами, не составляло особого труда. Но если они приведут её к городу или деревне, то там они просто затеряются среди прочих. Значит стоит попытать счастья под землёй, ища исполнителей и через них уже выходить на заказчика. «Далеко они уйти пока не могут, им нужно спрятать или перегруппировать похищенный груз, если только он ещё у них», Кива уже сбегала по высокой винтовой лестнице. Внизу она увидела стандартного и знакомого охранника, который со скучающим видом сидел на камне и раскладывал перед собой карты. Живой свидетель.
— Эй, здесь проходила группа людей часа полтора назад?
— Да, и они очень спешили, — меланхолично ответил тот, сосредоточенный больше на пасьянсе.
— У них был с собой груз или ящики?
— Так точно, босс, — он чуть рассмеялся, — мне даже показалось, что они навернутся со ступеней, так сильно они спешили.
— В какую сторону они направились? — задала Кива последний и не особо полезный вопрос.
Похитители могли быть где угодно, куда бы они не направились, она это знала. Одно дело, что теоретический шанс случайно наткнуться на них мог вырасти. Сторож помахал рукой куда-то в сторону и Кива направилась дальше. Теперь первой остановкой был импровизированный склад с её оружием. Просто необходимый получасовой круг, кто знает с чем она столкнётся в ближайшее время, нужно быть готовой ко всему. Нацепив УПМ, девушка решила взять с собой крепкий вариант лезвия, и на случай дальней дистанции пистолет с десятью патронами. Привычный вариант серого, походного плаща удачно скрывал всё от любопытных глаз. Волосы она переплела в тугую косу и зафиксировала её на голове, чтобы не мешались. Ей не нравились длинные волосы и она несколько разизъявляла желание их обрезать, но Кенни особо нравилось наматывать их на руку. Поэтому девушка всякий раз используя УПМ туго завязывала волосы, чтобы их не затянуло в катушки с тросами. После экипировки, она устремилась по затхлым улицам мрачного города к следующему пункту. Увы, ни заскочить, ни послать весточку тому же Алонзо девушка не успевала, хотя бы потому что парень скорее не дома, а занят непосредственно делом. Оставалось действовать одной, пользуясь чистой удачей, раз ей довелось вот так наткнуться прямо на место действий. Опыт подсказывал ей, что лучше и правильней будет догнать нарушителей, пока они не растворились, не рассчитывая на дополнительную подстраховку. Чаще случалось так, что-либо она сама была зачинщиком действа, либо приходила расследовать произошедшее по каким-то обрывочным и разбросанным данным. Но всегда проще разобрать дело по свежим следам, прелесть момента так сказать. Второй пункт должен был привести её к человеку, который весьма вероятно знал больше, чем она. Дома проносились перед глазами, улицы сменялись переулками, обещавшими подсократить время маршрута на минуты.
Наконец нужный дом, где в основное время обитал кареглазый Тарфу со своей братией. Можно сказать, его команда жила более или менее как одна, большая семья. Среди пяти существующих крупных банд, его люди работали слаженней и, вероятно, дисциплинированней остальных. Причина крылась скорее всего в отношении Бернадота к своим сотрудникам. У парня было весьма непростое детство, даже по меркам подземелья, и возможно в своих подчинённых он находил то, чего в своё время ему так не хватало. Во всяком случае, его люди отвечали чаще всего преданностью и уважением. «Сейчас ещё только день, поэтому часть наёмников на заданиях, а часть отдыхает здесь», думала Кива, прислушиваясь к шуму возле одного из окон. Ничего излишне активного или подозрительного. Ей нужно было на второй этаж, к комнате Тарфу, где тот жил, руководил своими отрядами, лично договаривался с некоторыми нанимателями. Припомнив примерное расположение комнат и коридоров, девушка направила правую рукоять УПМ к выбранной раме и плавно нажала на верхний курок. Крюк впился в кладку стены, тихонько зазвучала проволока, сматывающаяся без привычной быстроты. Устройство для маневрирования в воздухе на самом деле достаточно тихий инструмент, а если ещё и уметь грамотно управлять, так вобще бесшумный. Хитрый прибор подтянул Киву за правую руку на нужную высоту и пальцы так же плавно соскочили с курка. Левой ногой она оперлась об деревянную раму, чтобы перенести свой вес, окно оказалось коридорным. Ощупав свободной рукой место внутренней щеколды, девушка достала тонкую металлическую пластинку и подцепила задвижку. Минута возни и та уже не являлась препятствием, ставни со слабым скрипом распахнулись словно приглашая гостью внутрь.
В коридоре оказалось совсем тихо, и Кива, отцепив крюк от стены, осторожно приземлилась на дощатый, промасленный пол. Небольшой признак роскоши в этом городе. Закрыв за собой ставни, она огляделась, вспоминая схему этажа, чтобы не свернуть на лестницу, ведущую вниз, где её могут заметить. Мягкой, кошачьей походкой девушка направилась к ближайшему левому повороту. Память в этот раз не подвела, перед дальней дверью, как сторожевой пёс, на табурете сидел Аддлер и почитывал газету. Увидев девушку в коридоре, он уже собрался было её поприветствовать, но заметив ремни УПМ, оружие из-под развевающихся пол плаща, выражение лица гостьи, осёкся и вскочил на ноги. Кива отметила про себя, что за оружие тот не хватается, значит скорее всего он не в курсе произошедшего или вовсе не причастен. Весьма хорошо, потому что убивать такого проверенного и умудрённого годами человека не хотелось. Впрочем раздражения этот факт не унял.
— Кива! — мужчина вглядывался в неё широко-раскрытыми глазами, — что за…
— Где Тарфу? — зло прервала его рычанием Кива.
— У себя он, отдыхает, — Аддлер решительно перегородил ей проход к двери рукой, — да что случилось хоть, какие-то неприятности?
— У вас всех сейчас будут неприятности, такую херню выкинуть.
Девушка поднырнула под вытянутой рукой и локтём ударила мужчину по спине в область лопаток, чтобы отодвинуть его. Тот сделал пару шагов вперёд, чтобы не потерять равновесие, и схватился другой рукой за стену. Кива уже открывала дверь, скрывавшую объект ярости.
Аддлер не соврал, его начальник отдыхал в полном смысле этого слова. На кровати лежал Бернадот в обнимку с какой-то девушкой, оба крепко спали. Такой сон бывает либо после очень утомительного дня, либо после секса. Но Киву нисколько не интересовала личная жизнь парня, лишь то, что произошло два часа назад с отправлением из Промышленного Города и кто за этим стоит. Девушка, зло скалясь, сдернула со спящих одеяло, и на тот момент, когда подоспел ещё ничего не понимающий Аддлер, уже бесцеремонно выволакивала голого Тарфу за плечо из постели. И он, и его пассия, нагло выдернутые из сна, лишь недоуменно озирались и моргали.
— Вставай! Вставай и быстро рассказывай мне, кто нанял отряд твоих людей в Яркеле!
Парень, оказавшийся на холодном полу, начал наконец соображать что происходит что-то явно опасное для него. Щуря глаза от света и потирая шрам на лице, он начал подниматься на ноги и неуверенно уточнил:
— В Яркеле?
Прежде чем Кива успела произнести пару поторапливающих угроз и обещаний что-то кому-то отрезать, вмешался Аддлер.
— Какой-то чиновник через посредников, — он протягивал парню штаны, — вернутся обо всём доложат.
— Берни, ты же говорил, что… — очень не вовремя решилась что-то сказать нагая девушка с серыми волосами, прижимающая одеяло к груди.
Ярость перешла и на окружающих. Лицо Кивы стало столь свирепым и хищным, что ещё до того, как она понизив тон до «последнего предупреждения» прорычала Аддлеру, тот сам шагнул к кровати.
— Выведи эту тварь отсюда, Аддлер, пока я не вспорола ей глотку.
Мужчина взял перепуганную девушку за локоть и поднял её с кровати, помогая придерживать одеяло. Пока он помогал ей покинуть комнату и пройти по коридору, Тарфу уже зашнуровал штаны и теперь стоял голым по пояс.
Так что девушка могла без проблем наблюдать уродливые и многочисленные шрамы и его груди, плечах, спине. Рубец на лице был лишь одним из многих. Но ни они, ни увиденная ранее нагота не смущали Киву. Ничего необычного в человеческом теле нет.
— Когда их наняли? Для какой работы? — тон резкий и грубый, приводящий в смятение, — говори быстрее, вы хоть соображаете головами своими что творите?
— Вчера, пришли люди от чиновника Фаулхайта и предложили работу для двенадцати человек, — Бернадот добрёл до стола и опёрся на него руками, потряхивая головой, — у меня как раз были свободные парни.
— Должны вернуться завтра утром с оплатой, — закончил за него вернувшийся Аддлер, — они скорее всего сейчас там, на поверхности.
Мужчина зашёл в комнату и плотно притворил за собой дверь. Напуганными и нашкодившими они не выглядели, скорее недоумевающими. Их поведение немного успокоило девушку, потому что скорее всего они не знали, что натворили их подчинённые.
— Вернутся, как же, — она сплюнула на пол, — Дюк уже этого не сделает.
— Он мёртв?
Это был первый вопрос, который Тарфу задал с ясностью и твёрдостью в голосе. Его советник схватился за седеющие волосы у самого лба, пытаясь представить в какую скверную историю попали его товарищи.
— Надо было его голову прихватить? — задала Кива ядовитый вопрос и продолжила чуть более спокойней, — я хочу знать, где эти долбоёбы сейчас могут быть. Я точно знаю, что пока они ещё здесь, им нужно место для перегруппировки и вы скажете мне где оно.
— Перегруппировки? Налегке же уходили. Кива, что они натворили? — прервал своё молчание Аддлер.
— Хуйню они выкинули, напали и ограбили конвой из Промышленного Города. Чудом никого не убили. Но сами скорее всего сдохнут сегодня или от моих рук, или от рук нанимателей. Кто первый успеет, поэтому, — девушка снова повернулась к парню со шрамом, — Бернадот, шевели мозгами, где они могут быть?
— Твою мать, — пробормотал мужчина.
Аддлера эта фраза заставила снова прижать ладонь к глазами и тяжело, протяжно выдохнуть. Тарфу же сжал губы в тонкую нить, взгляд сделался усталым. Чуть дрожавшая, то ли от волнений, то ли от остатков сна, рука потянулась к графину с водой.
— Скорее всего на сороковой улице от крайней западной площади. У нас там выкуплен пустующий амбар, седьмой по счёту в последнем ряду, и все мои имеют доступ к нему, — не читаемым голосом проговорил он, наливая воды в стакан.
«То есть ближе к отшибам и хозяйственной зоне, неплохо», хмыкнула Кива, выстраивая в голове самый короткий маршрут, и уже было направилась к двери, как её остановил всё такой же ровный и пустой голос Тарфу.
— Но сделай мне одну услугу: не убивай моих людей, одного хватит.
Девушка остановилась, как будто её прибили к полу ударом молота. Одолжение, она помнила о нём, но как некстати о нём вспомнил Бернадот. И тем, что он уже сказал примерное местонахождение обязывало Киву ответить на эту просьбу. «Рассудительный ублюдок», она развернулась, верхняя губа поползла вверх, хищно обнажая ряд зубов, будто бы она была зверем.
— А зачем тебе такие пустоголовые солдаты, а? И если ты не можешь за ними уследить.
— Услуга за услугу, — напомнил парень, — мы будем в расчёте.
Времени на споры и разбирательства просто не было.
— Не могу гарантировать их сохранность, — усмехнулась Кива, скорее чтобы подёргать нервы окружающим, а не чтобы поторговаться.
— Можешь, — встрял Аддлер, — ты едва ли не самый опытный боец в округе Сина. Намерено не надо никого калечить, а дальше мы сами разберёмся.
Она посмотрела на одного, потом на второго и презрительно буркнула под нос: «Семья это всё», и быстро направилась к выходу. Уже из коридора донёсся её недовольный голос.
— Тогда вам стоит поторопиться и как можно скорее оказаться там.
И как довершение неприятного визита послышался противный и не мелодичный треск выбитого стекла — гостья покинула дом, не скрывая своего настроения.
Бернадот неровными шагами подошёл к кровати и медленно сел на краешек. Всё спокойствие и твёрдость слетели, остался испуг и неверие. Широко раскрытые глаза уставились в пол, руки поднялись ко рту. Очевидно он и сам не верил, что решился так отстоять жизни своих людей и пострадало только окно. Где-то в глубине здания послышались шаги и обеспокоенные голоса. Аддлер понимающее похлопал его по плечу и назидательно сказал.
— Вставай, надо спешить, пока они не натворили ещё чего. Я соберу людей внизу.
— Да, — Тарфу провёл по ноющему шраму на лице, — я скоро спущусь и мы отправимся.
Минуту он тупо сидел, глядя в никуда, потом поискал глазами свою рубашку, сапоги. Надев недостающую одежду, парень побежал вслед за своим помощником на первый этаж.
Часть пути Кива шустро пробежала по крышам, избавляя себя от проблем оживлённой улицы. Но эта часть маршрута закончилась с приближением к хозяйственному району. Местные склады и амбары, почти все, имели слишком покатую, крутую крышу и без дополнительного оборудования по ним без риска не полазить. Расходовать драгоценный газ в баллонах не хотелось на такие мелочи. Он может понадобиться и на более важные манёвры, нет никакой гарантии, что у неё будет время заскочить за дополнительными баллонами, если погоня затянется. На этой территории нужно ступать осторожно, едва ли не к каждому складу в первых десяти рядах приставлена охрана, хотя бы по одному сторожу. Нет, девушка опасалась не столпотворения и мельтешения тел, а излишнего внимания и, как следствие, болтливых свидетелей. «Хорошие охотники не оставляют следов или умело их заметают», вспоминала Кива, пробираясь между двумя близко построенными амбарами. При перебежке от ряда к ряду пришлось сделать вынужденную паузу, затаившись за углом здания, пока охранники не повернулись в другую сторону. И так несколько раз, что очень злило девушку, это были драгоценные минуты, в данной ситуации они на вес золота. Но вот последний ряд однообразных складов, Кива высчитывала нужный ей седьмой. Собственно и без указания Тарфу, она бы разобралась в каком сооружении происходит действо. В последнем ряду стояли в основном невостребованные амбары, на чьих воротах висели замки и виднелись массивные засовы. А на одном их не наблюдалось, точнее длинные брусья стояли облокотившись о стену возле ворот, замка же видно не было. Девушка выждала минут пять, наблюдая за зданием, улочкой — никого смотрящего не заметила. «Либо они слишком торопятся, поэтому так небрежны, либо там их уже нет», сделал логичные, но неутешительные выводы разум. Если они уже скрылись с места, это очень скверно, а если ещё там и сильно заняты, что даже не выставили часовых… Значит они вот-вот закончат, чтобы они там не делали, и придётся разбираться в суете что к чему.
«А тут уж вероятность огрехов возрастает», Кива подошла к складу и прижала правое ухо к створкам ворот. Шум, приглушённые и обрывочные переговоры. По губам поползла довольная улыбка, в голове сложились последующие действия, они пришли сами собой. Естественно и привычно, как если бы она согласовывала свои действия с Кенни в полицейском кабинете, который они занимали почти двадцать лет. Осторожно и стараясь не шуметь девушка подтянула брусья и взяла один из них на руки. Тяжелые, но ей часто приходилось выполнять нелёгкую физическую работу. Плавно и медленно она с тихим шорохом продела засов в скобы, затем второй. Ворота оказались закрыты, запирая людей в ловушку. «А теперь чиркни спичкой и жди, сами подохнут», послышался в голове знакомый, родной голос. «Не сегодня», ответила девушка на внутренний диалог. Сегодня это гарантия, что все не разбегутся в рассыпную. Отступив на шаг, Кива оглядела амбар, наверху под самой крышей виднелось небольшое вентиляционное окошко. Её путь лежал именно через верха, девушка сняла с себя плащ, прицелилась и нажала на курок правой рукояти. Крюк с мягким треском впился в сухую древесину, трос натянулся, и девушка почувствовала как её тело начало переворачивать. Кива сделала широкий шаг вперёд и вверх, ставя ступню на стену, плавно надавливая на курок. Её потянуло вверх и Кива начала подниматься по стене, помогая механизму ногами. Левую руку с пистолетом она оставила наготове, хотя могла бы взобраться быстрее. Под коньком крыши девушка остановилась и обернулась, осматривая улицу и пролёты, затем вниз. Никого, а от высоты сделалось чуток неуютно. Девушка села на корточки на выступающую несущую балку, как раз под нужным ей маленьким окошком. На эту балку обычно вешался фонарь, но в этом городе такая надобность редко возникала, специальный крюк пустовал. Оконце было плотно закрыто, Кива выругалась про себя, «Придётся повозиться».
Минуты три орудуя ножом и балансируя на кортах, она подрезала и поддевала щеколду. Всё это время девушка старалась прислушиваться к тому, что происходит внутри. Стуки, шаги, редкие и неразборчивые фразы. Створки были раскрыты и Кива медленно протиснулась внутрь, стараясь не удариться УПМ о раму, крышу или балки, чтобы не издать лишнего звука. Она оказалась прямо под коньковым брусом, на верхней подстропильной балке, одной из многих, что удерживали каркас верхней части строения. Удобная позиция и для обозрения, и для внезапной атаки сверху. «Только вот не наебнуться», подумала девушка вцепляясь пальцами в дерево и глядя вниз. Страха высоты, как такового, у неё не было, но изредка всё же возникало чувство тревоги. Падать метров пятнадцать или семнадцать. Внизу же творилась суета. Люди, в которых Кива сразу же узнала воров, уже вскрыли ящики с маркировкой Промышленного Города и кое-как разобрали УПМ. Не успела девушка нахмуриться и подумать, как они, люди которые видели устройство только на солдатах, смогли разобрать их, как заметила нового для себя человека. Мужчина стоял на коленях перед открытым ящиком, набитым соломой, и укладывал туда детали устройства для маневрирования. Рядом стояло три уже забитых и надписанных ящика, надписи с такого расстояния не удалось разглядеть. Кива на четырёх конечностях, как диковинная крыса-переросток, осторожно пошла вперёд, стараясь издавать как можно меньше шума. Подобравшись ближе, она увидела то, что ей не шибко понравилось: на неизвестном человеке виднелся стандартный УПМ. «Кто же тебя послал такого снаряжённого?», девушка остановилась в аккурат над пакующимися и наклонила голову подслушивая.
Разговор шёл между этим неизвестным и, по-всей видимости, лидером группы.
— Всё запомнили? Повторите ещё раз, нужно всё сделать в точности.
— Подвести эти ящики к распределительному пункту в семь часов вечера, там как раз будет идущий с Утопии груз руды. Найти пост с номером десять, самый крайний, там будет свой человек.
— Дальше, — сказал мужчина присыпав последние детали соломой и начав ровно укладывать сверху камни железной руды, — вы идёте к нему и говорите?
— Что довезли недостающие четыре ящика с отставшей повозки. И всё, дальше не наше дело.
— Верно, и сделайте всё точно так, как сказано. Если хоть что-то пойдёт не так, то полетят ваши головы.
— Ну дык, ты это уже сотню раз нам повторяешь. Знаем, сделаем как говоришь, за это деньги немалые плачены. Сам можешь убедиться, своими глазами, раз так не доверяешь.
— Идиот, — огрызнулся мужчина, который закончил возиться с рудой.
Теперь он закрывал ящик крышкой и забивал его гвоздями, пока на него сверху вниз смотрел парень, презрительно скривив губы. Затем неизвестный продолжил.
— Я должен был отправиться с вами, но теперь, когда кто-то лишний видел нас, мне нужно до Яркела, доложить об этом. Может придётся на ходу всё менять, но этот этап за вами, — он постучал пальцами по упакованному ящику, подчёркивая слова, — несите к выходу.
«П-ха, лишний. Конечно, ведь люди из Промышленного Города далеко не войны, и не смогут ничем помочь следствию, едва ли они сориентировались в той ситуации», сдержала злое фырканье Кива и наморщила нос.
Сегодня ей повезло, а вот мужчине нет. Сам того не ведая, он подписал себе приговор, и от него ей лишь нужен был номер УПМ. Хотя она не сомневалась, что номер сбит или затёрт до неузнаваемости. Это так, мелочь для проформы. Времени выбивать из него информацию не оставалось, нужно будет спешить к распределяющему пункту. Да и сомневалась девушка, что мужчина быстро всех выдаст, если вобще сделает это, он выглядел крепким и опытным человеком. «Даже жалко как-то», посочувствовала Кива. Наблюдая за движением людей, её лицо исказила хищная улыбка — они подносили ящики к запертым воротам. Девушка тенью по верхам приблизилась к ним, держа наготове левую руку с пистолетом. Учитывая УПМ на неизвестном ей мужчине, хотелось бы прикончить его быстро, без полётов, одним выстрелом.
— Заперто! — послышался чей-то недоумевающий и напуганный голос.
Несколько людей подбежали к воротам, видимо желая лично убедиться, что массивные створки не просто заклинило. Мужчина, следуя скорее зову инстинкта, чем разума, поднял голову и обернулся — на него сверху смотрело дуло пистолета и улыбающаяся с широко раскрытыми глазами Кива.
Комментарий к По свежим следам.
Ну вот и долгожданная глава, надеюсь вам она понравилась:3 Впереди грядёт экшен!
Мне хотелось показать, что Киве немного чужды некоторые человеческие моменты, что она больше смахивает на хищника. Несмотря на многолетний опыт Киве не так часто доводилось быть в роли догоняющего по следам. Это всегда как игра с монеткой либо повезёт, либо нет.
Дорогие читатели, дела навалились сильнее чем ожидалось, забитые недели, не удалось даже толком поработать над фиком. Работаю над одним непростым моментом. Не получаю никакого удовольствия, так что думаю переждать ещё недельку, а потом возьмусь как следует, когда появится свободное время) Да думаю и у вас отдых, дела, это же лето.
Следующая глава “Продолжая движения” скорее всего 28 июня.
========== Продолжая движение. ==========
Закончить всё одним движением пальца не удалось — мужчина ловко отпрыгнул в сторону за столб-подпорку. Тратить патрон, который вполне мог задеть и окружающих, стало бессмысленным, девушка спрыгнула вниз и направила правую рукоять на стенку амбара, собираясь зайти с боку от столба, где укрылась её цель. Непредусмотрительные, но везучие подчинённые Тарфу только начинали оборачиваться и доставать револьверы, поняв что, что-то не так. Если бы только не та услуга, чьи-то дымящиеся внутренности уже лежали бы на грязном полу. Нужно убить пока только одного человека. А тот уже оглядывал склад на предмет выхода, он выстрелил крюками в потолок и те зацепились за балки. Кива мгновенно среагировала на это движение, с усилием развернулась всем телом, круто выходя из бесполезного теперь полу-кругового манёвра, ноги её почти коснулись пола, и она направила левую рукоять вверх, вперёд. Раздалось шипение газа и мужчина взметнулся вверх, как и девушка, которая хотела поймать его на движении наперерез. Может быть это и удалось бы, но краем глаза она заметила знакомый жест руки и отблеск внизу, кто-то из них целился в неё револьвером. Этот факт вынудил её срочно менять траекторию, нажав большим пальцем на боковой курок левой рукояти, отцепляя крюк, и почти не глядя выстреливая правой рукоятью в другую сторону, зажимая нижний курок средним пальцем и отпуская верхний указательным. Зазвучала сматывающаяся проволока и бешено крутящаяся внутри катушка, а потом просвистел выстрел, который пришёлся мимо неё. Девушку, как мячик привязанный к верёвке, потянуло по прямой вбок и чуть вниз, её почти впечатало в несущую балку, если бы она не сгруппировалась и не выставила ноги. Так что она почти пружиняще остановилась на столбе, вскидывая голову и видя как враг уже подлетает к единственному высокому оконцу.
Издав хриплое рычание, Кива рявкнула вниз людям, которые только мешали ей, причём активно.
— Скоты, не лезьте под руку!
Мужчина уже исчез из её поля зрения, теперь каждая секунда была на счету. Девушка на собственном опыте знала, как легко затеряться в Подземном Городе. Этого нельзя допустить. Она прицелилась левой рукой и нажала на курок, крюк впился чуть выше рамы маленького окна, она не собиралась тратить время, чтобы протиснуться в него. Набрав скорость, возле самой рамы она отцепила крюк, сжалась, поднимая предплечья перед лицом, группируясь, и вылетела в окно, выбивая собой и его, и раму, и крепления, и ставни. Щепки, створки и обломки начали падать вместе с девушкой вниз, на лету та выпрямила тело, стараясь глазами уцепить движение своей цели. Ничего не увидев, она выстрелила правым крюком к крыше соседнего амбара, придавая себе дополнительное ускорение выходящим из баллонов газом. Кива пролетела вперёд в метре над пыльной землёй, а потом её буквально подбросило высоко вверх, над крышами всех стоящих рядом зданий. Секунда будто бы растянулась на несколько, всё происходило в замедленном виде. Пока трос с крюком сматывался на место, девушка оглядела пролёты и улочки сверху. Её враг, умело управляясь с УПМ, разумно придерживался низа, старался не привлекать внимания и уже была на приличном расстоянии, что давало ему неплохое преимущество. Но её устройство, которое исхитрился сделать Кинмаер, отличалось от стандартного. Более быстрое, способное к более резким и головокружительным манёврам, меньший расход топлива. Кива направила левую рукоять вперёд и выстрелила целясь как можно дальше. Начав стремительно догонять мужчину, она налету оценивала ситуацию. Воспользоваться громким и разрушительным пистолетом вряд ли получиться, тоже самое с лезвием — узкие улочки, которые не намного шире, чем длина самого меча, не дают пространства для подобных манёвров.
Печальный рельеф местности, но всё нужно закончить быстро, пока они не переместились ближе к охранникам. Кива оказалась почти над своей целью, чуть позади, и выстрелила крюком пикируя, снова надеясь перехватить мужчину налету. И снова неудача, мужчина, заставляя работать свой УПМ на пределе возможностей, свернул в поворот, который Кива на большой скорости просто пролетела, не успев ничего предпринять. Быстро меняя траекторию движения, девушка оказалась над крышей и вновь устремилась наискось, сокращая образовавшееся расстояние. Ей нужен был прямой участок без поворотов, хватит этих догонялок. В этот заход она сделала акцент не на высоту, а на скорость, поравнявшись с мужчиной, который держался правой стороны узкой улицы. Тот хотел пожертвовать манёвренность и отпустил одну рукоять, рука взметнулась к револьверу, видневшемуся в креплении на рубашке, но он не успел и вытащить его. Всё так же в полёте, не сбавляя скорости, Кива приблизилась ещё ближе и правой рукой полу-схватив, полу-сжав голову врага, впечатала её в стенку, крепко удерживая. Сильно вдавливать голову было необязательным, инерция движения и скорость сделали эту работу за неё, от неё же требовалось только удержать голову в одном положении и лишь постепенно вдавливать. Чувствуя как как череп треснул и содержимое «стирается» о доски стены, Кива ещё пару секунд подержала безжизненный кусок и отпустила, на ходу разворачиваясь на сто восемьдесят градусов и выстреливая правым крюком в противоположном направлении. Её здорово тряхнуло от такой смены направления движения, в желудке образовался неприятный ком, сначала подкативший к горлу, а затем опустившийся обратно. Сзади раздался неприятный шлепок, это тело ударилось об амбар, раз и навсегда закончив свой полёт. Пара секунд и девушка оказалась на крыше, твёрдо стоя на своих ногах, переводя дыхание от подобных перегрузок, и осмотрела свою работу.
Мужчина с ничтожными остатками черепа висел и покачивался на тросах, где крюки впились в стены амбара на высоте восьми метрах от земли. Кива, прислушиваясь к тишине улицы, перевела взгляд в сторону и увидела чёткий, почти прямой и неприятно мокрый след от мозгов и крови на стене, где она «протащила» голову жертвы. Выровняв дыхание, девушка с помощью УПМ подобралась к телу, нажала на чужую рукоять — крюки закрылись, труп безвольным мешком с глухим стуком рухнул вниз.
— Номер, номер, — почти беззвучно бормотала девушка уже на земле, отцепляя устройство от спины мёртвого мужчины.
«Жаль, он был умелым человеком», подумала Кива, переворачивая маркировочную пластину. Каково её удивление, когда она обнаружила там нетронутый номер. Ни рюкзака, ни бумажки с собой не было. Цыкнув языком, она подняла труп и отнесла его к тому складу, стенка которого обзавелась сомнительным украшением. Девушка запомнила номер амбара и пошла обратно к тому месту, где должны находится запертые люди с теперь её ящиками. Пока она догоняла свою жертву, к складу уже подходили Бернадот, Адделр и шестеро их людей. Заслышав шаги сзади они обернулись, некоторые из предосторожности нацелили на приближающуюся фигуру револьверы. Но распознав идущую девушку, опустили их и стали бдительно оглядывать крыши и проулки. Тарфу первым подошёл к девушке, лицо снова отражало прежнюю уверенность и собранность.
— Где мои люди?
— Если они не умеют проламывать ворота своими пустыми головами, то там, — она указала рукой на седьмой амбар, — сами открывайте, не то я всё же пришибу кого-нибудь.
На створках ещё красовались засовы, что свидетельствовало о том, что все одиннадцать провинившихся человек пока на месте. Туда все и направились.
Пока люди Тарфу переговаривались через дверь и вытаскивали длинные массивные засовы, сам Бернадот и его верный помощник Аддлер вместе с Кивой стояли в стороне и тихо вели деловую беседу.
— Ящики помогут мне донести до верха, дальше я отпущу их к тебе, — отдавала распоряжения девушка, а потом добавила, — надеюсь ты вправишь им мозги, Бернадот?
— Я прослежу за этим, — ответил за парня Аддлер, — не боись.
В кислом взгляде Кивы читалось: «Я конечно верю тебе, Аддлер, но вот сегодняшнее доказывает обратное». Впрочем от едких комментариев вслух на эту тему она воздержалась и продолжила.
— И там, в двадцать шестом ряду, между одиннадцатым и двенадцатым складом нужно прибраться.
— Много уборки? — спросил Тарфу.
Девушка подняла указательный палец и показала: «один», говорить о том, что им придётся повозиться с пятном на стене, она не стала.
— Тело всё равно не опознают, скинь Бентлею, но чтобы до моего прихода он ничего с ним не делал. А вот эти УПМ попридержи у себя, зайду за ними на днях, — она помолчала, наблюдая как упакованные ящики распаковывают и судорожно вытаскивают детали хитрого механизма, — и если кто спросит — вы ничего не знаете, всё прошло как требовал наниматель, пускай думают, что прокол случился в другом звене.
— Само собой. Бентлею всё передам, а со своими я крепко переговорю.
— Уж надеюсь.
Они втроём подошли к людям, занятыми перепаковкой ящиков. Кива осмотрела все извлечённые фрагменты, всё было в порядке, как раз на шесть УПМ нового образца. Аддлер проинспектировал четыре ящика, набитых теперь только соломой, прикрытой сверху слоем руды. Всё готово для обмана, чтобы подобраться ближе к знающему человеку и там уж всё выведать из него.
— Идём, — отдала команду Кива.
Они разделились на два отряда: один во главе с ней спешил к одной из лестниц, ведущих на поверхность, а второй подчищать следы.
Тем временем в Яркеле потрёпанный конвой из Промышленного Города давал показания. Дело было важным: похищено шесть новеньких УПМ, предназначенных для разведки. Поэтому в западный город стены Сина примчался так быстро, как только смог командор Военной Полиции, Найл Док.
— И мы решили, что безопасней будет поскорее добраться до города, под охрану армии, — закончил Джерлак, прикладывавший мокрый платок к царапине на лбу.
«Как же скверно. Допустить такую наглость, да ещё и с такими людьми», думал Найл, перечитывая паспорт сидящего перед ним мужчины. Высокопоставленный человек в Промышленном Городе, один из мастеров правящего там совета. Обострение отношений сейчас было бы очень некстати.
— Я лично прослежу, чтобы оставшийся груз сопроводили под лучшей охраной до Митры , где мы разместим его в надёжном месте, — сказал Док, стараясь угодить представителю Промышленного Города, — и мы найдём воров и похищенные УПМ в кротчайшие сроки, не сомневайтесь, им просто некуда деть эти устройства.
— Лучше займитесь тем, что ваши письма доступны преступникам и найдите людей, которые почему-то нас не встретили.
Джерлак хотел скорее съязвить, чем подкинуть командору лишней работы, но он ощущал себя в положении, которое накладывало обязательства на него. Поэтому тон вышел скорее оскорблённым, возмущённым. Да и сил на ярое проявление эмоций не было — в голове ещё сохранялось ощущение тяжести, хоть звон и поутих. В последний раз он так себя чувствовал, когда, работая подмастерьем, переборщил с пороховой смесью и чуть ли не взорвал кладовую учителя вместе со всей мастерской. Всё обошлось шоком и таким нагоняем, что ещё месяц молодой Джерлак не подходил к реагентам.
— Мы уже опрашиваем свидетелей и начальника Гарнизона. Наша работа идёт полным ходом, а вы сами и ваши люди могут быть свободными. Все интересующие нас показания мы получили, они помогут скорее вернуть груз и найти воров.
Док говорил таким образом тоже из-за своего положения, к которому относился ответственно. Правда он предпочёл бы заняться делом, нежели этими, по сути никому не нужными, формальностями. В этом оба мужчины были весьма похожи, и если бы они поговорили чуть откровеннее, то прекрасно поняли бы друг друга. Но никто не перешёл границы вежливости и формальности, боясь уронить авторитет организаций, которых представляли собой.
Джерлак чуть поразмыслил, потом слегка помотал головой, подбирая правильные слова для его, можно сказать, требования.
— Мои люди вернутся в Промышленный Город, и для их безопасности я бы хотел, чтобы им выдали сопровождение.
Найл удержал уголки губ, готовые скривиться в измученную гримасу. Свободных людей для охраны выкроить с патрулей весьма затруднительно. Да и едва ли нападут на пустой конвой, но он счёл, что отказывать в сложившейся ситуации будет грубо и неправильно. Сложив руки на столе в замок, командор мельком бросил взгляд на документ личности, затем на сидящего напротив мужчину.
— Я думаю это вполне обоснованная просьба и она будет удовлетворена, — он слегка склонил голову, украдкой поглядывая на графу паспорта, — из сказанного надо полагать, что вы, господин Гевальт, останитесь в Сине на какое-то время?
— Я не могу вернуться обратно, пока наша работа не дойдёт до заказчика, — гордо посмотрел на собеседника Джерлак, — это честь нашего города, и я должен проследить, чтобы она была восстановлена в полной мере.
— Я вас понял, выделить вам людей для охраны или сопровождения? — задал Найл вполне логичный вопрос, — не так часто мастера посещают столицу.
Деликатно говоря эти фразы, Док чувствовал, что ведёт себя так же осторожно, как делал бы это Закклай. Это радовало его самолюбие, ему было к чему стремиться и было приятно чувствовать, что он чему-то всё же учится. Ответ получился неожиданным, но в какой-то мере даже облегчающим.
— Мне доводилось бывать в Митре, командор, так что нет. Меня больше тревожит благополучие моих людей и груза, пожалуйста, уделите внимание им.
— Так и будет сделано, не сомневайтесь, — Найл выписывал пропуск своему собеседнику и протянул бумажку.
Разговор закончен, Джерлак молча взял пропуск и вышел из кабинета, оставляя командора Военной Полиции одного.
Как только дверь захлопнулась с тихим щелчком — маски слетели с обоих мужчин, обнажая настоящие эмоции. Док сморщился и поднял ладони к лицу, отсекая себя на минуту от всего внешнего мира, точно так же как дверь закрыла его от важного свидетеля. Такое происшествие. Как можно было допустить такое? Почему всегда случается какая-то хрень? Количество дел сразу возросло в несколько раз: отправить отряд обратно в Промышленный Город, самому спуститься вниз в Подземный Город, поднять всех на уши, и любыми мыслимыми и немыслимыми путям вернуть УПМ. Мужчина сжал своё лицо руками, представляя весь этот объём работ вместе с уже имеющимися делами под его ответственностью. А он тратит время, драгоценное между прочим, на эти извинения, расшаркивания. Позволив себе лишь две минуты, чтобы прийти в себя, Найл Док уже писал соответствующие приказы и готовился к нескольким насыщенным дням без сна и всякого отдыха.
За дверью же Джерлак облокотился о стену, удерживая судорожно рвущийся выдох левой ладонью. Спектр его эмоций был несколько шире, чем у оставшегося в кабинете командора. Самый молодой мастер входящий в гильдию и такое постыдное начало его важного поручения от лица города. Чувство того, что он виноват, злоба от всего происходящего туго перепились. Ещё Кива появилась буквально из ниоткуда и туда же канула вместе с трупом, буквально через семь минут. Так что, был он потрясен и таким невероятным стечением обстоятельств. Физический шок от взрыва не проходил ещё добрый час, они ведь оказались считай в самом эпицентре и, лишь благодаря случаю, все отделались оглушением, царапинами, кто-то может лёгким сотрясением. Главное, что все остались живы. Всё произошедшее просто завертелось в каком-то фейерверке, где ничего нельзя понять. Для них, гражданских, всё произошло быстро и через чур неожиданно. Слишком, чтобы поразмыслить над всем происходящим со стороны. Он и его люди, кое-как подгоняя перепуганных лошадей, добрались до стены Сины и сил армии. Где все как один рассказали одну и ту же историю.
Их встретил отряд, одетый в форму солдат Гарнизона, всё шло нормально, но по мере приближения к Яркелу отряд сопровождения стал нервничать, что не укрылось от людей Джерлака. Когда один из солдат спросил как бы они хотели проехать Яркел, то мастер солгал, сказав, что на посту Гарнизона к ним должен присоединиться дополнительный отряд. По правде говоря, мужчина рассчитывал, что это послужит неким предупреждением, да и подъезжали они уже к самому городу. Ещё минут тридцать спокойной езды и им бы стали видны стены. Но вышло иначе. Взрыв, перевёрнутая карета, якобы сигнал из леса и преступники отступают, забирая больше половины УПМ. Об убийстве и девушке, совершившей его, никто не упомянул. Факт утаивания тоже добавлял лишних волнений.
Сейчас, когда опасность и угроза миновали, Джерлак мог хотя бы немного подумать над тем, что же ему делать дальше. Вернутся назад, как ему полу-посоветовала, полу-приказала Кива, он и в самом деле не мог по нескольким причинам. Во-первых Кинмаер дал ему письмо предназначенное как раз таки для девушки, он не сообразил отдать его сразу на месте. Во-вторых его на полном серьёзе задело такое и волновала судьба груза. Ему поручили эту работу и мужчина намеревался исполнить её до самого конца, только тогда он сможет вернуться в город с чистой совестью. Джерлак представил как мастера встретят печальные новости и уверился, что правильней будет ему остаться в Митре. «К тому же, отсюда лучше наблюдать за ходом расследования, может и я на что сгожусь здесь», подумал Джерлак, доставая уже порядком заляпанный за день платок. Он утёр пот со лба, пошёл к своим людям подготовить их к дороге домой. Проходя мимо окна, Джерлак посмотрел что происходит снаружи.
Во дворе уже разбивались на группы полицейские, солдаты местного Гарнизона, выдернутые из патрулей, гонцы, которые уже держали быстроногих лошадей под уздцы. Скоро они покинут Яркел. Им предстоит разделиться, направляясь в города с приказами, написанными Найлом и шустро переписанными местными секретарями на десяток копий. Вот и сам командор выходит из здания, на ходу отдавая кому-то из помощников приказ. Полицейский кивнул и забежал обратно. Джерлак видел как Док подходит к посыльным и что-то серьёзно втолковывает. Как гонцы садятся в сёдла и лошади рысью проезжают под воротами. Как только они покинут оживлённые улицы, животные перейдут на галоп. Док же направился к группе своих полицейских, проверяющих то ли нетерпеливо, то ли раздражённо свою амуницию. К ним по слегка опустевшему двору уже подводили их лошадей. Из окна Джерлаку было видно, как утомлённо взобрался Найл на коня и направил его к выезду. Ему предстоит поездка до главной лестницы Подземного Города. Мастеру оставалось только посочувствовать командору: бросить все дела в столице, срочно примчаться в Яркел, перечитать показания, уделить самому Джерлаку некоторое время. С момента прибытия Дока сюда из Митры прошло всего лишь полчаса.
Вечером того же дня стену Сина покинул Леви. Капитан не знал о произошедшем сегодня, поэтому выезжал, правя парой лошадей, запряженных в телегу, в самом спокойном расположении духа. Он направлялся в Штаб Разведкорпуса, где его должна будет ждать Ханджи. Командор по идеи прибудет в старый замок утром, а сам Аккерман завтра днём. Остановка в каком-нибудь постоялом дворе в планы не входила. Неспешным ходом, иногда останавливаясь на отдых, в тишине — вот как хотелось провести время под открытым небом. Совсем небольшой кусок холста, запечатлевший драгоценный и такой неземной образ, лежал у него во внутреннем кармане форменной куртки. На душе царила тихая ночь, как первый снег, а вот упрямый разум пытался нарушить эту тишину. Один только вид его молодой матери, полной сил, красоты, вызывал в нём круговорот мыслей. Существовал ли для них другой путь? Может шанс? А для неё? Если бы он не родился, выжила ли бы Кушель? Аккерман потряс головой и потёр рукой левый висок, отгоняя впившиеся воспоминания о маминой работе и самом мрачном периоде её болезни. Нет, мама любила его, он это знал всем сердцем, и только это имело значение. Только это было настоящим и искренним в той жизни.
Правда хваткий, цепкий ум не мог просто перестать строить варианты событий, если хотя бы одно обстоятельство сложилось иначе. Они бы точно справились со всеми невзгодами, выбрались бы со дна. Мысли о будущем, которого никогда не увидит ни сын, ни его мать. «Прекрати», почти приказал самому себе Леви. Серо-стальные глаза словно затуманились и не видели дороги, но лошади никуда не сворачивали с неё. «Это прошлое и оно мертво. Имеет значение только настоящее и мои действия определяют дорогу, по которой пойдёт будущее». Жить здесь и сейчас — один из первых уроков, которые он усвоил у Кенни. Леви никогда не любил свой образ жизни и вряд ли бы выбрал его, будто бы существовала возможность выбора. Сначала это был вопрос простого выживания и становления. После встречи с Эрвином это стало инструментом для достижения иной, более высокой, даже пьянящей цели. А сейчас он шагает вперёд, как и должен, ради тех кого рядом уже не будет никогда. Лишь образы, которые хранишь во внутреннем кармане рубашки. Там, где бьётся сердце.
За всем этим Аккерман не заметил как почти совсем стемнело, солнце скрылось где-то далеко на западе. Он сморгнул, скидывая это слабое подобие оцепенения. Лошади совсем уже совсем ленивопереставляли длинные ноги, впереди начинала сгущаться чернота, двигались уловимые лишь на периферии зрения бесформенные тени. Несильным ударом вожжей Леви заставил лошадей ускориться до покачивающейся рыси. Если они будут так плестись, то он проведёт в дороге больше времени, чем хотелось или планировалось. Подул встречный ветерок, пропитанный ночной прохладой и это вынудило капитана укутаться в плащ получше. Тёмная листва деревьев зашелестела, нарушая тишину быстро сгущавшихся сумерек. У Леви имелся с собой кристаллический фонарь, но внутренний голос по каким-то причинам посоветовал не освещать себе путь. Скорее всего инстинкт подсказывал, что лучше не привлекать к себе лишнего внимания. Что ж, и так хорошо. Аккерман поднял голову к звёздам, которые пробивали своим ярким светом темноту неба. Красиво. Этим небом он сможет наслаждаться ещё часов девять. Дни становились короче, ночи длиннее — приходила осень.
Комментарий к Продолжая движение.
Спасибо, дорогие читатели, очень приятно видеть отклик к главе. Всё же лето, отдых, а у некоторых есть дела помимо фикбука. Трое ждущих, держимся!)
Я не умею писать детективы, но мне хочется показать одну и ту же ситуацию от нескольких героев, то как по-разному они будут реагировать, действовать.
Рубрика забавные факты: после некоторых манёвров,кульбитов на УПМ Киву нередко тошнит. Тут уж не помогают даже годы постоянной практики.
Следующая глава “Разрыв” будет через неделю, это прям точно.
========== Разрыв. ==========
Примерно в то же время, когда Леви проезжал на повозке Гермину, Кива на своей приближалась к распределительному пункту на северо-западе от Митры, находящемуся в получасе езды от стены Сина. Именно через него в Орвуд и Яркел проходили абсолютно все грузы. Здесь их проверяли, распределяли и отправляли к конечным остановкам. Без печати этого пункта официально ничего нельзя было ввозить в эти два города, любой замеченный контрабандный товар конфисковывали. У Гермины и Стохесса была такая же досматривающая станция. Время уже плавно подходило к семи, когда девушка, сделав небольшой круг, въехала с запада на двор с множеством небольших, приземистых одноэтажных домиков. Территорию ограждал сколоченный словно наспех забор. Каждый дом, больше походивший на сарай, являлся досматривающим пунктом, где посменно жили сами проверяющие. Такое небольшое поселение, живущего своей работой. Все грузы на сегодня давно прибыли и никого снаружи не наблюдалось. Кива обернулась на свою полупустую повозку, ящики лежали прикрытые куском брезента, рядом аккуратным свёртком лежало её оружие. Её пропуск к нужному человеку, который расскажет ей всё, что может, а потом сдохнет. Ей не нужны лишние свидетели, особенно когда под неё стал копать Закклай. Лучше их встреча лицом к лицу пройдет на её условиях.
Взглядом девушка отыскала дом с нужным ей номером и направила лошадь по тропинке, ведущей к нему. В одном окне тускло мерцал свет и можно было догадаться, что он исходит от свечей, а из трубы шёл сизый дымок. Лошадь послушно остановилась возле коновязи с поилкой и Кива спрыгнула с облучка. Мягко приземлившись на ноги, она огляделась и прислушалась, выискивая любую подозрительную деталь, что могла внести коррективы вы её первоначальные планы. Ничего настораживающего, она достала из кармана часы, которые нагло забрала у Аддлера, взглянула на них. Без двух минут семь. Девушка привязала уже начавшую пить лошадь, скинула брезент с четырёх ящиков на своё вооружение в виде УПМ, лезвия, пистолета, перевязи с патронами, ремней; натянула капюшон получше и направилась к двери. Полминуты, чтобы собраться с духом и настроиться на драку. Правая рука поднимается сама собой, костяшки пальцев стучат по деревянной двери. Глухой и негромкий стук. До ушей доносится приглушённый шум, который мог быть шорохом одежды, скрипом ножек стула, тяжёлыми шагами. Затем порог осветился тусклым светом, проверяющий открыл дверь и окинул гостью неприятным, недоброжелательным взглядом. Он оказался высоким, выше девушки сантиметров на сорок, и крупным мужчиной, который скорее участвовал в бойцовских фестивалях, чем работал на грузовой станции.
— Чего тебе?
— Довезла четыре недостающих ящика с отставшей повозки, — голос звучал почти нейтрально.
— Остальные где? — уже поспокойней спросил собеседник.
— Возникли трудности, но моё дело доставить всё сюда, — пожала плечами девушка.
— Тогда вали, твоя работа окончена.
И мужчина прошёл вперёд, задевая её локтём. Она осталась стоять у открытой двери.
Ударить сзади, подрезать ноги, воспользоваться внезапностью. Хорошая затея и весьма продуктивная, учитывая что соперник превосходит её по силе и габаритам. Но в некоторых окнах соседних сооружений тоже горел свет. «Думаешь он не будет кричать? Разборки снаружи привлекут лишнее внимание, нужно попасть внутрь дома», рассудила девушка и поспешила следом за мужчиной. Он уже подтаскивал ящики к краю, чтобы за два раза перенести их к себе. Смятый брезент и скрывавшееся под ним оружие остались нетронутыми. Мужчина скосил холодные глаза на подошедшую девушку, не переставая ставить один ящик на другой. Она изобразила на лице упрямость и положила ладонь на доски телеги.
— Сначала я убежусь, что всё так как надо, а то потом с меня и спрос. Мне не нужны проблемы с нанимателями.
— Ладно, всё равно знаешь что там, — буркнул он и взяв два ящика понёс их к себе.
Затем он вернулся, забрал последние, девушка осторожно шла сзади него, наблюдая за ним. Ей не нравилось то, что она видела. Мужчина был не только сильным, но и прекрасно владел своим телом. Движения не могли скрыть гибкость и пластичность и можно было догадаться, что человек вдобавок владеет хорошей реакцией. «Придётся повозиться», хмурилась девушка, переступая порог.
Обстановка внутри оказалась грубой и непритязательной, как и внешность самого дома. Неаккуратно сколоченные стулья, кривой большой стол с подсвечниками на одном краю и металлическими цилиндрами, кожаными мешочками на другом. На нём осматривалось обычно содержимое груза, более аккуратный рабочий стол возле окна с кипой бумаг, папок. Ещё одна дверь, ведущая в спальню. Совсем небольшой и не облицованный камин, больше напоминавший печь, в нём трещали ветки, без малейшего сомнения собранные сегодня в ближайшей роще. На стенах неровно плясали тени.
— Закрой дверь, ну! — раздражённо рявкнул мужчина, опуская последнюю пару ящиков на пол перед светом камина.
Кива хмыкнула краешком губ, взялась за ручку и закрыла дверь. Потом тихонько опустила и тихонько повернула засов, этот путь теперь закрыт. Она испытывала давно забытое предвкушение хорошей драки. Мужчина встал на колени спиной к ней и возился с крышкой ящика. Девушка осторожно, медленно, и бесшумно приближалась к своей цели, левой рукой плавно вытаскивая припрятанный нож. Половицы не скрипели, дыхание стало ровней. Скрип древесины — это открылась крышка. Мужчина сгрёб маскирующий слой руды в сторону одним движением и погрузил руку в слой соломы. Он шарил ей секунды три и когда ничего не нашёл, то понял всё за одно мгновение.
Разворачиваясь мужчина схватил пустой ящик и швырнул его в девушку. Кива успела только сгруппироваться и принять удар на плечи, закрывая лицо и глаза. Солома летела во все стороны и девушка была вынуждена отпрыгнуть, чтобы не ограничивать себе обзор. За эти секунды мужчина встал на ноги и уже бежал к ней, сгребая стул и опять швыряя его во врага, надеясь попасть пока та не приземлилась на ноги. Правой рукой она отбила стул, чувствуя как тупая боль пробежала по предплечью, от импульса её откинуло к стенке. Кива чуть ударилась левым плечом одновременно поднимая кисть с зажатым ножом. Мужчина был уже рядом и его кулак, рассекающий воздух, вот-вот готов был встретится с её лицом. Девушка поднырнула под ним и оттолкнулась ногами вперёд, оказываясь перед самой грудью врага, где радиус кулаков был бесполезен. По пути она порезала его выставленную руку с внутренней стороны и уже целилась ножом ему в лицо, повыше шеи. Но, по всей видимости, враг был готовым к такому манёвру, так как его левая рука, следуя заданному движению, прижала девушку к себе и крепко схватила сзади за шею. Лезвие оставило неглубокую царапину, она оказалась зажатой между твёрдой рукой и крепким телом своего врага, дышать делалось всё тяжелее, рёбра трещали. Собственная правая рука была согнута и безнадёжно придавлена, левая же неестественно торчала вверх над правым плечом мужчины. Опасный захват для человека, который физически слабее соперника и который не имеет права на проигрыш. К тяжёлой левой руке на шее добавилась правая, вздёрнувшая голову за затылок.
Под ногами ещё уверенно ощущался пол. В голове молнией блеснула идея и Кива отшвырнула нож вперёд за спину противника. Она не стала дожидаться как противник воспримет это жест, как то, что она сдаётся или ещё что. Девушка крепко ухватила левой ладонью плечо мужчины, вес перенёсся на одну ногу, а второй она ударила по подколенной ямке мужчины. Затем, издав утробное рычание, дёрнула левой рукой вниз и перенесла весь свой вес вес уже на неё. Трюк удался. Мужчина от неожиданности, на пару мгновений лишённый надёжной опоры, покачнулся вперёд, а дальше, повинуясь силе тяжести и заданному импульсу, начал падать головой вниз. Это вынудило его разжать руки, выставить их вперёд, чтобы приземлиться и сделать перекат. Кива же соскользнула с него вниз и получилось, что она, пролетев между поднявшихся ног врага, упала спиной на пол, где она тут же вскочила и устремилась к своему ножу. За спиной она слышала, как противник приземлился и встал на ноги. «Руки остаются самой большой проблемой», она устремилась к нему, теперь избегая часто оставаться на ближней дистанции. Девушка ловко уходила от ударов, стараясь нанести как можно более серьёзную рану, но враг тоже был весьма опытен. Несколько минут она куницей прыгала вокруг него, то ближе, то отпрыгивая назад, уворачиваясь. Но вот мужчина перехватил её за руку и со всей силой отшвырнул Киву к стенке. Ударилась она об угол дверного косяка спиной. Колющая и заставляющая неметь кожу, а потом и кости вспышка боли, дыхание перехватило. Она часто и неглубоко втягивала воздух, желая как можно быстрее восстановить сбитый ритм.
Враг же перевёл дух и твёрдыми шагами направился к ней. Девушка попыталась вскочить, но боль искрой пробежала по позвоночнику, заставляя её сморщиться. В теории она бы смогла и встать, и перекатиться, но мужчина думал, что девушка уже не боец. «Тогда подойди сам ко мне», усмехнулась про себя Кива, перехватив нож лезвием наружу. Спустя пару шагов она решила, что пора. Не обращая внимания на боль, Кива к большой неожиданности вскочила на четыре конечности и сделала обманный рывок вперёд. Мужчина думал, что она попробует подняться на ноги, чтобы достичь нужной высоты, поэтому приготовился встретить её на уровне своей груди. Но он ошибся и времени, чтобы изменить свои действия, у него не осталось. Кива не целилась в грудь, руки или шею. Не вставая с корточек, она, слегка пригнувшись, находясь чуть выше уровня колен мужчины, левой рукой, в которой был зафиксированный нож, сделала движение полукругом вверх. Одно движение, как учил её Кенни. Один вспарывающий удар, нижний восходящий, который невозможно отбить. Кива целилась так, чтобы лезвие начало свой путь где-то возле паха и закончило где-то возле желудка. Не было никаких причин промахнуться. Мужчина сдавленно закричал и пошатываясь отступил назад к столу. Из аккуратного, ровного и почти прямого разреза сочилась кровь и виднелись внутренние органы. Кива зло и беззвучно рассмеялась и медленно выпрямилась.
Враг одной рукой зажал рану, второй бесполезно шарил по столу. В глубине сознания шевельнулось какое-то предупреждение и девушка не стала подходить, чтобы нанести жертве ещё пару ударов. Она облизнула губы, забрызганные чужой кровью, и сплюнула на пол.
— Надо поговорить, — хищно скалясь произнесла Кива, всё же делая шаг вперёд.
Ноги соперника подогнулись и он сполз на пол, тяжко дыша и сжимая попавшийся в руку цилиндр. Глаза его говорили скорее об осознании неизбежного конца. И тут внезапно он сам усмехнулся и в свободной руке вспыхнул огонёк спички. Озарение, осознание, глаза Кивы расширились и тело, действуя скорее по реакции спинного мозга, чем рассудка отскочило назад к стене и начало пригибаться к полу, закрывая руками голову. Раздался взрыв. Затем с вспышкой и шипением сгорели кожаные мешки с пороховой смесью. Как только всё утихло, Кива подняла голову. От стола ничего не осталось, только разных размеров обломки. Останки мужчины были более целыми: живот его разворотило до состояния мяса, часть ног и рук, потрёпанные взрывом, истекала кровью в тех местах, где кожу сожгло и вырвало. Лицо более или менее уцелело, пускай и оставалось подгоревшим и слегка смятым. Её же ударной волной лишь оглушило, в голове звенело что-то на одной противной ноте. Но она осталась жива и не получила серьёзных повреждений. Где-то слышалось приглушённое ржание лошади. «Сейчас сюда прибегут люди, нужно спрятаться», Кива спрятала нож и, пошатываясь, направилась к трупу. Обшарила его карманы в поисках остатков каких-либо бумаг, ничего похожего не нашла, потом пошла во вторую, неосвещённую комнату. Там она села на пол возле двери и пальцами растирала гудящие виски.
Спустя три минуты послышался озабоченный голос одного из работников станции, он подошёл к входной двери и пытался её открыть. За это время девушка Кива отдохнула, обшарила эту комнату, и окончательно пришла в себя — болела только спина. «Будет синяк», думала она, слушая как выламывается дверь, ломается засов. Вот проверяющий ввалился внутрь, замер на секунд десять, испугано проматерился вслух и выбежал, хлопнув дверью. Девушка встала и вышла в комнату, где ещё потрескивал камин. У неё есть минут десять, чтобы обыскать эту комнату на предмет зацепок. Дальше сюда прибегут остальные, а через ещё полчаса прибудут полицейские. Кива обшарила рабочий стол, ящики, нашла там письмо явно не относящиеся к работе пункта. Его выдавали качество бумаги, безликий, твёрдый почерк, отсутствие печатей. Не глядя она сунула его в карман, взгляд упал на разбросанные в углу уцелевшие цилиндры. Подумав, девушка взяла один и сунула к письму. Делать здесь больше нечего, Кива подошла к входной двери с обломками засова и прислушалась: голоса слышались, но пока ещё в отдалении.
— Чудно, — хрипло промурлыкала она и проскользнула, пригибаясь, наружу.
Впереди вокруг уже разжигались уличные факелы и виднелись встревоженные люди, которые громко, на уровне крика, говорили и активно жестикулировали. Тележку придётся оставить. Девушка подошла к повозке, осторожно влезла в неё. Откинув брезент, она сгребла в охапку все свои вещи, потом спрыгнула с повозки на землю. Оглядевшись в последний раз, Кива всё так же согнувшись в три погибели, насколько позволяла ушибленная спина, направилась к низкому забору. УПМ, лезвие, ремни, пистолет она перекинула через него, а затем бесшумно перепрыгнула и сама.
Снова взяв весь свой скарб на руки, она устремилась к ближайшим кустам, чтобы спрятаться в их тени. Там девушка позволила себе выпрямиться и размять ноющую спину. Потом только началась экипировка: одеть ремни, нацепить лезвие в ножнах на пояс, закрепить УПМ на спине, пистолет установить на положенное место. Занимаясь этим, Кива наблюдала как на дворе суетятся люди, заглядывают в пострадавший десятый дом, оглядывают телегу. Она размышляла куда ей лучше направиться: в Подземный Город или же в ближайший наземный город, Яркел. «Внизу наверняка сейчас полным полно полицейских, а в Яркеле смогу может нарыть что-нибудь. Такие умелые люди не ходят без чьей-то крыши, да и место передачи выбрано скорее всего не случайно». Что такого особенного в этом округе? Проходит снабжение из Промышленного Города, шахт Утопии, ферм возле Хлорбы. Ещё в западном городе стены Сины располагалась самая крупная курильня наркотических препаратов, где заправлял всем Берч, из бывших воротил в 820-ые года. Это сомнительное заведение пользовалось популярностью среди богачей и приносило хорошую такую прибыль. Настолько хорошую, что туда уходило шестьдесят процентов поставок с плантаций мрачного Сэмми, отвечавшего за эту сферу.
За последние месяца три этот оборот тряхануло конкретно, в принципе Берчу могли понадобиться дополнительные средства из-за этих убытков. И он мог взяться за такую работу: как похищение УПМ за большие деньги, и люди опытные для этого у него имелись. «В этом направлении больше шансов», решила Кива. Ей не обязательно делать двойную работу. Полиция сама займётся тем, что будет искать следы убитого, как он погиб, что ему привезли в ящиках, кто ему привёз, где и кем нанималась лошадь. Все такие формальные детали, она воспользуется ими потом, когда они будут готовы. Скорее всего полицейские конечно запутаются в уликах и выйдут к Подземному Городу, но тогда и к ней они не приблизятся. Сама девушка займётся тем, что может принести ей больше пользы. «Значит иду в Яркел», решение принято. Кива отошла от грузовой станции глубже в подлесок и, избегая мягкой почвы, чтобы не оставить следы, направилась на восток, следуя параллельно дороге. Один раз она остановилась, потому что услышала приближающийся цокот копыт. «Четыре всадника», определила девушка, присев за деревом и растирая ушибленную спину. Так оно и оказалось: через минут пять из темноты вынырнули всадники, гнавшие лошадей галопом. Безоблачная ночь позволила разглядеть на троих людях форму полицейских. Кива хмыкнула: спешат на место происшествия. Как только они скрылись из поля видимости, она продолжила свой пеший путь к стене Сина.
Найл находился в мрачном и затхлом Подземном Городе уже часов пять. Два из которых он провёл, участвуя в облавах потенциальных воров. Час руководя обыском некоторых зданий. Два тратя на опросы свидетелей и занимаясь допросом схваченных людей, восстановлением произошедших событий непосредственно после похищения. Сознание начинало подавать недвусмысленные сигналы о том, что нужно сделать перерыв. Некоторые строчки налезали друг на друга, глаза горели, голова пульсировала в висках, а простейшие выводы связывались очень туго и медленно, будто бы он толкал громадный камень в гору. Док наклонился вперёд, коснувшись лбом стола, и медленно вобрал в лёгкие воздух. Кислород четко прояснил только одну мысль: пауза необходима. «Сейчас бы на поверхность, к свежему ветерку», с тоской подумал мужчина, вставая со стула на ноги. Духота комнаты подавляла любую активность и созревшее намерение, Найл вышел в коридор. Было там ненамного лучше, ждущий клерк подскочил со своей скамьи.
— Что-то нужно, командор? — встревоженно спросил он, потому что не был уверен, что слышал призывный звон колокольчика.
— Нет, я просто вышел размяться и проветриться.
— Понимаю, вам наверное непривычно тут, — посочувствовал служащий, — нету такого движения воздуха как наверху.
Да, Найл чувствовал себя не в своей тарелке всякий раз, когда спускался в эту яму, куда стекались отбросы жизни и просто невезучие люди.
Порядок здесь никогда не удавалось навести. Представители власти не обладали никаким авторитетом среди местных, а преступлений случалось за день больше, чем во всех одиннадцати крупных городах за несколько дней. За последнее десятилетие этот показатель приятно снизился. Из-за всех недавних событий, новостей, смены властей интенсивность криминальной деятельности возросла. Для таких людей такая почва как: волнения, отсутствие стабильности, неустойчивость внешнего положения, была сродни чернозёму. Больше возможностей и увеличить своё влияние, и расширить свою деятельность. Услуги крайне широко спектра в такие времена набирают популярность и среди богачей, коих перемены не устраивают. А кому-то просто нужны деньги, которые можно получить отсюда. Найл как-то раз подсчитал сколько дохода приносит публичный дом в Стохессе или опиумная курильня в Яркеле. Очень много, достаточно, чтобы остальные могли хотеть такую же кучу золота. Что особенно имеет значение, когда реформы проводятся в убыток местной знати. После ареста Осборна всё это движение замерло, но надолго ли? Любое колебание наверху находит выход внизу. Вот первое крупное нарушение, можно даже сказать провокация. Работа Дока найти УПМ и того, кто запустил эту волну. Последнее конечно было через чур амбициозным, и командор считал, что это ему не удастся.
В таких делах редко когда удается найти истоки — цепочка связей то и дело рвётся, обрывается и слишком долгое приходится всё восстанавливать, а к тому времени искать дальше бесполезно: следы умело заметаются. Найл думал, что если он найдёт украденные механизмы, то он будет большим молодцом. Важное дело и ещё один плюс к его тяжелой командорской деятельности. Многим он казался слегка простоватым и несколько зацикленным на делах, но на самом деле это скрывало честолюбие. Впрочем уважительному отношению к своей работе это не мешало. Так что да, делалось ему тут, внизу, неуютно, и чтобы выглядеть более сильным и твёрдым, выглядеть командором, он ответил.
— Всё нормально, это не мешает мне работать. Никаких новых сообщений не поступало?
— Нет, командор Док, усиленные патрули пока ни о чём подозрительном не докладывали.
— Не удивлён, можно было их и не посылать, — несколько пренебрежительно ответил Найл и потёр рукой щиплющие глаза, — ничего, скоро мы сами выдвинемся, у меня есть пара идей.
Служащий сначала оскорблённо опустил глаза и кое-как справился с раздражением. Всё же командор уже много часов работал, сорвался с столицы, примчался сюда лично всё проконтролировать. У него, как у руководителя, есть все основания быть недовольным. Поэтому полицейский спросил:
— Может принести вам крепкого чая?
— Да, да пожалуй. Спасибо, — Найл развернулся и зашёл обратно к себе.
«Вот и развеялся», мрачно подумал он, решительно пошёл к столу, на котором лежала карта Подземного Города. На ней уже красовались пометки сделанные его рукой. Сегодня предстоит ещё как минимум две вылазки в город.
Первая из них оказалась полностью бесполезной: проверка конвоя, который должен был привести продукты под землю, ничего не дала, только потратила ещё полтора часа и подарила возможность поскандалить с торговцами. Задумка была неплохой, ибо в такой суете легко можно спрятать механизмы, а потом с пустыми ящиками выгрузить на поверхность. Да и кому охота перетряхивать подгнившие, противно пахнущие овощи, запылившие донельзя крупы, и местами подмоченный не пойми чем хлеб. Охота-то может и никому, но вот полицейским пришлось сделать всю эту работу в бессмысленных поисках, пока командор и капитан местного отдела спорили с торгашами-перевозчиками. Поначалу полицейские втолковывали о необходимости и что товар не подлежит конфискации, но на сороковых минутах их терпение кончилось. Обе стороны, выпуская пар, недовольство, возмущение, раздражение, громко скандалили ещё минут тридцать. Потом силы кончились у всех. Но ничего нелегального обнаружено не было и полицейские важно удалились ко второму пункту, к складской территории Подземного Города. А вот тут пришлось повозится очень долго и нудно. Их отряд для проверки нагрянул без предупреждения, без разрешения владельцев на осмотр. Но командору Военной Полиции ничего из этого не должно требоваться. У него с собой группа из тридцати солдат, отсутствие отдыха и хорошего настроения.
Впрочем охрану по большей части составляли сами полицейские, так как больше половины из четырёх сотен складов принадлежало государству. Проблем не возникло в этом плане. Проблема возникла в масштабах проверки. Пока люди шманали и обыскивали методично один амбар за другим, на всякий случай Найл распорядился выставить часовых вдоль территории. Если кто-то попытается скрыться с места преступления, то весьма вероятно, что его поймают или хотя бы увидят и смогут в дальнейшем распознать. Ну и чтобы зеваки не мешали проведению обыска. Все четыре сотни зданий. Док бы сказал: четыре грёбанных сотни зданий, но воздержался от замечаний — положение обязывает. На счастье после сто восьмидесятого склада стали встречаться пустые, что ускорило сам процесс. Методично Найл следовал за обыскной группой, помахивая дощечкой со списком номеров, владельцев и зарегистрированного содержимого. Присесть он себе не позволял, поэтому стоял и осматривал склады, иногда заходил внутрь вместе со своими людьми. Час тянулся за часом и ничего не менялось. Ни находок, которые можно смело конфисковать, ни подозрительных лиц, ни лиц убегающих при виде полиции, ни злосчастных УПМ.
— Даже как-то скучно для этого города, — пропел под нос Док и поставил крупную галку напротив склада с номером 19-11.
В нём тоже все было чисто. Наконец остались последние двадцать складов.
На их проверке случилось кое-что новое: к Найлу подоспел новый запыхавшийся полицейский, лицо его было в дорожной пыли.
— Командор, — он отдал честь, — на северном досматривающем пункте произошёл подрыв, один убитый.
— Детали? — сразу оживился Док.
— Похоже, что перевозили самодельную взрывчатку и одна подорвалась, мы нашли пустые болванки. Убитого никто из сторожей не знает, по всей видимости, находился он там незаконно. Так же возле того дома стояла повозка и лошадь. Может это имеет отношение к делу об УПМ, поэтому спешил как мог.
— Молодец, займитесь следственными мероприятиями: кто это человек, где жил, кто его видел. Может быть там сегодня и перевезли похищенные механизмы, но в таком случае они уже далеко. Постарайтесь найти все возможные зацепки.
— Так точно.
И уставший служащий удалился, чтобы направиться обратно наверх. Найл поскрёб ногтями жидко растущие усы. «М-да, не туда ты нацелился, теперь уж поздно туда бежать», мысленно пожурил он себя и раздосадовано поглядел на табличку. Они шли от последнего к первому складу в двадцатом ряду, оставалось ещё девять. Слишком мало, чтобы забить на это уже бесполезное занятие. Да и внутренне чувство долго звало закончить эту работу, а потом с чистой совестью начать искать дальше. Спустя два амбара его трудолюбие и упорство были вознаграждены.
— Аха, — выдохнул Док осматривая деревянный фасад.
Верхнее маленькое оконце было выбито и поломано. Местный охранник сказал, что вчера ничего такого не заметил при осмотре. Значит что-то произошло здесь сегодня, могло оказаться простым совпадением, но пахло скорее призрачной зацепкой. Найл посмотрел за кем числится склад: Бернадот Тарфу.
Комментарий к Разрыв.
Я пока работаю над одной из последующих глав и идёт туговато, но частично уже решил для себя этот ступор) Нужно свести все ниточки воедино. Трое ждущих, вы молодцы! Мотивируете меня не лениться.
Кстати, наряду с Осборном фамилия Берч уже мелькала в более ранних главах, так что всё продуманно. Да, новый персонаж, но без широкого “мира” скучновато. Серьёзно мы и в пивоварне возле самой Утопии побываем, и познакомимся с её хозяйкой XD
А так да, суетная ночь, скоро она закончится(на следующей главе). Найла немного жалко, потому что он последователен до одурения, это же ему и мешает. Надеюсь про него вам тоже интересно читать:3
========== Меры. ==========
В девять часов вечера в Генштабе на всём втором этаже горел свет, выдавая активно идущую внутри работу. Главнокомандующий не покидал его уже часов четырнадцать, что было на три часа больше чем его обычное нахождение в будний день. Но сегодняшний день отличался от рядового, а методичные поиски Закклая невидимого для него человека были грубо нарушены. Днём когда старик меланхолично и неспешно вчитывался в донесения и принесённые по его запросу отчёты, во двор въехал взмыленный конь, неся на себе всадника. Буквально через несколько минут привычное, распланированное течение дня было напрочь разрушено. Дариус перечитал послание от Найла всего два раза, этого хватило, чтобы разум заработал в новом ключе. Мигом отбросив своё прежнее занятие, мозг быстро анализировал произошедшее, перебирая возможных заказчиков, меры для поисков, и возможные нежелательные последствия для ситуации в обществе. С последним вроде было поспокойней: похищение груза никак не должно отразиться на мнение людей по отношению к новым властям. Нет, тут что-то другое. Либо возмутитель спокойствия хочет усилить своих людей с помощью нового, улучшенного вооружения, либо…их отвлекают от чего-то ещё. Если так, то от чего же? Что они упускают? Никаких волнительных движений со стороны знати не наблюдается, простой народ по большей части доволен.
Хотя сам Закклай хорошо знал, что в таких случаях достаточно одного небольшого толчка и запустится цепная реакция из возмущений. Красивое зрелище, захватывающее дух, но совершенно не нужное ему сейчас. Если только не попытаться предвидеть реакцию и не подготовить контрмеры. По распоряжению командующего принесли все графики и маршруты патрулей, сборов налогов полиции, смен солдат гарнизона на своих постах на ближайшую неделю. Методично дробя их, меняя составы, начальные и конечный пункты, командующий расширил таким образом «сеть» маршрутов по всем городам, по всем дорогам. Добавилась охрана основных переходов в канализациях. Дариус знал, как тяжело придётся служащим, чтобы везде успеть, но если есть шанс поймать кого-нибудь, а может и найти пропажу, то оно того стоит. Заканчивая переписывать изменения, пожилой мужчина не глядя взялся за колокольчик и позвонил. Почти тут же зашёл секретарь, командующий, не отрываясь от просмотра бумаг, распорядился.
— Передайте начальникам гарнизона и полиции в городах, — и не поднимая головы протянул составленные своей рукой графики.
На верхнем листе ещё не обсохли чернила, поэтому помощник бережно взял небольшую стопку за самый краешек. Больше распоряжений не озвучивалось, Закклай с головой ушёл к следующему приказу. Клерк знал, что нужно переписать обновлённое расписание патрулей и разослать его как можно быстрее, поэтому молча удалился, чтобы заняться делом.
Теперь же Дариус занялся приказом, дающим Найлу поддержку и полномочия на более масштабные обыски. Нужно всё составить так, чтобы не вызвать недовольство и возмущение со стороны людей, которых затронет это распоряжение. Когда оно было готово, Закклай откинулся на стуле и рукой потёр затёкшую шею, появилась пауза для размышлений. Командующий привык смотреть правде в глаза, какой бы она не была. Он знал, что Док не найдёт похищенные УПМ, как бы не старался. По этому поводу у главнокомандующего не было даже призрачных иллюзий. Найл может хороший исполнитель, следующий правилам, человек с большим чувством ответственности и долга. Логичен и последователен до одурения, и это мешает ему мыслить за рамки привычных для него ситуаций, продумывать теоретические действия, ходы. В незнакомой ситуации как эта Док подсознательно чувствует свою неспособность распутать клубок, но признаваться себе в этом не желает, и упрямо продолжает действовать по стандартным схемам. «Упорство похвальная вещь, но этого недостаточно», думал Дариус, снимая очки. Он повертел их в руке. Может вызвать Аккермана? Ни Леви, ни Ханджи ещё не знают о случившемся. Капитан Разведкорпуса может помочь в этом деле, учитывая его бесценный опыт и удивительную интуицию. А с учётом случившегося небезопасно оставлять их без присмотра вдали от городов.
Но стоит ли их срывать с места? Закклай посмотрел на массивные часы на столе, Ханджи прибудет в штаб разведки часов через пятнадцать, Леви через двадцать два. Если он пошлёт за ними людей, то вернутся они через дня три. Тогда об экспериментах Зое можно будет забыть на ближайшее время, что его не устраивало. Ему, командующему, да и не только — всем им нужны скорейшие результаты исследований. Под его бдительным взором Ханджи не сможет спокойно работать, а растревоженные похищением они отложат свои опыты. Лучше тогда их не трогать, дать свободу хотя бы в этом, хотя бы пока есть такая возможность. Что же остаётся? Дариус позвонил в колокольчик, снова призывая служащего.
— Командующий, — выжидательно обратился верный секретарь.
— Где сейчас находятся королева Хистория и Эрен Йегер? — Закклай положил очки на стол, которые до этого сжимал пальцами.
— Ждём дня через два сообщения с северного кадетского корпуса, — тут же выдал сводку помощник, — Королева вместе с сопровождением уже должна была покинуть его и направится к восточному. Пока гонец с извещением доберётся до нас, приходится ждать.
— У них надёжная охрана? — строго спросил седой старик.
— Само собой, командующий, — чётко отрапортовал помощник.
— Отправьте им отряд для дополнительной поддержки в восточный кадетский корпус, а в северный гонца, — Дариус сел ровно, перестав облокачиваться на спинку, и от этого стал серьёзней, — важно как можно скорее удостоверится, что у них всё в порядке. Если нет, то пускай отведут Хисторию и двух наших титанов в резиденцию Райссов и усилят её охрану. Приказ на этот случай я напишу.
— Есть, командующий, — и клерк ушёл подготавливать дополнительного посыльного и приказ на дополнительный отряд.
Сам Закклай написал указ на случай, если придётся увозить королеву в резиденцию под более бдительную охрану, и уже через шесть минут наблюдал со своего окна как гонцы в спешке покидают Генштаб.
Сейчас же наступил вечер, а Дариус всё ещё сидел у себя в кабинете. Без малейших оснований он ждал, как паук в центре паутины ждёт колебания сетей, каких-либо сообщений, известий, пускай даже и нехороших. Но ничего не приходило ни от патрулей, ни от Найла. Командующий уже думал спустится в подвальный этаж и посмотреть как справляются с его механизмами двое живых пленников, чтобы развлечь себя и расслабить работающий разум, как во двор въехал очередной всадник, в очередной раз руша его планы отвлечься от дел. Небольшой взрыв на грузовой станции, один убитый. Выслушивая полицейского, который так спешил, что не нашёл времени написать отчёт в письменной форме, Закклай пришёл к выводам несколько отличным от тех, что сделал Док. Похищенные УПМ не появлялись там, возможно должны были. Пустые ящики, наполненные соломой, слишком большие и неудобные для перевозки для столь малого количества самодельной взрывчатки. Вероятно ценные механизмы перехвачены ещё кем-то, что только запутало им дело и усложнило задачу. Настроение упало ещё на пару градусов и он отпустил полицейского составлять отчёт по всем правилам. Оставшись один Дариус начал барабанить пальцами по столу, думая какие меры лично он может принять на этот счёт. Это всё работа полицейских установить личность погибшего или убитого, происхождение взрывчатки, как и для чего неизвестный оказался на грузовой станции, да так, что ещё никто из остальных не обратил на него никакого внимания. Ничего решающего или хотя бы полезного здесь главнокомандующий предпринять не может. Поправив очки Закклай взглянул на часы — почти два часа до полуночи. Ехать домой поздновато, день испорчен. Пожилой мужчина встал и погасил светильник на столе, направился к выходу.
— Я буду в подвальном этаже, без особой срочности не беспокоить меня, — бросил он помощнику, шагая к лестнице.
Клерк знал, что за дела творятся на самом нижнем этаже Генштаба, поэтому просто молча кивнул.
Пока командор Военной Полиции справедливо полагал, что отыскалась хоть какая-то зацепка, а главнокомандующий решил себя развлечь, Кива уже давно добралась до Яркела. Чтобы миновать усиленный дозор на стене и у ворот, она воспользовалась главным канализационным стоком, проходящим недалеко от въезда в город. Там тоже пришлось повозиться, так как у входа крутились солдаты Гарнизона, но по итогу девушка без особых усилий прокралась мимо них. Дело для неё более чем привычное за все года жизни. Чтобы не слишком провонять отходами, она выбралась наверх, как только сочла расстояние от стены безопасным. Город спал, на улицах ожидаемо только патрули. Киву интересовал один из местных особняков, принадлежащих дворянам. «Сомневаюсь, что полицейским дали приказ осматривать и крыши», решила девушка после получаса наблюдений за тем как грамотно меняются и двигаются отряды. Взобравшись наверх, она огляделась вокруг. Лунный свет озарял безразличные крыши домов, которые привыкли ко всему что происходит ночью внизу на улицах. Кива легла спиной на холодную черепицу, давая поднывающему позвоночнику отдых и выстраивая в голове маршрут до нужного ей места. Она смотрела на густо-черное небо, где выделялись точки ярких звёзд и бледное лицо луны. Ветер нёс на светило тучи, хмыкнув девушка села на корточки, а потом встала, как кошка, на четыре конечности. Газа ей хватит для больших прыжков, там где она сама не допрыгнет или не зацепится. Со своей высоты она наблюдала как медленно тень от облака перекрывает прямые лунные лучи, на время оставляя город лишь на милость света звёзд и редких фонарей вдоль главной улицы.
Кива перепрыгнула на соседнюю крышу и, стараясь издавать как можно меньше шорохов, побежала к противоположному краю. Девушка осторожно выглянула с края посмотреть, что творится в переулке. Патруль как раз выходил из него на улицу побольше. Грохоча форменный сапогами, солдаты не услышали, как в семи метрах над их головами пролетела фигура и мягко приземлилась на крышу, не смахнув ни единой черепицы. Пока луна закрыта, девушка могла не следить за тенями и не опасаться, что случайно отбросит её туда, где её заметят. Путь по верхам продвигался значительно быстрее, чем по нижним улицам, вскоре она видела вдалеке нужный особняк, куда и устремилась. Последнюю часть пути пришлось проделать более аккуратней, потому что ветер, который раньше пригнал тучи, теперь согнал их в сторону. Но в конце концов, Кива добралась до дома одного из дворян. Располагался он прямоугольником, образуя внутри свободный квадрат, где цвёл пышный и диковинный сад. Само здание ничем особо не выделялось, никакой лепнины, окон причудливой формы, только облицовка была из серого камня. Впрочем его владелец дворянином считался только номинально, титул куплен за деньги и никакого полезного вклада в город этот человек не сделал. Да и не думал делать, честно говоря. Берч, после того как благоразумно отошёл от активных дел своей юности, занимался лишь курильней, жил в своём мирке. Налаженный бизнес приносил стабильный доход, окупавший большую часть прихотей, а буйные времена молодости помогли обрасти ему верной командой.
Часть которой, впрочем, была рассеяна по городам стены Роза и Сины на самых разных должностях, а часть посменно находилась в поместье для охраны. С вечера это здание оживало, пускай снаружи ничего такого заметно не было. Вот и сейчас, Кива присев на крыше соседнего дома, массировала натруженные ноги и смотрела в пустые, чёрные провалы окон, которые были плотно занавешены изнутри. Казалось, что обитатели уже давно спят, но это было не так. В комнатах особняка находились люди, много людей. Кто-то убаюканный дурманом и тихой музыкой уже спал на специальном лежаке, под бдительным присмотром слуг. В других комнатах люди, принявшие лишь слабые вещества сидели на подушках, разбросанных на полу, и говорили меж собой, ловя странные порывы эмоций и желаний. Чёрт знает, что там делалось в эту минуту. Но случались здесь и более общепринятые весёлые балы для отвода глаз подозрительной общественности. Кива могла постучать в небольшую дверцу с торца здания, её бы приняли там, а могла по старинке пролезть через окно и спокойно искать Берча. «Да, так наверное лучшее», девушка начала выбирать окно для входа. Сродни тому как угадывать на ярмарке стаканчик с камушком, сплошное надувательство. «Точно не первый хозяйственный этаж, уходящий частично в землю, вряд ли второй — там могу быть гости, тогда третий жилой — там личные покои Берча», решила девушка и, осмотрев небо, отыскав собственную тень, выстрелила крюком правой рукояти в выбранном направлении. Он мягко, с небольшим скрежетом каменной крошки, впился в стену, мгновение и Кива уже была на стене возле тёмного окна.
Ещё через две минуты она стояла в безлюдной комнате с тяжёлыми шторами, здесь пахло чем-то невероятно приторно-кислым. Сморщившись девушка осторожно направилась к двери и прислушалась. Тишина в коридоре. Тихонько приоткрыв дверь, Кива убедилась, что там не только тишина, но и чернильная чернота. Выскользнув из комнаты, она плавно притворила за собой дверь, хотя нужды в этом не было. «Здесь почти никого нет», думала девушка бесшумно переходя от двери к двери, слушая что творится за дверью. Ничего там не происходило и не думало происходить. Кива приблизилась к повороту, где мерцал тихий свет от свечного фонаря. «Надо же, что-то не припомню тут такой обстановки, значит Берч здесь, а не внизу», подумалось ей когда, выглянув из-за угла, она увидела красиво расставленные фигурные светильники из разноцветного стекла. По всей видимости такое должно создавать сказочную обстановку. Девушка вышла на эту площадку, которая оказалась преддверием лестницы на второй этаж, и вела в ещё один блок этого этажа. Кива осторожно прошла мимо провала ступеней, фонариков и учуяла запах ароматических масел. «Почему здесь всегда воняет, как не приду», она покрутила рукой, которую причудливые отблески окрашивали в разные цвета. Её цель весьмавероятно находилась где-то впереди. Так оно и оказалось, вскоре уши стали различать тихие голоса, больше смахивающие на бормотания, девушка слегка ускорилась, не теряя бдительности.
— А потом, стоит тебе только закрыть свои глазки, как начинаешь видеть эту дорогу из роз, — стали различимы слова и голос.
Говорил явно Берч, потому что этот бред в этом доме, да ещё и в таком заискивающем тоне, мог нести только он.
А между дел интонации и ласкающие нотки говорили, что владелец особняка занят любовным делом. «Предлюбовным», поправила себя Кива, более менее знавшая Берча и его ориентацию. Раус Берч, именовавшийся во время бытной молодости чаще как Вица, предпочитал мужчин или юношей. В зависимости от настроения. Вот и сейчас, по всей видимости, Раус забавлялся очаровывая, дурманя очередного любовника.
— И ты видишь как цветы прорастают сквозь камни, как делали бы это за века, и их лепестки сплетаются между собой и вот перед тобой уже гладь реки.
«И судя по тому, что он там несёт, любовник молодой и малоопытный», девушка уже стояла перед дверью из-за которой слышался этот текучий голос и был виден тусклый, будто обманывающий свет. Кива приоткрыла дверь, разглядывая происходящее внутри. Не выделяясь от общего стиля, принятого в его курильне, Берч возлежал на дюжине подушек, а юноша, лет восемнадцати, лежал обняв его за голени и восторженно заглядывая в изумрудные глаза Рауса. Обстановка была соответствующая, те же светильники из стекол разного цвета, слабо подрагивающий огонь свечей, некое затенение, причудливо развешенный по комнате шёлк, хаотично расставленные вазы с цветами.
— И клянусь, мой мальчик, стоит тебе только заглянуть в это зеркало лепестков, как ты видишь своё лицо, сквозь которое начинают прорастать розы, а потом взаправду чувствуешь их колючие стебли, проникающие тебе вот тут, — словоплёт почти не осязаемо коснулся нижних век своего любовника.
Прежде чем Берч продолжил в красках описывать видения наркотических приходов, Кива уже не таясь открыла дверь и презрительно оскалившись сказала вместо приветствия.
— Если хочешь, Раус, помогу тебе с реализацией: вырву ему глаза и набью впадины до отказа цветами.
Вица поднял на неё игривые глаза, а его визави медленно, будто находился в воде, обернулся. Его зрачки были расширены и девушка поняла, что тот уже слабо соображает, где находится и что речь касалась его напрямую.
— А-а, — мелодично протянул хозяин особняка, — мой мальчик, смотри, вот ещё одно чудо. Человек мёртв, а его тень до сих пор двигается. Невероятно, да?
Юноша лишь зачаровано кивнул, по всей видимости сам Берч не принимал накротиков, слишком логичную, ясную речь воспроизводит. Ему нравилось самому оставаться в трезвости и видеть как его партнеры млеют и растекаются от возбуждения, смешанного с опьянением веществами.
— У меня есть пара вопросов, Раус, по делам, — девушка кивнула на парня, — пускай он оставит нас на какое-то время.
— А у меня такой прекрасный вечер, Кива, и мне бы хотелось, чтобы он остался.
Свою речь он сопроводил почти театральным жестом руки, у девушки не было настроения на эти игры и капризы. Её дело скоротечно. Она скрестила руки на груди и наклонила голову.
— Хорошо, пускай остаётся, — она сверкнула глазами, — только я отрежу ему сначала язык, потом вырежу его распрекрасные глаза, коими ты восхищаешься.
Если первые слова касаемые цветов и глазниц были неким приветствием, то эти бесспорно были угрозой. Мужчина, который был лет на пять старше гостьи, устало выдохнул и поманил своего любовника к себе. Тот послушно прильнул к низу его живота.
— Мальчик мой, я говорил уже какой у меня прекрасный сад? — длинные, узловатые пальцы скользнули по приоткрытым губам юноши, — ты точно не видел его, спустись вниз и погуляй, под светом луны он цветёт невообразимыми красками, я спущусь к тебе как только смогу.
Киве показалось, что сейчас Берч искушающе поцелует парня, но обошлось. Так же тупо кивнув неназванный по имени парень неверными шагами вышел из комнаты.
Девушка проводила его взглядом, закрыла дверь, потом села на небольшую тумбу. Вица принял сидящее положение на подушках и смотрел на прибывшую с неким осуждением.
— Он не свернёт себе шею на лестнице? — сухо спросила она.
— Я не дал ему столько, хотя я и правду хотел бы провести вечер и ночь без всяких забот, — мужчина потянулся к чему-то сбоку от себя и достал стакан с водой.
— Все твои люди на месте? Никого не нанимали? — правильно расценила девушка желание собеседника поскорее закончить.
Раус на мгновение выглядел изумлённым и облокотился головой о ладонь, размышляя. Прошло минуты две прежде чем он продолжил
— Знаешь, — вся текучесть из голоса испарилась, — я не Осборн, приключений на хер не ищу. Никому бы из команды я не разрешил работать по найму, ни за какие деньги. Но раз ты спрашиваешь, значит что-то такое всё же произошло.
Кива описала ему двоих убитых сегодня людей, указала на их умелость. Берч взял подушку и в ярости начал бить ей другую, затем отшвырнул её к стенке. Хлопнул кусок шёлка.
— Да это мои, просили досрочный отгул. И Фред, ну тот который хорошо управлялся с УПМ, ещё сказал, что у него проблемы с семьёй, я и отпустил всех троих.
— Троих? — девушка нахмурилась, — расскажи больше.
Где лежат двое она-то знает и это её более чем устраивало, а вот где гуляет ещё один — нет. Это её не устраивало.
Теперь Вица в остаточной, немой ярости шарил пальцами левой руки то по ковру, то по расшитым подушкам. Глаза его лихорадочно бегали, словно искали что-то и никак не могли найти. Девушка терпеливо ждала болтая ногами, пока мужчина сумеет сформировать мысль и вытолкнуть её из горла.
— Да, троих. Фред, Вал, Милберн. Не могу сказать, что они хорошо общались между собой, но тогда я об этом не подумал, — судорожный бег глаз прекратился, — У Фреда жена погибла в Шиганшине и осталась только дочь, Элизабет. Я помню, что она работает вроде в поместье Фриц. Решил, что она встряла в неприятности или заболела, что-то в это духе. Остальные для помощи вызвались, только поэтому отпустил их со смен.
Сказанное заставило девушку хищно облизнуть губы и беззвучно рассмеяться. Новый след, а это всегда хорошо, ощутимо сокращает время поисков и позволяет самому нанести удар на упреждение.
— Фри-ицы, — протянула девушка и оскалилась, — что-то больно беспокойно они ведут себя в последнее время. Я думаю крошка Элизабет вполне могла попасть в эту плохую компанию.
Минуту Берч смотрел на неё, силясь разобрать её мысль, озвученную в этом злом намёке. Могли ли с помощью шантажа, угроз заставить его человека принять участие в чём-то таком? А двух остальных? У них могли быть какие-нибудь долги, по которым надо платить. Всё более или менее сложилось в эту картинку, бывшую впрочем лишь одним из возможных вариантов произошедшего.
— Боги, неужели они посчитали, что я не помогу им, поэтому ничего мне не сказали-он закрыл левый глаз ладонью как будто бы хотел вдавить его внутрь черепа, — да первым делом я бы сообщил тебе, а там разобрались бы.
От обилия запахов у девушки зачесался нос и она чихнула, придерживая область рта и носа рукой, чтобы не нарушить громким чихом моральные переживания мужчины.
Кива не стала говорить, утешать, оправдывать что у тех троих просто могло не быть времени, что они могли решить не рисковать, особенно если речь шла о безопасности их близких. «Как хорошо, что эти ценности не главенствуют в моей жизни», подумала девушка, прежде чем сказать.
— Дай мне адрес Милберна и места, где он может мелькать.
— Убьёшь его?
— Если потребуется, — просто ответила девушка, пожав плечами, — труп Фреда внизу у Бентлея, а Вала скорее всего перехватят полицейские, извини.
Тяжело и протяжно выдохнув Раус всё же дал ей наводку. Берч считал это правильным, но очень не хотел терять ещё одного подчинённого. Сделал он это скрипя зубами и неохотно, но всё же сделал.
— Чудно, — произнесла девушка вставая на ноги, — и никаких забот на ночь, развлекайся дальше.
Тон сделался довольным и немного издевательским. Ей не нравились все эти забавы с наркотиками, все эти сомнительные игры, всё это лишь притупляет верные инстинкты зверя, затормаживает мысли. А между дел, Вица был жестоким, импульсивным и немного бесшабашным. Поэтому видеть его размякшего от дурманной жизни в своём мирке было как-то печально. Но взаимоуважение между ними всё же осталось: бывших хищников нет, есть только спящие.
— Ага, как же. Отдохнёшь теперь, — Раус выудил из-под подушек ампулу с жидкостью, — ты меня словно в помойные стоки окунула.
Девушка презрительно посмотрела на склянку в руке мужчины, «Завязывай ты с этой дрянью». Словно уловил её мысль, Берч внезапно швырнул флакон об стенку, тот вдребезги разлетелся.
Сложно было сказать переживает ли он так из-за испорченного настроения, из-за потери людей, или же причина была в ярости, которая искала выход вслепую. Неуверенными и дёрганными движениями Вица кое-как встал на ноги тяжело дыша, произнёс.
— Пойду-ка я лучше в сад, он всегда меня успокаивал лучше любого любовника.
— Давай, совмести приятное с правильным, — съязвила девушка и направилась к двери, — ночи ещё тёплые.
— Выход сама найдешь, — отозвался Раус, когда она уже шла по коридору.
За спиной Кива слышала как ещё раз хлопнула дверь и раздались шаги идущие к лестнице. Сама она направлялась к окну, которое приглянулось ей больше остальных, чтобы покинуть особняк, место больного опьянения. Проскользнув за тяжеленные шторы, девушка открыла окно, повеяло ночной свежестью. Блаженно зажмурившись она стояла какое-то время втягивая этот чистый, прохладный воздух. Через несколько минут Кива уже была на крыше соседнего здания, а ещё через несколько была далеко от особняка. Планов на ночь не возникало, ничего логичного или хотя бы полезного, значит ночь можно отдохнуть, поспать и подумать как лучше всем воспользоваться. И девушка отправилась на поиски безопасного ночлега на ближайшие часов шесть.
Комментарий к Меры.
Новая, большая глава в которой я подтвердил ваши догадки, которые могли возникнуть, потому что подсказки я давал в предыдущих главах. Фрицы -_-Постараюсь сделать более масштабным, чем предыдущее событие. Мы вовлечём всех XD
Раусшфиг немецкое слово дурман, ну вы поняли)Бёрч - береза, розга. Ну никто из каннонных героев не подходил на такую роль, не Лобова же сюда ставить, он скорее посетитель этой курильни. Кива относится к нему как к равному себе.
Ви́ца — кручёный ствол молодой ёлочки, берёзы, ивы или черемухи, употреблявшийся для связки деталей деревянных судов. И прозвище не просто так, история восхождения Рауса началась именно с такой плети. Возможно потом расскажу немного больше.
Цветы в видениях это отсылка на лсд, многим казалось что сквозь из черепа прорастают розы.
Следующая глава:“Переступить порог”, скорее всего через неделю) хотя кто знает, как оно будет) Спасибо, дорогой читатель!
========== Переступить порог. ==========
Медленные лучи раннего солнца осветили хорошо утоптанную копытами лошадей дорогу. Ханджи прислушивалась к утреннему, хоровому пению птиц. «Красиво», она попридержала ход коня, чтобы насладиться покоем природы. Стелившийся туман уже почти развеился, начинала постепенно испаряться и ночная прохлада. Девушка находилась в пути только часа полтора, но уже успела отъехать далеко от Троста, где провела часть ночи. В сумках, закрепленных на крупе лошади, лежали большие колбы со спинномозговой жидкостью, взятой из двух пойманных титанов. Эта операция оказалось успешной и прошла без всяких проблем. Вместе с отрядом сопровождения она и Дот поднялись на стену, где бегали солдаты, расставляя фонари для удобства командования. Ханджи видела внизу смутные фигуры двух громадин, нелепо прибитых к земле. Пока подчинённые разминались и проверяли УПМ, она собирала два увеличенных почти до длинны человеческой руки шприца, доставала герметичные колбы. Хоть особой спешки не было, почему-то чувствовалось какое-то нетерпение. Прежнего азарта, ненормального любопытства, жажды знаний у девушки не возникало. Природа титанов по-прежнему казалась невероятной и интересной, но не такой захватывающей после того, как Зое узнала, что все гиганты это люди. Леви оставалось только подшучивать над испарившейся одержимостью. Через пятнадцать минут Ханджи с отрядом спустились вниз за стену и, соблюдая бдительность, приблизились к титанам. Безмозглые создания, спланированные древними силам без особых изъянов, спали словно выключенные заводные игрушки.
Титаны никак не среагировали на приближение людей, к которым их должно было тянуть подсознательно. Зое разогнала мурашки забегавшие вдоль лопаток и взобралась на плечо первому подопытному. Никакой реакции. Ей подали большой шприц и пальцы крепко сжали съёмную колбу, гладкую рукоять за которую нужно было тянуть вверх. Девушка прицелилась выбирая место, чтобы ей было удобней набирать жидкость из позвоночника титана. В голове крутились вопросы: если не получится, если всё будет испаряться. Игла остановилась в миллиметре от гладкой кожи. Выдохнув Ханджи с силой направила её внутрь тела туда, где должны находится позвонки. Тонкая игла вошла без особых препятствий, гигант не проснулся. Зое чувствовала как острие наткнулось на что-то более плотное и надавила сильнее, стараясь контролировать глубину проникновения. Второй рукой она попыталась потянуть поршень наверх. Какое-то время ничего, но потом он пошёл так медленно и так туго, что командор продолжила плотно сжав зубы и не обращая никакого внимания на окружающих, потому что в колбе, на самом дне заблестела жидкость. Ханджи подавила волну радости, стараясь остаться сосредоточенной на деле.
— Света сюда! — крикнула она подчинённым всё так же не сводя глаза с двойных стенок ёмкости.
Фонари осветили невыносимо медленно набирающееся содержимое. Прозрачную жидкость, на вид немного более вязкую чем вода. На минуту и солдаты оторопело уставились на шприц, только потом вспомнили о бдительности и вернулись к осмотру горизонта.
Спустя ещё десять минут, Ханджи щёлкнула плотными фиксаторами, заслонками и цилиндр, наполненный спинномозговой жидкостью титана, мягко выскользнул из пазов. Командор отпустила шприц, который остался нелепо торчать, спустилась на землю, положила колбу в объёмную сумку с перегородками. Взяв пустую, она вернулась на удобное место на плече гиганта рядом слегка покачивающимся шприцом, установила её. Обоими руками девушка выдернула иглу из спины и осторожно опустила поршень вниз, до упора, выгоняя тем самым лишний воздух. «Теперь ещё раз, тоже самое», и Зое проколола кожу титана в другом месте. И так ещё четыре раза, один раз на этом титане, а три на втором. На этом работа была закончена и солдаты вернулись на безопасные стены, а оттуда в казармы на отдых. Оттуда же до рассвета и выехала Зое, не задерживаясь на лишние разговоры, и находила такое решение правильным со всех сторон. Она не нарушила распорядок военной части, которая последний месяц пребывала в полной боевое готовности, не потратила своё время и придерживалась графика, и наградила себя ещё одной тихой поездкой по утренней дороге. В некоторых местах лучи солнца уже пробивали густую листву и девушка отметила, что свет холодный, а не приятно-согревающий. «Но это только первое время после рассвета», рассудила командор и поудобнее взялась за поводья. Впереди замаячила развилка, вбитый в землю указатель. Но ещё до того как щурясь прочесть, что написано, Ханджи направила коня налево, потому что именно та небольшая и уже подзаросшая тропа вела к старому замку, бывшему основным штабом Разведкорпуса. Ныне пустому и жутко безлюдному. Но до него ещё ехать часов пять и девушка не хотела ускориться, чтобы сократить это время.
Поначалу минуты тянулись долго, час неспешно и апатично сменялся другим, но поездка подошла к концу и вдалеке показалась серая громада. Зое подавила неприятное ощущение, что поездка прошла слишком быстро, так ей делалось неуютно по мере приближения. Лес кончился, уступая место низким кустарникам и расчищенной людьми большой поляне с невысокой, деревянной оградой. Раньше на ней выгуливали лошадей, но сейчас за время бездействия земля поросла густой, высокой травой и луговыми цветами.
— Здесь тебе гулять и гулять, — посмеявшись девушка похлопала по шее засопевшего коня.
Замок казался безжизненным и равнодушным ко всему, что происходит вокруг. Трёхэтажное сооружение с башенками казалось нависало над прибывшими гостями. Зое спрыгнула с лошади и повела её в конюшню, всё навевало ощущение заброшенности. Под самой крышей стойл какие-то птицы свили себе гнездо, а на полу, прямо по середине, лежало опрокинутое на бок ведро. По всей видимости кто-то из умерших новобранцев в спешке не удосужился убрать его на место. Какой смысл сейчас отчитывать мертвого солдата. Ханджи наугад выбрала стойло для своей лошади и завела её внутрь. Подстилка была ещё в приличном состоянии, а вот поилка и кормушка сиротливо сияли пустотой. Командор сходила за водой к колодцу во дворе, взяв ведро, лежавшее на полу, заглянула в кладовую конюха, взяла мешок корма. Все эти простые дела помогали отдалить неизбежное.
Удостоверившись, что конь получил всё необходимое на ближайшее время, Зое сняла с него седло, уздечку и повесила их рядом на стену-перегородку. Потом сняла сумки с драгоценным и опасным содержимым и поудобнее перехватила их руками. Закрыв за собой стойло, где довольно похрустывал кормом конь, девушка направилась к главной, высокой двери штаба. Какое-то время всё же потребовалось, чтобы собраться с духом и переступить этот порог, полный внутренних символов и смысла. Ей нужно постараться отбросить свою человечность и моральные барьеры, если до этого дойдёт дело и только если это принесёт им огромную пользу. Но ещё больше ей нужно постараться сделать всё, чтобы опыты не дошли до живых людей. Это ей по плечу, нужно собраться и воспринимать всё со стороны, с безопасного расстояния. Ради тех, кто умер ради их победы, ради тех, кто верит в их победу. Нервно выдохнув Ханджи с протяжным скрипом открыла массивную створку двери и переступила порог. Навстречу свежести понёсся затхлый, пыльный воздух.
— Ну вот я и вернулась, — сказала кому-то девушка.
Постояв так какое-то время, она открыла вторую створку, чтобы помещение скорее проветрилось. Большой ярко освещённый холл с длинными скамьями и столами, где раньше проводили обеденное и свободное время разведчики. Широкая лестница с каменными ступенями, ведущая на второй этаж, где располагались покои солдат. Замок мог вместить в себя весь обычный состав легиона разведки в виде четырех сотен человек, потому что третий этаж, к которому вели целых две лестницы, был тоже жилым. Но Зое не стала на него подниматься, нет такой необходимости. Она решила остановиться в ближайшей к спуску на первый этаж комнате, предназначенной для четырех человек. Для неё одной этого пространства более чем хватит, главное удобство расположения. Да и погружаться глубже в пустой замок, наполненный шорохами, не хотелось. Всё же она пока во всём громадном здании одна.
Две двухэтажные кровати, два небольших комода для вещей, рабочий стол перед окном и стул. А больше командору ничего и не нужно для отдыха и ведение записей. Положив поклажу на одну из кроватей, Ханджи открыла окно, впуская воздух в комнату. С собой у неё были свои вещи: одежда, предметы гигиены, записи, книги, немного инструментов и добытый вчера материал для исследований. Продукты на две недели, дополнительное громоздкое и недавно законченное лабораторное оборудование, дополнительные образцы нейтральной крови Фрицев, и, на всякий случай, оружие должен к вечеру привезти Леви. Зое взяла сумку со склянками и пошла на первый этаж. Осторожно ступая по холодным, каменным ступеням, девушка подумала, что было бы неплохо тут прибраться на досуге или в перерывах между мозговым штурмом. От холла она свернула направо стремясь к кухне и уходящим в землю прохладным кладовым-погребам. Там спинномозговой жидкости и надлежало хранится до лучшего времени. Полки чуть скрипнули, когда приняли на себя вес кожаной сумки, в которой глухо звякнуло стекло и металл. Здесь имелось три подвальных хранилища, выложенных камнем, на полтора метра зарывавшимися в грунт. Изредка в дождливую погоду суда просачивалась грунтовая вода, поэтому всё съедобное хранились на полках, а на полу всякий кухонный скарб, которому влага не страшна. Ханджи поднялась в облюбованную комнату, взяла банку чернил, держатель, перьевую ручку, карандаш, чистые листы, бумаги, исписанные рукой Моблита данные о прошлых экспериментах и спустилась вниз, в просторный зал. Вытянутый, дубовый стол позволил спокойно и со всеми удобствами разместится.
— Ну-с, начну пожалуй, — сказала себе девушка и начала вчитываться слова, готовить зарисовки к опытам, реакциям, выделять важные моменты, на которые стоит обращать внимание.
Из открытых ворот лился чистый свет и иногда налетал приятный свежий ветерок.
Примерно в то время, пока Ханджи неспешно занималась насущными делами, у Дока работа горела. После того, как вчера закончилась проверка складской территории и вроде бы появилась зацепка, командор провел часа три в отделении перечитывая все дела, в которых засветился владелец потрёпанного склада. Потом всё же усталость взяла своё и мужчина отправился спать прямо в служебном здании, чтобы на следующий день быть разбуженным в часов семь утра. Вполне привычный ритм жизни, только вот кровать жёстче и от пледа почему-то чесалась кожа. Быстро позавтракав, Найл вернулся за свой рабочий стол, обдумывая свой следующий шаг. Он хотел нагрянуть с проверкой, смешанной с допросом к Тарфу, потому что пока это была лучшая идея на основе всех полученных сведений. Самое раннее дело в котором отмечался подозреваемый было 827 года. Дело о домашнем насилии со стороны матери над ребёнком, коим и был тогда Тарфу. Соседи пожаловались полицейским на истошные крики, которые доносились из дома третий день подряд. Когда солдаты вломились в дом, то нашли обезумевшую мать, которую там же и пристрелили, и изувеченного полу-живого ребёнка. Тело его было покрыто ожогами, поверх которых сумасшедшая наносила неровные разрезы и забивала их горячим углём. Позже мальчик сказал, что мама била его раскалённой кочергой. Груди и рукам досталось больше чем ногам. Приюта в городе не имелось, поэтому после оказания медицинской помощи соседи согласились приглядеть за мальчиком. Дальше его биография терялась, несколько дел в 835 и 838, где Бернадот якобы был очевидцем. Два внесённых в 842 году залога за каких-то людей. Годом позже несколько бездоказательных обвинений в контрабанде и убийствах. Потом тишина и никаких вещественных доказательств, но имелись все основания считать, что Тарфу активно участвует в криминальной жизни города.
Поэтому Найл и решил нагрянуть по адресу, где числился подозреваемый, правда переступая порог этого дома, он не мог представить как будет проходить встреча. Совсем не так как ему думалось. Сложно сказать что помешало: отсутствие у командора опыта в Подземном Городе и в общении с такими людьми или то, что по всей видимости Бернадот ожидал подобных гостей. В доме было многолюдно, даже слишком, а на прибывших полицейских не обращали никакого внимания. Мужчины держали в руках кружки с пенным пивом и что-то вполне мирно обсуждали, в некоторых группках слышался громкий женский смех, кое-где можно заметить далеко не невинно обжимающихся парочек, а если совсем навострить уши, то среди гомона с верхних комнат слышались характерные, откровенные пошлые звуки секса. Местный офицер рукой указал на человека в котором узнал Тарфу и полицейские направились к нему, иногда продираясь сквозь толпу, потому что говорить с остальными людьми, пытаться навести порядок на этом явно чужом празднике жизни представлялось бессмысленным. Бернадот к общему веселью не присоединялся, как и три его собеседника. Они о чём-то переговаривались, играли в карты, и лишь скосили глаза на приближающихся людей закона.
— Бернадтот Тарфу, — скорее утвердил чем спросил Док, — встаньте, нам нужно поговорить.
Мужчина с косым шрамом через всё лицо чуть повернул голову и бегло осмотрел полицейских. Командор же, скрывая своё любопытство, пытался вспомнить было ли в самом раннем дело упоминание о ране на лице. «Нет, значит получил его позже», всё так же не нарушая маски строгости и твёрдости подумал про себя Найл.
— Я могу поговорить и не отрываясь от игры, — наконец вынес вердикт Тарфу, — мы не шумим и никому не мешаем.
Док сдержал желание поморщится, эти люди не испытывали ни малейших опасений перед людьми, представляющими силы властей.
«Шутить будешь, ничего. Я своего добьюсь», полицейский уже обдумывал в голове различные подходы.
— Я командующий Военной Полиции, Найл Док, и у нас есть к вам пара серьёзных вопросов.
— Что это должно изменить, господин Док? Если хотите присаживайтесь, отвечу на все ваши вопросы.
Свободного стула не было, но Найла это не смутило. Это всё неважно.
— Где вы и ваши подчинённые находились вчера?
Вопрос важный, но задавал его Док несколько по иной причине — действуя прямо в лоб он ничего не добьётся, нужно хитрить. Бернадот достал пару карт из колоды и присоединил их к своим, его собеседники, бросавшие иногда взгляды на прибывших, повторили этой действие, начался новый круг.
— Здесь мы и были все, собственно здесь мы и находимся уже почти третий день. Видите ли у нас праздник, вот собственно все наши друзья и собрались.
— Надо полагать вся это толпа подтвердит то, что вы находились здесь, как и их пребывание всё это время в этом доме, — Найл уже смирился, что у всех есть алиби на это время.
Обвинить их в соучастии не получится без вещественных доказательств. Значит их надо добыть. Тут в разговор встрял сидящий за столом и державший карты в руке мужчина.
— Если вы хотите присоединится к нашему веселью, то милости просим, — он поковырялся длинным ногтём в зубах, затем издевательски улыбнулся, — только вам придётся потратиться.
Командор взглянул на наглого человека: холеное лицо, но ничем не примечательное, обычное, голубые глаза ничего не выражали, скрывая истинные эмоции, только рот кривился в насмешке.
— Предлагаете мне снять девушку? — строго поинтересовался Найл, потому что формально за это он мог арестовать нахального типа.
— Я не сказал потратить монету, может время, — мужчина пожал плечами, увиливая от ответа, - может усилия, может и деньги, как вам угодно.
— Ладно тебе, Айзек, здесь же не шлюхи ходят, — сдерживая улыбку похлопал по того по плечу его седой сосед за столом.
Рассмеялись все сидящие, вызывая тем самым хмурую мысль: «Весельчаки… Нужно иначе, не то собьют меня с толку».
— В таком случае, я должен проинформировать вас, Бернадот, что кто-то вломился и ограбил склад, который по бумагам принадлежит именно вам. Мы здесь опросить вас как собственно пострадавшего, — без запинки приврал Найл.
Его подчинённые, работавшие под землёй не один год, никак не среагировали, более или менее поняв намерение начальника, пускай и считали всё это пустой тратой времени: это не те люди от которых что-то можно получить. Тарфу отложил карты маской вверх и полностью повернулся к командору, впрочем шибко обеспокоенным он не выглядел, скорее меланхоличным.
— Мне об этом ничего неизвестно, какая неприятная новость. Но там ничего не хранилось последнюю неделю.
— Суть состоит в том, что сопоставив все показания охранников, владельцев, записи журналов, можно сделать вывод, что кто-то мог воспользоваться тем, что амбар пуст, и что-то туда поместить временно на хранение, — командующий словно читал вслух написанный протокол, — для начала я хочу услышать от вас, кто мог это быть?
— Я просто не могу знать, господин Док, ровно как и то, что почему вас интересует именно мой склад, — в голосе мужчины впервые прорезалась сталь, — насколько я знаю там много стоят так и пустых, так и бесхозных.
Все понимали, что это просто игра и поиски повода. Все. Но если бы кто-то нарушил свою роль, то дал бы сопернику преимущество. Каждый держался своей версии, тщательно следя за тем, что произносит вслух.
Найл решил, что он на правильном пути к цели, раз собеседник нарушил прежнее равнодушие.
— Потому что скорее всего и у похитителя, и у человека, который воспользовался вашей собственностью, были гарантии, что ваш склад точно пуст и не посещается столь часто. Вы практикуете сдачу в аренду местным купцам, Бернадот?
— Да, время от времени это приносит мне пользу, — чуть сощурил глаза мужчина со шрамом.
— Можете сказать о грузах? Может видели что-то, — Найл следующее слово почти выплюнул, — подозрительное.
— Их дела меня не касаются, не могу вам помочь с этим.
— Так значит, вы не знаете, что могли искать у вас на складе и у вас нет ни малейших подозрений кто это мог быть? — тон сделался нарочито официальным и будто бы равнодушным.
— Ни малейшего, господин Док, — повторил Тарфу.
— Бернадот, вы храните у себя дома договора с торговцами?
На долю секунды в глазах Тарфу мелькнуло запоздалое понимание, куда шел разговор и что его подловили. Бернадот у себя в голове долго и смачно выругался, чтобы спокойно ответить.
— Да, если хотите их увидеть это не проблема.
— Все бумаги составлены по правилам, и имеют все подписи, печати со стороны местного отдела полиции, ответственной за досмотр привозимых грузов? — проигнорировал Найл высказывание мужчины и продолжал задавать казалось ненужные вопросы.
— Что вы, мы все добропорядочные граждане, иначе никак, — насмешливо ответил заместо Тарфу улыбчивый Айзек.
Театр актёров, все присутствующие знали, что это не так. Но Док уже почти получил желаемое, остались какие-то мелочи.
— Я хотел бы почитать опись грузов, которые хранились там за последний месяц. Да и узнать, кто с вами сотрудничает, — Найл позволил себе улыбнуться краешками губ, — чтобы конечно составить списки подозреваемых, воспользовавшихся вашим доверием.
— Если только это поможет расследованию, — ответил Бернадот и зачем-то бросил взгляд на седовласого.
«И если это заставит тебя поскорее убраться отсюда», мысленно добавил Тарфу, в глазах своего помощника прочёл ободрение и всё же встал.
Его сотоварищи остались сидеть за столом, но хотя бы карты отложили, дожидаясь возвращения игрока. Бернадот молча пошёл в глубь здания, неохотно ведя за собой полицейских. Поднявшись на второй этаж, процессия дошла до двери, которая скрывала за собой кабинет Тарфу, совмещённый с жилой комнатой. Найл бегло осмотрел её убранство, прицепиться не к чему. Провожатый направился было к столу, но командор остановил его вроде бы вежливым жестом.
— Если позволите, я хотел бы сам посмотреть. У вас же там ничего не спрятано противозаконного?
Бернадот остановился как вкопанный, он стоял спиной к полицейским, потом отошёл словно задержанный к стенке и облокотился на неё.
— Как вам угодно, господин Док, — спокойно произнёс он, пожимая плечами.
Найла больше интересовал ящик, чем бумажки. Стандартный замок, скорее врезанный суда для проформы, потому что даже не был закрыт. Командор достаточно хорошо знал, как они устроены, поэтому ему хватило незаметных трёх движений, чтобы часть замка отлетела от доски ящика и осталась криво торчать.
— Я не хочу расстраивать вас, но скорее всего кто-то взломал замок, чтобы воспользоваться сведениями, — с притворным вежливым сочувствие покачал полицейский головой, — нам придётся провести обыск дома и двора.
Тарфу холодно смерил командующего Военной Полицией взглядом, прекрасно понимая, что тому нужен был повод и он сам себе его сделал. Теперь настала очередь Найла издевательски улыбаться, а его подчинённые сдерживали такую же ухмылку.
— Наверное пока вы отмечали и веселились кто-то проник в здание, а так как мы ведём важное следствие, где уже есть убитые, любая улика может стать решающей. Мы должны обыскать ваш дом и двор, прежде всего для вашей же безопасности, чтобы вы не думали.
Все знали, что это чистая ложь, как и то, что Найл сам подцепил замок, но нарушить свои роли значило бы дать повод полиции арестовать их для профилактики. Док не мог доказать, что Бернадот и его люди были на складе, но он знал что это правда. Лицо Тарфу оставалось нейтральным, хотя внутри он клял упрямого командора.
— Вы свой кусок мяса получили, только не мешайте отдыхать, — бросил мужчина со шрамом и пошёл вниз.
Эту игру он проиграл, но решающий итог только впереди. Плохо конечно, что полицейские так к нему прицепились, но он был готов.
Следующие часа два полицейские с неким садистским удовольствием шманали дом и небольшой внутренний дворик. Ходящие по этажам люди нарочно игнорировали их и вели себя как ни в чём не бывало, показывая военным, что они тут ничего не значат. Бернадот вернулся за стол и продолжил игру под не добродушные насмешки Айзека. Карты чуть успокоили раздражение, но не смогли убрать переживания. У него имелись причины для волнения, когда он в срочном порядке отправился к Айзеку за помощью, чтобы организовать себе и своим людей свидетелей на время, когда совершилось похищение УПМ и убийство возле склада, то верный Аддлер остался прятать механизмы. По этой причине и сам Тарфу не знал где и надёжно ли спрятаны эти вещественные доказательства. Но советник не выказывал признаков беспокойства, что чуть успокаивало. Через какое-то время к ним подошёл полицейский и почти приказал Тарфу встать и выйти во двор. Не имея лучших альтернатив Бернадот молча встал и пошел, куда сказано. Пока остальные полицейские безбожно выворачивали скарб под навесом, Найл делал какие-то пометки на листе. Заприметив владельца дома, командор прервал своё занятие и указал ручкой куда-то вверх.
— Что вы можете сказать на этот счёт? — полицейский выглядел весьма самодовольно, — по-моему это лишнее доказательство проникновения.
Карие глаза Тарфу устало осмотрели это «доказательство»: разбитое окно. Но тут прицепится не получится.
— Ничего такого, господин Док. Просто в разгар веселья случайно выбили окно, такое бывает, — равнодушно ответил Бернадот, с удовольствием наблюдая как несколько скисло победоносное лицо полицейского.
— И не удосужились прикрыть его или поставить новое стекло? — сухо спросил Найл, понимая что в этот раз он пролетел.
Теперь настала очередь Тарфу снисходительно улыбнуться.
— Здесь не столица, господин Док, найти целое стекло большая проблема, на замену уходит обычно неделя. Хотя откуда вам это знать, так что вам простительно.
И в этом он не солгал: в Подземном Городе многие вещи, обычные для жителей верхних городов, было достать более чем затруднительно. Найла задело это, но ответить ему нечего на этот тык. Как впрочем ничего подозрительно они тут не нашли. Нельзя сказать, что это время доблестные силы полиции потратили прям зря. Командор доказал этим наглым людям, что с ним нужно считаться и что он не просто так занимает свой пост. Он может быть упрямый, заносчивый, честолюбивый, но не дурак. Это подняло настроение его подчинённым, пускай и не помогло найти пропавшие УПМ, но попытка была хорошей. Отряд военной полиции покидал дом с пустыми рукам, зато с чистой совестью, потому что сделали всё, что могли. Здесь осталось только поставить наблюдение и всё. Бернадот облегчённо выдохнул, провожая людей в форме взглядом. Одной проблемой меньше, благо предвидеть и подготовиться к ней он успел каким-то чудом. Слишком много свидетелей на его стороне взаимо подтверждающие друг другу время, место провождение. Тарфу остался доволен своими действиями: он мог не переживать ни за себя, ни за своих людей, ни за то, что Кива, когда вернётся, будет рвать и метать. Мимо прошёл гремя кружками с пивом Аддлер, Бернадот схватил его за локоть и заставил наклониться к себе.
— Шельма, ты куда всё спрятал? — почти не разлепляя губ спросил мужчина со шрамом.
— Да закопал там на дворе, где этот индюк и стоял, — просто ответил Аддлер.
Комментарий к Переступить порог.
По-потихоньку двигаем и ветку разведки, может даже она сойдётся со всей этой движухой. Прям атмосферно: пустой, старый замок в лесу, эксперименты XD Что может пойти не так?
Найл тоже не пальцем деланный, хотелось показать, что он не просто так занимает свой пост. Ну и в 119 главе его, как и Пиксиса, жалко. Это достойные персонажи.
Бернадоту пришлось заплатить Айзеку и его девушкам за их участие, благо хозяин борделей сделал им скидку на это алиби. Свой шрам на лице Бернадот получил в драке и несмотря на трудное детство он вырос нормальным человеком. Поэтому Кива с ним и сотрудничает. Любопытный факт Аддлер раньше был солдатом Гарнизона.
Как и говорил, неспешной прогулкой мы рассмотрим ситуацию глазами каждого) Мы не торопимся.
Следующая глава “Преимущество” и там произойдёт одно из давно предсказанных событий:3 Вы можете догадаться о чём я)
========== Преимущество. ==========
Кива завтракала на ходу, направляясь к канализационному переходу из Яркела в Митру. Свежая выпечка, купленная у пекаря, подняла настроение с недовольного до нейтрального. Ночь она провела на одном из пыльных чердаков. Неудобно для болящей спины, прохладно для её наряда, но главное что безопасно. Кто будет её искать под крышей одного из сотен домов? Зато в тишине, лежа на плаще, сняв свой УПМ вместе со всеми креплениями, направляющими для тросов, девушка успела поразмышлять над насущным вопросом: и что же дальше. Похищенный груз она перехватила, за него пока можно не думать. Дома Милберна, Вала обшарены ещё до рассвета и никаких новых данных не подбросили. Если всю бучу и правда подняли Фрицы, то нужно для начала ответить себе на вопрос: зачем они затеяли это? Девушка неспешно прогуливалась по улице, тщательно пережевывая ещё тёплую сдобу с травами и чесноком. «Может упрочить власть? Может хотят подорвать обстановку и нынешнее отношение народа к правительству, чтобы потом самим воспользоваться этим? У них есть достаточное количество лояльных людей, чтобы попытаться провернуть обратную революцию. Они сто лет были правящими монархами и успели обрасти влиятельными связями». Возле ворот полицейские вели тщательный контроль и запись всех уходящих и приходящих. Девушка облизала кончики пальцев, слизывая с них крошки. Ожидаемо, поэтому её путь лежал мимо охраняемых ворот. Главная улица сменилась узкими проулками, короткими улочками между близко построенных домов. Что же она может сделать?
Убивать Фрицев без открытого повода не вариант, это только растревожит простой народ, у которого только-только всё стало возвращаться в норму. А если кто-то из них предвидел такой вариант и подготовился, чтобы смерть выглядела в самом невыгодном свете для новых властей… «Надо это выяснить, желательно от самого старика Фрица», девушка остановилась и выгнула спину, разминая её. Ей не нужны были глаза на затылке, чтобы заявить: на пояснице синяк. Противный, ноющий. Мысли вернулись к проблеме «королевского» семейства. Семейка та ещё, из двадцати ныне живущих обладателей этой фамилии минимум четверо были результатом инцеста, ещё двое рождены на стороне и только потом, после скандалов и разносов взяты в дом. Кива, работавшая два десятилетия в специальном отделе полиции, лично застала появление только двух девочек бастардов, отцом которых был Тироун. Он же мог похвастать и двумя сыновьями от своей сестры Реганы. От законной жены у него была лишь одна дочь. «Гнилая семейка, всё началось с моей дочери и сына. Думал что присёк это в их молодость, ан нет. Не сумел», сказал как-то старший Фриц. Ури знал, но лишь молча покачивал головой. Род знал, и предпочитал не говорить об этом лишний раз. Лишь Кенни зло подшучивал на тему, кто там с кем только не ебался и был не так уж и далёк от всей истины. Но если среднее поколение ещё можно было назвать разумным, то которое шло следующим назвать рассудительным не поворачивался язык. Они воспитывались как принцы и принцессы как раз с той мыслью, что один из них пятерых рано или поздно займёт трон. А сейчас выясняется, что не только трона, но и почти всех прежних привилегий они лишились. Да и перемена в привычном образе жизни не сказалась во благо. Впереди послышались шаги и девушка шустро притаилась за первый попавшийся угол здания.
Мимо прошёл отряд полицейских, призванный бдить порядок на этих улицах. Патрули стали меньше, но их самих стало больше и немного изменились маршруты. Не в лучшую для неё сторону. «Работа Закклая», недовольно наморщила нос девушка. Закклай та ещё заноза в заднице, даже в былые времена. Вот у кого секретов в шкафу неменьше, чем у Фрицев, и ей по работе приходилось их вызнавать, раскапывать, добывать, чтобы обеспечить превосходство. «А если стравить Фрицев с Дариусом? У командующего давно не было такого развлечения и он точно сможет сдержать эту семейку в рамках закона. Тихо и без лишнего внимания», Кива решила, что это здравая и продуктивная задумка. Только означала она, что ей нужно предстать перед Закклаем и рассказать ему об этом, натолкнуть на первоисточник недавней проблемы. Может, если она преподнесёт ему такую добычу, он забудет прежние обиды и будет готов к диалогу. Кива вспомнила, как злился, по-настоящему злился, командующий обнаружив, что что-то пропало у него со стола, или что его письма читались кем-то ещё. «Нет, этого маловато», она вышла из-за угла и продолжила путь к одной из решёток канализации. Должно быть что-то ещё, что заставит Дариуса не совершить акт долгожданной мести. Что заставит его чётко распознать её саму и понять, что с ней такие штуки не прокатят. Девушка подумала о стопке давних писем, написанных рукой ещё молодого Закклая. «Если выцепить одно и преподнести, то может это собьёт его с настроя». Возможно это и станет её преимуществом. Но с таким человеком никогда не угадаешь наверняка, слишком его мышление отличалось от мышления остальных.
Никто кроме единиц по-настоящему не знал Дариуса, что неудивительно, он шёл к этой власти наводить порядок и иногда беспорядок очень долго. Кива дошла до решётки, винтики которой были давно откручены. Она присела перед ней, наклонила голову вслушиваясь. Никого там не услышала, что было хорошим признаком. Вряд ли она спрыгнет прямо на полицейский патруль. Осторожно подняв решетку, девушка соскочила внутрь, закрывая её за собой. На этот негромкий шум никто не выбежал, грязная сточная вода продолжала медленно течь. Главный переход наверняка охранялся, но внутренний голос подсказывал, что проблем с этим не будет. Канализация не то место, где полицейские чувствуют себя комфортно. Так и оказалось, сотрудники, охраняющие основной туннель. ведущий в столицу, стояли не возле самого прохода, а поближе к одной из решёток, сквозь которые лился свет и свежий воздух. Пройти пригнувшись мимо них не составило труда, учитывая, что обувь помогала девушке ступать бесшумно. Через Митру можно без особых препятствий попасть в Гермину, а там дом, где она сможет перегруппироваться для дальнейших действий. В Подземный Город сейчас нет смысла спускаться, потому что силы полиции стянуты туда, слишком концентрированное внимание. Пока они ищут внизу, наверху может произойти что-то новое, и она сможет без особых проблем пополнить баллоны газом, пользуясь старым пропуском на чужое имя и разрешением, которое ей добыл почивший Смит. За серийный номер устройства тоже можно не волноваться, официально её УПМ принадлежали солдатам из гарнизона. Всё учтено и сделано с таким расчётом, чтобы Кивы официально нигде не существовало.
Она не оставляет следов своего прибывания, что Кенни одобрял. Нет следов — у врагов нет возможности зацепиться и найти что-то такое, что станет для них неприятным сюрпризом. Правда слухи о их деятельности всё равно откуда-то брались и с этим ничего нельзя было сделать. Малая толика сплетен несла в себе правду, но слишком уж она терялась в додуманных подробностях. Думая об этом, Кива чувствовала некое успокоение и визит к Закклаю уже виделся не таким фатальным. Дариус старался стереть своё прошлое, но до конца это у него не получилось, потому что изначально наоставлял следов. Девушка так увлеклась мыслями, что чуть ли не пропустила поворот, ведущий на юг. Она бы предпочла этот путь по свежему воздуху, под высоким небом, но быстрее и безопасней под землёй. И не она одна решила воспользоваться этими благами канализации, в какой-то момент впереди промелькнули знакомые контрабандисты, идущие к Стохессу, своему любимому городу. Впрочем обмениваться любезностями никто не стал — все были поглощены делом. Через полтора часа быстрых, пружинящих шагов, смрада Кива выбралась на поверхность в Гермине. Ещё через полчаса уже была у себя дома. Там приняв быстрый душ, туго перебинтовала спину, а потом, переодевшись в форму солдата полиции, она поднялась наверх за небольшой стопкой писем, с ней спустилась в кухню, прихватив с полок кладовой оставшиеся кусочки вяленой курицы. Разложив распечатанные конверты, девушка принялась жевать мясо и прикидывать какое из писем менее ценное, но окажет приятный для неё эффект. В конце концов выбор пал на одно письмо, конверт которого был неофициально надписан по центру.
Кива позволила себе зло рассмеяться, ей понравилась задумка. Затем девушка взяла чистый листок бумаги с тем, чтобы переписать содержимое, имя и адрес человека, у которого из дома она и похитила оригинал. Без особых угрызений совести, потому что тому человеку это письмо на две страницы было давно уже не нужно. Закончив переписывать написанное, копию девушка положила к оставшимся конвертам и поставила их прежней стопкой.
— Вот так вот несколько абзацев рушат то, над чем человек старался почти сорок лет, — пальцы крутили старый конверт по гладкой столешнице.
В голове же выстраивалась последовательность действий на сегодняшний день, потому что, что будет вечером известно только богам. Ей нужно попасть в Генштаб, прямо в кабинет к Закклаю, причем попасть легально и не вызывая подозрений ни со стороны работников, ни со стороны самого Дариуса. «Ну это производственный момент. Ты уже промышляла этим», приободрила себя Кива. Значит сначала в штаб, потом пополнить баллоны газом. Такой порядок давал больше уверенности в том, что командующий не станет по привычке проверять малейшие несостыковки в отчётах, например что делают баллоны для гарнизонского УПМ в центральном блоке хранения газа, где в основном пополняются полицейские. Это можно понять лишь только сверив номер с сотнями остальных и Закклай на это способен, но не станет этого делать если его подозрительность угомониться, а разум нацелиться на другую цель. А учитывая, что Фрицы принадлежат к высшему сословию, то цель эта будет особенно «вкусной» для Закклая.
После визита на заправочный блок ей тоже стоит заняться Фрицами, где кто был, кто что говорил, не случилось ли нового громкого внутрисемейного обсуждения. Вероника ей исправно докладывала о том, что творилось после визита Найла Дока. Все громко спорили со стариком Фрицем, говорили что нельзя такого позволять, что это только начало и дальше будет хуже. Может у него отшибло совсем память и принести газеты? Может ему пора на покой? Понимает ли он положение их семьи? Впрочем старший Фриц ничего им на это не сказал, поэтому его отпрыски ушли вымещать гнев в другое место, оставляя старика одного в богато украшенном холле. Вполне вероятно, что после этого они решили перехватить инициативу в свои руки, но в таком случае нужно отгородить старого Фрица от них, потому что фигурой он оставался ещё значимой, способной всколыхнуть простых граждан. Формально правил он лет почти шестьдесят лет, что долго для любого монарха, так что в народе его всё ещё любили. Если собственные внуки в тихую укокошат старика, то могут попытаться открыто обвинить в этом нынешние власти или что-то в таком духе, что вызовет новые возмущения.
— А это нехорошо, — сказала вслух Кива, вспоминая недавно улаженные неприятности в Подземном Городе, — время неспокойное.
Впрочем когда в это дело подключится Закклай, то станет попроще, девушка скрутила баллоны с принесённого УПМ, взяла пустые запасные с полок шкафа и положила их в специальный чемоданчик, в котором переносят механизмы. Потом из комода она извлекла фальшивый пропуск полицейского, парное удостоверение личности, избавляющие её от длительных переходов по дурно-пахнущим местам.
Последний штрих — положить пожелтевший от времени конверт во внутренний нагрудный карман, и Кива готова к свободному перемещению. Закрыв за собой массивную дверь, она взглянула вверх на небо. Солнце медленно, но неумолимо приближалось к зениту, ветер лениво гнал небольшие облачка куда-то на юг. Что ж, её дорога вела на север, в столицу, только в этот раз девушка не таилась, а спокойно шла по улицам, не шарахаясь от каждого встреченного патруля. На воротах проблем ожидаемо не возникло, проверяющие посмотрели на её форму, мельком взглянули на пропуск и Кива уже в Митре. В голове она прокручивала возможные варианты того, как ей лучше пройти к Закклаю. Можно сказать, что у неё послание из какого-либо отдела Военной Полиции, но если служащие штаба как-то помешают? Можно проникнуть через окно на первом этаже и спокойно подняться в кабинет, секретарь решит, что всё в порядке раз нижние проверяющие якобы пропустили её, а потом таким же путём покинуть здание. «Да, так будет лучше. Только чемодан с баллонами придётся где-то оставить, потому что в Генштаб посторонних не пускают с такими вещами», приняла решение девушка, остановившись на перекрёстке, чтобы пропустить карету, запряженную двойкой лошадей. Впереди дети пробегали дорогу и возница сердито прикрикнул на них. Кива пошла дальше, постепенно приближаясь к большой площади, где и располагалась обитель Закклая. Чтобы оставить свой чемодан в надёжном и сохранном месте, ей пришлось сделать круг со стороны запада. Там девушка спустилась в канализацию и поставила ношу на землю, вряд ли кто-то за недолгое время её отсутствия заберёт пустые и ненужные баллоны.
Наверх выбралась она в одном из проулков, ведущих к Генштабу сбоку. Раз уж Кива решила проникать незаметно, то лучше делать это с самого начала. Пришлось ждать того момента, когда людей станет поменьше. Сидя в переулке, девушка выжидала, посматривала то на улицу, то на решетку, ограждающую территорию, то на окна штаба ещё минут двадцать. Была середина дня и служащие не спешили выходить из массивного двухэтажного здания с целью проветрить свои натруженные умы, проблему составляли лишь прохожие спешащие по каким-то своим делам. Но вот ближайший человек оказался на приличном расстоянии и Кива, быстро подбежав, перемахнула через высокую решётку. И она уже спокойно прогуливается про брусчатке, которой выложена земля вокруг штаба. Никто посторонний не обратит внимание на человека в полицейской форме. Память услужливо подсказала какое из окон ведёт в хозяйственное помещение, где вероятность встретить кого-то из секретарей почти равна нулю. Она неспешно ходила, мельком заглядывала в комнаты через стекла, проверяя их. Снова дождавшись просвета в идущих людях, девушка шустро открыла окно, подцепив щеколду тонкой металлической пластиной, и запрыгнула внутрь. Это проникновение не привлекло ничьего внимания и Кива спокойно закрыла за собой окно. Теперь вторая часть этого действа, не менее важная, чем первая — пройти незамеченной по первому этажу до лестницы. Это оказалось не так легко, потому что все были заняты делами и частенько переходили от архива к архиву, располагавшихся на этом этаже. Кое-как добравшись до лестницы девушка быстро взбежала по ней, стараясь не шуметь.
Перед тем как выйти на площадку второго этажа Кива остановилась, восстанавливая спокойное дыхание и прислушиваясь к шумам. Никто не шёл ей навстречу, никто не проходил мимо, никто не поднимался вслед за ней. Осторожно она вышла вперёд, стараясь вести себя естественно, как и любой служащий, исполняющий очередное скучное поручение, затем направилась по знакомым коридорам к кабинету Закклая. Впереди показался стол секретаря, в обязанности которого входило контролировать рабочий график, расписание поездок, визитов главнокомандующего. На вид ему было больше пятидесяти и когда он поднял на пришедшую глаза, то в них виднелась усталость. Последние несколько дней все служащие, как и сам Дариус, работали сверхурочно.
— Я из южного отдела полиции в Стохессе, — она протянула свой пропуск, подтверждавший эту информацию, — у меня личное письмо от главы отдела к главнокомандующему.
Секретарь взял удостоверение переписал имя, фамилию, номер в приходной журнал, попросил оставить роспись. Никаких подозрений у него не было, потому что внизу на пропускном пункте таких визитёров проверяют и так же записывают сведения в журнал. Правда Кива знала, что если нет происшествий, то данные не сверяют, вряд ли такая нужда возникнет после её разговора с Закклаем.
— Проходите, сейчас там никого нет, — ответил наконец мужчина, возвращаясь к своим бумагам.
Девушка ответила кивком, подавив в себе дикую улыбку хищника, и пошла к заветной двери. Спустя десятилетия скрытого, но ощутимого противоборства они поговорят лицом к лицу. Необходимый для них обоих разговор. «Правда пройдёт он на моих условиях», подумала Кива и постучала по двери костяшками пальцев.
В ответ раздалось сухое и невыразительное: «Войдите», девушка последовала этой команде и зашла, мягко притворив за собой дверь. Дариус лишь на секунду оторвал глаза от бумаг на своём столе, но несмотря на это девушка всё равно отдала честь, как это полагается, и отчиталась об официальной цели своего визита.
— Сотрудник южного отдела Военной Полиции в Стохессе, Ребекка Бертраг, — назвалась девушка фальшивым именем, указанным в документах, — меня послал глава отдела с личным письмом.
Сказанное заставило старика вновь поднять на пришедшую глаза. В них мелькнул интерес, но впрочем он быстро спрятался за обычным ничего не выражающим взглядом начальника к подчинённому.
— Положите на стол и ждите в коридоре дальнейших распоряжений, — отдал он строгий приказ и снова уткнулся в какой-то отчёт.
Кива позволила себе улыбнуться хищной, предвкушающей улыбкой и подошла к столу. Рука скользнула во внутренний карман, зашуршала бумага. Девушка осторожно, даже приглашающе положила конверт по центру стола. Она не стала удаляться в коридор, выжидала того момента, когда старик увидит, что ему принесли. Он начал поднимать голову, чтобы что-то раздражённо сказать, но тут разглядел знакомое и давно написанное письмо. Дариус замер, пораженный и не верящий своим глазам. Секунд десять ничего в комнате не двигалось кроме секундной стрелки на массивных часах. Тиканье. Молчание.
Наконец Закклай судорожно втянул в себя воздух и неверными движениями потянулся к конверту, на девушку он не смотрел. Словно бы выжидал момент, просчитывал свои дальнейшие действия, а может осознавал, что это бесполезно. Поздно звать на помощь, звонить в колокольчик, открывать ящик с карманным револьвером. Не успеет он его взвести как скорее всего сам получит пулю. Но что Дариус тоже знал, так это то, что если бы непрошеная гостья хотела бы его убить, то давно бы это сделала, без всяких неприятных сюрпризов в виде подарков из прошлого. Медленно старик взял конверт, плавно начал вытаскивать первый лист письма, который он когда-то писал своей рукой дорогому ему человеку. Вот первые строчки стали читаемы, лицо поморщилось, выражая смесь недовольства и страдания. Кива, довольная такой реакцией, оскалилась и беззвучно засмеялась, глотая смешки, затем тихо и вкрадчиво произнесла отрывок из письма.
— Мы никогда не вернёмся обратно без сожаления, без боли и гнева, и поэтому, моя Розали, я не вернусь…
— Заткнись, — жёстко оборвал её главнокомандующий, сжав бумагу в пальцах.
Дариус менялся буквально на глазах. На лице старика отвращение, ярость, возмущение, презрение боролись со степенной сдержанностью, выдержкой, пониманием. На миг там мелькнула даже тоска и в тот же момент сквозь старческие морщины проступило лицо мужчины, коим старик был лет тридцать или сорок назад. Он взял эмоции под контроль, но по-прежнему тяжело, часто дышал, когда спросил.
— Что тебе нужно?
— Первый твой вопрос ответ на который ты хочешь знать? — Кива не двигалась с места, лишь тщательно наблюдала за командующим, — ты давно пытался наступить мне на хвост.
— Я знаю кто ты. Даже не так, знаю на кого ты работала, что ты делала. — недовольно и сдавленно ответил он, потянувшись рукой к графину, — Даже после смерти Райсса я быстро понял, что ещё остались его люди.
Девушка лениво костяшками пальцев подвинула стеклянный кувшин с водой вперёд, молча села на стул.
Закклай двигался плавно, словно опасался сделать неверное движение, которое спровоцирует гостью. Когда вода оказалась в гранённом стакане, старик продолжил.
— Мне не нравится, когда в этих стенах действует кто-то кроме меня. Все эти мелочи за последние месяцы как арест Осборна, временная пропажа формы, направление деятельности разведотряда. Я знал, что это ты, не думай, что самая умная, — он зло сверкнул очками и сделал небольшой глоток, — но раз ты пришла сама, ещё нагло подкидываешь мне компромат на меня же, то тебе что-то нужно.
— Всё это так, — просто согласилась девушка, пожимая плечами в форменном кителе, — но в одном сейчас ошибаешься. Нам двоим что-то нужно.
Она сделала особый акцент на последнем предложении, предлагая Закклаю подумать. Что он и сделал, изучающе разглядывая девушку сощурив свои глаза. В его голове быстро крутились мысли, одна за другой. Дариус искал выход из этой неприятной для себя ситуации, у него не было преимуществ, чтобы «обыграть» своего соперника. Поэтому он решил сосредоточиться на деле, которое мог решить.
— Надо полагать пропажа УПМ твоих рук дело, у тебя есть всё для такой глупости. Что ты хочешь за них?
— Для меня это стало такой же неприятной неожиданностью, — девушка зло оскалилась, — перехватить их было хлопотно. Как и тебя, меня бесит до невозможности беспорядок в своём доме, тут мы можем друг друга понять.
— Они у тебя? — резко спросил командующий перед тем как снова приложиться к стакану.
— Можно сказать и так, — уклончиво ответила гостья, не желавшая выдавать всю правду, — важнее то, что раз не ты и не я провернули эту авантюру, то сделал это кто-то другой. Что не устраивает ни меня, ни тебя.
Молчание на две секунды, за которые оба подумали о своём. Первым заговорил Закклай.
— Так ты пришла, чтобы предложить нам работать сообща? — тон был пропитан язвительностью, — Думаешь это так просто после всего, что вы делали против меня на протяжении многих лет?
— А что насчёт тебя? — не осталась в долгу девушка, — Забыл какое дерьмо ты сам заварил четырнадцать лет назад?
— Нет, — слово довольно выскользнуло из его губ, — я помню. Славно получилось.
В этот момент он выглядел как человек, которому напомнили об одном из самых счастливых моментов в жизни. Кива расплылась в ответной улыбке, откинулась на спинку стула.
— О да, так славно, что мы долго разгребали мусор за тобой. Как думаешь, что сделают с главнокомандующим, который уже как-то раз, когда ещё не был наделён всей нынешней властью, устроил голод и беспорядки в одной крупной деревне?
Дариус проигнорировал этот вопрос, возможно потому что ответ на него был и так очевиден. Вместо этого он сожалеющее покачал головой, ещё витая в воспоминаниях.
— Зато как это показало их настоящую природу. Если бы вы не вмешались так быстро, то все остальные увидели то же, что и я, — старик почесал бородку, а потом посмотрел на старое письмо, — но в целом такое мало кто ценит в наши дни.
— Я возможно знаю кому понадобились новые УПМ, — девушка прервала этот ход не дружеской беседы.
Тема её не отталкивала, ей самой было что рассказать в таком ключе. Но во-первых долго сидеть и беседовать один на один с проницательным Закклаем ей не хотелось, а во-вторых у неё просто мало времени, чтобы позволить себе такие задержки.
Старик будто нехотя поднял глаза на неё, хотя в них искрился голодный интерес, этого он скрыть не мог. Одновременно с этим командующий пытался получше и как можно незаметней прощупать свою гостью. Он слишком долго ловил её тень, чтобы упустить такую, пускай и неожиданную, возможность.
— Возможно знаешь? — чуть насмешливо переспросил Дариус, всматриваясь, — разве ты позволяешь себе такие неточности? В нашем деле они обычно становятся фатальными, приводят к…неприятным последствиям с обоих сторон.
— У меня нет времени на доскональную проверку в этот раз, — просто ответила девушка, — дело скоротечно, да и тебе оно понравится.
— Знаешь, я много лет шёл к тому, что имею сейчас, — старик поиграл стаканом в руке, — чем ты можешь меня удивить? Я сам руковожу всем, что мне нужно.
— Разве я спорю? — хищный оскал озарил лицо девушки, — но всегда приятно когда судьба сама подкидывает карты в руки. Один повод, одно подозрение может решить судьбу целого рода.
— Если эти люди не принадлежат к высшему сословию, то ты зря рискнула, придя ко мне, — пожал плечами Дариус, принимая более расслабленную позу, — если я захочу: выйти отсюда ты сможешь с трудом.
Теперь он чувствовал некое превосходство, потому что ей что-то нужно, не ему. Значит пришедшая в зависимом положении, что его более чем устраивало.
— Фрицы, — девушка не обратила внимания на угрозу и всё так же улыбалась, — вероятно Фрицам понадобилось более лучшее вооружение для своих людей. Опять же прямого доказательства пока нет, нужно время.
Закклай не выглядел обрадованным или удивлённым, но Кива его неплохо знала, поэтому смогла распознать его довольство, мрачное и не сулящее ничего хорошего. Минутная стрелка на циферблате доползла до двенадцати и часы начали бить.
Комментарий к Преимущество.
Я ждал этот момент пол года, прокручивал сотни различных ситуаций, вариантов как подвести их к друг другу. Мне кажется не так плохо вышло. Хотелось показать их равными, но несколько разными.
Кива не зря опасается Дариуса, потому что он не совсем обыкновенный человек, смотрящий на всё иначе. Так же хотелось показать, что они друг друга нервируют, но оба они опасаются предпринимать активные действия к друг другу.
Здесь я спрятал цитату из “Жёлтые листья, вплетённые в ветер”, песня Гакхана по мирам Толкиена. Почему бы не сделать такую приятную пасхалку и своеобразный привет читателю^^
Ребекка - заманивающая в ловушку, Betrug мошенничество, ну вы поняли)
Розабэль - красивая.
Давайте следующую главу перенесём на 9 августа) на таком моменте самое то брать паузу XD
Как всегда, новости будут в примечаниях к работе, но можете задавать вопросы и так)
========== Кружить вокруг. ==========
Когда бой часов утих, командующий наклонился вперёд, упирая локти в столешницу, обитую красным сукном. От этого движения повеяло холодной угрозой. Он сверлил девушку немигающим взглядом подобно сове, гипнотизирующей жертву.
— Значит предлагаешь мне потерроризировать Фрицев? — наконец сказал вслух Закклай. — Зная, что я могу не остановится даже в случае их невиновности?
— А тебе разве нужны доказательства? — спросила гостья почесав подбородок внешней стороной костяшек. — Мне казалось тебе обычно хватает повода для тех или иных действий.
— Не принимай меня за безумца, — старик сверкнул очками, — во всём должен быть порядок. И как бы мне не хотелось, я всегда должен знать ситуацию целиком. Это особенно важно, если мы хотим сосуществовать.
Сказанное относилось не совсем к ситуации с похищенными УПМ. Только что он произнёс одно из условий, на которых якобы готов закрыть глаза на поступки девушки, направленные против него. А их было немало за всё их противостояние, и похищение личных писем самое невинное из них. Пожав плечами, Кива равнодушно ответила, желая скорее пощекотать собеседнику нервы.
— Ладно, мне не трудно как-нибудь заскочить к тебе.
— Не как-нибудь, — тон Дариуса сразу из обманчивого нейтрального стал жёстким и угрожающим, — а тогда, когда раздобудешь доказательства. Ни раньше, ни позже. Ты слышишь меня?
Говорил он так, как будто уже принял её под своё прямое, твёрдое командование. Лицо девушке осталось неизменным, хотя внутренний зверь уже жадно скалился. Если Закклай считает, что сможет её подмять под себя, то и пусть, его ждёт некая доля разочарования. Возможно таким образом он просто пытался держать её в поле видимости.
— Как скажешь, командующий, — хмыкнула Кива, — как только добуду доказательства.
Дариус чуть прищурился, сплёл руки в замок и положил на них подбородок. Он пристально смотрел на неё с минуту. Изучал неожиданно спокойное принятие.
Ему это не нравилось. Вобще. Он находился не в выгодной для себя ситуации, но взаимодействие с гостей открывало ему новые границы. Да и всегда лучше знать о таких людях. Самый опасный хищник тот, которого не видишь. Этот же наконец сам пришёл к нему спустя много лет. К следующей встрече главнокомандующий должен быть готов.
— Пока ты прижучишь их с той стороны закона, я придавлю с официальной. Это их притормозит и собьёт с толку, нам же это позволит действовать быстрее. Я хочу, чтобы эта выходка стала последней, — старик продолжал сверлить её взглядом.
Опять же сложно было понять о чём конкретно он говорит: о краже механизмов или же о том, что Кива подбросила ему компромат на него же. Возможно Дариус подразумевал всё сразу и девушке хватало ума, чтобы не нарываться на конфликт.
— Это то, что я хотела предложить, меня это устраивает, — девушка не уступала и так же неотрывно смотрела в ответ.
— Это здравый смысл, всё держится на ржавых гвоздях и пара лишних ударов добьёт всё. И ты, — в глазах искрой мелькнула некая злоба, — прекрасно понимаешь нынешнее положение дел. И поэтому чем скорее ты вернёшь похищенные УПМ законным властям, тем будет лучше для всех.
— Я займусь этим после Фрицев, сейчас они важнее. Мы же не торопимся узнать друг друга? — Кива позволила себе слегка насмешливо улыбнуться.
— Посмотрим как сработаемся. Ты думаешь, что внизу они в безопасности? Ты можешь мне гарантировать их сохранность? — Дариус требовал ответа на свой вопрос.
Громкость голоса не повысилась, чтобы его не мог слышать верный секретарь снаружи, но тональность менялась до несдержанных нот. Гостью это никак ни тревожило, ни волновало, потому что перед ней сейчас сидел настоящий Закклай, такой каким был всегда. Не главнокомандующий, а просто человек, умело маскировавший свои странности.
Кива, понимавшая старика лучше многих, вновь улыбнулась, хищно обнажая зубы. Это и послужило ответом ещё до того, как она открыла рот, чтобы тихо ответить.
— Если где и прятать вещи, так это под землёй. Кто знает, может там лежат кости твоего отца.
— Понятно, — замок из пальцев разжался, руки опустились обратно на стол, будто демонстрируя, что в них ничего нет, — тогда решим сначала первый вопрос. Полагаю мы всё обсудили. Пока что.
Девушка встала со стула, получив это разрешение откланяться или же приказ выметаться. Всё прошло не так плохо, по большей части за счёт внезапности и преимуществ на её стороне. Конечно Дариус просто так не смирится с её присутствием и постарается раздобыть информации уже для себя. Но это неважно, многого он не найдёт.
— Тогда увидимся на днях. Заскочить сюда же или к тебе домой? — задала она последний, слегка издевательский вопрос.
— Не смей заваливаться ко мне в дом.
Его слова могли бы вбить гвозди в крышку чьего-то гроба настолько они звучали неприятно. Сам же старик с достоинством опустил голову к бумагам на столе, показывая что больше он ничего не скажет, что для него девушки уже нет не только в комнате, но и в здании штаба. Кива сделала жест рукой, как будто бы приподняла несуществующую шляпу и вышла за дверь. Там секретарь складывал листы бумаг в аккуратную стопку, рядом лежала бечёвка для перевязи. По-всей видимости эти документы отправятся сегодня в архив. Мужчина оторвался от своего занятия на пару секунд, чтобы спросить для проформы.
— У вас всё?
— Да, я уже отправляюсь обратно.
— Тогда до свидания, — сухо попрощался с ней служащий.
— До свидания, — так же в никуда сказала девушка.
Ноги понесли её к широкой лестнице по коридорам, устланными коврами. Шаги звучали почти без шума и наряду с тем, что на этом этаже царила тишина, это всё навевало неприятные ощущения.
Но вот Кива на первом этаже, ищет окно через которое проникла сюда, и уже через минут шесть она снова стоит в хорошо знакомом проулке переводя дух. Всё ли она сделала правильно сегодня? Внутренний голос вроде бы молчал и не подавал никаких признаков беспокойства. Во всяком случае, чтобы предстать перед Закклаем это был удобный момент. И уж тем более это было самое оптимальное решение по нейтрализации Фрицев. Из дел ей осталось пополнить баллоны газом, поискать похожие цилиндры на тот, что она подобрала, попытаться найти следы Фрицев и их сторонников. Кива помнила про письмо, отправленное Фрицами военному чину в Яркеле, но скорее всего оно уже уничтожено. А жаль, наверняка именно в нём содержались руководства к похищению УПМ. Как-то уже удалось подменить отряд из Гарнизона на наёмников. И что немаловажно, само послание как-то обошло проверку. Нужно найти что угодно: другие письма, людей, разговоры, кто покидал поместье за последние дни, возможные каналы связи, неплохо было бы также поговорить с Вероникой. «Неплохо было бы отдохнуть», напомнила себе девушка вновь растирая болящую спину. Да-а, приложили её хорошенько, ещё добрый месяц нагибаясь всякий раз, она будет вспоминать того мужчину. Но с этим придётся как-то смириться, времени нет на такие поблажки. Кива обернулась на здание Генштаба, окна словно безмолвно смотрели на неё в ответ. «Пора идти дальше», и девушка направилась к канализационной решётке, где оставила свой чемодан с полупустыми баллонами. На станцию с газом надо успеть до заката, потому что вечер и ночь время поисков.
У Закклая же особой привязки к времени суток не было — всё что могло ему понадобится по большей части он мог найти на бумагах. После ухода гостьи, имени которой он даже не спросил, Дариус сидел минут десять разглядывая строчки старого письма. На это время его интересовала только эта ниточка, ведущая в давнее прошлое. Губы беззвучно прошептали женское имя, словно не смея произнести его громче. Затем голос всё же чуть набрал силы.
— Почему ты отказалась тогда?
Ответ он находил не раз, но никогда не мог его понять. Это было последнее, прощальное письмо ей. Но она сама отказалась тогда, и это лишний раз показало, что она не могла разделить ни все его мысли, ни все его стремления. Значит в каком-то смысле предала. На этом Закклай закончил для себя с этой темой, его даже не волновало как именно гостья добыла это письмо. Выкрала ли или просто взяла из уже никому ненужной шкатулки. Разум настроился на дела насущные. Раз вопрос с УПМ решился почти сам собой, то осталось два других: как лучше притормозить Фрицев и добыть все возможные сведения на сегодняшнюю гостью. С первым было проще и приятней. Просто вызвать старшего Фрица для «обсуждения» нынешних дел. Этого с лихвой хватит, чтобы припугнуть весь выводок. «Или же подтолкнёт на глупые, опрометчивые действия, что меня устроит», гадко усмехнувшись, Дариус открыл ящик стола с чистыми, заранее расчерченными листами. Гербовая бумага приятно легла на специальную дощечку. Почти без колебаний командующий начал выводить знакомые, официальные предложения перьевой ручкой. Вскоре вызов, замаскированный под вежливое и уважительное приглашение был готов.
Какое-то время старик рассматривал блестящие, ещё мокрые чернила. Писать его учили с самого раннего детства, поэтому он очень редко смазывал написанные слова, а буквы всегда выходили ровными, чёткими. В своё время это умение помогло ему в подработке секретарём, он был тогда очень молод. Наконец он позвонил в колокольчик, на призывный звон почти тут же пришёл его помощник.
— Оформи это приглашение по всем правилам и отправь сегодня же, но не срочной почтой, — не дожидаясь вопроса начал Закклай, — от Найла никаких сообщений не поступало?
— Нет, командующий, никаких.
— А насчёт новых происшествий?
— Точно так же, ничего нового.
— Замечательно, — Дариус пригладил седую бородку, — тогда, Гисберт, принеси мне приходской журнал, архивные записи по личному составу центрального отдела полиции Митры, отдела Стохесса начиная с 834. Да, и все отчёты о проделанных операциях центрального отдела за 836 год.
— Все, даже отчёты, описи за производственные нужды? — уточнил служащий.
— Да и их тоже, — кивнул главнокомандующий, прикидывая в голове объём работ.
На этом секретарь понял, что указания закончились, и поспешил удалиться, чтобы как можно скорее всё исполнить. Вопросов зачем и для чего всё это нужно не возникало, Закклай ничего не делает просто так. Дариус встал, прошёлся по своему кабинету, разминая ноги, затёкшую спину. Что ж, на вечер он точно нашёл себе занятие, пускай и отдавал себе отчёт в маловероятном успехе.
— Но попытка — не пытка.
Посмеиваясь, пробурчал старик себе под нос и обнаружил, что горло пересохло. На столе стоял недопитый стакан.
Внезапно появилось желание разбить его на маленькие осколки, выкинуть в окно. Закклай втянул воздух ртом и медленно, со свистом выпустил его через нос, подавляя это желание выпустить злобу. Взял граненый стакан с водой, которую налил во время разговора с гостьей, сделал небольшой, сдержанный глоток. Он никогда не испытывал проблем с эмоциями, вот и сейчас эта волна послушно улеглась обратно на дно души. Всё всегда под контролем, иначе никак. Решает только разум. Вода в стакане была допита и Дариус налил ещё. На этом моменте в кабинет вошёл работник архива с не толстой папкой в руках, старик скосил на него глаза и следил до того момента, когда папка коснулась стола.
— Спасибо.
Служащий поспешил вернуться к своей работе, Закклай снова остался один. Ещё четыре или пять кип бумаг. Он заглянул в стакан, поболтал воду внутри и направился к своему рабочему креслу. Сев в него, командующий интуитивно выпрямил спину и одной рукой притянул к себе папку, прочёл: «Ведомость учёта личного состава отделения Военной Полиции Стохесса с 834 по 839». Через ещё две минуты на столе лежали и другие папки с личным составом этого же города с 839 по 844, с 845 по 850 года. Закклай сложил из стопкой на столе и отставил в сторонку, в голове уже крутились мысли, выстраивались взаимосвязи, цепочки. Их не разрушил осторожный стук в дверь, приход Гисберта с приходскими журналами, который вёл он и который вели внизу на входе.
— Я уже отправил письмо почтой, — отчитался он перед руководством, — ещё что-то?
— Нет, Гисберт, можешь идти.
Начать стоило с журнала, а точнее с подставного имени гостьи. Ребекка Бетраг. На слух оно запомнилось, но лучше проверить точность написания дабы не ошибиться, номера документов, подтверждающие личность.
Выписав всё это на отдельный лист, Дариус пробежался по листу журнала, выискивая совпадения скорее для очистки совести. Конечно же ничего не нашёл за последнюю неделю. Упоминание было только сегодня и только в одном журнале и это не вызвало ни малейшего удивления. Снова раздался звук открываемой двери и показался служащий, нёсший учёт лично состава столичного отдела полиции с 834 по 840, с с 841 по 846, с 846 по нынешнее время. Работник молча положил их и так же молча ушёл, чтобы принести последние запрошенные документы. Отодвинув более ненужные списки приходящих на дальний край стола, Закклай решил взяться сначала за записи в Стохессе. По крайней мере подставная личность гости просто должна там числиться, важно знать с какого года, был ли это перевод, возможный карьерный рост, участие в некоторых перекрёстных делах. Всё это было в ведомостях, потому что когда Дариус заступил на свой нынешний пост девятнадцать лет назад, он провёл целую реформу, призванную улучшить оборот всей документации, объединить всё в удобную для пользования систему. И главнокомандующий был её разработчиком, что позволяло ему очень быстро выуживать из сотни исписанных листов полезные данные. Он раскрыл папку Стохесса с 834 года и начал искать знакомую фамилию среди ровных строчек имён, дат. Пока Закклай был занят этим делом, клерк в третий раз пришёл к нему неся толстую папку с отчётам о делах центрального отдела военной полиции Митры за 836, и две книги с описями по хозяйственным нуждам.
— Это можно забирать, — сказал вслух старик, не отрываясь от своего занятия.
Работник архива на пару секунд недоуменно замер, пытаясь сообразить к чему именно относятся эти слова. Затем увидел приходные журналы, красноречиво лежащие с самого краю, взял их и вышел из кабинета. Дариус уже так глубоко ушёл в работу, что даже не заметил этого. Время казалось потеряло значение, он сидел, вчитывался, открывал папки, что-то искал в них по датам, совсем редко что-то выписывал на отдельный лист. Это занятие полностью поглотило его до самого вечера.
Примерно в то же время, когда Кива покинула обитель Закклая, далеко на северо-востоке возле стены Роза двигался конвой королевы Хистории. Они почти полтора дня в пути, после того как побывали в северном кадетском корпусе. Ещё столько же предстояло ехать до восточной кадетки, дело было в том, что королева решила по пути заехать на некоторые фермы. Ведущий их конвой мужчина, коего поставил во главе сам главнокомандующий, решил, что они могут позволить себе такие задержки. Они ещё не получили весточки из Генштаба о произошедшем событии и рекомендации соблюдать особую бдительность. Поэтому путешествие всем им казалось довольно неплохим, самое главное спокойным. В первом кадетском корпусе их встретили со всеми почестями, уважением, которое по справедливости полагалось участникам революции, участникам битвы за Шиганшину, предвестникам лучших времён. Главный инструктор провёл глобальный смотр кадетов, казарм, уровня подготовки. В свою очередь шесть солдат Разведкорпуса поделились с учениками своим опытом, некоторыми наставлениями о том как важно идти вперёд. После отдыха, конвой продолжил свой путь вдоль стены Роза на восток, начав таким образом большой круг. В дороге Хистория обратилась к Гектору, так звали их ведущего, какие фермы у них по пути и могут ли они заехать туда хотя бы на час. Особой коррективы в маршрут это не внесло бы, поэтому мужчина согласился с желанием королевы. Для простых людей эти небольшие визиты стали неожиданностью, но они были польщены оказанной им честью. Госпожа Райсс выслушивала просьбы фермеров и обещала помочь им в тех или иных трудностях. Где-то не хватало средств на постройку дополнительных амбаров, мельниц, жилых домов, где-то не хватало лошадей, чтобы быстрее обрабатывать землю для посевов. Но наступала осень, время сбора урожая, и эти проблемы нужно решить до весны, когда придёт время снова сеять.
Они выехали из последней деревни минут сорок назад, и писчий прямо на ходу составлял список нужд для посещённых ферм. Затраты со стороны казны не обременительны, а вот отдача будет весьма полезной. Любовь граждан, их уверенность в улучшении, да и увеличение плодов фермы благотворно скажутся на всём, всем будет только лучше от этого. А пока они продолжали свой путь на восток, ко второму кадетскому корпусу в их маршруте. Выпускники 104-го получали от поездки удовольствие, потому что в ней можно было не думать над сложностями, которые маячили в недалёком будущем. В ней верилось, что всё станет лучше, что они готовы сделать шаг вперёд. Не только разведчики, которым предстоит отправиться за стену Мария, но и всё человечество. Смешно, ведь они не единственные люди в этом мире, хотя можно ли называть остальных людьми, если они делали из элдийцев в качестве наказания титанов и ссылали на Парадиз? Не слишком-то человечно, ровно как и отправка нескольких тогдашних детей на разведку за стены. Проще считать, что люди внутри стен последние выжившие, ведь для них ничего почти не изменилось, в какой-то степени стало только сложнее. Но сейчас все они совершали благое и смотрели вперёд с твёрдой уверенностью, впервые за долгое время. Единственное, что тяжеловато им давалось, так это проводить много часов подряд в седле. Их сопровождению-то всё привычно, а вот разведчиков двенадцать часов езды день третий подряд без особых перерывов выматывали. Поэтому Эрен, Армин, Жан, Конни как не тяжело им было переступить через свою гордость, попросились на отдых в изящный, девчачий дилижанс.
Удобные мягкие диванчики давали наиприятнейшую возможность лечь, выпрямив спину и давая отдых ногам. Но парни ограничились тем, что сели полулёжа, как сильно не манили их расшитые подушки. Пол кареты слегка покачивался в такт колёсам, проезжающим колдобины и ямки, снаружи слышались тихие голоса: это переговаривались их охранники.
— Не представляю, как можно так долго ехать верхом. Они ж с самого рассвета в седле, — проговорил Конни, выглядывая за оконную занавеску.
— Меня бы насторожило, если бы они уставали, — посмеивался Жан, — нам выделили опытных провожатых, а не солдат, шныряющих от безделья.
— Кстати меня они уже совсем не смущают, — Хистория поправила прядь волос, — неплохо иметь людей в своём распоряжении.
— Или иметь такое удобное средство перемещения, — Саша откинулась на спинку дивана и вытянула ноги, — к такому можно и привыкнуть.
В дилижансе они все сняли обувь, чтобы не запачкать пол и небольшие коврики, что уж совсем приближалообстановку к домашней. Для большего комфорта убрали складной стол и несколько чемоданов.
— Эта карета создана для долгих поездок со всей семьей, — Армин чуть улыбался, — такое могут позволить себе только богатые люди. Было бы замечательно сделать похожее передвижение для всех.
— Хм, как на паромах? — Конни поднял глаза к потолку, пытаясь представить такое, — ни разу не спускался по рекам.
— Да, типа парома, только по земле. Но у меня пока нет идей как это сделать, — Арлерт развел руки в сторону.
Микаса молчала, не думая вступать в беседу. Юная Аккерман сидела поджав ноги под себя, а руки положила друг на друга. Она вспоминала своё первое путешествие на этой большой барже, которая едва не ушла под воду от весового перегруза.
Чуть больше пяти лет назад, в Шиганшине. Их чудом провёл Ханнес, если бы не он, то и она, и Эрен не сумели бы попасть на спасительный паром. Пальцы сжались в кулак, Микаса посмотрела на друга детства, который, как и она, пока соблюдал молчание. Парень сидел ближе к двери, облокотившись плечом о стену. Вспоминал ли он сейчас тот день? О чём он думал? Хотелось, чтобы он посмотрел на неё, как и она на него. Но Йегер блуждал в своих мыслях, присутствуя со всеми наполовину. Лицо отражало некую задумчивость, потерянность, взгляд был обращён внутрь себя. С расспросами к нему никто не лез, потому что это могла быть и усталость от нескольких дней в седле. Все подозревали о том, что его терзают видения прошлых обладателей титанов, но всем отчаянно хотелось верить, что дело в банальной усталости.
— Это было бы полезно и для промышленности, — согласился Жан, вытягивая ноги вперёд на небольшую подставку, — сейчас большая часть таких грузов перевозится на лошадях, что не быстро из-за веса, объёма. Но в любом случае, до этого далеко, Армин.
— Но мечтать ведь можно, — возразила голосу логики Саша.
— Вот именно, не все могут себе позволить такую карету, — Хистория уверенно поддержала подругу, — у моего отца была большая семья, принадлежавшая к высокому сословию. Только по этой причине мы все сейчас сидим на диванах с мягкой обивкой.
— Наверное, они редко выезжали куда-то надолго всей семьёй, — заметил Конни, — когда мы выкатили её, она выглядела не очень. Даже колёса скрипели, я уже молчу про дышло. Хорошо всё удалось подлатать.
— Семь лет назад.
Начавшийся разговор оборвался, все повернулись к Эрену, сказанное прозвучало дико.
Он сонно сморгнул, будто-то вырываясь откуда-то с глубины сознания, в некой растерянности посмотрел на друзей вокруг него.
— В последний раз они сидели здесь лет семь назад, здесь была сестра Хистории, Фрида, и тот, кто был до неё. Я это…чувствую, — произнёс он почти безэмоциональным голосом.
— Дать тебе воды, Эрен? Ты плохо выглядишь, — Микаса уже начала вставать, чтобы дойти до закрытого кувшина с водой.
Саша полезла за стаканом, чтобы передать его Аккерман.
— Не-ет, — пробормотал парень, с силой вдавливая ладонь в лоб, — не надо, Микаса. Это сейчас пройдёт.
— Ты точно в порядке? — Жан смотрел на него в упор.
— Не упрямься, я пойду скажу, что нужно сделать остановку, — Конни встал и направился к двери, — подышишь воздухом.
— Не надо, — Йегер выдавил из себя улыбку, — уже проходит.
Конни постоял, схватившись за ручку дверцы, потом вернулся на место. Хистория же молча наблюдала за всем этим. Внутри поднималась целый сгусток эмоций: тоска, страх, волнение, какая-то странная радость. Ощущение того, что она не одна, как будто бы вернулся старый друг из далёкого путешествия. И ещё кое-что, девушка была почти уверена, что Эрен чего-то недоговаривает. Сложно сказать почему возникло такое убеждение, но ей хотелось поговорить с ним начистоту. Она знала: это необходимо сделать, но потом, когда будет лучшая возможность. Она Райсс, она может его понять, потому что связана со всем этим сильнее остальных. Йегер пересёкся с ней взглядом и быстро отвёл глаза. Как раз Микаса всё же налила ему воды и настойчиво давала стакан ему в руки. Испытывая сочувствие, желание помочь, но не рискуя проявить это так при всех, Хистория выдохнула и продолжила беседу как будто ничего не произошло. День только разгорался, ехать ещё далеко.
Комментарий к Кружить вокруг.
Да, они осторожно наматывают круги вокруг тем, которые надо реально обсудить. Иначе я не понимаю как в манге всё дошло до такого)) Год, может два и манга закончится, мне придётся постараться, чтобы устроить и себя, и вас, и героев, и не отойти от оригинала.
В прошлый раз народу зашла вставка с ребятами из 104. Почему бы и нет, хоть и не планировал её. Вышло неплохо надеюсь, я старался.
Дышло это оглобля между двумя лошадьми, прикрепляемая к передней оси повозки при парной запряжке и служащая для поворота повозки. Я минут двадцать сидел и вспоминал как называется это часть повозки.
Ну что, любимые читатели, скрашивающие моё существование, следующую главу через неделю или перерывим? Август всё же, мало ли у кого какие дела. В любом случае, спасибо вам!)
========== Рутинный день. ==========
Ещё до того Закклай запросил к себе гору бумаг, а Эрена стали донимать видения прошлого, день Найла не терял своей насыщенности и его нервы были уже близко к опасной грани. Чудом он не срывался на подчинённых, хотя такое сдерживание тоже требовало больших усилий, что не улучшало его настроения. Но главная причина была в другом: они обшарили почти весь Подземный Город и не нашли пропажи. Разочаровывающие итоги. Единственной, пускай и сомнительной нитью под землёй оставался Тарфу, чей дом теперь находился под бдительным наблюдением. Объективно находится здесь Доку больше не зачем, в этом городе он сделал всё что мог, пора возвращаться к Сине. Это единственное, что хоть как-то радовало командора Военной Полиции, не любившего подземелье. Наверху ждали дела и ещё один возможный след: взрыв на грузовой станции. По опыту мужчина знал, что как-то это происшествие связано с основным делом, но как именно пока сообразить не мог. Решил, что лучше разберётся на месте, где у него будет полная картина событий. А пока Найл готовился к возвращению наверх и писал указы, призванные усилить бдительность в остальных городах. О том, что патрули изменили свои маршруты ему доложили. Он испытывал и благодарность Закклаю за такую посильную помощь, и некое раздражение, потому что он собирался сам этим заняться. Вроде и польза, но взрослый мужчина от этого чувствовал себя ребёнком или новобранцем. Док постарался разграничить свои чувства и сосредоточиться на делах, проверяя всё ли завершено для его отъезда наверх.
Много времени это не заняло, все указы составились быстро, сами собой, а их отправкой займутся местные полицейские. Люди, которых командор привёл с собой вчера из Яркела, тоже начинали уставать. Из взгляда исчезала всякая видимость быстрой реакции, движения лишний раз старался никто не делать, предпочитая сохранить остатки энергии. Измученным выглядел и сам Найл, но он старался держаться достойно.
— И помните, что важно докладывать о перемещениях Бернадота Тарфу, и любом прошествии, хоть немного выходящее за рамки обычного, — строго повторял подчинённым Док.
Вид недовольного, немного злого мужчины, который не спал больше суток, не оставлял сомнений, что наказание в случае вины будет очень неприятным. И как только командор покинул здание полиции, направляясь западной лестнице, все выдохнули с облегчением. Начальство нигде не любят, а когда идут неудачные дни — просто ненавидят. Те, кто жил и работал в Подземном Городе, знали, что предпринимать активные действия без видимого события тут внизу, за которое можно уцепиться сразу же, абсолютно бесполезно. Никто не ищет иголку в стоге сена, особенно если иголка подвижная, тут всегда было так. Провожать отряд, прибывший из столицы, никто не собирался. Сами же визитёры по неволе не собирались задерживаться под землёй и за сорок минут, несмотря на всю накопившуюся усталость, дошли до подъёма. Пост охранников стоял на месте, согласно написанному ещё вчера распоряжению. Если бы их там не было, Найл бы вернулся и устроил всем нагоняй с разжалованием, штрафами и прочими мерами воспитания. Но на всеобщее счастье, всё было в порядке, и отряд Дока спокойно взобрался вверх по винтовой лестнице, где их уже ждали солдаты Гарнизона с дополнительными лошадьми для быстрого перемещения. Презрев усталость, командор решил доехать до Яркела галопом, чтобы не затягивать со следующими делами.
Поездка чуть освежила головы не спавших людей, по крайней мере до конца пути все уверенно держались в сёдлах. А вот после въезда в город Найл решил не мучать свой отряд и отправил их обратно в Митру с целым днём отгула. С удовольствием присоединился бы к ним, но дело не ждало. Местный отдел жаждал сообщить своему начальнику, что им удалось разузнать про взрыв на грузовой станции. Как только они приехали в здание полиции, то Доку подали обед, который он съел, одновременно выслушивая соображения местного капитана. Жевал он быстро, но получал наслаждение от простой еды, которая после подземелья, казалось, приобрела более яркий вкус. Солнечные блики на стенах, свежий ветер, залетавший через открытое окно, бодрили рассудок и заставляли приятно жмуриться. А вот новости, которыми делился капитан полиции, вызывали желание задумчиво хмуриться. Никто из работников станции не знал убитого, не видел его ранее. Вызванный на допрос работник того самого десятого пункта объяснил, что в тот день он в самом деле был на рабочем месте, но примерно в шесть часов вечера, когда вся работа закончилась, к нему постучали. Человек в форме полицейского заявил, что он, проверяющий, допустил ошибку при взвешивании груза и как следствие выписал неактуальный лист. Проверяющий возразил, так как работает он уже шесть лет на этом месте и допустить такое не мог. Пришедший предложил ему просто проехать на склад, где он либо подтвердит, что ошибся с весом груза, и выпишет новый лист, либо опровергнет это заявление, найдя на грузе не соответствия и нарушения. Вполне вероятно, что нерадивые торговцы пытаются провести дополнительный груз в обход налогов. Так его и увели с проверочной станции.
— И что там по итогу оказалось? — задал вопрос Найл, мешая ложкой суп, — Ничего? Просто повод, чтобы убрать свидетеля с места?
— К сожалению нет, — отозвался парень, меряющий шагами комнату, — там и в самом деле нас пытались надурить.
Как выяснилось торговцы пытались подменить ящики: на грузовом пункте предъявили один, а выгрузить в городе другой более тяжёлый.
Девушка офицер принесла документы с утренней проверки и капитан выудил оттуда несколько листов, чтобы командор мог ознакомиться с содержимым. Свободной рукой Найл взял их, читал и одновременно слушал своего подчинённого.
— Подмена достаточно очевидна, там даже треснули сургучные печати. Торгашей мы оштрафовали вдобавок к налогу за излишек. Но… — он поскрёб за ухом, — выглядели они не шибко-то и расстроенными.
— Скорее всего они получили в несколько раз больше, чем потеряли. Не пробовали надавить на них? — глаза командора показались над листом и смотрели на капитана.
— Увы, у нас не было никаких поводов их задерживать, но у вас есть полномочия написать приказ о задержании без особых причин. К слову он уже подготовлен, осталось подписать.
— Хорошо, через два часа они уже будут здесь как миленькие, — командор отложил листы бумаги и продолжил есть, — что по убитому?
Он был несколько доволен тем, что без его участия арест торговцев был невозможен. Его самолюбие радовалось, потому что так он ощущал себя значимым. А рассудок успокоился, потому что так он лично всё проконтролирует. Полицейский продолжил свой доклад, где всё было не так перспективно. Убитый вчера взрывом, Валиент Батч, жил в Яркеле, но не имел никакого отношения к перевозке грузов. Из родственников в живых у него была только жена, сейчас она находилась здесь же. Более занимательным моментом представляло собой место работы Валиента. Работал он в особняке Берча, точнее работал он в курильне Берча. Эти сведения давали шанс на ещё одну реальную зацепку.
— Неплохо, очень даже неплохо. Вы уже пригласи Берча для дачи показаний?
Оба знали, что владелец курильни попадёт на долгий, жесткий допрос, который вероятно перерастёт в обыск его особняка. Очень уж давно полицейские туда метили и не могли попасть.
Капитан кивнул, позволяя себе лёгкую улыбку.
— Да, мы уже известили его о гибели сотрудника и он передал, что сегодня приедет. Также он изъявил желание забрать труп.
— Он? Не его жена? — уточнил Найл.
— Мне тоже показалось странным, — кивнул парень, — но спросим у него сами. Он должен прийти через час или полтора.
Док остался доволен работой этого отдела. Чётко, оперативно, методично. Так бы действовал он сам, всё как надо. Командор закончил с трапезой и вниканием в обстановку на словах. Если что, у него будет полный список нужных отчётов для более глубокого анализа, сомнений не было. Капитан выудил из стола лист с приказом, который только и ждал подписи Найла. Бегло прочитав его, Док расписался, приводя тем самым распоряжение в действие, сказал:
— Замечательно, тогда я посплю немного, раз есть время. Но если что-то случится — будите.
— Как скажите, — и полицейский оставил его наедине с собой.
Дверь закрылась и наступила тишина. В такой обстановке вся приобретённая бодрость, оптимистичный настрой мигом улетучились, уступая место усталости. Вдоль стенки напротив окна стоял небольшой диван. Солнце уже начинало скатываться вниз, но воздух оставался тёплым. Найл неохотно встал со стула, хотя чувствовал, что мог уснуть и на нём, вялой походкой направился к распахнутому окну. Согнув локти мужчина опёрся о небольшой подоконник, чтобы лучше вдыхать свежий ветерок. Постояв так минут пять, Док пошёл к дивану, небольшой сон он заслужил. Засыпая, он надеялся, что вечер принесёт ему хоть какие-то результаты.
Тем временем Кива выходила с заправочного блока, неся в руках чемодан, который неуловимо потяжелел. Баллоны были наполнены газом, осталось часть вернуть на положенные места в оружейных нычках, а часть взять с собой. Помимо этого, нужно завтра утром встретиться с Вероникой в Орвуде и узнать, что творится в особняке Фриц. И ещё не забыть решить вопрос с трупами для Разведкорпуса. А ещё успеть обшарить несколько десятков домов, кабинетов в поисках следов и взаимосвязей. Короче слишком много дел, слишком мало времени. «Ну хоть один большой вопрос решён», девушка покачала головой. Хотя бы до соблюдения нейтралитета с Дариусом договорились сегодня. «Нет, не так. Мы оба согласились потерпеть друг друга какое-то время», поправила себя Кива. Никто не думал, чтобы просто отпустить все обиды прошлого и об этом нельзя забывать. Даже сейчас, шагая по улице днём, она должна соблюдать бдительность. Следующий вопрос, раз люди Берча не имеют такого вооружения, значит кто-то передал им его. Вряд ли этот кто-то мог предвидеть её прибытие на станцию, значит цель самодельной взрывчатки иная. Такой много людей убить не получиться, но заряда вполне хватит чтобы разогнать толпу или…чтобы устроить беспорядки. На ходу она покачала головой, потому что эта догадка возводила затею Фрицев, если конечно только их, на новый более неприятный уровень. До наступления вечера искать письма бесполезно, пока ещё день можно заняться этим следом необычных цилиндров. Завтра у Вероники выходной день и она будет дома уже с раннего утра. Киве хотелось, чтобы всё было именно так и ей не пришлось ждать или искать сестру Карвен. Сейчас можно ожидать чего угодно. Но во всяком случае, внешнее вмешательство Закклая заставит врагов понервничать, может спрятаться, может притормозить, а может и начать совершать глупые ошибки. С двух сторон их можно будет прижать.
Уже выуживая нужную ей информацию, Кива узнала две новости. Одну полезную для её дел, другую не очень, но требующую вполне определённого внимания. Вторая была скорее пассивной и не слишком обременительной. Она узнала, что в Митре остановился один мастер из Промышленного Города, вопросов кто это не было. По каким-то причинам Джерлак не уехал обратно, а решил остаться здесь, прямо в гуще событий. Девушка решила, что узнает это прямо от мужчины, она заскочит вечером к нему в гостевой двор, где он остановился. «Заодно спрошу за цилиндр, может он знает откуда такие», здраво рассудила Кива. А вот первая новость потребовала от неё некоторых усилий, но пришлась весьма кстати. В лучах уходящего солнца, натренированный глаз девушки заметил знакомую фигуру на крыше одного из домов. Алонзо, неплохо скрывавшийся в тени от каминной трубы, её же не заметил, потому что был занят наблюдением за окнами здания на противоположной стороне. «Судя по позе, выжидает он здесь давно», девушка нырнула в переулок. Пользуясь своим преимуществом, она зашла за дом, на котором сидел её можно сказать ученик, и осторожно, бесшумно забралась на край крыши. Чемодан с драгоценным содержимым пришлось спрятать внизу. Кива бесшумно подкралась к парню сзади, положила ладонь на плечо и крепко сжала.
— Сколько раз я говорила тебе, пригибаться ниже и следовать рельефу местности?
Сначала от неожиданности Алонзо вздрогнул, интуитивно попытался отодвинуться, потом только узнал голос. На лице парня читался неприкрытый испуг, смешанный с облегчением. Кива же от своей проделки захотелось гадко улыбаться.
— Выпираешь как нарыв на щеке, — она руками надавила на него, исправляя позу на более незаметную, — попадёшь когда-нибудь в передрягу из-за этого.
Даже после поправок Кива в своей позе оставалась ниже его и менее заметней, для неё это было естественное положение, потому что если она его не придерживалась, то рисковала попасть в неприятности. А их и без этого хватало.
Алонзо молча кивнул, потёр серые глаза, выражая этим движением усталость. Кива жестом спросила сколько часов он тут сидит. Подняв левую руку, парень показал один раз пять пальцев, второй раз два. Семь часов. Девушка кивнула, потом спросила вслух.
— Что-то интересное?
— Да, — он старался говорить тихо, смотря на окна, — там сейчас военный чиновник из Яркела. Я думаю он связан с пропажей УПМ. Это не его дом, но он чего-то или кого-то ждет там почти целый день.
— Молодец, но твоя вахта здесь закончена.
Кива осталась довольной тем, что её ученик уже в курсе произошедшего и уже отыскивает крупицы сведений. Алонзо повернулся и несколько непонимающе посмотрел на девушку. Она же тяжело смотрела на него полуприкрытыми глазами, словно оценивая.
— У тебя есть другое дело. Во-первых там внизу чемодан с баллонами, — она указала рукой за спину, — часть вернёшь на положенные места, два возьми себе. Нужно пополнить два склада под Стохессом и в Подземном Городе. Во-вторых оттуда же зайдёшь к Бентлею и купишь у него два трупа.
— А деньги? У меня не так-то их много.
— Потом получишь, — рявкнула девушка, — не перебивай. Эти два трупа ты должен отвезти в штаб Разведкорпуса возле Троста, там их ждут, скажешь, что я тебя послала. У меня нет времени делать круг ещё туда.
Алонзо молча кивнул, запоминая все указания. Его даже порадовала новое поручение, которое отличалось от прочих более спокойных. Может наконец-то он дорос до чего-то серьёзного? Сложно сказать, считала ли так Кива или нет, но она продолжила.
— Закончишь с этим, вернёшься в столицу и будь наготове. Слушай, смотри. Надо ли говорить, что в этот раз ты должен быть готов к стычкам и дракам?
— Я готов.
— Запомни, — глаза девушки сощурились, — слабые умирают, сильные выживают. Третьего не дано, выбирай сам, где хочешь оказаться.
— Понял, тогда я пошёл. Постараюсь всё сделать быстро, Кива, раз всё так серьёзно.
Девушка лишь молча кивнула, взглядом провожая его к краю крыши. Слишком малоопытен на её взгляд, но иного помощника у неё не было. Одно дело решено и теперь она может приступать к следующему, не покидая столицы, держа и Фрицев, и Закклая на виду.
Солнце уже неспешно приближалось к закату, когда Леви начал различать среди деревьев громаду родного Штаба. Поездка заняла чуть больше времени, но угрызений совести капитан не испытывал. На ночлег он не останавливался, ни в одном постоялом дворе он не задерживался. Незаметным путником он проехал от самой стены Сина до этого места, именно так и велел ему внутренний голос. А причин не прислушиваться к нему просто не существовало. Несколько раз Аккерман даже сворачивал с основных дорог, ведомый инстинктом, но сейчас в этом не было необходимости. Лошади неспешно тянули повозку по успевшей подзарасти травой дороге, лучшее доказательство того, что по ней никто не ездил. Неудивительно, здание принадлежавшее Разведкорпусу пустовало. Ничего применимого для людей или хотя бы продаваемого за хорошие деньги там просто не было. Так, несколько бочек с оружием захвата титанов, да сеть для них же. И то после того, как Пиксис послал сюда людей за инвентарём для недавней операции, здесь наверняка ничего не было вовсе. Хотя многих ещё могло пугать пустынное, почти заброшенное здание посреди леса. Даже сам факт мог навевать многим невесёлые мысли. Леви же вспоминал свой первый визит сюда. Если на минутку забыть его тогдашние цели и намерения, то первая поездка в Штаб оказалась прекрасной. Свежий воздух такой не похожий на затхлый смрад подземелья, высокие деревья, их будто переплетающиеся кроны, но листва всё равно то тут, то там пропускала солнечные лучи, которые пятнами ложились на дорогу. Едва ли не волшебный мир. Возможно имелось и своё очарование в малолюдности этого места.
Но вот лошади выехали на расчищенную поляну и эти приятные мысли остались в лесу, уступая место призрачной тоске. Всё же не хватало Эрвина, но эта рана уже не кровоточила. Подъезжая к старому замку Леви увидел в большем внешнем загоне лошадь, мирно щипавшую свежую траву. «Значит Ханджи уже наверняка здесь», сразу догадался парень, одной заботой меньше. Вокруг царила приятная тишина, хотя в иных обстоятельствах она бы настораживала, навевая воспоминания о вылазках или затишье перед столкновением. Он спрыгнул с облучка на землю, потянулся, разминая спину, и обошел повозку спереди. Двойка лошадей выжидающе смотрела на него большими глазами, нетерпеливо размахивала хвостами, выражая желание поскорее освободиться от упряжи. Аккерман взял их под уздцы и повёл к конюшне, где можно будет их расседлать и запустить в загон. Они уже почти дошли до деревянных ворот, как краем глаза Леви уловил что-то необычное, чуть повернул голову. Главная дверь штаба была распахнута настежь, но это было не самое странное. Оттуда вали беловатый дым, походивший на до боли знакомый пар, который ветерком легко поднимался и улетал вверх. В голове молнией пронеслось, что Ханджи уже добыла спинномозговую жидкость титанов и могла приступить к своим экспериментам, не дождавшись его. Что они могли пойти совершенно неожиданно. И почему-то в сознании всплыло обеспокоенное лицо Моблита. Всё это не заняло и секунды, капитан уже бежал к высокому проходу, физически ощущая нехватку рукоятей в руках и лезвий, закреплённых в специальных тубусах на ногах. Всё это лежало в телеге под брезентом, но времени разъединить рукояти от хитрого устройства маневрирования не было, а брать лезвия голыми руками не только небезопасно, но и не практично. За несколько мгновений он преодолел расстояние до двери и забежал внутрь, готовый ко всему.
В принципе Аккерман ожидал чего-то подобного, напряжение и готовность оперативно действовать спали с него. Увиденное не представляло собой никакой угрозы ни девушке, стоящей спиной к проходу, ни ему. На одном из вытянутых, массивных столов, за которым обычно ели разведчики, а иногда сидели вечерами, стояла какая-то установка с колбами, горелкой, микроскоп со стеклянными дощечками стоял в сторонке. Рядом в металлическом тазу что-то дымилось, и именно этот дым без запаха шёл к двери, создавая видимость чего-то не особо хорошего. Ханджи держала в правой руке карманный часы, левую уперла в бок, правой ногой она нервно или нетерпеливо отстукивала в такт секундной стрелке.
— Не могла меня подождать, а? — строго спросил Леви, испытывая некое облегчение от того, что всё оказалось так ожидаемо.
Увлечённая своими мыслями Зое от неожиданности подпрыгнула и чуть ли не выронила часы.
— Чтоб тебя, — она резко обернулась, — ну нельзя же так, Ливай. Тут от каждого шороха не по себе, а ты ещё сзади подкрадываешься.
— Не подкрадывался, ты так увлеклась опытом, что не слышала ничего вокруг, — парень подошёл к командору, — серьёзно, могла бы дождаться моего приезда.
На её лице он нашёл все признаки азарта исследования: горящий карий глаз, чуть сползшие на нос очки, блуждающая и немного нервная улыбка, искусанные губы, растрепанная прядь волос над лбом. По всей видимости она пока забыла о том, что ей возможно предстоит сделать или зачем она этим занимается. Аккерман не стал ей напоминать о возможных опытах, успеется ещё.
— Да чего тут такого-то, — пробурчала девушка, указывая куда-то рукой, — просто пока смешиваю реактивы, записываю время реакции и её ход, ничего опасного. Взорваться ничего не должно. Ну я так думаю.
Капитан проследил куда она показывала, на скамьях лежали беспорядочной кучей листы с заметками и пара каких-то научных книжек.
Цыкнув он направился к ним и поправил стопку чистой бумаги, которая вот-вот должна была упасть на пол.
— Никто на самом деле не знает, с чем мы имеем дело, Ханджи, — строго и назидательно произнес Леви, — нужно соблюдать осторожность даже при таких проверках.
— Пока учёный здесь я, всё под контролем. Да и было скучно тут одной, — говоря это, Зое поправляла свои очки, — ты опоздал между прочим, договаривались на часа четыре раньше.
— Просто ехал медленно, — пожал парень плечами, — да и сама говоришь, что ничего страшного не случилось.
— Ага, как же, — в голосе послышалась обида.
Леви обернулся, чтобы посмотреть на своего командора, поднял вопросительно бровь. Зое выглядела как обычно, признаков того, что что-то произошло не было. Выждав некую драматическую паузу, девушка решила объясниться.
— Я надеюсь, ты привез все продукты, что я указала в списке, потому что из еды здесь только яблоки-дички, а ими не насытишься, знаешь ли.
— Так ты голодна, — усмехнулся Леви.
— Да, черт возьми, я хочу есть, я ела последний раз в Тросте.
Зое перевела взгляд на таз, в котором ещё что-то дымилось, но уже не так сильно, на часы, кивнула какой-то своей мысли. Аккерман же направился к выходу мимо девушки.
— Если хочешь есть, продукты в повозке, — бросил он за спину, — я пока разгружу оборудование, займусь лошадьми.
Ханджи разочаровано выдохнула, очевидно она надеялась, что готовкой займётся сам Леви, пока она закончит с опытами. Но что поделать, дикий голод испытывает она, а не он.
— Сейчас, дождусь только когда реакция прекратиться! — зачем-то крикнула она вдогонку парню, уже скрывшемуся за дверью.
Много опытов она провернуть не успела, зато начала выяснять основные свойства спинномозговой жидкости гигантов. Начало положено.
Аккерман вернулся во двор, где в спешке оставил лошадей, наконец-то развязал упряжь, снял сёдла, уздечки и отвёл их в загон к коню, который скорее всего пасся там уже несколько часов. Какое-то время парень, опираясь руками о перекладины забора, смотрел на трёх грациозных животных, радующихся некой свободе, потом вернулся к телеге со всем снаряжением. Та заскрипела, когда Леви запрыгнул в неё и принялся отвязывать брезент с бортов. Под ним прятались продукты на несколько недель, недостающее оборудование, несколько запасных тепло удерживающих колб, рюкзак с его вещами, саквояж с кровью Фрицев, реагенты, которые подвезли на днях с шахт возле Утопии, и конечно же оружие на непредвиденный случай. В несколько заходов он отнёс всё относящееся к исследованиям в большой зал и поставил в угол, пускай Зое сама разбирается что именно ей нужно. Девушка уже что-то быстро записывала на лист, таз прекратил дымиться. Когда Леви нёс оружие, она стучала карандашом по столу и задумчиво поглаживала подбородок.
— Интересное дело, — сказала она вслух, хотя Аккерман даже не думал ни о чём её спрашивать.
Ей не нужны были встречные вопросы, чтобы продолжить рассуждать. Парень молча поставил чемодан с вооружением за сторону лестницы ближе к кухне, направился назад. На пару минут Ханджи осталась одна, но она этого не заметила.
— Пустая жидкость испарилась за три секунды, значительно нагрев при этом днище таза, но без выделения дыма, только пар. А при добавлении компанента-а, — протянула командор, сверяясь с записями.
Капитан вошёл внутрь замка, на спине виднелся в рюкзак, а чемодан он держал в руках. Со страдальческим видом он посмотрел на Зое, поглощённую работой и прошёл к самой лестнице.
— Две минуты и семь секунд, выделялся дым на протяжении всей реакции. Ко всему прочему остался налет черного цвета-а, — она подняла голову и застала парня на ступенях, — очень интересно, не находишь?
— Несомненно, — невпопад ответил Аккерман, не оборачиваясь, — я пошёл отдыхать. Если начнёшь что-то опасное, то разбудишь.
Он прошёл наверх не дожидаясь ответа, единственная мысль в его голове навязчиво задавала вопрос: за сколько дней Ханджи испортит его нервы?
Комментарий к Рутинный день.
А вот мы с вами, дорогие читатели, перевали за целых три сотни страниц. Очень много на самом деле и я рад, что вы читаете эту долгую, местами не такую подвижную, местами не слишком аккуратную работу. Зачастую нужно вчитываться, а не скользить глазами. Но честно: она мне нравится такой, какой выходит. Надеюсь, что вам тоже, только обернитесь и посмотрите как долго мы уже с этим миром, как много уже произошло, сколько побочных веток сплетается с героями манги и будет переплетаться. Читатели, простое вам человеческое спасибо, потому что без вас этот труд был бы не столь захватывающим, мотивирующим. Обнял бы каждого, если бы мог:3
И следующая глава уже через неделю))в этот раз точно и наверняка.
Бонус по именам.
Валентайн - здоровый, сильный , батч - наглец, силач.
Нашел кстати, Алонзо - благородный и готовый .
========== По приглашению. ==========
Вечером в поместье Фриц смена нанятых слуг готовилась к поездке по домам на короткий, но заслуженный отдых. Так как особняк находился за городом, их развозил местный конюх. Чаще всего просто их довозили на телеге для скарба до Орвуда, а кого-то к Утопии. Так как Вероника отработала шесть дней, то сегодня она была в ряду тех, кто отправлялся на выходной. В их число входила и подруга молодой Траут, Бетти. Правда она не собиралась ехать домой в Яркел.
— Папа наверняка занят работой, так что я его даже не увижу, — пожав плечами весело отвечала девушка на вопрос.
Они беседовали в общей спальной комнатушке для слуг, где Вероника собирала часть вещей. Подруга же сидела на кровати и болтала сцепленными ногами, обутыми в изящные сапожки.
— А я хочу домой, хоть пару дней отдохнуть от этого места, — Траут складывала грязную рубашку в небольшой, потрепанный чемодан.
— Да нормально, чего ты, — всё так же улыбаясь возразила Бетти, — сама делаешь эту работу нудной и противной.
Вероника скосила на болтушку светло-голубые глаза. Последняя неделя для подруги была едва ли не самой разгильдяйской. Старшая экономка, управляющий скрипя зубами воздерживались от поторапливающих команд, потому что Тироун распорядился не загружать свою пассию работой. И чем кокетка нагло пользовалась, считая что заслужила такое поощрение.
— На прошлой недели меня вон с собой взяли, и что ты думаешь? Была хорошенькой девочкой, улыбалась, — она продемонстрировала вариант обворожительной улыбки, — делала всё что мой мужчина говорил мне. Даже на почту сходила отправить письмо по его просьбе, и сделала это так как будто это самое важное поручение.
— Ты камеристка для его жены, разве в твои обязанности входит отправка писем? — усмехнувшись спросила Вероника.
Внешне Траут не изменилась в лице, но внутри насторожилась, не забывая про основную работу: поиск сведений. Как говорила ей Кива, малейшая деталь может сыграть невероятную роль.
Бетти прыснула со смеху, запрокидывая голову. Вероника же продолжала паковаться, не обращая на это внимания. Девушка частенько задорно смеялась по поводу и без.
— Ты не видишь сути. Главное, что он был доволен. А что хорошо ему — то будет хорошо мне. Я почти не устала за эту неделю, меня освободили от работ. Завтра мы вдвоём выезжаем из особняка отдохнуть, разве не великолепно?
— Быть любовницей при живой жене? — выдохнув уточнила Траут.
— Да нет же, — фыркнула девушка, — важно что в итоге получаю: больше свободы, а кое-где даже и прав. Ты тоже могла бы так, если бы не ходила с таким серьёзным лицом. Пара взглядов и к тебе будут более лояльно относится.
На этот раз рассмеялась сама Вероника, её подруге было невдомёк, что у людей могут быть иные цели и ценности. И конечно улыбчивая Бетти считала себя самой умной, самой хитрой и не могла помыслить, что её тоже могут использовать.
— Ах, Бетти, проводи меня лучше до повозки, — Траут захлопнула чемодан.
Девушка легко соскочила с кровати и направилась вперёд, чтобы открыть дверь и пропустить подругу с вещами. Траут уже чувствовала себя лучше, хотя бы от того, что была одета не в форменную одежду. Вдвоём они быстро шагали по безлюдному коридору первого этажа. Для большего удобства, Вероника держала чемодан двумя руками перед собой, Бетти же спрятала руки за спиной и шла будто пританцовывая. Вечерний свет почти не освещал окна, лишь свечи разгоняли сгустки темноты. Девушки дошли до холла и вышли в парадную дверь. Недалеко от раскрытых ворот уже стояла двойка лошадей, запряженная в хозяйственную телегу. Рядом стояло ещё трое слуг, которым как и Траут нужно было на юг к Сине. Конюх по совместительству кучер уже сидел на козлах и курил сигарету. В ближайшие дня три ему предстоит ездить туда сюда. Вероника закинула чемодан в повозку и обернулась к подруге.
— Ну я думаю, что мы скоро поедем, не стой тут, — она обняла красивую девушку и чмокнула в щёчку на прощание.
— Лёгкой дороги, Ники, — улыбнулась Бетти, — я тоже пойду готовиться.
На прощание она задорно стрельнула светло-карими глазами и помчалась обратно собираться для своего выходного, больше похожего на романтические вечера.
Вероника постояла ещё какое-то время, глядя ей вслед. Хотелось верить, что она не заиграется в свои игры. От мыслей отвлёк голос конюха.
— Эй Траут, запрыгивай, мы отправляемся.
— Да, конечно, — девушка забралась в повозку к остальным.
Лошади тронулись с места и они проехали в открытые ворота на ровную дорогу. Они не успели отъехать и пяти метров, как садовник закрыл железные створки с небольшим скрипом. Они покинули поместье Фриц. Через четыре минуты из виду исчезло и само здание, скрытое высокими деревьями и кустарниками. Неотвратимо наступали сумерки, листва стала будто бы чёрной. Никто не разговаривал, так как все устали после замыкающего дня, всем хотелось поскорее оказаться дома, рядом с родными. В особняке работали и невыездные слуги, но у тех не было семьи и они предпочитали не покидать своих хозяев, считая это лучшей альтернативой одиноким молчаливым вечерам. Сидя возле самого края повозки, Вероника уловила запах табака, что курил их извозчик. От его фигуры вился серый дымок, становившийся более заметным из-за опускающегося холода. Девушка открыла старый чемодан и выудила оттуда шерстяную шаль. Закутавшись в неё, Траут смотрела назад, на дорогу, что они оставляли позади себя. Так было и удобнее и дым не летел прямо в лицо. Минут десять телега ехала по этому второстепенному пути, потом только лошади вывернули на главную, широкую дорогу. Конюх пустил их лёгким галопом. Местности стала более расчищенной, ветра прибавилось. Но Вероника не заметила этого, она думала о том, что ей нужно будет сделать по приезду домой. Самым важным девушка считала передать накопленные наблюдения Киве. Её подлинный «наниматель» имел привычку, которая не нравилась Траут. Появляться почти из ниоткуда и делать это без спроса, пугая всякий раз. Может они встретятся у неё дома завтра с утра или ещё где. Девушка сама не знала, хотелось побыстрее закончить с этой частью работы, отдохнуть от всего, а ведь Карвен справлялась с этим едва ли не круглые сутки, почти без выходных. Подняв лицо к небу, она заметила, что на небе уже проступили ранние звёзды.
— Красиво, — прошептала Вероника.
Дорога длинная можно и насладиться красотой природы.
Доку же было ни до вечернего неба, ни до закатного солнца, ни до того, что этот день наконец-то подходил к концу. Его мозг занимал человек непринуждённо сидящий в кабинете. Гость сидел тут уже часа четыре и за это время ничего в его поведении не изменилось. Как только во двор въехала двуколка с Берчем, командора тут же разбудили. Так что владельца курильни, которого за руку ни разу ни ловили, внизу встречал сам Найл. Тогда он ещё питал надежду, что из этого визита получится выудить что-то полезное. Тщательно следя за человеком, которого видел лишь пару раз, Док спускался с лестницы. Раус же не обратил на главу полиции почти никакого внимания, а направился к женщине, сидящей на стуле и тихо плачущей в платок. Жена Батча провела здесь почти весь день, шок от известия, от трупа мужа не сходил. Достаточно нормальная реакция на происходящее. Мужчина коснулся её плеча, потом только крепко сжал.
— Линда, мы всё решим, — лицо его оставалось строгим, — не беспокойся.
Девушка, всё также рыдая, встала и уткнулась мужчине в грудь. Он не обнял её, но рука переместилась с плеча на голову, выражая странный дружеский жест то ли поддержки, то ли успокоения. Потом Раус отошёл от неё и направился к полицейским, которые собственно и вызвали его.
— - Господин Берч, спасибо что приехали по нашему требованию.
Ярко-зелёные глаза пришедшего медленно повернулись на говорившего командора. На секунду Док увидел там искру безумной ярости, но она тут же погасла. Снова заговорило приличие.
— Я не мог не приехать, узнав что случилось с моим работником, а так же моим другом, — произнес Берч не мигая.
— Прошу вас, пройдёмте, — кивнул полицейский.
Раус молча поднялся по лестнице, не оглядываясь вниз и несмотря вверх. Ещё тогда Док думал, что кое-как они всё же смогут его раскрутить или заставить сказать что-то лишнее, что может быть расценено как улику или хотя бы повод для осмотра его огромного жилища.
Можно сказать, что он ошибся. Очень сильно ошибся. Час они просто опрашивали его, потом разговор перешёл уже в едва ли неприкрытый допрос. Самым выводящим из себя было то, что Берч почти никак внешне не изменился с начала их беседы. Ни признаков беспокойства, страха, опасения, напряжения. Ничего за что можно было уцепиться или надавить. Внизу при обыске дома Бернадота Найл и то чувствовал себя хозяином положения, здесь он ощущал себя бессильным. Никакие трюки и уловки не помогали против такого упорства.
— Так вы не знаете, зачем ваш друг пошёл на грузовую станцию или кто сказал ему туда прийти?
— Всё, что я знаю, что Вал попросил отгул на несколько дней, — Раус чуть пожал плечами, — вот и всё. Не могу вам помочь.
Найл и капитан полиции устало переглянулись, гость даже не выказывал раздражения, что ему задают одни и те же вопросы на протяжении нескольких часов.
— Мы знаем, что у вас есть связи, Раус. Вы, — капитан помедлил, подбирая безопасные слова, — умудрённый жизнью человек. Наверняка вы и сами думали над произошедшим и неужели нет никаких догадок? Смерть вашего подчинённого в таком месте косвенно ставит вас под удар.
Они были уверены, что он связан с пропавшими УПМ. Полицейские пытались манипулировать известными ими данными, чтобы хоть как-то подобраться к этому человеку. «Должно же быть что-нибудь», думал Найл, продолжая подбирать ключи к этому замку.
— У вас ведь могут быть недоброжелатели, такое вполне возможно. Особенно если, как говорит вдова убитого, ваш подопечный сорвался с места внезапно. Вы не допускали мысли, что он не до конца с вами откровенен?
Берч снова скосил глаза на командора. Взгляд был очень неприятным, холодным, колючим, но Найл его выдержал. Он тщательно ловил эмоциональный спектр их гостя как только мог. Наконец Раус разлепил плотно сомкнутые губы.
— Мне повезло всего один раз в жизни, господин Док. Всё прочее я добыл сам и не всё давалось мне легко. Поэтому знаю цену тому, что имею. По этой причине: нет, никто не мог желать мне неприятностей, и нет, мой друг никогда не стал бы меня так обманывать.
Что-то шевельнулось в голове Найла, он только что затронул тему, которая важна для Берча. «Что ж, будем давить в этом направлении»,командор откинулся на спинку стула, и на этот раз уже его взгляд стал жёстче.
Командор кивнул, показывая что принимает эти доводы как за реальные. Во всяком случае такое поведение могло говорить о том, что Берч не желает вмешательства полиции, о том, что Берч считает что справится сам с этой ситуацией, о том, что Берч устал и просто не хочет не иметь никакого отношения к этому делу.
— Понимаю, но у меня есть вопрос, — выдохнул Найл, делая вид что это и ему уже поднадоело, — тогда откуда такая надобность вам забирать тело Батча?
Повисло напряжённое молчание, и Док почувствовал, что попал в цель. На эту тему Раус должен был ответить по-настоящему, а не простыми однотипными отговорками. Капитан сдержал лёгкую улыбку, когда командор строго продолжил.
— Обычно тела мы не выдаём, а сжигаем, так как места в стенах не хватает на такую роскошь как захоронения. И что самое важное выдаём мы обычно только родственникам. Его жена не изъявила такого желания. Зачем вам тело мертвого товарища? Может вы хотите в чём-то убедиться по следам на трупе, может вы хотите отыграться на нём за то, что вас ослушались, может быть просто хотите отдать последнюю дань уважения. Я не знаю, но мне это кажется подозрительным. И так как вы не хотите помочь нам, то я боюсь, что мы вынуждены вам отказать в этой просьбе.
Док решил додавить всё, что мог, в одной фразе, приправив этой угрозой не отдать труп, лежащий в подвальном этаже. Берч зачем-то поднял правую ладонь рассматривая её, потом сжал в кулак будто бы что-то ухватил, потом только начал объяснять.
— Я знал Вала с шестнадцати своих лет, ему же тогда было примерно четырнадцать. Вы в курсе моего досье, что я родился в Подземном Городе. Но не знаете, что там я и встретил его.
— Батч родился в Утопии, он был ребёнком тогда, как он попал в этот город? — спросил капитан, уловив первую несостыковку.
— Верно, но он был очень храбрым и бесшабашным, даже будучи подростком. Кроме того он чувствовал в себе потенциал, Линда вам уже рассказала, что Вал много лет является победителем бойцовского фестиваля в Бизеле?
— Да, — Док кивнул, внимательно слушая это откровение, смешанное с пояснением, — я думаю он был талантливым бойцом.
Впервые этот человек проявил подобие эмоций, но командор не терял бдительности. Следующие слова, интонации, выражение лица, поза: всё должно дать ответы или зацепки для дальнейшего допроса.
Раус мрачно усмехнулся, зная судьбу своего друга лучше, чем полицейские. Зная, что внизу, под землёй лежит ещё один его человек, о коем полицейские никогда не узнают, ему было достаточно легко продолжать краткую сводку из биографии своего друга.
— Не слишком-то это ему помогло в этот раз. Так вот, подсознательно чувствуя свою расположенность, он сбежал из дома, чтобы попробовать себя в условиях реальной жизни. И это задало сильный толчок развитию его навыков. Когда мы встретились, он любую победу выбивал силой. Я говорю это к тому, — мужчина будто бы протянул руку кому-то невидимому, — что человек, который ребёнком сбежал из дома, сейчас мог вступить в какую-нибудь авантюру, несмотря ни на дружбу со мной, ни на обязательства передо мной. И я не держу на него зла.
— Я услышал вас, Раус. Значит это именно дань уважения товарищу, — заключил Док, — раз так, то не вижу никаких препятствий с нашей стороны.
И на самом деле, во всём этом поведении, во всех этих словах было больше скорби за убитого, нежели попытка что-то утаить и не допустить к себе полицейских. Пускай в странной форме, прикрытой нейтральностью и хладнокровием, но Найл это понял, потому что и сам был не чужд уважать память ушедших.
— Хорошо, — пробормотал Берч, прикрывая глаза, — я хотел бы забрать его сегодня, если вы закончили свою работу.
Капитан с непониманием и осуждением смотрел на командора. В его глазах Найл только что отпустил подозреваемого, не воспользовавшись возможностями, которые смог создать. За окном уже стемнело совсем, последний луч солнца угас.
— Если вы согласны подождать полчаса, то это не проблема, — Док встал, за ним встал и Раус.
Берч просто кивнул и подождал когда ему разрешат покинуть кабинет.
Как только дверь за гостем захлопнулась, капитан хмурясь спросил командора.
— Зачем вы так сделали? У нас была возможность добиться чего-нибудь.
— Потому что бесполезно, — Найл поскрёб усы, — Он не замешан во всём этом. А если ты про обыск, то такие люди как он не приходят в полицейский участок без подготовки. Наверняка его особняк вылизан дочиста.
— Мы не можем знать наверняка, — попытался возразить полицейский.
— Знаю. С опытом приходит понимание человека, это важный навык в нашей работе. Займись документами на выдачу тела.
— Как скажите, командор, — и парень вышел из кабинета.
На пару минут Док остался наедине с собой. Всё же и ему было тяжело от того, что в этом деле уже есть жертвы. Как будто их было мало за последние месяцы. Да он должен расследовать это дело, но главное остаться человеком. Как только это чувство ослабло, мужчина переключился на саму проблему. Если Берч не замешан в похищении УПМ, то какие выводы можно сделать. Кто-то кто знал Батча предложил работу или заставил помочь. Значит человек знает о прошлом убитого, стоит поискать связанные дела. Ещё одна возможная зацепка — самодельная взрывчатка, такой на складе оружия нет, это уже проверили. «Не так плохо, но вернёмся к общей картине произошедшего», Найл взял карандаш в руки и начал стучать им по столу. Учитывая степень подготовки убитого, ту аферу, которую провернули, чтобы увести настоящего проверяющего со станции, командор мог заявить, что как-то стопроцентно связано с УПМ. Но по-всей видимости и у похитителей что-то пошло не так. Возле подорванного дома стояла пустая телега с лошадью, а внутри обнаружили обломки ящиков. Значит кто-то что-то привёз вечером туда, и скорее всего должны были привести для переброса именно похищенные УПМ.
Однако этого не случилось, так как, если судить по следам крови и характеру разрушений, там произошла драка и никто бы не успел за несколько минут после взрыва незаметно вынести УПМ. Там почти сразу же подбежали рабочие станции.
— Что даёт эта информация? — еле слышно пробормотал Док.
Он усмехнулся тому, что уже начинает говорить вслух, и положил карандаш обратно. Несколько шагов поперёк комнаты от окна к стене и обратно. Потом внимание привлекла карта округа, прибитая к стене. Мужчина подошёл посмотреть поближе, прикидывая примерный маршрут похитителей. Во-первых телегу с лошадью либо наняли, либо у кого-то из участников имелась таковая, либо их попросту украли. Пока сообщений о пропаже не поступало, но Найл надеялся, что таковые появятся. Во-вторых зачем кому-то было привозить пустые ящики и драться. Может их обманули при перегруппировке? Заставили думать, что исполнители где-то друг друга обманули, вовлекая в разборку, пока УПМ осели в руках заказчика. Такой обманный трюк, чтобы запутать всех: и своих, и полицейских. Тогда следует искать место, где похищенные механизмы были перепакованы. Это дало бы ответы на многие вопросы. Случилось ли это в том самом складе Тарфу? Вполне возможно. Или похитители решили отъехать куда-нибудь в лес, где нет свидетелей? С момента нападения до взрыва на грузовой станции прошло чуть больше трёх часов. Пальцы скользили по карте, очерчивая предельный диаметр, куда могли уехать воры, стоит разослать поисковые отряды, которые опросят местных, поищут следы.
Поможет сузить круг поисков, возможно и к лучшему, что взрыв на грузовой станции стал тупиковой веткой. «Жаль только, что человек погиб», эта мысль вновь заставила Найла закрыть глаза. Несмотря на серьёзность дел всегда хотелось, чтобы жертв было меньше. Командор вышел из кабинета, чтобы размять ноги и проветрить голову. Внизу в холле ещё стояла вдова с красными глазами, щеками, так как слёзы уже начали разъедать кожу. Она тупо уставилась на тело, запакованное в специальных мягких носилках. Неподалеку стоял Берч с внимательным выражением лица, будто бы он боялся что-то упустить. Возле трупа стояли полицейские и двое гражданских, по всей видимости, приехавшие с Раусом. Наконец убитого понесли к выходу, возле двери Берч коснулся сквозь ткань тела, так они и вышли. Док прошёл к окну, желая проводить эту процессию хотя бы взглядом. В двуколку как-то хитро разместили носилки, сейчас Раус чуть улыбался с сожалением, потом нахмурился, огляделся и сердито мотнул головой обратно, глядя на своего человека. Тот сразу понял чего хочет его босс: потерянная жена Батча осталась в здании, куда человек забежал и через минуту вёл женщину к двуколке. Ничего не сказав Берч ловко, даже с некоторой грацией, запрыгнул на сидение, женщину с пустым взглядом посадили рядом. Затем двое мужчин заняли козлы и направили лошадей на выезд, прочь от этого места. Когда повозка повернулась для разворота командор смог увидеть каким нехорошим огнём горят зелёные глаза Берча, смотрящего перед собой. Но вот лошади уже пронесли повозку под воротами, унося с собой гостей и мёртвое тело. Сегодняшний гость тоже будет искать виновника, по крайней мере здесь они в одном лагере. Хмыкнув Найл отошёл окна, к нему уже спешил капитан.
Ероша свои колючие волосы, Док сам направился к нему навстречу, нужно закончить сегодняшний день.
— Какие будут распоряжения? — спросил парень
По виду он вроде отошёл от своих эмоций и был готов снова вести работу в правильном русле. Перед тем как ответить, командор ещё раз прокрутил в голове всё над чем думал.
— Послать отряды для разведки в ближайшие деревни, идём, — он прошёл вперёд, — проложим маршруты.
Они направились в кабинет, который занимал Найл последние часов семь. Кратко поясняя свои выводы вслух, командор принялся писать указы на формирование и отправку отрядов. Потом вдвоём они раскрыли подробную карту местности вокруг Яркела и стали выбирать сетку маршрутов. Нужно, чтобы они зацепили все потенциальные места, где воры могли перегруппироваться. Где-то же они провели часа полтора в ожидании, если проверка ничего не покажет, то они могут смело арестовывать Тарфу и его людей. Правда там слово трех десятка людей, против простых подозрений и догадок. Но особой проблемы не возникало, повод всегда можно найти, если хорошо поискать. В целом Док остался довольным сегодняшним днём, потому что сделал всё возможное. Когда он закончил с последним на сегодня занятием, то сказал что будет спать, пока его не разбудят. А будить его следует в случае, если хоть что-то произойдёт. Не успел он устроиться в свободной офицерской комнате при этом отделе, как ему в дверь постучали. Устало выдохнув, мужчина недовольно разрешил зайти. Найл уже мог представить с чем его потревожили и это не сулило хорошей ночи. Зашёл полицейский, держа в руках аккуратный конверт светлой бумаги.
Увидев этот тонкий прямоугольник, Док сначала поморщился, почему-то решив что это послание от методичного Закклая. Вполне в его духе.
— Ну, что там? — вяло спросил командор.
Он только устроился на койке, но приход подчинённого вынудил его изменить положение на сидящее. Усталость накатывала сильной, неумолимой волной, но пока Найл ещё держался.
— Это письмо вам, — служащий улыбнулся и добавил, — от Мари Док.
Он вскочил с кровати и едва ли не подбежал к пришедшему, тот сам сделал пару шагов вперёд и протянул заветное письмо. Родное, казалось даже тёплым на ощупь. Полицейский вышел из комнаты, чтобы дать время своему командору побыть человеком. Найл опустился обратно на кровать, бережно вскрыл письмо и достал несколько исписанных листов. Мари писала, что знает о его деле, что не обижается за то, что он не приехал к ним в Каранес, что она любит его, что скучает и ждёт. Немного новостей о том как обстоят дела дома, как их дети проводят время. Он вчитывался в каждое слово, прокручивал в голове голос своей возлюбленной, на душе становилось хорошо. Последняя страница заставила его чуть прослезиться от умиления и гордости. На последнем листе его дочери написали карандашами несколько строк. «Мы ждём тебя, папа! Возвращайся скорее!», он провёл по ним пальцами, затем вытер глаза. Его семья. Док дал себе обещание, что как только закончит с поиском УПМ, то приедет к ним хотя бы на несколько часов, но приедет. Его семья — самая большая гордость и счастье, что у него когда-либо были и когда-либо будут. Большего ему не надо.
Комментарий к По приглашению.
Такая себе ирония, Бетти своего отца больше никогда не увидит, разве что в качестве трупа.
А у Вицы и его команды о-очень интересная история формирования. Но о ней будет скорее в другой работе, которая в мысленной проработке:3 По хронологии между этой и предыдущей работой.
Ну вы поняли, тема главы семья и то, что на самом деле имеет значение. Вдова, потерявшая мужа. Мужчина, потерявший друга. И на другой стороне отец, который старается опекать свою семью и который знает цену человеческой жизни, не смотря на всю свою амбициозность. Кто-то теряет, кто-то бережёт то, что есть. Но не смотря на все последствия жизнь продолжается.
Торговый Город Бизель это отсылка к Семи Смертным Грехам:3 Ещё больше отсылок!)
Следующая глава, вполне ожидаемо, называется “Без приглашения” XD Я так оригинален.
========== Без приглашения. ==========
Ночь окончательно накрыла Сину, завершая таким образом рутинный день. На некоторых улицах тьма разгонялась кристаллическими фонарями, но свет не разгонял темноту в сквозных переулках, длинных улочках. А некоторые окна зданий лишь блёкло мерцали, этого света не хватало для освещения всех улиц. Сегодня даже Генштаб не сиял будто зажжённый факел, свет кристаллических ламп виднелся только в семи кабинетах первого этажа и двух второго. Главнокомандующий не стал сегодня никого задерживать, вся срочность испарилась сама собой. Служащим оставалось только недоумевать такой перемене, ведь ещё вчера Дариус заставил всех остаться и работать чуть ли не до рассвета. Течение жизни вновь стало обычным для этого места, остались только те, кому нужно было закончить работу, в том числе и сам Закклай, да и ночные дежурные. Всю вторую половину дня Закклай потратил на свои изыскания и ни на что больше, потому что никаких новых или тревожных сообщений не поступало. Единственное такое дело, так это утвердить распорядок следующего дня, который составил его главный помощник. Но это было час назад, а сейчас пожилой мужчина чувствовал как начинают болеть глаза от усердного чтения, сверки почерков, дат и цифр. Он потянулся вверх, разминая горящую спину и шею. Взгляд из-под очков в тонкой оправе переместился на часы. «Пора заканчивать», пришёл к простому выводу Дариус. Возраст уже не тот, чтобы так часто задерживаться и почти не спать несколько ночей подряд. Он снял очки и положил их в специальный футляр, стопки на столе разложил по выдвижным ящикам в нужном ему порядке. Завтра предстоит возобновить свой поиск. Кое-что командующий уже нашёл, но предпочитал выстраивать всю цепочку целиком, имея все кусочки мозайки.
Он всегда смотрел на такие дела только таким образом, так было даже в далёком детстве. Однажды отец взял его с собой в мастерскую и тогда маленький Дариус со всей серьезностью, присущей только умудрённым жизнью взрослым, собирал витражи цветного стекла. Но только в том случае, если отец разрешал заняться всей картиной целиком и отдавал все коробочки со стёклами. Часть или один узор его не интересовали, он считал это несерьезным. Но это осталось в прошлой жизни, о которой не стоит и вспоминать. Командующий мог абсолютно спокойно отказываться от прошлого, привязанностей. Если бы не умел, то вряд ли занял свой высокий пост. А грезить о нём, о власти, о некой независимости он начал лет с одиннадцати. Да уж, мальчиком он был особенным, чего скрывать. Слишком башковитым, как мама говаривала иногда, когда сын заявлял ей что-то эдакое, через чур взрослое. Дела прошлые, пускай без приглашения всплыли мимоходом в голове. Закклай взял письмо, которое ему преподнесла в дар сегодняшняя гостья, и положил во внутренний карман форменного кителя. Такие вещи должны храниться только у него. Он направился к вешалке, снял пальто с символикой Генштаба и надел на себя. На улице становилось достаточно прохладно, получить проблемы ещё и со здоровьем особенно в таком возрасте не хотелось. Дариус напоследок оглядел свой кабинет, признаков беспорядка не нашёл и вышел в коридор. Справа за рабочим столом ожидаемо никого не оказалось, помощник уехал полчаса назад. Собственно в здании осталась лишь пара работников, которые заканчивали дела, и ночная смена. Штаб работал круглосуточно, мозг их государства, где принимались решения. Здесь же Закклай решил пять лет назад, что правильным будет выкинуть двести тысяч людей за пределы Стены Роза. И он ни единой секунды не испытывал душевных терзаний. Ни одной.
Дариус, держа спину прямо, не спеша спустился на первый, тихий этаж. Заслышав шаги, клерки, которые дремали, подтянулись и сделали вид, что читают какие-то документы. Если бы командующий застал их спящими, то отчитал бы как нашкодивших малолеток. Он вобще терпеть не мог, когда что-то шло не так как он требовал, возможно поэтому у него и нету таких верных людей, как сегодняшняя гостья или как Ханджи, Леви для Эрвина. Он всегда действовал один, использовал сотни рычагов давления, тысячу хитростей, чтобы почти не сходя с места получить желаемое. Хотя, особенно по молодости, случалось и самому побегать. Настоящий характер, а не тот что он обычно демонстрировал, был у него тяжёлым. За свою жизнь Дариус встречал только одного человека, который знал его настоящего и принимал. Розабэль. Её он любил как умел, но она сама отказалась тогда поехать с ним. Закклай оставил её в прошлом не потому что ему было всё равно, а потому что считал себя не вправе распоряжаться её жизнью. Единственный человек на которого он смотрел как на равного себе. И сейчас последнее, прощальное письмо отправленное ей много лет назад лежит у него в кармане. Опять. Но делать с этим командующий ничего не собирался, потому что всё должно остаться как есть. Старик дошёл до парадной двери, не смотря ни на одного из своих подчинённых, знал что те только выдохнут с облегчением, едва он скроется в ночной тьме. Дариус оказался на улице, на которой уже веяло ночным, неприятным холодом. Но плащ спасал от этого проникающего ветерка и Закклай уверенно, держа руки сцепленными за спиной, направился к карете, которая терпеливо ожидала и должна была отвести его домой. Как только он разместился на сидении, извозчик тронул двойку лошадей и они поначалу медленно, а потом быстрым шагом направились к дороге, идущей от Генштаба.
Привычный за столько лет, знакомый едва ли не до малейшей кочки маршрут занимал всего лишь минут тридцать. Гордая дорога от одиночества до одиночества. Оно не тяготило его. Сложив руки на коленях в замок, главнокомандующий смотрел прямо перед собой, не обращая внимания на мелькавшие в окнах фонари, здания. Было поздно, прохожих почти не встречалось. Стук колёс, копыт о мостовую слишком громко разлетался по улицам. Вскоре они приехали, кучер помог пожилому мужчине выйти из кареты, потом запрыгнул на козлы и уехал. Закклай же направился к своему дому пустому, тёмному. Ключ без запинки проник в скважину и легко повернулся несколько раз, отпирая дверь. Командующий зашёл внутрь и закрыл её за собой, громко хлопнув. В темноте почти сразу нашёл спички и лампу, которую всегда оставлял на тумбе у выхода. Задымил огонёк и вот свет уже освещал прихожую. Хозяин небольшого дома снял с себя пальто и повесил его на вешалку. Затем присев на стул, с неким усилием стянул сапоги, нашёл домашние туфли. И это простое движение окончательно переместило его домой. Появились простые бытовые мысли, не лишённые некой приятности, уюта. Дариус направился на небольшую кухню, где разжёг печь. Дрова и растопку он всегда заготавливал с утра перед отъездом на работу. Пока вода нагревалась в чайнике, а дом неспешно прогревался, старик помыл и натер сапоги до зеркального блеска мыльным раствором. Во всём должен быть порядок. Голода не было, потому что часов в шесть командующему принесли вполне сытный ужин, поэтому он ограничился только чаем, хитро его заварив. Предпочтение отдавалось красному сорту чая. Сидя на жёстком стуле, с всё такой же прямой спиной, Закклай размышлял о ситуации, но уже с оттенком меланхолии.
У него есть теперь важный человек в содействии и он хотел его подмять под себя, под свои нужды. Кто не хочет хороший инструмент? У него есть приятная, греющая разум цель — поставить Фрицев на место. «На их законное место», поправил себя Дариус, потягивая дымящийся чай. С рождения наделённые властью, по прихоти судьбы, но не имеющие никакого отношения или понимания как работает эта самая власть. Бездарные свиньи, не заслужившие всё то, что имеют. И именно он, который добыл трудом всё, покажет им их настоящую суть. Богачей Закклай всегда не любил, но он не мог представить такую возможность в реальности. Одно дело думать как лучше что-то сделать, а совсем другое когда тебе дают свободу действий, снимают ограничения. Да, пожалуй за такой «подарок, главнокомандующий может закрыть глаза на некие неприятности. Например, в виде письма, что он пока не доставал из кармана. Просто несколько листов из прошлого, которые вернулись к своему владельцу. В целом ситуация стабильная и поддаётся его контролю, а большего ему и не надо. Если есть контроль, то можно всё обернуть так как надо именно тебе. Пожилой мужчина, коего время уже укоротило в росте, допил чай, помыл посуду, расставил всё по своим местам, поднялся наверх. Хотя бы в этом он ещё чувствовал силу. На втором этаже имелась одна достаточно большая комната и небольшая кладовка. Комната была и спальней, и кабинетом. Письмо последовало в сейф, который Закклай держал дома для важных, рабочих бумаг. Так он чувствовал, что будет надёжней. Разложив свои вещи, Дариус отправился в быстрый душ и только потом, когда всё было закончено, везде был порядок, отправился спать. Он вошёл в этот дом под тишину, сидел наедине с тишиной, и лёг спать слушая тишину. Завтра будет новый день.
А для кого-то этот день не спешил заканчиваться. Кива, закончив с рабочими моментами, навестив своих лошадей и выгуляв их в загоне, направлялась в один из гостевых дворов столицы. Там, если верить добытым сведениям, находился Джерлак, почему-то не уехавший обратно. Девушку это не совсем устраивало, обычно люди из Промышленного Города находились под неким её надзором, но сейчас в Митре могло стать очень неспокойно буквально за несколько часов. И никто не знает, чем всё окончится в этом случае. Было бы безопасней, если бы мастер занялся делом, а не маячил в такой обстановке. Кива хотела напомнить ему об этом, поэтому и собиралась навестить его без спроса. И так забот хватает, разорваться на пять фронтов она просто не может. Как раз она дошла до стен гостиницы. Дорого выглядящее, массивное здание белого камня. Здесь обычно останавливались по делам чиновники, богатые торговцы, дворяне. Никакой атмосферы придорожных постоялых дворов, где сидишь, забившись в угол, ешь странную на вкус похлёбку и следишь за всеми постояльцами, потому что в любой момент может начаться разборка, полетят стулья, деревянная посуда. А это просто дом, где можно поесть нормальную пищу, отдохнуть в приятной обстановке, поспать на высокой кровати, не переживая за свою безопасность или за то, что хозяин обдерёт тебя как липку и ещё обжулит напоследок. Правда по этой причине и просто зайти туда, спросить про гостя, подняться к нему в комнату не получиться. Девушка думала, как лучше ей поступить. Разум услужливо, но не слишком-то охотно подкинул несколько вариантов действий.
Первый: действовать по старинке, проверенным методом. Проникнуть в здание, искать нужную цель. Но здесь около сорока комнат с гостями и часто ходит прислуга, а внешний вид Кивы не позволял ей прикинуться одним из постояльцев. Второй вариант: просто притвориться тем же гонцом, благо на ней была форма и имелся пропуск, и пройти наверх к Джерлаку. Достаточно легко, не слишком надёжно, придётся сверкнуть лицом, а Кива этого не любила, предпочитая таиться в тенях. Третий способ самый трудоёмкий: незаметно проникнуть внутрь, дождаться пока служащий отойдёт, добыть домовую книгу, если повезёт, подслушать разговоры рабочих. Так или иначе узнать номер комнаты, дальше действуя с особой осторожностью по первому варианту. Долго, нудно, зато безопасно. Как выжидание добычи на охоте. Несколько раз Кенни выезжал на охоту и брал девушку с собой, но он рассказывал ей разные техники охоты и в свободное время. Его в детстве обучал этим премудростям дед, но внуку больше понравилось применять эти знания на людях, чем на животных. Кива же обращалась к этим знанием, когда испытывала некую тоску или же когда ситуация требовала иного подхода. Сейчас правда она лишь колебалась между полезностью и меньшими телодвижениями, хотя уже знала какой способ предпочтёт. Третий, компромиссный и наиболее надёжный. Пришлось проникнуть на первый, ярко освещённый этаж здания и тупо выжидать в одной из кладовых минут сорок, когда служащий вышел из-за стойки за какой-то надобностью, где лежала домовая книга. Девушка быстро пробежала глазами по открытой странице, перелистнула на одну назад и только там нашла нужную ей фамилию и номер комнаты. Гевальт, двадцать вторая комната. Нудная часть сделана и Кива отступила обратно в кладовую, не забыв вернуть страницы в исконное положение. Нужно подумать как попасть на второй этаж.
Можно попробовать подняться по лестнице, что очень рискованно, можно попробовать через наружные окна, что не слишком надёжно, потому что наизусть она не помнила нумерацию комнат и их расположение. «Какая неудобная ситуация, а», покачала девушка головой. На верх вела одна главная, красивая, резная лестница, и увы, как все парадные лестницы, она была достаточно освещена, её могут заметить, даже если она проползёт по ней. Но ведь её появление всегда вызывало у людей шок именно по этой причине: сложно к кому-нибудь проникнуть оставшись только в тенях, это её профиль, её визитная карточка скажем так. Эта гордая мысль вынудила Киву принять решение зайти с внешних окон. Долго, трудоёмко, но эффектно, поддерживает статус. Не слишком удобно, что приводов нет, но есть стратегия и на такие случаи, не всегда же у неё имелись УПМ. Ночной воздух стал зябким и промозглым, мимоходом заставляя девушку подумать о том, что пора одевать более тёплые вещи. Иногда ей приходилось проводить всю ночь на обдуваемых ветром крышах, а прям крепким, завидным здоровьем она не отличалась. Детство, проведенное под землей, давало о себе знать. Кива забралась на крышу соседнего здания, расстояние позволяло ей заглядывать в окна, потому что в Митре дома строили плотно к друг другу. И были они из камня, кирпича, песчаника, что позволяло не так сильно опасаться возгорания целого квартала. Ей нравилось такое расположение, в своём роде дорога для неё, не нужно тратить время чтобы спускаться вниз и по-новому забираться на соседнее здание. Если приходилось делать так часто, то уж проще бегать по канализации. Не спеша Кива шагала по черепице, рассматривая окна гостевого двора. Одни были темны и закрыты занавесками, в других горел свет от ламп, в иных были видны и сами постояльцы. И за своё упорство она была наконец вознаграждена. В одном из окон девушка заметила Джерлака, сидящего за столом и что-то делающего.
Уже через семь минут Кива карабкалась и опиралась о выступы, филёнки, карнизы, сандрики. В городах возле стен фасады домов частенько украшались всем таким, что хорошенько и служило девушке, чей основной хлеб заключался в шпионаже. Вскоре показалось нужное окно, настроение пугать мастера не было, поэтому поколебавшись она просто тихонько постучала по стеклу. Мужчина поднял голову, огляделся, неуверенный что ему не померещилось, но всё же встал и направился в окну. Лицо выражало озадаченность, затем Кива вынырнула из темноты и подтянулась чуть вверх. Джерлак слегка вздрогнул, прежде чем открыть окно и впустить гостью.
— Господи, зачем такие сложности? — спросил он, отступая на шаг, чтобы девушка могла без проблем перемахнуть через подоконник.
Она выкинула вперёд сначала одну руку, потом вторую, ногами оттолкнулась от стены, руками втянула себя внутрь, сделала перекат и уже стояла на кортах в комнате.
— Потому что, — прибывшая подняла на него полуприкрытые глаза, — так надо.
— Я сказал пускать ко мне гостей, — он закрыл окно, чтобы не терять тепло, — тебя бы пустили без лишних расспросов и внимания.
Кива помолчала, вспоминая сколько времени она потратила, потом долго выругалась про себя, чтобы не выдать своего раздражения.
— Ты слишком беспечен, раз к тебе может пройти кто угодно, — вернула девушка несколько резко.
Она направилась к кровати, Гевальт же подошёл к столу, за которым сидел до этого, развернул стул, чтобы было удобней общаться. Когда они заняли свои места, то девушка какое-то время хмурясь смотрела на сверстника, словно не могла решить как именно с ним вести разговор.
Мужчина уже занимал место в гильдии мастеров, что говорило о его таланте и статусе, но в то же время от него не веяло тем уважением, которое она испытывала перед Вилбертом. Мужчина был её сверстником, но девушка не воспринимала его как равного. И пока она пыталась определить направление, тон, эту дилемму за неё решил сам Джерлак.
— Я здесь как представитель Промышленного Города. Для нас весьма полезным будет пару дополнительных заказов, и я их уже получил, — он не осязаемо улыбнулся и потёр глаза,— учитывая в какой просак я попал со всей этой историей, мне это необходимо.
— Ты же тут не причём, никто не мог предугадать. Уверенна Шмидт думает так же, — девушка чуть наклонила голову, пытаясь понять о чём думает её собеседник, — ты можешь возвращаться.
— Хах, ты не понимаешь. Спрос всё равно с меня, я самый молодой мастер за последние лет сорок, и не рождался в том городе. С меня, — он грустно улыбнулся, — спрос всегда больше.
— И поэтому ты решил остаться? Сбежал от недовольства старших как ребёнок? — уточнила Кива.
— Ну почти. Вдобавок, — он повернулся к столу, что-то отыскивая, — у меня для тебя кое-что есть.
Джерлак кинул ей свёрток бумаги, и девушка поймала его на лету левой рукой. Письмо, к своей радости она распознала почерк Кинмаера, начала жадно открывать. Пока гостья была занята ознакомлением с листами, Джерлак продолжил некое оправдание.
— В тот момент я даже не понимал где я, поэтому не сообразил отдать, а Вилберт наказывал мне строго настрого передать тебе письмо прямо в руки. Я не мог подвести и его.
Старый мастер писал девушке смешанные строки, одни касались дел, другие касались скорее личного. И ей было отчего-то больно, когда Вилберт проявлял к ней такую открытую, чуть даже отеческую заботу. С Кенни было не так. Оба, не испытывая таких душевных порывов, считая такое больше жалким, проявляли заботу о друг друге не таким образом. Но и сделанного всегда хватало без всяких слов. Кинмаер же между слов о механизмах, новых чертежах, задавал наводящие вопросы, высказывал некое беспокойство, опять же приглашал её приехать и отдохнуть. Разум девушки не особо застопорился на этих словах, сразу ухватив суть письма. Мастер получил обломки дальней винтовки и её пояснения к ней.
Воссоздать оружие он сумеет, но не так быстро. «Кустарщина, но ладно сделанная. Для меня удивительно как она работает, хотел бы я познакомиться с её создателем, но полагаю что это уже невозможно».
— А ты догадливый, — саркастично пробормотала девушка, переворачивая страницу.
Раз пришли обломки, да ещё в некоторые участки из дерева с впитавшейся кровью, то винтовку ей пришлось добывать боем и старик это понимал. Объяснил он, что для начала попытается сделать такой же вариант, а потом будет улучшать характеристики, подбирать материалы, оценивать дальнобойность выстрела. А после попадания снаряда, который между дел сам он и сконструировал около четырнадцати лет назад, от ружья осталось не так-то и много. Хоть Кива и приложила к обломкам записку с примерным наброском, это дело не шибко ускорит. Ей остаётся проявить терпение и не затягивать с ответом. Спрашивал Вилберт сколько и каких патронов ей выслать. Так же имелась приписка позаботиться о Джерлаке на время его визита в город, потому что юнец мог быть слишком заносчивым. Всё в духе мастера Кинмаера, девушка свернула листы и убрала их обратно в конверт, взглянула на этого самого заносчивого юнца. Он же всё так же сидел, полуразвалившись на стуле, сплетал пальцы в затейливые фигуры. На лице читалось скрытые решимостью тревога и беспокойство. «Что ж, лучшая забота, что я могу дать, так это отправить тебя обратно», теперь она постукивала письмом по коленке, размышляя.
— Ты свою работу выполнил, лучше тебе поехать домой, — начала гостья.
— Не поеду, пока не найдутся УПМ, так бы поступили остальные.
Кива не стала задавать вопросы кто эти остальные, как бы они не поступили или как бы они распорядились этим моментом. Ей нужно свести риски к минимуму, потому что пользы присутствие Гевальта не принесёт. Можно сказать её просто не интересовали мотивы оружейника.
А ему было что сказать. По справедливости, за чувство чести и уважения, которое в нём удалось воспитать мастерам.
— Это моя ответственность, — твёрдо заявил он, — и я не уеду пока отправление не дойдёт до армии. К тому же здесь только я смогу оценить состояние УПМ целиком до мельчайшей детали.
— Ну знаешь ли, я тоже новый привод не раз разбирала, собирала и перенастраивала, — девушка недовольно на него посмотрела за то, что он цепляется за какие-то мелочи лишь бы остаться в городе.
— Не спорю, — кивнул мужчина, — но ты не забыла как у тебя взорвалось баллонное крепление, когда Кинмаер только приступил к работе?
Вот тут Джерлак был совершенно прав, она не забыла и она не смогла отследить этот дефект на пробной, черновой версии. Тогда случайный удар соперника в драке, попавший по правому баллону, отправил их обоих оглушенных в полёт до земли и оставил ей на память небольшой шрам на правом плече. Ей правда куда живей вспомнилось как Кенни уже после стычки вытаскивал из её спины впившиеся металлические обломки.
— Помню, царапка осталась, — девушка почесала подбородок и всё же решилась сказать собеседнику, — тебе вряд ли придётся так дотошно их проверять. Они у меня.
На минуту воцарилось молчание, будто бы Гевальт пытался правильно истолковать её слова.
— Ты… — он облизнул губы прежде чем уточнить, — нашла их?
Сказано это было так, как будто бы существовала такая вероятность, что она сама их и похитила. Но вероятно, мужчина просто переживал за груз, опасаясь что гостья может его надурить, лишь бы он уехал.
— Да, нашла, — Кива подавила некое раздражение, — и это была не самая приятная прогулка, у меня долго ещё будет болеть спина. Насколько я знаю, УПМ сейчас в безопасности. Так что можешь не переживать за гордость своего города.
Снова тишина, девушка пыталась понять какие эмоции сейчас должен испытывать мужчина, но в полной мере этого ей не удалось. Этого чутья ей не дано.
Джерлак стучал пальцами по скуле, размышляя, но взгляд стал легче, будто бы он испытал облегчение. Губы сначала беззвучно шевельнулись, будто возносили богам тихую благодарность, затем голос обрёл силу.
— Я очень рад, что всё разрешилось, Кива, — его глаза несколько осторожно скользнули по ней, — Кинмаер говорил, что у тебя хорошо получается твоя работа.
Ещё бы, потому что кроме работы, которая вмещала в себя все её привязанности, у неё ничего не было. Даже если бы она захотела отойти от дел, она не знала как. Во всяком случае пока.
— Теперь-то ты уедешь обратно? — девушка тяжело смотрела на него, — мастера будут рады услышать, что всё хорошо из твоих уст.
— Я подумаю, — медленно ответил Гевальт, — закончу тогда со встречами по новым заказам и поеду домой. Могу передать ответное письмо Кинмаеру, если ты конечно напишешь его.
Он кивнул на сверток, который всё это время крутила в руках Кива. Она покачала головой и отложила его в сторону на покрывало.
— Потом, сейчас не до этого. Не задерживайся, здесь будет неспокойно. Кстати, — теперь она полезла в карман, — у меня есть к тебе вопрос по твоему профилю.
На тусклый свет настольной лампы показался металлический цилиндр. Бросать его девушка не стала, а поднялась с кровати и протянула его мастеру прямо в руки, не говоря о том что это за штука и откуда она у неё. Было интересно что он может сказать. Джерлак покрутил вещицу, постучал ногтями, слушая отзвук, поднёс к свету, затем прошёлся подушечками пальцев по верхней грани, нахмурился. Кива не выдержала и нарушала сосредоточенную тишину.
— Знаешь что это?
— Да, только вот, — Гевальт скользнул пальцами внутрь, будто бы хотел что-то нащупать, — только вот кто-то грубо поработал над этим.
Девушка промолчала сжав губы и вернулась на кровать, ожидая больших пояснений.
Наконец мастер поднял на неё недовольный взгляд, цилиндр он поставил на стол.
— Это часть корпуса взрывчатки, с помощью которой разгребают завалы в шахтах возле Утопии и туда к северу. Кто-то разрезал её, что само по себе опасно, и высыпал угленит, который мы закладываем как снаряд.
— Разрезал? — Кива прищурилась, прокручивая в голове варианты, — то есть ножом или может на заводе кто левачит?
— Вряд ли вскрывали на заводе, смотри, — он показал на верхнюю грань, — она совсем чуть неровная и край будто оплавился. Мы так не делаем, скорее всего кто-то после того как высыпал взрывчатую смесь прижег край, чтобы металл не крошился стружкой после разреза.
— То есть на обычных кузнях в теории можно это сделать? — уточнила гостья.
— Да, если есть нож из сверхпрочной стали. Его кузнецы используют для работ по металлу, но не у всякого он есть. Но человек явно знает, что делает, потому что отсутствует именно часть с серийным номером.
Не слишком-то это ей помогло, всего-то составить круг подозреваемых кузнецов, у которых есть инструменты с добавление сверхпрочной стали. Да только возле одной Сины было около сорока кузен и каждый владелец мог прятать такие вещи. Ей что, проверить каждого? Или каждого зажать с кинжалом у шеи? Если бы не было некой спешки, то ещё можно было бы уделить этому время, но ситуация не та. Ночью она будет искать следы Фрицев и их людей, с утра у неё встреча с Вероникой, а потом через день ещё визит старшего Фрица в Митру на разговор с Закклаем. Его-то пропускать тоже не хотелось, даже больше: ей нужно будет к тому моменту раздобыть больше доказательств. Работа не терпела задержек, девушка встала и направилась к окну, услышанное более или менее её удовлетворило.
— Что ж, спасибо, Джерлак, за помощь. Мне пора, — Кива распахнула окно, вдыхая холодный воздух, потом обернулась, — не задерживайся в Сине.
И на этом она исчезла в темноте ночи.
Комментарий к Без приглашения.
Мысли и гости, что врываются без приглашения, зачастую похожи) В манге много нераскрытых персонажей, а так интересно взглянуть на их пути, которые привели к нынешнему, того же Закклая. Я прочёл 121 главу манги…я рад, что решил не торопится с сюжетом XD Нам есть чем заняться и в таймскипе:3
Забитая неделя и я думаю взять перерыв на следующую, много дел и сбитый настрой. Но посмотрим как пойдет. В любом случае следующая глава “На юге”.
Рубрика познавательные фанфики.
Раствор для обуви, раньше хозяйственное мыло растворяли в кипятке в соотношении 1 к 1, после чего остуживали и смазывали очищенную кожаную поверхность
Филёнка - декоративная прямоугольная рамка или выемка в поверхности стены или пилястры.
Сандрик - декоративный архитектурный элемент, небольшой карниз, часто с фронтоном, над окном, дверью или нишей.
Угленит - порошкообразные нитроглицериновые предохранительные взрывчатые вещества, допущенные к применению в шахтах всех категорий.
Спасибо, дорогие читатели!)
========== На юге. ==========
Утро принесло Аккерману неприятное чувство усталости с оттенком раздражения. Ханджи мешала спать добрую половину ночи. Сначала у неё подгорела еда и из предосторожности парень вышел проверить всё ли в порядке. Увидев её на кухне, кашляющую в облаке гари, он выругался и вернулся обратно в комнату, которую облюбовал для себя. Даже не стал уточнять в язвительном тоне: настолько ли она увлеклась своими записями, что забыла про еду на сковороде, или же просто не умеет готовить. Лежа на кровати, давая отдых телу, Леви ещё долго слышал как внизу шумит, что-то двигает, что-то с грохотом роняет Зое, закончившая и с опытами на сегодня, и с трапезой. Эти звуки не доставляли беспокойств. Они были более чем привычными и говорили о том, что всё в норме. Если приложить чуть фантазии, совсем чуть, то можно представить себе наполненный жизнью замок. Совсем как перед 57-ой вылазкой за стены, когда они собирались отловить Женскую Особь. Эрд, Гюнтер сидели бы за одним столом с Рене и Гергером, обсуждали бы что-то в непринуждённой манере, стараясь невыказать некого волнения перед предстоящей миссией. Хеннинг наверняка бы направился в кладовую добыть им немного вина. Новобранцы сидели бы кучкой за одним столом, ещё не зная какой ад им уготован. Петра бы суетилась проверяя заготовленную экипировку, взяв помогать ворчливого Оруо. Мимо торопливо прошагал бы Моблит, неся что-то для Ханджи, засевшей в своей комнате за книгами и наверняка опоздавшей на ужин. Майка и Нанабу негде не было бы видно, потому что они бы направились прогуляться по приятно-пахнущему ночью лесу. А Эрвин бы сидел наверху в своей командорской башне и прогонял в голове план экспедиции, и Леви бы поднялся к нему, испытывая странное желание подержать друга. Тот день всплыл почти до малейшей детали, но приглушенный звук удара и сдавленное ругательство, раздавшееся снизу от лестницы, вернули его в реальность.
От всего того осталась только Ханджи, которая сослепу споткнулась о каменные ступеньки. Аккерман выдохнул и перевернулся на другой бок. Вот Зое поднялась наверх, прошла пару шагов по коридору и закрыла за собой дверь. Ещё пара минут тихой возни, еле различимый скрип кровати и наступила тишина. Но сон не шёл, несмотря на состояние покоя. То ли дело было в всеобщей усталости, то ли в некой привычке, то ли в атмосфере, которое создавало сейчас это место, но Леви казалось, что они с Ханджи здесь не одни. Здание не оставалось бесшумным: скрипы, шорохи, мерещились и осторожные шаги. Сами по себе вполне естественные для старых домов. В обычной ситуации парень не придавал им такого значения, но сейчас, лежа в одной из десятка пустых комнат громадного замка, казалось, что стоит прислушиваться. Ещё пара воспоминаний, на этот раз куда более далёких. Когда Кенни оставил его мелкого одного дома на несколько дней и когда он вместе с Фарланом и Изабель выполняли первое совместное задание. В первом случае Леви просто был настороже, хотя никакого повода не было, а во втором это чувство смешалось с переживаниями за друзей. И снова он чувствует это напряжение нервов в конечностях, достаточно, чтобы понять: крепко уснуть ему не удастся сегодня. По внутренним прикидкам Аккерман пролежал в дёрганной дрёме несколько часов, когда сквозь дымку сна до него долетел отчётливый, слишком отчётливый звук, чтобы колебаться. Осторожный удар деревянных створок окон. Как будто бы сильный ветер распахнул их или…как будто кто-то неаккуратный открыл их. Мигом Леви сел на кровати и прислушался, пытаясь определить направление, откуда раздался шум. «Вроде бы второй этаж», он встал и вышел в коридор. Глаза быстро привыкли к темноте, выделяя очертания дверей, поворота, ведущего к лестнице.
Бесшумно прошёл по нему, наклонив голову, держа правое ухо кверху, чтобы лучше слушать. Возле пролёта скосил глаза вниз, но в громадном холле, освещенным лунным светом из высоких окон, ничего не выражало никаких изменений. Всё оборудование лежало в том порядке, в котором Ханджи оставила его. Подумав, капитан пошёл дальше и остановился перед дверью комнаты, занятой Зое. Внутренние колебания, но всё же из предосторожности прислушался. Только мерное дыхание сна. Аккерман прошёл дальше, углубляясь на пустой, темный второй этаж. На каменной кладке пола ступал осторожно, почти ни одно звука не отражалось от стен. Они же, как и окружение, оставались такими же безучастными, словно ничего не произошло. Обойдя дозором весь этаж Леви не услышал ничего и никого, даже не почувствовал сквозняка как если бы окно распахнул ветер. Воображение рисовало картину, как какой-нибудь новобранец торопился и не задвинул плотно щеколду. Возможно это уже паранойя от усталости? Или разум, растревоженный воспоминаниями, играл с ним плохую шутку. Но ведь уверенность в реальности звука никуда не делась. И что? Теперь обойти все комнаты, а потом подняться наверх и проверить всё там? Не слишком-то перспективно и целесообразно. Ночные комнаты, тёмные коридоры прекрасные места для пряток. Аккерман потёр усталые глаза, морщась от того, что сейчас приходится решать новую задачку. Парень стоял один в неосвещённом коридоре, ведущем на третий этаж. Казалось здание прекратило поскрипывать, подвывать на пару с редкими порывами ветра. Всё же ощущение пустоты было в этом месте крайне непривычным и нежеланным. Как некое олицетворение раны, которую оставила всем им потеря легиона Разведки. И вот один из немногих выживших направился обратно в свою комнату, чтобы попытаться поспать хоть несколько часов. Правда крепко погрузится в сон он так и не сумел, часто просыпался, снова прислушивался и возвращался обратно к дрёме.
Командор проснулась часов в семь утра, когда солнце нехотя начало светить прямо в окно её комнаты. Точнее начало безжалостно жечь подушку и лицо девушки, вынуждая ту прервать свой отдых. Зое села и потянулась до приятного хруста где-то возле лопаток. Спалось долго, крепко, приятно, она чувствовала себя посвежевшей. Теперь же сквозь приятную мягкость в теле проступал холод комнаты и Ханджи натянула одеяло повыше. «Нужно сегодня зажечь кухонную печь и прогреть хотя бы одно крыло», добавила она в список дел новый пункт. Куковать им тут ещё недели две точно, занимаясь всеми такими бытовыми моментами самостоятельно, зато без начальства и неприятных расспросов. Даже удивительно как Закклай всё же дал им добро на такое, видимо пошёл на компромисс с собой. И без шума города, отметила про себя девушка, подтянув к себе уличную одежду. Казалось бы мелочь, но обстановка казарм Гарнизона, постоянное движение и сам город создавали определённое настроение готовности, подсознательного напряжения. Здесь же покой, пускай и мрачный, тишина природы. Здесь Леви, которому она безоговорочно доверяет, и что немаловажно: он так же доверяет ей. Зое оделась, нашла на тумбочке очки, растерла плечи руками и решила, что начнёт этот день с плотного завтрака. Командор покинула комнату, направляясь к лестнице, стараясь не шуметь. Просторный холл казалось ждал её возвращения, записи и колбы, расставленные на одном из столов, прямо приглашали к себе. «Позже займусь вами, ребятки», пообещала им Зое и быстро прошла мимо них к кухне. Шаги глухо разлетались от каменных плит, нарушая тишину замка. Вскоре к ним прибавился осторожный грохот посуды, несмотря на то, что девушка правда старалась не шуметь. Почему-то, когда дело не касалось именно военных действий, небрежность, некая неуклюжесть, вызванная суетливостью и скоростью мысли, брали верх.
Встал второстепенный вопрос: готовить ли каши и на Леви? Парень вполне мог решить, что пища, приготовленная руками командора несъедобная, а мог просто не хотеть такого завтрака. Ханджи думала с минуту, взвешивая за и против, пока пальцы держали прохладную миску. Раскрытый мешок с хлопьями овса мирно лежал на полке, ожидая решения. Металл чуть нагрелся от долгого прикосновения и Зое решила сделать каши на них обоих, если что сама доест её вечером или днём. Огонь потрескивал в малом отделении печи, девушка методично помешивала кашу ложкой. Вязкая жидкость дымилась, чуть шипела, что навевало мысли о некоторых вчерашних опытах. Сегодня у неё будет возможность сравнить реакции с кровью Фрицев, выявить важные моменты, на которые стоит обратить внимание. Понять хотя бы примерный принцип работы спинномозговой жидкости титанов со стороны науки, а не травить себя байками, сказками. «Как же в Марле продвинуто изучение элдийцев, раз они могут делать полный анализ крови и выводить различные сыворотки. Нам ещё догонять и догонять», покачала девушка головой. Ей же приходится буквально в слепую идти по этой тропинке исследований, как решать уравнение, где все десятки данных неизвестны. Потянуло горелым. Запах вывел Зое из размышлений, и она поняла, что их завтрак пригорает. Быстро схватив мокрую тряпку, девушка взяла миску и переставила её на холодный участок печи. Помешав пригоревшие участки, командор застонала. Ну вот опять, она отвлеклась от простейшего дела. Моблит бы обязательно вовремя её одернул, но что жалеть об этом сейчас. Отскрябав пригоревшие куски, Ханджи смиренно положила их к себе на тарелку. «Нужно нести ответственность за свои поступки», в самоиронии пронеслось у неё в голове.
Вышло не так уж и плохо, она быстро доела свою порцию. Закончив с завтраком и помывкой посуды за собой, девушка направилась в конюшни. Нужно проверить животных и подышать свежим воздухом перед началом умственной работы. Роса давно уже испарилась, ночной холод развеялся как будто его и не было. Зое перевела глаза наверх, рассматривая утреннее небо, которое скоро наполнится дневными красками. По синему полотну плыли облака, несильный ветер гнал их на восток. Погода меняется, неизбежный ход природы, на кое-каких деревьях уже начала проступать желтизна. Командор весело пропрыгала тропинку к конюшне, откуда слышалось сопение и фырканье лошадей. Бегло оглядев стойла, девушка подсыпала корма лошадям и принесла воды из колодца для поилок. Оставив остальное на Леви, Ханджи пошла обратно к замку, вдыхая приятный свежий воздух. Он волшебным образом прочищал голову, успокаивал неприятные эмоции. Как хорошо, что есть время обратить на такие радости природы. Никаких докладов, отчетов, запросов, разрешений, визитов, редких собраний. Хорошо. Девушка остановилась, блаженно зажмурилась, подставляя лицо легкому ветерку. Вскоре она прошмыгнула за тяжёлую створку главных дверей и направилась к импровизированному рабочему столу. Тазы, два микроскопа, склянки, колбы, держатели, шприцы, записи, перья для ручек, держатели, карандаши, линейка, защитные очки и перчатки лежали так, как вчера командор попыталась расставить. Сначала по смыслу, потом по технике безопасности, потом по частоте пользования, по итогу Зое решила оставить всё как есть, потому что и так всё всегда было под рукой. Только часть материала аккуратно лежала в углу, в ящиках, которые принес Леви. Вторая часть хранилась в кладовой.
Когда Ханджи села за стол и взяла вчерашние записи, то ощутила прилив сил, любопытства, рвения. Карий глаз быстро скользил по строчкам, цифрам, помогая вспомнить все опыты в деталях. Записанные вчера выводы привели мысли в нужный порядок. Прошлым днём она колебалась с чего и как начать, сегодня же нет. Поэтому сходила в кладовую, взяла прохладную склянку с кровью какого-то из Фрицев, вернулась в просторный зал. В высокие оконца били лучи света, высвечивая частички пыли в воздухе, освещая стены и пол. Командор садится на прежнюю скамейку и бережно кладёт стеклянную емкость на тряпицу. Рука быстро и четко записывает план ближайших опытов, оставляя каждому приличное место для времени опыта и описаний его хода. Наконец Ханджи отставляет карандаш вместе с листком в сторону и какое-то время рассматривает алую жидкость, тускло поблескивающую на солнце. Кровь, которая по каким-то признакам, составу, отличается от той, что течёт в ней. Как разные виды жизни. Жутковато, если задумываться. Девушка взяла шприц и набрала небольшое количества крови, нужно приступать к практическим исследованиям, которые позволят решить какой элемент носит решающий характер, как именно влияют компоненты на элдийцев. Из предосторожности надела перчатки, прежде чем достать таз и вещество для смешивания. Вчера она прогнала кровь солдат с различными реактивами, в том числе и со спинномозговой жидкостью титанов. Сегодня же она хотела выявить нужные особенности на сравнении с реакцией крови простых людей, не способных становится титанами. А так как день долгий, то могла успеть провернуть несколько опытов, смешав поочерёдно реактивы между собой. Это подведёт её ближе к созданию сыворотки. А если очень повезёт, то удастся подобрать обратные компоненты.
«Слишком амбициозно», с грустью напомнила себе Зое вливая в миску первый реактив, а затем добавляя кровь из шприца. Жидкости смешались и ничего не произошло. Брови вскинулись от изумления и девушка на секунду уставилась на дно таза, затем осторожно взяла его за край и чуть покачала, вероятно надеясь ускорить процесс. Ничего. Ни шипения, ни паров, ни свёртывания, ни изменений цвета или температуры. Ханджи досадливо почесала лоб и поправила убранную челку. Что ж, пока это в корне отличалось от того, что она видела вчера. Алогичное смешение с кровью солдат сопровождалось выделением белого дыма с озонистым запахом. Словно бесповоротное и окончательное доказательство того, что их раса не совсем человеческая. Покачивая головой девушка сделала простую, короткую пометку под названием соответствующего опыта. Потом содержимое таза отправилось в помойное жестяное ведро, куда вчера она сливала относительно безопасные, как она надеялась, отходы. Примерно час научного занятия и первая пробирка крови Фриц была израсходована, а на листе красовались краткие записи. Две реакции отличались отсутствием как таковым, три временем реакции, а остальные шесть проходили в корне не так. Зое бережно помыла две опустевшие склянки и потом вернулась к столу. В голове медленно, большими колесами вращались выводы и требовали более точного изложения. За этим занятием девушку и застал недовольный Леви. Не выспавшийся, с вновь проступившими мешками под глазами, явно недовольный. Он стоял на площадке второго этажа перед лестницей и вяло потирал правый висок. Ханджи оторвалась от своего занятия, прикусив кончик карандаша. Потом поприветствовала его, так и не выпустив карандаша.
— Утречка, Леви.
— Ага, если бы, — невпопад ответил тот и повёл носом, — ты умудрилась спалить кашу или это вся эта гадость так воняет?
— Скорее она, как раз вот проветриваю, — нагло соврала командор, указывая заточенным стрежнем на приоткрытые ворота, — а так угадал, на завтрак каша.
Аккерман неодобрительно посмотрел в указанном направлении.
Луч холодного света пробивался в щель, а ветер словно не спешил обрадовать людей своим присутствием: максимум сквозил легкий сквозняк. Парень начал спускаться по лестнице, придерживаясь за резные каменные перила. Узор от времени начал крошится и щербится и теперь его было почти не разглядеть.
— Ты же заперла их на ночь? — внезапно спросил капитан.
— Да-а, — протянула Ханджи, — я ещё соображаю, слава богам.
— И запертыми они были с утра? — уточнил Леви, уже спустившись в холл.
К своему предательскому замешательству, Зое пришлось какое-то время подумать прежде чем дать чёткий ответ.
— Да, помню как отодвигала засов, а с чего такие вопросы? Не рано ли начинаешь нервничать? — она чуть улыбнулась.
Времени попереживать у них ещё будет, когда им привезут трупы. Ох, если общественность узнает о подобном, то жди беды. Далеко не все готовы мириться с таким, учитывая, что косвенно опыты могут перейти к живому материалу. Одна из причин выбора места: удаленный от жилых деревень замок, принадлежащий разведке.
— Ты меня выдернула сюда для безопасности, — несколько обвинительно напомнил Аккерман, — вот я ей и занят.
Девушка фыркнула, понимая, что он долго будет припоминать ей это. Спокойно они могут находится вместе только тогда, когда Зое не увлечена загадкой титанов. А тут… Леви заперт фактически с ней и её экспериментами. Он прошёл на кухню, оставляя своего командора в одиночестве. Она же не стала зацикливаться сейчас над его плохим настроением и очевидно плохо проведённой ночью, и приступила к следующему этапу исследований. Не было никакого желания заниматься ими при обманчивом свете свечей.
По слегка горьковатому вкусу своего завтрака капитан понял — каша у Ханджи пригорела, как она не пыталась это скрыть. Но всё же он доел её всю, ведь ему доводилось пробовать вещи гораздо хуже. Помыв посуду, протерев за собой кухонный стол, Леви направился в кладовую. В мешках отыскались спелые осенние сливы с тёмно-синей тонкой кожурой. Они источали приятный и тонкий запах, так не вязавшийся с сыростью, затхлостью этого неглубокого подвала. Взяв несколько штук, он направился обратно. Когда показался в холле, уже переправил две штуки себе в рот. Стол, который оккупировала Зое, Аккерман прошёл мимо, не оглядываясь и пытаясь расслышать бормотание командора. Уличный воздух встретил его холодной свежестью. Под открытым небом парень почувствовал себя получше, будто бы стены давили на него незримым грузом. Неспешной походкой он пошёл к конюшне, приступая к последней сливе. Лошадей нужно отправить в загон, объездить каждую, чтобы мышцы не застаивались, убраться в стойлах, потом почистить животных щёткой. По крайней мере эта работа не вызовет у него раздражения и поможет избежать слишком долгого общения с Ханджи. Девушка судя по-всему провела ночь в покое, не то что он со своей паранойей. Впрочем, Леви всё равно хотел обойти все комнаты сегодня и проверить окна, подоконники на предмет грязи или ещё чего. Найти хоть какие-то следы, хоть малейшее доказательство того, что прошлой ночью ему не померещился звук стукнувшей о стену рамы. Так-то за ними правда могли следить, недоброжелателей полно. А может кто-то нашёл пристанище здесь, пока замок пустовал. А вчера, когда они приехали, то вынудили незваного гостя таится и покидать здание ночью. Вполне вероятно.
В любом случае даже такое фантомное соседство не устраивало Аккермана. Слишком уж большая ответственность на их плечах, ежели что пойдет не так — Закклай с них спустит три шкуры, помимо наросших проблем. Можно будет распрощаться с некими привилегиями, на которые согласился главнокомандующий, между прочим скрепя сердцем. Парень зашёл в конюшню, оборвав ход этих мыслей, он и так всё знает. Три коня приветственно заржали, судя по-всему им не терпелось погулять по траве, да и просто побегать. Леви отметил, что кормушки и поилки у них полные, значит Ханджи заходила с утра. Этот факт заставил парня слегка нахмурится, значит девушка встала намного раньше него. Не то, чтобы он переживал из-за сбитого ритма сна и бодрствования, но всё же под утро он уснул достаточно крепко, чтобы не слышать шевелений командора. Покачав головой, Аккерман нашёл недоуздки, открыл первое стойло и одел верёвку на морду животного. Лошадь покладисто терпела и позволила себя вывести наружу. Как только парень вывел её на поле загона, она весело стартанула галопом к дальнему углу, разминая мышцы, истосковавшиеся по движению, по скорости. Вскоре на полянке, огороженной забором, резвились все три лошади, свободные в своём беге. Леви наблюдал за ними какое-то время, облокотившись о перекладину, чувствуя как расслабляется, как уходит внутреннее напряжение. Может не так уж и плохо, что Зое его выдернула сюда. Аккерман перепрыгнул через доски забора, не утруждая себя возвращением к калитке. Ноги почти сами понесли его к коням, один из них замер, заметив приближающегося человека, и любознательно повернул к нему уши. Когда Леви подошёл к красивому животному, в каждом движении которого читалась грация, лошадь сама вытянула морду и обнюхала сначала лицо капитана, затем плечи и руки. Вероятно искала какое-нибудь лакомство или просто проявляла любопытство.
Неожиданно для себя Аккерман прижался лбом к крупной голове коня и к своему удивлению, почувствовал как тот сделал тоже самое в ответ. В нос ударил резкий запах. Большие карие глаза животного, казалось отражали весь мир, светились неким пониманием. Леви почувствовал себя ещё лучше. Через какое-то время он осторожно запрыгнул на коня, будто бы животное позволило ему проехаться на своей спине. Ездить без седла парень умел, получалось это так интуитивно, само собой. Слегка сжав ноги вокруг боков лошади, парень ухватился за гриву и конь шагнул вперёд. С лёгкой рыси до быстрого галопа они разогнались быстро. Ветер трепал гриву лошади, волосы Леви и дарил последнему ощущение полёта. И это было прекрасно. Не лететь на стремительных тросах УПМ, чтобы совершить убийство или спасти себе и остальным жизнь. А отдаться этому чувству без всякого обременения, позволить ему отогнать все лишние эмоции, довериться ему без остатка. Леви не правит лошадь, позволяя той самой выбирать направление, скорость бега. Минут тридцать они находятся в этом «полете». Потом все же сильное животное останавливается, тяжело дыша и потряхивает головой. Аккерман соскальзывает с вспотевшей спины и гладит массивный, вздувшийся, горячий бок. Конь благодарно фырчит и направляется куда-то дальше, очевидно по своим делам. Парень ощущает как губы трогает непонятная, лёгкая улыбка. «Да, пожалуй это совсем неплохо», приятно скользит мысль в голове. Она растворяется в приятных, даже пьянящих ощущениях после поездки, за время которой его штаны пропахли запахом животного. Леви не остается, чтобы объехать остальных двоих лошадей, он направился в лесок стоящий вокруг расчищенного участка земли и постепенно переходящим в глубокую чащу. Деревья тут растут не так плотно друг к другу, потому что года четыре назад разведчики сами расчищали себе место вокруг замка. Эрвин говорил, что такая процедура делается раз в лет десять и что она необходима, потому что иначе лес подойдёт вплотную к замку. Что ж, Аккерман видел сейчас этому прямое доказательство — новые, совсем молоденькие деревца высотой ему по пояс уже заняли край поляны.
Впрочем гулял он по этой своеобразной границе не совсем для простого наслаждения упорной силы природы. Леви проверял территорию на предмет посторонних следов больше из предосторожности. Через полчаса, ничего не обнаружив, он пошел к воротам замка, чтобы там продолжить своё занятие. Снова молча миновав Ханджи, нацепившую на себя защитные очки и наблюдавшую за брызгающимся, шипящим содержимым таза, капитан поднялся сразу на третий этаж. Начать с самого верха, закончить большим залом. Всё заняло часа два. Аккерман методично открывал двери, осматривал комнаты, подходил к окнам, проверял щеколды, рамы, проводил рукой по подоконникам, желая найти там остатки земли, грязи, пыли, которая всегда липнет к подошве. Третий этаж ожидаемо был «чист», а вот на втором в одной из комнат Леви обнаружил распахнутое окно. Сощурив глаза, он подошёл ближе и начал обследование. Вскоре пришёл к облегчающему выводу: скорее всего кто-то просто забыл получше задвинуть щеколду, потому что на стекле виднелись трещины от периодических ударов о стену, а подоконник и пол были чистыми, на пыльной раме никаких следов. Выходит ночью оно просто захлопнулось, а не кто-то неосторожно его распахнул. Поэтому никакого сквозняка он не почувствовал. С приятным чувством облегчения Аккерман закрыл задвижку, избавляя себя от неожиданных звуков ночью. Однако он решил довести свою проверку до логичного конца и закончил её в двух небольших подвалах, где на полу каменной кладке блестела грунтовая вода. Не только блестела, но и воняла гнилью. Капитан вернулся в зал, в котором прибавилось света.
Пока он блуждал по замку, Зое распахнула створки ворот ещё шире. Видок у девушки был сумбурный: взъерошенные волосы, защитные очки слабо держались на лбу, закатанные рукава рубашки, безумно блестящий глаз. Леви не стал спрашивать у неё как дела, а лишь сел на одну из скамеек возле стены, облокотился спиной и прикрыл глаза. Знал, что та сама всё расскажет.
— Такой газ пошёл обжигающий, — командор широкими шагами мерила холл, — думаю я на правильном пути. Удачная комбинация.
— Так уверенна? — бесцветно произнес капитан, закидывая ноги на соседнюю скамейку.
— Ну, — Ханджи остановилась и принялась играть пальцами, — у меня больше трёх тысяч возможных комбинаций, если уж на то пошло. Что-нибудь обязательно да выйдет.
— Хорошо, — кивнул Аккерман, а потом добавил, — только давай обед сегодня я приготовлю, не то ты случайно добавишь в еду что-нибудь из своих игрушек.
Девушка посмотрела на него с неким удивлением в глазах, но потом добродушно пожала плечами и улыбнулась.
Комментарий к На юге.
А вот мы, дорогие читатели, доползли до пятидесятой, юбилейной главы! Уи, всем по кружке сливового сидра:3 Думаю что мы где-то на середине этого фанфика, по-моим прикидкам. Зависит от манги конечно же.
Глава вышла такой, относительной спокойной и расслабляющей. Как вы думаете насчет окна: паранойя или же кто-то там был? XD Я не думаю, что так легко отмахнуться от ран, которые на душе у Леви и у Ханджи. Они оба сильные, да, и преодолевают их, но это не значит, что такое прям легко проходить. И поэтому им нужны минуты душевной тишины и покоя^^ Ну который впрочем в любой момент может нарушится, всё же пока они на “каникулах”, в Сине назревает неприятная ситуация.
Следующая глава “Выжидать” наиболее вероятно через две недели, чёт сентябрь привалил работы и нагло отжал настрой писать. Надеюсь, дорогие читатели, такие паузы нормальны и не слишком вас расстраивают. В любом случае спасибо вам!
========== Выжидать. ==========
Найл наконец вернулся в столицу с почти чистой совестью. Она бы была таковой, если бы он за эти несколько дней раздобыл бы пропажу или заказчиков. Но увы, сделав всё возможное, командор теперь мог только выжидать, пока кто-то попадёт в расставленные сети. Ну ещё разобрать все отчёты за два дня, которые прилетели по новым запросам, требованиями, нарушениям. Продолжать искать в этом ворохе бумаги кусочки общей мозаики. Док не хотел даже представлять весь масштаб работ, главное, что он может делать это без особой спешки. Активный этап его участия прошёл, наступил период выжидания. Да и надо было отдохнуть, потому что мужчина чувствовал, что устал. Мало спал, много думал, много ездил вместе с патрулями, лично возглавлял большую часть проверок, допросов, конфискаций. Фактически Найл сделал невозможное — разорвался на все стороны как мог. Теперь наконец сидя в своём родном, любимом, удобном кабинете он собирался разобрать плоды своих колоссальных усилий. Эти плоды лежали толстенькой такой стопочкой в лотке с входящими донесениями, терпеливо ожидая его возвращения всё это время. Командор сел в привычное кресло, наконец чувствуя как остатки напряжения сходят с него. «Всё не так плохо», напомнил он себе и позвонил в колокольчик. Помощник пришёл спустя минуту и отправился на кухню, потому что Док запросил чайник крепкого чая с мятой. Мужчина бы прошёлся по кабинету, рассматривая столицу из высоких окон, но сил на это просто не было. Поспав в главном отделении Яркела часа четыре, командор отправился в Митру. Никаких новых происшествий не случилось, а значит цепочка передачи похищенных УПМ либо прервалась по каким-то причинам, либо всё же дошла до нанимателя.
Во втором случае всё плохо и стоит быть готовым к удару оппозиции, потому что оружие похищают, чтобы использовать, а не для того чтобы оно красиво лежало в витрине. Поэтому лучшее положение будет как раз в центре Сины, чтобы оперативно среагировать. В первом случае всё несколько приятней. Хотя бы потому что все силы полиции сейчас рассредоточены таким образом, что если кто-то попытается передать УПМ, то это не останется без внимания. Они в замкнутом мире внутри стен, куда они денутся по сути? До трёх городов стены Мария, что северней Шиганшины, никто не добирается. Редко туда отправляют паромы с промышленными грузами, сообщение между городами почти нарушено. Ответных грузов почти не посылают, за последние пять лет только два таких под охраной храбрых солдат Гарнизона: один с севера, один с запада. Они же отконвоировали новые отправления обратно. С востока вестей почти не было. Круг поисков ограничен стеной Роза. Всю территорию конечно никто не будет прочёсывать, но всё же вероятность что передача УПМ, где-нибудь засветится, крайне высока. Сейчас о чём Найл жалел, так это о том, что нет быстрой системы сообщения. Почта держится на гонцах, лошадях, что не слишком оперативно. Поэтому Док был уверен, что ему ещё день, может два будут приходить отчёты. И поэтому он не торопился их разгребать, подождал пока клерк вернётся с освежающим, горячим напитком.
Через двадцать минут командор военной полиции уже попивал чай и приступил к разбору всех докладов, начав со дна стопки, где покоились самые ранние. Система отчётности конечно муторная, трудоёмкая, но самое главное информативная. И Найл сейчас мог практически своими глазами видеть ход событий прошедших дней и как на него повлияли отданные им и Закклаем распоряжения. Если самые ранние были, можно сказать, обычными, то вот те, что относились уже ко второй половине первого дня происшествия, нет. Всё зашевелилось, как муравейник в который наступили. То тут, то там приходили сообщения о нарушениях закона. Продолжалось это и во второй день, когда Найл уже обыскивал Подземный Город. И причём почти все из них подходили под новые приказы, нацеленные на поиски УПМ. На трёх складах нашли ящики настоя опиума, маскировавшиеся под ящики с механическими деталями. Арестовали двоих людей за попытку пронести в Гермину партию револьверов, каким-то образом спрятанных в зерне, прошедшим таможню. Их бы и не нашли, если бы не приказ о дополнительной проверке всех без исключения грузов. Около дюжины человек арестовали за воровство. Нашли целый подвал контрабандного мяса, которое сейчас на вес золота, владельцев таверны обложили штрафами, продукт конфисковали в пользу армии. В Стохессе пытались подкопаться под контрабандистов, но те удрали, ускользнули как воздух. Впрочем они всегда были неуловимыми. Найдено шесть трупов, причём один был солдатом Гарнизона в Яркеле, что весьма подозрительно. И целых два сообщения о краже лошадей. И всё это только за вторую половину первого дня. Выдохнув, Док потёр лоб, переваривая весь этот котёл информации.
Глоток приятного чая и мужчина решил рассортировать просмотренные доклады на обычные и те, что могут иметь отношение к делу об УПМ, ну или хотя бы могут помочь. Вскоре на столе лежали две стопки, одну он отодвинул к краю, вторую положил в выдвижной ящик, чтобы не мешалась. Звонок колокольчика и секретарь уже забирает стопку бумаг, которые сегодня не понадобятся командору. Дав себе небольшую передышку, Найл позволяет себе откинуться на кресле и закрыть натруженные глаза. Столько дел за каких-то полдня, такая продуктивность. «Ведь могут же когда хотят», посетовал он на своих подчинённых. Док прекрасно знал, что активность полицейских спадает стоит только им пересечь пределы Митры. Основная обязанность это сбор налогов, роль таможни, патрули, а только потом расследование дел. Именно такая приоритетность и была у большинства его подчинённых, с этим командор ничего сделать не мог. В Военную Полицию поступали в основном те, кто хотел прожить долгую, безопасную жизнь. Тех, кто поступал по идейным соображениям, было не так много. Да и мировоззрение этих людей не хило так тряхануло за последние три месяца. Любимый король оказался пустышкой, обман монархии, длившийся около сотни лет, привёл к гибели сотен тысяч людей. «А может кто из таких сторонников в полиции подсобил провернуть похищение?», Найл открыл глаза и медленно выпрямился. Весьма вероятная мысль, потому что каким-то образом посланники Промышленного Города разминулись с правильным патрулём Гарнизона. Мужчина взглянул на документы в лотке входящих писем и не смог удержать протяжного вздоха. Работать и работать, читать и разбираться, вчитываться и примерять содержимое на похищение УПМ в поисках гипотетических связях. Зато это поможет навести его на дальнейшие следы, пока в приоритете: найти свидетелей, у которых была взята или арендована повозка с лошадью, понять как встречающие из Яркела не пересеклись с перевозчиками. Найл допил чашку чая, налил ещё одну и приступил к работе.
Тем временем новая, законная королева закончила смотр восточного кадетского корпуса возле Каранеса. Инструктор отчитался о рекордном поступлении новобранцев за пять лет и о большом количестве желающих пополнить ряды разведки. На севере дела обстояли по слабее, потому что Утопия вместе со всеми жителями пребывала в некой оторванности от проблем, которые затрагивают южные города и деревни. Зато город, провожавший Разведкорпус в 57-ую экспедицию, испытывал некий патриотический подъём. Королевский кортеж встречали радостными криками, а кадетский корпус встретил гостей образцовой дисциплиной, чётко выстроенными шеренгами курсантов. Смотр прошёл несколько дольше, чем прошлый, потому что многие кадеты хотели задать героям разведки вопросы. Каково идти в бой? Какая мысль помогает держать себя под контролем? На чём лучше сосредоточиться? И пока выпускники 104-го, ныне герои внутри стен, отвечали всем желающим, делились военным опытом, их проводник выслушивал гонца, который ждал их вместе с небольшим отрядом с самого утра. Нехорошие известия, совсем нехорошие. Гектор работал на Закклая в государственной структуре уже лет десять. Поэтому мог в полной мере прикинуть, что творится в столице, и самое главное, что может произойти с их отрядом в пути между городами-ковчегами. На них вполне могут попытаться напасть, если противники нынешней власти прибегнут к решительным действиям. В боевой силе своего отряда мужчина не сомневался, как и не сомневался в способностях разведчиков, прошедших через мясорубку в Тросте, несколько вылазок, революцию, битву за Шигангшину. Не стоило забывать о силе титанов, но ведь частенько случаются случайности. Рисковать столь бесценными жизнями не хотелось. Гектор решил, что рациональней, безопасней для всех будет повернуть назад к Митре.
Поговорив с гонцом, заодно передав ему приказы для небольших деревень, которые они проехали и обещались помочь, мужчина решил сообщить о решении собственно королеве и её друзьям. Как раз закончились смотры учебных корпусов и настало время отдыха. Хистория с остальными сидели за уличным столом, так непочинно согнув спины, расставив локти. Парадные кителя с нашивками крыльев свободы были расстегнуты, висели на фигурах мешками, некоторые лежали на столе. Молодые люди, которые своим стремлением двигали страну вперёд, устали носить форму с невероятным достоинством несколько часов к ряду. Сидели друг напротив друга, о чём-то оживлённо болтая. Несмотря на то, что они не привыкли проводить много дней в дороге, и на что не спали они с рассвета, выглядели они неплохо. «Вполне можно отправится к Сине сегодня же», рассудил Гектор, когда подошёл к ним.
— Королева, боюсь мы вынуждены отклониться от заданного курса, — начал мужчина, почтенно обращаясь к низкорослой девушке, — и вернуться в столицу. Нам уже выделили отряд сопровождения.
— Что-то случилось, Гектор? — озабоченно спросила Райсс.
Все разом притихли и посмотрели на своего провожатого. Но серьёзными взглядами готовых солдат. Пару секунд поколебавшись мужчина решил всё же вкратце описать возникшую неприятность. Две минуты он сухо объяснял им произошедшее, ещё минуту возможные последствия, закончил он цитатой из рекомендательного письма Закклая.
— Вот как, — Хистория опустила глаза, чуть хмурясь и размышляя, — значит лучше будет повернуть назад.
— Совсем необязательно, — возразил Жан.
Армин, Эрен согласно закивали. В их глазах читалась решительность, но Гектор понимал, что им нужно будет представить весомые аргументы, чтобы переубедить его.
Кирштейн, обмозговав всё пару секунд, продолжил. Хистория подняла на него взгляд, полный готовности. Конни сидел теребя подбородок, пытаясь сосредоточится на проблеме. Саша нервно барабанила пальцами по столу. Лишь Микаса не выражала никаких признаков озабоченности. Никто не хотел прерывать это путешествие, но и лишний раз рисковать было бы неразумно.
— Если все события сейчас разворачиваются в Сине, то держаться от неё на расстоянии будет даже безопасней.
— Нет, — возразил Гектор, — в особняке Райссов вы будете под присмотром достаточного количества солдат. В случае чего вас будет легче перевести и сведения об этом быстрее дойдут до командующего.
— Смысла в нашем там нахождении не будет, — Эрен говорит несколько зло, — в операциях нам поучаствовать не дадут. Я отказываюсь сидеть и ждать, пока кто-то решит эту проблему за нас.
— Это совсем не дело так убегать от проблем, — закивала Саша.
— Верно, — согласилась с ними Хистория, — нас и так отстранили от дел по сути. Отдыхать конечно хорошо, но как мы можем просто сидеть и ждать, когда происходят такие вещи?
Королева смотрела прямо на их провожатого, выражая общее мнение по этому поводу. Эта небольшая эмоциональная пауза позволила Жану и Армину подумать над своими доводами, проанализировать их положение, пока Гектор терпеливо объяснял.
— Прошу вас доверится совету главнокомандующего. У Генштаба есть опыт действий во внутренних конфликтах, которые вполне могут привести к крупным беспорядкам. А эта ситуация относится именно к таковым. Мы не имеем права так рисковать вашими жизнями.
На самом деле жизней королевы, так как из ценных людей здесь были только Эрен и Армин, которые обладали удивительной силой титанов регенерировать любые раны. Остальными вполне можно пожертвовать в крайнем случаем, именно так и сказал Закклай Гектору, когда давал ему это задание.
Но знать об этом никому не обязательно. Мужчина не хотел, чтобы ситуация дошла до такого, однако если бы и дошла, то он не колеблясь так и поступил бы. Его дело важное, пусть и не такое большое: сохранить жизнь королеве и двум титанам.
— Почему гонец прибыл именно сюда, а не поехал к нам прямиком? Потому что не знал наше точное местонахождение, знал лишь куда и когда мы приедем. В дороге никто кроме нас этого не знает, — наконец изрёк Армин, — поэтому Жан прав, чем дальше от Сины тем безопасней. К тому же собирать всю верхушку в одном месте тоже не совсем правильно.
Микаса поджала губы, но промолчала. Она считала, что лучше будет вернуться в столицу, безопасней, но раз Армин привёл логичный аргумент, то не стоит расстраивать своих друзей. А его слова имели смысл и заставили Гектора колебаться. Командующий имел привычку держать всё под своим контролем. В конце концов он не приказывал им возвращаться, а дал рекомендацию. Жан поспешил закрепить успех Арлерта.
— Как я понял, газетам не дали ещё информации за пропажу УПМ. За пределы Сины она не скоро выйдет, для жителей ближе к стене Роза всё нормально. Нам лучше продолжить движение по новому маршруту.
— Убедив всех тем самым, что всё действительно в норме, — закончил Гектор задумчиво.
Весьма действенно, а главное достаточно безопасно. Мужчина оглядел своих подопечных ещё раз. Уверенные, решительные, а самое главное войны, готовые ко многому. Значит надо попробовать продолжить путь, учитывая что они уже проделали половину.
— Хорошо, я составлю нам новый маршрут, чтобы уменьшить риски, — объявил провожатый, — только готовьтесь подолгу ехать в седле, перерывов будет меньше. И если хоть что-нибудь пойдёт не так — мы поворачиваем к Сине.
Все согласно закивали, а Конни озвучил мысль, которая гложила их всех.
— Я вот всё в толк не возьму, кому это понадобилось. Все ведь понимают как важно быстрее нарастить военную мощь. Это как плевать против ветра.
— Военная Полиция уже занимается этим, а Генштаб обеспечивает всяческую поддержку. Будьте уверены скоро найдутся и УПМ, и зачинщики.
И Гектор уходит, чтобы заняться делами. Особой уверенности в своих же словах у него нет, но ему нужно основательно заняться новым маршрутом и отпустить дополнительный отряд сопровождения, так как для незаметного передвижения лучше ехать с небольшим количеством людей. Пока можно только готовится и ждать отправки.
В особняке Фрицев один из двух внуков старшего Фрица сидел в комнате и смотрел в окно. Внизу, во дворе верные люди снаряжали небольшую, крытую двуколку для его небольшого выезда на несколько дней. Тироун мог не переживать за то, что об этой вылазке станет известно нынешнему правительству, потому что большую часть слуг составляли проверенные годами люди. Вынужденно набранные новенькие как раз на эти дни отправлялись в отгул. Вдобавок они легко поддавались давлению, к тому же всегда мог произойти несчастный случай, а в этом доме таковые случались с завидной частотой. Его дед так устал с ними бороться, что просто перестал обращать на них внимание. Подчищением следов занимался центральный отдел полиции внутренних дел, и эти люди прекрасно понимали, что гибель того или иного домочадца никак не неудачное стечение обстоятельств. Но сейчас заняться этим было некому, поэтому следовало соблюдать осторожность. Или действовать через ряд подставных лиц. Бывший принц осознавал, что опыта в этих делах у него не так-то уж и много, но глупым себя не считал, и самое главное считал, что сейчас не время бездействовать. Положение его семьи слишком шатко в свете всех событий. То, что им сохранили часть состояния, не значит, что рано или поздно их не передавят как мух. Фрицы держались у верхушки сто лет за счёт банального обмана и сговора с настоящими монархами, их кровь давала им ряд преимуществ, обеспечивала защитой. Но теперь…теперь когда власть обратила внимание и на эту сторону вопроса, кровь делала их своеобразными подопытными свинками. Это ставило их в ещё более зависимое положение чем раньше. Тироун давно начал думать, как повернуть ситуацию в свою пользу как вернуть всё обратно, когда Фрицы имели отношение к управлению страной. А сейчас наступил подходящий момент для действий.
Нынешняя обстановка была для него не безвыходной. Внутри стен установился хрупкий мир, поддерживаемый нынешней военной властью. Любое колебание может его нарушить. Абсолютно любое. Есть много спорных моментов, например ещё не все переварили правду, написанную в опубликованных дневниках Гриши Йегера и небольших исследованиях командора Зое. Фигура старшего Фрица ещё имеет в народе достаточно большое значение и, как бы там кому-то не хотелось, влияние. Только поэтому их наверное иоставили в живых. Скорая расправа над бывшей монаршей семьёй заставила бы простых людей сомневаться в правильности всего происходящего. А если следовать логике, то правительство начинает проводить опыты над кровью элдийцев. В газетах об этом не пишут. Ещё бы, кому бы понравилось услышать, что власть приступила к лабораторным опытам, которые рано или поздно потребуют жертв. Живых жертв. И как понравятся простым людям такие заголовки: «Людей забирают на исследования»? Тироун презрительно усмехнулся. В такие моменты так легко запустить волну волнений, что раньше было лучше, да и что может знать девочка-бастард из семьи Райссов о правильности. Её семья держала контроль больше века наряду с Фрицами. У обоих семьей были свои тайны, но девчонка, рождённая от прислуги, была безмерно далека от тех тайн и истины. Грубо говоря имела лишь номинальное отношение к монархии. Этим тоже можно поиграть, заставить народ волноваться и больше сомневаться. Лазейки имелись, нужно только грамотно ими воспользоваться. Например подстроить смерть старика и свалить её на нынешние власти. Но Тироун не видел пока в этом много пользы, поэтому занялся тем, что устроил похищение УПМ, тем самым сосредоточив на инциденте Генштаб. А пока Закклай смотрит в одну сторону, можно попытаться провернуть дела в другой.
У Фрицев оставались лояльные люди, зависимые люди, должники и Тироун воспользовался этими связями, чтобы украсть УПМ и усилить своих преданных людей в качестве бонуса. Он как раз выезжал в один из охотничьих домиков, чтобы получить известия о проделанной операции. А девушку, так игриво раздвигающую перед ним ноги, брал для прикрытия. Все знают, что принц известный ходок по женщинам, никто не удивится тому, что он захотел уединиться с девушкой. Жена, подарившая ему лишь одну дочь из пяти его детей, и так сидит в комнате почти безвылазно, ещё давно усвоив, что мужу всё равно на неё. Единственная женщина, которую Тироун любил, была его двоюродная сестра Реганна. Однако это не мешало вести лёгкие отношения с другими девушками. На такие связи сестрёнка смотрела зло, сжав зубы, но прощала их ему. Потому что он всегда возвращался к ней. Зачастую она мстила своим «обидчицам». После того, как муж, которого ей выбрал дед Фриц, был на самом деле ей же и задушен, этой связи почти ничего не мешало. Всё это не выходило за пределы семьи, особняка, и может высоко-доверенных лиц в центральном-отделе полиции. Так же Бетти он брал с собой потому, что её несчастную смерть можно будет легко объяснить и устроить. Всем известно о легкомысленном поведении девушки. Такие всегда находят себе приключения на задницу, и не всегда они заканчиваются благополучно. Девушка уже невольно помогла ему с отправкой нескольких писем вне особняка. Именно так послания и миновали проверку от Генштаба. Так что он хорошо проведёт время, играясь с молодым телом, ожидая известий от своих людей. Если всё прошло по плану, то они совершат налёт на несколько повозок с налогами, и пустят слух о том, что правительство дерёт слишком много денег. Это почти наверняка встревожит массы. Потом в дело пойдут сведения об экспериментах, Тироун знал, что они будут проводится именно в штабе Разведкорпуса.
Завершением будет убийство королевы Хистории и может кого-то из своей семьи, и обвинение в этом Генштаба, желающего установить лишь свою единоличную власть. Не слишком простая задача, но вполне реальная. Даже с учётом борьбы с титанами перевёртышами, у его людей есть опыт с титанами. Тогда-то в дело вступят прежние монархи, которым «слишком больно и тяжело молча наблюдать на то, что творится в любимой стране и как обращаются с любимым народом». Великолепная игра на публику. Впрочем любая политика это игра. В случае победы его семья станет единоличными, любимыми монархами. Они продолжат курс, взятый сто лет назад, лишь с усилением обороны. Многие будут этому только рады. Но об этом позже, сначала надо просто выехать из особняка, оставив Реганну за наблюдателя. Мужчина встал и направился к дверям. В коридоре было безлюдно, у детей был отдых от учёбы и они проводили его детской комнате под пристальным присмотром нянек и двух сестёр Тироуна: Элсбейт и Рейлин. Единственный двоюродный брат, Родерик, выехал на конную прогулку. Отец и тетя Тироуна пили чай и играли в шахматы в это время дня. Старик Фриц проводил время в покоях, либо на террасе в своём кресле. Реганна оставалась у себя в покоях, сказавшись больной. Ещё с раннего утра он её навестил и знал, что не выйдет он оттуда до самого вечера. Тироун спустился на первый этаж и встретил в холле покорно ждущую Бетти. Она повернулась к нему лицом, столько было изящества в этом движении. И как всегда очаровательно, игриво ему улыбнулась.
— Я готова, — она скромно потупила взгляд и сдержала более обворожительную улыбку.
— Тогда пойдём.
Он направился к двуколке, не касаясь девушки рукой. На это ему хватило и терпения, и рассудительности. Повозка была маленькая, но закрытая от посторонних глаз, в том числе и глаз кучера.
А это значит, что он коснётся своей подстилки не один раз, ещё не доезжая до охотничьего домика. Эта мысль приятно пробежалась по телу и отдалась приятным возбуждением в паху. Думая о том, как будет сгибать на сидениях молодое тело, как будут девичьи губы ходить по его естеству, он подошёл к дверце двуколки и вежливо открыл её, пропуская даму вперёд. Хах, даму, до настоящей дамы ей далеко. Даже несмотря на природную удивительную красоту и грацию, девушка была не больше чем шлюхой, готовой отдаваться за какие-то ожидания лучшей жизни. Перед тем как сесть в карету, Тироун оглянулся на особняк. Как всегда взглядом его провожала Реганна и он чуть покачал ей головой, словно говоря в очередной раз: «несерьёзно всё это, и ты сама об этом знаешь». Затем он сказал кучеру трогать и сам залез в повозку, закрывая дверь, попутно отмечая, что занавески уже задёрнуты на обоих оконцах. Едва ли этот барьер отсёк их от внешнего мира, как тонкие, изящные руки устремились к нему, а губы начали нежно, дразняще целовать шею. Он же в ответ нетерпеливо притянул к себе плутовку, рукой зарываясь под юбку её платья, обнаружил что на девушке нет белья. Дорога несколько часов, он ещё успеет проголодаться вновь и не один раз.
Комментарий к Выжидать.
А вот и новая глава, спустя некоторое время вашего ожидания. Я волнуюсь даже и рад, что снова могу публиковать новые главы. Спасибо за ваше терпение:3
Ох, я надеюсь ребята из 104-ого не будут жалеть о своём решении продолжить путь. Мы-то можем видеть всю ситуацию и куда она идёт, герои видят лишь часть. Ну и первое повествование от Фрицев. Давно я не писал сцен такого характера, с первой работы) Но почему бы и нет >:3
Я принял, можно сказать, волевое решение:по мере возможностей исправлять е на ё. Ура мне!
Следующая глава носит очевидное название “В гостях у Траут” и выйдет она через неделю:3
========== В гостях у Траут. ==========
Вероника прибыла домой рано утром и тут же завалилась спать, даже не распаковав вещи. Кива поняла это только попав в дом девушки, в котором раньше жила и Карвен, с которой незваная гостья приятельствовала. Младшая Траут лежала на кровати, не удосужившись раздеться или снять покрывало. Возле кровати лежали ботинки, стянутые явно впопыхах, и старый чемодан с вещами. «То же мне устала всю ночь ехать в повозке», хмыкнула девушка, вспоминая свою ночь. Промозглую, проведённую на крышах и пыльных чердаках в ожидании, в осторожных перебежках из-за сетки патрулей, расставленной Закклаем, и из-за личной охраны нужных ей людей. Впрочем для Кивы это было обычной рутиной, напоминавшей ей о прежних временах. Продолжая заниматься этими делами, она продолжала дело прошлого, мечту Кенни и Ури, пускай и лишая себя возможности начать спокойную, новую жизнь. Да и, если честно, она не знала как, даже если бы захотела её начать. Всё что она умела, всё чему обучал её Кенни, всё что он поощрял в ней сводилось к этой работе. Мелькнула мысль разбудить Веронику, чтобы ускорить процесс получения информации, но девушка не стала так делать. В конце концов, Траут будет более полезной, если отдохнёт и будет яснее изъясняться. Да и спешки особой нет, УПМ у неё, Закклай охотно взялся за Фрицев, она уже собирает сведения, чтобы понять как всё произошло и кто ещё задействован. Кива была уверена, что как только Фрицы поймут, что об их проделках известно Закклаю, то они сбавят обороты. Они же не совсем тупые, чтобы продолжить рыть себе могилы? Хотелось верить, что нет. А с другой стороны, кому нужны люди, только и ждущие момента, чтобы нанести удар в спину? Девушка направилась из спальни в кладовую на поиски завтрака. Раз уж она здесь, то почему бы здесь и не поесть. Выходить наружу, идти к ближайшему трактиру или рынку, желания не было.
Оживающий в позднем утре город выглядел не слишком-то и притягательным, много шумного народу, полицейский, суматоха из повозок с грузами, прибывшими откуда-то из за города. Последнее должно играть на руку, в суете проще прятаться и оставаться незаметным. Но возможно дело было в усталости, может в том, что девушка не хотела покидать спящую Траут из-за вопроса безопасности. Не хватало только активности людей Фрицев, которые должны затыкать возможные утечки информации, или тех же людей мстительного Закклая, вполне способного на такую гадость. По этим причинам Кива осталась внутри, ожидая пробуждения Вероники. В кладовой было пустовато, о свежих продуктах речь и не шла. Немного покопавшись под полками, гостья нашла небольшой мешок риса. Победоносно хмыкнув, девушка пошла на небольшую кухню и вернулась с жестяной миской. Сухие зёрнышки гулко зазвенели ударяясь о дно ёмкости. В тишине дома этот звук казался неправдоподобно громким. Отсыпав достаточное количество, девушка потрясла чуть миской, слушая это шуршание. Потом она направилась на кухню, где с комфортом могло разместиться только трое человек. Несмотря на это обстановка была домашней, по-своему уютной. Это проявлялось в фасоне кухонного гарнитура, в этих пастельных тонах, выбранных бесспорно старшей Траут, которая умудрялась даже на работе думать о внешнем виде. Кива считала, что у Карвен имеется чувство вкуса и стиля, правда ей не понравилось когда подруга как-то раз на выходном попыталась и её саму одеть красиво. Девушка чувствовала себя дико неловко и неуместно в платье и с укладкой волос в новую причёску. Правда отрицать одобрительного, хищного блеска в глазах Аккермана, когда вернулась вечером домой, она не могла. Ему понравилось. А значит всё было нормальным. Кива поставила миску на стол и подошла к баку с пищевой водой. Большой металлический цилиндр странным образом вписывался в интерьер кухни. Девушка заглянула в него, встав на табуретку.
Воды осталось немного, но всё же её более чем хватало на готовку и питьё в ближайшие два часа. Самое главное она не стухла, иначе бы пришлось рис размачивать собственной слюной. Набрав в миску воды, Кива вновь отложила её на стол и повернулась к настенным шкафчикам. «Где-то должны быть приправки», девушка беззвучно бормотала, открывая и закрывая дверцы. Вскоре на глаза попались несколько деревянных коробов, в которых и хранились высушенные пряные травы. Ещё через некоторое время рис варился на небольшой печке, которой не требовалось много дров, чтобы разгореться как следует. Гостья сидела, качаясь на стуле, скрестив руки на груди, слушая как булькает и выпаривается вода под крышкой. Та слегка приподнималась от пара, выпуская запах пищи, и опускалась обратно. Выжидая положенное время, Кива размышляла над тем, что удалось добыть сегодня ночью. Определённо важную роль играл военный чин из Яркела, след которого взял Алонзо. Его нервное и необычное поведение говорило, что он как-то причастен к происходившему дерьму. Кто бы стал срываться из своего города без видимых причин и селиться у друга в столице, предварительно выставив своих людей как охрану. Само собой они маскировались под гражданских, но когда лица прохожих стали повторяться каждые двадцать минут, у девушки появилось желание потрепать им нервы. Само собой ситуация была не располагающая к подобным «шуткам» и она осталась на крыше, выжидая передвижений чиновника или его гостей. Он ждал кого-то, явно нервничал, потому что как только солнце село, то все окна задёрнулись плотными шторами. Прошёл ещё час, а обстановка не менялась. Это вынудило Киву проникать в само здание, что особого смысла в себе не понесло. Ничего полезного не нашлось ни в вещах военного чиновника, ни в вещах его друга и слуг. Ровно как никто не спешил к ним приходить, так как вскоре здание погрузилось в сон. Ждать всю ночь было бы расточительством, поэтому Кива двинулась дальше по тёмным улицам, раскапывая в памяти связанные с Фрицами имена, которые могли дать пару ответов в этом деле.
Кое-что разузнать удалось, некоторые имена людей, бесспорно задействованных во всём этом безобразии. Немного причин их верности Фрицам, картина начала вырисовываться. По крайней мере девушка уже наверняка знала по какой схеме Фрицы решили вести систему информирования. С каждого по чуть-чуть, по небольшому старому доброму одолжению. Или возврата долга, с какой стороны смотреть. Как горящий уголёк, небольшие послания перекидывались из рук в руки, минуя все проверки и доходя до нужного адресата, разгораясь по пути всё сильней. Цепочка была запущена, фигурки действовали следуя импульсам распоряжений, но как именно удалось её запустить? Фрицы если и выезжали за пределы особняка, то всегда сопровождались людьми из Генштаба, в обязанности которых входила не только охрана, но и наблюдение за малейшими действиями. Впрочем девушка сама знала, как легко бывает обмануть всех, в любой системе имеются лазейки. Удивления или сильной досады не было, только интерес и необходимость узнать как всё началось, чтобы знать где ловить следующий сигнал, кому наступать на горло, чтобы он не пошёл дальше. Предстоит ещё много побегать, чтобы вырвать этот фрицевский «сорняк» с корнем, но главное что дело уже продвигается. Ещё много зацепок, по которым стоит пройтись, например цилиндр из-под взрывчатки, военный чиновник, слухи из особняка, сами Фрицы и их родные в конце концов. Предпоследний источник информации пока ещё спал на кровати, поэтому Кива встала проверить рис в жестяной миске. «Вроде бы готов», девушка передвинула её с горячей печи на специальную деревянную подставку. Тепло приятно согревало после зябкой ночи, а треск небольших поленьев казался таким приятным. Казалось всё просило остаться тут на пару часиков, посидеть, отдохнуть. Но гостья знала, что задержится она в этом доме ненадолго.
Только она положила себе в тарелку пряный рис и решила для себя, что разбудит спящую хозяйку дома минут через двадцать, как та сама показалась в проходе. Сонная, со взъерошенными волосами, которые она обычно держала в порядке. Она опиралась левой рукой о дверной косяк, правой же потирая затекшие веки. Кива запустила вилку в рис, не сводя взгляда с молодой девушки, и отправила её в рот.
— Здравствуй, — тихо поздоровалась Траут, — а мне на мгновение показалось, что это Карвен вернулась.
— Мёртвые не возвращаются, — продекламировала гостья, проглотив пищу, — хорошо, что ты проснулась сама, иначе бы пришлось будить.
Кива криво улыбнулась. Не особо дружелюбное начало беседы. Вероника прошла на кухню, совершенно не чувствуя себя хозяйкой в своём же доме. Ей не нравилось это ощущение, но и попросить Киву не лазать в её вещах, доме без разрешения, она не решалась. Гостья же равнодушно ела чужой рис и не предлагала Траут присоединиться к утренней трапезе, хоть в миске ещё оставалось еды на целую тарелку. Девушке осталось только поджать губы в жесте недовольства. Она достала свою чашку и набрал в неё воды, только потом села за стол. Пускай на кухоньке и витал приятный аромат еды, в такой обстановке аппетиту место не нашлось.
— Ну, рассказывай что там новенького у Фрицев, — Кива достаточно быстро напомнила о деле.
— Не так-то и много, ведут они себя сдержанно в целом. Пару раз внуки приходили к старшему Фрицу и минут двадцать что-то обсуждали, но потом всё скатывалось к соре. Они кричали и уходили.
— Что кричали? — несколько меланхолично спросила гостья, ковыряясь вилкой в тарелке.
— Да они всех слуг выпроводили подальше от комнаты, не решилась подходить ближе, — покачала головой Траут, — да и старшая экономка последние несколько дней очень уж пристально за мной приглядывала. Решила не нарываться.
Тяжёлый взгляд наискось сверлил молодую хозяйку дома. Вероника сделала глоток и замолчала, давая время себе на более точные воспоминания.
Соображалось ещё не так хорошо после непродолжительного сна. Целостность мыслей и хронологическая последовательность ускользали. Особой ясности в светло-голубых глазах Вероники тоже не наблюдалось. Поэтому пришедшая не стала её подгонять или одёргивать.
— Экономка? Как её… Гонман? — спросила она.
— Мисс Гофман, — поправила Траут.
— Нехорошо, — Кива нахмурилась, — она видела тебя там, где тебе не стоит находиться?
— Нет, — невыспавшаяся девушка быстро замотала головой, волосы рассыпались по плечам, — точно не видела. Тут уж дело скорее в другом. Я просто хорошо общаюсь с одной девушкой. Она моего возраста и… ну знаешь, которая ищет лазейки, чтобы избавиться от лишней работы, и…
Вероника задумалась как помягче сказать, что её подруга метит в фаворитки одного из молодых Фрицев. Потому что плохо к ней она не относилась и говорить слишком уж грубо про неё как-то не хотелось. Они были подругами.
— Раздвигает ноги перед богатым хозяином? — хмыкнув грубо уточнила Кива, — да такое там случается время от времени. Тогда понятно, Гофман очень верна Фрицам и всячески следит за порядком. Кстати, Вероника, не моё дело конечно же, я тебе не Карвен, но всё же: ты не промышляешь эдаким?
— Нет, — сразу же ответила молоденькая девушка, чувствуя как щёки начинают заливаться краской.
Это предположение несколько оскорбило её, она честная девушка с хорошим воспитанием, и совсем не такая легкомысленная, как её подруга. То, что они дружат, ничего ещё не значит. Гостья довольно кивнула, очевидно радуясь такому быстрому и чёткому ответу, поставила пустую тарелку на стол.
— Это хорошо, потому что такие профурсетки обычно скверно заканчивают, что проблемно и для них, и для Фрицев, и для остальной прислуги, и для людей, — Кива скрестила руки на груди, устало выдыхая, — разгербающих это всё. Вернёмся к делу.
— Да, — решительно согласилась Вероника.
Поднятая тема окончательно её разбудила и привела мысли более или менее нужный порядок. Она вспомнила о чём очень хотела сообщить, но не знала, какая информация для «нанимателя» будет важной, поэтому начала как обычно с ранних событий.
Обо всём по порядку, начиная с прошлой недели и плавно подходя к интересным событиям: ссора со старшим Фрицем, выезд по делам Тироуна с женой, особенно акцентируя момент с передачей писем. Кива слушала внимательно, не перебивая.
— Мою подругу взяли с собой, она камеристка жены Тироуна, и она мне рассказала мельком в беседе, что он дал ей пару писем на отправку.
— Вот, — гостья хлопнула ладонью о стол, — об этом я и говорю, Вероника, такие люди скверно заканчивают. Но перед этим успевают конкретно нагадить. Эти письма уже наделали много бед, а мне работы, говоришь хорошо общаешься с этой особой?
Взгляд полуприкрытых глаз буквально резанул Траут, и она невольно сглотнула. Страшно представить, что могло случиться в дальнейшем будущем, учитывая то, как складывается ситуация. Молодая девушка только молча кивнула, осознавая, что она своими руками указала едва ли не виновницу проблем Кивы, какими бы они не были. А виновников обычно не щадят. Игра в шпионов переросла в нечто большее.
— Чудно, — промурлыкала та, — тогда мне лучше наведаться к ней. Так говоришь как её зовут, где живёт?
— Она живёт в Яркеле где-то на двенадцатой улице, но дома ты её не найдешь. Так как она должна была сегодня поехать с Тироуном куда-то.
— Куда? — сразу же рявкнула Кива.
— Я не знаю, она не сказала, — пробормотала Вероника, глядя на гостью.
Выглядела она несколько свирепо и зло, Траут отпрянула. Скрип стула замер в тишине. В голове у Кивы сразу же сложилось несколько фактов, косвенно подтверждающих друг друга. Первый: Тироун отбыл куда-то, причём сделал это так, чтобы армии это было неизвестно. Значит что-то замышляет или хочет, чтобы что-то осталось тайным. А значит это надо узнать в ближайшее время, пока подручные Фрицев не натворили ещё чего. Ещё больше хлопот, зато шанс пройтись по всей цепочке обрывая её за собой. Если она успеет конечно. Второе: дом на двенадцатой улице, подстилка Тироуна, передающая письма, возрастом с Веронику. Бывала она недавно в одном доме на той улице Яркела. По наводке Берча, который скрипя сердцем выдал ей адреса двоих мёртвых друзей и одного живого, который пока нигде, кстати, не засветился. «И Фред, ну тот который хорошо управлялся с УПМ, ещё сказал, что у него проблемы с семьёй», так вроде бы сказал любитель опиума. «Ох ну если ещё и имя совпадёт. Тогда всё сойдётся», Кива облизнула губы и хищно оскалилась.
Потом она взглянула на притихшую Веронику с застывшим выражением лица. Ещё бы, игра зашла в неожиданно взрослое русло и похоже сестра Карвен это только что поняла. Может быть пожалела о своём горячном, упрямом желании поучаствовать в таких делах. Может быть думала, что же произойдёт с её подругой. Может думала как безопасней покинуть эту аферу. Может обо всём сразу, Киве было не до этого.
— Как её зовут? — этот вопрос звучал уже дважды.
— Элизабет Вайстамм, но ей больше нравится Бетти, — глухо выговорила Вероника, уставившись в столешницу, покрытую лаком.
Руки она спрятала под стол и сцепила между собой, вероятно чтобы пришедшая не видела, как они подрагивают. Ей не хотелось, чтобы подругу убивали. Ей не хотелось убивать самой, а об этом вполне могла зайти речь. Веронике не нужно было читать газеты, в коих было написано о делах отряда, где служила сестра, чтобы понимать куда всё зашло. Сама беседа более чем естественным ходом подвела к этой опасной грани. Кива же не удержала злорадного смешка, но взяла себя в руки, чтобы не сбивать остатки настроя Вероники. Она ей ещё пригодится, чтобы добраться до Элизабет. Какая ирония, из-за того, что доченька втиралась к Фрицу, умер её отец. Его заставили выполнять грязную работу, вероятно угрожая ему гибелью чада. Вряд ли Бетти знала об этом, скорее всего её просто использовали как прикрытие для писем и как рычаг давление на отца. Ну ещё как бесплатную шлюху, почему бы и нет.
— Тогда ты должна будешь кое-что сделать, — Кива барабанила пальцами по поверхности стола, всматриваясь в лицо Траут, — меня не волнует как, но приведи сюда эту девушку на следующих выходных. Не вызывая особого внимания со стороны остальных.
— Чего ты хочешь? — Вероника говорила совсем тихо.
Голос стал немного скрипучим, натянутым. Губы, горло пересохли, но она совсем забыла про свою кружку с водой. Двигаться почему-то не хотелось, будто бы она боялась привлечь внимание хищника.
Впрочем этот хищник не спешил угрожающе урчать и обнажать клыки. Не было у Кивы цели пугать Траут раньше времени, чутьё подсказывало, что та ещё успеет испугаться и не раз за ближайшие недели две. Гостья чуть пожала плечами и ответила.
— Пока что я хочу с ней обсудить Тироуна, потому что она знает больше чем ты. Она должна была что-то видеть и слышать, раз она выезжает с ним за пределы особняка. На ваше счастье пока только это.
— Ты хочешь с ней поговорить? — недоверчиво уточнила молодая девушка.
Термин «поговорить» мог быть слишком обширным в данном случае. В подвалах полиции люди тоже только разговаривают. Своими руками приводить подругу в ловушку? Как-то это нечеловечно. Можно ли быть готовым к такому?
— Расслабься, Вероника, — отвлёк от этих мыслей спокойный голос Кивы, — просто поговорить. Это пойдёт ей же на пользу, чтобы она не вляпалась ещё глубже в это дело. Ты же хочешь ей помочь, так Вероника?
— Да, — неуверенно кивнула молоденькая девушка, справедливо не испытывая особого доверия.
— Это очень важное дело, твоя роль пусть и небольшая, но принесёт много пользы. Как только оно окончится, считай свой долг перед Карвен закрытым.
Кива без зазрения совести продолжала манипулировать чувствами девушки, чтобы наверняка получить от неё необходимое. При упоминании сестры Вероника слегка встрепенулась, в глазах мелькнул отблеск прежней решимости.
— Думаю, у меня получится. Бетти живёт с отцом в Яркеле, вполне смогу убедить её поехать к нему, а по пути заночевать у меня на день.
— Хорошо тогда, — заключила Кива, — в первое утро выходного или ночь наведаюсь к вам. И смотри, любой правдой и неправдой, но чтобы она была здесь через эту неделю.
Не стала пришедшая говорить о том, что отец Бетти мёртв и лежит в одной из камер Бентлея в Подземном Городе. Что своей рукой, той самой которой она отсыпала себе рис, размозжила ему череп о стену одного из складов.
«Молодо зелено, к тому же это зелено росло не в таких условиях. Детали ни к чему», здраво рассудила Кива. Она заботилась не о нервном состоянии Вероники, но о её работоспособности. Ей нужен результат, ей нужны обрывки сведений для дальнейшего расследования. В конце концов через завтра в Митру приедет старший Фриц. Приедет к Закклаю. У неё хотя бы есть, о чём доложить главнокомандующему, и о чём спросить самого Фрица. Пропускать такую встречу она не собиралась. Бывший король был дружественен к Райссам и лоялен к центральному отделу полиции, всячески одёргивая своё потомство. Оставлять бывшего союзника на съедение Закклаю девушка не хотела. Старик уж наверняка не виноват в случившемся, но может чётко обозначить грани происходящего со стороны непутёвых внуков. Насколько далеко они могут зайти сейчас. Кива конечно очень сомневалась, что на похищенных УПМ те остановятся, как только им прилетит первое официальное предупреждение. Но о таких вещах лучше знать, чем оставаться в неведении. «Лучше знать, что ты делаешь и для чего. Не то тебя будут использовать все кому не лень», девушка посмотрела на Веронику. Юная Траут вроде пришла в себя, обеими руками обхватила кружку и пила небольшими глоточками. Всё что нужно, так это прождать неделю и спокойно её провести. Не так сложно. Юная девушка должна была с таким справится. Кива бросила взгляд на пустую тарелку, прислушалась к желудку, и решила, что пора покидать маленькое, но вполне уютной жилище сестёр Траут.
— Тогда отдыхай, пока есть время. А я пойду дальше, — гостья встала, гремя ножками стула об пол и направилась к выходу, не дожидаясь самой Вероники.
Она уже была возле самой входной двери, когда с кухни показалась хозяйка дома. Кива вышла не оглядываясь, не прощаясь, она своё дело тут сделала — нужно двигаться дальше, день долог. Вероника же не нашла уместной фразы для вежливого прощания, все они звучали бы глупо.
Дверь захлопнулась, отсекая Траут от внешнего мира. Не слишком-то и хотелось туда торопиться. Вероника закрыла дверь на задвижку и устало потёрла виски. Тело ещё ломилось от непродолжительного сна и оставалось вялым. Она упёрлась лбом в закрывшуюся дверь, протяжно выдыхая. В голове мысли не роились, а лениво перекатывались. Новое поручение пока маяком мерцало в мозгу, не позволяя другим мыслям собраться во что-то продуктивное. Привести Бетти к ней на следующей неделе, соблюдать осторожность, бдительность. «Ох, Карвен ведь не просто справлялась с таким, она жила подобной работой, чтобы заработать достаточно денег», зажмурилась младшая Траут. Воспоминания о сестре помогли ей сдвинуться с места. Вероника выпрямила спину и направилась к себе в комнату, нужно для начала выйти на улицу, набрать воды для ванны, стирки, готовки, питья, купить совсем немного продуктов на сегодня и завтра. Потом всё равно она вернётся в особняк Фрицев и есть её будет некому, выкидывать деньги таким образом было бы обидно. Да и стоять часть выходного у печки неохота, вполне можно взять готовой еды в трактире и немного фруктов с хлебом на вечер. Решив что так и поступит, девушка подобрала одежду для улицы, расчесала спутанные волосы, придирчиво осмотрела своё лицо в зеркале. Сочла, что выглядит неплохо, после ванны будет ещё лучше, но перед этим бытовые вопросы. Вероника выудила из кладовой ведро для воды, взяла ключ от входной двери и пошла на выход.
Комментарий к В гостях у Траут.
Спасибо, дорогие читатели. Ждущему отдельное спасибо за поддержку:3
Ситуация набирает обороты, и к чему всё приведёт в этой ветке событий?) Вобще их много в этом этапе, но вроде я успеваю уделить всем внимание и связать логично между собой, да и повествование разбавляется разными людьми.
Если раньше Кива, можно сказать, позаботилась о Веронике, отправив её в относительно тихое место, то теперь использует как инструмент. Ну, типа характер персонажа, все дела.
А вот следующая глава будет непростой, она писалась на стыке застоев. “Высокие посты” выйдет через неделю, вот это продуктивность, надеюсь вы рады. Спойлер там будет двое персонажей, коих мы давненько не видели:3
И целый новый персонаж для этих страниц.
Лично я доволен 122 главой манги)
========== Высокие посты. ==========
Закклай мог бы сказать, что он вполне доволен. Почему нет, всё шло под его контролем или хотя бы не без его внимания. День, начавшийся светлым и солнечным, сменился на пасмурно-серый, но это особо не влияло на настроение строгого главнокомандующего. Сентиментальность слово абсолютно чуждое ему, пришедшая осень не волновала его натуры. Его разум донимала история чужого прошлого, точнее потенциальные следы оставленные этим прошлым. Он же в своё время оставил таковые, значит могла оставить и персона, подкинувшая ему его же письмо. М-да уж, если бы о его содержимом стало известно кому-нибудь в правительстве, то нахождение Дариуса на данном посту вызывало бы сомнения. Что поделать, и он был молод, а значит не слишком опытен. Однако нет человека, который через это бы не прошёл. Даже отдел центральной полиции по устранению неугодных лиц не мог похвастать кристально чистой историей, хотя зацепок и так было через чур мало. И то они были видны лишь потому, что Закклай знал куда надо смотреть и что искать. Вчера всю вторую половину дня пожилой мужчина копался в архивных записях. Делал это спокойно без спешки, никаких срочных донесений, никаких важных писем, никаких вопросов от помощника не поступало. Вся работа шла своим чередом, как и требовалось от Генштаба. Подвижная система, созданная Дариусом, приняла все меры и продолжила функционировать как ни в чём не бывало. Правительство должно постоянно, рационально функционировать независимо от ситуации, и похищение УПМ было лишь небольшим камнем в это объёмное озеро. Здесь всегда готовились к худшему, главнокомандующий придирчиво выбирал сотрудников на руководящие посты. К слову в столе каждого лежала папка с планом действий, если стену Роза проломят титаны. Закклай со своей командой разработали его пять лет назад. Бесчеловечный, бескомпромиссный, но главное рабочий.
Повторять ошибок 845-го года никто не хотел. И пускай угроза несколько отодвинулась от мира стен, выбрасывать старый аварийный план никто не собирался. Объективно положение дел лучше не стало. Зато хоть перекрыт поток титанов на территорию от Марии до Розы. Если враг не сделает шаг первым в ближайшие полгода, то люди внутри стен начнут возвращать себе все земли Марии. А там впервые продвинутся дальше на юг. Главнокомандующий бы неспешно занимался именно этим вопросом, если бы не инцидент с УПМ и всплывшие факторы. Впрочем жаловаться грешно. Именно так Закклай и думал, когда с утра прибыл на рабочее место, вернулся к вчерашнему исследованию прошлого. Спустя чуть ли не двадцать лет появилась возможность не только вытащить старую занозу, но и «поиграться» с Фрицами. В свой подвал он конечно их не заполучит, но и так сможет насладиться страхом, унижением, паникой бывших принцев и принцесс. Самое прелестное: абсолютно безнаказанно и без осуждения, если он не перегнет палку конечно. «Держи локоть согнутым, знай чувство меры», напоминал себе Дариус всякий раз, когда злоба прорывалась наружу сквозь рамки вежливости и учтивости. Положение обязывает быть располагающим к себе человеком. Двадцать лет он продержался и срываться при первой же такой уникальной возможности он не намерен. Старший Фриц прибудет в Генштаб только завтра днём к назначенному времени аудиенции. Значит сейчас главнокомандующий с чистейшей совестью мог себе позволить покопаться в прошлом, сверяя номера, подписи, факты в отчётах. Вчера он уже кое-что отыскал среди целой тонны рукописных букв, надеялся, что сегодняшний день дополнит сведения. Но пока информации ничтожно мало, и чем ближе к к 840-вым годам, тем её ещё меньше.
Словно кто-то рос и учился маскироваться в новой среде, точно так же как и он сам в своё время усваивал правила новой игры. Вечные трудности на пути. Хотя если бы жизнь не расшвыривала таких людей по разные стороны баррикад, то всё было бы не так захватывающе. Целиком погрузиться в бумаги командующему не дали, так как где-то около полудня секретарь принес донесение о том Найл Док вернулся в Митру. Без УПМ, без виновников, но зато с десятком местных арестов. Собственно как старик и ожидал. Хоть сам Закклай теперь-то знал, что приводы вроде в условной безопасности, но командор Военной Полиции этого не ведал. Дариус пригласил того посетить Генштаб послезавтра для более лучшего обсуждения сложившейся ситуации. Наверняка Найл, как хороший и ответственный исполнитель, испытывает некое уныние от ускользнувших правонарушителей. Должен доложить о своём видении ситуации, нуждается в наставлении старшего, да и интересно всё услышать из уст самого Дока. Отчёты отчётами, а вот личные впечатления чаще всего передавали суть дела. У его подопечного выдались напряжённые несколько дней, наверняка принесшие множество разных впечатлений. Совсем немного жаль, что своими впечатлениями и соображениями ему делиться не с кем. И куда как более обидно, что все выуденные из бумаг сведения умещаются на один листок. Один чёртов листок. Это же и портило картину хорошего настроения. Дариусу нужна была эта информация, чтобы иметь возможность держать ново-старую фигуру за горло хотя бы точно так же, как и она его. Установить такое шаткое, но всё же равновесие, пускай и без особого доверия к друг другу. Пока перевес был не в его сторону и это нужно было исправлять как можно быстрее. Не говоря уже о том, что все свои обиды на людей Райссов пожилой мужчины забывать не думал. До этого далеко конечно, просто нужно подождать подходящего момента, благовидного предлога. Впрочем как и всегда, когда такое затевается.
А пока Закклай рассматривал выписанные факты и даты, выискивал прочие зацепки в оставшихся архивных журналах. Делал это так, как будто у него в запасе лет сто не меньше. Таковым было внешнее проявление, путавшее очень многих. Сколько людей поплатились за это заблуждение медлительности? В одной только официальной структуре их было около сорока, закончивших свою жизнь на отшибах. Только вот центральный отдел полиции провести не удалось, сколько раз он не пытался. Столько превосходных комбинаций ему сорвал Кенни Аккерман. И если в начале всё было очень даже по серьёзному, то после 840 года это стало больше походить на затяжную партию в шахматы. Хоть какая-то реальная нагрузка на удивительные мозги обоих. Счёт правда был не в пользу Закклая. Как-то Аккерман однажды пошутил, у него имелись глаза на затылке, да только они куда-то убежали. И по какой-то дикой иронии эти глаза не закрылись с гибелью владельца. Про них Дариус мог уже что-то сказать со своей точки зрения. Девушка бесспорно пришла в Сину из Подземного Города, потому что только у выходцев подземелья не бывает предыстории, и негласно присоединилась к первому составу отряда по устранению неугодных лиц в промежуток с 831 по 833 года. Потому что именно в этот период у него начались проблемы с письмами и редкими тайными встречами, а большая часть намерений и планов рушились как песочный замок. Это настолько выводило его из себя, что в 836 году он попытался скинуть с себя это ярмо надзора, заодно и повеселиться. Вспоминать тот голодный бунт в северных деревнях с улыбкой на губах он будет ещё долго. Так же Закклай откопал несколько подставных пустышек в Гарнизоне и разных отделов Полиции, что якобы контактировали с центральным отделом. Кто-то формально был ещё жив, кто-то на бумагах числился мертвым в той или иной стычке с бандитами или просто несчастных инцидентов. Например при разрыве пушки на стене в 834 году. Но всё это были мелочные обрывки, лишь подтверждающие сам факт деятельности людей Райссов, а не раскрывающие столь важные детали и подробности. Дариус без особого воодушевления притянул к себе одну из оставшихся папок за 840 год и приступил к поиску.
Примерно в то же время Шаддис отодвинул просмотренные отчёты и встал из-за стола. Бумажная волокита быстро приедалась и в ней бывший командор Разведкорпуса был не слишком силён. Бумажки дело с места не сдвинут, только движение вперед. Вчера он получил сообщение из Генштаба с рекомендациями соблюдать особую бдительность из-за инцидента с УПМ. «Самый неподходящий момент», покачал Кис лысой головой, выходя из кабинета в длинный коридор. Нужно переварить эту новость. Кадетский корпус южного округа, находившейся под его строгим командованием, через несколько дней ожидал торжественного смотра самой королевой. И как управляющий самой продуктивной учебной частью, Шаддис не хотел, чтобы что-то шло не так. Он был инициатором этой идеи, отправив письмо Ханджи несколько недель назад. Идея самая простая и очевидная была одобрена Зое. Кис знал, что после произошедшего у стены Мария, а именно после потери Смита, разведчиков мягко отстранят от дел. Такой необходимо-принудительный отпуск. И чтобы Ханджи имела пускай даже формальную возможность занять своих подчинённых, бывший командор и предложил Разведкорпусу поучаствовать в смотрах. Разумеется Закклай не обошёлся без своих проверок. Каждому из четырёх кураторов были высланы запросы с приказом отчитаться о готовности корпусов к смотрам и настроению личного состава к новой монархии. Имелось также формальное разрешение отказаться от визита королевы, если нет уверенности в успехе, безопасности или готовности. Шаддис дал положительный ответ, ровно как и другие три руководителя, в чём он не сомневался. Они все болели сердцем за одну идею и ни на миг не забывали про свою ответственность: воспитать новобранцев должны образом. Сделать их сильными, способными, и хоть как-то подготовить к встрече с титанами и всем прочим дерьмом, которого должно только прибавится. Инструкторы осознавали каким патриотическим толчком послужит для новобранцев визит Хистории и героев разведки. Кис испытывал почти необходимость помочь Разведкорпусу набрать новых солдат следующей весной.
Без этого человеческого ресурса можно забыть о скорой вылазке за стену Мария. И двенадцатый командор разведки продолжать болеть за дело всем сердцем. Пускай даже на посту инструктора он принёс больше пользы, чем за все года службы в Разведкорпусе. Да, Шаддису удавалось выбивать раз за разом деньги из казны, не ссориться с Закклаем, поддерживать численность отрядов, покрывать Смита с его амбициями. Но ведь сотворить настоящий прорыв вперёд оказался способен именно Эрвин. Даже сын Гриши оказался более значимым для этого мира, хотя этому Кис не слишком удивлялся. Словно так и должно было быть, особенный сын особенного человека из-за стены. Эрен тоже должен прибыть вместе с Хисторией, однако теперь после сообщения от Генштаба инструктор был не уверен, что королевский конвой прибудет в родной кадетский корпус. Шаддис помнил их ясно и чётко, даже тех, что оказались предателями. Райнера, Бертольда, Энни. Сейчас совсем неудивительно, с какой лёгкостью эти трое попали в десятку лучших. Они ведь уже проходили почти то же самое, только с другой стороны стен. Вот тоже удивительная судьба: почувствовать на своей шкуре жизнь за стенами и внутри стен. Их выбирали, их тренировали для одной цели: быть исполнителями без возможности выбора. Хотя военное ремесло оно такое, не спрашивает чьих-то чувств. За всеми этими размышлениями, пожилой, но ещё высокий, статный мужчина вышел во внутренний двор. «Теперь, когда ты не в эпицентре событий, хватает времени на подобные мысли?», спросил он себя глядя в серое небо. Судя по запаху вечером польёт дождь. Кис скосил глаза на курсантов, возящихся с ремнями приводов, на тренировки погода никак не скажется. Бедолаги может думают, что им удастся избежать лишней пробежки, но главный инструктор был тираном по отношению к своим ученикам. Теперь он мог говорить, что через такие же испытания прошла и королева. Хистория выпускница именно его корпуса. Пускай Шаддис помнил её как мягкую, добрую девушку, отчаянно старающуюся выглядеть хорошей и прилежной. Если она и изменилась, то это только к лучшему.
Губы Киса тронула лёгкая горькая улыбка, но если бы кто посмотрел на него сейчас, то вряд ли бы её заметил. Пожилой мужчина был слишком далек от сантиментов и это знали все вокруг. А особо близкие знали, что улыбаться Шаддис перестал после 845 года, когда пала Шиганшина. И почти никто не знал, что причина этому не прорыв стены Мария и та последняя неудачнаявылазка для него в роли командора, а смерть любимой женщины, Карлы. Её сын должен был приехать вместе с королевским конвоем. Главный инструктор после возвращения Марии ещё не видел никого из 104-го выпуска. Как они изменились? В последний раз они видел их после революции, когда они приехали в южную кадетку вместе с Ханджи и Леви узнать всю известную правду о Грише Йегере. Бывшие кадеты выросли и смотрели на него серьёзными глазами солдат. Даже у той же Блаус, пускай она и продолжала его бояться, после всех тех трёпок, что он задавал ей. Как они изменились в этот раз? Что увидит он, просто наблюдатель, скромно вносящий свою лепту? Хотелось верить, что что-то хорошее, если конечно гости не повернут к Митре после таких новостей. Что было бы логично и с их стороны, и со стороны людей главнокомандующего. Но Кис, а он имел прекрасное представление о характерах своих бывших подопечных, бы сказал, что его выпускники постараются найти выход из ситуации, нежели согласятся поехать в Сину. Согласно графику, полученному ранее из Генштаба, королева уже должна была побывать в северном и восточном корпусах. Это значит, что если они решат продолжить путешествие вдоль Розы, то доберутся до его учебной части либо через три дня, либо через четыре. Несомненно Пиксис отправит несколько защитных отрядов на встречу важных гостей. Нужно готовиться и Шаддис выдохнул, выгоняя из головы все лишние мысли. Время заниматься работой, он направился к курсантам.
— Ну, чего копаетесь, кучка улиток?! — рявкнул инструктор. — Вы должны одевать их за пару минут, иначе станете титаньей блевотиной!
Ученики вздрогнули, не ожидавшие внезапного окрика, и попытались ускориться. Это получалось не у всех, кожаные ремни не собирались сдаваться просто так. Кис следил за этими попытками периодически покрикивая на подростков, и думая о том как лучше провести смотр, и не написать ли Пиксису письмо на всякий случай.
Дот чихнул и потёр усы. Затем ещё и поёжился в теплом форменном плаще. На верхушке стены ветер дул пронизывающий.
— Вспоминает кто-то словом добрым, — пробурчал он и продолжил проверять как работают выставленные дозорные и как идёт чистка настенного вооружения.
Дело было даже не в недавней весточке из Генштаба или в приближении королевского конвоя, а просто в банальной проверке. Все пушки должны не только блестеть, но и спокойно переносить грядущие дожди. А это значит все движущие механизмы должны быть смазаны специальным маслом, сами корпуса покрыты защитной смазкой, чтобы избежать ржавчины, снаряды должны были храниться в заранее подготовленных ящиках, а взрывчатая смесь в специальных непромокаемых мешках. Командор, сопровождаемый своей верной помощницей, начал осмотр с внутренней стены, заканчивал внешней, обращённой на юг. Иногда он журил своих солдат, но чаще хвалил, потому что работа была почти закончена и сделана на должном уровне. Несмотря на то, что часть его людей была безжалостно вырвана на патрули по городу и вокруг ближайших деревень. «М-да, удружил Дариус, но что поделать. Надо значит надо», думал Дот глядя на горизонт с высоты стены. Из-за инцидента в столице военные Гарнизона Троста страдали едва ли не больше всех остальных. Совместить дозор на стене, обходы по улицам, а теперь ещё каким-то образом необходимо выделить людей на встречу Хистории. На всякий случай, потому что конвой может отправиться обратно в столицу или пойти совсем другим путем, отличным от той маршрутной карты, что была ему прислана. Пиксис молча смотрел на те земли, которые пока были закрыты для людей, двух живых титанов, которых его людям удалось отловить и обездвижить. Оставалось только злиться на людей, идущих против власти, и на невозможность действовать сейчас. Он уже знал как следует поступить, поэтому спустя какое-то время обратился к помощнице.
— Анка, придётся тебе возглавить встречающую группу.
Девушка нахмурилась и оторвалась от списка вооружения и боеприпасов, которые должны быть на стенах в любое время суток для успешного отражения атаки.
Из-под сведённых бровей на командора смотрели недовольные, оценивающие карие глаза подчинённой. Этот взгляд Дот спокойно выдержал, так как недоверие Рейнбергер было несколько оправдано. Без её надзора пожилой мужчина предпочитал не следовать всем правилам и выпивать.
— Может отправиться и Густав, — с сомнением предложила Анка.
— Мы оба знаем, что он не столь, — Пиксис пошевелил усами, — ответственный как ты. А это важное поручение, кому ещё я могу его доверить?
Девушка не ответила, поджав губы. Командор говорил по существу, но одновременно с этим мог хотеть избавиться на время от надзора. Многие из его помощников, которые относились к нему как родному деду, опасались за его здоровье. Так и сегодня Рейнбергер лично проследила, чтобы Доту принесли утеплённое пальто. Всё же бессменный лидер Гарнизона не молод и постоянно находился на передовой, а увлечение спиртным не добавляло крепости его организму. Сам он просто отшучивался.
— А кто займётся документами, оформлением бумаг? — звучало так, как будто девушка уже смирилась со своей поездкой. — Мне ещё надо составлять заказ в Промышленный Город, а бюджет совсем маленький на это полугодие. Я не могу успеть везде.
— Анка, этими вопросами займусь я. Или ты думаешь, что я забыл как всё это делается и гожусь только для витрины и парадов? — Дот хитро блеснул глазами.
— Я думаю, что вы бываете слишком беспечным, командующий, — Рейнбергер насупилась и свернула листы, что держала в руке.
— Когда ты доживёшь до моих лет, Анка, — Пиксис улыбнулся, — ты будешь смотреть на всё по другому, а теперь спустимся вниз, передашь мне бумаги, над которыми работаешь.
Они прошли к спусковому лифту, начал моросить дождь. Пока небольшой, но он вполне мог стать ливнем. Поэтому они поспешили укрыться в карете, которая отвезла их в штаб, где они вышли и пошли к зданию. Дот прекрасно понимал, что помощница зря переживает: максимум за три, четыре дня её отсутствия ничего плохого в Гарнизоне не случится. Никто не уйдёт в запой, никто не плюнет на свои обязанности. Ну может некоторые постовые будут периодически подрёмывать на посту, и может кто-то спустится на кухню за бутылкой вина, чтобы заблаговременно разлить его по многочисленным фляжкам. Пользуясь тем, что Анка шла позади него, Пиксис довольно улыбнулся.
Дождь лил почти стеной на севере от Орвуда, не щадя поместье Фриц. В большей части окон было темно, так как теперь экономили дрова, свечи. Благо батлер и старшая экономка неплохо справлялись с новым, сокращённым бюджетом. За это бывший король был им безмерно благодарен. Большая часть слуг работала в этой дворянской семьи больше тридцати лет, за это время все они становились неотъемлемой её частью. Что с одной стороны хорошо, так как позволяло старому Фрицу доживать свой век хотя бы в частичном окружении дружелюбно настроенных людей. Своих внуков за таковых он не считал вполне обосновано, и самое главное был честен перед самим собой. Даже в лучшие времена они относились к нему нейтрально, сносно, ожидая момента когда он откинется от старости. Прожил старший Фриц в самом деле неправдоподобно долго — больше девяносто лет, почти сотню. Он родился в мире уже, окружённым стенами и секретами, но его отец и дед помнили мир без этого обмана. Передав ему часть правды, драгоценных книг, и дед, и отец наставляли послушно, смиренно играть роль монарха. Защищать таким образом истинных королей, Райссов, поддерживать порядок, грубо говоря за богатство и превосходство своей семьи надеть мишень. И всю свою жизнь старший Фриц следовал этой роли, не больше. Ничего своего он себе не позволял, да и не было ему позволено. Его воспитали для этой цели и яркого пламени действовать в нём не было. Хотя бывший король даже в молодости не считал сложившуюся ситуацию правильной. Он считал, что правители должны защищать свой народ, даже если враг целый мир. Запираться в углу, закрывать глаза, ждать конца не выход. Но Фрицу пришлось играть роль этой слабовольной марионетки, хотя бы ради безопасности своей семьи. Всё же много чего им было неизвестно о силе титана основателя. Ну и что, он прожил неплохую жизнь с любимой женщиной, воспитал дочь и сына, наблюдал за внуками, а теперь и правнуками. Пускай семья была не самой идеальной, но он сделал всё для закрепления своего рода. Помимо прочего совершил на своём веку много хороших поступков и для народа. Часть из них по указке, лишь малую часть по своему желанию. И сейчас, читая приглашение из Генштаба, глубокий старик чувствовал лишь одно: вековую усталость.
Суставы ломило из-за сырой погоды, бодрость отсутствовала напрочь, но усталость была морального вида. После революции старый Фриц думал, что он отмучился, что наконец-то он отдохнёт от всего этого и побудет в покое. Всё произошедшее было неизбежным и в каком-то смысле правильным. Он спокойно отнёсся к своему свержению, понимая что претензии его семейства на власть почти необоснованны. Сделка с новым правительством позволила его роду не упасть за черту дворянства. Всё было нормальным, всё могло окончится мирно. Проблема состояла во внуках, не готовых к таким переменам. В его избалованных, эгоистичных внуках, которые не могли внять его словам и всё равно сделали всё по-своему. В который раз ему приходится разгребать за ними. И ладно, если бы они нечаянно или без такого масштабного умысла, но ведь они намеренно хотят расшатать только что установившийся порядок. Боги, как он устал. Кое-что он мог сделать. Кое-что сам, принять решение самостоятельно. И чувствовалось, что это время приходит, но для начала нужно посетить столицу, чтобы расставить точки над и, прикрыть тех, кто в самом деле не имел вины в произошедшем. Дариус Закклай не разбирается в зачинщиках в таких случаях, он гребёт всех. И если дело зайдёт слишком далеко, до столкновений людей и кровопролития, то под удар могут попасть даже правнуки. Ход мыслей прервал осторожный стук в дверь.
— Войдите, — отозвался старик, сидящий в кресле и замотанный в теплый шерстяной плед.
Дверца открылась и в тускло освещённые покои вошла самая младшая из трех внучек. В руках виднелась дымящаяся чашка, взор был мягким и заботливым. Девушка небольшими шажками подошла к креслу.
— Я принесла тебе отвар из целебных трав, дедушка, в такую погоду тебе хуже чем обычно, — она осторожно поднесла чашку прямо ему в руки.
Чистейшая правда, старик отложил письмо на небольшой столик рядом и почувствовал как боль пронзила пальцы.
— Спасибо, Рэйлин, ты всегда так внимательна ко мне, — он осторожно принял тёплый напиток.
От тепла пальцам стало чуть лучше и пока старший Фриц осторожно дул на полу-лекарство, полу-чай, внучка присела рядом на невысокий стул с резными ножками.
Выждав какое-то время она решилась спросить. Её беспокоила задумчивость родного деда, было в ней что-то неприятное.
— Переживаешь из-за письма?
— Нет, это пустяк и ты этим голову не забивай, Рэйлин, — взгляд старика смотрел в никуда, — хотя бы ты. Не надо подражать старшим братьям и сёстрам.
— Они и правда сейчас нервничают, — согласилась девушка, — но думаю, что они волнуются за тебя и за нас. Тебе ведь тяжело будет в пути, может Родерик поедет за место тебя?
— Я поеду и всё на этом, — отрезал старший Фриц, — мне нужно это сделать, чтобы защитить вас.
— Ох, дедушка, — Рэйлин обняла его за хрупкие плечи, — хотела бы я чтобы мы просто жили спокойно.
— Я тоже, — он помолчал, потом добавил с улыбкой, — твоими стараниями завтрашняя поездка дастся мне полегче. В моём возрасте лекарства это такая же необходимость как воздух.
— Я рада, что Реганна увлекается ботаникой и растениями. В нашем саду достаточно лечебных трав, — девушка вернулась на свой стул, — и нам не нужно посылать за ними в Орвуд.
— Да, пожалуй, — старик сделал очередной глоток.
Рэйлин сидела с ним ещё полчаса, спрашивала не нужно ли ему принести что-нибудь, не приказать ли слугам разжечь камин в его комнате. Получив на все вопросы один и тот же отрицательный ответ, внучка удалилась из комнаты, неся в руках опустевшую чашку. Старший Фриц же откинулся в удобном кресле, положив голову на небольшую подушку, и начал думать, чувствуя как то и дело проваливается в дрему. Завтра будет тяжёлый день.
Комментарий к Высокие посты.
Именно эта часть почти целиком писалась во время затыка. Я хотел обратить внимание на то, что людьми, занимающими такие высокие посты, должны двигать общие идеи, а вот Закклаем движут только собственные. Если Шаддис думает о деле разведки, Пиксис за жизни и безопасность людей, а старший Фриц за сохранность своей семьи, то Закклай руководствуется прежде всего своими желаниями и намерениями. Если раньше вас это не настораживало, то сейчас самое время XD Ну и давно не было Дота и Киса.
Ну и поместье Фриц, я оставил много намёков на то, что может произойти, кто и как к чему готовится. И что я вам скажу, кто там только не готовится)))
Так как на этой неделе я потрудился неплохо, то следующая глава “Ночные гости” через неделю. Надеюсь вы поймали пару спойлеров, которые я закидывал. millwright. Кто-то их точно получил, но я не знаю кто XD
Именной бонус:
Рэйлин - мудрая защитница
Родерик - известная власть
========== Ночные гости. ==========
Ночи стали приходить раньше, мало того стали они темнее и холоднее на порядок. Однако естественный ход природы нисколько не мешал планам людей. Ни плохим, ни хорошим. Аккерман в силу привычки и многолетнего опыта справедливо не ожидал от ночи ничего замечательного. Сегодня, а может завтра Кива должна передать им трупы, раз не заскочила заранее уточнить за количество необходимого материала. Правда больше на нервы действовала Ханджи, нежели факт скорого соседства с мёртвыми телами. Час назад командор объявила, что закончила с опытами на сегодня, так как даже у неё уже котелок не варит, и что можно смело растапливать камин. На этих словах она сгребла часть материала и понесла его в одну из кухонных кладовых. Абсолютно бесполезное действие, это мог понять даже такой далёкий от науки человек, как Леви. Ведь завтра ей нужно будет всё вытаскивать оттуда обратно. Но парень понимал и то, что это попытка успокоить волнение и подойти к неизбежному действу в как можно более спокойном расположении духа. Капитан молча принёс дров и коры для розжига, хитро сложил их в большой камин так, чтобы они горели подольше. Спички нашлись на неосвещённой, но не тихой кухне. Доносилась возня Ханджи из кладовых и остатки дождя стекали по водосточным желобам вниз. Когда он только начался, Леви завёл лошадей обратно в конюшни и добрый час вычёсывал их, чистил копыта и подковы, слушая как капли барабанят по крыше. Стойла он вычистил заранее, после обеда, который сам и приготовил. Остался им довольным больше, чем завтраком. Впрочем как и Ханджи. На улице начинало холодать ещё до захода солнца, но командор запретила разводить огонь, дабы не влиять на проводимые ей опыты. Поэтому они ограничились тем, что накинули на рубашки форменные куртки. Одежда хоть как-то согревала и невероятным образом отгоняла нехорошие мысли, навеваемые атмосферой пустующего замка.
Мрачная, нависающая громада. А теперь ещё и холодная. «Но ненадолго», хмыкнул про себя Леви, чиркнул спичкой, понаблюдал за небольшим огоньком и торопливо поднёс его с кускам сухой коры, а как только пламя начало лизать кончики пальцев, задул спичку и кинул остатки в камин. Хотелось надеяться, что дрова займутся с первой попытки. Мимо прошла Ханджи, гремя оставшимися склянками с реагентами.
— Если хочешь можешь взять скомканные листы со стола, — бросила она, — они мне не нужны.
— Уверенна? — чуть повысив голос, спросил вдогонку парень.
— Да, — донеслось уже откуда-то из коридора.
Какое-то время Аккерман посидел на корточках перед главным, большим камином. Огонь не спешил разгораться. Выдав протяжный вздох, парень поднялся на ноги и пошёл к столу за новым розжигом. С бумажными комками дело пошло лучше и вскоре поленья начали потрескивать, а воздух тёплыми волнами начал медленно распространяться по залу. От камина вверх шёл дымоход, а от него несколько труб в разные крылья замка. Чтобы прогреть всю каменную махину, нужно было топить печь на кухне и ещё два камина на втором этаже. Но им вдвоём много тепла не надо. Леви направился вдоль одной из труб, чтобы правильно задвинуть все заслонки на пути. Горячий воздух должен распределиться в ближайшей половине первого этажа, как раз там, где облюбовали себе комнаты Ханджи и он сам. Но важно при этом сохранить и хорошую тягу. Через минут двадцать парень шёл в другую сторону параллельно второй трубе, настраивая заслонки. Готово, теперь будет прогреваться нужный участок, парень спускался вниз по лестнице обратно в холл. Он преобразился благодаря усилиям Зое, начавшей расставлять и зажигать свечи. С ярким светом спокойней, уютней. Девушка как раз с помощью длинного держателя, который мог играть роль и гасильника, устанавливала на подвесной металлической люстре свечи для лучшего освещения. Выглядела командор столь сосредоточенной на этом просто деле, что это зрелище вызвало у Аккермана лёгкую усмешку.
На одном из столов лежала целая охапка длинных свечей. Такие могут гореть долго, и такие продуктивней в местах типа замка, потому что заставлять всё керосинками толку нет ну никакого. А ярких кристаллических фонарей они с собой много не взяли, да и предпочитал их Аккерман беречь для ночи. В тёмное время суток надёжней ходить с ними, чем со свечами. Хотя бы потому что теми фонарями можно сначала заметить, потом огреть любого подозрительного незнакомца.
— Думал, ты захочешь спать после мозгового штурма, — сказал парень, снимая куртку и вешая её на спинку стула.
— Мне нужно развеяться и заняться чем-нибудь таким, — она неопределённо поводила свободной рукой в воздухе, — спешить некуда.
— Не нервничай, — посоветовал ей Леви, легко разгадавший эту напускную беззаботность.
— Всё равно не смогла бы уснуть, — Зое пожала плечами и от этого верхняя свеча в держателе чуть накренилась и пролила на её руку горячего воска, — ай!
Цыкнув капитан покачал головой, но от едких комментариев воздержался. Спасибо, что штаб разведки из камня, а из дерева, иначе девушка со своей неряшливостью уже на второй день подожгла бы что-нибудь. Оставив командора оттирать воск с запястья, Аккерман пошёл в свою комнату за оружием, намереваясь привести его в порядок. Сон не шёл и мысль оставить Зое наедине со своими бесами не вселяла спокойствия. Всё равно нету никакого расписания, можно и скоротать часть ночи в холле, ожидая ночного гостя. Комната была тёмной, луна сегодня не выглядывала из-за туч. На контрасте со светлым помещением внизу она выглядела очень неприятно. Парень не стал в ней задерживаться, быстро порывшись в сумке, достал пару ножей, три шести зарядных револьвера, небольшую коробку с патронами, и кожаный мешочек со всем необходимым инвентарём для содержания оружия в надлежащем виде. УПМ и специальные лезвия это конечно хорошо и круто, но не стоит забывать и о компактных инструментах для защиты. Они не раз спасали ему жизнь ещё в Подземном Городе.
Тем временем в коридоре уже стало ощутимо теплее, чем раньше. «Хотя бы не придётся укрываться вторым одеялом», порадовался парень, спускаясь в который раз за день по каменным ступеням. Теперь правда звук шагов был не столь оглушающим, потому что прибавился треск древесины, гудение огня. Ханджи же убрала ненужные свечи обратно на кухню и сейчас ходила по залу, потягиваясь, разминая руки и ноги. Себе занятие он нашёл, а вот чем будет заниматься девушка он не знал. Она же, сняв очки, поправила повязку на мёртвом глазу, с любопытством посмотрела на него.
— Ни разу не видела как ты затачиваешь ножи, — отметила командор.
— На службе в Разведкорпусе они не слишком-то и нужны, — капитан опустил свою ношу на ближайший к камину массивный стол, — но дело скорее в том, что в оружейной комнате ты не частый гость.
За своим личным оружием он всегда следил, и это не привычка, а дань уважения этим опасным предметам. Зое же в самом деле чаще всего сидела в своей офицерской комнате и читала, спускаясь в оружейную либо перед экспедицией проверить свой УПМ, либо когда ей нужен был какой-то инструмент.
— Ну вот такой я солдат, — она развела руки в стороны, — скорее полевой учёный.
Леви молча кивнул, показывая что с этим утверждением он согласен. Сел спиной к потрескивающим поленьям, подставляя спину тёплому воздуху, и начал раскладывать свои «игрушки». Ханджи понаблюдала за ним какое-то время, потом подошла к своему рабочему месту, выудила небольшую стопку чистых листов, взяла чернильницу, держатель и маленькую металлическую коробку с разными перьями. Села за стол, оккупированный Леви, только чуть поодаль, чтобы не слишком раздражать. Поймав вопросительный взгляд Аккермана, девушка нервно улыбнулась.
— Мне нужно чем-то руки занять, голова забита. Не могу думать над опытами.
В том, что каллиграфия не засоряет мозг лишними размышлениями он не сомневался. Сомневался в том, что это хоть как-то уймёт внутренние переживания командора. Однако вслух вновь ничего не сказал, а начал разбирать первый револьвер, который не мешало прочистить изнутри.
Просидели они так несколько часов прежде чем что-то изменилось. Леви закончил с огнестрельным оружием и приступил с заточке ножей. Кенни показал как это делается лишь один раз и очень давно, но Аккерман не забыл этого движения. Ханджи же переложила ручку в левую руку и придирчиво рисовала параллельные линии, завитки, оттачивая точность, аккуратность. Мало ли ей оторвёт в следующей вылазке правую руку как Эрвину, в таком случае она будет подготовленной. От этого мрачного веселья она еле сдержала холодный смешок. И тут до слуха донесся новый и несколько необычный для этой обстановки шум. Приглушённый, потому что доносился ещё издалека, стук копыт и знакомый скрип колёс. Зои подняла вопросительный взор на Леви. Он чуть наклонил голову, чтобы лучше слышать, и отложил масляную тряпицу, что только только взял в руки.
— Думаешь Кива? — спустя какое-то время спросила девушка.
— Вряд ли, — Аккерман нахмурился и взял нож и револьвер, — она бы показалась откуда-то оттуда. Позёрство.
Он указал дулом на лестницу, ведущую наверх, и встал из-за стола. Раз к ним кто-то едет, а это бесспорно так, потому что какой ещё дурак окажется ночью на повозке возле штаба разведки, значит нужно встречать гостей.
— Возьми револьвер на всякий случай, — бросил он командору, — и Ханджи, не отстрели ни мне, ни себе что-нибудь сослепу.
Не дожидаясь возмущённого сопения, Леви направился к створкам ворот. Все окна находились слишком высоко, чтобы смотреть через них что происходит снаружи, но для этого годилась и узенькая щель между одной из створок и косяком. Здание всё же старое и всё обслуживание держалось только на разведчиках. Заняв выжидательную позицию, парень слышал позади себя возню Зое, которая собирала результаты своих опытов в одну кипу. На случай, если придётся быстро отступать или уничтожать записи. Они оба прошли через многое, чтобы спокойно относится к ночным, незваным визитёрам. Осторожность их лучший друг. Вскоре показался сначала приближающийся силуэт, потом повозка вынырнула на свет, который тихонько лился из высоких окон. Увы, недостаточно яркий, чтобы разглядеть лицо возницы под капюшоном. Вот гость остановил лошадь и огляделся. Минута и он спрыгивает на землю. Достаточно высокий человек, но из-за походного серого плаща толком ничего не разобрать.
Но человек прибыл один, это наиболее вероятно. Никого ни в повозке, ни в округе не видно, да и прибывший ни с кем не переглядывался. Хотя это может быть лишь искусная маскировка. Но когда гость подошёл к воротам и постучал, осторожно так, вежливо, то основная часть сомнений у Аккермана отпала, он повернулся к Ханджи и покачал головой, показывая тем самым, что тревоги пока нет. Выждав из предосторожности пару минут, он грубо спросил через ворота.
— Что надо?
— Меня прислала Кива, я привёз вам тела.
Отозвался явно парень и сказанное не особо удивило капитана. Переложив нож в левую руку, он отпер тяжёлый засов, но так чтобы открывалась лишь одна створка деревянных ворот. Ханджи одновременно с облегчением вернула свои бумаги на стол и с волнением закусила нижнюю губу. Обещанный ею руководству момент неумолимо приближался. В открывшемся проходе показался и сам ночной гость, из вежливости снявший капюшон. Его прибытие не внесло сумбура, Аккерман спокойно отреагировал. Как будто делал это сотню раз. Как будто ничего такого и не происходило.
— Хорошо, поможешь занести, — кивнул Леви и вышел на улицу.
Парню было около семнадцати, и при этом он был выше Аккермана на две головы. Это немного нервировало разведчика, для коего малый рост являлся давнишней, порядком наболевшей проблемой. Вдвоём они прошли к повозке и теперь Леви разглядел два знакомых кожаных мешка, скрывавших двоих будущих подопытных.
— Вытащи дальний край, я возьму за ближний, — командует капитан.
Гость послушно кивает, легко запрыгивает в телегу и осторожно переступая подходит к дальней стороне одного из мешков. Вдвоём они стаскивают тяжёлое тело и несут его к очерченным мягким светом воротам. Аккерман не останавливается, что положить ношу на один из столов, а ведёт парня за собой дальше.
— Нужно вниз, здесь быстрее гнить начнут.
— Мне продали свежие, вчерашние, могут полежать и так несколько дней, — произнёс гость, как будто это могло остановить тела от разложения, — но тебе лучше знать.
Ханджи же мерила шагами холл, не желая лишний раз смотреть на материал для опытов. Но глаз то и дело попадал то на кожаный мешок, то на спокойное, обычное лицо Леви, то на слегка озадаченное лицо гостя.
То, что тела «свежие» можно было догадаться и так, потому что весили они не мало, не потеряв много крови, начав дубеть, и запах почти не пробивался сквозь упаковку. Уже совершая второй заход, Аккерман спросил ночного визитёра.
— А что не сама Кива приехала?
Парень помялся прежде чем ответить, и это не ускользнуло от внимания капитана разведки.
— Сказала, что не успевает сделать круг к вам.
Этого предложения хватило для нескольких фактов: что-то происходит в Сине и что парень из ближнего круга девушки шпиона, раз она поручила ему такую работу. Вдвоём они положили последнее тело на одну из полок третьей, холодной кладовой. На пути в холл Леви продолжает беседу. Хотя бы в силу привычки не терять время просто так, но узнать что-то новое. В подземельях это был бы «обмен сведениями между дел».
— Происходит что-то интересное?
— Много могу не знать, — почувствовав спокойный и привычный образ разговора, протянул гость, — но кто-то захотел забрать себе вашу посылку из Промышленного Города.
Аккерман почувствовал неприятную, леденящую волну ярости, но взял себя в руки. К тому времени они вышли в зал, где блуждала Ханджи. Пришедший обратился к ней.
— Мне не сказали, что именно из трупов вам нужно. Поэтому привёз целые тела. Их не разрезали и не вычищали.
Зое просто молча кивнула, принимая к сведению эти данные. Видеть трупы на поле сражения она привыкла, часть жизнь любого разведчика, но самой что-то делать с ними казалось несколько неправильным. Прежде чем командор сказала бы что-то в ответ, Леви положил руку на плечо юноше и повёл к выходу, он ещё не договорил.
— Скажи всё, что можешь, малой. Это важное дело, сам наверняка знаешь.
Гость окинул его сомневающимся взглядом сероватых глаз. Приказа о чём-то информировать разведчиков у него не имелось, кто знает какая информация будет решающей. И он как торговец сведениями понимал это.
Но Аккерман выглядел и вёл себя так…по-своему, воспринимался так естественно.
— Я же не похож на человека, который будет срать там, где ест? — подкрепил капитан свою просьбу доводом.
— Не похож, — хмыкнул парень, остановился и кивнул, — меня зовут Алонзо.
— Леви Аккерман, — следуя своеобразному этикету подземелья, представился Леви, не протягивая руки для пожатия.
Хотя таковой нужды в этом не было, это просто простое правило приличия для доверительного обмена данными. Они вышли на холодную улицу, остановились подышать свежим воздухом, пахнущим осенью.
— Новые УПМ кто-то похитил. На тот момент, когда я был в городах, они не были ни у армии, ни у известных мне контрабандистов. Насколько мне известно Кива уже занимается этим вопросом, впрочем как и Военная Полиция.
— Что ни день, то какое-то дерьмо, — прокомментировал Аккерман.
Алонзо вновь кивнул и направился к телеге, нужно ехать обратно и продолжать работу. Пока он забирался на козлы, Леви взял под уздцы лошадь, чтобы она не ходила туда сюда.
— Что ж, бывай, Леви Аккерман, — бросил парень усмехнувшись и повернул животное обратно к дороге.
— Быстрой дороги без патрулей, — ответил капитан таким знакомым пожеланием.
Чёрт, сколько раз он сам слышал такое, когда работал по найму? Бессчётное количество раз, если уж на то пошло. Взглядом провожал удаляющегося Алонзо и отметил, что едет тот без фонаря, что было похвально. Леви вернулся в замок и закрыл за собой створку ворот на засов. За время переноса груза ночной холод несколько прогнал собранное тепло, но потеря легко восполнима. Зое озабоченно смотрела на него, а может хотела отвлечься от подошедшей вплотную проблеме.
— Что-то случилось, Ливай?
— Кто-то выкрал наш заказ на новые приводы, — спокойно ответил Аккерман, — что ещё можно было ожидать от людей, которые не рады переменам.
— Может стоит вернуться? — Ханджи почесала затылок.
— Если бы что-то начало выходить из-под контроля, то Закклай бы мигом вернул нас в Митру. Наслаждайся пока отдыхом, Ханджи, — капитан сделал очень простой вывод, — на эту ситуацию мы никак не повлияем.
— Тогда я отправляюсь на этот отдых. Завтра, — Зое облизала губы, — продолжу опыты.
— Хорошо.
И девушка направилась к себе в комнату. Леви же направился на кухню, чтобы помыть руки от прикосновений к трупным мешкам. Затем загасил свечи, пошевелил кочергой поленья в камине и отправился спать.
Не только штаб разведки терпел ночных гостей. Один из небольших охотничьих домиков, принадлежащих семье Фриц, принимал необычайно много людей за последние несколько недель. Двое из них были вполне ожидаемыми и прибыли ещё днём. Бетти довольно потянулась на просторной кровати с мягким матрасом. Часть дня прошла в марафоне плотских утех, часть во сне. Оба ведь не стальные и организму требуется отдых. Минут двадцать назад к Тироуну пришли его люди. Девушка не знала сколько их, зачем они здесь. Любовник лишь кратко обозначил, что это по его делам и не надолго. Значит она не должна совать свой аккуратный носик в эти дела, и это её устраивало. Нагая, под шёлковой простынёй, с копной густых, слегка вьющихся волос, она выглядела соблазнительно и ощущала себя желанной, любимой. Домик протопили с утра верные слуги, и ей нужно было лишь подбросить дровишек на ночь, не великий труд. Те же слуги оставили и приготовленное мясо, фрукты, овощи, вина. Всё как и положено для высокого сословия. Никаких забот, только хорошее времяпрепровождение. Девушка зажмурилась, как кошка наевшаяся сметаны. К такой жизни хотелось привыкать и перспективы виделись ей самыми успешными. «Папе стоило больших усилий пристроить меня в столь престижное место», подумалось ей. Работать Бетти не слишком любила, но когда ей исполнилось тринадцать отец фактически насильно отправил её в подмастерье к одной швее по соседству. Училась она через пень колоду, интереса не проявляя. Но стоило её отцу через пару лет сказать, что ему возможно получится выбить для неё местечко в поместье Фриц, если она будет хорошо учиться и соответствовать высоким требованиям, как она стала впитывать в себя правила этикета, как правильно делать ту или иную работу в особняках. Чувство такта и очарования у неё было врожденное, за это не стоило переживать. Всё это нашло удачное применение в её работе. Девушка сгребла простынь и замоталась в неё, села на край кровати. Можно сказать, что она считала использование мужчин в своих целях, как одним из способов достижения хорошей жизни. Слишком уж хорошо она помнила, как редко её папа бывал дома, работая иногда днями и ночами. И работа была не из самых гуманных, ему доводилось и убивать, девушка интуитивно знала это. Просто по взгляду и настроению единственного родителя.
Ишачить так же не слишком хотелось. Хотелось не знать забот и иметь, если не надёжного мужчину, то хотя бы щедрого покровителя. Бетти скользнула босыми ногами на пол, устланный шкурой какого-то животного. Она хотела было подойти к столу, уставленной изысками, так как в животе уже сформировалось лёгкое чувство голода. Но природное любопытство понесло её к дубовой двери, украшенной резьбой и покрытой лаком. Тироун задерживался для своего «не на долго», да и слышались ей пару раз повышенные тона. Она прильнула ухом к двери. Говорили тихо и ей пришлось задерживать дыхание, чтобы лучше слышать.
— То есть вы, головотяпы, не можете сказать где они? — явно голос её любовника, злой и нетерпеливый.
— Не кипятись, Тироун, — отвечает спокойный другой, — главное, что они не у властей. Они тоже их ищут. Это может сыграть нам на руку, раз добрая часть сил стянута на эти поиски.
— Да, тут вы правы, — Фриц сказал что-то ещё тише и расслышать фразу не удалось, — было бы неплохо газеты подкрепить реальными фактами.
— Работаем над этим, — новый женский голос, — нужно время, от Митры полтора дня пути. Кстати стоит ли обождать с затеей… — слова снова ускользнули от ушей Бетти.
— Думаю, — бывший принц помедлил, — нет, ничего не потерям. Заставит народ задуматься. А там уже газетные сводки придутся очень кстати.
— Тироун, говоря о жертвах, ты уже решил кого?
Далее то ли ответа не последовало вслух, то ли сказал он это так тихо, что девушка ничего не услышала. Полено в камине треснуло, заглушая остатки разговора. К чёрту, услышанного достаточно, чтобы понять ход беседы. Бетти быстро, стараясь не шуметь, отошла к кровати. Она явно узнала лишнего для своей прелестной головушки. Размышляя над всем этим, девушка не заметила как прошло минут десять и ночные гости Тироуна стали покидать домик. А сам любовник вернулся в спальную комнату. От удара двери и неожиданности, Бетти чуть вздрогнула и это не ускользнуло от Фрица. К большой беде это не ускользнуло от него. Она обернулась с улыбкой на губах, стараясь выглядеть естественно и как ни в чем не бывало.
— Закончил? — кокетливо спросила она, ведя оголенным плечиком.
— Да, — ответил Тироун и что-то в его взгляде на неё ей очень не понравилось, — теперь никто не будет нас беспокоить целую ночь, моя бестия.
— Я проголодалась, — Бетти томно прикрыла глаза и встала, позволяя простыне скользить по её телу вниз.
— А я-то как голоден, — он подошёл к ней в плотную и провёл руками по талии, затем жадно прижал к себе.
Девушка была только рада, что может пару мгновений не смотреть на него, пока эти нехорошие мысли о подслушанном не выветрятся из головы. Ей не хотелось думать о том, что в том секундном взгляде на неё, она узнала взгляд отца перед особо трудной сменой. О том, что только что Тироун думал над её убийством.
Комментарий к Ночные гости.
Я оценил ваш “энтузиазм”, но впрочем могу понять причины его отсутствия)Ну вот так выходит. Мы крадёмся дальше вперёд, вот уже трупы у разведчиков, следующий этап вам известен. Может кто-то его ждал XD Ох будет нелегко.
Ещё кусочек с Фрицами, а вот и ненужный свидетель, который бывает в каждой истории. Мы зна-а-аем, что бывает с случайными свидетелями)) В этой “ситуации” много заинтересованных и задействованных, по воле и нет, а чем больше народу, тем больше вероятность, что всё пойдёт не так как запланировано.
Так как на этой неделе я ещё больший молодец, то следующая глава снова через неделю, не ждали да?) 55 глава “Два правителя”, думаю понятно без спойлеров. Огромное спасибо тем, кто читает:3
========== Два правителя. ==========
Не у всех ночных гостей дела шли хорошо. Но такова игра ночи, кому-то везёт, кому-то не очень. Кива находилась в рядах тех, кого удача несколько обделила. После небольшого перекуса у Траут, совмещённого с получением новостей за неделю, день прошёл не слишком продуктивно. Ничего нового не нашлось, наблюдение ничего не дало и девушка решила, что будет больше толку, если она подремлет пару часов. Бодрости отдых не принёс и проснулась она ещё до начала вечера, чувствуя себя измотанной. Но не время рассиживаться и девушка направилась в конюшню к своим лошадям, на ходу что-то жуя, потому что есть в седле не слишком удобно. Особенно когда нужно гнать животных галопом, чтобы наверняка успеть на север. Вероника сказала, что Тироун решил отбыть куда-то с Элизабет, и мест, куда он мог уехать, было безгранично много. Особенно если учитывать его помощников. Но Кива, знавшая бывшего принца с отрочества, делала ставку на то, что это место должно быть не слишком далеко от поместья и без всяких свидетелей. Например охотничьи домики, расположенные в разных участках леса, где иногда устраивалась праздничная охота. Всё как положено: с собаками, ружьями, рожками, конями. Прямо как в книгах, которые она брала в библиотеке Райссов, когда случались перерывы в работе. Охотничьи домики выглядели идеальным местом встречи для обсуждения заговора. Глубоко в лесной части, случайных свидетелей точно не будет, да и ничего внешне подозрительного в выезде туда с любовницей нет. Однако проблема для Кивы заключалась в следующем: участок земли, когда-то принадлежавший только семье Фриц, был очень обширным и таких вот охотничьих домов было несколько. Располагались они не рядом с друг другом, а опять-таки на приличном расстоянии. «Ночная прогулка по лесу, где водятся хищные звери, очаровательно», думала Кива запрягая двух своих лошадей.
Как раз ей представилась спокойная возможность зайти к ним, самой почистить шерсть и расчесать гривы с хвостами, о чём-то пошептаться, а теперь предстоит ещё и ночная поездка. Питомцам тоже требуется внимание, и чтобы никого не обделять девушка решил взять с собой сразу обоих. К тому же так будет и быстрее и надёжней, кто знает что может случиться в дороге. Проблемы на выезде из городов не будет, поддельные документы при ней. Но из-за патрулей ей придётся делать нежелательную остановку и пеший круг обратно по канализациям, чтобы не нарваться на очевидный арест. Ведь даже самый тупоголовый полицейский, если заметит в её сумке или на ней самой новый тип УПМ, сделает всё возможное, чтобы арестовать её. А это всё ненужная трата времени. Ещё до заката покинув пределы Орвуда, Кива отъехала в ближайший лесок и привязала там лошадей, пешком направилась обратно в город. Через минут сорок она, уже надев ремни и привод, возвращалась к питомцам. Механизм девушка решила взять с собой просто из предусмотрительности. Вскоре она выехала на утоптанную дорогу, ведущую к Утопии, и пустила лошадей галопом. Вечер, переходящий в сумерки, гонка на перегонки с ветром, прекрасное чувство стремления, некой связи с прошлым. На несколько часов перестать быть связанной какими-то обстоятельствами, заботами, просто ехать вперёд. Ну разве что где-то посередине пути сделать пересадку на резвого гнедого жеребца, который поначалу упрямился и встал на дыбы. Кива была готова к таким выкрутасам теперь уже только её питомца, поэтому удержалась в седле, недовольно цокая языком, понукая коня лёгким сжатием ног. Вскоре темп возобновился и они были недалеко от поворота, ведущего к поместью Фриц. Однако её дорога вела немного дальше и северо-западней. Ещё через часок и Кива спрыгнула с жеребца на лугу перед густым лесом. Дальше ехать галопом было нельзя, можно случайно повредить ноги лошадям, а они дороже золота. Редкая ныне порода, обладающая весьма хорошими характеристиками. Да и имела девушка в душе к ним привязанность. Взяв обоих животных под уздцы, она осторожно пошла в глубь тёмного леса.
К тому моменту солнце уже село, становилось холодно. Погода заставляла девушку лучше кутаться в плащ, не отрываясь от пути к первому домику. За разгорячённых лошадей можно не волноваться, потому что та же природа, что вынуждала девушку одевать на себя больше одежды, позаботилась о сезонной смене шерсти. Линька началась. Полчаса и впереди показалась расчищенная явно силами человека опушка. Кива отпустила лошадей, зная, что те далеко не захотят уходить в таком месте, и осторожно направилась к небольшому домику. На подходе стало понятно, что первая попытка пролетела мимо цели. Небольшое здание явно пустовало. Из каминной трубы не вился дым, из окон не просачивалось ни одного лучика света, а на двери висел замок. Вряд ли бы кто-то зашёл туда, а потом каким-то чудом вернул замок на место. Девушка оглядела землю возле каменной постройки. Следов копыт не было. «Значит есть ещё три попытки», она вернулась к лошадям, которые прислушивались звукамночного леса, и повела их дальше. Ступала она мягко, осторожно, стараясь не наступать на ветки, валяющиеся на земле, не ломать изрядно полысевшие кусты. Получалось это интуитивно, а может и в силу наработанной привычки. Слышался только приглушённый, мягкий стук копыт, потому что пожелтевшие листья украшали землю, да редкое фырканье. Пару раз доносится крик ночной птицы, и Кива останавливает свой личный конвой, чтобы лучше прислушаться, но всякий раз быстро возобновляет движение. Следующие две попытки тоже мимо. «Остаётся надежда на последний дом, иначе всё почти зря», хмурилась девушка, успокаивающе гладя лошадей по мордам. В лесу было сыро, видимо недавно прошёл дождь. Мысль о том, что нужно было сразу начать с дальнего домика, укоризненно грызла сознание. И уже на подходе Кива получила подтверждение этому неприятному чувству упущения. Торопливо начала отводить лошадей в сторону, потому что почти навстречу им ехали другие всадники. Ехали от дома к основной дороге. Девушка тихо шикнула своим животным, призывая их прислушаться к её голосу. Потому что, если бы те заржали, чувствуя родичей, ей бы пришлось не очень-то весело.
У неё сохранилось бы преимущество внезапности и первого удара, но основная цель оставалась остаться незамеченной и вызнать как можно больше. Никто не отменял язык силы и насилия, но где гарантии, что это не займёт несколько суток? Или что эти люди сдадут ей всех из своей цепочки? Ей встречались стойкие люди, которые не раскалывались даже под пытками. Люди достойные уважения. А если они работают на Фрицев на добровольном, идеологическом желании, то без возни не обойтись. Обученные лошади не издали ни звука. Они умели слушаться разных свистковых и цокающих команд, так как их подарили Аккерману ещё жеребятами. Кенни подошёл к их воспитанию с толком, в духе старой доброй школы выездки. Девушка чуть напряглась, всматриваясь в силуэты. Всадники проехали мимо о чём-то вяло переговариваясь, и если бы они ехали с фонарями, смотря в сторону от себя, то вероятно заметили бы Киву. Но этого не случилось и они спокойно миновали, затаившуюся девушку. Она же размышляла, что ей делать дальше. Очередное прямое доказательство, что Тироун что-то затевает она получила. Вероятно он остался в охотничьем домике, да только толку заходить к нему и задавать наводящие вопросы баловню жизни не было. Хотя бы потому, что как отпрыск высших кровей, он вряд ли опустился бы до того, чтобы самому продумать все детали или чтобы выучить имя каждого причастного. Что вы, так пачкать руки не зачем, когда есть слуги. Если его люди покидают это место, значит он уже отдал следующие приказы, и у неё есть возможность проследить если не всю цепочку, то хотя бы её большой кусок. «Только вот незаметно следовать за ними на открытой дороге не так легко», она закусила губу. Пока луна скрывалась за тучами, можно тихо держаться на некотором расстоянии. Но стоит луне выйти, тогда лишь один случайный поворот головы может выдать её преследование. За «случайного путника» сойти не удастся, дураки делами такой важности не занимаются. Выждав минут десять, Кива повела лошадей обратно, следом за ночными гостями Фрица.
Когда они выехали на дорогу, пустили лошадей рысью. И пока они отдалялись вперёд, девушка терпеливо выжидала пока расстояние увеличится до относительно безопасного. Нужно и держать их на виду, и не приближаться. Удаляющихся фигур оказалось пятеро и это всё, что удалось разглядеть во мраке ночи. Кива взглянула на небо. Лишь редкие проблески звёзд, густые тучи. Но ветер подвывал постоянно, значит целиком полагаться на темноту не стоит. Она запрыгнула на серую кобылицу, сидя потрепала жеребца по холке и направила их на юг следом за целями. Ехала она параллельно дороге и тёмные фигуры всадников теперь маячили по левую сторону от неё. Периодически обзор закрывался кустами и деревьями, тревоги это не вызывало, так как темп поездки был не особо спешным. Правда через какое-то время он стал надоедать. «Ну же, ночь не долгая», мысленно поторапливали их Кива. Пробираться в Орвуд после рассвета не хотелось, хотя имелся шанс на то, что гости Тироуна не заедут в северный город Сины. Гнедой жеребец разделял её скуку, поэтому больно ущипнул её за предплечье. Вскрик от неожиданности она удержала, превратив его в недовольное пошикивание. Однако спустя часов пять шанс развеялся дымом по ветру, они направлялись прямо к воротам города. Стены только только начинали виднеться на горизонте. Это вынудило её прятать свой УПМ в роще, найдя знакомую яму в корнях одного дерева. «Отлично ещё один круг по канализациям обратно. Всё из-за треклятого досмотра учинённого полицией», недовольно думала она прикрывая механизм, ремни ветками и листьями. Проникнув обратно в город почти следом за своими целями, девушка столкнулась с очередным выбором. Всадники разделились. Двое направились дальше в сторону Митры, двое свернули к Яркелу, один поехал куда-то в глубь города. Так как парочки могли бы разделиться, то Кива решила следовать за одиночным путником. Так хотя бы больше надёжности. И это принесло свой результат.
Он привёл её в северное отделение газеты «Берга», в одном окне коего горел свет несмотря на поздний час. Того самого издательства, южное отделение в Тросте которого сыграло свою немаловажную роль в прошедшей революции. Пробыв там минут десять, человек вышел на улицу и направился дальше. Остановился он уже когда начало светать в постоялом дворе. Запомнив место, Кива вернулась к изданию. В окне исчез свет, здание пустовало. «Значит они собираются вовлечь и газеты, неплохо размахнулись», девушка оставила лошадей в переулке и проникла через оконце в дом. Внутри пахло чернилами, бумагой, чем-то керамическим. Незваная гостья просмотрела газеты, которые должны были сегодня утром поступить на продажу, ничего предосудительного не нашла. Обыскала все комнаты, ящики, столы и всё безрезультатно. «Скорее всего какой-нибудь сюжет у них уже есть, только хранят его не здесь. Таких ошибок нынче никто не делает, не то что раньше», Кива вернулась в проулок и обнаружила что лошадей нет. Она свистнула пару раз и те сами торопливо подошли к ней со стороны главной улицы. Потрепав их по шеям, девушка направлялась теперь в Гермину. Нужно поставить лошадей в стойла, почистить их, напоить, дать поощрительные лакомства и самой отправиться на отдых. Ведь через часов семь в Генштаб должен приехать старший Фриц. К этой встрече лучше подойти в хорошем состоянии и тела, и духа. Ночь прошла не совсем удачно, зато хотя бы с парой зацепок. Ей будет о чём сообщить Закклаю и о чём спросить бывшего короля. Возвращалась она домой впервые за дня три просто поспать несколько часов, помыться, переодеться в чистую одежду. Хотелось простого отдыха, ничего не делания, но с этим придётся обождать. Кива незаметной тенью проникла в Гермину, дошла до пустого дома. Перед тем как зайти посмотрела на небо, уже окрашенное лучами солнца, устало выдохнула и открыла дверь. Дом, где она могла ненадолго укрыться от всех забот. Дверь с тяжёлым лязгом захлопнулась.
Днём около полудня Генштаб готовился к обычному визиту гостя. Не такого важного каким он был раньше, но всё же сохранившего часть своего влияния. Поэтому подготовка шла без прежней помпезности, вполне в обычном ключе, как если бы попросил встречи какой-нибудь чиновник. В расписании главнокомандующего этой встрече был заранее выделен час. Никто из подчинённых не удивился такому визиту, он выглядел нормальным и естественным, совершенно не подозрительным. У нынешнего правительства вполне могли остаться вопросы к прошлому правителю. Поэтому никто не обратил особого внимания, когда украшенная резьбой карета подъехала к воротам территории штаба и к ней подошла девушка в штатском, которое сильно походило на одежду прислуги. Возница хотел было отогнать её, но голос изнутри кареты остановил его, и слуга отправился вытаскивать кресло на колёсах. Старый владелец кареты ещё мог ходить своими ногами, но подъём по лестнице давался слишком уж тяжело, а аудиенция назначена в вполне определённое время. Да и многочасовая дорога, как не старались слуги смягчить нагрузку, не давалась Фрицу так легко как в прежние годы. Девушка открыла дверцу и протянула руку, помогая ветхому старику покинуть место транспортировки.
— Делрой, — она приветственно наклонила голову, показывая своё уважение к этой персоне.
— Я рад, — ответил Фриц скрипучим голосом осторожно ставя ноги на мощёную камнем дорогу, — что ты пришла сюда, Кива.
— Это было бы неправильно, — девушка чуть улыбнулась, позволяя старику опираться на своё предплечье, — к тому же это мой долг. Бывшего старшего лейтенанта полиции перед бывшим королём.
— Да уж, — он слегка рассмеялся, смех больше походил на кашель, — мы неуместные осколки прошлого.
Они сделали два небольших шага вперёд, как слуга, прибывший со своим хозяином, подкатил к ним кресло на колёсах. Такие могли себе позволить не только богатые семьи, если уж на то пошло. Калек хватало не только среди бывших военных. Но это кресло было удобней и надёжней прочих, хотя бы потому что делалось по заказу и по личным меркам пользователя.
Девушка помогла слуге устроить бывшего короля на сидение, он положил руки на мягкие подлокотники. Впереди была небольшая площадь и сама громада Генштаба с малой парадной лестницей и высокой внутренней с несколькими ярусами.
— Мигель, — старший Фриц чуть повернул голову к своему человеку, — останься тут. Эта особа сопроводит меня в лучшем виде.
Мужчина недоверчиво осмотрел девушку, но подчинился слову господина. Кива покатила кресло по открытом плацу. Когда они остались вдвоём Делрой спросил.
— Кива, скажи мне, что уже успел натворить мои внук?
— Ну, — спутница помолчала, формируя краткий итог, — пока его люди только выкрали УПМ, но он намерен пойти далеко.
Фриц тяжело выдохнул и как-то ссутулился. Они помолчали, пока неумолимо приближались к обители Закклая.
— Раз ты так говоришь, то так оно и есть. Хорошо, что я слышу это от тебя, а не от Дариуса. Вижу, — старик откинул голову на мягкую подушку, отчего пару секунд смотрел на провожатую снизу вверх, — ты с ним нашла общий язык.
— Ну, скорее у нас временное соглашение о ненападении, — Кива покачала головой.
— Это правильно, каждый выживает как может, — кивнул Фриц, — только мой внук выбрал неуместный способ выживания.
Они подкатили к ступенькам и девушка осторожно, по-потихоньку закатила кресло наверх. Старик не слишком отягощал собой этот переносной стул, никакой сложности не было. На первом приёмном пункте их встретили уважительно-вежливо, спросив документ лишь у Кивы. Он у неё имелся, заранее приготовленная копия паспорта одной служанки из поместья. «Идеальная шалость», она удержала хищную, самодовольную улыбку. После досмотра на предмет оружия, клерки сказали, что они прибыли как раз вовремя, так как мини-аудиенция скоро начнётся, и предложили им помощь в сопровождении. Фриц мягко, с достоинством отказался. Через десять минут они преодолели и лестницу, ведущую на второй этаж. Мягко катили по коврам, более не переговариваясь, потому что их могли услышать. Показался стол главного помощника главнокомандующего, где процедура повторилась с небольшим отличием. Секретарь чуть дольше обычного задержался на девушке, но беспокойства на его лице не отразилось. Он её не узнал. И вот после всех формальностей, им разрешают проехать в самый важный для страны кабинет.
Как только Кива закрывает за собой тяжелую дверь, Закклай поднимает голову от бумаг и смотрит на своих гостей с довольным, злым блеском в глазах. По нему видно, что он ждал этого момента. Но через секунду искренняя эмоция прячется за маской вежливости и самоконтроля.
— Делрой Фриц, весьма рад, что вы откликнулись на моё приглашение, — командующий делает приглашающий жест рукой, а потом скользнул ледяным взглядом по девушке.
Но очевидно Дариус ожидал чего-то такого от неё, потому что никак не прокомментировал её прибытие на этот тет-а-тет. Кива же подкатила кресло с сухим старцем, который неплохо сохранился для своего возраста, если уж на то пошло. На столе помимо прочих привычных вещей стоял поднос с чайным сервизом на две персоны. Вежливая попытка провести непростой разговор в спокойном тоне. Девушка поставила кресло напротив стула с высокой спинкой и встала у края стола, сложив руки за спину, как военнослужащий. Оба пожилых мужчины могли её видеть и обращаться к ней в любой момент.
— Оставь это лицемерие, Дариус, — устало ответил Фриц, — я ведь здесь, чтобы отдать тебе судьбы своих как минимум двоих внуков.
— Так значит они и правда виноваты? — Закклай чуть прищурился и бросил девушке, — налей нам чая.
Кива не стала возражать этому почти унизительному приказу. Если главнокомандующий продолжает её «прощупывать» и узнавать, то абсолютно зря. Это временно и ненадолго, можно легко преодолеть желание достать нож и пустить его в дело, наглядно показав как меняется жизнь без последних фаланг пальцев. Например не надо стричь ногти. Пока она молча занималась работой клерка, беседа продолжилась.
— В день, когда короновали Хисторию, мои дети, — Делрой тяжело выдохнул и продолжил, — впервые пришли ко мне всем скопом. Спрашивали неужели я взаправду готов так вам всё отдать. Ты прекрасно знаешь мою позицию, они с ней не согласились. Мы тогда крепко поругались.
Девушка слушала, расставляя чашки напротив основных собеседников. Закклай тоже молчал, предоставив Фрицу свободу в повествовании и изложении. Сквозь очки в тонкой оправе он наблюдал за тем, как руки девушки проворно двигаются и подают горячий напиток.
Он определённо видел это движение раньше, но чуть позже об этом. Всему своё время, а пока бывший король посвящает их в детали семейной жизни.
— Я запретил им что-либо предпринимать, но все среагировали ещё эмоциональней. Говорили, что я выжил из ума, и что раз помощи и содействия от меня можно не ждать, то они будут писать дворянам, несогласным с произошедшей революцией. Как сказал Родерик, мой старший внук, таких большинство и я глуп, если отказываюсь это видеть. Однако предпринять ничего не успели, так как вступило в силу твоё распоряжение, Дариус, и всё моё семейство под конвоем сопроводили в родовое поместье.
— Как я смею заметить весьма вовремя, — спокойно сказал Закклай, — иначе имелся шанс, что им бы удалось скооперироваться с Осборном. Кстати им ведь сейчас помогают случаем не остатки его банды?
— Исключено, они все прирезаны, — кратко отчиталась Кива, выдерживая колючий взгляд командующего, — сейчас действуют иные люди.
— Я тоже думал, что это пойдёт им на благо. Когда мы оказались все в одном особняке, на отдалении от этих перемен, то они немного поуспокоились, — продолжил Делрой, — я несколько раз весьма жёстко говорил со своими детьми. И они не сразу, но прислушались ко мне. Так что ни моя дочь, ни мой сын не причастны к происходящему точно так же как и мои правнуки. И моя младшая внучка, Рейлин, успокоилась быстрее всех. Она всегда была доброй девочкой.
Фриц прикрыл глаза на какое-то время, давая время понять, что он обозначил круг невиновных. Кива думала, что старику было чем припугнуть детей, Дарил и Даррена. Этим двоим было бы что терять в случае чего. Значит остаётся четверо в зоне подозрения. Закклай сделал небольшой глоток, сверля взглядом бывшего короля, упрямо покрывавшего часть семейства. Думал, как было бы неплохо отправить их на дно жизни, чтобы они уяснили как на самом деле должна приходить власть. Показать настоящую борьбу за жизнь и хоть за какие-то права. Но пока не имелось никаких резких причин на такое отмщение богачам, как сильно ему не хотелось.
Старший Фриц явно продумывал заранее, что должен сказать. Он оставался почти равнодушным, выражая лишь тоску и усталость, может некий оттенок сожаления.
— Остальные скорее всего сделали вид, что успокоились. Потому что следующая ссора не заставила себя долго ждать. Говорили, что позволять нас запирать было едва ли не самой большой ошибкой, потому что теперь без разрешения Полиции нельзя выезжать в города, а все письма стали досматриваться. Примерно тогда-то они додумались использовать слуг и людей, хм, — он взял паузу подбирая нужное выражение, — имеющих долг перед моей семьёй.
— Это заняло какое-то время, налаживание цепочки, — добавила Кива.
Делрой молча кивнул. Девушка догадывалась как на самом деле не просто даётся старику этот разговор. Подставляя и указывая на одних, он хоть как-то пытался спасти остальных. Это было единственным, что он мог сделать сейчас ради семьи. Единственным правильным, потому что если попытки обратного переворота наберут силу, то будут вовлечены все Фрицы без исключения.
— Да, люди, которым моя семья так или иначе раньше оказывала поддержку, разбросаны по всей Сине. Да и внуки готовились в будущем управлять страной, умеют внушать и убеждать. Вскоре начались периодические отъезды то в столицу, под присмотром Военной Полиции, то негласные, о коих утаивалось усилиями слуг. К тому моменту они просто стали игнорировать все мои попытки вразумить их. Но соблюдали внешнее послушание, например когда приезжал командор Док. Вот тогда они испугались.
— Из-за анализа крови? — скучающим тоном уточнил командующий.
— Из-за того, что наша кровь отличается от вашей, — тон бывшего короля стал жёстче, — Мы все знаем, что шаги вперёд требуют жертв. А когда эти шаги делаются в науке или войне, они не слишком гуманны. Иначе зачем бы тебя стали держать на этом месте столько лет, Дариус?
Закклай не ответил на этот риторический вопрос. Он не имел особого значения, потому что теперь вся власть сосредоточена в его руках. И уже не столь важно, что его много лет просто использовали как весьма удобный инструмент.
Фриц потянулся тонкими пальцами к своей чашке, потому что плавно подходил к самому главному. Ему не хотелось, чтобы руки нервно блуждали по подлокотникам, всё-таки он был королём почти шестьдесят лет. Старик бросил мимолётный взгляд на Киву, призывая её обратить внимание на следующее слова.
— В любом случае, я не могу сказать насчёт Родерика, пускай он и импульсивен, и имеет связей в армии больше, чем остальные. Не могу знать точно сколько вины у Элсбейт, после революции, её муж развёлся с ней, она вполне может хотеть отомстить, — Фриц сделал глоток, чтобы горло меньше саднило. — Но вот, что наверняка мне известно, что Тироун покидает поместье чаще всех и дело не в его увлечениях. Он стал выезжать с женой к её родственникам, хотя не делал этого уже лет девять. Что Реганна всё больше времени проводит в одиночестве, тщательно размышляя над чем-то. И как их дед я уверен, что эти двое точно знают, что делают.
— Ты можешь мне с твёрдой уверенностью сказать, что именно они зачинщики? — строго спросил Закклай, как будто эти слова правда нужны ему для чистой совести.
Делрой рассмеялся, но смех был каким-то недобрым. Командующий нахмурился, Кива смотрела на старика не мигая.
— Дариус, я каждое утро боюсь не проснуться, потому что опасаюсь того, что меня отравят. Вполне вероятно, что так они и поступят после моего визита сюда. Ещё и обвинят тебя кстати.
— Они так среагировали на моё приглашение? — Закклай поставил чашку на блюдце с любопытством вглядываясь в собеседника.
— Тироун ещё об этом не знает, — встряла Кива в диалог, давая паузу Фрицу и информируя обоих, — он отъехал в западный охотничий дом, чтобы дать распоряжения своим людям. Не думаю, что у него будет возможность в ближайшие дни дать новые. У меня есть очевидец, к слову.
— Тогда попробуем сначала просто придавить их, — заключил Закклай с издевательской ноткой, — хотя бы окружим поместье большей охраной, разумеется для общей безопасности.
Хотя из его уст слово «придавить» могло иметь много значений. Главнокомандующий выглядел довольным, можно сказать одобрение от хранителя семьи он получил. Делрой кивнул и сжал чашку крепче. Видеть этого Дариус не мог, но Кива со своего места заметила это движение. Разговор плавно перешёл в деловое русло. «Ещё немного и мы свободны», напомнила она себе, взглянув на часы массивные часы на столе.
Комментарий к Два правителя.
Ну не получилось уместить всех ночных гостей в одну главу))Зато эта вышла побольше, таких давненько не было.
Делрой - сын, служащий короля. Я знал как его назову с главы “Поместья королей”, ещё тогда я рисовал даже генеалогическое древо Фрицев, но специально избегал этого имени. Мне показалось важным, чтобы именно Кива произнесла его, им обоим следовало остаться в прошлом. Вот они и пересеклись, наверное чтобы окончательно закрыть дверь в это прошлое. Сами подумаете, Делрой всю свою жизнь делал то, что велено, ради блага семьи и сейчас сам подписал некоторым приговор.
Как вы могли понять я люблю лошадей и имею некое понятие о haute école и учениях Ксенофонта:3 Ещё одна пасхалочка(для особо внимательных): жеребец Кенни чистокровный, а вот лошадь Кивы помесь.
Следующая глава “Пара слов”, спойлер: там будет немного хеллоунской тематики так сказать XD Да, оно самое, дорогой читатель. И будет она через неделю, какой я молодец, это будет шестая неделя подряд.
========== Пара слов. ==========
Остаток встречи Кива кратко докладывала о том, что ей удалось узнать за эти несколько дней, делилась соображениями. Какие-то моменты подтверждал Делрой, согласно кивая. К концу часа у Закклая имелось очень много данных для предотвращения недовольств и прочих тревожащих простой люд вещей. Проще конечно сразу арестовать виновных или хотя бы поместить их под домашний арест в Митре под круглосуточным присмотром. Но наверняка у них имелся план действий на подобный случай, к тому же без внешнего повода народ не поймёт таких мер. Они-то пока не знают, что творится за кулисами. А если им сказать сейчас, то никто попросту не поверит, потому что всё внешне нормально. Армия охраняет их от внешнего врага, вводятся новые законы, газеты печатают всё, что могут, никто не навязывает своё однобокое видение простым людям. Свободно как никогда за последние сто лет, и как все среагируют на внешнее самоуправство без следствия? Это может подтвердить, пока ещё не сделанное вслух заявление Фрицев, что новые власти не такие уж и хорошие. Наконец главнокомандующий отпустил гостей восвояси. Он получил от них что хотел и узнал кое-что новое. Как только девушка, настоящего имени которой Закклай ещё не услышал и не выяснил, укатила кресло со старым Фрицем, Дариус приступил к работе. Откладывать выполнение своих дел он не любил. Кива же вместе с Делроем молча, спешно покидали Генштаб от греха подальше. Пока спускались по лестнице, они переваривали всё, что звучало в кабинете. И размышляли над тем, что не прозвучало. Девушка исхитрилась не уронить кресло со ступенек и они благополучно добрались до первого этажа. Там с ними попрощались работники штаба и визитёры наконец-то оказались на свободе. Свежий воздух, наполняя лёгкие, приносил приятное чувство облегчения. Дышать определённо стало полегче. Когда Кива принялась осторожно, спиной вперёд, стаскивать по ступенькам кресло, старик раскрыл рот впервые после того, как за ними захлопнулась дверь кабинета главнокомандующего.
— Даже сейчас мне не хочется думать, что всё пришло именно к этому.
— Но всё же ты принимаешь решения, основанные на фактах, — откликнулась девушка, смотрящая под ноги.
Она не могла видеть, как Делрой молча кивнул и усмехнулся краешком губ. Как он прищурился, явно что-то обдумывая.
Глупым бывший король не был, пускай и выглядел несколько безвольным и утомлённым. Кива не относилась к нему как к пустышке, скорее как к обычному человеку, который с рождения должен был выполнять вполне определённую работу, нравилась ли она ему или нет.
— Я сделал это потому, что мои внуки хотели использовать меня как пешку в своих интересах. Как многие использовали меня всю мою жизнь. Хоть что-то я решу сам и только сам.
— Хочешь чтобы четверо твоих внуков закончили жизнь в подвалах Генштаба? — со злым весельем спросила девушка.
— Кива, — небольшой оттенок веселье мигом сполз с девушки от интонации, с которой Фриц произнёс её имя, — действительно может так статься, что меня в самом деле скоро убьют. Думаю это и послужит отправной точкой, развяжет вам руки.
Она ничего не стала отвечать, пытаясь определить правильно ли она поняла то, что ей на самом деле говорит Делрой. Они замерли у основания каменного здания, преодолев последнее сложное препятствие в виде небольшой лестницы. С этого места их было не видно из окон штаба. Девушка барабанила пальцами по специальным ручкам.
— Не так легко как звучит. Как быть уверенным, что это их рук дело, а не, скажем, того же Закклая?
— Потому что это случится в особняке, куда не пускают посторонних. Сама знаешь, — старик поднял сухую руку и потёр левый висок, — военная полиция будет следить вокруг поместья за внешними передвижениями, но не за тем, что происходит внутри. Мои дети будут сами на этом рьяно настаивать.
— То есть твоё тело не найдут, что явно укажет на твоих внуков. Я правильно тебя слушаю? Потому что в случае отравления ещё можно найти виноватых в прислуге, якобы подосланных или купленных.
— Верно, в этом случае останется явная двойственность, поэтому, — он чуть повернул голову, чтобы видеть девушку краем глаза, — первый вариант. Я думаю, что они сами попытаются сделать из этого преимущество. Они могут конечно попытаться спихнуть на тех же слуг. Но, учитывая как сложно кому-то, пусть даже и вдвоём, спрятать тело в замкнутом пространстве, где обитает много людей, и учитывая постоянную охрану вокруг особняка, исключающую незаметный вынос тела, отвертеться им будет сложно.
— Однозначно сговор многих, но не диверсия со стороны, — Кива плотно сжала губы, — ты уверен в принятом решении?
Теперь настала её очередь косить глаза на сидящего старика. Всего лишь одно слово отделяло их от общей согласованности, о которой никому больше знать необязательно.
Важным было правильно понять друг друга, потому что другой возможности переговорить с глазу на глаз не будет. Всё что у них есть: пара минут и плац. Дальше карета, где оба разойдутся по своим делам и больше друг друга не увидят.
— Я не сомневаюсь в своём выборе. Я устал, очень устал. Я был ещё ребёнком, когда возводили поместье моей семьи, и несмотря на это помню едва ли не каждый закуток. Даже как вырывали русло реки в ближайшем лесу. Представь только сколько в моей памяти событий, о которых я хочу забыть? Надеюсь эта глупая выходка внуков станет последней такой. Хотя, — он зажмурился на пару секунд, — если я буду знать, что это последнее, что они смогут натворить, то мне этого хватит.
— Я прослежу за этим, — важно ответила Кива, — у тебя есть моё слово, Делрой.
Все детали были обозначены парой слов. Сколько старшему Фрицу довелось увидеть, стерпеть «несчастных случаев» у себя в особняке, она могла только догадываться. Потому что сама застала только последние лет двадцать. Он прожил почти в пять раз больше.
— Тогда вези меня к Мигелю, наверное он уже переживает, — распорядился старик и в тоне прибавилось радости, облегчения.
Вскоре они преодолели плац и Кива помогала бывшему королю вставать на ноги и заходить внутрь просторной кареты. Слуга же убирал кресло обратно, одарив незнакомку недоверчивым взглядом. Но с хозяином всё было хорошо, а значит и поводов для беспокойства не имелось. С каменной улицы девушка смотрела как старик устраивается поудобнее для долгой дороги, вытягивает ноги на хитро-встроенный пуф. Когда Мигель уже шёл к козлам, то Делрой посмотрел на провожающую и с достоинством кивнул, прощаясь. Кива почтительно склонила голову в ответном жесте. Хорошо, когда устанавливается взаимоуважение. Карета тронулась с места, ей предстоял путь на север до самого вечера. Может быть, узнав о сегодняшнем визите в Генштаб, Тироун бы и изменил свои действия, да только поздно. Все стороны уже сделали свои ставки и дней через четыре, может пять кто-то запустит настоящее колесо безумия. Быстрая война, состоящая из небольших ударов и запланированных контрмер, как люди, севшие играть в какую-то хитрую карточную игру. Они сначала получают свои карты, изучают их, потом делают предположения какие карты у остальных игроков, назначают ставки, продумывают ходы. Но когда игра начинается, времени что-то менять просто нет.
Девушка проводила удаляющуюся карету взглядом и направилась к южной части города. Дел по горло, хотя теперь они приняли не столь спешный характер. Однако заняться ими всё равно стоило. До шести вечера в планах наблюдение за военным чином Яркела, затем проверка списка въехавших вчера людей в Орвуд. Киве нужны были поддельные паспорта тех пятерых людей. Попробовать что-то нарыть на них, потому что она даже толком не разглядела их лиц. Удобство мрака, коим она сама так часто пользовалась, иногда глумилось и над ней, но она не злилась. Ночь принадлежала всем. Поэтому придётся побегать вечером, чтобы выудить нужные ей имена, подслушивать разговоры, если повезёт, а если снова удача обделит её своей лаской, то самой расспрашивать людей. Ловить редактора или какого-то журналиста отделения газеты «Берг» смысла не имелось, хотя бы потому что она не знает через какого из них попытаются пропихнуть нужный сюжет. Ловить каждого в переулках или в трактирах, выбивая из них нужную информацию, конечно весело и немного расслабляет нервы, но работников в одном отделении было больше двух десятков. А такое схожее у всех происшествие может спугнуть нужного ей человека. Проще ночью просто проверять подготовленные к публикации газеты и ждать, когда попробует запуститься эта цепочка действий. Неплохо так же обыскать отделения и в других городах Сины. На всякий такой случай, потому что разорваться и успеть везде, она просто не успеет физически. «С этой работой может справится и Алонзо, когда он вернётся», решила Кива. Пока приходилось действовать так, незаконно, тратя драгоценное время. У неё не было никакой уверенности в своём положении, поэтому лучше зависеть только от самой себя, своих действий и способностей. Прежнего доверительного, добровольного и искреннего образа работы на Райссов ей всё равно никогда не вернуть. «Иначе буду как Леви и Ханджи, тихой сапой проворачивать свои дела, попутно отбиваясь от настойчивых требований руководства. Проще уж самой ставить начальство перед фактом», она чуть улыбнулась. У разведчиков дел хватает, но сейчас они могут расслабиться. Внимание Закклай обращено на других людей. Девушка свернула в переулок, чтобы сократить себе путь по канализациям.
Если бы Зое познакомили бы с утверждением про расслабленность, то она бы поспорила. Ночью просто сбежала к себе, оставив Леви гасить десятки свечей. Если и заниматься расчленёнкой, то делать это хотя бы при дневном свете. Уже лёжа на койке она подсунула руки под затылок и рассматривала потолок неосвещённой комнаты. Лежала и думала. Ей не раз приходилось видеть трупы на поле боя. Останки тел, оставленные титанами, выглядели тошнотворно. Не раз она сама оказывала первую помощь выжавшим, пережимая жгутом оторванные конечности, фиксируя переломы. Но весь этот ужас был знакомым и привычным, неотъемлемой частью работы разведчика. Странной, но всё же нормой. И это не тоже самое, что самой кромсать трупы. Это некоторым образом надругательство над умершими, и эти опыты делают из неё соучастницу в этом действе. Командор зажмурилась и заставила мысли перейти на анатомический театр. До отъезда из столицы, она купила у одного врача набор инструментов для вскрытия. Они лежали в кожаном свёртке внизу, рядом с набором лезвий и приводом, которые взял с собой Аккерман на всякий случай. Не то чтобы Ханджи думала, что у неё получится сотворить что-то большое и опасное, но кто его знает. Они-то как раз не знают толком с чем имеют дело на самом деле. Идут самым надёжным методом, проб и ошибок. И раз так, то лучше готовиться к этим самым ошибкам заранее. Например, вспомнить как лучше начинать процесс вскрытия. Она изучала этот вопрос годами ранее, ещё тогда, когда производилось самое первое близкое изучение природы титанов. Девушка лежала и думала, с каких частей тела ей лучше начать. С органов? Может просто с нервных окончаний? А может сразу ввести пробный вариант сыворотки в хребет и посмотреть что произойдёт? У неё два тела, следовательно две попытки. Нужно поступать осмотрительно. «Завтра будет сложный день», Зое пыталась расслабиться, чтобы поскорее уснуть и дать мозгу хоть небольшую передышку от всех размышлений. В какой-то мере очистить разум удалось. Однако сон не шёл ещё долго и заснула она где-то глубокой ночью незадолго до рассвета.
А это означало, что утро не принесёт особого заряда сил и бодрости. Так оно и оказалось. Девушка неохотно приняла сидячее положение и потянулась всем телом. За окном виднелось солнце. «Часов девять утра», определила она ещё до того, как бросила взгляд на часы. Зое взяла расчёску и попыталась привести спутанные волосы в порядок. Пока занималась этим делом, пыталась ногами выудить ботинки из-под кровати. Тепло комнаты, подаренное камином, уже давно развеялось и было прохладно. Завязав высокий хвост, девушка взяла с тумбочки черную повязку, которой обычно прикрывала мёртвые останки глаза, и крепко обмотала вокруг головы. Её несколько беспокоил вид шрама на лице и ороговевший глаз. Не то, чтобы внешность сильно занимала её, просто девушка никак не могла привыкнуть к такой перемене. Поэтому когда она спросила у своего капитана, как смотрится повязка, и получила в ответ спокойное пожатие плеч, она осталась довольной результатом. Попав ступнями в ботинки, Ханджи надела очки и наконец встала. Сперва подумалось: «Неплохо было бы сменить рубашку», та ещё не засалилась, но уже явно была не свежей. «А толку? Ты всё равно запачкаешься сегодня», ответил разум. Она недовольно фыркнула, нужно спускаться вниз и начинать этап подготовки. В просторном зале за одним из столов сидел Аккерман и, несколько неожиданно, читал книгу. Рядом стояла дымящаяся чашка чая и частично разобранный УПМ. Времени даром он не терял.
— Что читаешь, Ливай? — заинтриговано спросила Зое, спускаясь по ступеням.
— Да так, нашёл в кабинете Эрвина, — ответил он не оборачиваясь, — просто жду пока масло впитается в детали.
Подойдя ближе Ханджи в самом деле разглядела небольшие ёршики, две отвёртки, рядом на тряпице стояла баночка с технической смазкой. Судя по всему парень встал несколько часов назад и уже закончил с частью бытовых дел.
— А я подумала, что ты со скуки добрался до моих книг, — пошутила девушка, разминая пальцы и кисти.
— Избавь меня от этой дряни, — Аккреман по-прежнему не отрывался от чтения, только потянулся рукой к чашке, — хватит и того, что приглядываю за тобой.
«Не поспоришь», хмыкнула Зое и прошла к другому столу, где оставила вчера записи. Они молча призывали девушку начать подготовку: выбрать смеси, продумать способ и места введения, принести материалы, заготовить их и приступать к своим прямым обязанностям.
Небольшой разогрев для мозга, так сказать, перед более сложной работой. Девушка села, так чтобы быть лицом к своему капитану, если тот захочет поговорить или ей будет нужна его помощь. Второе было наиболее вероятным. Ханджи легко нашла лист со вчерашними записями и принялась готовить заметки для опытов, окончательно определяясь тем самым с порядком их проведения. Через полчаса она встала и направилась в кладовую с реагентами и спинномозговой жидкостью титанов, затылком ощущая пристальный взгляд Леви. Впрочем когда она вернулась пока ещё с пробирками, он вновь вернулся к книге. Пара небольших заходов туда сюда. Долго это не продлилось и Аккерман, бережно отложив книгу, начал собирать привод обратно в рабочее состояние, пока командор расставляла склянки, тазы, миски, микроскопы в нужном для неё порядке. Все меры собственной защиты: специальные очки, фартук, перчатки; лежали на скамье. Осталось совсем немного. Очень важное немного. Зое направилась в угол, где в ящиках виднелись ремни для УПМ, лезвия, порох. Помимо прочего вооружения там хранились и хирургические инструменты для вскрытия.
— Эй, — окликнул её Леви, увидев кожаный свёрток в её руках, — ты же сейчас не собираешься делать ничего, ну потенциально, опасного?
Её взгляд впервые за день пересёкся со взглядом его стальных глаз. Ледяное спокойствие и ничего лишнего.
— Пока только разделую одно тело на составные, может раскрою череп и вытащу мозг, — нервно облизнув губы, она пожала плечами, — может вытащу другие органы, сердце там.
— Будешь делать это здесь? — с ноткой небольшого изумления уточнил Леви.
— Не на кухне же, — поделилась Ханджи своей логикой.
— Действительно, — парень нахмурился и встал, — скажи куда нести.
— На свободную часть моего рабочего стола, — она указала она левой рукой, держа свёрток подмышкой.
Он молча кивнул и направился в кладовую с трупами. Зое вполне могла и сама донести такой груз, но дело было больше с моральной стороны, хоть как-то облегчить ей участь. Ей не так просто приступать к этой работе. У Аккермана выдержки куда больше.
Ханджи раскатала поперёк стола кожаный валик и бегло осмотрела различные ножи, ножницы, пару пил, маленькую сборную ручную дрель, разные по форме иглы, небольшой молот, долото, зажимы, несколько мотков крепкой нити. Всё, что только могло потребоваться. «А ведь кому-то нравится это дело, кромсать людей, исследовать наш организм», она покачала головой, оценивая качество и ассортимент всех этих приспособлений. Мелькнула мысль, что ей понадобится вода, много воды. Этим она и занялась, вышла во двор с ведром и направилась к колодцу. Тропинка была кем-то заботливо расчищена от листьев, коих прибавилось с прошлого дня. Воздух стал вроде бы чище, но вместе с тем и холоднее. Когда она уже просачивалась с полным ведром в приоткрытую створку ворот, Леви нёс мешок с трупом к рабочему столу. Зое поставила ведро на пол и закрыла ворота. Парень тем временем закинул тело на указанное место и ретировался в кухню, вероятно чтобы помыть руки. Командор донесла и свою ношу к рабочему месту, постояла какое-то время собираясь с духом, чувствуя как внутри накатывают нервные волны. Руки сделались непослушными, деревянными, но она взяла сначала фартук, надела его, затем начала натягивать перчатки, которые доставали ей до локтей. Мимо как ни в чём не бывало прошёл Леви.
— Этот мешок раскрывается как скатерть и имеет желоб для стока крови, — бросил он на ходу, — подставишь таз какой-нибудь.
— Откуда знаешь? — спросила Зое осматривая завязки на хитром кожаном изделии.
— Ханджи, я жил и работал в Подземном Городе, — сухо произнёс Аккерман, садясь за сборку своего привода, — я и не такое знаю.
Командор решила воздержаться от дальнейших вопросов, на которые парень не слишком-то и хотел давать ответы. В своё время хоть как-то разговорить его удавалось лишь Эрвину. Что ж, до Смита девушке далеко. Да и нужно сейчас сосредоточиться на другом, на преодолении морального барьера. «Стоя столбом ты дело не сдвинешь», подстегнула она себя и начала развязывать шнуры плохо гнущимися пальцами. Когда между концов тёмной, выдубленной кожи показалась трупная белизна плеча, Ханджи остановилась, отвернулась, судорожно втягивая воздух. Ужасал не сам вид мёртвой плоти, а то, что ей предстоит с ней вытворять. Хватило нескольких секунд, чтобы взять себя в руки, и она продолжила рваными движениями раскрывать мешок. Вскоре тело предстало перед ней в нагой, безжизненной, сомнительной красоте. Это был мужчина лет сорока. Не нужно было быть медиком, чтобы понять причину смерти: у него свёрнута шея. Пустые карие глаза были открытыми и смотрели в никуда. Тело местами выглядело мягким и податливым, трупное окоченение начинало сходить. Появился, пока ещё не сильный приторно-сладкий запашок гниения.
«Конечно, прошло ведь почти двое суток», Зое сглотнула, поправляя раскрывшийся мешок она то и дело касалась мертвеца. Как и говорил Леви на нём присутствовало подобие жёлоба, ведущего к одному углу, который был больше прочих. Он свисал со стола, образуя воронку или сток. Девушка подставила под него большой таз. Оставалось только дивиться уровню этого кровавого рынка. Она стояла какое-то время, уставившись на тело. Думая о чём-то не имеющим значения сейчас. Кем был этот человек, как он попал в этот мешок.
— Ну, Ханджи, чего замерла? — выдернул её из прострации чуть недовольный голос Аккермана.
Командор обернулась на него. Он смотрел на неё внимательно исподлобья, держа в одной руке отвёртку, во второй катушку с тросом. Такое соседство его не тревожило, не мешало заниматься обычным делом.
— Сейчас, мне…нужно подобрать инструменты, — попыталась оправдаться Зое.
— Для Джера тебе не нужно было столько времени, — холодно напомнил Леви, возвращаясь к механизму, устанавливая движущую катушку обратно, — а он был вобще живой. Этот человек не будет ни кричать, ни дёргаться. Или всё меняется, когда доходит до мести?
Серые глаза вновь пристально смотрели на неё. Без осуждения, но со строгостью. Зое устало выдохнула и взяла в руку скальпель, покрутила рассматривая.
— Не меняется, — наконец ответила она, — просто это несколькодругое.
— Какая разница, — парень наклонил чуть голову, — это то, что должно быть сделано. Быстрее начнёшь, быстрее закончишь, так?
— Пожалуй, — неопределённо согласилась командор.
Она посмотрела на отвратительно белёсый живот трупа. «Нужно начинать с грудины, если хочу добраться до органов», с этими мыслями Ханджи перехватила скальпель поудобнее и сделала первый надрез примерно над желудком. Крови почти не проступило, она вся свернулась и осела ближе к спине и ногам. Показались складки красноватой плоти, а запах трупа усилился. Стараясь не думать о том, что именно делает, девушка углубила ровный разрез и вскрыла кожу до середины живота.
Получилось это омерзительно легко, брюшные мышцы были расслабленными. Зое хотела обойтись меньшими движениями и ковыряниями внутри. Поэтому презрев собственную неприязнь, она запустила руку в разрез. От желудка и кишок толку вряд ли будет, из брюха нужны почки, печень, может поджелудочная железа. Помогая себе ножом, девушка извлекла их в отдельную миску. Холод органов, который она ощущала сквозь перчатку, заставлял её чуть морщиться. «Теперь задачка посложней», командор задумалась как ей лучше извлечь лёгкие и сердце. Она вскрыла кожу до ключиц, обнажая мясо, мышцы, кости. Действуя скорее интуитивно, разрезала хрящевую часть рёбер вместе с частью мягких тканей. Чтобы не повредить нужные ей органы, Ханджи поменяла нож на скальпель поменьше. Затем девушка ухватилась за нижний край мягкой части и поддела скальпелем. Стараясь вести его как можно ниже, она начала отделять всё не нужное. Если бы Зое хоть раз бывала бы на охоте и последующей разделке добычи, движение показалось бы ей очень знакомым. Полчаса осторожной возни и почти ничто кроме рёбер не мешало извлечению сердца, лёгких. Кости она разделила пополам небольшой пилой, изо всех сил стараясь не слышать этого визгливого звука. Подрезая органы, девушка скоро выудила их из тела. Подумав решила вырезать и длинные участки артерий. Взгляд переместился выше, к голове. «Да, ещё нужен мозг и пока шейный участок позвоночника, шея всё равно травмирована», она начала выбирать инструменты. Тёмная, густая кровь всё же каким-то образом вытекала из трупа, но дальше предстояла работа по грязней. Было бы проще, если бы она сняла кожу с головы хотя бы до шеи. Но пускай в своём наряде она и выглядела как самый настоящий мясник, сделать это она не смогла себя заставить.
— Это же человек, боги, не скотина, — прошептала Зое, беря в руки долото и молоток.
Перед тем как кроить череп, девушка всё же перевернула труп, заметно полегчавший, на вскрытый живот. На спине кое-где проступали синюшные пятна от застоя крови, но её интересовала сломанная шея и голова.
Думая о том с какого места начать, Ханджи едва ли не заправила выпавшую прядь волос рукой в уляпаной, дурно пахнущей перчатке. Благо вовремя опомнилась. Вскрывать черепную коробку девушка решила с основания затылка, отделяя тем самым и шейные позвонки. Работала она осторожно соизмеряя силу ударов, слушая неприятный глухой треск кости, которая подавалась металлу с пугающей лёгкостью. И вот мозг присоединился к остальным органам, мирно лежащим в тазу. С частью позвонка пришлось чуть повозится, но та тоже легко отделилась от позвоночника, поддерживающего спину. С первым заходом за «трофеями» было покончено и командор нетерпеливо прикрыла оголённое, частично выпотрошенное, изуродованное тело свободной частью кожаной скатерти. Как только она перестала его видеть, стало полегче и она позволила себе перевести дух. Впервые за всё время операции посмотрела на молчаливого Аккермана. Тот как ни в чём не бывало сидел, читал. Чашка чая давно была опустошена, рядом красовался собранный привод. Внезапно до ушей донёсся неприятный, размеренный звук. Это в подставленный таз начала стекать кровь из перевёрнутого тела. Её передёрнуло от этого звука. Ханджи начала обмывать органы, полоская тем самым и перчатки. Разложив объекты исследований в отдельные тазы, она наконец сняла перчатки и выдохнула.
— Будешь вводить свои смеси? — спросил Леви.
— Да, только подышу свежим воздухом, — командор сняла очки и медленно пошла к воротам.
— Хорошо, я как раз одену ремни и УПМ. Это ведь может быть опасным? — уточнил её капитан с присущим ему хладнокровием.
— Думаю может, я не знаю наверняка, — помотала головой девушка и вышла во двор.
Там солнце уже приблизилось к своему зениту, стало чуть теплее. И тут Ханджи почувствовала комок в горле. Если бы было чем, то её обязательно бы вырвало. Но в желудке было предусмотрительно пусто. Внутри Леви возился с ремнями, затягивая их на своём теле. Один раз только взглянул усталыми глазами на плоды трудов Зое. Работы ещё очень много.
Комментарий к Пара слов.
Ха, я придумал шутку, которую поймут мои читатели: шёл 2021 год, в Сину наконец-то пришла зима и снег XD Ну мы с лета тянем примерно чуть больше недели действий реального времени)) Я не знаю как так получается) Собственно эта глава завершает этап подготовки, есть куча предпосылок, заинтересованных, вовлечённых персонажей.
Разговор Кивы и Делроя, если вы поняли о чём шла речь, то очень круто, вы явно вчитывались в предыдущие главы. А если нет, то так и задумано, интрига, все дела:3
Ну и вот первая долгожданная часть мяса) Хэллоуинская тематика, вот как оно вышло. Мне пришлось ознакомится с учебником по вскрытию в судебной медицине, чтобы это описать.
Вы не ждали, но следующая глава снова через неделю и носит вполне символичное название: “Начало игры”.
Огромное спасибо тем, кто читает и ждёт продолжения:3
========== Начало игры. ==========
Прошло дня три с того момента, как усиленный поиск новых УПМ перешёл в пассивный режим. Окончательно эту смену обозначил визит командора Военной Полиции в Генштаб. Тогда-то главнокомандующий порекомендовал Доку снять часть внутренних патрулей на улицах города, оставив лишь усиленный досмотр грузов и контроль граждан на въезд и выезд. Найл согласился с этим решением, но если честно он ему удивился. Ему казалось, что сейчас не время ослаблять контроль над улицами и безопасность. Следующий удар может прилететь откуда угодно и крайне важно оперативно на него среагировать, чтобы не допустить больших жертв. Поэтому Док несколько недоумевал холодной уверенности Закклая в этом вопросе, но решил довериться опыту старшего. Тем же вечером почти все солдаты Гарнизона были освобождены от этих дополнительных патрулей. Найл отчитался и о проделанной им работе за прошедшие дни, во время которых Дариус неспешно копался в прошлом, принося больше пользы прежде всего самому себе, а не общему делу. Командор полиции рассказал, что вроде бы нашёл след приводов в Подземном Городе, но увы без особых доказательств. Могла иметь место банальная подозрительность. Выслушав все произошедшее, что провернул Док в подземельях, Закклай сказал, что тот всё сделал правильно, потому что ситуация сейчас достаточно шаткая. Арестовать неугодных, виноватых, и не очень, они всегда успеют, и лучше делать это когда в газетах будут печатать хвалебные заголовки, а не ставящие в сомнения простых обывателей. Найл рассказал, что они расследуют убийство солдата Гарнизона в Яркеле, опрашивают свидетелей. Так же они нашли владельца лошади и телеги, обнаруженных на грузовой станции. Фермер рассказал, что тем днём, когда и произошёл инцидент с УПМ, у него в самом деле наняли повозку и обещали вернуть её до полуночи. Само собой своё имущество честный фермер смог получить только спустя несколько дней. Портрет убитого на грузовой станции пожилой мужчина не опознал, ровно как и словесные описания людей, попавших под подозрение Найла.
Часть из них была вежливо прислана полицией Подземного Города и содержала в себе описания людей из банды Тарфу. Хорошая попытка, жаль что без особого результата. Но Док исходил из того, что лучше уж иметь живого свидетеля, чем не иметь его вообще. Командор отметил хорошую работу сотрудников полиции в Яркеле и поругал отделение в Подземелье. С этим ничего не мог поделать ни он, ни Закклай. Вниз стекались отбросы жизни, и добровольно там мало кто хотел работать. Да и место через какое-то время меняло людей. Если раньше сцена того, как неудачливого ребёнка заталкивают в переулок, попутно завязывая тому рот, будила праведную ярость и побуждала остановить насилие, то спустя несколько лет это зрелище становилось чем-то будничным, неизбежной правдой той жизни, в которой и самому приходилось вертеться. Болезни, грязь, плохой воздух, отвратительные продукты, отсутствие света, высокая смертность, люди, не признающие закон. Быстро решить эти проблемы не мог никто, поэтому командор ограничился лишь дисциплинарными мерами и увеличил количество проверок в зимнем квартале, чтобы подчинённые не расслаблялись. Говоря о Яркеле, Найл так же поделился и тем, что торговцы, с помощью коих смогли увести проверяющего со станции, арестованы и пока молчат. В их домах ничего подозрительного обнаружено не было, родственники и знакомые не смогли сообщить что-нибудь новое или хотя бы полезное для следствия. Дариус же посоветовал «надавить» на них и ускорить процесс, так как весомый повод для таких мер в принципе есть, а времени нет. Док решил, что даст людям время на чистосердечное. Главнокомандующего больше заинтересовало участие людей Берча в этой афере. Про эту сторону дела он спрашивал Найла больше прочего. Владельцы опиумной курильни обычно сидели тихо и не высовывались, редко возникающие проблемы всегда решали сами и неприметно. Благо опыт был, Берч пришёл наверх из подземелий, точно так же как и недавняя гостья Закклая. Дариус быстро смекнул, что она-то и предупредила того о случившемся, иначе откуда такая готовность к визиту полицейских? Доку всё это было невдомёк, впрочем как и то что же на самом деле крутилось в голове у главнокомандующего. В конце беседы Найл пребывал в твёрдом и уверенном расположении духа. Он сделал всё что мог, ухватил пару зацепок. Когда оппозиция предпримет следующий шаг они смогут среагировать на него быстро и точно.
Но так уж вышло, что первый удар был нанесён за пределами стены Сина, куда не дотягивался ни Док, ни Закклай. Во всяком случае быстро. Произошёл он дня через три после визита Делроя Фрица в Генштаб. И немного не там, где ждал командор Военной Полиции. Случилось это не так уж далеко от Троста, на восточной дороге, пролегающей от самого Каранеса. И первыми, кому пришлось столкнуться с людьми, не жалующими нынешние власти, стали солдаты Гарнизона. Наименее причастные к делам политики, потому что Пиксиса всегда занимали свои обязанности, жизни подчинённых и надёжность защиты стен, а не вот эти хитросплетения политики. Единственный раз за всю свою многолетнюю карьеру, когда он счёл необходимым вмешаться, так это революция, устроенная Эрвином. Однако пострадали именно его люди, отряд который он отправил из предосторожности встречать конвой королевы Хистории. Дот не мог знать, что конвой принял решение двигаться дальше, он принял это решение встретить их в обозначенном маршрутом месте интуитивно. Безопасность в таких вопросах отнюдь не лишняя. И поступил Пиксис правильно, хотя бы потому что никто из королевской свиты не пострадал. Отряд, под руководством Рейнбергер, караулил прибытие высоких гостей уже почти второй день, по сменно ночуя в палатках. Это перепутье в заявленном маршруте отмечалось как опорный пункт встречи. Место значимое для путешественников, большая часть дорог и троп выводили именно к нему, мимо не проедешь. А дальше начиналась почти открытая местность аж до самого Троста. Второго такого перекрёстка дорог просто не было, самое логичное место встречи. Так же рассуждали и налётчики. Солдаты верхом на лошадях от скуки патрулировали дорогу, просматривали горизонт, ожидая конвой, который вполне мог и не прибыть. Осень не жаловала людей тёплой и мягкой погодой — моросил дождь, временами прекращаясь. От промокания спасали плащи и полдюжины развёрнутых палаток. Большая часть лошадей выглядела неопрятными из-за линьки, но особого недовольства погодой не выказывали. Солдаты тоже, ведь если не вникать, то это было сродни походу только без движения и утомительных переходов.
Коротали они время за разговорами, небольшими патрулями. Анка же старалась не терять бдительности и почти не спала. Впрочем ей было не привыкать, это хоть какое-то разнообразие от её организационной работы. Всё же они все прежде всего солдаты, а не бумажные клерки. Пиксис был прав и в том, что девушка едва ли не единственная его помощница, которой хватало чувства сознательной ответственности. Она лично проследила за упаковкой провианта и всего необходимого, ничего лишнего, что могло бы мешать. Горячительные напитки в том числе, поэтому время ожидания шло самым спокойным образом. Анка, подбоченившись, сидела на лошади и упрямо разглядывала даль дороги в восточной стороне. Солнце давно зашло за тучи. Из-за высокой влажность горизонт хорошо не просматривался, видимость была ограничена примерно стами метрами. Девушка очень надеялась, что не опустится туман и не сведёт поле зрения к минимуму. Они конечно разведут два костра, возьмут факела, но останутся на небольшом пятачке дороги. По ткани плаща стали сильнее барабанить капли. Рейнбергер поправила капюшон и повернулась в другую сторону. Вдалеке из серой пелены дождя показались очередные путники, и так как они двигались с запада, то это наверняка не конвой. Девушка устало выдохнула, наблюдая за тем, как вырисовываются фигуры людей, лошадей, даже одной повозки. «Неудивительно, многие берутся перевозить грузы. Все готовятся к зиме», она дала знак солдатам освободить часть утоптанной дороги. Собственно за последние сутки мимо проезжало достаточно много людей с телегами, забитыми какими-то припасами и скарбом. Сквозь звуки мороси стал доносится слегка искажённый скрип колёс, мягкий стук копыт. Всадники были в длинных, серых плащах. Помощница командора равнодушно смотрела как они приближаются к солдатам, как вдруг что-то привлекло её внимание. Какая-то деталь. Если уж на то пошло их было предостаточно, но первая, которая заставила девушку присмотреться повнимательней, была в оценивающих взглядах этих путников. Они именно присматривались к солдатам, укатанных в зелёные, военные плащи с нашивками роз. И что-то в этих пристальных взглядах, осторожно брошенных из-под края капюшонов заставило Рейнбергер нахмуриться.
Всадники приближались, девушка отметила про себя что их много. Почти что три десятка. Многовато для простой перевозки груза. Одежда, полы плаща полностью скрывали их силуэты и вполне могли прятать под собой оружие. Ладно бы у нескольких, но так было у всех путников, как будто представляли собой какое-то подразделение. Анка, не отдавая отчёта, что делает, потёрла задумчиво щёку и заправила прядь волос за ухо. Шествие начало проезжать их развёрнутый мини-лагерь. Повозка была полупуста и прикрыта брезентом. Всё это убедило внутреннюю подозрительность и девушка сделала знак рукой своим подчинённым. Пока те озадачено разворачивали лошадей, хмуро осматривали незваных путников, поправляли ремни винтовок, она обратилась к человеку, сидящему на убогих козлах.
— Остановите повозку, — командная интонация не допускала никаких возражений.
Всадники послушно остановились, почти что замерли. Мужчина, который возглавлял это шествие повернулся к девушке, пока его спутники тихонько переглядывались. Холодный, недобрый взгляд.
— Откройте брезент, — Рейнбергер старалась выглядеть непреклонной, чтобы скрыть внезапную внутреннюю неуверенность.
Её солдат не намного и больше, чем этих всадников. Да к тому же часть сидит в палатках, отдыхая от бдений. Условия складываются не в пользу её отряда. Но и отпускать этих людей просто так она не собиралась, что-то тут было не так.
— Зачем? Мы просто едем в родную деревню, у нас и так всё перевернули на выезде из Троста. Кому здесь мы мешаем? — ведущий задал этот вопрос нарочито сухо, пытаясь просто избавиться от очередного осмотра.
— У армии есть приказ от Генштаба, мы имеем право досматривать любой груз и за пределами городов. Откройте брезент, — повторила Анка спокойным, но решительным тоном.
Так как никто сразу не подчинился, некоторые солдаты сняли винтовки и перехватили их поудобнее, пока не наводя их. Ведущий обернулся и кивнул, одновременно как-то дёрнув плечом. Всадники разъехались, открывая доступ к телеге, где извозчик уже медленно возился с завязками. Пальцы соскальзывали с мокрых шнурков, а может он просто медлил таким образом.
Наверняка определить было просто невозможно. Двое солдат направили лошадей поближе к повозке, чтобы осмотреть содержимое, как только человек откинет ткань брезента. Никто ничего не говорил, тишину прерывала лишь дробь дождя, да редкое пофыркивание лошадей. Анка быстро переводила взгляд то на одного незнакомца, то на другого. Тут были и мужчины, и женщины. Хлопанье брезента, внимание переключается на телегу, один из солдат чуть наклоняется, чтобы рассмотреть содержимое. Тут где-то в стороне один из подчинённых закричал.
— В сторону!
Анка интуитивно отпрянула и попыталась развернуться. Раздался сначала один выстрел, затем второй, уже точно из винтовки. Одна пуля просвистела в двух дюймах от лица девушки. От испуга лошадь встала на дыбы и это спасло Рейнбергер от следующей пули, влетевший в шею животного, девушка упала на землю, крепко приложившись затылком и локтем, а собственная винтовка, висящая на плече, врезалась в спину, заставляя выгибаться от боли. Началась стрельба, точнее незнакомцы почти что в упор расстреливали людей Гарнизона, которые среагировали не столь быстро. Анка откатилась в сторону, чтобы не попасть под падающее, дёргающееся в конвульсиях тело лошади. В воздухе запахло порохом и кровью. Это совсем не тоже самое, что встреча с титанами, поэтому мгновенно собраться не удалось. Она часто дышала пытаясь унять боль в спине и лёгкое помутнение, звон в голове. А в этом деле каждая секунда равнялась нескольким минутам. Девушка кое-как смогла сесть и даже сделать пару выстрелов. Налётчики были явно готовы к такой стычке, армия не очень. Они палили друг в друга около двух минут, потом незнакомцы принялись отступать пустив лошадей галопом, хотя преимущество было на их стороне. Пара выстрелов вдогонку. И всё, снова тишина. Нет, не тишина. Анка слышала хриплое ржание её лошади, истекающей кровью, стон одного или двух её подчинённых. Она кое-как встала на ноги, вся уляпанная в мокрой земле, подошла к животному, навела винтовку и выстрелила тому в голову. Судороги и мучения прекратились.
Потом девушка огляделась, перекрёсток заметно обагрился кровью, но капли воды разбавляли её до блекло-красного, помогали утекать и впитываться в землю. Рейнбергер облизнула губы и почувствовала знакомый металлический привкус. Провела ладонью по губам и поняла, что из носа течёт кровь. «Наверное от удара головой», пронеслось в голове, пока она делала пару неуверенных шагов к своим людям. Они же уже поскакивали с лошадей и собрались вокруг лежащих на земле, оказывая первую помощь. Двое убитых, и восемь раненных, трое из которых выглядели очень скверно. Одному задело шею, но кровь удалось остановить подобием жгута хотя бы на время. Одной девушке несколько пуль влетело в живот, кровотечение не прекращалось, пусть шло не так обильно. Ещё один парень харкал кровью из-за пробитого лёгкого. После наложение ему повязки стало получше. Остальные отделались ссадинами, царапинами, пара сквозных ранений рук и плеч, ничего опасного для жизни. Трупы накрыли плащами.
— Нужно послать гонца в Трост за помощью, — сказала одна девушка, — мы не сможем сами перевести раненых, да и нам нужно больше людей.
— Мы не можем сейчас разделяться, — покачала головой Анка и поморщилась, голова ощущалась невероятно тяжёлой, — во-первых они же не просто так здесь проезжали, они ждали конвой королевы. Во-вторых они могли не уехать далеко, а остаться караулить, если мы пошлём кого-то, то где гарантии, что его не пристрелят по пути? Я не хочу терять больше людей.
Ответственность выбора и вытекающих последствий неприятным грузом ложились на плечи Рейнбергер. Она не знала, как лучше ей поступить. Отправить за медиками и подкреплением или стоять здесь и ждать этот чёртов конвой. В первом случае они разделятся и ослабят себя, но получат через время поддержку. Во втором же они ещё в неплохом численном составе будут готовы к внезапному нападению, а когда прибудет королева со своей охранной, их силы увеличатся. Они вместе двинутся в безопасный Трост. Оба решения выглядели логичными, но второе более предпочтительным.
— У вас ещё идёт кровь, — отметил один парень, его рука висела на перевязи.
— Да, думаю скоро пройдёт, — Анка утёрла струйку крови тыльной стороной ладони.
Голову ей всё же перевязали, стало чуть полегче. Соображалось более связно и девушка решила, что если состояние троих не ухудшится, то посылать гонцов не будет. По крайней мере у них прекратилась литься кровь, если их не трогать, то всё будет нормально. У кортежа должна быть карета, в неё можно будет устроить их и ехать осторожно.
Всего лишь на долю секунды в душу проникло неприятнейшее чувство стыда. Они охранники и провожатые должны были защищать королеву, а по итогу их увидят в таком жалком виде, увидят безмолвные трупы. Но девушка откинула это чувство, она должна думать за сохранность раненных. Своей жертвой возможно они сберегли королевский отряд от внезапного нападения и может спасли больше жизней, чем потеряли. Налётчики вряд ли рискнут возвращаться, зная что их уже ждут, зная что лишились главного козыря: неожиданности. Вечером о них станет известно в Тросте и окрестностях, а ещё через полтора дня в Сине. «Нужно лишь, чтобы они приехали поскорее, потому что через часов пять мне придётся послать нескольких гонцов», Рейбергер направилась за тем, чтобы проследить раздачу снаряжения. У всех должен быть боезапас на случай, если преступники вернутся и решат добить их. В этом случае их будет ожидать более яростное сопротивление. Девушка пощупала ушибленный локоть, затем попыталась согнуть и разогнуть. Он болел, движения были медленными, но боль можно было сдерживать, к тому же бинты и перевязки нужны больше другим. Она наложит повязку и компресс позже. Пока одни солдаты разводили больше костров, кипятили воду для раненных, а другие смотрели на дорогу и близкий лес, готовые в любой момент дать сигнал. Анка подставила лицо дождю, чувствуя как он смывает с неё грязь, кровь, затем утёрлась полой плаща. Всё равно отправлять на стирку. Тело убитой лошади оттащили подальше от дороги, сняли уздечку и седло, теперь это был лишь кусок мяса. Но вряд ли у них будет возможность забрать его, учитывая как всё складывается. Прошло часа два после нападения, дождь не думал прекращаться, дозорный заметил впереди движение.
— Кто-то направляется сюда.
Все приготовили винтовки и заняли грамотные для обороны позиции. Согласно схеме один храбрец выехал вперёд, чтобы если что встретить гостей или подать сигнал. Это оказался королевский конвой, девушка почувствовала облегчение, с ними всё было в порядке. Уже на подходе Анка смогла разглядеть плащи с перекрещенными мечами, пару знакомых лиц из Генштаба, и членов Разведкорпуса вместе с самой королевой. По каким-то причинам они ехали верхом, а не в дилижансе.
Рейнбергер, выудив из памяти имя провожатого, направилась к нему, чтобы доложить об обстановке. Она не обращала внимания на то, что вид солдат Гарнизона несколько шокирует прибывших, а именно выпускников 104-го. В их глазах виднелся шок, граничивший с некими неверием и холодной яростью. Это не имело значения, важнее то, что теперь они все увеличили свои шансы на то, чтобы благополучно добраться до Троста. Гектор выслушал Анку, почти не перебивая, только два раза уточнил детали. За это время солдаты Гарнизона сворачивали лагерь, а медик, которого взяли с собой для сопровождения королевы, спешно осматривал тяжело раненных. Помощница Пиксиса испытывала облегчение от того, что её людей уже сейчас осматривает квалифицированный врач. Пока он совершал какие-то манипуляции, она закончила устный доклад.
— Я думаю, что они тут петляют и прочёсывают дороги не первый день. Может решились подойти к нам сегодня, — девушка, морщась поправила повязку на лбу, — потому что вас долго не было.
— Это было необходимое решение, — ответил Гектор, — мы двигались медленней, но зато вдали от таких дорог. Благодаря этому мы смогли избежать столкновения, но они не дураки. Поджидали нас именно на этом участке, который просто не миновать. Кто знает, может нас бы ждали и около Сины. В любом случае, сейчас движемся в темпе к Тросту. Раненых положим в карету.
— Хорошо, — девушка уже собралась отойти к своим пакующимся подчинённым, как мужчина задал вопрос.
— Анка, вы сами-то в порядке? — он бросил недвусмысленный взгляд на голову.
— Да, я смогу держаться в седле.
Мужчина молча кивнул и беседу не продолжил. Девушка отправилась проконтролировать сборы, оставив Гектору руководство их двумя отрядами. Он был старше по рангу и просто опытнее в таких ситуациях. Разведчики о чём-то переговаривались, покачивая головами. В целом выглядели слегка подавленными. Но когда Гектор дал команду к погрузке, они первыми ринулись помогать переносить раненых в карету, как будто это могло исцелить их или хотя бы облегчить боль.
Трое раненых разместились в дилижансе, медика и одного солдата посадили туда же, чтобы они могли контролировать ситуацию и в случае чего вовремя остановить движение или оказать помощь. Трупы пристроили на одну из свободных лошадей. Мёртвая лошадь же осталась на обочине, заберут наверное местные жители, если заметят конечно до того, как паразиты трупоеды облюбуют себе новый дом. Зато в какой-то деревне будет мясной праздник. Солдаты Гарнизона перемешались с людьми из Генштаба, окружив важных людей, коих требовалось охранять, если случится повторное нападение. Хистория верхом на лошади выглядела поникшей и почти не поднимала взгляда, обращённого в никуда. Ведь это было направленно фактически против неё, как человека, который собой олицетворяет новую власть, новую эпоху. Это происшествие отправляло её в прошлое, где её хотели просто стереть как крайне неудачную ошибку. Внезапно она почувствовала твёрдое, почти успокаивающее прикосновение к плечу. Королева подняла голову и встретилась грустными глазами со мрачным, решительным взглядом Эрена. Он подъехал ближе к ней, чтобы дотянуться рукой.
— Почему всегда так происходит? — спросила Хистория вслух, обращаясь не сколько к Йегеру, сколько к самой себе.
— Потому что всегда есть те, кто не готов принять перемены, — парень чуть сильнее сжал её плечо и отпустил, — но важно то, что все эти перемены пойдут на благо, кто бы нам не мешал.
— Верно, — сказал Жан, — виновных найдут, здесь их ждёт только наказание за содеянное.
Хистория огляделась. Вокруг были друзья, они буквально источали поддержку. Все до единого. Она была не одна.
— Начинаем движение, — послышался впереди громкий голос Гектора, — оберегайте нашу королеву и разведчиков!
Колонна тронулась вперёд в сторону Троста. Она образовывала подобие прямоугольника, внутри которого ехали Хистория с друзьями, карета. Вокруг конвоя на неком отдалении ехали всадники, призванные увеличить кругозор отряда. Они же предупредят, если нападение последует с любой стороны, они же станут щитами. Впереди дорога пролегала в основном на расчищенной местности, если они преодолеют хотя бы половину пути, то их будет видно как на ладони со стены Роза, а значит они будут уже под присмотром армии.
Комментарий к Начало игры.
Спорим, что по началу вы подумали: “О нет, опять тягомитина” XD. Небольшой проблеск экшена, ну вы же понимаете что делать боёвки, погони и перестрелки каждые глав пять не получается)) Такие сцены должны быть логичными и уместными по ходу сюжета, на мой взгляд. И это одно действие, которое повлияет на всех. Обычно для некоторых сторон это разные шаги и события и уже они формируют реакции и последствия для других, такие цепочки взаимосвязей. Это же нападение как погодный фактор - общее для всех игроков.
Разбавим основных персонажей ребятами из Гарнизона:3 Они тоже достойны строчек. На самом деле я думал какое-то время как лучше описать эту сцену, вышло неплохо по-моему. И вы имели подсказки и могли догадаться, где именно начнётся “игра”.
Следующая глава “Дальние игроки” думаю снова через неделю. Ждущий, мы с тобой как Лёлик и Болик, как Бонни и Клайд XD
========== Дальние игроки. ==========
В Тросте королеву тут же поместили под усиленную охрану, разведчики вошли туда как некое сопровождение с привилегиями. Неприятнейшее происшествие было решено скрыть от глаз простых граждан, трупы закинули в карету к раненным. А на перевязки, большая часть из них скрывалась под одеждой, и царапины у некоторых солдат Гарнизона никто не обратил особого внимания. Все в основном были рады их прибытию. В целом почти восстановившийся после пролома ворот город внушал чувство безопасности. Дождь прекратился, но тучи никуда не спешили уходить с неба. Процессия, возглавляемая ставленником Закклая, мирно добралась до штаба Гарнизона, где их встречал Пиксис со своими солдатами, выстроившимися в ровные шеренги. Пока командор приветствовал королеву, карету с ранеными быстро, незаметно отвели во внутренний двор, чтобы без лишних глаз вытащить пострадавших и трупов. Уже после того как высоких гостей провели внутрь здания, Доту вкратце сообщили о том, что произошло. Вежливо откланявшись и оставив разведчиков на Густава, он поспешил в комнату на первом этаже, где временно разместились его помощница и Гектор, чтобы перевести дух. Раненых поместили в отдельную свободную комнату, где было спокойно и ничто не могло мешать штабским медикам. Остальные солдаты, пережившие нападение, заняли столовую, где им подали свежий хлеб, горячий бульон и немного вина. Против этого не возражала даже Рейнбергер. Когда Дот переступил порог комнаты, мужчина, мерящий пространство широкими шагами, остановился и выпрямил спину, а девушка попыталась встать со стула. Командор помахал рукой, мол вольно.
— Давайте в темпе, что у вас произошло? — сразу начал Пиксис.
Анка послушно начала рассказ, стараясь изложить всё быстро, но не упустив важных деталей. В целом всё уложилось в несколько минут. Командор устало потёр морщинистый лоб, размышляя. Хотя особо думать было не над чем. Всё просто, от него требуется не так уж и много в данной ситуации. Первое: отправить гонцов в Митру. Срочно, очень срочно. Не забыть одного направить в штаб Разведкорпуса, Леви и Ханджи пребывают в неведении, стоит их предупредить.
Если кто-то осмелился напасть на вооружённый отряд Гарнизона из двадцати пяти человек, то что уж говорить о безопасности двоих только разведчиках, тихо мирно занимающихся своими делами. Может для них это и к лучшему, находиться на расстоянии от всего этого, но лучше знать об реальной угрозе. Они конечно те ещё стреляные воробьи, прошли уже через очень многое, но всё же. Второе: город и окрестности стоит держать под бдительным контролем, не давать никому больше и шанса на подобные дерзости. Бросив взгляд на Анку, которая сидела плотно сжав губы, чтобы не дать побледневшему лицу принять гримасу страдания, Дот покачал головой. «Всех бы их вздёрнуть на виселице, они рушат такой долгожданный порядок», он правда зол, однако ещё отдаёт себе отчёт, что правосудие это не его зона деятельности.
— Гектор, когда вы думаете отправиться в Митру?
Под словом «вы» Пиксис подразумевал людей Генштаба, королеву и разведчиков. Мужчина помедлил, прежде чем дать ответ.
— Я бы отправился тут же, но думаю целесообразней дождаться вечера. Поедем избегая привычного маршрута на север, где нас могут подловить. С силой гигантов и их регенерацией можно не опасаться стычек, но я хотел бы их избежать. К тому же, — он запнулся, потом всё же продолжил, — не думаю, что у них цель только подёргать наши нервы.
— Согласен, — командор пригладил усы, — мы выделим вам отряд сопровождения. Сообщим о вашем отъезде в столицу через гонцов.
— Не откажусь, — кивнул Гектор, — ведь в случае чего в идеале надо захватить парочку людей для получения информации. Вопросов слишком много.
Анка, до того смирно сидевшая и пытавшаяся унять лёгкое головокружение и одновременно внимать говорившим, почувствовала волну тошноты. Цвет лица несколько посерел, обычно ясные глаза стали тусклыми.
— Простите, — она встала, — пойду распоряжусь, чтобы уже снаряжали быстрых лошадей, нужно каждому гонцу дать по две. Так выйдет быстрее.
О том, что ей помимо прочего срочно нужно посетить уборную или хотя бы выйти на свежий воздух, девушка конечно никого не поставила в известность.
Мужчины молча проводили её взглядами, в самом деле нужно было уже отбирать гонцов. Для этого нужно ещё составить краткие записки с личными печатями, чтобы не приведи боги, эти послания не приняли за вероятную дезинформацию. Не то чтобы такие инциденты имели место быть. Они вышли из комнатушки и Дот повёл ставленника Закклая в свой кабинет на втором этаже. Там, заняв свой слегка захламлённый рабочий стол, командор шустро набросал на бумаге суть произошедшего.
— Вы хотите изложить примерный маршрут? — спросил Пиксис, не отрываясь от своего занятия.
— Нет, — отрезал мужчина, — на случай если с гонцами что-то случится лучше этого не делать.
Старик кивнул, вполне здравая мысль. Здесь было тихо, лишь отдалённо долетал какой-то шум с первого этажа. Большая карта округа Троста висела на стене. И пока Гектор, уставившись на неё, думал, что его по голове не погладят за то, что он сразу не повёл королевский конвой в столицу, Дот уже ставил печати, закрывая тем самым небольшие письма.
— К слову, — мужчина сморгнул некое оцепенение, — ваши солдаты сказали мне, что Анка упала с лошади, когда та встала на дыбы, и ударилась головой. Пусть её осмотрит лекарь.
— Не удивлён, что эту деталь она предпочла опустить, — Пиксис грустно усмехнулся, вставая из-за стола, — такой она человек, прежде всего думает о других. Спасибо за вашу внимательность.
Командор прихватил записки, которые нужно было как можно скорее доставить в Генштаб, и они покинули кабинет, вновь направляясь на первый этаж. Там уже ждали снаряжённые посыльные. Трое человек, два к Сине, один без записки в штаб Разведкорпуса. В столице уж решат, стоит ли извещать другие города стены Роза или ставить в известность чиновников или тех же газетчиков. Любой информацией можно удобно манипулировать, и эту стезю Пиксис справедливо оставил Закклаю. Вручив послания гонцам, командор напутствовал им.
— Это срочное донесение, но я хочу, чтобы вы все добрались в целости и сохранности. Важно доставить его, так что не рискуйте лишний раз.
Солдаты отдали честь и торопливо вышли через ближайшую дверь, ведущую наружу. Там их должны были ждать осёдланные двойки самых быстрых лошадей, что только были в конюшне Гарнизона.
С момента прибытия важных гостей на территорию штаба прошло примерно пятнадцать минут. Гектор, проводив посыльных взглядом, бросил вежливое: «должен откланяться» и пошёл к своим подчинённым, коих ждёт ночной старт на север. Королеву и разведчиков в известность принятого решения пока никто не ставил. Хотя возможно они сами догадываются об этом. Краткое одиночество Пиксиса нарушала вернувшаяся Анка.
— Всё, гонцы уже в пути, — отчиталась она, — что дальше?
— А дальше ты отправляешься прямиком к врачам на осмотр, — мягко заявил Дот.
— Но как же, ещё столько…
— Нужно сделать, — перебил её командор, — и этому есть кому заняться.
Он повернулся и пошёл вперёд, показывая что разговор закончен и что девушке следует показаться врачу. Помощница была упрямой и это единственный способ как-то оставить за собой твёрдое, последнее слово. Девушка постояла, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, затем выдохнула и направилась в комнату, где временно пристроили раненных. Пиксис же деликатно извлёк Густава прямо посреди разговора с разведчиками и отправил его формировать отряд сопровождения. Очень кстати пришёл недавний приказ, освободивший часть солдат Гарнизона от патрулирования города. Отдыха им не представилось, потому что их снова выдирают, только в этот раз в двух или трёхдневное путешествие до Гермины. Там-то под сопровождение королевский конвой возьмут силы Военной Полиции. Дот не успел разговориться с разведчиками, сообщая последние новости в округе, как к ним подошёл мрачный Гектор. Он сообщил, что они сегодня же отправляются в столицу. Выпускники 104-го пытались спорить, но не слишком яростно, чтобы иметь шансы на успех. Приводили свои прежние доводы, но проводник был непреклонен.
— - Прошу прощения, но вас не спрашивают. Когда угроза вам стала реальной, я не имею права так рисковать. Я послушал вас в первый раз, и к чему это едва ли не привело?
Спустя пару минут заранее обречённого спора разведчики сдались. Гектор отправил их отдыхать перед долгой и не комфортной поездкой. Когда они, раздосадованные всем этим, вышли, сопровождаемые охранниками, Гектор устало покачал головой.
— Молодёжь, — хмыкнул Дот, — вечно рвутся всё делать самостоятельно, забывая о том, что и мы на что-то ещё годимся.
Мужчина потёр переносицу, согласно кивая. Конечно эти юнцы и так уже сделали невероятно много, но ещё больше им только предстоит узнать. И не факт, что им понравится это новое.
Спустя часов пять в штабе Разведкорпуса наступил дневной перерыв. Так во всяком случае его называла Ханджи. Её опыты требовали частого отдыха и в такие моменты она просто молча снимала с себя кожаные перчатки, фартук, оставляла все свои дела и уходила наверх, к себе. Леви её за это не осуждал, пускай это и тормозило завершение этого дела. Да и опыты гладко не проходили, результаты были не слишком-то приятными. Когда первым днём разделки тел Зое взяла шприц с одним из вариантов сыворотки и ввела содержимое в лобную долю мозга, Аккерман, заблаговременно занявший место на лестнице, смог разглядеть лишь вспышку, которая поглотила на пару мгновений не только таз с мозгом, но и саму девушку. Он среагировал мгновенно, спрыгивая вниз, слушая неприятное шипение и готовясь оттаскивать незадачливого командора от горячего облака пара. Но та сама вынырнула оттуда кашляя и ожесточённо растирая лицо левым плечом, так как перчатки были грязными. Бросив взгляд на стол, парень не приметил там никакого опасного движения или ещё чего, что вполне можно было бы ожидать от такого дерьма, и подхватил слегка пошатывающуюся Ханджи, повёл её к воротам, чтобы вывести на свежий воздух. Запах в самом деле был не очень. Удушающий, он пах одновременно и палёным мясом, как на конюшне, когда холостят жеребцов, и избыточным озоном, как будто в одну точку ударило сразу десяток молний. На холоде девушке стало легче и кашель стал терять свою интенсивность. Наконец она оторвала лицо от плеча, и Аккерман заметил что кожа слегка покраснела.
— Вот чёрт, — Зое вновь откашлялась, — горячий. С дуру вдохнула.
Леви вслух не стал отчитывать командора, потому что та могла подумать об этом заранее. Всё же они знают, что при преобразовании титана образуется небольшой взрыв. Он обернулся, рассматривая холл и стол на котором что-то продолжало дымиться. «Но что сталось с мозгом и почему произошла эта вспышка?», вместо того, чтобы озвучить свои мысли, он сказал.
— Нужно подумать над защитой, кто знает что за хрень пойдёт дальше. Хорошо на тебе очки были.
Ханджи кивнула и выпрямилась, задышала почти свободно. Спустя ещё пару минут они зашли обратно и подошли к рабочему столу.
Когда Леви был моложе, он слышал что из человеческих мозгов некоторые умельцы Подземного Города делают какое-то хитрое блюдо. Сейчас же глядя на содержимое миски, он вспомнил об этом впервые за долгое время. Ханджи наморщила нос, но не отошла, пристально изучая итог. А был он таков: от того место, куда девушка вводила сыворотку ничего не осталось, даже обугленных частичек. Остальная часть мозга, местами потемневшая, развороченными кусками лежала на дне и сползала со стенок. Не менее удивительным было то, что при высокой температуре на дне виднелась какая-то жидкость. Нахмурившись Зое взяла свободную пробирку и, придерживая ошмётки руками в перчатках, перелила жидкость внутрь. Закрыла пробкой и отставила в сторонку.
— Они ещё тёплые, — зачем-то сказала она вслух, — думаешь они ещё…пригодны?
— Без понятия. Только, трёхглазая, в этот раз осторожнее, будь так добра.
Аккерман отошёл вновь к своему обзорному пункту. Лестницу он выбрал не случайно, так как с неё открывался лучший обзор, было место для манёвра на УПМ, расстояние было безопасным и не столь далёким, чтобы не успеть на подмогу. Вдобавок инстинкт настойчиво шептал, что стоит держаться этой дряни подальше.
— Такими темпами нам понадобится много материала, — мрачно пошутила Ханджи, быстро делая заметки об опыте, пока детали были свежи в памяти.
— У нас есть ещё неделя, дальше мы должны будем вернуться в Митру и подать отчёт о проделанной работе. Если расскажешь всё в подробностях, — пареньхмыкнул, — Закклай может выделить ещё денег. Он любит людей, перешагивающих через стереотипы и самих себя.
— Хах, я постараюсь сделать так, чтобы этих двух хватило, — командор принялась собирать новую смесь.
Когда сам образ трупа был закрыт от её взора, девушке становилось морально легче работать. Просто куски мяса, ничего необычного. По итогу она смогла опробовать ещё восемь различных компонентов и три скомбинированных на остатках мозга. В четырёх вариантах, когда в состав входила спинномозговая жидкость титанов, реакция сопровождалась каким-то температурным импульсом, несущим вспышки разные степени яркости. Будто бы что-то не находило выхода.
— Возможно дело в том, что они не связаны сейчас с позвоночником, — пробормотала она скидывая бесполезные, жалкие остатки в мусорное ведро.
В любом случае у неё есть одно ещё не разделанное тело, на котором она сможет сразу опробовать тестовый вариант. Сейчас же можно спокойно подбирать концентрацию, пропорции, состав сыворотки.
Хотя всё это больше напоминало слепое блуждание по лабиринту. Рано или поздно ты обязательно выберешься, но случится это не так скоро и кто знает на что ты наткнёшься, шаря руками вдоль стен. До самого вечера того дня Ханджи занималась изъятыми органами. Почти у каждого можно было выделить особый момент реакции, как это было с мозгом. Лёгкие заметно потемнели и слегка сузились, но просмотр через микроскоп показал, что их структура не нарушилась. Печень зашипела, но без вспышки и нагревания, начала выделять какой-то густоватый секрет, его Зое бережно собрала в пробирку и надписала. Почки выделяли жидкость, только при этом слегка нагревшись. Сердце расширилось и стало более пластичным, при этом слегка подгорев. А вот самое интересное, по мнению Ханджи происходило с вырезанными артериями и шейной частью позвоночника. Под воздействием некоторых пробных смесей они пустили какие-то отростки, что-то похожее на ветки или корни. Девушку это так удивило, что она добрых полчаса разглядывала их под микроскопом. Пришла к выводу, что они абсолютно идентичны тканями, из которых выросли всего за пару секунд. Зое решила, что с того дня хватит практичных экспериментов и убрала все человеческие частицы в кладовую, оставив на столе только причудливые костные позвонки.
— Поразительно, — бурчала она себе под нос делая зарисовки.
К вечеру девушка уже закончила с детальной документацией провёрнутых опытов и приступила к выводам. На долго её не хватило, сказалось нервное напряжение. Ханджи приняла душ, благо с утра Леви натаскал много воды, и отправилась спать. Сон однако долго не шёл к ней и она лежала на спине просто уставившись в окно. Единственный глаз неприятно пульсировал, но после того, как Зое сняла плотно прилегающие очки, стало полегче. Она лежала на жёсткой армейской койке час без всяких мыслей, потом что-то всё же надломилось. Ханджи перевернулась на живот и зарылась головой в подушку, чувствуя подступающее к горлу удушливое ощущение. Нет, она не заплакала, через слишком многое уже прошла. Но эмоции, пускай и не столь сильные, всё же грызли её рассудок, её совесть. Вскоре она уснула и проспала до самого обеда. Не сказать, что Аккерман сильно скучал в одиночестве эти пятнадцать часов, у него были дела в виде уборки и ухода за лошадьми. Не ограничивал капитан себя и в выездке.
Его прекратило мучить ощущение чужого присутствия. И это он считал хорошим знаком. Интуиция почти никогда его не подводила и раз сейчас она не подаёт признаков тревоги, то всё отлично. Следующие три дня Ханджи почти что добросовестно исполняла возложенные на неё обязанности. Исправно смешивала, резала, колола, продумывала сотни различных вариантов. Разве что беря эти самые паузы посреди дня. И единственной чертовщиной было то, что произошло, когда девушка ввела пробный вариант сыворотки в шею второго, целого трупа, без сомнений убитой в пылу страсти проститутке. Тело сначала задёргалось в какой-то агонии, затем вроде начало увеличиваться, потом очередная вспышка, звук разряда и ничего. Мёртвая женщина будто бы осела на столе и расползалась. Зое же стояла с широко раскрытым глазом, в котором виднелся справедливый испуг. Ещё бы, краткие метания трупа производили впечатления. «Спасибо что обошлось без криков», подумал про себя Леви, наблюдая за этой немой картиной. После того инцидента дел осталось не так много, так во всяком случае сказала Зое. Она оставалась собранной, пусть и подавленной. Даже спросила у парня как-то за завтраком.
— Как думаешь, мы сможем их похоронить?
— Я бы предпочёл сжечь их, — спокойно и честно ответил он.
С этого разговора прошёл почти день, а с момента начала опытов три дня. Сейчас же Леви методично дербанил вилами кипу сена, чтобы отнести его в стойла к лошадям. Воздух был холодным, но таким приятным и прозрачным, что парень с удовольствием проводил время во дворе. На нём были штаны плотной материи, которые он заправил в голенища армейских сапог. Куртку он скинул на забор загона и остался в одной рубашке с закатанными руками. Тело изрядно разогрелось от такой работы, натренированные мышцы с удовольствие принимали такую разрядку. Иногда не хватало простого, не требующего усилий занятия. Принести тяжеленную, утрамбованную кучу сена, разворотить его и поделить на три части. Всё просто, никаких тяжёлых вопросов и колебаний совести. Правда долго это не продлилось, до ушей донёсся быстрый стук копыт. Аккерман нахмурился, кто может к ним так мчаться? Он воткнул вилы в землю и перенёс на них свой вес, бросил взгляд на старый замок. Зое сейчас в своей комнате приходит в себя и собирается с мыслями, подать сигнал он ей не сможет, потому что окна смотря в другую сторону. «К тому же, гость прибудет раньше, чем я успею даже дойти до штаба», он перевёл взгляд на тропинку, откуда всё ближе и ближе доносился топот копыт. Кто-то пустил животное галопом, не заботясь о его сохранности. Выступающие, узловатые корни деревьев могут запросто перебить ноги и покалечить коня.
Капитан щурил тонкие брови размышляя, что так спешат обычно посыльные с каким-нибудь срочным донесением. Что было не очень-то хорошо само по себе, им своих проблем хватает. Леви неотрывно всматривался в гущу пожелтевшего леса, и на душе уже тлело нехорошее предчувствие. Наконец на поляну выскочила разгорячённая всадница и парень чуть расслабился, но госте была куртка с цветущими, шипастыми розами — знак Гарнизона. Девушка тяжело дышала, как будто это она неслась сквозь лес, а не храпящий под ней конь. Заметив стоящего Аккермана, она направила коня прямо к загону.
— У меня срочная новость из Троста, — произнесла гостья не сходя с храпящего животного, — шесть часов назад было совершенно нападение на отряд Гарнизона, есть убитые и раненные.
— Это случилось в городе? — сразу же уточнил Леви.
— Никак нет, — девушка помотала головой и перевела дух, — возле города на дорожном тракте. Как раз там, где должна была проезжать королева со своими спутниками. Они скорее всего и были целью нападавших, благо встречающий отряд смог предотвратить это.
— Что с разведчиками и королевой? — этот вопрос интересовал парня больше всего остального, потому что он был основополагающим для него и Зое.
— Все целы, сегодня должны отправиться к Сине под усиленной охраной. Само собой окружным путём. Гонцы в Генштаб уже отправлены.
— Ясно.
Беседа окончена, девушка сказала всё, что было нужно. Она отдала честь и, не дожидаясь ответного жеста, повернула свою лошадь обратно, только уже не галопом, а рысью. Леви проводил их взглядом, размышляя над этой новостью. Точнее совмещая эту новость с полученными ранее сведениями от Алонзо. Плохо всё складывалось, очень плохо. Им с Ханджи нужно сматываться отсюда в ближайшие дни, хорошенько прибравшись за собой. Если кто-то догадается сюда нагрянуть и увидит эту сомнительную экспериментальную науку, то мнение о Разведкорпусе пошатнётся. Это послужит ещё одним расшатывающим ударом. Нельзя допустить такую оплошность. Возможно за ними издалека уже наблюдали на протяжении прошедших дней, просто не представилось возможности подойти поближе из-за осторожности и опасений перед бесшабашными разведчиками. Безумный учёный, одержимый титанами, и сильнейший боец человечества. Да и в самую первую ночь ему могло не показаться, кто-то реально мог шариться по замку в поисках доказательств, а затем случайно нашумев провернуть трюк с оконной рамой. Аккерман же знал о таком трюке воров и шпионов ещё с отрочества. Раздосадованный, разозлённый Леви оставил своё прежнее занятие и направился к замку.
Зайдя внутрь, он закрыл за собой ворота и продел засов в пазы. Они пробудут здесь не так недолго, расслабляться было не время, раз всё стало принимать такой нежелательный для них оборот. Капитан был уверен, что люди, похитившие новые приводы, ответственны и за сегодняшнее открытое нападение против власти. Сомнений и быть не могло. И вполне вероятно, что следующим ходом этой игре могут стать они с Ханджи, а значит это надо пресечь. Быстро взобравшись по каменной лестнице, капитан вошёл в комнату без всякого стука или хотя бы вопроса. На кровати сидела Ханджи и с отстранённым видом просматривала свои зарисовки, разложенные едва ли не везде. Она вяло оторвала взгляд от них и перевала его на вошедшего.
— Собирай вещи, завтра мы отбываем в Митру, — он строго смотрел на неё серыми глазами.
— Уже? А как же, — в голосе слышится удивление, — пара дней ни к чему не обязывающего отдыха? Я ведь уже закончила практическую часть, раньше чем истёк срок данным нам Закклаем.
— Только что здесь был гонец из Троста. На Хисторию и остальных хотели напасть, — презрительно кривясь выплюнул Аккерман.
Зое вскочила с кровати, раскидывая листы бумаги вокруг неё. Единственный глаз расширился, выражая крайнюю степень недоумения. Она зарылась обеими руками себе в волосы.
— Как же так…они не пострадали?
— Нет, разминулись с нападающими благодаря патрулю Гарнизона. Их сопроводят к Сине уже сегодня. Нам тоже лучше делать ноги, сдаётся мне, — Леви чуть покачал головой, отводя взгляд к окну, — это не последняя стычка.
— Может лучше тогда в Трост? Поедем вместе с остальными, — спросила Зое.
— Не стоит, — твёрдо заверил Аккерман, — во-первых нам надо тут хорошо прибраться, чтобы не оставить следов. Во-вторых набраться сил сами перед броском. В-третьих, если они поедут сегодня, то будет велик шанс на дороге и нам нарваться на этих бандитов или их сообщников. Они могут попытаться перехватить конвой. Поэтому нам лучше ехать завтра.
— Ладно, я думаю, что ты прав, — девушка наклонилась и начала собирать листы, — тогда собираемся.
— Пойду займусь подготовкой лошадей для дороги, — кивнул Леви и пошёл обратно.
Комментарий к Дальние игроки.
Вобще, изначально я планировал описывать опыты по ходу реального времени, но что-то не получилось, поэтому они во флешбеке:3 Я же не зря поднял эту тему. Я не химик и не биолог XD К тому же подобных моментов не было ни в аниме, ни в манге, поэтому опираемся на трансформацию шифтеров. Учитывая столетнюю изоляцию и отставание в научном развитии, я думаю им реально приходилось прибегать к чему-то подобному до контакта с группой Елены. А такие штуки почти всегда вызывают осуждение и недоверие со стороны простых жителей. Сначала трупы, а потом живые люди, так оно и работает.
Визит выпускников в родную кадетку бессрочно откладывается в долгий ящик. На самом деле я хотел показать, что они совсем определяют свои действия. Несмотря на их заслуги, они остаются в таком подневольном положении.
Следующая глава “Ход старших” через неделю:3 Всё для вас, ждущий и дорогие читатели. После неё может возьму перерыв, но зависит от настроения и моего состояния.
========== Ход старших. ==========
Пока в округе Трост принимались активные меры из-за неприятного происшествия, Сина прибывала в неведении, в коем ей предстояло находится ещё полтора дня, при условии что с гонцами, посланными Пиксисом, ничего не случится в пути. А до тех пор все прочие игроки ожидали подходящих моментов. Каждый по-своему: кто-то делал встречи, кто-то отправлял письма, запросы, кто-то шатался по ночным переулкам, кто-то спускался в подземелья в поисках, кто-то просто ждал, совершая обычные будничные дела. Но игра началась и следующий ход был сделан севернее стены Сина. В поместье Фриц. В тот же день, когда было совершено нападение на отряд Гарнизона, только глубокой ночью. Само собой никто в особняке, кроме может быть самого Тироуна, об этом не знал. Просто так совпали обстоятельства. Следующий ход в этой игре сделал тот, от кого этого можно было меньше всего ожидать. Во всяком случае внешне, так как о своём намерении он намекнул лишь Киве, чтобы та смогла правильно применить новый факт и учесть его, Делроя, желание. А было оно достаточно простым и вполне логичным, если смотреть с его стороны. Закончить с этим семейным произволом, чтобы хотя бы часть семьи смогла прожить нормальную жизнь, не неся ответственности за деяния неспокойных родственников. Однако для этого требовался повод, который не только закрепит нынешнюю власть, но и позволит той действовать наперерез делам младших Фрицев, пресекая на корню. По правде говоря Фриц лишь ускорил неизбежное, и самое главное сделал это на своих условиях, чем лишил своих внуков ещё одной разменной монеты в этой игре. Он знал, что те собираются его потравить в тихую и обвинить во всём Генштаб. Всё сошлось бы, бывший король на днях был там и никто не знает о чём там говорилось, а спустя какое-то время старик начинает изнемогать, жаловаться на плохое состояние, а потом скоропостижно умирает. Врач по всем признакам диагностировал бы отравление. Так было бы заявлено. И самое плохое, что это бы имело логическое обоснование для тех, кто не был в курсе всех хитросплетений. Что увидит в этом простой человек? Объяснило бы притеснение Фрицев, их полную оторванность и невозможность ныне влиять на дела политики. Может таким образом нынешняя власть, дождавшись спокойного момента, устраняет конкурентов?
Все тонкости отношений внутри бывшей королевской семьи тщательно скрывались от внешнего мира. Никто просто не поверит, что внуки могли отравить бывшего короля. Это заявление крайне сомнительно без веских на то доказательств. Но, если кое-что поменять в этой картине, всего лишь одну деталь, то всё начинает выглядеть сомнительно, бросая тень на самих Фрицев, а не на новое правительство. Если его труп найдут спрятанным в укромном месте или же не найдут вовсе. Во-первых, невиновные не пытаются скрыть тело или заставить его исчезнуть. Значит им есть что скрывать, может это свёрнутая шея или же побои, кто знает. Во-вторых, невозможно в замкнутом помещении, а в данном случае в большом особняке, без сговора что-то сделать с трупом, даже если это простой несчастный случай, как падение с лестницы. А если тела нет, значит кто-то с кем-то сговорился и незаметно избавился от него. Типичная картина, не оставляющая особых сомнений в том, что причастны домочадцы. Одна из причин по которой Делрой ждал глубокой ночи, потому что слуги не имеют отдельных комнат, спят в общих, из-за этого незаметная отлучка с их стороны не слишком возможна. Таким образом всё больше подозрения перейдёт на его внуков. Ну и в третьих, Фриц был почти что уверен в том, что его дети не станут обращаться с его пропажей к властям, а попытаются разыграть свой спектакль, потому что они сами не будут уверены в том, чьих рук это дело, если определённо не их самих. Никто, абсолютно никто не мог и предположить, что Делрой просто совершит самоубийство вне территории особняка, о чём он дал знать только Киве, обмолвившись с ней лишь парой слов. Девушка пускай и высказывала опасения по поводу реализации, но тревожиться было не над чем. Потому что кое-что о своём доме знал только старый Фриц, так как поместье возводилось когда тот был ещё мальчиком. Он, на удивление для отпрыска благородной семьи, часами проводил время на стройке, и запомнил все тайные ходы, которые внёс в проект его дед. Если бы Кива узнала об этом, то взывала бы от досады, потому что свой первый незаконный визит в особняк ей пришлось делать не самым удобным способом.
Она смогла обнаружить только семь тайников и два внутренних тайных перехода. В то время как тайников было пятнадцать, а переходов было семь, спрятанных настолько хорошо и искусно, что это вызывало недоумение. И обо всех ныне знал только Делрой, он никому не говорил о них и тем более никому не показывал. Ни своим детям, ни своим внукам, ни своей почившей жене. Один из таких проходов лежал под особняком и вёл на полтора километра в ближайший лес. Неблизкий путь для почти векового старика, но кто его найдёт, если он всё же свалится в устланном камнем туннеле и не сможет встать? Однако всё же хотелось выбраться на волю, хоть на последние часы насладиться покоем и свободой от принятого им решения. Почему-то именно сегодня он ощутил, что пора, что момент скоро настанет, даже не придётся яда с собой брать. Возможно животные, которые уходят умирать подальше от своей стаи, чувствуют тоже самое. Во всяком случае старик чувствовал, что время приходит, и надеялся, что ему хватит сил покинуть это место, которое по итогу служило ему вечным напоминанием о том, что собственная семья превратилась в не пойми что. Эти несколько дней после его визита в столицу они вели себя скверно, и после его громкой ссоры с Тироуном, со старым Фрицем почти никто из родных не разговаривал. К лучшему, он хотя бы отдохнул в тишине, всё обдумал ещё раз. За принятое решение говорила и усталость от жизни, и желание что-то сделать чисто по своей воле, самостоятельно. Всю вторую половину дня он продремал, поэтому ночью чувствовал себя достаточно бодрым. Делрой посмотрел на окно, но не увидел там ни звёзд, ни луны. Ночь была облачная и тёмная. Таким же сейчас оставался и особняк, все спали. Царила неправдоподобная тишина. Фриц встал с роскошной и через чур огромной для него одного кровати. Он не стал одеваться в более тёплую одежду, это не имело смысла, его ждало последнее путешествие в один конец. Тихонько шелестя ногами, обутыми в домашние туфли, старик прошёл в пустой коридор. Мягко шагая по ковру Фриц добрался до лестницы, ему нужно было вниз в большой зал, к камину.
Почувствовал тусклый оттенок радости, что нужно спускаться, а не подниматься по ступеням. Громадное поместье казалось было совершенно безлюдным. Ни единого звука, Делрой казался ветхим призраком, медленно блуждающим по коридорам. Вот он так же незаметно, почти не осязаемо просочился в большой зал и направился к камину. Тот был большим, с широким, конусовидным дымоходом, на котором красовался герб семьи Фриц. Но это было слишком очевидное место, чтобы прятать рычаг или что-то в этом духе. Он был припрятан чуть в стороне. Делрой с сухим шуршанием водил рукой по стене выискивая нужный камень, а когда нашёл осторожно потянул на себя. Любой человек может случайно нажать или надавить, а вот вытащить случайно не получится ни коем образом. Тонкие пальцы выронили камень и он с негромким стуком упал на ковёр. В открывшейся нише совсем чуть вырисовывался рычажок. Над всем этим работали лучшие архитекторы и механики того времени, как только Делрой, приложив для себя много усилий смог его повернуть, где-то в стене тихо заскрежетали механизмы. Внутренняя стенка камина начала подниматься вверх, старик наклонился и обеими руками поднял камень, вернул его на место, где тот простоял десятилетия. Вскоре вновь наступила тишина, старый Фриц прошёл к камину и наклонился осторожно заходя в него, морщась от неприятных ощущений в спине. Когда выпрямился уже стоя в туннеле, в пояснице неприятно потянуло. Да, времена когда он мог не задумываться над ветхостью собственного тела остались далеко позади. На ощупь Делрой нащупал обратный рычаг, возвращавший противовесы в обратное положение. На него ему пришлось навалиться чуть ли не всем телом. Однако тот подался и проход начал закрываться, возвращаясь обратно почти что без единого стыка. Старика окутала тьма. Его это не встревожило, потому что туннель не имел поворотов, а вёл лишь одним маршрутом. Всё что нужно: идти опираясь одной рукой о стену. Он начал свой путь. Не мог сказать сколько времени он шёл прямо, должно быть много, потому что часто останавливался чувствуя как задыхается от спёртого воздуха и усталости, как в глазах пляшут цветные мушки.
Но так или иначе Делрой добрёл до конца туннеля, в очередной раз остановился чтобы перевести дыхание и дать подрагивающим ногам отдых. Наконец он принялся на ощупь искать очередной рычаг, который открывал ему последнюю в жизни дверь. Ну не совсем, дверь, а скорее хитро замаскированный лаз в земле. Он отодвигается с сухим, крошащимся скрежетом. Вниз сыпятся крошки пыли, земли, обломки корешков и несколько кусочков мха, но вместе с тем внутрь просачивается свежий воздух и хоть какой-то свет. Такие перемены после долгого блуждания во мраке определённо радуют. Собравшись с силами, Фриц поднялся наверх и обнаружил, что ночь почти что прошла. Вокруг была предрассветная темень, сероватый туман стелился по земле, окутывал корни деревьев, низкие кусты. Где-то вдалеке уже пела первую песню дня какая-то одинокая птица. «Зарянка или жаворонок», старик точно не смог определить. Он стоял, позабыв на время усталость и неприятный холод, и смотрел на сумрачный лес как будто раньше его ни разу не видел. Вид ещё спящей природы показался ему едва ли не прекрасным. Даже зрение вроде вновь обрело прежнюю чёткость или это был всего лишь самообман. Наконец Делрой сдвинулся с места, нашёл закрывающий рычаг, повозился с ним и понял, что идти стало тяжелее, чем раньше. Сказывалась усталость и нервное перенапряжение. Но он собирался пройти весь путь до конца, он так решил, так хотел. Да и к тому же осталось недолго, во всех смыслах. Старик, чей возраст был чуть младше трёх великих стен, продолжил свой путь неосторожно продираясь сквозь заросли. Чувствовал себя одновременно и слабее, и легче. К небольшой, специально проведённой реке он вышел незадолго до рассвета. Решив, что пришло время передохнуть, так как он выполнил все важные условия, Делрой присел на камень возле которого почти вплотную росло молодое дерево. На него старик облокотил ноющую спину, сидеть было неудобно, жёстко и холодно, но всё это отошло на второй план. Тихий плеск реки, рассеивающийся туман, множащееся пение птиц привлекли к себе всё внимание. Чувство покоя поглотило старого человека, впереди среди пожелтевшей листвы показался первый луч золотого солнца. Свет неспешно озарял всё вокруг своей тихой, величественной красотой. Рассвет наконец наступил и теперь развеивал остатки ночи.
В поместье исчезновение главы семьи заметили не сразу, а ближе к концу дня. Часть верных слуг решила, что старик просто спит, как это обычно бывало, другой части слуг было просто не до этого. Хлопот в особняке хватало: маленькие дети, сад, который надо было подготовить к зиме, прочистка дымоходов, кухня, уборка. Сами же Фрицы просто не думали о Делрое, поглощённые мыслями за собственное будущее, которое тревожило их куда больше, чем особо дряхлый и болезненный вид бывшего короля в последние несколько дней. Двух его внуков, Тироуна и Реганну, он вобще не тревожил, так как после того как старик побывал в Генштабе, они стали подсыпать ему в еду яд. По правде говоря эти двое обдумывали такой вариант ещё за неделю до того, как старика вызвали в Митру. Поначалу эта парочка решила, что отрава, полученная из растений, подействовала, и их дед откинулся во сне. Какого же было их удивление, когда главная экономка взволнованно сообщила, что Делроя нет у себя в комнате. Они как раз сидели впятером, со старшим братом и двумя остальными сёстрами и играли в хитрую карточную игру. Если бы сам старик мог видеть их отвисшие лица, то он сказал бы, что оно того бесспорно стоило. Внуки, озадаченные и обеспокоенные, мигом отложили карты и согласились, что стоит обыскать особняк и территорию. Через десять минут все слуги были заняты поиском. Сёстры оставили братьев, чтобы найти родителей, по крайней мере изображать тревогу у некоторых получалось легко, никто бы не засомневался в искренности.Тироун остался со страшим братом, Родериком, вдвоём они смотрели из окна на видневшихся за воротами военными. После визита Делроя в Митру тех стало больше и они больше напоминали не охранников, а тюремных сторожей, вяло патрулирующий кованую решётку ворот.
— Если они причастны к этому, то ничего нам не скажут, — сказал наконец Родерик, — не стоило ему ездить в столицу.
— Он мог задремать где-нибудь, я думаю он найдётся, — Тироун положил руку ему на плечо.
Старший лишь покачал головой, кинул презрительный взгляд в окно и пошёл узнать как идут поиски. Тироун же постоял какое-то время один, позволив себе лёгкую, злую усмешку, затем поспешил за братом. Он был уверен, что бездыханное тело скоро отыщется.
Но оно не нашлось. И это озадачило всех без исключения, Тироун то и дело переглядывался с Реганной, когда напуганные слуги отчитывались перед ними, что перерыли всё сверху донизу, но не нашли старого Фрица. Что-то явно пошло не так как они задумали. Сейчас внуки и дети старого Фрица сидели в одной небольшой комнатке, уставленной креслами и книжными стеллажами. Уже был поздний вечер и слуги второпях зажгли и расставили свечи в специальные, настенные канделябры. Младшая Рэйлин неуверенно предложила подождать вечера, мол дедушка может и вернуться. Но откуда, ради всех Богов? Если верить осторожно опрошенным солдатам, никто не смог ни проникнуть особняк, ни покинуть его. Делрой просто испарился, как будто его никогда и не было. Когда слуги поспешили удалиться, оставляя всё семейство наедине, Тироун встал с кресла и принялся мерить шагами расшитый ковёр. Ему надо было что-то сделать с этим новым фактом, его ещё можно использовать в своих интересах.
— Я поеду завтра же в Митру узнаю там, что к чему, думаю там прекрасно знают, что происходит, — он скрестил руки на груди, — а если нет, то сообщу о пропаже.
— Думаешь это они? — спросила Элсбейт, она плотно сжимала губы и хмурилась.- Вряд ли они решились бы на такой непонятный шаг.
— А кто ещё? Мы окружены солдатами, они могли вполне кого-то пропустить сюда вчера ночью, — встрял Родерик, — или ты забыла, сестрица? Генштаб не доверяет нам, иначе бы не согнали нас всех в этот угол.
— Мы вобще больше никому не можем доверять, есть только мы, — заметила Реганна с поразительным хладнокровием, — твой муж потребовал развода и оставил тебя с детьми, лишь бы не иметь ничего общего с Фрицами.
— Не напоминай, — Элсбейт поморщилась и опустила голову, — не хочу ничего слышать о нём.
Воцарилось молчание. Что именно делать в такой ситуации никто не знал. Оставалось лишь попытаться разузнать побольше и действовать походу.
— Я поеду с тобой, — Родерик смотрел на брата, — вдвоём лучше, чем одному. Натворишь ещё глупостей.
— Нет, — Тироун, в планы которого совсем не входило постороннее присутствие, покачал головой, — останься дома, кто-то должен позаботиться об остальных, если ещё что-то случится.
Слова достойные взрослого мужчины, но мысли в голове крутились не столь благородные. Ему нужно было не только всё разузнать, но и дать знак своим людям о том, что планы сдвигаются.
Откладывать это было опасно для них. Ведь если не они расправились со стариком, то это сделал кто-то другой. А если это было сделано не по воле Генштаба, то тогда по чье же? Всё это нужно вызнать. Хотя бывший принц сомневался в том, что в деле появилась третья сторона, потому что минуя солдат, поставленных наблюдать за Фрицами, проникнуть или покинуть особняк было очень затруднительно. Тироун бросил очередной, осторожный взгляд на Реганну, та чуть кивнула, мысленно соглашаясь с ним. Исчезновением бывшего короля можно «поиграть». Внезапно Рэйлин чуть всхлипнула, она была младше всех собравшихся здесь и ей простили эту эмоциональность.
— Я бы хотела, чтобы всё это просто оказалось дурным сном, — произнесла она, — мы не ладили в последнее время из-за всего этого. Но думаю, что рано или поздно всё стало бы как прежде.
Тироун закусил язык, чтобы удержать злобное замечание: «Ничто уже не будет как прежде после того как нас свергли!». Это не то, что нужно показывать в данной ситуации.
— Пойдём, — Реганна встала, увлекая за собой младшую сестру, и посмотрела на вторую, — посидим с детьми, успокоитесь. Всё образуется, может мы ещё сможем что-то предпринять.
Они покинули комнату, затем её покинули и братья. Они направились отдать распоряжения по поводу завтрашней официальной поездки, лично договориться со стражей насчёт сопровождения. Как будто они были заключёнными и прогулка разрешалась только под бдительным взором стража. Унизительно. Можно было бы послать прислугу, но дело виделось слишком важным, да и все были заняты бытовыми делами, которые днём были в панике отложены ради поисков бывшего короля. Всё смешалось в этом доме. Да так, что стиркой оказались заняты две девушки, которые к ней были вобще не причастны. Не то, чтобы работа гувернантки, горничной или камеристки вобще не подразумевала такой труд, но всё же. Домовая прачечная находилась в подвальном помещении, так как туда было проще загонять воду при помощи гравитации, и имелся проточный жёлоб, благо архитекторы постарались над этими вопросами. Бралась вода из той самой специально прорытой реки, куда ночью так стремился старый Фриц. Компанию Веронике и Бетти составляли пара свечек, груда постельного, порошки из мыльного корня, душистое мыло, несколько тазов и дюжина рубелей.
Однако наиболее приятным соседом они могли назвать полную отстранённость от верхних этажей, где все были напуганы случившимся, и едва ли не каждый подозревал друг друга. Правда ни одному из таких предположений не было месту таинственному исчезновению.
— Мистификация только наяву, — пробормотала Вероника, опуская в воду простынь.
Девушки стояли на коленях, с закатанными руками и возились с грязным бельём. Обе уже изрядно намаялись с этим делом.
— А? — отозвалась Бетти.- Прости, ты что-то сказала?
Её голос прозвучал так, как будто девушка выплыла откуда-то из собственных, если уж на то пошло, не слишком приятных размышлений. В таком подавленном состоянии подруга пребывала уже несколько дней и это тревожило молодую Траут, помнившую о словах Кивы. Всё это лишний раз подтверждало, что здесь происходит что-то нехорошее и что Бетти волей неволей вовлечена как-то во всё это. А теперь ещё ко всему добавилась пропажа главы семьи Фриц. Это обеспокоило Веронику ещё сильнее, потому для неё всё правда зашло слишком далеко, хотелось уволиться и вернуться домой, чтобы не иметь ничего общего с тем, что творилось в этом особняке. Но она не могла по целому ряду причин. Во-первых сейчас увольняться было верхом глупости, только навлечёт на неё подозрения. Во-вторых, не хотелось оставлять подругу, которая явно попала в беду, пускай ещё не утопнув в ней по горло. В-третьих, а не ради этого она сюда и напросилась? Упрямство не позволяло вот так отступить. К добру или к худу Траут не знала.
— Да просто в голове не укладывается, — сказала Вероника, выпрямляясь и вытирая руки о передник.
— Да уж, — Бетти вяло тёрла что-то о рубель.
Неразговорчивость обычно болтливой и весёлой девушки была ещё одним признаком, что что-то не так. Траут посмотрела на неё, из-под рук подруги ткань выскользнула, но та даже не заметила этого. Вероника чуть брызнула на лицо соседке водой из таза. Бетти сморгнула и наконец подняла взгляд на неё. Светло-карие глаза таили в себе неприкрытый испуг и какую-то нерешительность.
— Бетти, слушай, что с тобой такое? Ты совсем расклеилась за эти несколько дней, — серьёзно спросила Вероника, — не ты ли всегда говорила мне, что нужно держать улыбку?
Девушка лишь чуть закусила нижнюю губу. Несмотря на скрываемое волнение этот жест вышел всё равно кокетливым.
Бетти боролась с желанием рассказать о своих мыслях хоть кому-нибудь, особенно сейчас когда всё подтвердилось, и с желанием не навредить себе ещё больше. Пугало то, что если с ней что-то случится, то никто не будет знать правду, она просто исчезнет, как сегодня исчез Фриц. А этого очень не хотелось. Нужно выбраться из этого узла, но толкового выхода девушка просто не видела. Она облизнула губы, наклонилась чуть поближе к Траут и уже было начала тихим шёпотом.
— Мне кажется, что…
Как вдруг сверху донеслись шаги. Бетти испуганно отшатнулась и вернулась к стирке, изображая активную деятельность и мигом возвращая спокойное выражения лица на место. Ни паники, что блеснула в глазах только на миг, ни тревоги. Вероника последовала её примеру. Ни к чему в такой обстановке привлекать к себе лишнее внимание. Как оказалось вниз спускалась мисс Гофман, нахмуренная больше чем обычно. Она бегло, придирчиво оценила прогресс стирки.
— Вы должны поторапливаться, у всех много работы, да и, — она позволила в голосе сквозить печали, — все шокированы, но работа должна быть сделана до полуночи. Касается прежде всего вас, Элизабет.
— Да? — Бетти осторожно подняла голову, удерживая на лице любознательность.
— Завтра вы отправитесь вместе с Тироуном в столицу, его решение. Я бы оставил вас здесь стирать и гладить до позеленения.
На этом старшая экономка развернулась и пошла обратно наверх. Вероника, которая избежала нагоняя за медленную работу, смотрела как Бетти утыкается в ворох ткани и начинает яростно его тереть о доску, не забыв приправить всё мыльным корнем. Пусть света было не так много, но Траут могла сказать, что лицо подруги приобрело серый оттенок.
— Вот на следующих выходных поедем по домам, навестишь отца, — сказала Вероника, тоже возвращаясь к работе, — а может заедешь ко мне. Отдохнём от всего этого.
— Да, думаю так и сделаю в этот раз, — Бетти чуть приободрилась.
Больше ничего выудить не удалось. Они занятые делом лишь изредка обменивались простыми фразами, и иногда вслушивались в шумы, редко доносившиеся откуда-то сверху.
Комментарий к Ход старших.
Символизм везде, знаки везде, ещё больше отсылок!!!Ну непростой момент, на самом-то деле. Некоторые люди чувствуют приближение своей смерти и, как домашние животные, стремятся уйти из дома или найти тихое, уединённое место. И да, я писал эту главу уже на упадке своего настроения, которое перекликается с событиями главы. Да, а вот и подводка к линии Вероники >:3
В Европе бытует поверье, что малиновка предвещает смерть, а того, кто убьёт ее, ожидают несчастья. Так же её посвящали богу грома.
Символизирует союз земли и неба — из-за очень высоко взлета и стремительного приземления, юношеский пыл, порыв радости — утренний полёт жаворонка. Что вполне сочетается с поступком Делроя, он отдаёт неким юношеским максимализмом. Эти две птицы просыпаются одни из первых на рассвете.
Ну и тёмный туннель из которого выходят на свет, думаю тут и так всё очевидно.
Рубель деревянная доска с вырубленными поперечными желобками для катания белья, накатки кож.
“Всё смешалось в доме Облонских”, ещё больше культурный отсылок.
Следующая глава “Двигаясь за тенями” 29 ноября, но после неё перерыв, минимум на неделю, сложно писать, когда настроение очень упадническое.
Читателям спасибо!Ждущему отдельный респект)
========== Двигаясь за тенями. ==========
Утром следующего дня в старом замке возле Троста разведчики в очередной раз проверяли поклажу, поместившуюся на телеге. Весь прошедший день они собирали свои вещи. Ханджи ответственно укладывала в чемоданы с крепким каркасом свои склянки, пробирки, бережно обматывала большие колбы с оставшимся жидкими реактивами. От прочего материала они избавились с большим облегчением. Как и предлагал Леви, тела, ну или то, что от них осталось, они сожгли. Капитан достаточно резко высказался против захоронения, мол это оставит следы и улики. Как будто они были преступниками, впрочем наверное так оно и было на самом деле. Возможно сама по себе работа с человеческими телами не была чем-то таким невероятным для многих, но ведь беда следовала за целями такой работы. Природа титанов и их прямая связь с элдийцими пугала. Не так-то просто сжиться с этой мыслью, что по чьей-то прихоти ты можешь перестать быть самим собой. И страшно то, что правительство ищет пути к этой силе. Такими темпами и простые жители станут заложниками своей природы, о которой не знали долгое время и уж точно о которой не просили. Однако кому-то придётся навёрстывать сто лет изоляции и заблуждений. И не вина Зое, что она оказалась ближе всех к этому. Аккерман, позаимствовал у неё медицинский спирт и тела в костре, который они заготовили во дворе, быстро занялись. Огонь ревел, сжирая мясо, кости. Чёрный дым рвался вверх, а вокруг разнёсся отвратительный запах палённого мяса. Это напомнило про события в Тросте в этом году, когда чтобы избежать эпидемии трупы просто свезли в несколько куч и жгли несколько часов. «Как будто это было целую вечность назад», командор не сводила взгляда с кострища. Аккерман же бродил вокруг, следя чтобы ветром не раздуло пламя и не занялась трава и сухие листья неподалёку, посматривая то на лес вокруг них, то на замок, отбрасывавший на них тень. Ближе к вечеру Леви затушил огонь и они вдвоём развеяли прах двоих незнакомых им людей. Зое, притихшая и погружённая в свои мысли, отправилась паковаться, благо вещей было не так уж и много, а парень остался по возможности замаскировать жжёную землю. В этом вопросе он доверял только себе.
Больше о мертвецах они не заговаривали. Спешно паковались, готовили лошадей. За ужином обсудили свой примерный маршрут. Как Аккерман не хотел, повозку и хотя бы часть простого оборудования оставить здесь никак не получалось. Ханджи рьяно протестовала, мол перевозить склянки с той же спинномозговой жидкостью титанов на лошадях будет небезопасно, а значит телега просто необходима. Что не слишком радовало Леви. Там, где спокойно проедут три лошади, колёса увязнут или будут застревать, а попасть в Митру желательно было как можно скорее. Парень хотел миновать большинство открытых дорог, забирая на восток. Но повозка ограничивала возможные оптимальные варианты. Делать нечего, оставлять такие предметы здесь было бы крайне безответственно. Не хватало не только рыщущих в поисках доказательств шпионов, но и глупых мародёров, хватающих всё, что можно продать. Обсудив предстоящую дорогу и решив все сомнительные моменты, они разошлись по комнатам, чтобы отдохнуть и набраться сил. Ехать им чуть меньше двух дней без всяких ночёвок и долгих остановок. Во всяком случае Леви надеялся, что животные, хорошенько отдохнувшие за эти почти две недели, поддержат этот темп. Если не будет необходимости гнать лошадей галопом, то всё будет отлично. Они с Ханджи могут по очереди дремать в телеге, если совсем приспичит. Единственные остановки это краткий роздых лошадям и их кормёжка. Эту ночь Аккерман провёл в некой охотничьей полудрёме, часто просыпаясь, вслушиваясь. А Зое по началу долго ворочалась и смогла заснуть только через несколько часов. Как итог: оба разведчика ранним утром прибывали в неважном состоянии духа. Пока командор перепроверяла всё ли она положила, заглядывала в свою комнату, кладовые, кухню, осматривая столы в холле, капитан снаряжал лошадей, одевал уздечки, сёдла и выводил во двор, где стояла телега, понуро свесив оглобли вниз к земле. Он уже нёс из конюшни ремни для упряжи в воротах показалась Ханджи.
— Вроде ничего не забыла, там ничего нет, — честно сказала она, потягиваясь.
— Запряги пару, — Леви скинул ремни на борт повозки, — пойду перепроверю всё.
— Везде я там смотрела, — огрызнулась девушка, но прошла вперёд выхватывая за уздечку одну лошадь.
— Ты бываешь рассеяна, — парень скрылся в замке.
Девушка устало выдохнула и принялась возиться с ремнями, что ей оставалось делать. Впрочем вскоре Аккерман вернулся во двор и вдвоём они быстро запрягли лошадей.
Леви закрыл на массивный внешний засов ворота, никаких замков тут отродясь не вешали. Раньше в штабе всегда кто-то да находился, а сейчас было как-то не до этого. Да и вряд ли замки остановят кого-то, если кто-то реально соберётся пролезть внутрь. Оставалось надеяться, что скоро вся вновь поднявшаяся шумиха уляжется и их вновь отпустят сюда. А если повезёт, то через пять месяцев они будут гонять здесь новобранцев для вылазки за стену. Правда будет это не скоро. Раскидывая ногами жёлтые листья, коих заметно прибавилось за последние несколько дней, Аккерман направился к свободному от повозки коню, командор же устроилась на козлах. В расстёгнутом сером плаще без привычных нашивок с крыльями разведки, со своей чёрной повязкой она выглядела как самый настоящий разбойник с большой дороги. «Осталось теперь на настоящих не нарваться», подумал парень, одетый почти так же, и запрыгнул в седло. Конь захрапел и сначала подался назад, а затем, выражая нетерпение, шагнул вперёд, слегка оседая на задние ноги.
— Ты готова, результаты при тебе? — спросил парень, похлопывая животное по шее.
— Да, — девушка подняла одну полу плаща и показала спрятанную сумку через плечо, — всё при мне.
— Тогда в путь.
Он направил коня на тропинку и проехал вперёд, сзади тронулась и телега. Для начала им предстояло выбраться из леса,окружавшего родной штаб, на более пересечённую местность, где будет выбор дорог. По главной дороге ехать было опасно, хоть и быстрее. Однако если их попытаются перехватить, то уже ближе к Гермине, поэтому Аккерман допускал, что они проедут в Сину через Стохесс. Путь не близкий. Осенний аромат сырости и опавшей листвы щекотал ноздри. Леви не совсем нравился этот запах, он навевал не самые лучшие воспоминания о затхлости подземелья и плесени, растущей в тех домах. Правда в этом воздухе была нота свежего ветра, что не позволяла впасть в мрачное размышление. Всё же здесь лучше, чем взаперти под землёй, пускай даже они уматывают из родного штаба. Всё что правильно и полезно — не позорно. Парень, повинуясь внезапному порыву, обернулся. Позади них, среди местами голых веток и жёлтых листьев маячила серая громада замка. Они, отбрасывая тени по правую руку, уже отъехали на достаточное расстояние, но силуэт продолжал угадываться из-за поредевшей листвы. Пустой, одинокий и угрюмый, теперь хранивший на одно неприятное воспоминание больше. И всё же здесь было лучше, чем везде. Это был их дом. Аккерман повернулся обратно, отметив, что Ханджи, сидящая на козлах, покачивала головой будто в такт какой-то мелодии, может напевала про себя. Дорога долгая и она ещё успеет наскучить ему своей болтовнёй, а пока стоит побыть в тишине.
В то время как верхушка Разведкорпуса из двух человек начала своё двухдневное путешествие, куда более многочисленная группа продолжала свой кружной путь к Сине. Если два десятка людей ещё могут быстро проехать незамеченными, то четыре — нет, даже с учётом того, что дилижанс они оставили в Тросте. Сама королева, разведчики, люди из Генштаба и дополнительная охрана, которую им выделили в Тросте. Отказываться от неё было крайне неразумно, пускай и мешало незаметному продвижению. Однако Гектору каким-то образом удавалось вести людей, избегая лишнего внимания. И почти что половина пути была позади, что слегка обнадёживало, ровно как и отсутствие препирательств со стороны молодых разведчиков, похвально сдерживавших свою усталость. Они планировали ехать без остановок до самого вечера, потом всё же придётся сделать привал, потому что лошадям нужен чисто физический отдых. Животные были единственным быстрым способом передвижения, будет очень скверно, если с ними что-то случится. В этом плане провожатого люди почти не тревожили, его работа доставить их в столицу, в безопасность. А вот в насколько сильном измотанном виде они прибудут, никого не волновало. Да и сами охраняемые не жаловались, только редко переговаривались между собой.
— Жаль, что нам не дали заехать в южную кадетку. Разминулись на сорок километров не больше, — покачал головой Жан, с завидной упрямостью смотря вперёд и никуда больше.
Словно бы Кирштейн отгородился от мира, лишь иногда выдавая скупые выводы вслух. Взгляд, вроде бы обращённый внутрь, смотрел сквозь впереди едущих всадников, сквозь почерневшие деревья.
— Кис наверное ждал нас сильнее остальных инструкторов, — губы Эрена искривила какая-то тоскливая недоулыбка.
— Сочувствую курсантам в таком случае, — хохотнул Конни, вспоминая свои похождения в учебной части и их прямые последствия.
Сейчас они через столько уже прошли, что вспоминать о нарядах вне очереди и прочих наказаниях за проступки можно было только с ностальгической улыбкой.
— У нас ещё два кадетских корпуса: южный и западный, — напомнила Хистория, она оглядела всех быстрым взором, — но не думаю, что нас вновь скоро выпустят за пределы Сины.
Девушка понимала, что является королевой только номинально, пускай и имеет кровное право на трон, её слово не имеет решающего веса в таких вопросах. В конце концов в политике она была не слишком опытным игроком.
И это не слишком её заботило, хотя бы потому что своим нынешним положением она была вполне довольна, да и для всех остальных так было лучше. А было ли для всех лучше или они просто расширили свой «загон»? Иначе почему они сейчас вновь спасаются бегством? Налетел холодный ветер, неприятно затрещали сухие ветки и по спине у Хистории пробежали мурашки не от внезапного порыва воздух, а то от непрошеной мысли. Она разозлилась и мысленно приказала себе прекратить эти необоснованные размышления. «Вот так, начнёшь сомневаться и скоро сама окажешься в рядах бунтующих», девушка поводила лопатками, разгоняя мурашки.
— Если я правильно понял вчера командора Пиксиса, — Армин сдержал зевок, не раскрывая рта, — то Ханджи и Леви тоже доберутся до столицы, а там, как их подчинённые, может и займёмся делом. Я много думал и хочу поделится с Ханджи парой соображений.
— Всяко лучше, чем снова неделями торчать под присмотром в поместье, — Эрен косо посмотрел на охранников вокруг них.
Мерно покачиваясь в сёдлах, солдаты держались собрано, то и дело поглядывая в разные стороны, соблюдая бдительность. Они тоже о чём-то переговаривались, но недавние выпускники не вслушивались в эти тихие разговоры. Собственные мысли интересовали их гораздо больше на фоне начавшей набирать силу усталости. Верхом ехали всю ночь, утро и часть дня.
— Я честно недоумеваю почему всё сложилось так, — Хистория понурилась и ссутулилась.
— Папа говорит, что на охоте, как бы ты не готовился, осечки иногда просто случаются, — Саша потёрла подбородок рукой, а затем скрестила обе руки на груди.- Неприятности просто происходят и ничего с этим не поделаешь.
Блаус уверенно держалась в седле и ей не нужно было символически держать поводья, чтобы контролировать движения лошади в отличии от многих.
— Дерьмо случается само по себе, — поддакнул Конни.
— Если бы это произошло по воле случая, то да, — Арлерт покачал головой в знак того, что не совсем согласен, — нам осталось бы только разобраться с последствиями. Но я думаю, что это всё же человеческая природа, всегда есть несогласные, точно так же как не существует одного правильного решения для всех. Просто перемены слишком уж… невероятного плана. Пройдёт ещё много времени, когда многие смогут их принять.
— Однако это не даёт ответа на вопрос: что же нам-то делать, — в голосе Эрена послышалась злоба.
Микаса, молчавшая до этого момента, хотела было сказать, что они сейчас, скорее всего, не знают всей ситуации, а без этого нельзя определить верное направление своих действий. Но в последний момент передумала, ведь это распалит недовольство Эрена ещё больше. Меньше всего она хотела, чтобы её друзья сейчас спорили в пути по поводу того, что правильно, а что неправильно.
Аккерман выдохнула и сжала поводья крепче в ладонях, затем расслабилась. Если Жан выглядел отстранённым и явно пытался спокойно принять случившееся, то Эрен будто бы заранее хотел определить всех виновных. Вместо всех этих размышлений и наблюдений она сказала вот что:
— Сейчас мы должны добраться до Митры, там мы узнаем что делать дальше.
— Да и что вобще происходит, — согласилась Хистория.
Язык не повернулся сказать: «Там нам скажут, что делать, как всегда». Смысла не было накручивать ни себя, ни других, обстановка и так действовала на нервы. Королева в очередной раз взглянула на лица едущих вокруг них охранников. Угрюмые, мрачные и совсем чуть усталости. По спинам впереди едущих сложно было знать наверняка, но наверняка там царило такое же настроение. «Если задуматься, то такого не было даже во время революции. Тогда всё происходило невероятно быстро и точно», отметила Хистория, поправляя выбившуюся прядь светлых волос. Ранее лёгкие и шелковистые теперь они потемнели и были жёсткими на ощупь. Впрочем от этого слабого дискомфорта маялась и Саша, так как привести себя в порядок им не дали. У остальных волосы были заметно короче и это избавляло их от причёсок, которые ныне выглядели очень небрежно, потрёпанно и жалко.
— Вот так покидаешь столицу всего на пару недель и начинается, — пошутил Жан, пытаясь всех немного приободрить.
На шутку никто не среагировал, все молчали, впадая в очередную паузу, заполняемую редкими завываниями ветра, стуком веток друг о дружку, тяжёлыми вздохами, мягким стуком множества копыт, да шуршанием палой листвы. У разведчиков сил на толковую беседу или размышления почти не осталось, они устали, потому что такие переходы раньше никто из них не делал. Однако провожатый не собирался давать приказ на отдых до позднего вечера. Если он что-то ещё мог сделать правильно, так это как можно скорее отвести королеву туда, где та будет в безопасности. За место измотанности Гектор испытывал некое раздражение, но держал себя в руках. Хотя видят боги, он хотел сорваться хоть на ком-нибудь, потому что через день он сам получит от руководства на орехи. Надо было сразу вести конвой к Сине, тогда сейчас бы не пришлось бы выкладываться, загонять людей и лошадей. Но Гектор впечатлился доводами молодых разведчиков и их пылом. «Вот уж точно, Эрвиновы дети», мужчина усмехнулся, вспоминая как лихо умел бывший командор убеждать кого угодно в чём угодно. Увы, это был не тот случай и важно было как можно скорее попасть в Сину, а там можно будет отдохнуть. Мужчина поднял руку и дал знак своим подчинённым ускориться и пустить лошадей рысью, они выезжали на более или менее расчищенный участок леса. Солнце неохотно клонилось к западу и показавшиеся из леса всадники справа от себя отбрасывали на землю тени.
Тем же вечеров в Орвуде произошла очередная сподвижка по делу, которая открыла много возможностей некоторым людям в Сине и за её пределами. Вызвал её приезд одного из Фрицев, который кстати даже не думал обращаться в Военную Полицию и уж тем более в Генштаб в связи с пропажей венценосного деда. Его целью было начать отложенный план, дать знак своим людям, что нужно действовать сейчас. Правда среди людей, которые надеялись распорядиться сигналом была и Кива, которую никак нельзя было отнести к лоялистам бывшей монархии. И этот «сорняк» пока что мало кто приметил, что бесспорно играло девушке на руку. Ей приходилось действовать в одиночку на несколько фронтов, поэтому визит Тироуна в столицу она встретила с мрачной радостью, предвкушающей начало активной «охоты». Хотелось правда прострелить ему голову прямо на оживлённой улице столицы, но бывший член центрально отдела знал: кого-то нужно будет сделать виноватым во всех бедах. К тому же неудавшийся принц таковым и являлся. Разослав через свою служанку пару писем, Тироун заехал к одному другу, скорее для отвода глаз, так как они ничего такого не обсуждали. Потом он посетил родных своей молчаливой и убитой внутри жены, последнее десятилетие больше походившей на красивый труп, и только потом поехал обратно в поместье, очевидно дав все знаки своим людям, которые, как и Кива, наблюдали за бывшим принцем на протяжении всего его визита в Митру. Одним из таких знаков был сюжет в газете и Кива надеялась перехватить его лично. Алонзо, который вернулся с развозки трупов, она ещё день назад отправила в Яркел караулить военного чина и так же наведываться ночью в местное издание. С помощником встретится они должны были через пару дней в Орвуде, если не случится ничего из ряда вон выходящего. Девушка поставила Алонзо туда, потому что там требовалось долгое, выжидательное наблюдение, в то время как ей самой нужно было искать, патрулировать. И вот после визита Тироуна, она наконец смогла сделать свой шаг в этой игре. Была уже тёмная ночь, сменившая достаточно солнечный и почти что безоблачный день. Ночь же была беззвёздной и безлунной, всё затерялось во мраке и тенях, которые вырисовывали кристаллические фонари. Чёткие блики и силуэты очерчивали дома, улицы. В такой холодной и унылой обстановке измотанные патрули не проявляли прежней активности, поэтому Кива спокойно, бесшумно проскальзывала мимо них по сквозным переулкам.
Девушка присела на корточки возле угла дома, потёрла руки в перчатках друг о друга, погода уже опустилась до минусовой температуры и дальше будет только морознее. «Ну не так, как возле Утопии. Там скоро должен выпасть снег», она порадовать, что живёт южнее того места, где зимы суровее. Удивительно, что была такая значительная разница на сравнительно небольшом расстоянии. И пускай деревеньки чуть северней Орвуда не засыпало снегом до самых крыш, всё же гардероб пришлось утеплить. Девушка, выдыхая облачка пара, наблюдала за патрулем, который перегородил ей кратчайший путь в нужное издательство газеты Берга. Пока солдаты, следуя своей маршрутной сетке, проходили в пятнадцати шагах от затаившейся Кивы, она думала: вызван ли столь краткий визит Тироуна в столицу тем, о чём ей намекнул Делрой в той краткой беседе с глазу на глаз? Всего лишь пара слов, которые обозначили план действий. И чтобы не подвести в своём этапе, ей нужны были подтверждения. В том, что она их получит в газетном издательстве, сомнений не было. Если она не найдёт напечатанные газеты с красочным заголовком, она прождёт там какое-то время, ожидая работника, который принесёт нужный сценарий для газетных листов. Правда опыт подсказывал, что ждать ей не придётся. Патруль скрылся за поворотом, уходя в глубь переулков, а Кива двинулась дальше беззвучным полубегом, не расходовавшим её силы. Густые, чернильные тучи на небе не собирались расходится, а значит опасаться ей стоит только фонарей и других ночных дельцов. Осторожно перебежав широкую главную улицу, девушка заметила свет в одном из окон издательства. Среди всех прочих домов, стоящих рядом, это было единственное освещённое окно. Что по логике должно навевать мысли о чём-то хорошем, но для Кивы этот свет скорее подсвечивал жертву. С собой часов не было, но вроде уже любой официальный рабочий день закончился. Девушка подошла к нужному зданию и заглянула в это самое оконце. Безрезультатно, так как шторы были плотно задёрнуты изнутри. Она едва ли не издала протяжный выдох, положив подбородок на деревянную, холодную раму. «Сейчас такие ошибки мало кто делает», потосковала она по старым временем, когда многие поступали крайне беспечно, облегчая ей работу. Придётся проникать внутрь вслепую, не изучив внутренней обстановки и разбираться по ходу. Благо ножи у неё с собой имелись в достатке. Без оружия не останется, если там, к примеру, не один человек, а целая компания.
Но в комнатах, занимаемых газетой, слышалась возня только одного человека. Из предосторожности незваная гостья проверила все тёмные комнаты прежде, чем войти в освещённую, где кто-то ходил, шелестел бумагами. Низкорослый мужчина с несколько выпирающим животом, выдавшим пристрастие с хлебным напиткам, стоял к ней спиной. В нём она узнала заместителя главного редактора по совместительству журналиста в интересных случаях. Пользуясь возникшей паузой, девушка оглядела комнату и поняла, что здесь обычно и печатают заготовленный текст на листах. Пахло чернилами, керамическими формами, которые виднелись на каждом из четырёх больших столов. Чистые стопки бумаг, перевязанные бечёвками, стояли на полу тут и там, как какие-то тумбочки. На одном из столов был разложен на части газетный выпуск, а мужчина был занят тем, что с небольшим стуком перекладывал в многоразовой печатной форме буквы, периодически сверяясь с крайне небольшой стопкой листов перед собой. Обычно это делали сами журналисты и никак не руководящие должности, которые лишь формировали тот или иной сюжет, одобряли его к выпуску или делали правки. Кива сделала шаг вперёд, уже не опасаясь лишнего шума, половица скрипнула и мужчина обернулся, мигом положив на стол набор букв. Увидев постороннего человека, он хотел было метнуться за стол подальше, схватить что-нибудь как оружие. Но девушка в несколько рывков догнала его, ухватила за ворот рубашки дёрнула в сторону, разворачивая, и от души ударила его ногой в сапоге по колену. Мужчина взвизгнул от неприятной боли, нога подогнулась и он упал на колени. Налётов в последнее время было не так много, но он решил, что его и контору сейчас будут грабить, потому что полез за кошельком. Девушка же, удерживая его за шкирку, свободной рукой потянулась к листам бумаги, которые переводили на форму для быстрого печатания. Увидев это, мужчина выронил кошелёк на пол и как-то обвис. Видимо понял, за чем к нему пришли.
— Как знала, что попытаетесь сегодня всё впихнуть в выпуск, — Кива осклабилась и ударила жертву по голову стопкой.- Кто дал их тебе?
Злой тон, не терпящий возражений, подсказывал что следующий удар может прийтись чем-нибудь и потяжелее. Пока мужчина собирался с мыслями, она пробежалась глазами по первому листу. Прочитанное заставило её недобро хмуриться.
— Я…я сам составил его.
Кива ударила его ногой по спине в область почек, у неё нет времени ждать, он вскрикнул и выгнулся, хватая ртом воздух. Руки у него оставались свободными, но он был растерян, напуган, чтобы хотя бы попытаться что-то сделать.
Девушка тряхнула его за ворот, вымещая таким образом раздражение и поторапливая незадачливого журналиста. Ночь коротка, а ей теперь нужно сделать куда как больше запланированного.
— Сам, да ну? И откуда же ты знаешь, — она перевела взгляд на строчки, отыскивая цитату, — что правительство, принявшее участие в перевороте, пока все празднуют возвращение Шиганшины, решило устранить неугодных? Или же что Делрой Фриц, правивший долгие шестьдесят лет, убит?
— Я имел ввиду, что текст я составлял сам, а идею и сведения мне подбросили! — невпопад затараторил несчастный.
— Ну так говори, кто, когда, — она отпустила его рубашку, перелистнула первый лист и отошла ближе к двери.
— Я ещё пару недель назад встретился с одним старым знакомым. Я иногда, — мужчина облизнул губы, потирая спину рукой, — покупал у него разные новости. А он…
— А он иногда платил тебе за подтасовку сюжетов, — раздражённо перебила Кива, переводя тяжёлый взгляд с бумаги на него, — дальше что. Ты же знаешь его имя.
— Милберн, а вот фамилию не знаю, может у него и нету её. Но он точно из приближённых к Фрицам, раньше он поставлял мне кое-какие слухи, а пару недель назад он сказал, что что-то намечается.
Кива шагнула вперёд, нависая над мужчиной, который не решался встать на ноги, злой тенью. Он вжал шею в плечи, от фигуры перед ним веяло угрозой и опасностью. Не нужно было иметь его богатого опыта в разнюхивании всяких дел и интересных слухов.
— Намечается? Ты хоть понимаешь, — прошипела девушка, — что началось бы после твоей статейки?
— Я не мог упустить такую новость, мы же издательство и должны освещать всё, что происходит. Нравится нам или нет, — мужчина пытался оправдаться.- Нам столько лет затыкали рты и напарники Милберна предупреждали меня прятать эти черновики подальше отсюда. Предвосхищая твой вопрос: я не знаю их имён, просто Милберн сказал, что им можно доверять. Они иногда навещали меня в издательстве и сообщали интересные детали.
Воцарилась пауза, во время которой мужчина старался выглядеть уверенней, а девушка сдержать злой порыв. Ненужных свидетелей устраняют, к тому же он не слишком ей помог. Даже если мужчина вспомнит даты, точное время и лица всех, кого видел, это займёт много времени. Зато эту лазейку она перекрыла сторонникам Фрицев.
Однако на руках у неё свидетельство, призывавшее действовать, и не так много времени, как хотелось. Но и лютовать лишний раз не стоило, к тому же убить его она всегда успеет, вряд ли он куда-нибудь денется. А если попытается спрятаться, то лучше неё его никто не отыщет.
— Это, — она помахала листами в руке, которые ещё не прочла до конца, — я заберу с собой и не вздумай говорить о том, что сегодня случилось здесь. И не смей что-то из этого протолкнуть в газеты, иначе я убью тебя. Ты меня понял?
Мужчина судорожно закивал, ему не нужно повторять дважды. Лишать себя жизни из-за нескольких десятков перспективных строчек он не собирался. Кива сложила бумагу и спрятала её внутри теплой куртки, недоверчиво оглядела помещение и вышла в неосвещённый коридор. На улице она почти сразу же перешла на бег, нужно спешить к поместью Фрицев, а затем обратно, чтобы к восьми часам утра успеть в Генштаб сообщить Закклаю об якобы убийстве старшего Фрица. При мысли как обрадуется командующий этой новости, лицо девушки скривилось в гримасу. Пробежав несколько кварталов, она попала в северную часть возле ворот, там соскользнула в канализацию. Удивительно, но от сточных вод там шла не только омерзительная вонь, но и подобие тепла. Впрочем что только усиливало запах отходов. Густая, загрязнённая вода неспешно перекатывалась, а от каменных сводчатых стен любой звук отражался с излишней громкостью. Уши уловили приглушённые разговоры солдат, которые стояли здесь и караулили очередных контрабандистов. Однако, осторожно ступая, Кива умудрилась их обогнуть и попасть в нужный тоннель, выводивший стоки за город. В какой-то момент она пожалела, что лошади не могу пролезть сюда и что она тратит много времени на эти пешие переходы. Так было нужно и ничего с этим нельзя сделать. Когда девушка вырвалась вновь на свежий воздух, то почти что без передышки побежала в направление к ближайшей деревне, чтобы там нанять себе лошадь, которую вернёт под утро. Через час Кива всучила фермеру плату и держала коня под уздцы, пока не доверявший ночным гостям старичок пересчитывает купюры. Вскоре она вырвалась на тёмную дорогу, которая почти не угадывалась из-за густоты туч. «Говоришь, помнишь как вырывали русло реки в ближайшем лесу? Надеюсь провожусь там недолго», Кива пришпорила коня, натягивая ворот куртки повыше.
Комментарий к Двигаясь за тенями.
Большая глава, давно таких не было, тем лучше на ней взять недельный перерыв: первую пятницу декабря встречаем в отдыхе:3 Десять недель подряд главы выходили стабильно, надеюсь вас это радовало. Мы бодро дошагали до 60-ой главы, ровная цифра, с чем вас и поздравляю, товарищ ждущий, товарищи читатели.
Развязка этой долгой арки, включающей в себя подарки многих героев, в голове уже смутно вырисовывается. Осталось мне не запутаться в действиях персонажей и их поведении XD Пока это самая масштабная арка для меня. Кстати после неё мы пла-авно начнём подходить к подготовке к выходу за стены >:3
Мне кажется метаморфозы с ребятами из 104-ого начали происходить задолго до того, как они достигли моря. Что я и хочу показать, в том числе и аккерманскую преданность Микасы, ровно как и её внутреннее несогласие с избранным. Во всяком случае, если верить показанному в манге. И в этом диалоге громаднейшая отсылка на ту ситуацию, которая по итогу сложилась: “Однако это не даёт ответа на вопрос: что же нам-то делать”. И пока кто-то мечтал, неуверенно делал потуги контакта с внешним миром, один человек сделал решение за всех.
Следующая глава “Вопросы доверия”.
========== Вопросы доверия. ==========
Для главнокомандующего день начинался вполне обычно. Подъём по будильнику, завтрак в виде каши, верный кучер, который постоянно заезжал за ним уже много лет подряд. Образ такой же неизменный, как ежедневный восход и заход солнца. Пасмурное, раннее серое утро принесло более тёплую погоду чем вчера, когда она опустилась ниже нуля и в домах, чьи хозяева решили сэкономить дрова, было прохладно и мёрзло. Но Закклай предусмотрительно протопил дом вчера, когда прибыл после рабочего дня, несмотря на усталость. Если уж на то пошло он мог вытребовать слуг для таких бытовых дел, которые с каждым годом делать становилось всё тяжелее и тяжелее. Но старик не делал этого по нескольким причинам. Во-первых он не считал наличие прислуги чем-то достойным и нужным. Это ставило бы его в ряд с людьми, которых он презирал всей душой. Он не такой как они. Во вторых, Дариус просто никому не доверял кроме себя. И тем более не доверял кому-то, пускай даже и проверенным людям, убранство своего дома, где помимо прочего хранилось много документов. Большая часть правительства, чиновников, служащих восхищались этой строгой сдержанностью и самостоятельностью. Вот человек, который разделяет службу и личные интересы, образец для следования. Одной из привилегий, от которой он перестал отказываться лет семь назад, была утренняя и вечерняя развозка. Вот и сейчас Дариус ехал и со отсутствующим выражением лица смотрел в окно. Там привычные картинки без спешки сменяли друг друга. Мужчины, идущие на работу или просто по делам, женщины ведущие куда-то за руку детей, девушки с корзинками, спешащие на рынок, и едва ли не бесконечные ряды стен каменных домов с просветам переулков и улиц. Обычная утренняя рутина. Но вот карета останавливается возле ворот, ограничивающих проход к зданию главного штаба, и Закклай покидает транспорт. Заложив руки за побаливающую от сырой погоды спину, гордо идёт в свою обитель. На первом этаже клерки тут же вытягиваются по стойке смирно, докладывают об отсутствии происшествий, донесений и гонцов из других городов. Выслушав их, старик прошёл на второй этаж и направился к себе в кабинет. Знакомые стены, грубая ковровая дорожка, покрывавшая коридоры. Ничто не портило его настроения, всё работало как часы, никто из служащих не отлынивал от работы, а значит его вмешательство не требовалось.
Однако с первой вещью, которая пошла не по его планам и расчётам, ему пришлось столкнуться, когда он вошёл в свой кабинет, поприветствовав секретаря вежливым кивком. Возле стены на одном из небольших диванчиков без спинки, обшитых красным бархатом и поставленных исключительно для удобства гостей, лежала Кива. В расстёгнутой уличной куртке, уляпанных дорожной грязью сапогах, она лежала на спине, свесив ноги, накрыв голову одной рукой, а вторую свесив к полу. На пару секунд Закклай замер, испытывая подобие неприятного шока, затем молча вошёл в кабинет, тихо притворив за собой дверь. Гостья тут же убрала руку с лица и скосила на главнокомандующего недовольные синие глаза, в коих не было почти ни капли сна. Он же прошёл мимо к столу, будто бы не замечая её или считая ниже своего достоинства здороваться с таким наглым вторженцем.
— Что ты здесь делаешь? — единственный вопрос, который Дариус считал уместным в данной ситуации.
— Не обольщайся, просто это самая мягкая кушетка во всём штабе. Я бы подождала тебя внизу, но работники бы не поняли, а у меня и без этого выдалась тяжёлая ночка, — сказала девушка, принимая сидящее положение.
Ответа на вопрос не прозвучало, Дариус скептично осмотрел свой рабочий стол, ничего нового там не увидел. Массивные часы, пока пустующий лоток для поступающей макулатуры, заправленная чернильница, очищенные перья и держатели, чистое красное сукно стола, закрытые ящики. Всё на положенных местах, это немного успокоило его. Если не считать неприятное, почти нахальное присутствие девушки, утро всё ещё было спокойным. Совсем не повод портить себе настроение с самого начала рабочего дня. Он сел на стул с высокой спинкой и поднял суровый взгляд на гостью. Та потянулась, разминая спину, и встала на ноги, молча подошла к столу и выудила четыре или пять листов бумаги. Они с тихим шелестом легли на сукно перед Закклаем.
На это приглашение он почти никак не среагировал. Поставил локти на край столешницы, сплёл пальцы в замок, положил на них подбородок и так же молча, пристально смотрел на Киву из-за очков в тонкой оправе. Тишину нарушало только мерное тиканье часов. На содержимое верхнего листа Дариус даже не обратил внимание, вынуждая девушку самой дать объяснения по поводу всего этого. Отчитаться перед ним. В этой бессловесной борьбе взглядов первой уступила пришедшая, решив что так будет лучше для дела.
— Это пытались протолкнуть в сегодняшние газеты. Успела до того, как их напечатали. Но само написанное требует вполне определённого внимания, — она отошла назад на пару шагов, давая тем самым знак, что уважает личное пространство командующего.
Небольшой жест подчинения, который должен был ей облегчить работу со злопамятным стариком. Ей нужно было это сотрудничество. В изменившемся мире с такими людьми, имеющими громадную власть и влияние, лучше дружить. К тому же сейчас они по одну сторону баррикад, что, к сожалению, не отменяет взаимного недоверия. Дариус какое-то время изучал её лицо, затем скользнул глазами к верхнему листу и, не меняя позы, принялся неспешно читать. Через две минуты тиканья секундной стрелки, он перевернул лист и вновь поднял голову, чтобы меланхолично сказать.
— И что ты хочешь, чтобы я с этим сделал?
Кива ожидала чего-то подобного, но хотелось, чтобы главнокомандующий среагировал чуть иначе. Более инициативней. Она удержала прежнее выражение лица и спокойно произнесла заранее прокрученную в голове фразу.
— Ты сам сказал мне приходить, как только буду получать доказательства и новые сведения, а это, — она кивнула на стопку листов, — далеко ушло от похищение новых приводов.
— Не вижу особой проблемы, ты ведь за ночь наверняка обыскала чуть ли не все газеты, таким образом это, — он постучал по бумаге пальцами, — никогда не будет издано. И насколько мне известно за вчера Тироун никуда не обратился с пропажей. Никто, кроме небольшого круга лиц, просто об этом не узнает. А значит нет особых проблем с народным волнением, на которое они так рассчитывают.
— Я не думаю, что этим они ограничатся, — девушка удержала язык за зубами от несколько грубой формулировки, — они уже убили его и так или иначе свалят всё на Генштаб. Вчера Тироун был в столице и дал своим людям знаки к действию, газета всего лишь одно из многих. На руках у нас сейчас весомое и самое главное реальное доказательство и причина, если распорядиться ими, то можно арестовать виновных Фрицев, не зарождая в народе сомнений, решая тем самым эту проблему навсегда.
Кива специально сказала «у нас на руках», предлагая Закклаю действовать заодно и сообща. Показывая свою готовность подчиниться ему, забыв о прошлых обидах, и предлагая ему сделать тоже самое. Или просто делая такой вид.
Сказанное не слишком убедило Дариуса, во всяком случае кидаться с головой в этот омут он не спешил, хотя мысль о пленённых Фрицах, которые попадут в его подвал, безусловно манила.
— Да, сорняки, — он бросил на неё неприятный, чуть презрительный взгляд, — лучше вырывать с корнем. И пожалуй, стоит туда под благовидным предлогом послать Найла якобы передать Делрою пару распоряжений лично в руки. Представляю как они забегают.
На последних словах старик откинулся на спинку стула с мечтательной улыбкой, не сулящей ничего хорошего его врагам.
— Могла бы поехать и я, заодно обыскать всё поместье. Я давно вела дела для Фрицев и меня там знают, — осторожно предложила свои услуги девушка, — может это подтолкнёт их признанию и удержит от различных глупостей. Человек из бывшего центрального отдела просто так не появляется.
Командующий оценивающе рассматривал её с минуту, очевидно совещаясь сам с собой. Затем с плохо скрываемым довольством изрёк.
— Нет, — слово практически вытекло из его губ, — поедет Найл.
Про себя Кива чертыхнулась на упрямого старика и вновь удержала себя от лишних комментариев. В ответе читалось: «Я не доверяю тебе и твоим действиям». Ему нужны были глупости Фрицев, чтобы поиздеваться над ними всласть. К тому же Закклай любил всё контролировать сам, вести игру по своим правилам.
— Ты же… — начал было он, как в дверь нетерпеливо постучали, — войдите.
Второй раз за утро случилось нарушение установленного порядка. В кабинет влетел запылённый, запыхавшийся человек в плаще с нашивкой в виде роз Гарнизона. Он кое-как на ходу отдал честь и приблизился к столу, выуживая из-за пазухи конверт. Девушка отошла в сторону, пропуская солдата, с утомлённым любопытством глядя на него. Дариус со поразительным спокойствием взирал на пришедшего, прекрасно понимая, что услышит сейчас что-то не слишком приятное.
— Срочное донесение из Троста, на отряд Гарнизона напали, есть убитые, — он положил конверт с печатями, подтверждающими подлинность письма, на стол.
Левой рукой Закклай отодвинул листы бумаги и взялся за конверт. Пока он открывал его, извлекал короткую записку, Кива прикидывала у себя в голове уж не было ли это одним из распоряжений Тироуна, когда она следовала несколько дней назад за его людьми, разделившимися в Орвуде. Вполне вероятно, особенно если изначальной целью мог быть коновой с королевой. Она покосилась на бумажку в руках главнокомандующего. Что ж, содержимое было пока ей недоступно и вряд ли старик с ней поделится.
Наконец он чуть нахмурившись отложил послание, и посмотрел на пришедшего, который привёл дыхание в порядок и мог давать вразумительные пояснения. Дариус недолго думал над вопросами.
— Вы должны были прибыть вчера ночью, если гнали лошадей во всю. Почему я получаю столь важную информацию только сегодня утром?
— Командор Пиксис сказал, что важнее доставить сообщение, чем не доставить вовсе. Ехали избегая прямой дороги, — объяснил мужчина, — второй гонец остался в Гермине проинформировать силы Гарнизона.
— Разумно как и всегда, — кивнул Закклай и выдохнул, — можете быть свободным, возвращайтесь в Трост, ответного распоряжения не последует.
Когда измождённый солдат покинул кабинет, девушка подошла к окну и осмотрела плац, там один из клерков держал под уздцы двойку опустивших головы лошадей. «Ехали на перекладных, да ещё окольной дорогой, значит что-то очень важное», простые выводы, сделанные рассудком. Кива скосила глаза на Закклая, вариантов произошедшего не много и наиболее логичным был тот, где кто-то хотел изначально напасть на королеву, но разминулись с её отрядом и нарвались на солдат Гарнизона.
— А это они ведь распорядились сделать ещё до убийства старика, — заметила она вслух, подталкивая его к действиям, — у меня пока ещё не толковых зацепок для того, что именно последует дальше, за всеми одновременно следить просто невозможно.
— Так разузнай, — холодно бросил ей Дариус, доставая чистый лист из верхнего ящика, — они обязательно задёргаются после приезда Дока. А теперь пошла вон.
— Пропуск хоть выпиши, — лениво напомнила ему Кива, вновь подходя к столу.
— Как залезла сюда, так и уберёшься, — пожилой мужчина с головой ушёл в составление приказа.
В конце концов он ничем ей не обязан, да и утро безнадёжно испорчено. Девушка пожала плечами и зашагала к двери, за которой недавно скрылся гонец. Лезть сейчас через наружное окно, обращённое прямо на улицу на всеобщем обозрении, было бы очень глупо. Она вышла в коридор и секретарь аж подскочил с места во все глаза уставившись на девушку. Она же молча прошла мимо его стола, намереваясь просто уйти.
— Стойте, как… вы проникли сюда? Остановитесь сейчас же или я…
Прежде чем он продолжил свою фразу из кабинета командующего послышался нетерпеливый, призывный звон колокольчика. Нельзя сказать что имело место: решил ли Закклай дать гостье без особых проблем покинуть его обитель, но скорее всего ему просто нужно было отдать приказы, чтобы те как можно скорее достигли своего назначения. Несколько секунд Гисберт в нерешительности переводил взгляд то на дверь, то на девушку, будто пытаясь решить какую-то задачку.
— Господин главнокомандующий ждёт. Всё в порядке, — сказала Кива и секретарь, как в каком-то наваждении чуть ли не бегом направился в кабинет.
Очевидно за ответами. Девушка покачала головой и торопливо поспешила удалиться. Такими темпами они рискуют свести бедолагу с ума, но это не её забота. Её забота незаметно ретироваться отсюда и продолжить свои поиски.
Ближе к вечеру того дня, гарнизон Гермины, следуя распоряжению Закклая прибывал в полной боевой готовности, готовый отразить нападение бандитов и смутьянов, готовый вовремя подоспеть на помощь ожидаемому королевскому конвою. Дозорные пристально просматривали горизонт, а возле ворот дежурил отряд всадников с винтовками. Мимо проходили горожане и, замечая эти перемены и некую нервозность солдат, стремились как можно скорее убраться подальше, чтобы не попасть в очередную заварушку. Слишком много выпадало на участь простых людей за последние полгода и ощущение, что вот-вот произойдёт что-то нехорошее, почти что витало в воздухе. Однако справедливые опасения граждан не оправдались. То ли благодаря судьбе, то ли благодаря усилиям Гектора, ведущего конвой и составившего такой безопасный маршрут. За всё долгое время пути им не встретилось никого. Ни жителей местных деревень, ни случайных путников, ни враждебно настроенных бандитов, поджидающих из засады. Это казалось почти что чудом и послужило очередным доказательством, что ставленник Генштаба не рядовой солдат и не просто так занимает свою должность. Каким-то образом ему удалось скрытно провести отряд больше чем из сорока человек через сто тридцать километров и привести их в целости и сохранности к охраняемому городу. Как только они выехали на открытую дорогу недалеко от стены Сина, им навстречу быстрой рысью отправился охранный отряд Гарнизона. Под усиленным конвоем разведчиков, героев битвы за Шиганшину, ввели в город. Измотанные почти двухдневным, бессонным переходом люди испытывали облегчение. Лошади под ними слабо фыркали и уже еле-еле переставляли длинные ноги. Для утомлённых животных дорога близилась к логическому концу возле армейской конюшни, где конюхи примут их в свои заботливые объятья. Вычистят, и отправят в стойла с мягкой подстилкой, где кормушки и поилки заполнены доверху. Солдат тросткого Гарнизона и часть прежней охраны тоже ожидал не менее приятный отдых в казармах. А вот важным гостям предстояло ещё помучиться за своё прежнее упорство и рвение, для них это был лишь предпоследний, пересадочный пункт в пути.
Они сменят лошадей и поедут дальше в Митру. Гектор не собирался жалеть молодых подчинённых и твёрдо намеревался к вечеру снять с себя ответственность за их жизни. Ехали до конюшни в молчании, потому что сил на разговоры уже не было ни у кого. Горожане, которым встречался большой отряд, радовались приезду королевы в Сину, несмотря на внешне не слишком праздничные обстоятельства. Простой люд не сомневался в правильности действий армии и не собирался ей мешать. Они доверяли силам закона. Поэтому королева и её спутники без особых фанфар и гомонящей толпы, добрались до места пересадки. Разведчики со стонами облегчения, выдающими непривычную усталость, слезли с сёдел на ноги. Стоять прямо после больше чем двадцати часов в седле было как-то странно и чудно.
— Вот уж точно не хотел бы работать посыльным между стенами, — пробормотал Конни, упирая руки в колени.
— У наших провожатых опыта заметно больше, — Армин бросил взгляд на солдат, передающих лошадей конюхам, — думаю, если бы была такая необходимость, они смогли бы продолжить путь без особых проблем.
Все посмотрели на людей, сопровождавших их на протяжении двух суток. Усталые, но в движениях ещё прослеживалась чёткость, а в глазах ясность. Гектор, возглавлявший их отряд, о чём-то беседовал с капитаном Гарнизона и читал какое-то письмо. Выглядел он едва ли не лучше всех остальных, будто не было долгого, изматывающего перехода.
— Я бы не отказалась поесть, — заныла Саша, — сухарями сыт не будешь.
— Последний рывок и мы в столице, а там уж нам точно дадут отдохнуть, поесть или хотя бы поспать, — на протяжении фразы Жан разминал затёкшую спину, наклоняясь то влево, то вправо.
— Надеюсь нам дадут заняться делом, а не запрут как обычно, — пробурчал Эрен.
— Если Ханджи или Леви в Сине, то может быть, — приободрил его Армин, — мы всё ещё их подчинённые.
Они походили какое-то время разминая ноги, посматривая на суету, творившуюся вокруг. Всё это лишь отдалённо напоминало военное положение, но всё же неприятные мысли так и закрадывались в головы. Оборона Троста, Орвуда, когда они сами стояли на передовой.
От этих воспоминаний отвлёк подошедший Гектор. Спокойный и решительный, разведчики сгрудились вокруг него, ожидая того, что он им скажет, однако услышали они совсем не то, что хотели.
— Королева, Йегер и Арлет отправятся со мной в Митру, остальные останетесь здесь.
— Нет! Это невозможно, мы едем с ними, — тут же среагировала Микаса, за что удостоилась холодным взглядом мужчины.
Что-то в нём изменилось, он явно не собирался сейчас с ними церемониться и играть роль доброго проводника. Все оторопело смотрели его, пытаясь осознать некую смену своего положения. Эрен сжал кулаки, Жан плотно сжал зубы. Хистория почему-то схватила Микасу повыше локтя, то ли удерживая её от необдуманных слов, то ли поддерживая. Саша и Конни просто стояли, приоткрыв рты, и лишь Армин хмурился, как будто над чем-то думал. Все молчали, сдерживая эмоции, сейчас неосторожные фразы могли только навредить, они это поняли сами.
— Это не обсуждается, приказ Генштаба. Для вас так будет лучше.
— Да почему это должно быть лучше?! — вскипел Эрен, но ещё не переходя на крик.- Разве не безопасней держаться всем вместе?
— Целью оппозиции является перво наперво королева, а вы, — Гектор кивнул на Арлерта, подразумевая их сущность титана, — второстепенными. Остальные разведчики им просто ни к чему.
— Раз так, я должна быть с Эреном и Армином, — попыталась отстоять своё право Микаса, — я лучший курсант на выпуске, смогу их охранять должным образом.
— Я в курсе вашего досье, Аккерман, но, учитываю вашу общую обеспокоенность, не лучше ли вам остаться и присмотреть за остальными?
Микаса поджала губы и не нашлась с вразумительнымответом, собственно никто не нашёлся. Гектор выстроил всё таким образом что, если она продолжит спорить, то будет выглядеть, что на остальных ей наплевать. Хистория в какой-то надежде повернулась к Армину, но тот еле заметно покачал головой, предостерегая. Да и выглядело всё до жути переопределённым, вот уже к ним подвели троих коней, которые должны были отвезти более важных персон в более безопасное место. Не встречая яростных и толковых возражений, Гектор продолжил.
— У нас нет времени на споры и эмоции, это здравое решение. Мы отправляемся через пару минут, — он повернулся оглядывая Жана, Сашу, Конни, — вы останетесь здесь, вас расположат в казармах Гарнизона. Это временная мера, скоро вы тоже вернётесь в столицу. Я уверен, командор Зое будет рада дать вам пару поручений, когда вернётся.
В этой сумятице, Эрену, Хистории и Армину вручили поводья животных. Будто во сне, они огляделись — отряд охраны уже был готов для сопровождения, прежние солдаты, проделавшие с ними долгий путь от Троста уже исчезли в казарме.
К Гектору тоже подвели свежее, полное сил животное, которое сможет без всяких проблем отвезти его в столицу. Мужчина дал знак новому отряду выезжать на улицу, затем выжидательно посмотрел на Хисторию, справедливо полагая, что если она сделает первое движение, остальные подчинятся обстоятельствам. Королева, презрев усталость, влезла на спину лошади, Эрен последовал её примеру, лишь Армин, удерживая лошадь под уздцы, спросил провожатого.
— А разве командор Ханджи и капитан Леви сейчас не в Сине? Нам не сообщали, что они заняты чем-то. Мы могли бы сразу к ним присоединиться.
— Насколько я знаю, они сейчас в штабе Разведкорпуса занимаются важным делом. Гонца с предупреждением мы отправили. Быстрее, Арлерт, раньше прибудем, раньше сможете отдохнуть.
Эту фразу Гектор произнёс более или менее дружелюбно. Армин, скрыв нахмуренное выражение лица, залез на лошадь, выбора почти не оставалось. Продолжать беседу было бы равносильно тому, что вызывать сомнения в своей персоне. Провожатый вывел коня на улицу, трое последовали за ним, то и дело обеспокоено оборачиваясь на оставшихся растерянных друзей, явно не ожидавших такого скоротечного поворота событий. Даже не успев толком попрощаться между собой. Как только последний всадник оказался за воротами, огораживающих территорию казарм, Гектор дал команду ускориться. Армин, Эрен и Хистория, героически сдержав вздохи усталости, пришпорили коней, стараясь держаться в центре отряда. Вскоре они исчезли из вида четверых, оставшихся разведчиков. Саша и Конни выглядели подавленными, Микаса же неотрывно смотрела в ту точку, где скрылся Эрен. Удержавшись, чтобы не поморщится этой чрезмерной преданности девушки, Жан попытался всех отвлечь от внезапной проблемы.
— А не пойти бы нам в столовую взглянуть на паёк солдат Гермины? — он обхватил рукой Конни за плечо, слегка уводя в сторону от ворот.
Спрингер сморгнул и улыбнулся, Саша тут же направилась в сторону казарм. Её не нужно было просить дважды, к тому же более лучшей идеи у них не было. Парни пошли вслед за ней, Кирштейн обернулся.
— Пойдём Микаса, — осторожно позвал Жан, — скоро с ними увидимся.
Микаса, мрачнее тучи, поправила свой неизменный шарф и, ни на кого не глядя, пошла следом.
Комментарий к Вопросы доверия.
Следующая глава через две недели, готовимся впасть в январский торпор:3 Уж не обессудьте, дорогие читатели, но есть неотложные дела, которыми мне стоит заняться. А так как ” Стены” очень большой и основательный фик, писать его на коленке не слишком хорошая идея. Поэтому ждите следующую главу “Официальные встречи” 27 числа. Товарищ ждущий, жму твою руку.
Удивительно, но глава идёт последовательно с прошлой. Кива предложила Закклаю вести “совместную игру”, но как вы сами понимаете он на такое не пойдёт. Такие люди предпочитают быть кукловодом, нежели значительной фигурой. По этой же причине он разделил ребят из 104-ого, в этом есть и логика, и свой извращённый смысл.
Кива хотела поехать сама к Фрицам, потому что в таком случае их бы арестовали в тот же день. И девушка всё для этого заготовила. Но поедет последовательный, честный Найл, и всё это затянется:3 Ну вам иначе было бы неинтересно читать XD
Интересная ремарка и намёк: первое дело, которое вёл центральный отдел, был “несчастный случай” с горничной. Упала с лестницы. У нас есть все причины переживать за Веронику и Бетти.
Читатели, ждущий, спасибо и приятного вам вечера!)
========== Официальные встречи. ==========
Когда Найл получил очередное приглашение посетить Генштаб, он не удивился. Ничего необычного в этом не было. Важные дела, за которые командор Военной Полиции мог нести какую-то ответственность, перетекли в пассивный режим. Сам он исправно занимался своей привычной работой, ожидая каких-то сподвижек. Док не слишком подходил для своей должности, потому что он был слишком человечен, чтобы делать эти самые сподвижки самому, и ему не хватало наглости, чтобы хотя бы провоцировать врагов на необдуманные действия. Мужчина, гордившейся больше всего своей семьёй, а не достижениями по службе, просто ждал, когда незримый противник следует следующий шаг. Часть патрулей была снята, отчёты перестали сыпаться как из рога изобилия, новых данных, чтобы дополнить общую картину, не поступало. Зато в такой обстановке Найл чувствовал себя как рыба в воде. Всё было привычным, никакой спешки и судорожных прыжков по локациям. Никакой паники, если уж на то пошло. По обрывочным сведениям, полученных в процессе расследования, уже составляли портреты воров УПМ, и мужчина фактически рассчитывал, что они совпадут с лицами из банды Тарфу, что приведёт к аресту этих негодяев, процветающих за счёт нарушений закона. Командор считал, если бы не существование таких людей, то навести порядок было бы значительно легче. Не пришлось бы постоянно разгребать проблемы, вызванные людской жадностью и дуростью, однако что есть, того никак не отменить. И уж тем более множить насилие ему не хотелось, поэтому переводить жёсткий допрос продажных торгашей в область пыток он тоже не стал. Счёл что без этого можно обойтись, лишения, голод и моральное давление сами сделают за них работу. Внешне, да и внутренне, всё казалось нормальным в столице и примыкающих городах-ковчегах. Размеренный ритм жизни, люди, занятые честными делами, готовились к грядущей зиме. Никто и не догадывался о происшествии, только некоторые журналисты гадали в своих выпусках с чем вызвано оживление полицейских, увеличение патрулей, да усиление досмотра на воротах. И если «гнездо» проблем не ворошить, то лишние неприятности и волнение людей, в понимании и жизни которых всё только-только стало налаживаться, обойдут всех стороной. Спокойный Док, сидя в карете, направляющейся прямиком в Генштаб, думал, что Закклай взывает его к себе из-за отсутствия новых деталей в деле УПМ или же потому, что есть какие-то вести из городов стены Роза. В первом случае мужчина был готов принять на себя недовольство начальства. Поэтому он не удивлялся, ничего нового во всём этом не было и за годы карьеры к этому он привык.
Удивился он, когда выслушал свежие новости и сопутствующее к ним распоряжение главнокомандующего. Честно говоря, Найл опешил, хоть умудрился каким-то образом и скрыть своё смятение. Дариус, с присущим ему хладнокровием, граничащим с равнодушием, сообщил, что возле Троста было совершено нападение, первоначально нацеленное не на кого-нибудь, а на саму королеву. И прежде чем командор Военной Полиции нашёлся с разумным ответов, Закклай сказал, что королевский конвой со дня на день прибудет в столицу, где требуется окружить последнюю Райсс и двоих особо важных разведчиков, Йегера и Арлерта, особо бдительной охраной. И как только Док хотел сказать, что он понимает всю важность ситуации и готов уделить решению этих важных вопрос своё время, старик, сверкнув очками, продолжил.
— Учитывая всё это безобразие, у меня к тебе весьма ответственное поручение, Найл.
— Я сделаю, всё что в моих силах, командующий, — заверил своего начальника Док.
Закклай изобразил лёгкую улыбку вежливости, мол он не сомневался в таком ответе. Сидели они в кабинете главнокомандующего. Дариус за своим привычным рабочим местом, а Найл напротив на гостевом стуле. Будто бы в нарушение традиций, в руках у полицейского не было ни папки с отчётами, ни конверта с донесением. За дверью слышались то приближающиеся, то отдаляющиеся шаги, приглушённые разговоры. Штаб жил своей жизнью, рабочий день был в самом разгаре. И единственным, что нарушило мерный ритм жизни, было происходящее в кабинете.
— Ты должен поехать в особняк семьи Фриц, — пожилой мужчина, не отводя взгляда от собеседника, открыл ящик и выложил на стол небольшую папку, — и передать эти бумаги лично в руки Делрою Фрицу, бывшему королю.
Сказанное повисло в воздухе. Минуту Док честно пытался связать две противоположные составляющие: необходимость постоянного присмотра за ценными людьми и такое пустяшное, почти что бессмысленное поручение в нынешней обстановке. В своём деле успеха он не добился, потому что особой логической связи не видел. Мужчина неотрывно смотрел на Дариуса, пытаясь понять, о чём тот думает и думает ли вобще. С другой стороны опытный командующий ни разу не отдавал бесполезных распоряжений.
— Я думаю, что полезней мне будет остаться в Митре для более полного контроля положения, — наконец изрёк Найл.
Закклай кивнул и настойчиво придвинул папку ближе к подчинённому, однако тот не взял её в руки. Мужчина видел на плотной пергаментной бумаге аккуратный почерк самого главнокомандующего, а не одного из его помощников. Желания разбирать слова не возникло, слишком уж он был поглощён размышлениями.
Понимать это поручение, как-то, что ему не доверяют участие в охране королевы? Такое временное отстранение от дел большой важности. Может из-за того, что он недостаточно хорошо проявил себя в недавних делах? Пока Док задавал себе все эти логичные вопросы, пытаясь понять причину происходящего, Дариус еле заметно улыбнулся краешками губ и начал обстоятельно разъяснять ситуацию своему бесхитростному подчинённому.
— Это очень важное поручение, Найл, и доверить его я могу только тебе. В нынешней обстановке нужно заручиться поддержкой таких семей, в народе они ещё имеют вполне, — старик замолчал, подбирая слова будто отмычку к замку, — определённое влияние.
Некоторые всё ещё считали Фрицев законными монархами и отказывались принимать новые времена с их новой истиной.
— Хотите их расположить к властям? — в тоне командора Военной полиции появилось понимание. — Чтобы сплотить людей и уменьшить количество недовольных?
— Верно, в сложившейся ситуации это необходимо. Ведь кто-то перешёл от устных сомнений к прямым действиям. Значит могут последовать и другие, а это, — Закклай сделал особый акцент на следующих словах, — мы должны по возможности пресечь.
— И если фигура бывшего короля выступит на нашей стороне, то всё получится? — уточнил Док, приглаживая коротко подстриженные усы.
Звучало всё складно, но что-то странное сомнение не проходило. Оно, зародившись в тот самый момент, когда Дариус озвучил своё распоряжение, никуда не спешило уходить и грызло душу. Неприятное состояние предчувствия. Или же дело было в чём-то другом? Ответа Найл по-прежнему не находил.
— Я думаю, — спокойно произнёс главнокомандующий, поправляя очки, — что да, иначе бы я не вызвал тебя, Найл. Ты со своими тактом и рассудительностью сможешь достойно вести себя у Фрицев, ровно как и передать конверт лично Делрою, не поддаваясь на провокации его детей.
Даже такая скупая похвала промеж строк из уст руководства сделала своё дело. Мужчина сразу же почувствовал себя более важным, почувствовал себя в кругу действующих лиц, а не безликих работников огромной системы. Если сам главнокомандующий признаёт в нём эти качества, то командор явно на правильном пути. Док слегка расслабился и позволил себе лучше вникнуть в дело, которое ему поручают.
Командор мельком посмотрел на массивные часы, стоящие на столе и своим тиканьем призывавшие заниматься делами. Первый час после полудня, если гнать лошадей галопом, то он успеет в особняк до вечера. Обратно вернётся ближе к поздней ночи, как всегда измотанный и усталый, зато с выполненным заданием, что гораздо важнее его чувств, так как принесёт пользу всем. Если они все будут действовать слажено, то может предотвратят нечто более неприятное, чем нападение на солдат. Док пришёл к выводу, что у Закклая явно что-то на уме, иначе зачем ехать в поместье Фриц сейчас, в такой момент, когда стабильность дала первую трещину.
— Я понял вас, сделаю всё за сегодня. Учитывая едва ли не случившееся с королевой под Тростом, я бы предпочёл надолго не покидать Сину, — поделился Найл своими опасениями, — не на всех подчинённых можно рассчитывать, и не всем доверять.
— Это правильно решение, — согласно кивнул Дариус, — так будет практичней и предусмотрительней.
Памятуя свой последний визит к семье Фриц для забора крови и враждебную реакцию, Док задал вполне логичный вопрос. В этом он видел сейчас единственное препятствие на своём пути.
— Но как вы сможете их переубедить? Они вряд ли согласятся совершать благотворительные поездки, восхваляя Хисторию, нынешнее правление, достижения Разведкорпуса.
— На неделе я пригласил на беседу Делроя Фрица. Меня тревожило неспокойное поведение его семьи, — пожилой мужчина чуть откинулся на спинку стула и на весу сплёл пальцы в замок, — мы обсудили, как урегулировать вопрос наиболее выгодным для всех образом. По итогу беседы мы обозначили ряд привилегий, которые мы можем восстановить для Фрице, в обмен на их лояльность и отказ от амбиций. Советники их одобрили, я подписал, осталось получить подпись самого Фрица и поставить членов его семьи в известность.
Закклай весьма охотно и доверительно изложил главную мысль. Небольшая ложь звучала крайне правдоподобно, но именно так такие дела и делаются. Почти всегда истина остаётся за полем видимости многих действующих лиц, таких как Найл, бывшего сейчас не больше чем фигурой в руках командующего.
— Ясно, более чем разумно, — теперь у Дока окончательно прояснилось лицо от понимания, — тогда я как можно скорее приступлю к делу, Дариус.
— Не смею задерживать, — Закклай перестал облокачиваться на спинку стула и придвинулся ближе к столу.
Найл встал, сгрёб конверт и направился прочь из кабинета. Ему предстоит вернуться в свой штаб, отдать поручения своим капитанам, скинуть на них часть сегодняшней макулатуры и отбыть на север. Много дел для коротко дня, но он намеревался везде успеть, как от него и требовалось.
Когда дверь за ним захлопнулась, губы Дариуса тронула лёгкая, но весьма самодовольная улыбка. Кто-то мог назвать её гаденькой, но никто не мог её увидеть, чтобы сказать об этом. Главнокомандующий знал, что в Митру Док вернётся в лучшем случае завтра днём. Конечно в поместье Фриц всё могло пойти не по прикидкам главнокомандующего, но в том, что Док наведёт там шума, перевернёт всё поместье и проведёт ряд жёстких допросов, главнокомандующий ни на секунду не сомневался. Ведь даже такой последовательный и прямолинейный человек, как Найл, должен будет заподозрить неладное, все опасения и предпосылки имелись. Закклай мечтательно зажмурился, представляя внуков Делроя, бегающих как тараканы в ловушке из которой не выбраться. «Правда если будет нехватка улик, то он ограничится тем, что вызовет больше солдат для наблюдения уже в самом особняке и пару следователей», утешил себя Закклай, подумав о не самом желанном для самого себя исходе. Не то чтобы он его не устраивал, но хотелось хотя бы нескольких благородных отпрысков отправить в столичную тюрьму для начала. Дариус встал со стула и прошёл к окну. Невысокий старик, которого время пощадило в плане ясности ума, смотрел со второго этажа на плац перед Генштабом. К полудню погода разошлась и теперь достаточно ясно светило солнце, но на небе виднелись тучи, предвещавшие вечером дождь и сырость, от которой противно ломило спину. Возле ворот стояла почтовая карета, перевозившая в себе не срочные отчёты за прошедший день, рядом стояла карета, в которой прибыл Найл. Посыльные, очевидно закончившие свою работу, стояли неподалёку, курили и болтали с извозчиками. Вскоре внизу показался недавний гость. Теперь Док быстро и решительно шагал к своему транспорту. Завидев его, кучер бросил что-то на прощание собеседникам и поспешил к командору. Через минуту одна карета тронулась и скрылась за поворотом. За это время Закклай успел посетовать самому себе за то, что почти никогда не имел в своём распоряжении сообразительных и хватких подчинённых, готовых действовать наперекор всем нормам человечности. Если задуматься, это тормозило некоторые его дела и задумки. Отсутствие одарённых и верных только ему людей мешало в делах, где он не мог действовать в открытую и обоснованно. Иногда не хватало лишь небольшой подтасовки фактов и одного ложного, подброшенного письма.
Закклай всегда был один против всех, используя формальных подчинённых как безвольных пешек на шахматной доске. Но возможно это и к лучшему, потому что опытный главнокомандующий не доверял слишком умным людям. Если бы у него имелся хотя бы один единомышленник, то они бы перевернули этот мир с ног на голову. Но видимо судьба решила поглумиться над ним. Наконец сейчас перед ним мелькала способная и полезная девушка, показывающая свою готовность сотрудничать с ним, забыв про годы тихой и ожесточённой вражды. Казалось бы бери подарок судьбы и скручивай его, как тебе угодно. Но Дариус прекрасно понимал, что девушка остаётся верной только самой себе, своим мыслям, и той, выбывшей из игры, стороне. «Какая досада», он поморщился, снял очки одной рукой, второй потёр натруженные глаза. В любом случае торопиться в этом вопросе командующий не собирался, слишком опасно. Время, отмеренное на размышление, окончилось, к тому моменту из вида скрылась и почтовая карета, пожилой мужчина вернулся за рабочий стол. Об этом можно подумать и потом, сейчас стоит сосредоточиться на делах и своей роли в этой игре. «Будет очень жаль упустить такую возможность из-за какой-нибудь оплошности», Дариус придвинул к себе малую стопку документов, требующих его рассмотрения и одобрения, ну или неодобрения. Он должен успеть просмотреть все составленные приказы, прощения, рекомендации до вечера, на который у него были свои планы. Два часа назад командующий отдал распоряжение, как стоит поступить с королевой Райс, и титанами, Йегером и Арлертом, когда те прибудут в Гермину. Отделить их от остальных разведчиков и без лишнего шума доставить в столицу. Здесь уже готовилось временное жилище для них, что-то вроде конспиративной квартиры. Такой ход позволял запутать людей, которые могли покушаться на жизнь королевы, да и создавал видимость что та ещё в Гермине вместе со своими друзьями. Закклай прекрасно понимал, что юнцы будут крайне возмущены таким решением, а Зое и Аккерман, когда прибудут в Митру из своего штаба, будут недовольны тем, что он так по-хозяйски распоряжается их подчинёнными. Но Дариуса это не волновало, он отдал этот приказ исходя из его рациональности, хотя была в нём чисто садистская нотка. Ну и что? Это небольшая часть большой игры, которую сейчас вёл Закклай. И если ему так нужно, то так и будет.
В Гермине всё прошло по воле главнокомандующего. Гектор, пользуясь усталостью разведчиков, быстро и аккуратно, можно сказать одним выверенным движением, разделил их, как и было велено. Уже через несколько часов они остановились в главном отделении Военной Полиции, занимавшее чуть ли не половину городской ратуши. Когда-то здесь располагался и центральный отдел по устранению неугодных лиц. Поскольку рабочий день ещё не кончился, то даже вокруг громадного полукруглого здания было полно людей. Сотрудников, самих полицейских и чиновников, выбравшихся на перерыв на свежую вечернюю прохладу. Если Генштаб занимался решением военных вопросов и с недавних пор задавал общий тон всей политики, выносил решающие вердикты во всех глобальных моментах, то в этом месте осуществлялось составление возможных проектов, которые могут улучшить то или иное дело, их обсуждение в поисках наиболее жизнеспособного варианта, который потом и представлялся на суд главнокомандующему с рядом советников. Помимо прочего здесь совершалось и управление столицей. До революции это место имело власти больше, чем Генштаб, сейчас всё иначе. Важные гости к ратуше подъехали без фанфар и не привлекая внимания со стороны. Стемнело, небо застилали густые тучи, температура начала падать. Вокруг уже зажгли кристаллические фонари, холодный яркий свет подчёркивал полукруглое, массивное здание, а люди бросали тени на мощённую белыми плитами мостовую. Они, в накинутых куртках, стояли перед ратушей небольшими группами, разговаривали, пуская небольшие облачка пара, и не обратили на группу всадников особого внимания. Они видят эту картину десятки раз на дню. Только уже когда гости были внутри, служащие узнали, что прибыла королева. Гектор, почувствовавший в этом знакомом месте безопасность, отпустил часть своих солдат и всю охрану, выделенную им в Гермине. Скоро и он передаст свои полномочия кому-нибудь другому, выслушает замечания руководства, стоически выдержит справедливые укоры и отправится наконец на отдых. Хисторию, на чьём миловидном лице читалась нерешительность, мрачного Эрена и молчаливого в присутствии посторонних Армина определили в комнату ожидания и приставили внутрь охрану.
Им подали горячий, крепкий чай и выпечку, чтобы скрасить ожидание и хоть как-то восполнить тающую бодрость. Разумеется пищу и напитки проверили на предмет ядов, что в обычной ситуации фактически не замечалось, но сейчас воспалённое внимание Гектора тщательно следило за всеми действиями. Сам он остался в коридоре, попивая из высокой кружки такой крепкий чай, что могло сводить зубы. Однако такой ему нравился и помогал держать сознание и реакцию на должном уровне. Заняв место возле самой двери, мужчина успел перекинуться парой слов со старыми знакомыми и узнать немного новостей. Долго эта пауза не продлилась и вскоре в ратушу прибыл сам главнокомандующий, очевидно чтобы лично встретить королеву и титанов-перевёртышей, разъяснить следующие действия. В коридоре показался сам Закклай в сопровождении двоих советников. Как всегда с гордо выпрямленной спиной и спокойным взглядом, который, как кажется, ничто не может растревожить. Гектору всегда казалось, что было в этой невозмутимости что-то отталкивающее. Он вытянулся по стойке смирно, оставив полупустую кружку на стуле, и отдал честь, когда люди, спешно прибывшие из Генерального Штаба, приблизились.
— Весьма рад, что вы сумели добраться до столицы без происшествий, — Закклай чуть кивнул, выражая этим приветствие. — Ты неплохо справился, Гектор, со своей задачей.
— Что только подтверждает твою опытность и готовность действовать в различных ситуациях, — сказала пожилая женщина-советник.
Безусловно эта поездка благотворно скажется на его резюме, разумеется после разбора полётов. О чём не забыл упомянуть главнокомандующий.
— Конечно было бы разумнее направиться сюда из Каранесса, где вы пересеклись с посланным гонцом. Но почему вы рискнули поехать в Трост, я хочу прочесть в подробном рапорте о проделанной работе.
— Я приступлю к его составлению сегодня же, — с готовностью отозвался Гектор.
За пятнадцать лет своей работы в Генштабе он к чему только не привык, поэтому знал, как себя лучше вести, чтобы избегать лишних неприятностей.
— Не стоит, Гектор. Ты славно потрудился и твоё задание окончено, можешь отдыхать, отчёт подашь завтра, — разрешил Дариус.
Полезная доля доброты и понимания. Провожатый, несмотря на свой запылённый, измученный вид и синяки под глазами, хоть и держался молодцом, но детально излагать почти что двухнедельное путешествие на бумаге лучше выспавшимся и с ясным умом. «Да после такой напряжёнки мне полагается несколько отгульных», сдержал улыбку Гектор и проводил взглядом троих людей. Они зашли в комнату, где томилась Хистория со своими друзьями. Теперь его вахта окончательно закончилась, мужчина подхватил кружку и направился на первый этаж.
В комнате ожидания, где обычно проводятся небольшие совещания, царило напряжённое молчание. Восемь охранников стояли по периметру комнаты, готовые защищать королеву в случае внезапного нападения. Двое у двери, двое у единственного окна, двое у одной стены, ещё двое напротив. Сама Райсс вместе с Арлертом сидела за столом, обхватив тёплую чашку двумя руками. Блюдо с угощением оставалось нетронутым. Эрен же нервно мерил шагами свободное пространство комнаты, исподлобья зло поглядывая на охранников, которые виделись ему тюремщиками. Не самая располагающая к разговорам обстановка, но когда Закклая волновали чувства окружающих? Им придётся оставить эту блажь позади.
— Просим прощения за ваше ожидание, — начал прибывший с командующим второй советник.
— Теперь мы здесь и готовы дать вам ответы на ваши вопросы, — продолжила советница, затем обратилась к охранникам, — выйдите пожалуйста.
Их обоих Дариус взял с собой для пользы дела, поскольку крайне важно было убедить юнцов следовать их указаниям. Слишком уж многое зависит от их благосостояния и трезвости их рассудков. И раз уж вечный буфер, в виде Ханджи и Леви, сейчас в стороне, то самое время напомнить им об этом.
— Отлично, — Эрен, не дожидаясь когда все солдаты покинут помещение, подошёл к пришедшим, — что всё это значит? Зачем было нужно нас разделять?
Что ж, он зрел в корень вопроса, но имел глупость спросить об этом в лоб. Это как в открытую сообщить человеку, которого в чём-то подозреваешь, о своём недоверии. Армин мигом встал со стула и встал рядом с Йегером, будто предостерегая от необдуманных слов в присутствии руководства. Руководства, которому они так или иначе вынуждены подчиняться.
— Мы понимаем, как это было для вас не просто, но решение принято для блага всех, — спокойным тоном пояснял Дариус. — Вашим друзьям будет безопасней сейчас держаться на расстоянии, ведь целью является именно королева, а не они.
— Да с чего вы вобще взяли, что нападение имеет отношение к нам? — Эрен перешёл на раздражённое шипение.
Хистория бросила на него усталый взгляд. Ей хотелось, чтобы всё это просто закончилось, чтобы всё стало снова нормальным. И от попыток Эрена что-то отстоять делалось хоть немного легче. Грубо говоря доказательств ни у кого не было, были лишь подозрения, опасения, пускай и более чем логичные. Что не отменяло того факта, что всеми этими обстоятельствами просто воспользовались. Но для чего? Видеть, как парень исходится, пока ещё прикрытой, злобой, ей было грустно, хотелось успокоить его, дать знать, что он не один переживает за всё это. Почему-то от всего этого у Райсс разболелась голова, но не только это мешало ей активно вмешаться в разговор.
Осознание, что она королева лишь номинально, что всю власть держит военное правительство, что так будет только лучше для всех вокруг. Эти люди принимали участие в управлении страной, когда она была маленькой запуганной девочкой, пытавшейся сбежать от собственной тени. Не было у неё уверенности в том, что стоит ей повысить голос или что-то потребовать, так все её разом послушаются. С чего бы. Трое советников мельком переглянулись, будто говоря друг другу: «иного и не ожидалось от этого юноши».
— У нас есть сведения о некоторых недовольных новым режимом, — начал один из прибывших, — королева Хистория олицетворяет собой новую эпоху. Мы не имеем права так рисковать, поэтому приняли эти меры из предосторожности, пока не арестуем потенциальных бунтарей.
— Вы должны помнить, — добавил Закклай, не позволяя Армину что-то сказать, — что теперь несёте ответственность не только перед вашими знакомыми и родными, но и перед всеми жителями Стен. Иногда нужно отодвигать близких подальше, чтобы обеспечить им сохранность, считайте этот случай одним из таких.
Эти слова видимо попали на плодотворную почву, поскольку в глазах Эрена появилась подавленность, лицо мигом потеряло прежние эмоции, как будто их смыли водой. Очевидно он и сам думал над тем, что становится «опасным» другом.
— Вы, — пожилая дама обвела всех троих серьёзным взглядом, — наша надежда, прошу вас — не забывайте об этом, когда вы будете принимать свои решения.
Йегер молча отступил на шаг и почему-то Хистории захотелось встать и обнять его, выражая молчаливую поддержку. Выждав паузу, Армин осторожно заметил.
— Но пока вы ограничили нас практически во всех действиях, мы можем принести больше пользы.
— В этом нет никаких сомнений, Арлерт, — понимающе ответил Закклай, — но вы молоды и склонны к эмоциональным поступкам. Поэтому, как только Военная Полиция закончит своё расследование и арестует всех виновных, вы сможете заняться делом под руководством командора Зое.
— Неужели так много недовольных этими переменами и открытой правдой? — нарушила своё молчание Хистория.
— Нет, — помолчав ответил Дариус, — но это не такое дело, с которым можно не спешить. Вы уже успели поучаствовать в бескровной революции, и то как её сделал Эрвин Смит, само по себе чудо. Однако вам не довелось видеть, как скоротечно и как стихийно можно запустить народную волну недовольства и как сильно она меняет людей. Мы планируем это предотвратить, а вам стоит проявить терпение.
— Для вас уже готово жилище на ближайшие пару недель, — начал советник, — оно будет под бдительной охранной. Разумеется, защиту королевы мы доверяем и вам, Йегер и Арлерт. И если у вас больше нет вопросов, то прошу вас следовать за нами.
Говоривший подождал этих самых вопросов, развернулся и пошёл к выходу, за неимением лучшего варианта все трое разведчиков последовали за ним, подчиняясь новой реальности.
Комментарий к Официальные встречи.
Так, ну а вот и последняя глава в этом фике в этом году) следующую не буду обещать через неделю, но через две она точно выйдет, так что ждите, читайте:3
Поздравляю вас и себя с тем, что мы перевалили за четвёртую сотню страниц. Ура, товарищи! Ждущий, ты был со мной на протяжении всего этого года, за что тебе отдельное, огромное спасибо!
Читатели, спасибо вам, поздравляю вас с наступающим Новым Годом, желаю вам всего самого наилучшего:3
Мне хотелось показать все стороны этих подковёрных игр и манипуляций. И со стороны фигур, и со стороны играющих. Просто многие, внешне хорошие дела, на самом деле являются не очень хорошими.
У Хистории будет время поговорит с Эреном наедине, хоть я и не сторонник этого шипа. Хотелось показать их самих заложниками своих ролей, своих судеб, и Эрену, уже видевший фрагмент будущего, нелегко слышать очередное напоминание о том, как многое от него зависит, какой выбор ему придётся сделать. Это же напоминание в этой главе ссылается на будущие события в Марле.
========== Окончание поездок. ==========
Вечером уже после того как зажгли кристаллические фонари на улицах, в Стохессе охранники караулили главные ворота, смотрящие на восток в сторону далёкого Каранеса. Известия о событиях возле Троста до них уже дошли, поэтому члены Военной Полиции не расслаблялись на своём посту. Исправно досматривали всех приходящих и выходящих, записывали имена в книгу. Не все были довольны такими жёсткими мерами, но слишком долго никто не возмущался и не ругал усталых сотрудников. Впрочем тем, кто дежурил на воротах, казалось, что всё не так плохо, потому что стоять вахту в канализационных переходах в несколько раз противней. Там некуда даже присесть, запах был отвратительным, то и дело с непривычки отходишь к ближайшей решётке вдохнуть воздуха почище. Ночью источником света служили лишь переносные фонари, пребывание в темноте, где-то и дело слышался крысиный писк и непонятные шорохи, действовало на нервы. Поэтому стражи ворот сносно выносили все возмущения, ругательства, недовольства. В это позднее время они досматривали лишь путников, что почти не создавало проблем. Все грузовые отправления и большие группы людей в основном выезжали и приезжали днём или с утра. Сейчас же никаких очередей, гомона, спешки. Только вечерняя прохлада, заставляющая лучше кутаться в шинели, редкие путешественники, мелькавшие патрули полицейских, и ещё тревога, вынуждающая держать ухо востро. Винтовки висели на плечах полностью заряженные и готовые встретить любых смутьянов, если такие последуют. Полицейские пристально всматривались то в чернеющую даль, куда уводила укатанная колёсами телег дорога, то на ближайшие к небольшой площади возле ворот переулки, дома. Но несмотря на все плохие ожидания, всё оставалось спокойным и привычным. Пару раз спускались на лифтах солдаты со стен взять паёк, перекинуться парой слов и всё. В целом в восточном городе стены Сина было достаточно спокойно и самым серьёзным, неприятным происшествием за недавнее время была поимка Женской Особи, во время которой часть города была разгромлена. Но это случилось уже давненько, город успел отстроиться, а навеянный ужас побледнеть и размыться.
Время уже неспешно приближалось к полуночи, когда покой ночной смены нарушился. Путников ни с одной из сторон не было уже часа два как, поэтому когда полицейские услышали приближающийся, мерный стук копыт и поскрипывание колёс, они встали со своих мест и попытались разглядеть во мраке запоздалых путников. Ни фонарей, ни факелов, с которыми обычно едут ночные перевозчики. Что само по себе весьма подозрительно, дозорные на всякий случай сняли винтовки и перехватили их поудобней, чтобы быть готовыми. Хотя едва ли кто решится напасть на полицейских в городе, да ещё подле стен, на вершине которых бдят свои дозорные из Гарнизона. Но всё же солдаты не теряли бдительности, за любую промашку им возможно придётся отвечать головой, лучше не рисковать. Направив свет переносных фонарей, работающих на кристаллах из пещеры Райссов, они высматривали на дороге силуэты. Наконец спустя напряжённое ожидание они вынырнули из темноты. Одинокий всадник в сером плаще с надвинутым капюшоном, а чуть позади телега, запряжённая двойкой лошадей, фигура возницы так же скрывалась в просторном походном плаще без всяких нашивок. Когда они приблизились на расстояние десяти метров, девушка полицейский, бывшая старшей в этой смене, видя то, что путники не собираются ничего менять в своей траектории, окликнула их командным голосом.
— Сойдите с лошадей и передайте нам паспорта.
Стандартная процедура. Всадник остановил коня, но с седла не сдвинулся, тщательно рассматривая лица полицейских. Молчание затянулось и как только девушка полицейский собралась повторить свою команду, всадник лихо спрыгнул на землю, снял капюшон и бросил вознице.
— Всё в порядке, Ханджи, можешь спускаться.
Он взял своё животное под уздцы и повёл его на свет фонарей, ближе к воротам. Там его лицо было наконец опознано ещё до того, как он выудил из сумки паспорт с удостоверением.
— Капитан Аккерман! — в голосах полицейских сквозило искренне удивление и облегчение. — Командор Зое! Это вы.
Леви лишь ещё раз взглянул на них, протягивая документы. Как будто они не могли прибыть в Сину через этот город и это было невероятным чудом, но он был спокоен и на реакцию солдат ему было почти что плевать. Главным было то, что они на пару с Ханджи без особых происшествий добрались до безопасной Сины.
Пока в книгу записывали данные с личных удостоверений Аккермана, Командор подвела телегу в громадный проём ворот. При виде более высшего чина, полицейские отдали честь. Видя их неуверенность насчёт её персоны, девушка сама практически всучила им свой паспорт. Процедура общая для всех, никто не должен становиться исключением.
— Нам придётся досмотреть вашу повозку, — осторожно заметила девушка полицейский с долей неуверенности.
— Да, конечно, — кивнула Зое, отпуская поводья и делая несколько шагов назад.
Она не спала больше суток и думала сейчас лишь о том, как хорошо было бы добраться до казармы Гарнизона в столице, получить горячий вкусный ужин и отправиться спать. Все вопросы, дела завтра, в том числе и визит в Генштаб с отчётом о проделанных опытах. Пока девушка боролась с падением в прострацию, Леви не терял времени и узнавал недавние новости у полицейских. Как выяснилось за почти два дня дороги разведчики пропустили не слишком многое.
— Сегодня днём в столицу прибыла королева Хистория, ваши подчинённые вроде тоже, — отвечал на вопросы Аккермана полицейский, пока остальные досматривали телегу, набитую медицинскими колбами, инструментами и склянками.
— Вроде? — разведчик позволил одной брови слегка изогнуться. — Где они остановились?
— Не знаю, нам просто сообщили о том нападении возле Троста и о том, что королева в связи с этим в Сине, а вот где точно я не могу сказать. Но должно быть в безопасности, командор Док ездил сегодня к Закклаю, наверное, чтобы согласовать этот вопрос.
— Понятно, — капитан устало выдохнул, — что ещё нового слышно?
— О большем мы не знаем. Мы тут почти весь день, с поста не отлучаться не велено, а гарнизонским ребятам, — парень пожал плечами в форменном кителе с нашивками единорога, — тоже многого не сообщают.
Леви просто молча кивнул и отошёл к Зое, показывая что беседа закончена. Ему говорить было нечего, лишь поразмыслить над этими новостями. Хотя многого они не давали. Что-то творилось в Митре и причём тихо и как можно незаметней. Становиться пешкой в этих играх не входило в интересы Аккермана. Ровно как допустить участие командора в этих делах.
Им, разведчикам, это совершенно ни к чему. Их сфера деятельности никаким боком не пересекается с такими делами, оставалось надеяться, что главнокомандующий решил для себя так же. Они с Ханджи найдут чем заняться вместе со своими подчинёнными, не втягиваясь во все эти хитросплетения. К тому же пробные итоги опытов, проведённых Зое, должны были удовлетворить на первое время всё руководство. Вскоре полицейские закончили досмотр повозки и, не найдя в ней ничего незаконного, отдали двоим прибывшим, чтобы те смогли продолжить свой путь к столице. Ханджи вновь устроилась на козлах, а Леви на коне, только не впереди, как раньше, а примерно вровень с телегой. На освещённых дорогах спящего города можно не опасаться случайной встречи со злоумышленниками. Было тихо, холодно, и одинокий стук копыт разносился далеко по улицам и переулкам, возвращаясь гулким эхом. А окна же отражали черноту, лишь кое-где сквозь занавески пробивался тусклый свет. Такая обстановка делала мысли о скором сне и мягкой кровати более желанными и приятными. Но им двоим ещё нужно преодолеть переход от Стохесса в саму Митру, а там ещё ехать до казарм, где должно быть место для их размещения.
— Надо бы, — сказала Ханджи, затем прервалась, чтобы сдержать зевок за закрытыми зубами, — подготовить отчёты завтра для Генштаба. Нужно пользоваться тем, что они понимают меньше моего в этом деле.
— Это правильно, — рассудительно заявил Леви, — но пока идёт шумиха, я бы предпочёл перевести стрелки на другое дело, которым мы сможем спокойно заниматься.
— А, залечь на дно? — девушка хитро улыбнулась, вспоминая жаргонные фразы.
— Примерно, — капитан кивнул, не разделяя энтузиазма командора.
Вскоре они свернули на главную улицу, ведущую к внутренним воротам, и вновь замолчали. Поездка и без того была долгой, напряжённой и выматывающей. Иногда Аккерман дивился своему терпению и сдержанности, поскольку общество разговорчивой Зое даже в таком путешествии надоедало. Она, будто оставив самые гадкие воспоминания в родном штабе, возвращалась к своему прежнему состоянию. И наверное это само по себе хороший знак, но уже приближаясь к Сине Леви пару раз достаточно резко и грубо давал знать, что не намерен ни участвовать в разговоре, ни слушать её безумное бормотание. Впереди показался провал ворот и замелькали фонари стражей, Аккерман пришпорил коня, призывая Зое ускориться.
Через час они сидели в столовой казарм столичного Гарнизона и поедали поздний ужин. Досмотр на вторых воротах прошёл без происшествий, так как обстановка там была более спокойной чем на внешних воротах, где ожидали незваных гостей ночи. Уже минут как десять назад они сдали лошадей конюхам, и животные вернулись в конюшню, откуда и были взяты почти две недели назад. Можно сказать: круг замкнулся, поездка окончилась. Теперь они снова тут, пытающиеся отвоевать прежнюю независимость и самозанятость, как это было при Эрвине или Шаддисе. Эти мысли не давили, но крутились на кромке сознания, Ханджи вяло помешала ложкой полупустую тарелку супа, словно пытаясь разогнать эти навязчивые размышления. «Пара задумок есть, но», тут напротив с грохотом поставил свой поднос Леви и девушка подпрыгнула на скамейке, мысль оборвалась.
— Знаешь, что я узнал от офицеров? — парень, садясь, указал вилкой в сторону одного из столов, за которым виднелась группа из восьми человек.
— Узнал, где сейчас наши шесть подчинённых? — она весело сверкнула глазами. — Потому что где седьмой Форстер мы знаем— он дома.
— Ну можно и так сказать, — Аккерман недобро нахмурился, — Найл не занимается безопасностью наших ребят, он отбыл сегодня в поместье Фриц, и насколько я могу судить: он до сих пор там.
— О нет, значит они угодили к Дариусу, — Зое ударила лоб ладонью, как будто в досаде, — ну почему.
— Это значит, что тебе придётся их как-то вытаскивать, — Леви подцепил вилкой содержимое тарелки и, прежде чем отправить его в рот, пристально рассматривал.
— Ну почему только мне, — забубнила девушка, — ты разве не поедешь со мной завтра? Мне казалось у вас с Закклаем есть какое-то понимание.
— Не поеду, я всего лишь капитан, а обсуждать такие вопросы с руководством может только командор. На эту должность Эрвин, — сухо напомнил Аккерман, — назначил тебя, не меня. За что ему огромное спасибо.
Имя самого важного в его жизни человека было сказано нарочито равнодушно. С этой стороной вопроса Леви почти что договорился. Эмоции поддавались прежнему, нерушимому контролю, что радовало и одновременно навевало приглушённую тоску. Среди оставшихся ветеранов, на должность командора годилась только Ханджи и все это и так знали. Но Смит настолько доверял ей ещё до того, как численность Разведкорпуса сократилась до девяти человек.
— Даже если я повышу тебя до майора? Вместе с жалованием? — Зое старалась, чтобы голос звучал убедительно и решительно.
Девушка явно пыталась подкупить его, точнее склонить к принятию участия в завтрашней поездке. Прибавка к ежемесячному доходу никогда не бывает лишней, в этом Аккерман никогда не сомневался, даже если и тратить деньги ему особо некуда.
Но был он уверен и в том, что не хочет завтра никуда ехать, так как пользы от этого не будет. Вечно быть неким громоотводом и оттягивать хотя бы долю внимания Закклая на себя он просто не может. Зое нужно что-то делать с этим самой или учиться стойко выдерживать все нападки, намёки, подталкивания. Это работа служащих перед любым руководством. Поэтому Леви ограничился одним, но весьма говорящим взглядом, ставя точку в этом вопросе.
— Ладно, ладно, я поняла, — Ханджи примирительно подняла ладони вверх, — просто у Найла получить их было бы в разы проще. Кстати, а что он делает у Фрицев?
Задавая этот вопрос, она зарылась правой рукой в волосы, совершенно не заботясь что делает это прямо над тарелкой с едой. Девушка озадаченно и чуть удивлённо хмурилась, очевидно только уразумев логическую несостыковку. Что ж, над ней капитан уже думал какое-то время, как только услышал эту часть новостей. И опытный мозг уже навязчиво вырисовывал общую картину всего происходящего, один из вариантов по крайней мере. И Аккерману не нравилось то, что он видит. Он изучающее взглянул на командора и решил, что делиться своими выводами сейчас будет опрометчиво.
— Не знаю, но вероятно дело значимое, раз его послали туда сейчас.
— Думаешь это как-то связано с УПМ и ростом недовольных новой властью? — голос девушки звучал тихо, так чтобы никто кроме её собеседника не смог расслышать слов.
— Думаю да.
Ограничившись кратким ответом, Леви приступил к запоздалому ужину. Смысла рассуждать сейчас о том, кто что задумал, кто что хочет получить из этой ситуации, кто какие цели преследует, по чьей воле всё принимает такой оборот, просто не было. Хотя бы потому что Аккерман не хотел принимать во всём этом участия. Разведчики принесли победу прошедшей революции, она приблизила общую победу человечества. А то, что происходит сейчас, далеко от этого и походит скорее на неизбежную расправу над проигравшими, которые и так никогда не нравились. Сейчас такой повод без особого осуждения, лишнего внимания убрать всех таких людей. За фанфарами победы всегда будут слышаться крики боли проигравших, и скоро станет на одну благородную семью меньше. «Если уж на то пошло, то даже похищение приводов могло быть подстроенным, чтобы обеспечить грамотный и правдивый повод. Это же как поджечь дом в деревянном квартале — загорится всё по итогу», отметил про себя парень. Но если вся эта игра и была спровоцирована, то тогда смысла встревать и грузиться нет. Потому что уже всё решено или хотя бы спланировано. Им и так есть о чём подумать, например чем заняться после экспериментов. Об этом можно было подумать и лёжа на кроватях, впадая в сон, что они и сделали.
Найлу же было ни до сна, ни до отдыха. Хотя мягкие диваны в просторной, роскошно обставленной комнате приглашали располагаться как угодно. Мужчине казалось, что он попал в какой-то безумный день, который не собирался заканчиваться. Голова уже порядком гудела от крутящихся мыслей и наливалась свинцовой тяжестью. И несмотря на эти старания, пользы было немного. Но он же должен что-то сделать с этой проблемой, это его прямая обязанность. А проблема была и совсем не маленькая. Бывший король исчез, не оставив ни единого следа. Поначалу ему будто бы не хотели об этом сообщать, собственно его прибытие было воспринято в штыки. Найл про себя успел посомневаться в успехе всей затеи и когда, спустя полчаса его нервов и вежливых, настойчивых убеждений, ему сказали, что он физически не сможет передать документы лично в руки бывшему правителю, он был просто в крайнем недоумении. Полминуты командор просто молча стоял и пытался понять, как ему трактовать данное высказывание. Когда же до него дошло, то в особняке начался хаос, совмещённый с расследованием под его чутким руководством. Солдаты, охраняющие или сторожившие территорию поместья, мигом были разделены на несколько групп: внешнюю и две внутренние. Внешние занимались наблюдением за участком, чтобы никто не входил и не выходил, так же был послан гонец в столицу с кратким описанием ситуации и вызовом дополнительных сил Военной Полиции. Помощь им понадобится. Всех домочадцев, в том числе нервных и местами озлобленных хозяев и их детей, развели по разным комнатам, ограничив таким образом контакты, и поставили часть солдат их охранять. Нервозность некоторых из Фрицев в этой ситуации выглядела весьма подозрительной. Они явно что-то скрывали, и так как в такой ситуации вариация была ничтожно мала, Док подозревал их в убийстве старого Фрица, потому иначе объяснить исчезновение целого трупа было бы невозможно. Но именно этот вопрос ему и стоило прояснить, он же командор как никак, да и люди не пропадают в никуда. Убрав мешающих, и возможно виновных, обитателей поместья, Найл, взяв последний небольшой отряд, направился исследовать громадное здание на предмет улик, следов, и всего того, что могло помочь ему с пониманием ситуации и того, что скрывают отпрыски пропавшего. Обыск начали с комнат верхнего этажа, и закончили только через несколько часов в подвальных комнатах. Искали что угодно и где только можно: маленькие клочки ткани, любой крохотный беспорядок в интерьере, затёртые буроватые пятна крови, частицы костей и зубов в золе, которую выгребали из всех каминов каждые несколько дней и сваливали в ларь. Но всё было чисто и ничто не подтверждало конкретных подозрений. Лишь в одном из нижних каминов виднелось слишком много чёрной сажи.
К тому времени как полицейские приступили к строгому опросу или допросу окружающих, уже была полночь. И с этим делом Док провозился много времени и потратил ещё больше сил. Опросив сперва стражу, расставленную по периметру, а затем и прислугу, командор убедился, что Делрой не покидал поместье и последний раз его видели в своих же покоях. Каждого он опрашивал по отдельности, к каждому находил свои рычаги давления, свой подход, заставляя так или иначе рассказывать всё. Стойко сносил все встречные обвинения и от своего дела не отступал. К концу сего действа у него была стопка записанных показаний, раскалывающаяся головная боль, и жалкие крохи терпения, которые были на исходе. Хотелось поорать, может разбить что-нибудь вдребезги. Этого мужчина не мог себе позволить, нужно держать лицо как официальному представителю власти. Поэтому накопившееся раздражение, напополам с неким отчаянием и усталостью, от которой руки просто опускаются, могло выходить лишь нервными, широкими шагами, да сжиманием и разжиманием кулаков. И кого спрашивается ему арестовывать? Всех сразу за неимением особых доказательств или же никого? Но ведь кто-то же избавился от старика и все обоснованные подозрения падали на внуков. Они твердили, что обращались прошлым днём в полицию, но никакого рапорта не поступало ни в один из участков, и Док это знал.
— Так может, кому-то просто было нужно, чтобы новости об этом далеко не пошли? — холодно спросил Родерик, когда командор беседовал с ним. — А теперь вы приезжаете, чтобы обвинить во всём нас.
И эта фраза заставила полицейского поразмыслить над этим вариантом. От стражей было доподлинно известно, что Тироун выезжал в столицу, а если он и правда обратился с пропажей? Ведь разве ему самому не показалась странной его сегодняшняя поездка сюда? Сейчас же всё выглядело так, как будто Закклай хотел, чтобы Док оказался в это время, в этом месте. И в самом деле не спланированное ли это всё? От этих мыслей мужчине делалось ещё хуже, они крошили в нём уверенность в собственной правильности. А это угнетало само по себе. Он в очередной раз взглянул на не вскрытый конверт, который главнокомандующий так настойчиво просил передать лично Делрою. Мелькнула мысль, что он на самом деле пуст и никаких документов там нет. Можно его вскрыть, да проверить, но едва ли он на это пойдёт сейчас. Что ему нужно, так это ограничить круг подозреваемых, найти мотивы, причины, понять что же произошло. Да, он пока подозревал внуков Делроя. По свидетельствам они часто ссорились в последние дни и несколько раз выпроваживали слуг подальше, чтобы те не смели подслушивать их разговоры.
Последней, кто видел Делроя в живых, была старшая экономка, мисс Гофманн. Она работала в поместье больше тридцати лет и выглядела искренне переживающей за своего хозяина. На допросе женщина несколько раз утирала платком выступающие слёзы. От неё же Док узнал, что накануне перед исчезновением, старый Фриц сильно поругался с Тироуном при брате и сёстрах, после этого никто из них с ним не разговаривал.
— Да он и сам не хотел их видеть, — Гофманн комкала влажный платок в руке, — он очень сильно переживал эти ссоры, хоть и старался не подавать вида. Последние несколько дней он выглядел хуже и истощённей, чем обычно.
Эта фраза натолкнула к вероятности отравления и Найл добавил к списку дел проверить кухонные принадлежности, разузнать что готовилось эти несколько дней. Экономка подтвердила, что в последний свой визит в покои Фрица приносила ему отвар для болящих суставов. Всё это нужно проверять. Разговор с Тироуном, виновником последней громкой ссоры, прошёл непросто, как собственно почти со всеми Фрицами. Бывший принц отмёл часть прикрытых вежливыми словами обвинений, но от напряжённых отношений между ним и венценосным дедом отнекиваться не стал. Да, он действительно считал, что Делрой мог сохранить за их семьёй больше денег, прав и свободы. На вопрос: что думает сам Тироун по поводу всего этого, кто мог совершить убийство, а затем мастерски спрятать труп; тот ответил следующим образом.
— Знаете, мне кажется, — он обеспокоенно хмурил брови, — что это кто-то из прислуги, у них были все возможности. После революции нам пришлось нанять около шести новых слуг, но не стоит забывать и о тех, кто работает здесь меньше трёх лет. В остальных же я уверен, как и был уверен мой дед.
— У вас есть какие-то конкретные подозрения? — Найл пристально вглядывался в глаза собеседника, стараясь улавливать все крошечные перемены. — Может вы видели или слышали что-то подозрительное, чему раньше не придали значения, но придаёте теперь?
Этот вопрос он задавал каждому, кто-то указывал на те или иные детали поведения некоторых лиц, кто-то просто пожимал плечами. Тироун задумался на минуту, очевидно вспоминая что-то, затем медленно кивнул.
— Я иногда заставал камеристку моей жены, Элизабет, за лазаньем в наших личных вещах и письмах, а ещё пару раз в комнатах, где ей быть не полагалось. Но она ведь ещё ребёнок, любознательный к тому же, поэтому я тогда ограничился выговором, — он чуть извиняюще улыбнулся, затем помрачнел. — Сейчас я думаю, что она могла и специально читать наши письма, и кому-то продавать полученные сведения или сообщать о том, что происходит у нас в семье. Я не знаю, но последнюю неделю она вела себя очень тихо и неприметно, не так как обычно.
Это утверждение и отчасти подозрения подтвердили многие другие, отмечавшие что указанная особа последние дни вела себя не так, как обычно.
И в самом деле при её допросе Найл отметил скованность, нервозность, отстранённость. Девушка на все вопросы отвечала как по заученному заранее тексту. Ничего не видела, ничего не слышала, исполняла свои обязанности и ничего больше. Но даже имея наводки и признаки того, что Элизабет знает что-то такое, Док не стал её арестовывать. Оснований крайне мало, всё предстоит шерстить, строить версии, всех ещё раз неоднократно жёстко допрашивать. И так как арестовать всех сразу командор просто не мог, он решил всё поместье сделать режимной тюрьмой. Теперь уже внутри стояли и бдели солдаты, наблюдали за большей частью передвижений домочадцев и Фрицев. Ведь кто бы не совершил это преступление, он однозначно ещё в поместье, и командору нужно всего лишь распутать этот загадочный узел. «Помочь» ему в этом собиралась парочка Фрицев, Тироун и Реганна. Чтобы отвести подозрение от самих себя и убедить всех окружающих в том, что это был кто-то со стороны, они решили назначить виновную Бетти, которая из страха молчала о некоторых вещах. А чтобы она и дальше о них не рассказывала никому, обстроить её «самоубийство». Все бы поверили: девушке кто-то заплатил для исполнения грязной работы, а она, не выдерживая всех переживаний и понимая близость разоблачения, решает убить саму себя, унося тайну мистического нанимателя в могилу. Сама же Бетти молчала по нескольким причинам. Она справедливо полагала, что со стариком расправился Тироун или его люди, а значит может расправиться и с ней. Так же она думала, что если она о чём-то и скажет этому статному командору Военной Полиции, то её слова будут звучать не слишком убедительно. К тому же в этой ситуации её слово будет против слова Тироуна. И кому поверят? Кто-нибудь ей вобще поверит, учитывая то, что она любовница бывшего принца? Девушка больше не чувствовала себя в безопасности. Особняк, в котором она работала не первый год, теперь стал угрожающим. Ей нужна была помощь или хотя бы совет как лучше поступить. Вероника. Ей Бетти могла доверять, хотя бы поделиться и предупредить о том, что она слышала в охотничьем домике. Может если с ней что-то реально произойдёт, Веронике хватит духа всё сообщить полиции. Элизабет решила, что так и поступит, осталось только дождаться момента, когда они будут вдвоём без лишних ушей.
Комментарий к Окончание поездок.
Снова глава чуть больше обычного, но это к лучшему, поскольку следующая скорее всего где-то в феврале. У меня зимний торпор, вы сами знаете, что со мной такое случается. Можно назвать это мини-отпуском.
На самом деле я какое-то время думал подстроить похищение УПМ, либо Кивой, либо Закклаем, дабы подставить Фрицев. Такая большая игра, кто-то подтолкнул развитие событий в нужную себе сторону, пускай и сфабриковано, но думаю, что в работе останется некая, пусть и слабая двузначность. Так всё же интереснее:3
В особняке представлены три стороны событий: Фрицы, Док и Бетти. И у каждого они разные и логичные. Какой план у Фрицев вы уже знаете, и со стороны всё будет выглядеть правдоподобно. Найл же поступил последовательно и логично в данной ситуации. К тому же он стал допускать сомнения в том, что не подстроена ли смерть Делроя Генштабом. Бетти пока в ловушке, испуганная и заторможенная. Что же она предпримет? Какой у неё есть выход? Обо всём вы узнаете в следующих главах XD
Спасибо дорогие читатели, ждущий. Хорошего вам вечера:3
Следующая глава “Тихая ночь” выйдет либо в конце января, либо в начале февраля.
========== Тихая ночь. ==========
Подземный город события, творящиеся прошедшим днём наверху, почти никак не затронули. Затхлый воздух остался таким же неприятным, как и до этого. Дома не стали лучше удерживать драгоценное тепло. Приближалась зима и земля, закрывавшая городу солнечный свет и притоки ветра, начинала неумолимо промерзать, а следом понизилась температура в жилых кварталах. Словом: жизнь города протекала совершенно обычным образом. Обитатели пытались сводить концы с концами: кто-то законным образом, выкладываясь на работе и веря в лучшее будущее, кто-то просто плыл по течению, смирившись с правдой жизни, а кто-то, забыв все человеческие морали, совершал в угоду себе нехорошие дела. Полицейские, напоминавшие не жителей, а наблюдателей, вяло проходили новые патрули в сетке и неохотно дежурили на постах. В их ритме жизни ничего не изменилось, лишь прибавилось нудной, ничего не приносящей, работы. Однако были люди, коим деятельность людей закона доставляла вполне определённые трудности.
— Так что я уже который день бездельничаю, — парень со шрамом, пересекающим чуть ли не всё лицо, приложился к кружке пива.
Беседу он ведёт с ещё двумя людьми: со своим верным помощником Аддлером и гостьей, которую оба не могли назвать желанной. Все трое расположились в личной комнате парня, оставив лишние уши и глаза за толстыми деревянными стенами. Уже была глубокая ночь, но едва ли это понятие времени что-то меняет в подземелье. Окна в комнате были задёрнуты не для того, чтобы ограничить доступ свету слабых уличных фонарей, а чтобы никто снаружи не мог наблюдать за поведением собравшихся. В комнате с освещением справлялась пара канделябров на четыре свечи. Один стоял на комоде, второй на столе, вокруг которого и сидели трое людей. Рядом стояли две высокие кружки и небольшой бочонок пива. Из одной кружки пил сам хозяин комнаты Тарфу, из другой седовласый Аддлер. Девушка же, следуя своим чётким правилам, не присоединилась к ним в распитии хлебного напитка. «Ещё потравят как-нибудь», думала она про себя, когда ей была вежливо предложена третья кружка. Её ни разу не пытались отравить таким образом, но одна прочитанная ею книга из библиотеки Райссов оказала на неё просто таки неизгладимое впечатление. Там во время летнего пира разом отравили всех кого только можно сонным зельем. Надо ли говорить, что для гостей всё было кончено? А ведь ей могли подсыпать и яд, поэтому девушка всегда отказывалась от предложенных напитков и пищи.
Сейчас же Кива, покачиваясь на поскрипывающем стуле, слушала рассказ Бернадота о его «весёлых» днях с того самого момента, как к нему в дом завалился командор Военпола и перерыл всё что мог сверху донизу. Девушка похвалила Тарфу за его находчивость в создании алиби себе и своим глупым подчинённым, не забыв отметить, что её своевременное вмешательство спасло их всех от ареста и неприятных последствий. Парень был с этим согласен, потому пока его люди творили херню, он трахался, спал и не ведал об приближающейся опасности. Не обделили вниманием и Аддлера.
— Быстро смекнул, что приводы лучше закопать, — отметила Кива, потирая подбородок, — полицейские практически никогда не догадываются копать.
— Я ж работал по молодости в Военной Полиции Хлорбы, — хохотнул мужчина и сделал долгий глоток из своей кружки, — даже в то время они были туповаты, а сейчас они не только тупы, но и так напыщенны, что не смотрят себе под ноги.
Гостья лишь криво хмыкнула. Что правда, то правда, и кому как ни ей, проработавшей в центральном отделе по устранению неугодных лиц примерно двадцать лет, было это знать. Ограниченность подчинённых зачастую мешала.
— Кстати об УПМ, — Тарфу поставил высокую кружку на стол и откинулся на спинку стула, — когда ты заберёшь их? Мне не прельщает сидеть на этой пороховой бочке. Я ж даже до борделя не могу дойти без сопровождения в виде полицейских, не говоря уже о том, чтобы вести дела. Ещё пара дней и я приглашу их присоединится, лишь бы избавиться от чувства преследования.
— Как только смогу, — пожала девушка плечами в серой рубашке, — пока вокруг твоего дома слежка, я их никак не смогу вынести. Сейчас с этим трудности везде. Ты хоть сколько времени я трачу на переходы между городами, чтобы не нарваться на патрульных?
Вопрос был задан с издёвкой, но вполне миролюбивой. Сейчас они просто обсуждали общие проблемы, раз оказались в такой ситуации. Смысла ругаться точно не было.
— То есть у нас что-то вроде убыточного отпуска? — усмехнулся Аддлер, поиграв пальцами. — Весьма убыточного, между прочим, потому что единороги прижали всех наших ребят без исключения, и мы сидим, не высовываемся. Ни о каких заказах речи не идёт.
Говорил седой мужчина вроде весело, беззаботно, но глаза оставались серьёзными. После случившегося по вине их людей, правая рука Тарфу чётко следила за всеми подопечными. Никакой прежней работы по найму, никаких подозрительных контактов, ничего, что могло бы вызвать подозрение у Военной Полиции, сидящей у них на хвосте. Они обычные люди Подземного Города, живущие по закону, всё должно быть чисто и идеально.
Заслышав об делах, Бернадот схватился обеими руками за голову. Обстановка и выпитое располагали к более простой и открытой беседе, нежели чем обычно. Обычно гостья заявлялась по делу, не пребывая в мирном настроении. Сейчас всё обстояло чуть иначе.
— Кива, клянусь, я столько клиентов не упускал наверное никогда, — парень смотрел в никуда, очевидно подсчитывая упущенную прибыль.
— Это лучше, чем залететь в тюремные блоки, — отметила девушка, — я пытаюсь как-то уменьшить это нашествие, но новые начальники не шибко сговорчивы.
— Новые устои, новые правила, — поддакнул Аддлер, наливая себе ещё пива из бочонка.
Все трое собравшихся считали, что пока есть возможность, лучше договариваться дипломатичным путём. Правда у Кивы просто не было такого выбора, как начать резать глотки всем мешающим. Последнее, что ей было нужно, это беспорядки и хаос на улицах. В новых реалях это означало бы крах человечества внутри стен.
— Ладно, — произнесла она, вставая со своего стула, на котором висела её куртка, — пора мне двигать. Ещё нужно навестить Азейка, Сэма, Бентеля, и ещё Вицу.
— Вицу?! — Тарфу поперхнулся пивом, откашлялся и поднял руку, чтобы утереть губы.- Без дураков?
— Без дураков, у меня есть для него гостинец, — Кива улыбнулась хищной улыбкой.
— Бля-я, — протянул Аддлер, — я начинаю радоваться тому, что мы сидит тише воды, ниже травы. Это гораздо лучше, чем ходить со вспоротой кожей, а потом и вовсе лишиться её после розг.
— Кто из нас не без прикрас, — девушка одела куртку и просто вышла из комнаты.
Ей в самом деле нужно было успеть нанести ещё четыре визита за ночь. Раз Закклай не пустил её в особняк Фрицев из-за своих капризов и тех самых «прикрас», то лучше провести свободное время с пользой. Потом его может просто не оказаться. А так она будет уверена, что из подземелий беды не последует и что мстительный Вица будет сотрудничать с ней против тех, кто использовал дорогих ему людей в своих интересах. Незаметной тенью девушка покинула дома Бернадота. На глаза попался скучающий полицейский, наблюдающий за зданием, но царила чернота, и он попросту не смог разглядеть пригнувшуюся незнакомку в тени стены. А может просто не собирался там никого высматривать. Редко кто выполняет свою работу с полной отдачей, это бич не только полицейских. Просто последствия именно их халатности заметней чаще всего.
Пробыв у мрачного Сэмми минут двадцать, выслушав краткий отчёт о ходе дел, Кива отбыла к весёлому, улыбчивому Айзеку, который располагал едва ли не всеми проститутками не только Подземного Города, но и округа Сины. Его бизнес процветал в любой год и за него можно было не переживать от слова совсем. Только участились аресты сотрудниц, за которых мужчина исправно вносил залоги, чтобы они могли продолжать работу. Бывшая команда почившей Шарлотты сейчас находилась в замёрзшем состоянии, торговля оружием не шла. «Впрочем в этот месяц оно и к лучшему», подумала девушка, когда вырвалась из душного, смердящего чем-то сладковато-приторным, борделя. В списке дел осталось два обязательных пункта. Кива шла по тускло освещённому городу, избегала фонарей и большого скопления людей. Всё шло привычным образом. Было в этом даже что-то ностальгическое, как тогда, когда Кенни ещё не встретился с Ури Райссом. Он говорил, что мечтает о рае, но была ли жизнь обитателей подземелий хотя бы отдалённо похожа на рай? Нет. Помочь всем нельзя, это просто невозможно. И всякий раз, когда в глазах Ури загоралась эта безудержная тоска и печаль, ей самой делалось невыносимо больно и стыдно. Стыдно за то, что они такие. Стыдно за то, что в грязи и чужой боли, они могут найти свой рай и спокойно жить с этим. Уверенный, пружинящий шаг замедлился, ей сделалось совсем тоскливо. «Но он принимал нас такими, такой чистый человек», девушка потрясла головой, настраиваясь на работу. Вскоре выбранная дорога привела к Бентлею, чья работа была подчищать за всеми. За его домом никто не следил, Кива проверила это прежде, чем постучать в дверь. Почему-то не считала, что в это место стоит прокрадываться. Никто же не прокрадывается в магазин, если хочет там что-то честно купить? Открыли дверь ей не сразу, а спустя минуты две. Мужчина с сигаретой во рту молча пропустил её внутрь и запер дверь на несколько засовов. Она быстро оглядела помещение на предмет живых посторонних. Их не оказалось. Компанию им двоим составляли разделочные столы, сегодня чистые и пустые, стеллажи с инструментами, большие весы, да пара свечек. Пока гостья оценивала чистоту и прилизанность места, где обычно ничего и никого не стеснялись, Бентлей выдохнул струю сизого дыма и молча пошёл куда-то в вглубь небольшого коридора.
Правильно расценив это немое приглашение, Кива последовала за хозяином трупной лавки. Тут было настолько чисто, что запах отсутствовал напрочь. Это даже сбивало с толку, заставляло постоянно выискивать глазами какой-нибудь подвох. Но его не было, Бентлей привёл её в небольшую комнату, где обитал сам, присел на корточки и поднял на себя хитро замаскированный люк. Всё так же, зажимая сигарету зубами, соскочил внутрь. Девушка подождала пока там загорится хоть какой-то свет и только потом спрыгнула в подвальное помещение. «Вот куда перенеслись все трупы», она выпрямилась и отряхнулась. Все тела, которые были в распоряжении торговца, находились именно в этом погребе. Сложенные в кожаные мешки, наваленные друг на друга несколькими грудами.
— Знаешь, — прервал молчание Бентлей, наклонившись к одной куче, — когда мне принесли его, я даже сомневался, что это твоих рук дело. Это ж надо, размозжить голову. Ты обычно перерезаешь глотки, как Жнец.
— Так получилось, — девушка пожала плечами, наблюдая за тем как мужчина вытаскивает нужный ей труп.
— После того, как мне его принесли, у меня сыр бор творится. Полицейские снуют туда сюда. Пришлось всё переносить сюда, а здесь, знаешь ли, не очень удобно заниматься разделкой. Как ты и просила, я этого парня не трогал и придержал у себя. Так что с тебя плата за его хранение. Я мог бы пустить его в расход и получить прибыль.
Хмыкнув, Кива полезла за кошельком. Торгаш, чем бы он не торговал, своего не упустит никогда. Но имеет на это право. Кто ещё будет хранить у себя дома мертвецов и осуществлять их разделку? Бентлей даже раскошелился на сооружение этого подвала, а это весьма дорогое удовольствие. Купюры легли на возвышение из кожаных мешков, мужчина положил тело перед гостьей, словно предлагая проверить и осмотреть товар.
— Не припомню за тобой любви к покойникам, — заметил мужчина, пересчитывая деньги.
— Это человек Рауса Вицы, — она одарила его кривой ухмылкой.
— Эк тебя дёрнуло его парня прихлопнуть. Он же за своих горой, да и в своё время лютовал не слабо так, — Бентлей спрятал выручку в карман и нервно затянулся, вспоминая времена бурной молодости.
— Поэтому мне и нужно вернуть его хозяину, — девушка нагнулась и взвалила на левое плечо тяжёлую ношу.
Имя Вица было одним из тех, коим пугали. Однако откуда именно пошло это прозвище, знали немногие, Кива знала. Было оно конечно не таким сильным, как имя Кенни Аккермана, он Жнец и Потрошитель, но в отличии от него Раус был живым. А значит опасным.
Если Аккерман убивал, можно сказать, целенаправленно, и в его действиях была какая-то звериная логика. То Вица убивал чаще всего бездумно, непоследовательно, зачастую беспричинно и договориться с ним получалось только тем, кого он признавал. То есть очень немногим. Кива кое-как вылезла с грузом в комнату наверх, затем выбрался и Бентлей, докуривший сигарету.
— Проваливай, мне к ночи не охота ни твоего хозяина вспоминать, — он опустил люк и кивнул на мешок, — ни его.
Девушка последовала его указаниям, ей нужно было каким-то образом с трупом незаметно подняться в Яркел и добраться до курильни, которой ныне заправлял Раус. Сменил активную деятельность на более спокойную, но это не значит, что он перестал быть собой. Кива знала, что он забрал труп своего человека из полицейского отделения Яркела. По этой причине она возвращала ему ещё одного человека. Для Вицы это было важным, и этот жест он воспримет как дружеский. У тех, кто достиг какого-то особого понимания жизни, есть некое взаимоуважение, на основе которого можно контактировать, не устраивая разборки. Через пять минут Кива уже двигалась в сторону тайного перехода из Подземного Города в катакомбы в Стохессе. Ни одной из лестниц сейчас она просто не сможет воспользоваться, везде стоят полицейские. И уж незаметно пронести мешок с трупом по уходящим вверх, винтовым ступеням — невозможно. Поэтому придётся делать немаленький такой круг. Девушка перехватила ношу поудобней. Путь пролегал по узким, тёмным переулкам. Не доносилось ни одного подозрительного или ненормального звука. Изредка раздавались голоса вдалеке, а совсем уж изредка шаги. То торопливые, кто-то, как и сама Кива, явно спешил, то медленные и усталые. Девушка часто сворачивала на другие улочки, не желая с кем-либо встречаться. В нос то и дело били самые различные, но вместе с тем и знакомые запахи. Запах сырой древесины, плесени, что активно росла на домах, человеческих нечистот, грязи, гниения. К этому аромату привыкалось быстрее, чем хотелось бы. Казалось бы одновременно с этим примиряешься и со многими вещами, которые кажутся неправильными. Они, как эти запахи, становятся чем-то неотъемлемым. Спустя два часа быстрой ходьбы Кива дошла до замаскированного лаза, коим часто пользовались контрабандисты. Не особо бережно скинула мешок на твёрдую землю и принялась открывать лаз. Когда под ногами открылась чернота перехода, девушка обернулась на далёкий город. Местами тускло мерцающий, он выглядел чудно в этом подземелье. Как небольшое скопление самоцветов. Она втащила труп в туннель, уходящий сперва ещё ниже, и только потом поднимающийся вверх, и плотно закрыла за собой проход, оказываясь в полной темноте.
Несмотря на позднее время, в казарме Гарнизона Гермины было достаточно светло. Это объяснялось тем, что армия всегда должна пребывать в боевой готовности, и банальной сменой дежурств. Одни солдаты заступали на ночную смену на стене Сина, а другие наоборот возвращались с постов на отдых. Поэтому на всём первом этаже горели кристаллические фонари. Второй этаж мог похвастать дюжиной освещённых изнутри окон. С закатом солнца жизнь тут просто чуть сбавила обороты. Днём это место было растревожено мимолётным визитом королевы Райсс, сейчас же никому не было до этого дела. Ровно как и до разведчиков, которых оставили здесь ожидать дальнейших распоряжений. Тут вариантов могло быть несколько: либо им не доверяют в нынешней ситуации, либо считают не особо пригодными для её разрешения. Особой разницы не было, как ни смотри всё паршиво. Оставалось надеяться на скорейший благополучный исход. Поскольку хоть как-то повлиять на положение дел они не могли. Беспомощные, как прежде. Не нужные никому кроме друг друга, как и всегда. В казарме разведчики попали в знакомую, родную обстановку, к которой привыкали в кадетке несколько лет под руководством Шаддиса. Однако ощущали себя чужими среди солдат Гарнизона и их распорядка. Благо на четверых недавних новобранцев Разведкорпуса, а ныне героев мира внутри стен не обращали какого-то особого внимания. Им выделили отдельные комнаты и дополнительный паёк, атрибуты офицерской роскоши, несколько молодых солдат поприставали с расспросами про титанов, революцию, Шиганшину и на этом всё. Чему разведчики были несказанно рады. Они устали после суточных, утомительных переходов в седле, были подавлены тем, что их группу так бескомпромиссно разделили. После того как они пообедали в столовой, почти что не переговариваясь между собой, они направились отдыхать в свои комнаты на втором этаже и пробыли в них до самого вечера. Жан проспал всё это время и чувствовал себя получше чем днём. Голова гудела от приятной тяжести после сна, и парень здраво полагал, что лучше полежать в кровати и попытаться продолжить сон хотя бы до раннего утра, чтобы не сильно сбивать график жизни. Но вопреки своей же логике Кирштейн встал и вышел из комнаты. Просто понял, что не сможет уснуть.
Пошатавшись по коридорам казармы, Жан нашёл общую душевую комнату. После помывки сменил грязную одежду на чистую и, за неимением лучшего, направился в столовую со слабой надеждой, что там сможет узнать какие-нибудь новости и лучше вникнуть в происходящее. К своему удивлению в полупустой столовой помимо солдат гарнизона парень обнаружил бодрствующего Конни. Низкорослый парень сидел один за вытянутым, дощатым столом, сжимал дымящуюся кружку в руках и смотрел в неё так, как если бы та была глубоким колодцем. Глаза были обращены в никуда. Когда Жан подошёл к нему, Спрингер поднял голову и взгляд чуть прояснился.
— Чего сидишь тут как сыч? — Кирштейн, сдерживая зевок, сел напротив.
— Не спится, впрочем тебе тоже.
— А где Микаса и Саша?
— Не знаю, не видел их, — Конни сделал глоток, — наверное всё ещё отдыхают. На Микасе лица не было, так сильно она расстроилась.
— Да видел, — пробормотал Жан, чувствуя подсознательную злобу на то, что девушка так привязана к Эрену, — было бы за что так переживать.
Всё внимание девушки было обращено к Эрену, в какой-то степени и Армину. Но влюблённому Кирштейну хватало взрослой сдержанности, чтобы не пытаться разрушить эту привязанность, потому что для Микасы это было важно, и ему следует заботиться о её чувствах, а не о своих. Даже если и самому не достаётся ничегошеньки. Он был рядом, мог помогать и в какой-то мере заботиться о ней. Пока этого вполне хватало.
— Может пойдёшь к ней, поговоришь, — миролюбиво предложил Конни, подразумевая, что они могут побыть только вдвоём, — успокоишь. Я думаю, она оценит твою заботу.
— Мне нечего сейчас ей сказать, — упрямо отрезал Жан, упорно рассматривая столешницу, затем нервно добавил, — точнее я не всё готов сейчас ей сказать.
— Смотри, потом будет поздно, — Спрингер улыбнулся и хитро глянул на собеседника, которому явно не хватало духа на признание.
— А сам не хочешь поболтать с Сашей? — Кирштейн ухватился за эту нить, чтобы увести разговор от своего безответного чувства. — Вы вроде хорошо спелись, как мне показалось.
— А что с Сашей? — на этот раз Конни рассмеялся, потому что Жан не попал в цель своими словами. — Мы с ней дружим, она же как пацан, только в юбке. Ну ещё вечно голодный вдобавок. Куда нам до твоей влюблённости. Угораздило ж тебя, Микаса же на тебя даже не смотрит.
— Сам знаю, — огрызнулся Жан, не выдержал этих безобидных нападок, встал и пошёл к кухне.
Там была небольшая очередь из солдат, которые вернулись с патрулей. Несколько из них рассматривали новое для себя лицо, но разведчик не обращал на это внимания. Стоя в за девушкой, одетую в форменную куртку с нашивками роз, Кирштейн пытался взять уязвлённые эмоции под прежний контроль. Даже такое дружеское подтрунивание вывело его из равновесия.
Вернулся он к по-прежнему пустующему столу с кружкой чая. Не совсем этично, но чашки там просто закончились. На этот раз Конни не стал атаковать друга словами. Сидел, мирно потягивал свой напиток. На лице читалась усталость, как будто он спал буквально несколько часов.
— Давно тут сидишь?
— Часа три как, — Спрингер поморщился, между бровей пролегла морщина.
Он мигом помрачнел, только появившиеся веселье и расслабленность слетели с него. Жан понял, что сослуживец сейчас скажет что-то. И что-то не совсем приятное, поэтому приготовился к тому, что может услышать.
— Думал вот о Рагако, — Конни нервно крутил в руках полупустую кружку.
Кирштейн почувствовал как на грудь наваливают очередной тяжёлый камень. Поскольку друг явно ещё не закончил, он промолчал. Спрингер, тщательно подбирая слова и следя за интонациями, продолжил.
— Мы когда ехали в из Каранеса в Трост проезжали мимо и…я хотел бы навестить маму. Думаю даже в таком…состоянии она узнаёт меня и может ей станет хоть чуточку легче.
На последних словах он зажмурился и крепко сжал кружку, пальцы побелели. Парень явно боролся с подступающими слезами. Вся его семья по чьей-то злой прихоти перестала существовать в один момент. Их превратили в титанов, их использовали, чтобы напасть на разведчиков в замке Утгарда. Кто знает, может той страшной ночью, когда вопреки всем полученным знаниям титаны не впали в сон, а активно наступали, Конни мог видеть своего отца, может младшего брата. Видел и не знал, потом наблюдал за их гибелью от рук разведчиков, воспринимая их смерть как чудесное спасение.
— Я думаю это вполне возможно, — серьёзно ответил Жан, — может мы сможем вернуть твою мать. Мы уже знаем, что если титану скормить перевёртыша, то сила переходит к нему. А может и у Ханджи и Эрена что-нибудь да выйдет. Может они найдут способ вернуть всех, обращённых в гигантов.
— Ты правда так думаешь? — грустно спросил Конни, глядя на него измученными глазами.
— Да, — спокойно кивнул Кирштейн, — я думаю, что такое возможно.
От того, что он смог приободрить друга, ему стало легче. Всё это было слишком тяжёлым, чтобы переживать в одиночестве. Они должны поддерживать друг друга. Ведь никто кроме них же так делать не будет? В этот момент в проёме, где виднелась лестница на второй этаж, показалась зевающая во весь рот Саша. «Как нельзя кстати», улыбнулся Жан. Прибытие девушки окончательно закрывало болезненную, непростую тему. Завидев знакомые лица, она направилась к ним.
— Что здесь подают на ужин? — спросила она, вяло потирая глаза и щёки. — Я так хочу есть.
Комментарий к Тихая ночь.
Такая глава передышка, визит в Подземный Город обошёлся без стрельбы и убийств, когда такое бывало XD Как могли заметить, он наполнен не только новой информацией, намёками на будущие события, но и некими рассуждениями. Да и просто было интересно взглянуть что там происходит на фоне всех событий наверху.
Так же немного отношений между ребятами из 104-ого, уделим внимание и им. Ведь они тоже несут ответственность за то, как всё сложилось, они тоже претерпевают некоторые изменения. И да это логичный кивок в сторону 124 главы манги, рагакское ружьё выстрелило. Не совсем. К тому же Ханджи как раз провела опыты над созданием сыворотки, кто знает, может они попытаются что-то сделать и в этом направлении.
Следующая глава “Перед прыжком” выйдет скорее всего 21 февраля. Правда если я успею за неделю сделать всё намеченное, то 7 февраля, но я сомневаюсь, поэтому предупреждаю вас, дорогие читатели.
========== Перед прыжком. ==========
Эрену снился беспокойный сон. Смятый, дёрганный, наполненный ужасом и болью. Он мог бы назвать его кошмаром, но, даже пребывая в нём, он знал: это чьи-то воспоминания. Лица, которых он знал, места, коих он раньше никогда не видел. Во всяком случае не видел Эрен Йегер, может те, кто были до него, как раз таки и видели. Может, когда сознание Йегера отправлялось на заслуженный отдых, те, кто были до него, понемногу просачивались в реальность. Проснулся парень словно от какого-то импульса, сел на кровати, тяжело дыша. Вокруг царила тишина и лёгкая темень, обстановка комнаты казалось незнакомой. По началу не мог понять где он, когда он, да и кто он. Остатки сна смешались с реальностью, потом Эрен увидел приглушённый солнечный свет за неплотными шторами на окне. Потянулся к нему, встал и отдёрнул шторы, впуская его в комнату. Вид на оживлённую улицу Митры помог постепенно прийти в себя. Сейчас восемьсот пятидесятый год, он Эрен Йегер. Дурной сон незаметно растворился, как предрассветная дымка, образы поблекли. Через несколько минут дыхание восстановилось. Парень открыл окно, не обращая внимания на прохладу поздней осени, и с облегчением вдыхал свежий воздух. Это помогало вернуться в стабильное расположения духа. Сквозняк, проникавший в комнату, колыхал занавески, заставляя их раскрываться и причудливо парить. Эрен закрыл створки только тогда, когда голова окончательно прочистилась, а кожа на лице и руках замёрзла. Пока стоял, вспоминал как он тут оказался, точнее при каких обстоятельствах. Происходящее казалось неправильным, но что можно было с этим сделать? Спорить с руководством, отстаивать свои права и закатитьподобие детской истерики? Нет. Оставалось верить, что с его друзьями в Тросте, ничего не случится. Потому что было страшно себе представить, как могут в ином случае сложиться пути судьбы. Они все нужны ему, они самые дорогие ему люди, которые только могут быть во всём мире. «А может и в прошлом, и в будущем», эта мысль появилась сама собой и вызвала лёгкую боль в висках. Эрен потряс головой, чтобы избавиться от обоих. Ему стоит научиться справляться с этим, пока не поздно.
«Но сказать проще, чем сделать», парень направился прочь из комнаты, где проспал часов десять, а может и больше. Никаких часов в ней не было, да и прибыли они сюда глубокой ночью. Дом им выделили небольшой, но уютный и приятный. В таком можно было бы жить, если бы всё их существование не было под постоянной угрозой. Почувствовав отголоски почти забытого сна, Йегер поморщился и направился в ванну. Он умылся холодной водой и долго рассматривал своё отражение в небольшом зеркале. Через небольшое оконце падал мягкий, слабый свет. Лицо, обрамлённое влажными прядями волос, с каплями воды бесспорно принадлежало ему, Эрену Йегеру. Ни Грише Йегеру, ни Эрену Крюгеру, ни Фриде Райсс, ни Ури Райссу, ни тем, кто были до них. Иногда такое состояние преследовало его, мешало думать, но сегодня всё было в порядке. Это было его лицо. И это вызвало волну облегчения. Со спокойной душой он вышел в коридорчик и направился в гостиную, расположенную на том же этаже. Парень смутно помнил, что на первый караулят охранники, как впрочем и весь дом вместе с улицей. «Если бы нам дали приводы, мы бы сами смогли за себя постоять», в очередной раз подумал Эрен, мрачно нахмурившись. Он и Армин вобще не нуждаются в такой защите, но их сила титана может принести много разрушений и вреда простым людям вокруг них. Хистория конечно стала королевой, но не забыла своё обучение в кадетском корпусе. Так что Эрен бы назвал такую опеку скорее наблюдением. Будто бы им не дают самостоятельности или намеренно отсекают от активных дел. «Трудно с таким мириться, потому что…», он остановился, не закончив про себя мысль. В гостиной на диване сидела Хистория и читала какую-то книгу. Невысокая, аккуратно причёсанная, она встала явно раньше Эрена. В домашней простой одежде она выглядела как-то по особенному трогательно и хрупко.
— Доброго утра, Эрен, — девушка подняла голову и в глазах было столько сопереживания, что он быстро отвёл взгляд, изучая убранство комнаты.
Разместили их явно не на рядовой конспиративной квартире. Здесь всё выглядело обжитым и уютным. От небольших книжных шкафчиков до низенького резного столика. От пышных парных диванчиков до ковра с причудливой вышивкой. «Вероятно, здесь кто-то живёт, а место в срочном порядке выделили для нас. Интересно где сейчас хозяин этого жилища», сделал умозаключение парень.
Поскольку лишний раз касаться королевы ему не хотелось, он сел на диван напротив. Йегер помнил к чему это могло привести и не хотел словить очередной приход или видение, как более угодно, потому что ещё не смог решить для себя, что же это такое. Будущее или же нечто иное? К твёрдому мнению прийти пока было нельзя.
— Если хочешь там внизу завтрак, нам уже принесли его, — сказала Хистория, видя что взгляд парня обращён куда-то внутрь себя.
— Я не голоден, — механически ответил он.
— Да брось, — фыркнула королева, — ты не ел уже больше суток.
Сама она уже позавтракала в тишине и одиночестве. Когда девушка проснулась, Эрен и Армин ещё спали крепким сном. Будить их она не стала. Все устали после дороги и напряжённых дней, да и привыкла она проводить время одной. К тому же тут нашлась пара книг, скрашивающих времяпрепровождение. Солдаты были неразговорчивы и на вопросы своей королевы отвечали дежурными, скупыми фразами. Скорее всего они сами не могли поделиться новостями, потому что просто не знали их.
— Подожду Армина, он же ещё не встал?
— Нет, — покачала головой Райсс, — он спит. Я думала, что вы оба проспите до середины дня точно.
— А ты чего проснулась так рано? — Эрен бросил на неё изучающий взгляд.
Словно хотел услышать, что девушку тоже мучают беспокойные сны о прошлом или же о будущем. В её жилах текла королевская кровь, та самая которая делала девушку не только особой для него, но и крайне важной для всех вокруг. И она была последней обладательницей этой крови, его отец, Гриша Йегер, убил почти всех. Остался только Род Райсс, которого убила этим летом собственная внебрачная дочь Хистория. «Если за пять лет после того, как отец похитил силу основателя, Род успел завести ещё детей, то может не придётся рисковать Хисторией? Только как это узнать», эта мысль отдаёт каким-то тоскливым отчаянием и слабой, почти что мёртвой надеждой.
— … так что совсем неудивительно.
Остатки слов девушки будто взрезали слух, вырывая из размышлений, куда успел уплыть Эрен. Уплыть и не заметить этого. Не слишком хорошо. Он покачал головой.
— Прости, Хистоия, я что-то задумался.
Королева всмотрелась в его задумчивое, несколько отрешённо лицо. Поняла, что он не слушал её, вздохнула. Ей хотелось встать, обойти столик, обнять его и сказать, что всё будет хорошо. Так или иначе.
Но Йегер не двигался, избегал долгого зрительного контакта и на такое явно не собирался идти, поэтому она сдержала свой порыв. Поддержку ведь можно выразить и иным способом.
— Я же росла на ферме, а там нужно вставать рано утром, с рассветом, чтобы успевать сделать всё. Так что совсем неудивительно, то я проснулась раньше вас, — она повторила и ободряюще улыбнулась, показывая мол ничего страшного.
— Точно, ты жила там с дедушкой и бабушкой, так? — Эрен ухватился за нейтральную тему.
— Да, только я их почти не помню, — она горько улыбнулась и покачала головой, — но наверное они не обращали на меня особого внимания. Они жили на ферме, трудились весь день, возделывая землю. У них не было времени на особые разговоры со мной.
— Ферму им даровал твой отец, — парень нахмурился, потому что чужие воспоминая медленно просачивались сквозь его сознание, — после того как… как твою мать выгнали из поместья Райссов.
Чужая память подкидывала смутные образы, неразборчивые, но полные возмущения, обиды, гнева и укора голоса. Это действовало на нервы, но не так сильно как видения, которые показывал ему Атакующий титан, а не основатель. Возможно дело было в том, что рядом сидела Хистория.
— Наверное так оно и было, — королева пожала плечами, — но мне всё равно. Для меня важней моя нынешняя жизнь, потому что она настоящая и я могу быть сама собой без всякой опаски.
— Это в самом деле очень похвально, Хистория, — Йегер позволил себе улыбку, — совсем недавно ты переживала из-за этого и намеревалась меня съесть.
Вот бы и ему иметь эту возможность быть самим собой. Но глядя на девушку, которая за последние полгода стала ему больше нравится как личность, он понемногу успокаивался и брал всё под прежний контроль.
— Ой, считай я вовремя подумала своей головой, — от смущения она чуть прикрыла лицо книжкой, которую, к слову, уже перестала читать.
— Своей головой, — пробормотал Эрен, — я успел убедиться, что такие решения чаще всего правильнее прочих.
— Эрен, — и от той интонации, с которой Райсс произнесла его имя, он вздрогнул и торопливо поднял на неё взгляд, — я знаю, как тебе непросто сейчас со всем этим.
Она отложила книгу в сторону и неотрывно смотрела на него своими голубыми глазами. И в них читалось всё то, что нельзя выразить словами.
— Я хочу сказать, что…понимаю каково тебе. И что ты можешь мне доверять.
Сказанное прозвучало немного нескладно, но, глядя сейчас на неё, Эрен понял, что в самом деле может ей доверять, что она действительно может понять его лучше, чем кто-либо. Даже лучше Армина, разделявшего с ним судьбу титана и проклятье Имир. Где-то внизу, словно какое-то знамение, забили часы.
Через несколько часов всё в той же Митре Зое стояла, переминаясь с ноги на ногу, перед парадной, широкой дверью Генштаба. И если Йегер и Райсс достигли какой-то точки спокойствия и принятия, то ей было далеко до этой стадии. В руках она держала небольшое портфолио с официальными результатами сделанных опытов и сугубо научными выводами. Без лишних эмоций, сухие итоги. И если они удовлетворят главнокомандующего, прочих советников, и, если после анализа со стороны штабских медиков, их одобрят, то они смогут продвинуться дальше. «К экспериментам над живыми людьми», настойчиво прошептал разум на ухо командору разведки. Она засопела, переводя мысль в иное русло. «Или можно попробовать поэкспериментировать с живыми титанами», оптимизм не покидал её. Ведь, как сказал ей Леви перед выходом из казарм: «всё ещё в твоих руках, трёхглазая». Ну или на плечах, это как смотреть на ситуацию. Девушка открыла дверь и зашла внутрь, где была вежливо встречена секретарями, и через пять минут уже поднималась на второй этаж. Вокруг царила тихая и мирная обстановка. Не было слышно никаких разговор, резких шумов, только периодически долетали приглушённые шаги, да и совсем уж редкий звук закрывающихся дверей, как будто кто-то их специально придерживал. В целом всё выглядело самым умиротворяющим образом. Но не стоило расслабляться и забывать о побочной цели этого визита. Ханджи хотела вернуть под своё прямое руководство своих солдат. У неё была пара задумок, как лучше это сделать, но прежде чем перейти к их реализации, ей предстоит отчитаться по поводу проделанной работы. А это не так легко и весело. Впереди, словно охранный пёс, замаячил стол помощника Закклая. Секретарь поприветствовал Зое, справился о целях визита, затем встал из-за стола и направился в кабинет командующего. Девушка не успела толком рассмотреть убранство стола клерка, как он вышел из комнаты.
— Прошу вас, командор Зое, проходите.
Помедлив пару секунд, она набрала воздуха в грудь, собралась с мыслями и шагнула к двери. Будто во сне одной рукой взяла отполированную металлическую ручку, второй сжимала несчастный портфолио. Вдох, выдох. Потянула дверь на себя и переступила через порог.
Успевший стать за всё это время знакомым, кабинет нисколько не изменился с момента последнего посещения. Стулья, стоящие ровным рядком у стенки. Две небольших софы напротив, огромный шкаф для канцелярских принадлежностей. Ковёр выглядел безукоризненно чистым. Гостевой стул возле рабочего стола главнокомандующего. Сам стол и сам главнокомандующий. А вот он несколько изменился. Выглядел более усталым и менее довольным, если такое вобще было возможным. Восседая над ворохом бумаг, он стучал перьевой ручкой по столу, что было не похожим на него, обычно спокойного и невозмутимого. Дариус оторвался от работы и посмотрел на прибывшую ничего не выражающим взглядом, затем всё же прибавилось вежливости.
— Командор Зое, рад, что вы добрались до столицы в целости и сохранности, садитесь.
Она последовала этому приглашению, заняла гостевой стул, придвинутый к рабочему столу, сложила руки на портфолио и сцепила их, чтобы те не начали нервно блуждать. Пока всё виделось нормальным, не вызывающим опасений.
— И должен отметить, Ханджи, что вы, — он поставил в каком-то документе свою подпись, — прибыли на двое суток раньше запланированного срока. Что-то случилось, пока вы были в штабе Разведкорпуса?
Закклай подбирался к интересующей его теме явно окольными путями, чтобы не спугнуть командора раньше времени. В конце концов, ему, да и всему миру внутри стен, нужны были реальные, рабочие результаты. А если он перегнёт палку в моральном давлении, Зое просто не сможет их предоставить.
— Нет, командующий, всё прошло как нельзя лучше, — девушка позволила себе лёгкий кивок, — я и Аккерман отбыли из штаба, получив донесение из Троста о нападении. Сами понимаете, таких обстоятельств в нашем деле лучше было избегать.
— Весьма разумное решение, — Закклай понимающе улыбнулся уголками губ, — вы успели сделать всё, что входило в планы?
— Так точно, задокументированный ход экспериментов и следующими за ними выводы у меня, — Зое полезла в портфолио.
На красное сукно легла тонкая тетрадь и дюжина больших листов с зарисовками. Закклай отложил прежние бумаги, коими занимался до прихода гостьи, и с явной охотой взялся за новые документы. Секретарям предстоит их размножить в несколько десяток копий, местным медикам предстоит заняться анализом или же проверкой проделанной работы. Дариус уже обдумывал совместную работу Ханджи с командой учёных, работающих на Генштаб. Дела предстоят не слишком гуманные, но бесспорно относящиеся к тем, что могут принести пользу. А пока ему предстоит решить насколько добросовестно командор Разведкорпуса подошла к своим обязанностям.
Пожилой мужчина быстро пробегал глазами по рукописным строчкам, задерживался на интересных, важных для себя моментах, кивал чему-то, иногда брал в руки зарисовки, очевидно сверяясь с прописанными опытами. Мерно тикали часы, нарушая тишину, время ожидания вязко и противно тянулось. Ханджи то рассматривала свои руки, то переводила взгляд на убранство кабинета, то нервно теребила несчастный портфолио, то прокручивала в голове заранее заготовленные реплики и фразы. У неё, в конце концов, тоже было своё дело. Вернуть своих подчинённых под своё прямое командование, избавив их от чужого и совсем неприятного надзора. С ними она сможет приступить к ещё одному немаловажному делу: либо попытаться раскроить кристалл, в котором укрылась Энни Леонхард, Женская Особь, либо заняться зачисткой аномальных титанов в округе Розы. Последнее приблизит грядущую вылазку Разведкорпуса к отвоёванной Шиганшине и отстрочит опыты над живыми людьми. Когда она с утра выразила надежду, что можно убедить Закклая одобрить опыты над титанами, с целью получения обратной сыворотки, Аккерман лишь фыркнул и сказал, что старик скорее выделит ей пленных и осуждённых, благо в тюрьмах хватало людей, о которых никто не вспомнит. Во всяком случае добрым словом. И всё равно такое претило Зое. Она могла себя уговорить на работу с трупами, титанами, но живые люди это далеко не то же самое. Та грань, которую переступать не стоило. Наконец Дариус, зашуршав листьями бумаги, поднял на командора проницательные глаза и вынес свой вердикт.
— Весьма интересные результаты, вы так не находите, Ханджи?
— Мне кажется, что да. Очень занятно, — девушка осторожно подбирала слова, — и неоднозначно. Обратите внимание на рисунок артерии после введения пробной сыворотки.
Командующий, поглаживая бородку, отыскал нужный и вдумчиво рассматривал его какое-то время. Артерия больше напоминала корень какого-то дерева со множеством полых отростков.
— Очень необычное преображение, — старик чуть усмехнулся и отложил зарисовку, — жаль, что я в этом почти ничего не смыслю. Этим займутся медики, изучающие человеческое строение и химию. Вы проделали непростую работу, Ханджи, будет очень обидно, если она пропадёт втуне. Представляю каких усилий вам стоило осуществить задуманное.
— Это наша общая обязанность перед миром внутри стен, если мы хотим выжить, — чётко и серьёзно ответила девушка, скромно принимая эту похвалу.
Закклай начал собирать документы, принесённые командором, и позвонил в колокольчик. На этот призыв почти тут же пришёл секретарь и выжидательно посмотрел на командующего.
Тот же протянул ему тетрадь и стопку листов. Зое провожала свой труд единственным карим глазом. Записям предстоит проделать долгий путь прежде, чем она, возможно, получит их обратно. «Кто бы мог подумать, что моя страсть в изучении природы титанов приведёт именно к этому», подумала она, когда командующий распоряжался размножить документы в несколько копий, дабы не потерять бесценную работу. Когда дверь за клерком закрылась, Дариус сцепил руки в замок и улыбнулся почти что заботливой улыбкой.
— Вы уже думали над дальнейшим продвижением, Ханджи?
— Я бы хотела пока перейти на более простую и не менее полезную работу, — заявила девушка, — учитывая, что бюджет Разведкорпуса пока ограничен до стабилизации налогового потока.
— Думаю, это правильное решение в нынешней обстановке, — взгляд из-под очков стал неуловимо жёстче, — полагаю у вас уже есть готовые варианты?
— Мы можем попытаться извлечь Энни Леонхарт с помощью силы брони Эрена Йегера, — сразу отозвалась командор, — я бы хотела это попробовать.
— Не имея рабочей сыворотки для передачи Женской Особи одному из наших солдат? — скучающим тоном задал вопрос пожилой мужчина, откинувшись на спинку стула и играя пальцами рук.
— Нету никакой уверенности в успехе и необходимости наличия сыворотки. Если же всё завершится удачно, то мы сможем удерживать Леонхарт от перевоплощения в титана и дальнейшего побега. Насколько нам известно: отрубание конечностей самый лучший способ, — Зое говорила как по писаному, потому что уже несколько раз прокручивала эту реплику, — поскольку вся сила уходи на восстановление. Это подтверждает и Эрен, и наш опыт в Шиганшине, когда удалось обезвредить Райнера и Бертольда.
— Таким образом вы планируете получить уникальный источник информации о внешнем мире? — Дариус не сводил своего вдумчивого взгляда.
— Это будет весьма кстати, — согласилась девушка, — ещё необходимо расчистить территорию стены Мария от аномальных титанов, это ускорит долгожданное возвращение тех земель. Поэтому я хотела бы, чтобы мои подчинённые как можно скорее начали тренировки под руководством капитана Аккермана. Проект у меня уже готов, если хотите, я могу предоставить его сегодня же.
Она перевела дух о таких долгих монологов, которые старалась исполнить уверенно и убедительно. Если бы на столе стоял графин с водой и стакан, она бы воспользовалась этими удобствами. Но сегодня, как будто на зло, их не было. Ей оставалось ждать вердикта начальства и готовить запасные контраргументы. Но определённо Зое держалась молодцом.
Главнокомандующий всё ещё сверлил её тяжёлым взглядом, очевидно в самом деле размышляя над сказанными и прочими возможностями. Или просто советуясь с самим собой, как ему обыграть имеющиеся у него «карты» и варианты. Наконец он принял какое-то решение, медленно выпрямился на стуле, положил руки на стол и лицо его стало на порядок серьёзней.
— Боюсь, Ханджи, что генеральный штаб на данный момент не одобрит эти намерения. Дело в том, что сейчас положение дел несколько неприятней, чем вам могло показаться. Мы вынуждены были укрыть в безопасности королеву Райсс и двоих ваших солдат Йегера и Арлерта, поскольку они чрезвычайно важны для будущего всех жителей. И, во избежание проблем, так продлится скорее всего до благополучного разрешения возникших проблем.
— Вы опасаетесь, что за нападением возле Троста последует нечто серьёзней? — Ханджи тщательно вслушивалась в слова, связывая их с известной ей информацией.
— Уже последовало, Ханджи, — старик покачал головой, — нам доподлинно известно, что целью бандитов была именно королева, и, к сожалению, она оказалась не единственной целью. На днях был убит Делрой Фриц.
— Убит?! Да как же это, — девушка не смогла скрыть своё удивление.
— Да, — Дариус сочувственно кивнул, показывая, что разделяет её эмоции, — и сейчас Док занят расследованием. Есть подозрения, что в поместье Фриц были заблаговременно подосланы шпионы, провернувшие это убийство, а так как все эти дела связаны, то через них мы сможем выйти на инициаторов и противников новой монархии. Но мне кажется, что инициаторы сами Фрицы. Однако всё это требует долгих проверок.
— Вот как, — пробормотала Зое, — это так неожиданно и простые люди будут негативно реагировать на такие вести без доказательств.
— Поэтому мы пока не допускаем эту новость до газеты, но вам не стоит переживать. Дело уже в процессе, и я думаю, к концу месяца вы сможете осуществить опыты с кристаллом Леонхарт. А пока, — командующий вновь улыбнулся уголками губ, — вы можете заняться неспешной подготовкой к вылазке. Как вы наверное уже знаете, часть новых приводов была похищена при доставке в Сину, но часть всё же дошла до нас. Вы можете смело брать остальных разведчиков и начать учиться пользоваться новыми устройствами.
— Оптимальный вариант, — согласилась девушка, — новые технологии можно осваивать с чистой совестью. Мы займёмся этим.
— Отлично, — Закклай сверкнул глазами, — тогда вам сегодня вечером будут переданы приводы, а ваши солдаты будут оповещены и прибудут завтра к вам. Можете выбирать любую площадку столицы для тренировок. Мы достигли согласия?
— Разумеется, командующий, в нынешних обстоятельствах этого Разведкорпусу хватит.
— Тогда вы свободны, — он улыбнулся и плавно показал открытой рукой на дверь.
— Благодарю, — Зое встала со стула и покинула кабинет, не отдав чести.
Это никого не смутило. Ханджи испытывала долгожданное облегчение. В каком-то плане она смогла добиться успеха: речи за опыты не шло, дела предстоят иные и менее тяжёлые. «Жаль только, что не удалось выцепить Эрена и Армина», грустно думала она спускаясь на первый этаж Генштаба.
Комментарий к Перед прыжком.
А вот мы наконец и пробрались к Эрену, ну в самом деле он же не сразу превратился в того человека, которого мы видим сейчас в манге. Я думаю, что образы предыдущих обладателей действительно могли донимать его, путать. Вобще давно хотел вам этот аспект показать и пока только оставлял намёки на него:3 Так вышло даже лучше.
И лучше подводит нас к Эрену и Хистории, хоть в манге явных намёков пока и нет, но пока это одно из логичных. Думаю у них была масса моментов сблизиться, к тому же так Эрен мог увидеть больше будущего. Но не торопим события, манга всё расставит на свои места:3
Порадуемся за Ханджи) Командующий несколько занят своими планами, поэтому в скором времени мы увидим тренировку Разведкорпуса на новых УПМ. Интересно, пересекутся ли они с событиями “закулисья”?)
Следующая глава через две недели, как выходит, увы, не обессудьте дорогие читатели. Но лучше чем ждать месяц:3 Ждущему спасибо персональное)
========== Обмануть всех. ==========
В то время как Ханджи всё уверенней входила в роль командора Разведкорпуса, командор Военпола чувствовал, что теряет прежнее самообладание. Да что там самообладание, он чувствовал, что планомерно сходит с ума. Обстановка в особняке царила нервическая. Все без исключения сидели на иголках ожидания. Кого-то нужно было арестовывать для более жёсткого допроса, подозреваемый или подозреваемые определённо ещё находились в особняке, но кто именно? Док уже смутно понял, что арестовать всех просто не получится, следовательно следует сузить круг лиц. Сделать какой-то конкретный выбор представлялось затруднительным, поскольку улик, кроме каких-то догадок и нервного поведения, не было. Останков не нашли, следов не нашли, единственное, что Найл отправил вчера в Митру на проверку вместе с очередным донесением об обстановке, так это несколько склянок неопознанных трав, о которых лишь несколько людей сказали, что это травы против головной боли, да повышенного сердцебиения. Полицейский сразу же заподозрил, что это опасные травы, коими могли отравить старого Фрица. Сидя в холле пере камином, он пил крепкий чай с мятой и в очередной раз пытался выстроить в голове вероятную картину произошедшего. Все слуги под присмотром солдат выполняли обычную бытовую работу, а сами господа Фрицы были разведены по своим комнатам с приставленной охраной. Это было сделано специально, чтобы исключить сговор и ограничить общение возможных убийц. Его люди так же слушали все разговоры прислуги. Увы, пока никто не собирался делать таких очевидных глупостей. В небольшом сообществе работников отсутствовало взаимное доверие, ведь предателем мог оказаться кто угодно. Грубо говоря всё поместье, насколько это возможно, было под ежеминутным присмотром. Можно сказать превратилось в тюрьму свободного режима. Найл устало развалился в кресле и перехватил горячую чашку поудобнее. Думать, нужно думать.
— Допустим, — пробормотал мужчина вслух.
«Допустим Делроя в самом деле отравили. За эту версию говорят найденные травы и полное отсутствие свидетелей. Яд тихий убийца. Но зачем в таком случае прятать тело? Убийца побоялся, что вскрытие обнаружит этот факт? Или же тело спрятал безвинный человек, который первым обнаружил его, поняв, что в убийстве могут обвинить его самого или хозяев? Возможно. А может убийца просто хотел запутать дело?» Командор хмыкнул и отпил дымящийся чай.
Если так, то это ему прекрасно удалось. Да так хорошо, что труп растворился в воздухе. Возможно труп сожгли ночью в том самом нижнем камине, где было много густой чёрной сажи. Что странно для бывшего королевского дома, где до сих пор следят чуть ли не за каждой пылинкой. Но человеческое тело не сгорает за несколько часов. Полностью во всяком случае. Зубы например не поддаются простому огню и развести в простом камине такой сильный жар не получится без специальных зажигательных смесей. Или же труп не сожгли и спрятали как-то иначе, или убийца был подготовленным. Это уже отметает версию, что мертвеца хотел спрятать из лучших побуждений какой-то очевидец. «Кто бы это не сделал, он сделал только хуже», Найл осуждающе покачал головой. Большая часть версий просто не имела здравой логики, всё как будто специально запутали и заставляли рыть всё глубже, глубже. И тем страннее ему казался тот факт, что Закклай отправил его в это поместье именно в тот момент, как будто бы знал или как будто…сам всё устроил каким-то невообразимым способом. «Но скорее всего это дело рук одного из внуков старого Фрица. Некоторые слуги работают в этой семье десятилетиями и могут просто их покрывать. Верность штука такая. Это дело рук не одного и не двух человек, невозможно без свидетелей за одну ночь и часть дня так виртуозно спрятать тело в ограниченном пространстве. Никто из них не покидал в тот день пределы поместья», пока это было самое разумное и последовательное умозаключение. И пока Док пытался определить на кого из слуг надавить и кого из молодых Фрицев арестовать. Ведь важно принять правильное, верное решение, дело ведь далеко не простое. Убили бывшего короля и за то, что он поддерживал новую монархию. Следовательно это можно назвать покушением на новый порядок. Или этот новый порядок просто под шумок уничтожает следы старого. Найлу не нравилась эта двойственность. Она заставляла его сомневаться, делала на душе неспокойно и погнано. Ну почему всё не может идти спокойно хотя бы пару месяцев? Они только-только стали налаживать прежний поток налогов, все только стали отходить от открывшейся правда, и вот на тебе. И тебе вот на беспорядок, устроенный из-за чьих-то амбиций. Такого удручения не было даже когда командор бывал в Подземном Городе, а там самое дно жизни и человеческих нравов.
Там люди убивали, чтобы выжить, воровали, чтобы добыть пропитание. И уже это всё рождало преступников, переступавших через всё человеческое и только усугублявших положение дел. Здесь же всё иначе. У людей было всё: кров над головой, еда на столе, красивая одежда, возможность дать детям хорошее будущее, беззаботная жизнь. И из-за чьих-то жадных желаний пострадает вся семья. Найл не мог этого понять. Впрочем понимал он, что это и не его ума дело, ему лишь стоит разобраться с последствиями. Какими бы они не были. В эту минуту в холл спустился встревоженный солдат.
— Командор, там Реганна Фриц, — он помялся, — она потеряла сознания. С ней уже наш медик.
— Этого только не хватало, — только и охнул командор.
Док вскочил, отставил чашку на каминную полку и почти что бегом устремился наверх следом за подчинённым. Когда они подоспели к покоям девушки, оттуда уже выходил нахмуренный врач с тазом в руках. Там была рвота. Он бросил стражнику.
— Зайди внутрь и следи за её состоянием, я скоро вернусь, — мужчина мотнул головой, приглашая своего командора следовать за ним.
Они спешно шагали по коридору.
— Что с ней? — тихо и строго спросил Найл.
— По симптоматике отравление, — врач покачал головой. — Нужно ей как можно скорее дать лекарства и снизить последствия.
— Отравление значит, — Док потёр лицо, будто проверяя на предмет отросшей щетины, — в каком она состоянии?
— Честно говоря, не очень хорошем, — солдат посмотрел на содержимое таза, — если бы мы задержались на час или два, вероятно она бы умерла сегодня вечером. Келл услышал, как в комнате что-то упало, и вошёл проверить, а там она на полу без сознания. Если бы она рухнула на кровать, то особого шума не было бы и он мог бы и не придать ему особого значения.
— Надо поговорить с ней, узнать что она ела сегодня, кто приносил еду, кто готовил её. Это похоже на намеренное отравление, надо выяснить почему именно она.
— Я тоже так считаю, я поднимусь к вам как только приготовлю лекарство, нужно будет понаблюдать за симптоматикой.
Найл кивнул и поспешил обратно. Всё это подтверждало его предположение об отравлении. Может Реганна знала или мельком видела что-то такое? И убийца, который бесспорно всё ещё здесь, решил устранить даже такого небольшого свидетеля. Во всяком случае теперь появилась новая зацепка в деле.
В покои бывшей принцессы командор вошёл без стука, но тихо и осторожно, чтобы если что не потревожить покой пострадавшей. Охранник Келл покорно стоял возле двери и посмотрел на пришедшего. На немой вопрос начальства он покачал головой, мол ничего нового не произошло. Взор Дока обратился к роскошной кровати, где под покрывалом лежала девушка. Бледная, тяжело и сипло дышащая, с распущенными каштановыми волосами. Она с усилием раскрыла раскрасневшиеся глаза и посмотрела на полицейских. Найл решил, что та в состоянии ответить на несколько его вопросов, поэтому подошёл ближе и присел на стул, чтобы Фриц было легче на него смотреть.
— Простите за мой неподобающий вид, командор, — сипло прошелестела Реганна и попыталась приподняться на подушке.
— Не стоит извиняться, — Найл остановил её попытки жестом руки, — в связи с произошедшим, Реганна, я хотел бы задать вам пару вопросов.
— Да, конечно, — она прикрыла глаза, на лбу виднелась испарина.
— Чтобы исключить все сомнения, — мужчина скрестил пальцы рук, — с вами такое раньше случалось?
— Нет, — выдохнула девушка, — у меня периодически бывали головные боли, но я ни разу не падала в обморок. Я после полудня чувствую себя неважно, а когда стало совсем худо, попыталась встать и позвать кого-нибудь. Дальше голову закружило, и я пришла в себя уже на кровати.
— Последний раз вы ели за завтраком? Обед вам приносили? — последний вопросы был необязательным, так как на столике лежал нетронутый поднос.
— Да, одна из служанок принесла мне завтрак, а к обеду у меня пропал аппетит и стало мутить.
— Мы проверим пищу, что вам принесли на обед, это очень похоже на намеренное отравление, — спокойно заявил Найл, наблюдая за реакцией девушки.
Глаза расширились, Реганна выглядела испуганной и удивлённой. Затем в комнату вошёл медик, в правой руке он одновременно держал кувшин и стакан, а во второй чемоданчик специальными принадлежностями для более лучшего осмотра и анализа. Док встал, уступил ему место и подошёл к солдату охраннику. Ему оставалось только порадоваться, что он догадался вызвать вместе с подкреплением полицейского, имеющего медицинское образование. Правда обычно это больше помогало при диагностики трупов, но всё же живым оказывать помощь этот человек умеет.
На пару с полицейским Келлом командор молча наблюдал за тем, как пришедший наливает в стакан подогретое молоко, явно с какой-то примесью, и помогает Фриц его выпить. Пока та допивала содержимое небольшими глотками, мужчина раскрывает кожаный чемодан и извлекает на кровать шпатель, ларингоскоп, секундомер, стетоскоп. Затем врач приступает к осмотру, слушает пульс, хмурится, мерит температуру, рассматривает на свету зрачки, спрашивает пострадавшую об тех или иных ощущениях. Кладёт пальцы ей на горло, просит сглотнуть, просит рассказать всё в подробностях об плохом самочувствие, с чего всё началось, затем осматривает ей гортань. Наконец извлекает из чемодана, помимо диагностических инструментов, какой-то бумажный свёрток и маленькую склянку. Забирает из слабых рук девушки пустой стакан, вновь наливает туда молока и высыпает туда какой-то тёмный порошок и светлое масло. Размешивает напиток шпателем, палочка звонко отскакивает от стеклянных стенок.
— Это кедровое масло, — объясняет он вслух, отдавая Реганне стакан, — снимет раздражение слизистой, а также очистит ваше тело от последствии отравления. Постарайтесь больше пить.
Врач убирает свои принадлежности в чемоданчик и встаёт. Найл вместе с ним выходит из комнаты. Уже за дверью командор спрашивает нахмуренного подчинённого.
— Что скажешь? Можешь определить чем её пытались отравить?
— Я вчера делал опись цветов и растений, что они выращивают в саду, — полицейский покачал головой, — и среди всего, больше похоже на вороний глаз, листья или ягоды. Сбивчивый ритм сердца, потеря сознания, рвота. Скорее всего яд был в той пище за завтраком. Но вороний глаз используют в умеренных дозах как лекарство от мигрени, например.
— Сможешь проверить еду, которую ей принесли на обед? Вполне возможно, что она тоже отравлена.
— Попытаюсь, я не удивлюсь, если среди тех склянок, что мы отправили вчера и окажется эта трава, — говорил врач тихо и осторожно, будто их могли подслушать.
— Думаю так оно и есть, — кивнул Найл, — пойду проверю самочувствие всех остальных.
Его обход не выявил ни у кого из Фрицев или из прислуги признаков отравления. Что означало: убийца хотел убрать конкретного человека. Осталось выяснить почему именно Реганну. Что такого она могла бы в теории сообщить властям? «Быть может это ключ к разгадке убийства Делроя? Потому что иначе зачем предпринимать попытку отравления?», с этими вопросами Док вернулся в комнату Фриц.
Реганна уже выглядела получше, на красивом, ухоженном лице проступил слабый румянец. Охранник стоял всё там же и бдительно следил за всем происходящим, поднос с нетронутой едой уже забрали. Найл подошёл к кровати и вновь сел на стул.
— Реганна, — он пристально всматривался в неё, чтобы не упустить ни одной детали, — хотел бы уточнить у вас кое-какие детали. Вы использовали вороний глаз, как средство от головных болей?
— Да-а, — девушка провела ладонью по простыни и смотрела на мужчину широко-раскрытыми глазами, — видите ли, командор, после смерти моего дорогого мужа, я увлекаюсь ботаникой. Она скрашивает мою жизнь. Это по моей прихоти слуги посадили целый аптекарский сад.
— Вы сами собираете травы? — голос оставался нейтральным, но в голове крутились шестерёнки.
— Иногда да, но чаще всего я посылаю какую-нибудь из служанок. А вот заготавливаю травы я сама, — она чуть улыбнулась.
— Вы предупреждаете служанок о мерах безопасности при сборе ядовитых растений? — Док не отводил взгляда от её лица.
— Конечно, — Реганна выглядела несколько возмущённой таким вопросом, — предупреждаю какие части цветков нельзя трогать и требую чтобы они работали в перчатках.
— Когда и кто в последний раз собирал вороний глаз? — командор чуть подался вперёд, жалея что в руках нету карандаша и блокнота.
Молодая Фриц задумалась на минуту, очевидно вспоминая. До сегодняшнего дня она выглядела гордой, высокомерной, но очевидно испуг и само отравление подействовали на неё таким образом. Она оказалась слабой в обществе чужих лиц и ей помогли, поэтому вела себя более дружелюбно.
— Дней пятнадцать назад последние ягоды собирала Элизабет. Все зовут её просто Бетти.
— Что вы можете о ней сказать? — командор рассматривал в голове самые различные варианты. — Почему вы послали именно её?
— Она часто слоняется без дела, она молодая и несколько легкомысленная девушка, насколько я могу судить, — Фриц поджала губы в знак неодобрения.
— Я вас понял, — кивнул Найл, сказанное совпало с тем, что он слышал ранее об этой служанке, — последний вопрос и вы сможете с чистой совестью отдыхать. Кто приносил вам завтрак сегодня?
— Элизабет, — почти тут же ответила Реганна, на лице отразилось смутное озарение и удивление, — но не могла же она…пытаться отравить меня.
— Это буду выяснять уже я, Реганна, — Док встал и сделал знак охраннику, — если вам что-то понадобится или почувствуете себя хуже — зовите Келла.
Растерянная на вид девушка лишь кивнула и потянулась к стакану с молоком, полицейские покинули её комнату. Дверь захлопнулась и на лице бывшей принцессы появилась мимолётная, злая усмешка. Риск самоотравления определённо того стоил, назначить виновника, от которого они смогут без особых трудностей избавиться, который будет молчать первое время из-за страха. Что ж, времени на передумать у жертвы не будет, её судьба уже решена.
Допрос служанки Найл решил провести сразу же, впрочем утаивая от подозреваемой причины такого обращения. Полицейские же были в курсе случившегося, и им было велено помалкивать и наблюдать за всеми. Впрочем командор понимал, что приказ вовсе не будет исполняться буквально и во все глаза за всеми никто следить не будет. Учитывая, что они в замкнутом пространстве, можно не особо тревожиться, что кто-то попытается дать дёру. От солдат Док узнал, что завтрак и обед хозяевам сегодня и правда разносила обозначенная девушка, так как все прочие были заняты подготовкой особняка к зиме и детьми, коими следовало заниматься ежедневно, а теперь ещё ко всему и успокаивать, раз привычный образ жизни полетел чёрт знает куда. Элизабет была камеристкой и её работа была не каждодневной, вот поэтому ей, как самой свободной, выпало разносить пищу. А ещё Док узнал, что его добросовестные подчинённые следили за тем, как готовится еда, раскладывается по тарелкам, но не затем как девушка доносит их. Это был досадный промах, но ведь необязательно же было за ней наблюдать в этот промежуток от кухни к покоям, кто мог знать-то? Что действительно нужно следить за каждым чихом. Найл даже начал подозревать своих людей во сне на постах. Но опять же, они были приставлены в основном за Фрицами, и следили они, чтобы те незаметно не покидали своих комнат и не переговаривались, пока остальные полицейские проводили обыски. Командор нашёл подозреваемую в детской комнате, где та помогала другим служанкам возиться с детьми. «Страшно подумать, если она и правда убийца и отравительница», подумал мужчина наблюдая за тем, как девушка поправляет платье девчушке лет пяти. Когда он попросил её выйти с ним для разговора, то заметил, как та побледнела и как настороженно за этой сценой наблюдают остальные слуги. Командор отвёл её в одну из пустующих комнат, которая уже использовалась ранее для допроса. Девушка старалась как можно меньше двигаться, избегала долгого зрительного контакта. Это уже говорило не в её пользу.
— У меня есть к вам пара вопросов, Элизабет, — начал Найл, прикидывая в голове возможные направления беседы и их эффективность, — вы ведь работаете здесь уже несколько лет?
— Да, это так, — собеседница отвечала спокойно, но создавалось ощущение, что она прикладывает усилия для этого.
— Насколько я могу судить, — высказал своё наблюдение Док, — вы не придерживалась только той работы, для которой вас наняли. Например, присмотр за детьми, стирка, сбор трав, уход за садом.
Он ждал, что девушка возразит и открестится от чего-нибудь или поправит его список, дополнив несколькими пунктами. Но девушка лишь кивнула и робко улыбнулась.
— Да, я выполняю разные поручения.
Командор, приняв эту фразу, стал ходить от стенке к стенке. Он подозревал девушку больше прочих просто за счёт больших подозрений и небольших улик. Некоторые из обитателей особняка говорили, что она та ещё вертихвостка, и в её нынешнем поведении Найл, пускай и смутно, смог разглядеть какое-то утаивание.
Только вот на беду Бетти, мужчина делал выводы и предположения не в её пользу. Она же не решалась ему сказать о том, что слышала и делала для Тироуна из-за страха перед Фрицами, и из справедливых опасений, что Военная Полиция ей не слишком-то поверит. Будет её слово против его. Она может сказать, но потом её вероятно найдут после самоубийства с предсмертной запиской, в которой она берёт всю вину на себя. Умирать не хотелось. Девушка даже допускала мысль, что явиться с повинной и попасть в тюрьму не такое уж и плохое решение. Однако следующий вопрос, последовавший от мужчины, выбил из неё крупицы уверенности.
— Вы знаете, что такое вороний глаз?
— Что? — она с искренним непониманием уставилась на него.
И эта реакция виделась Найлу попыткой косить под дурочка. Что только ухудшило положение Элизабет в его глазах.
— Вороний глаз это такое растение, меня интересует собирали ли вы около двух недель назад ягоды в саду, может листья?
— Может быть, пожалуй да, — замялась девушка, — только мне приказали собрать отростки корней, чтобырастение не расползалось.
— Вы знали, для чего собирали их?
— Думаю для отваров и порошков, — пожала Бетти плечами, — для чего же ещё.
— И вы не знали, что это растение ядовито? — холодно спросил Найл.
— Нет, честное слово, нет, — затараторила она, борясь с накатившим испугом, — с чего вы решили, что я об этом знала?
Для Дока почти всё стало ясным, что эту девушку следует поместить под арест и жёстко допросить. Однако спугивать он её не хотел, поэтому позадавав ещё парочку определяющих вопросов, получив невнятные и отрицательные ответы, отпустил заниматься дальше своими обязанностями. Сам он отдал солдатам приказ тщательней следить за этой особой. Сегодня чуть позже её арестуют, а завтра он с частью полицейских увезут девушку в Митру на допрос, пороются в её связях, биографии, поищут следы. Через два часа командор убедился в том, что действовать ему следует жёстко и решительно. Гонец, посланный вчера в столицу, вернулся, сообщил что в банках лекарственные травы, передозировка которых может быть фатальной, в том числе там имелся и пресловутый вороний глаз. Помимо этой новости, подтверждавшей сформированную версию и непосредственное в ней участие Элизабет, посланник передал приказ с печатью из перекрещенных мечей. Послания из Генштаба в таких случаях ни к чему приятному не приводят. И Найл не слишком удивился, когда вскрыв письмо, прочёл, что правительство одобрило казнь для преступников, мешающих установлению порядка и мира внутри стен. Петлю на шее Бетти теперь затягивали с двух сторон.
Комментарий к Обмануть всех.
Сибирский кедр стал прародителем полифепана. это энтеросорбент, очень полезная вещь при отравлениях. Масло кедра очень эффективно справляется с выводом вредных веществ.
А теперь про вороний глаз. Ягоды воздействуют преимущественно на сердечно-сосудистую систему, корневище вызывает рвоту, листья поражают нервную систему. Может быть летально при высокой концентрации или при отсутствии помощи.
Фрицы тоже не пальцем деланные XD Надо же им тоже как-то выкручиваться из ситуации. Тут уж кто как всё обернёт, то и выиграет.
Найл подозревает что-то не ладное, но к несчастью для себя делает это не слишком решительно. Ну вот такой он порядочный. Должен же быть в этом бедламе хоть кто-то порядочный))
Друзья читатели и верный друг ждущий, я не знаю когда выйдет следующая глава. Увы, у меня паршивое настроение последние две недели( И работа над всеми впроцесниками идёт слишком медленно. Я знаю, что будет дальше и как пойдёт сюжет, проблема в настроении - оно просто мешает писать. Впрочем, спасибо вам за терпение!)
========== Крайности. ==========
В особняке Фриц, живущим под круглосуточным наблюдением, несколько людей явно подошли вплотную к крайностям. Пожалуй человек, опередивший в этом заезде своих соперников на целую голову, и правда нуждался в экстренном выходе из своего крайне затруднительного положения. Элизабет Вайстамм чётко осознавала лишь одно: ей нужно каким-то образом сбежать из поместья. Фрицы попытаются от неё избавиться, это совершенно точно. Она видела этот взгляд Тироуна, ещё и эта история с вороньим глазом. Полиция ей не поверит, её уже подозревают. Большую часть вопросов ей задают уже не чтобы установить истину, а чтобы понять как лучше её обвинить. Допустим, через них она сможет выбраться из особняка от одной угрозы, но что дальше? В тюрьму на допрос? Нет уж, увольте. Все знают, как заканчиваются такие допросы. Под ними сознаешься в чём угодно. Весь день после того, как её вызвал на «беседу», молодая, прелестная девушка думала. Наверное, впервые за свою жизнь так активно и усиленно. Она продумывала варианты побега. И чем дольше думала, тем всё отчётливее приходила к выводу: «одной ей не выбраться». Нужна помощь, а единственным человеком, которому девушка могла хоть как-то довериться, ну или хотя бы попытаться привлечь к содействию, была Вероника Траут. У Бетти просто не было другого шанса, поэтому как только план был сформирован, она направилась помогать Веронике наводить чистоту на окнах и готовить деревянные рамы к грядущим заморозкам. Громадное здание требовалось утеплить перед наступающей зимой, и подготовка шла своим неспешным ходом. Все свободные руки направлялись именно на эту работу, поэтому ничего странного в том, что камеристка присоединилась к гувернантке, работающей по совместительству горничной, не было и быть не могло. Под скучающим взором полицейского, шатающегося по коридору туда сюда, девушки ладно работали и изредка, негромко переговаривались на нейтральные темы. Как только надзиратель прошёл к повороту на достаточное расстояние, Бетти наклонилась ближе к подруге, сжала её запястье и прошептала.
— Ники, мне нужна твоя помощь. Очень нужна.
Траут удивлённо подняла голову и наткнулась на широко раскрытые карие глаза девушки. В них читался испуг и пока ещё сдерживаемая паника. Слов для ответа просто не нашлось, в то время как Бетти торопливо продолжила.
— Я знаю, кто убил старого Фрица. Я знаю, и поэтому меня попытаются убить. Помоги мне сбежать отсюда.
Она отстранилась, поскольку охранник шёл обратно к другой стороне коридора, оставляя Траут в слегка шокированном состоянии. Просьба была крайне неожиданной и на пару секунд у той всё смешалось в голове.
Вероника знала, что Элизабет каким-то боком причастна ко всему происходящему. Как и то, что происходящее вокруг имеет не слишком-то хорошее направление. Она это поняла, когда её еженедельная передача новостей и сведений Киве плавно перетекла в серьёзное русло. Что-то больше похожее на реальную работу полицейских, что следовательно приводило и к реальным рискам. И как только всё подошло к этому, молодая Траут начала испытывать настойчивое желание закончить с этой работой и вернуться к спокойной жизни. Без тайн, шпионажа, заговоров и убийств. Но упрямство, рассудительность и воспоминания о погибшей сестре помогли ей не терять самообладания во всём этом балагане. Она сможет закончить свою работу здесь и это поможет неоконченным делам Карвен. Её совесть перед сестрой будет чиста. Просьба Бетти прозвучала слишком внезапно, и Траут, знавшая несколько больше остальных слуг, растерялась, поскольку не знала, что ей-то самой делать с этой просьбой. Впрочем и не делать Траут не могла, всё же положение её подруги было опасным. Возможно если она ничего не сделает, то всю жизнь будет себя винить в смерти Бетти, а может и других. Поэтому Вероника внимательно, с замиранием сердца слушала возобновившийся шёпот подруги, как только полицейский вновь отошёл подальше.
— Меня могут арестовать, а там со со мной может случиться что угодно, поэтому мне нужно выбраться отсюда как можно скорее.
— Но как? — наконец разлепила Вероника пересохшие губы.
Её голос был не громче шелеста шёлка по каменному полу, но напряжённая Бетти всё равно разобрала эти два коротких слова. И по телу прокатилась волна такого сильного облегчения, что в голове девушки даже не возникло вопроса: а почему собственно подруга не выказала испуга, непонимания, недоумения. Не отказала и не подвергла сомнениям сказанные слова, а сразу спросила: как? На тот момент девушке это казалось подарком судьбы. Она удержала себя от сильного желания обнять подругу, жестами высказать как много это для неё значит. Но делать этого было нельзя, привлечёт внимание. Бетти сжала ладони в маленькие кулачки, выдохнула и собралась с мыслями, чтобы не терять драгоценное время. Вполне может статься, что шанса на переговоры больше не будет.
— Мне нужно сбежать отсюда сегодня, и это удастся, если ты мне поможешь.
— Весь особняк охраняют полицейские, ты, — тихо возразила юная Траут, — не сможешь проскользнуть мимо них. А даже если и сможешь, до Сины больше четырёх часов езды рысью на лошади, ногами и то больше.
Тут откуда-то из коридора со стороны большого холла раздался шум и плач детей. Обе служанки вздрогнули и повернули головы. Полицейский спешно направился в сторону неприятных звуков. Он остановился у поворота и наблюдал сверху вниз за какой-то сценой. Бетти же, воспользовавшись паузой, наклонилась ближе к подруге.
— У меня, — сбивчиво и быстро зашептала девушка, — есть план, нужна лишь твоя помощь. За моими передвижениями следят тщательней чем за твоими, и меня теперь не подпускают к кухне.
— К кухне? — Вероника облизнула губы и покосилась на полицейского, ещё стоящего на углу коридора.
— Да, солдатам пищу готовят в отдельном котле, и это шанс для меня.
Траут совсем растерялась, не понимая куда клонит подруга. Но Бетти упорно продолжила стараясь тщательней излагать свой план, подсознательно стараясь убедить Веронику поучаствовать в нём, что всё продуманно и неприятности с ней, Вероникой, не приключаться. Траут же слушала, и по середине краткого рассказа глаза её расширились от удивления. Это был отчаянный план, практически впадение в крайность, но он мог сработать.
Уже вечерело, когда Кива готовилась нанести визит своему текущему «начальству». Благо причины имелись, и девушка пребывала в зло-весёлом настроении. Её эти причины не особо касались, но они говорили о медленной потери терпения у этого самого «начальства». Во-первых Закклай подписал смертную казнь убийцам Делроя Фрица. Очевидно он был крайне недоволен тем, что посланный им Найл ещё никого из Фрицев не арестовал и не привёз для дальнейшего «следования» в столицу. Вызнав эту новость, девушка едва ли не расхохоталась, но это обнаружило бы её присутствие в комнате с документами, поэтому она спешно ретировалась оттуда, беззвучно глотая смешки. Дариус наверное злится на всех вокруг из-за своего же решения. Но что поделать, они все связаны внешними правилами, открытое нарушение которых не все примут. Вторая причина носила более спокойный характер, пусть относилась уже ближе к самой девушке. Что вобще-то не слишком приятно, так как всё тот же Закклай пытался подкопаться под неё, только в этот раз через Вицу. Узнала Кива об этом из уст самого держателя курильни, когда в знак доброй воли передавала ему труп его человека. Берч даже и не напомнил, что девушка-то и убила его друга, тело принял с радостью, с чувством исполненного долга. В качестве то ли награды, то ли ответного знака Вица сказал, что некто из правительства хотел поговорить с ним в неформальной беседе, суля неплохую награду.
— Интересно какую же? — спросила Кива, вглядываясь в лицо мужчины.
— Ну, — тот почесал ногтем один из желтоватых зубов, — если обобщить, то наказать всех виновных в недавних неприятностях.
— Да ладно? Так уж и всех, — девушка зло рассмеялась.
— Но для таких ублюдков как он, у меня один ответ, — Берч осклабился, — надеюсь, что будет он истолкован правильно и однозначно.
Кива не сомневалась, что прошедшим вечером Дариус получил послание от Вицы. Кручёную розгу, примотанную к ручке двери. Для всех, кто имел хоть какое-то представление о действиях Берча, это было плохим знаком. Вспарывать кожу главнокомандующему поркой конечно никто не собирался, хотя… Случится может абсолютно что угодно, и кому как не девушке, с её богатым жизненным опытом, было этого не знать. Главное, что она получила новые, любопытные сведения. И уже на их основе можно снова набиться к Закклаю на вечер. Общее дело Фрицев не ждёт, здесь их интересы совпадали.
Но к сожалению, не взаимная терпимость. Кива знала, что Дариусу нужно перебеситься и как-то выплеснуть накопившееся раздражение. Однако зная его привычки, она понимала, что это может ей дорого стоить. Впрочем, чтобы удивить её, ему самому ещё надо было очень постараться. Застать врасплох готового человека — дело нелёгкое. Взять например того же Рода. После того как Гриша Йегер убил всю семью Райсс, Род превратился в такого параноика, что сопровождать его в поездках было очень выматывающим занятием, не говоря уже о том, чтобы следить за ним. С такими людьми дело иметь — себя не любить, но жизнь никого не спрашивает о предпочтениях. И к счастью это работает для всех сторон. Удовольствия не получал никто. Памятуя свой прошлый визит к Дариусу, девушка решила не нарываться и не проникать вечером в его кабинет. «А то ещё арестуют чего доброго на пару суток», хмыкнула девушка, поправляя над головой капюшон утеплённой куртки. Осень скоро быстро и незаметно перетечёт в зиму, это ощущалось в ночной, морозной прохладе. Она дожидалась того самого момента, когда из-за поворота появится карета, доставляющая каждое утро командующего до места работы, и каждый вечер обратно до дома. Неизменный ритуал. Можно было бы пролезть в само здание и уже там дожидаться Закклая, но это было бы очень грубо и тот уже дал понять, что такой выходки он не потерпит. А посему, Кива стояла на холодной улице и терпеливо ждала, переминаясь с ноги на ногу. Стояла и размышляла: отправит ли её Дариус в нынешних условиях к Фрицам? Командующий недоволен отсутствием результатов, это заметно по его действиям. Переселит ли его жажда втоптать Фрицев в грязь его терпение и осторожность? Или же у него был какой-то свой хитрый план, девушка нахмурилась. Это было возможным вариантом, но важным было продержаться в этом деле и втереться в важные круги нового правительства. «В конце концов мы все столкнёмся с внешним миром и…», тут послышалось цоканье копыт по мостовой и девушка встрепенулась, наклонив голову, чтобы сразу определить откуда шёл звук. Через секунду она оскалилась в хищной улыбке: наиболее вероятно, что ехали со стороны главной улицы, а значит и со стороны Генштаба. Был уже поздний, тёмный вечер, переходящий в ночь, и в такое время много карет не разъезжало. Вскоре из-за поворота вывернула двойка лошадей и сама карета, на кучере была армейская форма с перекрещенными мечами.
Сомнений не осталось и Кива выжидала в тёмном проулке последние минуты. Либо ей дадут от ворот поворот и отправят дальше блуждать в ночь, либо с ней поговорят дольше десяти секунд. Карета подъехала к дому, возле которого стояла девушка, остановилась. Дверца раскрылась и на подножку ступил сам усталый Закклай, затем сошёл на мощённую камнем дорогу. Пока он стоял и разминал затёкшую спину, кучер убедился, что его услуги больше не потребуются, что дверца закрыта, ударил вожжами и проехал вперёд, гремя колёсами, чтобы выехать с этой улицы с другой стороны, развернуться на главную и уже по ней поехать в сторону штаба. Когда он проехал мимо переулка, в котором стояла девушка, она бесшумно вышла из теней, держа руки в карманах куртки, и направилась к старику, подходившему к входной двери своего дома. Он как раз достал из недр внутреннего кармана ключ, когда девушка решила обозначить своё присутствие на безопасном и почтительном расстоянии.
— Доброй ночи тебе, Дариус.
Пожилой мужчина моментально остановился, чуть повернул голову и скосил прищуренные глаза. Движение вышло как у хищной птицы. Да и взгляд ничем не лучше. Недовольный, кусачий, выражающий всё недовольство сегодняшним днём, словно говорящий: «с радостью стравил бы на тебе всю злобу, да вот не могу». Но раз беседа начата, то нужно продолжать. Им обоим это так или иначе нужно.
— Слышала, что ты не получил желаемого. И что Док ещё не вернулся, — девушка хмыкнула, вспоминая прошлый разговор на эту тему, — это должно быть так разочаровывает
— Чего тебе надо? — морщинистая рука, уже державшая ключ, нырнула обратно в карман форменного плаща.
— Ты сам знаешь, Дариус. Думаю, — Кива удержала себя от того, чтобы не оскалить зубы в пугающей улыбке, — надо ещё раз поговорить.
Закклай поднял голову к чёрному небу, очевидно ища ответы на свои вопросы, не нашёл их, прикрыл натруженные глаза и устало выдохнул. Хоть ему и не хотелось вести беседу с этой особой, да ещё и после удручающего рабочего дня, но это был один из самых благоприятных вариантов. Девушка, как дикое, не прикормленное животное, появлялась когда хотела, где хотела. Что-то неподвластное контролю, не вписывающееся в привычную схему действий.
— Только не здесь, — наконец вынес старик свой вердикт, — тут недалеко есть неплохое и самое главное тихое заведение. Там и поговорим.
— Иначе я не стала бы тебя дожидаться на улице, — девушка сделала два шага назад, неотрывно наблюдая за тем, как главнокомандующий расправляет плечи, складывает руки за спиной и разворачивается к безлюдной и безмолвной улице.
Он никак не прокомментировал её вежливость и проявленное уважение, просто направился в «тихое заведение», ведя за собой ночную гостью.
Ну не совсем, просто она следовала за ним на расстоянии пятнадцати шагов. Со стороны всё выглядело так, как будто они просто идут в одном направлении. Кива знала, что такое соседство нервирует Закклая. Причём в любом виде: шла бы она рядом, шла бы она впереди, шла бы она под прицелом ружья. Но выдерживая расстояние, она хоть как-то делала эту встречу менее дискомфортной для них обоих. Неплохое заведение оказалось подобием элитного трактира, правда из-за контингента и ассортимента их чаще называли чайными. Будто бы родство с придорожными, захудалыми харчевнями было каким-то недоразумением, случайным сходством. «Всё же сидеть здесь куда как приятней», подумала Кива, когда устроилась за одним из столиков, расположенных в укромной нише в стене. Столик был рассчитан на две персоны, а само пространство прикрывалось тяжёлыми тёмно-алыми шторами, а что создавало интимную, тайную обстановку для парочек или деловых переговоров. Самое главное, что в таком месте говорящие были скрыты от глаз зевак и ненужных свидетелей. Девушка расстегнула куртку и повесила её на высокую спинку стула, хотя рядом стояла специальная вешалка для уличной одежды. Ею воспользовался главнокомандующий перед тем, как пойти и что-то себе заказать. «Интересно узнали ли владельцы сегодняшнего посетителя или нет?», вопрос недолго крутился в голове девушки. Едва ли Закклай решил бы устраивать переговоры в незнакомом месте. Может он периодически захаживает сюда для негласных дел, а может и просто так. Наконец старик вернулся и занял стул напротив, пристально смотря собеседнице в глаза.
— Ну. О чём ты хотела поговорить? — он сплёл пальцы в замок.
— Подписал смертную казнь, не слишком ли, — она наклонила голову и прищурилась, — радикальное решение от такого обстоятельного человека?
— Решение вынесено не мной, — Дариус пожал плечами и замолчал.
Прервался он из-за подошедшей с стеклянным стаканом, созданных для алкогольных напитков, официантки. Она поставила свою ношу на столик, мельком бросила взгляд на спутницу пожилого мужчины и поспешила удалиться. Только тогда командующий продолжил.
— Как только в Митру поступило официальное донесение о ситуации, все прочие советники сочли такую меру наказания оптимальной. Я утвердил, — голос звучал спокойно и не вязался с острым взглядом.
— Мы оба знаем, — устало выдохнув, произнесла девушка, — что это то, чего ты хотел. Хоть мне-то ты можешь не говорить, что такая мера заставит оппозицию притормозить и задуматься?
— Пожалуй, — Закклай не глядя притянул к себе стакан, который не слишком-то его и интересовал.
— И мы оба знаем, что ты недоволен отсутствием арестов, — Кива поиграла пальцами правой руки, будто подчёркивая сказанное.
Говорили они тихо, так чтобы никто не мог слышать их. Получилось это само собой, никто не задумывался над этим. В заведении было немноголюдно и сонно. Впрочем чего ещё можно было ожидать от начинающейся ночи. Та самая грань, когда вечерние дела только только окончились, а ночные только только начинались.
Такое своеобразное «утро». Из-под сумрачного неба в непроглядную темноту. Командующий впервые за это время отвёл взгляд и со скучающим видом взялся за заказанный напиток. Осторожно покачав стакан из стороны в сторону, наблюдая за ровной гранью воды, он наконец просто ответил.
— Недоволен.
Мог бы добавить, что считает, что Найлу следует быть похватливее. Что все карты были у командора в руках, но из-за его нерешительности момент упущен. Но это был более чем предсказуемый вариант событий, и несмотря на него, заготовки сделаны, клинья подбиты. Нужно только ждать следующего шага Фрицев, он же станет для них последним. Однако не счёл нужным делиться своими мыслями с собеседницей.
— Пошли меня, — она на секунду раскрыла глаза пошире, словно желая что-то рассмотреть на его лице, затем вновь прикрыла веки, — и я принесу тебе на блюдечке в тот же день.
Дариус взглянул на неё, удержав кислое выражение лица где-то внутри. Он знал, не сомневался, что так оно и будет. Что девушку не сковывают ни нормы морали, ни прежние обязательства перед Фрицами. Что она исполнит всё в точности, как он потребует, лишь бы угодить. Если бы загвоздка была только в этом, он бы принял это предложение без особых колебаний.
— Я думаю, что ситуация там могла несколько поменяться не в лучшую сторону, — заметил старик и пригубил свой напиток.
— Я не буду ей пользоваться против Генштаба, — Кива попыталась заверить Закклая, чувствуя его сомнения, — не в моих интересах, раз уж я ввязалась к тебе.
— Пожалуй, — вновь однозначно высказался Дариус, презрительно изогнув губы, — как же я, по твоему разумению, должен тебя туда отправить? В качестве посыльного или няньки?
— У тебя есть парочка мёртвых душ, как раз на такие случаи, — девушка пропустила его последний вопрос мимо ушей, — такие есть наверное в каждом отделе. Люди существующие только на бумагах. Насколько я помню, у тебя имелся один сотрудник следственного отдела.
— И мне не нравится, что ты знаешь всё о таких вещах, — покачал седой головой командующий, — но допустим. Я мог бы распорядиться и завтра выдать тебе приказ со всеми сопутствующими документами. Временно. Что дальше?
— Надену на себя форму с нашивками Штаба, — она хмыкнула, настолько сказанное звучало чуждым, — поеду в особняков Фрицев, найду пару говорящих улик, а может и скорбные останки Делроя, кто знает. Вобще, как ты и сказал, Док там уже долго и ситуация могла немного поменяться, так что придётся разбираться походу. В любом случае два или три Фрица отправятся со мной в столичную тюрьму для дальнейших разъяснений.
— Звучит достаточно, как по мне, — Дариус промокнул губы салфеткой и погрузился в молчание.
Кива знала, что это верный признак активного размышления, поэтому не стала ничего добавлять к своим доводам и пояснениям. Процесс запущен, ей нужно лишь подождать окончательного решения. Послушно сидела, рассматривала поверхность стола, пыталась про себя угадать, какой же напиток был заказан начальством. Время тянулось минута за минутой, в конце концов ни для кого из этих двоих мысль об общем сотрудничестве не приносила радости.
Она выглядела скорее тяжёлой и опасной. Однако игнорировать друг друга в нынешнем мире было бы глупым. Вопросом оставалось: готовы ли они сосуществовать? Что ж, ответ на него они получат только после парочки совместных дел. Если они хотя бы одно смогут довести до ума без попыток убить или покалечить друг друга. Дариус даже и не скрывает своей враждебности, а ей может банально не хватить терпения. Капризы своевольного, упрямого старикашки могут вывести из себя кого угодно. Ведь даже сейчас они имеют дело с последствиями такой прихоти.
— Ла-адно, — протянул Закклай, поправив очки, — но перед этим я кое-чего хочу.
— Вся во внимании, — девушка развела открытыми ладонями в приглашающем жесте.
— Мне не нравится то, чего я не знаю, — тон стал жёстким и командным. — Я хочу знать твоё настоящее имя.
Справедливое требование, но Киве оно не понравилось. Но либо она назовётся сейчас, либо командующий передумает о своём решении. Проще было не иметь ни лица, ни определённостей. Приходить из ниоткуда и уходить в никуда. Правда едва ли её имя могло помочь Закклаю в раскопке её развесёлого и пёстрого прошлого. У выходцев подземелья одна и та же безликая история, замешанная на выживании.
— Кива, — серьёзно представилась девушка, — именно это имя моё.
— Как у собаки, — едко фыркнул Дариус, — у тебя есть фамилия?
— Увы, мои родители не сказали её, когда выставляли меня ребёнком на улицу, — она криво усмехнулась, не договаривая всей правды, — видимо не хотели, чтобы я имела к ним хоть какое-то отношение.
— Ясно, значит ты одна из тех беспризорников, — старик закатил глаза.
Этот обмен шагами на встречу он проиграл. У таких людей искать предысторию, связи, зацепки, интересные моменты просто бесполезно. Она затеряна в где-то на грязных улицах Подземного Города, в полном отсутствии бумажных документов, а люди, которые могли что-то сообщить, пребывают скорее всего в мёртвом состоянии. Разрыть этот «труп» для встречного шантажа не получиться. Но ведь есть ещё работа в Центральном Отделе военпола. Этим командующий уже основательно занялся и смог добыть кое-какие интересные детали, но вряд ли эта новая информация очень поможет ему в их сортировке.
— Так уж вышло, — как бы извиняюще сказала девушка и пожала плечами.
— Придёшь завтра к девяти в штаб, — Дариус упёрся локтями о лакированную поверхность столика, сложил руки на весу прямо над стаканом, — представишься Линсей Вербоуген, тебе выдадут приказ, документы, подтверждающие твои полномочия. Ко мне не смей приходить до того самого момента, как в особняке случатся благоприятные сподвижки, у меня уже заканчивается элементарное терпение, чтобы видеть тебя.
— Как скажешь, ты у нас главнокомандующий, — Кива позволила себе лёгкую улыбку, — надо полагать, отчёт подавать в письменном виде и по всем правилам?
— В трёх экземплярах, — важно подтвердил Закклай, надменно сверля её взглядом, — правила ты знаешь.
Девушка хмыкнула, встала и сгребла рукой свою куртку. Правила. Конечно она их знает. Ей одобрили задание, и ей стоит не разочаровывать начальство, вот и всё тут. Второй возможности у неё не будет. Впрочем к этому она привыкла давно: зачастую в сражении представляется один единственный момент для решающего удара, колебаниям и ошибкам тут не место. Ничего не сказав Дариусу на прощание, она просто вышла из чайной, одевая тёплую куртку находу. Ей нужно помимо своих дел успеть поспать и привести себя с цивильный вид, подобающий агенту Генштаба. Пускай даже и временному, и фальшивому. «Чудно, снова работа, как мне тебя не хватало», на этой мрачной мысли Кива хлопнула входной дверью.
Комментарий к Крайности.
А вот и долгожданная 67 глава. Она написана была давно, но после неё почти ничего не было, поэтому я не выпустила её в марте. Настроение было ужасное, сил не было писать каждый день. Сейчас же запас черновиков наращен вновь. Я думаю 68 глава выйдет 8 мая, как только я напишу следующий черновик. В этой главе все так или иначе подходят к крайностям.
Отчаянные дела назревают в поместье. Что же предпримет Вероника? Она получила куда как больше, чем просила. Вы можете догадаться, что хочет провернуть Бетти. Это пусть и безумно, но реально.
Как я ранее уже писала, фамилия Кивы - Миллрайт. И она несёт в себе смысл( особо наблюдательные знают его) Девушка почти не соврала, сказав что не знает её. Она узнала её всего лишь лет десять назад и не считает атрибутом своей личности.
Ну а Дариус без дела не сидит. Он ищет какую сторону можно вовлечь во всё это, чтобы сделать желаемое:3 И если Вица ему отказал, не значит, что не откажут другие.
Ждущий верный человек, спасибо тебе:3 Читателям тоже огромное спасибо!
Именной бонус, ну вы поняли:3
Линсей - заболоченные места.
verbeugen-кланяться.
========== Дрожащие пальцы. ==========
Вероника пыталась вернуть своё самообладание. Пусть и криво, но это у неё получалось. Пальцы рук периодически нервно подрагивали, взгляд иногда становился опустошённым, а сердце время от времени пропускало удары, затрудняя дыхание. Но самое главное, что рассудок каким-то образом не поддавался полной панике, смятению, страху. И больше всего молодая девушка боялась, что голова в самый нужный момент просто откажется соображать. Суровый оклик повара оторвал её от очередных заторможенных размышлений.
— Эй, быстрее принеси ещё воды с колодца!
Траут сморгнула, поняв что обращаются именно к ней, и мир набрал чёткости, красок и прежних звуков. На кухне кипела работа перед грядущим ужином, и так задержавшимся на несколько часов из-за полицейского расследования, допросов, осмотров и проверок. То там, то тут раздавался резкий грохот посуды, шипение, шкворчание, бульканье. Всё это перемежалось с суетливым и недовольным гомоном слуг, которым по их же словам: «приходилось делать двойную работу в два раза меньший срок». Готовить приходилось не только различные блюда для хозяев, простую пищу для себя, но и еду для военных. Причём всё делать приходилось в отдельных котлах. Что просто выводило из себя слуг, поскольку увеличило объём работ и расход продуктов. Однако этот же факт позволил Веронике беспрепятственно устроиться помогать двум поварам вместе с ещё одной горничной и молодым поварёнком, который почему-то сегодня работал весь день с садовником. Впрочем и сама девушка уже два дня не работала гувернанткой для детей. Юное поколение Фрицев держали в строгом режиме и закрытых комнатах, контактировали с ними только непосредственно родители. Путаница в рабочем ритме всё ещё имела место быть, а теперь сюда примешивались ещё и указания полицейских. Так что работы хватало, и девушка, поправив выпавшую прядь светлых, жёстких волос, направилась к вёдрам, стоящих возле одной из двух кухонных дверей. Одна вела в коридоры особняка, другая во внутренний сад, и рядом с каждой стояло по двое полицейских, вяло, но неотрывно наблюдавших за всем процессом готовки. Траут наклонилась, подхватила одно ведро и выжидательно посмотрела на мужчин в форме, ожидая, что те откроют дверь и под конвоем отведут к колодцу. Те одарили её каким-то надменным, требующим взглядом. Неприятная обстановка, но девушка подчинилась этим обстоятельствам.
— Мне нужно к колодцу, откройте дверь, пожалуйста, — смиренно попросила она, смотря на них светло-голубыми глазами.
Один полицейский как-то гадко хмыкнул, но потянулся к связке ключей. Пока он отпирал дверь, второй без особого зазрения совести рассматривал молодую служанку. В целом представители закона выглядели гораздо спокойней и расслабленней, чем раньше. И причина была. Несколько часов назад Бетти официально, по всем правилам арестовали.
Арестовали как главную подозреваемую в убийстве Делроя Фрица. Завтра её должны будут отвести в Митру на более жёсткий допрос. Проходя в раскрытую дверь, Вероника думала о том, как вобще это всё произошло. Всё казалось дурным сном, кошмаром, наполненным потаёнными страхами. Воздух снаружи приятно холодил раскрасневшееся от жара, поднимавшихся от печей, лицо. Но эта приятность быстро проходила, и ветер заставлял неприятно ёжиться, поскольку был пробирающим и холодным. Что только усиливало все дурные мысли, которые вроде как отступили на задний план, но ещё никуда не ушли. Ещё несколько часов назад молодая Траут откровенно и малодушно колебалась со своим решением помочь Бетти. Как ни была готова девушка к такой просьбе, принять её и решиться было не так-то и просто. Как только план подруги окончательно, во всех деталях прояснился в голове ошалевшей Вероники, её практически сковал страх и неуверенность. Она пыталась подумать над этим, взвесить все за и против, но получалось из рук вон плохо. Всё, что у неё выходило, так это находить оправдание самой себе, чтобы не делать озвученную просьбу. И в самом деле, что страшного случиться, если Бетти увезут в Митру? Её же не на казнь везут и не на пытки. И это совсем не помешает её работе, ведь так? Она сообщит Киве о том, что тут творилось, а та сама сделает то, что посчитает нужным. И ей, Веронике, совсем не обязательно во всё это встревать и делать что-то такое, за что она сама может поплатиться. Её работа в особняке почти закончена, ещё парочка дней и девушка сможет забыть о ней раз и навсегда. Больше не будет иметь с этим делом ничего общего, а с Бетти ничего непоправимого не случится. Ей нет нужды подбираться к кухне и помочь осуществить, по словам Бетти, «единственную возможность». Что станет с ней самой, если она поможет подруге? Траут всячески убеждала себя, что всё будет нормально, если она просто проигнорирует всё это. Не легко и просто, но точно в пределах нормы. И только девушка уверилась, что ей не обязательно вмешиваться, на её подругу надели наручники, отвели в импровизированный изолятор, приставили охрану и объявили всем об аресте и причинах. Командор Док, собрав всех обитателей в большом зале, уверенно заверял домочадцев, что самое сложное уже позади. Часть полицейских уедет завтра вместе с ним и подозреваемой, часть останется для лучшей охраны поместья. Новость ошарашила Веронику. Всё это лишь подтвердило слова Бетти, но не смогло убедить молодую Траут побороть свою нерешительность. Совсем другое заставило её принять решение не остаться безучастной во всём этом бедламе.
Что-то в лице Тироуна Фрица заставило девушку поверить в реальность всей ситуации, представленной Бетти. Всего лишь на миг она поверила, что тот попытается убить подругу сегодня ночью, и этого хватило. Упрямство взяло верх над страхом, упрямство и чувство правильности. Траут, пользуясь общей суматохой, смогла незаметно достать необходимый свёрток, лежащий в кладовой с оставшимися травами, и напроситься помогать по кухне. А после этого шага поворачивать назад было поздно, пускай уже в процессе всего этого сомнения не раз накатывали на неё. Но девушка жёстко себя осаживала и думала о том, что её трусливость может стоить Бетти жизни. А это уже не просто игра в шпионов. Вот и сейчас, выходя во внутренний двор и сжимая ручку ведра обеими руками, Вероника чувствовала спрятанный под передником свёрток, и это молчаливое напоминание помогало ей держать себя под контролем. Всего лишь нужно незаметно подсыпать содержимое в котелок, где варят похлёбку для полицейских, и не напутать с пропорциями. «Всего лишь, не так уж и трудно, спокойней», произносила она про себя, пока шла к колодцу. После часа активной помощи по кухне, девушка уверилась в том, что у неё всё получиться. Полицейские иногда отвлекались на разговоры промеж собой, а остальная прислуга не следила за каждым её шагом, работы хватало и каждый занят делом. Да и некий сумбур действовал на руку. Холодный ветер пронизывал её наряду со сдержанным волнением, поэтому пальцы то и дело немели. Это замедлило налив воды из колодца, поскольку ледяная вода расплёскивалась во все стороны, а полицейский молча стоял рядом, вовсе не спеша помогать. Он то посматривал на пасмурное небо, то на девушку в чёрном платье горничной. Ему-то какое дело, его поставили наблюдать, да и дело близилось к развязке, поэтому можно было не добавлять к своей работе ещё и чужую. Вероника, не чувствуя рук взяла наполненное водой ведро и понесла обратно двери, ведущей на кухню. Там мужчина всё же проявил вежливость и открыл перед ней дверь. Она улыбнулась краешком губ, изображая благодарность, быстро прошла внутрь, где её встретил порыв тёплого пара. Часть кухни была им просто окутана, видимо один из поваров открыл оконце, чтобы проветрить. Раскалённый от печей воздух делался белее от этого и стремился вырваться наружу.
— Ну наконец-то, давай сюда! Быстрее!
Траут, насколько позволял её груз, как можно быстрее подошла к подзывающему повару.
Тот явно злился на то, что приходится работать в дикой спешке, на раскрасневшемся лице застыло стервозное выражение. Он едва ли не выхватил у Вероники ведро с водой и вылил его в большой котёл, стоящий на огне. Не слишком аккуратно, часть попала на огонь, издав на удивление громкое шипение. Повар же, издав приглушённое ругательство, пихнул Веронике опустевшее ведро и принялся спасать остатки сухих дров. Облако сизого дыма и неприятных запах тлеющих мокрых полен окутали всю кухню.
— Ну же, принеси коры! — последовал очередной приказ, полный вселенского недовольства.
Траут молча повиновалась, стараясь не теряться в этой обстановке, но всё ещё чувствуя опасную ношу под белым передником, она двигалась заторможено. Торопливо шагая к стене, где в специальных нишах лежал материал для растопки, девушка ударилась больно бедром об угол одного из столов. Один из полицейских покачал головой и что-то сказал своему товарищу, они рассмеялись. На это мгновенно среагировал другой кулинар, он был раздражён не меньше своего коллеги.
— Господа, не могли бы вы заткнуться?! Для вас стараемся и по вашей же милости у нас не так много времени.
Солдаты смерили его взглядами. Видок у того был боевой и создавалось ощущение, что лопатку, которую он держал в руках, он вот-вот зашвырнёт в кого-нибудь. Решив, что лучше не злить лишний раз человека, ответственного за твой же ужин, трое полицейских отправились на улицу, чтобы покурить. Один остался наблюдать за всеми. Вероника наблюдала за этим, сердце забилось чаще. Вот она, возможность подсыпать в общий котёл сонной травы. Не то, чтобы этот план, предложенный Бетти, был надёжен и гениален, но это был единственный шанс. Полицейские уснут на своих постах, а никто из обитателей поместья не решиться выходить из комнат, думая, что охрана бдит. Тироун наверняка подождёт глубокой ночи, прежде чем сделает свой ход, арестованная сумеет сбежать в этот промежуток. Ни Бетти, ни Вероника особо не задумывались над тем, как бывший принц осуществит своё намерение. Это был его дом и мужчина знал в нём каждый уголок, но как он собирался пробраться в чулан с заключённой девушкой? С другой стороны никто же не разгадал: как и куда делся старший Фриц? Значит ожидать можно чего угодно, да и рисковать, когда на кону жизнь, было бы крайне глупо. Во всяком случае, Траут могла найти логику в таком мнении, потому что сама была напугана. Сначала разговоры с Кивой, потом убийство Фрица, полиция, допросы, неподдельная паника и ужас в глазах Бетти. И в конце концов страх за саму себя, который правда не мог заглушить уверенность в необходимости такой помощи. Всё это толкало её на эту крайность. Ей думалось, что и её покойной сестре, Карвен, приходилось частенько переступать через себя, чтобы сделать правильные вещи. Это помогало ей не отступать. Она не струсит, она сможет.
Кора для растопки нашлась быстро и девушка поспешила обратно. Вдвоём с поваром им удалось сохранить нужное пламя под котлом, после чего нужно было заняться нарезкой овощей. Нож мерно стучал о доску, ровно резал всё, что нужно. Вероника осторожно стрельнула светло-голубыми глазами налево, потом направо. Все были заняты готовкой. Один кулинар возился над громадной сковородой, где что-то шкварчало. Второй возился с тушкой курицы, ловко подрезая мясо с костей. Костям предстояло отправиться в специальный мешок, который погружали в котёл для большего навара. Потом его оттуда вытаскивали, потому что высокие господа не привыкли, чтобы в их еде плавали такие остатки. Сейчас правда этим изыском по случаю пользовались полицейские. Горничная сосредоточенно месила тесто для свежего хлеба. А поварёнок сновал туда сюда, принося продукты и успевая следить за котелком, в котором варился напиток. Полицейский вяло посматривал то на работающих слуг, то на стены, скорее всего думая о чём-то своём. Траут отложила нож, никто не обратил на это внимания. Она выждала около двух минут, затем снова взялась за работу. «Значит примерно столько на меня не будут обращать внимания», отметила она. Этого отрезка времени должно хватить для задуманного, осталось выждать момент. Он выдался через пять минут.
— Вероника, быстрее неси чабер и розмарин! — повар даже не поднял головы, отдавая эту команду.
Девушка мигом отложила нож и устремилась к шкафчику с приправами. С замиранием сердца она подрагивающими пальцами ухватила две нужные склянки. Как во сне она выпрямилась и пошла к котлу, где уже что-то булькало, а повар как раз закладывал мешок с костями.
— Давай шевелись, сама хотела нам помогать, — окликнул он её.
Траут ускорилась насколько позволяли не слушающиеся ноги. Она посмотрела на всех вокруг, словно ожидая, что кто-нибудь укажет на неё пальцем и громко закричит: «она хочет всех отравить!». Конечно никто этого не сделал. Вероника остановилась перед котлом с двумя стекляшками в руках, повар посмотрел на неё как на дурочку, затем резко ткнул пальцем в маленькую ступу, стоящую рядом на столе.
— Сыпь туда, до второй отметки, половину того, половину того. Затем мели и добавь сюда, потом мешай, — и мужчина вернулся к подготовке мяса.
Девушка молча кивнула и принялась исполнять очередной указ, чувствуя как от страха холодеет всё тело, а в животе что-то неприятно сжимается. Ещё раз оглядев всю кухню и убедившись, что трое полицейских ещё курят снаружи и что на неё никто не смотрит, она шустро сунула руку под передник нащупала край свёртка и открыла его. Затем плавно вытащила руку, сообразив, что резкие движения могут привлечь больше внимания. Ох, как ей было страшно. Она повернулась спиной к большинству людей, собравшихся на кухне. Взяв в правую руку склянку с чабером, Траут принялась медленно, нарочито осторожно сыпать содержимое в медную ступу. Левой рукой скользнула под передник и взяла горсть сонной травы и незаметно добавила её в ступу. На миг она замерла, чувствуя как страх затмевает ей разум, но ничего страшного не случилось. Никто не заметил.Вероника облизнула посеревшие, пересохшие губы. За одной горстью последовало ещё пять. Именно столько нужно было на тот объём воды, что бурлил в котле. Смесь из розмарина, чабера и сонной травы легко смешалась и размололась под тяжёлым пестиком. И не дожидаясь очередного окрика, Вероника высыпала её в в котёл. В голове пронеслась бессвязная, безотчётная мольба: «Карвен, пожалуйста, помоги мне».
Поздний ужин удался на славу. Задержка лишь раззадорила аппетиты ждущих, от того еда казалась ещё вкуснее. Найл, сидевший в гостиной, где практически поселился за минувшие несколько напряжённых дней, наконец-то почувствовал себя расслабленным. О делах думать не хотелось, да и зачем? Завтра он отбудет с главной и единственной подозреваемой в столицу, а там уж удастся выяснять на кого она работает, чьи приказы она исполняет, может статься что и самих Фрицев. «Но в таком случае, наказания и меры будут очень жёсткими», командор зевнул, размышляя об этом деле. И именно поэтому, небольшое оцепление вокруг поместья останется ждать и наблюдать. На тот самый паршивый случай. Большая часть Военной Полиции покинут это место, и вероятно больше сюда не вернётся. Роскошное поместье останется позади. «Вместе с этими умелыми поварами», Док покачал головой, сетуя, что такая пища не доступна очень уж многим. Ну ещё бы, здесь готовили для королей и будущих правителей, всё всегда на высшем уровне. К такому очень легко привыкнуть и тяжело отвыкнуть. Ситуация должна стать лучше, когда люди вернуться на территорию стены Мария. Этот момент совсем рядом. Благодаря его другу, благодаря самоотверженности Эрвина. И его ответственность сделать всё возможное, чтобы достигнутое ценой многих не пропало втуне. «Мне нужно хорошо постараться, чтобы держать порядок внутри стен», мысль сквозила сонностью. Чувство усиливалось сытостью и усталостью. Найл даже успел подумать, что это из-за накопившегося напряжения. «Да последние две недели выдались просто ураганными», он хмыкнул, наблюдая за медленно угасающим пламенем в камине. Кража новых УПМ, дни наблюдений в Подземном Городе, нескончаемые допросы и как следствие обширный поток информации и сведений, теперь ещё и убийство старого Фрица. «А может он просто сбежал?», вновь подумалось мужчине. На самом деле такое ведь могло иметь место. Но никто в ту ночь не выходил из особняка, да и никаких следов в близлежащих подлесках обнаружено не было. Да и если бы труп находился в самом здании, то наверняка начинал бы пованивать, от тела совершенно явно избавились, только как? Невозможность найти разгадку действовала на нервы, оставляла неудовлетворённость внутри. Что не могло не задевать его честолюбия, но что можно было с этим сделать? «Завтра я всё узнаю от этой девушки», подумал Найл, чувствуя как сознание неумолимо клонит в сон вслед за увядающим огнём. В некоторых местах тот уже погас и угли причудливо тлели. То светились, то гасли. И под этот причудливый танец командор Военной Полиции погрузился в глубокий сон.
А вот Бетти сна не ведала. Вся она превратилась в оголённый нерв, сосредоточенно вслушиваясь в каждый звук, что только мог доноситься до неё из-за закрытой на ключ двери. Шаги, тихие слова, какой-то шорох и больше ничего. В небольшой комнатушке не было ни часов, ни оконца. Определить сколько сейчас времени было невозможно. Это нервировало ещё больше. Надеялась девушка только на Веронику, но чем больше минут проходило в заключении, тем сильнее начинали терзать сомнения. А если подруга струсит? А если что-то сорвётся? А если она не успеет? Слишком много если для одной комнатушки и одной легкомысленной девушки. Бетти взглянула на распутанные верёвки. Ей зачем-то связали руки, прежде чем сунули сюда. «Спасибо, что не кандалы», она съёжилась от этой мысли. Металлические наручники заставляли думать о тюрьме и…о том, что будет дальше. Впервые за всю жизнь она думала о собственном будущем своей головой. И находила его в большой опасности. Напряжённая, напуганная и явно не готовая к таким переменам Бетти сидела на полу чулана и просто ждала развязки. Не плакала, пока страх был сильнее. Он сковывал её разум и душил где-то в груди, лишал кислорода. Развязывание узлов на верёвке помогло немного отвлечься. Девушка отчаянно пыталась думать, что будет делать если Вероника всё же справиться со всем. Сумеет подсыпать снотворное полицейским, сможет выкрасть ключи и открыть ей дверь. По-всему выходило, что нужно бежать к столице, может к отцу, у него есть связи и он наверняка что-нибудь придумает. Может некие знакомства отца и послужили предвзятости на её счёт со стороны полиции? Но это не важно, он спрячет её как-нибудь, поможет так или иначе. Это же её любимый папа. «Только бы выбраться отсюда», в очередной раз подумалось ей. Девушка запрокинула голову, упёрлась затылком о стену. Пальцы рук быстро быстро сжимались и разжимались. Казалось ещё немного и она проделает дыры в ладонях, так часто и так сильно она вдавливала аккуратные ноготки в кожу. Впрочем от губ красоты тоже поубавилось, она нервно их кусала до крови. Умом понимала, что ей нужно успокоиться и отдохнуть. Если бегство удастся, то потребуется много сил. «Лошадь можно взять в конюшне, полицейские должны будут спать глубоким сном», она повторяла это уже в сотый раз. Правда от этого лучше не становилось. Потому что чёткого плана действий не было, это усиливало её панику. Девушка чувствовала себя загонным кроликом, которого сегодня должны подать на ужин. Совсем не успокаивающее сравнение. Полицейским нужен был виновник — они нашли его в её лице. Бывшему любовнику было нужно тоже самое, чтобы окончательно отвести подозрения от себя. А чтобы это наверняка сработало, он попытается избавиться от неё. Между двух огней находиться очень небезопасно.
Бетти сглотнула, вспоминая тот странный взгляд Тироуна в охотничьей хижине. Да, никаких сомнений и быть не могло. Она всего лишь удобная фигура для него, особенно сейчас. Особенно, когда из столицы прибыло распоряжение о наказании для виновников в смерти старика. О казни. Для преступника ведь никакой разницы когда именно умирать, если же он пойман? Именно так и объяснят её хладный труп, если план бывшего принца осуществиться хотя бы на десять минут быстрее её плана. Надежда, да и та отдавала безумным отчаянием, была только на Веронику. Умом Бетти понимала, что рассчитывать на подругу не стоит, но так отчаянно хотелось верить в этот крошечный шанс на спасение. Не хотелось умирать. Сколько прошло времени после того, как её сюда затолкали? Должно быть точно больше трёх часов. И ничего не происходило. Девушке не удалось подслушать хоть какие-то разговоры, прислонившись к двери, чтобы узнать хоть что-нибудь. Увы, разговоров попросту не было, да и тяжёлая дубовая дверь служила неплохим звукоизолятором. Но здесь куда лучше, чем в каменном мешке. Обвиняемая поёжилась, почувствовав волну леденящего страха. Она знала, что если не сбежит сегодня ночью, то утро для неё никогда не настанет. А если даже и настанет, то принесёт очень много плохого. Полиция ей не поверит, да и что по сути она слышала или видела? Пару разговоров? Пару странных встреч? Помогала отправлять письма? Всего этого хватало для её уверенности и подозрений, но не хватало для доказательства собственной непричастности. Хотелось жить. И это желание придавало ей хоть какое-то мужество и силы. Бетти сложила руки в мольбе, обращаясь к богам: «Только бы у Вероники всё получилось, пожалуйста». Тут словно ответ на беззвучную просьбу раздался какой-то звук, звучавший ново и неестественно для замкнутого чулана. Через несколько секунд молодая девушка сообразила, что это это осторожный скрежет. Кто-то аккуратно и тихо проворачивал ключ в замке. Сердце ухнуло куда-то вниз, а затем забилось с опасной частотой. Это могло значить лишь одно. Казалось всё тело враз занемело и начало колоть, но Бетти встала и сделала два шага к спасительной двери. Раздался щелчок и скрежет оборвался. Девушка даже забыла о том, что ей надо дышать. Дверь медленно и без единого скрипа приоткрылась и начала плавно открываться дальше, будто бы кто-то её придерживал. Доносился храп и сопение полицейских. Было темно, но в проходе точно кто-то стоял.
— Ники? — прошелестела девушка, подаваясь вперёд, чтобы лучше разглядеть тёмную фигуру.
Два следующих действа произошли почти что одновременно. Мужская ладонь, мгновенно появившаяся из тьмы, резко и быстро ухватила Бетти за горло, пальцы сильно сжали его. В голову бедной девушки пришло озарение, что первым к ней пришёл Тироун. Изо рта рвались лишь сдавленные хрипы.
— Не думал, что всё окажется так просто, — прошептал он и зашёл в чулан, удерживая свою жертву одной рукой, а второй притворяя за собой дверь.
Комментарий к Дрожащие пальцы.
Ох, помню после этой главы меня застопорило и заклинило, так что возможно и здесь что-то чуть уныло и не так. Следующая глава возможно через две недели, я не знаю, но постараюсь.
Тема у кого и от чего дрожат пальцы XD Не стал затягивать с этими событиями. Всё это действие отдаёт отчаянием, крайностями, о коих речь была в прошлой главе, но это был единственный шанс сбежать. Серьёзно, обе девушки молоды, напуганы - самое подходящее время творить такое!
Остановимся на этой интриге:3 Тироун успел раньше, и что будет теперь? На самом деле иронично, что Бетти рассчитывает на помощь отца, ведь мы с вами знаем, что его уже убили. Кому-то придётся взрослеть и причём очень быстро.
Ждущий, спасибо!) На самом деле очень приятно видеть этот отклик. Читатели, вам тоже спасибо^^
========== Ускользнуть ото всех. ==========
Как только мозг девушки оправился от ужасного осознания, она начала вырываться и трепыхаться, подобно рыбе внезапно извлечённой из воды. Пыталась отцепить крепкую руку от горла и дёргалась из стороны в сторону в попытке хоть как-то высвободиться. Но момент был упущен. За бывшим принцем было первое движение, лишившее жертву драгоценного кислорода. Для Бетти самым скверным был тот факт, что поймал он её на выдохе. Голову сразу начало жечь, глаза щипать и неметь, как будто кто-то нещадно давил на них. Лёгкие сдавливало, по телу пробежала судорога, она брыкалась всё слабее и слабее. По красивому, миловидному лицу потекли дорожки слёз. Сопротивление было недолгим, около двух минут, но прежде чем девушка задохнулась бы окончательно, Тироун разжал ладонь и она упала на пол, пребывая в полубессознательном состоянии и судорожно хватая ртом воздух, казавшийся раскалённым и даже удушающим. Мужчина совершил уже не одно убийство, чтобы не совершать глупых ошибок. Опыт научил, что есть нюансы, о которых стоит помнить. Поэтому он сдавливал горло жертве с тем расчётом, чтобы не оставить следов пальцев. Во всяком случае чётких и различимых. В его планах было сымитировать именно самоубийство, тут его взгляд пал на распутанную верёвку, безвольно лежащую на полу позади хрипящей девушки. Фриц усмехнулся, наклонился, чтобы взять её рукой.
— Надо же, милашка, сама упростила мне задачу, распутала узлы, — он сжал её в пальцах, затем навалился на ослабевшую девушку и зажал ей рот, — ещё кто-то усыпил всех полицейских, не твоих ли рук это дело?
Говорил он тихо. Придавленная чужим весом, Бетти не успела ни отодвинуться, ни хотя бы попытаться встать. Попыталась закричать, но лёгкие ещё не насытили воздухом тело, а горло болело и обжигало при каждом вдохе. Да и звук вышел каким-то жалким, слабым, приглушённым чужой рукой. Естественно никого по ту сторону двери он просто не мог разбудить. Никто не придёт ей на помощь. Ну хоть дышать через нос представлялось возможным. Девушка забилась в отчаянной попытке вырываться. Как могла старалась стряхнуть с себя мужчину, который был тяжелее её килограмм на двадцать или на все тридцать. Она лежала под ним бессчётное количество раз, но именно сейчас ей казалось, что весом он превосходит её на целую тонну. И ни движения ног, туловища не помогали. Укусить руку не удалось. Руками Бетти пыталась дотянуться до его лица, чтобы ударить, отвлечь хоть как-то. Получалось не очень, впрочем она никогда раньше ни за что не дралась. Ни единого разу. Добывая всё, что хотелось, обычно красивыми карими глазами, лаской, хитростью, она впервые столкнулась с той ситуацией, когда решение было только в физической силе.
— Что, не слышу? Кто же тебе помог? — издевался бывший принц, ощущая своё превосходство. — Я должен тебя поблагодарить за эту услугу, мне не пришлось ползти, чтобы проникнуть к тебе. Знаешь, дорогуша, я уже не так молод и гибок для таких трюков.
Пока он удерживал собой девушку, уклонялся от её попыток ударить, одной рукой закрывал ей рот, а второй спокойно разматывал верёвку для большего удобства.
Прицеливался, как лучше будет затянуть несколько петель на тонкой шее. Потом просто повесит девушку на одной из опор полок, установленных в чулане. Всё будет выглядеть так, как будто она сама и повесилась. Осталось это устроить.
— Даже жаль, но такие как ты всегда лишь расходный материал, — зло прошептал мужчина, пытаясь обмотать шею верёвкой, — да не дёргайся ты.
Смысл всех слов ускользал от рыпающейся Бетти. Она не оставляла попыток борьбы за свою жизнь. Через какое-то время и количество неудачных попыток накинуть верёвку, при этом удерживая жертву в нужном положении, Тироун просто схватил её голову свободной рукой, не выпуская верёвки, и крепко приложил её об пол. Звон в ушах, потеря ориентации, вспышка боли. На минуту Фриц смог добиться отсутствия активного сопротивления. И этого было более чем достаточно, чтобы осуществить часть задуманного. На самом деле с одной рукой это было не так легко, но бывший принц уже приступил к узлу, когда жертва начала вновь вяло трепыхаться и крутить головой, руками отдирая от горла будущую удавку, мешая всеми возможными силами, которые неумолимо истекали. Неприятно быстро. Удручающе быстро. Борьба шла к своему прямому, логичному исходу. Бетти буквально кожей чувствовала, что узел, которые очень скоро затянется на её шее, почти что закончен. Измотанная и усталая, она подумала, что очень уж ловко получается у бывшего любовника всё это делать. Он либо хорошо подготовился, либо…делал это раньше. В любом случаи все эти мимолётные озарения пронеслись слишком быстро и новых сил не прибавили. «Вот и всё», и с этой мыслью вновь потекли слёзы, только на этот раз от эмоций и страха, а сама она начала мелко подрагивать. Ослабевшее тело почему-то в миг показалось свинцовым. Шею сдавило рывком, это её бывший любовник проверял крепость петли. Всё было как надо. Мужчина приподнялся и подтащил девушку ближе к полкам. Одной рукой он закинул свободный конец верёвки наверх и протянул через деревянный столбик. Осталось лишь потянуть и приподнять лёгкое тело молоденькой жертвы, попутно прикрывая ей рот, чтобы она не могла издать ни единого звука.
— Прощай, пташка, — с ухмылкой сказал Тироун и потянул конец верёвки вниз.
Снова начало жечь горло, обжигать лицо, кровь бешено пульсировала в висках. Бетти зажмурилась, боясь скорой смерти, поэтому не могла разглядеть фигуру, выплывавшую из темноты. Бывший принц стоял на корточках спиной к двери, поэтому не тоже не мог её увидеть. Не мог и представить, что случиться дальше.
На его голову обрушился удар. От неожиданности он разжал обе руки, верёвка юрко выскользнула, и девушка рухнула на пол, хрипя и вдыхая воздух. Одна рука метнулась к голове, вместе с этим мужчина попытался развернуться. Но тут последовал второй удар. Он пришёлся в аккурат по затылку и в купе с первым отправил Фрица в бессознательное состояние. Бетти, судорожно отцепляя от себя верёвку негнущимися пальцами, раскрыла болящие, слезящиеся глаза. Над навзничь упавшим принцем стояла Вероника, прикрывшая в испуге рот левой ладонью, так как если бы она не ожидала такого от своих действий и хотела извиниться или помочь. Правая так и не выпустила своего оружия. Простой литровой бутылки из плотного стекла. Такие специально делают для путешествий, чтобы не разбилась в дороге. И слава богам, стекло на разбилось на мелкие осколки сейчас. Потому что Траут пребывала в том самом состоянии, что просто не смогла бы сообразить ничего нового. Вероятно так бы и стояла ошарашенная, но толика удачи всё же была на стороне девушек. Враг лежал на полу без сознания, Бетти была жива, а Вероника получила подтверждение всем опасениям.
— Ни-ки-и, — прохрипела Бетти, испытывая неверие и какую-то дикую радость, граничащую с невероятным облегчением.
— Нужно уходить, быстро, — заторможено произнесла подруга, всё так же не отводя взгляда с Тироуна и не двигаясь, противореча собственным словам.
Девушка была одета в уличную одежду, а на плече виднелась небольшая сумка. По-всей видимости Траут, несмотря на все мешающие рассуждать эмоции, смогла хоть немного здраво подойти к побегу. В заплечной торбе лежало немного еды, пресловутая бутылка с водой, кошелёк со всеми деньгами, что только были с собой, два плаща, документы обоих девушек. Паспорт Бетти Вайстамм ей пришлось выкрасть из сундука, куда спрятали личные вещи арестованной девушки. Особой трудности не возникло, сонное зелье действовало исправно. Но сердце у девушки бешено колотилось и, казалось, вот-вот выскочит наружу. Не возникло трудности и с ключом от чулана. Вероника не верила, что делает это всё наяву. Сначала подсыпала в общий котёл снотворного, кралась по тёмным коридорам, обходя спящих полицейских, а теперь ещё и вырубила бывшего нанимателя. «Это больше похоже на какой-то сон», подумала она, убирая руку ото рта. Но отдавала она себе отчёт в том, что всё происходящее было реальностью. Реальностью, где ошибки могут закончиться чей-то, в том числе и её собственной, смертью.
Бетти зашевелилась и встала, пошатываясь то вперёд, то назад, на ноги. Подруга сделала неуверенный шаг ей навстречу и придержала её за руки. Обе напуганные, жалкие, слабые, но живые и способные продолжать движение.
— Идём, — пробормотала Вайстамм, которой очевидно предстояло всё-таки пережить эту ночь, — пожалуйста быстрее идём.
Обеим хотелось поскорее покинуть место преступления. Скрыться от полицейских, убежать из опасного поместья. Это желание было настолько сильным, что затмевало способность трезво рассуждать. Им даже не пришла в голову мысль, что можно было бы полицейских разбудить и показать им лежащего Тироуна, ещё не сошедшие следы удушения на шее. Но возможно подсознательно они чувствовали, что и при таком раскладе они не вышли бы из круга подозреваемых, не обезопасили бы себя. Девушки, стараясь быть как можно шустрее и тише, проскользнули мимо спящих стражей и устремились к кухне. Та дверь, ведущая наружу, была самой удобной и практичной для них. От неё расстояние маленькой конюшни не так велико, справиться с замком проще, да и не выходит она прямо к воротам, таким образом отсекая от возможных глаз. Ошарашенная Бетти доверилась подруге, которая вела их по коридорам особняка, и явно сохранившая больше самообладания. Вероника старалась прислушиваться, осторожно выглядывать из-за углов, чтобы убедиться в безопасности выбранного маршрута. Везде их встречала одна и та же картина: сопение, храп, стоящие фигуры полицейских, погасшие свечи, темнота углов, и уходящие вдоль стен ковры. Изредка из больших окон проливался холодный свет растущей луны, окрашивая всё в серебряные и серые тона. Ночь выдалась облачной, поэтому свет то и дело мерк, оставляя отчаявшихся девушек в темноте. Траут думала, что для них это обстоятельство весьма кстати, но пребывание в тёмных коридорах настойчиво нервировало. Вскоре девушки уже были на кухне, служившей им опорным пунктом в их плане побега.
— На, — Вероника протянула плащ, — одень, там уже морозно.
Бетти послушно взяла плащ и стала одевать его, пока подруга возилась с замками. Выкрав ключ от чулана, она предусмотрительно прихватила и ключи от конюшни, ворот и этой дверцы. Если уж переступать закон, то по полной программе. Ей ведь тоже надо было бежать после того, что она провернула на кухне. Вскоре путь был свободен. Траут, поколебавшись, оставила ключи от чулана и дверцы на одной из столешниц. Кто-нибудь наверняка заметит их и предъявит полицейским, а может спрячет, не желая не иметь ничего общего с произошедшим.
В любом случае, как именно истолкуют этот жест, девушку не интересовало. Её больше волновал путь до округа Сины и то, что будет дальше. Но для начала выбраться на дорогу. Вероника, придерживая дверь за ручку, осторожно открыла её. В кухню тут же устремился холодный ветер, заставивший поёжиться. Девушка обернулась на свою подругу, будто спрашивая готова ли та. Бетти кивнула и, кутаясь в серый, шерстяной плащ, шагнула наружу, затравленно оглядываясь. На улице было темно, пусто, холодно. Ветер чуть колыхал подстриженные кусты, а луна только только скрылась за очередным облаком. На пару они прислушивались ко всем звукам, присматривались к каждому подозрительному силуэту, пока торопливо шли к еле видневшейся конюшне. Едва ли кто поджидал их во тьме ночи, однако испуганным девушкам могло мерещится что угодно. Но скрип песчаных дорожек был ничем иным, кроме как отражением их собственных шагов, а притаившаяся тень за причудливыми клумбами была ничем иным, как выступающей скамейкой. Кое-как девушки дошли до небольшого каменного сооружения. Бывшая королевская семья могла позволить себе богатый дом и не менее роскошную конюшню, где каждый питомец получал самый лучший уход и заботу. Благо небольшую дверцу, предназначенную прежде всего для человека, почти никогда не запирали. Злополучная парочка без проблем пробралась в конюшню, где были встречены сонным фырканьем шестёрки лошадей. В нос ударил характерный, резкий запах животных, попон и соломы. Траут судорожно перевела дух, прокручивая в голове план, и направилась к ближайшему стойлу, подхватив первое попавшееся на глаза седло. Пока она занималась подготовкой к путешествию, Бетти стояла и потирала рукой болящее, саднящее горло.
— Ники, — хрипло прошелестела она, — отвези меня в Яркел, к отцу. Он сможет мне помочь. Прости, что втянула тебя в это, ты вовсе не обязана мне помогать. Нам наверное будем лучше потом разделиться, со мной может быть опасно.
— А ты думаешь, мне будет лучше после того, как я отравила весь полицейский дозор?! — тихо съязвила сквозь зубы Вероника, возясь с подпругой. — Нет уж, я тоже хочу пожить не в тюрьме, куда ты — туда и я.
— Мой отец…не простой человек и работа у него не самая приятная, — помялась Бетти, — но надеюсь он сможет что-то сделать и для тебя.
Траут просто хмыкнула, знала бы её подруга на кого работает сама девушка. Да уж, угораздило её вляпаться. «Вот надо было тебе тогда искать Киву и ещё что-то у неё требовать», злилась девушка сама на себя, но сейчас делать было нечего. Карты розданы, ставки назначены.
Сейчас эта связь могла спасти жизнь и ей, и подруге, а это не так уж и плохо. Хотя если мистер Вайстамм поможет им затаиться на время, то скорее всего Кива сама их найдёт и куда как раньше военпола, который вероятно расстреляет их за такой побег или ещё хуже. Вероника начала одевать уздечку, пока холёное, красивое животное послушно прядало ушами, наклонив голову. Она облизнула губы и скосила глаза на Бетти. Момент для краткого обозначения своих намерений и целей был подходящий.
— Слушай, — начала девушка, теребя кожаные ремни уздечки, — если что-то пойдёт не так, и твой отец не сможет нам помочь, то у меня есть… одна знакомая, которая точно сможет.
— Да? — недоверчиво спросила подруга, подходя ближе к стойлу с осёдланной лошадью.
— Ну, у меня сестра работала в полиции, и остались кое-какие знакомства, — уклончиво пробормотала Траут, стараясь выглядеть как можно непринуждённей в сложившейся непростой обстановке.
— Не знала, что у тебя есть такие связи, — Бетти раздумывая опустила светло-карие глаза, тускло блестевшие в полумраке, — но в любом случае подстраховка не лишняя, так? Я совсем не знаю, что делать.
— Как насчёт просто доехать до Сины? — Вероника чуть улыбнулась, чтобы разрядить ситуацию.
— Для начала сойдёт, — подруга дрожащими пальцами открыла стойло, выпуская лошадь, готовую к поездке.
Вдвоём они вывели животное через дверь, чтобы не открывать ворота. Это могло навести лишнего шуму и отнять десяток драгоценных минут. План был придуман и реализован на скорую, отчаявшуюся голову, и каким-то чудом работал. Однако это не значило, что в следующий момент не случится никаких осечек. Поэтому девушки, стараясь не задерживаться, направились к главным, кованым воротам, на которых выступившая луна высветила гравировку герба семьи Фриц. Охранники возле них спали, как и все те, кого они встречали ранее. Правда их вид в совокупности с тем фактом, что решётку надо открыть, вселял в беглянок панический ужас. Чувство сковывало, давило, мешало двигаться дальше. Им пришлось бороться с ним. Траут выудила ключ от решётки и пыталась бесшумно провернуть замок, Бетти в это время придерживала лошадь, которая с любопытством смотрела на всё происходящее. Наконец створка ворот подалась и бесшумно скользнула вперёд, выпуская девушек на дорогу, на свободу. Вероника заперла решётку обратно, справедливо рассудив, что из-за ветра створки могут задеть кого-нибудь из стражей, и осторожно, пугливо положила ключ перед ногами сопящей девушкой полицейским. Они найдут его когда проснутся, нет абсолютно никакого смысла увозить его с собой. Бетти уже увела животное на некое отдаление от изгороди, обозначавшей территорию поместья.
— Я никогда не ездила на лошадях, — призналась девушка подошедшей Траут.
— Я поведу, вдвоём уместимся, — отозвалась Вероника.
Правда она скрыла, что её опыт верховой езды немногим больше, всего лишь пара поездок в детстве. Но выбирать не приходилось, это единственный шанс быстро добраться до Орвуда, оттуда уже в Митру, а там в Яркел, суливший безопасностью. Траут залезла в седло, помогла Бетти устроиться за спиной и направила лошадь по дороге лёгкой трусцой, оставляя злополучный особняк Фрицев исчезать за их спинами в ночи.
Утром человек, на которого Вероника возлагала вполне определённые надежды, стоял в холле генерального штаба и ждал, пока встревоженные клерки закончат сверять документы. Линсей Вербоуген никто из них никогда не видел, но указания достаточно чётко описывали предписания и обязывали выдать этой невысокой девушке, одетой в военную форму, документы, дающие высокие полномочия, приказы по делу Фрицев. Пока служащие тщательно запечатывали драгоценные бумаги, особа стояла на одном месте и не двигалась. Казалось, что спину жёг знак Генштаба из двух перекрещённых мечей. Единороги были бы привычней, но больше власти давала отметка о принадлежности к команде Закклая. И это было неплохой маскировкой. «К тому же, это вроде как часть нашей призрачной договорённости», уныло подумала Кива, наблюдая за тем, как конверты плотной бумаги ложатся на стол. Простая формальность. Она сама не знала, что именно в них, какие приказы подготовили чиновники для Найла. Будет забавно, если Дариус подготовил ей какой-нибудь «сюрприз». Может в бумагах был указ об её аресте, и она сама едет в закрытый особняк, наводнённой полицией? Поэтому девушка собиралась вскрыть всё и прочесть по пути в поместье Фрицев. К таким вещам нужно быть готовым. За всю свою жизнь и карьеру бывшая сотрудница центрального отдела полиции успела понять, что приятных неожиданностей почти не бывает. А по сему лучше уж вобще без неожиданностей. К одинокой фигуре подошёл секретарь и важно вручил ей папку со всем необходимым. Кива кивнула, выражая вежливую благодарность и направилась к выходу, прекрасно зная, что там её уже ждёт поданная карета, которая и отвезёт на несколько десятков километров северней Орвуда. Сама бы она предпочла бы конную прогулку в одиночестве, но даже псевдо положение обязывало. За парадной дверью открылся вид на плац перед каменным зданием. За время, которое девушка провела внутри него, утро нисколько не поменялось. Пасмурное, прохладное и совсем не дружелюбное. Небо заволокло серой пеленой, не пропускавшей ни единого солнечного луча. Брусчатка не нагревалась, и идущий от неё холод заставлял думать о приближающейся зиме. Влаги в воздухе не ощущалось, что внушало робкую надежду на отсутствие дождя. Кучер, восседавший на козлах, вопросительно посмотрел на появившуюся девушку, которая уже шагала к нему. Двойка лошадей нетерпеливо переступала с места на место. Все были готовы.
— Трогай, — скомандовала Кива, втягиваясь внутрь кареты.
Большего и не требовалось, возница сам знал, куда надо отвести пассажирку. Дорога не самая ближняя, но и не сложная. Мужчина направил животных и они тронулись. Совершив полукруг по плацу, процессия выехала в раскрытые ворота под бдительное наблюдение главнокомандующего со своих окон, будто бы могло быть иначе.
Слышалось вращение колёс о мостовую, шум улицы, по которой ехала карета. Мерная тряска, неспешный темп и расслабленная обстановка не вязались с целью сегодняшней поездки. Кива бросила косой взгляд в окно дверцы и, недовольно хмурясь, задёрнула его полупрозрачной шторкой, призванной отгородить её персону от лишних, случайных взглядов. Девушка закинула голень одной ноги на колено другой, откинулась на спинку мягкого, но упругого сидения. Её внимание всё привлекала папка с документами, безвольно лежащая рядом. По правилам предписано распечатать его в присутствии командора и уже там ознакомиться с содержимым. Конечно начальство обычно извещает сотрудников о примерной цели визита, чтобы те могли лучше контролировать и направлять ситуацию. Закклай само собой ничего такого не сделал, ставя тем самым девушку в неоднозначное положение. Прибыть и разбираться походу или же прибыть готовой, но с подозрительно открытым конвертом. Вопроса как такового не стояло, просто Кива думала, как лучше объяснить отступление от правил. Дома лежал набор печатей, образцы и копии подписей. Однако сейчас она не дома, а в карете, едет к Фрицам. Взятые с собой ножи и пара револьверов успокаивали своим присутствием, добавляли уверенности. Ей всего лишь нужно вновь сыграть роль, быть убедительной, сразу взять всё в свои руки, тогда на вскрытые документы внимания не обратят. Папка всё лежала рядом на сидении, куда её и положили. Кива, цыкнув, взяла её в руки. Она видела тысячу таких конвертов, и не одну сотню раз ей приходилось их красть. Сейчас всё это было в её руках на более чем законной основе. Девушка осторожно вскрыла печать, стараясь не повредить сургуч. Благо тряски ещё не было, в городе опасно пускать лошадей галопом. А им сначала надо было из Митры выехать в Орвуд, проехать его и только потом попасть на открытую дорогу. Только это городское путешествие займёт часа три или четыре. Бережно вытащив бумаги, Кива отложила пустую папку в сторону. Первый лист был подтверждением её фальшивой личности, Линсей Вербоуген, и то, что этот самый человек действительно работает на штаб. Девушка хмыкнула и перелистнула дальше. Второй лист открыл ей, что она наделена достаточно большими полномочиями, как лицо действующее в особых случаях. Ей разрешалось действовать чуть ли не наравне с Найлом Доком в деле Фрицев. Даже давать «рекомендации» командору. Кива откинулась на спинку, прикрыла глаза, анализируя эти сведения. Затем вернулась к следующей странице. Приказ о немедленном аресте всех внуков и внучек старого Фрица. Каждая строчка на этой бумаге почти что кричала: «Хватит яйца мять, Найл. Арестовывай их всех, и уже тут разберёмся».
Это было скорее в духе старого и ныне почившего центрального отдела полиции, но всё же чётко выражало недовольство всего Генштаба. Но ведь советники действовали так, чтобы прежде всего защитить новую, законную монархию. И только потом свести все старые, накопившиеся счёты. «Одно другому не мешает», девушка оскалилась, представляя как легко Закклай убедил всех прочих советников в необходимости таких жёстких мер. Причём лишь немногие знали, что творится в небольшом подвале Генштаба. И почти никто не знал, что происходит в голове у Дариуса. Кива, тряхнув головой, вернулась к бумагам. Дальше следовало предписание детям Делроя Фрица, Дарил и Даррену, оставаться в поместье вместе с самым юным поколением Фриц. Впрочем этих двоих скорее всего такое положение дел устроит, учитывая их ненормальную связь, подарившую семьи пару новых чад. Бывшая сотрудница центрального отдела сомневалась, что в штабе доподлинно известно, кто из внуков Делроя являются плодами инцеста, но подозрения в нынешнем правительстве определённо закрадывались. После предписания следовали пять приказов, дарующих право оставить кого-то из подозреваемых, в случае стопроцентной, доказанной невиновности, в поместье. Наставляющая записка разобраться с этим делом до завтрашнего дня. Краткое изложение свежих данных собранных полицией по этому делу. Два личных письма советников, выкладывающих свои соображения и уверенность в причастности к кончине старика его внуков. И рекомендации по поводу возможных действий, написанных лично рукой главнокомандующего. Из последних выпала маленькая записка, явно предназначавшаяся девушке. На ней было написано: «Не оплошай». Конечно Закклай знал, что Кива вскроет пакет документов ещё до того, как прибудет на место назначения, и не преминул оставить ей это краткое послание.
— Само собой, — девушка сложила записку на двое и спрятала во внутренний карман форменного кителя.
Следующие минут десять она была занята тем, что запаковывала всё обратно в конверт. Кое-как прижав печать обратно к бумаге, Кива перевернула папку, скрестила руки на груди, мыслями перенеслась в поместье, подбирая и прокручивая слова, образы, действия. В такой недвижимой позе она ехала несколько часов за одним исключением. На выезде из Орвуда она вышла, чтобы отметиться в книге и предъявить паспорт. Если бы она отошла чуть в сторону от ворот и всмотрелась бы в переулок, то увидела бы там две фигуры. Одну хорошо знакомую, вторую нет. Этот факт непременно заставил бы её изменить всю свою поездку, планы, действия. Но, к несчастью Вероники и Бетти, они разминулись всего лишь на каких-то десять минут. Они миновали друг друга незамеченными. И теперь лишь отдалялись друг друга.
Комментарий к Ускользнуть ото всех.
Эта глава писалась первой во время затыка, и знаете, не так уж и плохо. Я не знаю точно, когда следующая глава. Отвлекусь на ориджиналы(на безделье, игры и пребывание в прострации, хаха), потом допишу черновики сюда. Примерно нужно написать семь страниц тут, буду оповещать о ходе прогресса в примечаниях.
Наконец-то я вывел этих кумушек из особняка. Как вы понимаете, девушки не имеют особого опыта в побегах, скрывании, так что долго в тени они не смогут пробыть. Вопрос только кто найдёт их первым. А перехватить их очень много желающих, больше чем три стороны, о которых вы могли подумать.
Ну и наконец я отправил Киву в особняк и перевёл фазу сотрудничества в активную XD Ничем радужно-хорошим это скорее всего не кончиться. Вы-то знаете, что её там встретит, а она нет. Ироничный факт того, как они втроём разминулись, задумывался мною давно. Где-то везёт, где-то издевательски не везёт, в жизни так бывает.
Ждущий-бро, я рад видеть тебя) Спасибо читателям!
========== Подчинённые. ==========
Как оказалось: сидеть без дела в казарме гарнизона Гермины достаточно скучно. Четверо разведчиков чувствовали себя абсолютно неуместными, лишними. Оторванные от активных действий, всякой работы и хоть какой-либо информации о том, что происходит у Эрена, Армина, Хистории или у Ханджи и Леви. Как военным, им надлежало оставаться в указанном местоположении, так как вольной им никто не давал. Но никто не давал и каких-либо распоряжений. Гарнизон жил своей жизнью и участники битвы за Шиганшину туда не особо вписывались. Хотя Жан пытался напроситься в дозор на стене, но ему было отказано. Мол всё расписание составлено уже на неделю вперёд, а начальство в связи с нынешней ситуацией настоятельно рекомендовало строго соблюдать правила и порядок. Поэтому прошлым вечером Кирштейн с чистой совестью на пару с Конни отправились в город развеяться. Они предложили Саше и Микасе присоединится к их походу, но Микаса, к большой досаде и раздражению Жана, не согласилась, сославшись на усталость и отсутствие настроения. Влюблённый парень весь день до этого пытался поговорить с ней на неформальные темы, однако безуспешно. Юная Аккерман возможно намеренно игнорировала его, но скорее всего просто не понимала, чего тот хочет и зачем лезет к ней. В конце концов, удручённый Кирштейн оставил её в покое, как та собственно и хотела. Создавалось ощущение, что девушка просто не знает, как вести себя без Эрена или Армина. Это почему-то никого не удивило. А вот Саша смогла всех удивить, отказавшись от похода в ближайший бар и сказав, что хочет сходить на почту отправить письмо родителям в охотничью деревню. Просто весточка о том, что всё с ней в порядке, раз уж выдался такой перерыв. В почтовое отделение с Блаус никто не пошёл. Конни некому было отправлять письма, а Жан был слишком раздражён, чтобы составить адекватное послание своей матушке. Как и многие молодые до него, он решил найти утешение в выпивке, хмельных разговорах. Спрингер не отставал от него, топя в кружках свою боль по семье. В шумном, и казалось бы, незатихающем баре они провели весь остаток дня, вечера и добрую часть ночи. Непривычная, житейская обстановка не вскружила разведчикам головы, и за рамки дозволенного ни один, ни второй не вышел. Однако хозяин неплохого трактира достаточно красочно и убедительно расписывал вкусовые качества разных напитков, имевшихся в его ассортименте, что устоять оказалось затруднительным. Жан и Конни провели много часов пробуя алкоголь, разговаривая о чём-то. В заведении было много народу, гомон лился монотонным потоком, и пахло деревом, куда навсегда въелся запах пива. Ничего в этом месте не напоминало ни казармы гарнизона, ни замок, приходившийся штабом Развдекорпусу, ни кадетские корпуса. В этом месте оба парня не заметили, что с них слетели маски солдат, что на краткий миг они стали простыми людьми.
Простым людьми, с простыми желаниями, мечтами, с всей той простой болью и тоской, доступной каждому. Потому что быть стойким всё время просто невозможно. Постоянно забивать в дальний угол памяти лица мёртвых воинов — невозможно. Иногда с этим нужно примиряться, что разведчики умели делать куда как лучше многих. Но иногда эту боль нужно отпускать. Иначе просто сойдёшь с ума. Точно так же невозможно всё время держать все переживания внутри, рано или поздно они прорвутся наружу или же сломают что-то внутри. И не факт, что случится это в подходящий момент. Возможно многие переплывают эту бурную реку жизни, только потому что кто-то открыл продукты различные варианты брожения зерна, ягод, мёда и всего прочего. Но поскольку пить надо ещё уметь, так как не всем дан дар не хмелеть от большого количества спиртного, молодые люди немного не рассчитали свои силы. Из душного бара на холодную улицу, окутанной тенями, они выбрались за полночь. Вдвоём, обнявшись и поддерживая друг друга, они побрели в сторону, которую подсказывало воспалённое, кружащееся сознание. Траектория их пути была волнистой и дёрганной, и, если бы они были в чуть менее благопристойном квартале и чуть подальше от действующей казармы, их бы наверняка обшманали воришки. Гермина в основном спокойный, тихий город. Это правда не значило, что преступности в нём как такой не существует. Но молодые люди каким-то чудом сумели не заплутать в ночных улицах, и упрямо, пускай и медленно, продвигались к армейской части. Когда они наконец добрели до туда, то в их головах остались только странным образом приятная пустота, обманчивая мягкость. Бывалые солдаты, находившиеся на охранном посту, по-доброму посмеялись над товарищами, столь юными в бытовом и житейском плане, потому что их боевые заслуги никто не преуменьшал, и помогли разведчикам подняться в свои отдельные, офицерские комнаты. В своём состоянии ни Жан, ни Конни, даже объединив усилия, вряд ли бы осилили пару лестничных пролётов. Остались бы спать, сидя на ступеньках, а может и лёжа, или бы вовсе скатились вниз и что-нибудь себе сломали бы. Благо ребята из гарнизона отнеслись именно с пониманием. И благодаря им двое разведчиков провели остаток ночи в кроватях, а не на холодном полу. Ни один из парней особо не задумывался над происходящим или над тем, какое впечатления они производят. В головах было пусто и все прежние, тяжёлые мысли не появлялись, словно их и не существовало вовсе. Ещё хотелось спать. Просто лечь, не двигаться, забыться долгим сном. Что они и сделали почти сразу же после того, как сослуживцы кое-как расположили их на койках. Алкогольный сон был глубоким и подобным забытью. Никаких кошмаров с отвратительными, покорёженными смертью лицами, никаких титанов, никаких воплей и грохота. Точно как разведчики и хотели, всё как и полагается после обильных излияний. Причём буквально всё.
Потому что утро не отличалось лёгкостью, бодростью и уж тем более радостью. Спрингера и Кирштейна мучало похмелье. Расплата за вчерашнее, краткое расслабление была неумолима. Шумы, доносившиеся с утреннего построения на внутреннем дворе, беспощадно разбудили обоих около восьми часов утра и выдернули из глубоко сна в состояние тяжёлой головной боли, жажды, ломоты по всему телу. «Как будто я вчера весь вечер с Эреном спорил, потом подрался, а потом ещё Шаддис заставил бегать по кругу», мучительно подумалось Жану, когда он, презрев всю слабость, открыл опухшие за ночь глаза и сел на кровати. Конни же решил не усложнять и попытался заснуть обратно, повторяя про себя, что больше он никогда в жизни столько не выпьет за раз. Под тёплым одеялом, что несло в себе хоть какую-то приятность, парень и сам не мог вспомнить вкакой конкретно момент вечера всё свернуло немного не туда. Что-то неразборчиво вырисовывалось между разговорами о возможной экспедиции, воспоминаниями о обороне Троста, грёзами о безмятежной жизни, где не нужно будет бороться за простое выживание. Но яснее вспомнить не удалось. Впрочем как и уснуть, так как любой звук в голове Спрингера отзывался тяжёлым звоном колокола. За неимением лучшего парень решил, что лучше всё же встать, немного привести себя в порядок и спуститься на кухню. Кое-как исполнив первое и второе, Конни принялся за исполнение третьего. Вышел в коридор и там практически лбом столкнулся с Сашей. Девушка приняла верное решение, отказавшись от похода с парнями. Сейчас её цветущий и бодрый вид делал Конни больно почти что на физическом уровне.
— О, вот ты где! — громко поприветствовала Блаус друга. — Как знала, что найду тебя тут.
— Ну, а где же ещё меня искать, — пробормотал парень, поднимая руки к вискам, чтобы хоть как-то унять боль.
— Ой не знаю, Микаса вот сказала за завтраком, что вас не было допоздна, — Саша поправила длинную юбку, достававшую ей до голени.
Девушка была одета в гражданскую одежду: простая белая рубашка, жилетка без претензий на вкус, юбка с глубокими карманами странным образом сочеталась со всем этим и полу сапогами. На Спрингере тоже было гражданское, только вот выглядело оно куда хуже. Мятые брюки, жёваная и не свежая рубашка. Никакой загадки в этом не было, просто он уснул в нём, а потом и вовсе решил не переодеваться. Слишком непреодолимым казалось ему это действие.
— А чего тебе надо? — наконец спросил Конни, только сообразив подтекст первой фразы, обращённой к нему. — Случилось что?
— Ничего, — девушка пожала плечами, улыбнулась, — просто уже одиннадцатый час и кухня скоро прекратит выдачу пайков вплоть до обеда, хотела тебя разбудить.
Спрингер промолчал, пытаясь понять как так вышло, что он так долго собирался с силами, чтобы встать и выйти из комнаты. Несколько часов прошли как полчаса.
Блаус вывела его из этого заторможенного, отдающим хмелем ступора. Развернулась и пошла обратно к лестнице. Она немного шаркала, и подошва её обуви шуршала о паркет. Конни поморщился, слушая как отголоски этих звуков не спешат стихать в его голове, но двинулся за девушкой. Каждый шаг отдавался ломотой в теле, но парень старался идти быстро, чтобы не отставать от весело идущей подруги. Если на ровной плоскости это у него вполне получалось, то на наклонной нет. Лестница, как и вчера ночью, так и сейчас, являла собой серьёзное препятствие. Саша добро, даже издевательски, спрыгивала со ступеньки на ступеньку, пока Спрингер медленно, крепко вцепившись в перила ладонью, переставлял негнущиеся ноги. Чтобы хоть как-то отвлечься от собственной слабости, он начал новый разговор.
— Как сходила на почту?
— Да проторчала там часа полтора, какая-то проверка или ревизия, — девушка с грохотом лихо спрыгнула на площадку между двумя пролётами. — Все письма, мелкие посылки проверяются по нескольку раз, а большие опечатываются и отправляются на грузовые станции.
— Ого, что-то видать совсем неладное тут происходит, — даже сквозь усталость в голосе проступило изумление, взгляд не отрывался от ступней.
— И не говори, даже номер паспорта записали в приходной лист, — Блаус чуть нахмурилась и засунула руки в карманы юбки, — хотя что такого может быть в простом письме родителям. Они же даже не в округе Сина живут.
Конни тускло улыбнулся, радуясь, что ей есть кому писать, и немного завидуя. Это чувство не было сильным, поэтому с лёгкостью ушло само собой. Вернулись мысли о таких мерах и странностях.
— Доставят письмо, не переживай, — приободрил её Спрингер и тяжело ступил на промежуточную площадку, — а мы может узнаем скоро, что к чему.
— Хотелось бы, — Саша направилась дальше вниз по лестнице, — а то сами повисли как ненужный груз. Хотя что не говори, отдыхать приятно, можно вот в любой момент пойти в бар и остаться там на всю ночь, спать до обеда.
Парень проводил её недовольным, угрюмым взглядом, но отвечать на этот выпад не стал. И так во рту будто бы вся конюшня ночевала, голова всё ещё болела. Ни настроения, ни сил начинать дискуссию вовсе не было. Поэтому он просто направился следом за ней, стараясь не отставать. Что стоило определённых усилий и концентрации. Спустя какое-то время они уже были на первом этаже, где Спрингер словил приступ тошноты от запаха помоев. Солдаты как раз вынесли кухонные отходы. Вонь оставалась и была терпимой, только вот похмелье обострило нюх, делая жизнь своему владельцу менее выносимой. Парню оставалось порадоваться, что он разминулся с уборочной процессией, иначе бы содержимое желудка точно оказалось бы на паркете.
Ведомый Блаус, он добрёл до столовой, где обнаружил несколько приятных открытий. Во-первых от запаха свежей, съедобной еды ему стало получше. Вроде бы даже появился интерес к жизни, желание поесть, а голова вроде бы стала болеть чуть поменьше. А во-вторых за одним из столов он увидел кое-что интересное и даже необычное. Жан, одетый в чистую военную форму за исключением куртки с нашивками, упрямо держащий кружку с чем-то дымящимся обоими ладонями, упорно рассматривал её не особо интересное содержимое. Спустя секунду Конни понял, что щёки у парня слегка красные, что Кирштейн…смущён. И находится он в смятении именно потому, что напротив сидела Микаса. И не просто сидела, а что-то тихонько говорила, глядя на него. Вид у неё был сочувствующий, но при этом самую малость осуждающий. Она серьёзно смотрела на на парня своими серо-стальными глазами, в коих, несмотря ни на что, почти всегда угадывалась грусть. За соседними столами никого не было, вокруг царила тишина и пустота, что только усиливало эффект от этой сцены. Пока Спрингер собирался с мыслями, Саша ткнула локтем его в бок.
— Пошли, возьмём поесть, а то скоро уйдут и плакал наш перекус.
— Наш? — уточнил Конни, сдвинувшись с места. — Ты тоже не завтракала, что ли?
— Полдник завтраку не помеха, — важно заявила девушка, обгоняя его на пути к выдаче.
Вернулись они, уже держа в руках по тарелке с какой-то кашей и кружке, наподобие той, что всё мучал взглядом Кирштейн. В качестве напитков сегодня выдавали что-то похожее на разбавленный отвар ягод шиповника. Словом не самый плохой завтрак, правда вторую порцию Блаус повара дали скрипя зубами. Но судя по-всему утреннюю трапезу кто-то всё же пропустил, поэтому осталась лишняя порция, которую кто-то из кулинаров явно хотел оставить себе. По итогу она досталась прожорливой девушке, которая радостно и довольно улыбалась. Если бы Конни только мог, он обязательно прокомментировал бы эту тему, но ему всё ещё было нехорошо. Походя к столику, где сидели его друзья, он расслышал тихие слова юной Аккерман.
— Просто, не стоит себя так вести, Жан. Это безответственно и ни к чему толковому не привело, — девушка чуть прикрыла глаза и опустила взгляд. — Вы поздно вернулись, на ногах толком не держались, какой смысл доводить себя до такого?
Тон был как всегда спокойным и отдавал оттенком некой строгости. Но несмотря на это, Спрингер смог уловить то самое из-за чего смутился его друг. Микаса переживала за них и сейчас выказывала скрытое, ограниченное беспокойство. Небольшая толика её внимания, обращённая сейчас прежде всего на Жана. То, чего парень не мог добиться терпением, попытками завязать не поверхностный разговор, неожиданно пришло само.
«Кто бы мог подумать», хмыкнул про себя Конни, опуская свою ношу на стол и присаживаясь справа от Жана. Блаус же приземлилась рядом с Аккерман. Та подняла глаза, скользнула взглядом по принесённой тарелке с едой, слегка улыбнулась.
— Ничего не знаю, раз дали — значит можно, — заявила Саша, перехватывая ложку поудобнее.
— Ага, ага. Тот повар запомнил твоё лицо, обед он тебе не даст, — пошутил Спрингер, поскольку от первого же глотка отвара ему стало повеселее.
— На обед, — хриплым голосом заговорил Жан, вновь смутился, откашлялся и продолжил уверенней, — на обед обещали бульон и овощной пирог. Честно говоря, у меня нет сил, чтобы встать со скамьи.
— Нам всё равно нужно будет отсюда уйти, — Микаса скрестила руки и облокотилась о стол, — через час столовую закроют на уборку.
— Ну-у, а я только пришёл, — простонал Спрингер и взял ложку.
Пережёвывая завтрак, он посмотрел на девушку, затем на своего ночного собутыльника. Что-то явно происходило, может быть только небольшое сближение, но это уже хоть что-то. Много ли нужно влюблённому и терпеливому парню? Кирштейн теребил пальцами поверхность кружки, украдкой рассматривал Микасу. Она была одета в рубашку и простые брюки, а смоляные волосы были аккуратно расчёсаны. Сидящая рядом Блаус смотрелась как-то задорней, живее. Неизменный шарф сегодня отсутствовал, что придавало девушке какой-то расслабленный и вместе с тем понурый вид. Стоило той повернуться чуть в сторону Жана, тот быстро прятал глаза. «Хорошо, что тебе хватило сил на то, чтобы переодеться в чистое. Не то бы сгорел сейчас тут от стыда», мысленно обратился к другу Конни, которого на подобный подвиг не хватило. Ему-то было всё равно, чему оставалось только порадоваться про себя.
— Нечего было загуливаться допоздна, — покачала головой Аккерман.
— Да уж, — Кирштейн поддакнул и ткнул друга локтем, — напомни, почему мы не ушли раньше?
— Если я правильно припоминаю, — насмешливо протянул Конни, поднимая глаза к потолку, будто бы вспоминая, — потому что один из нас совсем разнылся
— Не помню ничего подобного, — буркнул Жан и приложился к кружке, сделав два больших глотка.
— А помнишь в каком именно баре вы засели? — заинтересованно спросила Саша, уже расправившаяся с кашей. — А то когда возвращалась с почты, заглянула в несколько шумных. Вас там не было.
— Да в тот, что в двух кварталах отсюда, — ответил Конни, поморщившись вспоминая о силе утреннего похмелья.
— Пф, — фыркнула Блаус, — тоже мне ушли в отрыв. Вы до веселья явно не добрались.
Жан кисло улыбнулся, пытаясь представить, какой «отрыв» их ждал бы в другом месте и в другой компании. «В любом случае это не имеет значения», он вновь взглянул на Микасу. Теперь он чувствовал себя пристыженным, глупым. Небольшой беседы с Аккерман хватило, чтобы испытать резкое отвращение к своему поведению.
Мысленно Кирштейн пообещал себе, что больше никогда не позволит себе опуститься до такого состояния. Что он будет вести себя достойно и рассудительно, как и подобает мужчине. Мужчине, на которого может опереться такая девушка как Микаса. Парень мечтательно вздохнул, смакуя эту грёзу. И пусть горло ощущалось сухим, саднящим, а голова чугунной, несколько фраз девушки, обращённых к нему и только к нему, бесспорно того стоили.
— Развлекаетесь, ребятня? — разнёсся над из головами весёлый, знакомый голос.
От неожиданности Саша, Жан и Конни чуть ли не подпрыгнули на скамьях, а Микаса резко вскинула голову, отчего волосы мотнулись назад. Подле них стояла никто иная, как Ханджи Зое. Она радостно улыбалась, а единственный карий глаз задорно блестел, предвещая очень скорые перемены в безмятежном бездействии молодых разведчиков. Не успели те повскакивать со своих мест, как командор шумно плюхнулась слева от Кирштейна.
— Чертовски хорошо, что вы все здесь, — сказала она, не дожидаясь их высказываний, — не хватало вас ещё по казарме собирать.
— Ханджи, как мы рады вас видеть, — облегчённо сказала Саша, пододвинувшись ближе.
— А я-то как рада, вы не поверите, — Зое облокотилась на стол, заботливо оглядывая своих подчинённых.
Такие юные и уже настрадавшиеся. Командор почувствовала слабый укол вины за это, но так было нужно, это был их выбор, их путь. В их глазах не было наивности, горячности, надежды, присущей многим людям этого возраста. Серьёзность, готовность, решимость. Эти люди ещё были полны сил, желания действовать, веры в лучшее будущее. Эта пауза продлилась недолго.
— Есть какие-то новости про Эрена и Армина? — нетерпеливо спросила Микаса. — Нам ничего не говорили с тех пор, как мы расстались здесь несколько дней назад.
От этих слов хорошее настроение Кирштейна упало на порядок. «Ну конечно, куда ж без Эрена», он скрипнул зубами, но промолчал. Постарался собраться и внимать тому, что скажет их командор. Не просто же так Зое приехала к ним. Очень хотел, чтобы не просто так.
— Насколько я знаю, — начальница поправила очки, — у них и Хистории всё в порядке, можете не волноваться.
Сказанное повисло в воздухе и повергло разведчиков в шок. Смысл всё ещё оседал в их головах, когда Жан недоумённо спросил.
— Насколько вы знаете? Как это понимать, ведь вы командор Разведкорпуса, вы должны знать такие вещи по определению. Что же такое происходит?
Ханджи лишь пожала плечами и на лице появилась тень усталости и озабоченности. Её саму это беспокоило, как и слова главнокомандующего, как и список приказов, вышедших за последние две недели. Что-то однозначно затевалось, как и говорил Леви ещё тогда, когда они были в родном штабе возле Троста.
Что она могла им сказать? Да и что она сама знала об этом? Нет, сейчас ей нужно сосредоточиться на своей ответственности. На том, что она может сделать, не влезая в ещё большие неприятности и не втягивая в них своих немногочисленных подчинённых. Зое оглянулась вокруг, чтобы убедиться в отсутствии лишних ушей. В пустой столовой царила тишина, никого кроме них не было. Из окон на пол падали лучи полуденного солнца, а за стойкой раздачи уже не было видно ни поваров, ни их помощников. Где-то издалека доносился приглушённый грохот какой-то утвари, шаги. Подслушивать некому, но из предосторожности, Зое наклонилась к четверым разведчикам поближе и понизила голос.
— Вы в курсе некоторых событий: похищение новых УПМ, покушение на Хисторию.
— Ну да, нас поэтому и отправили сюда под конвоем, — кивнул Конни.
— Так вот, всё это дело рук оппозиции, не согласной с нынешним положением дел, — командор переплела пальцы рук, чтобы те не бегали нервно по столу. — Сейчас генеральный штаб занят решением этой проблемы, пока она не выросла в масштабах. Именно поэтому они спрятали Хисторию, Армина и Эрена. Чтобы исключить как можно больше рисков.
— Если им грозит опасность, — Микаса смотрела в упор на Зое, — разве не лучше нам быть рядом?
— Иногда, — командор помедлила с ответом, — нет. Вас разделили так быстро и неприметно, что это принесло свою пользу. За вами наблюдали, пока вы были тут, мне сказали сегодня. Именно так докладывают агенты внутренних дел. То есть подтверждают опасения нашего начальства. Согласитесь, что лучше лишний раз не нарываться?
Все молчали. Логика была, возразить по факту нечем. Зое прокручивала в голове свои слова, находила их правильными в данной ситуации. По сути — да. Их отстранили, отодвинули от всех таких дел, но им нужно сосредоточиться на своих прямых обязанностях. С остальным сейчас есть кому разбираться.
— Но мы не можем просто тут сидеть, ждать и отвлекать чьё-то внимание на себя, — Жан нахмурился и потёр лоб, — это не то, что мы должны делать.
— Чертовски верно, — Ханджи хлопнула его по плечу, отчего парня мотнуло вперёд, — именно поэтому я здесь. У нас есть работа, так что бегом бегом собирайте вещи, и мы отбываем в Митру.
— Правда? Это какое-то задание, связанное с происходящим вокруг? — спросила Саша, наклонив голову. — Это не навредит?
— Нет, — Зое по-доброму улыбнулась, — с сегодняшнего дня вы вновь под моим командованием. Ну и под руководством капитана Аккермана. Он нас уже ждёт на одной из площадок для тренировок военпола.
— Да? Тогда стоит поторопиться, он не любит долго ждать, — Конни встал, не так резво как хотелось, но он помнил, что лучше не злить лишний раз капитана. — А что мы будем делать, готовиться к вылазке?
Вслед за ним начали вставать и остальные. Ханджи вновь оглядела их и самодовольно улыбнулась широкой улыбкой.
— Не совсем. Мы будем осваивать новые УПМ.
Комментарий к Подчинённые.
Эта глава писалась в апреле во время борьбы, больше напоминающей вялые трепыхания, с затыком. Сейчас я впереди главы на четыре и от выпуска следующей вас отделяет пять страниц, что меньше чем за последнее время:3
Давно не было этих ребят, не стоит о них забывать, потому что они, так или иначе, привели историю в манге к тому, что мы видим на момент 129 главы. Вопросы конечно остаются, а манги осталось 5% XD Захотелось показать что-то между Жаном и Микасой. Почему бы и нет.
И наконец-то Ханджи добралась до них, соединили эти ветви. Активные дела, предвещающие приближение выезда за стены) Ну конечно, это случится не через 6 глав XD
Ждущий, прям от души - спасибо)) Читателям спасибо, следующая глава скорее всего через две недели.
========== Долгожданная работа. ==========
Леви равнодушно рассматривал установленные препятствия, стенки, столбики, надёжно вкопанные в песок. Не такой мягкий и рассыпчатый, какой можно встретить на берегу какой-нибудь реки, но всё же это было гораздо лучше голой, каменистой земли. Набивать шишки, ушибы лишний раз не хотелось, Аккерман полагал, что закончил с этим занятием ещё в детстве. Однако судьба в очередной раз преподнесла сюрприз. Новые УПМ, что были в ходу у центрального отдела Военной Полиции, оказались немного не такими как классические. Они ощущались по-другому, центр тяжести располагался не там, где обычно, резвость крюков и скорость катушки отличались, а так же ускорение при помощи газа обладало более широким диапазоном и отзывчивостью. В этом он уже успел убедится и сейчас как раз брал перерыв. Образец нового УПМ лежал на скамье возле стены здания. Сейчас уже был полдень и от солнечных лучей было не скрыться. Зато они не обжигали как прежде, тепло теряло силу с приближением зимы. Да и вобще это чувствовалось во всём. В воздухе, в обстановке. Тренировочная площадка была расположена во внутреннем дворе дома, отведённого для дел полиции. Закрытая от любопытных глаз и достаточно просторная для манёвров. «Лучшего варианта в столице не сыскать», хмыкнул про себя капитан, кругом обходя искусственные препятствия, призванные натренировать у солдат манёвренность, рефлексы, ловкость и скорость. Хотя, чёрта с два, он поверит, что полицейские взаправду приходили сюда тренироваться раз в неделю. В голове отчётливо вырисовывалась целая очередь приёмов и кульбитов, которые следовали друг за другом, выстраиваясь в маршрут. Такое непростое упражнение, где ошибки будут сами наказывать учеников. Чуть замешкаешься и повернёшь на долю секунды позже нужного — врежешься в стенку. Самый лучший способ привыкнуть к чему-то, наловчиться, так это практика. Кто кто, а уж разведчики знали это лучше всех. Им приходилось учиться на собственном опыте, чтобы просто не подохнуть в очередной вылазке. Эти же тренировки больше нацелены на городской рельеф. Не крыши, которыми пользоваться было проще чем деревьями, не выступающие вверх башенки, зацепившись за которые УПМ вытянет тебя на условно безопасное место. А узкие проулки, точные арки, высокие пролёты, внезапные повороты, окна, в которые надо было точно влетать. Ведь работа полиции, во всяком случае работа одного отдела, включала в себя «охоту» на людей. Что подразумевало долгое и непростое преследование, масштабные рейды, внезапные зачистки, мгновенные штурмы. И ещё много какой грязи. И, как и любую работу, эту кровавую надо было делать качественно, без ошибок. Аккерман усмехнулся, если бы в революции против них выступил три отряда, натренированных и обученных так же как отряд под руководством его дяди, то вероятно разведчики всё ещё болтались бы на виселицах, установленных на городских площадях.
Но на счастье и везение Разведкорпуса, такой отряд существовал в единственном виде, а все прочие полицейские не представляли никакой серьёзной угрозы из-за собственного раздолбайства. Леви, потирая непривычную нагрудную пластину и новые ремни, туго обхватывающие не только туловище, ноги, но ещё и руки, задумался над тем: приходил ли на одну из таких площадок Кенни? Или же у центрального отдела была где-то своя личная, спрятанная от всех посторонних глаз. По сути это не слишком будоражило любопытство парня, чтобы пытаться разузнать или спрашивать у Кивы об этом. Ему лучше собраться на планировании тренировок. Возможности новых УПМ помогут и при зачистке территорий от титанов, но больше пользы они принесут в столкновении с людьми. Рано или поздно им придётся вступить с ними в бой. Следует быть готовым. Будут новые города, новые технологии, новое оружие. Нужно улучшить имеющиеся навыки, чтобы выстоять в случае нападения. Кто знает, что произойдёт через неделю, со внутренними проблемами ещё только разбираются. Леви поморщился, стоило этой мысли скользнуть в голову. То, что происходило сейчас не касалось ни его, ни Разведкорпуса. Сейчас есть кому решать эти вопросы. Единственное чего не хотел Аккерман, чтобы разведчики использовались как пешки в этой игре. Неважно кем и не имело значение для чего. Словно бы только Смит мог расставлять своих солдат в нужном ему порядке, чтобы достичь результата. И никто не смеет и пытаться так же манипулировать ими. Только Эрвину Леви безоговорочно доверял, а всем остальным нет. Да и что происходит сейчас? Последние переделки власти под шумок, пусть и приносящие пользу простым людям за счёт выкорчёвывания прогнивших богачей. Поэтому он и Ханджи постараются сосредоточиться на своих обязанностях, не вовлекаясь во все такие дела. Эрена и Армина не удалось вытащить из цепких рук Генштаба, но зато остальные четверо уже должны ехать сюда. Пять приводов нового образца лежали под скамейкой в не распакованных ящиках. Их заказали ещё до отправки к Шиганшине, и похищение части устройств было не очень хорошим знаком. И мозг Аккермана выдал два самых важных вопроса. Кому их хотели передать? Против кого их хотели использовать? Разумеется против новой власти, а вот кто взялся бы за реализацию нападений и саботажа большая загадка. Таких людей никогда не видно до того момента, как что-то начнёт происходить, и без разведки никогда не можешь знать наверняка откуда прилетит удар. Это всё заботы Генштаба и Военпола. Леви прекрасно видел, что и командующий играет в какую-то свою игру, чтобы получить как можно больше желаемого. Оставалось надеяться, что старик не заиграется. Парень решил, что хватит с него этих размышлений. Он готов действовать, если что-то в планах Разведкорпуса пойдёт не так. Это главное и нечего эту тему мусолить. Капитан направился к скамейке с оставленным УПМ, ему ещё нужно отработать упражнения, чтобы лучше понять модель обучения своих солдат. Наверху солнце незаметно начало катится на запад, середина дня прошла.
А к северу от стены Сина день только разгорался и набирал свою силу вместе со всеми вытекающими. В который раз за последнюю неделю в особняке бывших королей царило безумие. Но в этот раз оно носило агонизирующий характер со стороны и обитателей, и гостей полицейских. Потому что прибывшая гостья несла с собой наказание для всех. Когда несколько часов назад Кива вполне себе спокойно ехала в карете к своей цели, прокручивая в голове свою роль, фразы, жесты, моменты, на которые стоит обратить внимание, она и не подозревала насколько ситуация ухудшилась. Поездка слегка усыпила девушку своей монотонностью. Ничего не происходило, мерное покачивание, знакомый стук копыт, возница что-то напевал себе под нос, затем повозка резко остановилась. Сознание мигом скинуло оковы заторможенности, через долю секунды Кива уже стояла пригнувшись у дверцы, осматривая вид из окна и вслушиваясь в то, что могло творится снаружи. Лес, кусты, недовольное фырканье двух лошадей. Никого лишнего, по крайней мере на первый взгляд. Рука уже легла на рукоять ножа в кармане. От такого человека, как Закклай можно было ожидать чего угодно. Вдруг после Орвуда они лишь сначала ехали на север, а потом свернули и её отвезли прямо в расставленную ловушку. Затем она нахмурилась, потому что вдруг что-то не так возле поместья Фриц? Закрались дурные предчувствия, что-то явно пошло не так. Поколебавшись, Кива всё же открыла дверцу, готовая в любую секунду прыгать, отскакивать и бежать в сторону, и недовольно спросила кучера.
— Ну? Чего остановился.
— Там, — мужчина помялся, — что-то там неладное, посмотрите сами.
Девушка впрыгнула из кареты, налету оглядываясь. Никого вокруг них не было, во всяком случае на расстоянии выстрела из винтовки. Только проезжая дорога, местами полысевшие деревья, видневшееся знакомое поместье и ограда. Значит они уже приехали, ну почти. Приземлившись на ноги, она выпрямилась и петляя подошла вперёд к облучку. Служащий не заметил её странной траектории, он озадачено рассматривал что-то впереди. Не почувствовав угрозы, Кива немного расслабилась и вгляделась в видневшиеся закрытые ворота, высокие решётки. Предчувствие потемнело и грозовым облаком вплыло в сознание. В траве виднелись тела, цепочкой расположившиеся аккурат вдоль ограждения. Царила неправдоподобная тишина. Первой мыслью было, что это трупы полицейских, и что Фрицы, дождавшись своих людей, глупо сбежали. Но затем логика внесла свои поправки и сомнения. Убийцы-то может оставляют мертвецов где попало, но никто не может убить одновременно всех охранников на их местах. Разве что нападающих было ровно столько же и действовали они абсолютно синхронно. Хотя может тела просто перетащили, чтобы всех запутать. Девушка ещё раз осмотрела окружающих их лес, затем перевела взгляд на окна особняка. Никаких признаков активной жизни, несмотря на то, что утро уже перешло в день, бывший в самом разгаре.
Из каминных труб не вился дымок, хотя уже пора было протапливать хотя бы одно жилое крыло. На улице не было ни садовника, ни конюха, занимающихся своими делами. Тёмно-синие глаза лже-посланницы Генштаба скользнули к дороге, а потом к пожухлой осенней траве и подступающим деревьям. Никаких следов на траве, во всяком случае здесь.
— Отгони вправо, — скомандовала она кучеру, — сойди с дороги.
Тот молча кивнул, сдал назад и направил лошадей на грязно-жёлтую траву, местами покрытой опавшими листьями. Если что, так будет проще отступать. Сама девушка, засунув руки в карманы пальто, направилась по левой обочине вперёд. Ступала осторожно, словно требовалось быть тихой. Она рассматривала укатанную колёсами землю на предмет следов. И они были. Следы одной лошади чётко впечатались в дорожный тракт, как будто бы животное везло на себе что-то тяжёлое. Лошадь ехала от особняка и это были самые свежие следы, поверх них не было новых. Не было также ни отпечатков колёс, сапог или других лошадей. «Значит минимум один всадник», отметила девушка про себя эту информацию. Пока это никак не проливало света на случившееся здесь. Кива приблизилась к ограде, рассматривая лежащих людей в форме полицейских. Они…спали. Она видела как вздымаются их груди, спины, бока. Слышала их дыхание, перемешанное с сопением. Они не могли сами так уснуть, значит кто-то их усыпил. Для чего? Девушка прищурившись посмотрела на особняк. Да что происходило там этой ночью? Она развернулась и помахала рукой вознице, показывая, чтобы он подъезжал ближе. Попробовав открыть ворота, Кива поняла, что те заперты.
— Очень интересно, — пробормотала она себе под нос.
Осталось только будить спящих и спрашивать у них. Возле одной женщины полицейской что-то тускло поблёскивало. Гостья немного наклонилась вперёд. Ключ. Кто-то специально оставил его на самом видном месте. «Значит тот, кто покинул особняк ночью решил не прятать его, а оставить. Хотя мог закинуть подальше в траву, и тогда пришлось бы ломать решётку. О чём это может говорить?», пока она думала, сзади раздалось фырканье лошадей.
— Эй, эй, — в напряжённом голосе мужчины звучал страх, — они что все мёртвые?
— Нет, — Кива подобрала ключ и распрямилась, — они спят, скорее всего им подсыпали сонной травы в еду. Значит в особняке тоже все спят. Наша задача помимо прежней: узнать что происходит.
Фрицы сбежали? Но почему следов так мало. Что-то похитили или выкрали? Возможно, только зачем. В особняке нет ничьих подосланных людей, кроме верной ей Вероники, и в какой-то степени полицейских. Центральный отдел полиции в своё время лично занимался подбором людей на эту службу, погрешностей быть не могло. Девушка подошла к воротам и вставила в скважину ключ. Повернула с тихим щелчком.
— Разбуди этих, — бросила она через плечо своему спутнику, — я посмотрю, что там внутри.
Следы копыт привели её к конюшне. Как и ожидалось, одно стойло пустовало. За неимением лучшего Кива направилась в особняк, открытой оказалась небольшая дверь на кухню. За спиной раздавались сдавленные, хриплые голоса, вскрики удивления и прочая, ничего не значащая возня.
На одной из кухонных полок девушка нашла очередную связку ключей. Это порадовало её, так как говорило о том, что она как минимум прошла по пути беглеца. Очень уж застенчивого и стыдливого или же просто глупого, чтобы уносить ключи с собой. «Сюда можно попасть откуда угодно, на ковре следы не остаются», девушка выглянула в безлюдный коридор. На этом месте цепочка обрывалась. В странной тишине раздался усталый вздох. Придётся разгребать чужие ошибки, просчёты. Но по крайней мере это можно делать в качестве начальника. А в такой ситуации можно подчинённых ещё и пугать, чтобы не лезли. Кива направилась по коридору в сторону главного холла, будя по пути встречающихся полицейских пинками, окриками. Заторможенные после нездорового сна, они не успевали понять, что к чему и что вобще происходит, как фигура уже удалялась от них дальше. Только то, что что-то явно не так. У всех были мешки под глазами, отёки рук, что указывало на отраву. Пнуть в бок самого командора Военной Полиции она не успела, тот уже сам проснулся то ли от поднявшегося шума снаружи, то ли по каким-то другим причинам. Он стоял в холле и судорожно отдавал приказы помятому солдату. До Кивы долетели слова, когда она приближалась к ним.
— …живей, живей! Нужно узнать все ли на местах!
— Что тут у вас происходит, командор? — недовольно рявкнула девушка, решив, что лучше брать своё, пока все растеряны и ничего не соображают.
Высокий мужчина резко обернулся. На лице Дока не отражалось испуга или виноватости. Он был напряжён, может зол, но явно ещё не осознал с кого будет спрос за столь непростительное происшествие. Поэтому он мигом выпалил встречный вопрос, полный возмущения и желания найти виновника.
— Кто вы такая?! Как вы сюда попали?!
Девушка никак не ответила, сохраняя прежнее выражения лица. Только потом Найл, смотря сверху вниз, заметил форму и нашивки. Внутри сжался нервный ком. Он и так ощущал себя погано, а гости из Генштаба не к добру. Не привычный посыльный, а посланник. Поручение. Очень нехорошо. Когда же до него дошло, Кива произнесла, стараясь сохранять важность и недовольство.
— Я Линсей Вербоуген. Меня отправили сюда советники, я здесь по распоряжению главнокомандующего Закклая. И я хочу знать, — в голосе прибавилось твёрдости, — что здесь происходит?
Найл помялся, не чувствуя за собой ни уверенности, ни желания отчитываться перед прибывшей. Да и сказать-то было нечего, он сам ничего не понимал, кроме разве что того, что дело дрянь. Так как и командор, и стоящий рядом полицейский задерживались с вразумительным ответом, девушка решила добавить оборотов, чтобы закрепить свой «авторитет».
— Почему все ваши люди спят на постах? Как могло такое произойти, что всех ваших людей усыпили? Вы хоть знаете, что кто-то сбежал из особняка?!
— Полагаю, чем скорее мы это выясним, тем лучше, — наконец ответил Найл, серьёзно оглядев её.
Выйдя таким образом из неловкого диалога, Док спешно направился куда-то вверх по лестнице. Эта фраза вынудила лже сотрудника генерального штаба присоединиться к нему в работе.
Уже через час для Кивы ситуация была ясна как безоблачный летний день, но формально следование продлилось ещё дольше. Она сидела возле пустого камина и думала, пока Найл судорожно мерил шагами пространство позади неё. «Так значит, Вероника сбежала вместе с этой девушкой, Элизабет. Надо же, духу хватило выкрутиться. Только вот…», злость поднялась внутри. Только вот это ухудшило её положение дел. Ей уже не нужно быть тут, ей нужно как можно скорее найти своих живых свидетелей против Фрицев. А при таком раскладе именно их и сделают виноватыми во всём, в чём хотели обвинить бывших монархов. Сомнительная девушка лёгкого поведения, чей отец вращался в криминальных кругах? Девушка, у которой сестра работала не абы где, а в пресловутом центральном отделе полиции, вырезавших людей? С другой стороны, у них наверняка были причины для побега. Кива ещё не виделась с Фрицами, но скорее всего причина была в них. Пытались устранить свидетеля? Возможно, в любом случае они в этом не проиграли, девушки сами выставили себя крайними. «Однако, эти игры закончились. У меня приказ об их аресте. Дело останется за малым — найти Веронику и Элизабет раньше людей Фрицев и раньше властей, чтобы те не приплели Траут и не повесили её», девушке не особо хотелось, чтобы сестра Карвен закончила именно так. Все шансы у неё имелись, но если Кива перехватит злополучную парочку раньше всех, то всё будет хорошо.
— Пора закончить с этим фарсом, Найл, — начала она, тщательно подбирая слова и интонации. — Вам надлежало не допустить ещё больших проблем. Теперь необходимо сделать то, что следовало сделать ещё несколько дней назад. Вы уже видели приказы, предлагаю не отклоняться от них.
— У нас нет доказательств вины этих Фрицев. Для меня, — командор резко остановился и зло выплюнул, — совершенно очевидно, что преступница была не одна, и что они сбежали, когда стало понятно, кто одна из них. Меня интересует чьих намерений это дело, кто их подослал. Кто хотел настроить вражду между нами. Нужно искоренить эти сорняки на корню, мы должны все действовать заодно.
— Если советники полагают, что в этом есть вина Фрицев — скорее всего так и есть. Вы промедлили с действиями и упустили не одного, а целых двух подозреваемых. Меня, — Кива тяжело встала и повернулась к Доку лицом, — не интересует, как так вышло, если все, как вы утверждаете, находились под наблюдением. Это вы будете объяснять главнокомандующему.
От просквозившей угрозы Найл внутренне поёжился, представляя этот самый разговор. Он и в самом деле не был уверен, как лучше поступить. Девушка сделала шаг к нему, не отводя тяжёлого взгляда.
— Что меня интересует, так это выполнить распоряжение. Эти аресты могут остановить пущенное колесо и помочь нам в расследовании, — она смягчила свой тон, — нам нужно поскорее отправляться в столицу, чтобы начинать поиски беглецов. Пока они наша единственная реальная зацепка.
— Пожалуй вы правы, — мужчина взъерошил волосы на затылке, — вы хотите забрать всех пятерых?
— Думаю, что для начала нам всё же стоит с ними поговорить или допросить, — девушка пожала плечами, — как вам больше угодно, командор.
Киве нужно было удостовериться в своих догадках. В том, что именно Тироун пытался убить или Элизабет, или Веронику, или же обоих сразу.
Единственной реальной и оправданной причиной такого побега могла быть борьба за жизнь. И если она подтвердиться, то девушка сможет лучше понять, куда рванули беглянки, а может и запастись доказательствами вины бывшего принца. Через двадцать минут Док и Вербоуген занимались допросом, местами переходящим уже в жёсткое давление. Кива не особо опасалась, что будет узнана кем-то из многочисленных отпрысков Делроя. Ровно как и не беспокоилась, что кто-то обвинит её вслух в работе на Райссов. Она хранила много секретов Фрицев, разоблачение коих будет стоить им остатков иллюзии невиновности. Но так делать необязательно. Нужно провернуть это дело грубо, быстро, не давая им ни минуты на подумать. Гладко всё прошло лишь с Элсбейт. Та кололась язвительными фразами, злобой, возмущением. Но она, по согласию Линсей и Найла, вряд ли была причастна. Реакция на различные вопросы, связанные с делом, выражение лица и глаз. Её было решено оставить в особняке, под присмотром родителей и полицейских, как будто бы кто-то верил, что от них ещё есть хоть малейший толк. Самая младшая Рейлин однозначно узнала Киву, но виду не подала, лишь выглядела напуганной. Командор списал это на страх перед новым лицом, как страх перед возможными новыми переменами. Кива не стала его в этом разубеждать. Эту внучку Делроя было принято вести в столицу, как и её старшую сестру, Реганну. Та тоже узнала новую гостью, и её глаза лихорадочно заблестели, выдавая бег мыслей. Рассказ, расспросы. Когда Фриц увели, Кива заявила Найлу.
— Версия об отравлении выглядит странно, — девушка потёрла подбородок, — не будем допускать беспечностей.
— Думаете она могла отравить себя? — скептично спросил Док.
— А вы думаете, что не могла? — ответила она вопросом на вопрос.
На этом эта тема и закончилась. Командор не нашёлся с вразумительным отрицанием. Да и блеснуло в голове на миг подозрение, что он чего-то недооценил. Может, слишком хорошо думал о людях? В любом случае, Реганна Фриц была в списке тех, кто отправится в Митру в качестве заключённых. С её старшим братом Родериком всё прошло ещё хуже. Потому что после десяти минут расспросов, он с лёгкой насмешкой выдал следующее:
— Вы ведь, — Родерик не сводил взгляда с Кивы, — работаете в полиции? Почему на вас другая форма? Я точно вас видел раньше.
— Должно быть, вы видели меня на некоторых смотрах и проверках войск, — девушка чуть улыбнулась, — я там часто бываю как скрытый сотрудник. Выявляю изъяны изнутри.
Родерик согласился с этим утверждением. Ещё бы, не мог же он вслух сказать, что именно этот человек приезжал много лет назад в их особняк, чтобы разобраться с парочкой «несчастных» случаев. Не хотелось ему к текущим проблемам добавлять ещё и прошлые. По общему решению, старший из внуков Делроя, подлежит аресту. И настала очередь последнего, самого нужного Киве, Тироуна.
Он узнал её, но держался лучше сестёр и брата. Возможно он продумывал в голове такой исход, может имел план на такой случай, а может просто морально вырос с тех пор, как совершал ошибки. Найлу он поводов для сомнений не дал, но вот Кива, которая за каждым Фрицем следила особо тщательно, приметила, что тот выглядит не таким бодрым как все остальные, что лицо чуть напрягается для удержания эмоций, когда он осторожно поворачивал голову. Девушка жалела, что не может просто осмотреть его, отыскать следы борьбы на теле: царапины, ушибы. В любом случае из всех благородных отпрысков ей и Закклаю нужен был именно этот. И его почти идеальное поведение ничего не меняло. Когда Тироуна увели, в комнате воцарилась тишина. Кива откинулась на спинку стула, переваривая всё увиденное, чтобы слить воедино. Она не особо вслушивалась в пустые слова, произносимые подозреваемыми. Просто заученные фразы, упрёки, ничего нового. Со стороны ситуация немного чудно выглядит: нашли подозреваемого в убийстве, тот сбежал, а арестовывают хозяев поместья. Но такая логика просто перекрывалась приказом сверху, настоятельными рекомендациями. Девушка думала: усыпили полицейских сбежавшие или же это сделали по приказу Фрицев, чтобы дать больше манёвра для устранения свидетеля. Ведь если бы Элизабет заговорила или попала бы в нужные руки, то с помощью пары писем и может одного дополнительного свидетельства, удалось бы решить эту проблему. Изначально Кива думала просто раскрыть местонахождения трупа бывшего короля, но теперь смысла в этом просто не было. Всё запуталось и переплелось ещё больше. Отвлёк голос командора.
— Думаю, что его можно оставить здесь. Мне не к чему придраться.
— Он поедет в Митру с остальными на допрос другого рода, — медленно произнесла девушка, потирая виски пальцами.
— Это из-за его поведения в прошлом? — уточнил Найл. — В целом там не всё так гладко, но сейчас ничего такого незаметно.
— У советников свои подозрения, — девушка говорила устало, — причины имеются. Например, по сообщениям и опросам, именно он чаще всего спорил с Делроем Фрицем, а сейчас ведёт себя тихо и прилежно.
— Значит четверо из пяти, — согласился Док. — Я бы предпочёл перевести их по отдельности, но у нас только две кареты. Можем разделить по два на каждую, сами поедем верхом. Лошадей должно хватить, часть солдат останется тут.
— Да, это самый разумный выход, — Кива встала, — готовьтесь к отправке, я пока хочу осмотреть кладовую, где находилась Вайстамм.
Осталась одна деталь, для пущей уверенности. Получив согласие Найла, она направилась на первый этаж. Сейчас маленькую комнату не охраняли и войти туда можно было без препятствий. Там всё осталось так же, от девушки лишь распутанная верёвка на полу. Кива простукивала стены, половицы, пытаясь найти там пустоты, которые свидетельствовали о потайном лазе. Спустя пятнадцать минут поисков ей удалось обнаружить что-то отдалённо свидетельствующее о наличии такового. Всего лишь чуть странный отстук в одной из половиц. Разница была столь небольшой, что девушка решила, что уже просто параноит. Открыть, подцепить не удалось. Тайники этого особняка ей никак не давались, видимо делал их настоящий мастер своего дела. Скорее всегоТироун мог знать о существовании таких. Может даже хотел им воспользоваться, чтобы незаметно проникнуть в кладовую. Кива выдохнула, закрывая глаза. Получается, что полицейских отравила Вероника.
Комментарий к Долгожданная работа.
Ну с этой главой дела обстояли чуток попроще XD Чуть больше, чем обычно, но так даже лучше, потому что следующая глава точно выйдет 17 июля в 19:30. Без переносов и отстрочек, всё ради вас, товарищи ждущие:3
Леви один из немногих, кто видит “игру”. Но благоразумно не вмешивается, потому что чувствует некую ответственность за тех, кто остался от прежнего Разведкорпуса. К тому же он знает, что в такой период их легко могут подмять под новые рамки и правила, а этого ему бы не хотелось. Ждёте тренировку на новых приводах?)
Вы можете себе представить удивление Кивы, когда она убедилась в том, что часть этого бедлама устроила мирная Вероника, далёкая от всего этого XD И какие это имеет нехорошие последствия. Прощаемся с особняком, действие смещается в города!)
Прятаться, искать, бороться за больший кусок в этой “игре”. Хотел бы больше экшен сцен, да не случаются они каждые десять минут))
Спасибо читателям, двое ждущих - красавцы)
========== В подполье. ==========
Хистория устало выдохнула и с громким хлопком закрыла книгу. Источник развлечений в этом месте медленно, но верно заканчивался. Хозяина дома, где она временно жила, явно не относился к страстным коллекционерам печатных изданий. Книг во всём доме едва ли собралось на целую дюжину. Да и те подходили к концу. Вчера она приказала, не попросила, а именно потребовала, привезти сюда ещё книг и шахматы. Раз им говорят, что лучше затаиться, то пусть хотя бы развлечения поставляют вовремя. В одном из шкафчиков отыскался набор игральных карт, но молодые солдаты и тем более королева не знали много игр. Вчера троица по очереди наигралась в бридж. Правда знай они другие карточные развлечения, наподобие виста или джин-рамми, то было бы значительно веселее. Но откуда им было знать такие азартные игры. Такому учат не в Кадетском Корпусе, а в каких-нибудь богатых домах или же наоборот в захудалых кабаках. С шахматами более или менее были знакомы все, однако их ещё надо было дождаться. Ожидание, когда всё это кончится, тянулось медленно. Армин стойко переносил такое «заключение», чего нельзя было сказать о ней и об Эрене. Безвылазно сидеть под охраной оказалось не так просто. Раздражало даже не это, а то, что они больше не были сами себе хозяевами. И сейчас буквально кожей чувствовалось, как это гнетёт. Неужели все вокруг думают, что они бесполезны или же им настолько не доверяют? Да, они молоды. Да, они ещё смотрят на мир немного по-другому. Да, они много чего ещё не знают. Но они готовы узнать, помочь, действовать. Разве пройдено мало? Сейчас, сидя в удобном кресле, последняя Райсс думала над прошедшими событиями. Вспоминала свои действия, анализировала стремления. На самом деле лишь пыталась определить для себя: устраивает её текущее положение дел или же нет. Это оказалось не так легко. Девушка поймала себя на мысли, что она не знает что нужно чувствовать в этой ситуации. Вроде она приняла саму себя ещё тогда в пещере, где выступила против отца. Один единственный раз, но этого оказалось достаточно. По крайней мере для Рода. Хистория презрительно скривилась, вспоминая его испуганное лицо. Он выглядел жалким, неспособным принять новую реальность, тупо цепляясь за старую. Королева боялась, что она станет такой же. Пока всё шло спокойно и без происшествий она не думала над этим, но теперь потаённые страхи поднялись с каких-то глубин подсознания. Правильно ли будет считать такое положение нормальным с роли королевы? А как она сама считает? Одно дело когда советники и штабы занимались управлением государства без её особого участия. Её не отстраняли от дел, ей приносили приказы на подпись, иногда проводились совместные собрания, где она лично говорила о нуждах народа и советники поддерживали её. Девушка понемногу улавливала принцип, причины и цели приказов. Сама занималась благотворительными общественными делами, повышая репутацию новой власти. Исправно исполняла свою роль и была при этом собой. Во всяком случае, особых противоречий внутри не наблюдалось.
Сейчас чувство собственной значимости, будто бы, растворилось. Ей ни о чём новом не сообщали, все проекты, над которыми велась активная работа, заморозили до решения текущей «проблемы». Райсс хмыкнула, пробегая пальцами по корешку книги, проблема о которой им почему-то почти ничего не рассказывают. Она под угрозой, важная фигура, которой нельзя рисковать. Где-то там оппозиционеры подготавливают новые нападения, может даже беспорядки. Эрен и Армин два титана, уникальные стратегические единицы. Неужели было нужно так их опекать? Королева внутри соглашалась с тем, что предосторожность никогда не бывает лишней. А вот ей самой начинало казаться, что это просто следование обстоятельствам. Хотя может дело в том, что их ограничили в перемещениях и контактах. По сути отняли прежнюю свободу. Может она на самом деле просто боится, что свободу не вернут? И что сделать с этим ничего не получится, останется только смириться, как прежде. Точно, вот оно. Хистория с облегчением поняла, что не хочет повторения прошлого. От этого осознания стало немного полегче. Всегда сложно разбираться в себе, особенно когда ты один. «С Имир было по-другому», она подняла голову, очень желая сейчас перед собой увидеть девушку. Но напротив, за столом сидели только Йегер и Арлерт. Она не чувствовала себя в праве отвлекать их на свои переживания. Парни были заняты делом. Вдвоём они что-то оживлённо обсуждали, попутно записывая детали разговора на белые листы. Армин рассудил, что они могут дать командору Зое больше новых сведений о сущности титанов и особенностях, и предложил лучшему другу детства сесть и собрать воспоминания о трансформации, возможностях прошлых владельцев. Словом всё, что только смогут вспомнить, если постараются, и внятно изложить на бумаге. Эрен, пускай и выразил сомнения в том, что они смогут вспомнить что-то дельное, но всё же был рад предложению. Хоть какое-то полезное дело в этой «тюрьме» с хорошими условиями. Оба парня явно увлеклись этим занятием. Сосредоточенные лица, горящие взгляды были необычайно схожи в этот момент.
— Как продвигается? — улыбнулась Хистория, чувствуя внутри что-то похожее на злые угрызения совести.
Она не такая особенная как они. Она не может им помочь, хотя и принадлежит к пресловутому королевскому роду, которому положено знать о природе гигантов всё. Но увы, девочка бастард росла не в доме Райсс, во всяком случае с момента осознанного возраста. Правда, если бы она жила в семье отца, наверное бы умерла вместе с остальными, когда Гриша Йегер пришёл к ним в пещеру под церковью. Пришёл, чтобы убить и похитить силу титана основателя.
— Вроде неплохо, — Армин поднял голову, в голубых глазах светилась радость, — это поможет не только Ханджи, но и мне подготовиться к трансформации. Её совершенно точно нужно проводить подальше от города и деревень.
Он сложил свои листы вместе и принялся их утрамбовывать, чтобы выровнять образовавшуюся стопку. Всё это походило на отчёт лишь внешней аккуратностью. Внутри всё основывалось исключительно на личных ощущениях и догадках.
Что не очень-то годится для официального рапорта или чего-то подобного ему. Однако даже такое знание лучше чем никакого. Все трое уже обсудили отсутствие Зое и Аккермана в округе Сина. Сошлись на том, что командор занята какими-то исследованиями. Может даже есть какие-то существенные сподвижки и прогресс, иначе зачем требовалось так уезжать? Эти мысли внушали надежду и некую уверенность.
— Боевой потенциал, показанный Бертольдом, будет очень полезен, — отметил Эрен, зарывшись пальцами в, отросшие за последний месяц, волосы, — если только мы сможем повторить или хотя бы понять, как управлять колоссом.
— Это мы узнаем только на практике. Ещё нужно будет определиться с местом, не хотелось бы пугать простых жителей или устроить пожар.
— Когда нас ещё допустят к таким пробам, — зло пробурчал Эрен, не отрываясь от своего листа. — Вобще какое право они имеют так нас ограничивать, можно было бы столько сделать за это время. А мы стоим на месте и ждём разрешения.
Армин сочувственно и даже виновато взглянул на друга. Он-то не считал всё происходящее таким уж неправильным. Арлерт рассудительно полагал, что действующее правительство знает как вести политику лучше них. Это лучше для общего блага. А это важнее собственных желаний, ради этого они и стараются.
— Я думаю ещё неделя и нас передадут Ханджи, — заговорил Армин, стараясь приободрить друга и сгладить его возмущение. — Нет причин для беспокойства, советники знают своё дело. Посидим тут, ничего страшного. Всё же нельзя сменить власть безо всяких последствий. Командору Смиту удалось не допустить кровопролития и беспорядков, но некоторые последствия видны только сейчас. Это естественно.
— Да? Они и пальцем не пошевелили, пока разведчики рисковали жизнями. Присоединились к нам, лишь когда были уверены, что выиграют больше, чем потеряют, — выплюнул Эрен, внезапно откидываясь на спинку стула и швыряя на стол лист бумаги, который до этого держал в руке. — У меня нет к ним такого доверия.
Договаривая фразу он на секунду посмотрел в сторону Хистории, затем быстро отвёл взгляд. Он ведь знал, что это самое правительство сделает с ней, да с кем угодно, как только представится возможность. Но он никому не сказал о своих воспоминаниях, связанной с первой женой Гриши. Не сам Эрен управлял силой координаты. Вся эта мощь открылась только после контакта с обращённым титаном королевской крови. По сути от последней известной Райсс военным нужно потомство. А как только у них на руках будет сыворотка для превращения… Йегер сморгнул. Ему это не нравилось, казалось неправильным. Райссы жители сто лет точно так же. Ни к чему хорошему это не привело и не приведёт, кто бы что не говорил. Это то, что наряду с внешней угрозой, должно быть остановлено. Раз и навсегда. Даже сейчас, сидя в целом в спокойной обстановке, Эрен знал это, его собственные воспоминания о будущем нависали над ним угрюмым призраком. В нём однако всё ещё тлела надежда, что всё это лишь нелепое совпадение, глупый кошмар, вызванный слиянием двух титанов в одном человеке.
Никто, скорее всего, не сможет просто понять его переживания. В обществе Хистории и Армина было неплохо. Выдалось время всё это обдумать. Особенно если избегать случайных прикосновений к девушке. Точнее к её коже. Иногда от них ничего не было, но случалось, что они болезненной искрой отдавались прямо в голову. Тогда парень видел обрывочные, смятые картинки. Ничего такого, что случилось на награждении, не повторялось. Эрен всё ещё не мог принять увиденного, хоть и боялся, что его нерешительность погубит всех.
— Да, может они думают о собственной сохранности, — Арлерт не стал спорить, понимая бесполезность возражений в данный момент, — но так же они думают о жителях. Они же ведь как-то на протяжении этих лет сохранили мир и более или менее порядок в замкнутых стенах.
— Думаешь, это нормально? — спросила Хистория, вставая на ноги и разминая затёкшую спину, наклоняясь в разные стороны. — Когда в любой момент кто-то может прийти, скомандовать что тебе делать? И ты должен подчиниться даже в том случае, если не считаешь всё правильным?
Йегер внезапно дёрнулся как от удара. В голосе королевы он уловил интонации очень похожие на его собственные. Да и выразила она открытое сомнение, как и он сам. «Ты можешь мне доверять», слова сказанные молодой Райсс всплыли в голове Эрена. Может? Может быть…она думает как и он? Ей так же плохо, как и ему в этом небольшом заточении, в этом круговороте истории? Парень незаметно сглотнул и взял себя в руки. Он и так чувствовал, что нервы сдают за последние два месяца. Если бы была передышка от всего этого.
— Знать бы наверняка, что правильно, а что нет. Если кто-то делает что-то однозначно неправильное, — Армин задумался, постукивая пальцами по подбородку, — то думаю, нужно вставать и противостоять. Что по-твоему плохого в сложившейся ситуации?
Он разговаривал спокойно, вдумчиво. И Хистория почувствовала, что злость, перемешанная с собственными страхами, подалась назад. Арлерт не тот на кого нужно вываливать всё это, хотя бы потому что он вроде понимал и пытался по-своему успокоить её и Эрена.
— Так-то ничего, наверное, — девушка потупилась, но всё же добавила решительно, твёрдо. — Мне просто не нравится, что кто-то может так руководить моей жизнью. Я уже не та девочка что раньше, и не хочу так. Может я просто боюсь, что так будет всегда.
Йегер почувствовал, как из груди рвётся выдох. Судорожный выдох странного облегчения. Он ведь тоже боится, что никогда не будет по-настоящему свободным. Всё полученное лишь малая толика, и её могут легко забрать. Совсем как игрушку у глупого, слабого ребёнка. Но так не пойдёт.
— Не бойся, Хистория, — он заговорил уверенно и спокойней, чем раньше, — мы ведь уже чего-то достигли и не позволим это кому-то отнять. Будем двигаться дальше все вместе.
Королева посмотрела на него благодарным взглядом. Поддержка. Не только простое понимание, но сила, которая проскользнула в этих словах. Армин не заметил проскользнувшего в этой беседе, лишь улыбнулся, порадовавшись, что друзья поуспокоились, а поэтому поддержал Эрена.
— Точно, точно. Ведь вместе мы сможем горы свернуть, столько всего сделать.
Йегер кивнул, позволив себе расслабиться. Внутри стало получше. Хистория подошла к ним, обняла сначала Армина, потом Эрена, чувствуя как тот напрягся под её тонкими руками. Затем девушка сказала, что пойдёт вниз и узнает, как скоро будет обед. Как только её невысокая фигура скрылась в коридоре, Эрен вернулся мысленно к бумагам, которые они составляли с Арлертом. Он совершенно точно не станет записывать туда некоторые моменты, если захочет, то потом расскажет их лично Ханджи. Не устраивает его, что кто-то из правительства, кому он не доверяет, будет перечитывать всё это, пользоваться этим в своих интересах. Точно так же, как и ими сейчас. Армину об этом недоговаривании знать не обязательно, парень местами слишком наивен.
В доме, где разметили троих стратегически важных единиц, уже подали роскошный обед, когда Найл вёз арестованных Фрицев в столицу. Сложно сказать, что чувствовал командор военпола. Мрачную радость от того, что виновники уже выдали себя побегом? Облегчение, что не приходится больше находиться в поместье бывших королей, где у него из-под носа сбежали эти самые виновники? Желание получше «вгрызться» в дело, чтобы наверняка докопаться до правды? Неприятное чувство вины от того, что он упустил важные детали и дело ухудшилось? Страх перед начальством, стыд и боязнь что он их уже разочаровал, да так, что те прислали своего человека? Наверное всё сразу. Док искоса посмотрел на этого самого посланника. Линсей ехала рядом, неразговорчивая как и он сам. Ему не особо нравилось это соседство. Девушка непринуждённо держалась в седле и вовсе не смотрела на дорогу. Конвой уже выехал на дорожный тракт, ведущий прямой стрелой, на север и юг. Пустой взгляд упирался в холку лошади, лицо застыло в безэмоциональную маску. Не скучающую, не раздумчивую, не потрясённую. Ничего. Впрочем в Генштабе имеются свои «особые» люди, поэтому Найл не удивлялся. Его просто нервировало такое. Ну и ещё, что такого человека послали поторопить его, чтобы произвести арест Фрицев. Всё дело казалось странным, но лишь потому что его намеренно запутали, Док это знал. Осталось понять кто, как это сделал. Мужчина пробежался взглядом по медленно меняющимся пейзажам. Лысые деревья, земля, покрытая мёртвыми листьями и травой. Через недели две здесь выпадет первый снег и проехать быстро и беспрепятственно, как сейчас, не получиться. А продвигалась процессия достаточно шустро. Полицейские растянулись колонной, охраняя две кареты. Их удерживали в середине, выскочить и убежать не получится, ровно как и налётом напасть на них. Простая мера предосторожности. Подчинённые были явно довольны возвращением в столицу, все соскучились по родным, по отдыху. Что ж, командору отдых только снится. В реальности эти двое не встречались уже около двух месяцев. Мысли вновь скользнули на грядущий разговор с главнокомандующим. Найл поморщился, лучше об этом сейчас не думать, и так успеется.
— Через четыре часа будем в Орвуде, — сказал он вслух, чтобы хоть как-то отвлечься от лезущих в голову картин, где его будут распекать.
— Если ускоримся, будем там через два с половиной, — откликнулась Вербоуген, переведя взгляд с холки лошади на лицо командора.
— Хотелось бы, — соврал Док, — но лошадей загонять нельзя. Не знаем будет ли остаток дороги таким же спокойным.
— Вряд ли кто-то попытается их отбить, — девушка кивнула за спину, где скрипя колёсами ехали повозки. — Но вы правы, в нашем деле лучше не рисковать.
Воцарилось молчание. Кива думала о том, что ей нужно как можно скорее отправляться на поиски Вероники и Элизабет. Каждая минута дорога. Если кто-то перехватит парочку раньше её, то будет плохо. «Будет очень хуёво», пробормотала она про себя.
Внешне беспокойство никак не проявлялось, раз уж играть роль, то делать это до конца. До самого ебучего конца, когда Фрицев закинут в камеры, а она напишет докладную и сможет начать поиски. Живые свидетели, сестра Карвен. Нельзя их упускать. Нельзя, чтобы с ними что-то случилось. Досада от того, что она разминулась с точкой невозврата всего лишь часов на двенадцать или двадцать, раздражала, повергала в самое недоброе расположение духа. Не особо активная беседа с командором чуть отвлекала, напоминала о необходимости держать себя в руках.
— Давно работаете на Генштаб? — спросил Найл, просто чтобы не ехать в молчании и из-за самой маленькой капельки любопытства.
— Четырнадцать лет, до этого служила в западном отделении Военной Полиции стены Мария, — произнесла Кива, перефразируя факты написанные в её фальшивых документах.
Закклай, когда создавал себе подставного, несуществующего в жизни человека, выбрал западный ковчег Марии без особого умысла. Сейчас это играло ему на руку, проверить документы и историю девушки из того города не представлялось возможным.
— Выходит карьерный рост спас вас от изолированной жизни в ковчеге, вам повезло, — командор слегка улыбнулся, он почти не встречал выходцев стены Мария не из Шиганшины. — Связи с теми городами почти нет, да и припасы мы редко сплавляем по реке, и ещё реже получаем ответы. Боюсь представить, что там может происходить и как вы скучаете по родным.
По родным. Линсей напустила тень тоски на лицо. Стараться особо не пришлось, ведь даже у такого человека, как она, были «родные», по которым она тосковала.
— Всё это вопрос времени теперь, — наконец ответила она осторожно, скользя глазами то по лицу командора, то по дороге впереди неё, — как только территория вокруг стены Роза будет зачищена от титанов, будут отправлены первые экспедиции туда и почти всё вернётся на свои места. Я слышала, что у вас достаточно большая семья для командора, Найл.
— Я женился ещё до того, как меня перевели в столицу, а моя старшая дочь родилась до того, как я получил это звание, — Док поправил поводья и потрепал коня по гриве.
— Вот как, — Кива сделал понимающее выражение лица, как будто слышала эту информацию впервые в жизни, — у многих военных нет такой роскоши. Наша работа не оставляет нам времени ни на семью, ни на поклонение богам, ни на на самих себя. Остаётся только работа.
— Вы правы, Линсей, у каждого солдата непростая работа, жизнь может оборваться в любой момент, — серьёзно провозгласил мужчина, — и я понимаю тех, кто не заводят семью. Но я нисколько не жалею о том, что она у меня есть.
— Я думаю, это неплохо, — девушка вежливо улыбнулась, её не особо это трогало.
Не обременяющая беседа вяло продолжалась ещё минут десять. Кива исправно отыгрывала свою роль и параллельно думала, как ей лучше разыскать Веронику. Траут может ждать её у себя дома, но это небезопасно. Полиция перво-наперво нагрянет туда, о чём младшая сестра Карвен скорее всего догадается сама. Возможно она направится куда-нибудь ещё или в дом Вайстамм. А может в трактир, тот самый, где нашла Киву впервые. «Значит сначала на запад, потом в случае неудачи буду пользоваться положением сотрудника Генштаба и проверять списки на воротах», решила лже-Вербоуген. Впереди далеко замаячила громада стены Сина, защищающей Орвуд. Командор дал команду ускориться, скоро конвой прибудет к своему назначению.
Ещё несколько часов назад в одном из домов Яркела противно заскрипели половицы. Возможно звук был особенно неприятным из-за нервной обстановки. Во всяком случае, Вероника думала, что такое имело место быть. Она стояла внизу, возле входной двери, придерживалась рукой за небольшой комод-тумбочку, чтобы не упасть. Хотя если бы ноги подвели её, она бы рухнула вместе с тумбой. Примерно полтора часа назад они вдвоём прибыли в этот западный город. Отдали лошадь, на которой приехали, в конюшню на три дня, даже оплатили содержание. Бесполезная трата денег. Полицейские и так найдут животное и вернут в поместье Фриц. Но совести так было легче. Час испуганные девушки пробирались к дому, где жила Бетти и её отец, стараясь не шарахаться от каждого встречного. Городские улицы жили своей обычной жизнью, но им казалось, что взгляд чуть ли не каждого обращён к ним. Они буквально ввалились в дом, когда Бетти наконец справилась с ключом. Траут привалилась к стене, возле входа, переводя дух, а подруга огляделась и повысив голос, звучавший немного хрипло, почти прокричала.
— Папа! Я приехала! Папа, ты здесь? Я дома!
Элизабет побежала в коридор, исчезнув за поворотом. Уже на первой минуте её криков, топота и скрипа половиц, Вероника поняла: отца девушки здесь нет. Здесь они не получат помощи. Это пришло безболезненно, просто как данность. Она с удивительным равнодушием наблюдала, как Бетти в отчаянии мечется из одной комнаты в другую, как пошла по кругу. «Не сдавайся, не время опускать руки, ещё можно что-то сделать. Не вздумай сдаваться», проговаривала Траут самой себе, пока подруга погружалась в истерику. Та поняла, что отца сейчас здесь нет, и, прислонившись к стене, сползла на пол, обхватив руками голову. Потом тишину нарушил её плач. Девушка рыдала как ребёнок. Она зашлась плачем, как никогда в жизни. Слёзы стремительно появлялись на светло-карих глазах и стекали вниз по красивому лицу. Щеки, нос покраснели, а дыхание вовсе звучало, как будто воздуха не хватает и девушка попросту задыхается. Вероника хотела было подойти к той и утешить, но сама как будто приросла к месту. Она почувствовала себя такой уставшей, беспомощной, глупой. Только в книжках все приходят вовремя, а реальная жизнь не даёт таких подарков. Обе понимали, что остаться здесь и подождать отца Бетти не могут. Скоро сюда придёт полиция.
На секунду Траут в голову пришла мысль сдаться, просто сесть рядом с подругой и ждать пока судьба не настигнет их.
— Нет, — она так сильно прикусила себе нижнюю губу, что потекла кровь, — не смей.
Вероника подошла к хнычущей Бетти и грубо вздёрнула её за руку. Та тупо уставилась на неё обиженными, растерянными глазами. Весь её вид говорил о несправедливости, произошедшей в её жизни.
— Вставай, — твёрдо произнесла Вероника, — вставай, кому говорят!
— Почему… — выдавила Вайстамм сквозь рыдания, — я не… мы…
Тут Траут ударила её по щеке. Не сильно, собственные руки совсем не слушались, пальцы покалывало. Этого жеста хватило, чтобы хотя бы приглушить истерику.
— Мы должны уходить отсюда, — Вероника чеканила каждое слово, попутно заставляя сидящую на полу подругу встать на ноги, — соберём вещи, деньги. Оставишь записку отцу.
— Но куда, Ники? Я не знаю, что дальше, — Бетти давилась плачем.
— В Стохесс, — сказала Траут, поправляя потные, светлые волосы. — Мы пойдём в Стохесс, пока ещё можем спокойно проходить меж городскими воротами.
На этом разговор окончился. В пустом доме не раздавалось больше ни единого громкого шума. Девушки собрали вещи, которые, как им казалось, могли пригодиться. Элизабет вытащила часть денег из отцовской шкатулки, положив туда клочок бумаги с кратким объяснением. Она в опасности, она видела и слышала то, чего не должна была. Теперь её хотят убить, поэтому она сбежала из особняка. Дольше задерживаться было нельзя. Беглянки покинули дом спустя сорок минут, после того как пришли сюда. Они спешно шли по улицам, сливаясь с толпой. Они направлялись на восток. Через пять часов туда прибудут полицейские. Выломав дверь служители закона, как и девушки, не найдут там никого.
Комментарий к В подполье.
Эрен и Хистория здесь как два подростка анарха. Да, это задел к тому, что в итоге мы наблюдаем в главах манги. Но глава была написана в далёком апреле) Но и к этому надо подводить. У нас же таймскип, епта XD
Кого-то будут ругать, пока кто-то будет бежать. На самом деле, это разговор просто показывает ценности) Мы все знаем, что станет с Найлом, так что пусть он будет хотя бы здесь. Так что небольшая передышка перед возвращением их в Сину.
И между тем Вероника и Бетти продолжают цепляться за призрачный шанс выйти сухими из воды. Ну как, скорее лишь немного замочив ноги. Как мы уже знаем: отца Бетти в живых уж нет, и он помочь никак не сможет. Мы-то это знаем, потому можем оценить ситуацию “пустого дома” со стороны. И если бы Кива не убила его тогда, то может быть всё сейчас прошло бы лучше для всех. Ну, типа эффект бабочки XD
Двое ждущих, вы меня прям радуете:3 Третий ждущий, добро пожаловать в нашу команию:3 И поэтому следующая глава “Столбы и шишки” 31 июля, без задержек и топтаний. Спасибо так же читателям!) Вобще любой отклик, даже такой молчаливый, приятен.
========== Столбы и шишки. ==========
Звук сматывающейся проволоки, шипение газа, выходящих из баллонов, установленных на спине. Удар и приглушённое ругательство. Леви закрыл серые глаза и удержал своё едкое высказывание, которое поднялось вслед за неловкой чужой бранью, на дне глотки. Чувствовал, что до заката он ещё успеет высказать всё, что думает о нерадивых учениках. Да, у него самого было время на разогрев и тренировку, но ради всех богов, они здесь уже второй час, а пройти первое упражнение смог только Спрингер. И то, у парня был такой ошарашенный взгляд, что становилось понятно: ему дико повезло и движение получилось неосознанным. Это подтвердилось, когда Аккерман заставил парня повторить пролёт змейкой между близко расставленными столбами. Конни достаточно неплохо преодолел три из шести, после чего врезался боком в четвёртый. Он сумел вывернуться и приземлиться по-кошачьи на песок, переводя дыхание. Капитан терпеливо объяснил тому его ошибку и отправил на передышку. Это было минут двадцать назад, а сейчас… Леви выдохнул, скрестил руки на груди и начал отчитывать ученика по неволе.
— Ханджи, не надо корпусом докручивать. Инерция движения такова, что этого просто не требуется. Всё что нужно, уже на подлёте немного наклонится в другую сторону.
— Ага, как же, — пробурчала Зое, досадливо потирая ушибленную руку. — Не успеваешь даже подумать.
— Здесь, — терпеливо процедил капитан, не двигаясь с места, — ты можешь думать заранее и привыкать к такой скорости, чтобы потом это не стало проблемой.
— Ага, проблема, — девушка наконец встала и побрела к скамейке «запасных», — у нас определённо будет пара таких уже сегодня, если всё так продолжится.
Аккерман раздражённо выдохнул сквозь стиснутые зубы. Ну, а как ещё им всем учиться, если не на долбанной практике? Чего все ожидали, приходя сюда? Что он сначала научит их висеть и держать баланс, потом осторожный пролёт вперёд, в стороны и так далее по списку обучения в кадетских корпусах? Это не учиться пользоваться УПМ заново, это улучшить своё пользование, а улучшать что-то всегда тяжело. Без ошибок, боли и старания не обойдётся. Если разведчики это и понимали, то наступающий второй час тренировки явно убивал эту мысль. Отсутствие результата, чувство собственной неуклюжести, ушибы — всё это плохо сказывалось на настроении подопечных. Это Леви тоже понимал, но что он мог сделать. Никто никого жалеть не будет, пусть подберут сопли и пробуют снова и снова пока не получится. Он дал им простое упражнение, дал подсказки, объяснение, пример в конце концов. Ему же не далось всё по щелчку пальцев, как им сейчас может казаться. Он провёл здесь всё грёбанное утро и часть дня, чтобы начать «улавливать» это устройство. Но парень призвал себя к сдержанности, о спокойствии речи и не шло. Кто если не он?
— Микаса, твоя очередь, — скомандовал Леви, наблюдая за тем как молчаливая однофамилица встаёт со скамьи.
Девушка поправляет смоляные волосы, затянутые в совсем уж короткий хвост, осматривает в очередной раз столбики, проецируя свой маршрут. Первый поворот направо, затем моментально налево, уклоняясь от препятствия. И так ещё два раза. Но расстояние между ними гораздо короче, чем между деревьями, нужно научиться реагировать быстрее.
Результатами Микасы капитан был доволен. Она не впадала в раздражение от неудачи, вставала и снова пыталась превзойти себя. На скамейке она не растирала болящие ушибы, а наблюдала за остальными, что-то усваивая для самой себя. Впрочем ничего другого от человека с фамилией Аккерман Леви и не ожидал. Момент силы, тело под невероятным контролем. Это он слышал от Кении, это он чувствовал сам, это он видел в этой девушке с упорным взглядом. Получалось у неё неплохо, но всё же недостаточно. Практика это поправит. И лучше здесь, чем в бою. Лучше сейчас, когда от этого зависит лишь количество синяков на собственной коже, а не количество жизней окружающих бойцов. Девушка встала на исходную точку, отмеченную на песке глубокой утоптанностью, потрогала пальцами курки рукояти, выдохнула и кивнула.
— Начинай, — отдал команду капитан, полностью сосредоточившись на наблюдении.
Его работа заключалась в этом, следить, отыскивать ошибки, направлять. Это единственная доступная на данный момент помощь. Леви гонял их по кругу: Жан, Конни, Ханджи, Микаса, Саша. Это начинало немного утомлять. Голова самую малость поднывала от собственной же старательности. Не имелось у него такой привычки делать что-то наполовину. Сложно было определить причины такого подхода, дело было то ли в его собственном характере, то ли в воспитании, то ли в опыте. Любая беспечность может потом дорого стоить. Наблюдая за Микасой, Аккерман отметил, что та не особо нуждается в его правках и наставлениях. Хватило первых двух, чтобы девушка прислушалась и пыталась исправить свои ошибки. «Хорошо, одной заботой меньше», серые глаза неотрывно следовали за стремительными движениями разведчицы. Всё заняло не больше четырёх или пяти секунд. Микаса преодолела пять столбов, но на последнем повороте не справилась с движением, попыталась как-то вывернуться, как сделала бы это на стандартном приводе. Новый среагировал резко, быстро и через мгновение юная Аккерман кубарем падала вниз, отчаянно стараясь выровнять баланс. Но устройство реагировало быстрее, чем обычно, поэтому все эти телодвижения лишь сбивали траекторию. В итоге девушка оказалась на песке, хватая ртом воздух, чтобы восстановить сбитое дыхание. Леви видел, как напрягся Жан, видимо желая вскочить со своего места, но тот этого не сделал. Лишь сжал кулаки. Пальцы мигом побелели, но даже так на них были видны свежие синяки. Пока ещё толком не налившиеся кровью, не посиневшие. Но парню завтра явно придётся заматывать каждый палец бинтами, чтобы хоть что-то ими удерживать. Всё это часть тренировки, часть их жизни. Теперь уже неотъемлемая. Аккерман выдыхает и вновь смотрит на девушку. Она уже встала, потирает правой рукой лоб и покручивает левой кистью, проверяя её сохранность.
— Молодец, почти справилась, — выдаёт Леви сухую похвалу, — не торопись в конце и не теряйся. Ещё раз.
Микаса послушно отправляется к началу, что-то беззвучно повторяя про себя. Взгляд глаз обращён внутрь. «Скорее всего прокручивает случившееся, правильно», думает про себя капитан Разведкорпуса.
Вторая попытка получается ещё лучше. Девушка почти справляется с последним столбом. Совершая манёвр, она не сильно впечатывается в него, скользит по нему телом и завершает движение. Приземляется ловко на ноги и неверяще оглядывается назад. Все остальные повскакивали со скамьи, на которой отдыхали.
— У тебя получилось! — радостно вскрикнула Саша, хлопая ладонями.
— Почти, — Конни жадно всматривался в последнее деревянное препятствие, — почти удалось пролететь ровно.
Ханджи, словно забыв про свои ушибы, уже бежала к Микасе с тем, чтобы сжать в своих объятиях. Кирштейн же ограничился улыбкой облегчения.
— Я знала, что ты сможешь, лучшая курсантка на выпуске, — всё бормотала Зое, крутя девушку.
— Неплохо, но ты можешь представить что было бы с твоими рёбрами, будь это не закруглённая деревяшка, а угол каменного дома? — строго спросил Леви свою однофамилицу.
— Я полагаю, что они были бы сломаны, — мрачно ответила девушка, выпутавшись из объятий командора.
Это остудило задор и радость остальных подобно холодной воде, выплеснутой из ведра на голову. Аккреман подождал, пока все лучше уяснят эту простую правду, затем сказал.
— Повтори ещё раз, свою ошибку знаешь.
— Есть, — девушка вновь пошла на исходную позицию.
В этот раз Леви позволяет себе расслабиться и не смотреть так пристально. Эта «шестерёнка» уже отлажена. Хоть что-то за это время. Третья попытка удаётся, но капитан отправляет её сделать ещё две для лучшего закрепления результатов. Дальше настаёт очередь Блаус. Ей же это упражнение никак не даётся, она явно отстаёт от остальных. И Аккерман вспоминает, что Шаддис отмечал в личном деле каждого особые стороны. У Жана и Конни были способности к резким, неожиданным манёврам, Микаса вобще универсальные боец, а у Саши таких особенностей не было. Она использует некоторое оружие нестандартно, основывается на интуиции. Уровень владения УПМ отмечался как средний, достаточный. Глядя на её попытки, Леви задумался над тем, как нелегко многим будет даваться управление новым приводом. А ведь нужно вводить новые технологии в действующую армию, это улучшит боевой потенциал солдат. Как же это всё нескоро и как же это всё отдаляет их вылазку. Через десять минут Аккерман отпускает Блаус и всех остальных на очередной перерыв и сам берётся за оттачивание движений. Пять упражнений, заготовленных для учеников, получаются безо всяких проблем. Веселье начинается дальше, когда парень пытается повторить движения своего дяди. Те самые кульбиты, исполняемые противником с расслабленной грацией, которые чуть ли не отправили Леви в могилу. Выжил лишь благодаря реакции, смекалке и отсутствию сомнений по поводу своих же действий.
Все эти перевороты в воздухе, развороты, кувырки ощущались странно. Аккерман не помнил, что бы Кенни делал какие-то хитрые телодвижения. Тот словно позволял себе парить, летать, и будто бы УПМ могло читать его мысли. За все часы своей практики капитан усвоил одно: движения не были вальяжными и лёгкими, они такими лишь казались. В то же время отсутствовало лишнее мельтешение, а группировка тела, как при стандартном приводе, кардинально меняла управление, делала его через чур чувствительным. Осталось с этим как-то сладить. Проблема состояла в том, что все движения на старых устройствах были доведены до автоматизма, когда двигаешься не задумываясь. Сейчас нужно было как-то отойти от заученных до уровня дыхания действий. Процесс переобучения шёл нелегко, но с некоторыми успехами. Леви чувствовал, что понемногу свыкался с таким управлением, начинал доверять приводу. Перевороты в воздухе, мгновенные смены направления выходили скованными и какими-то недоделанными, но основа уже начала поддаваться. Ориентироваться стало проще и уже не приходилось задумываться над своим положением в пространстве, чтобы понять куда и как направлять своё тело. Каждый раз, когда ноги касались земли, парень чувствовал на себе взгляды остальных. Хорошо знакомые ему, те самые взгляды. «Кто бы сомневался, что этому коротышке всё так легко даётся. Ну конечно». Аккерман сталкивался с этим слишком часто. Почти всегда поначалу его недооценивали из-за роста, потом недоумевали, потом завидовали. Правда взгляды боевых товарищей отдавали скорее белой завистью, нежели чёрной. С этим можно было более чем спокойно мириться. Почувствовав первые признаки усталости, Леви спустился на землю, перевёл дыхание и прислушался к телу. Пришёл к выводу, что устали мышцы, которыми он раньше не пользовался так активно. «Хорошо, значит всё правильно», это напряжение приносило забытое удовольствие и редкое удовлетворение. Заметив эту явно незапланированную паузу, Ханджи встала и обратилась не сколько к парню, сколько ко всем вокруг.
— Не пора ли нам всем прерваться и пойти перекусить, Ливай?
— В самом деле, капитан. Давайте сделаем перерыв, — согласно закивал Жан, — голова уже кругом идёт.
— Болит она у тебя совсем по другой причине, Кирштейн, — отрезал Аккерман, впрочем убрав пальцы с рукояти УПМ и направляясь к пустым ящикам. — Нечего лезть в бутылку, если не умеешь пить.
Как минимум от двоих подчинённых пахло перегаром, что не одобрялось военным уставом. Увольнительной им никто не давал. Впрочем эти двое старались как могли, поэтому особых причин их ругать или придираться не было. Леви начал отстёгивать крепления ремней, чтобы как можно скорее снять с себя привод. Это послужило остальным негласным разрешением, и они последовали примеру капитана. Через семь минут все новенькие УПМ, фиксаторы и ремни были аккуратно сложены обратно в ящики. А сами коробки были на время отнесены внутрь здания в одну из кладовых. Ещё утром полицейские покорно отдали Аккерману ключ от неё. В этом вопросе он был непреклонен. Мысль о том, чтобы оставлять драгоценные устройства во внутренней, но открытой площадке, отдавала кретинизмом. Тот, кто захочет, пролезет конечно и в кладовую, но так меньше шансов на скрытность и успех. Спокойней, когда такие вещи под контролем и ничего не пущено на самотёк.
В столичном отделении полиции однозначно была не только отличная тренировочная площадка, но ещё и хорошая столовая. Раньше разведчики и не мечтали сюда попасть, уж Леви и Ханджи это знали лучше остальных. Куда им, безумцам, лишь тратившим впустую налоги граждан. Однако сейчас они здесь, без всего того пренебрежения и косых взглядов. Оставалось только сравнивать эти две реали и в который раз дивиться произошедшим переменам. В такие моменты будущее казалось не таким уж беспросветным и безнадёжным. Впрочем поразмышлять о достижениях, даваемой ими мотивации и последующей отдаче Аккерману не дали. Ровно как и насладиться трапезой в тишине и покое.
— Как думаешь, сколько дней потребуется для освоения? — Ханджи, сидевшая по правую руку, смотрела на него почти в упор, единственный карий глаз светился каким-то азартом.
— Около двадцати. Почти три недели с учётом естественного отдыха, — мрачно сказал капитан, переводя глаза на содержимое тарелки и откладывая вилку на её край, поняв, что поесть спокойно ему не дадут, — нет нужды работать на износ.
— Да? Разве, достигая своих пределов, мы не научимся быстрее? — недоумённо спросила Саша.
Леви одарил её таким неприятным взглядом, что Блаус, ругая саму себя, запнулась и торопливо опустила голову, чтобы укрыться от этого негодования. С начальством лучше не заговаривать в таком тоне, этот урок она усвоила ещё по кадетке и по суровому Шаддису. Только вот сейчас разомлевшая от новой тренировки, вкусной еды забыла об этом.
— Я не уверен, что такой интенсивный режим принесёт только пользу, — слова были обращены к Ханджи, но присутствующие вслушивались в каждое из них. — Может нанести и вред, любое неосторожное движение, любая неточность могут привести к травмам. А никто из нас этого не хочет. Нам нужно как можно быстрее и, самое главное, продуктивнее освоить новую технику. Это подтолкнёт не только нашу вылазку за стену Роза, но и задаст тон обучения под новый привод.
— Мы заказали их у Промышленного Города, — командор специально не сказала вслух: «Эрвин заказал их» и покачала головой, — пока это в своём роде эксклюзивная технология, как и громовые копья. У других просто нет доступа к ней.
— Её поставят на общее производство, вопрос времени, — Леви пожал плечами, откидываясь на спинку стула. — Если мы сможем отчитаться об успехах и составить рекомендации, то их передадут в кадетские корпуса, а заказ на новые приводы будет создан на государственном уровне.
— То есть мы сейчас делаем двойную работу? Первопроходцы и на наших ошибках будут учиться остальные, — спросил Жан, внимательно следя за своими начальниками.
— Будут, если вы постараетесь, — сухо произнёс Аккерман, возвращаясь к еде, всем своим видом показывая, что больше ему нечего сказать. — В вашем случае, я надеюсь на три недели, в случае новичков на шесть, но скорее всего семь недель, если имеется базовая подготовка. И то, если мне хватит терпения изложить всё на бумаге.
— Вы вдвоём с командором Ханджи обязательно справитесь, — Конни навалилсяна стол над своей тарелкой и несколько мечтательно протянул. — Я читал работу вашу работу, Ханджи, насчёт самой первой поимки титана. Думаю уж такое вам точно по силам.
— Когда это ты её читал? — недоверчиво осведомилась Саша, наконец отрываясь от обеда. — Во время обучения нам вроде не давали такие материалы
— После всех событий в Утгарде, — голос парня звучал выхолощено. — На самом деле всё очень занятно написано, даже такой балбес как я что-то понял.
Заставить себя так же спокойно произнести: «после Рагако» он не смог, все остальные и так поняли причины таких внезапных изысканий парня, который никогда не тяготел к учёбе и не блистал рациональным умом. Желание всё исправить, вернуть хотя бы мать. Ужасная участь быть безмозглым титаном, такого никто не заслуживает.
Впрочем как и быть съеденным таким титаном. Всё это неправильно, ненормально. Они были жертвами своей же крови, сами того не ведая, целое столетие. Остаётся только нагонять и пытаться что-то исправить. Ханджи поправила очки, чувствуя смутное желание свернуть с этой липкой темы на более спокойную. Нацепила на себя небрежное, оптимистичное выражение лица и весело произнесла.
— Да, я тогда старалась выбить нам больше разрешений и финансирования. Сейчас приводами всё равно будет заниматься Ливай, у меня сейчас много работы с Генштабом и…
Она планировала сказать, что это из-за её новой должности, что нужно готовиться к вылазке по зачистке аномальных особей, но всё же запнулась. Секундная заминка. Оживлённый разговор не предполагал такого, а собеседники мигом подхватили паузу, чтобы задать свои вопросы. Столь нежеланные вопросы.
— Это то, почему вас не было в Сине? Вы работаете над чем-то важным? — спросил Жан, смотря на Зое с увлечённым интересом.
Перед внутренним взором командора появился образ. Мёртвое тело, отвратительная бледность в свете кристаллического фонаря, разрез, сделанный, чтобы снять кожу и обнажить грудную клетку. Скальпель, покрытый загустевшей кровью. Рука в кожаной перчатке, твёрдо ведущая этот скальпель. Её рука. Секунда и взгляд вернулся в реальность. Её рука держит ложку, а перед ней стоит тарелка с едой. Аппетит как-то увял, обернувшись привкусом золы на языке. Нужно срочно оборвать набирающие силу воспоминания, о которых хотелось забыть.
— Да. Мы экспериментировали со взрывчаткой, чтобы суметь раскроить кристалл Леонхарт. Благо нам щедро выделили аналогичные обломки из пещеры Райссов, — без запинки соврала Ханджи, стараясь казаться как можно более непринуждённой.
Леви никак не среагировал на эту ложь, продолжая методично жевать пищу. Мрачное и немного усталое выражение лица осталось прежним. Возвращаться в беседу он явно был не намерен.
— Правда? — мигом подхватил оживившийся Спрингер. — Мы в вас и не сомневались.
— Что-нибудь получилось? — Саша подалась вперёд, забыв о прежнем решении не заговаривать с начальством.
— Ничего толкового, взрывчатка не подходит, — Ханджи развела руки в стороны. — Наша последняя реальная надежда на броню Эрена. Будет ли она прочнее брони Энни или же нет.
— Но Эрен и Армин скоро же присоединятся к нам, так ведь? — прервала своё молчание Микаса. — Сможем попробовать открыть кристалл, даже не придётся отвлекаться от тренировок.
— Ну, нужно будет подготовить площадку, чтобы избежать досадных ошибок, — Зое лучше многих помнила, что Женскую Особь нельзя недооценивать, но старалась звучать оптимистично, — и в целом да, можно пробовать.
Аккерман, полностью разделявший это видение насчёт предосторожностей, не стал добавлять, что подготовка площадки займёт больше пяти часов, а так же наверняка потребует поддержки со стороны ребят из Гарнизона. И всё это ради проверки на полчаса, не факт что удачной. Ну и само собой, ещё не известно, когда они увидят Армина с Эреном. Микаса, которую интересовала скорее всего именно это часть вопроса, тоже промолчала, досадливо поджимая губы. Очень паршиво не быть хозяином ситуации, но куда как более эгоистичнее всегда проминать всех под себя ради своих целей или желаний. Сейчас оставалось только ждать и проводить ожидание разрешения сверху с пользой. Леви, покончив с трапезой, встал.
— Жду вас через десять минут на площадке, — взял в руки пустую тарелку, столовые приборы и пошёл в сторону к кухне.
— Эй, на сытый желудок нельзя делать все эти кульбиты! — запротестовала Ханджи, явно выражая общее мнение.
— Потренируемся в быстроте надевания ремней, — бросил капитан на ходу, — их в этой версии больше на порядок.
За столом раздался общий удручённый выдох, полный изнеможения. Но что сделать, Аккерман был прав. Оставалось только подчиняться человеку, которому удалось сладить с новыми приводами.
Две фигуры устало брели по оживлённой улице. Походные плащи порядком запылились и вместе с вялой походкой выдавали в девушках путников, явно заканчивающих своё путешествие. Жизнь в городе плавно переходила в вечернюю, и в Стохессе вечер тянулся чуть ли не до полуночи. Восточный ковчег стены Сина принимал путников со стороны Каранеса, да и собственные обитатели любили отдохнуть в кабаках, которых тут было в избытке. Ещё тут было множество полицейских патрулей, останавливающих людей, вызывающих у них какие-то подозрения. Такая активность была обусловлена наличием обширных катакомб под городом, которыми активно пользовались контрабандисты и кто похуже. В целом город был спокойным. Местные жители нормально относились к обилию военных, потому что люди в форме — защита и безопасность для добропорядочных граждан. Увы, на двоих девушек вид военной полиции навевал страх. Они как могли старались избегать любых пересечений с охранными патрулями. Сворачивали в первые же попадавшиеся повороты, шли, стараясь не сорваться на бег. Всё это лишь удлиняло их пеший путь, тянувшийся от самого Яркела, истощало силы и последние частицы самообладания. С незнакомых улиц они попадали на те, что смутно помнили, проходили по ним, стремясь к конечному пункту на сегодня, затем впереди маячили фигуры в военной форме и история повторялась. Каким-то чудом парочке удалось пройти ворота несколько часов назад по своим паспортам, но вот выйти из города им уже не удастся. В этом сомнений не было. Судорожно ухватившись за призрачный шанс получить помощь, они заперли себя в Сине. Сейчас Траут думала: а не ошибка ли это? Сейчас они могли только продолжать намеченный путь, но не думать о том, что всего этого можно было как-то избежать — не получалось. Происходящее до конца не укладывалось в голове, отдавая нереальностью. «Зато хотя бы Бетти пришла в себя», девушка скосила серо-голубые глаза на свою спутницу. Та же шла на шаг позади, периодически оглядываясь, делая вид, что осматривает улицу. Паника и ужас ушли с красивого лица, оставив лишь нервную тень страха. Карие глаза затравленно поблёскивали. А синяки на шее прикрывались шарфом. Вдвоём они вышли на маленькую площадь, находившуюся в отдалении от больших, ярко освещённых улиц.
— Опять не туда пришли, — пробормотала Вероника, зарываясь пальцами в жёсткие светлые волосы.
За всю ночь, утро и день они потеряли свою привлекательность и белизну, теперь они выглядели посеревшими и засаленными. Девушка устало выдохнула, чувствуя желание плюхнуться на пятую точку и просто остаться здесь.
— Пойдём, тут есть колодец, — указала рукой Бетти, желая хоть как-то приободрить подругу, — попьём, передохнём и будем искать дальше тот трактир.
Они подошли к колодцу с возведённой над ним каменной аркой и крышей. Вайстамм схватила небольшое ведро на цепочке, стоявшее на краю, и принялась спускать его вниз, как вдруг резко обернулась, выронив ношу. Та с упала глухим плеском, отразившимся от стен колодца. Вероника, устало прислонившаяся к одному из столбов арки обеспокоенно подняла голову.
— Что такое? — спросила она и принялась нервно оглядываться.
— Показалось, что кто-то смотрит на меня, — Бетти сильно закусила губу, карие глаза затравленно перескакивали с одного проулка на другой, с крыш на окна.
Учитывая нервное состояние обеих девушек ощущение постоянного наблюдения более чем нормально. А если от ситуации собственное чутьё обострилось?
— Давай быстрее пополним запас воды, — Траут достала пустую стеклянную бутылку, послужившую ей оружием ночью, — и продолжим идти.
Через пару минут парочка покинула открытое место. Небо над ними продолжало сгущаться, солнце медленно садилось.
Комментарий к Столбы и шишки.
Глава писалась в конце мая, хотелось показать, что Аккерман не синоним читерства. Им тоже приходится учиться и стараться. Новый привод сложнее, да и процесс переучки не всегда лёгкий. Это как с самолёта пересесть на вертолёт - оба летают, но управление разное. К тому же, есть глобальный вопрос этой стороны, и Леви, и Ханджи размышляют над такими вещами. Оба испытывают ответственность. Ханджи не совсем легко со всем этим, поэтому Леви для неё как опора.
Как и обещал, они готовятся и тренируются, а значит скоро(по меркам этой работы) будет вылазка! Думаю, скоро дойдём до середины таймскипа. Действие отойдёт от интриг к армии. Ну, в идеале так оно и будет)))) Ну и просто взаимодействия ребят из разведки^^
Вероника и Элизабет всё ещё бредут. Показалось или нет) Даже не знаю))))
Трое ждущих, огромное человеческое спасибо!) Спасибо вобще всем) Давайте следующая глава седьмого августа, порадую вас:3
========== Схватить за руку. ==========
Прибыв в округ Сины, Кива столкнулась с дилеммой. Опять. Впрочем крутилась в голове мысль о том, что после сдельной работы на Генштаб, такие проблемы будут её очень часто преследовать. Как говорится, ступай осторожно. Избавившись от груза в виде четырёх озлобленных Фрицев в месте, где им было самое место, а именно в столичной тюрьме, полицейские срочно приступили к работе. Первым делом расписав приметы беглянок, имена, они разослали листовки на посты между городами и в полицейские участки. Оттуда ориентировки должны были отправиться в города стены Роза, но этот путь займёт в лучшем случае день. Вторым делом были срочно отправлены отряды в дома Элизабет Вайстамм и Вероники Траут. Последняя так вобще вызвала новую волну подозрений, потому что выяснилось, что старшая сестра этой особы работала в Центрально Отделе полиции по устранению неугодных лиц. Для командора военпола в этот момент некоторые детали мозаики встали на места. Это объясняло многое, в том числе и столь наглый побег, но не всё. Вопросы оставались. И пока система активно шевелилась, реагируя на новые сведения, лже-Вербоуген нужно было быстро делать следующий шаг. Направиться вместе с Доком подавать промежуточный отчёт о ходе дела, получить ненужные рекомендации и полностью отыграть свою роль, или же ограничиться жалкой отпиской и рвануть на поиски важных свидетелей, жизнь которых могла быть под угрозой. И то, и это она могла проделать без особых препятствий. Однако и то, и это могло иметь противные последствия, которые разгребать придётся опять-таки ей и только ей. Пока Найл переводил дух после поездки, приводил себя в моральную готовность перед неприятной встречей с начальством, Кива, пристроившись к первому попавшемуся столу, судорожно строчила отчёт. «В трёх экземплярах», передразнила она про себя своё новое начальство. Хотя это не начальство, даже не наниматель, поскольку ей не платят. Услуга за услугу. Как бы девушка не торопилась покончить с письменным изложением ситуации, строчки должны были выходить спокойными и аккуратными. Прежде всего, чтобы избавить текст от характерных черт её неровного почерка. К тому же отчёт, поданный сотрудником штаба, должен соответствовать уровню. Ясное, хладнокровное изложение фактов, замечания о некоторых возможных взаимосвязях, и в довершении личное видение ситуации. Как будто бы оно кому-то было нужно. Люди, которые занимаются этим делом, сумеют выкрутиться и обернуть всё на пользу Генерального Штаба. Через неделю новая власть будет выглядеть ещё лучше и справедливее, а старая ещё поганей.
Идеальное сосуществование. Возвышение новых за счёт принижения старых. Лишь бы эти новые не сжигали всё неугодное напалмом. Откладывая написанный первый экземпляр в сторону, девушка посмотрела на Дока, раздававшего указания. На нервного мужчину, держащего себя в руках. Вот кого сегодня будут сжигать взглядами и упрёками по делу. «Наверное, и мне не стоит тянуть кошку за хвост, поеду с ним, а оттуда начну поиски. Раз им удалось сбежать, может им удастся не влезать в неприятности и не попасться кому-нибудь. Новость разлетелась максимум часа четыре назад, минимум один час. У них есть небольшой задел», размышляла Кива, скользя глазами по снующим туда сюда служащим. А перехватить ценных свидетелей очень много желающих: люди Фрицев, она сама, люди с Подземного Города такие как Вица, просто потому что могли захотеть почувствовать в игре, военная полиция, которая так или иначе сделает девушек виновниками. Никто попросту не заинтересован в обратном. И тут решал только один вопрос. Выживут ли девушки или нет, они должны дать показания — косвенные, устные, с доказательствами, какие угодно — против Фрицев. Потому что окончательное свержение бывших монархов и было целью развернувшейся игры. Целью одного из игроков, на стороне которого бывшая сторонница Райссов предпочла находиться. Хотя бы потому что этот игрок мог встретить грядущее будущее и выстоять, а остальные нет. Самой ей хотелось вывернуть эту ситуацию на пользу нынешней власти и ещё сохранить жизнь глупой Веронике. Сложно назвать это голосом совести, но всё же мысль о том, что Карвен не хотела такого своей маленькой сестре, побуждала проявить некое участие. К тому же сохранение жизни не мешает ходу дела. Ну если, конечно, Кива успеет найти беглянок раньше всех, иначе ей самой придётся лезть в сундук с припрятанными козырями.
— Ну как, готовы ехать в Штаб и доложить об обстановке? — подошёл Найл со строгим, не читаемым выражением лица.
— Это неизбежная часть работы, — сказала девушка вставая с места, собирая три густо исписанных листа, — к сожалению порадовать советников мы не сможем. Но информация есть и неоднозначная. Наше дело передать её им.
— Вижу вы времени не теряли, — мужчина позволил себе лёгкую улыбку, кивая на отчёты, — положение обязывает не медлить, так?
— Всё верно, скорее всего меня сразу же вернут на прежнее дело, — Линсей пожала плечами и двинулась вперёд к выходу, — время скоротечно.
— Это точно, — Док последовал за ней, — быстрее доложим обо всём — быстрее приступим, а там глядишь найдём всех виновников. Это наша работа.
Кива чуть улыбнулась, стараясь не дать губам расползтись и обнажить хищный оскал. Работа, да. Знал бы Найл о теневой стороне их работы, то скорее всего разочаровался бы во всём, что делал. Внизу уже ждала карета.
В здании главного штаба они были через полчаса. Молча поднимались по лестнице, ведущей на второй этаж, где располагался кабинет командующего. Сейчас большая, двустворчатая дверь в этот «центр» выглядит не слишком обнадёживающий. Верного секретаря за столом не обнаружилось, что вызвало небольшую волну раздражения у обоих гостей. У каждого по своим причинам. После десятисекундного лицезрения пустого места и размышлений, Док уже разлепил было губы, чтобы вслух предложить немного подождать, но девушка, скрывая растущее внутри недовольство и ругательства, поднимающиеся к горлу где-то из глубины души, своими действиями опередила его. Шагнула вперёд, минуя стол с документами, и постучала в дверь костяшками пальцев. В пустом коридоре стук звучал громко, уж точно не громче холодного, знакомого: «Войдите». Кива, обернувшись, жестом предложила первому войти старшему по званию. Командор как никак, а она не привратник, чтобы держать перед кем-то дверь. Чтобы не растягивать мучительное ожидание ещё больше, Найл сам открыл дверь и вошёл в кабинет, девушка втянулась следом, плавно прикрывая за собой деревянные створки. Командующий был один и был явно занят какими-то бумагами. По расслабленному выражению лица старика, можно было сделать вывод, что его дела не особо важные и срочные. Чего было нельзя сказать о делах прибывших. Дариус поднял голову, добавил в тяжёлый взгляд из-под очков в тонкой оправе каплю вежливости.
— Вижу, ты уже прибыл, Найл. Надо полагать, ты разобрался с делами в особняке, — он скользнул взглядом к девушке, — надеюсь присланный сотрудник не создал лишних проблем. Сам знаю, как стороннее вмешательство может нарушать ход мыслей.
— Нет, командующий, ничего подобного. Поддержка пришлась кстати, произошло нечто непредвиденное, — стараясь как можно не заметнее набрать в грудь побольше воздуха, Док честно продолжил, — я виноват, моё допущение.
— Непредвиденное? — переспрашивает Закклай, мягко отодвигая свою прежнюю работу в сторону. — Не терпится услышать. Надеюсь, что виновники уже в тюрьме для дальнейшего допроса.
— Мы доставили Фрицев в Митру, как и было рекомендовано, — Найл не смотрел на своего руководителя, смотрел чуть повыше его макушки, потому что так было морально проще, — но вчера двое людей сбежали из поместья, усыпив всех полицейских. В том числе и взятая под стражу подозреваемая в убийстве Делроя Фрица и в отравлении Реганны Фриц. Поиски уже ведутся, к вечеру развернём полномасштабное расследование, включающее жёсткий допрос Фрицев.
— Однако… — пожилой мужчина на миг хищно прищурил глаза, затем лицо разгладилось, — интересные события. Предполагает определённый уровень сноровки, либо большое везение. Нужно как можно скорее обнаружить, кто стоит за этими выходками. Они могут дорого нам стоить.
— Есть опасения, что действуют люди, связанные с прошлыми Райссами и правлением Фрицев. Девушку, которая помогла подозреваемой сбежать, зовут Вероника Траут, — чётко произнёс командор, желая показать, что работа уже идёт. — Её сестра, Карвен Траут, работала в отделе по устранению неугодных лиц, исполняющего непосредственно приказы Райссов. Что само предполагает возможную связь и мотивы.
Кива, привычно держащая маску на лице, следила за Закклаем. Это была не рядовая информация. Это была информация, которая могла подкинуть ей неприятные последствия. Всё зависело от того, как ею распорядится старик.
Дариус молча, пристально смотрел на каявшегося Дока, пытавшегося сохранить остатки уверенности и достоинства, думал. Внутри аппарат уже во всю анализировал полученный факт. Затем он сморгнул и позволил себе откинуться на спинку стула, обитую в тон рабочего стола красным сукном.
— Значит, не все сорняки вырвали, — раздумчиво протянул он, косясь на девушку и затем возвращаясь к мужчине, — нужно исправлять. И как можно быстрее, мы не должны давать общественности какие-либо сомнения. Мы должны сохранить равновесие.
— Вот отчёты о проделанной работе, господин командующий, — Кива подошла к столу и извлекла на него три листа. — Если позволите, я уже готова приступить к прежнему делу, не вижу причин откладывать.
Закклай тщательно всматривался в её лицо, впрочем как и она в его. Не немой диалог, они и так оба друг друга поняли, а очередная приглядка. Каждый оценивал человека напротив. Девушке не понравился мелькнувший злой огонёк к глазах седого старика. Очень не понравился. Но Дариус лишь кивнул, спустя пятнадцать секунд напряжённого и внешне неловкого молчания.
— Конечно, иди. Не сомневаюсь, что работа проделана на уровне, — спокойный, равнодушный тон не предвещал чего-то хорошего.
Кива отдала честь и поспешила удалиться, даже не попрощавшись с командором Военной Полиции, которого никто пока не отпускал. Хотел бы и он с такой же лёгкостью покинуть кабинет и заняться работой. Однако командующий чуть качает головой, поправляет очки и приглашающе указывает рукой на стул, стоящий напротив его стола. Пока Док, чувствуя себя нашкодившим студентом кадетки, занимает место, Закклай аккуратно подхватывает листы, предоставленные девушкой, и начинает читать. Тишина длится четыре минуты, что позволяет Найлу ещё раз собраться с мыслями, а главнокомандующему погрузиться мыслями в особняк, дабы воссоздать всё случившееся и рассмотреть всё с разных сторон.
— Что ж, — Дариус снимает очки и трёт глаза, — теперь я хочу услышать твою историю, Найл. Без отступов, недомолвок, с самого начала. Важно учесть всё.
Рассказ занял четверть часа, дополнительные вопросы руководства добавили ещё десять минут. И если честно, Док понимал суть не каждого вопроса, но исправно отвечал, излагая сугубо факты, без своего мнения. В горле у командора пересохло, но он даже не пытался налить себе воды из графина, стоящего рядом массивными часами.
— Значит так, — наконец выносит свой вердикт Закклай, — ты был медлителен и хотел всё решить по правилам, в итоге лишь упустил безопасный момент. Это не то, чего правительство, советники, и я в том числе, ожидаем от человека, наделённого званием командора. И это очень нехорошо.
Старик делает паузу, будто прислушивается к сказанному или смакует свои слова. Определить точнее не удалось, поскольку Найл весь замер внутри, готовясь услышать неизбежное. Слишком много провалов за ним в последнее время. Что-то в его образе никак не подстроится под новую реальность, хотя для него ничего почти не изменилось.
— Однако сейчас не подходящее время, чтобы тебя смещать или преподавать тебе уроки, — владелец кабинета сплёл руки в замок, поигрался пальцами, — этим займёмся позже, после того как закончим это возмутительное дело. И дабы не допустить больше ошибок в дело подключаться советники, их сотрудники, теперь ведём эту работу напополам. Ты всё уяснил, Найл?
Док медленно кивнул, не веря в отсрочку, во время которой он ещё сможет себя проявить, чтобы снизить градус последствий. За всё время беседы тон остался прохладным, командным, серьёзным.
— Тогда ты свободен, сегодня вечером к тебе прибудут работники штаба, может кто-то из советников, если удастся выкроить время, — на этом Дариус демонстративно возвращает очки на нос и возвращается к своей работе, показывая, что он всё сказал.
Найл выдавливает из себя слова благодарности и спешно ретируется за дверь, где может на пару секунд сбросить с лица маску. Оставшийся в кабинете, Закклай тоже позволил себе улыбку. Жёсткую и сухую. Всё шло просто прекрасно.
Уже вечерело, когда беглые Траут и Вайстамм, минуя все преграды, добрались до нужного трактира. Именно в этом месте больше двух месяцев назад Вероника нашла Киву на свою голову. Сейчас она очень жалела о своём глупом поступке. И сейчас очень надеялась, что знакомая умершей сестры догадается искать её в этом месте, где они виделись однажды. Потому что обычно встречались они в небольшом домике Траут, а оставаться там, после всего того, что девушки на пару учудили, небезопасно. Оставалось надеяться только на этот кабак, поскольку никаких планов или договорённостей не было. Так как близилась ночь, девушки решили снять комнатушку. Им некуда было идти, а ночевать на улице они просто не знали как. К тому же приближалась зима и такая ночёвка не виделась безопасной для здоровья. Хотя были вещи и похуже в их положении. Такое понятие как безопасность для жизни. Денег на комнату хватило спокойно, гостьи представились сёстрами и записались в гостевой книге, как Карвен и Элизабетт Траут. Если что, для Кивы это послужит знаком, что они здесь были. Если что-то заставит их бежать и с этого места или если по каким-то нелепым причинам они просто разминутся. Для полицейских конечно же тоже, но иных идей не было. Ни одна из девушек не была в аналогичных ситуациях и просто не знала, что делать дальше или если никто не придёт им на помощь. Об этом было решено подумать, сидя за ужином. Голод давал о себе знать. Аппетита не было, просто нужно было поесть хоть что-то. Сидя за небольшим деревянным столом, Вероника вяло мешала похлёбку ложкой, обратив взгляд серо-голубых глаз в никуда. Рюкзак и плащи лежали рядом, относить их наверх не было сил. Усталость брала своё. Никаких идей в голове не было, не было даже желания поискать эти пресловутые идеи. Бетти впрочем проявила большую активность, съела свою порцию и уже попивала разновидность безалкогольного глинтвейна. Сама она, по каким-то причинам, называла его глёг.
— Тебе нужно заставить себе поесть, Ники, — сказала она, помешивая напиток длиной ложечкой.
Несмотря на все обстоятельства, которые пригнали из сюда чуть ли не розгами, жест вышел до жути кокетливым. Траут одарила её скептичным взглядом прежде чем ответить.
— Нужно подумать, что нам делать, если завтра моя знакомая не придёт сюда, — мрачно произнесла она, склоняясь ближе к спутнице.- Вот что действительно нужно.
Они боялись быть замеченными, и вести себя непринуждённо получалось с огромным трудом. Благо им удалось занять место в отдалении от стойки и входа, где царил свой оживлённый мирок. В углу напротив за столом уже затянули какую-то песню. Посетители плавно менялись на менее порядочных и престижных.
Что создавало неприятное ощущение неуместности, потерянности. Беглянки относились, можно сказать, к среднему классу, и такая обстановка была им не совсем привычна, хоть и понятна. К тому же обе были молодыми девушками, которые вряд ли сумеют за себя постоять в открытую, поэтому засиживаться до позднего часа планов не было. А Вероника таким образом задерживала их отход на необходимый отдых.
— Подумать можно и на полный желудок, — резонно заметила Элизабет, — да и помощь может прийти, нельзя терять надежды.
— А может и не прийти, — устало пробормотала Траут, но всё же заставила себя начать есть.
От голода толку и в самом деле будет немного. Что же им делать завтра? Вечно ждать в этом месте они не могут. Но скорее всего из Стохесса они выйти уже не смогут, останется только скитаться или самим пойти сдаваться. При этой мысли Вероника чуть хмыкнула. Столько усилий, столько глупой храбрости и ради того, чтобы не только отсрочить неизбежное, но и подставиться самой? Нет, если бы она не решилась — погибла бы её подруга. Да, её нельзя было назвать лучшей или единственной подругой, но всё же. Бездействие навсегда осталось бы отвратительной гниющей раной на её совести. Она поступила правильно и теперь нужно не загонять себя в безвыходное положение, а попытаться спокойно и здраво подумать над всеми вариантами. Сейчас они в сравнительной и временной безопасности, и в теории они могут объясниться военным, сообщить обо всём, что видели сами, указать на убийцу бывшего монарха, потому что, кто ещё это мог быть. Поверят ли им? Уверенности не было. Однако при таком раскладе, если они явятся с повинной и со своей версией, может они окажутся под охранной. С ними же ничего не должно случиться в тюрьме, если за ними будут приглядывать как за возможными свидетелями? Или же случится? И они таким образом загонят себя в ловушку. Траут подняла голову, задумчиво рассматривая спутницу. Та же украдкой оглядывала их окружение, будто кого-то высматривая, не особо обращая внимания на саму подругу. Может пыталась таким образом успокоиться или сама размышляла о чём-то.
— Эй, — отвлекла Вероника девушку от её занятия, чем бы оно не было на самом деле, — есть идеи? Я думаю, что можно пойти в полицию, но не уверена насчёт этого.
— В полицию? — медленно произнесла Бети, возвращая взгляд на собеседницу. — Я думаю, нам не поверят. Хотя ты скорее всего права, лучше явиться с повинной, чем быть пойманной.
Вайстамм издала нервный смешок, от которого Траут мгновенно напряглась. Не хватало ещё начала истерики. Затем Элизабет попыталась улыбнуться, но уголок губ лишь нервно дёрнулся в жалкой попытке.
— Я думаю, что за нами уже пришли, — прошептала она, смотря на подругу безумными светло-карими глазами, — только не оборачивайся сейчас, прошу тебя.
Вероника похолодела, чувствуя неприятный ком внутри живота. Неужели их отыскали так быстро, но кто? Судя по реакции девушки, сидящей напротив и судорожно вцепившейся в свой стакан, нашёл их явно не тот, на кого они рассчитывали.
Было очень наивно полагать, что у них есть время до завтра. Что у них вобще есть время на передышку. Траут выпустила вдох и подобралась, стараясь внешне казаться спокойной и не впадать в панику. Тем временем Бетти продолжила.
— Если ты обернёшься налево, то увидишь одного парня, — она облизнула губы, подняла стакан и поболтала содержимое, — возле второго окна. Вошёл он сюда часа три назад. И, клянусь тебе, почти всё это время он посматривает в основном только на нас.
— Это может быть простое совпадение, — Вероника попыталась придать голосу уверенности, — не каждый, кто смотрит на тебя, является…
Слов не нашлось, и она просто повертела ладонями в воздухе, надеясь, что спутница и так всё поймёт.
— Может быть, — Бетти покачала головой, допила содержимое стеклянного стакана, — но у него нет ни плаща, ни рюкзака, значит не путник. Куртку он не снял, только расстегнул. Ничего не заказал и не с кем не разговаривает.
Такое поведение как минимум подозрительное, с этим Траут спорить не могла. Может за ними просто следят? Так сказать, не отпускают поводок. Или ждут, пока девушки поднимутся наверх, уснут и не смогут оказать шумного сопротивления. Слишком много сомнений и тревог. Вероника обернулась, делая вид, что просто осматривает интерьер. И в самом деле, юноша, сидящий в одиночестве у окна чуть поодаль от стола шумной компании, смотрел в их сторону. Их взгляды пересеклись на долю секунды, после чего парень сделал вид, что просто в этот момент смотрел в сторону, а девушки просто случайно оказались на траектории взгляда. Траут за последние двадцать часов на любое случайно реагировала слишком остро. Она какое-то время рассматривала стены, стойку, где хозяин беседовал с кем-то попутно откупоривая бочонок с пивом, затем повернулась обратно.
— Ладно, скорее всего ты права, — сказала она и принялась быстро орудовать ложкой, поглощая остатки похлёбки. — Нужно уходить, даже если это просто совпадение, так будет лучше.
Вайстамм кивнула. Обе понимали, что они не могут просто так взять и выйти через дверь. За ними с лёгкостью последуют. «Надо думать», с этой мыслью девушки синхронно положили руки на стол и уставились на них. Спустя четверть часа Элизабет прервала молчание.
— Слушай, наверх же ведут две лестницы. Так у той, по которой мы поднимались, сзади есть закуток. Там вполне можем спрятаться, подождать и заодно проверить не пойдёт ли он за нами, а потом спуститься через вторую.
— Звучит неплохо, — согласилась Вероника, — тогда идём.
Они встали и пошли к ближайшей лестнице, там Траут отлучилась, подходя к стойке и для вида что-то спрашивая у хозяина. В это время Бетти зевала и показывала свою усталость, чтобы убедить всех кого надо в том, что они направляются спать. Затем девушки поднялись наверх и, стараясь не шуметь, забежали в небольшую нишу за лестничным провалом. Скорее всего она использовалась как кладовая, поскольку там стояли вёдра, швабры, прочая утварь, которая могла потребоваться. Было темно, свечи в фонарях, привинченных к стенах, не освещали толком этот отрезок коридора. Кое-как парочка примостилась, сидя на полу, и начала ждать. Через полчаса из лестничного пролёта донеслись чьи-то шаги.
Комментарий к Схватить за руку.
Вот на таком вот моменте будет двухнедельная(а может и больше, как пойдёт) пауза. Эти недели прям штормит, не могу собраться и вернуться к прежнему темпу.
На самом деле для Найла отстранение и фактическая передача власти Генштабу - большое наказание. Учитывая, что его реально могут разжаловать. Для человека, который ощущал себя способным и что-то решающими, это как доказательство обратного. К слову, это нас отправляет к следующей главе, носящей название “В чужой власти”.
Теперь Кива, которой не слишком нравится её новая работа, стартует на поиски Вероники и Элизабетт, но кто-то нашёл их раньше:3 Вобще эти двое неплохо справляются, но жить захочешь и не такое вытворишь XD Правда, как вы заметили, запал кончается.
Двое ждущих, пятюни!) Радуете меня) Спасибо читателям) Могу вас заочно обнадёжить - эту сюжетную арку я уже заканчиваю в черновиках.
Рубрика познавательные фанфики снова с нами:
Глёг — горячий напиток из красного вина с добавлением пряностей, распространённый в период Рождества в Финляндии, Швеции, Эстонии и Латвии.
========== В чужой власти. ==========
Девушки подняли головы и переглянулись. Вероника покачала головой, переводя пристальный взор на то место, где заканчивалась лестница, и начинался второй этаж. Это может быть любой постоялец. Пусть хозяин говорил, что полно пустых комнат, но всё же нельзя исключать такой вариант. Пока рассудок оставался сильнее всех предчувствий. За это и нужно было держаться всем, чем только можно. Пока оставался контроль над инстинктами — всё было не так плохо. В эти мгновения у Траут в голове вихрем пронеслась мысль, что все призрачные силуэты, которые видят дети ночами у себя в комнатах, действительно не больше, чем игры воображения и страха. Что… В пролёте показалась голова. Волна паники, все дурные опасения подтвердились. Это был тот самый мужчина, что наблюдал за ними. И что же делать теперь? Вероника поднесла руки ко рту, чтобы приглушить выдох и участившееся дыхание. Элизабетт же просто остолбенела, превратившись в восковое изваяние. Впрочем самое главное: в тихое изваяние. Человек осторожно, будто не спеша, поднимался по лестнице. Девушки просто замерли, не двигаясь. Парень поднялся на второй этаж, прислушался и пошёл вперёд, как раз в сторону комнаты, арендованной ими на ночь. Нужная дверь скрывалась за поворотом. Стараясь быть бесшумной Траут протянула руку и коснулась сидящей рядом девушки. Вайстамм чуть повернула голову и скосила широко-раскрытые от страха карие глаза. Вероника жестом показала, что нужно встать и спуститься по лестнице. И так было очевидно, что нужно это сделать, когда подозрительная и медленно удаляющаяся фигура будет проверять комнату. Если им повезёт — они незамеченными покинут трактир и смогут перекантоваться ночь, бродя по улицам. А утром придумают что-нибудь ещё. Бетти моргает, не решаясь кивнуть, и вновь устремляет взгляд на середину коридора. Выжидая, стараясь не шуршать одеждой, девушки встали и принялись сантиметр за сантиметром продвигаться к лестничным перилам, отделявших их от спасительного спуска. Снизу лились издевательски громкие звуки жизни. Незримая грань между нормальным вечером и не нормальным. Сейчас это играло на руку, поскольку приглушало движение и сдержанное дыхание беглянок. Они не сводили взгляда с парня и уже преодолели большую часть пути, как вдруг тот остановился, не дойдя до поворота. Вслед за ним замерли и девушки. Вероника почувствовала, как кровь внутри превращается в колотый лёд, как в голове не осталось ничего кроме противного шума. Незнакомец резко и внезапно повернулся назад и начал идти к ним. Это было столь ожидаемо, что по итогу оказалось неожиданно. Он улыбался, как ребёнок, получивший долгожданную игрушку. Он заметил их.
Первая потребность: бежать. Бетти, шедшая впереди, среагировала быстрее, чем слегка обомлевшая подруга. Возможно, сказалась большая близость угрозы. Она рванула, намереваясь обогнуть последние метры перил и нырнуть вниз, сбежать по деревянным ступеням на первый этаж, а там может быть позвать на помощь. К сожалению парень, будто бы ожидая чего-то такого, мгновенно метнулся ей наперерез, удивительно быстро сократив расстояние в несколько прыжков. Он поймал её за талию, а затем накрыл рот рукой. И очень вовремя для себя, потому что девушка заорала. Но из-за ладони звук не вышел громким. Вероника наконец заставил себя сдвинуться с места, не зная, что хочет сделать: позвать на помощь или сперва помочь брыкающейся подруге вырываться. Разум не справился с такой задачей и позорно сдал свои позиции слепому инстинкту. Она, набирая воздуха в грудь для крика, ринулась на человека, который без особых усилий прижимал Элизабетт к стенке. Он повернулся к подбегающей девушке, и в серых глазах было что-то вроде веселья, смешанного с интересом.
— Траут? Карвен Траут, — уверенно произнёс он.
Эта фраза выбила из девушки не только воздух, но и хоть какую-то решимость.
— Хотя скорее, — парень понизил голос до шёпота и усмехнулся, не сводя с неё взгляда, — Вероника Траут.
Это заставило её вовсе остановится и ошарашенно уставиться на него. Наблюдая за такой реакцией, Бетти перестала вырываться и замерла, затравленно наблюдая за всем происходящим.
— Откуда ты меня знаешь? — Вероника приблизилась на пару шагов, судорожно прокручивая в голове все возможные варианты.
— Знаю уж, ты должна сейчас быть в особняке Фрицев, а вот её, — он повернул голову в сторону удерживаемой и притихшей девушки, рассматривая. — Её лица я не припомню. Кто она?
Последнюю фразу высокий парень произнёс, скашивая глаза обратно к напрочь растерявшейся Траут.
— Кто ты? Отпусти её, что тебе надо от нас? — она откровенно не знала, что делать: кидаться на этого человека или же попытаться договориться как-нибудь.
Открытой угрозой от него не веяло, но всё могло перемениться в любой момент. Говорит, что не знает Бетти, но он мог обманывать. Почему этот человек здесь, зачем он здесь? Неужели их в самом деле так быстро нашли.
— Не пущу, — фыркнул незнакомец, сильнее сжал руку и поводил лицом пойманной из стороны сторону, будто игрался с куклой, — она же хочет тут шум поднять, а никому это не надо. Так, как ты тут оказалась, Вероника Траут?
Девушка облизнула губы, прикидывая успеет ли сбежать по лестнице, справятся ли они вдвоём с этим парнем, насколько резонно звать на помощь. Она поймала взгляд подруги. Из её карих глаз ушла неконтролируемая паника, страх остался, но он не мешал действовать. Элизабет чуть прищурилась и переступила с ноги на ногу, очевидно пытаясь дать какой-то знак.
Вероника могла строить лишь догадки и действовать, надеясь что Бетти сходу подхватит её задумку. Она бросила взгляд на лестничный пролёт, отвечая, на что парень чуть нахмурился.
— Пришла на своих двоих, и не твоё дело зачем, — на конце этой фразы она ринулась в бок, намериваясь перемахнуть через перила.
Подобравшийся незнакомец явно ожидал чего-то такого, потому что он мигом перехватил Элизабет одной рукой за шею и освободившейся хотел было дотянуться до Траут. Как вдруг Вайстамм исхитрилась и пнула его ногой в голень. Целилась в пах, но во время движения попасть куда надо не удалось. Парень зашипел и от неожиданности расслабил хватку, и в этот самый момент подбежала Вероника, сняв рюкзак и перехватив его поудобней, чтобы им добить противника. Он же выругался, шустро наклонился в сторону, уходя от удара и перехватил горе-нападавшую сбоку за горло, толкая вперёд к стене. Вместе с этим второй рукой вновь поймал Бетти, пока та не ударила его снова и более удачно. Обоих девушек он по итогу прижал к деревянным панелям, пережимая им глотки. Они могли только сдавленно хрипеть.
— Очень тупой поступок. Успокоились? — сердито прошипел он, после того как сопротивление ослабло, затем выдохнул и прищурился, глядя на Веронику. — Я знаю Киву.
Траут оторопела, но в этот раз вернула самообладание или его отдалённое подобие куда быстрее.
— Я не знаю о ком ты, — выдавила из себя девушка, нарочито небрежно отводя глаза, — отпусти, чего тебе надо от нас?
— Да расслабься, — незнакомец мерзко усмехнулся, — я знаю, что это она пристроила тебя подсматривать в особняк.
— Я думаю многие и так это знают, — ответила она, думая о том, насколько быстро и широко эта информация могла распространиться
Бетти, насколько позволял хват мужской руки, повернула голову к своей, как он она считала тремя секундами назад, подруге. Смотрела испуганно, недоверчиво и укоризненно. Вероника не нашлась что ей сейчас сказать, стушевалась и стыдливо опустила взгляд. Да, она — доносчица, и пользовалась приобретённой дружбой для своих целей. Но сейчас это не столь важно, как человек, поймавший их. И то, что он знает о шпионаже, ещё ни о чём не говорит. Парень же, видя этот «раздор» в команде, довольно продолжил.
— Я знаю, что ты нашла её здесь после того, как твоя сестра погибла. И ты пришла сюда снова, чтобы найти её. Явно не просто так, отвечай на вопрос.
Этого никто не мог знать кроме неё самой и Кивы. О той встрече в этом самом трактире. Их было двое, да и сама девушка лишь волей случая сумела пересечься с женщиной, устроившей её сестру в центральный отдел Военпола. Тело Карвен не отдали, просто известили о её гибели на перекрёстном допросе. Младшая Траут в глубине души надеялась, что сестра выжила, и пыталась отыскать зацепки. Однако кончилось это тем, что молодая девушка упрямо и самонадеянно напросилась на работу. И это вылилось в то, что сейчас её буквально вдавливают в стену, держа за горло. «М-да, стремительные повороты жизни», подумалось ей. Но, возвращаясь в реальность после мимолётного выпада в прошлое, девушка прикидывала, насколько она может доверять парню, который теперь стопроцентно знаком с Кивой, на чью помощь Траут очень рассчитывала. Было бы логично, что личность, предупреждавшая обо всём этом ещё тогда, поможет выпутаться сейчас.
Ведь самаВероника выполнила свою работу, добыла сведения, спасла очевидца. Ей приключений хватило, это не её доля, не для неё. Только бы закончить всю эту историю с Фрицами.
— Говори, — нетерпеливо потребовал парень и обернулся, оглядывая лестничный пролёт.
— Ты в самом деле её знаешь? — девушка всмотрелась в его лицо, словно желая по одному только выражению узнать абсолютно всё об этом человеке.
— Я работаю на неё, — он осторожно разжал ладонь на горле Траут и отпустил, — хочешь назову тебе номер дела, которое она передала тебе? Того самого, что нашла у себя на столе.
— Нет, я верю тебе, — девушка потирала освобождённую шею, а потом осторожно добавила, — наверное. Отпусти её, пожалуйста. Нам нужна помощь.
— Помощь? — парень придирчиво, ещё раз осмотрел Вайстамм. — Пинаться не будешь?
Напряжённая Бетти покачала головой за неимением лучшего. Даже если бы рот не был зажат, сказать ей всё равно было нечего. А что говорить, когда друзья оказываются не такими уж и друзьями? Зато теперь её осенило, чего Вероника так шустро вписалась в план побега, не ставя под сомнения ни адекватность, ни целесообразность предложенного. Ей просто это было нужно. Теперь Бетти никто не держал, но куда ей бежать? Она уже доверилась подруге и поздно сейчас что-то менять.
— Да, в особняке возникли кое-какие трудности, — Траут встала поближе к Вайстамм, заговорила уверенней, — отведёшь нас к Киве?
— Не думаю, что сейчас это возможно, — юноша небрежно пожал плечами и самодовольно улыбнулся, — но вы можете наконец рассказать мне в чём суть, вам же нужна помощь сейчас.
Слово «помощь» выскользнуло изо рта как дохлая рыба. Противная такая, с отвратительным жёлто-белым брюхом. Но в голодный день и такой «улов» годится, главное костями не подавиться. Вероника повернулась к Бетти, видимо чтобы посовещаться, однако та демонстративно не смотрела на неё. На секунду Траут разозлилась, какого чёрта подруга так себя ведёт. Сейчас не время выяснять отношения, сейчас нужно думать как обезопасить самих себя, и это их общее дело. Правда видимо решение придётся принимать ей самолично. Незнакомец, который так и не представился, ждал и явно терпение его было на исходе. На лице читалось раздражение, пару раз уголок рта дёрнулся в кривом подобии усмешки. Наконец Вероника решилась и тихо, стараясь быть как можно более краткой, рассказала о событиях, произошедших в поместье с того самого момента, когда открылось исчезновение Делроя Фрица. Работник Кивы слушал молча, иногда отводил глаза и что-то беззвучно бормотал, затем, когда девушка закончила, кивнул.
— Ясно, но лучше бы вам было сдаться армии, чем бегать туда сюда, — он насмешливо глядел на них, наклонив голову, — вам чертовски повезло, что вы успели проскочить сюда до пяти вечера. Ваши имена уже в голове каждого дозорного в патруле.
— Помоги нам встретится с Кивой, — повторила Вероника, стараясь подавить вновь подступившую волну отчаяния.
— Я могу вас отвести в Подземный Город и там припрятать на время, — парень ногтём почесал кончик носа, — я думаю, она сама нас найдёт там.
— Ты уверен, а если она не придёт? — Траут переступила с ноги на ногу, испытываю смутную тревогу от этой затеи.
— Если нет, то вы хотя бы не попадётесь полиции теперь, перебегая улицу, — он тихо, недобро рассмеялся, — если уж и залегать на дно, то делать это под самым дном. Ну так, идёте со мной?
Вероника ещё раз вопросительно взглянула на Вайстамм. В этот реакции было больше. Та неопределённо пожала плечами, уставившись в пол, мол какая разница. Поэтому Траут просто молча кивнула: они пойдут, они согласны.
Незнакомец сказал им собрать вещи, если они оставили их в снятой комнатушке, спуститься вниз и ждать, пока он не покинет трактир первым, затем последовать за ним на выход — он будет ждать снаружи. Девушки не разговаривая исполнили его указания. Сидя за столом на прежних местах, они избегали смотреть друг на друга — обида, недоверие, стыд ещё не прошли. Поэтому они украдкой глазели на действия человека, предложившего им помощь и укрытие на какое-то время. Он же подошёл к барной стойке, за которой суетился хозяин, что-то ему сказал и положил на полированную столешницу пару монет. Хозяин сгрёб их и услужливо протянул гостевую книгу и карандаш. Закончив писать, парень улыбнулся и вернул всё мужчине за стойкой, прошёл куда-то в глубь зала, наполненного разговорами и хмельными песнями. Спустя десять напряжённых минут он встал и пошёл к выходу.
— Пойдём, — сказала Траут, стараясь убедить саму себя, — это сейчас лучший вариант.
— Лучший для кого? — резко и ядовито спросила Бетти, вскинув голову.
— Для нас. Прости, что я иногда обманывала тебя, — укоризненно ответила Вероника, — давай поговорим, когда всё закончится
Вайстамм тряхнула плечиком, поправила каштановые волосы и натянула капюшон плаща на лицо. Не лучшее время и эмоциональное состояние для диалога. Им нужно двигаться вперёд. Вскоре они вышли из трактира, и человек, ждавший их привалившись спиной к стене, вышел из тени.
— Ведите себя тихо, за мной, — скомандовал он и, не дожидаясь ответной реакции, развернулся и пошёл по улице.
Девушки последовали за рослой фигурой за неимением других альтернатив. Они не знали, как себя вести в ситуации, в которой обе оказались по своей же глупости. Оставалось только рассчитывать на других, доверив свои жизни. В Стохессе ночь уже вовсю приступала к своим обязанностям. Тихие улицы, в редких окнах виднелся свет свечей, да масляных ламп. Редкие прохожие. Одни пьяно пошатывались, явно возвращаясь домой после захода в бар. Другие торопливо шли нахлобучив капюшоны, ссутулившись. Вероника понимала, что они идут куда-то к краю города, поскольку шумные кабаки остались где-то в стороне. Вопросом оставалось, как они попадут в подземелья, но девушка слишком устала, чтобы активно думать над этими странностями. Силы остались лишь на то, чтобы быть настороже и в случае чего быстро драпать. А они всё шли, шли по закоулкам, избегая военных патрулей. Наконец парень остановился возле жилого дома, подошёл к окну, как-то влез на небольшой, возвышающийся подоконник и начал подцеплять щеколду запертую изнутри. Через пару секунд таких манипуляций створки без скрипа распахнулись.
— Залезайте, — коротко бросил он.
— Но здесь же кто-то живёт, — Траут отступила на шаг, хватая за руку Бетти и оттаскивая её за собой.
— Поэтому ведите себя тихо, — парень прижал указательный палец к губам, — лезьте, я помогу.
Выдохнув Вероника направилась к открытому окну, незнакомец подставил ей сцепленные руки, и через пару мгновений она уже осторожно перелезала через раму. Внутри было темно, тихо и безлюдно, но помещение было явно жилым. Сзади послышался шорох и девушка отступила, давая место для подруги. Вскоре та показалась, а за ней и парень. Он закрыл за собой окно и направился к одной из стен. Нащупал что-то и начал тянуть на себя. Со стороны выглядело гротескно и глупо: человек пытается сдвинуть стену. Да только вот кирпичная кладка подалась и тяжело заскользила, обнажая черноту прохода, уходящего вниз. Точно, если идёшь под землю, то само собой только вниз. Туда им и нужно.
— Как тебя зовут? — спросила Вероника, сообразив, что она идёт с в неизвестность с человеком, которого вобще не знает.
— Алонзо, — ответил парень, придерживая хитрую дверь, — идём.
Девушки прошли внутрь, чувствуя тревогу и страх, но вместе с этим и робкую надежду. Эту ночь им предстояло пережить.
Ханджи стояла и не верила свои ушам. Судьба в очередной раз решила пошутить. Проказница.
— То есть я не успела?
Она подорвалась, после изнурительных тренировок немыслимыми образами заставила Леви помочь ей в составлении первичных рекомендаций для нового привода, промежуточного отчёта о примерном сроке готовности к вылазке-зачистке. Через три недели разведкорпус будет готов выступить за стену Роза, чтобы убить каждого титана, который каким-то чудом избежал гильотины в Тросте. При условии, что готовить всё начнут сейчас: заранее выделят лошадей, составят пищевой план, рассчитают вес всего оборудования. Тогда возвращение территории, начатое Эрвином, будет закончено. Можно будет смотреть дальше, на юг к неизвестному, что пришельцы из-за стен называют «море». Самой не терпелось поскорее начать, поэтому собрав всё требуемое, оставив своих подчинённых отдыхать в маленькой казарме полицейских, она поспешила в главное отделение военной полиции Митры, потому что именно там последний раз засветился её начальник. Закклай прибыл туда в связи с делом Фрицев. Их арестовали и привезли в город для более детального, как это любили говорить официальные чины, допроса. Об этом командору разведки сообщили, когда она примчалась в генеральный штаб и не обнаружила там нужного человека, который одним своим приказом мог ускорить подготовку и сборку всего необходимого для экспедиции. Запасы лезвий, большой газовый резервуар, который можно погрузить на телегу, прокорм для лошадей, потому что времени на пастись не будет. Одежда, сигнальные ракеты, запасные детали для УПМ, которые могут выйти из строя. Даже орудие захвата и громовые копья на всякий случай. Мало ли они встретятся с настоящим врагом. Всё это не дело одного дня, учитывая как тщательно всё должно быть подготовлено под предлагаемый план. Если бы Закклай пустил одобрение по структурам, то работа бы пошла. Однако в отделении военопола, куда её направили служащие Генштаба, Зое вновь ждала неудача. Она нашла там усталого и мрачного Найла, поведовавшего о том, что Дариус, порядком устав от активного участия и помощи, уже отправился домой. Вобще-то все, полицейские и сотрудники штаба, в отделении выглядели так, как будто очень хотели домой, да только положение дел обязывало их держаться. Если никто не смел упрекнуть семидесятилетнего старика в том, что тот после сверхурочной работы, за которую инициативно взялся, удалился на более чем заслуженный отдых. То для более молодых и менее результативных сотрудников такого понимания и сочувствия не было. Так что все выглядели ещё и несчастно. Ханджи не могла судить по Доку, не слишком хорошо его знала, насколько он подавлен или раздражён. Он пригласил её в себе кабинет на чашку бодрящего чая, раз она не пересеклась с Дариусом.
— Можешь оставить их у меня, — мужчина кивнул на папку с документами, лежащую рядом с гостей, — лично отдам ему, когда завтра приедет.
— Он может поехать к себе, — возразила Зое, впрочем почему-то сомневаясь в своих словах.
— Он, — усмехнулся Найл, — поедет сюда. И никак иначе.
«Для него это как весёлое развлечение или какая-то садистская игра», подумал он про себя, но разумеется вслух об этом не сказал. Вместо этого взял с блюдца дымящуюся чашку с любимым мятным чаем. Освежает и придаёт ясности.
— Ладно, только не забудь, — улыбнулась женщина, устало потирая виски, — у тебя самого сейчас дым коромыслом. А нам нужно быстро запустить цепочку.
Командор полиции примирительно кивнул, показывая, что кто уж кто, а он-то понимает её лучше многих.
Они оба делят звания командоров и знают, как всё непросто. Не только в организационном плане, но и масштабе их ограниченного стенами мирка.
— Работы всегда полно, сейчас просто критический момент, когда мы можем предотвратить беспорядки и разборки, — Док придвинул документы, накопившееся за время его несколько дневного отсутствия, нужно нагонять упущенное. — Мы должны, и с этой историей будет закончено. А судя по тому, как плотно за него взялся Генштаб, об этой проблеме мы не услышим очень долгое время.
— Ну не каждый же день бывшие монархи замешаны в подобие заговора, — Ханджи улыбнулась и откинулась на стул, держа своё блюдце в руках, — сейчас нам полностью доверяет меньше половины населения. Пока всё хорошо, и мы не даём сомнений — все довольны.
— Но как только оступимся, те, кто радостно приветствовал нас, первыми побегут вешать нас рее, — закончил вслух командор полиции, дочитывая один лист и с кивком ставя на нём сначала подпись, затем и печать. — Само дело, конечно, странно началось, нам повезло, что Дерой Фриц пошёл на встречу. Собственно, его слова говорят за то, что всё это дело рук его отпрысков.
— Его ведь так и не нашли?
— Нет, перерыли всё поместье — ни следа. Ничего подозрительного, если не считать, что тот просто растворился в воздухе, — Найл от души хлопнул перевёрнутой печатью о стол, это не давало ему покоя, слишком всё странно и, как бы, подстроено.
— Может сбежал? — предположила Зое, беседа не напрягала, таких ни к чему не обязывающих разговоров порой не хватало.
— Через забор и охрану? Вряд ли, ему же лет сто было, — Док ещё раз приложился к чашке, — если только кто-то не подсобил или не расчленил там.
— То есть он сам приехал, донёс на родственников, а потом пропадает? — бровь, не прикрытая тканью глазной повязки, удивлённо изогнулась.
— Странно, да? — собеседник, фыркнув, оторвался от документа и посмотрел ей в глаз.
— Более чем, — кивнула девушка, — выглядит как неправдоподобное совпадение. Я бы даже сказала, как подстроенное совпадение.
— Вот-вот, — Найл потянулся на стуле и встал, чтобы размять ноги, — хотел бы я в этом разобраться по-настоящему. Не хочется мне всё доводить до крайностей, как было раньше: всех неугодных под нож.
— Мы не сможем построить новый мир, если будем повторять ошибки прошлого, — Ханджи чуть понурилась, прекрасно понимая о чём он. — Когда-то же надо учиться новому.
— И когда если не сейчас, — согласился Док, проходя к высокому, тёмному окну.
Он сцепил руки за спиной и нахмуренно рассматривал ночную улицу, освещённую кристаллическими фонарями. Как и в жизни, они поставили новый «свет», но тьма никуда не ушла. Просто её стало поменьше. Мужчина не стал вслух говорить о том, что всё выглядит просто спланированным планом, чтобы раз и навсегда стереть Фрицев и их политическое влияние. Слишком уж всё складывается, только что всплыли кое-какие переписки, Генштаб активно связывал убийство бывшего короля с похищением новых приводов, так и не нашедшихся, ещё нападение на патруль Гарнизона под Тростом. Главнокомандующий, как и все прочие советники, был уверен в том, что это трепыхания Фрицев. Или им хотелось так верить. Найлу это не нравилось, но в данном случае всё пойдёт на благо. Нехорошо быть в чужой власти, как сейчас когда штаб решительно взял всё в свои руки.
— Но может, это сейчас никому не нужно, и дать время всё… — он оборвался, всматриваясь вдаль, затем развернулся и побежал к выходу.
— Эй, ты чего? — Зое подскочила и последовала за ним, не задумываясь над тем что делает.
— Пожар, что-то горит, — бросил Найл, уже спрыгивая по ступенькам вниз к дежурным. — Быстрее, поднимайте пожарный отряд! В южном районе пожаре! Звоните в колокол!
Комментарий к В чужой власти.
Ха, кто мне помешает XD Я думаю, особо внимательные всё-ё-ё поняли))) Ну, следующая глава “Пожар” примерно через две недели, пока обещать не буду. Я стараюсь:3
Теперь весёлая троица направляется вниз, вопрос что будет их там ждать, потому что группкой передвигаться сложнее. Ну и между девушками в самом деле обида, потому что, по сути, Вероника использовала свою дружбу с Бетти. Да даже часть дружбы и участия были обманом. Не слишком-то приятно узнать о таком, да ещё и в таких обстоятельствах.
Ханджи всеми силами старается ускорить дела Разведкорпуса. Хотелось отобразить, что с Найлом у неё есть, если не понимание, то хотя бы взаимоуважение. Они готовы друг другу помогать, причём деликатно обходя начальство XD
Двое ждущих, спаси-ибо:3 За отзывы отдельный респект. Читатели, держимся, зима в этом мире близко XD! Вобще, манга в этом году, если верить информации, закончится. Тогда сможем с чистой совестью двигать фанфик к концовке и делать логические подвязки.
========== Пожар. ==========
Эрен проснулся словно от какого-то удара, что каким-то образом перебрался из смутного сна в реальность. Подорвался на кровати, принимая сидячее положение, чтобы как можно быстрее вскочить и бежать от кошмара. В голове звенело на одной противной ноте, спина была липкой от пота, волосы спутались. Но потом он понял, что находится всё в том же доме в Митре. Затем мысленно напомнил себе, что сейчас восемьсот сорок пятый год, близится сорок шестой, когда они увидят море. Дрожащими ладонями парень провёл по лицу, облегчённо выдыхая и успокаиваясь. Из сна ему запомнились собственные руки, обагрённые тёплой кровью, и он радовался сейчас тому, что в комнате было темно. Через минуту Йегер понял, что что-то не так. Звон был не только в голове. Повернув голову к окну, он прислушался, задержав дыхание. Колокол. Беспрерывно и монотонно звонил, нарушая тишину ночи. Хоть Эрен и не жил в Митре, но во всех городах-ковчегах этот набат означал одну вещь. Пожар. В такие моменты нет времени, чтобы посылать гонцов — все должны мобилизоваться самостоятельно. Благо дым от огня видно отовсюду. В больших городах дома стоят близко друг к другу и строятся из камня как раз на такой случай. Однако некоторые крыши и перекрытия всё ещё строятся из дерева, да через оконные рамы могут заняться и комнаты. Огонь всякий раз невообразимым образом находит чем поживиться. И не маловажное: дым опасен для людей. Если загорелся жилой дом или казарма или конюшня, нужно как можно скорее выводить всех. Йегер подскочил к окну, отдёрнул штору, высматривая горизонт. Горело где-то рядом. Он не видел где конкретно, но зарево вовсю полыхало где сбоку. Парень торопливо подошёл к стулу с одеждой, сгрёб рубашку и находу начал одевать её через голову. В коридоре он столкнулся с Армином, торопливо выходящим из своей комнаты. Они оба проснулись и нервы были напряжены, готовые быстро реагировать. Сам Эрен ещё не определился что делать: выводить всех отсюда или бежать на помощь. Он же солдат как никак. Он может спасти кого-то, ему не так страшны ожоги, они заживут. Арлерт явно соображал шустрее, поскольку уже стучал в дверь Хистории.
— Хистория, просыпайся, — повторял он, не решаясь зайти внутрь.
Благо этого не потребовалось. Заспанная девушка, сонно потирая глаза, вскоре вышла сама.
— Армин? Эрен? Что происходит, — вяло спросила она, ещё борясь с остатками сна.
— Пойдём, недалеко что-то горит, — Йегер взял её под локоть, сжав зубы от пробежавшего по телу разряда, на ней была спальная рубашка без рукавов и шаль, и повёл к лестнице, — может безопасней будет выйти из дома.
— Или хотя бы быть наготове, если придётся, — поддакнул Армин, следуя за ними вниз.
На первом этаже их охранники уже не спали и, судя по сократившемуся числу, кто-то уже отправился выяснять, что происходит. Поскольку Райсс ещё не пришла в себя, с ними заговорил Эрен.
— Что там? Не лучше ли нам выйти на улицу?
— Пока оставайтесь здесь, — сказала им женщина в куртке с нашивками в виде перекрещенных мечей, — тревожится не о чем.
Сомнительные слова, звучавшие без прежней уверенности. Впрочем, поставленные люди из штаба полагались на выводы разума и логику, а не на собственные чувства. В этом они были опытнее разведчиков. Ни один из троих ещё не сталкивался с пожаром в городе, и сам его факт не слабо так тревожил их. Звон колокола всё не утихал, погружая весь город в атмосферу лёгкого страха.
Арлерт посмотрел через окна на улицу, но ничего особо интересного там не увидел. Видимо, всё действие разворачивалось на отдалении или через улицу. Хистория уже окончательно проснулась и, потрясённая этим, мерила шагами комнату, кутаясь в шаль и растирая оголённые плечи. Подниматься наверх и переодеваться желания не было. Она опасалась, что в любой момент может что-то случится. Ощущение непонятной угрозы не покидало её. «Да что ж такое. Всё идёт наперекосяк. Почему этот мир такой, неужели вечно будет что-то случаться», отчаянно подумалось девушке. Через четверть часа, которую все провели в мрачном молчании, вернулся один из стражей. Нахмуренный и озадаченный. Все тут же подошли к нему, ожидая ответов.
— Горит отдел полиции и склад в другой части города. Военная полиция уже тушит, благо вовремя заметили.
— То есть сразу два пожара? — удивлённо перебил Армин.
— Да, только скорее уж два поджога, — кивнул мужчина, — все свободные силы стянуты больше к складу, там есть чему гореть. Зерно, да поставки из городов Розы. Полицейский участок не так приоритетен, да и там вроде как справляются. Здесь безопасно, можно оставаться.
— То есть кто-то поджёг целых два здания, и вы говорите о безопасности? — прошипел Эрен, искренне недоумевая.
— По крайней мере этот дом никто не трогает, — строго напомнила женщина, — мы должны вести себя незаметно, доверьтесь нам. Пока нет повода менять дислокацию.
— Вы уверены? Спокойней было бы, если бы мы могли заняться делом, а не просто ждать, пока проблему решат за нас, — заметил Армин, впрочем уже смирившись со своим положением.
— К тому же это наверняка всё связано, — яростно вмешалась до селе молчавшая Хистория, — но зачем им сжигать продуктовый склад?! Как же это мерзко, ещё накануне зимы. Я бы хотела встретиться с советниками, не они ли говорили, что всё уладят? Пусть ответят мне.
Спорить с королевой никто не стал. Она выглядела рассерженно и вместе с тем растерянно. Она ведь совсем же молодая девушка, не особо разбирающаяся в политики и её хитросплетениях. Что она может знать о том, что могли предотвратить, что могли сделать или не могли. Но следовало им напомнить о том, что и им есть перед кем отчитываться. Может это вдохновит их поскорее решить эту самую проблему. «Если так пойдёт дальше, то…», мысль оборвалась. То что она сделает? Что она может сделать, чтобы повлиять на положение дел?
— Мы спросим насчёт собрания, не корите так себя, — отвлекли её от не весёлых размышлений слова солдата, — вы трое наша надежда. Вы незаменимы для человечества, поэтому все так опекают вас.
— Вы не сможете вечно запирать нас, — сказал Эрен, но отступил на шаг назад, — иногда нужно идти на риск и чем-то жертвовать, чтобы в итоге выиграть.
— Вы — разведчики, для вас нормально так думать и рваться делать дела, — улыбнулся другой парень, — но здесь всё немного иначе. Всё скоро разрешится, будьте уверены.
— Да уж, — мрачно произнёс Йегер и поспешил удалиться наверх, к себе.
Райсс успела только проводить его тёплым взглядом. Всё же они думали схожим образом, и если они будут держаться друг друга, то смогут многое. Во всяком случае, ему она может доверять.
Леви смотрел на то, как по знатно обгоревшей кровле лазают люди военпола, проверяя весь ущерб, причинённый огнём. Смотрел, утирая лицо, испачканное сажей, пока не выругался вслух.
— Блядь.
Больше сказать было нечего. Отвернулся и пошёл к своим подчинённым, сбившимся в кучку. Потрёпанные, взъерошенные, так ещё и перепачканные от сажи дыма. Самое главное растерянные таким событием. Выглядели они куда как хуже его, хотя он-то принимал больше участия в тушении. Собственно он-то первым и учуял дым и поднял тревогу. Ханджи уехала чуть больше чем полтора часа назад в надежде застать Закклая и нахрапом пропихнуть нужные документы. Они же остались ночевать прямо в отделении полиции, благо комнаты для ночлега тут имелись. Небольшие, по два человека на каждую. Но все разведчики так устали, что решили не ехать в привычную казарму Гарнизона. Завтра им всё равно пришлось бы возвращаться сюда, так смысл мотаться по городу и тратить время? Правильно, никакого смысла нет. Поэтому они, с болящими от ушибов и новых нагрузок телами, после очистительных процедур отправились на боковую. Сон продлился недолго. Аккерман сначала подрёмывал, чувствуя как медленно проваливается в сон поглубже. Затем все чувства напряглись, инстинкты мигом скинули с себя приятную негу. Что-то было не так. Парень лежал подобравшись, вслушиваясь в ночную тишину. Этот участок не был активным, ночную смену тут никто не стоял, но полицейские имелись на постоянной основе, как и везде. Так прошла минута, затем он сел на кровати и начал одеваться. Внутри всё настойчиво говорило ему о том, что он должен выбираться отсюда. Не понимая причины, но и полностью доверяя внутреннему голосу, Леви вышел в коридор и там озарение яркой молнией сверкнуло в голове. Пахнет дымом. Очень сильно пахнет дымом. Капитан Разведкорпуса метнулся поднимать людей. В конце коридора второго этажа сквозь потолок уже струился дым, и люди, спавшие в ближайших комнатушках, уже начали угарать. Благо их быстро вынесли наружу. Огонь очень шустро охватывал сухие потолочные балки и вскоре горел второй этаж. Аккерман быстро сориентировался, не позволив никому растеряться. Отдавал команды, проверял каждый угол этажа, чтобы никто не остался внутри. Наконец помогал тушить и сделать так, чтобы ревущее и трескающееся пламя не перекинулось на первый этаж, пока все остальные, кашляя, выносили ценные вещи наружу и приносили вёдра с песком и водой. Помощь подоспела минут через тридцать, но прибывшие привезли с собой специальные баки с водой, так что дело пошло лучше и минут через сорок всё было потушено. Только тогда Леви вышел на холодную улицу, переводя дух. Облегчение длилось недолго, потому что в ночном, тёмном небе он заметил ещё одно зарево. Совпадение? Конечно же нет. Как и то, что они решили остаться именно здесь. Мрачное ощущение накатило на него, и парень, повернувшись к зданию военпола, долго рассматривал последствия. Пришёл к выводу, что это однозначно поджог. Кто-то пролез внутрь крыши и изрядно постарался, чтобы всё занялось. А если учесть ещё второй пожар, то напрашивался очевидный вывод. Кто-то очень хотел отвлечь полицию, да и вобще всё внимание. Но от чего? Аккерман понимал, что в городе в самом разгаре чья-то игра. Догадывался чья. Это ему не нравилось, быть пешками не хотелось, попасть под раздачу тоже. Это дерьмо их не касается. Капитан подошёл к четверым разведчикам, успевших вынести свои вещи.
— Берите пожитки и новые приводы, переночуем в другом месте, — твёрдо сказал он, поднимая свой лёгкий рюкзак. — Завтра вернёмся, площадка не пострадала.
Леви взял руки один небольшой ящик с двумя УПМ и пошёл по улице, намереваясь дойти до элитного трактира и там снять комнаты. Ничего, раскошелится, так будет лучше и безопасней, чем возвращаться в расположение Гарнизона. Его тоже могли поджечь, если участники игры очень уж разойдутся.
Абсолютно все свободные от патрулей силы Военной Полиции были мобилизованы для тушения пожаров. Если со участком полиции всё было не так трудно, то со складом всё требовало куда больше сил и усилий. Туда-то и прибыли вместе со всеми Найл и Ханджи. Надо было перво наперво спасать пищевые припасы, которые с таким трудом заготавливались и распределялись перед зимой. К тому моменту, как подоспела основная помощь, часть кровли уже обрушилась, поджигая лежавшие внутри мешки, лари и коробки. Что-то успели вытащить сторожи, для борьбы с огнём у них имелось всё необходимое. Почти всё. Пламя разворачивалось наверху, куда без УПМ быстро не заберёшься, а к внутренним лестницам было уже не подступиться. Командор военпола мигом взял на себя командование, действуя грамотно, отточено. Сам в ряду первых поднялся наверх, подбадривал растерянных. Ханджи впервые видела Дока как сильного лидера, что подтверждало: звание ему дали не за красивые глаза. Когда он знал, что делать, когда верил в свою правильность, то превращался в альтернативную версию Эрвина. Было решено часть крыши выломать и сбросить вниз, остановив передвижение пламени, только потом тушить. Сверху слышались удары топоров, треск древесины, перекрикивания людей, старавшихся быть услышанными через гудение пламени. Сама Зое осталась внизу и помогала спасать остатки, а затем тушить то, что пылало внизу. Во всей этой суматохе, когда любой вдох отдавался хрипами и кашлем, ей подумалось, что неплохо бы было модернизировать борьбу с огнём. Слишком уж архаично и не слишком эффективно. Её чуть ли не накрыл безумный смех. Один человек, Анхель Аалтонен, сделал прототип УПМ, невероятного хитрого устройства, инженеры Промышленного Города смогли улучшить его, дважды, а при пожаре они всё ещё носятся с вёдрами и баками, закреплённых на телегах, как и двести лет назад. Об этом думать было проще, чем над тем, откуда они восполнят нехватку сгоревших до тла продуктов. Это снова урезать армейский рацион, ограничить выдачу зерна. Их ждёт зима, конечно, не впроголодь, но и не сытая. Опять. Через час всё оставшееся было вынесено на улицу, а крыша уже была почти потушена. Командор Разведкорпуса сидела на ящике, смотря на распахнутые ворота громадного склада, и переводила дух, выдыхая облачка пара.
— Четверть амбара! — услышала она краем уха чьи-то причитания. — Ещё нужно будет куда-то деть всё это, пока будем латать и утеплять. На это уйдёт неделя! А снег может начаться в любой момент, хоть завтра.
«Да уж, лучше подумай, кто нам так удружил», Ханджи зябко поёжилась от холодного порыва ветра и чуть ли вновь не рассмеялась. Она забыла свой плащ с нашивками гордых крыльев свободы в кабинете Дока, и от активной беготни и волн жара, поднимающихся от огня, вся промокла. Теперь же девушка в одних брюках и рубашке в полной мере ощутила сгустившийся морозец. Зима ж близится как никак. Так и заболеть можно, этого только не хватало во всём ворохе неприятностей. Зое сидела и пыталась понять, что ей делать сейчас. Она вобще тут случайно оказалась, оставила своих солдат отдыхать, а сама рванула на свою голову. Сожаления не было ни грамма, просто она дивилась тому, как угодила в очередной раз в эпицентр.
«Хорошо Найл вовремя всех поднял, не стал мешкать и большую часть сюда направил, а не ко второму огнищу. Там и полыхало не так сильно», девушка попыталась выцепить взглядом мужчину, с которым они тихо мирно сидели, пили чай, обсуждали дела, а потом внезапно они уже тряслись в повозке со всем скарбом для тушения. Возница гнал коней вовсю. Впрочем, все стремились как можно быстрее прибыть туда, где чернильное небо озарялось огнём.
— Кто-нибудь был там внутри, когда загорелось? — твёрдый и знакомый голос помог отыскать в толпе своего владельца.
— Никак нет, погибших нет.
— Замечательно, — кивнул командор и отошёл, осматривая масштабы происшествия и, бесспорно, уже прикидывая что и как делать дальше.
Ханджи встала, обхватив себя руками, и подошла к высокой фигуре Дока. Усталым он не выглядел, на удивление был собран и, будто бы, даже бодрым. Мужчина заметил её приближение и сам сделал пару шагов навстречу.
— Кто-то окатил часть крыши чем-то вроде спирта, я сам видел эти участки, — он чуть оскалился, затем нахмурился, — от них ничего не осталось, пострадали несущие балки.
— Только поджигателей в городе нам не хватало, — Зое вымучено закатила единственный карий глаз, — там же ещё что-то горело. Может ещё чего подожгут.
— Меня больше тревожит, что у людей, сделавших это, скорее всего должны были быть приводы, — сурово заметил Найл. — Или много времени, терпения и желания, чтобы сначала незаметно залезть на эту высоченную крышу, разлить там зажигательную смесь, тихонько убраться оттуда и уже с соседней крыши поджечь чем-то вроде зажжённой стрелы.
— Нужно будет опросить сторожей, хотя, — девушка вздрогнула от порыва ветра, — скорее всего они спали и не смотрели, что происходит на верху.
Док, заметив, что она без верхней одежды, молча снял свой китель и протянул его ей. Зое хотела было поспорить, но всё же приняла его, благодарно кивнув.
— Скорее всего именно так, — мужчина продолжил как ни в чём не бывало, — есть у меня подозрение, что это связано с арестом Фрицев, да доказать трудно будет. В любом случае, тебе надо возвращаться к своим ребятам. Я тут надолго, про документы не забуду, постараюсь Дариусу их пропихнуть.
— Вот спасибо на этом, — Ханджи сняла очки, протёрла о рукав формы, — совсем из головы вылетело.
— Сейчас отдам распоряжение — тебя отвезут, — сказал Найл, глазами уже отыскивая свободного полицейского.
— Я бы прогулялась сама, да сил не осталось, — командор разведки улыбнулась. — Леви такой деспот, когда дело касается тренировок.
— Потом поговорим ещё, — и мужчина спешно удалился, не прощаясь.
Надобности не было. Через пять минут её проводили к освободившейся от тяжёлого и пустого бака с водой телеге. И ещё через пару минут её везли по всполошённым улицам Митры. Люди, разбуженные и перепуганные звоном колокола, толпились на дорогах. Кто-то уже расходился, узнав всё, что требовалось, кто-то опасливо поглядывал в сторону потрёпанного склада. Зое же слишком устала, прилив адреналина, полученного при виде огня, сходил на нет. Солдатская выправка помогла ей быть полезной во всём этом.
Но когда она увидела обгорелое отделение полиции, где оставила Аккермана и всех остальных, то шок с силой ударил ей по голове. Это не сокрушило её, просто на пару минут, на протяжении коих она тупо пялилась на почерневший остов балок и черепицу, вышибло у неё землю из-под ног. Совпадение на совпадении. Когда командор отошла от потрясения, то начала расспрашивать суетившихся вокруг полицейских. Вызнав куда делись её подчинённые, она пешком направилась на поиски заведения, где Леви устроил им ночлег. Прогулка не особо прояснила мысли в голове. Они роились, как потревоженный пчелиный рой. Почему? Для чего? Кому надо? Кто мог? Связано ли это как-то с Разведкорпусом или это лишь досадное совпадение? Пока девушка вяло переставляла ноги, выискивая глазом вывеску, подумалось, что всё это, конечно, ужасно, но на их дела не влияет. Взгляд разведки должен быть обращён во вне. В данном случае за стены на юг. А когда они вернут всю территорию от Розы до Марии, то и голод и частичного сгоревший амбар не будут страшны. Люди вновь будут держать скот, потому что появится еда для него. Мясо перестанет быть роскошью. Всё наладится, у них впервые за десятилетия совершены шаги вперёд. Наконец Зое нашла столичный трактир, куда вроде как перебрались разведчики. И в самом деле, услужливый клерк за приходной стойкой подтвердил эту информацию после того как узнал в лице потрёпанной, одноглазой девушки командора. Что весьма хорошо, так как свой паспорт остался в форменном плаще в кабинете Найла. Её без особых проблем пропустили к жилым комнатам, услужливо подсказав номера, дабы не потревожить других постояльцев. Выяснилось, что Аккерман снял три комнаты, по две на каждого. Во-первых из-за соображений безопасности, во-вторых слишком много чести брать каждому свою. В апартаментах такого уровня достаточно широкие кровати, чтобы уместится вдвоём. Ничего страшного, они будут спать в тепле, на мягком, в условной безопасности. Ханджи прошла по тёмному коридор, слепо щурясь в полумраке, так как настенные светильники уже притушили в виду позднего часа. Кое-как она нашла дверь, на которой угадывались нужные цифры. Зое постучала, надеясь, что владелец не будет очень уж зол.
— Что надо? — рявкнул недовольный голос после четвёртого стука.
От голоса Аккермана и таких знакомых, почти что родных интонаций, на душе прокатилась волна облегчения. Всё в порядке.
— Это я, Ливай, — сказала девушка, чувствуя как губы ползут в усталой улыбке. — Пустишь переночевать?
На секунду ей показалось, что ей не откроют и велят идти арендовать свою комнату. Но затем замок провернулся, шагов слышно не было, и парень плавно открыл дверь, окидывая блудного начальника взглядом.
— Заходи, — он сделал шаг назад, придерживая дубовую створку.
Командор зашла, отмечая что Аккерман не выглядит сонным, хотя оно как раз таки и понятно. Зое расстегнула китель одолженный Найлом, убрала его в специальный шкаф, стоящий возле входа.
— Заделалась полицейским? — бросил Леви, садясь в мягкое удобное кресло.
— Что-то типа того, завтра придётся ехать за плащом обратно к Доку, — устало ответила Ханджи уже из персональной ванной комнаты, донёсся звук воды, — ты тоже сменил профессию сегодня.
— Да, думаю из меня вышел бы отличный бригадир, — парень закинул ноги на специальный пуф. — Как тебе в роли пожарного?
— Ужасно, — девушка прошла к заправленной кровати, после умываний стало получше. — Хорошо они не каждый день.
— Это точно, — Леви устроился в кресле поудобней, запрокинув голову. — В Подземном Городе уже полыхало бы пол квартала.
Судя по-всему спать он будет так, уступив кровать Зое. Хотя может после богатого на события дня его снова донимала бессонница. Оставалось только молча посочувствовать и надеяться, что Аккерман будет снисходителен и не поднимет их всех с самого раннего утра.
Комментарий к Пожар.
Немного буксует скорость написания, да и свежая глава манги не слишком взбодрила(а ещё я спонтанно отвлёкся на написание мини-AU по фандому). Прощай, Ханджи. Я рада, что могу уделять такому сильному персонажу внимание.
Референсы с будущим) Раньше я хотя бы пыталась показать причины такого рвения к свободе у некоторых, обстоятельства, которые могли привести к такому. Но читая мангу, я всё больше начинаю думать, что это бесполезно. Но это не значит, что мы забросим путь логики!
Чутка реабилитируем Найла в наших глазах) Да и вобще история пожарных служб интересна) Остаётся только радоваться, что в нашем мире эта сфера достаточно развита:3
Двое ждущих, вы моя отрада) Поздравляю вас всех с пятой сотней!
Не знаю, когда выйдет следующая глава, но её название: “Самотёком вниз”. А пока я вам закинул пару подсказок XD Вы можете всё понять:3
А ещё тут появилась группа, просто чтобы была. https://vk.com/kuras_holt
========== Самотёком вниз. ==========
Кива торопливо шла по улицам Стохесса. Нужно было спешить, но всё равно приходилось делать обходные круги, чтобы не быть отслеженной по паспорту работника генерального штаба. Времени заскочить домой и захватить вторые документы не было. От Закклая, который выглядел как подозрительно довольная туча перед грозой, она рванула проверять списки пришедших из Орвуда в Митру. Тут уж маскировка пришлась к месту, ей без долгих споров предоставили два увесистых журнала, которые велись на вход и выход. Что конечно тормозило поток людей, но приносило свою неоспоримую пользу. В данном случае девушке нужно было понять: когда и куда отправилась Траут вместе с Вайстамм. Если они ухитрились так ускользнуть из поместья, то никто не может знать, что за ветер колесит в их головах, и куда он надоумит их отправиться. Досада заставила закусить губу чуть ли не до крови, когда Кива поняла, что девушки были в Орвуде, когда она сама выезжала из него. Она помнила время, когда расписывалась в журнале на выезд. Они разминулись на десять минут. Десять грёбанных минут. Но беглянки попали в Митру, обратно в северный ковчег они не возвращались. Справедливо рассудив, что те могли направится в Яркел домой к Элизабет, девушка торопливо пошла к западным воротам. Хотелось бежать, но во-первых бегущий человек привлекает лишние внимание, а она и так в Митре передвигалась поверху напрямую, без забегов в канализации. Во-вторых, силы нужно было грамотно рассчитывать, вечер и ночь грядут больно неоднозначными. Поэтому недосотрудник Генштаба ограничился быстрой ходьбой по оживлённым улицам. Мощённые камнем дороги, залитые светом медленно уходящего солнца, аккуратные дома из камня с красивой черепицей, как и положено столице, хорошо одетые граждане, в чей благовоспитанности не приходилось сомневаться. Встречались и военные патрули, не обращавшие на человека с нашивками на плаще в виде перекрещенных мечей особого внимания. Только раз её остановили и спросили документы, благо они для этого годились. Работник штаба спешит по делам, ничего необычного. Вскоре впереди замаячил провал ворот, и Кива всё же перешла на бег трусцой, лавируя между жителями. Там ждал сравнительный успех: её цели в самом деле были в том городе, но по каким-то причинам через два часа вновь прошли обратно в Митру. «Значит они либо ещё в этом громадном городе, либо прошли в Гермину или Стохесс. А может спустились в канализации? Нет, глупо. Они не знают как, да и там сейчас местами ходит стража», девушка думала про себя, покупая в ближайшей к воротам пекарне себе еды. Может статься, что это её единственная возможность спокойно поесть на ближайшие двадцать четыре часа. Было принято логичное решение направится сначала к южным воротам, а потом к восточным. И Кива, вновь жуя на ходу и высматривая колодцы, чтобы запить свежеиспечённый хлеб, устремилась к хорошо знакомым воротам, ведущим в Гермину, срезая дистанцию при помощи проулков.
Когда она добралась до туда, солнце начало скрываться за краем высокой стены Сина. Южный пост охраны не принимал девушек. Скорее всего их уже сегодня спрашивали за это, поскольку на лицах не было никакого удивления, только оттенок усталости и раздражения. И Кива направилась дальше к Стохессу, задавая себе вопрос: Вероника захотела дождаться её в том самом трактире, потому что это было единственное знаковое место, известное сразу им обоим, или же ей придётся вместе с полицией, поставив Дариуса в известность о своих планах, шерстить каждый уголок в столице? Было бы лучше если бы первый вариант, но нельзя было списывать со счетов и третий, совсем уж не желательный. Кто-то успел перехватить этих двоих. Если это так, то делаприобретают плачевный наклон. Если всплывёт её собственная связь с Вероникой, а она всплывёт при таком раскладе, то на неё же всё и повесят. Придётся уходить в тень, чего бы не хотелось. У неё были незаконченные дела, были не достигнутые цели. Собственно, бывшая работница центрального отдела только по этим причинам начала втираться в нынешнее правительство. Чтобы иметь положение, отдалённо похожее на прежнее, чтобы быть в курсе всего происходящего, временами влиять на ход дел, когда надо. Взамен она готова предложить свои услуги и работу. Очень важно не контролировать ситуацию, но знать всё о ней, чтобы самому принимать решения, да и выжить в случае чего. Кенни как-то раз говорил, что сам он любит жить, а девушка умеет выживать. Может так оно и было, может это на подкорке у всех, кто сумел прожить в подземельях. И может то, что Аккермана не устраивало просто цепляться за существование и привело к такому итогу. Не такому плохому, но всё же концу. А когда что-то заканчивается — должно начаться что-то новое. В данном случае началось приспосабливание под новые правила. Кива добралась до перехода в Стохесс и там выясняла, что Траут со своей спутницей перебралась в тот город. Вероятность найти беглянок в том самом трактире резко возросла, но бросаться стремглав туда уже было нельзя. Весь город начали наполнять полицейские, да и если она, как липовый представить Генштаба, найдёт их на глазах блюстителей закона, то ей придётся передать их им, а не расспросить, да спрятать до нужного момента. Чтобы не ставить в известность о всех своих перемещениях Закклая, девушка решила обходить под землёй. Заняло какое-то время, потому что охрана там как на зло бдела особенно чутко. Да так, что пришлось их обходить, отвлекать шумом, и только потом быстро проходить в канализации восточного города. Наверху так возится не пришлось, но Кива не теряла осторожности, поэтому путь до нужной таверны был дольше обычного. Оставалось надеяться, что полицейские были слишком заняты перекрытием возможных подступов к катакомбам, да поисками на улицах, чтобы начать заглядывать в постоялые дворы.
Вопрос времени, конечно. Скорее всего никто из тех светлых голов не подумал, что виновные люди, которые так «хитро и нагло» действовали в особняке, спокойно себе остановятся и снимут комнату как ни в чём не бывало. Кива, предварительно сняв опознавательный плащ, зашла в шумное заведение, где казалось никто не ведал о том, что происходит снаружи. Беглый осмотр зала не выявил ни Траут, ни какую-либо другую фигуру похожу на неё или её спутницу. Недовольно поморщившись прибывшая подошла к стойке. Хозяин суетился наливая пиво в высокие кружки, украдкой утирая пот с лица. Ночь была в самом разгаре, работы ещё предстояло много.
— Эй, — девушка хлопнула по стойке, привлекая его замыленный взгляд, — дай глянуть гостевую книгу. Не вижу здесь своего друга, но может он уже у себя в комнате.
Убранная рука обнажила пару монет. Мужчина сначала посмотрел на них, потом на гостью, снова на монеты. На минуту он выглядел просто растерявшимся от всего гула, что исходил от посетителей. Но внутри он прекрасно понимал, что девушка лжёт, но какое ему дело, если платят? Ему семью надо кормить, поэтому хозяин просто сгрёб деньги и выудил откуда-то тетрадь и положил перед гостей, отвернувшись к деревянным кружкам, которые принялся устраивать на круглый поднос. Он знал, что было нужно на самом деле, как и то, что мешать или включать принципы бесполезно. Пока просят по-хорошему, а могут и по-плохому. Кива раскрыла книгу и начала просматривать записи, сделанные карандашом, начиная с трёх часов дня. Она нашла их. Карвен и Элизабетт Траут, комната на два дня, оплачено. «Хотя бы имена догадались сменить», хмыкнула девушка, но затем она обратила внимание на запись, сделанную парой строк пониже. Альфонс Рунтер, комната на ночь, оплачено. Альфонс — Алонзо, если надо было использовать подставное имя, то они использовали это и эту фамилию. Он был здесь, и это «записка» для неё. Вниз, он сумел перехватить девушек и увёл их вниз. Кива поблагодарила хозяина, вернула журнал и для вида поднялась наверх к комнатам. Там она позволила себе улыбнуться жуткой улыбкой. Хорошо, ценные свидетели теперь под присмотром, и она знает где их искать. Хорошо, что парень, согласно её распоряжению крутился в этих городах. Хорошо, когда есть кому прикрыть спину. На всякий случай она проверила снятые комнаты, они были заперты и там, скорее всего никого не было. Да и не стал бы Алонзо дожидаться её здесь, слишком уж рискованно, не применил бы он воспользоваться возможностью ускользнуть. Кива спустилась по лестнице и вышла на холодную улицу, накидывая там на себя форменный плащ. «Видать, всё такое само стекает вниз. Всё идёт под землю, когда она начинает гореть сверху», подумалось ей на морозном воздухе. Теперь её путь лежал в Подземный Город. «Посмотрим сколько лазов в катакомбах полицейские нашли в этот раз», с такими злорадными мыслями, девушка устремилась к ближайшему, известному ей туннелю, ведущему вниз. Надёжно и скрытно обустроенному честно работящими контрабандистами.
Закончив с тушением и составлением целой очереди приказов, чтобы нейтрализовать последствия обоих пожаров, Док возвращался в главное отделение полиции, что так удачно соседствовало с центральной тюрьмой. Осталось ещё много дел, которые лучше бы закончить до завтра. Потому что завтра к проблемному делу Фрицев прибавится разбор происшествий, и силы Военной Полиции будут растянуты ещё больше, снижая и без того низкую эффективность. Вообще всё это удручало, мысль о том, что раньше всё было в относительной норме только благодаря наличию отдела по устранению неугодных лиц, появлялась всё чаще и чаще. Им же только давали играть в солдатиков, повесив на них сбор налогов, охрану и прочие не особо трудные дела. За месяц расхлябанность, воспитываемую годами, не поправить. Но можно ведь начать исправлять это сейчас, чтобы потом не знать таких проблем. Ведь нет ничего плохого в том, чтобы вторая по численности армейская структура стала независимой и самостоятельной. Найл понимал, что переменами придётся заниматься под контролем Генштаба, но если всё переставят и станет лучше, кто от этого проиграет? Его гордость и достоинство командора? Они так на дне после всех этих событий и смутного, но бездоказательного ощущения, что в этот раз их всех просто расставили как фигуры на шахматной доске, заведомо. Хотя может ему надо просто честно признаться самому себе в том, что он сглупил и не справился с заданиями, и не нужно искать никакого скрытого смысла, подтекста? Но признаться в собственной бесполезности не так-то легко. Ведь много лет всё было в порядке с внутренней уверенностью, но даже частичная способность открыто взглянуть со стороны — шаг к излечению «болячки». А пока надо дотянуть нынешние дела и захлопнуть эту дверь прошлого. И начать настоящее с самого себя. Сидя в повозке вместе с остальными усталыми солдатами, Найл хотел лечь подремать, но вместе с тем понимал, что утром следует давать первый отчёт советникам генерального штаба. По крайней мере, они тоже косвенно виноваты в том, что ускорили ход дела и скорее всего вызывали такую реакцию. В этом никто не может упрекнуть ни его самого, ни его людей. Во всяком случае сегодня они проявили себя молодцами, последствия были минимальны, учитывая сам факт спланированности поджогов.
— Эй! Что там такое, — отвлёк от размышлений чей-то голос, так неожиданно прозвучавший в образовавшемся молчании, где каждый думал о своём.
Телега резко остановилась, лошади недовольно заржали. Командор приподнялся и поднял голову, полную самых нехороших домыслов и предчувствий, дабы рассмотреть что там впереди. Лучше бы не делал этого. Они уже почти добрались до конечного пункта, не доехали до главного здания полиции каких-то тридцать метров. С домами вокруг всё было в порядке. Чего нельзя было сказать об охранниках, которые были приставлены к зданию тюрьмы. Они лежали на земле. Очевидно мёртвые. Даже с такого расстояния Найл видел эти застекляневшие, пустые глаза, неестественные позы, в коих они лежали прямо на дороге.
Осознание пришло не яркой искрой, а усталой волной, настолько мужчина был уже просто измотан. Их провели. Отвлекли всех на общую тревогу, чтобы вытащить, скорее всего, Фрицев из тюрьмы.
— Проверьте кому нужна помощь, — скомандовал он, сохраняя твёрдость голоса, впрочем сомневаясь в том, что кто-то выжил. — Проверьте камеры по спискам, не хватало ещё их всех заново отыскивать.
Все молча подчинились, принимаясь за новую работу, ещё не отойдя от старой. Такова их служба. Через каких-то полчаса удалось установить примерную картину произошедшего. Группа, примерно из десяти человек, бесшумно проникла на территорию тюрьмы, где сначала незаметно, не привлекая внимания, убила наружных часов, затем проникла внутрь, где произошла короткая перестрелка, завершившаяся не в пользу сил закона. Об этом свидетельствовали раны на трупах, следы от пуль и кровь на стенах. Со смотрителями на этажах поступили точно так же. Вторженцы спустились на третий этаж и…освободили двоих Фрицев из четырёх. Затем поднялись наверх, прошли пару поворотов, где их скорее всего ждала повозка. На этом они растворились в ночи и скорее всего уже покинули Митру, действуя прежним образом. Сперва несколько подходят к полицейским на воротах, без лишнего шума убивают или вырубают их, не привлекая взоров солдат Гарнизона сверху. Потом уже всей процессий проезжают в другой город, где история повторяется. Док не сомневался, куда они направляются. В Подземный Город. Так поступали все, кто хотел залечь на дно и переждать неспокойное время. В той свалке отыскать кого-то было через чур затруднительным занятием. Рискованным к тому же, поскольку там внизу насильственная смертность среди людей выше чем где бы то ни было. Да и военная форма воспринималась как мишень. Так что скорее всего Фрицам удастся там оставаться незамеченными до тех пор, пока они не предпримут следующий шаг. В том, что именно они предпринимали все предыдущие действия, теперь не было ни единого сомнения. И после убийства охраны, в которую входило тридцать человек, теперь их однозначно ждала кара в виде смертной казни. Но странности всё же оставались. Например, почему Траут и Вайстамм сбежали в таком случае? Отвлечь внимание? Возможно. Дальше, почему двоих забрали, а двоих оставили? Какая-то хитрость или же люди спасли только своих хозяев? Время у них-то имелось, чтобы вытащить всех четверых. По прикидкам и по температуре тел, решили, что нападение случилось меньше чем через час после того, как все основные силы отбыли тушить огонь в южных районах столицы. Нападавшие и поджигатели явно действовали заодно и слажено. Всё прошло гладко и без осечек. Найл пришёл к предварительному выводу, что эти же люди похитили приводы, которые, к слову, так нигде и не всплыли. Оставалось это увязать с отравлениями и искусно зачищенным убийством Делроя Фрица. Тогда картинка сложится и станет внятной. Что ж, ему было кого опрашивать. Свидетелей в тюрьме масса, пусть не все они сразу шли навстречу следствию. Да и двое оставшихся внуков бывшего короля вряд ли будут упираться в таких обстоятельствах.
Их просто бросили, как ненужнуй груз. Командор хотел было использовать этот факт для давления на Родерика и Элсбейт, но не пришлось. Те были явно потрясены таким вероломным предательством брата и сестры. Застывшие лица, на которых безошибочно читалось полное непонимание и отсутствие веры к реальности. Допрашивали их отдельно, сговориться заранее они не могли: камеры предусмотрительно располагались в разных блоках. Но оба выглядели поразительно одинаково и поначалу вели себя заторможено. Найл осторожно прощупывал и надавливал в разговоре на те или иные моменты, терпеливо подбирая рычаги. В случае с Элсбейт это привело лишь к слёзной и ужасной истерике. Ничего толкового, девушка просто сорвалась, не выдержав всех потрясений. Из вразумительного, она кричала, что не верит в то, что дедушку отравили её же брат или сестра или оба сразу. Остальные причитания не несли в себе особо смысла и были лишь эмоциональным выплеском. Командор распорядился дать ей успокоительную настойку и отправить обратно в камеру. Что ещё оставалось с ней делать. Док перешёл к Родерику, который вроде бы взял себя в руки. Полицейский надеялся на это.
— Я не хочу верить в то, что всё это дело рук моего брата, — произнёс бывший принц спустя сорок минут разговора. — Но я знаю, что он мог это сделать.
— Вы всё видели сегодня своими глазами, — Найл равнодушно пожал плечами, — ваша камера располагалась через пролёт от камеры Тироуна.
— Да-а, я видел и слышал, — допрашиваемый опустил глаза в пол, видимо стыдясь произошедшего, — я даже звал его. Сейчас сам не понимаю зачем.
— Он прошёл мимо вместе со своими людьми? — спросил командор как бы из личного любопытства и толики сочувствия.
— Нет, они не проходили мимо моей двери, — Фриц медленно покачал головой, — но я слышал его слова.
— Что же он произнёс? — в голове предстал образ человека, прижавшегося к решётке небольшого оконца, ждущего помощи.
— «Оставьте его» и всё, они быстро ушли дальше, наверное бежали. Я не разобрал по звукам шагов, — голос молодого мужчины дрогнул, но самообладания он не потерял.
— Они забрали вашу сестру, Реганну, как думаете почему её, а не вас или Элсбейт? — поинтересовался Найл, раскручивая мысли человека напротив.
На этот раз быстро ответа не последовало, но Док был терпеливым человеком, да и сил активно вести допрос, маскируемый под опрос, не было. Родерик нервно сжал пальцы рук, затем сплёл их между собой в замок, оставив играющие большие пальцы. Он явно размышлял, взвешивал мысли и слова.
В небольшой допросной комнатке молчание всё тянулось и тянулось, снаружи в отдалении слышался топот армейских сапог, да чьи-то команды. Найл уже решил было как-нибудь поторопить собеседника, когда тот наконец решился.
— Я долго игнорировал эти слухи. Но сейчас мне нечего терять, и ещё остались те, о ком я должен позаботиться, — Фриц поднял голову и открыто посмотрел в лицо Доку.- Они любовники. Я и сам замечал временами странности, но теперь я готов поверить во всё, что ранее долетало до моих ушей.
— Вот как, — командор военпола скрыл своё удивление за маской понимания, — значит, у них двоих были свои секреты. Вряд ли этот был единственным.
— Да, и, если уж на то пошло, я практически уверен в том, что Тироун каким-то образом убил Делроя, — каждое слово прозвучало чётко, неся в себе уверенность владельца.
— Вы уверены? — вкрадчиво спросил Найл, боясь спугнуть грядущие слова и чувствуя своё внутреннее волнение.
— Да, они часто ругались насчёт того, что дед бездействует и позволяет обирать и принижать свой род. А ещё Тироун изменился после революции. Вы же знаете, что раньше он вёл более чем разгульный образ жизни? — Родерик впервые за всё время, проведённое в допросах, делился своими настоящими наблюдениями.
— Доводилось иметь с ним дело ранее, — мягко ответил командор, прекрасно понимая что подразумевают.
— Я сначала думал, что революция заставила его взяться за ум, но, видимо, не так как следовало бы, — Фриц горько усмехнулся, хватаясь за голову, ероша волосы. — Он часто выезжал из особняка, порой стараясь делать это тайком, и, очевидно, в эти поездки налаживал свои прежние контакты, чтобы вернуть власть силой. Когда Делрой в очередной раз отказал ему в содействии, я думаю, Тироун убил его и решил использовать его гибель в своих целях, обвинив во всём вас.
Найл, напряжённо слушавший разговорившегося мужчину, нахмурился. У него у самого не было полной уверенности, что генеральный штаб не приложил к этому руку. Однако, сейчас шло первое свидетельство в этом деле. Поэтому он записал в тетрадь пару строчек. Беседа шла в якобы приватной обстановке, за дверью стояла охрана, которая, в идеале, должна была слушать всё в оба уха. Если бывший принц пойдёт в отказку, то свидетели найдутся.
— Допустим, это сделал ваш брат, — начал Док, забрасывая удочку, — куда он мог деть тело, даже при условии, что ему помогали. Ведь, наверняка, кто-то из прислуги услышал, если бы труп начали расчленять, или учуял, если бы начали сжигать. Ведь у вас работают проверенные и преданные люди?
— Да, — согласно кивнул Родерик, не теряя серьёзности, — те, кто работают больше десяти лет, очень любили Делроя, да и всю нашу семью.
— Особняк хоть и большой, но если бы попытались избавится от тела, то наверняка кто-то бы заметил какие-нибудь следы, — командор прокручивал в голове всё, что удалось выцепить из слуг. — Может, если не полицейским, то вам кто-нибудь о чём-нибудь сообщил подозрительном?
И снова пауза, видимо Фриц размышлял или не хотел сдавать кого-то из преданных работников. Ведь если он сейчас скажет о чём-то таком, что было намеренно утаено от военной полиции, то может последовать наказание.
Однако мужчина сумел удивить Дока, когда спустя минуту неохотно и нахмуренно поделился всё же своими соображениями.
— В особняке есть пара лазов, я сам не знаю, где они. Но вот мой брат в детстве всегда интересовался ими, часто выпрашивал у родителей старые чертежи. Может он сумел отыскать один такой и через него вынести тело, а может и оставить в нём.
Потайные ходы в поместье. Конечно, о таких вещах и не хочется рассказывать никому постороннему, они на то и держатся в секрете на самые разные случаи. Возможно и сам Родерик знал парочку таких мест, да только вот не хотел их показывать, поэтому просто обозначил их существование. Найл считал, что даже в таком случае от лаза начал бы идти трупный запах. Хотя вряд ли бы тело оставили так рядом, да и тайники могли быть длиннее, чем он сейчас себе представлял. Поэтому спорить не стал, дабы не спугнуть ход беседы, а то ещё передумает бывший принц и всё.
— Ваше предположение я понял, на самом деле, оно очень много объясняет. Но есть пара неувязок, например отравление вашей сестры Реганны, да и побег двух девушек, Вайстамм и Траут, явно связан со всем этим, — Док устало развёл руками, показывая, что он и рад бы принять предложенную версию, да только вот мешается пара фактов. — Они не укладываются в то, что вы сказали.
— Вайстамм любовница Тироуна, он часто брал её с собой в поездки, может она даже выполняла его поручения. Возможно, она и отравила Реганну на почве ревности, я не хочу и думать над тем, что могло между ними происходить, — Родерик брезгливо поморщился, любвеобильность брата он не одобрял. — Сестрица хранила у себя лекарственные травы, их мог взять любой. А вторая, Траут, просто работала гувернанткой и горничной, взяли её после революции. Ничего такого за ней не замечал, разве что с Вайстамм она вроде как дружила.
Такой взгляд на ситуацию тоже мог иметь место быть. Главное сейчас было другое. Первое свидетельство и настоящие основания для всего того, что уже было сделано. Аресты и предварительные обвинения. Правда Найл сомневался, что эти запоздалые слова сумеют обезопасить непричастную часть семьи от дальнейшего «разграбления». Зависело ещё от того, как быстро сумеют отыскать Тироуна и Реганну, чтобы придать их правосудию. А ещё от того, посчитают ли все эти подозрения реальными. Фриц ведь мог сейчас просто безбожно выкручиваться, сваливая всё на двоюродного брата, бросившего его в тюрьме. Так или иначе, все дороги в ближайшие пару дней вели вниз, под землю.
Комментарий к Самотёком вниз.
Тут много кто идёт “вниз” XD На дно, так сказать. На дно честолюбия, на дно совести и чести, на дно в буквально смысле. Но вообще я думаю, что такой шаг развития для Дока очень логичен. Признаться самому себе в несостоятельности и работать над этим. Это как унизиться самому, чтобы всем в итоге стало лучше.
Кива ухватила след и теперь спешит, спешит, спешит вниз. Что же из этого выйдет) Ей не впервой так бегать туда сюда. Правда такая оправданная спешка не даёт ей узнать о событиях в Митре, которую она оставила. А что-то да происходит.
Фрицы стучат на Фрицев, и не надо никаких лишних свидетельств XD
Трое ждущих, всем пятюню!) Я постараюсь следующую главу выпустить через две недели.
Бонус: Runter - с немецкого вниз. А имя Альфонс это отсылка к предыстории Кивы, для олдов так сказать:3
========== Грязная игра. ==========
Кива спешила по земляным туннелями, протянувшимся на многие мили и плавно уводящие вниз. Под Синой своя сеть таких ходов, но девушка сомневалась, что прорыли их люди, или не люди, что сделали Подземный Город. Часть катакомб под Стохессом безусловно была их деянием в попытке создать второй город под землёй. Но вот всё остальное сделано уже не так умело и не так масштабно. К тому же в разное время. Встречались подпорки из начавших истлевать балок, встречались и новёхонькие. Да и форма, ширина бесчисленных проходов разнились. Большая часть из них вела в никуда, если незнающий человек каким-то образом забирался в них и терял выход, то он оставался в них навсегда. Потому что никакой особой логики в этом хаотичном сплетении не было. Контрабандисты оставляли понятные только себе метки на стенах, составляли карты, где отмечали схроны и нужные туннели, хранили их даже бережней, чем товары. В своё время Кива много бродила на этих подземных дорогах, видавших только тусклый свет свечей. И когда она отправлялась на такое исследование, то всегда брала с собой еды побольше. Блуждания могли занять несколько дней, но они определённо того стоили. В итоге самолично составленная карта охватывала все встреченные туннели, показывая настоящие границы раскинувшихся катакомб. Уходили в глубь под стены Стохесса, дотягивались до Гермины, тянулись до Яркела и дальше на запад. А вот север оставался нетронутым, видимо никому не нужно было рыть лаз до Орвуда. Хотя может быть и это лишь вопрос времени, учитывая обстановку сверху. Так что девушка неплохо знала проходы, но сейчас это было не так важно. Она не отклонялась от одного нужного ей. Бежала трусцой, чтобы оставить силы на дальнейшие поиски. Алонзо, конечно, припрячет девушек, да и с ним не так опасно, но их могут искать, лучше не искушать судьбу лишний раз. Быстрее, нужно быстро отыскать их, получить свидетельства, вывести их из Сины, пока шумиха не уляжется. Кива так торопилась, что не сделала круга, чтобы сменить форменный плащ на менее заметный или взять больше оружия или УПМ. Времени просто не было, с формой она как-нибудь разберётся уже в городе и сразу направится к месту, куда парень мог первым делом увести беглянок. «Если там их не будет, то пожалуй стоит сделать круг и взять привод», прикидывала девушка набегу. У поворотов стояли медленно догорающие огарки свечей, помогая ориентироваться. Единственные и редкие источники света в этом месте, но сейчас большой надобности в них не было — просто держись левой стены, следуй за ней. Поэтому Кива кончиками пальцев касалась неровной, шероховатой земли, чтобы не потерять эту «нить». Если она собьётся с пути, то потратит время, а этого нельзя было допустить. Дорога в лучшем случае занимает часов пять, если не шесть. У Алонзо отрыв от неё должен быть часа два или три. Хотя девушки вряд ли смогли бежать по туннелям долгое время, так что скорее всего два, а то и час. Оставалось надеяться, что за этот временной разрыв ничего существенного не произойдёт.
Уже порядком хотелось пить, а желудок укоризненно напоминал о том, что неплохо было бы ему что-нибудь скормить. Да и усталость после поездки во Фрицев особняк никуда не делась. Но девушка продолжала двигаться вперёд, ей не впервой, потом отдохнёт. Главное опередить всех, вывернуться и ничего не испортить. Вскоре она практически ткнулась лицом в тупик. Пришла, из груди вырвался выдох. Переведя дыхание, Кива навалилась на эту «дверь», и через несколько секунд уже щурилась после путешествия почти в кромешной тьме на слабое мерцание города. Его знакомый вид придал внутреннего спокойствия. Она уже здесь, они где-то здесь. Прячутся в безопасном месте. Надо только найти. И девушка, сняв опознавательный плащ, бросила его в зияющее чернотой нутро лаза, закрыла его. «Дверь» идеально слилась с землистой стеной твёрдой породы. Теперь вперёд. Быстрая ходьба оказалась вполне по силам, шаг ещё оставался пружинящим. Парень, работавший на неё, мог ждать у себя дома или где-нибудь в пустых домах, где они изредка встречались для обсуждения планов. Хотя Кива обычно просто подкидывала тому домой послание с указаниями. Приятно и полезно иметь человека, на которого можно рассчитывать. Учитывая нетипичность самой ситуации, скорее всего Алонзо повёл девушек в заброшенный дом, где они последний раз пересекались в этом городе, больше месяца назад. Всё последующее время заняли дела наверху. Перехват писем, слежка, подслушивание — всё ляжет в дело Фрицев выгодной стороной, помогая избавиться от проблемы обратной революции на ближайшие года два, а заодно обеспечивая себе более спокойную жизнь в новом мире. Многое уже сделано для новой власти, недостаточно, чтобы забыть о прошлых деяниях, но достаточно, чтобы показать, что любая работа будет сделана в такой же мере как и прошлая, что это не вопрос лояльности к кому бы то ни было. Кива рассматривала знакомые дома, улицы, пока направлялась к нужному месту. Слежки за ней не было, из предосторожности она петляла и делала круги, растрачивая драгоценные минуты, но неприметно подбираясь к нужному кварталу, которой представлял собой последний рубеж перед жизнью на свалках. И вот нужный дом, где никто не жил, по каким-то причинам. Внешне всё было как обычно — тихо, без света внутри, пустые глазницы выбитых окон. Понаблюдав за ним минут десять, девушка решила прокрасться внутрь, ведь нужно было спешить. Если они не там, то ей нужно будет делать круг, забирать привод, пистолеты и снаряды. Она, стараясь ступать без скрипа досок, осмотрела первый этаж, ничего нового в том числе и посланий не нашла. Полное отсутствие мебели, грязный пол, покосившиеся дверные косяки без дверей, запах грязи и отходов. Гостья стала подниматься наверх по лестнице, ступени которой были по большей части провалены и обломаны. Времени залезать на соседнюю крышу и оттуда высматривать второй этаж не было, к тому же была крайне высока вероятность того, что… Всё оборвалось, девушка замерла.
Кто-то там был, но кто-то, кого она явно не хотела там видеть. Во-первых, это был незнакомец. Во-вторых он просто сидел на полу, ожидая кого-то. В третьих у него было в руках оружие: револьвер. Какова вероятность, что именно в этот день здесь будет чужак? Да крайне ничтожная. Что это значит? Кто-то заранее знал об их месте или кто-то же последовал сюда за группой из трёх человек? Мужчина заметил её, Кива уже собиралась отскакивать назад, вниз, но он произнёс нечто, заставившее её остановиться.
— Их здесь нет, — спокойно произнёс он, вставая, не пряча оружия, но и не наводя его.
«Опоздала», пронеслось в голове помимо прочих роившихся мыслей. Их здесь нет. Что это — слепое предположение? Алонзо и остальные были здесь, когда их кто-то нашёл? Если да, то что случилось дальше? Могли ли…
— Они у нас. Мой хозяин хочет с тобой поговорить, он знал, что ты их подослала. Иди за мной, — продолжил неизвестный, не давая ей поразмышлять.
То, что он не целился в неё из револьвера, конечно, неплохой знак, но… Ради всех богов, неужели её хотели заставить куда-либо пойти, шантажируя заложниками? Такое, однако, случалось впервые за все двадцать лет карьеры. Сам по себе шантаж заведомо убыточное дело для шантажируемого, лучше уж не соглашаться. Правда тут выбора: идти или не идти, не стояло. Даже если она сумеет исхитриться и сейчас не дать этому человеку ничего сделать, обезоружить его, не факт, что он всё ей расскажет, уж больно подготовленным он выглядит. Не боится, решительно настроен. К тому же сохранялась вероятность, что нужные ей люди сейчас в опасности. Конечно, выглядело как блеф. Кива оглядела пространство второго этажа, увиденное заставила её нахмуриться. С прошлого раза прибавилась выбитая оконная рама. Свидетельство борьбы? Но опять же, не факт, что это случилось сегодня. У неё не было такой же чуйки, которая была у Кенни, ей нужно было принять решение, на основе которого будут базироваться её решения, следовательно поведение. Она выдохнула, развёв открытые руки, показывая что она не вооружена, пожала плечами.
— Надеюсь, что идти не долго, — сказала она, осторожно пятясь на лестнице. — У меня нет настроения на долгую дорогу.
Голову она повернула боком, стараясь одним глазом смотреть на ступени, уходящие вниз, а вторым на мужчину, который сдвинулся и пошёл к ней. Таким образом они, выдерживая дистанцию, спустились на первый этаж.
— Я не хочу в тебя стрелять, — как бы между дел сообщил невысокий мужчина с тёмными волосами, — выйдешь отсюда, поверни на право, идти до четырнадцатой улицы, там налево и прямо до площади, потом направо до упора. Я будут идти сзади, только попробуй что-нибудь выкинуть, с такого расстояния я не промажу.
— Даже не сомневаюсь, — криво усмехнулась девушка, — но так я не пойду. Идти вровень, так чтобы я тебя видела.
Тот наклонил голову, поиграл многозарядным револьвером, затем кивнул. «Хотя бы в спину стрелять ты не собираешься», отметила девушка, остро ощущая нехватку ремней УПМ на теле. Такую возможность нельзя было списывать, нужно будет ступать осторожно, вряд ли это единственный провожатый, посланный не пойми кем, кто, по всей видимости до сих пор оставался в тени.
Выходя на тихую улицу, Кива думала: разве она могла кого-то проглядеть? С её опытом, с её вовлечённостью в это дело и всеми доступными каналами? Но, скрипя зубами, она признала про себя, что это может быть новый, неучтённый игрок. А значит требовалось определить кто, и что ему нужно. Сейчас она под конвоем неспешно шла, оттягивая момент знакомства, тщательно осматривая всё пространство, периодически оборачиваясь назад. Это давало и время на подумать. Что ей делать? Если Траут, Вайстамм, и, не приведи боги, Алонзо у этих людей, то надо как-то их вытащить. Но она одна с парой ножей, вероятно, против толпы ожидающих от неё чего-то такого. Торг? Сотрудничество? Вряд ли, а если трое нужных ей человек не у них, то это совсем другой разговор. Когда ты отвечаешь ещё за кого-то — действовать приходиться вдумчиво. А когда ты в ответе только за свою жизнь — можно делать всё, что вздумается, идти на любой риск. Умирать никому не хочется, но звери и люди должны уметь выживать, вовремя и грамотно атаковать, и если что, вовремя сбегать. Если она сегодня не выйдет победителем — значит её время прошло, но просто так с драгоценным даром жизни она не расстанется. «Если конечно не буду внимательна и схлопочу пулю в затылок», мрачно подумала она, стараясь обратить все свои инстинкты на обнаружение угрозы.
— Шевели ногами, — через какое-то время бросил спутник, очевидно они и так уже опаздывают на встречу.
— Куда-то спешите? — спросила Кива с усмешкой, щупая границы дозволенного ей.
— Время дорого, — нейтрально ответил мужчина, — поторапливайся.
Девушка проглотила смешок, видать что-то хотят сделать. Скорее всего в ближайшее время. А может просто человек, который поставил этого парня, не любит отлагательств? Что ему надо? Если его люди каким-то образом проследили за Алонозо и беглянками. Нет, не так. Скорее всего, они искали Веронику и Элизабет. Ждали в подземелье? Стечение обстоятельств? Скорее первое, потому что о существовании парня и о его работе на девушку никто не знал. Он всегда оставался в тени, и хоть его опыт и стремления оставляли желать лучшего, но всё же он был неплохим соглядатаем. Значит некто, кто хотя бы примерно осведомлён о том, что творилось в особняке, был сейчас здесь, выследил где они остановились, ожидая её саму. Дальше либо они попались, либо сумели скрыться. Если, они удрали, то неизвестный враг, зная, что она появится в этом месте, поставил своего человека. Если не удрали, то почему вся компания не ждала её в доме? Вместе с хозяином и пленниками? Это принесло бы больше пользы и эффекта, не оставив девушке выбора и времени на думать. Сейчас её уводят туда, где преимущество на стороне противника, но рисковать и не проверить кто за этим стоит, где нужные ей люди, было нельзя. Улицы выглядели оживлённо, часы указывали на день, и каждый был занят своими делами. Кива, оставшись без верхней одежды, чувствовала, как холодный воздух забирается под рубашку. Что только добавляло неприятных ощущений. Одно было хорошо: человек, ведущий её, выглядел серьёзным и адекватным. Может все прочие будут такими же?
А вот то, что она не примечала кого-нибудь ещё следующими за ними, и радовало, и тревожило. Потому что вдруг её намётанный глаз просто не видит остальных? Точно так же как и её в своё время не замечали враги. Перспектива перемены такого рода нервировала. Как и то, что времени подготовиться было немного — они уже свернули в последний проулок, двигаясь прямо и отдаляясь от более или менее многолюдных улиц. Это был спальный квартал, вполне себе неплохой для жизни и, скорее всего, в это время суток полупустой, потому что жители отправились на работу. Для разборки всё равно больше подошло бы место по тише. «Правда, если они готовились, то и отсутствие свидетелей им не понадобится», девушка прикусила язык, нужно сконцентрироваться. Пока она не увидит площадку для действий, планировать каждый шаг не имело смысла. «Держи баланс между атакой и отступлением, не пропусти момент, если пойдёт херово», наставляла Кива саму себя. Один нож у пояса, один в голенище сапога за неимением лучшего «кармана». Спутник начал сворачивать во двор, они пришли. Девушка спокойно ступала в заданном направлении, скрывая все эмоции, что таились внутри, сосредотачиваясь на всём что видит. Расчищенное место, окруженное неровным полукругом деревянными двухэтажными домами, твёрдая земля с попадающимися камнями. Бочки с водой у одной стены ближе к выходу, у крыльца мешки с каким-то скарбом, даже стол со скамейками, на которых сидело человек десять. Мужчины и женщины. На крышах никто не сидел, сжимая ружьё и целясь в неё, только старая, но ещё неплохая черепица, каминные трубы, из которых вился серый дымок. Кто-то протопливал дом, оно и понятно, в городе уже порядком прохладно. На крыльце, наверное возле главного входа, сидело ещё семеро. Все, находящиеся здесь, были вооружены. «Дерьмо», девушка сейчас была на открытой местности перед рядом стрелков, в то время как у неё самой не было никакого оружия для такой дистанции. Завидев прибывших, все начали вставать, а один зашёл в дом, видимо дабы сообщить новость.
— Заходи в дом, — отвлёк её от наблюдений голос провожатого.
Дверной проём выглядел не слишком привлекательно. Да и это было бы сродни тому, чтобы затянуть на своей шее петлю и вручить конец веревки кому-то. Поэтому Кива остановилась, скрестила руки на груди.
— Нет, если хотите поговорить, то пусть твой хозяин выходит сюда, а заодно покажите мне моих людей, — она говорила непреклонно, показывая что не собирается убегать.
После этих слов одна девушка с крыльца встала и направилась внутрь. Сама же прибывшая стояла и не думала двигаться с места. Через минут шесть из дома стало появляться ещё больше людей, теперь на дворе их было около тридцати, а в окнах были замечены фигуры. «Как будто они ожидают, что я приведу за собой хвост из военных. Готовятся. Ох, как несладко придётся, если дело дойдёт до драки», Кива наблюдала, как они все занимают места. Но, после того, как двор был «безопасен» из дома вышел человек, именно тот самый что желал с ней поговорить или убить, учитывая то, в каком тоне проходит встреча. Её провожатый уже не просто держал пистолет, а держал её саму на мушке. Но важнее другое. К своему удивлению и безумной радости облегчения девушка узнала человека, стоящего перед распахнутой дверью.
Тироун Фриц собственной персоной смотрел на неё со злобой и сдерживаемой яростью. Вместе с тем на лице читалось и ликование.
— Знаешь, я был уверен, что без тебя не обошлось, а когда увидел сегодня в поместье, то понял, что ты действительно переметнулась к этим ублюдкам, — начал он, смакуя вызванный эффект, но ещё не теряя бдительности.
Кива его не особо слушала, было нечто поважнее. Он же был в тюрьме, она самолично была там в тот момент, когда его отводили вниз, в камеру. Как он сбежал? Что там произошло, пока она искала беглянок?
— Выходит, — тем временем продолжала Тироун, — ты давно следила за мной. Подослала эту девчонку Траут, а я всё гадал, как такую молодую могли рекомендовать на эту работу. Но всё это теперь не важно, так ведь? Лучше скажи, каково это подстилаться под Генштаб?
— А какое тебе дело? — скалясь ответила девушка, оттягивая неизбежный момент. — Что, подтирать за тобой стало некому? Так проебаться с этой Элизабет, впрочем и без её показаний твоя участь наверху уже решена.
— Как видишь, у меня нашлись друзья — и вот я здесь. Свободный и делающий что хочу, — выплюнул Фриц, теряя маску спокойствия. — И знаешь, я хочу убить маленьких шпионок, сующих нос в чужие дела.
— Лучше приведи их сюда, — Кива отметила, что о парне, который вёл девушек, речи не было, значит всё блеф, но проверка не лишняя. — Может, тогда я сделаю для тебя пару одолжений по старой памяти, сейчас тебе это вроде как нужно.
— Что, идёшь к тому, кто больше даёт? И сколько же они заплатили тебе за убийство Делроя? Потому что я его не убивал, как и никто в особняке. Хотели обвинить нас, но что будет, если я докажу обратное? Для тебя это может стать даже более выгодным.
— Нисколько, — Кива зло рассмеялась, она вдруг начала понимать, что тут и как происходит, — он сам убил себя.
Мозаика сложилась сама собой. Она продолжила зло хохотать, схватившись рукой за лоб. Никто вокруг её веселья не разделял. Если Тироун удивился такой новости, то вида не подал, только дал знак своими людям соблюдать бдительность.
— Какой же ты дурак, — отсмеявшись сказала девушка, смотря на Фрица, — неужели ты не понимаешь, почему ты здесь? Ублюдок Закклай. Ты действительно думаешь, что тебе бы позволили сбежать просто так? Для чего тебя выпустили — ты не подумал?
— Что ты несёшь?! — взвился мужчина, но отступил на шаг внутрь дома.
— Тебе дали сбежать, чтобы ты избежал официальной казни, но поверь мне — тебя ждёт куда, как худшее, — гостья понимала, что ловушка была расставлена и для неё.
— Да неужели? Ты думаешь, что уйдёшь отсюда живой, хочешь потерять двоих свидетелей, которых запрашивают наверху?
— У тебя их нет, — Кива ощерилась, — если бы ты умел оценивать перемены вокруг себя, то понял бы, что они бесполезны теперь. Твоя казнь не нужна, нужно лишь доставить тебя в подвалы Генштаба.
— Убейте её! — отдал приказ Фриц и скрылся в безопасности, сказанное его напугало.
Возможно, напугало то, то он решился иллюзорного преимущества, и теперь девушку ничто не удерживает ни от побега, ни от нападения. Договориться, как он изначально хотел — не вышло, не слишком он и пытался. Кива своей «истерикой» просто оборвала всё, так и не дав шанса на диалог.
Ей же самой теперь всё стало ясным как день. Дариус. Всё это было результатом его манипуляций и подковёрных игр. Он хотел либо заполучить игрушку в свой подвал, либо убить неприятного себе человека, то есть её. Этот ублюдок пытался сейчас убить её чужими руками. Ни одно, так другое. Беспроигрышный для него расклад. Беспроигрышный за счёт других. Раздались выстрелы, девушка пригнулась, выхватывая нож из голенища, метнула его в своего провожатого. Единственный реальный шанс. Лезвие угодило в горло, мужчина задёргался, успел один раз выстрелить и, судорожно кашляя и хрипя, повалился на землю. Его выстрел глубоко зацепил правое плечо Кивы, рукав тут же намок от крови. Она, не обращая внимание на боль, метнулась к телу хрипящего и булькающего человека, хватавшего ослабевшими руками торчащий нож. Ей нужен был его револьвер. Ещё немного. Меньше метра. Раздались выстрелы, и девушка была вынуждена отскочить назад, пули угодили в землю рядом с лежащим пистолетом. Какие-то попали в тело мужчины, добивая его. Про эту возможность можно было забыть, Кива в несколько прыжков оказалась за бочками, пригибаясь от свистящих пуль. В деревянное укрытие угодило несколько, она чувствовала это, прижимаясь спиной к ним, слышала журчание утекающей сквозь дыры воды. От стены дома над головой чиркнув отскочила парочка свинцовых шаров. Рука отвратительно ныла, но сейчас было не до неё. Можно попытаться выскочить и убежать в проулок, откуда она пришла. Возможно ей удастся ловко маневрируя, добежать до него, но проблема в другом. Там негде спрятаться, траектория пути прямая. Как и в том случае, если она перейдёт в наступление. Но долго тут отсиживаться не получиться, близко к ней не подойдут из опасений, ведь у неё был с собой ещё один нож. Но это и не потребуется, они просто окружат и расстреляют как мишень для тренировки. Нужно было начать самой атаковать, но как? Расстояние не для ближнего боя. Несмотря на всю плачевность складывающегося положения, Кива беззвучно рассмеялась, зажимая плечо здоровой рукой, чувствуя тёплую кровь на пальцах. Закклай всё спланировал, продумал каждый шаг, наверняка помог людям Тироуна вытащить его, чтобы они столкнулись с ней. Какая грязная игра.
Комментарий к Грязная игра.
Название главы полностью оправдывает сложившуюся ситуацию. Это очень грязная игра, и с такими игроками, как Закклай, в реальности лучше просто дел не иметь.
На таком немного нервном моменте снова будет пауза, вряд ли следующая глава будет через две недели. Скорее уж через три, но я продолжаю стараться:3
Вобще, очень интересно изучать, расширять мир внутри стен, поскольку он не заключается только в Разведкорпусе, Гарнизоне, Полиции. Ну не могло всё быть мягко и гладко после революции. Мир непостоянен, мир двигается, и малейший повод может нарушить шаткое равновесие. Всегда найдутся те, кто будут защищать это, и всегда будут те, кто пользуется таким.
Двое ждущих, спасибо^^
========== На пепелище. ==========
День для главнокомандующего обычно начинался около семи утра, но этот день стал редким исключением, начавшись в часов пять утра. Его разбудили стуком в входную дверь, и когда старик сел на кровати, то мысленно похвалил себя за то, что вчера уехал, как только выдалась возможность. Он знал, что грядущий день будет очень нелёгким, но любая охота требует определённых жертв, если хочешь получить желаемую добычу. Знал Дариус и то, из-за каких проблем его поднимут с рассветом. Пожары в столице? Какие ужасные происшествия, нужно немедленно браться за дело, кто-нибудь пострадал и каковы убытки? Губы тронула кривая, презрительная улыбка. Надо держать маску руководителя, к тому же сегодня вечером он узнает, чем закончился «бросок игральных костей». Либо он получит новую игрушку, либо избавится от опасного для него человека. И первое, и второе устроит его в равной мере. Закклай и сам не знал, чего хочет больше, поэтому, как и в большинстве случаев, оставил это решать судьбе. Отмеренная доля беспорядка в стройной системе действий.
— Превосходно, — тихо произнёс он, одеваясь, чтобы встретить, без всяких сомнений, своих же служащих.
Так оно и оказалось, в очередной раз порадовав командующего. Всё шло как часы, неуклонность и точность. Ужасный механизм, для которого поджог провизионного склада был абсолютно нормальной деталью. Как и идущие за этим последствия. Предсказуемая, но почти неконтролируемая реакция жителей. Меры по ограничению провианта, повышение цены на оставшиеся продукты, интересно сколько их по итогу осталось? В какой-то степени, Дариусу было любопытно: стерпят граждане или нет? Даже хотелось, чтобы нет, потому что когда всё идёт слишком гладко — не интересно. Начинаешь скучать, но пока сегодня всё приносило удовольствие: начиная с предсказуемых последствий его тихой игры, заканчивая удручённым и встревоженным видом подчинённых, приехавших за руководством, как и предусмотрено правилами на такое чрезвычайное происшествие как поджог. А то были именно поджоги, а не случайная, фатальная беспечность. И поседевший старик знал даже, как было провёрнуто всё это дело, ещё бы. Он сам через подставных лиц предложил всю схему побега Фрицев. Умение дёргать за невидимые нити, оставаясь в стороне, и всегда, почти всегда, получать то, что хочешь. Этому пришлось поучиться, зато сейчас этот навык был развит на подобающем уровне. И при отсутствии мешающих соперников, по типу отдела по устранению неугодных лиц, удавалось выйти сухим из воды. Об этом подлинный виновник ночных событий, не давших покоя всем полицейским Митры, думал уже сидя в карете, которая везла его в центральный отдел Военной Полиции. Сначала туда на разбор полётов, затем в городскую ратушу — решать перераспределение запасов на зиму. Затем в родной штаб делать подводку к тому, чтобы во всём обвинить Фрицев. Повесить тех, кто не сбежал, на площади за преступления. Хотя можно просто будет сказать, что улизнувшие во всём виноваты и что они погибли во время перестрелки с полицией. Это правда решат вести вечера. А до него ещё так далеко. Столько будничной работы и рутины предстоит отыграть. Но такое томление перед получением выигрыша даже придавало атмосферы праздника на душе. Внешне ничего не происходит, но внутри ведь работа кипит. Может даже сейчас где-то там, внизу, уже началось столкновение, и пролилась кровь. Вопрос только: чья?
Что ж, ответ Закклай получит только вечером. А пока в оконце кареты сменяли друг дружку дома, построенные из камня и кирпича. Фигуры прохожих, которые возможно даже не подозревали о ночных событиях. Всё же Митра самый большой город, окружённый стенами. Газеты конечно не контролировались как раньше при Райссах, но никто пока не мог толком сообщить: что происходит в столице. Правда со дня на день «следствие» будет завершено, об этом обязательно заговорят и напишут. Ведь всё делается на благо народа, исключительно на благо. Главнокомандующий подавил очередную усмешку. Всё это не больше чем загон со скотом, который чуть что начнёт калечить и убивать друг друга, ибо такова человеческая суть. Но видят боги: у него хорошо получается за всем присматривать и держать необходимый для мира порядок. Можно порой и повеселиться. Выпускать настоящую природу людей на волю и смотреть, как она рушит то, что совсем недавно казалось таким надёжным и ценным. Или же смотреть, как убеждения человека ломаются под жерновами жизни. Особый вид зрелища, которое можно было наблюдать прямо с раннего утра в главном здание военпола. Правда увиденное и порадовало Дариуса, и несколько огорчило, и самую малость восхитило. Док выглядел ужасно и помято. Но несмотря на бурную ночь, держался он неплохо со странной уверенностью. Мужчина сообщал о всём, что случилось за прошедшие часов шесть. К своему неудовольствию, командующий узнал, что сбежало только двое Фрицев, а значит «игрушек» будет меньше. При таком раскладе придётся постараться, чтобы обоснованно повесить двух оставшихся. Да и за них Найл стоял непоколебимо, предоставляя отчёт о допросе и свидетельство Родерика, а потом и Рейлин, против своего двоюродного брата Тироуна. Их было более чем достаточно, чтобы во всём видеть одного виновника. Своей досады Закклай никак не выказал, первоначальный набросок, конечно, придётся чуть видоизменить. Можно будет достать оставшихся Фрицев и потом, чтобы втоптать их в грязь. Но сейчас нужно разобрать первостепенные дела.
— Что ж, вы хорошо потрудились над пожарами, — старик в очередной раз пробежался глазами по рукописному рапорту. — Управились в два часа с двумя зданиями, спасли много зерна и прочего, да ещё обошлось из без жертв. Здесь работа очень грамотно и оперативно проделана, Найл. Здесь могу тебя только похвалить.
Тушение было сделано так хорошо, что Дариус даже был расстроен. Хотелось, чтобы сгорело больше, а так ущерб был небольшим. Недостаточным, чтобы последовало голодное время зимой.
— Трудились все полицейские, не только моя заслуга, — Док устало потёр саднящие после дыма и бессонной ночи глаза. — Каждый делал всё возможное.
— И у вас прекрасно всё получилось, — командующий убрал листы в сторону, внимательно смотря на собеседника пронзительными глазами. — Как на учениях, если и прочие свои обязанности будете делать в таком духе, то проблем с порядком почти не останется.
Едва ли он сам верил в это, всё должно быть в хрупком, но балансе. Чистого добра никогда не бывает, оно должно уравновешиваться злом. Так что, даже если Военная Полиция каким-то невообразимым образом вырвет все сорняки подчистую, то всегда найдётся зерно, которое прорастёт.
Тут командор сумел несколько удивить своего начальника. Сказанное и в самом деле было неожиданным.
— Да, насчёт этого. Я бы хотел изменить правила зачисления в Военную Полицию, — произнёс мужчина, встал со своего стула и начал мерить кабинет шагами.
— Насколько большие ты хочешь перемены? — вкрадчиво спросил Дариус, поправив очки в тонкой оправе и нахмурившись.
— Чертовски большие, — ответил Док, стараясь звучать решительно. — Старая система доказала свою полную неэффективность в новых условиях. Я не дурак и вижу это, а ещё я ценю общее благо, поэтому готов признать, что полиция нынешнем виде не может справиться со всеми трудностями. Мы просто некомпетентны. Нам нужны перемены и как можно скорее, чтобы это исправить.
Закклаю понравилось то, что человек перед ним сумел смирить свою гордыню и запихать куда подальше чувство достоинства, которое раньше очень бросалось в глаза. Не слишком понравилось, куда он клонит, но ведь это было действительно необходимым шагом.
— Что ты предлагаешь? — командующий облокотился на стол и сплёл пальцы в замок.
— Вычеркнуть правило десяти лучших курсантов, для начала. Сейчас нет смысла сманивать учеников перспективами о безопасной жизни. Полиции, как и Разведкорпусу, нужны инициативные люди, которые сами желают навести порядок и защищать граждан. Хотят что-то сделать в этом направлении, — Найл перевёл дух, затем продолжил, остановившись у окна. — Так же нужно изменить структуру, создать несколько подразделов, которые будут заниматься каждый своей деятельностью, тем, что лучше всего получается.
— Разбить Военную Полицию на части, — повторил задумчиво старик, — на какие именно?
— Как вы заметили, у нас отлажены действия при пожаре, но из-за того, что мы сорвали всех, кого можно, с мест — мы упустили Фрица. Прошу прощения за это, я в очередной раз подвёл вас. Мы упустили преступника.
Сейчас он выглядел понуро и униженно в своих извинениях, слетавших с губ в ровном безэмоциональном тоне. И Дариус не стал его извинять или поторапливать, чтобы он вернулся к делу. Дал время себе посмаковать этот момент, а Доку ещё раз ощутить в полной мере чувство собственной никчёмности. Ну или хотя бы вины.
— Этого бы не случилось, — продолжил командор после минутной паузы, — если у нас были отделы, ответственные за пожары и ещё какую-нибудь работу, не слишком обременительную, чтобы сохранялась возможность быстрого реагирования. Скажем сбор налогов. Так же нам нужен следственный отдел, люди у которых будет лучше всего получаться сыскное дело и расследования, не все могут в такую работу.
— Я бы даже сказал, мало кто вобще способен решать такие дела легко и без ошибок, — задумчиво прервал эту речь Закклай. — Это ведь вопрос не только энтузиазма, но и внутренней готовности и способностей. Прежде существовал особый отдел, как раз для особых и трудных случаев. И мы должны признать эффективность его работы, не во всех делах, само собой. Убийства неугодных это не то, чем должны заниматься люди у власти.
Само предложение было хорошим, командующему понравилось. А если поставить во главу такого отдела ещё и своего человека, то вообще всё складывалось идеально. Старик оценивающе окинул глазами мужчину, который ещё что-то рассматривал в окне. Видимо, не хотел сталкиваться взглядом с человеком, которого подозревал в части недавних злодеяний.
А может просто нервничал или был измотанным после напряжённой недели. Кому какое дело? Тишину прервали шаги, долетевшие из-за закрытой двери. Но никто в комнату не вошёл, невидимый сотрудник просто шёл мимо.
— Да, я не хотел бы восстанавливать то подразделение в том виде, в коем оно существовало, — высказался Найл, наконец разворачиваясь и прямо смотря на начальника. — Нам это не нужно, но необходимы способные люди, чтобы расследовать происшествия. Мне кажется, что Генштаб может помочь в этом, поскольку располагает квалифицированными сотрудниками. Переучить моих людей, помочь отобрать составы и кандидатов, а также составить специальное обучение для кадетов, которые планируют поступить в военпол. Нужно готовить их сразу способными к той работе, на которую они подписываются. Я не хочу повторять старых ошибок и вижу сейчас самый подходящий момент, чтобы их исправить.
— Это будет возможно только в следующем году, — строго ответил командующий, прокручивая в голове идеи, известные только ему. — Сейчас поздно переучивать готовящийся выпуск, им осталось меньше полугода.
— Но они смогут подхватить всё на месте, если начнём наводить порядок в действующей полиции, да и правило десяти лучших можно уже убрать, — заметил Док, проходя вперёд и занимая стул напротив седого старика, отступать он не намерен. — Нужно перетрясти весь личный состав, извести внутренний произвол и коррупцию. Только так мы сможем соответствовать ожиданиям.
Закклай помолчал, всё ещё раздумывая. Работа предстояла масштабная, реформа целой военной структуры. Займёт кучу сил, времени, но если постараться, и если всё сложится, то так будет даже лучше.
— Найл, ты же понимаешь, что придётся менять ваш устав, правила, проводить массу собеседований, чтобы всё это провернуть? — главнокомандующий говорил серьёзно. — Причём, раз ты сам объявил о своей некомпетентности, делать это придётся советникам, да сотрудникам Штаба, которые могут похвастать опытом работы в полиции. Благо такие у нас есть, и в них я уверен.
— Да, и я готов к таким переменам, — кивнул Док и отчего-то поправил форменный китель, — и я готов измениться сам, чтобы лучше делать свою работу.
— Весьма похвальное стремление, Найл, — старик позволил себе лёгкую, снисходительную улыбку. — В идеале эта реформа должна сработать.
— У меня ещё пара предложений, я изложил их в письменной форме, — командор встал, обошёл стол и выдвинул ящик, извлекая из него две тонкие папки с бумагами. — Но в начале я хотел бы передать вам прошение Зое о подготовке к вылазке. Она вчера была здесь и разминулась с вами на полчаса.
Дариус, удивлённо подняв брови, принял первую папку и открыл её, чтобы ознакомиться с содержимым. Некая небрежность и неаккуратность мысли с лихвой покрывалась логичными доводами и сулящей выгодой. Ханджи не Эрвин, умевший убеждать и настаивать, как никто другой, чем и импонировал Закклаю. Девушка была другой, и это было заметно даже на бумаге. Старик оторвался от строчек, нашёл на столе карандаш и сделал пару пометок, чтобы не забыть внести правки в проект.
Эта зачистка могла быть осуществлена с минимальными рисками в несколько заходов. Преемница Смита постаралась использовать все имеющиеся возможности, чтобы в теории сделать всю работу за две недели и без потерь. Требуются Йегер и Арлерт. С последним, кстати, Зое предлагала сделать первое полевое испытание. Как только выпадет снег — пар и взрыв от трансформации колоссального титана не смогут навредить лесам, где они будут искать аномальных особей. В написанных словах читалась спешка, вызванная скорее всего энтузиазмом.
— Вот не терпится им за стены, — пробормотал Дариус, закрывая документы. — С твоими предложениями я ознакомлюсь вечером. Ты ведь уже направил отряды в Подземный Город, чтобы разыскать Фрицев?
— Да, стараемся как можем, — пожал плечами Док, словно речь и не шла о поимке преступников, чтобы не допустить ещё больших проблем. — Вы ведь всем остальным займётесь только после того, как это дело разрешится?
— Верно, — Закклай встал, беря в руки предоставленные документы, — сейчас это первостепенная задача. Можешь отдать своим подчинённым приказ о стрельбе на поражение. Они и их люди слишком опасны, чтобы пытаться придать их всех правосудию. А там уж как будет. Все вздохнут с облегчением, как только эта история окончится.
— Как скажете, командующий, — Найл и не сомневался, что услышит именно это.
Он проводил своего гостя до кареты, ждущей на улице, чтобы отвести Дариуса дальше в городскую ратушу. Там уже ждали советники и чиновники, готовые поделиться своими соображениями: как лучше распределить провиант, и как всем объяснить поджоги, не вызывая волнений. Старик мельком глянул на пасмурное, серое небо, где солнце угадывалось тусклым диском. До полудня было ещё часа четыре, а до вечера ещё больше. Сдерживая своё нетерпение, Закклай сел в раскрытую карету. Она тронулась практически незамедлительно, оставляя командора Военной Полиции у решётчатых ворот. Наконец-то покончив с тяжёлым визитом, Найл выдохнул и нерешительно отступил на пару шагов к зданию, пока служившему ему обителью. Он невольно задался вопросом: сохранят ли за ним должность командора или разжалуют за все проступки и ошибки? Без права реабилитации. Впрочем, сейчас Док так сильно устал, что перспективы своей карьеры не слишком тревожили. Он знал, что сделал сегодня правильные вещи, даже если за них расплатится он сам — жалеть не будет. Семью он прокормит даже на более низкой должности. Сомневался Найл, что его совсем выгонят с работы. Слишком уж радикально, да и сделал он всё, чего от него требовали и хотели. Не стал докапываться до всей правды, остановился на «угодном» варианте. Может и не смог бы всё распутать, но смутно он понимал, что всё не так просто, как выставляют сейчас. Однако придётся сделать вид, что всё нормально. В конце концов, командор военпола ничего не сделал толкового для государства, чтобы пытаться так бороться за правду. Мужчина поморщился, потёр лицо, чувствуя щетину, которую уже следовало бы сбрить. Да и вобще не мешало бы себя привести в порядок. А ещё было бы замечательно поспать, хоть на кушетке. Док потряс головой, сгоняя вялость и заторможенность, и направился обратно работать. Поспит после шести часов дня, а сейчас займётся тем, чем сможет. «Если только вечером не случится ещё что-нибудь. Пусть это будет спокойный и тихий осенний вечер», взмолился про себя Найл.
В небольшое отделение полиции уже привезли материалы для ремонта и восстановления кровли. Поэтому тренировка Разведкорпуса проходила под стуки молотков и визги пил, это подгоняли новые балки и перекрытия. По разговорам плотников Леви понял, что работы там дней на пять. Зое предлагала сменить тренировочную площадку, но капитан был непреклонен, руководствуясь тем, что молния не бьёт дважды в одно и тоже место. Безопасней было оставаться здесь, если что-то ещё случится в Сине, то точно не в этом отделении. Поэтому Аккерман, сохраняя непреклонность и строгость, гонял своих подопечных на специальной площадке как будто бы ничего ночью и не произошло. Заметный прогресс наблюдался только у Микасы, почти освоившей змейку и приступившей к следующему упражнению: стремительные повороты с мгновенными разворотами и сменами направлений. Остальные четверо пока возились с столбиками, оттачивая рефлексы на новой скорости. По примерным расчётам: через два три дня — этот этап будет пройден. Если повезёт, Конни и Жан могут справиться и сегодня, чего не сказать об Ханджи, не отдохнувшей после участия в тушении склада, и о Саше, которая просто отставала. Да и сам Леви не забывал о своей тренировке, поэтому отправлял «учеников» на передышки, оставляя площадку целиком под себя. Парень чувствовал, что может лучше и быстрее, выкладывался по полной, желая в совершенстве овладеть новым приводом. Не то, чтобы им двигало понятие «надо и необходимо». Скорее просто уважение к своим навыкам, о коих следовало заботиться как о хорошем оружии. В один из общих перерывов к ним прибыл посланник от Дока. Он принёс плащ Ханджи и короткую записку, которую девушка тут же вскрыла и принялась читать. Видимо, ответа никто не ждал, поскольку служащий поспешил удалиться. Аккерман, отойдя от четверых разведчиков, снимающих ремни на скорость, обратился к командору.
— Что там? — имелись все опасения, что вновь что-то приключилось.
— Найл написал, что передал проект Закклаю, — Зое подняла очки на лоб, провела рукой по чёрной повязке, прикрывающей изувеченный глаз. — Пишет, что у нас неплохие шансы получить одобрение на днях.
— Если так, то вылазка выпадает на первую неделю зимы, — Леви покрутил в руках рукояти УПМ, рассматривая их и что-то прикидывая. — Нам с тобой не в новинку, а вот им.
Оба посмотрели на подчинённых, выпутавшихся из нового варианта перевязи и теперь отдыхающих на скамье. Экспедиция зимой не самая лёгкая вещь на свете. Это больше снаряжения, большая зависимость от лошадей, которые будут тащить повозки с этим самым снаряжением. За животными нужен будет особый присмотр, чтобы не загонять их на холоде и не морозить им ноги сверх меры. Воду им нужно будет подогревать, а это что-то около сорока литров на каждую в день, чтобы не застудить их. Так же нужно будет, если выпадет снег, одевать на них попоны и менять их в случае намокания. От лошадей будет зависеть их жизнь. На телегах будут запасы газа, лезвий, сигнальные ракеты, громовые копья и с десяток оружий захвата. Просто на всякий случай, хотя Ханджи лелеяла мечту встретить особого девианта. Вдруг им повезёт встретить такого же, какого встретила Ильза Лангер? Нельзя же будет упустить такой шанс, просто из-за того, что они не захватили нужное оборудование.
Леви сразу же высказался в сомнительности этих намерений, но мешать не стал. Мало ли кого они там встретят. Это будет одна из немногих вылазок вокруг стены Роза. С заходами в города-ковчеги, для пополнения припасов. Начнут с Троста и двинутся к Хлорбе, потом к Утопии, к Каранессу и закончат у Троста. Приманкой для титанов должен стать Эрен, раз уже неоднократно наблюдался тот факт, что он как своеобразный магнит притягивает их себе. К тому же они должны будут среагировать и на группу людей. Проблему ещё представлял выбор маршрута. Стоило избегать лесов, где местность не просматривалась, потому что аномальные особи опасны именно в неожиданной атаке. Но для эффективного применения УПМ как раз нужны были деревья. Желательно высокие, чтобы титаны не доставали. За пять лет территория от стены Мария до стены Роза должна была основательно зарасти лесом гигантских деревьев. Все прежние дорожные тракты были просто разбиты, если лошади ещё смогут где-то пройти, то повозки они не протащат. Но Зое, как и все её подчинённые, была твёрдо намерена рискнуть, потому что затягивать с зачисткой было нельзя. Нужно было подготовить всё для возвращения жителей на те земли максимум к ранней весне. Тогда вылазка по следам врагов на юг произойдёт до лета с новобранцами. Большой, подготовленной группой. Это был желаемый темп, лишь бы всё удалось.
— Их тренировали возле Утопии зимой, благо Шаддис проводил совместные тренировки с разными кадетскими корпусами, — наконец нарушила молчание Зое и сложила записку в нагрудный карман куртки. — Справятся, к тому же никакой спешки не будет, в этот заход требуется аккуратность и бдительность. Разведка, какая она есть на самом деле.
— Надеюсь мы не встретим там никого из наших врагов, — сказал Аккерман, всё ещё разглядывая бойцов, которые войдут в состав экспедиции.
К ним на днях ещё должен присоединиться Флок Форестер. Его тоже нужно было тренировать и готовить. Пусть он и не «полноценный» разведчик, но он всяко опытней тех, кто придут после кадетки. Заодно парень поучится как делается настоящая экспедиция, а то марш-бросок к Шиганшине сложно было назвать типичной вылазкой за стены. Скорее то была безрассудная атака нетерпения, к всеобщему благу путём больших жертв, завершившаяся успехом. На вкус правда больше напоминавшим пепел, а не сладкий плод победы. Впрочем, сейчас это уже было не так важно: мёртвых не воскресить, а пролом в самом южном городе человечества запечатан. Тем самым прекратив приток титанов, а гильотина, поставленная в Тросте исправно убивала обычных титанов. За разведчиками только аномальные, которые по каким-то причинам не стремились к стене Роза. Хоть солдаты гарнизона порой докладывали о единичных особях, замеченных с дневных дозоров, никто не пускался за ними. Всё лежит на плечах девяти воинов, носящих на форме крылья свободы, знаменующих победу человечества.
— Давай будем надеяться, что они удрали из Шиганшины и не вернулись туда раньше нас, чтобы снова разломать ту брешь, — невесело хохотнула Ханджи.
— Нужно учесть и такой вариант, — Леви направился к ученикам. — Пойдём, хватит отдыхать, я рассчитываю взять эти приводы с собой, чтобы опробовать на практике. И хочу, чтобы вы тоже были готовы к такому этапу.
— Я не отдохнула толком, ну Ливай, — застонала Зое, но покорно направилась за капитаном.
Дело есть дело. И оно должно быть сделано, девушка посмотрела наверх, где явно распогодилось. Сквозь серую пелену стали проступать голубые клочки неба. Была середина дня.
Комментарий к На пепелище.
Ха, вот внезапно мы переносимся из Подземного Города в Митру XD Но не расстраивайтесь, ведь следующая глава через две недели, а не через месяц XD
На пепелище тут стоят многие, но ведь самое главное это уметь на горе пепла построить что-то новое. Чем занимаются Найл, Леви, Ханджи. Они не те, кто умеют разжечь “огонь” для зачистки, но те, кто остаются с последствиями лицом к лицу. Я стараюсь сделать так, чтобы одна арка завершалась, но в то же время новые начинали разворачиваться по чуть-чуть. В черновиках я максимально близка к началу этой экспедиции.
И мне показалось интересным от драки внизу перейти собственно к спокойному утру зачинщика всего этого XD Meanwhile in Mitra так сказать. Здесь в очередной раз упор на то, что Закклай не совсем нормален, и беда в том, что он прекрасно это осознаёт.
Очень стараюсь писать дальше, несмотря на обстоятельства. Идёт не так быстро как хотелось бы мне, но всё же прода выходит хотя бы раз в месяц. Тянуть три впроцессника непросто.
Каждого ждущего обнимаю, а вас двое, значит обнимаю по два раза XD Спасибо читателям!) Вместе движемся к зиме в округе Сины XD
========== Напуск. ==========
Но делать что-то надо было. Пока она вслушивалась в шум, долетавший из-за бочек, взгляд упал на камни, насыпанные возле стены для подпорки фундамента. Левая ладонь сильнее сжала раненное плечо, затем достала нож и отрезала промокший кусок ткани. «Что ж, сыграем», оскалилась девушка, скручивая бывший рукав для большей жёсткости. Какая никакая, но праща. Она подвигала правой рукой, проверяя её отзывчивость. Ею сильно раскрутить не выйдет, значит придётся работать левой. Кое-как девушка заложила тяжёлый камушек на место импровизированной пяты, крепко намотала один край на пальцы, второй просто сжала в ладони. Для пробы раскрутила перед собой. Гул, создаваемый вращением, ей понравился. Камни конечно не совсем годятся для того, чтобы проломить череп, не особо тяжёлые и крупные. Но если попасть таким в висок или глаз — результат будет того стоить. Опять-таки сначала надо прицелиться, а стоит ей высунуться, начнут стрелять. Пока всё притихло, они, конечно, не тратили времени даром, занимали более выгодные позиции. Резко выдохнув, не опуская раскрученной пращи, девушка вынырнула, метнула камень в сторону людей, особо не целясь, и мигом нырнула обратно хватая камень побольше. Кто-то вскрикнул, видать попала. Кива раскручивая новый снаряд, чуть подняла голову, чтобы взглянуть на результаты. Одна женщина держалась за левую часть лица. Было не разобрать: поцарапал ли ей камень щёку или просто ударил, или же угодил в глазницу. Главное было другое. Все от неожиданности отвлеклись на раненную, не особо понимая, что произошло. Отвлеклись и дали ей просвет для выцеливания в несколько секунд. До ближайшего человека шагов пятнадцать. Кива моментально привстала на ноги, готовясь для рывка, со всей силой метнула камень в другого человека, стоящего возле противоположной стены, надеясь, что на ещё пару драгоценных секунд все отвлекутся на его крик и не успеют прицелиться в неё. Сразу же после броска, она, пригибаясь, метнулась из-за полу-опустевших бочек к ближайшему человеку, правой рукой перехватывая нож, заставляя себя игнорировать боль и схватить его покрепче. Оглушительные выстрелы, но запоздалые. Все они просвистели где-то сзади. Кива очень постаралась в эти несколько рывков вложить всю свою скорость. Выбранный мужчина уже наводил на неё винтовку, Кива поднырнула вниз, опускаясь чуть ли не на четвереньки, чтобы уйти с траектории выстрела. Удар ножом снизу вверх, на лицо брызнули капли чужой крови. Еще не доведя движение до горла, девушка начала вставать перехватывая ружьё левой рукой, на которой болтался бывший рукав. Лезвие уже вспороло шею, она, сделав шаг назад, перехватила правой рукой умирающего за плечи, разворачивая и прикрывая саму себя его телом. Вокруг грохотало от выстрелов, чужие голоса, что-то кричавшие друг другу, были слышны очень смутно. Стараясь как можно быстрее двигаться с таким щитом в сторону многозарядного револьвера, Кива сделала два выстрела из винтовки, убив одно и задев второго. Она чувствовала, как пули попадают в тело мужчины, которого она волочила за собой, слышала пули над головой, казалось чувствует кожей смещения в воздухе. Винтовка была пуста, но вот нападавшие в этом уверены не были, поэтому пока не обходили её по бокам. В кармане у трупа должны иметься патроны, да только времени на перезарядку просто не было. Только хватать и стрелять.
Всё на самом деле происходило в доли секунды. С самого первого выстрела прошло меньше двух минут. Силы противника превосходили, местность играла не ей на руку. Она добралась до первого убитого и необходимого револьвера, в нём должно было быть несколько зарядов. А это лучше, чем ни одного. Левой рукой девушка выдернула первый нож, который удачно метнула, сунула за пояс. А когда потянулась ногой за лежащим рядом револьвером, почувствовала как пуля оцарапала ей лопатки. Краем глаза Кива, сдавленно вскрикнув, увидела копошение в распахнутых окнах второго этажа и лишь плотнее вжалась в свой щит. Нужно отступать, как можно скорее. Она подняла револьвер и начала торопливо пятиться к проулку, держа труп болящей рукой. Кто-то попытался её обойти, но девушка среагировала мгновенно выстрелив. Человек упал, роняя винтовку. Одна пуля попала в правое предплечье, которыми она придерживала тело. Кива сжала зубы, зарычав от боли, но не отпустила преграду. Она чуть ли не в припрыжку тащила тяжелого мужчинц, инстинкты и желание выжить придали сил. Вскоре боковые стрелки из окон не могли её видеть, нападавшим оставалось только занять «горлышко» переулка, их цель уже преодолела его чуть ли не на половину. Чертовски хорошо, что её слава шагала впереди неё. Они боялись подходить ближе, хотя если бы ринулись на неё всей толпой сразу, вероятно пристрелили бы её как бешеную суку. У этих людей не было сознания общего дело, каждый думал о себе и не хотел расставаться с жизнью. К тому же, девушка уже убила и ранила нескольких. У них не было времени обдумать стратегию, а за Киву говорил опыт — решения появлялись сами собой. В такие моменты тело и разум полностью открываются друг другу и сливаются в один организм, как у дикого зверя. Для такого состояния не существует никаких норм и понятий. Пока девушка отступала, периодически поглядывая назад, мало ли кто-то из этих дурней таки догадается обойти её по крыше, никто не приближался к ней на расстояние ближе чем двадцать шагов. Что больше гарантированного выстрела револьвера, предусмотрительно направленного на наступающих. Зато стрельба приобрела прерывистый характер. Пока стреляли одни, стараясь попасть в цель, подло прячущуюся за трупом, другие перезаряжали. Кива прицелилась в такого зазевавшегося и нажала курок. Метила в шею, но пуля попала в грудь. Человек закричал, роняя своё оружие. Кто-то ринулся ему на помощь, чтобы оттащить. Остальные люди, которые заправляли новые патроны, торопливо отступили подальше. Кива, пользуясь краткой передышкой, обернулась. До выхода на спасительную улицу со множеством поворотов, препятствий оставалось метра четыре. Она толкнула труп вперёд, а сама побежала к углу. Пули, выбив щепки, задели деревянный угол дома. Но девушка уже свернула и бежала к ближайшему другому повороту. Правую руку она опустила, чувствуя как мышцы в ней болезненно сокращаются, чувствуя инородное тело в предплечье. Нож она не стала перекладывать. Лучше так, чем дырка в шее. К тому же, самое сложно уже позади. Из мешка она выбралась благодаря навыкам и тому, что не затягивала с действиями.
Но какая-то часть души настойчиво требовала убить их всех до единого. Выволочь этого Фрица во двор, перерезать ему сухожилия на ногах и отнести на подношение к Закклаю. Поэтому она не стремилась сбежать и раствориться в улочках Подземного Города. Ей нужно было разделить толпу вооружённых людей, вывести их на выгодный для себя ландшафт. Кива добежала до ближайшего поворота, надеясь, что он не тупиковый. Повезло: он оказался сквозным. Не чувствуя земли под ногами, она устремилась по нему, слыша сзади команды, топот, металлические щелчки от затворов. Снова поворот, нужно петлять, не создавать прямой траектории. План был обогнуть по небольшому кругу и атаковать тех, кто был сзади, перехватить ружьё и патроны, увеличивая свой боезапас. «Вдох, выдох, береги дыхание», говорила она себе. Рубашка на спине намокла и противно прилипла к коже. Она как можно быстрее обогнула здание и снова свернула, если сзади её никто ещё не догонял и не видел — это должно сбить преследователей с толку хотя бы секунд на десять. Они могут разделится на группы поменьше, просматривая улочки. Не тратя времени на проверку: удалялся ли её манёвр или же был ли замечен поворот, в котором скрылась её фигура, Кива побежала вдоль дома, возвращаясь таким образом к дороге, которая вела в тот злополучный двор. У угла девушка остановилась, восстанавливая дыхание, выглянула на улицу. Пять людей стояли у того проулка, куда она свернула в первый раз. А шестеро других, поглядывая на крыши, возвращались ко двору, где всё началось. Можно было попытаться подкрасться к пятерым, но слишком рискованно. Только бы получилось их раздробить, ещё раз. Она прицелилась, рванула вперёд из укрытия и выстрелила, сразив одного в спину. Целью был проём между домами напротив, так что когда девушка перебежала улицу, вновь раздались выстрелы. Судя по звукам, эти уже четверо побежали за ней, у неё осталось два выстрела и два ножа, и полторы действующих руки. Она обернулась набегу, враги уже сворачивали за ней. Это вынудило её петлять, потому что последовали выстрелы. До спасительного угла она добралась, когда люди остановились на перезарядку, что дало ей время оглядеться. Обычная улица, у некоторых дверей стояли ящики, уложенные в ряды, и те же бочки с водой. Если кто-то и был здесь из граждан, то при звуках винтовок, они поспешили укрыться в домах. Не мешкая, Кива нырнула за ближайшие ящики. Кровавый след, конечно, приведёт их сюда, но внезапность её атаки сделает своё дело. Револьвер она переложила в правую руку, а нож убрала в карман белых армейских брюк, уляпанных грязью и пятнами крови. Ей понадобится более сильная рука для следующих манёвров. Вот кто-то стал приближаться, по звукам шагов — осторожно. Кива на корточках переместилась к другому краю ящиков, чуть выглянула. Четверо несколько рассредоточились, соблюдая бдительность, смотрели в разные стороны, справедливо ожидая какого-нибудь подвоха или трюка. Мужчина, шагающий к ней, смотрел то на окна дома, то на ящики и бочки. Пять шагов, девушка подняла правую руку, навела револьвер на женщину, что стояла чуть поодаль, и нажала покалывающими пальцами на курок. Движение вышло не таким плавным и мягким как обычно, но на траекторию пули это повлияло не столь критично. Целилась Кива в лицо, а пробила мягкие ткани шеи. Женщина закричала, но голос перешёл в хрипы, руки взлетели к ране в бессознательной попытке зажать кровь.
На секунду трое отвлеклись, и таившаяся девушка мигом выскочила из-за ящика к ближайшему мужчине, перехватывая левой рукой ствол винтовки, а правой поднося дуло револьвера снизу вверх практически вплотную к шее. Грохнуло одновременно несколько орудий. Небольшой револьвер, истративший последний заряд, винтовка, которую держала Кива, и два ружья где-то в стороне. Поэтому девушка скользнула за подающий труп, подхватывая его, чувствуя как ей прилетело под левую ключицу рядом с плечом. Пахло порохом. Бесполезный револьвер был откинут, а нужная винтовка вырвана из скрюченных пальцев. Правая рука придерживала очередной заслон, и в целом было чертовски хорошо, что сама девушка была не особо крупным человеком, потому что так скрываться было удобней и надёжней. Она подняла винтовку, одной рукой держать её было неудобно, поэтому отдача от выстрела заставила неприятно ныть ссаднящее плечо. Попала в грудь, повалив одного противника. Оставшийся парень, сделал свой выстрел, разможживщий голову своему мёртвому товарищу, обдав Киву кровью, ошмётками мозга и осколками черепа. У него было двуствольное ружьё. Но такое нужно было перезаряжать каждый раз, поэтому девушка оттолкнула тело, перехватила своё оружие поудобней, вынула пачку, проверяя наличие патронов. Два. Ловко вернула её назад и выстрелила в человека, который отступал и одновременно заправлял своё раскрытое ружьё. С двух рук вышло точнее, она попала в глаз, убивая врага. Из проулка уже доносился топот. Девушка наклонилась, обшаривая труп без головы. В кармане отыскалась три пачки по четыре пули и небольшой кожаный мешок просто с пулями. Она схватила всё это добро и побежала в другую сторону, пересекая улицу наискось, стремясь достичь спасительного поворота раньше, чем прибудет новая порция врагов. Во всяком случае, теперь её положение было куда лучше прежнего. Скрыться ей не удалось, послышались крики о том, что она побежала за дом. Не останавливаясь, Кива сунула готовые обоймы в карман, свободный от ножа, утёрла оставшимся рукавом лицо. Самодельная праща так и болталась на левой руке, раскрутившись, она ещё могла пригодиться. Преодолев больше половины пути до угла дома, девушка развернулась и продолжила полу бежать спиной вперёд, доставая из мешочка патроны, вставляя их в каретку, которая была внутри оружия. Первые четверо, кто покажутся в проходе, будут, если не убиты, то ранены. Так и оказалось, как только из-за стены выскочил бегущий мужчина с ружьём наперевес, Кива выстрелила на уровень его груди. Он успел прокричать что-то похожее на «назад», а дальше слова потонули в крике. Девушка перевела дыхание и замедлилась до шага, отступая за угол. Там заправила новый патрон, не тратя возможности быстрой перезарядки с помощью готовых пачек. Сидеть за углом не вариант, она это знала, поскольку рано или поздно они попытаются её обойти с двух сторон, точно так же, как она сама петляла между ними. Но нужно было передохнуть, после утомительного марш-броска от самого Стохесса, такие забеги давались не так легко, как того требовала данная ситуация. Руки были не в том состоянии, чтобы шустро вскарабкаться на крышу для более выгодной позиции. Кива краешком рассудка понадеялась, что если выйдет из этой заварушки, полученные раны не будут представлять вреда телу.
Вдохнув поглубже, девушка побежала к дому напротив, ударом приклада разбила окно. Стекло разлетелось с громки треском, падая на землю осколками. Она залезла внутрь, стремясь теперь к другой раме, выходящей на другую сторону. Её распахнула тихо, осторожно пролезла на улицу и притворила за собой, надеясь, что трюк удастся. Преследуемая позволила себе присесть на корточки и передохнуть. Конечно, потери среди врагов уже должны были их напугать и заставить обдумать свои действия. Только теперь они были напуганы, потому где-то рядом убийца, явно не собирающийся отступать, и никто не знает, кто окажется следующим. Если их действия станут обдуманней, ей придётся сменить тактику. Но их стало точно на девять меньше, почти что треть, ещё двое раненных. «Где же он откопал таких людей?», подумала девушка, оценивая своих противников. Опытные, не простые громилы по найму. Если судить по звукам — в дом за ней никто не полез, что было чертовски херовым знаком. Через пару минут послышались удары чего-то бьющегося и шаги. Кива встала и бесшумно начала пятиться. В проулке показался человек, а за ним ещё один и ещё. По каким-то причинам они огибали дом, но девушка была готова, выстрелила раз, отскочила назад и в бок, снова выстрелила. Таким образом добралась до угла очередного спасительного препятствия, перезарядилась. Тем временем с другой стороны жилого здания, из которого не вышло сделать обманку, выбежали ещё люди, сразу же заметившие её. Она, уклоняясь от их пуль, выпустила всё обойму, сразив двоих и ранив столько же, но их словно высыпало. Наконец вблизь подоспели враги из проулка, откуда она выскочила, но первого Кива ударила прикладом, не знала: оглушила она его или же нет, метнулась вперёд к следующему, успела сократить дистанцию до того, как женщина успела толком прицелиться. Приложила прикладом, толкнула. Жертва пошатываясь отступила назад, но не упала. Кива, уходя от очередного выстрела, накинула ей на шею кусок ткани, образуя петлю, рывком потянула на себя, сдавливая. Женщина, вставшая таким образом спиной к ней, двигалась скорее интуитивно, попыталась одной рукой отцепить удавку, второй навести свою винтовку себе за шею и нажать на курок, но Кива усилила хватку левой руки, лишая новый щит воздуха, и стала отступать. От неожиданности женщина нажала на курок раньше времени, пуля пролетела над головой. Своё оружие преследуемая закинула на сгиб локтя левой руки, защищённой чужим телом, правой достала нож и тут же вонзила в бок жертвы. Та закричала истошным воплем, девушка чуть ослабила петлю и провернула лезвие, выбивая новую порцию криков. Это помогло, стрельба прекратилась на несколько мгновений, за которые, быстро отступающая от толпы, Кива дрожащей правой рукой выбила истраченную пачку, вставила новую. Никто не решался целиться в неё, покуда её закрывал ещё живой товарищ. Девушка уже хотела было перехватить винтовку и начать всё по новой, как вдруг воздух разрядил совершенно новый раскат. Прозвучал он где-то в стороне и в вышине, поэтому Кива отскочила назад поближе к стене дома и окну, протаскивая за собой женщину с ножом под рёбрами, повернулась чуть к источнику звука. Почти тоже самое сделали и её оппоненты. Поодаль стояла группа, примерно из пятнадцати человек. Один из мужчин отделился от них и держал в руках что-то по типу ракетницы, она дымилась и смотрела дулом вверх. «Это его выстрел нас отвлёк, но зачем стрелять в воздух? Хотел нас остановить?», это всё пронеслось в голове девушки за мгновения до того, как напряжённый разум узнал этого человека.
Перед ней прямо посреди улицы, словно не боясь ничего и никого, стоял нахмуренный Вица.
— Как хорошо, что у вас тут пауза, — произнёс он шагая вперёд, за ним двинулись и его люди, держа всех на прицеле, — боялся, что простой выстрел вы не услышите, так тут весело у вас.
— Раус?! — рявкнула Кива, неприятно обнаружив в своём голосе хрипящие нотки. — Зачем ты здесь?
Она решила опустить вопросы почему он здесь, как он здесь. Важны были только намерения. Подкрепление такой солидной группой рушило всё, чего она тут добилась. Если они пришли для поддержки Фрица, то лучше ей бежать. «Окно по левую руку — успею нырнуть туда», сделала девушка себе заметку на крайний случай.
— Я здесь, чтобы забрать своего друга, если ты, конечно, его ещё не убила, — ответил Берч, пряча своё оружие и доставая дуплет. — Кстати, отпусти эту бедную девушку, ты её уже почти задушила.
Только сейчас Кива обратила внимание, что живой щит перестал громко стонать и сопротивляться. Неохотно она чуть ослабила давление петли, женщина тяжело вдохнула спасительный кислород. Тем временем прибывшей поравнялся с ней самой, но близко он и не думал подходить. Его интересовала толпа людей, явно ещё не сориентировавшихся в таких переменах.
— Милберн, — строго позвал Раус, — выходи давай. У нас нет времени рассусоливать. Да и опустите, блядь, вы ружья! Никто не собирается в вас стрелять!
Он сорвался на крик, настроение резко соскочило с собранного на яростное. Обращался он к нападавшим, а не к своим подчинённым. Кива, наблюдавшая за ним, отпустила свою жертву, и, вытащив нож, подтолкнула её вперёд. Этот жест вкупе с неуравновешенным мужчиной, зло сверкавшим зелёными глазами, убедили нападавших сложить оружие. Из толпы вышел невысокий парень, лицо у него было недоверчивым, но злить Вицу ему не хотелось.
— Вот так, — Берч похлопал его по плечу, как только тот неуверенно приблизился к нему, — ну и заварили вы кашу, но я не злюсь на тебя. Иди к остальным.
Милберн, не ставший выглядеть и на толику расслабленней, прошёл в ряды своих прежних сотоварищей, они на него не смотрели, сосредоточенные на обстановки вокруг. Вица же скосил глаза к Киве.
— Замечательно выглядишь, — с ней он говорил спокойней, — если хочешь — оставлю вас убивать друг друга, меня не ебёт. Но сперва меня интересует другое. Я хочу Фрица.
Девушка поняла, что он хочет отомстить, выместить всю злобу из-за потери двоих людей, ввязавшихся в этот барагоз. К тому же, он выручил её, избавив от дальнейшей возни, а за такое следует платить. Кто-то из группы нападавших вскинул ружьё, но стрелок из группы Берча опередил его и моментально выстрелил. На землю человек падал уже мёртвым.
— Я же сказал, опустите свои грёбанные пушки! — повторил Вица, как-то забыв, что только что действия его человека пошли наперекор его же словам. — Так что, Кива, где этот выблядок?
— Тут неподалёку, — ответила девушка, мотнув головой. — Я буду любезной и покажу где, когда нам перестанут мешаться.
Не то, чтобы ей сейчас не хотелось видеть всех людей Фрица бьющимися в предсмертных конвульсиях, но от того, чтобы они больше не лезли под руку, она бы точно не отказалась. Впрочем Раус думал так же, поэтому обратился к ним сам, увещивая, что они могут идти домой, потому что их наниматель скоро будет не в состоянии не то что платить, а внятно говорить. Что им всем стоит ценить такой жест, потому что лично ему всё равно сколько трупов обнаружит военпол. И, удивительно, это сработало. Переглядываясь те посовещались и демонстративно убрали оружия, отступая. Хотя тут скорее сработал красноречивый вид головорезов Вицы и его самого, говорящий всем желающим знать, что он не против лично каждому вырвать язык или что-то в этом роде.
Как только это проблема была решена, Кива сняла с пальцев левой руки кусок ткани и обмотала им правое плечо. Пулю из предплечья она решила не вынимать сейчас.
— У него ещё в доме охрана, — сообщила она подошедшему Раусу, ожидающему того, что девушка покорно отведёт его куда надо.
— Я не хочу устраивать потасовку, — он почесал ногтем мизинца клык, — если мы выволочем его, у них не будет причин сражаться. Веди, время дорого, нам ещё назад идти, пока на эту шумиху не столпилось полгорода.
Мужчина указал рукой, и девушка увидела, что от дома, того самого, где она разбила окно, вьётся дым. «Так вот чего они хотели. Думали, что я внутри, подожгли и побежали оцеплять дом, что бы пристрелить меня, как только я где-нибудь покажусь», поняла она, направляясь в строну проулка, из предосторожности держа добытую винтовку наготове. Мало ли что. Они, минуя тела и лужи крови, быстро добрались до проулка, ведущего в тот самый треклятый двор. Кива не стала вмешиваться, доверив теперь всё людям Берча, у коих сил было поболее чем у неё. Раус несколько раз наказал им как всё сделать и чего он хочет. Группа разделилась на передовой отряд и на прикрывающий. Первые вбежали во двор, маневрируя, а вторые открыли огонь по окнам. «Не хочешь потасовки, да?», хмыкнула девушка про себя, наблюдая за жалкими попытками противника отстреливаться. Среди них точно оказалась парочка убитых. Через семь минут пальба прекратилась, кто-то вылез на крышу, сбегая прочь, а во двор были выволочены, к удивлению и Кивы, и Рауса, двое Фрицев. Оба о чём-то кричали и жались друг другу, но их грубо расцепили, а на их слова никто не обращал внимания.
— Чудно, одного мне, второго тебе, — сказала девушка, подходя к Вице, у которого задёргалось веко при взгляде на Тироуна.
— Хочу его, — указал он пальцем, — это же ведь он вызвал троих моих ребят к себе?
— Он, — кивнула девушка, прикидывая хватит ли Закклаю Реганны.
Хотя после сегодняшней выходки, ему вобще ничего не стоило бы приносить. Однако его настроение вряд ли улучшится от пустых рук. Зря что ли он дал им сбежать?
— Милберн, мальчик мой, это ведь был он? — переспросил Раус, будто не слыша слов девушки.
— Да, — глухо отозвался блудный подчинённый, — у меня был один должок перед его семьёй, у Фреда дочь там работала, он пригрозил что с ней что-нибудь случиться. А Вал просто вписался за компанию, хотел помочь, ты же его знал.
— Двое моих людей погибло ради прихотей вот этого недоноска, который сейчас под себя наложит, — недоумевал и горячился Берч. — Забил бы его прямо здесь, да надо спешить. Эй, давайте его под белы ручки, да идём!
Его люди беспрекословно подчинились, начали связывать Тироуна, чтобы не дёргался. Он же что-то кричал Реганне, как и она ему. Что-то о любви, что-то о том, что они никогда друг друга не бросят. Для них наступал конец.
— Ты как свою братью вывел из Яркела? — тихо полюбопытствовала Кива у Рауса, подходя практически вплотную. — Там же сейчас наверняка усиленные посты не только на воротах, но в канализациях. Одному проскочить ещё можно, но не толпой.
— Да, после пожаров в Митре на улицу выглянуть страшно — сплошные единороги. Но я очень люблю свой сад и всегда за ним ухаживал должным образом, — произнёс мужчина с улыбкой, указывая рукой под ноги. — Тебе, к слову, стоит самой поторопиться. Знаешь, как мы вас отыскали? Просто в этой стороне стреляли сильнее, чем в другой, вот я и решил, что громкость пропорциональна важности.
— Ещё что-то происходит? — спросила Кива, вспомнив внезапно о потерянных Алонзо, Веронике и Элизабет.
— Это абсолютно точно, так что, — Вица облизнулся, наблюдая за тем как его люди заткнули Тироуну рот кляпом, — если у тебя ещё какие-то дела здесь. Советую забирать свой приз и спешить.
Комментарий к Напуск.
Возвращаемся в подземелья. Экшен!) На целую главу экшен, и дальше тоже будет…экшен. Я не знаю, почему нет XD Пусть это будет внезапными порогами в мерном течении. А вы знаете, как нелегко было вывести Киву из того “мешка”, в который я её привёл? XD И как вы могли понять, проблемы сейчас не только у неё. Да, следующая глава будет про ту троицу.
Немного снова охотничей тематики, которая сопровождает Киву. Это в своём роде вобще отсылка к Кенни:3
Наездка - способ охоты с борзыми без помощи гончих, охоты в открытых полях, где борзятник сам разыскивает зверя, проезжая шагом со сворой борзых по полям, лугам и оврагам и внимательно обследуя подозрительные места по сторонам.
Напуск - выпуск собак в поисках зверя.
Ну и рубрика познавательные фанфики, если вы задавались вопрос, как называется эта деталь в оружие, то знайте:
Пачка — устройство объединения нескольких патронов в один элемент для облегчения заряжания многозарядного огнестрельного оружия, благодаря чему ускоряется процесс перезарядки; разновидность обоймы.
Двое ждущих, спасибо, что вы есть:3 И для вас следующая глава через две недели. Стараюсь.
========== Увёртка. ==========
Определённо всё пошло не так, как хотелось бы троим путникам. До Подземного Города они добрались практически без остановок. Провожатый не жалел их и просто заставлял идти, не сбавляя быстрого темпа. Сам двигался легкой походкой человека, которому приходится много патрулировать.
— Я просто брошу вас здесь, если вы не поторопитесь, — однажды раздражённо бросил он им, потом прибавил. — Тащить вас я не собираюсь, в конце концов кому это нужно? Мне или вам?
И какими-то неведомым образом они продолжали двигаться дальше. Возможно мысль о том, что этот человек реально может их оставить в тёмном лабиринте туннелей придавала сил. Находиться в этом месте не хотелось, но Алонзо кратко сообщил, что это надёжный переход в нижний город, и что причин волноваться нет, если только они будут активно двигать ногами и не отставать. Безоговорочного доверия этому человеку не было, впрочем как и альтернативных вариантов действия. Да и усталость, напряжение минувшего дня брали своё. Девушки не хотели ничего — только лечь и поспать. На фоне этого даже смывалось ощущение опасности. Возможная расправа со стороны Фрицев, преследование властями, которые не поверят их словам. А что они им скажут? Одна, что шпионила по поручению. Вторая, что хотела извлечь выгоду из неоднозначной связи и помогала Тироуну в передаче распоряжений. Кто ей поверит в то, что она действительно не знала, что в этих письмах? И самое плохое, Бетти не знала, стоит ли ей теперь доверять той, кого она считала подругой. Меньше чем пять часов назад ей казалось, что они могут друг на друга рассчитывать. Сейчас всё это могло быть частью «игры». Но Вайстамм решила, что на этой стороне ей хотя бы сохранят жизнь, а это уже не мало. У Вероники же просто не оставалось сил на разъяснения или какие-то извинения. Их хватало лишь на то, чтобы переставлять ноги, сжав зубы. Проводник тоже не был разговорчивым, просто шёл впереди, изредка оглядываясь и подгоняя отстающих девушек. Блуждание в темноте, где слабые и редкие огоньки свечей выглядели практически нереальными островками света. Алонзо уверенно вёл двух беглянок вперёд, как будто бы шёл по самой обычной улице наверху. Им же первое путешествие под землёй давалось не столь легко. Ощущение времени совсем потерялось, они не могли сказать сколько минут или часов идут. Это действовало на нервы, сбивало с толку. А вот игры слуха и воображения даже пугали. Тишина давила на сознание, и порой мерещились посторонние шорохи, звуки. Сознание рисовало образы чудовищ, от которых невозможно будет убежать. Место подавляло своей мрачностью. Но все трое шли, практически не переговариваясь. Когда парень остановился спутницы даже не поняли, что произошло. Потом догадались, что маршрут привёл их к землистой стене. Траут поначалу испугалась, что они забрели в тупик, что они потерялись в этом лабиринте навсегда. Но замерев от страха, она не решилась сказать хоть что-нибудь. Затем высокий Алонзо подналёг на препятствие, и оно сдвинулось с каменистым шорохом. Замаскированная дверь, сделанная каким-то умельцем за баснословные деньги, медленно поддалась, открывая вид на их цель. Впереди замерцали огни Подземного Города. В лаз мигом скользнул сквозняк менее спёртого, но более пахучего воздуха. Запах нечистот, пыли, грязи и сырости погреба. Не самое лучшее амбре для неподготовленных. Бетти, радовавшаяся источнику света, сникла, потому что к горлу подступил комок. Вероника же просто отвернулась и поморщила нос. Их провожатый никак не среагировал, просто выпустил их из туннеля и затворил за собой дверь.
— Идём, — сказал он, направляясь к видневшемуся городу. — Тут километров двенадцать не больше.
Сдержав стоны, девушки неуверенно переглянулись с опаской, но всё же пошли за ним. Обе были здесь первый раз, и пока всё увиденное вызывало странные чувства.
Дома выглядели знакомо, как и улицы, по которым бродили, на первый взгляд, те же самые люди, что и сверху. Но на этом сходства заканчивались. Постройки, сделанные из дерева, выглядели жалко и обшарпано, некоторые были очень покосившимися, некоторые без крыш и с выбитыми окнами. Порой очень сильно воняло гниющими досками и плесенью. Улицы же представляли собой кое-какую дорогу, мощённую шершавыми камнями, что напоминало верхние города. Однако таких мостовых было не так много, и большая часть проулков представляла собой земляные тропы, проложенные между домами и зачастую заваленные всяким мусором. Ещё одно неприятное открытие представляли собой крысы. Их здесь было много, и они не особо боялись людей, нагло перебегая от дома к дому. Порой они останавливались и рассматривали прохожих своими маленькими глазами так, как будто люди здесь всего лишь неуместные гости, ненароком забредшие в чужие владения. Как-то раз одна хвостатая тварь подбежала к ноге Элизабетт и начала обнюхивать, от чего та громко взвизгнула, отпрянув. Алонзо недоумённо взглянул на неё, но обошёлся без комментариев на тему нервной реакции.
— Ведите себя тихо, — цыкнул он и продолжил идти, посматривая в разные стороны.
Девушка лишь прикрыла рот руками, смотря на животное широко-раскрытыми карими глазами. Оно, присев на задние лапки, смотрело в ответ шевеля усами, но больше не приближаясь. Траут же передёрнуло, и она поспешила за ведущим. Втроём они углублялись в городские кварталы. И стало заметным ещё одно различие. Жители отличались взглядами и выражением лиц. Что-то затравленное и обречённое, совсем не дружелюбное. Никто не скрывал своих не самых весёлых мыслей. Все знали, где они находятся — на дне жизни. Без помощи и возможностей вскарабкаться наверх. Да только вот эта самая жизнь продолжалась, не спрашивая чьих-либо желаний. Каждый цеплялся и выживал как мог. Что накладывало свой отпечаток на всех этих людей, не строивших никаких иллюзий насчёт завтрашнего дня. Девушкам такая обстановка пришлась не по вкусу, словно от каждого прохожего веяла немая угроза. Гостьям было неуютно и очень тревожно, поэтому презрев усталость они не отставали от Алонзо. Остаться потерянными на улицах здесь теперь казалось куда как страшнее, чем заблудиться в туннелях. Благо долго путь не продлился, парень привёл их к заброшенному дому на одном из тихих переулков. Там они смогли передохнуть. Комнаты были без всякой мебели, с грязными полами и стенами, не защищающими от холода из-за дыр. Спутник, пожав плечами, приказал просто располагаться на полу, да не шуметь. Сил и причин для каких-либо возражений не было. Обе девушки были просто измотаны, ещё никогда в жизни им не приходилось так сильно уставать. Стоило Траут сесть на пол, стараясь не скривиться брезгливо, так тут же ей открылась простая истина. Даже если им придётся в ближайшее время уйти отсюда — она просто не сможет встать. Бетти же просто ни о чём не думала, хотя в голову лезли мысли о том, что её отец обычно работал в этом месте и всегда ограждал её от этой грязи. Где же он теперь? Но напряжение брало своё, девушки не заметили как задремали, а потом и вовсе уснули. Алонзо не стал их тормощить, решил, что пока есть возможность — стоит им отдохнуть. Никто не знает, куда им ещё сегодня придётся идти или бежать. Кива может успеть, и тогда удастся не только безопасно спрятать этих двоих, но и разделаться с возможными преследователями. А если Кива не успеет — придётся бежать и скрываться самим, усложняя тем самым нанимательнице работу. Это место-то было оговоренным.
Прошло часа полтора, и она не успела. Кто-то, парень не стал тратить время на выяснения, кто именно, прибыл к этому дому раньше. Ошибиться было невозможно. Кто ещё будет приближаться группой из десяти человек, косо поглядывающих конкретно на дом, где засели трое. Это ставило Алонзо в паршивое положение. Защитить двоих девушек он вряд ли сможет, поскольку опытным бойцом он не был, всегда предпочитая действовать тихо и неприметно. Простая логика и привычка всех детей этих улиц, оставшиеся на подкорке. И по ходу ситуации, лучше ему брать с собой только Траут, поскольку о второй девушке речи раньше не было вообще, и уносить ноги. Больше шансов на выживание. Но что-то внутри протестовало против такого, вдруг для дела всё-таки нужны обе? Выругавшись про себя, он тихо растолкал спящих.
— Нужно уходить, — прошептал он. — Вставайте, выберемся на крышу и уйдём, пока нас не заметили.
Имелись у него, конечно, вполне определённые сомнения в том, что эти дамы смогут такое провернуть. Однако он не ставил перед ними выбора, просто подталкивал к окнам, выходящим прямо к противоположному дому. Лестница и первый этаж для них перекрыты, скоро враги будут там. Если только удастся сейчас ускользнуть. Рюкзак со скромными пожитками и расстеленные на полу плащи никто поднимать не стал. Парень помог Элизабетт, которая пришла в себя быстрее, чем Вероника, вылезти через пустующую раму и подтянуться наверх.
— Я не смогу, — тихо пролепетала оставшаяся, сжимая подрагивающие руки.
Алонзо сжал губы, ругаясь про себя на чём свет стоит. Если так плохо обстоят дела с простым проникновением наверх, то как всё обернётся, когда им придётся перепрыгивать на соседнюю крышу? Он уже слышал шаги с той стороны пустынной улицы, скоро противник зайдёт в дом. Выбор сузился до одного варианта.
— Тогда прыгай в соседнее окно, — указал он рукой на дом напротив.
Траут проследила взглядом и посерела в лице. Расстояние было больше метра сантиметров на двадцать, но глазам испуганной, измученной девушки мерещились все два метра. Она отступила, мотая головой.
— Не-ет, там же стекло, — только и сумела выдавить она, попятившись.
— Ничего закроешь лицо руками, вот так, — Алонзо поднял руки, ладонями к себе, крест на крест перед глазами. — Советую разбежаться, а как приземлишься — иди к лестнице вниз. Мы с твой подружкой присоединимся к тебе там.
Вероника уставилась на него, не зная, что и сказать. Внизу скрипнула дверь. Девицу надо было поторапливать. Было два варианта — дать её затрещину, чтобы она пришла в себя, и более мягкий вариант как-то удивить её, переключив ход мыслей. За неимением лучшего парень хлопнул её по заду, приговорив.
— Пошевеливайся.
Хотел бы он, чтобы этот жест случился в иной обстановке, так как она ему нравилась. Но чего не дано — того нет. Девушка ойкнула, краска немного бросилась в лицо, и она отошла от рамы на шага четыре. Алонзо же нащупал рукой нож, проверил револьвер. Этим быстро не постреляешь, нужно время на перезарядку, свинцовые шары и порох имелся с собой в небольшом количестве. Носил он их с собой чисто на всякий случай, особого толку не будет. Мимо пробежала Траут, запрыгнула на раму оттолкнулась, отчего та треснула, и успешно пролетела необходимое расстояние. Раздался треск и звон ломающегося стекла, оглушительно прозвучавшие в этой тишине. Враги, уже бывшие на первом этаже, сорвались на бег. Парень усмехнулся, мигом оказался у окна и взобрался наверх к напряжённой Бетти, как раз в тот момент, когда неизвестные вбежали на второй этаж, переговариваясь. Алонзо прижал палец к губам и указал рукой на соседний дом, куда пролетела Вероника. Вайстамм кивнула, демонстрируя больше выдержки или простого желания выжить.
Смысла выжидать больше не было, прибывшие скоро осмотрят всё и поймут какое окно было разбито, а значит последуют туда. Оставалось надеяться, что Вероника уже встала на ноги и движется прочь от той комнаты. А если нет? Парень поморщился, когда вставал на ноги и помогал встать девушке.
— Прыгай на ту крышу и беги на другую сторону охлупа. Там жди меня, — прошептал он, показывая рукой направление.
Сам он прошёл к краю крыши, смотря вниз. Бетти не стала задумываться — сможет она или нет совершить этот прыжок, просто побежала и прыгнула. Приземлилась на соседнюю крышу удачно, но немного потеряла равновесие и упала вперёд, хватаясь руками за шершавые доски, оставляя на ладонях занозы и ссадины. Шум тут же привлёк внимание незваных нарушителей спокойствия, парень слышал, как они подбежали к этой стороне. Несколько даже высунулись из окон и закричали о том, что: «они в соседнем доме». Затем раздался негромкий хлопок. Алонзо сверху вниз выстрелил одному высунувшемуся прямо в затылок. Тело обмякло и повисло на раме, болтая руками.
— Наверху кто-то есть!
Пока люди внизу совещались, Вайстамм скрылась за коньком, а Вероника, вроде как, ушла подальше от места, где разбила окно. Перезаряжаться парень не стал, отошёл в сторону и постарался бесшумно перемахнуть на нужный дом. Он уже успел прокрасться до вершины наката, как сзади прозвучали выстрелы. Интуитивно он пригнулся и перекатился вперёд. Пули его не задели, реакция, в купе с осторожностью, не раз его спасала. Хоть он всячески избегал открытого столкновения сколько себя помнил. Конечно, за это его поругивали как и Кенни, так и Кива, но свою работу соглядатая он делал на отлично, да и постоять за себя он умел. Совсем другое дело, что текущая ситуация не совсем относилась к простой самозащите.
— Идём, — сказал он девушке, вытаскивающей щепки из пальцев и рук. — Вниз в дом, а там наружу.
Алонзо прошёл к краю, лёг на наклонную крышку исхитрился и открыл окно, чтобы не шуметь лишний раз. Помог девушке, безропотно слушавшейся его, спуститься и зайти в него, затем последовал туда сам. Не самый лучший вариант, но ему надо было увести сразу двоих от преследования. Желательно не подвергая их угрозе. А стало быть, защищать их, что вообще не укладывалось ни в какие привычные рамки, где каждый был сам за себя. Тот, кто не может позаботиться о себе — умирает, таков закон природы. Однако сейчас парень противостоял этому правилу, так было надо, да и что-то внутри требовало позаботиться об этой злополучной парочке. Появлялись новые и непривычные мысли, что он за них в ответе. Без него их схватят, и чёрт знает, что с ними произойдёт далее. Как раз долетели звуки бьющегося стекла, ломающихся оконным перегородок. «Значит, за ними последовали. и наверняка снизу нас уже обходят. Нас трое, их теперь девять», нахмурился Алонзо, пригнувшись и бесшумно направившись вглубь дома. Теперь нужно было ускользнуть из сжимающихся тисков. Девушки и так устали, долго бежать они не смогут просто физически. Сейчас они двигались за счёт страха и адреналина, но если кого-то из них зацепит пулей — на этом их «весёлое» приключение и закончится. Значит, следует их припрятать, а самому пытаться отвести преследование в сторону. Купятся они на такую увёртку? Пойдут ли все за ним? Не факт, но такая попытка будет лучше бездействия и попытки пройти напролом.
Траут отыскалась у лестницы, как и было велено. Она стояла, покачиваясь и судорожно вцепившись левой рукой в перила, боясь упасть. Окровавленную правую прижимала к груди зазря пачкая рубашку. Видимо, стекло всё же взрезало ей кожу в паре мест. Парня больше встревожило то, что Вероника оставила за собой кровавый след, следовательно сюда прибегут быстро. Правда это можно было использовать.
— Замотай чем-нибудь, чтобы не капало на пол, — отрывисто бросил он, направляясь к ступенькам.
Алонзо не разгибался, ступая вниз как можно неприметней и тише, подавая девушкам пример. Сам он единственный, кто не терял хладнокровия и рассудительности, это удерживало страх и панику его спутниц в узде. Парень своим видом внушал уверенность, а в действиях угадывалась спокойная сила. Поэтому они безропотно следовали его указаниям. Вероника наспех негнущимися пальцами пыталась оторвать лоскут порванного рукава. Не получалось, и когда ткань не подалась в третий раз, Бетти взяла подругу за раненое предплечье одной рукой, а второй дёрнула обрывок. Тот с негромким треском разорвался. Она молча протянула его Траут, не глядя. Они уже спустились на первый этаж, как сзади наверху очень близко послышались шаги. А когда раздался чей-то голос, девушки вздрогнули и хотели мигом встать, чтобы уйти от лестницы подальше, но Алонзо их остановил жестом руки и поманил за собой, показывая, как им следует двигаться сейчас. Далеко они уйти не могли, но враг-то об этом не знает наверняка. Цепочкой они скользнули в одну из ближайших сквозных комнат.
— Сидите здесь и не высовывайтесь, — прошептал парень, а сам направился в сторону другого проёма.
Когда-то тут была дверь, сейчас косяк пустовал, открывая вид на другую комнату. По лестнице начали спускаться, он чертыхнулся про себя — времени мало. Алонзо, набрав в грудь побольше воздуха, выбежал в коридор, шустро пересекая его наискось с тем, чтобы забежать в новое помещение и привлечь тем самым чужое внимание. Трюк сработал, послышался приближающийся топот ног. «Уведи их», настойчиво стучала мысль в голове, поэтому парень отбежал к новой двери и позволил заметить себя, прежде чем побежать дальше. Долго такое отвлечение просто не могло работать, они же не тупые и должны рано или поздно задуматься, где остальные. И самое плохое: он не видел скольких он увлёк за собой? Если они разделились? Закусив губу, парень отгонял чувство тревоги. Если он просчитался? Наконец его путь вывел к комнате с несущей стеной всего здания. Окна, три двери. Почти не думая над тем, что делает, парень выбил окно, а сам метнулся к правой, покосившейся двери. «Если не запутает, то хотя бы задержит», Алонзо теперь направлялся большим кругом обратно к лестнице, где оставил девушек. Отсутствие криков и выстрелов радовало. Рассредоточенный противник обыскивал большую площадь, но теперь чуть в другой стороне и медленней. Обогнув лестницу с другой стороны, он вышел в нужную комнату, где, вжавшись в стену, стояли беглянки. Обе с прижатыми к губам ладонями, дабы приглушить частое дыхание. Парень нахмурился, как до ушей из соседней комнаты донеслись медленные шаги. Даже если там ходит кто-то один, то какова вероятность того, что ему удастся без шума убить того человека? Если завяжется драка, то сбегутся все, а это очень плохо. Алонзо поманил девушек рукой и, не дожидаясь ни молчаливых возражений, ни согласий, прокрался обратно в ту комнату, откуда пришёл. Там было окно, их единственный выход на спасительную улицу, где они смогут либо оторваться, что сомнительно, учитывая состояние подопечных, либо надёжно спрятаться и перебежками покинуть опасный район.
Сам он ступал осторожно, без шорохов. Опыт, сноровка делали своё дело. Чего нельзя было сказать о девушках. Едва они прошли в соседнюю комнату, как под ногой одной из них, Алонзо не смотрел в их сторону, чтобы сказать какой, предательски скрипнула доска. Звук заставил его развернуться. На лице Бетти застыла маска паники, Траут же закусила губу и плавно сделала шаг вперёд, удаляясь от прохода. Парень развернулся, подтолкнул Веронику к окну, шепнув.
— Открой его и вылазь наружу.
Сам практически оттащил затормозившую девушку от дверного косяка и очень вовремя. Скрип привлёк внимание бродившего, он только зашёл в комнату, из которой они вышли, и, не теряя бдительности, двигался к ним. Алонзо замер практически у края стены, зарядить револьвер он не успеет, значит нож. Если только удастся сразить человека с одного удара и вовремя зажать рот, чтобы тишину не нарушил крик. Да только вот, он даже не знает какого роста тот человек, не знает на какую высоту бить. А ошибок быть не должно. Рука нащупала рукоять ножа, сжала его в удобном положении. Один удар. Раздался негромкий шорох, парень скосил глаза. Это девушки пытались отворить щеколду, пусть, всё внимание вновь сосредоточилось на проёме. Секунда, шаг, фигура показалась в поле зрения. Алонзо мгновенно развернулся, вскидывая лезвия и вкладывая в удар как можно больше силы. С одной стороны — он попал в шею, пробивая мягкие ткани и задевая артерию. С другой стороны траектория движения не зацепила трахею и несколько важных секунд соперник стоял на ногах. За это время он успел не только вскрикнуть, прежде чем, парень накрыл его рот своей рукой и выдернул нож только затем, чтобы в этот раз вспороть горло, но и в слепую поднять руку с пистолетом и нажать на курок. Грохот выстрела, пожалуй, был слышен во всём пустующем доме. Кто-то уже бежал в эту сторону.
— Блядь, — Алонзо выдернул нож и устремился к девушкам, сумевшим таки открыть раму. — Быстрее наружу.
Вероника перемахнула ногой через подоконник и вывалилась наружу, Вайстамм же взялась руками за раму, намереваясь более аккуратно приземлится на землю, как тут раздался выстрел, чей-то голос, зовущий кого-то, и пуля угодила ей под лопатку, окрасив рубашку в алый. Девушка закричала и от боли рухнула на подоконник. Парень не стал нежничать с ней и просто схватил её за ноги и перевалил через препятствие практически вверх ногами, прекрасно зная, что тем самым делает лишь больнее и может даже калечит. Однако времени не было, поэтому он сам одним прыжком преодолел злосчастное окно и перекатился. Впрочем тут же встал на ноги и устремился к раненой, которую уже пыталась поднять ошарашенная, вероятно ничего не понимающая сейчас, Траут. Рывком вздёрнул лежащую и стонущую Бетти, поднял на руки и побежал в сторону ближайшего переулка, благо Вероника тут же, как только позволяли болящие ноги, последовала за ним. Впрочем они снова оставляли за собой капли крови, а через секунд десять сзади уже слышались переговаривающиеся голоса. Оторваться не удастся. Алонзо несколько раз завернул за угол, надеясь выкроить хоть немного времени. Остановился у ящиков и опустил за них раненную девушку. По её лицу текли слёзы, а кровь на рубашке всё проступала. Про себя парень отметил, что её не так много, и что ей ещё повезло. Он достал револьвер, мешочек пороха и пуль, небольшую палочку, всучил их Веронике, которую начало потряхивать от вида раны подруги.
— Сначала сыпь пороха, чуть больше, чем сама пуля, потом загоняй её саму. И закрой ей рану чем-нибудь.
И побежал в обратную сторону, ногами стараясь закидывать красные капли пылью, чтобы хоть как-то стереть их. На одном из поворотов он остановился, чтобы закидать следы получше, разрезал ножом левую руку, так чтобы кровь стекала вниз и рванул в другую сторону. Ещё один круг, ещё одна увёртка.
Комментарий к Увёртка.
Да, да, да, и снова глава одно событие)) Оно само так вышло, надо же теперь и эту троицу “вывести” на безопасную зону. Но впрочем, для людей, которые по глупости вступили во всё это, это самое логичное на самом деле. Ничем хорошим это не заканчивается.
Мне было интересно попробовать отобразить ту атмосферу глазами “неподготовленных” людей. Далёких от всего этого. И да, эта арка плавно( как и всегда XD) подходит к своему завершению:3 Большой путь.
Продолжаем охотничью тематику глав.
Увёртка (если речь идет о звере). Говорится о борзой, которая догнала зверя и хочет его схватить, но он в это мгновение увертывается и собака проносится мимо.
Познавательные фанфики.
ОХЛУП - кровля, крыша, либо верхняя часть, конек ее.
Двое ждущих, знали бы вы как сильно меня поддерживает ваше присутствие. Не знаю каким чудом, но следующая глава через две недели. С-стабильность.
========== Мастерить. ==========
Он бежал, вновь стараясь увести преследование. В очередной раз недоумевая: а почему он собственно убегает. Но увы, уверенности в том, что он справится со всеми, при условии, что у них есть пушки, а у него нет, всё ещё не было. Револьвер у девушек, не способных продолжать бегство, должен послужить хоть какой-то защитой. Но что будет с ними, если он сбежит или же проиграет? Его трюк должен был дать им время, чтобы перевязать рану и прийти в себя. Либо им повезёт сегодня ночью, либо как минимум один человек уже не доживает до следующего дня, а остальные… Лучше не думать, только двигаться. Алонзо, тряхнув головой, забежал в очередной проулок, стараясь оставить чёткий кровяной след. Конечно глубокий порез на руке не сравнится раной в груди, но всё же он рассчитывал, что на первое время это сумеет запутать врагов. А там… Что там? Больше идей не было. Парень закусил губу, стараясь не сбивать дыхание. Сзади слышались топот и голоса, но пока ещё на отдалении. Долго он так не пробегает: они рассеются и начнут прочёсывать округу. Тогда девушек весьма вероятно найдут в ближайшие десять минут. Стало быть, надо начать действовать на упреждение, атаковать, пока он может. Алонзо стрельнул серыми глазами налево, затем направо. Подбежал к ящику, схватил его и закинул в ближайшее окно. Стекло разбилось вдребезги, а непрочная деревянная рама треснула и провалилась. Сейчас это был единственный применимый манёвр, выбирать не приходилось, а времени думать практически не было — только действовать. Сам парень побежал за угол и там затаился, тихо отрезая ткань от некогда чистой рубашки. Ему нужно было узнать: сколько людей в итоге пошли по следу из крови. Если он недооценил их умственные способности, то придётся бежать окольными путями обратно и через силу заставлять девушек бежать. Если бы только оружия было побольше, если бы только рядом было укрытие. Рука саднила, но перевязывать её пока рано. Наконец Алонзо услышал какое-то движение на улице. Выровняв дыхание до бесшумного, он осторожно выглянул, стараясь за секунду одним взглядом охватить всю улицу, все дома, всех людей, затем нырнул обратно. Часто моргая, парень мысленно воспроизвёл картинку перед собой. Четверо. И самое ужасное: они явно не собирались подходить к разбитому окну, они осматривали проулки, держа ружья наготове. Плохо. Если бы они отвлеклись на уловку, он смог бы атаковать и убить хотя бы одного, а так оставаться и выжидать момент бессмысленно. Парень быстро перематывал рану куском ткани, чтобы с неё не капало. Где ещё четверо? Двоих он убил, это совершенно точно. Алонзо встал и поспешил к другому концу проулка, чтобы там как можно скорее перелезть через дощатый забор. Даже если не все пошли по следу, то они хотя бы разделились. «А это значит, что…», мысль не успела сформироваться, её без всякого предупреждения оборвал грохот выстрела. Интуитивно парень успел пригнуться и соскочить вниз по ту сторону препятствия, приземляясь на ноги. Понять откуда стреляли он не успел, тело реагировало само. Эта реакция оказалась быстрее разума, в очередной раз доказывая свою полезность и незаменимость. Как только Алонзо коснулся земли — рванул к ближайшему повороту, не раздумывая. Важным было найти укрытие, там пораскинуть мозгами и принять решение: куда бежать дальше. Уже за углом парень понял, что стреляли в него не с той улицы, с которую он хотел незаметно покинуть. Прилетело откуда-то спереди. С улицы, на которую он только что вышел и сейчас загнал себя в тупик. Он громко выругался.
Если он сейчас побежит по переулку, где стоит, то на другом конце его буду ждать. Если попытается пересечь дорогу, то его буду расстреливать практически в упор. Однако второй вариант был оптимальней. Не тратя время на то, чтобы стрелки подошли ещё ближе, парень выбежал и петляя устремился к домам напротив. Благодаря своей скорости, спутанной траектории движения свистящие пули в него не попали, и таким образом он вырвался из опасных тисков, которые едва ли не сжались, грозя оставить от него только хладный труп. Краем глаза Алонзо заметил, что стрелявших было двое, и что оружие-то у них многозарядное. Что было очень скверно и говорило об уровне. «Значит четверо пошли по следу, а на двух параллельных улицах идут по двое, чтобы пресечь попытки бегства», понял парень, ища глазами какую-нибудь лазейку, не сбавляя темпа. Было в этом что-то хорошее, значит, если у этих соперников не имелось нигде подкрепления, до девушек никто не добрался. Прошло минут семь, да и пока он сам сейчас будет петлять, стряхивать с хвоста, может убьёт кого-нибудь, пройдёт больше десяти минут. Более чем достаточно для передышки, а дальше они должны убраться от всего этого. Вряд ли он сможет отвлекать врагов таким образом всю ночь, а возможности контратаковать практически нет, поскольку нападающие, помимо грамотного строя, ещё и прикрывали друг друга на расстоянии. Если бы он сейчас был один — действовал бы по-другому. Но в текущей реальности оставалось только пытаться дать задел на бегство и прятки. Поэтому Алонзо петлял, как загоняемый зверь, пытался обойти преследователей, запутать их. Тонкий труд, поскольку при малейшей ошибки приходилось всё начинать сначала, и вдобавок: он всё никак не мог подобраться к врагам на расстоянии выпада или удара ножом. Через двадцать минут парень смог сосредоточить внимание противников в отдалённом квадрате, правда, что его беспокоило, так это то, что он не увидел всех восьмерых. Их было семь, активно старающихся попасть в него с первого раза, а это значит, что последний где-то затаился или же побежал за подкреплением. Поэтому Алонзо решил, что настало подходящее время прокрасться обратно к девушкам и всё же попытаться их вывести. Лучше точно не станет, а вот хуже — вполне вероятно. Парень окольными улицами добрался до ящиков, где оставил злополучную парочку. Бетти пребывала в состоянии полуобморока, сказалось полная неготовность к такому. Она не была тренированным бойцом, чтобы сжать зубы и попытаться не обращать внимание на боль, к томе же рана мешала дыханию. Оно звучало тяжело и надрывно. Однако грудь была кое-как перевязана куском юбки, который Траут, не жалея, оторвала. Сама же Вероника подрагивающими руками сжимала одолженный револьвер. Боезапаса и инструмента видно не было. Видимо, девушка зарядила его, поскольку, как только услышала новый шорох, сразу вскинула его и начала оглядываться. Слишком неуверенное и нервное движение, в иной ситуации оно бы вызвало насмешку. Эти девушки явно не держали в руках ничего опасней ножей для готовки. Вот угораздило ж их свалиться ему на голову.
— Это я, — предусмотрительно произнёс Алонзо, подходя к ним пригнувшись.
Вдруг ещё выстрелит ненароком. От истеричного испуга можно чего угодно ожидать, даже того, что она попадёт в него каким-то волшебным и нелепым образом. Траут опустила оружие дулом вниз, хоть что-то из того, о чём ей говорила сестра, осталось в мозгу.
Парень осмотрел сначала её, затем навскидку подругу. Идти сможет только одна, а вторую придётся тащить. Благо веса в молоденькой красотке было немного. По звукам сзади никого не было, а значит нужно уходить, пока можно.
— Идём, — он наклонился и взял на руки Вайстамм.
Та никак практически не среагировала на это, только сдавленно застонала. Алвиз сделал себе заметку, что в самый неподходящий момент девушка может закричать или как-то выдать их. Не проще ли сейчас свернуть ей шею? Он скосил глаза на вторую. Нельзя сказать, как она сейчас среагирует на такое, к тому же убивать пока надобности действительно нет. Парень направился по дороге, двигаясь очень осторожно и стараясь смотреть во все стороны. Вероника молча пошла за ним, держа револьвер дрожащими руками и часто оглядываясь. Они прошли пару пролётов, как вдруг где-то вдалеке загрохотало хлопками. Светловолосая девушка подпрыгнула от неожиданности, а Алонзо нахмуренно вслушивался, повернув голову.
— Стреляют не рядом, — заключил он вслух, чтобы успокоить Траут. — Но думаю, как-то связано со всем этим. Поспешим.
«Кто там с кем воюет? Это та же компашка? Что за день сегодня такой, а?», об этой стороне своих эмоций парень промолчал. Всё это не нравилось ему, хотя бы потому, что он практически ничего не знал о том, что и почему там творилось. Хватало и своих текущих проблем, но не стоило забывать о том, что и те события, которые весьма громко о себе заявили, могут повлиять на положение дел тут. Преследователи могут уйти к месту основных действий, а могли и яростней продолжить поиски, поскольку время, по всей видимости, поджимало. Он было сдвинулся с места, как его плеча коснулась холодная ладонь девушки. Она подошла к нему ближе, прижалась, подсознательно ища защиты. Такой естественный и вместе с тем волнующий жест. Однако Алонзо никак не ответил на него. Во-первых не знал, что хотел бы сказать или сделать, а во-вторых сейчас не до этого. Он молча продолжил идти, надеясь, что Вероника просто последует за ним и не будет мешаться под ногами в случае чего. Тишина в их стороне оказалась недолгой, через десять минут прокрадываний вперёд им не повезло. Они натолкнулись на одного из ищущих. Тот мешкать не стал — выстрелил, практически не целясь, и начал звать остальных. Судя по-всему, они рассыпались по улицам неподалёку, не желая отступать. Видимо, им были очень нужны эти девушки. На грохот тут же выбежало ещё двое. Троим же осталось только забежать за ближайший угол, уходя с открытой местности. И вновь неудача: проход оканчивался забором, поставленным зачем-то каким-то местным жителем. Алонзо сразу понял, что это самый худший из возможных вариантов. Их будут расстреливать на расстоянии, а возможности скрыться практически нет: нету ни бочек, ни окон, ни дверей. Только стены и забор. Оставалось только перелазить. За неимением лучше парень перевалил раненную девушку через край досок, не обращая внимания на её истошный вскрик. Главное, что она упала где-то за ограждением. А вот в каком виде парня неинтересовало — теперь очередь второй девушки. Рядом раздался негромкий хлопок револьвера. Траут с побелевшими губами выстрелила в просвет. Взгляда она не сводила с того места, и Алонзо просто ухватил её поперёк талии и закинул на верхушку забора.
— Прыгай давай, только смотри под ноги, — с этими словами он, бросив взгляд за спину, подтянулся сам и нырнул вниз головой, не тратя времени на элегантной приземление.
Жизнь важнее того, как смотришься. Бетти же, придя от новой боли в себя, кое-как начала вставать, опираясь рукой о злосчастный забор. Шок и адреналин делали своё дело.
Сверху раздался выстрел и крик. Кому-то не повезло, кому-то, кто замешкался и теперь падал вниз зажимая ладонями ногу. Хуже и представить было нельзя — теперь и Траут не сможет передвигаться самостоятельно. По сути, наступил самый подходящий момент бросить их, но парень слишком далеко зашёл, чтобы так поступить.
— Перезаряжай револьвер, — прошипел он Веронике, хватающей ртом воздух и тупо смотрящей на кровь, проступающую сквозь пальцы.
Для верности Алонзо потряс её за плечо, надеясь, что не придётся давать ей затрещину. Благо девушка не впала в истерику, оставаясь рассудком в этом самом месте, осознавая всё происходящее в данный момент. Сам парень оглядел улицу, опасаясь что вот-вот к ним выбегут с другой стороны. Положение было наихудшим.
— Вставайте, ну! — рявкнул он, рывком ставя на ноги кашляющую Бетти, заставляя её идти. — Туда!
Он указал рукой. Траут же кое-как встала самостоятельно, облокотилась спиной о доски и уже возилась с кожаными мешочками на перевязи. Её парень подтолкнул вслед за другой девушкой, которую он направил вдоль стенки. Пускай на ходу справляется. Сам Алонзо приготовил нож и затаился у забора, надеясь, что преследователи потеряют бдительность, когда попытаются перелезть или хотя бы выглянуть поверху. Его спутницы уже ковыляя отошли шагов на десять, когда сверху показался первый человек, осторожно оглядывающий улицу, но парня, вжавшегося в стенку, он в первые две секунды не заметил. За что и поплатился жизнью. Лезвие ножа вошло аккурат тому в открытую снизу шею. Алонзо попытался ухватить жертву за голову и перетянуть на себя, чтобы отнять огнестрельное оружие, однако не получилось. Показалось сначала бахнувшее зарядом дроби дуло ружья, затем и женщина, мельком выглянувшая на результат своих действий. Её мишень спешно отскочила, успев выдернуть нож и получить пару царапин на лице от шрапнели, взлетевшей от стенки дома. Последовал второй выстрел, и парню оставалось лишь отпрыгивать в сторону, надеясь, что пока враг занят им, и что пока не подоспеют оставшиеся — девушки сумеют добрести до поворота и там хотя бы уйти с линии огня. Нужно было атаковать, как раз женщина нырнула за преграду, дабы перезарядиться. Алонзо мигом устремился обратно, краем глаза замечая какое-то движение на другом конце улицы. Вряд ли это были местные обитатели — они, следуя голосу разума, всегда прятались, если начиналась пальба. Кто-то вновь высунулся из-за забора, на парень ждал этого, мигом меняя траекторию, уходя от выстрела и попутно хватая камень на земле. Его он закинул за доски для отвлечения и сам на бегу перепрыгнул следом. За счёт первого манёвра и неожиданности — ему повезло. Все выстрелили угодили над ним. Он ловко приземлился на ноги, тут же вставая и вонзая нож в шею женщины, которая только заканчивала перезарядку. Остальные двое стояли рядом. Алонзо осталось только прикрыться умирающей, и когда отзвучали выстрелы — порох и пули сменили лезвия. Они втроём пытались друг друга задеть и не попасться под встречные выпады. «Зато хоть у этих ублюдков нет времени возиться с патронами», мрачно подумалось парню, когда двое попытались зажать его в угол. Допустить этого он не мог, слишком уж высока ставка в этом поединке. Поэтому приходилось действовать наверняка, хоть и с риском для самого себя. Лучше так, чем прощаться с жизнью. Бросившись прямо на одного из противников, Алонзо в самый последний момент отскочил к другому, поднырнул тому под руку и наотмашь сделал удар ножом. Он не стал задерживаться ни на секунду, чтобы проверить точность разреза и его глубину — сразу отпрыгнул в сторону, поскольку практически ощущал спиной взгляд второго врага. Место, куда тот целился. Но теперь, когда один из атакующих был ранен, может даже смертельно, всё стало вопросом пяти минут. Почувствовав уверенность и прежнее хладнокровие, парень ловко уворачивался и следил за всеми движениями соперника. Выцепил просвет, ринулся навстречу, перехватил руку с ножом у запястья, сжал, удерживая жертву на месте, в то время как сам перехватил свой клинок и направил врагу аккурат в глазницу.
Длины лезвия идеально хватило, чтобы достать до мозга, и человек упал, забился от боли в конвульсиях, умирая. Алонзо прошёл мимо него, небрежно выдернув своё верное оружие. Теперь нужно забрать ружьё или чей-нибудь револьвер, а лучше всё сразу, и возвращаться к девушкам. Парень, которого он ранил в шею, был ещё жив и пытался что-то сделать со своей винтовкой. Убийца спокойно ударил ногой по дрожащей ладони, уничтожая всякую попытку сопротивления. А чтобы не допустить просчётов, для верности, ногой наступил тому на голову и перенёс весь свой вес, дробя её. Тело ещё дёргалось, когда Алонзо, обшарив карманы трупа, взял патроны, а затем поднял винтовку и направился обратно к забору. Он не стал его перелазить, а прислушался, одновременно заряжая новое оружие, приглушив рукой затвор. Никакого топота или беготни. И уж тем более никаких разговоров, если кто-то и шёл в эту сторону, то явно делал это тихо и осторожно. А значит — расслабляться рано. Парень, стараясь быть бесшумным, потрусил от забора к другому концу переулка, чтобы обойти проблемное место кругом. Уже выйдя на улицу и пробежав вверх по ней несколько метров, он столкнулся с препятствием: проулок, куда завернули девушки по его наущению оказался не сквозным. Там, где обычно располагался проход между домами, возвышалась стена здания. Ругаясь вслух на чём свет стоит, он рванул к следующему, надеясь, что ничего за эти секунды не случится. Во всяком случае, криков не слышно, что уже неплохо, ровно как и череды выстрелов вдалеке. Чтобы не происходило в соседнем квартале — оно уже закончилось. Да и здесь дело близится к развязке, осталось всего четверо или пятеро. Но и его спутницы больше не могут продолжать спасительное бегство. Надежда только на его не особо большой опыт открытых столкновений и меткость. Перед тем, как вернуться на улицу, где примерно должны находиться девушки, если они конечно не догадались залезть кому-то в дом, парень остановился за углом и перевёл дыхание. Собравшись с силами, нацеливаясь на чёткость движений и реакции, он вышел из-за препятствия. Увиденное не порадовало его. Четверо людей, соблюдая дистанцию и прикрывая друг друга, медленно шли по следу из крови, оставленным Траут. До укрытия оставалось метра два. Ещё несколько шагов и неизвестные найдут тех, кого ищут. Алонзо не думал за эти доли секунды, не анализировал положение, а просто начал действовать раньше, чем был замечен. Выстрелил в ближайшего мужчину, целясь тому в грудь. Попал неудачно, враг был только ранен. Все тут же рассредоточились на ещё большем расстоянии, ища заградительные препятствия. Раненый, вполне разумно отпрыгнул за ближайший угол, возле которого и стоял. Куда вёл кровавый след, и Алонзо, не думая, метнулся к нему, опасаясь за своих попутчиц. На пролетавшие рядом пули и грохот выстрелов он не обращал внимания, но один звук заставил его чуть ли не замереть, настолько он отличался от всех прочих. Чей-то вскрик. Парень уже не сомневался, что увидит нелицеприятную картину заложников или чью-то простреленную голову. Однако в тупиковом проулке его встретил мужчина, лежащий на спине, хватающийся за горло, и две дрожащие девушки, осевшие на землю. Вероника, завидев чужака, выстрелила. И попала скорее по воле случая, нежели прицела, потому что в серо-голубых глазах отражалось такое неверие, непонимание, что любой бы засомневался в том, что именно девушка спустила курок. Ужас и осознание только медленно зарождались, когда Алонзо забежал к ним, схватил выроненное врагом оружие и бросил на ходу.
— Неплохо, не расслабляйтесь, — он осмотрел стены на предмет лазеек, в виде спасительных окон или хотя бы препятствий, не увидел. — Заряжай по новой.
Сам парень развернулся к проходу, приподнял тело и прислонил его полусидя к стенке, сел за такой «щит», устраивая на плече прежнюю винтовку поудобнее. Лучше чем совсем никакого, от части пуль сбережёт так точно.
У девушек, расположившихся за ним, явно начиналась истерика — нервы сдавали. Слишком уж много насыщенных, красочных и непривычных для них событий за последние сорок восемь часов. Алонзо не оборачивался взглянуть на них — но обе они уже плакали, задыхаясь новыми, тяжёлыми эмоциями. И на дополнительную помощь в виде единичного выстрела револьвера рассчитывать более не приходилось. Сидеть и тщательно всматриваться в проход, ожидая того самого момента, когда кто-нибудь рискнёт туда сунуться, под этот плач и ещё какое-то тихое бормотание было сомнительным удовольствием. Но он не отвлекался, его задача не успокоить их, а вытащить из этой заварушки. Через минуту ожидания их попытались обстрелять, чтобы во время заминки или перезарядки попытаться забежать внутрь тупика. Однако Алонзо предвидел такую попытку, у него было две заряженных винтовки, следовательно больше заряд боезапаса, в то время как патроны нападающих кончились быстрее. Это заставило их отступить и переосмыслить тактику. Впрочем, за ближний бой парень не боялся. Если кто-то и сумеет подойти, то контратаковать из своего положения он сумеет. Дальше будет прикрываться телами. Не помешала бы помощь в виде пассивной перезарядки со стороны девушек, но от них было не больше толку, чем от дорожной пыли. Впрочем, свою «квоту» они уже отработали с лихвой, поэтому он даже не призывал их что-то делать. Спустя ещё пять нервных минут и одной отбитой атаки, Алонзо пришёл к выводу, что пока всё не так скверно, однако патроны скоро закончатся. Вопрос только у кого раньше: у него или нападающих? Если у него, то придётся рано или поздно самому переходить в атаку, их осталось трое. «Надо только подпустить поближе, на расстояние рывка», думал он про себя, когда вдруг с улицы, уже пропахшей порохом, донеслись голоса. Не те, которыми переговариваются, а громкие и требовательные. Парень мигом насторожился. Что произошло? Пришёл кто-то новый? А если подкрепление? «Тогда лучше бежать, иначе просто зазря тут лягу», он повернул голову на бок и прислушался. Там спорили, во всяком случае довольства не было слышно, уже хорошо. Последовала краткая пауза, во время которой кто-то что-то втолковывал — разобрать не удалось. Прикусив губу, парень решил подобраться поближе к углу. Тут говорящий внезапно сорвался на крик, явно теряя своё терпение.
— Вам никто не заплатит, так что уматывайте, пока можно!
Голос был знаком. Хорошо знаком. И Алонзо, из предусмотрительности проверив винтовку, осторожно выглянул. Им на выручку пришла Кива. Вид своего работодателя и наставника почти что шокировал. В разодранной рубашке без рукава, вся крови, одно плечо обвязано какой-то тряпкой, на перепачканном вдобавок ещё и пылью лице читалась ярость, подтачивающая терпение и самообладание. Он это видел, девушка напоминала разъярённого подранка, который теперь преследовал неудачливых охотников. Всё это вкупе с её дурной репутацией, словам, озвученными ранее, сделало своё дело. Оставшиеся трое нападавших зло посмотрели на неё, переговорили друг с другом и устремились прочь, под тяжёлый и недовольный взгляд Кивы. Всё было кончено. Алонзо впервые за последние несколько часов облегчённо выдохнул.
Комментарий к Мастерить.
Завершаем эту арку, которая растянулась на много глав по разным причинам. У неё осталось две главы. У меня создалось ощущение, что раньше экшена не было - и вот он вылился в три главы беспросветной стрельбы, бега. Ой всё короче XD Скоро пойдём к разведчикам)
Зато я всех вывел из этого “мешка”. Даже не увидел смысла излишне жестить и убивать кого-то из девушек. Наумираться там все ещё успеют, если вспомнить докуда дошла манга. Думаю послеровлюционный таймскип мы добьём по полной, а вот четырёхгодинчый будет более кратким.
Как всегда, охотничий бонус для вас:
Мастерить - пересекать путь зверю, заскакивать зверя.
ПОДРА́НОК, подранка, муж. (охот.). Зверь или птица, подраненные охотником.
Дорогие читатели, товарищи ждущие, друзья молчуны и немолчуны, это последняя глава, выходящая в этом году. А посему поздравляю вас с Новым Годом сейчас. Всего вам самого наилучшего, каждому своё лучшее^^ Следующая глава выйдет первого января, буду вас ждать!Bibāmus!
========== Помощь друга. ==========
На улице вдруг стало совсем тихо. Напряжённая тишина, которая упорно разубеждала рассудок в том, что всё действительно закончилось. Девушка зашагала вперёд к своему работнику, недобро оглядываясь и поглядывая во все стороны. Несмотря на сомнительный вид, в движениях ещё угадывалась сила. Думать над тем: в какую заварушку она попала, Алонзо не стал, ровно как и спрашивать её об этом. Вряд ли её приключения были легче его собственных, хотя Кива справилась с ними явно лучше.
— Безумная ночка, да? — спросил парень, когда она приблизилась на расстояние десяти шагов.
Он не знал, как лучше начать разговор, да и стоит ли вобще. Собственное облегчение смылось, всё тело пребывало в прежней готовности. Казалось, что никогда больше он не сможет ходить по улице без опасений и напряжений.
— Видала и посуматошнее, эта скорее, — девушка утёрла рукой лицо, размазывая грязь и кровь, и сплюнула, — поганая. Траут и её подружка с тобой?
— Да, немного подранные, но живые, — Алонзо указал рукой за угол, сам не сводя взгляда с горизонта.
Не хватало ещё в такой момент бдительность потерять и налажать. Ведь перерыв и окончание только-только замаячили перед ними всеми. Кива прошла мимо своего соглядатая, исправно исполнившего сегодня ещё и роль телохранителя, мельком оглядывая на предмет ранений. Небольшие царапины, ничего страшного, продолжать сможет. В личный актив эту ночь ему можно занести. За поворотом ей открылся вид на злополучную парочку. Две девушки, плачущие вполголоса. Явно они находились в истерике после всего того, что случилось за последние сорок восемь часов. И явно уже слабо соображали, где находятся. Времени приводить их в чувства мягкими методами не было. Пришедшая приблизилась к ним
— Ну и заставили вы меня по суетиться, — недовольно говорила она, не надеясь, что те её расслышат. — Это же надо до такого додуматься. Не терпится услышать, что там у вам произошло.
Внятной реакции, само собой, не последовало, девушка быстро осмотрела их, не двигаясь с места. Они были в крови, и раны требовали помощи. На взгляд Кивы смертельной не была ни одна из травм, но главное тут было другое. Им нужно было быстро брать ноги в руки и двигать отсюда, а с учётом всех факторов это виделось затруднительным. Не видя никакого смысла в разговорах, она просто отвесила пощёчину сначала одной, затем второй.
— Поднимайтесь, живо! — не дожидаясь их неловких, заторможенных копашений, Кива просто в несколько рывков подняла Траут, игнорируя её вскрик боли и то, что одну ногу та держала на весу. — Да не ори ты, всё ты можешь: и стоять, и идти.
Хромать, конечно, Вероника будет, но на своих двоих ещё сумеет отшагать хотя бы пару миль. У Элизабет дела обстояли хуже. Когда Кива попробовала её поднять, та захаркала кровью, тяжело дыша из-за раны в лёгких. Заставлять её идти самостоятельно означало лишь усугубить ситуацию. Выругавшись пришедшая им на выручку повернулась в сторону улицы.
— Алонзо, иди-ка сюда.
В тишине слышались лишь сдавленное хныканье Вероники, тяжёлое, скулящее дыхание её подруги и шаги. Это парень спешно подошёл, закидывая добытую винтовку на плечо.
— Берёшь её на руки, — она указала пальцами на Бетти, затем перевела их на Траут, — и быстро веди их на сорок девятую улицу от второй площади, первый же подвал после семидесятого дома.
Слова были сказаны шёпотом, но он расслышал все указания от начальницы. Девушки вряд ли смогли разобрать их, впрочем их плач начинал стихать, плавно уступая место молчанию. Впрочем, оно тоже не продлится долго. Скоро на звуки выстрелов запоздало, как и всегда, прибегут отряды военпола.
— Не пойдёшь с нами? — спросил Алонзо, прикидывая в голове маршрут.
— Нет, у меня ещё есть одна работёнка, — Кива хищно улыбнулась, — ждите меня там. А теперь поторапливайтесь.
Парень кивнул, наклонился чтобы поднять Бетти. На этот раз он постарался доставить ей меньше боли, Вероника же сама направилась ковыляя в сторону улицы. Алонзо не составило труда её догнать и вскоре троица скрылась за поворотом.
Кива, проводив их тяжёлым, недовольным взглядом, выдохнула и потрусила на выход, только на улице повернула в другую сторону. Дело есть дело, нужно спешить. Она и так очень сильно рискнула, оставив приз в одном из заброшенных домов. Вряд ли конечно женщина сумеет выпутаться из верёвок или вытащить кляп, но чем чёрт не шутит. Сегодня уже случился один просак, лишь благодаря стечению обстоятельств удалось закончить с ним быстро и без особых потерь. Она не только забрала одного Фрица в дар седому ублюдку, как он того и хотел, но и успела выручить своих подопечных. Благо те сумели протянуть до прихода помощи. И хорошо, что остановить этих нападавших удалось словами, ведь им больше не было смысла исполнять поручение. Теперь нужно подлатать саму себя, девушек, спрятать их, а потом подниматься наверх. Нелёгкий путь, да ещё с дырками в руках. Она потёрла рану под левой ключицей. С такими она долго ещё не полазает и придётся не высовываться недели три точно. Впрочем, бывало и хуже. Уже через пару перекрёстков послышался топот десятков ног и озабоченные голоса-команды. Это вынудило Киву нырнуть в первый попавшийся переулок и там затаиться. Ещё бы — человека в окровавленной и подранной одежде стоило задержать. Желания выяснять отношения ещё и с этими блюстителями закона не было от слова совсем. Поэтому как только вооружённые люди в форме отошли на приличное расстояние, девушка поспешила убраться окольными путями подальше от улицы, где случилась эта перестрелка. Наверняка на место её разборки, куда не так давно подоспел Вица, уже прибыла парочка полицейских патрулей. Что ж, ничего кроме трупов и горящего здания они там не найдут Если подсуетятся — смогут потушить прежде, чем займутся соседние дома. А ежели нет, то почему это должно её заботить: победителям достаётся жизнь и не важно какой ценой. Спустя десять минут быстрого шага Кива замёрзла ещё больше — в рубашке без рукавов долго не походишь; от этого раны начали противно поднывать. Кровь продолжала понемногу вытекать, быстро застывая на прохладе. «Ничего, скоро их осмотрят», подбадривала себя девушка, приближаясь к дому, где оставила своё подношение. Здание было с покосившимся вторым этажом, местами отсутствовала крыша, а дымоход торчал как обломанный позвоночник. Окна выглядели пустыми глазницами без стёкол и ставней. Когда девушка зашла внутрь, скрипя половицами, большая часть из которых была проломлена, то услышала приглушённые звуки возни. Кива оскалилась, этот шум означал, что Реганна ещё не выпуталась из всех узлов. Однако из предосторожности приготовила нож и стала ступать осторожней, плавно перенося вес на ступнях. Впрочем худшие опасения не подтвердились — всего лишь девушка, бывшая монаршая особа, бесполезно трепыхалась в своих путах. Практически её судьба была решена. Оставалось закинуть на то плечо, что болело меньше, и совершить марш-бросок к указанному адресу. Там перевязка и сбор информации, новые указания, а потом подъём к Сине. В Митру, в Генштаб. В подвал Генштаба, если точнее. Губы искривила ломанная улыбка. Ублюдок. Ей стоило принести ему взрывчатку и посмотреть, как здание сотрясёт канонада взрывов. Но, увы, этого пока не будет. Она подошла ближе к Фриц, намереваясь перевязать её так, чтобы было удобней нести. Жертва отчаянно сопротивлялась. Что ж, её можно было понять — страх за свою жизнь это штука такая. Киву это не беспокоило, она методично делала свою работу, периодически разбавляя шум возни фразами, обращёнными скорее к самой себе.
— Знаешь, почему все, кто вырос в Подземном Городе умеют метать пращу? Нет? — переспросила она, оскалившись. — Ну куда тебе-то знать такую правду жизни. Просто камни всегда под ногами. Всегда. И для детей, живущих на улице, это первое оружие, где по-твоему ребёнок нож раздобудет.
Сама она давно не пользовалась пращей, но было очень приятно чувствовать, как навык, приобретённый много лет назад, сработал как надо. Основа, заложенная в детстве, никуда не делась.
Кива закончила с верёвкой, а Реганна хоть и трепыхалась слабее, но всё же не оставляла отчаянных попыток. Оставалось порадоваться, что рот у неё был заткнут, не то бы поднялся бы ор. Можно было бы её оставить с кем-нибудь из людей Вицы, но Кива не собиралась просить его об услугах и одолжениях. Чревато последствиями, да и никогда нельзя предугадать, что взбредёт такому человеку в голову. Ко всему, никто задерживаться там не собирался: ни он, ни его люди, ни она сама. В итоге пришлось возиться со связыванием пленницы, предварительно оглушив её. Бить затылком о стену второй раз не хотелось, не хватало ещё покалечить больше нужного. Ведь Закклаю нужна игрушка на подольше. Этому он обрадуется как дитя. На этом его жажда выместить злобу должна прекратиться на ближайшее время.
— Да не дёргайся ты, — прорычала Кива, когда Фриц сопротивляясь достаточно сильно, задела рану на предплечье, заставляя поморщиться. — Или тебя ещё раз приложить?
Реганна не восприняла эту угрозу, лишь вырывалась из последних сил. Платье было всё в пыли и грязи, некогда красивые каштановые волосы безнадёжно слиплись и спутались. Всё это начинало раздражать. Но рано или поздно жертва должна просто выдохнуться. Кива решила в этой ей помочь просто придушив её до потери сознания. Поэтому часть пешего пути с ношей она прошла в драгоценной тишине и покое. Тем не менее и собственные силы кончались, отдых был жизненно необходим, и Кива, сжав зубы, продолжала дорогу. Пришлось делать большой круг, чтобы наверняка не пересечься ни с кем. Свидетели были не нужны. Под конец Фриц уже начинала приходить в себя и активно мешать. Хотелось скинуть её на землю и ножом «убедить» её не рыпаться, но девушка исправно терпела весь дискомфорт. Она думала над тем, как решить эту проблему перед тем, как начать подниматься на поверхность. Ещё один многочасовой переход. Здесь было сумеречно, тусклый свет от домов редких фонарей создавал ощущение наступающего вечера. И в самом деле, накатывало ощущение усталости, желание сесть, а ещё лучше лечь, на пару часиков и подремать, усиливалось. Но о такой роскоши можно только мечтать. Там куда она идёт сейчас не до сна. За ту помощь, что она получит, придётся дорого заплатить, но потом. И вот девушка с тяжёлой и важной ношей свернула на нужную улицу. Глаза сразу же выцепили знакомые силуэты. «Хорошо, они добрались без приключений», отметила она про себя. Трое послушно сидели недалеко от узенькой лестницы, ведущей под твёрдую землю, под фундамент одного из домов. Алонзо встал, как только заметил своего работодателя, девушки же шокировано смотрели на Реганну, которую несла Кива.
— Кто это? — спросил парень, который ни одного члена королевской семьи до этого не видел своими глазами.
— Одна из Фрицев, — ответила пришедшая, хмыкнув, — эта проблема теперь исчерпана, останутся детали, но ими займутся другие. Они объявят, что Тироун и Реганна Фриц были застрелены сегодня в Подземном Городе солдатами после бегства из тюрьмы. Так ведь?
Она тряхнула женщину на плече, но не отдала груз Алонзо, стоящему рядом. Вероника смотрела на Киву и уже раскрыла было рот, чтобы что-то сказать, но та опередила её покачав головой.
— Сначала вас надо подлатать. Вставайте, пойдём вниз. И лучше молчите, он терпеть не может живых гостей. Даже думать не хочу, — пробормотала она, проходя мимо сидящих к спуску, — во что мне встанет эта помощь.
Пока сзади парень помогал встать Бетти, Кива постучала кулаком в дверь. Железный лязг звучал тяжело и громко. «Что что, а на защиту он никогда не скупился», девушка в очередной раз сравнивала это надёжное сооружение, служившее преградой от всего мира, со своей дверью.
— Саль, это я, — сказала она, когда через минуту стука никто не отозвался.
И только после этой фразы, словно бы та была волшебным заклинанием, за преградой послышался лязг, шуршание, треск и щелчки. Когда дверь медленно приоткрылась, наружу потёк желтоватый свет от свечей. Но внутри имелись куда более яркие светильники, видимо владелец сего обиталища в этот момент отдыхал от своих изысканий.
Да и лицо его, обрамлённое спутанными волосами цвета вороново крыла, выглядело очень недовольным. Он сверлил пришедшую осатанелыми, зелёными глазами. А завидев сопровождение, вобще закатил их и хотел было захлопнуть тяжёлую дверь, но Кива навалилась свободным плечом, не давая этого сделать, и прошла внутрь.
— У меня тут парочка ран, — сказала она, когда мужчина всё же сделал шаг назад, пропуская её, — надо подладать
— Да чтобы тебя, — прорычал Салливан, — не только у тебя. Какого хера, Кива? Может, мне ухо тебе отрезать, чтобы ты не тащила ко мне всякий сброд?
— Резать ничего не надо, — спокойно ответила девушка, наблюдая за тем, как у хозяина дома судорожно пульсирует венка под глазом. — Осмотри их для начала.
Тем временем её спутницы уже прошли внутрь, а высокий парень, идущий последним, притворил за собой дверь. Возиться с хитрыми замками он не стал, предоставив это дело живущему здесь.
— Нет уж, начну с тебя, — процедил Саль, как раз задвигая засов, — до них мне нет дела, хоть тут сдохнут и то больше пользы будет. Так что отдавай мне мою плату и идти к столу.
— Это не для тебя уж извини, — сказала Кива, стряхивая Реганну, которую приняли за оплату, прямо в ближайший угол, где стояли ящики со скарбом и инструментами. — Мне, кстати, понадобится тот наркотик, чтобы вырубить её часов на пять.
Девушка под громкие ругательства направилась в глубь помещения к металлическому столу, виднеющемуся в полумраке.
— То есть ты, сука такая, пришла, требуешь помощи, да ещё и без оплаты?! Тебе там мозги не вынесло пулями? — кричал он, следуя за ней.
На ходу он схватил какой-то скальпель. Со стороны выглядело так, как будто он подкрадывается к ней, чтобы нанести свой удар. Но мужчина ворча просто следовал за низкой фигурой, покручивая инструмент в длинных пальцах. Кива же расстёгивала остатки рубашки, чтобы не мешать осмотру. Стянула её, расслабляя плотно прилегающую ткань на груди, заменявшую корсет, и смиренно села на стол. Салливан уже включал пару ярких светильников, холодно озаривших ту часть подвальной комнаты. Вероника и Бетти устало оглядывали странное помещение. Просторное, с маленькими оконцами под самым потолком. Сейчас они были прикрыты изнутри фанерой. Стульев, чтобы присесть, не было. У стен стояли металлические шкафчики, тумбочки, деревянные письменные столы и везде висели лампы, ныне потушенные. На полу виднелись сомнительные желобки и пара решёток. В стене напротив было три двери, скрывающих видимо спальню, уборную и ещё что-нибудь. За неимением лучшего, Траут села просто на пол, чувствуя как ноет от усталости всё тело. Её примеру последовала и Бетти, а через пару мину ещё и Алонзо. Девушки нервно посматривали на Реганну, которую никто не удосужился устроить поудобней, она лёжа на боку сама смотрела на них с гневом в глазах. Какая смена ролей, ещё пару дней Фриц могла их отравить, могла уволить, а сейчас не властна даже над своей судьбой. В то время как у служанок всё более или менее хорошо. Если бы не было бы кляпа, то трое обменялись бы любезностями. Но, к облегчению прислуги, им были доступны только немые взгляды. И пока происходила эта немая перестрелка, Алонзо краем глаза наблюдал за тем, что творилось в другом конце комнаты. Тихих слов он разобрать не мог, но отчётливо слышал, как мужчина кроет сидящую перед ним девушку. Сам парень в этом месте ещё ни разу не бывал, но быстро понял, что это врач, услугами которого пользуется Кива. А стало быть доверяет, и следовательно здесь они в безопасности, правда ненадолго, учитывая неоднозначную реакцию хозяина. Но пока можно расслабиться. Он откинул голову и прикрыл глаза.
На хирургическом столе прийти к такому же спокойствию не получалось.
— Сколько раз я тебе говорил? Расслабь ты это грёбанное плечо, — шипел Саль, стискивая одной рукой левую ключицу, а второй щупая пальцами нутро отверстия, выискивая пулю.
— Оно и так расслаблено, — ответила Кива, терпя неприятные и болезненные ощущения.
— Достало, ложись и вытяни руки, — мужчина отошёл и открыл один из ящиков.
Девушка легла спиной на холодную, металлическую поверхность, забираясь на стол с ногами. Это должно было расслабить мышцы. Ссадина на лопатках тут же прекратила ныть, осталось только пощипывание. Да и вобще вытянуть спину оказалось очень приятным делом. Если бы только человек перед ней с пинцетом в руках пребывал в лучшем расположении духа.
— Везучая, паршивка, в этот раз ничего не задето, — говорил он, ковыряясь в её теле, и очень скоро извлёк свинцовую пулю. — Теперь предплечье, садись.
И Кива молча повиновалось, всё же дело он своё знает превосходно. Залечит всё так, что останутся только небольшие шрамы, а тело будет работать как и прежде. Через минуту Саль ловко вытащил последний патрон, застрявший рядом с костью, сколов кусочек. Его мужчина чем-то помазал и каким-то образом прилепил обратно, наказав неделю рукой не поднимать ничего тяжелее метательного ножа. Правда звучало это скорее как угроза. Дальше он взялся обрабатывать рваную рану на правом плече. Её пришлось ушивать. Кива наблюдала за тем как грациозно двигаются пальцы этого врача, который большую часть жизни исследовал человеческое тело и органы. И делал это с одержимой страстью.
— Ну, расскажешь, с кем сцепилась на этот раз? — спросил Саль между дел, работая загнутой маленькой иглой.
— Да нарвалась на группу из тридцати человек, как назло с собой не было ничего дальнобойного. Пришлось сооружать пращу, — она поиграла кистью левой руки, слушая как отзывается рана у ключицы.
Черные брови скользнули вверх, выражая удивление и холодное любопытство, сам он хлопнул ей по левому запястью, и девушка, прекратив лишнее движение, вкратце рассказала ему всё случившееся. Примерно как и зачем, почему так случилось и для чего всё это вобще.
— Слабачка, Кенни бы всех положил, да кишки жрать заставил бы перед этим, но, — он наклонился к её уху и что-то прошептал.
Кива тут же отвела глаза и зажмурила их. Затем судорожно вдохнула и закивала. Салливан тем временем продолжал работать, придирчиво осматривая свои труды. Вскоре он приступил к предплечью, нанося внутрь какую-то мазь, разглядывая края раны, совершая какие-то хитрые махинации. Через пятнадцать минут рука была туго забинтована.
— Через часов шесть ослабишь бинт, — сказал он, — плечо отдаёт какой болью?
— Ноющей, — отозвался девушка, всё ещё не смотря на него.
Саль хмыкнул и взялся за левую ключицу. Кива не смотрела на то, что он делает с этой раной, но чувствовала внутри какое-то копошение, что-то холодное металлическое. Затем вдруг защипало и к коже коснулась какая-то припарка, мужчина уже приматывал её.
— Ушивать смысла нет, если ты послушаешься — всё зарастёт само, благо я подсобил, — он взял её за подбородок окровавленными пальцами и начал разворачивать спиной к себе. — Теперь с этой.
Кива тут же подобрала ноги под себя и крутанулась на столе. Врач стянул ткань, целиком обнажая туловище и грудь, приказал ей нагнуться, а затем выпрямиться. Видимо смотрел, как рана сходится и как расходится, прикидывая, что можно сделать. Нагота их двоих вовсе не смущала. Девушка чувствовала, как спины касается острие иголки, как чужие пальцы натягивают края раны.
— Если ты не будешь скакать ближайшие пару недель, то я ограничусь повязкой, — сказал мужчина, постукивая пальцами по её лопатке, — а если нет, я заштопаю, будешь мучатся при каждом наклоне от нитей.
— Давай повязку, — неуверенно сказала девушка.
Дела-то у неё будут, но несколько дней она точно проведёт в покое. Пока Закклай будет играться, приходить к нему обсуждать дела бесполезно. Да и дальше, если она будет осторожна, хвататься за оружие не придётся. Игра окончена, останется только разобраться с тем, что осталось в качестве выигрыша.
Вскоре бинт надёжно был обмотан вокруг спины и груди, фиксируя рану. На этом Саль закончил оказание помощи и известил об этом весьма приземлённым способом.
— За тебя, так и быть по старой памяти, возьму двести золотых, а за тех, — он кивнул головой в сторону сидящих на полу, — по два трупа за каждого, да сто пятьдесят за ампулу наркотика. Хочу всё завтра, у меня как раз идёт один опыт.
— Салливан, у меня сейчас нет, — она скатывала свою прежнюю повязку и одевала остатки некогда белой рубашки, — на это времени. Как я закончу, так начну разбираться с этим.
— Тогда принесёшь мне ещё хорошей выпивки в качестве задатка, и сойдёмся пока на этом, — сердито сказал он, вытирая руки полотенцем, пахнущим спиртом. — Уж это ты сможешь сделать в ближайшее время?
— Достану самое лучшее, Саль, — сказала Кива, соскальзывая со стола на ноги. — Алонзо, тащи эту Элизабет сюда.
Сама она двигалась осторожно, чтобы не разозлить врача якобы неуважением к его труду. Если она не будет аккуратной и вернётся с осложнениями, мужчина предпочтёт лично ей отпилить руки, нежели чем будет исправлять ещё и это. Мимо прошёл парень, неся раненную девушку. Врач должен был теперь оказать помощь и ей, правда начал он это делать куда грубее. Бетти вскрикивала от боли, которую он, не слишком заботясь, доставлял ей осматривая. На что Салливан кричал сам, теряя остатки терпения, предлагая пациентке заткнуться и открывать рот только тогда, когда он её спросит. Алонзо же шустро ретировался подальше от стола, чтобы не иметь дела со злым мужчиной, от которого веяло неприятной угрозой.
— Ну, Вероника, — сказала Кива, бережно прислоняясь спиной к стене над девушкой, — рассказывай, как так вышло.
— Кива, — выдохнула Траут и нервно потеребила руками край рубашки, — ну, наверное, началось всё с того, что убили Делроя Фрица.
— Убили? — делано удивившись, переспросила мрачная девушка. — Может, скажешь даже кто. Ну давай, ты же не просто там работала.
— Я думаю, что это были… Тироун и Реганна. Тела так и не нашли, а потом… Бетти обвинили в том, что она травила её, — сидящая осторожно посмотрела на притихшую Фриц. — Полиция решила, что это Бетти во всём виновата. Но, Кива, её хотели подставить. Я думаю, Тироун в самом деле хотел убить её, чтобы она ничего не разболтала. Я не могла ей отказать, мы сбежали. Я поступила так, как считала правильным. Прости, если это доставило тебе хлопот.
Под конец она уже тараторила, практические захлёбываясь словами, спеша всё сказать до того, как её оборвут. Выглядела Траут маленькой виноватой девочкой, которая вот-вот заплачет. Кива минуту молчала, осмысливая сумбурное сказанное. Многие странности, замеченные в особняке, стали ясными как день.
— Сбежали? — уточнила она, скрестив руки на груди. — Почему просто не пошли к полицейским?
— А разве бы нам поверили? — Вероника вскинула светло-голубые глаза и утёрла их рукой, стирая слёзы. — Шпионке, да любовнице.
— Сразу бы нет, но неужели ты думаешь, что я ничего бы не сделала в такой ситуации? — жёстко переспросила Кива.
Молчание. Молоденькая девушка ничего не ответила. Алонзо, стоящий неподалеку, слушал разговор, сверяя его с той сказочкой, что рассказали ему в трактире беглянки. Пока расхождений не было.
— Вот живые вы вечно такие, постоянно шевелитесь, дёргаетесь, когда начинаешь работать, — прорычал сзади Саль, нарушая тишину вместе со сдавленным стоном Бетти. — Сиди смирно!
— Как вы сбежали? — выдохнула Кива и потёрла переносицу, не став говорить о том, что ничего бы из этого не было, поступи они разумнее.
— Я подсыпала в общий котёл сонной травы, а потом выкрала ключи, — Вероника теперь разглядывала свои ладони. — Когда я пришла в кладовую, где заперли Бетти, там был Тироун и он уже душил её. Огрела его по голове, затем мы выбрались наружу, взяли лошадь и поехали в Митру. А там искали отца Бетти, потом пошли в Стохесс искать тебя. Потом нас нашёл Алонзо.
Дальше историю пересказывал сам парень. Как они храбро пытались от него сбежать, как они шли, как они убегали и спасались от преследования. Под конец рассказа Кива хмыкнула.
— Наигралась, теперь будешь жить как прежде? — спросила она, наклонившись к Траут.
Та лишь судорожно закивала. Приключений ей хватило на всю жизнь.
Комментарий к Помощь друга.
Следующая глава завершит эту долгу, затянутую из-за моих перепадов и пауз, арку. Выходит не столь аккуратно, однако логично и не так уж и плохо. Выйдет глава через две недели, благо я успел.
Ждущий, я рада, что ты всё ещё здесь^^ Считай подарок для тебя XD
Что же сказал Саль своей знакомой)) Момент не просто так, я думаю олды представляют, что он ей сказал. Причём всё это происходит в то время, когда другие герои мирно ходят сверху и бед особых не знают. Очень многое остаётся вне поля их видимости. Поэтому так много времени ушло на “оригинальных” персонажей, да и почему нет.
В манге осталось совсем немного глав, надеюсь финал не отобьёт у меня желание к первоначальной задумке. А то глядя на всё то))))) есть у меня чувство, что эту работу можно будет завершить иначе. Ждём гранд финалэ, ждём ответов на вполне логичные вопросы.
Спасибо!)
========== Вынужденный анонс. ==========
Пользуясь недолгим и крайне сомнительным гостеприимством Салливана, Кива набросала примерный план действий. Во-первых, двоих девушек надлежало припрятать, поскольку дело хоть и прошло свою активную, кровопролитную стадию, но ещё не окончилось. Бывшая сотрудница центрального отдела знала, что Дариусу ничего не стоит попытаться пустить её людей и свидетелей в выгодный расход. Не то чтобы это не принесло пользы, просто такой расклад не устраивал Киву. И так слишком много сделано по воле ублюдка сверху. Поэтому Вероника и Бетти будут первую неделю сидеть тише воды, ниже травы в Подземном Городе под присмотром Алонзо. А потом уже она как-нибудь перетащит их наверх подальше от Сины. Всё равно вернуться к прежней жизни не сможет ни одна, ни вторая. Правда это ещё будет зависеть от решений командующего и того, что ещё может понадобиться, для уверенной позиции обвинения Фрицев. Во-вторых, сегодня же просто необходимо отнести «подношение» наверх. Тут тоже имелись трудности, но они были чисто в физическом плане. Пронести Реганну, которой уже вкололи наркотик, отсюда до здания генерального штаба на своих плечах Кива, в принципе, может и сумеет. Да только вот мрачный врач, который продолжал ругаться вслух, вряд ли оценит последствия такого подъёма. А поскольку женщина не хотела, чтобы Саль в следующую встречу выявил какие-то отклонения от выздоровления, то ценную ношу придётся нести тому же Алонзо. А это означало, что злополучную парочку следовало оставить часов на десять где-нибудь одних и надеяться, что раненные девушки не угодят ещё куда-нибудь. Мало ли. Впрочем, выбирать не приходилось, потому что мужчина, недобро сверкая зелёными глазами, уже через четверть часа после того, как скрепя сердцем оказал медицинскую помощь, потребовал, чтобы прибывшие выметались. И Кива не стала спорить, заставляя Траут и Вайстамм вставать и ковылять на выход. Парень же, смиренно приняв роль помощника на эту ночь, закинул Фриц, которая уже начинала «плыть», на плечо и пошёл следом. Девушка же задержалась, что-то тихо говоря врачу, затем вышла и закрыла дверь. Её изнутри тут же начали запирать. И даже этот лязг звучал недовольно. Трое людей уже стояли наверху на улице, их вид напоминал о том, что нужно продолжать работу. Кива прикрыла глаза рукой, выдохнула, затем поспешила вверх по лестнице. Бинты на теле приятно прилегали к коже, создавая ощущение, что раны не болят вовсе. Жаль, что это было лишь иллюзией, так как боль давала о себе знать при любом излишнем движении. Это не помешало ей вновь заставить девушек, и без того измотанных до края, идти следом за ней к месту предполагаемого убежища. Благо таких мест в подземельях имелось в избытке. Город не только жил по своим правилам, но и рос своеобразно, оставляя опустевшие дома и всё такое, чем крайне удобно пользоваться. Особенно в тех случаях, когда надо затаиться. Они шли несколько часов без всяких остановок, зато не очень быстро. Кива видела, что девушки на последнем издыхании, но была беспощадна. В итоге, минуя поднятые недавним шумом отряды военных, они сначала забрали вещи и плащи девушек, а потом долго шли, пока не остановились перед полуразваленным домом в одном окраинном квартале. Сомнительное укрытие, но женщина привела их к нему потому, что это здание было со скрытом подполом. Не слишком удобное место, но годится на период, пока ответственный за Веронику и Элизабетт Алонозо не вернётся из Митры. Загнав девушек в страннуюимитацию погреба, наказав им не высовываться, Кива закрыла лаз, надеясь, что парочка просто будет спать все эти часы. Там не особо тепло, но главное, что безопасно. Она повернулась к своему работнику, тот просто кивнул, показывая свою готовность, и они пошли в обратную сторону.
Этот путь наверх показался им вдвое дольше, чем обычно. Усталость давала о себе знать, да и целое тело в качестве ноши не облегчало ситуацию. Девушка для подстраховки решила взять у Салливана ещё одну ампулу и шприц. Не хватало только, чтобы Реганна посреди дороги пришла в себя. Идти им предстояло не только по вонючим и безлюдным туннелям. Пока они передвигались по Подземному Городу, Алонзо осведомился о ситуации в целом. На что Кива кратко обрисовала ему положение их дел, а также дала пару рекомендаций. Пока её положение не определено Закклаем, всем остальным не высовываться. Возможно, что подношение не поможет, и им всем придётся сматывать удочки. По пути они захватили брошенный девушкой плащ с отметками штаба — идти в рубашке без рукавов означало бы нанести ещё больший вред здоровью. За всеми этими осторожными разговорами и перемещениями, двое наконец добрались до Митры. На поверхности уже был вечер. Видимо они от врача они вышли, когда было утро, часов с собой ни у кого не было. Что ж, так даже лучше. Стоя в переулке, Кива неотрывно наблюдала за окнами Генштаба. Конечно, нужный ей ублюдок, который знатно повеселился, был там. Ждал результатов тараканьих забегов. В его окнах горел свет.
— Можешь идти обратно, — сказала она, поворачиваясь к парню. — Дальше я уж как-нибудь сама.
— Уверенна?
Он стоял чуть позади неё, покачивая затёкшей шеей. У его ног прямо на земле лежала Фриц, бывшая ещё без сознания. С этим проблем в дороге не возникло, пользоваться запасной порцией наркотика не пришлось. Чертовски хорошо, что уже был вечер, а этот переулок не просматривался с оживлённых улиц. Только с площади, которая нынче пустовала и выглядела совсем как привада.
— Да, нечего тебе здесь торчать. Ты должен оставаться тенях, незамеченным, — Кива подошла к подчинённому, растирая кисти рук. — Я сама не знаю, чем это закончится. Иди давай.
Алонозо постоял пару секунд, оценивающе оглядывая сначала девушек, затем здание штаба. Но всё же послушался и пошёл восвояси. Женщина недолго провожала его высокую фигуру взглядом, быстро вернулась к основному делу. Корчась взяла на руки Реганну и направилась к входу в канализацию. Идти вот так к Закклаю было верхом абсурда. Этот старый лис не должен видеть её ран, её уязвимости. Да и имея на руках только ножи Кива к нему больше не приблизится. А это значило — спуститься к ближайшей нычке. Заодно и простой серый плащ там возьмёт, а плащ с нашивками припрячет. Ткань не только поможет согреться, но и прекрасно скроет бинты, кровь, а уж держать маску она сумеет. Да и за это время часть служащих покинет здание — будет проще пронести целого человека в подвал и остаться без внимания. Это долгий процесс, означающий, что к старику она поднимется ближе к полуночи, но так даже лучше. Наверняка он будет ждать её или кого-то другого. За этими размышлениями девушка спустилась вниз, держа драгоценную ношу и рискуя тем, что наложенные швы разойдутся. Прогулялась по канализации, неспешно одела ремни и привод, накинула на себя сверху плащ. Подумав, она добавила ко всему этому одно лезвие. Чем чёрт не шутит. В этот момент у её ног зашевелилась Фриц, видимо действие сильного снотворного заканчивалось. Вряд ли Реганна сможет что-то сделать, но мешаться это будет. Кива достала шприц и ампулу. Болтая её, девушка размышляла: целая доза стопроцентно опасна, вколет треть, наверное, ничего страшного не случится. Разбив использованный шприц и выбросив его осколки в сточные воды, она вновь закинула ношу себе на плечо и пошла в обратном направлении. Ещё предстоит каким-то боком протащить бывшую принцессу в подвал к Закклаю.
Примерно в то же время двоюродный брат несчастной Фриц начал приходить в себя. Медленно и мучительно. По голове ему знатно прилетело. Боль в затылке отдавалась ломотой во всём теле. Которое было почему-то в подвешенном положении. Мужчина не сразу это осознал. Ноги доставали до пола только, если вытянуть их и встать на носочки. Ступни были босыми, впрочем как и всё тело. Но в тёмной комнате было достаточно тепло, чтобы не начать дрожать. Тироун ничего не видел перед собой, разницы между открытыми и закрытыми глазами просто не существовало. Туловище висело на руках, разведённых в стороны и удерживаемых ремнями. Такая поза оставляла грудь и спину открытыми. Пленник, ещё туго соображая, попробовал пошевелиться и как-то высвободиться. Затем в противно пульсирующую голову пришли воспоминания. Всё пошло не так. Это не то, чего он хотел. Очевидно, что он сейчас у того человека. А где Реганна? Может ещё можно как-то договориться, выкрутиться. Об этом стоило поразмыслить. Однако этого ему не дали сделать. Где-то сзади послышался лязг, затем в комнату кто-то зашёл. Нет, стены не озарились светом. Кто-то нёс с собой одну лишь свечку. Толку от такого светила почти не было. Не для Фрица во всяком случае. Он замер, насторожённо вслушиваясь и пытаясь хоть как-то разглядеть убранство комнаты. Без всякого успеха. Пришедший размеренно и тихо дышал, мягко ступая по каменному полу. Вновь раздался прежний лязг — это кто-то затворил за собой дверь.
— Ты не так быстро пришёл в себя, я долго ждал и успел заскучать.
Голос показался знакомым, но сразу не удалось связать его с определённым человеком. Мысли вообще медленно крутились в голове. Некто же тем временем не спеша ходил вокруг и зажигал установленные на подставках свечи. Комната плавно прояснялась, и до Тироуна дошло, что это какая-то пыточная. Какие-то механизмы, предназначенные явно для истязания тел, плети, розги, кандалы, цепи. Он не стал особо вглядываться во всё это, потому что смог вспомнить человека. Это был тот, кто командовал прибывшим и разговаривал с Кивой, метнувшейся на сторону новой власти. Но самое главное, что это был тот, кто забрал его в это место. Это очень плохо. Если он постарается, то вспомнит хотя бы имя, с которым к обращались к этому человеку, а пока что нужно как-то выкрутиться.
— Слушай, — Фриц кое-как разлепил пересохшие губы, пытаясь быстрее подобрать слова, — я…
Договорить ему не дали, мозолистая ладонь легла ему на рот, а ногти пальцев больно впились в скулы.
— Ти-ише, я не хочу слышать, как ты говоришь, — теперь мужчина перед ним говорил недовольно.
Всмотревшись, Тироун увидел, что зрачки у говорившего расширены и практически полностью закрывают ярко-зелёную радужку глаз. Он явно под кайфом, впрочем что не мешало ему внятно говорить и контролировать свои движения. Да только вот разумно беседовать с ним явно бесполезно, мужчина частично витает где-то в своих грёзах. Что же делать? Когда человек разжал руку и отошёл от него, Фриц попробовал повертеть руками. Надо как-то выбраться. Однако успеха не было, он был зафиксирован намертво. Руки ни сдвинуть, ни вывернуть. Тогда Тироун от накатившего отчаяния стал трепыхаться всем телом. Вица, вроде бы так его называли его люди, не обращал на эти трепыхания внимания, рассматривая что-то у стены. Вдруг он с рыком ударил по какой-то стойке, и та гремя железками повалилась на пол. Подвешенный пленник притих. Мужчина же развернулся, потирая лицо, и прошёл в другую сторону. Проходя мимо Фрица, он как бы небрежно провёл тому по голой спине. Тироун похолодел и попытался повернуть голову, чтобы проследить дальнейшие действия. Почему-то показалось, что если он не будет знать, что дальше — будет ещё хуже. Или просто страшнее от неизвестности. Только вот Вица зашёл вне поля зрения, но впрочем вскоре вернулся. В руках он держал кручёный прут и смотрел на него с какой-то особой теплотой. Когда мужчина обратился к своей жертве особо неуместным и радостным голосом, у Фрица побежали мурашки.
— Кричи. Я хочу послушать, как ты кричишь.
Спину ожгло ударом розги, и это было только началом долгой пытки, которую Раус придумал, находясь в извращённом и садистском настроении.
Кива, прижимаясь к стене, бесшумно шагала по мягким коврам. Чтобы не оставить на них грязных и очевидных следов, пришлось подошвы сапог вытереть плащом. В сущности было уже плевать на всё это, но всё же привычка скрывать присутствие была сильней. В её деле любая оплошность могла скверно окончиться, и злоба на одного человека ещё не повод нарушать свои же правила. Время уже точно приближалось к полуночи, большая часть клерков уже покинула рабочее место. Сильных опасений, что она с кем-то пересечётся почти не возникало. Даже верного секретаря Гисберта не было за своим столом. Естественно Дариус отпустил его, чтобы тот не мешался ночным делам. Можно было бы влезть через окно, но слишком много чести седому ублюдку, которые своими действиями едва не укокошил её внизу. По этой же причине в нужный кабинет девушка вошла без всякого стука, который вежливо бы обозначил её присутствие. Она скользнула за дверь и тихо притворила её за собой не глядя. Взгляд серо-синих глаз был прикован к Закклаю. Он же даже головы не поднял, занятый очередными бумагами. Но девушка видела, как его губы поползли в гадкой ухмылке.
— Что ж, такой итог меня вполне устраивает, — сказал он, ставя аккуратную подпись и откладывая перьевую ручку в сторону.
Старик потянулся за печатью, а гостья двинулась вперёд. Сейчас командующий не опасался её — это читалось во всём: в движениях, в поведении, в насмешливом выражении лица. Он знал, что она не убьёт его, даже если ей очень этого хотелось сейчас. Знал, что она не станет гадить там, где ест. И то, что девушка пришла к нему на отчёт после того, что случилось внизу, лишний раз подтверждало за это. А раз этот человек, готов проглатывать такие, мягко выражаясь, обиды, то, пожалуй, можно закрыть глаза на кое-какие нюансы их прошлых взаимодействий. Ведь их сотрудничество принесёт обоим пользу. Кто в здравом уме будет отказываться от всех плюсов мирного сосуществования? Особенно теперь.
— Признаться, я ждал тебя сегодня днём, — Дариус придирчиво рассматривал печать на документе. — Пришлось задержаться и пожертвовать ночным отдыхом. Мне казалось, что ты работаешь на самом высоком уровне, но у всех ведь бывают осечки.
Пока он открыто издевался, Кива подошла вплотную к массивному рабочему столу. Хорошо знакомые часы мерно отсчитывали секунды, а источником света служила пара ярких ламп на кристаллах. Привычные небольшие кипы бумаг этой ночью соседствовали не только с стеклянным графином, наполненным до середины водой, но и с фарфоровым чайником и чашкой на блюдце. В ней виднелся дымящийся красный чай. Ублюдок ожидал явно с комфортом, пока она тащила примерно шестьдесят килограмм, чувствуя как швы впиваются в кожу.
— Особенно когда мешают, — девушка села на свободный стул и скрестила руки на груди, сверля собеседника взглядом, — подставляют. Тогда да, осечек не миновать.
— Не ной, — миролюбиво бросил Закклай, убирая листок в одну из стопок, — я мог и полицейским обозначить предполагаемое место, было бы очень весело.
О да, было бы просто безумно весело. Спорить с этим было глупо. Старик имел возможности оставить ей куда как меньше шансов на выживание.
Но любая игра должна включать в себя риск и долю случая, иначе не так интересно наблюдать. Командующий наконец взглянул на пришедшую. В серых глазах плясали искры недоброго азарта.
— Но, как ты сама видела, они как всегда опоздали. Хотя может ты задержалась, чтобы припрятать эту девчонку. Как её? Точно, Траут, — он сцепил руки на столе в замок. — Она может сообщить что-нибудь по делу?
— К сожалению — нет, — соврала Кива и сделала себе пометку вывести Веронику за пределы Сины. — Но там была ещё сбежавшая любовница Фрица, она-то может дать более подходящие показания, если тебе так угодно.
Минуту Дариус размышлял над этим предложением. Снял очки, потёр глаза, помассировал висок. Девушка не прерывала этот процесс анализа. В целом он не выглядел усталым, хотя событий за последние два дня случилось больше чем за целый месяц. Ну конечно, он же сам и устроил половину из них.
— Не думаю, что от этого будет толк. За слова шлюхи никто не поручится. Её лучше, как и тех двоих Фрицев, — Закклай потянулся к чашке, — объявить погибшей в перестрелке.
— А словам Траут, косвенно связанной с отделом по устранению неугодных, стало быть поверят, — меланхолично заметила девушка, пытаясь понять: куда клонит старик.
— Разумеется, ведь сотрудница Генштаба с неплохим послужным списком может являться залогом доверия, — пожилой мужчина отпил ещё горячий чай. — Разумеется, ведь была проведена целая проверка и полномасштабное расследование. И какое счастье, что во всём этом удалось спасти хотя бы одного свидетеля, способного пролить свет на то, как низко пали Фрицы.
Кива помолчала, у Дариуса явно было что-то ещё на уме. «Даже о своём призе не вспоминает», отметила девушка. Впрочем к финальной договорённости об их взаимоотношениях всё и шло.
— А я стало быть теперь постоянный член штаба, да ещё и с опытом? — осторожно спросила она. — Это разве не было разовым предложением?
— Было, но я уже наигрался. Считай это всё проверкой на вшивость, я остался доволен. Поэтому ты не только мой сотрудник, но и кандидат на должность руководителя нового отдела Военной Полиции. Видишь ли, недавние происшествия показали несостоятельность старой системы. Полиция нуждается в переделе, а пока, — он поболтал остатки чая в чашке, рассматривая отблески, — мы можем собрать лучших и, так сказать, худших для временного отдела расследований. Ты возглавишь его. Вряд ли ты забудешь, кому теперь ты должна обо всём докладывать, и чьи приказы исполнять.
Девушка прокручивала у себя в голове сказанное. Видимо, пока она куролесила внизу, здесь, наверху, случилось что-то интересное, касаемо военпола. «Хочешь обменять мою свободу на полное подчинение Штабу? Это не особо выгодная для тебя сделка», девушка удержала поползшие вверх уголки губ. Её гипотетическая новая должность объективно никак не мешала её обыкновенной деятельности. Даже учитывая смену прямого руководителя, Кива не собиралась играть в его кабинетные игры. Ни для Кенни, ни для неё не существовало графика, правил. Они всегда приходили когда нужно им, уходили когда нужно им, делали всё, что нужно им. Единственное, что оставалось, так это бумажные отчёты о некоторых проделанных делах. Это не то, что поменяется в нынешнем раскладе. И командующий прекрасно знал о том, как она ведёт такие дела. Стало быть ему нужен прежде всего результат от работы нового отдела. И это даст Дариусу “своего” человека там, большее чувство уверенности в том, что он контролирует ситуацию. Да ещё девушка сможет быть в курсе многих дел, не тратя время на шпионаж. Приобретёт более легальное положение.
Но предложение было обоюдоострым, ведь командующий всё же приобретал больше власти над ней. Однако это меньшее из зол. Если оба не будут раскачивать лодку — уживутся. Кива чуть нахмурилась, прежде чем сказать.
— Не думаю, что это хорошая идея, но это единственный компромисс, который тебя устроит, так?
— Верно, большую часть времени будешь у меня на виду, — пожилой мужчина выдохнул, наконец прекратил играться с чашкой и поставил её на блюдце. — Может научишься правильно рапортовать, а то твои старые доклады порой столь очевидны. Как думаешь, я смог так чётко предугадать твои действия?
Вопрос был задан с издёвкой, но девушка не собиралась вестись на эту провокацию. Не сейчас. В текущий момент надо было хорошо закрепиться хотя бы в таком положении баланса. Ещё пара внезапных сюрпризов, и внутренний голос, твердящий, что ублюдку надо вспороть глотку, пересилит голос разума.
— Хорошо, попробуем так, — гостья пожала плечами, игнорируя протестующую боль в них. — Что дальше?
— Как только дело Фрицев будет официально закончено — будешь назначена на эту должность, — гадко улыбнулся Закклай, наливая себе ещё чая. — А пока просто приходи сюда через день, делай вид, что что-то делаешь в архивах. Ну, а теперь о деле. Пока по быстрым отчётам они нашли внизу семь трупов, но мне кажется, что это не все. Там ведь было человек тридцать, мне так думается. Или ты смогла как-то выкрутиться с минимальными потерями? Хочется послушать.
— О, я опытный человек. Всякое бывало, — уклончиво ответила девушка, стараясь не оскалиться, — ты же ведь хотел проверить мои навыки. Вот и результат — я выжила и принесла тебе новую игрушку.
— Понятно, значит тебя можно одну отправлять на зачистки, — съязвил командующий, давая знать, что он не поверил ей. — Я хочу знать правду, Кива.
Возможности увильнуть не было. Если она соврёт сейчас или скажет то, что не устроит седовласого старика, то поставит крест на начавшемся сосуществовании. Но и подставлять Берча очень не хотелось. У Вицы имелось хотя бы извращённое понятие солидарности.
— Там типичный форс-мажор, — начала девушка, стуча пальцами по столу, — всё действо случайно пересеклось с контрабандистами. Ты же ведь выбрал удалённое место, а они часто по таким провозят грузы. Завязалась ещё большая драка. Поскольку никто не мог понять, что происходит, все приняли друг друга за ряженных военных. По итогу людей Фрицев спугнули, а контрабандисты влезли в их дом, выискивая что-то ценное. Нашли только Тироуна и Реганну. Превосходный новый товар. Знаешь ли, мне стоило больших трудов договориться с этими новенькими и выцепить хотя бы одного для тебя. Ты же ведь этого хотел, когда выпустил их?
Рассказал содержал в себе больше правды, но мог помочь прикрыть Рауса, который разрулил часть её проблем. Важно, чтобы история совпадала с тем, что может поведать старику Реганна.
— О, надеюсь, что ты выторговала Тироуна, — предвкушающие улыбнулся Закклай, затем одел очки. — От случайностей никто не застрахован, я не мог знать, что именно в то время там будет проходить конвой вооружённых людей. А жаль, мне хотелось заполучить двоих. Ты-то знаешь, что во время пыток два человека своими криками и страхом доводят друг друга до исступления.
Если судить по тону, то рассказ полностью удовлетворил его любопытство.
— Это Реганна, но всё та же бывшая королевская кровь. Знать, которую ты терпеть не можешь, — Кива бросила взгляд на графин с водой, но налить себе воды не решилась, мало ли что. — Уже ждёт внизу. Если бы ты сразу договорился со мной — оба были бы там сейчас.
— В следующий раз всенепременно, — Дариус встал, проявляя несвойственное ему нетерпение. — Раз мы всё обговорили, то можешь идти и приходить сюда дня через два. Покажешь документы Вербоуген и тебя пустят. Если ты не потеряла их конечно.
— Как скажете, господин главнокомандующий.
Девушка тяжело поднялась со стула. Всё прошло неплохо, ей ещё и два дня выходных дали. Чего ещё можно желать от такого человека? Старика, которому за семьдесят, который всегда действовал в тени, который от радости выглядел сейчас лет на тридцать моложе. Кива пошла на выход и, только выбравшись из Генштаба, позволила усталости вырваться наружу. Хотелось пить, есть, спать. Всего сразу в эту же секунду. Она вымучено улыбнулась — но самое главное, что сегодня было сделано очень большое дело. Отвоёвано место под солнцем в этой новой реальности.
Комментарий к Вынужденный анонс.
Ну вот, дорогие читатели, мы и закончили здесь, теперь можешь смешаться ближе к разведчикам. Кто-то ждал этого, кто-то не очень. Что-то пошло не так, как планировалось, что-то вышло даже лучше, чем ожидалось. Но всё равно, я довольна собой:3
На самом деле: вся эта заварушка могла исходить как и от Закклая, желавшего выманить всех крыс, так и от самой Кивы, которой нужно было закрепиться. Есть некая неопределённость в том, что Фрицы начали шевелиться именно тогда и именно таким образом. Пусть каждый решит для себя сам. Не буду исключать элемент “большой игры”, в которой каждый желал отхватить как можно больше.
Разница между ними в том: что для Дариуса все вокруг фигуры на доске, можно спокойно ставить, отмеренная доля риска и провокаций, а вот Кива рассматривает как действующую фигуру только саму себя. Но поздравим выживших:3
Следующая глава вновь через две недели, держу темп. Стараюсь XD.
Снова охотничья тематика в рубрике познавательные фанфики.
Анонс (доклад) - когда собака, отыскав дичь, возвращается к охотнику и, не спугнув дичь, ведет его прямо к ней.
Место, где кладется приманка: привада.
Двое ждущих, респекты!)
========== Из обломков. ==========
Прошло чуть меньше недели после пожаров, случившихся в Митре. По мнению Аккермана именно они ознаменовали конец развернувшейся партии, потому что дальше всё шло без инцидентов, как по сценарию одной из сторон. Об этом говорила даже газета, что парень держал в руках. Статья на первой же странице гласила, что виновники недавних беспорядков найдены и искоренены. К большому сожалению, в ходе попытки нового задержания, а не перед лицом правосудия. Сообщалось, что сейчас ведутся активные розыски их сторонников, чтобы не дать порядку рухнуть. Любому, кто что-нибудь знал об этом, предлагалось прийти и сообщить, внести свой вклад в общее дело, потому что сейчас очень важно действовать слаженно и сплочённо. Строки так же уличали двоих Фрицев в вероломном и подлом убийстве Делроя Фрица, помогавшего удерживать баланс в новом мире. Приукрашивалось всё ещё парочкой дел, за которые были ответственны бывшие монархи. Имелось всё: свидетельства, факты, подтверждения — ничто не оставляло сомнений в том, что всё было так, как напечатано на листах бумаги. «И ни единой толики обмана и подтасовок», хмыкнул про себя Леви, оценивая какой эффект произведёт такой общедоступный доклад. Весьма положительный, что на руку нынешним властям. Поможет утрясти отголоски революции. А завершалась статья новостями о том, что Разведкорпус, несмотря на свой малочисленный состав и то, что Фрицы пытались мешать и им, в скором времени совершит новую вылазку за стену Роза. Что само собой принесёт всем людям неоспоримую пользу. Капитан опустил газету и потёр пальцами переносицу. Оставалось только дивиться, как всё ладно, складно закручено. От того, что такой правдивый «тон» на самом деле является в лучшем случае небольшим искажением фактов, было тошно. В это всё хотелось верить, но личный опыт и чутьё уже чётко заявили: обман. Оставалось лишь порадоваться тому, что польза во всём этом действительно имеется. Да и их, разведчиков, не вовлекают во все эти дела, позволяя заниматься своей работой. Если не считать поджог той тренировочной площадки. И то, что никто не пострадал, было слабым оправданием. «Недостаточным, чтобы…», мысль оборвалась — рядом на скамейку плюхнулась Ханджи, нагло нарушая покой своего подчинённого. И это в законный выходной.
— Представляешь, нам пакет из штаба, — она повертела в руке запечатанный плотный конверт.
— Надеюсь, они пишут о том, когда соизволят вернуть Йегера и Арлерта, — мрачно хмыкнул Аккерман, думая о, что на самом деле там может быть. — Им уже давно пора браться за новые приводы. Особенно коротышке, он может и соображает, но толку от этого не будет, если он помрёт в сражении.
— Вообще-то, Армин сейчас титан, и убить его не так-то просто, — Зое поправила очки, блеснувшие на солнце. — Форстер ведь тоже скоро прибудет сюда? Хочется, чтобы все были готовы в полной мере.
— Но не невозможно, — Аккерман косо посмотрел на командора, который по его мнению несколько переоценивал силу титанов. — Да, я вчера сходил и отправил запрос — через пару дней прибудет сюда. Если не дезертирует, конечно.
Вспомнилось отрешённое лицо рыжеволосого парня. Первая вылазка и сразу угодить в мясорубку, да ещё и выжить, получая массу непростых вопросов в довесок. Даже на награждении тот был немного не в себе, а после вообще отпросился на отдых. Отказывать ему никто не стал — все были подавлены и удручены, и было не до чего-то такого. Так что опасения имелись, что Флок особой пользы может не принести. Что не отменяло его тренировки и большее вникание в суть разведки.
Девушка, сидящая рядом и беспрестанно крутящая пакет с бумагами, не разделяла такого скептицизма. Пожала плечами, оглядывая залитый солнцем внутренний двор казармы Гарнизона. Яркие лучи уже не несли в себе прежнее тепло, каменные плиты и стены оставались прохладными. Но воздух был приятным и свежим, таившим в себе слабый аромат сырости. Сегодня будет дождь. Самое то, чтобы вечером посидеть в комнате, почитать книгу и просто отвлечься от всего этого хотя бы на пару часиков. Как никак выходной, который они сами себе разрешили.
— Пусть только попробует, у нас каждый воин на счету, — улыбнулась она и неторопливо вскрыла послание из Генштаба.
Аккерман же не ответил, смакуя вновь полученные секунды тишины и покоя. Специально ведь ушёл в скрытый двор, чтобы его никто не беспокоил. Но счастье от уединение было недолгим, и сейчас Зое будет выносить ему мозги ещё чем-нибудь. Парень упорно игнорировал задумчивое хмыканье слева от себя. Пока девушка, взъерошив каштановые волосы, не заявила вслух.
— Ого, у нас на следующей неделе одобрен эксперимент с Леонхарт. Полное содействие, пока готовится экипировка и вооружение, — в тоне слышалось неприкрытое удивление. — А через два дня с Армина, Эрена и Хистории снимут бдительную опеку.
— Значит, двое вернутся к нам, — кивнул Леви, косясь на газету, — а что с девчонкой Райсс? Если всё закончилось — её тоже должны куда-то перекинуть для дела.
— Хм-м, тут не написано, — командор ещё раз пробежалась карим глазом по приказу. — Но они и не должны перед нами отчитываться на эту тему, королева всё-таки. Хорошо, что мы можем этим заняться до выхода за стены. Эдак, к весне мы будем готовы выдвинуться за стену Мария.
— Ты думаешь, что-то из этого выйдет? — неохотно спросил Аккерман, а потом уточнил. — Я имею ввиду с Леонхарт.
Вспомнилась их неготовность к различным трюкам, что были у Женской Особи в рукаве. Если бы тогда им сразу удалось её захватить, как планировал Эрвин. Как бы всё пошло в том случае? Думать об этом он себе не позволил. Враг всегда был на несколько шагов впереди, теперь они сами должны продвинуться в неизвестность, чтобы такого не повторялось. А цена ошибки только продолжала расти.
— Почему нет? С бронированным же сработало. Кристаллизация Эрена не слабее того материала, из которого возведены стены вокруг нас, — Ханджи начала активно делиться своими соображениями. — Если подумать — шансы есть. Да и мы можем попробовать заряд громового копья. Можем начать с нижней части, там где ноги. Мы не знаем, жива она там или нет, и что за процессы происходят внутри.
Леви сомневался в успехе затеи. Это было бы слишком идеально, а такое не для реальной жизни. Он, слегка сощурив тонкие брови, погрузился в воспоминания. День, когда Йегер и Леонхарт на пару разгромили половину Стохесса. Женская Особь взбиралась на стену, ломая её. А стало быть, её «когти» были прочнее. Простая логика. Зое должна была об этом подумать. Парень бегло оглядел внезапно притихшего четырнадцатого командора Разведкорпуса. Задумчивость и какое-то подозрение. Такого рода молчание понравилось капитану ещё меньше, чем трескотня.
— Что такое, очкастая? — спросил он. — Думаешь, отрастут ли у неё в таком состоянии ноги, если их оторвёт?
— Да-а…то есть нет, — девушка потрясла головой, почесала в затылке. — Я думаю, что нам бы не одобрили эксперимент, если бы не был готов прототип сыворотки. Ведь крошечная возможность достать Леонхарт оттуда есть. А значит есть возможность и передачи её титана нашему солдату. После ряда допросов. Но в таком случае, значит, что Генштаб либо провёл, либо проводит опыты с наработкой, над которой я трудилась. Я думала, что смогу хоть как-то контролировать это направление.
— Не ты, так кто-то другой, Ханджи, — напомнил ей Леви простую истину. — И не факт, что кто-то другой сделает лучше во всех смыслах. Может, это и неправильно, но сейчас это единственный опцион, которым мы располагаем.
— Да, я понимаю, — девушка опустила голову на руки, часто кивая, и закрыла лицо ладонями.
А что ещё им оставалось делать? Радоваться лишь, что к тем опытам их не привлекли. Да и вообще, что их почти не трогают и дают заниматься своей работой. Аккерман поднял серые глаза к ясному небу. И, несмотря ни на что, оно было красиво. Иметь время и силы наслаждаться такой мелочью во всём этом — очень ценная возможность.
Вероника никогда раньше не думала, что невозможность видеть солнце, открытое небо, ощущать кожей свежий ветер — такая тяжёлая пытка. Лишение такие привычных и таких незаметных в повседневности вещей оказалось очень ощутимо. Девушке мерещилось, что она задыхается, что кислорода не хватает. Масштабы Подземного Города потрясали. Умом она понимала, как огромно это удивительное подземелье. Но вот по ощущениям: место давило со всех сторон. Оно подавляло всё: волю, робкую радость, желание что-то делать, надежду. Казалось, что отсюда не существует выхода, что остаток своей жизни, которая рисковала оборваться неделю назад, она проведёт именно здесь. В затхлости, в грязи, в заточении. Подобно какому-нибудь изгнаннику из мира света. Впрочем, такой эффект мог усиливаться из-за того, что Траут, как и её подруга, не выходили за пределы нескольких комнат всё это время. Это был строжайший запрет, ну, а ещё желания выходить не было. Неподготовленные, нетренированные тела тяжело перенесли все те нагрузки, нервы и ранения. Последний марш-бросок они обе делали сквозь слёзы, стараясь не умолять ведущего их Алонзо остановиться, отнести их или хотя бы бросить на произвол судьбы, лишь бы не двигаться. Первые два дня они только лежали, периодически находя в себе силы встать и взять себе питья и еды. На вкус все отдавало пылью и, почему-то, самую малость гнилью. Короче говоря, питание здесь оставляло желать лучшего, и их охранник в открытую посмеивался над их реакцией на такое. Он говорил, что они неженки, хотя обе девушки считали, что жизнь их ни разу «не баловала». Правда Траут быстро сообразила, что дело тут в разности понятий нормы. Ей даже стало чуть совестно, что пока она жила под небом, кто-то существовал под землёй. Так быть не должно, но жизнь продолжается где бы и как бы она не текла. Даже в нескольких комнатках, в которых расположились девушки. Спали на матрасах, от которых пахло чем-то не очень приятным. Но указывать на это хозяину жилища было бы не слишком вежливо, ведь он пожертвовал своей «кроватью», чтобы они лежали не на голом, грязном, дощатом полу. Сам парень устраивался на мешках, набитых чем-то мягким. Вообще комнатки больше походили на одно кладовое помещение, которое кто-то разделил подобием стенок. А ещё здесь хватало всякого хлама: доски аккуратно уложенные рядами соседствовали с разломанными бочками, ларями, а различное тряпьё валялось под пожелтевшими газетами. Среди всего этого целыми были только два стула и всё. Ни стола, ни шкафа, ни комода, ничего. Имелось одно небольшое оконце, но до того грязное, что сквозь него ничего не было видно. В таком месте даже боль от ран ощущалась куда противнее, чем обычно. Что говорить о моральном состоянии. К тому же, Алонзо не так часто сидел с ними у себя дома, отлучаясь по своим делам. Что оставляло девушек наедине друг с другом и со своими обидами. И если в первые несколько дней сил выяснять отношения не было, то когда девушки чуть оклемались — обстановка стала тяготеть и напрягать. Недосказанности давила, и Вероника понимала, что им просто необходимо поговорить, чтобы решить этот вопрос раз и навсегда.
— Уже думала, что будешь делать дальше? — спросила она, когда гробовая тишина затянулась минут на сорок.
— Не знаю, домой я пока не могу вернуться, — ответила Бетти, смотря в потолок. — Да и вряд ли мне позволят.
После этой язвительной фразы она насмешливо фыркнула, скривив губы, и закашлялась. Вероника тяжело выдохнула, встала и, прихрамывая, подошла к кувшину с водой, что стоял на полу возле дверной рамы.
Стола здесь не было, а так хотя бы случайно не опрокинешь, переворачиваясь с одного бока на другой. За водой ходил Алонзо, и сейчас он был не здесь, чтобы если что принести новую. Девушка налила в глиняный стакан с щербатыми краями воды и подошла к Вайстамм, лежащей у стены на тонком матрасе. Она ещё кашляла и держалась рукой за раненый бок, чтобы боль не так сильно отдавала туда. На протянутый стакан Бетти посмотрела с презрением, но всё же медленно села и взяла его. После пяти минутного очередного молчания Траут не выдержала.
— Да никто не будет тебя удерживать здесь, — пробормотала она потирая лоб кончиками пальцев. — И никто не использовал тебя, если бы ты вела себя хоть немного по благоразумней, то не ты, не я не попали бы в такую…неприятность.
Хотелось сказать слово покрепче, да только Вероника понимала, что если бы она не напросилась на эту работу, то жила бы себе припеваючи. А стало быть виновата и она. По крайней мере в том, что оказалась в особняке. Да и всё последующее было её решением, только вызванным обстоятельствами, за которые частично была ответственна подруга. На это злиться было глупо, а вот на то, что та так себя ведёт сейчас — нет.
— Ну да, и как ловко ты из неё выкрутилась, тебя же, наверное, готовили к чему-то такому, — съязвила Вайстамм, приглаживая грязные волосы.
За эти дни из мягких и шелковистых они превратились в спутанные колтуны. Впрочем, у её соседки дела были не лучше. Светлые волосы Вероники слиплись и торчали, словно занозы из головы. Расчёсок с собой не было, как впрочем и в этом обиталище, поэтому приходилось пользоваться пятернёй. Что было не слишком эффективным. Ещё хотелось принять душ или хотя бы просто умыться. Но на это воды не было. Кожа зудела и чесалась. Все эти неудобства приходилось терпеть молча.
— Ничего такого не было! Я вобще не думала, что так всё обернётся. И общалась я с тобой не потому, что надо, — выпалила из себя Вероника, — прости, что так получилось.
Бетти же исподлобья взглянула на неё карими глазами. Со стороны казалось, что она оценивающе смотрит, но на самом-то деле она просто не знала: верить или нет. Сама она устала, очень устала. Страх за свою жизнь был очень силён, однако когда рядом был человек, на которого можно положиться, это чувство слабело. Разве Вероника хоть раз её бросила во всех тех кратких, но ярких приключениях? Да только вот винить кого-то в том, что всё вообще произошло было куда проще, чем принять своё легкомыслие. Её использовал Тироун, её, скорее всего, использовала и так называемая подруга, и сейчас её будут для чего-то использовать. От этих эгоистичных убеждений отвлёк тихий вздох, напоминающий всхлип. Траут сидела рядом на своём матрасе, понурившись и спрятав лицо в поджатых к груди коленях.
— Я ведь тебе тогда поверила, потому что знала, что Тироун что-то такое замышляет, — пробормотала Вероника, не поднимая головы, чтобы скрыть непрошеные слёзы, — но я хотела вытащить тебя оттуда, не потому что надо. Я хотела спасти тебя, как подругу. Я не знаю, как жила бы дальше, если бы с тобой что-то случилось, потому что знала об этой угрозе. Ты ведь просила меня о помощи — поэтому всё так. Не потому, что мне приказали или потому что ты можешь свидетельствовать против Фрицев, или чёрт знает ещё почему.
Девушка уже тёрла грязным рукавом рубашки дорожки слёз. Сложно было сказать: плачет она из-за того, что оказалась в таком положении, или из-за сожалений, что так вышло. А может потому, что чувствовала себя сейчас несчастной. У неё было всё. Нормальная жизнь, без кувырков и опасностей. Теперь всё будет немного иначе. По крайней мере первое время. Если бы только можно было бы всё вернуть вспять. Ничего бы не произошло, ей не пришлось бы убивать человека, не пришлось бы делать всё то, что пришлось из-за зова совести и желания жить. Если бы только не знать всего этого. Испуга, простых однозначных мыслей, диктуемыми низкими инстинктами, боли. Убей или будешь убит.
Ей было стыдно, что тогда она спустила курок, краем сознания умоляя себя этого не делать. Ведь перед ней был человек со своими мыслями, мечтами. Человек, который шёл на них. Разве у неё был другой выбор в тот момент? Хотелось убедить себя в том, что нет. А теперь ещё и Бетти в чём-то укоряет её. Хоть кто-то может её понять? Сказать, что она неплохой человек, что всё будет хорошо.
— Ладно, просто мне всё ещё страшно, — изрекла Вайстамм, так и не сумев сказать вслух то, что виновата она сама по большей части, пусть себя истязают другие. — Я не знаю, чего ожидать. Но всё же благодаря твоим знакомым мы всё ещё живы.
— Им нет надобности нас убивать, — Траут немного успокоилась от таких слов и села поближе к соседке. — Нам даже раны обработали.
Аргумент, конечно, был спорным, но всё же пока угрозы от Алонзо или Кивы не исходило. Снова молчание, каждая думала о своём, разглядывая убогое жилище. Крыша над головой, еда и вода тоже неплохо.
— Мы слаженно действовали, — нарушила тишину Бетти, глядя в потолок с пятнами плесени. — Когда не сомневались друг в друге. Думаю, если бы не ты, я не смогла бы не только сбежать, но и осилить всю эту дорогу.
В этом бывшая любовница Фрица признаться могла. Вероника была намного рассудительней и хладнокровней. От этого правда кареглазая девушка чувствовала себя немного жалкой, но это можно пережить.
— Я совсем не была готова к такому, но мне хотелось, — Траут робко и вымученно улыбнулась, — чтобы мы обе выжили. Хотелось сделать правильный поступок.
Бетти ответила более лёгкой улыбкой. Порой, если немного пойти навстречу, этого достаточно. Отпустить свою обиду не так уж и сложно, ведь их текущее положение вполне приемлемо. Вайстамм даже думала о том, что на пару они смогут выкрутиться и в этот раз, если случиться что-то такое, что заставит их вновь бежать. Стало быть лучше держаться той связи, что у них пока есть. Но ей самой стало как-то легче на душе. Когда есть друг, невзгоды проще воспринимаются. Она вздохнула полной грудью, и та тут же отозвалась болью. Эта рана заживёт нескоро. Сидеть было трудно, лежать и стоять ещё более или менее. Поэтому оставалось ничего не делать и просто ждать в этом захудалом месте. Только сегодня нудное ожидание не пойми чего было разбавлено хоть какими-то разговорами, как начало медленного примирения. Однако возвращение в русло, хотя бы отдалённо напоминающее прежнее, вскоре было прервано. Вернулся хозяин дома, неся в руках что-то скрытое от взоров полами плаща. Парень ногой захлопнул за собой дверь и прошёл к ближайшей стопке разломанных досок, аккуратно поставленных друг на друга. На импровизированную полку он опустил свою ношу. Глиняный кувшин, буханка подсохшего хлеба, да пяток яиц, сваренных в крутую, поскольку пришедший не особо переживал за их сохранность — одно подкатилось к краю и упало вниз, ломая скорлупу. Чертыхаясь, Алонзо нагнулся за ним и вернул на место. Его собственный вид говорил об усталости. Лицо с правильными чертами осунулось, под глазами залегли тени, а губы искривила ехидная ухмылка, свидетельствовавшая больше о чём-то неприятном, чем о весёлом.
— Ты вернулся, — неуверенно сказала Траут, не зная с чего лучше начать диалог, — есть что-то новое о…
— Цыц, — оборвал её рослый парень, проходя в глубь комнаты, — я устал и хочу поспать в тишине, так что не болтайте. Еду я принёс.
Он остановился возле одного из двух стульев, скинул плащ и расстелил его на полу. Когда Алонзо лёг прямо на него, с довольным стоном закидывая ноги на стул, Вероника и Бетти переглянулись. Не то, чтобы были причины для беспокойства, просто тревожиться уже вошло в привычку за последние десять дней.
— Тебе оставить? — всё же спросила Вайстамм, когда подруга вновь встала на ноги и направилась за принесённым обедом.
Парень повертел в воздухе рукой. Жест, очевидно, должен был означать отрицание. Пока он стягивал ботинки и ставил их под стул, девушки уже расположились на матрасах для трапезы. В кувшине оказалась новая порция воды. В полуголодное время даже такая пища, как усохший, твёрдый хлеб и несколько яиц, воспринималась особенно вкусной. Правда было ощущение, что её мало — хотелось ещё.
— Кива придёт через несколько часов, — внезапно изъявил Алонзо, когда наконец вытянулся на полу, давая телу роздых. — Скорее всего, скажет что-то насчёт вас. А теперь ждите молча.
Новость несколько воодушевила обеих гостий, но вид парня всё равно оставался несколько сомнительным. Девушки решили не надоедать ему, ведь наверняка у того был непростой день.
День и в самом деле выдался утомительным. Ему пришлось на пару с Кивой искать людей, убивать их и относить в подвал к мрачному врачу. Причём почти всё пришлось делать ему, поскольку раны девушки ещё не зажили. А плата есть плата. В этот раз она показала ему, как можно не особо заморачиваясь найти подходящего для таких целей человека. Они следовали за беспризорниками, которые бегали то стайками вместе, то поодиночке. Дело было даже не в беззащитных и уязвимых детях, а в том, кого они собой привлекали. Всегда найдутся люди, которые не будут задаваться вопросами совести, нормальности. Сорвать гнев, удовлетворить желание убить, мучать, безнаказанно и бесплатно развлечься. Таких людей почти всегда легко подловить и ещё проще найти. Раньше Алонзо не приходилось заниматься конкретно таким промыслом. Он мог шпионить, докладывать, прикрывать, помогать, подчищать. Но вот лично раз за разомподкрадываться к цели и душить её, затем нести в подвал и начинать всё по новой — было легко, хоть и немного будоражило нервы. Кива же на этот раз была просто молчаливым сопровождением со своевременными указателями: как и куда идти. У неё в руках была папка с документами, которые она на ходу правила карандашом. Видимо, работа наверху кипела и бурлила, раз девушка сочетает свои дела и дела штаба. Под конец этой странной прогулки Алонзо чувствовал усталость и облегчение: его этап окончился. Кива сказала, что сама поговорит с врачом и задержится у него на час или около того, а потом придёт к парню и девушкам, так как обстоятельства меняются, и им нужно двигаться вслед за ними. Он лишь кивнул и поспешил на рынок, чтобы принести своим гостьям еды. Сам Алонзо решил, что поест чуть позже, когда подремает, когда ощущение чужих, предсмертных конвульсий в его руках пройдут. Смерть не была чем-то неизвестным, но всё же он предпочитал сталкиваться с ней как можно реже. Сегодня ты — завтра тебя. Глупые неженки сверху этого ещё не знают, их наивность смешила его. И почему таким выпадает участь жить, не имея забот, что встречаются под землёй. Как только люди выживают там, наверху? Впрочем, знал парень так же, что у каждого своя жизнь и смотреть на «чужую тарелку» крайне глупо. У девушек другие «правила игры», которые не готовили их таким поворотам. Учиться у других — вот, что умно. У него есть на кого смотреть, ему нравилась его жизнь. Так же ему нравилась эта Траут, причём по серьёзному, а не для пары встреч и секса. Только вот не знал он, как лучше ему подойти к девушке из «другого мира». «Как-нибудь разберусь», сказал он себе с улыбкой, уже засыпая.
Комментарий к Из обломков.
Ох, с началом этой арки я буду пробовать новые вещи. Так же я чуть уменьшил объём глав) Эти линии с ожп\омп уйдут чуть на фон, уступая место каннонным героям. Посмотрим как пойдёт, у меня есть черновой набросок арки, но все персонажи обычно меняют их.
Флок скоро появиться в этой работе))) Если кто-нибудь ждал - ставьте пальцы вверх XD Так же Ханджи переживает за то, что твориться за гранью, которую она не переступила. На самом деле правильно переживает, так как это уже несколько отклонения от нормы. Но им остаётся лишь строить что-то дальше на этих обломках.
Вероника и Элизабет переваривают эти события, и они меняют их. Не так резко, но на кое-что хочется обратить внимание. У них были определённые черты ДО, и вот они меняются: могут как и исправиться, так и усугубиться. Это зависит только от них самих, от того, как они для себя примут эти события.
Внезапные трое ждущих, спасибо вам)! На самом деле немного подустал, но раз вас тут трое - следующая глава по срокам через две недели. Надеюсь, это вас порадует.
========== Полный состав. ==========
Мерный перекат колёс по мостовой и цокот копыт. Дома за стеклом потеряли пару тонов цвета — шёл мелкий, промозглый дождь. Небо затянули серые тучи, и всё выглядело тусклым. Эрен меланхолично разглядывал улицу, стены и прохожих. Они ехали в карете туда, где расположились малочисленные члены Разведкорпуса. Наконец-то их отпустили, и они будут дальше заниматься полезными делами. «Да, делами», хмыкнул про себя парень вяло моргая. Он был и рад вырваться из ограничений, но почему-то тосковал от того, что Хисторию увезли совсем в другую сторону. Свобода не в полной мере. Но ничего, оба потрудятся на благо будущего, в девушке он был уверен. Главное не стоять на месте, оба это понимают. Времени мало. И, как начинало казаться, понимали это лучше некоторых.
— Знаешь, я даже немного нервничаю.
Йегер медленно оторвал взгляд от небольшого окна в дверце. Друг детства сидел рядом, сцепив руки в замок и играя пальцами. Смотрел Армин в никуда: голова наклонена, глаза потускнели, выражение лица задумчивое. Что ж, его сосед делил с ним не только сидение, но и аналогичное настроение. Только вот Эрен уже смог привыкнуть к такому, титаном он был дольше своего спутника. Да и носил в себе сразу двоих вместе с памятью прошлых владельцев, которая временами просачивалась в реальность, путая восприятие. И так как текущий владелец титана основателя молчал, Арлерт продолжил.
— Вдруг они…как-то изменились, — он выдавил из себя неуверенный смешок, — хотя прошло-то меньше двух недель.
— Да-а, — протянул Йегер, зарываясь в отросшие тёмные волосы, — я тоже боюсь, что вместо их лиц буду видеть другие. Всё порой так спутано.
— У тебя тоже есть ощущение, что этот город чужой? — осторожно спросил Армин, смотря теперь на друга.
Нелёгкая тема, хотя бы по той причине, что оба не знали как лучше обсудить не столько видения прошлого, а сколько то, как они влияют на них самих. С таким затруднительно просто жить и не замечать. Однако смутное восприятие Арлерта было проще того, что испытывал Эрен.
— Он и чужой, и вместе с тем родной, — отрешённо ответил тёмноволосый парень, отводя глаза. — Я будто бы видел, как возводятся эти стены вокруг нас, очень странное чувство нереальности и какой-то ностальгии.
— Это скорее всего, потому что в тебе ещё сущность основателя, — заметил Армин, а потом, тщательно подбирая слова, спросил. — А кошмары. Что тебе снится в кошмарах? Ты иногда сам на себя не похож после сна.
Вопрос застиг Йегера врасплох, заставил замереть и напрячься. Он не хотел на него отвечать. А что он может сказать? Какое кровавое будущее ему мерещиться? При том, что он во всём этом не уверен так однозначно.
— Я не помню, — соврал Эрен спустя минутных размышлений.
Его не поймут, или вовсе неправильно истолкуют. К тому же, в видениях он действовал сам без опоры на остальных. Стало быть для этого имелись причины. Пока не хотелось вмешивать своих друзей во всё это.
То, что откроется им за стенами, будет нелегко. Если бы только быть уверенным, что всё движется правильно. Что в итоге всё приведёт к свободе Парадиза, элдийцев, его самого, потому что…
— А мне снится ужасный сон, как будто меня съедают, а я ничего не могу сделать, — признался Армин. — Только я не помню лиц.
Про себя Эрен чертыхнулся: ведь он тоже мог сказать, что-то подобное. Это бы частично объяснило его поведение: от прежних активных стремлений до мрачной апатии.
— Я не помнил, как съел своего отца, до того, как Хистория коснулась меня в пещере Райсс. Может, с тобой тоже самое? — предположил он.
— Мы пробовали, — Арлерт улыбнулся уголками губ, — ничего не происходит. Это похоже работает только с тобой из-за силы основателя. А больше тебе ничего не виделось чего-то похожего?
Йегер закрыл веки. В темноте перед глазами явственно предстал образ дыма или пара, поднимающегося к самому небу. Где-то впереди маячил город, но не из тех, что окружали стены. А ещё там были титаны. Много титанов. На секунду ему показалось, что он даже слышит этот гул и грохот. Собственная тревога и страх поднялись откуда-то из глубин души и заставили открыть глаза. Всё было в порядке. Карета продолжала свой путь, друг сидел рядом терпеливо ожидая. От Армина веяло таким пониманием, дружелюбием и усидчивостью, что в какой-то момент стало тошно. Слишком контрастно с тем, что он порой видит в снах.
— В основном, когда я случайно задеваю Хисторию, — помедлил Эрен, стараясь держать себя в руках, — видятся отрывки из жизни отца. Но не так часто.
— Жаль, что ничего полезного, хотя так ты меньше мучаешься от всего этого, — светловолосый парень мечтательно посмотрел через окно на серое небо. — Может, у меня тоже начнутся кошмары после трансформации.
— Вряд ли, — Йегер пересилил себя и потрепал друга по плечу. — Всё будет нормально, опыт у нас уже есть, да и наверняка Ханджи подготовилась лучше, чем в случае со мной. В колодец тебя никто не кинет.
Армин лишь улыбнулся и кивнул. Они замолчали, однако тишина была недолгой. Буквально через три минуты карета остановилась.
— Всё, прибыли, — довольно сказал спрыгнувший на землю возница. — Центральная казарма Гарнизона.
Разведчики поблагодарили его и вышли из транспорта, оглядывая трёхэтажное, массивное здание. Вдвоём они поспешили внутрь, чтобы не промокнуть. Вещей у них с собой всё равно не было, те должны были остаться у их товарищей, когда их нагло разделили в экстренном порядке. Теперь дело было только за тем, чтобы найти своих среди солдат Гарнизона. Впрочем искать не пришлось: двое парней только зашли в холл, как к ним спешно направилось несколько фигур.
— Ну наконец-то! — Зое подошла к ним, радостно улыбаясь и задорно сверкая карим глазом. — Как же я рада, что вас выпустили из-под опеки.
— Хочется, чтобы такое больше не повторялось, — пробурчал Эрен, оглядывая знакомые лица.
Все на месте, кроме Аккермана. Капитан либо был занят, либо просто не считал встречу чем-то важным.
— Здравствуйте, Ханджи, — поздоровался Армин, настроение сразу стало лучше. — Да, мы сами там извелись, вы получили наш доклад?
— Да, на днях, он пришёлся очень кстати, но позже об этом, — командор огляделась и начала отходить, — сперва надо вас устроить.
Видимо, она направилась решать вопрос с размещением, который почему-то не был решён заранее. В помещение было много солдат, но на разведчиков обращали мало внимания. Однако бывшие выпускники решили отойти чуть поодаль, что бы не торчать и всех на виду.
Там уже на Эрена и Армина набросились с расспросами. Привычными и родными. Йегер невольно улыбнулся, всё же он тоже по ним скучал. Все они всегда будут занимать особенное место в его душе. И пока Армин с охотой отвечал Конни, Саше и задавал вопросы Жану, Микаса бесшумно подошла к нему и тихонько спросила.
— Эрен, ты как? Всё в порядке?
Она явно не хотела привлекать всеобщее внимание. Что-то в этом серьёзном, взрослом тоне раздражало парня. Словно наседка. Но он отогнал недобрые чувства, ведь скорее всего вид у него не самый лучший, да и виделись они не вчера. Можно понять девушку и её беспокойства. Наверное. Но неужели нельзя проявлять их как-то иначе? Отдельно от него, а не как постоянная опека.
— Всё нормально, — немного резко ответил парень, борясь с непонятным желанием сделать шаг в сторону, затем спокойней добавил. — Правда нормально, Микаса. Я рад, что снова с вами.
Странно, раньше он как-то проще воспринимал тот факт, что девушка постоянно рядом с ним, защищает даже тогда, когда он хочет разобраться со всем сам. Словно лишает самостоятельности. Может, он просто вырос, или появилось с чем сравнивать. Йегер нахмурился, чувствуя как уплывает в свои мысли.
— Ещё бы ему быть не в порядке, — встрял Жан, поворачиваясь к парочке, — сидел под охраной, ел всякие там разносолы, спал до отвала. Ведь особы первой важности.
Тон впрочем был мирным и поддразнивал на половину. Микаса в лёгком осуждении поджала губы. Теперь они снова стояли одним кружком, смотря на Йегера.
— Я там извёлся от безделья, — вяло огрызнулся Эрен, стараясь не вестись на столь очевидную провокацию. — Да и не относились к нам как к царям.
— А как там Хистория? — нетерпеливо спросил Конни.
— Отправилась на собрание, — ответил Армин, расслабленный в кругу друзей, — вряд ли мы в скором времени пересечёмся, но положение обязывает нас всех.
— К слову об обязанностях, — Жан тут помрачнел, серьёзно глядя Эрену в глаза, — у нас скоро будет вылазка. А перед этим…
Он замялся, повисла пауза. Владелец атакующего титана нетерпеливо ждал, переводя глаза с одного на другого.
— Перед этим мы навестим Энни, — закончила за него Саша, оглядываясь в поисках Зое.
Ханджи уже направлялась к ним, но заметив изменения на их лицах, чуть замедлила бодрый шаг. Догадывалась, о чём зашла сейчас речь. Ничего страшного.
— Ну, ребятня, перевела нас всех в восточное крыло, — объявила командор, крутя в руке исписанный лист. — Давайте, устроимся там, а вечером обсудим наши ближайшие планы.
— Это правда? — тут же подошёл к ней Эрен. — Нам одобрили вскрытие кристалла Энни?
— Чистая правда, — кивнула Зое, — но обо всём по порядку. Пока отдохните.
И Ханджи, поправив очки, направилась к большой лестнице, не оставляя своим подчинённым большого выбора. Не хватало ещё обсуждать ход секретных операций прямо в общем холле. Йегер первым решительно сдвинулся с места, чувствуя как настроение поднимается. Хоть что-то. Это просто замечательно, если им удастся вытащить Леонхарт. Тогда они получат некоторые ответы. Спустя затяжное ожидание наконец им стали развязывать руки. Поднимаясь по ступенькам, Эрен подумал о том, как идут дела у Хистории.
Хистория со скучающим видом, призванным скрыть её настоящие эмоции, смотрела в высокое окно городской ратуши. На площади перед зданием было малолюдно — середина рабочего дня. Разглядывать было почти некого и нечего. В это время сюда даже не привозили важные документы или хотя бы канцелярию для сотрудников. Так, время от времени подъезжала карета другая, из неё выходил хорошо одетый посетитель и исчезал из поля зрения под козырьком. И всё. Отвлекаться более было не на что, и это действовало на нервы. Потому что мысли новоиспечённой королевы крутились вокруг предстоящего собрания. Волнение не покидало её. Это была не первая такая встреча, где она могла учиться премудростям правления, но сегодня кое-что отличалось от всего прежнего. Часть прошлых заседаний затрагивали военную тему, Разведкорпус и всё то, во что была вовлечена сама Райсс. А следовательно хотя бы понимала о чём речь. Другая часть же была ориентирована на простые вещи, бесспорно несущие положительный характер. Но сегодня будут толковать о хитросплетениях политики, о шагах, которые могут успокоить один слой населения и взбудоражить другой. Как выяснилось: не все люди внутри стен заодно. Это находило подтверждение в недавних событиях, и вся эта нервная обстановка ощущалась во всём. В воздухе, в движениях, взглядах. Вместе с тем рос и градус её ответственности. Ей не хотелось всё пускать на «самотёк» генерального штаба, она же не ради этого отбросила прежнюю маску. Не ради того, чтобы сидеть марионеткой на троне. Хотелось что-то делать самой, по-настоящему. Но ошибиться в такой ситуации было очень страшным. Ведь любое решение может приобрести неприятные последствия. Как бы ей хотелось после всего этого поехать в тихий уединённый дом, где будет кто-нибудь, кто сможет принять её без оглядки на эти обязанности. Ей вспомнились дни проведённые с Эреном в безопасном убежище. Это отчасти напоминало то, как проходило время с Имир. Было что-то похожее, близкое и тёплое. Но Йегер, как и Арлерт, отбыли сегодня наконец к командору Зое, чтобы самим заняться делом. Не менее важным, однако чуть более простым, чем её собственное. И с ним она была один на один. Хистория выдохнула и отряхнула форменный плащ от несуществующей пыли. Не было смысла как-то рядиться, а по-своему родная нашивка крыльев свободы придавала внутренней уверенности. С такими же она совершила свою первую вылазку, а это было куда как страшнее, чем сборище чиновников. Да и вобще…
— Королева, мы можем начинать, как только вы будете готовы, — вырвал невысокую, молодую девушку из размышлений тихий, вежливый голос клерка.
Райсс, погружённая в свои тревоги, сперва даже не поняла, что к ней обратились. Повернулась, изумлённо раскрыв голубые глаза, и увидела девушку секретаря, всем своим видом отражавшей готовность помочь. Хистория пару раз моргнула, прокручивая сказанное, затем кивнула.
— Тогда идём, — сказала она твёрдым голосом, впрочем чувствуя, как мандраж внутри только набирает обороты.
Девушка распрямила спину и пошла следом за провожатой. Коридоры в ратуше были просторнее тех, что имелись в здании Генштаба. Да и кабинетов здесь наблюдалось гораздо меньше. Видимо, люди, работавшие здесь, то ли привыкли к простору и удобствам, то ли им в самом деле требовалось такое большое пространство. Про себя Райсс объяснила это тем, что под одной крышей работало много различных структур. А следовательно, чтобы не возникало путаницы, все документы могут храниться в кабинетах служащих. Однако, ей почему-то казалось, что дело тут в отношении главнокомандующего к своей работе и своих подчинённых. Более строгое, требовательное. Хистория украдкой судорожно выдохнула. Да, перед такими людьми страшно выглядеть глупой, звучать нелепо и…ошибаться.
«Не давать им над собой власти. Будь рассудительной, свобода влиять на решения в твоих руках», наставляла себя юная правительница. Ведь если у них будет ощущение вседозволенности, то они будут творить всё, как им вздумается. Ей не понравились ни недавнее заключение, ни инцидент с семьёй Фриц, ни то, как его объяснили и разрешили. Да, конечно, она сама не умеет управлять страной, но такое казалось ей уже выходящим за определённые рамки «необходимого». В её возможностях и, может быть, в силах направить всё чуть иначе. Бездействовать она не намерена. Вот коридор заканчивается массивной, двустворчатой дверью. Девушка замирает подле неё, ожидая, когда тёмные, дубовые створки раскроются перед ней. Последний вдох, и она с гордо поднятой головой входит в большой кабинет. Потолок здесь не настолько высокий, чтобы называть это помещение залом. Но вот окна занимали большую часть длинной стены, чтобы свет наполнял комнату как можно больше. Вытянутый овальный стол, вокруг которого сидело человек двенадцать. Ближайший стул, расположенный будто бы по центру всего, был свободен. Как только Райсс переступила порог — все тут же встали и чинно поклонились, приветствуя монаршую особу. Ей до сих пор не верилось, что люди должны к ней так относиться, но отступать было невозможно. Поэтому Хистория прошла, кивнула в знак ответного приветствия.
— Начнём собрание, — произнесла она и только потом заняла положенное место, заметив на своём стуле подушечку из красного бархата для большего удобства.
Только после неё все собравшиеся вновь сели за стол. У каждого перед собой была папка с документами, заготовленными для этой встречи. Девушка взяла её и притянула к себе, сразу же вчитываясь в первую страницу.
— Начнём с дела о беспорядках и смуте, раз вы так это назвали, — она старалась держать маску благоразумия, чтобы чувствовать себя более уместной в таком положении. — Я недовольна тем, как вы решили эту «проблему», поскольку убийство Фрицев, да ещё и при задержании, отрицательно сказывается на мнение людей вокруг нас. Надо было, чтобы они несли наказание перед лицом закона, по справедливости.
— Схватить их живыми не представлялось возможным, — начал объясняться один из работников генерального штаба, мужчина лет сорока. — Соответствующий приказ был отдан, королева, но в Подземном Городе завязалась достаточно масштабная стычка с силами полиции. Под удар стали попадать и гражданские, вот капитаном отряда и было принято решение не тянуть с этим.
Райсс представила себе сумрак подземелья, дым, крики. Да, пожалуй в таких условиях разглядеть тот ли это человек или нет было крайне затруднительно. Да ещё и жертвы среди населения.
— Что насчёт их сторонников? — спросила она, указывая на отчёт. — Здесь не сказано, что кто-то из них был пойман и наказан. Их ведь было не мало. Неужели все сбежали?
— Мы ищем, королева, — ответил Закклай, сидящий по её правую руку. — Пока у нас есть сведения, что часть их людей были наёмниками. Эта группа не представляет для нас угрозы, но вот вторая часть включает в себя активных противников власти. Здесь мы будем ступать с особой осторожностью.
— И как же мы будем искать их? — Райсс позволила себе вопросительно поднять бровь. — Зачинщики мертвы, их люди попрятались. Ни один живым не взят.
Она украдкой прикусила язык от того, насколько смелыми и саркастичными показались ей собственные слова. Впрочем никто из присутствующих никак не среагировал на такое проявление недовольства.
Люди с собранными, усталыми лицами, ждали, что изречёт глава генерального штаба. Девушка же сидела, не смея пошевелиться до того момента, как седовласый старик дал ответ.
— Именно поэтому нам на руку новая реформа. Если вы посмотрите на седьмой лист, — как ни в чём не бывало продолжил Дариус, обращаясь словно ко всем собравшимся, — то увидите предложение, внесённое командором военпола. Оно было доработано и улучшено сотрудниками Генштаба. И это принесёт нам неоспоримую пользу.
Зашуршали бумаги, каждый начал читать строчки. Кто-то впервые, кто-то раз уже в третий. Некоторые из присутствующих трудились над составлением реформы. Но Дока здесь не было. Не заслужил присутствовать на таком важном собрании. Райсс прочла об улучшении структуры военпола, призванного повысить эффективность расследования. Так же присутствовало разделение на сыскной, налоговый, охранный отделы. Каждый будет заниматься тем, к чему больше предрасположенности. Больше никаких непонятных общих обязанностей. Это вело за собой дополнительные полгода подготовки с опытными сотрудниками, отобранными среди сотрудников военпола и Генштаба, после кадетки. Наконец один чиновник покачал головой и объявил.
— Внести это сейчас означает вмешаться в отряды, которые готовятся к выпуску в кадетских корпусах в этом году. Предлагаю перенести не следующий год.
— Но это поможет нам сейчас в наведении порядка: смена образа действий. Преступники и предатели не будут ожидать такого, — послышался возражающий женский голос с другого края стола.
Началось обсуждение с доводами, фактами, говорящими за и против. Спорили, слушали, предлагали альтернативные варианты. Райсс же пыталась определить своё мнение на этот счёт. Как поступить? Её голос может быть решающим. Тот факт, что всё недавнее безобразие произошло, говорило, что что-то необходимо менять. Только вот, реформа может проходить тяжело, не все сразу её примут, и вообще выглядит немного подозрительно. Дариус постучал пальцем по столу. Этот негромкий стук мигов привлёк всеобщее внимание.
— Мы должны думать, — старик выдержал раздумчивую паузу, — не о благе для всех и абсолютно каждого, а о том, как сохранить как можно больше людей и подготовить их к тому, что рано или поздно последует. Внешнее вторжение. Вы знаете это не хуже меня, у нас уже есть базовое понятие о враждебной нам стране, Марли. И это неизбежно. Как бы нам не хотелось, мы не можем себе позволить мягкие и очень уж плавные меры.
— Эта задержка и так отняла у нас почти целый месяц активной подготовки, если посчитать, — мужчина с нашивками единорогов потёр подбородок. — Мы не имеем такой роскоши как время. Что скажете, королева?
Все глаза уставились на молчаливую особу. Среди всех терпеливых взглядов выделился взгляд Закклая. От него у Хистории почему-то на душе мигом потяжелело, но это не помешало ей по-быстрому собрать мысли во что-то вразумительное.
— Начнём сейчас, нужно быстрее внедрить новую подготовку и структуры Военной Полиции. А в следующем году будем учиться на ошибках этого, — заявила Райсс, важно оглядывая каждого. — Я верю, что это принесёт больше пользы, чем постепенная разработка.
Все кивнули, решение было принято, и собрание продолжилось дальше. Говорили о многом: о новых механизмах, предоставленных умельцами, об заселении обратно территорий, как можно ускорить этот процесс. Ведь в регион с повышенным риском далеко не все согласятся переехать. Ещё говорили о недавних пожарах, собирали статистику и отчёты, прибывшие из других городов и деревень. Готовились к грядущей зиме. Где-то на середине этого Хистория попросила прерваться ради десяти минутного перерыва: голова шла кругом. Нелёгкая это работа быть королевой, да страной править. Она стояла, держа в руках стакан с водой. В памяти девушка прокручивала суровый, опасный взгляд Закклая, лишённый всяких иллюзий. Ей стоит тоже отринуть излишние ожидания. Всем не угодить, мира для всех не будет. «Нельзя быть хорошей девочкой для всех. Так и здесь нельзя сделать что-то абсолютно правильное, последствия будут всегда», на этой мысли она решительно отставила стакан в сторону и направилась обратно к своему месту. Она может решать, время не ждёт.
Комментарий к Полный состав.
Продолжаем линию Эрена, его медленные метаморфозы. Всё это как неприметный процесс, подводящий к глобальным переменам. Так же мне кажется, что шиффтеры, имеющие контакт с королевской кровью, могут терять некую ориентацию во времени и памяти.
Так же здесь есть контраст Хистории и Микасы. Первая может предложить ему что-то как ровня, а вторая же постоянно опекает его и не отделяет себя от него практически никак. И Йегер стал это осознанно замечать, когда смог хоть немного почувствовать разницу. К чему это? Да к тому, что походу в манге Эрен более тяготеет к Хистории.
Ну и сама Хистория растёт, а может, ей позволяют расти там, где и как надо. Кто знает) Но так или иначе все шагают навстречу будущему. Закклай умело лоббирует свои интересы, сочетая их с пользой XD
Трое ждущих, следующая глава выходи в срок через две недели. Стабильность для вас!)
========== Старые роли. ==========
Назначение глав трёх новых отделов военпола проходило прямо в ратуше без особого шума и помпезности. Собственно, присутствовали только военные чины, да и то не все, чиновники столичного округа и сама королева. Простая, скорее формальная, церемония заняла минут двадцать, на протяжении которых троим отобранным сотрудникам зачитывались обязанности, наставления и торжественно давали новые звания. Больше ответственности и больше ожиданий. Для новоиспечённого руководителя сыскного отдела во всём этом имелось крайне извращённое дежавю. Новая должность отдавала старым душком медной крови, сладостью гниения вперемешку с запахом пороха и железа. И только среди лиц, прибывших на эту почти закрытую процедуру, не было тех самых, что навевали бы приятные воспоминания о минувших днях. На месте прежних, имеющих особое значение в душе девушки, стояли другие. Вместо двух братьев Райсс была молодая, незаконнорожденная Хистория. На ум приходило слово: нелепость. От отца, Рода, в ней были только глаза и профиль. Всё это удачно сочеталось с той красотой, которая досталась ей от матери, Альмы. Да только вот Кива помнила её как маленького, несмышлёного ребёнка. Первые два года девочку пытались принять и растить в семье, но на третий год безграничное терпение жены Рода, Элфриды, лопнуло: Хисторию отправили на ферму к родственникам второй стороны. О сестре не забывали только Фрида и старший брат Улькин, совершая порой побеги из своего особняка до этой самой фермы, чтобы навестить малышку. А вот их дяде, Ури, не нужно было скрывать свои редкие визиты в ту семью. Ведь он был королём, хотя венец знатно «давил» ему на голову. Он с охраной в виде Кенни ходил везде, даже несколько раз незаметно выезжал за стену Мария. Славное было время, сейчас же от этого осталась, почти ничего не знающая о своём наследии, королева, из которой будут лепить подходящего правителя. Эти люди, собравшиеся лепить, само собой, были здесь же. И, самое главное, главнокомандующий присутствовал на скромной церемонии. Нет, он не сверлил бывшую сотрудницу отдела по устранению неугодных пронзительным взглядом, ничего не говорил отдельно в её сторону. Как и сама Кива, старик вёл себя как обычно, непринуждённо, исправно выполняя свою работу. К исходу этих двадцати минут у неё на руках был новый документ, подтверждающий её полномочия, и небольшая папка с прочими исполнительными листами, содержащими что-то вроде инструкций, напоминаний, а также плана на ближайший месяц. Его она должна была выполнить, это в строках указывалось однозначно. К своему удивлению девушка прочитала, что ей отдают тот самый кабинет, в котором она проработала с Аккерманом лет двадцать. Сомнений в том, чьего ума это издевательское дело, не было. И Кива, ныне именуемая для всех как Линсей, поспешила по знакомым коридорам. Задача перед ней поставлена не самая простая, но и не тяжёлая. Сперва нужно будет прочитать все резюме работников Военной Полиции, так же поданных из Гарнизона и Генштаба, отобрать потенциально пригодных сотрудников. Дальше провести с каждым кандидатом собеседование, чтобы найти сначала хотя бы человек сорок себе в подчинение. Потом начать разгребать скопившиеся дела, расследования. Особо приоритетной задачей был поиск похищенных УПМ нового образца. Кива подавила злорадный оскал, ведь она знала, у кого искать механизмы. Вряд ли те люди вздумают дурить.
Но с этим делом надо чуть подождать: нахождение должно выглядеть как результат реформы и смены поисковых ищеек. К тому же, опять-таки подставлять лояльных людей в Подземном Городе было категорически нельзя. Те, кто там сейчас процветают и заправляют, не имеют привычки привлекать к себе внимание, «шуметь» и заигрываться. Однако руководство будет требовать результатов, и с этим нужно будет что-то придумать. Имелась у девушки в голове пара задумок, но всё нужно делать в своё время. Она быстро вживётся в старую роль, по сути не имеет значения перед кем отчитываться. Кива остановилась перед дверью, скрывавшей в себе не слишком-то большую комнату с двумя окнами. Столько воспоминаний. На какую-то долю секунды возникло предательское чувство, что за распахнувшейся створкой её встретит прежняя картина: воздух, задымлённый дымом крепких сигарет, её небольшой стол заваленный картами, схемами, одна из которых наверняка бы висела на свободной стене для лучшего обозрения. За соседним столом сидел бы Кенни, бегло просматривая нужные ему отчёты, выстраивая понятную на данном этапе только ему схему и взаимосвязи. Не спеша, девушка открыла дверь. Конечно там было пусто и вычищено. Возле одного окна, совсем не там, где прежде, стоял новый стол, новый стул. У стены стоял одинокий стеллаж, и всё. Больше ничего, но этого должно быть достаточно для нового старта. Можно было переставить мебель в более привычные места, однако Кива решила оставить всё, как есть. Пусть те воспоминания останутся только для неё. Она прошла вперёд, закрывая за собой дверь. На пустую столешницу была небрежно брошена папка. На лакированной, гладкой поверхности та проскользила сантиметров двадцать. Девушка поправила тёмно-русые волосы, причёсанные и собранные в аккуратный пучок по такому случаю, и подошла к окну. Там был знакомый до каждого камушка вид на соседние дома и совсем немного на площадь. Для начала ей надо забрать первую партию подготовленных личных дел, это займёт несколько дней. Потом стоит спуститься с якобы проверкой вниз, потом снова резюме, затем начать выезжать на личные собеседования. Сперва ковчеги Сины, а потом уже и Розы. Только это займёт недели три. Не стоит делать что-то опрометчивое в этот период, кое с чем придётся обождать. Она прикрыла глаза рукой, внизу находились два человека, коих нужно спрятать. Одну-то можно оставить под землёй, Алонзо вскользь намекнул на то, что совсем не прочь приглядывать за Траут, да и выразил готовность нести ответственность за кого-то кроме себя. Что ж, пусть попробует. А вот вторую, Вайстамм, требовалось вывести подальше из-за её связи с почившем, вроде как, Фрицем. Хотя он мог быть ещё живым в гостях у Берча. Письменные свидетельства бывшей любовницы Кива получила, вдруг пригодятся. И в принципе была одна мысль куда припрятать эту девицу. Если та не будет кобениться, то сможет там начать жить сначала. Всё равно прежние имена и фамилии были теперь для них под запретом. Кто кто, а уж Кива позаботится о том, что бы «трупы» Вероники и Элизабетт были найдены и признаны жертвами расправой мстительного Тироуна. Конечно, Закклая это не обманет, но хотя бы избавит её потом от лишних вопросов во время отчётов начальству. Всё должно быть чистым, бесследным. Кивнув самой себе, девушка расстегнула форменную куртку, теперь с зелёным единорогом на спине, и пошла прочь из кабинета, чтобы забрать первую пачку личных дел. День долог, а работу теперь делать всю ей самой. «Зато хотя бы будет ежемесячное жалование», подумала она, спеша по коридорам.
Тем временем в южном городе стены Роза командор Гарнизона наслаждался затишьем перед заданием. Сперва неделю назад из столицы им прибыл запрос на добровольцев в новые отделы военпола, а два дня назад ещё одно новое поручение, читая которое, Дот только потирал морщинистый лоб. Для подготовки вылазки разведчиков в связи с их малой численностью им, солдатам Гарнизона, надлежало хоть сколько-то подготовить территорию. То есть отойти от выжидательной тактики, сохраняющей жизни, и начать выманивать титанов к гильотине. Всё бы ничего, но это повышало риски для личного состава. Прочитав это распоряжение, Пиксис внёс туда несколько изменений. Во-первых, действовать по схеме будет не только оборона Троста, но и остальные города. На земле будет конный отряд приманки, который прикрывается солдатами на стенах. Отъезжать от стены дальше, чем на пять километров запрещено. Нужно на таком расстоянии помаячить, выманить врага и отвести его стене Роза, а там довести до гильотины. И вот такими осторожными действиями планировалось устранить ещё больше гигантов, в том числе и аномальных. Это всё должно будет облегчить труды Разведкорпуса по зачистке. И всё это добавляло забот силам Гарнизона. Их ведь только недавно убрали из патрульной сетки внутри городов. Теперь они, толком не отдохнув от роли полицейских на пол ставки, становятся снова разведчиками на несколько дней. Оставалось только шутить, что солдат Гарнизона — это универсальный солдат. Ничего не поделаешь, ведь всё это вклад в общее, бесценное дело. И пока совершалась подготовка к мини-вылазке, Дот отдыхал, набираясь сил. Ему надо воодушевить своих людей, направить их и держать всё в руках. Он не пил, ситуация была не располагающая. Не место для бравады, для расслабления. Всё должно сработать чётко и строго, иначе быть беде. Чтобы как-то отвлечься, пожилой мужчина читал газеты. Интересно же, что там происходит в Митре, раз стали приходить такие неоднозначные приказы. Прочитав несколько статей и заголовков, Дот рассмеялся и отложил листы в сторону.
— Старый лис охотится на крыс, — сказал он себе под нос, представляя всё, что там творилось.
Чертовски хорошо, что это его не касается. Собственно, ему никогда не было дела до политический интриг, подковёрных игр и всего такого. Пиксис всегда считал своей обязанностью хорошо руководить Гарнизоном южного округа. Без иллюзий и излишних надежд пытаться сохранить человеческие жизни и жертвовать одними, чтобы спасать других. Впрочем, и Дариуса он мог понять: в своём доме должен быть порядок. Дот выдохнул и встал из-за стола, стоит подумать о своём «доме». За дверью кабинета томился Густав, заполнявший какие-то бланки. Анка, как самая ответственная, занималась в данный момент формированием отрядов: выбирать людей требовалось особенно тщательно. Никто не должен дрогнуть духом в самый неподходящий момент. Хотя и так далеко не все среди них были готовы сесть на коней и пуститься галопом от безопасных высот прямо к врагу, который мог ещё бродить где-то там. Дот уже объяснил своему составу, насколько важно сделать это и помочь зачистке. Ведь тогда возвращение Марии будет ускорено и закончено.
Все знали, что это означает: перво наперво больше еды. Не у всех на первом месте стояли походы южнее Шиганшины и внешняя угроза, в которую пока не все ещё верили до конца. Многие думали о себе и своём благе. Кто мог винить их в этом, ведь жизнь течёт даже в таких странных условиях и обстоятельствах, как выяснилось: искусственно созданных. И люди остаются людьми со своей природой. Далеко не такой благородной, как воспевается многими.
— Командор, — обратился к нему Густав, — вам что-нибудь нужно?
— Нет, просто вышел кости размять, да проверить как дела там у отрядов, — покачал головой Пиксис, когда парень встал со своего места. — Сиди, сиди — ничего со мной не случится.
— Просто Анка мне голову оторвёт, если узнает, что отпустил вас без сопровождения, — Густав почесал затылок, кисло улыбаясь.
— Не зайду я с инспекцией на кухню, — заверил его Дот.
Ему было не до выпивки, Рейнбергер могла не переживать на этот счёт. Во всяком случае в ближайшие дня четыре так точно. И командор, властвующий в этой должности последние лет тридцать, поспешил вниз так резво, насколько позволял возраст. Спустившись на первый этаж с третьего, он подумал всё же о том, что не бережный образ жизни когда-нибудь доконает его. Но какая радость стареть долго, чувствуя, как тело и рассудок предают тебя? Никакой. Пиксис вообще не думал, что будучи военным, сумеет дожить до такого возраста. И сейчас, глядя на юные и молодые, по его меркам, лица, старик испытывал некое сочувствие. Но не чувство вины, как когда-то давным давно. Сейчас он мог легко и непринуждённо беседовать с солдатами, отобранными для конного отряда, приманки.
— Как настроение, бойцы? — Дот появился в комнате планирования незаметно для остальных.
И как только те повернулись на знакомый голос, звучащий без командных нот, на него тут же посыпался целый ворох восклицаний и вопросов.
— Господин Пиксис, что вы тут делаете?
— Командор, это вы!
— А Анка только что ушла ко второму отряду.
Последнему Дот только широко улыбнулся и подмигнул всполошённым солдатам. Вполне может статься и так, что некоторых он не увидит после вылазки.
— Знаю, иначе я бы не зашёл сюда, она сейчас проверяет готовность второго отряда, а я, — командор подкрутил усы, проходя вперёд и садясь на стул посреди рядовых, — пришёл узнать как у вас дела.
Пиксис беседовал с каждым и одновременно со всеми. Простая, ни к чему не обязывающая беседа, где проскальзывала непростая тема их поручения. Но в основном всё проходило очень душевно. Все реплики отпечатывались где-то на подкорке.
— Так вот, командор, неужели нельзя нам всем будет дать отгульные после всего этого? Я должен был на прошлых с семьёй побыть, а нас поставили в патрули.
— Я хоть поступила в Гарнизон, чтобы не выходить за стены, но готова рискнуть. Чувствую, что должна.
— Да вряд ли там будет много титанов, гильотина-то работает почти каждый день. Нам будет проще, чем разведчикам.
— Ну ты конечно сказанул, у них ведь будет Эрен Йегер, человек с силой титана. Я видел, на что он способен.
И Дот сидел среди простых людей, таких же как и он сам, поддерживал разговор, иногда по-мирному спорил. А по истечению сорока минут, когда тем, кто вернётся были обещаны и премии, и отпускные, когда была дана простая человеческая взаимоподдержка Пиксис всем пожелал хорошего вечера и пошёл к следующим солдатам. Это всё получилось очень легко, ему хотелось побыть с ними всеми перед началом операции, раз он не может сам сесть на коня и лично вести их вперёд.
Обстановка в южном кадетском корпусе нервировала умудрённого опытом Шаддиса. Он не знал, как обстоят дела в других училищах, но сам предпочёл не задерживать новость, пришедшую из столицы. Правило десяти лучших на выпуске отменено. Окончательно и бесповоротно. Конечно, для готовящихся выпускников это стало, мягко говоря, потрясением. Многие рассчитывали на него, многие старались ради него. А теперь выясняется, что это не поможет попасть в Военную Полицию, исключавшей встречу с титанами и даровавшей ряд привилегий. Кис был груб в своих ответах. Нашли из-за чего расстраиваться, ведь их навыки в дисциплинах останутся с ними, и это самое главное, а не какое-то там гипотетическое место в «безопасности». Нету ни для кого этой самой безопасности, и они должны зарубить это себе на носу. Из-за общего недоумения и недовольства курсантов он поставил им внеплановую тренировку на вечер. Спеси поубавится, может мозги заработают.
— А ну, шевелитесь, позорища! И вы ещё надеялись попасть в десятку лучших? Да вы должны спасибо сказать, что теперь этого правила нет!
Шаддис ехал верхом, пока кадеты бежали с тяжёлыми рюкзаками. Всё в темпе, энергично. Согласно заданию, отряд должен был прибыть на место тренировок УПМ в лесу, где работники училища уже готовили макеты титанов. Некоторых смущал один факт: почему это упражнение они делают ближе к ночи, ведь всем известно, что титаны ночью неактивны.
— Да потому что враг может передвигаться и ночью, кучка остолопов! Вы не читали материал, составленный со сведений Разведкорпуса?! Там, — Кис указал рукой на темнеющую даль юга, — нас ждут не только гиганты, но и люди. А им всё равно когда двигаться. Днём или ночью! Так что ноги в руки, если не хотите завалить нормативы!
И это он ещё отложил известие о появлении новых экзаменов на поступление в Военную Полицию. Сперва надо было обсудить, как их вводить, вместе с остальными наставниками. Новые дисциплины за пять месяцев до выпуска курса. Не слишком много, но как считал Шаддис, и не мало. Хотя глядя сейчас на потные потуги курсантов, Кис думал о том, что это просто ничтожный срок. Но всё от того, что они строят у себя в голове детские, наивные мечты. Они должны понять, что всё, что они должны, это выполнять свои обязанности. Этого будет достаточно. А там уже каждый придёт к тому, что такое своя жизнь, жизни товарищей. К этому невозможно подготовиться. Зато можно подготовиться держать удар. И пока некоторые ученики ненавидели своего инструктора за внезапный марш-бросок, а другие пытались ни о чём не думать — сам Кис зорко смотрел за тем, кто как справляется. Топот ног, совсем редкие переговоры, дыхание, которое все пытались сберечь. Вскоре ко всему этому добавился стук капель. Кто-то предусмотрительно тут же натянул капюшон на голову, а кто-то бросил просящий взгляд на учителя. Но дождь не причина отменятьзадуманное.
— Ну же, ещё два километра пробежки — шевелите ногами или промокните! В реальном бою природа не будет вас щадить!
Вскоре с неба полился ливень, что замедлило бегущий отряд. Впрочем, коню Шаддиса такая перемена тоже не понравилась. Животное недовольно фыркало, потряхивало головой. Кис немного потрепал его по шее. Они оба будут стоять под дождём, пока кадеты не закончат своё задание.
И только спустя долгих два часа инструктор смог отвести своего верного питомца в стойло, а учеников отправить отдыхать. Несмотря на то, что некоторые не справились и условно погибли во второй части тренировки, в целом Шаддис остался удовлетворён этими забегами. Их вполне можно занести ребятам в актив. Оставшись ненадолго в одиночестве, он вытирал шкуру коню, вычёсывал тому шерсть, а затем накинул сверху сухую попону. Эта работа успокаивала, позволяла какое-то время ни о чём не думать. Преданное животное побывало с ним не в одной вылазке, и заботился о нём всегда бывший командор Разведкорпуса. Даже вон, похлопотал и забрал с собой после отставки, чтобы хоть сколько бы то минут в день проводить со «старым другом», который в отличии от многих выжил. Но покой длился недолго — за руководителем учебного корпуса скоро прибежал один из многочисленных помощников. Напоследок конь заржал на прощание своему хозяину и повернулся к яслям с кормом.
— Что-то случилось? — строго спроси Кис, отряхивая руки, пропахшие конским потом.
— Нет, сэр, просто все уже сумели собраться для обсуждения, — отчитался прибывший.
— Тогда не будем терять времени.
Вдвоём, проходя под навесами и козырьками, чтобы скрыться от капель дождя, они поспешили в главное здание. Обычно там проходили теоретические лекции и уроки. Сейчас же один из кабинетов занял преподавательский состав. От установленных для большей экономии свечек было больше тепла, чем света. Но в такой промозглый вечер это даже к лучшему. Собравшись за одним столом, опытные воины решали, как лучше совместить старый курс с новыми дисциплинами.
— А если сократить выездку на минут пятнадцать и уход за вооружением на двадцать? — спрашивал один из учителей, держа в руках расписание на неделю и делая пометки карандашом на полях. — И если вдвое сократить обеденный перерыв, то тогда мы получим почти час для лекций.
— Выездку-то можно, все уже уверенно держатся в седле, — пробурчал Шаддис, нахмурив брови. — Но двадцать минут вычитать из оружейных уроков — слишком много. Они должны уметь вслепую собирать и разбирать приводы, знать их как свои пальцы. Да ещё и винтовки, ружья.
— Что насчёт тактических уроков? — утомлённо спросил другой преподаватель, поправляя очки. — Я бы мог отдать пятнадцать минут, всё равно эти бестолочи не могут всё запомнить сходу.
Обсуждение давалось нелегко, поскольку самые объёмные занятия, а именно практические отработки, Кис строго настрого запретил менять и «кромсать». И в итоге уместить всю новую программу со старой — не получалось. Это повергало в уныние.
— Давно надо было сделать эти перемены, — сказал один из помощников, — да только как впихнуть это всё сейчас разом.
Все удручённо кивнули. Задача стояла очень непростая: либо заставить кадетов работать совсем на износ, либо удлинять само обучение на месяц минимум. А это никого не устраивало: выпускники нужны этой весной.
— Если мы сделаем факультатив? Одно, два занятие в неделю мы впихнуть можем, а вот более углублённый материал давать на дополнительных, добровольных занятиях. Как раз для тех, кто целится в военпол.
— Не думаю, что это сработает, — Шаддис просматривал присланные лекции, рекомендации, — да только вот выбора у нас особого нет. Может, кто-то поймёт, что поступать в полицию не для него и пересмотрит свои взгляды. Ведь, как я понял, в Митре меняют структуру Военной Полиции, так?
— Насколько можно судить из послания — да, — другой помощник покачал головой, — гонец не слишком распространялся об этом. Видать, там вообще происходит какой-то сдвиг.
— Что ж, тогда попробуем для начала ввести факультатив, — вынес вердикт Кис, — предлагаю всем пройти на отдых. Завтра сделаем объявление курсантам, и будь что будет.
В стёкла окон барабанил дождь, когда собравшиеся встали и принялись расходиться. Один из помощников остался затушить свечи. Они гасли одна за другой, и вскоре кабинет остался в темноте.
Комментарий к Старые роли.
Что ж, в этой главе речь идёт о людях старого мира, что продолжают жить в меняющемся новом. Да и вообще: двое из них не так уж часто и мелькают XD Их и так в манге выпилили.
Перед Кивой непростой, но хотя бы знакомый фронт работ. Тут прослеживается эта тоска по прошлому. Оно же здесь несколько противопоставлено настоящему. Кива не хотела такого настоящего, но всё же продолжает жить, подчиняясь ходу жизни.
Дот человечный солдат, проживший дольше, чем рассчитывал. И при всём своём опыте он ещё сохранил эту частицу сострадания и понимая. Что, между дел, значительно выделяло его среди прочих своих коллег.
Шаддис как раз таки тот человек, который может в жизни столкнуться с “завалом” и будет с упорством пытаться его разгребать. В данном случае, он без опаски ринулся вводить новые правила, рассудив, что по ходу дела разберётся сам и остальные подтянутся. Это уставший человек, со своими шрамами, но всё же боец, знающий честь.
Пятеро ждущих? Что происходит, что делается? XD Откуда вас так много-то, а?) В любом случае огромное вам спасибо, ведь благодаря вам следующая глава выйдет через две недели, а не через три, как обстоятельства подмывали меня сделать.
========== Сложная операция. ==========
Глядя на ту картину, что развернулась возле облысевшего леса, Леви пришёл к выводу, что организация данной операции была на высочайшем уровне. Специально заготовленное место для эксперимента: открытая поляна, где в случае чего сможет маневрировать Эрен, соседствовала с подлеском, где могут действовать и помогать солдаты Гарнизона. Которые, вроде как, были подготовлены к тому, что может последовать. В вооружении помимо стандартного набора разведчика виднелись громовые копья и несколько орудий захвата. Видимо, всё, что успели изготовить в спешке. Правда, памятуя опыт Разведкорпуса в схватках с Женской Особью, Аккерман всё равно считал все эти меры недостаточными. Слишком опасный и юркий их враг, да ещё с припрятанными трюками. Сколько людей погибло, чтобы захватить Леонхарт, а она всё равно исхитрилась «сбежать». Ни ответов, ни возможности передать её силу тому же Эрену. Зато с тех пор разведка сама стала сильнее, более подготовленной к таким «сюрпризам». Хоть что-то они получали взамен на те огромные жертвы, принесённые ради победы. Помимо боли и пустоты. Пока капитан Разведкорпуса готовился к началу операции: расставлял людей, инструктировал, проверял местность. Всё ради того, чтобы сегодня всё прошло без сучка, без задоринки. В центре расчищенной поляны был установлен чёртов кристалл. В свете осеннего, тусклого солнца он более не выглядел голубым, скорее светло-серым. Но внутри всё осталось без перемен: недвижимая девушка. Спит ли она там или же умерла, они не знают даже этого. Человеческое тело не предназначено для такого, но Леонхарт не просто человек. Если она жива, то нельзя терять бдительность. И только когда Леви убедился, что временные подчинённые уяснили этот факт, осознали всю опасность и важность грядущей операции, он подошёл к Ханджи. Она тихо беседовала с Эреном в стороне от остальных. Спокойные и серьёзные выражения лиц говорил о том, что их беседа идёт в правильном направлении. До Аккермана долетели короткие фразы.
— Эрен, ты готов?
— Да, — простой, решительный ответ.
Этот юноша почти всегда уверен в себе. И зачастую за это приходится платить окружающим. Хоть в битве за Шиганшину он вроде справился неплохо, как и подобает солдату, но никогда нельзя знать наперёд. Йегер действительно то ли выглядел, то вёл себя чуть иначе, чем раньше, несмотря на прежние слова и действия. Поэтому Леви первым делом спросил.
— Ты не потеряешь контроль над собой? Мне, в сущности всё равно, резать тебя или нет.
— В бою с Райнером всё было превосходно, — парень чуть нахмурился, вспоминая тот бой. — Думаю, и сегодня будет так же. Я сделаю всё, чтобы раскроить эту глыбу.
— Будем надеяться, что всё сработает, — сказала Зое, поднимая очки с переносицы на лоб, потёрла глаз.
— Скорее уж, что не случится ничего непредвиденного, — уточнил Аккерман. — Идём, Ханджи, со стороны охраны всё готово. Тебе стоит уже надеть привод.
И он увёл командора к повозкам со снаряжением, предусмотрительно расставленных в разных местах. Эрен же остался недалеко от кристалла собираться с мыслями, настраиваться на то, что просто обязан сделать. Нервно или в нетерпении бродил из стороны в сторону, периодически поглядывая на застывшую Энни. Она плакала в тот день, но вряд ли от сожаления по поводу своих действий. О чём думала, заковывая себя в эту броню? Если только он сумеет вытащить её, то у них будут ответы. Уж об этом точно позаботятся. Йегер знал, что будут делать с девушкой, если та откажется говорить. Ведь Бертольду он сам отрезал руки и ноги, только чтобы предотвратить повторную трансформацию. А сейчас этим будут заниматься люди для которых Леонхарт не больше чем убийца. Не товарищ, не сокурсница. Безжалостная тварь, своими руками убившая многих. И он сам не должен никого жалеть. Выбор есть у каждого.
Микаса, плотно сомкнув губы, наблюдала за Эреном сверху вниз с ветки гигантского дерева. Её однофамилец, стоящий выше по рангу, поставил в первый отряд для большей надёжности. В случае чего именно эти воины должны будут помочь Йегеру в первую очередь, пока остальные будут группироваться для удара. Сам капитан, взяв Жана, отправился во второй отряд, а Саша и Конни были отправлены в последние отряды для подстраховки. Армину же надлежало оставаться рядом с Ханджи, возглавившую третью группу. Арлерт, как и командор, были в единственном числе, поэтому рисковать ими было никак нельзя. Стратегически важные и уникальные единицы. Первый помимо того, что был титаном, имел потенциал к тактике и стратегии, а Зое была единственным пригодным человеком в текущих обстоятельствах, чтобы возглавить Разведку. Все остальные, если уж на то пошло заменимы. Бывшие выпускники 104-го выпуска ждали этого дня с волнением, страхом, но всё равно согласились участвовать. Сейчас они неотрывно наблюдали за поляной, не позволяя себе отвлечься на разговоры. Ожидание действовало всем на нервы, но нельзя было не проверить все приготовления. От них могли зависеть их жизни. Крепя УПМ, Зое вполголоса проговорила.
— Людей из штаба почти нет, это меня тревожит, — она бегло оглядела окрестности. — Разве нас могли так отпустить без присмотра?
— Переживаешь за сыворотку? — в лоб спросил Леви, обходя плавную подводку.
Ханджи лишь кивнула и принялась суматошно проверять, как затянуты ремни. Они были одеты правильно, капитан прекрасно это видел, как и то, что командор пытается отвлечься.
— Ничего у них не получилось с ней, иначе рабочий экземпляр был бы сейчас с нами, — спокойно объяснил Аккерман свою точку зрения. — Ты можешь теперь вообще о ней не думать.
— Это меня тоже беспокоит, — упрямо перебила его девушка, — ведь без применения и проб на…практике выяснить это было бы невозможно. Значит, что они…
— Сделали то, что сделали, Ханджи, — твёрже сказал капитан, наставляя Зое. — Что толку сейчас над этим думать? На это ты никак не могла повлиять или остановить. Лучше соберись сейчас на дело.
— Ты прав, — выдохнула командор, затянула волосы повыше, чтобы не мешались. — Эрвин не зря прислушивался к тебе, тебе надо было занять эту должность.
— Он не всегда меня слушал, — не читаемым тоном произнёс Леви, — и он доверил тебе своё место, не мне. Лучше тебя никто не справится, так что вперёд за дело.
Развернулся и пошёл на своё место ждать команды к началу. Вот же гадство, и себе покоя не даёт, так ещё и ему соль на рану сыпет. Только вот ему это не мешает работать. Ханджи же чуть помедлила и направилась следом. Один приказ и Эрен трансформируется. Яркая вспышка послужит всем знаком к старту лучше любого дымового сигнала. Часть бойцов уже видела этот процесс, должна не растерять концентрацию. Сложно проворачивать такие задачи, не имея в руках проверенного боевым опытом взвода. Поэтому в глубине души Зое знала, что не слишком сильно расстроится, если ничего не выйдет из этой затеи. Ведь они ничего не потеряют, всё останется по-прежнему. Так что работа беспроигрышная. А вот если Леонхарт очнётся в самый неподходящий момент…тогда всё будет зависеть от них. Командор почувствовала на себе выжидательный взгляд Йегера.
— Начинай, Эрен! — она кивнула, хватаясь за рукоять привода.
Все замолкли, замерли, наблюдая за тем, как парень поднёс руку ко рту. Укус.
Жёлтая, искрящаяся молния ударила с небес, озаряя свечением всё пространство и людей вокруг. Затем оглушительный треск, грохот и порывистые шквалы горячего воздуха. Из воздуха образовывался скелет, мышцы, кожа. Величественное и захватывающее зрелище, которое могло вселять как и ужас, так и восторг. За считанные секунды перед ними возникла дымящаяся фигура Атакующего Титана. Все замерли, готовые к тому, что в любой момент следом появится и Женская Особь. Когда густой пар развеялся, видимость восстановилась, позволяя солдатам чуть расслабиться. Никаких изменений со стороны кристалла: ни трещинок, ни пара, ничего, что встревожило бы. Девушка внутри осталась в точно такой же позе как и до этого, напоминая изваяние. Эрен двинулся вперёд и взял этот осколок в руку. Помня наставления Ханджи, он решил начать с того, чтобы попытаться вскрыть эту броню зубами. Начал с того края, где ноги, ведь Энни нужна живой. Поднёс его к раскрытому рту и надавил. Раздался треск. Атакующий титан лишился части зубов, а верхняя и нижняя челюсти были проломлены. От них повалил пар, увечья стали медленно восстанавливаться. Первый вариант провалился, но у них ещё было что испробовать. Йегер опустил руку, а на второй стал образовывать кристаллические пластины, чтобы попытаться разбить глыбу ударом. С Бронированным Титаном это сработало превосходно. Однако сейчас Атакующий лишь сломал себе пальцы вместе с защитой. Зое выругалась себе под нос — это был единственный вариант, в который она верила. И вот сейчас Эрен вновь и вновь пытался раскроить кристалл, терпя одну неудачу за другой. Упрямством тут было не взять, поэтому спустя дюжину минут командор дала команду остановиться и перегруппироваться для следующего опыта. Половина заряда и целый заряд громового копья. Вынесли с телеги укрытия для безопасности, за которым надлежало прятаться выбранному солдату после запуска оружия. Всё же взрывные волны могли повредить внутренности, что было не нужно никому. Первый залп было доверено провести Микасе, а второй Леви. Оба являлись лучшими бойцами — не стоило на таком задании рисковать малоопытными людьми Гарнизона, которые видели такое оружие, может, второй раз в жизни. Вскоре правда это будет исправлено специальными уроками для всего действующего состава. Все должны овладеть копьями точно так же, как и лезвиями. Ну, а пока эту работу доверили опытным разведчикам. Ханджи наблюдала за тем, как Микаса крепит выбранное копьё с половиной заряда, как прикидывает траекторию полёта на УПМ. Затем девушка поднимает свободную руку в знак готовности — все притихают, готовятся.
— Давай, Микаса! — распоряжается Зое, чуть подаваясь вперёд, чтобы лучше рассмотреть дальнейшее.
Визг проволоки, шипение выходящего газа. Разведчица взметнулась вверх и почти в то же мгновение запустила громовое копьё, целясь прямо по центру недвижимой цели. И пока смертоносное оружие летело, девушка сделала кульбит, выстреливая вторым курком в препятствие и стремительно скрылась за ним. Едва её макушка скрылась за досками, которые предусмотрительно укрепили с другой стороны, раздался раскат, а от кристалла повалил сизый дым. Но больше ничего. Никакого движения или желанных осколков прочного камня. Когда завеса развеялась, Ханджи вместе с парой учёных подошла ближе осмотреть всё на предмет изменений. Солдаты же, пользуясь паузой, взяли небольшую передышку в постоянном наблюдении.
Однако на глыбе не появилось ни царапинки. Не оказалось их и после того, как Леви запустил полно зарядное копьё. Лишь грохнуло сильнее, чем прежде. Ни вмятины, ни следов, ни тем более трещин. Очень удручающие итоги. Но зато хоть Энни не выказывала никаких признаков активности. Следовательно вряд ли последует нападение Женской Особи. Не могло не радовать, учитывая как всё заканчивалось прежде в стычках с ней.
— Мы можем хоть десять зарядов копья там подорвать — результат будет тот же, — сплюнул Аккерман. — Эта сука явно знала, что нам не добраться до неё.
Мужчина злился, но внешне вёл себя как и прежде: спокойно и сдержано. Пугал лишь тон, да и что-то, что могла определить теперь только Зое, знавшая его дольше всех среди всех присутствующих.
— Я думаю, она скорее всего сама не может оттуда выйти или же просто уже мертва, — сказала командор, растирая виски. — Иначе бы она очнулась, когда мы везли её сюда. Очень подходящий был бы момент для побега.
— Или она это сделает тогда, когда повезём обратно, — мрачно возразил Леви и огляделся, — пойду распоряжусь, чтобы деление на группы не теряли до того самого момента, когда опустим эту тварь обратно в подвалы.
Развернулся и пошёл «радовать» подчинённых тем, что работа ещё не закончена. Зое проводила его взглядом карего глаза, потом посмотрела на удручённых разведчиков, собравшихся вокруг Эрена. Он уже выбрался из оболочки гиганта и приходил в себя. В них она не сомневалась. Только не после Шиганшины и той бойни. Они были готовы к любому исходу. И всё же оставаться без ответов было нелегко. Им всем предстоит рассчитывать на встречу с угрозой из-за стен, имея лишь скудные и наверняка частично устаревшие данные из дневника Гриши Йегера. Никаких поблажек или спасительного источника знаний в виде Энни. Ханджи повернулась посмотреть, как грузят кристалл на повозку. Он словно безмолвно издевался над всеми собравшимися. Будто бы все, как какие-то идиоты, опасались безобидного камушка, который не может и мухи обидеть. И всё же командор чувствовала слабое облегчение от того, что всё обернулось так. После того, что им довелось пройти за последние полгода, она успела убедиться в том, что роль палача и мучителя ей вполне по силам, но совсем не идёт ей. Пусть всё остаётся так, как и было. Зое хмыкнула, подавляя тень горькой улыбки, и пошла к своей лошади, чтобы возглавить процессию. Через десять минут все были в очередной раз проинструктированы. И когда всё было готовым, конвой двинулся обратно к Орвуду.
К северу от Орвуда уже начинались заморозки. Землю и опавшую листву будто бы присыпало белой известью. Прелый, сырой запах исчезал, уступая морозной свежести. Лошади выдыхали густые облачка пара, но, сменившие шёрстку на зимнюю, они не выражали недовольства погодой. Наоборот животные радовались активности и такой долгожданной прогулке. В отличии от их ездоков.
— Да сиди ты смирно, — недовольно произнесла Кива.
Хотелось рявкнуть, но гнедой жеребец под ней мог воспринять этот знак неправильно. И под неправильно подразумевалось скидывание наездницы. Высокий конь вообще всю дорогу вёл себя так, как будто сделал владелице невероятное до селе одолжение. Не хватало ещё с питомцем выяснять отношения, а источник раздражения продолжал досаждать. Девушка, которой на время была отдана тёмно-серая в яблоках лошадь, никак не могла привыкнуть к езде. Видать, это был второй или третий раз, когда спутница садилась в седло, да ещё и с неприятной раной в груди. Как человек, прошедший через такое же, Кива могла её понять, но давать советов и как-то помогать не собиралась. Хватит и того, что сейчас она сопровождает эту Вайстамм туда, где та сможет начать новую жизнь. Шанс, который не каждому дан, так что пусть сидит молча и не жалуется. Однако молодая девица продолжала то постанывать, то елозить, то сопеть. Ехали они уже часа два рысью, главная дорога успела смениться на просёлочную, и наверняка бёдра у девушки были уже порядком стёрты. Кива скосила на Элизабетт недобрый взгляд.
— Не нравится — можешь пойти пешком, — звучало как угроза.
Однако красивая девушка несколько недель терпящая ущемления, эмоциональный стресс, переживания и страх, уже дошла до той точки, когда некоторые вещи просто не имеют значения.
— А мы не можем остановится и отдохнуть? — спросила Бетти не в силах сладить с неудобствами и болью.
— Не можем, — твёрдо ответила провожатая, стараясь сохранять спокойствие. — И так мне из-за тебя приходится делать круг. Быстрее доедем — быстрее отмучаешься.
Девушка засопела, но смолчала, а Кива в очередной раз прокручивала фронт предстоящей работы. Ей, покинувшей дом засветло, удалось вытащить Вайстамм из Сины и не навлечь на себя подозрения сверху. Почему поездка на два дня раньше запланированной даты? Внеплановая проверка, сэр. Зачем одному человеку два коня? Так на перекладных быстрее и надёжней, сэр. Животные к тому же не числились в военной конюшне, принадлежали одному человеку. И один человек прошёл через Гермину, Митру и Орвуд. Идеально чистый по бумагам и свидетелям проход. Ещё бы, ведь Элизабет заранее была проведена по канализациям и выведена за стену Сина, и оставлена в укромном месте дожидаться Киву. Нехитрая, но трудоёмкая операция. Это всё было исполнено без помарок. Женщина отыскала невольную подопечную там же, где и оставила. Посадила на более покладистую лошадь, и путь начался. Спустя полтора часа поездки прямо на север, Кива свернула на менее широкую дорогу, ведущую на северо-запад. И пока они продолжали ехать в этом направлении. И ехать ещё, по прикидкам сотрудницы полиции, часа три, дорога будет становиться всё уже и менее хоженой. Конечно, можно было и дальше ехать по главному тракту в Утопию, потом свернуть на просёлочную дорогу на запад. Но так вышло бы дольше, а Киве надо успеть в город стены Роза до следующего дня, чтобы не нарушить легенду.
В подсумках, закреплённых на крупах лошадей, находились кипы бумаг необходимых для работы. Собеседования, проверка работы отделений и начала реформы, консультация уже отобранных сотрудников сыскного отдела. «Работы дохера», вынесла про себя вердикт лже-Вероуген, похлопывая жеребца по крутой шее — ему требовалось внимание. Увы, признавал он и слушался только прежнего хозяина. Кенни даже не требовалось повышать голос или понукать коня. Что ж, Аккерман сам источал невероятную силу и волю. Было бы даже странно, если бы животное с такой же готовностью признало и её. Спасибо, что не лягается и не кусается. Кива выдохнула, поправила утеплённый плащ, капюшон и попыталась настроиться на рабочий лад. Прокручивала реплики, жесты, манеру общения. Это вызывало чуть больше сложностей, чем то, что собственно предстоит сделать за несколько дней. У неё хотя бы есть привилегии гонять нижестоящих, гнобить их и прессовать. Наводить порядок так гораздо веселее. Ей ещё и платят за это. Только настроение стало подниматься, как сбоку послышался робкий вопрос.
— А когда я смогу вернуться домой?
Слова, полные опасений и горькой надежды, нарушили ход прежних мыслей. Правая рука будто бы вновь чувствовала, как трещит чужой череп. Подавив злую улыбку, Кива лишь нарочито равнодушно пожала плечами.
— Если ты там появишься, то тебя арестуют за пособничество. Уже, конечно, не повесят, как вы с Вероникой боялись, но вот срок будешь мотать, так что выводы делай сама.
Девушка не ответила, зная правоту этого довода. Жизнь только началась, чтобы хоть сколько-то лет прожить в тюрьме. Да и вообще, откуда она-то могла знать, к чему приведёт вся эта авантюра? Думала о своём будущем, а не обо всём этом. Не особо-то её волновало, что делал Тироун, для чего, кто пострадает. Не волновало до тех пор, пока не поняла, что точно так же, как она использует бывшего принца в своих интересах, так и он использовал её как расходный материал. Подумав минуты две над всем этим, пожалев саму себя, Бетти вновь раскрыла рот.
— А могу я хоть как-то сообщить отцу где я? Ты сможешь передать письмо?
Его не было дома, наверняка он знает о произошедшем и ищет её. Переживает. Хотелось дать ему знать. Хотя бы о том, что она жива. Провожатая же лишь одарила её косым взглядом. С этим явно надо было что-то делать. Эта пустая надежда ни к чему не приведёт. И какая разница: начнёт плакать эта особа сейчас или неделями позже. По мнению Кивы уж лучше сейчас, чтобы не брать этот груз с собой в «другую» жизнь.
— Как его зовут? — спокойно спросила она, глядя теперь только вперёд.
— Фредерик Вайстамм, — тут же отозвалась Бетти.
Кива выдержала паузу, делая вид, что вспоминает, думает, затем чуть нахмурилась, отыгрывая роль, и произнесла.
— Тогда для тебя это будет ещё одной новостью. Он мёртв, числится в списках погибших.
На самом деле не числился. Но то, что Фред уже лежит где-то в саду своего друга и хозяина Вицы, Кива знала. И всякого это было лучше, чем: «Я собственноручно размозжила ему голову, больше он никогда не встанет, а твою записку читать ему нечем». Хоть переспрашивать юная Вайстамм не стала, ровно как и отрицать и расспрашивать. Женщина не оборачивалась посмотреть на лицо своей попутчицы. Хватало и открытых всхлипываний и рыданий. По-своему эти звуки аккуратно ложились в звенящую тишину, находили слабый отклик в чёрных, оголённых деревьях. Плачь не раздражал Киву в отличии от жалоб. Это было привычным, понятным. Ей довелось видеть множество чужих слёз, неисчислимую чужую боль. Такая работа, и привыкает человек даже к такому. Да, судьба порой несправедлива, но всё это часть жизни. С таким его проявлением можно было мириться остаток дороги. К тому же Бетти напрочь забыла о том, что сидеть неудобно, что кожа на внутренней стороне ног уже саднит. Впереди замаячил указатель, надписи на котором не мешало бы обновить. На одном из них красовалась нарисованная лиса, а рядом чётко выведенное слово: пивоварня.
— Скоро приедем, — решительно заявила Кива, правя гнедого жеребца в сторону, подсказанную табличкой.
Серая лошадь, не получавшая указаний от наездницы, свернула за конём и весело погарцевала вперёд, почувствовав свободу.
Комментарий к Сложная операция.
Я пришёл к выводу, что не попытаться они не могли. Да и в главе атаки на Марле Эрен упоминает, что его зубы слишком слабы, чтобы раскроить кристалл Лары, молотоборца, как и кристалл Энни.
Женская особь была бы ценной боевой единицей или же источником знаний. И кто знает, как повернулась бы история. Для Ханджи же, составившей прототип сыворотки на трупах, это было бы непростым испытанием. После пыток в коих она принимала участие - ей несколько стыдно за себя. Поэтому она не хочет очень уж бодро шагать на ту сторону бесчеловечности. Одно дело, когда от этого зависят жизни. Боевая операция. И совсем другое, когда это не столь необходимо. И всё равно, она пытается работать на полную. Благо у неё есть поддержка в виде Леви.
Ой, ну вот мы и добираемся до небезызвестной вам пивоварни XD Кива делает всё это, чтобы максимально подчистить за собой и сохранить за собой некоторые возможности, потому что Закклаю доверять - себя не уважать. А Бетти же продолжает падать на эмоциональное дно. Я не знаю, что из этого выйдет) Но думаю, что она ещё мелькнёт в истории.
Четверо ждущих, где потерялся ещё один?) Вам каждому спасибо:3 И предупреждаю вас, пацаны и пацанессы, 26 марта главы не будет. Я порядком притомился - я держу такой темп с осени, да и в апреле выходит последняя глава манги. Последняя… К этому надо подготовиться морально.
========== Новые роли. ==========
Разочарование с горькой примесью необратимости. От судьбы не уйдёшь, им не удалось переломить её неизбежный, беспощадный ход. Кристалл Леонхарт остался нетронутым, а значит время Энни придёт много позже. Когда уже… Эрен потряс головой, выкидывая дальнейший образ. Ещё можно что-то направить по-другому. И промах здесь ещё не говорит о тотальной предопределённости. Увидеть возможное будущее, то самое, что он передаст сам себе в прошлое, было страшно, но вполне реально. Однако принять предложенный расклад было невозможным. Пускай всё медленно и двигалось в ту сторону. Дрожь Земли. Парень поднял глаза к стенам, окружавшим город. Они были внутри. Они ждали одной лишь команды, чтобы начать своё шествие против всего мира. Его команды. По спине побежали мурашки, а на душе сделалось очень тяжело и противно. При взгляде на эти стены в нём поднялась слабая ненависть к себе. Неужели это единственный путь спасти Парадиз? Он отвернулся от высоких преград и продолжил брести по улице, полной ничего не подозревающих прохожих. Конечно, они уже знали о том, что их окружают замурованные колоссы. Первый страх, отрицание прошли, словно бы все пытались смириться с этим и не обращать внимания. Ровно как и на свою подлинную природу. Скорее всего, никто из них просто на самом деле не раздумывал над этим всем. Идиоты, слепо доверяющие свои жизни тем, кто сверху. Йегер сжал кулаки и разжал — разве можно всех их винить в этом? Почти все мечтают о хорошей жизни, о счастье. Мечты… Что ж, ему всё это просто недоступно. Ведь он, как старался себя убедить и направить, несёт ответственность за Парадиз. Его подлинное желание. Эрен пока не рисковал погружаться в глубины собственного я, чтобы понять себя будущего. Морозный воздух приятно покалывал кожу лица, рук. Каждый вдох будоражил лёгкие. Уже который час парень бродил по столице. Куда лучше, чем торчать вместе с остальными. Они другие, они не понимают. Видят то, что хотят. Поэтому Йегер без всякого спроса просто вышел за пределы казармы, сказав напоследок дежурному, что пойдёт подышать воздухом. Не то ещё Микаса начнёт волноваться, нервничать, поднимет всех на уши, что Эрен пропал. Губы презрительно скривились, как же ему тошно от этой опеки. Ему физически надо побыть одному. С другой стороны он не мог не отметить, что общение с Хисторией его так не тяготило. Всё было не так навязчиво, девушка давала ему не опеку, а равную поддержку. Не было даже мысли о том, чтобы сбежать на какое-то время. Но юная Райс сейчас далеко, и никто не знает, когда они увидятся вновь. «Даже как-то жаль», подумалось Йегеру. В толпе незнакомых людей было легче, чем среди разведчиков, но с Хисторией было спокойней. Может, ей-то он и сможет открыться? Возможно, ну, а пока что улицы вывели его вновь к казарме Гарнизона. Не пора ли вернуться? Парень помнил, что когда ушёл, солнце ещё светило, а сейчас наступали сумерки. Синее небо стало тёмно-серым, а кристаллические фонари уже вовсю отбрасывали тени. Решив, что уже действительно пора, Эрен сделал было шаг вперёд, как вдруг увидел подле решётки смутно знакомую фигуру. Совсем неуверенный в том, что это не очередное видение, он остановился как вкопанный. Человек с вихрами рыжих волос тоже его заметил, на лице появилась надменная усмешка. Затем всё же он поднял руку в знак скупого приветствия.
— Флок, — выдохнул владелец атакующего титана, испытывая странную смесь облегчения и неприязни.
Всего лишь Форстер с походной сумкой, брошенной под ноги. Всего лишь человек, затаивший обиду на него за то, что повлиял на решение Аккермана вколоть сыворотку не Эрвину, а Армину. Йегер и сам в последние дни не был уверен в своей правоте тогда. Он не думал, но действовал эмоциями. Слишком много «если».
Однако хорошо, что парень, выживший в той мясорубке, пришёл. Время всем готовиться к зачистке. Проверенный в бою солдат лучше никакого. Пускай даже этот новенький в их корпусе, не проявляющий теперь никакого дружелюбия. Не совсем то, что требуется слаженной командной работе. Тем временем Флок сверлил своего соратника непонятным взглядом.
— Вот стою я тут, и идти туда мне совершенно не хочется. Тебе, — он сплюнул в сторону, — погляжу, тоже.
— Да, не хочется, — повторил Эрен, признаваясь в своём не желании быть рядом с друзьями.
Форстер лишь хмыкнул и отвёл глаза. Какое-то время оба без всяких причин стояли на прежних местах. Минута, две. Наконец рыжеволосый похлопал себя по карманам, будто что-то выискивая.
— Я пойду посижу где-нибудь ещё, — он оттолкнулся от решётки, наклонился взять свою торбу. — Можешь сообщить кому хочешь, что я уже на месте. Завтра буду готов начать тренироваться.
Парень неспешной походкой направился к улице, откуда пришёл Йегер. У самого Эрена всё ещё не было желания заходить внутрь. Поэтому, когда Форстер поравнялся с ним, устало спросил.
— Можно пойти с тобой?
Флок слегка удивился, пожал плечами и шагнул мимо него, молча принимая нежданного попутчика. Компания этого человека будет сегодня куда более подходящей. Хотя бы потому, что никто не будет смягчать правду или тешиться какими-то иллюзиями, да ложными надеждами. Может, парочка не беспочвенных обвинений, брошенных прямо в лицо, это то, что нужно? Криво улыбнувшись Йегер пошёл вслед за старшим парнем. Пристанище на вечер нашли в ближайшем трактире. Парень с огненно-рыжими волосами заказал себе ужин и несколько больших кружек пива. Видать, был уверен в том, что сможет сохранять подобающий вид по возвращению в казарму. Или же нисколько не опасался гнева со стороны начальства в виде капитана Аккермана. Его же незваный сосед скромно примостился за тем же столом без всякого угощения: кошелёк был оставлен в своей комнате. А Форстер не спешил как-то исправлять неловкость. Его всё устраивало. В отличии от дорожных постоялых дворов и от кабаков городов-ковчегов, столичное заведение могло похвастать относительной тишиной и чистотой. Здесь почти наверняка никто не устроит драку или дебош.
— Ну, расскажешь хоть, что у нас будут за тренировки, раз увязался? — спросил Флок, приступая к своей трапезе.
— Пока что осваиваем новые приводы, — осторожно произнёс Йегер, беспорядочно водя руками по гладкой поверхности стола.
— Надо ж, те, что были у Военной Полиции? — слегка удивлённо переспросил Форестер.
— Те самые, — подтвердил Эрен, скрывая вдруг поднявшуюся из глубин души тоску. — А потом мы покинем Сину, чтобы отработать построение и тактику.
— М-м, ясно. А где же твой яростный настрой? Помнится, в прошлый раз ты выглядел куда решительней.
Язвительную составляющую вопроса Эрен пропустил мимо ушей. Прекрасно знал на что напрашивается, когда пошёл с новеньким разведчиком. То как он к нему относится выяснить успели даже до возвращения из Шиганшины, а на награждении всё утвердили окончательно.
— Сейчас совсем не такое, как в тот раз, — ответил владелец Атакующего Титана спокойным голосом. — У меня нет уверенности в будущих действиях. Тогда я точно знал как правильно. Сейчас же этого нет.
Слова звучали откровенно невпопад и относились скорее ко внутренним переживаниям парня, о которых никто не догадывался. Однако для Флока это не стало какой-то проблемой.
Ему не было никакого дела до внутренних переживаний товарища. В какой-то мере Эрена стало это привлекать. Его не за что жалеть, его не стоит оберегать. Ждать и идти навстречу тому страшному видению проще без друзей, что так ратуют за него. Что так ожидают и верят в непростой, но обязательно хороший исход. Как же они, прошедшие через множество смертей, через готовность убивать пусть и бывших, но всё равно товарищей, могут верить в это?
— Да ладно? Знал ты, как правильно. Ни хера ты не знал, ты даже не думал в тот момент, — парень насмешливо фыркнул прежде чем отпить пиво. — А думать вам всем надо было именно тогда.
Всё это попало прямо в центр переживаний Йегера. Он не хотел, чтобы Армин умирал. До безумия отторгал эту мысль. Но разве Арлерт действительно сможет заменить Эрвина? Разве друг детства сможет не только придумать действенный план, но и вести всех в пекло на смерть ради него? Конечно, Эрен знал. Не сможет. Армин это тот человек, что должен сидеть в штабе и продумывать операцию. Ему достаёт отваги и решимости пожертвовать собой, чего не хватает очень многим. Но нет готовности обречь других на неизбежную смерть ради общего блага. Таких монстров очень мало, и один из них уже мёртв.
— Иногда я боюсь, что моё решение было ошибкой. И что именно оно лишило нас шанса на лучшее будущее, — медленно признался Йегер, наконец где-то внутри отпуская слепую борьбу за жизнь друга.
— Мы по уши в дерьме из-за твоего упрямства, только почему-то вы этого не замечаете, — немного раздражённо продолжил Флок. — Сука, как будто я один отчёты читал: все, все до единого, считали, что для дальнейшей кампании нужен не какой-то там Арлерт, а Эрвин Смит. А вы всё смотрите куда-то на юг, как кучка идиотов.
— Армин не какой-то там, — прошипел Эрен впервые за вечер показывая что-то похожее на прежние эмоции — злость. — Это благодаря ему удалось захватить Колоссального Титана, благодаря ему, а не Эрвину, удалось найти Райнера, вычислить Энни и ещё много чего, о чём ты слышал только из чужих уст.
— Но благодаря атаке, которую придумал и лично провёл Смит, мы остановили Звероподобного. Они сбежали, — Форстер ударил полупустой кружкой о стол, — но это почти всем стоило жизней. Я говорю, может ли Армин решить за целый корпус: отдать жизни в безрассудной атаке, лишь бы дать нескольким избранным шанс прикончить врага? Да и вообще, до всего этого мы дотянулись лишь благодаря Эрвину.
— Я не знаю, — темноволосый парень отвернулся, разглядывая других посетителей. — Ему нужно время.
Люди вокруг были бесконечно далеки от этих проблем. Среди таких же есть по-настоящему особенные. Каждый по-своему. Многому можно научиться, но только не тому, с чем рождён. Если подумать, то его самого перестают понимать именно из-за того, что почти с самого начала Эреном двигала жажда свободы. Только недавно он сам стал осознавать насколько это глубоко в нём сидит. «Такими не становятся», покачал головой парень, придя к таким выводам.
— Но он никогда не станет вторым Эрвином Смитом, — жёстко проговорил Флок, вырывая вялого собеседника из этих мыслей. — Аккерман и Зое тоже хороши, не хватило им духу сделать это со своим командором. Не захотели обрекать его на участь и дальше быть тем самым бесчеловечным лидером.
— Это не важно, — пробормотал Йегер, смаргивая и ощущая слабый подъём сил, — ведь остались мы. Мы оба понимаем, что нужно будет пройти и что нужно будет сделать. Нам хватит сил. Я готов исправлять свои ошибки, чтобы принести нам победу. И думаю, что могу тебя понять.
Он посмотрел на Форстера, обнаружив на его лице лёгкое изумление. Но оно быстро сменилось на какой-то оттенок заинтересованности. Рыжеволосый помолчал, словно действительно оценивал Эрена и то, на что он способен. А тот про себя договорил: «И ты сможешь понять меня».
— Посмотрим, насколько тебя хватит, — усмехнулся Флок, допивая первую кружку, — но всё равно, выглядишь паршиво.
— Да уж не лучше тебя, — вернул Эрен, нагло забирая себе одно пиво без спроса.
Настроение у каждого стало лучше на порядок. Каждый что-то нашёл для себя. Оба тихо рассмеялись. В конце концов, вечер не столь уж и плох.
Тем временем их начальство было занято делом. Раз им одобрили вылазку, то стоило уже детально продумывать каждый шаг. Поэтому Зое и Аккерман, оставив пятерых подчинённых сидеть в столовой, попутно карауля возвращение ушедшего без спроса Эрена, направились планировать. Всяко лучше, чем сидеть и раздражаться на чужое самовольство — лекцию о поведении тому всё равно не избежать. Памятуя о предусмотрительности и теоретическом шпионаже, собрались в комнате Леви. Там тихо обсуждали схему передвижения, рисуя их карандашом на карте, сложенной в несколько раз.
— Думаешь, так будет реально передвигаться? — спросила девушка, нависнув над небольшим столиком, за которым они расположились. — Если выпадет снег, то это ограничит нашу мобильность.
— Всяко лучше, чем веерной цепочкой. Да и, — Аккерман помедлил, выводя линию маршрута от одной заброшенной деревни до другой, — до глубоких сугробов будет неделя точно, когда начнём. Если повезёт — ещё больше.
— Хм-м, получается мини построение Эрвина, — Ханджи взглянула на детальную карту южного округа, откуда должна была начаться вылазка. — Нас всего девять, три группы по трое. В одной ты, Конни, Флок, во второй я, Армин, Саша. А в третьей Эрен, Микаса, Жан?
Леви молча кивнул. Его дело обеспечить им проход, снизив все риски до минимума. Если никто не будет дурить — всё пройдёт гладко. Жан, если постарается, сможет направлять и Эрена, и Микасу — потенциал у него есть. Самая опытная среди них всех, Ханджи на пару с Армином сумеют быстро генерировать идеи, да и неординарность Саши им тут только на руку. Сам же он возьмёт под чуткий контроль сомнительного Флока, а Конни послужит неплохим вариантом поддержки.
— Это самая сбалансированная расстановка на данный момент, — пояснил капитан, откладывая карандаш в сторону и потирая левый висок. — В каждой группе есть человек, способный расправиться с аномальным титаном, а также и думать на ходу. На случай, если нас всё-таки разделят обстоятельства.
— И повозки будут только у двух групп? — уточнила Зое.
— Верно — у моей и у твоей. Эренсам по себе может стать мобильным средством для передвижения. Если понадобится — он защитит своими силами тех двоих. А вот все остальные зависимы от припасов в большей степени, поэтому так, — Леви встал со стула, уступая более освещённое место Зое. — До Хлорбы я довёл нас, теперь ты ставь свои эксперименты на этом маршруте.
— Угу, для нас сейчас первостепенная задача — это проверить Армина. Нужно просторное место для трансформации, — пробурчала девушка, поправляя очки.
Дальше, к облегчению Аккермана, воцарилась тишина. Командор полностью ушла куда-то вглубь своих мыслей. Неведомые шестерёнки крутились, Ханджи примеряла то один вариант, то другой. Учитывая масштабы, надо было делать этот опыт на открытой местности. И либо прямо возле стены Роза, либо очень далеко, дабы не нервировать жителей и всё прочее. Да и кто знает: не потеряет ли Армин над собой контроль, как это было в самый первый раз с Эреном. «Тогда лучше держаться подальше от жилых построек и стен», здраво заключила Зое. В восьмером с колоссом справятся, задумки благо имелись.
Но всё равно всё это было сопряжено с опасностями. Такова их работа, и, что имело гораздо большее значение, таков их выбор. Осознанный и зрелый. Зое была крайне довольна доступными опционами. Самое главное: никакого подталкивающего начальства за спиной. Если все постараются — вылазка выйдет даже проще обычной. Она так увлеклась внесением своих правок и пунктов в маршрут, что даже голос Аккермана, приглашающий кого-то войти, звучал где-то на отдалении. Только чуть погодя командор сообразила: в дверь постучали, к ним кто-то пришёл. На пороге стоял Конни.
— Там Эрен вернулся вместе с Флоком. Решил вам сразу сообщить, — отчитался Спрингер, на лице читалась лёгкая радость, омрачённая воспоминаниями.
— Они явно не торопились, — Леви бросил взгляд на часы: немного за полночь. — Идём, Ханджи.
Зое торопливо свернула карту в свёрток, роняя письменные принадлежности со стола, и сунула её подмышку. Втроём они поспешили спуститься вниз, чтобы встретить пришедших. Там в холле разведчики стояли кружком почти прямо по центру. Впрочем, народу мало: большинство либо уже легло спать, либо стояли смену в патруле на стенах. Наблюдателей этой немного блёклой картины воссоединения почти не было. Молодые разведчики что-то говорили, когда Зое, ускорив шаг, ворвалась к ним.
— Эй, эй, вы бы ещё ночевать не пришли. Время для загулов прошло, между прочим, — она погрозила свёрнутой картой с важными данными, а затем тыкнула ей в сторону еле улыбающегося Йегера. — И ты, Эрен, вообще мог бы гулять где-то в округе, а не уходить куда-то в город. Если тебя долго не будет — мы же все отряды на поиски поднимем. Мог проявить больше ответственности, не маленький уже.
— Простите, Ханджи, — виновато обратился к ней Эрен, — просто встретил по пути Флока, и мы чего-то разговорились.
— Да так и было. Ещё быстро стемнело, заметно похолодало, и мы зашли в трактир, — добавил Форстер с плохо скрываемым видом взрослого, что-то втолковывающего ребёнку, — а там уж проглядели, как несколько часов миновало. Простите за доставленное беспокойство.
— Вот ведь, вы двое наслаждались всякими вкусностями и хорошо проводили время, — фыркнула Саша, упирая руки в бока, — а мы сидели тут, весь паёк съели, да не наелись. Могли бы нас позвать с собой.
Дальше дружелюбные подколы поднялись с новой силой, и на какие-то минуты деловая нить была утеряна. Глядя на двоих пришедших, Аккерман испытал странное раздражение, которое сложно было внятно объяснить словами. Да, не очень хорошо, что от них пахнет алкоголем, что один втихаря ушёл, прекрасно зная о своей ценности для них всех, что второй нагло пришёл под самую полночь с надменным взглядом, явно напрашиваясь на нравоучение. Но было что-то ещё, что-то на подкорке неприятно шевелилось и посылало тревожные сигналы. Надо было что-то с эти делать, поэтому Леви вклинился в бесполезную болтовню.
— Завтра подъём в шесть утра на тренировку с УПМ, — строго объявил капитан, тщательно наблюдая за реакцией этих двоих. — Нет ни единого повода для вашей беспечности, да и кому-то надо нагонять остальных.
Все разом замолчали. Возникло неловкое ощущение. Микаса просто молча кивнула, видимо в попытках призвать друга детства к сознательности. Жан же хотел было что-то сказать, но заметил в глазах своего начальства строгость и решил не нарываться на дополнительный наряд завтра.
— Как скажете, капитан, — наконец более или менее спокойно сказал Форстер.
На этом он подхватил сумку и пошёл определяться на свободное место: койку или комнату — ему не было важно. Во всём этом было очень заметно, что рыжеволосый парень новенький во всей этой компании. Он вёл себя иначе, он думал, наверняка, иначе. Флок был… другим. «Не один из нас», промелькнуло у Аккермана в голове. И нет, это «нас» касалось не сколько Разведкорпуса, сколько чего-то иного. Сделав себе пометку не терять Форстера из виду, мужчина посмотрел на остальных подчинённых.
— Мне кажется, я ясно сказал, что спать вам осталось меньше шести часов. Вам же не надо получать спальное место?
Все помотали головами и поспешили ретироваться, пока время на сон не сократили ещё больше. Какое-то время капитан и командор стояли в холле, чувствуя усталость взрослых за более младших.
— Из-за одного человека, они сбивают себе ритм, — поморщился Леви и пошёл в сторону лестницы. — Я хочу, чтобы каждый подошёл к экспедиции в идеальном состоянии. Не хочу идиотских ошибок, и не хочу подтирать за другими. Да и кому-то не мешает напомнить о том, что такое дисциплина.
— Да брось, — Ханджи поспешила за ним, обернувшись на Флока, — переживали они за Эрена, он сам на себя не похож. Да и теперь у нас полный состав. Ещё неделя и выдвинемся в родной штаб для практики построения. Всё будет нормально, Ливай.
— Будет, если стараться, да головой думать, — покачал он головой, взбираясь по лестнице. — Боюсь представить, что будет, когда к нам придут новобранцы. Мы с тобой на пару сдохнем.
— Шаддис сделает своё дело, — неуверенно заявила Зое, поднимаясь вслед за ним.
Им оставалось только рассчитывать на поддержку старшего поколения. Оба рассчитывали на эту помощь бывшего командора Разведкорпуса точно так же, как взрослые дети ищут советов у старших. И примерять на себя такую роль ответственности за младшее поколение было в новинку. Ведь всё будет иначе со следующим призывом. Придут не только безумцы, стремящиеся к безумной свободе, не только отринувшие всё людское смертники, но и молодые, наивные, верящее в лучшее дети.
Комментарий к Новые роли.
Поприветствуйте Флока XD Я думаю, что каким-то образом эти двое так или иначе смогли прийти к консенсусу, раз именно Флоку Эрен доверил свой план, как и Хистории. Должны быть причины, и думаю, что они именно в том, что Флок не был его другом. Форстер отвергает понятия хорошо, плохо, правильно, неправильно. Для него есть цель и всё. Точно так же как и будет поступать сам Эрен. Флок не смотрит на него как на человека. Не жалеет, ему всё равно до его чувств и мыслей. Он другой, он ведом целью: обеспечить парадизу победу над врагом.
Именно это и чувствует подсознательно Леви. Это именно то, каким будет добрая часть “новых разведчиков”, что в будущем станут йегеристами. И всё выросло не на пустом месте. Когда-то это же начало образовываться.
Главушка без оригинальных персонажей - немного отдохнём от них, но не очень долго. Да и приближаемся к обещанной зимней вылазке. Я не буду её растягивать, как могла бы.
Ну и тематика вступления в новые роли. Новые условия, где каждый должен меняться, иначе не выживет. Так же, пока не знаю конкрентных причин творящегося в манге, и веду эту линию наугад.
Шестеро ждущих! Это рекорд для этой работы! Спасибо вам, хотя вас, наверняка, поубавиться со временем:3 Но вы сделали эти недели куда приятнее. Ждёте 139 главу манги и финал?)
Следующая глава через две недели.
========== Лисицы в Утопии. ==========
Примерно через десять дней Разведкорпус отбыл из столицы в южный округ. Во всяком случае, так написали в газетах. И этот заголовок затмил собой предыдущие о злодеяниях бывших монархов. Материал о Фрицах подали самым выгодным для власти образом, и Вайстамм, оказавшейся в гуще событий, оставалось только радоваться, что не вляпалась во всё это ещё больше. Её, кстати, объявили мёртвой, а вот Траут разыскивали. Благо выставили их не совсем как пособников Фрицев, а скорее как вынужденных помощников и запуганных девушек. Впрочем, это могли быть только слова напоказ для большего очернения виновных. Ведь многие читатели, будучи лишь простыми гражданами, могли оказаться на их месте. Только вот не у всякого была бы возможность начать жить под другим именем. Теперь её звали Олин Дэкен. Не самое звучное имя, но именно такое значилось в новом паспорте. Другое происхождение, чужая маска. Однако в этом месте её по-прежнему называли старым именем. Девушка выдохнула и позволила себе отвлечься от работы: очищение бесчисленных ягод от мелких веточек, листочков. Вероятно, последняя партия клюквы в этом году, привезённая откуда-то из Каранеса. Бетти взглянула на запотевшее окно и провела рукой, чтобы открыть вид на целое поле. Укрытые специально на зиму кусты были покрыты снегом. Он начал падать ещё ночью и прекратился только несколько часов назад. Всё окутала белая пелена. Красивая, мягкая, но вместе с тем и враждебная человеку. От сада дорога и поля укатаны снежным покровом, а вдали виднеются остовы лысых деревьев. На фоне белого они выглядят почти чёрными. Тоскливая картина опустошения. Она так и навевала мысли о безысходности. Девушке, отжившей в этом месте не больше двух недели, здесь не нравилось. Много работы, никаких перспектив выбраться отсюда в ближайшее время, да и зачем? Отец ведь мёртв, а кроме него у неё никого не было. Что же делать дальше? В этой дыре о будущем практически не думалось.
— Тут всегда много снега, — отвлёк от этого удручающего вида женский голос. — Это только присыпало.
Бетти неохотно обернулась. Говорившая женщина внесла новую корзину, до верху заполненную красными плодами. Ещё больше работы. От всей этой смеси: потеря, страх за себя, вполне понятное уныние; хотелось выть.
— А ты чего остановилась? — спросила хозяйка этого жилища, изогнув смоляную бровь, затем насмешливо хмыкнула. — Устала, да?
От этих постоянных задираний уже порядком тошнило, но всё же этот человек даёт ей кров, укрытие, пищу, и в какой-то мере не упасть во всепоглощающую депрессию. Поэтому Вайстамм лишь плотно сжала пухлые губы и покачала головой.
— Это хорошо, тебе ещё всё это добро отделить от косточек, — женщина прошла к ней и осторожно, дабы не помять содержимое, опустила корзину. — Косточки в эль не пойдут. Из них масло надавим.
Что говорить, работы на пивоварне хватало. На неделе здесь бывали и остальные работники, но они уезжали по домам на выходные, которые им давала владелица. Правда, те говорили, что на зиму не останутся вовсе. А ей самой, нынче дома лишённой, жить теперь здесь.
Территория была сравнительно небольшой. Три дома: один беспорядочный жилой, где ночевали работники и обитала хозяйка, второй амбар для хранения с большим подвалом, а третий для собственно объёмных работ и варки. Ко всему ещё между ними умещались редкие сорта растений, винограда, которых не достать больше нигде. Так, по крайней мере, утверждала Кармела. Бетти в очередной раз кисло взглянула на женщину, не спешившую уходить. Вполне себе высокая и не из тех, что называют худышками. Объёмные груди и бёдра красиво сочетались с талией, казавшейся на их фоне тоньше, чем она есть на самом деле. В лице было что-то кошачье, может из-за необычного разреза серо-зелёных глаз. А может из-за того, как они смотрели. Чёрные волосы вились кудряшками, вероятно создавая женщине трудности с причёской чуть ли не каждый день.
— Тогда чего не работаешь? — она наклонилась забрать клюкву, уже прошедшую первый этап очистки — теперь её надлежало промыть и высушить. — Всё нужно сделать сегодня.
Нрав у женщины был по большей части весёлый, правда, переходящий порой в агрессию. Впрочем чужая ярость выходила только словами, а не тычками и дополнительной работой — спасибо и на том. После той заварушки в подземельях таскать тяжести или перенапрягаться было нежелательно от слова совсем. Рана от пули только начала рубцеваться, но внутри ещё простреливала болью.
— Просто немного задумалась, — уклончиво ответила Вайстамм-Дэкен.
— О зиме? — уточнила хозяйка пивоварни, наклонив голову на бок.
— Нет, просто так, — и чтобы не продолжать беседу девушка взялась за первичную чистку ягод.
Однако Кармела не спешила уходить, видимо прекрасна понимая, о чём думает навязанная постоялица. Она вообще не выглядела наивной женщиной. Судя по тому, как Кива, отвезшая Элизабет сюда, общалась с ней, и по тому, о чём они говорили — дамочка явно знала достаточно много об «изнанке» мира. Восторга от привезённой, новой работницы на постоянной основе не было, однако споров, как таковых, не возникло. Да и у молодой девушки не представилось возможность толком подслушать разговор: старшие ушли в сторону, и до неё долетали лишь обрывки повышенных фраз, исходящих от Кармелы. Но связи этих двоих её не особо интересовали. Ей вообще не было дела до всего, что её теперь окружает. Чего нельзя было сказать о женщине, что сейчас смотрела на неё сверху вниз.
— Когда просто так — с таким видом не сидят, — почти что елейно пропела хозяйка и, к облегчению Бетти, всё же пошла прочь. — Не думай ты обо всём этом. Тебе надо хотя бы в себя прийти.
Хотелось ей вдогонку запустить что-нибудь. Что-нибудь тяжёлое. Вместо этого девушка лишь уткнулась взглядом в пальцы, ставшие розовыми по вторую фалангу. Скоро все ладони станут красными из-за сока. Ну почему её определили именно сюда? Ничего не происходит кроме нудной работы, да даже у тех же разведчиков дела-то идут повеселее. Вопроса: как она, перспективная и не совсем глупая красавица, докатилась до такого; не стояло. В следующий раз надо быть осмотрительней. Правда когда этот раз ещё представится. А пока работа, больше чем она привыкла, и назойливость Кармелы. Бетти закусила губы и принялась яростно выдёргивать черенки. Сперва ей надо действительно «прийти в себя». Жизнь только что перевернулась, подобно лодке на озере. Повезло ещё добраться до «берега». Для начала надо бы определиться: что же в действительности делать дальше.
Эти дни Кива придерживалась того правила, что отсутствие новостей гораздо лучше, чем их наличие. Никаких тревожных и, самое главное, новых заголовков в газетах. Никаких срочных вестей или слухов по своим каналам. И наиприятнейший факт: никаких колебаний со стороны Закклая. Сплошная рутина. Серая, монотонная и бесконечная. Девушка откинулась на стуле и зарылась пальцами в волосы возле висков. То, что творилось на рабочем столе, напоминало вскрытый спустя года гнойник полицейского произвола. Тысячи резюме, тысяча заявлений, тысячи рапортов. С первыми она уже заканчивала сортировку. Если повезёт, то через неделю у неё уже будет первая двадцатка человек в подчинении. Самое главное успеть к концу месяца произвести отбор пригодных сотрудников. Собственно, как от неё и требовали сверху. Внеплановые проверки отделений восьми городов-ковчегов и столицы уже были проведены. Столько штрафов, нарушений и взысканий наверное не было с восемьсот сорок пятого года. Зато сколько плюсов. И несмотря на объём уже проделанной работы — конца ей не было.
— Ебала, — пробормотала себе под нос капитан сыскного отдела и встала со стула.
Конечно, она знала, что так будет. Оно всегда так и бывает. В форменном плаще отыскалась фляга. Кива собственноручно перелила туда сидр, добытый во время визита на пивоварню. Жидкость в бутылке с фирменной этикеткой: лиса или лис с веткой ягод в зубах; смотрелась уместней. Эта «живая вода» ей понадобится и не раз за бумажной волокитой, убивающей всякую резвость рассудка. Кенни вот этим не особо страдал — ему-то было на кого спихивать всё это. Сделав глоток, невысокая девушка позволила себе задуматься о том, как сейчас дела у старой знакомой. Идея отправить Бетти в такое тихое и удалённое место появилась практически сразу. Кармела с её насыщенном и в чём-то схожим прошлом сумеет держать эту особу под контролем. Главное, чтобы молодая Элизабетт сидела тише воды, ниже травы. За вторую было спокойней. Алонзо должен был присмотреть за Траут. Пусть делает, что хочет — лишь бы Вероника осталась никем незамеченной и невредимой. Не хватало ещё чувствовать смутные и непривычные угрызения совести перед почившей Карвен. О себе бы подумать и не объебаться в итоге. Казалось бы: место под солнцем отвоёвано. Однако на этом нельзя было сейчас останавливаться. Ведь условия мира вокруг менялись. Она вернулась к столу и откопала внутренний отчёт об отбытии Разведкорпуса в штаб возле Троста. Ничего необычного, дополнительные меры безопасности и всё. Вертя в руках эту бумажку, девушка несколько раз хмыкнула. Снова на юг. Конечно, конечно, куда же ещё. Что ж, ей это только на руку. Вот разгребёт первичные дела, выдержит пару месяцев для большей уверенности и можно будет начать. Север. Ури несколько раз выезжал туда вместе со своей охраной. И смотреть на что там было куда больше, чем на юге. Взгляд упал на кипы бумаги. Они выглядели как горные хребты, совсем как там, вдалеке. Быстрее бы разобрать это безобразие, наладить порядок и не грузиться над этим. Для большей мотивации не хватало лишь сигаретного дыма.
Кива прошла от стене к стене, посмотрела на вид из окна. Серое небо, крыши соседних домов. Зима приходит. Сегодня ей пришлось одеваться теплее, чтобы добраться до места официальной работы. Можно было бы взять себе экипаж, но не хотелось привлекать к себе излишнее внимание. Привычная ходьба держала в тонусе. «Можно поспорить, что возле Утопии уже шёл снег», девушка вернулась к рабочему столу и села за него. Сообщений из Троста об отсутствии титанов не поступало, что скверно для разведчиков. По сути их сейчас используют как очень удобный инструмент. Или как живца для приманки зверя. А эти только и рады полезть на рожон. Конечно, бесспорные плюсы прельщают, но это как ставка в карточной игре. Везти будет не всегда. Зато их всего девять человек, что лучше при зимней экспедиции. Это время года не для масштабных затей. Для камерных, внутренних. Например для «поиска похищенных УПМ». Если сделать так, что отряд военных перехватит якобы перевозку, то выйдет вполне правдоподобно. Но надо сделать это результатом работы её новенького отряда. Да и надо сотрудников натаскивать на функционал. Тогда следует самой заготовить наживку для них, пустить слух и всё устроить таким образом, чтобы никого не подставить из своих же. Напоминало шахматную партию, где один игрок управляет сразу двумя сторонами. Иногда интересно, но сейчас муторно: нужно было всех привести к пату, который обе стороны воспримут как победу. Обучать подчинённых всем премудростям не было ни желания, ни выгоды. Просто хорошие полицейские со своими слепыми зонами. Так будет спокойней. Ведь если начнут работать слишком хорошо — баланс, создаваемый годами, рухнет, и всё начнётся по новой. А этого тут никому не надо. И не надо некоторым, сидящим на главных постах, позволять творить хаос. Успеется ещё. У них у всех впереди возможно война со внешним миром. Вот там все смогут разгуляться, снять с себя маски, да ещё и одобрение этому получить. Война. «Нам следует привести свой дом в порядок, прежде чем начинать всё это. Каковы шансы?», Кива придвинула очередную стопку резюме. Объективно не так-то много, если только не раскрыть потенциал титана-основателя. По сути реальная надежда только на Эрена. Девушка скривилась. Ошибка, недоразумение. Эта сила была похищена. Что знают эти люди о ней? Райссы почти столетие хранили её, по сути прячась от проблем. Но винить их в этом было невозможно. Разве можно упрекать человека с таким милосердием и пониманием. Нечто божественное на этом кусочке земли. Безграничное прощение. У них имелись причины запирать всё внутрь стен. Однако сейчас вся власть в руках мальчишки, полученная от Гриши. Что они могли понимать во всём этом? То, что Йегер не мог контролировать эту силу, и хорошо, и плохо. Райссы хоть и мирные, где-то бестолковые в своей философии, но они хоть как-то думали о жителях Парадиза. А о чём думает этот юнец? Но вместе с тем вряд ли им придётся противостоять одной лишь стране. Да ещё и эти марлийцы знают со стороны науки о них самих больше. Рагако. Ладони накрыли лицо и растёрли. Видела она эту деревушку и последнего её обитателя. С простыми людьми, да простыми титанами они сумеет сладить своими силами, а вот такие знания можно контрить только силой основателя. Ещё и эксперименты с сывороткой зашли в тупик, если верить тому, что внезапная «болезнь» в тюрьме остановила свой ход. Все эти данные роились в голове Кивы. Смешивались, сталкивались, пытаясь выстроиться в единую картину, необходимую для дальнейшего анализа. Жить хотелось подольше, а мечта Ури ускользала всё дальше и дальше. И похоже в этом столкновении двух интересов общего компромисса вывести не удастся. Девушка взглянула в окно, надеясь на хоть какое-то озарение. Но заместо этого сделала ещё глоток и бросила флягу в ящик стола. Нужно браться за работу, пока настроение не испортилось вслед за погодой. За стеклом уже во всю танцевали лёгкие снежинки. Такие всегда быстро тают, оставаясь на улицах грязными лужицами.
Через несколько дней зима настигла и южный округ стены Роза. Тихое и мягкое утро, подобно выпавшему первому снегу. Пиксис встречал его на плацу, возвышающимся над городом метров на пятьдесят. Один отряд, призванный подготовить местность для большего успеха разведчиков, вернулся и уже отчитался о проделанной работе. Несколько раненных из-за внезапной встречи с аномальным, десяток убитых титанов. Главное, что обошлось без смертей. Этому командор округа был крайне рад. Осталось через дней пять получить отчёты от трёх остальных групп и передать бразды инициативы Зое.
— Нам надо бы устроить для наших ребят несколько дней выходных, — сказал пожилой мужчина, поправляя воротник утеплённого плаща.
— Мы не можем себе этого позволить, — Анка, как самый верный помощник, сопровождала своего командора. — Обстановка не располагает для такого. Имеются чёткие рекомендации.
— А по-моему можем, — Дот улыбнулся и подкрутил усы. — Разве ты ничего не замечаешь?
Девушка огляделась, осматривая далёкие, побелевшие крыши домов, затем и снежную целину по другую сторону защитного сооружения. Снежный покров, не тронутый ничем кроме разве что ветра. Она посмотрела на начальника, ожидая от него ответа на его же вопрос.
— Гильотина, Анка. Она не работает уже несколько дней, — он сцепил руки за спиной и прошёл вперёд. — Такая приятная слуху тишина, а ты её не замечаешь. Тебе надо меньше думать о своих обязанностях и больше о жизни.
— Надо тогда доложить в столицу, — Рейнбергер проигнорировала наставления старика по поводу своего поведения, — там ждут этих новостей.
— Чуть позже, — меланхолично ответил Дот, — сперва пошлём гонца в штаб Разведкорпуса. В Митре ничего не случится, если они узнают об этом чуть позже. Вместе с отчётами наших операций.
Они подошли к одному из постов охраны. Смотр никто не отменял. Все орудия должны прибывать в идеальной готовности, все солдаты обязаны быть на местах. Пиксис оставался довольным своими подчинёнными. Все они старались каждый по мере сил и возможностей. Нет смысла выжимать из ребят все соки. Ведь впереди по-любому пройдут другие, и нет смысла самому лезть вперёд, особенно там, где не уверен в своей готовности. Всегда найдутся те, кто будут делать эту работу. В частности разведчики, коим он хотел сделать небольшой подарок и подсобить отправиться за стены на несколько дней раньше. Старина Закклай не возмутится такими отклонениями от правил. Чем раньше Зое поведёт своих бойцов, тем раньше они вернутся. И это немаловажно — снег уже пошёл, и никто не знает: не заметёт ли и без того разбитые дороги сугробами через несколько дней. Или же случится это через недели. Тогда вся зачистка просто отложиться на потом. А у них нет такой роскоши, как терять драгоценное время. Да и несколько месяцев самый южный оплот их страны, а не всего человечества, как думалось ранее, не тревожили новые известия. Учитывая исход битвы при Шиганшине, это тревожило. Неужели враг просто ретировался? Дот скорее бы поставил на то, что они что-то задумали. Сам бы поступил так же. Однако он на своём месте, а не на чужом, и своё дело знает. Небольшая подтасовка — и всем станет лучше. Да и знатно разведчиков задержали дела Штаба, тоже непорядок. Мера хороша во всём, и в том числе в балансе власти и интересов.
Какие бы они не были у Дариуса. Изучив все свободные данные, Пиксис пришёл к выводу: удерживать Разведкорпус в подвешенном состоянии было не столь обязательно, как хотели показать и внушить. Предосторожность лишней не бывает, спорить с этим Дот не собирался. Поэтому убедившись несколько раз, что осматриваемый пост в отличном состоянии, он пошёл дальше, ведя за собой помощницу. Девушка делала наспех пометки в своём журнале.
— Тогда отправим посыльного к командору Ханджи сегодня же? — постукивая карандашом по бумаге.
В пальцах, одетых в перчатки, он слушался не достаточно точно, и все записи выходили не слишком аккуратными и отчётливыми. Оставалось надеяться, что Рейнбергер сможет в них разобраться потом. На кого ещё было рассчитывать?
— Да, предлагаю сделать это сейчас, — Дот покосился на собранное лицо Анки. — Как только спустимся вниз. Не стоит даже записку писать — они всё равно должны будут проехать нас.
— Тогда стоит заготовить подъёмники к завтрашнему дню, — рассудительно ответила та. — В конюшне-то их лошадей уже приготовили.
— Бодры и полны сил? — с улыбкой спросил старик, глядя уже перед собой.
— Так точно, специальная программа, почти как у солдат, — отчиталась девушка, листая тетрадь на несколько страниц назад. — Конюхи говорят, что так животные будут в идеальном состоянии.
— Это очень хорошо.
Не было смысла спрашивать про вооружение и транспорт. Второе приготовят за этот день, а первое уже пришло из округа Сина. Лучше уж сами разведчики распределят это всё по повозкам. Они кстати превращались в сани, если снять обитые железом колёса. Продуманные вещи, облегчающие жизнь всегда необходимы. Так что, если снега навалит, то большой проблемы не случится. Обойдя Трост кругом по верху стены, Пиксис вместе с верной спутницей вернулся к главному лифту. Их быстро спустили вниз на землю. Ощущение простора ушло, но появилось тепло. Всё же там на плацу дул пронизывающий, морозный ветер.
— И пайки, и корм, и одежда — всё готово, — Анка продолжила зачитывать пометки, сделанные ранее. — Я правильно понимаю, что вы хотите обойтись без лишнего внимания во время отправки?
— Совершенно верно, чтобы я без тебя делал, — Дот бодро зашагал в сторону своего штаба, где властвовал не одно десятилетие. — Тише едут — дальше будут. Нужно ещё будет завтра отправить весточку в Хлорбу, чтобы готовили смену вооружения, когда разведчики доедут до туда.
— Будет сделано.
По пути им встретился пеший патруль, направлявшийся сменить солдат на проломе ворот, ныне используемых для кристаллической гильотины. Действительно, город словно бы наслаждался тишиной. Никакого оглушительного грохота, сотрясающего землю. Командор зажмурился и представил себе будущее, где во всём этом не будет ни малейшей необходимости. Глупая сказочка, он прекрасно это знал. Если сила есть, сила гигантов, то она всяко себя проявит, да и природа человеческая никуда не девается. Пока нет способа избавиться от наследия крови — нет способа приблизить столь наивные мечты многих. Ужасающую правду о собственной природе Дот воспринял без особых проблем, тревожило другое: все действия, которые им ещё предстоит только сделать. Но по крайней мере, если не за идеальную, то хотя бы за мирную жизнь бороться стоит. Какая разница кто они и что они такое. Жить-то хотят все, и далеко не все жаждут войны или чего-то такого, в чём их обвиняет внешний мир. Ответственность за деяния предков нести очень глупо. Но ещё глупее было бы навязываться на войну со всем миром.
Комментарий к Лисицы в Утопии.
Финал, м-да. Это распространённое явление, когда финал кажется слабым, невнятным, но здесь есть вопросы к логике. Как бы понять его можно, оно всё укладывается в самой истории и по её ходу, но тогда понимаешь, что герои оставляют желать лучшего, как и мораль. Отчасти всё происходит от завышенных ожиданий, Атака Титанов казалась… более уровненным произведением. Но в любом случае, история окончена и надо сказать за неё спасибо)
Добрались и мы и до небезызвестной пивоварни возле Утопии, почему нет. Что нам ещё остаётся делать* шутки и смехуёчки к финалу*. Так просто следим за разными персонажами. У Бетти сейчас вообще подходящая ситуация дабы сломаться нахер.
Кива же готовиться к будущему, потому что хочет выжить. Она осознаёт перспективы этого будущего. Ну и просто атмосфера её новой должности перекликается с прошлым:3
Дот потому, что Дота давно не было XD Да и всё же перекликаемся с мангой на тему окончания работы гильотины. Пиксиса тоже тревожит грядущая война, поэтому он подсобил разведчикам. В этой главе все мелькающие - лисы)
Ну вот сказочка и закончилась, привет, ждущий) Присаживайся, тебе по старой памяти налить хмельного мёда?
Я как всегда богат в своей фантазии и выборе:
Олин - птица
decken - покрытие
Кармела - виноградник
========== Снежные тропы. ==========
Луч кристаллического фонаря пронзал тьму и высвечивал за раз, наверное, несколько сотен комьев крутящегося вовсю снега. Капитан направил коня под собой вперёд, и животное сделало шаг, издав протестующее ржание. Мужчина свесился и посмотрел на землю под ними. Копыта почти полностью увязли в грязи, смешанной со снегом, и продолжали тонуть. Он ещё раз посветил фонарём вперёд, выискивая оптимальный маршрут. Земля, хоть и припорошённая из-за разыгравшейся метели, очевидно уходила вниз. В некоторых местах снега было почему-то меньше, чем в прочих, и Аккерман догадался: овраги.
— Разворачивай эту хрень! Здесь не пройдёт! — Леви, повернувшись, старался перекричать ветер.
Флок принялся выводить лошадей, тянувших телегу, а Конни дал знак двум другим группам. Им не повезло с погодой. Совсем. Вчера было тепло и большая часть снега просто потаяла, и земля вся размякла. Сегодня же было чуть прохладней, и вовсю валил снег. Как итог: дороги или хотя бы их подобие превратились в кашу. Полозья саней и колёса просто увязнут в этой грязи. Приходилось петлять, делать круги, чтобы добраться до заброшенной деревеньки, выбранной в качестве опорного пункта. Они тратили силы и драгоценное время, продвигаясь слишком уж медленно. Часть ночи уже позади, а им ещё надо разгрузиться, устроиться, накормить и напоить лошадей, о себе не забыть. Да ещё и успеть отдохнуть, чтобы перед рассветом отправиться на поиски аномальных титанов, пока те спят. Дальше придётся рисковать и ловить на живца. Вообще, это их первая серьёзная неудача за десять дней. Они уже убили шестнадцать аномальных, троих обычных и благополучно двигались на запад. До этого дня погода была вполне сносная. Однако вот они: первые зимние трудности. Капитан видел очертание остальных спутников только благодаря яркому свету их фонарей. Когда его небольшой отряд сумел развернуть повозку со скарбом, все двинулись северней, надеясь кругом обойти лес и найти старую дорогу, по которой хоть как-то можно будет протащить груз. Спустя час им удалось объехать мешающие деревья и слишком крутые склоны. А спустя ещё полтора они сумели пробраться через разбитую, старую и основательно заросшую корнями и молодыми деревьями, дорогу. В черноте ночи старые дома выглядели как нечто нереальное и пугающее. Пустые глазницы окон, таящие в себе нечто. Не ритмично хлопающие ставни. Кое-где деревянные домишки уже перекосило — дверные косяки и ступеньки смотрелись неровно. В некоторых местах доски, брёвна уже прогнили и основательно заросли и мхом, и плесенью. И молодых разведчиков мысль о том, чтобы провести здесь ночь, откровенно нервировала. Микасе эта картина напомнила о домике родителей, и на сердце сделалось тоскливо. Армину и Эрену вспомнились из детства постройки возле Шиганшины. Нынче они были разрушены в ходе прошедшей битвы. Саше и Конни подумалось о своих родных поселениях, появился страх, что такое же может повторится и с другими деревушками. И куда тогда денутся их жители? Успеют убежать или же станут жертвами? Кто знает. Жан испытал гнетущее ощущение подавленности, поскольку подумал о том: сколько же людей пострадало из-за пролома стены Мария. Флок же не впечатался настолько. Он был старше, а после того, как побывал в бою, так и вовсе не был склонен додумывать того, чего нет, дабы не повторять свою хвастливую самонадеянность, что обернулась тем ужасом.
— Надо же! И крыши целы! — Зое спрыгнула с лошади, осматривая их пристанище. — Разожжем внутри печи и будет совсем тепло. Отдохнём как следует!
Она-то была в восторге. Леви разделял её мнение: в такую погоду даже в специальных палатках ночевать безумие. А так: стены, крыша, ещё и источник тепла. Роскошь и предел мечтаний. Он снял перчатку и достал из карманные часы. До наступления светлого времени суток ещё есть часов шесть.
Неплохо. К тому же, они будут несколько дней использовать это место как опорный пункт. Будут делить день и ночь напополам. Слишком уж специфичная у них зачистка. Аномальных засекать лучше в движении, а вот убивать ночью. Да и может эта деревня послужит им подобием форта. «Надо будет выставить часовых», капитан сделал пометку в голове.
— Сперва надо их осмотреть, да найти конюшню, — он спешился, мокрый снег захрустел под ногами. — Наверняка, она у них была. Здесь же жили охотники, так?
— Да, числится как охотничья деревня, — Ханджи явно была в хорошем настроении и своим видом старалась приободрить всех.
— Первым делом, пятеро ищут конюшню! — прокричал Аккерман, глядя на рядовых. — Не разделяйтесь! Остальные развязывают упряжь.
Разведчики поспешили исполнить поручение, всем не терпелось перевести дух. Командор и Леви помогали распутывали ремни. Вокруг завывал промозглый ветер, а деревья над ними раскачивались, не позволяя снегу задержаться на ветвях. Вскоре животные были свободны от части упряжи, а Саша вернулась и доложила, что они нашли подходящее место для лошадей. Зое и Армина капитан отправил помогать обустраивать животных, а сам вместе с Жаном стал разворачивать телеги так, чтобы было потом удобно их выкатывать. Кое-как проехали, так и выедут. Нет смысла пытаться всю процессию вывести как-то иначе. Тёмная стена леса казалась нерушимой. За пять лет под силами природы граница поселения стёрлась. Через минут пятнадцать вернулись Эрен, Микаса и Флок. Видимо, Зое решила, что остальных ей хватит, чтобы разместить лошадей. Что ж, хорошо.
— Жан и Флок, за мной, — скомандовал Леви, направляясь к домам и прихватывая один из фонарей, — Микаса и Эрен, остаётесь приглядывать за вещами.
Все молча слушались распоряжений: странным образом сочетался серьёзный опыт предыдущих экспедиций и плавающая неуверенность насчёт их действий в новых обстоятельствах, знакомых только по кадетке. Но одно дело совершать марш-бросок с волокушей, а совсем другое участвовать в настоящей вылазке со всеми рисками и громадной ответственностью. Троица осмотрела все дома изнутри. К счастью, никаких следов постороннего присутствия не обнаружилось. Старые, брошенные впопыхах вещи, слой пыли. Но самое главное: стены давали защиту от ветра и холода, да и нашёлся почти наиболее сохранившийся дом, который вместит в себя всех девятерых гостей. По всей видимости, постройка принадлежала главе деревни: печка была больше и сделана получше прочих. За полчаса они перетаскали внутрь все пожитки и сходили набрать веток. Конечно, из-за снега они все были сырыми, но у них с собой имелся сухой хворост для розжига. И пока огонь не слишком сильно разгорался — рядом положили сушиться ветки побольше, а тонкие кинули прямо так. Дымить-то будет, однако не так сильно, а там уже и остальные подсушатся. Взяв в себе помощники Конни и Сашу, Аккерман взял вёдра и пошёл набирать снега для поения лошадей, а остальные принялись обустраиваться в их жилище на ближайшие дней пять. Если не повезёт, то дольше. Только после того, как все пятнадцать коней были накормлены, напоены и вычищены, капитан разрешил солдатам вернуться в дом, а сам направился обойти территорию. Ничего подозрительного не нашёл, как и следов того, что здесь ходили титаны. Нетронутые, не поломанные кусты, невысокие деревца. Несколько лет здесь бродили только дикие звери.
Когда Леви вернулся к их прибежищу, из трубы уже вовсю валил сизый дым. Войдя внутрь, он ощутил приятное и долгожданное тепло. Конечно, после морозной улицы было чуть душновато, но лучше уж так. Мужчина начал снимать утеплённый, длинный плащ и пристроил его к остальным, висящим на краю печи. «Надо бы ещё сапоги просушить», пронеслось в голове, и он направился к свои пожиткам. Благо у него-то запасная обувь с собой имелась. Закончив со сменой всего, что оказалось сырым, Аккерман подошёл к Зое, наблюдавшей за приготовлением ужина, и сел рядом. Оглядел разведчиков и объявил.
— Нужны будут дежурные по двое и на два часа. То есть две смены на сегодня, есть добровольцы? Или мне самому вас расставить?
Они переглянулись, Армин нерешительно поднял руку и сказал, что готов отстоять смену первым, следом вызвалась и Микаса. Дальше Жан и Конни. Такие составы удовлетворили Леви. Сбалансированные и надёжные. К его облегчению — сомнительный элемент их отряда, Флок, инициативы не проявил. Этого паренька ещё надо бы проверить чуть дольше, чем десяток дней. Справлялся тот неплохо, хоть при первой встрече с аномальным и растерялся. Когда тварь, которая двигалась прыжками из стороны в сторону, показалась из леса, то Форстер от неожиданности направил лошадь в сторону, едва не преграждая путь повозке. Но не успел капитан что-то предпринять, дабы избежать фатальных неприятностей, парень пришпорил коня вперёд и сумел выравнять строй. Дальше действовали по безопасной схеме. Отряд с Эреном разделялся: Йегера оставляли, а Жан и Микаса спешно отъезжали на безопасное расстояние, пока все остальные спешно приводили приводы в боевой режим. Аккерман настоял, чтобы в одной группе был хотя бы один пользователь с новым УПМ. Новые технологии надо было практиковать. Если что-то пойдёт не так или же даст осечку — двое остальных в отряде прикроют. Однако все меры предосторожности пока ни разу не пригодились. По большей части Атакующий Титан сам справлялся с противниками, а рядовые исправно добивали тех, кто ускользал. Встречались разные особи, и без малейшего сомнения: двигайся они большой толпой — без жертв было бы не обойтись. А так, продвигались хоть не столь быстро, но ровно и ладно, методично прочищая земли от гигантов, которые по разным причинам не шли в сторону Троста. Ханджи даже исхитрялась вести записи на ходу. Ну как, по большей части отметки на карте, зарисовки и заметки делал Арлерт. Парень, по всей видимости, обрекался на участь почившего Моблита. Только делал он это из-за энтузиазма, а не из-за привязанности к нынешнему командору. Оставалось надеяться, что двое умников смогут додуматься до чего-то ещё. А тем, кто мозгами был не столь наделён, оставалось полагаться на силу, реакцию собственных тел и навыков. Практика под присмотром опытного капитана пришлась как нельзя кстати. Все бойцы работали на уровне, стараясь хладнокровно исполнять задачу. Во всяком случае, Леви почти никого не ругал. Даже Эрен, по большей части отрабатывающий трансформацию и тренирующий выносливость, сносно справлялся с новым приводом. По плану у них ещё было перевоплощение Армина в колосса, и, будто бы читая мысли Аккермана, Зое весело заявила.
— Если мы отъедем чуть к югу, то там наверняка будет место для безопасного превращения, — она держала сложенную для большего удобства в несколько раз карту. — Ближе к стене, заодно поднимемся на неё.
— Хочешь осмотреть окрестности? — уточнил Леви.
У него-то в голове сразу выстроилась схема на случай, если Арлерт выйдет из-под контроля во время первой трансформации, как это, согласно отчётам, было и с Йегером. Да только вот Колоссальный Титан далеко не Атакующий. Благо заготовки на этот случай имелись.
— Да, думаю будет не лишним. Мы первые солдаты больше чем за пять лет, которые ступят на плац той стены.
Мужчина пожал плечами и скосил глаза на подчинённых, готовящих ужин. Они тихо, но увлечённо о чём-то переговаривались и передавали друг другу овощи, ножи и миски. Обстановка явно была дружественной, хорошей и способствовала командной работе. Если бы всё в будущем было так же легко и слаженно. Однако это лишь несбыточные мечты. Аккерман прикрыл глаза и вытянул ноги ближе к печи.
На следующий день погода успокоилась. По крайней мере на ближайшее время. Четыре лошади были оставлены отдыхать в импровизированной конюшне, потому что телеги решили с собой не брать. Всё необходимое уместилось на самих солдатах, да и на свободных конях. В облегчённом варианте они могли себе позволить не объезжать лес, аосторожно проехать сквозь него. Небо затянуло бело-серой пеленой, и солнце подсвечивало её бледно-жёлтым цветом. В чистом, морозном воздухе виднелись отдельные снежинки. Вчерашнюю слякоть подморозило, но Леви прекрасно знал: это лишь верхняя корка, внизу всё так же вязко. Чтобы сани могли спокойно проехать, нужен ещё целый день такой погоды, если не больше. Капитан потрепал свою лошадь по шее, обросшей густой сезонной шерстью и огляделся. Этот лесок им надо всем объехать вдоль и поперёк. Мало ли где застрял или же бродит титан. Но сперва им надо выехать на открытую местность, он обернулся. Побледневший Армин, коему предстояла первая трансформация, выглядел нервно. Пальцы подрагивали, постоянно перебирая поводья, глаза широко раскрыты и смотрят в пустоту перед собой. Кому бы не было страшно перед таким. Однако хотелось верить, что это не помешает молодому парню. Слишком многое стоит на кону. Все остальные были не столь мрачны. Сегодня новые УПМ были у Ханджи, Жана и Микасы. У них получалось лучше, а с прочими же Леви предпочёл не рисковать в таком деле. Он поправил связку громовых копий, закреплённых на крупе животного, и повернулся обратно — впереди уже замаячили просветы. Меньше чем через десять минут они миновали полосу молодых деревьев и оказались на громадном поле. На секунду возникло обманное ощущение, что они вернулись к стене Роза, но эта стена, видневшаяся вдалеке, шла чуть по-другому. Из-за большего радиуса казалось, что возвышение идёт почти что прямо. Снежная нетронутая целина говорила об отсутствии в окрестностях титанов. Лишь кое-где виднелись крохотные следы какого-то зверька, явно не представляющего угрозы для людей. Из предосторожности вперёд проехал сперва отряд Леви. Горизонт в обе стороны оказался чистым, и вскоре на поле, не очень далеко от стены Мария, уже разворачивалась целая база. Аккерман расставлял бойцов, взявших по паре копий, а Зое и Эрен в очередной раз инструктировали Армина.
— Мы знаем, что взрыв от Колосса может быть невероятным по своей разрушительности, — бодро говорила командор, потряхивая несчастного подопытного по плечу. — Вспомни, враги хотели одним взрывом уничтожить всю Шиганшину вместе с нами. Поэтому из предосторожности мы выдержим дистанцию метров в семьсот.
Беловолосый парень лишь молча кивнул, сдерживая эмоции. Ханджи слишком уж специфично успокаивала его. У Йегера это выходило как-то лучше. Он стоял рядом, чуть улыбался краешком губ и старался выглядеть уверенным и опытным пользователем этой силы.
— Бертольд не двигался быстро, так что даже если ты не сумеешь контролировать своего титана, мы успеем на этот раз предпринять меры, — он скрестил руки на груди и сжал пальцами локти, вспоминая о том, как его друг пожертвовал собой, как он чуть ли не умер. — Строй готов, ловушки тоже, сетка из лезвий, да и минусовая температура на руку.
— Но мы так же знаем, — вернулась девушка в прежнее русло, — что Колосс может превращаться очень аккуратно и осторожно, вспомни только, как он появился в этом году у ворот Троста. Так что, если ты будешь думать об этом во время трансформации, может быть у тебя всё и получится.
— Я постараюсь, — честно пообещал Армин, сжимая в руке перочинный нож так, словно бы он был решением всех проблем. — Простите, если всё пойдёт не по плану.
— Не бойся, — Эрен напоследок обнял друга и направился к лошадям. — Мы рядом.
— Помнишь? По зелёному сигналы ракеты начинаешь, — Зое поспешила следом за владельцем Атакующего. — Удачи, Армин!
Они пустили животных быстрой рысью, уводя с собой и коня Арлерта подальше от потенциального взрыва. Им теперь надо было быстрее доехать до пункта, выбранного Леви, в качестве защитного. Долго оставлять парня стоять одному на открытом поле не хотелось. Мало ли что.
Аккерман угрюмо встретил взволнованно улыбающегося командора и напряжённого Эрена. С последним он разделял это чувство, как и большинство. Исключения имелись в виде Ханджи и Флока, который глядя на всю эту картину, наверное, вспоминал то, как тащил на себе Эрвина. Лишь за тем, чтобы тому позволили погибнуть. Леви же во всей этой операции помимо прочего не мог не отметить чувства облегчения. Страдает не Смит. И к чёрту всё остальное. Капитан расставил последних двоих, оглядел солдат и кивнул Зое. Та зарядила ракетницу нужным снарядом и выстрелила вверх. Зелёный дым начал клубиться и заполонять белое небо, все изготовились. Через секунд двадцать вдалеке из ниоткуда появилась бело-жёлтая слепящая вспышка, а сверху на то место, где стоял Армин, ударил разряд молнии. Со своих мест разведчики видели, как световой, громадный шар всё ширится и растёт. Как начинает от него валить густой пар, обжигающие порывы воздуха рвались прочь от эпицентра, подобно штормовому ветру. Затем долетел и тот грохот, звучавший в нерушимой зимней тишине слишком уж оглушительно. И тогда они увидели, как появляется тело титана, образуясь из ничего растёт от шеи скелетный остов, стремительно поднимаясь вверх над землёй и обрастая мышцами без кожного покрова. Через несколько секунд люди смотрели на Колосса. Того самого, что наводил страх на всех жителей Парадиза одним лишь своим существование. И который теперь служит для защиты острова. По крайней мере, заочно. Ханджи внимательно наблюдала за высокой фигурой. Если парень в сознании, то должен произвести ряд действий: поднять руки, опустить, шаг в сторону и всё прочее. Словом, показать свою разумность. Однако титан стоял, словно прирос к земле. Тишину более ничто не нарушило. Леви проверил рукояти УПМ, но спустя две минуты не выдержал и спросил.
— Будем дальше так стоять? Мы можем проторчать тут несколько часов. Очевидно же, что что-то не так.
— Дадим ему ещё минут десять, — ответила Зое, не сводя взгляда с Колосса. — Дальше будем вытаскивать его.
Аккерман лишь хмыкнул и всё. Все терпеливо ждали, прокручивая в голове варианты действий. Вдруг из далека донёсся приглушённый топот, лошади нервно заходили взад вперёд, ощущая копытами вибрации.
— Не теряем бдительности! Осматриваем горизонт! — прокричал капитан группе разведчиков сверху не стене.
Прошла ещё минута. Пятидесяти метровый титан сделал шаг, о чём известила командор, наблюдавшая за ним в бинокль. Однако никакой осмысленности: титан просто начал идти в их сторону. У него под ногами дымился и испарялся снег. Останавливаться Колосс явно не собирался, благо передвигался он действительно медленно.
— Дерьмо, придётся его подрезать, — сказал Леви скорее самому себе, чем остальным.
Он уже вбирал воздуха в грудь, чтобы дать команду выдвигаться строю с гибкими лезвиями, которые можно растянуть между двумя всадниками, как со стены закричали.
— С юго-востока пять аномальных! Северо-восток один простой!
Капитан тут же повернулся в указанную сторону, на ходу меняя план. Разберутся сначала с этими, потом уж с Арлертом. Всё равно он пойдёт за ними, а не к стенам, например. «Да даже если он и будет уходить в сторону с его-то скоростью, мы успеем…», мысль оборвалась криком Ханджи.
— Он падает!
Ещё оборачиваясь назад мужчина успел краем глаза увидеть то, как массивная, тёмная фигура валится вперёд и вниз. Затем Колосс рухнул ничком, землю сотрясло сначала толчком, потом дрожью. Лошади заржали, от испуга и тревоги оседая на задние ноги. Аккерман удержал своего коня на месте, быстро оценивая ситуацию.
— Микаса, Конни, Ханджи, галопом к Армину! Возьмите взрывчатку и лезвия! — Леви командовал чётко и быстро, прекрасно зная, что Зое доверяет ему в таких вопросах больше чем себе. — Остальные за мной, разберёмся сперва с теми титанами!
Отряд быстро разделился на два. Командор повела спасать парня, застрявшего в оболочке титана, или же помочь ему выбраться оттуда, или охранять его — сквозь пар, валивший от таявшего снега было не разобрать, как там обстоят дела. Капитан же вёл четверых подопечных наперерез незваным «гостям». Слушая, как звенят доставаемые лезвия, он приказал Эрену и Жану встать в пару и взять на себя ближайших двух аномальных. Флоку и Саше надлежало проехать вместе с Аккерманом вперёд и там уже попытаться убить вместе с ним остальных. Ну или хотя бы отвлечь их внимание, пока сам Леви не сделает своё дело. От копыт животных вверх взлетал снег, кони старались изо всех сил держать на таких сугробах заданный темп. Они выдыхали облачка пара и тяжело дышали, пока их владельцы готовились к атаке. Проверяли в очередной раз приводы, поправляли капюшоны, чтобы не лезли на глаза. Вспрыгивая с ногами на спину лошади, Аккерман подумал, что опять всё пошло не по плану. У них, разведчиков, по иному и не бывает походу.
Комментарий к Снежные тропы.
Долгожданная некоторыми из вас зимняя вылазка. Решил её более не откладывать и саму её не растягивать, хотя много сцен могло в неё так-то войти. Почему нет, должны были земли зачищаться, чтобы весной отправить первых поселенцев и развернуть армейскую базу. Шиганшина важный рубеж.
Точно так же должны были проводиться опыты и эксперименты с Армином, так как в одной из глав манги нам намекали, что он помогал Эрену уничтожать\захватывать вражеские корабли. На наших страницах это его первое перевоплощение. Надеюсь, вышло атмосферно:3
Ну и мне было интересно вообразить себе сложности и особенности зимней экспедиции)) Уделить внимание разведчикам, так как предыдущие страницы их касались лишь косвенно. Но думаю от осени до весны, когда они прибудут к морю, шибко много событий не будет.
Пятеро ждущих, спасибо^^ Вас то много, то мало XD
Минутка разглагольств: на самом деле где-то далеко в недрах сознания я уже обдумываю завершении этой истории. Теперь, когда мы знаем финал Атаки Титанов, можно дополнять пути своих персонажей и понимать, куда двигаются и каким образом канонные. Может, потом я ещё напишу по фандому два макси, мб выдам ещё мини, но честно: не знаю.
Это так, мои рассуждения, а вам скажу, что следующая глава через две недели, ждите и отдыхайте:3 Ведь сегодня вальпургиева ночь помимо прочих праздников XD
========== Заносы. ==========
Вылазка близилась к концу. К концу приближалось и терпение Аккермана, которое тот считал если не безграничным, то хотя бы очень долгим. Разведчики неплохо шли большим кругом вдоль стены Мария. Им даже удалось выйти на все три города-ковчега и доложить местному Гарнизону о всех событиях. Пачка документов от Генштаба на этот случай у них имелась. Конечно, изолированные пять лет города заметно отставали от остальных: у них случался и голод, и губительные вспышки болезней, выкосивших большую часть жителей. Военных припасов почти не было, однако к великому счастью браться за оружие для защиты города практически не приходилось из-за отсутствия чрезмерных нашествий противника. Всего лишь несколько титанов видели в округе, да никто не решался надолго уж выходить за ворота. Но получить хотя бы такой контакт и весточки было уже очень неплохо. Скорее всего, ещё до весны в изолированные ковчеги направятся вспомогательные конвои. Медики, строители, инструкторы. В этом Леви был практически уверен, ведь им самим уже дней пять как не попадалось ни одного гиганта. Ныне заснеженные территории были чисты и безопасны. И это вызывало долгожданное и запоздалое облегчение. Ещё совсем немного и они вернут человечество назад к прежним рубежам. Эрвин был бы доволен. Чего только стоило спокойное нахождение за стеной Роза. Не надо было постоянно слушать, смотреть, ждать, держать привод в полной боевой готовности. Исчезло это гнетущее ощущение непрерывной вылазки, как будто они в стане врага. Это их земли, и весной они будут вновь заселяться. Отстроятся деревни, Шиганшина будет снова полна жителей, база Разведкорпуса переместиться ближе к границе, поля будут засеяны по-новому. Всё это принесёт свои плоды. А пока что зима, и её трудности и козни. Разведчики уже продвигались обратно в сторону Троста, планируя добраться до города к концу недели, но дорогу накрыло заносами. Сугробы возвышались метра на два и более и своим нерушим видом напоминали скорее о районе Утопия, чем о южном округе, в коем они сейчас находились. Лишнее подтверждение тому, что у природы на всё есть своё мнение и планы, и человек в них всего лишь мелкая назойливая, неразумная букашка. Ко всему ещё и слабая: трое умудрились заболеть по такой погоде. И этот факт, помимо снега, кусачего мороза и резких порывов ветра, заставил всех девятерых задержаться в очередной заброшенной деревне. Да только вот здесь дома были менее сохранившимися, поскольку стояли посреди поля. Леви смутно помнил, что Зое говорила о том, что тут располагалось фермерское хозяйство. Сейчас же командор не могла ничего с уверенностью заявить: она слегла с температурой. Как и Армин, как и Жан. Не очень хорошо выглядели ещё Микаса и Флок, но эти двое по крайней мере могли спокойно ехать верхом. Капитан не был силён в медицине, но сам прекрасно видел: двигаться дальше сквозь заносы будет равносильно медленному убийству троих, источающих болезненный жар, и ухудшению ситуации двоих. Поэтому-то он принял решение им всем оставаться в одном месте. В этом сарае или амбаре хотя бы стояла печка, не самая лучшая, но она всё же была. Да и стены, пусть местами дырявые, давали хоть какое-то укрытие. Какое-то время пришлось потратить на быстрые меры по утеплению, часть вещей отдали больным, которые то впадали в жар, то мучительно вырывались из него. Надсадный кашель, насморк, лихорадка. С собой у них имелись кое-какие травы и лекарства, но они не всем помогли. Эти меры смогли предотвратить болезнь у Флока, Микасы и, может, чуть облегчили её течение у троих «везунчиков», которые, скорее всего, просто в один из дней разгорячились или же решили не одеваться теплее. На прошлой неделе действительно была достаточно тёплая погода. Но ведь никто же не мешал им всем отнестись чуточку серьёзней? Леви одевался тепло и следил за тем, чтобы ничего не просквозить себе. Эрен тоже соблюдал осторожность. Саша и Конни поступали так же, ориентируясь больше на свой жизненный опыт. Оба жили в аналогичных условиях часть жизни.
И по этой же причине Аккерман и доверил большую часть лечения этим двоим. Они с детства встречались не только с похожими хворями, но и знают, как такие лечили старшие. Что и как давать, какие растения и всё такое. Сам-то капитан провёл большую часть жизни в Подземном Городе. И если болезней он повидал не меньше, то не имел никакого понятия, как помогать. Не помер к утру? Уже славно. Смог украсть немного поесть и выпивки? Ещё лучше, какое-то время не будешь чувствовать заразу. Нашёл тёплое место, где тебя никто не найдёт? Чудно, значит переживёшь ночь, а потом может хватит сил убить кого-нибудь, забрать деньги и на них уже добыть какой-то травяной порошок у местного недолекаря. Тут же всё по-другому. Раз за разом менялись тряпки на лбах, потому что те намокали от пота. Почти каждый час приходилось варить в небольшом котелке отвар из оставшихся трав. Медицинских припасов на этот случай почти не осталось, и Спрингер вместе с Блаус вызывались выехать и набрать хоть той же коры ивы, которую используют как раз для того, чтобы сбивать высокую температуру. Так как это было лучше бездействия, капитан дал добро, и как только ветер начал стихать, а снег прекратил валить — выпустил их в путь, ещё отправил с ними для большей безопасности Эрена и Флока. Сам же остался сторожить с Микасой убежище. Правда постом там и не пахло: они снимали мокрую кору с веток и принесённых брёвен, чтобы потом положить древесину просыхать рядом с печью. Важная работа, иначе они останутся без топлива. Этого нельзя было допустить в этих обстоятельствах. Леви злился на заносы. Если бы не снежные завалы — они бы уже были в Тросте, где бы больным наверняка оказали более уместную и действенную помощь. Расчищать себе путь не вариант — дорога бы затянулась на слишком долгое время. Он взглянул на троих разведчиков, лежавших в спальниках под плащами. Армин спал, но дыхание было тяжёлым и хрипящим. Ханджи и Жан о чём-то вяло переговаривались с бредовым видом. Конечно, никак иначе люди, простывшие на ровном месте, не могли говорить. Что-то невнятное, тихо и слабое. Ни один из Аккерманов не особо вслушивался в чужие слова, звучавшие бормотанием. Оба делали дела, стараясь не отвлекаться.
— Может, не стоило их отпускать? — спросила Микаса вслух, не глядя на капитана.
— Это всего лишь логичный расчёт, — ответил мужчина и встал, чтобы размять ноги. — Нам нужны хоть какие-то лекарства, иначе станет только хуже. А хуже означает, что мы застрянем здесь на ещё больший срок, да ещё и с рисками потерять кого-то из этих олухов.
Он мотнул головой в сторону сотоварищей. Девушка проследила взгляд и поджала губы. Конечно, Эрену с его способностью в случае чего действовать внутри постройки будет опасно, а так два самых сильных бойца справятся сами. Да и не факт, что что-то вообще случиться, но ей всё равно было тревожно. М-да, эта остановка не входила ни в какие расчётные планы. Разделяться в условиях вылазки не лучшее решение, но другими они не располагали. Ханджи, краем уха уловив, что речь идёт непосредственно о заболевших, повернула лицо, расписанное дурным, красным жаром.
— Что, Ливай, хочешь втихую пятнадцатым командором стать? — она попыталась перелечь, но быстро оставила эту затею. — Просто простуда, а ты нас уже снегом присыпаешь. Знаю я…
Приступ надсадного кашля не дал ей договорить то, что же она знала. Капитан же молча понаблюдал за этим, закатил глаза и пошёл к пустым вёдрам. Хоть в воде у них нет недостатка. Он застегнул полушубок, натянул перчатки и меховую шапку, взял два ведра и прошёл на выход. Плохо, что они застряли. Чертовски плохо. Но ещё хуже слышать фразы, отдающие нездоровыми нотками бреда.
В любой момент кто-то из злополучной троицы мог соскользнуть в беспамятство и не вернуться. Хуже только то, что рано или поздно у них кончатся припасы для лошадей. Для себя-то ещё сохранялся шанс настрелять хоть какой-то дичи. Не выпускать же животных самих копать себе мёртвую траву. Слишком мало гарантий в успехе или хотя бы удовлетворительном результате. Проходя мимо импровизированных стойл, Леви бегло осмотрел поилки и кормушки: всего пока в достатке. «Может на Эрене вынести больных?», промелькнуло у него в голове, когда хоть как-то обогретое помещение сменилось на кусачий мороз улицы. В теории это возможно, если подготовить что-то вроде утеплённой и защищённой от ветра повозки. Отсюда до стены Роза должно быть километров сто или больше. Он потряс головой, загребая снег вёдрами. Ну вот и началось, он уже думает как Ханджи. Однако это могло стать решением. Его ответственность всех довести до Троста. Мужчина вернулся и пристроил одно ведро на печь, потому что два за раз там не помещались. Микаса же собрала высохшую и готовую вязанку дров, освобождая больше пространства для жизненно важных заготовок.
— Их нету уже почти час, — без укора заметила девушка. — Уже темнеет.
— Следы ещё не замело, — ответил капитан, снимая верхнюю одежду. — Пока ветер не поднимается, значит скорее всего пройдут той же дорогой. Да и дым из трубы вьётся, хоть какой-то ориентир. Скоро вернутся.
Конечно, у них ещё были меры по поиску и обозначению. На крышу амбара можно установить фонарь, можно запустить ракету вверх, дождаться ответного сигнала. Во всём этом Аккермана радовало то, как слажено работает небольшой отряд. Это компенсировало неопытность. Не было споров, недовольства. Была общая решимость и понимание. Полезный опыт для них всех. Ну как, кто-то вот точно запомнит, что не надо на холоде скакать вокруг титана, источающего горячий пар. Леви ещё раз оглядел больных, никаких ухудшений в их виде не нашёл. Уже неплохо.
— Можно мне воды, — просипел Жан, кое-как принимая сидячее положение.
Одеяло с шуршанием смялось, а спальник выполз из импровизированного, заткнутого «кокона». Пока Микаса отходила взять чистую кружку, капитан подошёл к котелку с оставшейся кипячёной водой, потрогал. Ещё тёплая — можно давать. Даже тут требовалась чёткая грань: слишком холодная навредит воспалённому горлу, да и слишком горячая лучше не сделает. Девушка вручила кружку парню, проследив, чтобы тот надёжно её схватил подрагивающими пальцами. И пока Кирштейн медленно опустошал стакан, она с тряпкой в руке подошла к спящему Армину. Он лежал на боку, кое-как подогнув ноги. Кожа на лице и шее сверкала от проступившего пота, светлые волосы потемнели от влаги. Кое-как обтерев друга, юная Аккерман решила, что растолкает Арлерта чуть позже и тоже даст ему попить. Леви же принёс полупустой мешок с продуктами — время готовки.
— Я вот думаю, — произнесла Зое, глядя в потолок неясным взором карего глаза. — Гигантские са-ани.
Её голос звучал вымученно, но достаточно громко, чтобы не мочь не обращать на него внимания. Ханджи сбила мысленный подсчёт еды у своего капитана. Он отвлёкся от созерцания овощей и скосил взгляд на женщину.
— Вот бы и сейчас прямо по этим снежным пластам, — продолжила она, — как на детских горках. Я частенько убегала из дома, чтобы поиграть в снежные городки и скатится с горок. Кто-нибудь катался в детстве?
— Я, — сказал Жан, чуть улыбаясь и ложась обратно, — меня родители водили. А тебя, Микаса?
— Мама Эрена — да, — девушка стала грустной, воспоминания давались не так легко. — Йегеры жили в городе и там рядом с воротами каждую зиму сооружали спуск из снега.
— Во-от, а если бы сейчас сделать большие такие сани, — продолжила командор, — Эрен бы в миг нас до Троста доволок бы. Ездовой титан, ха-ха!
— Ханджи, что ты несёшь? — строго спросил Леви, не разделявшей всей этой снежной ностальгии.
Идея-то была ясной как день. Она совпадала с его собственными мыслями использовать Эрена в качестве транспорта. И это было бы решением проблемы, по крайней мере для больных, если всё провернуть быстро и продумать утепление.
В принципе, из одной телеги вполне можно было соорудить чисто сани на троих. Соорудить навес, закрыть пологом от ветра. Дать с собой бойца для страховки, и надеяться, что Йегер сумеет покрыть такое больше расстояние меньше чем за день. А ещё верить в то, что они действительно закончили зачистку, и что врагов на этих землях пока что нет. Ни людей, ни титанов. Рискованно. Надёжность не терпит таких вольных допущений.
— Что ни одна лошадь не проедет через все те сугробы, а мне, — Зое подняла руки к горящим щекам, похлопав их, — уже порядком надоело это всё.
— Вам может стать лучше уже завтра, — Леви хмурил брови.
Он хотел в это верить, поскольку разрешить очередную рискованную авантюру было куда как сложнее. Но ведь, кто не рискует, тот… «Сидит дома и попивает какую-нибудь дрянь, а если уже рискнул, то пьёт хороший вискарь», всплыл в голове знакомый голос, поднявший стайку мурашек у затылка. Ну конечно же, Кенни не одобрял безбашенные, сумасбродные действия, из ниоткуда в никуда — идиоты и мечтатели дохнут первыми. Но отмеренная доля риска всегда неизбежна в любой работе. Само собой желательно там, где не жалко терять, однако и думать, что твоя жизнь всегда в сохранности из-за предусмотрительности очень наивно. Слишком наивно.
— А ещё завтра все снега растают и цветочки зацветут, — тем временем вернула командор и закашлялась от смеха. — Я думаю, что хуже нам вряд ли станет, если сделаете всё по уму. Как дом или палатка на полозьях.
— Ханджи, — строго начал мужчина, подчинённые благоразумно не вмешивались в этот странный диалог, — откуда я тебе здесь инструменты возьму, а?
— Ты думаешь, что здешние фермеры всё палками чинили? — съехидничала Зое.
Аккерман промолчал. Конечно, где-то в соседних постройках могло что-то остаться. Да и сконструировать нечто подобное не так уж и сложно. Особенно если командор будет в трезвом рассудке. Им, лишённым поддержки властей и возможностей, и раньше приходилось много чего изобретать и строить самим. Он демонстративно вернулся к дележу пищи, её-то надо готовить сейчас. Над безумной идеей можно ещё раз поразмыслить и после еды, и вдобавок обсудить с остальными. Очень много нюансов, чтобы самолично решать за всех. Пока он вдвоём с Микасой делали им всем ужин, монолог Ханджи перетёк в другую тему, менее важную, Жан изредка подавал голос, разбавляя чужую речь. В какой-то момент они оба уснули, бормотание прекратилось. Тишина нарушалась только гудением огня, потрескиванием горящей древесины, однофамильцы были же совсем не разговорчивы. Впрочем, когда в очередном котле уже варилась похлёбка, снаружи сквозь усиливающийся ветер донёсся посторонний шум. Аккерманы быстро переглянулись и пошли смотреть гостей, готовые в случае чего и «встретить» их. Приводы-то, как и лезвия, с себя никто не снимал. Предосторожность оказалась излишней: вернулись четверо разведчиков, посланных за дополнительной альтернативой почти кончившимся лекарствам.
— Пришлось эту иву, чёрт её дери, ещё поискать, — сообщил Конни, спрыгнув с коня, выдыхающего облачка пара.
— Где-то возле реки, ага, — без особой злобы разделил его недовольство Флок, замыкавший колонну.
— Но нашли же, — радостно сказала Саша, снимая заплечный мешок и передавая его в руки Микасе. — Попробовали бы вы сами найти русло во всём этом снегу.
Девушка развязала узел. Внутри оказалась кора, снятая со стволов явно ножом. Пахло сырой древесиной, мхом. Их потенциальное спасение. Аккерман закрыла мешок и сжала его. Лишь бы сработало.
Чувство отрезанности от всего мира давило, но решительная вера в то, что они могут и сами позаботится обо всём не давала упасть духом. Она вернулась к печи, чтобы бережно положить туда свою ношу. Леви уже задвинул дверь, и помогал отряхнуть от снега, завести фыркающих лошадей на их места.
— Я вообще удивляюсь, как вы двое смогли иву-то определить среди всех прочих, — пробурчал Йегер и стянул перчатки зубами. — Они же все без листвы одинаковые.
— Очень даже разные, — Сприннер уже снял верхнюю одежду и направлялся погреться к печи, — в лесу жить — по-лесному смотреть, или как-то так говорится.
— С волками жить — по-волчьи выть, — сухо поправил его рыжеволосый парень.
Форстер стал снимать седло и уздечку со своего коня. Животное благодарно постукивало копытом и норовило поскорее опустить морду к поилке. Но Флок не давал питомцу этого сделать, потому что знал: давать лошади с мороза сразу пить, пусть и тёплую воду, опасно. Проще было бы просто привязать четырёх животных в стороне от импровизированных стойл, но такой возможности не было. Поэтому он остался вместе с капитаном следить за ними.
— Когда будет готов ваш отвар? — спросил Леви, поглаживая лошадь по шее, успокаивая её.
— У мамы моей получалось, — Блаус подняла голову и закусила губу, вспоминая, — за минут сорок всё сделать. Сначала промыть, порезать мелко, залить кипятком, настоять полчаса вроде.
— Так вот, что это был за осадок, — пробормотал Конни. — Его прямо так и дают? Разве с корой?
И пока присутствующие делились воспоминаниями из детства, пытаясь установить правильную форму потребления, проснулся Армин. Через час, после ужина, на нём же и испробовали новое лекарство. Спустя ещё какое-то время отвар влили дремлящей Ханджи. Кирштейн же вновь бодрствовал, а посему пил всё сам. А потом Леви пересказал присутствующим идею Ханджи, позволил каждому высказаться на эту тему. Сомнения, предположения, встречные теории. Общий консенсус был таким — попробовать можно. Хотя бы посмотреть, будет ли Эрен в форме Атакующего быстро передвигаться по целине. Выбираться отсюда надо было, все прекрасно понимали, что все те горы снега не исчезнут. Лошадей нельзя оставлять, припасы кончаются. Но главным оставался по сути один вопрос: разделяться им или же нет. Рискнуть и вывести хоть как-то больных или же пытаться каким-то образом добраться до Розы вместе. Капитан достал карту, показал их текущее местонахождение. Два дня спокойным ходом на лошадях. Это расстояние новым способом передвижения могло быть преодолено как и за меньший, так и за больший срок.
— В принципе, если с лошадями налегке пройти через лес на юге, — слабо говорил Арлерт, разглядывая карту, которую перед ним держал Эрен, — то можно выйти на главную дорогу к Шиганшине. Она должна быть меньше занесена снегом.
— Без повозок это более чем реально, — прокомментировал Леви и взглянул на их пожитки. — Оружие можно разделить.
От первоначальных объёмов осталось немного, даже с учётом того, что они заезжали отметиться, забрать новые припасы и в Хлорбу, и в Утопию, и в Каранесс. Всё же им повезло, что зима решила устроить эти заносы сейчас, когда они близки к южному городу-ковчегу, а не тогда, когда они были севернее. Вот там всё приобрело бы более плачевный характер. Там снег высотой с целых два дома бывает.
— А тем временем отряд Эрена пройдёт напрямиг? — спросил Флок, задумчиво наклонив голову.
— Необязательно даже к Тросту выходить, — вмешался Жан. — Достаточно просто к Розе, а там уж солдаты поднимут всех на лифтах. Так будет быстрее.
— А там уж на встречу конному отряду отправят помощь, — подхватил Армин. — Направление известно, прямо на южной дороге.
— Да даже я могу пойти туда, — Эрен смотал карту и передал её дальше по кругу. — Будет быстрее.
— Если ты не будешь измотан такими переходами, — заметила Микаса, отдавая карту Саше. — Мы не знаем, в каком ты будешь состоянии. Так долго ты никогда не обращался.
— Вот и узнаем, — гнул своё парень и мигом насупился.
— Ладно, завтра попробуем что-то из этого сделать, — оборвал их Леви и встал с насиженного места. — А теперь я на дозор, Конни, со мной. Остальные отдыхайте.
Он размял спину и пошёл одеваться. Спрингер обречённо выдохнул и направился следом. Старый пол скрипел под ногами, почти не пружинил, потому что весь практически осел на землю. Флок скрипнул дверцей печи и закинул туда новую партию дров, предварительно растолкав угли почерневшей палкой кочергой. Казалось, все испытывали облегчение от того, что возможно коротают в этом заброшенном месте последние ночи. Всем девятерым уже очень хотелось вернуться в настоящий город и наконец-то снять с себя весь груз этой затянувшейся вылазки. Они в девятером делали работу целого легиона.
Комментарий к Заносы.
Вполне реальная ситуация XD Мне показалось интересным её показывать. Они рано или поздно должны были застрять. Думаю, что и в обычных вылазках случались болезни. Здесь можно только посочувствовать Леви XD Но мы в очередной раз видим его умение ориентироваться в ситуациях и выбирать меньшее из зол, обеспечивая выживание.
Лошадей они не могут оставить потому что, во-первых: они подотчётные и конюшни потеряли очень много животных летом. Во-вторых, это их единственная возможность передвигаться быстрее, ведь Эрен не сумеет унести всех в таких условиях. В-третьих, это так же резерв пищи.
Немного вам моментов между разведчиками. Микаса переживает за всё, но за Эрена в особенности. Жан пытается наладить с ней контакт. Флок вживается в ряды олдскулов. Конни и Саша блещут своими знаниями обитателей деревни. Армин помогает думать.
Так же немного разъясненно за три оставшихся города стены Мария. Я не думаю, что их обитателей вывезли в округ Роза. И скорее всего, те жили в изоляции. Однако теперь время восстанавливать рубежи. Кто знает, может мы с вами доберёмся и до них как-нибудь. Пусть это и удлинит историю, но вы все знали, на что подписывались XD Да и к тому же это весело и тренирует воображение.
И снова вас двое, товарищи ждущие XD Могу сказать, что следующая глава будет…специфичная, требующая от вас внимательности и погружения в детали. И да, мы перенесёмся кое-куда северней разведчиков XD
========== Поддержание порядка. ==========
Кива чувствовала рвущуюся наружу ругательства и дабы не ронять свой авторитет раньше времени — начала стаскивать варежки зубами. И вместо того, чтобы швырнуть их на стол — аккуратно сложила в карман зимнего тулупа. С меховой оторочкой, с гордой нашивкой военпола. Самое главное: тёплый. Снаружи бушевала самая настоящая вьюга. Снег валил с небес так, как будто кто-то вываливал пух из мешка. А на земле уж обжигающий своим холодом ветер метал его во все стороны. Но внутри здания, стены которого были богато испещрены дымоходами от большого камина-топки, установленного внизу, было достаточно тепло. Без верхней одежды ходить можно. В комнатах было градусов пятнадцать, вполне неплохо, когда снаружи минус тридцать с чем-то. Зато сколько угля да древесины уходило на это всё… Страшно было представить. Девушка сняла меховую шапку, начала распутывать шарф. Обилие и тяжесть одежды конечно радовали — не заболеешь; но всё же создавали ощущение скованности, опасной неуклюжести. И только повесив бекешу на специально сделанную вешалку, она почувствовала лёгкое облегчение, немного успокоившее её. Сзади послышались шаги и тяжёлое дыхание: подчинённые тащили затребованные опросные листы и отчёты. Начальница отдела прошла к столу, чтобы освободить на нём место. Она ведь тут, в северном округе, по официальному делу. Впрочем сочетавшемуся с неофициальным. Проверка шахт и добычи с целью выявить утечку взрывчатки. Той самой, что как-то оказалась в руках людей Фрицев. Проще было бы просто спуститься в подземелья, преследовать уцелевших наёмников, да выбивать у них сведения вместе с зубами. Только вот у неё с собой была целая «команда новичков», и их следовало натаскивать на практике. Должна же она показывать результаты и улучшения начальству. И будущих следователей вполне можно отправлять собирать базовую информацию, благо учить этому их не надо было. Не годный «материал» Кива сразу отклоняла, поэтому в её начальном штате были люди только с расположенностью к таким делам и потенциалом. Плюсом шла первая совместная практика при допросах в столице по делу тех же Фрицев. Женщина сразу давала понять, чего требует от пока малочисленных подопечных, как надо действовать, чтобы выудить максимум, изредка направляя. Хоть какой-то бонус, не надо было самой в такую погоду обходить все ближайшие кузни, навещать бригадиров копателей и всё в таком духе. На щербатую столешницу, незнакомую и непривычную, легли стопки бумаг. Капитан сыскного отдела быстро пробежалась по маркировочным закладками, убедилась, что принесено всё, что она распорядилась принести, и отпустила девушку и парня на отдых. Может он продлится час, может минут пятнадцать, кто знает. Ей самой было удобней работать без лишних глаз. Хотя больше подошло бы слово «привычней». Даже раздражение от всего этого. Зиму она не не любила. Не нравилось работать в такой холод: опрашивать, осматривать, искать… Искать, искать, искать. Им надо было найти канал, по которому утекла, а может и продолжает утекать, взрывчатка, и чёрт знает, что ещё. Не нравились и непутёвые «ученики», хотя девушка отдавала себе отчёт в том, что они вполне неплохо справляются. Не нравилась необходимость отчитываться тому же Доку, а временами и, само собой, одному седому ублюдку. Ещё не нравилось то, что были поставлены сро-оки. Куда же без них. А ещё нервировало отсутствие вестей от разведчиков. Они как зашли в Каранес, вышли из него и пропали, хотя по срокам уже должны были быть в Тросте. «Хотя необязательно с ними должно было что-то случиться, и вряд ли они натолкнулись на врагов», Кива мельком взглянула в окошко. Оно, естественно, было наглухо закрыто ставнями. Необязательно было сейчас видеть улицу, чтобы знать: там беснуется природа. Это ощущалось даже внутри дома, так как его стены постоянно лубцевались свирепым ветром, да так, что не ощущать содроганий нельзя было. В такую погоду дома бы сидеть, да горячий глинтвейн, по типу того, что так вкусно получался у Кенни, или на крайний случай чай потягивать, а не перечитывать отчёты о потерянных заклёпках, поломанных кирках, испорченных зарядах, о негодных фитилях, о бракованных цилиндрах для взрывчатки и о нескончаемом прочем.
«Ещё и душно здесь», женщина потёрла шею, мечтая о глотке свежего, но не морозного воздуха. В доме было не жарко, но однако дышать было тяжело из-за спёртости. В этом округе осенью каждый дом утепляют так, чтобы зимой нигде не продувало, иначе прощай драгоценное тепло. Здесь почти не было каменных или же кирпичных построек как раз по той причине, что протопить такой «домик» стоило куда дороже, чем деревянный. Но люди здесь привыкли к такого рода условиям. Недружественным, даже враждебным. И регион продолжал кое-как функционировать в такое время года, ведь на руде, из которой в Промышленном Городе создавали сверхпрочную сталь, на других материалах и держалась их оборона. Не только она, если уж на то пошло. Киву, конечно же, дела внешней политики официально ни коим образом не касались, но новое назначение та-ак располагало для того, чтобы добывать сведения такого уровня без особых усилий. Город ремесленников уже получил государственный заказ на километры настенных рельс, на противотитаньи пушки для Шиганшины, как будущий форпост их страны, на новые снаряды: картечь для вражеской пехоты. Садясь за чужой стол, вверенный пока ей, девушка хмыкнула. Крупный заказ уже был оплачен больше чем на семьдесят процентов. Да, теперь можно гордиться тем, что платишь налоги, как добропорядочный гражданин. Правда, ей приходилось их нынче платить аж два раза: за фальшивую личность хозяйки дома, за Линсей. Вторая хотя бы имела постоянный заработок. Пока небольшой, так как шёл пробный срок, и не было большой отдачи, а следовательно и ощутимой пользы от её работы.
— Хотя за такое надо платить раза в четыре больше, — Кива пробормотала себе под нос, окидывая пространство синими глазами.
Скудная, захудалая обстановка. Обшарпанные стены, старые стулья, которые на следующий год грозят просто развалиться под кем-то. Грязный, если говорить напрямую, стол. Тусклый свет от свечей, потому что кристаллические светильники сюда ещё не дошли. Их направляли только в шахты — там нужнее. Но от того освещения очень быстро уставали глаза, раньше было как-то проще. И ей пришлось в очередной раз признаться себе в том, что до четвёртого десятка её отделяет не так уж и много лет. Тело начинало сдавать, пусть это и были лишь первые сигналы. Они же приводили мысли к тому, что рано или поздно наступит конец. Кива чуть улыбнулась, выживать-то она умела, да только никогда не лгала себе, ведь любой следующий день может стать последним — будь ты хоть трижды умельцем своего дела. Кенни похоже удалось в странной форме привить схожее отношение к жизни: как к какому-то развлечению, ярмарке с разными призами и конкурсами. Например, безумным скачкам, цена в которых твоя жизнь. Девушка притянула к себе стопку отчётов, местами заметно помятых. Задорным испытанием назвать это язык не поворачивался. В тысячах строчек ей предстоит найти следы, взаимосвязи, закономерности. Да и в целом не мешало проверить добросовестность работы на шахтах. Просто особо этим никто не занимался, зато как этот пункт будет смотреться в отчёте, который она подаст на стол «своему командору». Прямо таки почти неприкрытый подтекст: смотри, как это делается. Осклабившись, Кива начала сортировать листы из категорий, в которых их оформляли здесь, в временные — каждому дню свой набор докладов о происшествиях, поломках, странных наблюдениях. Работа заняла минут сорок, ведь пока что она решила ограничиться одним месяцем. Просто, чтобы вникнуть в работу шахт. Может, ей повезёт, а может, она пока ничего не заметит. Запросив себе к себе местного клерка, не особо довольного проверкой из столицы, девушка вызнала ассортимент чаёв и выбрала себе тот, что был с иссопом. Поможет держать сознание в тонусе. И когда напиток был готов и принесён — руководительница отдела следствий, начертившая таблицу месяца на отдельном листе, принялась за чтение, выписывая важные моменты.
Первое число второго осеннего месяца, ещё до хищения новых УПМ, треснутое древко кирки, рабочий Вюлен, вторая бригада девятнадцатая шахта, заменено на следующий день. Третье число, отметка о перевыполненной квоте добычи на сорок килограмм. Пятый день: сверка инвентаря четырёх бригад, работающих в первой и второй шахтах, успешно. Шестое число, заболел рабочий Борен, пятнадцатая шахта первая бригада, сменен работником Хабгиром, вторая шахта вторая бригада. Седьмое число, обвалы в сороковой шахте, сектор D: растащены, подпорки установлены и укреплены; повреждено две тележки и участок рельс длинной в три метра. Тридцать третья шахта, первая бригада: с больничного вернулся рабочий Эрлейхтен. Восьмой день, отгрузка руды для перевозки в Промышленный Город, извозчики Ляйтенд — 1 тонна, Бегтет — 500 килограмм, Шлиссен — 750 килограмм. Рабочий Траген, тридцать первая шахта вторая бригада, повредил ногу, отправлен на больничный, замены нет. Девятый день, треснула подпорка в пятнадцатой шахте, сектор А, проход закрыт, новая подпорка заказана. Потерян фонарь, двадцать девятая шахта. Десятое число: сверка инвентаря четырёх бригад, третья и четвёртая шахты: утерян корпус для взрывчатки номер 8439179AC, упал в каверну. Двадцать первая шахта вторая бригада: выходные у рабочих Дрюкен, Хохбен, Рунтерлассен, Зиен. Донос о пьянстве на рабочем месте, работник Ладунг, первая бригада, двенадцатая шахта, выполняется проверка. Одиннадцатое число, тридцать шестая шахта перевернулась тележка с рудой, пострадал рабочий Хак, отправлен на больничный — замены нет, разбито два фонаря. Двенадцатое число, пятая шахта бригадиры, Аусейн и Цухорен, сообщают о скором истощении. Двадцать третья шахта вторая бригада, затупились лопаты, требуется обновить инструмент. Седьмая шахта, первая бригада: рабочие Стауб и Финстернис вернулись сотгульных. Тринадцатый день, драка в девятой шахте, вторая бригада, виновники, Линкс и Рехт, оштрафованы — потеряно два рабочих часа. Тридцатая шахта, первая бригада: исчезло два мотка верёвки. Четырнадцатое число, тридцатая шахта, первая бригада: верёвки найдены, упали в расщелину. Пятнадцатое число: сверка инвентаря четырёх бригад, четвёртая и пятая шахты: недостача керосина для ламп, пропажа запасной лебёдки. Завал в пятнадцатой шахте, взяты цилиндры с зарядами под номерами: 8441753AF, 844182AF; испорчен один поджигатель для заряда — отсырел, списан; произведён подрыв — успешно, бригадир Уфдекен. Шестнадцатое число, пятнадцатая шахта первая бригада: рабочий Борен заступил на смену, Хабргир, вторая шахта первая бригада, отправлен на выходные. Тридцать девятая шахта: успешно проложены рельсы для дальнейшей добычи. Шестая шахта, вторая бригада: повреждено три кирки — подлежат замене. Семнадцатый день, сорок вторая шахта, сектор F, обнаружена новая скважина газа, поставлены временные заслоны, требуется подгонка для постоянного, решение бригадиров, Зухен и Финден: доступ к сектору F, D, E перекрыт. Восемнадцатый день, одиннадцатая шахта, вторая бригада, заболел рабочий Кламп, отправлен на больничный — замены нет. Четырнадцатая шахта: рабочие нашли ящик пустых винных бутылок. Двадцать пятая шахта, первая бригада, обрушение большого куска породы в секторе C, погиб работник Опфер, сломал руку бригадир Найгунг, вытаскивая работника Шлука, на замену вызван бригадир пятой шахты Аусейн; трое работников: Гарн, Верматен, Люрен оказались за завалом, имеется запас воды и керосина в лампах на два дня. Отгрузка руды для перевозки в Промышленный Город, извозчики Фурманн — 700 килограмм, Вагенлекер — 800 килограмм, Шлиссен — 600 килограмм, Тагер — 800 килограмм.
Девятнадцатое число: четырнадцатая шахта — сообщение о шорохах и подозрительных звуках, работники отказались работать без дополнительного освещения, срыв рабочего дня на три часа. Двадцать седьмая шахта, перевод второй бригады под командованием Нотилфа для более быстрого разлома глыбы в двадцать пятой шахте, сектор С. Двадцать пятая шахта, сектор С, пролом породы, удалось извлечь троих работников: Гарн, Верматен, Люрен; отправлены на три дня выходных. Двадцатое число: сверка инвентаря четырёх бригад, шестая и седьмая шахты: успешно. Восьмая шахта, первая бригада: работник Мюхе вернулся с больничного. Двадцать вторая шахта, бригадир Хатфунг: сообщение о неисправности подъёмника, требуется ремонт. Двадцать первое число, сорок вторая шахта, поступление заказанного заслона, успешно установлен, доступ к сектору F, D, E открыт, работа возобновлена, бригадиры, Зухен и Финден. Первая шахта: у тележки сломалось колесо, выдать работнику первой бригаду Редлиху ключ от склада; возвращён на место, деталь заменена. Двадцать второй день, десятая шахта: обнаружена полость в конечном секторе N, исследуется. Тридцать первая шахта, вторая бригада, повреждено кайло, не подлежит ремонту, работник Ален. Двадцать третье число, тринадцатая шахта, сектор K требуется взрывчатка, со склада взяты взяты цилиндры с зарядами под номерами: 8453961AA, 8453963AA, 8454019AB; для более точной установки тройного взрыва привлечена первая бригада пятнадцатой шахты; требуется замена цилиндра 8454019AB — повреждённый корпус; выдан новый заряд 8454020AB, негодный списан. Двадцать четвёртое число, одиннадцатая шахта, вторая бригада, рабочий Кламп приступил к работе. Сорок первая шахта, первая бригада, кончился керосин, выдан ключ от склада; возращён на место, керосин взят. Двадцать пятое число, сверка инвентаря четырёх бригад, восьмая и девятая шахты: успешно. Выговор работнику Ладунгу, первая бригада, двенадцатая шахта — пьянство на смене. Двадцать шестой день, пятнадцатая шахта, сектор А: установлена новая подпорка, работы возобновлены. Вторая шахта, вторая бригада, работник Хабргир заступил на работу. Тридцать четвёртая шахта, бригадир Убертреффен, запрос на дополнительные тележки — одобрен. Двадцать седьмое число: окончательная разбита глыба в двадцать пятой шахте, сектор С; вторая бригада под командованием Нотилфа отправлена на выходные; работа в секторе восстановлена. Двадцать восьмой день, работники двадцать пятой шахты: Гарн, Верматен, Люрен вернулись с отгульных. Отгрузка руды для перевозки в Промышленный Город, извозчики Вагенлекер — 1 тонна, Ляйтенд — 700 килограмм, Вегринен — 900 килограмм. Двадцать девятое число, тридцать четвёртая шахта, сектор R окончательно оборудованы рельсы, бригадир Ворне. Шестнадцатая шахта, вторая бригада, перевернулся подъёмник с инструментами, пострадавших нет, не найдено две лопаты, молот, моток путеводной верёвки. Тридцатое число, сверка инвентаря четырёх бригад, десятая и одиннадцатая шахты: пропало два плаща, недостача керосина. Общее совещание бригадиров, сверки итогов, отставание от графика на 1500 килограмм, не признанно большим отклонением от нормы. Тридцать первый день: общий выходной.
Кива выдохнула и допила последнюю чашку чая. Определённо — надо запросить ещё чайник. А лучше три, поскольку это всё было лишь жалким обобщением всего месяца. А впереди ещё два осенних, текущий зимний, и пара летних для статистики. Можно было спокойно ночевать здесь: все материалы ведь были составлены для удобства самих рабочих, по темам, а ей надо по временной шкале. Да и выборка занимает больше двух часов: нет особого смысла вносить увалы бригад и смен. Путём нехитрых вычислений, ей коротать тут как ещё часов десять. Только чтобы составить хронику, без опросов и всего такого. Женщина откинулась на скрипучем стуле, вызывая клерка звонком. Пока тот собирал чайник и чашку, она собрала рассмотренные отчёты и отложила в пустой ящик. Притянула стопку за месяц, когда и началась вся заварушка с Фрицами. В голове ещё выстраивались все события, стоящие внимания. И к своей радости: было там нечто, что зацепило её внимание. Конечно, на любой работе встречаются осечки, и дело было даже не в списанных фитилях, цилиндрах, потерях, «удивительных» недостачей керосина, который наверняка просто потом продавали в ближайших городах или меняли на то же вино. Не в подозрительных мифических звуках, рабочие, скорее всего, просто страдали от похмелья и не желали работать. Это всё не новое. Кива за столько лет уже успела убедиться: если что-то и происходит, то это деяние рук человека. Как выяснилось, даже титаны атакующие их бастионы так или иначе следствие исследование учёных Марли. Так что про призраков в пещерах можно забыть. И обвалы привычная вещь для такого места, ровно как и подрывы. Только вот почему-то при каждом использовании взрывчатки в том месяце так или иначе примешивалась первая бригада с пятнадцатой шахты. Либо участие, либо совсем рядом. Да и подмена Борена на Хабгира. Единственная замена в том месяце и в аккурат перед проверкой второй шахты, где работает Хабгир. Конечно, может быть ему просто нужны были деньги в тот период, но выглядело подозрительно. По крайней мере на взгляд Кивы. На добычах всегда случаются осечки, неприятности, но что стоит кому-то «случайно» уронить пустой цилиндр куда надо? Так чтобы его «нельзя» было достать, в таком случае их списывают. Или подменить целый на испорченный? А потом человек просто достаёт ненужную, дорогую вещицу и спокойно уносит её с собой. Тщательного досмотра на вход и выход никто здесь отродясь не вводил. Да и смысла особого не было в таких ужесточения, поскольку они не повышали уровень безопасности для жизни самих старателей. Все они рисковали жизнями, работая под землёй, и особых наград за такую простую, но столь важную деятельности никто не получал. Поэтому собственно рядчики этих артелей закрывали глаза на некоторые вольности. Девушка не могла их судить. Хотя бы потому, что ставь рамки, не ставь их — как говорится, зерно прорастёт. В суровых условиях формируются сильнейшие и опаснейшие, за такими крысами бегать дело не лёгкое. Так что пусть всё будет не шибко далеко от очевидного. Кива расчертила новую таблицу и взялась за следующий месяц. Тихий шелест бумаги неудачно соперничал с гулом ветра снаружи. В какой-то момент порыв сильно ударил в окна, заставляя скреплённые ставни биться о дрожащие рамы. Затем поток воздуха как-то сумел пробраться внутрь, создалось ощущение, что дом вдохнул. Женщина оторвала глаза, начинавшие побаливать, от строчек, написанных разными людьми, взглянула на окна. Если здесь такая метелица, то может быть и южнее творится ненастье. Хотя вот местные обитатели сообщили, что это ещё не настоящая буря, так, всего лишь её начало. Они-то к такому привычные.
Когда-то многие из жителей были богачами и знатью, но сейчас их было не отличить от тех же рабочих. Не удивительно, несмотря на суровые условия, жильё стоило здесь куда дороже. Чем севернее, тем безопасней якобы. А зимы наносили заметный удар по кошелькам. И всё же люди жили здесь, цеплялись за эту землю. Даже на гостей из прочих поселений смотрели не слишком дружелюбно. Как будто бы прибывшие несли за собой огромную угрозу, которую сто лет считали единственной. Вообще, в этом районе обстановка была не совсем спокойной, хоть и не выходящей из-под контроля. Для многих революция была не тем, что было нужным. Однако ни у кого выбора не было в этом вопросе, так что им осталось лишь недовольно зыркать на гонцов из столицы, примерно как сейчас вернувшийся с подносом секретарь. Выглядел мужчина так, как будто его заставляют ходить туда сюда по совершенным пустякам, как будто проверка из Митры абсолютно излишняя. Когда он поставил свою ношу на стол, девушка спросила его.
— Всегда такая погода в первую декаду месяца?
— Нет, — клерк фыркнул и продолжил с таким видом, как будто ответ был и так очевиден, — такие бураны обычно к концу месяца разыгрываются, но пока всё ещё не так уж и страшно. Ещё можно от дома к дому ходить.
— Понятно, — выдохнула Кива и вернулась к разложенным листам, — спасибо.
Невольный нарушитель спокойствия поспешил удалиться, чтобы поскорее заняться своей прежней работой, от которой его так отвлекают приехавшие. Сделав простой вывод, что зима ударила несколько раньше, чем обычно, и что, скорее всего, сделала она это везде. В том числе и на территории стены Мария, а значит там же, где ныне околачиваются разведчики. Стало быть им там совсем туго. «Ничего удивительного, что они задерживаются», женщина уже вчитывалась в слова. Цифры, фамилии, сверки, больничные. Её снова затянуло в ту круговерть, она словно бы была там вместе со всеми, отыскивая взором всё странное. Через какое-то время первая же догадка подтвердилась. Девятое число, вторая шахта вторая бригада: рабочий Шюссель повредил ногу, на замену вызвался рабочий Борен, пятнадцатая шахта первая бригада. Опять взаимодействие этих двух бригад. И снова Борен. Губы Кивы изогнулись в ломаной улыбке, почти наверняка она нашла уже одного. Снова вызвав секретаря по средством звона в колокольчик, она сказала ему брать двоих её подчинённых, ошивающихся где-то в коридорах или столовой, и вести их в архивы — принести личные дела всех работников двадцатой, пятнадцатой, десятой и пятой шахте. Разброс сделала специально, чтобы пока не слишком обозначить свои успехи. К ним надо незаметно подкрадываться. Как можно тише, чтобы даже взвизгнуть не успели от испуга, только если от ножа, входящего куда под левую лопатку. Ей нужно найти всю цепочку, хотя бы для себя, а вот от начальства можно будет кое-что и утаить. Выгодно подвести канал через лояльных людей к сбыту оружия в Подземном Городе. Удобно будет, плюсы к лояльности, всё под рукой. Ей тоже ведь может однажды пригодиться хорошая взрывчатка. Быстро и качественно. Шумная игрушка, но так не всё же исподтишка гадить.
Комментарий к Поддержание порядка.
О-о-очень странная глава. Но мне хотелось погрузиться в эту атмосферу, как в игру, где нужно самому собирать материалы и делать выводы. Хотелось и вас, дорогие читатели, наиболее вероятно ожидавшие не этого XD, окунуть в эту работу Кивы. Это что-то новенькое для фанфика. Не думаю, что это дело затянется на столько, сколько тянулась заварушка с Фрицами XD
Шестеро ждущих - моё уважение! Спасибо большое^^
Рубрика познавательные фанфики:
Бекеша (бекеши) (от венгерск. bekes) — старинное долгополое пальто сюртучного покроя
Иссоп как чайное сырьё: листья и начинающие цвести побеги с терпким, пряным ароматом имбирно-шалфейных, цветочных и хвойных оттенков.
wühlen - копать
Bohren - сверлить
Habgier - жадность, выгода
leitend - проводящий
Begleitet-сопровождающий
Schließen - замыкающий
Tragen - нести
Ladung - груз
Hacke - кирка
Aussehen - смотреть
zuhören - прислушиваться
Links - левый
Recht - правый
Aufdecken - прикрыть
Staub - пыль
Finsternis - мрак
drücken - толкать
Hochheben - поднимать
Runterlassen - опускать
ziehen - тянуть
Erleuchten - освещать
suchen - искать
finden - находить
Klump - груда
Opfer - жертва
Neigung -наклон
Schluck - глоток.
Nothilfe - выручка
Garn - западня
verschmachten - томиться
lüren - ждать
Mühe - усилие
Fuhrmann - извозчик
Wagenlenker - возница
Träger - перевозчик
Haftung - ответственность
redlich - честный
eilen - торопиться
übertreffen - опередить
wegbringen - отвозить
Nach vorne - вперёд
Schlüssel - ключ
========== Спасательный бросок. ==========
Анка сидела на лошади и в очередной раз прокручивала указы умудрённого годами командора. Самый первый и основополагающий: не дурить. Никаких сумасбродных поступков в этой вылазке. Их цель найти и помочь застрявшим разведчикам, а не потерять ещё больше личного состава. Она оглядела солдат, вверенных ей в подчинение. Хорошо экипированные, главное опытные. В качестве основного груза они несли с собой дополнительные пайки на девятерых человек и пятнадцать лошадей, медицинскую помощь и одежду. Холода и в самом деле ударили очень сильно. Зима так не начиналась уже лет семь. Если исходить из примет фермеров, то такое обилие снега и морозов предвещало более урожайный год. Правда, вряд ли в этом году земли за стеной Роза принесут большой урожай, землепашцы просто не успеют. Рейнбергер выдохнула, сжала поводья руками в замшевых варежках, такие легко скинуть, чтобы воспользоваться рукоятими приводов, и повернулась к воротам. Узкий проход, образованной серой, кристаллической гильотиной позволял конному отряду без особых проблем выехать из города. Девушка мыслями вернулась к наказам. Второй: соблюдать осторожность и чётко следовать волнообразному маршруту. То удаляясь от стены, то приближаясь к ней, чтобы постовые в случае тревоги своевременно заметили дымовые сигналы. Пиксис дал слово лично проследить за юго-восточными бастионами. Анка прогнала схему движения в голове, кивая. Это её первая поисково-спасательная вылазка в таких условиях. Но их хотя бы не будут донимать титаны. Пусть сердце, жившее всю жизнь в опаске и тревоге, и приказывало бояться, но рассудок твердил об обратном. Это казалось нереальным — гиганты исчезли с их территорий. Взаправду. Однако ношение УПМ это всё ещё не отменяло. Их пришлось немного перенастроить и подготовить для использования в минусовую температуру. Сильный холод порой клинил внутренние катушки, а тонкий трос временами терял пластичность. Не то, чтобы это случалось сплошь и рядом, но кому охота в самый решающий миг обнаружить осечку. Девушка похлопала лошадь по шее, на которой мягко пружинила зимняя шерсть. Животные были готовы для такого путешествия и явно выражали интерес ко всему происходящему. Коротко ржали, вертели мордами, ерошили снег копытами. Третье наставление: отступать, если что-то пойдёт не по плану. Конечно, отсутствие разведчиков не хило так тревожило всех. И никто не знает, что именно с ними могло статься там. Может, просто не могут проехать и ищут объезд. А может быть встретились с подлинным врагом. В таком случае их задача вернуться и доложить полученную информацию, если только нет уверенности в успехе вмешательства их малой группы. Ещё раз кивнув, Рейнбергер дала знак к старту. Отряд из сорока человек медленно начал своё движение. Высокие, каменные стены немного оттеняли белую дымку из снега и туманно-серого неба и защищали город от прямого, встречного ветра. Солдаты Гарнизона проезжали под «балками» между разломанных стен. Если задрать голову, то все кристаллические образования выглядели паутиной. Их добавили относительно недавно для большей прочности и предотвращения обрушения стен со скрытыми в них колоссами, так как сила удара гигантского бревна была очень велика. Но почти месяц гильотиной пользоваться не приходилось: установка молчала, на бревне толстым слоем лежал снег, лошади, которых обязали поднимать всё это для повторного запуска, отдыхали в конюшнях. А чего ещё можно желать в их обстоятельствах?
Крошечный островок затишья, что может в любой момент вновь уйти под воду — всё же поисковая команда отправлялась в неизвестность. За стеной Роза их сразу же окутал морозный ветер, а сугробы казались очень большими. С высоты пятидесяти метров картина выглядела немного иначе. Но всё же по дороге ещё можно было проехать, пусть и не столь быстро как летом. И чуть отдалившись вперёд, чувствуя на себе пристальные взоры дежурных, солдаты свернули налево, как только показался менее засыпанной снегом участок земли. Растянулись цепью друг за другом. Первым ехал опытный солдат, выискивая лучший путь, затем Анка, чтобы быстро оценивать ситуацию. Где-то в середине одни сани, и ещё одни ближе к концу. Какое-то время все вполне себе тихо продвигались, сперва так сосредоточившись на правильном движении и преодолении препятствий, что даже забыли о том, что надо вообще-то просматривать горизонт. Однако пока у них была возможность такой поблажки — стены со смотровыми ещё были достаточно близко. Лошади выдыхали облачка пара, снег ровным слоем покрывал землю на подобие пухового одеяла, и вокруг стояла оглушительная тишина, несмотря на тихий хруст снега под копытами. Казалось, будто бы весь мир впал в спячку, и только горстка людей, очнувшихся от оцепенения, стремится в далёкий путь. Который, впрочем, продлился всего лишь два часа. Стоило им существенно отдалиться от Розы и начать приближение к первому подлеску, где росли пока ещё молодые, подступавшие к границе человеческого обитания, деревья, как, огибая их, показался титан. Не пугающий, ну может лишь первые пять секунд, знакомый. Атакующий титан. Все тут же привели приводы в боевую готовность и как могли рассредоточились для манёвров на случай, если враг близко. А иначе зачем Йегер сейчас в такой форме? Но безмолвие не нарушил ни чей-либо крик, ни какой-нибудь грохот, ни шипение газа для УПМ. Рейнбергер дала команду запустить в облачное небо зелёный сигнал из ракетницы. Он привлёк внимание Эрена, и он направился к солдатам Гарнизона, что-то таща за собой волоком по сугробам. На той целине ему приходилось проталкивать ноги, потому что сугробы местами были ему выше колен. Ни одна лошадь там не пройдёт, потому что снег не плотный и в нём только проваливаешься вглубь, если веса в тебе больше двадцати килограмм. Или если на тебе нет специальных снегоступов или хотя бы лыж. За собой Атакующий тащил что-то с такого расстояния напоминающее сани или же паром. В тёмном силуэте пришлось признать подобие палатки, закреплённой на больших полозьях. На плече титана стояла Микаса, крепясь тросом привода, и выглядела она как одинокий страж, закутанный в бурку и шарф. Только не её привычный и горячо любимый красный, а коричневый военного образца и закрывающий половину лица. Когда Эрен начал подходить к группе людей, девушка не спрыгнула с него, а осталась на плече и выкрикнула.
— Командор, Ханджи! Мы вышли на отряд Гарнизона!
Её голос прорезал тишину, а из необычного груза донёсся приглушённый удар, затем ворчание. Йегер остановился в десяти метрах от конников и аккуратно подтащил огромные сани. Полозья крепились к решётке, решётки крепились к домику-палатке. Оттуда вывалилась Зое, в наглухо замотанной шали поверх бурки, шапка с отложными наушами, не могла скрыть нездоровый румянец на щеках.
И пока поисковый отряд переваривал тот факт, что им больше никого искать не надо, пытаясь его совместить с передвижным домом, командор шатаясь сходила со снежной насыпи, радостно и эпатажно приветствуя их, размахивая руками.
— Ну наконец-то, а! Вы бы ещё неделю прождали, сидя в тепле! У вас есть сытная еда?! А то этот выскочка ещё несколько дней назад приказал экономить пайки!
Анка уже слезла с лошади, как и большинство её подчинённых, и торопливо шла к женщине. В какой-то момент Зое, явно забывшая о болезни, наступила на пустоту, припорошённую снегом, и чуть ли не покатилась кубарем вниз, благо помощница Пиксиса успела её подхватить.
— Как же мы рады, что с вами всё в порядке, — Рейнбергер с облегчением оглядела столь внезапно прибывших. — Вы застряли из-за заносов? А где остальные?
Из переносного укрытия уже вышел Жан, и выглядел он здоровее своего командора. Измученный, немного осунувшийся, но всё же смотрелся парень более вменяемо и стоял на ногах куда уверенней. Кирштейн плотно притворил дверь за собой, бросил взгляд на Атакующего титана, на Микасу, поджал губы и начал спускаться по следам Зое.
— Ливай повёл остальных кругом вместе с лошадьми, — невпопад отчиталась Ханджи, сверкая единственным карим глазом. — Да, там столько снега, что страшно делается, мама не горюй. Лошадей не могли оставить на голодную смерть, да и волокушу больше не смогли бы сделать. А так как раз на троих. Теплее чем на улице.
Она махнула рукой и неровным шагом направилась к обозам Гарнизона. Видимо, чтобы проинспектировать их на предмет съестного. Даже краткого касания к ней Рейнбергер хватило, чтобы понять: у командора температура.
— Усадите её на сани, да укутайте! — скомандовала девушка, затем повернулась к спустившемуся Жану. — Троих?
— Да, — он чуть кашлянул в сторону, — там ещё Армин Арлерт, ему совсем худо стало. У вас есть с собой лекарства? У него жар и ему больно говорить. У Ханджи дела получше, но ей тоже нужны лекарства. Я уже почти поправился, могу обойтись.
— Конечно есть, мы учли такую вероятность — хватит на всех, — с готовностью кивнула Анка и повернулась выискивая медика глазами. — Эй, там больной! Нужна помощь!
Жан повёл врача наверх, скрестив руки на груди, обхватив локти ладонями. Скорее всего, молодой разведчик немного приврал касаемо себя, а может просто устал. Надо было теперь доставить их в Трост. Атакующий титан махнул в сторону рукой, указывая куда-то и гулко рыча. Это привлекло внимание всех.
— Он хочет сказать, что к югу отсюда где-то должна быть группа капитана Аккермана, — перевела Микаса, всё ещё не собираясь спускаться вниз.
— Где-то, ха-ха, — рассмеялась Зое, которую уже усадили на повозку и вручили ей флягу с горячительным. — Ему придётся делать о-о-очень большой круг, чтобы лошади смогли пройти. Ну либо вернуться в деревеньку и ждать помощи.
— Думаю, у меня есть идея, — подумав, изрекла Анка и задрала голову наверх. — Эрен! Ты ещё можешь продолжать путь?
Титан резко кивнул, видимо этим простым жестом желая показать свою решительность, раз речь в этом обличии была ему недоступна. Через десять минут была сделана рокировка «груза». Поклажу с саней занесли в перевозной дом-палатку, а троих разведчиков устроили на пустых санях, укрыв в несколько слоёв. Отсюда до спасительного города конному отряду по уже проделанной тропе всего лишь полтора часа. А Йегер же тем временем потащит полученные припасы и будет искать вторую группу разведчиков. Несмотря на все уговоры, Микаса решила отправиться с ним, так как ей сподручней было давать дымовые сигналы. И в случае чего она сумеет защитить своего друга.
Они распрощались с солдатами Гарнизона и направились обратным путём. Только на этот раз Эрен почти бежал, так как более не заботился о сохранности людей на этом варианте салазок. Девушка и так надёжно устроилась у него на плече, на этот раз сидя и держась одной рукой за волосы. Они спешно удалялись от встреченного конвоя. Оба испытывали радостное облегчение, передав больных товарищей в более опытные руки более сведущих. В обличии титана не составит особого труда догнать капитана Леви — они разделились сегодня на рассвете. Прошло меньше восьми часов, да и солдаты добавили Микасе в подсумок ракетных сигналов, и в переноску четыре газовых баллона и набор запасных лезвий. На всякий случай. Через двадцать минут солнце пробило лучами марево облаков, заставляя снег искриться невероятно ярко. У девушки даже заслезились глаза, и она была вынуждена отвернуться к шее титана. Йегер, видимо заметивший эту перемену, притормозил свой ход и поднял левую руку, как бы накрывая спутницу тенью. В этот момент она краснела от смущения и улыбалась, зная, что со своего ракурса он не может разглядеть её лица и эмоций. В этот момент они были только вдвоём, и никто не мог помешать их тонкой связи, и как же ей это нравилось. Хотя никто на свете ни за что не вытянул бы из неё этого признания. И как же было невероятно приятно представлять, что они и дальше будут вдвоём. Ощущать, что она действительно приносит пользу ему. Самому близкому и самому дорогому человеку на свете, за которого она была готова умереть без всякого колебания. В такие редкие моменты наедине, пусть и в полном молчании, сероглазая девушка позволяла себя на долю секунды поверить в то, что всё будет хорошо. Через ещё пятнадцать минут солнечные лучи ослабли, и сияние прекратило слепить. Эрен опустил руку, но шага не прибавил. Они приближались к лесу, который часами ранее обогнули с другой стороны. Титан остановился, и Микаса подняла голову, чтобы взглянуть ему в глаза.
— Эрен? Что-то не так?
В ответ раздалось лишь шипение, густой белый пар окутал девушку. Звук рвущейся и расходящейся плоти. Парень покидал оболочку титана, который так и остался стоять. Только медленно испаряясь.
— Эрен? — с растущей тревогой настойчиво позвала Аккерман.
Она выстрелила свободным крюком ближе к затылку, отцепила старый и перелетела к тому месту, где Йегер, тяжело дыша, освобождал руки от горячего мяса.
— Просто устал, надо передохнуть, — промямлил он, позволяя себя подхватить под руки. — И тебе тоже надо. Давай посидим в этой палатке.
— Хорошо.
Микаса спустила их обоих на снег подле грубой постройки, и они, проваливаясь в снег, зашли внутрь. Там было даже уютно, не сказать, что намного теплее чем снаружи, но ветер не просачивался сквозь наспех сделанные стены — они все постарались на славу, сооружая этот маленький домик. Пахло пылью и самую малость мокрой древесиной. Мешки с припасами были перевязаны и аккуратно уложены по углам. Места было мало на двоих, поэтому разведчики уселись кое-как на мешках. Аккерман заставила Эрена одеть сверху ещё одну шубу, поскольку он был разогрет от горячих потоков пара. Не хватало ещё и ему заболеть.
В скарбе отыскались фляги с вином, но они решили не пить его, ровно как и не растапливать себе снега. Лишь перекусили ломтиками вяленой говядины. Парень выглядел не усталым, а скорее задумчивым, и девушке очень хотелось, чтобы тот заговорил с ней, поделился тем, что его гложет сейчас. Но так как не было уверенности в том, что сама она сможет сделать ему лучше, правильней, девушка покорно молчала. Опустила и ослабила шарф, растирала замёрзшие плечи, ноги. Йегер облокотился спиной о стенку и закрыл глаза. Наконец Микаса не выдержала.
— Мы можем остаться здесь и на час. Тебе не надо себя перенапрягать, Эрен. Ничего страшного не случится.
Да ещё мысль о том, чтобы провести с ним больше времени, не могла не прельщать. Быть может, когда никто не будет мешать, он обратит на неё и её поступки больше внимания. А если и нет, то ей пока хватит и того, чтобы просто быть рядом с ним.
— Всё в порядке, — отрезал он и распахнул веки. — Я могу продолжать.
— Точно? — уточнила Аккерман, вглядываясь в эти зелёные глаза.
Он мог быть самым настоящим и глупым упрямцем, не знающим своей меры. Иногда ему требовался человек со стороны, чтобы осадить его горячий пыл. Слишком уж часто такая несдержанность могла приводить к большим бедам. Ей подумалось об остальных разведчиках, которым их помощь придётся очень кстати. Нельзя подводить и их.
— Да, я чувствую себя сильнее, мне тоже надо тренироваться, иначе так и буду стоять на месте, — Эрен сел, отряхнулся. — Я смогу без проблем воплотиться второй раз и добежать до той деревни.
Выглядел он так, как будто собирается сделать это прямо сейчас. Микаса чуть ли не подскочила, чтобы остановить его. Но парень не сдвинулся. Лишь наклонился вперёд, хмуря русые брови, рассматривая пол под ногами.
— На опытах с Ханджи твой предел был три обращения, дальше ты начинал сливаться с титаном, — напомнила девушка, впрочем уже без настойчивости.
— То было раньше, — Йегер покачал головой. — Сама по суди, Энни была очень выносливым титаном, да и Райнер не так прост.
Его губы скривились как перед плевком, затем лицо разгладилось. Но в этом выражении было так много усталости, что приятней не стало. Словно бы Эрена всё ещё мучало всё это. Предательство, раскрытие, упущенные титаны в Шиганшине, собственная участь. Невероятная и непосильная ноша.
— Они тренировались, — продолжил он чуть более спокойно, — чтобы получить больше контроля над своими титанами. Чтобы точнее исполнять задания. Если сравнивать мои ощущения, то я стал сильнее после всех тех практик. Думаю, надо работать над этим. И почему не сейчас?
— Потому что сейчас не учебная практика, — начала было Микаса, но поспешила согласиться с другом, так как не желала его расстраивать или же злить, — но самое опасное позади, я так думаю. Просто не переусердствуй, Эрен.
Тот пожал плечами и умолк. На этот раз тишину никто не решился прервать — в ней было спокойней. Через минут тридцать они вышли наружу. И пока Аккерман плотно закрывала дверь, чтобы та в пути не распахнулась, парень пошёл в сторону, чтобы не зацепить взрывом от трансформации. Это пока не то, что удавалось ему контролировать.
Жёлтая молния ударила с небес, снег вокруг начал таять и испаряться, окутывая сообразовывающийся скелет паром. Не минуло и минуты, как Атакующий титан вышел вперёд и наклонился взять верёвки, за которые тянул эти сани. Микаса же вновь заняла привычное место на плече. К качке от быстрого шага она привыкла без проблем и сосредоточилась на просматривании горизонта насколько это было возможным. Белый снег, вдалеке выглядевший серым, туманное небо, сквозь которое проступал солнечный диск, чёрные ряды облысевших деревьев. Прошло несколько часов, и они пробрались в заброшенную деревню, служивую им опорным пунктом около недели. Пусто. Виднелись места, покрытые опилками, где они мастерили повозку. Следы подков на утоптанном снегу. Что ж, сюда ещё никто не вернулся. Титан поднял руку, выставил указательный палец и потыкал им вверх. Аккерман достала ракетницу из подсумка, проверила маркировку сигнала — синий. Дымовой снаряд взмыл в небо с хлопком, добавляя этому миру красок на какое-то время. Ответа не последовало. Ни через две минуты, ни через пять, ни через десять, когда дым окончательно развеялся. Значит, остальные разведчики ушли уже на далёкое расстояние.
— Может, передохнём тут? — спросила Микаса, поправив перчатки. — Разведём печь, нормально поедим, затем догоним.
Эрен покачал головой, осторожно направил палец на неё, как бы спрашивая: что насчёт тебя? Она подумала с минуту, оценивая свои ощущения, прикидывая желания Йегера. Пришла к выводу, что продолжать может.
— Я в порядке, пока не устала, — ответила девушка, — идём дальше.
Они направились по следам лошадей. Благо снег сегодня не шёл, а ветер не завывал. Во всяком случае, пока что характерных туч на небе не наблюдалось. Просто погожий зимний день. Маршрут разведчиков был более сложным и непроходимым для титана. Эрену пришлось взять на руки обоз и продираться сквозь деревья. Можно было бы обойти, но они боялись сбиться со следа. Выйдя из леса на открытую местность, Микаса вновь запустила сигнал. И пока они ждали ответа, переводили дух. Тишину ничто не нарушило. Атакующий позволил себе пуститься на бег. Путаница стволов более не мешала ему. Когда они пересекли равнину, надеясь, что всё ещё идут действительно по оставленному следу, Аккерман без особой надежды выстрелила вверх из ракетницы. Минута, вторая. И вот в небо вдалеке взметнулся чужой, вертикальный столб синего дыма. Разведчики были там. Эрен несколько раз указал рукой в ту сторону, и Микаса запустила в то направление жёлтый сигнал. Он полетел под наклоном, но должен был означать, что их группа из двух человек должна была догнать группу из четырёх, пока та стоит на месте. Через какое-то время капитан Леви дал ответ — в сером небе начал клубиться зелёный столб. Одобрение плана. И Атакующий, не тратя лишних секунд, ломанулся напрямик к сигналу, пока тот не развеялся. Микасе осталось лишь присесть на корточки, чтобы не потерять равновесия. От набранной скорости холодный воздух вновь начал кусать открытую кожу лица, но это было мелочью. Главное, что теперь они знают примерное местоположение разведчиков и сумеют их нагнать. Вероятно, ещё до захода солнце. В это время года светлое время суток очень ограничено, надо поспешить. Девушка оглянулась, проверяя как переживают сани такую тряску: не перевернулись ли, не раскрылась ли дверь. Всё было как надо. Несколько раз им приходилось останавливаться для краткого отдыха и выбора лучшего маршрута, во время этих пауз Аккерман запускала ракеты для сверки местоположения. Через несколько часов они настигли разведчиков, которые к тому времени уже встали лагерем в низине, защищённой от ветра.
Комментарий к Спасательный бросок.
Немного ЭреМики. Раз Исаяма подтвердил болезненность и ненормальность их чувств, то пусть будет. Логику можно-то найти, но оставляет ряд вопросов. Вообще этот фрагмент можно было бы переработать в мини или драбл. Но не думаю, что есть смысл. Так как эта привязанность одной и эгоизм второго не здорового типа, и от этого не приняты многими. Хотя, если вам будет интересно, то можно попробовать - дайте знать XD Просто ещё не отошло от финала, особенно теперь, когда буду видеть этих двоих XD У меня были подводки к Эрену и Хистории, но это тоже можно будет переработать. Раз они такие “умники”.
Так и заканчивается зачистка этих территорий - не растягиваю. Пусть это будут такие отрывки, ведущие нас вперёд. У разведчиков ещё будут дела, но уже не такие масштабные. Заодно будем “гостить” и у остальных героев. Где-то там впереди может будет и щепотка романтики XD Пусть будет - работа большая, дающая неограниченный простор для историй.
Двое ждущих, выдержавших прошлую “детективную” главу, респекты!) Я постараюсь чередовать события, иногда пересекая их, но чтобы это не было тяжко. И чтобы каждое могло читаться отдельно и гармонично смотрелось в лоре. Потому что основной массив таймскипа уже позади, и наступает менее загруженная стадия подготовки:3
Следующая глава через две недели - хотя хочется взять паузу. Встречаем лето, вдыхаем лето, тонем в лете….в многостраничном макси XD
========== Второй фронт. ==========
Воспользовавшись перерывом между допросами, Кива отправилась перекусить. Никакой столовой в шахтах отродясь не было — все брали пайки с собой. Кому-то готовили жёны, дочери, сёстры. Некоторые мужчины готовили сами себе, запасаясь продуктами во время увалов. Начальница сыскного отдела, уже бывавшая в этих местах, только во время работы на другой должности, прекрасно знала об этом, поэтому обед и том числе ужин взяла с собой вместе с протоколами нужных документов. Смотрелось, конечно, не очень солидно. Однако позволяло недолго прерываться, а значит: выполнять работу так, как надо. Подчинённые же не вняли чужой предусмотрительности, а женщина и не настаивала. Как итог, поглощая пищу, она с садистским удовольствием смотрела на голодные глаза трёх парней и двух девушек, что взяла сегодня отрабатывать получение информации. Не сколько посредством допроса, а сколько при помощи своей наблюдательности. Каждого работника Кива опрашивала вместе с одним помощником. Затем первого отпускали, а сама она уже расспрашивала второго, задавала наводящие вопросы, заставляла анализировать услышанные слова. На всё есть своя причина. Чаще всего она заключается просто в характере человека, но иногда образуются крохотные зацепки, которые и должны интересовать следователей. Умение распознавать сущность человека важная часть их работы. Кто-то рождается с этим, кого-то же приходится пропускать через года практики. Благо отобранные «ученики» проявляли предрасположенность к таким делам, иначе лже-Вербоуген было бы совсем невыносимо заниматься всем этим. Это был уже третий день таких процедур, которые она обернула как чистейшую формальность. Ну конечно. Тревожную жертву надо сперва успокоить, создав видимость того, что гроза пройдёт мимо, это она просто так густеет над головой. Осторожно пройти по цепочке, а затем одним рывком вырвать весь сорняк. Ну или хотя поставить над ним колышки, чтобы знать, куда и как он тянется. Во время перерыва им привезли новые коробки со старыми бумагами и кое-что неожиданное, предназначавшееся лично ей, как обладателю достаточно высокого чина. Пакет из Митры, печати Генштаба. Еда медленно начала терять свой вкус, настроение падать. Но дурные предчувствия так и остались предчувствиями. Кива вскрыла конверт, достала оттуда письмо. Это была краткая сводка. Она с облегчением выдохнула и начала вчитываться. Зачистка окончена, Разведкорпус вернулся в Трост. Теперь надлежало приступить ко второму этапу: ближе к весне отослать полноценные конвои к трём городам-ковчегам стены Мария, чтобы начать наводить там порядки. Как следовало из рапортов, которые удалось передать дальним обитателям разведчикам, заняться там было чем. «Проще Шиганшину отстроить», подумалось девушке. К её основной работе добавлялось участие в подготовочных проектах, эдакий второй фронт. Ей нужно будет подготовить шесть отрядов полицейских ищеек, по два на каждый из пока ещё отрезанных городов. Кива прикрыла глаза рукой, запрокинула голову — очередная новая головная боль. В конце абзацев имелась рекомендация соблюдать высокий уровень осторожности, поскольку с условно открытыми границами могут начаться неконтролируемые передвижения. И всё. Никаких записок и приписок от понятного кого. Впрочем, ещё не вечер. Девушка сделала большой глоток, чтобы еда комом не встряла где-нибудь в глотке, и убрала послание в конверт. Она прочла и приняла эти сведения в работу. В Утопии надо будет ужесточить меры по выходу людей. Конечно, там за Розой снега, но ведь кому надо сбежать, тот и босым побежит. Так что, лучше не рисковать. А это значит, что придётся ей тут подзадержаться. Удержав лицо от того, чтобы поморщиться, Кива встала. Трапеза окончена, время браться за работу. «К тому же, скоро настанет очередь проверки пятнадцатой шахты», она хмыкнула. Главное никого не спугнуть раньше времени. Не очень-то ей и охота гоняться за кем-то по сугробам.
Опросы шахтёров продолжились. Шли минуты, менялись лица, помощники. Чистые листы в блокноте с особыми пометками медленно заканчивались. К тому моменту, как пришла очередь самого нужного ей человека, у Кивы уже имелось примерное представление о том, что происходит. Один из бригадиров, Уфдекен, явно в курсе схемы, но предпочитает редко участвовать в слишком очевидных списаниях. Однако это не мешает ему спокойно переставлять нужных ему работников туда, где наиболее вероятно урвать что-нибудь. И определённо его «люди» были не только в его бригаде. Потому что за последние несколько месяцев что-то да пропало со всех без исключения шахт. Но подозрительных личностей набралось едва ли меньше десятка. И самым очевидным и часто-заменяющим был Борен. И стоило ему зайти в комнату, где расположилась опросная команда, Кива сразу же поняла, почему он. Это оказался не взрослый, зрелый мужчина, как подавляющее большинство рабочих в этом месте. Это был не особо рослый, но почти наверняка ловкий юноша с рыжеватыми волосами, веснушками на немного впалых щеках и карими глазами, смотрящими вроде бы как обычно. Да только вот было что-то во взгляде. Что-то знакомое девушке. Загнанная внимательность, присущая скорее детям подземелья. Ну, в данном случае: он просто был самым младшим, его подавляли старшие. Они же бросали его в очевидные и самые заметные авантюры, дабы не рисковать самим. Собственно, те, кто сильнее, почти всегда ищут себе людей на побегушках, так сказать. Но обычно, именно такие всех и сдают. Беседа началась как обычно, за особо ничем не примечательными фразами Кива щупала скрытые грани. Парня звали Куртис, а по-простому Курт. На вопросы он отвечал как надо, скорее заученными словами, придерживаясь конкретной легенды там, где разговор подходил к опасным темам. Женщина же находила отклик с тем же Уффдекеном, и с Хабгиром, и с прочими.
— Что ж, — Кива сделала вид, что сверяется с его досье, но на самом деле тщательно наблюдая за парнем краешком глаза. — Ты часто берёшь смены в выходные, неужто та-ак сильно дома не сидится?
— Я хочу заработать много денег, — парнишка пожал плечами, — пока силы позволяют. Не слишком-то мне хочется оставаться здесь до сорока лет, как некоторые.
Вот и первый мотив. Хоть говорил он работе, но подразумевалась необходимость заработка в целом. А еслипомогать подворовывать, да ещё такие игрушки как взрывчатки, то вполне можно получить много денег. Вполне вероятно, что из-за них Борен и влез в эту авантюру. Во всяком случае, это была реальная причина.
— Похвальное стремление, — девушка чуть улыбнулась благосклонно, затем продолжила. — Однако чем больше работаешь, тем больше место тебя поглощает, если можно так выразиться. Ты работаешь здесь меньше трёх лет, а уже хорошо знаешь большинство шахт, туннелей. Думаю, лучше, чем некоторые твои старшие коллеги. Если я тебя спрошу: сколько поворотов в тринадцатой шахте, сектор К, то ты дашь мне чёткий и правильный ответ.
— Восемнадцать, — тут же откликнулся Курт, немного смутившись. — Четвёртый ещё пострадал от подрыва в позапрошлом месяце.
— Вот, немного шахтёров сразу же отвели на аналогичный вопрос, — Кива сложила руки перед собой, держась непринуждённо. — К тому же тебя хвалят многие бригадиры, когда ты подменяешь кого-то. Может даже, ты скоро станешь помощником своего и будешь получать больший оклад. А если сумеешь сохранить такой подход, то сам возглавишь бригаду. Так что, не торопись в своих суждениях. Здесь ответственный и знающий руководитель всегда на вес золота.
Она увидела, как парень, который начал чуть расслабляться от такой простой беседы, сам того не замечая, раскрылся: резко моргнул именно при упоминании своего начальника. Неприметное движение, но опытному глазу оно смотрелось судорогой тела после удара. Почувствовав, что нащупала ещё одну зацепку, Кива внутренне оскалилась, продолжая удерживать вежливое, доброжелательное выражение лица. Помощник, уже ранее задавший все вопросы, мирно стоял в стороне и не собирался встревать. «И лучше тебе этого не делать», хмыкнула про себя девушка — сейчас её охота.
Возможно, подчинённый как раз ощущал нечто такое, поэтому и не мешал, благо не глупый идиот. Кива планировала именно его сделать временным заместителем отдела в Митре, как только опыта наберётся побольше и докажет свою лояльность. Ну или хотя бы благоразумность не гадить начальству. Их дело, как нового подразделение, работать если не за одну идею, то хотя бы сплочённо. И лучше бы всем зарубить это себе на носу сейчас. Потому что потом… Женщина вновь сосредоточилась на реальности. К тому же, Курт как раз нашёлся с ответом после паузы в несколько секунд.
— Я ещё не думал об этом в таком плане, — пробормотал он. — Но не уверен, что мне захочется работать здесь всю жизнь.
— Дело твоё, — Кива поправила тёмные пряди на висках, приступая к менее интересной части. — И так, как человек, бесспорно разбирающийся в принципе работы добычи, в самих шахтах и товарищах, не можешь ли ты сказать, что видел что-то странное, подозрительное? То, что отклонялось от обычной работы?
Борен задумался, отвёл глаза. И на этот раз, скорее всего, действительно размышлял. Только о том, как и что сказать, не выдав своего секрета. Он знал, что если он скажет, что всё нормально — то ложь будет слишком очевидной, так как все знают, что работники на шахтах не идеально себя ведут. Поэтому парень поступил хитрее, тем самым косвенно подтвердив свою сообразительность и причастность.
— Видел конечно, — Курт хмыкнул, желая казаться расслабленным, — многие часто пьют прямо в туннелях, и из-за этого часто ломается инвентарь. Керосин воруют. Ещё больше отлынивает, но ничего такого в этом нет. Вы бы попробовали сами поработать под землёй, когда у тебя с собой лишь один источник света и подсумок с провизией на несколько дней. Один обвал — и ты отрезан от всего мира. Очень нервно порой бывает, так что на такие вещи как запой на рабочем месте можно не обращать внимания.
— А что насчёт не дисциплинарных нарушений? — спросила Кива, сдерживая внутри себя иной вопрос.
— Ничего такого я не видел, — он снова пожал плечами.
— Что ж, хорошо, ты свободен, — женщина кивнула и притянула к себе досье следующего сотрудника этой бригады.
Борен встал и направился к двери. Кива не проводила его взглядом: никаких оплошностей на этом этапе тот не допустит. Ни ускорится, ни облегчённо утрёт лицо рукой, ни выдохнет, ни улыбнётся тому, что заочно проверку прошёл без нареканий. Дверь тихо закрылась. Прошла молчаливая минута прежде чем помощник нарушил тишину.
— Заводить следующего?
Лже-Вербоуген не надо было смотреть на него, чтобы видеть эту безэмоциональную маску. Собранный, пытающийся наблюдать. Ему ещё стоило попрактиковаться в естественности и лёгкости. Острое лицо, обрамлённое чёрными волосами, кривой нос, который раньше кто-то грубо сломал, бледно-голубые косящие глаза.
— Чуть позже, Флинт, — пробормотала женщина, делая вид, что вчитывается, на самом деле отдыхая и думая о планах на вечер.
— Вы его в чём-то подозреваете? — офицер что-то явно почуял.
— Не больше, чем всех остальных, — Кива подняла голову и обворожительно улыбнулась.
Для несведущих это предложение оправдывало всех. Для знающих оно должно было говорить о том, что девушка всегда и всех подозревает. Он чуть наморщил брови и уголок губ дёрнулся в кривой ухмылке. «Всё правильно не лезь туда, куда не хочешь», подумала девушка и дала команду вести следующего человека. На самом деле хотелось, чтобы первый набор её отдела вышел удачным. Чтобы можно было сработаться. А то потом за собой же и прибирать. Муторно, долго. Если уж на то пошло, никто из её временного штата не горел какими-то невнятными идеями об общем благе, честности. Работа у них грязная, и эта грязь с рук никогда не сойдёт. Пусть в благородство играют другие. Так что пока всё указывало на то, что набранные ребята впишутся в сыскной отдел. Ведя очередного работника, Флинт улыбнулся ей, менее натужно чем раньше. Всё складывалось очень даже неплохо.
Всё накладывалось друг на друга, но имелось время всё распределить и подготовить. Найл набрасывал черновик операций в городах стены Мария. Пришлось в очередной раз задержаться на работе. Формально ему оставили прежнюю должность. Формально. Но де факто он был лишён и её, и её привилегий, и её ответственности на какой-то срок. Но это не значило, что Док собирался всё пускать на самотёк. Работал он по-прежнему с рвением и невероятным трудолюбием. Ему даже давали небольшие выходные на следующей неделе, чтобы мужчина мог хотя бы пару дней провести спокойно с семьёй. Без него беды не случится — пока почти все процессы, происходящие в военполе, контролировались людьми генерального штаба. Реформа всегда дело нелёгкое, и первые результаты будут только через месяц или около того. Во всяком случае, Найл рассчитывал на такой срок. Все изменения запущены, теперь надо просто довериться другим. Ну а пока можно готовить схему для весенних перемещений. В отрезанные ковчеги надлежало сперва отправить военных, ставленников нового порядка. Они же должны будут перетрясти города, заготовить площадку для дальнейшего. Потом отправлять туда ремесленников, новое оружие. В свою очередь оттуда же могли хлынуть потоки преступности, так как они сумели образоваться и там. Неизбежное следствие замкнутого мирка. Поэтому надо действовать осторожно. Как вскрыть старый нарыв. Доку нравилась поэтапная схема, она давала больше гарантий, чем разовая глобальная облава. Однако всё это занимало собой западное, северное и восточное направления, а вот южное… С ним всё было проще в плане самих действий, но немного сложнее с реализацией. Южные пределы вновь доставались Разведкорпусу. Но надо заметить лишь частично. В дверь постучали, прерывая неспешные размышления о далёкой весне.
— Войдите, — откликнулся мужчина.
Он вообще пребывал в спокойном и мирном настроении, несмотря на ухудшения своей репутации и положения. Возможно, это тот отдых, который был ему необходим. Никакой особой работы на износ, никаких тебе гонок. Так что, покажись в проёме кто угодно — это не сильно бы испортило ему поздний вечер, который вот-вот переваливался в ночь. Но это всего лишь оказалась Ханджи.
— Вечера тебе Найл! — она радостно вскинула руку. — Всё работаешь?
— Да вот, прикидываю порядок действий, — Док потыкал пальцем в исписанные карандашом лист. — Вы же привезли весточки от ковчегов Марии, надо приготовить всё. А ты чего тут делаешь?
— А я, — девушка прошла и села на свободный стул без всякого спроса, потому что знала, что не является незваным гостем, — подавала прошение на поддержку пожарных, вы же всё поменяли, теперь так это работает? У нас новые громовые копья подвезли. Закклай без дела не сидит — везде работа кипит. И вот нужна страховка, чтобы полигон не спалить, потому что на некоторых копьях есть маркировка «поджигательные».
— Вот как, — добродушно хмыкнул низложенный командор сил полиции. — Они нам пригодятся, думаю, в ближайшем будущем. И как тебе новые правила? Всё работает в пробном режиме.
— Непривычно, но вроде стало проще и удобней, — Зое расправила каштановые волосы и сняла очки, оставив на лице чёрную повязку. — А вообще я к тебе за советом.
Это было сказано чуть более серьёзным тоном. Сейчас она обращалась к нему не как к боевому сотоварищу, а как к хорошему знакомому. Значит, речь пойдёт о том, что знать начальству ни к чему. И этот переход с официального на личное сегодня дался Доку легче. Слишком он уж издёргался за последние два месяца, чтобы сейчас напрягаться.
— Слушаю, — сказал мужчина, отложив прежнее занятие в сторону.
Женщина чуть помедлила, наклонив голову, явно совещаясь с внутренним голосом разума. Найл её не торопил. Подумал о том, стоит ли позвать клерка и попросить принести новый чайник с мятным чаем. А может спуститься вниз и самому, привлекая меньше внимания.
Хотя может, и беседа будет короткой. Так что мужчина решил ориентироваться по ситуации. Уже поздно, и работников в главном здании Военной Полиции не так-то уж и много. За дверьми вряд ли кто-то будет стоять. Пока мужчина спокойно думал об этом, Зое кивнула и подняла на него единственный карий глаз.
— Вообщем, — она хлопнула ладонями по гладкой, лакированной поверхности стола, — сверху так понравилась эффективность нашего лёгкого построения, да и нам тоже, что получили мы поручение отработать его и взять на практику с собой некоторых новобранцев, которые уже определились, что хотят пойти в Разведкорпус.
— Пока звучит очень неплохо и полезно, — заметил Найл и всё же потянулся к чайнику, стоящему на столе рядом с лампой. — Будешь?
— Не, не, не, а то застряну тут на час, — Ханджи миролюбиво улыбнулась, — а завтра нужно с утра инспектировать полигон. Так вот, да. Всё это весьма кстати, да и новеньких надо быстрее набирать и готовить к тому, что их ожидает. И как показал опыт: в зимнее время вполне реально обучаться. Если условия и обстоятельства вокруг не мешают.
Она сделала паузу, видимо подходя к сути совета. Док терпеливо выжидал, давая гостье время, чтобы внятно сформировать свои мысли. За окном сыпал мелкий снег, тьма скрывала вид на улицу. В принципе тихая ночь. Свет от лампы приятно разгонял темноту, создавая манящий уют.
— Мне дали свободу в выборе места и кадетского корпуса, — объявила Зое и продолжила. — И я вот хочу спросить у тебя: в каком районе сейчас тише? Я просто не хочу пересекаться с чем-то таким, или чтобы моих ребят вовлекали во все эти интриги. Ты наверняка знаешь или прикидываешь, где что затевается нынче.
Мужчина задумался на пару минут. Это нужно было реально обдумать. Что ему известно? А о чём он подозревает? Важное решение, потому что на его мнение будет опираться человек, который и пострадает случись что. Поэтому Док подошёл так серьёзно, как только мог, потому что это ответственность за других. Теперь же Ханджи смиренно ждала и хранила молчание.
— Хм-м, — Найл потёр подбородок и наконец изрёк, — возле Утопии сейчас работает новый сыскной отдел, так что туда лучше не соваться. Я не знаю, чего от них можно ожидать, но совершенно точно не мягких действий. Может и будет какая шумиха, а может и нет, но думаю, что будет. Так же начались проверки в Каранессе, его планируют первым открыть для дороги в город стены Мария. Так что, наверняка оттуда побегут контрабандисты и кто похуже. Думаю, лучше тебе взять западное направление. От Яркела до Хлорбы. Хотя, если спрашивать меня, если что-то эдакое и случится, то сделает это в любом месте.
— Твоя правда, но хочется обезопасить себя по максимуму и не лезть на рожон, — закивала женщина и вернула очки на нос. — Значит, запад?
— Я бы выбирал запад, — подтвердил Найл и отпил приятно пахнущий чай.
— Отлично, а что с Устлиштадом? Не над этим ты так задумался? — голос звучал немного веселее, оставалось лишь порадоваться этому.
— Да, нужно продумать, как лучше провернуть реинтеграцию. Они ведь пять лет были практически оторваны от нас, там такое творится, — Док придвинул черновик плана, выдохнул и улыбнулся. — Весной, Ханджи, когда природа выйдет из зимней спячки, мы тоже сбросим эти оковы. Человечество восстанет ото сна, чтобы столкнуться с кошмаром реальности.
Зое, которая начала было вставать со стула с мягкой обивкой, плюхнулась обратно и беззлобно засмеялась. Как и Док. А что им ещё оставалось делать в таком положении. Ведь проблемы, с коими они неизбежно столкнутся, будут действительно хуже любого кошмара. Никто из них не выбирал это «милостивое» незнание, неведение, на которое обрекли их сто лет назад. Уж спасибо мёртвому королю Карлу. Разбираться-то со всем этим придётся им. Простым смертным, лишённым большей части знаний о своей же силе. Если не пугаться и плакать, то хотя бы смеяться.
— Надо же, Найл, да ты поэт, — отдышавшись сказала командор разведки. — Ты часом Мари стихи не пишешь?
— Кто знает, — загадочно произнёс мужчина, впрочем сохраняя немного неуместное веселье. — Если ты заглянешь к нам к востоку от Стохесса, то может быть она и прочтёт тебе парочку.
— Эх, да, — протянула Зое и всё же встала на ноги, — надо бы как-нибудь нагрянуть, да и родителей не мешало бы навестить. У тебя же три дочки так?
— Младшей и года нет, — ответил Док, теплоты на его лице прибавилось.
— Свезло так свезло, — она направилась к выходу. — Хорошей ночи, Найл! Спасибо за совет!
— Бывай, — он проводил её немного усталым взглядом и вернулся к работе.
Ночь и в самом деле наступала, и ему стоило поспешить, если он хотел вернуться на штабную квартиру и отдохнуть. Лишь затем, чтобы завтра приехать пораньше и подтянуть все хвосты перед небольшим отпуском с его семьёй.
Комментарий к Второй фронт.
Новая глава, следующая будет, возможно, аж через три недели( через две, если вы дадите мне знать, ну мало ли ) - у меня появились кое-какие дела. Я сейчас куролешу в одном из ориджиналов. Надо, надо поработать. Надеюсь, вас это не шибко расстроит. Сейчас лето и есть чем заняться:3 Кстати, хорошо вам его провести.
Снова сочетаем две ветки в главе. Кива обустраивается на новом месте, сооружает себе “гнездышко”. Появляются новые “ветки” в нём, встречаются новые дела. Найл, как представитель старой школы, живущей в наступающем новом времени старается работать как надо, понимая неизбежность перемен. Если уж на то пошло, он один из самых человечных героев, поскольку делает работу, не шибко уступая соратникам, при этом имеет семью. Такое не для каждого. Пусть будет - мне не жалко XD К тому же, Зое может на него положиться больше, чем на прочих.
Я не думаю, что мы на полном серьёзе на страницах работы отправимся в остальные города стены Мария, чтобы попасть в передрягу, выпутаться из неё. Хотя… XD звучит интересно, может быть я сделаю, но пока думаю описать на фоне. Без таких приключений.
Пятерым ждущим спасибо)) Надеюсь, что вы все соберётесь за этот срок. В черновиках я уже на этапе весны, думаю там без особых провисаний дотянуть до моря, там пронесёмся не углубляясь в последний таймскип иииии закончим эту работу. Я не знаю, когда, но уже знаю как.
Бонусы:
Курт - учтивый
Флинт - жестокий, физически жесткий
Östliche Stadt - восточный город
========== Вопросы выживания. ==========
Вероника осмотрела зарастающую рану на ноге. Края кожи почти стянулись, однако будущий шрам смотрелся непривычно и даже уродливо. Его не стереть. Однако всё же лучше, чем лежать мёртвой. Боль при ходьбе почти прошла, осталась лишь небольшая хромота, Траут правда надеялась, что это тоже скоро исчезнет, ведь прошло… наверное, уже много дней с тех пор, как она обитает в этой каморке. С отъездом Бетти здесь стало невыносимо скучно. Кива более не появлялась, чтобы объявить ей, что дальше. Сказано было находиться пока под присмотром Алонзо. Парень же часто у себя в жилище не сидел: выполнял поручения или ещё что-то в таком духе. А когда был дома, то скупо отвечал на вопросы. И ещё реже сам заводил диалог, который длился обычно минут двадцать, потому что он засыпал. Оставалось только глазеть на потолок с плесенью, да прислушиваться к редким шумам, долетающим с улицы. И всё-ё. От скукоты и бездействия в пору было начать выть. Девушка встала, прошлась по скрипящим доскам пола, поправила грязную юбку. Запашок от одежды, да и от неё самой был противный. Она несколько раз тратила драгоценную воду для питья, чтобы хоть как-то обтереться. Шибко лучше это не сделало. Лишь размазало грязь, пот, сухую, шелушащуюся кожу. Соломенные волосы были кое-как затянуты в высокий хвост и заколоты над шеей. Вероника уже приняла решение их отрезать, когда вырвется из Подземного Города. Она их никогда не отмоет и не распутает. Траут огляделась и от знакомого до сантиметра вида убогих комнат захотелось тошнить в отхожее ведро. Эта обстановка ей осточертела. До нервного, истошного вопля, который уже давно таился в её груди и всё ждал подходящего момента. Хотелось взять и разгромить здесь всё. Девушка выдохнула и взяла свой грязный плащ, сильно комкая его пальцами. Ей уже давно не говорили о том, что выходить наружу нельзя. Прошло уже достаточно дней. Ничего страшного не случится, ежели она просто пройдётся по улице. Туда и обратно. Траут судорожно выдохнула, где-то в глубине отдавая себе отчёт в том, что нарушает чужие наставления. Но сидеть здесь дальше было выше всяких сил. Ноги сами понесли к двери, пока руки натягивали и боролись с завязкой плаща. Отперла засов и сделала шаг за порог. В тот момент ей показалось, что воздух снаружи ощутимо свежее, чем в затхлых комнатах. Может, так действительно и было, ведь всё же подземелье невероятно громадное. И в ширь, и в длину, и в высь. Вероника бросила взгляд наверх. Потолок скрывался далеко во тьме, которую не достаточно разгоняли огни города. Недосягаемо. Девушка сдержала презрительную гримасу, подавила волну раздражения и накинула капюшон на голову. Отошла от здания, оглядела его, запоминая все детали, чтобы потом попросту не заблудиться, и пошла налево, обходя ящики и бочки. Там было больше света, а стало быть улица более оживлённая. И на ней есть люди. В тот момент Траут, доведённой до начинающегося психоза, даже не беспокоило то, какие именно там ходят люди. В первый день, когда она с Бетти только попала сюда, они её нервировали, пугали. Сейчас же она напрочь забыла об этом. Главное был тот поток жизни и движения, откуда её выдернули как рыбу из воды. Схуднувшая и ослабшая девушка, чуть прихрамывая, добралась до поворота и замерла, наслаждаясь реальностью вида. Это оказалась небольшая, захудалая площадь. Установленный фонари работали на непонятно чём, так как их затягивала мутная плёнка, а не чистые стёкла. Более или менее ровная брусчатка, навесы и стойки местных торговцев. Со своего места девушка увидела мусорную кучу, куда многие кидали отходы. Но хватало грязи и на земле. Запах был не из приятных. Однако люди, ходившие по площади не обращали на это никакого внимания. «Видимо, день или около того», подумалось Веронике. Людей было много, их голоса сливались в гомон, звучавший для неё музыкой.
Приятное чувство, ей стало немного легче и лучше. Жизнь идёт, у всех есть дела, всё нормально, она тоже часть всего этого. Цели, планы, какая никакая свобода. Они вольны распоряжаться своей жизнью. Какое-то время девушка просто рассматривала всё это, мысленно обещая себе, что скоро тоже сумеет спокойно жить как прежде. Надежда и успокоение. В мельтешении одежд она разглядела стайку детишек, снующих туда сюда. Сперва улыбка тронула её губы, но та быстро угасла. Это беспризорники, добывающие себе пропитание. В ту же секунду эйфория от хоть какого-то общества прошла. Все люди здесь выживали, влачили существование или же вовсе пускались на самое дно человечности. Чему она так радовалась? Неужели она дошла до той грани, когда вид на убогую площадь с не самыми лучшими людьми приносит ей столько радости? Вероника выдохнула, рассудком всё прекрасно понимая, но вот глупые эмоции мешались. «Не надо жалеть себя», проговорила она про себя, впилась обломанными ногтями в кожу ладоней. Боль немного отрезвила и остановила вновь подкатывающую истерику. Траут не стала пробираться в центр площади, а обошла её по краю, руководствуясь смутными догадками, что так всё же безопасней. Как бы ей не хотелось пройтись в толпе, поговорить с кем-то, хоть чуть расслабиться, но разум не собирался допускать такой большой беспечности. Девушка, кутаясь в плащ, вернулась к проулку из которого вышла и остановилась. Хотелось сделать ещё кружок, рассмотреть дома получше, разглядеть товары, походить в конце концов. Но Траут призвала остатки воли и двинулась в другую сторону от желанного островка жизни. У нужной двери она остановилась и почему-то заколебалась. Слишком мало прогулки, да и мысль о тех замкнутых комнатушках вызывала удушливое отвращение. Желание гулять стало практически неодолимым. И девушка прошла прямо, в глубь переулка, обещая себе, что дойдёт до конца тихой улицы и тогда уж вернётся обратно. В проулке было куда тише, чем на площади. И совсем не было прохожих. На земле, уже не отделанной камнями, валялся мусор, гнилые доски, прочие обломки, о происхождении которых можно было только догадываться. Траут неспешно шла, иногда ногой поддевала хлам, рассматривая, а улочка всё не кончалась. Дома становились всё обшарпанней, несколько раз попадались сточные лужицы грязной воды. Да и огни от площади стали сумеречными. Вероника решила, что ещё парочка пролётов и повернёт назад, как вдруг услышала какой-то жалобный звук. Враз остановилась, прислушалась. Тишину что-то нарушало, но как будто-то приглушённо. Какая-то возня, чей-то сдавленный голос. Девушка сама не заметила, что задержала дыхание, сердце тревожно забилось. Ничего хорошего ожидать от этого места было нельзя. И она уже решила, что уйдёт, как снова послышался человеческий стон, просящий о чём-то одними интонациями, полный боли. «Вдруг кому-то нужна помощь?», эта мысль чистым и бессознательным позывом всколыхнулась в голове. И остаться в стороне уже было нельзя, потому что развернуться означало пойти против самой себя, принять своё падение на дно. Нет. Да и вдруг она действительно сумеет что-то сделать? Вероника осторожно направилась в сторону шума, не желая лишать себя отступления. Вскоре она максимально приблизилась к источнику её тревог, скрывавшегося за углом дома на другой улице. Собравшись с духом, твёрдо решив не отступать, Траут тихонько выглянула. Увиденное заставило её остолбенеть. В шагах двадцати от поворота мужчина прижимал к стене трепыхающуюся девушку. Лицо было разбито, но слёз видно не было. Она сжала губы и пыталась выбраться из чужой, липкой хватки. Мужчина же сжимал её руки так сильно, что те уже побелели от нехватки крови. Одной ногой он пытался раздвинуть сжатые бёдра жертвы. Это до глубины души потрясло Веронику. Своей неправильностью, своим омерзением. Так быть не должно. Затем поднялся гнев и ярость. Да как он смеет? Что он себе возомнил?! Она уже было ринулась вперёд, не зная, что намеревалась сделать, как вдруг на талию легла чужая, притягивающая в тень угла, рука, а рот накрыла вторая. Закричать она не успела, даже испугаться толком, когда её развернули лицом. Это был Алонзо. Он хмуро смотрел на неё сверху вниз.
Но в серых глазах таился какой-то весёлый огонёк, что испугал девушку. Парень не выпустил её, когда Траут дёрнулась. Лишь покачал головой, да прижал её сильнее к себе. Почти вплотную. Над ухом вкрадчиво зашептали.
— Что ты здесь делаешь, м-м? Разве ты не должна не выходить из дома?
Вразумительного ответа дать бы не получилось. Что ей просто было невозможным более находиться там. Да и крепкой ладони со рта он не убирал, лишая возможности говорить. Поэтому Вероника лишь мотнула голову в сторону. Все эмоции смешались: запоздалая опаска, ярость, раздражение от всего, беззащитность перед этой фигурой, держащей её. Раздался женский отчаянный крик, затем звуки борьбы и глухой удар. Хрипы. Траут, вспомнив о том, что та девушка в беде, рванулась в сторону той улицы. Помочь. Она может, а вдруг и Алонзо разрешит это ужасное происшествие. Ей удалось развернуться спиной и сделать несколько шагов в углу, когда вкрадчивый голос парня обжог её ударом хлыста.
— Хочешь занять её место?
Девушка оцепенела. Тело превратилось в кусок льда. Нет, боги, нет. Страх за себя стал сильнее потребности вмешаться. Ей не хотелось лежать под кем-то против воли. Не хотелось чувствовать и боль. Ей стало стыдно от своего малодушия. Кровь прильнула к щекам, а глаза стало щипать. И всё равно она вновь попыталась вырваться. Даже если и так, это не повод просто закрывать глаза или смиряться с такой несправедливостью. Нет, её так не сломить. Кем она станет, если сейчас просто уйдёт? Алонзо, продолжая её сдавливать обеими руками, сделал шаг вперёд и расположил её так, чтобы они оба имели удовольствие видеть действо. Мужчина уже повалил женщину на доски крыльца и ритмично двигал бёдрами. Всей прелести наготы видно не было, но и этого хватило, чтобы Вероника подсознательно сжалась. В какой-то момент жертва, схватившая рукой камень или что-то такое, попыталась ударить им насильника по голове. Но тот перехватил руку и несколько раз с силой приложил её головой об пол. Затем полез в карман штанов и выудил нож, что-то тихо говоря женщине. Поднёс лезвие к лицу, и тогда она с всхлипами, паузами выдавила что-то вроде: «Не надо, я всё поняла». Тем временем ухо снова обдало чужое дыхание.
— Мне нет никакого смысла вмешиваться, хотя бы по тому, что я не хочу ему переходить дорогу, — он смотрел поверх её макушки на знакомого, затем помассировал рукой бок Траут. — Да и не искалечит он её, если она прекратит брыкаться и дурить. Не делай из этого трагедию.
От беспомощности у неё потекли слёзы. Алонзо увлёк её обратно и какое-то время просто заставил идти вперёд, слушая удаляющиеся пошлые звуки изнасилования. Когда они отошли на безопасное расстояние, парень убрал руку с её рта, но руку с талии не отпустил. А то побежит ещё туда. Но Траут просто шла, понуро опустив голову, плечи содрогались от плача. Ну что за глупышка? Радоваться ж надо, что всё это не с тобой.
— Чего ты так расклеилась? — когда слёзы усилились, Алонзо нарушил молчание, чтобы не дать ей совсем уж зарыдать. — Ничего такого, и ничего особо страшного нет. Они оба разойдутся живыми и невредимыми.
Тут Вероника залепила ему пощёчину. От неожиданности парень выпустил её, но девушка не отбежала. Её глаза сверкали от гнева, а губы дрожали от сдерживаемых слов. Удар не разозлил его так сильно, но заставил потерять остатки мягкости. Пальцы небрежно ощупывали горящую кожу, а сам он вопросительно изогнул русую бровь, приглашая спутницу сказать то, что хочет. На кромке сознания сверкнула мысль о том, чтобы на опыте показать ей, что это такое. Но он владел собой.
Несмотря на то, что сейчас её вид мог будоражить больше обычного. Раскрасневшиеся щёки, тяжело вздымающаяся грудь, пронзительный взгляд голубых глаз. От возни застёжки плаща ослабли, обнажив острые ключицы. Рубашка из-за потери веса немного сползала, как бы приглашая исследовать белую кожу. Даже собранные грязные волосы как-то выгодным образом выделяли форму лица. Траут сжала кулаки и задыхаясь прошипела.
— Невредимыми?! Да ты хоть знаешь, что это такое? Что это такое для девушки?! Как это неправильно, оскорбительно. Как это унижает её в своих же глазах! — она сорвалась на крик. — А ты стоял там рядом! Стоял и ничего не делал, хотя у тебя, наверняка, бы получилось лучше, чем у меня! Ты трус!
Девушка закончила тираду, схватилась за волосы руками, сжимая пряди. Она согнулась и присела на корточки. Ей было противно от всего: от себя, от парня, от той сцены, от этого города. Внезапно расхотелось жить или хотя бы двигаться. Алонзо подошёл к ней, и она слышала как подошва шуршит по сухой земле. Чужие пальцы схватили волосы у лба и потянули вверх. Тут сквозь опустошение кольнул испуг, но слишком слабо, чтобы пытаться что-либо сделать. Когда она взглянула на парня, то с растущим страхом обнаружила, что он смотрит на неё точно так же как и прежде. После её слов на лице не появилось никаких новых эмоций. Словно бы, она ничего не сказала. Ничего значимого или имеющего хоть какой-то смысл.
— Ничего страшного в этом нет, — отчеканил он, — или ты не знала, что дети появляются и таким образом? Или это был первый секс, который тебе довелось увидеть? К чему всё это хныканье? Я знаю, что это такое, поэтому не дал тебе вмешаться. Тот парень с радостью отымел бы и двух девушек.
Алонзо не позволил ей в смущении отвернуться. Слишком он уж точно попал своим предположением о её невинности. И девушка никогда раньше не соотносила этот процесс с собой. Это было стыдно даже таким косвенным образом обсуждать с парнем. Поэтому она закрыла глаза, стараясь успокоиться окончательно. А он тем временем продолжал.
— Я знаю, что это такое. И поэтому не вмешался сам, потому что каждый должен уметь вставать после такого и стать предусмотрительней. Ничего такого ужасного в этом нет. Это выживание среди людей, точно таких же как и везде. И всё это так же естественно, как и сама жизнь. Если девушка не оправиться сама, то не сможет выжить. А стоит ли тогда, — парень чуть тряхнул её за волосы, не больно, — продлевать чью-то агонию?
Вероника не давала никакого ответа. А что было сказать на такую извращённую логику, что обеспечивала всем выживание в этом городе? Он не понимает её точно так же, как и она не принимает эту реальность. Наконец спустя минуту молчания, Алонзо перехватил её подмышки и вздёрнул на ноги, оглядывая.
— Надо тебе отдохнуть, станет легче, — вынес он вердикт, вновь прижал её рукой к себе. — Завтра что-нибудь постараюсь придумать.
На этот раз девушка не трепыхалась. Она устала, и чужое тепло было даже приятно. Парень повёл её в укромное обиталище, из которого Траут так неразумно вышла проветриться. Конечно, он смутно понимал причины такого поведения. Однако пока разрешения подниматься наверх не было, как не было и сподвижек. И девушке, такой красивой и такой слабой, ну прямо нуждающейся в опоре, придётся с этим смириться и начать жить здесь. А не относиться к двум каморкам как к вынужденному заключению. Алонзо понимал, к своей радости, что это почти неизбежность. Не то, чтобы он хотел ставить её в неизбежное положение, но рассчитывал найти контакт с ней. Она сильная духом, даже сегодняшний инцидент это показал, чистая и искренняя. Не могло не нравится. Не могло не разжигать интерес. Он приоткрыл дверь, которую Вероника так глупо никак не заперла за собой, пропустил её вперёд и зашёл внутрь.
Леви наслаждался затишьем — в кое-то веки ему дали выходные. Даже на слух слово было прекрасным. Рискованный бросок в снегах, во время которого разведчикам приходилось заставлять лошадей идти по грудь в снегу, и ругать немилостивую стихию, что тормозила их продвижение к главной дороге, знатно помотал нервы. Четверо солдат изо всех сил старались действовать слаженно, но капитану приходилось иногда жёстко одёргивать подчинённых, чтобы удержать их от взаимных упрёков. Не то чтобы Блаус, Спрингер и Форстер были очень уж вспыльчивыми, когда работали в связке. Просто опасения и страхи порой давали о себе знать. Если пойдёт сильная метель, всё скорее всего кончиться плачевно. И это понимали все. Обстановка была неспокойной. Но кое-как они продолжали путь, и Леви жалел, что не способен говорить мотивирующие речи и фразы. Не помешало бы. Они все двигались вперёд на одном: «мы должны». И этот факт вместо того, чтобы побуждать идти, почему-то придавливал к земле ещё одним грузом. В какой-то момент они заметили дымовые сигналы на горизонте. Поначалу они встревожили, но когда вторая команда разведчиков предложила догнать их, Аккерман решил дать приказ на привал. Это могли быть и солдаты Гарнизона, так как он понятия не имел, сколько ещё идти до дороги или до стены Роза. Может статься, что их уже искали. К счастью, или нет, это оказался Эрен с Микасой. И снова им пришлось теряться в догадках: что же могло значить их возвращение. Сумели ли они довезти больных до Троста или же что-то сорвалось? Однако ожидание не было томительным, все четверо, работая лопатами, рыли что-то вроде снежного дома для лошадей. Внутри будет хоть сколько-то тепло, да и защита от ветра. К моменту, когда они загнали туда недоумевающих питомцев и соорудили занавес. Атакующий титан добрался до них. Эти двое привезли им жизненно необходимые припасы, и пока они разгружали их, однофамилица кратко рассказал про их достижения. После того как лошади были накормлены, они вшестером забились в этот переносной домик на санях, чтобы согреться и сытно поесть самим. Аккерман достал карту, вместе с Эреном примерно сверились по текущему местоположению. По прикидкам оставался один рывок до широкого тракта, если погода не испортиться. Поэтому через два часа Леви отдал приказ выдвигаться. И они продолжили свой изнурительный путь уже с большей надеждой. Сейчас всё это казалось таким далёким и смутным, что мужчина мог только тихо радоваться этому, сидя напротив уютно потрескивающего камина. Им удалось выбраться из снежной западни и не потерять ни одной драгоценной лошади. Пиксис лично хвалил их за правильные и находчивые действия, говоря, что они подлинная гордость армии. Может, оно так и было. Леви был просто доволен тем, что вылазка окончилась. И сделала это благополучно. После неё Зое взяла на себя всю возню с бумагами и опыты с черновым вариантом нового вооружения для Разведкорпуса, освобождая своего капитана от рутины.
И Аккерман спокойно воспользовался такой возможностью. В частности сегодняшний вечер проходил тихо и совершенно спокойно за книгой, купленной в лавчонке неподалёку, и за чашкой горячего, приятного чая, что заварил сам. Справедливо рассудил, что ни за что это дело местным поварам не доверит. В холле казарм Гарнизона был вполне удобный диван и спокойная обстановка. Впрочем ближе к часу ночи та внезапно нарушилась. Недовольные, повышенные тона разносились в стороне. Скосив серые глаза, Леви поморщился, потому что в виновниках узнал своих же подчинённых. Жан о чём-то активно спорил с Флоком, остальные же невнятно добавляли путаницы в их слова. С одной стороны громкость пока не превышала границы нормы, да и оба парня были упрямы, вполне могли в чём-то просто не сойтись. За грудки никто друг друга пока ещё не хватал. С другой стороны, капитан решил, что лучше разгонит этот балаган сейчас до возвращения задерживающейся Ханджи. Поэтому захлопнул книгу, аккуратно положил её на столик с подносом, где стояли фарфоровые чайник, блюдце и чашка. Встал, размял поясницу и направился в сторону к столам, примыкающим к столовой. Должно быть молодые солдаты не заметили приближающуюся к ним смурную тень в виде своего капитана, так как продолжили что-то активно обсуждать и возражать друг другу. Подойдя ближе к ним, мужчина сумел разобрать слова и понять, что тема беседы носит скорее бытовой характер, нежели серьёзный.
— Да послушай же меня, — настаивал Кирштейн, — они сделают упор именно на земледелие и фермы. Ты же сам видел, землю там надо готовить и расчищать. Да и чтобы начать скотоводство, и в том числе вывод лошадей для армии, надо заготовить место и ресурсы для этого. А сперва надо накормить людей.
— Армия, вот приоритетное направление, — рыжеволосый парень доказывал обратное. — Всё сперва будет сделано для увеличение нашей боевой мощи. К тому же нам необходима военная ставка в Шиганшине или же рядом с ней. Потому что от армии будет зависеть сумеем ли удержать этот рубеж.
— Но для этого нужны поселения и жители, чтобы всё это возводить, а это значит, что сперва пустят их, — Саша несколько раз негромко, нетерпеливо хлопнула руками по столу. — И людям нужная еда, мясо! Если будет больше пищи, то будет лучше для всех.
— Ну не знаю, — Эрен покачал головой с явными сомнениями в голосе. — Мне вот кажется, что будет разумным сначала поставить туда армейский форпост и наладить сообщение с тем же Тростом. И логичным будет пожертвовать ресурсы в ту сторону. Армин, что думаешь?
Ответить Арлерт, который ещё не толком оправился от болезни и хлюпал носом, не успел. Леви навис над ними, недобро сверкая глазами. Все разом притихли.
— Лучше бы вам либо разойтись по койкам, либо сбавить пару тонов в обсуждении того, что вам решать не доведётся, — процедил капитан, обводя их поочерёдно взглядом. — Второго предупреждения не будет.
Он развернулся и пошёл к прежнему месту. Какой будет упор в южном направлении? Конечно же правы Жан и Саша. Сперва надо наладить структуру, ослабить нехватку питания, дать людям простор, тогда и людей прибудет, прямо как жеребят. Леви невесело хмыкнул. Однако всем этим будет заниматься штаб вместе с военполом. А им…теперь же капитан нахмурился. А они без дела сидеть не будут. Это стопроцентно. Скорее всего, им дадут какое-то задание. Если уже не дали, и Ханджи знает какое. Знает и молчит. Ах вот почему она сама возиться с бумагами и так любезно предложила ему отдохнуть. Чтобы потом схватить и без спроса кинуть на грядущее задание. Аккерман сел на диван, мысленно пообещав себе выпытать всё у этой трёхглазой, когда та вернётся.
Комментарий к Вопросы выживания.
Почему бы не отвлечься на других героев XD Я не забыл про них, просто небольшой переход отвлечения от разведчиков и полиции. Это, действительно, можно назвать их вопросами выживания. Кто-то смотрит на это под одни углом, кто-то под другим. Самое ироничное то, что пока наверху все готовятся к весне, работают и смотрят в будущее, в Подземном Городе всё остаётся по-прежнему. Заставляет задуматься XD И каждый выживает по-разному. Но к чести Вероники: это всё не меняет её. Она борется, несмотря на то, что рассудок уже очень устал от всего этого. И мы можем заметить как по-разному реагирует и Вероника и Бетти. Ну также порадуемся терпению Алонзо XD Он хочет много чего, но не делает, потому что уважает девушку, в которую, возможно, действительно влюблён.
Так же видится важным обозначить те самые различия Флока от остальных, потому что, если мы обратимся к манге, только он один так сильно горел “делом”, защитой Парадиза, что готов был действительно уничтожить мир вокруг. На полном серьёзе, а не так в игрушки поиграться, выставить кого-то героями, что достаточно глупо - ведь Эрен всё равно уничтожил почти всех XD Но вернёмся к зиме - важно уже на данном этапе начать “разделение”, потому что так называемые йегеристы не на пустом месте выросли. И уж точно не за пару месяцев.
Трое ждущих, спасибо вам за ваше терпение)У меня был не самый лёгкий период, да и жара убивала большую часть порывов. Следующая глава через две недели:3
========== Загнанный в угол. ==========
Свет от огарка свечи осветил небольшую комнатушку. Парень закрыл за собой скрипнувшую дверцу и облокотился на неё спиной. Выдохнул. Ноги стремились разъехаться, но Борен взял себя в руки. Чёртовы проверки. На них он рискует больше прочих, потому что эти прочие всегда бросают его на очевидные нарушения. Ублюдки сами не хотят делать грязную работу, но хоть барыш того стоит. Курт потёр чуть впалую щёку грязными пальцами. Все эти опросы не хило так треплют ему нервы. Не проговориться, ничем не выдать, иначе с ним попросту разберутся. В каком-нибудь неосвещённом туннеле, а тело потом кинут в каверну и засыпят камнями. На шахтах случаются несчастные случаи. Уж он-то это знал лучше некоторых. Парень прошёл в ванную комнатку и поставил на раковину свечу. Он был не слишком сильным, но проворным и ловким. И порой именно это спасало ему жизнь. А ещё из-за этого он мог пролезть в любую дыру и складывать похищенные на продажу предметы, чтобы потом выносить или передавать подельникам. Он был удобен Уфдекену, предложившему ему несколько лет назад так заработать. Борен не считал себя дураком и знал, что есть вещи, о которых трепаться не стоит. К тому же, на тот момент ему нужны были деньги. Были нужны. Его родители, на лечение коих он отправлял деньги, умерли в начале лета. Смысла нарушать правил больше не было, да только вот вырваться из этого порочного круга ему не давали. Слишком уж он был прибыльным в своей работе, чтобы Уфдекен так легко от него отказался. Юноша помыл руки, умылся холодной водой, чувствуя, как напряжение сходит с него вместе с каплями. Расстегнул несколько пуговиц рубашки и обтёр шею. Смысла принимать душ сегодня не было ни малейшего — завтра снова вниз, в под землю. Да и холод был собачим. Главное — проверка пройдена, ему лишь надо работать как обычно, и беда минует его. Курт вышел из крохотной ванной, прихватив свечку, чувствуя смутное облегчение. Он хотел подойти к тумбочке, чтобы разжечь свет поярче там, как вдруг что-то встревожило его. Краем зрения парень что-то заметил и тут же отпрыгнул в сторону, разворачиваясь лицом. На стуле, куда он обычно не глядя кидал одежду кто-то сидел. Какая-то тень. Сдерживаярастущий ужас, Борен быстро поднял свечу, расплёскивая воск себе на пальцы. Готовый бежать, подобно спугнутому оленю.
— А по убранству и не скажешь, что живёт здесь человек с приличным капиталом, — раздался смутно знакомый голос ещё до того, как свет озарил ночного пришлеца.
Это была та самая девушка полицейский. Вербоуген или как её там. Что она делает в его комнате ночью? Первую и вполне закономерную мысль об аресте Курт отбросил. Нет, что-то не так. Её глаза смотрели с весельем, но до того недобрым, что бежать тут же прочь парень попросту не решился. Тело остолбенело. Ещё пристрелят или ещё чего похуже.
— Что вы здесь делаете? — спросил Борен, очень стараясь звучать естественно.
Вышло плохо, потому что прибывшая начала тихо посмеиваться, хищно скалясь. Она сделала приглашающий жест к кровати. Предложила ему сесть. Ага, чёрта с два, он лишит себя хоть какой-то безумной надежды на спасение.
Дверь, а там часто сворачивающий тёмный коридор, где он сможет оторваться или затаиться. Чувствовал парень, что сейчас он сам за себя. Никто ему не поможет. И что сейчас каким-то образом, вполне понятно каким, угодил в тот самый переплёт. Курт сделал шаг назад, забыв, что собирался отыграть роль честного работяги. В этот момент в глазах девушки появился опасный блеск. Слишком опасный.
— Я хочу поговорить. Пока что, — она особо подчеркнула это слово. — Но если будешь дурить, то спокойной беседы не выйдет.
И вроде чуть сдвинула ногу, чтобы легче было вскочить. А рука чуть опустилась к полам куртки. Или это всё игра света и воображения? Бороться или пытаться что-то сделать и обыграть незнакомку? Теперь это совершенно незнакомый человек, который был явно в курсе всех тайных делишек на шахтах. А не лицо, наделённое властью и силой закона, что буднично вело с ним разговор днём. Стало быть, может есть шанс договориться или запутать, чтобы выиграть время, а завтра убраться куда подальше. Курт послушно прошёл к кровати и медленно, не сводя карих глаз, сел.
— О чём вы хотите поговорить, — выдавил парень из себя, стараясь не совершать лишних движений.
— О том самом, Куртис, — теперь девушка пересела, закинув ногу на ногу. — Мне нужны имена, да и вообще. Кто ж так всё придумал, что несколько лет всё оставалось незамеченным? Да ещё и сбываете это всё кому-то.
— Я не знаю, — юноша попытался соскочить с этого крючка. — Меня просто ставят куда надо и когда надо. Я всего лишь добываю запалы, заряды да цилиндры.
Потерпел неудачу, поскольку прибывшая ощерилась и выстрелила рукой вперёд, больно сдавливая его ногу повыше колена. Пружинная кровать жалобно всхлипнула. Хватка была очень крепкая, будто бы затягивали силок, да только вокруг шеи. И Борен понял, что снова оказался загнанным в угол. Между молотом и сукиным сыном. Только вот, что же было лучше? Своих-то сукиных сыновей он хотя бы знал, а этот «молот» был абсолютно новым.
— Ты зна-аешь, и ты мне всё-ё расскажешь. Давай, — она хмыкнула и вкрадчиво продолжила, — они же поставили тебя как пушечное мясо, потому что были уверены, что ты не растреплешь ничего лишнего, если уж тебя арестуют. Хочешь, чтобы они вышли сухими из воды, а ты нет? У меня достаточно причин тебя арестовать. Но делать мне этого не захочется, если ты мне расскажешь про всех, кто замешан. И тут, и за пределами добычи.
— Это очень херовая сделка, — язвительно фыркнул Курт, тут же закусив губу от сказанного.
Отвёл глаза. Если он сделает это, спасая себя от тюрьмы, то его свои же на шахте и убьют. А если не там и не они, то другие. Цепь сбыта тянулась далеко в Орвуд. Внезапно Борен ощутил себя подростком, которому ничего не остаётся кроме как уткнуться в подушку и заплакать. Слишком уж он был мелкой сошкой, чтобы пытаться влиять на сложившуюся ситуацию, да и на свою судьбу. Поэтому когда девушка не нарушила молчание, парень сам выплеснул свои переживания.
— Я уже пытался несколько раз уйти отсюда, так что если начнутся задержания, то подозрение ляжет на меня в первую очередь. Да и, — он впился рукой в рыжеватые волосы, — нет у меня уверенности в том, что я знаю действительно всех.
— Хотел уйти? — уточнила девушка, отпуская руку. — Отчего же? В такое все обычно втягиваются, и это болото скоро становится очень удобным. Входят во вкус, так сказать.
В её голосе прибавилось человечности. Курт осторожно взглянул ей в лицо. Казалось, что прибывшая может его выслушать. А может, даже понять. В конце концов, никогда не поздно обсудить детали сделки, когда предметом торга является твоя свобода и жизнь.
Что он теряет? Хоть выговориться напоследок. Борен чуть сгорбился, выдавая наконец свою подлинную усталость. Голова безвольно опустилась, и он не мог видеть довольного, цепкого взгляда Кивы. Молодые сошки, которых давят старшие, часто клюют на чужое участие. Особенно когда понимают неизбежность своего положения. В такие моменты надо осторожно их подцепить шансом на спасение.
— Ты же знаешь, как это работает, — парень начал рассматривать свои ладони в свете огонька свечи. — Это действительно болото, и если бы я знал, что меня будут угрозами удерживать, то никогда не согласился бы на эту работу. Но тогда мне нужны были деньги, а сейчас каждую смену рисковать собой не имеет смысла. Доставать втихаря заряды из цилиндров, прятать их и менять на порченные тоже не безопасно, знаешь ли. Я не буду писать донос. Всех за раз вы не арестуете. А даже если и да, то долго на свободе я не прохожу.
Его пальцы сжались до побеления. Девушка хмыкнула, Курт может быть ещё молод, в чём-то наивен, но всё же не был откровенным дурачком. Имён-то он так и не сказал. Ни одного. Да и похоже, что парень из тех, что называют честными.
— Значит, хочешь безопасно покинуть шахты, не имея врагов или дальнейшего шантажа? — лже-Вербоуген раздумчиво постучала костяшками по тумбе. — Это можно устроить, если ты, конечно, захочешь.
— Можно? — Борен осторожно посмотрел на неё. — И чего же ты хочешь взамен на эту услугу?
— Всё тоже самое, — Кива вновь улыбнулась неприятно изогнув губы, — мне нужно вырвать ваше маленькое предприятие. Если там много людей замешано, как ты говоришь, значит мне нет резона с ними всеми договариваться. Никакой выгоды прикрывать вас нет, потому что тогда я рискую должностью. Чем длиннее цепь — тем выше вероятность прокола и оговорок.
Курт неуверенно кивнул, не желая уточнять, что за интересы могут быть у этого человека к добыче взрывчатки. То, что человек криминального мира затесался на официальную должность его не удивило. Это говорило об опыте и возможностях. Внушало небольшое доверие не к ней, а к её покровительству. Но он собирался сначала вызнать за всё, прежде чем соглашаться. Ему надо думать сейчас о себе. Шансы на дороге просто так не валяются, он давно не верил в чудеса. Вопрос в том, насколько он позволит себя использовать, и будет ли это стоить свободы.
— Что ты предлагаешь мне сделать? — спросил Борен чуть настойчивей.
— Взять свою судьбу в свои же руки, — Кива тихо рассмеялась. — Причём буквально. Всё будет зависеть от скорости твоих ног и рук.
Она начала ему втолковывать свою задумку, при исполнении которой они оба получат желаемое. Курт слушал с расширяющимися глазами, несколько раз тряс головой. Но девушка, прикладывая всё своё убеждение, начинала сначала. Разъясняла, поясняла, пока тот сам не начал задавать вопросы по поводу своих действий. В конце он принял этот план. Рискованный, полный охотничьего азарта и уловок. Парень ощущал себя пойманным зайцем, которого выпускают вновь, чтобы привлечь волков. Может, так оно и было. Однако если ему удастся исполнить всё в точности, то тогда он получит жизнь с чистого листа. Одна большая услуга за другую не менее значимую. Тут хотя бы размен отдалённо напоминал честный. Юноша сказал пришедшей что ему потребуется для завтрашнего дня, и та сказала, что к утру всё будет у него в руках. Сам он отдал ей все свои накопления, надеясь, что через пару недель получит их назад. А если и нет, что ж, хотя бы умрёт с чистыми руками. Это были грязные деньги. Когда Кива ушла, бесшумно растворившись во тьме коридора, Курт схватился за голову. Что же он такое делает? Пускает привычную жизнь под откос и ради чего? Но робкий огонёк надежды не позволил ему отступить. Всё же, если он очень постарается, то сумеет вырваться из этого круга. А это того стоило. Раз вляпался по незнанке, то выбираться стоило более чем осознанно и целенаправленно.
Флок считал, что к цели нужно идти решительно и неумолимо. Все методы хороши, чтобы добиться победы. Большая часть его, если их так можно назвать, сотоварищей вызывала жалость, смешанную с терпимостью. Они, как будто, остались детьми, не думающими о будущем. Парень мог нести с ними ту боль, их эмоции, он их понимал. Но вот разделить с ними свои стремления и решимость вряд ли бы получилось. Если в простом обсуждении планов и хода событий Форстер отчасти просто дурачился, подначивая, то серьёзными мыслями он с ними не делился. Наблюдать за тем, как они пыжились в своих грёзах о будущем, было забавно. К своему удивлению парень обнаружил, что прежнего презрения и обиды к ним практически нет. Проведя с ними больше времени, отработав зимнюю зачистку, поделив больше тягот, пищу и кров, Флок не мог злиться на них. Никто из них не был плохим или глупым или же неумелыми. Но вот эта наивность присутствовала. Словно бы будучи военными, убийцами, они хотели сохранить «чистоту» рук и верили, что окружающий мир пойдёт им на уступки. Внезапно Форстер ощутил себя даже в ответе за них. Он ведь тоже несёт долг перед всеми, кто погиб за стенами Шиганшины как единственный выживший. Всё это их ответственность ещё и перед человечеством. Да, Флок до сих пор считал, что человечество находится внутри стен, а снаружи лишь враги. Враги, которые жаждут их стереть с лица земли. Пусть люди, да. Но что от этого должно поменяться? Убей или будь убитым, обрати смерти и жертвы в пользу. Именно эти истины парень и извлёк из своей первой вылазки. Реальность жесткого мира можно пережить, лишь бы всё имело смысл. И он был. Принести победу Парадизу в этом странном, затянувшимся конфликте. И на фоне всех этих мыслей возня Разведкорпуса не вызывала у него никакого особого рвения. Но сегодняшний вечер сулил что-то более полезное, вызвавшее у него интерес. Отработка с потенциальными новобранцами.
— Поедем в западный кадетский корпус, — объявила командор после того, как собрала их всех у себя в комнате.
За её спиной стоял хмурый Аккерман, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Видимо, это он заставил Зое рассказать им всё сейчас. Потому что после обеда Флок видел, как капитан решительно направлялся в сторону начальства.
— А не опасно сейчас проводить такое? — спросил Конни, почёсывая лысую макушку. — Титанов-то нет, но зима как никак.
— Новичкам следует сразу представлять то, на что они подписываются, — спокойно возразил Форстер. — Зимой мы тоже должны работать.
— Вот, в штабе сказали примерно тоже самое, — закивала Ханджи; стёкла очков поблескивали от светильника.
— Если подумать, то и расстояния меньше, а на пути будут жилые деревни, — Армин заулыбался. — Проблемы получить помощь нет, если нам не поставят опасный маршрут.
Рыжеволосый парень удержал презрительную гримасу и сохранил нейтральное выражение лица. Ну конечно, кто о чём. Арлерт, эта недозамена Смиту, в прошлый раз заболел сильнее всех. Но хоть планы по воплощению в колосса отработал как надо.
— Какой нам ставят маршрут? — спросил Жан.
— На наше усмотрение, — ответила командор. — Я жду письмо от инструктора той кадетки с рекомендациями.
— Хорошо, так будет гораздо лучше, — кивнул Кирштейн и начал задумчиво теребить подбородок.
Зое вкратце рассказывала им о сути задания, об их действиях. Деление на несколько групп, отработка лёгкого разведочного строя. Ночные броски и ещё много манёвров. В данном раскладе рядовым разведчикам надлежало отыгрывать роль старших по званию. Чтобы они отрабатывали управление войсками, готовились действовать более самостоятельно. Они, как настоящие капралы, будут руководить новобранцами, обучать их, направлять. За каждого из учеников потом с них же и спросят, поскольку подразумевалось что-то вроде небольшого экзамена в конце. По их результатам инструкторы сумеют отметить, кто из молодых разведчиков лучше справился с ролью наставника.
Грубо говоря, генеральный штаб просто начинал готовить аварийные замены Зое и Аккерману. На случай, если с двумя ветеранами что-то случится. Флок хмыкнул: действия вышестоящего начальства были ему по нраву. Эрен вопросительно глянул на него, но парень лишь пожал плечами и сказал, вновь обращаясь к Зое:
— Хотят, чтобы до весны мы таким образом отработали со всеми кадетками?
— Как успеем, я слышала, что как только снег сойдёт в нужной мере — начнутся выездки к Шиганшине, — женщина спокойно ответила на этот вопрос. — Думаю, в них мы тоже будем принимать участие.
— Тогда нам надо будет действовать быстро, — Йегер улыбнулся впервые за вечер, — когда мы начнём?
— Послезавтра, — выплюнул Леви, молчавший всё небольшое, импровизированное собрание.
Ханджи не хотела до последнего всё рассказывать, и это ей почти что удалось. В своё оправдание она сказала, что сначала замоталась с новыми опытами, да проверками оружия из Промышленного Города, потом ещё советники рекомендовали элемент неожиданности для лучшей проверки подчинённых, а потом просто было как-то не до того. Если бы мужчина не надавил, узнали бы разведчики обо всём лишь ранним утром, когда их подняли бы по учебной тревоге. Время отдыха для всех прошло, да и пользы будет от этих действ не мало. Таков, во всяком случае, был расчёт.
— Целый день на сборы не так плохо, — пробурчала Саша. — Всё же будет по подобию нашей зачистки?
— Рассчитываю, что да, — Зое начала барабанить пальцами по спинке стула рядом с которым стояла. — Разве что, новые приводы брать с собой не будем.
— Тогда должно быть легче, — Блаус улыбнулась.
Леви, помнивший об отсутствии у девушки успехов и освоение нового УПМ, лишь косо взглянул на неё. Микаса же спросила, сколько по срокам займёт эта практика. На что командор лишь пожала плечами: это зависит от них и от обстоятельств. Пообсуждав всё ещё минут с двадцать, разведчики стали расходиться по комнатам. Форстер вышел первым и без особой спешки шагал по тёмному коридору. Только редкий скрип половиц нарушал ход мыслей. Кадеты, что станут новобранцами. Их должно быть много, они должны быть готовы больше, чем он сам. Рыжеволосый парень остановился и потёр глаза. Он вновь как наяву видел ту атаку, титанов, смерть товарищей. Словно, опять гнал своего коня, который спас его от каменного снаряда. Запах крови, дыма, вспоротой сырой земли, пота животных и… страха. Флок потряс головой, чувствуя, как в животе скручивается тугой узел, чувствуя всё это на языке. Тошнота. Сзади раздался частый скрип половиц. Кто-то шёл к нему, парень повернулся, и раздражение, которое поднялось, дабы скрыть истинное состояние, улеглось обратно. Это был Йегер.
— Неплохое дельце, как думаешь? — тихо спросил рыжеволосый парень, опуская руку от лба.
— Нам нужны хорошие новобранцы, — ответил владелец атакующего титана, поравнявшись, — это больше, чем я ожидал на самом деле.
— Вы же уже навещали кадетки проездом? — Флок засунул руки в карман брюк, и парни продолжили идти вместе.
— Да, только две к сожалению, — Эрен поднял глаза к потолку, а затем и к окнам. — Сейчас я этому только рад, мне не хочется тешить их мечтами и робкой надеждой в лучшее.
— Почем же робкой? — усмехнулся Форстер. — Если мы приложим все усилия и будем трезво смотреть на то, что мы обязаны сделать, то защитим Парадиз. И это будет самое лучшее для нашей страны.
— Для элдийцев ты хотел сказать? — уточнил Йегер чуть хмурясь.
Они зашли за поворот. Лунный свет из высоких, решётчатых окон падал на них. И двое разведчиков то ныряли в тень, то вновь выплывали в освещённые прямоугольники. о том, что свою комнату Форстер уже прошёл, он не говорил. Не против был навернуть ещё круг по этому крылу роскошной казармы.
— Мне нет дела до тех предателей, они тоже виноваты во всём, что случилось с нами, — Флок сжал кулаки. — Разве ворота Шиганшины пробили люди? Нет, это сделал элдиец, такой же как и мы. И всё эти года люди отправляли к нам титанов, тех же элдийцев, которых устроила жизнь в загоне. Я читал краткую выписку из дневника твоего отца, уж прости.
— Да, то гетто, так они его называли, всё равно, что загон с овцами, — согласился Эрен, его голос стал в несколько раз жёстче. — Меня тошнит при мысли о тех безвольных людях.
— Выбор есть у каждого: смириться со своим положением или же нет, и все они просто позволяли этим Марлийцам так с собой обращаться, и вот что из этого вышло, — Форстер остановился и положил руку на плечо товарищу. — Твой отец не виноват, как я думаю. Ему просто не хватило воли.
— Может быть так, — тёмноволосый парень понуро наклонил голову, затем поднял её и улыбнулся, — но спасибо, что говоришь со мной прямо. Если я скажу остальным то же, что и тебе, то меня скорее всего не поймут. Не знаю, на что они рассчитывают.
Флок пожал плечами. Они понимали, во что хотят верить остальные. Да только, эта вера могла их всех погубить. Кому-то придётся быть плохим, быть взрослее, делать то, на что у других духа не хватит. Им казалось, что вся эта ответственность ложилась прямо на их плечи. Но пока все эти утопические мечты не мешали делу, ведь до весны никто на юг не отправится, можно было позволить всем ещё побыть просто детьми. А когда всё дойдёт до дела… они вдвоём просто сделают то, что должны. Ради мира и жизни Парадиза.
Комментарий к Загнанный в угол.
Хочу и делаю XD Ещё один вторичный персонаж, но что поделать - у канноных свои приключения, и иногда они пересекаются с дополненным миром. Это не так-то просто XD Да и учитывая, как Разведкорпус развивался в манге и к чему пришёл, можно отвлечься на что-то такое. Но-о эта арка не будет такой затянутой как прошлая XD
Ну и Кива без дела не сидит: сочетает свои интересы и две работы. Это не совсем милосердие с её стороны, но это сделка: каждый получает шанс и возможность, которыми при должных усилиях можно правильно воспользоваться и получить свой “куш”. Это рискованный план, но Кива манипулирует молодым Куртом, пускай и отдавая что-то взамен.
Разведчики там готовятся вовсю к весеннему призыву. Практика! Это как грамотная акция - привлечёт внимание и повысит шансы. И-и-и мы видим почти что крамолу XD Она уже зарождается, это радикальное направление, которое пока придерживается теней. Во всяком случае, всю глубину этого старшие пока не могут разглядеть. Так же у Флока вполне может быть птрс, и для него борьба с ним - это наследовать и продолжать “борьбу”, найти того самого демона, что спасёт их, стать им. Ведь только отринув всё человечное, они сумеют принять тактичные, холодные шаги, не знающие пощады или чего-то ещё кроме того, как принести победу.
Двое ждущих, благодарю вас:3 Следующая глава через две недели без особых задержек. Надеюсь, что это вам чуть обрадует.
========== Обвал. ==========
Спустя два дня, показавшихся Курту двумя месяцами, все приготовления были окончены. С Линсей он пересекался несколько раз, когда полицейская совершала проверки уже внутри шахт. Внешне оба вели себя как ни в чём не бывало, словно и не было того ночного заговора. Будто бы ночная гостья ему тупо привиделась подобно тем грёбанным призракам, которые видят старшие коллеги, что чаще прочих прикладываются к бутылке. Но несмотря на все сомнения и страхи, парень не останавливался в своих действиях. Найти подходящие для доказательств и улик предметы не составляло особого труда. Здесь никогда никто особо и досконально не уничтожал все следы. На случай проверки их просто прикрывали чем-нибудь как какой-то мусор, который никто не удосуживается поднять. Потому что глобальные и внешние проверки были большой редкостью. Шахты работали, приносили руду и прочие ресурсы — большее никого шибко-то и не интересовало. Борен вызывался бегать и относить весточки между бригадирами, попутно высматривая интересующие его предметы. Вещицы, чтобы подставить своих, в скором времени, бывших подельников. Криво сделанные копии ключей, которые не должны существовать, личные и якобы утерянные инструменты, что использовались для вскрытия цилиндров, и тому подобное. В укромных кавернах, где порой ныкались похищенные вещи, даже отыскалось две записки, гласящие о том, что и куда надо припрятать на время проверок из Митры. Фатальная беспечность. Парень всё это вытащил и перемести в обусловленную скрытую пещеру. Там же всё и найдут полицейские. Тогда же и «заберут» всех, чьи вещи будут опознаны. Но перед этим ему предстояло сделать ещё кое-что. Парень оборвал мысль, не позволив себе пока что думать о том самоубийственном акте. Прислушался к работе своих старших коллег. Мерный стук молотков, разлетающийся на многие туннели. Переговоры, что никогда не должны были найти эха. Кто-то ворчал на очередную проверку и, как следствие, ужесточение рабочего графика. Все должны были вести себя образцово. То есть так, как практически, никто себя никогда не вёл на добычах. Не могло не раздражать. Сам Курт порой вёл себя дёргано в эти деньки, слишком уж волновался, чтобы полностью держать себя в руках. Но беды в том, что некоторые люди обращали на это внимание, не было. Так и должно быть. Они должны были его заподозрить в утечке данных. И тогда… он отложил кайло в сторону, поправил верёвку и подсумок со всем необходимым, выдохнул. Вторая часть походной сумки и зимняя одежда лежала далеко возле одного из выходов на поверхность. Борен всё приготовил заранее, надо только не оплошать в нужный момент. Делая вид, что переводит дух, юноша огляделся. Ничего необычного: проходы, разные и по высоте и по ширине, несколько размывались на свету керосинок. Это было что-то вроде перекрёстка, потому что здесь пересекалось несколько лазов, переходов разных шахт. В них же словно бы таилась темнота, боясь прикоснуться к освещённым участкам, коими окружили себя люди. Рабочие не слишком активно долбившие породу. Несколько раз прошёл помощник бригадира, делая пометки в журнале, упачканом серой пылью и углём. Они должны были немного углубить этот туннель, чтобы поставить новую подпорку. Так что, хотели ли мужчины или нет, работать приходилось. Обзор из видневшихся проходов и поворотов загораживался. То вагонеткой, то пылью, от которой с непривычки можно было кашлять часами. Телами шахтёров, делающих свою работу. Пробивающих, наклоняющихся, сгибающихся, несущих, идущих, грузящих. Но вот для звуков препятствий таких не было.
Курт провёл рукой по лбу, стирая пот, и, прислушиваясь, принялся обратно за работу. Не слишком усердно. Он скорее топтался в своём углу, нежели продвигался вперёд в толщу камня в поисках рудного тела. За что уже получил втык от сегодняшнего заместителя Уфдекена. Бригадир отсутствовал. И юноша надеялся, что знает причины. Он рассчитывал на это. Ведь сделанного достаточно, чтобы Линсей, или как её зовут на самом деле, вцепилась в этого уёбка и не выпускала его. Эта женщина сказала, что если она не накроет разом всех, а сделает всё постепенно, то это вынудит раскрыться и тех, на кого нет улик, и тех, о ком Курт просто мог не знать. Как поджечь край гнезда: остальные побегут не от огня, а от дыма. А кое-кто побежит прямо к Борену, потому что его участие во всём этом «поджоге» слишком очевидно. И тогда ему надо будет совершить очень опасную уловку. Если удача будет на его стороне — он не подохнет, а вырвется на свободу. Всё уже было готово. Оставалось лишь ждать. Парень без особого разбора, на автомате, долбил киркой. Этот лязг каким-то волшебным образом проходил мимо ушей. Всё внимание было приковано к звукам сзади и по бокам от него. За несколько часов шум от работы стал фактически родной единой мелодией. Но он так отчаянно вслушивался, что даже голова заболела. Поэтому когда каменные стены донесли эхо чьего-то бега, псевдо-предатель даже не поверил себе. Повернулся, без толку выискивая источник. Звук приближался. Какова вероятность, что это по его душу? Сердце забилось чаще, пальцы несколько раз сжали и разжали деревянную рукоять инструмента. Желание отойти куда-то и спрятаться было практически неодолимым. Но усилием воли юноша заставил себя стоять на месте. Вскоре определился с туннелем откуда должен был некто выскочить, не мог не смотреть туда. Глаза были прикованы к одной точке. И когда работник, знакомый ему только по формальной работе, выбежал из тьмы: весь потный, злой, щурящий глаза; их взгляды пересеклись. В это мгновение им обоим стало всё ясно. Прибывшему: кто же сдал их развесёлую компанию, а Борену: что кульминация настала. Он отвернулся, вновь делая вид, что работает. Тем временем подельник, бывший подельник, подошёл к временному начальнику и что-то сказал на ухо. Старшой охнул и помчался туда, откуда прибыл мужчина. Тот же оглядел вялотекущий процесс работы, хмурясь и прикусывая губы. Явно думал. Курт, подавив волну покалывающей тревоги, решил, что пора облегчить ему тягостные размышления. Наверняка времени было немного. Он распрямился, отложил кайло, всем видом показывая, что более не занят и хочет устроить себе перерыв.
— Курт! А ну поди сюда, — раздался голос.
Парень обернулся, пожал плечами и пошёл. Но неспешно, чем вызвал раздражение у прибывшего. Тот надвинулся на него. Борен, стараясь держать дыхание ровным, позволил тому подойти почти вплотную, и когда чужая рука потянулась к нему, чтобы схватить, а во второй блеснуло острие ножа, отпрыгнул в сторону и побежал по спланированному маршруту. Не нужен был фонарь, чтобы знать дорогу. Ноги сами несли его куда надо. А за собой он слышал бег. Мужчину послали, чтобы не только вызнать, что именно Курт растрепал. Он был из тридцать седьмой шахты, поэтому до него ещё не успели добраться полицаи, да и улик на него не было. Только по этому ему, наверное, и удалось перебежками добраться до предателя. Его появление говорило о том, что парень не зря опасался за свою жизнь. Очевидно, есть ещё парочка теневых лошадок даже здесь, что уж говорить о внешнем вопросе. Но теперь всё это вопрос времени. Манёвр поможет выцепить хотя бы краешек неизвестных корней этого сорняка, а там уж не его дело. Женщина полицейский должна будет ковырять всё сама.
Потому что Борен не сможет выступить в качестве свидетеля. Сегодня человек по имени Курт Борен перестанет существовать. Он миновал несколько пролётов-перекрёстков, порой натыкаясь на рабочих, грубо расталкивая их, чтобы те не тормозили его. Слышал удивлённые и недовольные крики, маты, летящие ему в спину. А один раз путь пришёлся опасно близко к отряду военных, что прибыли делать проверку. Но во всём этом парень, не оборачиваясь, различал глуховатый стук о каменный пол чужих ботинок своего преследователя. Тот тоже, несмотря на самые различные факторы, не отставал. Всё равно терять нечего: в этот день рухнул весь незаконный сбыт на шахтах, работавший годами. И прикормленные люди будут крайне недовольны. Однако точнее сказать, что они будут в ярости. И как любое разъярённое животное — они попытаются достать обидчика. Просто дабы отомстить. Наконец парень очутился в безлюдном туннеле. Он эту неделю пустовал, так как был закрыл на проверку. Но Курт лихо перепрыгнул ограждение и поднажал. Осталось совсем чуть. Несколько поворотов, воздух уже обжигал лёгкие. И вот специально заготовленная, подпиленная балка. Парень специально подготовил всё так, чтобы сымитировать обвал. Борен запросил у Вербоуген взрывчатку, не сильную. Был совсем не удивлён, когда получил необходимое. Фитилём разжился сам, как и подпилил несущую опору свода. Туда же и впихнул заряд, с фитилём, который должен был давать ему секунд шесть, чтобы убраться от места за стенку. Это была самая смертельная часть его пути. На ходу парень нащупал кресало, чтобы выжечь целый всполох искр. Он уже опробовал этот метод, поэтому не сомневался, что с двух-трёх попыток фитиль займётся. Подбегая к нужному перекрытию, рискнул обернуться, чтобы увериться в достаточности времени. Панического страх оставался где-то на задворках сознания, логические мысли руководили действиями. Во всяком случае, враг был на расстоянии, а оценивать дистанцию точнее Курт себе не позволил. Выхватил огниво и специальный нож, поднёс их и выжег искру. Ничего. Второй раз. Фитиль зашипел, зафыркал дымом и горящими огоньками-точками. И Борен припустил ещё быстрее, слыша на этот раз за собой злой крик, слова, которых он не воспринимал. Мир сузился до шипения фитиля и манящего, спасительного поворота. Показалось, что сперва всё замерло, затем раздался взрыв. Не громкий, он затерялся в грохоте падающих, трескающихся пластов породы. Но вот знакомые вибрации и содрогание туннеля парень ощутил всем телом. Даже свернув в другой, тёмный туннель, он не остановился, а продолжил бежать, выжимая из себя максимум по скорости. Знал, что задуманный и спланированный обвал может развернуться на десятки метров больше. Преследователя камни вряд ли зацепили: мужчина же не дурак кидаться под подрыв. Скорее всего, повернул назад, спасая жизнь. Но на шум очень-очень быстро сбегутся. Кто-то может даже и без этого бежал за ними, заподозрив неладное. Полицейские среди прочих. То, что «его» труп найдут среди завалов, Курт тоже не особо сомневался, потому что ещё вчера проверяя приготовления, заметил, что-то похожее на тело, запиханное рядом в расщелине прямо под местом. Рассматривать и уж тем более подходить ближе не стал. Вербоуген тоже явно готовилась. Поэтому собственно проход, как и дюжина соседних, был перекрыт для всех. Ей это устроить было очень легко. Как и негласно поставить охрану у всех выходов на поверхность. У всех кроме одного потайного лаза, о котором он поведал женщине. Через него-то он сбежит. Этот обвал, сделавший ему заслон от угроз, точно так же надрезал его связь с прошлой жизнью. Теперь он сможет её разорвать. Он бежал, не чувствуя ног, позади осыпалась каменная крошка, клубами поднималась пыль. В этом беге смешались все эмоции, все воспоминания. Недолго это была целая лихорадка из чувств, затем выделились основные. Испытывая облегчение и дикую радость вперемешку с запоздалым испугом, Борен заметил, что стены и потолок сужаются. Но это было абсолютно нормальным. Этот туннель был не разработан, так как особых признаков обилия нужных ресурсов в нём не наблюдалось. Поэтому никто не работал над возведением полноценного коридора.
Скоро он уже не бежал, а шёл в наклонку. А после и вовсе протискивался меж выступов. Эти расщелины Курт знал. Отчасти потому что неплохо ориентировался в шахтах: в свободное время, когда ему надо было просто оказаться в нужное время в нужном месте, он плутал по путанице прорытых ходов. Просто из любопытства. А отчасти по долгу той второй негласной службы. Юноша без особых и непредвиденных препятствий вползал, соблюдая единственно верный, но каждый раз разный порядок действий. То боком, то ногами вперёд. Очень скоро путь стал выглядеть совсем уж непроходимым. Однако Борен продолжал ползти, то подтягиваться, то спускаться, пока не добрался до нужного места. В каменном мешке, где он смог опуститься на колени и перевести дух, впервые по-настоящему с того момента, как начался забег. Неверие, странное ощущение отрыва от реальности пульсировало в висках вместе с кровью, пока он из подсумка выуживал крюки, что одевались на ступни, когда надо было куда-то спуститься по стене или же подняться. Ему же надо было вверх, к тонкой расщелине, что чуть-чуть пропускала свет и в большей мере воздух. Достал специальные, шершавые перчатки, плотнее перетянул и прижал к телу сумку, чтобы та не мешалась. Застёжка крепилась на плече. Если всё же застрянет, просто отцепит её, в теории сможет даже зубами. Но в себе Курт не сомневался — и не в таких дырах лазал. От выдохнул и отвлёкся от разглядывания выступов и ниш. Глаза сами собой скользнули к той темноте, из которой он выполз. Чёрная, закрывающая видимость дальше чем на три метра. В этом укрытие всё было скорее серым из-за скудного освещения. Падавших вниз лучей было мало. Однако именно в такой тьме они несли в себе больше веса. Даже смутные силуэты выглядели достаточно чёткими. Туда назад, в черноту, права вернуться не было. Да и особого желания тоже, хоть и перспектива пешего броска зимой радовала не больше. Это была часть договорённости, плата за свободу. Ведь таким образом он действительно может удрать буквально ото всех, если захочет. Ну или сдохнет, замёрзнув насмерть. Это уж зависит от его желаний и сил. Парень потёр руками в перчатках о камни и пыль, чтобы увеличить цепляемость ещё на толику. Начал вставать, протискиваясь под уступом, и полез наверх. Мучительное, сложное и долгое восхождение. «Три точки опоры, всегда три», постоянно прокручивалось в голове. Этот «заговор» словно отгонял все прочие мысли, вопящие о том, что он пустил ту стабильность и жизнь, что у него были, под откос. Что он совершает глупое самоубийство, в очередной раз прогнувшись под чужую волю, не подумав своей головой. Не важно. Главное: лезть наверх. к свободе. Один раз Борен нашёл подходящий выступ, куда можно было практически сесть и отдохнуть. Половина пути уже была позади, и если он начнёт скользить вниз, то сломает себе больше половины костей. И будет долго умирать в мучениях. Но юноша не первый год работал на шахтах. Весь этот ужас, блуждающий около границ самоконтроля, не сковывал. Поэтому ещё через полчаса, во время коих там внизу уже началась полномасштабная облава, Курт, измотанный и усталый, выбрался на поверхность. Ещё на подходе стало значительно холоднее. Кожа лица, стопы, пальцы коченели и от нагрузки и от кусачего мороза. Когда он выбрался наверх, раскидывая сыпучий снег, воздух мигом окутал его холодом, пронизал от и до. Простор, заполненный лишь сугробами и звенящей пустотой. Ничего хорошего здесь никогда не было. Даже от чистого воздуха беглец начал как бы задыхаться, настолько всё било в голову. И хоть силы были на исходе, парень заставил себя поскорее отыскать припрятанные вещи. В тёплой, зимней одежде стало полегче, и он позволил себе присесть на снег за каменной стеной. Он на воле, теперь надо бежать. Времени отдыхать просто нет. Это опасно. Вокруг тянулась снежная целина, сверкающая в лучах солнца. Это мерцание слепило и вышибало слёзы. До более безопасного подлеска ещё предстояло долго идти. Борен натянул снегоступы, завязал их так, чтобы плотно держались. Проверил походную сумку и шаркающей походкой направился прочь по обговоренному с Линсей маршруту. Небольшой круг на север, деревенька, где он переночует, а затем на запад, уводя за собой потенциальный хвост. На запад. К Хлорбе.
Разведчики проходили последнюю сверку и проверку на воротах, ведущих из Митры в Яркел. Вроде бы, военные должны были обладать привилегиями на таких постах. Однако сама Зое настояла на таком формальном и тщательном осмотре. Мол так будет и проще, и спокойней всем, да и вообще это им всем на пользу в случае чего. Ведь не просто на прогулочку едут. И исходя из всего прежнего опыта, командор знала, что может случиться всё, что угодно. Погода после той вылазки к стенам Мария несколько смягчилась. Холода, так подло и вероломно, настигшие их в конце первой недели зимы, отступили. Во всяком случае, снегопады пока что прекратились, а основные дорожные тракты между городами кое-как расчищались. Сообщение между городами и, ставшие заметно реже, перевозки. Их-то никто не отменял, всё это было необходимо для нормальной жизни и функционирования городов. Приоритетным, конечно же, генеральный штаб считал южное направление, но пока зима позволяла, кое-как сохраняли дороги с запада и востока в относительно пригодным состоянии. С северным трактом было похуже, но с этим ничего нельзя было поделать.
— В Яркел, потом минуя несколько деревень, а оттуда в Хлорбу, — отвечала Ханджи на вопрос Жана, — как прибудем туда — пошлём гонцов о том, что мы на месте.
— Два дня пути, — пробормотал парень. — Такие отчёты точно нужны?
— Больше, и да нужны, — покачал головой Аккерман и чуть скривился. — Лошади по такой дороге это расстояние идут дней пять. Быстрее человека на лыжах пустить. Дня три в лучшем случае.
— Ха, на лыжах небезопасно, — фыркнула вслух Саша, поправляющая упряжь и зимнюю попону на своей лошади. — Голодные волки, да и вообще зимний зверь атакует человека, защищая территории. Лошадь хотя бы почует его заранее, а так.
Леви мрачно и недобро посмотрел на неё. Та словно почувствовала этот тяжёлый взгляд и обернулась. Замялась, сглотнула и поспешила добавить. Лучше уж не раздражать капитана в самом начале пути.
— Ну то есть, — она теребила кожаные ремни, — это если в лес заходить и от дороги далеко. А какой кретин будет так делать.
— Тогда почему мы сами отправляемся на лошадях? — спросил Эрен, требовательно смотря то на Ханджи, то на капитана.
Аккерман выдохнул и закатил глаза, предлагая дать совершенно очевидный ответ именно женщине, раз уж у неё проблем с терпением не наблюдалось. Сам же он уже конкретно подзадолбался. Во всём этом его удерживало обещание и дань уважения перед Зое. Она единственная осталась от тех самых лучших для него времён.
— Потому что на лыжах вы стоять не умеете, — пожала плечам командор и улыбнулась, что-то вспомнив, — а даже если и умеете, то явно не готовы преодолевать такие расстояния.
— Этому надо тренироваться, как и всему, Эрен, — заметила Микаса, крепя поклажу к крупу своего коня.
Парень кисло взглянул на неё: ей-то почти ни к чему особых усилий прикладывать не приходилось. Ей легко, она Аккерман. «Аккерманы — элитный бойцы, защитники короля. Их потенциал открывается в момент…», некстати всплыл в памяти чужой и, вроде бы, знакомый голос. Йегер потряс головой, не позволив мысли завершиться. Сегодня только настоящее. Никакого прошлого или… будущего.
— Да я и не против, — произнёс он и взял свою лошадь под уздцы, отвёл в сторону, чтобы не мешаться.
Он уже успел шустро запаковаться обратно после ворот. Не терпелось выехать из каменного города. Чертовски хорошо, что им не дают сидеть на месте и просто ждать неизбежного. В данном случае помимо будущей простой экспедиции к Шиганшине. Ожидание уж лучше проводить за делом: и отвлекает и хоть какая-то польза. Йегер мельком взглянул на Флока. Тот на удивление всё это время вёл себя образцово, словно входил в роль наставника уже сейчас, чем косвенно радовал начальство. Что зачтётся ему при подведении итогов. Эрен подумал о том, что и ему самому не помешало бы быть собранней.
— Если ты так говоришь, то может пустить вас на этих палках во время тренировок? — строго спросил Леви, обращаясь как бы ко всем сразу.
— Я умею ходить на лыжах, — беззаботно пожал плечами Конни, — когда зима крепко наступает это единственная связь с соседними деревнями. Все, кто рос там, умеют.
— Я бы не отказался научиться, но думаю, что это стоит отложить на свободное время, — заметил Армин, поправляя отросшие волосы, которые не мешало бы уже подстричь. — У нас конкретные цели и задачи. Отклоняться от них…
Йегер вздохнул, выпадая из словесного потока. Дурачок. Наивный человек, блещущий умом тактика. Его лучший друг, который, как и он сам, обречён на короткую жизнь. Не будет у них свободного времени, надо брать всё возможное от настоящего момента. И не тратить его впустую.
— Ладно, подумаем, что можно тут сделать, — примирительно объявила Ханджи и устроилась в седле, оглядела всех сверху вниз. — Поехали, поехали, ребятня!
И пустила лошадь рысью по дороге. Из-за плотно утрамбованного снега копыта не издавали привычное цоканье. Лишь оставались следы от подков. Йегер вскочил на спину животного и поехал следом. Город весь был окутан белизной и, казалось, сверкал в великолепии и чистоте. Вся грязь, что могла быть, каким-то волшебным образом испарилась под слоями снега. Он выдохнул облачко пара и натянул шарф на лицо. Скоро тело замёрзнет от не меняющейся позы, нет смысла растрачивать тепло. Поигрался пальцами внутри варежек, думая о предстоящем. Достойная и надёжная опора в виде молодых разведчиков, вот, что они должны получить. При этой мысли внутри потеплело. Разведкорпус изменится — однозначно. Перемены уже начались в тот самый момент, когда был пробит Трост в этом году. А может и много раньше, просто никто не замечал этого, как и не особо замечал сейчас. Придётся сменить основной профиль и быть готовым к самым разным действиям. Губы, спрятанные под шерстяной тканью шарфа, растянул злой оскал. К самым разным.
Комментарий к Обвал.
Как говорится, если забираешься куда-то, то не забывай, что выбираться придётся, возможно, задом. Взвешивайте каждый поступок, если не готовы продираться по “туннелям”. Какие-то моменты я хотел чуть доработать, но не то состояние, да и думаю, что и так всем всё понятно)
Тут снова разные стороны одного события, но без особого погружения. Это скорее, как лавины задевает соседние склоны поменьше - там тоже начинается движение. И ведь таких судеб много, они есть у каждого. В данном случае, тут “игра” Кивы двигает собой и включает в себя новых участников. И отчасти всё именно так, потому что ей надо держать баланс между разными сторонами.
И всё это ведёт нас на запад, как мы могли понять из текста))) Туда же, куда собираются и разведчики. Зима, беглый преступник, погоня, кадеты, тренировка - что может пойти не так XD Ведь всё влияет друг на друга. Тот же Эрен сейчас проходит метаморфозу, пусть и медленную, незаметнуювнешне. Зима идёт, а основы для будущего “раскола” уже имеются. Даже практически с логичной стороны, а не так, как было.
Минутка мнения: вообще, немного странно теперь не ждать каждый месяц главу манги XD Но, пожалуй, это освобождение, чем нехватка.
Своевременная прода так вас обрадовала, что ваше количество увеличилось аж в двое XD Трое ждущих, спасибо! Это помогает с хорошим настроением подходить к проде. Поэтому следующая глава вновь через две недели.
========== Терпкий напиток. ==========
Элизабет лежала на жёсткой, узкой кровати и была крайне раздражена. Спалось последние несколько дней совсем уж отвратительно. Помимо постоянного, не прекращающего недовольства дневными часами добавился и прерывистый, неглубокий сон. Сложно сказать, в чём непосредственно причины. Но молодая девушка была на грани очередного нервного срыва. Ощущение было схожим с тем, как если бы она обстрикалась крапивой на спине, где не дотянешься руками. Только вот этот зуд где-то под кожей. Сил вставать и начинать новый день с каждым пробуждением оставалось всё меньше и меньше. Всё было не так. Вся её жизнь была не так. И сейчас она ничего не может с этим поделать. От жалости к себе девушка крепко зажмурилась, ощущая как, по вискам от уголков глаз текут горячие, солёные слёзы. За место деревянных перекрытий наклонного потолка, окутанного тенями, появились пульсирующие звёздочки и пятна под веками. Глаза жгло, щипало нос, хотелось завизжать, потому что всё просто достало. И дни здесь, и всё прочее, и даже грёбанная невозможность уснуть и выспаться. Орать было нельзя. Окружала глубокая ночь, и хозяйка пивоварни, в отличии от неё, вполне себе крепко и сладко спала в своей комнате. Отдельной, роскошной и полноценной. Бетти лишь несколько раз заходила туда: один раз помочь вынести грязную одежду, а остальные разы украдкой. Обстановка внутри была богатой, особенно это было заметно на контрасте с убранством остальных домов, где царили рабочие, скромные простые и функциональные решения. Спальня могла похвастать и резными комодами, и туалетным столиком с тремя зеркалами, и ворсистым ковром с бесхитростной, но вышивкой, просторная и широкая кровать, явно предназначенная для двоих. Да только вот спала Кармела в ней одна, и отсутствие мужа или хотя бы любовника вызывало вопросы. А ещё в этой комнате были переделаны все три окна, выходящие на цветник и лес. Они были высотой почти на три метра, а шириной наверное полтора. Украшали их тяжёлые шторы зелёного цвета с вышивкой в виде каких-то цветов. Как думала девушка: на красные просто не хватило денег — этот цвет в тканях всегда был самым дорогим из-за сложности окраса. Бетти же спала в одной из комнат, которые, по всей видимости, обычно пустовали. Несмотря на узкую кровать и несколько драный матрас, вид был необжитой. С балок свисали охапки трав, утварь, а рабочий стол был весь в выбоинах. Оконце было небольшим и с мутным стеклом. Нынешняя обитательница села на скрипнувшей кровати, после слёз стало только хуже. Захотелось встать, взять стул и пройтись по чужой комнате, разрушая всё, что только видит. Единственное, что хоть как-то останавливало этот порыв, было мыслью о том, что это действие лишит её крыши над головой и хоть какого-то островка в жизни. Может быть, весной она в самом деле так сделает и уйдёт искать чего-то другого. Но пока зима, и надо было ждать. Бетти обулась, накинула халат с заплатами, «щедро» выделенным ей раз своего не было, и пошла по коридору в сторону рабочего зала с погребами. К чёрту. Всё задолбало, и если эта курица завтра разорётся и устроит ей скандал, то плевать — не вся жизнь сахар. Потерпит пару бутылок убытка, ничего не случится. Ей-то это надо сейчас, просто чтобы уснуть или хотя бы не думать обо всём. Лишь бы унять это чувство, отогнать его хотя бы на полчасика от себя. Забыться. Может, представить себе что-то другое или грезить о том, как ситуация изменится. Она лишь жертва обстоятельств, как иначе объяснить происходящее с ней? Чёрт возьми, у неё теперь не было даже отца. Чужие игры отняли у неё всё: от будущего до прошлого.
Девушка прошла в западное, не жилое, крыло основного дома и там уже со злостью и наслаждением пинком открыла дверь, не заботясь о грохоте или о том, что она может что-то сломать. У косяка вполне могли стоять как и бутылки, так и ящики, так и мешки, так и пустые кувшины. Порядок-то на пивоварне кое-какой поддерживался — всё всегда было под рукой. Да только Элизабет было до злобы всё равно. Большая комната частично освещалась лунным, призрачным светом. Не слишком яркими или же достаточным, чтобы чётко различать интерьер: столы, скамьи, полки и, чёрт знает что ещё. Утвари тут хватало, как и различных приспособлений для заготовки, варки, само применения коих постоялица ещё просто не успела узнать. И не слишком-то хотела. Зато вот расположение бутылок в разных погребах и их сортировку, зависящую от содержания, успела понять. Здесь имелось от самого вина до креплёных наливок. Продуктов хлебного брожения было не шибко много: всего лишь два сорта. Кармела говорила что-то в духе: солод слишком уж дорого обходится, чтобы увеличить производство, а самой выращивать хоть тот же овёс очень не с руки. Бетти презрительно усмехнулась, направляясь к погребу с бутылками обычного вина, которые должны были выкупить на продажу через месяц или два. Открыла люк, спустилась вниз в прохладу. Незримые ряды на специальных подставках, сохраняющих единственно верный наклон бутылок на этой стадии. Всё строго под учёт, но девушку это не остановило. Наугад схватила стеклянное горлышко и начала подниматься по крутой скрипучей лесенке, придерживаясь рукой за кромку прохода. Люк с лязгом захлопнулся за ней. Точнее это девушка сама толкнула его посильнее, злорадно представив, как одна из стоек падает, как каскадом падают бутылки и бьются вдребезги, и как алые винные приливы смывают их. Однако ничего такого не случилось, и Бетти подошла к столу подле одного из освещённых окон. Там были и мерные стаканы, но девушку, пребывающей на какой-то грани падения, интересовало лишь то, чем можно было бы отковырнуть пробку. Штопора, вопреки всей логики, не нашлось. Зато отыскался небольшой ножик. Минут десять нынешняя Олин Дэкен без особого толку крошила затычку в тщетных попытках её подцепить. Затем желание разбить эту бутылку начало опасно набирать силу, и девушка просто протолкнула препятствие вместе с крошками внутрь. Повился пока ещё тонкий и звонкий запах вина. И девушка не откладывая сделала большой глоток. К разочарованию это оказалось кислое, сухое. Терпкий напиток обжигал горло, отдавал жаром в нос, проскочил в желудок и продолжил какие-то секунды догорать там. Не слишком-то вкусно, но Бетти знала, что через какое-то время это потеряет значение, поэтому сделала ещё один большой глоток, морщась. Выдохнула и пожалела об этом: отдышка была не лучшей. Поставила початую бутылку на щербатый стол. Зарылась пальцами в волосы у лба, прошлась туда сюда. Было бы неплохо хоть чем-то закусить, но идти до пищевой кладовой далеко. Пусть её вывернет прямо здесь — она и убирать не будет. Красивое личико исказила гримаса, девушка вновь ухватилась за горло бутылки, сделала глоток, прошла к окну. Белые, застывшие волны снега с какими-то тёмными ямами искрились в полотне света, создаваемого луной. Оно было почти осязаемым, ложилось на сугробы. Ровная, вылепленная ветром целина, ничего нового. Тут отчего-то волосы на руках и затылке встали дыбом. Целина ли? Бетти замерла не завершив глотка, несколько капель вина упали на рубашку. Ну как же она сразу не увидела. Цепочка следов. Человеческих. Такие оставляют, например, снегоступы. Линия чётко и вполне себе ровно вела от леса к забору, огораживающим сады. Сейчас лысые и дающие свободный обзор. От обширных садов к дому. К их дому.
Пальцы похолодели, сама девушка замерла, боясь и вдохнуть. Как будто кислород приносил с собой и неизбежный следующий вывод. Очень уж неприятный, полный простого ужаса и несгибаемой логики. Они, она и Кармела, были одни на многие мили вокруг. Ни соседей, никого. Никакой помощи. Они одни, и кто-то пробрался к ним. Потому что даже сейчас, основываясь лишь на полученном опыте, Бетти справедливо предположила, что в такую погоду просто так никто не пришёл бы погулять, да побродить вдоль сооружений. Следы были вполне свежими, раз снегом их ещё не замело. Кто вообще мог пешком к ним дойти и проникнуть? Зачем? И это заставило оцепеневшую девушку начать двигаться. Она развернулась, роняя початую бутылку из рук прямо на пол, и рванула в тёмный коридор. Мелодичный звон разбившегося стекла раздался уже где-то далеко за спиной. Он-то и заставил Бетти попридержать свой бег. Шум. Ей нельзя шуметь, ведь кто-то, статся, уже рыщет по просторному дому. Или кто-то уже мог услышать её. Руки интуитивно поднялись ко рту, дабы приглушить дыхание, сбившееся от страха и растущей паники, на тяжёлое. Она, стараясь сохранять ночную и ныне гнетущую, давящую на нервы тишину, продолжила путь так быстро, как представлялось возможным. Ноги в домашних, потёртых тапочках создавали лишь негромкий, приглушённый звук шагов. Слух обострился: удары собственного сердца казались просто оглушительными. Они отдавали в виски, в уши. Даже на шее отчётливо ощущалась пульсирующая артерия. Может, дело было в тех щедрых глотках вина? Может, ей просто померещилось? Бетти потрясла головой, выкидывая эту мысль, даже если и так, то рисковать не стоит. Интересно, есть ли в доме оружие, хоть какое-то? В тёмных проходах ей никто не встретился, и никаких подозрительных шумов не доносилось. Успокаивая свой мандраж, девушка дошла до лакированной дубовой двери, отсекавшей рабочий мир от личного уголка владелицы пивоварни. Попыталась толкнуть и обнаружила, что та заперта. В памяти лихорадочно запрыгали воспоминания и мысли: запирает ли женщина дверь на ночь обычно? Облегчённо выдохнула, вспомнив, что да, и начала стучать в дверь. Настойчиво, не слишком громко, но продолжительно. Несколько раз оглядывалась во мрак коридора, боясь либо увидеть там незнакомца, либо ощутить на шее чужую, душащую руку. Спустя мучительно долгие минуты по ту сторону послышалось ворчание, перешедшее в слабую ругань. Пока ещё беззлобную. Послышался шорох и щелчок запорной задвижки, и дверь открылась.
— Чего тебе, Элизабет-Олин, — Кармела стояла в ночной сорочке, достаточно откровенной для её фигуры, и ещё сонно смотрела на пришедшую.
— Там следы на снегу. Из леса, — выдохнула Бетти, обдав старшую винным дыханием.
Взгляд серо-зелёных глаз прояснился ото сна. Теперь женщина пристально оглядывала силуэт. Увидев характерные винные пятна на вороте халата и рубашки, хмыкнула и прищурилась.
— О каких следах ты толкуешь, милочка? Уж не упилась ли ты до горячки? — она упёрла руки на широкие бёдра. — Сколько ты уже успела вылакать?
— Человека, — ответила девушка и попыталась зайти внутрь комнаты, ощущая затылком смутную угрозу куда большую, чем, злеющий прямо на глазах, вид Кармелы.
— Нет-нет, стой, милочка, — та преградила рукой путь в свою спальню. — Что это ты творишь посреди ночи? Напилась пади. Ты вообще думаешь, что ты творишь, а?! Неблагодарная паршивка. Ты живёшь тут задарма, работаешь из рук вон плохо, а теперь ещё…
Наверняка, тирада продолжилась бы, и тогда бы обе они разругались бы в пух и прах. Но на тот момент Бетти просто пропускала всё мимо ушей. Им грозила, возможно, уверенности поубавилось; опасность. Поэтому она просто протаранила руку и ввалилась внутрь, отметив, что ноги самую малость заплетаются.
Отметка об этом мелькнула где-то на краешке сознания, и особого значения не приобрела. Да и как-то все эмоции притупились, осталась лишь идея о том, что надо донести всю ситуацию. Женщина было двинулась за ней, может, чтобы выставить за порог — сил ей наверняка бы хватило, дабы вышвырнуть отощавшую за последние месяцы девицу; однако та круто развернулась, беспорядочно хватаясь рукой за стенку, и ещё раз произнесла уверенней:
— Там следы снегоступов, свежие. Идут к нам из леса. Целина и эти следы. Кто-то либо вокруг нас обошёл, либо прямо к нам.
Эти слова внесли больше ясности и остановили Кармелу от её первичной реакции и не особо добрых намерений. Женщина в шёлковой сорочке замерла и ещё раз всмотрелась в лицо навязанной обитательницы её домов. С минуту думала, затем всё же выдохнула и направилась за своим халатом, небрежно брошенным несколько часов назад на спинку стула.
— Покажешь, где ты их там разглядела.
Тон не предполагал спокойствия, скорее сулил девушке большие неприятности в случае неправды. Но Бетти испытывала облегчение от того, что теперь их двое, и они вместе идут по тёмному коридору. Это куда лучше, чем быть одной. Владелица шагала уверенно, впрочем половицы, да дверные петли не часто скрипели. Она двигалась с полным знанием своего дома. Проходы, небольшой лестничный спуск, и обе оказались в комнате, где пахло свежепролитым вином. Туч на небе, по всей видимости, ещё не было, так как света вполне хватало. Достаточно, чтобы Кармела сразу увидела тускло поблёскивающие осколки на столе и на полу. С шипением выдохнула, плотно сжав зубы, но прошла к тому самому окну. Девушка же семенила за ней, ощущая некую нереальность, вызванную лёгкостью в голове. Пока ещё не через чур лёгкой, дабы терять связность мыслей. Она выжидательно смотрела в женскую спину и затылок, где были собраны в косу и заколоты в пучок курчавые, смоляные волосы. В какой-то момент женщина заметно напряглась, не поднималась даже грудь для вдоха.
— Идём, проверим двери, — сказала она оборачиваясь.
Лицо стало строгим. О похищенном и пролитом вине не было и речи. У одной из дверей Кармела взяла подобие кочерги, перехватила поудобней. И это подтвердило тревожные опасения: оружия дома нет за исключением бытовых вещей, что можно было пустить в самооборону. Бетти же не стала ничего брать в руки. Во-первых, из швабры ощутимого оружия не выйдет, не с её тонкими руками. Во-вторых, эти же руки ощущались немного странно. В-третьих, будет просто держаться рядом с более сильной и взрослой женщиной — будет действовать походу. Свободные ладони и пальцы тоже очень неплохо. Теперь они вдвоём крались, намереваясь проверить весь периметр дома, так как выходов было пять. И каждый на ночь исправно запирался. И у первого же они получили неопровержимые доказательства. Не нужно было даже подходить к двери, чтобы понять: она открыта. На полу под ногами были лужицы. Это потаял принесённый чьими-то ногами снег. Кармела прошла вперёд, потянула дверь за ручку, но та, на удивление, не подалась. Ощупала задвижку — закрыта, а вот засов разрезан.
— Чёрт, — выплюнула женщина, прикидывая масштабы проблемы.
Лучшим решением было бы сейчас вдвоём отойти в свою комнату и там забаррикадироваться. А когда выйдет солнце и осветит все тёмные углы, начать обыскивать владения. Судя по следам, незнакомец был один, но явно не из тех, кто просто вламывается для разбоя. Иначе бы не запер за собой дверь. Такие о таких мелочах не задумываются. Вопрос в том: насколько отбитый их пришлец.
— Значит, сейчас идём обратно в комнату, ждём утра, — тихо сказала Кармела, отступая от двери, одной рукой в темноте ища плечо или локоть спутницы.
— А если нас подкараулят? — пискнула Бетти.
— Не неси чепу… — тут её голос оборвал другой.
— Я не хотел вас пугать и не думал, что встанете сейчас. Но раз вы здесь, то думаю, что боятся вам надо не меня.
Незнакомый. И однозначно мужской. Он доносился с другой стороны коридора.Не далеко и не близко. Он заставил Бетти вздрогнуть от неожиданности. Уровень страха подобрался к опасной грани, горло сжалось. Ну почему, почему это случается вновь? Женщина же сделала шаг назад, заставляя и девушку сделать так же. Сама она как-то подобралась и всматривалась в темноту.
Увы, окон в этой стене не было, следовательно и света, чтобы разглядеть фигуру на таком расстоянии. Впереди зиял лишь мрак. Стены коридора теряли свою форму, позади девушек ещё было хоть какое-то освещение достающее из примыкающей комнатушки. Но оно было слишком слабым. Скорее всего, их ночной визитёр видел их, ну или хотя бы их силуэты. Стало быть, обладал преимуществом. Кармела осознавала неудачность их положения. Допустим, что Бетти вытолкнуть за угол она успеет, но что дальше? Они не знали, чем вооружён незнакомец. Однако он сам выдал своё присутствие вступив в разговор. Этим надо пользоваться и как-то сменить расположение.
— Кого же тогда? — женщина бросила попытки засечь движение и обратилась вслух. — Вламываешься в чужой дом ночью. По мне так достаточно для опасений.
Она говорила спокойно, щупая почву. При этом сделала ещё шажок назад и незаметно сжала предплечье Элизабет, а затем поскребла ногтями, призывая собраться. Её лица видно не было, и Кармела понятия не имела, в каком состоянии духа сейчас её подвыпившая подопечная. Молодая и не особо опытная. Плохо.
— Я не вламывался к вам, — устало возразил голос, скорее юношеский чем мужской, а затем вновь повторил. — И не хотел вас пугать. Просто мне нужно место для ночлега, так уж вышло.
Теперь женщина сумела определить примерный рост парня и расстояние. Может, в рост с ней или чуть выше, и метров пять их разделяет. Вооружён ли он огнестрельным оружием? Держит ли сейчас их на мушке? Много вопросов и мало ответов, надо было отходить на более безопасное расстояние. Но разговор продолжался, хоть умудрённая опытом жизни в Подземном Городе Кармела не верила ни единому слову. Нельзя доверять.
— Так постучал бы, — хмыкнула она, делая ещё шажок ближе к освещённому месту, пока можно было. — Мы бы тебя приветили, пригрели бы чин по чину.
— А кто в здравом уме откроет такому гостю как я? — теперь уже он фыркнул и досадливо цыкнул. — Да и не об этом надо думать, я уйду на рассвете — мне нужно лишь место поспать в тепле. Но вполне вероятно, что после меня к вам заглянут другие. И вот их вам надо поостеречься.
— Другие? О чём говоришь? Ты же один пришёл. Или ты кому-то не угодил, маленький? — безопасное расстояние было достигнуто: Бетти за угол, там убежит, если жить хочет, а самой за дверцу комнаты и пытаться что-то дальше уж придумывать.
— Не угодил, — подтвердил незваный гость. — И мои преследователи, скорее всего, будут злые как свора голодных псов. Лучше бы вам отправиться куда-нибудь на пару дней. Может, это даже и хорошо, что вы встали сейчас.
— Ну надо же, какой заботливый. Может, ещё и скажешь куда нам податься? — прищурилась Кармела, перехватывая кочергу поудобнее.
Рывок, один удар и пришедший прекратит говорить странные вещи… или не странные? Тонкие брови сощурились. Парень ни разу не угрожал им лично, да и видел он наверняка, как они пятятся, и ничего не сделал. Ни приблизился к ним сам, ни щёлкнул затвором. Да и говорил он спокойно, пускай в обстановке всё виделось сумбурным. Может, он и сам их опасается? Губы сжались плотнее, пока она размышляла. Ничего плохого если она попытается перехватить контроль не случится.
— Покажись уж, раз не умышляешь чего, а то мы тут простоим до рассвета, — женщина задержала дыхание, готовая сделать рывок вперёд, если же часть предположений окажется ошибочной.
Однако воцарилась тишина, затем раздалось безобидное тканевое шуршание. Не скрип половиц или металлический звон или лязг. Кармела слышала справа от себя тяжёлое дыхание Бетти. Напряжённая девушка лишь наблюдала за диалогом и благоразумно не делала резких движений, выжидая момента. «Умница, хоть чему-то ты научилась», похвалила её про себя хозяйка пивоварни, уповая, что вино ещё не слишком бродит у той в голове. Наконец раздалось чирканье спички, а затем шипение от вспыхнувших искр. Они превратились в жёлто-оранжевый огонёк, создавая участок света в темном коридоре. Отблески призрачно заплясали на стенах, появились тени и стали видны руки, рукава зимнего, рабочего бушлата. Кармела отметила полное отсутствие оружия в этих руках, но взор успел различить большой, явно охотничий кинжал в ножнах на поясе. А потом спичка начала подниматься и отклоняться чуть в сторону, к ним. Парень остановил её на уровне лица. Он сам всматривался в ставшие более ясными и светлыми лица девушек, чей покой ему пришлось таким образом нарушить. Две стороны молча рассматривали друг друга с опаской, оценивая и пытаясь решить: что делать дальше. Кармела убедилась в своих догадках по поводу примерного возраста и роста, и несколько смягчилась. По крайней мере пока ничего ужасного не произошло, учитывая как оно обычно бывает в таких вот случаях. Огонёк угас, и незнакомец бросил огарок на пол.
— Мог бы и не пилить засов, — проворчала женщина и сделала шаг уже вперёд. — Откуда ты такой свалился к нам?
— С севера, — неопределённо ответил он, затем недовольно засопел. — Я не думаю, что для вас будет лучше, если скажу вам. Я очень спешил добраться до прибежища — часть моих вещей пришлось оставить. А ваш дом был единственным на многие мили. Да и выглядел он, если честно, заброшенным.
— Скажешь мне тоже, просто зимой дело стоит, вот и кажется, — огрызнулась Кармела. — Идём на кухню, посидишь у камина и расскажешь, что у тебя приключилось. Раз ты уже здесь, и раз за тобой идут. Как тебя зовут хоть?
— Курт.
Комментарий к Терпкий напиток.
Правда, как и неотвратимость жизни, горька и терпка на вкус. Немного не то, что ожидалось вами, возможно, однако и этим не стоит пренебрегать. Да и не было этих персонажей давненько. Бетти тут у нас на сломе личности: принять свою вину и свою бездарность или же винить во всём других и только их. В тоске по прошлому, в страхе за будущее она не может думать о настоящем и уж тем более что-то предпринимать. А вообще каждому нужен такой момент для истерики. Чувствуешь, что всё заколебало? Поори в подушку, поплачь пока никого нет. Станет лучше.
Однако и такой человек хочет жизни, поэтому при угрозе чуть что реагирует быстро. Хоть и эта реакция дальнейшей пользы не принесла. Зато Бетти успела поднять Кармелу, а та гораздо опытней. Тревога оказалась полуложной, но сами действия и выводы раскрывают владелицу пивоварни гораздо лучше любых флешбеков. Это может дать нам представление о том, с чем ей приходилось иметь дело.
Ну и чуть о том, как там дела у Курта, таки сбежавшего с района шахт. Погоня XD. Что же дальше? Случайные пересечения, домино эффекты, показанные в неполном объёме XD Вообще, надеюсь, что удалось поработать над этой атмосферой понимания: вы одни на многие мили и видите следы. Не то, чтобы был особый акцент, но всё же.
Трое ждущих, благодарность всем - вместе вступаем в осень. У нас в работе зима, но кого это волнует XD Следующая глава будет и с канонными персонажами, так что не грустим, пацаны. И так же она будет через две недели! В срок. Какой я молодец, как и вы:3
========== Твердая земля. ==========
Они прошли на небольшую кухню. На ней обычно готовилась только пища для обитателей пивоварни, оттого она и была тесной и несколько запущенной. Косвенно выдавая тот факт, что местная владелица заботилась о своём товаре куда больше, чем о сезонных работниках по найму. Пока несколько разомлевшая Бетти возилась с розжигом печи, женщина бдительно наблюдала за всем. То, что она допустила правдивость слов гостя и его намерений, не означало, что она поверила ему. Да, он не делал лишних движений, что могли спровоцировать. Однако Кармела не отходила далеко от юноши, не спеша расставаться с импровизированным оружием. Тот хоть и никак не комментировал такой контроль, но и спиной не поворачивался. Кутался в верхнюю одежду, руки блуждали то по щербатому столу, то по косым спинкам стульев. Вещей у него было немного для человека, который рискнул путешествовать в одиночку зимой. Всего лишь один, на вид полупустой, подсумок. Однако его потрёпанный вид говорил о том, что шёл он не один час. Усталый, на бледном лице морозный румянец выглядел болезненным, а веснушки проявлением всё той же болезни. В движениях угадывалась вымученность, и когда тепло стало волнами накатывать от печи, а вокруг разожгли дюжину свечей, он с блаженным выдохом наконец-то сел на стул. Элизабет попятилась от незнакомца и взглянула на женщину, теребящую свободной рукой кудряшки волос. Та заметила этот напряжённый взор орехово-карих глазах и мотнула головой в сторону кухонной утвари: мол поставь воды погреться. Девушка, успевшая принять в себя больше полу литра креплёного вина, сперва хотела вспылить, затем гнев ушёл так же быстро, как и поднялся. Она стояла какое-то время уставившись на старшую и пыталась уразуметь такой скачок настроения. Затем всё же направилась к потёртому чайнику и бадье с водой. Несмотря на недосып, ноги ощущались как-то легко и с приятной истомой. Кармела проводила шаткую походку Бетти взглядом, цыкнула и вернулась к более насущной проблеме.
— Сейчас ты придёшь в себя и толком расскажешь, что происходит и во что ты нас втянул, — она скрестила руки на пышной груди.
— Простите, не хотел, чтобы так вышло. Но идти дальше я уже не мог, — Курт усмехнулся, снял с плеча снегоступы, а ноги вытянул к разгорающейся печи. — Я ночевал вчера около деревни, и там столкнулся с… теми ублюдками. Пришлось оставить большую часть вещей.
— Всю ночь и день шёл что ли? — переспросила женщина, не сдержав искреннего удивления.
— Жить мне ещё хочется, так что да, — пожал плечами парень. — Я могу здесь переночевать?
— Раз, как ты говоришь, что за тобой идут, то прогонять я тебя не стану, — Кармела потёрла пальцами с ухоженными ногтями невысокий лоб.
Элизабет возмущённо вскинула взгляд и со скрежетом поставила чайник на грань топки, привлекая тем самым общее внимание. Двое посмотрели на неё, прервав разговор. Девушка не нашлась со словами, лишь сердито хватая ртом воздух. Ей казалось, что всё и так должно быть очевидно. Это опасно. Это лишь сделает хуже. Кто-то тут вообще думает?! Шквал эмоций на лице прекрасно справлялся с её молчанием.
— Она у тебя немая? — спросил Курт, кося угольные глаза на старшую.
— Нет, просто тупит, — выплюнула Кармела и чуть повернулась к раскрасневшейся от чувств и вина девушке. — Он уже пришёл сюда, если его следы заметёт, то его преследователи всё равно нагрянут сюда. Просто чтобы проверить.
— Почему всё именно так. Почему-у, — промямлила Бетти, внезапно ощути острую потребность присесть хотя бы на пол.
Что она и сделала. Осторожно и медленно. Прогонять паренька на улицу действительно не было решением проблемы. Они уже затронуты и втянуты. При мысли о том, что может случится несколькими часами позже голова вообще пошла кругом. Затаиться или бежать? Всё это проклятое место и люди, решившие её судьбу. Не будь её здесь, то всё было бы прекрасно.
А вдруг этот тип просто лжёт? Нагло и коварно? Втирается в доверие таким образом. Элизабет гневно посмотрела на пришедшего без всякого приглашения, но тот уже отвернулся от неё к Кармеле. Ведь именно от той зависело решение, и он это не только понял по ходу знакомства, но и чувствовал интуитивно. С ней можно было вести дело. И сейчас оно у них было общим. Ничего нельзя было с этим уже поделать. Вообще он думал, что всё будет гораздо досаднее и неприятней, когда осознал, что дом-то вполне жилой. Хотя и такая… привычная реакция настораживала. Но беглец ощущал дикую усталость и просто впитывал в себя каждую минуту затишья.
— Поэтому я и хотел предупредить вас, — Курта передёрнуло волной озноба, — уж больно я им насолил. Простыми вопросами не ограничатся.
— Не сомневаюсь, раз ты пешим идёшь в такое время года, — съязвила женщина, оглядывая с головы до пят гостя в очередной раз, да ещё и по лесу. — Сладенький, я не буду спрашивать тебя, что ты выкинул, что ты учудил такого, но раз ты нас подставил, то не откажи в любезности отплатить за ночлег и еду.
Он чуть сощурился, скрывая тревогу от обращения и возможного подтекста. Может, это ему ещё не повезло и переступил порог не самых лучших людей? А он тут перед ними ещё и распинается. Дом-то, как и сараи вокруг, на отдалении от посёлков. С чего бы? Да ещё и с кучей пустых комнат. Но Борен решил не впадать в приступ паники и подозрительности. Сперва пусть скажут, а до этого он сидит и отогревается. Если что дать деру у него наверняка получиться: оружия-то здесь ни у кого нет. Иначе бы встреча в коридоре продлилась короче.
— Что предложишь? — спокойно спросил парень, не выдавая своего беспокойства ни тоном ни жестами.
— Остаёшься здесь и помогаешь нам, — Кармела осеклась и покосилась на свою подопечную, что прижала руки к голове и еле слышно всхлипывала, — мне избавиться от этой проблемы.
— Хочешь убить их? — Курт изогнул рыжеватую бровь, а внутри сердце пропустило удар: этого делать ему ещё не доводилось, а женщина говорила совершенно серьёзно и буднично.
Да и само предложение звучало уже на каком-то другом уровне. Глядя в серо-зелёные глаза, прибывший как-то понял, что женщине не в новинку. Вот уж точно: можно иметь дело. Поэтому когда всё та же Кармела сняла кипящий чайник, кинула в чашку какую-то траву и залила кипятком, Борен дал себе слово, что пить этот напиток не будет. Отравят и не моргнут. Хозяйка постояла минуту на дымящимся кружкой, затем выудила ещё одну и отлила туда половину содержимого, разбавила обе доверху горячей водой.
— Хочу — слишком большое слово, мальчик, — она прошла к нему и протянула одну из чашек, которую тот для вида принял. — Они придут, нагадят, натопчат. А то и того хуже, мне-то в сущности всё равно. И не такое видывала, а вот ей.
Они оба покосились на Бетти. Девушка ещё не встала, вся как-то обмякла. Толку от неё не будет. Кармела, сдерживаясь, чтобы не встряхнуть ту за волосы, подошла к ней и всучила вторую кружку. Несколько обжигающих капель пролилось Элизабет на руку, та вскрикнула и отдёрнула ладони. Чашка разбилась. Женщина выругалась.
— Уберись хотя бы за собой, раз даже успокоиться не можешь! — она отвернулась и начала шагать по кухне. — Вот, навязали мне тебя! Вот, надо было мне купиться на все уговоры! Да что за херня-то в этом году?!
Курт же молча наблюдал за дрожащей от окриков девушкой, начавшей плакать сильнее, но уже собиравшей осколки. Её стало жалко. Однако думать сейчас надо было о себе. Раз уж он не имеет ни малейшего права так же поплакать, поистерить. Парень, почувствовав жар, расстегнул бурку, пока Кармелла продолжала костерить всех: и виновных, и невиновных. Затем когда та брала паузу, спросил по существу: что она предлагает им делать?
Солнце стало разгонять утренний, зимний сумрак, и разведчики теперь могли лучше видеть впереди возвышение стен. Западный город-ковчег стены Роза. Хлорба. Леви отогнал мысль о том, что Петра была родом именно отсюда, и что здесь живёт её семья. Всплыло вопрошающее, отчаянно неверующее лицо её отца. На этом его настроение спортилось окончательно. То возвращение после экспедиции потянуло за собой образы последовавшие после Шиганшины. Ему надо будет вернуться туда и похоронить Эрвина. По-человечески, со всем уважением. И сдержать клятву, разумеется. Аккерман взглянул на Зое, бодро что-то втолковывающей сонным рядовым. Их число увеличилось — они заехали в кадетку, как и планировалось. А чтобы внести элемент неожиданности — сразу забрали с собой добровольцев. Их оказалось не мало, но и не фантастически много: двадцать четыре человека. Взволнованные, «зелёные» они кое-как собрались, следуя легенде о боевой тревоге, и недоумевающие, радостные направились в путь. Сколько он новобранцев видел за года службы? Несколько сотен, вероятно. И большая их часть гибла в первых же вылазках, как Кис и Эрвин ни старались их натаскать и подготовить. Однако эти отличались от прежних. Что-то такое в них было. Может, так их меняло знание? Не борцы за неизвестные просторы, следователи не той идеи, что раньше. Капитан, наблюдая за ними краем глаза, буквально видел эту грань между старым и наступающим новым. Время, милостиво отведённое им, прежним, дабы прийти в себя и приготовиться, неумолимо проходило. Он без особой радости приветствовал это новое, смиренно следуя закону жизни, усвоенному ещё по годам в трущобах подземелья. Прими то, что не в силах изменить. И новое полагало, что им следует привычную деятельность Разведкорпуса разбавить действиями и тактиками против людей. Что ж, этого опыта у него не отнять. Спасибо Кенни — накрепко вбил эту основу, дающую твёрдую землю под ногами. И сейчас Леви, ловя на себе как и прежде восхищённые взгляды, не мог не подумать о том: останутся ли те такими же? Когда временные практикующие в полной мере начнут исполнять все обязательства? Ну, это его не особо заботило. Главное, чтобы были готовы. И подмечая эти отличия опытным глазом, капитан полагал, что потенциал есть. Во всяком случае, такой возни как с разведчиками во время революции не будет. Тогда ему пришлось уламывать их на действия, придумывать планы, при которых молодые смогут участвовать, не слишком уж резко ломая убеждения. Сейчас же недавние новобранцы уже сами беседовали с новенькими: важно и пытаясь задать свой тон. Хоть какая-то поддержка. Он прислушался к Ханджи, радостно взволнованной из-за нового действа. Это первый раз, когда Разведкорпус проводил такой «факультатив». И сам этот образ будоражил её.
— Мы разделимся на две группы. Одна пойдёт к северу, вторая к югу. Сбор информации, незаметность и скорость перемещения в таких условиях, — она ободряюще улыбнулась едущим подле неё. — Будем смотреть на то, как справитесь с такой задаче. Насколько эффективно и насколько вы годитесь под такие дела.
— Но это же ведь не всё, чем будет заниматься разведка? Нам говорили о землях южней Шиганшины, — нерешительно проговорил кадет, явно смущённый обществом вышестоящих по званию.
— Но и до них надо же как-то добраться? — командор изо всех сил старалась сдержать энтузиазм, но искрящийся предвкушением единственный карий глаз выдавал ту бурю эмоций.
Ещё до заезда в западную кадетку Аккерман предупредил её «не распугивать» потенциальных разведчиков своим «чрезмерно активным» поведением. Она должна быть достаточно солидной, дабы держать авторитет и лучше контролировать учеников. Они должны были произвести солидное впечатление. Военный корпус с большими обязанностями, а не компания энтузиастов и безумцев.
— И наверняка мы встретим там наших врагов, так что стоит быть готовыми к таким манёврам и методам ведения разведки, — добавил Эрен.
Йегер стал спокойнее и как бы взрослее, стоило им только пересечь ворота училища. Леви хоть и с облегчением отметил эту перемену, но что-то внутри тревожило его.
Может, не вязался контраст с парнем, жаждущим действий, и парнем, уставшим от них и их бремени. Очень уставшим. Это было заметно на фоне его друзей. Тех тяготило прошлое и вполне известное будущее. Но отсутствовала эта вымученность. Капитан не понимал, что творится у Атакующего в голове. Однако хотя бы сейчас всё было в относительной норме. Видать, парень перед младшими кадетами решил держаться достойно. И Леви мысленно поставил ему плюс. В отличии от той же Зое он уже мысленно составлял отчёт: им надо было не только проверить будущих выпускников, но и посмотреть, тянут ли рядовые должности повыше. Лидеры групп, заместители, и запасные командиры. Так много ложилось на их плечи. Пока из всех семерых возможных преемников хорошо держали себя Эрен, Жан и Флок. Эти трое уже сразу с самого начала играли роль «старших». Чего нельзя было сказать об остальных. Армин не знал, как вести себя так, чтобы обозначить своё лидерство. Поэтому просто спокойно беседовал, как если бы был среди друзей. Это ещё никуда не шло, это ещё кое-как вписывалось в концепцию. Конни как будто бы чувствовал себя не в своей тарелке. Было заметно, что он пытается нащупать внутреннюю уверенность, но выходило слабовато. Зато вот у Саши хватало бахвальства, что порой искажало впечатление от, вроде как, неплохой манеры пояснения. А у Микасы, будто бы в противовес её звания лучшей студентки на курсе, было всё совсем скверно. Ни туда, ни сюда. Ни рыба, ни мясо. Вот так можно было охарактеризовать её взаимодействие с тремя новенькими. Однофамилица словно бы обращала на них внимания не больше, чем на деревья вдали. Ответы на их вопросы давала скупо. Весьма скупо. И так же не спешила вводить их в курс предстоящих дел. Скверно — видать, из неё только боевик и выйдет. Сравнивая её с собой, Леви признал то, что в ней что-то отсутствовало. Воли? Нет, та вполне может действовать решительно. Самостоятельности? Вполне. Он не знал: причина в том, что она Аккерман, или же в том, что она девушка, испытывающая болезненную привязанность. Капитан читал ею краткую биографию и знал об истории с работорговцами. Пожалуй, всё идёт корнями в тот день. Лишилась семьи, затем её приняли в новую, которая через мало лет снова канула в никуда, оставив только Эрена. Леви снова скользнул взглядом к нему. Что-то всё равно тревожило. И мужчина сделал себе пометку: Йегера далеко от себя не отпускать. Тем временем Зое продолжала разглагольствовать.
— Да, думаю такого рода практика вам обязательно зачтётся, раз уж правило десятерых лучших отменили. Как вы вообще отнеслись к такому? — она с лёгкостью вела непринуждённый разговор, уже давно покончив с официальной и обязательной составляющей.
— Ну, все мы хотели поступить в ваш корпус, чтобы бороться на первых рубежах. Нас это не особо встревожило, а вот остальные были недовольны.
— Ну ничего-ничего, привыкнут. В военполе сейчас тоже не всё как раньше, — рассмеялась женщина, не выдавая всех подробностей. — Зато у нас подъём, рада, что вы согласились поучаствовать.
Слова понеслись дальше, Зое рассказывала о том, с какими препятствиями разведчиками сталкивались раньше, и чем они отличаются от текущих. Аккерман же вернулся к созерцанию дороги. Протоптанная лошадьми, расчищенная людьми. За Розой о такой можно было только грезить. Серое утро вот-вот должно было уступить яркому дню. Сугробы будут слепить и сверкать, как самая дорогая безделушка, что только можно раздобыть и продать. Леви предполагал, что день выдастся безоблачный. Им это только на руку. Как и несколько поутихшая, по сравнению с минувшей вылазкой, погода. Не хватало ещё и с новенькими встрять где-нибудь. Но таких проблем, скорее всего, не предвидится. Это обучение, и маршруты двух групп были специально проложены рядом с жилыми посёлками. С собой оборудования не было — должны были заготовить всё необходимое в Хлорбе, откуда и начнётся тренировка. Он сдержал ухмылку, подумав о поджидающих их броске на лыжах. Ему и Ханджи привычно, а вот остальные будут страдать.
Сейчас удобно сидящие на сёдлах сопящих лошадей, они даже не догадывались, что Зое на пару с ним заготовили. Их план был одобрен как и Генштабом, так и инструкторами кадеток. Да, придётся жёстко. Зато такое испытание сразу поможет кому-то трезво оценить свои возможности и подумать над искренностью своих желаний. Никаких поблажек никому. У них уже были списки для разделения групп. По двенадцать кадетов в каждой раз уж вышло такое ровное число. В группе с командором пойдут Армин, Флок, Микаса, Саша. А с ним все остальные. Такое дробление оба старших сочли полезным и уместным, дабы доработать те пункты, что не вышло до конца улучшить в вылазке. Правда пока никто не знал об этом. Это планировалось тоже сделать с элементов внезапности.
— А это правда, что королева Хистория тоже поступила в Разведкорпус? — спросила кадетка.
В её голосе слышалось недоверие, но оно и понятно. Власти и так врут, где удобно, чтобы выставить всё в лучшем для себя свете. Могли соврать и здесь, дабы поднять патриотические настроения. Однако тут не было такой лжи.
— Да, чистая правда, она поступила к нам после атаки на Трост, — кивнула Ханджи и чуть посерьёзнела. — И прошла несколько вылазок с нами.
— А её решимость сыграла не последнюю роль в свержении прежнего устоя, — добавил Армин, вспоминая то, что запомнилось ему, когда они преследовали Рода, ставшего титаном.
Эрену же вспомнились события в пещере Райссов. Да, её решимость, сам он тогда совсем раскис. Она действительно намеревалась сожрать его, и Йегер готов был принять это. Да, тогда он устрашился того, что действия отца лишили их шанса в этой борьбе со внешним миром. Но может быть, он готов был смириться, ещё и потому что верил в выбор девушки? В то, что она способна исправить что-то? И дело было не только в королевской крови. От этой мысли внутри потеплело. Это то, на что не могло влиять будущее или видения. Однако вот оно так и сложилось. Как надо. Приятно ощущать такое, не зависящая от тебя самого. Поддержку от отдельного человека, который просто сам, без особых обязательств перед тобой, решил принять тебя. Свобода в выборе куда мощнее, чем обречённость в выборе. Это восхищало и будоражило. И чтобы скрыть растущие чувства, меняющие выражение его лица, парень тоже включился в разговор.
— Королева всем нам своими действиями подала пример. Вы же ведь сейчас здесь, потому что хотите защитить Парадиз. И вы тоже полный этой решимости, — он чуть улыбнулся едущим рядом кадетам, пускай улыбка была адресована и не им.
Новенькие закивали, смотря на обладателя невообразимой силы с восхищением. Оно не особо тронуло его, как если бы они, пройдя первый бой за победу, смотрели на него так же. Сколько из них лишь закалят свои стремления после того, как им предстоит убивать людей. Точно таких же, как и они сами. Потому что даже сейчас Эрен прекрасно понимал, что там, за стенами, за великой солёной водой, именуемой Армином как море, живут простые люди. Со своими мечтами и судьбами. Они не были плохими. Никто из них не был. Просто… «Вы совсем не плохие, и не порождения какие-нибудь. Просто вы вседолжны умереть. Иначе никак», кажется, так кто-то сказал. Бертольд? Он, Энни и Райнер сделали свой выбор. Теперь настанет его черёд. Да, лучше и не скажешь. Все они должны умереть, и что тогда? Общая, всепоглощающая свобода. И мир для Парадиза.
— Вон, уже почти доехали до Хлорбы, — Зое прищурилась, оценивая оставшееся расстояние. — Ливай, местный Гарнизон уже ведь должен был всё приготовить?
— Да, так мне рапортовали гонцы ещё в Митре, — отозвался Аккерман, едущий по левую руку от неё и чуть поодаль. — Никаких заморочек быть не должно.
— Хорошо, хорошо. У нас есть ещё полчаса, так что задавайте вопросы, какие есть, — командор широко махнула рукой, приглашая новеньких не стесняться, — на что можем, на те ответим. Потом не до того будет.
И кадеты продолжили свои расспросы смелее, чем раньше. Даже Леви пришлось разговаривать чуть больше, чем хотелось. Однако к облегчению большая часть вопросов касалась не особо секретной, важной, тяжёлой информации. Поэтому можно было без проблем держать привычный тон и строгость. К тому моменту, когда внутренние ворота западного города стали совсем уж различимы нервное возбуждение учеников как-раз поутихло. Теперь все настраивались на рабочий лад, боясь как-то оплошать и проявить себя в дурном свете. Это было даже важней чем итоговые, выпускные экзамены. Ведь сейчас они все заявляли о себе, прежде всего как о будущих солдатах, именно потенциальному руководству. И выкраивали заранее места в прославленном и стратегически важным для их человечества внутри стен Разведкорпусе.
Комментарий к Твердая земля.
Четверо ждущих, спасибо вам больше за мотивацию!) В вашу честь следующая глава без задержек, по графику, а это не очень легко мне даётся - у меня назревает ещё один проект только в сфере ориджиналов, но и до атаки в плане новенького когда-нибудь дойдёт, возможно. Задумки-то есть. Пока веселимся в этой работе, тут есть чем заняться:3 Всех с юбилейной сотой главой!)
Что ж, глава идёт в пару с прошлой. Можем пожалеть Бетти, можем дать ей подзатыльника XD У неё срыв и новый кризис может повлиять как в не лучшую, так и лучшую сторону. А Кармела хоть и зла на неё, хоть та и бесит её, но защищает. Курт же осторожен, как и положено. Видно, что он ещё не “свободен” от влияния старших, но таков путь освобождения, его странствия. Он учится, он думает, он осторожничает, поскольку не хочет новых проблем в довесок к старым, которые отчаянно хочет стряхнуть.
Ориентировка по ситуации, которая может влиять и на ситуацию у Разведкорпуса. Ведь Курт бежит в направлении к западу, то есть ближе к Хлорбе, а Зое и Аккерман проводят учения в том районе.
И, как можно наблюдать, изменения происходят не только с Эреном. Просто наступает новое время. Время, в коем Ханджи и Леви живые тени прошлого Разведкорпуса. Место-то они себе найдут. Оба функциональные бойцы, но суть в том, что это уже всё не то. Движущая сила переходит от них к более молодым. Неизбежно и неотвратимо. В манге ведь именно те молодые и перехватили собой всю инициативу. И это ход времени.
========== Запоздалые трапезы. ==========
Комментарий к Запоздалые трапезы.
!!! ВАЖНО!!! Пожалуйста, обратите внимание, что на данный момент, после обновления, одна фикбучная страница равна почти двум вордовским. Учитывайте это при прочтении. Спасибо, хорошего вам времени!
В чётко размеренном дне вновь случились проскоки неожиданностей. Как и всегда, собственно. Завтрак главнокомандующего откладывался на очередное «потом». Старик скосил глаза на массивные и знакомые до каждой завитушки часы. Без четверти девять. Вернул проницательный, спокойный взор на пришедшего с тревожными вестями. Ну как. Тревожащими чиновников северо-западного округа подле Утопии. Сам Дариус ничего шибко ненормального не видел.
— Так что сыскной отряд полиции рапортует ещё и о беспорядках в деревнях. Неизвестные вламываются в дома, есть несколько раненых, двое убитых. Так же охотники, совершающие обход по тропе, были найдены в лесу мёртвыми, когда не вернулись, — рапортовал рабочий штаба, получивший все письма и доклады, лежащие теперь на столе с обивкой из красного сукна.
— Есть подозреваемые? Предположения? — Закклай откинулся на стуле, сплёл пальцы на подбородке в замок. — Это всё должно иметь какие-то причины. Никаких тревожных сообщений оттуда не поступало ранее.
— Капитан отдела пишет, что подозревает во всём действие одних лиц. Скорее всего, банды, чей след они обнаружили во время проверки на шахтах. Ведётся преследование, и капитан Вербоуген утверждает, что рано или поздно арестует виновников. Не исключено, что некоторых не удастся взять живыми. О чём она заранее поставила местное управление, а теперь и нас, в известность.
Командующий степенно кивнул, усваивая эти сведения. Кива времени даром на новой должности явно не теряла. «Готовится к квартальному отчёту», хмыкнул пожилой мужчина, мельком глянув на собранную стопку докладов, где на одном листе краешком выглядывала косая роспись знакомой. Конечно, ведь ей нужно было представить результаты, превосходящие прежние. Заявить о себе. Но Дариус сомневался, что ради лишь этого Линсей стала бы подтасовывать и провоцировать местный разбой. Что-то там происходит. Интересное.
— Все рапорты здесь, — он постучал пальцем по бумагам, — я полагаю?
— Да, уже все процедуры пройдены, у вас подлинники, — подтвердил чиновник.
— Надо так же полагать, что вас беспокоит что-то ещё, раз вы пришли передать их мне лично? — Закклай прищурил серые глаза, поправил очки в тонкой оправе.
Судя по тому, как помялся подчинённый, попал в яблочко. Зачем самому покидать свой кабинет и относить всё лично на стол начальнику, когда можно спокойно послать секретаря. Учитывая, что дело не слишком-то выдающееся. Ничего особо страшного — погибших-то не больше десятка. Да, что-то украли. Да, что-то сломали. Да и сам факт беспричинных, на первый взгляд, нападений не идёт ни в какие рамки. Но только ведь, этим же уже занимаются, так? Что толку сейчас отвлекать командующего от других дел и оттягивать утреннюю трапезу. От голода добрее не становятся.
— Да, практические манёвры Разведкорпуса пересекаются с возможным маршрутом этих бандитов. Не лучше будет отозвать разведчиков? Среди них и кадеты.
Командующий наморщил лоб, нахмурился. Пересечься-то они могут, а могут и нет. Но он всегда исходил из большего из зол. Что будет если они не только встретятся, но и бандитов не отпугнёт военная форма? Той же ночью едва ли кто-то будет разбираться, ежели захочет напасть.
Часы отсчитывали секунды, мерно тикали, а пришедший мужчина в возрасте ждал вердикта седого Дариуса. Наконец, когда минутная стрелка сдвинулась на один отсек вперёд, тот снял очки и постучал душками о стол в раздумьях.
— Вы же понимаете, что они должны учиться уже сейчас противостоять людям. Не только титанам, — глаза опасно блеснули — подчинённые хорошо знали этот переход на жёсткое. — Предлагаю ничего не делать.
— Но там ученики, — покачал головой чиновник, — мы можем хотя бы дать знать командору Зое и капитану Аккерману.
— Не думаю, что это имеет особый смысл, — выдохнул Закклай и вернул очки на переносицу. — Какие они руководители, если не сумеют от внезапности защитить подчинённых даже на таком этапе, в оптимальных условиях так сказать. Пусть это лучше будет хорошей практикой, избавляющей их от проблем в будущем.
— Может быть, ничего и не случится, да и отобранная команда военпола рядом, — нехотя согласился чиновник и потёр лицо рукой, покачивая головой. — Просто, всё только улеглось — не хотелось бы снова разгребать одни и те же последствия. Эдак, мы к весне будем возиться не с тем, чем надо.
— Всё будет так, как надо, Гантер, — выдохнул старик и ободряющее, пусть и с грустью, посмотрел на подчинённого. — Таковы наши обязанности. Не всем дано дожить до старости.
Пришедший согласился, приняв эту горькую земную истину, и поспешил покинуть кабинет высокого начальства. Его делом было лишь поделиться своими соображениями. Дариус проводил его взглядом, а когда дверь мягко прикрылась — улыбнулся краешком губ. Как хорошо — проблема решена: ведь глупо было бы отменять из-за этого отработку манёвров. Да и не являются военные на этот раз целью преступников — целенаправленно выслеживать разведчиков и устраивать ночной налёт никто не будет. Он позвонил в колокольчик. Пока Гисберт поднимался со стула, шёл к нему, открывал дверь, делал шаги и спрашивал: что нужно командующему; старик успел подумать о том, что же тогда является причиной таких нападений. Они явно не случались просто так. И раз Кива пишет, что это одни и те же люди, то так оно и есть.
— Ко мне нет визитов в ближайшие минут тридцать, сорок? — спросил он помощника.
— Запланированных — нет, — ответил служащий.
— Тогда спустись в столовую, передай, что я выйду минут через семь, — и Закклай перевёл взгляд на документы, показывая тем самым конец просьбы.
Гисберт тотчас удалился, а сам командующий нетерпеливо открыл верхний отчёт. Его интересовала карта с отмеченными по датам инцидентами. Вроде никакой связи: поселения разные, не связанные между собой ни дорогами, ни общим делом. Лишь один и тот же лес тянулся то с одной стороны, то с другой. Но в целом, если прикрыть глаз, то прослеживалась линия ведущая с севера от шахт к западу. Ищут что-то? Бегут от той же Кивы? Но тогда не создали бы столько шума. Дариус покачал головой, усмехнулся. Ищут кого-то. Он собрал стопку документов, не желая себе отказывать в удовольствии за трапезой «погадать ребус», оставленный недавно «нанятой» девушкой. Без особых причин или трофеев та так делать бы не стала. Может, и ему что перепадёт? Старик направился к выходу, неспешно переставляя ноги. Молодость уже давным давно осталась где-то за спиной: суставы ломило, предвещая погодные колебания. Скорее в плюс, чем в минус. Неплохо. Он чинно прошёл мимо уже вернувшегося Гисберта, бывшего расторопным мужчиной, не задавшим особо и часто лишних вопросов, и направился по коридору, устланному красной ковровой дорожкой, в сторону лестницы. Спускаться со ступеней было проще, пусть и больнее, чем подниматься. Поэтому Закклай никогда более не спешил на них. Со временем эта манера приобрела даже величественный характер. Неизбежно. Сошествие с третьего этажа заняло пять минут, плюс ещё две на то, чтобы добраться до небольшой столовой. Там, сидя за столом, командующий ел, пил, не отрываясь от чтения документов. А все проходящие мимо лишь проникались уважением к своему начальству, не знающим перерыва от работы даже в завтрак.
Туманное солнце уже проступало на облаках белым диском. Но даримого им тепла было ничтожно мало. Бетти, жадно хватая ртом воздух, бросила лопату, оперлась руками о колени, чувствуя что вот-вот просто рухнет в яму, что они пытались выкопать. Кармела, работавшая рядом, не стала делать замечаний. У них у обеих тёк потом градом. Лица блестели на зимнем свету, а морозец лишь усиливал красноту лбов, носов и щёк. Вообще, обе женщины, единственные нынешние обитатели пивоварни, рисковали серьёзно заболеть от такой работы. Несмотря на утеплённую одежду, варежки, шарфы, меховые сапоги. Однако дело не терпело отлагательств — позади грудой лежало четыре трупа. И их надо было закопать. Очень быстро. Да только вот промёрзшая земля очень неохотно поддавалась лопатам. Всё равно что долбить камень ложкой. И парень, который справился бы с этой работой куда лучше и быстрее, покинул их несколько часов назад. Исполнив просьбу Кармелы, поставленной в качестве платы, он не стал задерживаться. Хоть Элизабет втихую пыталась всячески убедить его остаться. Ей подсознательно казалось, что так будет не только безопасней, но и что так у неё будет шанс покинуть это место. Или хотя бы получить такую возможность в дальнейшем. Это был первый гость словно из «внешнего мира». Того самого из которого её так нагло выдернули. Но Курт не поддался её женскому очарованию и ко всем «сигналам»: словам, обращениям, намёкам, движениям и жестам; остался равнодушным. Что даже оскорбило девушку в душе. Это был прямой знак, что она теряет своё очарование, коим так гордилась, кое обычно всегда ей помогало добиться желаемого. Поэтому колупая пласты земли, она вымещала злобу ещё и на это. Дурачком парень не казался, стало быть, сознательно отверг её предложение. Как он смел. Хоть с четырьмя, уже враждебными, пришлицами помог разобраться. Элизабет позволила себе мельком пробежаться по событиям раннего утра, пока переводила дыхание. Старшая женщина не ошиблась в расчётах — чужаки прибыли несколько ранее, чем предполагал сам Курт. И вели они себя как типичные грабители, вломившиеся в чужой дом. Трое мужчин и одна женщина. Искали само собой юношу, но Кармела, сказавшая Бетти-Олин вести себя тихо-тихо, сказала, что к ним никто не заходил. А на язвительный вопрос, что же тогда они не спят посреди ночи, ответила, что племяннице стало плохо, да и перепила вдобавок ко всему. Собственно молоденькой девушке особо не пришлось прикидываться ослабшей, больной. В отличии от прежней передряги — она не чувствовала доверия и поддержки от окружавших её «товарищей». На секунду ей захотелось обратно к Траут, оставшейся где-то под землёй, лишь бы скрыться от всего этого: оценивающих взглядов, роли отвлекающего манёвра, мерзкого гогота. Впрочем, хуже не стало. Кармела шла на контакт, не оспаривая и не шибко возмущаясь приходу головорезов. Выглядели те как охотники: ружья, походные сумки, набитые до отказа чем-то. И веяло от них угрозой. Когда один из них вслух заявил о своём желание поразвлечься с молодой девушкой, остальные лишь указали ему, что его потом развезёт, и тогда они не сумеют продолжать путь в прежнем темпе, а им ещё дом обыскивать. А Кармела и вовсе предложила себя на роль Бетти, говоря, что у опытной женщины есть чем удивить, ежели есть желание расслабиться. Мужчина принял это предложение, и напоследок хозяйка пивоварни смиренно полу-сказала, полу-попросила, что пришедшие могут брать кувшины с вином, стоящие на полке, лишь бы только ничего не ломали в доме и не крушили в своих поисках. Она и тот бугай ушли, оставив Элизабет, сидящую в уголке, наблюдать за тремя незнакомцами. Те же не стали отказываться от пары глотков дармового угощения, взяли лампы и направились обыскивать комнаты, сговорившись далеко друг от друга не отходить и держаться на виду. Только когда их шаги стихли где-то в коридорах, Элизабет сползла со своего места. Ларь, на котором она сидела, был просто причудливым спуском в подпол, куда они и спрятали Курта. Теперь дело было за ним. Он чуть кивнул ей, сглотнул, перехватывая удавку, выданную Кармелой, и бесшумно направился туда, куда указала девушка.
Трое противников на вряд ли представляли собой серьёзное препятствие. Ведь в те кувшины, из которых они отпили, женщина щедро сыпанула какого-то порошка, сетуя при этом, что заставить их выпить всё это вряд ли удастся, так что кому-то придётся добивать отравленных. И раз уж юноша и был виновником проблем, то пусть он и пачкает руки. К тому же, у него, как у более сильного, шансов поболее будет. Так собственно и вышло. Бетти не знала: за сколько минут справился новый знакомый, как он справился. Но когда он вернулся, весь напряжённый и с пустыми чёрными глазами, она была рада хотя бы такому обществу. В те моменты он показался ей не только билетом отсюда, но ещё и вполне красивым молодым человеком, который мог бы что-то для неё сделать. Эта мысль заставила её начать двигаться. Она встала, вылила содержимое отравленных кувшинов в ведро, чтобы никто ненароком не хлебнул, случайно забывшись. Затем подошла к парню, смотрящему между рук в одну точку, и поблагодарила его. Робко, но проникновенно, надеясь что-то зацепить в нём. Она ещё что-то говорила, заглядывала тому в глаза, ненароком касалась рук и всё прочее. Много прочее. Но он, когда совсем пришёл в себя, лишь отмахнулся от неё, как от занозы. Разговорить его не удалось, очаровать тоже. Как он сказал ей? Вспоминать не хотелось. И сейчас, вспоминая эту небрежность, адресованную ей, а не кому-то ещё, оскорблённое честолюбие взвилось внутри с прежней силой. Девушка ухватила лопату и продолжила ожесточённо копать.
— Вот… зароем под эти… вишни, — женщина уже вяло сгибалась и разгибалась, но продолжала углубляться вниз, — отдохнём, поедим. Даже… кролика закоптим, раз… такая пьянка… пошла.
Кармела тоже тяжко дышала, а из-под меховой шапки, сползшей на лоб, выбились завитки чёрных волос. Женщина после секса и самоличного удушения разомлевшей жертвы не выглядела сонной, но всё же это сказывалось на ней. Работала она не так активно как могла. Как умела. Бетти же успела смекнуть, что это далеко не первый раз, когда в саду зарывают трупы. Потому что хозяйка сказала, что у виноградников пока нельзя копать, так как там будет «неудобно». Но мысль о сытной трапезе несколько бодрила. Ещё и с мясом. Девушка понятие не имела, откуда та достанет тушку кролика. Но есть хотелось уже мучительно. Холод донимал, и она, совершая очередной вдох, уже знала: к вечеру будет заходиться кашлем. А на следующий день вероятно сляжет с температурой. Вспотевшее тело источало жар, который, впрочем, с лёгкостью сминался морозом, пробирая до костей. Бетти снова остановилась перевести дух. Руки весили по пуд каждая. Она взглянула за спину на начавшие самую малость синеть тела. Добавилась тошнота и желание поплакать. Одежду и все прочие вещи пришлось снять. Кармела уже отправила их в одну из печей. Над крышей дома клубил тяжёлый чёрный дым, а окно в той комнате было открыто. Чтобы быстрее ушёл противный, въедливый запах. Но там всяко было теплее, чем снаружи. Элизабет было пошла туда, но женщина перехватила её за руку.
— Нет, нет. Не ходи туда, будет хуже, — произнесла старшая без пауз. — Давай, родная. Осталось немного, до полудня вдвоём… управимся. Засыпать обратно будет проще, а там снега и одна накидаю. Глядишь, когда… полицейские или же их дружки нагрянут, и буран всё припорошит. Никто их вовек и не сыщет.
— Я просто устала. Это всё не для меня, — выдохнула Элизабетт, чувствуя застрявший в горле клокочущий, сдавливающий ком.
— Ничего-ничего, — Кармела попыталась выдавить из себя ободряющую улыбку. — Не ты первая, кто проходит через что-то такое. Ничего страшного, потом поплачешь. А сейчас давай закончим дело. Нам будет так лучше.
И девушка, сморгнув уже подступающие слёзы, вновь принялась за работу. С каждым поддетым пластом земли в голове начала всё отчётливей отдавать мысль подобно эху лопаты: но кто виноват в том, что ты здесь? Кто? И тогда лишь на секунду пришло принятие того, что она виновата куда больше, чем все остальные. А раз уж так, то надо как-то справляться. Со всем этим: с новыми смертями, с тем фактом, что она заперта здесь, с тем, что она уже замарала руки, и даже с тем, что этот паршивец холодно отвёл её руки и сказал: «Прекрати это. Что ты делаешь?». А что она делает со своей жизнью? Вот сейчас вот, попав на эту пивоварню? Если бы не присутствие Кармелы и того же Курта, будь он неладен, то чтобы с ней сталось в аналогичной ситуации? Бетти закусила до крови губу и продолжила работать усердней, стараясь думать только об обеде. Об обеде и ни о чём больше.
Кони, фыркая и хрипя, рысью шли по более или менее утоптанной тропе из снега, способного выдержать их вес. Более или менее. Всяко лучше, чем пробиваться сквозь сугроб по грудь. Кива и ещё трое полицейских на приводах двигались по лесу отдельно от них, но не теряя из виду, подсказывая направление. Они шли по следу людей. Нынешняя Вербоуген думала о том, что Курт старается на славу в попытках обогнать судьбу. Во всяком случае, он уже дней пять как идёт и избегает встреч с недружелюбно настроенными людьми. Сложно было сказать: зачем он всё же им дался. Но она не стала мешать арестованным передать «ненароком» весточку. Знакомые, конечно. Передачки, а куда без них? Коротенькие записки жёнам, естественно, полицаи же не звери какие-нибудь. Скорее всего, на конце этой цепочки сбыта стоял кто-то, кому было что терять в обществе. Поскольку в таком случае ловля предателя могла бы пролить свет на то, что именно и кому он успел разболтать. Следовательно: подсказать какие меры принять, кого надо прикрыть, где надо за собой прибрать, и что надо срочно спасать. Ублюдки, которые не умеют придерживаться граней, всегда рискуют тем, что даёт им незаконная деятельность. Богатство, роскошь, последующие влияния начинают пересиливать всякое здравомыслие, а со временем въедаются, и отказываться от них никто не хочет. Не точно, но это хотя бы давало один из вариантов того, до кого надо добраться в итоге, и что можно ожидать в дальнейшем, какие ходы. Какого зажравшегося всковырнуть на радость честным гражданам? Конечно же, случаются мстительные исключения, придерживающиеся принципов вендетты, но всё же. Девушка поправила шарф, закрывающий часть лица, и взглянула сквозь чёрные, лысые ветки, издававшие особый стук, в прорези неба. Полдень миновал. К вечеру желательно хотя бы остановиться подле деревни и закупить продуктов. А то их армейские сух пайки заканчивались. Что поделать, раз уж получить их можно было только в поселениях покрупнее, да в каменных городах подле стен. Их же занесло в сторону от всего этого обилия жизни. Они преследовали людей, учинивших разгромы, и только Кива знала причины их действий. Где-то там, впереди и далеко, её «заяц» был жив и продолжал тянуть за собой свору. Которая разделилась надвое, тем самым несколько озадачив руководительницу отдела, отрабатывающего сейчас первую полевую практику в новой для себя форме. Четверо отделились от группы в пятнадцать человек. Может быть, просто хотели как-то пойти наперерез догоняемому? Или же отошли что-то сделать. С кем-то встретиться. Получить указания. Чётких догадок не имелось, послать за четырьмя ей было некого. Да и упускать куш в оставшиеся одиннадцать человек было бы неразумно. Поэтому Кива вела свой отряд вслед за ними. Преступники шли пешими, а у военных были лошади. Что, казалось бы, не играло особой роли в такой местности из утопающих снегов. Сухие, а после заката превращающие в ледяную корку. Не слишком приятное время для охоты. Да и все эти палатки, экипировки лишь утяжеляли путников. Однако на их стороне были приводы. Они-то и позволяли полицейским передвигаться куда быстрее. Суть состояла в том, что пока одни идут по следу сквозь леса при помощи УПМ, другие на лошадях спокойно и в темпе объезжают тормозящее препятствие. Таким образом они постепенно сокращали отрыв. Линсей сразу же сказала своим подчинённым не испытывать иллюзий и не пытаться играть в благородство. Им важно достать разбойников. И не столь важно: целыми или не очень. По следам ориентировалась в основном она, периодически меняя помощников, указывая им на важные детали, заставляя тем самым запоминать и думать. Что поделать, ей надо было делиться хоть толикой опыта. Зато эти самые «желторотики» отвечали ей уважением, которое росло по мере усложнения сути их текущих задач. Не могло не радовать. Ведь при таком раскладе у них был шанс сработаться на постоянной основе, сводящей некоторые возможные риски предательства и шпионажа к минимуму. Рассматривая вереницу следов, их характеристику, Кива достала карту местности. Здесь не было деревень или охотничьих станиц. В ближайшей округе была лишь пивоварня Кармелы. В принципе, их цель могла нагрянуть и туда. Но даже если и так: старая знакомая умела за себя постоять.
— На южной окраине ставим временный лагерь! — прокричала она в сторону видневшихся всадников. — Дадим лошадям передохнуть.
Вскоре наспех была развёрнута стоянка. Уже оттуда она отправила трёх полицейских по-быстрому нагрянуть в пивоварню, до которой было ехать километров пять. Оставшиеся развели костёр, растопили лошадям воды, укрыли их попонами. Наконец сами уселись погреться и перекусить. Кива кратко поделилась с ними идей о ночном броске, если погода будет благоволить. Все рассмотрели эту идею, протестующих не отыскалось. И девушка, хрустя сухарями, запивая водой их и жёсткие ломти вяленого мяса, довольно улыбалась. Даже в таких условиях всё могло идти нормально.
Комментарий к Запоздалые трапезы.
Что ж, здесь у нас колебания, подобные волнам от камня, брошенного в воду. Давненько не было командующего XD Который, ну естественно, предпочтёт ученикам и разведчикам более реальную практику. Его такое событие на шахтах не только затрагивает, но и интересует. Здесь так же имеются отсылки к 110 главе манги. У меня своё видение произошедшего)))))
Замыкание толчка развития Бетти. В таком состоянии она может признаться себе в том, что сама несёт ответственность за то, как повернулась её жизнь. Отчасти потому, что ночью она не справилась бы - она чувствует себя уязвимой и сейчас понимает, что ей нужно стать сильнее, дабы этого не повторялось.
Ну и сама загоняющая))У Кивы очень много работы, причём не только в расследовании дел и упрочивании своего положения, но и в натаскивании своих работников. Она знает, что долго одной, с считанными сторонниками, ей не удастся продержаться. К тому же, необходима рабочая команда, с которой ей не придётся думать о тылах больше нужного и постоянно жить, ожидая подвоха.
Ждущие, а вы знаете, что вновь дотянулись до исторического максимума к этой работе?) Шестеро ждущих!) Каждому пятюню и следующую главу через две недели:3 В качестве бонуса сообщу, что далеко-далеко в черновиках уже дошли до моря, и я чувствую, что там работа начнёт плавно завершаться. Детально описывать события четырёх лет, как этот таймскип, и последующий апоколяпсис с атакой на Либерио не буду)
RIP старому страничному исчислению.
Именной бонус:
Гантэр - военная армия
========== Пересечение дорог. ==========
Зимняя ночь не отличалась милосердием: помимо лютого мороза, хотя бы без метели, и на том спасибо; вокруг не было видно абсолютно ничего. Чёрная, непроглядная темень скрывала собой всё. Деревья, края сугробов и то, что могло скрываться за ними. Свет, мерцающий от двух небольших костров, иногда выхватывал белые, вихрящиеся снежинки, выглядящие в этом мраке неаккуратными пятнами краски на тёмном полотне. Казалось, что за островками света вовсе ничего и никого не существует. Но Леви это ощущение не сбивало с толку и не вводило в потерянное состояние. Конечно, какой-то отголосок в его памяти эта обстановка находила. Окраины Подземного Города. Голодные, злые, опасные, да ещё и вонючие вдобавок. Здесь же хотя ничем особым не пахло. Дым, свежесть, конский запах. Мужчина оглядел палатки и навес, под которым фыркали две лошади. На этот раз они взяли их с собой только для того, чтобы тянуть сани с припасами. А сами разведчики и временные практикующие перемещались на своих двоих. Временами на лыжах, когда позволял снег и погода. Аккерман не без довольства наблюдал за тем, как не привыкшие юнцы переносят такие броски. Они изнемогали, пусть и крепились духом, стараясь выложиться на полную. Не обошлось и без трудностей в первые дни, связанные именно с лыжами. Сам он уверенно стоял на них, хотя помнил то время, когда это казалось ему диковинным действием. Как и плавание. Но вот теперь он мог наблюдать за тем же процессом привыкания к такому «транспорту». Падения, заваливания в снег, сдавленные ругательства, вывихнутые лодыжки, ошалевшие глаза. Конечно, в кадетке их учили ходить на лыжах. Мельком. И не по долгу. Сейчас же таким образом преодолевали десятки километров, обходя манящие своими удобствами и благами поселения фермеров и охотников. Однако в целом, они не отставали от запланированного графика, не отклонялись от маршрута. Если судить, по дымовым сигналам, подаваемым второй группой в минуты сверки, то у остальных тоже всё шло неплохо. Отработка манёвров по факту ещё была на начальной стадии, и капитан острым взором подмечал все нюансы в поведении прямых и временных подчинённых. Отчёт, который ему надо будет составить и передать в ряд инстанций, его не особо волновал. Мужчину больше интересовала потенциальная команда корпуса разведки. Как бы оно всё не было, но он понимал, что все эти кадеты могут весной поступить к ним, и что придётся именно с ними сживаться, формировать их, брать с собой на юг к Шиганшине. Это их будущее. И сейчас этот ресурс надежды мирно спал в палатках после утомительного дня. Было выставлено трое новеньких в первый двухчасовой дозор вместе с самим Леви. Далее троих должны были сменить их сокурсники, а его Кирштейн. Потом ещё одна смена, и так до приближения рассвета. Светлые часы были ничтожно малы, поэтому нужно было успевать преодолевать большую часть расстояния именно в них. Во всяком случае, в первой половине практики. Дальше Ханджи ставила ночные броски и отработку ведения разведки в таких условиях. Аккерман ещё раз угрюмо оглядел чернильную темноту, окружавшую их, и про себя поругал назойливого командора. Дело-то полезное, да только вот совсем необязательно было… Тут далеко от их лагеря, слева, в небо взметнулся зажигательный снаряд, и все мысли, меланхоличный настрой мигом канули в никуда. Специально заказанная у Промышленного Города, яркая ракета стремительно прорезала черноту вышины ослепительным, красным клином и разорвалась с глуховатым хлопком. Никаких запланированных «внезапных» тревог по плану на этом этапе не было. А сигнал о тревоге был как раз там, где расположилась вторая группа разведчиков. Капитан нахмурился, начал вставать со своего места, пока караульные ошалело уставились в ту сторону. Затем они перевели испуганные, вопросительные взгляды на него, как на старшего.
— Второй отряд сообщает о тревоге, — цыкнув проговорил он, стараясь одновременно прикинуть: что же могло случиться у Зое и как сохранить спокойствие среди своих подчинённых, — что надо сделать?
— Отправиться на выручку, оставив в лагере несколько солдат, — ответил кто-то, очевидно вспомнив лекции курса, да только в голосе не было этой заученной уверенности.
— Тогда чего ждём? — Леви указал рукой на палатки, а сам направился к повозке, где были бережно укрыты чемоданы с УПМ.
Придётся потратить запасы газа, чтобы быстрее добраться до группы командора. Если они шли согласно карте, то на приводах дорога займёт минут пятнадцать или чуть больше. Опять же, что же могло там произойти? Дурного предчувствия не было. Но надо было поспешить. Мало ли что случается зимними ночами вдали от городов-ковчегов.
Как довелось убедиться Ханджи — может случиться всё, что угодно. Их группа расположилась севернее группы Аккермана. Лес был одним и тем же, но их вдобавок разделяла белая прорезь заледеневшего озера. Такое место выбрали специально, чтобы не создавать никаких проблем здешним обитателям, да и чтобы ничто не мешало погрузиться в правильно атмосферу и условия. Погрузиться удалось на все сто процентов и даже больше. Зое это поняла, когда к их костру абсолютно неожиданно вышли неизвестные и явно агрессивно настроенные люди. Произошло это очень скоротечно: вот стали различимы призрачные силуэты, и вот они уже были в ореоле света. Сперва прибывшие вели себя нагло, недолго выпрашивая, что здесь делают чужаки в обход лесничих. Впрочем, Ханджи было не обмануть: во-первых она знала, что все местные охотники в курсе манёвров Разведкорпуса, а во-вторых, какие к лешему лесничии? Обыкновенные бандиты, вот кем были пришедшие. У неё было четыре проверенных бойца и дюжина молодых курсантов против одиннадцати вооружённых головорезов, готовых грабить и убивать нечаянных путников. А по факту: она сама и трое новобранцев с приводами, вооружённых одной парой лезвий, да однозарядными винтовками. После каждого выстрела требовалась перезарядка. Оружие было по большей части просто для проформы и достоверности, но кто же знал, что так действительно выйдет. Самым скверным, что не вызывая агрессии разбойников, не удалось бы разбудить спящих, не говоря уже о том, чтобы подать сигнал Ливаю. Рассчитывать, что трое кадетов резво последуют за ней в бой, чтобы махом лезвия отсечь кому-нибудь голову, не приходилось. Однако пришедшие, заметив УПМ, несколько смутились и принялись что-то между собой обсуждать, немного ослабив бдительность. Зое, слушая их речи о том, что им предпринять: обойти потенциальных военных, пока не поздно, или же забрать дорогие, полезные и недоступные механизмы, покосилась на троих помощников. Не имея возможности на словах им отдать приказ и подсказать действия, она положилась на свою мимику. Нужно при первой же возможности увеличить им всем расстояние и перейти на приводы. Женщина как бы невзначай чуть поигралась рукой возле тубуса с баллоном и глазом скосила как бы себе за спину. Дальше по логике надо было самой перейти на лезвия, а остальным доверить поднять спящих и поочерёдное прикрытие из винтовок. А ещё попутно во всём этом надо было зарядить ракетницу и подать-таки сигнал. Дымовая ракета по сути могла отпугнуть бандитов, грозя потенциальным подкреплением военных. И вот их уже начали как бы спрашивать: сколько ещё их здесь и в какой стороне. Командор, не теряя весёлого, непринуждённого вида, начала отвечать что-то, как вдруг в тенях между лысыми ветвями за спинами разбойников замелькали новые силуэты. В голове моментально сложилось воедино два предположения, оставляющие лишь одно вразумительное решение. Во-первых, это могли быть ещё одни бандиты, и в таком случае уже не имело значения отсрочивать неизбежное. Во-вторых, если люди передвигались по верху, стало быть у них были УПМ. И, только может быть, что это военные. Но задерживаться и проверять гипотезу не хотелось. Поэтому женщина прокричала: «назад!», и отпрыгнула подальше от неизвестных, надеясь, что трое учеников поступят так же и не замешкаются. А вот дальше начался хаос под покровом ночи. Сразу же случилось несколько действий: Ханджи уже за костром быстро переводила привод в боевой режим и доставала лезвия, ученики, не посрамив учителей, тоже оказались за костром и наводили винтовки на прибывших. Те тоже начали наводить оружие навстречу, однако несколько из них обернулись и что-то прокричали об атаке сзади. Разбираться было совершенно некогда — Зое скомандовала троим сперва найти прикрытие и только потом стрелять и поднять товарищей, сама же параллельно этому выстрелила крюком в сторону дерева, резво поднялась по восходящей дуге на ветку, чтобы оттуда нанести разящий и точный удар. Раздались первые выстрелы. Из леса на «сцену» под грохот, эхом расходящийся в стороны, вышли новые действующие лица. Они действительно перемещались на УПМ, как бегло предположила Ханджи, и, к её же облегчению, даже в таком неровном и мерцающем освещении она различила нашивки в виде единорогов. Военная полиция. Женщина прокричала команду прикрывать палатки и не дать врагу подступить к ним, сама ринулась на перехват. Возникло внутреннее колебание и первоначальное убийство как способ защиты отошло на второй план. Ситуация же поменялась за несколько секунд, так?
Бандиты, потерпевшие неудачу в своих планах, бросились в рассыпную. Одного из них, что хотел укрыться возле палатки, а стало быть мог застрелить сонного ученика или разведчика, Зое ловко сбила наземь и оглушила его ударом рукояти по затылку. Ей не хотелось без такой нужды убивать, да ещё и на глазах новобранцев. Да и ещё наверняка преступники нужны военполу живыми. Визг сматываемой проволоки, шипение выходящего газа, человеческие голоса и крики, приглушённые удары и разные по амплитуде грохоты выстрелов смешались в одно звучание. Его прорезал хрипловатый окрик о том, что не вести огонь на поражение, стрелять в ноги. Вся эта суматошная мешанина продолжалась минут семь. Нервных семь или десять минут, на протяжении которых шальным выстрелом могло убить неаккуратного кадета. Впрочем Зое отметила, что те ведут себя в таком барагозе, не делая фатальных ошибок. Конечно, они были растеряны и напуганы — глаза не могли врать. Да, к такому они явно не готовились. Но курсанты не вылазили на открытое место, не совались в разборку других военных и неизвестных, прикрывали ещё не очнувшихся толком ото сна товарищей, и несколько раз стреляли, целясь в ноги согласно чужому, рациональному приказу. Это мигом накинуло им кучу плюсов в будущем, ещё не составленном отчёте. Вскоре шум начал затихать, и Ханджи, не принимавшая особого участия в стычке, но словившая нехилый прилив адреналина в переживаниях за учеников, неуместно скалилась, а карий глаз бешено сверкал. Разбуженный инстинкт готовился ко второй схватке или же нашествию титанов. Не было даже доверия к людям, спасших их. Однако пока всё затихало или брало паузу, она не знала, Зое быстро инструктировала уже всех подопечных. Спокойствие и готовность. Тем временем одиннадцать бандитов расположились у кромки лагеря. Трое из них лежали мёртвыми, остальных же уже держали на прицеле доблестные или не очень военные, совершившие ночной рейд без особых потерь. Один только вовсю прижимал рукав к разбитому в кровь лицу. Он со злобой пнул одного из пойманных, пока низкорослая девушка отдавала вполголоса приказы. Правильно поняв, что эта особа является главной среди полицейских, Зое, не теряя бдительности, направилась к ней.
— Вот уж не повезло нашим манёврам совпасть с вашей работой, — она покачала головой и только тогда убрала лезвие в специальный кейс на ноге. — Вовремя вы выскочили, а то нам бы пришлось туго.
Тут фигура повернулась спиной к отловленным и соратникам, стягивая шарф с носа на подбородок, и командор узнала человека с теневой стороны. Это была Кива. Судя по её глазам, та тоже не слишком-то ожидала увидеть здесь и в такое-то время Ханджи. Но особого удивления в них не было. Внешне во всяком случае.
— Командор Зое? — как бы уточнила женщина, оглядев разведчиков за её спиной. — Какая неожиданность встретить разведчиков. Меня не поставили в известность вашего маршрута.
— Да и нас никто не предупреждал, что в этих лесах выслеживают преступников, — медленно произнесла Ханджи, не зная, как вести себя со знакомой, представшей в новом амплуа. — Кажется, вы служите в Военной Полиции? Она теперь и такое делает?
Вопросы звучали обыкновенно, но были двусмысленны. Для тех, кто умеет читать между строк. К тому же, пусть их знакомство было кратким, хоть и полезным, появление такой персоны Зое справедливо не считала за очень хороший знак. Сотрудничество у них могло быть, а дружбы не было. Чёрт знает, на чью выгоду работает этот человек нынче.
— Линсей Вербоуген, — представилась Кива очередным именем и чуть склонила голову в знак почтительного приветствия. — Да, военпол теперь принимает активное участие в непосредственном наведении порядка. Исправляем ошибки прошлого. Среди вас нет раненных? У нас с собой толковый медик. Разбираться, кто есть кто как-то не пришлось, могли зацепить кого-то ненароком — действительно, досадное пересечение.
Она покачала головой и ещё раз пробежалась взором по разведчикам, может, искала того же Леви, более уместного для своего общения. Но среди молодых, выдыхающих облачка пара и заканчивающих застёгивать ремни приводов для полной готовности, его не было. Тут Зое вспомнила о том факте, что раз её группа так нарвалась на неприятности, то тоже самое может случиться или уже случилось с командой Аккермана.
— Ой-ой, — охнула командор и потянулась в ракетнице, закреплённой на поясе, — у нас раненных нет, вроде как. Нет же?
Она повернулась к подчинённым, суматошно оглядывая их. Получив в ответ лишь отрицание, Зое покопалась в подсумке, отыскивая нужный по маркировке заряд. Красный с жёлтой полосой. Обычная дымовая шашка в ночи не столь заметна, поэтому им недавно как раз подвезли новые, напоминающие по разрыву фейерверки.
Линсей задумчиво следила за её действиями с полуприкрытыми глазами, прикидывая что-то про себя. К ней подошёл мужчина с кривым носом, что-то шепнул на ухо, но та лишь поморщилась и сказала в ответ сухое: «нет». Ханджи, вставляя патрон до нужного щелчка в дуло, косо поглядела на то, как «ласково и бережно» скручивают преступников. Верёвки, кляпы. Невесело подумала: «М-да, развитие и прогресс на лицо. Раньше рты не затыкали на задержаниях». Она начала высматривать в высоких сплетениях ветвей более подходящий для сигнала просвет. Сложная задача во мраке разглядывать какое-то шевеление теней. Луны не было видно из-за облаков.
— Хотите подать сигнал второй группе? — вежливым, нейтральным голосом уточнила Кива.
— Да. Не очень-то мне хочется откладывать сообщение о том, что в лесах идёт ваша боевая операция, на завтра. У нас с собой много кадетов, — командор взвела курок, целясь вверх, — мы не можем ими рисковать на пустом месте.
Раздался выстрел. Ракета с шипением и свистом стремительно взлетела в воздух, нарушая прежний покой, завершая эту сумятицу яркой, красной точкой. Снаряд разорвался в воздухе звездой, окрасил всё из чёрного в чёрно-алый: снега, деревья, людей.
— В сущности, — Линсей проводила раскаты вспышек взглядом, — мы уже поймали тех, кого искали. Но да, лучше поставить капитана Аккермана в известность, да и мало ли кто здесь ещё околачивается. Вы сами, может, видели кого-то ранее, командор?
— Нет, никого и ничего странного, — Ханджи потёрла лоб рукой. — Надо отойти, а то я уж готовилась действовать в одиночку.
— Ваши солдаты неплохо себя проявили тем, что не создали проблем и уцелели, — заметила Кива, натянула вновь шарф на лицо, видимо озябнув без движения, и направилась к своим. — Мы останемся тут же на какое-то время, повозки должны подъехать максимально близко, затем перетащим этих и отвезём в Хлорбу. Заодно справимся у остальных разведчиков, может наша помощь здесь ещё понадобится. Пока отдыхаем!
Не шибко разговорчивые люди военпола расположились у границы лагеря, разведя свой костёр, дабы не докучать и без того потревоженным коллегам. Кадеты жестарались не уронить достоинство крыльев свободы, но не могли сдерживать в себе все переживания. От этого они, пытаясь говорить тихо, вовсю обсуждали произошедшее. Разведчики на постоянной основе несколько раз переговаривали с Ханджи и только убедившись, что пока проблем не предвидится, отправились навести порядок в рядах подчинённых. Пусть всё это будет действительно неожиданной, обучающей частью их практики. Леви, верный своей репутации самого грамотного и готового воина, пожалуй, во всей армии, не заставил себя долго ждать. Не прошло и получаса, как на опушке появился второй отряд в неполном составе. Видать, Аккерман какое-то время из предусмотрительности наблюдал за происходящим в лагере, наполненный неизвестными гостями. И только тогда, когда уверился в том, что проблемы ни для кого из разведчиков уже нет, решил появиться и выяснить: что же всё это значит. Ханджи рассказала ему о произошедшем, объяснила почему вызвала его и взглядом указала в сторону военных полицейских, сидящих своим кружком и передающих друг другу фляги и ломти явленного мяса. Тыкать пальцем в конкретного человека не пришлось, Леви сразу понял на какого человека кивает командор. На душе как-то потемнело, но не так чтобы очень. В конце концов, вряд ли этот визит сулил действительно чем-то нехорошим. Кива же встала, подошла к ним. Как капитан своей сыскной команды и представитель военпола извинилась за причинённые неудобства. Осведомилась касаемо их наблюдений и возможных сообщений. На что Аккерман ответил то же, что и Зое: ничего подозрительного и никого подозрительного.
— Это весьма хорошо, — лже-Вербоуген кивнула, скрестив руки на груди, а глаза в противоположность словами стали как-то строже. — Никогда не знаешь, кто откуда вылезет. Мы вот этих догоняли от самой Утопии. Возле Хлорбы тоже может кто-то ошиваться. Не отклоняйтесь от маршрута и будьте бдительны. Не хотелось бы, чтобы что-то случилось ещё и с вами.
Она посмотрела в сторону разведчиков, прибывших с Леви. На долю секунды тому показалось, что та ищет кого-то. И он почти сразу же догадался, что Кива несколько мгновений сверлила взором Эрена. Владельца не только Атакующего Титана, но и Основателя. Того самого, коим владели столетие только Райссы. Обладателем коего был особый для Кенни и для неё, как самой преданной собаке, человек. Чёткого знания, что ей может быть от Йегера нужно, что она может хотеть похитителю силы Райссов, не было. Поэтому Аккерман встал, заслоняя женщине обзор. Благо они были примерно одного роста.
— А нам самим как не хочется, чтобы что-то случилось, — хмуро ответил мужчина, не тратя больше времени на формальные разговоры. — Всё это, конечно, паршивая хрень, но она закончена, так?
— Да, — Кива хмыкнула и повернулась к солдатам военпола, — нам осталось только дождаться своих и отбыть. Ждать осталось недолго, не сомневайтесь.
И она вновь отошла к своим отдыхающим подчинённым. Говорить больше было не о чем. Ханджи же отошла со своим капитаном в сторонку — им-то ещё осталось кое-что обсудить. Снег скрипел под высокими, утеплёнными зимними сапогами. Этот звук как-то оттенял все прочие: треск поленьев, гул костра, говор больше десятка людей. Когда женщина уверилась в том, что их будет не очень-то слышно остальным, она остановилась.
— Думаешь, продолжим прежний маршрут? Мы вполне могли бы поменять его сейчас, — осторожно начала Зое.
— Вряд ли в этом есть надобность, — выдохнул Леви, ещё раз анализируя всё произошедшее, — это, скорее всего, правда лишь совпадение. Надо было выставить ещё дежурных на деревьях. Чёрт, не поесть, не поспать, не посрать нельзя спокойно.
Он зло цыкнул, испытывая раздражение. Впрочем, Аккерман понимал, что такого больше не повторится за время практики. Это надо быть очень «везучими», чтобы что-то эдакое случилось во второй раз. Хорошо, что никто не пострадал, это главное.
— Ладно, продолжим идти как шли и больше внимания часовых на ночь, — заключила одноглазая женщина, выдавив из себя кривую улыбку. — Отправишься со своими назад?
— Да, я оставил там двоих и Жана на всякий случай. А то у нас вечно всё, что угодно случается.
Леви развернулся и пошёл к костру, где толпились поднятые по тревоги разведчики, пришедшие с ним. Теперь можно с чистой совестью возвращаться обратно. Дорогу в этой тьме он найдёт, да ещё есть и простые, опознавательные ракеты. Тут с северо-западной стороны раздался свист. Полицейские встрепенулись, и один, дождавшись кивка Линсей-Кивы, достал из-за пазухи свисток, выдал два свиста. Не только у легиона разведки были свои фишки. Солдаты встали, начали отряхиваться и проверять то, как «укомплектованы» пойманные преступники. Они тоже собирались покидать этот причудливый перекрёсток. Аккерман скомандовал своим ученикам и, не собираясь оставаться здесь и наблюдать за «погрузкой», повёл их обратно.
Комментарий к Пересечение дорог.
Может, кто-то и хотел мяса, смертей и жести, однако здесь произошло кое-что иное, даже более важное. Ученики, будущая основа и преобладающая масса разведкорпуса, увидели сразу же, что врагов-людей надо не щадить, и сами уже были готовы стрелять. Не из самозащиты, без осознания важности жизни, а чтобы принять участие в операции. А это куда как страшнее. Они не осознают в полной мере то, что делают. Они делают и будут делать, потому что так “надо”. Это такая предпосылка к фракции Йегеристов. Важно то, что они уже не такие новобранцы, какие были до них. И ими движет иное.
Давненько Кива не пересекалась с Разведкорпусом. Для неё это тоже было неожиданностью XD И всё верно, её интересует Эрен, как наследник силы Ури, а потом и Фриды. Её интерес может носить как и мирный, так и враждебный характер. Ведь тот получил эту силу по ошибке, а его отец похитил её у Фриды и убил всех, ну почти всех, Райссов. И по сути это тоже первое их пересечение аж с арки революции. Кива пытается разглядеть в нём перемены, увидеть что-то отдалённо напоминающее на тех, кто был дорог ей и Кенни. И думаю, что это частично определит её будущее.
Двое ждущих, ваше здоровье!) На самом деле потеря ещё четверых была вполне предсказуема, и, возможно, я возьму паузу на следующую неделю - устал, у меня прибавился проект, да и долгое время держу такой темп и тяну три работы. Надеюсь на ваше понимание, если 22 октября глава всё-таки не выйдет)
========== Зимние вечера. ==========
Не прошло двух месяцев, как Разведкорпус провёл первые в своей истории учения среди курсантов во всех кадетских корпусах. Новое мероприятие, если совсем не учитывать встречи с военной полицией на самом первом этапе, не встретило особых, внешних препятствий. Всё прошло на достойном уровне, и самым неприятным инцидентом стал кадет, сломавший щиколотку. Но это случилось уже под конец того манёвра, так что особой проблемы довести того до города-ковчега не возникло вовсе. А когда разведчики закончили все четыре практики, то начались законные десять дней отдыха. Для рядовых, коим разрешили разъехаться по родственникам. Старшим по званию же было совсем не до этого краткого отпуска — надо было сформировать, подвести, оформить итоги в письменном виде. И в некоторых аспектах мнения Зое и Аккермана упрямо не желали сходиться, превращая обычную, нудную рутину в невыносимую. Мужчина уже находился на грани терпения, и так демонстрируя образец, пожалуй, своей лучшей выдержки. С самого утра, с того самого, далеко не чудного момента, когда командор отыскала его в столовой казармы гарнизона, минуло больше пяти часов, и день можно было причислять к испорченным. Нет, он знал, что эту работу надо сделать, какой бы она противной не была. Этими результатами должны располагать не только они. Да только вот одна одноглазая особа на пустом месте делала ему нервы. Они расположились в более просторной комнате Ханджи: на лакированном и не очень большом столе лежала кипа чистых листов, разложенные личные дела учеников, чернильница, тряпка, сургуч, печатка. В лампах ещё не было надобности — солнечного света хватало пока что; но они стояли по центру, как две каланчи. Леви места для ровного, аккуратного мыслеизложения при помощи чернил и пера хватало едва ли. Он старательно выводил буквы, пытаясь хоть этим монотонным делом отвлечься от женщины, раздражавшей его. Зое ходила по комнате туда-сюда, паркет то ли скрипел, то ли хрустел под её ногами. Один этот звук действовал как пытка, если не обращать внимания на чужие метания.
— Что ты здесь написал? Не рекомендован для сложных операций. Какие операции ты включаешь в это определения, Ливай? — она тыкала пальцами в уже порядком измятый листок. — Уточни, пожалуйста. Сложные это понятие о-очень растяжимое. Никаких неопределённостей быть не должно. Ты же это знаешь. Перепишешь.
— Скажи мне, трёхглазая, а не пора ли нам в Митре запросить себе отдельные кабинеты в той же ратуше? — капитан поставил точку в последнем предложении, котором писал, и отложил ручку-перо в сторону к закрытой чернильнице.
— Не знаю, можно наверное, — вопрос несколько сбил её с прежнего настроя, и она наконец остановилась, задумчиво подняла взор к потолку, затем посмотрела на Аккермана. — А с чего это ты об этом?
— Да вот думаю, — он откинулся на стуле, где на спинке висел форменный китель, — что треснуть тебя каким-нибудь фолиантом по лбу лучше, наверное, в специальном помещении. Чтобы вопросов не возникало.
— Фолиантом?! — Ханджи засопела и прошла к столу и взяла только что дописанный отчёт. — Знаешь, Ливай, моё стремление сделать всё идеальным того не заслуживает! Я для нас всех стараюсь между прочим.
Капитан промолчал. В голове на фоне всех юных лиц и замечаний, которые он им приписывал с момента начала практики, всё же крутилась мысль, каким-нибудь образом охладить или сбить пыл командора. Но он лишь прикрыл глаза рукой, потёр лоб — после бессонной ночи голова болела. Уснуть просто не получилось — возвращалось это дрянное состояние бессонницы.
Может, дело было в самой зиме. Было в ней нечто эдакое, что в принципе могло напоминать об отрочестве в Подземном Городе. О том времени, когда любой сон мог никогда не кончиться из-за оборванной жизни. Темно и холодно. Нужна выпивка, иначе, не имея возможности спать, он рискует схлопотать дополнительные проблемы. От этого отвлекло бормотание женщины где-то спиной. Леви убрал руку от лица, медленно вдохнул и чуть повернулся к говорившей, в очередной раз упрашивая себя не делать резких движений и ничего не предпринимать. Пока что.
— … опять странная формулировка: наиболее эффективен для поддержки. Поддержки чего: наступательных действий? Обороны? Планирования? — Ханджи очевидно придиралась, сама не зная, чего хочет. — Мне показалось, что вполне годится и для основы.
— Поддержка, гений, на то и поддержка, чтобы подхватывать все основные поручения вторым планом, — Аккерман крайне вольно процитировал ей военный протокол. — Не особо важно какие, а выше я указал, что подходящий профиль оборонный.
Командор захлопала карим глазом, поправила очки и вчиталась на пару абзацев выше. Пока царила блаженная тишина, Леви отстранёно, несколько меланхолично принялся изучать пейзаж за окном, чтобы хоть как-то отвлечься. Ничего шибко красивого там не было. Льдисто-голубое небо. Не идеально чистое из-за редких клочков серых облаков. Свет от солнца падал аккурат на плац перед трёхэтажным зданием, окружённый решёткой. Ворот из этого положения мужчина не видел, зато ему открывался вид на соседние двухэтажные дома. Сделанные из камня, покрытые и выровненные чем-то, они казались бесконечно далёкими и при этом громадными. Скорее всего, дело было во всё тех же окнах. Большие, высокие, наверняка скрывающие за собой просторные комнаты, этажи. Казарма, с её основной ролью вместить в себя как можно больше военных, ощущалась иначе. В ней всё давило незримой ответственностью и долгом. Участь, которая сама нашла его, которую он принял. Мужчина не видел себя внутри простых домов. Как и не видел себе иной, простой спокойной жизни.
— Ой не знаю, не знаю. Мы первый раз составляем такие рекомендации. Их не только прикрепят к личным делам, — Зое зарылась пальцами в уже порядком спутанные каштановые волосы, — но и положат на стол чиновникам штаба для планирования вылазок весной.
— Разве там нам не выделят солдат из Гарнизона? — Леви продолжал смотреть в окно, а когда женщина прошла вперёд, без особого интереса и пытливости скосил серые глаза на неё — ему и так всё ясно.
— Выделят, конечно, но и новобранцев рекомендовано с собой взять, — Ханджи развернулась к сидящему лицом, смотря сверху вниз. — И я считаю, что это необходимо, пусть может и жестоко. От старой гвардии остались только ты да я, а нам нужен максимально готовый набор разведчиков. Пусть и не такой большой, как сто человек, но всяко больше девяти.
— Вот как, — он устало вздохнул и потянулся к металлическому перу, начал вяло вертеть его в пальцах.
— Так ты перепишешь? — с надеждой спросила женщина.
На секунд десять или пятнадцать в комнате воцарилось молчание. Аккерман прекрасно знал, какой ответ даст, однако не спешил его озвучивать. Просто уже порядком устал и выдерживал паузу, чтобы иметь больше шансов спокойно покинуть место пытки самому. Либо вежливо выпроводить четырнадцатого командора и в тишине в рабочей обстановке по-быстрому на бумаге расправиться со своей дюжиной кадетов и разведчиков без щебета над ухом.
— Нет. Сходи проветрись, а то, — Леви начал вставать со стула, не слишком утруждая себя тем, чтобы не греметь ножками, — хрень несёшь бестолковую.
Он потянулся, ощущая неприятную и даже несколько непривычную боль в спине от долгого сидения, пока Зое разразилась восклицаниями. Почти их все Аккерман пропустил мимо ушей, неспешно одевая куртку и вспоминая, где ближайшая достойная винная лавка. О наличии контрабандистов Ривза в столице он, к своему сожалению, не знал.
— Ладно, чёрт с тобой, — капитан задержался понаблюдать за тем, как Ханджи кидает листы на захламлённый стол. — Не хочешь работать, так и я не должна!
Она направилась к шкафу, где принялась шарить в поисках своего тёплого пальто. Так, во всяком случае, хотелось думать Леви. Потому что, если она искала что-то другое… Он покачал головой и прошёл к двери, а сзади раздавалось ворчание о неблагодарности и шорох вещей, которые плавно оборвал тихий стук двери и щелчок замка в ручке.
Бормотание и перебирание костей всем подряд само собой стихло, стоило Ханджи остаться в одиночестве. Руки обессилено повисли вдоль тела. Она не знала, чего конкретно хотела от всего этого. Впереди маячила Шиганшина и просторы к югу от неё. Им необходимо быстрее продвинуться к морю и вражеской заставе. У них будет больше шансов, если хотя бы провести разведку малыми группами, за которыми будет тянуться основной массив. А он должен быть мало того, что большим, так ещё и компетентным. Для массы и закаливания новеньких такое тоже сойдёт на самом-то деле. Выживут сильнейшие, опыта получат вдобавок. Всё как в старые добрые времена. Привычная, отработанная схема. Однако актуален ли такой метод «отбора»? Не лучше ли поступить иначе с новобранцами? Распорядиться этим «ресурсом» с большей пользой? Тащить с собой хотя бы часть, например, а остальных оставить в той же Шиганшине как дозорных. Это всё занимало мысли сильнее резюме, которые можно было рассматривать так же по-разному. Леви писал-то нейтрально и подходящее ко всем вопросам, проблема была именно в этой неопределённости. Командор постоянно в голове прокручивала различные варианты и никак не могла остановиться на каком-то конкретном. Все варианты были логичны, у всех были как плюсы, так и минусы. Никаких особых указаний из Генштаба не поступало. Закклай обозначил два приоритета: скорость и эффективность; и полную свободу действий. Женщина слишком много размышляла, и может Аккерман был прав насчёт того, что ей надо прочистить мозги. Она взял форменный, зимний плащ с отделкой из овчины. Потеребив ворот, Зое принялась надевать его. Тоже выйдет прогуляться, раз так всё без толку выходит. Шанс закончить работу сегодня ещё оставался. Если, конечно, самовольный капитан вернётся до позднего вечера. Задавшись вопросом, куда и надолго ли пошёл Леви, командор взяла ключ от комнаты и вышла, оставив на небольшом столике беспорядок. Всё равно черновики не несли в себе какой-то особой важности или тайны. Может, она вернётся и всё запишет по новой. «Хотя едва ли Леви пойдёт на это», Ханджи цокнула вслух, запирая дверь. Последний этаж был тих и безлюден. Офицерские, капитанские комнаты, да и тех, кто выше по званию, пустовали в разгар рабочего дня. Как и этажи ниже. Зое знала, что разведчиков в них нет — все разъехались на этот краткий отдых. Спускаясь по лестнице, ей подумалось, что как только закончит с этой вознёй, оставит Аккерману надзор за освоением новых приводов и укатит к стареньким родителям. Сейчас выдаётся относительно спокойный период, и кто знает, когда ещё выдастся возможность навестить стариков. «И хорошо, что молодняк разлетелся», она молча кивнула, перескакивая сразу через две ступеньки. Они были живыми, сохраняли те силы, чтобы подняться выше, чем те, кто только был до них. Пусть побудут простыми людьми и пронесут это с собой. Иногда надо напоминать себе о близких, родных, о том, что есть ещё и мирная жизнь. Зое быстро пролетела коридору, холл, прокричала дежурному:
— Я буду через час, ежели кто спросит!
И, не дождавшись ответа, выскочила за дверь на плац с укатанным колёсами и утоптанным множеством копыт и сапог снегом. Такой и убирать не надо: ровная, вполне твёрдая поверхность. Хотя вот по краям решётки виднелись горы сугробов, накиданных явно лопатой. Командор втянула свежий морозный воздух, заставивший лёгкие мигом похолодеть прямо изнутри, огляделась. Само собой, Аккермана видно нигде не было, а его следы не отличались от всех прочих. Доставать его во внеслужебное время не получится. Ханджи однако долго не тужила на этот счёт — её первоначальной целью была прогулка по улицам Митры, а тут можно смело наслаждаться и одиночеством. Она прошла в раскрытые ворота, прошла пару относительно пустых кварталов и на одной из сверкающей от лучей улиц слилась с толпой. Хотя даже на оживлённом проспекте среди людей выделялась её спина с нашивкой гордых сине-белых крыльев.
Под землёй никакого потока людей в ярком свете не было. Те площади и редкие широкие улицы, которые могли похвастать кое-каким столпотворением, выглядели как будто заполненные призраками. Примерно так выглядели здешние обитатели в своих одеждах, лишённые солнца. Фонари, да кристаллы на сталактитах и сталагмитах не давали того точного и резкого света. Да и выходить без всякого повода никому на улицу в холод не хотелось. Здесь было не так морозно, как наверху — земля промерзала не столь быстро и давала хоть какую-то временную защиту. Зато воздух стал чуть менее спёртым. Правда, за всё приходилось платить — когда пласт почвы замёрзнет окончательно, тепла никто не напасётся. Даже весной. Затхлая клетка, с которой жителям просто приходилось мириться и принимать все те правила. Однако визитёрам с поверхности мириться и принимать как-то не хотелось. Полицейским, вдобавок, пришлось сменить свою форму на наряды местных. К раздражению Кивы, готовившей это предприятие больше недели, выяснилось, что некоторые из отдела по существу ещё ни разу не были в Подземном Городе. Поэтому ей пришлось до старта операции по поиску «пропавших без вести» новых приводов срочно отправлять тех на практику. Чтобы хотя бы привыкли к атмосфере и обстановке. Пока она передала их более опытным коллегам, самой пришлось менять план. Для Кивы это была игра с двух сторон, в любой момент могущая окончиться плачевно. Надо было очень натурально всё разыграть, и если кое-кто из банд знал, что женщина теперь имеет больше влияния наверху, то вот для самих полицейских её подлинное влияние под землёй должно было остаться тайной. Да и привлекать лишнее внимание не хотелось: быстро нанесут удар, вернут УПМ, вернутся на поверхность героями. Во всяком случае, одобрение сверху будет получено, а может даже участникам и премию дадут скромную. Так надеялись некоторые члены отдела. Женщина, притаившаяся на крыше в тени трубы, вжимавшейся к её боку и скатной поверхности для большей скрытности, сдержала смешок. Это был не вопрос золота, и вряд ли Генштаб вместе с чиновниками решат отщипнуть на поощрение денег из казны. Это был вопрос профессиональной пригодности. Ведь помимо пойманных разбойников, учинённых арестов в Утопии и вскрытие целого сбыта взрывчатки и прочих вещей с шахт надо было предоставить ещё результаты. Тогда, быть может, начальники спустят с них столь пристальные взоры, ожидающие найти хоть крошечную осечку. И можно будет спокойно заниматься своими делами и понемногу развивать сыскной отдел, улучшать статистику. В конце улицы, примыкающей к одной из площадей, показалось шестеро человек с какой-то поклажей. Их появление мигом переключило внимание Кивы. Ожидание кончилось, теперь надо лишь посмотреть, как подчинённые справятся с операцией. Сама она вмешается, если только что-то пойдёт не по плану. По сценарию: преступники должны были уйти, пользуясь превосходящим знанием местности. Женщина уже говорила об этом людям, которые должны были «пронести» части с приводами якобы на сделку. За особые риски им даже пришлось заплатить из своего кошелька, но это не беда: любая работа должна быть оплачена. И какая разница: ограбить кого-нибудь или побыть зайцами на охоте? Когда неизвестные люди порядком отошли от площади, свернули в проулок рядом с домом, на котором расположилась Кива. Она отметила, что трое своих полицейских, таящиеся и терпеливо ждущие, двинулись следом, как и оговорено. Трое было на соседней улице и трое на следующей. Ниже по кварталу расположилось три отряда, по большей части из местного военпола, а ещё один на площади. Но все эти меры обязаны были сегодня не помочь. Женщина бесшумно переползла на другую сторону крыши, чтобы сменить себе обзор на другую захудалую улицу. Долгая подготовка и подтасовка в добыче сведений о «сделке» того стоила. Из других проулков вынырнуло ещё пятеро. В отличии от первой шестёрки, те вели себя так, как будто направлялись из одного кабака в другой. Внешне это вообще не привлекало никакого постороннего внимания. Наблюдая за тем, как сближаются подельники, Кива отметила, что за пятёркой тоже крались полицейские. Не слишком неприметно, их, скорее всего, уже заметили от того веселье пятерых наёмников было более искренним, но это сейчас роли не играло. Решающие секунды уже тикали — момент близился к кульминации. Начальница сыскного отдела рукой нащупала рукоять привода старого образца, готовясь среагировать как бы дело не пошло. Вторая рука выудила специальный свисток, чтобы дать вовремя сигнал. Нет смысла наводить шороху в городе ракетницами.
Слух обострился. Теперь тишина за спиной казалась гнетущей и в такой же степени успокаивающей. Любой шорох — и она спрыгнет со своего места. А то мало ли что. От этого города можно было ожидать всего. Каких угодно сюрпризов. Однако пока всё шло как надо. Вот группы подозреваемых пересеклись, краткий разговор, и мешки с поклажей были поставлены на землю. Ещё пара фраз в более серьёзном тоне, несколько нервных поворотов головой. Надолго «торговля» не затянулась: меньше чем через три минуты мешки с неизвестным содержимым раскрывались, чтобы продемонстрировать товар. Из каких-то обрезков и чего-то ещё, призванного замаскировать детали, сделанные мастерами Промышленного Города, на всеобщее обозрение показался баллон для газа нового типа. Менее вытянутый, более компактный и при всём этом более вместительный. Самое главное: уникальный — такие ещё не поставили на массовое производство. Ждать дальше не имело смысла, есть подтверждение УПМ — осталось их «изъять». Короткий свист, негромко прорезавший общий фон города, и операция началась. Как только полицейские услышали сигнал — ринулись перехватить одиннадцать преступников и их поклажу. Те, не будь идиотами и не будь научены перед этим, как и куда бежать, бросились в рассыпную, как только показался первый военный. Даже в гражданском их всегда что-то отличало. Вот и сейчас: ни у кого сомнений не было. Раскрытый мешок бросили там, где стояли, а два остальных закинули на плечи и дали дёру, уводя за собой в разные стороны полицейских. Силы военпола несколько растерялись, но быстро перегруппировались для преследования. С высоты Кива смотрела в спины удаляющимся, слышала в уже в отдалении грохот выстрелов, окрики. Вскоре и те затихли, когда расстояние стало больше. Она спрыгнула на землю, чтобы осмотреть оставленную ношу. Всё было так, как оговорено — часть деталей разобранного привода. Порядком запылённые, грязные, но не беда. Через десять минут вернулась одна образовавшаяся во время преследования группа и, запыхавшись, отчиталась о том, что шестеро ушли, как они не старались их зажать в угол или подстрелить. Зато они смиренно и с мрачным довольством сказали, что им удалось перехватить ещё один из мешков.
— Отлично, вытаскивайте — проверим все ли УПМ они с собой принесли, — женщина указала на уже разложенные ею детали.
Через семь минут вернулась вторая половина участников операции с точно такими же результатами. И спустя краткое время полицейские пришли к тяготящему выводу: механизмы были не целиком. Пока Кива-Линсей деланно хмурилась, делала вид, что размышляет, вокруг нервно переругивались и выдвигали идеи её подчинённые. Выждав правдоподобное время, начальница подозвала офицера местного отдела.
— Постовые на площади и примыкающих проулках ещё на местах? — они кивнула в сторону мерцающего впереди участка.
— Наверное, — мужчина пожал плечами, поджал губы, — никакого сигнала они не подавали.
— А здесь точно не все УПМ? — вмешалась девушка из сыскного отдела.
— Точно, мне передавали схему, — Кива помнила как собирается привод нового образца больше по практике, чем по чертежам.
— Но зачем им продавать их по частям? — спросил смурной Флинт, косящий глазами то на крыши, но на улицу.
— Для безопасности, а может не нашли покупателям на целые. Цена у таких вещиц тут нешуточная. В любом случае, — Вербоуген выдохнула и потёрла глаза, повысила голос до командного, — берите эти, поносим их с собой. Идём к площади!
— А что нам там делать? — устало и обречённо спросил кто-то из полицейских.
— Искать схрон. Никто не будет тащить такую ношу на себе сквозь все эти трущобы. Вероятно, они просто планировали продать их поэтапно, чтобы не вызывать подозрений. А для этого, — важно разъясняла Кива, — им нужно было место для передержки. Если наши ещё приглядывают за тем районом, то никто не ещё не успел незамеченным вернуться туда, чтобы их перебросить опять.
Она пошла вперёд уже без прежней скрытности, как бы показывая тем самым, что нужда в этом на данный момент отпала. Сейчас они в силе, и им пока бояться некого. Едва ли кто-то «вернётся мстить» или отбивать товар. Подчинённые шустро запаковывали первые трофеи, к которым через час, а может и два, зависит от настроения Кивы, прибавятся ещё одни.
Комментарий к Зимние вечера.
Так, решил всё же сегодня опубликовать главу. Достоим октябрь гордо и полно! А вот дальше не знаю, посмотрим.
Тут у нас скачок во времени, что не типично для этой работы XD Близимся к весне, стремимся полным ходом. Я думаю, история дойдёт до момента, когда прибуду миротворцы и чуть-чуть после них. Дальнейшее в освящении не нуждается, а тупо пересказывать это такое себе. Можно, конечно отобразить изнанку тех событий, но раз уж мы подводим героев здесь к тем решениям и поступкам, какими бы они не были, то чего уж)
Тут и нас и уже неполный командор, не способный взять ситуацию в свои руки, что мы наглядно видели в манге. И многое прочее. По чуть-чуть, но так оно и появляется. Такая дичь, что мы увидели в манге, не на ровном месте растёт XD
Щепотка подземелий, тот пласт, потревоженный революцией, тоже втягивается и вживается. Порадуемся “возвращению” приводов XD Это всё элемент большой игры, так сказать. Не прям динамично, зато основательно и правдоподобно XD Ой всё.
Вернули прежнее страницоисчисление, что радует. Теперь ничто не вводит читателей в заблуждение.
Респекты двоим неотступным ждущим!) Могу сообщить вам, что работа в черновиках уже где-то на середине весны, и я стараюсь как могу. Там не так много рассказывать по существу:3
Следующая глава “Частицы целого” и будет она про молодых разведчиков, что тоже ответственны за то, как всё вывернулось в конце.
========== Частицы целого. ==========
Комментарий к Частицы целого.
Благодаря лагам, глава вышла не в привычные 19:30 XD
Отпуск закончился, и разлетевшиеся молодые разведчики возвращались в Митру для дальнейших поручений и подготовке к весне. Приказа не было как такового, однако служба уже начинала въедаться на подкорку, подобно тому, как кровь впитывается и разъедает ткань. Будто бы до этого они не особо осознавали, что быть солдатом включает себя и такого рода рутину. Период активный действий и изменений, ради которых они и вступили в Разведкорпус, сменился на этап ожиданий. И это отдавало бесполезностью. Кирштейн чувствовал это как никогда остро. Утром он покинул родительский дом, где, как казалось на первый взгляд, смог действительно отдохнуть. И сейчас парень хоть и направлялся, дабы покорно вернуться на своё рабочее место, но всё же недоумевал этому внутри. Какой толк продолжать всё это сейчас? Неужели им действительно так надо быть в казармах? Жан ещё мог понять те же тренировки с новыми УПМ. Об их возвращении властям силами военпола на днях написали в газетах. Не особо помпезная статья, а скорее очередной правильный кирпичик в стене порядка. Не было упоминаний имён, зато был целый абзац, посвящённый тому, как это поможет внедрить новую технологию на передовую.
— М-да уж, — еле слышно пробормотал про себя парень, подходя к дорожному двору.
Технология пока что оставалось эксклюзивной для легиона разведки. Иначе почему никто не тренировал тех же бойцов Гарнизона? Он знал, что Аккерман где-то месяц назад подал отчёт и составил консультационный лист по поводу того, как лучше проводить обучение с этими приводами. Целый месяц. За это время уж точно можно было сделать заказ у Промышленного Города. Однако ни о чём таком написано не было. Но, в конце концов, это всё были дела генерального штаба, а их дела… Ждать весну. «Ждать её можно было бы и дома. Мы же ведь по сути выключенные заводные игрушки до того момента, когда понадобимся. Кому мы нужны сейчас в казармах? Подготовка? Любая подготовка к неизвестности не имеет особого смысла», разведчик чуть скривился. Он устал. Будет ли когда-нибудь конец у всего этого? Может быть, но раз ответственность взята — то надо нести до конца. Кирштейн выдохнул и вошёл на станцию. Будь лето, весна, или осень — словом любое время года, когда реки не скованы льдом; он бы с шиком проехался бы на пароме. Жалование, премия, выплаченная после Шиганшины, спокойно позволяли бы себе такие пустяки. Сейчас же вид карет, четвёрок лошадей и кучеров вгонял чуть ли не в отчаяние. Ему не хотелось ехать. Проще было бы даже прогуляться, да только так он попросту отморозит себе что-нибудь. Однако делать было нечего: он — солдат, разведчик, один из немногих, действительно изменивших судьбу, давших надежду острову Парадиз. И всё же хотелось порой простого счастья: здоровых родных, семью, уютный дом. А он пока тратит время на пустое прозябание в казармах, куда сам себя и определил из-за совести. Пребывая в таком настроении, парень справился у извозчиков, кто собирается в Митру, и благополучно занял своё место в транспорте. За тем, как чистят снег, ждут и говорят люди поодаль от карет, лошади выдыхают облачка пара, Жан смотрел уже сквозь стекло в дверце. До отправки было ещё полчаса. Он подпёр щёку рукой, чувствуя тоску и весь груз обязанностей. Надо продолжать, а там глядишь, что-нибудь и выйдет.
Саша была в пути уже третий день, зато без особой спешки. Высокие стены города-ковчега приближались и вырисовывались на фоне туманно-белого неба и белых снежных полей. Она возвращалась из деревни Даупер — не самое ближнее место к стене Сина. Но поездка того определённо стоила. Ночи, проведённые дома, где она выросла, принесли долгожданный отдых. Её семья пребывала в самом добром здравии, даже учитывая незапланированное пополнение в виде девочки Каи. Та была неподдельно рада видеть свою спасительницу и названную старшую сестру. Девочка прижилась у Блаусов будто родная. Видеть такую гармонию и счастье у родных было сродни самому лучшему, что есть на этом свете. Разведчица отдала им часть накопленного жалования и, борясь с собой, сумела привезти из Гермины нетронутым большой кусок мяса. Его подали во время праздничного ужина в честь полного сбора семьи. В южном округе Роза царила самая мягкая и сказочная зима. Если сравнить с заданиями, разумеется, и Утопией. Но время отгула окончилось, и теперь Саша вновь была в Гермине, докуда добралась на перекладных из своей глуши. Ехала она с облегчённым сердцем, радуясь тому, что теперь сможет вернуться к достойной работе, которой гордятся не только её родители, которая подаёт хороший пример младшим братьям и сёстрам, но и нравится ей самой. Даже это прозябание в казармах девушка не считала чем-то плохим. Нормальная плата за то, что они готовы в любой момент отдать жизнь, проявить себя в бою, и что они обладают неоспоримыми навыками и опытом. Если бы такое было каждый день — можно было бы выть и хвататься за голову. Возвращения кадетки только со «взрослым» масштабом не хотелось от слова совсем. Блаус поблагодарила перевозчика, привёзшего вместе с ней в город целую телегу дров, плотно закрытых тентом, и спрыгнула на на мостовую. Огляделась: уединение и очарование заснеженных деревьев исчезло, а на замену пришли оживлённые улицы с местами грязными сугробами. Несмотря на крепкий морозец, людей хватало. Будто бы делать больше было нечего. Куда-то спешили, возвращались с рынка, держа корзинки с покупками, без всякой спешки гуляли на свежем воздухе. Жизнь продолжалась. Прибывшая девушка несколько выделялась в своей охотничьей одежде, напрочь выдававшей то, что она прибыла из глубинки. Грубо сшитая шубка с неаккуратной, но широкой меховой оторочкой, шапка с плотными ушами-завязками, что обхватывали пол-лица, если их опустить. Тёплые толстые сапоги, смотревшиеся неуклюже. Саша чувствовала некое смущение, ловя чужие взгляды, но сейчас вопрос собственного удобства и тепла был куда важнее внешнего вида. Блаус не так часто бывала в Гермине, чтобы хорошо её знать и ориентироваться в домах. Поэтому она ещё до начала отпуска договорилась встретиться в южном городе-ковчеге стены Сина с Конни. Так было спокойней. Не то, чтобы однокашник превосходно знал город или являлся обладателем карты. Зато если они и попадут в приключение, то сделают это на пару. Парень сказал, что будет ждать её в трактире, что находится прямо на площади подле внешних ворот. Чтение всех вывесок выявило несколько кандидатов на подходящую забегаловку. Девушка выдохнула, поправила походную торбу и направилась на поиски. В третьем кабаке она сумела разглядеть Спрингера, сидящего одного за столом. Была только первая половина дня, и время, когда эти заведения заполняются от отказа, ещё было далеко. Поэтому бритая макушка парня несколько выделялась на фоне остальных немногочисленных гостей.
— Долго сидишь тут? — спросила Саша, в наглую со спины хватая друга за плечо.
Тот дёрнулся, резко подаваясь, чтобы взглянуть на нарушителя спокойствия, но увидев, что это всего лишь разведчица, улыбнулся.
— Примерно час. Бармен уже устал приставать ко мне с предложением взять себе спиртное, — он закинул руки за затылок, потянулся и начал вставать со своего места.
— Лучше бы он тебе съестное предложил, — Блаус оценивающе взглянула на практически пустую стойку, где владелец заведения с кислым видом что-то делал.
— Если хочешь пообедать, то потерпи до Митры, — хихикнул Конни, натягивая утеплённое пальто военного типа, поднял со скамьи свою дорожную сумку. — Пойдём, я разузнал уже как можно попасть туда.
Он ухватил её за локоть и потащил к выходу до того, как девушка упёрлась и начала бы настаивать на том, чтобы остаться здесь и набить животы до отвала. Иначе они задержатся тут до вечера, а стало быть: опоздают на сбор и получат нагоняй от капитана. Уже на улице, в безопасном отдалении от запахов пищи, парень остановился, чтобы застегнуть верхнюю одежду и натянуть шапку.
— Ну и как же мы поедем? — понуро спросила Саша, тоскливо бросая взгляд на закрытую дверь.
— Дойдём до армейской конюшни, там возьмём лошадей, — протянул Спрингер, пока усиленно вспоминал путь от этой площади. — Сдадим их в столичной конюшне. Я спрашивал — так можно. Как раз та очень рядом с казармой Гарнизона, где нас ждут. Идём.
Они направились по улицам каменного города. Со стороны разношёрстная парочка смотрелась странно, однако разведчикам до этого не было никакого дела. Они шли быстро, периодически засматриваясь на городскую жизнь. Шумную и непривычную с какими-то своими хитрыми правилами и манерами. Молчание долго не продлилось.
— Чем занимался эти дни? — Саша толкнула спутника локтем в плечо. — Небось куролесил пока мог? Познакомился с кем-нибудь в таком-то месте?
— Не поверишь, — рассмеялся Конни, запрокинув голову, — просто отдыхал. Спал до отвала, гулял, ел что хотел и ни о чём не думал.
Рассмеялась и девушка — лучшего отдыха было сложно представить. И это неплохо. Совсем неплохо. Сверху на рукав шубки упала снежинка. Друзья вскинули головы — пошёл снег.
Вопреки своему предыдущему возвращению на этот раз Флок первым добрался до здания, где нынче располагался Разведкорпус. Без особой радости, зато с оттенком гордости. Поскольку пришло время пожинать первые плоды своих усилий — Зое выдала ему выписку с табелем, являющимися отражением итогов практик с кадетами. Личная характеристика, отметки. Все они давали ему рекомендацию к повышению, хотя парень не сомневался: существует ещё одна страница в личном деле, которая предназначалась только для руководства. Однако, когда сам метишь наверх и тебе дают пройти, это не имеет особого значения, так? Командор сама радостно сказала, что парень первый кандидат на звание офицера, когда наберут новобранцев в корпус. Закрепляя свой успех, он сдержанно сказал, что рад и продолжит стараться ради их блага. Теперь же он, расположившийся в общей комнате для рядовых, смотрел то в окно, то на листы с печатями. Форстер сам настоял, что ему лучше со всеми. Отчасти так и было: ему нужно было научиться находить подход к самым разным людям и производить хорошее впечатление на остальных. Одно дело молодые, желторотые кадеты. Совсем другое опытные солдаты, зрелые. Но парень понимал прекрасно, что рост Разведкорпуса, ежели все хотят победы, неминуем. Причём не такой, как прежде. Им надо продолжить дело… Внезапно стройный и уверенный строй мыслей исчез. Дело было в виде окна. Неспешно падающий, будто парящий снег за стеклом напомнил ему о камнях. Те тоже падали. Летели не хуже пущенного ядра. А может, даже и опасней, потому что… Он отвернулся от этого зрелища, судорожно скомкав идеальное дополнение к послужному листу. Пальцы подрагивали, сердце начало биться чаще. Ноздри начал щекотать слабый, призрачный запах крови. Флок заставил себя отложить несчастную бумажку на небольшую тумбу. Задышал глубоко, стараясь отогнать нервный тремор. Кровь бешено пульсировала в ушах. Звенело. Гудело. Или же это он слышал рёв, стук копыт, крики? Парень впился ладонями в копну огненно-рыжих волос, что поддавались расчёске с большим усилием. Но лучше уж ходить с взъерошенным гнездом, чем позволить себе нырнуть в тот день. Опять. Да только подушечки пальцев вместо волос словно ощущали чужое тело, ткань пропитавшуюся кровью, камни завала ворот, по которым он карабкался, потому что один крюк УПМ заклинило. Форстер скрючился, впился ногтями в кожу головы, сжал. Заклинило… Боль несколько помогла, приступ отступал, и разведчик стиснув зубы сильно зажмурился. Под веками стали плясать цветные точки, круги и… Всё исчезло. Парень осторожно открыл глаза, наполовину неуверенный, что не увидит перед собой поле трупов, по которому бежал. Но увидел лишь вычищенный до блеска пол казармы и свои ноги. Какое-то время он сидел на краю кровати, не смея и шевельнуться, боясь тем самым, вернуть этот приступ. Тут половицы заскрипели, и в поле зрения оказалось участливое лицо девушки. Куртка с нашивками-розами. Русые волосы, стриженные до плеч. Большие карие глаза.
— Эй, всё хорошо? — она положила руку на плечо, продолжая вглядываться.
— Да, просто что-то задумался, — Флок очень осторожно выпрямил спину, как бы проверяя отклик тела.
— Точно? У тебя такой бледный вид, — девушка из Гарнизона убрала руку, но не отступила. — Принести тебе воды?
— Не стоит. Я, наверное, просто устал с дороги, — спокойно проговорил парень, стягивая куртку, чтобы облегчить дыхание.
И чтобы рубашка из-за проступившего пота не так сильно прилипла к телу. Не хватало ещё чистую одежду засалить. Форстер положил куртку рядом с собой. Девушка наконец обратила внимание на сине-белые нашивки и не смогла сдержать удивления.
— О, так ты из разведки! Надо же, обычно вас к нам, гарнизонским, не определяют, — глаза сверкнули неподдельным интересом.
— Скажем так, я редкое исключение, — он усмехнулся, но как-то уж неестественно, поэтому продолжил. — А что так?
— Многие видели вас, слышали, но чтобы вот так поговорить — такогоне было, — она покачала головой и смутилась.
Вечер, по всей видимости, обещал быть богатым на разговоры. Но лучше находиться в живом потоке. Потолкует не только со своими, но и столичными солдатами. Настроение чуть улучшилось, когда девушка спросила: не хочет ли разведчик познакомиться с её друзьями и, может даже, посидеть с ними, поболтать. Флок ответил, что совершенно не прочь. Ведь в конце концов, разве не ради этого он попросился в общую комнату?
Солнце уже стремилось вот-вот скрыться за стеной Сина, когда троица разведчиков прошла осмотр на внешних воротах Утопии. Валил вовсю снегопад. Но мягкий, безветренный. Так что единственным и самым существенным препятствием стало отсутствие видимости дальше чем метра на три. Что неудачно наложилось на то, что дороги замело и присыпало, растворяя их границы со снежной целиной. Можно было бы легко потеряться, поскольку не было видно даже фонарей, установленных на воротах и верхушке стены. К облегчению, этот этап был уже позади, но не только он служил причиной тревожного настроения среди прибывших. Карета на санях в городе стала ехать мягче, зато атмосфера внутри стала более мрачной.
— Опаздываем, — вынес вердикт Армин. — Причём очень сильно. Вот надо было задерживаться? Погостить у Хистории было замечательной идей. Плохой было не тронуться сегодня утром.
— Да брось, когда мы ещё с ней увидимся? — Эрен попытался изобразить миролюбие, хотя внутри бурлила досада. — Ничего страшного не случится, если мы прибудем позже всех. Мы, по сути, там и не нужны.
— Откуда ты знаешь? — недовольно переспросил светловолосый парень.
Вопрос прозвучал риторически. Микаса же воздержалась от комментариев. Встревать в пока ещё полушутливую перепалку желания не было. Хотя девушка считала, что Арлерт прав: им надо было выехать из приюта, где Райсс занималась обустройством сирот, ещё с самого утра. До снегопада. Тогда никаких проблем не было бы совсем. Но Йегеру не хотелось уезжать в спешке, и прощание с королевой порядком растянулось. За это время Аккерман про себя вновь и вновь отмечала, что Хистория заметно повзрослела. Это проявлялось в чертах красивого, аккуратного лица, в завораживающем взгляде голубых глаз, даже в манере держаться. Та стала более царственной. Однако это отступало — стоило девушке только начать говорить с ними. Дружеское, открытое, искреннее. Либо Райсс была такой, либо научилась так располагать. Поскольку даже Микаса, чувствовавшая себя отчего-то несколько чужой, обделённой и ненужной, расслаблялась при разговоре. Ничего удивительного на самом деле не было: юная королева была занята не только прямыми обязанностями, но и воспитанием сирот. А эта работа требовала терпения, спокойствия и умения расположить. Что, наверняка, пригодится монаршей особе и в дальнейшем. И, если судить по тому, как Эрен смотрел на Хисторию, та всё делала правильно. Аккерман отвернулась к окну, скрывая досаду. На неё он так не смотрел. Надо было настоять вместе с Армином и уехать раньше.
— Ну и что полезного мы сделаем, сидя в казармах? — проворчал владелец Атакующего Титана, нагло вытянув ноги, будто капризный ребёнок. — Мы там просто нужны для галочки, чтобы руководство знало, где мы, и держало нас на поводке.
— Ты недооцениваешь Ханджи и Леви, — Арлерт покачал головой, рассыпав светлые волосы, что отказался состричь, — и их опыт. Они знают наверняка для чего мы нужны и что нужно нам. Да и забываешь ты о нашей значимости. Мы не можем себе позволить попивать чай на крыльце и просто ждать весны.
Эрен лишь хмыкнул, но продолжать дискуссию не стал. Кто бы говорил о полезности. Одно дело трепаться, да рассуждать. Другое: делать. Но, впрочем, раз уж почему-то никто не хотел рисовать реальные перспективы, то почему бы не плыть по течению какое-то время? Всё равно бороться с ними в одиночку сил не было. Во всяком случае, глупый спор лучше не затевать. У каждого своё мнение. Каждый при нём и останется. До самого конца.
Молчание стало затягиваться. Что совсем непривычно среди троицы друзей, прошедших невероятный путь от самого детства. И что как нельзя лучше отражало те перемены, что вызвал в них этот самый путь. Они все были уже не такими как прежде. Эрен чувствовал, что неумолимо отдаляется от них. И во взглядах на мир, на мечты, на решения проблем. Может, всё началось даже до той чёртовой церемонии, когда к нему пришло то видение. Тот чудовищный образ, связавший всё воедино. Сейчас не верилось, что все вытянут эту ношу. Парень на секунду скосил глаза к затылку, будто демонстративно повёрнутому, девушки. Затем на Армина, сцепившего руки и нервно перебиравшего пальцами. Уверенности не прибавилось. Но за последние несколько недель тоска и хандра на тему грядущего чуть отступила. На их место пришло прежнее мрачное раздражение. Ну почему всё так складывается? Время действовать, менять судьбу, а все, да и он сам ничем не лучше, ничего не предпринимают существенного.
— У Хистории очень хорошо получается, все дети в приюте выглядели довольными, — заметил вслух тщедушный Арлерт. — Не удивлён тому, что тебе хотелось там остаться подольше.
Чуть улыбнулся, видимо желая разрядить обстановку. Но от его понимающего, доброго взгляда сделалось едва ли не тошно. Йегер чувствовал, что не заслужил такого, что вряд ли они будут так же на него смотреть четыре года спустя. Ну или на то, что от него останется.
— Да? — переспросил он, отгоняя все эти мысли.
Даже стало интересно, как друг соотнесёт его поведение. Сумеет ли правильно «прочитать». Насколько тот уже не понимает его. При тихом, отчасти вкрадчивом голосе Эрена Микаса всё же повернула голову. Вид заснеженной улицы “волшебным” образом утратил свой магнетизм.
— Конечно, ведь видеть детей — всё равно, что смотреть в будущее. Что мы оставим после себя, кто останется после нас, — улыбка Армина стала шире, глаза заискрились. — Ничто не останавливается и ничто не вечно. Думаю, когда мы видим тех детей, то чувствуем это.
— Может быть, ты прав, — Йегер, коему осталось не больше пяти лет, улыбнулся в ответ.
Но лишь потому, что Армин не угадал. Владелец Колоссального всего лишь переносил свои ощущения на остальных. Когда тот перестал внятно разделять и трезво смотреть на каждого? Уж не после того, как съел Бертольда? Эти мысли уже отдавали жгучим злорадством. Хоть сейчас спрашивай друга про это. С этим чувством надо было срочно что-то делать. Им ещё слушать нотации от командора и, наиболее вероятно, получать нагоняй от капитана. Эрен подумал о Хистории. О её успокаивающим, как прохладная река, присутствии. В очередной раз задался вопросом: дело ли в том, что она Райсс и что он сам обладает подсознательной памятью этой семьи, или же дело в самой девушке и нём самом. Могла ли королева ему нравится? Возможно. Парень не чувствовал чёткой уверенности насчёт всего этого. Не мог внятно определиться с тем, что и к кому чувствует.
— Нам бы сперва разобраться с угрозой, — сухо заметила Аккерман, затем щёки еле заметно покраснели. — Потом только думать о детях.
— Но жизнь всегда продолжается, несмотря на человеческую природу. Конфликты будут всегда, — выдохнул Арлерт, улыбка стала тусклее. — Наша задача сделать их менее кровопролитными. Чтобы наши дети смогли сделать всё лучше нашего.
При этих словах Эрену пришлось очень сильно постараться, чтобы не усмехнуться вслух. Менее кровопролитным будущее будет. Когда людей станет меньше. Когда Колоссы пройдут маршем по всем прочим странам, а кровь убиенных, виновных и нет, впитается в землю. Но он нашёл в себе силы улыбнуться своим друзьям. Наплакаться ещё успеют, а вот по улыбаться… Йегер откинулся на спинку сидения. Карета, начавшая свой путь от приюта, всё продолжала ехать прямо на юг, чтобы из Утопии попасть прямо в Митру, везя их навстречу неизвестному и неизбежному. Оставалось лишь готовиться. Ждать.
Комментарий к Частицы целого.
Тут снова и опять XD подводки к итогу, чем всё закончилось. Эти балбесы тоже за это ответственны. Они тоже люди, что здесь и хотелось отобразить. Разные характеры, разные обращения личности, борьба со своими загонами, а где-то простое “по течению”.
Жан пограничное звено, которое по рациональному взгляду могло бы забить на всё это ради выгоды. Однако он неплохой человек, совестливый и понимающий, что в мире есть нечто больше, чем его собственные хочу. И что если он не будет идти вперёд - никто не будет.
Конни и Саша не задумываются же об этом так глобально. Они просто живут, потому что ловят момент. Делают то, что считают нужным, с условием того, что от них не требуется какой-то активной самодеятельности.
Зато вот у Флока ситуация иная XD Он из тех, кто берёт положение дел в свои руки, особенно после битвы за Шиганшину, что усилила некоторые его черты. Я думаю, что у него вполне может быть ПТСР, что не позволил вернутся к “норме”. Смутьян для одних - деятель для будущих Йегеристов.
Тут зреет раскол у троицы. Ох уж эта та самая знаменитая арка раскола в манге, ога. Эрена вполне может тянуть к Хистории, ведь ей-то он рассказал о своём “гениальном плане”. А так же очевиден контраст между Райсс и Микасой, к которой Эрен испытывает болезненное чувство. Настолько болезненное, что он вёл себя как мудак с ней почти всю историю XD А Армин… просто мечтатель. Ведь подумай он серьёзно наперёд, что-то бы явно изменилось.
Трое ждущих, благодарю!) Держусь в ритме с вашей помощью:3
========== Сортировка. ==========
В кабинете сильно пахло мятой. Аромат был тяжёлым, несколько давящим, но всё же помогал разогнать головную боль и ощущение забитости мыслей. Во всяком случае, Кива считала, что в этом плане такое амбре лучше табачного дыма, который въедался всюду. В стены, в бумагу, в столы, в одежду. Иногда его было так много, что мутило. Чайное же облако не обладало такой силой. Даже несмотря на то, что командор пил его чашками взахлёб. Женщина, прибывшая к руководству, чтобы подать промежуточные отчёты, считала, что на мужчину все перемены, произведённые в структуре военпола, сказались лучшим образом. Док выглядел более собранным, посвежевшим, да и занимался тем, где мог принести больше пользы. Организационная и бюрократическая работа подходила ему как нельзя лучше. На свои графики и отметки-встречи пришедшая пожаловаться не могла. Не шибко мешал Найл и работе выбранных прочих начальников отделов, позволив им первые месяцы работать так, как те посчитают нужными. Видать, нос после щелчка Генштаба ещё побаливал.
— Очень хорошие результаты, — проговорил он, пробегая глазами по строчкам рапорта. — Статистика определённо хорошая, однако…
Прервался, прикрыл глаза и отложил листы на столешницу, где количество стопок заметно поуменьшилось, если сравнивать с тем, как было до реформы. Девушка, сидящая по другую сторону, покорно молчала, ожидая слов формального руководства. Её чашка на блюдце, которые ей подали из вежливости, стояла практически нетронутой. Как ни крути — с этим приходилось мириться. Зато за это платили из казны. А ещё это терпение приносило ей больше спокойствия за своё текущее положение. Уже не мало.
— Однако, — продолжил мужчина после очередного глотка дымящегося чая, — меня беспокоит то, что само количество арестов и дел как таковых заметно выросло. Мне нет нужды говорить вам, Линсей, в каком мы сейчас положении. Я хочу, чтобы ни одно из наших действий не нарушило стабильность, которая даётся всем с таким трудом.
— Понимаю вашу тревогу, — медленно кивнула Кива, готовая ответить на такое замечание. — Мы стараемся не перегибать палку и действовать по возможности не очень грубо. Но много чего вылезло после того, как начали наводить порядок. И не реагировать мы просто не можем.
Нынешнюю ситуацию действительно можно было бы смело называть шатким равновесием. Вроде бы обстановка шла на лад, но медленно. В этой основательной неспешности и даже дотошности виднелся почерк главнокомандующего, не терпящего и не выносящего любого рода небрежностей. Поэтому общий тон, задаваемый генеральным штабом, был именно таким: играющим прежде всего на надёжность, чтобы не исправлять ошибки в будущем. Приходилось подстраиваться. Прогибаться.
— Понятно, — Док откинулся на стуле с высокой спинкой, — верю, что вы сумеете не перейти черту. Будьте внимательны к этому — мы только недавно разгоняли беспорядки, вызванных пожарами и всеми вытекающими из них. Как справляются ваши люди с новой работой?
Тут Вербоуген сделала вид, что задумалась, в то время как пыталась корректней подобрать уместные слова. Её выводы и рекомендации были отмечены в бумагах, что собеседник уже бегло прочёл. Но, по всей видимости, его интересовало её личное мнение как человека, непосредственно имеющего дела со всем этим. Ей-то было главным сформировать себе команду так, чтобы избежать в дальнейшем неприятных для себя положений. И всё шло пока не так плохо — без тревожных сигналов и подозрений.
Об этом Найлу она говорить не собиралась, поэтому постаралась подумать: касаемо какой сферы вердикты тот хочет услышать. Спрашивает ли он просто так, чтобы удостовериться, что всё идёт своим чередом, или же для того, чтобы скорректировать свои планы, наметить что-то на последний месяц зимы.
— На лету они не схватывают, — девушка чуть нахмурилась, затем приподняла брови, — но в целом — спокойно справляются. У меня нареканий к ним нет. Пусть растут поэтапно, пока есть такая возможность.
— Радует, нам понадобится функциональный полный отдел, готовый стажировать кадетов, что пройдут вступительный экзамен весной, — Док достал из ящика папку с бумагами, на той красовался герб из перекрещенных мечей. — Генеральный штаб уже прислал теоретическую часть и наброски. Я бы хотел, чтобы сперва вы ознакомились с ними и отсортировали на предмет актуальности.
— Думаю, что сумею выкроить время для этого на этой неделе, — ответила Кива, принимая документы, протянутые через стол. — Но не уверена, что у меня или моих подчинённых будет время проводить вступительные экзамены. Поступивших-то мы сумеем распределить между опытными полицейскими для отработок.
— С теоретической частью сладим и мы, чтобы не отвлекать вас от дел, — успокоил её Найл, чуть улыбнувшись. — Просто решите, что из этого должно быть на вступительных.
Далее разговор долго не продлился, и скоро командор отпустил подчинённую восвояси. Претензий ни у кого друг к другу не было, работа шла своим чередом — шестерёнки военпола крутились без особых запинок и скрежета. В сущности, девушка находила это место службы относительно спокойным, да и Док не имел вредных привычек без причин долбать мозги всем подряд и строить им козни. Попрощавшись, она оказалась в тускло освещённом притушенными лампами коридоре, где исчез запах мяты и нужда держать должностную маску. Был уже поздний вечер, и возвращаться к себе домой в Гермину, пусть даже и верхом, смысла не было. Приехать, поспать часов, может пять, чтобы снова спешить в Митру? Кива выдохнула, потёрла лицо свободной рукой и направилась к лестнице. Усталость. Лучше уж она поспит в кабинете зато часов восемь или даже больше. Не надо будет потом тратить время на дорогу. Она косо взглянула на очередное поручение, гадая: насколько там всё будет запутано. Закклай наверняка приложил к этому сухую, старческую руку. Им нужны были функциональные люди, чтобы держать порядок внутри. Много тех, кого можно будет направить к городам Марии. Такое ещё не обсуждалось, но руководитель сыскного дела по опыту знала, что это лишь вопрос времени. Ей уже без особых сложностей и хитростей удалось прочитать черновой вариант этих задумок, как и планы на весну в Шиганшине. Для них же пришлось урезать часть провизии, несколько ограничить торговлю предпринимателей — и всё ради того, что бы больше половины ресурсов вбросить на южное направление. Это больше касалось разведчиков и Гарнизона. Однако и Военной полиции без дела сидеть не придётся. И всё бы ничего, если дела касались только этой стороны вопроса — всегда что-то по чей-то волей идёт через одно место. Да и от случайностей никто не застрахован. Кива, прикидывая фронт работ, спустилась на первый этаж, молча кивнула клерку, подавшему её верхнюю одежду. Оделась и без проволочек покинула здание центрального отдела. На улице уже было тихо и практически безлюдно. Морозец кусал, но ветра не было, поэтому такую погоду можно было терпеть. У расчищенного, насколько это представлялось возможным, тротуара стояло несколько карет. Запряжённые лошади, укрытые попонами, мирно посапывали склонив головы. Извозчики тоже дремали. На белый снег ложились редкие прямоугольники света из окон, да фонари выхватывали какие-то участки. Девушка, оглядывая всю эту замершую тишину, натянула перчатки. В них очень неудобно хвататься за нож или же за револьвер. Впрочем, отмороженными пальцами тоже. Оставалось надеяться, что прогулка пройдёт без неожиданных происшествий. Хотя кому охота в такую ночь покидать тёплый дом? «Кому надо — тот выйдет», Кива поправила капюшон поверх шапки. Отсюда путь до столичной ратуши был не так уж и долог. Можно было прогуляться по закоулкам, чуть развеяться перед сном. Она пересекла улицу, пошла по другой стороне, чувствуя и слыша, как снег скрипит под подошвой сапог. И только этот звук нарушал ночное, зимнее безмолвие.
Холодный, плотный воздух не давал никакому шуму разнестись далеко. Но когда город оживал это уже не имело значения. Улицы начинали гудеть, просыпаться, заполняясь обитателями. Наблюдая за этим зрелищем в тысячный раз, Дариус прибыл в свою обитель. В прошлые несколько дней он с советниками корпел над вступительными экзамены для Военной Полиции для всех трёх разных отделов. Сегодня настала очередь сортировать резюме разведчиков, что подала Зое. Командор могла и имела полное право сама расставить их в будущем, но сперва лучше было дождаться рекомендаций, как трезвого взгляда со стороны. Да и нужно было чиновникам лучше знать потенциальный ресурс офицеров Разведкорпуса. Весной предстоят сложные операции, они все уже готовились к ним как только могли. И Закклай полагал, что как только снега сойдут в достаточной мере — они начнут действовать. Он хотел и требовал этого от своих подчинённых. После того, как пройдёт встреча с Ханджи для обсуждения её семерых рядовых, старик хотел заняться планированием организации отправки строителей вместе с военными к Шиаганшине. Город сперва надо было отстроить, чтобы заселить по новой. Дел невпроворот, но вот что радовало — всё шло спокойно, точно по расписанию. Дариус добрался до здания штаба, как обычно, поднялся к себе наверх, как обычно, не получил никаких срочных, экстренных донесений. О чём ещё можно мечтать в период отдыха? Разве что, чтобы назначенные визитёры не опаздывали. Первая встреча должна была начаться в восемь утра. Но Зое по каким-то причинам опоздала минут на пятнадцать, уронив тем самым мирное настроение Закклая на несколько пунктов.
— Прощу прощения, командующий, — начала женщина, войдя в кабинет, — непредвиденные обстоятельства. Пришлось задержаться.
Щёки у неё горели после мороза, каштановые волосы растрепались, зато очки и повязка на глазу сидели аккуратно. Китель с нашивкой разведки был чуть помят, и она явно поправляла его перед дверью.
— Хорошо, что это не так сильно вас задержало, — Дариус надел очки в тонкой оправе, показывая, что уже пора начинать. — Нам предстоит хоть и не долгая, но тщательная работа. Что же у вас произошло?
Зое, уже прошедшее расстояние, отделявшее створки и приготовленный ей стул, помялась. Медленно и неуверенно села на сидение, словно не получив формального разрешения. Главнокомандующий же не стал давить на неё пристальным взором, полез в верхний, выдвижной ящик за заготовленными документами. Прибывшая тоже привезла с собой тонкую папку. Сейчас она скрывала блуждающие пальцы командора, выдававшие волнение.
— Ничего такого, если честно, — Ханджи попыталась улизнуть от прямого ответа, с которым сейчас разбирался Леви. — Просто не бывает лишним напомнить своим ребятам, как не надо себя вести. Немного повздорили между собой и всё.
— Надеюсь, что это внесёт своевременные коррективы в то, что вы писали ранее, — заметил Закклай и чуть благосклонно улыбнулся. — Молодые всегда такие, поэтому-то не все пойдут в офицеры.
— Само собой, — кивнула командор, чуть расслабляясь и собираясь на то, что не упасть в грязь лицом.
Её ещё нервировали такие встречи с высшим руководством. Необходимость особо тщательно следить за словами, думать за всё, быть настороже и нести эту ответственность — приходилось ей на пару размеров больше. Но «Эрвинову рубашку» приходилось кому-то носить. Минуту они раскладывали листы, затем начали обсуждать.
— Думаю, лучше начать с Арлерта, — начал старик, поглаживая пальцами бородку пальцами одной руки, а другой держа нужное резюме. — По понятным причинам к нему вопросов и ожиданий больше, чем к остальным. Аккерман пишет, что не рекомендует его к повышению. Ваше мнение…
— Я думаю он пригоден для управленческой должности, так как умеет разбираться в людях, — подхватила Зое предоставленную ей паузу, стараясь звучать убедительно. — Впрочем, не спорю, в первый приоритет не могу его поставить и я.
— А что насчёт его умственных способностей? — вкрадчиво спросил Дариус, на долю секунды сверкнув стёклами очков над кромкой листа.
Вопрос был не по теме соответствия возможной новой должности, но деваться было некуда. Всё правление острова, да что там: простые жители, зависящие от действий военных, имели право спрашивать. С этой стороны разведчики были должны предоставить результаты, предоставить потенциал не меньший упущенному.
Ханджи выдохнула, наклонила голову, вновь обращая внимания на строчки. Из безликих букв, связывались слова, а те уже в образ юноши, на которого так внезапно свалилась эта ноша. Не глупый, не лишённый храбрости. Все эти качества могли быть задатками для будущего. Да и не было смысла позволять чиновникам военного штаба вцепляться в него.
— Пока у меня нет поводов думать, что он не справится, — наконец ответила женщина, в голосе звучала строгая уверенность. — Не сомневайтесь, в деле он себя проявит.
— У меня нет причин не верить вам, — примирительно развёл руки в стороны старик, показывая, что у него лично претензий нет. — Просто его текущая непригодность командовать новобранцами будет говорить за себя. Но вернёмся к остальным, сперва отберём трёх кандидатов, потом обсудим потенциал. Кого тогда вы рекомендуете?
— Однозначно Кирштейна, — сразу же отозвалась командор, сложив руки на коленях — искать это резюме ей надобности не было. — Он хорошо умеет сочетать лидерские качества и сдержанность. Так же способен грамотно организовывать ресурсы, что имеются. Думающий парень.
— Значит, его, — Дариус нашёл нужный лист, мельком прочёл, дабы освежить память. — Если я верно помню, у него несколько драк в кадетском корпусе, да и ещё одна уже в вашем корпусе. Вы приняли эти факты в расчёт?
— Жан очень вырос, и это очень хороший пример для всех. Этого больше не повториться, тем более на глазах у новеньких, — заверила Зое.
Прозвучало куда-то ровнее и правильней, чем в голове. Потому что именно Жан сегодня чуть ли не устроил скандал посреди столовой. Виновник был второй кандидат — Флок. Тот явно провоцировал первого на такую реакцию. Однако что было поводом для такого — времени у неё разбираться не было. Она по-быстрому пресекла это до того, как спор стал привлекать внимание слишком многих, отчитав передала их в «мягкие» руки Леви. В капитане женщина не сомневалась, но из-за всего этого пришлось опоздать и маскировать своё раздражение от Закклая, так как этот инцидент не должен был повлиять на решения.
— Посмотрим, новобранцы это всегда стрессовое время для всех старших по званию. Так не хочется, чтобы кто-то проявил себя некомпетентно, — главнокомандующий как бы сочувственно покачал головой, прикрыв глаза. — От того, насколько проявит себя новая волна Разведкорпуса зависит то, как скоро мы сможем дать вам разрешение на вылазку за Шиганшину. И всё это зависит от вас и ваших подчинённых.
Намёк был очевиден и не особо прикрыт. Но ответа тот не требовал, так что Ханджи просто с пониманием кивнула. Это можно было расценить и как признание своей ответственности за все косяки, что только случатся, и как игнорирование фразы. Командор решила проявить инициативу и отодвинуть диалог с тропинки неприятной темы, от обсуждения которой толку не предвидится. Они и так стараются делать всё возможное, и продолжат делать всё возможное.
— Насчёт вылазок, ещё рано об этом говорить, однако, — Зое серьёзно заговорила, подняла руку для привлечения внимания и предания большей значимости. — Нам нужно будет передвинуть штаб именно к Шиганшине. Или хотя бы оборудовать там базу. И это не зависит от количество поступивших солдат. Каждый раз ехать от Троста слишком долго.
— У вас уже есть выбранное место? — Дариус чуть улыбнулся, позволяя женщине временно сменить тему. — Мы хотим застроить Шиганшину с упором на то, что она будет являться первым форпостом армии, дабы обеспечить лучшую защиту. Так что, да, можно хотя бы обсудить это заранее.
— Я думаю, что это должно быть за городом в неком отдалении, — Зое пожала плечами. — Чтобы у нас было пространство для отработки манёвров и учений.
Обсуждения этого и борьба за независимость легиона разведки продлились ещё минуты четыре, прежде чем всё вернулось в прежнее русло: выбор заместителей-офицеров. Допрошли всех разведчиков, обсудив заочно назначения, причины, возможности. В какой-то момент, девушка подумала о том, что справляется неплохо. «Наверное, с этим я смогу свыкнуться. Когда-нибудь», подумалось ей, когда Закклай сказал, что встреча окончена и что они продуктивно провели её, подбирая опору для неё и Аккермана в воспитании нового поколения разведчиков.
Тем временем Леви закончил воспитывать «старое». И находись они в своих казармах, загрузил бы обоих виновников черновой, грязной работой. Уборка помещений, отходов, работа на кухне, на конюшне. Однако находились они всё ещё в Митре, в казарме столичного Гарнизона. И единственная доступная мера пресечения, не ставящая ту же Зое в неловкое положение, потому что слухи ползут быстро и куда не надо, была разослать двоих по комнатам. Эдакий домашний арест после жёсткого нравоучения. Капитан не сдерживался в выражениях, потому что предварительно отвёл Жана и Флока в свою отдельную комнату, где мог говорить всё, что хотелось и требовалось. Как итог оба парня пообещали, что такого больше не повторится. В принципе, это всё, что они могли сказать. Звучало не особо искренне: скорее устало, скрывая взаимное раздражение. Было бы из-за чего ругаться. Форстер крайне скептично отнёсся к потенциальному назначению Жана. О чём не преминул сказать вслух, так как им, в разведке, нужны более инициативные люди. Что творилось дальше и как пошёл этот разговор — Леви не знал, так как в этот момент находился в отлучке, чтобы скупить газеты, а так же выбрать себе нового чая в элитной лавке. Имел право: в конце концов, они все на следующей неделе должны были выехать в свой штаб подле Троста. Во всяком случае, рядовые этого не знали, однако договорённость со штабом имелась. Заняться было чем — от тренировок в лесу с новыми приводами, до банального наведения порядка в замке. В городе было как-то не по себе, а там они будут сами себе руководить какое-то время. Эти мысли даже чем-то бодрили. Зато когда вернулся, был встречен собственно разгневанной Зое, у которой за спиной стояли насупленные парни. Надо ли говорить, что собственное настроение было заметно подпорчено? Он не выпустил на них пар, просто постарался хорошенько вправить мозги, чтобы такого больше не возникало. Когда мужчина убедился, что наказанные проследовали к своим комнатам, спустился вниз, чтобы напомнить и остальным о том, как надо себя вести, и что нужно думать где и что говоришь, а так же что не мешало бы самим пресечь ссору или хотя бы перевести её в менее людное место.
— Простите, капитан, не уследили, — Конни шаркал ногой, но вид его не отражал раскаяние. — Просто как-то быстро всё произошло.
— Меня не интересуют ваши оправдания, — Леви потёр переносицу, чувствуя усталость и желание собрать вещи и уехать в южный округ Розы прямо сейчас. — Вы должны понимать: такого быть не должно. Вы можете друг друга ненавидеть, но работайте вместе и сообща, ведите себя подобающе. Засуньте себе свои оскорблённые чувства куда поглубже или решите взаимные обиды тихо и без такого шума.
— Терпеть оскорбления? — спросила Саша, виновато взглянув на Микасу, затем переведя глаза перед собой.
— Решать проблему, а не создавать ещё одну, в таком случае, — повторил Аккерман, ещё раз оглядывая пятерых собравшихся в холле.
Говорить о том, что любой претендент может стать реальным поводом тому же Генштабу вцепиться в них и подмять под себя ещё больше, он не стал. Просто сделал себе пометку: погонять их на предмет дисциплины. Особенно Форстера. Пусть научиться вести себя или хотя бы выражать свои мысли в менее агрессивной форме. Закралось даже подозрение, что рыжеволосый парень специально выбрал для ссоры именно этот день, когда Ханджи должна была поехать к Закклаю, чтобы обговорить грядущие назначения и стажировку этих кандидатов. Испортить мнение о том же Жане? Ведь именно Кирштейн горячился и «шумел» больше прочих, если судить по тому, что успела сказать женщина перед уходом. Что за детская выходка? Леви не знал, но это ему не понравилось. Как и ухмылка на лице Эрена, что успел заметить, пусть та и показалась на доли секунды. В любом случае, это заставляло кое-что пересмотреть. А пока Аккерман пристроился у камина, чтобы там дождаться возвращения командора.
Комментарий к Сортировка.
Думаю, ещё одна глава и мы скакнём к той самой весне) А за весной рано или поздно придёт… лето, там же история начнёт непосредственно сворачиваться. Я уже работаю над теми черновиками. Если моя скорость меня не подведёт, если друзья-ждущие меня поддержат, то когда я напишу последнюю главу к данной работе - я начну публиковать главы раз в неделю. Во всяком случае, я так думаю, надеюсь вам тоже будет приятно вернутся к этому графику. Работа не маленькая, не простая, не хочется растягивать её с публикацией на ещё дольший срок, но и обесценивать труд тоже не хочется))
Будни, простые будни. Дело движется, что-то готовиться, что-то проступает и вырисовывается. В главе можно заметить деформации, незаметные героям, потому что они складываются из всего предыдущего. Здесь у нас и не профпригодный пятнадцатый командор, о чем говорилось заранее, здесь у нас и уставший Леви, здесь у нас и “должно, Ханджи”, на которую давит многое.
А герои другой стороны, внутренней, просто вживаются в обстоятельства, чтобы оставаться на волне и не пропустить важные события. Кива и Найл работают, готовят свои ведомства к переменам, и готовиться весь Парадиз к рывку на юг. А сейчас такой относительный островок спокойствия:3
Трое ждущих, пятюни! Спойлер для вас, следующая глава называется “Предвестники весны”, и она будет чем-то отличаться XD Для этой работы так точно. Ну и выйдет она 2 декабря.
========== Предвестники весны. ==========
Алонзо мог сказать, что его гостья уже почти обжилась и превратилась в соседку. Он не без интереса наблюдал за тем, как она приспосабливается. Не только из каких-то личных намерений, сдерживать которые становилось труднее, но и потому что было интересно видеть, как отпечаток наземной жизни погребается под новыми условиями. Девушка не ломалась под ними в привычном смысле слова, свет и вера в то же солнце не уходила. Она приспосабливалась, совмещая старые привычки с текущими потребностями, медленно принимала реали жителей Подземного Города. Казалось, что это делает ей больно, нехорошо, но Траут терпела, словно мысленно уговаривая себя справиться с этим. Это доставляло даже какое-то садистское удовольствие: небожитель столкнулся с земной правдой. Грязной, нелицеприятной. Без парня она не могла быть спокойной хотя бы за свой сон, не смешно ли? Но в то же время девушка представляла собой кусочек той жизни, до которой он надеялся однажды дотянуться на совсем. Поэтому соглядатай порой испытывал неуверенность. Опустить ли нравящуюся ему особу до его уровня, оборвать ей эту надежду, или же послужить ей опорой в этот период, подтягиваясь самому? Казалось бы, ведь Кива фактически отдала ему Веронику, поскольку с ним банально безопасней, не важно было, что он мог с ней делать, главное присматривать — бери и пользуйся. Наверху уже несколько месяцев шёл барагоз, и его раскаты доносились, само собой, и досюда. Облавы, аресты, конфискации, обыски, отстрелы и всё такое. А учитывая то, насколько глубоко девушка вляпалась в дело Фрицев, её, как и её подружку, разыскивали, несмотря на усилия нанимательницы. Парень сам во время работы несколько раз мог наблюдать за незнакомыми людьми, пытающимися что-то разузнать. Алонзо считал, что Траут повезло больше, нежели чем её подружке, где бы та не оказалась. Во-первых, он не дурён собой. Во-вторых, он достаточно честен и терпелив, так ещё и приглядывает за ней. В-третьих, он сумеет научить девушку, как выживать, если та только захочет. Или попросит. И, вроде бы, гостья спустя это время начала принимать его хотя бы как дружественно настроенного знакомого.
— Как думаешь, когда я смогу подняться наверх? — спросила она, не отрываясь от штопанья одежды.
Он неделю назад раздобыл ей более или менее яркую керосинку по её просьбе. Казалось, что этот тёплый свет дарил той какое-то успокоение. Заодно помогал работать по дому. Простые и привычные занятия помогали отвлекаться. А хозяин нескольких захламлённых комнатушек и не возражал. Только из предусмотрительности закрыл окна изнутри листами фанеры. Всё равно толку от них и раньше не было, зато так никто ничего не подсмотрит. Всё же лампа светила куда ярче огарков свечей, что он добывал на раз-два. Про себя Алонзо отметил, что Вероника не сказала «вернуться» как бывало прежде.
— Не знаю, — он пожал плечами, сидя на криво сколоченном стуле и продолжая вычищать однозарядный револьвер, — подняться наверх можно было бы на несколько часов, когда у меня выдастся день посвободнее. Если ты хочешь.
— Очень хочу, — Траут потрогала коротко обстриженные, светлые волосы, потому что к моменту запоздалой хоть какой-то помывки распутывать их было бесполезно. — Там ведь скоро уже весна, да?
Она помнила осеннюю ночь, когда они с Бетти покидали особняк бывших монархов так, будто это всё случилось вчера. Ту приятную прохладу, сырость в воздухе, запах листьев. Всё это казалось почти что сказочный и нереальным теперь. Спустя месяц или несколько, конкретный счёт был утерян, проведённых здесь. В затхлости, без солнечного света и заключении с редкими выходами на улицу. Благо Алонзо внял её желанию хоть изредка гулять, или нежеланию сидеть в этих четырёх стенах.
Девушка устала уже и наводить порядок, и ждать чего-то, и пытаться адаптироваться, и горевать о своей ошибке, и создавать подобие комфорта, и утешать себя тем, что всё закончилось не так уж и плохо. Прежде чем ответить парень осмотрел свою работу на предмет аккуратности и отложил оружие на соседний стул. Посмотрел сверху вниз на Веронику, сидящую на новом матрасе, который опять-таки он раздобыл. Почище, получше, поудобней. На будущее, так сказать. От этих мыслей он чуть хмыкнул, но вернулся к поднятой теме.
— Да, снега там пока ещё дохрена, но вот солнце, — Алонзо откинулся на противно скрипнувшем сидении и мечтательно взглянул в убогий потолок, изрядно поеденный плесенью, до того как он ещё поселился здесь. — Солнце уже пригревает — на крышках по ночам скользко из-за ледяной корки. Да и воздух другой.
Рассказать об этом как-то иначе, вдохновенно например, он вряд ли бы смог, несмотря на то, что любил мир под открытым небом. Все дети подземелья любили тот далёкий мир, от коего их отделяло нечто гораздо больше, чем несколько километров и слой земли. Встречались, конечно, и исключения, но эти люди представляли собой редких ублюдков даже в своей среде. Таких всегда стоило сторониться. Сам парень помнил первый день, когда «выполз» на свет. Это выдалось поздней осенью, когда шла работа на Аккермана. Лысые деревья, грязно-серое небо и зябкий ветер, поднимавший вверх прелые, подгнивающие опавшие листья. Это было удивительным, радостным, прекрасным и таким чистым мгновением, что могло тянуться вечность. Оно могло приесться, однако дела, идущие то под землёй, то над ней, не давали этому свершиться в полной мере. Природа стала привычным пейзажем, но не потеряла той красоты.
— Да-а, воздух там должно быть совсем свежий и приятный, — Траут убрала незаконченное шитьё с колен, начала рассматривать грязные руки. — Такой бывает ещё летом у реки.
Она неровно вдохнула, отчего показалось, что это был не вдох, а всхлип. Алонзо вновь скосил глаза на неё. Он не знал, как бывает у рек летом. Но вряд ли оно стоило того, чтобы переживать. Это нытьё раздражало, но причины были хотя бы понятны.
— Что такое? — несколько холодно спросил парень, сверля её взглядом.
Впрочем, задержавшаяся здесь, кажется навсегда, гостья этого не видела. Она смотрела на свои руки, нежно-голубые глаза были затуманены не то слезами, не то воспоминаниями о прошлых деньках, когда такая радость как тень от деревьев, тепло света и свободный ветер были сами собой разумеющимися вещами. Незаметными и обыденными.
— Н-ничего, — вымолвила Вероника, её пальцы нервно заиграли.
Их разделяло не такое большое расстояние, учитывая сами габариты комнатушки, поэтому хозяину обиталища не пришлось вставать и подходить к ней, дабы предпринять попытку пресечь возможную истерику. Начал медленно наклоняться к ней, не скрывая некой усталости и раздражения. Девушка опередила его, повернувшись к нему, и ухватилась за ткань его штанов. Движение вышло судорожным, просящим. Оно отозвалось в нём чем-то будоражащим, и Алонзо замер. Во всяком случае, это было что-то новенькое.
— Правда ничего, — она нерешительно смотрела на него, расстроенная и уязвимая перед грядущим. — Просто очень скучаю по природе. Ты правда меня сводишь наверх?
Голос был робок, а слёзы скопились в уголках глаз. Ему показалось, что в свете лампы они сверкают как драгоценности. Молящий взгляд, вместе с тем желающий убедить его в чём-то. Явно не в том, что ему хотелось. Траут казалась сейчас искренней, очищенной от всякой примеси. Без какой-то внутренней брони, что помогала укрыться от всех тягот. Без упрямства, что держало её от полного падения в поглощающее опустошение.
Была просто девушка. И девушка просто просила его о чём-то. Не потому что было надо в плане потребности. Не потому, что он один мог её безопасно вывести наверх. Она уже привыкла жить без всего этого и приняла то, что без навязанного знакомого в этом городе не сумеет добиться чего-то внятного. Дело было в другом. Она впервые обратилась к нему как к простому человеку без всяких вынужденных обязательств. От этого происходила её застенчивость. И именно это Алонзо и уловил. Этот первый шаг заставил играть в нём давно подавляемое желание. Это было лучше, чем он мог себе представить, пусть для Траут он и не нёс такого значения.
— Я же сказал, — парень чуть придвинулся к ней, раздумывая больше над тем, как ему поступить дальше, нежели над её просьбой, — как у меня выдастся денёк посвободнее.
Как ему вести себя дальше, если он не хочет ничего испортить? В привычном для него понимании: таких вещей не было, поскольку всё было нормальным. Здесь, для него. В Подземном Городе всеми нравами правил инстинкт и право сильнейшего. Но Вероника была другая. Ей не подходили все эти низшие правила. Ему надо было соответствовать хотя бы её частичному представлению о мужчинах, с которыми можно ложиться в постель. Любой привычный для него знак внимания мог показаться ей отталкивающим, а может даже и неуважительным. Откуда ему было знать наверняка?
— Это будет очень здорово, — ответила девушка и чуть улыбнулась ему поблёкшими, искусанными от переживаний губами.
Тоже впервые по-настоящему, и это-то преклонило чашу терпения, сделав на этих весах чашу благоразумия на несколько фунтов легче. Алонзо склонился ещё ниже, достаточно быстро, чтобы Траут не успела как-то среагировать, и припал к её рту. Ему не хотелось пугать её, поэтому сдерживался. Поцелуй вышел осторожным и нежным, не несущим дикой страсти. Вероятно, он случился столь неожиданно для самой Вероники, что та на несколько секунд просто опешила, потом боязливо зажмурилась. Парень даже так чувствовал, как её тело замерло, ни одна мышца не шевелилась. В течении этих мгновений он просто наслаждался её губами, лаская их и не предпринимая напористых попыток проникнуть языком внутрь. Как впрочем и не делая попыток опрокинуть её на матрас, чтобы получить нечто посущественней. Парень лишь поднял руку и сжал её плечо поглаживая, чтобы она не дёрнулась в сторону из-за тупого страха. Имелись сомнения, что та на практике ещё не знала, что это такое. Ему хотелось, чтобы она поняла. Долго прикосновение не длилось. Вероника медленно подняла руки и положила их ему на плечи. Но не доверяясь, а отстраняя от себя. Это не очень-то понравилось парню, который полагал, что и так старался вести себя порядочно. Однако её движение было не требовательным, как у некоторых дам, не согласных с ним, а мягким, уговаривающим. Развеон мог не послушать такую её? Эта сила, казавшаяся беспомощной и в чём-то нелепой, заставляла его трепетать. Поэтому Алонзо с неохотой отодвинулся, тщательно наблюдая за её эмоциями на точёном лице. Она ещё не открывала век, втянула голову в плечи, а руки самую малость подрагивали. Если смотреть со стороны фактов — ситуация для неё неоднозначная. Одна наедине с мужчиной, по сути незнакомым ей. Что она знала? Лишь то, что этот человек работает на подругу её старшей сестры. И лишь потому, что так неудачно сложилось и жить в своём доме более было нельзя, они находятся вдвоём. Читался испуг, щёки побелели. Только под самыми веками чуть теплился стыдливый румянец. Когда Траут всё же открыла глаза — в них отражалось затравленное мышление. Не такое судорожное как могло бы быть, а заторможенное. Она избегала его взора, отодвинулась, подобрав ноги под себя. Парень хмыкнул и встал. Пол под его сапогами заскрипел. Ну хотя бы не ударилась в слёзы или крики, как некоторые девицы с поверхности, стоит их чуть «ущипнуть».
— Я сделал это просто так, чтобы ты там себе не надумала, — Алонзо отряхнулся, поправил одежду и спрятал вычищенный револьвер в карман. — Просто ты мне нравишься, и тебе боятся нечего. Не сделаю я ничего плохого с тобой, как не делал до этого. Надеюсь, ты это поймёшь, если подумаешь.
Правда их понятия о плохом тоже могли кардинально различаться. Но шпион на пол ставке знал и то, что сейчас не будет лишним оставить девушку наедине с собой. Да и пора ему было выдвигаться на работу. Ножи заточены, запасы пороха и патронов приготовлены, а верёвка уже лежала поверх куртки, дабы он не забыл её взять. Вообще он думал, что надо будет обзавестись воровским мешком. А ещё не мешало бы наведаться в тот самый сладострастный квартал грехопадения, чтобы сбросить напряжение. Желание требовало разрядки. Он же не железный, чёрт возьми, и далеко не ангел. Однако надо было спешить: слежка, подслушивание, потом, может, подъём в верхние города донести слухи Киве. В последнем имелись сомнения — вряд ли эту ночь случится что-то, требующее такой меры. Если произойдёт нечто или до ушей дойдёт что-то интересное, тогда да. А ежели нет, то ничто не мешало вернуться на отдых к себе и посмотреть, как Вероника справляется с новым для себя открытием. На выходе он подумал, что «весна» действительно приходит.
Весна приближалась, суля свободу от снежных оков и невиданное до селе передвижение сил на юг. И эти отголоски уже вовсю играли в военных структурах. Все готовились, чтобы не мешкая, как только сугробы достаточно сойдут, взяться за дело. Восстановить прежние рубежи. Вернуть земли стены Мария. Отстроить Шиганшину. Вышло, что под щедрую раздачу и встряску от главенствующего штаба попал и военпол, который в будущих затеях был задействован не столь активно. У полицейских намечались свои дела на этот период, и Док вёл свою подготовку к ним, пожиная первые плоды реформы. Всё шло вполне себе неплохо, когда пришло распоряжение, спущенное прямо с кое-чьего стола. Кива имела «превеликое счастье» ознакомиться с ним в двух формах. Неофициальной: когда она наведалась в обитель Закклая ночью, дабы проверить все документы, приказы и постановления. Надо было их знать, чтобы скорректировать провоз оружия из Подземного Города, да и контрабандисты неплохо обещали заплатить за сведения о потенциальных введениях, чтобы скорректировать сбыт товара. И официальный, когда Найл прибыл в ратушу отдать соответствующие приказы. Ей, как главе сыскного отдела, надо было сделать подборку всех висящих дел, а также отсортировать остальные, чтобы создать общий и удобный каталог.
— Это будет целая находка для таких, как я, — пробормотала девушка, рассматривая несколько стопок на своём столе.
Впрочем, она знала, что будут приняты особые меры защиты доступа ко всему этому, ещё до того, как командор ей сказал об этом. Будет любопытно взглянуть на исполнение сейфа-хранилища. Всяко веселее, чем торчать на рабочем месте сутками напролёт. Это была уже не первая ночь, проведённая в городской ратуше. Но хотя бы это имело ряд несомненных плюсов. Место было изученным вплоть до каждого сантиметра, и по сути, это было равносильным ночёвке у какого-нибудь друга. Работа, по сути, этим другом и была. В своём кабинете, который когда-то принадлежал Кенни, было комфортно. Исход рабочих часов избавлял от необходимости полностью держать маску, позволял спокойней ходить по коридорам, чтобы спуститься на кухню за перекусом и чаем. В здании причудливой круглой форме ещё оставались другие служащие, но столь мало, что они почти никогда не пересекались друг с другом. Да и новое поручение не создавало сложностей в неприятном смысле. Лишь отнимало часть свободного времени. Кива смутно помнила большую часть дел, поэтому процесс наведения порядка шёл не отягощающим, пусть и скучным образом. Где уж там до той шумихи, что творилась у остальных. Женщина превосходно знала всё это, хоть и сидела последние три дня по большей части в кабинете с редкими вылазками на допросы и задержания. Да и снаружи ничто не указывало на то хаотичное движение, напоминавшее бурление подземной реки. Прежние улицы, только уже не целиком покрытые снегом: тут и там ручейками стекал растаявший, унося с собой грязь. Ночью всё застывало в лёд, но с приходом солнца таяние продолжалось. А люди оставались теми же людьми, что ходили по мостовым и год назад, и десятилетия назад, и, вероятно, будут ходить веками позже. Конечно, одежда сменилась на менее тёплую, солнца стало заметно больше, а гомон дня разбавил звон капели. Всё это означало, что весна уже здесь, уже провожает зиму. За всем этим естественным ходом жизни проходили и сборы. Генштаб отбирал артели строителей и плотников, те уже стягивались в столицу и проходили собеседования. Никто не хотел пускать непроверенных людей на юг, где восстановление Шиганшины было гораздо большим, чем простая стройка. Так же правительство вело переговоры с мастерами Промышленного Города. Там, как обычно, возникли свои трудности, связанные с устройством работы города, живущего по своим правилам, и с новыми, постоянно меняющимися требованиями. Генеральный штаб имел право требовать присутствия некоторых мастеров во время возведения южного города. Ведь именно они на заказ, в плотном сотрудничестве с чиновниками и консультации с военными, спроектировали новое поселение внутри ковчега. Удобное для солдат, для всего того, что могло определять мобильность в передаче сведений и ресурсов, при этом сочетая проводимость и простую городскую инфраструктуру.
Однако всё это было решаемыми вопросами, и в воздухе чувствовалось это напряжение. Вот-вот отправится первый конвой к стене Мария. Шла подготовка инструментов, повозок, выделялись лошади из частных конюшен. Большая суета и общее возбуждение, будто только сейчас у всех появилась возможность вложиться в общее дело. Забавно, что Разведкорпус не поставили в первую очередь отправки. Имелся приказ и для них, но только он касался того момента, когда сойдёт весь снег окончательно. Кто знает, когда это случится: на следующей неделе или через две. И может было даже вовсе неплохо сидеть спокойно в удобном стуле, рассматривая бумажки. Хотя ей и так было чем заняться — криминальный мир не терпит выпаданий. Кива криво улыбнулась и потёрла переносицу. На столе стояла кристаллическая лампа, и глаза болели не так сильно как от свечей. Было подходящее время перевести дух и задуматься о будущем, когда руки, умело обращающиеся с ножом, начнут подводить. Во всяком случае, просто подумать. Взгляд упал на стопки листов. В них хранилась история многих: погибших из-за того же самого, из-за самонадеянности; а в некоторых случаях: и хитрецов, избежавших всякой кары. Угодить на те же листы было крайне нежелательным. Она выдохнула и уже хотела было встать, чтобы спуститься в столовую за кипятком для фарфорового чайника, как в дверь постучали. Скупо и сухо. Сквозь лёгкое удивление тут же поднялась насторожённость. Кто бы это мог быть в поздний час, да ещё в тёмном, почти что пустом здании? Опыт нашёптывал, что вряд ли кто-то «хороший». Женщина бесшумно отодвинула стул, чтобы было удобней вскакивать, открыла ящик, где хранила оружие. Хладнокровие подавило тревогу и отогнало усталость.
— Войдите, — ответила она, настраиваясь на бдительность.
Створка распахнулась, это движение отчего-то смотрелось привычным, и в комнату, придерживая дверь плечом, так как обе руки были заняты папками с документами, вошёл Флинт. Вид у него был усталый, под косящими глазами запали тени.
— Что это? — спросила девушка, вопросительно подняв одну бровь, не ослабляя готовности. — Мне кажется, что я тебя отпустила уже несколько часов как.
Она и в самом деле под конец рабочих часов отпустила помощника. Не было смысла засиживаться здесь всем дольше нужного. Пусть хоть кто-то отдохнёт, учитывая то, как шло приспособление к новому функционалу. Нельзя было дать гарантий, что хоть кого-то изредка не мучали смутные терзания совести и справедливости. Да и объёмы были несравнимы с тем, что имелись ранее. Мужчина, бывшей с ней примерно одного возраста, скривился, молча подходя к столу и выгружая на него свою ношу. Начальница терпеливо выжидала его объяснений.
— Разобрал дела с февраля по апрель восемьсот сорок второго. Вы уже не первый вечер тут засиживаетесь, — он постоял, нависая над сидящей, смотря на неё с каким-то отдалённым сочувствие, затем покачал головой и изрёк. — Мужик тебе нужен.
На этом он убрал руки в карманы куртки, развернулся и пошёл на выход, явно не намереваясь получать от Вербоуген хоть какой-то реакции на его вполне понятное предложение. Ещё до того, как дверь закрылась, скрывая неразговорчивого Флинта, женщина усмехнулась. Каков нахал. Но всё же в чём-то он прав: отвлечься от всего этого действительно не мешало. Она оглядела рабочий стол. Захламлённый не от беспорядка, а от обилия документов. Взор коснулся тех, что принёс подчинённый. Несмотря на очевидность жеста, всё равно было чуть приятно. Если рассматривать возможность как простое взаимное удовлетворение, то не так уж и плохо. Понимает ли он это или хотел чего-то большего? Не похоже, Флинт ощущался как выходец подземелий по поведению, несмотря на паспорт, сообщавший о происхождении из Утопии. Скорее всего, он действительно знал, что предлагает. Однако святым было одно простое правило: не гадить там, где ешь. И было бы неплохо мужчину проверить всячески, чтобы исключить неприятные моменты в дальнейшем. Кива выдохнула, задвинула ящик и выключила лампу. Кабинет погрузился в темноту, прорезаемую лишь слабым светом фонарей с улицы и серебряными лунными лучами. Девушка вышла из своего кабинета, заперла дверь и направилась по коридорам на выход.
Комментарий к Предвестники весны.
Как вы могли догадаться, в черновиках основная работа над историей закончена. Начата новая работа по фандому: https://ficbook.net/readfic/11445613 - я в шебутном состоянии XD А посему спрашиваю вас, читатели и друзья-ждущие, оставить публикацию глав здесь раз в две недели или же ускорить и выпускать их каждую пятницу? Вдруг вам комфортен такой темп, а я ускорю его XD Не знаю, напишите хотя бы “+” XD Но мне не трудно держать спокойно график раз в две недели.
Так, в главе редкий гость на этих страницах))) Гетные мотивы. He was a boy, She was a girl, Can I make it anymore obvious? XD Весна катится, весна наступает. Почему бы не разбавить) ведь жизнь, не только работа, и она течёт постоянно. Русло, течение может меняться, да.
На заднем фоне у нас видны раскаты большой подготовки и некие итоги этой “части”. Дальше дела пойдут побыстрее, особо топтаться не будем. Соберу всё то, к чему были предпосылки, выведу их в весну и лето.
Трое ждущих, спасибо-спасибо!) Мотивируете настолько, что работа с опережениями дописана XD Следующая глава перенесёт нас уже в саму весну, пускай и в начало, но всё же.
========== Разбитые дороги. ==========
Стоя, облокотившись руками о невысокий забор, Леви наблюдал за масштабной процессией. Она впечатляла даже его — человека, видевшего, можно сказать, расцвет легиона разведки, когда численность их достигла трёх сотен. Плоды деяний Эрвина. Да, как все тогда выкладывались лишь бы не получать препятствий со стороны чиновников. Теперь же приходилось изрядно стараться, чтобы вмешательства было меньше. Однако это не всегда удавалось. Нельзя было определённо сказать как было лучше: до или после. Отдельная структура на самообеспечении или же часть единого механизма со своей функцией. А назначение подразумевало большую ответственность. Что ж, сегодняшнее зрелище не давало об этом забыть.
— Столько народу даже от дороги ничего не оставит, — пробормотал капитан, смотря на то, во что превращается влажная земля под множеством ног, копыт, колёс.
В простой фермерской одежде он ничем не выделялся на фоне прочих местных обитателей деревень, выползших поглазеть на переброс сил. Как и Зое, стоящая рядом. Признать в них военных могли бы только те, кто знал их в лицо. Не то, чтобы в этом была какая-то надобность. Просто так совпало, что объездка новых лошадей пересеклась со всем этим. Сейчас стреноженные животные стояли позади них.
— М-да-а, — протянула Ханджи потирая то лоб, то чёрную повязку на слепом глазу, не находя внятных слов. — Развернулись они конечно, это да-а.
Колонна растянулась так далеко, что не было видно её конца. Отчасти это из-за узкого тракта, ещё не расчищенного толком после зимы, стёршей границы дороги, обозначенные в некоторых местах пресловутым забором. К Тросту приближалось куда как больше чем три сотни. Ещё весь этот скарб, скрытый в повозках специальными тентами. «Ну конечно, так ведь и должно быть. Надо быстро отстроить целый город», Аккерман выдохнул и продолжил наблюдать за движущимся потоком. Разведчикам не хотелось пока возвращаться в свой штаб, будто их притягивала, манила эта картина. Иногда вокруг то поднимался гомон, то затихал. Слышались отдельные команды, крики, но неизменным оставался звук шагов и скрип телег.
— Знаешь, — спустя ещё пару минут произнёс Леви, не сводя глаз с прибывающей толпы, — не вижу гарнизонских ребят. Тут, скорее всего, только ремесленники и остальные, кого бы штаб не направил.
— Ох, ни хрена себе, — она прикрыла лицо руками, которые сползли по нему, сбивая очки, возвела карий глаз к небу. — Это ж сколько в итоге-то их будет? Для военных наверняка отдельный сбор. Даже радуюсь, что нас направляют туда не в первую очередь, а во вторую.
С этим он мог с ней не согласиться, но прекрасно понимал, что его личные интересы не должны руководить их скромной группой. Уже было решено, что именно он поведёт троих или четверых разведчиков во втором подходе к Шиганшине. Ждать этого момента осталось точно меньше месяца. Учитывая тот факт, что военным чинам из Митры удалось сделать невозможное: не только собрать такое количество нужных людей, а начать отправку на неделю раньше запланированной даты. Снег ещё никуда не делся, однако не должен был стать таким серьёзным препятствием. Больше не было высоких сугробов, через которые лошади не смогли бы проехать, а невероятными усилиями солдат Гарнизона — дороги, хоть и были разбиты, но были более или менее расчищены. Во всяком случае, та, что соединяла Гермину и Трост. Быть может, Пиксис постарался и над участками южнее вверенного ему рубежа, но там нельзя было знать наверняка.
С таким-то «переселением» нельзя пройти быстро сквозь густой лес. Капитан помнил их зимнюю вылазку: там-то одни сани еле-еле проезжали при помощи толканий и мата. И сани в этом плане гораздо удобнее повозок на колёсах. Одно застрявшее может выломать или сломать крутящую жердь. А это уже серьёзная поломка. Впрочем, не ему за это переживать. Леви выпрямился, потянулся. Конца колонне всё не было. Наверху определённо либо сошли с ума, либо вырвались «на свободу». Если второе, то страшно представить, что будет дальше. Это уже было не на уровне экспедиции.
— Нагляделись, — он взял женщину повыше локтя, оттаскивая её от дороги, — пора обратно.
Ханджи заворчала, но сопротивляться не стала. Они подошли к лошадям и начали их распутывать. Животных прислали недавно из конюшни Хлорбы. Двугодки, как было заявлено, были готовы к боевым действиям, но капитан к досаде обнаружил, что дополнительная выездка совсем не будет лишней. Ничего удивительного: коневоды просто торопились согласно приказам обеспечить их корпус собственными ресурсами. Желательно до того момента, когда легион разведки примет в свои ряды новобранцев. Эти труды лучше было проводить раздельно. Аккерман взял под уздцы самого норовистого жеребца, пытаясь увести его. Тот заупрямился, попытался ущипнуть за плечо, явно оспаривая чужое лидерство. Мужчина выдохнув, скрывая раздражение, и уверенно вскочил в седло, сразу чуть сдавил рыжие бока шенкелями, давая понять, что не потерпит противоречий себе. Знал, что животное нельзя бить в таких случаях. Кенни говорил, что в зверях бесполезно вытравливать непокорность силой, это просто не нужно. Правда, этого правила старший Аккерман не придерживался в случаях с людьми. Леви заставил лошадь сдвинуться с места. Зое уже маячила чуть впереди, поэтому пришлось её догонять.
— Раз уже началось, то надо уже сообщить нашим о разделении, — нервно заметила женщина.
— Надо, — просто согласился Леви, не ослабляя контроля над животным.
Какое-то время, пока они отъезжали от зевак и людей, коим было суждено своими руками возвести новую Шиганшину из руин, они молчали. Вероятно, Ханджи ещё отходила от потрясения, чтобы начать нести привычную болтовню. Отсюда до старого замка полчаса шустрой рысью. Мужчина решил, что та ещё успеет разойтись в прежней манере. Однако когда та всё же нарушила тишину, то несколько удивила своего подопечного.
— Весна пришла, — голос звучал неверяще и под конец вовсе задрожал. — Весна, мать её…
Капитан повернулся к ней, позволив не скрывать вопросительного выражения. У спутницы был отсутствующий взор, устремлённый куда-то в холку гнедой лошади. Голова, плечи безвольно покачивались в такт аллюру. Создавалось обманчивое ощущение, что всадница может упасть при любом неосторожном движении. Зое лишь невесело усмехнулась, заметив, что от неё ждут пояснений.
— Просто, подумай только. Какой масштаб. И как много будет лежать, — она резко прервалась, зайдясь смехом, — лежит на наших плечах. Просто жуть берёт. Мы не сидели без дела эту зиму, но чёрт! Почему мне кажется, что этого всё равно ничтожно мало?!
Леви знал почему, но не счёл нужным разъяснять ей своё видение ситуации. Командор, возможно, тоже знала почему, но от эмоций было некуда деться. Так пусть выпустит их сейчас, пока никто, кроме его, невольного и вынужденного свидетеля, не может этого видеть или слышать. Они как раз свернули подальше от столпотворения на узкую тропинку, которой не грозили десятки сотен ботинок. Если обернуться, то сквозь переплетение лысых ветвей, подрагивающих от порывов ветерка, конечно были видны люди, но недостаточно отчётливо. Точно так же они скрывались от них.
— Все ждут победы, результатов. А сможем ли мы всё это сделать? — теперь она запрокинула голову к серому, безучастному небу, в коем ответов быть не могло. — Так много предстоит сделать. Голова идёт кругом. И это не то, к чему мы привыкли, как бы мы не храбрились. Нас ждут не только титаны, но люди. Хрен знает сколько. Мы же, по сути ввязываемся в войну, где мы передовой отряд. У нас ни единой ниточки к дипломатичному решению этого долбанного конфликта!
— Война началась задолго до этого, — лаконично заметил Аккерман, — это не наше решение. У нас выбора нет. Мы можем попытаться закончить её. Но человеческая природа…
— Меня не интересует природа! Вопросы добра и зла! — оборвала Ханджи его, сжимая до скрипа поводья. — Я хочу, чтобы мы, просто мы, смогли бы сделать всё правильно!
— Мы можем лишь пытаться, — ответил он и умолк.
Его богатый опыт говорил о том, что с этой стороны вопроса — всё просто бессмысленно. Однако если не стараться — не получится никогда. Если бежать и закрывать глаза на проблему — лучше вряд ли сделается. Остаётся только приспосабливаться и выживать. Бороться за то, что есть.
И за олухов, что напортачили с поручением. Эти самые бездари, проинструктированные и оставленные менять черепицу на одном из крыльев здания, умудрились погнуть без толку кучу клямеров и уронить под стропильные решётки некоторое количество старой черепиц. Приличное количество. А работа не могла похвастать особым прогрессом.
— Кто-то должен слазить на чердак и выудить оттуда весь мусор, — Конни отряхивался и водил плечом, которое защемил в попытках пролезть между балками. — Я туда никак не помещусь, как бы вы не хотели.
— Просто отлично! — всплеснул руками Эрен и начал ходить из стороны в сторону. — Они скоро вернутся, и я даже знаю, кто будет нас всех отчитывать. Сколько времени прошло? Я не хочу снова драить весь первый этаж просто потому, что у кого-то кривые руки.
С момента приезда в этот замок, служивший Разведкорпусу обителью и домом, Йегер вроде бы нашёл баланс между своим прежним состоянием и какими-то сомнениями и переживаниями. Хотя бы временный. Это место хранило воспоминания даже до поимки Энни Леонхарт. По-своему они должны были согревать. Микасе хотелось верить, что это действительно так. Видеть тот былой проблеск живых эмоций было даже приятно. Вдруг всё то упадничество было из-за заточения в столице? Из-за встреч с некоторыми людьми… с Хисторией? Что-то смутно грызло юную Аккерман именно в этом отношении. И даже то, что Эрен теперь на долгое время лишён встреч с королевой, радовало больше прочего, а стоило только увидеть в парне прежние эмоции, так и вовсе все наказания, что они возможно сегодня получат, были нестрашны. Поэтому девушка спокойно взирала на общий лёгкий мандраж. Какая разница? Ведь это будет больше времени с ними и, главное, с ним.
— Сдаётся мне, что час уже прошёл точно, — заключила Саша, сверяясь с тусклым из-за облаков солнечным диском.
— Так ладно, — Флок потёр переносицу, пытаясь здраво рассуждать. — Кто знает, как залезть на чердак? Ключи там, дверь. Какая лестница хоть ведёт туда?
Он указал рукой на частично разобранный участок крыши. Все проследили за жестом и разочарованно выдохнули. Две лестницы, установленные у стены, их ножки глубоко увязли в сырой земле, сиротливо поставленные у них ящики с инструментами и стопками новой черепицы. Было бы проще заниматься всем этим на УПМ, но однако о том, чтобы достать их речи и не шло — за такие выкрутасы им грозило нечто большее нарядов вне очереди. Можно было бы нанять рабочих, более опытных в кровельных делах, но капитан строго объявил, что пока их бюджет не стоит тратить на такие вещи. Приходилось разбираться самим.
— Да кто ж знает, — Жан зарылся пальцами в чуть отросшие волосы, наморщил лоб. — Мы-то не знаем замка по сути дальше комнат второго этажа. Вряд ли кто-то стал закрывать бы проход наверх на замок. Так что, если пойдём поищем хотя бы, то может найдём нужную лестницу или хотя бы комнату, откуда можно будет подлезть к балкам.
— Кто-то может остаться тут и доделывать работу, заодно по шуму будет проще ориентироваться, — предложил Армин, подводя общий итог. — Мусор после себя всё равно придётся выгребать. Кто хочет пойти на поиски чердака?
Вызвался Форстер и, скрипя зубами, Кирштейн, как человек, для которого место было хоть сколько-то знакомым. Хотел пойти Эрен, но Микаса холодно указала, что нужны крепкие руки и на крыше, чтобы подавать стопки черепицы и ящики со скобами, если они хотят хоть сколько-то продвинуть работу вперёд. По стропам могут без опасений перемещаться лёгкий Арлерт и Спрингер, а сама она с Сашей будут подавать и помогать крепить черепицу.
— Во всяком случае, это поможет нам делать работу аккуратней, — закончила она свои доводы, негласно обвиняя двух сосланных парней в неуклюжести.
Хотя единственным и общим огрехом была неслаженность, вызванная сомнениями и неопытностью в ремонтном деле. Даже несмотря на то, что Леви и Ханджи показали, как правильно перестилается черепица.
Двое за неимением лучшего направились внутрь замка. Зашли в холл, вылизанный до блеска, поднялись по ступеням и молча свернули в коридор нужного крыла. Здесь же многие комнаты пустовали, а некоторые и вовсе были заперты. Редко встречающиеся окна в этом проходе кто-то закрыл ставнями. Разведчики ещё толком не обживали свой штаб, хотя Ханджи говорила, что надо будет скоро всё здание привести в порядок: и снаружи и внутри; до прибытия новобранцев.
— Может, сходить за лампой, — неуверенно произнёс Жан, вглядываясь в сумрак.
— Что, ссыкуешь? — грубо спросил спутник, впрочем без ядовитого ехидства, не сводя взгляда с коридора.
— Пропустить нужную дверь неохота, — ответил более опытный разведчик, проигнорировав дерзость.
Обоим было чуть не по себе. Пустой замок обычно не давил на них собой, но отчего-то мысль о запертых дверях и об их жильцах, что ныне лежали где-то на полях Шиаганшины, заставляла каждого по-своему нервничать. Больше света помогло бы ускорить поиски и не задерживаться, рассматривая чужие комнаты. Убирал ли кто-то личные вещи солдат? Хотя кому было до этого. Наверняка: всё осталось там нетронутым, ожидая владельцев.
— Хорошо, сейчас сбегаю в кладовую, — Флок не стал спорить и поспешил обратно.
Пока его шаги эхом отлетали от каменных, мрачных стен, Кирштейн стоял не шелохнувшись. Если они не найдут комнаты типа холла, лестницы, ведущей наверх или хотя бы дверцы в потолке, то придётся обыскивать и эти комнаты. Если они найдут от них связку ключей. Если, конечно, у каждого не было своего ключа, унесённого с собой. Парень прикрыл глаза и выдохнул, беря себя в руки. Ничего страшного, просто не так легко. К этому сложно привыкнуть. Он попытался в голове построить план замка, чтобы меньше торчать в пустынном блоке. Мелькнула мысль о том, что забить на это дело не так уж и плохо. Они могут успеть покрыть большую часть крыши, никто и не заметит всего мусора на чердаке. Можно так же дождаться старших, получить нагоняй и уже под их руководством без этих плутаний найти нужный подъём. От раздавшегося сзади голоса Жан чуть ли не подпрыгнул.
— Взял масленую, — Форстер уже держал в руках зажжённую лампу, — кристаллические лежат где-то в другом месте, видимо. Да и хрен с ними.
— Ладно, пойдём сначала до упора, — кивнул Кирштейн и сдвинулся с места, — может дойдём до гостиной какой-нибудь.
Они двинулись вперёд, отбрасывая на пол и стены пляшущие, мерцающие тени. Закрытые двери из постаревшего дерева с облезлым лаком проносились как нескончаемая вереница образов. Наконец они начали слышать возню где-то в стороне и сверху и уже шли скорее на звук. Внезапно путь оборвался развилкой. Слева винтовая лестница наверх, но она шла в сторону от шума. Справа проход сужался и уводил куда-то дальше.
— Логичным будет подняться наверх, — Флок осветил каменные ступени, от времени те еле заметно подавились и сгладились в тех местах, где ступали люди.
— Да, — кивнул Жан, хмуря брови, стараясь понять, где они находятся. — Если это не башня, конечно.
— Тогда вернёмся и проверим этот коридор, — рыжеволосый парень первым начал подниматься наверх.
Вскоре свет лампы осветил дверь с коваными креплениями. Форстер толкнул её, но та, глухо лязгнув, не подалась. Он цыкнул и закатил глаза. Ломать препятствие бесполезно. Вряд ли получится, а даже если и да, то лишь больше огребут. Не сговариваясь они начали спускаться обратно.
Коридор завёл их в тупик с небольшим окном-бойницей, смотрящим на конюшню. Перекрытие здесь было сделано из камня. Жан потрогал старинный подоконник, покачал головой. Эту часть замка не перестраивали. Конечно, старое здание отдали Разведкорпусу, не заботясь о размещении воинов. Скорее всего все те комнаты, которые теперь им предстоит обыскивать, были относительно недавним введением.
— Будет чертовски обидно, если та дверь вела на чердак, — Флок покачал головой, не прекращая оглядывать каменный потолок.
— Вряд ли. Башня. Почти уверен в этом, — Кирштейн оторвался от созерцания окна, — Здесь должен быть где-то проход наверх. Должны же они были как-то укреплять и обрабатывать несущие балки и перекрытия.
Они вернулись к развилке и начали проверять двери, стараясь приблизиться обратно к возне, которая отдалённо доносилась сверху. Какие-то всё же открывались, и тогда им открывались виды на фрагменты жизни чужих людей. Кое-где сдвинутые кровати, различное убранство. Чужие вещи. Много вещей. Стопки книг, одежда, какие-то шкатулки с неизвестным содержимым, даже склянки трав. Зое или Аккерман, наверное, даже смогли по всему этому назвать бывших обитателей. Но нарушившие покой сейчас, старались всё это не рассматривать, пусть детали и оседали где-то на подкорке. Быстрый взор вокруг на предмет лестницы, тщательное изучение сводов потолка и балок, закрытая дверь. Воздух был тяжёлым, но лишь потому что здесь просто давно никто не дышал. Продвижение шло достаточно быстро, и наконец их усилия были вознаграждены. Очередное помещение не было жилой комнатой, хоть и затесалось между ними. Гораздо меньше, без окна и мебели. Лишь утварь и лестница промощённая к одной стен вела как раз к люку.
— Кладовая, ну надо же, — выдохнул Флок с ноткой облегчения и поднял светильник повыше. — Там задвижки?
— Сейчас проверю, придержи лестницу только, — Кирштейн уже проверял её на предмет устойчивости и надёжности.
Вряд ли она стояла тут несколько лет на одном месте, но всё же ощущение заброшенности никуда не девалось. Форстер подошёл, одной рукой прижал лестницу, стараясь при этом и держать высоко фонарь другой и смотреть наверх. Жан полез наверх, буквально ощущая пальцами, как старая древесина движется и издаёт противные скрипы под его весом. Он остановился на четвёртой ступеньки с конца, осторожно выпрямился, осматривая люк.
— Что там? — спросил парень снизу.
В следующую секунду вниз полетела пыль, заставив его затрясти головой, яростно жмуриться, тереть глаза о плечо и отплёвываться. Но не отпустил ни лампу ни лестницу. Та лишь чуть задёргалась от его судорожных движений.
— Жан! Чтоб тебя, — ругнулся он и закашлялся от новой порции.
Его ругань потонула в гулком, шероховатом скрипе. Кирштейн же сохранял концентрацию и сосредоточенность. Хотя скачущий свет не улучшал его положения. Петли были снаружи, поэтому ему приходилось страховать створки одной рукой, а второй вытаскивать удерживающий блок.
— Лишь на заслонах, — ответил Жан, положение которого не располагало даже к тому, чтобы иметь возможность даже почесать себе глаза. — Ох, как не хочется мне отсюда падать, если эта хрень тяжелее, чем кажется.
— А мне-то как не хочется, чтобы ты падал, — проворчал Флок, наблюдая за тем, как соратник медленно вытаскивает брус из пазов. — У меня шансов выжить тогда вообще не будет.
Они чуть посмеялись, явно в красках вообразив это зрелище. Однако смешки стихли, стоило Жану только скинуть брус вниз на кучу какого-то скарба и начать открывать створки. Сверху полился тихий, отдалённый свет, а им навстречу пахнуло свежим воздухом. Кирштейн забрался повыше и заглянул внутрь.
— Чердак, он самый, — сообщил он, влазя туда и пачкаясь в пыли ещё больше, высунулся и протянул руку, чтобы забрать светильник. — Осталось надеяться, что мы не опоздали.
— Думаю, мы услышим, — Флок передал ношу и полез сам и почувствовал, что сейчас самое удобное время, чтобы сказать: — Ты прости меня, если что. Нервным бываю иногда, вот и извожу вас порой.
Это было отчасти и правдой и ложью. Срывался ли он на них? Да. Получал ли он от этого удовольствие? Да, конечно. Но иногда порой лучше хоть на сколько-то избавить себя от груза.
— Всё путём, только на непричастных не срывайся, — ответил парень сверху и чуть улыбнулся. — А теперь пойдём поищем брешь.
Комментарий к Разбитые дороги.
Так как никто из отважных читателей не откликнулся под прошлой главой, то публикация глав сохранена в графике каждые две недели. Что ж, я не против) Следующая глава, кстати, выходит в тридцать первого декабря!) Приходите, подведём итоги)
Четверо ждущих, спасибо за поддержку!)
Весна, обещанная и долгожданная, пришла ^^ Ох, начинаем один из последних этапов. Освоение возвращённых территорий, становление нового Разведкорпуса. Здесь у нас двое ветеранов прекрасно понимают реали, но один не вмешивается, так как не видит особого смысла, а вторая не знает, как и за что взяться в этом плане. Их время уходит.
И по другую сторону более молодые, они вживаются в новые роли, растут и готовятся. Кто-то не очень хорошо, кто-то вон думает наперёд) Линия Микаса-Эрен-Хистория будет мелькать. Я постараюсь придать больше обоснуя колебаниям. Кто бы что ни говорил. Слишком неадекватно выглядит всё это в каноне. Ну раз Эрен у нас мальчик истероид - то всё ок, я полагаю с этим XD
Рубрика познавательные фанфики:
Шенкель — в кавалерийской посадке: часть ноги ниже колена (икра), прилегающая к бокам лошадей; служит для управления задом последней.
ляймер - это специальный крепёж, предназначенный для крепления скрытого типа. Изготавливается он из особой пружинной стали или же из оцинкованного металла.
========== Отправка. ==========
Царил самый разгар бюрократической работы. Суета безумным образом напоминала течение бурной реки в весенний паводок. Те как раз начинались из-за таяния льда и снега. Но жителям столицы это не доставляло катастрофичных неудобств. Затопило набережные, паромные станции. Да только это случалось почти каждый год и не вызывало особого удивления. Зато мельтешение чиновников, готовящих и организовывающих сборы к более активным событиям подле Шиганшины — нет. Вся эта сложная, занудная и невообразимо непоследовательная работа там, где как раз-таки пригодилась бы эта последовательность, протекала не слишком заметно для многих обывателей. Чего нельзя было сказать о непосредственных участниках. Кива поднималась по лестнице Генштаба, старательно игнорируя приличное количество людей, бегающих то вверх по ступеням, то вниз. Несмотря на осторожную предусмотрительность: передвижение вдоль стены, и отсутствие спешки с её стороны, на неё налетел один клерк, едва ли не столкнув вниз.
— Смотри, куда прёшь, — тихо прорычала девушка, удерживая равновесие и не произнесённое «блядь» на языке, но паренёк уже был где-то позади.
Оставалось лишь продолжить подъём. Этот визит был внезапным. И не по её инициативе, что уже не сулило ничего шибко хорошего. Ещё утром она работала в своём кабинете, формируя патрули для облав в Подземном Городе, попутно планируя визит в Стохесс для инспекции отдела военпола, когда к ней прибыл гонец. С вестью-поручением, не терпящим долгих отлагательств. Главнокомандующий требует её к себе. И вот Вербоуген бросает свои дела, оставляя помощника за главного, и едет по весенним улицам Митры. За те полчаса было хотя бы время подумать над тем, на кой хер она понадобилась Закклаю в середине рабочего дня. Размышлять над этим было бесполезно — это могло быть как что-то ожидаемое, так и нечто совершенно новое. Ко всему за исключением некоторых проявлений последнего Кива считала себя готовой. Поэтому больше думалось над тем, как в целом идут дела, и с чем это может быть связано. По расчётам: со дня на день должны были появиться вести от первого конвоя, отправленного на юг. Как размещение, первичная оценка фронта работ, как настроения среди не совсем «горячих сердец», чей жар из-за не достаточного пылкого патриотического настроя пришлось раздувать льготами и деньгами. Впрочем, и тех, кто рвался поскорее приступить к делу было немало. Просто это живой мир. Подвижный, нестабильный и со своими переменными. Девушка, вышедшая в менее оживлённый коридор на нужном этаже, знала также, что и разведчики должны были в начале этой неделе частично отбыть к Шиганшине. Чтобы разведывать и обеспечивать первую линию обороны наряду с отрядами Гарнизона. А также, чтобы провести некие учения и следить за постройками военного назначения. Не мешало бы также направить туда отряд Военной Полиции, чтобы те следили за внутренним порядком. Но спешка была столь велика, что эту меру предложили просто перенести на потом. Это просто не успевали впихнуть в первую очередь. Всё и так шло с заметным опережением. Прибывшая так же знала, что вся текущая сумятица вызвана тем, что как только на юге появятся пригодные для жизни дома — штаб хотел расселить там фермеров, что начнут приводить землю в порядок для земледелия. Жизненно важная часть политики. Больше еды — меньше голодных. Меньше голодных — больше людей, больше военного потенциала. Правда, надо было всё учесть и сбалансировать с текущей внутренней обстановкой так, чтобы больших негативных последствий просто не было. От мелочей это не убережёт, как ни старайся.
Это понимали все, и уж Закклай в первую очередь, как и его ставленница «Линсей». Однако все чиновники старались изо всех сил, чтобы всё со всем согласовать. Встречи, прошения, переговоры, споры, рассмотрения, поиски решений. Это был во всех смыслах выдающийся проект, поражающий воображение своими масштабами. Девушка остановилась подле стола Гисберта, бессменного за последние девять лет секретаря командующего. Представилась формально, хотя в этом не было особой необходимости, но всё же заявить о своём прибытии надо было. Мужчина удалился доложить своему начальству, а вернувшись сообщил, что гостье придётся подождать ещё около двадцати минут. Сдержав нейтральное выражение лица, Кива села на один из стульев, выставленные рядом напротив рабочего места клерка. Обычно мест ожидания не было — здесь не любили очереди в коридорах, что было ещё одним свидетельством царившей сумятицы. Дел невпроворот — никаких исключений. Все работали в одном механизме. Девушка сидела, покачивала носком сапога, терпя тянущиеся минуты, и для полезного развлечения обдумывала маршруты бегства из этого здания. Мало ли, какая придурь ждёт её по ту сторону двери. Наконец та открылась, и из неё вышло трое людей. Один в форме штаба, двое в дорогой гражданской одежде. Скорее всего: кто-то вроде губернаторов или руководителей, представляющие интересы групп. Гисберт проводил их взглядом, вероятно проверяя не обратятся ли они к нему с какой-либо просьбой. Этого не последовало, и он жестом руки пригласил прибывшую пройти в кабинет. «Даже без повторного доклада, стало быть — что-то там меня ждёт», отметила она, преодолевая последние метры, отделявшие её от разговора. Когда она плотно притворила дверь за собой, то её кольнуло удивление. Старик выглядел так, как выглядел крайне редко. Усталым и потрёпанным. Это читалось по блуждающим глазам, напоминавшими очи безумца, да и в некой растрёпанности волос и бородки. Даже кожа приобрела желтоватый оттенок. При визитёрах он, само собой, держал лицо, но сейчас в этом не было необходимости. Возраст брал своё, да и ношу, которую он взвалил на всех остальных, нёс и сам, не отлынивая. Ну ещё отчасти попросту не доверяя некоторые дела никому кроме себя. Пока командующий наливал себе воды из почти что опустевшего графина, Кива без всяких приветствий, так как сегодняшняя встреча формальной не была, прошла к нему.
— Видок у тебя так себе, — она отодвинула один стул, занимая привычное место. — Проблемы там, где ты сам всё и затеял, Дариус?
Закклай проигнорировал и обращение, и намёки на происходящее. Заместо этого скривился в презрительной насмешке, отпил со стакана и откинулся на высокую спинку, позволяя себе не сидеть прямо.
— У нас, — он особо подчеркнул это слово, словно демонстрируя, что, может, он и устал, но силы у него ещё имеются, — проблемы, Вербоуген. И если ты не хочешь в ближайшую пару месяцев потерять работу и голову, то советую тебе для начала заткнуться.
— Я слушаю, — женщина чуть пожала плечами.
Но в противовес — командующий не начал пояснять то, ради чего её и вызвал, хотя сам только что обозначил и свою заинтересованность. Киве оставалось только ждать того, когда капризный «наниматель» соизволит ввести её в курс дела. Старик не торопился — пил воду, раскладывал стопки на столе, их было заметно больше чем обычно, разглядывал кабинет и его строгое убранство, делая вид, что лже-Линсей не существует. По крайней мере, в одном с ним помещении. Впрочем, время было общим. И было его не так много, чтобы позволить вот так вот раскидываться. Минут через семь Закклай всё же нарушил показное молчание.
— Едешь в Хилвесту. Завтра же, — тон, как и слова, звучали очень приказными.
Кива чуть выгнула бровь, показывая смесь лёгкого удивления и любопытства. Высылают её не в ближнюю точку на карте, но вполне конкретную. Западный город-ковчег стены Мария, который и был родиной её подставной личности. Ситуация стала вырисовываться сама собой.
— Навестить родных? — полу уточнила, полу усмехнулась прибывшая без всякого веселья.
— Если ты под этим подразумеваешь — подкинуть собственное резюме, дело и биографию, — съязвил Дариус, отчего-то ярясь ещё больше, — то да. Надо это сделать быстро. С завтрашнего дня я даю тебе официально двенадцать дней отгулов. Туда и обратно.
Женщина не ответила. Как и не озвучила вслух свои догадки: командующий по каким-то причинам не сделал этого самостоятельно через подставных людей, или же командующий ввёл несуществующего сотрудника после слома стены Мария. Наиболее вероятен был второй вариант: дажетогда, пять лет назад, никто взаправду в правительстве не считал, что вернут те земли. Потому что первый вариант предполагал, что Закклай либо поленился сделать работу идеально, либо по каким-то причинам ему это не удалось. Учитывая, что он сейчас злился на эту необходимость — такое тоже могло иметь свою роль в этом маскараде обманов и подтасовок.
А ещё нельзя было исключать, что может, когда-то давно, дела именно центрального отдела по устранению неугодных лиц помешали ему осуществить это. Правда тогда бы он обвинил бы её в этом сейчас, чего он не сделал. Всё это было не столь важно. Его постановка вопроса являла собой более значимую проблему.
— Мне два с половиной дня доехать до Хлорбы, и ещё три до Хилвесты, но это не главное, — Кива начала барабанить пальцами по сукну, коим был обит стол, щуриться. — Ты полагаешь, что я успею за тот оставшийся промежуток времени проникнуть в город и успешно посетить все места, где только могут сейчас хранится такие личные резюме?
— Докажи мне свою профессиональность, — осклабился Дариус, приглаживая седые волосы, приводя себя тем самым в более лучший вид.
Он потянулся одной рукой к ящику, открыл и извлёк на середину стола заготовленную папку с необходимыми документами. Линсей без спроса притянула ту к себе, начала изучать содержимое. Пока её глаза быстро скользили от строчке к строчке, Закклай прикрыл глаза и принялся массировать костлявыми пальцами виски, морщинистый лоб. Усталость была, и голова болела, но это лишь начало дня. Одного дня из тысяч, что в дальнейшем им всем послужит твёрдой опорой. Если только очень хорошо и добротно поработать. Это было необходимо. Как и то, что он поручал ей. Нужно было прикрыть брешь, пока кто-то не заметил её. Это слишком очевидная несостыковка для тех, кто захочет что-то вызнать. А такие найдутся обязательно. Таков закон природы.
— Надо полагать, что ты сунул одну копию на запас? — выдохнула Вербоуген, закрывая папку со своей биографией, карьерным ростом, рекомендательными листы тогдашнего командора Военной полиции и капитана западного отдела. — А дома у меня там, случаем, нет?
— Раз иных вопросов у тебя нет, то бери и проваливай, — командующий оборвал её и резко выпрямился на своём стуле, потянулся к колокольчику. — Ты должна мне быть благодарна — я сделал тебе услугу.
«Нам обоим», мысленно поправила она его и встала одновременно с призывным, назойливым звоном. Можно было поспорить также и с тем, что это действительно была услуга. Это была часть соглашения, часть условий их взаимной работы. И пусть он говорил, что это нужно ей, дабы сохранить чистоту предыстории, но по сути: старый хитрец рисковал не меньше. Это была очень очевидна и разоблачающая ниточка к нему. На выходе Кива пропустила в кабинет Гисберта и вышла, не оставаясь подслушать, что же будет происходить дальше. Работёнка выдалась сложной. Очень сложной. Однако для начала стоило вернуться в Ратушу и передать Флинту дела, объявляя о неожиданной отлучке. С чем-то рядовым тот справится, и оставалось надеяться, что ничего из ряда вон выходящего не произойдёт пока она будет на задании. Хотя может, в этом и таилась задумка Закклая. «Надо будет сегодня спуститься вниз к Алонзо и оставить его следить», поставила женщина себе заметку. У парня вроде что-то намечалось с Вероникой, но Линсей больше волновало то, чтобы это не помешало его работе, нежели то, что он может что-то сделать с сестрой Карвен. Не убьёт и не искалечит — младшая Траут жива и здорова — совесть чиста, а о чём ещё можно желать? Пусть учится плыть по жизни и не тонуть, глядишь что-нибудь да выйдет. Ещё надо было сегодня же собрать все необходимые вещи для забега к Хилвесте. Одежда, боезапас, баллоны для УПМ, запасные детали, сам привод, спальный мешок, палатка навес, продукты. Правда, бежать будет не она, а её лошади, но и о них надо подумать. Почти что двух недельная поездка, и подавляющая её часть по безлюдным просторам. Если так можно было назвать густые, разросшиеся леса. Надежда лишь на то, что основная дорога, сделанная из камня не заросла настолько. На юге-то её изрядно потоптали, поломали титаны. Был крошечный шанс, что более северный тракт в лучшем состоянии. Кива покинула здание Штаба, направляясь в карете обратно к своему рабочему месту. Которое покинула минут через двадцать после возвращения. Время дорого, и надо было постараться выдвинуться на запад уже сегодня.
Сегодня Ханджи отпустила оставшихся четверых подчинённых в окрестности Троста, где проходило что-то вроде увеселительной ярмарки для поднятия настроения граждан. Посчитала, что те уже и так сделали всё по плану уборки замка, хотя если бы Леви узнал об этом, заставил бы всех остаться и продолжать работать, а ей бы оторвал голову. Но мужчина был уже где-то в военном центре города-ковчега, обсуждая вести от стены Мария с Пиксисом, готовился к скорейшей отправке вместе с тремя подчинёнными, так что об этой шалости он вряд ли узнает. Да и причин особых не было: никакой грязи, никаких чужих вещей, частично сожжённых, частично убранных в подвал для последующей отправки родственникам. Письма, предметы, представляющие особое значение, дневники. Благо, и командор и капитан помнили о своих павших соратниках. К несчастью, из памяти этого было не вытравить. В этом месте вспоминались все, стоило только задуматься. От самого начала до битвы за Шиганшину. Но в целом, обиталище разведки было готово распахнуть свои ворота для новобранцев. Новых обитателей пустых комнат, сменивших владельцев не по одному десятку раз. В этом году порядок чуть менялся — и Зое не нужно было ехать в учебные корпуса или города, чтобы принять вступительные заявки и произносить речь. Спасибо чиновникам штаба. На этот раз: все должны были прибыть в Гермину, где и будет проведён окончательный отбор, приняты финальные решения. До этого оставалась ещё неделя. Семь дней ожидания и сомнительного спокойствия. Получить вечер тишины и одиночества было невероятной удачей. Ей в помощь для грядущих событий досталась компания парней, где приходилось постоянно сглаживать некое напряжение. Очевидное, несмотря на странную периодичность, проявление несовпадений взглядов у Жана и Флока стало конечно меньше после всего времени, работы над общим делом и прилетающих порой подзатыльников и лекций от Аккермана. Но всё равно приходилось контролировать положение, ведь оба парня, парадоксально, получили звание офицеров. Причём Форстер был поставлен более приоритетным солдатом из-за его активности среди учеников и формировании их желания, готовности вступить в Разведкорпус. Его усилия на практике были замечены опытными военными, что с лихвой перекрыло его сравнительно малый опыт службы. Зато Кирштейн был лучшим представителем «старого» образца, и Зое искренне радовалась, что удалось отстоять его честь и достоинства. Помимо этих двоих, коим нужно было себя хорошо проявить с рядовыми, у неё ещё остались Конни и Армин на подхвате. Спрингер потому что окажет больше полезного влияния, чем Саша, которую Леви забрал в свой крошечный отряд. А Арлерт потому что опасно отпускать сразу двух титанов в одно место. Эрен был более опытным, более пригодным для сражения в той местности. Колоссальный титан — нет. К тому же, Ханджи составила тренировки и опыты для Йегера, как он и просил — это будет полезно, а Армина рассчитывала пока что подтянуть в стратегической подготовке. Но пока что можно было передохнуть и насладиться затишьем. Заняться чем-то приятном без всякой спешки. Командор, проверив лошадей в конюшне, отправилась в башню, в которой ранее обитал Эрвин. Там она оборудовала себе кабинет. Вышло вполне уютно и подходяще. Все записи поместились в шкафы, а уединённость места гарантировала тишину и хорошую обстановку для сосредоточения. Вдобавок там стояла дверь с самым хитрым замком, и точно таким же хитрым заслоном на оконным рамах. Женщина выдохнула, испытывая странную, щемящую ностальгию, поднимаясь по винтовой лестнице. Это теперь её место. Теперь она должна направлять их всех. Не только осколки трудов Смита, собравшего самый функциональный корпус за последние лет сто, но и новую волну.
— Я не справлюсь, Эрвин, — пробормотала она, отпирая дверь, и проходя внутрь. — Не справлюсь. Не так как ты.
Стены, помнившие прошлого владельца, проведшего здесь многие часы и ночи напролёт, не могли дать ни ответа, ни той поддержки. Даже Леви с его «мы должны» не шибко помогал. У неё не было чёткого представления: к чему вести всё это. Старый образ мог банально не подойти под новые реали. Ханджи прошла к столу, установленному у окна, выглядывающему на дорогу. На нём лежала составленная вместе с Гарнизонскими капитанами методичка. Выдохнув, Зое села и открыла её, щупая рукой карандаш. Время утвердить все правки и дополнить обучение деталями так, как она или Смит считали бы нужным.
Уже вечерело, когда Леви вышел от Дота, с коим обсуждал отправку своей команды на юг. Точнее детали, рекомендации, поскольку уточнить моменты стоило — прибыл вестник от людей, уже работавших возле стены Мария. Начали с банального возведения рядом временных жилых построек, да расчистки подступов для остальных. По вполне понятным для себя причинам Аккерман торопился выдвинуться на юг как можно скорее. И в целом старый, опытный командор лояльно отнёсся к этому желанию. Отговаривать не стал. Боевой, уникальный и, самое главное, опытный отряд на передовой никогда не лишний. Дополнительная защита рабочих заодно поднимет общий дух. Пиксис помог утвердить примерный маршрут, а также обеспечил их лошадьми и всем необходимым, не дожидаясь распоряжений сверху. Собственно, как и всегда он старался подсобить молодым, зная, какой занозой в причинном месте могло быть руководство. Благо оно было слишком уж занято. Несколько воодушевлённый и успокоенный сторонней поддержкой, капитан Разведкорпуса вернулся к троим участникам, которых распределили в общих казармах. Так было и удобней, и проще, и быстрее во всех смыслах.
— Завтра выдвигаемся. С рассветом, — объявил он, когда собрал их возле одной койки. — Уже обо всём договорился.
— Это меньше чем через десять часов, — отметила Саша, бросив взгляд на окно.
Там уже угадывались сумерки. Микаса и Эрен обошлись без комментариев, молча переваривая эту новость. Леви торопился. Это не бросалось в глаза по поведению — он вёл себя как обычно. Но вот эти поступки и спешка выдавали его. Причина смутно угадывалась всеми. Не настолько, чтобы заявить о ней вслух или обсудить между собой.
— Поэтому вам стоит поспать сейчас, если хотите быть во внятном состоянии. Я не хочу никаких промедлений завтра, — жёстче проговорил капитан и решительно направился прочь, оставляя подчинённых поразмышлять над грядущей не особо хитрой работой.
Сам же направился просто бродить по казарме Гарнизона. Чувствовал и знал, что уснуть этим вечером ему вновь не удастся. Синяки под глазами вновь потемнели и увеличились лишь за последние пару дней. Кажется, что во всём южном округе Розы не было того, кто ждал бы вестей из Шиганшины больше него. И как только они пришли, оказавшись благими, он в тот же день собрался, взял рядовых и поспешил сюда. Это была немая договорённость с Зое — как только так сразу. Учитывая, что состав был обговорен, утверждён заранее. Сложности выбора не возникло: от Микасы толку будет больше в деле, нежели при общении с учениками. Саше не помешает приобщиться ещё чуть к командной работе. А Эрен потому что сильная единица на случай столкновения с врагом, и у Шиганшины можно было его тренировать совершенно спокойно. Сам парень выразил одновременно и разочарование, что не встретит новобранцев, и заинтересованность в таком раскладе. Он мог даже помогать в возведении домов. Аккерман пока не рассматривал такое использование силы титана. На месте оно будет виднее. Приоритетной их задачей будет бдение на стенах, их исследование и краткая разведка территорий за стеной. Первые прощупывания. Сам того не замечая, мужчина вышел на улицу. Уже было темно, а воздух был зябким, пронизывающим. Однако он этого не чувствовал. Не обращал он внимания и на патруль Гарнизона, который как раз собирался подняться на стену, чтобы сменить солдат. Кристаллические фонари озаряли часть улиц, впрочем оставляя достаточно теней за углами и в проулках. Было необычайно многолюдно — хватало одного взгляда за решётку, обозначающую территорию казарм. Несмотря на позднее время, народу было на оживлённый полдень. Всё дело в ярмарке, предложенной властями и поддержанной предпринимателями, Флегелм Ривзом в том числе. Праздничное событие, встреча весны, вера в лучшее будущее. Этого не хватало. Но Леви хоть и понимал всё это, но не чувствовал этого подъёма и общего потока. Совсем нет. Задрав голову и высматривая в прорезях тёмных облаков далёкие звёзды, он отстранялся от всего мира, думая лишь об одном. Одна единственная вещь заставляла его чувствовать себя так плохо, при этом неустанно зовя на юг. К нему. Его в Шиганшине ждал только Эрвин.
Комментарий к Отправка.
Ещё больше стыков новое\старое!)) Кто-то как рыба в воде в таких сменах, кто-то нет. Закклай и Кива более адаптируемы. Вообще масштаб работы, которая кипит в стенах впечатляет и тянет вообще на отдельную историю, как и поездка Кива к стене Мария. Однако не будем тут топтаться) Всё уже было по большей части сказано, мир уже пришёл к тому, что случилось в итоге. Осталось восемнадцать глав между прочим)))
Тут ряд интересных деталей: ответственность Зое на новом уровне, она делают свою работы посредственное, без прежней решимости и огня; Леви, который опустошён и не несёт в себе ничего, кроме механического “должны” и слова, данного Смиту. Сложно, но надеюсь это удаётся не только передавать, но и таким образом подводить логически, как следствие всё то, что обозначилось, мелькало ранее. Всё имеет следствие, и всё это приведёт к глобальным ошибкам, которые см. манга XD Но это человеческий мир со своими ошибками и проблемами. Так оно и должно быть.
Двое ждущих, дорогие читатели, поздравляю вас всех с Новым Годом!) Этот выдался насыщенным в одной только этой работе было опубликовано двадцать шесть глав, а написано ещё больше. В целом за год я опубликовала восемьдесят глав ко всем своим работам, начав две новых гетных в этом фандоме и ориджинал, закончив одну и эту заочно. Благодарю вас за поддержку, за прочтение работы:3 Обнимаю вас и желаю вам всего самого наилучшего! До встречи в следующем году!)
========== Оттепель. ==========
Дороги возле Утопии напоминали грязевые реки. Всё, что зима прибила и припорошила, сейчас уносилось прочь потоками растаявшего снега, коего выпало немало за минувшие месяцы. Эдакая уборка природы к лету. Для местных же это был сигнал о последних свободных деньках, потому что потом начнётся подготовка ферм к посевной. Много труда, да сами дни станут длиннее. Это уже витало в воздухе подобно теплу и запаху сырой земли. И суета эта незаметно растянется до самой осени, когда закончится последний урожай. Бывшая Вайстамм решила, что это самый подходящий момент, чтобы покинуть пивоварню. К чёрту всю эту работу до седьмого пота. В этом месте, конечно, вряд ли пришлось сутками пропадать на полях — здесь они не столь обширные, ведь большую часть сырья владелица именно закупала у прочих соседей, выращивая на своей территории скорее примесные добавки. Хотя Кармела уже во всю носилась, обрабатывая плодовые деревья, что, как она говорила, приносили «удивительно» много и вкусно. Гостья полагала, что на удобрении из трупов всё будет расти и хорошо плодоносить. Вопросом оставалось только: как много здесь захоронений, раз всё без исключения цветёт так пышно. И было не слишком интересным вопросом, если честно. Молоденькую девушку больше занимали другие. Более насущные. Например весть, подслушанная ею в ближайшей деревне, что люди, отправившиеся отстраивать Шиганшину, получат ощутимую льготу при получении жилья там же. Вернуться к себе она не могла, да и летом, вероятно, дом, принадлежавший её отцу, перепродадут, потому что все обитатели его пропали. А если вернутся, то попадут в полицию или к кому похуже. Бетти уже убедилась, что в этом мире слишком много действующих сторон, что могут тебя просто размолоть как жернова, если угодишь между ними. И пока ты крохотная песчинка предел возможностей: либо прибиться к кому-то, либо пытаться что-то сделать в стороне. Так как в этом забытом, уединённом месте лепиться было банально не к кому, а зимний, случайный визит того паренька показал её удручающее состояние: и психологическое, раз пыталась уцепиться за него-то как за шанс, и внешнее, раз она не сумела его очаровать; девушка решила, что решением будет уехать прочь от всего. Туда, где никто не будет ей указом. Туда, где будут возможности. Туда, где жизнь, которая ей так необходима. Весна. Во всяком случае, Дэкен считала, что имеет на это всё право. Она послушно пересидела опасный период, пока вся история с Фрицами хоть сколько-то забылась и померкла, и все поверили в историю, что она действительно мертва. Это должно было хоть как-то снизить интерес к её персоне. Если быть осторожной и не глупить, то беды и не случится. Поэтому вызнав больше сведений о том, когда и откуда отправляется вторая очередь к стене Мария, Бетти начала готовить свой уход. Побегом назвать это язык не поворачивался — Кармела и так прекрасно замечала все перемены, действия, но отчего-то не вмешивалась. Внутри девушка ликовала. Всё правильно, пусть не встаёт у неё на пути, у них есть общие секреты. Правда, Вайстамм считала, что женщина, скорее всего, просто устала от неё и уже терпит её из последних сил. Если это было правдой, то отбыть с пивоварни надо было поскорее. Мало ли что. Спустя пару дней девушка уже знала, где можно записаться добровольцем. Документы, предоставленные друзьями Траут, были, небольшой запас денег и скромные пожитки, которые не мешали бы передвижению. А там будь что будет. Когда всё было готово, девушка решила всё же поставить владелицу заведения в известность, что уходит и, вероятно, не вернётся. Всяко лучше, чем ускользать под шумок под покровом ночи. Кто ж разберёт этих людей, с которыми её столкнула судьба. Фактом оставалось лишь то, что они опасные и могут расправиться с ней, если решат, что та может им подгадить. Поэтому разумнее было продемонстрировать мирность намерений.
Бетти зашла в одну из рабочих комнат, где Кармела делала уборку, заготавливая места для трав и ингредиентов. Всему своё место, и на полках царила своя иерархия, известная доподлинно и наверняка лишь одной. Пахло чем-то едким, травянистым, а через небольшое окно лился слабый свет. Пышногрудая женщина, практически не отрываясь от работы, бросила на пришедшую короткий, но явно недовольный взгляд.
— Почему опять отлыниваешь? — впрочем голос звучал совершенно спокойно.
— Я ухожу, — твёрдо объявила девушка, стоя в дверях, возможно, интуитивно держа дистанцию.
Фраза заставила старшую всё же оторваться от своего занятия. Она отбросила тряпку, которой протирала бесчисленные стеклянные банки. Руки упёрлись в бока. Но сама она не повернулась к подопечной. Повисла неприятная тишина, которую даже скрип досок в полу не нарушал, поскольку все не двигались. Со своего ракурса «Олин» могла видеть как на щеках у той ходят желваки. В принципе, можно было спокойно разворачиваться и спешить на выход. Она уже собиралась это сделать, как голос хозяйки остановил её. Командный и требовательный.
— Погоди.
Кармела прошла к квадратному, покосившемуся столику, опёрлась на него руками, нависая, покачалась и села на скамейку подле него. На столешнице иногда сушились травы, но сейчас грубая, шероховатая поверхность была пуста, и ничто не мешало рукам женщины беспорядочно блуждать по дереву. Девушка же осталась стоять, смотря на всё это карими глазами, ожидая того, что могло последовать.
— Куда хочешь пойти? — строгости поубавилось.
— Шиганшина, — коротко ответила Вайстамм, не распространяясь подробнее о планах.
В том округе можно затеряться, поскольку восстановление шло не только в самом городе-ковчеге, но и окрестностях. Нужны были не только строители, но и прочие работники. Та же кухня, та же обработка, та же уборка. Там уже возводилось своё временное поселение. Так что куда приткнуться будет по-любому. Причём без внимания, а если и думать головой, то можно пролезть и на выгодную вакансию.
— Вот как, — женщина нахмурила смоляные брови, затем выдохнула, лицо смягчилось. — Что ж, не буду тебя останавливать. Но вот, что я тебе скажу.
Она замолчала, видимо подбирая слова. Бетти удивлённая такой сменой обращения внутренне напряглась, но продолжала смотреть на Кармелу. Это было непохоже на всё прежнее. Любопытства не было, присутствовало мрачное ожидание. Последние слова напоследок, и она будет свободна. Если конечно, сказанное не вынудит её менять планы. Можно ожидать чего угодно. Спустя минуты полторы женщина кивнула каким-то своим мыслям и продолжила говорить.
— Когда-то. Я была похожа на тебя, — пальцы левой руки коснулись лица, бездумно оглаживая, добрались до чёрных, вьющихся прядей. — Тоже думала, что хитростью, ужимками, да красивым телом можно добиться того, что мир будет вращаться вокруг тебя. Самая умная, ага.
На секунду девушке хотелось яро возразить, но это была естественная реакция, как если бы её учили в этом и указали, что это «грязный метод». Нет, она считала это нормальным, потому что цель оправдывает средства. Чего можно добиться глупой честностью? Ну уж точно не богатого дома и не беззаботной жизни. И, чёрт, как же не хотелось самой решать проблемы, быть марионеткой чьих-то прихотей. Однако Бетти ничего из этого не сказала, лишь плотнее сжала губы, чувствуя как лицо краснеет. Не от стыда, а от злобы. Как же она устала от нравоучений. Никто не в праве указывать ей даже как делать не стоит. Или же осуждать за желание не трудиться по правилам, не ждать счастья у окошка, а самой форсировать и подталкивать события к нужному виду.
Можно было смело уходить: желание слушать дальше пропало начисто. Но поступать так было уже нельзя, и девушка продолжила стоять, чувствуя как незримый груз будто придавливает её к полу, вбивает как сваю. Ничего, вытерпит и с честью покончит с этим общением. Можно даже ничего не отвечать. Поэтому она принялась рассматривать убранство комнатушки, чтобы хоть как-то отвлечься. Небольшое помещение, вдобавок старое — здесь никто давно не обновлял ничего. Запах сушёных трав мешался с запахом ссохшихся досок, пыли. А если посмотреть внимательней, то можно было заметить, что пол уходил к одной из стен под наклоном.
— Знаешь, я родилась в Подземном Городе и работала шлюхой столько, сколько себя помнила, — взгляд серо-зелёных глаз стал блуждающим, смотрящим никуда в реальном времени, а по существу, видящим образы прошлого. — Всё казалось нормальным: ходить по головам, подставлять, красть, убивать. Скольких клиентов я удушила, можешь представить? Благо не работала в борделе — многим, слишком многим, так дешевле. Скупые платят дважды.
Она криво усмехнулась. Эти откровения не прямо поразили девушку, замершую в проходе, но насторожили. Злоба как-то опустилась, будто сползший по стенке липкий комок, оставляющий след. Это действительно было новое. Кармела ни разу не рассказывала ни о себе, ни о прошлом. И пока не было особых догадок, как такое прошлое связано с самой Бетти. Но хозяйка пивоварни продолжала свою историю.
— И я пыталась всеми силами попасть на поверхность, вырваться из того мира в более нормальный. Где не надо будет вздрагивать от каждого шороха и хвататься за нож, — на этих слов её руки сжались в кулаки до побеления, а округлое лицо исказилось в гримасе ненависти. — Это-то не всегда помогало. И подобно тебе я искала среди гостей подземелья человека, который захочет меня вытянуть наверх. Где я смогу найти того, кто будет иметь все возможности, чтобы окружить меня, раз я такая прекрасная и очаровательная, всем, чего только я не пожелаю. Но всё пошло по пизде. Моей причём.
Вайстамм сглотнула, рука сама нашла дверной косяк, сжала. Теперь всё это обретало куда больше смысла для неё. И всё это звучало то ли как пророчество, то ли как простое предупреждение от более опытной «интриганки». Точно. Теперь обитательница, чьё время в этом месте подходила к концу, по-новому взглянула на человека, с которым жила под одной крышей чуть ли не полгода. Действительно, Кармела, хоть и не могла в нынешней форме называться красавицей, но, казалось бы, прекрасно знала свои преимущества и сильные стороны. Это поведение, жесты, даже отдалённое кокетство в движениях, которое нельзя забыть даже спустя года. Какой она была раньше? Девушка попыталась мысленно сгладить черты, убавить объёма мышцам, которые появились от тяжёлой работы. Выходила красивая, свежая, не лишённая какой-то своей прелести девица. В чём-то похожая на неё саму. Появилось гнетущее, нехорошее ощущение, что женщина, сейчас сидящая за убогим столом, может быть странной вариацией её собственного будущего. И именно об этом ей и хотели сказать. Предупредить.
— Мне попался один мужчина, которого я посчитала хорошим вариантом. Хотя бы для того, чтобы одной ногой вылезти из нищеты. Он был щедр, он казался мне нормальным: не добрым, но хватким; проявлял интерес ко мне. Это он заправлял этой пивоварней до меня. И самое главное, мне удалось его подвести к тому, чтобы он меня забрал наверх, — теперь пальцы Кармелы начали медленно постукивать по столешнице, постепенно набирая в скорости и силе ударов. — Но знаешь, милочка, я проебалась. И это ты должна держать в голове: в этой игре всегда есть как минимум двое.
— Что произошло? — спросила Бетти, ощущая странное нежелание узнавать о крахе и в то же время потребность знать.
Кармела недобро взглянула на неё. В глазах сверкали молнии ярости, клубились тучи страха. Чтобы не произошло дальше, даже спустя годы эта рана кровоточила, пусть и не так сильно. Женщина сама управлялась с таким заведением, приносила себе прибыль и правила в своих маленьких владениях, не завися не от кого. И всё же след оставался, пусть и где-то очень-очень глубоко.
— Это последнее, чем я могу с тобой поделиться: если ты, несмотря на предусмотрительность, которую, как я надеюсь, ты теперь будешь проявлять; всё же вляпаешься в дерьмо. Действуй по уму и с решительностью, выбираясь из него самостоятельно, — её ладони сжались в кулаки, впиваясь ногтями в кожу. — Эта тварь оказалась отбитой на всю голову. Мне потребовалось два грёбанных года, чтобы набраться храбрости и задушить его. Два грёбанных года унижений, побоев и истязаний, о которых и тебе-то рассказывать не хочется. Даже в рамках увещевания. Поверь, это была редкостная дрянь, какую и в трущобах Подземного Города надо поискать. А теперь, золотце, раз ты меня услышала, то вываливайся отсюда — начинай свой путь и пройди его лучше меня.
Кармела ударила кулаком по столу, и это подтолкнуло Бетти, на лице которой застыло слабое понимание, ужас и отвращение, развернулась и пошла прочь по коридору, оставляя женщину в одиночестве. Движения её более всего напоминали содрогания марионетки на ниточках. Это был странный дар, непривычное наследие. Впрочем, теперь его было из памяти не убрать и не пересмотреть, как те же события у Фрицев с последующими бегами. Это было слишком однозначно, как и сама правда. Что ж, этот груз утяжелит её багаж, который она собралась пронести с собой на юг.
На восток отправлялось не так много людей. Не столько много, сколько прибывало в этот непростой месяц к столичному округу. Это облегчало непростую дорогу домой. Наконец выдался просвет в работе, и Найл мог неделю провести рядом с своей семьёй. Это было закономерным следствием упора правительства на внешнее направление. К тому же, внутренне стало более размеренным, спокойным. Сказывались реформы и активная деятельность последние месяцы. Можно было чуть перевести дух. Командор военпола отправился в путь, как только получил одобрение на своё прошение об этом отпуске. Там стояли даты, и каждая минута была на счету. А по личному опыту мужчина знал: что выехать из столицы, доехать до Стохесса и там уже вырваться на большую дорогу, может занять много времени именно в этот период, когда все «пробуждались» от зимы. Сбросившие оковы временной, частичной изоляции, люди будто бы подрывались ехать куда-то. Эту картину Док видел не раз. Однако сегодня никакой особой толкучки, очередей на переходе из Митру и восточный город-ковчег не оказалось. Несколько часов езды рысью — взял служебного коня, рассудив, что так и удобней и быстрее, и вот он уже был подле восточных ворот стены Сина. Там тоже не проторчал долго, как это бывало. Удивительно, но не возникло тех же проблем с телегами, увязшими в грязи. Хотя дороги оставляли желать лучшего. Даже те, что были обиты камнями для более быстрого передвижения. Везде была вязкая грязь вперемешку с обширными лужами. Спасали лишь указатели, да мерные столбики дорог. Но Найл мог, не кривя душой, заявить, что и без всяких ориентиров неплохо знает этот тракт. По долгу службы приходилось совершать много далёких поездок. Правда самой большой причиной было то, что именно эта дорога вела его к дому. Дому, где ждала его семья. Одной этой мысли хватило, чтобы улыбнуться. Хотел бы он проводить с ними больше времени, но тогда он не успевал бы трудиться на их благо, на благо простых граждан и государства. Можно было устроить переезд в тот же Стохесс, это было не очень дешёвым удовольствием, учитывая его шаткое карьерное положение, но вполне реальным. Надо только обсудить этот вопрос с Мари, ведь это было бы эгоистично тащить жену, трёх дочерей в большой и не особо знакомый им город, просто, чтобы видеть их чаще. Док заставил себя не думать об этом и сосредоточил внимание на дороге. Солнце светило высоко и вовсю плавило оставшиеся сугробы. Вместе с шелестом и шёпотом ветра, прерываемого лишь чавканьем, а не цоканьем копыт по слякоти, теперь слышалось и неустанное, тихое журчание. В городе такого не было — оттуда уже убрали весь снег, большая часть которого сама сплавилась самотёком по канализациям, сбили всю наледь с мостовых и крыш. Здесь же властвовала природа, можно было зреть её пробуждение во всей неприглядной красоте. На многие мили не было ни одной деревни, лишь встречались чуждые громады постоялых дворов. В такие моменты мужчина позволял себе перевести дух и заставить себя не думать о работе. В этом плане созерцание природы и пейзажей помогало. Он не смотрел на многочисленных путников, стремящихся в противоположную сторону, идущих туда, откуда он так спешил уехать. Не потому, что всё это действо не занимало его, а потому что, мгновения, когда можно было не интересоваться этим, были крайне редки. «Иногда просто надо насладиться миром», думал Найл, смотря в путаницу лысых ветвей деревьев, как будто мог там увидеть какой-то особый узор. Почек ещё не было, и чёрно-коричневая кора только начинала просыхать под лучами небесного светила. На фоне обнажённой земли это смотрелось откровенно убого. Однако командор знал, что это всего лишь закономерный этап для растений. Равносильно тому, что за взлётом следует падение. Нельзя было «цвести», выигрывать каждый раз. Этому стоило поучиться многим, кто не умел признавать проигрыш. Порой своевременное признание собственных ошибок может принести удивительные плоды. Как и с ним: вовремя признал, что прежняя Военная Полиция просто не может нормально функционировать, что необходимо меняться. И вот результат — дела пошли на лад. Появилась какая-то стабильность. А этого так не хватало весь минувший год. Сперва пролом Троста, появление титанов-перевёртышей, разгром Стохесса, поимка титанов, беспорядки, ночные титаны, поселившие новые страхи. Революция, чьи раскаты отгремели, но только сейчас стали затихать.
Док вяло улыбнулся, понимая, что всё это уже пройдено. Даже не верилось. Сейчас наступала та оттепель, которую они приблизили своими руками. За которую они заплатили чужой и своей кровью. Но так и должно быть. Листья осенью превращаются в удобрение для всё тех же деревьев. В какой-то момент он даже усмехнулся себе, шутливо недоумевая, как его, с такими взглядами, всё же занесло в полицию. Секрета не было — он хотел жить достойно и сделать мир лучше. И сейчас он чувствовал, что грядёт самая яркая и сильная «весна». За всеми этими думами прошло несколько часов. Мужчина то пускал лошадь шагом, то рысью. Галопом по такому месиву долго бежать не удастся, животное лишь измотается раньше времени. Солнце тем временем уже светило в спину, и тепло стало как-то незаметно ускользать. Найл задумался о том, как продолжить свой маршрут. В принципе, вечером можно остановиться в трактире, переночевать тёмное время суток. Но так не хотелось тратить драгоценное время. Если не сбавлять темп, а наоборот поднажать, то к сумеркам он теоретически может доехать до поселения, где располагался дом. А там уж рукой подать, да и район спокойный. Это если все условия будут идеальными — в дороге всякое случается от предсказуемого до такого, во что просто не поверят, если начать рассказывать. Док был готов к таким поворотам судьбы, посему решил, что пока просто продолжит ехать чуть быстрее. Мили тянулись за милями, час сменялся другим, небо становилось темнее, и лишь безликий пейзаж как бы застыл и не собирался меняться. Однажды лишь он остановился у моста, чтобы дать коню напиться и поесть взятого с собой овса. Выждал минут сорок, сидя на ограждении и наблюдая за тем, как животное отдыхает, затем они вернулись на дорогу. Час шага и Найл вновь пустил резвой рысью. Подступил вечер, заставив путника достать перчатки и получше замотать шарф, но, вопреки всем ожиданиям, ничего непредвиденного не случилось. И вот впереди замаячил желанный указатель. Он свернул с главной дороги на восток в нужную сторону, к северу. Здесь его продвижение чуть замедлилось — такие дороги камнями пока не были вымощены. Единственное, что хоть как-то выдавало тропу — колеи от колёс, в которых тускло поблёскивала грязная, стоячая вода. Но деревья подступили ближе, нависая теперь ветвями над головой. Появилось больше кустарника, который, как Док прекрасно знал, летом украшали ароматные цветы. Он специально выбрал это место, по справедливости считавшееся достаточно престижным и безопасным, для семьи, потому что оно было уединённым и несло в себе больше красоты нежели напоминаний о том, в каком мире они вынуждены жить и с которым должны бороться. Небольшой островок спокойствия. Без этого можно было рехнуться. Многие полагали, что с разведчиками раньше случалось именно это из-за их постоянного нахождения под угрозой. Как оно было на самом деле знать не дано. Найл не жалел, что выбрал свой путь, послушавшись сердца. И сейчас оно вело его вперёд. К тому моменту, когда впереди стали видны крошечные прямоугольники света, далёкие окна домов, было уже совсем темно. Но оставалось преодолеть совсем чуть-чуть. Мысль, что он через час обнимет жену, дочерей и проговорит с ними всю ночь напролёт, грела и подгоняла. Наконец мужчина, запоздалый путник, въехал в поселение, находя свой дом, огороженный не особо высоким забором, практически интуитивно. Стараясь не шуметь, Док открыл ворота, проехал внутрь. Это была достаточно большая двухэтажная постройка с двумя каминными трубами, выпирающими из двускатной крыши. Ещё имелась небольшая конюшня на четырёх лошадей. Там-то он и поставил своего верного коня, расседлал, насыпал корма и налил в поилку воды. Причешет завтра. А может две дочери захотят присоединиться? От этого на душе совсем уж потеплело. Как бы сказали вояки, не знавшие счастья семьи, размякло. Мужчина неторопливо прошёл к входной двери, постучал, ощущая себя моложе лет на двадцать. Последние секунды ожидания растягиваются на минуты. И вот слышится голос любимой женщины. Настороженный. Ещё бы, час поздний. И как же Найл был счастлив ответить ей:
— Это я, Мари.
Комментарий к Оттепель.
Весна наступает))) весна шагает и навязывает своё. Во всех смыслах. Люди тоже “просыпаются”) Здесь у нас оба героя несут в себе опыт “зим”.
Мы видим, что Бетти не прям поняла, что не так, но всё же что-то извлекла. Её поведение уже другое - она более осторожная и думает чуть наперёд. В каком-то смысле она ещё потеряна по жизни, но уже готова начать свой путь с большей ответственностью. И все пути ведут в Шиганшину XD
Тут мы уже начинаем если не сворачиваться, то уже выходить на последний круг истории. Парадиз активно стремится на юг. Мелькнула история Кармелы, думаю, она однозначно появится в работе “Вокруг нас”. Вопрос только когда, я ту историю пишу очень неспешно и вальяжно XD
Ох, ну и Найл ^^ Вообще его можно отдельно в мини и драбблы выводить XD У него свои переживания, отличные от переживаний Эрвина или Ханджи. Он чертовски человечен. Он из самых таких в истории. И вообще, его мало в каноне и не так часто мелькает он здесь, так что пусть будет. Жизнь ведь продолжается, как и любовь, так и семья, когда вокруг происходит невообразимое и невиданное ранее. Док часть этой системы, он тоже работает, не мало и не халтуря, и всё же его хватает на то, чтобы оставаться мужем и отцом. Хорошо балансит собой внешнюю работу XD
Сердечно благодарю троих ждущих ^^ Вы поддерживаете эту историю:3 Приятно видеть вас под главами) Спойлер для вас - название следующей главы. “Ночь у стены Мария”. Угадайте, о чём там будет в числе прочего XD
========== Ночь у стены Мария. ==========
Ночь властвовала над лесом, делая его тёмным и недружелюбным от слова совсем. Лошадям приходилось туго — продираться сквозь нескончаемый кустарник и спотыкаться о корни, которые ездок заметить не мог, а потому безжалостно правил животных в нужном лишь себе направлении; не очень весёлое занятие. Но человек, ехавший без всякого света, ориентируясь только по какому-то внутреннему компасу, не заставлял своих питомцев продвигаться быстро. Поэтому все тычки не могли навредить тонким ногам коней. Лишь портили тем настроение, которое и так было изрядно подорвано несколькими днями пути. Почти что шесть дней езды по заросшей дороге и непролазным чащам. Бодрым настроем не могла похвастать и их владелица, разделявшая все тяготы и особенности такого перехода. От стены Роза до стены Мария в одиночестве и без подстраховки. Опасное дельце, подкинутое Дариусом, пока проходило спокойно. Кива сама себе выстроила маршрут, пользуясь старыми и устарелыми картами, и вроде успешно придерживалась его. Во всяком случае, спустя почти шесть дней езды, поисков объездов и ночёвок в лесу, она наконец-то выехала к Марии. Ещё на закате возвышение стены начало проглядываться вдалеке сквозь полосу молоденьких деревьев, выросших на ранее расчищенной земле. Пока ещё не таких высоких, чтобы закрывать собой небо. Но последний участок пути пришлось ехать именно в таком лесу — старом и густом. Никто из жителей отрезанных городов не выходил расчищать дороги или очень далеко расчищать подступы к бастионам. И это лишь помогало природе возвращаться в первозданный вид. Ещё основная причина такой надобности заключалась в том, что смотровые вовсе не сумеют так заметить чьё-то приближение, ведь женщина, несмотря на необходимость, не зажигала кристаллического фонаря. В ночной темноте леса было не различить ни её, ни её лошадей. Ей же надо было достаточно близко подойти к стене ковчега, чтобы в зарослях оставить питомцев её ждать. И при этом расстояние должно быть не малым. Таким, какое сумеет пройти сама пешком без особой усталости и на каком будет не слышно ржания лошадей. Во всяком случае, достаточно отчётливо. Правда в такой непроглядной черноте ориентироваться было очень непросто. В какой-то момент Кива выехала к югу от Хилвесты практически к самой стене, и вынуждена была повернуть обратно в лес, закрывающий её от всяких человеческих глаз. Через несколько часов продираний она вроде бы приблизилась к самому городу. Чтобы в этом убедиться пришлось опасно приблизиться к границе деревьев, а потом вернутся обратно и оставить двоих своих животных, которых ей пришлось очень долго и муторно неприметно выводить из Хлорбы, на одной из подходящих лужаек. Рискованно, но имелись шансы, что за время неё отсутствия на них не нападёт какой-нибудь голодный по весне хищник. У них были длинные поводы, позволяющие маневрировать, и для большей безопасности пришлось вымазать их шкуры в едком масле. Запах мог отпугнуть, как и растянутые между стволами окружавших деревьев ремни с колючками наружу. Могло показаться слишком запарным делом, однако два верных питомца были её единственным шансом вернуться в Хлорбу. И их стоило беречь не только потому, что владелица была к ним привязана. Избегая болезненных, сердитых щипков от гнедого жеребца, девушка собирала всё необходимое для проникновения в населённый пункт. Привод усовершенствованным кустарными методами для большей бесшумности, воровской комплект, одно лезвие на случай борьбы, и, само собой, документы вместе со схемой города. Через какое-то время Кива поспешила к нему, напоследок потрепав по шее серую в яблоках лошадь. Она уверенно и быстро шла к тому месту, где чуть ли не часом ранее видела стену ковчега. Ночь стояла не морозная, но прохладная, как и положено ранней весне, так что ходьба в полном комплекте, пусть и специальной, одежде вместе со всем обмундированием порядком сковывали большую часть лёгкости. Пришлось так идти, стараясь не ломать ветки кустов и деревьев, где-то два километра. Если внутренние ощущения не врали. Всё вокруг жило своей незримой ночной жизнью: шорохи, трески и редкие звуки животных, не бывшие ни криками, ни рычанием. И в любой момент можно было стать их добычей. Потому что дикие звери, наверняка. за пять лет расплодились. Эта мысль не пугала одинокую путницу. Скорее, нервировала. За время ночёвок к её крошечному лагерю несколько раз подходили стаи волков. Благо их удавалось отогнать огнём и выстрелами дымных снарядов. Но тогда была безлюдная глушь.
Сейчас же она смотреласнизу вверх на высокую стену Хилвесты. С такого ракурса западный ковчег Марии казался покинутым. Не было света на стенах, на постах дозорных, не виднелись даже их фигурки. Возможно, людей там действительно не стояло. Однако Кива рисковать не собиралась, поэтому провела минут сорок тщательно наблюдая за тем, что творилось наверху. Ночь выдалась облачной — диск луны совсем редко заливал всё светом и вновь прятался за тучи. Что играло на руку. Её, специально одевшуюся и обернувшую все блестящие детали привода, будет не отличить от тени, если не подойти на расстояние пяти метров. Часовой наверху всё же был. Даже четыре. Они совершали обходы на своих участках, меняя друг друга каждые двадцать минут. Достаточно практично, но создавало на протяжении весомого отрезка времени брешь. Женщина, выждав, когда вынырнувшее небесное светило уйдёт за плотный заслон, перебежала к основанию монументального сооружения на основе колоссов. Можно было бы попытаться зайти с внешнего участка, но там больше рисков быть всё же замеченной. У неё имелись с собой взятые крюки для подъёма, но высота в пятьдесят метров непростая дистанция. Ещё и вертикальная. Поэтому пришлось пользоваться УПМ. Хитро обмотанная специальной тканью леска не издавала привычного слуху визга. Зато звуки издавали крюки и газ, взметнувшиеся во тьму. Поэтому пришлось осторожно подниматься наверх, выжидая и помогая себе ногами и по чуть-чуть сматывая проволоку. Не самая удобная поза для того, чтобы замирать и ждать, пока после шума пройдёт достаточно времени. Но так она подобралась, подгадывая просветы по времени, до нужной отметки: дюжина метров до парапета. Оттуда слышны неспешные шаги, по которым было всяко проще ориентироваться, чем во внутренним часам. Дальше следовало по-тихонько забираться своими силами, на специальных крюках. И молиться, что никто не решит взглянуть вниз именно над ней или отлить с плаца. Частая практика. Женщина взбиралась наверх, следя за своим дыханием, которое могло её выдать. Тихий, медленный вдох носом и такой же выдох ртом. И вот уже виднелся край стены. чуть меньше чем пол руки до него. Настала очередь самой рискованной части. Самой опасной и стремительной. Кива переводила дыхание, восстанавливала часть сил, потому что отдохнуть целиком в таком положении: руки прижимают тело как можно ровнее к камням, а ноги в упоре держат большую часть веса, не представлялось возможным. Однако нужно было в один прыжок забраться наверх без шума, на корочках перебежать ширину стены всё так же без шума, и там перемахнуть на другую сторону, и снова: без шума. Женщина ждала, смотрела на темноту, опасаясь что выглянет луна, и слушала, прислонившись горячим лбом к холодной кладке, а конечности постепенно наливались тяжестью от статичного положения. Привычная нагрузка, но со всем грузом за спиной, она быстрее приближалась к опасной, неконтролируемой дрожи мышц. Наконец звуки шагов удалились и наступила тишина. Рывком она зацепилась за край, издав только приглушённую мягкую возню, и подтянулась, вползая на парапет, и оказалась на стене на четвереньках. Не дав себе и секунды на передышку, Кива привычно по-звериному и без опасок потрусила к скрытому во тьме обрыву. Несколько секунд и она бросается вниз по ту сторону, уже в Хилвесту. Мерещится, что свободный полёт длится вечность, когда как на самом деле проходит секунды четыре, и она уже близко к земле, а по сему в некой безопасности от солдат, выстреливает крюком УПМ на крышу ближайшего дома, которую еле вычерчивает слабенький свет с поста у ворот. Отсюда звук не должен был раздаться столь громко. Уж точно в случае чего ей хватит времени спрятаться. Поэтому как только под ногами вновь появилась крепкая опора, девушка бесшумно и осторожно направилась вперёд всё так же на четвереньках, ища место, где заканчивается крыша. В эту ночь темень играла на руку и вязала тряпку на глаза. Наконец руки выхватили вместо черепицы пустоту, и Кива начала спускаться при помощи тех же крюков. Она не успела разобрать какая высота у этого здания, поэтому пришлось медленно возиться со всем этим. Когда она оказалась на земле, она встала, прижалась спиной к стене и прислушалась. Покой и тишину ничего не нарушало. Во всяком случае, в этом месте.
«Отлично, есть время сориентироваться», нарушительница выдохнула, позволив себе перевести дух. Самое трудное осталось позади, теперь надо было разбираться с самой муторной частью. Найти в городе, который вполне мог за пять лет сильно измениться, ратушу, главное здание военпола, «её» отделение и место, где теперь могли хранится землеведчиские акты. Кива закрыла глаза и мысленно перенеслась в момент прыжка, вспоминая расположение источников света. Ворота, что-то впереди, возможно главная площадь. Если да, то стоило начать поиски оттуда. Прошлые адреса у неё с собой имелись отмеченные на старой карте. Но она не была в Хилвесте пять лет, воспоминания о здешних проулках и переходах повыветрились. И опять же, учитывая катастрофичное положение обитателей, всё могли измениться. Женщина выдохнула и направилась в сторону, где сверху виднелся рыжеватый, предательский свет. В такие моменты можно было с чистой совестью ненавидеть нового «руководителя» — задача стояла отвратительная в своём исполнении. Спустя полтора часа блужданий Кива вышла вроде к тому самому месту. По пути из некоторых домов доносились какие-то шумы, а два раза кто-то прошмыгнул в соседние проулки. Это всё подтверждало, что город не обезлюдел. Зато периодические просветы луны обнажали плачевное его плачевное состояние. Некоторые дома были будто бы пострадавшими от урагана: не было стёкол — их заменяли доски, в стенах зияли следы точно от ядер, а встречались порой и те, в которых не было дверей. И эта пустота могла скрывать в себе кого-то или вообще ничего. Порой на явных местах построек лежала открытая земля, видимо для внутренних садов. Важным оставалось то, что замкнутый до одного города мир находил свои лазейки для формирования привычной структуры: низших под ноги сильным. И даже армия была смята под этими движениями пластов. Согласно отчёту, переданному разведчикам, что довезли его до Хлорбы, а оттуда тот попал в Яркел и далее в Митру, здесь теперь не существовало Военной Полиции, Гарнизона и тем более Разведкорпуса. Теперь была лишь одна структура военных, контролируемая местным управством. Ограниченные припасы не оставляли ничего иного. У них не было запасов газа и тех же лезвий, осталось немного пороха для не прям эффективных, устарелых пушек, так что в случае серьёзного нападения титанов им оставалось рассчитывать, возможно, лишь на милосердное самоубийство. И через пару недель этому мирку предстояло новое потрясение — выправление этого «врастания». Болезненный процесс, сложный процесс. Кива надеялась, что её участие во всём это будет не столь активным, как поиски в эту ночь. Она стояла в проулке, смотря на изменившуюся площадь, точно от разбоев, и вспоминала расположение административных построек. Проще было добраться до ратуши, так как там могли лежать письма с нужными адресами. Хоть какая-то структура, пусть и видоизменённая в Хилвесте ещё была. Женщина, стараясь не попадаться на свет, двинулась в сторону, где пять лет действовало административное здание. И через пятнадцать минут оказалась перед ним. Заглядывая в пустые окна, гостья пыталась на вид определить: располагается ли ратуша теперь здесь. Но чтобы это доподлинно выяснить — надо было проникать внутрь. Если здание и работало теперь в другом режиме, то архивы остались на месте. Кива, вооружившись маленьким кристаллическим фонарём, обнаружила их на втором этаже дома, собранных в одну комнатушку, видимо, дабы не мешались вести порядок в новых делах. После отрезанности от «цивилизации». Следя за тем, чтобы её свет не попадал на окна и прикрываясь взятым с собой плащом, она нашла нужный ей короб с датой. Восемьсот тридцать шестой год, дата её липового перевода в Генштаб. Затем ещё один, восемьсот тридцать первый, дата поступления Линсей в местный военпол. Как только женщина закончила с этим — направилась исследовать все комнаты, в надежде, что там хоть где-то удастся узнать хотя бы один нужный адрес. На одном из писем нашёлся адрес для решения территориальных вопросов и только. И рассудив, что там могут водиться старые акты о покупке и обитателях домов, комнат, участков, она решила проверить то место. Весенняя ночь, конечно, не намного короче зимней, но стоило спешить. У неё лишь один шанс, потому что нового человека в изолированном городе должны будут заметить. Ей надо убраться из ковчега до рассвета. Сделать всю работу за оставшиеся часов десять. Не больше. Поэтому Кива оказавшись на улице ускорилась до кошачьего бега: не особо шумной трусцы, и скрылась за очередным поворотом.
На небе тучи не желали рассеиваться, однако Леви был им даже благодарен за такую милость. Такие дела лучше делать в темноте. Он специально дождался заката и только тогда пошёл в Шиганшину, никому не говоря о сути своей отлучки. Просто ночной смотр города, прогулка, если так будет удобно. Так как мужчина был одним из старших по званию среди всех работающих ныне в южном округе Марии, и так как внушал полное доверие, проблем с этим не возникло от слова вообще. Выйдя из строительного, жилого городка, возведённого на скорую руку, он испытал облегчение. Там царила своя обстановка, свой рабочий ритм, напоминавший о том, что жизнь продолжается. Трупы уходят в землю, подпитывая траву и прочие растения. А живые остаются, чтобы топтать эту самую траву. Рабочие уже обустроили в кристаллическом заслоне ворота, чтобы начать вытаскивать и убирать бесполезные обломки и всякий сор. Аккерман слышал от старших строителей, что несмотря на то, что есть сохранившиеся дома, нуждающиеся по сути лишь в ремонте, почти всё придётся строить с нуля. Поэтому в самом городе пока активно шла первая очистка — доламывать полуразрушенные дома и расчищать места только начинали. Часть первых недель заняло именно обеспечение подступов лошадям и повозкам, чтобы было быстрее и эффективней. Эта новость успокоила разведчика. который приехал на юг вместе с тремя подчинёнными, едва ли не впал в скрытый, доступный лишь себе ужас при виде вывозимых куч обломков, бывших явно домами. Тот дом, нужный дом, находился в центре города. До него им ещё долго добираться. Однако он же добирался до него без особых помех. Снаряжённый всем необходимым, он легко взбирался по грудам, оставленными рабочими до завтрашнего дня, спускался и продвигался к своей цели по пустынным, мёртвым улицам, оставляя следы наступления своей страны позади себя. Приближался к прошлому. Большую часть останков возле ковчега растащили дикие животные. Оставшиеся уже захоронили, выделив место под будущий монумент, так мужчина вычитал в проектах. Здесь же наслаждаться дармовой падалью могли лишь птицы и крысы. Птицы, свободные от земных оков, и крысы, нуждавшиеся в этой земле. Леви же свободным не был. Какая-то его часть на самом краешке рассудка нашёптывала, что это всё дурость. Мёртвым всё равно, хоть ушат говна вылить. Но всё же его фактически тянуло туда. Туда, где он его оставил. И капитан не пытался противиться этому зову. Неправильным были как раз таки те, другие мысли о том, что это не столь разумно. Он просто обязан это сделать. Собственноручно. Это его бремя, его радость и милосердие, скорбь. Это часть него самого. И он был бы самым последним идиотом в этом мире, если бы отказался от неё. Аккерман уже отпустил. Всего лишь один раз, но этого хватило, чтобы самый важный человек не вернулся. Теперь осталось лишь погребение. За всеми этими терзаниями капитан дошёл до нужного дома. Он никогда не забудет его расположения. Никогда. Найдёт даже тогда, когда старая Шиганшина будет похоронена под новой. Конечно, останется ещё могила, тоже памятное место. Но именно здесь он его и оставил. На какой-то старой запылённой кровати. Накрытого плащом с этими нашивками в виде крыльев. Грубо. Но не было ни времени, ни возможности сделать всё сразу по почестям. Теперь же Леви вновь здесь почти спустя полгода, чтобы совершить последние обряды. Последнее настоящее прощание, но не чтобы вырвать это из души. Или что там ещё бывает у людей. И луна как раз выглянула, озаряя всё своим тусклым серебром. Мужчина выдохнул в ночной воздух облачко пара и зашёл внутрь. В нос сразу же ударил запах тления. Удушливый, сладковатый как перезревшие плоды жимолости. Он поморщился, вспомнив далёкое прошлое. От его матери начинало пахнуть. От Кенни пахло свежей кровью и порохом. Какой смрад лучше? Эти невесёлые мысли о гибели так или иначе родных приближали к неизбежному, а затем внезапно стали затихать, пока и вовсе не ушли из его головы. И всё же, капитан прошёл по коридору, не боясь, что во тьме ударится о стену или что-то ещё. Это не так важно. Важен тот, кто ждал его все эти месяцы. Недвижимый. Мёртвый. В тишине скрипучие, старые высохшие доски визжали под ногами пришедшего, но тот не слышал этого. В голове звенела оглушающая пустота, отзываясь невнятным писком где-то в ушах. Аккерман остановился перед дверью, что плотно закрыл за собой. Осталось лишь зайти внутрь. Он стоял, понимая, что дальнейших моментов для паузы не представится. На второй части действа не стоит медлить. Гость выдохнул и открыл дверь.
Свет луны проникал сквозь пыльное окошко и высвечивал всё необходимое. Всё там осталось как и прежде. Почти всё. Естественная деталь, если не обращать на неё внимание. Эрвин, лежавший спиной на кровати, уже достаточно разложился, чтобы его силуэт под плащом изменился. Осел, усох. Леви прошёл к нему и замер у изножья кровати, вспоминая каким Смит был. Каким всегда останется для него. Оболочка тела не столь важна. Аккерман осторожно поднял лёгкие останки, чувствуя как под пальцами одной руки что-то копошиться. Конечно, насекомые пробрались и сюда, пускай и не в таком количестве как могли бы. Он скривился, но не от отвращения, от чувства вины, что оставил самого важного для себя человека на такое поругание. Что все эти месяцы личинки и чёрт знает, что ещё, ели его плоть.
— Прости, — прошептал капитан, выходя наружу вместе с телом.
Теперь же была возможность совершить все прощальные, уважительные обряды. И теперь Эрвин сможет ещё легче вдохнуть там, где бы не находился сейчас. Мысль о загробном мире и о том, что мертвецы откуда-то могут взирать на живых, не нова. И отчасти помогала держаться хоть каких-то ценностей и опоры в жизни. Никто из легиона разведки не умер напрасно — живущие продолжают их дело, не обесценивая все жертвы. Так и должно быть. Одни ради других. Другие ради одних. Леви уже выбрал место, где хотел захоронить своего командора, несмотря на то, что в генеральном штабе предлагали со всем торжеством и военными почестями похоронить его в Митре, куда каждый мог бы прийти и почтить память героя. Но Аккерман и Зое вежливо отказались из того соображения, что это будет несправедливым по отношению ко всем павшим. Поэтому в проект был введён общий мемориал с высеченными именами всех и каждого, кто погиб в ту битву. Обеспечить могилой каждого не представлялось возможным. А Смит… Пусть отдыхает в стороне, там, куда всегда стремился. За Шиганшиной. Те земли начнут осваиваться через пару недель, хотя бы на предмет постройки постов защиты, а через месяц отправится первая экспедиция туда. На юг. Но пока те земли оставались нетронутыми, так пусть же Эрвин будет неоспоримым первым её покорителем за эти пять лет. Капитан направлялся по безлюдному городу к внешним, запечатанным воротам. Даже использование УПМ на этом последнем пути к новому и финальному месту покоя казалось правильным. Сколько разведчики проводили время, не снимая приводы? Бессчётное количество часов. Пусть будет так. Леви шёл в тишине, прижимая к себе безжизненное тело, иногда позволяя себе скользить взглядом по тому, что осталось от лица под тканью плаща, изрядно пострадавшей от процессов гниения. Не беда, у него был с собой новенький плащ и даже специальные нашивки. Очертания изменились: места носа и глаз провалились или, вероятно, мягкие ткани были съедены насекомыми в первую очередь. Изменилось как-то и линия скул, щёк, губ. Луна беспощадно подсвечивала всё это и не спешила вновь нырнуть за тучи. Аккерман перехватил труп и легонько коснулся лица сквозь ткань рукой. Он снимет её, когда они прибудут на выбранное место. Ещё успеет узреть его в последний раз, прежде чем отпустит тело на покой. И это была подходящая ночь — тихая и в меру тёплая. Никто их не потревожит, здесь находились только они вдвоём, если не считать дозорных на стенах. Но солдаты Гарнизона не помешают ему. Леви было всё равно, что они подумают, когда он поднимется на стену с трупом и спустится по ту сторону. Разве что отойдёт чуть в сторону, чтобы не совершать все обряды на глазах других. Это личное. Да ещё и тучи вроде бы действительно начинали развеиваться. Луна, яркие звёзды, как свет веры в лучшее будущее. Будущее, где Аккерман сумеет исполнить своё обещание и самому «стать свободным». Он сделает это, чего бы оно ему не стоило. Это последний его долг перед Эрвином и всеми остальными. Да, он продолжает «идти» сейчас, поскольку нужен Зое и прочим, но это уже остаточные движения. Какая-то его часть умерла в тот день смерти Эрвина, оставив после себя лишь стеклянный осколок памяти и чувств. Он дошёл до внешней стены и опустил голову, касаясь лбом высохшей, некогда могучей груди. Всё правильно. Он пронесёт на себе ту цену, которую заплатил за его подлинный покой. За то, что так было нужно Эрвину.
Комментарий к Ночь у стены Мария.
Несколько забавно, что прошлая глава закончилась фразой: “Это я, Мари”, а новая называется: “Ночь у стены Мария”. Они все приходят к Мариям XD
Вообще, мне кажется интересным, как жили люди в трёх остававшихся ковчегах. Мы знаем об округе Квинта, но вот о трёх городах мы не знаем ничего. Я не помню, чтобы оттуда эвакуировали жителей. Поэтому из этого происходит моё видение - города жили отдельно и самобытно. А это всегда буря в стакане, свой мирок в новых реалях. Было бы интересно вообще написать про всё это XD И я даже планировала это в этой истории, но потом решила, что не стоит совмещать, как и описывать обратное “присоединение” и контакты. Лучше так, одним глазом))
Ох, и снова фрагмент главы, который можно вообще вывести в отдельный драблл. Прощание Леви с Эрвином. Кто-то ждал, кто-то нет. Но это достаточно важно:3 Много символизма, много интересных моментов в подаче. По сути, Эрвин и то обещание единственное, что держало Леви на протяжении конца истории. И именно Леви заплатил за покой Эрвина, не жалея себя. Даже в канонах указано, что Аккерман сам ездил хоронить Смита, так что освещаем то, что осталось за кадром, или то, как оно могло там быть)) И этот момент прекрасно показывает, что эта история завершается. Такой большой вираж XD
Двое ждущих, благодарю:3 Встретимся в феврале. Пока просто свыкаюсь с мыслью, что скоро, по своим меркам XD, эта работа будет “завершена”.
========== Новые листья. ==========
Жан ходил по штабу разведки и в очередной раз сверял прибывших новобранцев со списком. Отчасти, чтобы лучше запомнить все имена и связать их с конкретными лицами. Это было даже хуже, чем вновь оказаться в кадетке. Хотя бы потому, что ответственность лежала теперь на его плечах. Теперь он сам был тем самым наставником и воспитателем. Тем самым человеком, которого собственные подчинённые будут изводить всем подряд. Кирштейн мог пожалеть своих учителей: его-то молодые разведчики уже к концу дня довели до странной и тихой истерики. Расспросами, глупостями и всем подобным. Хотелось спуститься в кладовую и там тихо поорать в мешок с подмороженной картошкой. В голове всё укладывалось, правда, ломая стройную систему поведения. Сорок новеньких за один день не пугало своим количеством, пугало его обязанностями держать между ними порядок и начинать формировать группы для кратких лекций и практик построения. А ведь на следующей неделе прибудут ещё шестьдесят из северного, западного и восточного училища. Как и предсказывала Зое: из южной кадетки больше всего поступивших — заслуга Шаддиса. Да и в целом общий результат в сотню поступивших в Разведкорпус впечатлял. И из этих ста только выпустившихся кадетов надо было сделать хотя бы самостоятельных солдат. Причём ему, как получившему звание офицера, надо было принимать в этом самое активное участие. Он и не подозревал, как это может утомлять. В чувствах, скатывающихся в непонятный липкий ком на душе, мешалось всё: сухая взрослость, тянущая тоска от того, что в молодых лицах он видел своих павших товарищей в Тросте. Марко, Франц и Мина, Томас. Много других. Больше всего давило осознание, что к этим смертям он должен не только подготовить новеньких, но и отвести их к ней. Почти что за руку. Это неизбежно, и это то, что должно, раз он взялся за это дело. К тому же, сам масштаб процесса тоже кружил голову. Везде надо было успеть и сделать всё на достойном уровне. Своего напарника Флока парень за день видел лишь мельком — тот был занят своей двадцаткой подчинённых. По виду судить было затруднительно, но создавалось ощущение, что разведчик с огненно рыжими волосами справляется как-то получше. Ну или просто лучше реагирует на такие перемены. Начальницу-командора Жан видел на приветственном построении да и только. Зато с Конни и Армином удалось перекинуться парой фраз. Шутливых и в чём-то подбадривающих. Не терпелось закончить с перекличкой по размещению и вернуться к сотоварищам. Кирштейн выдохнул, переворачивая лист с именами, которые надо было выучить, и продолжил идти по коридору к следующей населённой комнате. Сперва надо было убедиться в том, что все заселились как надо, всё ли в порядке. Не требуется ли его помощь в чём-то. Всё же, новое место — новые порядки. Первое время разведчикам предстояло обучать новеньких элементарным вещам: что будут уборочные смены, кухонные, конюшенные, даже сторожевые в рамках практики. И пока все будут так обживаться — особых по масштабу практик не будет, как и допуска к новым приводам. А очень многие хотели поскорее взяться именно за «дело» — осваивать манёвры, построения, готовиться к встрече с врагом — будь то титан или человек. Такое рвение чем-то напоминало Эрена в училище, но и чем-то беспокоило Жана и даже не в плане смертей и потерь. Правда, очень уж смутно, разобрать этого чувства он не сумел. Да и не до того было. Нацепив нейтральное выражение лица, парень зашёл в последнюю комнату, где обитали теперь двое выпускников, отведённых под его контроль. Нужно закончить с этим, поставить галочки и отправится доложить Ханджи.
К ней он поднялся в башню, которую дней десять назад чуть ли не принял за вход на чердак, через минут двадцать после того, как закончил с промежуточной сверкой. Всё же не выдержал и сперва спустился вниз во двор умыться холодной водой и привести себя в порядок. Голова ещё не болела, но присутствовала странная потерянность, и невозможность чётко собраться уже выдавила собой всё. Определённо: требуется время, чтобы к этому просто привыкнуть. Особенно раз уж он теперь получает жалование офицера. Да и кто, если не он? Хотя Кирштейн не мог не позавидовать тому же Конни, оставленному для не особо ёмких задач. Тот как раз работал в конюшне, вычищая стойла, и из распахнутых дверей помимо тихого фырканья доносилось насвистывание. Оно казалось беззаботным. Жан поспешил обратно в старый замок, чтобы не начать мысленно разбирать всю свою роль, которую придётся отыгрывать не день. И даже не пару месяцев. Придётся до самого конца, каким бы он не был. Да и с опытными людьми за всё это браться не столь страшно. У Разведкорпуса было два жизненно-важных ветерана на счету: Аккерман и Зое. С последней могло быть легко и необременительно.
— О, Жан! Заходи, — весело поприветствовала его одноглазая женщина, как только тот показался из-за двери, не очень высокой, но широкой и с множеством заклёпок.
Рослый парень заинтересованно оглядел убранство ранее закрытой для себя комнаты. Круглое помещение с тремя небольшими окнами-бойницами, вокруг которых камни были специально подогнаны и выровнены под нужную форму ещё при стройке. Проектировщик разместил башню в таком месте, чтобы солнечный свет неизбежно попадал внутрь. С самого рассвета и до заката. Круглое пространство смотрелось необычно с прямой мебелью, неуклюже. Шкафы с полками для документов, несколько тумб, на одной стене каким-то образом установили карту южного округа стены Мария, видимо, чтобы не забывать о целях на ближайшее будущее. А по центру, ближе к окну, чем к двери, расположился рабочий стол. Высокой и деревянной спинкой к проходу стоял стул. Не очень практично в плане встречания визитёров, зато ничто не мешало естественному освещению, что порой немаловажно. Особенно когда приходится возиться со множеством бумаг. Хозяйка кабинета смотрела на пришедшего, повернув голову. Карий глаз искрился азартом, впрочем не таким буйным как бывало.
— У моих вроде всё в порядке. Рвутся к тренировкам, — неформально отчитался Кирштейн, неуверенно проходя вперёд.
Какого-то выделенного пространства для гостей не было, поэтому парень осторожно подошёл к командору и обошёл стол, чтобы докладывать нормально, как положено. Прямо, лицом к лицу. А не в пол оборота.
— Это хорошо — здоровый дух подчинённого состава способствует большим возможностям формирования, — ответила Зое, почти наверняка процитировав какую-то методичку. — Завтра должны будут привезти провиант, передай Армину, чтобы принял всё по накладной. Не то такую ватагу нам не прокормить просто.
— Понятно, ещё какие-нибудь распоряжения? — спросил Кирштейн, перейдя на заученный тон для общения со старшими по званию ещё во время финального собеседования на новое звание.
Ханджи рассмеялась, откинувшись на стуле так, что тот забалансировал какие-то секунды на двух задних ножках. Наверняка женщина рухнула бы на пол, продолжая хохотать, если бы не вцепилась в край стола пальцами.
— Жан, здесь тебе не обязательно так себя вести — все свои, — она снисходительно улыбнулась ему. — Офицерство не обязывает тебя становиться кем-то другим.
— Мне пока так проще, — он поскрёб затылок, отводя глаза. — Столько работы, обязанностей.
— О да, хлопот полон рот, но ты привыкнешь. Просто относись чуть проще, — женщина похлопала несколько раз по листу, на котором виднелась какая-то таблица. — Мы пока и начинаем с простого. Вот, график кухонного дежурства. Один наш — три новеньких. Сделай копию Флоку и сам извести своих подчинённых. Я пока добиваю уроки по уходу за лошадьми и выездке.
— Хорошо, как скажете. Начать их вводить на смены сегодня? — разведчик взял обозначенный лист.
— Нет, нет. Завтра, пускай сегодня придут в себя, да и вам не мешало бы чуть оклематься, — она уже вернулась к вычитке какой-то бумаги. — Всё, можешь идти Жан.
И он ушёл, испытав облегчение от того, что по сути до вечера свободен. Ну разве что кто-то из прибывших не устроит что-то нелицеприятное или не захочет расспросить о дальнейшем обучении. Жан быстро, чтоб как можно скорее оказаться в укрытии — своей отдельной комнатке, и продублировать график, проходил по коридорам и вслушивался в шумы, которые стали их непривычно наполнять. Замок, простоявший больше полугода пустым, наполнялся жизнью, всё так. Это и пугало, и заставляло душу ликовать, и давило собой, спрессовывая и беспощадно формируя к будущему.
Два его друга, лишённых ряда его обязанностей и возможности самолично ощутить больший их груз, тоже ощущали этот «поворот» жизни. Собственно, не нашлось бы человека, который это не чувствовал так или иначе. Разве что, на этот раз они были не очевидцами, а участниками.
— Можешь себе представить здесь сто новеньких? — спросил Конни, вернувшийся из конюшни, и окинул пастбище для манёвров рукой.
Он был в рубашке, свободно висевшей на его худощавом теле, местами прилипшей от пота. Во рту он зажимал золотистую соломинку. Армин, сидевший у ворот на нагретых солнцем досках для ремонта, задумчиво проследил жест голубыми глазами. Верилось в это с трудом, ко всему примешивалась тоскливая ностальгия по тем временам, когда они сами только вступили в Легион Разведки. Равносильно тому, чтобы оказаться по ту сторону зеркала. Впрочем, настоящего это не меняло.
— Представить я могу, — ответил Арлерт после того как всерьёз обдумал вопрос, — но не по себе становится. Как скоро нас всех направят исследовать территорию южнее Шиганшины.
— Думаю, что скоро, — Спрингер провёл рукой по взмокшим волосам и начал озираться в поисках бочки с водой, дабы умыться. — На ольхах уже есть первые почки, стало быть, и листья скоро проклюнутся. Вряд ли ещё будут холода, так что ничто не мешает расчищать ту же дорогу.
Это означало, что новоиспечённых рядовых основательно подготовить не успеют к вылазке. Не в духе старой школы, во всяком случае. Да и никто не направит, Ханджи сама выберет максимально оптимальный момент для новой экспедиции. Из ближайших дат и исходя из новых сводок от Аккермана, проводившего лёгкую разведку и наблюдение у стены Мария. Армин знал это, так как Зое просила его помочь вечером не только в подготовке расписания лекций и практик, но и в планировании той операции. Два неплохих ума: один с неоценимым жизненным опытом и находчивостью, второй с целым простором фантазии и ясным, незамыленным взглядом на ситуацию. Хорошее сочетание, могущее быть крайне продуктивным. Армин спокойно воспринял роль эдакого советника, пока не чуя того, что могло за этим крыться — требование военного правления представить хоть сколько-то функциональную альтернативу Эрвину. От этих обсуждений и шансов вести лекцию о построении вместе с Жаном, щуплый парень ждал только новых возможностей для будущего. Конни и Флок вот были должны на пару вести краткий теоретический курс по манёврам на УПМ и сборке и уходу за приводами. А там практика. «Целое море практики», подумал Арлрерт про себя и чуть улыбнулся этой мысли. Можно ли так говорить? Используя слово «море». Его они должны будут увидеть скоро. Бескрайний простор солёной воды. Отогнав приятную, но через чур раннюю грёзу, разведчик сконцентрировался на реальности.
— Я тоже так думаю, что не пройдёт и месяца, как мы снова будем хотя бы в Шиганшине, — он покачал головой, растрепав светлые волосы. — Я полагаю, что возьмут лучших из рядовых и самых опытных из Гарнизона в подмогу. За этот срок подготовить сотню бойцов нужного уровня невозможно.
— Мы даже ещё не начали, а ты уже так говоришь, — фыркнул Конни и опрокинул на себя ковш воды, от него повалил пар, ведь всё же ещё было далеко не тепло. — Пойду внутрь, не хватало ещё простыть. Отдохну перед вечерней готовкой.
Армин кивнул, но остался сидеть на прежнем месте, скользя взглядом по лысым деревьям. Выглядели они не так, как осенью. Отчего-то от них веяло облегчением и какой-то радостью. Зима ушла, как растаявший снег. И впервые парень позволил себе подумать об Энни, для которой спячка, возможно, не уйдёт никогда. Это уже навевало какую-то щемящую грусть. Разве они все хотели, чтобы так вышло? Именно так. Пожалуй, что нет. Энни, Райнер и… Бертольд — Арлерт сглотнул и рука потянулась к вороту куртки и рубашки, чтобы ослабить незримое давление; не оставили им иного выбора, вынудили действовать так. Но был ли выбор у них самих? В такие моменты, когда наступал новый этап, ему казалось, что нет.
Флоку казалось, что к концу дня он сорвётся на какого-нибудь надоедливого выпускника. Вид этих желторотиков доводил до исступления, и то же время офицер понимал: надо взять себя в руки — это всё нормально. Он, конечно, намеревался слепить из них правильных бойцов, подготовленных морально к тяготам сражений, но реальность, как и всегда, оказалась более сложной. И как же хорошо, что у него это понимание имелось. Нужно самому стать стойким, учиться вести за собой. Это дополнительный курс не только для новеньких. Большую часть этих часов Форстер боролся с собой, усмиряя свои недобрые эмоции. Не избавляясь от них, а стараясь взять под контроль. Злоба ничем не хуже рвения. Им всем было на что злиться, по сути. Среди прибывших, как он узнал из кратеньких резюме-сводок, составленных инструкторами, были подростки, зревшие пролом Троста. И из них мог выйти куда больший толк, чем из прочих. Эти люди знали самый подлинный страх, а теперь ещё знали, как его обратить в ярость и на кого обрушить. Осталось помочь этому стремлению взрасти. Ведь он не даром взялся формировать списки для ведомости офицеров. Пятьдесят обычных кадетов Жану, и пятьдесят более или менее пригодных ему. Единственному выжившему в последней атаке, которую придумал и лично повёл Смит. Ему было чему их поучить. Шаг за шагом, ненавязчиво он приведёт их в нужную кондицию. Когда они будут готовы сделать что угодно, пойти против всех, отбросить самих себя и все привязанности ради одной лишь цели, что имела значение — победа Элдии. Весь мир бросил им вызов, так пусть же вобьют это себе в голову и не сдаются без боя. Ожесточённого и на смерть. Либо их убьют, либо они убьют. Всё просто. Это единственная «реальная» вещь. И пока Флок лишь присматривал будущих «своих» подчинённых. Нужно было сразу, на этом безобидном этапе, набрасывать контуры, чтобы в дальнейшем ничто и никто не подвёл их. Форстер несколько терялся, когда думал о начальстве: Аккермане и Зое. Пока он им вполне доверял, пока они не делали чего-то неправильного на его взгляд. Эрен как-то назвал их действия недостаточными — возможно, такими они и были. Но они хотя бы не вредили. Пока что. Если они, цепляющиеся за прежние образы и утопические грёзы о перемирии, встанут на пути борьбы, то придётся их убрать. Как и любого другого. Им, всем на острове, нужны сильные и трезво смотрящие на реальность солдаты. Капитан без Эрвина превратился в инструмент, одержимый лишь одной мечтой, пусть и сопутствующей планам борьбы. Командор не имела жёсткой огранки: её мечтания и теории мешались с давлениями сверху. Он мог сказать, что уважает их вклад, их опыт, их умения, но толку от всего этого, если оно не направлено куда надо. Это стало понятно на каком-то уровне во время битвы при Шиганшину. Если бы им всем тогда доставало той решительности… Той, с которой Смит направлял всех вокруг и даже себя. Форстер потряс головой. Лучше не погружаться в те воспоминания. Он уже уяснил, что иногда от них его может накрывать, стало быть — нужно очень аккуратно подходить к ним. Да и вообще, можно отвлечься, пока Ханджи не вызывает к себе. Погулять в окрестностях замка, ставшими знакомыми, так как в самом здании укромных мест заметно поубавилось, а к концу недели исчезнут вовсе. Флок направился вниз, к главному холлу. Выйдя на широкую, начищенную лестницу, он увидел заходящего внутрь Конни, мокрого и беззаботного, помахал ему рукой, когда начал спускаться по ступеням. Спрингер помахал в ответ и прошёл куда-то к кухням и кладовым, которые теперь запирались на ключ, как и оружейная комната. Для большей дисциплины. Ключи были у троих: Ханджи, Жана, и, казалось бы вот, кто лишний в этой связке, Конни, так как стал своего рода заведующим такими нуждами всего корпуса. И Спрингер не уставал шутить, что он лучший кандидат, чем та же Блаус. Спорить с этим утверждением было глупо, хоть и сам парень не проявлял какой-то прям ответственности. Так Флоку казалось, во всяком случае. На отсутствие своего ключа, на которое давало право звание офицера, он не злился. Рыжеволосый парень без спешки сошёл вниз на каменный пол зала, мельком оглядел его, проверяя всё ли на положенных местах, и направился к дверям-воротам. Из створки полился приятный дневной свет на пару с весенним ветром, пахнущим землёй и чем-то ещё. Может, начавшей пробиваться в редких местах травой. Он не знал.
Зато снаружи его взор упал на сидящего, задумчивого Армина. Вот, кто его злил последнее время. И слаживать с этой злобой как-то не считалось нужным. Этому хлюпику и нытику должно хватать того, что его не пинают и не огрызаются. Флок очень старался держаться нейтрально, но не более.
— Как новенькие? — спросил Арлерт, выживший заместо Эрвина, заметив, что офицер косо смотрит на него.
Спросил так, как будто ответственности на его плечах вообще не лежало. Только свои какие-то отстранённые думы и всё. Как будто имел право сидеть тут и глазеть на что-то. Но, скорее всего, просто настраивался на свою работу вечером, ничего страшного в его безделии не было. Левой рукой, которую собеседник видеть не мог, Флок сжал кулак, сдерживая свои подлинные слова, заменяя их официальными. Как на собеседовании в Генштабе.
— Неплохо, — сухо ответил он, переведя взгляд на конюшню. — Ждут скорейшего профессионального обучения на разведчика.
— Ну, тут их ждёт пара недель лекций и дальше отработка, — Армин улыбнулся, но как-то блекло, не особо радостно. — Методички у нас уже есть, Ханджи корпела над ними последний месяц, осталось только распределить часы уроков, чтобы нагрузка давала максимальный результат.
— Рад, что вы этим занимаетесь, — Форстер еле удержался, чтобы не выделить тоном какое-то из слов. — Я пойду на минут двадцать погулять, если что.
И не дожидаясь ответа или продолжения беседы, он торопливыми шагами направился к конюшне. Шёл и чувствовал на себе чужой взгляд, что не особо ему нравилось, однако к такому нужно было привыкать. Дабы хотя бы не каждый час исходиться дерьмом. Офицер скрылся за углом постройки, где лошади сейчас, может быть, хрустели овсом, довольные вычищенными стойлами. Впереди открывалось огороженное пастбище для хоть какого-то выгула. Спрингер с утра говорил, что выпустит животных походить ближе к вечеру и что не мешало бы начать выездку, чтобы те не застаивались. Что ж, очень скоро проблем с этим не будет совсем. Их теперь не девять, а сто девять. Рядовые будут выезжать лошадей, самим учиться манёврам и построению. Флок предложил выезжать к югу от Троста на пока ещё безлюдную местность, где был простор для таких учений, и Ханджи согласилась с этим. Разрешение уже лежало в её документах, осталось лишь договориться в Пиксисом, пусть и своих солдат подтягивает. Нужно придумывать что-то новое, двигаться с учётом подлинной натуры их врага, таких же, как и они, людей. Форстер застегнул куртку, поправил ворох рыжих волос и пошёл вдоль забора в сторону леса. Они там уже поработали, отодвинув границу к прежней, чтобы деревья не подступали и не мешались. Вырубили молоденькие деревья, колючий кустарник, привели границу в порядок. Можно было побродить рядом, в зарослях. На некоторых ветках уже выросли и красовались пушистые почки. Хмуря брови, парень вспомнил, что это верба. И точно такие же почки должны украшать и иву. Только ив здесь не росло, только возле реки, а до неё был идти больше, чем полчаса. Поток уже должен был утихнуть и не нестись бурной стеной. Смотреть нечего, да и отлучаться надолго не хотелось. Ведь он ответственный офицер, должен чуть что быть рядом. Даже совершая свою прогулку, Форстер то и дело показывался так, чтобы его было видно из окон. Это успокаивало прежде всего его самого. Точно бы всё под контролем. Понимал, что это очередной самообман, но почему нет. Сейчас можно. Они в своём штабе и тикают последние секунды затишья. Он улыбнулся, радуясь предстоящей работе и всем тем возможностям.
— Дождался-таки, — прошептал он себе под нос, перешагивая узловатый корень.
Теперь дело не сдвинется с мёртвой точки, но начнёт приобретать опору, новую кровь, которую придётся пролить немало, в почти что иссохших венах Разведкорпуса. Подобно тому, как деревья каждую весну приобретают новую, молодую листву. По первости нежную, мягкую, почти что бархатную. Растениям нужна вода, земля и солнце, чтобы расти. Людям нужна лишь цель. Она же их мечта, она же даёт им силы вставать и продолжать путь, она же предвестница будущего.
Комментарий к Новые листья.
Тем временем в новой волне, что даст скверную опору легиону разведки в не таком уж и далёком будущем, ахаха. Это уже не тот Разведкорпус, и цели ему будут ставить иные, и новобранцы поступают туда ради другого. Это медленная трансформация, на которую кто-то не в силах влиять, а кто-то наоборот поддерживает и направляет, куда надо. Тут оно всегда надо. Кто хочет мира, пусть готовиться к войне. И тот, кто хочет, берётся за дело.
Флок один из активных двигателей революции на парадизе, именно он ответственен по большей части за фракцию йегеристов. И всё не с пустого места, не за год появилось. Потому что они были больше, чем кучка опасных авантюристов, сравнимая с тем же разведкорпусом во время революции. И это те самые “новые листья”, что вырастут, да чего уж там, уже проклёвываются на обломках старого.
Тогда как остальные пытаются спокойно наладить привычное себе и то, что им кажется, по определениям, по установкам, правильным. То есть для того же Жана: новобранцы в разведкорпус точно такие же, каким был он сам. Иначе же зачем поступать? А ещё тут тема взросления)) Герои готовятся сами служить опорой и помогать взращивать. Это нелёгкий труд, это очень тяжёлый труд, не каждый к нему приспособлен:3
Так же чувствуете? Весенние флюиды, что рано или поздно приведут нас к лету и морю в этой истории? XD Я старалась сделать это всё гармонично, замкунв с тоном начала истории и постепенно. Потом увидите вообщем)
Трое ждущих, огромная, неиссякаемая благодарность:3
========== Дозор. ==========
Сверху открывался вид на царство природы, медленно сменявшее свой наряд с ранневесеннего на по-настоящему весенний. В целом поле лысого, серо-чёрного плетения крон стали появляться слабые, светло-зелёные пятна. Совсем немного, но их хватило, чтобы как-то разукрасить и сгладить «мёртвый» пейзаж. Ко всему, не слишком ровный. С такой вышины в пятьдесят метров без труда угадывались участки, бывшие лесом и в восемьсот сорок пятом, и те, что были расчищены под поселения, поля и дороги. А теперь их занимал собой молоденький лес, который предстояло рубить, рубить и ещё раз рубить, дабы расчистить подступы и место. Разведчики, правда, отправятся к горизонту до этого момента— им придётся искать обходные пути, пробираться сквозь густые леса. Если обернуться, то царствование природы со своей тишиной уступало властвования человека. Строительные работы уже активней начались и в самой Шиганшие. Благо артель был разделён на несколько структур: и пока одни продолжали убирать, ломать и вывозить обломки, то другие принялись готовить расчищенные места к монументальной стройке. На бумаге город был уже спроектирован, оставалось только воплотить планы в реальность. Летели звуки молотов и чего-то ещё. На таком расстоянии более ничего слышно не было. Ни голосов, ни скрипа балок, которых устанавливали для чего-то. Разведчики, сидящие наверху, не знали. Вообще-то, Аккерман поставил их на дозор, но близилось время перекуса, так что о формальном нахождении на определённых участках и патрулировании как-то забылось. И так всё было тихо. По-глупому тихо и в то же время нереально спокойно. Никого, кроме прибывших и ещё прибывающих отстраивать южный оплот, здесь не было. А за горизонтом можно было наблюдать откуда угодно. Да и перерыв не затянется на очень долго. Можно было посидеть втроём, свесив ноги вниз и смотреть на пока ещё закрытый для них простор.
— Капитан Леви вчера с кем-то говорил, что скоро начнём делать краткие вылазки на разведку, — отстранёно заявила Саша, непривычно нарушив свою трапезу, смотря на далёкую даль.
— Толку не будет, — проворчал Эрен, покачивая плошкой в руках. — Лучше сразу на юг. Нету никого здесь, да и ничего не найдём полезного.
— Бестоло-очь, — фыркнула Блаус и разом прикончила похлёбку. — Так делают перед охотой, сначала ходят неприметно, да осматривают, выбирают место для засады. Это значит, что полномасштабная вылазка не за горами. Да и подступы кто искать будет?
Парень, сидящий опасно близко к краю, чем несколько нервировал расположившуюся рядом Микасу, промолчал. Ему и не терпелось поскорее добраться до туда и начать блокировать марлийский порт, и не очень-то хотелось приближаться к бескрайней солёной воде, которая была образом точки невозврата для него. Ведь всё от полосы острова Парадиз должно будет раздавлено, сокрушено. Он ещё колебался между неизбежностью, неотвратимостью видений и попытками повернуть всё по другому пути. Но здесь последнее гасло. Если рядом с Хисторией Йегер ещё чувствовал какие-то поползновения души сопротивляться, то здесь всё будто бы обвалило его пыльными мешками. В какой-то момент, парню даже начало казаться, что к Райсс его тянет. И не по зову тех, кто где-то блуждал в его памяти, иногда выныривая на свет настоящего: то во снах, то в редких помрачениях. А самому ему она нравится по-настоящему. С такой девушкой можно было идти как равные, плечом к плечу. Потому что Хистория не стала бы стелиться из рабской привязанности. Как та же Микаса. Как же его раздражала эта черта. Если бы преданность проявилась бы иначе. Всё казалось странным. Запутанным. Примерно как тот лысый лабиринт из веток и крон, на который они сейчас глазели, рассчитывая, что Леви не поднимется на стену именно в эти минуты и не устроит им нагоняй с переработкой на стройке.
Казалось бы, статус солдат и героев битвы при всё той же Шиганшине мог освободить их от черновой работы, однако Аккерман был непреклонен. Собственно, никто и не возражал. Эрен во облике титана заметно ускорял процессы носки тяжёлого и установки каркасов. Парень был рад, что приносит пользу и помогает вернуть свой дом. Этот город, где всё началось, был до сих пор его домом. И в работе он мог не думать ни о чём кроме неё. Драгоценные минуты покоя, если не краткого забвения. Правда, возвращаться мыслями в реальность, где предстояло принимать решения, становилось от этого лишь тяжелее.
— Всё равно это будет небольшой, но шаг вперёд. Как ты и хотел, Эрен, — заметила Микаса, возвращая этими словами Йегера в реальность, на стену.
Она смотрела себе в тарелку, опустив голову. Лицо с тонкими чертами не выражало совсем ничего. Так если бы девушка ушла куда-то далеко в свои мысли, либо просто спрятала все эмоции. Ну либо же просто не умела их проявлять. Владелец атакующего скривился этому больше, чем замечанию. Неужели всё это не могло принять иную форму? Её болезненная привязанность. Она раздражала больше, чем льстила. Если он сейчас скажет ей: Микаса, сделай пять шагов вперёд и лети камнем все пятьдесят метров; что она сделает? Эрен почти был уверен в том, что знает. Не прямо так всё и было, но суть оставалась — девушка была рабыней своего «обожания», которое и то проявлялось лишь в мамочкином опекании. Никакого изящества красоты или хотя бы самоуважения, в отличии от той же Хистории. Но к Аккерман он чувствовал ответную привычку, которую силился всячески подавить. Было ли оно всё настоящим? Подлинным? Этот вопрос тоже изводил его. Всё смешалось. «Ну зато хоть земля утопленная в крови пока не преследует», хмыкнул парень и произнёс вслух:
— Вот бы узнать, как дела у остальных. Что там с новобранцами, — он откинулся на руки и запрокинул голову к далёкому небу, делавшего больно своей безмятежностью.
— Отправь письмо, — в голосе Микасы ничего не изменилось.
— Да там биток на отправку, — Саша всплеснула руками и покосилась на начатый подругой кусок хлеба. — Ходила уж, все шлют письма домой. У Леви приоритет по высылке, так как он военный и второй человек во всём Разведкорпусе. Вряд ли он согласиться в свой конверт впихнуть нашу записку.
Что ж, в этом предположении почти наверняка и заключалась правда: использовать служебный канал для бытовых нужд тот не позволит. Вероятно. Дисциплина должна быть — никаких поблажек, учитывая, что никто не мешал отправить письмо как гражданским. Пускай и с невероятной очередью ожидания.
— Может, спросить у него хотя бы, — парень вернулся к еде, но совсем вяло орудуя ложкой, — как идут дело по обучению.
— Судя по тому, что он начинает готовить небольшие вылазки, то неплохо, ответила Микаса и, заметив у друга отсутствие аппетита, спросила: — Эрен? Нормально себя чувствуешь?
— Нормально, нормально я себя чувствую, — на выдохе, на распев произнёс Йегер, не пуская раздражение наружу и загоняя его куда-то вглубь. — Давайте заканчивать, пора на посты.
Юная Аккерман тут же подскочила, хотя тоже ещё не закончила трапезу, и начала возиться, собирая грязную посуду, опустошённый небольшой котелок и небольшие мешки с остальной провизией. На ходу доедая похлёбку, она всё паковала с тем, чтобы потом спустить с собой и отдать на полевую кухню. Отдала так и нетронутый ломоть хлеба Блаус, возможно, чтобы не мешался ей исполнять «поручение». Правда, возможно самой Микасе не терпелось и вернуться к работе, которая не терпела оплошностей и небрежностей ни в каком виде. Даже при учёте того, что за стенами никто не скрывался и наблюдал в ответ. Выдохнув, Эрен начал вставать, чтобы помочь девушке. Саша же сосредоточенно поглощала угощение. Возвращаться на обозначенные места надо было. Снова ходить из стороны в сторону по плацу, перекидываться фразами и ждать смены. Зато завтра Леви обещал им тренировку с приводами, да и на стройке случаев хватало — скучать, в обычном смысле слова, не приходилось. Было только как-то тоскливо без остальных из 104-го. Но, наверное, у них хлопот куда больше, чем у них. Эрен улыбнулся девушкам и пошёл на свой участок стены, на ходу проверяя крепление ремней УПМ. Ждать воссоединения осталось не так-то и долго. Огибая Шиганшину по радиусу стены, он бросил взгляд вниз, смотря на занятых людей, напоминавших букашек.
Внизу работа проходила в куда более оживлённом темпе, чем наверху у военных, призванных хранить безопасность. Она кипела, бурлила, как расплавленное железо, которое предстояло залить в форму. С земли ещё не сошло оцепенение зимы, но работы это не останавливало. Ни в самом городе, ни за его пределами во временном поселении строителей и военных. Бетти, чудом добравшаяся без особых приключений на голову и совсем чуть с приключениями на другое место от Утопии до Шиганшины, втягивалась в эту обстановку уже четвёртый день. И уже присматривалась ко всему, что здесь происходило, к закономерностям и к людям, с которыми было бы выгодно заиметь знакомства. Без особых проблем устроилась на полставки помогать на кухне, и вторую ставку латать и подшивать одежду. Последнее получалось у неё лучше первого и давало больше возможностей лично общаться со всеми и собирать слухи. Оплата труда скромная, ведь это была волна «добровольцев», которых манили обещанные льготы и которым терять было нечего так или иначе. Однако были и те, кто в самом деле хотел помочь. Для бывшей Вайстамм важным оставалось то, что это давало возможность откладывать деньги — не нужно было платить ни за койку и комнату, которую она делила ещё с тремя незамужними девушками, ни за обеды. Уже неплохо. Пока в проигрыше Бетти-Олин, по своим прикидкам, не должна была остаться вообще. Она не спешила сразу же к кому-то подбиваться — тут ж опыт научил её; ждала и высматривала, оценивала. Ведь ошибка может ей выйти боком, и на этот раз той же Вероники рядом не было. А жаль, Декен скучала иногда по подруге. Не так уж, чтобы начать задаваться вопросами: как встретиться, где попробовать искать или что-то ещё. Просто не хватало поддержки рядом, все люди вокруг оставались незнакомыми, могущими скрывать всё, как и она сама, что угодно. Бетти иногда казалось, что среди них встречались и выходцы из Подземного Города. Как-то уж они выделялись чем-то, то ли походкой, то ли взглядом. Быть может, ей всего лишь казалось. Что было бы неудивительно после всего пережитого.
Стоя возле почтового домика, куда приносили все письма, где те фасовались и отправлялись раз в неделю, Элизабет смотрела на людей, ещё ждавших в очереди. Сама она вызвалась отправить письма двух соседок, чтобы иметь оправданную возможность побродить по временному поселению с ровными улицами и аккуратными почти что одинаковыми домиками-бараками. Встретить кого-нибудь и просто мелькнуть собой, потому что была не дурнее многих. По факту, её можно было назвать одной из пяти главных красавиц среди всех прибывших женщин. И это уже давало вполне конкретное внимание к её персоне. Бетти считала, что ей ещё надо прийти в «норму» после всех злоключений. Расцвести, привести себя и настрой в порядок. Если элегантности в движениях было ничем не убрать, то вот умению кокетства требовалась отладка, подобно тому, как мастера настраивали свои машины. Нужно было стать проворной и ловкой, чтобы выкроить нужный себе кусочек. И пока девушка стояла, вроде бы просто отдыхая и думая о чём-то своём, минуя толпу к двери импровизированного почтового отделения прошёл невысокий и смурной солдат. Он сразу привлёк собой внимание Бетти — статная фигура, некая сила, угадывавшаяся даже в том, как мужчина держал голову. Но стоило ему чуть, буквально на доли секунды скосить серые, будто бы острые глаза в сторону, где почувствовал на себе заинтересованный взгляд, так вся притягательность подёрнулась колючей кромкой опасности. Взгляд был… неподходящим для амбиций девушки, и та, будто бы признав свою неправоту, склонила голову и отвернулась в другую сторону. Эти глаза смотрели как те, что она видела у людей подземелья. Строгий, не злой, но не предвещающий никакой милости. Вдобавок проницательный, что дрожь брала. Солдат поднялся по скрипучим ступеням, игнорируя лёгкое ворчание в очереди, и Элизабет осторожно взглянула на него ещё раз. На спине красовались сине-белые крылья. Разведкорпус. Девушка чуть нахмурилась, она слышала только о нескольких таких здесь. Всего четверо прибыло из Троста. Ей даже довелось увидеть издалека паренька, бывшего тем, кого называли Атакующим Титаном. Этот же был на него не похож. Ни цветом волос, ни ростом. Стало быть, это капитан Аккерман. Герой человечества, сильнейший воин. Но Бетти было как-то всё равно на эти титулы и возможности. Этим человеком не покрутишь. И она, выдохнув, направилась прочь к своему скромному обиталищу. Можно пока было отдохнуть, рабочая смена на кухне начинается только через несколько часов. Девушка пошла неспешной походкой, которая позволяла всем желающим угадать под одеждой красивый силуэт. На крупную дичь, которая запросто отгрызёт одним укусом тебе руку, нельзя заглядываться.
Хамить человеку, с которым приходилось кое-как уживаться, было нельзя. Даже если этот же самый человек и был причиной неприятностей и проволочек, и то если забыть про тот поход, что он устроил. Кива при мыслях о выматывающей поездочке скривилась. Прошло всё терпимо, просто очень муторно. Из тех работёнок, что, как и о плохом сексе, хочется забыть, чтобы не раздражаться лишний раз. Возни много лишь бы получить какую-то галочку без полной радости удовлетворения. Да, документы на месте и всё прошло без осложнений. Но усталости было больше, чем довольства. И пришлось таки сразу втягиваться в прежний ритм. Ведь она же «с отгульных» вернулась. Ага, конечно. Держалась-то она нормально — опыт и сноровка делали своё дело, но многие просто чувствовали, что отдых, выданный начальством, был далёк от расслабления. Или хотя бы понятий о нём. Как и сегодняшнее патрулирование, одно из тех, которое проходило для главы сыскного отдела вслепую. А стало быть, могло случиться всё, что угодно. Не то, чтобы на остальных не могло — в жизни всякое случается; но здесь элемент внезапности куда больше. Что опять же доставляло хлопот. Женщина стояла на нужной отметке, на которой её было не особо заметно и с которой ей самой неплохо просматривалась улица, вела своё наблюдение чуть заторможено, чтобы сохранить силы до конца дозора, где могло что-то интересное и произойти. Если верить сводкам, конечно же. Кива даже не знала, что лучше: стоять на улице со свежим воздухом и высматривать что-то подозрительное или же сидеть в кабинете и добивать документацию. Зато, как с переоформлением бумаг будет покончено — можно не знать горя и возни в составлении новых и быстром доступе к нужным сведениям. Как в том же Генштабе. Этим достижением, облегчающим жизнь всем и сделанным в весьма сжатые сроки, можно было даже гордиться. Хотя бы потому что лже-Линсей умудрялась тянуть и текущие дела, ловить преступников и расследовать. Найл даже что-то говорил о финансовом поощрении всему отделу, если те будут держать взятую планку. Внутреннюю безопасность ценили не меньше внешней. Женщина мельком, взглядами-выстрелами, убедилась, что эти самые подчинённые в гражданском курируют в заданных участках. Ждали то, не пойми что. Чью-то встречу и какой-то обмен, если уж на то пошло. Очередная подсечка знати, за которой, не без воли Закклая, велось особое наблюдение. Их ряды уже были чуть прорежены, началось всё с урезания прав семьи Фрицев и конфискаций. Остальным же предложено приспособиться или… Кива сморгнула и сосредоточила взгляд по центру улицы где что-то привлекло её внимание, заполненную людьми, которые высыпали на мостовую как сухой горох из мешка. Словно, все только и ждали весны, чтобы прогуляться или наконец доделать какие-то свои дела. Во-первых, это были двое мужчин, что целенаправленно шли друг другу на встречу, что само по себе не особо примечательно. Обычная одежда простолюдин смотрелась самую малость чопорно, у одного в руках была небольшая сумка, в которой могли бы возить документы. Интереснее смотрелось другое: несмотря на более или менее заметное сближение, они делали вид, что не смотрят друг на друга. Чтобы не привлекать внимание со стороны, и не опытному или наивному взгляду так действительно могло казаться. Но для женщины, у которой весьма значимый период жизни шёл рука об руку с выживанием, это всё было достаточно очевидно. Ну или как минимум подозрительно. Она чуть сдвинулась, делая вид, что продолжает кого-то ждать и что человек, уже явно опаздывает на встречу с ней, чтобы ей было удобнее ненавязчиво смотреть над тем, что последует, когда двое пересекутся. Но ничего такого не произошло, они прошли рядом с друг другом, не останавливаясь, ни кивая, не смотря друг на друга. В толпе не удивительно, когда кто-то так проходит вплотную друг к другу. Однако… Кива сдержала хищный оскал. Естественно: теперь ноша оказалась у другого человека. Значит, действительно какая-то передача то ли денег, то ли бумаг, то ли ещё чего-то. Ну или просто отвлечение от чего-то другого, стрельнув прищуренными глазами по крышам, женщина сдвинулась вперёд, подавая тем самым знак своим подчинённым, что нечто, ради чего они и прибыли сюда, всё же произошло.
Проблемой теперь оставалось другое: как им без особого палева указать на двоих мужчин. К одному-то она успеет сама, ко второму нет. Если бы полицейские смотрели туда же, куда и она, то проблемы, пожалуй не возникло бы. Да ещё эта толпа только мешала. В такой удобно затеряться когда надо. Но один заяц лучше не одного, поэтому Линсей начала идти в сторону того, у кого остался чемоданчик, попутно рассчитывая, что хотя бы один из балбесов догадается подойти к ней, чтобы она успела указать на нужного человека. Благо одна девушка, ловко маневрируя, немного выдавая себя в спешке подошла к руководительнице получить указания. Отдав их, Кива уже не задерживаясь направилась к своей цели. В её же направлении двинулась ещё парочка полицейских. «Неплохо, будет какая-то страховка», отметила женщина, сокращая расстояние. Не прошло и минуты, как за спиной раздались вскрики возня, ругань, и мужчина с ценным грузом обернулся и дал дёру, ещё толком не разглядев ничего. Не успел. Лже-Вербоуген уже кинулась ему наперерез, стоило тому замешкаться. Повалить его на землю, игнорируя возгласы прохожих, которые не знали, кому бросаться на помощь, не составило труда. При падении мужчина выронил свою ношу, и теперь, заламывая тому руки, Кива рыскала взором в поисках передачки.
— Его сумку, берите её! — крикнула она своим подчинённым, указывая рукой в примерном направлении, где исчез ценный груз, ныне загороженный ногами прохожих.
Те бросились искать, пока начальница вязала пойманного, не намереваясь упускать трофей. И вроде бы те даже нашли чемоданчик, но снова послышались окрики. Кто-то куда побежал, продираясь сквозь толпу. Линсей повернула туда голову и закусила губу, чтоб не выругаться на всю улицу, потому что потом ещё надлежало успокаивать простых граждан: что это не бандитская разборка и не беззаконие, а самая настоящая операция властей. Какая-то девица, явно подхватившая сумку с неизвестным, но важным содержимым, уже вбегала в проулок, а за ней бежали полицейские. У тех, что были расставлены на площади с собой приводов не было — слишком те бросались в глаза. Зато были у остальных, выставленных недалеко от действа. Если им хватит ума — они поймают и воришку и ношу. Через пару секунд раздался свист свистка, призывающий подмогу. Кива, продолжая кривиться и ругаться про себя, заставила пойманного встать и потащила в другой конец улицы, где был изловлен и второй участник передачи. Напуганные, но не до одурения. Насупленные, но им предстояло вечером заговорить о том, что же это действительно было. Как раз подкатила карета для заключенных, куда был помещён только один. Кива не собиралась давать им время на то, чтобы сговориться и обсудить версию, которой они будут придерживаться на допросе. А затыкать кляп прилюдно и приковывать их к противоположным стенкам повозки было абсолютно не нужно. Всё лютование должно пройти без таких нервных свидетелей. Поэтому пока начальница отдела занялась объявлением для них, что всё под контролем, демонстрируя приказ об этом аресте. Ей было разрешено так сделать, учитывая, что скрытно всё провернуть на оживлённой улице было практически невозможно. Хватило и того, что ничто особо тайно не вынесено на общий свет. К тому моменту, когда с этим было покончено и люди стали расходиться, больше из предусмотрительности, вернулись полицейские преследовавшие похитительницу. Без чемодана и девушки. Лицо Линсей должно было и без всяких слов пообещать упустившим столь важные элементы самый суровый разнос. И лишение премии. А пока женщина покачала головой, загоняя свирепые настроения под маску, махнула рукой.
— Может, ещё найдём. Их могли перехватить по чьему-то ещё наущению или что-то другое, — она сплюнула, прикидывая, чем это сулит ей. — Идём нужно заняться пойманными.
Подъехала ещё одна повозка военпола, на этот раз не крытая, куда кое-как поместилась часть участников операции. Нескольких солдат Кива оставила на улице на всякий случай. Вдруг случится что-то ещё или кто-то вернётся сюда. Та же юркая девушка, такие часто, чтобы запутать следы могут возвращаться на место преступления. Но предугадать с высокой точностью невозможно. Теперь ещё ночью, сначала в команде с лучшими подчинёнными, искать эту сраную сумку. А потом ещё одной рыть глубже. Туда, куда могла дотянуться только она.
Комментарий к Дозор.
Весна идёт! Весне дорогу!) Самое время вам напомнить быть бдительными, осторожными:3
Отстройка Шиганшины началась!)Почему бы не заскочить и сюда. Сами подумайте, какой грандиозный это был процесс. Какой важный, какой объёмный. Не знаю, хотелось немного придать суетности.
Всё ещё колебания на тему Хистория или Микаса. Открываем мангу, тренируемся в сдеражнности. Я не люблю ни ЭреХис, ни ЭреМику, однако и первого больше здоровых обоснований, тогда как второй…. больной даже по признанию самого автора. Ведь это жи история освобождения Имир от рабской любви!! То чего она не смогла, но смогла Микаса!! Мдэ. Не могу сказать, что логики в этом всём нет, но подача решает. И подача выставляет всё в определённом свете.
Ахах, Бетти же пытается наладить жизнь уже с опытом и всем прочим. Небольшая ирония на тему пейринга ожп\Леви в рамках канона XD Всё выглядит странно, да и в каноне никому это не нужно))). Ну скучно мне, делать нечего, ахаха) Пускай будет.
И то же: жизнь продолжается, дела делаются. Всё катится, катится кругом жизни. Оно не остановится, по существу не изменится. Весна пронесётся быстрее зимы, это точно)
Трое ждущих, благодарю вас:3 Своими темпами, своими шагами приближаемся к финалу!) С-стабильность. Кстати, есть группа, но там больше материалов по ориджиналам: https://vk.com/kuras_holt
Но буду рада гостям:3 До встрече в этой работе через две недели:3
========== Судьбы. ==========
Сегодняшний гость генерального штаба причислялся к необычным. Хотя бы потому, что перед ним, а точнее перед ней, приходилось отчитываться. Королева как никак — всем будет спокойней, если старые обычаи будут поддерживаться. Потрясений и так хватает. Спокойно, обстоятельное приветствие, краткая экскурсия, самое уважительное отношение. И казалось, что Хистория чувствует за этим вниманием, которое в этой обители никому кроме неё не оказывали, какую-то фальшь. Во всяком случае, девушка не чувствовала себя хозяйкой положения, несмотря на то, что прибыла именно решить важные вопросы. Её проекты по улучшению жизни простых граждан и общего положения работали вполне исправно. Райсс особо волновал этот вопрос и, понимая, что толку в военных делах от неё не будет, она активно курировала и составляла все мирные нововведения. Затребовала себе советника, помогавшего ей вечерами, свободных от работы в приютах, постигать искусство политики. У любого действия две категории последствий: нужные и нежелательные. Важно, чтобы первых было больше, чем вторых. И вот сейчас, проводя досмотр Генштаба перед тем, как пройти на совещание, Хистория смотрела на всё с новой стороны. Это была как партия в те же шахматы, хоть она и не разбиралась в них. Её визит представлялся ничем большим, кроме как партией, в которой надо было отвоевать интересы, которые она полагала нужными, и упрочить собственные полномочия. Её сделали правительницей, не она выбилась на вершину власти, и нельзя было позволять лепить из себя очередную марионетку на троне. Нужно было осторожно проявлять признаки самостоятельности и учиться, пока было позволено.
— Ваши проекты, что передавали нам, хоть и не столь точны в своём изложении, но весьма изящны, — сказал ей Дариус, когда осмотр его детища подходил к концу.
— У меня достойные примеры для подражания, я хочу соответствовать, — девушка важно взглянула на седого командующего, игравшего сегодня своеобразную роль провожатого, чуть улыбнулась, не нарушая серьёзности. — У вас здесь всё так толково организовано. Одно удовольствие наблюдать за работой.
Старик улыбнулся в ответ, но что-то в этом движении губ и прищуре Райсс не понравилось. Он даже не собирался скрывать то, что её попытка польстить была столь очевидной. Следовательно, понимал Закклай и то, что пытается сделать девушка. От этого ей сделалось неуютно, однако ничего неприятного не последовало.
— Я рад, что вам нравится — мы все потратили много лет на то, чтобы привести всё к порядку, — он чуть наклонил голову, как бы в благодарности. — Теперь это предстоит и остальным. Я также рад, что и вы, юная королева, уже начинаете лучше вникать в обязанности, что так нежданно на вас легли восемь месяцев назад.
А вот в этой фразе уже имелись разночтения: можно было услышать и похвалу и насмешку. Хистория решила никак не реагировать, храня выдержанность, а командующий, будто бы издеваясь, не спешил продолжать якобы обыденный разговор, а может, просто проявлял вежливость, давая новенькому игроку время на ответку.
— Я очень стараюсь, ведь это бремя, доставшееся нам от, — она запнулась на этой заученной фразе, затем продолжила, чуть отворачиваясь от проницательных серых глаз, — от прежних. Я не хочу быть их подобием, я хочу направлять свою судьбу и не сидеть в стороне, сложа руки.
— Вершить свою судьбу никто не может в полной мере, — Дариус покачал головой, продолжив идти вперёд. — Но вы правы — это бремя, и что-то мы с этим должны сделать. И поэтому-то никто не мешает вам, раз уж вы часть всего этого. Стране всегда нужны достойные представители и правители, и нужно много работать, чтобы приблизиться к их числу.
Райсс не ответила — просто пошла следом, борясь с желание прибавить шагу. Королевы не бегут за кем-то. Даже если их и отчитали как маленьких девочек. Напомнили о том, где её место. Но и похвалили — раз уж в разговоре обозначилась тема её «самостоятельности». Не мешают и ладно. И тут же девушка задумалась о том, что такое тоже не просто так. Для чего-то же ей дают хоть как-то развиваться на этом посту. Не оставляют на прежнем уровне. Если смотреть трезво, её первые меры не имели много общего с этим более серьёзным и политическим взором. Именно та её искренность, которую не стали сдерживать опытные чиновники, помогла ей стать любимицей народа. Всё её участие шло не по указке, и это чувствовалось всеми.
Возможно, на то и был расчёт. Теперь же настало время для более зрелых действий, время пользоваться созданным доверием. И к этому поэтапно готовят и её саму, благо тут их интересы пересекались. Не очень приятно быть чужим инструментом, но хотя бы она получает что-то взамен. Тем временем, Закклай более никуда её не заводил, чтобы продемонстрировать работу своих подчинённых, а вёл её уже в зал совещаний. После которого Райсс вернётся к себе, как актёр за кулисы, сыгравший свою роль. Она думала, что могла бы упрямиться и отстаивать больше привилегий, положенных монаршей особе. Наверняка, ей удалось бы упрочиться таким образом, но в таком случае… её могли бы и приструнить или же вовсе убрать как-нибудь. Поэтому — пусть будет так, как сейчас.
— Я ведь только начала править, — и это слово в устах девушки звучало таким же надёжным, как бумажный кораблик, — да и всё вокруг меняется. Это неизбежно.
— Целиком соглашаюсь с вами, королева, — Дариус чуть повернул к ней голову и чинно кивнул. — Ничто не вечно, поэтому важно думать о будущем. Вы действительно олицетворение всех этих перемен и умения выживать в новых условиях. И мы сделаем всё, чтобы подготовить нашу небольшую страну ко всем грядущим тяготам.
Хистория на пару секунд опустила глаза к полу и ковру по которому они шли. Об этих, так называемых тяготах ей было известно из тех отчётов, которые видели только высшие чины Генштаба и она сама. Никто больше. Девушка подозревала, что существовали планы, о которых и ей-то не докладывали. Военное правительство не питало никаких иллюзий, касаемых будущего: жестокое время и ещё более ужасные меры, которые могут потребоваться для выживания. Конечно, учитывалась вероятность дипломатического разрешения конфликта, да только вот готовиться к нему было проще, чем к военным действиям, поэтому чиновники хотели сперва разобраться с действием требующим куда больше подготовки. Однако сегодняшнее совещание не происходило из этих вопросов.
— И чтобы достойно их встречать, — продолжил после минутной паузы командующий, — нужно уметь принимать больше, чем просто решения. Я надеюсь, что сегодня вы сумеете принять такое.
Он остановился возле двери, которая была Райсс уже знакома по всем прочим собраниям и встречам. Девушка встала сбоку и чуть позади от Закклая, расправила спину — она даже не заметила, как ссутулилась во время этого общения тет-а-тет.
— Я готова, господин командующий — не будем медлить, — она важно взглянула на него голубыми глазами.
Старик прикрыл веки, утаивая какой-то блеск, и постучал в дверь. Через пару секунд её открыли изнутри два секретаря-клерка, придерживая массивные створки. Дариус чуть поклонился, пропуская правительницу вперёд. Она зашла внутрь просторной комнаты и, оглядев всех вставших для приветствия гордым и серьёзным взором, прошла к своему месту во главе овального стола. За ней же без всякой спешки шёл, сложив руки за спиной, старик. Он не смотрел ни на кого, пока не занял место подле своего стула, по правую руку от королевы. Только тогда Райсс объявила, что они могут начать собрание. Все расселились по местам, и слово взял чиновник из южного округа стены Роза. Сообщал об обстановке, о военном потенциале, о порядке и успехах Пиксиса и Зое. Плавно речь перетекла к делам Разведкорпуса, и говорить начала служащая Генштаба. Кто-то делал пометки на чистых листах, и Хистория последовала их примеру, впрочем стараясь двигаться незаметно даже в том небольшом движении руки. Кто-то сидел и безмолвно внимал говорившим. Длилось это полчаса, затем пожилая женщина подвела итог кратким докладам.
— Таким образом перед нами встаёт вопрос о приказе начать экспедицию на юг. В самое ближайшее время.
Королева кивнула, сжала перьевую ручку, чтобы не начать барабанить пальцами по столу. Теперь слово предоставлялось ей — все терпеливо смотрели на неё.
И нужно было очень грамотно подойти к тому, что она могла сказать. Странными виделись теперь даже стремления сохранить старый образ правления — монархов. Зачем она вообще им? Разве разрешение и участие почти что девчонки им так необходимо? У всех собравшихся котелки варили как надо, да и опыта куда больше. И всё же…
— Исходя из сказанного сегодня и прочитанного ранее, — девушка без особых усилий говорила строгим и рассудительным тоном, — я думаю, что мы должны дать разрешение Разведкорпусу осуществить эту вылазку. У нас подходящие условия, удобный момент.
Воцарилось молчание секунд на пять, но отнюдь не глупое или поражённое, а раздумчивое. Все принимали сказанное, оценивали его. Хистория, задержав дыхание, ждала реакции и готовилась отвечать на справедливые замечания к такому несколько
безрассудному предложению. Рискнуть и начать сейчас, не дожидаясь обустроенной надёжной базы в Шиганшине.
— Должно быть, в вас говорит ваша выучка, уважаемая королева, — снисходительно начал мужчина, чей лоб был глубоко испещрён морщинами, но волосы сохранили молодость. — Вы служили разведчицей и даже убивали титанов, но это не обязывает вас и сейчас следовать только тем интересам.
— Вы действительно так полагаете? — осведомилась одна из чиновниц, удерживая нейтральное и через чур вежливое выражение лица.
За этим всем и прочим следовало негласное требование — разъяснить своё мнение, привести доводы. Райсс осторожно, неспешно оглядела всех, выжидая пока чужие голоса стихнут. Взор коснулся Закклая, который помогать сейчас неопытной правительнице не собирался. У него был скучающий вид, впрочем не вызывающий порицания. Складывалось ощущение, что старик просто думает над всем этим. Думает и позволяет всем обсуждать тему до того, как он сам произнесёт веское и решающее слово.
— Я полагаю, что доля риска в этом, — начала самая молода среди всех собравшихся, с трудом отводя глаза от главнокомандующего, — меньше, чем логики. Разведкорпус сильная военная структура. Даже в своём немногочисленном, но проверенном составе.
— Но предстоящая задаче не сколь сложна, сколь ответственна, — заметил ещё один служащий. — Это отправление особо значимо во внешнем направлении. Думаете, что можно возложить такую ответственность лишь на командора Зое?
— И не стоит забывать, что придётся отправить в эту экспедицию и двоих наших титанов, — добавила уже говорившая чиновница. — Сразу двоих, чтобы в случае чего воины смогли отбиться от вражеского отряда с минимальными потерями. Не стоит говорить о том, как важны для нас Атакующий и Колоссальный титаны. И самый главный — Основатель, владелец координаты. Начнём хотя бы с этого.
Хистория хотела сглотнуть, но сдержалась, сохраняя серьёзность. Нужно было отстоять эту критику. Самой. Без участия и прикрытия. Надо учиться. Девушка заставила себя перейти к обдумыванию этой стороны вопроса. Что будет если что-то случится в этом плане? Если убьют, захватят… съедят Армина или Эрена. Точно так же как и… Имир. Эта мысль, воспоминание мигом привнесли тяжесть на душу. Неприятную и душащую. Захотелось отвернуться от людей, сидящих пред ней. Ждущих слов от неё. Этого позволить себе она, увы, не могла. Нужно было думать об этом не как о личных потерях, не как о людях, как бы это не ужасало, а как о стратегических единицах. Что будет, если они потеряют такой ресурс? Ничего хорошего. Однако имелись ли причины полагать, что такое произойдёт? Прошлая встреча с врагом показала, что разведчики научились противостоять. Готовы к некоторым способностям врагов и готовы адаптироваться к самым разным неожиданностям, но надо смотреть на несколько шагов вперёд.
А что по этому самому упреждению? Райсс чуть сощурила брови, почувствовал, что нашла правильный вопрос и, быть может даже, «стрелку» для перевода темы и большего контроля беседы. Это чуть порадовало ей, но не смогло оттенить мрачные тона реальности всех страхов и угроз, нависших над ними всеми.
— Что у нас с новым вооружением? — осведомилась девушка, кося глаза на Дариуса.
— Если вы откроете десятую страницу протокола, заготовленного каждому, — старик сделал какое-то приглашающее движение пальцами, — вы сможете найти сведения о нашем сотрудничестве с Промышленным Городом. Мы связались с гильдией мастеров и сумели договориться о разработке нового оружия. Противопехотного и в том числе улучшение оружия отдела по устранению неугодных лиц. Так же различные модификации громовых копий. А ещё нужно поставить новые УПМ на массовое производство. Работа над этим ведётся прямо в эти минуты, и она стоит казне немалых денег.
На протяжении этой речи многие перечитывали представленные отчёты, шуршали бумагой, внимали монотонному голосу, который был негромким, но навязывал свою силу. И казалось, что это дало Райсс передышку. Пока она делала вид, что вчитывается в буквы, думала о том, как правильно воспользоваться подтверждением. Детали были не важны в этом плане, важно то, что подготовка уже идёт.
— Экспедицию можно будет частично вооружить уже готовым новым оружием, — Хистория сложила руки перед собой на столе, поверх небольшой тетради, — вряд ли это слишком повысит нагрузку на производство. И разведчики выдающиеся бойцы, превосходно использующие все возможности старого. Обладая даже таким, им удалось совершить очень многое при столкновениях с неизвестным противником. Сейчас же ситуация другая.
— Любого врага нельзя недооценивать. Мы не можем предугадать всего, что только может ждать Разведкорпус к югу от стены Мария.
— Поэтому мы должны узнать, что там может быть, — тут же подхватила в нужном направлении Хистория. — А Разведкорпус уже зарекомендовал себя как самый подходящий и способный отряд. Это принесёт больше пользы. А если выпустить их всех в полном составе, то почти наверняка им удастся избежать существенных и опасных потерь.
И снова молчание, однако теперь на лицах советников виделась благосклонность. Возможно, они были довольны её ведением встречи и взглядом на ситуацию. Райсс же ждала их реакции, возражений. Нервничала, и смятение начало сбивать концентрацию. А не ошибка ли это? Отправлять её же единственных друзей в неизвестность? Если сейчас её слово убьёт их? Вдруг это действительно непредусмотрительное и поспешное действо, как полагают некоторые чиновники? Это же жизни людей. Да и не только тех, которых она знает. И сейчас их участь и то, что им надлежит сделать. Всего лишь несколько слов, одна подпись и общее одобрение решат всё это.
— Это очень рискованный шаг, однако наше положение не даёт нам такой роскоши, как осторожная раздумчивость, — заметил Закклай. — Нам придётся верить в Разведкорпус и подготовить им всё в самом лучшем виде.
— Командор Зое представила нам план своей экспедиции? — спросил чиновник в форме Гарнизона.
— Девятнадцатая страница, в черновой версии, — ответил главнокомандующий. — Предлагаю сейчас всем его прочесть и сразу же внести коррективы и правки, и сегодня же одобрить.
— Или неодобрить, если замечаний будет слишком много, — закончила за него пожилая женщина с суровым лицом.
Все перевернули страницы и погрузились в чтение. Слышались редкие вдохи, стук карандашей о лакированную поверхность стола, шорох графита о бумагу, когда кто-то выделял какие-то детали. А Хистория сидела, выпрямившись на стуле, и смысл прочитанного частично ускользал от неё. Она пыталась собраться, настроиться на критическое мышление, впрочем получалось это не очень хорошо. За строчками ей виделось то, как Ханджи составляет их, как совещается с остальными, и как её друзья, некогда бывшие только сокурсниками, ждут этой операции, как готовятся.
По её же сторону мешалась и новая, горькая сторона. Ответственность. Друзья превратились в единицы, которых надо было расставить, вовремя задействовать и если что избавится. Для политики такая вещь как личная привязанность не должна нести значения. Это делало больно своей неизбежностью. Да, нужно было как можно скорее отправить Разведкорпус к тому, что называлось морем. И не только потому, что те хотели. Так было надо. Не самое приятное осознание того, как работает этот мир. И кому-то придётся в этом участвовать. Руководить этим, чужими судьбами. После обсуждения, которое длилось ещё час, и полученного общего консенсуса, представляющим собой наилучший вариант из всех возможных, собрание перешло к другим темам, коих было ещё не мало. Шиганшина, переселение, откуда взять ресурсы на восстановления инфраструктуры, как лучше организовать, перевооружение Гарнизона и защиты стен. Продолжалось всё это и прочее ещё часов шесть без учёта необходимых перерывов. Для Райсс это было первое затяжное и действительно особо серьёзное заседание, и под конец голова у той начинала идти кругом, а способность держать лицо перед всеми стала ослабевать. И когда встреча действительно закончилась и все «распрощались» с официальной составляющей, ошалевшая девушка молча стояла в сторонке, чувствуя будто бы болезненный жар в щеках. Мысли окончательно смешались, теряя точки опоры и логические последовательности. Казалось немыслим то, что она не просто отсидела поддакивая или неся прежнюю маску всё это время, но и принимала участие. Не самое деятельное, но всё же то были первые шаги. И это кружило голову, как первый полёт на УПМ, только чуть по-другому. Хистория смотрела на то, как советники, вершившие судьбу всего Парадиза, довольные расходились по группам, чтобы теперь просто пообщаться без всяких обязательств, как старые знакомые и друзья. Может, таковыми они и являлись в внеслужебное время. Им было что делить между собой. Возможно, что общее дело и общая необходимость принимать решения, делить бремя последствий сплачивали их не хуже, чем совместные сражения на поле боя. Но при этом их нельзя было всех назвать единомышленниками, как было в том же Разведкорпусе. Наоборот здесь противоположное мнение и единый интерес о благе страны делали что-то особо правильное и необходимое. В таком балансе удавалось найти лучшее решение. И человек, который либо помог этому образоваться, либо же выстроил это всё своими руками, сейчас тихо обсуждал что-то с двумя военными чинами Гарнизона. Закклай выглядел немного утомлённым, но умиротворённым и довольным проделанной работой. Добились за это заседание не мало, теперь предстояло ввести всё в работу, а это уже совсем другая стезя. Наконец главнокомандующий пожал руки своим собеседникам, взял свою папку с документами и прочим, направился к королеве, которая из-за растерянности не спешила покидать зал. Не было у неё уверенности, что она ещё не нужна для чего-то, хотя все подписи уже были проставлены, как и печати с её семейным гербом. И так же, никто не спешил подходить к ней, чтобы помочь сориентироваться. Поэтому Дариус, так как был «провожатым» с момента прибытия монаршей особы в свою обители, хотел проводить её и помочь сориентироваться. Когда он уже подходил к ней, из его бумаг, когда руки перекладывали их поудобнее, выпал на пол короткий карандаш. И Хистория, повинуясь первому позыву, который без особых проблем преодолел барьеры регалий, присела на корточки, так как в юбке наклоняться было совсем неприлично, и подняла упавшую вещицу, подавая её Закклаю, который не успел никак среагировать. Как и секретари. Вего серых, проницательных глазах отразилось какое-то мягкое изумление. Может даже и благосклонность.
— Вы очень добры к такому старику как я, очаровательная королева, — он склонил голову, принимая карандаш из её рук. — Увы, мои годы уже позади, чтобы поспевать за молодыми. Но я надеюсь, что когда вы доживёте до моих лет — сохраните вашу удивительную чистоту и доброту.
— Я ведь только начала править, — заметила Райсс с улыбкой, повторяя фразу, что раньше мелькала в их беседе.
— Очень верно, — и впервые за всё время девушка увидела на его лице искреннюю, пусть и лёгкую, довольную улыбку.
Комментарий к Судьбы.
Трое ждущих, держимся!)Сейчас, правда, не знаю, как у многих дела, кто в порядке, кто не очень. Но всем желаю всего наилучшего. И это пройдёт. Буду рада видеть вас)
Тем временем в столице XD Давненько не было Хистории, почему бы не зарулить) Не посмотреть, что как и кто как. К тому же, важное решение: разрешение отправки на юг. Это к слову о том, как время в этих главах идёт быстрее, буквально через несколько глав герои уже будут у моря!) А это значимая для завершения истории точка.
Ну и Хистория меняется. Растёт, где-то взрослеет и становится той самой королевой, которой придётся волочить Парадиз после дрожи земли. Не знаю, хотелось отобразить её уже вступающую в рациональное управление, осознанное. Когда общее благо выше личных симпатий. И при этом сохранить её “простоту”(?), в чём-то искренность. Ведь всё же она именно девчушка, сделанная королевой. Умеющая отстаивать своё и то, что считает правильным.
Это так же задел на будущее со стороны Закклая: с падением в будущем обычного режима управления и власти, ничто не останется без присмотра. Умные люди готовятся к будущему много заранее. И в политике этот срок от двадцати лет и выше. Так что пока одни дурочки: всё будет хорошо, мы разведкорпус, узнаем, договоримся, то вторые уже готовятся к тяжёлым временам. И только благодаря вторым Парадиз, как страна, а не как обрубок человечества, уцелеет. Мне показалось интересным это отобразить))
Ладно)) до встречи в этой работе через две недели! То есть, до 25 марта!:3
========== Передислокация. ==========
— Это всё напоминает какую-то ярмарку, — произнёс Дот с доброй, умиротворённой улыбкой. — Шум, гам, веселье. Всё это не прекратится ещё пару дней, пока палатки не свернут.
— Только они не похожи на ребятишек, удравших с посевной, чтобы взглянуть на силачей или всякие диковинки, — Ханджи потёрла пальцами чёрную повязку, пересекающую лоб, и покачала головой. — А где зазывальщики, Дот?
— Разберутся и без нас, — махнул рукой старик и вытянул ноги на ступеньки.
Они сидели на лестнице одного из запасных входов, или выходов, это уже как смотреть; в блок механиков и оружейников Гарнизона. Небольшой подступ из пяти ступеней и одной площадки. Достаточно крепкой, чтобы выдерживать все грузы, и достаточно высокой, чтобы просто их перетаскивать с повозок, а не тратить силы на подъём. Однако удобство и продуманность этого подвоза прельщала двоих по иным причинам. Во-первых, своеобразный выступ, закрывал их от лишних взоров. Конечно, только в том случае, когда они сидели пригнувшись на ступенях. А во-вторых, эта часть казарм Троста находилась в самом удобном месте для сложившейся ситуации. Не слишком очевидное место поиска двух слинявших командоров. Куда логичнее искать их было возле конюшни, кухни или же на задворках территории, отведённой военным. Но Пиксис, умудрённый годами и доскональным знанием своих подчинённых, выбрал идеальную позицию, чтобы как можно дольше находиться в тишине. Слишком уж хаотичной вышла переброска войск с последующим распределением. После того, как из столицы пришёл одобренный приказ о начале экспедиции Разведкорпуса за Шигангшину, прошло не слишком много дней, а в южный город округа Розы уже стянулись все разведчики. Даже те, что поступили только этой весной. То есть не больше месяца назад.
— Всё из-за того, что они новенькие, — без злобы посетовала Зое, прислушиваясь к долетающему галдежу. — Для них это как продолжение учёбы, где нет такой ответственности, не самостоятельная служба.
— Они хотя бы стараются, — старик осторожно выглянул за преграду, высматривая не приближается ли к ним кто-нибудь из помощников, опустился обратно. — Они же дети, как их не готовили. Да ещё выпуск в этом году раньше, поступление в другом формате. Их можно понять. Это пройдёт, Ханджи. Нет смысла переживать ещё и за это.
И женщина полагала, что более опытный командор и воевода прав. Сейчас там присутствие вышестоящего начальство не было необходимым. Оно совершенно ничего не меняло в том столпотворении, что происходило на плацу. Вся работа ложилась на сержантов, лейтенантов и офицеров, выделенных для сегодняшнего переброса. Сама Зое уже позаботилась о том, чтобы разбить свою сотню новеньких на четыре группы, назначить им «старост». Всей сверкой и общением с гарнизонскими ребятами должны были заниматься офицеры разведки. Флок и Жан соответственно. Пусть привыкают и к такому. Сама она и Пиксис мелькали на первых двадцати минутах приезда, после чего переглянулись и под шумок покинули место действа. Лицезреть большую версию ажиотажа на паромной станции, когда одна из лодок ещё и перевернулась, удовольствия не было. Мысль о переправах по рекам навела на скорую отправку к Шиганшине с двадцаткой лучших разведчиков. Этот небольшой отряд уже отобран, ровно как и вспомогательная команда Гарнизона. Опытные, вызывающие доверие, надёжные люди рука об руку с зелёными юнцами. Всем вместе придётся шагнуть в известную неизвестность. Переживать стоило вот за это. Это куда серьёзней, чем попытка быстро рассортировать прибывших в и без того набитые казармы Гарнизона южного округа.
— Да, они пока побудут под вашим крылом, — Зое стянула очки и принялась протирать и без того чистые стёклышки краем рубашки, — за это можно не переживать. С одной стороны хорошо, что приказ спустили так быстро — мы получим ответы на некоторые вопросы уже в ближайшие недели. А с другой, это выливается в такие заморочки. Жаль — нельзя их просто было оставить в штабе и всё.
Будь у неё больше, чем четыре служащих, прошедших огонь и воду, тогда можно было бы спокойно оставлять рядовых отрабатывать манёвры и учиться построению. Однако таких старших у неё не было.
Даже с учётом того, что Леви и трое подопечных находятся сейчас в Шиганшине и собирают сведения о ближайшей за стенами местности. Четырнадцатый командор радовалась тому, что им разрешили без особых возражений выдвинуться в «укомплектованном» составе. Проверенная и отработанная многими столкновениями связка. Кто ещё лучше справится со всеми неожиданностями, что могут встретиться? Никого другого на ум не приходило. Начальству, возможно, тоже. Впрочем, это приводило к передаче новобранцев в распростёртые руки Пиксиса и его помощников.
— Это как оставить совсем маленьких детей одних в какой-нибудь лавке, и надеяться, что там хоть что-то уцелеет, — Дот покрутил усы, улыбнулся как-то лукаво. — Ничего, походят в патрули, привыкнут к таким перебросам. Это часть службы. Далеко ведь не все из них отправятся. К лучшему.
И в этом старик тоже был прав. Лучше пристроить рядовых на такую практику. Поскольку одни и без присмотра прогресса они не добьются. Зато дисциплина, которая ещё выравнивалась и подстраивалась под рабочий лад, расшатается в хлам. А этого допускать никак нельзя. Небольшой, достигнутый прогресс потом будет трудно навёрстывать. Хоть привыкнут к реальным обязанностям военных и ритму их жизни. Хуже не станет. А самим в это время натаскать небольшую группу. Ну или потерять, это уж как пойдёт. И бессменный командор Гарнизона говорил и об этом тоже.
— Либо начнём тренировать квалифицированную команду, либо потеряем лучших из нынешнего выпуска, — криво усмехнулась женщина. — Но мы будем там все вместе, так что надеюсь на минимальные потери.
— Уверен, что штаб рассудил так же. Хоть это и рискованно, — цокнул Дот и полез было куда-то во внутренний карман кителя, — как и всё прочее.
Зое смотрела на эти движения, уже ожидая блеск фляги, но пожилой мужчина прищурил глаза, отчего морщины в уголках век лишь глубже впечатались в лицо, и убрал руку. Видимо, передумал или решил не усугублять последствий бегства со смотра. Да уж, этот «риск» того стоил. Где-то в стороне несколько раз пробегал один офицер, отправленный на поиски, однако не мог их разглядеть благодаря прикрытию-подвозу. Всего лишь временное спасение от муторного присутствия и возможность переговорить с глазу на глаз.
— Уверенна, что все твои готовы? — внезапно сухо спросил Пиксис.
— Не уверенна, — ответила женщина без всяких колебаний, — но лучше подготовиться мы не сумеем. Ощущаю себя Эрвином перед той отправкой.
Они помолчали, каждый плутая в своих воспоминаниях. Смит тоже спешил. Это-то его и погубило, если смотреть объективно. И сейчас они вновь торопятся с высылкой, только на этот раз все вместе. Что ж, если это и ошибка, то общая и роковая. И пока Зое думала прежде всего над этим, а не над тем, что же ещё может им открыться там за видимым горизонтом.
— Всё будет нормально, — подбодрил Дот, впрочем прекрасно понимая, что его слова почти ничего не изменят: идти и вести всех всё равно Ханджи, — нынче другая обстановка. Справишься, у тебя есть на кого опереться.
— Спасибо, — тихо пробормотала Зое.
Собственный голос не долетел до ушей. У неё перед глазом всплывали образы, не успевшие потерять красок, ведь не прошло ещё и года с тех событий. К смерти сотоварищей было не привыкать. Каждый разведчик прошёл через это. Сами потери не новы. Давило несоответствие «счёта жертв» и результатов. Как же было ужасно думать обо всём этом с такой позиции. Как торгаш на рынке, только это называлось стратег. Так благородно обличать человека, для коего чужие жизни лишь фигурки на доске. И ведь Эрвин с этим не только справлялся, но и вполне себе мог жить. Она закрыла лицо руками и принялась его растирать. Ей тоже надо учиться этому. Научиться хотя бы грамотно справляться, чтобы не подводить тех, кто доверился ей. И как же сильно это всё давило на душу.
Сминало остатки чего-то, что в ней теплилось все эти годы. Проводя свои опыты и придумывая разные наработки Ханджи чувствовала, что приносит пользу, приближает победу, если такое понятие для них вообще существовало. Делает что-то хорошее, не вредит своими знаниями и экспериментами никому кроме жертв-титанов. Её пытливый ум был занят самой подходящей работой, где её эффективность была на максимуме. Сейчас же всё было не так. Приходилось думать по-другому. И мириться с некоторыми обстоятельствами. Например, долго в этой тишине Зое и Пиксис не просидели. Двух командоров не могли оставить в покое в такой момент. Примерно через семь минут незадачливый офицер всё же догадался заглянуть в этот уголок. Сообщив своему прямому начальнику в форме отчёта о том, что его помощники, помимо того, что начали расселение, уже крайне недовольны. Хотя звучало это как не завуалированная угроза получить нагоняй за такую беспечность и ребячество. Пиксис не стал сопротивляться участи, и вскоре он и командор разведки уже стояли на плацу, взирая на завершение первого этапа. Народу стало заметно меньше. Туда и сюда сновали лейтенанты Гарнизона, а вместе с ними порядком запыхавшиеся то Жан, то Флок. Этим двоим нужно было успеть буквально везде и всюду. Кажется, что они даже не заметили исчезновение своего руководителя и наставника, настолько были заняты.
— Ладно, Ханджи, на этом я откланиваюсь и пойду решать вопросы, которые мои помощники уже успели поднять за время моего краткого отсутствия. Таких молодцов ещё поискать надо, — Дот выдохну, чинно кивнул и поспешил куда-то к центральному зданию, не дожидаясь ответного прощания.
Следующее их пересечение состоится ближе к вечеру. Например, когда вся ватага молоденьких разведчиков закончит трапезу. Об этом, правда, предстояло ещё только мечтать. Женщина поправила очки и скользнула взором к небу. Полдень если и миновал, то совсем недавно. Солнце на ярком и чистом голубом небе пригревало, слепило. Поэтому Зое опустила лицо до того, как услышала приближающийся топоток.
— Ханджи! Еле вас нашёл, — это приближался Спрингер, — ещё минут десять и все разойдутся по койкам, потом сверка.
— Отлично, — она взглянула на него, повернув голову на бок. — Всё идёт нормально?
— Ну-у, — парнишка помялся, почесал затылок, — в целом, думаю — да.
— А где Армин? — осведомилась Зое, решив все возникшие проблемы решить чуть потом.
— Помогает Густаву сверяться по списку прошедших вселение, потом говорят, что пройдутся ещё раз, — тут уж ответ последовал ясный и чёткий.
Уставшая за эти пару дней, женщина, что и организовала этот переброс от начального пункта, просто кивнула. Раз занят, так занят. Главное, что на виду, учитывая стратегическую важность Арлерта. Чем чёрт не шутит, вдруг в округе Роза уже ходит ещё один шпион-перевёртыш, только и ждущий момента вернуть того же колоссального титана. Но и в параноика превращаться раньше времени не стоило.
— Пойдём тогда узнаем, что там по конюшне. Наших уже должны были расставить, — командор направилась в сторону от плаца.
Лошадей они тоже взяли с собой: тридцатку. Чисто для отряда Разведкорпуса, который выдвинется на юг. Остальных животных предоставлял Гарнизон. Для своих солдат и повозок. Последних разведчики привезли с собой четыре, забитые оружием и техникой сверх всякой меры. Просто больше хороших телег собрать не успели, а вооружения требовалось много. Нужны было учесть любые возможности, любые расклады и любые хитрости соперника. Ханджи поморщилась, ощутив приступ головной боли. Тяжеловато всё в одного это вытаскивать, но тут хотя бы помогут, а уже к вечеру следующего дня начнётся трёхдневное странствие к Шиганшине. Что тоже не сулило ничего приятного или лёгкого. И всё же она чувствовала некий ставший мучительным азарт стремления за стену Мария. Им нужно было попасть туда. Не только ради живых, но и ради погибших.
Тем временем Леви наслаждался последними деньками затишья. Его трое подопечных проблем почти не доставляли, как и местное военное управление, в которое он даже по спискам входил. Ничто не мешалось заниматься своей работой в спокойном темпе. Капитан готовил базу для прибывающий на днях экспедиции: договорился со строителями, утвердили с чиновниками, коих направили сюда, местоположение, наблюдал за возведением быстрых, грубых на вид домов-сараев. Большому отряду нужно будет всего лишь два три дня для отдыха. Отправка не ждала — приказы сверху предполагали оперативность. Да и смысла топтаться просто не было. От парочки лишних дней ожидания подготовка лучше не станет. Чтобы стала лучше нужен был ещё месяц. Но его не было, и придётся отправляться с тем, что есть. Семьдесят солдат Гарнизона, перетренированных под вылазки и атакующие действия. Двадцать лучших новобранцев из выпуска этого года. Да всё та же их злосчастная и везучая девятка старых. Итого девяносто четыре человека отправятся за стены. Не то, чтобы впечатляющая цифра — Аккерман помнил те года, когда такими были потери в экспедициях из ста двадцати человек. Впрочем, учитывая оперативность и сроки, такие результаты впечатляли. Большего желать было трудно, ведь приходилось ещё думать об обороне. Последний заслон их страны, если Разведкорпус потерпит поражение. Но капитан, видевший декларацию по оружию, не сомневался: если они встретятся с врагом — дадут очень жаркий бой, страшнее врагу которых ещё не было. Генеральный штаб львиную долю финансирования направил именно на то, чтобы снабдить бойцов всем и даже больше. Новые патроны для ракетницы, противопехотные устройства, усиленные и улучшенные в плане безопасности громовые копья, гарпунные сети с увеличенной дальностью и много чего ещё. Когда Зое в письменном виде спрашивала мнения Леви, тот написал ей, что предпочёл бы не брать кардинально нового оружия, что может сбивать с толку в самый ответственный момент. И эта рекомендация была исполнена: ничего хитрого и через чур мудрёного с собой не брали. Даже было принято решение отказаться от новых приводов в пользу более проверенных старых, пускай те и работали не столь эффективно и манёвренно. Сравнивая два УПМ, Аккерман невольно мыслями соскользнул к образу их врага. Звероподобный, титан перевозчик, бронированный. В прошлый раз против них выступили именно силы титанов, а не людей. В случае прежнего расклада они готовы, а что есть там их будут ждать люди с совершенно новым оружием? Леви полагал, что в этом случае как-нибудь выкрутятся. Ведь оружие для титанов годится и для людей, и это уже не говоря о картечных и поджигательных снарядах, что привезли из Промышленного Города. Сохранялась, конечно, небольшая вероятность, что врагов на своём пути они не встретят. В пользу этого говорили находки, сделанные вовремя их коротких выездов за стену и исследования местности на предмет лучшего маршрута. Никаких новых следов. Лишь старые. Несколько небольших стоянок для лагеря, человека на тридцать или сорок. Следы от каких-то широких колёс. Но ничего больше, в этих лесах давно не было никого из человеческих существ. Даже бездумных титанов, если уж на то пошло. Причин тому могло быть много, но вот Йегер отчего-то придерживался своей, не совсем разумной версии.
— Потому что они трусы, — выплюнул зло Эрен, когда они вместе исследовали один из пустых лагерей, нанося пометки на карту. — Жалкие трусы, испугавшиеся равного боя.
— Они не стали даже пытаться добить нас тогда, — заметила Саша, пристально смотря на какие-то засечки на коре деревьев. — Хотя я думаю, что запасной отряд-то у них наверняка был. Значит, у них либо не было такой цели, либо они действительно испугались.
— Они не похожи на трусов, — осадил их капитан, впрочем без грубости, — не стоит недооценивать хоть кого-то из них. То, что они пока не объявились здесь может говорить о многом, но мы будем осмотрительны и не допустим ошибок из-за слепых предположений. А теперь продолжим осмотр.
Сам Леви полагал, что у противника имелись силы в запасе, что давало им возможность не столь сильно бояться их, людей запертых в стенах, отрезанных от мира. Чуйка подсказывала, что скорее всего у Марли имелись проблемы помимо Парадиза. Да и сама манера того, как те пытались захватить основатели и потребность в этом, лишь указывали на сложность операции.
Иными словами: они могли бы напасть на Парадиз организовано. Всеми силами имеющихся титанов, людей и оружия, почти наверняка бы победили из-за клятвы Карла об отказе войны. Не обязательно даже ведь и стены с заточенными в них колоссами ломать. Но этого не было сделано. И из этого следовало то, что они не могли так сделать, потому что были заняты другим противником. Для коего и понадобилась сила прародителя. Спасти мир от страшной угрозы на Парадизе — всё брехло для красивого оправдания. «Воинственные ублюдки», подумал Аккерман, возвращаясь из мыслей в реальность, на территорию стройки и сплюнул. Земля уже покрылась зелёной травой, но она пока не была высокой, а цвет ещё не приобрёл приятной насыщенности. Хотя учитывая сколько «удобрений» ушло в почву, через пару недель здесь всё просто обязано благоухать. Что ж, в этом убедиться ещё будет возможность, если они вернутся со своей миссии. На стену в этом месте как раз начали устанавливать подъёмники для быстрого перехода. Пять наверх, и пять вниз на другом краю Шиганшины чуть в стороне от ворот. Так будет удобней для маршрута. Это четверо разведчиков выяснили опытным путём. Если от ворот можно было ехать прямо час вполне себе спокойно и даже с повозками, то потом дорога утыкалась в такую непролазную чащу, что даже пешими страннику пришлось бы не легко. Поэтому Аккерман без особых колебаний принялся искать объездной путь. И нашёл.
— Проследите за надёжностью крепления на стенах, — напомнил он трудящейся артели, прикинув с какой скоростью будет через эту «переправу» пропущено девяносто четыре человека, сто сорок одна лошадь и очень много припасов.
Очень быстро это надо будет всё провернуть, с минимальными задержками на верхушке Марии. Это очень уязвимая к внезапному нападению позиция. Один залп дроблёнными камнями и почти все, кто будет наверху, подохнут. Но в общей сумме десять подъёмников справятся за десять раз. Капитан считал: выходит чуть больше часа, если всё пройдёт гладко. И пока его взору не попадалось ничего, что могло предвещать беду. Никаких проблем в его этапе подготовки быть не должно, ведь мужчина почти всё своё время вне пробных вылазок проводил за проверкой этапов подготовки. Отчасти делать ему на стенах вместе с тремя подчинёнными было просто нечего. В дисциплинарной отладке те не нуждались, он лишь изредка поднимался с внезапными проверками дозора и обходился практически без выговоров. Так что выбранная троица помогла ему сохранить терпения и нервы к грядущему непростому действу. Конечно, волновал сам ход экспедиции. Всё же солдаты Гарнизона годами заточены под иные задачи, а на новеньких, с которых ещё не сошёл гонор безбашности, рассчитывать не приходится. Ко всему, из такого разного состава сложно сколотить единую команду, однако Ханджи в письме указала, что последует примеру Эрвина и просто разобьёт всех на подгруппы, каждую со своей функцией. И Аккерман согласился, что так будет проще друг к другу притираться и контролировать всё это дело. Куда лучше и разумнее, чем просто вести эту ватагу на юг, образ которого тоже несколько нервировал Леви. То, что они могут там увидеть, фактически стало для него образом всех чаяний. Достичь того, что называлось морем, было равносильно тому, чтобы наконец-то дойти до финала этой странного и ужасного марафона. Та граница воды и земли станет точкой в этом этапе их борьбы, что окончательно закроет эпоху старого Разведкорпуса, который стремился туда. Старая цель будет мертва, придёт новая и для других. Капитан знал, что далёк от всех этих сравнений, но сейчас буквально кожей ощущал, что последние полгода прежний легион свободы, который навсегда изменил его самого, по сути агонизировал в предсмертных судорогах. И знал, что встреча с морем будет означат последний выдох и завершение. Дальше начнётся что-то новое. Выжить в нём не проблема, выживать он умел, был научен. Но будет ли оно таким же, хотя бы чуточку похожим на то самое? Леви не знал. Не был уверен, что да, даже при условии, что Эрвин бы остался в живых. И всё же, как же неотвратимым виделось будущее. Настолько беспощадным и неумолимым, что не было смысла руки поднимать для борьбы. Смириться, принять, выжить, исполнить обещание, данное только Смиту и всем сразу. Что бы не ждало их на юге. Он сделает всё. Что потребуется, что только сможет ещё от себя оторвать. Он исполнит.
Комментарий к Передислокация.
Двое ждущих, лучи поддержки и благодарности вам) Отдельная благодарность Scaratucha за стабильное прочтение и комментирование. Чувствуете)? Море близко) Крадётся и финал. Не так быстро, если смотреть на выход глав, но по ходу истории довольно резво))) В прошлой главе дают одобрение - хоп и в этой они уже движутся)
Немного семейной, душевной обстановки в связке Ханджи-Дот. Всё же Пиксис один из самых старых военных чинов. Так что тут у нас от прошлого в настоящее. И снова параллель в разности ситуаций и людей. Зое не Смит. Никогда не смогла бы его заменить. Ответственность, груз, необходимость действовать с особой циничностью. Не все могут к этому даже привыкнуть.
А на другом конце Леви. Ему остаётся лишь брести со всеми, в общем потоке. Он может, но для него это всё не имеет прежнего смысла. Это тот самый стык, когда настоящее становится прошлым. Их эпоха вот-вот уйдёт.
И все вместе они приближают тот самый день))) Даже остальные разведчики, что мелькают в этой главе на фоне, уже втягиваются в этот ритм, готовясь заменить настоящее. Всё детали, мелочи, но в какую картину они общей массой складываются.
Ну и мне всегда любопытны технические детали, представить, как оно всё могло быть. Это же всё технически нелёгкий процесс, организация, расчёты, страховка, планы, последствия. И да в следующей главе, дорогие читатели, мы уже отправимся к морю)) Наконец-то.
Всем пятюню!) Не забывайте носить шарфы - весна коварное время, а весеннее солнце и ветер беспощадны:3
========== Шаг в неизвестность. ==========
Эрену казалось, что Шиганшина впервые ожила по-настоящему. Впервые с того самого дня падения. Теперь не только трудились над городом — он сам помогал и служил оплотом людям. Защитные стены стали сегодня ещё и быстрой, налаженной переправой для войск. Может, вышло и ненамного быстрее, чем если бы армия просто проехала бы сквозь ковчег, да только город ещё не был полностью расчищен, а внешних ворот ещё никто не поставил. Зато такой переброс не мешал постам на смотровых площадках и рабочим, трудившимися даже в такой важный день. День первой за почти шесть лет вылазки на юг, за стену Мария. Никаких толп зевак или провожающих в такую рань, как это было перед отправкой сюда полгода назад, и ни малейшей торжественности, во всяком случае, во внешних проявлениях. Всё выглядело строго, немного нервно и напоминало отработку манёвров. Деление на группы, организованный подъём, дисциплинированная пробежка по плацу стены, спуск, перекличка и построение. Небольшой и тихий гул от переговоров, прерываемый более громкими командами старших по званию, да клацаньем шестерёнок в лифтах. Однако что-то в самой атмосфере, незримой как и сам воздух, витало что-то эдакое. Волнительное приятное, но такое робкое, что было очень хрупким. И именно это виделось Йегеру, проведшему детство в этом городе, первым проблеском жизни этих стен. Подобно первой траве по весне. Её, кстати, уже заметно прибавило, всю поляну перед стенами обсыпало белыми, цветами, а листья на ветвях начали по-тихонько раскрываться. Шиганшина, помогая людям переходить за свои пределы, оживала и смотрела на юг. Требовательно, с ожиданием. Может, и те, кто стояли свой век внутри стен, тоже. Впрочем парню, стоящему почти что на головах колоссах, было в этот день не до дум о них. Он чувствовал воодушевление вокруг, но не в себе. Не такое, во всяком случае. Его существо страшилось того, что могло их встретить там. И в то же время: предвкушало. Не самая лучшая смесь, и, вероятно, что-то эдакое отражалось у него на лице. То и дело проходящие друзья обеспокоенно смотрели на него, будто вопрошая без слов: всё ли в порядке? Эрен не хотел этой жалости, она заставляла его чувствовать себя и без того несчастным, в то время как надо было бороться с этим. Лишь Флок вёл себя иначе. Просто подмигнул, ведя очередную группу, состоящую из новеньких и старших солдат Гарнизона, и вернулся к своему делу. Все «старые» разведчики кроме самого Йегера были заняты сопровождением и контролем этого переброса. Ведением групп и перекличкой внизу у точках сбора. Леви стоял внизу снаружи, работая вместе с Жаном, а Ханджи и Армин находились с изнанки. Остальные же курсировали между подъёмниками. Сам же владелец Атакующего Титана был поставлен вместе с тремя отрядами наблюдать за горизонтом. Сильная боевая единица сумеет в случае появления врага дать остальным время на перегруппировку. Парень ловил на себе периодические восторженные взгляды новеньких, но ничего особого от них не ощущал. В тот момент он даже не думал, что всего лишь несколько лет назад и сам почти точно так же смотрел на разведчиков, возвращающихся с очередной провальной вылазки. Лица недавних выпускников очень заметно разбавляли лица опытных солдат Гарнизона — составы были специально подобраны так, чтобы не допустить неопытных ошибок и преобладание незрелых реакций. И всё равно новобранцы выделялись как чистые, белые листы бумаги на фоне пожелтевших или исписанных старых. Было заметно и волнение своих друзей, даже при условии того, что Эрен не слишком глазел на передвижение войск, а старался наблюдать за окрестностями, как и было велено. Его приписали как помощника капитана трёх наблюдательных отрядов. Руководила ими женщина из Гарнизона, на вид не шибко старше Зое, но не столь жизнерадостная. Более опытному в вопросах столкновения с врагом разведчику пришлось принять такое командование. Его поставили туда как оружие, а не как бойца, способного реагировать и делать самому умозаключения. Возможно, Ханджи и Леви решили именно так, поскольку опасались плавающего эмоционального состояния подопечного. Йегер хоть и напоминал в чём-то себя прежнего, но вот его упаднические настроения, мучавшие его пару месяцев назад, тревожили их. Поэтому парню, который и не особо пытался доказать то, что он в норме и готов ко всему, пришлось просто смириться с таким решением. Ему и так хватало о чём подумать. По правде говоря, вид наполнившегося пару дней назад военного лагеря радовал его, как ничто за последние недели.
Это оживление в тени стены Мария выглядело восхитительней тех работ, что уже активно велись. И теперь оно привело к тому шагу за привычные, вновь обретённые границы их страны. До отправки оставалось уже меньше часа. Это время пролетело не особо заметно. Эрен так долго ждал. Те, чья память жила в нём, долго ждали. Вот он смотрел на лес, казавшийся бескрайним и ещё пустым, на толпы новых лиц, мелькание знакомых, а вот он уже внизу. Занимает положенное ему место в соседней группе с капитаном Аккерманом для большего контроля или безопасности, а Шиганшина, ворочавшаяся от долго сна, смотрела на них сверху вниз, точно так же как недавно и сам парень. Город не нависал мёртвым грузом тысяч камней — опекал и защищал, будто благословляя в путь, как дозорный. Обещал беречь людей, которые восстанавливали его изнутри, до их прихода и ждать вестей. Йегер слушал вполуха указания и последние наставления, воодушевляющую речь о том, что они в эти секунды совершают. Каким-то образом его «свершение» начало находиться в совершенно другой плоскости. Он не чувствовал, что принадлежит к общему делу, которое сегодня начнётся. Хоть и образ экспедиции отдавал какой-то ностальгией. Парень находился среди своих соотечественников и был чужд от их мира. Это отсоединение, как таяние льда весной, уже началось. Необратимо. Они направились по одной и той же дороге, но цели их не совпадали. И пока вся группа выезжала на объездной маршрут, найденный четырьмя разведчиками ранее, под мерное покачивание лошадиной рыси сын Гриши Йегера думал о том, как всё это началось. Не обращал внимания больше нужного ни на привычные предутренние пейзажи, ни на неизвестных пока ещё спутников. За те дни, пока они будут стремиться на юг, все успеют познакомиться получше. Парень старался держать строй и не слишком уж глубоко уходить в себя. Он готовил себя к неизбежному, потому что теперь времени осталось совсем уж немного. Либо всё совпадёт, либо нет. И он не знал, что из этого устроит его больше. Внезапно топот копыт поменялся, послышались команды передаваемые от ведущих групп к замыкающим.
— На семь часов! — раздался голос командира их отряда.
— На девять! — вторил справа Аккерман, ведя своих солдат чуть вперёд. — Не теряйте бдительности!
Всё построение дробилось согласно заученной схеме. Рассредоточенной, сохраняющей пространство для манёвров и мгновенной перегруппировки. Ханджи предполагала, что девяносто процентов титанов должны были за эти года через Шиганшину проникнуть на территорию, огороженную стенами. А стало быть, имелся шанс, что снаружи осталось их немного. Однако всё равно следовало продвигаться осторожно. Никакого галопа, максимум резвая рысь. Близился рассвет — время, когда солнце должно пробудить несчастных гигантов. Эрен ждал в ближайшие пять дней лишь одной встречи с таким созданием. Поэтому спокойно смотрел на то, как теплится розовая зарница по правую руку. Парень буквально чувствовал, что по мере удаления стены Мария отрывается от прошлого, в котором ещё могло что-то измениться. Теперь его, их всех, уносило вперёд течением будущего. И к каким берегам их прибьёт этими волнами и потоками в ближайшие лет шесть, знал лишь он один. Ну и тот, кто умел думать головой, а не только верить в лучшее. А таких здесь было меньшинство. Впрочем, сегодня утром Йегер думал об этом без всякой обиды и злобы, которые испытывал ранее на их «бездействие». Может, так оно действительно к лучшему? Они уже едут туда, к границе своих земель. Возведут там свой порт, свой форпост, а он позаботится о том, чтобы никакая большая угроза не обрушилась на них. Таких наивных, но желающих жить не меньше тех, что живут на континенте. Просто одни свои, другие — нет. Солнечные лучи упали на равнину, перемежаемую молодыми подлесками, и окрасили их в другие тона. С каждой секундой красок всё прибавлялось и прибавлялось. Теперь и с их ракурса горизонт неплохо просматривался. И ни одного движения впереди или же по бокам. Лишь ветер трепал ещё лысые кроны, да зелёные макушки елей. Наверняка тут водились и разросшиеся стаи животных, но, вероятно, те, заслышав новый шум, попросту прятались от незваных гостей.
Тут Эрен заметил кое-что новое. Воздух. Он был иным. Более насыщенным вроде бы. А может, более свободным. Когда потоки ветра оглаживали лицо, буквально чувствовалось, что те прибыли из далёких краёв, не знавших ни стен ни препятствий. Странное ощущение. И парень вполне допускал, что всё это лишь игра воображения. Он был и не против разбавить размышления и вызревающую решимость духа красотами природы. Пока ещё мог ими наслаждаться, ведь потом будет не до этого, да и вообще: у него времени не будет. Так или иначе, либо проклятье Имир, либо пути координаты убьют его раньше, чем хотелось бы. Лишат его всей радости, доступной людям. Полный вкус любви, дети… Ещё в столь многом надо бы разобраться. В мысли просочился образ решительной и отважной Хистории. Девушка была сильной, эта сила проявлялась не в навыках, как например у… Микасы. А в духе. Готовность бросить вызов всему миру вокруг, принять прежде всего своё убеждение главнее прочего и не отступать. Вот, что воодушевляло Йегера, когда он думал о королеве. Райсс не закрывала глаза на неминуемость тяжелого будущего. Она словно готова была сама его стойко встретить и направить других, в отличии от многих с кем приходилось работать парню за последние полгода. В этом он чувствовал свою похожесть, близость с той красивой девушкой, симпатию к ней за то, что она не перекладывает на остальных. Не так как почти все переложили решение на него, полагались на него вслепую даже тогда через пару лет. Даже когда он устроит резню в Марли. Глупцы. Они тоже виноваты в том, что случится, не он один. Но сейчас Эрен думал о том, что будь побольше таких, как Хистория, до этого могло бы и не дойти. Что заставляло его ещё больше скучать по девушке. Могла ли это быть любовь? Ему хотелось разобраться в своих чувствах: к ней, к той же Микасе, которая всегда была рядом, к друзьям, к окружающим, к врагам. И сейчас, когда миля тянулась за милей, когда нельзя было ни остановиться, ни повернуть назад, он хотя бы мог подумать о том, что ещё ему осталось сделать за те несколько лет. Когда он вновь обратил внимание на внешнее окружение, весеннее солнце начало пригревать, даря хоть какое-то тепло. Озноб, который Йегер и не замечал в своих раздумьях, начал отступать. Его командир что-то говорил впереди, и он заставил себя прислушаться, чтобы в уносимом ветре разобрать хоть какие-то слова. Гарнизонские беспокоились насчёт того, что солнце могло разбудить уже и титанов. Эрен лишь хмыкнул, отнял одну руку от повода своего коня и поправил плащ. Мог бы сказать им, что почти всех Разведкорпус убил зимой, что такого же мнения придерживается и Зое с Аккерманом, но не стал. От страха и опасений было никуда не деться. Не им, которые всю военную службу провели на стенах, не зная вылазок. Не зная той самоотверженности, что требовали от людей эти зачистки. Владелец Атакующего, побывавший в нескольких таких, повертел головой и нашёл новенькую девушку, поступившую в Разведку. Двадцать лучших новобранцев раскидали по группам, чтобы те не создавали проблем и в то же время получили важнейший опыт. На её лице эмоции отражали нечто другое. Страх был, да, но было и стремление, настойчивость. Она ещё не знала цену жизни, своей и других, поэтому ставила цель превыше всего. Неопытность, способная на резкий и победный порыв, и горький опыт, способный вести осторожно. И всем им придётся что-то изменить, чтобы выжить в дальнейшем. Остальное Эрен возьмёт на себя, потому что больше ничего не остаётся. Он заметил, что они приближаются к точке, выбранной Ханджи, как опорный пункт. Более или менее расчищенная местность, старая деревушка возле кромки леса гигантских деревьев. Парень уже бывал там, когда вместе с Микасой, Сашей и Леви выезжали обследовать ближайшие районы в поисках лучшего маршрута. И знал, что там они проведут остаток дня до заката. На то имелось несколько причин. Во-первых, они ехали уже часов пять и им предстоит проехать ещё час или около того. Нужен был отдых не только солдатам, но и животным. Во-вторых, такая временная база поможет проверить обстановку вокруг и организованно защититься в случае нападения. А в-третьих, нужно было ждать ночи для тихого и безопасного перемещения. Если ночь годится для того, чтобы обходить потенциальные скопления титанов, то подходит и для того, чтобы очень сильно удивить вражескую базу с людьми. Если такая, конечно, вообще попадётся им на пути.
Однако руководство и командор не хотели исключать и такой возможности. Враг всегда был впереди — им следует поступать осторожно и быстро реагировать, чтобы не допускать потерь. Эрен предпочёл бы гнать лошадь до самой границы земли, но ведь, в конце концов, такая задержка ни на что не повлияет. А увидев своих суетящихся друзей, которые помогали распределять людей для работы, он и вовсе спокойно выдохнул. Они были нерадостными. Знание и реальность отняло всё счастливое из их чувств и их дела. Но они ждали того, что могут увидеть там за неизвестностью. С каким-то интересом, может, облегчением и той же тоской. В целом, они могли разделить с ним эти чувства.
— И не одного титана, да? — невесело хмыкнул Жан вместо приветствия, закончив направлять людей, когда Йегер подошёл к ним.
— Похоже, что расчёты Ханджи оказались правдивыми, — Эрен позволил себе слегка улыбнуться. — Кажется, что мы без особых препятствий пройдём дальше.
Он огляделся, будто бы желая уверить себя в своих же словах, хотя и так лучше всех знал, как оно будет. Наспех развёрнутый лагерь начинал преображаться и обретать черты надёжности. Настилы и дощатые стены нескольких конюшен и бесчисленные палатки, расположенные таким образом, чтобы не создавать фатальной кучности для дальнего удара. Каким, например, пользовался Звероподобный титан. Зик Йегер. Его старший брат. В голове точно наяву прозвучали его слова: «Я спасу тебя». Смелые слова, опрометчивые слова для человека, который не может спасти даже себя от от марлийской армии. Затем этот голос унесло куда-то в прошлое, или же будущее, стоило только прислушаться к шуму лагеря. Где-то рядом мелькнула огненно-рыжая макушка Флока, а вдалеке послышался громкий голос кого-то звавшей Зое. Все обустраивались, чтобы ближайшие часов шесть провести здесь и отдохнуть.
— Ну или враг что-то затеял, — заметила Саша, возившаяся рядом с колышками к палаткам, — а мы ещё даже кухню не развернули. Сейчас пойду помогу ставить всё там, а то эта тишина лишь нервирует.
— Именно, поэтому, Эрен, лучше не торчи на виду, — кивнула Микаса с самым строгим лицом и принялась проверять крепёж своего УПМ.
Заранее бесполезное занятие — всё сидело идеально, как и положено. Да и разве можно было ожидать чего-то другого от такого превосходного бойца как юная Аккерман? Йегер лишь кисло проследил движение её пальцев и отвернулся. Противно, но ведь девушка просто нервничает, переживает за него. К тому же, такая обстановка вокруг, ещё свежи воспоминания о той битвы за Шиганшину. Можно простить эту слабость. Хотя бы сегодня. На их глазах чуть ли не умер Армин. Лучший друг детства. И это то ещё потрясение, ведь они всегда были вместе с момента падения стены Мария. Но Эрен знал, что рано или поздно его самого девушка должна будет отпустить. Ему осталось всего лишь несколько лет, за которые надо успеть очень много. И это неизменно. Арлерта, которому гарантировано отмерялся больший срок, видно не было. Наверняка помогал либо командору, либо Леви, либо кому-нибудь из гарнизонских офицеров. И разве плохо желать того, чтобы друзьям больше не приходилось проходить через такое? Пожалуй, нет. Ведь это часть его цели.
— Всё будет хорошо, Микаса, — выговорил он, поднимая взор к небу. — Если уж на то пошло, мы все здесь на видном месте, но есть пространство для манёвров.
— Да и шанс того, что нас застанут врасплох очень мал, — поддержал его Кирштейн.
Рассматривая синеву с белыми обрывками облаков, Йегер чуть скосил глаза и увидел, что Жан хочет подойти к девушке. Она поджала губы и всё продолжала проверять боеготовность, только на этот раз уже самих рукоятей. На секунду владелец Атакующего засомневался в том, что ему следует делать, затем потряс головой, стряхивая странный оттенок неприязни с души, и сказал:
— Пойду помогу Саше, а то она так постарается, что все сегодня останутся без обеда, — и пошёл в сторону, где собирались разворачивать полевую кухню.
Сам не знал, чего хочет: испортить планы Жану или же дать тому шанс, раз уж он хотел принимать участие в судьбе Микасы. Однако Аккерман сама избавила его от двойственности — безропотно и тут же двинулась вслед за Эреном.
К счастью, когда настала пора выдвигаться дальше, их снова растащили по разным фронтами. Что Йегер лишь приветствовал, дорога давалась проще в одиночестве, наединес собой. Все поочерёдно поспали, поели и были готовы ехать верхом всю ночь. Темп несколько замедлился, однако планировалось двигаться до самого рассвета, так что продвижение на юг должно было быть ощутимым. Зато держать строй во тьме, лишь при свете звёзд, да редко мелькающей из-за облаков луны, оказалось очень непривычно и необычно. Может, потому что парень, как и Микаса, и Саша не участвовали в отработке такого манёвра. Лишь один день, когда все выделенные войска прибыли к Марии и проводился финальный прогон. Зато остальные держались достаточно уверенно, и Эрен просто подстраивался под общий темп. Несмотря на его ожидания, ночью ни одни мысли не посещали его, а думать над всем внезапно расхотелось. Возможно, из-за накопленной усталости. Поэтому его путь проходил в полнейшей внутренней тишине, что тоже оказалось весьма приятным и успокаивающим. Если бы только эта дорога никогда не кончалась. Но они неумолимо продвигались туда, куда звали сердца, куда направляли разумы, куда указали военные начальники и куда просили дотянуться умершие. Час сменялся часом, смещался и небосвод, менялись краски, и ночь вновь уступила рассвету. Местность начала меняться: деревья стали не столь высокими, как ранее, а равнина превратилась в холмы. После того, как солнце показалось вновь, была дана команда устраивать лагерь. Были посланы небольшие группы для разведки вперёд, которые вернувшись доложили о том, что впереди всё точно так же. Тихо. Безлюдно. Никаких подозрительных следов или чего-то необычного. Выставив дозорных, большая часть солдат устроилась на отдых. Затем к закату лагерь начали сворачивать и всё повторилось. А затем и ещё несколько дней. К тому моменту ландшафт начинал выглядеть совсем уж незнакомым. Леса практически перестали встречаться, а земля начинала быть более мягкой. Где-то там Эрен и увидел одного единственного титана, с которым они должны были пересечься. Несчастный почти не мог двигаться, а по сему не представлял собой особой угрозы. Его решили оставить. А Йегер, проезжая мимо, успел побывать мыслями в целом временном кармане, вызванном воспоминаниями о том, каким был человек до того, как его отвезли на Парадиз. Вся эта круговерть образов, эмоций и памяти пронеслась перед глазами в считанные секунды. Но парень уже привык к этому и с небольшим удивлением обнаружил, что более оно его не тяготит столь сильно, не путает и не причиняет столько душевной боли. Будто бы эта рана заросла или же он просто привык к своей ноше. К этому бремени, что будет с ним до конца его немногочисленных дней. Вскоре земля под копытами лошадей превратилась в песок, напоминавший речной берег. Деревья практически исчезли и стали встречаться поодиночке. Всё реже и реже. Казалось всё узнаваемым, как будто он, его отец, сам пару дней назад убегал отсюда. Спасался от возможного преследования и сохраняя ту полученную силу. Когда показалась махина стены, не столь впечатляющей как стены, возведённые Карлом Фрицем, Эрен не потерял своего спокойствия и хладнокровия. Всё это ничего не изменит: ни его действий, ни того, что должно свершиться. Ради них самих же. Даже когда они объезжали стену практически вплотную, поскольку посланный вперёд отряд разведчиков не обнаружил там никого, его память не дрогнула под напором неприятных образов. Но стоило им выехать на пригорок, а препятствию оборваться, как парень обомлел. Чувствуя, как собственная уверенность сокрушается не только от прекрасного вида покачивающейся синевы, а от ужасной мысли, которую он каким-то образом избегал всё время с момента награждения, а может и много раньше. Эрен замер, окаменел сидя в седле, не ощущая ни морского бриза, не слыша этого мерного плеска, нового и в то же время знакомого. Эти чувства мешали, раздирали его сознание, но не столь сильно как та мысль. Всего лишь один вопрос, который он впервые по-настоящему задал себе. Причём именно в тот момент, когда разум пришёл к соглашению с духом, смирение и решимость, действо и следование судьбе. Если он пойдёт до конца и убьёт едва ли не всех за пределами этого острова, то действительно ли все его друзья, все, кто дорог ему, все, кто так страдал всё это столетие, обретут свободу?
Комментарий к Шаг в неизвестность.
Ой, очень символичная глава. Она наполнена переходом - этим отрывом от всего того, что было до. Тут очень много чего сплелось: прошлое-будущее, сам Эрен-предшественники, Микаса-Хистория, предназначение-борьба, смысл-тщетность.
Эрен уже всё - он принял решение, он готов делать то, что “суждено”, и именно в этот момент решимости его настигает этот вопрос-удар: а есть ли в этом такой особый смысл? Будут ли остальные свободны? Он не знает, догадывается, что - нет. Однако и повернуть что-то вспять уже не может.
Вся дорога от Шиганшины до моря наполнена его этим состоянием. Чувствами, отстранёнными размышлениями обо всём. Он не может остальных винить в том, что так всё сложится, он он зол. Движение, путь - сам образ, не имеющий начала или конца. Именно в этом моменте.
Так же всё ещё мусолим тему Хистории и Микасы. К первой он может тяготеть как друг, уважать именно как личность, а со второй… смотрим мангу. Тоже сложно, вообщем. Но именно как ведущий всё это, хочет Эрен того или нет, он может опереться именно на Хисторию, потому что она сможем опекать остальных. Тогда как Микаса относится к тем, кого надо отгородить от тягот мира и того бремени. Так что союз Эрена и Хистории мог бы получится более равным. Может, не прям любовь-любовь. Но честная дружба и симпатия.
Трое ждущих) Вот мы и добрались до моря!) Ура. На самом деле, можно было бы закончить работу и тут, однако-о ещё не всё закончено, не всё увязано как надо. Но всё завершается, смыкается в круг. Так что жду вас ещё)
========== Море. ==========
Волны накатывали и стекали обратно. Накатывали и стекали. Это танец вод гипнотизировал. Даже в чём-то успокаивал. Леви стоял уже больше получаса и просто смотрел в эту далёкую, недостижимую ими всеми даль.
— Так значит, это море, — произнёс он себе под нос.
Утверждение, не предназначающееся никому другому, было озвучено громче нужного, однако никто всё равно не услышал слов капитана. Он один стоял подле лошадей, не зная и сам: почему именно не хочет подходить к воде? Убеждал себя, что расслабляться не время и что не хочет демонстрировать какие-то свои эмоции напоказ. Конечно, это самое море впечатляло. Это дол волн с бурунами так не походил на реки или озёрную гладь. И ветер был иным, словно зовущим куда-то далеко. Если бы только ничто не держало на земле, если бы быть птицей, вольной в своих перелётах. Аккерман, правда, полагал, что птицы, как и все живые существа, не имеют свободы в прямом смысле. Но и его ощущения отдалённо напоминали что-то такое. Может, и похожее на тот первый раз, когда он выбрался из Подземного Города на поверхность. Что-то в этом сравнении расходилось, но не мешало любоваться видом. Мир удивителен и полон красивого. Как и ужасного. Мужчина отвернулся от череды волн и осмотрел в очередной раз берег. Длинный из жёлтого песка, каких-то скал незнакомого вида вдалеке. Этот участок был практически выровнен и чист от всего такого. Видать, Марлийцы постарались обеспечивая себе порт. Правда, непонятно по каким причинам он был оставлен. Возможно, какая-то уловка, хитрость или другие обстоятельства, вынудившие марлийцев оставить всё, как есть. Леви склонен был считать, что для врага это одна из мер сдерживания. Парадиз остался без новой существенной информации о мире вокруг, без новых технологий и подавно без больших лодок-кораблей, на которых они могли бы пересечь море. Пересечь и достать своего врага — этого хотелось многим. Это было очень заметно даже по их виду и реакции на достижение этого края земли. Некоторые сделались мрачными как только осознали, что водное препятствие воистину велико и просто так его не преодолеть никому. Даже Атакующему и, вероятно, Колоссальному. Были и те, кто радовался пока только самому морю, подобно детям. Казалось даже удивительным, что бывшие выпускники 104-го выпуска и старые вояки из Гарнизона сумели сохранить эту наивность или же открытость в душе. Хотя ведь не каждый день свершаются такие открытия. Ничего предосудительного. Чего ещё они были лишены эти сто лет? Мечты… Был бы Эрвин, как и все те, кто погибли, доволен тем, что открылось их взорам? Тут уж Аккерман затруднялся в ответе. Но ему хотелось бы, что бы этот вид, нескончаемое «дыхание» волн и крики белых птиц хотя бы на минуту отвлекли Смита от серьёзных дум о том, что же теперь им делать. Как победить в этой неравной схватке, когда они даже не могут увидеть края моря? Они так малы в этом мире, как песчинки на этом берегу. Их силы уже подорваны бесчисленными потерями. И всё же, теперь они здесь — на подлинной границе своих земель. Нужно лишь продолжать идти. Но уверенности, чтобы твёрдо шагать в это будущее, не чувствовал. Он чувствовал, как что-то оставляет его. Не увядает, а именно уходит. Внутри образовывалось что-то вроде пустоты. Леви устал, очень устал, и ничего уже не хотелось. И бороться с этой «каверной» сил не осталось, да и вряд ли те ещё появятся. Хватит только чтобы шагать вперёд. К последнему обещанию. Ханджи же была очень радостной и взволнованной. Капитан давненько не видел её такой, хоть и на её лице заметил тень будущего. Впрочем, очень отстранённую и оттенённую всем остальным. Карий глаз сверкал восторгом, а сама женщина не слушалась его предупреждений и часто вытирала очки от воды и брызг. Их хватало, поскольку едва ли не все прибывшие, как только убедились в безопасности, полезли в воду. Кто-то ограничивался лишь стягиванием сапог, кто-то закатывал штаны повыше, а нашлись и те, кто захотел совершить заплыв. Дурачество. Но заслуженное. Аккерман хмыкнул, продолжая наблюдать со всем этим. На душе ещё оседала какая-то горечь, потревоженная облегчением и упоением. А может, было и наоборот. В такие моменты мужчина очень жалел, что давно, слишком много лет как, не умеет ни смеяться, ни плакать.
Чувства пробегались по притуплённым, затёртым рецепторам души, заставляя всё-таки хоть что-то ощущать. Почему он не может просто переступать через всё? Легко и небрежно или вовсе смеясь, как Кенни, который, походу, брал от жизни если не всё, то очень многое. Обдумать эту сторону своего воспитания или же природы ему не дала Зое. Четырнадцатый командор Разведкорпуса шла к нему прямо босиком, пытаясь выжать намокшие от солёной воды рукава.
— Не подходи близко, ещё толком ничего о этой воде не знаем, а туда же, — проворчал он, но остался недвижим. — Нахватаешься заразы.
Она несколько недоумённо оглядела себя, возможно, чтобы найти пятна грязи, что могли бы нервировать чистоплотного друга. Не нашла, улыбка стала чуть шире.
— Вода как вода. Солёная только, — женщина взъерошила волосы, зажмурилась и подняла лицо к солнцу. — Ты и сам мог бы это проверить.
— Нет уж. Проверяющих и так хватает, — он продолжал стоять подле лошадей со скрещенными на груди руками. — Тут, наверное, всякая рыба есть, а почти все побежали. Кто знает, сколько дряни там может водиться.
Тут же по лицу Зое пробежала тень задумчивого интереса, и Леви понял, что «сболтнул» лишнего. Рыбы, конечно же. Много разной живности. Только рыбалки в этот заезд им и не хватало. А женщина ведь знатный коллекционер всякого непотребства. Пока он думал о том, чем это грозит: новый кабинет, заставленный всякими колбами, новые запахи, новые животные, новые исследования; командор начала вслух делиться выводами рассуждений, скрытых внутри.
— Ох как много чего понадобится-то, — она потёрла подбородок, взор чуть затуманился, — да ещё придумать надо.
— Да, не сомневаюсь, что старик щедро спонсирует изготовление удочек, — проворчал Аккерман, не особо скрывая сарказма.
— Да ладно тебе, — Ханджи отмахнулась и вновь улыбнулась, только не столь широко и радостно как минутой ранее. — Пойдём, осмотримся получше.
И пошла в сторону к каменным полосам-причалам, выступающим в море как какие-то лучи. Капитан молча пошёл за ней, чувствуя жар от песка даже сквозь форменные сапоги. Босиком было бы, пожалуй, действительно удобнее, но зато мысль о том, что не придётся ноги отмывать от песка и пыли, выглядела лучше. Да и не стоило ослаблять ремни привода, уж лучше так, чем потом быть неготовым. Зое шла быстрее и будто бы бодрее и постепенно сумела чуть оторваться от угрюмого капитана. По левую руку раскинулась водный простор, а по правую дюна. Со стороны моря летел гам, смех, и мерный шум волн нарушался плеском. Даже возгласы здешних птиц порой тонули во всём этом. Мужчина хмыкнул: сходства с увеселительным отгулом после напряжённых отработок было больше чем с опасной экспедицией. «Хотя это лучше, чем вновь оказаться на поле сражения», вновь напомнил он себе, понимая, что постоянно жить борьбой нельзя. Действительно, подарок судьбы. Всё вокруг спокойно и безмятежно. И этого действительно не хватало. Однако целиком забыть о деле не позволяли ни разум, ни совесть, ни вражеский порт. Тот, за исключением лестницы и махины стены, почти ничем не выделялся на этом берегу и мог сойти за естественную деталь пейзажа. На ступеньки, то ли высеченные из камня, то ли сделанные из чего-то ещё, женщина практически взлетела. На последней слишком сильно ударила босой ступнёй. Так что Леви без особых проблем догнал её, сидящую на плацу и баюкающую ушибленную конечность. Поднялся и огляделся. Уже в который раз за сегодня. Всё выглядело знакомо, понятно и в то же время — чудно. Даже лестницы на тот помост сверху были чуть-чуть иными. Небольшой дом, но только совершенно квадратный и не очень высокий, больше напоминал хижину или хибару, и при это был сделан из крепкого материла, с окнами и настоящей дверью. На вид явно не жилая постройка. Щурясь Аккерман вновь попытался сравнить с дозорным постом. Или хотя бы складом. С кладовой сходства имелось больше, но там внутри был стол и стул. А ещё шкафы с документами, коих нашлось совсем мало. Лишь пара тетрадей, да дюжина каких-то листов с печатями. Толку от них не слишком много — все они на чужом языке.
Взгляд скользнул в другую сторону, на пристань. В сравнении с паромной станцией выглядело впечатляюще. Очень просторно и упорядочено. Широкие линии из камня с большими, чёрными кнехтами{?}[Кнехт (морской термин) (чаще мн. Кнехты, устар. кнек; от нидерл. knecht) — парная тумба с общим основанием на палубе судна или на причале для крепления тросов.], тянущимися от основания «коридора» и до его конца. А наличие нескольких таких выступов, вонзающихся в море, говорило о том, что прибывающих здесь может быть очень много.
— Как думаешь, это кораблей здесь много или они просто большие? — раздался из-за спины голос Зое, уже не такой весёлый.
— Кажется, что больше тех, что плывут из Гермины в Трост, — кивнул Леви и указал на кнехты. — Гораздо больше.
— А что если длинной на весь причал?
Аккерман обернулся. Командор стояла у края и что-то разглядывала внизу у кромки воды. Он подошёл к ней и тоже взглянул вниз. На стенках виднелись белые узоры соли, царапины-борозды, водоросли на одном уровне, а цвет камня внизу был темнее, чем наверху и менялся резко и всё так же ровно, как будто кто-то провёл незримую горизонтальную полосу. И тянулось вдоль всех сторон.
— Вода поднимается? — нахмурился капитан. — Как в паводок?
— Судя по водорослям — нет, — Ханджи присела и пристальней всмотрелась туда. — Не пересохшие, стало быть, без воды не долго. А такие за несколько дней точно не появляются, значит поднимается и уходит постоянно.
— Это ты по речной и озёрной воде судишь, — буркнул Леви, отходя от края и оглядывая сооружение. — Это же море, тут может что-то быть по-другому. Те же водоросли.
Мысль о том, что вода, подобно живому существу, может двигаться: надвигаться и отступать; нервировала. Это тебе не речной поток, который знай себе течёт в одну сторону. Даже завихрения вполне понятны. Здесь же такой логики не было. Совсем. На секунду он позволил себе задуматься: а откуда, собственно, берутся все эти волны. Ведь это не ветер их гонит, как это могло бы быть на том же озере. Хотя ведь и ветер, если уж на то пошло, откуда-то берётся. И всё равно, эта вода стала казаться ещё неприветливей.
— Просто вывод напрашивается сам собой, — Зое выдохнула и встала, пошла к краю пирса. — Понаблюдаем, быть может, проверим. Но я боюсь представить их корабли.
Аккерман пошёл следом за ней, охотно переключившись на думы об их враге. Кнехты были большими, как ящики почти что, с двух сторон. Да и расстояние от одной платформы до другой немаленькое. Одна лодка или же просто несколько?
— Думаю, что они действительно большие, потому что иначе бы их привязывали бы с одного стороны, — капитан провёл подушечками пальцев по чёрному выступу, куда вязали верёвки хитрыми узлами, если верёвки, конечно.
Гладкий. На чёрном металле виднелись какие-то потёртости, а ещё он был нагрет лучами солнца. При этом поверхность сохраняла какую-то прохладу. Напоминало чугун. Крепкий и тяжёлый «столб» может удержать тяжёлый такой корабль. А их тут дюжины. Леви попытался вообразить себе лодку длинной со всю такую пристань. Лучше бы их было много, но маленьких. Словно соглашаясь на его мысли, Зое заговорила.
— Я тоже так думаю. Они ведь пересекают эту воду. А ну как высокие волны будут, непогода, — она сняла очки, натянула их на лоб и потёрла карий глаз, затем начала почёсывать повязку. — Очень большой корабль. Наверняка ещё с каким-то механизмом, чтобы быстрее плыть.
Капитан не нашёлся с ответом. Они помолчали. Они будто стояли напротив той колоссальной разницы в техническом прогрессе. Который так легко и быстро не преодолеть. Нужно будет очень много думать, чтобы соорудить лодку, хотя бы похожую на те, что прибывали сюда и привозили на себе множество людей и чего-то ещё. И разведчики ощущали себя очень крохотными перед лицом такой очевидной разницы.
Почти что неспособными тягаться со всем этим и при этом немеющие никаких иных возможностей выжить, кроме как тягаться с таким врагом. Тщетная борьба, но и сдаваться было бы ещё глупее. Нет у них прав не сражаться с врагом, с этой разницей в сто лет. Так много пройдено, так много погибло ради того, чтобы они просто дошли до сюда.
— Придумаем что-нибудь, — выдохнул Леви и поправил куртку с нашивками бело-синих крыльев. — Для начала нужно всё запечатлеть на бумаге и без происшествий покинуть это место.
— Жалко. Моблит умел хорошо рисовать, — внезапно произнесла Ханджи каким-то выхолощенным голосом. — Прямо очень хорошо, да и вообще… Думаешь ему бы здесь понравилось?
Это вынудило мужчину посмотреть в лицо Зое. Вся радость сошла, растворилась без следа. Из-под трещин маски полной безэмоциональности просачивалась боль. Уголки губ опущены больше обычного, а вся обычно подвижная мимика закаменела: сжатые губы, напряжённые веки и брови. Взор был обращён вдаль, и при этом в никуда. Из карего глаза потекла слеза. Аккерман отвернулся. Смотреть на чужую слабость очень невежливо.
— Им всем здесь понравилось бы, — ответил он, рассматривая противоположную сторону пристани.
Белые каменные выступы, синяя вода с белой пеной и более светлое небо с редкими обрывками облаков. Если чуть пофантазировать: море и небо выглядели как искажённое отражение друг друга. Налетел новый порыв ветра, мягкого и тёплого. Капитан вдохнул приятно пахнущий воздух полной грудью. Да, здесь в целом очень приятно. Но жалеть о мёртвых толку нет никакого, лишь себе больно делать. И всё же, как бы на это смотрели Фарлан и Изабель? Если простой выход за стены вызывал у них искренний восторг, то это, наверняка, поразило бы их ещё больше. А Эрвин? Мысли вновь метнулись к нему. Смог бы он отринуть хоть на какие-то мгновение груз ответственности и собственных желаний, чтобы насладиться простой красотой природы? Точно так же как и сам Аккерман заворожённо слушал монотонный шум волн и не думал почти ни о чём какое-то время. Прошло две минуты, и Ханджи положила ему руку на плечо.
— Пойдём, поднимемся наверх теперь. Нужно о много подумать, — голос зазвучал по-прежнему, только чуть сдавленно, — а то это всё как-то сбивает.
Леви просто кивнул, и они пошли обратно к береговой части порта. По мере приближения к одной из лестниц мрачность сама собой отгоняла грусть и тоску. Им ещё было о чём заботиться. Они все читали дневник Гриши Йегера, чей сын теперь по колено в воде блуждал из стороны в сторону. Даже с такого расстояния капитан без труда нашёл того глазами. Узнаваемая фигура, заметно вытянувшаяся по росту за последний год, находилась на неком отдалении от остальных. Возможно, пареньку тоже хватало своих дум. Эрен почти наверняка мог указать им то место, где лет больше пятнадцати лет назад стоял на коленях его отец. С отрубленными пальцами. Смотревший на то, как его жену превращают в титана. Но в таком указании надобности не было. Аккерману, поднимавшемуся наверх, казалось, что он может почти что кожей ощутить что-то нехорошее, идущее от этих ступеней, стен. И дело было не в знании, которое заранее определяло отношение к этому месту. Что-то в атмосфере напомнило не самые лучшие места Подземного Города, коих Леви не сможет забыть никогда. «Действительно помост», подумал он, когда подъём закончился и они вышли на площадку стены. Никаких ограждений или чего-то ещё. Просто прийти, вколоть сыворотку, скинуть жертву вниз и уйти. Сколько элдийцев отправили таким образом с этой стены? Здесь было больше дюжины лестниц. За столько лет… Капитан сплюнул, прошёл вперёд, не скрывая презрения. Впрочем, не столь сильного и явного. Всего лишь природа человеческая. Это всё деяние людей. И какая разница, что тут примешаны титаны? Никакой, ведь ни одно, так другое. Люди во всём виноваты — ничего большего. Всё везде одинаково по своей сути, что внизу, под землёй, что над ней. Те же глупцы, те же трусы, те же фанатики, те же несчастные, те же мечтатели. Ничего нового или «ужасного». Совсем ничего.
Он понимал это лучше многих, как и Зое. Женщина прошлась вперёд, от края до края, хмурясь и что-то прикидывая у себя в голове. Вид отсюда открывался как и на море, всё столь же красивый и даже более объёмный, так и на дюны. Ветер исправно разметал почти все следы, что оставила экспедиция, прибыв сюда. Небольшой участок равнины, затем холмы, а совсем вдалеке виднелись островки деревьев. Не очень впечатляющих и высоких. Пешком отсюда до той же Шиганшины идти очень долго. Больше десяти дней. А обозы с грузами дней шесть, если найти удобный и надёжный путь. Его ещё предстояло найти.
— Я думаю, что первую базу надо обустроить где-то подальше от этой, — нарушила эти размышления командор. — Может, ближе к лесам.
Она указала рукой направо, где песок начинал уступать скалам и где виднелась какая-то зелень. Возможно, лес. А может не не лес. Отсюда было не столь видно.
— Надо будет на обратном туда заехать, — кивнул Аккерман и подошёл ближе к женщине. — Нужно пока ничем не выдавать то, что мы здесь были. Пусть думают, что всё по-прежнему.
— Да, я тоже так считаю. Мы ничего отсюда не возьмём — уйдём как будто и не было нас, — Зое потёрла подбородок, размышляя. — Первоочерёдный вопрос: когда отправиться назад. Сегодня вечером или завтра?
— Завтра будет разумнее, осмотримся пока что в окрестностях, — капитан указал рукой в несколько сторон. — Там, там и там. Можем найти что-нибудь интересное, начертим карту получше. Это важно.
— А если марлийцы прибудут или где-то рядом? — спросила женщина, поворачиваясь к морю.
Там на никогда не заканчивающихся волнах бликовало полуденное солнце, что согревало всё и всех вокруг. И где-то там, за видимым горизонтом, таился их враг. Вполне может быть, что тот поджидал их и всё это лишь хитрая, жестокая ловушка. Избавиться от паранойи было очень трудно. Не могло же всё действительно пройти гладко, пускай и без особого результата?
— Нет, их нет. Здесь негде разместиться и дозору гарнизона, — покачал Леви головой и направился вдоль стены, намереваясь дойти до края. — Следов обитания нет. Они, скорее всего, бывают здесь наездами. С новыми сосланными или же ожидают возвращения остальных шпионов. И, судя по-всему, не слишком-то верят, что мы сможем устроить им неприятности. А если они где-то рядом скрываются, то в наших интересах их найти и взять живьём.
Зое последовала за ним, разглядывая окрестности, выискивая новые детали, за которые можно будет зацепиться. Но Аккерман сказал верно: нежилое всё вокруг. Ничего не обустроено кроме порта, чтобы принимать корабли и без особых задержек отплыть обратно. Если только они не проглядели что-то, например потайные лазы в стенах. «Ну или сразу целое здание под этими песками», подумалось командору, и она нервно расхохоталась вслух. А когда её спутник вопросительно посмотрел на ней, затрясла головой, каштановые волосы растрепались ещё больше.
— Это я так. Надо будет обследовать эту штуковину на предмет лазов, — она несколько раз притопнула босой ногой.
Звук вышел глухим и плотным, что не вселило особой уверенности в успехи каких-либо проверок. Леви хмурясь наблюдал за ней, затем послушно кивнул.
— Только не наследите. Рано или поздно нам самим понадобится эта пристань, — он покачал головой, — мы так строить ещё не умеем.
— Да, конечно. Звучит так, как будто ты бросаешь эту работу на меня? — женщина озорно сверкнула глазом.
— Она больше подходит умникам, я же соберу отряд и отправимся на разведку, возьму с собой Армина, а Эрен пусть будет с тобой. Остальные пусть будут наготове, — капитан скользнул взглядом к морю. — Приближение врага будет заметно, если они не перемещаются уже под водой.
Ханджи невесело усмехнулась и тоже, в очередной раз, посмотрела на водную гладь. Та по-прежнему казалось такой безмятежной, красивой, но равнодушной к их злоключениям.
Комментарий к Море.
Трое ждущих, держитесь!) Осталось десять глав) Всего лишь. Пока главы выходят через две недели, но посмотрим, как будет летом. Летом мне кажется, закончить работу будет очень уместно))Однако это ещё зависит от ваших пожеланий. Что лучше: глава в две недели или глава каждую неделю? Хм. Я уже спрашивала вас осенью, но готовлюсь к лету заранее XD
И вот оно - море. Казалось бы: финальная точка третьего сезона, перехода в манге. Но как же много вопросов она поднимает, сколь много работы ещё предстоит. Точка поставлена, начинается новый абзац. К тому же, это очень увлекательно исследовать то, что ново, чудно и непонятно.
Эмоциональная передача - не маловажная составляющая. Этим двоим предстоит думать и влачить всё дальше. Даже если и борьба выглядит тщетной. Оно невероятно по различию в масштабе. Они еле-еле вырвались к морю, если смотреть через призму годов и усилий, а тут выясняется наглядно, что эта самая остановка, цель всего лишь крошечная ступенька в общем деле, и теперь придётся разбираться с ещё большими проблемами. Это очень сложные чувства, и да - это смерть старого. Тут это “осознанное” понимание. А когда такое происходит, должны приходить новые и сами вершить судьбу. Увы, как мы знаем по манге XD Наворотили так наворотили.
Рубрика познавательные фанфики:
Кнехт (морской термин) (чаще мн. Кнехты, устар. кнек; от нидерл. knecht) — парная тумба с общим основанием на палубе судна или на причале для крепления тросов.
========== Ночные дороги. ==========
Ничто не мешало любоваться видом звёздного неба. Флоку нравилось ехать по равнине, свободной от лесов и прочих преград. Их будто бы накрывал чёрный купол, усеянным красивыми огоньками света. Те окрашивали какие-то облака в вышине, создавая иллюзию диковинного полотна или же дороги-ленты сверху, тускло освещали группы всадников внизу. Тихая и спокойная ночь. Но ещё больше Форстеру нравилось то, что они все возвращаются домой. Живыми. Море оставалось где-то за спиной, подобно любому прошлому. Прибоя было уже не слышно, но ветер ещё доносил запах этой великой солёной воды. Парень, ведущий свой малый отряд из дюжины солдат, думал о том, что теперь предстоит сделать. Вопреки самым скверным ожиданиям никто не появился: ни на кораблях, ни из потайных лазов, ни ещё откуда-то. Чужой порт был будто покинут, брошен. Найденные записи не стали забирать с собой, их просто переписали. Точнее сказать, перерисовали как умели. Рисовкой занимались почти всю вторую половину их визита. На бумаге старались запечатлеть всё. Пристани, ступени, виды со стены, саму стену, даже то, как волны движутся и омывают берег. Хоть увиденного было немало, однако сведений всё равно не хватало. Кто знает, как скоро они вновь прибудут сюда? Им надо быть готовыми гораздо лучше чем в этот раз, а они почти ничего нового не могут сказать о своём враге. От этой досады офицер Разведкорпуса едва ли не выл в голос. Снова выжидательная фаза и именно тогда, когда им нужно действовать. Устроить базу рядом с чужой, ждать врагов, защищаться. Ничто не мешало марлийцам продолжать свои бесчинства на землях Парадиза. Но Флок не мог не признавать, что на текущий момент сделано всё возможное. Сперва надо вернуться в Шиганшину, а оттуда в Трост и свой штаб. И хоть весь путь на юг оказался безопасен, как и само море, парень не терял бдительности и требовал от своих подчинённых того же. Перед отправкой на север в очередной раз напомнил им о том, сколь важно быть собранным. Вообще его лишь хвалили за организаторские способности и соблюдение порядка. Что Зое, что более опытные вояки из Гарнизона, вызвавшиеся восполнить недостающий состав легиона разведки. Все говорили, что из него выйдет толк. И Форстер действительно очень старался сделать всё правильно. Обиды на выпускников 104-го, которые на пару с прямолинейностью и разжигали все их внутренние ссоры, он уже почти отпустил. Или по крайней мере, не позволял тем мешаться, ведь он отвечает за себя. Ну и за тех солдат и новеньких, что ему вручили. С ними он «не по делу» говорил лишь на привалах, оставляя всё время в дороги наблюдательности. Не зашевелиться ли что-то на горизонте? Не послышится ли какой-то новый звук? Рука периодически, как бы невзначай, отпускала повод и ложилась на рукоять сигнальной ракетницы. Новой, даже экспериментальной, как значилось в накладной. Она могла запускать и боевые снаряды, не только дымовые и шумовые. «Впрочем, воспользоваться ими, кажется, не придётся», подумал парень и в очередной раз заставил себя вернуть руку на повод. Лошадь под ними покачивалась более обычного из-за песка, по которому они шли. Рыхлая опора под копытами вынуждала животных прикладывать больше усилий, чтобы пройти расстояние, не вызывающее на твёрдой земле ни малейших трудностей. Это делало их более уязвимыми на открытой местности. Что, конечно, Флоку не нравилось особенно. Открытые пространства вообще вызывали у него неприятные воспоминания, однако здесь хотя бы было на что отвлекаться от накатывающих образов. Просматривать горизонт, прислушиваться к тишине и редким переговорам позади себя, периодически поднимать глаза к небосводу. Что даже радовало в какой-то мере: они доехали, выполнили возложенные на них задачи, а теперь возвращаются домой, неся внутри какую-то новую ношу. Возможно, увиденное, или же достигнутое — первое реальное и успешное продвижение на юг за многие года, соприкосновение с внешним миром; сказалось на каждого по-своему. Флок видел это. Очень хорошо и достаточно ясно, да только никому не говорил об этом.
И вряд ли скажет кому-то в ближайшие пару месяцев. Так он заметил, каким усталым и даже постаревшим выглядел капитан Аккерман. Впрочем, офицер ни жалел его и ни осуждал в тот момент. Как и Ханджи, по которой эмоции читать было куда проще. Тоска, боль, та же усталость и какая-то обречённость. Растерянностью называть это язык не поворачивался, и всё же реакция старших говорила сама за себя. Они уже не так полны сил и ярого желания к действу. Помрачнел и Жан и Эрен. Последний на берегу моря выглядел откровенно разбитым, однако сумел собраться, за что Форстер мысленно отдал ему дань уважения. Парню-то приходилось тяжелее прочих. Длинного разговора не вышло из-за занятости офицера, собиравшего людей для отряда Леви.
— Держишься, Йегер? — спросил он, проходя мимо в поисках Блаус.
— Да, справляюсь, — решительно ответил владелец атакующего и как-то недобро улыбнулся. — Столько работы, да?
— Не то слово, — хмыкнул рыжеволосый парень.
Улыбка Эрена сказала ему больше, чем могли бы любые слова. Они были на одной волне и думали об одном и том же. О делах, а не об этой мелкой возне. Впрочем, Флок смиренно уговаривал себя подождать планов начальства, прежде чем заочно плохо к ним относиться. Хотя он очень сомневался в том, что «старикам» удастся выдумать что-то очень уж прорывное, поэтому думал сам о том, что может им предложить. Столько нужно учесть: найти быстрый и удобный маршрут, выбрать безопасное место для временной базы, для основной, а ещё придумать, как ускорить работу гонцов. Новая застава не самая ближняя. Офицер порадовался тому, что его не оставили на берегу изучать бесполезную пристань, а взяли с собой в разведку. Увидел он не то, чтобы шибко много, однако всё же это было лучше чем ничего в представлениях о местности, на которой предстоит работать. Очень много. Сейчас, правда, ночь смыла практически весь этот настрой, подобно тому, как волны этого чёртово моря размывали следы ног на влажном песке. Сколько бы Форстер не презирал остальных разведчиков за беспечность и за то, что восторг от нового места смог пересилить всю серьёзность и весь груз ответственности перед павшими, сейчас он не испытывал той острой необходимости действовать. Словно бы, все переживания и тревоги отступили ненадолго, дав спокойно дышать. Парень кинул взором песчаные дюны, отмечая про себя расстояние между отрядами. Шли веером, никаких отклонений от отработанной схемы. «Почти как на учениях», офицер кивнул и обратился к своим спутникам:
— Хорошо идём, не отставайте.
Своевременная похвала. В следующие минуты света стало меньше — начался подъём на пригорок. Обычно они старались объезжать холмы и возвышения, однако этот подъём напоминал по своей протяжённости почти что стену возле города ковчега, и проще было взобраться наверх, а потом спуститься, чем всей толпой огибать препятствие, либо кучкуясь, либо заметно отдаляясь друг от друга. Собственно эта «гора» почему-то была единственной на всём пути. Возможно, её сделали для чего-то марлийцы. Может, чтобы обозначить свою границу или хотели когда-то что-то построить. «Но теперь это всё наше, всегда было», мелькнуло в голове у Флока, и он пришпорил лошадь, призывая ту быстрее подниматься. В этот момент угол песчаного вала стал ещё круче, и у парня появилось ощущение, что их, его и животное, может опрокинуть. Тело тянуло вниз с седла, вынуждая наклониться вперёд и крепче ногами обхватить бока коня, который не особо протестовал. Под копытами осыпались дорожки крошечных песчинок, с тихим шуршанием сползали вниз. Вскоре эта «пытка» кончилась, и всадники из тьмы, отбрасываемой холмом, выбрались на тихий звёздный свет. Впереди раскинулась вся песчаная долина, только показался её тёмный край, где появлялась более твёрдая земля и первые полноценные подлески. Ветер задул прохладнее и сильнее, заставив полы плащей колыхаться, а капюшоны слетать с голов. Форстер, чувствуя, как ерошатся и без того спутанные волосы, тут же постарался вновь прикрыть голову. Он подождал, пока остальные поднимутся на верхнюю грань, пока животные отдышаться, только потом, убедившись, что всё в норме, негромко скомандовал:
— Спускаемся.
И прежде чем самому пустить животное вниз, бросил один единственный взгляд за спину. Назад. Там оставалось море, раскинувшееся чёрной, колыхающейся массой, в которой смутно отражались огоньки звёзд. И так тянулось до самого горизонта, где отражение и небо сливались в одно целое. Флок отвернулся и продолжил путь вперёд.
«Ночи определённо стали теплее», пришла к выводу Кива, не сбавляя взятого темпа и продвигаясь вперёд по проулку. Эта мысль грела даже сильнее, чем холодил ночной воздух. Ещё свежий и зябкий, но уже не морозный, не пробирающий. Весна открывала сезон особой продуктивности, поскольку погода чинила не столь много препятствий для передвижения, слежки и действий. Женщине нравилось это время года почти так же как и лето. Вообще, она любила все сезоны. Нравилась и снежная пелена, чистая, белая, укрывающая всю грязь. И осень, что напоминала дрёму природы своим листопадом и сыростью. И лето, полное красок, тепла и запахов. И весна, когда мир пробуждался ото сна. Просто в тёплые сезоны работалось лучше. А эффективные труды гарантировали большую безопасность и довольство Кенни. И сейчас почти всё осталось по-прежнему. Отстаивать место в новом правительстве ведь было надо. Её ведомство добилось вполне определённых успехов — меньше убийств, краж, снизились количество «трат» в казне, так как одно дело велось над расследованием растрат. И самое главное, удавалось вовремя пресекать попытки недовольной или же встревоженной знати вернуть себе прежнее влияние. Это особо приветствовалось не только Закклаем, но и прочими чиновниками Генштаба, перед которыми временами приходилось отчитываться. В целом, новая должность напоминала прежнюю. Только спокойней в одной области, в то время как в другой нагрузка увеличивалась. «Теневой» фронт ложился на неё, благо тут она сумела лишь упрочить свои позиции. Способствовали борьба с инакомыслящими, разборка с Фрицами предшествующие до вступления в должность. На ближайшие пару лет в Подземном Городе, основной арены для разборок и кровопролития, будет относительное спокойствие. Никаких излишних и, самое главное, частых неожиданных барагозов, поскольку никому не было резона портить отношения теперь уже не просто с несуразной тенью прошлого, а целым отделом полицейских. К тому же, Кива в равной мере помогала и проворачивать всякие незаконные схемы. Можно сказать: гармония и равновесие. Единственное, что испортил новый образ жизни — заметно снизилось время на шпионаж и сбор информации. А это, между прочим, было самой привычной деятельностью. Одной из самых важных, поскольку обладать информацией ещё до того, как та могла понадобиться, просто бесценно. Пришлось эту работу доверить Алонзо, который раньше был просто на подхвате. Не то чтобы парень плохо справлялся, просто женщине казалось странным целиком довериться кому-то кроме себя и почивших Кенни и Ури. Впрочем, мир не стоит на месте, всё должно меняться и приспосабливаться. Приходилось осторожно принимать и это новое. Лже-Вербоуген выдохнула и остановилась возле угла дома. Впереди виднелась освещённая яркими фонарями улица, и просто так пересечь ту было опрометчиво. В голове тут же возникла зазубренная сетка новых патрулей. На этой мостовой должны были пересекаться два отряда. И женщина осторожно выглянула, стараясь не нарушить границу теней вокруг ореола света. В одной стороне не было никого, а вот с противоположного конца как раз медленно приближались солдаты. Кива отступила подальше в темень, в глубь проулка, присела возле одной из стен. Лучше просто переждать, заодно и отдохнуть. Всё равно, никуда кроме Стохесса она сегодня не успеет. Постепенно звук нестройных шагов стал приближаться. Со своего места соглядатай могла видеть патрульных, без особой спешки идущих по маршруту, а вот те даже не всматривались в проулки. «Что-то остаётся по-прежнему, как не меняй», хмыкнула женщина. Эта мысль отдавала приятным успокоением. Как бы не трясли солдат: ни поощряли, ни штрафовали, ни ругали, ни облегчали, ни загружали — через какое-то время они теряют необходимую бдительность. Что позволяло вполне уверенно проходить тропами ночи далеко не ради благородных целей. Мир меняется, хотя правильней сказать, что он крутиться как колесо. И нужно лишь уметь следовать этому движению. Кива полагала, что вполне неплохо держится в этой круговерти. Жить хотелось, а ещё цель и мечта, пускай уже заметно потрескавшиеся и потускневшие, продолжали маячить где-то там, впереди. Как и нового. Ради этого стоило продолжать трепыхаться. Бегать ночами, периодически лишая себя необходимого сна, обшаривать секретеры, искать переписки, вести слежку, а потом днём играть капитана Военпола. Порой измотанного и злого больше нужного.
Она потёрла переносицу, продолжая выжидать того момента, когда патруль скроется за поворотом. Что ж, у сегодняшней ночи имелись свои планы на «прокат жизни по этой колее». Сперва псевдо-Линсей нахмурилась, когда поняла, что навстречу-то первому отряду второй не спешит идти, хотя их маршруты предполагали пересечение и сверку обстановки. Не было слышно их шагов. Объяснений такому существовала масса. И пока Кива обстоятельно прокручивала их у себя в голове и прикидывала: может ли она позволить себе небольшое, а потенциально затяжное, отклонение от своего плана; со стороны освещённой улицы донеслись голоса. Несколько повышенные и нервные. Впрочем, в тишине эхо от каменных домов лишь смазало их. Вроде бы спор или что-то похожее. Женщина не стала медлить и тихонько забралась на крышу, благо привод был на ней. Нынешняя обстановка не располагала для бездумных прогулок — ещё нужно было много куда успеть. Уже на скатной крыше, служительница закона и не очень закона пригнулась и потрусила вперёд, чтобы с высоты взглянуть на то, что приключилось у армейских. Огибая ещё тёплые каминные трубы, следя за тем, чтобы всегда оставаться в тенях, капитан сыскного отдела приблизилась к месту действа. Картина открылась вполне обычная для этого города, страдающего, а может наслаждающегося, от активности контрабандистов. Уже встреченный отряд стоял на перекрёстке, что-то теперь заметно тише обсуждая с двумя военными из другого, что столпился возле дома с открытым окном. Что не очень-то типично для этого времени года, когда тепло огня берегли какмогли. Женщина наблюдала какое-то время за жестикуляцией, вслушивалась в долетающие обрывки фраз, смотрела за тем, как как полицейские осторожно заглядывают внутрь дома, светя переносными фонарями. Кто-то влез в этот дом, причём совсем недавно, и служащие должны были сами исследовать его и окрестности на предмет чего-то или же кого-то подозрительного. Будь Кива при исполнении, она могла бы тем даже подсказать в какой стороне искать. Ведь покрутив головой, тщательно всмотревшись глазами в ближайшие к ограбленному дому проулки, она смогла различить смутные силуэты притаившихся виновников. Она потёрла подбородок, хмыкнула и решила самой подобраться поближе, пока силы закона решали в какой очерёдности и что лучше предпринять. Перемахнув пару крыш, женщина без всяких шорохов взглянула сверху вниз на прячущихся. Она рассматривала их недолго, без новых для себя эмоций или удивления. Дети. Двое молоденьких подростка. Девочка и мальчик. Лет одиннадцати или двенадцати. Тусклого остаточного свечения кое-как хватало, чтобы разглядеть их лица. Собранные, хоть и испуганные донельзя. Девочка, вроде была старше, закрывала рот товарищу ладонью, а второй прикрывала свой, чтобы приглушить частое дыхание. И их лица и без всяких слов и клейм сообщали любому желающему, что их обладатели выходцы из подземелья. Куда красноречивее ободранной и залатанной по десятку раз одежды. Им бы уходить отсюда, до только страх сковал их, и они боялись, что как только начнут двигаться — будут замечены, а там уж ничего хорошего их не ждёт. Наверняка, исхитрились выбраться на поверхность, рассчитывая что-то украсть. Впрочем, это что-то могло оказаться и более серьёзным. Поэтому Кива вернулась на конёк крыши, спустилась к другой стороне. Натянула на лицо повязку до самых глаз. Без особых проблем отодрав несколько полос черепицы, она швырнула одну в другую в противоположную сторону. Как только раздался стук, зашвырнула в проход ещё одну. Шум привлёк внимание полицейских, ломанувшихся в переулок, соседний тому, где вжимались в каменную кладку стены дети. Женщина не стала задерживаться, дабы оценить умственные способности этих патрульных, а вернулась на противоположный скат крыши, где и спустилась на приводе, к пока ещё ничего не сообразившим детям, напоминая громадного паука. Те уставились на неё, готовые, по всей видимости к какой-нибудь глупости, но готовая к этому Кива опередила их, прижав палец к губам и прошелестев на самом краешке слышимости.
— За мной.
И пошла вглубь переулка, прекрасно зная, что полицейские скоро начнут обыскивать и его, что надо уходить быстрее и перепрятаться подальше. И это уже будет решение детей: следовать за ней, довериться ей или же оставаться на месте.
Либо тех жизнь очень побила, либо ещё щадила. Они выбрали меньшее, на первый взгляд, из зол и доверились незнакомому человеку. Не мешкая и так сильно стараясь не шуметь, что женщина могла чувствовать, как напряжены их тела, поспешили следом за фигурой. У угла та остановилась и указала рукой направо, пропуская молодняк вперёд. Чтобы лучше контролировать ситуацию, а то эти зверёныши сами себе на уме. Они успели втроём миновать ещё пару поворотов до того, как доблестные служители порядка догадались рассыпаться по проулкам. А если верить шуму, долетавшему до ушей старшей, некоторые влезли на крыши. Это послужило сигналом. Кива обогнула семенящих детишек и присела над первой попавшейся канализационной решёткой. Само собой открученной, ведь это Стохесс.
— Сюда, — произнесла она, отодвигая заграждение.
Конечно, там тоже ходят полицейские, но место подойдёт, чтобы пересидеть какое-то время, а затем перебежками, пока те, что сверху, будут обыскивать углы, ящики и закутки на улицах, дойти до другого выхода, а там уж ночь поможет им раствориться без следа. Две худые фигурки без особых проблем и сомнений попрыгали вниз друг за другом, а начальница сыскного отдела военпола взяла решётку в одну руку, а второй придерживаясь за край лаза, соскользнула вниз. Ногами упёрлась в сводчатую стенку, повиснув на руке, и начала закрывать за собой проход. Удалось даже не прищемить руку, а раздавшийся металлический стук не должен был прозвучать слишком уж громко. Едва она спрыгнула вниз, ощущая знакомый запах дерьма и сточных вод, девочка выступила вперёд, пряча руки в карманах штанов. Сомнений в том, что там что-то вроде заточки или камня на верёвке, не возникало.
— Что… — начала маленькая воровка, однако Кива прервала её.
— Идём.
Разговаривать в том месте, где звук через решётку без препятствий поднимается наверх, верх глупости, что только говорило в пользу неопытности двоих ребятишек. Женщина повела их дальше по туннелям, где основной шум создавала вялотекущая, по случаю уменьшения весенних паводков, вода. Однако шуметь всё равно не стоило. И как только взрослая убедилась, что поблизости нет полицейских и что они уже на достаточном расстоянии, они остановились. Из нескольких проёмов сверху лился свет, видать одна из улиц, оснащённых кристаллическими фонарями, рядом.
— Что мы тебе должны, — негромко выпалила девчонка, смотря спасительнице прямо в глаза, оторвав ту тем самым от прислушивания.
— Ничего излишнего, — хмыкнула Кива и скрестила руки на груди. — На этот раз. Что вы там делали?
— Ничего излишнего, — прошипел младший спутник, — не твоё дело.
Теперь же женщина оскалилась, пускай ткань и скрывала её лицо, но видать в глазах что-то поменялось, потому что девочка отступила и сжала парнишку за руку. Она явно была старшей и не могла решить, как относиться к произошедшему. Дать дёру? Вдвоём напасть? Подчиниться и переждать? Мальчишка-то просто боялся и пытался это скрыть за наглостью и нахрапистостью.
— Манерам вас явно никто не учил, но так я просвещу, — угрожающе произнесла Кива, не двигаясь с места и не мигая. — Я спрашиваю вас по-хорошему. Пока по-хорошему, и если вы не хотите, чтобы я получила из вас то, что хочу, просто дайте мне это.
— Мы просто украли немного денег. Просто деньги. Следили пару дней за домом, выгадали момент и всё, но солдаты как-то заметили что-то неладно. Вот мы там и притихли, — ответила девочка и насупилась. — Что дальше?
Мальчуган хотел что-то добавить, но его подружка сжала его руку, призывая пока ничего не говорить. Картинку они представляли собой, если честно, будничную: жалостливое недоразумение и потешность двух ребят. Просто сражающиеся за своё существование дети.
— А дальше вы пойдёте вон в ту сторону и там уж выберетесь наверх сами, — сказала Кива и пошла прочь, оставив парочку недоумевать.
Не было у неё причин как-то вредить или делать что-то плохое таким же странникам ночи. У них у всех есть ещё куча дел: детишкам скрыться до рассвета, пока темнота заполняет все уголки, а ей успеть обшарить десяток домов и вернуться в столичную ратушу.
Комментарий к Ночные дороги.
А вот тут и те, кто подхватывают эстафету в эти самые дни, отнимают бразды и поведут дальше: Флок и непосредственно его детище, йегеристы. Тогда как старшие доволочили самих себя до сюда, он же возвращается обратно, для него это лишь одна из остановок. Он полон сил, он моложе, у него свой взгляд на ситуацию XD И Флок не рассчитывает - не готов возложить это в чужие руки. Хочешь делать хорошо - делай сам XD Результаты мы видели в манге, ахах.
И-и-и в этой новой эпохе выживут те, кто умеет адаптироваться. Эти люди другой стороны, и Кива одна из представителей. Они выживают всегда, в любое время точно так же, как и в любое время встречаются те самые проявления человеческой природы, не лицеприятной, а порой и благородной.
Вообще сцена с детьми появилась достаточно спонтанно, но мне она нравится - ещё одна демонстрация того, что жизнь, большая и во всём мире, продолжается. Рано или поздно и в этой сфере придут новые XD Это неизбежно, это неотвратимо, и Кива это понимает. Не давит новые ростки. Это же в какой-то мере подводит к тому, что рано или поздно она уйдёт. Любой здравомыслящий хищник это понимает.
Совершенно неожиданные пятеро ждущих, большое вам спасибо:3 Хоть я и догадываюсь - вас станет меньше, потому что предыдущая глава была другой, тематической. Море, Леви, Ханджи XD Но следующая глава будет про разведчиков) Шагаем вперёд, хотя вот все те главы, лично для меня, выглядят именно прощанием, подводкой, замыканием истории.
Эх ладно) Всем хорошего настроения и добра:3
========== Возвращение из за горизонта. ==========
Новый день в Тросте начался с благих вестей. Разведкорпус наконец добрался до южного границы стены Роза. Все ждали их возвращения со дня на день, так как гонец из Шиганшины, примчавшийся чуть больше трёх дней назад, сообщил об их возвращении. И эта новость наполнила радостью весь город, которая теперь обрела форму праведного ликования. Этот день, как и несколько последующих, местные власти вместе с военными решили устроить праздник. Что-то вроде фестиваля. Так как слишком много в последний год свалилось на Трост. Приезжали даже те, кто жили в стороне от города в деревнях, так что разведчиков, не отошедших от увиденного на юге и долгих переходов, встречала громадная, торжествующая толпа. Везде царило оживление, коего не было даже во время коронации новой королевы: откуда-то периодически долетала музыка, песни, отстроенные дома были украшены флажками и многое прочее, что скрывалось за бурлящим потоком людей. Зое без особых колебаний разрешила своим усталым подчинённым присоединиться к этому всеобщему отгулу. Весь этот вид очень сильно контрастировал с воспоминаниями о пустом берегу. Живое против опустошённого. Их маленькая радость на фоне большой, необъемлемой угрозы. Однако ей самой было не до наглядного сравнения, хоть чувства вводили в небольшой ступор. У неё не было ни возможности, ни желания раствориться в живой толпе и отпустить все тяготы на какое-то время. Только не сейчас, когда впереди предстояла нелёгкая работа.
— Трудно поверить в то, что вам это действительно удалось, — этот знакомый голос застал женщину за меланхоличным созерцанием улицы.
Она не отвернулась от окна, открывавшего вид из кабинета Пиксиса на улицы, отходящие от штаба Гарнизона. Одну широкую, центральную, по которой осуществлялся подвоз разных грузов. Две поуже, идущие от решёток наискось, исчезающие из поля зрения за крышами домов. Сейчас их наводнили люди. И не очень хотелось омрачать их радость тем, ничто не кончено. Никакого облегчения. Всё только начинается. Подобно огромному валуну, что начал катится с горы. Его уже не остановить. «Пусть веселятся хотя бы сейчас», Ханджи тускло улыбнулась и наконец повернулась к пришедшему.
— Кис, — выдохнула она вместо приветствия. — Как ты здесь?
Её не особо удивило присутствие бывшего командора Разведкорпуса, а ныне главного инструктора южного кадетского училища. Но слова сами вырвались из её рта ещё до того, как она обдумала другие, выдавая её душевное состояние. Хоть тихо пришедший уже не выглядел как тот мужчина, что ей нравился, что вёл её в бой не единожды. Морщин прибавилось, взор, несмотря на то, что был проницательным, будто бы потерял какую-то сталь. Мужчина оставался статным, излучающим силу и правильность, и всё же он постарел. И несмотря на это Зое бессознательно потянулась к нему, как и десять лет назад. Как к старшему, в присутствии которого можно побыть слабой.
— Дот мой друг, Ханджи, — Шаддис прошёл вперёд к столу, — ему не составило труда вовремя послать мне посыльного.
— И ты примчался, бросив училище? — женщина устало потёрла лицо, пальцы коснулись чёрной повязки на глазу.
— И я примчался, — подтвердил высокий мужчина, выуживая из-за пазухи объёмный бумажный пакет, который положил в ящик стола. — Как бы я мог не встретить вас. Ведь мы все стремились туда. Все. Каждый из нас. Столько лет…
Кис опустил голову, задвигая ящик с вероятным подарком Пиксису, а когда поднял, на лице не было ни следа той печали, что прозвучала в голосе. Командор сделала пару шагов к нему, пока он продолжил говорить.
— Я рад, что вы сделали это, Ханджи. Ради всех. Жаль, что я не смог отправиться с вами в тот путь, — инструктор выдохнул и отошёл от стола. — Но это не то, что я мог сделать, а вы… Вы с ней справились…
Зое обняла его. Просто так. Так ребёнок мог бы обнять родителя, ища поддержки, защиты. У них у обоих было столько слов, столько эмоций, над которыми все те слова были просто не властны. Но два командора, давно знавших друг друга, могли всё это понять.
Даже если чувства находили такой простой выход. Кис приобнял её за плечи одной рукой, глядя перед собой пустыми глазами. В то время, как она крепко-крепко зажмурилась, уткнувшись ему грудь. Столько пройдено, столько погибло. Как мало осталось от них старых. И эти обломки так отчаянно нуждались в том, что было сделано. И теперь можно было эту страницу жизни, написанную кровью, пропитанную слезами, с миром перевернуть. Начать новую.
— Вы дошли до туда. Как же я рад, — произнёс мужчина голосом, который меньше всего передавал эту радость. — Какое оно? Как оно там?
— Оно не имеет края, как небо. Похоже на озеро, — глухо заговорила Зое, чувствуя чужое тепло и запах, — только такое… великое. Очень красиво. И вода вся солёная, представь себе. И такой простор там. Тебе надо это увидеть. Всем надо хоть раз. Но я не знаю, что нам делать со всем этим. Я просто не знаю. Столько нужно, я не знаю. Не знаю.
Под конец её голос перешёл в бормотание. Мужчина просто прижал её посильнее к себе. Как он может советовать ей? Если он даже не смог дотянуть до них. И всё же, он тоже нёс ответственность за всё это, за них.
— Никто, думаю, не знает, — тихо сказал он, — нам остаётся лишь достойно идти вперёд. Так же, как и всегда. С гордостью, с горечью, со стремлением и страхом. Это то, что мы всегда делали. Я буду поддерживать вас как могу.
Ответа не последовало. Ханджи продолжала стоять, спрятав лицо в его рубашке. И инструктор не собирался отнимать у неё эти секунды. Знал он, что никто их не потревожит. Пиксис был занят внизу солдатами. Точнее, был занят тем, чтобы самому отдохнуть под шумок, потому что очень давно вытребовал своим подчинённым праздник. «Ну в любом случае, вечером он ещё отдохнёт, если подоспеет сюда раньше Анки», подумал Шаддис, вспоминая о своём гостинце, а потом вернулся к насущным проблемам.
— Где Ливай?
— М-м? — командор отстранилась чуть, вяло подняла голову, потом сморгнула. — А-а, отпустила его. Пускай отдыхает — заслужил. Отчёт потом напишет.
— А ты, полагаю, будешь писать его…? — он опустил руку, чуть улыбнулся.
— Да, сейчас. Чтобы его поскорее отправили в Митру, — Зое окончательно прекратила объятие и пошла к столу. — Благо, Дот очень любезно предложил мне свой кабинет. Заодно тебе сразу расскажу, что да как. Ты надолго приехал?
Она прошла к чужому креслу, села. Кис занял место напротив на гостевом стуле. В просторной комнате с развешанными картами было тихо. И тишина казалась очень ломкой под напором шума снаружи. Как ветхие стены последнего прибежища. Впрочем из-за стола были видны лишь крыши, да ярко-голубое небо, что позволяло абстрагироваться от общего ликования, отдающего горечью прошлого и будущего.
— Вечером обратно, — Шаддис снял китель, поводил плечами, — и так, я формально сейчас в корпусе. Только пара учителей знает и всё.
— Дезертируешь на старости лет? — впервые за весь разговор Ханджи продемонстрировала хоть какое-то оживление.
— Никогда не поздно для правого дела, — хмыкнул мужчина, — что мне этот переход? Плёвое дело, два часа верхом. Лучше скажи, не рискуешь ли ты, отпустив участников экспедиции в город? Не растрепают там ничего лишнего?
В его тоне зазвучали командные нотки руководителя, которые не ослабли даже с годами преподавания. А может, и стали жёстче. Могло сложиться впечатление, что женщина перед ним отчитывается. Как в старые добрые времена. Конечно, он не мог не упомянуть за такую дисциплинарную беспечность. Но Зое лишь криво улыбнулась, снимая очки.
— Ага, прям тайна тайная, беги всем рты затыкать, — сказала она, протирая стёкла о рукав. — Нечего там трепать и скрывать. Ничего нового, грубо говоря. Не узнали мы ничего шибко полезного, Кис. Мне листов двадцать писать, не переписать, а толку не будет.
Командор водрузила очки на переносицу, достала папку с зарисовками и замечаниями, сделанными в походе. Открыла, хлопнув ею о лакированную столешницу, начала сварливо перебирать листы и наконец протянула один мужчине. Он взял и принялся рассматривать карандашную схему. Внизу красовалась подпись, сделанная кем-то явно на весу: «Карта порта Марли».
Найти свободный уголок на площади было очень трудновыполнимой задачей. Мельтешение праздничной одежды, лиц, всего прочего дезориентировало. Зато вот голоса: радостные, звонкие; заставляли растерянно улыбаться и недоумевать: неужели они часть всего этого? Жан в это верить как-то опасался. Возможно потому, что ощущал силу. Силу в своих действиях, которая была сродни природному явлению. Революция и всё последующее позволяли так смотреть на происходящее. Теперь парень видел, чувствовал, что их дела влияют на всех людей. Мог поразмышлять о том, что означают для них принесённые вести из-за горизонта. В радостной атмосфере чувствовалось вымученное облегчение. Но ни капли того, что ощущали сами разведчики. Ответственность за действия, к которым побуждали новые знания. И он не мог определить, к какой стороне склоняется сам. Да, для простых граждан этот день возвращение был днём победы, продвижения вперёд, укрепления границ. Для военных же…
— Переодеться в одёжку попроще было хорошей идей, — нарушил его размышления Армин. — Тут мало того, что не протолкнуться, так ещё и с руками оторвали бы лишь услышать подробности вылазки.
Выражение «оторвать с руками» в данном контексте лишь заставило Кирштейна скривиться. Толпа людей, сейчас без всякой панической давки, вполне могла бы это сделать. А опыт, приобретённый в более ранних экспедициях опыт, позволил всё ярко и красочно представить. Бахвалиться перед всеми сейчас не хотелось — они ещё сами не знают, что, по сути, видели.
— Лучше потише об этом, — проворчал Жан, оглядывая своих спутников, — пусть остальные развлекаются.
С ним держались рядом: Саша, Арлерт, Микаса, Конни, Эрен. Привычная и спокойная компания, о которой только можно было мечтать в такой день. Флок только куда-то ушёл ещё от самой казармы, как только распределение закончилось и было получено официальное разрешение на отгул. Впрочем, вполне возможно, что тот присоединится к ним позже, и они смогут продолжить налаживать появившийся контакт. Ведь действовать им надо сообща и положиться они могут лишь друг на друга.
— Да, хочется просто отдохнуть, — поддержал его Конни, — может, сбегать к палатке с едой? Там должны подавать что-то вкусное сегодня.
— А ты деньги с собой взял? — спросил его Йегер, не прерывая рассматривание людей. — Я вот не подумал.
На его губах застыла лёгкая улыбка, и вроде бы он был умиротворённым. После вполне понятных слёз, что тот пустил при виде моря — ужасное прошлое его отца; владелец Атакующего вёл себя спокойно и вполне себе дружелюбно. Оставалось лишь радоваться тому, что его шаткое настроение действительно миновало фазу частых колебаний: от агрессивного и резкого до апатичного и несчастного. Всё будто бы приходило в норму. Как раньше.
— Взял, конечно! — вскинулся Спрингер и полез за кошельком. — Я-то в отличии от вас подумал, как хорошо провести время.
— У меня тоже с собой есть, — Саша подошла к нему, как бы ненароком заглядывая внутрь бумажника. — Если сделаем складчину — хватит много и на всех.
— На тебя хватит, ага, — пробурчал Конни и отвернулся, считая свою наличность. — Я вложу десять, ты одну, так же это работает?
— Я тоже могу дать денег, — внезапно вставила Аккерман, — чтобы всем хватило.
Она осторожно бросила мимолётный взгляд на Эрена и засунула руку во внутренний карман лёгкой куртки. В гражданской одежде девушка выглядела очаровательно. Жан видел, как та несколько неуклюже пытается по-иному завязать шарф, подобрать куртку к юбке. Робкие попытки подчеркнуть свою женственность. Ему хотелось бы ей помочь или же сказать, как красиво смотрелось бы та или иная вещица. Ведь он видел эту красоту. Но Микаса вряд ли бы стала его слушать сегодня. Снова и опять центром её внимания был Йегер, который не особо обращал на свою неотступную спутницу внимание. Лишь на выходе спросил: не простынет ли та, отчего та едва ли не зарделась. Кирштейн мог понять, почему она радуется даже таким скупы словам. Мог, но и видел он в этом очень много неправильного.
И сегодня, пожалуй, был один из тех немногих дней, когда ему и подходить близко к девушке не хотелось из-за её зацикленности. Сегодня ему отводилась роль наблюдателя с бесконечным терпением и добротой, черпаемых из любви к ней. Ему хотелось бы взять её за руку, увести от человека, который крайне пренебрежителен к ней, побыть с ней вдвоём, поговорить адекватно и спокойно, как им удавалось периодически. Но позволить своим желаниям взять верх Жан не мог — это сделало бы больно Микасе, что хотела провести хороший день с Эреном.
— Можем просто разделить сумму на шестерых, — предложил Кирштейн, беря себя в руки, — потом просто вернём вам. Я тоже не взял деньги. Вообще, ошалевший после поездочки.
— Да, последний рывок это что-то, — согласился Йегер и оглядел их всех не верящими, радостными зелёными глазами. — Я думал, что Зое уж решила плюнуть на всё, лишь бы быстрее доехать.
— Просто не хотела топтаться по этой грязи, — сказала Саша, расправляя юбку и выискивая на ней пятна. — Видать, вчера здесь был дождь. Всю дорогу развезло — сотня лошадей не делает лучше.
— Зато сейчас мы уже здесь, — Армин улыбнулся и подошёл ко всем поближе. — Давайте не об этом. Такой большой праздник, даже не верится.
Выделяться не хотелось. Хотелось просто спокойно побыть среди людей, свободных от груза их ответственности. Однако разведчикам приходилось изрядно стараться, чтобы хоть на время не думать и отвлечься от тех тягот. Вроде бы праздник привлекал почти всё внимание, но мысли о будущей работе нет-нет да и маячили на краю сознания. И это не давало беседе спокойно течь, не сворачивая на важную тему. Благо Арлерт и Кирштейн вовремя возвращали диалог в нужное русло. Хоть кто-то старался, чтобы они все провели неплохой день.
— Да, давайте лучше подумаем над тем, что возьмём перекусить, — поддержала старания светловолосого парня Блаус, потёрла ладонями друг о друга. — Конни, закончил считать? Сколько там у тебя?
— Сколько нужно, — огрызнулся парень, затем медленно скосил на неё взгляд. — Я тебя с собой не возьму, а то меня на обратном пути тоже сожрёшь. Кто хочет пойти?
— Я схожу с тобой, — предложил Эрен и хлопнул Спрингера по плечу, — уж мне ты можешь доверить нести еду.
— Если мы вообще пронесём её через эту толпу, — покачал тот головой и продолжил: — ладно, скидываемся, а потом, как сказал Жан, рассчитаемся поровну.
Саша отдала часть своих денег Конни, а вот Микаса вручила их, само собой, Йегеру. Причём тот её важности и заботы не разделил — просто взял купюры как что-то само собой разумеющееся. В скорости двое добытчиков ушли, оставив четверых соратников ждать у стены дома. Парни буквально растворились в толпе, и Кирштейн надеялся лишь на то, что те не потеряют хотя бы друг друга. Горожан хватало, однако изредка мелькали и люди в военной форме. Не удавалось разглядеть нашивки, однако малочисленных разведчиков можно было определить по особому гомону и толпе вокруг себя. Люди с крыльями легиона разведки были сегодня явно эпицентром народного внимания. И четверо оставшихся пришли к соглашению, что лучше не задерживаться на этом месте. Их-то, героев революции, героев битвы за Шиганшину, могли узнать и без формы. И пока Конни и Эрен отсутствовали, а Армин разговаривал с девушками, Жан, слушая их вполуха, задумывался над тем, стоит ли такая «всеобщая любовь» всего того, что им приходится делать. Точнее, любили бы они их, зная по-настоящему, через что приходится проходить разведчикам, героям человечества, и что делать? «Для них всех, это добро, это кусочек будущей победы», размышлял парень про себя, смотря на всех этих людей. Самых обычных и простых. «Мы же отрываем каждый раз что-то от себя. Раз за разом. По кусочку. Сможет ли всё это заполнить ту пустоту?», ответ на этот вопрос не приходил. Ещё один «прекрасный» повод задуматься над тем, чего он хочет. По-настоящему хочет. Однако столь глубинные темы оставались нетронутыми. Жан знал, или хотел верить, что делает правильную вещь. И это то, чего он не хотел в прямом смысле слова, но считал необходимым.
А о мечтах можно подумать потом, когда насущных проблем, которые терзают его душу, станет поменьше. В целом, он не отказался бы в будущем от такой жизни, как у гражданских. Когда за тебя всё решают другие, а ты будь молодцом, да плыви по течению, наслаждайся теми радостями, что выпадают на твою долю.
— Над чем задумался, Жан? — весело спросил Армин, обрываю эти философские плутания друга.
— Да так, — сморгнул тот и окинул всех глазами, заговорил уверенней, — думаю, куда нам пойти как только Эрен и Конни вернутся.
— Хочешь уйти отсюда? — спросила Микаса, и в её голосе слышалось лишь слабое удивление.
— Здесь и присесть негде, разве что на брусчатку, — пожал рослый парень плечами. — Хочется, чтобы всем было удобно.
Чтобы ей было удобно, ведь она достойна лучшего, заботы. Это не дело ей сидеть на земле, принимая это как должное. Но вряд ли, она сегодня обратила бы на это хоть какое-то внимание, поэтому он не сказал этого вслух. Лишь смотрел на то, как девушка сводит брови, размышляя о чём-то. Кирштейн почти наверняка знал о чём: как будет удобнее Эрену. Показать то, как ему неприятно это всё, он в данный момент не смел, поэтому очень обрадовался тому, что Саша вмешалась в разговор.
— Вот! Любая пища вкуснее, когда и стол есть. Хватит, — она уперла руки в бока — уже накушались набегу. Праздник должен быть у всех!
Риторика о том, что трапеза без спешки, желательно сидя за столом,и есть праздник, никого особо не впечатлила. Однако все четверо согласились с тем, что было бы неплохо поискать место посвободнее. Арлерт уже предлагал пойти чуть в сторону от казармы и главной площади, когда вернулись ушедшие, неся в руках свёртки вощённой бумаги. И уже все вшестером они направились на север города. Порой приходилось протискиваться сквозь толпу, собравшуюся то в очереди куда-то, то просто послушать музыкантов, вышедших играть сегодня на улице, дабы просто так порадовать всех и вся. Звуки мешались, лились почти что вторя тому, как двигалась толпа. Несколько раз этот поток разделял разведчиков. Они останавливались и ждали, когда отставшие просочатся обратно к ним. Звать вслух по именам не решались, опасаясь излишнего внимания к себя. Даже несмотря на то, с какой откровенной тревогой всматривалась в людей Микаса, когда её отделяло от Эрена. Очень важным это не было — они всегда воссоединялись и вместе продолжали путь. Украшенные флагами дома, праздничные одежды, дурманящие приятные запахи, радостные голоса. Детский смех. Где-то уже начали развешивать цветные вечерние фонари, хоть до вечера было ещё далеко. Но казалось, что все хотят наполнить каждую секунду этого дня своим волшебным очарованием, состоящим из веры в лучшее. Ведь сегодня Разведкорпус вернулся, впервые за много лет совершив успешную вылазку на юг. И это реальный шаг навстречу будущему, в котором, конечно, должно было быть хоть что-то хорошее. Лучше всего прежнего. И рассказы о море, которые люди слышали от очевидцев, откликались лишь самыми хорошими чувствами, не думами о том, чего будет стоить это будущее. Никто из выпускников 104-го не хотел портить этот день: ни себе, ни окружающим, доверившихся им. Негласно возложивших эту ответственность за успехи. Поэтому они, молодые, но уже повидавшие слишком много, продолжали отдаляться от эпицентра торжества, старались присоединиться в какой-то мере ко всем, хоть и чувствовали ту безграничную пропасть, что проложило между ними знание. Ни Ханджи, беседовавшая в тем минуты с Кисом, ни Леви, нашедший уединение в офицерской комнате, не могли последовать их примеру. Ни Зое, ни Аккерман уже очень давно не ощущали себя такой частью всего, в отличии от юных разведчиков, коим эти смутные чувства доставляли дум и размышлений. Сбивали с настроя, дезориентировали. Зато Форстер спокойно чувствовал себя в такой обстановке. Охотно рассказывая о море всем, кто желал знать, он не забывал говорить ещё и о том, как много лежит на плечах каждого, сколь много ещё предстоит сделать. Не только Разведкорпусу, а им всем. Делился своим взглядом на сложившуюся ситуацию, разжигал в сердцах своих слушателей ту жажду действа. Грубого, жёсткого и решительного.
— Сегодня великий день, и он станет началом великих дел! — произнёс он, чокаясь кружкой пива со своими собеседниками, вдохновлёнными его словами. — Уж мы постараемся вернуть всё на круги своя, отомстим обидчиками и вернём Парадизу похищенное!
Комментарий к Возвращение из за горизонта.
К-к-к, я знал, что ждущих убудет, но не беда) Уважение двум стойким:3 Следующая глава уже летом, и там с проблесками публикация будет порой каждую неделю. Останется восемь глав и мы их вскроем, ахах, до осени.
Давненько Киса не было на страницах, и не стоит забывать, что Ханджи была в него действительно влюблена XD В каком-то плане символична именно такая встреча) Теперь и Зое пополняет ряды Шаддиса в коробке с надписью “обломки, но ещё годятся”. И конечно, это очень важно для всех, кто положил свою жизнь и пытался привести разведчиков туда, но не преуспел. Теперь этот рубеж взят.
Жан) В своём роде отсылка-проекция-ссылка на 125 и 127 главы манги. Он из тех, кто может быть не воином, а просто жить, думать об иной жизни. И это ему нравится ему больше, чем нынешняя деятельность. Однако это вопрос морали. Души. Он не может без чистой совести так жить. И это внутренняя постоянная борьба, как и его любовь к Микасе, подобна занозе, которую он вытащить не может. И продолжает жить так, выстраивать что-то, держать баланс. Он мог бы вести подавляющее большинство новых разведчиков, не уступив Флоку лидерской позиции и силы влияния. Однако… он уступил.
Потому что Флок единственный, кто думал о будущем именно их страны, Элдии. А не о вопросах нравственности и морали. Увы, преуспевают в политике только такие. Они же приносят великое будущее, если реально что-то делают, не скатываясь в полный неадекват.
Ой, двое ждущих, читатели, хорошего вам мая!) Встретимся уже летом) Держитесь!)
========== Новое старое. ==========
Прошла неделя с того момента, когда Разведкорпус подал официальный, полный отчёт о проделанной работе. За эти дни написанное успело разлететься и попасть ко всем, кому надо и не очень, на стол. Теперь правительству предстояло крепко подумать над тем, что же делать дальше. Принять правильное решение на основе новых данных.
— Хотя не шибко-то оно помогло, — прокомментировала Кива, скосив глаза на Закклая.
Их встреча хоть и проходила как обычного у него в кабинете, однако формальная составляющая не ощущалась. Что привнесло нечто новое в их рабочие отношения. Может, щепотку доверительности. Они оба были частями старого мира, что теперь лицезрели начало нового, что открылся из распахнутой двери, которую Карл Фриц затворил лет сто назад. Главнокомандующий не дал пришедшей прочесть отчёт Зое и Аккермана, знал, что та и так уже знает содержимое строк и зарисовок. Просто молчал, занятый своими думами. И раз уж её слова не нуждались в ответе, женщина задумчиво отвернулась к окну. Без этого всё понятно. Хотя она подозревала, что старику все вести сказали о чём-то гораздо большем, чем ей самой. Что ж, он всегда был из тех, кто умнее. Кто умеет думать намного наперёд. И если Дариус что-то такое и планировал, то уж точно с ней не поделиться этим. Во всяком случае, пока ему не будет так нужно. Ей останется снова выживать и ориентироваться по ходу дела. За окном уже набирала сил весна, прибавилось красок и солнце стало светить ярче. В кабинете же всё оставалось по-прежнему. И часы, и стулья, и шкаф, и стол, даже графин. «По-старому», язвительно подумалось гостье. Всё оставалось и начинало ветшать, устаревать в каком-то смысле. Неизбежное для всех. Для неё тоже в своё время. Нужно было думать о своём будущем уже сейчас. Просто на этом стыке прошлого и будущего оно ощущалось как никогда остро.
— Ничего нового, — наконец подтвердил Закклай, впрочем как-то безэмоционально. — Это лишь подтверждение тому, что мы знали из дневников Йегера старшего. Впрочем, кому-то этого и не хватало. Реального подтверждения. Для нас же это ещё одно руководство к действию. Самому примитивному.
На последних словах вернулась знакомая твёрдость в голос, собранность и какое-то презрение. Он взял листы, расположенные на сукне ровной линией, принесённые Вербоуген, бегло пробежался по ним взглядом. По сути, лишь промежуточный отчёт о деятельности сыскного отдела, затребованный для спокойной встречи двоих людей, что лавировали между правилами и целями. Дариус был верен своей манере и желал такие обсуждения проводить лишь в рабочее время и спокойной себе обстановке.
— Ну не каждый же день по событию, — невесело хмыкнула Кива, — ещё с той стороны привалит. Это уж точно. Есть пристань — будут корабли. А будут корабли — на них будут люди.
— Вопрос в том, когда они там будут, — старик продолжал дочитывать написанное, — и когда будем там мы. Пока нам остаётся только укреплять Шиганшину, чтобы она стала промежуточным пунктом между нами и базой, которую возведём на юге. Не хочешь стать её комендантом?
Его глаза показались над краем листа, очки сверкнули. Выглядело так, как будто он говорил вполне серьёзно. Однако предложение отнимало слишком большой пласт её неформальной деятельности, а без этого только начавший укрепляться порядок мог покатиться обратно. Впрочем, что весьма бы потешило Закклая и возможно, что этим он для себя убил бы двух зайцев: поставил бы надёжного человека на передовую для первых контактов с марлийцами и развлёкся бы на славу. А сколько прибирать за ним пришлось бы…
— Если только наездами для проверок, да краткими периодами, — женщина продемонстрировала хищную улыбку, — здесь тоже нельзя расслабляться.
— Есть вероятность, что мы сможем расшифровать записи марлийского журнала, — сухо сказал командующий и выдохнул, откладывая отчёт. — Они записывали свои прибытия, значит, есть какая-то закономерность и шанс, что она продолжится.
Продолжать он не стал, всё было и так ясно. По крайней мере, для них двоих. И пока Кива размышляла про себя, Дариус позвонил в колокольчик, вызывая секретаря. Гисберт не заставил себя долго ждать, выслушал очередное поручение принести ведомость по текущим расходам на восстановление ковчега стены Мария и скрылся за дверью, оставив своего начальника наедине с визитёром.
Лже-Линсей следила за движениями вокруг себя краем глаза, но не прекращала прокручивать в голове варианты. Когда враг вновь прибудет туда, нужно быть готовым. И в понятие готовности входило очень много переменных. Сперва нужно было обустроить базу в отдалении от вражеского порта, снабдить всем необходимым как и для наступления, захвата, так и для обороны. Нужен был грамотный человек, способный работать и вести подчинённых в операциях, лишённых человеческой жалости — им нужно было никого не упустить, нужны были живые пленники. Бесценный источник информации о мире, о новых технология, о планах. И с одной стороны женщина знала, что справится с этой работой, с другой стороны её гипотетический перевод туда означал, что командующий хочет отстранить не менее опытных глав Разведкорпуса от этого дела. Ну или, по крайней мере, не давать тем полного контроля над ситуацией. Почему? Неужели что-то в их действиях вызвало сомнения и подозрения в чутком на такие вещи старике? Или дело в чём-то другом?
— Мы будем знать хотя бы примерные сроки, когда их корабли заходят в порт, — она потёрла щёку, перешла на подбородок. — Тогда у этих поездок появляется больше смысла. Но мне всё равно придётся считаться с разведчиками, какие бы полномочия у меня не были б. Без них не обойтись: чтобы тягаться с врагом, там по-любому должен находиться Йегер. У нас пока нет действенного вооружения против тех же кораблей. Только грубая сила Атакующего…
— Но не Основателя, да? — тут же жёстко спросил Закклай.
— Не Его сила, — подтвердила Кива, попытавшись удержать прежний тон голоса, — Йегер, конечно, изменился за эти полгода, и, возможно, это влияние Основателя. Но не похоже, что у него получится овладеть этой силой.
«К лучшему», зло добавила она про себя. Этот молодой сопляк не выглядел достойным этого. Не видно в нём черт ни Фриды, ни Ури, как это было с ними. И всё же, сила жила теперь в нём, может, и направляла не столь зримо. Умей мальчишка хотя бы половину того, на что способен Основатель, то уж наверняка как-нибудь проявил себя. Выдал бы себя. Ведь он фактически под постоянным присмотром Зое и Аккермана. Об этих рассуждениях знать командующему необязательно. Как и том, как прошлые обладатели могли пользоваться возможностями. От греха подальше. Что-то можно сказать вполне спокойно, если будет такой вопрос, а вот что-то лучше утаить.
— Но и то, что у него есть, уже не мало — Дариус снял очки, принялся протирать стёкла. — Хватит для столкновения с марлийцами. Сейчас наше положение вполне позволяет ставить его на передовую при соблюдении нескольких условий. И одно из них — твоё нахождение там в те моменты.
А вот эта фраза несла в себе более глубинный и мрачный смысл. Гостья смотрела прищурившись на старика, желая по выражению его лица понять: а правильно ли она истолковала то, на что намекалось? Молчание затянулось на минуту. В дверь постучали.
— Войдите, — разрешил Закклай, отложил очки в футляр.
Гисберт вернулся с теми бумагами, которые требовались, положил их на стол и поспешил удалиться, чтобы не мешать обсуждать что-то важное. Хозяин этой обители порядка и правления налил себе воды в гранённый стакан и откинулся с ним на спинку стула. Тишина стала совсем уж напряжённой.
— Хочешь, чтобы я убила его, если что-то пойдёт не так? — холодно осведомилась Кива.
— Хоть малейшее не так — голову с плеч, — ответил Дариус, откидывая затылок на обивку, и закрыл глаза, позволяя себе расслабиться и перевести дух. — Если будет угроза, что его захватят, если он выйдет из-под контроля, если он предаст нас. В твоих навыках у меня сомнений нет.
По сути, такое обрекало её на смерть, потому что даже если у неё без особых проблем получится провернуть такое, то вот соратники Йегера будут тут как тут, и самое главное будет и Леви. Вот, с кем драться вообще не хотелось. Особенно когда причина не в её личных целях, а в видении начальства. Не лишённым логики, но как всегда радикальным. И пока женщина, умудрённая годами непрерывной практики, прикидывала у себя в голове: можно ли провернуть такое и выжить; её собеседник отдыхал.
Часы продолжали звонко тикать, и, если хорошо прислушаться, было слышно то, как внутри вращался механизм. Было ли в этом приказе больше общей необходимости или же желания избавиться от неё определить было сложно. И Кива пришла к выводу, что это очередной удобный ход: одним выстрелом двух зайцев. Показывать неповиновение сейчас ошибочно, раз он доверительно сказал об этом распоряжении, касающимся в первую очередь не его личных амбиций, а участи всего Парадиза. Это женщина могла понять. Если титан-основатель попадёт к врагу или же изменит свою позицию к острову… Все они обречены. Допустить такое нельзя ни в коем случае. Но как бы хотел Ури? А Кенни? Об этом подумать можно позже, поэтому капитан сыскного отдела продолжила беседу, уточняя детали и не выдавая своих мыслей.
— А приоритетней будет возвращение разведчиков или моё? — хмыкнула она, прикрыв глаза.
— Если встанет необходимость убийства Атакующего, и разведчики попытаются тебе помешать — то они не нужны Парадизу, — просто ответил старик, поигрывая стаканом воды в сухих пальцах. — Эмоции и всякая глупость — блажь, что мы не можем себе позволить.
— Постараюсь сделать лучшее, — лже-Линсей устало выдохнула, приняв такое распоряжение, бывшее чуть лучше, чем простое самоубийство. — Будет как проверка или содействие разведчикам?
— Содействие, — он отпил, не раскрывая глаз. — Твои результаты и достижения позволяют рекомендовать тебя, как самого грамотного специалиста. Так же, потребуется твоё участие в разработке той базы, раз уж ты ключевой механизм на случай неполадок.
Снова молчание, за которое Кива могла в полной мере оценить такое «назначение». Ключевой, но, возможно, не единственный. Что-то изменилось: либо его отношение к разведчикам, либо просто настал новый этап, где шутки и игры в какой-то мере заканчивались. На этот раз тишину прерывать она не стала. Сказать по существу больше ей было не чего — только уточнять детали. Дариус спустя пару минут выпрямился, отложил питьё и притянул к себе сводку расходов. Женщина лишь мельком взглянула на цифры, дабы уверится в том, что это та же сводка, что попалась ей в руки позапрошлой ночью.
— И думаю, нам удастся организовать твоипоездки на стройку той базы. Она начнётся через два месяца. Максимум через три, — очки вновь оказались на переносице, скрывая за своим блеском серые глаза. — Я рассчитываю на то, что в конце этого Шиганшину приведут в мало мальски приемлемый вид, чтобы начать переселение. Тебе тоже придётся туда поездить.
— Учитывая, кто там поселится — без нарушений не обойтись. С моим присмотром или без него, — проворчала начальница сыскного отдела, скрестила руки на груди. — Не самый ближний путь туда сюда мотаться.
— Поэтому важно поставить туда сразу функциональное отделение Военной Полиции, это чисто твоя задача, — Закклай с шуршанием перелистывал страницы, — как и наблюдение за постройкой военного здания. Мы должны наладить сообщение между городами и обеспечить надёжность всех поставок для возведение базы на юге. Тогда уже можно будет что-то начинать там. Если на первое уже выделены средства, то вот на транспортные коммуникации за пределами Марии нет. И чтобы больше не предвиделось внезапных трат, нужно, чтобы всё было идеально, слышишь меня?
Новый город — новый лист. Чистый и незапачканный, таким он должен оставаться — вот, чего он хотел. Вероятно, Кива не единственный деятель, которому будет дано своё особое поручение. Потому что отвечать за весь порядок там она не могла физически. Слишком много граней и специфик. Её вотчина порядок и лазейки, а также отслеживания потенциальных иных сил, что могут сунуться в отстроенный город. Уникальнейшая и прибыльная возможность для многих дельцов — будь то выходцы из Подземного Города или же из богатых семей. Ни одно из таких поползновений не должно было остаться в тени. Возможно, генеральный штаб имел право требовать такое, учитывая немалые суммы вложенные в скорейшее восстановление целого ковчега, а так же обеспечение его безопасность армией и постоянными перебросами войск. Для сегодняшней гостьи это была лишь новая, пусть и хорошо знакомая работа.
Так же было и для стены Мария. Шиганшина по-новому наполнялась старой жизнью. Больше месяца постоянных работ принесло свои плоды. Половина города уже выглядела полноценно. Улицы, дома, в своей новизне напоминавшие игрушки. Некоторые из них, у самых внутренних ворот потихоньку заселялись рабочими согласно проекту, тем самым освобождая внешнее временное поселение, которое потом перестроят в удобный подвоз. Да и работникам так было быстрее и удобнее добираться к рабочему месту. Северная окраина наполнялась уже не только шумом стройки, но и жизни. На фоне этого, конечно, возникали очередные недовольства, однако всё решали находившиеся там ставленники Генштаба. Планирование и застройка осуществлялась и с этим расчётом. Часть добровольцев, у которых так или иначе не оказалось своего дома, могут получить жильё здесь. Не самое роскошное, но вполне пригодное, удобное для жизни целой небольшой семьи, как могла убедиться Элизабет. Вчера у одной из знакомых было вселение и праздник по этому поводу, куда она пригласила друзей. Торжество вышло простое, не из тех, что могли бы понравиться беглянке, некогда метившей в высшие слои общества. Однако даже она не могла отрицать некую душевность мероприятия. Самая простая радость от того, что прожитый день прошёл спокойно, что старания окупились, что теперь что-то будет получше хотя бы в жизни одного. И никаких амбиций и стремлений наверх. Что, впрочем, упрощало дорогу наверх самой девушке. Меньше конкурентов, да и знакомства и впечатления о себе она составляла неплохие. А уж мысль о том, что, в худшем случае, через полгода у неё появится похожий свой уголок, пристанище, и вовсе воодушевляла. Правда на утро после вечеринки болящая голова не допускала слишком активных размышлений о будущем и… «Пер… перспектива-ах», это слово казалось неимоверно сложным и непроизносимым. Бывшая некогда Вайстамм не пила много, но алкоголь был не самого лучшего качества. И пары стаканов хватит, чтобы всю пищу в желудке превратить в едкую золу, а краски дня сделать чересчур яркими. Впрочем, сегодня у неё был выходной, так что она могла себе позволить такую расплату за временное и посредственное веселье. Связи не лишние, особенно теперь, когда она практически лишена всех старых. Ники осталась где-то в неизвестности, а Кармеле даже и писать не хотелось. Бетти потрясла головой, запахнула полы куртки и неспешно пошла к небольшой площади перед внутренними воротами. Точнее перед зияющим провалом-аркой. Девушка шла, а под поношенными сапожками, купленными у кого-то, стелилась новая брусчатка. Ещё не сглаженная множеством ног, копыт, колёс. Весьма приятно ощущение нового. Да и по сути новая Шиганшина была их общим детищем. И нынешняя Олин чувствовала свой вклад в это общее и великое дело, пусть даже она помогала не так активно, как строители, и, вероятно, не так искренне как некоторые, но всё же она тратила своё время и силы на это. Конечно, она не принимала слишком частое участие в тяжёлых работах, что могла лишь приветствовать. Один вид громадных досок на площади внушал почти что неверие. Должны были строить помосты для работы над воротами. Бетти видела, как высоченный титан, слушая строителей и бригадиров, убирал и равнял слой серого кристаллического камня, тем самым укрепив остальную кладку стен и оставив необходимый, прямоугольный и аккуратный свод для ворот. Это зрелище казалось фантастичным и нервировало. Как могло существовать такое создание, чуждое человеку? Как они все могли быть чем-то подобным? Глупая сказочка, вычитанная в газетах, оказалась невесёлой реальностью. Одно дело читать байки — другое увидеть разумного титана, в которого превращался обычный парень. Но какой ей-то дело до этого? По факту — никакого. Всё это там, за пределами её поля деятельности и действий, как и эти сооружающиеся мостки. Стук молотов, визг пил, гомон — всё сливалось в привычный звук. Девушка пошла вперёд, отделившись от улицы, неизбежно загрязнённой строительным мусором.
На открытой площади она, само собой, была не одна, но ощущала себя крошечной и одинокой. Последнее, правда, приносило даже отстранённое чувство покоя — сама себе хозяйка и перед ней целый мир, которым надо лишь воспользоваться. Бетти улыбнулась этим мыслям, ноздри защекотал запах древесины и масел, которыми велась обработка по случаю солнечного утра. Она обходила рабочие места, лавируя по свободным островкам мостовой. Внимание привлекло рытьё колодца, расположенного ближе домам, чем к воротам. По красивому схематичному рисунку, что висел у одного из бригадиров в приёмной, девушка знала, что тот будет так же снабжать водой фигурные поилки для животных и типа «фонтанчиков» для людей, уставших с дороги. Небольшая зона отдыха вокруг колодца. И сейчас подле ямы толпились люди. Кто-то держал верёвку, опущенную прямо вниз, ещё один моток был надёжно прикручен к глыбе. Кто-то сидел в стороне на пополняющейся кучи грязи и делал пометки коротеньким карандашом в блокноте. В основном такими рабочими были мужчины. Вайстамм видела как и юрких парнишек лет четырнадцати худых как щепка, наверняка прибывших вместе со взрослыми, так и стариков за шестьдесят с корявыми пальцами и седыми волосами. Встречались среди них и женщины. Именно. Рабочие строители женщины. Крепкие, сбитые, они не выглядели красиво, зато распространяли вокруг себя силу и уверенность. Сейчас же у будущего колодца собралось шестеро мужчин и две женщины.
— Ну! Что там? — прокричал один парень с перепачканным грязью лицом, наклонившись вниз.
Его голос улетел в темноту дыры, глухо растворился, но слабо прозвучавший ответ заставил Бетти замедлить свой и без того неспешный шаг. Голос, размазанный и приглушённый, показался ей смутно знакомым. Почему-то он отозвался чем-то тревожащим. Начали поднимать первую верёвку, постепенно и плавно. Через минут пять, за которых девушка только начала огибать эту группу, наружу появился сперва яркий кристаллический фонарь, начал до слуха долетать шорох, осыпание и чьё-то дыхание. Впервые в голове Олин проскочила мысль о том, что человек, который поднимается с глубины может быть ей знаком по плохим фрагментам минувшего. Следовательно, он опасен для неё. Первый позыв, ускориться и поспешить скрыться из вида, она подавила. Если угроза есть, то она должна знать. Нужно как-то сориентироваться. Помотав головой из стороны в сторону, девушка увидела высокую стопку мешков с чем-то и устремилась туда. Благо внимания рабочий человек, как она, не привлекал вообще. Даже если и вёл себя не так как обычно. Здесь никто особо не заморачивался. Скрывшись за укрытием, Бетти обдумывала свои действия. Просто посмотрит кто это и уйдёт так, чтобы тот человек её не заметил. Вполне вероятно, что ей просто почудилось. И только она почувствовала, что берёт ситуацию под свой контроль раздалось:
— Давай, Курт, что ты там нашёл?
Женский голос прорезал морозным лезвием слух, и всё дело было в имени. Курт. Вот почему голос был ей знаком. Её действительно точно окатило тем самым зимним холодом, когда она копала. Пальцы практически отмерзали, а она копала. Плакала и задыхалась от усталости и отвращения ко всему, и она всё равно продолжала копать. Могилы для тех тел. Для тех пришедших людей, которых привёл за собой этот Курт. «Нет, нет, нет! Этого не может быть! Как он здесь мог очутиться?!», рассудок едва ли не вопил. Отрицал такое совпадение. Однако теперь знакомый вылезал наверх, и ничто не искажало его голос.
— Кристаллы, представь! Под ними вода есть, надо просто пробить и извлечь пласт породы, — невидимый парень говорил весело, несмотря на то, что запыхался. — Придётся вдвоём спускаться.
— Ого, кристаллы это хорошо! — ответил новый голос. — За них отдельную награду дают.
Разговор потёк дальше, а побледневшая Бетти продолжала стоять без движения. Не верилось. Наконец, она решила, что просто уйдёт отсюда, ничего страшного в таком пересечении быть не могло. Осторожно подойдя к другому краю мешком, девушка набрала воздуха в грудь и вышла из-за него, стремясь к воротам. Отойдя на метров десять, всё же оглянулась. И надо было тому случиться, чтобы из взгляды пересеклись. По его расширившимся угольными глазами, Вайстамм поняла, что тот узнал её и понял, что и сам не остался неузнанным. Однако… он практически тут же отвернулся, как ни в чём не бывало. И это уже всколыхнуло иной пласт чувств. Практически так же он отвернулся от неё и её предложений зимой. Щёки вспыхнули, но не от стыда. Бетти сжала кулачки и резко развернулась на сто восемьдесят градусов. Как он смеет так себя вести, когда она, как идиотка, стояла за этими дурацкими мешками, боясь шелохнуться?! Она была в гневе.
Комментарий к Новое старое.
Жизнь идёт, но что-то остаётся по-старому, да?))) Выживание, дурость - части всего этого. Каждый в своём. Тут у нас уже начинает сгущаться тон. Закклай смотрит на всё без эмоций и, вероятно, что в так всё и было, если посмотреть на действия в манге. Разведчики не особо уверенно доверяли правительству, значит, основания имелись. Да даже те же Йегеристы и Эрен относились весьма и весьма неоднозначно, выступая против. И тут, сдаётся, что “детской” обиды больше, ведь эти люди довели, сохранили Парадиз до того момента, когда тот смог держать удар от внешнего мира. Колоссальная работа при полной разрухе, оставленной Карлом Фрицем.
Тут же мне интересно было представить в новом сторонника прежних Райссов, с тем знанием, той философией. Если Закклай видит без всяких помех чёткую угрозу и не состыковки, то вот Кива о них догадывается интуитивно. Они оба чуют, что ждут впереди не радостные фанфары, что края не сходятся, что придётся грубо работать с этим и ожидать подвоха.
Ну и для развеивания: Бетти))))) О-о-о, эта девушка в своём потоке XD У неё своё видение - корыстное, амбициозное. И она подходит ко всему уже с опытом, большей осторожностью… но от эмоций никто не застрахован. Бетти чувствует себя вполне уверенно, но вот эта встреча окунула её обратно, к собственной трусости и малодушию, а ещё гордыни. И она идёт этом наперекор.
Трое ждущих!) Лето началось, дела навалились как обычно. Поэтому следующая глава через две недели. Ждите!) Больше спасибо за поддержку - очень приятно))
========== Старое новое. ==========
Для Курта появление знакомой девушки стало неприятной неожиданностью. Благополучно выбравшись в Шиганшину со всем своим имуществом, рассудив, что именно в новом городе стоит начать жить заново, он совсем не мог ожидать хоть кого-то из знакомых. Тем более кого-то, связанного, пусть и косвенно, с криминальным прошлым. Ночь, бег. Усталость и этот дом с двумя женщинами. Потом долгие секунды, невероятно долгие, когда он душил во тьме сбитых с толку вином и ядом преследователей. Всё это должно остаться в прошлом. Поэтому лучшим решением было не акцентировать на испуганной девушке внимание — каждый своей дорогой. Лучше для всех. Нет ни малейшей надобности ворошить зимние события. Оно прошло, сейчас другая жизнь. Отвернулся, как бы давая той знать, что ей стоит поступить так же, ему нет дела до того, что ещё и она здесь каким-то образом оказалась. Однако та рассудила иначе. Ему не нужно было смотреть в ту сторону, чтобы слышать не отдаляющиеся шаги, а приближающиеся. Чёткие и вполне себе громкие на новой брусчатке. Только этого ему не хватало. Парень внутренне поморщился, удержав на лице маску спокойствия и заинтересованность в своём деле. В конце концов, у него здесь работа, а теперь надо думать о том, что выкинет эта неуравновешенная особа и как вести себя. «От женщин одни только беды. Один раз вляпался и всё», подумал он, старательно раскладывая верёвку у ног, чтобы не запутаться в ней. Переговоры вокруг притихли, видимо, коллеги по «рытью» отвлеклись на поравнявшуюся с ними незнакомку с решительным видом и пунцовыми щеками. Девушка остановилась рядом с сидящим парнем, занятым делом, вынуждая того для вида всё же вновь взглянуть на неё.
— Курт, да? — над ним прозвучал сдерживаемый гневный голос, когда он начал поднимать голову. — Так, значит.
Стоило ему только взглянуть на неё, как Бетти залепила ему затрещину, да ещё какую. В ушах зазвенело, а левая половина лица онемела. Не успел парень хоть как-то среагировать на такой поворот, девушка гордо развернулась и с выпрямленной спиной пошла к провалу ворот, оставляя за собой как и последнее слово, так и недоумённых людей. И пока Курт тупо глядел ей вслед, пытаясь разуметь причины такого поведения, рядом раздался миролюбивый смех старшего.
— Женщины, Курт. С ними всегда нужно думать трижды, прежде чем соваться в эту дырень, — он загоготал и хлопнул паренька по плечу так, что того чуть ли не повалило наземь.
— Да будет тебе, палку отрасти сначала, чтобы совать, — толкнула хохочущего бригадира локтём одна из работниц. — А так да, малой, обиженная женщина ещё и похуже чего может выкинуть. Представился другим человеком?
— Что-то типа того, — неуверенно пробормотал он, потирая ноющую щёку.
Думать о том, как это скажется на его работе и мнении о нём, не хотелось. Курт по опыту в шахтах знал последовательность: постебут три-четыре дня, угомонятся и потом будут изредка припоминать при случаях. На девушку он не злился в полной мере. Не испытывал желания вскочить и что-то сделать с этим прямо на месте, раз пошла такая заварушка. Однако проблема, в какой-то степени, была в ином: раз девушка сейчас повела себя неадекватно, то она может выкинуть ещё что-нибудь нелицеприятное. Что-то такое, от чего парень не сможет отмахнуться. «Обиженная женщина, да?», теперь пальцы ощупывали горящую кожу на предмет припухлостей. Ударила бы ниже — разбила бы губу. «И чем я её взбесил? Тем, что пресёк её заигрывания, больше напоминавшие херь?», задался Курт вопросом. Принял на вскидку, что мог чем-то задеть её самолюбие, а ещё принял факт необходимости её отыскать после работы и точно так же, как и зимой, пресечь её дальнейшие заморочки. Если Олин не успокоиться, то сделает хуже только себе. Уверенности парень не ощутил от принятого решения. В нынешнем состоянии девушка на подсознательном уровне пугала своим поведением и логикой. Да только Курт на своём опыте знал, как отложенное исправление ошибок может подгадить жизнь. Повторять нечто аналогичное зимнему забегу из-за чужой дурости, он не собирался. Парень собрал мотки верёвки и встал. Нужно было доработать смену, отвлечься на знакомое дело. Под чужие подтрунивания, он начал объяснять, как кристалл загородил рытьё колодца, как нужно спуститься и что сделать.
Что делать с требованиями генштаба и как ими воспользоваться, Ханжи думала во время незапланированного обхода. Родной штаб напоминал чем-то кадетское училище. Возможно, из-за преобладания новобранцев, проходящих теперь более специализированную подготовку. Жан закончил тренировать первую группу на сегодня, а вот Флок ещё гонял подчинённых, желая довести отработку действий и схем на приводах до совершенства. Женщина, проходя мимо наружных окон, видела, как молодые разведчики летают на площадке, которую специально оборудовали под новые запросы Разведкорпуса.
— Эдак на следующей неделе придётся заказывать новый газ, — пробормотала командор и чуть улыбнулась.
Дополнительная трата, конечно, но оправданная. У Форстера неожиданно были лучшие показатели по результатам. Его группы самые дисциплинированные и упорные, а так же хорошо работали там, где требовалось именно скоординированное построение. У Кирштейна получалось как-то по-другому. Однако Зое решила, что можно попробовать просто чередовать отряды и офицеров. К тому же, правительство, и она была с ним солидарна, требовало, чтобы Разведкорпус присутствовал и в Шиганшине для более надёжной защиты и удобства практик. И это как раз помогло бы выровнять подготовку всех разведчиков. Тренироваться можно и в полевых условиях. Да и не стоило забывать об экспериментах с Армином. Пусть прошения об этом не подавалось, но всё же Ханджи думала о такой возможности. Трансформация Колосса слишком разрушительна на данном этапе и нужно было, чтобы Арлерт научился контролировать такую силу. А в данной местности и возле старого замка таким не позанимаешься. Женщина прошла вдоль раскрытых дверей жилых комнат, где разместили подчинённых. На слух ничего подозрительного не было, как и на беглый взгляд. В каменных стенах всё оставалось спокойно. «Порядок и здоровые настроения — залог успешного формирования», радостно отметила она про себя, когда завершила эту простенькую проверку второго этажа. Настал черёд идти на первый. На контрасте оживления здание виделось особо древним, и впервые Зое задумалась о том, а мог ли этот замок, что Разведкорпус латал и пытался сохранить своими руками не один десяток лет, помнить времена, когда Парадиз ещё не отсекли от всего мира? По-всему выходило, что да — мог. Эта мысль заставила четырнадцатого командора по-глупому улыбаться, спускаясь по продавленным каменным ступеням вниз. Ведь тогда получалось, что эта старая обитель являлась и колыбелью для нового. Прямо сейчас. Все эти тренировки, все эти обсуждения старым составом о действиях, вся эта работа над будущим. Лучше хоть какое-то движение вперёд, чем стояние на месте. Глобального понимания и стратегии не было, просто все эти заботы отвлекали от этих дум о беспомощности перед грядущим. Ханджи сошла вниз и оглядела просторный зал. На скамьях за столами сидели подопечные Жана, переводящие дух после тренировки. Впрочем, как показалось одноглазой женщине, не в полном составе. Офицера или остальных старших разведчиков видно не было. Зое решила сперва обойти хозяйственный блок. Когда проходила мимо — недавние кадеты поприветствовали её. Не вскочили, не отдали честь. Просто тепло поздоровались с нею, почти что по семейному.
— Как практика, молодняк? — бодро спросила она, замедлив шаг.
— Всё хорошо, командор.
— Вот отдохнём и пойдём убираться в конюшню.
Они говорили что-то ещё, но для Ханджи главным было то, что и здесь всё спокойно и мирно. Чего ещё можно желать в такой период? Никаких тебе ссор, драк, конфликтов на почве разных взглядов на службу. Все заняты делом, привычным и в то же время новым. Напоследок женщина довольно кивнула им и скрылась за поворотом. Да, подготовка, как и график рабочего дня, изменилась с помощью их усилий. И пока разработанный «учебный» план вроде неплохо справлялся со всем.
На кухне отыскались Жан, Микаса и ещё пятеро новеньких, что сегодня должны были помогать по готовке. Наморщив лоб, Зое быстро вспомнила, что никакого Жана здесь быть не должно. В смене указаны были Спрингер и Аккерман. Очевидно парень выбрался либо заменить друга, либо помочь девушке, либо же банально провести с той время. Возможно, всё вместе. От больших кастрюль валил белый пар, пахло картофелем. А ещё здесь было на порядок теплее из-за разведённой печи. Булькало, стучали ножи о доски. За этой работой не сразу заметили визит вышестоящего начальства.
— Ну, как у вас тут дела? — нарушила Зое их увлечённость в процесс готовки.
Все тут же вскинули головы. Двое юных разведчиков оторвались от чистки овощей, трое от резки. Микаса замерла, недонеся широкую крышку до высокой кастрюли, где что-то варилось, чуть улыбнулась, почти что тенью улыбки. Зато у офицера, явно не ожидавшего «проверки», на долю секунды в глазах промелькнула тревога или же опасение. Однако он не растерялся и поспешил ответить, наклоняясь к поленнице.
— Работаем вот, — парень начал набирать дров, — часа через два будет обед. Так же, Микаса?
— Два часа, — подтвердила девушка и несколько обеспокоенно вгляделась в карий глаз командора. — Что-то случилось?
— Нет, просто хожу проверяю, — женщина улыбнулась и прищурилась. — А где Спрингер?
Прошла к дымящимся кастрюлям, понюхала стряпню, отчего очки тут же запотели. Готовить приходилось на такую ватагу, больше сотни человек, каждый день. Благо, удавалось не беспутно расходовать продукты. Следующей осенью проблема нехватки еды должна будет стать менее ощутимой. Возле Троста уже начали восстановление ближайших деревень и ферм. Скоро начнётся и посевная. А уж на следующий год как развернутся…
— Я решил подменить его, — сказал Кирштейн, изо все сил стараясь не дать смущению нарушить маску благоразумия. — Пусть лучше поможет по конюшне, да и я освободился: дневная тренировка окончена. Все молодцы.
— Окончена, да? А вот Флок так не считает, — ехидно хмыкнула Зое, кося на высокого парня.
Его вид говорил о том, что он начал мужать. На щеках щетина, возможно одна из первых в его жизни, фигура стала выглядеть более крепкой. Может, он ещё вытянулся вверх? Женщина не сумела определить. Однако и эти перемены взросления, первые ощутимо заметные среди всех выпускников 104-го, говорили лучше всяких слов: время идёт, и меняются так или иначе они все. Неизбежно и неотвратимо. И почему только их проблема такая большая, что проходит срок человеческой жизни, а та остаётся прежней? На них тяжёлое бремя ста лет изоляции, судьбы всех жителей острова, и всё, что им остаётся своя «муравьиная» возня. Но даже такая может дать очень хороший результат — нужны лишь терпение, усилия и время.
— Он когда-нибудь замучает учеников, дурень, — резко прокомментировал, недовольно покачал головой Жан, только потом спохватился, что его слышат всё те же новобранцы. — Но он действительно старается, хорошего больше чем плохого.
Он присел с охапкой поленьев перед топкой, нашёл тряпку, служившую рукавицей, открыл скрипнувшую дверцу. Оттуда тут же повеяло жаром, у краёв зазмеились языки рыжего пламени. Внутрь с приятным стуком стали отправляться дрова. Ханджи не стала сейчас наседать на офицера, побуждая к большей ответственности. Решила ограничиться простым наставлением.
— Если почувствуешь, что он перегибает палку, лучше притормаживай его сам, Жан, — она направилась на выход. — Ты же старший, как никак, и это ваше общее дело. Рассчитываю на тебя.
Ответа не последовало, или же тот затонул в шуме готовки. Командор уже шла по коридору в другую сторону. Довольно быстро вокруг стало прохладно. Всё же, крепкие каменные стены не прогревались очень уж сильно и быстро. Сколько проблем это доставляло порой зимой. Однако сейчас ничто не напоминало о морозном времени года. Весна. Вокруг была весна — начало жизни. Везде уже была зелень, а земля начинала впитывать то тепло, что давало солнце. И они сами всё крепче и крепче становились на ноги.
Проверив все кладовые и склады, Ханджи спешно направилась наружу. Можно было уже не переживать, что военный китель не справится с прохладой или что уши замёрзнут. На выходе ей встретилась наконец-то отпущенная, взмыленная группа подопечных Флока. От них едва ли не валил пар точно такой же, как на кухне. Они вяло и довольно переговаривались, почти что не замечая командора, настолько устали на непривычных для себя отработках. Леви сам разработал их и строго проследил за тем, чтобы два офицера полностью врубились в неё, в детали и суть. Иначе бы ни Форстера, ни Кирштейна не допустили бы к такой работе. Что ж, все эти труды спасут кому-то из молодых ребят жизнь. В конце шёл Флок, следя за тем, чтобы все зашли в штаб на отдых. Увидев женщину с чёрной повязкой через глаз, он чётко кивнул и остановился.
— Саша с тремя рядовыми отправилась в лес, — начал он, предвосхищая вопросы начальства. — Они очень просили научить их ориентироваться на местности, и я попросил Сашу помочь. А Конни и Эрен сейчас начнут выгул лошадей.
— Отлично, ты как всегда ответственен, — одобрительно улыбнулась Зое, оглядела территорию. — А где Армин?
Расчищенное и огороженное неказистым забором зелёное поле для выпаса, на котором желтели первые одуванчики. Тренировочное поле с белыми от новизны деревянными столбами и установленными площадками. Дорога, чуть припылённая и светлая, потому что дождей не было больше недели. И над всем далёкое-далёкое голубое небо. Сегодня оно казалось ещё и особо глубокими из-за проплывающих ярко-белых облаков. Завораживающий чем-то вид.
— Не видел его, — ответил Форстер, зарылся пальцами в копну огненно-рыжих волос. — Может, где-то в замке. Но на тренировках я его не видел даже краем глаза.
— Что ж, понятно, — командор вдохнула полной грудью, а где-то в глубине сознания тихо-тихо прозвучал тревожный колокольчик. — Как практика? Не переутруждаешь их?
— Переусердствовать сложно, — самодовольно хмыкнул парень. — Пару слов о том, чуть нотаций о важности и долге, и они уже сами рвутся перевыполнить план. Важно правильно их мотивировать.
— Только знай меру, — лукаво погрозила пальцем Ханджи. — Вымотанный человек не может даже учиться.
— Как скажете, — Флок улыбнулся и кивнул, — если я буду нужен, я буду помогать с выгулом и уборкой конюшни.
На этом он прошёл в штаб, возможно, чтобы перевести дух или переодеться. Проводив его взглядом, Зое задумалась о том, не могла ли она проглядеть где-нибудь Арлерта. На втором этаже с рядовыми или же он в тихой, удалённой комнате за книгой, что здесь были. Не так-то много, однако и не так уж и мало. Тишину прерывал лишь ветер, но прислушавшейся женщине были слышны голоса Эрена и Конни со стороны конюшни. Вряд ли Армин был с ними, но могли же они его видеть? Она уж хотела было заглянуть и туда, как со стороны леса и тропы, уходящей к основной дороге на юг, донёсся хорошо знакомый звук. Топот копыт, который узнавался на раз два. Почти так же как и грохот ног титанов, как и шипение выходящего из УПМ газа. И Ханджи поняла, что Леви, который с утра отбыл в Трост по делам, уже возвращается. Пошла навстречу по хорошо утоптанной, укатанной тропе. Земля без травинок ощущалась твёрдо под ногами, но не так жёстко, как каменный плац. Воздух был удивительно свежим и приятным. «Неудивительно, что кто-то захотел пойти в лес именно сегодня», подумала она, пытаясь высмотреть в просвете меж стволов, листьев силуэты лошади и всадника. По стуку копыт о землю определила, что пока незримый всадник едет резвой рысью. Быстрее было сложней, да и надобности никакой. По крайней мере, так было с утра. Сейчас всё могло поменяться. И эта мысль тронула губы командора усмешкой. Немного грустной. Наконец спустя пару минут показался и сам Аккерман. Завидев бредущую к нему женщину, он притормозил коня и достаточно скоро они поравнялись.
Ханджи придержала коня за уздцы, пока невысокий мужчина спрыгивал вниз. Сойти с рослого животного без доли нелепости у него бы не получилось. Впрочем прибывший без проблем ловко приземлился на ноги. Вокруг сапог взметнулись облачка светлой, дорожной пыли.
— Быстро ты, Ливай. Неужели так быстро справился в Тросте? — спросила женщина, поглаживая лошадь по морде и шее.
— Да не с чем там возиться, — проворчал Аккерман, снял седельную сумку и закинул к себе на плечо. — Пришёл, узнал, что нового. Забрал приказы и письма. Всё.
Они пошли к штабу. Зое даже пришлось ускориться, чтобы поспеть за резвой походкой капитана. Либо тот не устал от нескольких часов в седле, либо же таким образом разминал ноги и спину. Животное посапывало и вышагивало, чтобы остудить разгорячённую кровь. И жарко тому было не сколько из-за пробежки, сколько из-за другого. Шерсть топорщилась, выдавая надобность поработать щёткой. Началась весенняя линька.
— Дот даже не попытался поболтать с тобой? — весело хмыкнула Зое, искоса взглянула на мужчину.
— У него своих забот полон рот, как я понял, — ответил Леви и потёр лицо, цокнул. — Умыться надо. Я отнесу всю эту корреспонденцию к тебе. Дашь ключ?
— Конечно, — она отпустила поводья, принялась шариться ко карманам, потому что вновь забыла в какой именно сунула ключ от своего кабинет. — Есть что-то интересное?
— Два письма из Промышленного, одно официальное, второе лично тебе, — проговорил капитан, мрачно наблюдая за этими копашениями. — Судя по отсутствию некоторых печатей и марок, оно прошло мимо некоторых инстанций.
— Очень интересно, — Ханджи протянула ключ спутнику и взяла лошадь под уздцы.
Действительно интересно. О чём могли ей писать оттуда, да ещё в обход, понятно каких, проверок? Лишнее напоминание тому, что и не только у Разведкорпуса идёт своя рутина. Однако, чем скорее она откроет и прочтёт его, тем быстрее она узнает: что за надобность и что за дело. И в принципе, командор как раз успела сделать почти всё, что планировала, чтобы позволить себе сесть за новые послания.
— Я отведу в конюшню, как раз скоро выгул и уборка там, — Зое направилась чуть в сторону от замка, ближе к огороженной территории для выгула. — У меня нет пока для тебя поручений, так что ты свободен.
— Почти что праздник. Встретимся тогда в зале — верну ключ, — кивнул Аккерман и поспешил к большим створкам-дверям.
Женщина пошла к конюшне. Уже там увидела, что ворота раскрыты, а двое разведчиков уже выводят первых лошадей. Без одежды с отличительными знаками и нашивками в виде крыльев свободы парни выглядели совсем по-простому и безмятежно. Как будто собрались выгуливать домашних питомцев, а не боевых животных, выведенных и обученных специально, чтобы не шугаться резких и громких звуков.
— О, Ханджи! — поприветствовал Конни. — Не знаете часом, когда там эти помощники подвалят?
— Говорили, что скоро, — усмехнулась Зое и кивнула на своего коня. — В каком стойле обитает?
— Пустовало вроде бы девятнадцатое, — нахмурился Эрен. — Я не видел из какого брал Леви.
— Девятнадцатое, так девятнадцатое. Сама распрягу, не забудьте, что надо их вычесывать сегодня, — она прошла внутрь, ведя лошадь.
В глаза бросились заготовленные вилы, вёдра, мешки, лопаты, щётки. А в нос ударил более явный чем обычно запах навоза. Однако Ханджи это всё не слишком занимало. Процесс и работа вокруг не останавливались, они все были в этом потоке жизни. И шаг за шагом они ближе к цели, подбирают разгадки и решения к будущему.
Комментарий к Старое новое.
И снова игра с названиями по главам XD Четверо ждущих, давайте-ка следующую выпущу… через неделю:3 Давненько такого не делала, надеюсь, что вы оцените и соберётесь снова) Пускай работа завершится летом. Это ощущается отчего-то тематически верным. Всем хороших выходных!))
Да и сама глава в какой-то степени отдыхательная, не обременяющая) Продолжаются не только дела, но и течение жизни, в котором всегда найдётся место всему из чего человек и состоит. На этот раз более бытовое XD
Ж-женщина)Для Элизабет это вымещение своего “оскорбления”, которое по большей части является тем, во что вылилась её жизнь. Не так давно она уверенно смотрела в будущее, богатое и роскошное, видя саму себя хозяйкой положения. А теперь приходится вертеться, выкраивать, думать больше обычного. И пока она “страдает”, кто-то оказывается “жил нормально”. Этого она потерпеть не может XD Это типично женское проявление. Однако как мы видим и Курт не игнорирует её поступок. Не может, по большей части, как мужчина, хоть и оправдывает это доводами разума. Короче, эта история завяжется XD И в этом тоже течении жизни.
И небольшой выгул для нас в штаб разведки. Посмотрите, как они все-е-е занимают определённые места в жизни, в расстановке сил и двигающих, направляющих приоритетов. Ханджи думает, что всё путём, чувствует, что всё совпадает более менее с прежним образом, значит нет причин переживать. И это большая ошибка. Тоже самое делают основные герои, за что и расплатятся, как мы уже видели в манге XD
========== Ранние плоды. ==========
Солнце припекало так сильно, что делалось почти что дурно. Ещё одно напоминание наряду с тем, как преобразилась Шиганшина, о том, что весна, изрядно поработав над уснувшей природой, скоро уступит место лету.
— Об опережении плана говорить пока опрометчиво, — хмурясь заявил местный чиновник, ответственный за восстановление города. — Мы стараемся изо всех сил. То, что мы хотя бы не отстаём, уже большое достижение.
Кива, по своему опыту знавшая, как нелегко грамотно организовать работу большого количества людей, считала, что этот мужчина, невысокий, с глубокими морщинами под глазами, действительно может гордиться таким. Самый южный ковчег их страны преобразился. Застройка по иным правилам для более военных целей, конечно, меняла вид старых улиц. Однако сказывалась и новизна. Во всём. Белые камни, рыжеватая черепица выглядели особо чисто и аккуратно. Улицы, хоть некоторые и занимали прежние привычные места, выглядели странно нереально. Сколько работы со всем этим: что-то пострадало от пожара, от каменных обломков, от растений, которым никто не мешал расти и наносить свой вред уже несколько лет как.
— Город выглядит почти что отстроенным, — заметила женщина и отступила в тень крыши ближайшего дома.
Солнечные лучи донимали куда больше этой беседы, несколько отклонившейся от целей её визита. Между прочим, официального — проверка и инспекция на предмет порядков. Прибывшая напросилась на небольшую прогулку по Шиганшине, чтобы самолично осмотреть улицы на предмет будущей работы. Она помнила смутно местную планировку, и что-то предстояло заучивать заново.
— Не дайте этому обмануть себя. Ещё очень много нужно сделать, — покачал головой мужчина, свёл брови к переносице. — Домам надо ещё осесть. Это те, что мы строили в первую очередь уже закончены, а те, что строим сейчас будут пригодны через месяц в лучшем случае. Со зданием военной ставки иначе.
Он указал рукой куда-то в сторону внутренних ворот. Кива проследила жест взглядом. Ничего кроме крыш и стены далеко впереди. Однако она знала, что по плану там будет выситься почти что настоящая крепость, готовая ко всем случаям жизни. Это построение будет намного превосходить по габаритам и назначению, чем прошлое.
— Когда оно будет закончено? — спросила девушка без особого энтузиазма.
— Мы надеемся большую часть закончить до зимы. Очень сложный проект, однако, — чиновник покачал головой, — в нём можно будет частично располагаться уже осенью. Всё дело в кладке и фундаменте. Сразу такой не построишь, чтобы он правильно оседал.
Здание действительно задумывалось сложное. Оно выделялось на фоне всех остальных проектов. Даже с учётом тех, что были раньше. Несколько ярус для удобства обороны, большей защиты. Ещё подземные этажи, склады для боезапасов. Эта крепость по задумке могла быть полностью автономной больше двух недель. А человек тем временем продолжал:
— Даже если всем разом взяться за дело — не выйдет. Мы прибегаем к помощи Атакующего Титана с разрешения командора Зое, разумеется, — он чуть смущённо улыбнулся.
— Есть какие-то трудности в привлечении разведчиков? — Кива вышла из тени на освещённую мостовую, удержала спокойное выражение лица, хотя из-за нахлынувшего жара хотелось поморщиться и вернуться назад. — Или такое вносит беспокойство среди простых работников?
— Насколько известно мне — не особо. К тому же, когда Разведкорпус так или иначе принимает участие в общем деле, это поднимает боевой дух так сказать. Это объединяет некоторых ещё больше, к тому же, — мужчина наконец-то свернул в теневой проулок, таким образом начав обратный путь к временному центру, — разведчики на словах объясняют, почему нужно всё это сделать. Кому-то очень нужны такие ответы на вопросы. Многих сильно тряхнули все эти события.
Гостья из столичного округа недобро прищурилась на секунду, затем вновь натянула маску посланника Генштаба. Ответы на вопросы? Это же какие ответы и на какие вопросы дают молодые разведчики? «Нужно будет послушать», она добавила себе пункт в и без этого немалом списке дел на ближайшие четыре дня проверок.
Много официальных дел, ещё больше неофициальных. Время-то для всего этого есть, главное, чтобы оно было и в глобальном плане. Может, через пару недель всё то, над чем идёт такая старательная работа, разлетится как карточный домик по воле врага. В этом плане разведка, проведённая недавно под руководством Ханджи, не прям уж обнадёживала. Ответы… Их нет даже у Разведкорпуса, а практически обо всём известном простым людям сообщают — раз уж так вышло, что путь столетнего обмана привёл к этому. Вера и неверие вопросы другого толка, нежели вопрос: почему они это делают. О чём же тогда толкуют юнцы? Неужели что-то утаили или же просто делятся своим мнением? Тогда вся суть в том, как они говорят и о чём.
— Людям тяжело воспринимать такую правду, — сказала Кива, стараясь поддержать тон беседы. — Что скажете насчёт общего настроения? Происшествий? Это место ближе всех к истине, здесь могут обостряться конфликты на этой почве.
— Не буду лгать, что всё идеально, — чиновник пожал плечами, одетыми в форменный зелёный китель. — Вы и сами это понимаете прекрасно — там, где люди, всегда есть ссоры и обиды. Однако ничего, на мой взгляд, серьёзного пока нет.
— Смотря, что для вас несерьёзные проблемы, — губы прибывший тронула вежливая и благосклонная улыбка.
Как начальницу сыскного отдела её отправили сюда именно для этого. Чтобы пресечь появление больших проблем в дальнейшем. И, как известно, пресекать надо было много ранее, чем такое могло бы возникнуть. У военпола в Шиганшине будет восемь независимых отделений, три из которых уже готовы были принять в себя доблестные силы закона, если так именуемая Вербоуген решит, что это необходимо. К тому же, её визит напоминал всем, кому надо, что правительство не просто наступает на пятки и даёт указания — оно готовиться полноценно работать и здесь.
— Бывает, кто-то подерётся по пьяни или из-за женщины, но разве в этом есть что-то странное, — начал перечислять собеседник, ведя гостью по безлюдной улице, где работы не велись неделю как. — Так же кто-то подворовывает материал, не слишком много, однако порой есть недостачи. Но им просто некуда всё это активно сбывать — мы заперты здесь до тех пор, пока не закончим. Так что пока всё в пределах.
— Надо полагать, что с появлением полноценной грузовой станции у города, это может перерасти в что-то посерьёзней, — Кива сцепила руки за спиной. — Что по срокам с грузовой станцией?
— Два, максимум три месяца. Временный рабочий городок послужит хорошей основой. Собственно мы уже начали. Подвоз поможет ускорить и работу здесь, — он обвёл рукой новенькие дома с пустыми стёклами.
Не чёрные провалы окон, но всё же пустые. Через два или три месяца Военной Полиции придётся начать работать здесь на досмотре грузов. Первый подход для них, обозначение присутствия. У тех же разведчиков всё по-иному. Шиганшина их город. Символ их победы и стремлений. В этом плане, отставало даже влияние монархии. Это ощущалось во всём. Остальным просто придётся наращивать своё присутствие. Зримое и незримое. Женщина не чувствовала чуждость фронтовой линии. В конце концов, вести дела нужно и в таких условиях. Царил здесь какой-то свой процесс, в который они, остальные, будут втягиваться. Чиновник продолжал рассказывать о том, как идёт стройка, как в этих схемах они сглаживают углы, избегают столкновений. У артелей своя чёткая организация, подсказанная мастерами из Промышленного Города, участвовавших в создании проекта, но не в реализации. К тому же, генеральный штаб выбрал хороших руководителей, чтобы всё работало. Кива это не только знала, но теперь и видела. Поэтому слушая провожатого, она думала о том, как всё это потом перетечёт в другую область. Когда Шиганшина будет закончена.
Аккерман, выходя из сруба, где расположилось подобие на охранную будку, посмотрел на поредевший строительный городок. Какие-то домишки уже разобрали из-за переселения рабочих непосредственно в город. Готовили что-то вроде подвоза для грузов. Капитана это не занимало — у него хватало своихзабот. Вот уже больше месяца Разведкорпус с учениками выполняет манёвры то за стеной Марией, то в её пределах, порой с лишними очевидцами в виде гражданских. Мужчина терпеть не мог зевак, однако выбирать не приходилось: незаселенные ещё районы идеально годились для отработки действий в чужом городе. Весьма долго идущая перспектива. Они готовились бороться и воевать с людьми. И Леви прекрасно знал, что это означает: им придётся рано или поздно атаковать и на вражеской территории. Но сегодня он мог не раздражаться на желающих поглазеть на полёты солдат. Сегодня у разведчиков простое патрулирование стен на пару с Гарнизоном, а так же выход наружу с опытом и тренировкой Арлерта. Собственно, он подавал временные отметки об этом мероприятии, так как требовалось всё делать по правилам. В какой-то мере, Аккерман с тоской вспоминал те времена, когда Разведкорпус под присмотром Эрвина мог делать, что требуется, а декларировать всё постфактум. Новое положение, более крепкое и уверенное, накладывало и новые обязательства. Во всяком случае, ничего сверх ужасного в том, чтобы написать лишнюю записку, не было. Он выдохнул и пошёл в сторону подъёмного лифта, где его ждали подчинённые. Сопровождающая группа из Гарнизона в человек тридцать, Кирштейн, получивший вполне конкретные указания от Зое, Блаус и сам Армин, вдобавок шестеро новеньких рядовых. Они все что-то обсуждали, стоя несколькими разрозненными группами.
— Отправляемся, у нас есть четыре часа, — известил Леви их, когда подошёл ближе.
Все тут же прервались, однако спокойствие и некая расслабленность с их стороны никуда не делась. Что заставило старшего по званию нахмуриться. Они делали так уже не первый раз и ни на кого не натыкались из врагов. Ни следов, ни фигур, ни чего-то ещё. Однако Аккерман не считал всё это поводом для беспечности.
— Соберитесь, это не увеселительная прогулка, — строго добавил он.
Слова возымели эффект, но не стопроцентный. С этим поделать что-то было уже труднее, а время, отведённое им шло. Поэтому Леви просто проследил, чтобы все, соблюдая порядок, поднялись на плац стены, взяли наборы лезвий, баллоны с газом для приводов, прошли до подъёмников по ту сторону, спустились. Только там привели УПМ в боевой режим. Капитан оглядел тот простор, чтобы обычно видел с высоты пятидесяти метров. Подобие дороги от кристаллической глыбы, заменявшей пока ворота, было расчищено метров на пятьсот и приведено в мало мальски приемлемый вид. Трава вокруг стен уже не выглядела сильно примятой — выпрямилась и стала гуще. Деревья, ещё не убранные, зеленели, отбрасывали тени на землю, что начинала дарить робкое тепло. Создавался какой-то свой уют в чащах. Заросли не выглядели враждебными, заброшенными. Но они сегодня не интересовали разведчиков. Аккерман повёл людей в сторону от стен на облюбованное и уже опробованное место. Пешая прогулка успокаивала, несмотря на то, что где-то внутри инстинкты опасливо ворочались из-за отдаления от хоть сколько-то надёжной защиты. Впрочем, так было нужно, чтобы ничему и никому не навредить. Ни Шиганшине, ни людям, мирно трудящимся в эти самые минуты. К тому же, Ханджи справедливо рассудила, что лучше никого не шокировать трансформацией Колоссального титана. А получалось пока что она весьма и весьма внушительной. Оставила кратер в поле в самый первый раз, обдав всех землёй и волнами жара. Зато подготовило и определило место проведение тренировок. Армин более не терял контроля над титаном, что очень радовало и так же сильно подгоняло Зое в опытах над ним. Командор считала, что Арлерт вполне контролирует себя, поэтому придумывала каждый раз новые схемы в поисках контроля над способностями Колосса.
И Леви всё равно каждый раз оставлял на плацу стены отряд из Гарнизона со всем вспомогательным орудием. Сетями, копьями, гарпунами с фиксирующими тросами. На всякий случай. Сверху открывался неплохой обзор, ведь разведчики отходили не дальше чем на два километра, однако с собой брались так же и сигнальные ракетницы. Уже на подходе к кратеру природа начала редеть. Наблюдать за этим «увяданием» было не слишком приятно — постоянные трансформации, выжигавшие всё вокруг, мешали растениям вернуть своё. Чем-то этот образ отдавал странным и неприятным. Аккерман вообще не испытывал особого одобрения или симпатии к силе титанов. Однако приходилось мириться с тем, что эта сила один из немногих козырей, что у них есть.
— Готов, Армин? — спросил капитан парня, единственного среди них без УПМ. — Уверен, что запомнил все инструкции Ханджи и советы Эрена?
Арлерт за последние два месяца из щуплого юнца стал превращаться в крепкого юношу. Чуть прибавил в росте, но в основном проявлялись изменения мышц. Возможно, сказывались эти тренировки. А может, и большая физическая работа. В родном штабе на более старших легла весомая часть хозяйственных работ. Можно сказать, что у них было не воинское отделение, а почти что отдельное поселение. Уборка, уход за лошадьми, готовка, самостоятельная заготовка дров, ухода за территорией и старым замком. Много чего ещё, да и сказывалась ответственность моральная и дисциплинарная за младших.
— Да, — коротко ответил парень и направился в центр ямы.
Землисто-песчаные края осыпались с сухим шуршанием, пока тот спускался в центру. Остальные занимали привычные позиции, заученные практически наизусть. Разведкорпус чередовал свой состав в Шиганшине каждые дней двадцать. Кто-то, как Леви, оставался подольше, но такая систематичная смена помогала подтягивать всех на общий уровень. Готовила к дальнейшему. К капитану подошёл Кирштейн, сегодня заменяющий Зое в плане наблюдения, протоколирования и ведения опытов. Благо хотя бы вести записи ему помогала женщина из Гарнизона.
— Вроде всё готово. За четыре часа управимся. Точнее, — поправился офицер, — за три с половиной.
— Я же правильно понял Ханджи, что шумно сегодня не будет? — поинтересовался Аккерман.
Хотелось немного передохнуть от этих трансформаций. Колосс отличался от Атакующего даже в этом. Земля содрогалась от перевоплощения, а взрыв в любой момент мог оказаться сильнее, чем ожидалось или планировалось изначально. Опасная сила, которую они только учились понимать и контролировать.
— Хотим получить такой результат. Нужно работать как и в сторону усиления взрыва, так и в сторону сдерживания, — процитировал Жан слова командора. — Больше контроля — лучше. У Эрена уже очень хорошо выходит, значит сумеет и Армин.
Вспомнились тренировки с Йегером. Тот старался сделать несколько трансформаций с небольшими паузами, стремясь повторить результаты наглядно продемонстрированные Леонхарт. Для этого требовалась выносливость. А для неё необходима была практика. Впрочем, парень получал её несравненно больше, чем Арлерт. Из-за своего характера, рвения Эрен почти всегда после основной отработки направлялся помогать на стройке. Тяжёлые грузы, балки, сваи, груды мусора, с которыми обычным людям пришлось бы возиться по несколько часов, не представляли для пятнадцатиметрового титана особой уж сложности. Зато помимо личной пользы парень делал и общее дело, чем вызывал восхищение и одобрение очень многих работников. Наблюдая за этой работой, Леви отмечал про себя, что движения Йегера стали ловчее, чётче, аккуратнее. Оставалось только следить за тем, чтобы тот не работал до опасной стадии изнеможения. Но вряд ли Армин сумеет в ближайшее время приблизиться к тому же уровню контроля тела. Капитан это понимал, однако не видел смысла говорить об этом вслух.
— Посмотрим. Можешь начинать, Жан, — он дал разрешение на начало, в котором не собирался руководить.
Его задача быть не только элитным бойцом и капитаном, но и учить молодых расти и крепнуть. Давать им это делать. Те тоже должны стать умелыми руководителями, грамотными и готовыми ко всему.
Так что несмотря на формальное руководство и ответственность Аккермана, сегодня был главным Кирштейн. Мужчина молча следил за тем, как парень проверяет расстановку сил, как заканчивает приготовление, как напоминает громким голосом о том, что нужно делать и при каких случаях. В этом тоне было больше заученной уверенности, чем подлинной. Этому ему ещё стоило научиться. У Форстера такой проблемы не наблюдалось, поэтому второй офицер с большей лёгкостью завоёвывал любовь и уважение подчинённых. Им обоим стоило поучиться друг у друга. За этим всем Жан дал сигнал о начале операции. Через несколько секунд собравшихся озарила жёлтая, слепящая вспышка. Как всегда свет опережал всё прочее — через несколько секунд долетел шум, не такой оглушительный как обычно, затем нахлынули тёплые, стремительны потоки воздуха. Земля мелко задрожала, завибрировала под ногами. В дымке стал угадываться движущийся, образующийся силуэт. Зимой и ранней осенью его было почти что не разглядеть — от титана валил густой белый пар. Сейчас же любой желающий мог всмотреться получше и увидеть это чудо. Растущие от шейного остова кости, сотканные будто из самого света или искр мышцы и сухожилия. Наблюдая за всем этим, Леви мог признать оригинальной и чертовски полезной идею делать трансформацию Колосса сверху, в воздухе. Потому что так тот проминал собой землю, углубляя яму. И всё же, эта трансформация ощущалась менее разрушительной. Больше напоминала превращение Йегера с поправкой на размеры. Прищурившись Леви смотрел за тем, как титан выпрямляется во весь свой рост. Такая махина нависала, возвышалась над всем и всеми горой. Живой горой, что заставляло инстинкты напрягаться. Это не стена. И это в какой-то мере ужасало, потому что вело к другим выводам. Титаны раньше могли быть на много больше, и, возможно, им встретятся и такие, если очень не повезёт. Хоть мужчина и считал, что за свою жизнь повидал уже немало, но такого ему лицезреть не хотелось. Арлерт водил руками, стараясь, чтобы движения выходили более быстрыми, а по земле от них пробегали пугающие тени, падая то на землю, то на людей.
— Отходим на внешний радиус! — скомандовал Жан.
Все тут же подчинились, а сам Кирштейн направился к Колоссу. Взлетел на его плечо в несколько подходов. По правде говоря, Аккерман с уровня земли не очень-то хорошо видел фигуру офицера, отправившегося выполнять часть проверок по списку. Слишком высоко. Но тот явно был близко к лицу титана, что Армин мог его слышать. Поскольку Колосс скоро начал исполнять простые упражнения, которые применялись ещё год назад для Эрена. Эти движения в исполнении такого высокого титана выглядели лишь человекоподобными. Всякие стойки: на одной ноге, боевые для спаррингов, нелепая походка-перебежка. Приседания. Всё выглядело медлительным, как Арлерт там не старался. Вес был распределён непропорционально по телу, Зое уже сделала такое предположение, от этого и такая заторможенность. Когда с первым этапом было закончено, настал второй этап мелкой работы. Колосс поднимал руками людей, стараясь действовать аккуратно и бережно. Так же опускал их на землю. По времени выходило немного быстрее, чем на лифтах. Огромными пальцами титан старался ухватить ровно одно дерево, поднять его. Получалось без особой чёткости, но Леви видел, что прогресс всё же есть. Вообще, он мог спокойно стоять, переходить из стороны в сторону, чтобы не давать застояться, и наблюдать. Наблюдаться и сравнивать всё это с недавно почившим прошлым. Вот совсем недавно они ломали голову, как обойти паровой заслон Колоссального, а вот они бьются над тем, что Армин выдал им ту же паровую защитную стену. Когда тот устал над работой по контролю тела, настала пора следующего этапа. Самого непредсказуемого — проверка способностей. Период затишья, что может нарушиться новым взрывом. Однако Зое придумала на этот раз что-то явно толковое. Поскольку Арлерт вытянул вперёд правую руку, и от неё прерывисто и с шипением повалил пар. Не сильно, но всё же это был первый такой успех. Вокруг раздался удивлённый, одобрительный гомон, а Леви закрыл глаза и выдохнул. Они движутся вперёд.
Комментарий к Ранние плоды.
Вот и глава, обещанная ранее. Я очень рада, что все четыре ждуна собрались в этот срок:3 Следующая будет через две недели, потому что дела наваливаются, не будет особой возможности работать сразу над всем впроцессниками, коих на текущий момент четыре, и все в работе. Название следующей главы: “Сообщение”.
Шиганшина отстраивается и многое уже позади, очень многое, но все только втягиваются в новую работу. И что-то уже начало адаптироваться - поезд отходит от перона и набирает скорость XD Внимательные отметят, что проект форта, который описывается, является именно тем большим зданием, которое мы видели в манге и аниме. До падения такого в городе не было. Его возвели именно после, и логично предположить, что именно с такими расчётами, с опытом прошлого и новыми знаниями.
А вот и Армин, который присутствовал в прошлой главе лишь на словах XD Прогресс в освоении быть должен. Это одна из ключевых задач Разведкорпуса. Всё же сила немалая, сила может решать и давать опцион по действиям. Так что развивают как могут. Тут ещё проскользнуло несколько примечательных деталей, но их оставляю на вас))
Вполне лёгкая глава, такая передышка и вместе с тем замедленнее для нас, читателей. Всё замыкается. И всё же есть ещё несколько моментов, которые я не могла не пройти в работе для самого разумного и логичного её завершения.
Уф, четверо дорогих ждущих, хороших вам летних дней. Встретимся уже в июле:3
========== Сообщение. ==========
Уменьшившееся количество людей на улицах подсознательно нервировало. В голове сразу же начинали блуждать разного рода ассоциации: наступление врага, осада, потери, эпидемия, голод. Однако этим летом думать об этом не приходилось. Даже тем, кто всегда был настороже.
— Хорошо ходить теперь, — сказала Кива своему собеседнику, осматривая залитую солнцем площадь.
Несмотря на разгар дня, народу было немного даже для северного ковчега стены Сина. Причина заключалась в одном: началось переселение на территорию Марии и в Шиганшину. И благодаря весьма гибкой и продуманной политике, которую генеральный штаб активно вёл последние месяцев десять; отток на южные земли оставался весьма хорошим, а с восточным городом Марии уже было восстановлено сообщение. На очереди был западный ковчег, а потом уже и северный. А заселение южных земель сулило большие урожаи следующим годом. Больше пищи. Один из немногих шагов вперёд помимо военного присутствия там.
— Непривычно, — откликнулся Алонзо, передёрнув плечами. — Как на виду у всех.
— Привыкай, раз уж собрался тут жить, — хмыкнула женщина, ведя того вперёд. — Это одно из умений, которым тебе надо овладеть — маскироваться и сливаться с добропорядочными людьми.
В ней самой сейчас было сложно узнать руководителя целого отдела военпола. Гражданская одежда, соответствующая статусу большинства жителей Утопии. Перекрашенные по случаю официального «выходного» волосы», небольшой грим на лице. В случае с парнем всё было пока что попроще: простой, но новый для того цивильный вид несколько преобразил и его. К этому ему стоило привыкнуть как и усвоить истину, что волку сподручнее носить овечью шкуру. Спустя многих лет тот всё же решил перебраться на поверхность. И Кива подозревала, что большая часть этого желания происходила от Вероники. Ведь раньше её подопечный был, скорее, равнодушен к этой идеи. Внизу ему работалось спокойней, да и заняться там всегда было чем. Это начало меняться где-то с весны. Женщину не интересовало: какие отношения складываются у этих двоих и насколько там всё нормально. Главным было то, что Алонзо девушку сильно уж не обидит, а значит: она в безопасности. Её уже можно отпускать на волю судьбы, так как интерес к делу Фрицев заметно снизился на фоне остальных дел. Конечно, от некоторых можно было ожидать подлянки в любое время, однако и передерживать молодую Траут смысла не было. Но и Вероника на предложение начать новую жизнь нерешительно ответила, что пока что хочет побыть с Алонзо. А тот через какое-то время заявил, что будет приобретать второй дом — уже наверху. Конечно, между этими двумя решениями имелась вполне определённая взаимосвязь. У более молодого соглядатая получилось не шибко напортачить, перенеся пагубные привычки подземелья на постоянные, вроде как, отношения. Кива полагала, что, возможно, это пойдёт тому на пользу, поэтому особо никак не пыталась что-то изменить. Большая ответственность и осторожность. Можно сказать, что это поможет тому возмужать ещё сильнее. Это будет хорошо не только в плане работы, но и для него самого, для девушки, которая пока остаётся с ним. Поэтому опытная женщина без особых проблем или же раздражения помогла с выбором и приобретением подходящего и удобного дома. Само это напоминало то, как Кенни перебирался из-под земли в Гермину. Однако сейчас оно было по-другому. У этих двоих иной путь, и чтобы это понять, не нужно было вникать в их отношения или узнавать то, что творилось эти месяцы в Подземном Городе. Итог: Алонзо сейчас ходил и по-новому присматривался к городу и людям вокруг, чтобы подражать им на новом для себя уровне. Уровне, где есть хоть немножечко места заботе о своей жизни, не только работе. Хорошо с одной стороны — плохой с другой. Мотивация, большие амбиции и ответственность создают соответствующие уязвимости. К которым нужно готовиться, иными словами — становиться сильнее. Взросление. И сейчас забираться на следующую ступеньку развития лучше, чем когда-либо. Менялось всё вокруг, незаметно, но неотвратимо. Кива знала и чувствовала, как весь их «мирок» разворачивается и трансформируется, чтобы принять новый удар и дать долгожданный отпор.
Тут уж главное, не растеряться самим в этих переменах. А для этого нужны какие-никакие союзники и сторонники. Так что одна лишь польза и польза. Даже в таком совместном выгуле.
— Ага, как же, — выплюнул парень, но покачав головой, неожиданно довольно улыбнулся. — Мне нравится, что теперь у меня как будто есть право дышать этим воздухом.
— Оно всегда у тебя было, — женщина разгладила юбку и остановилась, чтобы оглядеть улицу, открывшуюся за поворотом. — К этому пришёл бы сам со временем, но и так тоже неплохо. Здесь хотя бы можно немного расслабиться.
На чистенькой улице всё выглядело странным образом спокойно и… умиротворённо. Гуляли семьями, кто-то, правда, спешил по своим делам, но всё равно общая картина оставалась — мерной и приятной. И даже то, что людей стало меньше не рушило этот вид. Даже наоборот: чистая брусчатка и простор, сегодня ярко освещённый. Тихий уголок, находящийся в неком отдалении от основного движения. Идеальное место, чтобы жить.
— Не знаю, это непривычно. У тебя было как? — Алонзо нахмурился, тоже неотрывно наблюдая за своими новыми соседями.
— Это было странно, но дома я находилась не так часто, чтобы загоняться над этим, — Кива пожала плечами. — Кеннет работал много, и я не меньше. Но как-то со временем стало проще.
— Зато теперь не так много времени на дорогу будет уходить, — подчинённый хмыкнул и взъерошил русые волосы. — Здесь, часом, нет лаза в Подземный?
— Смотри, ищи. Кто знает, — хмыкнула женщина и посерьёзнела. — О деле. Тебе надо будет заучить вот это всё.
Она выудила из кармана уже изрядно помятый лист, протянула его спутнику, что на был выше её на голову. Тот принял его, но развернув, почти ничего не понял сперва. Полосы, точки, к которым сбоку и не упорядочено были приписаны слова: тишина, час, станция, тревога, опасность, срочное, наступление, отступление, помощь в, помощь для, да, нет. Смутно понимая, что это язык для каких-то посланий, Алонзо вопросительно выгнул бровь и взглянул на женщину. Уже не молодую. На лице отпечатались морщины. Под глазами, у губ. Пока не особо глубокие, но всё же их уже было видно. Как и первые признаки старения, подсознательно улавливаемые в поведении. Не так резко, не так хлёстко. Впервые парень задумался о том, как его «работадательница» будет справляться со всем через год другой.
— Это обозначения для системы сообщения между Герминой и Шиганшиной, — начала объяснять Кива. — Генштаб пока пришёл к таком решению — сообщение при помощи дальних фонарей. Будут передавать по цепочке сигналы, и иногда нам нужно будет за ними следить.
— Фонарей? И на какую дальность они рассчитывают? — Алонзо убрал лист за пазуху, чтобы потом досконально выучить. — Длинная вспышка и короткая, верно?
— Правильно, тут шибко ничего и не повыдумываешь, — она усмехнулась и зашагала дальше, благо вокруг них не было людей, чтобы подслушать. — Чуть больше километра. Они уже готовят и расчищают дорогу для связных будок.
Десять или одиннадцать постов для передачи сообщения на прямой, заодно, расчищенной дороге. Самое главное: гораздо быстрее, чем слать гонца. А учитывая напряжённую обстановку у границ, это именно то, что необходимо. Кива правда несколько сомневалась в том, что линия связи будет сразу же работать как следует. Человеческий фактор никто не отменял. Правда, прочитанные вчера ночью проекты несколько успокаивали. Там будет целая смена солдат, а место обустроено всем необходимым с учётом нападения титанов. Из Промышленного Города ей, само собой, без особых колебаний передали чертежи крупных фонарей на кристаллах. Весьма впечатляющая конструкция ростом с человека. Этого удалось добиться с немалым трудом. Мастера скептически относились к тому, что в ближайшее время получиться увеличить дальность и сфокусированность луча. Что немаловажно в дневное время, когда солнечный свет делает все прочие не столь яркими.
Однако и такой результат годился для работы. И их проблемы были технического плана — головоломка и практичные опыты. В отличии от проблем военных чиновников, которым выпала ответственность разработать простой язык для сообщения между городами. Сложность заключалась в однозначности и чёткости слов и комбинаций. Никаких разночтений и никаких сложностей быть не должно, и пока то, что лже-Линсей удалось добыть было лишь пробным вариантом, который будет дорабатываться всё лето во время проверок этой системы.
— Ни херово они так развернулись, — наконец поделился мнением парень, когда они пересекали улицу, чтобы свернуть на другую по ту сторону мостовой.
Разговор на какое-то время прекратился, так как они сблизились с другими прохожими. Каблуки стучали по камням дороги, а где-то вдалеке гулко доносился стук копыт. Город продолжал жить или же переводить дух, избавившись от части населения, некогда вынужденно размещённой в нём. Пауза в беседе позволила обоим подумать о чём-то своём. Кива думала о том, как однажды, кажется, что ещё в прошлой жизни, оказалась в этом ковчеге и что встреча, случившаяся тогда, перевернула всё, что только можно. Не сразу причём. И сейчас, может статься, происходит что-то такое же только на совсем другом уровне. Тогда удалось приспособиться. А сейчас? Подобное тревожило и Алонзо.
— Что ты думаешь обо всём этом? — спросил он, когда они вывернули на безлюдную улицу.
Спросил точно так же, как лет десять назад спрашивал о том, что и как лучше делать. И его вопрос не нуждался в уточнении или же пояснении. Они оба выходцы со дна жизни. Им было не дано влиять глобально или вершить великие дела, это удел остальных: как Кенни или же Ури, даже тех же разведчиков. Их участь — выживать. В любое время.
— По ситуации будем решать, — тихо и строго ответила Кива. — Если я знаю, чего и как хочет правительство, то… чего хочет основатель, мне неизвестно. Это основное для будущего острова. Кто бы там не пыжился, большая часть надежды, зависимости лежит на силе Основателя. А тот находится в этом шебутном парнишке. Нужно наблюдать за ним, чтобы понять то, как тот думает на самом деле.
— Если передать кому-то? — Алонзо хоть сколько-то разбирался в перипетиях титанических вопросов, впрочем как и любой мало мальски думающий человек. - Есть ещё Райсс для активации.
— Прототипы сыворотки есть — Дариус изрядно повеселился над всем этим, — женщина прищурилась. — Вопрос в её работоспособности и сроки жизни девчонки. Она последняя Райсс. Во всяком случае, на острове.
— Не удалось разыскать?
Она лишь покачала головой. Несмотря на все поиски, занявшие очень много времени, отобравшие очень много сил, у неё не получилось найти ублюдков ни последних, ни прошлых Райссов. Кива проверила каждый слух, малюсенькое подозрение. Пять лет назад они с Кенни занимались этим в тихую от Рода, чья любвеобильность или же похоть по итогу спасла их всех, сейчас же женщина довершила это дело. Окончательно и бесповоротно. Незаконнорожденных Райссов на Парадизе больше не существует. Косвенно накладывало обязательство и на саму Хисторию, помимо большей расположенности к силе титана. Рожать, рожать, рожать. Возможно, что ещё и от подобранного кандидата, чтобы сберечь чистоту крови. Королевское наследие. Всего лишь вопрос времени и характера дочки Рода: насколько будет острой эта проблема и насколько та сможет настаивать на своём. Кива выдохнула и потёрла переносицу. Как много всего стоит учитывать и как много ещё предстоит вызнать и определитель ещё до того, как начнутся полноценные вылазки к морю. Ведь всё зарождалось именно здесь — не там. Так было всегда, и если они хотят выжить, то нужно сразу смотреть на корень бед, которые им просто не по размеру. Тот же Закклай это понимал, но он был одним из тех, кто направляет и формирует этот корень в нужной для себя форме. Конечно, тот прекрасно видит всё, но только тот нацеливается на несколько иные задачи. Киве и тем, за кем она ещё пожелает присмотреть, придётся опираться лишь на самих себя: свой опыт, свой ум. Быть может, ещё и друг на друга, однако и с этим требовалось быть осторожным. Ставка в этих «играх» их жизни.
Идея и осознание ответственности за всех жителей их страны преобразовывала рядовых разведчиков. Особенно положительно сказывалась постоянная практика и курирование между Тростом и Шиганшиной. Для многих это было именно тем переходом от бравадной игры к более зрелому понимаю реальности происходящего. Зое весьма радовало, что этот переход был без прежних жертв, что всегда сопровождали практически любую вылазку и отсеивали «слабых», формировали «сильных. Нынешние вылазки проходили без столкновения с врагом, что позволяло постепенно вырисовывать карту внешней местности возле стены Мария. Делалось это осторожно и неспешно, зато основательно. Настолько, что Генштаб уже вёл переписку с командором Разведкорпуса по поводу места для формирования временной и промежуточной базы.
— Заброшенная деревня или же лес деревьев? — бормотала она, рассматривая присланные схемы с отметками.
Пояснения лежали чуть в сторонке, на рабочем столе. Порядок навести никак не удавалось — помимо весьма активных, пускай и не дающих ощутимого эффекта, действий, ещё наваливалась бумажная волокита. Всё нужно было обсуждать, обдумать, выбрать лучшее решение для той или иной проблемы. Кропотливая и трудоёмкая подготовка к тому, чтобы начать укрепляться, а там уж и на юг двинуть. Но пока осваивались ближние рубежи — необходимая работа.
— Ливаю там хорошо, бегает среди лесов и полей с картографами, — женщина выдохнула и откинулась на стуле, чувствуя, как передние ножки оторвались от пола. — А мне тут со всем этим разбираться и крутить.
Голова пока не дымилась, просто ощущение того, что вкладывается больше, чем получается по итогу, давило морально. Зато всё остальное радовало: собственный корпус обретал удобные и актуальные для новой реальности черты, деревни возле Шиганшины были практически заселены вновь, а сам южный город поэтапно принимал новых жителей, размещал в себе опорные объекты для армии. К Устлиштаду уже вовсю прокладывали рельсы по стене, ставились дозорные посты. Сам плац стены был ничем не хуже наземной дороги. В чём-то проигрывал, конечно, но в чём-то бесспорно выигрывал. Людей с лошадьми перегонять было небезопасно, да и тяжёлые грузы тоже, зато ровная дорога без препятствий. С грохотом поставив стул обратно, Ханджи заставила мысли сфокусироваться на текущем вопросе. Где, чёрт возьми, лучше поставить перевалочный пункт снаружи Марии? Лес гигантских деревьев выглядел предпочтительней — проще, потому что там легко затеряться, а у врагов нету УПМ, чтобы легко и быстро проверять верхушки и кроны высоченных деревьев. Однако это также накладывало ряд препятствий для них самих же. Как ориентироваться без какого-нибудь особого обозначения? Ночью особенно, а доступ к припасам и всему прочему должен быть постоянный и надёжный. Ведь бывают ситуации, когда солдаты рассчитывают именно на такую помощь. Всякое случается, уж Зое знала это по собственному опыту. Поэтому перспектива сделать «лагерь» в лесу, несмотря на всё, выглядела не столь надёжной. Оставалась заброшенная деревня. Более трудоёмкий вариант. Предлагалось оборудовать базу под полуразрушенным поселением, оставив видимость того, что всё так же брошено. Эдакий обманный манёвр. Плюсом было то, что туда вместиться больше припасов и будет больше места для той же передышки. Минусом вся сложность этой затеи, да и подземные убежища могут сыграть дурную шутку при нападении титанов. Зато все разведчики будут чётко знать точку для возвращения и не потеряются в округе. Женщина кивнула, руки поднялись к лицу. Массируя виски, она размышляла, прокручивала в голове самые разные варианты. Через минут десять кое-как, изнывая под грузом ответственности за новое решение, Зое остановила свой выбор на деревушке. Маскировка и незаметность их союзник. Во всяком случае, до того момента, когда они не наберутся военной мощи и сведений о враге, чтобы вступать в открытую конфронтацию. Без проблем отыскав на рабочем столе проект этой базы, командор принялась в очередной раз вчитываться в него, карандашом приписывая свои правки, что-то вычёркивая. Как самый опытный разведчик только она могла делать такие правки, нацеленные на более лучшую работу корпуса в тех условиях.
Когда черновик ответного письма был в процессе написания, в дверь аккуратно постучали. Зная, что это может быть только кто-то из более старших разведчиков, Зое разрешила войти. Подняв голову, она увидела гостя, и, несмотря на всю готовность, брови взлетели вверх, выдавая лёгкое изумление.
— Армин? Разве ты не должен вместе с Флоком вести отработку по сборке и ремонту приводов? — не пришлось даже напрягать разум, дабы вспомнить чётко составленное расписание рабочей недели, которому будут придерживаться до конца месяца как минимум.
— Мне кажется, что он и так прекрасно справляется и без меня, — парень на пару секунд отвёл взгляд.
— Опять поругались? — мрачно спросила Ханджи прямо в лоб.
— Нет, — спохватился пришедший и чуть улыбнулся. — Он и правда хорошо ведёт урок. Всё чётко и дисциплинированно, а его прямые рядовые перевыполняют квоту отработок. Причём добровольно. Так что, я там только мешаю.
То, что офицер имеет склонность к подталкиванию учеников к большим успехам и приверженности Разведкорпусу, было не новостью для начальства. В какой-то мере такие темпы беспокоили, однако спорить с итоговой пользой было глупо. Им нужны отважные и решительные бойцы. Не безбашенные, но именно готовые ко всему. Женщина покачала головой, поправила очки.
— Не думаю, что ты там лишний. Но надо будет с Флоком поговорить, чтобы он не так сильно давил на них, — она несколько смягчилась, теперь по-новому смотря на Арлерта. — Не хочешь пойти отдохнуть?
— Нет, я пришёл узнать: не могу ли я чем-нибудь помочь вам, — он прошёл вперёд, указывая рукой на нагромождение бумаг. — Наверняка где-то нужно что-то придумать. Может, свежий взгляд не помешает.
Теперь он смотрел более радостно и с живым интересом, выдающим незаурядный ум, что уже несколько раз выручал их всех. Решив, что его помощь уж точно не сделает хуже, Ханджи протянула ему для начала проект по возведению пунктов Разведкорпуса в остальных городах стены Мария. Не особо срочное дело, скорее, для долгосрочной перспективы на следующий год. В том направлении дел невпроворот, но приоритетным оставался юг. Даже бюджет военным фракциям несколько сократили, так как не было активных или сложных мероприятий. Почти все силы и свободные ресурсы — мыслимые и немыслимые; бросались в Шиганшину. Но можно было спокойно дать Армину поразмышлять как раз над таким делом. Хотя бы для начала размять мозги. Парень взял папку с бумагами, примостился у стены башенной комнаты, поближе к окну и ушёл в раздумчивое и молчаливое чтение. Он не мешал от слова совсем, а когда Зое закончила с черновиком, они и вовсе разговорились. Поначалу о производственных моментах, но вскоре беседа сама собой свернула в другое русло, менее деловое. Мысли о будущем, о возможностях и о многом новом, неизвестным им. Обоих завораживала возможность своими глазами увидеть всё это. Ведь помимо врагов за горизонтом их ждало всё то, чего они были лишены. Может, что-то удивительное и невероятное, до чего здешние умельцы ещё не додумались. Армин открыто выражал сожаления, что не может посетить Промышленный Город, чтобы понаблюдать за работой мастеров и научиться чему-то самому. Ему очень хотелось именно сделать что-то полезное. Множество проблем было бы решено даже созданием более быстроходного транспорта.
— Быть может, мы сумеем что-то придумать, когда раздобудем какие-нибудь марлийские технологии. Те же корабли, — приободрила его Зое. — Благодаря твоей силе и силе Эрена мы, возможно, сумеем их захватить неповреждёнными.
В эти минуты обсуждений ей даже не вспомнилось о том, что на этих кораблях будут марлийские солдаты. Солдаты, которых согласно уже выданному указу генерального штаба, нужно было пленить живьём и отвозить в Шиганшину. На допрос. Оспаривать это решение было тоже не очень разумным. Ведь люди — источник информации ничем не хуже новых механизмов, что могут попасть им в руки.
Комментарий к Сообщение.
Что, пацаны и пацанессы, финалим? XD Оставшиеся главы будут выходить с интервалом в неделю. То бишь, следующая глава выйдет 15 июля. Вперёд к финалу!) Семеро ждущих, я полагаю вас станет меньше, но обновить рекорд к работе было приятно:3 Всем вас большое спасибо.
А вот собственно то, о чём говорили в комментариях к прошлой главе) Они не считаю Эрена надёжным ведущим для силы-основателя: ни в мыслях, ни в действиях. Не только из-за ограничения по крови. И это есть разница трактовки. Мы, как читатели манги, смотрители аниме, знаем историю с нескольких сторон, но вот сейчас можно наглядно видеть и восприятие людей, что находятся внутри. И если обратимся к той же политике правительства Парадиза в манге, то увидим, что подобное мнение витало в той обстановке. Лучше передать основателя более надёжному и… более контролируемому человеку.
Так же тут параллели: Кенни-Кива. Кива-Алонзо. Круг соглядатаев и старения в природе, ахах XD Сперва ушло время одних, теперь начинает ослабевать время других, расти смена. Тут опять же перекликивания с событиям “Других”, кто читал, тот поймёт сразу же)
По разведчикам, мы не можем отрицать того, что Ханджи и Армин в чём-то сохранили ту мечтательность. Проблема лишь в том, что в какой-то момент это начинает “дурманить”. Конечно, приятней ведь думать о чём-то таком, о новых возможностях, нежели особо задумываться над чем-то горьким, но неизбежным. В разведке уже развилка пошла не шуточная. Они позволяют Флоку набирать силу в своём влиянии.
========== Летний зной. ==========
Смотреть на город в прогулке оказалось весьма странным. Курт терялся в ощущениях, но и так знал, что всё идёт неплохо. Хоть и чудно. Шиганшина, которую он помогал отстраивать, заиграла проблесками жизни. Самой простой, самой обычной и в чём-то желанной. Это была новая жизнь, с чистого листа. Почти как и у него. Улицы, украшенные по случаю вылазки Разведкорпуса флажками, цветами, не пестрили людьми. Однако и те, что встречались, в нарядных одеждах выглядели радостными и расслабленными. На одной из законченных площадей, вокруг которой уже заселили несколько домов, развернули скромную ярмарку. Не слишком большая или впечатляющая — бюджет выделили скромный. Впрочем, и такой отголосок нормальности и обыденности радовал и напоминал о том, что половина срочных работ уже позади. Осталось доделать немного инфраструктуры города, да заняться вплотную военными сооружениями. Парень не знал, удастся ли ему пробиться на ту работу — отбор там вёлся строгий из-за особой ценности тех объектов. Но он знал, что останется жить здесь. Какое-то время. За приемлемую доплату и мзду ему удалось получить неплохой и целиком отдельный дом, что ещё только доделывался, в середине ковчега. Об этом он не говорил никому из осторожности, даже своей спутнице. Элизабет шла под руку и улыбалась. Вроде бы лучезарно и вполне искренне, не так как обычно. Курт в очередной раз задумался над тем, как вышло, что они стали встречаться? В тот день, когда она залепила ему затрещину, он разыскал её в строительном городке, ныне разобранным и превращённым в склады. И как же они тогда сильно поругались, несмотря на то, что парень очень старался вести себя не грубо, дабы избежать проблем для них обоих. Потом они ругались при любой встрече, причём начинала всегда девушка, напоминая раздражённую и неугомонную фурию. Всё это достаточно скоро достигло апофеоза. Старшие уже вовсю советовали той просто присунуть хорошенько, либо жёстко расставить точки. Собственно и сам парень был уже достаточно разозлён, чтобы грубо одёрнуть нахалку. Однако в какой-то момент стычек своими словами об участи таких стерв, которые не умеют ценить нормальное отношение или же выстраивать таковые, от того вечно оказываются в дерьме; задел девушку, тогда ещё известную ему как Олин, причём сильно — он это почувствовал и не только. Она вся побледнела и стала бросаться ругательствами, невероятными обвинениями, не имеющими уже ни основания, ни логики. Тогда же начал копать в том направлении. И оттуда уже раз за разом они стали общаться всё нормальней и нормальней. Что привело их больше, чем к простому, скупому взаимопониманию. Отношения складывались не легко, и Курт часто чувствовал себя как на прежней работе в шахтах, когда закладывал взрывчатку. Но вроде это принесло результат: девушка начала ему доверять, а не пытаться использовать. Что всё равно не давало пока ни малейшего повода очень уж расслабляться в её присутствии. Можно сказать, что парень не ощущал всех тех сказочных прелестей отношений, но почему-то и не спешил расставаться с Бетти, отмечая периодическую приятность простого общения с ней. Как, например, сегодня.
— Ох, ну и жарень. Знаешь, в благородных домах дамы ходят с зонтиками в такое время, — игривый голосок заставил парня сморгнуть и посмотреть на знакомую любовницу или же нового друга.
— Я думал, что с веерами, — откликнулся он, ни разу даже не видевший владения богатых семей.
— Какой же ты глупыш. Веер совсем для другого, — хихикнула Элизабет и сильнее прижалась к его плечу грудью, тем самым затормаживая их и без того неспешный ход. — Давай в тенёк.
И Курт спокойно позволил себя увести на другую сторону улицы. Пекло и в самом деле знатно. Оставалось лишь гадать, не были это намёк на то, чтобы где-нибудь достать ей зонтик. Хотя, скорее всего, она просто хвасталась знанием и опытом. Она рассказывала, что жила и работала в доме Фрицев. Но парень чувствовал, что та недоговаривает. В целом, у него имелись догадки к тому, почему Бетти вела себя с ним так неуравновешенно по началу. Да и к тому, как она пыталась выстроить свою жизнь. Однако ждал того момента, когда эта чудная особа будет в состоянии самой рассказать об этом. И вряд ли этот день сегодня. Курт выдохнул и взглянул на небо, где солнечный диск посылал жар, который не могли поглощать уже и камни брусчатки. Ну хоть прогулка пока шла приятно. Они оба договорились об выгуле заранее.
Благо был выходной для большинства рабочих. Провести время вместе, посмотреть на оживающий город, а ещё посмотреть на парадный проход Разведкорпуса по главной улице. Туда-то они собственно и шли. Девушка упросила спутника составить ей компанию и в этом, несмотря на то, что тот не выказывал особого энтузиазма. Теперь улицы плавно сменялись, но чистота и новизна, окружавшая их, сохранялась.
— И как разведчики в этот зной хотят куда-то ещё доехать, — удивилась вслух Элизабет-Олин, поддерживая не особо активный разговор. — Я бы отменила нашу встречу сегодня, но ты бы тогда не пришёл на следующую.
— Может и не пришёл бы, — парень не стал её в чём-то заверять — сегодня хотелось просто отдыхать. — Всё просто — они солдаты. Очень ответственные и исполнительные люди. Как и любой хороший работник, наверное.
— Не скажи, есть у меня одна знакомая, которая сама по себе очень, — она запнулась и закусила губу, а в карих глазах проскользнула тень подлинной тоски, — очень ответственная и честная сама по себе. Надо бы попробовать ей написать хоть как-то.
Это был редкий случай, когда Бетти всё же не смогла сладить с настоящими эмоциями. И Курт понял, что та знакомая как-то соотносится с тяжким прошлым. Он не прижал девушку к себе, выражая поддержку. Таковой потребности не возникло. Вместо этого он сказал, указывая свободной рукой куда-то вперёд.
— Уже почти пришли.
И в самом деле, впереди показался широкий проспект, залитый ослепительным светом. Пожалуй, этот вид внушал надежды на лучшее будущее. Для всех и во всех смыслах. Парочка дошла то туда как раз к полудню, когда часы на ратуше начали звонко бить. Вокруг уже собралось много народу, желающего лично проводить героев в очередной путь, посмотреть на торжественную процессию. Впрочем, кто-то пришёлсюда от «нечего делать». Но в целом, вокруг витала приятная обстановка сплоченности и общего сильного стремления. И Шиганшина уже не только впитывала себя это, подобно теплу, но и, казалось, излучала сама. Вскоре на улицу, главную и огибающую лишь одно крупное здание военных, ещё не достроенное, вывернули долгожданные герои. Тишину нарушил приветственный гомон, цокот множества копыт. Курт со спокойным любопытством смотрел на всадников. «Обычные люди», подумалось ему, когда командор — одноглазая женщина, миновала их. Собранное лицо, полное собственного достоинства. Никакой особой улыбки, хоть и взгляд оставался добрым. Следом ещё воины. Кто-то улыбался, махал собравшимся, кто-то нет. Первых было большинство в этой сотне, а именно столько парень и насчитал, пока его подружка восторженно глядела на солдат в их форме, на их ровный строй и какую-то гордость, читавшуюся в этом зрелище. Проезжали так же повозки с вооружением, уже закрытым от зевак тентами. Курт думал о том, что тем предстоит сделать сегодня и что этот ковчег был возвращён руками и кровью таких же людей. Так что в каком-то смысле эта демонстрация действительно внушала не только надежду, но и будила желание не меньших успехов. Парень слышал от некоторых коллег, что те всерьёз раздумывают податься в кадетские корпуса, чтобы поддержать армию, помочь наказать обидчиков, отомстить врагам, чтобы никогда больше те не смогли превратить жизнь острова в загнанный ад. Правда, глядя сейчас на участников вылазки, парню все эти идеи и желания казались несколько преувеличенными, раскрученными. Не стоящими такого. Защититься — да, они должны, и каждый должен понимать почему. Все эти речи были так бесконечно далеки от тех людей, что сейчас рабочие, строившие Шиганшину, провожали в путь-дорогу. Так искажали суть всего этого. Колонна отдалилась и двигалась к внешним воротам. Уже превратились в далёкие силуэты, когда Курта, чётко знававшего то, что его должно заботить окружающее и настоящее, а не вот эти глобальные проблемы, потащила за руку куда-то дальше Бетти. И парень лишь улыбнулся этому. Хорошо, когда в реальности есть что-то такое, за что можно схватиться.
Изнывая от духоты, Эрен затравленно молчал. Говорить что-либо не хотелось от слова вообще. Пользовался тем, что друзья отвлекались на прохожих и на первый демонстративный выгул по улицам города, а не по стене сверху. Распоряжение пришло сверху и было призвано укрепить влияние, поддержать боевой дух. «Раз иных достижений попросту нет», владелец Атакующего титана усмехнулся, уже не особо таясь. Это могло забавлять и расстраивать в раной степени — это возня. Исход предрешён, он принял это, осознав и прокрутив со всех сторон. Обдумал всё сам. Он сделает всё. И раз уж так, то почему бы не провести остававшиеся дни более или менее нормально? Плевать на новый вид ковчега, где всё началось. Парень действительно не ощущал какой-то особенности, о которой все вокруг толковали. При том, что он сам помогал со стройкой, когда мог.
— Как же здорово они поставили новые ворота, — прорезал всё это сосредоточение голос Армина.
Его-то не было, когда поднимали и устанавливали каменную плиту на цепях с одной стороны и с другой. Тем самым облик пятилетней давности вернулся. Вообще то, что сейчас среди разведчиков находились оба титана, было впервые для экспедиции за приличный срок. Возможно, все привыкали к тому, что возле Марии врагов нет, и Зое стало проще отстаивать какие-то свои интересы и видение.
— Да, смотрятся как родные, — поддакнула Саша, ехавшая позади них. — Хотя это вам двоим виднее.
— Мне кажется, что они доработали их, — ответил Эрен, полу-оборачиваясь.
Сегодня с ними не было третьего человека, который помнил Шиганшину, какой та выглядела до пролома. Микаса осталась в штабе разведки, как и Жан. Эти двое остались на полу выходном с половиной рядовых. А остальные с небольшой поддержкой из Гарнизона должны были отработать манёвр и одновременно проверить скорость передвижения на расчищенной под будущую дорогу местности. Спокойное занятие. Некогда бывшее нервным и напряжённым для многих теперь оно стало почти что рутиной с оттенком новизны.
— Возможно, — согласился Арлерт, радостно улыбаясь. — Как же много сделано, просто не верится. Как думаете, увидим марлийцев до осени? Если они говорят на одном языке с нами — может, мы сумеем поговорить.
Вопрос был задан легко и с энтузиазмом, который обозначал любопытство от встречи с иноземцами. Другие люди, другие технологии, всё другое. Но лучше бы было думать о том, что те люди, бывшие точно такими же как и они сами, будут видеть в них лишь демонов острова Парадиз. Всегда. Никакой разговор это не исправит. Дурак.
— До осени, хм-м, быть может мы ещё раз выберемся до моря, — Йегер без прежнего раздражения заговорил не совсем о том, что думал, дабы рассудительно принять эту тему. — Но вот встретимся ли мы с кораблями, они ж заходят в ту бухту раз в…
«В полнолуние», он осёкся, поняв, что начал рассказывать то, что не собирался. Им всем рано знать об этом, да и не шибко поможет им эта информация. Пускай лучше сами своим ходом узнают, а посему закончил через несколько секунд:
— В несколько недель или несколько месяцев, вопрос спорный.
— Поставят наблюдение, что-то вроде лабаза{?}[Лабаз - помост в лесу, на деревьях, с которого охотник бьет зверя (медведя), пришедшего на положенную заранее приваду, или на овсах. ]. Как на охоте, — Саша пожала плечами. — Ничего хитрого или сложного.
— Вопрос в том, когда они это сделают, — нарушил своё молчание усталый Конни. — Мы, точнее.
Ему вчера привалило хлопот по подготовке коней к отправке. Они ночью встали лагерем недалеко от Шиганшины, чтобы начать экспедицию днём как можно раньше. В полевых условиях Спрингер намучился с животными больше обычного, потому что не все рядовые бодро и активно вызывались помогать. Ему пришлось даже нарявкать на некоторых, исполнявших обязанности на отмахнись. А уж ему это было вообще не свойственно. Приходилось учиться ещё и этому.
Их процессия уже начала проходить в воротах, и на какие-то секунды они из жаркого и яркого дня угодили в темень и прохладу туннеля. Слышались облегчённые выдохи, фырканье лошадей. И четвёрка друзей притихла. Только каждый по своим причинам. Грёзы о будущем, насущные проблемы. Лишь Эрен и, может быть, Флок думали о том, что сейчас они минуют не только проход, но и… титанов, что стоят в нескольких десятков метров от них. Офицер сегодня замыкал колонну, чтобы следить за порядком там. В хвосте, что только начинал втягиваться в «пасть» в стене, действительно была дисциплина. Внешняя. Многие разумели, что это лишь небольшая прогулка. Врага нет, нет новых данных, новых рубежей для взятия тоже. Однако все прямые ученики Форстера понимали, что значима даже такая «малая вещица». Сам парень прокручивал варианты для дальнейших шагов. И в текущем и в глобальном плане. Ему и Жану уже были даны творческие задания по формированию превосходной временной базы. Что нужно там расположить, что и как должно там реализовываться. Это означало, что в скором времени за стеной Мария прибавится больше боевых вылазок и разведок. Может даже, выведут туда небольшой состав для более или менее постоянной основы. Что уже сулило большее продвижение на юг. А там… Он пока что запретил себе об этом думать. Сперва нужно увериться в том, что они готовы к той встрече. Готовы не как тогда в Шиганшине. За столько времени он уже бывал здесь же, на тех самых памятных местах, что наполняли его ужасом и безграничным отчаянием, и каждый раз ему приходилось бороться ещё и с этим. Сжав поводья, парень обернулся. Сзади был вид на город, готовый и почти законченный, а последняя пятёрка солдат как-то отдалилась от ровного строя.
— Не отставайте! — прикрикнул он, возможно, чуть громче, чем хотелось.
Они выходили на внешние территории Парадиза. Тут же окутал ветер — свежий и ничем не сдерживаемый. Флок привстал в седле и вдохнул его полной грудью. Жара отступила, оставаясь запертой в стенах, что защищали их, охраняли их и являлись символом того столетнего заточения. Голову, конечно, продолжало печь, но теперь лицо обдувалось и хоть как-то охлаждалось, что уравновешивало ситуацию. Парень продолжил размышлять о дальнейшем. Требовалось постепенно упрочить влияние и управление в Разведкорпусе, чтобы разбавить старых начальников и направлять общее дело в нужное русло. Он уже терпимее относился к политике Зое, в какой-то мере уважал опыт и проделанное, но считал, что рано или поздно та должна уйти в прошлое. Чтобы принести Парадизу правильное будущее, будущее, где элдийцы будут сами вершить свою судьбу и заставят врагов трепетать, нужно менять настоящее. Форстер уже обзавёлся группой последователей, придерживающихся мнения, что их время ещё придёт. Тогда-то они возьмут всё в свои руки и не позволят никаким случайностям или старым образам помешать им. Помешать их победе. Ради неё умерло столько много, и они не пожалеют ни самих себя, ни окружающих ради неё. Такой завет оставил им всем Смит. Флок знал, он видел это лучше многих. Отринуть всё, что можно, для успеха. И то, что его поддерживали многие, не только военные в обычных разговорах, но и гражданские в застольных беседах, говорило лишь в правоту его суждений и действий. Он будет стараться, он будет идти вперёд. Не напролом, а выжидая подходящего момента, чтобы отодвинуть мешающихся, когда те окончательно утратят актуальность. Пока все не видели в его активности, которую тот умеренно демонстрировал, что-то плохое. Но в этом их первая глупость и очередной признак несостоятельности. Глупцы и мечтатели. А такие опасны общему делу. Делу, которое Форстер начал. Осознанно и со всей ответственностью. Когда-то начинался и нынешний Разведкорпус, с чего-то. Сейчас же начался если не новый корпус, то хотя бы обособленная, передовая его часть. Офицер знал, что приложит все силы, чтобы это образование не распалось и лишь набирало обороты, поглощая то старое, уже не столь действенное. Флок попытался в рядах макушек взглядом найти старших по званию — не нашёл. Но это и не имело значения, ведь он уже подбирался к ним если не со спины, то хотя бы не особо прикрывая своё отношение. То, что они не видят этого, их проблема, а может, так они готовятся пропустить вперёд новое поколение? Парень не знал. Зато мог сказать однозначно — лето наступало полной силой.
Зной донимал Леви. Чисто в физическом плане, так-то он с тихим умиротворением рассматривал пейзажи. В последние дни навалилось много дел, и капитан подозревал, что такой уровень загруженности будет держаться ещё долгое время. Нужно было разработать внешние проекты, внутренние. Всё и везде учесть, додумать, представить свои варианты и идеи, при этом ещё о натаскивании нового корпуса не забывать. Тренировки, практики, новые построения, нацеленные уже против людей. Переписки, бумажная волокита. С такими объёмами не сталкивался в своё время даже Эрвин. Но зато ему приходилось выбивать, выпрашивать, добывать финансирование. Сейчас оно само своевременно поступало к ним.
— Мне даже начинают нравятся эти выездки — плевать на пекло, — сказала вслух с мрачным довольством Ханджи, ехавшая впереди. — Можно дать мозгам отдохнуть. А то уже мыслимое за немыслимое заходит.
Сейчас она притормозила коня, позволяя Аккерману выравняться с ней. Он не стал с ней спорить — в таких практиках можно было не думать о чём-то таком, что слишком утомляло. При этом мужчина знал, что в Генштабе происходит куда более активная работа. Три оставшихся ковчега стены Марии, улучшение внутренней обстановки, переселение, укрепление земледелия и скотоводства на заселяемых территориях, выстраивание политики под новое время, развитие технологий и оружия. Оставалось лишь порадоваться, что работа Разведкорпуса не такая всеобъемлющая, хоть и не менее важная.
— С двумя офицерами мы еле справляемся, — ответил он командору, даже не глядя на неё, — И это мы только приступили к утверждению сметы по базе.
— Предлагаешь устроить обучение и отбор на ещё двоих? — хмыкнула женщина.
— Помощников офицеров — меньше волокиты и быстрее будет, — меньше всего Леви хотел добавлять возни с Генштабом и одобрением кандидатов, а так можно было внутренне расставить лучших рядовых.
— Может быть, может быть, — она начала потирать подбородок, а взор потух и куда-то уплыл.
Сам Аккерман не чувствовал потребность как-то сильно это обдумывать. Очевидно, стимул для прочих, больше порядка, да и восстановление опоры и более или менее чёткой структуры. Следующей весной прибудет ещё больше новобранцев, так извещал в письме Шаддис. Даже не обещал, так что нужно было готовиться уже сейчас. Взгляд капитана сконцентрировался на дороге со вбитыми верстовыми столбами. Три километра от ворот. Они уже отошли на нужное расстояние.
— Пора, Ханджи, — одёрнул он задумавшуюся, загруженную Зое, — нужно разделяться согласно строю. Давай сигнал.
— А? — командор взглянула на него растеряно, сморгнула какую-то свою думку. — А-а, да. Спасибо, Ливай.
Она потянулась к сигнальной ракетнице с заготовленным заранее снарядом. Проверила и выстрелила в небо. Громкий хлопок, зелёный, расползающийся дым. Начало отработки построения. Каждый знал местность и последовательность сегодняшней репетиции. Всего лишь детская игра, но именно так вбивались действия, доводились до автоматизма. Ханджи пришпорила лошадь, забирая вправо, уводя за собой своих людей. Леви же направился левее, к менее расчищенным землям с отобранными лично солдатами. Эрен таким образом возглавил центральную группу, а Флок повёл замыкающий отряд. Тишина летнего дня исчезла в топоте сотен копыт, а зной стал ещё менее ощутимым, хоть никуда и не делся вовсе. Просто теперь они мчались резвой рысью, и ветер обдувал их сильнее. Они отдалялись от Шиганшины всё дальше и дальше, теряясь из виду, дробясь на группки. Со стены смотровые могли видеть, как уже вдалеке в небо вздымаются дымные столбы, призывающих сменить то направление, то строй. И именно так должно будет пройти едва ли не всё лето.
Комментарий к Летний зной.
Ка-ак же я отвыкла от недельного графика XD Не верится, что я когда-то к этой работе так главы и публиковала. Семерым ждущим отдельная благодарность:3 Вы поддерживаете моё стремление.
Так же отмечайте ускорение во времени) между главами, внутри, проходит больше времени. Что ссылает нас, на самое начало работы.
Бетти и Курт парочка, стоящая друг друга, ахах. Но именно такой симбиоз, где никто друг друга не бросается жалеть, утешать, будет носить для них продуктивный и надёжный характер. На самом деле, они просто люди иного типа, им не требуется подобное. Им нужны условия для стремления, а не покоя. А так же это простые люди, смотрящие на проявление глобального. У них есть своя жизнь, свои заботы. Если в прошлой главе мы прощались с Вероникой и Алонзо, то в этой с этими двумя) Они уходят дальше в поток жизни.
По разведчикам: утраченное будущее - Эрен (Шиганшина внутри стен), жестокое настоящее - Флок (проход в стене), живой труп прошлого - Ханджи, Леви (простор за стенами). На самом деле внешне всё выглядит нормально, да?) Но процесс уже запущен давно, и он идёт. Кстати, несмотря на своё рвение Флок несправедлив) И это лишний раз подчёркивает его зацикленность на теме “правильного” достижения цели. Но вот тут и формирование Йегеристов уже имеется. Есть кружок, есть поддержка.
Рубрика познавательные фанфики:
Лабаз - помост в лесу, на деревьях, с которого охотник бьет зверя (медведя), пришедшего на положенную заранее приваду, или на овсах.
========== Корабль. ==========
Пост расположился на холме в подлеске, потому что так его было проще и привычнее замаскировать. На берегу встречались не менее подходящие места, но только элдийцы опасались, что не сумеют там обустроить наблюдательный пункт, что враги быстрее заприметят его. Ведь враги могли знать о морской линии прибоя что-то такое, чего обитатели Парадиза не могли допустить даже в мыслях. Рисковать было нельзя, поэтому база, выстроенная к концу лета, находилась в отдалении от вражеского порта. Оттуда же имелось удобное отступление, в том числе и для срочного гонца. Световые прожектора здесь никто не решился размещать, опасаясь выдать присутствие тех, кто по логике марлийцев просто не мог и не должен находиться в такой близости к морю. А разведчики наблюдали за прибывающими и убывающими волнами уже месяц как.
— Надо же, приходят в самом деле по графику, — пробормотал Жан, отнимая новый бинокль от глаз и возвращая его капитану. — Как в прошлый раз.
Они уже несколько часов наблюдали за тем, как огоньки над водами приближаются и увеличиваются. Поначалу те казались миражами или вовсе какими-то призраками, будто бы отражения звёзд, но при полной луне начинали подниматься над водой. Однако плавно и постепенно, медленно из тьмы выныривал, обрастал чёткостью силуэт корабля. Да какого… Очень большого и немыслимого в своём виде. Без парусов и с металлической, во всяком случае на глаз, обшивкой. Всё двигалось на каком-то внутреннем механизме. Вероятно, очень громадным, и один этот факт подавлял отряд Разведкорпуса, несущий вахту практически безвылазно. Раз в двадцать дней к ним приезжали запасы и смена из пяти человек для рядовых. Таким образом постепенно менялся состав, разве что Аккерман находился почти всегда на этом аванпосте. Как сильнейший, опытнейший и наиболее подходящий для всевозможных критичных ситуаций на той единственной, пока что, точки соприкосновения с врагом. Правда пока генеральный штаб настоятельно рекомендовал не прибегать к открытым действам. Наблюдение, вычисление действий и закономерности поведения противника. И пока были кое-какие результаты, несмотря на то, что они видели корабль лишь второй раз.
— В полнолуние, значится, — Леви покачал головой, сидя в прикрытом ветвями и всем прочим, укрытии. — Умно, ничего не скажешь. Это самый надёжный ориентир.
— Но у них есть прожектора, — голос Армина звучал тихо и очень напряжённо, — им не нужен свет, чтобы заходить в порт.
— Это не для них, — капитан нахмурился и откинулся на обустроенной скамье. — Они ничего не делают больше, чем кроме как причаливают, выходят на берег и стену. Всё. Не догадываешься почему?
Сам он уже понимал такие визиты марлийцев. Те не стремились пересечь условную границу в степи. И не работали над пирсом, не выводили пленных да казни обращением в безмозглых гигантов. Размышления над этим мужчина пока держал при себе, не давая ложных надежд правительству. Сперва нужно было увериться в выводах и собрать больше данных, чтобы наверняка захватить их первый корабль. И пленных с того корабля.
— Неужели ждут Бертольда и Энни? — ахнул владелец несокрушимой силы Колосса, что могла поднять даже такой корабль к самому небу.
— Именно, они ждут их, своих воинов-титанов, — Аккерман не глядя передал тому бинокль. — Потому что не знают, что с ними случилось. У них нет информации об этом. Ни Браун, ни Звероподобный не видели, что с ними сталось.
— Но они явно не спешат тем на выручку, если с Бертольдом что-то ещё можно предполагать, то насчёт Энни-то они вообще в догадках. Где она и что с ней, — заметил Кирштейн, продолжая посматривать на береговую линию.
Капитан лишь закрыл глаза, давая себе мгновения приятного мрака и подобия тишины. Плеск волн успокаивал и расслаблял — до высадки марлийцев ещё было время. За которое можно ещё раз подумать: а почему те не продолжают наседать на остров, не атакуют и очевидно не готовятся к нападению на жителей стен. Даже не отправляют новых титанов, чтобы те медленно делали свою «работу».
Это говорило об одном, но разными предложениями: враг не может сейчас сделать ничего из вышеперечисленного. Но по каким причинам? Вариантов крутилось в голове множество. От самых перспективных до самых скверных. Противник мог у себя готовить что-то грандиозное и неодолимое, чтобы сравнять их всех с землёй. Так же марлийцы могли попросту не иметь необходимого для уверенных действий ресурса. Всё же теоретическая потеря двух титанов могла сказаться сильно на боевой способности. Тогда это говорило о том, что не так страшен чёрт, как его малюют. Да и ждали они Леонхарт и Гувера вряд ли из большой любви и привязанности к ним. И уж точно не из веры в успех их миссии. Их план вернуть основателя провалился с треском и паром, утаскивая за собой множество жизней и старый порядок Райсс-Фриц на Парадизе. Кто бы мог подумать, что такое окажет услугу им всем — где они были два года назад? Топтались и боролись за жалкое существование причём без особых успехов. А теперь они, затаившиеся охотники наблюдают за дичью, изучая повадки перед неизбежным ударом. Эта операция уже продумывалась Зое и другими военными. Требовались все советы, каждое мнение.
— Мы ведь должны будем их атаковать, — тем временем заговорил Армин, — но нужно сделать это грамотно — местность открытая, а под водой мы не можем долго находиться, если не придумать что-то. Может, кто-то прикинется Энни или Бертольдом для отвлечения их внимания.
— Ну если ты в росте не прибавишь — сыграешь Энни, — Жан толкнул его в бок, подначивая лишь на половину. — Тебе не в первой.
Арлерт отвернулся от него и от старшего. Несмотря на то, что Кирштейн не стыдил за то переодевание и уж тем более не насмехался — всё равно память откинулась не очень приятно. Сейчас они лишь втроём находились в смотровой, тогда как остальные были в комнатах ниже. Что ж, этот вопрос, казалось, начал тревожить его больше основной темы, чему офицер был рад. Он-то видел черновой вариант операции. И «забава» была далеко не детской игрой. Всё, что они делали в революцию с верой в лучшее, покажется невинным срыванием полевых цветов.
— Жан, — строго обратился Леви к подчинённому, — сходи вниз и убедись в том, что все готовы и что все УПМ проверены. Не хочу осечек, если ночь пройдёт не тихо.
— Так точно, — отозвался тот совсем по-военному.
Соскользнул с места и осторожно направился к ступеням, прикреплённым к стене, вниз. Снова воцарилась тишина, как и положено ночи. Лишь прибой волн. Аккерману казалось, что остававшийся парень старается не двигаться, чтобы не шуметь лишний раз как будто враги могли их услышать. Армин смотрел в прорезь окна, но не туда, где был порт. И даже не на приближающийся корабль. Капитан выдохнул и прикрыл глаза, занимая прежнее положение — им надо собраться, а не смотреть в даль. Дежурство, как никак. Всё нужно было запротоколировать, когда корабль пристанет. Рукой Леви нашёл блокнот и выудил карандаш. Он выдохнул и потёр лоб — писать в темноте дело нелёгкое, но привычное. Да и ночь не облачная, так что лунный свет хоть сколько-то озарял всё вокруг. С окна-бойницы необычной, горизонтальной формы резко влетел порыв холодного ветра. От воды ещё веяло теплом по ночам, однако с неба уже поступали первые признаки осени. Прохладный воздух. Мужчина повёл носом, принюхиваясь к новому в этом месте запаху. Конец лета он провёл тут, сейчас же новый сезон будто бы перевалил за какую-то черту узнавания. Осень для них будет переходным этапом от наблюдений к действию. Чёткому и рассудительному, не имеющим место для уязвимой жалости. Аккерман вновь взглянул на вражеский порт через бинокль, затем на корабль, из широкой трубы на палубе валил дым или же пар. «Есть ещё минут двадцать», рассчитал он про себя время после оценки дистанции. Бдительно присматривался, рассматривал как мог длинный борт. Вдруг увидит что-то новое. Но, по всей видимости, марлийцы не чувствовали угрозы. Всё было так же, как и в прошлый раз.
И точно таким же поначалу стал и тот раз, когда ночное безмолвие и покой были нарушены. Нарушены элдийцами, пожалуй, впервые за долгую и тяжёлую сотню лет. Не имеющие шанса на ошибку, они действовали неожиданно и грубо. Зое хмуро смотрела со стены на итоги их действий. Победа не радовала. Она вообще чувствовала себя усталой и опустошённой, как после поражения. Затонувшие обломки, которые сам же и разломал, Атакующий усердно вытаскивал на берег, а рядом разведчики вытаскивали людей, плывущих к берегу. Раздавались одиночные выстрелы то с одной стороны, то с другой, и свет прожекторов беспощадно высвечивал всё. Всё до единой детали. Женщина выдохнула струю горячего воздуха. Осенние ночь здесь были весьма прохладны, а укрытие и палатки на песке обдувались ветрами. Даже костры не очень помогали, а сегодня их и не разводили вовсе. Ведь сегодня была ночь полнолуния, сегодня они ждали врага, и тот появился.
— Спустишься? — послышался сзади голос Аккермана.
Ханджи с охотой отвернулась от развернувшегося зрелища — на ступенях стоял мужчина и выжидательно, тяжело смотрел на неё. Не побрезговал подняться и позвать, не поленился напомнить ей за обязанности. Казалось, он колол её серыми глазами. Она закрыла глаз и провела рукой по лбу, делая вид, что поправляет чёрную повязку. «Не смотри. Не смотрите», командор подавила эту стучащую мысль. Таким опасно давать силы. У них важная работа здесь. Нужно довести её до конца.
— Да, — ответила женщина, стараясь прибавить в голосе твёрдости.
Леви прищурился, но более ничего говорить не стал, и самое главное: более не смотрел на неё — так как повернулся и быстро спускался вниз. Ему надолго отлучаться было нельзя. Зое без особой спешки направилась вслед за ним. Можно было не видеть того зрелища, смотреть под ноги — не упасть тоже немаловажно. Но вот ушам ничто не мешало слушать то, как нарушился успокаивающий шум волн. Плеск, команды, крики, ругательства, какой-то иной шум, выстрелы и тяжёлое волочение обломков. Эрен согласно плану атаковал снизу — пользуясь тьмой, презирая холод, подплыл близко к кораблю и там трансформировался. Тогда же включили мощные фонари, чтобы направить их на тёмные воды. Многих эта атака убила сразу же, избавляя людей от моральных угрызений. Но много и уцелело. За этих отвечали остальные разведчики. Несмотря на приказ: брать живьём и пленить, они убивали марлийцев, которые демонстрировали активное сопротивления. Тех, кто всё же уцелел, связывали и устраивали возле стены. Ханджи мельком глянула на чужие лица, и тоска накатила сильнее. Появилось ощущение, что она куда-то проваливается, что её куда-то затягивает, тащит на дно. Откуда ей не выбраться ни за что на свете. Живых под стенами лежало ничком человек тридцать. Рядом лежали трупы их товарищей. Пока ещё семь, но впереди волочили ещё новых. Чтобы собраться с мыслями командор стала рассматривать чужую форму, подмечая различия с собственной. «Нужно ещё их всех обыскать. Как мародёры», она резко пошла вперёд, к берегу, где заканчивало разворачиваться действо. Без проблем найдя взглядом офицера, чья рыжеволосая макушка выделялась огнём на фоне прочих, даже на фоне пятен крови, впитавшейся в песок. Те выглядели чёрными. Леви был занят пленными с другой стороны берега, что-то говоря подчинённым, отчего те выглядели понуро.
— Кто начал стрельбу? — строго спросила Зое, почувствовала, как сдерживаемые эмоции превращаются в вымученную волну гнева. — Не было приказа убивать раньше, чем они сойдут на берег, да и то лишь в том случае, когда те представляют угрозу.
— Я начал. Угроза была даже когда те ещё выплывали. Мы стреляли только в тех, у кого были винтовки, — не менее сурово откликнулся Флок. — Они есть угроза — мы не знаем на, что они способны. Я хочу, чтобы как можно больше разведчиков вернулось с этого задания. Они не стоят нашей крови.
Он с презрением махнул рукой в сторону стены. Ханджи выдохнула — спорить с этим заведомая глупость. Но как же это было… неправильно. С этим нужно было попытаться что-то сделать.
Мимо, в каких-то десяти метров от них прошагал Атакующий. Грохот и топот большого тела здесь ощущался не столь чётко и впечатляюще. Женщина позволила себе отвлечься на кусок палубы, что переносил титан. Несколько секунд, возможно дольше, чем ей самой хотелось, затем она повернулась к Форстеру, который терпеливо и даже вызывающе смотрел на неё.
— Это бездарное распоряжение редкой возможностью, — начала она, заставив себя говорить. — Для нас большая трудность организовать всё это. Для нас каждый носитель информации о Марли и других странах не имеет цены.
На это офицер ничего не ответил, лишь продолжал спокойно взирать на командора. С презрением? Или же терпеливым, заученным отсутствием эмоций? Разобрать не получилось, так как Ханджи спешно направилась исследовать обломки корабля. Конечно, им нужен был целый, но пока рисковать в попытках добыть таковой нежелательно. Сперва нужно было изучить первый «улов», а потом уж пытаться приумножить. Из уцелевших кусков остро торчали доски, листы железа не разорвало, но отогнуло и покорёжило. Вещи, какие-то шестерни, много непонятного. Посреди этого была повалена главная центральная труба. Её нутро зияло чернотой, не отражая ни одного светового отблеска. Гипнотизировало и приковывало к себе взгляд. «Как оно работает?», подумалось Зое.
— Есть ещё что-нибудь там? — крикнула она вверх, обращаясь к Йегеру.
Титан взглянул на неё сверху вниз, затем около шеи стал с шипением вырываться пар. Показался парень, облепленный внутренностями, связывающими его с оболочкой. Он не стал покидать её, а заставил гиганта присесть, чтобы не орать на весь берег. Вокруг него затеплился воздух.
— Немного, так остатки на дне, но могу вытащить, — заявил разведчик собранным голосом, в коем проскользнула нотка усталости или… сожаления?
— Вытаскивай, всё нужно будет отвести обратно, — ответила женщина, не уточняя, куда и зачем конкретно. — До утра управишься?
— Конечно, — ответил Эрен и скрылся в титане, что стремительно стал выпрямляться, вновь возвышаясь над всеми.
Ханджи осталась смотреть на обломки. Пыталась мысленно разместить их так, чтобы картинка восстановила утерянную целостность. Но ничего не получалось, какие-то детали, вероятно, навсегда останутся на дне. На дне… «Да-а, Эрен не может вытащить всё, да и не станет. Надо быть глупцом, чтобы пытаться», пронеслось у неё в голове. Мимо прошли двое разведчиков, что заломили руки очередному марлийцу. Угрозы, истошные и полные фанатичной ненависти проклятья. Командор не повернулась, что узреть всё с этого ракурса. Но она не могла даже притвориться занятой, за делание каких-нибудь набросков. Блокнота почему-то в кармане не оказалось, как она не шарила по ним. Через какое-то время из плеска воды осталось лишь то, что сопровождало Атакующего в его поисках. С людьми же было закончено, настало время для попыток наладить «добровольный контакт». Зое побрела обратно к стене, где собралось большинство участников экспедиции. Где-то позади двигались лучи громадных фонарей, которые Йегер жестами просил направить то в одно, то в другое место. Ещё оставались дозорные, оставленные в разных местах берега на всякий случай. Однако пока что сигналов о внезапной тревоги не подавалось, можно было хоть сколько-то расслабиться. Но подходя ближе к стене, где рассаживали пленных под дулами оружий, Ханджи не чувствовала ничего похожего на расслабление. Совсем ничего. В горле появилась липкая, тошнотворная горечь, а шаги становились всё неспешней. Зрелище напоминало казнь. Только отчего-то куда более страшную, чем те, что ей доводилось видеть. Это было нечто иное, и казнить собирались не только особо буйных марлийцев. То была казнь их самих, всего Разведкорпуса, что существовал все те годы. И с этим ничего нельзя было сделать. Так было нужно. Женщина закрыла глаз и попыталась собраться с силами на нужный лад — всё, что ей оставалось.
Восход озарил не самую лицеприятную картину. Напряжённые сборы в обратный путь. Количество пленников сократилось волей-неволей ещё на шестерых человек. Если демонстрация и заставила кого-то присмиреть, то лишь на время. Зое видела ту ненависть, которую взращивали в этих людях с детства. Вбивали в голову, что элдийцы с острова демоны — не люди, что в них нет ничего общего и человеческого. С такими пробовать общаться практически бессмысленно.
— С титанами проще, — пробурчала себе под нос командор, проверяя подпругу своей лошади. — Как же это было проще.
В самом деле, опыты с пойманными особями, которые не обладали речью или её задатками, стали выглядеть лёгкими и понятными. Почти что гуманными. Здесь же полная беспросветность и слабая надежда, что кто-нибудь из них заговорит, избавив хоть кого-то от участи пыточного допроса и выбивания сведений. Неужели пойманные не понимали, к чему их собираются отвести к тем самым стенам? Или же так сильно ненавидели, что были готовы не отступать от своих идеалов? Хотя разве они, разведчики, чем-то отличались от них в этом? Нет. Они так же шли к своим целям — сквозь кровь, тела, слёзы и невообразимые потери, раз за разом уничтожающие частицы души. Они убивали титанов, даже когда узнали, что те на самом деле люди, заточённые в этой ипостаси. Они убивали простых людей, чтобы выжить во время революции, а после неё немало было замучено на опытах по добыче рабочей сыворотке. Даже их королева ходила под тенью Генштаба, что таила в себе угрозу внезапного превращения, чтобы раскрыть потенциал Основателя. Чем они отличаются от тех, что переплыли море? Ни-чем.
— Тела погружены, — сообщил Аккерман откуда-то сзади, нарушив все эти мысли и захлёбывающееся настроение. — Живые тоже.
— А обломки? — тут же спросила она, чтобы переключиться на что-то более приемлемое для себя.
— Всё за раз не увезём, — его голос оставался прежним, ничем не отличающимся от обычного на любой экспедиции. — Что-то в несколько заходов транспортируем в лагерь. Иначе никак.
— Разделимся? — предложила тут же женщина, даже не оборачиваясь, а упрямо рассматривая седло с подсумками.
По большей части — хваталась за соломинку. Если Леви поведёт часть отряда с пленными, то она сможет заняться спокойным занятием. Не столь тяжёлым морально и обременительным. «Да и вообще: с конвоем справиться любой, тоже мне работа», Зое тряхнула каштановыми волосами, а внутри стало ко всему подмешиваться ещё и раздражение.
— Можно, если ты сумеешь потом здесь всё привести в порядок, как будто ничего и не было, — тон не изменился, но ней показалось, что его взгляд стал сверлить её затылок подобно какой-нибудь железке.
— Да расплюнуть! — преувеличенно бодро сказала Ханджи и наконец повернулась.
На лице маска из беззаботности решительности, но Аккерман хмуро и смурно смотрел на неё. Какое-то время он просто молчал, и эти секунды растянулись для них на вечность. Женщине не удавалось понять, о чём думает капитан или как относится ко всему этому. Тот просто ушёл отдавать команды по сборам первой партии на север, так ничего не сказав ей. Она осталась на месте смотреть на то, как вокруг ходят люди, ведут лошадей, тянущих загруженные повозки. Ветер несильно трепал плащ и волосы, а волны всё продолжали накатывать и сползать обратно. Слышался гомон, переговоры, но Зое, сохранившая прежнее выражение лица, не вслушивалась в слова. Где-то наверху пронзительно и визгливо заклокотали здешние белые птицы. Если бы их окружало только лишь это и ничего больше. Но там впереди будут ещё корабли, и они уже начали их топить. Теперь у них нет ни малейшего права упустить хоть один из них, чтобы информация о деятельности Парадиза не вышла за пределы острова. Снова. И снова. Каждый месяц, а потом и чаще. Враг не будет наивно отправлять по одному кораблю раз в месяц, когда поймёт, что что-то не так как обычно. Хотя отныне теперь ничто не будет как обычно.
Комментарий к Корабль.
А вот и корабли Марли) Чувствуете?) Уже никто ни на что не влияет XD Процессы уже необратимы и начинают быть вполне очевидными. Ханджи уже не контролирует ситуацию - это закономерный итог всего того, что мы видели ранее. И Флок уже набирает достаточно сил, чтобы начать “огрызаться”.
Что это? Таймскип внутри главы? Да быть такого не может XD И снова идём на контрастах: наблюдение и действие. Есть общие элементы, как, например, Леви, но в нём нет того, чтобы валить всё на себя и вести всё в глобальном плане. Поэтому-то Эрвин назначил командором Ханджи, как более способную к такой работе. Но, увы, как мы знаем по манге и увидим по аниме - она не преуспела. Не провалилась, но и не дотянула до нужного уровня, не смогла перейти на уровень Смита.
Вообще вполне символично и по теме кораблей, а так же на обороте ситуации и её разночтении в зависимости от точки зрения. Да и мне показалось логичным отобразить именно этот момент, о коем в истории были лишь устные упоминания и один фрейм XD Как-то же силы Парадиза осваивали эти рубежи. И им пришлось столкнуться с подобным.
Пятеро ждущих) Держитесь, приходите, веселитесь, пишите отзывы… ведь скоро мы заканчиваем XD Осталось две главы. Даже не верится. Это такой волнующий момент.
========== Миротворцы. ==========
Кива спешила к к зданию генерального штаба. Вечер поздней зимы не отличался теплотой или приветливостью, но девушка не обращала ни на грязь, ни на холод особого внимания. В последние дни работы привалило внезапно много. После пяти месяцев относительного затишья, оно разорвалось с громким звоном. Миротворцы. Посланники Зика Йегера. Первые люди, вступившие с ними в добровольный и союзнический контакт. Этим всем и были заняты, пожалуй, практически все военные чины в столице и за её пределами. Однако женщина торопилась на неформальную встречу с Закклаем, все рапорты к уже сделанным процедурам были поданы днём. И времени дожидаться официального приглашения не было. Серьёзная сподвижка, тем более такого рода не позволяла медлить — это один из перекрёстков на пути к развязке. Какой бы та ни была. Лже-Линсей выдохнула и остановилась в одном из примыкающих к плацу проулков. Она смотрела на тёмную махину, где свет горел не больше чем в дюжине окон, и прислушивалась ко всему вокруг. Прибытие марлийский сторонников Парадиза будто бы встревожило все инстинкты, заставляя видеть подозрительный силуэт в любой тени и слышать ненормальный шорох в любом дуновении ветерка. Женщина успокаивала себя тем, что этот всплеск подозрительности скоро пройдёт, но не отгоняла чувства. Эта чуткость ей пригодится в ближайшие месяцы: первые «допросы» с гостями уже были проведены. И Кива старалась уловить всё, что только могла при помощи многолетнего опыта и природной наблюдательности. Правда в анализе этих наблюдений она отставала от Кенни и тем более Дариуса, что сейчас создавало ей ощущение частичной слепоты. Ошибаться в выводах сейчас — смертельно опасно. Она выдохнула и потёрла руки, разминая пальцы. К чёрту парадную дверь, не сегодня. Через полчаса соглядатай, уцелевший со времён Райссов, уже залезал в окно командующего. Тот даже не обращал на шорох позади себя особого внимания, только поначалу обернулся, надменно скривился и покачал головой. Пока она вытирала обувь, чтобы не наследить, рассматривала чужое лицо. Выглядел он усталым и постаревшим, хоть в глазах читался острый, холодящий блеск.
— Что скажешь, Дариус? — начала без приветствия женщина, закрывая окно так, чтобы держать старика в поле зрения.
— Что доверятся им и по-серьёзному положатся на них лишь глупцы, — он ядовито хмыкнул и пальцами небрежно отбросил от себя лист, что читал до этого. — А таких у нас половина, как минимум.
Разочарованным Закклай не выглядел, его донимало что-то другое. И это что-то подсознательно тревожило и гостью. Только первый чётко понимал, что именно, а вторая нет. Кива обошла стол, следя за тем, как её шаги откликаются в тишине кабинета. Ковёр их приглушал, но всё же какой-то тихий звук имелся. Стул мягко и приглушённо заскрипел, когда на него сели.
— Пока, — командующий не позволил прибывшей как-либо прокомментировать сказанное ранее, — хочу послушать, что скажешь ты. Ты же общалась с каждым из этих доброво-ольцев.
Последнее слово противно и насмешливо протянулось, заполняя пустоты пространства. Женщина прикрыла веки, выстраивая в голове то, что могла бы поведать сейчас, с глазу на глаз. Тишина позднего вечера прерывалась лишь тиканьем массивных часов. Дариус же сверлил её взглядом. Его даже не занимали бумаги на столе или недоделанный ворох работы. Что несколько нарушало заведённые здесь порядки. Возможно, их он в данный момент не считал более важными, чем то, что мог услышать.
— Некоторые вполне искренни, — начала руководительница сыскного отдела, — некоторые определённо держат что-то на своём уме. А Елена знает так больше их всех вместе взятых. За ними нужно следить, за ней нужно следить и не оставлять с разведчиками.
— Осталось их самих в этом убедить, сущий пустяк, — выплюнул старик и неодобрительно покачал головой. — Как дети малые, растеклись сразу. Слюнтяи.
В голосе впервые слышалось такое презрение по отношению к Разведкорпусу. Кива прекрасно поняла, что те его разочаровали, если не действиями, то оценкой ситуации. А если такое случалось, то было оно бесповоротно. И больше никогда особого содействия они не сумеют получить. Не от него. Но в этой ситуации Закклай не мог влиять единолично — судьба острова всё же не была его персональной ответственностью.
Приходилось мириться с мнением остальных, наделённых полномочиями и властью. Навязать своё и убедить всех было попросту невозможным даже при имеющимся влиянии. Да и после революции однобокий взгляд на ситуацию будет воспринят в штыки. Вербоуген не сомневалась, что Дариус не закрывает глаза на выгоды, возможности, что давал этот контакт. Дело было в другом, во взгляде на остальных на корень этой ситуации. После периода тишины, успехов и убеждений втом, что они крепнут, прибытие добровольцев восприняли как долгожданную лазейку и шанс на то, что «работать» придётся меньше и не так тяжко. Шанс, за который многие ухватятся. В то время как расслабляться и полагаться на чужих нельзя. Особенно на тех, кто говорит красивые речи.
— Сытая жизнь развращает некоторых, — заметила Кива и криво улыбнулась, закинув ногу на ногу. — Что будешь делать?
В тон ей Закклай вальяжно откинулся на высокую спинку стула. Он смотрел на неё, и пауза растягивалась. В свете лам, да на фоне тёмного неба из окна его лицо не выглядело усталым или же мрачным. Наконец он сплёл пальцы в замок на животе и изрёк:
— Ничего, — насмешливая улыбка, колкий неотрывный взгляд. — Ни-че-го. Они все будут иметь предостаточно времени, чтобы вблизи рассмотреть последствия своих ошибок. Это лучшее унижение для них. А там начнётся такое, что я с удовольствием и восхищение посмотрю. Это будет идеальным завершением.
— Завершением? — тут же уточнила гостья, понимая, что наклонности командующего, до селе более или менее приемлемые, выливаются в не самый лучший для острова образ.
— Я слишком стар, чтобы хотеть что-то кардинально менять, — честно ответил Дариус и прикрыл глаза. — Это не моё время. Посмотрю, что сделают молодые. Хотя…
Он хмыкнул, расцепил руки и забарабанил пальцами левой по столешнице. Явно что-то прикидывал про себя. Вербоуген же, почти как на допросах ранее, внимала ему целиком. Потому что он не лгал, не манипулировал, чтобы что-то куда-то направить и получить, а просто говорил. Делился мнением или планами на недолгое, в перспективе, будущее. И это говорило ей о том, что именно назревает, куда больше, чем простое изложение предположений. Не радостная тенденция. И если командующий мог позволить себе не переживать обо всём этом по физиологическим причинам, то она нет. Ей в этом ещё оставаться и вертеться.
— Ничего правильного они не сделают, потому что не думают. Даже сейчас: некоторые требовали их повесить, забывая о тех знаниях, что мы можем получить. Зато это будет занятное действо — лучше чем стравливать голодных, — тем временем закончил старик со своими догадками, которые редко расходились с итогом. — Представь только себе, что начнётся. Эрен уже сознался в том, что недоговаривал нам о взаимодействии с титаном королевской крови. Детский лепет, это было ясно всем нам, иначе мы и не работали бы над сывороткой. Дрожь земли. О чём он ещё недоговаривает, а?
— Я не знаю, — выдохнула Кива и потёрла лицо ладонью. — Доверия к нему нет. Ещё и второй Йегер. Он не один из нас и имел возможности не гадить нам. Если бы хотел.
— А чего он хочет большая загадка. Ты берёшься гарантировать, что они исполнят часть своих обязательств, если мы примем этого подонка? — Закклай усмехнулся, проступили глубокие морщины. — Я нет. Мы даже проверить этого не сумеем. И все это умом понимают, но ты прекрасно знаешь принятое решение.
Она знала — начало сотрудничества между марлийской фракцией и ними. Осторожное, под наблюдением, но всё же пройдёт не очень много времени, и придёт доверие. Конечно же, для многих «дары» и сама такая поддержка будут говорить в пользу того, что не все за морем плохие. Если бы. Проблема в самом таком положении: там живут лю-ди. Такие же как и здесь. Со своей человечьей природой. Никто не плохой, ни хороший. И у Парадиза не может быть союзников до того самого момента, когда остров сам, под своим контролем, не выйдет на политическую арену.
Помогут ли в этом обещания миротворцев, которые сами же будут контролировать любое общение с соседними странами? Сделают лишь хуже, направляя всё так, как нужно им, а не элдийцам, не загнанным в гетто. И сделают это под видом блага и пользы, искренней помощи в нелёгкое время. Само оно не удивительно, но скверным было то, что по такой тенденции им позволят так сделать. Поверить во что-то нелепое. Теперь то, что смутно крутилось на подкорке обрело чёткие контуры. Без сомнений, командующий не ошибался в своих мысленных изысканиях, которыми он поделился. И за это Кива в благодарность решила ему рассказать кое-что занятное.
— Знаешь, я могу добавить кое-что любопытное к этому. Тебе понравится, — она неожиданно наклонилась над столом, поближе. — У Разведкорпуса появилась группа деятелей. Ну как, деятелей.
Женщина прервалась на злорадное и тихое хихиканье. Дариус выглядел впервые за встречу хоть сколько-то заинтересованным. Даже не поторапливал её. Видать, вечер выдался действительно особенным.
— Скажем так, они очень решительно настроены и так внушаймы, так серьёзны в своих играх, что, кажется, скоро перехватят тон у Зое, а та и не заметит, — она наклонила голову, чуть пожала плечами. — Но детские игры оборачиваются пожаром. Особенно, когда взрослые не смотрят, так ведь?
С целую минуту Закклай что-то прокручивал в голове, причём очень активно. В глазах буквально искрилось мельтешение мыслей, что будто отражалось в стёклах очков. На какие-то мгновения взгляд был направлен сквозь гостью. Вернулся из этого «проектирования» старик довольным ещё больше прежнего. Видать, эта «деталь» встала как раз туда, где её не хватало в том механизме, который очень скоро начнёт отсчитывать последние дни до чего-то страшного.
— Очень занятно. А через месяц ещё пополнение новобранцами. Столько горячных юнцов, — он в издевательском сочувствии покачал головой, а потом продолжил серьёзней. — У меня к тебе будет два требования, Кива. Первое: я могу тебя в любой момент перевести в охрану королевы — будь готова.
Из его уст слово «охрана» звучало ну очень нехорошо. И не нужно было уточнять суть такого назначения. Теперь, когда её сверх важность подтвердилась, требовалось особо тщательно следить за ней и опекать от визитёров острова Парадиз. И убить девчонку, если хоть что-то пойдёт не так. Сила не должна достаться кому-то кроме острова.
— А второе? — женщина кивнула, показывая понимание и принимание первого.
— У тебя есть взрывчатка, мне нужно помощнее? По типу той, что используется в шахтах Утопии, — Дариус снял очки и постучал душками, выглядя очень воодушевлённо, что не слишком понравилось собеседнице. — Достань её.
— Даже спрашивать неохота, но я спрошу. Зачем тебе? — Кива скрестила руки на груди и прищурилась. — На какой объём ты рассчитываешь?
— Да хоть бы на этот, — командующий хмыкнул и обвёл руками свой кабинет. — Я всю жизнь сам принимал решения. И не собираюсь менять что-то в конце.
Женщина усмехнулась — не она одна готовиться к будущему. И такой выход из положения был вполне в духе Закклая. Самоубийство поставит точку, и лишь усилит анархию и раздрай внутри острова. Что старик вполне понимал и в складывающихся обстоятельствах даже приветствовал. Он мог кропотливо и тщательно выстраивать любое дело за которое брался… чтобы потом посмотреть, как детище будет рушится и ломаться. Получать от этого не меньшее наслаждение, а уж как его изощрённый мозг будет планировать и выбираться момент для взрыва… Лучшего конца действительно придумать сложно. Киве же о конце думать не приходилось — ей нужно было ухватить все те ниточки и крупицы, что только помогут ей пережить будущее. Чтобы потом продолжить жить. Такими темпами мечта Ури уйдёт в небытие, но с этим она ничего не могла поделать. «Хотя, быть может, что-то будет потом. Что-то, что стоит увидеть», женщина выдохнула. Разговор с Дариусом продолжился, а снаружи сгущалась ночь.
В сиротском приюте в этой время должен был наступить отбой, но в зале-столовой уже сменили догоревшие свечи на новые, в камин добавляли поленьев, а гомон всё не утихал. Это был один из тех редких дней, когда разведчики смогли доехать до этой обители, где Хистория проводила большую часть свободного от участия в управленческой деятельности времени. Здесь она находила отдушину и успокоение от сложных и тяжёлых моментов своей должности. И сейчас ей особо требовалась поддержка, отдых. Благо, что и друзьям удалось вырваться — в делах начальства их роли уже отыграны, участие в промежуточном совете принято. Эти вопросы, посыпавшиеся как снег в метель, решать было не им. Это же являлось главной темой разговора друзей.
— Мне пока не довелось поговорить ни с кем из добровольцев, — ответила Райсс на вопрос Армина.
Они сидели у стены вчетвером, наблюдая краем глаза за тем, как остальные четверо прибывших беседуют с детьми, коих их рассказы просто заворожили. Настолько, что порядок дня, с разрешения воспитателей и королевы, был нарушен. Напоминало визит каких-то путешественников из далёких далей, потому что дети и подростки так жадно слушали, спрашивали разведчиков, как будто таких людей ранее не встречали вообще. Эрен хмыкнул, держа слова о действительно «ранее невиданных гостях из дальней страны» при себе. Сегодня ему хотелось покоя и тишины. Если с последним здесь было туго, то покой имелся. Хистория устала за день и просто сидела в стороне от взбудораженных детишек, поэтому просто он сам подсел к ней, а за ним уж потянулись через какое-то время Микаса и умиротворённый Арлерт. Какое-то время они пообсуждали воспитанников, каким славным домом был для них приют. Многих из детей забрали с улиц Подземного Города, спасая от незавидной участи. Кого-то, впрочем, привезли сюда из верхних поселений. И на взгляд разведчиков: всё в этом месте шло для сирот неплохо. Затем разговор свернул сам собой на волнующую тему, что переполошила всё, что только можно.
— Да и нам тоже, если честно. По прибытию к «Передовой», нас разделили, — Армин покачал головой. — О многом надо поговорить, да и наладить доверительные отношения. Такую возможность нельзя упускать. Хотя можно понять и такую проверку. Нет никаких причин так сразу доверять им.
Несмотря на кое-какое противоречие в своих же словах, парень продолжал выражать надежду, что теперь «дело» сдвинется с мёртвой точки. Он был склонен верить в искренность намерений гостей, что на их глазах убили своего командира и предали остальных товарищей. Йегер, отбрасывая реали, полагал это смешным, при этом жалея друга детства.
— Леви сказал, что мы должны будем вернутся к морю на случай, если Марлийцы пошлют ещё один корабль раньше срока, — Эрен усмехнулся и прикрыл глаза. — Так что говорить с ними нам ещё долго не придётся.
Он даже не стал копаться в имеющихся воспоминаниях о будущем, чтобы для себя уяснить такую мелочную деталь. Не имело значения, ведь правительство, пускай и осторожно, но шагнёт в силок. Пока что такой «успех» вскружил голову некоторым разведчикам, потому что прибытие добровольцев избавляло от ряда проблем, открывало новые пути решения. Скоро это цепной реакцией перекинется на людей выше званием. Расслабит их, толкнёт не в ту сторону как, например, сейчас Арлерта, что-то лопотавшего о том, что говорить надо было, что те, кто надо, конечно займутся этим.
— Не может быть так, чтобы штаб этого не сделал, — он начал загибать пальцы, пытаясь доказать своё мнение. — Во-первых, мы получим новые технологии, что могут облегчить нам некоторые моменты. Во-вторых, получим более актуальные данные не только о положении Марлии, но и об их ближайших планах. В-третьих, это единственный возможный дипломатичный исход. Такой шанс! Это больше, чем удача!
Парень оглядел их голубыми, наивными глазами, будто бы подчёркивая значимость сказанного, затем вернулся к перечислению доводов «за».
В какой-то момент Йегер даже перестал его слушать. Выглядело так, как будто Армин хочет убедить не столько их всех в «мирном диалоге и решении проблемы», сколько себя самого. Владелец Атакующего пересёкся взглядами с Райсс. В её голубых, чистых глазах он увидел большее знание, взрослость, готовность делом что-то доказывать, а не пустословить. Как же ему порой не хватало этого взгляда. Захотелось пересесть к ней поближе, прижаться лбом к её лбу и просто сказать, как же сильно он устал. Она бы поняла его, она могла по-настоящему понять его. Но сейчас их разделяли на скамье двое друзей. Сморгнув, Эрен вернулся к беседе, отметив неприятно-пристальный взгляд молодой Аккерман. Он не знал, что делать с этим — всё слишком мешалось между собой.
— Они проделали очень большую работу, почти что как реставраторы Элдии, — парень поскрёб щёку, и впервые осознанно понял, что там щетина. — Я бы таким людям, знаешь ли, не доверял. Вспомни, чего они добились.
— Но это же другое. Вспомни нас, — Армин чуть посерьёзнел. — Мы прошли не меньше на своём пути, и тяжело было, и неправильно, да, но мы добились результата. Если продолжим и не будем отталкивать протянутую руку помощи, то мы можем хотя бы попытаться сделать всё лучше. Не превращать в бессмысленную бойню.
— Я согласна с Армином, — неожиданно строго и кратко заявила Микаса. — Нам надо пытаться. Ужасно представлять, что нам ещё придётся сделать, если не получится решить всё без большого кровопролития.
Йегер почувствовал от её слов новую усталость, которую пришлось скрывать. Разговор продолжился. Периодически к ним подходили дети, периодически возвращался Жан, который уставал от ребяческих расспросов. Конни и Сашу, выросших в больших семьях, такие «приставания» не утомляли. Во всяком случае, внешне. А Флок и вовсе не вылезал из своего кружка, правда на его лице порой проскальзывало подлинное недоумение и растерянность. Но всё должно заканчиваться рано или поздно, и этот припозднившийся вечер не был исключением. Хистория вскоре объявила, что пора расходится, потому что завтра будет новый день со своими заботами, которые лучше встретить полными сил. Минут пятнадцать ещё царил гомон, когда дети возвращались в свои комнаты, а разведчики удалялись в гостевые. Приют погрузился в сон, здание окутало тишиной и мраком. Эрен почти что вслепую шёл по малознакомому коридору. Ведомый эмоциями и ощущением, что он проваливается на дно с каждым новым днём, приближающим будущее. Неотвратимый день Дрожи земли. Ему более не хотелось нести этот груз одному, падать одному. Парень остановился у двери и сглотнул. После отбоя прошло уже несколько часов. Он может постучать, и если ему не ответят — уйти. Но на первый же стук дверь распахнулась.
— Эрен? — спросила в темноте Райсс отнюдь не сонным голосом.
И Йегер понял: его ждали. Тепло разлилось по сердцу, а к горлу поднялась горечь. Он ощущал себя сейчас таким слабым и бесконечно измотанным. А посему быстро шагнул внутрь, захлопнув за собой дверь. Обнял девушку без всякого спроса, игнорируя неприятные искорки в коже.
— Хистория, — выдохнул он, ощущая, что девушка его не отталкивает, а сама прижимается сильнее. — Помоги мне. Помоги.
Его слова перешли в шёпот. Отчаянный и несчастный. Он ещё что-то бормотал, не зная, что делать с комом эмоций, что так долго копил в себе, подавлял. Её губы нашли его, прерывая тем самым. На секунду Эрен опешил — не ожидал именно такого, не был уверен в этом. Но затем пришло осознание и чувство правильности. Да, именно это им и нужно. Парень ответил на поцелуй, а руки заскользили по стану девушки. Пусть так. Его выбор. Её выбор. Свобода хотя бы в желании. Желание это то, что у них есть.
Комментарий к Миротворцы.
Ой, а вот тут то, о чём мы нафлудили под прошлыми главами XD Всё было написано заранее. В чём логика: тащить человечество в стенах - не самая лёгкая задача, поскольку замкнутый(условн) и ограниченный мир имеет очень много уязвимых мест. И вот последние года они не только выстояли после падения Шиганшины, но и сумели упрочить, подхватив порыв и стремления Раздекорпуса. САМИ достигли немало ещё до встречи с миротворцами. По ресурсам, по направлениям и тд. И вот они встречают миротворцев… что мы увидели в манге? XD Какую-то весьма странную политику, которая тоже привела к тому исходу. Это к вопросу тому, что все резко “поплыли”. Посмотрите на чиновников уже после атаки на гетто Ребелио? Это же просто ужас, там только Дот принял единственно верное решение сдаться, и то….потому что к этому все друг друга и привели XD
Так что такова, в этой версии, эта теневая сторона. Дариус посмотрел куда всё катится, разочаровался по своим меркам в соратниках и их “мягкотелости” и решил повеселиться напоследок, потому что тотальный пиздец его тоже устраивал) И в этой версии он совершит самоубийство. Такое было бы в его духе и духе того, что он демонстрировал по истории.
А вот и финальная подводка к Эрену и Хистории) Они одиноки и они хватаются друг за друга. Хватаются с отчаянием, но так же и уважение. По-равному.
Ещё хотелось показать правым как Армина так и Эрена) Рассуждения, да, имеют место быть, но правда всегда за действием.
Семеро ждущих!) Моё почтение. Ну что…финалим? XD
========== Прощание. ==========
Взаимодействие с лояльными фракциями, кропотливая работа привели к тому, что Разведкорпус в ограниченном и проверенном составе выпускали во внешний мир. Даже с двумя титанами, чему особо удивлялась Зое.
— Это ж надо. Я думала, придётся до последнего отстаивать, — она запаковывала вещи и иноземную одежду, которую привезли миротворцы. — Но всего лишь три обсуждения на фоне планирования, и всё.
Леви скептично взглянул на неё. Воодушевлённая, хоть и серьёзная. Завтра они отправляются из Митры, а уже через дней через девять будут плыть на корабле. И не просто осваивать новую технологию, а стремиться в Марлийский порт, чтобы там провести первую разведку на континенте. Вылазка, от которой ожидали не очень многого, была так или иначе важна. Нужно определиться с дальнейшими шагами во внешней политике. Острову есть что предложить, почти есть чем угрожать, чтобы стать фигурой, имеющий вес и право голоса. Даже есть защита. За это время Парадиз заметно набрал сил, стараясь нагнать отставание в развитии. Железная дорога, собственный, обустроенный по-новому порт, много чего ещё. Мир внутри стен изменился. Не до неузнаваемости, но всё же влияние ощущалось. Новый приводы уже не выглядели такими уж новыми, многозарядные пистолеты и винтовки с большей дальностью, даже новая кухня. И вроде бы всё шло хорошо, но Аккермана что-то смущало даже в такой сговорчивости генерального штаба.
— Мне вообще кажется, что ничего хорошего или действительно важного мы там не увидим, — он покачал головой, поддерживая диалог. — Может, сверху думают так же? Поэтому разрешили даже поездку?
Чувствуя себя бесконечно усталым, капитан откинулся в кресле и прикрыл глаза. В последнее время навалилось много работы, да и старая никуда не девалась. Корпус крыльев свободы рос почти что в уровень с силами Гарнизона. Много рядовых и стало сложнее следить за порядком. Обстановка в рядах не особо нравилась, но Леви отсеял и отобрал группу самых толковых солдат среди новых. Влиять дальше было труднее. И как-то менять основные мотивы каждому он не подряжался. Ему бы самому со своим справиться и продержаться на уровне. Прошло несколько лет с тех пор, как было дано обещание. И то, что творилось вокруг, не особо заботило. Не настолько, чтобы что-то менять или пытаться. К тому же, на первый взгляд всё шло неплохо. Если такое вообще применимо к положению острова.
— Не знаю, но это то, что мы всегда делали — шли вперёд, — ответила Ханджи и захлопнула чемодан, поставила его рядом с кейсом. — Кто если не мы? Нам нужен диалог. К войне мы всегда успеем вернуться. Знаешь, Елена обещала привезти сыворотку. Нормальную и проверенную, а не наш самопальный вариант.
— Вот как, — Аккерман нахмурился и теперь пристальней взглянул на командора. — Значит, за Хисторией теперь буду ходить и следить особо.
— Думаешь? — Зое сняла очки и села на кровать, сгорбилась. — Она дала согласие на такой план. Это может спасти мир от тон крови и сотен тысяч убитых. Нам придётся пожертвовать чем-то.
— Точно так же она сперва соглашалась и с Родом. Думаю, — капитан покачал головой, прервался, ещё раз анализируя ситуацию, — в Генштабе никто этого не забыл.
Они оба задумались. В последнее время Райс действительно немного отодвинули от дел правления. А сама девушка выглядела грустной и необычно серьёзной даже на нечастых встречах. Но из-за общей занятости не удавалось толком и откровенно переговорить. У всех хватало забот, сделанные шаги приятно грели и, казалось, приближали и остальные успехи. В какой-то момент что-то могло ускользнуть от их внимания.
— Ла-адно, — Ханджи вяло улыбнулась, — разберёмся с этим когда вернёмся. А теперь стоит отдохнуть, завтра нелёгкий день.
Аккерман оставил командора в её комнате и направился в свою. Коридоры казармы столичного Гарнизона выглядели знакомо до каждого сантиметра. Вместе с тем они и тяготили его незримым грузом.
Именно усталость. Не было особой жажды увидеть другую страну. Это ничего не меняло, хоть и могло оказаться интересным опытом. Леви понимал, что теперь он лишь осколок прежнего времени, пускай ещё режущий и функционирующий. Новое время пришло и незаметно, но естественно отодвинуло старое. А им приходилось делать что-то снова и снова. Мужчина не удивился, когда, войдя к себе, обнаружил знакомую гостью, сидящую на подоконнике.
— Что ещё и тебе надо, — капитан обошёлся без приветствий, но внутри что-то привычно насторожилось, не позволяя расслабляться или хотя бы плюнуть на визитёра.
— Просто справиться о том, какие настроения перед отправкой за море, — Кива неприятно улыбнулась и подняла вверх руки, показав, что в них ничего нет. - Ещё и с Основателем.
На секунду в голове у Аккермана проскочила какая-то мысль, связанная с Эреном. Но слишком быстро, чтобы измученный мозг зацепился за неё и начал разбирать. Тревога осталась смутной, подсознательной.
— Как обычно всё, — грубо ответил разведчик и прошёл к креслу рядом со столиком. — Странно, что твой любимый Закклай не отправил отряд шпионов-наседок по типу тебя с нами.
<На круглой, лакированной столешницей, поблескивающей в лунном свете, стояла бутылка с вином. На случай бессонницы. Сегодняшней ночью выпить хотелось не из-за этого. Из-за ощущения какой-то нерадостной предопределённости, какого-то обмана. Вся их деятельность и старания какой-то сон, грёза. От которой они рано или поздно очнутся в реальности. И какой та будет? Самое страшное было то, что его это не слишком-то занимало. Реальность полна дерьма. Зачем плыть на континент, если они и так знают, что марийцы их ненавидят лютой ненавистью. Другим странам всё равно кого травить в этом цирке. Это политика. А та всегда строилась на человеческой натуре. И человек самый страшный зверь — этот урок был усвоен ещё там, в Подземном Городе, едва ли не целую жизнь назад. Всё, что он увидел потом лишь подтверждало это. Отличались лишь те самые крылья свободы. Леви криво усмехнулся — даже то оказалось обманом и использованием. И всё же, ему довелось видеть людей, которые были не такими, как… в природе. Но таких мало. Слишком мало, чтобы провернуть «дипломатическое» решение проблемы.
— Он меня пока и к Хистории не спешит отправлять, — со смешком ответила женщина, одетая сегодня в воровских тёмных одеждах. — А там уже надо следить в оба глаза, знаешь ли.
— Генштаб и не смотрит? — язвительно спросил Аккерман, садясь в кресло. — Особенно теперь?
— Всё правильно, — Кива, казалось, веселилась над чем-то, что было известно ей. — Любой думающий сразу поймёт, что что-то неладно. Всё ещё «как обычно» перед отправкой?
— Говори или проваливай, — голова у мужчины начала неприятно гудеть, будто вот-вот что-то должно случится. — И так ничего хорошего по существу нет.
Прибывшая помолчала какое-то время, то ли оценивая собеседника, то ли просто раздумывая над тем, что может сообщить. Леви же думал о том, к чему вообще всё это. Лезли несвязные мысли, будто продолжавшим нашёптывать, что всё не так, что что-то где-то упущено. Безвозвратно. Это было хуже всего. Отгоняя эту дурноту, он вцепился в своё обещание, в свой долг не перед живущими, но перед умершими. Стало лучше. Спокойней.
— Скажу так, из уважения к твоему дяде и тебе самому, — тем временем начала женщина, вставая на ноги. — У Закклая свои планы на всё это. Даже на девчонку Райс. И с ней тоже не всё так просто.
<Её тень легла в комнату, а силуэт стал темнее, лицо не различимее. Аккерман бдительно наблюдал за тем, как та со щелчком открыла замок створок.
— С ними. Ты не знаешь, но Эрен уже долгое время проводит с ней время, когда не требуется. И не знаешь, что Флок ему в этом помогает и прикрывает, — Кива начала втягиваться наружу, в приоткрытое окно. — Так подумай, что они обговаривают вечерами. Или о чём, например, мог говорить Эрен с Еленой.
Она исчезла, оставив окно открытым. Оттуда в комнату влетал морозящий воздух. Но Леви не встал, чтобы закрыть его. Какое-то время смотрел туда, в ночь, где виднелась луна и тучи, крыши домов Митры. Думал. О том, что из сказанного правда. Зачем Кива сказала ему об этом? Почему сейчас перед отправкой, не раньше? Через минут десять он сморгнул и встал. Закрыл окно. Решительно направился к выходу. Нужно было переговорить с Ханджи. Один из этих двоих: Флок или Эрен; не должны поехать на остров. Лучше, конечно, отстранить обоих. Но в таком исходе капитан сомневался. Ведь уже что-то шло не так.
Этажом ниже молодые разведчики закончили посиделки, наполненные радостными и волнительными обсуждениями. Они отправляются во внешний мир. За пределы этих стен. Они увидят всё своими глазами спустя столько лет стараний, жертв и смертей. Насторожённость, мысль о том, что они будут шпионами во вражеской стране, никуда не девались, но и не могли испортить ожидания того самого момента. О таком три года назад нельзя было и мечтать. Однако стоило потерпеть ещё несколько дней, пройти их трудности. Поэтому друзья расходились по комнатам, чтобы завтра уверенно держаться в седле. Форстер, верный привычке, спустился в общую комнату. Саша и Микаса удалились к Блаус, чтобы что-то дособирать. Конни и Армин ушли спать, а Жан пошёл вниз сделать обход. Сказывались офицерские привычки. Эрен же не торопился к себе. Он спокойно плутал по пустым коридорам, подолгу рассматривал вид из окон. Прощался с городом, зная, что не увидит его ещё долгое время. С этой вылазки он не вернётся на Парадиз. Время для его безделья и подготовки закончится. Ему нужно будет много чего сделать, узнать. Встретиться с братом, поговорить с ним. И «подготовить» нападение на Либерио, чтобы пройти тем единственным путём. В какой-то момент бдений нахлынуло тоска по тому, что Хисторию в жизни он более не увидит. Разве что в мечтах и грёзах. Он оставил её вчера, зная, что перед той лежит тяжёлое решение. Принять его план. Но Йегер знал, что та согласится и сделает всё возможное, чтобы избежать участи, нависшей над ней. В конце концов, так будет лучше и для самого острова. А ещё он думал о словах Райсс насчёт Микасы. Любовь? Не привязанность? Грустно улыбающаяся Хистория сказала ему напоследок, что он не любит её так, как Микасу. Просто не понимает этого. «А мы друзья, очень крепкие друзья. То, что между нами, не любовь. Но оно и неплохо. Я рада, что была с тобой, Эрен», её голос звучал в голове, факелом отгоняя видения будущего. Если уж на то пошло, владелец Атакующего тоже был рад, что они провели какое-то время вместе. Это всё, что они могли себе позволить. И быть друзьями, надёжными и уважающему друг друга, может даже лучше. Они любят друг друга, но по-другому. И эта поддержка, готовность встать рядом с ним плечом к плечу будет согревать его в холодные ночи в рядах Марли. Райсс придётся не легче — лечь с другим, нелюбимым мужчиной, чтобы к нужному моменту забеременеть и не позволить себя обратить. Но они оба сделают то, что должно, ради остальных и себя.
— Остальные не понимают, — прошептал парень, путешествия от одного прямоугольника света к другому.
Ночь выдалась вполне ясная и до одури тихая. Казалось, что тишина звенела вокруг в ужасе перед предстоящим. А придётся пройти много тяжёлого и горького перед тем, как Парадиз сможет выдохнуть и более не бояться за своё существование. Но люди сживаются с вещами и пострашнее, чем геноцид остального мира.
— Остальным и не надо понимать, — не замечая, Эрен заговорил громче сам с собой, несмотря на то, что кто-то мог его услышать. — Я справлюсь и сделаю всё это. Потому что кто-то должен это закончить.
Собственный голос успокаивал, хоть и мерещился каким-то другим. Не принадлежащим ему одному — сотням других. Какие-то интонации казались смутно знакомыми, иные же — нет. Разведчик не предпринял особых попыток прислушаться, чтобы вычленить для себя людей. Отца, Крюгера. Эти двое стояли к нему ближе тех, кто владел Основателем. Эти двое делали его работу, его дело, которое должно избавить всех элдийцев не только от угроз, участи рабского существования, но и проклятия Имир.
До отчаяния хотелось и самому оказаться в том будущем. Именно будущем, где у него могли бы быть дети, семья, нормальные отношения и вкус жизни. Полный, насыщенный и беззаботный. Однако этот приз достанется остальным, что не так уж и плохо.
— Но как же это несправедливо, — жалость к себе начала давить, но затем собственные слова, которых он и не мыслил даже произносить, одёрнули это. — Но ты уже начал, и ты знаешь.
От этого Эрен содрогнулся. Такого с ним ранее ещё не случалось. Потряс головой, не понимая, почему страха нет. Только что он сам и при этом не сам себе ответил. Ещё и воспринимает это как что-то нормальное. Впереди замаячил ещё один просвет окна, который как-то по-особому манил к себе. Йегер задумчиво и неспешно подошёл к нему, чувствуя что-то ностальгическое и при этом чуждое в самой душе. Парень с опаской остановился у этого окна, рассматривая ничем не примечательный вид. Ночной город, серебряный свет, оставляющий лишь два цвета этому миру. Но стало как-то спокойней.
— Всего лишь прошлое, — на этот раз слова вырвались вполне ожидаемо и не испугали его. — Всего лишь.
Действительно, сейчас сквозь стёкла разведчик смотрел на прошлое. И не только чужое, на своё тоже. Ведь сегодня ночь… прощаний. Если оборачиваться на свою жизнь — всё было не так уж и плохо. Эрен прислушался к себе, думая о том, как прошла его жизнь, что оставил после себя за вычетом грядущей Дрожи Земли? Друзья с его наветами и наставлением, спасённые на службе люди, те же исследования в которых он принимал участие или хотя бы кое-какие дома в Шиганшине, которые помогал строить.
— Ничто не пустое, — свой голос звучал так сочувственно и так… понимающе, что захотелось рыдать. — Даже если и уходит в никуда. Мы все умираем. Рождение и смерть это красота жизни.
Слёзы всё же потекли. Горячие, обжигающие не хуже пара от титана, но беззвучные. Тишину ночи они не нарушили. Какое-то время парень просто стоял, глотая рыдания, не в силах ничего с ними поделать. В коридорах никто не проходил ни рядом, ни мимо. Казалось бы, что сама судьба смилостивилась, давая такую возможность. Побыть не просто наедине с собой, а открыться самому себе. Оставить всё лишнее здесь на острове. Опустошиться, чтобы ничто не придавливало к земле в тех тяготах. Не тащить с собой всё то хорошее, что случилось с ним за недолгую жизнь. Оставить это всё дома. Не марать о чужую, невинную кровь. Через полчаса стало лучше. Появилось какое-то слабое облегчение. Что-то отпускало его или это же он отпускал сам себя? Эрен и не пытался в этом разобраться. Лучше уже хорошо. Даже появилось ощущение, что он и не один, что его кто-то слушает. А из памяти, определённо чужой, показался краешек образа: раскрытое окно и что-то ещё, что защемило сердце тоской. Не отказывая этому чувству, он повозился с защёлкой и открыл окно, перед которым застыл. Сделал пару шагов назад, ожидая чего-то. Возможно, ещё одной картинки. Но ничего не произошло. Разве что померещилось какое-то движение наверху рамы. Однако проверять это парень не стал. Не тянуло это сделать.
— Я не вернусь, — произнёс Йегер то ли самому себе, то ли кому-то ещё. — Не в этот раз. Прощайте, все.
Постояв какое-то время, Эрен услышал тихое, удаляющееся шуршание, от которого раньше волосы бы встали дыбом, но не в эту ночь. Наоборот накатило прежнее облегчение, что только усилилось. Ему действительно стало лучше. Разведчик прошёл к окну, вдохнул свежий и чистый воздух. В голове наконец успокоилось, и он блаженно зажмурился, подставляя лицо лунному свету, чувствуя себя единым. Той самой точкой схождения всех путей во времени, пространстве, судьбах. Через пятнадцать минут владелец Основателя замёрз совсем и закрыл окно. Теперь можно было идти, ложиться спать, надеясь на хороший сон без всяких сновидений. Все долги закрыты. Завтра пути назад не будет. Возможно, что его и не существовало с того самого момента, когда Карл Фриц возвёл эти стены.
Последние комментарии
2 часов 7 минут назад
16 часов 48 минут назад
16 часов 49 минут назад
22 часов 8 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 2 часов назад