Величайшая тайна Вселенной [Денис Смирнов] (fb2) читать постранично

Денис Смирнов Величайшая тайна Вселенной

Колька был донельзя увлекающейся натурой. Увлекшись чем-то, он забывал про все на свете и занимался только этим. Больше всего ему нравилось докапываться до самой сути вещей. В пять лет Колька обнаружил дедушкин будильник и за два часа разобрал его до последнего винтика. В десять чуть не взорвал кабинет химии (правда, в институте ему это все-таки удалось сделать, но дело замяли). Теперь Колька, точнее, Николай Сергеевич Грачев был главой Московского филиала Всемирного института физики и разбирал до последнего винтика атомы.

Сашка обладал ярко выраженной бизнес-жилкой. В науке ему делать было нечего, однако в бизнесе равных ему не было. Начав с нуля на первом курсе, к моменту окончания института он уже владел тремя крупными заводами и двумя десятками бизнесов помельче. В настоящее время состояние Александра Васильевича Тихарева перевалило за пять миллиардов евро и с каждым днем росло в геометрической прогрессии.

Итак, Сашка и Колька были абсолютными противоположностями. А противоположности, как известно, притягиваются. Поэтому неудивительно, что они ходили в один и тот же садик, закончили одну и ту же школу, с разным успехом получили высшее образование в одном и том же институте и… жили в одном и том же доме в соседних квартирах на одном этаже. Именно поэтому они частенько забегали друг к другу в гости. Точнее, друг Колька постоянно забегал к своему другу Сашке.

Как-то однажды ветреным апрельским вечером Александр с маниакальным упорством убивал время, методично пытаясь найти по стереовизору хотя бы один из двух тысяч каналов, транслирующих интересную передачу. Но ничего интересного, как обычно¸ не было. Вдруг раздалась нетерпеливая трель дверного звонка. «Колька», — мгновенно сообразил рассудительный Александр и скомандовал двери — «Впустить». Колька (ах, простите, Николай Сергеевич) буквально ворвался в квартиру. «Привет!»- бросил он на ходу. — «Ты даже не представляешь, какое выдающееся открытие сегодня сделано в нашей лаборатории!». Поскольку импульсивный Колька по семь раз в неделю трещал Александру о выдающихся открытиях своей лаборатории, а также учитывая то, что в 99 % случаев все эти открытия грозились получить практическое применение всего через каких-то 5-10 тысяч лет (а оставшиеся исключения — через пару полноценных поколений), Александр воспринимал рассказы Кольки в качестве этакого фона, белого шума, и, как правило, не вслушивался особо в суть. Но сегодня холерик Колька был настолько возбужден, что Александр вынужденно сфокусировал свое внимание на друге.

— Открытие, понимаешь, огромное, центральное, главнейшее открытие нашей лаборатории!!! — вещал Колька.

— Ну…,- попытался осознать суть открытия Александр и с трудом изобразил на лице подобие любознательного энтузиазма. Скосив глаза на ближайшее зеркало, он понял, что любознательный энтузиазм ему изобразить не удалось — скорее это был улыбчивый кретинизм. Эмоции на лице пришлось переформатировать.

— Помнишь, я рассказывал тебе о кварках и глюонном облаке? — продолжал Колька, не заметив физиономических потуг Александра.

— М-м-м…

— Ну, атомы состоят и ядра и электронных оболочек, ядро из протонов и нейтронов…

— Что-то припоминаю, — откровенно соврал Александр.

— …А протоны в свою очередь состоят из кварков и глюонного облака. — ничего не заметив продолжал Колька. — Кварки, конечно, в свою очередь тоже состоят из более элементарных частиц…

— Ну естественно…

— …Да, но суть не в этом. Суть в этом самом глюонном облаке. Глюонное облако в разных условиях ведет себя по-разному: его ключевые характеристики меняются. То они нематериальны, то вдруг ведут себя как материальные объекты (у них появляется масса, они притягивают кварки и т. д.). Еще три года назад я высказал гипотезу о том, что количество состояний глюонного облака конечное. С построением под Москвой самого большого в мире ускорителя у нас появилась практическая возможность проверить эту гипотезу. Уже сейчас я готов со всей ответственностью заявить, что моя гипотеза верна…

— Поздравляю!

— …Благодарю. Но, Сашка, дело не в гипотезе. Каждое состояние глюонного облака мы тщательно описывали и виртографировали (нынешние технологии позволяют это делать). Так вот, на одном виртоснимке глюонного облака мы обнаружили… надпись. Понимаешь, Сашок, надпись. Ты осознаешь размеры глюонного облака? Это тебе даже не игольное ушко. Ни одна современная технология и через сто лет не сможет сделать надпись на глюонном облаке протона. Я весь день сегодня анализировал ситуацию, и вот что я думаю. Если могущественный инопланетный разум хочет оставить сообщение будущей цивилизации первобытной Земли, как он поступит? Ведь сообщение не должно стереться за миллионы лет ожидания и должно быть прочитано именно тогда, когда земная цивилизация по уровню своего