КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 712673 томов
Объем библиотеки - 1401 Гб.
Всего авторов - 274523
Пользователей - 125066

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Влад и мир про Шенгальц: Черные ножи (Альтернативная история)

Читать не интересно. Стиль написания - тягомотина и небывальщина. Как вы представляете 16 летнего пацана за 180, худого, болезненного, с больным сердцем, недоедающего, работающего по 12 часов в цеху по сборке танков, при этом имеющий силы вставать пораньше и заниматься спортом и тренировкой. Тут и здоровый человек сдохнет. Как всегда автор пишет о чём не имеет представление. Я лично общался с рабочим на заводе Свердлова, производившего

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Влад и мир про Владимиров: Ирландец 2 (Альтернативная история)

Написано хорошо. Но сама тема не моя. Становление мафиози! Не люблю ворьё. Вор на воре сидит и вором погоняет и о ворах книжки сочиняет! Любой вор всегда себя считает жертвой обстоятельств, мол не сам, а жизнь такая! А жизнь кругом такая, потому, что сам ты такой! С арифметикой у автора тоже всё печально, как и у ГГ. Простая задачка. Есть игроки, сдающие определённую сумму для участия в игре и получающие определённое количество фишек. Если в

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Дамиров: Курсант: Назад в СССР (Детективная фантастика)

Месяца 3-4 назад прочел (а вернее прослушал в аудиоверсии) данную книгу - а руки (прокомментировать ее) все никак не доходили)) Ну а вот на выходных, появилось время - за сим, я наконец-таки сподобился это сделать))

С одной стороны - казалось бы вполне «знакомая и местами изьезженная» тема (чуть не сказал - пластинка)) С другой же, именно нюансы порой позволяют отличить очередной «шаблон», от действительно интересной вещи...

В начале

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Стариков: Геополитика: Как это делается (Политика и дипломатия)

Вообще-то если честно, то я даже не собирался брать эту книгу... Однако - отсутствие иного выбора и низкая цена (после 3 или 4-го захода в книжный) все таки "сделали свое черное дело" и книга была куплена))

Не собирался же ее брать изначально поскольку (давным давно до этого) после прочтения одной "явно неудавшейся" книги автора, навсегда зарекся это делать... Но потом до меня все-таки дошло что (это все же) не "очередная злободневная" (читай

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Москаленко: Малой. Книга 3 (Боевая фантастика)

Третья часть делает еще более явный уклон в экзотерику и несмотря на все стсндартные шаблоны Eve-вселенной (базы знаний, нейросети и прочие девайсы) все сводится к очередной "ступени самосознания" и общения "в Астралях")) А уж почти каждодневные "глюки-подключения-беседы" с "проснувшейся планетой" (в виде галлюцинации - в образе симпатичной девчонки) так и вообще...))

В общем герою (лишь формально вникающему в разные железки и нейросети)

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Все перемены - к лучшему [Виталий Витальевич Бодров] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Виталий Бодров Все перемены — к лучшему

Пролог

— Да у Вас, батенька, серебрянка, — сухощавый пожилой лекарь сочувствующе покачал головой. — Надо же, как не повезло! Болезнь-то в наших краях редкая…

Кельд наклонил голову, не смея взглянуть в серые глаза старика. Чего он боялся? Увидеть в них свой приговор? Он и так через минуту будет произнесен. Жалость он боялся в них увидеть. Ту самую жалость, что для менестреля страшнее самой смерти.

— Сколько мне осталось? — спросил он, и сам не узнал свой голос. Куда делись чудные обертоны, которыми восхищались толпы слушателей? Хриплым был его голос, неузнаваемым. Испуганным, быть может. Неужели он так боится смерти?

— Неделю, — старичок тоже избегал его взгляда. Взял со стола кубок, покрутил в руках, поставил на место. Вытер зачем-то руки о синий поношенный сюртук. — Серебрянка, батенька, болезнь точная, промашек не дает. Ровно неделя, не больше, но зато уж никак и не меньше.

— Неделя счастливой жизни, — Кельд нашел в себе силы усмехнуться. — Что ж, другим не выпало и этого. Неделя, полная вина, искристых шуток и красивых женщин…

— А не хватит ли Вам, батенька, жизнь-то прожигать? — лекарь впервые поймал его взгляд, и Кельд отшатнулся от старика, словно тот его ударил. В серых глазах блеснул…гнев? Разочарование? — Который год уже в пьянках да дебошах. А ведь какой талант был! Кто песни Ваши слушал — смеялся и плакал, душой вверх возносился! А сейчас, сударь, кем Вы стали?

— Умирающим, — буркнул Кельд, отводя взгляд. Он надеялся, что старик не заметит, как он покраснел… впрочем, он же лекарь, заметит наверняка.

— Да пойми же ты, — старик неожиданно отбросил прежний тон, говорил быстро и горячо. — Тебе повезло, несказанно повезло! Ты был нищим, писал свои песни лишь для себя и своих друзей, вкладывал в них душу. Потом стал знаменит, богат, любим всеми… И что? Во что превратились твои песни? Жвачка для дураков и слезливых женщин!

Кельд уставился в пол, разглядывая рисунок ковра и носки своих модных туфель. В том, что ему говорил лекарь, было слишком много правды. Он любил жить, умел радоваться жизни и получать удовольствие от всего вокруг. Отчего же его песни перестали греть душу? Как, когда он потерял то, что делало его творцом? Разменял на деньги и славу? На вино и женщин?

— Все перемены — к лучшему, — продолжал вещать старик. — У тебя есть неделя! Целых семь дней, чтобы создать лучшую свою песню! Песню, которая заставит весь мир склониться над твоим гробом! Которая заставит плакать даже глухих. Которая…

Кельд перестал его слушать. Гнетущий страх, слепой, холодный страх перед смертью покидал его. Смерть — она ждет каждого. Даже вон того босоногого пацаненка, играющего под окном. Кого-то раньше, кого-то позже. Так ли важно, умрешь ты сейчас или проживешь на пару лет больше, после чего загнешься от неумеренного пьянства, дурной болезни или ножа под ребро?

А у него есть целая неделя, чтобы сделать то, что он уже долгие годы собирался сделать, каждый раз откладывая на потом. Целых семь дней, бесконечно долгих дней, чтобы написать Песню. Лучшую, единственную Песню. Ту, ради которой он родился на свет.

— Пойду я, сударь, — сказал, наконец, Кельд, посмотрев в глаза лекарю. Тот мигом прервал свой затянувшийся монолог и улыбнулся. От уголков глаз пробежали морщинки, придавая старику неожиданно озорной вид.

— Идите, батенька, идите. Вижу, поняли старика… И запомните, сударь мой: все перемены — к лучшему. Крепенько запомните…

День 1

Дверь захлопнулась за ним с глухим стуком. Кельд потянулся, расправляя затекшие плечи, радостно улыбнулся неяркому осеннему солнцу. С удивлением ощутил, как неожиданно легко и спокойно стало на душе. Ему больше нечего было бояться, нечего было желать. Срок — семь дней, и надо прожить их так…Чтобы вся прошлая жизнь померкла рядом с этой последней неделей. Восхитительной, необычной, волнующей неделей.

Он зашагал к дому, жадно вбирая запахи ранней осени. Последнего осколочка лета, спешно собиравшегося уже в дальние края. Хорошее время для смерти, подумал он.

Мощеная дорожка привычно вывела его к дому. Кельд окинул взглядом прекрасное творение знаменитого зодчего и невольно поежился. Сейчас дом, такой родной и обжитый, представлялся ему скорее тюрьмой. Нет, он не будет писать в нем Песню. Только заберет гитару, и сразу уйдет. Потому что из всех вещей, что он имел, только гитара была ему дорога. Да и не была она вещью. Друг, верный спутник, капризная любовница — что угодно, только не вещь.

Ему пришлось изрядно повозиться, прежде, чем он нашел ее. Старая, потертая, в выцветшем кожаном чехле, она была гораздо более дорога ему чем нарядные горделивые инструменты, изготовленные прославленными мастерами.

Кельд старательно вытер с нее пыль, расстегнул чехол, положил инструмент на колено. Нежно погладил гитару, словно лаская женщину.

— Здравствуй, подруга, — сказал он, и