Тропой непроторённой [Зорислав Ярцев] (fb2) читать постранично, страница - 5

грибница продолжит бесконтрольный рост и, в итоге, начнёт формирование плодовых тел со спорами. Мало того, что форма разрушится, так ещё и начнётся размножение и заражение территории.

Слева, сквозь матовые стеклянные двери, лился приглушённый свет фитоламп. С этой стороны располагались четыре изолированных бокса, для того, чтобы можно было вести работы параллельно с несколькими видами мицелия или создавать в них разные условия среды.

Богдан замешкался, выбирая подходящий для его задумки бокс. Подошёл бы любой, но он выбрал тот, в котором были самые, с его точки зрения, симпатичные грибочки. Повернув ручку, он потянул на себя стеклянную дверь и быстро скользнул внутрь, закрывая проход, чтобы минимизировать колебания температуры и влажности.

В этом боксе было не жарко, всего +23 градуса, но влажновато, аж 80%. Большинство грибов лучше всего себя чувствуют при температуре от +18 до +27 градусов и относительной влажности воздуха в пределах 50-60%. Но конкретно эта грибница любила более влажную среду.

Новосельцев окинул взглядом аккуратные полки с прозрачными контейнерами, в которых формировался мицелий. Он поморщился от неряшливого вида некоторых из них. Где-то формы изламывались причудливыми, но совершенно бесполезными линиями. Где-то кирпичики напоминали слоёный пирог. Где-то грибницы начинали походить на швейцарский сыр с дырками. Лишь в одном контейнере из десяти получалось что-то приемлемое. Мало, слишком мало. Слишком высокая степень брака. И никак не удавалось понять, почему эти растут криво, а вот эти – хорошо. Найдя самые свежие и молодые посевы, Богдан взял один контейнер, поставил его на маленький металлический столик, придвинул поближе стул и уселся поудобнее.

Дома он уже несколько раз экспериментировал с расширением и сканом, стараясь почувствовать одинокий пушистый кактус, затерявшийся на пустынных просторах комнатного подоконника. Получилось или нет, но всякий раз во время скана Богдану становилось грустно. Хотелось погладить пушок между колючками или поковырять пальцем грунт, один раз даже взять лейку и полить, хотя до этого поливать растение он не собирался. После таких нехитрых действий, становилось легче и как-то светлее на душе. Сегодня утром кактус показался даже немножко пушистее прежнего.

Уже многими экспериментами доказано, что растения чувствуют направленное на них внимание, чувствуют эмоции человека и даже реагируют на них. Грибы – не исключение. Да что там грибы. Вода меняет свою молекулярную структуру, реагируя на мысли и настроение окружающих. Замерзая, она тоже каким-то образом улавливает эмоции находящегося рядом человека, формируя кристаллики льда разной формы. Данный феномен известен уже давно, но до сих пор не получил внятного научного объяснения. Однако, факт остаётся фактом – даже неживая материя может менять структуру под воздействием мыслей и переживаний оператора, что уж говорить о живых существах.

Это, конечно, всё интересно. Но сейчас Новосельцев поставил перед собой куда более грандиозную задачу – не просто установить взаимосвязь эмоций оператора с реакцией грибницы, а повлиять на её рост своими ощущениями.

– Стоп! Руки свои шаловливые позже запускать будешь. Сперва самому почувствовать себя этой грибницей, – поправил сам себя Богдан, тихо бормоча себе под нос. – Почувствовать, что при этом хочется, чего не хватает, чего, наоборот, избыток. Затем почувствовать, чего бы хотелось, если двинуться в ту или иную сторону. И лишь после этого можно позвать за собой. Не насиловать, не принуждать, а пригласить, предложить, позвать…, – биоинженер задумался, вспоминая прочитанное, и добавил: – Я не меняю грибницу. Я меняю что-то внутри себя, через это уже приглашая грибницу измениться.

Он кивнул сам себе, словно утверждая план действий, закрыл глаза и постарался расслабиться. Мысли суетились, но Богдан всё же устремился вниманием в центр грудной клетки. Там, если верить прочитанному, находится что-то вроде проекции сердца – области, связанной с физическим сердцем нервными узлами. Опустив туда внимание, Новосельцев постарался почувствовать искру желтовато-золотистого огня. Цвет не имел особого значения, он мог быть разным, но Богдану привиделся именно такой, и это светлое золото ему понравилось. Следующим движением молодой человек буквально раздул искру, позволяя пламени разлиться по всему телу и сиянием выйти за его пределы, наполняя комнату, всю лабораторию, всё здание, город, устремляясь всё дальше и дальше, за пределы Земли, в бесконечность открытого космоса.

Этот приём Богдан тоже придумал сам. Ему нравилось ощущение трансформации костра в солнце, чей свет сливался мягким теплом со всем вокруг в единую картину, в общую мелодию, не подавляя и не поглощая, а взаимодействуя мирно, с уважением и принятием.

Твёрдых схем в расширении не существовало, каждый выбирал свою форму того, как это проделать. Он перепробовал все описанные в книге варианты, но в итоге пришёл к своей собственной.