Тропой непроторённой [Зорислав Ярцев] (fb2) читать постранично, страница - 4

в себя столько направлений исследований, что её саму уже можно разделять на отдельные течения. И с каждым годом в ней появляются всё более и более необычные приёмы и практики, направленные на раскрытие внутреннего потенциала человеческого сознания и мозга, на изменение образа мысли и качества жизни.

Параллельно с трансперсональной психологией развивались и другие направления. Транзакционный анализ, помогающий лучше понять сценарии человеческого поведения и причины поступков и реакций. Эмоциональный интеллект, ставящий во главу угла эмпатию, здоровое проживание эмоций, построение экологичных отношений с самим собой и окружающими, рассматривающий созревание личности и мозга отдельно от физического возраста. Гештальтпсихология, занимающаяся уже добрую сотню лет изучением восприятия, мышления и личности, и, также как и трансперсональная психология, активно практикующая расстановочные диагностики, в основе которых лежит чуть более упрощённый скан.

Одним словом, можно и дальше отворачиваться от того, что сейчас всё чётче и чётче вырисовывает очертания новейшей психологии, порой мало отличимой от магии, но факта это уже не изменит – психология начала оправдывать своё изначальное название «наука о душе». И она способна кардинально изменить будущее почище, чем в XX веке это сделали электричество, машины, компьютеры и Интернет.

Богдан вздрогнул. – «И тут это пресловутое кардинальное изменение», – подумал он. Мотнув головой, он погрузился в собственные воспоминания.

Ему вспомнился родной дед, любивший возиться с техникой и с молодости славившийся, как великолепный автослесарь. Не было такой машины, которую он не мог починить, даже если все прочие уже отказались от попыток это сделать. Богдан смутно припомнил, как, совсем ещё мелким пацаном, сидел в гараже и наблюдал за священнодействиями деда. Тот, ласково разговаривая с железками и полуразобранной машиной, бережно перекладывал детали, протирал их, осматривал, где-то что-то подпиливал, подкручивал, пересобирал или заменял, после чего все агрегаты начинали работать лучше прежнего. При этом он сопровождал каждое своё действие короткими пояснениями, то ли для самого себя, то ли для сидевшего рядом внука. И всякий раз дед приговаривал: – «Не торопись. Тут, брат, чуйка нужна. Сперва приглядись, сам себя вот этой штучкой представь, подумай, где тебе ломит или жмёт, а уже потом и руки суй менять. Вот так-с!»

Новосельцев грустно почесал в затылке. Тогда он не расспрашивал деда о подробностях его метода. А теперь уже поздно. Спросить не у кого. Но уж слишком это напоминало всё тот же скан. И ведь дед был не один такой. У любого опытного специалиста, радующегося своему делу, всегда есть уникальная чуйка, которая и делает их гениями в своём деле. И что, если психологи действительно раскрыли секрет таких вот самородков? Что, если это можно облечь в практику, приём, доступный каждому? И что, если такое можно применить и ему самому?

Эта мысль бродила в голове Богдана все выходные. И лишь страх ошибиться или разочароваться, останавливал его от эксперимента.

– Не попробуешь, не узнаешь, – тихо, но решительно произнёс он.

Глава 3

Пройдя в конец коридора, Новосельцев остановился перед дверью, на которой был приклеен листок с корявой, видимо попытка изобразить готический шрифт, надписью «Чистилище». Под ней ещё более корявая строчка «Оставь _адежду всяк сюда входящий». Именно так. Словно бы букву «Н» затёрли, создавая каламбур. Богдан невольно улыбнулся, глядя на это художество и вспоминая, как орал Мухомор. Заведующий лабораторией пять раз срывал это безобразие, грозя автору всеми карами, земными и небесными. Но завгриб был не приклонен. Да и Ирма неожиданно всякий раз вставала на его сторону, что удивляло обоих мужчин. Шестое воззвание из «Божественной комедии», по неведомой причине, осталось неприкосновенным, вися на двери культуральной комнаты уже свыше трёх месяцев. Новосельцев повернул ручку, открыл дверь и шагнул внутрь.

Чистилище встретило его привычным полумраком узкого коридора, заменяющего здесь предбоксник. С каждой стороны было по четыре двери. Особой герметичности и стерильности никто в предбокснике намеренно не создавал. Если какой-то мицелий способен расти только в лабораторных условиях, то грош ему цена, как строительному материалу. Богдан искренне считал этот подход обоснованным. Ну а патогенность у их грибниц и так максимально низкая. Это тоже был один из важных критериев отбора. Иначе как добиться экологичности?

Справа первая дверь вела в кладовую, затем в моечную, за третьей дверью скрывалась прозекторская для изучения проб, и в самом конце располагалась стерилизационная. Последнюю часто прозывали адским котлом, потому что там стояла специальная печь для обжига сформировавшихся грибниц, чтобы остановить их рост.

К большому сожалению Богдана, на данном этапе приходится убивать мицелий после того, как тот закончит создание нужной формы. А иначе