Товарищи (СИ) [Vladarg] (fb2) читать онлайн

С самого первого курса Гермиона слышала «грязнокровка», «грязнокровка», «грязнокровка» по отношению к себе, да и к другим, рожденным магглами. Поначалу девушка не хотела называть обычных людей магглами, но… Родители начали вести себя странно, они будто бы завидовали ее магическим способностям, хотя этого, конечно, не могло быть, они же родители… Но дома участились наказания, которых доселе не было, появились какие-то странные требования, и девушка предпочитала сбегать… Сбегать в мир магии, где ей также были не рады, но хотя бы не били.

В первый раз Гермиона увидела лик смерти еще на первом курсе: ее чуть не убил огромный тролль, но друзья спасли девочку. Гарри и Рон. С тех пор они всегда были вместе, а из-за того, что Гарри избранный, и к Гермионе отношение было другим, заставляя чувствовать себя частью чего-то большего. Несмотря на приключения, зачастую крайне опасные, у нее были друзья и цель в жизни.

Впервые Гермиона засомневалась в Дамблдоре на четвертом курсе — когда имя Гарри вылетело из кубка. Чуть позже, изучая правила Турнира, девочка узнала, что Дамблдор, как магический опекун, мог отменить участие Гарри. Потом и Сириус как родственник, но они оба не сделали ничего для того, чтобы защитить мальчика. Предательство всех, включая Рона, очень больно ударило Гарри, но Гермиона не смогла пойти против совести, даже отведав Круциатуса от декана… Мальчик, конечно, не подозревал об этом, а Гермиона никому ничего не сказала, потому что… Возрождение Волдеморта наполнило девушку страхом, настолько большим, что она рискнула даже поделиться с родителями, но ни к чему хорошему это не привело. Впереди был страшный пятый курс.

Пятый курс был страшен тем, что Гарри был предан даже Дамблдором. Страшная Амбридж пытала и младших, и старших, но ничего сделать было нельзя — даже убежать. И именно тот факт, что Гермиона не помнила о происходившем за розовыми дверями, пугал ее еще сильнее. Однажды Гарри сказал девушке:

— Если бы не было тебя, я бы умер, — он тогда так робко прикоснулся к ее руке… Но Гермиона ничего не поняла, зато поняли те, кто это видел и смог донести.

Для девушки начался личный ад. Мадам Амбридж будто бы поставила себе цель — сломать. Все чаще Гермиона оказывалась в Больничном крыле, как, кстати, и Гарри. И также, как и Гарри, она не помнила ничего, кроме выворачивающей наизнанку боли. В тот день, сразу после СОВ, стоило девушке выйти с экзамена, следуя за Гарри, как в глазах потемнело, а потом была боль, боль, боль и тьма. Сердце Гермионы Грейнджер не выдержало, остановившись. Оно стояло целую минуту, чтобы потом несмело толкнуться и забиться, но глаза открыла и закричала от нестерпимой муки совсем другая девушка.

Впрочем, Гарри и Рон, увидевшие нападение на Гермиону и попытавшиеся отбить ее, ненадолго пережили девушку. Вынужденные бежать от превосходящих сил старшекурсников слизеринцев, они оседлали фестралов, чтобы лететь в Лондон. Чтобы спасти хотя бы Сириуса, раз уж Гермиону не смогли. Луну Гарри упросил не отправляться с ними, чем спас ей жизнь. Джинни Уизли также осталась в замке, но вот остальные… Гриффиндорцы, равенкловцы, хаффлы… Они улетали в ночь, чтобы больше не вернуться.

Пожиратели неожиданно напали, стоило только Гарри коснуться пророчества. Секо, Авады, странные темные заклинания, о которых школьники и не подозревали… Что могли сделать шестеро детей против почти вдвое превосходивших их по численности и опыту взрослых магов? Рядом с Гарри замертво падали такие же подростки, шедшие в свой последний бой. Может быть, они и не подозревали, что этот бой последний, но он стал им. Авадой сразили Рона, заставив Гарри кричать от боли, а потом две такие же зеленые молнии вонзились и в героя магического мира. Казалось, на этом все закончилось и пророчество исполнено, но убитые подростки открыли глаза, и в этих глазах не было детства. Зато было желание выжить и какая-то нездешняя ярость.

Орден Феникса замер, наблюдая странную картину — двое молодых людей шли в рукопашную, пугая пожирателей своей яростью и незнакомой речью, скорей даже кличем, они чуть ли не зубами рвали взрослых людей, начавших отступать, просто бежать… Первым бежал Долохов, узнавший язык, на котором азартно кричали что-то эти двое. Явление Волдеморта отвлекло внимание от Рона, попавшего в Темного Лорда чем-то острым, что заставило того согнуться и аппарировать прочь. В следующее мгновение Дамблдор оглушил и Рона Уизли, и Гарри Поттера, вызывая этим действием непонимание своих сторонников. Но именно это действие исключило его из числа союзников.

***

Гермиона не думала, что все закончится именно так. Она не думала об этом на Турнире, даже не воображала в Отделе Тайн, считала себя неуязвимой и бессмертной, когда сироты появлялись каждый день и была опасность нападения вечерами. Когда гибли и сходили с ума другие, девушка считала, что с ней-то такое точно не может произойти. Она считала, что не посмеют, что она чем-то лучше других, что… А потом были их скитания, предательство и уход Рона, которого девушка не любила. За полгода в палатке она поняла это очень хорошо.

А потом вернулся Рон и их как-то подозрительно быстро обнаружили. Несмотря на то, что сплоховал Гарри, в разуме Гермионы слилось возвращение Рона, егеря и… самое страшное. Она только надеялась на то, что Гарри не узнают, что он выживет. А потом была только боль, рык кого-то из оборотней, разрывающая боль внизу, безумный смех Беллатрикс, яростная боль во всем теле. Девушка чувствовала такую страшную боль, как будто ее резали маленькими кусочками. А потом Белла что-то сделала и боль затмила свет, погасив сознание.

Боль вернулась, будучи уже гораздо слабее, наверное, безумная Белла утомилась, значит сейчас придумает что-то другое. Внезапно Гермиона почувствовала палочку под рукой и, даже не отдавая себе отчета, создала Экспульсо на пределе своих возможностей. Спасительный обморок, в котором больше не было боли, принял ее в свои объятия.

Очнулась девушка на чем-то мягком, руки двигались с трудом, с трудом же открылись глаза. Гермиона ожидала… Она даже не знала, чего на самом деле ожидает, но реальность ее ошеломила: Больничное крыло Хогвартса. Этого просто не могло быть, потому что… Она не знала, почему, просто не могло быть. На кроватях сбоку обнаружились Гарри и Рон. Они были неуловимо моложе, чем помнила девушка, что заставляло задуматься. Беспалочковый Темпус получился как-то сам собой. Разглядывая дату, Гермиона тихо заплакала — все начиналось заново. Еще не стерта память родителей, не найдены крестражи, еще жив Дамблдор… И тут… Память начала как будто двоиться, отчего резко заболела голова и все снова погасло.

Когда майор Вакушев открыл глаза, вокруг был госпиталь. Узнаваемые кровати, справа девчонка, слева пацан, с которым они были в бою совсем недавно. Ветеран Первого Главного Управления, переживший и ПГУ, и КГБ, и сам СССР, застрелившийся, когда начались боли, все еще оставался майором. Лежащих слева и справа он идентифицировал, ибо были они очень похожи на актеров в фильмах. На эти фильмы офицер водил внучку. Если справа Гарри Поттер, а слева Гермиона Грейнджер, а память говорит, что он Рональд Уизли, то либо он сошел с ума, либо… Сойти с ума товарищ майор не мог, ибо промахнуться из наградного оружия не мог никак.

Пацан справа пошевелился и с дивным акцентом, но по-русски, что характерно, высказал свое видение ситуации. Судя по словарному запасу, пацан был из кадровых, ибо пиджаки так не умеют. Внимательно выслушав высказанное мнение по поводу окружающей действительности, товарищ майор хмыкнул.

— Вольно, военный, ты не сошел с ума, для кадровых это технически сложно, — сообщил Вакушев. — Представься.

— Лейтенант Альметьев, — послушно доложил Гарри Поттер, — первая специальная, медик.

— Войска Дяди Васи, что ли? — удивился товарищ майор и, увидев кивок, представился. — Майор Вакушев, ПГУ, — он намеренно использовал старое наименование, чтобы оценить реакцию. Реакция была, но не самая ожидаемая — уважение и нотка страха. — Нам отсюда линять нужно и быстро, сначала линяем, потом инструктаж и вопросы. Девчонку видишь?

— Так точно, — протянул лейтенант. — Красивая.

— Ее с собой, на инструктаже поймешь, почему, — коротко сообщил товарищ майор. — Встали, попрыгали и быстро сматываемся.

Они с трудом, но поднялись со своих кроватей, принявшись сразу же переодеваться. Девушка на соседней кровати пошевелилась, глядя на них, но смотрела при этом с таким выражением… В общем, лейтенант метнулся к девушке, профессионально оглядывая ее, и растерянно повернулся к майору.

— Тащ майор, ее пытали, — сообщил он. — Много и разнообразно, а судя по реакциям — еще и часто. Ты идти-то сможешь? — спросил он девушку по-английски.

— Не сможет — понесем, — прокомментировал Вакушев. — Мы своих не бросаем, помоги девочке.

— Есть, понял, — кивнул военный медик, принявшись массировать девушку по имени Гермиона, тихо с ней о чем-то разговаривая.

Открывшая глаза Гермиона поразилась — Гарри и Рон о чем-то разговаривали на языке, смутно напоминающем тот, на котором говорил Виктор. Причем главным был явно Рон, что сильно девушку удивило. Гарри подошел к ней, откинул одеяло и быстро осмотрел. Очень профессионально осмотрел, как настоящий доктор, Гермиона даже смутиться не смогла, а вот потом юноша тихо заговорил с ней, массируя.

— Душманы проклятые мучили девочку, — как-то совсем непонятно проговорил Гарри, хотя вполне по-английски. — Ты сможешь ходить, как чувствуешь?

— Не знаю, Гарри, — честно призналась Гермиона. — Такое чувство, что у меня все кости сломаны.

— После пыток бывает, — вздохнул юноша, продолжая массаж, от которого становилось тепло. — Ну не сможешь идти, понесем.

— Я постараюсь, — робко улыбнулась девушка. — Мы должны предупредить Дамблдора…

— Уже побежал, — с какой-то странной интонацией произнес Гарри. — Особенно после того, как он ударил в спину.

— Как в спину? — такого Гермиона все-таки не ожидала…

========== Часть 2 ==========

Комментарий к Часть 2

Главное, не спешить с выводами

Тот факт, что время было вечерним, скорее помог, чем помешал. Произошедшее пока не обсуждали — просто было некогда. Девчонка, которая Гермиона, передвигалась неуверенно, время от времени держась за левую сторону груди, что очень многое сказало товарищу лейтенанту. Все-таки ребят, вырванных из лап нехороших людей, он в своей жизни повидал достаточно, а что могли сделать с девчонкой — представлял отлично. У нелюдей понятие «ребенок» отсутствует.

— Тащ майор, — обратился исполняющий обязанности Гарри Поттера лейтенант. — Надо нести, судя по реакциям — чуть ли не током били, причем я бы и насилие не исключал. Сердце поплыло, а что творится в голове, не скажет вообще никто сейчас.

— Ты с памятью, я вижу, не подружился? — скупо улыбнулся исполняющий обязанности Рональда Уизли. — Сначала потащим заклинанием, потом можно на волокушу определить.

— Да нет у меня памяти почти, — вздохнул военный врач. — А та, что есть… В общем, у «вертушки» больше. Так что вы мне покажите, что делать надо с этим «заклинанием», а десант не подведет.

— Понятно все с тобой, лейтенант, — вздохнул майор, взглянув на необыкновенно молчаливую девушку. — Гермиона, мнение есть? — девушка открыла рот, закрыла, и по ее лицу потекли слезы.

— Шок, — констатировал Альметьев. — Странно, только что же разговаривала… Ладно, девонька, мы тебя вытащим, а потом решим и с речью и со всем остальным, договорились? — Гермиона закивала, глядя на офицеров полными надежды глазами.

Попытавшись ответить на вопрос Гарри, девушка внезапно поняла, что не может произнести ни звука, это открытие ее сильно испугало, отчего она заплакала. Только что все же в порядке было! Гермиона стояла, пошатываясь, в груди что-то гулко отдавало и иногда проскакивала боль, которую девушка пыталась игнорировать, лишь рефлекторно касаясь груди. Область ниже пояса нестерпимо болела, как будто ее жгли адским огнем, поэтому Гермиона даже прикасаться там боялась… Боялась обнаружить кровь.

Все произошедшее, казалось, сломало девушку — непрекращавшаяся боль, теперь вот отсутствие речи, дрожание всего… Но она внезапно почувствовала себя защищенной — мальчики были уверены в себе, защищая ее. Рональд поднял Гермиону заклинанием, поначалу слишком высоко, но девушка даже не подумала о том, что увидят ее белье, у нее кружилась голова, да и общее состояние было не очень хорошим, а вот дальше… Мальчики крались по Хогвартсу, как по Запретному лесу — перебегая от угла в угол, утаскивая ее, не спеша и будто ожидая нападения в любой момент.

Как-то вдруг все оказались возле избушки Хагрида, к счастью, пустой, и остановились, как Рон сказал, на «привал». Гарри сразу же потянулся к ней, к Гермионе, чтобы приникнуть ухом к ее груди, а потом еще раз помассировать. Девушка, которую заклинание опустило на траву, расслабленно лежала, наслаждаясь тем, что новой боли нет.

— Гермиона, — задумчиво произнес лейтенант, отмечая характерные реакции. — Разрешишь тебя осмотреть в интимных местах? Реакции у тебя специфические, надо исключить кровотечение.

Гермионе было страшно и некомфортно. Страшно оттого, что могло открыться, а некомфортно оттого, что Гарри заглянет… «Впрочем, чего уж теперь…», — как-то устало решила девушка, кивнув, и поразилась тому, как медленно и осторожно юноша задирал юбку, позволяя остановить себя в любую минуту. Гермиона просто закрыла глаза, чтобы не видеть реакции Гарри на то, что с ней сделали.

Юноша аккуратно спустил белье, отмечая, что оно было очищено, но вот девушка как раз нет, впрочем, характерные признаки отсутствовали, а то, что присутствовало, будило желание сократить этот замок до фундамента. На вопросительный взгляд командира, которым стал майор, офицер покачал головой, отчего тот вздохнул с облегчением, и Альметьев его понимал: кровотечение в полевых условиях — та еще радость.

— Не насиловали, — произнес он по-английски, отчего девушка широко раскрыла глаза, а лейтенант тем временем вернул юбку и белье на место. — Били чем-то… Вспомнил, Жалящее это называется! Вот этим и били прямо туда.

— Вот же твари, — с какой-то тоской проговорил Вакушев, которому девочка годилась в дочки. — Шок же должен быть?

— Травматический, тащ майор, — подтвердил Альметьев, — его и имеем.

***

Уходили по кромке леса, обходя деревню стороной. Вакушев решал проблему: насколько опасно воспользоваться станцией и как часто там ходят поезда. За станцию была малотранспортабельная девушка и очень много километров до Лондона, против — все остальное. Пока товарищ майор размышлял, почему-то забыв про камины, голос подал лейтенант, наблюдавший за состоянием Гермионы.

— Тащ майор, — проговорил Альметьев. — Разрешите внести предложение?

— Меня Виталием зовут, — после недолгого размышления сообщил Вакушев. — Давай уже на «ты», в одной лодке сидим.

— Есть, — кивнул лейтенант и представился. — Александр, позывной «Док».

— Что, в общем-то, логично, — откликнулся майор. — Мне позывной придумывать будем?

— Ну, можно «Лис», — неуверенно предложил Альметьев, поглядев на конторского. — И Конторе соответствует, и цвету волос…

— Принято, — согласился майор, которому в общем-то было все равно. — Какое там у тебя предложение было?

— У местных автобус есть, — сообщил Саша, исполнявший роль Гарри Поттера, — везет быстро, но мотыляет, как в турбулентности. Гермиона уже выдержит, там кровати, так что…

— Дельная мысль, — кивнул Виталий, вспомнив про этот автобус. — Зови.

В автобусе действительно мотыляло, как выразился лейтенант, но офицеры были привычны и не к такому, а Гермиона была в таком состоянии, что на внешние раздражители реагировала с трудом. Поэтому для начала было необходимо где-нибудь остановиться. Расспросив кондуктора автобуса, узнали, что волшебные гостиницы в Великобритании были, и даже больше одной. Поэтому отправились в Глазго. Город выбирал товарищ майор, при этом имея на лице очень загадочную улыбку. Гермиона просто доверилась, а Саше было все равно — решал командир.

Высадившись из транспорта и аккуратно вынеся девушку, офицеры двинулись к гостинице. Переговоры и оплату вызвался вести Виталий, ибо товарищ майор считал, что запоминать их лица персоналу ни к чему. Через четверть часа у них образовалась временная база на три дня, как выразился Рон Уизли. Что это значило и почему мальчики так изменились, Гермиона не понимала, но пока с ней ничего плохого не произошло, скорее наоборот — Гарри и Рон снова спасли ее, поэтому девушка решила подождать.

Комнат оказалось аж две, девушка поняла, что мальчики решили заплатить больше, но предоставить ей отдельную комнату, и от этой заботы глаза снова защипало. Очень сильно изменились, казалось бы, знакомые с первого курса мальчишки. Они стали гораздо взрослее и, будто бы опытнее, чем была даже Гермиона, чего, конечно же быть не могло, но оно было.

— Гермиона, — серьезно обратился к ней Гарри. — Когда тебя пытали, ты, извини, ходила под себя. Одежду-то почистили, а вот тебя саму — нет, поэтому нужно тебя помыть. Можно подержать тебя заклинанием, чтобы ты могла попробовать сама, усадить на стул с той же целью, ну или ты доверишь этот процесс доктору Са… Гарри.

Девушка задумалась. С одной стороны, стыдиться было уже нечего, но с другой стороны, стыдно было до слез, когда Гермиона представила, что ее будет мыть Гарри, да еще и в таких местах, поэтому она показала второй вариант, на что будто бы все понимающий юноша лишь кивнул, устанавливая стул в ванную комнату. Откуда у него взялось это понимание, это спокойствие, девушка все также не понимала. То, что она видела, просто не укладывалось в ее голове.

Устроившись на стуле, Гермиона попыталась раздеться, но сразу же столкнулась с проблемой — руки слушались плохо, расстегнуть пуговицы не удавалось, да даже попасть по ним сильно дрожащими пальцами. Всхлипнув, девушка пыталась еще и еще, пока совершенно не выбилась из сил. От отчаяния она тихо заплакала, вообразив, что это с ней теперь навсегда. Противно заныло в груди, и в этот момент вошел Гарри, сразу прижавший ее к себе.

— Ну чего ты, моя хорошая? — очень ласково произнес лейтенант, погладив девушку по голове, но она только тихо всхлипывала, пытаясь унять слезы. — После пыток бывает, давай я тебе помогу, — он начал медленно расстегивать блузку, сняв ее, потом снял и юбку, оставив Гермиону в трусиках, и хотел уже уйти, когда был пойман обреченно смотревшей девушкой за руку. — Ты уверена?

Гермиона понимала, что раз она не смогла раздеться, то помыться не сможет точно, а Гарри был прав — помыться было надо. А это означало, что вариантов нет и придется довериться юноше… Не Рону же ее мыть… Может быть, Гарри не будет очень уж сильно ее лапать, хотя теперь-то уже все равно. Она помнила потные лапы на своих бедрах, противное дыхание, обжигавшее тело, и раздирающую боль… там. В то, что Гарри ее не… Гермиона верила, она поняла, что доверяет юноше, потому что если и он предаст, то жить будет незачем. Девушка кивнула, показав пальцами «три».

========== Часть 3 ==========

Товарищ лейтенант наблюдал симптомы перенесенного насилия, но на теле их абсолютно точно не было, в этом-то офицер разбирался. Записав в загадки, он мыл девушку так, как будто симптомы соответствовали истине — мочалкой очень осторожно тело, а вот дойдя до интимных органов, взял ее руку в свою, сильно удивив Гермиону. Придерживая ее руку своей, Саша помог ей помыться, стараясь не прикасаться к девушке именно в тех местах. После помывки товарищ лейтенант завернул Гермиону в полотенце и, поднапрягшись, перенес ее на кровать, уложив девушку прямо так и накрыв ее одеялом.

— Ты как? — поинтересовался он, поглаживая Гермиону по голове. — Сможешь поспать или посидеть с тобой?

Девушка сразу же показала второй вариант, глядя на товарища лейтенанта, как на диво-дивное, а он мягко улыбался и гладил ее по волосам, что девушке определенно нравилось. Постепенно Гермиона успокаивалась, глаза медленно закрылись, и девушка уснула. Понаблюдав за ней еще немного, Саша вышел, оставив дверь открытой на случай чего. Какие бывают случаи, он знал даже слишком хорошо.

Гермиона, пораженная таким бережным к себе отношением, чувствовала себя намного спокойнее и увереннее. Гарри не стал ее «лапать», девушке даже показалось, что он избегал прикасаться к ней, чтобы не вызвать нехорошей реакции. Постоянно как-то очень тепло улыбался, как будто она была маленькой девочкой. К Гермионе так родители бережно не относились, как отнесся Гарри. Постепенно усталость брала свое и глаза закрывались, девушка провалилась в сон, чувствуя руку юноши. Она цеплялась за это ощущение как за спасательный круг, засыпая.

— Спит, — сообщил он командиру в ответ на вопросительный взгляд оного.

— Ну, тогда слушай, лейтенант Саша, — вздохнул Вакушев. — Нам, кстати, на местные имена надо переходить, а то спалимся.

— Есть, понял, — кивнул Альметьев, — то есть я — Гарри Поттер?

— Точно так, — кивнул майор. — Ты сюда откуда попал? Опыт у тебя специфический, да и реакции тоже, потому и спрашиваю.

— Из Баграма, — коротко ответил товарищ лейтенант. — Группу, похоже, чем-то крупным накрыло, даже хрюкнуть не успели, раз — и уже открываю глаза среди белолицых. Кстати, я так понимаю, что повоевали мы в тему, но вот почему?

— Это, кстати, вопрос, — хмыкнул старший по званию. — Слушай… Мы с тобой в английской детской книжке, написанной в 98м, кажется, году. В этой книжке ты… хм… Избранный, то есть герой без мозгов. Я и того хуже, но не будем об этом, — следующие полчаса товарищ майор рассказывал лейтенанту краткое содержание саги, прервал его рассказ отчаянный крик девушки.

— Дождались, — прокомментировал лейтенант, срываясь в сторону комнаты Гермионы. Что снилось девушке, лейтенант не знал, но именно такой реакции он и ожидал — кошмары после пыток встречаются абсолютно у всех. Поэтому юноша обнял бьющуюся, будто в приступе эпилепсии, девушку, постепенно успокаивая ее.

А Гермиона опять была в Малфой-маноре, опять была безумная Белла, опять было страшно больно. Но в какой-то момент теплые руки как будто вычеркнули и Беллу, и манор, и Фенрира. Остались только эти руки и тихий шепот, убеждавший девушку в том, что все закончилось и все позади. Открыв глаза, она увидела снова спасшего ее Гарри. Его необыкновенные глаза, его теплые руки, его голос, даривший уверенность.

Стоило уложить девушку, на этот раз отказавшуюся расставаться с юношей, как майор продолжил рассказ тихим голосом, чтобы не разбудить ее. Но Гермиону это вряд ли могло разбудить, ей снились совершенно необыкновенные сны. Домик у моря, о котором они мечтали с Гарри в палатке, дети, и никакой войны… девушке было тепло и спокойно, отчего хотелось, чтобы этот сон не кончался никогда.

— Значит, говорите, пацанов и девчонок в огонь, а сами в кусты? — поинтересовался товарищ лейтенант, которому такое поведение кое-что напомнило.

— Да, лейтенант, — кивнул майор, наблюдая за реакцией младшего по званию. — Я знаю, что это тебе напомнило, поэтому предложение простое.

— Девчонку оставлять нельзя, — заметил Саша, продолжая поглаживать обнявшую его во сне Гермиону. — Она просто не выживет, такое ощущение, что у нее, кроме нас, никого нет. Может такое быть, командир?

— Может, Саша, еще как может, — вздохнул Виталий, вспоминая, как девушка реагировала. — То есть на ее родителей я бы, конечно, посмотрел, но издали. Не нравится мне, что ей и в голову не приходит обратиться к ним. Поэтому сейчас объявляем темное время суток, а завтра помаракуем.

***

Стоило попытаться убрать руку от девушки, как Гермиона начинала подергиваться и жалобно стонать, поэтому выбора у Саши не было. Не рискуя раздеваться, он лег поверх одеяла, в которое завернул девушку, и обнял ее. Похоже, это было необходимо ей самой — Гермиона затихла и спала до самого утра. Открыв глаза, девушка некоторое время не понимала, где находится, а потом попыталась выбраться из объятий Гарри.

— Тише, малышка, тише, все закончилось, — вроде бы даже не просыпаясь, произнес юноша, начав поглаживать ее по волосам, и Гермиона поняла, что Гарри ее спасал всю ночь, на этот раз от кошмаров. Девушка почувствовала благодарность, особенно когда увидела, как именно он спал. Такой заботы Гермиона все-таки не ожидала.

— Гар-ри, — слегка заикнувшись, проговорила девушка, отчего юноша мгновенно открыл глаза и мягко улыбнулся ей.

— Вот и речь начала возвращаться, — ласково произнес Гарри, и от этой ласки вдруг стало так тепло-тепло. — Скоро и ходить сможет моя хорошая.

— Спасибо, — тихо произнесла Гермиона и вдруг обняла его двумя руками, как будто собираясь задушить. Девушка понимала, что юноша для нее сделал и что продолжает делать.

— Десант, подъем, — услышала она как-то совсем необыкновенный голос Рона. Тот так твердо и уверенно просто не умел говорить, а Гарри мгновенно оказался на ногах, как будто аппарировал.

— Есть, — ответил юноша Рону. — Речь начала появляться, так что прогноз положительный.

— Молодцы, — кивнул непохожий на себя Рональд Уизли. — Рожу умыть, к принятию пищи приступить.

— Что с вами случилось, мальчики? — тихо спросила Гермиона, переводя взгляд с одного на другого. Она вспомнила, кого они ей напоминают. У папы был друг — военный, вот Рон и Гарри сейчас напоминали именно его.

— За завтраком расскажем, — очень как-то ласково улыбнулся Гарри, переглянувшись с Роном. — Давай я помогу тебе одеться, и пойдем умываться да кушать, хорошо?

— Хорошо, — девушка неуверенно улыбнулась.

— Я надену тебе трусы на ноги, а подтянешь сама, — предупредил ее Гарри, как-то очень спокойно ориентируясь в женском белье, он вообще был очень спокоен, что для него было совсем нехарактерно. И совсем не смущался…

Справившись с одеванием, Гермиона оказалась на Гарриных руках. Юноша отнес ее сначала в ванную, потом уже в комнату, где их ждал теплый завтрак. Руки все еще дрожали, и девушка не была уверена в том, что попадет в себя вилкой, но Гарри как будто все понял, забрав вилку и нож, он принялся ее аккуратно кормить. А вот Рон вел себя совсем странно — он одобрительно кивнул.

— Нас убили в Отделе Тайн, — сообщил ей этот незнакомый Рон. — Пока нас не было, мы прожили жизнь совсем других людей. Там, где мы были, была своя война, да не одна, поэтому стоило нам вернуться, как мы немного уменьшили количество Пожирателей, но Дамблдор ударил в спину, поэтому чем все закончилось, не знаем.

— Значит, вы уже не Рон и Гарри? — робко спросила Гермиона.

— И да, и нет, — непонятно улыбнулся ей Гарри. — С одной стороны, мы все те же, а с другой… Но, если ты захочешь уйти, скажи, мы поймем. Главное, чтобы там, куда ты уйдешь, для тебя было безопасно.

— Иногда ты такой глупый, Гарри, — взяв юношу за руку, Гермиона прижалась к ней щекой. — Никуда не уйду. Во-первых, мне некуда, а во-вторых, вы меня за это время уже столько раз спасали, мальчики… Пусть вы изменились, но вы все равно мои друзья.

— Ну вот и договорились, — кивнул исполнявший обязанности Поттера лейтенант. — Командир, озвучь планы, пожалуйста.

— Планы простые, — хмыкнул Виталий, — раздобыть оружие и показать этим зажравшимся мразям, что такое настоящая война.

— Вот это мне нравится! — заулыбался Саша, продолжая кормить Гермиону. — А оружие где возьмем?

— Ну как, где? — хмыкнул товарищ майор. — Это же Англия, тут есть свои борцы за свободу, ирландцы. Вот у них и отнимем. Кстати, надо посмотреть местную географию и историю, это же детская книжка, история может не совпадать.

— Как детская книжка? Где? — удивилась девушка, чуть не подавившись яичницей.

— Ну, слушай, — грустно произнес незнакомый ей Рон, которого Гарри называл командиром.

========== Часть 4 ==========

Гермиона, затаив дыхание, слушала историю, рассказываемую Роном о жизни «мальчика-который-выжил». В чем-то совпадавшая с их историей, в чем-то разительно отличавшаяся, она пугала и завораживала. История про крестражи поражала точностью и какой-то жестокостью к ним троим, шестой и седьмой курс были переданы абсолютно точно, за исключением сути… Сути того, что происходило в школе. Стоило Рону закончить, и Гермиона, глядя на него большими глазами, тихо спросила:

— Это книжка для детей в том мире?

— Да, Гермиона, — кивнул Рон, понимая, что чувствует девушка. — На Гарри не смотри, он из совсем другого времени и совсем другой истории. Этой сказки он не знает.

— Хренассе сказки, — отозвался лейтенант, приобнимая неожиданно зарыдавшую девушку.

— Значит… Тролль… Квирелл… Василиск… Дементоры… Это все выдумка? Для того, чтобы кому-то было весело? Перкс, Турпин, Мун… Они все… — горько плакала Гермиона, вспоминая все, что было в ее прошлом.

— То, что для кого-то сказка, для нас теперь жизнь, — спокойно произнес товарищ лейтенант. — Для нас жизнь, а для всех этих душманов — смерть.

— А кто такие душманы? — успокаиваясь, поинтересовалась девушка.

— Это все те, кто бросает детей в огонь, прячась за их спинами, — криво ухмыльнулся товарищ майор. — Закончилось их время… лейтенант, как у нее с прямохождением?

— Ну как, тащ майор… Ходить потихоньку может, — откликнулся Гарри Поттер. — Если недалеко и недолго, к бою не готова.

— Значит, слушай боевую задачу, — сообщил майор. — Нужно замаскироваться, привести девочку к прямохождению, а я займусь вооружением. Нам, наверное, к местным банкирам надо — бабло выгрести.

— Есть, — понятливо кивнул Гарри Поттер, после чего прижал к себе Гермиону. — Мы очень сильно постараемся поскорее научиться ходить, правда?

— Да, — кивнула девушка, чувствуя удовольствие от объятий Гарри. Пусть он прожил другую жизнь, но он по-прежнему был тем самым Гарри, готовым опять спасать…

Пока Док массировал девушку, Вакушев вышел на улицу, чтобы озаботиться книгами, ну и картами Лондона, ибо в точности расположение складов «народных мстителей» он не знал, только логику их размещения, несмотря даже на специализированный отдел. В конце концов, все знать нельзя, поэтому товарищ майор не расстраивался. Товарищ лейтенант, постепенно привыкающий к тому, что его зовут Гарри Поттер, массировал Гермиону, стараясь вернуть ей подвижность. Основная проблема девочки была все-таки в голове… Очень тихим голосом, почти шепотом, Гермиона рассказывала, как все происходило на самом деле — от тролля до палатки. И Малфой-манор… Совершенно не щадя себя, отбросив стеснение, девушка рассказывала о том, что с ней делали, давая лейтенанту понимание сути проблем.

— Ничего, маленькая, — закончив с массажем, юноша просто гладил Гермиону. — Они у нас кровью умоются. За каждую твою слезинку, поверь мне. Тащ майор поможет с оружием, и вот тогда посмотрим, кто сильнее — Протего или дэшэка. Мы тебя не бросим, ни я, ни Рон, можешь поверить.

— Я… Я верю, — тихо произнесла расслабившаяся девушка. — Полежи со мной рядом, пожалуйста.

Ей очень хотелось тепла. До зубного скрежета, до ужаса, хотелось тепла, и чтобы Гарри обнял, как тогда, в палатке. Гермиона с трудом привыкала к мысли, что Рон стал другим — жестким, внимательным, точно знающим, что и зачем хочет, это было так на него непохоже, что привыкать было исключительно сложно. А Гарри вдруг стал очень внимательным, мягким, теплым… Девушка едва слышно всхлипнула. Идти ей было действительно некуда, родители оказались уж очень странными. Ощутив себя в логическом тупике, Гермиона снова заговорила. На этот раз она рассказала о родителях, их отношении и странностях в этом.

— А заколдовать их не могли? — поинтересовался товарищ лейтенант, много чего в жизни видевший и во многое веривший.

— Могли… Наверное… — странно, но эта мысль почему-то раньше не приходила в голову девушке, а между тем, это было самое простое объяснение поведения родителей, о том же Империо Гермиона знала.

— Значит, этот вариант тоже нужно проверить, — заключил товарищ лейтенант. — Вот Лис, то есть Рон, вернется, и обсудим.

— Хорошо, — кивнула девушка, на миг прикрыв глаза. — А давай попробуем меня на ноги поставить?

Когда Вакушев вернулся, Гермиона училась ходить под присмотром лейтенанта. Девушке надо было просто поверить в то, что тело в состоянии передвигаться, и тогда все получалось, вот поверить в это было сложно, очень сложно, но Гермиона была упорной девушкой, а Док присматривал за ней. Упрямо наклонив голову, тяжело дыша, Гермиона делала шаг за шагом.

— Так, все, хватит, — произнес лейтенант-медик. — Сердце надо беречь, а то сделаешь плохо себе.

— Ну, Гарри! — не согласилась девушка, явно желая продолжить банкет, но Док был неумолим. Гермионе пришлось смириться и улечься, куда сказали.

— Развлекаетесь? — поинтересовался майор. — А я тут по магазинам прошелся, остатки нормальных денег спустил.

— Докладаю,{?}[Такое слово действительно есть и оставьте в покое ПБ] — сообщил Саша, усевшись рядом с девушкой с целью погладить. — Недели две, и то, если сердце потянет, потому даже не знаю, что предложить. Нужна база и некоторое время тишины.

— Хм… насколько я помню, у твоей матери был дом, отличный от дома тетки, — задумчиво проговорил товарищ майор. — Да и у тебя я бы в памяти поковырялся.

— У себя я бы и сам поковырялся, — вздохнул офицер, не забывая гладить дремлющую девушку. — По моим ощущениям там каша, сдобренная «мне бы шашку, да коня, да на линию огня».

— Это как раз понятно, — хмыкнул исполняющий обязанности Рональда Уизли офицер. — Странно, что нас никто не разыскивает… В любом случае, завтра гримируемся, набор я купил, и топаем к местным банкирам.

— А обманет их грим? — поинтересовался лейтенант Саша, убедившись, что Гермиона уснула. — Непросто с ней будет, товарищ командир. Свои тараканы, плюс пытки, на психике отразившиеся, да еще и идти ей некуда, кстати, об этом. Надо проверить ее родных на внушение как-нибудь.

— Грим их обманет, а родителей проверить — мысль интересная, — подумав, ответил Лис. — Предлагаю такой план: завтра смотрим, что там с домом, если все нормально, то перебазируемся, и тогда поход за оружием и к гоблинам будет сравнительно безопасным. Как, принимается?

— Принимается, товарищ майор, — кивнул офицер, — мне еще медицины всякой надо, а то ведь, как в каменном веке…

***

Издали казалось, что молодые люди идут в обнимку, что было, конечно, не очень прилично, но, учитывая их возраст, на них двоих смотрели снисходительно. Гермиона висела на Гарри, отчего ей было не очень комфортно, но девушка сама упросила ребят взять ее с собой, поэтому терпела, стараясь даже идти самостоятельно. Рейсовый автобус быстро домчал их до Коукворта, по преданию, здесь же жил и Северус Снейп, который третировал пацана, мстя за свои детские обиды ребенку, но с ним встречаться молодые люди не собирались. Их целью был дом Эвансов.

От остановки нужно было пройти всего ничего — что-то около полукилометра, которые очень тяжело дались Гермионе. Девушка поняла, что очень сильно переоценила себя и свои силы, но была благодарна ребятам, ни единым словом не прокомментировавшим этот факт. Ей казалось, что ребята все понимают, даже лучше, чем она сама, но эти догадки девушка держала при себе.

— Док, дом-то жилой, — заметил товарищ майор, когда они подошли поближе. — Придется понаблюдать. Присядьте-ка на скамеечку и поизображайте влюбленных.

— Есть, — коротко ответил лейтенант, дотащив девушку до скамейки, куда и усадил, устроившись рядом и обняв. Гермиона расслабленно откинулась на юношу, понимая, что ей очень комфортно в его объятиях. — Если будет неприятно, скажи, — тихо попросил он ее, поцеловав кончик носа девушки, отчего та замерла, оценивая новую ласку.

— Мне не может быть неприятно, — улыбнулась Гермиона. — Ты очень теплый, просто слов нет.

— Ты очень красивая, — тихо проговорил лейтенант. — И настоящее чудо, — он не кривил сейчас душой, девушка ему действительно нравилась, несмотря на то что была фактически малолеткой, но Док и сам бы никогда не обидел ее, да и никому не позволил бы обидеть такое чудо. Офицер очень тепло относился к девушкам, даже несмотря на то, что с девушками ему не везло, впрочем, Саша во всем всегда винил себя.

Лис понаблюдал за домом, после чего вздохнул и пошел к входу, чтобы позвонить. О чем он говорил с женщиной, вышедшей на порог, Док не слышал, краем глаза наблюдая за командиром и окрестностями, но вот сигнал «внимание» заметил. Гермиона увидела, как в одно мгновение изменился Гарри: он весь напрягся, стал намного серьезнее и принялся осматривать окрестности. При этом юноша сместился так, чтобы прикрыть ее, Гермиону, в случае чего. Это было так необыкновенно… Девушка почувствовала себя защищенной. Впервые в жизни она чувствовала заботу и защиту, даже родители так себя не вели…

— Ситуация становится все интереснее, — товарищ майор будто случайно присел на скамейку и отодвинулся от молодых людей с брезгливым лицом. — В доме живут по идее погибшие мистер и миссис Эванс, то есть бабушка и дедушка Гарри. При этом они не знают никаких Лили и Петунью.

— Интересно девки пляшут, — поразился товарищ лейтенант. — Получается, или у них амнезия, или история Гарри Поттера не так проста?

— Точно так, — кивнул майор, — поэтому сейчас встаете и уходите в сторону остановки, а я еще понаблюдаю.

— Есть, — отозвался Док и вдруг взял Гермиону на руки, заставив девушку взвизгнуть. — Влюбленные, так влюбленные.

— Вот влюблюсь, что делать будешь? — шутливо спросила его девушка. Несмотря на то что она старалась показать именно шутливость сказанного ею, ожидая, что юноша отшутится, немного волновалась, но вот ответ ее поразил.

— Как что? — удивился офицер. — Любить буду, холить и лелеять, это же ты.

— Ты… серьезно? — поразилась Гермиона, не ожидавшая именно такой реакции.

— А это, как тебе хочется, — немного грустно произнес Док, неся ее к остановке.

— Я попозже скажу, хорошо? — жалобно спросила девушка и улыбнулась, увидев кивок Гарри Поттера. Ей нужно было о многом подумать, хотя влюбиться она, конечно, могла, но у нее уже был опыт с Роном — слюнявые поцелуи и попытки залезть ей в трусы. Не с этим Роном, конечно; Гермиона чувствовала, что этого Рона она не интересует даже теоретически.

А пока Гермиона думала, Гарри шел, а товарищ майор пытался сообразить, что это все означает, Молли Уизли с интересом разглядывала торчащую под прямым углом к семейному артефакту стрелку. Впрочем, молодые люди об этом не знали, как не знали и о реакции Великого Светлого, не обнаружившего их в Больничном крыле. Да и зелья поиска больше не работали, ведь молодые люди изменились, не являясь больше теми, на которых были настроены зелья и ритуалы. Учитывая смерть запасного Избранного, ситуация мгновенно осложнилась.

Пока ехали обратно, Лис вспомнил о существовании палаток волшебников, которые вполне могли быть базовой точкой, из-за чего следующие планы определились сами — к гоблинам за деньгами, возможно, и за консультацией, если зеленомордые консультируют, дальше покупки, особенно палатку, чтобы можно было затихариться где-то в лесу и оттуда уже… Факт того, что поспешать следует медленно, был для офицера очевиден. Значит, поутру следовало двигать в Магический квартал.

========== Часть 5 ==========

Оставлять Гермиону одну никому и в голову не пришло. Несмотря на тяжелую ночь, девушка чувствовала себя отдохнувшей и выспавшейся. Возможно, это было потому что Гарри всю ночь обнимал ее, Гермиона не знала. Просто не было кошмаров, просто было тепло всю ночь, просто… При этом юноша не приставал, не пытался лезть куда не просят, ну, кроме случаев, когда ее надо было осмотреть. Правда, когда это случалось, Гарри сообщал и давал возможность его остановить, за что девушка была ему очень благодарна.

Проснувшись, Гермиона поняла, что руки больше не дрожат и, наверное, она сможет дойти до ванной сама, но мгновенно проснувшийся Гарри… и как это у него получалось? Мгновенно проснувшийся юноша подстраховал ее, когда девушка вставала и когда она шла. Получалось все еще не очень хорошо, но получалось. В груди, правда, становилось очень тяжело, но Гермиона терпела.

Девушка совсем не думала о том, кем для нее становится Гарри, хотя заботливый, внимательный и очень хорошо понимающий, что делает, юноша занимал все больше мыслей Гермионы. После того, как Гарри осмотрел ее в… ну… там, объяснив, что отек спал и теперь все будет хорошо, девушка сидела на диване, наблюдая за очень красивым, по ее мнению, зрелищем — утренней зарядкой мальчиков. Двигавшиеся в унисон, будто повторяя движения друг друга, то резко, да так, что глаз едва успевал за ними, то медленно, подобно змеям, мальчики приковывали внимание, будя в Гермионе какие-то странные для нее эмоции.

— Итак, товарищи, — начал инструктаж майор Вакушев за завтраком. Себя воспринимать Рональдом Уизли было сложно, персонажа офицер не любил. — Сейчас питаемся, затем гримируемся и топаем к гоблинам. По дороге необходимо внимательно смотреть по сторонам, новести себя, как Малфои. Вопросы?

— А зачем? — поинтересовалась Гермиона, переваривая план.

— Отвечаю, — сообщил ей товарищ майор. — У гоблинов деньги и, возможно, информация. Что касается поведения, в Отделе Тайн были убиты оба Избранных, как ты думаешь, учитывая пассивность Дамблдора, кем безопаснее сейчас быть: аристократом или магглорожденной?

— Аристократом, — опустила голову девушка, вспомнив это «грязнокровка». Перед глазами, как живые, встали Белла и Сивый, отчего Гермиона как-то длинно всхлипнула, изо всех сил пытаясь сдержать слезы.

— Держись, маленькая, — прямо над ухом раздался добрый и какой-то очень ласковый голос Гарри. Ее обняли руки юноши, подступавшие слезы куда-то исчезли. — Все хорошо будет, моя хорошая, — девушке хотелось верить, что все абсолютно точно будет хорошо. — Все плохое закончилось.

— Объясняю, почему сначала гоблины, а потом вооружение, — продолжил товарищ майор.

— Да понятно, почему, — заметил обнимавший девушку товарищ лейтенант. — Хотя, конечно, руки чешутся.

— Потом почешешь, десант, — хмыкнул старший по званию. — Ладно, доедаем, попрыгали и вперед.

— Есть, понял, — кивнул Саша, после чего обернулся к Гермионе. — Ну, как ты, руки не дрожат? Сама сможешь?

— Не дрожат, — улыбнулась забывшая о слезах девушка, с Гарри ей было очень тепло. Даже несмотря на то, что им предстояло, Гермиона чувствовала себя с ним в безопасности, странно, но Рон, кажется, все понял и, улыбаясь, кивнул ей. — Сегодня совсем не дрожат, как будто и не было ничего.

— Это твой организм начинает понимать разницу между тем, что было и что ты помнишь, — объяснил ей принявший свое местное имя лейтенант Саша. — Лис, надо и девушке позывной дать, а то…

— Это ты правильно подумал, Док, — ответил товарищ майор, отметив правильную инициативу младшего по званию. — Гермиона, тебе нужно короткое название, чтобы проще было обращаться в бою. Я — Лис, лей… Гарри — Док, а ты?

— Сокращение имени плохо? — поинтересовалась девушка. — Тогда…. Можно, я буду Лирой?

— Можно, — кивнул Вакушев, свое местное имя отторгавший. — Итак, Лис, Док и Лира. Принято?

— Принято, командир, — кивнул товарищ лейтенант. — Ну что, двинули? Готова?

— Готова, — кивнула Гермиона. — Мантии надо не забыть… Тогда впереди идет Рон, а я с Гарри на полшага позади, потому что этикет, да?

— Умница она у нас, — заметил Альметьев. — О принятом этикете мы не подумали… Тащ майор, а морды рисовать кто будет?

— Так я и нарисую, — хмыкнул Вакушев, с уважением взглянув на зардевшуюся от удовольствия девушку. — Невелика наука… Начнем с девушки. Кстати, о девушке, надо волосы уложить, хоть на «суперцемент».

***

Гермиона с тоской смотрела на Косую аллею: все лавочки работали, не было вездесущих Пожирателей да трупов прямо на улицах. Ничего не горело, не дымилось, правда, напряжение в воздухе все-таки чувствовалось. Однако Рон не пошел в сторону банка, а пройдя мимо здания, повернул на неприметную улочку. Вакушеву не понравились личности, крутившиеся возле банка, да и чуйка сильно не рекомендовала заходить в банк. Гермиона не решилась спрашивать, она изображала Дафну Гринграсс, копируя поведение той, что показывала ледяную холодность с первого курса. Лейтенант тоже был занят — страхуя девушку, он незаметно отмечал опасные направления, коих здесь было великое множество.

Прикинув строение здания, Вакушев искал черный ход, который просто обязан был иметься у гоблинов, если то, что о них рассказывали, хоть на процент правда. На улочке, по которой они шли, людей практически не было, а из лавок — букинист да артефактор. Наконец примерно в правильном направлении, товарищ майор обнаружил белую дверь в стене дома. Едва слышно хмыкнув, Вакушев повернул туда.

Гермиона очень удивилась, войдя в очень странный операционный зал. Он был разделен на коридоры и кабинки так, что находившиеся там не видели друг друга. Рон устремился к одной из кабинок, сделав непонятный знак рукой. Товарищ лейтенант, увидев знак «следуй за мной», спокойно направился вслед командиру. Гермионе по оценке «пинцета», как за речкой называли военных врачей, было не сильно весело, поэтому он перенес ее вес на себя, обняв.

Майор Вакушев рассматривал сотрудника банка, смотревшего на него с каким-то совершенно неагрессивным оскалом. Правда, когда гоблин увидел состояние девушки, его лицо переменилось. В стене кабинки сразу же появилась скамейка, на которую Док усадил Лиру. Гермиона сразу же прикрыла глаза, сделав попытку упасть, но лейтенант ей это сделать не дал, прижав к себе и защищая собой.

— Чем Гринготтс может помочь? — наконец проскрипел сотрудник банка.

— По идее у него, — Вакушев показал на Дока, — здесь есть сейф, кроме того, нам нужна консультация.

— И целитель, — дополнил за него гоблин. — Девочка идти сможет?

— Я понесу, — откликнулся товарищ лейтенант, отметив цианоз губ девушки.

— В таком случае, следуйте за мной, — сообщил им сотрудник банка. Док подхватил на руки переоценившую свои возможности Гермиону, двинувшись вслед за гоблином. Почему-то юноша чувствовал, что ничем плохим эта прогулка не закончится.

Они шли по серым коридорам, освещавшимся чем-то похожим на лампы дневного света, пока не дошли до достаточно большого помещения. Судя по кушеткам, это было что-то вроде госпиталя, по мнению Вакушева. Гоблин что-то проговорил на неизвестном каркающем языке, отчего к ним сразу же обернулись высокие серокожие существа в зеленых одеяниях.

— Положите девушку на лежанку, — мягко попросил сопровождавший их, а высокое серокожее существо непохожее ни на кого, уже водило над девушкой каким-то кристаллом.

— Как это случилось? — перевел речь местного доктора гоблин.

— Девочку пытали в школе, отчего она умерла, — объяснил Док, поняв суть вопроса. — В будущем девочку тоже пытали, с тем же результатом, ну и вот.

— Вы отмечены Смертью, все трое, — констатировал сопровождавший их. — Значит, уже не дети.

— Не дети, — внимательно посмотрел на него товарищ майор. — Разве что девочка.

— Девочку мы вылечим, — оскалился гоблин. — Что вы собираетесь делать?

— Наказать тех, кто бросает детей в огонь, — Вакушев, как и лейтенант, отлично понял суть вопроса.

— Воины, мы поможем вам, — раздался скрипучий голос откуда-то сзади. Обернувшись, офицеры увидели очень пожилого представителя зеленокожего народа. — Хоть душами вы и не дети, но телом вы дети, а дети — великая ценность, именно поэтому мы поможем вам.

— Воины… Издалека? — тихо спросило серокожее существо.

— Очень, — вздохнул товарищ майор. — Но это ничего не меняет.

— Ваша самка будет здоровой через два заката, — сообщило то же существо, протягивая две бутылочки. — Перед каждым сном.

— Спасибо, коллега, — улыбнулся лейтенант. — Нашими способами это было бы гораздо дольше.

Гермиона дремала на руках Саши, пока они шли куда-то еще. От целителей гоблин провел их таким же серым коридором куда-то в другую сторону, если чувство направления товарища майора его не обманывало. Видимо, пришло время для предметного разговора, ну а потом придет время и для действий, что офицеры отлично понимали.

========== Часть 6 ==========

Гермиона все также дремала на руках лейтенанта, не рискнувшего ее будить, поэтому Саша так и сидел — прижав девушку к себе, отметив, что Гермиона явно чувствует себя в безопасности, иначе она вряд ли могла бы уснуть. Майор Вакушев переговоры взял на себя, при этом гоблин видел, что возражений у остальных членов группы это не вызывает, что зеленокожему сотруднику Гринготтса было странно. Безусловно, он распознал всех троих, несмотря на очень неплохую немагическую маскировку. Пожалуй, магов они бы и обманули, но вовсе не гоблинов.

— Ваши тела умерли и души ушли за Грань, — произнес гоблин, стараясь говорить мягко и убедительно, потому что воины бывают разные, а жить он все-таки хотел. — Поэтому вы уже не Поттер и не Уизли. Соответственно, доступа к соответствующим сейфам не имеете. Другими словами, ваши предки вас забыли.

— Хреново, — заключил Вакушев. — Ну да ничего не поделаешь, нет, так нет.

— Подождите, — оскалился сотрудник банка. — Вы отмечены смертью, значит, возможно, ваши души относятся к другим семьям. Это можно проверить, причем за счет банка.

— Насколько конфиденциальна эта проверка? — сразу же насторожился майор, ибо в случае сюрпризов отбиваться от родственников не хотелось, да и иметь над собой нежданное начальство тоже.

— Абсолютно конфиденциальна, — оскалился гоблин, продемонстрировав довольно острые многообразные зубы. — Ну так как?

— А, давайте, — кивнул исполнявший обязанности Рональда Уизли. — Вроде бы ничего не теряем.

— Не теряете, — согласился сотрудник банка, достав три сферической формы прозрачных кристалла. — Необходимо капнуть кровью на шар, а потом, когда кровь впитается, просто положить руку сверху.

— Док, буди зазнобу, — скомандовал товарищ майор. — Пора кровь проливать, причем, что характерно, свою.

— Есть, — кивнул лейтенант и мягко поцеловал Гермиону, прошептав: — Открывай глазки, милая, пора.

— Гарри, — проговорила девушка, вложив в его имя испытываемые эмоции. — Я готова, отпустишь?

— Зачем это? — удивился он. — Хорошо лежишь же, кровь пролей и спи дальше.

— Сказано-то как, — хихикнула Гермиона, доставая палочку. — Тебе помочь?

— А чего бы и нет, — спокойно протянул руку лейтенант. — Режь!

Капли крови упали на кристаллы, почти мгновенно втягиваясь внутрь камней, три руки легли на три кристалла, начавших менять цвет. Гоблин весь напрягся, рассматривая результаты, демонстрируемые кристаллами. Наконец мелькание цветов остановилось, а сотрудник банка тяжело вздохнул. Он положил на все три кристалла листы тонкого папируса, вместо обычного пергамента, разглядывая полученные знаки.

— Вы относитесь к семье Таранис, а вот девушка — Морриган, что само по себе интересно, — проговорил гоблин.

— Морриган? — удивилась Гермиона. — А как же Грейнджер?

— Вы никогда не были магглорожденной, — грустно ответил сотрудник банка, отлично понимая, что это значит.

— Обсудим потом, — произнес привыкающий к имени Рональд майор. — Деньги у нас есть?

— Деньги у вас есть, — кивнул гоблин, кладя пергамент перед командиром. — Достаточно много, я бы сказал, поэтому получите кошели и опеку над юной Морриган.

— Это правильно, — кивнул товарищ лейтенант. — Мы ее никому не отдадим, — твердо произнес он, на мгновение прижав девушку к себе.

— Нам нужно понять расстановку сил, — продолжил говорить Вакушев. — Купить палатку и обустроиться на первое время.

— Если вам больше крепости нравится палатка, — хмыкнул сотрудник банка. — То это можно понять, но я советую хотя бы посетить ваши владения. Семья Морриган поместья не оставила, но по праву наследия можете обосноваться еще и в крепости Певерелл. Порт-ключи я вам выдам. Побывайте в обеих, а потом возвращайтесь, поговорим более предметно. Старейший сказал, что мы вам поможем, значит, мы вам поможем.

Молодые люди поблагодарили гоблина, затем переглянувшись и обменявшись не совсем понятными знаками, они распределили порт-ключи, чтобы исчезнуть из кабинета, считавшегося изолированным, отчего гоблин только вздохнул, послав указание этих троих направлять исключительно к нему. Так как он фактически управлял вторым операционным залом, то был уверен в том, что это распоряжение будет, несомненно, выполнено. По крайней мере, одно радовало гоблина — у сейфа-без-номера появились хозяева, а это значило, что деньги больше не будут лежать мертвым грузом. Что же, Британию ждали потрясения.

***

Место, в котором оказались все трое, больше всего напоминало Вакушеву Большой зал Хогвартса, разве что столы и скамьи громоздились вдоль стен. Пыль отсутствовала, а в остальном повсюду царила мертвая тишина. Вокруг не было ни души, поэтому товарищ майор распорядился:

— Сейчас отодвину скамью — посадишь Гермиону, а я на разведку схожу.

— По идее, раз нет пыли, то кто-то должен быть, — произнес лейтенант, еще раз внимательно оглядевшись. — А раз кто-то должен быть, то этот кто-то о нашем явлении извещен.

— Предлагаешь подождать? — Вакушев почесал череп. — Ну, давай подождем, я не против. Как девушка?

— Девушка в шоке, — отозвался Саша, пощелкав пальцами перед глазами Гермионы. Ее взгляд обрел фокус, она посмотрела на юношу. — Проснись, красавица, — проговорил он.

— Гарри… Получается, Грейнджеры — не мои мама с папой? — прошептала девушка. — А кто тогда? И почему так?

— Да тут получается, что и мы мало о себе знаем, — хмыкнул Гарри Поттер, уже Поттером не являвшийся. — Так что все в одинаковых условиях. Командир, может молнией надо приветственно шибануть, учитывая фамилию?

— Начитанный какой, — хмыкнул майор, радуясь тому, что по меньшей мере фамилия у него не Уизли, что примиряло офицера хотя бы с именем. — Не думаю… Эй! Есть кто-нибудь?

— Кто-нибудь есть, — раздался голос совсем рядом с ним. — А кто есть, зависит от того, кто вы.

— Гоблины сказали, что мы принадлежим семье, — сообщил товарищ майор. — Но если семья к этому не готова, то мы уйдем. Чай клином ничего не сошлось.

— Сильные, независимые… — проговорил все тот же голос. — Хорошо, идите в дверь в конце зала и спускайтесь в самый низ, вас там встретят.

— Док, Лира! — позвал Вакушев. — За мной.

— Можно, я сама пойду? — спросила девушка, поймав гладившую ее руку Гарри.

— Можно, — улыбнулся юноша, заставив Гермиону любоваться этой улыбкой.

Следуя почти след в след за командиром, молодые люди прошли сквозь незамеченную ранее дверь в противоположном от них конце зала, почти сразу же увидев широкую лестницу, что вела наверх и небольшую, не более трети по ширине, лестницу вниз. Очевидно, им нужно было идти по небольшой лестнице, чем они и занялись. Гермиона чувствовала, как силы покидают ее, к счастью, это же видел и Гарри, поэтому на середине лестницы он без разговоров поднял девушку на руки.

— Я немощная, — прошептала она, на что отреагировал почему-то Рональд.

— По попе получишь, — проинформировал ее товарищ майор. При этом он так посмотрел на Гермиону, что ей почему-то стало страшно за поименованное место, несмотря на сдерживаемую улыбку Гарри.

— Я больше не буду, — пообещала девушка, улыбнувшись. — Хорошо, что вы есть, мальчики.

— Откат у нашей девочки начинается, — отреагировал товарищ лейтенант. — Устала она от стрессов, поэтому невесело ей.

— Ну, еще немного осталось, — сообщил им Вакушев, дойдя до какой-то двери. — Или нас тут примут, или гори оно огнем, будем в палатке жить.

— Вас примут, воины, — негромкий голос заставил лейтенанта развернуться спиной к опасности, защищая девушку. — Вам нужно пройти в эту комнату и подтвердить свое право. Просто опустите голову в артефакт.

— Договорились, — кивнул товарищ майор, с некоторым трудом открывая дверь. — Приржавела она, что ли…

— Тащ майор, а на ней ничего не написано? — ухмыльнулся Саша, слегка подкалывая начальство.

— Да вроде нет, — задумчиво произнес Вакушев. — А что может быть написано?

— Ну, например, «на себя»… — изо всех сил сохраняя серьезное выражение лица, высказался лейтенант.

— Юмористов развелось… — проворчал старший по званию. — Клади девушку куда не жалко и пихай верхнюю голову, — распорядился он, на что Саша кивнул, принимая команду.

Опустив голову в артефакт, товарищ лейтенант внезапно оказался… В Баграме. Торопилась группа к вертолету, ему махнули, он рванул со своими. Потом взлет, уход от ракет, посадка и работа десанта, и его работа, конечно, как же иначе. Наперерез пулям, не падая от каждого взрыва… Ежедневный труд военного медика. Картины менялись, не менялся только он — с пулеметом, со скальпелем, в общем строю и торопясь с раненным — везде был лейтенант-медик. Ему казалось, что кто-то смотрел на его жизнь, оценивая прошлое и настоящее. Что же, лейтенанту Альметьеву скрывать было нечего. И вот наконец он оказался в большом зале среди, Саша чувствовал это, воинов из разных эпох. Чуть погодя рядом появился и товарищ майор.

Майор переживал и хорошие, и не самые лучшие моменты своей жизни — бои, разведывательная работа… Все то, что имело гриф «секретно» еще долгие, долгие годы. Не раз и не два находившийся на грани офицер тем не менее выживал всегда, возвращаясь домой, к семье, которой он, как оказалось, был совсем не нужен. Впрочем, чего уж теперь. И вот зал, полный воинов. И он — один из них.

— Вы славно бились, — вышел вперед закованный в железо воин. — Мы принимаем вас.

— Вы защитили слабых, — шагнул вперед одетый в цветастые одежды мужчина. — Мы принимаем вас.

— Вы не оставили нуждающихся, — показался благообразный старик. — Мы принимаем вас.

— Вы воины и доказали это, — произнес громовой голос. — Мы принимаем вас.

Как только отгремели эти слова, все вокруг померкло, сознание будто отключилось. В следующее мгновение молодые люди оказались в уютной гостиной. Гермиона обнаружилась на диване, обтянутом кожей неизвестного происхождения. Стол был сервирован к обеду, и кроме них троих не было никого.

— Хм, — задумчиво проговорил товарищ лейтенант. — И какое же у нас резюме?

— Это логично, лейтенант, — ответил ему майор, — у нас теперь есть дом и оперативная база.

========== Часть 7 ==========

Получившая не самое вкусное зелье Гермиона засыпала на новом месте. Побоявшись спать одна, девушка посмотрела на Гарри жалобными глазами, на что тот просто улыбнулся, укладываясь рядом с ней, по привычке закутав ее в одеяло и обняв, но сегодня что-то изменилось в самой девушке, ей хотелось тепла, просто тепла рядом. Поэтому Гермиона, сильно смущаясь, обратилась к Гарри:

— Ты не мог бы… ну… под одеяло? — поинтересовалась покрасневшая девушка.

— А тебе не будет неприятно прикосновение мужчины, особенно физиологическая реакция? — спросил удивленный лейтенант, опасаясь за психику Гермионы, которую явно качнуло в другую сторону. Все-таки специфические синдромы — штука не смешная и в полевых условиях не решающаяся.

— Не будет, — вздохнула в очередной раз пораженная заботой юноши о ней девушка. — Мне этого, кажется, хочется.

— Тогда я сначала в душ схожу, хорошо? — поинтересовался товарищ лейтенант, оценивая реакцию Гермионы, но та просто улыбнулась и кивнула.

Пока Гарри не было, девушка думала о том, что все изменилось буквально за несколько дней. Из мучимой жертвы она стала… А кем? Гарри о ней заботится и носит на руках, Рон не возражает, что необычно, ребята относятся к ней по-дружески… Или все-таки не совсем? Слова Гарри все еще звучали в ушах Гермионы, она вспоминала его лицо и понимала — юноша был совершенно серьезен. Могло ли так быть, что не только он для нее, но и она для него что-то значит? На этой мысли вернулся Гарри, мягко скользнувший в постель. Юноша будто бы чего-то стеснялся, поэтому Гермиона сама обняла его, почувствовав себя желанной. Точнее, почувствовала девушка, что в нее уперлось что-то, но именно что это означает, Гермиона хорошо понимала. И это понимание вызвало у девушки неожиданно счастливую улыбку, с которой она и уснула.

Саша думал. Девчонка была красивой, и тянуло к ней так, как ни к кому и никогда. Несмотря на все знания о ней, голова иногда воспринимала девочку ребенком, а вот организм, организм голосовал за нее соответствующим органом. Впрочем, обнимать девочку было приятно, заботиться о ней и следить, чтобы ничего не случилось. Можно ли это состояние назвать влюбленностью или любовью, товарищ лейтенант не знал. День был динамичным, поэтому подумать было о чем.

Дом их принял и, судя по всему, приняли и предки, поэтому остаток дня товарищи офицеры просто отдыхали: майор расписывал планы, Саша массировал и занимался с Гермионой, пытаясь нащупать разгадку происходящего. Разгадка не нащупывалась, оставалось довериться серокожим целителям, ибо другого выхода все равно не было. Товарищи офицеры договорились наутро обследовать свой новый дом, чтобы не ждать сюрпризов из-под стола, заодно — как его защищать и каковы встроенные системы безопасности.

Товарищи офицеры засыпали, давно уже спала Гермиона, а крепость перестраивалась для новых владельцев. Открывались оружейные, заполнялись продуктами кладовые, активировались щиты, поднялся мост — крепость переходила в боевое состояние. Память юных воинов была фрагментарной, но одно стало ясно — скоро им идти в бой. Совсем скоро, поэтому древняя воинская крепость готовилась быть надежным домом и защитой всем, кто в этом нуждается. То, что юные воины не бросят никого в беде, стало логичным выводом из увиденного. Призраки крепости собрались на совет: как помочь воинам?

— Вы все видели воспоминания девочки, что поделилась ими добровольно, — произнес висевший в центре призрак. — Воины будут сражаться со зверьми в человеческом обличье. Чем мы можем помочь?

— Девочка, кстати, невеста воина, — заметил другой призрак. — Иначе зачем бы они легли в одной постели? Поэтому предлагаю защитить их нашими артефактами и дать им знания.

— Знания — это правильно, — прогудел огромный — с троих таких же, бочкообразный призрак. — И тренировочный зал еще, а то тощие они, в чем только жизнь держится?

— Значит, знания, наставники тренировочного зала и артефакты? — уточнила центральная фигура и, увидев кивки, резюмировала: — Да будет так!

И стало так, как сказал центральный призрак, с одной поправкой — слуги. Утром юных воинов ожидали слуги, долженствующие стать еще и проводниками по крепости, откуда они появились — сие было неведомо, такова была сама древняя крепость, хранившая множество загадок, часть из которых раскроется юным воинам — новым ее хозяевам, готовым идти в бой против жестокого врага.

***

Лейтенант привычно проснулся рано утром, но вот встать было затруднительно. Гермиона держалась за него, как за последнюю надежду — намертво. Саша в этот момент понял, что ощущает плюшевый мишка, хоть и приятно, когда девушка так обнимает, но был нюанс: туалет, зарядка, готовность, а вот Гермиону будить было просто жалко. Пока товарищ лейтенант решал эту проблему, в дверь вошел кто-то и это был не майор, поэтому офицер взлетел из кровати и застыл напротив гостя, внимательно следя за оным.

— Я не несу опасности твоей невесте, воин, — проговорил вошедший. — Меня зовут Второй, я ваш слуга.

— В таком случае, Второй, — мгновенно сориентировался офицер. — Подожди нас за дверью, нам нужно привести себя в порядок.

— Да, воин, — кивнул слуга, выходя. Он был и не был похож на человека. С одной стороны, две руки, две ноги, одна голова, а вот с другой… Был слуга низким, примерно по плечо, и двигался специфической походкой бойца. Быстро одеваясь и улыбнувшись проснувшейся от его рывка Гермионе, Саша даже не обратил внимания на то, как назвал слуга девушку, а вот девушка сильно удивилась этому наименованию.

— Интересно, — проговорила она, переодеваясь, при этом Гермиона не подумала о смущении. — Почему слуга назвал меня невестой?

— В общем-то, это логично, — хмыкнул Саша, приведя себя в порядок. — Спим в одной кровати, ты переодеваешься вот, не смущаясь… что может подумать слуга, такой же древний, как и эта крепость?

— Ой, — Гермиона наконец смутилась. — Но…

— Да пусть называет, как хочет, — махнул рукой товарищ лейтенант. — Пойдем лучше поедим, а я потом тебя размассирую и позанимаемся.

— Ага, — кивнула девушка, подумав о том, что название «невеста» ей, скорее, понравилось. — Как скажешь, — постепенно Гермиона привыкала к тому, что Рон знает лучше, а Гарри всегда прав.

Утро товарища майора было не менее динамичным, правда, он со своим слугой сумел еще и поспарринговать, ибо атаковал немедленно, не раздумывая. Слуга оказался отличным бойцом, более высокого класса, чем был майор Вакушев: несмотря на то что офицер себя не сдерживал, ни задеть слугу, ни получить ответку ему так и не удалось. Отлично размявшись, Вакушев поблагодарил вошедшего и пошел в душ. Поэтому за завтраком сидел уже вполне довольный жизнью офицер.

— После приема пищи массаж и процедуры на полчаса, — озвучил Вакушев план на день. — Далее — исследуем крепость, насколько я понимаю, слуги нам помогут. Что-то мне подсказывает, что это надолго, а вот завтра пойдем за вооружением и снаряжением. А то нас ждут небитые душманы, а это совсем непорядок, согласен, шурави?

— Так точно, — кивнул Саша, наслаждаясь завтраком. — Вопросов не имею.

— Отлично, — хмыкнул старший по званию, заканчивая с завтраком. — Занимайся по плану.

— Есть, — сообщил товарищ старший лейтенант, продолжая принимать пищу.

Закончив с трапезой, разбрелись в разные стороны: младший по званию — заниматься трудом, а старший — допрашивать слугу. Впрочем, допрос практически ничем не закончился в связи с тем, что слуга, конечно, ничего не скрывал, но имел только ту информацию, которая касалась крепости. Правда, этой информацией он делился с радостью, рассказав о тренировочных залах с наставниками, хранилищах артефактов, библиотеке и практическом зале тоже, что интересно, с наставником. Все описанное хотелось попробовать и поскорее, поэтому Виталий ждал, когда лейтенант закончит с текущими делами.

— Лейтенант, — наконец сообщил товарищ майор. — Твоя сторона — левая, моя — правая, идем сверху донизу, потом обмениваемся впечатлениями. Вопросы?

— Нет вопросов, тащ майор, — рефлекторно ответил задумавшийся юноша, что-то его настораживало в состоянии девушки, но вот что именно — он понять на данном этапе не мог.

— Тогда я двинулся, — кивнул Вакушев. — Давай, не задерживайся, сегодня еще много дел.

— Есть, понял, — вздохнув, ответил лейтенант и повернулся к Гермионе. — Ну, как ты, милая?

— Совсем хорошо, — призналась девушка, почти рефлекторно потянувшись к юноше. — Особенно, когда ты рядом.

— Я всегда рядом, — произнес задумавшийся офицер, не особенно задаваясь вопросом, как его слова воспримет Гермиона. — Пошли? — Отчего-то смутившаяся девушка согласно кивнула. Слуга пошел вперед, начиная экскурсию.

========== Часть 8 ==========

Гермиона шла, будучи мягко поддерживаемой Гарри, и от ощущения его теплой руки становилось очень спокойно внутри. Слуга шел небыстро, приноровившись к довольно медленному передвижению девушки, за что она была очень благодарна этому существу. Они медленно поднимались на самый верх крепости, которую все время хотелось назвать замком, видимо, по привычке.

— Существует средство быстрого подъема и спуска, в случае атаки, — объяснил Второй. — Но без нужды этим лучше не пользоваться, с непривычки у молодых воинов бывает паника.

— Ну у нас вряд ли будет паника, — хмыкнул товарищ лейтенант, представив десантирование из вертолета. — Впрочем, по лестницам сейчас лучше для ориентирования.

— Мы на самом верху, — через некоторое время сообщил слуга, показывая на небольшую круглую башенку. — Это башня наблюдения, с помощью установленных здесь артефактов можно наблюдать за окрестностями замка в пределах ста миль.

— Артефакты нуждаются в чем-то специальном? — заинтересовался Саша, рассматривая сероватые плиты башни и два больших рычага в ее центре.

— Управление посредством… — Второй показал, как двигаются рычаги, как выводится картинка, чуть нажав на кристалл в центре, отчего стены исчезли, заставив Гермиону едва слышно вскрикнуть от неожиданности. Рычаги поворачивали изображение, приближали его, позволяя разглядывать даже самые мелкие детали. Внимание офицера привлек синий кристалл у самой стены.

— А вот это что такое? — поинтересовался Саша, указывая на кристалл.

— Это переключатель между миром магии и миром людей, — ответил Второй. — Крепость находится вне мира людей, но возможность наблюдать за миром людей существует.

Слуга повернул кристалл, и в тот же миг молодые люди оказались висящими над скоростным шоссе. Рядом пролетел вертолет санитарной авиации, заставив Гермиону еще раз взвизгнуть. Но это была лишь иллюзия, их абсолютно точно никто не видел. Погасив проекцию, Второй предложил молодым людям следовать дальше. Девушка была впечатлена, а вот Саша увидел в этом удобный инструмент, который был элементом безопасности крепости. То, что крепость в мире людей находилась вблизи оживленного шоссе — это была очень хорошая новость, вопрос был только в существовании прохода, но, если существует возможность наблюдения, рассудил лейтенант, должна быть возможность и прохода.

Следующий этаж был отведен тренировочным залам. Узкие и длинные они напоминали тир и полосу препятствий, соответственно. Второй объяснил, как активируются наставники, где расположено учебное оружие, как устанавливаются параметры тренировки. Эти залы были предназначены для тренировки навыков владения метательным оружием: ножи, луки, арбалеты и артефакты, выглядевшие как древние пистолеты.

— Пистоли могут быть настроены на оглушение, режущие и некоторые специальные чары, например, для пробивания поверхностей толщиной до двенадцати дюймов, — объяснил Второй. — Более мощные артефакты можно найти в оружейной комнате.

— То есть магический ручной пулемет, — резюмировал Саша, выяснив вопрос скорострельности и боезапаса артефактов. — Беру, однозначно.

— Тренировочные залы открыты постоянно, — сообщил слуга. — Для владения оружием необходимо получить одобрение наставника.

— Наставника? — не понял Саша, но потом до него дошло. — А! Допуск получить, понял. То есть мартышке гранату никто не даст, это правильно.

— Хорошо, что вы это понимаете, — кивнул Второй, приглашая следовать дальше. Впереди было еще очень много этажей, а время убегало… — Следующий этаж — библиотека.

— Библиотека? — не веря своим ушам, переспросила Гермиона. — А можно…

— Можно будет, моя хорошая, — улыбнулся ей товарищ лейтенант. — Но чуть-чуть попозже, хорошо?

— Хорошо, — кивнула девушка, прижимаясь к Саше, усталость постепенно нарастала, хотя Гермиона ее пока игнорировала, но юноша будто что-то почувствовал.

— Стул или диван организовать можно? — поинтересовался он у Второго. — Гермиона не очень хорошо себя чувствует.

— Гарри, я… — девушка хотела возразить, но Саша ей не дал этого сделать, просто взяв на руки.

— Прошу вас, — слуга указал на совершенно незаметно стоявший у стены диван. — Здесь ваша невеста может отдохнуть. Если нужен целитель, прошу сообщить.

— Целитель… Я сам целитель, но тут ничего не сделаешь, у нее сердце после пыток плохо себя ведет, — сообщил товарищ лейтенант, но Второй просто что-то сделал, и стены мигнули, окрашиваясь в зеленый цвет. Вместе со стенами изменилась и обстановка, появились… ну, больше всего это было похоже на госпиталь. Видимо, слуга все-таки решил доставить их к местному целителю, неизвестно как сохранившемуся здесь. С этим еще предстояло разобраться.

***

Вакушев засел в зале единоборств. Все-таки молодое тело временами диктовало свои правила, поэтому он увлекся боем с наставником, а потом и разбором ошибок. Класс наставника был очень высоким, уходить не хотелось, но слуга по имени Первый потянул товарища майора дальше — на склад вооружения и артефактов. Вот тут глаза разбежались — артефакты были самыми разными — от щитов до пушек.

— Какова скорострельность этого артефакта? — Первый не понимал слово «орудие», поэтому приходилось называть именно так.

— Десять выстрелов в минуту, — ответил слуга, разворачивая станину зенитного орудия. — На полной мощности, либо тридцать на половинной. Для дракона хватает половинной, если попасть.

— Главное попасть, — кивнул Вакушев, взглянув в прицел. — Это всегда проблема. А это что? — удивился он, рассматривая нечто, до боли напоминавшее установку «Град».

— Этот артефакт предназначен для уничтожения живой силы противника в плотном строю, — ответил ему Первый. — Полностью уничтожает все, находящееся в квадрате миля на милю.

— Понятно, — кивнул товарищ майор. — Автоматика есть, а то нас двое всего?

— При необходимости крепость создаст воинов, — сообщил слуга. — Около трех сотен единиц, этого хватит для обороны.

— Очень хорошо, — задумчиво произнес Вакушев. — Потом расскажешь, как крепость создает живую силу.

— Хорошо, — согласился Первый. — Пройдемте дальше, у нас еще не осмотрены казармы, средства передвижения и целительский этаж.

Средства передвижения… Товарищ майор ожидал увидеть лошадей, пегасов или даже драконов, но на деле к средствам передвижения здесь относились передвигавшиеся на шести ногах лодки, кресла, даже два… Ну, раз крылья есть, значит, это были самолеты. Расспрашивая о представленной технике, Вакушев с удивлением узнал, что, по сути, наблюдает БТРы и БМД, ибо «самолеты» могли нести под брюхом и сбрасывать шестиногие лодки. Крепость воителей была устроена очень серьезно, с расчетом на небольшую победоносную войну, что товарищу майору очень нравилось. Вот с минами все было грустно, но Вакушев рассчитывал на то, что народные мстители с ним взрывчаткой поделятся.

— Невеста вашего брата находится в целительском крыле, — сообщил ему Первый. — Желаете отправиться туда?

— Ну, пойдем, посмотрим, — согласился товарищ майор. — Что-то серьезное?

— Проклятье целитель удалил, поэтому должно вскоре стать легче, — ответил слуга.

— Вот как… Проклятье, говоришь… — хмыкнул Вакушев. — Ну, пошли.

Оказавшись в местном госпитале, товарищ майор взглянул в глаза лейтенанта. Младший по званию выглядел несколько растерянным, что сразу же Виталия заинтересовало. Подойдя поближе и поздоровавшись с местным целителем, неотличимым от обоих слуг, если бы не зеленое одеяние, Вакушев жестом поинтересовался о новостях.

— На Гермионе было проклятье, ее медленно убивавшее, — ответил командиру лейтенант. — Причем наложивший точно знал, к какой семье девушка относится.

— Интересное кино, — хмыкнул майор, почесав череп. — Есть мысли, кто это мог быть?

— Да тут вариантов всего ничего, — ответил ему Саша, переживая за девушку. — Проклятье наложено было в школе, там же ее пытали и убили, кстати, на возрождение никто не рассчитывал. Учитывая, что ничего в школе без ведома директора не происходит…

— То есть, имеются вопросы к директору, — ухмыльнулся Вакушев. — В принципе, этого стоило ожидать. Учитывая, как ее пытались зачистить с первого курса.

— Вопрос только, почему? Ладно, с директором понятно — семья, приближенная к смерти, — проговорил товарищ лейтенант, не очень понимая последовательность событий. — Но та, кто ее пытал — человек, насколько я понял, из противоположного лагеря, им-то она чем не угодила?

— Думать — это не привилегия, лейтенант, — отреагировал товарищ майор. — У них главный — строго говоря, нежить. Соответственно, она для него потенциально опасна.

— В общем, и те, и другие просятся в полную переработку, — сделал простой вывод Саша, не желавший, чтобы что-то произошло с девушкой. Гермиона полностью ему доверилась, что лейтенант чувствовал, потому считал своим долгом защитить девушку от всех возможных угроз, а Вакушев только улыбался, понимая происходящее гораздо лучше лейтенанта.

— Есть два интересных момента, — произнес майор. — Первый — почему гоблины не нашли проклятье, и второй… ты в курсе, что она на тебя заякорилась?

— Да и я… Наверное, — задумчиво проговорил лейтенант. — Тянет к ней неимоверно, почти невозможно сопротивляться.

— Послушай мудрого совета, Саша, — Вакушев внимательно посмотрел в зеленые глаза младшего по званию. — Не сопротивляйся, ничего хорошего из этого не выйдет.

— Есть, понял, — кивнул Саша, с улыбкой взглянув на спящую Гермиону. — Завтра как огурчик будет.

— Отлично, — кивнул Виталий. — Тогда я пойду дальше осмотрюсь, а ты здесь побудь.

Вакушев отправился осматривать достопримечательности, ему было важно знать о замке абсолютно все, хоть и всего знать невозможно, но он очень старался. Оказалось, что и транспортеры, и «самолеты» вооружены, а вот это была очень хорошая новость. Особенно, когда ему показали, как именно вооружены эти средства передвижения. Даже руки зачесались попробовать…

========== Часть 9 ==========

Просыпалась Гермиона, будто всплывая из воды Черного Озера — ей ничего не снилось, зато возникло такое ощущение легкости, как будто ничего не было. Открыв глаза, девушка увидела Гарри, внезапно ощутив счастье. Гермиона быстро проанализировала свои ощущения, поняв, что она действительно очень рада увидеть юношу, поэтому, отбросив сомнения, потянулась обнять его, но была обнята сама. Гарри очень нежно держал ее в руках, поцеловав куда-то в область уха.

— По идее ты здорова, милая, — прошептал ей юноша, ощущая правильность своего жеста.

— Ура, — проговорила в ответ Гермиона, абсолютно не желая покидать объятия Гарри. — Нужно вставать, да? — немного грустно спросила девушка.

— Нужно, — ответил ей Саша, потом подумал и добавил: — Но, если хочешь, могу на руках…

— Очень хочу, — призналась Гермиона. — Но тебе тяжело будет.

— Своя ноша не тянет, — не очень понятно откликнулся лейтенант, с некоторым трудом поднимая завернутую в одеяло девушку на руки.

— Знаешь, я, кажется, в тебя влюбляюсь, — тихо произнесла Гермиона, чувствуя себя так спокойно, так хорошо, что больше ей ничего не хотелось.

— Это хорошо, — кивнул юноша, потянувшись поцеловать девушку. — Потому что меня к тебе тянет невыразимо как, — от этого откровения Гермиона смутилась. Хотя девушка сама не понимала, отчего она смущается. Ее даже не беспокоило отсутствие одежды под одеялом, хотелось, чтобы Гарри просто никогда не выпускал ее из рук.

Но руки Гарри пришлось вскоре покинуть, чтобы посетить туалет и одеться. После этого их ждал завтрак и библиотека, а Рон отправлялся куда-то в Лондон, при этом он приказал Гарри оставаться с Гермионой, за что девушка была благодарна, оставаться в одиночестве она опасалась. Страшно, несмотря на исчезнувшие проблемы со здоровьем, все-таки было.

Поэтому, когда Рон ушел куда-то, молодые люди двинулись вверх по лестнице — к вожделенной библиотеке. Странно, но при подъеме по лестнице Гермиона совсем не чувствовала вчерашней усталости, в груди не тяжелело, голова не кружилась. От этого девушка пришла в очень радостное настроение — быть обузой ей не нравилось, хотя ребята бы ей это никогда не сказали, но все же…

Библиотека оказалась гигантской, она была даже визуально намного больше Хогвартской: стеллажи уходили вверх и в стороны, теряясь в невообразимой дали. Девушка даже растерялась, зато не растерялся Гарри, громко попросив каталог. После этой просьбы перед ними возник большой шар, на который нужно было положить руки. Стоило только это сделать, как перед глазами появились десятки, может быть сотни разделов, заняв Гермиону на очень долгое время, а вот Саша сориентировался быстро, взяв литературу по истории и географические карты.

— Значит, мир магии — это отдельная планета, — рассматривая карту, заметил товарищ лейтенант. — Соединяющийся с миром людей через точки «сопряжения». Надо почитать, что это такое и как этим добром управлять.

— Ты что-то нашел? — поинтересовалась нагруженная книгами — справочниками чар Гермиона.

— Вот, смотри, — показал ей Саша, проводя пальцем по карте. — Вот тут у нас маноры, не все, правда, Хогвартс, Хогсмид — это все мир магии, с миром людей не пересекающийся. А вот у нас карта сопряжений, и они бывают двух типов: «дикие» и «портальные», видишь?

— Это значит, что есть естественные проходы и искусственные? — спросила девушка, находя глазами Косую Аллею. — Смотри, в магический квартал ведут аж три прохода, один из которых «дикий».

— Надо найти способы контроля «портальных», — задумчиво проговорил юноша. Гермиона отложила в сторону свои книги и уселась рядом с Гарри, разглядывая карту.

— Значит, мы можем попасть в Хогвартс прямо отсюда, — произнесла девушка, и тут ее глаза остановились на точке, которую она не забудет никогда. — Или вот сюда…

— Это то самое место? — проницательно спросил товарищ лейтенант и, глядя в налившиеся слезами глаза, поцеловал девушку. — Не надо плакать, им там будет кисло, обещаю.

— Я верю… — прошептала Гермиона.

Гермиона искала способы контроля переходов, а Саша в это время читал историю. Постепенно ему стало понятно, почему на девушку открыли охоту, не убивая, тем не менее, напрямую. Из смерти Гермиона бы вернулась, а вот если бы девушка сама не хотела бы жить… Обе семьи, получалось, несли огромную опасность для всех магов, умея закрывать проходы между мирами, асамостоятельно сеять и пахать маги уже не умели. То есть при закрытии перехода магам угрожал бы голод.

— Гарри, — внезапно вспомнила Гермиона. — А как же Луна? Она же выжила, потому что вы ее с собой не взяли, но она совсем одна, а вдруг ее опять захватят Пожиратели?

— Луна… — Саша попытался вспомнить, но не смог, потому удивленно посмотрел на девушку.

— Ее полгода держали в маноре и свели с ума, — пояснила свою мысль Гермиона. — Может, заберем ее к себе?

— Интересная мысль, — согласился товарищ лейтенант. — Командир вернется и решим. До вечера же подождет?

— Подождет, — согласилась успокаивающаяся девушка. — Как-то неожиданно вспомнилась…

***

Перед тем, как двинуться на поиски «вкусненького», товарищ майор тщательно допросил слугу, с удивлением выяснив, что его могут оставить практически где угодно в магическом мире. «Самолет» был скорее конвертопланом, ибо летать мог очень по-разному. Именно на такой штуке, в сопровождении Первого в качестве пилота, товарищ майор выдвинулся к одной из удобных точек. Десантирование напоминало, скорее, медленный спуск, что позволило оказаться на одной из тихих улочек магического квартала, откуда уже можно было выйти в людскую зону, а там — вдумчиво поискать. Вокруг Лондона склады «народных мстителей» быть были просто обязаны, поэтому Вакушев и не нервничал.

Замаскировавшись с помощью грима, офицер дошел до «неофициального» прохода в мир людей, на который ему указал Первый, шагнув в район лондонских трущоб. Молодой парень, конечно, сразу же привлек внимание обитателей, но пока за ним просто наблюдали, а товарищ майор, припомнив логику размещения подобных складов, чем он, кстати, тоже когда-то занимался, целеустремленно шел к неприметному зданию, стоящему на отшибе. На первый взгляд, слежки не было, как и наблюдения. «Страна непуганых идиотов», — беззлобно подумал Вакушев, ногой отодвигая ящик, закрывавший люк в полу прихожей.

Местные «народные мстители» интеллектом явно не страдали, потому что склад обнаружился прямо под люком. Достав бездонный мешок, товарищ майор принялся работать грузчиком — взрывчатка, специальные мины, радиовзрыватели, патроны, оружие. Автоматы нашлись тут же. Внешне похожие на «калаши» автоматы тем не менее отличались. Решив разобраться с различиями позже, товарищ майор сложил оружие и все патроны, которые нашел, после чего устало разогнулся и, нажав на артефакт на мешке, уменьшил емкость, расположив оную в кармане. Оглядев еще раз склад, Вакушев заметил то, что заставило улыбку немедленно покинуть его лицо. Специфическая канистра, которой здесь просто не могло быть, показывала, что «мстители» были готовы «сократить» весь Лондон, потому что боевому о-вэ тут делать было совсем нечего. Пришлось и канистру, больше похожую на бидон, взять с собой.

— Эй ты, — услышал майор, стоило выйти из здания. — Выворачивай карманы!

— Я тебе сейчас матку выверну, — ласково пообещал Вакушев, обрадовавшись возможности сбросить пар. — Иди сюда, жертва несвоевременного аборта.

— Да ты! — заорал невоспитанный чернокожий молодой человек, навскидку лет двадцати на вид. Он разбежался, занося кулак, и неожиданно упал, разучившись дышать. Вакушев подождал еще желающих, потом тяжело вздохнул и отправился в обратный путь.

Стоило войти в магический квартал, как товарищ майор заметил нехорошую суету, возбуждавшую любопытство. Уединившись в темной подворотне, товарищ майор вытащил автомат из мешка, сложив тот обратно в карман, и аккуратно начал двигаться в сторону суеты. Зрелище, открывшееся ему за очередным поворотом, офицеру не понравилось. Больше всего это напоминало бандитское нападение на лавочки и людей на улице. Некие личности в черном и узнаваемых масках посылали в людей чары, заставлявшие тех громко кричать от боли, а кого-то уже и… решив проверить работу оружия, товарищ майор открыл огонь экономными очередями.

Видимо, заметив опасность для него, сверху спикировал «самолет», и вот тут Вакушев поразился — это была настоящая штурмовка, филигранно-точная, от разящих молний беломасочники защититься не могли, поэтому всякое шевеление на улице прекратилось. Оказавшись в транспорте, товарищ майор все еще находился в некоем подобии шока. Так как живых беломасочников не осталось, а остальные люди разбежались, то о следе майор не беспокоился, раздумывая над произошедшим. Во-первых, вооружение транспорта оказалось очень мощным, во-вторых, автомат тоже не подвел.

— Спасибо за поддержку, Первый, — поблагодарил слугу майор. — Очень вовремя было.

— Глупые цели, — хмыкнул слуга, майор замер — в чувстве юмора он Первого ранее не подозревал. — Если они все такие, то будет скучно.

— Ничего, будут и поумнее цели, — в тон слуге ответил Вакушев. — Пошли домой.

Транспорт уходил домой, где товарища майора ждали свои новости и предложение от девушки, но Вакушев этого пока не знал, он сидел, задумавшись об итогах боя, который был, скорее, бойней, так как напавшие на мирных жителей сопротивления не ожидали, тем более не ожидали, что их будут просто убивать…

========== Часть 10 ==========

Вернувшийся неожиданно быстро командир выкладывал на пол в гостиной оружие и снаряжение, вызвав добрую и какую-то ласковую улыбку лейтенанта. Тот оглаживал автомат с такой нежностью, что Гермиона почувствовала укол ревности, сразу же на себя разозлившись. Это же оружие, а не девушка. Странно, но Саша понял чувства девушки, поэтому, отложив автомат, он обнял Гермиону.

— Ты лучшая, — шепнул офицер девушке. — Но оружие для нас с командиром — это очень важно, поэтому не надо сердиться, хорошо?

— Хорошо, — смутилась Гермиона оттого, что юноша понял ее мысли. — Я не буду… А можно и мне?

— Можно, — хмыкнул товарищ майор. — Почему бы и нет, тир у нас есть, так что держи, — он вытащил из ящика новенький автомат. — Док, обучение на тебе.

— Е-есть, — протянул офицер и, усевшись рядом с девушкой, начал медленно показывать, как разбирать оружие, как его чистить. — Чистить надо после каждого использования, но, конечно, не в бою.

— Поняла, — Гермиона попробовала сама, едва не лишившись ногтей, но Саша помог ей, после чего медленно почистил свое оружие, глядя на то, как девушка повторяет движения за ним.

— В общем, сходил хорошо, — рассказывал товарищ майор. — Бабахов набрал, даже радиодетонаторы есть, представляешь? Но самое главное… — он вытащил обнаруженное. — Видишь?

— Охренеть, — только и сумел прошептать товарищ лейтенант, глядя на формулу, указанную на боку сосуда. — Откуда здесь зоман?{?}[Зоман — фосфорорганическое боевое отравляющее вещество]

— Ты меня спрашиваешь? — удивился товарищ майор. — Но интересно тут снабжают «народных мстителей». Представляешь вот это вот в лондонском метро?

— Да… Никаких шахидов не надо, — вздохнул Саша, приглаживая попытавшуюся встать дыбом шевелюру. — Предлагаешь волшебников порадовать? Если да, у меня «приятственная» цель есть.

— Ты где такие слова находишь? — хмыкнул товарищ майор. — Рассказывайте про свои находки, вижу же, что неймется.

— Значит, слушай, тащ майор, — ответил переглянувшийся с Гермионой юноша. — Мир магии и мир людей — физически разные планеты, соединения бывают двух типов: природные и искусственные. Что-то мне подсказывает, что искусственное соединение можно контролировать, а это значит что?

— Значит, что мы можем перекрыть фонтан или контролировать его, — улыбнулся майор.

— Пока мы не нашли, как контролировать эту сказку, но найдем, — произнесла Гермиона.

— Кстати, командир, девушка предлагает расширить наш состав проверенным человеком, — усмехнулся Саша, почесав свою лохматость. — Девушка, в ее жизни подвергалась пыткам чуть ли не полгода. Есть мнение, что нечего.

— Хорошее мнение, тем более транспорт у нас есть, — кивнул Вакушев. — Заодно и мою бывшую семью поглядим, а то есть у меня нехорошее ощущение. А зоманом ты хочешь местопытания залить?

— Заодно и проверим, как маги на запахи реагируют, — кивнул лейтенант, не испытывая никаких мук совести по поводу применения боевого отравляющего вещества в отношении нехороших людей. — Чем не замена дусту? Сбросить сверху и потом проконтролировать.

— Опасаюсь я, — честно сообщил майор. — Как бы мы этим шкатулку Пандоры не открыли. То есть надо думать.

— Думать, так думать, — согласился Саша, и обняв Гермиону, проинформировал старшего по званию. — Мы в тир сходим, постреляем.

— Хорошая мысль, — согласился Вакушев, сортируя взрывчатку. — Предлагаю погодить с о-вэ, не нравится мне эта идея, хоть режь.

Приняв мнение командира, Саша увлек девушку, которая становилась все ближе, с собой — опробовать новые стволы. Ну и пообнимать, куда же без этого. Офицер решил послушать старшего и опытного товарища, отпустив себя. Стоило ему перестать задумываться об адекватности своего поведения… Похоже, что Гермиона тоже отпустила себя, потому что их объятия стали более частыми, а мимолетные поцелуи стремились к более серьезному аналогу.

Дойдя до тира, Саша обнял девушку сзади, уча ее прицеливанию и стрельбе. От теплых объятий Гермионе было трудно сосредоточиться, но она справилась. Впереди поднялись фигуры, они сначала неподвижно принимали в себя скупые, по два патрона, очереди лейтенанта, а потом начали двигаться. У Гермионы пока не получалось отсекать очередь так, как это делал офицер, но она очень старалась, совершенно вымотавшись меньше, чем за полчаса. Несмотря на придавившую ее усталость, девушка была совершенно счастлива. Тем не менее, обратно лейтенант ее нес на руках, что Гермиону теперь уже не стрессовало, а, скорее, вызывало томление где-то внутри организма.

Товарищ майор тем временем закончил инструктировать Первого на тему полета, высадки и возвращения. Именно Первый предложил взять Второго на такой же технике, что майору понравилось. Во-первых, идея была хорошей, во-вторых, Вакушев любил своевременную инициативу подчиненных.

— Принимаем пищу, отдыхаем, а ближе к вечеру летим, — озвучил командир ближайшие планы.

— Есть, понял, — откликнулся Саша с девушкой на руках. — Нормально стреляет для начинающей, да и машинка классная, — доложил результаты он. — Отдача вполовину от обычной.

***

Два транспорта рванулись в небо прямо из башни крепости, они шли один чуть выше второго, защищая от возможных угроз, которых у волшебников давно уже не водилось. К дому Лавгуд подлетали уже в сумерках. Перепутать дом, похожий на шахматную ладью, Гермиона не могла бы и во сне. На первый взгляд, все было спокойно — горело одинокое окно почти на самой вершине ладьи и вокруг не было ни души. Внимательно осмотрев окрестности, один из транспортов пошел на посадку, оставив второй в воздухе.

Сразу же после посадки молодые люди рванулись ко входу, только сейчас лейтенант услышал крики, полные муки и отчаяния, доносившиеся из окна, поэтому снял оружие с предохранителя. Входная дверь отсутствовала, лейтенант взлетел по ступенькам, Гермиона поспешала за ним, к счастью, не успевая. Стоило влететь в небольшую комнату, как автомат в руках офицера ожил, казалось, без участия мозга. Стало тихо, только эхо выстрелов гуляло по комнате и остро пахло сгоревшим порохом. На полу лежали четыре тела, одно из которых принадлежало девочке лет четырнадцати-пятнадцати. Тело, покрытое кровавыми разводами, дышало, поэтому товарищ лейтенант принялся оказывать первую помощь, пока Гермиона осматривала три свежих трупа, лежавших неподалеку. Девушка отметила, что все трое были поражены в голову, и поразилась меткости Гарри.

— Так, ее бы одеть хоть во что-нибудь, — сообщил Саша, рассматривая обрывки чего-то на теле девочки. — Резали ее, что ли… Гермиона, подними ее чарами, и быстро убегаем.

— Хорошо, — немного заторможено согласилась девушка, поднимая мисс Лавгуд для транспортировки. — Там трое… Они…

— Знаешь их? — поинтересовался лейтенант и кивнул. — В транспорте расскажешь.

— Да, Гарри, — согласилась шокированная увиденным Гермиона.

Чуть позже оба транспорта взлетели, отправляясь дальше. Пока эвакуировали Луну, лейтенант заметил какие-то отсветы вдали, поэтому транспорты двинулись в сторону дома бывшей семьи командира. Подлетев поближе, товарищ майор увидел бой. Пятеро нападавших теснили ту, что звалась мамой этого тела, поэтому офицер долго не раздумывал, открыв огонь прямо из бойницы транспорта, как оказалось, и для такого предназначенного.

Гермиона смотрела на происходящее широко раскрытыми глазами, не понимая, что происходит, а Вакушев этим вопросом не задавался, также как и, кстати, лейтенант. Для него все было понятно — нехорошие люди напали на женщину, нет больше нехороших людей. А замершая от вида быстрой расправы буквально с неба, Молли пораженно смотрела, как садится транспорт. Вакушев долго разговаривать не стал.

— В доме есть кто-нибудь? — поинтересовался майор у ошарашенной миссис Уизли.

— Только Джинни, — пролепетала только что храбро сражавшаяся женщина, такого Рона она не знала, отчего растерялась. Вакушев запрыгнул в дом, чтобы появиться через несколько минут, неся девочку на руках.

— В транспорт быстро! — рыкнул он. — Все разговоры дома, быстро, я сказал! — И Молли подчинилась. Взлетевший транспорт отправлялся домой. Шокированная Молли смотрела на незнакомого Гарри, который поливал бадьяном дочку Лавгуда, на совершенно незнакомую Гермиону, помогавшую юноше. И совершенно пораженно она смотрела на сына, на себя совершенно непохожего. Казалось, что в этом юноше от бывшего Рона только внешность, а все остальное — совершенно другое, необычное. Поэтому женщина молчала до самой крепости, увидев которую, удивилась еще больше.

Находившуюся без сознания Луну сразу же отправили к целителям, да и странно пассивную Джинни на всякий случай тоже. Вакушев пригласил Молли следовать за собой, на что женщина безропотно согласилась. Она понимала, что ничего не понимает в происходящем, поэтому рот решила не открывать. За стол уселись вчетвером — Молли, майор, Гермиона и лейтенант.

— Начнем с младших, — сообщил товарищ майор. — Гермиона, что ты заметила?

— Нападавшие на Луну были одеты в пожирательские маски, но… — девушка помедлила. — Грюма я узнала.

— То есть дедушкины сказки? — немного иносказательно поинтересовался Вакушев и, увидев кивок, задумчиво поинтересовался: — Интересно, чего им было надо?

— Они Гарри искали, — подала Молли голос. — Дамблдор считает, что Гарри жив, но найти вас троих почему-то невозможно.

— Смотря, как ищут, потому что есть нюансы, — произнес Саша, погладив Гермиону по руке. — Но непонятно, причем тут Луна?

— Очнется — узнаем, — девушка пожала плечами. — А от миссис Уизли нападавшие чего хотели?

— Это пожиратели, они считали, что Поттер в доме скрывается, — сообщила Молли.

— Поттера в природе не существует, — заметила Гермиона и горько добавила: — А грязнокровки Грейнджер вообще никогда не было…

— Как не было? — удивилась Молли, глядя на изменившуюся девушку.

— Как оказалось, она Морриган, — объяснил товарищ майор, после чего с интересом рассматривал расширившиеся глаза мамы тела.

— Так вот почему, — проговорила миссис Уизли. — Гермиона, прости нас, мы не знали!

— За что простить? — поинтересовалась девушка, которой было интересно, что успели натворить Уизли.

— За амортенцию, — почти прошептала женщина. — Если бы мы только знали…

— Это осталось в прошлом, — произнесла девушка, поняв, почему ее тянуло к Рону, вспоминая слюнявые поцелуи и… — Я не буду мстить… Я… — она обняла руку Гарри и спрятала лицо на его груди.

Саша легко поднял девушку на руки, сказывалась тренировка, и ушел в сторону спальни. Гермионе надо было дать возможность поплакать, а это лучше было делать наедине. Лейтенант все лучше ощущал девушку — ее настроение, ее нужды, ее желания. Это состояние не было обычным для офицера, но задумываться ему было просто лень.

Гермионе просто хотелось проплакаться, потому что к таким новостям она была не готова. Она была согласна считать себя дурой, почему-то кинувшейся на рыжика, но вот амортенции девушка не ожидала, в ее понимании это было подло, просто подло и очень низко…

========== Часть 11 ==========

Пока Молли отдыхала в отведенных для нее покоях, а девочки находились у целителей, товарищи офицеры и Гермиона расселись вокруг стола в примыкавшей к их покоям гостиной. Девушка пришла в себя, переосмыслив предыдущую жизнь, и уже не реагировала так остро на произошедшее, Саша успокоил Гермиону поцелуями и тихим рассказом о том, какое она чудо, искренне так считая.

— Так, — товарищ майор задумался, выстраивая загадки и задачи в одному ему известном порядке. — Сначала загадки. Первой хронологически у нас стала загадка Эвансов, которые живы, но о дочерях не знают ничего. Если в отношении Лили хоть какая-то логика есть, то в отношении Петуньи логики я не вижу, надо разбираться. Вторая — Грейнджеры. Кто они Гермионе, почему так относятся, когда менялось их поведение и тому подобные вопросы. Третья — как пожиратели узнали, что Поттер жив, если никакого Поттера уже не существует? Почему сторонники бороды играли под противоположный лагерь?

— Ну это логично, — хмыкнул товарищ лейтенант. — Информацию о Поттере слил борода, а играли для прикрытия. Но ты прав, проверить надо.

— Далее, по задачам, — продолжил Вакушев. — Полная зачистка Малфой-манора, ибо алаверды как раз наш метод. Ну и потом пройтись по персоналиям, хотя я, честно говоря, процентов девяносто магов зачистил бы, но вот это как раз не наш метод.

— Есть предложение — взять под контроль портальные переходы, — заметил Саша, погладив напрягшуюся было Гермиону. — И поставить условие перехода, например, но это надо поразмыслить, да и информацию найти.

— Хорошее предложение, — улыбнулся товарищ майор. — Тогда Лира ищет информацию, Док занимается тем же, ну и картой точек, а я сделаю бомбы покрасивше.

— Покрасивше — это с окисью этилена, — заметил лейтенант. — Но где его возьмешь…

— Я что-нибудь придумаю, — ухмыльнулся Вакушев, вспоминая очень разные рецепты. — Так что поели и разбежались по задачам.

— Есть, принято, — кивнул Саша и тихо поинтересовался у девушки: — Кушать будешь?

— Куда я денусь? — вздохнула Гермиона, борясь с собой, чтобы не прижаться к Гарри прямо за столом. Ей вдруг захотелось оказаться с ним в домике у моря, как они мечтали в палатке, но девушка понимала, что сначала дело. — А что будем делать с «дикими»?

— Подумаем, — задумчиво ответил ей лейтенант, у которого мысль была одна — заминировать.

Отправившись в библиотеку, молодые люди обнимались, ощущая, что им это необходимо. Ни Гермиона, ни Саша не задумывались уже о том, что с ними происходит. Испытываемые ощущения были притяжением, которому сопротивляться ни у одного, ни у другой не было ни сил, ни желания. Впрочем, они и не сопротивлялись. Наконец, просматривая очередной том, Гермиона поинтересовалась:

— Интересно, а что такое «инженерная настройка портала»?

— Оп-па… — проговорил Саша, рассматривая техническое описание настройки параметров портальных переходов, причем в книге приводились самые разные порталы, но в том числе и те, что соединяли две планеты. Для юноши существование других портальных переходов оказалось большим сюрпризом, особенно учитывая руководство по обслуживанию и ремонту оных. — Не понял, получается это не просто планета…

— Перекресток миров? — округлив глаза, проговорила девушка, представляя, каким этот мир был в глубокой древности. — Но…

— Смотри, что здесь написано, — товарищ лейтенант показал на текст в другой книге, на которую ссылалось техническое руководство. Гермиона вчиталась и громко рассмеялась.

— Маги — это деградировавший обслуживающий персонал, — смеялась девушка, не в силах остановиться. — Все эти чопорные лорды не более, чем техники и инженеры… Кому рассказать…

— Сначала расскажем Лису, — заметил Саша, рассматривая карту порталов в разные миры. — А потом можно будет и подумать, что мы со всем этим будем делать.

— Представляешь, починить пару порталов и все эти чопорные лорды… — Гермиона представила встречу Дамблдора с существом других миров. — Погоди, тогда получается, что Дамблдор не зря уничтожает чистокровных…

— А вот это мы точно можем обсудить с командиром, — заявил лейтенант, увлекая девушку в сторону выхода.

Мастеривший что-то убойное, но странное, Вакушев ввалившимся в мастерскую молодым людям был не рад, но только пока не услышал о сути находки. Взглянув затем на карту, на описания миров, на схему и конструкцию порталов, офицер понял, что это все ему что-то напоминает, впрочем, задачи это не отменяло, кроме того, что теперь на всех портальных точках связи с Землей людей, можно было установить фильтр, не пропускавший соответствующую категорию существ. Соответственно становилась невозможной и аппарация, которая, несмотря на мгновенность перемещения, все равно проходила через одну из портальных точек.

— Так, товарищи, — хмыкнул товарищ майор. — Будем изучать и обдумывать. С кондачка ничего не делается, последствия надо все-таки учитывать. В отца Кабани{?}[«Знаю, думал Румата. Все знаю. И как кричал ты у дона Рэбы в кабинете, как в ногах у него ползал, молил: Отдай, не надо! Поздно было. Завертелась твоя мясокрутка…» — А и Б Стругацкие. «Трудно быть богом»] играть не будем, люди — существа непредсказуемые. Пока решаем текущие проблемы — небитый Малфой со своим домом, в котором штаб нехороших людей расположен.

***

— Интересно, — произнесла Гермиона, прижавшись к Гарри. — Почему я так спокойно воспринимаю тот факт, что меня зовут твоей невестой?

— Наверное, потому что это правда, — задумчиво ответил Саша, перевернув страницу. — По крайней мере, внутреннее ощущение говорит, что это именно так.

— Вот и у меня также, — призналась девушка, чувствуя себя легко и спокойно. — Хотя никаких ритуалов мы не проводили, а у чистокровных же брачные контракты, пляски с помолвкой и еще много чего…

— Предки провели ритуал, — заметил Второй. — Вы же спите в одной кровати, вот они и закрепили факт.

— Ой… — Гермиона совсем не подумала о том, как древние обитатели замка могут воспринять ее невинную просьбу. — И что теперь?

— Теперь поженитесь в свой срок, — пробормотал слуга. — Ну, или нет, помолвка — это не обязанность. Это просто возможность узнать друг друга.

— Вот оно что, — протянула девушка, — а нас точно ни к чему не принуждают?

— Точно, — Второй находил забавными этих молодых людей, не игравших в господ. Впервые за все время существования крепости хозяева принимали слугу как, скорее, соратника, отчего менялся и Второй.

— Голубки, — в библиотеку вошел товарищ майор. — Малфоев бомбить полетим?

— «Летим со мной, там много вкусного», — процитировал товарищ лейтенант. — Конечно, командир. Они мою невесту обидели, ответка их уже заждалась.

— Тогда собрались и полетели, — предложил Вакушев. — Жду вас в ангаре.

Ангаром назвали помещение, где были собраны транспортные средства. Сейчас под крыльями «самолетов», как их называли молодые люди, монтировали плод бдений Вакушева — артефакты со склада, содержавшие в себе Адское пламя, и бомбы, сделанные из упертой у «народных мстителей» взрывчатки, подозрительно напоминавшей пластид, что позволило сотворить очень хитрую конструкцию.

Два «самолета» бесшумно поднялись в небо, неся на своих крыльях смерть. Учитывая, что целевая аудитория к ним приходила точно не с любовью, то за всех погибших в Отделе Тайн все-таки полагалось эдакое алаверды. Учитывая Адское пламя, был неплохой шанс сократить и главного душмана, что очень нравилось уже товарищу лейтенанту, ибо Гермиона рассказывала о событиях ее шестого-седьмого курсов, а тактика упреждающего удара всегда нравилась Саше, да и Виталию, положа руку на сердце, тоже.

Над манором были спустя полчаса. Странно, но вся защита поместья была направлена в сторону соединения с людским миром, оставляя неприкрытое пространство со стороны планеты магии, да и зенитного оружия видно не было, поэтому отбомбиться удалось в совершенно полигонных условиях. В ночи прогремели мощные взрывы, расплавленное серебро расплескалось по сторонам, находя свои цели, а вот потом яростно загудело Адское пламя, и Вакушев приказал уходить. Возможности Адского пламени товарищ майор знал плохо, поэтому рисковать не хотел.

Они уходили во тьму, казавшуюся еще чернее из-за яростного огня, полыхавшего сзади. Теперь следовало выждать пару дней и проверить, какие конкретно цели достигнуты, что было очень важно, ибо, если метод показал свою эффективность, то ночными бомбардировками можно было и увлечься. Счастливо улыбалась Гермиона, увидев, как горит место, в котором над ней… в котором ее…

А наутро возникла проблема, о которой ранее никто не подумал — волшебная периодика. То есть газеты, журналы, слухи, опять же. С этим вопросом молодые люди пошли к Молли Уизли. Женщина осмысливала свою прошедшую жизнь и к разговору была, в общем-то, готова.

— А где остальные? — поинтересовался Вакушев, насколько он помнил, Уизли было намного больше.

— Артур выполняет какие-то задания Дамблдора, да и близнецы тоже, — ответила ему Молли. — Дома только мы с Джинни были…

— А как здесь достать газеты и журналы? — поинтересовался товарищ лейтенант, пока майор думал об интересных совпадениях.

— Совы приносят, — пожала плечами миссис Уизли.

— То есть кто-то знает или имя того, кому приносят, или расположение дома, — задумчиво проговорил Саша, радуясь тому, что никто из них ранее подписан не был, а сейчас крепость постороннюю сову не пропустит.

— Так, — резюмировал Вакушев. — Ждем сутки и потом идем наружу, за прессой, надо же узнать, что мы натворили.

— А что вы натворили? — заинтересовалась миссис Уизли, с удивлением глядя на так сильно изменившихся детей.

— Полили Малфой-манор Адским пламенем, — пояснил товарищ майор и замер, наблюдая реакцию «мамы». Глаза Молли сначала округлились, она приняла вид очень удивленной совы, а потом громко захохотала.

***

В целительском крыле проснулись девочки, о чем молодых людей сразу же известили. Молли бросилась к Джинни, ощупывая и обнимая ее, а вот Саша с Гермионой двинулись к Луне. Выяснить, почему на нее напали, все-таки следовало, да и Гермиона чувствовала какое-то сродство с пострадавшей девочкой. Луна смотрела на подошедших к ней и неожиданно улыбнулась.

— Гарри и Гермиона, — произнесла Луна. — Как хорошо, что вы наконец вместе.

— Все закончилось, Луна, — сказала Гермиона. — Ты теперь в безопасности.

— Я знаю, — кивнула девочка, не делая, впрочем, попытки встать. — Только папа умер… Мне больше некуда идти… Отпустите меня к маме?

— Нет, Луна, к маме тебе рано, — обняла ее девушка, погладив по голове. — Будешь нашей сестренкой?

— Настоящей сестренкой? — немного наивно спросила девочка, глядя на Гермиону округлившимися глазами. — Вот совсем-совсем настоящей?

— Совсем-совсем настоящей, — кивнул ей товарищ лейтенант. По лицу Луны побежали слезы, девочка, не справившись с эмоциями, тихо-тихо заплакала. А вот Саша вдруг понял одиночество девочки, шагнул вперед и обнял ее вместе с Гермионой.

— Я больше не одна… — прошептала сквозь слезы беловолосая девочка.

========== Часть 12 ==========

Пока вызвавшаяся сходить за периодикой Молли собиралась, товарищи офицеры в сопровождении девушки отправились в библиотеку. Товарищу майору было многое непонятно, поэтому он запросил у библиотеки информацию по управлению порталами, а Гермиона решила почитать историю крепости, чтобы отвлечься от технических решений. Ее жених в это время разбирался с правилами сборки и настройки. Все прочитанное отдавало не магией, несмотря на ссылки в каждом абзаце, а технологией, и вот это как раз было трудно понять товарищу лейтенанту. Документация была написана для дикарей: «и два раза дерни за пимпочку», что наводило на мысли о могущественной цивилизации, свалившей обслуживание техники на местных обезьян.

— Это аванпост, — произнесла вдруг Гермиона, вчитываясь в написанное. — Крепость была создана как аванпост, поэтому большинство портальных переходов расположены вокруг нее. Она еще и таможней была, представляешь?

— С трудом, честно говоря, — улыбнулся товарищ лейтенант, погладив девушку по голове. — Командир! — позвал он.

— Что у тебя? — поинтересовался Вакушев, отрываясь от нуднейшего описания двух переключателей.

— Ну, во-первых, инструкции для дикарей, как в том анекдоте, — начал свои объяснения Саша.

— Это который «покорми собак и ничего не трогай»? — хмыкнул товарищ майор. — Ожидаемо. Еще что?

— Карта, командир, — выдохнул лейтенант, тыкая пальцем. — Здесь карта миров, их порталы, краткое описание, правда, древнее все, как дерьмо мамонта, но все же…

— Вот это другой разговор, — обрадовался Вакушев, вглядываясь в карту.

— На портал если пальцем ткнуть, то выдает краткую справку, — пояснил Саша, Гермиона оторвалась от своего талмуда истории и тоже уставилась на карту.

— Гоблинский мир, — прочитала девушка, после чего мягко нажала пальцем. — С людьми не совместимы, делятся на боевых особей, — перед молодыми людьми возник обычный гоблин. — И старших, занимающихся целительством и планированием, — картинка сменилась, появился высокий серокожий целитель. — Различаются цветом одежды, — закончила читать Гермиона. — Интересно как!

— Хм, тут и эльфийские миры, какие-то та’рэг, и еще десятка два, — осмотрел карту Вакушев. — Оп-па, а это что такое?

— Суд, — прочитал Саша, нажимая на точку портала. — Мир судилища и решения споров. Обращение возможно через точку… Хм… Где-то рядом.

Они изучали атлас миров, понимая, что в их руках оказалось огромное сокровище, с помощью которого можно вновь открыть почему-то закрытые порталы. Но чужие миры — это не только чужие существа, но еще и чужие вирусы, именно об этом Док тактично напомнил коллегам, после чего все трое засели за историческую литературу в попытках выяснить, почему были закрыты портальные переходы.

— У эльфов катастрофа случилась, — сообщила девушка, обнаружив момент, с которого началось закрытие порталов. — После этого закрылись порталы у родственных народов на тридцать лет.

— А когда это было? — поинтересовался Вакушев.

— Полторы тысячи лет назад, — грустно ответила Гермиона. — Тут еще написано об эпидемии ненависти, из-за чего все испугались.

— Значит, нужно разбираться, — произнес товарищ майор. — Кстати, о разбирательстве: мы наследство твоей невесты, лейтенант, не разобрали, а ведь там может быть кое-что интересное.

— Кстати, да, — кивнул Саша, оборачиваясь к приникшей к нему девушке. — Ты с этим как? Если не хочешь, то и не надо.

— Надо, Гарри, — тяжело вздохнула Гермиона, прижимаясь к лейтенанту, отчего на душе становилось так легко-легко. — Я Морриган, крепость — Певерелл, некроманты, значит, в случае чего и помочь могут. Плохого меня там точно ничего не ждет, так что можем хоть сейчас сходить.

— Вот прямо сейчас не можем, — улыбнулся товарищ лейтенант, — прямо сейчас мы покормим мое солнышко, — у него это получилось так мягко и нежно, что Гермиона просто закрыла глаза, наслаждаясь их единением.

— Тогда, голубки, топаем в столовую, как раз Молли должна была вернуться, заодно и новости узнаем, — распорядился Вакушев.

Нехотя поднявшись, девушка придержала жениха, давая возможность Рону уйти подальше, а потом обернулась к Саше и потянулась губами. Офицеру два раза повторять не потребовалось — он сразу же понял, чего хочет Гермиона. Их губы встретились, и библиотека будто исчезла. Саша чувствовал девушку, ее эмоции, ее желания, понимая, что и Гермиона чувствует его в этот миг.

Будто что-то толкнуло девушку, когда она обернулась к Гарри, ей очень хотелось поцелуев, но вот некоторое время спустя Гермиона почувствовала эмоции, которые ей не принадлежали — нежность, тепло и желание защитить любой ценой. Девушка поняла, что это эмоции юноши, она будто бы разделилась, омываемая волнами нежности Гарри, поэтому прерывать поцелуй совершенно не хотелось.

— Эй, влюбленные из жизни голубей! — послышался возмущенный голос Рона. — Я сказал, жрать пошли, а не отношения развивать!

***

За столом собрались несколько смущенные молодые люди, веселящийся Вакушев и очень радостная Молли Уизли. Газета, которую она принесла, состояла из множества листов, на которых, в основном, значились фамилии. Женщина выглядела какой-то одухотворенной, показав саму газету с кричащей передовицей: «Новые бесчинства Ордена Феникса», что заставило товарища майора подавиться заготовленной фразой.

— У Пожирателей, видимо, был общий сбор или что-то вроде этого, — заговорила улыбавшаяся Молли. — Вы знатно пошалили, молодые люди, потому что среди погибших и главы чистокровных семейств, и никому не известные маги, по-видимому, из Лютного. Но самое главное — вы полностью уничтожили стаю Фенрира Сивого! — услышав эту новость, Гермиона заплакала. Месть свершилась, эти оборотни больше никого не будут рвать, кусать, насиловать и убивать.

— Не надо плакать, — ласково произнес все понявший Саша. — Похоже, мы зачистили осиное гнездо полностью, но при чем здесь «Орден Феникса»?

— А, это самое смешное! — хихикнула миссис Уизли. — Накануне мой муженек дал интервью о возрождении Ордена, высказавшись в духе: «нападающие на мирных магов должны быть уничтожены», а ночью вы пошалили. Так что теперь во всем виноват Дамблдор, его, кстати, уже вызвали куда-то в Международную Конфедерацию, видимо, расспросить хотят.

— Получается, что даже если тот-которого-нельзя-называть выжил, то армии у него нет, — задумчиво проговорила задумавшаяся девушка. — Кроме того, еще и Дамблдору не слишком весело. Значит, получается, мы победили?

— Это громко сказано, — вздохнул Саша, погладив невесту по руке. — Победим мы, когда Дамблдор упокоится, насколько я все-таки понимаю. Сейчас он объявит темным лордом кого-нибудь другого…

— Тебя, — хмыкнул Вакушев. — Или меня… Хотя нет, меня вряд ли, так что, скорее всего тебя… И придется его гасить в жестком варианте.

— Как будто так не придется, — усмехнулся товарищ лейтенант. — Рано или поздно разберемся. Чем нас сегодня кормят?

Отдавая должное прекрасным блюдам, офицеры и оттаявшая Гермиона улыбались и перешучивались, а Молли смотрела на них с затаенной грустью. Совсем не так она себе представляла будущее, ей-то хотелось большую семью в родной «Норе», а теперь она с дочерью в замке сына и его брата, которым стал Гарри, помолвленный с девочкой, что могла стать прекрасной парой сыну, но не сложилось. О том, что ее действия могли лишить счастья саму девочку, Молли не думала. Женщина на самом деле не думала об очень многом, но теперь она была гостьей без права голоса, даже если бы ее и приняли в семью.

Поев, товарищ майор задумался о ближайших планах. С его точки зрения, приоритеты располагались в такой очередности: наследие Гермионы, Грейнджеры, Эвансы, другие миры. Наследие девушки выходило на первый план именно из-за неизвестности того, что там ждало товарищей офицеров, а оставлять Гермиону в одиночестве лейтенант не согласился бы и под страхом смерти, с точки зрения Вакушева. Таких людей, как Саша, Виталий знал очень хорошо.

— Итак, голуби, какие будут предложения? — поинтересовался товарищ майор. — Сначала воркуете в свое удовольствие, потом к Певереллам, или сначала проведаете некромантов, а потом наворкуетесь? — Гермиона от такой постановки вопроса несколько смутилась.

— Мы бы уединились, конечно, — хмыкнул Саша, обняв смущенную девушку. — Но сначала должно быть дело, а дело говорит, что мы не должны оставлять хвостов. Все выяснить с семьей — штука приоритетная и необходимая, да, звезда моя?

— Какой ты теплый, — прошептала Гермиона. Она внимательно посмотрела на Вакушева, потом перевела взгляд на жениха и решительно произнесла. — Ты прав, можем идти.

— Сначала надо одеться правильно, — заметил Саша, потянувшись. — Как там у них принято было?

— Ну, принято было — в латные трусы и мантию, — хихикнул Вакушев, представив себе эту сцену. — Но вам хватит платья и мантии.

Одевшись по моде тысячелетней давности, как это себе представляли Саша и Гермиона, молодые люди кивнули друг другу и активировали порт-ключ. Переход был таким же мягким, никаких ощущений перекрученности через мясорубку не возникло, поэтому появившиеся в большом зале, более всего похожем на тронный, молодые люди падать и держаться за окрестные предметы не стали.

— Ее Высочество принцесса Морриган, — прозвучал громкий голос, заставив девушку вздрогнуть. — В сопровождении жениха.

— Ну, тебя-то сразу узнали, — улыбнулся Саша. — И что дальше?

— А дальше прошу следовать за мной, — как скелет может издавать звуки, да еще и говорить, лейтенанту было интересно как врачу, тем не менее, рефлекторно прикрывая невесту от всех возможных опасностей, Саша двинулся за скелетом.

========== Часть 13 ==========

Перед Гермионой и Сашей простирался огромный зал, полный портретов. Стоило скелету представить девушку, как гул, стоявший в галерее, мгновенно утих. Центральный портрет вгляделся сначала в девушку, чему-то удовлетворенно кивнул, а потом перевел взгляд на лейтенанта и удивленно вскинул брови. Минуту или две портрет разглядывал юношу, боровшегося с желанием задвинуть девушку себе за спину.

— Вот как, значит… — наконец произнес портрет. — Таранис вернулись в наш мир… Да еще и прошедший грань.

— Таранис? — удивился другой портрет. — Все настолько плохо?

— Меня зовут Игнотус Певерелл, — продолжил центральный портрет, проигнорировав этот выкрик. — Я рад видеть Ваше Высочество в здравии. Вы и Ваш жених можете распоряжаться крепостью и ее ресурсами неограниченно. Но я бы хотел узнать, что случилось?

— Я с детства считалась магглорожденной, — горько произнесла девушка. — Поэтому испытала многое из того, что дети испытывать не должны.

— Вы умерли? — поинтересовался Игнотус.

— На меня было наложено какое-то заклятие, да и запытали в школе до смерти, — проговорила Гермиона. — А Гарри и Рона убили, но они вернулись, и пусть это не совсем они, но я все равно… Гарри — самый близкий мне человек.

— Я тебя тоже люблю, — улыбнулся юноша, обнимая занервничавшую девушку. — Не надо нервничать, все хорошо будет.

— Единение… — прошептал кто-то, а Игнотус просто улыбнулся, мгновенно преобразившись из сурового правителя в доброго дядюшку.

— Принцессе нужна наставница, — заметил он и, увидев, как вздрогнула Гермиона, поднял руку. — Никто не посмеет вас тронуть даже пальцем, учитывая в особенности, кто ваш жених. Но есть множество вещей, которые вам знать необходимо.

— Я понимаю, — кивнула девушка. — Но у нас сейчас много загадок и один белобородый, который никак не успокоится.

— В таком случае… — задумчиво произнес Игнотус, махнув рукой. В зал строем, печатая шаг, вошло два десятка скелетов. — Они будут вашей личной гвардией, ну и заодно по поручениям сходить, если объясните, что точно требуется…

Саша представил скелета на улице Лондона и тихо хрюкнул, пытаясь прогнать вставшую перед глазами картину. Гермиона, видимо, представила что-то похожее, сразу же заулыбавшись. Игнотус кивнул, понимая веселье молодых людей, но помолчав, продолжил:

— Насколько я понимаю, Ее Высочество живет в крепости воинов? Гвардия прибудет туда поутру, — улыбнулся он, вздохнул и закончил: — Наставница принцессы…. Как только она появится в крепости, мы известим вас.

— Хорошо, — ответила несколько ошарашенная Гермиона. — Тогда позвольте проститься.

— Идите, — кивнул портрет, глядя на них с какой-то затаенной надеждой. — И будьте счастливы.

— Обязательно, — Саша простился с портретами, обнял девушку, и через мгновение они оказались дома.

Сегодня на обеде присутствовали и девочки. Луна смотрела на Гермиону с радостью, а вот Джинни старалась не смотреть ни на кого. Девочка временами дрожала, что сразу же заметил Саша, жестом поинтересовавшись у командира, что случилось. Вакушев хмыкнул и погладил сестру тела по голове, отчего та немного успокоилась.

— Она тебе зелья подливала, — тихо объяснил он лейтенанту. — Теперь боится, что будешь мстить.

— Джинни, — позвал Саша, девочка подняла свои испуганно-обреченные глаза на лейтенанта. — Не бойся, солдат ребенка не обидит.

— Он не будет тебе мстить, — объяснила девочке Гермиона. — И я не буду. Что было, то прошло, не надо бояться.

— Хорошо, — всхлипнула рыженькая девочка, визуально успокаиваясь.

— Какая ты красивая, прямопринцесса, — заметила Луна, все еще разглядывая девушку, отчего та улыбнулась.

— Если верить Певереллам, — заметил Саша, — она и есть принцесса. Принцесса Морриган. С ее гвардией завтра познакомитесь.

***

В свете открывшихся новостей Гермионе очень хотелось поговорить с «родителями». Ее как будто что-то толкало переговорить с ними в кратчайшие сроки, отчего девушка не могла заниматься ничем. Попробовав почитать, Гермиона поняла, что это, возможно, неспроста, а потому обратила внимание жениха, который с полной тоски физиономией разглядывал очередное техническое руководство.

— Гарри, мне очень нужно поговорить с Грейнджерами, — нетерпеливо постукивая ногой о пол, сообщила девушка. — Просто очень.

— Не вижу проблемы, — улыбнулся Саша, заметив нетерпение девушки. — Пойдем, командиру скажем.

— Так, стоп, — выслушав Гермиону, произнес Вакушев. — Когда у тебя это желание появилось?

— Как только вернулись от Певереллов, — ответила девушка, чувствуя нарастающее напряжение внутри себя. — Только постепенно усиливалось.

— Лейтенант, ствол с собой и поскакали, — распорядился товарищ майор, свято веривший в «чуйку». — Как добираться будем?

— Я могу порт-ключи сделать одноразовые, — сообщила действительно умевшая это Гермиона. — Только нужен предмет.

— Патрон возьми, — отмахнулся Вакушев, в темпе снаряжая магазин, рядом тем же занимался и лейтенант. Девушка взяла три патрона и начала их зачаровывать, радуясь тому, что не забыла, как это делается.

— Вот, готово, — произнесла она, протягивая полученные порт-ключи. — А обратно у нас групповые у всех.

— Портус, — прозвучало три голоса. Порт-ключи, конечно, были среднемагические, потому всех троих протащило через узкую трубу и выплюнуло рядом с домом, вокруг которого собрались личности в черных мантиях.

Вакушев не стал разбираться, сходу открыв огонь на поражение. Лейтенант, задвинув девушку за спину, от него не отставал, и несколько мгновений спустя местность перед домом очистилась от живых, украсившись так ничего и не понявшими трупами. Вакушев рванул в дом, Саша его прикрывал, но в доме никого не было, кроме находившихся без сознания Грейнджеров. Осматривать их не стали, а просто собрались в кучку, активировав обратные порт-ключи.

Только оказавшись в крепости, Гермиона поняла, что чувство чего-то странного, вынуждающего увидеть Грейнджеров, отступило. На полу лежали двое взрослых в беспамятстве, причем, судя по разорванной одежде и следам крови, без сознания они находились не просто так. Скрипнув зубами, майор вызвал Первого, приказав отправить тела целителям и немедленно сообщить, как только они придут в сознание.

— Эти были просто в мантиях, без масок, — заметил Саша, принимаясь чистить хорошо поработавшее оружие. — И ни одного знакомого лица.

— Аналогично, — кивнул Вакушев, занимавшийся тем же самым. — Как-то очень странно… И очень много их было, человек пятнадцать, на двоих магглов… Хм…

— Это не магглы, — сообщил Первый, появляясь в гостиной. — Гости пришли в сознание.

— Как не магглы? — удивилась Гермиона. — Всегда же были магглами…

— Это маги с блокированным даром, — объяснил слуга свою мысль. — Блок им снимут, будут вполне так себе магами. Но вы, конечно, хотели бы сначала поговорить?

— Еще как, — протянула девушка, устремляясь в сторону целительского крыла буквально кавалерийским шагом, отчего Саша даже не сразу приноровился.

Пройдя по галереям и очень быстро поднявшись, причем девушка почти бежала, молодые люди почти ворвались в целительское крыло. Гермиона потеряно огляделась, не увидев Грейнджеров, а неслышно подошедший целитель некультурно показал пальцем. На сдвоенной кровати лежали двое, похожие на Грейнджеров лишь частично, хотя женщина очень сильно напоминала саму Гермиону.

— На них был блок и сложный артефакт, изменяющий внешность, — пояснил целитель. — С родством не все просто. Они вам родные и не родные одновременно, так говорит артефакт. Что это значит, я не понимаю.

— Разберемся, — поблагодарил целителя Саша, вслед за девушкой делая шаг в сторону лежащих.

— Миона, — прошептала сразу же заплакавшая женщина.

— Ваше Высочество, — произнес мужчина, заставив миссис Грейнджер замереть, удивленно раскрыв глаза, хотя лить слезы это не помешало, а саму Гермиону… Несколько поразиться.

— Интересно девки пляшут, — не сдержался товарищ лейтенант. — Какие еще сюрпризы будут?

========== Часть 14 ==========

К тому, что Грейнджеры окажутся не Грейнджерами, Саша был готов, Вакушев, кстати, тоже, судя по кривой ухмылке. Мистер Грейнджер отцом девушки не являлся, а вот мать… Тут все было намного сложнее, и надо было идти к гоблинам, чтобы выяснить истину. Пока что приняли за факт, что миссис Грейнджер является мамой Гермионы. Расспросы мужчины дали информацию, правда, как относиться к этой информации, девушка не знала.

— На блокировку дара я пошел добровольно, — сообщил член семьи, как оказалось, Дагворт-Грейнджер. — Согласно договору, нужно было защитить юную Морриган на первых порах, а потом сделать все, чтобы девочка ушла в магический мир.

— О каком договоре вы говорите? — поинтересовался Вакушев, он вел допрос, в связи с тем, что Саша был занят ничего не понимавшей Гермионой.

— Договор между чистокровными семьями о сохранении семьи Морриган, — объяснил мужчина. — Принцесса должна была умереть в магическом мире, при этом применять именно убивающие чары нельзя.

— Значит, вы знали, что принцессе угрожает смерть и стремились сделать так, чтобы она не возвращалась домой? — спросил товарищ майор, начиная что-то понимать. — Расскажите, почему вы считались «отцом» девушки.

— Я изменил память Эммы, поэтому она считала меня своим мужем, и заблокировал ей дар, — начал свой рассказ мужчина. — Эмма должна была дожить до совершеннолетия принцессы, в дальнейшем я бы изобразил смерть «родителей» - и все.

— Эмма — это мать? — продолжил допрос Вакушев, он был спокоен и сосредоточен.

— Да, — кивнул мужчина. — Принцесса не должна была узнать, что она принцесса, да и осознать свои силы. Поэтому я прилагал все усилия к тому, чтобы она нас боялась. Тот факт, что принцесса осознает себя, может означать конец всего того, чего мы добивались веками.

— Нет, чтобы воспитать в нужном ключе, — хмыкнул товарищ майор, понимая, что произошло. — Почему ее нельзя было убивать?

— Убийство Морриган страшнее осознания себя, но подробностей я не знаю, — покачал головой выдававший себя за отца Гермионы мужчина.

— Кто были нападавшие и что они хотели? — офицера действительно интересовал этот вопрос, он ожидал ответа сравнительной адекватности.

— Это часть плана, — не обманул допрашиваемый его ожиданий. — Они должны были дождаться девчонку и замучить Эмму на глазах принцессы.

— Вам было приятно наказывать девочку? — Вакушев задал контрольный вопрос, проверяя адекватность допрашиваемого.

— Безусловно, — кивнул мужчина. — Это доставляло мне огромное удовольствие.

— В темницу, — распорядился товарищ майор, когда действие зелья Правды, гораздо более сильного, чем Веритасерум, закончилось. Мужчина исчез из небольшой комнаты, где проводился допрос. Сидевшие в соседнем помещении Саша, Гермиона и ее мама, слышали каждое слово допрашиваемого, отчего женский пол предавался слезоразливу. Вакушев тяжело вздохнул, все-таки зачем нужно убивать девочку, он не понимал, зато желание зачистить аристократов росло.

— Командир, получается, нужно выяснять, почему… — проговорил Саша, обратившись к старшему по званию. — А чтобы выяснить, надо опять сходить к Певереллам. Зачистить-то всех просто, но нужно выяснить все-таки, зачем это им понадобилось.

— Правильно, лейтенант, — кивнул товарищ майор. — Поэтому возьмешь зазнобу и завтра с утра двинешь. У нас ничего не горит, а девочке надо побыть с мамой.

— Есть, понял, — ответил товарищ лейтенант, наблюдая за Гермионой.

— Мамочка, — шептала исповедавшаяся маме девушка. — Я тебя так люблю, ты точно-точно не сердишься?

— Я не сержусь на тебя, Миона, — улыбалась Эмма Морриган. Женщина вспомнила, что в детстве ее называли именно так, она ушла в мир людей из-за количества «несчастных случаев», происходивших с нею. Но Дагворт-Грейнджер, по-видимому, не только изменил память, но и заблокировал некоторые участки… Из-за чего многое вспоминалось только сейчас.

— Надо к Певереллам сходить, — задумчиво произнес Саша, информируя тем самым обеих — и невесту, и будущую тещу. — Еще и у твоей мамы твоей руки просить…

— Он мой жених, мама, — объяснила женщине Гермиона. — Самый-самый… Я тебе потом расскажу, как он меня выхаживал после пыток.

— Хорошо, Миона, — кивнула Эмма, видя, как дети подходят друг другу.

— Заодно выясним вопросы смерти, — хмыкнул юноша. — Завтра с утра сходим, пару гвардейцев с собой возьмем, для антуража. А пока предлагаю поесть, да и спать укладываться.

***

Игнотус был удивлен наличию еще одной Морриган, но на вопросы ответить неожиданно согласился. Перед этим он попросил воспоминания Гермионы за все время обучения в школе, обосновав это фразой: «для наглядности». Заметно было, что нарисованный мужчина догадался, что и как было не так в истории девушки. Сначала он объяснил Эмме свое видение:

— Вы сами решили уйти из мира магии, тем самым формально отреклись от него, — произнес портрет, глядя на женщину. — Также формально вы потеряли защиту, оставаясь Морриган лишь по фамилии, с вашей дочерью ситуация совсем другая. В магическом мире убить принцессу Морриган невозможно.

— Но я же… — удивленно попыталась возразить девушка, но портрет остановил ее, попросив надеть странной формы шлем на голову, что ей с трудом при помощи Саши удалось.

— Принцессу убить нельзя, — объяснил Игнотус Певерелл. — Душа всегда вернется в тело, и тело восстановится. Взгляните на проекцию: на первом курсе вас убил тролль. Видите, как мигнула картинка? Это ваше возвращение и восстановление тела. На втором — это был василиск, которому зеркало не помеха, только натуральные отражающие поверхности ведут к ослаблению взгляда. Опять мигнула картинка, заметили?

— Значит, меня убивали не раз, да? — Гермиона была готова заплакать, но лейтенант прижал ее к себе, взяв на руки, и от его тепла девушка расслабилась.

— Морриган убить невозможно — ни чарами, ни пытками, ни троллем, акромантулом или стрелой кентавра, — продолжил свои объяснения портрет. — Только если принцесса сама захочет покинуть мир, при этом неважно, какой это будет мир — мир живых или мир магии. Потому что Морриган может обратиться в мир Суда и инициировать оный, а это очень страшно для тех, кто обогащается, паразитируя на мире магглов.

— Что вы имеете в виду? — удивилась Эмма.

— Маги умеют и сеять, и жать, и делать хлеб, даже фермы существовали, — продолжил рассказ Певерелл. — Но с течением времени эти чары забылись, ибо отобрать у магглов было намного дешевле, а продукты почти те же.

— Значит, все дело в Суде? — спросила прижатая к груди своего жениха девушка.

— Да, Ваше Высочество, — ответил ей Игнотус Певерелл, обладавший всей информацией о происходившим в мире. — Все дело в том, что переходы между мирами могут использоваться лишь для честной торговли, да и там есть свои ограничения, а то, что делают маги — совершенно неприемлемо.

— Значит… Хм… А что случится, если я открою мир Суда? — тихо спросила Гермиона, раздавленная новостью о том, что ее, оказывается, убивали множество раз.

— Это мне не ведомо, простите, — повинился Игнотус. — Но больше всего на свете маги страшатся суда, при этом они обязаны исполнять договор. Морриган должна жить в мире магии, ибо лишь там она защищена.

— Не сказала бы, что это защита, — хмыкнула девушка, после поблагодарила Певерелла и попросила отнести ее домой. Ей нужно было подумать и, что греха таить, поплакать. Они уже выходили из зала, когда, будто что-то вспомнив, Игнотус окликнул молодых людей.

— Могу ли я обратиться с просьбой к Ее Высочеству? — поинтересовался портрет.

— Конечно, — кивнула Гермиона, — все, что в моих силах.

— Мы все хотели бы узнать, что произошло с последним Певереллом, который жил под фамилией Поттер, — Игнотус с надеждой посмотрел на девушку, но неожиданно для него Певереллу ответил юноша.

— Его убили, — сообщил Саша. — Мы уже отомстили, ибо это был я.

— Значит, наш род окончательно прерван, — вздохнул Игнотус. — Светлые своего добились.

— Мы что-нибудь придумаем, — пообещала Гермиона, исчезая из крепости Певерелл.

Новости были таковы, что девушка чувствовала подступающую истерику. Странно, но Саша отлично ее понял, исчезая с Гермионой на руках в сторону спальни. Ему было необходимо успокоить невесту, пока она не начала разносить замок, а Гермионе нужно было поплакать. Ведь внезапно оказалось, что ее не просто хотели убить, ее-таки убивали и сделали это не один раз. Такие новости не способствуют покою, поэтому, оказавшись наедине с юношей, девушка разрыдалась. Саша очень хорошо понимал ее, он гладил Гермиону, шептал ей теплые, нежные слова, от которых девушке становилось тепло, и истерика сходила на нет. Через некоторое время позабывшие об истерике молодые люди увлеченно целовались, чувствуя себя едиными.

Желая отвлечься от своих новостей, Гермиона припомнила Эвансов, предложив Гарри привести тех в крепость и показать целителям. Услышав, что Гарри был последним, девушка подумала о том, что и с ним все могло быть не так просто. Саше же на прошлое тела было… Почти наплевать, но невеста умела быть убедительной. С этим они и пошли к Вакушеву, неожиданно серьезно принявшему идею Гермионы.

========== Часть 15 ==========

Прогуливавшийся по коридорам Вакушев совершенно не ожидал встретить Луну. Он медленно шел по коридору, предаваясь меланхолии. Юноша вспоминал прошлое своей души, понимая, что ему хочется того же, что было в прошлом — большой семьи, детских криков, а не постоянной войны. В этот момент товарищ майор увидел грустную Луну, похоже, занимавшуюся тем же самым. Взглянув на девочку, Вакушев стал на мгновение простым парнем Роном, которому встретилась красивая девочка, но усилием воли товарищ майор придушил прекрасные порывы своего организма.

— Здравствуй, Луна, — мягко улыбнулся офицер девочке, отметившей свою пятнадцатую весну. — Тебя что-то беспокоит?

— Холодно… — Луна подняла свои серые глаза на майора и прикоснулась рукой к груди. — Вот тут холодно…

— Иди ко мне, — внезапно для самого себя произнес Вакушев, в следующий миг обнимая девочку. — Маленькая какая… — Луна неожиданно всхлипнула, чуть повернулась и обняла офицера двумя руками где-то в районе талии. Почти рефлекторно Виталий прижал к себе девочку, сейчас напоминавшую потерянного котенка.

— Ты теплый, — почти шепотом проговорила Луна, Вакушеву надо было напрягаться, чтобы услышать, о чем говорит девочка. Тело у нее было вполне развитым, но вот психика подходила скорей ребенку, чем девушке, именно так она и воспринималась.

Руки Луны внезапно ослабели, и она стекла бы на пол, но Вакушев успел подхватить неожиданно расслабившуюся девочку на руки. Луна смотрела на товарища майора с каким-то непонятным ему выражением, а офицер просто шел в сторону целительского крыла, надеясь на то, что случившееся не означает какого-нибудь нехорошего приступа или проклятья, как было с Гермионой. Именно в этот момент майор понял, что хотел бы защитить малышку от всех угроз. Правда, это были на тот момент единственные испытываемые им по отношению к беловолосой девочке эмоции.

— Что было перед тем, как вы ее ко мне принесли? — поинтересовался целитель, осматривавший Луну. Девочка лежала смирно и только смотрела на Вакушева с тем же непонятным выражением в глазах.

— Мы обнимались, — доложил товарищ майор. — Потом она ослабела и почти упала.

— Вы ее подхватили во время падения или подняли с пола? — посерьезнел целитель, внимательно глядя на Вакушева.

— Во время, конечно, — товарищ майор не понимал, в чем дело. — Смотрит со странным выражением, может надо ей чего, а я не понимаю?

— Хм… попробуем иначе, — проговорил целитель. Взяв за руку Виталия, он отвел его в сторону так, чтобы Луна ни видеть, ни слышать юношу не могла. — Девочка умрет через час, ничего сделать нельзя, — произнес внимательно фиксировавший все движения смертельно побледневшего Вакушева целитель. Товарищ майор почувствовал, будто земля ушла из-под его ног, его разум, знания и что-то внутри сопротивлялись этой новости.

— Неужели нет никаких шансов? — заглянул в глаза уже все увидевшему целителю майор.

— Есть один шанс, — грустно улыбнулся целитель. — Магическая помолвка и смена семьи уничтожит наложенное на девочку проклятье. Но может ничего не получиться, или же тот, с кем она будет помолвлена, умрет вслед за ней.

— Ну, значит судьба такая, — мгновенно решил Вакушев. — Можно мне с ней поговорить?

— Говорите, конечно, можете и попрощаться заодно, — немного цинично заявил целитель, отворачиваясь.

Не зная, как начать, Вакушев немного помолчал, почти физически чувствуя, как утекает время, отпущенное девочке, а потом заговорил. Он рассказал о своей прошлой жизни, о том, что помнил из этой, Вакушев рассказывал Луне о том, что она красива и должна, просто обязана жить. Но для этого нужна их помолвка.

— Для меня главное — чтобы ты жила, — произнес товарищ майор, безоглядно бросаясь в бой и даже не задумываясь о том, что означает «магическая помолвка». — Если скажешь — близко не подойду, но только живи.

— Я… согласна… — прошептала как раз знавшая, что такое магическая помолвка, Луна. Она очень хорошо понимала, что рыжий Рон готов забрать у нее то проклятье, которое ее убивало. А еще девочку поразил факт того, что, даже зная о возможной смерти, Рон ни минуты не раздумывал.

А вот сам ритуал оказался совсем не зрелищным. Молодые люди пообещали друг другу быть всегда рядом, от волнения забыв про ограничивающие условия, после чего вспышка магии засвидетельствовала чистоту намерений обоих. Светлое проклятье активировалось само со временем, а до той поры его невозможно было обнаружить. Это проклятье запускало таймер в зависимости от того, как было настроено, и обнаруживалось за два часа до смерти проклятого. Поэтому Виталий спас жизнь уже своей невесте дважды: когда принес целителям и когда согласился на обряд.

***

Трудно сказать, кто больше удивился — Саша или Гермиона, увидев Луну, сидящую на коленях Виталия, но молодые люди трезво рассудили, что им рано или поздно все расскажут. Луна выглядела задумчиво-радостной, а Виталий еще не особенно понял, что именно случилось. Тем не менее Гермиона обратилась с вопросом именно к Вакушеву. И вопрос этот касался Эвансов.

— Знаешь что, Лира, — произнес товарищ майор. — В свете последних событий, гори огнем вежливость, бери-ка свою гвардию, усыпляй этих странных Эвансов и волоки прямо к целителям. А то опять пляски с саблями начнутся, а это нам совсем не нужно.

— Тоже логично, — кивнул лейтенант, обнимая невесту. — И нам проблем поменьше, и выясним все на свете, как раз в духе десанта, — он ухмыльнулся. — Я так понимаю, командир, вас можно поздравить?

— Судя по всему, да, — согласился Вакушев, поглаживая… хм… невесту. — Правда, судя по всему, у Лунушки тараканы покрупнее Гермиониных, так что танцы еще предстоят.

— Но расскажешь? — Саша заинтересовался размерами тараканов беловолосой девочки.

— Куда я денусь, — вздохнул товарищ майор. — Давайте быстро, одна нога там, другая здесь.

— Есть, — откликнулся товарищ лейтенант, отправляясь в сторону оружейной комнаты. Мысль выходить куда-либо за пределы замка без оружия в его голове не приживалась.

Гермионе мысль озаботиться оружием тоже понравилась. Еще ей понравилось поведение жениха, не заикнувшегося о том, чтобы оставить ее в крепости. Девушка считала себя взрослой и самостоятельной, несмотря на все произошедшее, поэтому она была благодарна жениху за такое поведение. Тяжело вздохнув, Гермиона отправилась инструктировать гвардию, ибо если автомат для нее прихватит жених, то инструктировать скелетов совсем некому, кроме нее. Они просто никому больше не подчинялись. Вместо порт-ключей решили прихватить «самолет», отправившись ночью, когда их точно не ждали.

Саша просто готовился к вполне боевой операции, не раздумывая о правильности похищения людей, да еще и такими способами. Такой вариант разговора действительно был самым простым и самым эффективным. В загадках следовало разобраться перед тем, как решать основную задачу, а основной задачей был Дамблдор, и задачей, судя по всему, очень непростой.

Глубокой ночью летающий транспорт, имея на борту Гермиону, Сашу и десяток скелетов в специфических латах, отправился в полет. Перейдя в мир людей, как оказалось, транспорты и такое умели, единственным существующим воздушным порталом, «самолет» отправился в Коукворт. Долетели буквально за час. Странным для Саши было отсутствие реакции со стороны противовоздушной обороны, а ведь она точно существовала вокруг Лондона, ибо иначе и быть не могло.

Снизившись, высадили десант, при этом Гермиона осталась на борту, потому что кому-то нужно было прикрывать… девушка приняла этот аргумент, сочтя его логичным, а Саша рванулся к дому в сопровождении пятерки скелетов. Если бы кто-то сейчас их увидел, то поутру у психиатра был бы аншлаг, но в небольшом заводском городке все спали. Приложив спящих взрослых чарами, Саша приказал скелетам выносить и грузить взрослых, после чего еще раз пробежался по дому.

Такого сюрприза товарищ лейтенант не ожидал — в отдаленной спальне в кроватке спала девочка, навскидку лет пяти. Кровать была очень старая и не разваливалась лишь божьим попустительством, а вот девочка… ребенок был очень худым, спал на животе, поэтому осмотреть ее у Саши возможности не было. Наклонившись, он осторожно завернул девочку в подранное одеяло, отчего малышка мгновенно проснулась и тихо заверещала, пытаясь прикрыть тыловую часть. Поведение ребенка вызвало ярость товарища лейтенанта. Ярость по отношению к тем, кто так обращался с малышкой.

Увидев Сашу с ребенком на руках, Гермиона чуть не выпрыгнула из транспорта, но сдержалась, и приняв малышку из рук Саши, потянулась за аптечкой, увидев то, что не увидел товарищ лейтенант. «Самолет» улетал домой, засыпала успокоившаяся малышка на руках девушки, пытался взять себя в руки лейтенант Саша. Спали Эвансы, еще не подозревая, каким будет их пробуждение.

— Она проснулась и принялась закрывать попу, — сообщил Саша, глядя на кого-то напоминавшую ему девочку.

— Девочка вся в синяках, — откликнулась Гермиона, всхлипнув, — надо будет целителям показать, как только выжила…

========== Часть 16 ==========

Несмотря на видимую безбашенность, Вакушев дураком не был. ПГУ, конечно, не особый отдел, но кое-что умел и он. Уизли без присмотра не оставались, но пока предъявить было нечего. Пока что миссис Уизли выглядела и вела себя тихо, хотя, безусловно, и ей, и Джинни, далеко не всюду можно было пройти. Некоторые «дырки» были оставлены намеренно, и именно там Уизли ждали с нетерпением. Верить людям товарища майора отучили в Высшей Школе, лейтенанту он доверял, да и невесте его, как подчиненным, но вот Уизли — это была совсем другая история. Вакушев ни на минуту не забывал, что его бывшая семья являлась адептами того, кого следовало бы зачистить.

Именно поэтому прибытие ребят с Эвансами явилось тайной для обеих Уизли. Меньше знают — крепче спят, рассудил офицер. К сонным и, возможно, связанным Эвансам он был готов, а вот к малышке, уснувшей на руках Гермионы — нет. Несмотря на то что девочка весила вполовину меньше, чем положено по возрасту, таскать ее на руках, очевидно, было не очень просто. Целитель пациентке обрадовался, обращаясь с ней очень осторожно и бережно. Вот с Эвансами сразу же оказалось все непросто.

— Дитя магии шести лет от роду, — заключил целитель, обследовав начавшую беспокоиться девочку. На недоуменный взгляд Саши, он пояснил: — Таких называют магглорожденными. По крови девочка вам родственна, нужно определять.

— А что вы можете сказать по поводу старших? — поинтересовался товарищ лейтенант, задумавшись, откуда у Эвансов могла оказаться девочка, да еще и дитя обычных людей. Состояние ребенка было ужасным — она не говорила, только затравлено смотрела на окружавших ее людей. Гермиона не выдержала и подхватила ребенка на руки, отчего девочка сразу же успокоилась.

— А вот со старшими… — целитель уставился в какую-то проекцию. — Погуляйте часа два, все выяснится.

Почему целитель не стал сразу давать ответы, Саша понял через два часа. Впрочем, сейчас надо было устроить ребенка, покормить обязательно, почистить оружие и вернуть оное в оружейку. Юноша чувствовал, что сегодня они узнают нечто такое, что ему уж точно не понравится, поэтому был согласен оттянуть этот момент как можно дальше. Гермиона, в свою очередь, тоже что-то такое странное чувствовала, поэтому отдала малышку маме, отправившись с Сашей.

— Странно — шесть лет, получается, когда ты пошел в школу, родилась эта девочка, — задумчиво проговорила Гермиона, повторяя за женихом движения по неполной разборке оружия. — Что-то мне кажется странным в этом всем…

— Девяносто первый год, — пробормотал товарищ лейтенант. — Нет, не помню… Чует мое сердце, узнаем мы нечто такое, что мало не будет никому.

— Я вот о чем думаю, — продолжила девушка, воспользовавшись масленкой. — Может быть, не бодать Дамблдора самим, раз уж есть мир Суда, пусть лучше они?

— Вопрос в том, совершил ли он что-то плохое с точки зрения того мира… — ответил Саша, помогая Гермионе. — Отмахнутся еще, «это ваши внутренние дела», и все.

— Ну попробовать никто не мешает, — жалобно сказала девушка, собирая оружие.

— Устала моя маленькая, — понял товарищ лейтенант. — Ну будь по-твоему, я возражений не имею.

Закончив с оружием, молодые люди отправились к себе, чтобы взглянуть еще раз на девочку, кого-то она напоминала Гермионе, но вот кого — девушка вспомнить не могла. А Вакушев сидел с Луной на коленях, слушая Первого, которому миссис Уизли тоже не нравилась. С одной стороны, женщина все делала для семьи, для своих, с другой стороны, что-то мешало офицеру ей доверять.

Впрочем, товарищ майор отвлекся от этих мыслей на сидевшую у него на коленях Луну. У девочки полезли тараканы класса: «я тебя принудила». Поэтому беловолосая девочка была сейчас обнимаема и поцелована, отчего аргументы у нее закончились. Виталий всеми силами старался показать Луне, что все случилось именно так, как должно, в конце концов, если отвлечься от возраста мозгов, они плюс-минус одногодки, вполне смогут когда-нибудь построить ячейку общества, а девочке это было очень нужно, также как и Виталию, кстати.

— Рон, нам надо идти с Гарри и Гермионой, — вдруг сказала Луна, глядя куда-то вдаль. — Очень надо.

— Если надо, то пойдем, — согласился товарищ майор, подняв девочку на руки. «Тяжело, но действительно приятно», — понял он, решив с рук Луну не спускать.

— Очень-очень, — отчего-то всхлипнула девочка.

***

Саша ожидал многого, но не такого. К счастью, его память не сохранила практически ничего, а то молодой офицер наверняка был бы шокирован, но на лежащих людей отреагировала Гермиона, вскрикнув и прижав ладонь к губам. На кроватях целительского крыла лежали двое совсем непохожих на тех, кого они притащили, людей. Только женщина была, пожалуй, похожа… Выглядели они гораздо, гораздо моложе Эвансов, этим двоим можно было дать не больше сорока лет.

— Что случилось? Ты их знаешь? — обняв девушку, поинтересовался товарищ лейтенант.

— Ты их тоже знал, пока память не потерял, — всхлипнула Гермиона, и показала пальцем сначала на черноволосого мужчину, удивительно похожего на товарища лейтенанта. — Это Джеймс Поттер, твой отец, а это, — она указала на рыжеволосую спящую женщину. — Лили Поттер, в девичестве Эванс, твоя мама.

— Это которых убили? — спросил Саша, ощутив где-то внутри мимолетную горечь. «Вот как, пацана, похоже, предали», — подумал он.

— Да, Гарри, — девушка обняла товарища лейтенанта и, заглядывая в глаза, спросила: — Но как же так? Как такое может быть?

— Допросим — узнаем, — услышала она голос Рона, тоже оказавшегося здесь. — Все узнаем, — с угрозой в голосе произнес офицер. — Идите, погуляйте, куда-нибудь, хоть любитесь, но не мешайтесь пока.

— Есть, понял, — обескураженно произнес Саша, уводя Гермиону. Девушка выглядела растерянной и готовой заплакать, поэтому лейтенант увел ее в спальню, чтобы утешать и целовать, пока губы не заболят. Надо сказать, план оказался вполне действенным, а пока молодые люди миловались, Вакушев приказал разместить тела в двух допросных. С женщиной он посадил скелета, попросив, ибо приказать майор не мог, просто посидеть, а сам отправился беседовать с мужчиной. В антимагических оковах тот выглядел совсем безопасным, действительно очень походя на лейтенанта внешне.

Мужчина был приведен в сознание и допрос начался. Это действительно оказался Джеймс Поттер… На этом хорошие новости заканчивались. Вакушев видел в своей жизни великое множество подлых и гадких людей, но профессиональным следователем он не был, поэтому к грязи, льющейся из людей, так и не привык. А из Поттера лилось…

— Гарри? Он бастард, потому что брак был министерский, а для магии это не значит ничего, — скривился Поттер. — Дамблдор сказал, что или он, или мы. На грязнокровку-то мне наплевать, а вот я гораздо важнее какого-то бастарда!

— То есть вы отдали своего сына за возможность жить, я правильно вас понял? — поинтересовался Вакушев.

— Еще неизвестно, какой он там сын, всем известно, что грязнокровки спят со всеми, — скорчив брезгливую… морду, заявил Джеймс. — После ритуала, правда, стала послушной, хоть и безмозглой.

— После какого ритуала? — спросил товарищ майор.

— Не помню название, — сообщил ему держащийся за голову мужчина. — Она стала послушной, только объяснять надо точно, что от нее требуется, да и в постели, как кукла, — Рон отметил себе, что нужно спросить целителя, ибо тот никак этот момент не прокомментировал.

— Что за ребенок найден в вашем доме? — задал Вакушев следующий вопрос.

— Это эксперимент, — сообщил ему Поттер. — Она десять лет провела в стазисе, хотели посмотреть, не подохнет ли.

— Родители известны? — борясь с желанием пристрелить это, спросил товарищ майор.

— Дурслевское отродье! — выплюнул мужчина. — Пока девчонка была у нас, Дурсли и помыслить не могли хорошо относиться к ублюдку.

Товарищ майор пытался уложить в голове то, что услышал. Поттер и Дамблдор провели ритуал, лишивший воли, над матерью Гарри Поттера, затем похитили ребенка у Дурслей, чтобы… хм… на опыты? В голове не укладывалось. Выйдя из допросной и распорядившись «это» отправить в темницу, Вакушев пошел к целителям, его интересовало мнение специалиста, понимая, что это мнение его не обрадует, и радуясь тому, что отправил Луну к бывшей уже миссис Грейнджер.

— В теле женщины отсутствует душа, — сообщил ему целитель. — Практически, это голем плоти. Более развернуто могут объяснить Певереллы, но это абсолютно точно не человек. Она может питаться, испражняться, если ей приказать, у нее бьется сердце, но души внутри нет. Управляемость так себе, видимо, работал неопытный некромант. Или человек, изучавший некромантию по книгам.

— Один вопрос, остающийся открытым — зачем? — вздохнул товарищ майор. — Это же совсем не имеет никакого смысла, разве что…

— Это же Поттер? — поинтересовался целитель. — Поттеры в родстве с Певереллами, возможно, хотели добраться до знаний рода таким образом.

— Возможно, — потеряно кивнул Вакушев, в очередной раз поражаясь человеческой подлости. — Благодарю, целитель. Кстати, малышку десять лет держали в стазисе. Что это для нее значит?

— Это значит, что она должна находиться в магически насыщенных местах, иначе умрет, — ответил ему целитель крепости, отчего товарищ майор тяжело вздохнул, отправившись к молодым людям, «радовать» новостями. Происходящее он не понимал, особенно не понимал, зачем?

========== Часть 17 ==========

— Понимаешь, мама, мы не можем быть уверенными в том, что ты не вернешься к старому, — майор решил разрубить этот гордиев узел, поэтому вышел на прямой разговор, чтобы решить все раз и навсегда. — Вы были самыми преданными сторонниками Дамблдора, а он оказался… очень плохим человеком.

— И что ты предлагаешь? — Молли была расстроена именно такой постановкой вопроса, но понимала, что сын прав.

— Непреложный Обет для тебя и Джинни, — Вакушев протянул составленный гоблинами при консультации слуг, которых слугами отнюдь не считал, текст Обета. Молли вчиталась, улыбнувшись пару раз. Обет был хорош, ничуть не унижая ни ее, ни Джинни, он гарантировал лояльность обеих.

— Хорошо, — кивнула мама тела. — Я дам тебе этот обет, и Джинни даст. Так будет спокойнее и тебе, и нам.

Именно после Обета, который успокоил товарища майора, но не унял полностью его паранойю, сейчас все сидели вокруг круглого стола, навевающего воспоминания о сказках про короля Артура, и слушали рассказ Вакушева. Поттерам сделали предложение, от которого Джеймс не стал отказываться, а Лили никто не спрашивал. Она была обязана родить наследника, на этом ее функции заканчивались. Но голема магическим браком не свяжешь, и потому родился бастард.

— Получается, Джеймса шантажировали? — поинтересовалась Гермиона, пытаясь увидеть что-то хорошее в людях, даже недостойных этого.

— Нет, — вздохнул Вакушев. — Для получения наследства Джеймс должен был продолжить семейное дело и учиться на артефактора, а он пошел в аврорат, потому денежный краник ему перекрыли. Даже после загадочной смерти родных сейф ему не открылся, а тут была такая возможность…

— Значит… Лили, — Саша не мог назвать эту женщину мамой. — Она не живет?

— Живет, почему нет, — хмыкнул Вакушев, понимая лейтенанта. — Считай, резиновая кукла на радиоуправлении.

— И что теперь с ней делать? — поинтересовался товарищ лейтенант, а Гермиона просто обняла своего Гарри, понимая, какое нелегкое решение ему придется принять.

— Ты понимаешь, — твердо взглянул майор в глаза младшему по званию, обнимая начавшую всхлипывать Луну. — Ты сам все понимаешь.

— Мне надо подумать, — вздохнул Саша, после чего ушел со все еще обнимавшей его Гермионой. — Нам всем надо подумать.

Усевшись в спальне, девушка обнимала своего Гарри, пытаясь прогнать грустные мысли, когда в голову принцессы Морриган пришла идея. Некоторое время девушка ее обдумывала, прервав поцелуи, от которых голова соображать переставала. Гермиона что-то пыталась вспомнить, что-то слышанное давным-давно, но никак не могла ухватить воспоминание за хвостик.

— Гарри, а что, если Певереллов спросить? — поинтересовалась девушка. — И заодно им Джеймса отдать.

— Джеймса… Это интересно, — согласился Саша, обняв свою умную невесту. — Хорошо, а о чем их спросить?

— Ну они же некроманты, — объяснила Гермиона, чувствуя себя расслабленно в объятиях жениха. — Может, могут что-то с душой сделать, если не вернуть, то хоть упокоить так, чтобы… — лейтенант понял, что она хотела ему сказать, почувствовав благодарность. Все-таки что-то в глубине его откликалось на эту женщину, из-за чего логичное решение принять было… сложно.

— Ну… Пошли тогда, — решился Саша, вставая с их кровати, обрадованная девушка принялась его обнимать, поэтому из комнаты они вышли только спустя четверть часа. В первую очередь они оба отправились к Вакушеву, надо было рассказать старшему по званию о принятом решении.

Вакушев горячо одобрил это самое решение, так как оно решало множество проблем — от «что делать с недопоттером» до судьбы бывшей Лили. Скелеты споро приволокли Джеймса, смотревшего на них с ужасом, рыжеволосая женщина с ничего не выражавшим лицом пришла сама. Смотреть на нее… Саша тяжело вздохнул, обнимая невесту, чтобы в следующий момент оказаться в крепости Певерелл. Идя в галерею предков этого тела, лейтенант раздумывал о том, как все неожиданно завертелось, а Гермиона думала только о нем. Ей совсем не хотелось думать о чем-то другом, она просто чувствовала, что все происходящее правильно. Наконец перед молодыми людьми открылись двери галереи, показав портреты, особенно чрезвычайно удивленного Игнотуса.

— Познакомьтесь, — с ноткой брезгливости произнесла девушка. — Джеймс Поттер, предавший сына и уничтоживший душу доверившейся ему супруги.

— Предатель крови в нашем роду, — сокрушенно произнес чей-то портрет, висевший у самого входа в зал.

— Отец? — страшно удивился удерживаемый скелетами Джеймс. — А что… Где я?

— Ты в крепости Певерелл, — устало ответил ему портрет, понимая теперь, отчего внук сменил семью, едва только пройдя грань жизни и смерти. — И я тебе больше не отец.

— Итак, тело мы заберем, — проговорил Игнотус, глядя на последнего Поттера, как на что-то мерзкое, вылезшее из отхожего места. — Может быть, получим от него потомство без печати… Унесите это в виварий, — скелеты уносили верещавшего Джеймса, пытавшегося давать какие-то обещания, как-то объясниться… — Помойте тут, — приказал Певерелл.

— Я хотела спросить… — Гермиона помолчала, не зная, как сформулировать то, что пришло ей в голову получасом ранее. — Мама Гарри… Не имеет души, но, может быть, можно что-то сделать, или…. Упокойте ее вы, потому что я не хочу, чтобы он всю жизнь себя за это винил, — она помнила, как стирала память родителям и что это для нее значило. Как это больно и страшно, особенно потом.

— Вот и вместилище наставницы, — хмыкнул висевший рядом с Игнотусом портрет.

— Думаешь, Кадмус? — поинтересовался старший Певерелл. — Смогут ли они принять наставницу в этом теле?

— Они очень взрослые, брат мой, — ответил висевший рядом. — Очень взрослые, но и им нужно тепло. Иногда важно точно знать, что можно выговориться и тебя не предадут, — его слова прозвучали неожиданно очень горько. — В этом теле будет жить наставница юной принцессы и ее жениха, — произнес портрет. — Сейчас идите, дети, приходите завтра. Все будет завтра.

***

«Завтра» наступило как-то очень быстро. Может быть, дело было в том, что вечер был посвящен обсуждениям и фактическому допросу Молли Уизли, впрочем, женщина знала на удивление мало, что вызвало очередные вопросы и очередное обследование у целителей. Ну и очень молчаливую Джинни заодно обследовали тоже, тогда и выяснилось, что девочка несмотря на возраст девственницей не является. Учитывая, что Джинни не помнила ничего связанного с половыми отношениями и страшно пугалась даже намека, Вакушев сделал простой вывод. Вопрос был только в том, кто посмел… К сожалению, узнать это не удалось — большая часть памяти Джинни по неизвестной причине отсутствовала, будучи даже не заблокированной, а намертво удаленной. Та же картина наблюдалась и у Молли, что наводило на очень нехорошие мысли. Нужен был специалист ментальной магии, да и то…

— Хотя, если подумать, вариантов не так много, — вздохнул товарищ майор, вспоминая, как девочка боялась Персиваля.

Нервничавшая Гермиона и хмурый лейтенант шагнули в крепость Певерелл. Несмотря на уверения Певереллов, девушка опасалась того, что к ней попытаются применить методы традиционного воспитания. Сможет ли она это пережить, Гермиона не знала, как не знала, останется ли хоть что-то, кроме развалин, от крепости древних некромантов. «Потому что Гарри — герой и тормозов у него нет», — думала откровенно нервничавшая девушка. В картинной галерее их встретила Лили… Она, конечно, не была той Лили Поттер, что родила Гарри, но смотревшая на молодых людей с улыбкой на губах женщина точно не была злой.

— Здравствуйте, Ваше Высочество… Воин… — поприветствовала их женщина, при этом у Гермионы появилось ощущение родства, что ли. Девушка не могла объяснить своих ощущений даже себе, поэтому просто кивнула и поздоровалась. Рыжеволосая женщина построжела, отчего Гермиона среагировала рефлекторно, прикрывшись ладонями, а Гарри просто шагнул вперед, защищая ее. — Ого, — протянула женщина, уже не бывшая Лили. — Даже так? Что произошло с принцессой, воин?

— Замучили ее, — вздохнул Саша, понимая суть вопроса. — А нас с братом просто убили, — продолжил он, отвечая на незаданный вопрос. — Поэтому не надо ее пугать, ей и так досталось сверх всякой меры.

— Я вижу, — кивнула наставница. — Не бойся, принцесса, я не причиню тебе боли. Тебе больше никто не причинит боли, — на мгновение лейтенанту показалось, что на него из глаз рыжеволосой женщины выглянула Вечность. Ощущение при этом возникло… Так себе ощущение, в общем.

— Мы в крепость? — тихо спросилаобнимаемая Сашей девушка. — Ну… Домой?

— Домой? — удивилась женщина с зелеными глазами. — А разве…

— Ее Высочество живет в крепости Таранис, — сообщил наслаждавшийся ошеломлением женщины Игнотус Певерелл.

— Вот как… — проговорила рыжеволосая. — То есть настолько плохо… Ладно, пойдем домой, дитя, — улыбнулась она Гермионе очень доброй и ласковой улыбкой. — Будем учиться ходить, стоять, сидеть и говорить.

— Ну пока это не больно, я согласна, — кивнула девушка.

— Ох, дети, — с какой-то непонятной тоской произнесла женщина. Шагнув к ним, она обняла обоих, отчего и Саше, и Гермионе стало спокойней на душе.

Попрощавшись с Певереллами и даже не спрашивая о судьбе Джеймса, молодые люди в сопровождении наставницы и двух скелетов отправились «домой». Крепость действительно стала им домом, домом, в котором было хорошо обоим. Именно здесь им хотелось жить, именно здесь им было комфортно, что рыжеволосая женщина увидела сразу.

— Вы сейчас будете отдыхать и разговаривать друг с другом, — сообщила им Лили. — А потом будем говорить все вместе.

— Простите, а как вас называть? — с непонятной ей самой робостью поинтересовалась Гермиона.

— Называть, — женщина задумалась, а потом, вспомнив, как звали тело, нашлась. — Называйте наставницей Лили. Вам будет проще, а мне все равно, ибо мое настоящее имя смертным знать не положено.

— Хорошо, наставница Лили, — согласилась Гермиона, чтобы затем утащить своего жениха куда-то в сторону их спальни.

Уронив задумчивого жениха в кровать, Гермиона уселась на него сверху, давая понять товарищу лейтенанту, что девушке в опасно задравшейся юбке хочется пошалить. Поэтому Саша начал гладить свою Гермиону по ногам, медленно подбираясь к местам, откуда они росли. Девушка наслаждалась его нежными прикосновениями, медленными движениями, ощущая вокруг себя какой-то теплый вихрь, а снаружи — физиологическую реакцию юноши, ощущаемую спиной.

— Я чувствую, что она хорошая, — произнесла полузакрывшая глаза Гермиона. — Не так, как ты, но хорошая… ты знаешь, что я и сравнить-то могу только с тобой… С родителями оказалось не так просто, смогу ли я доверять маме — не знаю.

— Ну у меня с родителями еще веселее получилось, — хмыкнул в ответ лейтенант. — Так что у меня есть только ты.

— Гар-р-ри, — простонала девушка, падая на него. Судя по ее ощущениям, Гарри как-то так погладил, что Гермиону будто прошило током, выбив из головы все мысли. Судя по нашедшим ее губы губам юноши, в его случае ситуация была аналогичной.

А пока юные влюбленные миловались, товарищ майор разговаривал с наставницей принцессы, стараясь определить для себя потенциальную опасность женщины. Надо сказать, что Лили отлично чувствовала, что хочет выяснить для себя этот большой мальчик, которого обнимала потерявшая все и всех девочка. Охотно пошедшая на руки к рыжеволосой женщине, несмотря на свой возраст, она во всем убедила Вакушева, ибо Луне он верил, как самому себе, хоть и понимал, что такое доверие иррационально, но ничего поделать с собой не мог.

========== Часть 18 ==========

Ушедшая в очередной раз за периодикой Молли не вернулась. Перед сидевшими за завтраком молодыми людьми появился сияющий Патронус женщины, успевший передать лишь одно сообщение. Вакушев мгновенно активировал охранные системы крепости и отдал приказ готовить летающий транспорт. Гермиона смотрела остановившимися глазами, а Луна тихо плакала, и это все сказало товарищу майору. Порт-ключ у миссис Уизли, как и у Джинни, находившейся сейчас у целителей, был гостевым, поэтому его захват не давал право им же и воспользоваться. Саша смотрел на то место, где только что находился Патронус, и осмысливал короткое сообщение, полученное ими:

— Не ищите и не следуйте за мной. Это ловушка, — сообщило сияющее существо, прежде чем исчезнуть, а Вакушев подумал, что был неправ по отношению к Молли. Возможно, в самый критический момент она подумала о том, чтобы предупредить их, а не о спасении.

— На транспорте пойду я, — решительно сообщил товарищ майор. — Принцесса скелетов даст?

— Принцесса вместе отправится, — произнесла Гермиона, но была остановлена Вакушевым.

— Нет, отправлюсь я и скелеты, — твердо произнес товарищ майор. — Это не обсуждается. Если есть возможность ее вытянуть, мы ее вытянем. А всей толпой соваться в огонь не следует. Понял меня, лейтенант?

— Так точно, — откликнулся Саша, обняв девушку. Он понимал правильность решения старшего по званию, потому старался успокоить Гермиону.

— Только вернись, — тихонько произнесла Луна, заглядывая в глаза жениха. — Я на все согласна, ты только вернись! Пожалуйста, вернись!

— Я вернусь, — эти слова прозвучали клятвой, а в следующее мгновение Вакушев уже бежал к оружейке.

Воздушный транспорт прыгнул в небо, оставляя позади себя сжавших кулаки молодых людей и обнимаемую наставницей принцессы Луну. Что ему предстоит, им было неведомо, но все четверо сейчас желали удачи улетевшему в голубое летнее небо. Вакушев же старался успокоиться, не думать сейчас о серебристых глазах Луны, в которых застыли слезы, его ждал, возможно, бой.

Транспорт летел по пеленгу порт-ключа, Вакушев попросил Первого подняться повыше. Сделал он это по привычке, чтобы не попасть под обстрел стрелкового оружия, в данном случае — чар, дальность которых была метров сто-двести. «Самолет» летел с максимальной доступной ему скоростью, поэтому замаскированную местность, где держали Молли, обнаружили довольно быстро. Несмотря на то, что над домом явно был установлен Фиделиус, «самолет» каким-то образом обнаружил строение.

— Хм, действительно ловушка, — проронил товарищ майор, оценив количество магов вокруг. — А ну-ка, давай бумкалками по границе чар пройдемся.

— Хорошая мысль, — кивнул ему Первый, все меньше похожий на слугу. — Бить будем с высоты, чтобы не заметили.

Через несколько минут внизу встали красивые кусты разрывов. На вид мощность была такой, как будто местность обстреливала гаубица, то есть мощнее Бомбарды. Маги внизу засуетились, а после того, как одна из бомб исключительно точно попала в скопление оных — забегали активнее. Через некоторое время Фиделиус или похожий на него щит замерцал, обозначив себя. Нужно было решать, что именно делать… В этот момент из-под Фиделиуса показалась Молли, в которую целились, казалось, все.

— Они что-то говорят? — поинтересовался Вакушев, с такой высоты что-то услышать было нереально, но Первый неожиданно кивнул и тронул какой-то кристалл.

— Сдавайтесь! — услышал товарищ майор. — Бросайте палочки или мы убьем ее!

— Странно… — проговорил он, разглядывая женщину. — Какая-то она слишком спокойная… Как бы ее извлечь…

— Порт-ключ находится в доме, — Первый с интересом смотрел на открывающуюся сцену. — Учитывая, что аварийный является частью ее…

— То есть аварийный в доме? — удивился Вакушев, вспомнив, что целители вживили порт-ключ в каждого из них. — Активировать можем?

— Удаленно, — Первый хмыкнул вполне по-человечески. — Давай попробуем, — он что-то сделал у себя. — Шансов немного, но… Есть!

— Точно есть? — поинтересовался товарищ майор, и увидев кивок, оскалился. — Тогда жги тут все! — вниз ринулись артефакты Адского Огня.

***

Молли появилась в целительском крыле, поэтому то, в каком она оказалась виде, увидела только Джинни, которую как раз выпустили строгие целители. Увидев маму, девочка упала в обморок, и отправилась обратно на койку. Молли была избита, видно было, что допрашивали ее очень жестко, отсутствовали конечности… Женщина была мертва.

— Ее убил Обет, — сообщил целитель явившемуся лейтенанту. — Насколько я вижу, она умышленно воспользовалась этим, чтобы прекратить пытки.

— То есть сначала она молчала? — поинтересовалась Гермиона.

— Судя по некоторым следам, ее пытали из любви к искусству, — хмыкнул целитель. — Или не спрашивали, или спрашивали не о том, или палач неопытный.

— Возможно, она на что-то надеялась… — опустила девушка голову. — Возможно, на нас… Гарри, я устала. Давай обратимся в Суд, и будь что будет?

— Вернется командир — решим, — тяжело вздохнул Саша, принимая правоту Гермионы. Эту войну действительно нужно было заканчивать.

Вакушев вернулся через час, чтобы услышать то, что он и так предполагал. Убившие Молли, скорее всего, хотели добраться именно до них, кого удалось похоронить в защищенном строении, он не знал, да и не особо хотел узнавать. Теперь они засветились так, что нужно было или устраивать геноцид, или засесть в крепости намертво. Вариант, предложенный Гермионой, был лучше, поэтому молодые люди проследовали в библиотеку. Точнее, в библиотеку проследовали Саша с Гермионой, так как товарищ майор был занят Луной.

— Живой! Живой! Родной мой! Любимый! — повисшая на шее Вакушева Луна целовала его так, как будто не видела год. Она целовала майора и плакала, не давая сказать ни слова, обнимая изо всех сил, поэтому молодые люди в данный момент оказались заняты. Саша улыбался, он помнил, как девчонки — жены ребят встречали их…

— Это надолго, — сообщил он согласно кивнувшей Гермионе. — Эй, голубки, встретимся в библиотеке, — беззлобно поддел лейтенант старшего по званию.

В библиотеке Гермиона открыла атлас миров, а Саша уселся читать предметно — об открытии специфического перехода. Наставница подошла неслышно, некоторое время понаблюдав за молодыми людьми, обратила на себя внимание девушки, погладив ее по плечу. Гермиона резко обернулась и смутилась, увидев наставницу, хотя природу своего смущения объяснить не могла.

— Итак, вы решили обратиться к Судьям Миров, — констатировала наставница. — Не скажу, что это идеальное решение, ибо последствия его могут быть самыми разными.

— Устала я, наставница, — призналась Гермиона. — Просто устала от этих войн, убийств и жертв. Хочется упокоить всех, но так нельзя.

— Ты права, так нельзя, — кивнула ей наставница Лили. — Давай, тогда я расскажу тебе, как тебе предстоит вести себя для того, чтобы к тебе прислушались.

— А могут послать? — поинтересовался товарищ лейтенант, кивком поприветствовав несущего на руках невесту товарища майора.

— Скорее, могут проигнорировать обращение, — объяснила рыжеволосая женщина, сразу же начав рассказывать, как происходит обращение, как оно формулируется, как можно требовать внимания и как реагировать на различные… провокации.

Дело оказалось не настолько простым, каким представлялось изначально. Гермионе нужно было узнать очень многое, но открытию перехода это не мешало, поэтому юноши занялись технической частью, а вот девушкам предстояло учиться, учиться и учиться. Через два часа шагающий наземный транспорт отправился к точке перехода с целью ремонта и ввода в эксплуатацию портального комплекса.

— Да, засрано качественно, — оглядел Саша местность, посреди которой высилась колонна перехода. — Ну, скелеты уберут, наверное.

— Скелеты-то уберут, мы тоже не пальцем деланные, — откликнулся майор. — Ты пока технику посмотри, а я раздам задачи.

— Главное, чтобы нежданных гостей не набежало, — ухмыльнулся лейтенант, придерживая локтем автомат. — Хотя, по идее, не должно их тут быть.

— Это по чьей идее, интересно? — спросил Вакушев, размечая палочкой квадраты уборки.

— По чьей-то, вестимо, — ответил Саша, припоминая инструкцию. — Ага! Значит, вот этот кристалл сюда и должен зажечься индикатор ожидания. Странно…

— Не зажегся? — поинтересовался Вакушев.

— Зажегся, — проговорил товарищ лейтенант. — Только это не ожидание, а требование открытия перехода…

========== Часть 19 ==========

Новость о том, что горит сигнал-требование, взволновало наставницу, да и Гермионе стало не по себе. Молодые люди собрались на совещание. Так как абсолютно неизвестно было, что их ждет, то Вакушев предложил изменить протокол встречи: у перехода будут стоять скелеты. Если что, то им мало что сделать можно, а живых людей слишком мало, чтобы ими рисковать. Лили пыталась объяснить, что так делать не по этикету, но товарищ майор был неумолим.

— Я не готов рисковать никем из вас, — твердо сказал он, закрывая на этом дискуссию.

К переходу выдвинулась личная гвардия Ее Высочества. Одетые в специальные латы скелеты выстроились перед предполагаемой точкой перехода так, чтобы их можно было принять за почетный караул… при некотором воображении. О Мире Суда известно было немного, только то, что в атласе, да в справочнике, поэтому молодые люди экипировались по-честному, обвешиваясь оружием и артефактами. Попытка оставить девочек в Крепости чуть не вылилась в полноценный скандал, но обладавшие отменным инстинктом самосохранения офицеры вовремя сдали назад. Наконец защита была установлена, хотя Саше очень хотелось вырыть полноценный окоп, но впереди встали скелеты, один из которых, следуя инструкции лейтенанта, ткнул костяным пальцем в клавишу установления связи.

Слева от столба возник большой прямоугольник, чем-то похожий на ворота ангара. Прямоугольник подернулся серебристой пленкой, через которую, как сквозь ртуть, шагнули выглядевшие людьми существа. На них были латы, за поясами виднелись короткие дубинки, а в руках — вполне узнаваемое стрелковое оружие. Гости вгляделись во встречающих с этой стороны, опуская свое оружие.

— Всеслав, — на узнаваемом, хоть и отличавшемся, русском языке произнес один из пришедших с той стороны. — Кажется, встречающие нас заждались.

— Скелеты, — хмыкнул названный Всеславом. — То есть и здесь живых нет?

— Живые-то есть, вопрос в том, с чем пришли дорогие гости? — подал голос Вакушев. Несмотря на акцент его поняли.

— С миром, — откликнулся один из гостей. — Ты ружьецо-то опусти, выстрелишь еще невзначай.

— Не выстрелю, — ухмыльнулся товарищ майор. — Ты на тело не смотри, ты в душу смотри.

— Вот как, — произнес названный Всеславом. — Совсем, значит, худо… Вы кто будете?

— Воины мы, — спокойно ответил товарищ лейтенант, все также закрывая собой Гермиону. — Воины и принцесса, значит…

— Воины… а чего детьми выглядите, воины? — поинтересовался кто-то.

— Так поубивали нас, оттого и выглядим, так получилось, — спокойно ответил Вакушев. — Кого просто поубивали, кого до смерти замучили… Такая уж у нас страна. Хотели мы обратиться к Судьям Миров, а пришли вы. Вы и есть Судьи?

— Нет больше ваших Судей, исчезли они за тысячу лет, — грустно ответил пришедший извне. — Мы витязи.

— Пойдемте лучше в крепость, — предложила мало что понявшая Гермиона, вообразившая, что помощи не будет. — За столом проще разговаривать будет.

— Просим разделить с нами кров да трапезу, — произнес Вакушев, надеясь на то, что будет понят правильно, на что витязи переглянулись и согласились.

Наземный транспорт на лапах витязей умилил, но рассаживались они с улыбкой. Только один, шедший последним, умудрился споткнуться и разразиться краткой характеристикой отсталых миров, за что получил от идущего впереди подзатыльник, заставивший его замолчать. Вакушев улыбнулся, узнав родные напевы, его немного мечтательную улыбку сразу же заметили, еще раз переглянувшись.

Транспорт поспешил к крепости, а из перехода выходили люди и выплывала какая-то странная техника, вставая вокруг переходного столба, образуя периметр обороны. Это было так знакомо Саше…

— Как десант разворачиваются, — шепнул он Вакушеву, вызвав понимающую улыбку. Откуда-то возникло ощущение, что все будет хорошо. Странно, но такое же ощущение возникло и у Гермионы, и у Луны. Даже несмотря на то, что мир Судей… вымер? Судьи представлялись девушке чуть ли не богами, поэтому новость о том, что их больше нет, воспринялась как глобальная катастрофа. Тем не менее Гермиона чувствовала себя спокойно, как будто все шло именно так, как должно было.

***

Гостей посадили в приемном зале за большим круглым столом. Почему стол был именно круглым, Гермиона догадалась сразу, поэтому просто жестом показала гостям, явно оценившим антураж. К гостям вышла и Джинни, и Эмма с девочкой на руках. Девочка, названная Лилией за свою похожесть на наставницу Лили, с рук слезать отказывалась, немедленно начиная плакать. Да и когда малышке называли разные имена, той понравилось именно это. Речь она понимала, но почему-то совсем не говорила, да и ходила неохотно. Увидев ребенка, Всеслав, уже усевшийся за стол, поднялся.

— Это кто же такое сотворил с дитем? — негромко, чтобы не напугать, спросил он.

— Все люди сделали, — вздохнула Эмма, поглаживая Лилию, отчего та прижималась к ней, видимо, считая мамой. — И родным ее не вернешь уже, искалечили ее.

— Вижу, что с ней сделали, — проговорил витязь. — После трапезы надо будет ею заняться. Да вами всеми тут надо… Думал ли я, что увижу такое… Воины в телах погибших детей, измученные девочки, что у вас тут происходит?

— Все расскажем, — ответил Вакушев, оглядывая стол, и извинился. — Водки только у нас нет, извините.

— Мы вина пьем, — ответил Всеслав, усаживаясь за стол. — Но сейчас не время. Давай-ка я расскажу, кто мы и откуда, а потом ты расскажешь, что у вас такое происходит.

— Идет, — кивнул товарищ майор, разглядывая витязей. Что-то было в них знакомое, но вот что, офицер понять не мог.

— Мы витязи земли русской, живем по Правде, волхвы наши обнаружили эти переходы давно, да все руки до них не доходили, а тут отрок один забрался, что-то сотворил, да и пропал, — объяснил витязь, заставив Сашу хихикнуть, тот представил, как этот рассказ звучал бы на втором командном. — Пришлось идти за ним. А на той стороне оказался пустой мир. Изучали мы его весен, наверное, двадцать, пока не поняли, что произошло.

— Война? — коротко поинтересовался товарищ лейтенант.

— Болезнь, потом война, а потом оставшиеся в живых куда-то ушли, — рассказал Всеслав. — Ну нашли еще несколько таких переходов, но они не работали, только вот ваш зажег желтый огонь, но вот что это значит, нам неведомо.

— Желтый… — Виталий напрягся, вспоминая. — Желтый — это неисправность принимающей стороны.

— Вы в этом разбираетесь? — удивился витязь, с уважением взглянув на Вакушева.

— Да как… тут руководства для дикарей нашли, — вздохнул товарищ майор. — То есть, для нас. Этот мир, как оказалось, был перекрестком, поэтому отсюда много куда можно попасть, но нам нужны были Судьи…

— А ты расскажи, что случилось, может, мы поможем, — предложил кто-то из витязей.

— Ну, слушайте, — произнес Вакушев и начал спокойным голосом рассказывать. Он рассказывал о том, как жизни детей стали разменной монетой в играх взрослых, как ни в чем не повинную девочку мучили, не сумев убить множество раз до этого, как взрослые люди забыли про своих детей… Когда офицер только заговорил о бое в Отделе Тайн, Гермиона всхлипнула, а когда рассказывал о ней, девушка уже рыдала, а рядом с ней горько плакала и Луна. И слыша этот отчаянный плач, который не могли успокоить ни объятия, ни поцелуи, видя боль в глазах молодых людей, витязи понимали, что не смогут, не захотят остаться в стороне. Какая разница, насколько взрослые души у этих четверых — это дети, в понимании витязей перед ними сидели дети, которых местные взрослые заставили, просто вынудили стать взрослыми, защищая то, что дорого.

— Вот что, — произнес Всеслав, переглянувшись с другими витязями. — Мы, конечно, не Судьи, но кое-что можем, поэтому мы вам поможем. Да и артефакты от ушедшей расы остались, так что, думаю, ваши колдуны еще сильно пожалеют. А пока давайте-ка я девочку посмотрю.

Достав из-за пояса дубинку, оказавшуюся чем-то вроде посоха, потому что для палочки дубинка была толстовата, мужчина что-то забормотал, отчего вокруг сидящей на руках Эммы девочки появилась сияющая сфера, которая лопнула со звоном, и Лилия произнесла: «мама», заставив женщину заплакать, а Всеслав заглянул в доверчиво распахнутые ему навстречу глаза и помрачнел.

— Девочку отдал толстый мужчина, родной по крови, — произнес витязь. — Называя «отродьем» и пожелав ее больше никогда не видеть.

— Это не могло быть внушением? — спросила Гермиона, помнившая, что рассказывал Рон о допросе Джеймса.

— Нет, так действительно было, — вздохнул Всеслав. — Мы займемся этим. Что-то в этом мире совсем худое творится, это нужно остановить. Вы побудьте в крепости, а мы сходим, развеемся.

— Но… — начал Вакушев, желая присоединиться к витязям, но на него взглянули полные ужаса глаза Луны, отчего юноша смешался.

— Ты же воин, — все отлично понял мужчина, поднявшийся из-за стола. — Понятие «приказ» знакомо?

— Так точно, — выдохнул товарищ майор, смирившись, а витязя уже горячо благодарила Луна.

— Эх, дети, — вздохнул кто-то из витязей. — Что ж за мир у вас поганый такой-то…

А потом через переход хлынула незнакомая, но явно военная техника, прошли одетые в белое люди, двое из которых подошли к молодым людям. Собирались в отряды витязи, усаживаясь в свою технику, сразу же начинавшую движение. А вот майор и лейтенант чувствовали себя чужими на этом празднике жизни, отчего было немного грустно.

— Пойдемте, поглядим на ваши книги, — предложил волхв Евлампий, как он себя назвал. Гермионе произнести это имя было почему-то особенно тяжело, но девушка старалась. Они уже двинулись к крепости, когда увидели что-то ярко-красное, устремившееся в небо. Вакушев удивленно посмотрел на усмехнувшегося волхва. — Немного паники для ваших колдунов, — объяснил волхв. — Это артефакт того мира, сообщает о начале процедуры, пусть боятся.

***

Саша рассказывал волхву принципы настройки портальных переходов, а второму, пока не представившемуся, Гермиона демонстрировала атлас, объясняя обозначения, которые почему-то показывались только им четверым. Луна тоже не испытывала трудностей, а вот гости ничего прочесть не могли, и это сильно удивляло девушек.

— Вы единое целое со своими воинами, — объяснил Гермионе Евлампий. — А книги защищены, поэтому вы имеете доступ, а мы нет.

— А как дать вам доступ? — заинтересовался Саша, уставший уже объяснять каждую запятую.

— Только члены семьи имеют эту возможность — читать семейные книги, — заметила наставница, заставив лейтенанта задуматься.

— То есть или побрататься, на что вы, наверное, не согласитесь, или тащ майора звать, — задумчиво проговорил лейтенант, заставив волхва пораженно посмотреть на юношу.

— И ты согласился бы побрататься с незнакомым человеком? — удивленно проговорил волхв. — А если я враг?

— Чувствую, что не враг, — ответил Саша, действительно чувствовавший какое-то родство.

— Погоди-ка, я сейчас вернусь, — Евлампий совсем нехарактерно для видимого возраста куда-то быстро убежал.

========== Часть 20 ==========

Молодые люди видели лишь технику и уходящих куда-то витязей да волхвов, о происходившем в магическом мире, да и в людском, их не информировали, новостей также не было. Желая разобраться в ситуации с маленькой Лилией, Саша, на этот раз без Гермионы, зато в сопровождении витязя, отправился на Тисовую. В то, что Вернон мог отдать ребенка, офицер верил, особенно после рассказов майора о детстве тела, в котором он оказался.

На Тисовую прибыли с помощью Ночного Рыцаря, который ехал быстро, но очень аккуратно. То есть передвигался так, что пассажиров не тянуло продемонстрировать свой внутренний мир, что было, конечно, необычно, но задумываться о причинах такой перемены в поведении волшебного автобуса просто не хотелось. У Саши было, о чем задумываться.

— Допрашиваем жестко, — предупредил офицер поморщившегося витязя, открывая заклинанием дверь. За дверью обнаружился мужчина со значительной степенью ожирения, который был немедленно связан. Саша хотел для начала поговорить с Петуньей, отыскавшейся на кухне.

— Что ты тут забыл, урод! — закричала она, едва завидев Сашу. — Пошел вон отсюда! — но в следующее мгновение упала, будучи связанной по рукам и ногам. В глазах Петуньи зажегся огонек страха.

— Я совершеннолетний, тетя, — начал лейтенант, от этих слов женщина вздрогнула, раскрывая глаза пошире. — Поэтому у меня к вам несколько вопросов.

— Что ты х-хочешь з-знать, — Петунья начала заикаться, в глазах ее плескался настоящий ужас.

— Во-первых, я хочу знать, за что вы так обращались с Гарри Поттером? — Саша с трудом идентифицировал себя с пацаном. — Вы получали от этого удовольствие?

— Уроды должны сдохнуть! — с неожиданной ненавистью выплюнула женщина, а витязь нахмурился, наклоняясь и заглядывая женщине в глаза.

— Поэтому вы выкинули свою дочь? — продолжил спрашивать товарищ лейтенант.

— Она не могла быть моей дочерью! Она уродка! Ненормальная! Ее подменили! — казалось, изо рта женщины сейчас пойдет пена, столько ненависти было в каждом ее слове. Витязь вздохнул и выпрямился.

— Это не зелья и не принуждение, — сообщил он Саше, еще раз вздохнув. — Она очень хотела стать магом, но ей отказали, поэтому сначала она возненавидела все магическое, потом это стало идеей фикс, ну и понятно…

— Понятно, — грустно кивнул офицер, Петунья просто сошла с ума на почве ненависти. Оставалось только допросить толстяка, впрочем, и там все было понятно. Толстяк был из той же породы людей, которые в древности бросали детей в огонь, искренне радуясь диким крикам сжигаемых. Хотелось зачистить обоих…

— Я заблокирую им память о мире магии, — сообщил витязь, подходя то к одному, то к другому. — Исчезнет травмирующий фактор, и они станут нормальными, насколько это возможно.

— Да, самые страшные звери — это люди, — тихо произнес Саша, покидая этот дом. Юноша надеялся на то, что Дурсли были одурманены, но эта надежда сегодня умерла. — Значит, будет Лилия Таранис, — сообщил он витязю, доставая порт-ключ. — И мамой будет Эмма Таранис, раз уж Морриган из нее не вышло.

— Иногда поражаюсь, как вы смогли себя сохранить, несмотря на все то, что с вами делали, прав Евлампий, вы наши, — ответил ему мужчина перед тем, как сработал порт-ключ, унося обоих в крепость, вокруг которой медленно рос небольшой город.

Гермиона накинулась на Сашу, едва только он вошел в гостиную. Девушка буквально прыгнула на офицера, принявшись его обнимать и целовать так, как будто он уходил в самое пекло, но лейтенант понял, что чувствует его невеста, отчего оба просто замерли посреди гостиной, держа друг друга в объятиях. Так их и нашла Эмма, державшая за руку Лилию, которая вдруг начала ходить. Получалось у нее не очень хорошо, но девочка очень старалась.

— Эмма и Лилия теперь Таранис, — сообщил Саша, а Вакушев только согласно кивнул, и крепость вздрогнула, подтверждая их решение. Взвихрилась магия. Через совсем небольшое время серебряный вихрь опал, являя собравшимся маму и дочку. Ни у кого даже сомнений не возникало, что перед ними мать и дочь. Гермиона отпустила своего Гарри, чтобы присесть перед Лилией.

— Ну, здравствуй, сестренка, — ласково произнесла улыбающаяся девушка.

***

Всеслав смотрел в глаза такому же воину, каким был он сам. Витязь видел кровь, боль, бои и спасение людей в глазах этого воина, воина, что, не раздумывая, предложил им, русичам, стать частью своей семьи. Да, при этом он со всеми своими родственниками входил в род витязей, но суть-то была не в этом, суть была в самом воине другого мира — опаленном, но не ожесточившемся.

— Ты уверен, что хочешь этого, будущий брат? — еще раз спросил совсем юного воина витязь.

— Конечно, — переглянувшись со своей любимой, ответил Саша. — Как же иначе?

В гостиную вошли волхвы, встали рядом другие витязи, собрались и все, присутствовавшие в замке. Старший среди волхвов запел свою песнь, ему вторили коллеги, витязи начали совершать странные жесты своими короткими то ли дубинками, то ли посохами. Вакушев вдруг сделал шаг вперед, он откуда-то знал, что нужно делать и, главное, как это нужно делать.

— Эти люди — братья нам, — громко сообщил товарищ майор, обращаясь к самой крепости. Магия сгустилась, вокруг потемнело. Вакушеву, к которому сразу же приникла Луна, показалось, что прямо из противоположной стены вышел старец в белых одеждах, внимательно смотря на них на всех одновременно, хотя офицер не слишком понимал, как это возможно технически.

— По доброй ли воле объединяетесь вы? — негромко спросил старец. — Чисты ли ваши сердца?

— По доброй, — ответили ему и витязи, и Таранисы. — Понимаем мы, что это значит, и искренне желаем стать одной семьей.

— Что же, да будет так, — произнес старец, стукнув посохом о камни пола. Саша почувствовал головокружение, рядом вскрикнула Гермиона, которую лейтенант сразу прижал к себе, закружился перед глазами зал… Все, находившиеся в зале, упали на пол, крепко уснув. А пока они спали, какие-то могущественные силы меняли их самих, изменяя и магию, и даже внешний вид.

Впрочем, по просыпании молодые люди и их братья просто спокойно поднялись с пола, не ощущая ничего необычного. Ну стала семья больше, нормально же. А вот один из волхвов сел рядом с молодыми людьми за стол, принявшись рассказывать, что произошло. Старец оказался чем-то вроде бога, но поставленного над многими мирами, а их магия смешалась, и теперь витязям, да и товарищам офицерам придется заново изучать свои силы и возможности.

— Вам, наверное, интересно, что происходит в мире, — хмыкнул волхв. — Я понимаю ваш интерес, слушайте же. Ваши вершители судеб решили подмять мир людей, но хотели подстраховаться, чтобы это не вызвало реакцию Судей Миров, о которых у этих самых вершителей информация была почти двухтысячелетней давности, да и то в основном сказки. Потому им нужно было уничтожить всех Морриган и Певереллов, ну и чистокровных в Великобритании, ибо именно они были потомками технического персонала. Вы уничтожили две трети британских чистокровных, сначала в Малфой-маноре, а потом и в том втором месте, где побывали во второй раз. Мы вас не осуждаем, учитывая, что вы боролись за свою жизнь, вы в своем праве. Но вот из оставшихся…

— А кого мы уничтожили во втором месте? — поинтересовалась Гермиона, уже ожидая ответ.

— Уизли, насколько я понял, полностью, Тонкс, Фигг, Дож… Список мы вам потом покажем, — улыбнулся волхв.

— Как Уизли всех, а Джинни? — девушка была сильно удивлена такой новостью.

— Джинни не относится к семье Уизли, — вздохнул мужчина, но потом немного ехидно посмотрел на Гермиону. — Это твоя сестра, принцесса.

— Как сестра? — принцесса была шокирована, она не понимала, что происходит и как так могло быть. — Но мы же не похожи…

— У вас это называется «сводная сестра», твой отец ее породил от другой волшебницы, правда, нам так и не удалось установить, от какой, потому что трогать мертвецов без крайней необходимости нам запрещено. Но по крови… — волхв намеренно сделал паузу, заставив девушку заулыбаться. Она все поняла, сестра, так сестра, Гермиона против не была.

— А сам Дамблдор, да и Волдеморт? — поинтересовался Вакушев, с интересом слушая волхва.

— А Дамблдора, Фламеля, раба его Волдеморта да Цепеша будут судить, — объяснил мужчина в белых одеждах. — Мы заберем их в мир суда, там есть специальный артефакт, вот там и будем судить, точнее, их будет судить сам артефакт.

— Значит, все закончилось? — удивленно спросила девушка, сама не ожидавшая этого.

— История самонадеянных вершителей судеб закончилась, это правда, — ответил волхв. — Как и история магической Британии, судя по оставшемуся десятку волшебных семей. Но начинается совсем другая история. История путешествий в новые миры, посольств и развития города.

— Гарри, нас больше не будут убивать, — прошептала расплакавшаяся девушка, Саша не мешал любимой плакать, это были хорошие, добрые слезы, слезы освобождения, слезы радости. Все закончилось, все позади. Остался, конечно, суд, но впереди уже не маячила ничья борода, впереди было время открытий, Гермиона искренне верила в это.

========== Часть 21 ==========

Суд оказался совершенно не зрелищным. В день суда, одетая в исторический наряд принцессы Гермиона ступила в другой мир в сопровождении своего жениха, вслед за ней шел Вакушев с Луной, скелеты личной гвардии, братья-витязи, волхвы… А оставшиеся в Британии маги, коих оказалось совсем немного, даже побоялись прийти, отрядив лорда Гринграсса своим представителем.

Увидев Гермиону, лорд уже хотел скорчить ту самую физиономию, которой девушку провожали все годы прошлой жизни, но наставница Лили не зря занималась Гермионой. Перед лордом стояла принцесса крови, глаза которой вымораживали все вокруг, из-за чего лорд почувствовал себя неуверенно, а когда сила Ее Высочества заставила сиятельного аристократа опуститься на колени, в глазах его возник страх. Он боялся мести, ибо сам бы на месте принцессы обязательно отомстил бы… Саша видел, о чем думает и чего боится лорд. Это было мерзко и противно, а вот Гринграсс, увидев, что вроде бы мертвый герой магического мира мало того, что жив, так еще и консорт, чуть не упал в обморок, но ему это сделать не дала принцесса Морриган своим Эннервейтом, от которого сиятельного лорда впечатало в стену.

Место суда напоминало амфитеатр, в центре которого находились подсудимые. В большом прозрачном кубе сидели все четверо, они переговаривались, возможно, ругались, но зрителям ничего слышно не было. Рядом с кубом формировались четыре больших кристалла непонятного предназначения. Гермиона заняла отведенное ей место. Справа от нее сел Саша, а слева — наставница, готовая помочь и подсказать. Заметно было, что наставница очень близка обоим молодым людям — и принцессе, и ее жениху, на нее поглядывали с теплотой, а Лили в свою очередь одной лишь улыбкой поддерживала обоих.

— Да начнется Суд, — провозгласил громкий голос, говоривший на неизвестном языке, но поняли его, несмотря на это, все присутствовавшие. Все четверо подсудимых внезапно оказались внутри сформировавшихся вокруг куба кристаллов, над которыми возникли проекции их преступлений против законов, общих для всех миров.

Пытки, например, не были отнесены к нарушению, а вот уничтожение технической смены — как раз да. Гермиона смотрела на то, что древние Судьи Миров признавали преступлением, радуясь, что они вымерли, потому что логика у Судей была совсем другой, совсем по-другому они оценивали события. Например, самым страшным преступлением была попытка уничтожить портальные переходы, а не убийства и пытки детей.

— Хорошо, что витязи так не считают, — прошептала Гермиона своему жениху, тоже радовавшемуся тому, что Судьи вымерли.

— Очень хорошо, любимая, — ответил ей Саша. Давно прошло время метаний и приглядываний, теперь офицер понимал, что он свою Гермиону именно любит, а девушка тоже все решила для себя еще давным-давно. Теперь осталось только дождаться наказания и…

Гринграсс стал выглядеть очень бледным, узнав, что Волдеморт был всего лишь рабом. А придумавший все это Фламель так и не смог ответить на один простой вопрос, заданный принцессой мира. Гермиона задала всего один вопрос, вопрос, на который не нашли ответа ни витязи, ни они сами. «Зачем?»

Зачем убивали и мучили людей? Зачем был придуман Избранный, зачем так поступили с его семьей, зачем… Фламель что-то бурчал о великом предназначении править, Дамблдор — о всеобщем благе, Волдеморт о власти и уничтожении людей, а Цепеша интересовала только кровь, которую ему пообещали в промышленных масштабах. Четыре существа и множество разбитых судеб, уничтоженных жизней. Но именно это, видимо, древних интересовало мало, вот нарушение таможенного уложения и правил торговли — это было важно, и именно из-за этого все четверо были замурованы в кристаллах на веки вечные.

Возвращались, будучи несколько подавленными, поэтому Саша и Гермиона уединились в спальне, скрепляя свой брак. Это было очень нужно обоим, именно это единение тел и чувств, когда весь мир исчезает в буйстве ощущений. Когда кажется, что никого больше нет, кроме них двоих, потому что отныне и навсегда на свете были «мы». Отныне и на веки вечные… Счастье двоих любящих друг друга так, что казалось, ничто не может быть сильнее этой любви. Ну а то, что на дворе было тридцать первое июля, они, конечно же, не забыли, но… Очень уж сложный выдался день рождения.

— Значит, пытки, убийства детей — это наши внутренние проблемы, — резюмировала Эмма, — а вот экспансия вместо честной торговли — это уже большое преступление.

— Да, именно так было у этих Судей, — кивнул Вакушев.

— Тогда… Хорошо, что они вымерли, — женщина считала, что таких существ жалеть не стоит.

— Согласен, — произнес товарищ майор, легко поднял радостно взвизгнувшую Луну на руки и удалился в сторону спален.

***

Вокруг крепости рос и развивался город, от портальных точек протянулись дороги, а витязи вместе с волхвами разбирались в инструкциях, технических описаниях, системах обороны и недопущения агрессии. Оказывается, портальные переходы обладали и такой функцией. Пока что три мира соединились одной нитью, но витязи верили, что вскоре получится оживить и другие переходы, поэтому работали день и ночь. Саша с Вакушевым хотели было присоединиться, но им сделали предложение, от которого просто невозможно было отказаться. Однако перед этим Саша поговорил с наставницей Лили.

— Наставница, вы согревали и помогали нам все это время, — заговорил Саша в присутствии майора и девочек. — Мы хотим спросить… Не хотели бы вы войти в нашу семью?

— Я получаю такое предложение не впервые, — улыбнулась женщина. — И обычно я отвечала отказом… — на этих словах Гермиона опустила голову, всхлипнув, но наставница еще не закончила. — В этот раз я, пожалуй, соглашусь, это все, — она сделала движение рукой, — обещает быть интересным.

— Ура! — закричали и запрыгали все присутствующие девочки, даже Джинни, не отходившая от мамы Эммы.

— Да будет так, — произнес Вакушев, и стало так. Казалось, крепость радуется каждому новому члену семьи.

Когда все немного отошли от Суда, от «приключений», а Саша и Гермиона смогли хоть немного отлипнуть друг от друга, к ним пришли братья. Вакушев видел, что витязям нелегко начинать этот разговор, что их боятся обидеть, это же видела и испугавшаяся чего-то Гермиона. Девушка спряталась за своего Гарри, старательно защищавшего ее от всего, что могло угрожать ей, на что витязи очень по-доброму заулыбались.

— Вы взрослые, много пережившие люди, — заговорил наконец Всеслав. — Но вы в том числе и дети, поэтому у нас есть к вам предложение.

— Страшно, — тихо призналась Гермиона Саше на ушко, на что тот обнял свое чудо.

— Мы готовы, рассказывайте, — майор ПГУ воткнул свой взгляд, которого пугались когда-то давно подчиненные, в витязя, отчего тот поежился.

— Мы предлагаем вам учиться в нашей школе, — как будто бросаясь в прорубь, выдохнул Всеслав. — Город растет, скоро откроется и школа… Вас никто не будет разлучать, — дополнил он, увидев оживающий страх в глазах Гермионы, и вам там абсолютно точно ничего не грозит.

— Не пойми неправильно, Всеслав, — произнес товарищ майор, обнимая Луну. — Но нам надо подумать, посовещаться.

— Я понимаю, — грустно улыбнулся витязь, все-таки эти воины не были обычными детьми, они прошли такое, что не каждый себе и представить-то сможет… Да еще и новости, которые принесли исследователи мира перекрестка…

***

Гермиона и Гарри, Луна и Рон, Джинни, Лилия, Эмма и наставница Лили сидели за столом за чаем и пирожными. Глядя друг на друга, они раздумывали, ибо предстояло решать не только свое будущее, возможно, их «да» или «нет» будет иметь очень серьезные последствия в будущем. Обо всем надо было подумать, но сначала Гермиона подняла совсем другую тему.

— Значит, Международная Конфедерация Магов — это фикция? — поинтересовалась она у Вакушева.

— Ну почему сразу фикция? — спросил он в ответ. — Просто магия умирает из-за отсутствия сообщения с другими мирами. Нет переходов, нет нужды и в персонале, понимаешь?

— Но теперь-то будут переходы? — девушка не понимала, в чем проблема.

— Лет через пять-семь, — хмыкнул Саша, — ибо братский народ еще пока два мира осваивает, а там придет очередь и других. Как раз вырастем, школу закончим…

— Школа — это было бы интересно, — прошептала Луна. — Только я боюсь.

— Я тоже боюсь, — вздохнула Гермиона, прижимаясь к… хм… уже мужу. — Но это знания, умения, не думаю, что нас там будут… унижать.

— Мы всегда можем уйти, душа моя, я узнавал, — прокомментировал Саша.

— Если можем уйти, то я согласна, — кивнула девушка. Рядом закивала и Луна, а за ней и Джинни.

Увидев, кто придет в школу, учителя-наставники заглянули в душу каждому, понимая, что тут нужно будет не только учить, но и лечить, лечить души. Считавшие себя взрослыми товарищи офицеры и не предполагали, что основной темой дискуссии по поводу них, да и девчонок, будет: «как их согреть?».Молодые люди просто не представляли себе, насколько народ их братьев отличается от всего, что они видели и знали до того.

========== Часть 22 ==========

Школу Гермиона все-таки опасалась, а вот Луне было просто интересно. Джинни, подумав, пока оставили с мамой Эммой, очень уж девочка боялась далеко отходить от женщины, также как и Лилия. Товарищи офицеры и невест бы оставили дома, но Гермиона резко воспротивилась такому решению, а Луна посмотрела на Вакушева такими глазами, что товарищ майор сразу же согласился на все.

Перед самой школой к ним в крепость пришел мужчина, назвавшийся волхвом-наставником. Он поговорил с Эммой и наставницей Лили, посмотрел на Джинни и Лилию, соглашаясь с мнением товарищей офицеров. И Джинни, и младшая Таранис вполне могли испугаться чего угодно, а это было совершенно недопустимо. Ибо без желания нет и учебы, а страх — плохой учитель.

— Здравствуйте, молодые люди, — подошел он к вежливо вставшей четверке, отмечая насторожено смотрящих на него воинов и испуганных девушек. — Меня зовут Ермолай, я ваш волхв-наставник. Учителя у вас будут, но отвечать на вопросы и руководить учебным процессом буду именно я.

— Это закрытая школа? — в глазах Гермионы появилась тоска и застарелый, еще полностью неизжитый страх, отчего почувствовавший состояние невесты Саша прижал ее к небе, даря покой. От тепла его рук страх уходил куда-то, прячась в глубине.

— Нет, — улыбнулся волхв-наставник, глядя на этих ребят и понимая, что Всеслав отнюдь не шутил — постоянно готовые к бою юноши об этом свидетельствовали. — Вы будете уходить в девять утра и возвращаться в три-четыре пополудни.

— То есть, семь часов, до шестнадцати ноль-ноль, — заключил Вакушев, обнимаемый внезапно испугавшейся Луной поперек корпуса. — Понятно… Какое взаимодействие с другими школьниками разрешено? Что делать в конфликтных ситуациях? Какие оборонительные мероприятия разрешены и какие наказания приняты?

— Наказания? — удивился наставник, округлив глаза. В первый момент он подумал, что просто не понял вопроса, но затем кое-что вспомнил из рассказанного Всеславом. — Страх — плохой учитель, молодые люди, у нас нет такого понятия, как «наказания». Единственный судья — ваша совесть. В конфликтных ситуациях достаточно обратиться к любому взрослому, нападения, оскорбления, унижения, особенно девочек, у нас не приняты. Любой разумный имеет право на жизнь, это вы узнаете в первую очередь.

— Правда ли, что мы можем уйти из школы и нам за это ничего не будет? — поинтересовалась в свою очередь Гермиона, решив не скрывать свое желание убежать от всего неизвестного.

— Ох, дети, — как-то очень устало произнес Ермолай. — Если вам будет плохо в школе, вы можете уйти, никаких карательных мер не предусмотрено. Мы постараемся сделать так, чтобы вам у нас было тепло, но я понимаю, что вы имеете совсем другой опыт. Предлагаю поговорить через месяц, согласны?

— Это план, — кивнул Саша, поглаживая девушку по спине. — Это хороший план, и мы, конечно же, согласны. Если нас за месяц никто не попытается убить или подчинить, уже достижение будет, — волхв поразился горечи, звучавшей в голосе юноши, витязи были правы — дети, даже несмотря на иномирное происхождение душ двоих из них, были искалечены. Да и у иномирян, видимо, жизнь была совсем не сладкой.

— В таком случае, я прощаюсь, — улыбнулся им наставник, запланировав себе еще раз переговорить с учителями и наставниками. Ситуация была намного, намного хуже, чем он изначально себе представлял, эти дети не верили никому, кроме друг друга и немногочисленных близких. Прошедшие через мучения и даже смерть, они видели самые черные стороны людей, не увидев светлых. Наставница, да и мама принцессы пытались отогреть всех четверых, но удавалось это с большим трудом, теперь их черед. — Жду вас в понедельник. Униформы у нас нет, единственная просьба — одежда не слишком ярких цветов, ничего к школе покупать не надо, впрочем, это все вы и так знаете.

Молодые люди попрощались с наставником, проводив его до портальной комнаты, а сами уселись в гостиной, обсуждать и думать. Им предстояло многое обсудить, а Вакушев с Сашей привычно разрабатывали план «мероприятий» на разные случаи жизни. Собирались артефакты, укладывалось ручное оружие, ибо несмотря на все уверения, молодые люди не верили никому.

— А почему мы собираемся, как на войну? — поинтересовалась улыбающаяся Луна.

— Потому что лучше быть параноиком, чем трупом, — объяснил ей товарищ майор. — А люди — звери, поэтому лучше готовиться к плохому, чтобы, если что, был приятный сюрприз, хотя такого еще на нашей памяти не было.

— Рон прав, — вздохнула Гермиона, набивая патронами очередную обойму. — Лучше заранее приготовимся ко всему.

— Чем потом горько плакать и звать маму, — закончил за нее Саша, проверяя крепление боевого ножа. Готовились они по-взрослому, рассчитывая на второй Хогвартс, но с надеждой на то, что в этот раз школа будет действительно сказкой. Очень уж устали воевать все четверо.

***

Утром в понедельник обвешанные скрытыми артефактами, как елочными игрушками, четверо молодых людей были готовы к выходу. Решивший проводить их в школу Всеслав только сейчас начал понимать, насколько непростой была жизнь этих четверых. Но вот атакующих артефактов на них почти что и не было — пистолеты, спрятанные автоматы, патронов на небольшую войну и порт-ключи. Зато защитных было столько, что в глазах рябило. «Наставникам будет непросто», — с улыбкой подумал витязь, но не сказал ничего, просто приняв ситуацию такой, какой она была.

Вакушев смотрел на большое и очень красивое, напоминавшее шар, здание школы. Оказавшись внутри, майор вспомнил советские еще мечты о школах будущего, что заставило его улыбнуться. Большие светлые классы, столы на одного, заставившие Луну и Гермиону растерянно оглянуться на своих женихов. Неслышно подошедший сзади волхв-наставник перехватил эти взгляды, в которых отражался страх, нахмурился и махнул рукой. Две пары одиночных столов стали двойными, отчего девочки сразу же облегченно вздохнули.

— Здесь вы будете заниматься, — произнес наставник, поздоровавшись и выслушав ответные приветствия. — У нас не бегают по классам, приходят учителя и наставники. На первую неделю вы освобождены от спортивных занятий, она дана вам на адаптацию, так как учебный процесс у нас выглядит немного иначе.

— Ага, физкультура все-таки есть, — тихо заметил товарищ лейтенант. — Логично.

— Прошу вас, если что-то непонятно или пугает, не атаковать сразу, а сначала спросить, — попросил их волхв, на что юноши одинаково улыбнулись.

— Мы, конечно, готовы ко всему, но солдат ребенка не обидит, — отозвался Вакушев, выразив тем самым общее мнение.

Класс медленно заполнялся разновозрастными мальчиками и девочками, они были, в основе своей, серьезны, но и улыбались многие, здоровались, посматривали издали на новеньких. Гермиону очень смутил именно разный возраст школьников, но трезво рассудив, что ответы они так или иначе получат, девушка успокоилась, усаживаясь рядом с женихом, тут же взявшим ее за руку.

В класс вошел молодой мужчина, внимательно оглядевший собравшихся, что заставило Гермиону почти рефлекторно ухватиться за порт-ключ. Саша приобнял очень сильно напряженную по непонятной причине девушку. Опасности он не чувствовал, скорее, наоборот. Мужчина, вошедший в класс, как-то очень радостно улыбнулся всем собравшимся, встретив ответные улыбки. Ему были искренне рады, это было заметно, но в глазах Гермионы уже собирались слезы. Не понимая еще, что случилось, Саша развернул невесту лицом к себе, обнял и прижал ее к груди.

— Ну что ты, милая? — спросил он девушку. — Что случилось?

— Такой чужой себя здесь почувствовала, — проговорила она. — Здесь все такое светлое и чистое, они наверняка доверяют друг другу, не пугаются незнакомцев, а я…

— Маленькая моя, — понял Гермиону товарищ лейтенант, подсознательно ожидавший какой-нибудь гадости. Что-то понял и учитель, внимательно посмотревший на них четверых: на напряженного рыжеволосого юношу, готового сорваться в боевом танце, на смотревшую широко раскрытыми глазами, в которых плескалась такая надежда, что в горле вставал ком, беловолосую с проблесками седины девушку… Он смотрел на едва сдерживающую слезы, прижатую к своему жениху кудрявую девочку, и еще он видел боль в глазах этого самого жениха, с какими-то необыкновенно-зелеными глазами, также как рыжий, готового сорваться в боевой танец. Учитель понимал, что испытавшие столько зла люди просто не смогут довериться никому, а, значит, с ними следовало работать совсем иначе.

Мужчина что-то сделал, и другие дети словно исчезли. Класс стал визуально меньше, в нем остался только он и эти четверо. Конечно же, это была иллюзия, помогавшая четверым людям прийти в себя и хоть немного расслабиться, но именно она была сейчас необходима. Поэтому мужчина подошел к двум столам и уселся на возникший напротив них стул.

— Вы не готовы доверять кому бы то ни было и ждете нападения каждую минуту, — констатировал мужчина. — Меня зовут учитель Став, я буду вас учить многому из того, чего в вашем мире не было. Но в первую очередь — Правде, иначе вам будет непросто.

— Очень у нас опыт сложный, — извиняющимся тоном объяснил Вакушев. — И у большинства — именно в школе. Сложнее всего будет Гермионе, нашей принцессе — ее в школе запытали до смерти. После такого доверять сложно.

— Я вижу, — грустно произнес учитель. — Скажи, Гермиона, что тебя убедит в том, что меня бояться не надо?

— Не знаю… — прошептала девушка, чувствовавшая себя защищенной только в объятиях жениха, а вот Саша нахмурился — Гермиона изменилась, будто возвращаясь в те, первые дни, когда ей было очень сложно, когда она боялась всего на свете. В этом было что-то странное, вот только Саша никак не мог понять, что именно.

— Целитель нужен, — проговорил он, обнимая борющуюся с неожиданной усталостью невесту. — У меня знаний не хватает, а тут нужен целитель, что-то происходит или уже произошло, а мы не заметили, но ее состояние необычно.

— Будет вам целитель, — вздохнул учитель Став, понимая, что юноша вряд ли так просто всполошился, да и девушка начала бледнеть, что вызывало желание вызвать медиков.

========== Часть 23 ==========

— Адреналин, — заключил осмотревший девушку целитель. — Какой нехороший человек не отвел детей к целителям, а отправил их в школу? А, Ермолай? А ты, Став, куда смотрел? Наставления для кого написаны?

Видеть действительно разозленного целителя было необычно, а уж виновато опустивших головы наставников — вообще чем-то на грани фантастики, особенно если учитывать, что с Гермионой и Луной целитель говорил очень мягко и ласково, но стоило ему продиагностировать девочек, а за ними и ребят, как мужчина сделался жестким, разнеся в пух и прах наставников.

— Но мы же, — попытался Саша открыть рот, но целитель зыркнул так, что Гермиона мгновенно оказалась за спиной юноши, а вокруг них встал мощный щит, ничем не уступающий стационарному.

— Вот об этом я и говорю, — потыкал кинетическую часть щита пальцем целитель. — На любую угрозу, реальную или выдуманную, следует немедленная реакция. Дети еще там, на своей войне, а вы их потащили в школу вместо реабилитации. И не стыдно?

— Стыдно, целитель, — наставнику Ермолаю действительно было очень стыдно, видя состояние воинов, он почему-то и не подумал о реабилитации, видимо, просто не принял душой все произошедшее со своими учениками. Да и то, трудно было даже представить такое.

— А ты, девочка, — ласково проговорил целитель, взглянув на успокоившуюся Гермиону. — Зачем себя накрутила на бой? Это опасно для твоего сердца, его и так мучили, сердце может и заболеть от такого.

— Я больше не буду, — всхлипнула девушка, обнимая жениха, будто желая спрятаться ото всех за ним. И только в этот момент Ермолай понял: у них нет страны, неравнодушных людей вокруг, нет всего того, что было у таких, как он с детства, у этих четверых есть только они сами, две женщины в крепости и сама крепость. Против всего мира. От озарившего его понимания волхв схватился за голову, застонав.

— Лучше поздно, чем никогда, — заметил целитель, взглянув на наставника молодежи. — Поэтому… целители будут приходить к вам в крепость, а, как только вы сможете держать себя в руках, не срываясь в боевой танец, мы с вами попутешествуем.

— А как же школа? — удивилась Луна, внутренне радуясь от того, что школа, кажется, пока отменяется. Несмотря на всю свою готовность, Луне было страшно.

— Школа потерпит, — вздохнул мужчина. — Вы важнее любой школы. Вы, ваши души, ваши израненные тела, все это гораздо важнее школ, войн и витязей. Кстати, о витязях, Всеслава мне найдите, — попросил целитель кого-то невидимого. Гермиона чувствовала, что вокруг безопасно, но вот Саша не хотел повторения того, что было на уроке, и щит не снимал. Мощный щит отделял четверых подростков от взрослых, что сразу же увидел Всеслав, тихо выругавшись. Он, безусловно, понял, что произошло, и ругался на себя за то, что сразу не сообразил. Он-то видел воинов, а вот о невестах их не подумал, за что в данный момент готовился огрести от целителя.

Целители в этом мире витязей обладали огромным авторитетом и почему-то не ошибались. Почему оно так происходило, Саша не знал, да и особо не задумывался, приняв как факт. Любимая девочка в этот раз накрутила себя сама почти до сердечного приступа, поэтому Саша шепотом пообещал ей в следующий раз за такое поставить в угол, заставив Гермиону заулыбаться и расслабиться.

— Друг друга стабилизируют, значит, — заметил произошедшее целитель. — Что же, тем проще будет. Отправляйтесь-ка домой, а завтра к вам с утра придут целители. Будет у вас реабилитация, положенная витязям.

— А что это значит? — поинтересовалась Луна, комфортно чувствовавшая себя в объятиях жениха.

— Значит, будем души ваши исцелять, — объяснил ей мужчина, заметивший, как девочки реагировали на суровый тон, даже направленный на других людей, как сжимали какие-то фигурки в руках в какой-то странной готовности. Через минуту, впрочем, он получил ответ, что это за фигурки. Попрощавшись и с видимой неохотой сняв щит, молодые люди исчезли из помещения больницы. — Хм… Значит ручные порталы у них есть, и довольно мощные.

— Это аварийные, — сообщил Всеслав, почесав вершину того места, в которое едят. — Значит, испугались девочки сильно. Хорошо, что мальчики — воины и держать себя в руках умеют, а то даже не знаю, что было бы.

— Все-таки, чья идея была в школу их направить? — спросил Став.

— Евлампий подал мысль, сказал, что знания ненужными не бывают, а среди нормальных людей им проще будет, — объяснил волхв.

— Ну это, если бы они с детства так воспитывались, — вздохнул учитель, вспомнив слезы на глазах девочки. — А так они себя почувствовали здесь совершенно чужими, вот и накрыло…

— Как чужими? — заметно было, что Всеславу мысль о подобной реакции даже в голову не пришла…

***

Вернувшихся неожиданно быстро молодых людей радостно встретили остальные домочадцы. Все хотели узнать, каково там, в школе, но рассказывать остались Вакушев с Луной, воспринимавшей все происходящее скорее, как приключение, а не как большую беду, в отличие от той же Гермионы. Девушка на руках Саши просто хотела ото всех спрятаться, тяжело переживая факт доведение самой себя, ведь она считала себя взрослой, а на деле оказалось…

Саша знал, как бороться с таким состоянием, начав ласкать свою невесту так, как ей нравилось, и через совсем небольшое время молодые люди слились друг с другом, позабыв о бедах и заботах. Лишь потом Гермиона задумалась о том, как она реагирует и как ее лечит любимый Гарри. Возможно осознанию помогла и Эмма, напомнившая своей дочери о гормонах, поэтому девушка решила взять себя в руки.

— Здравствуйте, — улыбавшийся целитель был искренне рад всех видеть, ему были рады, он это видел, но… — Давайте попробуем просто поговорить.

— Давайте попробуем, — устало улыбнулся Саша, беспокоившийся о своей возлюбленной, опять что-то вбившей себе в голову. — Может, чего и выйдет.

— Расскажите о себе, пожалуйста, — молодой мужчина даже и не подумал предлагать этим четверым разговоры наедине, понимая, что контакт будет утерян навсегда. Слушая их рассказы, полные слез и боли у девушек и спокойствия у юношей, целитель не понимал, как их выводить из состояния постоянной готовности к бою.

— …Потому что иначе не может быть, — закончил свой рассказ Вакушев и замолчал, остановленный целителем.

— Я не знаю, как вам помочь, — признался гость. — Тут нужны более опытные и целители, и волхвы, но они не покидают Родину. Сможете ли вы пойти в абсолютно незнакомый вам мир?

— В мир, где не будет крепости за спиной, — задумчиво проговорил Саша, а потом вгляделся в глаза майора и девушек. Несколько минут молодые люди как будто переговаривались взглядами, что-то решая для себя, чему целитель только поражался, все-таки взаимопонимание молодых людей было запредельным.

Гермиона смотрела в глаза своего Гарри и думала о том, что может их ждать в неизвестном мире. С одной стороны, девушке хотелось спрятаться в крепость и остаться в ней навсегда, но Гермиона понимала, что улиточная жизнь ничем хорошим закончиться не может, а вот с другой стороны, новый мир — это интересно и точно нет старых врагов, а от новых ее защитит Гарри, ведь это же он. Тревога отпустила девушку, она едва заметно кивнула и ярко, солнечно улыбнулась. Сидевшая напротив Луна также улыбалась всем, Саша кивнул.

— Сможем, — произнес Вакушев, закончив обмениваться взглядами, отчего молодой целитель очень обрадовался.

— Когда вы будете готовы? — спросил он. — Завтра или через неделю?

— Перед смертью не надышишься, — ухмыльнулся товарищ майор. — Давайте завтра.

— Эх, люди… — гость крепости даже не знал, как ему реагировать на такое. Собравшись, он отправился утрясать детали визита со старшими товарищами, сначала пришедшими в крайне возбужденное состояние, а потом уже согласившимися с доводами молодого коллеги.

Согласились с этим и их старшие товарищи, после просмотра воспоминаний о разговоре, конечно. Поэтому детали визита были утрясены, и на следующее утро молодые люди уже усаживались в продолговатое транспортное средство, долженствующее доставить их по назначению. Гермиона еще прокручивала в голове разговор с мамой. Девушку беспокоил факт того, что из состояния страха, или адреналинового шторма она выводится Гарри… ну… тем способом. А вот Эмма, улыбаясь, объясняла дочери, почему именно так происходит. Нельзя сказать, что Гермиона полностью приняла эти аргументы, но, в конце концов, то состояние единения, которое они испытывали вдвоем, было очень приятным, поэтому девушка решила оставить сомнения.

Их транспортное средство оказалось летающим, имело полностью прозрачный верх и стремительные, хоть и прилизанные очертания. Поднявшись над землей, транспорт быстро прошел проход в судейский мир, двигаясь по нему в сторону портала в родной мир побратимов. Судейский мир выглядел пустынным. Несмотря на копошившихся тут и там людей, было ясно, что это мертвый мир, отсутствовали даже животные и птицы, что было совершенно непонятно той же Гермионе, потому что с точки зрения той науки, которую она знала, это было не слишком возможно. Но вот промелькнули странные, будто перекрученные строения слева по борту и показалось просто огромное кольцо. То, что со стороны Перекрестка выглядело, как столб, в этом мире имело очертания огромных колец, видимо древние Судьи любили некоторую «показуху», как это назвал Рон. Пройдя и это кольцо, их транспорт оказался…

— Такое ощущение, что тут везде цветущие сады, — поделился Саша со старшим по званию. — Посмотри, здания есть, но они просто утопают в зелени.

— Как у Ефремова с Булычевым, — не очень понятно для девушек откликнулся товарищ майор. — Понадеемся, что и люди такие же…

— Они хорошие, — сообщила широко улыбавшаяся Луна. — Я чувствую.

— Луна всегда чувствовала больше других, — подтвердила Гермиона, чувствуя отпускающее напряжение. У девушки было ощущение возвращения домой, так вдруг стало тепло на душе.

Транспорт влетел в какой-то туннель, расцвеченный яркими огнями, чтобы опуститься на землю в его конце. Почему «парковка» была подземной, молодые люди еще не знали, зато чувствовали себя в абсолютной безопасности, как в детстве. Верхняя часть транспорта растворилась, приглашая выходить.

========== Часть 24 ==========

Комментарий к Часть 24

не бечено

Проснувшийся Вакушев некоторое время не понимал, где находится, и только через некоторое время осознал себя в кровати. Рядом сладко посапывала Луна, Гермионы и лейтенанта нигде не было видно. Последнее, что помнил майор, был открывшийся верх транспорта, все происходившее после не ощущалось. Внимательно посмотрел на сложенную одежду, товарищ майор понял, что раздевался он сам и вряд ли под принуждением, так как наличествовали контрольные элементы. Вот отсутствие памяти Вакушева беспокоило. Пошевелилась Луна, открыв глаза, в которых сначала возник страх, сменившийся пониманием.

— Ты ничего не помнишь, да? — тихо спросила беловолосая девочка. — Они говорили, что так может случиться.

— Ты помнишь? — поинтересовался в ответ товарищ майор, успевший натянуть трусы. — Непонятно, почему мы спали неодетыми.

— Они сказали, что так будет лучше, — солнечно улыбнулась Луна. — Нас вылечили от сложного слова, которое я не запомнила, и уложили спать, чтобы мы отвыкли быть в постоянном напряжении. А пока лечили, мы плакали, а вы с Гарри еще какие-то песни пели, не очень понятные, но такие, что плакали и они. И еще, мне понравилось чувствовать тебя всего.

— Понятно, — задумчиво произнес Вакушев, обнимая Луну прямо в одеяле, от чего девушка закрыла глаза, показывая, как ей это приятно. Луне товарищ майор верил, поэтому посчитал отсутствие памяти о лечении результатом оного, что действительно могло быть. Паранойя никуда не делась, но стала мягче, не было постоянного чувства опасности, Вакушев чувствовал себя, как дома. Решив поговорить с лейтенантом, а потом и с загадочными докторами, офицер занялся хихикающей невестой.

Саша и Гермиона проснулись одновременно, при этом девушка совершенно не задумывалась ни о какой памяти. Почувствовав возлюбленного всем телом, особенно его утреннюю физиологическую реакцию, Гермиона… хм… Некоторое время молодым людям было не до окружающих, хотя потом Саша думал о том, что на них нашло. Возможно, виновато было именно чувство дома, безопасности, и отсутствия ежеминутного давления где-то в душе.

— Знаешь, — проговорила Гермиона, водя пальцем по груди возлюбленного. — Я совсем не боюсь, хотя не очень хорошо помню, что было, но даже если это подчинение, то пусть будет.

— Это не подчинение, — убежденно сообщил ей Саша. — Совсем не подчинение, я очень хорошо помню все, что с нами делали. От нас ничего не скрывали, даже нашу посттравматику. Они просто умеют исцелять именно души, поэтому мы… Ну, считай, заново родились. Что ты думаешь о школе?

— Новые знания, новые книги, — улыбнулась девушка, приникая к юноше. — Я тебя поняла, наказания и пытки не забылись, но стали памятью, как будто не со мной. Поэтому я больше не боюсь.

— Тогда давай одеваться, пока забывший все Рон не разнес дом, — хихикнул лейтенант, представляя ощущения старшего по званию. — Помнишь, нас предупреждали, что так может случиться?

— Рон мо-ожет, — протянула Гермиона, — но у него там Луна, она не даст. Как она улыбалась, когда ей ту память притушили… Давай одеваться!

Молодые люди вышли из спален почти одновременно, встретившись в круглой комнате, напоминавшей гостиную. Там уже сидели трое высоких пожилых людей в длинных одеждах, которые назывались «рубаха», Гермиона узнала это слово накануне. Один из мужчин поднялся, приветствуя молодежь, и ему абсолютно искренне обрадовались все четверо.

— Итак, — произнес волхв, — вы помните о том, что здесь происходило немногое, но прошла неделя, — Гермиона округлила глаза. — Прошла неделя и вы готовы идти своим путем.

— Как-то быстро все произошло, — задумчиво проговорил Вакушев. — А почему это нельзя было сделать на месте?

— Витязей после выхода доставляют в специальный реабилитационный центр, — объяснил волхв, с улыбкой глядя на покрасневшего коллегу. — А в вашем мире только полевые целители, они, конечно, многое могут, но не такое. Недооценили целители степень проблемы, посчитав вас детьми.

— То есть сейчас мы не будем закрываться щитами от любого звука? — тихо спросила молчавшая до сих пор Луна.

— Ваши души здоровы, а все остальное зависит только от вас, — произнес сидящий мужчина, наряженный во что-то зеленое. — Пока предлагаю вам поесть, да прогуляться.

Завтрак был сытным, состоявшим из хорошо знакомых офицерам кушаний, для Гермионы и Луны все было внове, поэтому они с удовольствием принимали помощь женихов. Стоило завтраку закончиться, и все четверо были вежливо выпровожены из дома — туда, где раскинули свои ветви огромные деревья, где стрекотали насекомые и пели птицы. На душе было, скорее празднично…

— Привет, а вы кто? — поинтересовался юношеских голос, на тропинку вышел подросток, возможно, чуть помладше, чем были молодые люди и с удивлением воззрился на них.

— Сложный вопрос, — ответил ему Вакушев, отмечая отсутствие желания поставить щит. — Люди, наверное.

— Люди — это здорово! Меня Радомиром зовут, — представился подросток, внимательно выслушал имена «великолепной четверки», задумался на мгновение и поинтересовался: — А, вы из того мира, где маги зажарились?

***

Радомир оказался именно тем отроком, открывшим портал в судейский мир. Он рассказывал о том, как у него это получилось, и что было потом, когда его обнаружили, вызывая улыбки молодых людей. Можно сказать, что они подружились, поэтому, когда надо было уезжать, расставались уже с трудом. Но подросток очень хитро улыбнулся и пообещал что-то придумать, а вот молодых людей ждал транспорт, пора было возвращаться.

— Какое-то необыкновенное чувство у меня, — произнесла Гермиона, садясь в транспорт. — Как будто все, что прошло — это был просто кошмар, а сейчас как раз и начинается настоящая жизнь.

— У нас начинается новая жизнь, — улыбнулся Саша, обнимая усевшуюся девушку. — Новая жизнь, новая школа, новые миры.

— Новые миры? — удивилась она.

— Ну мы же живем на перекрестке, — объяснил ей жених. — Причем хозяйничаем в крепости, а, значит, новые миры ждут нас, понимаешь?

— Здорово, — прошептала Гермиона, мечтательно прикрыв глаза.

***

— Радомир, ты?! — первой увидела подростка именно Луна, а в следующее мгновение пятеро товарищей уже обнимались на глазах учителя Става, радующегося перемене в молодых людях. Теперь перед ним сидели не готовые ко всему бойцы, а спокойные и уверенные в себе люди. Они были готовы учиться, познавать новое, идти вперед.

— Сегодня мы поговорим о витязях и волхвах, — несмотря на то, что здесь учились дети разных возрастов, программа у каждого была индивидуальной. Сидевшие за столами дети и подростки окутывались радужными сферами, оказываясь в той или иной реальности, где специальные инструменты, а, может, и продвинутые компьютеры учили их новому, а вот учитель только наблюдал за процессом. — Волхвы издевле…

Для Гермионы странным было то, что записывать ничего не надо, надо только внимательно слушать и стараться понять, что тебе говорят. Разделять пары, тем не менее, не стали, поэтому они имели возможность делиться впечатлениями в течение занятия. Сегодня им рассказывали о волхвах — настоящих волшебниках, о целителях, умеющих исцелять и раны, и души, ну и витязях.

— Боевые дружины постепенно обрастали техникой и знаниями об убийстве себе подобных, — спокойно и размеренно говорил женский голос внутри проекции. — Именно тогда и появились витязи, всегда поступавшие по Правде и не осквернявшие себя убийством невинных. Первые витязи… — речь лилась и лилась, но почему-то было очень интересно и ни капли не утомительно.

Возвращаясь домой, Саша, Гермиона, Виталий, Луна и Радомир обязательно находили, чем заняться. Библиотека крепости была огромна… Когда Радомир, робко улыбаясь, ступил в крепость в первый раз, он был очарован древностью «эдакой махины», по его выражению, что не помешало ему облазить крепость сверху донизу. Не раз и не два скелеты вытаскивали застрявшего юношу из таких мест, о которых та же Гермиона и слыхом не слыхивала.

— Привет, — эту рыженькую Радомир увидел случайно, возвращаясь в библиотеку. Девушка выглядела немного потерянной, подросток почувствовал, что ей грустно. — Меня Радомир зовут.

— Я Джинни, — несмело улыбнулась девушка, неосознанно потянувшись к юноше. — Ты друг старших, да?

— Хочешь дружить? — спросил Радомир девушку, которой было очень грустно. В следующее мгновение ему показалось, что весь коридор крепости был озарен ее сияющей улыбкой.

— Да, — прошептала Джинни.

С этого «да» началась их дружба, а потом и симпатия. Хотелось бы рассказать, прямо не сходя с места, о приключениях молодых людей, которые они пережили, в том числе, по вине Радомира и Джинни, но сказка уже заканчивалась. Сказка о том, как четверо молодых людей обрели любовь, избавившись от врагов. А вот сказки об их других приключениях будут рассказаны отдельно, ибо миров на перекрестке много, очень много и кто знает…

Сказка заканчивалась, не мешая четверке молодых людей учиться, Радомиру с Джинни начинать узнавать друг друга, а городу вокруг крепости Таранис расти. Проходили дни, недели, месяцы и забывались злые маги магической Британии, но все больше узнавали юные пытливые умы, чтобы однажды… Но об этом будет рассказано в совсем другой сказке.