Мрачный ангел (СИ) [Karasendriet] (fb2) читать постранично

========== Часть 1 ==========

Афинодора

Дерек Картрайт — мой отец — был представителем английской знати. Поговаривали, что он даже находился в неком родстве с королевским родом. К власти он не стремился, но в политике участвовал охотно, во всем помогая королеве. Он женился на моей матери по политическим соображениям, нужно было налаживать мир с Римской Империей.

Эльпида, так ее звали. Ее имя означало «надежда», и это всем показалось хорошим знаком. Она была дочерью влиятельного аристократа и пала жертвой политики так же, как мой отец. Но им повезло, со временем они полюбили друг друга. У них родился сын Риган. Но больше детей бог им не посылал.

Моя мать была безутешна. Год за годом она не могла забеременеть. И тогда она решила посетить свою родную страну, обратиться к корням. Эльпида отправилась в Грецию, в Акрополь. Возложив дары на давно заброшенный жертвенник Афины, она попросила только об одном — послать ей дочь. Вернувшись домой, она, конечно, всё рассказала отцу. Она слишком любила его, чтобы иметь хоть какие-то тайны. Через год после возложения даров родилась я, получив при рождении очень необычное имя, по крайне мере, для Англии того времени — Афинодора, «дар Афины». Моя мать всерьёз верила, что именно Афина помогла мне явиться на свет.

К сожалению, эти роды отняли у матери всё здоровье. И на рассвете третьего дня моей жизни она умерла. Больше мой отец не женился.

Я росла в атмосфере заботы и любви. Высокие стены особняка надежно скрывали самое большое сокровище герцога Картрайт от внешнего мира. Но время неумолимо бежало, мне исполнилось пятнадцать лет. По тем временам это было немного поздно для первого появления в свете. Но ни мне, ни отцу не хотелось расставаться. Все прекрасно понимали, что мой первый сезон станет и последним. В погожее осеннее утро мы с отцом и Риганом отправились в Лондон. Я почему-то ощущала грусть, словно чувствовала, что в последний раз вижу свой дом.

*

Кай

Я сам не понимал, что делаю на этом человеческом балу. Что я вообще делаю среди людей, где так сложно скрывать свою сущность. Но что-то неумолимо влекло меня сюда. Истребление оборотней, конечно, весёленькое занятие, но всё же даже бессмертному нужен отдых. При дворе Елизаветы все считали меня итальянским аристократом, при деньгах и без жены. Все заботливые мамочки-наседки наперебой предлагали мне своих дочерей. Если бы они только знали, что я из себя представляю.

Я усмехнулся. Но улыбка быстро покинула мое лицо: я неожиданно понял, зачем явился сюда.

Некоторое время назад мой брат привез в наш замок красавицу-жену. Сульпиция была великолепна. Настоящее украшение нашего общества. Вокруг них постоянно была аура любви. Именно поэтому я сбежал на охоту за чудовищами. И вот сейчас в переполненной зале Гринвича я вдруг понял, что влечёт меня. Я хотел найти свою половинку, свою Сульпицию. Но как назло среди дебютанток не было ни одной, привлекающей меня. Они все казались слишком жеманными, слишком себялюбивыми, слишком серыми. Я чувствовал себя так, как будто в булыжной кладке мостовой пытался найти бриллиант.

— Герцог Картрайт и мисс Афинодора Картрайт.

Вот он, мой бриллиант! Вот моя Сульпиция! Вот единственное, что я хотел от жизни!

Она была дебютанткой, это угадывалось по белому платью. Но на вид она казалась гораздо старше своих лет. Хрупкая и нежная, словно цветок на ветру, тем не менее, она с достоинством держалась под взглядами всего зала. В глазах нескольких щеголей я уловил жадный блеск. Мне тут же захотелось метнуться по всему залу и перегрызть им глотки. Но я сдержался, и сдерживающим меня фактором оказалась она.

Фарфоровое личико обрамляли тёмные локоны. Большие глаза, по-детски распахнутые, тем не менее, лучились недетской мудростью. Пухлые коралловые губки были сложены в улыбку. Она была самим совершенством. На мгновение меня посетила мысль, что я её не достоин. Что она достойна большего, чем стать монстром. Хоть и привлекательным, но всё же монстром. Но мой эгоизм победил. Я сделал шаг вперед, затем еще один — это были первые шаги её конца.

Нас представили друг другу. Точнее сказать, меня представили её отцу. Но я не обращал внимания на несчастного герцога. Я смотрел только на неё. Я видел по её золотисто-зелёным, словно у кошки, глазам, что она чувствует. Она была ослеплена мной. Что делало задуманное мной еще проще.

Весь вечер она танцевала лишь со мной. И не только этот. Все балы сезона для нее были заказаны.

Она была только моей, и я не намеревался с кем-то её делить. Мы катались верхом. Ездили на пикники. Посещали театр. Я старательно вел себя как человек. Я был готов сделать всё. Если бы понадобилось, я даже убил бы всю её семью, как сделал Аро. Она должна быть моей. Она станет украшением моей бессмертной жизни.