Возраст согласия (СИ) [amazzzonka] (fb2) читать онлайн

========== Сентябрь ==========

Отец всегда был самым главным человеком в жизни Питера. Он воспитывал сына в одиночку, очень любил его и трогательно о нем заботился.

Тони Старк владел огромной компанией, был миллиардером и мог позволить себе тратить любые деньги на любимого сына, что он с удовольствием и делал. У Питера с детства были лучшие игрушки, самые крутые игровые приставки и компьютеры, он учился в лучшей школе и объездил весь мир.

Папа Питера никогда не запрещал ему приводить в дом своих друзей, любил устраивать крутые вечеринки для Питера по самым разным поводам, но дни рождения сына были особыми днями и всегда праздновались с большим размахом.

Незадолго до шестнадцатого дня рождения Питера, Тони сказал сыну, что это будет особенный день, и что он хотел бы отметить его с ним наедине. Тони пообещал, что с друзьями Питер сможет отпраздновать чуть позже — заботливый отец уже оплатил вечеринку для подростков в одном из лучших клубов города.

Питер, конечно же, согласился. Как он мог отказать своему любимому папе?

Так как шестнадцать лет Питеру исполнялось в субботу, то это был двойной праздник, — Питер хоть и любил учиться, но и отдохнуть от школы тоже был не прочь.

Утром Питера разбудил отец. Это не было чем-то особенным, папа частенько будил его сам, особенно когда Питер не слышал звонка будильника. Отец присел на краешек его постели и ласково провел руками вдоль его тела.

Питер фыркнул сквозь сон и попытался сильнее закутаться в одеяло. Но руки отца медленно, но настойчиво начали стягивать с него одеяло, пока Питер не остался лежать на постели в одних трусах и футболке.

— Ну пап, — захныкал Питер, — сегодня выходной, дай мне еще поспать.

— Успеешь выспаться, малыш, — прошептал Тони. — Мне не терпится поздравить тебя с днем рождения.

Питер приоткрыл один глаз и посмотрел недовольно на отца.

— Это не может подождать еще пару часов? — пробурчал он.

— Нет, малыш, я хочу поздравить тебя сейчас. — Тони широко улыбнулся, затем наклонился и поцеловал его в щеку.

— Хорошо, папа, — сонно пробормотал Питер и попытался снова натянуть одеяло, но отец удержал его руки.

— Питер, малыш, тебе сегодня исполнилось шестнадцать, — торжественным голосом сказал Тони, чему Питер удивился. Он не видел ничего знаменательного в шестнадцатом дне рождения. — Ты ведь знаешь, — продолжал Тони, — что шестнадцать лет в нашем штате — это возраст согласия?

И вот тут Питер окончательно проснулся. Потому что это было что-то новенькое. Отец никогда не говорил с ним о чем-то таком, и при чем тут возраст согласия, с чего бы ему вообще об этом беспокоиться?

Питер открыл оба глаза и уставился на отца.

Тони посмотрел на него с любовью и продолжил:

— Я ждал этого дня, сынок, так долго ждал, чтобы получить… твое согласие.

— Мое согласие? — переспросил Питер. — Какое согласие, папа? — Он все еще до конца не понимал, чего хочет от него отец в такую рань.

— Ну… — Тони замялся, — ну ты ведь знаешь, понимаешь… — он вопросительно посмотрел на Питера.

— Я не понимаю, папа, я и так согласился отпраздновать свой день рождения с тобой, какое согласие ты еще хочешь получить?

— Вот это, — сказал Тони и медленно положил руку на пах сына. Питер настолько был шокирован, что никак не отреагировал. Наверное, ему следовало убрать руку отца со своей промежности, но Питер не мог, он привык слушаться его во всем и не возражать.

Поэтому он не смог ничего возразить, когда рука отца переместилась в его трусы и осторожно, с большой нежностью погладила его половые органы. Питер лишь смотрел на папу широко раскрытыми глазами.

А Тони, увидев, что Питер не сопротивляется, наклонился и начал ласково целовать губы сына, а затем просунул в его рот свой язык.

Питер по-прежнему ничего не предпринимал. Он не сопротивлялся, но и не участвовал в происходящем, он лишь послушно пропускал язык в свой рот и позволил папе раздвинуть шире его ноги и ощупывать его член и яйца.

В какой-то момент Питер почувствовал, что ему это нравится. Волна удовольствия окутала его тело, а его член затвердел в уверенных руках отца и начал пульсировать, требуя чего-то большего.

И Питер без лишних слов приподнял свои бедра, когда папа начал стягивать с него трусы.

А когда Тони быстро сбросил свои джинсы и боксеры и улегся на сына сверху, потираясь о его возбужденный член своим, таким же твердым, Питер не выдержал и протяжно застонал.

Казалось, это подстегнуло отца, он начал ощупывать тело сына смелее, чувствуя его ответную реакцию.

— Так ты согласен? — прохрипел Тони, глядя потемневшими глазами в глаза сына. — Согласен быть моим мальчиком?

— Папочка, — прошептал Питер, — я не понимаю, я не знаю… — Тони прервал его бессвязную речь глубоким поцелуем. Затем перевернул их обоих на бок и, слегка раздвинув ягодицы сына, провел подушечкой среднего пальца по его дырочке.

Питер захныкал. Папа надавил на дырочку чуть сильнее, кончик его пальца слегка вошел в маленькое отверстие.

— Папочка, что ты делаешь? — прошептал Питер.

— Я хочу засунуть свой палец в твою сладенькую дырочку, малыш, ты дашь на это свое согласие?

Питеру понравились новые ощущения, которые он испытывал, поэтому он лишь на мгновение задумался, а потом кивнул.

— Хорошо, папочка, я согласен.

Тони поцеловал Питера, смочил палец слюной и начал проталкивать его в дырочку сына. Питеру очень нравилось, как палец отца двигался вперед-назад в его отверстии. Он начал стонать и двигать бедрами в такт движениям папиного пальца.

— Какой ты славный мальчик, — возбужденно прошептал Тони, — такой отзывчивый. Малыш, ты не будешь против, если папа пососет твой член?

У Питера сладко заныло внизу живота от этого предложения. Он очень хотел почувствовать, каково это — вставлять свой член в рот другого человека. Конечно, это был его отец…

Тони, как будто уловив сомнение в мыслях Питера, нежно улыбнулся и прошептал:

— Пити, малыш, такие вещи лучше учиться делать с папой. Я тебя вырастил, я тебя воспитал, я хочу научить тебя всему остальному. Главное, чтобы ты дал мне на это свое согласие. — И Питер, ободренный этими словами, согласился.

Тони опустился между ног сына и обхватил губами его твердую плоть. Питер застонал от нахлынувших ощущений. Это было невероятно, — засовывать свой член в чужой рот, чувствовать крепкие губы, обхватившие его; а затем, когда отец начал интенсивно сосать, у Питера совсем снесло крышу.

Сначала он предавался ощущениям с закрытыми глазами, но потом понял, что хочет увидеть это.

Они с отцом смотрели друг другу в глаза, как это было тысячи раз до этого момента, но впервые у папы во рту был его член, впервые он сосал своему юному мальчику, доставлял удовольствие своему ребенку не подарками и заботой, а своим ртом. И Питер подумал, что это, безусловно, был лучший подарок, который он когда-либо получал на день рождения.

Очень скоро Питер понял, что находится на грани.

— Папочка, я больше не могу, — простонал он, пытаясь вырваться из крепкого обхвата губ Тони вокруг его члена.

— Давай, малыш, спускай мне в рот, я проглочу, — с любовью в голосе произнес папа и принялся сосать еще интенсивнее, принимая член сына глубоко в своем горле.

Питер больше не мог сдерживаться, он выплеснул свое семя в глотку папы, пульсируя между его губами, чувствуя, как горло Тони сжимается вокруг головки, глотая его сперму.

Это было просто восхитительно.

Когда он отдышался и пришел в себя, отец уже лежал рядом, поглаживая его спину. Эти движения были легкие и нежные.

— Я люблю тебя, сынок, — улыбнулся Тони.

— Я тоже люблю тебя, папа, — смущенно ответил Питер.

— Правда? Как сильно ты любишь своего папу? — прошептал Тони и усмехнулся.

— Очень сильно, — искренне заверил его Питер.

— Ммм, — простонал Тони. — Тогда ты дашь мне еще одно согласие?

— Какое? — пролепетал сын. Он уже понял, что папочка не может навредить ему, он позаботится о нем во всех сферах его жизни, в том числе о его сексуальном удовлетворении, чего Питеру очень не хватало.

Тони с улыбкой снова засунул палец в дырку Питера и прошептал:

— Хочу, чтобы ты впустил сюда мой член. Я хочу выебать тебя в попу, сынок, ты дашь на это согласие?

Питер вздрогнул. Отчего-то грубые слова из уст его отца только сильнее возбудили его.

— Да, папочка, — прошептал он. — Я даю согласие на это.

— Спасибо, малыш, — искренне поблагодарил его папа, — обещаю, что тебе это понравится.

Он широко раздвинул ноги сыну и какое-то время любовался открывшимся перед ним зрелищем.

— Даже не верится, что это я создал такое чудо, — благоговейно прошептал отец, — что это благодаря моему семени у меня есть такой славный мальчик с такой милой розовой дырочкой. — Он, как бы все еще сам себе не веря, провел пальцами по нежному ободку входа в своего сына.

— Папочка, — простонал Питер.

— Такой хороший мальчик, — улыбнулся Тони, — согласился открыть свой вход для папы, согласился впустить в свою девственную дырочку папин член.

— Да, папочка, да, — прохныкал Питера, — я согласен, так чертовски согласен.

— Ммм, Пити, сынок, не зря я столько сил и времени потратил на твое воспитание, — восторженно произнес отец, — ты вырос настоящим послушным ребенком, готовым выполнить любую просьбу своего отца.

— Конечно, папа, ты мне никогда ни в чем не отказывал, — согласился Питер, — у меня были самые лучшие игрушки, самая красивая одежда, ты всегда давал мне все, что я только хотел, — Питер с благодарностью посмотрел на отца, — теперь я готов вернуть тебе свой сыновний долг и дать тебе все, что ты захочешь получить.

— О боже, — простонал Тони, затем схватил сброшенные на пол джинсы и достал из заднего кармана маленький тюбик со смазкой. — Я надеялся, что ты дашь свое согласие, малыш, — хитро прищурился он.

Питер хихикнул. В этом был весь его отец. Такой порядочный и законопослушный, терпеливо дожидающийся его шестнадцатилетия, чтобы он мог дать законное согласие на сексуальные отношения с ним, но при этом жутко самоуверенный, с тюбиком смазки в кармане джинсов.

Тони ухмыльнулся Питеру и приступил к смазыванию его входа. Питер застонал от предвкушения. Папа начал вводить в отверстие сына пальцы, — сначала один, затем, почти сразу, добавил второй.

Тони не забывал о проявлениях любви к мальчику, сопровождая процесс растягивания дырки нежными поцелуями и поглаживаниями его тела, успокаивая своего ребенка, помогая ему расслабиться и лучше подготовиться к предстоящему проникновению.

Отец никуда не спешил, и добавил третий палец только тогда, когда Питеру стало комфортно с двумя внутри себя.

— Питер, — серьезным голосом сказал Тони, неторопливо растягивая дырку сына, — ты же знаешь, как сильно я люблю тебя?

— Конечно, папочка, — прошептал Питер, глядя в родные карие глаза.

— Помни об этом, малыш, папа всегда любил тебя больше всего на свете и всегда будет любить тебя. — Он погладил свободной рукой яйца сына. — Даже несмотря на то, что папа отсосал тебе и будет трахать тебя в попу, сынок, это ничего не меняет между нами, ты понимаешь? Я все так же люблю тебя, малыш. И все, что я делаю с тобой — это еще одна форма проявления моей безграничной любви к тебе.

— Да, я все понимаю… папа… пожалуйста, — простонал Питер.

Тони зарычал, услышав эту просьбу из уст сына. Впервые он просил его о чем-то настолько грязном и сладком одновременно.

— Что пожалуйста? — усмехнулся Тони. — Чего ты хочешь, сынок?

— О, папочка, ты знаешь, чего я хочу.

— И чего же? — продолжал настаивать возбужденным шепотом отец.

— Хочу, — Питер покраснел, — хочу, чтобы ты вставил…

— Что и куда я должен вставить своему малышу? — ухмыльнулся Тони. Он любил задавать такие вопросы во время секса с другими мужчинами и женщинами и не собирался изменять своим привычкам и с сыном.

— Вставь свой член в мою задницу, — жалобно прохныкал Питер и выгнулся дугой.

— О, мой мальчик хочет, чтобы папа делал с ним грязные вещички? — Тони хрипло рассмеялся.

— О боже, папа, да, пожалуйста, сделай уже это.

Тони усмехнулся, окинул долгим потемневшим взглядом пошло расставившего ноги сына и приставил головку члена к дырке Питера. Питер, почувствовав прикосновение к своему входу, всхлипнул жалобно и просяще.

Тони медленно начал проталкивать свой член в узкое мальчишеское отверстие. Он знал, что Питеру сейчас больно, и чтобы сгладить неприятные ощущения, пытаясь отвлечь внимание сына, он начал ласково водить рукой по его члену.

— Расслабься, малыш, так будет легче, — прошептал Тони сыну. — Не переживай, с каждым разом тебе будет все проще и проще принимать в себя папин член.

Питер с благодарностью посмотрел на своего такого заботливого отца и кивнул. Скольжение папиной руки по его члену постепенно расслабило его, и мальчик начал постанывать, боль сменилась удовольствием.

Тони медленными движениями бедер начал накачивать Питера. Он опасался двигаться быстро, чтобы не навредить организму своего сына, его здоровье и благополучие были на первом месте.

— Ты чувствуешь, как нежно мой член движется в твоем отверстии, малыш? — Питер снова кивнул. — Другой мужчина не стал бы заботиться о твоем комфорте и безопасности, только родной папа может так бережно трахать дырочку своего ребенка.

Питер улыбнулся. Он понимал, как ему повезло, что первые шаги в сексе он делает под чутким контролем своего любимого папы. Не каждый отец готов взять на себя заботу о сексуальном удовлетворении своих детей. Его отец был просто идеален.

— Ты чертовски узкий, малыш, — прохрипел Тони, толкаясь в попу сына. — Мне нравится, что ты такой узкий и горячий, твой папа любит такие юные сладкие дырочки.

Питер застонал, наслаждаясь грязными влажными звуками, с которыми папин член входил в него снова и снова.

— Ох, Пити, твоя попка просто создана для того, чтобы ее трахали. Тебе ведь нравится это? Нравится доставлять удовольствие своему папе? — Питер одобрительно всхлипнул. — И мне нравится, как твоя узкая дырка принимает мой большой и толстый член, детка. Сейчас я люблю тебя еще сильнее, чем раньше. Чем чаще ты будешь доставлять удовольствие папе, тем сильнее папа тебя будет любить, запомни это, малыш.

Питер заскулил, выгибая спину навстречу требовательному члену своего отца.

— Мой маленький мальчик такой хороший и послушный, лежит с раздвинутыми ножками, позволяет папиному члену пользоваться своей прелестной дырочкой, ну разве ты не совершенство, Пити? — Питер постанывал, слушая комплименты, которыми осыпал его отец. — Я не ожидал, что ты окажешься таким покорным, малыш, такое поведение должно быть вознаграждено. — Тони глубоко вошел в сына, задержался на несколько секунд, сладострастно вздохнул и продолжил: — После того, как я хорошенько выебу тебя, мы поедем в автосалон и купим тебе в подарок на день рождения машину, милый.

— Папочка, я ничего не прошу у тебя, — задыхаясь, пролепетал Питер, — мне ничего не нужно взамен, мне это правда нравится.

— Я знаю, детка, но я хочу сделать тебе такой подарок. — Папа учащенно дышал, ритмично двигаясь внутри сына. — Твоя дырочка доставляет мне столько наслаждения.

— О боже, папочка, мне так хорошо, я снова хочу кончить, — пискнул Питер, не в силах больше сдерживаться.

— Давай, малыш, кончи от папиного члена, не прикасайся к себе, — приказал Тони и ускорил движение бедрами, в них уже не было прежней нежности и осторожности, он вколачивался в своего ребенка почти в полную силу. Его мальчику нужен был такой ритм, чтобы быстрее кончить.

И когда Питер громко закричал, выпуская струи горячей жидкости на свою грудь, Тони застонал в ответ и почти сразу же разрядился глубоко внутри своего сына с яростным хрипом.

— Прими мои поздравления, малыш, получи в подарок то же самое семя, которое создало тебя, — выдохнул Тони, наполняя дыру сына своей спермой. — С днем рождения!

========== Октябрь ==========

Питеру снилось, что он ест мороженное. Сладкие капли стекали по губам, а он слизывал их, наслаждаясь клубничным вкусом.

Клубничным?

Полусонный Питер облизал губы и действительно почувствовал вкус клубники. Он открыл глаза и увидел красивую и добрую улыбку своего отца. Тони любил будить Питера в школу таким способом — смазывать головку члена чем-то сладким и проводить ею по губам сына. Сегодня она была в клубничном сиропе.

Тони легонько шлепнул головкой по губам Питера.

— Малыш, открывай ротик, пора принимать папин член.

Питер улыбнулся и гостеприимно приоткрыл рот. Отец оседлал грудь сына и, придерживая его голову, вставил свой член во влажное отверстие. По утрам папа предпочитал сам трахать рот сына так, как ему нравилось. Задача Питера заключалась в том, чтобы держать рот приоткрытым, создавая губами узкий проход, через который его отец любил пробираться внутрь.

Из кухни доносился запах блинчиков. Вероятно, сегодня они будут есть их с клубничным сиропом. После того, как отношения Питера с отцом перешли в горизонтальную плоскость, Тони изменил рабочие часы домашнего персонала, опасаясь за сохранность их маленького семейного секретика. Теперь повар готовил завтраки вечером, а Тони разогревал их по утрам и сам варил себе и Питеру кофе.

— Пити, сынок, как я люблю твои развратные губки, — жарко прошептал папа, втискиваясь в рот сына. — Я трахал так много ртов, но твой, малыш, самый лучший, самый сладкий. Рот моего ребенка не сравнится ни с каким другим. Я словно в гребаном раю.

Питер, конечно, знал, что Тони нравился всем вокруг, он понимал, что если отец свистнет, выстроится очередь из желающих раздвинуть для него свои ноги, впустить его в себя и сзади, и спереди. Но папа выбрал его, ему нравится заниматься сексом со своим сыном, потому что только Питера он любит настолько сильно.

— Моему мальчику нравится сосать члены, — усмехаясь, проговорил Тони, толкаясь в рот Питера. — Ты прирожденный членосос, малыш, ты был создан для этого. Создан, чтобы принимать член твоего папы. Твои отверстия предназначены для того, чтобы папа пользовался ими для своего удовольствия.

Все эти грязные разговоры возбуждали Питера, хотя сам он не владел словами так, как его отец, который был настоящим профи.

Питер откуда-то знал, что его отец окажется именно таким в сексе. Он знал это еще тогда, когда папа впервые появился в его влажных снах. Хотя кто только не появлялся в этих снах, ради всего святого, Питер был обычным подростком, который думал о сексе круглые сутки. В своих фантазиях Питер давно переспал со всеми знакомыми девушками и парнями, с мужчинами и женщинами, с известными людьми, со случайно встреченными на улице симпатичными прохожими.

Как-то Питер услышал разговор своего пьяного отца — а отец Пита любил выпить — с его другом Стивом Роджерсом. Они говорили о своих студенческих годах, и Стив вспоминал, каким сексуально озабоченным был его отец.

— Скажи, Тони, была ли хоть одна девушка или бисексуальный парень в колледже, которых бы ты не оттрахал?

Отец самодовольно фыркнул.

— Перестань, Стив, конечно были, — и пояснил: — У меня просто времени не хватило бы, чтобы переспать абсолютно со всеми.

Они оба рассмеялись. Затем Тони добавил:

— В молодости я был компульсивным серийным онанистом.{?}[фраза из интервью Роберта Дауни-младшего] В своих фантазиях я переимел всех, кого знал. Женщин, мужчин, — неважно.

— Всех? — голос Стива слегка напрягся.

Отец рассмеялся.

— О, Стиви, дорогой, это были только фантазии. И да, отвечаю на твой вопрос. Тебя тоже.

— О боже, — Стив, наверное, покраснел и прикрыл ладонями уши, как он обычно делал, когда слышал что-то непристойное. Питер не мог этого видеть, поскольку он случайно услышал этот разговор, когда пробирался мимо комнаты отца, в которой мужчины выпивали, на кухню. Отец был уверен, что Питер давно спит, и говорил довольно громко, ему и в голову не могло прийти, что его сын станет свидетелем настолько пикантного разговора.

— Если тебе станет от этого легче, — насмешливым тоном продолжил отец, — то на тебя я подрочил всего несколько раз.

— Спасибо, успокоил, — Питер уловил в голосе Стива плохо скрываемую иронию.

— Зато, — продолжил отец слегка заплетающимся языком, — в молодости я часто мастурбировал на голливудских звезд. Особенно на эту… ну, журналистку из “Секса в большом городе”… и на… о-о-о… на Джуда Лоу…

— Тони, давай заканчивай, ты уже пьян, — недовольным тоном произнес Роджерс, — пойдем в постельку.

— С тобой? — развязно поинтересовался Тони.

— О боже, Тони, ты неисправим. — Послышалась возня. Судя по всему, Стив укладывал пьяного отца спать.

Но прежде, чем Тони отключился, он успел шокировать Роджерса (и Питера за дверью) еще одним признанием:

— И на мать я свою дрочил, и… — отец замолк, и вскоре из его комнаты послышался храп.

Питер быстро вернулся в свою спальню и улегся в постель. Теперь он понимал, чьи гены в нем бушевали…

Тони продолжал неторопливо трахать рот Питера. По утрам он был не очень разговорчив и, судя по всему, еще не подошел к грани, поэтому Питер потуже обхватил губами папин член, снова прикрыл глаза и продолжил предаваться воспоминаниям. Его присутствие на утренних сеансах минета требовало минимального включения в процесс, поэтому Питер старался абстрагироваться от него, чтобы не кончить в первые же секунды, — раньше он умудрялся испачкать себя спермой почти сразу же после того, как отец просовывал в него свой член. Сам факт наличия полового органа отца у него во рту очень возбуждал мальчика.

Питер воспроизвел в памяти свой разговор с Тони после того, как папа лишил его девственности и они оба лежали в смятой постели, приходя в себя после оргазма.

Он тогда не удержался и спросил:

— Скажи, папа, как долго ты ждал моего шестнадцатого дня рождения?

Отец улыбнулся.

— Впервые я захотел заняться с тобой сексом, когда тебе было пятнадцать. Помнишь, как мы ссорились в том ресторане на крыше? Когда ты пришел на официальный банкет в дурацком костюме, хотя я предупредил тебя о дресс-коде?

Питер кивнул.

— Я отчитывал тебя, но в какой-то момент понял, что вместо того, чтобы кричать, хочу прижать тебя к себе, обнять, стащить с тебя тот гребаный костюм и разложить тебя прямо на крыше…

Питер покраснел. Они тогда здорово поругались с отцом, он был уверен, что Тони страшно на него разозлился.

— Я был потрясен, когда осознал свои чувства. Я пытался избавиться от развратных мыслей о тебе, я даже начал трахать молодых парней, надеясь, что это поможет мне как-то отвлечься, но все было напрасно.

Тони вздохнул.

— Знаешь, я подумал тогда, что мне нужно найти кого-то твоего возраста, в Америке я не мог трахнуть никого моложе шестнадцати, это уголовное преступление. — Тони криво усмехнулся. — Зато в большинстве европейских стран возраст согласия пятнадцать лет.

— Э-э… в прошлом году мы путешествовали по Европе вместе, — осторожно сказал Питер.

Тони улыбнулся.

— Я проводил с тобой время, наслаждался твоим обществом днем, ты и не догадывался, какие грязные мысли постоянно кипели в моей голове. — Питер нахмурился. — А когда ты засыпал в отеле, я спускался на пару часов к очередному местному мальчику по вызову, чтобы сделать с ним ночью то, что мечтал сделать с тобой днем.

Тони нежно обнял сына и продолжил:

— Но чем больше мальчиков я насаживал на свой член, тем отчетливее я понимал, что хотел владеть только тобой, Питер. Я не хочу, чтобы другие подростки раздвигали для меня свои ягодицы, мне нужен именно ты. Я не хочу спускать в рот постороннего мальчишки, мне нужен для этого твой рот, сынок. Потому что это не просто похоть, это и есть настоящая любовь.

И Питер ему поверил, он знал, понимал, что никто и никогда не будет любить его так сильно, так глубоко и так безоговорочно, как его папа. Что бы это ни значило…

Тони начал двигаться быстрее, Питер расслабил губы, позволяя папиному члену проникать глубже в его горло. Питеру предстояло проглотить всю утреннюю порцию отцовской спермы — Тони настаивал, чтобы он это делал, он говорил, что это полезно для молодого растущего организма, потому что в ней много питательных веществ, которых нельзя получить из обычной пищи. Тони был потрясающе заботливым и внимательным отцом, даже в таких мелочах. Он тщательно следил за тем, чтобы его ребенок ежедневно получал необходимую для его здоровья дозу спермы.

До того, как у Питера появилась возможность заниматься настоящим сексом, он очень часто мастурбировал. В своих сексуальных фантазиях Питер никогда и ни на ком не зацикливался надолго, он мог начать воображаемый секс с одним человеком, а закончить его совсем с другим — или другими. Но были люди, которые возбуждали его сильнее, чем все остальные, те, о которых он в разные периоды времени мог фантазировать несколько дней подряд. Одним из таких людей был его отец.

Когда Тони признался ему в своей тайне, Питер промолчал о своей. Он постеснялся рассказать отцу, что во время их путешествия по Европе, когда они жили вместе в одном номере отеля, он подолгу не мог заснуть ночами. Не тогда, когда он целыми днями находился вместе с отцом и не имел возможности подрочить в течение дня. И он слышал, как Тони отлучался куда-то каждую ночь. И он догадывался, что тот делал это для снятия сексуального напряжения, но и подумать не мог, что причиной этого напряжения был он сам.

Когда за отцом закрывалась дверь, Питер вставал, брал какой-нибудь предмет одежды, в котором отец проходил весь день, и возвращался с ним в постель. И с упоением дрочил, положив себе на лицо футболку, пропитанную запахом и потом его отца, иногда — его брюки, на которых чуткий нос Питера улавливал чудесный мускусный аромат. Но чаще всего он, краснея, вытаскивал из контейнера с бельем трусы, в которых папа ходил весь день и менял перед тем, как отправиться на ебучее свидание с кем бы то ни было. И Питер был уверен, что не существует в мире аромата более возбуждающего, чем запах трусов его отца…

Тони учащенно задышал, приближаясь к разрядке. Он схватил Питера крепче за волосы и прижимал его лицо к своему паху, пока он не вошел полностью, пока его яйца не коснулись подбородка мальчика. Питер взял в руки свой собственный член, который уже изнывал от нетерпения, и начал поглаживать его.

Папа кончил густыми потоками горячей спермы, крепко прижимая голову любимого сына к своей промежности, чтобы его член мог выплеснуть каждую каплю полезного питательного вещества прямо ему в горло. Питер ускорил движение рукой на своем члене и разрядился вслед за отцом.

Взрослый организм Тони не нуждался в ежедневном употреблении спермы, поэтому отец ограничился тем, что слизал пару капель с живота сына.

Затем они вместе приняли душ, позавтракали блинчиками с клубничным сиропом, оделись и вышли из дома.

Отца повез на работу Хэппи, а Питер отправился в школу на новеньком Рендж Ровере, который получил в подарок от Тони на день рождения.

========== Ноябрь ==========

Тони проснулся посреди ночи с сильной эрекцией. Он попытался игнорировать свой торчащий колом член и снова заснуть, но его попытки не увенчались успехом.

Тони вздохнул, выбрался из-под одеяла и направился в комнату сына. Конечно, он мог бы подрочить — раньше, когда рядом не было никого, в кого можно было бы разрядиться, он так и делал. Но теперь, когда в одной из комнат находился сексуально озабоченный подросток, всегда готовый предоставить в его пользование свои сладкие дырочки, как Тони мог не пойти к нему? Он не мог.

В последние несколько месяцев у них с Питером установился определенный режим дня. Они по-прежнему спали каждый в своей комнате, каждый сохранил своё личное пространство, просто теперь они чаще проводили время вместе — тогда, когда Тони хотел заняться сексом. Потребности Тони не были слишком высоки, обычно ему достаточно было двух раз в день, чтобы справить свою сексуальную нужду. Утром он использовал для этого рот сына, а вечером — задний проход. Питер быстро привык к новому распорядку дня, не забывал соблюдать гигиену ротовой полости, чтобы папе с утра было приятно заниматься с ним оральным сексом, а каждый вечер посвящал анальной гигиене, выполняя все необходимые процедуры для поддержания ануса в состоянии готовности. Поскольку Питер был подростком с завышенным сексуальным аппетитом, в те моменты, когда он не лежал под папой, он, как и раньше, сам заботился о снятии своего сексуального напряжения.

Правда, иногда установленный порядок сбивался, иногда Тони так мучительно хотелось по утрам воспользоваться нижней дырой сына, что не было сил с этим бороться. Тогда он с виноватым видом раздвигал своему мальчику ноги. Конечно, он понимал, что после анального использования его ребенок частенько испытывал дискомфорт при ходьбе, и это было неприятно, особенно в будни, когда Питеру нужно было идти в школу, поэтому Тони старался прибегать к анальному сексу по утрам лишь в исключительных случаях — только когда ему очень сильно этого хотелось.

Тони осторожно заглянул в комнату сына. Питер лежал на животе, раскинув ноги и, судя по всему, крепко спал.

Питер говорил, что у него утром будет важный тест по физике, и Тони не хотел будить мальчика. Но ему очень сильно, катастрофически сильно хотелось вставить в кого-нибудь свой возбужденный член.

Тони подошел к кровати Питера и присел на ее край. Затем осторожно откинул одеяло так, чтобы задница сына была неприкрытой.

Судорожно выдохнул, глядя на боксеры — там, за этим куском ткани, находился источник его наслаждения, и он очень хотел туда попасть.

Отец погладил попу сына легкими, почти невесомыми движениями. Питер продолжал спать.

Тони погладил чуть сильнее, прошелся ладонями не только по ягодицам, но и просунул руку между бедер, трогая промежность подростка. Питер даже не шелохнулся. Тони и не подозревал, что у его мальчика настолько крепкий сон.

Он просунул пальцы под тело спящего сына и потер через ткань боксеров его невозбужденную плоть. Его собственный член нетерпеливо засочился в трусах.

С трудом сглотнув, папа начал осторожно тянуть вниз боксеры сына, спуская их до щиколоток и отбрасывая их в сторону. От вида полностью обнаженного ниже пояса Питера у него потекли слюнки, и он приглушенно застонал.

Круглая попка Питера выглядела так аппетитно и развратно, как будто приглашала Тони делать с ней все, что угодно, разве он мог отказаться от этого приглашения? По телу мужчины пробежала дрожь, ему не терпелось выебать своего ребенка.

Он широко раздвинул ягодицы Питера, чтобы полюбоваться пробкой с драгоценным камнем, которая была вставлена ​​в его драгоценную дыру, удерживая сперму, которую Тони сцедил в него накануне вечером.

Прежде чем вытащить пробку, отец аккуратно положил под мальчика подходящее полотенце, а потом наблюдал, как вязкая жидкость начала вытекать из Питера, и его дырка затрепетала от пустоты внутри.

— Сейчас, малыш, — прошептал Тони, — потерпи немного, сейчас папа заполнит тебя до отказа.

Его член ныл и отчаянно хотел попасть внутрь.

Тони быстро смазал вход принесенной с собой смазкой и расположился над Питером, опираясь на руки, приставив головку к розовой дырочке.

Папа нетерпеливо толкнулся своим мокрым членом в манящее отверстие сына. Он надавил сильнее и непристойно застонал, когда тело Питера поддалось его вторжению и поглотило головку.

Отец закусил нижнюю губу, скользя глубже, пока не вошел на всю длину. Сын тихо вздохнул, но не проснулся.

Тони не двигался какое-то мгновение, наслаждаясь ощущением узкого горячего канала своего сына.

Затем он начал нежно толкаться в тугую попку мальчика, комната Питера наполнилась пошлыми влажными звуками.

— Бля, Пити… ты такой доступный, всегда готовый для члена своего папы… — пробормотал Тони, делая глубокие толчки в тело сына. Даже когда его некому было слушать, он не прекращал подстегивать себя грязными разговорами.

Каждое движение бедер Тони заставляло Питера двигаться вверх и вниз по кровати.

Когда мужчина на мгновение остановился, чтобы передохнуть, мальчик заерзал и начал тереться о лежавшее под ним полотенце.

— Ох, малыш, ты так быстро возбудился? Какой ты молодец, Пити, папа так гордится тобой! — прошептал Тони.

Он откинул голову назад и возобновил движения внутри горячего мальчишеского тела, постепенно ускоряясь. Развратные звуки, которые издавал его член, входивший и выходивший из сына, смешивались с затрудненным дыханием спящего Питера и его собственными тихими стонами.

— Черт, Питер, мне так хорошо, — томно выдохнул отец. — Ты такой хороший мальчик, позволяешь папе пользоваться своими дырочками и днем, и ночью.

Питер всхлипнул, крепче сжимаясь вокруг отцовского члена.

— Ты просто мечта, а не сын, — ласково нашептывал папа, раскачивая тело подростка. — Любой отец был бы счастлив иметь под рукой такого послушного и безотказного ребенка.

Тони замер на мгновение, когда дырочка Питера запульсировала, и под ним начала растекаться кремовая лужица спермы.

Мужчина застонал, вошел максимально глубоко в своего сына и кончил, выжимая в него свою густую жидкость.

Затем он вытащил уже размякший член и полюбовался открывшимся зрелищем — хорошо использованная дырочка Питера покраснела и опухла.

Тони поцеловал ее, а затем начал убирать за собой — он чувствовал себя немного неловко, и ему не хотелось, чтобы Питер знал о том, что его отец побывал внутри него без разрешения.

Он заткнул вход в Питера анальной пробкой, убрал из-под него намокшее полотенце, тщательно протер мальчика салфеткой, снова натянул на него трусы и прикрыл одеялом, стараясь оставить его в том же виде, в каком он нашел его несколько минут назад.

Затем Тони вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Он так сильно любил своего сына. Так сильно и отчаянно любил.

========== Декабрь ==========

У Тони на работе выдалась сумасшедшая неделя, Пеппер была в отпуске, и ему пришлось разгребать все дерьмо самому. Всю неделю он был в состоянии стресса, и ему необходимо было развеяться.

В пятницу вечером Тони заехал в одну из своих квартир, расположенную в двух шагах от офиса. Он направился сюда сразу же после работы, заказав предварительно мальчика по вызову. Мальчишка запросил тысячу долларов за час, это много даже для элитной проститутки, но Тони не жадный, он никогда не считает деньги, когда речь идет о его удовольствии.

Тони обводит придирчивым взглядом свою просторную студию. Он давно использует ее для встреч с одноразовыми сексуальными партнерами, в том числе с теми, кто трахается с ним за деньги, а не по зову похоти. В центре студии, на журнальном столике рядом с обтянутым белой кожей диваном, ждет своего часа бутылка хорошего красного вина.

Мальчик опаздывает, и Тони изнывает от нетерпения. Интересно, каким он будет? Конечно, Тони знает, как он выглядит, но во что он будет одет? Как будет себя вести? Раздвинет ноги сразу или поломается, чтобы подразнить Тони, а может и вытянуть из него приличные чаевые? На чаевые проституткам Тони тоже никогда не скупился, особенно если они доставляли ему настоящее наслаждение.

Тони еще не решил, будет ли он иметь шлюху в зад или даст ей отсосать — он платит достаточно, чтобы принять решение в зависимости от сиюминутной потребности своего члена.

Тони подходит к окну и выглядывает в него. На улице идет снег. Может, мальчик застрял в пробке? Застрял в лифте? Чертов негодник, он заставляет Тони нервничать, еще даже не переступив порог квартиры.

Тони снова смотрит в телефон. Опаздывает уже на десять минут. Не пишет и не звонит. Ладно. Просто так такое поведение ему не сойдет с рук. Тони ненавидит, когда кто-то заставляет его ждать, тем более гребаная платная давалка.

Тони мечется по комнате. Чтобы чем-то занять себя, берет в руки штопор и начинает открывать бутылку вина. Именно в этот момент раздается звонок в дверь.

Тони вздрагивает и чуть не проливает вино на дорогой белоснежный ковер. Чертов мальчишка должен быть наказан и за это.

Он ставит бутылку на стол и идет к двери. Открывает.

— Ох, извините пожалуйста, что я опоздал, — широко улыбаясь, тараторит мальчик. — Я так увлекся чтением книги, когда ехал в метро, что пропустил две остановки. Вы ведь не злитесь, правда, сэр? Ой, я забыл представиться, меня зовут…

— Этого достаточно, — перебивает его Тони. Он все еще зол на мальчишку, который заставил его ждать. — Я пригласил тебя не на свидание, а для того, чтобы разрядить в тебя свой член, — цедит сквозь зубы Тони. — Обычно я не интересуюсь названиями спермоприемников.

Мальчик наконец замолкает и скидывает пуховик, оставаясь в элегантном костюме.

— Неплохо зарабатываешь, отсасывая члены? — презрительно кривит рот Тони, кивая на костюм продажной соски. — Tom Ford, последняя коллекция. Однако…

Парень начинает краснеть.

— О, нет, что вы, это мне отец купил, — Тони вопросительно изогнул бровь, а парень снова открыто улыбнулся ему: — Мой папа очень богатый человек.

Тони хмыкает и криво усмехается. Они проходят в гостиную и усаживаются на диван. Мальчик с любопытством разглядывает незнакомую комнату, задерживает свой взгляд на крутой стереосистеме.

— Что же твой богатый папа не может о тебе позаботиться? — интересуется Тони, разливая вино по бокалам. — Почему ты вынужден ложиться под чужих мужиков ради денег?

Тони поднимает бокал, шлюшка берет в руки свой, они оба делают по глотку.

— Он просто не дает мне карманных денег, думает, что я потрачу их на что-нибудь… типа наркотиков.

Тони цедит вино, разглядывая парня. Он выглядит так мило и невинно, именно так, как нравится Тони. Его член уже заинтересованно встал, ему не терпится осквернить это молоденькое тело.

— Я даю своему сыну достаточно карманных денег, — наконец произносит Тони. — Не хотел бы я, чтобы мой сын ради денег глотал чужую сперму. — Тони морщится. — Даже представить такое страшно.

— Ваш сын должен глотать только вашу? — дерзит парень. А потом, понимая, что он только что сказал, становится абсолютно красным.

Тони усмехается.

— Чертова наглость с твоей стороны говорить это тому, кто платит тебе деньги за еблю. — Пунцово-красный парнишка сидит на диване, опустив голову. Он медленно пьет свое вино и ничего не отвечает. Тони внимательно смотрит на парня, прищурив глаза. — Ладно, раз уж ты заговорил об этом, скажи, твой отец, наверное, не так невинен по отношению к тебе?

Мальчик по-прежнему не смотрит Тони в глаза. Он лишь слегка пожимает плечами.

— О, я попал в точку? — Тони усмехается. Делает еще один глоток и откидывается на спинку дивана. — Теперь мне действительно любопытно. Расскажи, что он делает с тобой? Он… трогает тебя?

— И не только трогает, — тихо говорит парень, наконец отрываясь от бокала, — он давно лишил меня девственности. Сначала он насиловал меня почти каждый день, иногда по нескольку раз в день. — Мальчик ставит бокал на стол и вздыхает. — К счастью, сейчас он уже не так молод, поэтому мне уже не приходится обслуживать его член с утра до вечера.

— Именно поэтому ты выбрал такой способ для зарабатывания денег? — Тони издевательски смеется. — Тебе не хватает отцовского члена? Тебе нужно держать член за щекой круглые сутки? Или это твой ебливый зад не может продержаться без члена внутри? — Мальчик сжимается в комок, очевидно, уже жалея о своем признании. — Тогда твой отец делает тебе большое одолжение, наполняя твои похотливые дыры тем, чего ты так жаждешь. — Тони больше не интересует вино, он поднимается и оказывается прямо перед парнем, расстегивает ремень своих брюк и грубо тыкает мальчика лицом в свой пах. — Соси давай, ненасытная шлюха, ты уже несколько минут сидишь без члена внутри, уже течешь от нетерпения?

Парень покорно спускает штаны и трусы Тони до колен и начинает сосать. Сосет умело, грамотно, так, как Тони нравится.

— Это твой отец научил тебя так хорошо сосать или те, у кого ты брал в рот за деньги? — Интересуется Тони, предаваясь развратному наслаждению в теплом рту парнишки.

— Первое, — коротко отвечает мальчик и возвращается к своему занятию. Тони не против, в конце концов, именно за это он платит.

— Кстати, — приходит ему в голову блестящая мысль,— я заплачу тебе меньше, потому что ты использовал меня, как гребаного психотерапевта, рассказывая о своих проблемах с отцом.

Мальчик покорно вздыхает, слегка — насколько ему позволяет член в горле — кивает и продолжает отрабатывать ртом свои деньги.

Он действительно замечательно сосет, и очень скоро Тони чувствует себя на грани.

— Эй, как ты хочешь, чтобы я кончил? В рот или на лицо?

— В рот, — отвечает парень. Он не очень разговорчив из-за члена во рту.

— Любишь сглатывать? — язвительно интересуется Тони.

— Нет, боюсь, что вы случайно запачкаете мой костюм спермой.

Тони издает короткий смешок, затем вколачивается в бесстыже гостеприимное горло особо грубо и глубоко, едва успевая в последний момент вытащить член изо рта мальчишки и кончить ему на лицо, демонстративно оставляя следы спермы на пиджаке костюма.

Когда парень видит это, он бледнеет.

— Боже, зачем вы это сделали? — Он почти плачет. — Папа убьет меня.

Тони с удовлетворенным видом натягивает трусы и штаны, с кривой ухмылкой застегивает ремень, глядя на измазанного спермой мальчика. Затем от души смеется.

Он наклоняется и целует парня в испачканный спермой лоб.

— Папа не убьет тебя из-за такой ерунды, малыш. Мы можем сдать пиджак в химчистку по дороге домой. — Он берет со стола салфетку и убирает следы беспорядка с лица и пиджака парня, затем обнимает поднявшегося с дивана Питера и прижимает его к себе.

— Я хорошо справился, папочка? — улыбается сын.

— Отлично, моя любовь, ты был настоящей шлюхой. Кстати, да, — спохватывается отец и достает из кармана пиджака несколько стодолларовых купюр. — Здесь ровно тысяча баксов.

Питер, краснея, берет деньги и напоминает:

— Ты же собирался вычесть что-то из этой суммы.

— Ага, но это с чаевыми. — Тони на секунду задумывается. — Только не вздумай просить у меня карманные деньги в этом месяце.

Он усмехается, а Питер закатывает глаза.

Они одеваются и спускаются вниз, к машине Тони, чтобы вместе ехать домой.

========== Январь ==========

Когда Тони продумывал дизайн своего особняка, у него не было особых сомнений по поводу того, каким должно быть его идеальное жилье. На первом этаже он обустроил огромную гостиную c камином и кухню со столовой зоной, на втором этаже расположились несколько шикарных спален и библиотека, а на третьем — его мастерская. Но самое интересное Тони приберег для подземного этажа — там, помимо гаража, находилась его игровая зона.

Гараж с коллекцией редких машин был доступен для посещения гостями и домашним персоналом, Питер тоже иногда проводил там время с отцом. Но большая часть подземного этажа была скрыта от любопытных глаз, попасть туда можно было либо через хорошо замаскированный проход между гаражом и игровой зоной, либо через длинный тоннель, въезд в который находился далеко от самого особняка. Чаще всего Тони пользовался именно этим входом, чтобы не вызывать лишних вопросов у Питера, который думал, что папа задерживался в офисе, и его нянь и гувернанток, которые тоже были уверены, что мистер Старк пропадал допоздна на работе.

Игровая зона была тем местом, где Тони предпочитал проводить свободное время. Конечно, Тони любил играть и в рулетку, и в биллиард, но больше всего плейбой Тони Старк любил ролевые игры. Если бы он не был изобретателем, то, несомненно, стал бы актером, а может и сценаристом — Тони не только с легкостью вживался в любую роль, но и на ходу мог придумать интересный сценарий для ролевой игры.

А поскольку Тони был очень богат, то для своей игровой зоны он приобретал все самое лучшее, Тони обустроил ее так, чтобы у него и его партнеров по ролевым играм была возможность поиграть практически в любую игру. Здесь находилось несколько комнат разного размера: самая большая была оборудована всем необходимым для БДСМ, включая специальную кровать; интерьер комнаты поменьше напоминал бордель; еще одна большая комната была оформлена в виде восточной кальянной, она предназначалась для группового секса султана с его гаремом, впрочем, кальян здесь тоже курили.

В игровой зоне были и сравнительно небольшие тематические комнаты: медицинский кабинет, полицейский участок, школьный класс… В каждой комнате, кроме специальной мебели, хранились необходимые для игр аксессуары, а также костюмы разных цветов и размеров, закупленные в секс-шопе. Любой из партнеров Тони мог подобрать себе подходящую для игры одежду: халат медсестры, латексную или хлопчатобумажную форму полицейского, платье и фартук горничной, костюм пирата, школьницы, моряка, принца…

Питер и понятия не имел о том, что находится за гаражной стеной, покрытой серебристыми облицовочными панелями, какие оргии разворачивались все эти годы буквально у него под ногами.

Но мальчик вырос, и пора было приобщать его к взрослым играм. Сразу же после сеанса утреннего минета Тони вручил сыну приглашение на посещение доктора Старка в 20.00 с подробной инструкцией, как попасть из гаража в игровую зону.

***

Питер очень нервничал, спускаясь на подземный этаж.

Почему он раньше не обращал внимания на небольшой кодовый замок в углу гаража? Питер набрал указанные отцом цифры, и одна из панелей сдвинулась в сторону, открывая проход в ту часть дома, где мальчик еще ни разу не был.

Он с любопытством разглядывал гладкие белоснежные двери, расположенные по обеим сторонам довольно узкого коридора. Ни на одной из них не было никаких опознавательных знаков, и Питер почти запаниковал, но затем увидел дверь, к которой была прикреплена небольшая табличка с надписью: “Доктор Старк, врач высшей категории”.

Питер хмыкнул — скромность никогда не была отличительной чертой его отца. Затем он постучал.

— Доктор Старк, это Питер, можно войти? — неуверенно произнес мальчик, приоткрыв дверь.

— Входи, малыш, — послышался из глубины комнаты доброжелательный голос отца.

Питер вошел и залюбовался своим красивым папой, который сидел за большим столом. Ему так шла синяя врачебная униформа и стетоскоп,{?}[Медицинский прибор из двух резиновых трубок с резонатором для выслушивания работы сердца и лёгких.] свисавший с шеи. И лишь потом Питер обратил внимание на металлический шкаф с медицинскими принадлежностями, кушетку в углу и несколько медицинских плакатов на стене. Но самым впечатляющим предметом был стоявший у одной из стен высокий стул с чем-то наподобие подставок для ног. Питер судорожно сглотнул.

— Присаживайся, Питер, рассказывай, есть какие-нибудь жалобы?

Питер сел на стул сбоку от докторского стола и нерешительно замялся.

— Доктор Старк, я не знал, к кому обратиться…

— Смелее, малыш, — подбодрил его Тони, — я твой врач, ты можешь рассказать мне обо всем, что тебя беспокоит.

Питер уставился на носки своих кроссовок.

— Это такая… ну… проблема… я стесняюсь, — пролепетал Питер.

Доктор Старк откашлялся.

— Малыш, эта проблема… она у тебя в трусиках?

— Да, — еще сильнее смутился Питер, а его член тут же отреагировал на участливый тон отца.

— Рассказывай, тебе нечего стесняться, у многих людей есть проблемы с половыми органами, и я всем помогаю.

Питер знал, что его отец был добрым человеком и любил помогать людям, особенно когда проблема касалась их половых органов…

— Дело в том, что у меня постоянно твердеет здесь, — он ткнул пальцем в область промежности.

— Хм, — нахмурился доктор Старк, — как часто твой пенис становится твердым, малыш?

— Очень часто, несколько раз в день, доктор, — пролепетал Питер, — вот и сейчас, когда я увидел вас, там снова все затвердело.

Тони хищно усмехнулся. Он был очень доволен тем, что его сын реагировал на него так же, как и остальные люди — возбуждался от одного только взгляда на него.

— Не беспокойся, милый, сейчас я обследую тебя. Раздевайся, можешь оставить одежду на стуле и вставай вон на тот коврик.

Питер поднял на доктора испуганные глаза.

— Полностью раздеваться?

Доктор Старк снисходительно усмехнулся.

— Малыш, все пациенты раздеваются, когда их осматривает врач. Я видел тысячи голых мужчин и женщин, это моя работа — осматривать голых людей, трогать их тела, в том числе половые органы, так что не стесняйся.

Питер раздевался, думая о том, сколько же действительно голых людей видел его отец в своей постели. Наверное, счет действительно шел на тысячи. А скольких пациентов доктор Старк успел принять в своем кабинете до него? Питер испытал что-то похожее на ревность.

Доктор Старк тем временем подошел к металлическому шкафу, вынул оттуда и натянул на руки голубые латексные перчатки.

— Ага, я вижу проблему, — ухмыльнулся он, подходя к мнущемуся на коврике голому Питеру, многозначительно глядя на его почти прилипший к животу член. Мальчик выглядел смущенным. — Но прежде всего я должен провести общий осмотр.

Доктор Старк снял с шеи стетоскоп и вставил в уши. Конечно, ему хотелось бы приступить к осмотру самого главного — прощупать член и яйца подростка, проникнуть в его задницу, но он знал правила игры. Здесь очень важно проявлять терпение.

— Давай-ка проверим твое сердце и легкие. — Он приложил металлическую штуковину к груди Питера, и мальчик вздрогнул. — Извини, малыш, эта штука холодноватая, придется немного потерпеть.

Доктор Старк несколько раз переместил резонатор по груди Питера, случайно задевая соски мальчика, внимательно слушая и периодически кивая головой. Затем вынул прибор из ушей.

— Здесь у тебя все в порядке. — Доктор доброжелательно улыбнулся. — А теперь давай проверим твое горло, открой ротик.

Питер открыл рот, и Тони просунул в его горло два пальца, Питер поперхнулся.

— Хорошее плотное горло, — сказал доктор, вынимая пальцы. — Мальчикам твоего возраста очень важно иметь такое глубокое и плотное горло, — с теплотой в голосе добавил доктор Старк.

Да, горло Питера, безусловно, отлично справлялось со своей главной задачей — глубоко заглатывать член его папы.

Питер слегка покраснел от похвалы.

— О, я забыл предупредить, что в этот раз тебе придется пройти несколько дополнительных тестов, которые проходят все мальчики, достигшие шестнадцати лет, — спохватился доктор Старк.

— К-каких тестов? — Питер убедительно изобразил испуг. — Доктор Роджерс не проводил со мной никаких дополнительных тестов.

— Ах, Роджерс, говоришь? — В голосе Тони явно заскрежетала ревность. Питер расплылся в мстительной улыбке. А нечего было вспоминать про свои тысячи голых мужчин и женщин! — Твоим лечащим врачом раньше был Стив? Что ж, тебе повезло, мой уровень квалификации намного выше.

Питер невинно хлопнул глазками. Тони посмотрел на него, слегка прищурившись.

— Повернись ко мне спиной, ноги на ширине плеч, руки за голову! — прорычал мужчина.

Питер нерешительно развернулся.

Доктор Старк провел руками по заднице Питера и ощутимо шлепнул сначала по одной ягодице так, что мальчик непроизвольно ойкнул, затем по другой. Потом по двум сразу.

— Проверяю твои ягодицы на реакцию на шлепки, все мальчики проходят такое обследование в шестнадцатилетнем возрасте, — проинформировал доктор язвительным тоном.

Питер догадался, что такое обследование проходят те мальчики, которые имели неосторожность вызвать ревность у доктора. Тони сделал еще несколько шлепков.

— Отлично, реакция просто идеальная.

Доктор Старк переместился, теперь он встал напротив Питера, на его лице играла ехидная улыбочка. Мальчик поежился, переминаясь с ноги на ногу.

— Боюсь, что доктор Роджерс не проводил с тобой очень важный тест. — Тони схватил Питера за член, качнул его вниз, а затем отпустил. Член смачно шлепнул по влажному от предэякулята животу мальчика. Питер широко распахнул глаза. — Проверка максимального угла наклона и силы упругости, — с невинным видом пояснил доктор Старк.

Затем он вынул из кармана своего костюма тюбик с каким-то гелем.

— Сейчас мне нужно проверить чувствительность твоих сосков, этот тест входит в обязательную программу обследования для шестнадцатилетних мальчиков.

Доктор нанес на соски Питера прохладный гель, заставив своего юного пациента снова вздрогнуть, а затем начал поглаживать, скручивать и сжимать его соски, пока они не стали твердыми.

Питер всхлипнул, Тони ухмыльнулся.

— Отличные результаты, малыш, твои соски очень быстро твердеют, — одобрительным тоном произнес доктор. — А теперь садись на смотровое кресло, будем разбираться с твоей проблемой.

Доктор Старк снял перчатки и бросил в корзину для мусора, затем отошел к металлическому шкафу, достал оттуда и надел новую пару.

Увидев испуганный взгляд, с которым Питер разглядывал место для осмотра, доктор успокаивающе погладил мальчика по руке.

— До сих пор ты был таким смелым пациентом, просто продолжай в том же духе, ладно?

Питер прикусил губу и кивнул. С помощью доктора он забрался на смотровое кресло, которое Тони заказал еще несколько лет назад в медицинском салоне.

Отец с удовольствием окинул взглядом расположившегося на смотровом кресле сына — ноги Питера были широко расставлены благодаря держателям для колен. Сколько людей сидело в этом кресле, демонстрируя свои промежности доктору Старку? Но Тони никогда не чувствовал того особого трепета, которое он испытывал, глядя на бесстыдно открытую для обозрения промежность собственного сына. Это было совсем другое.

— Так-так-так, — серьезным тоном произнес доктор Старк, располагаясь на небольшом стульчике на колесиках между раздвинутых ног мальчика. — Давай тщательно проверим твой пенис, малыш.

Он взял в руки член Питера и внимательно осмотрел его со всех сторон.

— Длина и объем твоего пениса соответствуют показателям для мальчика твоего возраста, — наконец вынес свой вердикт доктор. Затем он потер головку. — Головка хорошо открыта. — Он помял в руках мошонку Питера, внимательно ощупывая каждое яичко. — И здесь все в порядке. Твои половые органы выглядят просто замечательно, малыш, — не удержался от комплимента мужчина.

Питер смущенно улыбнулся. Ему так нравилось, когда его хвалили.

— Осталось последнее исследование, Питер, и для него мне нужно подготовить твой анус, — тем временем продолжил врач.

— Что вы собираетесь делать со мной, доктор? — пролепетал Питер.

— Я собираюсь вставить в твой анус медицинский инструмент для осмотра. Но сначала я подготовлю тебя пальцем. Тебе надо постараться расслабиться. — Доктор смазал средний палец правой руки, приставил его к отверстию мальчика и с трудом протолкнул внутрь. — Ты такой тугой, — прокомментировал мужчина, — но ты прекрасно раскрываешься, и это замечательные показатели для мальчика твоего возраста.

Это были отличные показатели для мужчин любого возраста, чьи анальные отверстия предназначаются для того, чтобы принимать в себя члены других мужчин.

Доктор сделал несколько движений своим пальцем внутри, а затем вынул его и, взяв со стоявшего рядом низкого столика блестящий металлический инструмент, смазал его наконечник.

— Ч-что это такое, доктор?

— Это анальный расширитель, Питер, с его помощью я приоткрою твое входное отверстие, чтобы хорошенько изучить твой анальный канал. Все мальчики твоего возраста проходят такое обследование.

Питер с ужасом глядел на страшную металлическую штуковину.

Доктор Старк приставил инструмент к дырочке мальчика. Питер непроизвольно напрягся.

— Ну же, давай, ты уже большой мальчик, ты должен уметь расслабляться и впускать в свою попку.

Доктору наконец удалось ввести металлический наконечник внутрь.

— Вот так, умница, ты хорошо справляешься, — похвалил он Питера. — Теперь я буду поворачивать регулятор на инструменте, и твой анус будет постепенно расширяться, пока не станет достаточно открытым для обследования. Ты готов?

Питер пискнул что-то неопределенное. Тони несколько раз повернул регулятор анального расширителя.

Мальчик стыдливо закрыл глаза. Он чувствовал, как раскрывается его дырка и понимал, что…

— Папочка, не надо, пожалуйста, не делай этого, — всхлипнул Питер, выходя из роли. — Я не хочу, чтобы ты смотрел на меня там…

— Не надо стесняться, милый, — успокоил его Тони, тоже выходя из образа. — Я твой папа, я могу смотреть на тебя везде, как снаружи, так и внутри, ничего постыдного в этом нет, дорогой, папе разрешено трогать своего ребенка где угодно. Ок?

— Нет, папочка, нет, прекрати, — захныкал мальчик.

Отец нахмурился, потом пожал плечами.

— Хорошо, хорошо. — Мальчик шумно выдохнул. — Отложим это, я измерю глубину твоего канала в следующий раз.

— Папа! — простонал Питер.

Тони рассмеялся.

— Не папа, а доктор Старк!

К большому облегчению Питера, расширитель, наконец, был вытащен из его задницы.

Доктор Старк задумался на несколько секунд, а затем сказал:

— Что ж, судя по результатам обследования, в качестве лечения тебе показан массаж простаты.

— Это больно? — испуганным голосом произнес Питер.

Доктор Старк криво усмехнулся.

— Ну что ты, это наоборот очень приятно. — Тони с ухмылкой нанес на пальцы смазку. — Сейчас я снова вставлю внутрь палец, мне нужно нащупать твою простату.

Питер кивнул.

Доктор ввел палец внутрь, ощупывая стеночки мальчика. Внезапно Питер вскрикнул и выгнув спину.

— Хорошо, мы нашли твою простату, малыш, теперь я буду массировать ее, это поможет сделать твой пенис снова мягким.

Тони стал потирать простату мальчика, и вскоре Питер уже бесстыже стонал, раскрасневшийся, расслабленный, так восхитительно открытый для своего папы, который, не стесняясь, ощупывал похотливым взглядом молодое и упругое тело сына, любовался его небольшим мальчишеским членом.

— Ну как, Пити, становится легче?

— Да, доктор, мне так нравится лечиться, так приятно, — выдохнул Питер.

Тони ухмыльнулся. Ему удалось вырастить восхитительно похотливую шлюшку, которой нравилось, когда грубые отцовские руки касались ее развратного тела, нравилось впускать чужие пальцы в свою жаждущую внимания распутную дырку.

— Приготовься, мой хороший, сейчас из твоего пениса будет выделяться вещество, из-за которого он был твердым. — Доктор продолжил потирать простату, другой рукой он взялся за член мальчика и начал водить по нему рукой. Очень скоро Питер закусил губу, затем заскулил и выгнулся на кресле, разбрызгивая свою сперму.

Доктор Старк широко улыбнулся. Он взял одноразовую салфетку и вытер Питера.

— Хороший мальчик, ты так быстро вылечился, видишь? Теперь твой пенис снова в норме.

Врач откатился на стульчике от раздвинутых ног Питера и снял очередную пару перчаток, чтобы выбросить ее.

— Спасибо, доктор Старк, — расслабленно выдохнул Питер и, не дождавшись никаких инструкций, поинтересовался: — Мне можно идти?

— Нет, вставай с кресла и садись на кушетку.

Питер выбрался из кресла и сел на стоявшую в углу кабинета кушетку.

Тони подошел к нему и бесцеремонно приспустил свои штаны.

— Малыш, тебе еще необходимо принять лекарство, которое находится в моем пенисе. Я врач, поэтому в моем организме вырабатывается специальное лечебное вещество. — Тони поднес свой возбужденный член к лицу Питера. — Ты должен взять его в ротик и высосать лекарство.

— Это как большая ампула? — невинным тоном поинтересовался мальчик, взяв в руку член.

— Да малыш, что-то в этом роде. Тебе нужно хорошо пососать мой пенис, пока не удастся извлечь из него вещество, которое тебя вылечит.

— Наверное, это лекарство горькое? — сморщился Питер.

— Малыш, где ты видел сладкие лекарства? — Тони недовольно поцокал языком. — Но ради своего здоровья ты проглотишь его все до капли, договорились?

— Хорошо, сэр, — кивнул Питер и взял член в рот.

Тони закрыл глаза от удовольствия.

— Ох, Питер… да, детка, соси, соси его, — доктор Старк с наслаждением запрокинул голову, — ты такой хороший мальчик. Так хорошо сосешь своему доктору…

Питер с большим энтузиазмом насаживался ртом на член.

— Да, детка, так хорошо… так чертовски хорошо. — Мужчина уже тяжело дышал. — Ох, малыш, я сейчас… уже близко… давай, милый… о… возьми глубже… о боже.. да… вот так… так… черт… какой хоро-о-о-оший…

Тони издал протяжный стон и погрузился в безотказный рот, сотрясаясь от силы своего оргазма, когда его член пролил теплую, густую сперму в горло сына.

Его послушный мальчик старательно проглотил все до капельки.

— Спасибо, доктор, за лекарство, — переводя дыхание, сказал Питер, облизав губы. — Теперь я здоров? Теперь мой пенис больше не будет твердеть?

Парень, раскрасневшийся и довольный, с улыбкой смотрел на своего отца, который просто стоял и наслаждался этой картиной, наслаждался сладким послевкусием того, как он в очередной раз, далеко не в последний, выебал в рот своего сына.

— Твой пенис будет твердеть очень часто, мой дорогой. Но каждый раз, когда это случится, ты никому не должен об этом говорить, ты просто приходи ко мне, твоему доктору, и я позабочусь о тебе, как никто другой, договорились?

— Спасибо, доктор, договорились, — сказал Питер и начал одеваться.

========== Февраль ==========

— Знаешь, — сказал Тони, окинув похотливым взглядом Питера, который старательно сосал отцовский член, — было бы здорово, если бы иногда меня встречала с работы дочка.

Они оба были в гостиной, отец смотрел фильм, развалившись в кресле с раздвинутыми ногами, а сын, расположившись между ними, доставлял своему папе оральное удовольствие. У Тони уже вошло в ежедневную привычку расслабляться после тяжелого рабочего дня со своим таким послушным ребенком. Питер всегда безропотно делал то, что помогало его отцу отвлечься — его рот, попа, руки всегда были готовы для того, чтобы папа мог воспользоваться ими так, как ему хотелось.

— Хочешь удочерить кого-то? — нахмурился Питер, отрываясь от своего обычного вечернего времяпровождения.

— Нет, я хочу, чтобы ты играл для меня иногда роль девочки, — Тони провел большим пальцем правой руки по развратным губам сына, припухшим после почти получаса интенсивного сосания, — тебе очень пошли бы чулки и короткая юбочка.

Питер смущенно потупился. Он прекрасно знал, что таких парней, как он, любители мальчиков называют твинками и знал, что многие мужчины любят ложиться в постель с твинками, одетыми в женскую одежду.

— Пап, у меня нет вагины, — на всякий случай напомнил Питер.

— Тогда придется заниматься с моей дочкой исключительно оральным и анальным сексом, — весело подмигнул ему отец и требовательно надавил сыну на затылок, запихивая в его рот свой ненасытный член, снова окунаясь в волны сладкого развратного наслаждения.

Тони не переставал благодарить небеса за то, что у него есть такой потрясающий сын, не только молодой и красивый, но и очень способный, который за несколько месяцев сексуального использования стал почти профессиональной соской, его губы были хорошо натренированы и могли работать на члене папы столько, сколько тому было нужно для того, чтобы кончить.

***

Сегодня Питер с нетерпением ждет возвращения отца. Вернее, папу ждет малышка Питти. Она одета в короткую черную юбочку и топ из латекса, на ногах тонкие черные чулочки. Трусики у Питти розовые, они крепко прижимают к телу член и яйца, создавая иллюзию их отсутствия. Специальный комплект для твинков.

Раздается шум открывающейся входной двери, и маленькая Питти бежит к папе, нежно прижимается и целует его в колючую щеку.

— Как ты, моя принцесса? — мягким голосом спрашивает папа, засовывая руки под короткую юбочку и поглаживая круглую попку Питти.

— Я только что вернулась из школы, папочка. — Питеру не надо даже прилагать особых усилий, чтобы его голос был похож на девчачий.

— И как дела в школе? Мальчики не пытались трогать тебя в запретных местах? — строго спрашивает отец, лаская попку Питти уже под трусиками.

— Нет, — краснея, отвечает Питти.

— Точно? — недоверчиво прищуривается отец. — Никто не засовывал свои грязные лапы сюда? — Теперь он запускает руки под топ дочери, поглаживая горошинки сосков.

— Нет, папочка, конечно нет, — рвано выдыхает Питти, — ты же предупреждал меня, что там может трогать только папа.

— Умница дочка, — с довольным видом произносит заботливый отец, — а здесь тебя тоже никто не трогал? — Он грубо проводит рукой по промежности своего ребенка.

— Нет, — послушно отвечает Питти, — я помню, что и здесь разрешено трогать только папочке.

— Хорошая девочка. — Тони нехотя вытаскивает свои руки из-под девчачьей юбочки. — Пойдем, малышка, в твою комнату, ты покажешь папе, как ты играешь после школы.

Питти счастливо улыбается, хватает отца за руку и тащит в свою спальню. Тони криво усмехается и неспеша следует за своей ненасытной шлюшкой. Это уже не первый раз, когда его встречает Питти, и он научился сдерживать свои эмоции, не набрасываться на отлично играющего свою роль сына прямо в прихожей.

Отец почти лениво садится на кровать Питти, покрытую розовым покрывалом, на котором свалены мягкие игрушки.

Тони ощупывает оценивающим взглядом ладную фигурку сына. Питер не только одет как кукла, у него накрашены губы и ресницы, а на голове парик, сегодня он в образе очаровательной брюнетки.

— Покажи малышка, как ты играешь со своими игрушками, пока папа на работе.

Тони выглядит почти равнодушным, как будто он делает одолжение своей дочери, согласившись уделить ей время после напряженного рабочего дня. На самом деле всё внутри него взрывается от едва сдерживаемой похоти.

Питти послушно ложится на спину, берет плюшевого медведя, кладет его на промежность и крепко зажимает бедрами.

— Ох, моей девочке нравится играть с мишкой?

— Да папочка, — шепчет Питти, бесстыдно двигая бедрами вверх-вниз с зажатым между ног медведем.

Тони с трудом сдерживается, но продолжает с безучастным видом наблюдать за своим возбужденным ребенком.

— Ты будешь хорошей девочкой для папы? — он старается, чтобы его голос звучал спокойно, даже холодно.

Питти кивает, закрывает глаза и закидывает голову, она получает явное удовольствие от своей игрушки.

— Договорились, — медленно тянет Тони, — а чего хотят хорошие девочки?

— Хорошие девочки хотят, чтобы папочки играли с их дырочками, — скулит Питти, — я хорошая девочка.

Она действительно очень, очень хорошая девочка.

— Ты самая лучшая девочка, — заверяет ее папа, доставая из кармана смазку, прежде чем скинуть брюки и трусы, — поэтому ты сейчас покажешь папе свою развратную дырочку.

Питер убирает медведя и широко раздвигает ноги. Это то, что Тони так любит — в трусиках есть вырез, который открывает доступ к заднему отверстию мальчика, их не надо снимать.

Тони устраивается на коленях между его раздвинутых ног в черных чулочках и смотрит с любовью на вход своего сына. Это то самое место, на которое он готов смотреть бесконечно долго, любоваться им, целовать, вылизывать, трахать, засовывать в него пальцы, игрушки, вибраторы, а иногда и совсем не предназначенные для этого предметы… О да, это несомненно то место, которое он ценит в своем сыне больше всего, как ни стыдно ему признаваться в этом самому себе.

Тони неторопливо смазывает пальцы и вставляет один в свою малышку. Питти глубоко вздыхает. Тони не спешит, он никогда не спешит, когда готовит своего ребенка к половому акту.

— Как ты думаешь, другие мужчины будут такими же, как твой папа, детка? — спрашивает Тони, добавляя второй палец и медленно раздвигая Питти. — Ты думаешь, они будут утруждать себя подготовкой твоей дырки к ебле?

Питти тихонько всхлипывает, нетерпеливо насаживаясь на папины пальцы.

— Нет, они не будут об этом заботиться, Питти. Они не будут делать того, что делаю я. Они сделают тебе больно и будут использовать тебя, — хриплым голосом продолжает папа, вставляя в узкую юную попку третий палец. — Ты хочешь этого? Или ты хочешь, чтобы о твоей дырочке заботился твой папа, который любит тебя и хочет сделать тебя счастливой?

Питти открывает свои затуманенные глаза, в них столько любви и доверия, что сердце Тони тает. Он снова думает о том, как ему повезло, что у него есть сын, и что его сын такой хороший мальчик — настолько хороший, что он снова и снова будет пускать в своё податливое тело член своего отца.

— Я хочу, чтобы мой папочка любил меня, — хнычет девочка.

— Ох, милая, посмотри, что ты делаешь со своим отцом, — ласково ворчит Тони, он вынимает пальцы из дырки Питти и поглаживает свой отяжелевший член, — это из-за тебя папочка такой твердый. Это твоя вина, детка. Тебе не стыдно так сильно возбуждать своего родного папу своей красивой безволосой дырочкой?

Питти с восторгом смотрит на папин огромный член, не похоже, что ей стыдно, скорее, она получает удовольствие от того, что ее маленькая дырочка имеет такую безграничную власть над членом такого взрослого и такого опытного мужчины, что она настолько хороша, что даже у родного отца нет сил сопротивляться ее манящей сладости.

— Папочка, а разве другие девочки не делают то же самое со своими папами? — Питти невинно моргает.

— Не знаю, милая, — пошло ухмыляется Тони, — меня не волнуют чужие девочки.

Малышка улыбается, ей приятно слышать такие слова. Она даже пытается еще шире раздвинуть ноги, хотя она и так максимально открыта.

Тони усмехается. Он знает, что его девочка любит похвалу, что ради похвалы она будет осуществлять в постели любые извращенные фантазии своего отца. И кстати…

— Питти, детка, ты же хочешь доставить папе еще больше удовольствия? — Тони разгорячен, ему в голову пришла одна интересная идея…

— Да, папочка, — улыбается Питти. Она всегда и на все готова. Маленькая бесстыжая шлюшка-игрушка.

Тони коварно улыбается и тянется к прикроватной тумбочке сына, чтобы достать из нее фаллоимитатор на присоске.

— Малышка, встань на четвереньки, повернись к папе попой.

Питер тут же выполняет то, что ему сказали. Тони проводит языком по присоске фаллоимитатора и прикрепляет его к изголовью кровати, на уровне рта Питти.

— Ты же не откажешься пососать член папиному другу, — Тони похотливо щурится, — пока твой папа будет любить тебя в попку?

Этот вопрос риторический, маленькая Питти, так же как и Питер, всегда делают то, что хочет папочка. Поэтому вместо ответа Питти берет в рот секс-игрушку.

Тони больше не может терпеть, он грубо входит в развратно оттопыренный зад. Питти сдавленно стонет, сильнее насаживаясь ртом на игрушку. Тони трахает свою малышку, любуясь тем, как ее рот и тугая дырка синхронно насаживаются на два члена — искусственный и настоящий.

— Питти, детка, только не забывай, что ты никому не должна рассказывать о том, что папа и его друзья делают с тобой, — напоминает Тони, с наслаждением толкаясь в узкое отверстие.

— Да, папочка, я знаю, ты говорил, что это наш секрет, — голос Питти прерывистый, она едва справляется с двумя входящими в нее стволами.

Тони не смог бы выразить словами всю запредельную гамму чувств, которую он испытывает, представляя, что трахает своего собственного ребенка в тандеме со своим лучшим другом. Трахает грубо, жестко, как будто это дешевая уличная шлюха.

— Малышка, — стонет Тони, яростно вдалбливаясь в хорошо растянутую дыру Питти, — ты такая послушная девочка. О, боже, как тебе нравится обслуживать двух мужчин одновременно.

Конечно, вторым он представляет Стива, поэтому…

— Питти, ты же позволишь дяде Стиву спустить тебе в горлышко, сделаешь папиному другу приятно?

Питти кивает и заглатывает фаллоимитатор на всю длину.

Отец кладет руку на пах Питти, и она начинает громко стонать, потираясь промежностью о папину руку и насаживаясь на фаллоимитатор, кончая в свои узкие розовые трусики.

— О-о-о, да, детка, ты такая умница, — Тони ускоряется, у него сбивается дыхание. — Подожди немного, папа сейчас заполнит тебя своей спермой. Ты ведь так хочешь этого, да? Тебе нравится знать, что в твою попу кончает твой собственный отец?

— Да, папа, пожалуйста, — хрипит Питти.

И Тони не может отказать своему ребенку, он с глухим рыком разряжает в него свой член.

Затем бессильно валится на кровать и тянет за собой Питти, прижимает к себе.

— Детка, я так горжусь тобой, моя любовь, ты так хорошо справилась с двумя взрослыми членами. Он с усмешкой смотрит на Питти и добавляет: — Я думаю, ты заслужила новую игрушку.

Питти улыбается.

— Спасибо, папочка. И спасибо за то, что вы с дядей Стивом поиграли со мной. Мне очень понравилось.

Тони усмехается.

— Моей девочке не нравится играть с детьми, м? Ей нравится играть со взрослыми дяденьками?

Питер мило краснеет, Тони от души хохочет и и снисходительно целует его в щеку.

Они и правда идеальная семья.