Война Кенди (СИ) [Андрей Нифедов Нифедов] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Действие происходит во время первой мировой войны. Кенди (главная героиня, конечно) закончила обучение и практику в школе медсестер Мери Джейн. Когда Америка вступила в войну она уехала на фронт (во Францию) сестрой милосердия. Там она встретила свою однокашницу из мед. училища - Флемми Гамельтон и познакомилась с Жюльен. Мистер Альберт (отчим Кенди) не смог удержать ее в Америке и очень переживал за нее, Нил Легон желал видеть Кенди своей женой, Элиза все еще ненавидела ее а Стир (который выжил), Арчи, Анни и Патти очень скучали.

Война. Сотни взрывов и тысячи выстрелов сливались в сплошной ужасающий гул. «Как можно работать в такой обстановке, когда даже не слышно, что говорит доктор? – спрашивала Кенди саму себя, заранее зная ответ: – Невозможно, но необходимо». Она привстала так, чтобы видеть из окопа хоть что-нибудь. Видимость была нулевой. Всюду вздымались облака пыли, а мелкая морось создавала непроглядную серую стену. «Бедные солдаты, они не видят, куда стрелять, и хуже всего, не видят, откуда ведется огонь по ним».

– Кенди, немедленно сядь! – приказал доктор Дюваль, но она не слышала его. Крик души заглушал даже зловещую канонаду.

– Доктор, вы уверены, что мы идем в правильном направлении? Я не вижу наших солдат! – с тревогой произнесла Флэмми, оглядываясь по сторонам.

– Раз нам сказали идти сюда, значит, мы пойдем, – сухо ответил доктор и медленно двинулся вперед.

Кенди опустилась в окоп и заметила, что Дюваль и Флэмми уже отошли.

– Подождите меня! – крикнула она им вслед и стала догонять их, но тут произошло непредвиденное: рядом неожиданно взорвался снаряд и обрушил стену траншеи, так что Кенди оказалась отрезанной от своей бригады.

Пребывая в состоянии шока, она не сразу поняла, что на самом деле произошло. Только спустя некоторое время она увидела, что не сможет пройти дальше.

«Какой кошмар! Доктор и Флэмми ушли вперед! Я осталась тут! Они не справятся вдвоем! У меня аптечка». Она начала судорожно искать выход, но тут в ее голову пришла еще более ужасная мысль: «Они не смогут вернуться назад! Что же делать? Попробовать перелезть баррикаду сверху? Нет, это самоубийство. А если обойти? Должны быть другие пути».

С этой мыслью Кенди отправилась назад, чтобы повернуть на другой развилке.

«А куда теперь?»

Сверху послышался крик. Кенди присела и прижалась к стене. Раздался глухой хлопок, и в окоп рухнул солдат, продолжая из последних сил давить курок, решетя земляную стену подземного коридора. Он упал и замер. Кенди недвижно смотрела на него какое-то время, потом, очнувшись, подкралась к нему на четвереньках.

– Вы живы?

Солдат ничего не ответил, только что-то прохрипел. Кенди перевернула его и увидела, что пуля вошла выше ребер, но сонную артерию не пробила. «Это серьезно, но раз он еще не умер, значит, его можно спасти», подумала она, «но одна я ничего не смогу сделать». Солдат приоткрыл глаза, и его взору предстало удивительно милое и очень напуганное создание, покрытое серой пылью. Он снова попытался что-то сказать, но понял, что говорить не может. Он попытался объяснить жестами, что Кенди надо уходить, и скорее.

– Я не понимаю, что вы хотите сказать?

Солдат попытался привстать, но тут же рухнул замертво. Кенди схватила аптечку и поползла дальше. Она окончательно промокла от мелкого дождя и совсем замерзла. «Мне плохо, но это неважно. Там на передовой кому-то гораздо хуже, чем мне сейчас, и ему некому помочь. Вот только как туда пробраться?»

Внезапно снова послышались крики, и звучали они гораздо громче и ближе. «Я близко», подумала Кенди. «Даже если я не найду доктора и Флэмми, то, по крайней мере, приложу все усилия, чтобы облегчить страдания бойцов». Эта мысль придала ей храбрости, и она окончательно решила идти до конца, даже если ей не суждено будет вернуться назад.

Пройдя еще немного, Кенди услышала, как двое говорили совсем рядом, но слова разобрать не удавалось. Она присела и вслушалась в грохот, и когда она поняла, что эта речь исходит из уст немцев, ее охватил страх. «Я на территории врага?! Это невозможно!» Кенди стала вспоминать план поля боя, висевший на стене в одной из казарм. Она не разбиралась в стратегических картах, но все же отчетливо помнила, что окопы были с одной стороны поля, а немцы находились с другой. Даже если у них тоже были окопы, то они точно не могли соединяться с траншеями союзников. «Неужели враг захватил наши?» Кенди решила проверить, вдруг это просто пленные, или ей вообще со страху почудилось.

Она медленно подкралась к повороту и осторожно заглянула за него. Ее взору предстала следующая картина: молодой немец, лет двадцати, пытался высвободить ногу товарища, которую зажало между двумя пластами земли, сошедшими со стен из-за взрыва. Пострадавший пытался что-то объяснить сослуживцу (по-немецки), а тот лишь копал и повторял одну и ту же фразу. Кенди насторожилась. Здоровый немец схватил камень и с силой выдернул его из кучи, завалившей ногу друга, в результате чего куча сместилась, и со стены оторвался еще один, более крупный пласт и прокатился прямо по заключенному в ловушку солдату. Тот громко закричал, очевидно, ругаясь отборным немецким матом. Его друг резко вскочил и, оторопев от содеянного, потерял самообладание. Он стал метаться из стороны в сторону и, вероятно, звать на помощь. «Что же это такое! Бедный мальчик!»

Кенди, забыв обо всем, подбежала к нему и начала разгребать землю. Увидев это, второй солдат поспешил к ней на помощь. Когда они откопали бедолагу, Кенди заметила, что тяжелый кусок крепкой сырой земли просто-напросто сломал немцу ногу.

– Сейчас, у меня есть все необходимое, чтобы наложить шину. Привстань.

Молодой парень сразу и не понял, что молоденькая медсестра – один из людей его противника. Он просто благодарил Бога за то, что он сохранил ему жизнь. Второй солдат с волнением наблюдал за тем, как Кенди трудилась, спасая его товарища.

– Ты сможешь идти, если твой друг тебя будет поддерживать, – сказала Кенди, не думая, что немцы все равно ее не понимают, – вот так! – и она показала, как лучше его вести.

– Спасибо тебе, милая, спасибо! А теперь ступай, пока тебя не заметили остальные, они очень устали и обозлились. Бой идет уже не один день, и они стреляют во всех, кто не похож на немецкого солдата. Ступай! – быстро пробормотал здоровый парень и, взвалив на плечо друга, пошатываясь, направился вдоль по окопу.

Еще несколько секунд Кенди молча провожала взглядом темное пятно. Когда оно растворилось в пыльной завесе, девушка развернулась и стала двигаться назад, но, не успев сделать и двух шагов, она снова услышала крик, но на сей раз сзади. Она, не думая, вернулась и увидела, что немецкий солдат, несший друга, лежит без движений, а в его каске зияет пулевое отверстие. Боец со сломанной ногой, лежавший рядом, посмотрел на друга измученным взглядом. Все стихло. Воцарилась гробовая тишина, и мгновение застыло. Кенди подошла к раненому и села рядом.

– Он умер из-за меня, – произнес солдат по-французски. – Дурак, хотел спасти меня, сказал, что не допустит, чтобы моя больная мать осталась без кормильца. У меня есть двенадцатилетний брат, он смог бы прокормить ее, а вот его сын теперь родится сиротой.

– Какая мерзость эта война! – с ненавистью проговорила Кенди. – Неужели те, кто ее затеял, не могли предвидеть, до чего это доведет? Конечно, они все прекрасно знали, но неужели их ни капельки не волнует, что каждого солдата кто-то любит и ждет? Я ненавижу ее! Будь она проклята!

Кенди вскочила и бросила горсть грязи в серую пелену, выкрикивая проклятия. Потом она медленно опустилась на колени, и к ее груди подкатил тяжелый ком, который с невыносимой болью прорывался наружу.

– Господи! Останови их! Хватит!

Солдат подполз к ней и ласково сказал:

– Милая, ступай в свой лагерь, пока они здесь. Похоже, ваши войска отступают, и если ты не успеешь, то будет очень плохо.

– Я успею, только донесу тебя до твоего лагеря.

– Ты что? С ума сошла? Тебя же могут пристрелить! А если нет, то возьмут в плен. Ты знаешь, как у нас с пленными обращаются? Лучше тебе не знать! Уходи!

– Нет, я тебя не брошу!

– Я сказал, уходи, меня подберут свои при обходе.

– Или наши, при обстреле! Нет, обсуждению не подлежит!

Кенди начала взваливать солдата на плечо, но тот выхватил пистолет.

– Хватит! Из-за меня погиб мой друг, и я не хочу, чтобы из-за меня погибла такая прелестная молодая девушка! – и с этими словами он выстрелил себе в голову.

Его тело рухнуло на землю. Кенди, опешив, подалась назад. Сзади послышались голоса немцев и их злорадный смех. Очевидно, они продвигались вперед, а значит, союзные войска отступали. Нельзя было медлить ни секунды. Испуганная, она бросилась бежать по траншее, спотыкаясь и оглядываясь. Ничего не видя вокруг себя, она вылезла из окопа и побежала по полю в ту сторону, где, по ее мнению, находился лагерь союзников.

Она не знала, сколько она уже пробежала; ей казалось, что поле простирается до самого горизонта, и пересечь его просто невозможно. Но вдруг она заметила, как в тумане вырисовываются очертания палаток. «Еще чуть-чуть!» умоляла себя она и чувствовала, что ноги ее не слушаются. – «Еще двадцать метров! Двадцать!» Но вдруг ноги подкосились, и она упала в грязную мокрую почву.

«Что случилась? Почему я лежу? И что это за боль, что это…» И тут она поняла, что не может пошевелить ногой.

ххх

Мистер Альберт сидел у себя в кабинете за внушительным столом из красного дерева и сосредоточенно изучал газетные статьи. Большинство статей, как и положено, были посвящены военным действиям в Европе. Он дочитал полосу и раскрыл свой журнал. Там была нарисована карта. Он аккуратно стер старые зарисовки и нанес новые. Альберт тщательно следил за развитием военной кампании. У него были схемы всех важнейших боев, и он в очередной раз внес коррективы.

В кабинет вошел слуга.

– К вам мистер Арчибальд Корнуэлл.

Альберт отвлекся от бумаг и взглянул на слугу.

– Да-да… Пусть войдет, конечно, – и снова погрузился в статьи.

– Привет, Альберт, – Арчи прошел в комнату, – ты слышал новости? Союзников разбили во вчерашнем бою!

– Да, я уже прочел, – отстраненно отозвался Альберт, не отрываясь от газеты, – и знаешь, что я об этом думаю?

– Ты думаешь, что теперь США отправят новую партию военных в Европу?

– Нет, я думаю, что теперь они будут серьезнее подходить к планированию наступления. Воодушевленные победой, они расслабились и допустили массу ошибок.

– Как интересно, – сказал Арчи и придвинулся ближе к Альберту, облокотившись на стол.

– Вот, смотри: почему они двинулись с севера? Они что, не знали, что у немцев на юге оборона ослаблена голодом, потому что туда не пришел эшелон с провизией? На севере у них довольно крупное скопление войск. Все люди с восточных земель переправлены на север.

– Да… Альберт, тебе бы в полководцы! – Арчи повернул к себе газету, открытую на странице со списком убитых. – Тысяча двести человек! За четыре дня! Это просто кошмар! Если бы руководство хоть чуть-чуть заботилось о солдатах, крупных потерь можно было бы избежать!

– Нам легко рассуждать сидя тут, в тепле и уюте, – серьезно взглянув на Арчи, произнес Альберт. – Когда у тебя над головой свистят пули, логика работает совсем по-другому. Уж я-то знаю!

Арчи пробежал глазами первую колонку с убитыми.

– Смотри, Альберт, мой однофамилец. Может это знамение?

– Не мели чепуху. Ты не можешь уйти на войну. Кто, если не ты, будет заботиться об Анни?

– Умоляю тебя, дружище, Анни уже большая девочка, она переживет! – произнес Арчи таким тоном, будто его упрекают в этом с самого утра.

– Что-то я не уверен, – скептически вздохнул Альберт. – А если тебе неймется поиграть в героя, то сделай это здесь: займись благотворительностью.

– В смысле? – заинтересованно повернулся Арчи.

– Ну не знаю, посылай во Францию гуманитарную помощь: еду, одежду…

– Хорошая шутка!

– Такая же хорошая, как шутка с однофамильцем.

Арчи что-то буркнул себе под нос и усмехнулся, но внезапно его выражение лица резко изменилось. Он побледнел и, схватив газету, впился в нее пристальным взглядом, словно пытаясь прочесть в ней нечто другое, не то, что там было напечатано.

– В чем дело? – насторожился мистер Альберт, поворачивая руку Арчи с газетой к себе. Его палец находился на строчке: «Кендис Уайт Одри».

ххх

Колонна машин и батальоны солдат союзников передвигались на запад, в глубь государства. В одном из фургонов ехали доктор Дюваль, Флэмми и Жюльен. Все трое молчали. Особо грустной выглядела Флэмми. Она терзалась мыслью, что Кенди погибла по ее вине, ведь она не удосужилась позвать ее, когда уходила. Доктор понимал это. Он хорошо умел читать чужие мысли. Жюльен плакала.

– Она только сегодня была с нами! Еще вчера успокаивала меня, говоря, что скоро война закончится, и все мы будем счастливы. Ох, но почему именно Кенди? Она была такой хорошей сестрой милосердия!

Флэмми стиснула зубы и, проглотив свою боль, процедила:

– Кенди – значит, Кенди. Если не она, то кто-нибудь другой. Все мы одинаковые.

Доктор посмотрел на девушек. Сначала на сентиментальную француженку, затем медленно перевел взгляд на рассудительную и холодную американку.

– Крепитесь, девочки. Это настоящая война, и многие погибнут в ней. Возможно, следующими будем мы.

– Доктор, давайте вернемся и поищем ее, может еще не все потеряно; может, она жива? – оживилась Жюльен.

Доктор посерьезнел:

– Нет. Мы осматривали поляну, пока был объявлен мораторий. Ничего не нашли.

– Даже тело? Как же так?! Ведь тело испариться не может?

– Не может, – вздохнул доктор и на секунду задумался. – Она, должно быть, похоронена в окопе, который засыпало землей.

– Да. Там мы ее и потеряли, – добавила Флэмми.

– Ах, бедняжка, – снова прослезилась Жюльен.

Вскоре колонна прибыла к небольшому городку, стратегической точке обороны. Из машин выгрузили технику и боеприпасы и разместили их в складах, замаскированных под землей. Трое вышли из машины. Дождь кончился, но было все еще пасмурно, и тучи давили на землю и сознание с огромной силой. Доктор Дюваль сразу ушел в госпиталь, так как раненых после боя привезли много, а девушкам он разрешил немного прогуляться и развеяться.

Флэмми и Жюльен шли по пустынной серой улице, со всех сторон окруженной просвечивающими насквозь руинами, лишь отдаленно напоминавшими дома. На замощенной гранитом улице было много луж, в которых отражалось серое небо, что создавало однородный мертвый пейзаж, вливший в душу всеобъемлющее ощущение безысходности.

– Ты веришь в окончание войны? – первой нарушила тишину Жюльен.

– Конечно, ничто в этом мире не вечно, кроме самого Бога. Но я не думаю, что мы выживем.

– Не говори так!

– Я всего лишь логически мыслю. Нас отправили на передовую, потому что все медсестры, находившиеся тут до нас, погибли. Следовательно, нас ждет та же участь, но ничего, нас тоже сменят. А Кенди повезло, она умерла первой.

– Не говори так о ней, лучше бы мы обе умерли, чем она одна!

Флэмми остановилась и строго посмотрела на Жюльен.

– Не надо превозносить никого, ясно? Если ты считаешь, что она была святой, то она сейчас на небесах!

– Конечно, на небесах! Где же еще!

Флэмми выглядела раздраженной, но твердо сохраняла спокойствие в речи.

– Хватит о Кенди. Ее нет. Забудь и сосредоточься на работе. Ты знала, что это могло случиться, смирись.

Жюльен посмотрела на Флэмми мокрыми от слез глазами.

– Ты такая бездушная…

Флэмми ничего не ответила, лишь молча развернулась и пошла обратно. Жюли стояла, полуобернувшись, провожая ее взглядом, а та медленно удалялась, растворяясь в угрюмой картине, и никто не знал, как тяжело было у нее на душе.

– Она права, Кенди, – подняв взгляд к бездне серого неба, молитвенно произнесла Жюльен. – Ты всегда будешь со мной. Но я не буду плакать, я буду продолжать наше дело и не позволю слезам пролиться в душу нашим больным. Я буду дарить им только твою улыбку.

Придя в лагерь, Флэмми присела на бортик фонтана, который уже давно не видел воды. На его постаменте стояла мраморная пара. Мужчина, даривший свое сердце прекрасной женщине.

– Впечатляет, не так ли?

Флэмми обернулась и увидела молодого человека в штатском. Это был мужчина высокого роста, одетый в длинный плащ. Девушке не удалось разгадать выражение его лица, и она поспешно отвернулась.

– Кто вы?

– Вы имеете в виду, как меня зовут? – с ноткой усмешки в голосе произнес человек и подошел к фонтану. Он встал одной ногой на окружавшую его мраморную ограду и, поставив локоть на колено, подпер ладонью голову.

– Вот смотрите, мисс, этот парень дарит девушке сердце, как мило, казалось бы, – он повернулся к Флэмми, но та резко перевела взгляд на статую. – Но что, если парень споткнется и уронит сердце… а его подберет другая? Каково?

– Не очень-то у вас получается рассказывать красивые истории! – грубо ответила девушка.

Парень приблизился к ней и снял руку с колена.

– А это вовсе не красивая история! Это уродливая часть нашей жизни, которая редко бывает красивой.

– Жизнь всегда красива, – невозмутимо ответила Флэмми, продолжая удерживать взглядом изваяние фонтана.

– Хех. А по вам так и не скажешь! – усмехнулся парень и, сев на бортик, закурил. – Знаете, а мне нравятся такие люди, как вы. Вы говорите одно, а чувствуете совсем другое, и никогда не скажешь, праздник у вас в душе или вы потеряли близкого человека…

– Скорее второе, – также сухо ответила Флэмми и впервые посмотрела собеседнику в глаза.

– Ох, простите, мисс, я не знал…

– Могли бы и догадаться, война кругом!

– Мда… война! Передел мира! Большая игра для больших людей! Используя маленькие пешки вроде нас, они возносят себя на пьедестал славы и осыпают богатствами!

– Не надо иронизировать. Если война идет – значит, она необходима, – медсестра подошла к парню поближе и села рядом. Хотя он ее смущал, ей все же хотелось с кем-нибудь поговорить. Кроме того, этот человек казался ей, по необъяснимой причине, очень близким. – Вы явно не француз. Вы говорите по-английски?

– Конечно! – воскликнул он, переходя на английский. – Прекрасно говорю. Я из США.

– Замечательно, я тоже американка, – Флэмми даже слегка улыбнулась. – Что вы говорили о скрытных людях?

– Они ждут того человека, с которым можно было бы чувствовать себя раскованным. Они делают вид, что им безразличен человек, но потом они всегда понимают, что жить без него не могут.

– То есть, вы хотите сказать, если я делаю вид, что человек мне не нравится, и я его игнорирую, то на самом деле он мне явно небезразличен? – удивленно произнесла девушка, уставившись на молодого человека.

– Ну, я думаю, да. Знаете, так часто у детей бывает, они всем говорят «Дженни дура», а сами вздыхают по ней!

– Да, – усмехнулась Флэмми и тут же опустила голову. – На самом деле, я сильно переживаю по поводу смерти моей коллеги. Она была энергична и полна светлых надежд, которым так и не суждено было исполниться.

Парень печально посмотрел вдаль. Было видно, как перед его мысленным взором проходят воспоминания о давно прошедших днях.

– Не все надежды оправдываются. Нельзя знать, чем все обернется; сегодня все как во сне, а завтра сон развеивается, и ты видишь явь, серую и прозаичную.

Флэмми еще раз взглянула на молодого человека. Она почувствовала в нем того, с кем она может быть свободна, она никогда не испытывала такого ощущения.

– Мистер, могу я узнать ваше имя?

– …Джордж. Джордж Ангенти.

– А я Флэмми Гамильтон. Было очень приятно познакомиться, но мне, к сожалению, пора идти. Работа не ждет.

И девушка, взглянув напоследок в глаза таинственного молодого человека, развернулась и пошла в госпиталь. Парень снова надел на лицо маску спокойствия и безразличия, под которой в душе метался огонь надежды, надежды на то, что он не зря приехал на эту ужасную войну. Он искал… ждал…

ххх

Доктор занимался очередным раненым. Жюльен ассистировала ему. Хотя она и обещала Кенди быть улыбчивой, но как она ни старалась, ей это никак не удавалась. Флэмми вошла и, извинившись за опоздание, подошла к Дювалю. Когда операция закончилась, Жюли отозвала коллегу в сторону.

– Флэмми, мне нужно отправиться на поле боя, – сказала медсестра, заранее предвидя реакцию коллеги.

– Ты с ума сошла? Не говори ерунды, ты не можешь туда идти!

– Могу, – настойчиво произнесла Жюльен. Ее взгляд был полон решительности, как будто она точно знала, где искать Кенди.

– Есть три причины, по которым ты не можешь отправиться туда: во-первых, это далеко, тебе понадобится двое суток, чтобы добраться; во-вторых, там сейчас хозяйничают немцы, и если, что маловероятно, Кенди все же выжила, то немцы о ней уже «позаботились», и, наконец, в-третьих – у нас нехватка рук.

– Я все понимаю, – уныло ответила собеседница, но ее глаза сразу просветлели. – Когда я пришла с прогулки, я немного прикорнула. Во сне я увидела Кенди, которая попросила меня о помощи.

Флэмми скептически усмехнулась, развернулась и пошла в палату.

– Какая ты наивная, моя дорогая Жюльен, ты сама себя послушай! Кенди во сне сказала! Иди лучше работай.

Как можно объяснить это ощущение, когда ты твердо уверен в том, в чем нельзя быть уверенным? С этой мыслью Жюльен вышла во двор, где солдаты грузили коробки в грузовики. Она знала, что надо действовать быстро. Каждая минувшая секунда медленно, но верно разрушала призрачную надежду, которую воздвигла в ее сердце иллюзия помощницы доктора. «Как туда добраться?» – острой бритвой резал ее этот вопрос. – «Идти пешком – не получится, нужна машина». Жюльен обходила грузовики, заглядывая в окна. «Даже если мне придется пойти на преступление, я угоню машину, лишь бы спасти Кенди».

Ее поиски ключа прервал голос одной из сестер милосердия, работавшей с ними.

– Жюли, у меня хорошая новость! Только что поступило распоряжение из штаба. Нас отзывают в Париж!

– Что?! – с ужасом переспросила Жюльен, надеясь, что ей послышалось. – Ты серьезно? Но почему?

– Неужели ты не рада? - удивилась медсестра. – Нам не придется теперь видеть эти ужасные картины смерти и хаоса.

Жюльен села на ступеньку кабины грузовика и задумалась. Подошла Флэмми.

– Все на редкость странно закончилось. Нас сменяет новый медперсонал. Мы уезжаем. Я захватила наши сумки: вот твоя и моя.

Жюльен очнулась от раздумья.

– А сумка Кенди?

– Я отдала все ее вещи в казарму.

– Ты что?!

– Она была бы рада, если бы они кому-то пригодились.

К девушкам подошел молодой человек, которого Флэмми сегодня видела возле фонтана.

– Я буду вашим личным шофером, – спокойно произнес он. – Это не моя идея, а приказ свыше, – добавил он, чтобы не разрушить репутацию равнодушного эгоиста.

Все погрузились в машины. Так получилось, что две медсестры и их таинственный шофер оказались в машине только втроем. И тогда Жюльен в голову пришла идея. Едва они отъехали от разрушенного городка, она сразу обратилась к водителю.

– Послушайте, сэр…

– Джордж Ангенти, – заметил парень, не поворачиваясь к собеседнице.

– Мистер Ангенти, я хотела бы попросить об огромной услуге, – с явным волнением начала Жюльен.

Шофер продолжал молчать и спокойно вести машину.

– Вы должны доставить меня на поле, на котором прошел последний бой.

– Ну, уж нет! – зло выкрикнула Флэмми из кузова и вцепилась в решетку, отделяющую его от кабины. – Жюльен, я в последний раз тебе говорю: прекрати! Хватит этого цирка! Она мертва, и сейчас смотрит с небес, надеясь, что мы будем работать за нее!

– Поверь мне, я прошу тебя, я знаю, знаю, что она жива!

Пока девушки спорили, Джордж, погруженный в свои бесконечные мили мыслей, закурил и уселся поуютнее в кресле. Его не трогали выкрики расстроенной Жюльен. Его гораздо сильнее занимали собственные переживания.

– Доктор Дюваль очень рассердится, когда узнает, что мы нарушили приказ. Кроме того, ему влетит за то, что он не уследил за нами.

– Нет, не влетит, если мы вернемся втроем. Он очень любил ее!

– Хватит, – Флэмми, утомленная бессмысленным спором, отошла от окошка и села в кузове. – Кенди мертва!

В этот момент машину сильно тряхнуло. Жюльен ударилась.

– Ай, аккуратнее! – она с укором посмотрела на водителя. На его лице отразился ужас, как будто в него только что попала шальная пуля. Но он медленно повернулся к недоумевающей Жюльен, не меняя выражения лица.

– Что вы сказали?

– Нет, это не так, она жива.

– Что вы сказали? – таким же тоном повторил шофер, как будто и не слышал слов попутчицы. – Кендис Уайт Одри мертва?!

Он резко развернул машину и отделился от колонны.

– Где это произошло?

ххх

В комнате царила тишина. На столике стояла фотография Кенди, перевязанная наискосок черной ленточкой. Альберт пригласил в дом все семейство Одри и самых близких друзей. Пришли Арчи, Анни, мадам Элрой, мистер и миссис Лэган.

– Я полагаю, все вы прекрасно знаете, зачем я собрал вас, – заговорил Альберт, одетый в траурный смокинг, сидя за столом.

– Да, это очень печально! – сказала мисс Лэган, очевидно, для приличия.

– Этого следовало ожидать! – добавила тетушка Элрой, строго взглянув на Альберта. – Ты в этом виноват. Ты отпустил ее на войну.

Хозяин дома опечалился.

– Да, боюсь, что так. Но все мы понимаем, как бы я ни старался удержать ее, Кенди все равно сделала бы по-своему. Если она что-то решила, она твердо шла к своей цели.

Мадам Элрой не унималась:

– Из-за тебя на чистой репутации фамилии Одри теперь кровавое пятно! Что скажет свет?

– Ах, вот о чем вы сейчас думаете, вместо того, чтобы скорбеть с нами?! – гневно возмутился Альберт и встал. – Между прочим, девочка совершила подвиг! Это мы тут сидим на мягких креслах, разъезжаем по балам и копим никому не нужное, по сути, состояние, а там, в Европе гибнут люди. Надо иметь много мужества и большое сердце, чтобы оторвать свой зад от дивана и пойти на передовую!

Мадам Элрой не ожидала столь резкого ответа, но решила промолчать, не подливая масла в огонь. Она посмотрела на супругов Лэган, и они дали понять взглядом, что сочувствуют… ее репутации.

– Я знаю, что вам, мадам, и вам, господа, Кенди всегда была не по душе, но я попросил бы вас проявить солидарность и хотя бы изобразить сочувствие.

«На самом деле, наверное, у вас сейчас на душе наступило долгожданное облегчение. Вы, наконец, избавились от ненужного груза, который сопровождал вас уже восемь лет», – подумалось Альберту.

Дверь кабинета приоткрылась, и в него вошли Элиза и Нил.

«Наверное, мистер Альберт хочет обсудить очередной банкет», – Первое, что пришло в голову Элизе, но когда она увидела на столике фотографию своего врага с черной лентой, ее сердце чуть не выпрыгнуло из декольте от неожиданной приятной новости.

– Вы опоздали. Где вы были? – строго спросил отец пришедших.

– Прости, папа, мы попали в пробку! Там была авария! А почему мы собрались все сегодня? – спросила Элиза наивным тоном, чтобы услышать из первых уст такую приятную для ее слуха фразу.

– Кенди погибла на войне, – произнес мистер Альберт и посмотрел в глаза девице.

– Ах, какой кошмар! – Элиза сделала вид, что плачет в платочек, но через секунду подняла сияющие от радости глаза. – А можно взглянуть на нее в последний раз? – Ей безумно хотелось посмотреть на Кенди, которая теперь ничего не сможет ей сделать.

– Ах ты, подонок! – заорал Нил и бросился на Альберта с кулаками.

Альберт попытался увернуться, но не успел и получил кулаком в челюсть.

– А ну, прекрати! – взбесился мистер Лэган и схватил Нила за одну руку. Арчи, очнувшийся от депрессии, заломил ему другую, так что Нил не мог шевельнуться, и осыпал Альберта отборным матом. Хорошая отцовская оплеуха моментально усмирила разбушевавшегося аристократа.

– Успокойся! – рявкнул Альберт. – Все равно ты бы не женился на Кенди. Я бы этого не допустил!

ххх

Она открыла глаза и не увидела ни зги. Вокруг стояла сырость и зловоние. Кенди попыталась подняться и поняла, что не сможет. Нога сильно болела в области икры.

«Меня ранили», – первое, о чем подумала Кенди. Она напрягла зрение, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь. Ничего не увидев, девушка принялась ощупывать землю вокруг себя и обнаружила, что лежит вовсе не на земле, а на полу, дощатом и ужасно пыльном. «Должно быть, меня нашли», – подумала она с облегчением, но быстро осознала, что, попав к своим, она была бы в госпитале. «Выходит, меня взяли в плен?!»

В сердце закралась тревога. Она проползла еще чуть-чуть, надеясь отыскать дверь, и наткнулась на что-то мягкое. Ощупав, она поняла, что это человек. Он не шевелился. «Наверное, он умер», – подумала она.

– Что там за звуки? Жак, это ты? – раздался хриплый голос из другого угла комнаты.

Кенди поняла, что она тут совсем не одна, когда в комнате послышались шуршащие звуки со всех сторон.

– Франциск? Это ты? Ты жив?

– Нет, я Сэм, – отозвался другой, и начался разговор.

Кенди замерла и стала слушать. Голоса говорили о сражении и о том, как их повязали немцы. Рассказывали, кто кого убил. Тут дверь открылась, и в ослепительно ярком дверном проеме нарисовалась внушительная мужская фигура. Кенди повернула голову и увидела, что находится в комнате вместе с двумя союзническими солдатами и еще одним мертвым бойцом.

– Всем выйти! – скомандовал вошедший на ломаном французском, но, видя, что никто не в состоянии ходить, ругнулся и захлопнул дверь.

– Что это значило? – спросил один из голосов, явно взволнованный.

– Это значит, что мы не можем работать, следовательно, от нас пользы не будет, – холодно и рассудительно ответили из другого темного угла.

– Но…

Говорившего прервала снова лязгнувшая дверь.

– В последний раз говорю, выходите, – приказал человек. Секунд через пять, когда его глаза попривыкли к темноте, и он увидел лежащую на полу молодую девушку, скрывающую глаза от яркого света.

– Кто ты? – спросил немец.

Кенди прищурила глаза, но не разглядела ничего, кроме силуэта в ослепляющем свете. Она приподнялась на руках и тихим голоском ответила.

– Кендис Уайт Одри, сестра милосердия из колледжа Мери Джейн, США.

Фриц крикнул что-то через правое плечо, и прибежали еще двое, чуть ниже ростом. Они аккуратно взяли Кенди на руки и вынесли ее из помещения.

Она обернулась, чтобы увидеть, что станет с солдатами, оставшимися в той темной комнате. К двери подошел еще один немец с канистрой и плеснул ее внутрь. Запахло бензином. Кенди попыталась посмотреть дальше, но несшие ее солдаты повернули, и она не увидела печального финала той сцены.

Солдаты притащили ее в местный медпункт и положили на кровать. Дав нагоняя докторам за то, что они распивали казенный спирт, служивые, маршируя, удалились.

Кенди приподнялась и огляделась. Она оказалась в палатке (довольно большой), где стояли столы и кушетки; на некоторых из них лежали солдаты, раненые и просто бездельники. В углу возвышалась груда трупов и бутыльков из-под настойки боярышника.

«Ага, то есть я в плену? Ну, это все же лучше, чем умереть», – заключила Кенди.

В покои вошел верзила, который здесь всем заправлял. «Очевидно, я приглянулась ему, раз он не сжег меня вместе с остальными», – подумала Кенди. Мужчина подошел к койке, на которой лежала девушка, и подозвал переводчика.

– Ты умеешь ухаживать за больными? – спросил он через переводчика.

– Конечно, умею. Я ведь медсестра.

– Отлично, тогда ты останешься в живых. Если, конечно, займешься нашими пациентами, – детина обвел взглядом палату.

Кенди подумала, что с одной стороны, это хорошо, а с другой – она будет только пополнять ряды противника. Но ничего не поделаешь.

– Ладно. Я согласна. Только не могли бы вы дать мне бинт, вату и зеленку, чтобы обработать себе рану?

ххх

Машина с медсестрами и мужчиной, именовавшим себя Джорджем Ангенти, остановилась на окраине поляны, изрытой взрывами.

– Именно здесь все и произошло, – сказала Флэмми.

Жюльен осторожно вышла из кустов. Она осмотрелась и, убедившись, что никого нет, спустилась в окоп. Парень с другой девушкой проследовали за ней.

– И как ты собираешься ее искать? Даже если она жива, нам не хватит времени, чтобы обойти десять квадратных километров!

Джордж предложил вылезти из траншеи и прочесать быстренько все поле вдоль нее.

– Да вы что, совсем с ума все посходили? – урезонивала их потрясенная Флэмми. – Вам жить надоело?

– Извини, но мне надоест жить, если я ее не найду, – заявил парень и выпрыгнул из окопа. Он пошел вдоль него, заглядывая внутрь.

Жюльен тоже отправилась на поиски. Видя, что их не унять, Флэмми пришлось перебороть свой страх и логику и хотя бы сделать вид, что ищет.

Прошло два часа. Троица встретилась у грузовика. Никто ничего не нашел. Жюли, опечаленная неудачей, сидела на ступеньке у кабины.

– Видимо ты, Флэмми, была права. Глупо верить в сны. Прости, что тебе пришлось ехать сюда.

– Ладно, не будем! В конце концов, теперь ты успокоишься и сосредоточишься на своих профессиональных обязанностях.

Парень выглядел печальнее всех. Он стоял в сторонке спиной к девушкам и пускал клубы сигаретного дыма.

– Джордж, ты в порядке? – забеспокоилась Флэмми, которая умело сохраняла спокойствие и бодрость духа.

Она подошла к нему и увидела, что он подавлен гораздо сильнее, чем Жюльен, которая считала Кенди лучшей подругой.

– Скажи, ты знал ее? – непривычно для себя мягко спросила девушка.

– Да, я ее знал. Я ее очень хорошо знал, – он посмотрел Флэмми в глаза. – Я не Ангенти, я Терренс Гранчестер.

ххх

Альберт отправился на почту, дабы отправить телеграмму своему другу, занимавшему важный пост в вооруженных силах Франции. На почте же он с удивлением обнаружил, что на его имя уже пришла телеграмма от того самого человека.

«Здравствуйте, мистер Одри. У меня для Вас радостные вести. Прежде всего, извещаю Вас, что юная мисс Одри жива (На этих словах ноги Альберта сами пустились в пляс). Однако, она находится в плену у немцев. Мы вели переговоры об обмене пленными, и они заявили, что не будут менять Кенди на солдат. Они прознали, что она дочь влиятельного американского бизнесмена, и решили получить за нее крупный выкуп. Жду ответа. Мистер Ххх».

У Альберта гора с плеч свалилась.

«Она жива, – думал он, – и это самое главное!»

К вечеру новость разлетелась по Чикаго. Тетушка Элрой в этот день давала обед, и все семейство (и Лэганы, само собой) собралось в резиденции Одри. Во время светского раута Альберт, Арчи и Стир вышли в парк, дабы обсудить дальнейшие действия.

– Это просто замечательно! Я так рад это слышать! – радостно воскликнул Арчи, схватив Альберта за руки, пританцовывая как ребенок.

– Я тоже рад. Наша сестренка скоро вернется домой! – вторил Стир. – Альберт, когда мы сможем заплатить? Может, завтра с утра?

– Да, пожалуй, это хорошая мысль, – согласился Альберт.

Их разговор услышал Нил.

«Ах, вот оно что? Необходимо собрать деньги и заплатить выкуп, говоришь… Это мы запросто устроим».

Нил проскользнул в дом и притаился за диваном, где сидела его мать с сестрой.

– Ох, не было печали! – сетовала Элиза. – Неужели эта девчонка с конюшни снова вернется? А ведь так все хорошо начиналось.

Миссис Лэган еще раз отпила вина.

– Дочка, почему бы тебе не отстать от нее? Она никак не сможет тебе повредить!

– Мама, ты не понимаешь! Она просто бесит меня. Просто своим существованием! Как и тебя.

Миссис Лэган обняла Элизу за плечи.

– Ах, доченька! Как мы с тобой похожи!

Все это время Нил не издавал ни звука. Он выжидал, когда к семейству присоединится отец. И вот, наконец, он пришел и сел рядом с Элизой.

– Как настроение, дорогие мои?

– Ох, папенька, все испортилось!

Мистер Лэган взял у официанта фужер и закурил сигару. Нил понял, что он расслабился. Мальчишка аккуратно вытащил из его кармана кошелек и чековую книжку, и затолкал кошелек назад.

Мистер Лэган почувствовал, что у него чешется кое-где пониже спины.

– Леди, прошу прощения. – Глава семейства просунул руку под зад и нащупал у себя в заднем кармане чью-то руку. – Дорогая, потерпи до вечера, тут же люди!..

– Ты о чем это?

Нил готов был провалиться сквозь землю. Он быстро отдернул руку и укрылся за занавеской.

– Милая, я тоже тебя хочу, но все-таки сдерживаюсь.

– Прекрати немедленно! – смутилась мать семейства.

«Что это?» – Элиза заметила Нила.

ххх

Кенди, устроившись на кушетке, накладывала себе повязку, мурлыкая себе под нос какую-то шотландскую мелодию. За ней наблюдала девочка лет двенадцати.

– Давай, я тебе помогу! – предложила она.

Кенди улыбнулась и кивнула.

– Ты, наверное, тоже пленница? – ласково спросила она.

– Да, моя семья жила в этой деревне до того, как ее взяли немцы.

– А где твои мама и папа?

Девочка опустила глаза.

– Я не знаю. Они умерли, – заплакала она.

– Ой, прости меня, солнышко, я не хотела, – Кенди принялась ее успокаивать. «Зачем я спросила об этом? Мы же на войне!» – укоряла она себя.

– Это случилось неделю назад, я уже много поплакала. Немцы меня пощадили, – продолжала маленькая пленница. – Немцы хотели увести корову. Отец стал защищать ее. Он бросился на фрицов с вилами, а они его застрелили. Мать попала под горячую руку, начав орать и бить одного из них. Только я осталась в живых. Немцы нашли меня в доме, я пряталась под столом. Один из них хотел меня ударить, но второй остановил его.

– Бедняжка… – Кенди подумала, что у девочки теперь тоже нет ни мамы, ни папы. – Послушай, а как тебя зовут?

– Фелисия, – ответила девочка, закончив свою работу.

– А я Кенди. Знаешь, я тоже сирота. Только от рождения.

Их разговор прервал давешний верзила.

– Фелисия, ты постирала все, что тебе было велено? – повелительно пробасил он, разумеется, через переводчика.

– Да, сэр.

Он перевел взгляд на Кенди, которая осторожно встала с койки.

– Ты можешь приступить к уходу за нашими солдатами. Будешь работать под началом доктора Фридриха Кёльна.

В палатку вошел дедок в белом халате.

– Мисс…

– Уайт, – тактично ответила Кенди.

– Мисс Уайт, наденьте халат и идите за мной.

– Да, сэр, – отозвалась Кенди и, прихрамывая, пошла за доктором.

«Интересно, почему они так себя ведут? С остальными пленными они бесцеремонны», – задавалась вопросом Кенди, следуя за старым врачом в другое отделение палатки.

Когда они пришли, доктор начал инструктаж:

– Можете, для начала, раздать градусники вот тем пациентам, потом сделать перевязку этому и тому, и поставить клизму вот этому.

– Кхм, хорошо…

Увидев симпатичную молоденькую медсестричку, оживившиеся солдаты стали посвистывать и подзывать к себе.

– Да, вот еще что, мисс Уайт: будьте начеку. Солдаты уже давно не видели женщин, ну, вы понимаете, о чем я, – намекнул напоследок доктор.

– Не понимаю вас?

– Ну, у немцев есть такая особенность… слегка… специфическая…

– Что вы хотите сказать, мистер Кельн? – смутилась Кенди, не понимая, что имел в виду старичок, так как у них в госпитале ничего «такого» не было.

ххх

Терри, Флэмми и Жюльен ехали назад, полные печали, и предвкушали нагоняй, который получат от руководства.

– Скажи, Флэмми, Кенди была счастлива?

Флэмми вопросительно посмотрела на него.

– Ну, я хочу сказать… она былазамужем?

– Нет. Она никогда не распространялась о своих чувствах.

– Знаешь, я был таким идиотом, что не приехал к ней раньше… у меня было столько шансов все уладить…

Терри понурился.

– Теперь это уже неважно. Для нее жизнь кончилась. И для меня тоже…

– Ты любил ее?

Дня через два машина приехала в Париж. Терри вышел на площадь перед вокзалом. Он видел, как его сослуживцы садятся в вагоны, чтобы уехать в другие расположения, где остро не хватало рук с автоматами.

«А поеду-ка я туда, где еще идут бои. Поскорее попаду к Кенди на небеса, и мы снова будем вместе. Заодно и дело хорошее сделаю, пару гансов порешу», – подумал он и направился в агитпункт, который располагался прямо на вокзале.

Жюльен и Флэмми прибыли в больницу Святого Жоана, где выслушали лекцию доктора Дюваля на тему «Как подобает людям разумеющим вести себя пред лицом начальствующим». За их серьезный проступок их решили направить на передовую вместо заслуженного отдыха.

ххх

Нил, полный радости, что сможет заплатить за свою любимую Кенди выкуп, ехал в вагоне. Вот, на горизонте показалась Эйфелева башня. Вскоре поезд остановился. Нил поправил пиджак и вышел из вагона.

«Пора погеройствовать! Направлюсь…» – и тут до него дошло, что он не знает, куда идти. «Черт, что делать-то теперь?» К его величайшему счастью, из соседнего вагона вышел мистер Альберт в сопровождении братьев Корнуэллов. «Ага, эти тоже здесь. Надо за ними проследить». Нил тихо пошел сзади.

– На сколько назначены переговоры с Германией? – поинтересовался Стир.

– На половину третьего пополудни по местному времени, – ответил Альберт, взглянув на часы. – Я думаю, нам надо торопиться. До здания мэрии пешком идти полчаса.

«Ага! Мэрия! Точно!»

Нил выскочил на площадь и, кликнув извозчика, приказал ехать к мэрии, да быстрее. Он предвкушал, как Кенди будет ему благодарна.

– Она сразу выйдет за меня!

– Что вы сказали? – переспросил кучер.

– Держи вожжи! Да и еще, останови около банка. Надо запастись деньгами.

ххх

Кенди измеряла у пациентов температуру.

– Пожалуйста, не вертитесь, а то разобьете градусник.

Она склонилась к солдату, дабы установить термометр. Парень стал приподниматься, чтобы заглянуть ей за воротник.

– Что вы делаете, перестаньте немедленно!

Другой солдат, тот, что лежал на койке сзади, взбодрился при виде рвения соседа и хлопнул Кенди пониже спины.

– Ай! – вскрикнула она. – Что вы себе позволяете!

Но этим все не закончилось. Наиболее здоровые обитатели лазарета повскакивали с коек.

– Герман, держи дверь! – скомандовал один, по-немецки.

– А почему я?

– Потому что тебе вредна физическая нагрузка.

Кенди поняла, что ничего хорошего все это не предвещает. Она попыталась проскочить, пока парни не делили миссию охраны двери, но ее схватили.

– Стой, милашка! – здоровый немец с прической-ежиком, с большой наколкой на предплечье грубо схватил девушку за подбородок. – Отведай немецкой романтики, а я наслажусь девственной розой.

И только он попытался учинить злодеяние, как в дверной проем просунулась головка Фелисии. Увидев, что Кенди держат по рукам и ногам, а лысый фриц срывает с нее халат, девочка подняла крик.

– Мерзкая девчонка! Герман, почему ты не держишь дверь?

Фелисия убежала, и через секунду в палате появился доктор Фридрих с шефом.

– Спасибо, что спасла меня, – благодарила Кенди девочку за обедом.

– Не стоит. Я, вообще-то, шла тебе сказать, что ты скоро уезжаешь.

– Что? – удивилась Кенди. – Куда уезжаю?

– Домой. Тебя собираются выкупить. Я случайно узнала. Босс сказал послу, который собирался на переговоры, что сколько-то там тысяч долларов за тебя – выгодная сделка.

– Ах… Должно быть мистер Альберт узнал обо мне, – обрадовалась Кенди.

– Да, наверное, так что не будешь ты тут медсестрой.

– И слава Богу! Я ни за что не вернусь к этим подонкам! – Кенди поморщилась, вспоминая «ласки» лысого.

В обеденную комнату вошел солдатик и, указав на девушку пальцем, мотанием головы велел выйти. Кенди вышла. На крыльце стоял детина, начальник лагеря.

– За тобой приехали, мы тебя отпускаем, – сказал он басистым голосом, опять же через переводчика.

«Наверное, сам мистер Альберт приехал сюда за мной», – обрадовалась Кенди, и ей представилась трогательная сцена объятий со своим опекуном. Но, к ее сожалению, человек, которого она увидела, развеял все ее мечтания. Перед ней при полном параде, с коробочкой в руках стоял никто иной как сам Нил Лэган!

У бедняжки отвисла челюсть. Уж кого-кого, а Нила она никак не представляла себе в качестве спасителя.

– Что ты тут делаешь, Нил??? – в недоумении спросила Кенди, пока конвоиры усаживали их в карету.

– Дорогая, я приехал спасти тебя из лап этих мерзких немецких крыс.

– Я… не понимаю… а разве не мистер Альберт должен был меня выкупить? Ты что, и деньги заплатил? – продолжала изумляться Кенди.

Экипаж тронулся.

– Милая мисс Одри, не окажете ли вы мне честь стать миссис Лэган? – Нил открыл коробочку и протянул попутчице шикарное кольцо с бриллиантом.

Кенди прибывала в состоянии шока.

– Что ты делаешь, Нил? Неужели ты серьезно считаешь, что после всего, что ты сделал мне плохого, я стану дружить с тобой? О свадьбе я бы на твоем месте и думать не смела!

– Не мели чепухи! Я спас тебя, и ты мне обязана! – гневно выкрикнул парень.

– Я согласна, но побойся бога! Какая свадьба? Если ты хотел, чтобы я стала частью семьи Лэганов, почему ты так этому препятствовал несколько лет назад, когда я жила у вас служанкой?

Нил начал придумывать оправдания:

– Тогда еще был еще мал и глуп! Теперь я подрос и изменился. Я люблю тебя! – Последняя фраза прозвучала обвиняюще.

– Нил… не говори этого! Если ты действительно любишь меня, то мне тебя очень жаль… правда… боюсь, что для меня ты последний человек, после Элизы, конечно.

– Проклятье! – Нил в ярости выбросил кольцо в окно.

ххх

В поезде ехали солдаты, шутя и травя анекдоты. Лишь угрюмый шатен, сидящий у окна, не принимал участия в общем веселье. Он винил себя в смерти Кенди.

«Боже, почему она погибла? Уж лучше бы она вышла за другого! Я бы перенес это, но смерть… нет, я не хочу жить, осознавая, что бессилен что-либо изменить… зная, что не приехал к ней после смерти Сюзанны. Боже, забери мою душу на этой войне… забери меня к Кенди».

ххх

При выходе из кибитки пару обыскали на предмет контрабанды и отпустили. Нил был красным от злости и беспомощности.

«Мало того, что Кенди меня нагло отшила, мне еще придется держать ответ перед отцом за потраченные деньжищи на выкуп, кольцо и выпивку!»

«Я свободна, – светилась от счастья Кенди, – и снова могу вернуться в больницу к Флэмми и Жюли!»

На этом они и расстались. Огорченный вконец Нил уехал в Америку, а Кенди пришла в больницу. Но там ей сказали, что никакой Кендис Уайт Одри в списках персонала не значится.

«Должно быть, они решили, что я умерла…» – подумала девушка.

– Извините, вы не могли бы мне сказать, куда направлены Флэмми Гамильтон и Жюльен Гратловски?

Служащая регистратуры пролистала журналы и сказала, что эти медсестры направлены в ревенхольмскую больницу.

– Ясно, спасибо большое!

Кенди вышла на улицу.

«Надо поехать к ним. Там я и устроюсь на работу», – воспрянула она духом. Вернулась на пару миль назад за кольцом Нила, сдала его в ломбард и села на поезд до Ревенхольма.

ххх

Альберт, Арчи и Стир в недоумении стояли на выходе здания мэрии.

– И кто уже успел заплатить за мою протеже? – недоумевал Альберт.

– Понятия не имею… Может, твой друг, полковник Х расстарался? – предположил Стир, протирая очки.

– Да, Альберт, он прав! Позвони ему!

Альберт, зайдя в телефонную будку, набрал номер.

– Оператор? – сказал он по-французски. – Будьте добры, соедините меня с полковником Х.

Братья стояли снаружи и наблюдали, как на противоположной стороне улицы мальчишка тайком лезет в автомобиль.

– Добрый день, мистер Х. Это Альберт Одри. Вы случайно не располагаете информацией относительно освобождения моей приемной дочери? Да. Да. Что вы говорите? Это правда??! Спасибо большое, удачного дня…

Альберт повесил трубку.

– Ребята, вы слышали? За Кенди внес выкуп мистер Нил Лэган!

Терренс и остальные солдаты сошли с поезда. На перроне толпились военные, стояли ящики с боеприпасами, а возле вывески «Ревенхольм» – единственный трофейный танк. Терри встал в строй. Через пару минут солдат увели.

ххх

Из выгона вышел медперсонал, включая Флэмми с Жюльен. Погода испортилась. На небосклоне нависли суровые тучи, попахивало грозой. Сестер милосердия попросили пройти вслед за главврачом.

Еще через пару минут подоспел второй поезд. Двери открылись, и на ступенях нарисовалась миленькая девушка с золотыми локонами и солнечными веснушками. Она аккуратно спустилась на платформу и огляделась.

«Здесь написано «Ревенхольм», значит, я уже приехала».

Она направилась к больнице. У заднего хода было припарковано пять катафалков.

«Значит, мы близки к линии фронта».

Жюльен взволнованно посмотрела в окно и, увидев, как фуры с винтовками отправились на восток, обратилась к подруге:

– Похоже, линия фронта совсем близко.

– Да. Работы будет много. Крепись.

Флэмми ушла и Жюльен начала раскладывать по местам свои вещи. Она аккуратно достала из сумки фотокарточку своего мужа. «Жак… я скоро вернусь к тебе, вот увидишь…» Затем вынула свой дневник и книгу и уложила их в ящик стола.

В этот момент дверь в комнатку приоткрылась, и на порог вошла медсестра в выстиранном белоснежном халате, полностью готовая к работе.

– Простите, мадам, меня зовут Кендис Уайт, я буду вашей соседкой по комнате!

Жюльен на секунду подумала, что ей показалось, но, обернувшись, она увидела ЕЁ.

«Не может быть!» – отказывалась она поверить своим глазам.

– Жюльен! Жюльен, как я рада тебя видеть! – Кенди со слезами обняла подругу. – Слава Богу, ты в порядке, и я нашла тебя.

– Кенди… – только и смогла произнести француженка, – мы думали, что ты мертва! Что произошло?

– Ах, Жюли, я жива! Ну, как я могла вас оставить? Меня взяли в плен, но теперь я здесь!

Жюльен обняла подругу еще крепче.

– Кенди, милая моя Кенди, я так счастлива.

В эту секунду в комнату вошла их общая подруга. Войдя, она на секунду замерла в дверном проеме.

– Кендис… Неужели это и вправду ты?

– Да, Флэмми. Я жива и здорова… почти. Не считая простреленной навылет ноги. Но она уже не болит!

Теперь уже три подруги тепло и крепко обнимали друг друга и обещали больше ни за что не расставаться до конца войны.

ххх

Троица – Стир, Арчи и Альберт – направлялась в больницу.

– Надеюсь, в больнице есть какие-нибудь сведения о ней, – размышлял вслух Альберт. – Ребята, вы не помните, как звали ее коллег, с которыми она работала?

– Так сразу и не припомню… - задумался Стир.

– На месте все и выясним, – предложил Арчи.

Они подошли в регистратуру. К счастью, там как раз оказался доктор Дюваль, пересчитывавший купюры, очевидно, выданные ему в бухгалтерии.

– Добрый день, месье, не могли бы вы быть столь любезны и помочь нам в поисках моей протеже? – вежливо попросил Альберт.

– Да, конечно… Чем могу быть полезен? – ответил врач.

– Ее зовут Кендис Уайт. Она работала у вас, насколько мне известно.

Доктор посмотрел на свой значок.

– А вы, должно быть, мистер Альберт Одри?

– Так точно, – подтвердил Альберт и обменялся с доктором рукопожатием.

– Тогда у меня для вас весьма прискорбные новости. Боюсь, мисс Кендис Уайт Одри погибла при исполнении своих служебных обязанностей.

Альберт улыбнулся.

– Спешу вас в этом разуверить! Она точно жива и находится где-то неподалеку.

– О бедная petite lapine… Что вы сказали?!

– Да-да! – подхватили братья. – Она была в плену, и теперь уже на свободе!

– Неужели? – переспросила служащая регистратуры, слышавшая их разговор.

– Абсолютно! Вот только вопрос – где именно она сейчас находится?

Пробили часы.

– Конец моей смены. Прошу меня извинить… – регистраторша протиснулась между Дювалем и Альбертом и удалилась. На ее место пришла другая медсестра и села за стойку.

– Простите, вы что-то хотели? Если нет, то не занимайте очередь!

– Я знаю, как нам найти Кенди! – неожиданно воскликнул Стир.

– О нет, ты еще не завязал со своими изобретениями? – утомленно вздохнул Арчи, схватившись за голову.

– Кенди? – переспросила регистраторша. – Вы ищете Кенди?

– Да, а вы знаете, где она? – оживился Альберт, повернувшись к окошку.

– С утра подходила одна по имени Кенди. Уайт Одри, если не ошибаюсь…

– Да! Это она! Куда она ушла?! – молодые люди втроем кинулись к женщине.

– Откуда мне знать? Она мне не доложила! – испуганно пролепетала та. – Она просто попросила посмотреть, куда направили ее подруг!

Арчи достал из сумки письмо. Быстренько просмотрел.

– Флэмми Гамильтон и Жюльен Гратловски?

– Кажется, так их звали…

– И куда они поехали? – взволнованно продолжал выспрашивать Альберт.

– Подождите! – металась бедная служащая. – Сейчас я посмотрю!

ххх

Кенди была рада снова вернуться к своей работе. Ей нравилось помогать людям, ободрять их. Она сама не сознавала, какие чудеса творит ее улыбка с пострадавшими. Она просто делала свое дело, и делала его хорошо.

К вечеру подругам удалось урвать время для небольшого отдыха. Они втроем вышли в скверик, не тронутый боями. Там стояли скамейки с резными чугунными ручками и ножками, прикрытые сверху густой листвой вековых деревьев. Сквозь их завесу небо виднелось лишь отрывочно; кое-где в просветах подмигивали звездочки.

«Как прекрасен мир там, где нет войны», – думала Кенди, глядя ввысь, сидя на одной из скамеек. – «Я так давно не видела дома Пони… детей, своих мам… Как там они? Надеюсь, у них все хорошо. А как там Анни, Патти, Арчи, Стир, мистер Альберт? Интересно, они тоже скучают по мне?» – Кенди улыбнулась. – «Ну, конечно же! Они ведь тоже меня любят».

Ее подруги тоже вспоминали свой родной дом. Флэмми вспомнила и о Терри.

– Кенди! – вскрикнула она, но тут же осеклась.

– Да, Флэмми? – отозвалась Кенди.

– Нет, ничего. Прости, мне показалось. – Флэмми подумала, что лучше не рассказывать ей об их встрече с Терренсом, поскольку тот уехал на передовую и, возможно, уже погиб.

Но тайну скрыть не удалось. Жюльен тоже вспомнила о той встрече.

– Кенди! Ты не поверишь, но мы встретили одного молодого человека, который искал тебя, пока ты считалась пропавшей без вести.

– Правда? – И Кенди подумала, что они говорят о мистере Альберте.

– Жюльен! – предостерегла Флэмми.

– Его звали Терренс Гранчестер.

Не передать словами, какое лицо стало у Кенди. Она не могла поверить, что Терри приехал сюда, на войну для того, чтобы найти ее. Зачем он ее искал?

– Жюли, куда он делся?

И тут француженка пожалела, что вообще заговорила об этом. Судя по реакции Кенди, она явно была неравнодушна к этому человеку, и Жюльен совсем не хотелось сообщать ей, что Терренс сейчас на поле боя.

– Ну, понимаешь… мы просто разошлись, – пришла на помощь Флэмми, но Кенди сразу все поняла.

– Вы сказали ему, что я погибла?

Воцарилась тишина.

– Да… – тихо ответили обе подруги.

– Ясно…

– Прости нас, Кенди… – опустив голову, тихо попросила Жюльен.

– Нет, что вы! Не извиняйтесь, пожалуйста. Вы не виноваты. Я на самом деле могла погибнуть, просто мне повезло, – Кенди заставила подругу поднять голову и улыбнулась. – Что он сказал?

– Ничего. Он был немногословен.

– Это очень на него похоже! – с улыбкой ответила Кенди. – И он, конечно, не упоминал, куда он направился?

Флэмми посмотрела в глаза Жюльен. И они безмолвно договорились молчать о том, куда направился избранник их подруги.

– Нет.

ххх

Терри сидел в окопе рядом с парнишкой лет шестнадцати. Тот забил в косяк махорку.

– Бросил бы ты эту дрянь, ничего хорошего в ней нет.

Парень покосился на Терри.

– А тебе-то какое до меня дело? Тоже мне, папаша нашелся!

– Расслабься, я просто дал тебе полезный совет. Я сам когда-то курил.

– Да? – заинтересовался собеседник. – И как же ты бросил?

Терри закрыл глаза. Ему вспомнилась веснушчатая девчонка, которая училась вместе с ним в академии Святого Павла.

– Я внял полезному совету, – с иронией ответил он и высунул голову из окопа. – Их там двое.

Напарник испуганно посмотрел на Терри.

– Что? Но ведь их прибили?

Над головой просвистел снаряд.

– Убили? Да тут немцев тьма-тьмущая! Ты забыл? Мы в эпицентре! – заявил Терри. – Только в окопе! – добавил он со смешком.

Сзади выехал давешний трофейный танк, что стоял на платформе Ревенхольма. Проехав немного, он заглох у канавы, в которой сидели двое. Танкист попытался снова его завести, но безуспешно.

– Чертова машина! – выругался он, вылезая из люка с винтовкой. – За родину! – выкрикнул он и рухнул, подстреленный.

– Плохи его дела, жить не будет, – равнодушно прокомментировал Терренс и снова засел в траншею.

– Мистер… – обратился юноша.

– Гранчестер.

– Мистер Гранчестер, может, мы начнем двигаться к югу?

– К югу?

– Немцы ползут сюда! Их там человек пятнадцать! – и он указал пальцем на кусты, из которых по одному тихонечко вылезали солдаты в касках.

– Вот черт! Это и вправду они! Пора двигать!

– Наших больше всего вот там. Поползли!

Терри не любил отступать, но решил, что, прежде чем умереть, ему следует еще послужить родине и отправить на тот свет пару-тройку фрицев, а в таком соотношении это означало бы самоубийство.

– Давай, малец, шевелись!

Тот послушался, но неожиданно с юга донесся звук очереди.

– Проклятье, кажется, нам отрезали путь, – бросил Терренс и подался назад.

И тут в его голову пришла безумная идея.

– Слушай мою команду: пошли быстрее, заберемся в танк и попробуем открыть огонь. Там есть пулемет.

Они осторожно прокрались вдоль стенки и подошли почти вплотную к танку, но надо было еще залезть внутрь. Терри, убедившись, что никто из вражеских солдат не смотрит в его сторону, привстал и ловко проскользнул в люк.

– Теперь ты, залезай!

Парнишка тоже вылез из окопа. Он поднялся в полный рост и неуклюже забрался на башню. Тут-то его и просекли.

– Achtung! – заорали немцы и открыли огонь.

– Подохни, сволочь! – стал отстреливаться напарник.

Терри рассвирепел.

– Да ты что? Последние мозги растерял? Не время играть в героев! – он сдернул его за штаны внутрь. – Вот теперь можешь пострелять!

И оба открыли огонь из слухового окна.

ххх

Кенди и Флэмми отправили на поле брани оказывать первую помощь на месте. Они вылезли из грузовика.

– Снова мы среди этих ужасных грохочущих бомб и свистящих пуль! – с тревогой сказала Кенди.

– В чем дело? Ты ведь никогда не боялась передовой.

Кенди не могла объяснить, что за страх поселился в ее сердце, едва она высунулась из машины. Видя, что происходит вокруг, она невольно вспоминала прошлую вылазку, когда она была ранена и до смерти напугана. Кроме того, ей не давала покоя мысль о Терри. Она и не предполагала, что очень скоро снова его увидит.

Кенди повернулась к подруге и увидела, что та промывает рваную рану кричащему от боли солдату. «Как мне их жаль. Боже, что же это делается!» – подумала она и взяла свой медицинский чемоданчик. «Слезами горю не поможешь. Я могу спасти их», – утешала и воодушевляла себя она.

Оказав помощь солдату, которому осколком выбило глаз, Кенди отошла в сторону перевести дух и передохнуть. Она стояла за деревом рядом с полевым госпиталем. Впереди виднелся танк. Вокруг него собралось несколько солдат противника.

«Бедняга, кого-то поймали в ловушку», – подумала она, не зная, насколько была права.

ххх

Терри и и его молодой боевой товарищ отбивались как могли.

– Нам теперь ни за что не выбраться! – паниковал солдатик.

– Да успокойся ты! Им тоже сюда не залезть. Я думаю, этот бой за нами, так что, когда всех перестреляют, мы уж точно вылезем, – спокойно ответил Терренс.

– Ты, кажется, хотел повоевать? Подвиг что ли совершить?

– Да, вообще-то хотел, но когда посмотришь в глаза смерти, сразу понимаешь, что помирать пока рано! – оправдался Терри и пустил короткую очередь в окно.

Большая часть окруживших их немцев ушла, оставив двоих караулить, чтобы бравые лазутчики не открыли огонь сзади. Немцы не знали языков, так что парни могли вполне спокойно общаться.

– Есть план? – поинтересовался юнец у Гранчестера.

Терри почесал за ухом.

– Пожалуй, да. Их там, кажется, осталось двое? Надо их отвлечь!

– Как?! Мы ведь заперты?

– Есть идея, – с умным видом заявил Терри. – У меня осталась пара гранат. Бросим одну в слуховое окно, она рванет, немцы будут в замешательстве. Тут-то мы и выскочим во всеоружии!

– Гениально! – восхитился товарищ.

– А то!

Терри достал гранату, выдернул чеку и метнул ее в окно.

– Заткни уши! Сейчас рванет!

БАМ! Разорвавшаяся граната оглушила немцев. Двое в танке не пострадали, так как были за надежной стеной.

ххх

Кенди видела, как мелькнула вспышка, и от танка повалили клубы дыма.

«Наверное, им пришел конец», – подумала она. – «Ох, пора мне возвращаться!»

Она бросила последний взгляд на танк и только хотела пойти к госпиталю, как на ее глазах туда ворвалось несколько солдат. Послышались выстрелы и крики.

«Что это такое?!» – Кенди попятилась назад. Она ужасно перепугалась, увидев эту сцену. Ее ноги подкосились, и она упала на землю. Из палатки выбежал немец. Он посмотрел в ее сторону и, что-то выкрикнув, начал стрелять. Сердце у нее ушло в пятки. Она побежала что есть сил в кустарник, который прикрывал госпиталь.

«Господи помилуй, Господи помилуй…» – повторяла она на бегу, прикрывая лицо от хлеставших веток. Сзади послышался злорадный смех. Пробравшись сквозь кусты, Кенди оказалась на поле.

ххх

Терри вылез из люка и увидел двух немцев, извивающихся в конвульсиях. Он, не задумываясь, выстрелил пару раз и спрыгнул в окоп.

– Давай же, увалень! Иди сюда!

Солдатик спустился следом. Их заметили двое солдат противника. Началась перестрелка. К счастью уложить этих Терри и его соратнику особого труда не составило.

– Молодо-зелено! Куда они полезли! Тут наша территория… – старший вояка обернулся к лагерю, но, к своему величайшему изумлению, увидел, что тот полыхает огнем.

Разъяренный, Терри выругался.

– Они подожгли госпиталь!

– Уроды!

Терри перебежками начал продвигаться к горящим палаткам, попутно отстреливаясь из редимера. На полпути он заметил, что его товарищ отстал. Терри поискал его глазами, но безрезультатно. До следующей траншеи было еще метров двадцать пять, а с севера постоянно стреляли.

«Что-то наших не видно. Неужели немцы вошли в Ревенхольм?» – удивлялся Терренс. «Ладно, надо проверить. Так, Терри, соберись, и побежали», – внушил он себе и рванул к кустам. Пробежав метров пятнадцать, он увидел, как из кустов прямо напротив него вылезает солдат противника. Не ожидавший этого Терри встал как вкопанный, а немец, видимо, его и не заметил. Он подошел к канаве, которая разделяла его с союзником, и заглянул в нее. Увидев то, что находилось там, он саркастически улыбнулся и поднял автомат.

– Нет! Помогите, пожалуйста! – прокричал голос Кенди откуда-то снизу.

– Кенди!?

– Помогите!

Долго раздумывать Терри не стал и вмиг прострелил врагу голову. Немец рухнул в окоп. «Что это было? Я знаю, таким образом Бог вразумил меня…» – пронеслась у него первая мысль. Но потом он подумал, что в окопе все-таки кто-то есть. Он подбежал к траншее и сходу запрыгнул в нее.

Глаза Терри в одно мгновение встретились с напуганными, но необычайно прекрасными изумрудными глазами, память о которых он хранил в самом сокровенном уголке своего сердца. Он не мог сказать ни слова.

«Что это такое? Это сон? Или меня пристрелили, и я попал в рай?» – мысленно спрашивал он, ощущая даже в этой пыли и гари ее аромат.

– Кенди…

Девушка в испачканном медицинском халате смотрела на него сквозь слезы, которые в одночасье перешли из слез горьких в слезы радости.

– Терри…

Они смотрели друг другу в глаза, не смея пошевелиться, боясь, что этот мираж вот-вот вспорхнет и растворится в сыром воздухе.

– Кенди, я искал тебя…

– Я ждала тебя, Терри…

Он первым осмелился взять ее за руку. Какова же была его радость от ее тепла. «О Боже, как давно я не прикасался к ней».

Сердце Кенди рвалось из груди.

– Кенди… какой я был дурак! – говорил Терренс, не отрываясь от ее глаз. – И почему я не приехал к тебе раньше…

В этот момент Кенди очнулась.

– Извини, Терри, но мы не можем быть вместе, – девушке стоило больших трудов заставить себя признать правду. Она знала, что Терри был обручен, да и, скорее всего, уже женат.

– Кенди… я понимаю. Понимаю, что тебе меня не просто теперь простить, поле того, как я остался с… Сюзанной.

– Не вини себя. Я сама так решила.

Они оба вспомнили тот злополучный зимний вечер в Нью-Йорке. Кенди не могла заставить Сюзанну страдать. Она была готова пожертвовать своим счастьем ради счастья других, но подумала ли она о том, что, поступив таким образом, она также жертвует и счастьем Терренса? Возможно, если бы она обернулась в тот момент, когда они стояли совсем близко друг к другу, когда она ощущала на своей коже его дыхание, они никогда бы уже не смогли расстаться. Она знала, что ее любимый со слезами просил не покидать его. Она знала это, но в силу своей самоотверженности предпочла убежать без оглядки, лишь крикнув на прощание «Терри, будь счастлив».

– Кенди, я…

– Нет, Терри! Не говори этого, – девушка приложила к его губам палец. – Не для того были все эти страдания. Я не хочу, чтобы ты и я снова пережили их. Ты вернешься к Сюзанне, и мы забудем, что встретились сегодня.

Терри опустил голову.

– Сюзанны вот уже год как нет с нами. Она погибла.

Кенди не могла поверить своим ушам.

– Как, Терри? Что ты говоришь? Ты серьезно?!

– Да, Кенди. Она умерла от лейкемии прошлой осенью…

Кенди тоже опустила глаза.

– Да? Мне ее очень жалко… она столько вынесла…

– Это произошло за месяц до свадьбы. Мы не успели пожениться.

Кенди подняла голову.

– За день до ее смерти, – продолжал рассказ Терренс, – я пришел в больницу повидать Сюзанну. В тот вечер она была спокойной, молчаливой. Она попросила меня присесть. Я поставил на стол цветы и сел на стул рядом с кроватью. Вид у нее был очень болезненный. «Я знаю, что мне на этом свете осталось совсем немного. Еще месяц-другой, и я покину вас навсегда», – сказала она. – «Я очень благодарна, что ты смог скрасить последние дни моего существования. Спасибо тебе, Терри. Я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за ту боль, которую ты постоянно испытываешь по моей вине? Да, Терри, пожалуйста, не утешай меня. Я знаю, что ты всегда любил только ее. Я безмерно поражена ее великодушием и жертвенностью. Она очень хороший человек. Она достойна тебя, так же как и ты ее достоин, а я всего лишь трусливая эгоистка, которая наплевала даже на того человека, которого люблю. Простите меня, простите, пожалуйста». Сюзанна утерла слезу. Я ничего не мог ответить. Такого откровения и покаяния я от нее никак не ожидал. «Терри, пообещай мне, что, когда я умру, ты обязательно найдешь эту девушку, и вы уже никогда не оставите друг друга». Я ей пообещал. Потом встал и направился к двери. «Я думаю, Бог не хочет, чтобы я стояла у вас на пути. Что ж, на все святая воля Его». «Я прощаю тебя, Сюзанна. Прощай». Следующее утро Сюзанна уже не увидела.

Кенди была потрясена его рассказом. Она теперь точно знала, что справедливость восторжествовала. Никто не вправе рушить любовь, любовь, которая является самым великим явлением, дарованным нам свыше. Никто, даже человек, испытавший горе, подобное горю Сюзанны.

– Ах, Терри…

Теперь Кенди, ничего не опасаясь, бросилась в его объятия. Терри нежно прижал ее к себе. Кенди плакала, но теперь уже от радости.

– Кенди, моя милая Кенди! Слава Всевышнему, что мы снова с тобой встретились. Любовь моя, – повторял Терренс, тоже не в силах сдержать подступившие слезы радости. – Я так люблю тебя. Я люблю тебя больше жизни.

– Терри, любимый мой, обещай мне… обещай, что мы ни за что не расстанемся!

– Да, да, моя девочка, мы никогда больше не расстанемся, я тебе обещаю…

Кенди почувствовала что-то плохое. Она оторвалась от его груди и посмотрела ему в глаза.

– Что с тобой, милый?

Спина Терренса почему-то была мокрой.

– Это кровь! Откуда?

Ноги его подкосились, и он опустился на колени.

– Чертова шальная пуля! – с насмешкой прохрипел Терри. – Прямо в спину, как подло…

Из за земляной насыпи показалась фигура в каске.

Кенди смотрела широко открытыми глазами на то, как умирает ее возлюбленный, которого она только-только обрела вновь. В состоянии аффекта она выхватила автомат Терри.

– Я всех вас ненавижу! – с рыданиями, срывая голос, кричала она, получившая только что тяжелейший удар от своей и без того нелегкой судьбы, строча из автомата не зная в кого. Патроны закончились, но Кенди продолжала зажимать курок уже стоя на коленях. – Я вас ненавижу, ненавижу… – ее голос слабел, – ненавижу… Ах, Терри! – простонала она и уткнулась лицом в истекающего кровью юношу в военной форме.

– Кенди, уходи!.. Ты же выдала нас, – прокашливаясь, хрипло произнес Терренс.

– Нет Терри, ты только что пообещал, что никогда не покинешь меня! – всхлипывала Кенди. – Ты разве забыл?

– Нет, конечно, я сдержу свое обещание, – Терри приложил большое усилие и положил руку на плечо девушке, – а сейчас ты должна идти.

Послышался шорох, и в другом конце траншеи появилось несколько человек.

– Беги пока не поздно, Кенди.

– Нет, Терри! Нет!

Терри приложил ладонь к щеке своей любимой.

– Знаешь, Кенди… я обожаю твои веснушки… – сказал он и закрыл глаза.

– ТЕРРИ!!! – огласилась вся округа, горы и лес повторяли его имя, продолжая звать его вместе с Кенди, оставшейся одной на этом ужасном поле.

– Пройдемте, мисс, – один из солдат взял ее за руку и повел прочь от этого злосчастного места.

ххх

Мистер Альберт, Стир и Арчи в траурных облачениях стояли на окраине кладбища, простиравшегося далеко вперед. Рядом с ними стояла девушка в черном платье. На ее глазах не было слез. Она просто смотрела, как люди оплакивают своих друзей, родных, любимых. Она смотрела и вспоминала, как уже однажды, будучи еще совсем ребенком, она потеряла Энтони, потом рассталась с Терри, и вот теперь его совсем не стало.

«Зачем мы с ним нашли друг друга?» – Она смахнула одинокую слезу рукой.

Священник бесконечно продолжал называть имена погибших, среди которых были знакомые Кенди медработники. Назвал он и Флэмми Гамельтон, которая погибла во время взятия немцами госпиталя.

Рядом с Кенди стояла девочка. Маленькая Фелисия. Она попала к союзникам после штурма одного из населенных пунктов, ранее захваченных немцами.

В этот же день Кенди навсегда покинула Францию.

ххх

Прошло два года с тех пор, как Кенди вернулась в Чикаго. Она жила вместе с мистером Альбертом и Фелисией. Жизнь шла спокойно и размеренно, все было хорошо. Кенди была рада, что удочерила девочку и могла заботиться о ней, была счастлива, что такой хороший человек, как мистер Альберт, помогает ей, была рада, что все ее друзья – Анни, Патти, Стир, Арчи, мисс Пони, сестра Рейн, Том были рядом. Можно сказать, Кенди была счастлива. Только ночью, когда она гасила свет, лежа в своей постели, она думала: зачем они на мгновение встретились… и навсегда расстались в этом зловещем… вихре… войны…

© Андрей Нифёдов (Cheys Cooler) март 2005