За сценой [Maria Belkina] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »
Maria Belkina За сценой
Интерлюдия
Благодарности: Моим музам — Montpensier и Madame de Monsoreau. В глубине души Макс ждал неприятностей и поэтому почти обрадовался, когда они действительно начались. И то, что они оказались такими обычными и предсказуемыми, тоже приносило своеобразное облегчение, так что на встревоженные расспросы он только отмахнулся: «Да ну, ерунда! Чего кипешитесь?» Первая неприятность случилась, когда он выкатывал из фуры очередную тележку с фанерными щитами. Стоило на один короткий миг зазеваться — и тележка вдруг вырвалась из рук, словно живая, соскочила с трапа и завалилась на бок. Он неловко дернулся, зачем-то пытаясь ее удержать, — и в спине что-то больно хрустнуло. Вот же черт! Макс подождал, пока в глазах перестанет искрить, и осторожно выпрямился, утирая со лба холодный пот. Нет, вроде бы ничего страшного. Наклонился — и снова замер, скованный пронзительной болью. На него обратили внимание, подбежали, стали расспрашивать. Вот блин, как глупо получилось. Том суетился больше всех, и при взгляде на его испуганное распаренное лицо Макс постарался принять бодрый вид. «Да не, ничего, говорю же — ерунда! Сейчас пройдет». Его оставили в покое, и он некоторое время стоял не шевелясь, опасаясь возвращения боли. Но долго прохлаждаться нельзя. Если ты на площадке — работай. Если не работаешь — не путайся под ногами. Перекуриваешь — отойди в сторонку. Получил производственную травму — звони в больничку, страховка все покроет, у них с этим строго. Макс несмело пошевелился — да нет, вроде и впрямь ничего. Отпустило. Надо снова приниматься за дело, пока не настал самый адовый жаркий час. Начали-то они чуть не с рассветом, в погоне за призраком утренней прохлады, а теперь солнце уже припекает. И будет еще хуже. Все это понимают и стараются работать пошустрее, чтобы закончить пораньше. Том снял футболку и намотал ее на голову, а все одно — даже издалека видно, что раскаленный, как печка. Надо сказать, чтобы надел каску, а то влетит ему, если заметят. Да и обгорит в два счета, вон плечи уже пунцовые. Он окликнул Тома и постучал по голове, намекая на каску. Намек был понят правильно. Осторожничает Том, соблюдает технику безопасности, не вступая в обычные пререкания. Тоже ждет неприятностей. И тоже надеется, что все обойдется пустяками. Ладно, пора за работу. Тележку уже подняли и укатили — каркас готов, пора собирать планшет сцены: ровненько укладывать панели, крепить их по углам, раз-два-три-четыре-следующий. Занятие не тяжелое, даже приятное, будто конструктор собираешь. Эту работу Макс любил. Надо поторопиться, пока ее не отдали кому-то другому. Он прихватил монтажный молоток, кофр с коннекторами — спина вроде в порядке — и двинулся к подиуму, который уже облепили, словно муравьи, другие рабочие.Максу и раньше приходилось заниматься монтажом. Собственно говоря, это дело он знал лучше всего. Эх, а сколько концертов он посетил в юности совершенно бесплатно, подряжаясь собирать временную сцену и устанавливать технику для артистов! Вообще-то после окончания работ его должны были выпроваживать на улицу, пока не придет время начинать демонтаж, но бригадиры за этим не следили, а охранникам всегда можно было наврать, что ты тут по делу — присматриваешь за оборудованием или что-то такое, и потихоньку проскользнуть в фан-зону, ну или хотя бы посмотреть выступление из-за сцены, иногда — на расстоянии вытянутой руки от музыкантов. И хватало же сил на все — сначала вкалывать с утра под скрежет лебедок и энергичные окрики бригадира, потом отрываться на концерте, а потом до глубокой ночи разбирать модуль, возиться с проводами, таскать тяжеленные фермы, грузить по машинам бесконечные кофры, у которых именно в это время ни с того ни с сего ломаются и заклинивают колесики… Работа не сахар, конечно, чего там. Но вот не ушел бы он тогда, поссорившись с руководством, глядишь, был бы теперь инженером. Это как минимум. Или мастером по светотехнике, его уже и за пульт иногда пускали… Эх! Но все пошло как-то наперекосяк, а потом Том зазвал его в таксисты — на время, просто чтоб перебиться, пока нормальную работу подыщет. Ну и завязли они оба в этом такси на долгие годы, как это обычно бывает, когда говоришь себе: «Ну, это я только на время, надолго не задержусь!» Так-то жаловаться было не на что. Смену откатал — и отдыхай. Заработок — ну, такой, нормальный в общем-то. Но разве ж это работа? Ни уму, ни сердцу. Ну, положим, Тому она была вполне по душе — он любит поболтать да побалагурить, любого пассажира разговорит, хоть китайца, хоть кого. Даром что сам ни бельмеса ни на каком языке не понимает, а вот как-то с ними общается, и чаевые они ему потом оставляют не скупясь. Макс этого всего не умел никогда, но проработал все-таки долго, пока не случился год назад тот невыносимо душный летний вечер, когда возле оперного театра в его машину села после спектакля милая пожилая пара… Если подумать, то ничего ведь страшного с ним не
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »
Последние комментарии
12 часов 57 минут назад
12 часов 58 минут назад
18 часов 17 минут назад
21 часов 59 минут назад
22 часов 19 минут назад
23 часов 14 минут назад