По ту сторону мира (СИ) [Nastya Mick] (fb2) читать онлайн

Перед глазами Нормана смутно проносились кусты, трава, деревья. В его лёгких всё горело, он практически задыхался. Но бежать не переставал. Наоборот, только ускорялся. Норман всегда был достаточно слабым ребёнком, и потому плохо бегал, но в этот раз он прилагал все усилия. Он знал: останавливаться нельзя, ни в коем случае нельзя, иначе их поймают и вернут обратно. А он не хотел обратно. Нет, тогда все их усилия будут напрасны, смерть Рэя будет напрасной.

За их спинами горело место, которое они когда-то называли домом, — результат идеального плана Нормана. Они с Эммой хорошо постарались, чтобы всем удалось сбежать. Она отвлекала маму, пока он разливал бензин. Одна брошенная спичка — и языки пламени распространились по всему дому. Огонь за считанные минуты охватил третью плантацию, и потому детей пришлось срочно эвакуировать. К беглецы воспользовались этим, чтобы сбежать. Их побег нельзя было назвать идеальным: их чуть не поймали у самых верёвок, а Эмма потеряла ухо. Но они всё же выбрались на свободу, они сбежали, они спаслись.

Когда Рэй заявил, что он не допустит отправку Нормана, они с Эммой даже не представляли, на что он решится пойти. Они не ожидали совершенно, что он решит пожертвовать собой. И потому они просто ничего не смогли сделать. Они не успели. Рэй просто-напросто ушёл. Оставил их одних, сказав, чтобы они боролись за своё счастье и даже не думали сдаваться. В тот день он был совершенно невозмутим. Лишь сказал на прощание, чтобы они разрушили эту чёртову систему.

И именно это сейчас они собирались сделать.

Бежать с каждой секундой становилось всё труднее. Перед глазами всё расплывалось. Воздуха не хватало, голова начинала кружиться. Но Норман не останавливался. Он не мог позволить себе остановиться даже на пару секунд, чтобы отдышаться. Знал, что тогда его точно поймают. А потому продолжал бежать-бежать-бежать, до сгорающих лёгких, до бешеного сердцебиения, до боли в коленках. Он уже практически не чувствовал ничего, но упорно бежал вперёд, ничего не видя перед собой. Инстинкт самосохранения гнал его прочь, как можно дальше от проклятой третьей плантации. И он не мог, не хотел ему сопротивляться.

В какой-то момент Норман почувствовал большой упадок сил. Ноги подкосились, и он практически упал на землю. Благо, его успела подхватить Эмма. Она плотно схватила его за руки и потянула на себя.

— Норман, держись!.. Давай, осталось ещё немного!..

Её голос был каким-то глухим, доносился будто бы из-под толщи воды. Норман почти не мог разобрать, что она говорит. Впрочем, ему это и не потребовалось. В какой-то момент сознание начало покидать его. Звуки, цвета, запахи — всё это смешалось в одну кашу. Он уже совсем не мог ничего разобрать. Он был способен только бежать, будучи ведомым Эммой. До тех пор, пока сознание окончательно его не покинуло и он не погрузился в темноту.

***

Пришёл в себя Норман уже в какой-то пещере. Холодной, сырой, но всё-таки безопасной. Дети нашли её, пока он был в отключке. За это время они успели расположиться там, даже смогли развести костёр. Норман лежал достаточно близко к нему, поэтому ему было тепло. Но он всё равно иногда подрагивал от холода. Всё же, он по-прежнему лежал на земле. И от её прохлады не спасал ни огонь, ни даже спальный мешок.

Когда картинка перед глазами стала более отчётливой, Норман чуть приподнялся. Но тут же лёг обратно, почувствовав неприятное покалывание под рёбрами. Тело всё ещё болело после долгого бега. Особенно в области груди. Каждое, даже самое неловкое движение давалось Норману с огромным трудом. И он морщился от боли каждый раз, стоило ему хотя бы немного сдвинуться с места.

Поняв, что подняться у него не получится, он решил хотя бы осмотреться. Тем более, что шевелит головой было не так больно. Поэтому, в конце концов, он медленно повернулся вправо. Он увидел костёр, позади него — спальные мешки, в которых уютно расположились дети. Они тихонько сопели, малыши держались за руки. Устали, бедняжки. На губах у Нормана расплылась лёгкая улыбка. На душе сразу же стало теплее, когда он увидел всех братьев и сестёр в целости и сохранности. Однако выражение его лица тут же сменилось на обеспокоенное. Он заметил, что одного из ребят не хватает. И по его коже пробежал неприятный холодок, когда он понял, кого именно.

Эмма. Рядом с ними не было Эммы.

Остатки сна как рукой сняло. На их место пришло беспокойство. Оно охватило Нормана с ног до головы. Забралось под самые рёбра, заполнило собой весь организм, каждую клеточку его тела. Сердце шумно застучало, запульсировало в висках. В голове начали крутиться сотни мыслей, и они были далеко не самого хорошего содержания.

Однако голову Нормана вдруг посетила одна мысль. На фоне всех остальных она казалась самой здравой. Поэтому он, дабы проверить её, медленно повернулся влево. Он не ошибся. Эмма сидела, оперевшись спиной на стену, и тихонько сопела. Её плечи были расслабленно опущены, грудь мерно вздымалась. Когда Норман увидел её, живую и невредимую, ему сразу же стало легче. Беспокойство постепенно отступило. С бледных губ сорвался вздох облегчения. Норман заметно расслабился. Слава Богу, Эмма тоже здесь. А если она здесь, значит, всё хорошо.

Помедлив немного, он аккуратно накрыл её ладонь своей. Так, чтобы не разбудить. Он не хотел потревожить её сон, поэтому старался быть максимально осторожным. Правда, у него всё равно не получилось. Эмма из-за его прикосновения вздрогнула, заморщилась, зашевелилась. Нехотя приоткрыла один глаз. Будучи ещё сонной, она не сразу поняла, что именно её разбудило. Но потом опустила голову вниз и заметила ладонь Нормана на своей. Ей хватило всего лишь пару секунд, чтобы окончательно проснуться. Она тут же перевела взгляд на него и широко распахнула глаза.

— Норман! — громким шёпотом, стараясь всеми силами сдерживать крик, произнесла она, по двинувшись ближе к нему. На её лице отразилась искренняя радость. — Слава Богу, ты очнулся… Как ты себя чувствуешь?

— Двигаться немного больно, но я в порядке, — Норман слабо улыбнулся. Он соврал. Ему было невыносимо больно шевелиться. Но он решил не беспокоить Эмму. В конце концов, от него и так уже много неприятностей. Ему не хотелось создавать ещё больше проблем для них.

— Вот как. Это Хорошо, — Эмма облегчённо вздохнула. — Может, ты хочешь чего-нибудь? — она кивнула на мешок с провизией.

— Нет…

— Ну хорошо. Тогда отдыхай. И если захочешь чего-нибудь, не стесняйся говорить мне, ладно?

— Угу…

Остаток ночи они провели вдвоём. Эмма сидела в основном около Нормана, но иногда подрывалась к детям, если им снился кошмар. В остальное время она сидела у костра и следила за тем, чтобы он не потух. Норман же молча наблюдал за ней. Ему хотелось чем-то помочь, быть хоть капельку полезным. Но он понимал, что сейчас ничего не сможет сделать. В таком положении он просто бесполезен. Как бы прискорбно это ни было, но ему пришлось смириться.

Поэтому он просто лежал и наблюдал за Эммой. Это было всё, что он мог. В голове постоянно крутилось множество мыслей. И чем больше времени проходило, тем больше их возникало. Норман не мог не думать о будущем. Он понимал, что теперь их жизнь не будет такой лёгкой и радостной, как раньше. Теперь они выбрались за пределы стены и вынуждены бороться за своё существование. Теперь у них нет права на ошибку. Один малейший просчёт мог стоить им жизни. Поэтому он, Норман, должен постараться. И он постарается. Ради своей семьи.

И ради Рэя, который отдал свою жизнь за их свободу, тоже.

========== 2. Не уходи (Эмма/Рэй) ==========

— Что это значит, Рэй? — голос Эммы предательски дрогнул. Она в упор глядела на Рэя, остановившегося в проходе, чтобы попрощаться с ней. Его лицо было невозмутимым, но она чувствовала волнение, которое он испытывал. Буквально кожей его ощущала.

— То и значит, — лишь холодно ответил Рэй. Он упорно избегал зрительных контактов, но Эмма даже не собиралась сдаваться. Она хотела понять, что конкретно он сейчас чувствует, поэтому искала с ним встречи глазами.

— Но ведь это не выход! — она схватила его дрожащими руками за запястия, заглянула прямо в глаза. Он хотел было отвернуть голову, но не смог. Только закусил нижнюю губу.

— У нас нет другого выбора, Эмма, — выражение его лица по-прежнему оставалось невозмутимым, но голос выдавал волнение и страх. Его руки мелко дрожали, и потому Эмма крепче сжала их.

— Но ведь… — она закусила губу и опустила голову. В уголках изумрудных глаз заблестели слёзы. Внутри всё разрывалось от осознания того, что теперь их друга не будет рядом. И самым ужасным в этом было то, что они с Норманом совсем ничего не могли сделать. Они здесь бессильны.

Рэй сделал глубокий вздох и затих. Потом вдруг высвободил одну руку и поднял лицо Эммы за подбородок. На этот раз более смело посмотрел ей в глаза. Теперь его взгляд был полон решимости, непоколебимой, отчаянной. От страха не осталось и следа: Рэй всё же смог справиться с собой и своими эмоциями, снова надел эту маску безразличия.

Эмма, на самом деле, терпеть не могла подобное. Она ненавидела, когда кто-то из близких ей людей решал свои проблемы один. Тем более, это не конкретно его, это их общее бремя. Поэтому она хотела помочь. Они ведь семья. Но Рэй уже решил всё за них с Норманом. Он не оставил им даже возможности как-то помочь. И это особенно злило и обижало Эмму. Ведь их с Норманом просто поставили перед фактом: Рэя отправляют. И сейчас, когда настал тот самый роковой день, она ничего не могла сделать. Оттого было больнее. Хотелось кричать и плакать, но Эмма старательно сдерживала слёзы, пыталась быть сильной.

— Послушай меня внимательно, Эмма, — спустя минутную паузу обратился к ней Рэй. Теперь уже он крепко взял её за руки. — Ты говорила, что хочешь побывать за воротами, помнишь? Вот и сбегите вместе с Норманом туда. И даже не думайте сдаваться, поняла меня?

— Но как же…

— Рэй, пойдём. Нас уже ждут, — нарочито громко сказала Изабелла. Рэй глубоко вздохнул.

—…И ещё кое-что. Разрушьте эту чёртову систему, Эмма, — тихо, чтобы слышала только Эмма, сказал он, после чего отошёл к маме.

Он ушёл, а Эмма так и осталась стоять. Она чувствовала, как внутри образовалась дыра, а по щекам потекли слёзы. Она понимала, что теперь всё не будет как раньше. Теперь для них с Норманом начиналась новая жизнь. Жизнь, которую они должны были прожить ради Рэя.

***

Эмма неуютно поёжилась, неохотно приоткрыла глаза. Её разбудил холод. Он пробирался под спальный мешок, под одежду, под кожу. Из-за этого по всему телу бежали неприятные мурашки. Но это было лишь очередным напоминанием о том, что они сбежали. Что теперь они живут сами по себе.

Эмма медленно перевернулась на спину. Уставилась пустым взглядом в потолок. Ей снова приснился этот сон. Она снова видела Рэя. Из-за этого сердце в груди неприятно заныло. Эмма закусила губу. Она часто вспоминала день отправки Рэя. Просто не могла не думать о нём. А в последнее время он начал снится ей всё чаще. И это невероятно давило.

«Опять этот сон…» — мысленно вздохнула Эмма. Ей было грустно от этих воспоминаний, но она старалась держаться. Тем более, рядом с ней сидела Гильда, так что нельзя было ничем выдать своё беспокойство.

Полежав так ещё немного, Эмма чуть приподнялась. Этим она привлекла внимание Гильды. Она сидела у костра и поддерживала огонь, однако, заметив, что Эмма проснулась, перевела взгляд на неё. На её губах появилась лёгкая улыбка.

— Ох, ты уже проснулась. Как поспала? — тут же поинтересовалась девочка. Она больше всех переживала за Эмму, ведь она получила серьёзную рану во время побега, о чём последняя прекрасно знала.

— Нормально, — Эмма только натянуто улыбнулась. Не хотелось лишний раз беспокоить Гильду. — Слушай, я выйду ненадолго. Хочу подышать свежим воздухом. Последишь за ребятами?

— Ты уверена? — лицо Гильды сделалось обеспокоенным. Она поправила очки и серьёзно посмотрела на подругу.

— Ну конечно. Не волнуйся, я ненадолго, — заверила её Эмма. Она улыбнулась для убедительности.

Уговорить Гильду было несложно, поэтому вскоре Эмма уже выходила из пещеры. Когда она оказалась на улице, то вдохнула полной грудью свежий ночной воздух. Прохлада освежала голову, лёгкий ветерок развевал волосы, обдавал кожу. Это было приятно. Эмма даже подставила лицо навстречу ветру, вслушиваясь в звуки природы. Ночной лес пестрил разнообразием звуков, и все они по-особенному умиротворяли её. На душе становилось как-то легко и спокойно, когда она слушала шорох листьев, стрёкот насекомых, крик ночной птицы. На какое-то время она могла позабыть о том, что их жизнь в опасности, могла просто расслабиться.

Эмма снова глубоко вздохнула и закрыла глаза. Расслабленно опустила плечи. В голове до этого крутилось множество вопросов, но сейчас она совсем опустела. Вместо сомнений Эмму полностью охватило умиротворение. Это было странное, но очень приятное чувство. И ей хотелось бы, чтобы оно не оставляло её как можно дольше. Хотелось хотя бы ненадолго забыть про демонов, фермы и опасности, просто снова побыть той маленькой девочкой, которая живёт в мире фальшивых обещаний. Но глубоко в душе Эмма понимала, что так больше не будет. Теперь на ней висела ответственность за младших братьев и сестёр, и потому она не имела права на передышку. Она должна бороться за своё и их счастье, ведь именно этого хотел для них Рэй. Поэтому ей нельзя слишком расслабляться. Но хотя бы на одну ночь она могла позволить себе эту небольшую вольность.

Эмма снова открыла глаза и подняла голову к небу. Сквозь кроны деревьев она заметила какой-то странный огонёк. Она сразу поняла: падающая звезда. На её губах расплылась слабая улыбка, и она вновь прикрыла глаза, загадывая желание.

«Я сделаю всё, чтобы твоя жертва не была напрасной, Рэй»

========== 3. Моя вина (Эмма/Норман) ==========

Комментарий к 3. Моя вина (Эмма/Норман)

А спонсор сегодняшнего обновления — страдания Нормана. И мои, кстати, тоже. Ну серьёзно, отберите у меня уже кто-нибудь телефон, чтобы я не могла писать, это невозможно

Норман тяжело вздохнул и перевёл взгляд на свои руки. Они были исполосованы. Это результат недавней вылазки. Ещё больше царапин и шрамов скрывалось под одеждой. Точно такие же были и у Эммы тоже. И у некоторых младших. Но им, благо, повезло больше. Они почти не пострадали, в отличие от старших.

В этой пещере они прятались уже несколько дней. И за это время Норман только больше убедился в своей бесполезности. Взять хотя бы последнюю вылазку. Он ничего не смог сделать, даже дичь никакую не поймал. Но зато чуть не попался в ловушку, из-за чего Эмме пришлось его спасать. А ещё опять поранился. В общем, всё как обычно. Дети принесли в убежище хоть что-то, а он — только неприятности.

Норман чувствовал себя слабым и жалким. Ведь он совсем ничем не мог помочь своей семье. Наоборот, он был лишь обузой, доставлял всем проблемы. Сначала из-за него погиб Рэй, а теперь собой рисковала Эмма, чтобы его защитить. Это сильно давило, на самом деле. Норман хотел быть полезным, хотел помогать, но в итоге всё получалось наоборот.

Он снова тяжко вздохнул. Притянул к себе колени, обнял их. Голова была забита мрачными мыслями. В последнее время Норман всё чаще стал задумываться о том, какую пользу он приносит. Ещё в приюте у него проскальзывали мысли, что на месте Рэя должен был быть он. Это его должны были отправить. И сейчас, когда они уже сбежали, он всё больше в этом убеждался. Ведь он, в отличие от Рэя, достаточно слаб как физически, так и в плане здоровья. А Рэй другой. Он сильный, быстрый, ловкий, умный и расчётливый. Он бы точно смог защитить свою семью. Ведь он не Норман.

И чем больше Норман об этом думал, тем хуже ему становилось. Мысли душили его, не давали собраться. Где-то глубоко в душе он понимал, что простыми терзаниями ситуацию не исправить. Но поделать с собой ничего не мог: чувство вины слишком сильно давило на него. Ко всему прочему, на него навалилось множество и других проблем тоже. Например, ответственность за братьев и сестёр. Они с Эммой были самыми старшими, и потому отвечали за жизнь каждого. Они должны были заботятся о них. А в итоге получалось так, что Эмма заботилась обо всех, включая и его тоже. Из-за этого он лишь сильнее чувствовал свою беспомощность и бесполезность. Он хотел быть опорой и поддержкой для Эммы, точно так же, как и она для него, но в итоге только доставлял ей больше проблем. Осознание этого ещё больше его убивало. Он был настолько подавлен, что ничего не съел на ужине. Это заметила Эмма.

— Ты сегодня ничего не съел. Что-то случилось? — поинтересовалась она, подсаживаясь к нему. В её голосе слышалось беспокойство.

— А? Да нет, всё в порядке. Просто есть не хочется, — Норман от её вопроса вздрогнул, но быстро взял себя в руки и добродушно улыбнулся. Таким образом он пытался скрыть свои настоящие чувства. Ему не хотелось нагружать Эмму. У неё и так сейчас много проблем, ей нужно больше отдыхать.

— Точно? Может, тебе нездоровится? — Эмма недоверчиво заглянула ему в глаза. На её лице отчётливо отражалось волнение, и от этого Норману становилось хуже. Ну вот, опять он заставляет близких переживать.

— Угу. Всё правда нормально. Тебе не о чем переживать, Эмма, — он старался звучать как можно более убедительнее. Получалось плохо. Всё же, за эти несколько месяцев он совсем растерял хватку и почти разучился скрывать эмоции. И потому сейчас ему с трудом удавалось удержать рвущуюся наружу грусть.

Эмма чуть нахмурилась и поджала губы. Норман чувствовал, нет, знал, что она ему не верит. В конце концов, они вместе с самого детства. Они знали друг друга лучше, чем кто-либо другой. Эмма, может, и была глупой и наивной, но прочитать эмоции близкого человека всё же могла. Особенно те, которые сейчас испытывал Норман. Всё-таки глупо было с его стороны пытаться скрыть от неё что-либо. Всё равно ведь бесполезно. В конце концов, он же не Рэй, эмоции которого прочесть просто невозможно. Он — Норман, открытая книга практически для всех.

— Слушай, Норман, — помолчав немного, наконец негромко начала Эмма. Она присела перед Норманом на колени и крепко взяла его за руки. — Если тебя что-то беспокоит, то не бойся об этом говорить. Мы же семья, мы тебя выслушаем и поддержим.

Норман промолчал. Он только сильнее сжал руки Эммы. Он понимал, что она права. Понимал, что нужно рассказать. Но ему было слишком страшно. Страшно говорить о проблемах, страшно быть непонятым и отвергнутым. Страшно показывать свою слабость при других, самых близких и важных людях. Но в то же время он чувствовал, что больше не может выносить это один. Это слишком сложно, слишком тяжело. Мысли давили, душили, уничтожали. Хотелось поделиться этим, разделить своё бремя с кем-то ещё. Но Норман слишком боялся.

Эмма, видя, что он не может решиться, продолжила:

— Ты же знаешь, что я тебя выслушаю. Расскажи хотя бы мне. Я же вижу, что тебе плохо.

— Знаю, но… — Норман закусил губу. Тонкие пальцы крепче стиснули чужие запястья.

— Всё хорошо, Норман, — она ласково погладила его большими пальцами по ладоням. Её голос звучал мягко, успокаивающе. Он обволакивал, согревал. — Ты можешь не рассказывать мне прямо сейчас. Я подожду, пока ты будешь готов.

Норман глубоко вздохнул и поднял на нее взгляд. В её глазах он увидел понимание, теплоту и желание помочь. От этого его сердце сжалось в груди. Он почувствовал себя несколько виноватым. Но теперь уже за то, что не доверял ей. Они ведь семья, он мог рассказать ей обо всём, что его тревожит. Но он молчал, трусливо опасаясь быть неуслышанным. Как глупо.

— Прости… — негромко прошептал Норман, зажмурившись и обняв её. — Прости меня, Эмма… Я такой глупый…

— Всё в порядке, — Эмма слегка улыбнулась и обняла его в ответ. Одной рукой она погладила его по спине. — Так ты расскажешь мне, в чём дело?

— Угу, расскажу…

И он действительно рассказал. Рассказал обо всём, что гложило его последние несколько месяцев. И о том, как ему тяжело смириться со смертью Рэя, и о том, как он переживает за их будущее, и даже о том, что он чувствует себя бесполезным. Слова лились из него буквально ручьём. Он просто говорил-говорил-говорил и не мог остановиться. Впрочем, он и не хотел. Сейчас ему было просто необходимо выговориться. Хотелось поделиться своими страхами и сомнениями с Эммой. С Эммой, которая точно поймёт. Больше не было страшно. Было лишь желание высказаться о наболевшем.

Эмма всё это время внимательно слушала. Она не перебивала, только ласково гладила Нормана по волосам и спине. А когда она почувствовала, как её одежда намокает от слёз, то и вовсе крепко прижала его к себе. Он мелко задрожал в её объятиях, вцепился в неё пальцами. Норман вообще достаточно редко плакал. В основном когда был маленьким или болел. Но сейчас он просто разрыдался. Все эмоции, которые он долгое время сдерживал, вылились в слёзы, и он совсем не мог остановить их поток. Да и не хотел, чего уж.

На какое-то время Норман затих. Из-за слёз он просто не мог говорить. Мысли путались, а слова не желали выходить из горла. Но Эмма его и не торопила. Она давала ему проплакаться. Понимала, что сейчас ему это необходимо. В конце концов, ей и самой порой хотелось разрыдаться. Так что она разделяла его чувства. Поэтому и не давила. Только ласково перебирала белоснежные волосы пальцами и шептала что-то на ухо. Это помогало Норману успокоиться. А вскоре он и вовсе взял себя в руки и продолжил говорить:

— Знаешь, — полушёпотом начал он, вытирая с глаз слёзы, — я хотел бы приносить вам больше пользы… Но от меня одни только неприятности… Прости, что я такой бесполезный…

— Не говори глупостей. Никакой ты не бесполезный, — Эмма наклонилась к нему и стала помогать вытирать слезинки с лица. Её прикосновения были ласковыми и нежными, и оттого сердце Нормана трепетало.

— Но я ведь каждый раз подвергая ваши жизни опасности… Даже твою… — он всхлипнул и опустил взгляд в пол. Он всё ещё чувствовал себя виноватым за то, что из-за него Эмма подвергает себя опасности.

— Ну и ладно, — она только махнула рукой. — Мы ведь семья. А это нормально, когда в семье все заботятся друг о друге, разве не так?

— Так, но…

— Ну вот видишь. Послушай, Норман, каждый из нас делает свой вклад в то, чтобы наше будущее было светлым. И ты не исключение. Помнишь, что сказал тогда Рэй? Он попросил, чтобы мы разрушили эту систему. Значит, он верит в нас с тобой. И я тоже верю. И я знаю, что на самом деле ты очень сильный. Просто тебе нужно время, чтобы раскрыться.

— Правда? Ты правда… так думаешь?

— Ну конечно, — Эмма лучезарно улыбнулась и потрепала его волосы, из-за чего Норман зажмурился. — Поэтому не накручивай себя больше по пустякам, ладно?

— Я постараюсь… И… Спасибо тебе, Эмма, — он улыбнулся самым краешком губ.

После разговора с Эммой Норману стало гораздо лучше. Он чувствовал себя свободным, у него будто бы гора с плеч упала. А ещё он чувствовал новый прилив сил. И теперь был готов становиться сильнее. Ведь самые дорогие люди верили в него. А это значит, что он просто не мог их разочаровать. И он не разочарует.

========== 4. Кошмар (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 4. Кошмар (Норман/Эмма)

Сходила в больницу за направление, получила дозу стресса. Решила вылить негатив хоть куда-то

Эмма застыла в оцепенении. Она чувствовала, как тысячи маленьких иголочек страха вонзаются под кожу. Вокруг было темно, поэтому она не могла ничего разглядеть. Но зато она прекрасно всё слышала. Слышала отвратительные чавкающие звуки, раздающиеся со всех сторон. Они оглушали, ввинчивались в мозг, сводили с ума. И особенно страшно было от осознания того, чем были вызваны эти звуки. Она прекрасно знала, что происходит совсем рядом, пускай и не видела этого.

Там, прямо в нескольких метрах от Эммы, пара диких демонов ели одного из детей. Кого-то из младших, кажется. Из-за кромешной темноты было невозможно разглядеть, кого именно. Но это было и неважно. Важно только то, что один из них мёртв. Одного из них съели прямо у Эммы на глазах. И самое страшное в этой ситуации то, что она ничего не могла сделать. Она была просто бессильна. Страх сковал её плотными оковами, из-за чего она совсем утратила способность шевелиться. Она так и стояла на месте, слушая, как эти монстры пожирают плоть одного из её братьев.

В ушах до сих пор звенел детский крик. Отчаянный, напуганный, преисполненный ужаса. Он проникал в самую подкорку, залезал под кожу, глубоко в душу. Заставлял сердце болезненно сжиматься в груди. Это было последнее, что успел издать ребёнок. Отчаянный крик о помощи, который не достиг своих получателей. А потом несчастный затих. Уснул навсегда, так и не дождавшись спасения.

А Эмма всё видела. Видела, как ребёнок споткнулся и упал на землю. Видела, как дикие демоны набросились на него, словно шакалы на свою жертву. Видела, как они разрывали ещё живую и тёплую плоть зубами. Видела, но ничем не смогла помочь. Она просто не успела. И осознание этого душило, разрывало, убивало её изнутри. Она чувствовала себя беспомощной, бесполезной, слабой. Она не смогла защитить близкого человека. Она позволила этим чудовищам сожрать его. Она не сумела его спасти.

И сейчас она просто стояла на месте, не в силах сделать даже малейшее движение. Тело сковал страх, он не позволял ей сдвинуться с места. Впрочем, она об этом и не думала. Сейчас ей хотелось только одного — провалиться сквозь землю. Просто исчезнуть, забыться, умереть. Последовать за своим братом, который стал жертвой её оплошности. Она хотела оказаться там, на его месте. Хотела, чтобы сожрали её. Лишь бы только малыш жил. Лишь бы только с ним всё было в порядке. Но, увы, прошлого не изменить. Теперь их стало на одного меньше. И это только её вина.

Она настолько погрузилась в себя и свои мысли, что совсем не замечала ничего вокруг. Для неё существовали только невидимые демоны, пожирающие детскую плоть. Она слышала только их. Но потом в этом пространстве появился ещё один человек. Он легко коснулся ее руки, и это привело её в чувства. Тогда она закричала. Громко, протяжно, отчаянно. Её крик, казалось, было слышно абсолютно везде. И он окончательно её оглушил. Из-за этого она не смогла расслышать голос, который звал её по имени.

— Эмма!.. Эмма, проснись!..

***

Эмма широко распахнула глаза. Из её груди вырывался истошный вопль, но она обратила внимание на него только сейчас. Она тут же замолчала, зажала рот руками. Сердце бешено колотилось в груди, пульсировало в висках. По лбу стекали капельки холодного пота. Вся её подушка пропиталась им, пока она спала. Перед глазами до сих пор мелькали картинки из кошмара. Нет, это были события недавнего прошлого. Прошлого, которое уже не изменить. Прошлого, за которое Эмма себя винила.

В тот роковой день, когда это случилось, им повезло. Их нашли Мьюзика и Сон-Джу. Если бы не они, то дети были бы уже давно мертвы. И именно у них сейчас они жили. Временно прятались, так сказать. Здесь, в их убежище, было безопасно. Детям тут даже нравилось. Правда, их спасители и сами были демонами, но они быстро с этим смирились. Мьюзика и Сон-Джу оказались не такими, как остальные. Они, по их рассказам, не ели человеческое мясо: просто не нуждались в этом. Поэтому Эмма и Норман могли быть спокойны за жизни своих братьев и сестёр. Тут им точно ничего не угрожало.

Они находились в убежище уже несколько дней. И за всё это время Эмма так ни разу нормально и не поспала. Её мучили кошмары. Каждую ночь она просыпалась с криками и в холодном поту. Вот и сейчас тоже. Она опять проснулась от жуткого кошмара. Опять кричала, опять разбудила Нормана. Опять проявила слабость.

Как жалко.

— Эмма, — Норман осторожно тронул её за плечо. Она дёрнулась всем телом и перевела на него испуганный взгляд. — Всё хорошо, Эмма, я рядом…

Эмма ничего не ответила. Только крепко прижалась к нему. Её тело мелко подрагивало. Она еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Норман чувствовал это, а потому мягко обнял её. Провёл пальцами по рыжим кудрям, крепче прижал к себе. Она уткнулась лицом в его плечо, сильнее задрожала. Вцепилась пальцами в его одежду.

При детях Эмма никогда не плакала. Они и так были напуганы, а она своим состоянием могла только усугубить ситуацию. Поэтому для них она старалась быть сильной. Для них она держалась. Она всегда поддерживала их, утешала. Даже если самой на душе было отвратительно. И только Норман видел её настоящую. Слабую и беззащитную, плачущую по ночам от кошмаров. Только ему она позволяла видеть себя такой. Только ему могла довериться.

— Я не понимаю, Норман… — наконец-то негромко заговорила Эмма. Её голос был тихим, дрожал. Голову она так и не поднимала. — Я не понимаю, почему всё это происходит… Ещё недавно всё было хорошо, а теперь… — она чуть сжала пальцами его одежду. В уголках глаз появилась влага. В носу защипало.

— Эмма, послушай… — Норман глубоко вздохнул и закусил губу. Ему и самому было плохо. Он плакал каждую ночь, но при детях этого не показывал. Сейчас ему тоже хотелось разрыдаться. Но он держался. Хотя бы ради Эммы. Ведь сейчас ей тоже была нужна поддержка. — Я понимаю, что это сложно, но сейчас не время раскисать… И ты не должна винить себя в произошедшем, слышишь? В этом никто не виноват…

— Но ведь я была там, Норман… Я могла всё исправить… — Эмма плотно зажмурилась. В этот момент по её щекам покатились обжигающие слёзы. Они намочили одежду Нормана, из-за чего тот нахмурился.

— Ты не должна винить себя… Ты всё равно ничем не смогла помочь, ты бы сама пострадала…

— Ну и пусть…

Норман глубоко вздохнул, закрыл глаза. Мысленно досчитал до десяти. Выдохнул.

— Эмма, — он мягко поднял её лицо к себе и заглянул ей в глаза. Второй рукой стал аккуратно вытирать слёзы. — Я не считаю тебя виноватой. И остальные тоже не считают. Значит, и ты не должна.

— Н-но ведь…

— Послушай меня, Эмма, — он перебил её. В его голосе чувствовалась решимость. — Это трагедия для нас всех. И мне тоже очень плохо из-за этого. Но сейчас нам нужно двигаться дальше. Ты нужна ребятам. Как никто другой нужна. Кто, если нет и сможет защитить их?

— Но разве… Разве я могу? Я ведь даже Марка спасти не смогла…

— Ну конечно же сможешь. Просто в этот раз мы потерпели неудачу. Но это значит, что в следующий нам нужно постараться лучше. Я уверен, что мы обязательно справимся со всем этим. Мы ведь вместе, верно? — он слегка улыбнулся. Когда Эмма неуверенно кивнула в ответ, он аккуратно уложил её обратно на подушку. — Ну вот и славно. А теперь выпей чай и ложись спать. Тебе нужно отдохнуть.

После чая, заранее приготовленного Мьюзикой, Эмме стало гораздо лучше. Она успокоилась, расслабилась, перестала плакать. А через какое-то время и вовсе снова уснула. Норман остался лежать рядом с ней, перебирая пальцами её рыжие кудри. Сам он так и не уснул. Он думал о том, что произошло с ними за последнее время. Совсем недавно их чуть не поймали демоны с фермы. Они могли просто погибнуть в тот день. Этот случай заставил Нормана измениться. И теперь у него появился ещё один стимул, чтобы стать сильнее.

========== 5. Стать сильнее (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 5. Стать сильнее (Норман/Эмма)

Ехать в больницу через шесть дней. Всё ещё снимаю стресс посредством написания текстов. Это расслабляет

Норман притаился в кустах. Плотно прижался к земле, задержал дыхание. Он напряжённо вглядывался в темноту. Там, в гуще леса, он слышал шаги маленького зверька. Этот зверёк — его сегодняшняя добыча. Он должен был поймать и убить его. А заодно и достать им что-то на ужин. Сон-Джу уже научил его, как правильно убивать, осталось только применить свои знания на практике. С теорией Норман справился превосходно. Он смог поймать и убить тех животных, которых Сон-Джу специально для него подготовил. Теперь же его взяли на самую настоящую охоту. Здесь он должен был показать всё, чему научился.

Норман глубоко вздохнул, неуютно поёжился. Земля неприятно прилипала к коже, было холодно, но он терпел. Нужно было ждать. Зверёк пока ещё не показывался. Вот Норман и ждал, внимательно всматриваясь в темноту леса. Хотя, если честно, он уже устал так лежать. Конечности затекли, казалось, он их не чувствовал. Да и замёрз он уже порядком. Но он даже не думал вставать. Нет, он просто не мог позволить себе сделать это. Если он сдастся сейчас, то опять проявит слабость. А он не мог такого допустить. Там, в убежище, его ждали дети, которых нужно было кормить. Его ждала Эмма, которая нуждалась в поддержке. Он не мог их бросить. Он должен их всех защитить. Кто, если не он? Сейчас все, в том числе и Эмма, могли положиться лишь на него. К тому же, помощь Мьюзики и Сон-Джу не бесконечна, и Норман прекрасно это понимал. Как и понимал, что рано или поздно им придётся уйти и заботиться о себе самим. Поэтому терпел холод и ждал. Уже сейчас готовился к тому, что ждёт их в скором будущем.

Ожидание было томительным. Каждая минута тянулась мучительно долго. Норману даже начинало казаться, что он лежит здесь целую вечность. Будто бы время просто остановилось, замерло на том моменте, когда он спрятался в кустах. И это, если честно, уже раздражало. Благо, всё прекратилось скоро. Зверёк наконец-то показался. Норман зашевелился, приготовился нападать, сжал в руках самодельный ножичек. Теперь весь дискомфорт отошёл на второй план. Норман полностью сосредоточился на зверушке. Сейчас ему нельзя было оплошаться. От него зависело, что ребята будут кушать на ужин.

Зверёк вскоре подошёл чуть ближе. Он опасливо озирался вокруг, прижимал ушки к голове. Норман напрягся. Ещё пара шагов, и зверёк оказался совсем близко. Норман приподнялся, выждал подходящий момент и… Прыжок. Несколько ловких движений рук, и тушка зверушки оказалась у него в руках. Оставалось только последнее — провести ритуал гупны.

— Отлично сработано, — из тени деревьев показался Сон-Джу, который всё это время наблюдал за происходящим. Он подошёл к Норману и похлопал его по плечу, после чего протянул ему цветок. — Ну, дальше ты и сам знаешь, что делать.

— Угу, — Норман еле заметно кивнул и взял цветок из его рук, переводя взгляд на полуживого зверька.

Он уже было занёс цветок, но вдруг остановился. Зверушка почему-то напомнила ему Марка. Перед глазами сразу же вспыхнули события минувшего прошлого. Норман замер. По всему его телу пробежала целая орава ледяных мурашек. Зверушка из последних сил дёргала лапками, судорожно хватала ртом воздух. Из её горла вырывались тихие хрипы. Такие же, какие издавал Марк в тот день. Предсмертные, жалобные, отчаянные. Точно таким же был Марк. Он понимал, что ему уже никто не поможет, никто его не спасёт. От осознания этого Нормана передёрнуло. В груди неприятно что-то зашевелилось. И он, кажется, даже знал что. Он решил для себя, что должен стать сильнее. Решил, что будет убивать во чтобы то ни стало. Но, похоже, это оказалось сложнее, чем он думал. Вообще, такие трудности происходили и во время тренировок. Но Норман всё же надеялся, что это пройдёт. Надежды не оправдались. Он проявил жалость и на настоящей охоте.

— Что такое? — голос Сон-Джу раздался даже слишком неожиданно, и именно это привело Нормана в чувства. Мальчик проморгался, посмотрел на тушку животного. Покрепче сжал в руках стебель цветка.

— Нет-нет, ничего, — ответил он и помотал головой. Наваждение наконец-то отступило. Теперь он снова мыслил холодно и здраво. Нет, ему нельзя испытывать жалость. Этот зверёк — дичь, всего лишь еда для них. Тем более, ему уже не будет больно. Именно с этими мыслями Норман вонзил в тушку цветок.

Ритуал гупны был совершён.

***

Норман устало плюхнулся рядом с Эммой. Недавно они уложили всех детей спать и теперь могли быть свободны. Сегодняшний ужин был довольно плотным, поэтому дети уснули быстро. Старших это радовало. В последнее время они были какими-то беспокойными. Малышам снились кошмары, они периодически просыпались по ночам. Это было неудивительно, ведь не так давно у них погиб брат. Естественно это их волновало. Смерть Марка стала для всех огромным ударом. Но больше, конечно, для младших. Некоторые из ребят часто рыдали, когда вспоминали убиенного. Эмма в такие моменты прижимала их к себе и говорила, что всё будет хорошо. Ей самой было тяжело справляться со всем этим. Множество проблем навалились на неё разом, поэтому она уже не выдерживала. Но для малышей она держалась. Она улыбалась и говорила, что они справятся. А по ночам рыдала, прижимаясь к Норману, и проклинала тот день, когда они узнали правду.

Сейчас же их положение заметно улучшилось. Старшие дети ходили на охоту, даже Норман начал. Он же взял на себя большую часть обязанностей, поэтому Эмме стало гораздо легче. Да и чувствовала себя она лучше, чем в первые дни. Она снова стала более активной, улыбчивой. А недавно попросилась сходить поохотиться вместе с Сон-Джу. Она хотела научиться убивать, чтобы добывать пропитание для своей семьи. Именно это и сподвигло Нормана тоже начать охотится. Ему хотелось как-то помочь ей, разделить с ней это бремя. В конце концов, не тянуть же ей всё только на себе одной. Правда, на охоту сначала его не взяли. Но своего он добился: сегодня он поймал свою первую дичь. И он был вполне доволен результатом. Всё же, тренировки не прошли даром.

Правда, без травм всё-таки не обошлось. Когда Норман ловил животное, оно поцарапало его немного. Поэтому теперь у него на руке красовались несколько ярких царапин. Именно их Эмма сейчас и обрабатывала. Выглядела она, к слову, крайне недовольной. Постоянно ворчала себе что-то под нос, хмурилось. Переживала, очевидно. Норман на это только неловко улыбался. Он чувствовал себя несколько виноватым за то, что заставил её волноваться. Но её забота всё же была ему очень приятна. Да и он испытывал гордость за то, что наконец-то смог принести пользу. Поэтому настроение у него было просто отличное. Пускай Эмма и не совсем разделяла его чувств.

— Аккуратнее нужно быть, глупый, — буркнула Эмма, накладывая на руку последнюю повязку.

— Да ладно тебе. Ничего плохого ведь не произошло, — только отмахнулся Норман.

— Сегодня, может, и не произошло. А вот завтра — вполне, — возразила девочка, скрестив руки на груди. — Дурашка… — чуть тише добавила она, из-за чего Норман слегка улыбнулся.

— Послушай, Эмма, — обратился он к ней, накрывая её ладони своими. Она перевела на него взволнованный взгляд. — Ты ведь сама говорила, что я сильный, помнишь? А ещё ты сказала, что веришь в меня. И ты же веришь до сих пор, верно? — он проникновенно посмотрел ей в глаза, словно бы заглядывая в самую душу. Она вздрогнула.

— Верю, просто… — Эмма поджала губы. Её взгляд вдруг потух, стал тяжёлым, серьёзным. Лицо приобрело обеспокоенное выражение. — Мне страшно, понимаешь? Я не хочу, чтобы с тобой или кем-то ещё случилось то же самое, что и с Марком… Я боюсь потерять кого-то из вас снова, Норман… — она низко склонила голову, закусила губу. Некрепко вцепилась своими пальцами в его.

— Я понимаю твои опасения, — Норман глубоко вздохнул и переместил свои руки на её плечи, после чего крепко прижал её к себе. — Я тоже очень боюсь за нас всех, Эмма. Но у нас просто нет другого выбора. Мы ведь должны как-то добывать пропитание. Не тянуть же тебе одной всё на себе.

— Я понимаю… — она тяжко вздохнула и покрепче прижалась к нему. — И я правда доверяю тебе. Но… Всё равно пообещай мне, что впредь будешь аккуратнее. Пожалуйста, это очень важно для меня, Норман.

— Хорошо. Обещаю, что с этого момента буду предельно осторожен.

— Спасибо, — Эмма чуть улыбнулась и зарылась носом в его шею.

А ещё через какое-то время она задремала в его объятиях. Норман ещё посидел немного, перебирая пальцами её волосы, а потом уснул и сам. За сегодня он очень устал. Неудивительно, ведь этот день был для него сложным. Но он знал, что дальше будет только труднее. И он был готов преодолеть абсолютно всё. В конце концов, рядом с ним его семья. И вместе с ней он будет становиться сильнее, чтобы, в конце концов, разрушить эту проклятую систему и создать новый мир, где они все будут счастливы.

========== 6. Ночлег под звёздным небом (Эмма/Норман) ==========

Комментарий к 6. Ночлег под звёздным небом (Эмма/Норман)

Выражаю отдельную благодарность Beautiful worlds за небольшую помощь в поисках вдохновения для написания этой части

Ну, с больницей я разобралась, и поскольку меня никуда не кладут, я остаюсь здесь и продолжаю работать. Теперь полноценно возвращаюсь к прежнему графику

Кстати, я тут немного расширяла объём абзацев. Насколько это заметно? И не выглядит ли текст теперь перегруженным?

Эмма поправила палкой выбившееся из костра брёвнышко. Тяжело вздохнула, неуютно поёжилась. На улице было прохладно, ветер забирался под куртку, из-за чего по коже бежали неприятные мурашки. Но здесь, у костра, всё же теплее и можно согреться. Собственно, именно это Эмма и делала, помимо того, что поддерживала пламя. Она сидела достаточно близко к огню, иногда подставляла руки. Треск брёвен в костре успокаивал, создавал даже какой-то уют. Ей сразу же вспоминались дни, проведённые в приюте. Те самые зимние вечера, когда они всей семьёй собирались около камина. Тогда мама читала им сказки, они пили какао, просто сидели и разговаривали. Это были чудесные времена. И Эмма соврала бы самой себе, если бы сказала,что не хочет вернуться в них. А она хотела. Очень сильно хотела. Но понимала, что теперь это уже невозможно. Нет, тот мир — всего лишь фальшивка, а им нужно жить настоящим, бороться за свою свободу и счастье, как того хотел Рэй.

Эмма снова тяжко вздохнула, потеплее закуталась в куртку. С того момента, как они покинули Мьюзику и Сон-Джу, прошло не так много, всего пара дней. За это время они очень устали, ведь им приходилось выживать самим. Благо, пути, по которым они шли, были безопасными: их создал сам Сон-Джу. Он же и рассказал, что по этим путям не ходят демоны, так что дети могли ни о чём не беспокоиться. Их жизни были в полной безопасности, по крайней мере, хотя бы на время. Также он рассказал, куда именно им нужно идти. Они двигались в строго указанном им направлении. Надеялись, что скоро смогут найти убежище Минервы. Им просто некуда было больше идти. Сейчас убежище B06 — единственное действительно безопасное место для всех них. Именно там они могли передохнуть в полной мере, хотя бы ненадолго забыть об опасностях. А ещё продумать план, как спасти остальных. Поэтому они так стремились отыскать это место.

А сейчас они решили устроить привал. В конце концов, они безостановочно шли целых два дня. Просто не могли позволить себе передышку. А теперь неимоверно устали, поэтому всё же решили, что им нужно отдохнуть. Тем более, Эмма до сих пор чувствовала себя неважно после смерти Марка. Да и малыши уже значительно вымотались, некоторые совсем не могли идти. Так что этот привал стал для них отличным решением. К тому же, старшим детям тоже хотелось нормально поспать, а не урывками, как обычно. Вот они и нашли укромное местечко, где и расположились. Тут они развели костёр, разложили спальные мешки. Конечно, спать на сырой земле было гораздо холоднее, чем в тёплом убежище или той же пещере, но они особо не жаловались. Тем более, что это ненадолго, всего на одну ночь.

Эмма подкинула в костёр дров и оглядела всех спящих детей. Гильда, дежурившая до неё, тихонько сопела рядом. Она куталась в свой спальный мешок, неприятно ёжилась во сне. Видимо, ей было холодно. Это было заметно также и по тому, как мелко она подрагивала иногда. Подумав немного, Эмма подвинулась ближе и накрыла её пледом, в который куталась сама, когда становилось особенно прохладно. Гильда из-за этого вздрогнула, поморщилась, но не проснулась. Только крепче вцепилась пальцами в тёплую ткань. С губ Эммы сорвался вздох облегчения. Слава Богу, Гильде стало теплее. Хотя самой Эмме теперь не во что было кутаться, она не жалела. В этом была вся Эмма. Она всегда отдавала всё самое лучшее своим братьям и сёстрам, жертвуя собственным комфортом. Все большие животные, пойманные на охоте, доставались младшим детям и тем, кто был послабее здоровьем. Тёплые вещи она отдавала зачастую малышам, чтобы они не мёрзли по ночам. А теперь поделилась своим пледом с Гильдой. Даже несмотря на то, что на улице холодно и ей самой он сейчас нужен. Для неё это было неважно. Главное, чтобы сестра и подруга была в безопасности и тепле.

Подул сильный ветер, и Эмма из-за этого поёжилась. Она придвинулась поближе к огню, чтобы согреться. Потёрла заледеневшие пальцы. Мелко задрожала, обняла плечи руками. Лицо, пальцы и открытая шея были невероятно холодными. По всему телу бежали предательские мурашки. Но Эмма не сдавалась, она упорно пыталась отогреться. Сидела у костра, подносила к нему руки, близко-близко, почти к самому огню. Хорошо ещё, что не обожглась, а то было бы очень плохо. Но, благо, она делала всё крайне осторожно, поэтому не пострадала. Однако желаемого результата всё же добилась. Пробирающий до костей холод наконец-то отступил ненадолго, уступая место теплу. Оно заполнило каждую клеточку её тела, проникло под кожу, в грудную клетку. Пальцы согрелись, начали свободно разгибаться. Эмма облегчённо вздохнула.

Пока она отогревалась, её голову начали посещать не самые приятные мысли. Она снова вспоминала о прошлом. О том, что сказал ей Рэй, о том, как они сожгли ферму, о том, как недавно умер Марк. Все эти воспоминания сменяли друг друга в хаотичном порядке. Они давили на виски, сковывали сердце ледяными оковами. Эмма нахмурилась, быстро помотала головой, крепко зажмурившись. Нет, ей нельзя думать об этом сейчас. Нельзя предаваться воспоминаниям о таком прошлом. Чтобы отвлечься, она даже подняла голову к небу. Решила посмотреть на звёзды. Её это всегда успокаивало. Особенно в последнее время, когда проблемы навалились тяжёлым грузом.

В ночном небе уже загорелись несколько сотен ярких огоньков. Какие-то из них были просто разбросаны по синему полотну, какие-то собирались в причудливые картинки. Эмма стала с интересом их разглядывать. В какой-то момент она заметила знакомое созвездие. Овен, кажется. Она присмотрелась получше: точно, Овен. Знак зодиака Нормана. Она из-за этого чуть улыбнулась. На душе сразу стало теплее, когда она подумала о нём. Норман всегда вызывал у неё тёплые чувства. А в последнее время они с ним как-то даже слишком сблизились. И она начала чувствовать к нему что-то очень странное. Эмма и сама не могла объяснить, что это такое и откуда оно взялось. Ей просто было хорошо и приятно рядом с Норманом. Но она думала, что это из-за того, что теперь они стали особенно близки. В конце концов, он ведь всегда поддерживал её в трудную минуту. Они всегда и везде были вместе. Спали, ели, почти всегда дежурили вместе. Только ему Эмма могла доверить все свои сомнения и страхи. Поэтому она решила, что это просто признак того, что их связь стала гораздо крепче.

Разглядывая различные созвездия, Эмма нашла ещё одно знакомое. Созвездие Козерога. Это был знак зодиака Рэя. Его, как и Овна, она увидела в какой-то книжке. И теперь ей снова стало грустно, потому что она опять предалась воспоминаниям. Но на этот раз уже о Рэе. В голове вновь вспыхнул его образ, холодный, серьёзный, но невероятно родной. Сердце защемило от тоски. На глаза навернулись слёзы горечи, однако Эмма поспешно смахнула их рукавом куртки. Нет, сейчас не время плакать. Она должна быть сильной, она должна держаться. В конце концов, она ведь пообещала.

— Красиво, правда?

Тихий знакомый голос раздался так неожиданно, что Эмма даже вздрогнула и чуть не подпрыгнула на месте. Она с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть. Однако, когда она медленно обернулась на звук, то с облегчением выдохнула. Это оказался всего лишь Норман. Он сидел неподалёку и глядел прямо на неё. На его губах играла лёгкая улыбка. Похоже, Эмма так увлеклась звёздами, что совсем не заметила, как он проснулся. А он, как назло, ещё и тихим был, вот она и не обратила внимание на него.

— Н-Норман! — громким шёпотом, стараясь не разбудить остальных, произнесла Эмма. Она прикрыла рот рукой, чтобы заглушить свой голос. — Ты почему не спишь? Твоя очередь ведь ещё не скоро…

— Да вот, не спится мне что-то, — ответил ей Норман, неловко улыбнувшись. — Не против, если я присоединюсь?

— Ну… Ну ладно, садись, раз уж проснулся, — Эмма тяжко вздохнула и похлопала рядом с собой. На самом деле, она бы больше предпочла, чтобы он лёг спать, но спорить с ним не стала. У неё просто не было на это сил.

Норман довольно улыбнулся и придвинулся ближе к ней. Он устроился у огня и стал согреваться. Его руки мелко подрагивали, что заметила Эмма. Видимо, он сильно замёрз, пока так лежал. Ну конечно, у него ведь нет такой тёплой одежды, как у неё. Тяжело вздохнув, Эмма осторожно взяла его за руки и крепко сжала их, таким образом согревая. Норман вздрогнул, чуть смутился, но рук не выдернул. Лишь крепче сжал ладони Эммы пальцами.

Какое-то время они просто молча разглядывали звёзды. Норман даже невольно прижался к Эмме, потому что так было теплее. Она, впрочем, была и не против. Но в тот момент, когда их тела соприкоснулись, у неё в груди возникло какое-то странное чувство. Сердце забилось чуть быстрее, в районе грудной клетки стало необыкновенно тепло. На щеках, кажется, проступил румянец. Эмма вздрогнула, мотнула головой. Она решила не задумываться об этом и вернулась обратно к созвездиям. Не хватало ей ещё о всяких глупостях думать. У неё и так слишком много проблем, голова болела совершенно о другом. И сейчас ей хотелось просто расслабиться, забыться. А звёзды помогали в этом как никто другой.

Вдруг ей на глаза попалось незнакомое созвездие. Его она не видела даже в той книжке. Ей даже стало интересно. Хотелось узнать, что же это за созвездие такое. Об этом она решила спросить у Нормана, который разбирался в этом лучше неё.

— Норман, а что это за созвездие? — обратилась к нему Эмма, указывая на интересующую её звёздную фигуру.

— Хм? Какое? — Норман поднял голову и проследил за её рукой, после чего слегка улыбнулся. — А, это. Это Гидра.

— Гидра… — медленно, словно пробуя на вкус новое слово, повторила Эмма. — Норман, а что это такое? — она указала на другое созвездие.

— А это Геркулес.

Норман ещё долго показывал ей созвездия и объяснял, как они образовались и из скольких звёзд состоят. Вместе они даже смогли отыскать на небе жирафа, что привело Эмму в полный восторг. За этими занятиями она совсем расслабилась, успокоилась. Даже повеселела, начала улыбаться ярче. Она начала понемногу отпускать прошлое, и Норман это заметил, чему был невероятно рад. А потом настала его очередь дежурить, и он отправил Эмму спать. Она немного поупиралась из вредности, но потом всё же пошла. В конце концов, усталость брала своё. И ложилась Эмма уже со спокойной душой. В эту ночь ей не снились кошмары.

========== 7. Ванная комната (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 7. Ванная комната (Норман/Эмма)

Хоть я и потратила на этот драббл много времени и сил, но всё равно считаю его откровенно слабым и не самым удачным. В общем, оставляю его на ваше растерзание :с

Пожалуй, ванная комната — самое лучшее достоинство бункера B06. Лишь здесь можно было не только отогреться, но и расслабиться, привести мысли в порядок. Горячая вода отлично этому способствовала. Собственно, именно по этой причине Эмма и Норман сейчас находились здесь. За весь день они очень устали, а горячая ванна — как раз самое то, чтобы расслабиться. Особенно после нескольких недель скитаний по демоническому миру. Поэтому они пришли сюда, как только закончили все свои дела в бункере. Тем более, им хотелось побыть наедине, и это был отличный шанс. Хотелось просто посидеть вдвоём, без лишних глаз. Нет, они очень любили своих братьев и сестёр, но сейчас им хотелось побыть одним. Возможно, о чём-то поговорить. Просто отдохнуть.

Норману нравилось сидеть с ней вот так. Это навевало воспоминания о детстве. Когда мама купала их всех вместе в одной большой ванне. Тогда они плескались друг в друга водой, пока она не видит. Потом она их ругала, смотрела строго-строго, говорила, что вести себя так нельзя. А им, тогда ещё маленьким детям, было просто весело. И сейчас, вспоминая эти годы, Норман улыбался. Это и правда было чудесное время, и он очень хотел бы вернуться в него. Хотя бы ненадолго ощутить себя тем самым мальчишкой, который беззаботно жил вместе со своей семьёй. Но он также понимал, что как раньше уже не будет никогда. Они выросли, стали старше и серьёзнее. Теперь у них появилась цель, к которой они должны стремиться. И теперь в их жизни нет места веселью. Хотя, это как сказать. Ведь сейчас они находились в безопасном месте, где их точно не найдут. Здесь они могли позволить себе расслабиться. И, возможно, подурачиться немного. Ведь, в конце концов, ничего плохого не случится, если они недолго побудут детьми, верно?

«А может, и правда стоит попробовать? Одна игра никому не повредит», — подумал Норман, разглядывая воду в ванне. Ответ не заставил себя долго ждать: попробовать стоило. В конце концов, Эмме и правда не помешало бы отвлечься. А эта игра — именно то, что нужно.

Норман как можно тише, чтобы не привлечь к себе внимание, повернулся к Эмме. Он уже приготовился зачерпнуть воду и плеснуть в неё, но вдруг остановился. Он заметил на её руках что-то красное. Приглядевшись повнимательнее, он понял: порезы. Они были яркие, но, кажется, неглубокие. Какие-то были в районе запястий, какие-то чуть выше, на предплечьях. И, судя по всему, они были оставлены совсем недавно. Когда Норман понял это, он чуть нахмурился. Что всё это значит? Откуда взялись эти порезы? Почему он об этом ничего не знал? И, что самое главное, зачем Эмма это сделала?

— Эмма, — осторожно позвал Норман, придвинувшись к ней поближе. Его голос звучал обеспокоенно, и она сразу это почувствовала, из-за чего несколько напряглась, прижала руки к себе, таким образом попытавшись скрыть порезы. Он это заметил, и ему это совсем не понравилось.

— Да? — неуверенно отозвалась Эмма. Чувствовалось, что она напряжена. Она явно понимала, о чём будет этот разговор, и ей это не нравилось. Но отступать Норман был уже не намерен. Он хотел выяснить, зачем она делает себе больно.

— Скажи мне, что это? — всё так же осторожно спросил он, взглядом указывая на её руки. Он видел, что она прекрасно понимает, о чём речь. Вот только она почему-то решила скосить на дурочку.

— О чём ты, Норман? Я не понимаю… — Эмма нервно улыбнулась. Руки она плотнее прижала к телу, счетно пытаясь скрыть следы от порезов. Бесполезно. Норман уже всё увидел, и потому был серьёзно настроен узнать, в чём причина.

— Вот об этом, — он уже не выдержал и схватил её за руку, после чего потянул на себя, тем самым открывая порезы. — Эмма, что это значит? — более громко и строго спросил он, заглядывая прямо ей в глаза.

Эмма опустила взгляд, до боли закусила нижнюю губу. Её реакция ещё больше не понравилась Норману. Он заметно помрачнел. Он не понимал, что происходит, и это волновало его ещё сильнее. Более того, его очень пугали эти порезы. Это ведь ненормально, когда человек режет себя. И он хотел бы понять, в чём причина, хотел бы помочь Эмме. Хотел, чтобы она больше не делала себе больно. Он искренне любил её, и потому не хотел, чтобы она чувствовала себя плохо. Вот только она молчала, совсем не говорила, что случилось. И это лишь сильнее заставляло его переживать. Он ведь искренне хотел помочь, но она по какой-то причине отталкивала его. Хотя, чего ещё ожидать от Эммы? Она ещё с детства была даже слишком самостоятельной, не хотела беспокоить близких людей. Вечно держала всё в себе, глупая. Норману никогда не нравилась эта дурацкая привычка. Даже сейчас, когда, казалось бы, они с Эммой сблизились, она не хотела ему ничего говорить. А ведь они прошли столько всего вместе. Они видели друг друга слабыми, беззащитными и беспомощными. Но она всё равно что-то скрывала от него. Нет, так не пойдёт. Норман должен что-то предпринять, причём очень срочно.

Сделав глубокий вздох, а затем выдохнув, он осторожно, но крепко взял Эмму за руки. Она нерешительно подняла на него глаза. В её взгляде читалось что-то странное, непонятное, что-то такое, чего Норман раньше там не видел. Но он чувствовал, что она хочет рассказать, просто не может. Боится. Нервничает. Это ощущалось хотя бы в том, как мелко подрагивали её руки. Норман осёкся. Ну конечно, он был слишком резок с ней, естественно, что она испугалась. Ему стоило изначально быть мягче. Вот же дурак… Ей ведь и так плохо, а тут ещё он налетел со своими вопросами. Да ещё и так резко. Поддался порыву эмоций, глупый. Ну и вот о чём он только думал?

— Прости… Прости, я не хотел тебя напугать… Просто… — Норман виновато опустил взгляд, закусил губу. Чуть сжал её руки. — Просто эти порезы… Я же волнуюсь за тебя, Эмма… Почему ты мне ничего не рассказываешь?.. Почему режешь себя?..

— Прости, просто… — Эмма низко склонила голову, тихо всхлипнула. Когда Норман поднял на неё взгляд, то заметил в уголках её глаз прозрачные капельки слёз. — Просто это всё так сложно… Я каждый день вижу Марка во сне, понимаешь? Он снится мне каждый день… Говорит, что ему больно и страшно, просит помочь… А я… Когда я пытаюсь дотянуться до него, то просто не могу… Он словно бы отдаляется от меня… И сколько бы я ни пыталась, у меня так и не получилось дотронуться до него… — тут она не выдержала и негромко расплакалась. Слёзы маленькими ручейками покатились по щекам, но она даже не собиралась их вытирать. Вместо этого только продолжила рассказывать: — А потом… Потом он просто исчезал, а я просыпалась… После этих кошмаров на душе становилось муторно, и я совсем не знала, как с этим справиться… Но потом я нашла выход…

— И этот выход — лезвие?

— Угу… Физическая боль хотя бы ненадолго заглушала моральную…

— Боже, Эмма… — Норман шокировано прикрыл рот рукой. У него и самого на глазах начали наворачиваться слёзы. Он даже и представить себе не мог, сколько боли держала в себе Эмма. Но страшнее всего было то, что она молчала об этом на протяжении долгого времени. — Но почему ты мне ничего не рассказала? Я уверен, что вместе мы бы обязательно справились с этим…

— Прости… Я просто не хотела тебя нагружать… Ты ведь и так постоянно со мной таскаешься… Да и не знала я, как сказать…

Норман глубоко вздохнул, а потом вдруг мягко обнял её. Эмма из-за этого вздрогнула, однако после лишь крепче прижалась к нему, уткнулась носом в его плечо. Он прикрыл глаза, поставил подбородок на её макушку. Рукой начал ласково гладить по спине. В его голове невольно вспыхивали картины того, как Эмма оставляет на своих руках порезы. И он вздрагивал каждый раз, стоило ему увидеть лезвие, мелькающее перед тонким запястьем. Он хмурился, кусал губы, но гладить Эмму не переставал. В какой-то момент даже прижал её к себе покрепче. Норман злился на самого себя. Считал, что это он во всём виноват. Ведь это именно он не уследил за ней. Кто знает, как долго Эмма резала себя. Возможно, она делала это ещё в убежище Мьюзики и Сон-Джу. Возможно, она оставляла порезы в тот день, когда они вместе смотрели на звёзды. А может, она делала это даже сегодня. И одному Богу было известно, сколько бы это ещё продолжалось, если бы Норман ничего не заметил. Он даже боялся представить, чтобы было тогда. Быть может, Эмма бы так и продолжила резать себя. А может, она делала бы это до тех пор, пока в один день не переборщила бы и не погибла. Нормана особенно пугала такая вероятность. Меньше всего он хотел, чтобы с ней что-то случилось.

Но теперь всё точно будет хорошо. Теперь Норман проследит за тем, чтобы Эмма была в порядке. Он больше не допустит, чтобы она причиняла себе боль.

В ванной они просидели достаточно долго. До того самого момента, пока вода не стала совсем ледяной. Только тогда они наконец-то вылезли и, одевшись, молча направились в комнату. Всю дорогу они крепко держались за руки. Эмма иногда прижималась к Норману. Норман в такие моменты ласково гладил её по голове, перебирая рыжие кудряшки. Ей уже стало гораздо лучше, она наконец-то успокоилась, и это не могло его не радовать. А перед самым входом в комнату он шепнул ей на ухо:

— Когда будет страшно, крепко сжимай мою руку.

— Хорошо… — Эмма коротко кивнула, и они оба скрылись за дверью в комнату.

Похоже, сегодня она нашла более эффективное лекарство от боли, чем селфхарм. И теперь она точно знала, к кому обратиться за помощью, если ей плохо.

========== 8. Библиотека (Эмма/Рэй) ==========

Комментарий к 8. Библиотека (Эмма/Рэй)

Сегодня принесла драббл, практически полностью состоящий из диалогов. Просто в свой день рождения захотелось сделать что-нибудь незамысловатое и лёгкое. Ну, и ещё разочек затронуть тему с астрономией, хах

Эмма медленно прохаживалась между стеллажей, разглядывая стоявшие на них книги. Она внимательно рассматривала каждую корочку, каждую обложку. Конечно, в убежище B06 было не так много книг, как в Благодатном доме, но всё же найти что-то интересное среди них можно было. Вот и Эмма хотела поискать. Сегодня на неё накатило внезапное желание почитать что-нибудь. Не то чтобы она любила это делать, но почему-то сегодня ей захотелось. Тем более, нужно было поискать сказки для младших. А заодно она решила и для себя что-нибудь подыскать. Кто знает, быть может, среди многочисленных книжек этой библиотеки найдётся что-нибудь интересное и для неё. Что-нибудь приключенческое, необычное. Как «Приключения Уго», например. Ну, или что-то, хоть немного приближённое к этому.

Правда, пока что её поиски не приносили успехов. Она бродила средь стеллажей уже минут пятнадцать, но так ничего интересного не нашла. Разве что только забрала пару детских книжек, чтобы потом почитать на ночь младшим. А для себя так ничего и не присмотрела. Но Эмма не отчаивалась и продолжала искать. В конце концов, она ещё с детства была упёртой и самоотверженной. Она не привыкла сдаваться, даже если ситуация казалась ей безвыходной. Поэтому и сейчас не собиралась. Тем более, это же всего лишь книга. Её-то уж она точно сможет найти. Если она в Благодатном доме смогла отыскать чтиво по вкусу, то здесь уж тем более сможет.

В какой-то момент, проходя мимо одного из стеллажей, она заметила на его полке что-то знакомое. Она тут же остановилась, повернула голову в сторону полки. Внимательно пригляделась, даже прищурилась. В библиотеке стоял полумрак, поэтому разглядеть что-либо было проблематично. Она решила подойти поближе, чтобы рассмотреть корочку получше.

— Так, что тут у нас…

Когда Эмма подошла достаточно близко, она наконец-то смогла разглядеть корочку книги. И в этот момент её лицо просияло: она узнала корочку. Это была книжка по астрономии. Точно такую же ей когда-то показывал Рэй. Эмма не особо любила научные книги: она считала их скучными и неинтересными. Но именно эта ей очень понравилась. В основном, конечно, потому, что там было много красивых картинок. И сейчас она была очень рада, ведь думала, что уже никогда не сможет прочесть её до конца. Она чуть ли не взвизгнула от радости, когда поняла, что это именно та самая книга. Но она испытала ещё кое-что. Тягучее чувство тоски. Оно образовалось в грудной клетке, тихое и неприметное. А ещё она вспомнила тот день, когда впервые увидела эту книгу. И сейчас она невольно погрузилась в свои воспоминания о том счастливом времени, когда всё ещё было хорошо.

***

— Чего читаешь?

Рэй ощутимо дёрнулся, услышав голос Эммы у себя за спиной. Это заставило её негромко рассмеяться. Он выглядел так забавно, что она просто не удержалась. Сам он, когда понял, кто был источником звука, недовольно нахмурился и повернулся к ней. Выражение его лица вызвало у Эммы новый приступ смеха, но на этот раз уже более громкий. Лицо Рэя просто нужно было видеть. Брови, сдвинутые к переносице, недовольный взгляд, сжатые в тонкую линию губы. Он определённо злился, но её, кажется, это только забавляло. Рэй, по мнению Эммы, выглядел смешно, когда злился. А вот он не видел в этом ничего весёлого. И сейчас он был крайне раздражён тем, что она его отвлекла. Он в принципе не любил, когда ему кто-то мешал, в особенности, если это была Эмма. Но её, похоже, это не особо волновало, потому как она продолжала беззаботно хихикать. Она вообще выглядела сегодня даже слишком весёлой, и это его особенно бесило. Зачем она вообще сюда пришла? И чего ей нужно конкретно от него?

— Ничего из того, что ты могла бы понять, — фыркнул Рэй и отвернулся обратно к книге. Похоже, он не был настроен на разговор, но Эмма не отчаивалась. Она даже не собиралась отступать.

— Всё о космосе, планетах, звёздах и созвездиях, — медленно прочитала она название книги. — Что это такое, Рэй? — она перевела непонимающий взгляд на друга.

— Книга по астрономии. Но тебе вряд ли такое интересно. Всё равно ты там ничего не поймёшь.

— Почему это неинтересно? Очень даже интересно. Ну давай же, покажи мне!

— С каких это пор тебя стала интересовать астрономия?

— С тех самых, когда я узнала, что она вообще существует. Так что давай, показывай мне книгу уже.

Рэй раздражённо вздохнул, однако, буркнув что-то вроде «ладно», всё же положил книгу na стол. Эмма победоносно улыбнулась и плюхнулась с ним рядом, явно довольная собой. Мальчик на это только презрительно фыркнул. Книгу он открыл на середине, где были картинки. Эмма сразу же стала заинтересованно разглядывать их. Яркие иллюстрации всегда привлекали её внимание. Именно поэтому она больше любила читать детские книжки, чем что-то более серьёзное. Ей было просто неинтересно: в серьёзных книжках ведь нет картинок, значит, они скучные. Так она считала. Но эта стала исключением, ведь здесь были яркие изображения созвездий. Они выглядели завораживающе и приковывали к себе взгляд. Ей нравилось разглядывать их, изучать структуру. Она явно увлеклась. Впервые ей было настолько интересно читать научную книгу. Даже Рэй удивился тому, с каким любопытством она разглядывала изображения небесных тел, созвездий и планет. Эмма была не из тех, кто любил всякие сложные штуки, она больше предпочитала что-то более простое, даже, наверное, детское. А тут так заинтересовалась, да ещё и книжкой про науку о звёздах. Да уж, картинки и правда порой творили с ней чудеса.

На одной из страниц Эмма остановилась. Её привлекло созвездие. Она стала особенно тщательно разглядывать его, изучать. Ей было интересно, что это такое.

— Рэй, а что это? — спросила она у друга, указав пальцем на интересующее созвездии.

— А ты сама разве не видишь? Тут же чётко написано: Овен, — Рэй хмыкнул и ткнул пальцем на название созвездия, которое находилось внизу.

— Ой, точно Овен… Подожди, но ведь Овен — знак зодиака Нормана. Получается, это его созвездие?

— Ага, что-то вроде того.

— Как здорово… — восхищённо прошептала Эмма, и в её глазах загорелся огонёк. После она вдруг повернулась к Рэю и схватила его за руки, из-за чего тот вздрогнул. — Слушай, Рэй, а покажи мне своё созвездие!

— Э, ну ладно… — Рэй несколько растерялся, но в этот раз решил не препираться. В конце концов, спорить с Эммой себе дороже. Поэтому он только лишь согласился и стал пролистывать страницы в поисках нужного созвездия.

В библиотеке они провели весь остаток дня. Просто разглядывали иллюстрации, читали вдвоём книгу. Рэй рассказывал Эмме о звёздах, планетах и галактиках, а она внимательно слушала его. В этот раз она была особенно тихой, даже ни разу не перебила его. Да и он сам довольно быстро расслабился, втянулся. Ему даже понравилось вот так сидеть с Эммой и рассказывать ей о чём-то. Таким образом они оба получили удовольствие от процесса. И так они просидели до того самого момента, пока не наступило время ужина и их не позвала мама.

***

Эмма растерянно заморгала, непонимающе осмотрелась вокруг. Она не сразу поняла, что всё ещё находится в библиотеке бункера B06. Осознание этого пришло к ней только через несколько секунд. Как и осознание того, что их жизням по-прежнему угрожает опасность, а Рэй мёртв. При мысли о последнем сердце особенно больно кольнуло. Тяжело было принимать, что это были всего лишь воспоминания. Что больше не будет этих игр вместе, посиделок в библиотеке, глупых ссор по пустякам. Да ничего, собственно, уже не будет. Рэя уже не вернуть. И Эмма только сейчас поняла, насколько трудно ей принять его смерть. Принять тот факт, что она больше никогда его не увидит, не услышит его голос, не сможет к нему прикоснуться. Что он уже никогда не отчитает её, не ударит книжкой по голове, не назовёт её дурой. У неё остались только воспоминания о том счастливом времени, что они провели все вместе, и больше ничего.

Эмма резко тряхнула головой, отгоняя наваждение. Нет, сейчас не время киснуть. Она не должна расклеиваться. Особенно по таким поводам. Ей нужно хранить светлую память о Рэе и бороться за их общую мечту, а не раскисать здесь и плакать.

— Лучше отнесу эту книгу Норману. Наверняка он обрадуется, — вслух решила Эмма.

После она быстро вытянула книгу с полки и побежала к выходу из библиотеки. Однако воспоминание, вызванное этим ничем непримечательным предметом, всё же оставило на душе свой отпечаток.

========== 9. Разговор у костра (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 9. Разговор у костра (Норман/Эмма)

Дисклеймер: все дальнейшие события идут по манге, так что если вы её не читали, то продолжаете чтение сборника на свой страх и риск

Продолжаю обновлять процессники уже третий день подряд. Кто-нибудь, остановите меня уже :с

Эмма опасливо осмотрелась, покрепче прижала к себе ружьё. Пламени костра было недостаточно, чтобы разглядеть абсолютно всё, поэтому ей приходилось напрягать зрение. Она знала, что где-то там, в лесу, ходили дикие демоны. Они ждали момента, чтобы напасть, разорвать их на части. Иногда ей казалось, будто бы она слышит шорох совсем рядом с их небольшим лагерем. Тогда она дёргалась, направляла в сторону звука ружьё., вглядывалась в непроглядную темень. А потом понимала, что ей просто показалось, опускала ружьё и позволяла себе ненадолго расслабиться. И так продолжалось несколько раз за ночь. Эмма просто не могла с собой ничего поделать. Ей было слишком страшно. Смерть Марка научила её быть осторожной, присматриваться к мелочам. Поэтому она просто не могла полноценно расслабиться и позволить себе поспать хотя бы пару часов.

Но сейчас, благо, всё было относительно спокойно. Она больше ни на что не отвлекалась, смотрела только на костёр. Разве что прижимала к себе ружьё особенно крепко, так, чтобы оно точно не выскользнуло из рук. Ей было так спокойнее. Оружие придавало ей сил, уверенности. Так она могла точно знать, что сможет в случае чего защитить себя и Нормана. Она понимала, что если потребуется, ей нужно будет выстрелить. Поэтому держала ружьё наготове. Она не боялась стрелять. Сон-Джу научил её, что убивать не страшно. Гораздо страшнее терять своих близких. Эмма уже прочувствовала на себе, каково это, поэтому теперь она была готова сражаться. Единственное, что несколько волновало её, — это страх промахнуться. Но она была точно уверена, что такого не произойдёт. Ведь её учил Сон-Джу. Именно благодаря ему она овладела навыком стрельбы в совершенстве, и потому ей попросту не о чем было переживать.

Вдруг совсем рядом с ней раздался шорох. Эмма вздрогнула, напряглась. Прижала к себе ружьё покрепче, медленно обернулась. Она уже было собиралась выстрелить, однако остановилась. С её губ сорвался вздох облегчения. Руки расслабились, чуть выпустили оружие. Это был всего лишь Норман. Господи, а она уже испугалась… Подумала, что на них сейчас нападут. А это, оказывается, просто Норман проснулся. Боже, вот она глупая. Наверное, ей действительно стоит поспать, а то она совсем уже себя накрутила.

— Ты почему не спишь, Эмма? — шёпотом, чтобы не разбудить их спутника, спросил Норман. Лицо у него было обеспокоенное, хмурое. Эмма почувствовала укол стыда от того, что заставляет его переживать. Причём уже не в первый раз.

— Не могу уснуть… — честно призналась она. Всё же, она не могла ему лгать. Да и она уже убедилась, что это бесполезно: он всё равно узнает, что она ему соврала.

— Боже, Эмма… — он тяжело вздохнул и подвинулся ближе к ней. Закутал её в плед, который прихватил с собой. Эмма невольно прижалась к нему, чуть сжала пальцами тёплую ткань. Она очень замёрзла за это время, поэтому плед был как раз кстати. — Ну нельзя же себя так изводить. Тебе нужно отдыхать, набираться сил, — теперь уже Норман смягчился, одной рукой мягко приобнял её за плечи. Второй же он накрыл её ладонь, как бы показывая, что он на её стороне.

— Знаю, но… — Эмма выдохнула, отвела взгляд. Рядом с Норманом она расслабилась, успокоилась. Даже выпустила из рук ружьё, из-за чего оно упало на землю у её ног. Пожалуй, ему она могла рассказать. Он должен знать. — Просто я ничего не могу с собой поделать… Мне постоянно кажется, что за нами кто-то следит, из-за этого я совсем не могу спать…

— Ох… Ну, хочешь, я посплю с тобой? Вместе нам будет спокойнее. Да и если что-нибудь случится, я смогу тебя разбудить.

— Хочу, но… Разве тебе не будет неудобно, если мы будем спать в одном спальном мешке? — Эмма перевела на него неуверенный взгляд. Конечно, она была согласна спать с ним вместе, но его комфорт беспокоил её в первую очередь. Всё же, Норман был дорог ей, и она не хотела, чтобы он чувствовал себя неуютно или некомфортно из-за неё.

— Ну конечно не будет, — заверил её Норман, добродушно улыбнувшись, и почему-то, глядя на эту улыбку, она ему поверила. — Давай, пойдём скорее.

Лежать рядом с Норманом было тепло, уютно. Особенно, когда он так мягко и нежно обнимал. Эмма будто бы вернулась на шесть лет назад, когда они были ещё совсем маленькими. Тогда он точно так же обнимал её, лёжа с ней в одной кровати. Правда, в детстве она не придавала этому такого большого значения. Всё же, она была ещё слишком мала, чтобы увидеть в этих объятиях что-то серьёзнее, чем простая дружеская теплота. Но теперь Эмма выросла, и она уже всё понимала. И сейчас она видела в этом нечто более глубокое, взрослое. Она чувствовала, что это не просто объятия, что это что-то особенное. Ощущала, что для Нормана это точно так же важно, как и для неё. Где-то на подсознательном уровне она понимала, что для него это тоже значит многое. Собственно, как и для неё самой.

В объятиях Нормана Эмма совсем разомлела. Страхи отступили, и теперь на их место пришёл душевный покой и умиротворение. Наконец-то Эмма могла полностью расслабиться, забыть о том, что они находятся в лесу, кишащем демонами. Она могла просто прижиматься к Норману, чувствовать его тепло и понимать, что сейчас она в безопасности. Сейчас она под его надёжной защитой. И пока он рядом, ей не о чем беспокоиться. Однако было кое-что, что всё ещё её волновало. Её тревожил один вопрос, который она поспешила задать.

— Как думаешь, что ждёт нас там, на Золотистом пруду, Норман? — спросила Эмма, положив голову на плечо Нормана. Этот вопрос волновал её уже несколько дней, но решилась задать его она только сейчас.

— Если честно, то я и сам не знаю, — честно ответил ей Норман, пальцами став перебирать её рыжие кудри. — Но я точно знаю, что нам нужно быть готовыми абсолютно ко всему.

— Да, здесь ты прав… — Эмма согласилась и лишь покрепче прижалась к нему. Сон уже начал овладевать ею, и потому она послушно закрыла глаза, устраиваясь поудобнее у друга на плече. Помолчав немного, она вдруг пробормотала в полудрёме: — Знаешь, Норман, а я рада, что ты пошёл со мной…

— Хм? И почему же? — Норман слегка улыбнулся и посмотрел на неё, не переставая перебирать кудри.

— Потому что без тебя я бы точно одна не справилась… Спасибо, что ты рядом со мной, Норман…

Слова Эммы несколько смутили его. Он даже немного покраснел, однако тут же поспешил спрятать лицо в её рыжих волосах. А когда он хотел было ответить, то заметил, что она уже уснула. Он только вздохнул и слегка улыбнулся, прижав её к себе покрепче. Он пролежал так ещё немного, пока и сам не уснул. А ведь он даже не подозревал, какие ужасы ждали их впереди…

========== 10. Не самое лучшее время для любви (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 10. Не самое лучшее время для любви (Норман/Эмма)

Мучаюсь с главой макси. На улице пасмурная погода, из-за этого сильно хочется спать. Столько всего запланировано, но сил ни на что не хватает. Кое-как заставила себя написать драббл для сборника. Сил хватило только на эту коротенькую зарисовку

Норман уже в который раз еле слышно всхлипнул. На глаза снова навернулись слёзы, однако он быстро утёр их рукавом. Руки дрожали, всё тело била мелкая дрожь. Он пытался взять себя в руки, но у него это плохо получалось. Сложно было успокоиться, когда рядом лежала Эмма. Вся израненная и без сознания. Норману порой даже казалось, что она не дышит совсем. Когда он думал об этом, ему становилось невероятно страшно. Он боялся даже представить, что будет, если Эмма не проснётся. Он ведь не знал, как будет дальше жить без неё. Она ведь важна для него, да и для всех остальных тоже. Она — их незаменимый лидер, без которого они ничего бы не смогли. Если бы не Эмма, то никакого побега бы не было. Они не смогли бы спастись, они бы не оказались здесь. Не встретили бы Лукаса и Юго, не смогли бы изменить хоть что-то. Они бы просто остались там, на ферме, и умерли. Поэтому Норман боялся даже думать о том, что Эмма может умереть. Нет-нет-нет, так быть не должно. Этого просто не может произойти. Она должна выжить, обязательно должна проснуться. Потому что она нужна всем. Она нужна ему. Нет, даже не так. Ему она просто необходима.

Норман глубоко вздохнул, снова вытер подступившие слёзы. Он безутешно рыдал вот уже несколько дней, и совсем никто не мог его успокоить. Однако сегодня, похоже, у него больше не осталось ни сил, ни слёз, чтобы плакать. Он совсем обессилел, вымотался. Истерика забрала у него последние остатки энергии, поэтому он стал совсем слаб. В конце концов, он просто молча положил голову на кровать рядом с Эммой, осторожно взял её за руку. Закрыл глаза, тяжело вздохнул. Провёл большим пальцем по холодной ладошке. Это было даже как-то непривычно. Эмма ведь всегда была такая тёплая, живая, а сейчас от этого не осталось ничего. Её тело похолодело, стало почти ледяным. Нормана это пугало. Эмма вообще сейчас больше походила на труп. Бледная, холодная, непривычно тихая. Особенно на белом лице выделялись золотые веснушки. Наверное, в любой другой ситуации Норман бы посчитал это красивым, но явно не сейчас. В данный момент он думал совершенно о другом. Его волновало их будущее. Волновало то, что с ними будет дальше. Волновала судьба и жизнь Эммы.

— Эмма, если ты меня слышишь, то просыпайся поскорее, пожалуйста… Мы все за тебя очень переживаем…

Ответом ему была тишина. Собственно, как он и ожидал. Норман тяжело вздохнул, запустил пальцы свободной руки в волосы, крепко их сжал.

«Ну конечно же она меня не слышит… Господи, на что я только надеюсь…»

На самом деле, Норман винил в произошедшем себя. Считал, что он мог бы всё исправить, если бы только оказался рядом. Он ведь мог спасти её, мог защитить. Но он этого не сделал. Он просто не успел. Его не было там, когда Эмма в нём так нуждалась. Когда он пришёл, было уже поздно. Она серьёзно и почти смертельно пострадала. А сейчас она и вовсе лежала, не приходя в сознание вот уже несколько дней. Лукас сказал, что сделал всё возможное, и теперь им нужно только ждать и надеяться. Вот Норман и ждал. Ждал и верил, что она справится, что сможет выкарабкаться оттуда. И параллельно корил себя за то, что не смог уберечь её. Он ведь обещал самому себе, что станет сильнее, чтобы защищать их всех. А в итоге в самый ответственный момент он оказался бесполезным. Какой же тогда из него защитник и мужчина, если он не смог спасти даже её?

Ту, кого он любил.

— Прости, Эмма… Я не выполнил своё обещание… — совсем тихо, почти неслышно прошептал Норман. В этот момент на его губах появилась грустная улыбка. Он и сам понимал, насколько жалко сейчас выглядит. Наверное, это даже хорошо, что Эмма без сознания. Он не хотел бы, чтобы она увидела его таким.

В коридоре вдруг послышались шаги, и дверь вскоре отворилась. На пороге показался хмурый Юго. Норман невольно поднял на него взгляд. Он заметил на его лице беспокойство и волнение. Юго явно пытался скрыть свои эмоции, однако Норман всё равно смог их заметить. Тем более, всё было видно ещё и по тому, как мелко подрагивали его руки. Мужчина очевидно переживал. На самом деле, для Нормана это было даже удивительно. Ведь ещё недавно этот человек проявлял неприкрытую агрессию и ненависть к ним. Он даже пытался убить Эмму. А сейчас так волновался и переживал за неё, пускай и пытался этого не показывать. Возможно, он всё-таки не такой плохой, как они о нём думали.

— Ну что, как она? — поинтересовался Юго, подходя к кровати и присаживаясь рядом с Норманом. — Не очнулась ещё?

Норман лишь отрицательно покачал головой. После он лёг обратно и опустил грустный взгляд. Юго вздохнул и положил руку ему на плечо, как бы пытаясь подбодрить. Правда, это мало чем помогло. Настроение Нормана всё ещё оставалось подавленным. Но в душе ему всё равно было приятно, что Юго поддерживает его. Это было ещё одним доказательством того, что он, возможно, не такой ужасный, как они считали.

— Да не переживай ты так. Всё с вашей антенной нормально будет. Я уверен, что она выкарабкается, — подбадривающе похлопав его по плечу, сказал Юго.

— Надеюсь… — Норман только тяжело вздохнул и обнял себя за плечи.

Юго какое-то время посидел с ним, а потом ушёл, оставив их наедине. Чуть позже к ним заглянул Лукас. Проверил состояние Эммы, задержался ненадолго, чтобы поговорить с Норманом. Потом ушёл и он. К ним ещё в течении дня заходили другие дети, чтобы побыть с Эммой. Они сидели около её кровати, кто-то даже держал её за руку. Малыши разговаривали с ней, кто-то плакал, просил её поскорее просыпаться. Ребята постарше утешали Нормана, говорили, что всё обязательно будет хорошо. Чувствовалось, что каждый в их большой семье волновался и переживал за жизнь старшей сестры. Норман понимал и разделял их чувства. Вместе со всеми он надеялся, что всё наладится. Он, как и все остальные, хотел верить в лучшее.

Ближе к вечеру они с Эммой наконец-то остались одни. Норман смог вздохнуть с облегчением. Конечно, он любил свою семью, но сейчас ему хотелось побыть только с Эммой. Наедине, так сказать. Да и устал он за целый день, чего уж греха таить. К тому же, последние несколько дней он совсем не спал. Слишком переживал за Эмму. Поэтому теперь его буквально вырубало. Глаза уже слипались, а мозг отказывался нормально функционировать. У него едва ли хватило сил, чтобы забраться на кровать к Эмме. А оказавшись, наконец, рядом с ней, Норман аккуратно обнял её. Мягко зарылся носом в рыжие кудри. Рядом с ней ему было спокойно, пускай она и не источала былого тепла. Ему хватало и того, что она просто рядом. Что он мог слышать стук её сердца. Именно под её тихоесердцебиение он и уснул. Но перед тем, как окончательно погрузиться в дрёму, он в последний раз мысленно обратился к Эмме:

«Просыпайся скорее, Эмма… Мне тебя не хватает…»

========== 11. Признаться в чувствах (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 11. Признаться в чувствах (Норман/Эмма)

Музыка, используемая при написании: Crono Crusade OST — Seiken he no Kibou

И снова приношу драббл на ваш суд, потому что он мне не нравится. Особенно последняя сцена

UPD: работа улетает в временную заморозку. Замораживается по личным причинам, поскольку сейчас я нахожусь не в том состоянии, чтобы вообще что-то продолжать. Она разморозится, как только я разберусь с проблемами в личной жизни

Когда это всё произошло, Норман ещё спал. Он просто почувствовал сквозь дымку дрёмы, что рядом с ним кто-то пошевелился. Сначала он, естественно, ничего не понял. Но потом, когда он чуть приоткрыл глаза, к нему пришло осознание. Тогда весь сон как рукой сняло, и Норман резко выпрямился. Несколько секунд он глядел на лежавшую на кровати Эмму, не веря, что это всё происходит взаправду. Он даже несколько раз протёр глаза, желая убедиться, что это не сон. Но всё правда оказалось реальным. Перед ним действительно лежала Эмма. Может, не целая и невредимая, но всё-таки живая. И, что самое главное, она наконец-то проснулась. Спустя столько времени пришла в себя.

От осознания этого на глазах Нормана навернулись слёзы. Он почувствовал, как в носу неприятно защипало, а в горле застрял горький ком. Эмоции и чувства переполняли его. Он даже не знал, что ему теперь делать. С одной стороны, ему так хотелось обнять Эмму, крепко прижать её к себе, зарыться носом в её рыжие волосы. Хотелось почувствовать её тепло снова, услышать, как быстро бьётся сердце, понять, что она правда, по-настоящему жива. Но с другой стороны, он понимал, что она только очнулась. Сейчас ей был необходим отдых. Сейчас она была всё ещё слаба, и потому любые резкие действия с его стороны могли навредить ей. А Норман этого совсем не хотел. Вот ему и приходилось стоять на месте, разрываясь между желанием обнять её и пониманием того, что это может быть опасно. А ещё чувствовать, как по щекам уже ручьями текут обжигающие слёзы.

Эмма же, кажется, совсем ничего не понимала. Она растерянно осматривалась, явно пытаясь понять, где она находится и что происходит. А потом она заметила Нормана. Их взгляды встретились, и она вздрогнула, увидев, что он плачет. В зелёных глазах вспыхнул огонёк беспокойства. Эмма чуть приподнялась на локтях, не обращая внимания на боль, и потянулась рукой к его лицу. Аккуратно смахнула слёзы, ласково коснулась ладонью щеки. Норман тут же прижался к ней. Тёплая. Она снова наконец-то тёплая. Осознавая это, он лишь сильнее расплакался, на этот раз слегка улыбнувшись.

— Норман, ты почему плачешь?.. — тихим шёпотом спросила у него Эмма. Она всё так же не переставала смотреть ему в глаза. Просто не могла отвести от него взгляд, собственно, как и он сам.

— П-прости… Просто я так рад… — таким же шёпотом ответил ей Норман, не переставая улыбаться. Он мягко накрыл её ладонь своей, тем самым прижимая её крепче к щеке.

Эмма глубоко вздохнула, а потом и сама улыбнулась. Она ещё немного приподнялась, после чего вдруг мягко обняла Нормана, прижав его к себе. Он из-за этого удивился, от неожиданности даже смутившись, но потом сам положил руки ей на спину. Крепче прижал к себе. Зарылся носом в рыжие кудри. Его мелко потряхивало, и Эмма прекрасно это чувствовала. Поэтому, в конце концов, она стала ласково гладить его по волосам и спине. Его это успокаивало. Чувствуя её нежные прикосновения к коже, он постепенно расслаблялся. Дрожь во всём теле потихоньку начала проходить, всхлипы с каждой секундой становились всё тише. Хотя плакать он всё равно не переставал. Вместе со слезами из него выходили все негативные эмоции и пережитый стресс. На самом деле, Норман думал, что у него уже больше не осталось слёз. Он был уверен, что выплакал всё ещё пока Эмма была без сознания. Но сейчас он убедился в том, что ошибался. Потому что поток слёз, которые ручьями текли по его щекам, остановить было просто невозможно. Хотя он и не пытался особо. Сейчас это волновало его в последнюю очередь. Всё его внимание было направлено на Эмму. И значение для него имело только то, что она наконец-то пришла в себя.

Эмма всё время ласково гладила его. Нежно перебирала пальцами волосы, целовала в голову. Она была настолько ласковой и заботливой, что Норману хотелось просто раствориться в ней. Утонуть в её любви и нежности. И только сейчас он понял, насколько сильно соскучился по ней. По её улыбке, запаху, прикосновениям. По всей ней. А ещё теперь он осознал, насколько сильно он всё-таки её любит. Ведь он всё это время ни на шаг не отходил от неё. Переживал за неё даже больше, чем все остальные. Боялся, что она может погибнуть. И именно этот случай показал ему, что его чувства — это не простая влюблённость, это самая настоящая любовь. Та самая, о которой он читал в книжках. И сейчас он был искренне счастлив. Не только потому, что любимая Эмма наконец-то очнулась, но ещё и потому, что смог осознать свои чувства в полной мере. Ведь он всегда мечтал о той любви, о которой читал в сказках. И теперь его мечта исполнилась. Пускай сейчас были не самые подходящие время и условия для любви. Но это всё было неважно. Главное, что теперь всё хорошо.

— Знаешь, — спустя несколько минут молчания негромко обратился к ней Норман, — когда ты не просыпалась несколько дней, мне было так страшно… Я думал, что ты больше никогда не очнёшься… — он затих, закусил губу. На глаза снова навернулись слёзы. — Я так за тебя переживал… Боялся, что ты и вовсе умрёшь… — последние слова он совсем тихо прошептал, и потому Эмме с трудом удалось разобрать их.

— Но ведь сейчас со мной всё в порядке, верно? — мягко улыбнувшись, спросила она, и Норман еле заметно кивнул в знак согласия. — Ну вот видишь. Давай, переставай плакать, — Эмма наклонилась к его лицу и осторожно вытерла с глаз слёзы. — Я так просто не сдамся. И убить себя так легко тоже не позволю. Я ещё устрою этим демонам, — в её зелёных глазах загорелся огонёк решимости. Нормана это заставило улыбнуться. В этом была вся Эмма. И он был даже рад, что она снова вернулась.

— Я тебе верю, Эмма, — улыбаясь и вытирая с глаз остатки слёз, сказал мальчик. — Но, пожалуйста, не надо больше так бросаться на амбразуру… Ты ведь могла и погибнуть там… А мы все за тебя очень переживаем… Никому не будет лучше, если с тобой что-нибудь случится…

— Да, наверное, ты прав… — Эмма согласно кивнула и пристыженно опустила взгляд. Только сейчас она поняла, какую глупость совершила и что заставила всех переживать. — Простите… Я обещаю в следующий раз не быть такой безрассудной, честно-честно…

— Вот и умница, — Норман выдохнул и слегка улыбнулся, после чего немного потрепал её волосы.

В этот момент в комнату заглянула Анна. Вообще, она хотела проверить состояние Эммы и позвать Нормана на обед, однако, увидев этих двоих, передумала. Ей повезло, что её заметила только Эмма. Понимающе кивнув ей, Анна улыбнулась и закрыла дверь. Она решила пока не мешать им. Видела, что им нужно побыть вдвоём. Поэтому она просто ушла, оставив их наедине.

***

— Ты точно в порядке? Уверена, что точно ничего не болит?

— Угу… Я чувствую себя вполне нормально…

— Точно? А ты нас не обманываешь?

— Точно-точно. И нет, ничего я вас не обманываю…

— Тогда, может, ты хочешь чего-нибудь? Воды, поесть?

Дети буквально заваливали Эмму вопросами. Они толпились около неё уже целый час. Самые младшие обнимались с ней, плакали, пока она ласково гладила их по головам и успокаивала. Те, кто был постарше, расспрашивали её, узнавали, всё ли с ней хорошо. Эмма даже не успевала толком отвечать. Шквал вопросов был слишком огромным и даже не думал останавливаться. А Норман всё это время молча наблюдал со стороны. Он сидел рядом и просто смотрел, не имея возможности хоть как-то к ней подступиться. Дети окружили её со всех сторон, чуть ли не вытесняя его с кровати. Не то чтобы ему это особо нравилось, но он ничего не говорил. Всё же, малыши за столь долгое время очень соскучились по своей старшей сестрёнке. И Норман прекрасно их понимал, ведь испытывал сейчас то же самое. Он разделял их чувства, и потому не возражал. Хотя ему, если честно, было не очень приятно.

Однако он довольно скоро успокоился и даже сам начал улыбаться. Особенно, когда видел счастливых детей и Эмму. Он просто не мог обижаться на кого-то из них. Слишком сильно любил каждого. Да и места для обиды, даже для самой маленькой, у него попросту не осталось. Нормана буквально переполняло счастье от того, что Эмма наконец-то очнулась. Он просто не мог думать о чём-то плохом в такой момент. Тем более, когда рядом с ним улыбались самые дорогие люди. Поэтому он улыбался вместе с ними, совершенно позабыв о всех обидах.

А вскоре к ним заглянул Лукас. Он с улыбкой оглядел детей и тихо посмеялся. Он и сам был рад тому, что Эмма наконец-то очнулась. Он был одним из первых, кто узнал об этом. Анна рассказала им с Юго в первую очередь. Эмоции Юго тогда было просто не передать словами. Лукас мог бы поклясться, что с его губ в этот момент сорвался вздох облегчения. Хотя он упорно всё отрицал и делал вид, что ему всё равно. В конце концов, в этом был весь Юго. Но сколько бы он ни пытался строить из себя саму безразличность, Лукас точно знал, что он тоже очень рад пробуждению Эммы. Это чувствовалось хотя бы в том, как заметно расслабились его плечи после слов Анны. Тем более, сейчас он пришёл вместе с ним, Лукасом, чтобы проведать Эмму, а это уже говорило о многом.

— Ну всё, ребята, пора расходиться. Эмме нужен отдых, — нарочито громко, чтобы все услышали, объявил Лукас, из-за чего дети недовольно заворчали.

Никому не хотелось уходить от Эммы. В особенности малышам. Они очень соскучились по сестре и хотели провести с ней побольше времени. Да и сама Эмма не особо хотела их отпускать. Даже наоборот, ей хотелось подольше посидеть с ними, пообнимать их. Но Лукас был непреклонен, и потому им всем пришлось подчиниться. Даже Эмме, которая несколько раз заверила, что она в порядке. Но дети, прежде чем уйти, пообещали, что зайдут к ней чуть позже, и лишь после этого разбежались. Лукас же, дождавшись, когда они уйдут, подошёл к кровати и присел на стул напротив. Юго пристроился рядом с Норманом.

— Ну вот видишь, а ты боялся. Я же говорил, что всё будет хорошо, — обратился он к мальчику, похлопав его по плечу, пока Лукас осматривал Эмму и проверял её состояние.

— Угу, вы были правы… — Норман слегка улыбнулся и кивнул. — Спасибо вам, мистер Юго, — помолчав немного, вдруг добавил он.

— Хм? За что это? — Юго взглянул на него и вопросительно изогнул бровь. На его лице отобразилось искреннее удивление, и это заметил Лукас, из-за чего он слегка улыбнулся. Эмма тоже это заметила, но ничего не сказала. Просто стала молча наблюдать вместе с Лукасом. Ей явно было интересно, что будет дальше.

— За то, что вы помогли нам. Если бы не вы, не знаю, как бы мы выжили, — Норман опустил взгляд и стал теребить свою одежду. Чувствовалось, что ему и самому было неловко. Но он действительно был благодарен этому человеку за то, что именно по его заслуге Эмма вообще осталась жива.

Юго отвёл смущённый взгляд и пробормотал что-то неразборчивое. Это вызвало у Эммы и Лукаса тихий смешок.

Они посидели у них ещё какое-то время, а потом тоже ушли. Норман остался, чтобы накормить Эмму. Хотя она говорила, что в состоянии поесть сама. Даже повредничала немного для приличия. Но, в конце концов, всё-таки согласилась. Да и сам Норман видел, что она отказывается просто из вредности. Это его умиляло. Ему нравилось наблюдать за тем, как она забавно хмурится и ворчит. В этот момент она была похожа на ребёнка. Невольно Норману даже вспоминались времена из детства. Когда Эмма точно так же ворчала, будучи ещё совсем малышкой, пока Изабелла кормила её с ложечки. Тогда она выглядела точно так же, как и сейчас. Она вообще ещё с малых лет показывала, что она самостоятельная и независимая. Даже когда была пятилетним ребёнком, который толком-то и ложку держать не умел. Это проявлялось у неё и сейчас, когда она уже выросла. Норману это нравилось в ней.

Но куда больше ему нравилось кормить её. Нравилось наблюдать за тем, как она хмурится, ворчит, но всё равно кушает с ложечки. Совсем как в детстве. Да и в принципе ему нравилось заботиться о ней. Было в этом всё же что-то приятное. Когда Норман заботился об Эмме, он чувствовал себя сильным, нужным. Чувствовал себя самым настоящим мужчиной, стеной и опорой для неё. Он понимал, что всё-таки не бесполезен. А ещё он видел, что ей самой это нравится. Какой бы недовольной она не выглядела, по ней всё равно было заметно, что она тоже получает от этого удовольствие. Оттого было вдвойне приятнее.

А вскоре она всё доела и Норман пошёл относить поднос на кухню. А ещё через какое-то время, как и обещали, пришли дети, и допросы продолжились.

***

Они остались наедине только вечером. Дети не покидали их на протяжении всего дня. Бегали к ней по очереди небольшими группками, показывали рисунки, просто общались. Из-за этого у них с Эммой не было времени, чтобы нормально поговорить. Дневная суета затянула их с головой в свой сумасшедший водоворот, и потому времени друг на друга у них попросту не оставалось. Нормана, на самом деле, это несколько расстраивало. Ведь он очень хотел поговорить с Эммой. У него было кое-что очень важное, что он хотел ей сказать. Он думал об этом всё то время, что она была без сознания, но сомневался, стоит ли говорить. Но теперь, когда она Наконец очнулась, он понял: пора. Держать чувства в себе становилось уже просто невыносимо. Потому он решил, что скажет ей сегодня всё. Норман слишком долго молчал. Считал, что в признании просто нет необходимости, довольствовался тем, что имел. А теперь он чуть ли не потерял её, самую любимую и нужную Эмму, и наконец-то осознал, насколько это всё серьёзно и важно. К поэтому он хотел рассказать ей обо всём сегодня. Потому что теперь он чётко понимал: другого такого раза у него может и не быть. К тому же, ему как раз подвернулся отличный случай, ведь они наконец остались только вдвоём.

Норман устало вздохнул и опустился на кровать рядом с Эммой. Зажмурился, потянулся. По всему телу разлилась приятная истома. За весь этот день Норман очень вымотался, поэтому был невероятно рад, что наконец-то мог отдохнуть. Но устал не только он один. Эмма, сидевшая рядом, выглядела измотанной, но крайне довольной. Она улыбалась, прикрыв зелёные глаза, и прижимала к себе одеяло. Она почти не вставала с кровати, но дневная суета забрала у неё много сил. Целый день она принимала посетителей, общалась с детьми и слушала их рассказы о том, что происходило во время её отсутствия. Но не то чтобы она была против. Даже наоборот, ей это нравилось. Она с удовольствием слушала малышей, гладила их по головам и смеялась над забавными ситуациями. И было неудивительно, что она очень устала. Но она, кажется, совсем ни о чём не жалела. И выглядела сейчас более, чем удовлетворённой. У Нормана это вызывало улыбку.

Но было кое-что, что несколько волновало его. Он заметил, что Эмма выглядит какой-то задумчивой. Ещё днём, когда они остались вдвоём во время тихого часа. Она выглядела так, будто бы думает о чём-то важном, серьёзном. Хмурилась, поджимала губы, смотрела в одну точку. Когда Норман спросил, что такое, она только отмахнулась. Это показалось ему странным, подозрительным, на неё непохожим. Но спрашивать он не стал: не хотел давить. Да и понимал он, что после пробуждения ей нужен был отдых. Поэтому решил отложить все расспросы на потом. А сейчас он снова заметил на её лице это задумчивое выражение. Но теперь его голову занимали совершенно другие мысли, и потому он опять не стал спрашивать. Сейчас у него были более важные дела. И ему нужно было всё как следует обдумать. Каждое слово, каждую букву, каждый звук. Потому что это признание, а оно всегда должно быть особенным. По крайней мере, так считал сам Норман.

Вот он и сидел, тщательно обдумывая всё. Иногда он бросал краткие взгляды на Эмму. Она всё так же сидела, прикрыв глаза и прижав к себе одеяло, но теперь в ней что-то изменилось. Казалось, она собиралась с мыслями, будто бы хотела сказать что-то важное. Её хрупкие плечи были напряжены, тонкие пальцы крепко сжимали одеяло. Она смотрела в одну точку, казалось, почти не дышала. Норман пытался понять, что же с ней происходит. Что же скрывается там, внутри, в самой её душе. Но, к сожалению, он не мог увидеть её насквозь, прочитать всё, что она чувствовала и думала в данный момент. Поэтому ему приходилось только догадываться.

На самом деле, Норман и сам был несколько напряжён. Его руки мелко подрагивали, сердце беспокойно билось в груди. Он сомневался, боялся, нервничал. Он не знал совершенно, что ему делать и какие слова подобрать. Такое с ним было впервые. Обычно Норман был собранным, серьёзным, рассудительным. Он всегда знал, как найти выход из даже самой безнадёжной ситуации. Но когда дело касалось его собственных чувств, он совершенно терялся. Он сам находил это крайне ироничным. Он был сильным и умным, мог выбраться из любой ловушки. Но справиться со своими собственными чувствами ему было не под силу. Как глупо. Тем не менее, поделать с собой он ничего не мог. Он слишком сильно переживал. Ведь для него это было действительно очень важно. Поэтому он старался привести мысли в порядок, чтобы не ляпнуть чего лишнего.

Какое-то время они оба просто молчали. Тишину нарушало только прерывистое дыхание обоих. Норман всё время перебирал пальцы, пытаясь собраться с мыслями. Эмма сминала пальцами одеяло, что он один раз заметил. Похоже, она тоже нервничала. Это было видно ещё и по тому, как она кусала нижнюю губу. Ему это показалось странным. Почему же она переживает? Неужели ей тоже есть, что сказать ему? Или, быть может, она чувствует то же самое, что и он, Норман?

Мысль об этом несколько приободрила его, придала ему сил. Возможно, если всё действительно так, как он предполагает, его чувства могли быть взаимными. Когда он думал об этом, у него внутри поднималась решимость. И, в конце концов, сделав глубокий вдох, он наконец-то заговорил:

— Эмма, я…

— Не надо, Норман, — вдруг перебила его Эмма. Норман поднял на нее удивлённый взгляд, и его голубые глаза встретились с её зелёными. Он увидел в них что-то странное, ранее незнакомое. Понимание. — Не надо. Я знаю.

В этот момент сердце Нормана, казалось, остановилось. На несколько секунд он даже перестал дышать. А потом его сердце забилось быстро-быстро, и он сам даже не знал отчего: то ли от волнения, то ли от радости. Но одно он знал точно: его чувства взаимны. И теперь он больше не позволит Эмме умереть. На этот раз уже точно.

========== 12. Во имя светлой памяти (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 12. Во имя светлой памяти (Норман/Эмма)

Ну что, готовы? В следующей зарисовке будет самый ответственный момент. Ждёте?

Эмма не могла уснуть. Она всё время ворочалась в своём спальном мешке, пыталась найти удобное положение. В её голове крутилось множество различных мыслей. Они путались, сплетались, комкались в один хаотичный клубок. Она совсем не могла выбросить из головы последние события. Бункер B06, Золотистый пруд, ребята, которых они там встретили… Лукас и Юго, с которыми они прожили целый год… Эмме даже не верилось, что теперь всего этого нет. Нет больше того места, где они могли укрыться от этого ужасного мира. Нет больше тех, кто мог помочь и защитить их. И всё из-за этого человека. Эндрю. Всего лишь за несколько минут он вместе с другими солдатами отняли у них самое дорогое. Самое важное и нужное сейчас. Они отняли у них новый дом, людей, ставших для них семьёй. Теперь ничего из этого у них не было. И всё из-за этих проклятых людей.

Эмма чуть нахмурилась. В её голове невольно всплывали воспоминания о том ужасном дне. Выстрел, крики Доминика и Алисии, Эндрю, взявший её в плен. Эмма хорошо запомнила его лицо. Такое самодовольное, без капли жалости или сострадания. Запомнила она и его взгляд. Холодный, жестокий, бесчеловечный. Казалось, он и не человек вовсе, а какой-то дикий зверь. Впрочем, для Эммы и остальных детей он выглядел именно так. Для них он был хищником, чудовищем ещё хуже демонов. Он был тем, кого они ненавидели. Тем, кто забрал у них дом и семью. Тем, кого нужно было устранить.

Прокручивая в памяти события того злополучного дня, Эмма невольно стискивала зубы от злости. В этот момент ей хотелось рвать и метать. Она не понимала, почему всё складывается именно так. Не понимала, почему даже люди пытаются отобрать у них свободу. Но больше, чем злость, её разрывала горечь. Эмма до сих пор не могла забыть то время, что они провели вместе с Лукасом и Юго. Их счастливые лица, дни, прожитые с ними в бункере B06. И каждый раз, когда в голове всплывали их образы, на душе становилось особенно паршиво. На глазах проступали слёзы, сердце болезненно щемило. Эмме хотелось кричать, биться в истерике, рвать на себе волосы от осознания того, что их больше нет. Что она больше никогда их не увидит, не услышит их голоса, не сможет к ним прикоснуться.

В конце концов, не выдержав эмоционального напряжения, Эмма торопливо вылезла из своего спального мешка. Сделав глубокий вздох, она стала прохаживаться рядом с ним взад-вперёд, заведя руки за спину. Спать она не могла, поэтому решила хотя бы немного прогуляться. Возможно, свежий воздух поможет ей успокоиться и в последствии заснуть. По крайней мере, ей очень хотелось на это надеяться. Потому что мысли и воспоминания давили, тугой удавкой душили её. Вот только прогулка мало чем помогала. Эмма только больше погружалась в себя. Картинки из прошлого возникали в её голове, пускай она и пыталась всеми силами отгонять их от себя. Она просто не могла выбросить их из головы. Всё же, эти воспоминания были очень дороги ей. Она хранила каждый прожитый день в бункере B06 в своём сердце. Она помнила абсолютно всё. Каждую улыбку, каждый неловкий момент, каждый обед, завтрак и ужин вместе. И оттого ей становилось ещё больнее осознавать, что ничего этого больше не будет. Им снова нужно бороться за свою жизнь, снова искать место, в котором они смогут чувствовать себя в безопасности.

Они снова остались один на один с этим ужасным миром.

А в какой-то момент на глазах Эммы проступили слёзы. Она почувствовала, как в носу неприятно защипало. К горлу подступила горечь. Несколько солёных капель скатились по щекам. А за ними ещё несколько. И ещё несколько. Слёзы ручьями катились по щекам, стекали на подбородок, капали вниз, на одежду и землю, и Эмма никак не могла их остановить. Впрочем, она и не пыталась. Она просто обессилено осела на землю и закрыла лицо руками. Она слишком устала, морально истощилась, чтобы пытаться остановить поток слёз. Да и не могла она перестать плакать, как бы сильно ей того ни хотелось. Поэтому просто позволяла эмоциям выходить через солёную воду.

— Эмма? Ты почему не спишь? — сквозь пелену всхлипов смогла она различить голос Нормана. Сначала он звучал удивлённо, но потом вмиг стал обеспокоенным, поскольку его обладатель увидел, что она плачет. — Эмма, ты что, плачешь?..

Эмма ничего ему не ответила. Из-за постоянных всхлипов она не могла выдавить из себя ни слова. Да и не в том состоянии она была, чтобы вообще что-либо делать. Впрочем, Норману это и не потребовалось. Он не нуждался в словах, чтобы понять, в чём дело. Было очевидно, что Эмма плачет из-за случившегося в бункере B06. Поэтому, в конце концов, Норман подошёл к ней и присел рядом. Ласково обнял, прижал к себе. Одну руку он запустил в её кудри, после чего стал нежно перебирать их. Чувствуя знакомое тепло рядом с собой, Эмма начала постепенно успокаиваться. Её всхлипы со временем затихли, плечи дрожали чуть реже. Но до конца она всё же не успокоилась. Слишком сильно распереживалась.

Норман, на самом деле, очень хорошо её понимал. Ведь ему самому было невыносимо больно осознавать, что он больше никогда не увидит мистера Лукаса и мистера Юго. И ему точно так же, как и Эмме, хотелось рыдать. Но он, будучи мужчиной, старался держать себя в руках. Лишь иногда он позволял одинокой слезе скатиться по щеке. Но для всех остальных он старался быть опорой и сохранять самообладание, пока внутри всё разрывало от скорби. И потому сейчас ему было особенно больно видеть Эмму такой. Ведь он прекрасно понимал, что она чувствует, и разделял с ней эту боль.

— Сначала Рэй, потом Марк, теперь мистер Лукас и мистер Юго… — всхлипнув, еле слышно зашептала Эмма. Норман, услышав её тихий голос, вздрогнул и перевёл на неё взгляд. Выглядела она пугающе. — Этот мир одного за другим забирает у нас самых дорогих людей… Скажи, Норман, разве же это справедливо? — она закусила губу и заглянула ему в глаза. Она словно бы хотела узнать в них ответы на все свои вопросы, но видела только сочувствие и боль.

— Нет, конечно же нет, — Норман отрицательно покачал головой и стал вытирать её слёзы. — Невинные люди не должны умирать. Никто не должен.

— Знаешь, было бы здорово, если бы люди и демоны могли жить в мире… Если бы все демоны были такими, как Мьюзика и Сон-Джу… Тогда никому не пришлось бы страдать, и все люди были бы живы и счастливы…

— Да, наверное…

После этого Эмма затихла. Она просто легла к Норману на плечо и стала задумчиво разглядывать небо. Она прокручивала в голове его слова. И ведь если так подумать, он был прав. Никто из них не заслуживал смерти. В том числе демоны и Эндрю. Каждый из них имел право на жизнь, какими бы плохими и ужасными они ни были. Но, к сожалению, в условиях этого мира всем приходилось выживать. И демонам, и людям. Каждый день они все боролись за свою жизнь. За мирное существование, за возможность просто жить. Каждый их день — это бой прежде всего с самим миром и системой, которую придумали более семиста лет назад. И это касалось не только детей, сбежавших с ферм.

Невольно Эмме вспоминалась деревня демонов. Оживлённые улицы, толпы народу, резвящиеся дети. В это было сложно поверить, но у демонов всё было точно так же, как и у них, людей. У них были семьи, дети, близкие и дорогие сердцу жёны и мужья. Они в принципе жили так же, как и самые обычные люди. На самом деле, если бы Эмма сама лично это не увидела, то точно бы не поверила. Но сейчас она даже понимала, почему они едят людей. Они просто хотят жить. Демоны — такие же заложники системы. Они такие же жертвы, как и сами дети. И потому сейчас Эмме искренне хотелось как-то помочь им, сделать хоть что-нибудь, чтобы и демоны, и люди наконец-то могли жить счастливо. Вот только она не знала как.

Хотя…

— Точно! — тихим шёпотом воскликнула Эмма, отпрянув от Нормана, из-за чего тот даже вздрогнул. Её лицо засияло, и это удивило его ещё больше. Было поразительно, как быстро поменялось её настроение. Казалось, ещё минуту назад она плакала, а теперь буквально светилась от счастья. Хотя, это же Эмма. — Я придумала!

— Ч-что? Что ты придумала? — ошарашенно спросил он, недоумённо глядя на неё. Краем глаза он наблюдал за детьми, опасаясь, что кто-то из них мог проснуться. Благо, им повезло: дети продолжали спать.

— Придумала, как нам сделать так, чтобы люди и демоны наконец-то жили в мире! — объяснила она и, поймав на себе ещё более удивлённый взгляд собеседника, поспешила пояснить: — Когда я рассказала Мьюзике о нашей проблеме, она посоветовала мне искать Семь стен.

— В-вот как… — Норман выдохнул и криво улыбнулся. Вообще, он мало понимал, что сейчас происходит, но сделал вид, будто прекрасно всё понимает. — И ты собираешься найти их, верно?

— Угу, — Эмма довольно улыбнулась и кивнула. — Мьюзика сказала, что это обязательно нам поможет.

— В любом случае, поступай так, как считаешь нужным, Эмма. Я всегда буду на твоей стороне.

— Спасибо, Норман, — она зажмурилась и крепко обняла его, после чего он и сам обнял её в ответ. — Я обещаю, что мы обязательно найдём Семь стен и изменим этот мир к лучшему. Во имя светлой памяти о тех, кто погиб здесь.

«А ещё я обещаю, что больше никогда не буду плакать. Я буду бороться ради тех, кто умер здесь. Ради нашего светлого будущего и мира, в котором все смогут быть счастливы. Ведь именно такого мира для нас хотел бы Рэй»

========== 13. Встреча с прошлым (Эмма/Рэй) ==========

Комментарий к 13. Встреча с прошлым (Эмма/Рэй)

Ну, вот и тот самый момент со встречей. Если честно, я рисовала его у себя в голове не совсем так, как получилось в итоге. Но что вышло, то вышло. Хорошо или плохо получилось решать только вам

Эмма сделала глубокий вдох и нерешительно взялась за ручку. Мысленно она готовилась войти. Это было даже слишком волнительно. Ведь она не была уверена в том, кто там, за дверью. Тот человек, Эндрю, сказал, что Уильям Минерва уже давно мёртв. А теперь их привели сюда, сказали, что их ждут. Эмма не знала даже, что и думать. Хотелось верить, что тот человек солгал, и что Уильям Минерва на самом деле жив. Глубоко в душе она питала надежду, что откроет дверь и увидит там его. Человека, который сделал для них очень многое. Того, кто буквально стал их спасителем. Того, благодаря кому они сейчас здесь.

Перед тем как открыть дверь, Эмма заглянула в глаза Норману. Она словно спрашивала: стоит ли им туда заходить? Норман только молча кивнул: стоит. Поэтому, сделав ещё один глубокий вдох, Эмма чуть надавила на ручку. Дверь с тихим скрипом отворилась, и она шагнула вглубь кабинета. Однако она тут же застыла на пороге, не в силах пошевелиться. Её взгляд замер на фигуре, стоявшей у окна. Такой знакомой, родной, нужной. Поначалу Эмма даже не поверила своим глазам. Она подумала, что спит. Даже ущипнула себя, проморгалась. Однако фигура никуда не исчезла. Она всё так же стояла у окна, повёрнутая к ней спиной. А потом она наконец-то повернулась к ней, и Эмма смогла разглядеть её лицо. И тогда она полностью убедилась в своих догадках.

Это был он.

— Р… Рэй… — это было единственное, что смогла выдавить Эмма. На большее у неё попросту не хватило сил.

Перед ней действительно стоял Рэй. Целый, невредимый и, что самое главное, живой. Вот только что-то в нём поменялось с их последней встречи. Эмма сразу обратила на это внимание. Его взгляд очень изменился. Стал холодным, цепким, безразличным. Лишь на долю секунды в нём промелькнуло что-то живое, радостное, когда он увидел их с Норманом, но потом его взгляд снова покрылся ледяной коркой. А ещё лицо. Теперь выражение его лица было ещё более хмурым и серьёзным, чем раньше. Цвет кожи изменился, стал более бледным, почти мертвенным. Да и в принципе от Рэя исходил какой-то странный холод. Эмма буквально кожей чувствовала, что между ними была выстроена стена, плотная, высокая, ледяная.

Однако вскоре Рэй сделал шаг к ним навстречу, и для Эммы это стало сигналом. Она поняла, что нужно действовать. Поэтому, переборов все свои сомнения и страхи, она бросилась к другу. Когда она крепко обхватила его руками, то почувствовала, что он вздрогнул всем телом. На его лице даже отразилось искреннее удивление. Он явно не ожидал, что произойдёт подобное. Или же попросту не был к этому готов. Однако уже через секунду он снова сделался максимально серьёзным и лишь положил руки ей на спину.

— Ты ведь правда Рэй? Не подделка, двойник или призрак, верно? — завалила его вопросами Эмма, оглядывая с ног до головы. Она до сих пор не верила, что это всё правда. Хотя сердцем она чувствовала: это точно Рэй. Но ей всё равно хотелось убедиться в этом лично, проверить.

— А я смотрю, сколько бы времени ни прошло, ты всё не меняешься. Такая же дура, какой и была, — хмыкнув, ответил ей Рэй. — Ну конечно же это я, кто это ещё может быть?

— Да, таким грубым и бестактным можешь быть только ты, — она выдохнула и слегка улыбнулась. Однако потом она заметила, что косичка, закрывающая отсутствующее ухо, растрепалась, и потому рану теперь было хорошо видно. Рэй тоже заметил. И судя по тому, как помрачнело его лицо, ему это совершенно не понравилось. В его единственном незакрытом глазу вспыхнула ярость, и он крепко сжал пальцами одежду Эммы.

— Эмма, что случилось с твоим ухом? — медленно спросил он, и Эмма вздрогнула от его тона. Его голос вмиг стал холодным, низким, даже каким-то угрожающим. А вкупе с выражением его лица это ещё больше напугало её.

— Ох, это… Ничего особенного, мне просто пришлось оставить его дома, — ответила она, неловко улыбнувшись. На самом деле, за этой улыбкой она пыталась скрыть нарастающий страх. Её пугало не столько поведение друга, сколько осознание того, что он вселяет в неё ужас. И она искренне не понимала, что же с ним такое произошло, что он так сильно изменился.

— Дома? — на лице Рэя снова возникло удивление. От неожиданности он даже ослабил хватку, тем самым отпуская Эмму. — Эмма, что ты…

— Погоди, Рэй… Но тебя ведь отправили на съедение демонам… Как ты смог выжить?.. — Норман тоже чувствовал повисшее в воздухе напряжение. Ему даже казалось, что ещё совсем немного, ещё совсем чуть-чуть, и Рэй просто сорвётся. Поэтому он решил хоть как-то разрядить обстановку. И он задал вопрос, который интересовал их обоих, за что Эмма была искренне ему благодарна.

Рэй посмотрел на него, и в этот момент Норман пожалел, что вообще что-то у него спросил. Его холодный пронизывающий взгляд пугал, буквально пробирал до мурашек. Норман даже невольно сглотнул от страха. Однако вскоре Рэй расслабился, даже немного смягчился. Его плечи устало опустились, во взгляде на долю секунды промелькнула какая-то непонятная грусть. Он вздохнул и указал рукой на диван, таким образом приглашая их присесть. Они послушно сели, посмотрели на него. Он устроился напротив и, выдержав недолгую паузу, ответил:

— Я тоже сначала думал, что меня отправили на корм. Но всё оказалось несколько иначе.

То, что поведал им Рэй, привело их в глубокий шок. Он рассказал про фермы-лаборатории, на которых проводились эксперименты над детьми, про сотрудничество демонов с людьми, про привратника — Питера Ратри. А ещё он посвятил их в свой план по уничтожению всей демонической расы. И это было то, что зацепило Эмму больше всего. Она была не согласна с ним, ведь его план заключался в полном геноциде демонов, а она так не хотела. Правда, о своих сомнениях она напрямую не сказала. Для виду лишь согласилась. Но уходила она оттуда с тяжёлым сердцем. Что-то подсказывало ей, что грядёт нечто нехорошее. Только она пока ещё не знала, что именно. И это пугало её больше всего.

========== 14. Друзья, воспоминания, любовь (Рэй/Эмма) ==========

Комментарий к 14. Друзья, воспоминания, любовь (Рэй/Эмма)

Вообще, обновление должно было выйти ещё вчера, но в силу некоторых обстоятельств я не смогла дописать и выложить зарисовку. По большей части, эта зарисовка призвана немного разбавить обстановку, поскольку атмосфера до самого конца работы будет держаться тяжёлая и мрачная

Рэй неслышно отворил дверь и уже было собрался пройти в комнату, но вдруг остановился на пороге. Его взгляд был устремлён на кровать, где спали Эмма и Норман. Они лежали близко друг к другу, крепко обнявшись, и держались за руки. Выглядели умиротворёнными, расслабленными. Приглядевшись получше, Рэй даже смог разглядеть у Эммы на лице счастливую улыбку. Похоже, ей очень нравилось спать в обнимку с Норманом. Определённо нравилось, иначе она бы не стала так улыбаться. От осознания этого у Рэя болезненно сжалось сердце в груди. На душе вдруг сделалось как-то гадко, паршиво. Но он тут же мотнул головой, отгоняя наваждение. Нет, сейчас не время давать слабину. Он пришёл сюда не нюни распускать. Точнее, не совсем для этого. Здесь у него были свои, личные дела.

Ещё пару секунд Рэй стоял на пороге. Всё никак не решался пройти дальше. Просто молча разглядывал спящих Нормана и Эмму. Точнее, только одну Эмму. Его взгляд как-то непроизвольно приковался именно к ней. Рэй совсем не мог отвести от неё глаз. Он и сам не понимал, почему. У него просто не получалось, как бы он ни пытался. Глаза сами собой возвращались к ней, скользили по телу, изучали. И он ничего не мог с этим поделать. Совершенно.

Но, в конце концов, он всё-таки справился с собой и прошёл вглубь комнаты. Дверь он предварительно закрыл на защёлку, чтобы к ним точно никто не зашёл. Не хотелось бы, чтобы их кто-нибудь побеспокоил. Да и чтобы его увидели в таком состоянии тоже. Удостоверившись, что дверь надёжно заперта, Рэй вновь повернулся к кровати. И в этот момент его дыхание спёрло, а сердце, казалось, и вовсе остановилось. А всё потому, что он увидел, как Эмма прижимается к Норману во сне. Но было в этом что-то не так. Казалось, в этом простом, даже детском жесте теперь чувствовалось что-то иное, для неё несвойственное. Что-то, что означало, что теперь между ними была не просто дружба.

Рэй снова резко тряхнул головой.

«Да что со мной такое?.. — мысленно выругался он сам на себя. — Веду себя как какая-то тряпка…»

Дав себе мысленную пощёчину, Рэй быстрыми, но максимально тихими шагами, чтобы не разбудить друзей, направился к кровати. Пока он шёл, то не сводил глаз с Эммы. Разглядывал её лицо, волосы, руки. Взгляд скользил от одной части тела к другой, изучая, запечатляя в памяти все мелкие детали. Невольно Рэй закусил нижнюю губу, приложил руку к тому месту, где находилось сердце. Оно снова неприятно заныло, закололо в груди, когда он увидел руку Нормана, обвившуюся вокруг талии Эммы. По какой-то причине Рэю было неприятно на это смотреть. Возникало внутри какое-то странное чувство, такое отвратительное, мерзкое, болезненное. Оно ему не нравилось. Он и сам не мог объяснить, почему так происходит. Ведь раньше он никогда не испытывал подобного, если видел, как его друзья обнимаются во сне. Так в чём же дело теперь? Неужели он…

Одна безумная мысль прокралась к нему в голову, но Рэй тут же отогнал её, вновь дав себе мысленную пощёчину.

Дабы отвлечься от всяких глупостей, он присел на краешек кровати и глубоко вздохнул. Закрыл глаза, закутался в плащ. И это действительно пускай и немного, но помогло. Разум частично очистился от дурных мыслей, и теперь Рэй не чувствовал дискомфорта в районе грудной клетки, когда видел обнимающихся Эмму и Нормана. Посидев так ещё пару секунд, он снова открыл глаза и посмотрел на друзей. Те продолжали мирно спать, тихонько сопели, не переставая держаться за руки. Здесь, вблизи, они казались невероятно милыми. Рэй даже невольно засмотрелся. Он и сам не заметил, как уголки его губ приподнялись в лёгкой улыбке. На самом деле, всё это навевало ему воспоминания о детстве. Когда-то очень давно, когда они были ещё совсем маленькими, то часто спали вместе. Эмма и Норман упрашивали маму, и она разрешала им остаться на ночь у Рэя. Эмма с Норманом обычно ложились с двух сторон, а сам Рэй лежал посередине. И получалось так, что он оказывался в крепких объятиях обоих. В такие моменты он ворчал, всем своим видом показывая недовольство, но внутри радовался и наслаждался их присутствием и теплом. Это, пожалуй, были самые лучшие времена в его жизни. Ведь тогда он действительно чувствовал себя счастливым. Тогда он мог проводить не только дни, но ещё и ночи со своими самыми близкими людьми. А ещё с одной из таких ночей было связано очень важное для него воспоминание.

***

Рэй чуть нахмурился, поёрзал на кровати. В конце концов, он был зажат между Эммой и Норманом, и потому места не хватало. Конечно, он был рад, что сегодня они тоже остались у него на ночь, но всё же. Ещё больше ситуацию усложнял тот факт, что оба они обнимали его с двух сторон, поэтому он почти не мог пошевелиться. Он знал, что если сделает хотя бы одно неловкое или слишком резкое движение, то кто-то из них непременно проснётся. А ему этого совсем не хотелось. Так что приходилось лежать спокойно, не шевелясь, чтобы никого из них не разбудить. А делать это было весьма проблематично. Особенно учитывая, что Рэй не очень любил спать на спине. Но ничего уже не поделаешь. Тем более, он сам хотел, чтобы друзья остались у него на ночь, а потому приходилось терпеть. Даже если ему самому было неудобно.

Сделав еле слышный вздох, Рэй снова немного поёрзал. Таким образом он пытался найти более-менее удобное положение. Всё же, ему тоже хотелось поспать. Правда, у него толком ничего не получалось. Движения выходили скованными, какими-то неумелыми. Всё же, тяжело было свободно и нормально шевелиться, когда с обоих сторон тебя крепко обнимают две пары рук. Но Рэй не спешил сдаваться. Он упорно продолжал искать максимально удобное положение для себя. Старательно пытался хоть немного выкрутиться, устроить голову на подушке. Правда, все его усилия так и не увенчались успехом. А потом он и вовсе прекратил. Но отнюдь не потому, что устал, нет. Причина крылась в другом.

Эмма.

В какой-то момент Рэй почувствовал, как она прижалась к нему во сне. Сначала он даже не понял, что произошло, но уже через пару секунд до него дошло. И от осознания случившегося его щёки вспыхнули, а сердце бешено заколотилось в груди. Внутри стало как-то по-необыкновенному тепло, внизу живота как будто запорхали бабочки. Это было максимально странное чувство. Рэй никогда раньше не испытывал ничего, даже отдалённо похожего на него. Но оно, на самом деле, даже понравилось ему. Было очень приятным, необычным, тёплым. Но вместе с тем новое неизвестное чувство и пугало его. Он ведь никогда раньше с подобным не сталкивался. А потому совершенно не знал, как на это вообще реагировать. Поэтому, отойдя от приятных ощущений, он даже немного растерялся.

Эмма же так и продолжала прижиматься к нему во сне. Она по-прежнему тихонько сопела, очевидно, довольная тем, что нашла источник тепла. Рэй точно не видел, но почему-то даже не сомневался, что она сейчас улыбалась. А лицо и еёнепременно выражало умиротворение и покой. Уж больно спокойно она сопела. Рэю невольно даже представилась эта картина. Лицо Эммы, такое красивое в бледном свете луны, усыпанное россыпью золотистых веснушек. Глаза закрыты, губы растянуты в лёгкой счастливой улыбке. Волосы аккуратно обрамляют щёки, спадают на плечи и шею. Когда он представлял всё это, его сердце начинало биться быстрее. К щекам приливала кровь, из-за чего они становились невероятно горячими, наверное, даже обжигающими. И он совсем не понимал, почему так происходит. Но и остановить это не мог, как бы он ни пытался.

Глубоко вздохнув, Рэй наконец набрался смелости и повернулся к Эмме. За окном наконец показалась луна, и потому он мог хорошо разглядеть её лицо в бледном свете. Оно выглядело точно так же, как он себе и представлял. Нет, наверное, даже лучше. Эмма сейчас была похожа на фарфоровую куколку. Выглядела такой же хрупкой и аккуратной, казалось, одно неловкое движение могло запросто её разбить. Рэй даже и сам не заметил, как засмотрелся. Он попросту не мог отвести от неё взгляд, заворожённый её красотой. А в какой-то момент он и вовсе поймал себя на мысли, что ему хочется прикоснуться к ней. Дотронуться до волос, ощутить их мягкость. Провести пальцами по коже, ласково, нежно, любовно. Просто чувствовать близость с ней. Это было странное желание, но это действительно то, чего он сейчас хотел. Он понимал, что это, наверно, неправильно, но просто не мог ничего с собой поделать. Руки сами собой тянулись к её волосам, но он вовремя их одёргивал. Хотя желание никуда не пропадало, наоборот, с каждой секундой оно только росло, усиливалось, крепло в его голове и сердце. И он был не в силах ему противостоять.

И, в конце концов, Рэй всё-таки не выдержал. Желание стало настолько сильным, что противиться ему было уже невозможно. Поэтому он подчинился и поддался неведомому порыву. Аккуратно высвободил одну руку, коснулся рыжих кудрей. На ощупь они оказались гораздо мягче, чем выглядели. Рэй даже про себя удивился этому, ведь он всегда думал, что они достаточно твёрдые. Но, как оказалось, он всё это время ошибался. А ведь так с виду и не скажешь, что Эмма ухаживает за своими волосами. Она обычно не расчёсывала их, аргументируя это тем, что волосы непослушные и не поддаются, и потому вечно ходила лохматая. А ещё её рыжие кудри торчали во все стороны, что выглядело крайне забавно. Именно поэтому Рэй и в мыслях допустить не мог, что они на самом деле такие шелковистые. Но он, если честно, был даже рад, что ошибался. Потому что трогать их ему очень понравилось. Это было приятно. Так он и пролежал, перебирая рыжие кудряшки пальцами, всю ночь. Теперь все невзгоды и неудобства отошли на второй план. Остались только Эмма и её мягкие волосы. Он перебирал их долго, любуясь её личиком, пока не уснул. За этим занятием он и задремал, даже сам того не заметив.

А ведь тогда он даже и не знал, что по-настоящему влюбился…

***

Рэй тряхнул головой, отгоняя нежелательные воспоминания. Нет, сейчас не самое лучшее время, чтобы думать об этом. Сейчас у него есть важная миссия, от него зависели судьбы его самых близких людей, и потому он не должен забивать голову этими глупыми чувствами. Любви не место на войне — так он считал. Она только мешала, отвлекала. Двигала на самые безумные и необдуманные поступки. Именно из-за своей любви к Эмме Норман чуть не погиб, а Рэй не хотел умирать. Поэтому он плотно закрыл своё сердце на множество замков, не позволяя даже частичке любви пробраться внутрь. Так было лучше, как он считал.

В последний раз оглядев друзей, Рэй бесшумно поднялся с кровати и побрёл к выходу из комнаты. В голове крутилось множество мыслей, в груди по-прежнему ныло и болело сердце. Однако он уже не обращал на это внимание. Точнее, пытался. Нет, ему нельзя любить. Только не тогда, когда от него зависит всё. Не в момент близости того дня, когда их жизнь изменится. Любовь могла стать серьёзной преградой для исполнения его плана, а преграды, как он считал, нужно уничтожать. И он уничтожит. Как и в принципе всё, что посмеет встать у него на пути. Он не позволит никому и ничему разрушить его планы. Даже если это будут его друзья.

Комментарий к 14. Друзья, воспоминания, любовь (Рэй/Эмма)

Ну и да, чуть не забыла. Теперь все мои впроцессники обновляются в порядке живой очереди, так что выход новой зарисовки может задержаться на несколько недель

========== 15. За твоей мечтой (Рэй/Эмма) ==========

Комментарий к 15. За твоей мечтой (Рэй/Эмма)

Вордовских страниц: 3

Рэй прокашлялся и медленно отнял от губ руку. На ладони осталось несколько пятнышек крови, во рту отчётливо ощущался неприятный металлический привкус. На виски давила тяжесть, перед глазами всё расплывалось. Чтобы избавиться от болезненного ощущения, Рэй прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Обычно это помогало ему оправиться после очередного приступа. Не сразу, конечно, но помогало. Он мог сидеть так хоть полчаса, почти не двигаясь и просто думая о чём-то своём. Когда же его наконец отпускало, он поднимался с кресла и начинал прохаживаться по комнате, размышляя о том, как провести план идеально. Он прорабатывал каждую, даже самую маленькую деталь. Создавал чертежи, писал список, составлял чёткий план действий, расписывал движение абсолютно каждого своего солдата. Одним словом, готовился он ко всему этому основательно. Он хотел, чтобы всё прошло без сучка и задоринки, ровно так, как он запланировал. Ведь сейчас от его плана зависело буквально всё. Жизни Эммы и Нормана, их дальнейшая судьба, безопасность. Благополучие его самых близких людей — единственное, что волновало Рэя. Именно поэтому он так старался, чтобы они точно были в безопасности, чтобы им точно больше ничего не угрожало.

Но конкретно в данный момент Рэй был просто физически не в состоянии заниматься этим. У него случился новый приступ. В последнее время они усилились, и его это несколько волновало. Нет, совсем не потому, что он мог скоро умереть. На свою собственную жизнь Рэю уже давно было абсолютно наплевать. Куда больше его беспокоило то, что из-за этих приступов он мог не успеть. Мог просто не закончить свой план, не дожить до того момента, когда он притворится в жизнь. Он боялся, что не застанет тот момент, когда самые дорогие и близкие для него люди смогут жить свободно. Ведь всё, чего жаждал Рэй, — это спокойная и счастливая жизнь для них. Он хотел прожить свои последние минуты, зная, что Эмма и Норман счастливы, что они улыбаются. Он хотел быть уверенным в том, что они не последуют за ним, когда он умрёт. А эти идиотские приступы могли всё ему испортить. Особенно сейчас, когда они начали усиливаться. А Рэй не мог этого допустить. Нет, никак не мог. Но и контролировать приступы тоже. А сегодня он случился по несколько иной причине.

Эмма.

— Заразить всех демонов кровью злокровной девочки, да?.. Создать мир, в котором и демоны, и люди могут жить счастливо, да?.. — негромко прошептал Рэй, запрокинув голову назад. В этот момент его губы скривились в грустной усмешке. — Как глупо…

Конечно, то, что она тогда сказала, было несусветной глупостью. Хотя чего ещё стоило ожидать от Эммы? Она всегда была такая. Принимала безумные решения, желая спасти абсолютно всех. Что тогда, в Благодатном доме, что сейчас. Рэй считал её рьяное стремление помочь всем и каждому глупым и наивным. Ну вот чего она добилась, забрав с собой остальных детей? Он ведь видел их, когда приходил к ним в убежище. Напуганные, уставшие и подавленные, они больше походили на затравленных маленьких зверьков, нежели на тех детей, которых он помнил. Эмма рассказала ему, что за время их пребывания в мире демонов погиб Марк. В общем-то, Рэй предполагал, что всё именно так и случится. Он ещё с самого начала знал, что эти дети не пригодны к выживанию в настолько жестоком мире. Но ни Эмма, ни Норман его не послушали и всё равно сделали всё по-своему. За что, собственно, и поплатились.

Однако они всё ещё не желали отступать, и Рэя это действительно искренне удивляло. Он думал, что после всего, что с ними случилось, они должны были понять условия этого мира, однако всё произошло с точностью да наоборот. И Эмма, и Норман не желали сдаваться, они хотели продолжать бороться с этой системой и дальше, но совсем не тем способом, который предлагал Рэй. Они верили, что путь, который они избрали, приведёт их к новому, счастливому миру, о котором они так мечтали. Наивные. Вспоминая их недавний разговор с Эммой, Рэй невольно начинал усмехаться. Вещи, о которых она ему говорила, казались настолько наивными, что он просто не мог не смеяться над ними. Она ведь искренне верила, что поступает правильно. Думала, что её способ истинно верный. Но она ошибалась. Они с Норманом ошибались.

Потому что этот мир не терпит таких, как они.

Но выглядела Эмма тогда и правда очень забавно. Рэй даже невольно погрузился в воспоминания о том дне, воспроизводя в памяти выражение её лица, тон голоса, взгляд зелёных глаз. И за этим занятием он совсем не заметил, как полностью ушёл в себя.

***

— Но ведь это же безумие, Рэй! — возразила Эмма, всплеснув руками. Она нахмурилась и посмотрела на друга, закусив губу. Всё в ней говорило о том, что она категорически не согласна с его планом. — Есть ведь демоны, как Мьюзика и Сон-Джу, которым не нужно есть человеческое мясо, чтобы сохранять свой разум… И с помощью крови Мьюзики мы могли бы…

— Прекрати говорить всякие глупости, Эмма, — её резко перебил Рэй. Он холодно посмотрел ей прямо в глаза, отчего она вздрогнула. — Тебе уже давно пора повзрослеть и понять, что в этом мире всё не так просто устроено, как ты думаешь.

— И никакие это не глупости! — из-за его холодного взгляда Эмма замешкалась, но лишь на пару секунд. Она быстро взяла себя в руки и продолжила отстаивать свою позицию. — К тому же Мьюзика рассказала нам про одно место, которое могло бы помочь. Почему ты не хочешь хотя бы попробовать?

— И ты, конечно же, сразу же поверила демону, да? — с насмешкой спросил у неё Рэй. И если раньше его насмешки выходили беззлобными, то теперь они буквально были пропитаны ядом. — Какая же ты всё-таки дурочка, Эмма. Запомни раз и навсегда: нет никакого другого способа, ясно? Его нет.

— Но Мьюзика сказала…

— Да плевать я хотел, что она сказала! — на этот раз он не выдержал и сорвался на крик. Это произошло настолько неожиданно, что и Эмма, и Норман вздрогнули. В глазах последнего даже отразился страх. Ещё никогда Рэй не выглядел настолько разъярённым. — Какого чёрта ты вообще думаешь, что демоны станут нам помогать?! Демоны — наши враги, а мы — всего лишь премиальное мясо для них, еда! Как ты вообще можешь доверять им после того, что видела?! — во время этого монолога из него выходила вся злость, которую он накапливал на протяжении всего их разговора. Он держался до последнего, но сейчас просто не выдержал. Его раздражало то, что Эмма больше доверяет демонам, существам, для которых люди не более, чем просто пища, а не ему, человеку, с которым она выросла. Это настолько сильно его задело, что он больше не мог сохранять хладнокровие. Он говорил-говорил-говорил, кричал, изливал все эмоции. А потом, когда у него попросту закончились силы, он обессиленно опустился на кресло и закрыл глаза, прохрипев: — Знаешь, делай что хочешь. Но только потом не беги ко мне плакаться, если твой идиотский план не сработает.

— Ну… Ну и сделаю! — несколько минут после его эмоционального монолога Эмма стояла в шоке, как и Норман. Она не могла поверить, что их некогда спокойный и рассудительный Рэй превратился вот в это. Однако потом у неё внутри как будто что-то перевернулось, и в её зелёных глазах загорелся огонь решимости. — Я докажу тебе, что всё можно сделать по-другому! — после этих слов она стремительно направилась к выходу из комнаты; Норман спешно последовал за ней, нервно поглядывая то на неё, то на Рэя.

— Ну попробуй, если успеешь, — эти слова Рэй произнёс очень тихо, поэтому Эмма их не услышала.

***

Вернулся в реальность Рэй как раз вовремя. В тот момент, когда он окончательно пришёл в себя, в дверь постучали. Ему не нужно было долго гадать, чтобы понять, кто пришёл. В это время всегда приходил Винсент, чтобы обсудить детали плана. Он докладывал, как проходит подготовка, как в целом обстановка снаружи. Именно с Винсентом Рэй проводил больше всего времени. Он был хорошим солдатом, верным, преданным, бесстрашным. Именно таким, какие и нужны Рэю.

Идеальное пушечное мясо.

В дверь снова постучали. Винсент всегда делал так: он объяснял это тем, что не может пройти в комнату без разрешения. Невежливо это.

— Можно? — раздался глухой голос из коридора.

— Да, входи, — предварительно вытерев красные пятна с ладони платком, ответил Рэй и поднялся с кресла. Ну что ж, отдохнули и хватит. Нужно и поработать немного.

========== 16. Обязательно защищу (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 16. Обязательно защищу (Норман/Эмма)

Небольшое предупреждение. Так как я являюсь абсолютно слепым человеком, для меня важна стабильная работа программы экранного доступа, но сейчас с этим возникли проблемы, и редактирование текста стало для меня просто невозможным. Всвязи с этим обновления либо будут выходить очень и очень редко, либо не будут выходить до тех пор, пока не придёт новое обновление программного обеспечения, где, возможно, эту проблему исправят. Заранее спасибо за понимание

Эмма беспокойно ворочалась в своей постели. Она совсем не могла уснуть. Всё думала об их недавнем разговоре с Рэем. В памяти то и дело всплывали его фразы, странная улыбка, болезненный блеск в глазах. А ещё тот монолог. Когда Эмма вспоминала его, по её телу снова начинали бегать мурашки. Ещё никогда она не видела Рэя таким. Нет, она запомнила его совершенно другим человеком. Рэй, которого она знала и любила, всегда был сдержанным, рассудительным и серьёзным. Он с ответственностью относился к своим обязанностям, никогда не позволял себе лишнего. А тут… Конечно, он и раньше кричал на неё, но совсем не так, как в этот раз. Эмма не могла объяснить причину, но она чувствовала разницу между тем, старым Рэем и этим, новым. И то, как он изменился, ей абсолютно не нравилось.

Возвращаясь в тот день снова и снова, Эмма не могла понять, что же такое могло с ним произойти. Что сделало его настолько чёрствым и жестоким? Он ведь никогда не был таким. Может, строгим, может, чересчур предвзятым по отношению к другим детям Благодатного дома, но злым и бесчувственным — никогда. А сейчас Эмма видела перед собой совершенно другого человека. Холодного, расчётливого, отстранённого от всех, чужого. Неужели так на него повлияла Лямбда? Мысль об этом пугала Эмму. Она боялась даже представить, сколько ужасов и страданий ему пришлось пережить там, на экспериментальной ферме. Сколько боли пришлось испытать, сколько пришлось пролить слёз. И ведь это всё не прошло для него бесследно, оставило неизгладимый отпечаток на прошлом и будущем. Раз уж он стал таким.

Когда Эмма думала обо всём этом, у неё в груди начинала нарастать злость. Она постепенно накапливалась, кипела и бурлила в крови, разливалась по венам и сосудам. Эмма злилась на всех: на аристократов, из-за которых пришлось страдать не только детям, но и обычным демонам, на людей, которые работали с ними в связке, на предков, заключивших это проклятое обещание, из-за которого им всем пришлось пройти через настоящий Ад. Но больше всего она злилась на саму себя. За то, что была такой слабой. За то, что позволила Рэю тогда уйти и пожертвовать собой. Но также она понимала, что ничего уже не изменить и что нужно двигаться дальше. Ради тех, кто уже умер, ради тех, кого ещё можно спасти.

Ради Рэя, в конце концов.

Вспоминая их разговор с Рэем, Эмма всё больше убеждалась в том, что ей нужно как можно скорее найти Семь стен. Сейчас это их последняя надежда спасти всех: и людей, и демонов. К тому же она понимала, что если не сделает это раньше, чем Рэй воплотит в жизнь свой план, то всем будет плохо. В том числе и ему самому. Эмма считала решение, которое он принял, неправильным. Он выбрал слишком лёгкий путь, не захотел прилагать больше усилий, чем мог бы. Он даже не осознавал, к каким последствиям это могло привести. А вот Эмма — вполне. И она понимала, что для него эта затея ничем хорошим не закончится. В конце концов, он мог пострадать или и вовсе погибнуть сам. Более того, он подвергал опасности десятки жизней других людей. А самое страшное здесь то, что он даже не понимал, что поступает неправильно, что делает что-то не так. Он потерялся в собственных страхах и опасениях, не мог выбраться на свет. Ей не нужны были слова, чтобы это понять. И она хотела ему помочь, вывести его на правильный путь, показать, что можно обойтись малой кровью. Она хотела стать для него тем, кто покажет ему прекрасный человеческий мир. Но для этого ей нужно было отыскать Семь стен раньше, чем он приведёт свой план в действие.

— Эмма, ты опять не спишь?

Голос, уже ставший родным за столь долгое время, ничуть не напугал Эмму. Она, можно сказать, уже привыкла. Ей даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это Норман. Только он один мог подойти к ней глубокой ночью, когда она ворочалась в постели и не могла заснуть. Она знала, что он тоже плохо спит. Он, как и сама Эмма, очень переживал после того разговора. Она прекрасно это чувствовала. Он часто перебирал пальцы, опускал глаза в землю, поджимал губы. Норман тоже волновался за Рэя. Тоже не понимал, почему он стал таким, тоже хотел ему помочь. Наверное, именно поэтому он так же, как и Эмма, не спал сегодня. Просто не мог уснуть, вспоминая их недавний разговор.

— Угу, — честно ответила Эмма. Тяжело вздохнув, она перевернулась на другой бок так, чтобы видеть его лицо. — Совсем уснуть не могу. Сон просто не идёт.

— Думаешь о том разговоре? — спросил Норман, подвинувшись поближе к ней.

Вместо ответа Эмма лишь молча кивнула.

— Я тоже, — он грустно вздохнул и обхватил руками колени, уткнувшись в них лицом. — Знаешь, я до сих пор не могу поверить, что это Рэй… Порой Мне кажется, что это какой-то его злой двойник… Особенно меня пугают эти порезы на шее…

При упоминании парезов Эмма помрачнела. Она тоже их видела. Такие страшные, безобразные, глубокие, они выглядывали из-под белоснежной рубашки Рэя. И, судя по всему, они проходили через номер, который находился у него на шее. Выглядели они и правда жутко. Казалось, Рэй сделал их совсем недавно. По крайней мере, на вид они были свежими. Эмму это приводило в тихий ужас. Она вздрагивала от одной только мысли о том, что её друг мог причинить себе боль. И ведь он не просто резал руки, он исполосовал свой номер. А возможно и не только его. Кто знает, что он с собой делал, пока они не встретились.

— Да, они правда жуткие… — Эмма мрачно кивнула и поджала под себя колени. Обхватила плечи руками, понуро опустила голову. — Но, знаешь, меня больше беспокоят его слова… Он вёл себя так… странно… Я никогда не видела, чтобы он так злился…

— Думаешь, на него так повлияла отправка? — Норман поднял взгляд на неё.

— Я не знаю, Норман, но то, что с ним происходит, мне совсем не нравится, — Эмма чуть нахмурилась и поджала губы. Её руки задрожали от злости и чувства собственного бессилия, и Норман очень хорошо это заметил. Он подвинулся ближе и осторожно накрыл её плечо ладонью, заставляя её посмотреть на него.

— Мы обязательно поможем ему, Эмма, — сказал он, ободряюще улыбнувшись. — Мы найдём Семь стен и обязательно спасём всех.

— Я очень на это надеюсь… — чуть тише прошептала Эмма и прижалась к нему, после чего положила голову на его плечо.

— Я верю, что мы сможем. Ты сможешь, Эмма, — Норман мягко поставил подбородок на её макушку и стал ласково перебирать пальцами рыжие кудри.

— Спасибо… — его слова тронули её, и потому она слегка улыбнулась. В груди стало по-особенному тепло от осознания того, что он, Норман, сейчас рядом. Как же всё-таки хорошо, что они есть друг у друга. Эмма не знала, как бы она справлялась, если бы осталась одна. Но сейчас рядом с ней был Норман, который давал ей свою любовь и поддержку, и потому она могла ни о чём не беспокоиться. Ведь пока они вместе, всё будет хорошо.

Рядом с ним Эмма очень быстро успокоилась, смогла привести мысли в порядок. Злость постепенно отступала, и на её место приходило умиротворение. То самое спокойствие, которого Эмме так не хватало. И всё это благодаря Норману. Он давал ей надежду на светлое будущее, подпитывал веру в то, что вместе они смогут изменить этот мир. И она верила ему, каждому его слову, потому что знала: Норман не обманет. А сейчас его слова особенно придавали ей сил и уверенности в себе и в том, что у них обязательно всё получится. Он помог ей избавиться от последних сомнений, снова подняться на ноги и идти дальше. И теперь она не сомневалась в том, что сможет всё исправить. Она должна постараться ради всех. Особенно ради Рэя. Ведь он нуждался в её помощи больше, чем кто-либо. И она обязательно поможет ему, спасёт его и вытащит из той тьмы, в которой он потерялся.

«Я обязательно защищу тебя от самого себя, Рэй»

========== 17. Давай вместе (Эмма/Рэй) ==========

Комментарий к 17. Давай вместе (Эмма/Рэй)

Зарисовка вышла довольно эмоциональной для меня, и пускай всё получилось не совсем так, как было у меня в голове, я всё равно довольна результатом

Рэй склонился над окровавленным телом королевы, крепко сжимая в руке пистолет. Его грудь вздымалась от частых вздохов, перед глазами всё двоилось. Голова гудела, тело ныло от острой боли каждый раз, стоило ему хотя бы немного пошевелиться. Одежда свисала рваными лохмотьями, из небольшой царапины на щеке текла кровь. Его окружали тела раненых солдат, пострадавших во время боя, и мёртвых демонов, которых они уже успели убить, в воздухе повис неприятный металлический запах. Из-за него голова начала кружиться только больше, и Рэй с трудом мог удержаться на ногах. Но даже несмотря на всё это, он чувствовал себя превосходно. Его совершенно не волновало то, что многие остались ранены после сражения. Не волновало его и то, что он сам пострадал. Всё это было уже абсолютно неважно. Потому что всё это — результат его гениального плана. Стратегия, которую он разработал, сработала просто идеально. Даже несмотря на то, что им пришлось понести огромные жертвы, его план оказался эффективен. Демоны, чёрт возьми, побеждены и уничтожены. Конечно, не все, лишь малая их часть, но устранение остальных — только дело времени. Оставалось лишь закончить одно последнее дело, и со всей знатью будет покончено.

Когда картинка перед глазами полностью стала отчётливой, Рэй наконец поднял руку с пистолетом вверх. Наставил дуло на глазницу королевы, закусил губу. Пальцы дрожали не то от возбуждения, не то от боли, поэтому нажать на курок с первого раза не получилось. Однако Рэй всё-таки смог совладать с собой и стал выпускать в глазницу одну за другой пули. Пока он делал это, то неотрывно глядел на растерзанное тело королевы. На его губах в это время медленно расползалась довольная улыбка-оскал. Он знал, что у короля было два ядра, поэтому предполагал, что и у его родственников тоже могло быть такое. Он хорошо подготовился, потому что не мог допустить, чтобы что-то пошло не так. От того, насколько удачно всё пройдёт, зависело слишком многое. Именно по этой причине Рэй захватил с собой пистолет. Он собирался самолично убить королеву. Он не мог доверить это кому-то другому: слишком серьёзное дело, которое не могло потерпеть краха. А он, Рэй, ещё с самого детства делал всё идеально. Досконально изучал информацию, уделял внимание деталям, сосредотачивался на каждой мелочи. Именно поэтому он взял убийство королевы на себя, перед этим осмотрительно дав своим пешкам приказ обезвредить её, чтобы он мог беспрепятственно от неё избавиться. Пешки беспрекословно выполнили приказ, и потому сейчас Рэй шпинговал королеву свинцом. Он понимал, что одной глазницы может быть недостаточно, поэтому пустил несколько пуль и во вторую. Когда же он потратил на неё весь магазин, то обессиленно опустил руку, в которой держал пистолет, вниз и довольно усмехнулся, прошептав:

— Не сладких снов, тварь.

— Рэй!.. Остановись, Рэй!..

Сразу же после того, как Рэй услышал эти слова, в зал ворвались Норман и Эмма. Он медленно поднял голову и увидел, как Эмма ринулась к нему. Она хмурилась, кусала губы, выглядела одновременно недовольной и обеспокоенной. Это вызвало у него нездоровую усмешку. Он отступил на шаг и, не переставая по-хищному улыбаться, сказал:

— Не хочется тебя расстраивать, Эмма, но ты опоздала, — он усмехнулся, и в его глазах снова загорелся болезненный огонёк. — Мой план идеально сработал, посмотри сама, — он очертил в воздухе полукруг, таким образом указывая на трупы демонов.

После этого его жеста Эмма резко остановилась и осмотрелась. На её лице отразился искренний ужас, когда она увидела горы трупов демонов, которые были разбросаны по всему залу. Норман и вовсе застыл у входа в оцепенении, не решаясь сделать даже шага вперёд. Рэй же только наблюдал со стороны за тем, как они с Норманом ужасаются его собственной жестокости. Ему, на самом деле, было даже смешно смотреть на них. Он всегда знал, что они слишком слабы для этого мира. Если честно, он и сам не до конца понимал, как они вообще смогли выжить в настолько жестоком мире. Они ведь такие добрые, сердобольные, сердечные. Особенно Эмма. Даже сейчас она проявляла свою слабость — доброту и сострадание к существам, которые всю жизнь представляли для неё самую большую угрозу. Но именно потому, что они с Норманом слабые, Рэй и должен был их защитить. Он — единственный, кто мог подарить им светлое будущее. Потому что они сами, как он считал, не способны сломать эту систему. И сейчас он только лишний раз в этом убедился. Они боялись трупов, а значит, были не способны к серьёзной и жестокой борьбе. Однако, к его огромному удивлению, Эмма довольно быстро взяла себя в руки и уверенно сказала:

— Прекрати всё это. Мы нашли другой выход, не нужно больше никого убивать.

— Опять ты об этом, — Рэй раздражённо цокнул и брезгливо поморщился. — Эмма, тебе уже давно пора понять, что твой план — херня. Не будет никакого счастливого мира, где люди и демоны смогут жить свободно. Либо они, либо мы. Другого не дано.

— Рэй, послушай…

— Нет, это ты послушай, — вдруг непривычно грубо перебил её он. Пустой пистолет он на эмоциях отбросил в сторону. — Вы — самые дорогие для меня люди. Я не могу допустить, чтобы с вами что-то случилось. Если вас не станет, моя жизнь просто потеряет смысл. Поэтому я, чёрт возьми, делаю это всё только ради вас. Я хочу, чтобы у вас было счастливое будущее. Я сделаю всё, пока у меня ещё есть время. Поэтому, Эмма, даже не думай мне мешать. Ты меня не остановишь.

— Да что ты, чёрт возьми, вообще несёшь?! — теперь взорвалась уже Эмма. Она за долю секунды оказалась рядом с Рэем и схватила его за воротник рубашки. — Ты — такой же член нашей семьи, как и все остальные, и мы должны жить все вместе. Мы будем счастливы только тогда, когда ты будешь с нами, понимаешь? Мы, чёрт возьми, здесь благодаря только тебе. Когда мы думали, что нам всем конец, то только мысли о тебе помогали нам двигаться дальше.

— Эмма права, — Норман, до этого хранивший молчание, тоже подал голос и уверенно ступил к ним. — Когда нам было плохо и тяжело, только мысли о тебе не давали нам опустить руки. Мы двигались дальше только потому, что думали о тебе. Мы хотели изменить этот мир, потому что об этом нас попросил ты. А сейчас, когда мы узнали, что ты жив, мы невероятно счастливы, и мы хотим, чтобы ты больше никуда не исчезал, чтобы всегда был с нами. Потому что ты — наша семья.

— Так что это ты даже не думай мешать нам и жертвовать своей жизнью ради нас, глупый Рэй, — - уже более мягко сказала Эмма, после чего взяла дрожащие руки Рэя в свои. — Мы заключили новое обещание, Рэй. Мы можем сбежать отсюда все вместе. Так что давай сделаем это вместе, давай уйдём отсюда и будем жить счастливо вместе в мире людей, — она солнечно улыбнулась.

Рэй чувствовал себя странно. Пока Эмма и Норман говорили, перед его глазами мелькали картинки из прошлого. Их первая встреча, игра в догонялки, в которую предложила поиграть Эмма, первый вечер в библиотеке, который они провели вместе, втроём. Одно воспоминание сменяло другое, и чем дольше это происходило, тем теплее становилось у Рэя в груди. Он вспоминал каждый эпизод из детства, каждый день проведённый в Благодатном доме, и с каждой секундой всё я с ней осознавал: все они — семья. Эмма, Норман, Гильда, Дон, Анна, все остальные дети. Все они — одна большая и дружная семья, которая всегда была готова поддержать его в трудную минуту, и которую он отвергал. Понимая это сейчас, ему становилось стыдно. Он ведь до сих пор помнил, как тянулись к нему дети. Они восхищались им, хотели на него равняться, а он отвергал их. Не желал считать семьёй, более того, он собирался оставить их там, на ферме, умирать. Но сейчас он понял, что это всё было глупо. Понял, что важных людей в его жизни гораздо больше, чем он думал.

А ещё он понял, что план, по которому он действовал, и правда неправильный. Вообще всё, что он делал, — неправильно. Отрицание очевидных вещей, отвержение помощи семьи и людей, которые действительно им дорожили. Всю свою жизнь он совершал ошибки, закрывался от других и не видел того, что лежало буквально на поверхности. Но теперь он всё понял, и от осознания всего этого ему стало даже как-то грустно. Он и сам не заметил, как на глаза навернулись слёзы, которые моментально покатились по щекам. Это было такое странное ощущение, на самом деле. В последний раз Рэй плакал в глубоком детстве, когда ему приснился кошмар про демонов, и потому он совершенно забыл, каково это. Как оказалось, чувство это не из приятных. Но с другой стороны, вместе со слезами из него выходили все негативные эмоции, которые он держал в себе столь долгие годы. Впервые в жизни он испытывал такую лёгкость. Когда он плакал, то выплёскивал наружу всё плохое, что скрывал от чужих глаз, и ему действительно становилось легче и спокойнее на душе. Он наконец освободил сердце от сомнений и страхов, и сейчас ему было уже всё равно, увидит его слёзы кто-то или нет. Главное, что теперь он наконец-то свободен. И у него наконец-то появилась настоящая семья.

Однако, даже несмотря на всё это, оставалась одна вещь, которая его беспокоила.

— Я… Я хотел бы этого… — всхлипывая, прошептал Рэй. — Но, боюсь, у меня слишком мало времени… Да и… — он повернул голову в сторону Барбары, Число и Винсента, которые находились в отключке после сражения с королевой. — Сомневаюсь, что они меня простят, когда узнают правду…

— Мы обязательно что-нибудь придумаем, не волнуйся — Эмма ободряюще улыбнулась и мягко обняла его. Норман тоже к ним присоединился и обнял его с другой стороны. — Да и ребята, думаю, простят тебя, если ты им всё объяснишь. Ты ведь это всё не по злому умыслу делал.

— Я в этом очень сомневаюсь… Я ведь, считай, использовал их в качестве пушечного мяса…

— Если ты им действительно дорог, то они обязательно тебя простят, — сказал Норман.

— Мы тоже тебя прощаем. Но пообещай, что больше не будешь рисковать своей жизнью и жизнями других, хорошо? Мы за тебя переживаем, — Эмма серьёзно посмотрела Рэю в глаза.

— Я обещаю… Нет, я клянусь, — пообещал Рэй, и это было первое в его жизни обещание, которое он действительно дал искренне.

========== 18. Дверь в человеческий мир (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 18. Дверь в человеческий мир (Норман/Эмма)

Вообще, это должна была быть своего рода попытка передать те чувства, которые Эмма испытывала перед тем, как попасть в человеческий мир, но мне кажется, что получилось не очень…

Эмма сделала глубокий вздох и посмотрела перед собой. Там, впереди, находился лифт, ведущий в человеческий мир. Та самая дверь, которую они так долго мечтали найти. Эмме, если честно, даже и не верилось, что они наконец-то сделали это. Всё сейчас происходящее казалось ей простым сном, ненастоящим, фальшивым, быстротечным, который вот-вот закончится. Но, к её огромному счастью, это был не сон. Это происходило в реальности. Они действительно вернулись сюда, в Благодатный дом, где их ждали ворота в мир людей. Им пришлось изрядно повозиться, преодолеть множество препятствий и трудностей, чтобы добраться до них, но теперь они стояли здесь. Они вернулись туда, где всё и началось. В какой-то степени, Эмме это казалось ироничным. От мира людей их отделяли всего лишь одни ворота, которые им просто нужно было пересечь. И всё это время они находились совсем близко, буквально прямо у них под носом. Ну не иронично ли?

Но, так или иначе, Эмма сейчас была счастлива. Ведь мечта, к которой она стремилась целых два года, наконец-то сбылась. Они все вместе добрались до выхода в мир людей. И сейчас им просто оставалось перешагнуть эту грань, захлопнуть двери лифта, и они наконец-то будут свободны. Казалось бы, ничто не могло испортить такой радостный и одновременно волнительный момент. Вот только Эмма знала, что не всё так однозначно. Она прекрасно помнила о своём обещании, которое дала Богу демонов. И она понимала, что её счастье недолговечно. Она прекрасно осознавала, что как только перешагнёт порог лифта, для неё всё закончится, и оттого ей становилось особенно грустно. Но также она понимала, что по-другому просто нельзя. Она сделала это ради остальных, ради того, чтобы они спаслись и могли жить счастливо. И потому она совершенно ни о чём не жалела, ведь счастье и благополучие дорогих и близких для неё людей было ей гораздо важнее своего собственного.

Но она соврала бы в первую очередь самой себе, если бы сказала, что ей совсем не грустно с ними расставаться. Конечно же она не хотела их отпускать, ведь они, в конце концов, её семья. Они — её любимые братья и сёстры, люди, с которыми она выросла и прожила счастливую жизнь. И конечно же ей, как и любому члену их большой разношёрстной семьи, хотелось быть в мире людей с ними. Хотелось играть с ними в догонялки, рассказывать страшилки у костра летними вечерами, наблюдать за тем, как растут и развиваются самые младшие. Хотелось спать с Норманом, держась за руки, как раньше, хотелось читать книжки в библиотеке с Рэем и смотреть всем вместе на звёзды. Но она понимала, что это всё просто невозможно. Она сделала свой выбор, и потому не имела права жаловаться. Но она, впрочем, и не жаловалась никогда. Напротив, она стойко выдерживала все невзгоды и с улыбкой принимала судьбу такой, какая она есть.

Ведь улыбка — её главное оружие и одновременно защита.

Но как бы она ни пыталась скрыть свои чувства и эмоции, Норман прекрасно всё видел. Он ещё с самого детства хорошо умел её читать. Он знал, когда ей грустно, а когда весело. Знал, когда она обманывала, а когда говорила правду. И сейчас он видел, что её что-то гложет. Эмма с детства была открытой со всеми, и если она видела, что кто-то из семьи плачет, то она плакала вместе с ним. Но когда дело касалось её собственных проблем, она молчала. Никогда не делилась переживаниями и печалями, вечно держала всё в себе. Даже тогда, когда они сбежали и сблизились, она не могла в полной мере рассказать Норману обо всём, что чувствует. Вот и сейчас тоже. Она опять прятала свои истинные чувства и эмоции за счастливой улыбкой. И она прекрасно осознавала, что Норман это видит. Она понимала, что не сможет скрыть от него что-либо, даже если очень сильно захочет. Но тем не менее, говорить ему правду она не хотела и не собиралась. Нет, никто из них не должен знать.

Однако Норман, кажется, был серьёзно настроен узнать, что же её так беспокоит. Посему, когда они уже подходили к лифту, он вдруг спросил:

— Что-то случилось, Эмма? Ты выглядишь какой-то грустной.

От его вопроса Эмма даже вздрогнула и остановилась. Она ожидала, что он спросит об этом, но всё равно несколько растерялась. Она не знала, что отвечать. Ведь не могла же она сказать, какое обещание дала Богу демонов. Однако, как это обычно с ней и бывало, она быстро взяла себя в руки и, натянув самую правдоподобную улыбку, ответила:

— Да нет, ничего такого. Просто немного грустно покидать это место, — она обвела взглядом всю территорию, на которой они находились. — Всё-таки мы тут выросли.

Несколько минут Норман просто молча смотрел на неё. Внимательно, изучающе, недоверчиво. Эмма знала: обмануть его очень сложно, наверное, почти невозможно. Но тем не менее, она всё равно попыталась. Хотя, на самом деле, она особо-то и не надеялась на то, что у неё вообще что-то получится. В конце концов, она имела дело с Норманом. Таким проницательным, расчётливым, знающим её от и до. Однако, к её огромному удивлению, обмануть его у неё и правда вышло. Потому что он, в конце концов, улыбнулся самыми уголками губ и тоже окинул место, раньше бывшее их домом, ностальгическим взглядом. В этот момент Эмма облегчённо вздохнула про себя. Значит, у неё всё получилось. Хотя, возможно, он просто притворился, что поверил ей, чтобы не портить такой момент. Но сейчас это уже неважно. Главное, что всё получилось.

— Да, ты права, — сказал Норман, меланхолично вздохнув. После он снова перевёл взгляд на Эмму и взял её за руки. — С этим местом связано много хороших воспоминаний, и мне тоже грустно его покидать. Но с другой стороны, там нас ждёт человеческий мир, в котором мы сможем создать ещё больше счастливых воспоминаний, верно? — он улыбнулся.

— Ну конечно, — Эмма улыбнулась ему в ответ, хотя улыбаться ей совсем не хотелось. Напротив, она хотела разрыдаться, но сдерживала себя.

«К сожалению, создавать их вы будете уже без меня…» — мысленно она поправила саму себя.

— Ну вот. Не нужно грустить о прошлом, Эмма, думай о том, что будет у нас в будущем, — Норман ласково провёл рукой по её щеке, и Эмма невольно прижалась к его ладони. Она прикрыла глаза, наслаждаясь его теплом. Рядом с Норманом она чувствовала спокойствие и умиротворение, и потому ей хотелось бы, чтобы этот момент продлился вечность. Но, к сожалению, это было просто невозможно, и их минутная нежность закончилась так же быстро, как и началась.

— Эй, голубки, ну вы там как, идёте? Мы только вас одних и дожидаемся, — крикнул им издалека Рэй. Услышав его голос, оба вздрогнули и обернулись на него. Действительно, все уже собрались около лифта и ждали только их.

— Ну что, идём? — хихикнув, спросил Норман.

— Угу, — Эмма кивнула, и они, взявшись за руки, пошли к остальным.

А ещё через несколько минут двери лифта захлопнулись за последним ребёнком, и он отправил детей в совершенно новый, неизведанный человеческий мир.

========== 19. Первое Рождество с семьёй (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 19. Первое Рождество с семьёй (Норман/Эмма)

Ну что, вот и подошёл к концу этот сборник. К перед тем, как попрощаться, хочу выразить благодарность некоторым людям. В первую очередь, конечно, хочется сказать огромное спасибо Нэал ведь если бы не она, эта работа в принципе не увидела бы свет. Также хочется поблагодарить людей, которые поддерживали меня лайками, отзывами, ждунами и сборниками. Вы все в той или иной степени вложили свою лепту в развитие сборника, и именно благодаря вам он сейчас закончен. Большое спасибо всем и каждому, кто оставался со мной, увидимся в следующих работах :сьфи,

Эмма устало плюхнулась на кровать и опрокинула голову на подушку. Закрыла глаза, расслабленно улыбнулась. Сегодняшний день был поистине насыщенным. Утром они с Гильдой ходили по магазинам, докупали оставшиеся вещи к празднику, потом помогали с украшением комнат. Но особенно богатым на события выдался вечер. Сначала ничего такого не происходило, они просто собрались всей семьёй за огромным столом и общались, иногда выпивали. А потом началось самое главное. Дети стали водить хороводы возле ёлки, которую украшали все вместе, а ребята постарше включили музыку и начали танцевать. Поначалу Эмма только наблюдала за всеми, не решаясь позвать кого-нибудь на танец. Она видела, как Виолетта приглашает Оливера, Джиллиан Найджела, Анна Зака, а Гильда Дона, но сама так и не могла осмелиться. Однако, к её счастью, ей и не пришлось. Норман сам подошёл и предложил ей потанцевать. Он так добродушно и мило улыбался, что она просто не смогла ему отказать. Да и не хотелось ей, если честно. Напротив, Норман вызывал у неё какие-то странные, но очень приятные чувства, и потому она была только рада потанцевать с ним. Поэтому с удовольствием согласилась, даже не став раздумывать.

Сейчас, лёжа в кровати в своей комнате, она вспоминала их танец. Лицо Нормана в тот момент, когда они кружились в самом центре комнаты, свои собственные чувства. Ей казалось это странным, но она почему-то была счастлива. Она и сама не могла объяснить причину. Просто она ощущала что-то тёплая и невероятно приятная, когда находилась рядом с ним. Возможно, когда-то давно они были очень близки. Она ничего не помнила об этом человеке, но подсознательно чувствовала, что между ними есть какая-то прочная связь. Быть может, они даже встречались. Эмма точно не знала, но одно она понимала отчётливо: Норман не просто член семьи. Он определённо нечто большее, чем просто друг или брат. Но она, на самом деле, совсем не против. Ей нравилась подобная перспектива. Да и сам Норман ей тоже нравился. Он был добрым, умным, заботливым и чутким. С ним Эмма чувствовала себя комфортно, она понимала, что он обязательно её защитит. Ей просто было с ним хорошо, и потому она осталась более, чем довольна их танцем.

Вот только…

До Эммы только сейчас дошло, что она так и не отдала Норману его подарок. Коробка, обёрнутая в нежно-голубую бумагу и обвязанная точно такой же ленточкой, по-прежнему лежала на тумбочке, ожидая своего часа. Эмма так сильно проникласьатмосферой праздника, что совершенно забыла про неё. И в тот момент, когда все обменивались подарками, она тоже не думала о ней: все мысли занимал один только Норман. Осознавая, что она оставила важного человека без подарка в такой праздник, Эмма чувствовала себя отвратительно. Ей было стыдно за то, что она забыла о самом главном. А ведь она так старалась над подарком для него, потратила на него несколько недель. Но Норман так и не увидел его, просто потому что она не удосужилась взять его с собой, когда выходила из комнаты. Радовало её в сложившейся ситуации только то, что он сам ничего ей не подарил. Значит, он либо тоже забыл, либо не стал дарить ей ничего специально, чтобы сделать сюрприз потом. Это давало ей надежду на то, что она всё-таки сможет отдать ему коробку, когда он зайдёт к ней, чтобы вручить свой подарок. По крайней мере, Эмма очень надеялась, что он правда придёт.

И действительно, через некоторое время Эмма услышала тихие шаги в коридоре. Их, наверное, она не спутала бы ни с чем другим. Это шёл Норман. Только он один умел ступать настолько мягко и бесшумно. Сердце вдруг неожиданно быстро забилось в груди. Казалось, ещё немного, ещё совсем чуть-чуть, и оно выпрыгнет наружу. Эмма не понимала совершенно, что с ней происходит. Почему она так переживает? Это ведь Норман. Всего лишь, чёрт возьми, Норман. Она видела его каждый день, говорила с ним бессчётное количество раз, и ничего подобного раньше она не испытывала никогда. Но сейчас она почему-то волновалась, и она сама не могла объяснить, почему. Просто сердцебиение необыкновенно участилось, а в голове лихорадочно заметались туда-сюда разнообразные мысли. И всё это только потому, что за дверью раздалась до боли знакомая негромкая поступь.

«Да что со мной такое?.. Давай, Эмма, соберись, это ведь просто Норман, он ничего тебе не сделает…» — мысленно приказала себе Эмма. Правда, уверенности ей это не прибавило. Напротив, она только сильнее начала нервничать.

— Эмма, могу я войти? — в дверь неожиданно постучали, после чего послышался спокойный голос Нормана. Услышав его, Эмма вздрогнула и невольно закусила губу. От волнения у неё даже затряслись руки.

— Д-да, конечно… Проходи… — сделав глубокий вздох, ответила она.

Дверь с протяжным скрипом отворилась, и Норман прошёл в глубь комнаты. Когда он заходил, Эмма заметила, что он держит руки за спиной. Ей стало любопытно. Неужели он действительно принёс подарок? И если да, то какой? Мысли об этом заставляли её сердце биться быстрее. Её с ног до головы захлестнули эмоции, которые ей с огромным трудом удавалось сдерживать. Казалось, они были готовы вот-вот вырваться наружу. Но она всё же держала себя в руках. Пыталась, по крайней мере. Не хотелось ляпнуть чего-нибудь лишнего и выставить себя дурочкой перед Норманом.

Сам же он, тем временем, подошёл к кровати, на которой она лежала, и присел рядом. Руки он по-прежнему держал за спиной. Эмма чуть приподнялась, неотрывно глядя на него. Она словно спрашивала, что там. Норман, будто уловив её вопрос, слегка улыбнулся и произнёс:

— Я принёс тебе подарок.

— Правда? — от его слов Эмма просияла, а в её глазах загорелись радостные огоньки. Всё-таки она не ошиблась. Он действительно решил сделать ей сюрприз. И это, на самом деле, грело ей душу. Было так приятно осознавать, что она тоже важна ему, как и он ей. Но вместе с безграничным счастьем, которое сейчас переполняло её сердце, она ощутила и болезненный укол стыда. Она ведь так и не отдала ему коробку. Ну ничего, теперь у неё наконец-то появился шанс сделать это. — Знаешь, у меня тоже есть для тебя кое-что, — сказала она, поспешно поднявшись с кровати и взяв с тумбочки коробку.

— Вот как. Ну хорошо, — Норман снова улыбнулся и понимающе кивнул. — Тогда давай сначала ты посмотришь мой подарок, а потом я твой, договорились?

Эмма кивнула, и он вытянул руки вперёд, наконец показывая то, что всё это время прятал. Как оказалось, это была шкатулка. Небольшая, выполненная из тёмного дерева, с резным рисунком в виде маленькой совы в самом центре крышки. Эмма разглядывала её с неприкрытым восторгом, мягко проводила пальцами по древесине, прижимала подарок к груди. Она, конечно, не сильно разбиралась в подобном, но шкатулка, кажется, была ручной работы. А ещё, судя по всему, внутри неё что-то лежало. Почувствовав это, Эмма снова перевела вопросительный взгляд на Нормана. Тот лишь с улыбкой наблюдал за ней. Однако, заметив её вопрошающий взгляд, он поспешил объяснить:

— Там есть кое-что.

Заинтересованная, Эмма осторожно откинула крышку назад. Её глаза в удивлении распахнулись, когда она увидела то, что находилось внутри. Там, сложенные в аккуратную стопку, лежали фотографии, сделанные Рэем. На многих из них были запечатлены красивые города, природа и люди. Великолепие многоэтажных высоток и разнообразие растений и животных завораживало, приводило в восторг и захватывало дух. Но больше всего внимание Эммы привлёк один снимок, спрятанный под всеми остальными. Заметив его краешек, она осторожно достала фото и стала разглядывать. Это была та самая фотография, которую Рэй сделал, когда мама только принесла ему фотоаппарат, — Норман рассказывал Эмме об этом. На ней, как он и говорил, они оба жмурились от вспышки. И, пускай Эмма и не помнила того времени, фотография вызвала у неё улыбку. Уж больно забавной она выглядела. Невольно Эмма представила, как Рэй, держа перед собой камеру, с невозмутимым выражением лица говорит им что-то вроде: «Скажите сыр». Подобная картина показалась ей особенно смешной, и потому она просто не удержалась от негромкого смешка.

Однако потом она заметила ещё кое-что. Там, на самом дне шкатулки, лежал какой-то листочек, сложенный втрое. Эмме стало интересно, что это, и потому она достала его, развернула и стала читать содержимое. И чем дольше она читала, тем сильнее становилось волнение, до этого отошедшее на второй план из-за переполняющего душу счастья. Сердцебиение участилось, дыхание стало сбивчивым. Кажется, даже на щеках проступил пунцовый румянец. И всё лишь из-за одной фразы, написанной аккуратным и красивым почерком.

«Я тебя люблю»

Всего лишь три слова. Всего лишь десять букв. Но этого вполне достаточно, чтобы два любящих сердца обрели счастье.