Между строчек (СИ) [Meerwelle] (fb2) читать онлайн

========== Впотьмах ==========

Яркое пламя восхода разгоралось на небосводе, окрашивая в свои краски просыпающийся лес и огнем отражаясь в пахнущей прохладой росе, что то и дело сияющим бисером срывалась с листьев деревьев. Невесомая тишина витала в воздухе, лишь шелест копыт нарушал ее. Поступь лошади была по-царски нетороплива и величава, хоть та и переводила дыхание от быстрой езды, в то время как Леголас, полностью погрузившись в свои мысли, поглаживал уставшего скакуна по золотистой гриве.

Он так долго был вдали от дома. И вот, снова идет по знакомой с детства тропинке, вдыхает свежий аромат цветов. Совсем скоро из-за поворота должны показаться могучие ворота дворца, которые снова с почтением отворятся для него. Наконец, он вернулся туда, где его ждали эти долгие четыре года те, за кого он проливал кровь, содрогаясь лишь при мысли, что война может отбросить свою тень на этот край.

Возможно, только это придавало новые силы и снова зажигало искру надежды, когда меркнул ее последний луч. Некогда он отдал бы все лишь за это легкое дуновение, что вновь возвращало прохладу дождя тяжелому воздуху. А сейчас… Сейчас ему просто хотелось умчаться без оглядки, выжечь из памяти ее образ и попытаться собрать осколки прошлой жизни, которая была разбита одним лишь росчерком пера, навсегда расколовшим всю его судьбу. По вине ничтожного недоразумения покой стал для него лишь призраком.

До последнего пытаясь отогнать от себя назойливые воспоминания, он задумчиво рассматривал лес. Путь был светлым и хорошо знакомым: раскидистые деревья, устремляясь кронами ввысь, создавали подобие арки, смыкаясь над дорогой. Увядающие папоротники ковром стелились по влажной душистой земле в то время, как листья вечнозеленых мэллорнов постепенно теряли свой изумрудный оттенок. Ветерок прозрачным вихрем уносил потухшие листья в глубину леса, а от земли все слабее и слабее ощущался пряный запах трав, столь знакомый любому эльфу с самого детства. Не слышались больше переливчатые трели птиц, звери попрятались в свои самые глубокие норы.

Такое уже происходило когда-то. Больше всего в жизни он хотел повернуть время вспять.

***

Солнце уже давно зашло за горизонт. Весь замок спал, и лишь сонные стражи томно бродили перед безмолвным дворцом светлого короля синдар. И только маленький огонек робко мерцал в одном из окон на втором этаже, невольно выдавая вновь засидевшегося за книгами принца. Блики янтарного пламени свечи весело играли на стенах, многочисленных книжных шкафах из темного резного дерева и аналогичном массивном столе. На нем лежали несколько книг в тяжелом, инкрустированном камнями и золотом переплете. Рядом, утопая в кресле, почти неподвижно сидел венценосный наследник, периодически перелистывая слегка потемневшие от времени страницы.

Всем уже были привычны ночные пропажи принца, днем твердой рукой управляющего обороной границ, а вечера зачастую проводившего в компании книг. Неожиданно раздался негромкий стук в дверь. В комнату вошел один из писчих. Почтительно поприветствовав королевича, эльф поклонился:

- Мой принц, король немедля желает видеть вас у себя в кабинете, - оставшись стоять у двери, произнес он.

- Хорошо, Нимлоросс, ты можешь идти, - Леголас с глухим звуком захлопнул книгу.

Ласково шелестели за окном ветер и дождь, окутывая комнату томной негой, а тихое потрескивание дров создавало спокойную, уютную атмосферу. Почти невесомые шторы мягко играли с потоками ветра. Король, стоя возле распахнутого настежь окна, вдыхал благоухающие ароматы цветов, приносимые дождливо-свежим ветром вместе с печальными мыслями. Его родной лес угасал на глазах, и владыка ничем не мог помочь ему. Трандуил перепробовал все возможные способы, но даже магия первородного эльфа не смогла остановить это. Он стал лишь безучастным свидетелем, вынужденным в смятении наблюдать со стороны. И даже не смог узнать причины столь сильных перемен, вынужденный опираться лишь на домыслы людей и собственные догадки. Но как найти эту причину, если сам же лес ее оберегает?

Государь тяжело вздохнул, протянув ладонь навстречу теплым каплям дождя, и почти невесомо провел ею по оплетавшим подоконник лозам винограда. Легкий стук в дверь прервал его раздумья,в комнату почти неслышно вошел Леголас.

- Ты желал меня видеть, отец, - учтиво и сдержанно поклонившись, произнес принц. Трандуил слегка улыбнулся, поймав на себе теплый взгляд единственного отпрыска.

- Присядь, сын мой, - опустившись в одно из стоящих друг напротив друга кресел, попросил государь. - Нам предстоит серьезный разговор. Я думаю, ты заметил неладное в нашем лесу.

Леголас откинулся на спинку кресла, сосредоточенно сцепив в замок пальцы, тем самым предоставив отцу возможность продолжить. В комнате воцарилось молчание, и лишь через минуту Трандуил, взвесив все «за» и «против», начал.

- Серьезная опасность нависла над нашими землями. Тьма запустила свои корни и в наши края. Известна ли тебе причина сей напасти? - Леголас ничего не ответил, лишь спокойно кивнул. – Пожалуй, я буду краток. Говорят, всему виною стала ведьма, темная прислужница Некроманта. В лесу видели ее не один раз: как в северном, так и в южном Зеленолесье. Вначале простою девушкой она всем представлялась, но стоило ей появиться, как начал чахнуть на глазах наш лес. Никто не знает ничего о ней, и нет в селеньях девушки подобной. Всему живому гибелью грозит она и жизненную силу леса забирает. И сколько не пытались бы ее застичь, всегда она как призрак леса исчезает. Сын мой, хочу я, чтобы завтра на рассвете ты начал ее поиски, - поднявшись и снова подойдя к окну, закончил монарх. Принц удивленно посмотрел на отца. Он слышал множество догадок, но за многие века ни разу не переступала нога ведьмы чертогов светлых дивного народа, и юноша не мог даже предполагать, что кто-либо из них осмелится нарушить данные границы.

- Уверен ты, что именно она виновницей всему явилась?

- Сомнений нет, да некому ведь больше. Эльф ни один вреда не причинит родному лесу, а чужаков здесь нет уже давно.

- Мой король, коль так уверен ты, не буду терять я время на пустые условности. К утру мой отряд будет готов, – поклонившись, Леголас поспешил исчезнуть с глаз отца.

На рассвете, когда первые малиновые искры начали разгораться на небосводе, отряд лучников в сорок эльфов покинул пределы величественного лесного замка синдар и растворился в зеленой паутине леса.

***

Время не стоит на месте, неделя за неделей проносились незаметно, но старанья и поиски были тщетны. Леголас уже стал сомневаться - а существует ли та ведьма? И стоит ли людская молва хоть медяка? Обычно он не привык верить на слово и придерживался правила «доверяй, но проверяй». Сейчас же как маленький щенок гонялся за своей тенью, теряясь в догадках. Чистая монета или очередная интрига отца? С каждым днем вопросов становилось все больше, время неумолимо бежало вперед, а ответы все так же оставались в тени. Да и нужны ли ему они? Это всего лишь очередное задание, очередной враг. Это его долг.

Очередной день безуспешных поисков подходил к концу. Лишь когда солнце неторопливо спряталось за горизонт, небольшой отряд эльфов остановился на привал неподалеку от одного скромного городка на окраине северного Лихолесья. Повсюду мелькали факелы, кто-то ставил палатки, кто-то собирал хворост, разжигал костер, чистил стрелы, а по периметру стояли часовые в пыльной военной амуниции, время от времени устало поглядывая на рассаживающихся у костра товарищей.

Ночь вступила в свои права сиянием звезд, что, словно бриллианты, были рассыпаны на иссиня-черном бархате небес. Теплый летний ветерок играл в величественных кронах деревьев, нарушая чарующую тишину леса, но в то же время оживляя его, принося с собой новые, досель неведомые запахи. Казалось бы, шелест листьев и шорох ветвей должны были создать зловещую атмосферу, но этот вечер был иным. Сумеречный лес был приветлив и спокоен, таинственен; завораживал. Может, таким его видели только эльфы?

Каждому дарил он долгожданный покой, о коем оставалось лишь мечтать на протяжении долгого пути. Лагерь опустел, лишь в объятиях тепла редких искристых костров собирались на огонек небольшие компании эльфийских воинов. И только вдали от лагеря среди деревьев виднелся одинокий расплывчатый силуэт. Леголас сидел на влажной, местами пожухлой траве, облокотившись спиной о дерево и задумчиво вглядываясь в черноту небес.

Казалось бы, под стать весеннему лесу он был задумчив и спокоен, лишь длинные тонкие пальцы, перебирающие резной черен эльфийского лука, выдавали тянущую тревогу, нещадно гложущую сердце юноши. Не первый день уже его преследовало это предчувствие чего-то грядущего, отнимая сон по ночам и заставляя прислушиваться к каждому шороху. Эльфийская интуиция еще никогда не подводила воина. Вот и сейчас чуткий слух уловил чьи-то легкие, почти неуловимые шаги со стороны лагеря.

- Не должно вам, ваше высочество, в одиночку в лес уходить, а то напасть какая, иль ведьма та же, а мы ни слухом, ни духом, - опускаясь рядом, произнес голубоглазый юноша, с грустью поглядывая на горящие вдали костры.

- Не стоит беспокойства, Нимлоросс. В конце концов, не ты должен печься обо мне. Напротив.

- Коль так, поведай, куда мы держим путь? - чуть помолчав, обратил свой взгляд на друга юноша, сделав вывод, что лучше всего в данной ситуации не терзать его расспросами о чем-то более серьезном.

- Завтра нужно пополнить запасы провианта, затем наш путь лежит к Мен-и-Наигрим, а дальше, если и там нас постигнет неудача, то, я думаю, на северо-восток.

- Домой, - закончил за него Нимлоросс.

Не проронив ни слова больше, друг удалился, так же незаметно, оставив принца в одиночестве. Остался лишь легкий прохладный ветерок, затерявшийся вскоре в шепчущей что-то листве. Взгляд эльфа вновь устремился ввысь, на серебро светила.

***

Утро встретило эльфов уже в черте бьющего через край жизнью, словно горный могучий ручей, города. В эльфийских селениях жизнь пробуждалась раньше, и посему не вызывали удивленья ни шумные цветущие улицы, полные народа в столь ранний час, ни зазывающие лавочники на рыночной площади или мелькающие тут и там с корзинами молодые служанки, спешащие куда-то по поручениям своих господ. В воздухе витали ароматы свежей выпечки и специй, душистых трав и меда, а в цветочной лавке с примыкающим к ней садом уже давно колдовали весело щебечущие между собой кудесницы. Возле прилавков рынка с изысканными тканями, фарфором и снедью зачастую собирались местные хозяюшки, негромко переговариваясь о чем-то своем. Всюду сновали эльфы, среди которых тут и там виднелись серые плащи.

Как только воины вошли в город, то лишь по этим плащам можно было отличить королевских стражей, хотя в том разнообразии цветов и красок даже это не представлялось возможным. Леголас стоял возле одной из оружейных лавок, рассматривая небольшой кинжал тонкой эльфийской работы. На первый взгляд весьма неприметная вещица, но почему-то именно она привлекла его внимание на полном самого изысканного оружия прилавке, где даже самый сведущий мастер, будь то кузнец иль ювелир, сможет найти себе что-либо по душе. Тончайшая светлая сталь клинка переливалась в солнечных лучах затейливым узором, в который были вплетены эльфийские защитные руны. Удобная рукоять из белого дерева имела причудливую резьбу в ее начале и у самого лезвия. Кинжал был удивительно легок и хорошо сбалансирован. Ничего примечательного для работы мастеров дивного народа. Без труда можно было подобрать и лучше. Но принцу чем-то приглянулся именно он. Леголас подозвал торговца, чтобы расплатиться, но тут до его ушей донесся отрывок разговора:

- … слышал я, что отряд Авенора уж как неделю в лес ушел, должен был бы воротиться… - произнес эльф у соседнего прилавка, по-видимому, один из городских стражей.

- Так-то так, вот только от него весточки так и нет. Да поговаривают, будто он на северную окраину Ист-Байт забрел…

- И что с того? Не так уж это далеко.

- Дело в том, что гиблое это место. Если нечистая приведет кого туда, то считай, в пору и поминки устраивать. Давно уже его стороной обходят. А те, кто возвращается, говорят, ведьма там иль еще нечисть какая водится. Сама она в тени держится, зверей да лес с ума сводит.

- И ты в это веришь?

- Верь-не верь, а народ-то пропадает. Гиблым это место нынче стало.

- Ваше величество? - обратился к принцу торговец, с участием взглянув на юношу.

- Нет, ничего, все хорошо. Доброго вам дня, - задумчиво произнес Леголас и, расплатившись, направился к главным воротам, исчезнув в толпе; лишь серый плащ с серебряной вышивкой мелькнул вдалеке. Возле самых врат его нагнал Эйвиронд - один из лучших друзей и приближенных наследника, парень веселый, неизменно остер на язык, но тем не менее отважная и благородная душа.

- Найди Нимлоросса и Наривэль. Тауриэль остается за главного. Планы изменились, сперва идем на Ист-Байт.

Комментарий к Впотьмах

Друзья, оставляете отзывы! для меня очень важно ваше мнение.

========== В тени черной пущи ==========

Утренний лес был необычайно тих и темен: немногие солнечные лучи проникали сквозь плотную завесу из ветвей и листвы. Настали нелегкие времена, но он был жив и боролся. Приглушенно там все еще звучали трели птиц, под каждым кустом папоротника ютилась нора ежика или лисицы. Из небольшого, поросшего изумрудами мхов, дупла показались пушистый беличий хвостик и милая мордочка излишне любопытного зверька. Было еще не все потеряно, и эльфы чувствовали это.

Небольшой отряд в четыре человека уходил все дальше в чащу, шаг за шагом приближаясь к цели. Постепенно лес становился все гуще и темнее. Обросшие малахитовыми мхами деревья здесь были на удивление высоки, их выступающие корни уходили глубоко в землю. Ветви тянулись ввысь, порой воздушные корни создавали ощущение лиан. Из-за недостатка света и влаги землю устилали низенькие травы и небольшие кустарнички. Под легкими шагами солдат чуть хрустела пожухлая трава.

— Леголас, ты уверен, что мы идем в нужном направлении? Странно все это, — задумчиво протянула Наривэль, чуть не упав из-за выступающего могучего корня. Впервые в жизни она задавалась подобным вопросом в родном лесу.

— Это очень древний лес, он не отвергнет своих детей, — пожал плечами принц, оглядываясь вокруг.

— Не стоило нам идти сюда одним, не предупредив никого, — покачал головой Нимлоросс, переступая через поваленное дерево.

— Все будут в городе до вечера, нашего отсутствия никто даже и не заметит, — произнес Эйвиронд, миновав то же дерево. — Да брось, мы всего лишь быстренько проверим эту часть леса и все! Я более чем уверен, что ведьма эта — всего лишь миф. Сказка для детей, чтобы в лес не уходили в одиночку. Не более! Вот ты когда-нибудь видел настоящую ведьму? — насмешливо приподнял бровь златовласый эльф.

— Нет, — безразлично изрек юноша в ответ, довольно мило насупившись.

— Ну, вот, и я о том же! — беззаботно пожал плечами Эйвиронд.

— Я не склонна верить слухам, но мой брат Энайр рассказывал, что лично видел в Эдорасе потомственную ведьму. Поверь мне, она была живее всех живых, хотя и не имела привычки противно хохотать, как считают некоторые, — скептически отозвалась Наривэль, отбросив назад выбившуюся русую прядь, после чего смерила товарища пренебрежительным взглядом. — И, знаете, мне почему-то в его слова верится намного больше, чем в ваши. Если что-то не устраивает или боитесь — возвращайтесь в лагерь, здесь никто никого не держит. Ничего, мы поймем это, сударь!

— Я лишь сказал, что лично не видывал эту «ужасную ведьму», — выставил руки вперед Эйвиронд, покачав головой.

— И не увидишь, глядя из окна, — усмехнулась эльфийка. А затем, пройдя буквально пару шагов, упала, сильно зацепив плечом близлежащий пень. Девушка торопливо поднялась на ноги и, отряхиваясь, укоризненно воззрилась на предводителя отряда:

— Ну, что, мы все еще идем в нужную сторону?!

Леголас не обратил на гневное восклицание подруги ровно никакого внимания, он лишь внимательно всматривался в глубину сумеречного леса.

— О, Валар! Шикарно, друзья! Мы заблудились,— всплеснула руками девушка и возвела зеленые очи к небу.

— Действительно? — наполовину утверждающе произнес Нимлоросс.

— Да, мне этот пень уже как родной стал! — грозно указала эльфийка на оный. Бедная Нарвиэль запиналась уже обо все, что только можно в данной части леса, но об этот предмет с излишне завидной регулярностью. Осмотрев свою не предназначенную для похода и безвозвратно утерянную тунику, девушка лишь горестно вздохнула, успокоив себя тем, что сие принцу еще не раз аукнется. Месть будет страшна.

— А я всегда знал, что вы ну очень близкие родственники! Может, к его бабушке зайдем? — победно усмехнулся Эйвиронд.

— Ага. Она же нас твоими любимыми травками угостит! Кстати, я и забыла, что у некоторых вторая сущность — белочка, — с саркастической улыбочкой покачала головой оппонентка, скрестив руки на груди.

— Нет. В твоем случае Морготова бабушка, все-таки, — недоверчиво протянул юноша в ответ, так же скрестив руки перед собой.

— Может, хватит уже? — устало возмутился Нимлоросс. — Иначе сейчас оба у меня гидрами Нурненскими станете!

— А кто-то и так уже соответствует образу… — обиженно насупился Эйвиронд.

Друзья умолкли. Эльфийка грозно устремила взгляд на пень и двумя пальцами указала на свои глаза, затем на многострадальные останки дерева со словами: «Я за тобой слежу!» — после чего гордо проследовала вслед за товарищами.

— Эйвиронд, там кто-то есть… — неожиданно прошептал принц, нацеливая свой лук куда-то в темноту. Эльфы быстро последовали его примеру. Встав спиной к спине, бойцы образовали круг. Воздух как будто загустел, а время остановилось. Соратники все судорожнее вглядывались в полумрак леса, надеясь, что тот враг в сумраке — всего лишь пугливая лань, уже скрывшаяся в глубине леса. Они встали еще плотнее друг к другу, до предела натянув тетивы луков. Казалось, что прошло уже довольно много времени, хотя это было далеко не так. В одночасье эльфийский слух уловил довольно знакомое стрекотанье, отчего у всех лучников похолодело изнутри.

— На деревья! — прокричал с надрывом Леголас. Он знал, что подвел не только себя, но и подверг смертельной опасности друзей, подчиненных. Какой из него может быть правитель, если он даже простое задание не в состоянии выполнить?! Однако, корить себя уже не имело смысла, нужно было действовать! Не все еще потеряно. Ситуация зависела от него, от принятых своевременно решений. Принц знал, что любой из них жизнь отдаст по одному его слову, но не для этого сейчас они здесь, уж явно не для того, что бы умирать!

— Не дайте себя им поймать, уворачивайтесь! — Леголас ловил на себе взгляды друзей, полные надежды, решимости и смятения, но ни одного осуждающего.

— Ты их видишь? — еле слышно прошептал Эйвиронд в никуда.

— Нет, но они уже отравили своим ядом весь воздух! — яростно прошипела Наривэль. Ее нога случайно завязла в остатках паучьей нити, именно ее имела в виду эльфийка. Почти все сети уже превратились в воздушные пары, и дышать становилось с каждой минутой все сложнее.

— Вои именно! Только я понять не могу, как же мы сразу не увидели их следы? — удивился Леголас, забравшись на очередную ветвь и занимая оборонительную позицию.

— Ты же сам сказал: лес оберегает своих детей! — подал свой голос Нимлоросс неизвестно откуда, лишь темно-бордовые волосы мелькнули у самого корня мощной сосны.

— Только вот не тех детей он выбрал, — с нескрываемой горечью в голосе вторил ему принц. — Они нас окружают, всем рассредоточится! — твердо скомандовал эльф, наблюдая за зловещими огоньками паучьих глаз между деревьями.

Группа разошлась на небольшое расстояние друг от друга и замерла, но тут у Эйвиронда сдали нервы: просвистела стрела и смертельным жалом впилась в один из многих горящих в неожиданно сгустившейся тьме глаз. Паучий стрекот стал заполнять пространство с неистовой силой, ровно как и его владельцы. Одна за другой с тетив срывались стрелы, а воздух наполнился звуками пронзаемой плоти, скрежещущим шипением темных существ и едким, пленяющим в оковы сна, но невозможно манящим ядом. Эльфы были вынуждены через каждые несколько минут перебираться на ветви все выше, чтобы избежать смертоносных атак вскарабкивающихся по остаткам своих сетей пауков. Благо деревья позволяли.

Наривэль залезла на следующую колкую ветвь сосны и вновь натянула тетиву лука, выпуская тонкую стрелу точно в голову очередной стрекочущей твари. Воздух прорезал вопль. Безжизненное тело устремилось вниз, с хрустом ломая мощные ветви дерева и увлекая за собой некоторых вполне себе живых собратьев.

Медлить было нельзя. Эльфийка перехватила покрепче ветвь, за которую держалась, в попытке ухватиться за ветку выше, но вскрикнула от пронзившей ее ногу боли, чуть не сорвавшись вниз. Стальным копьем вонзилась в плоть девушки острая конечность более проворного паука, тут же низвергшегося замертво. Наривэль оторопело кивнула перепрыгнувшему на ее дерево Эйвиронду, прикрывавшему отход подруги наверх, и метнувшему кинжал в того паука Леголасу. Принц находился не в лучшей ситуации, стрелы кончились.

Вновь мотнув головой и относительно придя в себя, Нари принялась вскарабкиваться на следующую ветвь, с силой стиснув зубы. Пока это не составляло особого труда, ведь болевой шок еще не прошел. Все самое худшее впереди.

Чем дольше продолжался бой, тем медленнее тянулось время и быстрее силы сходили на нет. Тем свирепее и ловчее становились пауки, метая в потенциальный обед свои вяжущие нити, мощными ударами лап с легкостью кроша на щепки тут и там стволы деревьев. Будто их энергия лишь прибывала вслед за свирепой злостью да безумием. Казалось, словно воздух дрожал от разливавшегося на мили дьявольского стрекота, клацанья зубов и треска. Шансов к отступлению не было, оставалось лишь карабкаться выше.

«Сделал гадость — на сердце радость!» — подумала Наривэль, со всей имевшейся в наличии злостью пнув мелькавшую у самого носа, прямо напрашиваясь, наглую паучью морду. Раненой ногой. И тут же, взвыв не хуже врага, с локтя ударила коварно подкравшегося сзади по тенетам врага. Ошарашенное насекомое почти жалобно брякнуло, тот час получив по лбу мечом, причем прямо в ножнах. Подвывая, существо соскользнуло с дерева, угодило прямиком в собственные сети. Ну, а эльфийка без комплексов, прорычав что-то явно нецензурное, окинула взглядом «поле» боя. Кстати, все-таки соизволив обнажить меч, ибо колчан ее давно опустел, а кинжалом отбиваться было крайне неудобно.

Леголас мастерски балансировал на раскидистых ветвях могучего дуба Он старался как можно дольше перемещаться на одном ярусе дерева и уворачиваться от смертоносных жал пауков так, чтобы все сети и удары доставались их собратьям. Стрелы все ещё оставались. Между делом он пускал их в ход, как по назначению, так и вместо кинжала, чутко прислушиваясь к происходящему позади него.

А пока Эйвиронд прикрывал свою пострадавшую коллегу, Нимлоросс, заботливо укутанный паутиной одним наиболее сердобольным представителем класса членистоногих, со спокойной душой висел на ветви все той же сосны и печально вздыхал, упорно пытаясь дотянуться до рукояти стилета, спрятанного в рукаве. Энтузиазма хлопочущего рядом паучка юноша воистину не разделял.

Воздух необычно отяжелел. Его пронзил глухой скрежет, сперва тихий и степенный, но как будто оживающий. Он затмевал весь гвалт в мгновение затихших в растерянности, словно сжавшихся монстров. Эльфы замерли, напряженно прислушиваясь к лесу и своим ощущениям. Скрежет усиливался, а нерешительно озиравшиеся доселе пауки немедля кинулись врассыпную, падая с деревьев и спеша укрыться в спасительной для них мгле Черной пущи.

Когда застланная ранее унгалиантами земля опустела, взору стражников предстали вздымаемые могучими корнями деревьев глыбы земли, градом рассыпавшиеся в разные стороны. Извиваясь, подобно змеям, они устремились к стволам деревьев, словно лианы, цепляясь за ветви и сучья, с каждой секундой все приближаясь к цели. С треском ломались ветви под весом оплетавших все вокруг корней. Эльфы оцепенело смотрели на это безумное зрелище с высоты, лишь сильнее сжимая шершавую кору. О явно враждебных намерениях корней, к сожалению, сомнений не возникало.

— Святые духи! — еле слышно прошептал Эйвиронд, выпуская тонкую стрелу в тут же отпрянувший корень вековой сосны. Но на смену ему пришли сразу несколько других, что, словно гигантские щупальца, пытались схватить юношу.

Эйвиронда, чего уж таить, сперва сковал испуг. Ярость, растерянность, удивление и страх. Вот, что он чувствовал. Столь необыкновенный букет эмоций вихрем овладел его душой на несколько секунд, но именно они позволили ему понять одну очень важную вещь. Страх?.. Да, он испугался, только вовсе не за себя. Тут же юноша невольно вздернул голову вверх: побледневшая эльфийка оцепенело таращилась в темноту, стальной хваткой вцепившись в ствол дерева побелевшими пальцами. Ткань возле ее раны приобрела темный рубиновый цвет. Наривэль потеряла слишком много крови, ее била мелкая дрожь. Лишь решительный блеск в глазах позволял узнать в ней ту бойкую, капризную, смелую и иногда сумасбродную девчонку. И эльф без раздумий ринулся вниз. Он должен…

Эйвиронд отвлекся лишь на секунду. Этого хватило, чтобы его ногу опутал молодой сосновый корень, тут же укоротившийся вдвое с легкой руки воина. Враг скрылся в недрах земли, но гневный скрежет деревьев вновь усилился и ветви их тряхнуло. Стрелы здесь были бесполезны, а клинки застревали. Стебли приближались столь резво, что эльф просто не успевал отбиваться, и ему пришлось спрыгнуть на ветку ниже, увлекая за собой корни разгневанного древа. Опустившись на несколько ярусов, Эйвиронд уцепился за обломленный растениями сук, но силы подвели его, и рука скользнула с шершавой коры, оставляя кровавый след.

Леголас рассекал побеги один за другим, избрав ту же тактику, что и с унголиантой: узлом запутывая растения и петляя меж ветвей. Но, по-видимому, в этот раз фортуна прошла стороной. В отличии от корней, принц был порядком вымотан и тому последствием стало глубоко рассеченное плечо. Нередко он просто не успевал маневрировать или же оступался, чуть не срываясь вниз. Усталость сковывала, словно свинцом разливаясь по венам. Туманная пелена перед глазами не позволяла сосредоточить на чем-либо взгляд. Секунда — и воздух из легких выбило сильным ударом о рыхлую землю. Ногу тут же сдавил очередной побег, а сознание принца стремительно погрузилось во тьму.

Комментарий к В тени черной пущи

Посвящается одному близкому мне существу, которого я потеряла сегодня.

========== Качаясь в цепях ==========

Солнце все ближе клонилось к горизонту, заливая могучий лес своим раскаленным золотом. Летние дни неминуемо убывали, а потому изумрудных листьев старинных дубов и кленов уже коснулась осень своими огненными красками. Почти неслышимо шептал что-то теплый ветерок, вольно играясь среди, казалось бы, бесконечного моря раскидистых крон, пронизанных яркими серебряными, красными, серыми, фиолетовыми и золотыми волнами листьев. По нежных кремовых оттенков небесам, в объятиях которых и простиралось это великолепие, в неведомую даль плыли невесомые иссиня — голубые, розовые облака. С горных далей веяло легким морозцем, что, впрочем, не ощущался, затерявшись среди душистых ароматов цветов и трав.

Неожиданно лес будто встрепенулся, а ветер эхом кружил по лесу и уносил за собой в небо мелодичный, глубокий, бархатный, но в то же время звонкий и уверенный голос, сплетавший в могучее заклинание простые слова на эльфийском. Казалось, словно каждый листочек, каждая травинка на мгновение замерли, внимая всякой своей клеточкой благодушным интонациям. И, как ни странно, раздавался он эхом откуда-то из тьмы непроходимых чащ, куда почти не проникало солнечных лучей и даже ветра.

«Быть может, полынью горькою наша стезя зарастет,

Несет воды свои Андуин в бесконечность,

Словно камень вода — воспоминания время сотрет,

Удел недосягаемых звезд лишь-вечность.

Но лес этот надолго сном крепким уснет.

Услышь же меня, ввысь расти, воду пей!

Путь от мал до велик побег к свету найдет,

Так и ты в душе темный гнев одолей!»

На исполосованной корнями, будто лезвиями, поляне, освещенной лишь редкими всполохами карамельных потоков света, казалось, не было ни единой живой души. Вязкая, угнетающая душу тишина тяжким грузом сковывала воздух. Леголас судорожно вздохнул, а в памяти тот час пронеслись недавние события. Эльф быстро открыл глаза, пытаясь выхватить лук, но могучие стебли не позволяли даже чуть сдвинуться с места. В глазах все поплыло, и вот, спустя мучительно долгие несколько минут острое эльфийское зрение выхватило из тьмы леса неясный хрупкий силуэт. Как бы юноша не старался разглядеть что-либо, все его усилия были тщетны.

Где-то здесь, совсем рядом, должны были быть его друзья, и, что самое худшее, он не в силах помочь им. Если те вообще остались живы. Быть может, окликнуть эту самую «тень»? Слишком рискованно, ведь он не знал, что она из себя представляет. Леголас снова устало моргнул, вновь вглядываясь в замершую под сенью старинного вяза, приложив ладонь к шершавой коре, определенно, женскую фигуру. Головная боль все еще давала о себе знать. Может, очередная приспешница врага? Или же просто на просто забредшая сюда в поисках своих друзей стражница? Местные жители, судя по всему, место это не жаловали и едва ли вздумали бы здесь бродить. Однако, выбора на этот раз просто не было.

Вздрогнув, девушка тут же вскинула голову и посмотрела в его глаза, а через пару секунд уже медленно шла по направлению к принцу. Вот она остановилась в двух шагах от него, там, куда падали столь редкие здесь солнечные лучи. Леголас невольно вздернул бровь. Перед ним стояла эльфийка в бирюзовом платье в пол. За спиной виднелся лук. По краю черного корсета свободно был затянут ремень, где надежно закреплена пара кинжалов. На плече висела кожаная сумка. Собранные в причудливое переплетение тонких косичек от висков, ее почти белые, лишь отливающие пшеницей, волосы с естественными для магов и лекарей рыжими прядками рассыпались по хрупким плечам. Выразительные черты лица исказились в грустной усмешке. Эта девушка была ему не знакома, да и явно не стала бы стражница, давшая клятву верности, ухмыляться над своим сюзереном. Леголас бросил в ее сторону гордый взор. Конечно, насколько было возможно в виду некоторых сковавших его обстоятельств, а посему сей выпад ожидаемого действия не возымел. Только поэтому, да.

Эллет же, не удостоив особым вниманием ужимки мужчины, сделала последние несколько шагов навстречу и опустилась рядом на одно колено. Задумчиво окинув взглядом могучее древо, она хотела было уже приложить ладонь к путам-корням, но тут Леголас сумел частично высвободить руку и перехватил кисть испугавшейся девушки. На мгновение они замерли, смотря друг другу в глаза. Но лишь секунда, и эльфийка тут же ловко высвободилась из ослабленной хватки принца, немедля вскочив на ноги.

— Так значит, помощь нам вовсе и не нужна? Ясно, — повела бровью дева и, стремительно развернувшись, направилась к тропе, пересекавшей поляну.

— Нет, постой! Ты не смеешь…

Незнакомка остановилась и оглянулась в пол оборота, взглянув на пленника леса с задорной улыбкой и чуть склонив голову вправо.

— И что же меня остановит?

— Мое имя Леголас, принц Лихолесский. Разве этого не достаточно? — вызывающе, со слышимой твердостью в голосе вопросил воин, намеренно четко выделив первую часть в вопросе. Девушка чуть заметно вздрогнула, сощурив серые с золотыми лучиками глаза.

— Принц?! Хм… Итак, принц, позвольте милостиво поинтересоваться, какими же ветрами столь важную особу занесло в наши глухие края?! — в тон собеседнику ухмыльнулась, наконец, незнакомка.

— Думаю, по меньшей мере, Вас это не касается. Ваше дело — выполнить свой долг и знать свое место.

— Как пожелаете, ваша светлость, в таком случае я не смею боле мешать вам опочивать, — невозмутимо пожала плечами дева, шутливо склонившись в легком реверансе. — Воистину не сказать, что вы выбрали удачное для этого место. Да долг то меня там заждался. Могу я со спокойной душой откланяться?

Леголас гневно прожигал взглядом спину удаляющейся эльфийки, но с каждой секундой здравый смысл все больше брал верх над нежданно вспыхнувшим раздражением, и сейчас внутри него боролись несколько противоречивые чувства. Именно он завел сюда своих друзей… Но без этой чудачки шансов на освобождение у них явно нет.

— Прошу… — сквозь зубы отчеканил эльф.

Девушка вновь остановилась. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, она быстрым шагом направилась к тому самому раскидистому дубу, что и пленил принца. Не останавливаясь, подобрала обломленный еловый сук. Затем, обернувшись вокруг своей оси, бегло осмотрела поляну и, освещая все вокруг горящим «факелом», так просто улыбнулась эльфу. Яркий свет резко ударил в уже привыкшие к полутьме глаза. Только теперь Леголас заметил, что закатные лучи солнца почти погасли.

— Настолько сложно было отбросить свои лицемерные замашки с самого начала? Ах, вашество, вашество, нехорошо!!! — грустно поцокала незнакомка, поднося огонь к наиболее мощному корню. — Насколько я понимаю, отнюдь не в одиночку ведь вы сюда свои стопы направили…

Тянущую тишину леса тот час же пронзил исполненный болью скрежет исполина, а ветви его бессильно заметались в воздухе. Нехотя, корни вытолкнули своего пленника на волю, а девушка бросилась торопливо засыпать яростно занимавшееся пламя землей, в то время как растение словно с обидой медленно вкапывало свои корни вглубь. Спустя пару минут тот глухой скрежет повторился вновь. На поляне послышались витиеватые, содержательные и емкие фразы на синдарине в блистательном исполнении милорда Эйвиронда, едкие меткие замечания спасительницы на этот счет и гневное пыхтение не менее «доброй» Наривэль. Все это время молчал лишь Леголас, бдительно наблюдавший за каждым движением так и не соизволившей представиться эльфийки. Руки нервно сжали древко лука. Девушка же, избегая лишних вопросов, принялась явно со знанием дела помогать с обработкой ран злым, но отчего-то беззаботным стражам.

— Эй, ребят! Может, освободите уже меня немножко, дабы я мог гордо удалиться в уныние, а? Меня забыли! — послышался слабый возглас откуда-то из кроны столь памятного хвойного дерева. В воздухе повисло молчание, а взгляды всех присутствующих устремились на мерно покачивающиеся на высоте нескольких метров коконы. Леголас первый очнулся от оцепенения и, забравшись на уровень паучьих сетей, обрубил все нити. Оба кокона тут же свалились на землю.

— Нимлорос, варг тебе в тетушки, друг мой, будь добр-обозначь свое место дислокации, — по-доброму усмехнулся Эйвиронд, поймав-таки один кокон и аккуратно распоров приличной толщены паутину. — Ауч, прошу прощения! Не тот… — слегка обезглавив обладателя щелкнувшей у его носа пасти, воскликнул юноша.

— М-да, слышала я, конечно, что лихолесцы — сами по себе личности не вполне адекватные, но не до такой же степени, что б эльфа с пауком перепутать… — негромко и несколько отстраненно пробормотала незнакомка, упорно ища что-то в своей сумке. Лучшим вариантом было бы бежать отсюда сломя голову, вот только с лихвой потрепанный отряд принца далеко бы точно не ушел.

— Никто не виноват, что они с завидным единогласием шипели, рычали и дергались… — все больше понижая интонации, оправдывался слегка растерявшийся воин, освобождая потенциального недоэльфа в кляре.

— С каждым бывает, — махнул рукой Нимлоросс. — Знаете, после визитов к Гелиону* и не такое случалось.

— Цел?

— Вполне.

Качающийся, словно стяг на ветру эльф поспешно отошел от деревьев, растянувшись морской звездой в наиболее свободной от них части поляны.

— И откуда, спрашивается, берутся эти твари? Вот чего им в Дол-Гулдуре родимом не живется… Вероятно, экология у нас завидная, да и места тихие, чудесные. Или это все же Ведьма?.. А я еще тэлан в Лот Лориэне приобрести собирался… Хм. И все-таки интересно, те пауки леса испугались или же Наривэль пригрозила им своим пением?.. — оптимистично изрек Эйв, философски наблюдая за шипящей от боли подругой.

Сам же он какую бы то ни было помощь принять отказался, потому как отделался на удивление легко. Парень шустро осмотрел себя да принялся с усмешкой наблюдать за тем, как неугомонная Нари в компании с новоявленной спутницей в принудительном порядке пытались перебинтовать плечо принцу. Но, увы, эффекта должного настойчивые препирательства стражницы не приносили, посему эльфийкам удалось лишь потыкать ватой в рану под шумок.

— Кто знает, может, и не ведьма. Радует одно — я определенно жива и теперь мне доподлинно известно с какой именно сосны свалился наш Эйвиронд. Однако, нужно запомнить на всякий случай, а то из чего же я колышки-то делать буду? — усмехнулась эльфийка, оценивая пригодность для сего дела праведного вышеупомянутое дерево. — А как Нимлоросс, кстати?

— Прошу прощения, но отчего-то я не припоминаю вашего имени, — холодно произнес принц, сверля взглядом спасительницу.

— Что ж, я промыла и временно перебинтовала рану. Естественно, вам как можно скорее нужно к лекарю. Пока что подорожник и ацелас снимут боль и обеззаразят, но, тем не менее, рана серьезная — сама не затянется уж точно. Вы слишком долго прибывали без сознания, и я не ручаюсь, что в нее уже не попала инфекция. Нимлоросс в помощи особо не нуждается, судя по всему, одного паучьего укуса оказалось недостаточно для… эм… преследуемой насекомыми цели, так что через пару дней придет в норму. Что же касается невежества — увы, вашество, здесь мое искусство бессильно, — проигнорировав грозно нависшую над ней монаршую особу, эльфийка вручила оставшуюся травяную мазь из ацеласа Наривэль и кивнула в ответ на благодарную улыбку.

— А ведь действительно: рядом с нами очаровательные девушки, а мы так и не представились! Эйвиронд, сын Вирэсса, к вашим услугам, — эльф оживленно вскочил и учтиво поклонился.

— Ну, а мое имя, думаю, уже всем местным упырям известно, — незаметно указав взглядом на представившегося ранее «рыцаря», пожала плечами лучница. — Наривэль из Лориэна. А вы не лекарь случайно?

— Наверное… Руаэн. Из Митлонда. Нет уж, скорее ученица, — улыбнулась теперь уже знакомая воинам, поймав на себе очередной недоверчивый и раздраженный взгляд высочества. Принц находился все еще в не добром расположении духа и явно искал повод выпустить на «ком-нибудь» пар. — Собственно говоря, именно по этой причине я и имела честь повстречать вас здесь. Мастеру спешно понадобился горицвет, в лавке его не оказалось. Он, к сожалению, растет только в этой части леса.

— Вам не кажется, что мы излишне припозднились? Наверняка, наше отсутствие уже заметили. В любую минуту могут вернуться эти твари, и тогда лично сможем пожать руки праотцам. Следует спешить, — закрепив за спиной соскользнувшие на пояс в бою ножны, Леголас твердым шагом направился к той тропе, которая и привела их сюда. В след за ним поспешили подняться и остальные, уже молча ступая по тихо шуршащей хрупкой листве. Снова лес окутала предсумеречная тишина, но уже не та — тянущая, что заставляла забывать о дыхании, а безмятежная и естественная, приветливо обволакивающая душу своим теплом и легкостью мысли.

Вскоре лес снова начал обретать свои жизненные краски, теряющиеся в вечном серебре неспешно очерчивающихся, еще совсем слабых контуров луны. Где-то неподалеку пощелкивала орехом затейница-белка. На высокой ветви могучего вяза величаво уселась сова, с немалым любопытством провожая мудрым взглядом своих больших миндалевых глаз малость запоздавших эльфов, то и дело поудобнее усаживаясь на дереве, забавно подергивая кисточками ушей.

Руаэн мягко улыбнулась, найдя в просвете неба сверкающий в темной синеве Эарендиль. До сего момента она, не проронив ни слова, непринужденно следовала по тропинке, задумавшись о чем-то своем. Эльфийка незаметно отделилась ото всех, лишь изредка отстраненно окидывая безразличным взглядом спорящих спутников. Впрочем, хотелось убежать от этого балагана не только ей — добрые пол часа по лесу раздавались стенания пострадавшей лориэнки, явно из вредности взывавшей к совести друзей. Сейчас же притихшая Наривэль изредка спокойно поторапливала любезно «согласившегося» ее нести Эйвиронда, что уже сотый раз поскрипывал зубами. И мстил, регулярно задевая стражницей все, что только можно.

— Кажется, мы вновь потеряли тропу, — произнес Леголас, шедший впереди, осматриваясь вокруг цепким взором.

— Честно сказать, меня порядком доконал этот абсурд. Где это видано, чтоб эльф в родном лесу заплутал, да еще не единожды за день? Позор-то какой… — устало пробормотал себе под нос Эйви, ногой отбрасывая в сторону увесистый сук.

— Mallon, тебе не кажется странным все это… Лес отпустил нас практически беспрепятственно, а теперь, что же,играется? Будто и нет нужды ему в нас, вот только, отчего-то, отпустить не решается. С чего бы такие метания? — неожиданно изрек Нимлоросс, оторвав взгляд от земли. Леголас и сам уже задавался этим вопросом.

— Лес, значит, да зверей с ума сводит… — едва слышно прошептал принц с яростью, и, резко развернувшись, тут же выхватил лук. Тишину вечерних сумерек, словно лезвием, рассек звенящий свист. Стрела вонзилась в выступающий малахитовый корень раскидистой осины, где мгновением ранее стояла ведьма. Девушка с именем осенней звезды.

***

Порывистый ледяной ветер вольно властвовал над обширным каменистым плато, распростершимся не на один десяток лиг. Его сплошь устилали, словно множество вражеских копий, высохшие кустарники. Застывшие, словно в муке они тянулись к небесам, деревья — почерневшие и зловещие. Вокруг не было ни души; лишь вдалеке, у затянутого тучами горизонта виднелись изрядно потрепанные временем темные шпили замка, столь же черные, сколь бездонная пропасть, отделяющая их от плато.

Эльфийка вновь бросила полный глухой, бессильной ярости взгляд на твердыню Дол-Гулдура. Кулаки сжались непроизвольно, ногти ранили кожу. Выдох. Прикрыв глаза ладонью, ведьма сдавленно вздохнула и, накинув капюшон, шагнула на встречу почти мертвому лесу по давно знакомой тропе, ведущей в самую его глубь. Сухие ветви угрожающе заскрипели, ветер с новой силой стал трепать плащ эльфийки, а острые коряги цепляли полы платья. Еще тлевшая трава за ее шагами с треском рассыпалась пеплом по ветру. Но эллет уверенно шагала вперед, гордо, будто и не замечая этого, не позволяя даже думать доставить неведомому врагу счастье лицезреть истинную ярость, клокочущую в груди. Цель ведь так близка. В очередной раз, опустившись на колени перед самым древним из живших на плато деревьев — Пастырем, Руаэн ласково погладила его по шершавой коре.

— Здравствуй, добрый мой друг. Видно и тебе нынче досталось, — девушка прошептала еле слышно, тут же обхватив холодный ствол руками. Сосредоточившись, заклинательница оставила попытки урезонить тот ураган эмоций, что буйствовал внутри, и мысленно потянулась к лесу за помощью. Когда она ощутила знакомое тепло в ладонях, то отдала ему все переживания, обратив их в магию. Совсем уже высохшая кора дуба постепенно стала приобретать прежний коричневый с серым оттенок. На ветвях появились нежные почки, распускающиеся молодыми листьями. В след за древом оживала большая часть плато.

Эльфийка отошла от просыпающегося Пастыря и упала в объятия яркой травы. Каждая ведьма способна поворачивать вспять течения рек, если ее воля на то достаточно сильна, но ведь всему есть предел. Совсем рядом послышался глухой скрежет и звук треснувшей древесины. Энт неторопливо расправил свои ветви, грозно осматриваясь по сторонам.

— Приветствую тебя, о юная дочь лесная. Благодарствую, ибо явилась в нужное ты время, — неторопливо проскрежетал древень, кивнув ведьме и позволяя облокотиться о свою могучую ветвь.

— Рада, что успела. Ответь же мне, что произошло? — впрочем, заранее зная ответ, вопросила Фириат, покрепче схватившись за грубую кору обессиленными пальцами.

— Бу-рра-рррум! Этот темный колдун подавно запамятовал, что с границей леса кончается и его власть! Запустил свои руки в наши изумрудные кроны, и вот, что стало ныне с великим Erin Gallen?! Осмелилась эта пакость посягнуть на жизненную силу нашу, орки со всякой другой тварью теперь гуляют по нашим землям с огнем, ядом и топором. Все ему мало, нечистому! — гневно прогремел энт, всплеснув ветвями. Глухое эхо голоса его с ветром пронеслось на несколько лиг вокруг. Испуганные птицы вдалеке вспорхнули с насиженных мест, облаком взмыв в еще чистую синеву северного неба.

— Что еще за твари? — задумчиво подняла взгляд на древо девушка.

— Умертвия повадились к нам с Иссохших Пустошей, вервульфы и варги из Диких Земель захаживают, все возле Придела тобой сотворенного околачиваются, беснуются, но видно нет им чрез магию дороги. А в Дол-Гулдуре все огонь да тьма ярятся на золе братьев моих и сестер.

— Мне жаль. Поверь, они заплатят за все. Втридорога.

— Все так, все так, юная госпожа. Да боюсь не по силам колдунье одной от целого леса злобу такую отворачивать. Нет нынче от эльфов никакого прока, по ветру видно их мудрость былая рассеялась. Рыщут по всему Зеленолесью они, рыщут, выискивают все кого-то, прохода нет. А вырубленных рощ да пепла под ногами будто и не видят. — энт замолчал, рассерженно поскрипывая сучьями. — Вот что, осинка, не дело тебе по лесу одной хаживать, непорядок тут властвует, ведь не признать и дитя свое может.

Подсадив волшебницу к своей куще, древень со всей свойственной энтам неспешностью и спокойствием, направился против северного ветра, в самую гущу лесную. Фириат по обыкновению удобней устроилась в такой уютной и знакомой с самого детства кроне, ненавязчиво обводя рисунок коры тонкими пальцами.

— Меня они ищут, подозреваю, — эльфийка нахмурилась, представляя сколь богатой на злодеяния репутацией она обладает благодаря безграничной фантазии местного населения. — Думаю, пора бы уже и разрешить это недоразумение. Весьма забавно оставлять их ни с чем каждый раз, не спорю. Но мне этот абсурд уже порядком наскучил…

Комментарий к Качаясь в цепях

Вот и следующая глава) Надеюсь, вам понравилось и все так же жду комментарии)

Ps. Гелион* - тот самый виночерпий Трандуила из Хоббита))))

========== С лезвия клинка ==========

Несмотря на дневную пору, в окне избушки все еще теплился огонь лучинки. Его можно было заметить издали, словно маяк, мерцающий в тени деревьев. Корни бережно опутали несколько покосившееся жилище, само по себе построенное вокруг ствола раскидистого дуба.

Леголас подал сигнал к действию затаившимся в кронах стражам, и, наложив на тетиву стрелу, бесшумно скользнул по ветви вниз. Мягко приземлившись на прелую осеннюю листву, воины как можно незаметнее окружили дом. Эльф-разведчик легко спрыгнул на пологую крышу, а затем, расширив с помощью кинжала небольшую щель, что заприметил еще с дерева, заглянул внутрь. На чердаке суетливо колдовала над травами и костяным алтарем — вестимо, непременным атрибутом любой уважающей себя ведьмы — хрупкая фигура, отчего-то закутанная в черный плащ.

Парень нервно моргнул, икнул, припомнил нечистого добрым словом и подался вперед, стараясь взглядом отыскать черного кота, остроконечную шляпу, метлу, глаза жабы, соломенную куклу, мышиные хвостики, демона, ну, или их останки, в конце-то концов. Ничего из вышеперечисленного ему, увы, найти не удалось, зато на полочке небольшого стеллажа мерно поблескивала какая-то скляночка, выделяясь среди других размером. «Кровь младенцев, » — веткой по голове пришло внезапно уверенное озарение. Неистово молясь, юный покоритель крыш подал знак, подтверждающий наличие в доме особо злобной, ну просто наиковарнейшей ведьмы в количестве одной штуки.

Эльфы как можно более незаметно проникли внутрь. Необычайно громко в царившей тишине хрустнула сухая ветка под чьей-то поступью. Леголас остановился у порога, резко обернувшись и цепким взором осмотрев лес.

Знакомый силуэт лишь на секунду мелькнул в тени, тотчас исчезнув в густой поросли.

— Нимлоросс, Эйвиронд, Тауриэль! — пренебрегая осторожностью, принц, не разбирая дороги, устремился за тенью. Три стрелы скользнули с тетивы с целью скорее замешкать девушку, нежели ранить. Гулко билась в висках кровь, задавая ритм всему его существу. Перед глазами проносились однообразные деревья, кустарники, не упускающие возможности хлестнуть эльфа по лицу или зацепить плащ, впрочем, потерянный, можно сказать, сразу. Несколько минут непрерывного бега лишь знакомые золотисто-белые локоны, словно лучи солнца, время от времени мелькали впереди, понукая нестись все быстрее, сосредоточившись лишь на главной цели — одна конкретно взятая чернокнижница в путах. Но что после этого?

Леголас не заметил сломанной ветви и в последнюю минуту удержался от падения. Ориентир был утерян.

Действительно, что ждет ее дальше? Вечное заключение — лучшая из перспектив, едва ли Трандуил пожалеет ведьму.

Буквально в нескольких шагах от него из кустов вывалилась Наривэль, отчаянно чертыхаясь.

— Где остальные? — мрачно вопросил Леголас, сверля подругу взглядом.

— Заперты в доме. Уж не знаю, что там твориться, но, сдается мне, ведьмы там и в помине не было. Нас просто решили жестко проучить.

— Нигде нет. Куда же делась эта бестия, Моргот подери?! — пытаясь отдышаться, в сердцах воскликнул Эйвиронд, судорожно оглядываясь по сторонам. — Она могла свернуть куда угодно!..

— Держитесь возле берегов. Разделимся, далеко уйти не могла точно! — бросил кронпринц, ринувшись напрямик в сторону реки, ведь проще всего было бы скрыть свои следы именно там.

В такой же степени, как и загнать в угол. Не совсем уместные думы резонно оставив на потом, он снова отдалился от реальности, выискивая взглядом хоть какую-то зацепку. Но ничего, кроме редких следов, исчезающих на глазах, найти не мог, вновь ускоряя движение. Четверть часа непрерывного бега, и вот она — лесная река. Внезапно взор зацепился за кожаную сумку, выглядывающую из-за булыжника. Хм, куда же пыталась завести его неугомонная колдунья? Леголас усмехнулся, проведя пальцами по узору на краях вещицы и легким следам на влажной из-за близости реки земле. Оглядевшись, парень подошел к воде. На противоположном берегу камни были сухими. Не было ни следов сапожек, ни брызг с наверняка вымокшего подола, ведь Быстрянка весьма глубока.

— Вашество, а вы под камешком посмотрите, авось найдусь, — раздался со стороны леса насмешливый голос Руаэн.

— Вам не кажется, что эта игра излишне затянулась? — обернувшись, вопросил Леголас, невозмутимо смотря в глаза сидящей на дереве и покачивающей ногой в воздухе колдунье.

— Рада, что вы это наконец-то поняли!

— В таком случае смею вас разочаровать: дворец в другой стороне.

— Да что вы говорите! Кстати, вы под водой обязательно поищите.

— С чего бы?

— А вдруг я не смогла провести и дня без вашего сиятельного внимания да с горя решила присоединиться к водяным с мавками! Внимательней только, внимательней. — возмущенно заявила ведьма, запустив в эльфа горсть песка с попавшей под руку шишкой.

Спрыгнув с дерева и прихватив свою сумку, Руаэн умчалась вниз по течению реки.

Про себя эльфийка отметила, что, судя по доносившимся за спиной фразам, не столь этот высокомерный тип и идеален, насколько хочет казаться. Усмехнувшись, Фириат перемахнула через поваленное дерево и кинула взгляд на противоположный берег. По раскаленным солнцем камням бежал Эйвиронд, а справа от нее не останавливаясь прицеливалась из лука вскользь встреченная когда-то ею начальница стражи. Конечно, парень, быть может, и пропустил бы ее, но интуитивно Руаэн почему-то твердо знала — не в этот раз. Вскоре река делала резкий поворот вправо, а берега преобразились в приличный обрыв. Что ж, история подошла к своей кульминации.

— Ну, так что скажете насчет моциона в дворцовых темницах, леди? — улыбнулся Леголас, чуть прищурив глаза. По обе стороны от него с натянутыми стрелами стояли Тауриэль и растерянная Наривэль.

— Да нет как-то. Знаете, не горю желанием. Свежий воздух много полезней для здоровья, нежели подземные посиделки. Я ж не тролль какой. Хотя за вас не ручаюсь, — непринужденно отозвалась Руаэн, проведя рукой по своим волосам.

— Не волнуйся, уж гореть-то ты точно будешь, ведьма! — прошипела разозленная рыжая, до предела натягивая тетиву. Скорее всего, уж она-то давно уже волоком доставила бы ее государю, если бы не страх встать на пути у существа, лишь упоминание о которых вызывало ужас среди всех свободных народов, а легенды несли в себе исключительно темные тона.

— Действительно? Ай-яй-яй, вашество! И опять вы недоговариваете относительно своих планов. Огорчу вас, друзья мои, у меня сегодня слишком много неотложных дел, так что обойдетесь!

— У вас нет выбора. Примите поражение как должное.

— Хм… повезло, что я могу! — передернула плечиками девушка своим мыслям, шустро напустив простенькое заклинание на стражей. Схватив протянутую не ожидавшим такой подлости принцем руку, ведьма спрыгнула вниз, навстречу холодному и быстрому течению реки, неистово бьющемуся о камни.

Неслабый удар о дно, а мощные потоки воды подхватили двух противников по праву рождения, унося их все дальше от ошалело бросившихся в погоню стражей. Все же воздуха стало не хватать прежде, чем Руаэн даже приблизилась к прозрачной пелене брызг волн. Вдруг сильные руки скользнули по предплечьям эльфийки и подтолкнули навстречу поверхности. Быстрый глубокий вдох опалил уже горящие легкие, но вода тут же захлестывала ее с головой. Пытаться уцепиться за огромные камни было бы глупо и результатов никаких не принесло, поэтому обе стороны конфликта единогласно забросили это неблагодарное дело, по возможности стараясь избегать нежных объятий с гранитными глыбами.

Постепенно пейзаж изменился, радуя глаз отлогими берегами, а течение сменило гнев на милость. Наконец, Руаэн отпустила плечи Леголаса. Собрав последние силы в кулак, она зацепилась за ветвь поваленного на самом краю берега дерева и выбралась на землю, с нескрываемой усмешкой смотря на все-таки выходящего из реки мокрого, злого и усталого, но все такого же собранного принца.

— Что ж, ваша взяла! Но будьте же добры ответить: я успешно сыграл роль щита, или же вы намерены пленить меня ради выкупа? — с явной иронией нарушил молчание Леголас.

— Нет. Но одно другому не мешает, — философски протянула девушка, которой на тот момент были далеко безразличны притязания конкретной королевской пятой точки,— Изначально я всего лишь хотела поговорить. А вот за идею спасибо.

— Поздравляю, вы идеально все просчитали!

— Вам пришелся не по нраву мой сюрприз? Жаль. Полагаете, что с мороком хижины все же палку перегнула?

— Что вы, заманить в ловушку врага своих собратьев — абсолютно нормально.

— Опять вы перевернули все с ног на голову! Это вы ни за что, ни про что с завидным остервенением преследуете невинную девушку, а не я бедному принцу прохода не даю. Потрудитесь наконец хоть объяснить, в чем же я так провинилась пред вашими светлыми очами! Я вам не враг.

— Вынужден признать, ваше притворство бесподобно!

— Так же, как и ваша непроходимая глупость!

— Бесцеремонная тать!

— Вашество, а ты случайно не Дубодум, а? Где, интересно, вы, о великий княже — паукоубивец тать-то в наших краях, да еще и учтивую видели? Насчет нежити еще ясно — папеньку небось своего повечеру узрели… — поднявшись и встав напротив принца в позу «руки в боки», клятвенно упорствовала в заверениях Фириат, чувствуя, что перегибает палку. — А больше в лесу нечисти нет, лично отстреливаю!

— Исчадье ада! — бесцветно хмыкнул королевич, сложив руки на груди.

— Повторяешься, сохатый. Обижусь, — нагло пригрозила колдунья кулаком, будто и не замечая выразительно выгнувшуюся точеную бровь и расширившиеся зрачки Леголаса.

— Зараза ведьмовская, Элберет твою…

— Констатация факта, обесневший мой листочек!

— Демон, что б вас…!

— О! Это конкурс импровизации? Упырюшечка неугомонная!

— Морготова бестия!

— Саблезубый выхухоль!

— Стервозная…- принц не успел договорить, прежде чем в его руки упала почти бездыханная колдунья.

— Зачем было так сильно? — бесцветно вопросил Леголас, перехватывая девушку под колени и опуская на траву.

— Ты удачно тянул время, другого момента могло и не быть. Цел? — осведомилась Тауриэль, убирая в колчан мешочек с дротиками и отряхивая с одежды листья, но, не получив ответа, продолжила: — Нужно ее связать сейчас же.

Наривэль с сожалением подала воину веревку, а Эйвиронд с рыжеволосым перевернули ведьму на бок, скручивая руки экс-спасительницы прочными путами. Леголас молча стоял рядом, подвергая рассмотрению все, что произошло, привычный полагаться во многих практических моментах на начальницу стажи.

— И ноги тоже. — безапелляционно отрезала Тауриэль, когда Нимлоросс поспешил вручить недовольному Эйви вещи и оружие колдуньи. — Если она очнется раньше, чем мы доберемся до дворца, не исключено, что ей удастся сбежать. Владыка ждет нас.

Нимлоросс лишь скептически хмыкнул, осторожно взяв пленницу на руки. Тяжелой походкой он устремился в след за мрачным принцем и торжествующей главой стражи.

***

Тонкая лента лунного света медленно скользила по темному камню, освещая казавшийся белее, чем первый снег, безмятежный лик девушки. Дрогнули алмазные ресницы, отбрасывая причудливые тени на ее лицо, немедля исказившееся болью, из крепко сомкнутых уст вырвался еле слышимый стон. Эльфийка собралась с силами и немного приподнялась на локтях, щурясь, словно кошка, от видевшегося столь ярким света, попытавшись заслонить глаза ладонью.

Неподалеку слышался шепот водопада, который, видимо, и отбрасывал столь удивительные блики на стены ее темницы. Они были словно сотканы из множества крупных алмазов. Фириат лежала на застеленном пледом каменном выступе и не сводила с них взгляда. Любоваться собственным тюрьмой, ну не бред ли? Наверное, не стоило пить утром травяной чай, ну присниться же такое! «Совсем вашество доконал, демон…».

Рука неосознанно скользнула к стене и тонкие пальцы изучающе скользнули по шероховатому, иногда острому камню. Неожиданно палец опалило болью. Вздрогнув, девушка вскочила, шокировано рассматривая рубиновую бусинку, медленно скользящую к запястью. Выйдя из оцепенения, ведьма судорожно завертелась на месте, осматриваясь.

Небольшая холодная камера с единственным выступом средь камня, на котором она очнулась. Довольно массивные витые решетки отделяли пленницу от средней ширины тропинки и падающего с верхних ярусов водопада.

Поддавшись первому порыву, Руаэн прильнула к железным прутьям, намереваясь расплавить, а, может, и слегка подкорректировать изначальный план темниц парой лишних дыр в стенах, но на решетке тут же вспыхнули руны, поглощая направленную на них магию, и даже немного больше. Ладони слегка опалило, отчего Фириат сдавленно зашипела, но не это привлекло внимание узницы. Небольшая царапина не зажила мгновенно, как обычно, а кровоточила.

— Удивлена? — раздался вдруг с тропы чуть насмешливый, пугающе спокойный голос. Колдунья вздрогнула и потерянно бросила взгляд в сторону водопадов. Его обладатель держался в тени не долго, вскоре слабые лучи осветили взирающего на эльфийку с холодным интересом владыку. — Иль не по нраву красной девице ее светлица?

— Есть такое. Не думала, что у какого-то вашего мага получиться наложить хоть сколько-нибудь стоящие подавляющие руны, — еще не придя в себя, колко заметила девушка. Трандуил посерьезнел, явно уловив намек на таланты его особы, да и чада своего. Фириат чертыхнулась от досады, резко сменив тактику.

— Чего же еще ты ожидала, когда била челом Некроманту? Разве не понимала, кому присягаешь?

— Я никому не служу, мой государь.

— Как твое имя, ведьма?

— Руаэн.

— Кто ты и что привело тебя в мое королевство?

— Лихолесье — родина моего отца, а я всего лишь ученица лекаря, ваше величество. Ведьма — уж слишком громко сказано. Всего-то несколько скромных фокусов, этому каждый нынче обучен.

— С какой целью вы покидали пределы своего селения, минуя запрет?

— То Мастеру было угодно. Уж больно плох был раненый. Травки целебные те, почитай, только у Ист-Байт и растут, а слуге веры в таком деле нет, да мне ведь сподручнее. Я науке исцеления крепко обучена.

— Почему же тогда вы оказали сопротивление моей страже?

— Оттого и бежала, что, вестимо, запрещено из села-то без позволения старосты дальше реки уходить. А мне никак ждать непозволительно было! Да и характер дурной…

— Кому ты служишь? Отвечай.

— Никому.

— Кто твой наставник?

Тишину подземелий нарушал лишь грому подобный голос водопада, тени все так же причудливо играли на стенах. Колдунья упрямо опустила глаза, все еще стараясь укрепить кое-какой образ городской выскочки-недоучки, старавшихся выглядеть до неприличия надменно, но в сущности просто робких юнцов, коих при многих чопорных ремесленниках и вельможах вышагивало в Лихолесье хоть отбавляй. Репутация же у дядюшки Радогаста была вовсе не из лучших, и эльфийка не хотела лишних неприятностей магу из-за его чересчур неосмотрительной ученицы.

— Хм. Интересная очерчивается картина, однако… Ты говоришь чистую правду, но и беспардонно лжешь одновременно. — владыка с подозрением сощурил глаза, чуть склонив голову вправо.

— Что ж, твое право. Молчи, доколе не наскучит. Это обещает быть интересным, ведь у тебя впереди целая вечность, ведьма, и ее провождение в темнице — далеко не лучший вариант, согласись. — взметнулись полы дорогого плаща, развивавшегося за спиной короля. Вскоре лабиринт камня поглотил и эхо его шагов.

========== Слова нас обманут ==========

- Снова заварушка на границе? И как успехи? – выглянув в коридор из-за плеча принца и удостоверившись в отсутствии свидетелей, вздернула бровь Фириат.

- Осведомляетесь о бытие ваших зверушек?

- Да нет, на их-то счет я как раз и не беспокоюсь, более чем уверена, что большинство из них намного целее, чем ваши вояки.

-Ничего смешного, – возразил эльф, оттеснив собеседницу к окну, выходящему на бескрайние лесные массивы.

- Почему же? По-моему уж некромант-то точно повеселился, после моего исчезновения от радости, небось, с трона свалился, чело в припадке смеха разбил, а корона покосилась и вовсе на переносицу сползла. А вот вам бы я посоветовала сменить это кислое выражение лица, а то уж до судороги недалеко! Да и в болотно-зеленых одеждах с ним выглядите ужасно бледным. Ужели это сейчас модно? – по лицу девушки скользнула улыбка.

- Рад, что поднял вам настроение. Спрашиваю, вновь: кому вы…

- Можете не продолжать, перечень вопросов я усвоила лучше азбуки, может, минуем последующие за ними ужимки, и вы сразу уж толкнете обличительную речь? Хотя нет, лучше не надо, и так птицу-говорун напоминать начнете скоро, та так же услаждает слух лишь единой мелодией…

- Повезло, что славная вы неизменно облачаете свой отказ разнообразными каверзами. Ваше молчание точно ни к чему нас не приведет. А с речью, пожалуй, повременю.

- Отчего же? В красоте вашего ораторского искусства сомневаться не смею, так же как и в однообразии тем. Хотя, куда уж там…

- В этот раз, я полагаю, конструктивный диалог опять не выйдет, – ухмыльнулся принц, переплетая их пальцы.

- Смотря что под ним подразумевать. Все равно этот ужасный цвет вам не к лицу.

- Обожаю ваш альтруизм, так стремитесь хоть словом помочь. Сегодня же сменю швей… К слову, вам язвительность «идет» не меньше. И вовсе не похож я на птицу.

- Куда нам уж… А вы случайно не гостили в Лориэне? Говорят, там их на диву много… как и павлинов…

***

Бесконечной вереницей событий и дней потянулось время. Ведьма все так же молчала, колко парируя все вопросы и обвинения, порой доводя царевича с владыкой до дикой ярости. Лишь изредка она улыбалась с издевкой на гневные угрозы да искажающееся былыми шрамами лицо пленителя. Все так же тучи клубились над Дол-Гулдуром, а лес мрачнел, угасал сильней и сильней с каждым часом. Во всякой тени теперь можно было увидеть горящие жаждой крови золотые огни глаз унголианты или варга, норовивших вцепиться в горло. На ночь как можно крепче затворялись городские врата, ставни окон, с тяжелым стуком падали железные засовы на дверях. Темнота отныне несла с собой лишь безотчетный страх и беспокойство за тех, что защищали свой дом за пределами неприступных каменных стен. Все чаще, ступая на порог, королевские стражи вместе с промозглым осенним ветром приносили и дурную весть.

Трандуил рыскал по лесу во главе своих воинов, в отчаянии пытаясь найти решение проблемы, но лишь пуская силы по ветру. Все было тщетно. Он чувствовал себя тенью. Ни на что не способной, связанной долгом и неизвестностью, обреченной вечно стучаться в закрытые двери и наблюдать за тем, как по кирпичику рушится воздвигнутое, некогда великое королевство, утратившее большую часть своих земель. Всякий день приближал терпение короля к концу, так же, как и пору сомнений принца.

Каждый божий день по вечерам Леголас, измотанный частыми боями, уже привычно шел извилистыми коридорами к знакомой комнатке, где его ожидали очередные колкости да задорные усмешки колдуньи. Казалось, еще несколько недель назад он без раздумий был готов толкнуть ее в пропасть по первому приказу отца, будучи твердо уверенным в своей правоте, но не сейчас. Сейчас … Как ни странно, эта бестия открыла ему глаза. Часами следовавших за незначащими препирательствами уговоров она заставила Леголаса задуматься над палитрой его мира, заново разграничить белое с черным. Взращенная гордыней натура претила этому, но, пересматривая доклады военачальников и городничих, поступки своего отца, один за другим он все чаще замечал роковые просчеты и ложь ответственных. Причины всего происходящего предстали совершенно в ином свете.

Сложно сказать, когда же наступил тот переломный момент, когда, бредя по опалой листве в очередной черной пуще, царевич начал ловить себя на мысли об одной взбалмошной особе. О том, что совсем скоро скрипнет дверь, и он увидит ее улыбку, пусть она не несла для нее той же цены, что для него. Не знал также и когда успел изучить ее привычки, жесты, когда начал ценить выше воздуха эту улыбку, взгляды искрящихся бирюзово-серых глаз. Каждый вечер он приходил в подземелье, чтобы скрыться в тени и наблюдать за тем, как Руаэн бесцельно бродит по темнице, задумчиво ощупывает шероховатости стен, подтянув колени к груди на самом краю выступа в камне. Она любила смотреть на луну, чей свет играл в водопаде искрами, ведь это все, что ей оставалось. Но Леголас видел и иную сторону медали. Замечал истертые веревками запястья, расправляющиеся при его появлении усталые плечи, печаль, мелькающую сквозь полотно насмешки в глазах. Он сумел разглядеть свет там, где вовсе не ждал – в душе ведьмы, и она стала его бредом, тем, что не давало оступиться на краю пропасти именно ему. Наверное, он готов был без сожалений отдать все, что имел, даже пасть в бою, но стремился вернуться, несмотря на все ее «но».

***

Ледяной дождь уже не первый день скрывал от взора горизонт. Сияющие капли россыпью искр собирались на листьях деревьев и лиан, часто радуя путников неожиданным падением. Потоки воды значительно размыли дороги, по которым теперь не всегда можно было проехать верхом. Комья грязи разлетались от копыт взмыленных скакунов, от гордой поступи которых давно не осталось и следа. Промозглый ветер все сильней терзал отяжелевшие от воды полы плащей всадников. Протяжный вой рассек лезвием монотонный шум ливня, заставив нервно всхрапывать и метаться не раз побывавших в сражениях коней. Вскоре второй голос слился с первым, третьим, четвертым, оглашая весть грядущей расправы. Вой словно отражался от полотна небес, вновь и вновь раздаваясь над безмолвным, ослабевшим лесом. Он звенел среди буйства ветра и воды, заставляя еще сильней сжиматься все живое, скребя страхом и тревогой по нервам.

Отряд гнал коней во весь опор, оставалось совсем чуть-чуть дотянуть до погранпоста или, по крайней мере, до леса. Нередко эльфы встречали следы варгов за его границами, но никогда волки не пересекали их. Выходить за пределы лихолесья в погоне за отрядом орков всего в тридцать голов было ошибкой, вот только стало явным это лишь когда невдалеке от лагеря во тьме один за другим вспыхнули желтые огни глаз. Их было слишком много.

Страж, стоявший в дозоре, затрубил в рог. Выхватив меч, он вонзил клинок в метнувшегося на него из тени монстра. Рычание. Толчок мощных лап от земли. Истошные вопли боли. Вой, теряющийся далеко в синеве неба. Звон клинков и клацанье зубов. Вскрики. Падающие навзничь тела и остекленевшие глаза товарищей. Застывшие навсегда решимость и боль во взоре, исчезнувшие надежды. Слезы, каленым железом жгущие благородные лица. Багрянец теплой крови на холодной стали. Ужасающий оскал, отразившийся на зеркальном лезвии вбитого из ладони клинка. Последний раз содрогнулась рука стража, факел выпал из ослабевшей руки. Пламя, разгоревшееся на брошенной кем-то ткани шатра, осветило безвольные тела павших зверей и эльфов, забирая их данью, обращая в пепел, отражаясь заревом на стали и в мертвых озерах зениц. Первые капли застучали по доспехам, все сильней вздымался в высь огонь.

У эльфов не было шанса. Бой на месте стоянки не затянулся, но унес несоизмеримо много жизней. Первую волну существ сумели перебить, но за рекой уже слышался лай других. Водрузив на них раненых, уцелевшие оседлали коней и помчались к лесу, что есть сил.

Топот копыт. Испуганное ржание. Блеск когтей, визг, последний хрип лошади в конце колонны. Стоны. Рык, повизгивание твари. Страх. Ненависть. Стена дождя перед глазами и робкий огонек надежды, сияющий на вершине башни погранпоста.

***

Гром гремел за окном кабинета, расплывчатые тени на стены отбрасывало трепещущее пламя камина. Ветер неистово рвал бархат занавесей, словно завывая в коридорах замка. Трандуил восседал за своим рабочим столом, перебирая меж пальцев перо, не решаясь опустить взор на написанное. В движениях, взгляде владыки играла тревога.

Среди шума дождя из лесной глуши доносилось пение рога Лихолесья. Подойдя к окну, эльф придержал штору. На горизонте, за пределами его владений виднелось зарево пожара, а в лесной чаще один за другим вспыхивали факела. Со скрипом отворились массивные врата, раздался цокот копыт по мостовой и крики. Сжимающие душу стоны. Плачь женщин и детей, рыдание матерей и сестер, гордые скупые слезы стражи – смешалось все. Все больше эльфов выбегало на улицы, несмотря на дождь. Десять, от силы пятнадцать изможденных всадников в крови, из последних сил прижимающих к груди тела раненых друзей – вот и все, что осталось от отряда матерых воинов.

Решение было принято. Рука уверенно взялась за перо и последний росчерк лег на пергамент. Резкий порыв ветра в очередной раз всколыхнул полы мантии короля. Бесшумно затворилась за ним дверь. Свеча, освещавшая жестокие строки, с тихим шипением погасла.

========== Сорванные струны ==========

Принц сделал пару шагов к двери, но замер, скользнув ладонью по резной ручке. Неимоверно медленно отсчитывало мгновенья время, и каждое из них ложилось тяжким грузом на плечи двух душ, заплутавших среди причудливо извилистых тропинок собственных жизней и чувств. Войдя, он неспешно обернулся, разрезал путы на хрупких запястьях и отошел к окну, скрестив руки на груди. Фириат подняла на него глаза, а тонкие пальцы невольно начали перебирать серебряный кулон на груди. Но в этом жесте не было теперь привычной решительности. Только робость и недоверие. Она всматривалась в его лицо, чуть опущенные удивительно темные брови, меж коих пролегла еле заметная складка тревоги, тонкие сжатые в линию губы и устремленный на нее взгляд задумчивых голубых глаз. Чистых, как апрельское небо. Ярких, затягивающих, словно морская гладь. Замешательство, усталость, вопрос, грусть и что-то, чего не разобрать – в них не было ни колкого льда, ни презрения, ни упрека. Но отчего-то хотелось, чтобы этот несносный упрямец ее ненавидел, злился, и вовсе позабыл о ней… Да все, что угодно, в конце концов! Только бы не смотрел на нее так, просто, без тени притворства, заглядывая в самую суть, будто нет этого вечного «но», разбившего тысячи судеб…

-Почему ты спасла нас? Тогда, на Ист-Байт.- негромко произнес Леголас, все так же не отрывая взгляда.

Эльфийка отрывисто вздохнула, небрежно поведя плечами.

- А почему ты вытолкнул меня из воды? Тогда, на реке?

- Не важно. Не смей уходить от ответа.

-Почему?…. не стану кривить душой - не из доброты душевной. Знаешь, быть может, в чем-то твой отец прав. Пусть лес с ума сводила и не я, но в том, что с вами приключилось, есть и моя вина. Это мое бремя, мое упущение и еще один камень на душу, притом один из многих. Я не смогла вовремя урезонить гнев, клокочущий в этом древнем лесу, пресечь тьму, что наведалась в наши края и что пробудила здесь пламя ненависти. Не уберегла. А ведь это долг моей семьи. Меня ведь нисколько не трогала ваша дальнейшая судьба тогда, вовсе нет. Я была слишком занята тем, что зреет вдалеке. Беспокоилась о том, что могу обрести, оставив в тени все то, что оставила за плечами и вот-вот потеряю. Скорее, я помогла вам лишь ради того, чтобы, пусть даже ненадолго, притупить чувство вины, тенью обжигающее мои следы. Эгоистка. Думала, так будет правильно. Гналась за сколь великими, столь и призрачными идеалами. Но у судьбы, как и у времени, свои причуды, вашество… - выговорившись на одном дыхании, девушка примолкла, снова спрятав глаза.

-Я пришел в последний раз.

-Знаю.

-И все? Ничего боле сказать не желаешь?

- А что сказать? Днем все решится.

-И ты так просто от всего откажешься? Обречешь себя?

-Откажусь от чего? Бесконечной погони? Долга, присяги, нашего безумия, нашего предательства? О да, откажусь! И сделаю это с легким сердцем! Я не хочу рушить твою жизнь. Как, впрочем, и свою, но тут от меня ничего не зависит. Ты просто проснешься утром …

-Просто? Просто проснусь?! Да какое право ты имеешь решать за нас обоих!!! – сорвавшись с места, Леголас оказался лицом к лицу с ведьмой. – Знаешь, ты и сейчас не многим отличилась! Может, стоит уже открыть глаза?

-Можно подумать – это что-то изменит! Тебе так нравится издеваться надо мной, принц?

- Все, абсолютно.

- Ты когда-либо задумывался о том, что нас ждет впереди? Жертва. Я ведьма, мое место там, за тысячи миль отсюда, среди таких же, как я. Луна, небо, ветер в волосах, музыка и танцы у костра до рассвета, днем кипящие зелья, охапки душистых трав да бесконечные стопки манускриптов – это мое. А твое место – оно здесь. И тебе чуждо все то, что дорого мне. Все,кого ты любишь, видят во мне лишь дикарку, темное отродье . Замкнутый круг. Кому-то в любом случае придется жертвовать своим миром. И, скорее всего, явно не мне. – в комнате повисла тишина. Леголас обреченно вздохнул. Теплые пальцы легко скользнули по щеке эльфийки, очертили линию скул, запутались в волосах. Удивившись, ведьма упустила момент, когда он, еще больше приблизившись, прижал ее к стене. Бережно обнял, словно она и правда ему дорога… –Как много за меня отдашь? Безумие… – нерешительно коснувшись губами уголка ее, Леголас почти невесомо поцеловал девушку, не чувствуя протеста, все больше чувств вкладывая в это. Правда ведь, безумец.Чуть отстранившись, Фириат обняла ладонями его лицо. - Скажи, скольким ценишь мою жизнь? Скажи, прошу…

Принц застыл, не поднимая глаз. Выбор…Долг, или то странное чувство, что заставляло его кровь гореть огнем? Если бы он знал.

-Ясно…

***

- Ну что, ведьма, не так ты, выходит, и страшна, как малюют? - невесело ухмыльнулся стражник, отпирая замки.

Фириат не ответила, лишь пожав плечами, мол - понимайте, как хотите. Кинув взгляд на водопад, она помрачнела : еще не рассвело.

- Не удивляйся, милостив наш государь, солнца ожиданием тебя томить не изволил, как предполагалось, перед искуплением тяжких твоих проступков. - весьма условно связав ее руки, он кивнул сотоварищу, увлекая девушку за собой вверх по лестнице.

Оказалось, ее темница была наиболее удалена от выхода. Прежде, чем в лицо пахнуло свежестью дождя из открытых дверей подземелий, пришлось миновать немало коридоров. Столь долгожданные, пусть и слабые, лучи солнца заставили сощуриться и приятно обожгли продрогшие плечи - все же, пещеры не особо отличались теплом, как и красками. Командир стражи чинно шла впереди процессии, толпа расступалась перед ними. Не было ни криков в этой цветастой массе, ни воплей, лишь ненавистные взгляды, тихие шепотки, судорожные всхлипы. На площади, у самых дворцовых ворот, ее отпустили , ощутимо подтолкнув в спину древком топора к лестнице на постамент, где вскоре, не особо церемонясь, привязали к столбу не только за кисти, но и под колени. Фириат дернулась от боли в запястьях, но тут же получила звонкую пощечину от командира стражи. Ведьма вскрикнула, зло сверкнув глазами, чувствуя, как по губе скользнула струйка крови.

- Я же сказала, ты сгоришь! - рука не дрогнула, факел коснулся крайней вязанки хвороста. Жадно занялись огнем сухие прутья, перекидывая пламя все ближе к девушке. Вскоре оно трещало у самых ее ног, все вокруг подернулось дымной пеленой, поплыли в глазах очертания лиц, редкие крики бьющихся в истерике женщин, видимо, потерявших в борьбе “с ней” родных - они ушли на второй план, слышались, словно сквозь толщу воды. Жалящая боль обожгла незащищенные стопы. И жар. Невыносимый жар взвившегося вокруг хрупкой фигурки зарева опалил кожу, вперемешку с дымом опалил легкие, заставив судорожно закашляться. Слабость, отчаяние, бессилие.. Из последних сил разомкнув веки, Фириат в последний раз попыталась найти в толпе всего одно знакомое лицо, но тщетно.

- Просто. Просто, так просто..- судорожный шепот последним сорвался с сухих, обветренных губ…

***

Рейд вышел, прямо скажем, неудачный. Тревога оказалась ложной, и единственным найденным его отрядом врагом был отбившийся от стаи варг, заливавшийся пронзительным воем в тихом ужасе ночи, раскрывая себя с головой. Леголас устало толкнул створки замковых ворот, подметив странное оживление за их пределами. Перед глазами встал злосчастный приказ отца, но солнце ведь лишь зарделось на горизонте. Вот только над головами многочисленных эльфов черной лентой уже вился в небо дым костра.

Пламя. Оно будто замерло стеной перед безвольно повисшей на цепях столба девушкой, ровно потрескивая. Словно ее злость на несправедливость мира, где пытают и жгут людей, где честных губят одним словом, а тщеславие превозносят. Где одна прихоть перекрывает цену самого хрупкого и прекрасного на свете огонька -жизни. Мы можем свернуть горы, победить в войнах, прославиться в веках, отстроить стертые с лица земли города и страны, но вернуть канувших в этом омуте чьих-то желаний и выгод, тех, что любили - никогда.

Расталкивая всех,кто стоял на пути, он ринулся к костру. Но, охваченный огнем, силуэт девушки исчез в облаке дыма. Вместе с сильным порывом ветра огонь погас, а помост в щепки раскрошили вздыбившие камень мостовой корни. Эльф упал на колени перед ним, устремив взор к той самой черной ленте в небе. Времени вспять не повернуть…

***

Конь задорно всхрапнул, переходя на галоп и окончательно вырывая хозяина из цепких объятий памяти. Леголас досадливо встряхнул головой, словно развеяв последние призраки прошлого, и осадил коня. Как же он сожалел, безумно. Что не вернулся засветло, не почувствовал неладного, не отпустил ее раньше, а главное - промолчал. Промолчал, несмотря на то,что уже давно не нуждался в ответе. Дурак.

Ощущение чего-то странного вновь охватило его, эльф огляделся. Порыв ветра всколыхнул полы плаща. Спешившись, он бесшумно натянул тетиву. В поле зрения мелькнула тень. Молниеносно обернувшись, принц выстрелил, но ни на дороге, ни в чаще никого уже не было. Прислушавшись, лучник передернул плечами. Война не прошла для него бесследно,вот уже и в какой лесной зверушке ему чудится враг.

Вернув лук на положенное место, Леголас с усилием выдернул стрелу из ствола величавого ясеня, а взор уцепился за мерный блеск металла в поросли папоротника. Склонившись и разведя в стороны его резные ветви, он замер. На земле лежал чудесный кинжал: белое дерево и резная тончайшая сталь. А на простой, без изысков рукояти лежал серебряный кулон, еще не успевший позабыть тепло рук.