Сказочная неделька (СИ) [Эмилия Галаган] (fb2) читать постранично

<p>

Сказочная неделька</p>

<p>

Жене, моей подруге.</p>

<p>

Ты снова и снова оказываешься сильнее</p>

<p>

Той тоски, от которой мне не хочется жить.</p>

<p>

Я кладу трубку и вытираю слезы.</p>

<p>

Спасибо.</p>

   Ты поверишь?

   У одного человека был такой дом... странный, заколдованный, проклятый - живой, в общем. Ты знала, что все живое - проклятое, странное, заколдованное? Теперь знаешь. Душа всякого, кто жил и умирал в этом доме, вселялась в какой-нибудь предмет и жила в нем. И не просто жила, а весьма явственно заявляла о себе. Голосом. Настоящим человеческим голосом. Например, в больших стенных часах жила душа прапрадедушки этого человека. А в кухонном половнике - душа его бабушки. И когда этот человек заводил часы, то слышал: "Пора уже смазать мои шестеренки, или ты хочешь, чтобы мы отстали от времени?" А когда готовил суп: "Ты снова пересолил, дорогой!" А еще иногда шкаф и секретер ужасно ругались между собой - при жизни они были братьями. "Ты на меня дверцей не хлопай!" - "А ты ножкой тут не постукивай, как врежу, так и полочек не соберешь!" Но все бы ничего, человек уже привык ко всему этому, но однажды у него не прохудилась крыша, и он не решил сделать ремонт. Решил и решил. Но никто его не поддержал. Даже шкаф с секретером выступили союзом против нового начинания. Со старой кроватью (она при жизни была очень нервной женщиной) случилась истерика, и она всю ночь противно скрипела:

   -- Меня вы-ы-ы-кинут! Я знаю: меня вы-ы-кинут!

   И человек не выдержал и предпринял ужасно рискованный шаг.

   Он сказал: "Да пошли вы все!!!"

   И все пошли.

   Напоследок немного погрохотали, конечно. Но ушли.

   То есть души ушли, а мебель, конечно, осталась, но человек и ее выкинул от греха подальше.

   Сделал ремонт. Поставил новую мебель.

   И стал жить в новом доме, среди немых предметов. А через неделю заговорил сам с собой - и так и не смог замолчать.

   Так по сей день сидит и говорит. Всякое рассказывает. Чепуху мелет.

   Вроде дело нехитрое: свихнулся, с кем не бывало? Но люди приходят, слушают. Сидят у стен дома, стаканы у ушей. Пророчества для себя слагают. Вот и я приобщилась, кое-что поднабрала, неделю к стенам того дома походив. Правда, потом холода настали, и я уж больше ходить не решилась: как бы ухом со стаканом к стене не примерзнуть... Или не свихнуться самой ненароком... Но историями поделюсь, конечно.

   Это денег я в долг не дам, а баек - всегда пожалуйста.

   Понедельник

   У одной женщины была жизнь, и эта жизнь ей не нравилась.

   У нее были гнусные родственники, всегда ею недовольные, и зловредные коллеги, никогда не говорившие "Будь здорова!", когда она чихала. И никакой любви -- только один поэт, лечившийся в психиатрической лечебнице, слал ей стихи про ее черные глаза (хотя глаза были попросту темно-карие), и еще один Приличный Женатый Мужчина волочился за ней (ему больше нравился ее бюст, глаз он не замечал).

   И однажды женщина решила: хватит. Сложила свою жизнь в корзинку и вышла из дома.

   На улице было темно и хлестало дождем, но женщина не стала возвращаться.

   Поначалу она хотела попросту оставить корзинку на крылечке у Судьбы, но чем дольше она шла и чем сильнее промокала, тем больше крепла ее решимость -- нет уж, просто так она не уйдет! И всю дорогу она составляла отчаянный и страстный монолог, полный перечень своих бед и злоключений -- и никак не могла успокоиться.

   В конце концов она достигла цели.

   Поставила корзинку на крыльцо и постучала в дверь.

   И едва дверь распахнулась -- женщина, вместо того чтобы начать свою речь, неожиданно для самой себя изо всех сил врезала Судьбе в нос.

   Развернулась и ушла. И больше никто ее не видел.

   А безумный поэт внезапно излечился, вышел из лечебницы и устроился менеджером по продажам.

   А Приличный Женатый Мужчина бросил семью и ушел пешком в Тибет.

   И если как-нибудь дорога приведет вас на ветхое крыльцо и вы постучите в старую дверь с облупившейся краской -- на пороге появится