В Бездонном море тысяча ночей (СИ) [Таня Соул] (fb2) читать постранично

Таня Соул В Бездонном море тысяча ночей

Ночь первая

Диана даже не успела понять, что с ней приключилось, ведь только секунду назад она играла с дельфинами на поверхности. А теперь над ней была толща воды, а вокруг её талии – толстое лассо из морских водорослей. Оно с невероятной силой тащило её всё глубже на дно океана. От испуга она глотнула воды и начала задыхаться, страшась, что больше никогда не сможет с упоением наблюдать, как на востоке над бескрайним океаном поднимается солнце. Словно почувствовав, что она перестала сопротивляться, лассо ослабило свою хватку, и через мгновение сильные скользкие руки схватили её за плечи.

Перед Дианой появилось одетое в странную тканую рубаху и свободные брюки цвета тины существо невероятно похожее на земного мужчину, местами обросшего чешуёй, слегка позеленевшего и дико голодного. Морское чудовище запихнуло ей в рот какие-то водоросли, открыло свою пасть, наполненную острыми, как клинки, зубами и вгрызлось в её горло. Алое облако крови, подхваченное течением, тут же разошлось от них в стороны. Чудовище нехотя отстранилось от Дианы, снова схватило верёвку и устремилось на глубину.

Как только его губы покинули прокушенное горло Дианы, кровотечение странным образом остановилось. Но теперь новая волна боли растекалась лавой по лёгким. Каждая клеточка в её груди грозилась вспыхнуть и взорваться, а водоросли во рту растворялись и кипятком лились по глотке. Силы утекали из Дианы, словно вода из прохудившегося кувшина, мир вокруг подёрнулся тёмной дымкой, переходящей во мрак беспамятства.

Когда она очнулась, боль уже отступила. Её лёгкие вместо привычного невесомого воздуха наполняла тягучая солёная вода, а на горле, где зубы чудовища разорвали её кожу, при каждом вдохе и выдохе поднимались и опускались жабры.

Толстые верёвки до боли впивались в руки и ноги Дианы – её привязали к столбу посреди просторной площади диковинного подводного города. Толпившиеся вокруг подводные жители разглядывали её с нескрываемым любопытством и перешёптывались на непонятном рычаще-певучем языке, звучавшем так, будто разъярённый лев научился говорить по-китовьи.

Диана попыталась закричать, но в горле не зародилось ни звука. И эта странная немота стала последней каплей в чане копившего в ней страха. Отчаяние и бессилие хлынули из её глаз невидимыми слезами, смешиваясь с океанической водой.

В поисках хоть какой-то возможности спасения, она оглянулась, и её объял ещё больший ужас. За колонной стояло чудовище, утащившее её с поверхности. Если жители на площади выглядели беззаботными зеваками, то вид её похитителя напротив заставлял кровь стыть в жилах. Чудовище посмотрело на неё с ненавистью и отвращением и подплыло ближе к колонне.

По узкому проходу, который подводные жители оставили свободным, к Диане подплыла торжественная процессия из старцев, а во главе её был мужчина средних лет, в плаще и с подносом в руках. На этом подносе стоял закупоренный сосуд и лежал острый высеченный из камня кинжал.

– На мигир, Аруог, Аала Унаг им Арагерр ро унагиу, – мужчина с подносом, на вид напоминавший жреца, прорычал повернувшись к похитителю, и тот подплыл к Диане совсем близко и встал напротив неё.

Жрец ловким движением разрезал запястье на руке похитителя и проделал то же самое с запястьем Дианы – она дёрнулась и вскрикнула от боли. Хлынувшая из ран кровь облаком разошлась по воде.

Пузырёк с жёлтой жидкостью как по волшебству взмыл с подноса и оказался в руках жреца, который без промедления открыл крышку и перевернул сосуд как раз между Дианой и её похитителем. К красному цвету крови примешался жёлтый.

Проскрипев что-то непонятное на своём подводном языке, жрец взмахнул рукой, и вода вокруг них ожила, закрутилась, собрала и их кровь, и вылитую между ними жёлтую жидкость, формируя нечто похожее на жгут. Мгновение – и концы этого жгута устремились к запястьям Дианы и стоявшего напротив неё похитителя. Как только жидкость коснулась раны, их притянуло друг к другу, и странный жар начал подниматься от раненой руки Дианы выше к локтю, затем к плечу, растекаясь по телу.

Похититель зачем-то прижал свой лоб к её, и, когда жрец снова заговорил, его речь вместо бессмысленно рычащего скрипа обрела смысл:

– Да благословит Океан этот союз, предначертанный Дикой луной, дабы в будущие подводные поколения влилась новая кровь. Да скрепят этот союз нерушимые узы, как только последняя тысячная луна померкнет, уступая место солнцу. Тогда дева эта навеки станет одною из нас и пребудет таковою до тех пор, пока её супруг не превратится в морскую пену и волны.

Когда жрец замолчал, похититель торопливо отстранился, словно спеша отделаться от назойливого попутчика. Диана заворожённо смотрела то на него, то на жреца, пока паззл окончательно не сложился у неё в голове. Это она была той самой девой, которой суждено навеки остаться