Чужая игра для Сиротки [Айя Субботина] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (111) »
Глава первая
Восемнадцать лет спустя Сиротка Сны — это самое страшное, что случалось в моей жизни. Потому что каждый раз, когда я снова вижу тот лес, чувствую запах пожухлых листьев и крови, слышу голоса и не понимаю ни слова… В общем, каждый раз что-то да случается. Я вскидываюсь в своей узкой постели, с трудом проглатывая крик адской боли. Кажется, мою несчастную ни в чем неповинную руку сунули в пыточное приспособление. Где одновременно режут, солят и поджаривают. Откидываю край одеяла, щурюсь, пытаясь высмотреть что-то в кромешной темноте. Болит чертовски сильно. Спускаю босые ноги на пол, прикусываю боли от прикосновения к ледяному полу. На цыпочках, чтобы не разбудить чутко спящих сестер по вере, крадусь к выходу из спальных покоев в одной ночной сорочке. Толкаю дверь. Одной рукой не справиться, а вторая… Глаза уже немного привыкли к темноте и теперь хорошо вижу, что правая вся от запястья до локтя покрыта чем-то липким и темным. Пахнущим солью и железными стружками. Это кровь?! Все-таки кое-как справляюсь с дверью, выскальзываю наружу и что есть сил бегу в конец коридора. Оттуда — направо, по узкой винтовой лестнице, где у меня всегда случается приступ удушья. Главное — не думать о стенах, которые как будто вот-вот сомкнуться вокруг меня каменным мешком. Выдыхаю, поднявшись на самый верх, снова бегу до второй двери справа. Тут купальни. Проскальзываю внутрь, зажигаю масляную лампу и с ужасом таращусь на свою руку. Вся в крови. Ткань сорочки пропитана так, что хоть отжимай. Плачущий Руук, за что же мне все это?! Медленно, предчувствуя неладное, отодвигаю ткань до локтя. Оно горит у меня под кожей, выступает наружу острыми гранями странного орнамента: шипы, кости… рога? Плачущий, защити! — Матильда? Дитя, что ты здесь делаешь в ночную пору? Я жмурюсь, ругаю себя на чем свет стоит, потому что забыла запереть дверь. Меня погубят не вот эти странные метаморфозы, а собственная, порой просто феноменальная, безголовость и неосмотрительность. Прячу руку за спину, поворачиваюсь на пятках и, глядя на настоятельницу Тамзину, вру, не моргнув глазом: — Просто дурной сон, мать-настоятельница. Она прищуривается. Улыбаюсь до зубной боли. — Что у тебя там, ммм? — выразительно заглядывает мне за спину. — Я просто… очень усердно молилась, мать-настоятельница. — Пячусь к стене. Настоятельница Анна обязательно бы поверила. Она вообще верит всему, что ей говорят. Поистине, божий человек. Но настоятельницу Тамзину так легко не провести. Она протягивает вперед руку, нетерпеливо сжимает пальцы. — Немедленно дай мне то, что ты прячешь, Матильда. И, клянусь Плачущим, я постараюсь быть снисходительной к твоей выходке. Снисходительность и настоятельница Тамзина — это словно огонь, который обещает льду совсем не больно его растопить. Жмурюсь, медленно показываю руку. Теперь меня точно запорют до смерти. А уж про поездку на Ярмарку точно можно забыть. — Плачущий, Матильда, ну нельзя же так! Я с опаской приоткрываю один глаз. Понятия не имею, что случилось с моей рукой, но уверена, что окровавленные черепа, кости и рога на коже послушницы самого жертвенного и чистого бога, вряд ли бы побудили наставницу Тамзину сказать вот это. Скорее уж она бы прокляла меня тут же и для верности огрела чем-нибудь тяжелым, чтобы вывести из строя злой дух. В прошлом году в одну из монашек вселился дух неушедшего[1], и Тамзина была единственной, чья рука не дрогнула проломить голову своей сестре по вере, чтобы «изгнать проклятого». С тех пор на полу в обеденной так и осталось бурое пятно — его не- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (111) »
Последние комментарии
1 час 13 минут назад
22 часов 27 минут назад
22 часов 30 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 8 часов назад
1 день 9 часов назад