Провидец (ЛП) [Дж С Андрижески] (fb2) читать онлайн

Дж. С. Андрижески Провидец

«Провидец» — это третья книга в суровой и романтической серии «Вампир-детектив Миднайт», действие которой происходит в футуристическом и антиутопическом Нью-Йорке, населённом вампирами, людьми и экстрасенсами, которые пытаются восстановить свой мир после разрушительной расовой войны, едва не уничтожившей всю планету.

Эта серия — спин-офф от серии «Тайна Квентина Блэка», но её можно читать отдельно. Её главный герой, вампир с прошлым и детектив отдела убийств, Наоко «Ник» Танака, только что перевёлся в полицию Нью-Йорка после плохого инцидента в Лос-Анджелесе, и это заставляет его начать новую жизнь. Ник работает «Миднайтом», или вампиром на службе департамента человеческой полиции. Когда он прибывает в Нью-Йорк, он хочет, чтобы его оставили в покое, дали работать, кататься на сёрфе и мирно проживать его бессмертную жизнь.

У жизни и обитателей Нью-Йорка явно другие планы.

Пролог Ящик

— Есть!

Долговязый светловолосый человек улыбнулся, дёрнув вниз старомодную L-образную ручку после того, как его полуорганический компьютер-наладонник засветился.

Плавное движение подтвердило значение громкого щелчка, который он услышал, когда электронная комбинация встала на место.

Замок отворился.

Распахнув толстую дверь сейфа, он обернулся к женщине, которая стояла коленями на полу позади него. Он наблюдал, как её глаза сосредоточенно прищурились, пока она смотрела на лицо распростёртого на ковре мужчины. Его тело оставалось неподвижным, если не считать мигания огоньков на его гиперсовременном виртуально усовершенствованном костюме.

Контрастируя с мёртвым взглядом, которым мужчина уставился в потолок, его костюм полыхал отвлекающими разрозненными вспышками, образами и огоньками, которые трансформировались и менялись каждое мгновение, светясь и искря в тускло освещённом пространстве углового офиса на 88 этаже.

— Ты справилась? — спросил он у неё.

Произнося эти слова, он перевёл взгляд обратно на содержимое сейфа.

— Работаю над этим, — пробормотала она, не поднимая глаз.

Она держала вторую органическую машину над лицом мужчины, лежавшего на полу.

Её серебристые с металлическим отливом дреды были убраны от лица в длинный конский хвост, отчего черты её лица казались ещё более свирепыми, чем обычно. Он невольно улыбнулся при виде напряжённости в её тёмно-карих глазах, пока она смотрела на тело перед собой.

Она была прекрасна.

Его свирепая, хищная, дьявольски умная и абсолютно ох*енная богиня.

Он возбуждался, наблюдая за её работой, но этой ночью у него не было времени на что-либо, кроме беглых взглядов и наблюдения украдкой.

Он смотрел, как она проводит сканером по лицу мёртвого мужчины, затем по всей длине его туловища.

— Не забудь образец крови, — напомнил он ей. — И отпечатки пальцев.

Она наградила его ровным взглядом, который заставил его улыбнуться.

— Серьёзно, муж? — спросила она.

Когда он усмехнулся, она мотнула головой, подбородком указывая на сейф.

— Поищи эту чёртову штуку, ладно? — сказала она. — Нам нужно убираться отсюда к чёртовой бабушке.

— Всё хорошо, детка… всё хорошо, — успокоил он, глянув на время. — На четыре с половиной минуты опережаем график.

— Мы не миновали антитеррористические меры на первом этаже, — напомнила она ему. — Эти проклятые штуковины к данному времени будут включены…

— Не волнуйся, детка. Не волнуйся, — заверил он её.

Он повернулся обратно к сейфу и начал доставать содержимое.

Одно лишь разнообразие уже поражало.

Бумажные документы довоенных времён.

Схемы, которые выглядели более недавними и, вероятно, хранящиеся в бумажной версии, чтобы не попали в сеть до патента.

Что-то похожее на прототипы машинных деталей.

Их тут было как минимум полдюжины, но ни один не совпадал с изображением, которое предоставил ему клиент. Он поднёс каждый из них к свету, чтобы удостовериться, и исключал их только после того, как сделал снимок гарнитурой и прогонял через программу распознавания объекта, чтобы официально оценить.

Ни один из них не совпадал с деталями того, что ему было поручено найти.

Просто чтобы перестраховаться, он всё равно распихал по карманам большую часть того, что хоть по приблизительным меркам соответствовало порученному ему объекту.

Он тихонько присвистнул себе под нос, увидев имена и названия на некоторых исходниках акций и юридических документов, составлявших стопки мёртвых бумаг у трёх стен сейфа. Он даже увидел небольшую стопку акций «Архангела», которые наверняка стоили больше, чем всё это чёртово здание.

— Ну? — позвала она, не отвлекаясь от тела мужчины. — Чему ты там лыбишься?

— Джекпот, дорогая…

— Джекпот для клиента? — мрачно уточнила она. — Потому что нам надо начинать с этого, Тиг.

— Джекпот для нас, — ответил он, подмигивая. — Разве нельзя мне делать несколько дел одновременно?

— Конечно, — саркастично отозвалась она. — Делай сколько угодно дел. Но сначала выполни бл*дскую работу, Тиг, — сказала она, язвительно подчёркивая это слово. — Они не заплатят нам остальную сумму, если мы не достанем то, за чем пришли. Я делаю свою часть. И нам нужна твоя часть, чтобы получить полную оплату. Их контактное лицо явно дало понять, что мы ни хера не получим, если не доставим и то, и другое.

— Не волнуйся, детка, — сказал он, вытаскивая чёрный ящик из задней части сейфа, стоявший под всеми бумагами. — Это здесь. Это должно быть здесь.

Он принёс запертый ящик к современному полуорганическому столу.

Как и костюм мужчины, стол мигал внутренней жизнью; искорки бегали вверх и вниз по его ножкам, а всю поверхность, равноценную обеденному столу, занимал огромный плоский живой монитор. Эта штука была прозрачной и бледно-зелёной, с нитевидными венами, словно отчасти являлась растением.

Он гадал, не функционировала ли она на фотосинтезе, как дерево.

Это бы объяснило все эти окна в помещении.

Аккуратно поставив ящик на массивный стол, он начал его изучать.

В отличие от стола он был матово-чёрным и безликим, если не считать плоского серебристого диска на одном боку. Идеальная прямоугольная форма выглядела почти так, словно была изготовлена из какого-то плотного камня.

Тиг попробовал трогать серебристую пластинку, сдвигать её пальцами, постукивать по ней, нажимать, проводить сканером, ударять разрядом электричества.

Насколько он мог сказать, ничто не давало результата.

Поизучав его ещё несколько секунд, он поднял ящик и отнёс к своей напарнице и телу, возле которого она присела.

— Думаю, нам нужны его отпечатки, чтобы открыть эту штуку, — сказал он, когда она подняла взгляд. — Посмотри, сработает ли какой-то из них на панельке.

Глянув на него, она изящно нахмурилась, затем кивнула, прекратив своё сканирование и взяв ящик из его рук в перчатках.

Поколебавшись с тем, какую руку использовать, она покосилась на него.

Он достаточно хорошо её знал, чтобы понимать, о чем она спрашивает.

— Этот ведь правша? — спросил он.

— Левша, — тут же ответила она. — Они ведь назвали его левшой, так?

— Думаю, да, — Тиг проверил детали заказа в гарнитуре. — Да. Левша.

Поднявшись с ковра, она подошла к телу с другой стороны и опустилась на колени у левой руки мёртвого мужчины.

Он последовал за ней, присев рядом.

Посмотрев на зеркальную серебристую пластину сбоку ящика, она прикоснулась к ней пальцами, поначалу робко, ожидая вызвать реакцию, как и он. Когда ничего не случилось, она перевела взгляд на руку мертвеца и ящик.

Он наблюдал, как она пытается решить, какой палец использовать.

Он понимал её насторожённость и ценил это.

Некоторые из таких ящиков с замками имели встроенные защитные механизмы.

Стоит приложить не тот палец, и они окончательно заблокируются.

Тогда для их открытия понадобится уже специализированное оборудование, которое он и его дама не захватили на это задание. И это не было упущением. Они обсудили такую вероятность, затем решили, что не хотят тащить лишний вес на случай, если придётся оставить его снаружи здания.

Такое оборудование было слишком дорогостоящим, чтобы покупать его всего для одной миссии.

И оно определённо было слишком дорогостоящим, чтобы бросать его, если не удастся тихо унести ноги.

По тем же причинам они не держали его в гараже.

Им придётся надеяться, что у клиента оно имелось.

Им придётся надеяться, что клиент будет готов оплатить такое оборудование, если в наличии его не обнаружится.

Им придётся надеяться, что клиент в любом случае не будет жлобом.

— Что, если попробовать большой палец? — предположила его жена. — Пластина выглядит слишком крупной, чтобы предназначаться для других пальцев. Я бы сказала, большой палец или основание ладони.

Он кивнул, соглашаясь с ней.

— Большой палец, — сказал он, снова посмотрев на серебристое зеркальце. — Слишком маленькая для основания ладони. У него крупные руки.

Поджав губы, она посмотрела на толстую, мускулистую ладонь.

Затем кивнула.

— Ладно. Согласна. Давай сделаем это.

Тиг подвинулся ближе, чтобы иметь возможность маневрировать рукой, пока она держала ящик.

Подняв мёртвые пальцы человека, он расположил большой палец возле небольшого углубления на серебристом диске, подвинулся ближе к ней на ковре, а также ближе к ящику из органического металла, который она теперь держала обеими руками.

Дважды перепроверив, что они всё расположили верно, Тиг поколебался, взглянув на свою напарницу, которая тщательно следила за его действиями.

— По твоему мнению, нормально? — спросил он.

Она кивнула.

— Выглядит хорошо.

— Ну, — сказал он, выдохнув. — Была не была.

Он прижал большой палец к серебристому диску.

Ранее невидимые на матовом чёрном материале вены засветились бледно-зелёным и синим светом, который становился ярче по мере того, как пластина продолжала сканировать большой палец мёртвого мужчины.

Вор широко улыбнулся, глянув на свою жену, держащую ящик.

— Работает! — радостно воскликнул он. — Они ни хера не делают, если приложить не тот палец…

— Погоди! — сказала она, поднимая одну руку. — Что эта штука делает теперь?

Огоньки на ящике изменились.

Они начали хаотично мигать…

А затем цвета трансформировались.

Из мягко-зелёных и голубых оттенков они сделались жёлтыми… потом оранжевыми.

И наконец красными.

— Какого хера? — переспросил он, хмуро глядя на ящик. — Эта штука может знать, что он мёртв?

Он взглянул в тёмно-карие глаза женщины, самые прекрасные карие глаза, в которых он мог затеряться даже посреди задания…

Но ей так и не представилось возможности ответить.

***

Коп не выключил мигалку на своей патрульной машине, когда выбрался из салона.

Он увидел, как закрутилась вращающаяся дверь в передней части офисного здания, выпуская изнутри охранника.

Пожилой коренастый латиноамериканец слегка пыхтел, быстро шагая по декоративному саду, который отделял улицу от офисного парка и трёх основных зданий, составлявших комплекс.

Он, похоже, набрал вес с тех пор, как получил эту работу. Пуговицы спереди униформы усердно трудились, силясь держать ткань соединённой.

— Эй! — крикнул коп. — Это у вас сигнал о проникновении сработал?

— У нас, — подтвердил охранник, всё ещё слегка задыхаясь. — Восемьдесят восьмой этаж. Здание № 1. Кабинеты начальства…

— Ладно, подкрепление в пути, — сказал коп, послав сигнал через гарнитуру. — Наверху кто-нибудь есть? Кто-то работает в такой поздний час?

Охранник кивнул.

— Мистер Сильвертон здесь. Он в своём офисе…

— Сильвертон? — брови копа взлетели вверх. — Эйб Сильвертон?

Охранник кивнул.

— Перед большим запуском продукта он всегда работает допоздна.

Коп кивнул, но передал эту информацию через гарнитуру, пока разговаривал с другим мужчиной.

— Вы пытались связаться с ним? — уточнил коп. — Вытащить его оттуда?

Охранник кивнул.

Теперь его лицо выражало почти нетерпение.

— Конечно. Я первым делом позвонил ему. Он не ответил на вызов. Тогда я поднял тревогу и уведомил охрану здания, — его голос зазвучал резче. — Это было пятнадцать минут назад.

Услышав в этих словах упрёк, коп предпочёл его проигнорировать.

— Ладно, — сказал он. — Покажите мне записи наблюдения, которые у вас имеются…

Прежде чем он успел договорить, над головой прогремел оглушительный грохот.

Коп рефлекторно пригнулся, сгибая колени.

Он посмотрел вверх как раз вовремя, чтобы увидеть взрыв, выбивший окна с ближайшей стороны здания высоко над тротуаром. Пламя вырвалось из пробоины поразительно яркой вспышкой на фоне ночного неба.

Хотя это случилось высоко вверху, сила взрыва сотрясла землю под его ногами.

Когда взрыв продолжил нарастать, он и охранник пригнулись ещё ниже, глядя вверх со своего присевшего положения на подъездной дорожке.

Судя по тому, как двигался другой мужчина, несмотря на его возраст и относительное отсутствие физической подготовки, коп невольно подумал, что охранник наверняка повидал на своём веку боевые действия, как и он сам. Пожилой мужчина пригнулся быстро, вопреки набранному лишнему весу и затруднённому дыханию.

Когда наверху полыхнул ещё один большой взрыв, они оба среагировали чисто рефлекторно, согнув колени и прикрыв головы. Коп схватился за служебную гарнитуру и защитное снаряжение на голове, глядя в направлении грохота.

Охранник вместе с ним посмотрел вверх.

Они наблюдали, как грибовидное расходящееся облако пламени озаряет ночное небо.

Взрыв, похоже, не желал прекращаться.

На глазах копа он продолжал полыхать маленькими вспышками, выбивая окна по всей стороне здания.

Коп мог лишь наблюдать за этим, наполовину застыв от шока.

Стекло вылетело от третьего, затем четвёртого крупного взрыва, только в этот раз вместе с ним посыпались более крупные обломки. Они падали по обе стороны стальной конструкции, кажется, с самого верха 90-этажного здания.

Затем коп осознал, куда всё это падает, по какой дуге сыплется стекло.

Оно обрушивалось прямо на них.

Его сердце подскочило к горлу.

— ШЕВЕЛИСЬ! — заорал он, махнув рукой в сторону здания и повысив голос, чтобы его было слышно в этом оглушительном грохоте. — В СТОРОНУ!

Он и охранник неуклюже вскочили на ноги.

Они побежали под карниз здания.

Стекло сыпалось на них, пока они бежали — царапало лицо копа и шею сзади, ударяло по его голове, униформе, шлему, заставляя его материться и вздрагивать от громкого грохота над головой. Шум становился оглушающим, вокруг падали обломки и офисные принадлежности, врезавшиеся в цемент по обе стороны от них и позади.

Коп невольно заметил, что к зданию мужчина бежал чертовски быстрее, чем выходил из него. Они очутились под защитой карниза, но стекло и металл продолжали валиться всюду вокруг.

К тому времени коп слышал сирены даже сквозь грохот падающих обломков.

Где-то вблизи он также различал гул беспилотников СМИ и армии.

Присев в алькове из укреплённых органических балок и прозрачных панелей, он уставился вверх, видя отражение до сих пор клубящегося огня в окнах соседней башни. Вопреки пребыванию в относительном убежище, он по-прежнему сжимал рукой форменный шлем, глядя вверх и вздрагивая от небольших последующих взрывов, раздававшихся после первого.

Им чертовски повезло остаться в живых.

Им обоим.

Земля дрожала под ними, но теперь он почти этого не замечал.

Здание ещё сильнее тряслось за его спиной, там, где его ладони стискивали гладкую балку между окнами.

Он смотрел вверх, погрузившись в неверие от того, как практически весь этаж оказался охвачен огнём.

Эта взметнувшаяся вбок колонна пламени продолжала струиться из проёма, который взрыв создал в стене, и её сопровождало массивное облако чёрного дыма.

Его гарнитура разрывалась от торопливых сообщений, но несколько долгих секунд коп не мог заставить себя сосредоточиться на них или разобрать слова.

Он мог лишь смотреть на гигантскую розу огня, наблюдая, как языки пламени пробивают дыру в ночном небе и освещают всё на своём пути.

Казалось, будто он вновь очутился на войне.

Будто кто-то только что объявил войну.

Глава 1 Начинается, ведь так?

— Могу я поговорить с тобой?

Ник застыл.

Затем, уже испытывая нежелание, хотя ещё не узнал лицо и силуэт стоявшего там мужчины, он поднял взгляд.

Сделав это, он нахмурился.

Сначала он не ответил на вопрос мужчины, вместо этого стоя и глядя на него — может, пытаясь убедить себя, что тот не реален. Ник не шевелился, замерев на месте — он вытирал себя полотенцем, абсолютно голышом стоя возле служебных душевых. Он ощутил усталость, ещё даже не зная, в чём дело.

Как, бл*дь, он сюда пробрался?

Обычно сюда не входил никто, кроме людей Фарлуччи, бойцов Фарлуччи и самого Фарлуччи.

Но глядя на скуластое бледное лицо стоявшего там мужчины, Ник, конечно же, понимал.

Он знал, как тот сюда проник.

Никакая человеческая охрана на планете не могла удержать этого мудака.

Бросив полотенце на скамейку, Ник потянулся к своей сумке и рывком подтащил её поближе по сиденью.

— А у меня есть выбор? — пробормотал он, доставая стопку своей уличной одежды из сумки и бросив все вещи на лавку. Хмуро глянув на нечеловечески высокий и худой силуэт мужчины-видящего, Ник увидел, как тот уставился на его обнажённое тело, и помрачнел ещё сильнее.

— Я тебя не смущаю? — ехидно поинтересовался он, засунув сначала одну, потом вторую ногу в штанины и подтянув брюки до пояса. Не глядя вверх и невольно хмурясь, он застегнул ширинку.

Брюки были такими же слегка бронированными штанами насыщенного чёрного цвета, какие он обычно надевал на смену на своей другой работе в полиции Нью-Йорка.

— Тебе просто любопытно было посмотреть на вампирский член? — хмыкнул Ник. — Или ты пришёл сюда по какой-то другой причине?

Всё ещё бурча себе под нос, Ник уселся на скамейку, сердито глядя на видящего.

— Это больно? — спросил Малек.

Ник вздрогнул, нахмурившись. Затем, сообразив, что имел в виду видящий, он посмотрел на себя. Увидев темнеющий синяк на верхней части своей груди, он пожал плечами, поднимая взгляд.

— Ну, это тебе не поцелуй, — заметил он, натягивая первый носок. — Но вампиры быстро исцеляются. Завтра и следа не останется.

Надев второй носок, он потянулся к ботинкам. Схватившись за полуорганический материал, он приподнял бровь, награждая мужчину-видящего чуть более жёстким взглядом.

— Чего тебе надо, Малек?

— Почему ты можешь драться? — спросил видящий, похоже, ничуть не смущаясь от враждебности Ника. — Я думал, ты убил вампира. Ну, ты знаешь… костью, — видящий изобразил неуклюжее колющее движение своей худой рукой. — Разве это не дисквалифицировало тебя?

Ник выдохнул, гадая, какого ж хера он натворил, чтобы заслужить это дерьмо.

Может, это карма.

Может, это Ник отрабатывает свою карму, имея дело с этим сумасшедшим видящим и социопаткой-работодательницей этого сумасшедшего видящего, директрисой «Архангел Индастриз».

— Чего тебе надо, Малек? — повторил он. — Я подозреваю, что это не светский визит?

— Нет, — видящий уставился на него безо всякого выражения. — Ты мне так и не скажешь? Почему ты можешь драться после того, как кого-то убил?

Ник стиснул челюсти.

Затем он пожал плечами, снова выдохнув.

Ну и хер с ним, собственно. Может, хоть тогда он заткнётся.

— Фарлуччи заставил их пересмотреть законность боя, — хмыкнул Ник, засовывая ногу в первый ботинок. — Судейская панель ринга согласилась с Фарлуччи в том, что весь бой, скорее всего, был подстроен как заказное убийство… что бойцу заплатили, чтобы он меня убил. Они свалили вину на Тома, парня, которого вампиры прикончили снаружи арены. В итоге меня объявили невиновным. Фарлуччи восстановил мой статус бойца.

— Аа.

Высокий видящий отозвался таким тоном, словно Ник только что пересказал ему, что он съел на ужин.

Раздражаясь из-за пристальных взглядов и молчания, Ник сердито посмотрел на видящего.

— Ты разве новости не смотришь? Это неделями крутили по всем спортивным каналам. И это опять упомянули, когда я вновь начал драться.

Малек просто уставился на него.

Его вытянутое лицо оставалось абсолютно лишённым выражения.

Ник топнул, поудобнее загоняя ногу в ботинок, затем нажал на панель давления сбоку и посмотрел, как материал обтянул его ступню, лодыжку и нижнюю часть голени. Снова топнув, чтобы удостовериться, что ботинок хорошо сел, он потянулся ко второму и повторил те же действия.

Когда видящий так и не заговорил, Ник почувствовал, что его терпение начинает заканчиваться.

— После этого я отправлюсь домой, — сказал он. — Буду сидеть на диване, выпью несколько пакетов крови. Посмотрю кучу дерьма по телику, — он бросил на Малека ровный взгляд. — Что бы тебе ни понадобилось, тебе лучше выкладывать это, друг мой. Потому что твоих взглядов на мою жемчужно-белую вампирскую кожу и вопросов об убийствах и синяках будет недостаточно, чтобы удержать меня от увлекательного вечера, который я запланировал для себя после ухода отсюда…

— Я не могу тебе сказать, — выпалил видящий.

Ник моргнул.

Затем выражение его лица скисло.

— Ты проделал весь этот путь до Квинса и спустился сюда, в бойцовскую зону, только для того, чтобы сообщить мне, что ты чего-то не можешь мне сказать? Это кажется… нерациональным.

— Я просто имею в виду… — видящий поколебался. — Мне надо показать тебе.

Ник нахмурился, топнув ногой во втором ботинке.

Взглянув на видящего, он попытался прочесть что-нибудь на его лице.

Как обычно, это занятие оказалось тщетным.

Он понимал, что это должно быть чем-то срочным, по крайней мере, для спутанного мозга Малека. В противном случае видящий не стал бы выслеживать его здесь, на «второй» работе Ника, которой он занимался в соответствии с контрактом от правительственного агентства, надзиравшего за вампирами.

Его первая и настоящая работа — это должность Миднайта, вампира, который работал на отдел расследования убийств в полиции Нью-Йорка.

Иронично, но изначально он ввязался в эту бойцовскую подработку в рамках расследования.

Держатель контракта, Дэвид Фарлуччи, на удивление вовсе не был заинтересован в том, откуда этот контракт взялся. Соглашение было подписано.

И он ожидал, что Ник будет его соблюдать.

Ник думал, что слез с крючка, когда убил своего последнего оппонента на ринге, но Фарлуччи и с этим разобрался. Он нанял адвокатов, вызвал представителей полиции Нью-Йорка, медиков, экспертов по боям и даже других вампиров-бойцов, чтобы те выступили свидетелями. Благодаря их показаниям, анализам крови и медицинским отчётам с ночи боя, адвокаты Фарлуччи сумели доказать судьям ринга, что Ник был жертвой, а не агрессором.

Фарлуччи убедил их, что вся эта ситуация была подстроенной попыткой убийства, и не нужно возлагать на Ника ответственность за смерть, которая произошла в результате самообороны.

Судьи согласились.

Вероятно, делу помогло и то, что Ник убил другого вампира, а не человека. В любом случае, этот проступок вычеркнули из послужного списка Ника, и его статус бойца был восстановлен.

Это означало, что контракт Ника с Фарлуччи по-прежнему оставался в силе.

Честно говоря, Ник не возражал.

В эти дни отвлечение ему совсем не помешает.

— Что ты хочешь мне показать? — спросил он, хмуро взглянув на видящего. — Ты снова рисуешь, Малек?

— Да, — видящий рьяно закивал. — Да. Именно так.

Ник помрачнел ещё сильнее.

Вообще-то он спрашивал с сарказмом.

Но он должен был догадаться, в чём дело.

Малек был провидцем.

Это необычайно редкий дар, встречающийся среди вида, который сам по себе редок. Видящие раньше делили этот мир с людьми и вампирами. Три расы сражались в войне, которая продлилась почти сотню лет.

В процессе они умудрились похерить большую часть планеты.

Затем видящие ушли.

Они просто… ушли.

Как и остальные, Ник думал, что они все ушли — то есть, пуф, и все видящие до единого исчезли навсегда. Десятилетиями Ник верил, что на планете существовали лишь две расы, человеческая и вампирская. Он верил в это больше ста лет.

Затем он встретил Малека и его сестрёнку Тай.

Ник всё ещё не определился, что он думал относительно этого знакомства.

Он всё ещё не определился с тем, как он относился к этим видящим, особенно сейчас.

Чаще всего он жалел, что не остался в неведении.

— И где этот новый шедевр? — хмыкнул он, натягивая футболку через голову. Одёрнув материал на влажной спине, он поправил ткань на плечах и потянулся к плащу. — …Могу я взглянуть на него, пока буду выбирать, что посмотреть по телику, когда вернусь домой?

Малек не улыбнулся.

Он даже не моргнул.

Он просто окинул Ника взглядом, словно убеждался, что тот полностью одет. Затем он развернулся и направился к выходу из душевых и раздевалок, явно ожидая, что Ник за ним последует.

После раздражённого выдоха (совершенно излишнего, поскольку Нику не нужно было дышать), Ник так и сделал.

***

Когда Ник приехал из Квинса на поезде, прошёл ещё десять-двенадцать кварталов пешком и задержался, проходя через разграниченные ворота и систему безопасности, чтобы попасть в Котел Дьявола… прошло примерно пятьдесят минут.

Один лишь этот факт приводил Ника в дурное настроение.

Он никогда не бывал в восторге от посещения Котла.

Обычно это место казалось ему депрессивным.

Теперь оно показалось ему ещё более депрессивным.

Котёл Дьявола являлся отделённой, похожей на тюрьму «защищённой» зоной внутри Манхэттена, состоявшей в основном из сгоревших зданий, так и не отремонтированных после войны, и бедняков, о которых остальная часть Охраняемой Зоны Нью-Йорка предпочла бы забыть.

Посреди разбомблённых и наполовину обрушившихся домов, отсутствия электричества и периодически неисправного водоснабжения (не говоря уж о кучах невзорвавшихся бомб и обвалившихся туннелей метро) жило много беженцев. Большинство из них были нищими и бездомными, наркоманами и просто обычными экс-американцами, которые кинулись к воротам, чтобы попасть в Охраняемую Зону Нью-Йорка, когда атмосфера сделалась слишком токсичной для жизни вне купола.

Большинство из них никогда не выходило за пределы этой территории.

Малек приходил и уходил, но Ник никогда не спрашивал, как ему это удавалось.

Конечно, Ник тоже мог приезжать в Котёл и выезжать за его пределы… но он был копом. Он жил снаружи. Он зарегистрирован в М.Р.Д. и имел легальную работу в человеческом мире. Он был не жителем Котла, а одним из его тюремных надзирателей.

Малек жил там.

Как минимум, часть времени.

Младшая сестра Малека, Тай, раньше жила с ним в Котле, но насколько знал Ник, Тай вернулась в подготовительную школу Келлерман в Северо-восточной Охраняемой Зоне, куда Ник пристроил её полноценной ученицей.

Но он не мог думать об этом.

Он не мог думать о Тай.

Он не мог думать о школе Келлерман, или о Северо-Восточной Охраняемой Зоне… или о чём-то, хоть отдалённо связанном с этими вещами.

— И на что я смотрю? — хмыкнул он, сунув руки в карманы плаща.

Малек привёл его к одному из своих любимых мест обитания.

Это была та же разбомблённая церковь, где Ник впервые увидел рисунки провидца-видящего в Котле и установил их связь с изображениями вне Котла. Сохранившиеся кирпичные стены церкви, похоже, являлись любимыми холстами Малека по причинам, которые Ник даже не желал понимать.

Старая стена, которая раньше разделяла церковь от Амстердам-авеню, всё ещё хранила на себе гигантскую фреску с сестрой Малека, Тай.

Однако Малек привёл его не к этой фреске.

В этот раз Малек завёл его внутрь самой церкви.

Используя свет своей гарнитуры, видящий подсветил стену того, что казалось изначальной постройкой.

Ник осмотрелся по сторонам и только потом сосредоточился на месте, куда указывал видящий, заметив остатки религиозных статуй святых на полу и стенах посреди просторного помещения. На верхнем этаже он мельком увидел погнувшиеся трубы и растрескавшуюся лакированную древесину, которая могла быть останками старинного трубного органа.

Напротив него и пониже он заметил то, что, наверное, было главным алтарём, расположенным на слегка приподнятом фрагменте пола.

К этому времени, разумеется, самого алтаря уже давно не осталось, как и молельни, большей части главного креста, гобеленов и стульев. Каменные ступени потрескались и поломались, почти весь помост был покрыт белой пылью и опалёнными кусками камня, не говоря уж о многолетних граффити и чём-то вроде заброшенной самодельной палатки.

Всё пахло плесенью и сыростью, и Ник видел, как крысы разбегаются от фонарика видящего. Обломки и более крупные куски древесины усеивали практически весь каменный пол; Ник поймал себя на мысли, что раньше это могло быть скамьями для прихожан.

— Малек? — позвал он, когда видящий так и не заговорил. — На что, бл*дь, мне смотреть?

Мужчина-видящий уставился на него, когда Ник повернулся.

Что-то в его взгляде вызвало у Ника раздражение ещё до того, как видящий заговорил.

— Тебе надо навестить её, — сказал Малек.

Ник почувствовал, как каждый мускул в его теле напрягся практически одновременно.

Он сердито посмотрел на высокого видящего.

— Тай не хочет меня видеть, — сказал он, нарочно делая вид, будто не понял его, и вплёл в свои слова жёсткое предостережение. — Она предельно ясно дала это понять.

— Тай хочет тебя видеть, — сказал Малек непоколебимым тоном. — Ей грустно. Она думает, что напугала тебя. Она скучает по тебе, Ник. Она очень сильно по тебе скучает.

Малек помедлил, затем сказал то, что Ник предостерегал его не говорить.

— …Но я имел в виду не Тай, — добавил он. — Я имел в виду твою пару. Я имел в виду мисс Джеймс.

Ник наградил его открыто мрачным взглядом.

— Помалкивай насчёт неё.

Малек моргнул.

Однако он не выглядел злым или даже удивлённым. Его определённо не пугал Ник, или его злость, или то, что он мог сказать.

«Что это, бл*дь, за видящий такой? — сердито подумал Ник, уставившись на него. — Разве видящие не должны быть ещё эмоциональнее вампиров? Как минимум они должны быть не менее эмоциональными, пусть и немного в другом проявлении».

Малек не мог прочесть его в буквальном смысле, но, похоже, увидел что-то на лице Ника.

Или, может, он мог действительно читать его, совсем как его сестрёнка Тай, только вот он был лживым ублюдком в этом отношении.

В любом случае, Малек заговорил так, будто вполне прочёл его.

— Провидцы другие, — сказал видящий, пожав плечами.

— Другие в смысле большие засранцы? — огрызнулся Ник. — Или попросту роботы?

— Мы иначе показываем эмоции…

— Просто помалкивай насчёт неё, — прорычал Ник.

— Почему? — спросил Малек всё так же непоколебимо. — Ты явно хочешь увидеться с ней. Ты явно делаешь всё, что в твоих силах, чтобы не думать о том факте, что…

— Заткнись, — прорычал Ник. Он сократил расстояние между ними, сердито глядя в это бледное, лишённое выражения лицо. — Сейчас же, Малек! Я серьёзно!

Когда видящий вздрогнул, Ник сделал шаг назад.

Он также заговорил тише, но ненамного.

Та открытая угроза по-прежнему звучала в его словах.

— Помалкивай насчёт Уинтер, — сказал он тише. — Я серьёзно. Я не стану с ней видеться. Я не хочу говорить о ней. Я не хочу знать, как у неё дела… или с кем она встречается… или кого она трахает. Я ни хера не хочу знать. Ясно? Это достаточно предельно-бл*дь-ясно для тебя? Продолжишь болтать о ней, и я уйду отсюда. То есть, не посмотрев на твою новую мазню. То есть, мы сюда больше не вернёмся.

Подавляя более острую реакцию при виде отсутствующего и невозмутимого взгляда видящего, Ник заставил себя отвернуться.

Смущение в нём воевало со злостью, когда он сосредоточился на картине, поначалу не видя её. Он осознал, что вместо этого смотрит на раскрошившийся камень и то, как краска взаимодействовала с грубой текстурой старой стены.

— Что это, Малек? — прорычал он по-прежнему жёстким тоном. — На что, чёрт возьми, я смотрю? Что я вообще здесь делаю? Скажи мне, иначе я ухожу. Я не шутил насчёт желания отправиться домой.

— Чтобы пить кровь из пакетиков, — сказал Малек. — И смотреть дерьмовое телевидение.

Ник наградил его разъярённым взглядом.

— Там, бл*дь, тихо, — прорычал он. — Там мне не приходится выслушивать поучительные разглагольствования бесячих нелюдей, у которых явно слишком много свободного времени…

В этот раз Малек удивил его.

Он улыбнулся.

Дружелюбно похлопав Ника по спине, он улыбнулся ещё шире.

Прежде чем Ник успел решить, как на такое реагировать, видящий подошёл ближе к фреске на стене, получше освещая её фонариком гарнитуры.

— У меня таких несколько, — сказал он, жестом обводя картину, которая, похоже, занимала приблизительно метр восемьдесят в ширину и где-то два с половиной или три метра в высоту.

— Эта — самая недавняя, — добавил видящий, оглядываясь на Ника через плечо. — Мне постоянно это снится. В особенности это… это лицо.

Его длинные пальцы скользнули по участку каменной стены, где образы начали соединяться так, что Ник сумел по-настоящему их различить. Нахмурившись, Ник подошёл ближе, разглядывая что-то вроде взрывов, вырывавшихся с боков высоких зданий. Он видел дым и огонь, валившие наружу, затемнявшие ночное небо…

Затем он заметил место, на которое показывал Малек — нарисованное им призрачное лицо, парившее в небе над горящими зданиями.

Это был вампир.

В сознании Ника не было ни единого сомнения в том, что это вампир.

Бледная кожа, хрустальные радужки, намёк на клыки в усмехающейся улыбке — всё это смотрело с картины, пугающе реалистичное вопреки призрачности… пугающе наполненное каким-то присутствием, которое тоже показалось Нику очень вампирским.

— Кто это? — спросил Ник. — Это он сделал?

Ник достал руку из кармана плаща, показывая на взрывы.

Когда Малек не ответил, Ник взглянул на видящего, а тот пожал плечами.

— Не знаю, — ответил он.

— Серьёзно? — Ник нахмурился.

Малек вздохнул, его слова и лицо выражали терпение.

— Я же тебе рассказывал, как это работает. Я уже объяснял это ранее. Я получаю лишь образы, Ник. Я не получаю объяснений. Я не получаю повествования. Я получаю картинки. И откуда бы они ни приходили, они не сопровождаются подписями. Не сопровождаются именами… или субтитрами.

Ник нахмурился, тщательнее всматриваясь в картину, проходя вдоль неё, подмечая детали.

— Похоже на центр города, — пробормотал он.

Он собирался спросить у видящего, когда это случится, затем вспомнил, что Малек только что сказал, и раздражённо прикусил язык. Он остановился лишь тогда, когда его клыки, будучи намного острее его обычных зубов, легонько прокусили плоть.

— Мне нужно её сфотографировать, — сказал он, глянув на видящего. — Ты не против?

Когда Малек промолчал, он добавил:

— Это похоже на террористическую атаку, Мэл. Не совсем моя юрисдикция. Я занимаюсь убийствами, помнишь? А такое… я могу только передать соответствующим лицам. Сказать им присматривать за данным вампиром. И всеми остальными, чьи лица они сумеют тут идентифицировать.

Он показал на другие лица и профили, изображённые среди размытых мазков и аккуратных линий.

— … У тебя тут целая коллекция странных типов, — кисло закончил он.

Малек пожал плечами.

— Делай с ней то, что посчитаешь нужным, Ник, — просто ответил он. — Я для этого тебя и привёл.

— Ты показывал эту Ларе? — спросил Ник, повернувшись.

Он переключил гарнитуру в режим записи, произнося эти слова. Отключив запись звука, он запечатлел камерой каждый дюйм картины видящего, перемещаясь достаточно медленно, чтобы автофокус поспевал за движением его головы.

— Пока что нет, — сказал Малек. — Я ещё не говорил Ларе.

Ник покосился на него, вскинув бровь.

— Почему нет?

Малек снова лишь пожал плечами.

— Я показываю тебе, — сказал он. — Ей я тоже покажу, если ты считаешь нужным.

Ник хмыкнул, снова сосредотачиваясь на изображении.

Он не мог сказать, почему, но его приободрило то, что Малек не показывал все свои пророческие картины своей покровительнице, Ларе Сен-Мартен. С другой стороны, Сен-Мартен, управлявшая крупнейшей оборонной и био-исследовательской корпорацией из оставшихся в Соединённых Штатах, в последнее время являлась покровительницей и Малека, и Ника.

Ник послал импульс записывающему устройству, чтобы вырезать фрагмент, в котором он только что нечаянно записал лицо Малека. Он удалил этот файл, не задумываясь.

— Это определённо скорее её сфера, нежели моя, — неохотно признал Ник. — Её чудики из частной охраны сотрудничают напрямую с М.Р.Д. и Ч.Р.У., не говоря уж о правительстве Соединённых Штатов. Они наверняка постоянно работают со случаями терроризма и потенциального терроризма. У них также имеется доступ к большему количеству информации, чем у меня… и из-за статуса армейских подрядчиков, и из-за соглашений о неразглашении и последующего допуска к информации по индивидуальным контрактам. Это включает и армейские сведения, Малек. Особенно когда дело касается нелюдей. Я правда занимаюсь только убийствами. Они не вызывают меня для более крупных дел…

В ухе Ника прозвучал сигнал.

Приоритетный код.

Полиция Нью-Йорка.

Бл*дь.

И вот его приятный, расслабленный вечер накрылся медным тазом.

Бросив на Малека взгляд искоса, Ник ответил на вызов, жестом показывая видящему помалкивать.

— Миднайт, — произнёс он.

Он заговорил вслух, чтобы Малек услышал его и понял, что у него на линии другие копы.

Вместо того чтобы внять намёку и отойти, видящий подошёл ближе.

Ник наградил его взглядом да-какого-хера-с-тобой-не-так, сделал шаг назад и снова поднял руку. Малек, кажется, хотел заговорить, но Ник заткнул его очередным резким жестом, подняв руку повыше и слушая голос на другом конце.

— Ник?

— Да, Джордан. Что случилось?

— Ты видел новости? О взрыве в здании Стрейвена в центре? В том, что принадлежало Гоассам Индастриз?

Ник застыл.

Он посмотрел на картину перед собой.

— Большое такое здание? С полуголой женщиной перед ним?

— Да, с дизайном Сфинкса. Они вызывают нас туда.

Ник нахмурился, невольно покосившись на Малека.

— Вот как? Зачем?

— Они не считают, что это терроризм.

Когда Ник промолчал, Деймон Джордан, друг Ника и один из человеческих детективов отдела убийств, на которого он формально работал, испустил усталый вздох.

— Они думают, что это заказное убийство, пошедшее не по плану, Ник. Или заказное убийство и ограбление… или же ограбление с убийством, случившимся потому, что они пытались ободрать парня, пока он сам там находился. Если верить записям видеонаблюдения, взрыв бомбы мог произойти вообще нечаянно.

— Нечаянно? — Ник нахмурился. — А кто был мишенью? Для заказного убийства?

— Эйб Сильвертон. Венчурный капиталист.

Ожидая от Ника реакции, но не дождавшись, он продолжил.

— …Видимо, в его офисе имелась какая-то первоклассная система наблюдения. И аудио, и видео. Система сумела загрузить всё в сеть до того, как здание взлетело на воздух. Его стол полностью состоял из органики. Частная охрана здания говорит, что он запечатлел звук и картинку всего процесса. Вот поэтому они и не считают это терроризмом.

Ник кивнул.

— Ты уже там?

— Да. Ты едешь?

Ник нахмурился.

— Крови же нет? — сказал он почти с надеждой. — Я вам на самом деле не нужен?

Он буквально слышал, как человек закатил глаза, хотя видеосообщение было отключено.

— Танака, тащи сюда свою задницу, — сказал Джордан. — Сейчас же.

— Зачем? — упрямо спросил Ник. — У меня бой сегодня был.

— Знаю. Видел. Это был короткий бой.

— Всё равно устал, — возразил Ник. — Должно быть, я что-то себе потянул.

— Ага, — Джордан фыркнул. — Знаю я, что ты себе там потянул.

Заговорив резче, Джордан стал чеканить слова.

— Тащи сюда свою задницу, Ник. Морли запросил именно тебя. Думаю, он беспокоится, что ты забыл, на кого работаешь. Морли думает… и не он один… что вся эта слава и ликующие толпы превращают твою башку в тыкву…

Ник фыркнул, но детектив-человек продолжал без пауз.

— …скоро она будет такой огромной и толстой, что ты даже не втиснешься в двери участка. Не говоря уж о тех цыпочках с фетишем на вампиров, которые вешаются на тебя каждую ночь. Это не идёт тебе на пользу, Наоко. Мы беспокоимся. Правда. Тебе надо позволить нам помочь тебе, пока ты ещё не улетел в эфирное небушко на своей гигантской башке… хотя бы напомним тебе, какой ты на самом деле ворчливый старик под всей этой славой и известностью.

— Скажи Морли, что мы с моей гигантской башкой в полном порядке, — хмыкнул Ник. — Скажи ему, что я предвкушал ночь, полную тёпленьких пакетов крови и довоенного фильма с какой-нибудь сопливой историей любви. Желательного такого, где кто-нибудь умирает. Я подумывал о мюзикле. Может, «Король и я». Хорошая его версия, с Юлом Бриннером. Или, может, «Мадам Баттерфляй».

— Ты пи**ец какой старый, Танака. Ты это знаешь, да?

Ник закатил глаза.

— Это упоминалось пару раз.

Джордан усмехнулся.

— Тащи сюда свою задницу. И если заскочишь за кофе, захвати мне тоже. Две ложки сахара. Немножко шоколадной посыпки. Можно добавить солидную порцию взбитых сливок, если ты пожертвуешь немного тех бабок, которые теперь зарабатываешь на боях…

— Укуси меня.

— Это по твоей части, — парировал тот без промедления. — Тащись сюда. Немедленно. Я серьёзно. Морли хочет видеть тебя здесь.

Прежде чем Ник успел ответить, Джорданоборвал вызов.

Слегка нахмурившись, Ник взглянул на Малека.

— Мне нужно идти, — сообщил он.

— Это начинается, ведь так? — спросил Малек.

Ник нахмурился, глядя на него.

Видящий не показал на свою картину, произнося эти слова.

Опять-таки, ему и не нужно было.

Выдохнув в человеческой манере, Ник провёл рукой по своим чёрным волосам, которые до сих пор были влажными после душа в бойцовском клубе. Он уже ощущал зарождавшуюся головную боль.

— Ага, — ответил он. — Видимо, начинается.

Глава 2 Ну извини, Стрейвен

Ник нашёл Джордана и Морли в лобби здания Сфинкса.

Чтобы добраться туда, Нику пришлось пригибаться и петлять вокруг кусков асфальта и стекла, обломков чего-то вроде органического стола, который взрыв и огонь изогнули в странную форму… не говоря уж обо всём, что выпало с восьмидесяти с лишним этажей.

Когда Ник увидел его, самая крупная сохранившаяся часть здания напоминала труп кричащего изломанного животного.

Ник также видел погнутые куски стали, сломанные кресла виртуальной реальности, метры стекла, разбитого в крошку, что-то вроде тех высокотехнологичных конвертеров и охладителей воды, множество тяжёлых безликих машин, которые он не узнавал, часть огромного, дорогого с виду стола для совещаний, несколько обломков стены и декоративного камня, куча обгоревших и покривившихся мониторов и гарнитур… навороченная кофемашина, которая выглядела на удивление невредимой.

Большая часть обломков сосредоточилась с северо-восточной стороны здания, что было логично, учитывая то, что Ник видел по новостям, пока ехал на такси без водителя в центр города.

Взрыв изначально зародился в угловом офисе на той же стороне здания.

Он оставил Малека в Котле.

Добираясь до места преступления, он разделил экран между новостями и тем, что показал ему видящий, изучая картину и сравнивая её с изображениями здания в реальном времени, которые передавались беспилотниками СМИ после взрыва.

Он невольно отмечал сходства между некоторыми кадрами, включая изображение Малеком самого взрыва.

Временами эти параллели были настолько близкими, что даже нервировали.

Некоторые кадры были практически идентичными.

Бл*дские видящие.

Ник также всматривался в лицо изображённого там вампира.

Ник не думал, что был с ним знаком.

И всё же было в нём что-то.

Что-то, что было почти знакомым, но в то же время незнакомым.

Ник гадал, не был ли он каким-то образом причастен к бойцовским кругам нелюдей. Такое ощущение, будто Ник мог разок видеть его раньше, но не лично — скорее, мельком заметить его лицо на билборде или где-то в новостях, но не обратить внимания.

Выбросив это всё из головы, когда добрался до стеклянных дверей здания, Ник кивнул копу в униформе, который придержал для него одну из дверей и поднял полицейскую ленту, чтобы Ник мог пройти. Судя по слегка восторженному выражению в глазах копа, Ник поймал себя на мысли, что этот парень наверняка фанат боёв.

Его подозрение подтвердилось, когда офицер улыбнулся ему.

— Этим вечером был чертовски короткий бой, сэр, — сказал он, просияв.

Ник заставил себя улыбнуться и кивнуть в знак благодарности.

Фарлуччи, его босс на боях, на этой неделе уже один раз отчитал его за недостаточно дружелюбное отношение к фанатам.

— Ага, — будничным тоном отозвался он. — Повезло мне.

— Повезло? Вот уж едва ли, сэр! Тот обманный приём был великолепен, не говоря уж…

— Твою мать, это мой кофе? — проорал Джордан с поста охраны. — Ты не мог бы оставить своих фанатов и принести мне его прежде, чем он остынет, придурок? Или теперь тебя величать мистер Большая Бойцовская Придурочная Шишка?

Ник с трудом сдержал желание заржать в голос.

С невозмутимым видом пожав плечами, он проигнорировал то, какой свекольно-багровый оттенок приобрёл коп в униформе от вопля Джордана, и похлопал человека по плечу.

— Спасибо, — сказал он. — Мне пора.

Коп кивнул, оставаясь таким же красным, но всё равно улыбнулся Нику. Он явно до сих пор был ошеломлён встречей с кумиром, а теперь ещё и сгорал от стыда, потому что его засекли за этим.

Ник невольно находил всё это невообразимо нелепым.

Ох уж эти люди, Иисусе.

Кажется, большинство из них хотело или убить его из-за того, кто он, или выдернуть ему клыки и где-нибудь запереть… или же теперь, по странной прихоти судьбы, хотело получить его бл*дский автограф. Он всё сильнее убеждался, что все эти разные желания, связанные с расой, были одним и тем же, просто в разных проявлениях. Однако он не задумывался об этом настолько, чтобы разобраться как следует.

Ник дошёл до Джордана и резко пихнул в его сторону стакан кофе.

— Ты говнюк, — просто сообщил он.

Джордан рассмеялся, забрав стакан из его пальцев.

— Я так понимаю, ты хочешь, чтобы я вернул тебе стоимость кофе? Ты ж у нас брюзгливый и древний скряга-мизантроп?

— Ты и так должен мне за ужин прошлым вечером.

— Вот видишь? Скряга.

— Я не ем, — выразительно напомнил Ник. — А кровь отнюдь не дешёвая.

— Ты получаешь её бесплатно. Хотя вообще-то не бесплатно… это дерьмо оплачивается моими налогами. Как и твоя арендная плата за квартиру. И твои сессии дрочки дважды в неделю благодаря М.Р.Д.

Ник пожал плечами, засунув руки в карманы плаща.

Он не потрудился поправлять человека относительно последней части.

Он по-прежнему не возобновил питание от живых кормушек, которое причиталось ему как вампиру, зарегистрированному через М.Р.Д. Согласно актуальным уровням рациона, формально ему причиталось три раза в неделю, а не два, так что Джордан обсчитался на одну шею. Это означало, что три настоящих человека приходили бы к его двери и добровольно предлагали свою кровь (а зачастую и другие части тел), а оплачивало это всё М.Р.Д., которое, как и сказал Джордан, направляло на эти нужды деньги налогоплательщиков.

Как и большинство вампиров, Ник был склонен трахать свою еду.

Ну, ему нравилось трахать тела, которые неизбежно приходили с этой едой.

Но больше месяца назад он перекрыл этот кран и до сих пор не открыл его обратно.

Он отказывался думать о причинах, по которым так получилось.

Он также отказывался думать о том факте, что та, ради которой он это сделал, в этот самый момент может спать с кем-то другим.

Пока что проще было обходиться кровью из пакетиков.

Проще было питаться из пакетиков, чем задавать себе этот вопрос.

Стиснув зубы, Ник взглянул на Морли, старшего детектива их департамента и его непосредственного начальника в полиции Нью-Йорка. Джордан, возможно, тоже имел над ним формальную власть, но Морли и Джордан обращались с Ником скорее как с напарником Джордана, нежели как со «сторонним консультантом», которым Ник официально числился в М.Р.Д..

Морли в последнее время обращался с Ником как с любым другим детективом отдела убийств в его участке, и это делало человека чертовски необычным.

И это означало, что Нику чрезвычайно повезло.

— Что происходит? — спросил он ворчливо. — Зачем я вам вообще здесь понадобился?

Морли закатил глаза.

— Ну, и тебе добрый вечер, Миднайт, — он вскинул тёмную бровь, украшенную изрядной долей седины. — Где мой кофе, бл*дь?

Джордан расхохотался.

Ник закатил глаза.

— Принесу. Но должен предупредить, что на следующей проверке в М.Р.Д. я могу поныть, что мои человеческие коллеги используют их ресурс Миднайта неподобающим образом. Начинают бурчать о правах вампира. Пытаются подкосить мой авторитет. Высмеивают мои экспертные оценки. Расовая дискриминация…

Морли фыркнул, отмахнувшись от него.

— У нас для этого есть патрульные.

Он повернул голову к двери, в сторону копа в униформе, от которого Ник только что отошёл.

— Эй! Бойцовский Клуб! — завопил он так же громко, как и Джордан ранее. Старший детектив показал пальцем на напиток Джордана. — Мне тоже такой принеси. Такого же объёма. Никакой шоколадной посыпки и прочего дерьма. Кофе. Чёрный. Без сахара. Понял?

Коп в униформе снова покраснел и кивнул.

Ник подавил смешок, наблюдая, как человек скрывается за стеклянными дверями.

— Вот зачем я здесь? — спросил он, посмотрев обратно на Морли. — Для контраста в издевательствах над новенькими копами? Или мне нужно взглянуть на какую-то настоящую кровь?

Морли фыркнул.

— Пошли, — сказал он, кивком головы указывая на заднюю дверь. — Мы отведём тебя наверх.

— Наверх? — Ник нахмурился, рефлекторно подняв взгляд к потолку. — Разве туда можно попасть?

Морли хмыкнул, покосившись на него и направляясь к блоку лифтов. Он почесал свои короткие кудрявые волосы с проседью, поджимая губы.

— Шутишь? — спросил пожилой афроамериканец. — Это место построено так, что выдержит чёртову ядерную войну. В буквальном смысле. Аварийные системы потушили пламя ещё до того, как сюда добрались беспилотники пожарного департамента. В итоге они всё записали и улетели… вскоре после того, как мы определили, что мотив едва ли был политическим.

— У вас есть записи с камер видеонаблюдения? — спросил Ник. — Тех, что принадлежат частной охране? Джордан говорил про них, но ничего не переслал…

— Да. Он не мог, — Морли наклонился, чтобы нажать кнопку и вызвать лифт на этаж лобби. — Всё в этом чёртовом здании защищено. Абсолютно. Всё. Защищено. Мы до сих пор работаем над тем, чтобы получить доступ к записям камер. Мой человек постучит в дверь судьи примерно через час. Охранники ни черта не отдают нам без ордера, да и с ним наверняка заставят что-то подписать. Они не могут связаться с владельцами здания… судя по всему, они сейчас находятся в одной из Охраняемых Зон Европы, где проходит какая-то большая бизнес-конференция. Вероятно, из-за задержки они пока что не знают о случившемся.

Ник кивнул, нахмурившись.

Между разными континентами существовали серьёзные задержки в передаче новостей.

Со времён войны все охраняемые регионы страдали от одинаковой паранойи, связанной с применением орбитальных спутников для чего-либо некритически важного. Оставшиеся крупные человеческие правительства откровенно запрещали доступ к своим военным спутникам для любых коммерческих причин и даже для передачи новостей.

По факту это означало, что вообще никто не может получить доступ к спутникам, не имея причины армейской важности. В другие охраняемые зоны и экономические регионы нельзя передавать какую-то незашифрованную и не одобренную армией информацию… разве что это чертовски срочное дело, да и то не всегда получалось.

Если на них когда-нибудь нападут пришельцы, им конец.

Кнопка вызова лифта издала сигнал, потемнев, и двери ближайшего лифта открылись. Ник последовал за Джорданом и Морли в кабину, до сих пор удивляясь, что такая значительная часть здания осталась в рабочем состоянии, особенно после увиденных им записей.

— Как тот коп сможет найти тебя и отдать кофе? — спросил Ник.

Морли хмыкнул, забавляясь.

— Заткнись, Миднайт, — он кивнул в сторону панели управления. — Нажми кнопку 88-го.

Наклонившись, Ник ткнул в неё пальцем.

Двери беззвучно закрылись.

Лифт был быстрым.

Когда кабина из нержавеющей стали заскользила вверх по своим рельсам к этажу прямо под известной обсерваторией на восемьдесят девятом этаже, Ник довольно быстро ощутил это в своём нутре. Если верить новостным сводкам, которые Ник просмотрел по дороге сюда, самый верх здания, формально являвшийся крышей, вмещал сад и множество бассейнов, а также три ресторана и два бара. Это считалось девяностым этажом, но не имело полноценной крыши, лишь прозрачные органические щиты.

На фото всё выглядело как тропический курорт.

Самый крупный из бассейнов, оазис в форме лагуны с водопадом, находился внутри пальмового леса, испещрённого шезлонгами, гамаками, подвесными креслами, столиками, полноценным баром, и здесь постоянно работало шесть массажисток, готовых в любое время прийти на помощь уставшим и хронически богатым.

Если кто-то желал побыть на солнышке или посмотреть на звёзды, то между пальмовым лесом и вторым бассейном размещался ухоженный цветочный сад, наполненный живыми птицами, фруктовыми деревьями, розовыми кустами и множеством других живых существ и растительности, которую обычно уже не встретишь за пределами нескольких избранных защищённых территорий, зоопарков, принадлежащих М.Р.Д., ботанических исследовательских садов и подземных лабораторий.

Северо-Восточная Охраняемая Зона по-прежнему имела немало природы.

У них даже имелись дикие птицы.

Уинтер говорила Нику, что как-то раз даже видела за окном своего дома лису… и настоящего оленя. Она утверждала, что замечала енотов, белок, крыс, ящериц, мышей, даже стрекоз и черепах у озера в нескольких милях от её дома.

Поморщившись и выбросив Уинтер из головы, он подавил прилив злости.

Почему он так много думает о ней этим вечером, чёрт возьми?

Он хотел винить во всём Малека.

Он хотел винить высокого, причудливо готичного и безэмоционального видящего-провидца за то, что тот заявился в раздевалку бойцовского клуба, стал спрашивать о ней, подзуживал Ника навестить её, упрашивал сходить к Тай.

Но он знал, что дело не только в этом.

Ник не знал, что ещё сыграло роль, но он это чувствовал.

Может, Уинтер сама притягивала его.

Ник поморщился, закрыв глаза. Лишь позволив этой мысли скользнуть в его сознание, он заскрежетал клыками, а в голове зародилась тупая пульсирующая боль.

Дверь перед ним издала сигнал.

Ник и не задумывался, как тихо он вёл себя на протяжении всей поездки в лифте, пока они не прибыли на нужный этаж.

Краем сознания он понимал, что Джордан и Морли говорят меж собой и замечают, что он не участвует в разговоре. Ник почти не следил за их беседой, пока те двери не открылись, и он не очутился на месте преступления.

Теперь он чувствовал, что два детектива уставились на него, гадая, что не так.

Притворившись, что не замечает этого, Ник вышел из лифта, не оглядываясь и не отвечая на их озадаченные взгляды.

Как только двери открылись, запах дыма заглушил всё.

Что странно, эта часть этажа выглядела не так плохо, как он ожидал.

Тут было мокро.

Ковёр под ногами чавкал, забрызгивая водой его антигравитационные ботинки. Ник чуял запах химикатов для гашения пламени, вонь горелого пластика, гипса, рыхлой золы, обугленного дерева и более плотных материалов, которые наверняка были органикой, полуорганикой и мёртвыми металлами.

Органика пахла странно для его носа. Определённо не так, как обгоревшая плоть, или даже кости либо зубы… но не совсем так, как пах обугленный мёртвый металл или пластик.

Ник взглянул на Морли и Джордана как раз вовремя, чтобы увидеть, как они включают фонарики на гарнитурах. До сих пор он и не осознавал, как здесь темно для человеческих глаз.

— Здесь всё выглядит не так уж плохо, — заметил Джордан.

— Ага, — согласился Морли, нахмурившись.

— Вы сюда не поднимались, парни? — Ник покосился на них. — Я просто подумал, что вы здесь уже давно.

Морли покачал головой, по-прежнему глядя по сторонам и наводя фонарик гарнитуры на стены, где органический прибор сочился каким-то химическим веществом. Ярко-розовая жидкость стекала из дыры в потолке, пятная светло-голубой ковёр внизу.

— Куда мы направляемся? — спросил Джордан, вызывая виртуальную 3D-презентацию чертежей этажа. — Этот коридор ведёт к офисам?

Ник кивнул.

Он уже знал, куда они направлялись.

Он сориентировался по тем же чертежам, которые Джордан прислал ему, пока Ник ехал сюда в роботакси. Вампирская память Ника не была фотографической, как у видящих, но всё же значительно лучше, чем его человеческая память в прошлом.

— Мы движемся в верном направлении, — сказал он и кивком головы указал на коридор слева от лобби с лифтами. — Офис Сильвертона был там.

Джордан и Морли переглянулись.

Мгновение спустя они навели фонарики гарнитур на нужный коридор, следуя за Ником, когда тот начал аккуратно ступать вперёд.

Из-за жидкости на полу было невозможно передвигаться бесшумно.

Их ноги продолжали с чавканьем погружаться в ковёр и даже разбрызгивать эту жидкость, когда химиката стало ещё больше. Когда они прошли несколько метров, этот слой составлял уже несколько сантиметров над уровнем пола.

Чем дальше, тем более видимым становился нанесённый урон.

Ник видел отдельные фрагменты стен, почерневшие от дыма. Из одного сегмента гипсово-металлической стены торчал монитор, который сила взрыва отшвырнула и вонзила туда. Взглянув на место, откуда тот торчал примерно на уровне плеча, Ник показал на монитор двум детективам.

— Осторожнее с этим, — прокомментировал он.

Они кивнули, не отвечая и не замедляя шагов, продолжая осматриваться вокруг с помощью фонариков в гарнитурах.

Миновав несколько дверей, Ник увидел целый отсутствующий сегмент стены, который открывал вид на длинную широкую комнату справа от коридора. Что-то в планировке наводило его на мысль, что это была комната отдыха или зал для совещаний. Он подумал о погнутом и изломанном столе, который видел снаружи, на тротуаре.

Странно было думать, что тот мог вылететь отсюда.

Он продолжал шагать, услышав, как Джордан присвистнул, когда его фонарик осветил ту же отсутствующую секцию стены и сочащиеся трубы, обнажённые разбитым потолком.

— Бл*дь, — выругался Джордан. — Сколько здесь было людей? Когда это произошло?

— Нам точно известно только о троих, — голос Морли звучал мрачно, словно он стискивал зубы, пока говорил. — Вот почему нам нужен доступ к камерам наблюдения. В данный момент они признали только то, что здесь был Сильвертон и ещё двое, которых они считают ворами.

— Два человека? — уточнил Джордан. — Воры?

Ник буквально чувствовал, как детектив глянул ему в спину.

— Насколько я знаю, да, — сказал Морли, смотря через вторую дыру в потолке, которая выходила прямо на крышу. — Где тот бассейн? — прокомментировал он. — Какая-то его часть находится над этой частью этажа? Нам нужно беспокоиться о том, что несколько сотен галлонов солёной воды выльется нам на голову?

Джордан хмыкнул.

— Если так случится, они только скажут, что мы получили по заслугам. Они вообще не хотели, чтобы мы сюда поднимались. Разве что после одобрения строительных инспекторов. Но формально мы относимся к поисково-спасательному персоналу, так что они не смогли запретить нам осмотр места происшествия.

— А где спасатели? — пробормотал Морли. — Они осмотрели эту зону?

— Они здесь были, — подтвердил Джордан с кивком. — Однако насколько я знаю, они ничего не осматривали. Только искали выживших.

Ник показал вправо и вверх.

— Бассейн на другой стороне, полагаю, — сказал он, сунув руку в карман плаща. — Но я удивлюсь, если в нём не образовалось хотя бы подтёков.

— Может, за счёт этого они и потушили пожар так быстро, — пошутил Джордан.

Ник фыркнул.

— Может быть.

Теперь он уже чуял это.

Вонь впереди становилась всё более и более едкой.

Они определённо приближались к месту взрыва.

— Будьте осторожны, — сказал он, оглядываясь на двух мужчин. — Здесь могут отсутствовать сегменты пола… или вещи, которые выглядят как пол, но им не являются. Пожалуй, вам лучше позволить мне пойти немного вперёд. И не отходите в стороны от коридора, не осмотрев и не опробовав хорошенько то место, куда собираетесь ступить. Я чувствую, что здесь циркулирует много воздуха… больше, чем должно. Если что-то вам кажется странным, лучше не наступайте туда всем весом.

Джордан улыбнулся, похоже, собираясь отпустить шуточку, но Морли серьёзно посмотрел в глаза Нику и кивнул.

— Ты иди вперёд, Миднайт. Тебя сломать не так просто, как нас двоих, — он наградил Джордана хмурым взглядом искоса. — …Я постараюсь не дать этому придурку провалиться сквозь пол и встретиться с праотцами.

Ник издал фыркающий полусмешок.

Однако он не отводил взгляда от пола, продвигаясь вперёд, и использовал уже не один световой спектр своего вампирского зрения.

Время от времени он оглядывался по сторонам, чтобы проверить что-то на потолке или стенах, но в основном сосредоточился на том, куда ставил ноги, высматривал и нащупывал структурные повреждения или какие-то признаки того, что пол впереди может быть нестабильным.

По правде говоря, он мог бы видеть лучше без яркого света двух гарнитур, бившего прямо из-за него. Уйдя на добрых десять метров вперёд двух человеческих детективов, он по-настоящему ощутил натиск холодного ветра и застыл.

Ник посмотрел вниз.

Этаж выглядел достаточно стабильным.

И всё же он следил за потоками ветра. Медленнее продвигаясь вперёд, он аккуратно ставил ноги, держась правой стороны коридора и подальше от той части, где располагался офис Сильвертона.

— Думаю, весь бл*дский офис взлетел на воздух, — крикнул он назад, глядя на застеленный ковром пол и осторожно продвигаясь вперёд.

Когда он прошёл ещё несколько футов, Ник осознал, что жидкий огнезащитный состав на полу исчез.

Затем он посмотрел вверх и увидел звёзды.

Он знал, что это не настоящие звёзды — они сияли на него как часть виртуальной проекции внутри искусственного неба в куполе Охраняемой Зоны Нью-Йорка.

Он также знал, что не должен был видеть их из здания.

Поморщившись при виде обгоревших, распластанных взрывом и залитых водой растений, которые он видел сквозь дыру в крыше, Ник осознал, что смотрит на останки элегантных садов, которые показывали в видео по новостным каналам.

— Ну извини, Стрейвен, — пробормотал себе под нос Ник, вспомнив известного дизайнера и архитектора, который создал это здание и сделал его знаменитым в процессе.

До сегодняшнего дня Ник знал это имя только потому, что этот самый индивид спроектировал Башню Феникса, где жила Лара Сен-Мартен, мажоритарный собственник и директор «Архангел Индастриз».

Это была та же Лара Сен-Мартен, которая вела себя как периодический спонсор Ника, периодическая соседка Малека, хозяйка его поводка и возможно, даже его девушка — по крайней мере, судя по тому, что Ник уловил, наблюдая за этими двоими.

В подтверждении последней гипотезы он не нуждался и никогда не хотел этого знать.

По той же причине он никогда не спрашивал.

Ник, как и прежде, продвигался вперёд, двигаясь ещё медленнее, поглядывая на дыры в потолке, когда…

Пол под ним обвалился.

Ощутив своё падение, Ник рефлекторно рванулся назад и ухватился за кусок стены, который заканчивался примерно там же, где и пол.

Подтянувшись обратно и найдя ногами твёрдый участок пола для опоры, он крепче сжал руками стену. Держась за неё, он отступил ещё на пару метров от обвалившегося места и только тогда посмотрел назад.

— Ладно, — крикнул он. — Я нашёл конец. Что бы вы ни делали, не заходите за место, где я стою сейчас.

Джордан усмехнулся.

— Ты там грохнулся что ли, Миднайт?

Ник наклонился, по-прежнему держась за тот же фрагмент стены и глядя за край пола на два или три отсутствующих этажа под ним.

— Практически да, — пробормотал он, хмурясь.

Он почувствовал, как люди приближаются к нему сзади, и поднял ладонь.

— Не подходите ближе, — предостерёг Ник. — Я серьёзно. И держитесь этой стороны коридора. По левой стороне вообще не ходите, если получится…

Но Морли уже поднял выше луч своего фонарика в гарнитуре и светил им в пустое пространство перед Ником.

Он присвистнул протяжнее и громче, чем Джордан ранее.

— Чёрт возьми, — произнёс он полным изумления голосом.

Ник проследил за лучом света.

На другой стороне массивной дыры между этажами он увидел продолжение помещения, а за ним выбитое окно.

Арматура торчала из оставшихся сегментов стены вместе с кусками обеденных и письменных столов, высокотехнологичных мониторов и чего-то вроде старомодной картины наподобие тех, которые рисовал Малек, только на нормальном холсте… а не на стенах разбомблённой церкви.

Практически всё, что видел Ник, либо обгорело дочерна, либо было покрыто белым порошком от химических огнетушителей… и, скорее всего, от гипса, стекла, цемента, пластика, бумаги и других материалов со стен и потолка, которые оказались размолотыми в порошок.

Ник уставился на массивный кратер в здании.

Он попытался заглянуть за угол, в то место, где находился офис Сильвертона.

Насколько он мог сказать, там ничего не осталось.

Лишь огни города светили на него вместе с фонариками гарнитур Морли и Джордана, которые отражались от зеркальных блоков здания напротив.

— Они нашли внизу тела? — спросил Ник, оглядываясь на Морли.

Старший детектив покачал головой.

— Насколько я слышал, нет. Ты что-то чуешь, Танака? Например, куски кого-то? Кого-то, кто по-прежнему может находиться здесь?

Детектив взглянул влево, хмуро покосившись на что-то вроде старомодной копировальной машины, торчавшей из участка стены.

Она бесшумно висела там, сочась чёрной жидкостью.

Нику это напомнило какое-то странное животное, истекавшее кровью.

— …Может, кусок Сильвертона или одного из воров застрял в стене, как остальные штуки? — предположил Морли мгновение спустя.

Ник покачал головой, усилием воли заставив себя не закатывать глаза.

— Сейчас другие запахи заглушают практически всё, — сказал он, снова вглядываясь в тот отсутствующий участок пола. — Сомневаюсь, что я чую что-то больше, чем вы, босс. Практически всё тут пахнет дымом, химикатами… и горелым пластиком.

Морли кивнул, продолжая светить фонариком вперёд и осматривать зияющую яму, где находилась большая часть восемьдесят восьмого этажа.

— Ну ладно, — сказал он уклончиво. — Просто продолжай пытаться.

Ник сосредоточился на том же кратере.

Наклонившись над дырой, он посмотрел на нижние этажи.

Повернув голову набок, когда глаза заметили знакомые очертания, он нахмурился.

— Подождите, — сказал он. — Кажется, я что-то вижу.

Он не раздумывал.

Мгновенно оценив расстояние своим вампирским зрением, он принял быстрое решение.

— Я сейчас проверю, — сказал он, глянув на Морли. — Ждите здесь.

Морли нахмурился.

— Что? Нет. Не делай этого…

Но Ник уже шагнул вперёд, позволив себе упасть через несколько отсутствующих этажей на… должно быть, восемьдесят пятый? Восемьдесят четвёртый этаж?

В любом случае, на тот пол, который сохранился на дне кратера.

Скрывшись в зияющей яме, он услышал шокированный вопль Джордана.

Ник едва успел осмыслить этот звук прежде, чем в приседе приземлился на вполне прочный пол, полностью покрытый обломками и адовым количеством той белой пыли.

Приправленная химикатами вода капала ему на голову, шею и воротник, пропитывая его плащ и рубашку как липкий вонючий дождь и просачиваясь под одежду.

Ник осмотрелся по сторонам, задрожав и в этот раз используя обоняние, чтобы найти то, что, как ему показалось, он приметил с верхнего этажа.

С помощью зрения и обоняния он нашёл это за секунды.

Старомодные блестящие часы, которые привлекли его внимание с верхнего этажа, по-прежнему крепились к запястью своего владельца.

— Я нашёл руку, — крикнул Ник.

Увидев мелькающие лучи, он посмотрел вверх и увидел Морли и Джордана, выглядывающих с края обрушившегося этажа. Их фонарики заставили его моргнуть, а потом и вовсе вскинуть руку, чтобы защитить глаза.

— Бл*дь, да не подходите вы так близко, — прорычал Ник.

Он переключился на гарнитуру, открывая канал для них обоих.

— Осторожнее на краю, — сказал он. — Вы оба слишком близко. Я же сказал вам держаться подальше от края.

— Ты рехнулся, Миднайт, — сообщил Джордан.

Ник это проигнорировал.

— Почему бы вам не спуститься сюда на лифте? — предложил он.

Осмотревшись по сторонам, он постарался определить этаж.

— Восемьдесят пятый, — сказал он после небольшой паузы. — То есть, на три этажа ниже. Конструкция здесь кажется нетронутой. И тут тело. Как минимум, его часть. То, с чем мы можем провести настоящее расследование, знаете ли.

Джордан расхохотался.

Ник буквально чувствовал, как Морли закатил глаза.

И всё же тон голоса старшего детектива казался забавляющимся, когда он ответил:

— Сейчас придём.

Глава 3 Определённо убийство

Ник хмуро смотрел на куски тела на полу, наблюдая за криминалистами, пока те брали образцы крови и тканей, а также фотографировали близлежащие обломки.

Ник мало что мог им сообщить.

Он нашёл руку.

Через несколько минут, полагаясь в основном на своё обоняние, он отыскал ступню.

Он также обнаружил кусок плоти, прилипший к стальной балке. Теперь они полагали, что этот ошмёток кожи и мышц принадлежал кому-то другому.

Сказать, что это место преступления изобиловало загрязняющими веществами, которые наверняка помешают любым попыткам определить обстоятельства изначального преступления (по крайней мере, если полагаться только на физические улики) — это смехотворное преуменьшение.

Ник смог сообщить им пол погибшего и примерный возраст.

И то, и другое можно было определить по визуальному облику руки и ступни, так что он сомневался, сумел ли сообщить им хоть что-то новое.

Он мог определить его примерное физическое состояние до смерти, принадлежность к человеческой расе, тот факт, что он любил выпить и покурить мук — квази-галлюциноген, на который в последнее время все подсели… и что недавно он сделал себе маникюр.

Все эти детали, возможно, сэкономили им примерно час в лаборатории, но Ник сомневался, насколько важны его наблюдения для раскрытия дела.

Помимо этого он мало что им сообщил.

Иными словами, он не сказал им почти ничего полезного.

Они уже опознали руку и, скорее всего, ступню, поскольку его имплантат по-прежнему работал и по счастливому стечению обстоятельств был встроен именно в ту руку, которую нашёл Ник.

Это был Сильвертон.

А вот что его убило…

Ник окинул взглядом сгоревший этаж здания.

Чтобы выяснить это, понадобится нечто большее, чем оторванная рука, оторванная ступня и его обоняние.

Морли, Джордан и криминалисты, похоже, все согласились, что Сильвертон уже был мёртв, когда сработала бомба. Морли и Джордан считали так потому, что охрана здания рассказала им о содержании записей видеонаблюдения.

У криминалистов, вероятно, имелись более сложные причины, связанные с двумя кусками Сильвертона, которые нашёл Ник.

Он всё ещё стоял там, когда Джордан подошёл и легонько хлопнул его по плечу.

— Миднайт, — он кивком головы показал Нику следовать за ним обратно к лифтам. — Они получили записи. Ордер только что был подписан.

Ник не колебался.

Отвернувшись от бардака на этаже и дюжины техников в жёлтых комбинезонах, которые всё это перебирали (некоторые из них были из полиции Нью-Йорка, другие из М.Р.Д., Нацбезопасности и, возможно, ФБР), он последовал за другим детективом по коридору. Он заметил, что Джордан держал в руке новый стаканчик кофе.

Прошло больше часа, так что он должен быть новым.

Та порция, которую принёс ему Ник, ни за что не протянула бы так долго.

Они явно не давали покоя тому новичку-патрульному.

— Ты уже взглянул на них? — спросил Ник, последовав за Джорданом в первый лифт.

Человек нагнулся, нажав кнопку первого этажа, и покачал головой.

— Нет. Морли сейчас ждёт нас на посту охраны.

Ник нахмурился.

— Я думал, это частная охранная система? Лично для Сильвертона?

— Так и есть. Ну… так и было. У здания есть копии всего. Сильвертон передавал их через основную систему безопасности здания, а также на своё личное облачное хранилище… предположительно на случай, если вдруг случится что-то, о чём нужно будет им сообщить. За несколько секунд до взрыва у них сработал сигнал тревоги о проникновении.

— И они не вызвали копов, бл*дь? — Ник нахмурился.

— Вызвали, — Джордан бросил на него взгляд. — Приехал один патрульный, но он только-только подтвердил, что сигнал тревоги действительно сработал, и запросил подкрепление, когда прогремел взрыв. Полагаю, он вызвал и подкрепление частной охраны, но у них не хватило времени, чтобы отреагировать.

Ник хмыкнул.

— Вот именно, — сказал Джордан, закатив глаза за них обоих. — Вот тебе и навороченная частная охрана. Хотя, наверное, записывающие устройства сослужили хорошую службу… пусть его это и не спасло.

Ник нахмурился.

Он сомневался, что призраку Сильвертона будет до этого какое-то дело, но, может, он ошибался.

Нику показалось, что до первого этажа они доехали ещё быстрее, чем поднимались наверх. Такое ощущение, что он едва успел прислониться спиной к зеркальной стенке кабины, а двери перед ним уже издали сигнал и беззвучно отворились.

Он последовал за Джорданом наружу.

В этот раз они свернули налево, прочь от парадных дверей и в сторону входа на противоположном конце, который выходил на скопление зданий, составлявших бизнес-парк. Прежде чем они дошли до стеклянной стены и очередных вращающихся дверей, Джордан опять повернул налево.

Ник пошёл за ним по узкому коридору мимо туалетов к серой двери с пометкой «Только для персонала».

Джордан подошёл прямо к ней и постучал.

Дожидаясь ответа, он допил остатки второго стакана кофе.

Через несколько секунд дверь издала сигнал и щелчок, отворившись ровно настолько, чтобы Джордан смог схватиться за ручку и распахнуть её.

Он завёл Ника в помещение, стены которого почти полностью были покрыты огромными экранами с движущимися изображениями. На этих мониторах столько всего происходило в живом времени и в повторе, что первые несколько секунд Нику даже сложно было сориентироваться.

Трёхмерные воспроизведения, многие из которых граничили с виртуальной реальностью и отличались лишь лёгкой прозрачностью, беззвучно двигались перед плоскими двумерными экранами.

Из-за одного лишь количества этих трёхмерных изображений Нику потребовалось несколько секунд, чтобы определить действительное количество настоящих людей в комнате.

В итоге он сделал это отчасти благодаря своему обонянию.

Медленно — ну, по вампирским меркам медленно — его разум и глаза разделили всё и отсортировали.

Только тогда он заметил, как темно было в комнате, если не считать мерцавших экранов и голограмм. Здесь не было никакого другого освещения, что логично, учитывая, как работало человеческое зрение.

Техникам проще сосредоточиться на экранах, если комната погружена во тьму.

К тому времени Ник ощутил на себе немало взглядов.

Люди, расположившиеся за множеством консолей, подняли глаза, когда Джордан и Ник вошли в помещение, и уставились на них обоих.

Ник насчитал шестерых.

Все, за исключением одного, на удивление молодые.

Больше половины — женщины.

Поначалу оба этих факта удивили его и заставили понять, что он до сих пор придерживался устаревшего мысленного образа охранников — полноватые мужчины-люди средних лет, которые болтали с ним о своей подготовке к вступительным экзаменам в войска, когда он был ещё копом-человеком.

Странно, как некоторые предубеждения застревали в сознании.

Теперь многие команды безопасности состояли из технарей, подобных его молодой, двадцати-с-чем-то-летней подруге Кит.

Две женщины возраста Кит беглым взглядом окинули его и Джордана, затем безразлично уставились в свои консоли.

Третья женщина, которая была лет на десять старше, уставилась в глаза Ника.

Поскольку он приехал практически прямиком с боёв, он не надел свои линзы для маскировки под человека, как обычно делал это при полицейской работе.

Видимо, она заметила его прозрачные, похожие на хрусталь радужки.

Что ещё более очевидно, она понимала, что это означает.

Ник по-прежнему не смотрел на неё, когда Морли поднял взгляд.

Он всматривался в экран в самом тёмном углу комнаты, за множеством реалистичных трёхмерных проекций, так что хоть Ник и почуял его здесь, он не увидел его непосредственно глазами.

Как и Джордан, Морли держал в руке сберегающую тепло кружку.

Однако кружка Морли была принесённой из дома, а не одной из тех возвращаемых, которыми пользовались в местных кофейнях.

Ник знал это отчасти потому, что на боку кружки не мигал круглый неоновый логотип сети кофеен.

А ещё он раньше уже видел, как Морли таскает за собой эту уродливую кружку с ретро-логотипом нью-йоркской команды «Янкиз» с одной стороны и сине-белым полуорганическим рисунком развевающегося американского флага на фоне взрывающихся фейерверков с другой.

Морли подбородком показал им присоединиться к нему.

Ник покосился на мерцающие, движущиеся, многомерные изображения, пока шёл за Джорданом через тёмное пространство.

Он уже заметил, что большинство экранов и проекций показывало образы одних и тех же двух людей — грузный мужчина с телосложением тяжелоатлета и миниатюрная поджарая женщина с серебристо-металлическими волосами, убранными в тугие дреды.

Многочисленные изображения показывали их под разными углами и в разных частях здания, в том числе едущими в лифтах, шагающими по коридору бизнес-этажа, лобби здания и снаружи, по облагороженным землям вокруг здания.

Однако большая часть образов запечатлела этих двух людей в бледно-зелёном, гипер-современном стеклянном офисе со стеклянными стенами.

Должно быть, это офис Сильвертона.

А значит, записи наверняка поступили из частной охранной системы Сильвертона.

Остальное, должно быть, записано охраной остального здания.

Следя за разными экранами, Ник предположил, что техники использовали данные частных камер Сильвертона, чтобы провести распознание лиц, тела и походки и выцепить тех же личностей на стандартном видеонаблюдении в интересующий период времени.

Он добрался до Морли.

Джордан уже стоял там, всматриваясь в тот же монитор. Он нажал на специальную кнопку на своей кружке, и вся эта штука сложилась в диск размером со старый четвертак, разве что в три раза толще.

Ник смотрел, как он засунул её в задний карман и кивнул Морли.

— Есть что по этим двоим?

Морли хмыкнул, глянув на Ника, затем перевёл взгляд обратно на Джордана. Он показал на экран, над которым они стояли втроём.

— Я ещё не просмотрел все записи из офиса… но видел ключевые моменты. Я подумал, что вы двое можете просмотреть остальное.

— Они определили личность? — повторил Джордан.

Морли один раз кивнул.

— У нас есть предварительная личность двух исполнителей. Джанис и Тиг Горманы. Женатая пара. Профи. Они в основном выполняли работы на заказ. Убийство для них нетипично, но в прошлом их задерживали за нападение и ношение нелегального оружия…

— То есть, это определённо убийство? — уточнил Ник.

Морли глянул на него поверх Джордана, поджав губы. В его тёмных глазах проступила озадаченность.

Ник нахмурился в ответ, переводя взгляд между ними двоими.

— Я имею в виду… вы подтвердили, что он умер до взрыва? Сильвертон? А не от самого взрыва?

Озадаченность Морли испарилась.

— Да, — детектив поджал губы. — Согласно полученным нами записям, Сильвертон уже был мёртв, когда сработала бомба. Он вытащил оружие при виде женщины, когда они впервые вошли в его офис. Она увидела его… и дала отпор. Он умер ещё до того, как упал на пол.

Глядя на плоский двумерный монитор перед собой, он добавил:

— Судя по их реакции, они шли сюда, зная, что его, возможно, придётся убить. Как минимум, это упоминалось в описании задания, которое им поручили.

— Почему ты так думаешь? — спросил Джордан.

Морли пожал плечами, покосившись на него.

— Ну, смерть их, похоже, не очень расстроила. Они даже не моргнули. Через считанные секунды женщина очутилась на полу рядом с телом, стала собирать биоматериалы и образцы тканей Сильвертона. Сняла все его отпечатки пальцев. Просканировала внутренние органы. Просканировала мозг. Сетчатку. Предположительно она хотела запечатлеть всё, пока труп был максимально свежим.

— А что делал муж? — спросил Ник.

Морли показал на дальнюю стену офиса.

Ник прищурился, глядя на то, что поначалу выглядело как фрагмент окна прямо за столом Сильвертона, но при ближайшем рассмотрении оказалось усовершенствованной секцией стены с дополненной реальностью.

— Должно быть, эту часть работы они заранее распределили между собой, — объяснил Морли. — Пока она занималась телом, муж пошёл прямиком к дальней стене. Сосредоточился на взломе сейфа.

Морли махнул технику, сидевшему в кресле перед тем же 2D-экраном.

Когда молодая женщина с бритой головой обернулась, Морли показал обратно на экран.

— Покажи им, — сказал он.

Техник кивнула. Не сказав ни слова, она развернулась в кресле и металлическими удлинителями пальцев нажала несколько клавиш.

Морли отошёл назад, чтобы Джордан и Ник могли посмотреть поверх её плеч.

Ник осознал, что видит запись, судя по всему, собранную с нескольких камер. Или же Сильвертон задействовал целый флот беспилотников, который почему-то не был нейтрализован анти-охранными мерами Горманов.

Как бы техники ни получили запись, она простиралась как один длительный трёхмерный кадр, а уровень детальности делал её пугающе реалистичной. Это называлось «вирт-реалом», поскольку тут отсутствовала прозрачность, свойственная большинству образов, которые проигрывались на затемнённой станции охраны.

В целом эффект нервировал, потому что создавалось ощущение, будто ты действительно находишься в одной комнате с ними, как невидимый третий член их команды из двоих.

Крепко сложенный мужчина стоял у стола и просматривал материалы, хранившиеся в причудливо старомодном сейфе, который был вмонтирован в прозрачную стену.

Судя по гаджетам на столе и наладоннику, которым пользовался мужчина, запирающий механизм сейфа был скорее современным, нежели ретро, но многое из того, что он извлёк из хранилища, тоже выглядело поразительно старомодным.

Бумага из мёртвых деревьев.

Много бумаги из мёртвых деревьев.

Некоторые стопки с чернилами напоминалистаромодные акции и бумажные копии актов, а также то, что Нику показалось вручную подписанными контрактами.

Поскольку теперь все эти бизнес-сделки тоже проходили виртуально и подписывались не написанными от руки именами, а сканированием ДНК и сетчатки, это всё до ужаса напоминало давнее прошлое Ника.

Он наблюдал, как человек пролистывает стопки бумаг, вытаскивает и бросает всё на стол позади себя, чтобы заглянуть вглубь сейфа.

На полу, ближе к записывающему устройству, худая мускулистая женщина на коленях стояла возле мужчины в виртуально усовершенствованном костюме. Серебристо-металлические дреды воровки были убраны в длинный конский хвост, а резкие, причудливо кошачьи черты лица определённо выдавали в ней женщину с камер наблюдения в основном здании.

Человеческий мужчина, лежавший на полу, без сомнений был мёртв, как и сказал Морли.

Его костюм мерцал от виртуальных узоров в ткани, но глаза неподвижно смотрели вверх.

Однако казалось, что он умер совсем недавно.

— Ты нашёл? — спросила женщина на экране.

Ник слегка подпрыгнул.

И Джордан тоже.

Он не сообразил, что запись была со звуком.

Более того, звук оказался громким, заставляя Ника осознать, насколько тихо работали воры, пока трудились над телом и опустошали сейф. Теперь уже прислушиваясь, он различал шелест бумаги и шорох ткани их одежды.

Будучи вампиром, Ник улавливал эти звуки и ранее, но списал всё на приглушенный шум от других техников в комнате.

Женщина на экране ни на секунду не отвлекалась, напряжённо сосредоточившись на трупе даже во время разговора с мужем.

— Ну? — сказала она. — Чему ты там лыбишься?

— Джекпот, дорогая…

Ник вздрогнул.

У него не было времени подумать о причинах такой реакции прежде, чем она его перебила.

— Джекпот для клиента? — уточнила она. — Потому что нам надо начинать с этого, Тиг.

— Джекпот для нас, — ответил он, оборачиваясь через плечо, чтобы подмигнуть ей. — Разве нельзя мне делать несколько дел одновременно?

— Конечно, — саркастично отозвалась она.

Даже в сарказме Ник услышал любовь и снова вздрогнул.

— Делай сколько угодно дел. Но сначала выполни бл*дскую работу, Тиг. Они не заплатят нам остальную сумму, если мы не достанем то, за чем пришли. Я делаю свою часть. И нам нужна твоя часть, чтобы получить полную оплату. Их контактное лицо явно дало понять, что мы ни хера не получим, если не доставим и то, и другое.

— Не волнуйся, детка, — сказал муж. Он вытащил из сейфа чёрный ящик, и его лицо со шрамами расплылось в улыбке. — Это здесь. Это должно быть здесь.

Он принёс запертый ящик к столу.

Как и полуорганическая ткань костюма, стол Сильвертона мерцал внутренней жизнью: искорки пробегали вверх и вниз по ножкам, а также по краям плоского монитора, который образовывал основное рабочее пространство стола. Этот предмет мебели имел столько органического материала в отделке, что светился бледно-зелёным цветом, напоминавшим молодую листву и первые побеги травы.

Муж изучил ящик и глазами, и руками, нахмурившись.

Через несколько минут он взял его и принёс к своей жене.

— Думаю, нам нужны его отпечатки, чтобы открыть эту штуку, — сказал он. — Посмотри, сработает ли какой-то из них на панельке…

Ник наблюдал, как они ещё несколько минут совещались, пытаясь решить, какую руку использовать и какой палец.

Он уже довольно чётко представлял себе, чем всё это закончится.

Он покосился на Джордана, который хмурился, скрестив руки на мускулистой груди, и смотрел на движущиеся образы.

Судя по выражению его лица, он тоже примерно понимал, к чему всё идёт.

Ник задался вопросом, беспокоило ли это и его тоже.

То, какими они были… ну, женатыми.

По какой-то причине в его сознании всплыл образ Уинтер, и Ник вздрогнул по-настоящему.

Прикусив язык кончиком частично удлинившегося клыка, он поморщился.

Когда он вновь сосредоточился на трёхмерных образах вокруг него, муж располагал большой палец мёртвого мужчины напротив серебристого диска на органическом ящике, который держала его жена.

— …Ну, — сказал он, выдохнув. — Была не была.

Он прижал большой палец Сильвертона к серебристому диску.

Ящик немедленно ожил.

Тоненькие линии и вены в конструкции ящика засветились.

Сначала эти огоньки были яркими неоново-зелёными и синими, пока сканировали палец мёртвого мужчины.

Муж улыбнулся, глядя на свою жену.

Ник отчётливо видел в этом взгляде привязанность — нет, там жила любовь — и снова вздрогнул, отводя глаза от широкого лица со шрамами. Когда он покосился на Джордана в этот раз, другой коп смотрел на него, приподняв бровь в безмолвном вопросе.

Ник не потрудился ответить или как-то отреагировать.

— Работает! — радостно воскликнул человеческий мужчина на виртуальной записи. — Они ни хера не делают, если приложить не тот палец…

— Погоди! — сказала его жена, поднимая одну руку. — Что эта штука делает теперь?

Огоньки на ящике изменились.

Цвета из холодных сделались тёплыми… затем горячими. Ник наблюдал, как из сине-зелёных они становятся жёлтыми, затем оранжевыми.

Затем красными.

— Какого хера? — спросил мужчина. — Эта штука может знать, что он мёртв?

Человек посмотрел на свою жену…

Буквально на долю секунды воцарилась тишина.

…а потом ящик взорвался жаркой, ослепительно белой вспышкой.

Звук заполнил тёмную станцию охраны.

Звук был настолько громким, что это вынудило Джордана содрогнуться и сделать шаг назад. Все техники в комнате вскинули головы, хотя наверняка уже видели эту запись прежде.

Звук становился всё громче, всё ожесточённее…

Затем резко прекратился, оставив лишь статический шум.

Потом и статический шум стих.

В их углу поста охраны воцарилась тишина.

***

— Что ж, — сказал Джордан, по-прежнему наблюдая за Ником с едва заметной пытливостью. — Видимо, это всё-таки убийство. В сочетании с тем, что можно назвать мгновенной кармой.

— Точно, — пробормотал Ник. — Иными словами, это имеет значение?

Джордан криво улыбнулся, легонько стукнув его кулаком по руке.

— Конечно, это имеет значение, брат. Значит, это наше дело.

Ник бросил на него косой взгляд.

— Мне кажется жутким, что ты считаешь это хорошей новостью, Деймон.

Джордан расхохотался.

— Я думал, ты хотел запустить свои клыки в какое-нибудь хорошенькое дельце, Танака? Разве не ты позавчера говорил, что тебе не помешает хорошее отвлечение? Что-то настолько сочное, чтобы ради разнообразия действительно занять большую часть твоего мозга?

Ник слегка нахмурился, но поначалу не ответил.

Он такое сказал?

Когда они в последний раз проводили время вместе, он довольно сильно напился.

Ну, по крайней мере, до тех пор, как его вампирский метаболизм не выжег весь алкоголь через считанные часы после того, как он его выпил.

Наверное, тем вечером он наговорил немало тупого дерьма.

Если так подумать, то учитывая его настроение в последнее время, он определённо не хотел знать, что ещё слетело с его языка.

Джордан, словно прочитав выражение его лица, расхохотался.

— Вот теперь ты точно выглядишь виноватым, Танака. Я так понимаю, ты не помнишь ни слова из того, что ты сказал мне позапрошлой ночью в «Скалли»? После твоего боя? Ни единого словечка… я прав?

Ник наградил его бесстрастным взглядом.

— Разве это важно? Не сомневаюсь, что ты используешь это против меня, сцеживая по крохам, чтобы довести до максимальной паранойи…

Джордан снова заржал.

В этот раз вместо того чтобы стукнуть Ника кулаком по руке, он шутливо шлёпнул его по груди тыльной стороной ладони.

Морли покосился на них, потягивая кофе из кружки «Янкиз», и закатил глаза, качая головой.

— Дети, — пробурчал он. — Дело. Вы о нём помните? Хоть один из вас подтвердит вместе со мной смерть для отчёта?

Его слова заставили их обоих посмотреть обратно на монитор.

Только тогда Ник заметил, что техник перевела запись обратно в двумерный формат и воспроизводила её на тёмном экране позади места, где они стояли. Он наблюдал, как она начала быстро проматывать плоские изображения обратно и вернула запись к моменту прямо перед входом преступной команды мужа и жены Горманов в офис Сильвертона.

Ник поколебался, глядя на Джордана и Морли, пока те уставились на запись.

Он смотрел, как худая женщина входит с пистолетом в руке.

Её гарнитура издала предупреждающий сигнал, когда Сильвертон поднял своё оружие, и она метнулась в сторону, нажав на курок прежде, чем он успел совершить выстрел.

— Полагаю, рыцарское благородство ещё живо, — пробормотал Джордан, показывая на экран. — Вы видели его глаза? Он не ожидал увидеть женщину. Он колебался…

— А она нет, — продолжил Ник, пожимая плечами. — Можно посмотреть на это в положительном свете. Сексизм его убил.

Джордан издал полусмешок, но его глаза оставались серьёзными.

— А может, ни то, ни другое, — тихо пробормотал человек-детектив. — Может, этим вечером он ожидал нападения кого-то другого. Кого-то конкретного.

Ник нахмурился, но не стал оспаривать слова Джордана.

— Подтверждаете? — повторил Морли после того, как на записи тело Сильвертона упало на застеленный ковром пол. — У кого-то из вас, шутников, есть возражения относительно причины смерти?

Женщина Тига уложила его одним крепким плазматическим болтом в грудь из широкоствольной винтовки, аналога дробовика-обреза из былых дней.

Однако плазматические болты были вдвое смертоноснее.

Насколько мог сказать Ник, один выстрел практически разнёс в клочья сердце Сильвертона, большую часть одного лёгкого и мгновенно рассёк спинной мозг, по крайней мере, судя по брызгам крови, вылетевшим из спины человека. Должно быть, ей было сложно точно представить себе его внутренние органы.

— Подтверждаю, — согласился Джордан.

— Подтверждаю, — повторил Ник.

Морли кивнул молодой женщине за консолью.

— Отметьте точное время и отправьте в участок.

Ник наблюдал, как техник проворно вводит команду на консоли, используя свои «паучьи» удлинители для пальцев.

К тому времени он практически принял решение.

Он должен им показать.

Он пообещал себе, что перестанет скрывать что-либо от Морли и Джордана — по крайней мере, те вещи, в сокрытии которых не было железобетонной необходимости.

Это меньшее, что он мог сделать, учитывая то, сколько всего он обоснованно не мог им рассказать — о себе, об Архангеле, о видящих, Малеке и Тай… даже о Кит.

Щёлкнув гарнитурой, он переключился на субвокалку и связался с Морли и Джорданом по защищённому каналу. После недолгого колебания он также зашифровал передаваемые данные, даже не имея чёткого понимания о причинах, которые его подтолкнули к этому.

— Слушайте, — сказал Ник. — Возможно, у меня кое-что есть. Это может оказаться ерундой. Это может оказаться полным дерьмом, учитывая источник, но думаю, правильно будет всё равно вам показать. Только… не здесь. Как минимум снаружи. Подальше от их наблюдения на случай, если они могут прослушивать наши гарнитуры здесь.

Последовала краткая задержка.

Ник знал, что в это время программа посылает, затем обратно расшифровывает то, что он им отправил.

После этой задержки Морли глянул на него, и его тёмные глаза оставались непроницаемыми, когда он сделал глоток из своей уродливой кружки «Янкиз». Ник невольно поразился умению пожилого детектива сохранять нейтральное лицо, когда получил ответное зашифрованное сообщение.

Нику также пришлось подождать мгновение, пока завершится расшифровка с его конца.

— Ты думаешь, что кто-то в этом здании участвовал в произошедшем? — спросил Морли.

Ник нахмурился.

Он не задумывался об этом — во всяком случае, сознательно.

Он просто ощущал здесь взгляды, прикованные к ним.

Неопределённые взгляды.

Теперь же, задумавшись над этим, он вынужден был признать, что да, сознательно или нет, но отчасти он задавался вопросом, не было ли это работой кого-то из своих.

Может, дело в комментарии Джордана о том, что Сильвертон ожидал кого-то конкретного.

Что бы ни спровоцировало паранойю Ника, его инстинкты определённо не исключали такую вероятность. Однако вместо того чтобы прямо ответить на вопрос Морли, он глянул на них двоих, затем кивком головы указал в сторону двери.

Морли слегка нетерпеливо выдохнул.

Затем повернулся к технику.

— Мы пошли на небольшой перерыв, попьём кофе, — сказал он. — Скоро вы восстановите полную хронологию событий со всех записей? Мы сможем увидеть скомплектованную запись проникновения, когда вернёмся? Всё, что они сделали, чтобы пробраться в здание? Включая убийство?

В этот раз повернулись два техника.

Лысая — та, что показала им события в офисе Сильвертона — повернулась первой.

Её напарница, занимавшая соседнее место, тоже повернулась — беловолосая девушка двадцати с чем-то лет, за которой Ник до сего момента почти не следил.

Волосы второй девушки-техника были выбриты по бокам, уложены гелем дополненной реальности, который заставлял их искрить подобно крошечным огонёчкам. Во лбу у неё был встроен имплантат, похожий на ювелирное изделие — причём встроен таким образом, который заставил Ника поморщиться, поскольку для такого украшения ей пришлось бы нарочно вырезать кусок своего черепа.

Они обе кивнули, дружно как одна.

Затем так же слаженно они вернулись к своим открытым экранам.

Ник наблюдал, как та, что с украшением во лбу, продолжила сканировать отдельные камеры наблюдения на вторичном экране, который открыла, пока они втроём смотрели запись взрыва.

Ник заметил, что Горманы на её экране шли по газону, одетые так, чтобы не привлекать внимание на камерах.

Они довели до совершенства умение выглядеть так, будто имели полное право здесь находиться.

Когда Джордан и Морли повернулись, чтобы уйти, Ник ещё долю секунды понаблюдал за женатой парой на экране, а затем последовал за двумя детективами к двери.

***

Ник планировал заговорить с ними сразу же, как только они вышли в бизнес-парк.

Однако стоило ему открыть рот, как Морли наградил его предостерегающим взглядом и покосился на столбы с камерами, которые стояли по обе стороны от освещённой дорожки.

Ник нахмурился, проследив за глазами старшего детектива.

Он осмотрелся по сторонам и увидел дополнительные столбы, расставленные по газону и охватывающие, вероятно, каждый дюйм пространства между улицей и первым зданием.

Скорее всего, здесь также имелись беспилотники.

А значит, звуки тоже записывались.

Морли направил Ника и Джордана к повороту подъездной дорожки, ведущей к бизнес-парку, и отвёл их к бронированному и защищённому от прослушки фургону полиции Нью-Йорка, припаркованного в конце дорожки.

Единственной, кто присутствовал внутри, оказалась одна из судебных криминалистов.

Морли попросил её выйти и принести Джордану ещё одну порцию кофе из ближайшего киоска, тем самым дав им примерно двадцать минут в фургоне.

Нервно покосившись на глаза Ника, человечка кивнула и выбралась через двойные двери сзади.

Она уже собиралась уйти, но тут Джордан постучал пальцем по её плечу.

— Две ложки сахара, — сказал он, проводя своим штрих-кодом по гарнитуре женщины. — И немного шоколадной посыпки сверху, — отдав ей диск, в который сложилась его кружка, пока они были на станции охраны, он добавил: —…И пусть вычтут это из стоимости. Проследи, чтобы они сделали это. Они, бл*дь, всегда забывают.

По-прежнему тупо уставившись на Ника, криминалист оторвала взгляд от лица Ника ровно настолько, чтобы кивнуть Джордану. Так ничего и не сказав, она забрала у Джордана диск и ушла по тротуару в сторону главной улицы, где располагались кофейные киоски.

Ник задавался вопросом, какого черта с ней не так.

Словно услышав его, Морли фыркнул.

— Она большой фанат боёв, Танака, — сказал старший детектив, искоса глянув на Ника. — Слышал бы ты, как она без умолку трещала о том, что ты сегодня сделал на ринге. Она нас чуть с ума не свела по дороге сюда. Думаю, ты лишил её дара речи.

Закатив глаза при виде хмурого лица Ника, Морли добавил:

— Да, не сомневаюсь. Знаю. Непросто быть знаменитостью. Особенно когда ты затворнический, асоциальный сукин сын, имеющий глубинные проблемы с доверием и чёртову манию преследования.

Джордан разразился изумлённым смехом.

Когда Ник наградил их обоих сердитым взглядом, Морли усмехнулся.

— Выше нос, Миднайт, — сказал он, делая ещё один глоток из своей уродливой кружки «Янкиз». — Ты в последнее время растерял всё чувство юмора, чёрт возьми. Раньше ты бывал хотя бы забавным… когда был не слишком большой занозой в моей заднице. А в последний месяц ты, входя в комнату, словно притаскиваешь с собой здоровенную грозовую тучу.

Криво улыбнувшись, он опустил кружку, всматриваясь в лицо Ника.

— В чём дело? Бессмертие тебя удручает? Или дело действительно во всех излишних контактах с людьми, которые тебе приходится терпеть сейчас, когда ты стал бойцом-знаменитостью?

— Проблемы с девушкой, — услужливо подсказал Джордан.

Ник медленно повернулся к Деймону Джордану, награждая своего друга убийственным взглядом и глазами приказывая ему заткнуться.

Джордан лишь заржал.

— Серьёзные проблемы с девушкой, — уточнил он, пихнув Ника рукой.

Ник помрачнел.

Он пытался решить, стоит ли что-то говорить, или же эти двое станут вести себя только хуже. Не успел он принять решение, как Джордан и Морли уже начали забираться в фургон, так что Ник закрыл рот и последовал за ними.

Как только они оказались внутри, за закрытыми дверьми, и уселись на стулья, прикрученные болтами к полу перед компьютеризированными лабораторными панелями, Морли жестом указал на него.

— Ладно, — сказал он. — Давайте послушаем.

Ник нахмурился, гадая, не совершает ли он ошибку.

Он знал, что сказала бы Лара Сен-Мартен.

Странно, но он сомневался, что Малеку есть до этого дело, но вот Сен-Мартен метала бы гром и молнии, если бы узнала, что Ник собирается рассказать двум своим коллегам в полиции Нью-Йорка.

С другой стороны, Ник не понимал, почему это он должен начинать переживать о том, что вообще подумает эта женщина.

Она, возможно, считала, будто владеет им, но это не так.

Пока что не так.

— У меня очередная картина, — сказал он, выдыхая. — От нашего художника. Ну, вы меня понимаете. От того же парня, с которым мы столкнулись после дела Келлермана.

— Что? — Джордан уставился на него. — Как, бл*дь, это произошло?

Ник повернулся, посмотрев на него.

— Это произошло сегодня вечером. После моего боя. Он послал мне координаты места, в котором надо искать картину — это церковь внутри Котла. Я получил сообщение сразу после того, как вышел из душа. Оно ждало меня в гарнитуре, когда я включил её обратно.

Ладно, последняя часть была не совсем правдивой.

Но это достаточно близко к правде.

Ник не хотел, чтобы Джордан или Морли установили связь между сотрудником Сен-Мартен по имени Малек (которого и Джордан, и Морли встречали как минимум мельком) и художником-провидцем, который впервые всплыл при расследовании дела школы Келлерман.

Джордан фыркнул, закатив глаза.

Ник не ждал, когда тот как-то прокомментирует его слова.

— Я проверял это место, когда ты позвонил мне, — добавил он. — Именно там я и был. В Котле. Когда я получил вызов на дело, я стоял прямо перед ней.

— Давай взглянем, — сказал Джордан. — На картину. Ты же её записал, верно?

Ник кивнул.

Послав команду через гарнитуру, он приказал устройству спроецировать изображение на пустую стену фургона напротив приборной панели.

— Гертруда, — сказал Морли вслух, обращаясь к искусственному интеллекту полиции Нью-Йорка. — Приглуши здесь освещение. И приборы тоже. Всё, кроме гарнитуры Миднайта.

Тут же раздался мелодичный, андрогинный, но в то же время на удивление женский голос.

— Конечно, сэр.

Освещение отключилось, погрузив заднюю часть фургона в кромешную тьму, если не считать проекции, исходившей из гарнитуры Ника. Картина из разбомблённой церкви ярко и отчётливо проступила на внутренней поверхности фургона, имевшей небольшой изгиб. Программа проекции в гарнитуре Ника скорректировала этот изгиб за несколько секунд, и тот сделался почти незаметным.

Спустя мгновение после появления изображения — ровно столько понадобилось двум человеческим детективам, чтобы понять, на что они смотрят — они оба замерли совершенно неподвижно.

Казалось, что они втроём молча просидели там целую минуту.

Затем Джордан повернулся, уставившись на него.

— Кто, чёрт подери, этот парень?

Ник нахмурился, уставившись на лицо вампира на картине.

— Не знаю. Я надеялся, что один из вас узнает его. Мне он показался знакомым…

— Что?

Джордан моргнул, нахмурившись.

Глядя то на Ника, то на картину, Джордан, похоже, сообразил, что имел в виду Ник.

— Ник… я говорил не про вампира на картине. Я имел в виду художника. Твоего Пикассо с извращёнными экстрасенсорными видениями. Того странного, чудаковатого парня, который как будто следует за твоими расследованиями и рисует события до того, как они произойдут. Кто он? — он покосился на Морли, нахмурившись. — И как, чёрт подери, мы до сих пор его не нашли?

Прежде чем Ник успел придумать убедительный ответ, заговорил Морли.

— Нам сказали оставить его в покое, — произнёс он.

Слова прозвучали прямолинейно.

В них также слышались резкие нотки злости, которые Ник не мог не заметить.

Когда они с Джорданом повернулись, уставившись на старшего детектива, часть злости ушла с лица человека. Вздохнув, он прислонился к приборной панели позади себя, скрестив жилистые руки на груди.

— Не спрашивайте, — пробормотал он. — Это выходит далеко за пределы компетенции вас обоих. Что уж говорить обо мне. Скажем так, раз нам предлагают помощь, то нам разрешается её принимать. Но нам не разрешается преследовать парня, который предлагает помощь, задерживать его или кого-то из его товарищей, определять его местоположение, пытаться установить его личность… или задавать ему какие-то вопросы, чёрт возьми.

Деймон и Ник переглянулись.

— Когда это произошло? — спросил Ник.

— И об этом тоже не думай, Танака, — Морли уклончивым жестом показал на картину, спроецированную на стену фургона, при этом по-прежнему держа руки скрещёнными на груди. — Что касается того, почему этот вампир показался тебе «знакомым» — ты действительно скажешь мне, что не знаешь, кто это, чёрт возьми?

Ник нахмурился, снова посмотрев на картину.

Изображение стабилизировалось там, куда он его спроецировал, так что ему уже не нужно было держать гарнитуру ровно, чтобы сохранять картинку на их импровизированном экране.

— А что, я должен его знать? — спросил он, порассматривав его ещё несколько секунд.

Джордан и Морли переглянулись.

Затем Джордан рассмеялся, на сей раз с неверием.

— Мать твою, Танака, — он покачал головой, прикасаясь пальцами ко рту и скрывая часть своей улыбки. — Я временами забываю, как мало времени ты прожил в Нью-Йорке…

— Бл*дь, да вы скажете мне, кто это или нет? — рыкнул Ник.

Морли ответил наперёд Джордана.

— Стрейвен, — он отпил глоток кофе, взяв кружку с консоли рядом с собой. — Это Стрейвен… известный архитектор и дизайнер. Тот самый архитектор, дизайнер и известный художник, создавший чертежи здания, которое взорвала наша парочка воров.

— Стрейвен? — Ник посмотрел на них, потом на изображение. — Я думал, он гибрид.

Морли покачал головой.

— Нет. Это довольно тщательно охраняемый секрет — то, кто они на самом деле. Они обычно носят первоклассные контактные линзы, подкрашивают кожу… пребывают в уединении днём. Конечно, в полиции Нью-Йорка знают правду, хотя бы потому, что М.Р.Д. сообщает нам такие вещи, особенно если личность занимает высокое положение, как Стрейвен. Думаю, для данного шутника это скорее часть образа, нежели вопрос безопасности… судя по тому, что мне сказали, они любят, когда люди пытаются угадать их расу. Они также строят из себя диву, но полагаю, это неотъемлемая часть профессии.

— Они? — переспросил Ник, вскинув бровь и зацепившись за это местоимение. Он взглянул на Джордана, который тоже хмуро смотрел на Морли. — Тогда это…

Морли наградил его бесстрастным взглядом.

— Гермафродит. По крайней мере, такой термин сообщили мне. Я также слышал вариант «андрогин». Судя по тому, что я читал, оба термина верны. Физиологически они относятся к обоим полам, и вдобавок ко всему Стрейвен не идентифицирует себя как представителя того или иного пола, так что формально они — не «он» и не «она»… в каком бы то ни было смысле слова. Они андрогинны, гермафродитны и небинарны… так что все три в одном флаконе. Я слышал, они довольно сильно бесятся, если обратиться к ним с использованием какого-либо гендерного местоимения, хотя они склонны чередовать гендерные маркеры в одежде, стиле, поведении. На этом изображении они выглядят вполне маскулинно, так что я понимаю, почему ты сбит с толку, но я видел, что временами Стрейвен выглядит весьма женственно. Они также трижды состояли в браке — один раз с мужчиной, один раз с женщиной, один раз с другой небинарной личностью. Как я и говорил, им нравится сохранять свою идентичность изменчивой…

Взглянув обратно на картину и на изображение Стрейвена, Морли пожал плечами.

— В любом случае, суть не в этом, — продолжил он, глотнув ещё искусственного кофе. — Художник сказал тебе, почему Стрейвен присутствует на этой картине?

Ник покачал головой.

— Нет.

— Тот, кто нанял Горманов, по какой-то причине нацелился на здания Стрейвена? Нацелился на самого Стрейвена?

Ник пожал плечами, хмуро глядя на картину.

— Кто ж знает, — отозвался он.

— Ты не знаешь? — резко уточнил Морли. — Или ты действительно спросил художника, и он/она тоже не имеют понятия?

Ник взглянул на него.

— И то, и другое. Я спрашивал у него. Я задал ему несколько вопросов после того, как сам увидел картину. Он утверждает, что просто «рисует то, что видит в своей голове». И он понятия не имеет, что всё это значит.

— Похоже на видящего, — пробормотал Джордан.

Ник покосился на него.

Невозможно было говорить о Малеке или картинах, не упоминая вероятности, окружавшие его вид. Сен-Мартен, должно быть, знала это, когда поручила «Архангелу» связаться с полицией Нью-Йорка и официально признать существование Малека.

Потому что наверняка именно Сен-Мартен и «Архангел» выдвинули эти условия сотрудничества Малека с полицией.

Это должны быть они.

В любом случае, признав его существование, а также защищая Малека и его способности, она должна была понимать, что это вызовет вопросы о том, кто он такой.

И что вполне типично для неё, она не потрудилась предупредить Ника заранее, бл*дь.

— Ага, — сказал он. — Или на очень необычного гибрида.

Джордан поджал губы, похоже, обдумывая его слова.

Свои следующие слова Ник адресовал Морли.

— Как Стрейвен умудряется до сих пор сохранять свою расу в секрете? Я думал, они сами по себе знаменитость и постоянно посещают роскошные вечеринки для богачей?

Морли пожал плечами.

— Вероятно, в этом и кроется ответ. Они богаты.

Ник подумал над этим.

— Но как они питаются? Как они зарегистрированы в М.Р.Д…. или имеют штрих-код вампира… если никто не знает, кто они такие?

Морли вздохнул, опуская кружку кофе на своё бедро.

— Я не знаю всю историю, Танака. И сомневаюсь, что кому-то на нашем уровне это известно. Но у Стрейвена явно имеются могущественные спонсоры и защитники. Не знаю, как это получилось… как они изначально нашли Стрейвена, или как Стрейвен умудряется уклоняться от обычных именных протоколов М.Р.Д., не говоря уж о регулируемых М.Р.Д. ограничениях на место проживания и кормление. Я могу сказать, что информация разглашается внутри полиции Нью-Йорка строго по необходимости и в основном лишь среди начальства…

— Ты только что сообщил нам, — заметил Ник.

Морли наградил его бесстрастным взглядом.

— Расследование убийства относится к категории «необходимо знать», Миднайт, — добавил он таким же бесстрастным тоном. — Однако теперь я вынужден зачитать вам нотацию. Контракт обязывает нас не разглашать никакую информацию о расе Стрейвена, их гендере или физиологии, а также любые другие сведения, которые мы получим о них в ходе расследования. И я говорю не только о прессе, Миднайт. Я имею в виду вообще всех. Если кого-то из нас подловят на упоминании Стрейвена в разговоре с кем-то из знакомых — со своей девушкой, со своим парнем, с собутыльником, с продавцом в киоске тако — да вообще с кем угодно, кто не имеет доступа, одобренного департаментом, то последствия будут отнюдь не мягкими.

Взгляд Морли ожесточился, когда он посмотрел на Ника.

— И мне не нужно напоминать, что для тебя они будут особенно не мягкими.

Ник стиснул зубы, но не потрудился ответить.

Он это знал.

Просто так обстояли дела для вампиров во всём мире.

Впрочем… за исключением Стрейвенов в этом мире.

Но вот на Ников Миднайтов это определённо распространялось.

— Так что? — спросил Ник, переводя взгляд между ними двоими.

Морли опять озадаченно нахмурился.

— Так… что?

Ник тоже нахмурился, демонстративно глядя на наручные часы, хотя прекрасно видел время в проекции своей гарнитуры.

— Стрейвен — вампир. Сейчас ночь… и она продлится ещё как минимум шесть часов. Так где этот Стрейвен сейчас?

Глава 4 Ну конечно

Морли отправил туда Ника.

Ну конечно, он послал его.

Даже Ник был вынужден признать, что он являлся подходящим кандидатом, учитывая то, где, по словам Гертруды, искусственного интеллекта полиции Нью-Йорка, Стрейвен должен был провести большую часть ночи.

Бой Ника был ранним.

Он также был коротким, как заметил Малек.

Он освободился примерно в девять вечера, учитывая, что в это время года бои начинались рано. Купол повторял движение солнца снаружи, а это означало, что зимой солнце поднималось поздно и садилось рано, совсем как на настоящем небе за пределами купола… которое они в Охраняемой Зоне Нью-Йорка уже не могли видеть.

Поскольку теперь время только-только перевалило за полночь, это давало им минимум пять, но скорее, даже шесть часов, чтобы найти Стрейвена и допросить их… при условии, что вампир отправится домой перед восходом солнца, а не останется тусить в зданиях без окон, когда в остальном мире наступит день.

В любом случае, учитывая, что дело было в Нью-Йорке, ночь только начиналась.

Морли позвонил людям Стрейвена, чтобы организовать интервью, и ему сообщили, что вампир побеседует с ними этой ночью, учитывая срочность ситуации. Предположительно, Морли сказал кому-то в команде Стрейвена, якобы у полиции Нью-Йорка есть основания полагать, что самому Стрейвену может грозить опасность, или же изначальная атака была как-то нацелена на них.

Скорее всего, Морли не стал добавлять, что эти предположения основываются на картине, которую написал в Котле некий провидец…

…или что на основании этой картины Стрейвен с таким же успехом может оказаться подозреваемым.

Морли сообщил им номер жетона Ника и сказал, что пришлёт туда их Миднайта примерно через час.

Джордан вызвался поехать с ним.

Ник колебался относительно того, хорошая ли это идея.

Люди могли оказывать на вампиров обезоруживающее влияние.

Не вредило делу и то, что Деймон был симпатичным парнем.

Судя по тому немногому, что Ник успел изучить до отъезда из здания Сфинкса, становилось ясно, что Стрейвен не делал особых различий по полу. Конечно, это мало что значило; так можно было сказать про 80 % вампиров.

Так что да… Джордан может послужить хорошим отвлекающим фактором.

Он также может выступить своеобразным щитом для самого Ника, поскольку большинство вампиров, посещавших такие клубы, или приходили туда, чтобы подцепить человека, или приводили своих людей с собой.

С другой стороны, Джордан хоть и коп, но он не будет там в полной безопасности.

Ничто так не привлекает кучу развратных вампиров, как девственник, и насколько знал Ник, Джордан никогда не бывал с вампиром… во всех смыслах слова.

Нику также не очень-то хотелось, чтобы Джордан видел, как многие вампиры ведут себя, когда находятся преимущественно в обществе себе подобных. В таком окружении они становились менее сдержанными и не стеснялись потакать своим естественным порывам вместо того чтобы сливаться с человеческими представлениями о «нормальности».

Они с Джорданом были друзьями.

Но если честно, эта дружба до сих пор казалась Нику несколько хрупкой.

Он был немного шокирован тем, что коп-мужчина вообще принял его, и уж тем более так быстро, ведь изначально, когда они только познакомились, у Джордана имелись довольно категоричные предубеждения относительно вампиров.

Честно говоря, при их первой встрече Ник подумал, что Деймон Джордан — расист и придурок.

Джордан подумал, что Ник…

Ну, вампир.

И да, некоторые предположения Джордана о Нике, основанные на его расе, были полной ерундой.

В то же время Ник знал, что Джордан не ошибался во многих предположениях. Он был прав насчёт того, как вели себя многие вампиры, как они воспринимали людей или относились к сексу, особенно когда за ними не наблюдали представители власти.

По той же причине Нику не слишком хотелось напоминать Джордану, кем он являлся и на что был способен.

Ник знал, что в этом клубе Джордан может увидеть вещи, которые дадут ему основания коситься на Ника или как минимум задаваться вопросом, чем, чёрт подери, занимался Ник в свои выходные… или после боев, если уж на то пошло, когда к нему клеились кучи фанатов вампиров и боёв — и мужчины, и женщины, и люди, и вампиры.

Прежде чем Ник успел решить, Морли кивнул, глядя лишь на Деймона.

— Ага. Думаю, это хорошая идея, — сказал старший детектив. — Лучше всего, если там будет присутствовать и человек, — он взглянул на Ника так, словно увидел его мысли. — …Люди в таких местах отвлекают. Верно, Миднайт?

Ник изо всех сил постарался скрыть свои дурные предчувствия.

Он ответил на вопрос Морли кивком.

Он знал, что если затеет спор, это отнюдь не поможет ему выглядеть ни в чём не повинным.

Что же касается самого Джордана, Ник невольно заметил, что интерес его человеческого друга не казался стопроцентно связанным с работой. Вокруг детектива-человека определённо витал некий элемент любопытства.

Ник вынужден был предположить, что Джордан мало бывал в вампирских клубах.

Честно говоря, учитывая его физическую реакцию (а именно участившийся пульс и повысившуюся температуру, когда он получил одобрение от Морли), Ник задался вопросом, а был ли он хоть в одном таком клубе.

Из центра на окраину они поехали в робо-такси.

Именно там находилось большинство элитных клубов.

Опять-таки, едва ли это удивляло, учитывая то, кем был Стрейвен.

Ник подумывал предупредить своего человеческого друга о том, что его может поджидать.

Он подумывал дать ему совет или список вещей, которые делать не стоит.

В итоге он ничего не сказал.

Он не мог придумать, как сказать это так, чтобы не наделять излишним драматизмом место, в которое они направлялись… и не показаться снисходительным типом, и не подстегнуть любопытство человека ещё сильнее. И, что хуже всего, не вызвать у него паранойю.

Они покинули такси после того, как Джордан провёл по платёжному устройству своим идентификационным тату и жетоном детектива, чтобы оплата была взыскана с полиции Нью-Йорка.

Ник сунул руки в карманы и ждал снаружи под моросящим дождиком, пока Джордан расплачивался.

Он посмотрел на мигающую неоновую вывеску клуба, у которого не было названия, лишь стилизованное под арт-деко изображение двух тёмно-красных клыков. Эти клыки окружались неприметной, но весьма детализированной виртуальной голограммой многогранной тени, которая становилась то крыльями, то дымом, то развевающимся плащом в духе Джека Потрошителя.

В отличие от большинства клубов на главных улицах, в переулке, где они стояли теперь, не существовало других голографических изображений, которые карабкались бы вверх по зданию, пытаясь привлечь внимание прохожих или конкурировать с расположенными неподалёку заведениями.

Тот, кто сюда приходил, уже знал, куда направляться.

Прямо под неоновыми клыками располагалась толстая металлическая панель, охраняемая гигантским вампиром без шеи, который вполне мог бы участвовать в боях вместе с Ником. Если не считать стилизованных металлических заклёпок, сама дверь была полностью безликой.

Вампир, похожий на пуэрториканца, кивнул Нику, когда робо-такси отъехало, затем окинул его повторным взглядом, всмотревшись в лицо.

— Танака! — воскликнул он, и его смуглое лицо расплылось в улыбке.

Он быстро — по-вампирски быстро — встал с потрёпанного стульчика, на котором сидел.

Прежде чем Ник успел решить, как отреагировать, другой вампир протянул мускулистую руку, покрытую органическими татуировками-имплантатами такого же кроваво-красного цвета, что и клыкастая вывеска наверху. По-прежнему сияя той невероятно довольной улыбкой, он предложил эту руку Нику для рукопожатия.

— Ты Ник Танака! — он издал раскатистый волчий вой. — Белый Волк!

Он запрокинул голову, завыв ещё громче.

Ник окинул взглядом переулок, пока другой вампир выл, затем стиснул зубы и подавил желание посоветовать вышибале заткнуться нахер.

Другой вампир закончил свой протяжный вой и радостно расхохотался, добродушно хлопнув Ника по плечу.

— Бл*дь, чувак! Мне никто не сказал, что ты будешь здесь этой ночью! — он заглянул за Ника, увидев Джордана и робо-такси, выезжавшее из переулка. — И без свиты? Ты верен одному, Волк?

Ник глянул на Деймона, приподнимая одну бровь.

Увидев, как его друг хмурится, осознав слова вышибалы, Ник подавил улыбку.

— Что-то типа того, — ответил Ник, и в его голосе прозвучало веселье. — Мы встречаемся со Стрейвеном. Они здесь?

Хрустальные глаза вышибалы раскрылись ещё шире.

— О! О, хорошо! Понятно тогда, — он широко улыбнулся. — Стрейвена здесь ещё нет, Волк, но они определённо приедут. Он никогда не пропускает наши тематические ночи. В любом случае, меня предупредили насчёт него… и с ним определённо будут люди. Как и всегда. Наверное, даже лучше, что не придётся мешать две свиты меж собой, да?

По-прежнему улыбаясь, он опять добродушно хлопнул Ника ладонью.

Ник кивнул и мотнул головой, подбородком указывая на Джордана.

— Мы можем подождать внутри?

Вампир уже начал присматриваться к Джордану с явно более хищным выражением в хрустальных глазах. Его интерес был настолько очевидным, что Ник заметил, как вокруг зрачков вампира начинает распускаться маленький кровавый цветок.

В ответ на вопрос Ника, который, похоже, отложился в его голове позже, чем следовало, он повернулся обратно к Нику и слегка подпрыгнул.

— О. Да, чувак. Конечно! — отозвался он.

Вампир отошёл от двери, словно опомнившись, схватился за ручку и распахнул её.

— Для нас время ещё раннее, — бодро сказал он. — Скажи Рексу в баре, что первая порция за мой счёт, — он глянул на Джордана, подмигнув тому. — И для тебя, и для твоего… друга.

Ник вновь подавил улыбку.

Вышибала, похоже, сообразил, что они не вместе.

Может, он заметил отсутствие укусов на Джордане, а может, просто уловил отсутствие кровной связи. Обычно вампиры довольно хорошо подмечали такие вещи. И это хорошо, на самом деле; благодаря этому в вампирском сообществе драки сводились к минимуму — во всяком случае, среди нормальных не-засранцев.

И всё же драки случались — как безобидные, так и не очень.

Вампиры бывали не меньшими собственниками, чем видящие, когда дело касалось их увлечений.

А когда вампиры образовывали пары, всё становилось только хуже.

Покосившись на Джордана, который слегка покраснел от такого внимания со стороны гигантского вампира, Ник ещё сильнее сжал губы, стараясь не засмеяться.

Притворившись, будто не замечает интерес большого пуэрториканца к своему напарнику, он ответил другому вампиру кратким и вежливым вампирским кивком.

— Спасибо, брат, — сказал он, хлопнув вампира по спине в такой же дружелюбной манере.

Не оглядываясь на Джордана, Ник вошёл в клуб.

Он невольно заметил, что Джордан следовал за ним чуть ближе, чем обычно.

И вновь вопреки приличиям Нику пришлось приложить усилия, чтобы не засмеяться.

***

Как и сказал вышибала, время было раннее, но клуб оказался практически полным, когда Ник и Джордан направились к бару.

Должно быть, дело в тематической ночи.

Мельком увидев основное помещение клуба, Нику не пришлось прикладывать усилие, чтобы угадать тему вечера.

Он ощущал запах жареных бобов, сальсы, чили кон карне, зелёного чили, гуакамоле, различных перцев. Большая часть всего этого, конечно, была искусственными продуктами, которые только на запах напоминали настоящее, но Ник всё равно на мгновение затосковал по человеческим вкусовым рецепторам.

Он родился и вырос в Калифорнии, а потому чуть ли не с рождения питался такой едой.

В период взросления он практически жил на одних суши и буррито.

Музыкальная группа на сцене играла старые мелодии сальсы, и многие вампиры кружили на танцполе, демонстрируя разные уровни навыков и исполняя старомодный танец со своими человеческими и вампирскими партнёрами.

Некоторые танцоры были просто великолепны, особенно среди вампиров.

И Нику не нужно было угадывать, почему.

Как и он сам, они явно застали последнюю одержимость сальсой, которая случилась где-то перед войнами. Насколько он мог сказать, некоторые из них были родом из тех стран, где зародился сам танец сальсы в разных его вариациях.

Он взглянул наДжордана и увидел, что тот с нескрываемым изумлением таращится на пары танцоров, приоткрыв рот и взглядом следя за их ногами, бёдрами и костюмами.

— Что это? — спросил он озадаченно. — Что это за танцы такие?

Ник невольно закатил глаза.

— Давай возьмём что-нибудь выпить, — сказал он, поддев человека локтем и указав подбородком в сторону бара, который располагался слева от них на противоположной стороне танцпола. — По возможности постараемся слиться с толпой.

Джордан кивнул, но его взгляд ни на секунду не отрывался от кружащих в танце пар.

Он выглядел совершенно очарованным.

Ник начал пробираться через танцпол, чтобы дойти до бара, решив, что Джордан или пойдёт за ним, или не пойдёт.

Деймон всё-таки зашагал следом. Ник без проблем уворачивался от танцующих парочек, но вот Джордану пришлось непросто — Ник слышал, как тот несколько раз бормотал извинения, потому что налетал на быстро движущиеся пары, пытаясь пересечь клуб по такой же диагональной линии, что и Ник.

Ник ни на кого не натыкался.

Но тут всё изменилось.

Он просто обернулся, чтобы удостовериться, что Джордан от него не отстаёт…

… и тут резко остановился перед парой, танцующей прямо у него под носом.

Мужчина-вампир пытался обучить свою не-вампирскую партнёршу этому танцу.

Она смеялась, глядя на свои ноги, затем перекинула свои длинные чёрные волосы через обнажённое плечо и глянула в сторону Ника.

Ник застыл.

Он осознал, что смотрит в лицо Уинтер.

Она раскраснелась, её глаза слегка остекленели — или от физической нагрузки, или от алкоголя, или…

От чего-то другого.

Он просто уставился на неё как парализованный.

Бл*дь, он не мог пошевелиться.

Она уставилась на него в ответ, остановившись посреди танцпола как вкопанная.

Затем её партнёр рассмеялся, потянув её к себе, и она отвела взгляд от Ника, адресуя улыбку мужчине-вампиру, с которым танцевала.

Ник впервые посмотрел на него.

Высокий, светловолосый, мускулистый — не такой мускулистый, как вышибала на входе в клуб, и не такой, как вампиры, с которыми Ник дрался на ринге. Он даже не походил телосложением на Ника, обладая более стройной мускулистостью.

Он выглядел как модель или, может, бегун.

Даже по меркам вампиров он был красив.

Ник уставился на него, наблюдая, как тот неуклюже пытается обучить Уинтер шагам танца под песню Селии Круз, которую Ник смутно помнил ещё из своей человеческой жизни.

Он видел, как щёки и шея Уинтер заливаются румянцем, пока эти двое в танце уносились прочь.

Она явно старалась не обращать внимания на то, что Ник просто стоит там как придурок и пялится на них.

Затем Джордан пихнул его в плечо, наклоняясь к его уху.

— Ты чего, приятель? — прокричал детектив-человек так, что его наверняка услышало большинство вампиров на танцполе, даже сквозь ритмичную музыку группы на сцене. — Ты так и будешь тут стоять или…

Голос Джордана оборвался.

Глянув на него, Ник увидел, что детектив уставился на Уинтер, и на его лице и глазах отразилось понимание.

— Разве это не…

— Да, — рыкнул Ник.

В его голосе прозвучало примерно в десять раз больше враждебности, чем он намеревался туда вложить.

Решив проигнорировать это вместе с тем фактом, что его клыки удлинились, а он даже бл*дь не заметил, Ник прошёл оставшуюся часть танцпола, уже не пытаясь уворачиваться от пар, а просто прокладывая себе дорогу между ними и вынуждая тех потесниться.

Он слышал, как Джордан пытается поспеть за ним, опять бормоча себе под нос извинения, пока они направлялись к внешнему кругу танцпола.

Ник не останавливался, пока не добрался до бара.

Очутившись там, он отказывался смотреть на танцпол.

Он также старался не смотреть в зеркало, не отводя взгляда от бармена, пока жестом подзывал вампира и стискивал зубы.

Когда мужчина-вампир подошёл к их стороне бара, Ник осознал, что он даже не знает, что ему тут пить.

С ним Джордан.

Будет ли странным заказать кровь?

Решив, что ему похер, Ник наклонился к бармену, чтобы Джордан не услышал.

— Кровь. Самую свежую из того, что у вас есть. И налей в контейнер, чтобы моему другу не пришлось на это смотреть. Но не жадничай, бл*дь.

Он отстранился, и вампир за барной стойкой улыбнулся ему.

— Ты же Белый Волк, не так ли?

Ник усилием воли сдержал желание нахмуриться.

В этом чёртовом клубе все фанаты боёв?

Увидев выражение его лица, бармен улыбнулся, чуточку показав клыки.

— Энрике позвонил и предупредил… сказал, что первая выпивка тебе — за его счёт, — он кивком головы указал на Джордана и наклонился, чтобы достать из-под барной стойки полуорганический контейнер для напитков. — Тебе и твоему другу. Ты знаешь, что он хочет?

Ник пихнул Джордана, который прислонился к бару, но всё так же таращился на танцпол. Нику совершенно не хотелось знать, на что тот пялится.

У него складывалось такое ощущение, что ответ ему уже известен.

— Ты что хочешь? — спросил он, говоря достаточно громко для человеческих ушей.

— Что-нибудь с кофеином, — ответил Джордан, не отводя глаз от танцпола. Он глянул на Ника, а бармен уже кивнул, приняв заказ. — Это действительно Уинтер? Твоя девочка из Северо-восточной Охраняемой Зоны?

Ник помрачнел по-настоящему.

— Конечно, это она, — пробурчал он.

— Она выглядит горячо, — сказал Джордан, перекрикивая музыку.

Ник сердито уставился на него.

— Ты сейчас нарочно напрашиваешься на кулак в лицо? — его голос понизился до жёсткого рычания. — И она уже не «моя девочка», Деймон… если это ещё не стопроцентно очевидно, бл*дь, судя по тому, что она здесь с другим.

Джордан наконец-то взглянул на него, когда бармен поставил перед ними два непрозрачных стакана. Заметив выражение на лице Ника, потянувшегося к контейнеру, который вручил ему вампир, Джордан расхохотался.

— Ох, чувак… ты встрял по самые яйца, приятель.

— Отъе*ись.

— Почему вы расстались? Ты так мне и не сказал.

— Разве? — прорычал Ник.

Взяв свой трансформирующийся стакан, он сделал большой глоток крови, невольно глянув на танцпол. Он в мгновение ока нашёл Уинтер. Он говорил себе, что даже не искал её, но всё равно выделил из толпы точно благодаря какой-то магнетической силе.

Раньше он даже не обратил внимания на её одежду, пока Джордан это не прокомментировал.

Пока он стоял там, как придурок, и пялился на неё на танцполе, он даже ни разу не отвёл взгляда от её лица.

Он был слишком шокирован встречей с ней здесь, в тысячах миль от её дома, на танцполе бл*дского вампирского клуба на Манхэттене.

Теперь он осознал, что окидывает её взглядом и видит то, что подметил Джордан.

Она надела короткое платье, идеально подходящее для сальсы.

Сшитое из светлой зелёно-голубой ткани, которая льнула к каждому изгибу её тела, оно покачивалось от движения бёдер, несмотря на неуклюжие попытки её засранца-партнёра, который притворялся, будто хоть немного умел танцевать. Её волосы отросли длиннее, чем ему помнилось, но по-прежнему были густыми и чёрными с цветными прядями. Цвета немного поменялись; теперь Ник замечал там больше бирюзового и меньше алого, золотого, бледно-зелёного.

Всё это словно превращало её в какую-то красочную птицу, даже в подобном месте, где многие вампиры обладали яркой внешностью. Её стройные ноги легко двигались под платьем, пока она пыталась смотреть по сторонам и копировать шаги танцоров, которые явно лучше знали, что делать.

Ник взглянул на её партнёра и увидел, что тот пялится на её шею, груди, лицо.

Этот кусок дерьма трахал её глазами и даже не пытался это скрыть.

Стоявший рядом Джордан расхохотался.

— Ох, приятель… ты попал.

Ник нахмурился, не отводя взгляда от Уинтер и её партнёра, которому всё сильнее хотелось врезать по горлу, а потом втоптать его гениталии в пол, когда тот рухнет.

— Как думаешь, она пришла сюда с этим парнем?

Ник повернулся, уставившись на него.

— Серьёзно, — сказал он. — Что с тобой не так, бл*дь?

Джордан рассмеялся, прислоняясь к бару.

— Прости, приятель, — ответил он. — Может, я надеюсь, что если достаточно сильно тебя раздразню, ты всё-таки что-нибудь предпримешь.

— Предприму? И что же, например? Врежу тебе по роже?

Джордан пожал плечами, невозмутимо глотнув того напитка, который приготовил ему бармен.

Что бы там ни было, похоже, ему понравилось.

— Или, может, просто пригласишь её на танец, — сказал Джордан, заговорив громче. Он проглотил очередную порцию своего напитка, который пах чем-то сладким — может, как искусственный кофе, смешанный с кофеиновой газировкой. — Или… ну, знаешь… признаешься, что облажался, и действительно попытаешься наладить с ней отношения.

Ник помрачнел ещё сильнее.

Он сказал себе развернуться лицом к бару.

Затем он сказал себе, что ему надо высматривать Стрейвена.

Он не сделал ни того, ни другого.

Он наблюдал за Уинтер и её партнёром.

Он наблюдал, как она пытается танцевать, пока этот слишком рьяный, слишком молодой мудак слишком модельной внешности пялится на её сиськи.

Он наблюдал за ними, когда песня закончилась, и Уинтер вместе со всеми похлопала в ладоши, свистя и выкрикивая комплименты музыкантам. Она рассмеялась над чем-то, что сказал партнёр, наклонившийся к её уху. Её лицо по-прежнему было раскрасневшимся, и теперь несколько прядок волос прильнуло к вспотевшей шее и щеке.

Ник готов был поклясться, что её взгляд метнулся в сторону бара и его самого, но она отвернулась слишком быстро, чтобы можно было утверждать наверняка. Она определённо отвернулась слишком быстро, чтобы он успел решить, почему она могла смотреть на него… и смотрела ли она на него вообще.

Пока играла следующая песня, они вдвоём ушли с танцпола.

Под композицию после этого они опять танцевали.

Затем снова ушли, и Ник видел, как они сидели за коктейльным столиком на другом конце помещения и заказывали напитки у вампирши-официантки, одетой в нечто вроде старомодного платья для танго.

Потом они опять танцевали.

И под следующую песню они тоже танцевали, а её партнёр начал распускать руки, хотя так и не сумел научить её даже базовым шагам в сальсе, бл*дь. Ник честно не мог понять, показывал ли тот ей хоть что-нибудь — хоть в этом танце, хоть в трёх предыдущих.

С другой стороны, её блондинистый мудак-манекенщик, похоже, сам не знал шаги, так что, возможно, это к лучшему.

— Твою ж мать, — пробурчал Ник.

Он честно не знал, сможет ли остаться здесь.

Он не мог стоять здесь и смотреть, как она уходит с этим мудилой.

— Где Стрейвен, чёрт возьми? — прорычал он, окидывая взглядом остальную часть клуба.

Ник допил то, что осталось от его третьей порции крови, и поставил стакан на бар, показывая вампиру-бармену, что хочет повторить.

Ощутив на себе взгляд Джордана, он покосился на человека.

В этот раз детектив наблюдал за ним уже серьёзнее, со слегка встревоженным выражением в тёмных глазах.

А может, Ник видел там заботу.

В любом случае, почему-то это было хуже, чем откровенные насмешки со стороны Деймона.

— Просто забей, — прорычал Ник. — Иисусе. Ты всегда ведёшь себя как младенец?

Джордан поджал губы.

— Раньше я просто подкалывал тебя, приятель… вроде как. То есть, я серьёзно считаю, тебе нужно поговорить с ней, — он помедлил, всматриваясь в глаза Ника. — Но теперь я действительно беспокоюсь. Что, бл*дь, случилось между вами двоими?

Ник покачал головой.

— Закрыли тему, Деймон.

— Ты же понимаешь, что ты пялишься на неё… без перерыва… уже час. А на её парня ты смотришь так, будто планируешь его убийство.

Ник нахмурился ещё сильнее.

И всё же он понимал, что человек не ошибается.

Он знал, что ему лучше выйти на улицу, подождать Стрейвена там.

Или хотя бы найти столик в другом углу помещения и никуда не пялиться. Чёрт, да даже лучше пригласить другого вампира на танец, чтобы отвлечься.

— Серьёзно, — сказал Джордан. — Обратись за помощью. Ты ведёшь себя как псих.

Он собирался ответить ему или просто послать нах*й, но тут кто-то появился прямо перед ним.

— Он вообще-то прав, — отрывисто сказал голос, слишком хорошо знакомый ему. — Ты действительно ведёшь себя как псих. Не то чтобы происходящее повергало меня в шок… или даже вызывало хоть капельку удивления.

Ник уставился на её лицо, не веря, что она подкралась к нему так, что он не заметил, не почувствовал, не услышал и не увидел вообще ничего, бл*дь.

Он понятия не имел, как она это сделала.

— Ты так и будешь просто пялиться на меня? — жёстко спросила она. — Или всё же поговоришь со мной, Ник?

Он уставился на неё.

Он честно не знал, что сказать.

Она стояла перед ним, и эти поразительные сине-зелёные кошачьи глаза как будто озаряли её лицо. Он поймал себя на том, что смотрит на резкие линии её подбородка, высокие скулы, полные губы, странный тон кожи, который он никогда не мог отнести к той или иной национальности либо генетическим корням. Он не знал, то ли она получила этот смугловатый оттенок от своих предков-видящих, то ли это связано с национальностью её человеческого родителя… он помнил, что человеком была её мать.

Он уставился на неё.

Он наблюдал, как вздымается её грудь, пока она смотрела на него в ответ, сжимая руки в кулаки. Она держала их у той части её платья, которая расходилась в стороны от её бёдер.

Его взгляд поднялся обратно к её глазам.

Он заговорил прежде, чем осознал собственное намерение.

— Потанцуй со мной, — сказал он.

Он моргнула.

— Чего?

Джордан заржал в голос.

Ник не посмотрел на него. Он не отводил взгляда от лица Уинтер.

Уинтер тоже даже не глянула на Джордана.

В неверии уставившись на Ника, она так прищурила глаза и поджала губы, что это сказало ему — он совершенно выбил её из колеи. Прежде чем она успела оправиться, он легко взял её за руку и оттолкнулся от бара.

Он потянул её за собой.

Он сделал это осторожно, почти бережно, выводя её на танцпол.

Она не противилась ему.

Он понятия не имел, почему она этого не сделала.

Но она не противилась ему.

Глава 5 Танцпол

Он провёл её через половину помещения.

Он буквально ощущал её ярость и смятение через кончики пальцев, которые крепко сжимал в своей ладони, но она не пыталась отстраниться. Он держал её так, чтобы отстраниться было чертовски просто — выдернуть руку и оставить его там.

Она этого не сделала.

Она следовала за ним так, точно он приковал её к себе наручниками.

Он осознал, что встал посередине танцпола прямо в тот момент, когда группа начала играть новую песню. Он опять смутно вспомнил композицию с тех времён, когда ходил со своей подругой Энджел на танцы в Сан-Франциско.

— Что ты делаешь, Ник? — спросила Уинтер.

Он посмотрел ей в глаза, обнаружив, что она озадаченно уставилась на него, и теперь в её глазах проступили эмоции. Он отвернулся от этих эмоций, скользнув ладонью по её спине и остановившись прямо под лопаткой.

Нежно притянув её поближе, он сжал другой рукой её ладонь, возможно, стиснув слишком крепко. Он осознал, что с ней чувствовал себя человеком.

С ней он чувствовал себя слишком человеком, бл*дь.

Может, в этом и крылась настоящая проблема между ними.

Может, в этом и крылась его настоящая проблема.

А может, с ней он просто слишком много вспоминал о том, каково это — быть человеком. Находясь с ней, он помнил, как много потерял.

— Ник, — вновь позвала она, уже мягче. — Что ты делаешь?

— Может, я просто не мог смотреть, как он коверкает очередную попытку изобразить сальсу, — прорычал он.

Она моргнула, затем нахмурилась.

— Что?

— Восемь шагов, — сказал он. — Два из них — паузы.

— Что? — снова переспросила она, с неверием уставившись на него.

Однако он не мог смотреть ей в глаза, бл*дь.

Крепче стиснув её, он сделал шаг вперёд.

Она сделала шаг назад, но не той ногой.

— Правой, — сказал он, поправляя её. — Ты начинаешь с правой ноги. Я начинаю с левой. Я делаю шаг вперёд. Ты делаешь шаг назад.

— Ник…

— Ты, кажется, хотела научиться. Я ошибаюсь?

Она хмуро уставилась на него.

Затем, как будто обдумав его слова, она нахмурилась.

— Нет, — ответила она наконец.

— Так вот… слушай меня, — сказал он. — Это танец, в котором партнёр ведёт партнёршу. Ты понимаешь, что я имею в виду? Это значит, что ты должна подчиняться партнёру, иначе это не сработает. Так что следуй за мной, ладно? Если ты попытаешься контролировать танец, то ничего не сработает…

Она издала невесёлый смешок.

— Неудивительно, что ты умеешь танцевать этот танец.

Он подавил желание нахмуриться.

Усилием воли сохраняя нейтральное выражение, он один раз качнул головой.

— Ну, я хотя бы пытаюсь танцевать с тобой, — сказал он. — А не просто пялюсь на твои сиськи и пытаюсь полапать тебя, делая вид, будто это часть урока.

— Не начинай, Ник, — предостерегла она.

Вместо того чтобы ответить, он указал на неё, приподняв подбородок.

— Положи ладонь мне на плечо, Уинтер. Опусти руку на мою руку. Затем расслабься.

Она подчинилась.

На сей раз Ник ощутил, как они оба отреагировали на контакт тел.

Когда он в этот раз сделал шаг вперёд, она сделала шаг назад правой ногой, следуя за ним и за музыкой. Первые шаги он отсчитал для неё.

— Восемь шагов. Ладно? Раз, два, три… пауза… пять, шесть, семь… пауза, — он позволил ей ещё несколько раз глазами изучить эту последовательность. Она уже двигалась с ним, её живой свет (или aleimi, как его называли видящие), осязаемо сливался с ним.

Он чувствовал, что отчасти это поведение было инстинктивным, и она делала это, чтобы перенять от него шаги танца, научиться у него.

Он уже затвердевал.

— Ладно, — сказал Ник, когда она начала улавливать суть. — Теперь опусти свой центр тяжести. Не зацикливайся на мыслях, Уинтер… смотри на меня. Перестань смотреть на свои ноги.

Она подняла глаза, и в его горле встал ком.

— Хорошо, — сказал он, заставив себя кивнуть. — Чуть больше перемещай свой вес с каждым шагом. Тут всё сводится к бёдрам и нижней части тела. Просто позволь своему туловищу плыть. Когда я иду вперёд, отступай назад. Когда я легонько тяну, делай шаг вперёд.

Он почувствовал, как она свободнее отдаётся движениям его тела, следуя за музыкой. Ощущая, как её свет становится ещё более осязаемым вокруг него, Ник прикрыл глаза на несколько секунд.

— Ладно. Теперь попробуем в сторону, — сказал он через пару минут. — Просто следуй за моей ладонью и весом, когда я поведу тебя в сторону… та же последовательность шагов, хорошо?

Он повёл её в сторону, и она легко последовала за ним.

Она глянула вниз, но Ник тут же покачал головой.

— Не смотри на ноги, Уинтер. Смотри на меня.

Эти её ошеломительные глаза взметнулись вверх.

Теперь он видел там непонимание, хоть она и двигалась с ним.

По нему также ударило смятение такой силы, что он на мгновение запутался в собственном сознании, в том, что он делал в данный момент.

А какого хера, собственно, он творит?

Она пришла сюда с другим.

Она на свидании с другим вампиром, бл*дь.

Наверное, она уже позволила этому сукину сыну кормиться от неё.

Наверное, ей не терпелось попросить его об этом после того, как Ник её отверг. Ни один вампир не отказался бы от такого… ни по какой причине. Вообще ни по какой, чёрт возьми. Особенно после того, как почует первый аромат гибридной крови.

Особенно после того, как почует в ней видящую.

Эта мысль заставила Ника ещё сильнее стиснуть зубы, и он закрыл глаза.

— Хочешь попробовать поворот? — спросил он ещё через несколько секунд. — Танцевальный поворот. Это легко, и тебе всё даётся естественно. Ты уже всё улавливаешь, а я едва-едва…

— Ник, — она казалась растерянной. — Что мы делаем? Что ты делаешь?

— Кажется, ты хотела научиться.

Её челюсти напряглись.

Эта идеальная, изящная линия подбородка сделалась более выраженной, и Ник на мгновение уставился на неё, не в силах что-либо поделать с собой. Его взгляд медленно скользнул вверх, по контуру её губ, затем скул и ушей, волнам густых волос, и наконец он посмотрел ей в глаза. Когда их взгляды встретились, то стало очевидно, что она заметила, как он ей любуется.

Она нахмурилась, и то непонимание на её лице сделалось ещё очевиднее.

— Мне вроде как хочется врезать тебе по лицу, — сказала она, когда их взгляды так и не оторвались друг от друга.

— Тоже мне новость, — ответил Ник. — Хочешь попробовать поворот, Уинтер?

Она прикусила губу, и он сильнее стиснул её.

— Это легко, — сказал он спокойным, удивительно спокойным даже для него самого голосом. — Опять-таки, просто следуй за мной. Я шагну в сторону, затем ты просто сделай все те же шаги, которые я тебе показал… только одновременно разворачивайся в пространстве, которое я тебе оставлю. Я направлю тебя рукой. И это не обязательно должно быть идеально. Просто следуй за музыкой, и за мной… и делай то, что покажется естественным.

Она вновь вошла в ритм вместе с ним.

Краем глаза Ник следил за движениями её бёдер и вновь возбуждался, когда она ещё сильнее расслабилась в его руках, отдаваясь ритму. Он ощущал в себе её свет глубже, чем прежде, и отвёл взгляд, избегая её глаз.

Когда он сделал шаг в сторону и поднял руку, чтобы дать ей свободу движений, она последовала за давлением его направляющей ладони и развернулась перед ним. Когда она завершила разворот, он привлёк её обратно к себе, и она улыбнулась, словно удивившись.

— Я же говорил, тебе всё даётся естественно, — Ник посмотрел на неё, говоря себе, что просто оценивает её танцевальную позу. — Ты хорошо двигаешься, — заметил он. — Тот придурок, с которым ты танцевала, просто ни хера не умеет. Если бы умел, ты бы уже танцевала лучше половины людей здесь.

Уинтер закатила глаза, и на её губах по-прежнему играла та улыбка.

— Ну да, и ты совсем не ревнуешь, — пробормотала она.

Его челюсти сжались.

— Бл*дь, да я убить его хочу, Уинтер.

Слова слетели с его губ бездумно, без единой сознательной мысли.

Произнеся это, Ник тут же пожалел, но было уже поздно, так что он лишь уставился на неё, когда Уинтер повернулась. Он сохранял ровное, нейтральное выражение, пока она всматривалась в его лицо.

Её глаза оставались слегка озадаченными, словно она не верила своим ушам.

Затем, похоже, она осознала, что действительно это слышала.

— Ты бросил меня, Ник, — рявкнула она. — Забыл, что ли? Ты положил всему конец. Не я. Ты. Ты даже не согласился поговорить об этом, бл*дь…

— Я знаю, — перебил он.

— Так какого чёрта ты творишь сейчас? — потребовала она. — Что это такое? С таким же успехом ты мог пописать мне на ногу, Наоко…

— Может, так и стоит сделать, — зарычал он, уставившись на неё. — Может, мне и надо пописать тебе на ногу, бл*дь.

В ответ на её возмущённый и недоверчивый взгляд, он зарычал ещё гортаннее.

— Какого хера ты творишь, Уинтер? Я сказал тебе держаться подальше от меня, потому что я вампир. Я сказал, что не могу встречаться с тобой, потому что я вампир… потому что вампиры опасны для тебя, бл*дь. И ты решила проблему… как? Найдя другого чёртова вампира и затащив его в постель? Такого, который не постесняется кормиться от тебя?

— Это не твоё дело, Ник, — рявкнула она, сердито глядя на него, но при этом следуя за его руками и движениями, выполняя очередной разворот перед ним, в этот раз быстрее, в ритме музыки и его направляющих рук.

Он наблюдал, как её бёдра кружат под платьем, и стиснул зубы.

— …Это ты так решил! — закончила она после разворота. — Ты так решил, Ник. Ты не имеешь никакого права голоса в том, с кем мне встречаться!

— Где ты вообще нашла этого придурка? — прорычал Ник. — Или ты приехала в город с конкретной целью подцепить одного из моего вида? Специально пошла в самую модную дыру для вампирской кормёжки, которую только удалось найти… как и остальные фанатки вампиров… да и вырядилась вот так.

Он сердито посмотрел на её платье, на V-образный вырез, открывавший её горло, груди и большую часть обнажённых плеч.

— …Выставив напоказ как можно больше шеи, бл*дь, — прорычал он. — Таков был твой план, Уинтер? Прийти сюда как девственная наживка для вампира? Отомстить мне за попытку защитить тебя и предложить свою шею первому же клыкастому придурку, который тебе попался?

Она вырвалась из его рук.

Прежде чем он успел осознать выражение на её лице…

Она наградила его пощёчиной. Со всей силы.

Ник даже не отвёл взгляд.

Вместо этого он замер совершенно неподвижно, силясь оставаться на месте.

Каждый мускул в его теле напрягся.

Только через секунду Ник осознал, что его клыки полностью удлинились. Его глаза, наверное, сделались тёмно-красными или близко к этому. Он уставился на неё, и они оба замерли посреди танцпола. К этому времени другие пары сторонились их, танцуя вокруг, пока он и Уинтер стояли лицом друг к другу почти как на ринге.

Она тяжело дышала, глаза сделались слишком блестящими.

— Ты кусок дерьма, — рявкнула она.

— Я знаю, — прорычал он.

— Что ты вообще здесь делаешь? — взорвалась она, ударив его кулаком в грудь. — Первое свидание, на которое я пошла, чёрт подери, и сразу объявляешься ты? Какого чёрта, Ник? Я должна поверить, что это совпадение?

Он вздрогнул.

Затем покачал головой, стискивая зубы.

Прежде чем он сумел найти слова, она рявкнула:

— Ты следишь за мной, Ник? Твои полицейские беспилотники присматривали за мной? Вот во что всё превратилось? Психологически извращённый вампир, отказывающийся вступать в отношения… притворяется хорошим парнем, но при этом вполне безо всяких угрызений совести следит за женщиной, которую он любит? Угрожает жизни любого парня, который совершит ошибку, пригласив её на свидание?

Его челюсти сжались ещё сильнее.

Он открыл рот.

Затем закрыл обратно.

Его разум кружил вокруг неё, вокруг её слов, вокруг ярости в её слишком ярко блестящих глазах. Он забыл об этом. Он забыл, что она могла делать с его чёртовой головой, как сильно она могла сбить его с толку, казалось, за считанные секунды.

Он забыл, в какого мудака он превращался, когда это происходило.

Ник уставился на неё, растеряв все слова.

Он хотел сказать ей, что она завралась, что она бредит, что она всегда заблуждалась на его счёт. Он хотел сказать, что она неправа. Он хотел сказать, что она не права насчёт него, насчёт них, насчёт того, кем они являлись… насчёт его чувств.

Но он этого не сделал.

— Уинтер…

— И я должна поверить, что ты всё это время хранил целибат? Верно? — спросила она, повышая голос от злости.

Она опять ударила его, и Ник сделал шаг назад, сжимая челюсти.

Он отвёл взгляд, но продержался недолго.

Услышав её голос, он снова уставился на неё.

— Полагаю, последние несколько недель ты просто пил из пакетов с кровью, — она сильнее стиснула зубы, выпячивая изящный подбородок. — Полагаю, сегодня ты пришёл сюда только для того, чтобы провести время с Джорданом, верно? Хотя все эти фанатки вешаются на тебя после каждого боя? Наверное, здорово быть знаменитым, Ник. Наверное, теперь всё даётся тебе охереть как просто…

— Да не особенно, — прорычал он.

Она снова замахнулась на него.

В этот раз он схватил её за запястья, сделав это бездумно.

Он не знал, то ли он поцеловал её первым… то ли она поцеловала его.

Возможно, это он её поцеловал.

Вполне возможно, что это он её поцеловал.

Оглядываясь назад, он был практически уверен, что это он потянулся первым.

Он знал лишь то, что стоило ему моргнуть… а потом одна его рука сжалась в её волосах, а другая обвила талию. Его рот накрыл её губы, целуя сразу крепко, но не спеша, размеренно, именно так, как ей нравилось целоваться.

Он замедлился ещё сильнее, отдаваясь ласкам, крепче прижимая её к себе, и Уинтер расслабилась в его объятиях. Она отвечала на поцелуй, издавая тихие звуки, и он прикладывал усилия, чтобы не укусить её, стонал, когда её язык скользил по его клыкам и губам.

Крепче сжав её волосы пальцами, он запрокинул ей голову, заставляя выгнуть шею, словно собирался покусывать её губы и язык. Вместо этого он покрыл поцелуями её горло, прижимая клыки к её коже, но не позволяя себе укусить.

Он ощутил её раздражение.

Он также ощущал собственное раздражение.

Чем дольше он целовал её обнажённую кожу, тем сильнее становилось его неудовлетворение. Прежде оно никогда не было настолько сильным, даже с ней. Ник невольно задумался, как много времени прошло с тех пор, как он кормился от кого-либо.

То есть, от живого человека.

Прошло несколько месяцев.

А до того последнего случая — несколько недель…

Нет. Не так. И в тот раз тоже прошло несколько месяцев.

Ярость заструилась по нему, когда он вспомнил вампира, с которым она сюда пришла.

Боже. Что он творит?

Он исправил это.

Он это исправил.

Это было адски тяжело, но он наконец-то поступил правильно.

Конечно, ему сложно было двигаться дальше… но он отстранил её от себя. Это первый шаг. В итоге он вернулся бы к живым кормлениям. Чёрт, да мысль о том, чтобы покормиться от живого человека маячила на задворках его разума даже сегодня, как только Морли сказал ему поехать сюда. И он мог бы воплотить эту мысль в жизнь, если бы Джордан не приехал с ним.

…и если бы первое лицо, которое он увидел, переступив порог, не принадлежало Уинтер.

Однако контраргумент ещё явственнее поднялся в его голове.

Кого, бл*дь, он пытается обдурить?

Он ничего не забыл.

Он ни капли её не забыл.

И вообще, как он мог решить проблему — как он помогал ей — если она просто найдёт другого вампира, которого трахнет и позволит покормиться от неё?

Эта мысль вызвала вспышку иррациональной ярости.

Эмоция была столь интенсивной, что несколько секунд Ник не мог думать сквозь неё. Он отстранился от горла и губ Уинтер, уставившись на её лицо, всматриваясь в эти ошеломительные сине-зелёные радужки.

Он не отпускал её, и она тяжело дышала, по-прежнему смягчаясь в его объятиях.

Он не замечал стоявшего рядом другого вампира, пока тот не заговорил.

— Это что, бл*дь, такое? — потребовал светловолосый вампир.

Ник и Уинтер повернулись, их головы и шеи двигались абсолютно синхронно.

Ник по-прежнему не выпускал её из рук.

— Сгинь, — посоветовал он вампиру.

— Ник! — Уинтер пихнула его в грудь, нахмурившись, затем высвободилась из его хватки и сделала шаг назад. — Ты не имеешь права приказывать ему!

Ник повернулся, уставившись на неё.

Он уже разозлился.

Ему потребовалось пара секунд, чтобы осознать — это вызвано тем, что она отошла от него и больше не прикасалась к нему.

— Тогда ты скажи ему, — прорычал он, глядя на неё. — Скажи ему уйти, Уинтер.

— С чего бы мне это делать, чёрт подери?

Ник попытался найти ответ, но тут гарнитура в его ухе издала сигнал.

До того мгновения, пока он не услышал голос Джордана, Ник практически забыл, зачем изначально пришёл в этот клуб.

— Эй, — позвал человек тщательно нейтральным тоном. — Ты закончил позволять своей бывшей выбивать из тебя дерьмо? Потому что архитектор здесь, Миднайт. Ну, ты помнишь. Причина, по которой мы здесь? Стрейвен? Он только что прошёл мимо бара.

Ник помрачнел, глянув на Уинтер, затем на светловолосого вампира.

Джордан продолжал говорить.

— …Он вошёл в одну из приватных комнат. С ним вся свита, но бармен подозвал его, пока тот проходил мимо бара. Он говорит, что побеседует с нами более-менее приватно, когда мы будем готовы.

Джордан помедлил, и его тон сделался чуть жёстче.

— После его ухода бармен сказал мне, что нам лучше поторопиться. Высока вероятность, что скоро он слишком обдолбается, чтобы дать нам хоть сколько-нибудь надёжную информацию. Видимо, этот парень любит субстанции, изменяющие сознание.

Услышав вопрос в конце этой фразы, Ник покосился на бар.

— Ладно. Иду, — он помедлил, затем добавил. — В каком смысле «более-менее»?

— Что?

— Ты сказал, что мы поговорим со Стрейвеном «более-менее» приватно. Что это значит?

— А, — Джордан выдохнул. — С ним адвокаты. Он утверждает, что они здесь в качестве «друзей». Просто чтобы хорошо провести ночь… в составе его свиты или типа того. Но мы должны предполагать, что они будут следить за всем, что он скажет, и наверняка вытолкают нас из комнаты, если он совсем укурится. Или начнёт говорить вещи, которые могут навлечь на него проблемы…

— Они, — поправил Ник. — На них.

— Что?

— Ты постоянно говоришь «он» и «него». Помни, когда мы войдём туда, надо говорить «они» и «их». Морли говорил, что они остро реагируют на использование гендерных местоимений. Нам не нужно их бесить.

— О… точно. Спасибо. Сегодня он выглядит очень по-мужски.

— Они. Не он. Сегодня они выглядят очень по-мужски.

— Ладно, ладно… «они» выглядят очень по-мужски.

— Попытайся помнить об этом во время встречи. Ты слышал Морли. Он ничего бы не сказал, если бы это не было проблемой. А Стрейвен — знаменитость. Они всегда немного… другие. Они ожидают, что мы будем пресмыкаться и лебезить. Они привыкли к подхалимству.

Джордан раздражённо выдохнул.

— Да, пожалуй, ты прав.

Прежде чем Ник успел продолжить, голос человека зазвучал резче.

— …Просто закругляйся со своим личным безумием, Миднайт. По крайней мере, на время. И прекрати играть в мистера Рациональность. Я только что видел, как ты больше часа вёл себя как псих… не говоря уж о том, что ты заработал пощёчину от милой леди-директрисы. Уверен, это было заслуженным.

В голосе его друга зазвучало веселье, когда он добавил.

— Я рад, что вы двое поцеловались и помирились, но не накидывайся на её парня. Слетай с катушек в свободное от работы время, ладно? Я сейчас пойду туда. И я скажу ему вывести лишних из комнаты, и что ты придёшь сразу за мной. Не выставляй меня лжецом.

— Им, — повторил Ник. — Ты скажешь им вывести лишних из комнаты, Деймон…

— Ладно! Понял я, Танака.

— Ну так скажи это. Хотя бы мысленно. Возьми в привычку, — Ник нахмурился, глянув на Уинтер и сообразив кое-что ещё. — Эй, Джордан. Эти адвокаты. Они вампиры? Или люди?

Воцарилась тишина.

— Люди, кажется. А что?

— Это слова Стрейвена? Что они люди?

Очередная пауза.

— Они люди, — повторил Джордан более уверенно. — Я помню, как он говорил что-то об их «хрупких организмах»… и о том, что ему надо заказать шампанское для одного адвоката в особенности, иначе тот не дотерпит до конца беседы.

Ник кивнул.

— Ладно.

— А это важно? — переспросил Джордан.

Ник поджал губы.

— Ты по-прежнему говоришь «ему». И «он». А надо «им». И «они».

Снова раздражённо выдохнув, Джордан отключился, разорвав соединение.

Слегка нахмурившись, Ник опять сосредоточился на Уинтер.

Она уставилась на него, но выражение её лица изменилось.

Она явно знала, что Ник с кем-то говорил.

Она также наверняка знала, с кем именно, поскольку видела, с кем он сюда пришёл.

Посмотрев на неё в ответ, Ник открыто прорычал:

— Хочешь познакомиться со Стрейвеном?

Уинтер моргнула.

— Чего?

— Ну архитектор. Художник. Дизайнер. Что там ещё. Хочешь с ними познакомиться? Я сейчас иду на беседу с ними. Мне бы пригодилась твоя… — он поколебался, покосившись на стоявшего рядом светловолосого вампира. — …Помощь. В профессиональном плане.

В её сине-зелёных глазах проступило неверие.

— Ты шутишь, что ли?

— Нет.

— Я на свидании, Ник.

— Я в курсе, — в этот раз Ник не смотрел на светловолосого вампира, но его голос понизился на несколько тонов. — Брось его. Потом я отвезу тебя домой.

— Эй, — вклинился вампир-блондин. — Ты кем себя возомнил, чёрт возьми?

Уинтер даже не глянула на него.

Её взгляд не отрывался от Ника.

— Домой? — переспросила она у Ника. — …В смысле, ко мне домой? Ты предлагаешь отвезти меня ко мне домой, Наоко? Серьёзно?

— Да куда хочешь, — ответил Ник. — Ко мне домой. К тебе домой. Куда угодно.

Он видел, как Джордан обошёл бар и жестом позвал его на другой конец комнаты. Встретившись с Ником взглядом, коп-человек сделался откровенно нетерпеливым и постучал по воображаемым наручным часам.

Ник кивнул ему, затем взглянул обратно на Уинтер.

— …Мне правда сейчас нужно пойти и поговорить со Стрейвеном. Идём со мной. Ты можешь решить позже. Или я могу посадить тебя в такси, а ты пошлёшь меня нах*й, пока я буду платить своим штрих-кодом, и ты поедешь…

Он сердито посмотрел на вампира-блондина.

— …Куда угодно. Туда, куда сама захочешь. Даже в дом к этому мудаку. Если ты действительно этого пожелаешь.

— Слушай, придурок… — сердито начал блондин.

Ник сверкнул клыками.

Его голос вырвался из груди настоящим рыком.

Этого он тоже не планировал.

Но и не жалел об этом.

— Заткнись нах*й, — сказал он. — Мне не нужен повод убивать тебя, так что просто заткнись и стой. Не говори ни слова.

Вампир сверлил его сердитым взглядом.

Но у Ника сложилось впечатление, что этот парень знал, кто он такой.

Это впечатление лишь усилилось, когда вампир смерил его взглядом с яростью в глазах, но отступил, одарив его неохотным и полным гнева кивком, мельком показав клыки.

Это был вампирский язык, и Ник понимал его на все сто процентов.

Парень ненавидел его всем своим естеством.

Он хотел разорвать ему горло.

Но в то же время он покорялся.

Он покорялся, потому что знал, что Ник может его убить.

— Он и знает, — сказала Уинтер, раздражённо скрещивая руки на груди. — Он знает, кто ты. Он спросил у меня, откуда я тебя знаю, когда ты пялился на нас, как жутковатый психованный тип. И между прочим, это было офигеть как весело. Особенно когда даже мой спутник на свидании хочет болтать о твоём послужном списке бойца и намекает мне, чтобы я познакомила тебя с ним…

Ник покосился на блондина, затем снова перевёл взгляд на неё.

Её слова на мгновение вновь выбили его из колеи.

И отнюдь неслабо.

Теперь он испытывал сложности сразу в нескольких отношениях.

Как, чёрт возьми, она услышала его мысли? Она же не могла просто догадаться, о чём он сейчас думал, ведь нет же?

— Ник? — сказал Джордан в его ухе. — Пошли, чувак. Разберёшься со своим дерьмом в свободное время. Не забывай, зачем мы здесь.

Ник постарался услышать это.

Но он не мог от неё уйти.

Он не мог, даже если не принимать в расчёт этого мудака-блондина, не умевшего танцевать и наверняка получившего минет от девушки Ника в машине по дороге сюда… и наверное, он кормился от неё, потому что Уинтер, видимо, так сильно хотелось, чтобы её укусили.

Даже если не считать всего этого, Ник не мог уйти.

Тот факт, что она вот так запросто знала его мысли, делал всё только хуже. Откуда она знала, о чём он думал? Как это вообще возможно, бл*дь? Почему она с каждой встречей как будто всё лучше и лучше читала его мысли, даже если они не виделись много месяцев?

Этот вопрос без ответа усиливал его непонимание.

Он также осознавал боль в своей груди — боль, которую он периодически ощущал уже много недель, но не позволял себе думать об этом чувстве или об его причинах.

У вампиров не бывало такой боли.

Видящие не могли читать вампиров.

Гибриды не могли читать вампиров.

А вампиры не испытывали бл*дскую боль разделения, как видящие.

— Пойдём со мной, — прорычал он. — Пожалуйста, Уинтер.

Он глянул в другой конец бара.

Джордан скрылся за занавеской из бусин, в абсолютно тёмном коридоре, который предположительно вёл к приватным комнатам, где и расположился Стрейвен.

Ник посмотрел на Уинтер.

— Пожалуйста, — хрипло сказал он. — Пожалуйста, пойдём со мной, дорогая. Пожалуйста.

Он и не осознавал своих слов до конца, пока не увидел, как она вздрогнула.

Её глаза заблестели так быстро, что его это шокировало.

Она отвернулась прежде, чем он смог полностью это осознать.

Он снова сделался твёрдым, но постарался и это проигнорировать.

Видимо, сегодня он весь вечер всё игнорирует.

Всё, что он знал. Всё, что он говорил себе уже много недель.

Всё это вылетело в бл*дское окно, как только он её увидел.

Но он знал, что так случится.

Какая-то часть его всегда знала.

Именно по этой причине он не навещал Тай, не пытался наладить отношения с младшей сестрёнкой Малека. Он боялся туда идти. Он знал, что существует некоторая возможность, что там он увидит Уинтер. И он понимал, что тогда не сумеет с этим справиться.

Так что он избегал этой девочки, как проклятый трус.

Когда он посмотрел на Уинтер в следующий раз, её глаза заблестели ещё сильнее.

Пока он смотрел на неё, она кивнула как будто себе самой.

Ник наблюдал за ней, ощущая, как боль в груди усиливается.

И всё же главным образом он ощущал раздражение.

Он понятия не имел, что означает этот кивок, пока она не повернулась к светловолосому вампиру.

— Прости… — начала она.

— Ох, да иди ты нах*й, — перебил вампир, сердито посмотрев на неё, затем на Ника. — Вы оба е*анутые. Вы друг друга стоите.

Не дожидаясь ответа от них обоих, он сердито затопал прочь, оставляя их посреди танцпола. Ник просто стоял там, глядя на Уинтер и всматриваясь в её лицо, пока пары вокруг танцевали сальсу и сторонились их так, будто круг расплавленной лавы отделял их от остального танцпола с меняющимися огнями.

Ник смотрел на неё.

Уинтер смотрела на него.

Затем он наклонил голову, указывая на штору из бусин.

— Стрейвен? — спросил он.

Она нахмурилась, но кивнула.

Прежде чем он успел потянуться к ней, она скользнула пальцами в его ладонь.

Глава 6 Их величество гений

Брови Джордана взлетели к самым волосам, когда Уинтер вошла в комнату следом за Ником, крепко держа его за руку.

Ник ещё сильнее стиснул её пальцы, делая это совершеннонеосознанно.

Когда он глянул вниз, Джордан уставился на него, и его тёмные глаза выражали смесь «Издеваешься, что ли?» и острой насторожённости, словно он действительно задавался вопросом, не сходил ли Ник с ума. Затем, посмотрев за Ника, Джордан улыбнулся самой Уинтер и подвинулся, освобождая для них место на розовом и пугающе пушистом диване, на котором он сидел.

— Приветики, мисс Джеймс, — сказал он. — Как у вас дела?

— Всё хорошо, Деймон. Спасибо. Рада тебя видеть.

— Взаимно, мисс Джеймс. Мне очень нравится ваше платье.

Она улыбнулась.

— Прошу, зови меня Уинтер. И спасибо. Мне сказали, что оно… подобающее, — она покосилась на Ника, слегка нахмурившись. — Для танцев.

Ник ничего не сказал, но почувствовал, что его челюсти сжались сильнее.

Джордан покосился на Ника, словно ощутив его напряжение. Он также, похоже, не знал, какие вопросы можно задавать Уинтер о… ну, обо всём.

Проигнорировав вопрос в глазах своего напарника, Ник глянул на трёх человек, рассевшихся на таком же розовом и пушистом диване, который стоял напротив своего близнеца Г-образной формы, где сидел Джордан.

Ник сразу понял, кто из них Стрейвен — ещё до того, как вампир, сидевший между двух людей, плавно и бесшумно поднялся на ноги.

Стрейвен выпрямился в полный рост, пока Ник всматривался в их лицо.

Андрогинный вампир, похоже, уступал Нику в росте всего на какой-то один сантиметр.

В результате они смотрели друг другу прямо в глаза. Их хрустальные радужки должны были выглядеть идентично, но знаменитый вампир-архитектор носил какое-то усовершенствование, выглядевшее как полуперманентный имплантат с функцией дополненной реальности.

Что бы там ни было, от этого глаза Стрейвена мерцали насыщенным зелёным оттенком внутри обычного хрустального цвета.

В целом Стрейвен оказался старше и выше, чем ожидал Ник.

Не то что бы знаменитый вампир выглядел старым.

Будь они человеком, Ник дал бы им тридцать пять, может, тридцать восемь лет. Но это вампир, и Ник, сам миновав двухсотлетний рубеж, научился лучше определять вампирский возраст.

В отличие от фотографий в медиа, которые Ник просматривал с Джорданом по дороге в клуб, волосы вампира уже не были чёрными с красными прядями, как на последнем публичном мероприятии.

Теперь они были поразительно белыми со свинцово-серыми, ярко-серебристыми, розовыми и нежно-голубыми прядями, которые вплетались в белизну искусными узорами. Цветные пряди имели некий элемент органики в краске… или же это были наращённые волосы, или ещё что-то. В любом случае, органика заставляла их искрить, мигать, мерцать и переливаться в тусклом освещении комнаты.

По бокам и сзади волосы вампира были сострижены почти под ноль, а сверху были такими густыми и роскошными, так сильно уложенными каким-то средством и начёсанными, что они возвышались кудрявой торчащей массой над их головой, добавляя примерно тридцать сантиметров к их и без того внушительному росту.

Одежда Стрейвена напоминала какой-то Хэллоуинский костюм.

Ник заметил ту «мужественность», которую упоминал Джордан.

Вот только Джордан забыл упомянуть, что «мужественность», к которой приблизился Стрейвен, существовала где-то в конце XVIII века.

Если не считать волос и мерцающих линз дополненной реальности в хрустальных глазах Стрейвена, вампир выглядел как герцог XVIII столетия в тёмно-синем камзоле с золотистой вышивкой в виде солнц и пламени. Камзол сзади доходил Стрейвену почти до колен, а спереди был коротким, запахивался без пуговиц и показывал ещё более обильно украшенный вышивкой жилет.

Короткие брюки из той же тёмной ткани металлически-синего оттенка обтягивали низ их худого тела.

Белые шёлковые чулки и туфли из искусственной кожи с медными пряжками дополняли наряд вместе с платком в нагрудном кармане Стрейвена и гарнитурой, которая напоминала какой-то аппарат из футуристического фильма про пришельцев, дерьмово сливающихся с местным населением.

Моргнув при виде всего этого, Ник протянул руку.

— Прошу прощения за задержку, — ворчливо сказал он. — Надеюсь, вы не возражаете. На танцполе я встретил друга. Она хотела познакомиться с вами.

Ник взглянул на Уинтер, приподняв бровь. На его губах играла улыбка, но в глазах проступило предупреждение.

— …Она большая ваша поклонница, — добавил он, поворачиваясь обратно к Стрейвену. — Она также имеет разрешение здесь находиться. Я подумал, что она может поприсутствовать на нашей беседе? Если, конечно, вы не возражаете?

Джордан разинул рот, не скрывая своего изумления.

Один из адвокатов заметил это и поджал губы, взглянув на Ника, затем на Уинтер.

К счастью, Стрейвен не заметил.

Лицо художника расплылось в радостной улыбке.

— Возражаю? — сказали они. Слова Стрейвена вырвались столь же внезапно, как и улыбка — с явным одобрением, граничившим с бурным фонтаном эмоций. — С чего бы мне вдруг возражать против возможности делить комнату со столь очаровательным видением?

Стрейвен потянулся к руке Уинтер. Затем высокий беловолосый вампир выполнил грациозный преувеличенный поклон, при котором кончики их пальцев задели нежно-голубой ковёр, покрывавший пол под ярко-розовыми, такими-пушистыми-что-почти-волосатыми диванами.

Ник задался вопросом, а не выкрасил ли вампир волосы специально так, чтобы они совпадали с интерьером комнаты.

Улыбнувшись двум адвокатам, Ник вновь протянул руку.

— Детектив Танака, — представился он.

Первый из них поморщился, крепко сжав руки на коленях и отпрянув назад, чтобы уклониться от протянутой руки Ника. Когда Ник выпрямился, убрав руку, худой человек с крысиным лицом отодвинулся ещё дальше на диване, скрестив ноги так, будто Ник только что пригрозил изнасиловать его или, возможно, чихнуть на него.

— Вы хотели сказать «детектив Миднайт»? — пробормотал мужчина едва слышно, чтобы разобрал только Ник.

Ник окинул его взглядом, подмечая дорогой современный чёрный костюм и куда более дорогие и старомодные часы Ролекс.

Опустив руку вдоль бока, он покосился на второго адвоката, который был на двадцать килограммов массивнее предыдущего и лет на десять моложе. Ник был почти уверен, что он носит парик.

Если так, то парик был дорогим.

Слишком дорогим, чтобы Ник мог сказать наверняка.

Этот адвокат пялился на Уинтер, его взгляд бродил от её ног к заднице, пока он слушал и наблюдал, как она говорит со Стрейвеном.

С точки зрения этого парня, Ника вообще как будто в комнате не было.

Ник глянул на Джордана, который закатил глаза и тихонько фыркнул.

Впервые за последнее время Ник осознал, что он ценит этого детектива.

То есть, по-настоящему ценит.

Он подошёл обратно к розовому дивану на их стороне комнаты и ногой легонько поддел детектива, чтобы он ещё немножко подвинулся и дал ему сесть.

Как только Джордан хмуро подвинулся, Ник опустился на диван рядом с ним.

Вместо того чтобы наблюдать за Стрейвеном и Уинтер или смотреть на придурков-адвокатов Стрейвена, он как можно небрежнее окинул взглядом остальную часть квадратной комнаты, обращая внимание на их окружение. Он вполуха слушал, как Стрейвен продолжал восторгаться Уинтер, делая комплименты относительно её платья, лица, глаз, драгоценных украшений, держа её ладонь обеими руками и расспрашивая её о ней самой.

Стараясь не придавать значения открытому, нескрываемому флирту, звучавшему в словах и голосе старшего вампира, Ник отмечал физическое пространство и запоминал планировку комнаты.

Только один вход и выход.

Его взгляд заметил шесть полосок белого порошка на зеркале, которое лежало на полке позади первого дивана; мерцающий низкий столик, который явно превращался в консоль; бутылки шампанского в двух ведёрках со льдом на подставках; два подноса с бокалами для шампанского и миску с бледно-голубыми таблетками… не говоря уж о двенадцати кальянах на полочке возле декоративной стеклянной стены.

Ник ощущал острый, жгучий аромат и осматривался по сторонам, пока не нашёл источник — массивная аромалампа в японском стиле, разрисованная карпами кои и извергающая белый дым. Разноцветные лавовые лампы украшали ту же полку вместе с рядом кукольных голов, у которых, похоже, были камеры вместо глаз.

Может, не камеры, а проекторы.

Может, и то, и другое.

Наверняка и то, и другое.

Осмотревшись по сторонам при этой мысли, Ник заметил, что все стены здесь, даже стеклянная стена и потолок, были покрыты тонкой прозрачной плёнкой, которая была заметна для его вампирского зрения только потому, что он мог улавливать разницу температур из-за присутствовавшей там органики.

Ник уже видел подобное прежде.

Жидкие мониторы.

Комната, должно быть, оборудована дополненной реальностью — возможно, полноценным виртуальным погружением.

Неудивительно, что Стрейвену нравилось ловить тут кайф.

В данный момент был активен лишь экран перед двумя диванами.

Меняющиеся фигуры, тоже напоминавшие о 1960-х годах (а может, о 1980-х, когда всё это опять всплыло), плавились, сочились, трансформировались и мерцали по гладкой поверхности, отбрасывая странные тени на дальнюю стену и вызывая у Ника ощущение, будто он находился под водой.

Он глянул на Уинтер и Стрейвена как раз тогда, когда андрогинный вампир рассмеялся, запрокинув голову.

— Ах ты шалунишка! — заявил художник, поцеловав её в щёку.

Ник напрягся.

В то же время он видел, что вампир наблюдает за ним, переводит взгляд между Ником и Уинтер, словно оценивая реакции Ника на то, где и как они прикасались к Уинтер или, возможно, оценивая что-то другое, чего Ник не мог видеть.

Взгляд был едва заметным; Ник задавался вопросом, уловила ли это сама Уинтер, особенно учитывая, что Стрейвен в настоящее время великолепно притворялся, будто они с Уинтер были одни во всей комнате.

В гарнитуре Ника раздался голос Джордана.

— Ты не хочешь посвятить меня в то, какого чёрта ты сейчас творишь, Миднайт? — сухо произнёс детектив по субвокалке. — Или это просто твоя психопатичная ревность даёт о себе знать? Запорол свидание мисс Джеймс, приведя её сюда… утащив от горячего блондинчика-вампира, который явно намеревался отвезти её домой?

Ник покосился на детектива-человека.

Подумав над его словами, он нахмурился.

— Есть немного, — признал он мгновение спустя. — Я также подумал, что она послужит хорошим отвлекающим фактором, — бросив на Стрейвена слегка кислый взгляд, он добавил: — Похоже, я не ошибся.

— Не надо мне тут слетать со своих вампирских катушек, Танака…

— Не буду.

— И вообще, разве не я тут отвлекающий фактор? — спросил Джордан, явно пытаясь отвлечь Ника от Уинтер и Стрейвена. Когда Ник не ответил и не отвёл взгляда от этих двоих, человек пнул Ника по ботинку. — Хочешь сказать, я недостаточно хорошенький, Миднайт?

— Она-то красивее, — сказал Ник, по-прежнему наблюдая за ней.

Джордан усмехнулся через субвокалку.

— Ладно. Как скажешь. Всё равно ты выдумал жалкое оправдание, чтобы затащить сюда свою девушку, Танака.

Когда Ник резко глянул на него, Джордан закатил глаза.

— Даже не начинай заливать про то, что она бывшая. Я знаю, что такое «бывшая», Танака… Я разведён. Вы двое также близки к «расставанию», как мы с моей бывшей женой близки к воссоединению. Просто прими это. Вы друг друга не забыли. И смирись.

Помедлив, он добавил:

— Ты хоть предупредил её, что Стрейвен её всю облапает?

— Я не знал, что так получится.

Ник взглянул на Уинтер, нахмурившись и обдумывая слова своего напарника.

Но он очень не хотел слишком глубоко погружаться в эти мысли — не сейчас.

Пока что он сосредоточится на другой причине, по которой он привёл сюда Уинтер — то есть, не на своих проблемах с ревностью к светловолосому вампиру, с которым она сюда пришла. И не на том, что Уинтер представляет собой социальный лубрикант в разговоре с заигрывающим, андрогинным, предположительно гермафродитным вампиром-миллиардером, который явно считает её привлекательной.

Ник сосредоточился на третьем.

На той части, которую он не мог сообщить Джордану.

Джордан даже не знал, что Уинтер была гибридом, и уж тем более он не знал, что она обладает настоящими способностями видящей. Конечно, она не сможет прочесть Стрейвена… большинство чистокровных видящих не могло читать вампиров, что уж говорить о гибридах.

Однако она могла прочесть адвокатов Стрейвена.

Она также могла уловить что-то из разговора в целом.

Он не объяснял это ей на пальцах перед тем, как привести сюда, но знал, что она поймёт, что он имел в виду, когда говорил, что нуждается в её помощи «в профессиональном плане». Перед приходом в клуб она нанесла на себя феромоны, подражающие человеческим, чтобы не пахнуть как гибрид; так что у Стрейвена нет никаких оснований из-за неё предпринимать какие-то меры предосторожности для своих людей.

Он не будет ожидать, что она читает мысли.

Он посчитает её человеком.

В любом случае, по мнению большинства людей, на планете не осталось биологического вида, который мог бы вот так читать мысли. Преимущественная часть популяции гибридов не читала мысли. Видящие ушли, и так считали все. Вампиры могли читать мысли лишь тех, от кого они покормились, и то исключительно в следующие несколько часов после кормления. Они не могли читать людей, не имея с ними кровной связи.

Вампиры — это не видящие.

Гибриды — это тоже не видящие.

Уинтер была другой.

Она была уникальной.

Даже если не принимать в расчёт её явные экстрасенсорные таланты (а ведь Ник до сих пор не знал всех её способностей) Уинтер умела подмечать вещи, которые упускал Ник.

Она глянула на него через плечо, изогнув губы.

Он впервые заметил, что она накрасила губы более тёмной помадой, чем обычно — кроваво-красного, винного оттенка. Когда он осознал, что всё это (платье, помада, волосы, уложенные изящными локонами) было сделано для кого-то другого, наверняка с мыслью затащить кого-то другого в постель, это заставило его ревность вернуться сильной вспышкой.

Но это чувство отвлекло Ника не настолько, чтобы он упустил значение этого её взгляда через плечо и весёлых искорок в глазах.

Она это слышала?

Бл*дь, она теперь могла просто слышать его? Всё время?

Даже когда они не стояли особенно близко друг к другу? Даже когда они не соприкасались?

И теперь между ними двоими так будет всегда?

Она хмыкнула, наградив его бесстрастным взглядом, и Ник почувствовал, как та теснота в его груди усиливается.

Иисус бл*дский Христос.

— Я видела сюжет про это в новостях, — говорила она в этот самый момент, спасая свою руку из хватки Стрейвена и сочувственным тоном общаясь с беловолосым вампиром. — Я очень сожалею по поводу вашего здания. Это ведь было здание Сфинкса, верно? В центре? Тот дизайн… гениален. Совершенно великолепен.

Стрейвен снова просиял.

Ник напрягся, когда вампир опять подвинулся к ней ближе, обхватил руками за плечи и привлёк к своему худому телу.

— Ты слишком добра, мой новый великолепный друг, — посмотрев на Ника поверх обнажённого плеча Уинтер, Стрейвен слегка улыбнулся. — Я не могу выразить, как я доволен тем, что твой «друг» детектив привёл тебя сюда, чтобы утешить меня. Ты просто изумительна, дорогая… Я не припоминаю, когда в последний раз чувствовал, чтобы кто-либо пах столь опьяняюще…

— Она не безделушка, принесённая в качестве подарка, — сказал Ник, заговорив прежде, чем успел осознать своё намерение.

Даже он сам слышал враждебность в своём голосе.

Он постарался взять себя в руки, когда все посмотрели на него — включая Уинтер, которая вскинула бровь с едва заметным вопросом в глазах.

Ник заставил себя перевести взгляд на Стрейвена.

— Будь добр, сестра-брат, — добавил он, усилием воли приглушая свой тон. — Смилостивься над братом, чьё сердце несвободно.

В этот раз Стрейвен улыбнулся по-настоящему.

Отпустив Уинтер, они склонили голову перед Ником, и их глаза ярко блестели.

— О, мой дражайший брат, — Стрейвен улыбнулся ещё шире, низко усмехнувшись. — Я дразню тебя. Честно говоря, меня уже мучил вопрос, как далеко я зайду прежде, чем ты каким-либо образом вмешаешься. Ты слишком, слишком вежлив.

Джордан хмыкнул, закатив глаза.

Ник пнул его ногой, и Стрейвен снова усмехнулся.

— Ты должен узнать меня получше, чтобы не испытывать ненужного стресса из-за меня в будущем, брат мой.

Улыбка Стрейвена превратилась в явную усмешку, прежде чем они добавили.

— Конечно, это не означает, что я не пылаю безумной завистью к тебе из-за этого очаровательного существа. Но я не переманиваю партнёров своих братьев или сестёр… и, если позволишь это озвучить, было вполне очевидно, что ты никак не заинтересован делиться, ведь вы двое целовались на танцполе в момент моего прихода… не замечая никого вокруг.

Ник стиснул зубы.

Существо.

Стрейвен только что назвал Уинтер «существом».

До войн этим словом вампиры обычно называли видящих.

Конечно, это не самое распространённое и устоявшееся выражение; Ник слышал, что вампиры и людей называли таким словом, особенно в послевоенном мире.

Но это встречалось нечасто.

И Нику определённо казалось, что Стрейвен вовсе не разбрасывается словами с небрежностью.

Вампир, похоже, аккуратно подбирал выражения и следил за произведённым эффектом.

Более того, вампир такого возраста, как Стрейвен, не стал бы использовать данное слово, не зная, как именно оно будет воспринято вампиром возраста Ника… в то же время прекрасно понимая, что для людей это ничего не будет значить.

Должно быть, духи Уинтер с феромонами, или что там она использовала, слишком выветрились, потому что она танцевала и вспотела.

Или же Стрейвен настолько стар, что их обоняние почуяло её через любые уловки.

Что бы там ни было на деле, Стрейвену явно нравилось играть в игры.

Они также, похоже, развлекались, тестируя Ника в таком отношении, которое Нику становилось всё сложнее игнорировать. Если этот беловолосый богатый вампир-мудак будет угрожать его девушке, Стрейвену не понравится результат.

Он им вообще не понравится.

Стрейвен улыбался, выдерживая его взгляд.

Что-то в этой улыбке сказало Нику, что Стрейвен прекрасно понимал, какой эффект произвели их слова, и теперь они наслаждались наблюдением за тем, как Ник приходит к тому же заключению.

Стрейвен взглянул на Джордана и улыбнулся, затем опять перевёл взгляд на Ника.

— Вам поистине нравится играть с огнём, детектив Миднайт, — протянул Стрейвен, полностью отходя от Уинтер и убирая руку с её талии. Беловолосый вампир вежливо указал ей присесть рядом с ними на розовый диван, напротив Ника и Джордана.

Нику это тоже не понравилось.

И неважно, пытался Стрейвен раззадорить его или нет, ему это вообще не нравилось.

Уинтер послушно опустилась на диван, легко расположившись между Стрейвеном и более худым крысолицым адвокатом, который отказался пожать Нику руку.

Она встретилась с Ником взглядом.

В этот раз Ник увидел там лёгкое предупреждение.

Удерживая её взгляд, он буквально слышал её голос в своей голове.

«Успокойся, Ник, — говорили её глаза. — Не позволяй ему разозлить тебя».

Кивнув в основном про себя, он взглянул на Джордана.

— Все готовы начинать? — сказал Джордан, прочистив горло, и с улыбкой повернулся к Стрейвену. — Это не займёт много времени, — добавил он. — Мы ценим, что вы нашли для нас время этой ночью. Особенно учитывая все обстоятельства.

Стрейвен улыбнулся, отмахнувшись от его тревог витиеватым жестом руки.

— Само собой. Я ценю всё, что вы делаете для меня, детективы, особенно учитывая случившееся с моей самой любимой драгоценностью.

Ник увидел, что пальцы вампира легли на бедро Уинтер, задержались там, и ощутил в груди такую боль, что та едва не ослепила его.

Он заговорил без единой мысли.

— Уинтер. Ты не могла бы подойти сюда, пожалуйста?

Она посмотрела на него.

Всмотревшись в его глаза, она, похоже, увидела там что-то, а может, просто поняла выражение его лица. Она тут же встала и пересекла небольшое расстояние, не оглядываясь.

Опустившись рядом с ним на диван, она подчёркнуто скользнула ладонью по его бедру и оставила руку там, плечом и спиной прильнув к его груди.

Ник мгновенно почувствовал, как внутри него что-то разжалось.

Он не расслабился.

На самом деле, он испытал практически противоположный эффект, но почувствовал себя настолько лучше, что ему стало сложно молчать, ничего ей не говорить, не целовать её. Он осознал, что даже не может посмотреть на неё в упор, но рукой обвил за талию и привлёк к себе поближе, чтобы она ещё сильнее прильнула к его боку.

Подняв взгляд, Ник увидел, что Стрейвен пристально смотрит на него, и на губах старшего вампира играет та же улыбка. Стрейвен перевёл взгляд с Ника на Уинтер, и Ник буквально чувствовал, как вампир приходит к какому-то выводу относительно увиденного.

Ник понятия не имел, каким может быть этот вывод.

Честно говоря, ему было насрать.

Уинтер, вероятно, только что спасла Стрейвена от избиения.

Ну, конечно, адвокаты Стрейвена вызвали бы охрану, и тогда бы Ника оглушили и вытащили из клуба, наверняка в наручниках.

Уинтер тихонько фыркнула, развеселившись.

Ник невольно покосился на неё.

— Расслабься, — пробормотала она, массируя его бедро.

Отводя взгляд, Ник заметил, как Джордан хмуро уставился на него.

— Ну, мы закончили? — пробормотал человеческий детектив, с неверием косясь на Ника. — Теперь все правильно расселись, бл*дь?

Ник перевёл взгляд на Стрейвена.

— Вы знали Сильвертона? — прямо спросил он. — Эйба Сильвертона?

Вампир улыбнулся.

— Конечно. Он был очень дорогим другом. Много лет.

— Вы знаете, что он мёртв, верно? — уточнил Ник.

Беловолосый вампир даже не дрогнул.

— Я слышал, да. Чрезвычайно прискорбно. Мне сообщили, когда позвонили, чтобы уведомить о взрыве. Мне сказали, это было ограбление, верно?

Беловолосый вампир перевёл взгляд с Ника на Джордана, когда ни один из них не ответил.

— Почему вы спрашиваете об этом? — потребовал Стрейвен, когда ни один из них не заговорил. — Мне также сообщили, что есть запись всех событий. Эйбу всегда нравились гаджеты… едва ли удивительно, что всё было запечатлено на камеры. Само собой, здесь почти не осталось тайны, которую нужно разгадывать? Во всяком случае, ничего такого, с чем могу помочь я?

Ник нахмурился.

Откуда Стрейвену это известно?

Джордан заговорил наперёд него.

— Пара, которая это совершила… они были судимы. Они прославились тем, что делали большую часть своей работы по найму, — объяснил человек-детектив. — Мы бы хотели узнать, кто их нанял. По той же причине мы пытаемся определить мотив.

— Мотив? Но это же было ограбление, na? — повторил Стрейвен. — Разве это не достаточный мотив?

Ник слегка нахмурился, когда Стрейвен использовал слово видящих.

— Вы сумели узнать, что было в ящике? — спросил старший вампир. — В том, который взорвался?

Ник почувствовал, что его терпение на исходе.

Вампир-знаменитость явно хотел сообщить ему и Джордану, какой информацией они располагали — включая такую информацию, которую Стрейвен определённо знать не должен, особенно учитывая то, на какой ранней стадии находилось расследование.

— Насколько хорошо вы его знали? — спросил Ник, проигнорировав вопрос. — Сильвертона.

Последовала пауза, затем вампир элегантно пожал плечами.

— Говорю же, он был дорогим другом. Так что довольно хорошо, — Стрейвен достал серебристый футляр из своего вышитого камзола XVIII века, открыл его большим пальцем и достал длинную тёмную сигарету, которая, как показалось Нику, пахла настоящим табаком. — Мы были светскими друзьями. Мы также были деловыми партнёрами. В настоящий момент у нас в процессе находилось несколько проектов. Весьма прибыльных.

— Что это были за проекты? — спросил Джордан, поддерживая линию допроса, начатую Ником.

— Очередной бизнес-комплекс, — сказал старший вампир, и их говор сделался чуточку тягучим. — Многоэтажный торговый комплекс с офисами наверху.

Стрейвен зажёг маленькую неоново-синюю зажигалку и поднёс её к кончику тёмной сигареты.

— …В Квинсе, — добавили они, захлопнув зажигалку и выдохнув едкий синий дым цвета индиго. Вампир глянул на руку Уинтер, лежавшую на бедре Ника, и улыбнулся. — Существовал также дизайн проекта, над которым Эйб предложил мне сотрудничество. И большой правительственный контракт. Вот он был очень особенным. Очень секретным-секретным.

Ник заметил, что сигарета вампира пахла не только табаком, но и муком.

Он гадал, не приправлена ли она ещё чем-нибудь.

— Вы можете рассказать нам побольше? — спросил Джордан. — О правительственном контракте…?

— Нет, — вмешался адвокат с крысиным лицом прежде, чем Стрейвен успел ответить.

Ник и Джордан оба посмотрели на него.

Адвокат хмуро поджал тонкие губы, наградив Ника беглым и необъяснимо сердитым взглядом, затем сосредоточив своё раздражение обратно на Джордане.

— Он вообще не должен был говорить вам об этом проекте, — добавил адвокат, впиваясь своими синими глазами в карие радужки Джордана. — Вам нужно обладать соответствующим доступом к секретной информации, чтобы знать что-либо об этом… и на вашем месте я бы не рассчитывал получить такой доступ.

Он наградил Ника очередным испепеляющим взглядом.

— Вы и так уже знаете больше, чем должны, — кисло добавил он. — Особенно вот этот. Миднайт.

Ник наконец-то расслаблялся.

Он расслабился настолько, что всмотрелся в суровые синие глаза человека, а потом покосился на другого адвоката — того, что помоложе, блондина с рыжеватым отливом.

— Я что-то не расслышал ваши имена, — сказал Ник. — Они понадобятся нам для отчёта.

Оба адвоката на это отреагировали.

— Отчёта? — переспросил тот, что с крысиным лицом.

— Вы же это не записываете? — молодой полноватый адвокат переводил взгляд между Ником и Джорданом. Даже в тусклом освещении вампирское зрение Ника подметило, как он побледнел. — Вы не можете этого делать.

Ник и Джордан переглянулись.

Затем Ник посмотрел на адвоката, заговорив вежливым тоном.

— Боюсь, это стандартная процедура, — сказал он. — Мы обязаны записывать все беседы с любыми свидетелями или лицами, потенциально причастными или имеющими отношение к тяжкому уголовному преступлению. Того требует свод законов Охраняемой Зоны Нью-Йорка под номером 8172-JE884…

— Это должно быть дружеской беседой, — перебил тот же адвокат, явно не услышав ни слова из сказанного Ником. Он глянул на старшего адвоката с крысиным лицом, который сидел по другую сторону от Стрейвена, и теперь приобретал багрово-красный оттенок. — Исключительно информационной…

— Так и есть, — сказал Джордан, поднимая руку в успокаивающем жесте. — Мы можем не вносить записи в официальные отчёты, по крайней мере, пока что. Но мой напарник прав. Мы обязаны записывать все беседы. Таков закон.

Адвокат, похоже, и этого почти не услышал.

— Пока что? — переспросил он. — Что это значит?

Крысолицый уставился на Ника, и его синие глаза смотрели с холодком.

Джордан и Ник снова переглянулись.

Выражение Джордана говорило что-то в духе «Нет, ну ты видишь, что вытворяют эти парни?»

Ник сначала посмотрел на молодого адвоката, запоздало отвечая на его вопрос.

— «Пока что» означает, что ничто из этой беседы не попадёт в официальные отчёты, если данные сведения не будут напрямую подтверждать или опровергать улики, необходимые для возбуждения уголовного дела, или же не помогут установить хронологию событий в случае, если мы возбудим уголовное дело, — сказал Ник, практически слово в слово цитируя нужную статью закона.

Он наградил покрасневшего адвоката нарочито озадаченным взглядом.

— Мы представители полиции, — напомнил он ему.

Адвокат с крысиным лицом издал откровенно презрительный звук.

Ник предпочёл проигнорировать это.

— У вас есть какие-то конкретные опасения, сэр? — спросил Джордан, обращаясь к молодому адвокату и копируя вежливый тон Ника.

— Да, — сказал адвокат, поджимая губы и сердито глядя на них обоих. — Эта беседа окончена.

Стрейвен вдыхал глубокую затяжку дыма, но услышав слова плотно сложенного адвоката, вампир издал короткий смешок и в процессе выдохнул большую часть затяжки.

— Ох, брось, Теодор, — сказали они шутливо. — Давай не будем остро реагировать. Очевидно же, что эти офицеры просто делают свою работу…

— Детективы, — поправил Ник, не сумев сдержаться. — Мы не офицеры. Мы детективы отдела убийств.

Стрейвен перевёл на Ника взгляд своих подкрашенных глаз и весело улыбнулся.

— Я ужасно сожалею, мой дорогой брат, — он склонил голову, и эта улыбка сделалась немного кривой. — Детективы. Конечно же, — помедлив и по-прежнему всматриваясь в глаза Ника, они добавили: — Уверяю тебя, в мои намерения не входило желание обидеть. Это попросту неловкая оговорка.

— Никаких обид, — ответил Ник таким же лёгким тоном. — Просто не хочу, чтобы нас так или иначе воспринимали неправильно, — он перевёл взгляд со Стрейвена на молодого, плотно сложенного адвоката и приподнял бровь. — …Особенно учитывая, что у некоторых, похоже, сложилось неверное представление относительно нашей роли здесь.

Стрейвен подался вперёд, принимая явно женскую позу, скрестив ноги, упёршись локтями в бёдра и положив подбородок на костяшки своих пальцев.

— Задавайте свои вопросы, — сказал вампир. — Я с радостью окажу содействие.

— Нет, — возразил плотно сложенный адвокат. — Исключено!

— Тихо, Тедди, — сказал вампир, надув губы. — Будь хорошим мальчиком и позволь мне помочь этим милым офицерам… эмм, детективам… сделать их работу. В конце концов, они пытаются расследовать смерть Эйба. И выяснить, кто взорвал моё красивенькое здание.

Крысолицый адвокат (у которого, как начинало казаться Нику, всю семью убили вампиры, или же он насмотрелся видео того расиста Дмитрия Йи) покачал головой.

— Я бы очень не советовал делать это, сэр… — резко начал он.

— Ой, и ты помалкивай, Реджинальд, — Стрейвен демонстративно закатил глаза, глянув на старшего человека, затем посмотрел обратно на Джордана и Ника. — Я хочу услышать вопросы. Вы хоть дождитесь, когда они действительно скажут что-то. А то вы сразу орёте «протестую!», чтобы защитить мою честь.

Выдержав драматичную паузу, вампир кивнул Джордану.

— Вперёд, детектив. Спрашивайте.

Джордан глянул на Ника, на мгновение поджав губы, а Ник пожал плечами.

— Спрашивай сам, — сказал он через гарнитуру. — Может, они успокоятся, если вампир-который-не-миллиардер будет говорить поменьше.

Джордан, кажется, хотел рассмеяться, но лишь кивнул.

Он перевёл взгляд на Стрейвена.

— Ладно, — Джордан прочистил горло. — По записям, в том числе и аудиозаписям, похоже, что воры пытались найти в сейфе нечто конкретное. Имею в виду, в том сейфе, который они вскрыли после того, как вломились в офис Сильвертона.

Джордан помедлил, переводя взгляд между Стрейвеном и адвокатами.

— Наши аналитики, исследовавшие запись, полагают, что это могла быть какая-то техника, — добавил он после небольшой паузы. — Органика Сильвертона уловила технические сканирования… то есть, они искали некую вещь, имея её описание. Вы знаете, что это могло быть? Какой-то прототип? Возможно, просто электронные планы прототипа?

Вновь помедлив, он пояснил.

— Этот анализ — наша основная причина интереса к тем проектам, над которыми вы могли работать вдвоём… то есть, вы и Сильвертон.

— Вы считаете, что они хотели украсть у Эйба какую-то новую технологию? — уточнил Стрейвен.

— Это возможно, да, — подтвердил Джордан. — Они также осуществляли сканирование тела самого мистера Сильвертона… собирали показания всех его биостатических показателей с такой детальностью, которая указывает на то, что целью было их воссоздание. Это означает, что ограбление и убийство могло быть лишь первыми шагами более крупной операции. Есть лишь несколько причин, по которым нужно собирать биоинформацию таким образом…

— Чтобы проникнуть в систему безопасности, — закончил Стрейвен.

Джордан кивнул.

— Это одна из возможных причин. И честно говоря, наиболее вероятная, учитывая, кем он был.

— И вы считаете, что их кто-то нанял? Этих двух воров?

— Записи камер и аудио явно указывают на это, да.

Стрейвен постучал длинным пальцем по своим полным губам.

Ник впервые заметил, что эти губы были накрашены и имели лёгкий пурпурный оттенок.

— Что ж, — сказал Стрейвен, откидываясь назад и на мгновение взмахнув руками. — Я не могу рассказать вам о правительственном проекте. Правда, не могу. Я подписал всевозможные штуки, удостоверяющие, что мне нельзя это делать. Но я также не могу сказать, что это определённо не является причиной…

— Стрейвен, — предостерёг адвокат с крысиным лицом.

— Ой, тихо ты, Редж, — сказал вампир, закатывая глаза.

Затем Стрейвен невозмутимо переключил внимание на Джордана.

— Что же касается того, чем может быть эта технология, — добавил Стрейвен. — Я понятия не имею, правда. Эйб всегда был занятым мальчиком. У него неизменно имелось немало железа, но он не говорил со мной о том, что не имело прямого отношения ко мне, если вы понимаете, о чём я.

Губы Ника дрогнули.

Он невольно услышал в этих словах некий подтекст.

В целом у него складывалось впечатление, что Стрейвен наслаждается собой.

Он определённо любил играть со словами.

— …У Эйба имелось несколько действующих контрактов с М.Р.Д., мне это известно, — задумчиво произнёс старший вампир, выдыхая тёмный дым и откидываясь на спинку розового дивана, отчего он ещё сильнее провалился в пушистую обивку. — Однако он довольно часто с ними работал, так что тут ничего необычного. Не говоря уж о Ч.Р.У… Тем не менее, в рамках этого он поднимался по карьерной лестнице. Полагаю, что он, возможно, наконец-то был привлечён к проекту, который вызвал интерес не тех людей.

Похлопав ресницами Джордану, Стрейвен добавил:

— …Но учитывая, как эти правительственные типы любят свои маленькие секретики, и как Эйб их тоже любил, я подозреваю, что за любой стоящей информацией вам придётся отправляться прямиком к ним, красавчик. Очевидно, что вы уже не можете спросить у Эйба.

Стрейвен подмигнул Джордану и снова затянулся тёмной едкой сигаретой.

— …Особенно об этой новой игрушке, над которой они работают, — игриво добавили они. — Что бы Эйб ни хранил в этом своём гадком ящичке…

Ник не позволил реакции отразиться на его лице, но мысленно нахмурился.

Разве он сам или Джордан говорили Стрейвену, как именно детонировала бомба?

Если так, он что-то этого не припоминал.

Он сделал себе мысленную пометку выяснить, не сделал ли этого кто-то другой, и кто вообще связывался с ним, чтобы сообщить о смерти Сильвертона и о случившемся в Сфинксе.

В целом Ник всё сильнее и сильнее убеждался, что Стрейвен не только играет с ними. Старший вампир определённо знал больше, чем должен был.

Пальцы Уинтер сжали его бедро.

Разум Ника мгновенно позабыл обо всём, кроме неё.

Он не перевёл взгляд на неё, но понял, что означало это сжатие помимо привлечения его внимания.

Она только что сообщила ему, что он прав.

Она определённо читала их.

Как минимум адвокатов.

Это понимание ничуть не помогло справиться с реакцией на неё саму.

Его ладонь накрыла её руку, массируя пальцы, но не убирая их с бедра Ника. Он постарался сохранить нейтральное выражение, когда она подвинулась ближе к нему на диване и изменила положение руки так, что та сместилась на внутреннюю сторону его ноги. Она не приближалась к члену, но его разум всё равно на несколько секунд опустел.

Им определённо надо придумать менее отвлекающий сигнал.

Он усилием воли вновь сосредоточился на Стрейвене.

Вампир опять наблюдал за ним и Уинтер, и в усовершенствованных радужках виднелся пытливый интерес, не говоря уж о лёгкой усмешке, которой они скрывали этот интерес.

Теперь Ник видел меньше интереса к Уинтер.

Из них двоих Стрейвен, похоже, явно считал Ника более захватывающим.

— И насколько же личными были ваши отношения с ним? — выпалил Ник. — С Сильвертоном?

Джордан взглянул на него, слегка вскинув бровь.

Ник осознал, что он, возможно, вклинился в гущу разговора между Джорданом и другим вампиром, потому что вообще перестал слушать в те несколько секунд, что Уинтер поглаживала его бедро.

— Да, — сказал Стрейвен, поудобнее устраиваясь на диване.

— Да? — переспросил Ник.

— Вы спрашиваете, были ли мои отношения с Эйбом крайне личными, так? Ответ — да. Были. Эйб был моим, пожалуй, самым близким другом. Мы были очень близки.

Теперь приподнятая бровь Джордана адресовалась уже Стрейвену.

Он явно не ожидал такого ответа.

— Какого рода личные отношения у вас были? — уточнил человеческий детектив.

— Секс между нами то был, то не был… ну и в целом личные отношения, — вампир понаблюдал, как Джордан это переваривает, затем взглянул на Ника. — Вы ведь это имели в виду, не так ли, детектив Миднайт?

— Да, — подтвердил Ник.

Джордан поджал губы.

— Вы говорите, что то спали вместе, то не спали. В настоящий момент вы не спали или…

— Спали, вообще-то, — перебил Стрейвен. — Ещё как спали.

— И вы не подумали упомянуть этот факт?

— А никто не спрашивал, — заметил Стрейвен, разводя руками в своеобразном умоляющем и беспомощном жесте. — В любом случае, какое это имело значение? Его ограбили. Действовали какие-то наёмные грабители, верно? Какое это вообще имеет отношение к тому, кого он трахал и кто его кусал?

— Никакого, — перебил старший адвокат. — Мы требуем, чтобы вы немедленно прекратили эту линию допроса.

Ник бросил на него слегка развеселившийся взгляд.

— Вот как?

В этот раз уже Джордан глянул на Ника с предостережением.

Но было уже слишком поздно.

Прежде чем Джордан или Ник успели открыть рты, позади Ника дёрнулась занавеска. Запах новых людей вошёл вместе с ощущением сместившегося воздуха.

Судя по количеству этого сместившегося воздуха, люди были крупными.

Ник повернул голову, посмотрев на двух огромных мужиков, стоявших там и одетых в тёмно-красные футболки и высокотехнологичные гарнитуры. Их присутствие не могло бы ещё явственнее кричать «охрана», даже если бы это слово было напечатано на их футболках.

— Боюсь, мы вынуждены попросить вас уйти, — сказал старший адвокат. В его голосе слышалась лёгкая, но без проблем уловимая нотка самодовольства. — Если вам нужно более детальное заявление от нашего клиента, придётся сделать это официально… в участке. Или же вам потребуется назначить официальную встречу в рабочие часы.

Ник глянул на Джордана, и тот поднял бровь, даже не потрудившись скрывать свою реакцию.

Затем Ник склонил голову набок, легко опёршись ладонями на свои бёдра, и поднялся на ноги.

Он невольно заметил, как Уинтер тоже встала, двигаясь идеально слаженно с ним и не отстранившись даже тогда, когда они оба встали.

Джордан поднялся на ноги мгновение спустя.

— Что ж, — сказал Ник, улыбаясь и протягивая руку Стрейвену. — Видимо, мы с вами ещё побеседуем, сестра-брат. Предположительно при обстоятельствах, которые ваши адвокаты найдут более… приемлемыми. Однако сомневаюсь, что они будут такими же комфортабельными.

Стрейвен пожал руку Ника, и их губы слегка поджались, но скорее от веселья, нежели от чего-то другого.

— Я приношу свои искренние извинения, брат, — сказал старший вампир, игриво хлопая глазками. — Они действительно склонны излишне меня оберегать. Ты понимаешь, как это бывает.

Их взгляд остановился на Уинтер, затем метнулся к Джордану.

— Люди бывают такими просто… милыми. Особенно когда они верны одному из нашего вида. Мы слишком мягкосердечны, чтобы объяснять, что их услуги хоть и очень ценны, но в них совершенно нет необходимости. В любом случае… — эти губы чуть разошлись, превращаясь в полноценную усмешку. — В чём же тогда веселье? А так я смогу вновь увидеть тебя и твоего симпатичного напарника.

Ник подавил фырканье, сохраняя нейтральное выражение лица.

Прежде чем он успел заговорить, Стрейвен добавил:

— …И, возможно, очаровательную мисс Джеймс я тоже увижу, если ты разрешишь? — поразительные светло-зелёные с хрусталём глаза Стрейвена метнулись от лица Уинтер обратно к Нику. — В конце концов, мы, вампиры, временами так опекаем своих питомцев.

Ник почувствовал, как весь его добродушный юмор угасает.

— Мы с вами свяжемся, — сказал Джордан, вклинившись между ними двоими, как только Стрейвен отпустил руку Ника. Возможно, Деймон увидел что-то на лице Ника. — Я послал наши личные контактные данные вашим людям. Не стесняйтесь звонить нам в любое время — до официальной беседы, имею в виду… если вдруг вспомните то, что покажется вам полезным.

— Будет сделано, офицер, — Стрейвен подмигнул Джордану, слегка затянув их рукопожатие. Затем, словно вспомнив что-то, вампир глянул мимо него на Ника. — Ой, я имел в виду, детектив. Прошу прощения… Мой мозг — настоящее решето…

Ник проигнорировал его улыбку.

Взяв Уинтер за руку, он развернулся, не сказав ни слова.

Расправив напряжённые плечи, он повёл её прямо к двум массивным людям у двери. Ник не потрудился вступать с ними в зрительный контакт или замедлять шаг, чтобы те отошли в сторону. Он протолкнулся между ними, заставив отступить.

Затем, когда между ними образовался проход, он аккуратно подвёл Уинтер к двери.

Он услышал, как Джордан позади него тихонько усмехнулся.

Глава 7 Слишком поздно

Ник стоял в переулке, глядя только на Джордана.

— Итак, Морли говорит, что на сегодня это всё, — сказал другой детектив. — Он передал, что ты можешь пропустить проверку… он освободилтебя по причине задержки при исполнении обязанностей. Так что никаких проверок крови до конца завтрашней смены.

Джордан посмотрел на Уинтер.

Это был едва заметный взгляд, но Ник его уловил.

— Понял, — нейтральным тоном отозвался Ник, не следя за взглядом мужчины. — Он хочет, чтобы я ещё что-то обсудил с художником?

— Ничего такого он не говорил, — Джордан покосился обратно на него. — Он поручил ребятам из дневной смены поработать над некоторыми вещами… в том числе организовать официальное интервью со Стревейном — предположительно на его территории, а не в участке, что бы там ни говорил адвокат. Похоже, Морли не хотел рисковать — вдруг СМИ узнают, если он притащит его в центр города. Он также не хочет бесить Стрейвена, вынуждая терпеть всё это.

— Ага, — пробормотал Ник, глянув в конец переулка. — Как же можно такое допустить-то.

Два робо-такси ехали к ним по переулку, заканчивавшемуся тупиком.

Джордан усмехнулся в ответ на слова Ника, легонько стукнув его кулаком по руке.

— Они кое-что разузнали про Сильвертона, — добавил Джордан. — Морли не поведал мне всего, но упомянул, что на первый взгляд он, похоже, был фанатом боёв. Большим фанатом. Он очень любил все эти тусовки после боёв… особенно с нелюдьми. Так что он может попросить тебя разведать эту зацепку, — помедлив, он добавил: — Твой следующий бой когда? Через два дня, верно?

Ник один раз кивнул.

Он гадал, стоит ли ему тревожиться из-за того, что Джордану это известно.

— Да, — будничным тоном отозвался он. — В пятницу. Опять во второй половине дня. Фарлуччи пытается ставить мои бои пораньше, когда ему это удаётся. Полагаю, это часть того условия «не мешать полицейской работе», на которое он согласился по контракту с М.Р.Д. Отмены боёв влетают ему в копеечку.

Джордан кивнул.

— Логично.

Затем он заметил робо-такси и слегка подпрыгнул, точно не ожидал их увидеть.

У Ника до сих пор слегка не укладывалось в голове, насколько плохим был человеческий слух.

С другой стороны, по человеческим меркам робо-такси были тихими.

— Ладно, — сказал Джордан. — Ну… спокойной ночи, — в этот раз он открыто посмотрел на Уинтер, и Ник снова не проследил за его взглядом. — И вам тоже, мисс Джеймс… Уинтер. Надеюсь, мы не слишком наскучили тебе этими разговорами о работе.

— Нет, — ответила она.

Даже её голос заставил Ника вздрогнуть.

— …Это было довольно интересно, на самом деле, — сказала она с лёгкими нотками веселья, словно она видела, как дёрнулся Ник. — Надеюсь, ничего страшного, что Ник затащил меня туда.

Джордан издал короткий смешок. Он шагал к дальнему робо-такси — тому, что остановилось ближе к выезду из переулка.

— Я уже привык к его сумасшедшему дерьму, — отозвался Деймон, слегка улыбаясь.

— Врушка! — крикнула ему вслед Уинтер.

Тут Джордан расхохотался по-настоящему, дёргая на себя дверцу такси.

Коротко махнув им рукой, он скрылся за тонированными стёклами.

Робо-такси практически сразу же плавно тронулось к выезду из переулка, двигаясь быстрее, чем на пути сюда.

Ник по-прежнему не смотрел на Уинтер.

Вместо этого он глянул на свою руку, до сих пор сжимавшую её ладонь.

В его голове крутились мысли о том, что он с ней делает.

Мысли о том, что он должен сделать сейчас.

Он запорол её свидание, как и сказал Джордан. Он практически оборвал её вечер.

Но всё равно не мог вызвать у себя чувство вины по этому поводу.

Та боль пульсировала в его груди, сбивая с толку, заставляя его чувствовать себя последним мудаком и в то же время не испытывать ни капли угрызений совести.

Он знал, что он должен сделать.

Он прекрасно знал, что он должен сделать.

Та жёсткая боль в его груди ухудшилась, бунтуя против этого знания. И каждое нервное окончание в теле тоже, не говоря уж о глубинной безымянной эмоции, от которой ему вообще сложно было нормально думать или даже смотреть на неё.

Стиснув зубы, он подвёл её к такси и открыл дверцу.

Когда он отошёл от машины, позволяя ей сесть первой, Уинтер остановилась как вкопанная.

В этот раз Ник на неё посмотрел.

Он встретился с ней взглядом, сжимая ручку дверцы робо-такси, а другую руку, которую она выпустила, опустил вдоль бока.

Посмотрев ей в глаза, Ник увидел практически то же выражение, которого ожидал.

Только там оказалось больше злости, чем он думал.

Намного больше злости.

— Уинтер… — начал он твёрдо.

— Садись в такси, Ник, — потребовала она.

— Уинтер! — рыкнул он.

— Садись в долбанное такси, Ник. Немедленно.

Он встретился с ней взглядом.

До этого момента он не осознавал, что отвернулся.

Ему не хотелось спорить. Он хотел наорать на неё, но не хотел спорить… и он знал, что у него нет оправдания ни для того, ни для другого. Только эгоистичное желание вывалить на неё все эмоции.

Вместо этого он смотрел на неё, и этот взгляд слегка затянулся.

— Садись в машину, Ник, — проговорила она сквозь стиснутые зубы. — Сейчас же. Иначе я вернусь в тот клуб и найду того, кто уедет со мной вместо тебя.

Жар вспыхнул в его груди. Несколько секунд Ник не мог ничего сказать. Он даже не мог думать. Он хотел её укусить.

Он очень хотел её укусить.

Проклятье.

Он хотел впечатать её в такси и укусить.

Они в упор смотрели друг на друга, и Ник поймал себя на том, что вспоминает её на танцполе — с ним, с другим вампиром. Он вспомнил, какой счастливой она выглядела с другим мужчиной, хотя так смущалась и совсем не знала танца. Он вспомнил сосредоточенность, которую видел в её сине-зелёных глазах, пока она старалась научиться.

Почему-то от всех этих воспоминаний его злость лишь сделалась хуже.

Яростно выдохнув, Уинтер развернулась.

Она зашагала обратно к клубу, двигаясь быстро.

Ник оказался быстрее.

Он ринулся к ней.

Он двигался без раздумий, вообще не координируя свои движения. За одно человеческое мгновение он оказался перед ней, преграждая ей дорогу в клуб.

Стиснув её руку одной ладонью, он сделал над собой усилие, чтобы не тряхнуть её.

Он повёл её обратно к робо-такси.

Дверца по-прежнему оставалась распахнутой.

— Я не сяду туда без тебя, — рявкнула она. — Если ты попытаешься меня принудить, Ник…

— Ни хера я никого не принуждаю, — прорычал он в ответ. — Я поеду с тобой.

— А если не поедешь, я просто сяду в такси и вернусь, — рявкнула она. — И завтра я тоже вернусь, Ник. И послезавтра.

Он прикрыл глаза на несколько секунд.

Сделав это, он невольно заметил, что его клыки удлинились.

Он вновь поднял веки и обнаружил, что она сердито смотрит на него, пытаясь отодрать его пальцы от своей руки.

Она права. Теперь он не просто ведёт себя как засранец.

Теперь он занимается откровенным рукоприкладством.

Он мог называть это как угодно, но они оба знали, что он намеревается затолкать её на заднее сиденье такси.

По-прежнему глядя на неё, Ник ощущал свою нерешительность, раздражение, страх… бог весть что ещё… и всё это достигло пика в его сознании. Отпустив её руку, он проскользнул мимо неё, двигаясь отрывистым, наполовину импульсивным, наполовину злым броском. Вместо того чтобы запихивать Уинтер в робо-такси, он сел туда сам.

Опять-таки, он не потрудился двигаться как человек.

Он приземлился на мягкое сиденье такси у противоположного окна и стал ждать.

При этом он услышал весёлую усмешку.

На сей раз звук издала не Уинтер.

Ник поднял взгляд. Он посмотрел мимо Уинтер, мимо тёмных очертаний её фигуры, на дверь клуба, где вышибала-латиноамериканец по-прежнему сидел на своём стуле. Он скрестил толстые руки на груди и наблюдал за ними, посмеиваясь и явно забавляясь.

— Думаю, ты встретил свою ровню, Волк, — крикнул вышибала.

Ник помрачнел, не сумев сдержаться.

Уинтер, которая забиралась на сиденье следом за ним, даже не взглянула на вышибалу.

— Разве я не видел, как эта очаровательная леди пришла с другим братом? — прокричал вышибала ещё громче, не скрывая своего веселья. — …И она уже посадила тебя на поводок?

— Отъе*ись ты, — прорычал Ник.

Вышибала разразился взрывом хохота.

Когда Уинтер захлопнула за собой дверцу робо-такси, вампир-пуэрториканец запрокинул голову назад, по-прежнему улыбаясь. Даже с закрытой дверцей Ник услышал, как тот издал протяжный, нарастающий волчий вой, получившийся ещё громче и протяжнее того звука, которым он приветствовал Ника и Джордана, когда те только пришли в клуб.

Ник постарался проигнорировать и это тоже.

Он старался игнорировать всё.

Он даже не посмотрел, какое место назначения Уинтер напечатала на панельке с картой, располагавшейся в стене между искусственным интеллектом-водителем и их сиденьем.

Это не имело значения, бл*дь.

Уже ничто не имело значения… видимо.

Он сидел и смотрел перед собой, когда робо-такси начало плавно выезжать из переулка.

Затем Уинтер скользнула к нему на колени, подвигаясь ближе, забираясь на него. Она наполовину обвилась вокруг его тела прежде, чем его разум успел подумать, поспеть за происходящим, определиться, как реагировать… и уж тем более понять, что происходит.

Вместо этого Ник подхватил её, обнимая обеими руками и крепче прижимая к себе, запуская пальцы в её волосы. Он до сих пор действовал слишком грубо. Бл*дь, он был слишком груб с ней.

Но Уинтер ахнула, и он ощутил, как та боль в ней усиливается, а тело расслабляется в его руках, под его ладонями и пальцами.

Её губы нашли его рот, и Ник стиснул её, отвечая на поцелуй, целуя её ещё крепче, издавая низкий рык, от которого она ещё сильнее вцепилась в него.

Он знал, что должен её оттолкнуть.

В этих бл*дских такси стояло видеонаблюдение.

Здесь были камеры…

— Слишком поздно, — рявкнула Уинтер, поднимая голову и сердито глядя на него. — Когда это уже отложится в твоей бл*дской башке, Ник? Слишком поздно… давно уже слишком поздно.

Уставившись на неё, он постарался думать, подавить боль, накатывающую в груди.

Он смотрел на неё и видел, как она смотрит на него в ответ.

Её глаза снова остекленели, как в клубе, и Ник готов был поклясться, что теперь ощутил это ещё сильнее… он чувствовал в ней ту боль, пока её грудь вздымалась, пока она глядела на него.

— Я не хочу тебя потерять, — прорычал он, заговорив прежде, чем успел обдумать свои слова. — Бл*дь, я не хочу тебя потерять. Ты это понимаешь?

Она нахмурила лоб.

Её злость не развеялась, но теперь она смешивалась с раздражённой озадаченностью.

— И поэтому ты расстался со мной? — рявкнула она. — Какой в этом смысл, Ник?

— Ты знаешь, какой, — прорычал он в ответ. — Ты знаешь, Уинтер… не притворяйся, будто ты не знаешь, о чём я говорю. Не притворяйся, будто ты так мало понимаешь в том, как это устроено. Я не могу быть с тобой вот так. Не могу. Не в таких отношениях, каких хочешь ты. Если бы ты хоть немного меня слушала, чёрт подери, ты бы это знала.

Она моргнула, озадаченно уставившись на него, и нахмурилась.

Когда она открыла рот, Ник перебил её прежде, чем она успела ответить.

— Я изменю тебя. Я изменю тебя, чёрт возьми. Ты это знаешь. Я изменю тебя… и мне этого не хочется. Это пугает меня до усрачки, Уинтер.

— Я это знаю, — огрызнулась она. — Я знаю, что это тебя пугает, Ник.

— Ну, тогда может тебе стоит ко мне прислушаться. Может, тебе стоит уважать мои опасения в данной ситуации и не твердить мне, что я реагирую излишне остро… будто всё это только мои выдумки. Может, тебе стоит перестать притворяться, словно у меня нет чёртовых обоснованных причин для этих опасений…

Она уже качала головой.

Часть злости ушла из её голоса, когда она ответила ему.

— Слишком поздно, Ник.

Он нахмурился.

— Тебе это может не нравиться, — добавила она. — Но уже слишком поздно.

— Нет, — прорычал он.

Она не дрогнула.

Выражение её лица вообще не изменилось.

Он наблюдал, как она смотрит на него, и ненавидел знающий, понимающий взгляд её глаз. Он ненавидел тот факт, что на каком-то уровне (может, на многих уровнях) он осознавал её правоту. Это знание лишь усиливало боль в его груди. Оно лишь заставляло его чувствовать себя дерьмово — будто всё плохое, что случилось, всё плохое, что он сделал, было неизбежным.

— Нет, — мягко произнесла Уинтер.

Её пальцы ласково убрали волосы с его лба.

Та боль в ней усилилась, вынуждая Ника прикрыть глаза, когда она расслабилась на его коленях.

Она стала целовать его лоб, щёки, подбородок, горло.

Она целовала его, массируя шею сзади, грудь, руку.

Он почувствовал, что смягчается под её ласками.

С этим он тоже как будто ничего не мог поделать.

Похоже, он вообще ни хера не мог предпринять.

Когда она опять открыла рот, Ник поднял ладонь.

— Нет, — прорычал он. — Больше никаких разговоров. Не здесь. Я не могу. И я серьёзно, бл*дь, Уинтер.

В этот раз в её глазах мелькнуло раздражение вместе с пониманием… и вместе с болью, которая едва не парализовала их обоих.

В итоге она лишь кивнула, обняв его руками за шею. Сдув до сих пор потную чёлку со лба своего идеального худого лица, она посмотрела мимо него, в заднее окно такси.

Она больше не пыталась заговорить с ним.

Ник тоже молчал.

Он также не мог оторвать от неё глаз.

Они молча ехали в такси; Ник смотрел на неё, тогда как сама Уинтер смотрела поверх его плеча, и её лицо ничего не отражало, оставаясь совершенно лишённым эмоций. Он по-прежнему ощущал её чувства — тоску, раздражение, терпение, злость на него, обиду на него, ту глубинную боль, желание остаться с ним наедине в месте, где она могла бы говорить свободно.

На её лице ничего не отражалось.

Если судить только по её лицу, она с таким же успехом могла сидеть в такси одна, направляясь Бог-знает-куда в Бог-знает-какое-время-ночи.

Почему-то это выражение вызывало у Ника желание встряхнуть её.

Но он этого не сделал.

Он также не отводил от неё взгляда.

***

Такси начинало замедляться.

Почему-то эта перемена в движении ощущалась иначе по сравнению с теми разами, когда машина притормаживала из-за светофора, пропускала другие машины или пьяных пешеходов на переходе, которые вываливались на улицы, направляясь из одного бара или клуба в другой, из одной тусовки на другую.

В этот раз такси остановилось у обочины, а не за машиной.

Ник посмотрел поверх Уинтер, которая по-прежнему сидела у него на коленях. Он выглянул через затемнённые окна и посмотрел на здание, нависавшее над тротуаром.

Он и не осознавал, насколько сильно его разум провалился в кроличью нору, пока не понял, куда привезла их Уинтер. Это не был его дом в Вашингтон-Хайтс; она привезла их на Центральный вокзал.

Он посмотрел на неё, вскинув бровь.

Бросив на него косой взгляд в ответ, Уинтер выдохнула с явным раздражением, затем слезла с его колен и подвинулась к краю сиденья. Он смотрел, как она нажимает кнопку, отпирающую двери, затем ждёт, пока ИИ отопрёт замки, и металлическая панель сдвинется в сторону.

Он не знал, о чём она думала.

Как и всегда, он опять понятия не имел, о чём она думала.

Однако он мог догадаться.

Он полагал, что она думает, будто отправится домой одна. Он полагал, что она думает, будто одна сядет на поезд и поедет в Северо-Восточную Охраняемую Зону. Она наверняка думала, что Ник опять поменял мнение, уже придумал какую-то причину или даже список причин (реальных и воображаемых), чтобы сдать назад от того, чему он положил начало в клубе.

Как только эта мысль укрепилась, Ник помедлил лишь на долю секунды.

Затем он по-вампирски быстро потянулся к ней.

Схватив её за руку, он дёрнул её обратно к себе как раз в тот момент, когда она вышла бы из такси.

Уинтер обернулась к нему, вскинув бровь. Её губы поджались, и Ник поймал себя на мысли, что она воспринимает это как нерешительность с его стороны, колебания, попытки выдумать какие-то сказки и оправдания. Он поймал себя на мысли, что она опять разочаровалась в нём… и теперь просто хотела домой. Если он пожелает навешать ей лапши на уши, она не собиралась слушать его идиотские выдумки. Она не хотела это слушать, и точка.

Он не мог её винить.

Он также не хотел, чтобы она уходила.

Он не хотел ждать, пока они поедут на поезде, потом на другом такси, не хотел терпеть ещё один-два часа молчания между ними.

По-прежнему держа её за руку и не выпуская с заднего сиденья такси, Ник активировал свою гарнитуру. Отвернувшись от вопросительного взгляда Уинтер, он вбил идентификационный код, соединяясь с приватной линией от «Архангела», который теперь надзирал за мерами безопасности в его правительственном здании на Вашингтон-Хайтс.

— Привет, — сказал он, когда адресат на другом конце линии ответил. Он говорил вслух ради Уинтер. — Я тебя разбудил?

— Нет, — ответил ворчливый голос. — Может. Не особенно.

Ник не знал, как это интерпретировать.

Выбросив это из головы, он заговорил прямолинейным тоном.

— Мне сегодня ночью нужно уединение. Ты можешь отключить всё в моей квартире? Всё-всё? Эти штуки же не включены постоянно, так?

— Нет, но…

— Тогда отключи всё. И аудио тоже. Особенно аудио, — когда она умолкла, Ник помедлил, глянул на Уинтер. — Сен-Мартен ведь не станет тебя песочить за это?

Последовала очередная пауза, показавшаяся долгой.

— Нет, — наконец, ответила его подружка-хакер, Кит. — Я так не думаю, — голос Кит из сонного сделался раздражённым. — Вот предупредить заранее не помешало бы, Наоко. Типа, ты не мог сказать мне несколько часов назад? А не в два часа чёртовой ночи?

— Это же не сложно, так? — сказал Ник. — У тебя это много времени не займёт?

— Десять минут. Пять, — поправилась она, и он почти видел, как она трёт глаза и моргает ими, чтобы проснуться. — Я уже делаю это. Так что четыре.

— Тогда сделай это и возвращайся в постель.

— Да не спала я, — проворчала она.

Он не был уверен, как на это реагировать.

Честно говоря, он не хотел задавать вопросов. Он невольно представил, как прервал её посреди секса, и ощутил уже другие угрызения совести. Почему-то ему казалось неправильным даже представлять такое у себя в голове. По многим причинам Кит казалась ему абсурдно юной, хотя формально она считалась взрослой.

— Что ж, — сказал Ник после затянувшейся паузы. — Прости. Это не было запланировано.

— Хочу ли я вообще знать?

Учитывая то, что он только что представил себе, Ник невольно усмехнулся. Покосившись на Уинтер, которая по-прежнему наблюдала за ним и слушала, поскольку он специально для неё говорил вслух, Ник поджал губы.

— Пожалуй, нет, — ответил он. — Но я не делаю ничего нелегального, — подумав, он сообразил, что это не совсем правда, и пожал плечами. — Ну да ладно. Уверен, что когда-нибудь я тебе расскажу. Или нет.

Кит, его первый настоящий друг в Нью-Йорке, которая по ироничному стечению обстоятельств теперь заведовала наблюдением в его квартире, благодаря стараниям Лары Сен-Мартен и «Архангел Индастриз», издала полусмешок.

— Поняла.

— Ещё раз прости, малыш, — сказал он. — Я у тебя в долгу.

— Думаю, ты мне уже много услуг задолжал, Ник…

— Я свожу тебя на сёрфинг завтра, — импульсивно предложил он. — Как тебе такой вариант? Или… если завтра неудобно, то в любой момент, когда у тебя будет время. Выбирай день.

Ещё даже не услышав это в её голосе, он буквально видел, как она просияла.

— Серьёзно? — переспросила она. — Завтра? Ты в этот раз меня не кинешь?

— Серьёзно. Можем встретиться в том крытом месте для сёрфинга, о котором ты мне рассказывала. Ну то, что в центре города. Скажем… в четыре?

— Да. Я буду там!

— Ладно. Отоспись хорошенько.

— Не спала я… — буркнула она.

Не желая настаивать, Ник оборвал несетевое соединение, переключая своё внимание на Уинтер. Он наблюдал за её глазами и лицом, пока она делала то же самое с ним, поджимая губы и глядя с лёгкой насторожённостью.

Он видел в её глазах смятение — или же просто чувствовал это в ней. Это смятение он понимал хуже, чем насторожённость, которую ощутил в первую очередь. Смятение было вызвано не тем намерением, которое заставило его позвонить Кит. Она явно понимала, что именно он только что сделал, и что это означало.

— Ладно? — спросил он.

Последовала очередная долгая пауза.

Затем она медленно кивнула.

Ник легонько потянул её за руку.

— Тогда садись обратно, — произнёс Ник более осторожным тоном.

Уинтер ощущалась ещё более непонимающей, может, даже выбитой из колеи, но снова кивнула. Ничего не сказав, она подняла ноги, которые успела поставить на асфальт, и снова устроилась на сиденье из искусственной кожи, повернувшись лицом вперёд.

Ник нажал кнопку на боку робо-такси, и дверца захлопнулась.

Не смотря на неё, но ощущая на себе её взгляд, он вбил свой адрес в панель, чтобы ИИ поехал туда.

Когда такси отъехало от обочины, Уинтер скрестила руки на груди, слегка задрожав, затем подвинулась на сиденье, глядя на него. Ник начал снимать свой плащ, но она вскинула руку.

— Не надо, — сказала она. — Просто включи обогрев.

— Мне не бывает холодно… — начал он, но она продолжала говорить.

— Ты уверен? — спросила она. — Ты хочешь, чтобы я побывала у тебя дома?

Подумав над этим, Ник продолжил снимать плащ и кивнул.

— Да.

— Да? И всё? Ладно? И всё? Раньше ты был настроен категорически против, Ник. Когда мы встречались, ты был против этого. Ты не хотел, чтобы я приближалась к твоему дому.

— Я знаю.

Он передал ей свой плащ.

Поначалу она не взяла его.

Увидев раздражение в её сине-зелёных глазах, Ник не сдержался. Погладив её по лицу костяшками пальцев, он наклонился и поцеловал её в щёку.

— Я хочу, чтобы ты побывала у меня в гостях. Я хочу видеть тебя у себя дома. Ладно? — сунув плащ ей в руку, он ворчливо добавил: — И возьми ты его уже. Обогрев сейчас тоже включу. Мне от одного взгляда на тебя холодно становится. Ты чего не надела пальто, чёрт возьми?

Она фыркнула, но не потрудилась ответить.

Она также взяла плащ.

Закутавшись в длинную чёрную ткань, которая на ней выглядела как одеяло, она прикрыла плащом свои плечи и почти полностью обнажённые руки, затем поуютнее устроилась на мягком сиденье робо-такси. Всё это время Ник ощущал на себе её взгляд.

Он чувствовал её остаточное недоумение.

Он не потрудился отвечать на вопросы, которые улавливал… в них обоих.

Как она и сказала, уже слишком поздно.

Глава 8 Кто она?

Поездка до Вашингтон-Хайтс почти не сохранилась в памяти Ника.

Он помнил, как видел голографические рекламы через окна.

Он помнил, как держал свои руки подальше от неё, вновь вспомнив про камеры наблюдения М.Р.Д., которые обязательно присутствовали в пассажирской части всех робо-такси.

Он знал, что она наверняка права насчёт этого.

Он знал, что для них уже слишком поздно… по многим причинам.

В то же время победить эту паранойю было сложно по множеству других причин.

И да, ладно, по закону Уинтер зарегистрирована как человек, так что с точки зрения человеческих властей кусать её было легально… по крайней мере, в соответствии с её текущим статусом в М.Р.Д… Но Уинтер не была человеком, и тот надоедливый голосок в голове Ника твердил, что это известно слишком большому количеству людей.

Даже до этого вечера слишком много людей знали это.

А этим вечером Уинтер довольно долго потела, что смыло её фальшивые феромоны, маскирующие её нечеловеческий запах… потому что она часами танцевала в бл*дском вампирском клубе с вампиром, который мог её укусить, и тогда он точно узнал бы, кто она.

Стрейвен знал.

Стрейвен устроил шоу, давая Нику знать, что им известно.

Как минимум андрогинный вампир понял, что Уинтер не полностью человек.

Нахмурившись от этой мысли, Ник пытался привести свою внутреннюю борьбу к какому-то завершению.

Он не кормился от неё… пока что… поэтому формально он не сделал ничего нелегального, даже если не принимать в расчёт её официальную расовую татуировку.

Однако Ник понимал, что это не будет иметь значения.

Даже если он никогда не будет кормиться от неё, это не будет иметь значения.

Никто ни за что не поверит, что Ник не знал, кто она. Никто никогда не поверит, что он не кормился от неё, зная, кто она. Гибридная кровь для вампиров подобна кокаину. Вампиры кормились, когда трахались. Вампиры трахались, пока кормились. Если у властей М.Р.Д. будут человеческие свидетели, подтверждающие романтические или сексуальные отношения между ним и Уинтер (и уж тем более записи городских камер наблюдения, запечатлевшие это), то уже неважно, что он скажет.

Никто ему не поверит.

Это ещё одна причина, по которой Уинтер была права, когда говорила, что уже поздно.

Раса Уинтер являлась тикающей часовой бомбой, на которой они оба сидели, и никакие действия Ника это не исправят.

И это ещё если не принимать в расчёт то, что он сказал ей ранее.

И это ещё если не принимать в расчёт то, что он может сделать с ней, если она станет зависимой от его яда… а вероятность этого чертовски высока, если Ник начнёт регулярно кормиться от неё.

С точки зрения закона Уинтер находилась в более выгодном положении, чем он. Если власти их поймают, конечно, ей придётся несладко. Возможно, всё будет очень плохо (в зависимости от судьи, который им достанется), но ей всё равно будет лучше, чем Нику, и честно говоря, эти последствия для Уинтер беспокоили его не так сильно.

Её оштрафуют. Они могут даже забрать её дом.

Скорее всего, она отсидит срок в тюрьме.

Они определённо изменят её татуировку и поставят новый имплантат. Впредь они будут следить за ней более пристально. Она наверняка потеряет работу.

Всё, что случится с ней помимо этого, будет сильно зависеть от политических настроений, прокурора и судейского магистрата М.Р.Д… Если какой-то из представителей расовых властей решит сделать из неё козла отпущения, то она может на несколько лет застрять на курсе перепрограммирования М.Р.Д… Это вдобавок к тюремному сроку, который она получит.

Но в итоге Уинтер опять вернётся в общество.

В итоге Уинтер по-прежнему останется Уинтер.

Её свободу ограничат как маленькими, так и более значимыми способами, но она останется самой собой. Она останется гражданином. Она всё равно сможет работать, вести независимую жизнь, встречаться с не-вампирами. Она сумеет построить новую жизнь.

Ник так легко не отделается.

В ситуации «вампир/гибрид» его определённо будут считать хищником.

С легальной точки зрения его будут считать главным виновником.

Вампир, который не способен контролировать свои пищевые привычки, считается бешеной собакой. По одной лишь этой причине, не говоря уж о нескольких сотнях лет человеческого страха перед вампирами, о человеческих легальных прецедентах против вампиров, о человеческом расизме, о мифах и реальности того, как вампиры гипнотизируют и порабощают человеческих женщин против их воли…

По этим и многим другим причинам Ник столкнётся с совершенно иным уровнем дерьма.

Они могут не убить его официально, но такое перепрограммирование, которое они устраивали вампирам, практически убивало их, даже если формально оставляло «в живых».

Изначально стирающие разум наркотики, которые М.Р.Д. применяло против вампиров, должны были превратить их обратно в людей. Они разрабатывались до войны с целью решить «проблему вампиров», полностью избавив обращённых людей от их вампирской природы.

Наркотики не произвели такого эффекта — то есть, они не превратили вампира обратно в полноценного человека. Они могли заставить вампира вести себя как человек (как минимум, временно), но в итоге наркотики переставали работать примерно через шесть-семь месяцев.

Однако вампир не совсем становился обратно вампиром.

Во всех случаях, о которых когда-либо слышал Ник, анти-вампирские наркотики М.Р.Д. полностью стирали разум вампира. Они также превращали этого вампира в слабоумного недееспособного овоща, пускающего слюни и едва способного самостоятельно питаться.

Даже если М.Р.Д. не зайдёт так далеко, привычная жизнь Ника закончится.

Надо ли говорить, что он потеряет статус Миднайта.

Что более важно, он потеряет своё легальное положение в Охраняемых Зонах, по крайней мере, в пределах территории того, что раньше было Соединёнными Штатами. Это означало вечное изгнание, даже если его отпустят. Это означало бегство в Европу или Азию… возможно, даже в Африку.

Или, что более реалистично, это означало снова сдаться на милость Белой Смерти.

Это означало продать себя вампирской мафии ради защиты.

Это также означало пожизненный долг перед Белой Смертью, который он никогда не сумеет вернуть.

Он снова вернётся к той вампирской жизни, к той работе, к тому способу мышления и переживания чувств. Остаток жизни он будет постоянно оглядываться через плечо, менять личности, никогда не будет иметь постоянного места жительства, никогда не будет взаимодействовать с кем-то вне синдиката. Они превратят его обратно в убийцу.

Ну. В большей степени в убийцу.

Он снова станет убийцей на полную ставку.

Такси замедлялось.

Ник посмотрел в окно и узнал своё здание.

Та боль в его груди немедленно накатила резким порывом.

Он знал, что отвлекал себя.

Он отвлекал себя от Уинтер. Он отвлекал себя от того, куда они направлялись. Он отвлекал себя от того, что он сделает, когда они туда доберутся. От того, о чём думала Уинтер.

Он ощущал на себе её взгляд, пока смотрел на вход в свой жилой комплекс.

Он почувствовал, как боль в груди усиливается.

Ему не стоило приводить её сюда.

Бл*дь, не нужно ей быть здесь.

В то же время он знал, что Уинтер права.

В данный момент раса была по большей части отговоркой.

Он знал правду. И понимал, что Уинтер это тоже известно.

Он боялся. Он был трусом, и он боялся. Он слишком сильно трусил, чтобы хотя бы пожелать пристально присмотреться к тому, почему он боялся, или даже чего он боялся… Не говоря уж о том, чтобы проанализировать, насколько это делалось ради неё, а насколько это было чистой эгоистичной самозащитой, причём не столько от М.Р.Д., сколько от неё, от самой Уинтер.

Он думал, что справился с этим страхом.

Он думал, что справился с ним дважды — сначала вступив с ней в отношения, потом расставшись с ней.

Но ни то, ни другое на самом деле не положило конец его страху.

— Мы выходим? — спросила Уинтер.

Он понятия не имел, что она подумала. Он знал, как высока вероятность, что она услышала некоторые или все его мысли, или хотя бы уловила общий настрой. Однако он понятия не имел, почему от этого её собственное настроение сменилось со злости на веселье.

— Ник?

Он бегло глянул на неё, затем потянулся к механизму открытия дверей.

Хлопнув по панели ладонью, он смотрел, как открывается дверца. Затем он вышел из такси и немедленно сделал шаг в сторону, чтобы Уинтер тоже могла выйти. Краем глаза он наблюдал, как она выбирается из робо-машины, и осознавал, что боль в его груди усиливается от ощущения её взгляда на нём.

Она, похоже, уже и не ждала, что он посмотрит на неё в ответ.

Она, похоже, также не ждала, что он заговорит с ней.

Сунув руки в карманы его плаща, в который она до сих пор куталась, Уинтер пошла к входу в его комплекс, легонько постукивая высокими каблуками по цементному тротуару.

После кратчайшей паузы Ник пошёл следом.

Он смотрел, как она подходит к стеклянным дверям, затем делает шаг в сторону, пропуская его, поскольку она сама не могла их открыть. Ник не смотрел на неё, пока набирал код для отпирания основного входа, и помедлил ровно настолько, чтобы прижать большой палец к панели безопасности.

Когда дверь щёлкнула, затем издала тихий сигнал, он придержал её и открыл, пропуская Уинтер.

Он смотрел, как она заходит, обняв себя под его плащом.

Вспомнив, зачем он привёз её сюда, о чём он думал во время поездки в такси, хотя и не позволял себе сознательно это обдумывать, Ник закрыл глаза и стиснул зубы от боли в груди, которая стала острее.

Её запах мог бы обеспокоить его, но по меркам этого здания время ещё раннее.

Большинство работающих вампиров ещё не дома. Большинство вернётся со смен прямо перед рассветом, да и то многие к тому времени уже будут сыты.

Уинтер обернулась, когда он застыл прямо перед стеклянной дверью, всё ещё придерживая ту рукой. В её глазах проступила лёгкая озадаченность, и на несколько секунд Ник потерялся в её взгляде, пытаясь решить, что означало это выражение.

Затем дверь протестующе загудела из-за того, что слишком долго оставалась в открытом положении, и Ник скользнул внутрь, позволив той захлопнуться за ним.

Он старался не смотреть на охранника, работавшего внутри стеклянной будки.

Он узнал его запах, хотя никогда не знал его имени.

Как и все охранники, работавшие здесь, Ник знал, что мужчина был человеком и сотрудником М.Р.Д., но не имел слишком высокого доступа к секретной информации и не особенно интересовался делами местных жителей. Как и большинство охранников, которых Ник помнил по старому миру, он получал маленькую зарплату, скучал и часто дремал, когда Ник заглядывал в будку… или же залипал в какой-нибудь сериал на кабельной станции.

Ник подвёл Уинтер ко второй двери с повышенной степенью защиты и ввёл код.

Он опять придержал дверь, пока Уинтер переступала порог, но в этот раз не стал ждать. Он последовал за ней прямиком к лифту, где ему снова потребовалось ввести код, чтобы попасть на свой этаж.

— Ого, — прокомментировала, когда охранное устройство просканировало отпечаток его пальца, прижатого к кнопке вызова лифта. — Ты не шутил по поводу охраны в этом месте.

Ник хмыкнул, затем отошёл в сторону, когда перед ними открылись двери кабины.

Уинтер уже направилась в лифт, но тут позади них зародилось суматошное движение.

Ник резко повернулся, действуя скорее на инстинктах, нежели подчиняясь сознательной мысли.

Он скорее почувствовал, нежели увидел хаотичную, злую энергию, движущуюся в сторону Уинтер.

Он легко поймал источник этой энергии обеими руками.

Спустя долю секунды он заметил траекторию полёта. Нечто твёрдое и поблёскивающее под потолочным освещением пронеслось по воздуху. Оно уже вылетело из рук нападавшего.

И вновь Ник действовал скорее инстинктивно, нежели обдуманно.

Он метнулся, бросившись вверх и поймав предмет одной рукой, при этом не отпуская того, кто извивался в его хватке. Он умудрился удержать эту штуку (оказавшуюся тяжёлой бутылкой, похоже, полной вина или шампанского) прямо перед тем, как она врезалась бы в затылок Уинтер.

Однако Уинтер ощутила смещение воздуха и повернулась как раз в тот момент, когда Ник отдёрнул бутылку назад, остановив её полёт. Он видел, как она в шоке распахнула глаза и подняла ладонь к затылку, пытаясь защититься. Она широко раскрытыми глазами уставилась на Ника, увидев, что он одной рукой сжимает бутылку, а другой держит за шею и волосы извивающуюся человечку.

Прежде чем Ник успел заговорить, прежде чем Уинтер успела закрыть рот, извивающееся в хватке Ника тело издало яростный вопль.

— КТО ЭТА СУЧКА? Кто она?

Ник ещё пару секунд посмотрел на Уинтер, затем неохотно повернул голову.

Он впервые по-настоящему посмотрел на ту, кого поймал посреди броска.

Он уставился на неё, смутно узнавая лицо.

Он постарался вспомнить её вопреки следам макияжа, стекавшим по щекам, и тому факту, что её волосы были мокрыми. Вспомнив, что сегодня шёл дождь, он задался вопросом, неужели она пешком шла сюда под дождём, по вампирскому району до самого этого здания.

Однако теперь он её узнал.

Он её вспомнил. Он вспомнил, как они встретились.

Он попытался выудить из памяти её имя… затем до него дошло, что он так и не узнал, как её зовут. Он понятия не имел, как к ней обратиться.

— Что ты здесь делаешь? — прорычал он после затянувшейся паузы. — Я отменил живые кормления несколько недель назад. Даже несколько месяцев назад.

Он уставился на её разъярённое лицо, на следы чёрного макияжа, растекавшиеся под её голубыми глазами, и осознал, что вспоминает по-настоящему. Рыжие волосы. Неплоха в постели. Он кормился от неё незадолго до того, как отменил живые кормления.

М.Р.Д. послало её к его двери накануне того дня, когда началось расследование по делу школы Келлерман.

Затем его мозг сообразил всё остальное.

Осознав, что программа М.Р.Д., по которой ему посылали живых людей для кормления, никак не могла объяснить произошедшее только что, и почему она пряталась в лобби его здания с бутылкой шампанского (даже если случилась какая-то бюрократическая ошибка), его голос понизился до жёсткого рычания.

— …И почему, бл*дь, ты нападаешь на моих друзей? Как ты вообще сюда попала?

Но женщина не хотела говорить об этом.

Она ни на секунду не отрывала взгляда от Уинтер.

Она почти не смотрела на него, хотя обращалась к нему.

— Бл*дь, кто это, Наоко? — прошипела она. — Ты мне скажешь?

Ник уставился на неё, в неверии переводя взгляд между ней и Уинтер.

— Нет, — ответил он. — Убирайся отсюда нахер!

Произнося эти слова, он отпустил её и оттолкнул назад, нарочно встав между ней и Уинтер. Он показал на дверь, которая вела в холл здания.

— Убирайся! — рявкнул он. — Немедленно! Иначе я вызываю полицию!

— Кто она? Это из-за неё ты заблокировал мои запросы? — рыжая показала на Уинтер, которая держалась за Ником. — Эта пи*да! Кто она, Наоко? Одна из твоих новых фанаток с боёв? Какая-то вампирская шлюшка, которую ты подобрал на улице?

Ник уставился на неё, разрываясь между злостью и непониманием.

Теперь как минимум часть его злости адресовалась чёртову охраннику, который явно не утруждался даже краем глаза смотреть на мониторы видеонаблюдения. Или ему просто настолько посрать, что он даже не желал рисковать и выходить сюда.

Как эта чокнутая человечка вообще изначально попала в здание?

Она подговорила другого вампира впустить её?

Ник почувствовал, как шок стоящей позади него Уинтер превращается в жёсткую злость.

Чувствуя, как эта злость уже начинает влиять на него, Ник показал на дверь, выпрямившись в полный рост. В этот раз он заговорил низким голосом, который обычно использовал только для внушения. Он сделал это не в полную силу, но достаточно, чтобы отвесить ей ментальный пинок. Он прежде пробовал её кровь, так что этого должно быть достаточно, даже если прошло немало времени.

— Убирайся, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Тебе здесь не рады. Тебя не приглашали. Тебя сюда никогда и не пригласят… и ты только что совершила попытку нападения на гражданского человека. Я отпускаю тебя из чистой благотворительности… но я записал твою внешность, — сказал он, постучав пальцем по гарнитуре. — Я планирую передать запись охране и системе распознавания лиц в здании. Если я ещё хоть раз увижу тебя здесь под каким бы то ни было предлогом, я позвоню в М.Р.Д. и полицию Нью-Йорка… и я выдвину обвинения. Я также покажу им запись этой ночи.

Женщина впервые оторвала взгляд от Уинтер, которую, должно быть, всё ещё было видно из-за Ника, судя по пристальности взгляда рыжей.

Вместо этого она уставилась на Ника с озадаченным выражением.

— Почему ты соврал мне? — спросила она. — Почему ты сказал мне, что мы будем вместе…

— Я никогда такого не говорил, — голос Ника прозвучал холодно.

И всё же какая-то его часть пребывала в неверии.

Сегодня. Из всех возможных ночей, бл*дь.

Она заявляется сюда сегодня.

— Я сожалею, если произвёл неверное впечатление, — сказал он более сдержанным тоном. — Но это было несколько месяцев назад. Зачем ты пришла сегодня?

Женщина моргнула, выражение её лица по-прежнему было ошарашенным.

Затем ею вновь овладела злость.

Она опять показала на Уинтер.

— Я видела тебя. Я видела тебя, Ник… на чёртовых новостных каналах! Целующим её. Целующим её посреди какого-то бл*дского вампирского клуба. Это показали на половине каналов. «Чемпиона вампирских боёв, Белого Волка…»

Она изобразила пальцами кавычки в воздухе, произнося его бойцовское прозвище, и её голос сочился нескрываемым сарказмом.

— «…застали с загадочной женщиной. Может, поэтому он так отстранённо держится с фанатами? У Белого Волка есть девушка?» — она опустила свои «кавычки», и теперь лицо выражало явную злость. — Вся жёлтая пресса обсуждает это, Ник. Её лицо всюду.

— Что? — Ник уставился на неё, затем невольно взглянул на Уинтер. Он почувствовал, что часть крови отлила от его лица ещё до того, как он увидел жёсткое выражение в глазах Уинтер или выразительно изогнутую бровь.

Он посмотрел снова на рыжую, затем сделал угрожающий шаг в её сторону.

— Убирайся нах*й! — рявкнул он. — Немедленно! Я вызываю охрану… прямо бл*дь сейчас!

Это сработало.

Она побледнела и почти комично выпучила глаза. Ник видел, как она встретилась с ним взглядом, и на её лице проступило достаточно страха, чтобы он понял — его радужки сделались кроваво-красными, а клыки удлинились.

Она без единого слова развернулась и метнулась к двери в холл.

Ник просто стоял, подавляя ярость и хищный инстинкт посмотреть, как она убегает… не говоря уж о злости Уинтер, которую он ощущал как пульсирующий железный прут в затылке.

Он вообще не шевелился, пока за рыжей не захлопнулась дверь.

Глава 9 Абсолютно наихудший

Он наблюдал, как крючок загибается вверх, чтобы принять вес его плаща, когда Уинтер повесила его у двери.

Затем она прошла глубже в его гостиную, оставляя самого Ника закрывать за ними дверь и заново запирать замок.

Он поставил бутылку шампанского на низкий столик у двери. Наблюдал, как Уинтер потягивается, выпрямив руки над головой и стоя возле дивана. Следил за изгибом её спины, пока она тянулась кончиками пальцев к высокому потолку, разминаясь.

Она выжидала его.

А может, пыталась дать ему время.

Или же гадала, вдругон опять передумает.

Она не сказала ему ни единого бл*дского слова, пока они поднимались в лифте.

Он тоже ничего не говорил. Честно говоря, он понятия не имел, что сказать.

Он и сейчас не знал, что говорить, но понимал, что должен что-то произнести.

Он не спланировал сознательно то, что слетело с его губ.

Как это обычно бывало с ней, он просто сказал.

— Я даже не знаю её имени, — сказал он.

Уинтер повернулась, сверкнув своими сине-зелёными глазами, похожими на драгоценные камни.

— Мне от этого должно стать лучше?

— Это должно сообщить тебе, что любые «отношения» между нами — это чисто плод её воображения, — всматриваясь в её глаза, Ник услышал, как его голос ожесточается частично из-за раздражения. — Ты не поняла, что я никогда и не спрашивал её имени? Она была кормёжкой от М.Р.Д… Я был с ней один раз. Один раз, Уинтер. Я вообще ничего о ней не знаю…

— Но ты кормился от неё, — парировала Уинтер. — Ты трахнул её и покормился от неё, Ник.

Воцарилось молчание, затем он стиснул зубы.

— Да, — когда в её глазах проступила злость, он рявкнул: — До того, как познакомился с тобой, Уинтер. До того, как я приехал в Келлерман в тот день. До того, как я встретил тебя.

— Ты трахнул её и покормился от неё, — повторила она, обхватив себя руками поверх безрукавного платья. — Это значит, ты читал её, Ник. Ты был в её сознании, — в её тон вернулся сарказм. — Знаешь… тот «один раз» наверняка продолжался несколько часов.

— Да, — ответил он, раздражённо взмахнув рукой. — Да! Я это сделал. Я уже сказал, что сделал это. Я во всём признался. И что? Что?

Она сердито сверлила его взглядом.

— Это больше, чем всё, что ты когда-либо делал со мной, Ник.

— И намного меньше, чёрт возьми, — прорычал он в ответ.

Уинтер уставилась на него.

Он наблюдал, как она обдумывает его слова, ещё сильнее стискивая челюсти.

Он не решал, что делать дальше.

Похоже, с ней он никогда не поступал хоть сколько-нибудь продуманно.

Он вообще ничего с ней не продумывал. Никогда. Он размышлял, находил логические обоснования и до, и после, чисто для того чтобы почувствовать себя лучше, но он достаточно честен с собой, чтобы знать, какое это чистой воды дерьмо собачье.

Ни один из его поступков с Уинтер не был логичным.

Ни один.

И теперь Ник без раздумий пересёк пространство между ними.

Он двигался быстро, бесшумно… по-вампирски.

Он схватил её за талию, смягчившись, когда ощутил её напряжение…

Затем, когда она расслабилась, он развернул её, твёрдо направляя её тело руками, остро осознавая каждое движение её мышц, которые могли запротестовать, каждое её действие, которое могло означать отпор или какое-то сопротивление.

Он ничего не почувствовал.

После того изначального напряжения он ощущал от неё лишь готовность.

Он почувствовал, что вместо этого она притягивает его.

Притягивает… может, побуждает… или что там она ещё делала, бл*дь.

Он заставил её нагнуться через спинку дивана, и она смягчилась, позволяя ему сделать это, упираясь ладонями в сиденье, приподнимая попку в воздухе. Он помедлил ровно настолько, чтобы посмотреть на неё. Позволение этой боли нарасти, по-настоящему разлиться в его груди и нутре в сочетании с её полным и абсолютным подчинением под его руками практически стёрло остатки его сопротивления подчистую.

Ник расстёгивал свой ремень прежде, чем позволил себе подумать об этом.

Он задрал её платье до бёдер, ногой заставил её раздвинуть бёдра. Он вспомнил, как фантазировал о чём-то схожем в первый день их знакомства, и издал низкий звук, проникая пальцами под её кружевные трусики.

Вспомнив, что она надела это бельё не для него, а для блондинчика-вампира, Ник издал похожий на рычание звук, на мгновение скользнув пальцами в неё. От этого её дыхание сорвалось, а сердце застучало громче — так громко, что он уже ничего больше не слышал.

Уинтер хватала воздух ртом, по-прежнему притягивая его в какой-то манере, которую он ощущал, но вообще не понимал… и тут он вошёл в неё, одной рукой стиснув плечо и погружаясь в неё до упора.

На мгновение он просто замер, не двигаясь.

Когда он так и не пошевелился, она издала хриплый, задыхающийся звук, который он поначалу не осмыслил. Ник медленно вышел из неё и вошёл обратно, и она вскрикнула, впиваясь пальцами в подушки дивана и подаваясь ему навстречу.

И всё же её дыхание было прерывистым, словно ей сложно дышать.

Он слишком сильно наваливался на неё?

Она силилась дышать, но вздохи получались прерывистыми.

Она дышала с трудом…

Она плакала.

Боги. Она плакала, бл*дь.

Та боль в груди ослепила его.

Ник вышел из неё, опять-таки бездумно, и обвил рукой за талию. Подняв со спинки дивана, он подхватил её на руки одним плавным движением и вместе с ней перескочил через диван. Он опустил её на толстый ковёр, по-прежнему обнимая обеими руками, затем обвился вокруг неё всем телом и одной ногой.

Он осознал, что крепко прижимает её к себе, лишившись дара речи.

Поначалу она просто позволяла ему. Затем тоже обняла его в ответ, стиснув его руки. Одной рукой она обвила его шею, другой обхватила за талию.

Ник покрывал поцелуями её шею, лицо, горло…

— Всё станет только хуже, — сказала она, убирая руку с его талии, чтобы вытереть щёки и глаза. — После этого всё станет только хуже, Ник… а ты так и будешь продолжать делать это.

Он уткнулся лицом в её шею, ещё крепче прижимая к себе.

— Что станет хуже? — спросил он, почувствовав, как она льнёт к нему в ответ.

— Всё, — сказала она, и в её голосе слышалось раздражение. — Всё, Ник. Боль. Бл*дские головные боли. Смятение. Проклятые эмоциональные горки. Сны. Лучше не будет. Станет хуже… и ты не решаешь эту проблему. Ты убегаешь всякий раз, когда позволяешь себе хоть почувствовать это, и уж тем более когда позволяешь себе признать, что происходит на самом деле. Ты бросаешь меня, заставляя разбираться с этим в одиночку…

Она снова вытерла глаза, избегая его взгляда. Он ощутил в ней шепоток смущения, когда она издала сдавленный полусмешок.

— С другой стороны, ты же не спишь, да, Ник? — произнесла она почти с горечью. — Ты не видишь снов. И голова у тебя, наверное, не болит. Ты не испытываешь боли разделения. Ты просто выходишь на чёртов ринг через каждые несколько дней и выбиваешь из кого-то дерьмо. Затем хватаешь фанатку из толпы и кормишься от неё. Проблема решена, верно?

Он старался обдумать её слова.

Он старался осмыслить, что она говорила ему.

В некотором роде он испытал облегчение.

По какой-то глупой мазохистской причине он хотел поговорить об этом. Он хотел понять. И всё, что она говорила, находило в нём отклик.

Даже та часть про сны.

Просто Ник испытывал их, пока бодрствовал.

— Ты ошибаешься, — хрипло сказал он. — Ты ошибаешься, Уинтер…

Она издала смешок, полный неверия.

— В какой части? — презрительно спросила она. — В какой части я ошиблась, Ник?

Он подумал, прокручивая в голове её слова.

Затем он посмотрел вниз, встречаясь с ней взглядом.

— Практически во всём, — признался он, когда эта пауза закончилась. — Практически в каждой чёртовой детали, которую ты озвучила. За исключением, может, того, что я использую бои, чтобы справиться с этим.

Наблюдая, как она избегает его взгляда и хрупкими пальчиками вытирает потёкший макияж под глазами, Ник крепче стиснул её, не сумев сдержаться. Чем дольше он смотрел на неё, чем явственнее ощущал её скептицизм, тем сильнее хотелось её встряхнуть. Он видел, как она поджала губы и едва заметно покачала головой.

Практически видя мысли, бурлившие в её голове, Ник заговорил прежде, чем она опять послала его нахер.

— Я не спал ни с кем, — хрипло произнёс он. — Я не кормился ни от кого. Я испытываю бл*дскую боль, как ты и сказала… в груди. В нутре. Иногда в горле, отчего создаётся ощущение, будто я задыхаюсь. Я не могу спокойно сидеть на одном месте. Я не могу долго находиться в одиночестве.

Он отвёл взгляд от её лица, хмуро уставившись в никуда и разглядывая пол своей квартиры.

— У меня начались головные боли, — добавил он. — Странные сны наяву, если я не занимаю свой разум чем-нибудь. Я постоянно зол. Я пи**ец как зол, Уинтер… всё время. Но у меня нет желания справляться с этим через кормление, или секс, или даже сёрфинг, или через физические нагрузки… через всё то, с помощью чего я справлялся раньше. Бои немного помогают, — признался он, продолжая размышлять. — Но лишь немного и ненадолго. Этого далеко не достаточно…

Краем глаза увидев, как она повернула голову, и ощутив на себе её взгляд, Ник пожал плечами, смотря в пол.

— Я не понимаю, — сказал он, стискивая зубы. — Я ни хера не понимаю, Уинтер. Я не понимаю наши отношения. Никогда не понимал, — посмотрев вниз, он встретился с ней взглядом, всматриваясь в её сине-зелёные глаза. — У вампиров не бывает боли разделения. Не бывает. Мы не теряем желание кормиться. Мы не теряем желание трахаться…

— Это Брик тебе сказал? — спросила она с лёгким презрением в голосе. — Или один из других твоих вампирских приятелей в Белой Смерти?

Ник остановился, прикусив язык.

Её слова не разозлили его.

Вместо этого он осознал, что обдумывает и это тоже.

— Может, — признал он после небольшой паузы. — Но до сих пор я бы согласился с ним. Я никогда не видел и не слышал ничего, что указывало бы на обратное… не замечал такого ни за собой, ни за кем-то другим.

— Хрень собачья, — отозвалась она.

Когда он моргнул, вновь посмотрев на неё, она нахмурилась.

— Хрень собачья, Наоко, — повторила она, легонько толкнув его в грудь. — Я чувствовала это в тебе. Я чувствовала в тебе эту боль… когда ты говорил о том видящем, которого ты любил. Я знаю, что ты испытывал это прежде. Я знаю, что отчасти именно поэтому тебя это так сильно беспокоит. Ты не хочешь снова проходить через всё это. Ты не доверяешь мне или кому-либо другому, и ты не хочешь опять проходить через всё это…

— Нет, — он непреклонно покачал головой. — Бл*дь, я не вру тебе, Уинтер. Сейчас всё не так. Совсем не так.

Некоторое время они молча лежали на ковре.

В эту паузу Ник вновь остро осознал её тело, лежавшее под ним, но не пошевелился и не попытался что-либо сделать. Он чувствовал на коже биение её сердца и закрыл глаза, подавляя ту боль, которая усиливалась в его груди.

— Ты позволила ему покормиться от тебя? — спросил он, по-прежнему держа глаза закрытыми.

Молчание.

Ник почувствовал, что напрягается, а его боль ухудшается.

Однако в этот раз было больнее, точно в груди провернули нож.

— Уинтер, — повторил он. — Позволила или нет? — сглотнув, он продолжил говорить тихо, прикладывая усилия, чтобы голос звучал спокойно и бесцветно. — Потому что если так, то возможно, придётся попросить Кит стереть его. Он никак не мог покормиться от тебя, не узнав, что ты…

— Ох, чушь собачья, Ник, — рявкнула она.

Его глаза открылись, и он посмотрел на неё.

Осознав, что она имела в виду, и что она права, он нахмурился.

— Ты не собираешься объяснить это? — потребовал он чуть жёстче. — Ты не собираешься ничего мне говорить? Ты не скажешь мне, кормился ли этот мудак от тебя… кормились ли от тебя другие вампиры? Ты не скажешь, какого хера между нами происходит? Почему я так реагирую на тебя?

Она слушала его, и чем дольше он говорил, тем явственнее недоумение проступало на её лице.

Когда он закончил, она просто уставилась на него с нескрываемым непониманием.

Поначалу она ничего не говорила, но когда всё-таки нарушила молчание, это смятение ещё сильнее звучало в её голосе.

— Почему ты решил, что я знаю об этом больше, чем ты, Ник?

Он уставился на неё в ответ. Затем нахмурился.

— Ты так говоришь, будто знаешь, — прорычал он, раздражённо взмахнув рукой. — Ты только что перечислила кучу симптомов… сказала, что станет только хуже. С самого начала ты как будто знала об этом больше, чем я. Даже в тот первый день, бл*дь, когда я сидел там, сбитый с толку тем, что происходит между нами, а ты уже пыталась соблазнить меня, чёрт возьми, прося укусить…

Она заёрзала под ним, пытаясь освободиться, но в этот раз он удержал её, стиснув запястья, и налёг своим весом. Когда он пригвоздил её ноги, Уинтер уставилась на него с яростью. Он осознал, что понимает её мысли, но опять-таки, не задавался вопросом, откуда ему это известно.

— Я не говорю, что это чувство одностороннее, — прорычал он. — Ты можешь не трактовать мои слова худшим образом из возможных и просто поговорить со мной, Уинтер?

— А то ты у нас так рассудительно ведёшь себя, бл*дь… не так ли? — рявкнула она.

— Я этого не говорил!

— Тогда что ты говоришь, мать твою? — теперь она почти орала на него. — Ты был там вместе со мной, когда этот странный видящий-гот назвал нас «парой». Не прикидывайся, будто ты так мало знаешь о видящих и не понимаешь, что значит «супружеская пара» у видящих?

Он уставился на неё.

Раздражение болью сдавило его грудь.

Раздражение, смешивавшееся с болью, с не имевшим смысла голодом, которого, как он осознал, он избегал вместе с остальным.

Она права.

Чёрт возьми, она права.

Он до сих пор играл в ментальные игры с ними обоими. Он до сих пор пытался убедить себя, что может просто трахнуть её одной этой ночью, а потом вернуться обратно к своим боям и расследованию дела Стрейвена, и больше не думать об этом до тех пор, пока боль не станет совсем невыносимой.

Уинтер ударила его по груди.

Не очень сильно, но достаточно, чтобы заставить перевести взгляд на её лицо.

Он в ужасе обнаружил, что она опять плачет.

Однако заговорив, она сказала то, что он ожидал услышать в последнюю очередь.

— Ты худший супруг на свете, — сказала она, вытирая слёзы пальцами. — Абсолютно, бл*дь, наихудший, Ник. Я никак не смогла бы найти ещё большее худшего кандидата для образования связи. Можно подумать, я пошла в магазин супругов и сказала… дайте мне худшего. Абсолютно наихудшего из всех, что у вас есть. Да-да, вот его… давайте его сюда.

Он моргнул, уставившись на неё, пока слова откладывались в сознании.

Затем накатило смущение, которое лишь усилилось, когда он осознал, насколько серьёзно она произносила эти слова, и насколько реальна боль, прозвучавшая в них.

— …Ты ведёшь себя так, будто это я что-то сделала с тобой, — продолжала Уинтер. — Ты ведёшь себя так, будто я заманила тебя в ловушку или, бл*дь, попросту выбрала тебя. Но я этого не делала, Ник. Я не «выбирала» тебя никоим сознательным образом, во всяком случае. И да, я говорю стопроцентно серьёзно, когда называю тебя худшим, Ник. Я ощущаю от тебя лишь то, как сильно ты не хочешь этого, не хочешь меня, не хочешь иметь дело со всем этим…

— Это неправда, — хрипло возразил он.

Она с неверием рассмеялась.

— Да что ты? — презрительно переспросила она. — Какая часть, Ник? Какая часть — неправда? Хочешь меня просветить? Потому что последние несколько недель ты мне снился… и даже в моих бл*дских снах ты избегал меня, бросал меня, отталкивал меня. Или же ты проводил со мной долгие часы, ведя себя так, будто я, бл*дь, домогаюсь тебя просто потому, что мой свет постоянно влечёт к тебе…

Он почувствовал, как боль в его груди усилилась.

Его разум перебирал её слова.

Он связывал эти слова с тем, что он чувствовал, с теми своими снами наяву, случавшимися не раз… даже когда он был на ринге.

— Возможно, я худший супруг на свете, — признал Ник.

Уинтер издала сдавленный смешок.

— …Но не притворяйся, будто я не хочу тебя, Уинтер, — прорычал он. — Или будто с моим нежеланием всё так просто и однозначно, как ты говоришь. Очевидно же, что часть меня хочет этого. Бл*дь, сегодня я не мог контролировать себя даже после всего того, что сделал, чтобы разлучить нас. Я готов был выбить дерьмо из твоего спутника. Я практически силой затащил тебя к себе домой…

Она хмыкнула, но он её перебил.

— …И прости, что я свалил всё это на тебя, — сказал он более сдержанным тоном. — Я сожалею. Ты права, и я действительно сожалею. Какая-то часть меня винила тебя… и пыталась убедить меня, что ты влияешь на это сильнее, чем я.

Ощутив от неё очередной импульс боли, Ник встретился с ней взглядом и стиснул зубы при виде того, как ярко блестят её глаза.

— Но я так не считаю, Уинтер. Правда, не считаю. Никогда не считал и определённо не стану считать теперь. Когда знаю, что ты испытывала то же самое, что и я, чёрт возьми.

Подумав над своими словами, он осознал их правоту.

Более того, его омыла та тщетность, вызвавшая ощущение тошноты.

Не просто тошноты. Загнанности в ловушку.

Он чувствовал себя животным в силках.

Уинтер с силой ударила его по груди.

— Ты думаешь, я этого не знаю, Ник? Ты думаешь, я не чувствую, как тебя всякий раз тошнит от мысли, что ты застрял со мной? — она опять ударила его. — Ты Худший. Супруг. На свете.

На каждое из этих трёх слов она била его по груди.

Её голос окрасился раздражением.

— Если бы я могла разорвать эту связь, я бы так и сделала. Бл*дь, я бы сделала это, Ник… в мгновение ока. Но я не могу. Это так не работает. Разве ты ещё не понял? Так что прекрати винить меня. Это пустая трата времени. Для нас обоих…

Он схватил её за запястье прежде, чем она опять ударила его.

Затем его рот нашёл её губы, и он поцеловал её, всем своим весом вжимая в пол. Первые несколько секунд её тело оставалось напряжённым, сопротивление, злость и обида исходили от неё подобно густому запаху, полностью помутившему его разум.

Затем он куснул её губы клыками.

Она резко втянула воздух.

Затем отстранилась, уставившись на него.

Та боль в груди сделалась ослепляющей, когда он увидел её реакцию. Он чувствовал, как вздымается её грудь, видел, как широко раскрылись её глаза при взгляде на него. Её сине-зелёные радужки озарились изнутри, точно в них жил маленький яркий огонёк.

— Можно? — его голос звучал хрипло.

Уинтер моргнула.

Затем нахмурилась, недоверчиво взглянув на него.

— Можно? — переспросила она. — Ты, бл*дь, сейчас серьёзно, Ник? Ты невозможный… ты это знаешь? Ты реально самый эмоционально недоразвитый, незрелый, трусливый…

— Знаю, — прорычал он. — Всё это я знаю, Уинтер. Я тебя услышал. Я худший. Я, бл*дь, наихудший супруг на всём белом свете. Я сожалею, что ты застряла со мной… правда. Но я ни хера не могу поделать с этим… или с собой… и видимо, ты тоже ни хера поделать не можешь. Я сожалею об этом. Правда. Но нахер это всё… можно?

Когда она продолжила таращиться на него с сердитым неверием, Ник опустил голову, в этот раз легонько покусывая её шею, и почувствовал, как она вздрогнула; из неё выплеснулся завиток жара. Боль в его груди усилилась без предупреждения, заставив его дёрнуться.

В этот раз он слизнул достаточно её крови со своего клыка и застонал, мгновенно затвердев до такой степени, что уже не мог связно думать.

Он вжался в неё, запустив руку в её волосы.

— Может, так мы сумеем не поубивать друг друга, — хрипло и тихо произнёс он ей на ухо. — Может, это поможет хотя бы тебе не убить меня…

— Ты кусок дерьма… — произнесла она со слезами в голосе.

— Знаю.

В этот раз он не стал ждать.

Он опустил рот…

И полностью погрузил клыки в её горло.

Ник застонал, сделав первый глоток… затем второй… всё его тело отяжелело на ней, пока он пил.

Он осознал, что торопливо стаскивает с неё одежду, не отрывая рта от её горла, дёргает ткань с такой спешкой, которая пугала его самого. Он скользнул пальцами в неё, и Уинтер застонала, забившись под ним. Он застонал в ответ.

Боже. Она была влажной.

Она была охеренно влажной.

Она всхлипнула с неверием…

А потом Ник услышал её по-настоящему.

Он смог по-настоящему её почувствовать.

По нему пронёсся шок, когда её мысли громко зазвучали в его сознании, и её эмоции омыли его через кровь и яд, и вот уже он застонал по-настоящему, отрываясь от неё ровно настолько, чтобы стянуть рубашку через голову, а потом практически содрать с неё платье. Он пытался сделать то же самое с её бельём, когда Уинтер села, пытаясь помочь ему…

Его терпения хватило на несколько секунд.

Затем он содрал с неё лифчик, сорвал остатки трусиков, которые она надела не для него, и впился клыками в её плечо.

Она вскрикнула…

Затем он опять услышал её.

«Бл*дь. Бл*дь. Бл*дь… почему это должно ощущаться так приятно, чёрт возьми? Почему с ним это всегда так? Поцелуи, его член, то, как он трахается… теперь то, как он кусает. И он просто сделает это, а завтра найдёт какую-нибудь другую причину. Что бы он ни говорил сегодня, он снова тебя бросит, Уинтер».

Её боль усилилась.

Она ослепила Ника, заставив хрипло вздохнуть.

«Не обманывай себя. Он уйдёт. Не позволяй себе поверить в этот раз. Он уйдёт. Он сделает это снова. Бл*дь, он уйдёт. А потом он сделает всё то же самое опять.

Всё будет становиться только хуже…»

Ник слушал, как она пытается убедить себя ничего не испытывать.

Он слушал, как она пытается убедить себя не ожидать от него ничего.

Он не мог найти слов, чтобы возразить ей.

Он даже не мог решить, ошибается ли она.

Пока что ему было всё равно.

Ему было наплевать на это всё.

Он просто хотел дать ей то, чего она желала.

Он хотел прекратить кричащую, корёжащую боль в его голове и груди. Он хотел прекратить эту боль в ней. Он хотел унять ту боль, то смятение, те сны наяву, тошноту, бесячее ощущение вечного похмелья, из-за которого он в разлуке с ней ненавидел абсолютно всё… даже если эта разлука длилась несколько часов.

Он хотел положить этому конец. Он хотел положить конец всему этому.

Хотя бы на некоторое время он хотел дать им обоим то, чего они желали.

И это всё, с чем он мог справиться.

Это единственное, о чём он мог заботиться в данный момент.

Глава 10 Проблемы

Жужжание на прикроватном столике не разбудило его сразу же.

Тот факт, что ему вообще нужно было просыпаться, поначалу даже не показался странным.

«Вампиры не спят».

Эта фраза у всех была на слуху, даже если это не совсем правда.

Они спали… иногда.

Однако это было необычно.

Вампиры не спали так, как люди или видящие. Они не отключались на определённый промежуток времени каждую ночь. Они не нуждались во сне так, как люди или большинство животных — во всяком случае, большую часть времени.

Но они могли спать… и спали. Иногда.

И всё же это было достаточно необычно, и поэтому Ник был чертовски сбит с толку, когда проснулся после такого вампирского сна.

Он обнаружил, что окружён тёплой кожей и одеялами, бьющимся сердцем, пульсирующими венами, отчего он мгновенно затвердел, а клыки во рту удлинились, заставляя его застонать. Он перевернулся на другой бок, ища источник звука, который до сих пор настойчиво и раздражающе требовал его внимания.

В итоге он высвободил руку и сумел схватить гарнитуру с невысокого прикроватного столика из искусственного мрамора, неуклюже (во всяком случае, для вампира) вставил её в ухо и мысленной командой включил.

— Алло? — сказал он, моргнув, чтобы прояснить зрение.

Комната вокруг него выровнялась после прилива головокружения.

Он вновь осознал присутствие Уинтер, когда она обхватила рукой талию, и всё в ней просило его вернуться, закрыть глаза и присоединиться к ней во сне.

— Миднайт, — сказал Ник, вспомнив, кто он, и какой сигнал издавала гарнитура. — Миднайт. Кто это?

Пауза на том конце линии ощущалась слишком длинной.

Пауза определённо слишком затянулась.

— Кто это? — повторил он. Только потом он додумался посмотреть на удостоверение личности звонящего и удивился, узнав его. — Джордан? Джордан! Ты там?

— Иисусе, чувак, — раздался откровенно изумлённый голос копа. — Ты пьяный, что ли?

— Чего? — Ник потёр глаза, переворачиваясь на спину, и Уинтер издала тихий жалобный звук, крепче обхватывая его рукой. — Нет. Не пьяный я, бл*дь. Что такое? Что тебе нужно?

— Пять часов, Танака, — сказал другой мужчина, и его голос окрасился неверием. — Ты спал? Типа… реально спал?

Ник нахмурился.

Он обмяк на кровати, потирая лоб рукой.

Теперь, когда он снова принял горизонтальное положение, Уинтер обвилась вокруг него, уложив голову на грудь, и принялась массировать его член, отчего та боль вернулась в его нутро и уничтожила все попытки связно мыслить.

— Бл*дь, — выругался Ник.

Это прозвучало полустоном.

Вспомнив, что он на линии, он запустил пальцы в её волосы и крепко сжал, стараясь сосредоточиться, пока она продолжала его ласкать.

— Мне надо где-то быть? — выдавил он наконец-то, обращаясь к Джордану.

— Ну да… типа, на работе, чувак. Ты не прочёл моё сообщение?

Ник нахмурился, окинув взглядом виртуальное пространство, проецируемое его гарнитурой. Увидев череду мигающих сообщений (не одно, а целых семь), он нахмурился.

— Нет, — признался он наконец.

Его клыки до боли удлинились, когда Уинтер соскользнула ниже, проводя горячим языком по головке его члена.

В этот раз, осознавая, что Джордан его слышит, Ник заскрежетал зубами, чтобы не издать ни звука.

— Где? — спросил он. — Где мне нужно быть?

— У Стрейвена, — сказал Деймон. — Он сидит прямо передо мной.

Последовала пауза… затем в углу этого пространства начал мигать бледно-голубой огонёк, показывающий Нику, что человек переключился на приватный канал и субвокальный режим. Когда Джордан заговорил в следующий раз, его голос выражал нечто среднее между тревогой и отвращением.

— Иисусе, чувак. Хочу ли я вообще знать, чем ты занимаешься в данный момент?

— В смысле? — рявкнул Ник, и его голос внезапно сделался жёстким. — В смысле чем я занимаюсь?

— Такое чувство, будто ты… — Деймон умолк, и Ник почти видел, как он качает головой. — Неважно. Просто тащи сюда свою задницу, ладно? Стрейвен желает тебя видеть. Он ясно дал понять, что не станет разговаривать с остальными, если тебя не будет. И он также спрашивал об Уинтер… мисс Джеймс. Он специально просил, чтобы ты привёл её…

— Нет, — перебил Ник, зарычав. — Исключено.

Воцарилось молчание.

Затем Джордан шумно выдохнул, и опять-таки Ник буквально видел, как он отбрасывает мысль, нарочно не давая себе говорить.

— Просто катись сюда, Танака, — сказал другой детектив. — Сейчас же. Мы тебя ждём.

Ник кивнул, уставившись в тускло освещённый потолок его спальни.

Другой детектив отключился.

Прошло несколько секунд (или минут), прежде чем Ник заметил ход времени. С другой стороны, Уинтер чертовски усложняла ему задачу думать о чём-либо.

Он позволил себе расслабиться на матрасе, закрыв глаза, и сосредоточился на ней, на её рте, на том, что она делала с ним этим ртом. Он отдался ей, тому, чем она занималась, и… на несколько долгих секунд… он опять забыл, кто он такой.

Она позволила ему приблизиться к оргазму, затем замедлилась, когда он очутился на грани.

Она делала так несколько раз.

Его пальцы стискивали её волосы.

Он осознал, какой уставшей она ощущалась. Она слишком устала…

«Я в порядке, — заверила она его. — Я в порядке, детка. Всё хорошо…»

«Нет, — он покачал головой. — Не хорошо. Я взял слишком много. Тебе нужно поесть. Тебе нужно поесть, а мне надо куда-то отправиться…»

Он попытался вспомнить, куда именно, и что он должен сделать в данный момент.

Его разум опустел. Он вспомнил звонок. Кто-то звонил.

Он уставился в тёмное пространство своей виртуальной гарнитуры, только тогда вспомнив, что надел её.

Он видел череду сообщений, мигавших в углу огонёчками.

Они перезвонят.

Кто бы там ни был, перезвонят.

У него в животе зародилось то смутно-тошнотворное чувство, как в детстве, когда он знал, что у него будут проблемы. Его грызла тревога. У него проблемы.

Он сделал что-то не так.

«…Мне надо куда-то отправиться, — упрямо повторил он. — А тебе надо поесть. И поспать. Без меня, Уинтер. Без моего присутствия здесь. Мы оба бесполезны, если я здесь. Я закажу тебе еду. Я закажу для тебя еду и потом уеду. А может, уеду и потом закажу еду…»

Он ощутил её сопротивление этой идее.

Эта идея ей совсем не нравилась.

Она немедленно попыталась отвлечь его от данной затеи.

Ник застонал, потеряв ход мысли, когда она полностью взяла его в рот, принимаясь сосать и сжимать ещё сильнее, лаская светом, языком…

Та боль в его груди достигла пика, словно напрямую связанная с его членом. Комбинация её самой, её света, кровной связи, того, что она делала… всё это вызвало невыносимую боль удовольствия, которая была слишком сильной, чтобы он мог отличить ощущения друг от друга. Он не нуждался в дыхании, но его грудь скрутило, когда он попытался это контролировать…

Затем он снова сорвался.

— Бл*дь, — выругался Ник.

Он сказал это вслух.

Возможно, он прокричал это во весь голос.

Она не остановилась.

Его пальцы сжались в её волосах, когда он снова попытался взять себя в руки.

В следующее мгновение он кончил, застонав и содрогаясь под ней, когда волна достигла пика, а ощущения сделались такими интенсивными, что он вообще не мог думать.

Его гарнитура снова начала вибрировать.

Ник застыл.

Уинтер целовала его живот, её тёмные волосы рассыпались по его коже. Он задрожал, глядя на неё. Когда жужжание гарнитуры повторилось, он подпрыгнул, глядя на мигающий огонёк. Он узнал значок звонка.

Затем всё вернулось. Он вспомнил.

— Бл*дь, — пробормотал он. — Мне пора.

Уинтер подняла голову.

Встретившись с ним взглядом, её глаза как будто ещё ярче засветились тем внутренним светом. Ник уставился на неё, моргнув и чувствуя, как та боль в груди усиливается. Он вновь осознал, что не получил настоящего ответа ни на один из вопросов… во всём, что касалось этого. Он мог лишь реагировать, как бездумное животное. Хуже того, ему всё сложнее и сложнее было заставить себя переживать на этот счёт и что-то предпринять.

Но ему пора.

Ему правда нужно уходить. Он должен заказать ей еду.

Ощутив, как её нежелание усиливается, Ник заставил себя сдвинуться назад, в сторону от неё.

Прежде чем она успела к нему прикоснуться, он прыжком выскочил из кровати… пока он сам не забыл, что делает, и не решил, что надо к ней прикоснуться… или хуже того, опять покормиться от неё…

Он застонал, подумав об этом…

А потом врезался в стену.

Его чувство равновесия оказалось совершенно выведенным из строя. Он поднялся так стремительно, так старался побыстрее убраться от неё… что утратил контроль над собственной скоростью.

Когда он поднял взгляд, лёжа на полу и щурясь от боли, расцветавшей в голове, Уинтер свесилась с края кровати и уставилась на него.

Увидев его там с хмурой рожей, она расхохоталась.

— Ты только что впечатался в собственную стену? — спросила она.

Её голос звучал неестественно громким.

Ник осознал — это потому, что он не помнил, когда она в последний раз говорила вслух. Он говорил. Он определённо говорил вслух, а вот Уинтер… не особо.

— Может быть, — прорычал он, потирая затылок.

Она широко улыбнулась, по-прежнему свешиваясь с края кровати.

Она выглядела такой очаровательной, бл*дь, что он заставил себя отвернуться, закрыв глаза.

— Душ, — прорычал он после этого. — Душ…

— Можно мне с тобой?

— Нет! — это слово буквально вырвалось из него. Ник посмотрел на неё, устыдившись собственной запальчивости, но в то же время беспокоясь, вдруг она начнёт спорить или попросту не послушает его.

Вместо этого она улыбнулась ему ещё шире, рассмеявшись при виде выражения на его лице.

— Ты сейчас выглядишь таким милашкой, — сообщила она ему.

— Нет. Нет, не выгляжу.

— Да. Ещё какой милашка. Жаль тебя расстраивать, но это так.

Ник стиснул зубы. Он хотел забраться обратно на кровать. Он хотел пригвоздить её и снова оттрахать, вдобавок отшлёпав по заднице за то, что она над ним смеялась.

Она снова расхохоталась, услышав его.

— Душ, — пробормотал он. — Душ… — он повторял это слово как мантру. Сомневаясь, стоит ли рисковать и пробовать подниматься, и не будучи уверенным в своей способности контролировать скорость и уж тем более равновесие, Ник пополз по полу в направлении ванной комнаты.

— Не иди за мной! — прорычал он, пока полз. — Я серьёзно! Уинтер! Оставайся тут!

— Слушаюсь, капитан, — отозвалась она.

— Я серьёзно, Уинтер!

Она рассмеялась, но Ник ощутил её согласие, так что какая-то часть его расслабилась.

Он услышал, как она плюхнулась обратно на простыни, всё ещё хихикая, и снова стиснул зубы, ничего так не желая, как наказать её за это.

Его разум опять начал возвращаться к этим мыслям, придумывать способы, как он мог бы это сделать, пытаться определиться, как он ещё не делал этого за последние неизвестно-сколько-часов. Затем его разум стал подкидывать визуальные образы, и Ник постарался вытеснить их из своего сознания, но его клыки опять болезненно удлинились, а член затвердел, пока он полз.

Его руки нашли дверь в ванную.

Осознав, что она закрыта, и надо потянуться к ручке, Ник вскочил и врезался и в неё тоже. В этот раз он влетел в дверь довольно сильно… практически атаковал её, врезавшись плечом почти со всей дури… в итоге сломал дверную ручку и ввалился в ванную через распахнувшуюся дверь.

Уинтер позади него снова расхохоталась.

Ник моргнул, глядя на свои руки, машинально упёршиеся в кафельную плитку. Было темно, но он не осмелился включать свет.

Он смог добраться до душевой кабины, затем долго пялился на панель управления водой, кое-как сумел вспомнить, что делать, и справился с этой штукой. Когда спустя мгновение полилась вода, он по-человечески выдохнул от облегчения.

— Я теперь принимаю душ! — проорал он. — Оставайся там, Уинтер! Оставайся на прежнем месте! Я серьёзно!

Он услышал её смех, прозвучавший так, словно он только что сказал самую смешную вещь на свете.

— Ты меня слышала? — крикнул он.

— Ты дурень! — прокричала она в ответ. — Ведёшь себя как чокнутый!

— Неправда!

— Правда… ещё какая!

Ник нахмурился, но ничего не сказал. У него не было хорошего аргумента, доказывающего её неправоту. Однако он был практически уверен, что она неправа.

Учитывая все обстоятельства, он считал, что ведёт себя совершенно разумно.

Схватившись за стеклянную дверцу душевой кабины, он постепенно двинулся вперёд, в этот раз действуя аккуратно и боясь сломать стекло, потому что тогда он учинит настоящий бардак, бл*дь. Он аккуратно встал в душевую кабину, затем подвинулся под струи воды. Она оказалась не такой горячей, как ему хотелось, но он решил, что ему всё равно.

Он потратил совершенно абсурдное количество времени, пытаясь вспомнить содержимое бутылочек на полках внутри душевой кабинки. В итоге он использовал понемногу средства из каждой, аккуратно размазывая эти штуки по своему телу, предварительно понюхав их в ладошке.

Он решил, что хуже не будет.

Его гарнитура вновь начала вибрировать.

Ник нахмурился.

Он испытывал искушение ответить на звонок и наорать на того, кто находился на другом конце линии.

Однако он этого не сделал.

Вместо этого он вышел из душа, игнорируя жужжание устройства, и аккуратно прошёл по ковру. Он забыл вытереться, но осознал это только тогда, когда уже стоял перед шкафом с одеждой. Он чувствовал, что Уинтер опять наблюдает за ним, буквально видел, как она широко улыбается, почему-то забавляясь созерцанием его действий.

«Возвращайся в постель, — уговаривала она. — Я тебя высушу, Ник».

Он издал полусмешок, но не позволил себе повернуться и посмотреть на неё.

Он знал, что если сделает это, то опять окажется в той постели.

А если это произойдёт, то он никогда не выйдет за пределы спальни.

А ей надо поесть.

Ей очень нужно поесть… и поспать. Без него.

— Нет, — сказал он после затянувшейся паузы. — Оставайся там.

Он слишком долго пялился на свою одежду, будучи не в состоянии осмыслить ряды рубашек на вешалках, множество ящиков, сложенные брюки и те, что висели на других, иначе выглядящих вешалках. Зачем он сложил одни брюки, а другие повесил? Существовал какой-то цветовой код?

Он не мог уловить никакой логики.

Уинтер позади него снова расхохоталась.

«Тебе помочь?» — предложила она.

— Нет! — громко сказал он, по-прежнему не глядя на неё и вслепую ткнув пальцем в её сторону. — Оставайся там! Я серьёзно!

Она рассмеялась, но он ощутил её согласие.

Отказавшись от попыток найти какую-то логику в том, что он видел в сложном гардеробном пространстве перед ним, Ник схватил первую попавшуюся рубашку… затем пару брюк. Он взял ботинки с полки под рубашками, затем посмотрел на ряд галстуков. Решив, что это слишком сложно, он закрыл шкаф с громким хлопком и слегка вздрогнул, когда свет выключился.

Он был всё ещё мокрым, но решил, что ему наплевать.

Он надел штаны, щипками отдирая их от себя, потому что те льнули к влажной коже. Затем набросил рубашку и сунул ноги в ботинки.

Только тогда он повернулся лицом к Уинтер.

— Нормально? — спросил он ворчливо.

Он развёл руки в стороны и покрутился, показываясь ей.

Она привстала на кровати, опираясь на колени и прижимая к груди подушку. Он увидел широкую улыбку на её лице, пока она смотрела на него в темноте, но её глаза окидывали его очень внимательным взглядом.

— Думаю, да, — сказала она неуверенно.

— Думаешь? — Ник опустил руки, нахмурившись. — Мне не нравится, как это звучит.

— Темно же, Ник. Вроде ты выглядишь нормально. Носки надел?

— Нет.

— Трусы?

Он нахмурился, размышляя.

— Нет, — признался он после небольшой паузы, разозлившись на себя за забывчивость. — Бл*дь.

Она расхохоталась, сильнее сжимая подушку.

— Да сойдёт, наверное.

Он нахмурился, пытаясь принять решение и косясь обратно на шкаф.

Затем кивнул.

— Ладно. Я пошёл.

— А меня на прощанье не поцелуешь?

Он непреклонно покачал головой.

— Нет. Что хочешь из еды?

Она сделала обиженное личико, затем подумала над его вопросом.

— Не знаю, — ответила она.

Он чувствовал, что она думает, так что молчал.

— Хлеб, — выдала она через несколько секунд. — Мне стоит кушать хлеб? Ооо! — она широко раскрыла глаза, сообразив что-то. — Вафли! Я хочу вафельки!

Ник раздражённо выдохнул.

— Нет. Никаких вафель, бл*дь, Уинтер. Тебе нужны протеины. Железо.

— Тесто для печенек?

— Нет! — рявкнул он. — Gaos. Ты говоришь как Тай!

Она рассмеялась, плюхнувшись обратно на кровать и притягивая его в той манере, которая заставляла его стиснуть зубы и закрыть глаза, пока он пятился в сторону двери спальни.

— Зачем ты вообще у меня спросил? — сказала она. — Просто закажи за меня… помешанный на контроле чудик.

— Да не помешан я на контроле!

Тут она расхохоталась по-настоящему, запрокинув голову.

— Да ты само воплощение фанатика контроля, Наоко. В словаре надо разместить твоё лицо рядом со словами «помешанность на контроле»… и целую статью про вафли. И тесто для печенек. И странные секс-фетиши…

В его груди накатила боль, когда он ощутил, как она отреагировала на собственные слова.

Закрыв глаза, Ник покачал головой.

Он хотел с ней поспорить.

Он хотел не только поспорить с ней.

Заскрежетав зубами, он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Только когда дверь захлопнулась, он почувствовал, как его мышцы начинают расслабляться.

В гостиной зажегся свет, и Ник посмотрел по сторонам, пытаясь решить, что ему нужно. Ему придётся сесть за руль. Куда, бл*дь, он направлялся?

Домой к Стрейвену.

Он направлялся в дом Стрейвена.

Только тогда он набрался смелости проверить свои сообщения.

Он начал с тех, что содержали только текст.

«Ник. Ты где, чёрт возьми? Я не в том месте? Ты сказал, центр сёрфинга в центре города, верно? Я посчитала, что ты имел в виду "Приводнение"…?»

Ник ощутил, как в его груди расцветает боль.

Кит.

Боже. Какой же он засранец.

Он проверил время в гарнитуре. Шесть вечера. Он назначил встречу в четыре.

Он определённо назначил в четыре. Он сказал, что отведёт её на сёрфинг в четыре часа. Он точно помнил — четыре.

Это ж сегодня, верно?

Ник стиснул зубы, потирая лоб.

Боже. Он настоящий засранец, бл*дь.

Он подумывал сразу же напечатать ей сообщение, пообещать больше уроков сёрфинга, ужин со стейком, бл*дского пони… затем решил, что может сделать это по дороге туда, куда он направлялся. Он проверил следующее сообщение. Оно оказалось от Джордана.

«Стрейвен связался с Морли. Нам сегодня дали добро. Половина пятого, у него дома…»

Вот оно. Адрес.

Где-то в Бруклине. Бл*дь.

Он всё ещё пялился на адрес, осознавая, что туда придётся или ехать самому, или садиться на поезд, идущий в другой сегмент купола, но тут гарнитура снова завибрировала.

В этот раз он ответил, бездумно заговорив вслух.

— Что? — рявкнул он. — Кто это?

Воцарилось молчание.

Затем на другом конце линии раздался мелодичный смех.

Это был не Джордан. И не Кит.

— Стрейвен, — твёрдо произнёс Ник.

— Дорогой, дорогой Наоко, — сказал Стрейвен, всё ещё посмеиваясь. — Что же мне с тобой делать? Интересно, какую же гадость ты задумал, если твои владельцы так на тебя сердятся?

Ник нахмурился. Уставившись в виртуальное пространство, на лицо и усовершенствованные подкрашенные глаза андрогинного вампира, он пытался найти ответ.

— Неважно, — весело продолжил другой вампир. — Я послал за тобой лимузин, любовничек. Похоже, дорога до моего дома представляет для тебя просто невыносимое бремя, так что я решил позаботиться об этом процессе. Для тебя и твоей очаровательной подруги, которая, конечно же, тоже приглашена…

— Нет, — прорычал Ник. — Нет. Исключено. Только я. Только я, Стрейвен…

Вампир споразительно белыми волосами поднял руки.

Всё ещё усмехаясь, они издали успокаивающий звук.

— Ладно. Хорошо. Успокойся, мой дорогой, пусть и очень шаловливый друг… я принимаю твои условия. Пока что.

Услышав лёгкий акцент в последних двух словах, Ник нахмурился, собираясь вновь заговорить, но Стрейвен опередил его.

— Машина внизу, любовь моя, — лукаво сказал Стрейвен. — Спускайся, как будешь готов.

Ник нахмурился.

Затем, осознав, что это всё упрощает, он выдохнул.

Пожалуй, ему сейчас реально не стоит садиться за руль.

И насчёт робо-такси он тоже сомневался.

— Ладно, — сказал он сдержанным тоном. — Сейчас спущусь.

— Не спеши, драгоценный, — проворковал вампир.

Ник не потрудился ответить.

Он просто оборвал вызов.

Глава 11 Другая половина

Ник настороженно приблизился к лимузину, на ходу оглядывая видимую часть гаража, и его клыки частично удлинились.

Машина подъехала прямо к стеклянному входу в лобби его здания, остановившись на верхнем уровне парковки, которая также находилась в окружении цементных стен и крыши. Ник знал, что они специально разработали такую конструкцию, учитывая, что большинство жителей здания были вампирами.

Он уже сцепился с охранником, который продолжал пялиться на Ника так, будто тот вёл себя безумно.

Ник определённо не вёл себя безумно.

Он даже пытался немного сдержать свой голос и слова.

Однако он явно вызывал у людей странные реакции.

— Она сюда не спустится, — зарычал на него Ник, шипя и показывая клыки. — Я закажу еду, а ты принесёшь эту еду к моей бл*дской двери… понял?

— Я не м-могу это сделать… — пробормотал мужчина средних лет с восточной внешностью.

— Хера с два ты не можешь! Сделай это, или поручи кому-нибудь другому… какому-нибудь человеку… иначе, бл*дь, я укушу тебя. Понял? Я укушу тебя…

— Сэр. Успокойтесь. Пожалуйста, сэр…

— Я узнаю, если ты не принесёшь ей еду! Я проверю!

— Хорошо, сэр… хорошо… если вы заполните этот бланк, сказав мне, кого я должен сюда впустить, какую компанию…

Ник уставился на электронный бланк, показавшийся в окошечке будки охраны.

Он постарался вспомнить название компании доставки еды, которая отправляла заказы в этот район. Многие человеческие компании таким не занимались.

Он ничего не вспомнил.

— Откуда ты сам заказываешь еду? — прорычал Ник, глянув на человека. — Ты же заказываешь еду сюда, верно? Иногда. Верно? Ты должен. Ты работаешь здесь с тех пор, как я сюда въехал.

— Ед-д-д-да для Людей, — пролепетал мужчина. — Фирма называется «Еда д-д-для Людей».

— Вот оттуда, — прорычал Ник, резко ткнув пальцем в электронный документ. — Их сюда впиши.

— Я не могу, сэр, — запротестовал мужчина, поднимая руки. — Закон запрещает мне так делать. Это для вашей защиты… для вашей приватности, сэр, как сотрудника М.Р.Д….

— Ты хотел сказать, «собственности М.Р.Д.», — прорычал Ник.

И всё же он пожалел побледневшего человека, находившегося по другую сторону стекла.

Он умудрился перепугать бедного придурка до усрачки.

— Еда для Людей? — повторил он после паузы.

Человек кивнул, по-прежнему держа руки поднятыми, почти как в старом полицейском фильме, где люди делали так, когда полиция орала на них в былые деньки.

Выдохнув в человеческой манере, Ник отошёл от двери, активировал гарнитуру и заполнил электронный бланк, когда тот появился на его виртуальном экране. Он расписался внизу, также используя заранее созданную подпись и свою ДНК, для чего прижал большой палец к подсвеченному месту на стеклянной стене. Бланк засветился зелёным, и когда Ник поднял взгляд, лицо охранника выражало почти комичное облегчение.

— Спасибо, сэр, — сказал он, выдыхая. — Спасибо. Я дам доступ курьеру, которого они пришлют. Вашей… эм… подруге не придётся покидать квартиру. Ей вообще ничего не придётся делать.

Уставившись на него и обдумывая слова мужчины, Ник кивнул, хмыкнув.

— Хорошо, — сказал он. — Присматривай за тем коридором. У меня и так есть что сказать об охране. Кто-то вчера пустил кормушку М.Р.Д. без запроса, и она, бл*дь, напала на мою девушку. Она бросила в неё бутылку… — он показал руками размер. — Большую бутылку.

Мужчина снова побледнел.

— Что?

Ник показал в сторону стеклянной стены.

— У меня сейчас нет времени этим заниматься. Пересмотри записи камер, если мне не веришь. Она не пострадала, но могла бы.

— Я сейчас же доложу об этом, сэр. Мне так жаль… — лепетал мужчина-человек.

Ник нахмурился, но опять ощутил чувство вины из-за страха в голосе человека.

— Ладно. Мы можем обсудить это позднее. Просто впусти парня с едой для неё, ладно?

— Да, сэр. Конечно, сэр. Я лично его провожу…

Ник уже отвернулся, прошёл через стеклянные двери и вышел в гараж, обнаружив стоявший там лимузин с двигателем, работавшим на холостом ходу.

Теперь он шёл к стоявшей рядом вампирше, которая улыбалась ему. Внешний вид Ника явно развеселил её не меньше, чем напугал охранника.

— Что? — прорычал Ник. — В чём, бл*дь, твоя проблема?

Она подавила улыбку, но не очень хорошо.

— Ничего, сэр. Я очень рада вас видеть. Мой работодатель с большим нетерпением ждёт встречи с вами…

Но у Ника не хватало терпения выслушивать бред работников Стрейвена.

— Ладно, как скажешь, — сказал он, перебив её.

Он нырнул на заднее сиденье лимузина, не глядя на неё, пока она захлопывала дверцу.

Он уже просматривал директорию в своей гарнитуре, ища контактный номер «Еды для Людей» в его районе.

Он нашёл нужный контакт через несколько секунд и запросил соединение.

С ними он также не утруждал себя приветствием.

— Да. Мне нужен стейк. Гамбургеры. Стейк… может, немного лосося.

Воцарилась пауза.

— Сэр? — осмелился голос. — Могу я узнать ваш адрес?

Ник помедлил, нахмурившись.

Затем, уставившись в виртуальное пространство, он сообразил, что не знает.

Отключившись от звонка ровно настолько, чтобы глянуть на водителя в зеркало заднего вида, он гаркнул:

— Мой адрес. Каков мой адрес?

Женщина-водитель моргнула. Её хрустальные глаза чуточку окрашивались кровавым. Ник смотрел, как эта краснота увеличивается, но не знал, чем это вызвано, и совершенно этим не интересовался.

— Адрес! — он щёлкнул пальцами. — Немедленно! Мне он нужен!

После небольшой заминки она отчеканила ответ.

Ник переключился обратно на звонок и повторил то же самое человеческой женщине на линии.

— У вас есть стейки? — рявкнул он. — Что насчёт добавок с железом?

— Конечно, сэр. Они искусственные, как вы понимаете…

— Но там ведь есть железо? — спросил он. — Ей нужно железо. Много.

— Конечно, сэр. Мы можем добавить железо в пищу, а также приложить витаминный коктейль, если хотите…

— Да, — сказал он. — Один коктейль. Погодите. Два коктейля. Стейк. Гамбургер, — он нахмурился, уставившись в затылок женщины-водителя и внезапно осознав, что говорит вслух. — …И вафли, — прорычал он. — Большая порция вафель. С сиропом. С маслом. Как обычно. И может, с черникой. У вас они есть?

— Искусственные. Но да, конечно, сэр…

— А печенье у вас какое есть?

Женщина-водитель расхохоталась.

Ник её проигнорировал.

В итоге он понятия не имел, что он заказал.

Он сообщил им свой платёжный код в виртуальном пространстве, сказал прислать только курьеров-людей и сообщил, что разрешил доставку до двери и ожидает от них выполнить этот способ доставки.

Возможно, он пригрозил покусать их.

Он реально не мог вспомнить, но подозревал, что такая вероятность существовала.

Да. Он сделал это.

Он угрожал им.

Слегка нахмурившись и оборвав соединение, он посмотрел на защищающие от солнца окна лимузина, осознав, что они вот-вот въедут в туннель между Манхэттеном и Бруклином. Он понятия не имел, как долго говорил с представителями «Еды для Людей», но чертовски надеялся, что они доставят Уинтер какую-нибудь пищу — в идеале в течение часа.

Подумав об этом, он набрал номер Уинтер.

Какое-то время шли гудки.

Гудки шли очень долго.

Однако он отклонял все предложения оставить сообщение, позволяя гудкам звучать дальше.

Затем её голос раздался в его сознании.

«Что, Ник? — послала она, говоря сонно и с лёгким раздражением. — Это ты? Жужжишь, жужжишь. Зачем? Зачем ты жужжишь? Ты ушёл. Ты бросил меня здесь. Значит, ты не имеешь права просто жужжать в любое время, ожидая, что я к тебе прискачу…»

«Да! — раздражённо послал он. — Да, я имею право! Я бы приехал, если бы ты меня звала. Я бы ответил, мать твою. Я уехал только потому, что должен был. Почему ты не берёшь трубку? Что случилось?»

Она вздохнула.

И всё же у него сложилось ощущение, что его ответ её удовлетворил.

«Я в ванне, — сообщила она ему. — Я принимаю ванну».

«Ну, выбирайся оттуда, — послал он в ответ. — Я заказал еду. Они доставят её к двери, Уинтер. К входной двери. К двери моей квартиры. Тебе придётся открыть дверь. Это означает одежду… тебе нужна одежда. Ладно? Тебе надо открыть дверь, взять еду и съесть её…»

«Я не так уж и голодна…» — начала она.

«Нет. Ты голодна».

Она рассмеялась.

Он и чувствовал это, и слышал — звучно, осязаемо вокруг себя.

Интенсивность связи между ними ударила по нему до такой степени, что он осознал — нижнее бельё всё-таки надо было надеть. Уставившись на свои брюки, он впервые осознал, что они зелёные.

Откуда он вообще выкопал эти штаны?

Это были брюки от костюма.

Он надевал их на какую-то вечеринку… много лет назад. На какую-то тематическую вечеринку в Лос-Анджелесе. День Святого Патрика? Хэллоуин? Он не мог вспомнить. Дёрнув свою рубашку, он осознал, что она бело-чёрная, с огромными цветами.

Бл*дь, он выглядел как частный детектив Магнум.

Версия с усами. 1980-го года.

Услышав его, Уинтер громче рассмеялась в его сознании.

«Скорее, в духе "Гавайев 5.0", — послала она, всё ещё улыбаясь. — Тебе бы доску для сёрфинга под мышку. По-моему, отлично подойдёт».

«Откуда, чёрт возьми, ты знаешь про этот сериал?» — озадаченно послал он.

«Я смотрю классику, — проинформировала она его. — Вообще-то, возможно, я посмотрю "Гавайи 5.0" до твоего возвращения и помастурбирую, представляя тебя в этой рубашке…»

«Сначала поешь, — послал он, рыча. — Поешь, а потом можешь мастурбировать хоть по всей моей квартире, если хочешь, — почувствовав, как удлинились его клыки, он послал напряжённым голосом: — Хотя я бы предпочёл, чтобы ты этого не делала. У меня и без того проблемы… с концентрацией».

Она рассмеялась.

«Что? — подумал он в её адрес. — Что теперь?»

«Джордан, — послала она, всё ещё силясь сдержать хихиканье. — Джордан. Его лицо, когда он увидит тебя в этом наряде. Я бы серьёзно заплатила тебе за то, чтобы ты это запечатлел…»

«Ха-ха», — проворчал он.

Он собирался продолжить, но тут заговорила женщина-водитель, сидевшая впереди.

— Сэр? — вежливо произнесла она. — Мой работодатель просит вас остаться на ужин, раз вы заставили его ждать. Он настаивает, — помедлив, она добавила: — Он хочет знать, есть ли у вас предпочтения. Относительно группы крови.

Ник покачал головой.

— Я не голоден.

— Он обеспечит живое кормление, конечно. Всё абсолютно легально. И очень даже добровольно.

— Я не голоден, — повторил Ник, и его голос превратился в жёсткое рычание.

«Вот именно, чёрт подери, — прорычала Уинтер в его сознании. — Вот только тронь кого-нибудь там, Наоко…»

Однако мысль об этом вызывала у него тошноту.

Настоящую, физическую тошноту.

Он поморщился, положив руку на живот.

«Уинтер, — послал он, слышал настоящую обиду в своём мысленном голосе. — Заткнись».

Она притихла.

Затем он ощутил жар в своём сердце и груди, почти парализующее тепло.

Осознав, что это она посылает ему, он прикусил губу и сдержал звук, который хотел вырваться из его горла.

«Не надо, — послал он. — Пожалуйста, милая. Не в то время, пока я здесь. Они упекут меня за решётку. Они серьёзно упекут меня за решётку, если я не успокоюсь нахер…»

Она послала ему больше тепла, но в этот раз оно было более лёгким, выражало скорее привязанность, нежели жар.

«Ладно, — произнесла она, и от её мысленного голоса ещё больше этого тепла растеклось по его конечностям и груди. — Просто убеждаюсь, что мы друг друга поняли. Относительно укусов других людей…»

«Мы стопроцентно друг друга поняли, Уинтер, — мягко послал он в ответ. — Ну же. Будь хорошей девочкой. Выбирайся из ванной. Оденься… во что угодно… даже в какую-нибудь другую из моих уродливых рубашек. Просто открой дверь и съешь хотя бы часть того, что я заказал, ладно?»

Она послала ему ещё больше тепла, и Ник прикрыл глаза.

«Ладно? — настаивал он, стиснув зубы. — Уинтер?»

«Ладно».

«Я вернусь сразу же, как только смогу…»

Лимузин начал притормаживать…

В этот раз ощущение было другим, не как при остановке на красный сигнал светофора или из-за трафика перед ними. Почувствовав это, Ник посмотрел в тонированные окна.

Солнце начинало садиться.

Он реально опаздывал.

Типа… опаздывал на несколько часов.

Его живот скрутило от воспоминания о том, что он до сих пор не перезвонил Кит.

Надо было остаться в квартире. Надо было просто сказать им, что он заболел. Но вампиры на самом деле не болели, как люди.

Он гадал, будет ли Джордан там до сих пор.

Посмотрев на коллекцию сообщений, по-прежнему мигавших в гарнитуре, он подумывал прослушать их, но потом решил, что это лишь вызовет ещё больше стресса.

Машина остановилась перед зданием, которое казалось ему смутно знакомым. Ник запросил адрес у искусственного интеллекта полиции Нью-Йорка, когда лимузин остановился прямо перед старомодными вращающимися дверями из стекла.

Гертруда, ИИ полиции Нью-Йорка, заговорила в его гарнитуре.

— Построенное известным архитектором Стрейвеном, здание Анубиса, как его часто называют, расположено в одном квартале от Проспект-парка в Бруклине и включает в себя отель и жилые апартаменты, которые занимают большую часть здания. Нижние этажи вмещают офисы, известную галерею и кофейню «Разгульная Семёрка», которая занимает большую часть юго-восточного угла первого этажа…

Ник продолжал слушать частью своего сознания, а женщина-водитель вышла из лимузина, подошла к задней дверце и с поклоном открыла перед ним дверь.

Он взглянул на неё, слегка нахмурившись и снова пожалев, что не придумал какую-нибудь отговорку, чтобы не приезжать сюда.

Он реально не продумал это.

— Где они? — ворчливо спросил он, выбираясь из длинного автомобиля и двигаясь слишком быстро — достаточно быстро, чтобы несколько людей поблизости остановились и уставились на него.

Они находились в тени полосатого красно-белого навеса перед входом, но учитывая, что в данный момент солнце светило слабо, и лучи падали под углом из-за высоких зданий вокруг, это даже не имело значения.

— Сороковой этаж, — вежливо сказала женщина-водитель. Показав в сторону вращающихся стеклянных дверей, она добавила: — В лобби вас кто-нибудь встретит и проводит наверх.

Челюсти Ника невольно сжались, но он лишь кивнул, вновь остро осознавая свою одежду и тот факт, что он не подумал захватить плащ.

«Еду уже доставили?» — подумал он в направлении Уинтер, пока шёл к стеклянным дверям.

Поначалу она не ответила.

Когда он вошёл в лобби и уставился на массивную каменную статую египетского бога Анубиса с чёрной головой собаки и золотистыми одеждами, которая занимала четыре этажа в высоту, в его сознании раздался голос Уинтер и импульс её тепла.

«Да, — послала она со смехом. — Я тут сижу и просто смотрю на это всё. Ты хоть представляешь, что ты заказал? Или сколько ты заказал, Ник?»

«Не смотри, — проворчал он. — Съешь это. Хотя бы часть».

«Я поем, просто мне надо… сначала осмыслить это всё. Тут столько всего…»

«Мне пора», — перебил Ник, увидев мужчину в тёмном костюме, который шагал в его сторону.

До этого мужчина стоял у дверей лифта.

Должно быть, он видел, как Ник вошёл. Приближаясь, человек продолжал смотреть на него. Затылок его головы обхватывала навороченная гарнитура, на запястье красовался ещё один трансформирующийся гаджет. Костюм с дополненной реальностью, в который он был одет, мерцал и менял цвет на ходу.

Ник никогда прежде не видел этого человека, но мужчина явно узнал его — то ли по памяти, то ли по образу в гарнитуре.

— Мистер Танака? — сказал он, протянув руку, когда оказался достаточно близко.

Его голос громко разнёсся по лобби с высокими потолками, заставив Ника вздрогнуть, отчего остальные повернулись и с любопытством уставились на них двоих.

Мужчина, улыбавшийся Нику, похоже, не заметил.

— …Очень рад видеть вас здесь. Извиняюсь за напористость, но мой работодатель хотел убедиться, что вы легко найдёте дорогу, поэтому он послал меня вниз ждать вас.

— Всё нормально, — пробормотал Ник, оглядываясь вокруг и внезапно понимая, что он наверняка выглядел как освободившийся заключённый, озирающийся по сторонам.

Его паранойя была откровенно странной, учитывая, кто он и с какой целью сюда приехал; он вёл себя так, будто ожидал, что на него кто-то набросится.

Если человек и заметил, то оказался слишком вежливым, чтобы комментировать.

— Вы готовы подняться, сэр? — спросил он.

Ник кивнул, всё ещё окидывая взглядом лобби — свисающие люстры, золотисто-красные ковры в персидском стиле, каменный фонтан под массивной статуей Анубиса, пальмовые деревья, стоявшие в разных участках лобби.

— Показывайте дорогу, — сказал он, продолжая осматриваться и показывая в направлении лифтов. — Сороковой этаж. Так?

— Абсолютно верно, сэр.

Ник последовал за ним к лифтам, каждый из которых был украшен гигантским Глазом Гора. Посмотрев вверх, Ник увидел ещё больше пальмовых деревьев на верхних этажах, не говоря уж о высоком окне в потолке, находившемся как минимум в сорока этажах над ними, на самой верхушке здания.

Нику начинало казаться, что эти окна в потолке были фирменной меткой стиля Стрейвена. Ну и, возможно, помешанность на растительности и воде. Даже сейчас он слышал струившуюся где-то воду — и это не считая пирамидального фонтана под пугающе огромным Анубисом — но пока не обнаружил источник этого звука.

Он проследовал за человеком в лифт и немедленно отступил в угол кабины. Двери закрылись с тихим щелчком, и кабина начала плавно подниматься вверх.

— Остальные по-прежнему здесь? — спросил Ник. — Полицейские, имею в виду?

Он снова пытался сосредоточиться на деле, на том, зачем он сюда приехал.

— Да, — сказал человек. — Двое ушли. Двое по-прежнему здесь.

Ник слегка нахмурился.

Он хотел спросить, кто именно, но не стал этого делать.

Он постарался вспомнить место взрыва и всё, что сохранилось в его памяти из первой беседы со Стрейвеном. Он также пожалел, что не прослушал сообщения. Возможно, в них содержалась информация, которая могла бы помочь ему сейчас.

Он открыл список сообщений, заметив, что пять из них были от Кит, четыре от Джордана, одно от Морли… и там даже мигало одно от Сен-Мартен. Также присутствовало одно от неизвестного отправителя, что немного необычно.

Он пытался решить, не стоит ли прочесть его первым…

Кабина резко дёрнулась вбок.

Она остановилась как вкопанная.

Затем снова дёрнулась, в этот раз ещё сильнее, отчего он и мужчина в тёмном костюме машинально согнули колени и выставили руки в разные стороны.

— Воу! — воскликнул человек рядом с ним.

Его голос дрожал.

Затем Ник услышал это.

Громкий взрыв донёсся откуда-то ниже места, где они находились.

Он уставился вниз, ощущая густую волну тревоги.

— Держись, — сказал он, буквально прорычав слова другому мужчине.

— Что?

Ник бросил на него мрачный взгляд.

— Держись изо всех сил, бл*дь.

Человек побледнел.

Ник стиснул медный поручень в задней части кабины лифта. Следуя его примеру, человеческий сотрудник Стрейвена сделал то же самое, уставившись на стены лифта и тяжело дыша. Он остановил взгляд на лице Ника, словно стараясь прочесть угрозу через него.

Он всё ещё смотрел на Ника, силясь заговорить…

…когда ударил взрыв.

Глава 12 Второй

Ник знал, что это надвигается.

И всё равно это пришло словно из ниоткуда.

При первом взрыве он услышал, как что-то металлическое переломилось.

Звучная, прокатывающаяся эхом вибрация, чуть ли не рокот, пронёсшийся по кабине лифта прямо перед тем, как что-то горячее мощно врезалось в неё с одного бока. Ник ощутил, как с внешней стороны металла поднимается жар, постепенно увеличивая температуру внутри лифта, где присели они с человеком.

Закрыв глаза, он представил дым, воздух, огонь от взрыва… некую комбинацию этих трёх вещей.

В те первые несколько секунд он потерял равновесие.

Потерял настолько сильно, что едва не упал.

Ему пришлось схватиться за поручень второй рукой, чтобы устоять на ногах.

Мужчина возле него резко повалился на пол, затем с силой отлетел в правую стену. Он издал полувопль, полукрик, ударившись о противоположную панель лифта прежде, чем Ник потянулся и схватил его за руку, дёрнув поближе к себе. Когда дрожь стихла на несколько секунд, он стиснул плечо мужчины, удерживая его пониже к полу.

— Всё закончилось? — спросил мужчина, крича и тяжело дыша.

— Нет… — начал Ник.

Кабину лифта снова швырнуло в сторону, отчего она подпрыгнула, а затем резко подбросила их вверх. Мощь этого толчка заставила человека наполовину подлететь к потолку.

Он в ужасе завопил, размахивая руками и ногами.

Он тянулся к Нику, к обшитым медью стенам.

Когда он грохнулся на пол, Ник схватил его во второй раз прямо перед тем, как кабина опять начала подпрыгивать. Человек ударился бы головой о медный поручень, но в этот раз Ник сумел его удержать, достаточно крепко стиснув его плечо, чтобы не дать взлететь и разбить себе башку о стены кабины.

Он слышал, как взрывы стихают.

Они всё равно были громкими.

Они всё равно были чертовски громкими, особенно для вампирского слуха.

Стихающий рокот заставлял кабину лифта дрожать, кабель раскачивал её и ударял о стены шахты с обеих сторон, накреняя и вызывая тошнотворное ощущение… но Ник слышал, что взрывы становятся менее интенсивными.

В то же время он осознал сработавший в лифте сигнал тревоги и уставился на мигающие огоньки в потолке кабины.

— Что там внизу? — спросил Ник, наполовину крича. — Что на нижних этажах? Что-нибудь есть помимо лобби здания?

Человек моргнул, тяжело дыша.

Он тупо уставился на мигающие огоньки с приоткрытым ртом, глядя мимо Ника остекленевшими глазами.

— Эй! — Ник тряхнул его, заговорив более резким тоном. — Что на нижних этажах? На что они нацелились?

— Ничего, — мужчина покачал головой. Выражение его лица слегка прояснилось, когда Ник заставил его думать, попытаться дать ответ.

Поскольку отчасти именно эту цель преследовал Ник, он почувствовал, как его плечи расслабились. Он не мог допустить, чтобы этот парень впал в абсолютный шок.

— На первом этаже мало что есть, — сказал человек. Он поднял руку и стал загибать пальцы, словно перечисляя. — «Разгульная Семёрка». Кофейня и галерея… та, что находилась в разбомблённой церкви во время войны. Лобби бизнес-центра. Парикмахерская. Кое-какие бутики с одеждой. Ещё одна маленькая галерея. Антикварный магазинчик. Продуктовый…

— Банк? Депозитарные ячейки? Сейфы для владельцев?

Мужчина покачал головой, но не совсем в знак отрицания.

— Никаких банков, — сказал он. — Насчёт частных офисов не знаю. Думаю, у них есть кое-какие ячейки. В заднем помещении…

Гарнитура Ника внезапно засветилась.

Голос в ней заглушил всё, что собирался сказать мужчина.

— Ник? ТАНАКА! Ты там? Ты меня слышишь?

— Здесь я. Успокойся, Деймон… бл*дь, ты же орёшь мне в ухо…

— Где ты? — спросил человек, по-прежнему крича. — Они сказали, что ты только что вошёл в здание. Мы поняли, что они нацелились на этаж лобби…

— Я в лифте, — сказал Ник, глядя вверх. — И да. Они ударили по лобби. Довольно сильно, насколько я могу сказать.

Кабина до сих пор раскачивалась в разные стороны.

Она билась о стенки шахты.

Это не нормально.

Должно быть, один из кабелей перерезало взрывом. Видимо, именно это означал тот переломившийся звук, который он услышал сразу после первого большого взрыва. Он мало что знал о лифтах, но прекрасно понимал, что они не должны раскачиваться туда-сюда и биться о стены шахты так, точно висят на опалённом куске бечёвки.

— Возможно, мне придётся вытащить нас отсюда, — пробормотал он, глядя на люк в потолке, но не отключая канал связи с Джорданом. — Система безопасности по-прежнему работает?

— Большая часть их команды отрезана от нас, — сказал Джордан. Его голос сделался чуть тише, но ненамного. — Стрейвен сообщает, что они многих потеряли при взрыве, — признался он мгновение спустя. — Он сейчас говорит по телефону с компанией. Морли звонит в М.Р.Д. и Нацбезопасность, а также вызывает ещё больше полиции и спасателей…

— Понял.

— Ник, — сказал Джордан, переключаясь на субвокалку. — Мы только что получили сообщение, что напали не только на это здание. Здание Осириса на восточной стороне Манхэттена тоже докладывает о взрыве. Это разделит команды спасателей…

— Понял.

Ник медленно выпрямился, занервничав, когда почувствовал, как кабина лифта сильно накренилась от смещения его веса и с глухим стуком врезалась в одну из стен.

Он жестом показал человеку оставаться на прежнем месте, держаться поближе к полу, не шевелиться, а сам посмотрел на люк в потолке.

Мужчина его проигнорировал, неуклюже поднимаясь рядом с ним.

Вцепившись в руку Ника, он издал шокированный вопль ужаса, смешавшийся с хныканьем, когда кабина резко мотнулась от его подъёма.

— Да уж, — мрачно сказал Ник, оглядываясь по сторонам и пружиня на ногах, чтобы сохранить равновесие. — Мне надо немедленно разобраться с этой ситуацией.

— Разобраться с чем? — спросил Джордан в его ухе. — Ник? Не делай глупостей. Я знаю, что я сказал, но у нас по-прежнему есть ресурсы. Мы прямо сейчас пошлём людей на твои поиски. Стрейвен поручил им попробовать найти твой лифт…

Осознав, что канал с Джорданом по-прежнему открыт, Ник сосредоточился на другом копе.

— Я сообщу тебе, когда буду знать больше, — прямо сказал он.

— Танака… — раздражённо начал Джордан.

Ник отключился.

Первым делом он взглянул на человеческого мужчину, стоявшего рядом с ним. Он понимал, что в данный момент тот для него скорее бремя, но всё равно невольно ему сочувствовал.

— Эй, — позвал он. — Как тебя зовут?

Мужчина тупо смотрел на него, неестественно широко распахнув глаза.

— К-кейс, — сказал он. — Кейси. Но все зовут меня…

— Кейс, — повторил Ник. — Понял. Ладно, Кейс. Просто сделай вдох, хорошо. Мне надо, чтобы ты просто встал и на несколько секунд сосредоточился на своём дыхании. Просто закрой глаза и дыши. Ладно? Можешь сделать это для меня?

Мужчина уставился на него, его лицо показывало абсолютное непонимание.

— Закрой глаза, Кейс, — сказал Ник, вкладывая больше намерения в свой голос, заставляя слова звучать жёстче, почти сурово. — Делай, как я сказал. Иначе мне придётся укусить тебя… понятно? Но тебе же не нужно, чтобы я это делал, верно, Кейс? Ты можешь справиться сам. Я это знаю. И я вытащу нас отсюда.

Чем дольше говорил Ник, тем сильнее менялось лицо мужчины.

Когда Ник помедлил, Кейс кивнул, сглотнув.

Вместо того чтобы напугать его ещё сильнее, слова Ника (возможно, те, что он сказал после угрозы, а не сама угроза), похоже, уняли самую сильную панику, которую Ник видел в этих тёмно-карих глазах.

— Ладно, — сказал Ник. — Держись за поручень. Вот так… — он подождал, пока мужчина не подчинился. — Хорошо. Ладно. Просто стой там. Дыши. Я сейчас вернусь.

Паника вновь стремительно возвратилась в эти тёмные глаза.

— Что? Куда ты уходишь? Не бросай меня…

— Не брошу. Эй. Кейс. Успокойся. Успокойся, ладно? Я тебя не бросаю.

— Ты не можешь уйти, — лепетал мужчина. — Ты не можешь бросить меня здесь…

— Я тебя не бросаю, — перебил Ник, и его голос вновь превратился в предостерегающее рычание. — Не бросаю. Обещаю. Я просто поднимусь, чтобы посмотреть получше.

Говоря это, Ник показал на люк в потолке.

Мужчина проследил за его взглядом, побледнев.

На секунду задумавшись, он вновь кивнул.

— Хорошо.

— Хорошо. Кейс? Держись за поручень обеими руками. Кабина будет раскачиваться. Она может очень сильно раскачаться, пока я буду пытаться открыть люк. Мне нужно, чтобы ты не паниковал, когда это случится. Просто держись за поручень и постарайся не пораниться. Хорошо?

Кивнув, мужчина-человек протянул вторую руку и ею тоже до побеления костяшек стиснул поручень. Он сжимал его так, словно пытался сокрушить металл своими пальцами.

— Ладно, — сказал он, снова отрывисто кивнул. — Ладно. Я в порядке. Делай то, что нужно.

— Закрой глаза. Дыши, Кейс. Не забывай дышать. Я сейчас вернусь.

— Ладно.

Ник подождал, пока человек закроет глаза. Кейс поджал губы и сосредоточенно нахмурил лоб, стараясь сделать так, как сказал Ник.

Мысленно слегка вздохнув, Ник посмотрел обратно на люк.

Несмотря на свои слова, он понимал, что это может снова перепугать человека до смерти, но у него не было выбора.

Он не мог ждать.

Он как можно легче подпрыгнул, схватившись за украшения из золотистого металла, вделанные в кабину лифта. Его попытки сделать это легонько не особенно помогли. Схватившись ладонями за две разные собачьи головы Анубиса, Ник поморщился, когда кабина закачалась в разные стороны, ходя ходуном от перемены в распределении веса.

Мужчина под ним издал дрожащий вой.

Однако когда Ник глянул вниз, человек по-прежнему оставался на ногах, держался за медный поручень и до боли крепко зажмурился.

— Ты отлично справляешься, Кейс, — крикнул Ник. — Просто держись, хорошо? Я прямо над тобой.

Мужчина ответил на его слова отрывистыми кивками головы.

Ник сосредоточился обратно на лифте.

Хмуро прищурившись и всё ещё покачиваясь в подвешенном положении, он осмотрел шарниры, затем запертую старомодную ручку, которая выступала из середины панели. Обдумав варианты, он схватил запертую ручку и провернул её, приложив свою вампирскую силу.

От этого движения кабина лифта резко дёрнулась.

Металлические стенки врезались в шахту снаружи кабины, на сей раз ещё громче.

Но были и плюсы — рукоятка и панель поддались, практически отвалившись и упав ему в руку. По-прежнему сжимая золотистую ручку, Ник резким рывком отодрал остальную часть крышки и бросил панель на пол.

Человек подпрыгнул, когда кабина вновь тошнотворно закачалась.

Когда она ещё громче врезалась в наружные стены, он издал полный ужаса визг.

Ник уже сожалел, что не накачал его ядом.

— Всё хорошо, Кейс, — заверил его Ник. — Я просто бросил панель. Мы в полном порядке. Я сейчас поднимусь. Лифт наверняка опять закачается, так что не паникуй, ладно?

Человек заскулил.

Прежде чем приступить к настоящим действиям, Ник снова заговорил суровым тоном.

— Всё хорошо, — сказал он. — Я вернусь. Я никуда не уйду, ладно? Я прямо здесь. Я буду говорить с тобой всё время…

Последовала пауза.

Затем человек снова кивнул, шумно сглотнув.

Ник невольно заметил, что Кейс не открывал глаза… и что кожа человека теперь сделалась белой как мел, вопреки его модному купольному загару.

Ник выбросил всё это из головы.

Подтянувшись со своего положения, где он висел на золочёных собачьих головах, Ник ухватился за край проёма, который вёл на крышу лифта, и закряхтел, когда кабина опять заходила ходуном. Он подтянулся выше, двигаясь как можно более плавно и ровно… но лифт продолжал раскачиваться и крениться, отчего Ник врезался в край прямоугольного проёма.

Ник преодолел лишь половину пути, но решил подождать, позволить кабине немножко стабилизироваться. Он замер, наполовину выбравшись из люка и дожидаясь, пока амплитуда раскачивания уменьшится, чтобы можно было подняться до конца.

Тем временем он попробовал воспользоваться собственным советом для Кейса.

Он не мог сосредоточиться на дыхании, поскольку у вампиров его не было, так что он сконцентрировался на своём теле, мышцах, движении воздуха на его коже. В те несколько секунд раскачивания он постарался вновь собраться, нарочно успокаивая свой разум и тело.

До этого момента он и не осознавал, насколько напрягся.

Он понятия не имел…

Пока не раздался её голос, ворвавшийся в его разум.

Только тогда до него дошло, что он отгораживался от неё, каким-то образом блокировал её разум.

«НИК? НАОКО… ОТВЕТЬ МНЕ! КАКОГО ХРЕНА ПРОИСХОДИТ? ОТВЕТЬ МНЕ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ!»

Он поморщился, вздрогнув.

Однако он не остановился и не замедлил своих движений, аккуратно выбираясь на крышу лифта и хватаясь одной рукой за кабель.

Он с облегчением увидел, что трос сверху остался совершенно невредимым.

Должно быть, лопнул кабель снизу.

«НИК! НИК?! ЭТО ТЫ?»

«Привет, милая… — послал он, делая свои мысли успокаивающими. — Успокойся… всё хорошо…»

«Не УСПОКАИВАЙ меня, Ник!»

И всё же он сразу ощутил её облегчение, как только она почувствовала его присутствие.

Это облегчение было столь мощным, что у него едва не закружилась голова.

«Где ты? — послала она. — Что, бл*дь, случилось? Я что-то почувствовала…»

«Очередная бомба, — сообщил он ей будничным тоном. — Даже две. В двух разных зданиях, включая это. Я в бруклинском. В лифте. Бомба была в лобби. Я сейчас работаю над тем, чтобы вытащить нас…»

Её спокойствие испарилось.

«Что? Ты застрял в лифте? ГДЕ?»

«Я вытаскиваю нас прямо сейчас. Успокойся… всё хорошо, Уинтер…»

«Нас? Каких ещё нас, бл*дь?»

«Тут один из людей Стрейвена».

Глянув вниз через освещённую дыру в крыше лифта, он позволил ей увидеть присевшего там человека, который обеими руками стискивал медный поручень, как и сказал ему Ник.

«Бедняга перепуган до смерти, — мысленно пробормотал Ник. — Мне надо вытащить его отсюда, пока он не слетел с катушек по-настоящему».

Пока он думал об этом, его глаза осматривали тёмные стены.

Вероятно, он смог бы вскарабкаться по кабелю, даже таща на плече этого парня. Не идеальный вариант, но Ник беспокоился не столько о подъёме, сколько о том, как выбраться на один из этажей вместе с этим парнем.

Хмуро глядя в темноту, он осознал, что наверняка лучше не рисковать, не зная, куда он направляется.

Нет, сначала надо открыть одну из дверей.

А потом уже разбираться с парнем.

— Ты там нормально, Кейс? — крикнул Ник. — Я по-прежнему здесь. Кабель сверху в порядке. Я просто пытаюсь придумать, что лучше всего предпринять…

— Не уходи! — сказал мужчина, задыхаясь. — Пожалуйста, не бросай меня здесь!

— Не брошу, — заверил его Ник. — Обещаю. Если я умолкну на минутку, значит, я просто пытаюсь открыть двери на самом ближнем этаже. Ладно, Кейс?

— Не бросай меня, — проскулил мужчина. — Пожалуйста, не бросай меня здесь…

— Не бывать этому, Кейс, — Ник вновь заговорил успокаивающим, почти урчащим тоном. — Даже не думай об этом, приятель. Мы в одной лодке, ладно?

Человек не казался успокоившимся.

Ник увидел, как он снова отрывисто закивал, стискивая зубы.

Слегка выдохнув в человеческой манере, Ник посмотрел на ближайший сегмент стены. Здесь не имелось доступа на этажи. Должно быть, они распределили лифты между сегментами здания, чтобы они ездили быстрее.

В любом случае, по четырём сторонам от себя Ник видел лишь цементные стены.

Ему придётся карабкаться по кабелю, пока он не найдёт двери, которые сумеет открыть.

«Ник, — встревоженно послала Уинтер. — Не думаю, что это хорошая идея. Ты слишком долго возишься. Всё это занимает слишком много времени…»

«Да какие уж тут хорошие идеи, детка», — послал Ник в ответ, мысленно вздохнув.

Он не дожидался её ответа и просто метнулся вверх.

Преодолев как можно больше расстояния прыжком, он ухватился за кабель как можно выше и замер, подстраивая положение всего тела и обхватывая трос внизу ногами в этих нелепых туфлях.

Он проверил, выдерживает ли кабель его вес, удаётся ли ему сохранять равновесие.

Затем начал карабкаться вверх по сплетённой стали, перехватывая кабель руками.

Зная, что наверняка раскачивает кабину под собой, Ник поморщился, но ничего не мог с этим поделать. Вместо этого он сосредоточился на том, чтобы двигаться как можно более плавно и ровно, но в то же время максимально быстро поднимаясь по тёмной шахте.

«…Это лучшая и на самом деле единственная идея, которая у меня есть, — добавил он запоздало, обращаясь к Уинтер. — Если у тебя есть идеи получше, я весь внимание, дорогая».

Воцарилось молчание.

Он почувствовал, как она раздражённо выдохнула.

«Ты не можешь просто дождаться спасателей?»

«По моей оценке? — послал Ник, вздыхая, и продолжал осматривать стены, теперь уже карабкаясь быстрее, потому что вошёл в ритм. — Нет. Правда, не могу. И они всё равно столкнутся с той же проблемой. К нам тут нет лёгкого доступа… если только в этой шахте нет аварийных дверей, которые я не вижу».

Осознав, что они наверняка имелись хотя бы для целей безопасности, Ник внимательнее сосредоточился на стенах, пытаясь разглядеть что-то на безликих серых поверхностях. Он пытался смотреть на разных диапазонах своего зрения, но всё равно ничего не видел одними лишь глазами. В некоторых местах он почувствовал полуорганику, но понятия не имел, что она выполняла.

Он также не желал тратить время на выяснение этого.

Пока не поднялся немного выше.

Он пытался решить, стоит ли позвонить Джордану, чтобы тот спросил у Стрейвена про аварийные двери, и к каким этажам есть доступ…

…Когда он наконец-то увидел слева от себя очертания двойных дверей.

Он стал карабкаться быстрее.

Оказавшись на одном уровне с контуром дверей, он метнулся на маленький уступ и скопление труб справа от прямоугольника, вырезанного в цементе.

Он ощутил, как Уинтер при этом ахнула.

«Иисусе, Ник… — послала она, когда он повис уже на стене вместо кабеля. — Твою ж мать… будь осторожен».

Он невольно улыбнулся.

Вместо того чтобы ответить ей, он ощупал стену, вытягиваясь со своего места, и попытался втиснуть пальцы в щель между двумя дверями. После некоторого количества кряхтения и усилий ему это удалось.

Перехватившись другой рукой за трубу в стене и убедившись, что ноги в дерьмовых туфлях не соскользнут, Ник дёрнул за дверь и стиснул зубы, пытаясь её открыть.

Она не поддалась.

Осознав, что наверняка имеется более простой способ сделать это, он активировал соединение в гарнитуре, послав сигнал Джордану.

Детектив ответил на середине первого же гудка.

— Хочу ли я знать, где ты сейчас, приятель? — сказал Джордан. — Теперь сенсоры показывают, что в твоём лифте находится лишь один живой организм…

— Пожалуй, нет. В смысле, ты, пожалуй, не хочешь знать, где я сейчас, — Ник хмыкнул, во второй раз дёрнув край двери и пытаясь раздвинуть панели. — Стрейвен случайно не имеет возможности открыть наружные двери лифта? Эти штуки как будто склеены. Есть какой-нибудь способ…

Деймон, похоже, немедленно уловил его направление мысли.

— Погоди. Сейчас спрошу.

Ник услышал, как он задал вопрос вслух, не потрудившись заглушить микрофон.

— Кажется, Ник свешивается с каких-то дверей в шахте лифта, — крикнул он. — Он хочет знать, есть ли способ открыть наружные двери. Отсюда, имею в виду. Видимо, его суперсилы недостаточно, чтобы открыть их одной рукой, пока он лишь ногтями держится за стену шахты лифта…

Раздалось фырканье, донёсшееся до микрофона гарнитуры. Кто бы это ни был, он стоял к Джордану ближе, чем тот, к кому обращался Джордан.

Мысленно Ник опознал в нём Морли.

Затем с другой стороны комнаты раздался голос.

Ник разобрал лишь несколько слов, но догадался, какой ответ он получит, ещё до того, как Джордан сосредоточился обратно на нём.

— Ладно, вампир-ковбой, — сказал Джордан, полностью переключая внимание на Ника. — Стрейвен говорит, что да, он может открыть их для тебя. Он также говорит, что ты ни за что не сумеешь открыть эти двери самостоятельно… без какого-нибудь пневматического устройства… или взрывчатки армейского класса… так что не трать силы на попытки. Механизм состоит из органики, управляется ИИ и связан с системой безопасности, которая в настоящий момент заблокирована…

— Ну логично же, — фыркнул Ник, закатив глаза. — Что может быть лучше, чем запереть своих богачей-арендаторов внутри миллиардного здания, когда оно подверглось террористической атаке?

Джордан усмехнулся.

— Держись, чувак. Он сейчас тебя ищет. Если увидишь беспилотник, не громи его, ладно?

— Я не могу давать таких обещаний, — прорычал Ник. — Как я должен узнать, ваш это беспилотник, или же он принадлежит мудакам-террористам, которые только что пытались меня убить?

На той же линии раздался голос Стрейвена.

— Я не «он», детектив Джордан, — чопорно произнёс вампир. — Я был бы очень благодарен, если бы вы не забывали об этом…

Затем голос вампира изменился, как только Стрейвен сосредоточился на Нике.

— Наоко, дорогой, кажется, я тебя нашёл. Ты вскарабкался до тридцатого этажа. Верно?

— Понятия не имею, — сказал Ник, пожимая плечами. Он окинул шахту взглядом, используя своё вампирскоезрение. — Ты забыл нарисовать циферки изнутри, Стрейвен.

Андрогинный вампир издал мелодичный смешок.

— Ох, как же я обожаю тебя, Наоко. Особенно когда ты в разгаре смертельно опасного мужественного подвига смелости и силы…

«Ох, понеслось», — послала Уинтер, фыркнув.

Стрейвен умолк, затем их тон сделался деловым.

Если Стрейвен и почувствовал, как Ник и Уинтер закатили глаза, то проигнорировал это.

— Ладно, — сказал Стрейвен. — Есть.

Раздался громкий сигнал, и Ник спешно убрал руку, когда двери начали плавно раздвигаться. В шахту лифта хлынул свет, и Ник моргнул, уставившись на статую очередного египетского бога (Гора?) над ним.

Должно быть, она довольно большая, раз Ник мог её видеть.

— Ладно, — сказал Ник. — Получилось. Спасибо. Я сейчас вернусь за Кейсом.

— О, Кейс с тобой? — голос Стрейвена источал безмерное облегчение. — Слава Источнику! Я так беспокоился, что его не окажется в лифте с тобой!

Ник нахмурился.

— Твой беспилотник не видел его в кабине лифта?

— Он распознал человека внутри, пока поднимался по шахте. Но я не получил визуальную картинку, — объяснил Стрейвен. — Большое тебе спасибо за то, что позаботился о нём для меня. Я обязан крупно вознаградить тебя, когда увижу, дорогой Ник.

Ник опять закатил глаза.

Он не потрудился прокомментировать это.

Вместо этого он прищуренным взглядом посмотрел на кабель, пытаясь решить, выдержит ли тот, если Ник просто прыгнет и врежется в кабину на скорости 130 км/ч. В последние несколько месяцев он много тренировался, как для боёв, так и, давайте будем честны, из-за раздражения, связанного с Уинтер, так что он весил больше обычного.

«Да, я заметила», — мягко протянула Уинтер.

Ник слегка хмыкнул, но не прекратил расчётов.

Кабель выглядел совершенно нетронутым.

Теперь он осознал, что это даже не сталь.

Трос был покрыт какой-то органической плёнкой.

— Эй, Стрейвен. Этот кабель. Я думаю, что нижний лопнул. Верхняя часть по-прежнему выглядит совершенно невредимой, но я не уверен, что хочу проверять это, если есть вероятность, что он меня не выдержит. Я также не хочу тратить время на спуск, если в этом нет необходимости. Что думаешь? Я могу просто…

Стрейвен подхватил его мысль и перебил на полуслове.

— Ты можешь прыгнуть, дорогой детектив, — скромно заявили они. — Он прекрасно тебя выдержит. Честно говоря, он выдержал бы и десяток таких как ты, причём на скорости втрое больше, если бы потребовалось.

— Нижний-то лопнул, — напомнил ему Ник.

— Мне сказали, что это было вызвано температурой. Это другое. Мои инженеры говорят мне, что кабель с лёгкостью выдержит такое столкновение.

Ник кивнул.

— Ладно. Я до смерти перепугаю Кейса, но, полагаю, он переживёт.

Прежде чем Стрейвен успел ответить, Ник оттолкнулся от стены и просто…

Отпустил.

Падать вниз было чертовски быстрее, чем подниматься.

Он врезался в крышу лифта с оглушительным лязгом, от которого даже стало больно ушам.

Последовала кратчайшая пауза после того, как Ник приземлился… момент тишины, если не считать скрипа кабеля, на котором кабина раскачивалась туда-сюда.

Вцепившись в металлическую крышу, чтобы удержаться, Ник вздрагивал, когда бока ударялись о направляющие по обе стороны шахты, и только тогда осознал, что лифт полностью выбило из этих направляющих, что тоже способствовало раскачиванию.

Затем раздался пронзительный завывающий вопль.

Звучало это так, будто из кабины лифта под ним вырвался гейзер.

Высокие, пронзительные, панические крики эхом отражались от шахты вокруг Ника. Они были такими громкими, что его ушам сделалось даже больнее, чем от шума при приземлении.

— Эй! — заорал Ник, сунув голову в дыру. — Успокойся! Всё хорошо! Это всего лишь я, Кейс! Успокойся нахер, ладно?

Человек продолжал вопить, пока в лёгких не закончился воздух.

Потом он просто уставился на Ника, вжавшись в угол кабины лифта и тяжело дыша. Он напоминал мартышек, которых Ник в детстве видел в зоопарке Сан-Франциско — лемура или какую-нибудь макаку с глазами-блюдцами, которые никогда не моргали.

— С тобой всё в порядке, — успокаивающе сказал Ник. — Я нашёл выход отсюда. Однако тебе придётся подойти ко мне, чтобы я смог вытащить тебя наверх.

Мужчина моргнул, по-прежнему таращась на него так, словно не понял ни единого его слова.

— Ну же, приятель, — сказал Ник, выдыхая скорее для того, чтобы успокоить человека. — Ты же хочешь выбраться отсюда, верно? Поверь мне… я тоже этого хочу. Я сильный. Я могу вынести тебя на себе. Но будет намного проще, если я просто затащу тебя сюда.

Мужчина снова моргнул.

Ник по-прежнему не был уверен, понял ли Кейс что-нибудь из его слов.

Затем, словно вопреки своей воле, человек медленно выпрямился и ответил одним из тех дёрганых кивков, как у марионетки.

Кабина слегка покачнулась от его движения, и мужчина застыл, по-прежнему стискивая медный поручень.

— Ты справишься, — сказал Ник, протягивая руку как можно ближе к нему. — Возьми меня за руку. Об остальном я позабочусь.

Наблюдая, как человек постепенно подвигается ближе, Ник впервые осознал, что не спросил у Джордана или Стрейвена, кто стоит за взрывами.

Затем Ника быстрой чередой посетило ещё несколько озарений.

Первое: когда лимузин с Ником припарковался у обочины, Стрейвен наверняка узнал об этом в то же мгновение.

Второе: возможно, Стрейвен только что пытался его убить.

Третье: Джордан только что предупредил его, что у них тут где-то беспилотник.

— Ну же, — сказал Ник, тянясь к человеку, и теперь в его голосе звучала спешка. — Давай убираться отсюда нахер, приятель. Разве не заманчиво звучит? Мне это точно кажется очень хорошей перспективой…

— Да, — мужчина активно закивал, и в его голосе слышалась паника и осторожная надежда. — Да, это звучит очень, очень заманчиво…

— Ладно. Тогда давай, Кейс. Давай сделаем это.

Человек стиснул зубы.

Отпустив медный поручень, он подвинулся навстречу Нику, вздрогнув, когда кабина задрожала, затем напрягшись, потому что лифт начал легонько раскачиваться на кабеле. Как только человек оказался достаточно близко, он сжал челюсти.

Он потянулся вверх, и Ник с облегчением схватил его ладонь.

Он не стал ждать и сразу выдернул человека через люк в крыше, заставив высокого худого мужчину взвизгнуть.

К счастью, весил этот парень мало.

Однако мужчина уже задышал слишком часто, так что Ник не стал медлить.

Стиснув его ладонями и обхватив одной рукой, он погрузил клыки в шею мужчины, накачивая его сильной и быстрой дозой яда.

Глава 13 Что-то не так

Присутствие Уинтер взорвалось вокруг него, искря яростным неверием.

«НИК!»

«Это нужно было сделать, детка, — ответил он, посылая ей мысленный поцелуй. — Я не могу рисковать и допустить, чтобы он начал истерить и брыкаться, когда я буду карабкаться по этому чёртовому кабелю. И я не могу проверять на своей шкуре, сделает ли он это. Кусать его, болтаясь на тросе, было бы очень сложно».

Он помедлил, умолкнув и ощущая, как она обдумывает его слова.

Он чувствовал, что она соглашается с ним.

Он также чувствовал, что она всё равно иррационально (но вполне объяснимо, по крайней мере, с его точки зрения) взбешена.

Не помогало и то, что когда Ник через несколько секунд убрал клыки из шеи Кейса, облизнув кровь с губ, мужчина-человек посмотрел на него с нескрываемым благоговением.

— Лучше? — спросил Ник, похлопав его по плечу. — Ты как, нормально, приятель?

Кейс кивнул, глядя на Ника глазами, полными обожания.

— Ты прекрасен, — пробормотал он.

Уинтер фыркнула так, что даже Ник услышал.

«А ещё он мой, — сердито пробормотала она. — Просто вытащи его оттуда, Ник».

Ник закатил глаза. «Поверь мне. Таков план».

Ник чувствовал тягу яда от Кейса. Он ощутил кровную связь, и раздражение Уинтер усилилось.

Притворяясь, будто игнорирует это, он наклонился, взвалил Кейса себе на плечо и одной рукой схватил его за ноги. Человек ахнул, но не противился ему и не вертелся. Вместо этого он обнял Ника за талию сзади… сначала от шока из-за перемены положения, а потом от облегчения, когда он понял, что случилось.

— Держись, — приказал ему Ник. — Не отпускай.

Кейс кивнул, покрепче сжимая его руками.

Ник не ждал и прыгнул вверх, хватаясь за кабель.

В этот раз, с Кейсом на плече, он прыгнул не так высоко, но всё равно преодолел три с лишним метра над крышей лифта и ухватился одной рукой за кабель.

Человек, которого он нёс, удивлённо охнул и покрепче вцепился в него.

— Ты там нормально? — спросил его Ник.

Он не переставал карабкаться.

Правой рукой и локтем он обхватывал колени человека, но правой ладонью всё равно периодически хватался за кабель для удержания равновесия — в основном тогда, когда приходилось отпускать трос левой рукой, чтобы перехватиться повыше и подтянуться. В результате за непосредственное карабканье отвечали ноги, ступни и левая рука Ника; правая рука на деле лишь уберегала их от падения.

Несмотря на необходимость подтягивать весь вес на одной руке, они размеренно поднимались по толстому тросу из переплетённой стали.

Ник старался карабкаться размеренными, ровными движениями, но к тому моменту ощущал довольно сильное желание как можно быстрее убраться оттуда к чёртовой бабушке… поэтому он поднимался так быстро, как только мог, не рискуя уронить человека.

— Ты такой сильный, — ахнул человек.

— Ага, — сказал Ник. — Вампирские витаминчики.

Воцарилась тишина.

Затем человек рассмеялся.

Он принялся массировать Ника, начиная с живота, где он обнимал его, затем опускаясь ниже. Ник уже сообразил, что парню нравились мужчины.

Кейсу очень нравились мужчины.

«Вот уж действительно», — пробормотала Уинтер.

— Эй, — возмутился Ник, когда парень потянулся к его члену. — Прекращай. Из-за тебя у меня будут проблемы… не говоря уж о том, что ты можешь убить нас обоих.

Ник почувствовал непонимание мужчины.

— Про… блемы?

— Да, — ответил Ник. — У меня есть девушка. Так что уймись. Расслабься. Этот член не для тебя.

— О.

Через кровную связь Ник ощутил разочарование человека.

Однако Кейс не стал ему перечить. Он снова обхватил руками талию Ника и перестал пытаться лапать его. Ник почувствовал, что расслабляется. Он и не осознавал, насколько его нервировали прикосновения человека, пока тот не прекратил.

Посмотрев вверх, он мог видеть освещённый квадрат над головой.

Он всё ещё смотрел туда, когда возле него почему-то сместился воздух.

Он не видел этого. Он не слышал этого.

Но волоски на его руке поднялись дыбом, а мышцы напряглись.

«Что? — послала Уинтер. — Что такое, Ник?»

«Кажется, здесь беспилотник», — послал он.

«Кажется? Ты его не видишь?»

«Нет, — Ник продолжал карабкаться, думая. — Я не могу его видеть. Конечно, это может ничего не значить. Если он принадлежит Стрейвену, то всё логично, они же вампир. Они знают, как спрятать беспилотник от вампирских органов чувств… в том числе и от зрения».

«И это хорошие новости? — фыркнула Уинтер. — Что беспилотник принадлежит Стрейвену? Серьёзно?»

Последовало молчание, затем Ник поморщился.

«Может быть, — признал он. — А может, и нет».

«Вы с Джорданом и Морли думаете, что за этим может стоять Стрейвен? Он настоящий подозреваемый, Ник? В убийстве Сильвертона?»

Ник подумал над этим.

Через несколько секунд молчания он выдохнул.

«Я думаю, что они определённо знают больше, чем говорят, — послал он, слегка кряхтя и прикладывая больше усилий для подъёма. — Я могу поверить, что одна бомба была случайностью. Ограбление пошло не по плану. Или даже убийство пошло не по плану. Да… это маловероятно. Даже странно. Но системы безопасности иногда срабатывают по ошибке».

Медленно покачав головой, он добавил:

«Но два взрыва бомб? Три взрыва? И все в ключевых зданиях Стрейвена? Это больше похоже на послание».

«Какое послание?»

«Дай нам то, чего мы хотим, бл*дь, — послал Ник, невесело хмыкнув. — Иначе мы продолжим взрывать твои здания, пока ты этого не сделаешь».

«Но это означает, что Стрейвен — жертва… а не организатор взрывов. Почему ты сейчас подумал, что Стрейвен, возможно, только что пытался тебя убить?»

Ник вздохнул чисто для выражения эмоций.

«Я так не думаю, дорогая. На самом деле не думаю. Это просто во мне говорит паранойя».

«Что именно говорит твоя паранойя?» — настаивала она.

Он задумался и над этим тоже.

«Не знаю, — честно ответил он. — Просто кажется, что что-то… не так».

Последовало молчание.

В этот раз он буквально ощущал, как она думает.

Он также чувствовал, как она сосредотачивается.

«Я мало что вижу в этом парне, — заметила она мгновение спустя. — В этом Кейсе, которого ты тащишь. Кроме того факта, что он считает твою задницу красивой… между прочим, я согласна. Даже если мне хочется врезать ему по лицу за такие мысли…»

«Ты можешь читать его? — ошарашенно послал Ник. — Через меня?»

«В данный момент? — уточнила она. — Да. Я могу читать его так же ясно, как и тебя. Там почти всё сводится к желанию, чтобы ты доминировал и оттрахал его… если тебе вдруг интересно. В некоторых из этих фантазий он называет тебя "папочка"».

Ник издал фыркающий смешок.

Просто не сумел сдержаться.

Уинтер было не так весело.

«Выбирайся нахрен из этой шахты лифта, Ник, — резче послала она. — Мне не нравится, когда у тебя появляется параноидальное предчувствие о том, что люди пытаются тебя убить. Слишком часто эти предчувствия оказываются правдивыми».

«Я стараюсь».

Он посмотрел вверх по тёмному туннелю. Он знал, что двигается быстро, но казалось, что квадрат света вообще не приближается. Если уж на то пошло, он выглядел ещё более далёким.

«Что, если я наведу его на определённые мысли? — послал Ник. — Сумеешь прочитать его опять, если я отвлеку его от своей задницы и переключу на то, что может действительно помочь мне выяснить, какого чёрта здесь происходит?»

Воцарилась тишина.

Затем он ощутил её кивок.

«Без проблем, — послала она. — Просто поговори с ним. Я буду читать его и сообщу тебе, если уловлю какую-то новую информацию. Что-то помимо того, что ты и так в нём чувствуешь».

Ник подумал над этим.

— Эй, Кейс, — сказал он, поглядывая на квадрат света и теперь активно стараясь оценить расстояние. — Что твой босс думает об этих взрывах? Стрейвен?

Пауза.

Ник чувствовал, что выдернул человека из мечтательных раздумий.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Кейс.

— Кто это делает, по мнению Стрейвена? Есть теории?

Очередная пауза.

Затем Кейс покачал головой.

— Они сказали, что не знают, — осторожным тоном произнёс Кейс.

«Ложь», — тут же сообщила Уинтер.

Ник вздрогнул.

Затем нахмурился, заговорив разочарованным голосом.

— Зачем ты врёшь мне, Кейс? — Ник использовал яд и кровь, чтобы надавить на разум человека, а потом смягчил тон. — Разве мы не друзья? Я же вытаскиваю тебя отсюда, верно? Зачем ты мне врёшь? Ты же знаешь, как ложь ранит.

Стыд затопил кровную связь между ними.

— Простите, мистер Танака. Я очень сожалею…

— Ник, Кейс. Зови меня Ник. Кто это делает, по мнению Стрейвена?

— Они сказали мне не говорить. Они сказали мне не говорить никому. Ни при каких условиях.

— Но ты ведь можешь мне доверять. Ты это знаешь, верно? Я не скажу Стрейвену, что ты со мной поделился. Обещаю.

Он выждал несколько мгновений, давая Кейсу возможность обдумать его слова.

Он снова надавил на яд.

— Кейс? — настаивал Ник. — Разве ты не можешь что-нибудь мне сказать? Я пытаюсь помочь Стрейвену. И тебе. Я пытаюсь выяснить, кто стоит за этим, и остановить их.

— Стрейвен не узнает? — робко переспросил Кейс. — Ты уверен? Они будут очень злы на меня. Они очень, очень ясно дали понять, что не хотят, чтобы мы об этом говорили…

— Стрейвен никогда не узнает, Кейс, — заверил его Ник.

Кейс поколебался ещё мгновение.

— Я не знаю его имени… — вновь осторожно начал Кейс.

«Это правда», — подтвердила Уинтер.

— …но Стрейвен определённо кого-то подозревает, какую-то группу или отдельную личность. Они постоянно твердили, что Эйб их подставил, что Эйб, должно быть, болтал языком или попытался заключить более выгодную сделку за спиной Стрейвена. Стрейвен думал, что Эйб о чём-то ему не сообщил…

— Эйб? Эйб Сильвертон?

— Да, — человек кивнул, по-прежнему обхватывая Ника за талию. — Стрейвен думал, что мистер Сильвертон, должно быть, рассказал кому-то о том, что у них есть.

— А что у них есть, Кейс?

Ник почувствовал, как человек думает.

— Я точно не знаю…

— Но у тебя есть какое-то представление?

— Некая технология. Что-то… экспериментальное.

Кейс поколебался.

И вновь Ник чувствовал, как тот думает, пытается вспомнить.

У него был миллион вопросов, но он знал, что в таких вещах иногда лучше промолчать и посмотреть, что само всплывёт.

Кейс ощущался обеспокоенным, когда заговорил в следующий раз.

— Стрейвен, похоже, считает, что это стоило больших денег, — сказал человек после того, как Ник опять его легонько подтолкнул. — Они говорили о том, как мы окажемся на «совершенно новом уровне богатства», если эта штука будет реализована. Прошлой ночью под кайфом Стрейвен сказал, что армии будут сражаться за эту технологию, что люди захотят её заполучить… и вампиры тоже захотят её заполучить. Он подумал, что Эйб пожадничал… что он пытался его нае*ать…

Ник нахмурился, обдумывая его слова.

«Есть что-нибудь по этому поводу? — спросил он Уинтер. — Как мне его перенаправить?»

«Спроси его о вампирском яде», — предложила она.

«Что? — Ник нахмурился ещё сильнее. — Зачем? Причём тут вампирский яд?»

«Я не знаю. Просто знаю, что это каким-то образом связано с технологией».

Это вообще не имело никакого чёртова смысла.

Мысленно пожав плечами, Ник прочистил горло, наблюдая, как проём в стене приближается по мере его подъёма.

— Что они делали с вампирским ядом, Кейс? Стрейвен и Эйб Сильвертон? Они экспериментировали с ним? Может, проводили эксперименты на людях?

Ник ощутил в человеке панику.

— Я правда не могу говорить об этом, мистер Танака…

«Там какой-то блок, — послала Уинтер, нахмурившись в сознании Ника. — Я никогда прежде не видела такого…»

— Я не знаю того, что вы хотите знать! Я ничего не знаю…

Ник чувствовал, что Кейс становится всё более и более взволнованным.

Он также чувствовал там пустоту.

Он чувствовал то, о чем говорила Уинтер.

Человек действительно не знал.

«Вампиры не могут блокировать разум вот так, — послал Ник, по-прежнему глядя на человека через яд и через Уинтер. — Или стирать воспоминания, — он помедлил, размышляя. — Это сделал видящий? Вот так сбил его с толку? Он кажется испуганным, но в то же время, похоже, действительно не помнит…»

«Видящий этого не делал, — Уинтер покачала головой. — Это не от видящего».

«Ты уверена?»

«Абсолютно, — ответила она без единой нотки колебания в голосе. — Стопроцентно уверена. Это вообще не ощущается как работа видящего. Видящий бы так не сумел».

«А это похоже на то, как вампиры ограничивали способности видящих?»

«Нет. Это никак не влияло на воспоминания».

Ник нахмурился, размышляя.

Он снова заговорил с Кейсом.

— Ты знаешь, с кем говорил Стрейвен? — спросил он после этого. — В армии? Ты сказал, что эта технология будет ценна для армии, верно?

Паника Кейса усилилась.

— Успокойся, — сказал Ник. — Просто попытайся вспомнить…

— Был мужчина, — сказал Кейс, и от тревоги его голос сделался на несколько тонов выше. — Сюда приходил мужчина. Он хотел получить формулу…

— Формулу? — переспросил Ник, опешив. — Ту, что с вампирским ядом?

— Я НЕ ЗНАЮ! — взорвался Кейс.

Это прозвучало почти как вой.

Нику показалось, что он говорит сквозь какую-то боль.

«Так и есть, — подтвердила Уинтер. — Кажется, будто ему больно говорить. Будто они сделали так, что озвучивание этой информации причиняет ему ментальную муку».

«Ты слишком глубоко проникла в его свет», — прямо послал Ник.

Эта мысль взялась словно из ниоткуда. Ник ощутил напор этой мысли, чувствовал свою злость, слышал её даже в собственном внутреннем голосе.

«Сдай назад, Уинтер. Сейчас же».

«Ник, — тёплая привязанность окрасила её мысли вместе с лёгким весельем. — Ник, дорогой… поверь мне. Я целиком и полностью не во вкусе твоего знакомого. Честно говоря, даже забавно то, насколько я абсолютно не в его вкусе…»

«А мне вот вообще не забавно», — перебил он.

Его мысленный голос звучал жёстко и холодно, как стальной кабель.

«Сделай это для меня, Уинтер. Я прошу тебя».

Он не угрожал, но его слова и не были мягкими, и даже не притворялись просьбой. Это было стопроцентное требование.

Чёрт, да это был почти приказ.

«Сделай это для меня, Уинтер. Сделай это для меня…»

«Успокойся, Ник».

Она посылала тепло, притягивала его, и его паника, злость и раздражение разгорелись ещё жарче, превращаясь в сексуальную муку, от которой всё остальное почему-то становилось хуже.

«Ник. Успокойся. Тебе надо выбираться. Потом мы можем поговорить о нас. Я нахожусь в сознании этого мужчины потому, что это нужно тебе. Помнишь? Я делаю это для тебя, Ник. Тебе это нужно. Кто бы это ни совершил, возможно, он пытается тебя убить».

«Я знаю…»

«Ну так успокойся. Я знаю, что ты не дышишь, но впусти меня. Позволь мне тебя успокоить. Позволь мне подышать за тебя. Позволь мне увлечь тебя в себя, Ник…»

Ник постарался сделать так, как она просила.

Он карабкался, чувствуя, как злость и жар в груди усилились, когда он сосредоточился на ощущениях, на карабканье, на том, что чувствовали его руки и ноги, на хватке вокруг Кейса, на прикосновениях человека.

«Вот так, — послала она. — Сосредоточься на нём. Он что-то знает, Ник».

— Ты что-то знаешь, — сказал Ник вслух, обращаясь к человеку.

— Нет! — в голос человека вернулась паника. — Нет! Я ничего не знаю!

— Как выглядел мужчина? Тот парень-военный, который пришёл в здание?

— Не военный, — мужчина говорил так, словно его собственные слова стали для него открытием, или словно он вспоминал их по мере произнесения. — Он не был военным. Не из наших. Даже не…

Он умолк, и страх вновь взорвался в Нике, передаваясь через кровную связь.

— Не из наших? — переспросил Ник. — Что ты имеешь в виду? Он был вампиром?

Человек свешивался с его плеча, стиснув талию Ника.

— Он был вампиром, Кейс? — резче повторил Ник. — Или кем-то иным? Этот мужчина, который приходил в данное здание? Ты сказал, что он не был военным? Кем он был?

Несколько долгих секунд, пока Ник продолжал карабкаться, человек не отвечал.

Ник собирался попробовать снова, перефразировать вопрос, спросить ещё раз…

… как вдруг резкий звук эхом отразился от шахты лифта.

Выстрел.

Это был чёртов выстрел.

«НИК… — послала Уинтер с ужасом в мыслях. — НИК УБИРАЙСЯ ОТТУДА!»

Он выругался, затем метнулся вверх, двигаясь без единой мысли, когда услышал ещё один выстрел.

Он врезался в стену.

Цепляясь в панической спешке, он ухватился за направляющие по обе стороны от себя.

Направляющие лифта.

Он крепко стиснул их обеими руками, удерживая Кейса чисто за счёт равновесия и самого веса тела мужчины. Этот вес каким-то образом сделался тяжелее за последние несколько секунд. Руки, которые цеплялись за талию Ника, теперь свисали вдоль его спины.

Нога Ника болела — наверное, потому что он ударился о стену при прыжке.

«Он мёртв?» — послал он Уинтер.

«Возможно. Он утих. Ник… его разум».

«Я знаю, знаю…»

Ник старался думать, глядя вверх по туннелю.

Кто-то в них стрелял.

Кто-то стрелял в них, бл*дь.

Он определённо начинал принимать это на свой счёт.

Ещё один выстрел отскочил от стен, эхом разносясь по туннелю, и Ник вздрогнул, пригнувшись между направляющими. Этот выстрел, похоже, доносился снизу, а не сверху, как два предыдущих. Однако сложно было сказать наверняка из-за того, как странно звуки разносились и отражались эхом в металлическом туннеле.

Восстановив равновесие и уложив Кейса на плече так, чтобы его положение было хоть немножко стабильным, Ник вновь начал подниматься.

Теперь уже отбросив всякую осторожность, он двигался быстро, цепляясь за направляющие лифта. Каждые несколько секунд ему приходилось останавливаться, чтобы поправить вес Кейса на плече, иначе человек свалился бы с него при карабканье.

Он умудрялся подниматься, держа тело почти строго в вертикальном положении и лишь немного покачиваясь. Руки он держал широко разведёнными в стороны, чтобы подхватить человека, если его вес начнёт соскальзывать.

Он почувствовал перемену в воздушных потоках, поступавших из открытых дверей сверху.

Раздался очередной выстрел, и Ник опять пригнулся.

Этот беспилотник (или что там было) поднимался.

Ник гадал, почему эта штука его не убила.

Затем он задался вопросом, вдруг тело Кейса — это единственное, что сохраняло ему жизнь.

Выбросив эту мысль из головы, он стал карабкаться быстрее, ещё сильнее рискуя уронить человека… отчасти потому, что в глубине души он уже знал правду.

Он знал, что Кейс мёртв.

Он преодолел последние несколько метров до открытых дверей…

И одним прыжком бросился к их краю.

Мёртвый груз тела Кейса едва не утянул его вниз, едва не свалил их обоих в шахту.

Затем Ник упал вперёд и грохнулся на застеленный ковром пол.

Он присел там, опустив человека, и тут услышал это.

Жужжание беспилотника поднялось на один уровень с дверями.

Ник схватил ближайшее, что подвернулось под руку… серебристо-металлический ботинок из полуорганики, принадлежавший Кейсу-человеку. Стащив ботинок с босой ноги мужчины, он как можно сильнее швырнул его в парящий беспилотник, не переставая думать о том, нет ли в этой штуке автоматического наведения на цель.

Металлический ботинок врезался в беспилотник, отбросив его назад и вниз, отчего беспилотник отлетел к противоположной стене шахты. Ник услышал лязг металла, когда беспилотник врезался в стену, а сам кинулся вперёд и ударил обеими ладонями по панели лифта, чтобы закрыть наружные двери.

Раздался сигнал…

Затем толстые двери закрылись.

Ник бухнулся обратно на ковёр, закрыв глаза.

Глава 14 Облегчение

— Руки вверх! — гаркнул голос. — Ты! Да, ты! Выполняй немедленно! Сейчас же, придурок!

Ник подчинился без раздумий.

Подняв руки прямо над головой, он даже не попытался сесть. В результате его руки и ладони оказались почти параллельно кроваво-красному ковру.

Только полностью подняв руки и держа ладони на виду, он запрокинул голову назад, чтобы посмотреть, кто говорит.

Он по-прежнему лежал под статуей Гора, или как там звали этого бога.

Гор? Осирис?

Вне зависимости от имени, эта штука в виде египетского бога с головой ястреба возвышалась, наверное, на тридцать сантиметров выше его роста.

Ну, или возвышалась бы, если бы Ник мог встать.

— Вставай! — прорычал тот же голос. — На колени! Живо!

Теперь Ник видел, что голос принадлежал парню в чёрной броне. Один его глаз скрывался чем-то, похожим на экран для виртуального лазерного прицела.

Пять других таких же парней стояли рядом в такой же экипировке.

Все они навели прицелы на разные части тела Ника.

Большая их часть была сосредоточена на голове и груди.

— Вставай, бл*дь! — рявкнул другой из бойцов в чёрном. — Живо!

Ник подчинился, аккуратно садясь и по-прежнему держа руки в воздухе.

— Я из полиции… — начал он тихим рычащим тоном.

— Заткнись нах*й! — огрызнулся первый боец. — Я, бл*дь, спрашивал, кто ты? Спрашивал? Нет. Не спрашивал. Потому что я не поверю ни единому твоему слову… вампир.

Ник помрачнел, но постарался не выдать этого лицом.

Он прекрасно знал, что спорить не стоит.

Учитывая то, кем он был, споры приведут только к тому, что его пристрелят. По-прежнему двигаясь медленно, осторожно, чтобы не напугать двух парней, которые навели лазерные прицелы на его голову, или четверых других, которые целились ему в шею и грудь, Ник плавно развернулся к ним лицом и поднялся на колени, по-прежнему держа руки над головой.

С каждым движением острая боль в бедре становилась всё хуже.

Под конец она стала настолько сильной, что Ник ахнул.

От этого ему также становилось сложнее держать руки в воздухе. Ему инстинктивно хотелось потянуться к ноге, ощупать рану, может, надавить на неё.

Не имея возможности сделать это, он знал лишь то, что вся мышца напряглась и болела чертовски сильнее, чем во время карабканья.

Честно говоря, болело просто адски.

Боль была такой сильной, что он начал задаваться вопросом, а не подстрелили ли его.

— Отсканируйте мой штрих-код, — начал Ник, пытаясь вновь. — Я Миднайт. Я здесь в связи с расследованием…

— Заткнись нах*й! Ты меня слышал? Я сказал, заткнись! Сейчас же!

Ник стиснул зубы.

Опять-таки, он решил, что лучше просто ждать и не спорить.

К этому времени он чувствовал, что на него навели ещё больше единиц оружия — даже больше, чем он мог видеть своим вампирским зрением. Наверное, с другой стороны у них имелось подкрепление из таких маленьких беспилотников, что вот так запросто и не разглядишь. И боги ведают, что ещё у них было.

«Бл*дские засранцы, — разум Уинтер громко взорвался в нём. Её мысли были такими злыми, что буквально тряслись. — Ублюдочные расистские куски дерьма…»

«Всё хорошо. Правда, всё хорошо, дорогая. Я привык».

Почему-то её ярость развеяла большую часть его собственного гнева.

Тем не менее, он ощущал вину за то, что она наблюдает за этим, и в некотором роде разозлился ещё сильнее из-за того, что они её напугали. Он попытался отвлечь её разум, переключить внимание с оружия.

«Ты можешь прочесть этих придурков? Они работают на Стрейвена или…»

«Нет, — послала она, и её мысленный голос по-прежнему был холоден от злости. — Нет. Они из Нацбезопасности. Федералы уже в здании. Внизу находятся команды экстренного реагирования, выводят людей, в основном гражданских жителей. Эти ребята — часть первой команды, которая зашла через крышу».

«Им что-то известно о том беспилотнике?»

Последовала пауза.

Затем Ник почувствовал, как она покачала головой.

«Нет. Он думает, что ты убил того человека».

Только тогда Ник вспомнил о человеке, которого он затащил по кабелю на тот этаж, где они сейчас находились.

Кейс. Он забыл про Кейса.

Он повернул голову, ища его на полу, и стволы оружия поднялись выше.

— Не двигайся, бл*дь… — рявкнул первый парень.

В этот раз его перебил не Ник.

— Это что такое, чёрт возьми? — воскликнул возмущённый голос. — Господи Иисусе. Уберите от него пушки. Сейчас же! Вы не сканировали его штрих-код, что ли?

Парень в чёрной броне поднял взгляд, его лицо оставалось жёстким.

Ник почувствовал, что расслабляется.

Он уже узнал голос Морли.

— Сэр, — твёрдо сказал солдат. — Мы поймали этого вампира после убийства. Поблизости случился взрыв, и когда мы пришли для осмотра…

— Это наш Миднайт, — рявкнул Морли. — Это наш Миднайт, бл*дь. Он никого не убивал. Он пытался спасти жизнь этого мужчины.

Должно быть, он показал им жетон, судя по тому, что Ник увидел на лицах парней из Нацбезопасности.

— Отпустите его, — закончил Морли, и в его холодном голосе слышалось отвращение. — Немедленно. Уберите от него свои пушки, бл*дь. Он нужен нам в другой комнате. Когда взорвалась бомба, он застрял в лифте… В настоящий момент он — лучший очевидец, который у нас имеется, и агенты М.Р.Д. и команда Нацбезопасности хотят переговорить с ним…

— Именно это я вам и говорил, — пробормотал Ник, не сумев сдержаться.

Парень в чёрной броне наградил его разъярённым взглядом.

После кратчайшей паузы он поднял дуло винтовки, которая крепилась к его талии и плечам на каком-то поворотном ремне.

Ник видел такое прежде, но давным-давно.

Подобное встречалось ему во время войны.

«Ты уверена, что эти парни из Нацбезопасности? — спросил он у Уинтер. — Не армия?»

Молчание.

Затем Уинтер послала: «Нет. Не совсем. Но парень спереди, который постоянно на тебя орал, думает, что он отвечает перед Нацбезопасностью… Во всяком случае, в данный момент, на этом задании. Они — какой-то спецотряд. Он определённо обучался в одном из подразделений армии».

«Ну, и экипировка…» — начал Ник.

Прежде чем он успел закончить, Морли рявкнул на него.

— Бл*дь, да опусти ты руки, Миднайт. Выглядишь как придурок… и не только из-за этого уродства, которое ты на себя напялил. Что? Мы выдернули тебя с матча по гольфу? В середине 1980-х?

Ник нахмурился, посмотрев на свою одежду.

Он уже и забыл.

Тон Морли сделался более сдержанным.

— Давай. Вставай, — ворчливо сказал он. — Я не врал этому придурку. Ты нужен нам в другой комнате. Сейчас же.

Ник повернул голову, посмотрев на Морли впервые с тех пор, как опустил руки.

Затем, краем глаза заметив тело на полу, он бросил взгляд на Кейса.

Впервые с тех пор, как они были на крыше лифта, Ник увидел лицо мужчины-человека.

Он почти понимал, почему парни из Нацбезопасности (или кто они там) были такими дёргаными. Свежие отметины от клыков Ника отчётливо темнели на бледной коже шеи человека. И он лежал на спине, открывая взгляду своё невредимое лицо, так что они первым делом заметили проколы от клыков, а не пулевое ранение на затылке, оставленное миниатюрным беспилотником.

Конечно, куда более гадкая, опалённая дырка от пули на груди мужчины могла бы подсказать им, что ситуация не так проста… но многие люди теряли способность рационально мыслить, когда дело касалось свежих следов от клыков на человеческих трупах.

Чёрт, да многие из них вели себя очень странно, когда видели такие отметины на живом человеке.

Ник машинально поднялся на ноги, по-прежнему глядя на лицо Кейса.

Он его не убивал.

Он знал, что не убивал его, но почему-то ощущалось всё именно так.

Ник забыл про свою ногу, пока не сделал первый шаг.

Его колено тут же дрогнуло… затем подкосилось.

Ник выругался, удивлённо охнув.

На долю секунды утратив равновесие, он ухватился одной рукой за стоявшую рядом статую. Вцепившись в фактурный камень ладонью и пальцами, он посмотрел на голову ястреба с золотыми пластинами и тело, покрытое гравировкой из египетских иероглифов. В алькове статую с обеих сторон обрамляли пальмы в глиняных горшках, тоже расписанных красочными иероглифами.

Прежде чем он обрёл опору, возле него появился Деймон Джордан.

Ник посмотрел на него.

Увидев раздражение, беспокойство и досаду в глазах своего друга, он склонил голову набок, виновато пожав плечами.

Деймон с неверием фыркнул, качая головой.

— Ты придурок, — рявкнул коп.

— Мне об этом говорили.

— С тебя станется угодить под пулю. Зная тебя, ты это сделал нарочно… чтобы я выглядел мудаком, раз мне хочется проломить твоей башкой стену.

— Думаю, в этом плане тебе ничего не грозит, — сказал Ник, глянув поверх его плеча на команду Нацбезопасности. — Здесь никому не будет до этого дела. Чёрт, да они, наверное, заплатят за такое зрелище.

Джордан издал очередной смешок, полный неверия.

Обхватив талию Ника мускулистой рукой, Деймон грубо дёрнул его в стоячее положение, позволяя опереться на своё тело, и повёл Ника по коридору в ту сторону, откуда появился Морли.

Ник не чувствовал ничего, кроме облегчения.

Ник пытался как-то выразить это облегчение, но ничего не приходило в голову.

Но он испытал это облегчение.

И при виде Морли тоже.

Аккуратно положив руку на плечи мужчины-человека, Ник стиснул зубы от боли в бедре и покосился на рану. Теперь, оказавшись в вертикальном положении и сумев посмотреть туда, не рискуя быть подстреленным нервными психами, он увидел опалённую дырку в ткани лаймово-зелёных брюк, а также тёмно-красную кровь, стекавшую по ноге.

— Спасибо, что пришёл и нашёл меня, — сказал он наконец, когда они преодолели несколько метров.

— Угу, угу. Проехали, Миднайт.

— …И спасибо, что ничего не сказал про одежду, — добавил Ник.

Джордан издал смешок.

— Кстати, по поводу этого, — сказал детектив. — Морли ещё мягко выразился. Ты выглядишь как бухой сыщик из старого детективного фильма.

— «Гавайи 5.0», — сказал Ник, слегка охнув от того, что перенёс слишком много веса на ногу. — Я лично подумал скорее про Магнума, но Уинтер сказала, что это определённо в духе «Гавайев 5.0».

Джордан издал очередной смешок, кажущийся невольным.

У Ника сложилось впечатление, что детектив-человек действительно очень зол.

А может, он очень-очень хотел сердиться, но вместо того прикладывал все усилия, чтобы не развеселиться. Может, он даже испытал облегчение.

— Вы два шизика, которые идеально подходят друг другу, — сказал Джордан наконец. — Ты это знаешь, да? У вас обоих не все дома, чёрт возьми.

Ник кивнул.

— Принято к сведению.

— Она — причина, почему тебя весь день здесь не было? Из-за неё ты весь день не отвечал на свою гарнитуру?

Когда Ник ответил лишь бесстрастным взглядом, Джордан расхохотался.

— Ты решился, да? После всего того дерьма, якобы ты для неё недостаточно хорош… якобы ты только похеришь её жизнь, если вы сойдётесь… якобы она станет зависимой от твоего яда… ты решился. Ты забурился с ней куда-то, и вы двое просто всю ночь…

— Ага, — сказал Ник, вздрагивая. Он махнул своему другу той рукой, которая лежала на его плечах. — Ага. Ты прав. Только не заканчивай это предложение. Пожалуйста.

— Не знаю, то ли поздравить тебя, то ли сбросить с крыши.

— Ага, — Ник опять вздрогнул из-за ноги. — Ага. Я тоже не знаю.

— Не думай, что если ты будешь соглашаться со мной, то твоя извиняющаяся задница соскочит с крючка, Танака…

— Не думаю, — Ник покачал головой. — Не волнуйся.

— Ты засранец. Более того, если отбросить ваше сумасшествие в сторону, возможно, мне придётся побеседовать с мисс Джеймс при нашей следующей встрече. Я начинаю думать, что ей не помешает психологическая помощь, раз она не послала тебя на все четыре стороны в том клубе. Вместе со всем твоим идиотским, чокнутым, сталкерским дерьмом. Не говоря уж о том, что ты сделал перед её кавалером…

Ник слушал, как человек ворчит на него.

Он слушал каждое слово Деймона, пока хромал по коридору.

Он не пытался с чем-либо спорить.

Он даже не утруждался подчёркивать то, что его слова противоречат тому, что сам Джордан говорил ему в клубе — якобы Нику надо загладить вину и попытаться наладить отношения с Уинтер.

Он не делал это, потому что слышал, что крылось под раздражением Джордана, и почему он так взбешён в данный конкретный момент.

Из-за этого и многого другого у Ника просто не получалось раздражаться в ответ или оспаривать слова своего друга.

Он даже не был уверен, что не согласен с ним.

Честно говоря, в первую очередь…

Он был тронут.

Глава 15 Куча ничего

— Кто бы это ни был, они могли убить меня, — сказал Ник.

Он наградил Стрейвена ровным взглядом.

Затем, мгновение спустя, он посмотрел на Джордана и Морли.

— …Они этого не сделали, — добавил он. — Я понятия не имею, почему. Но если этот беспилотник подобрался достаточно близко к парню Стрейвена, чтобы у него на голове и груди остались ожоги… он определённо мог выстрелить и мне в голову, заставив упасть в шахту или как минимум на крышу лифта.

Несмотря на то, что Морли сказал тем козлам из Нацбезопасности в чёрной броне, пока что с ним беседовали только Морли и Джордан, если не считать нескольких странных вопросов от команды частной охраны, которая сотрудничала с М.Р.Д., Нацбезопасностью и полицией Нью-Йорка.

— Но он выстрелил тебе в ногу, — произнёс Морли сдержанным тоном. — Зачем?

Ник пожал плечами, взмахнул одной рукой.

— Понятия не имею. С таким же успехом это могло быть случайностью. Отскочивший рикошет, — подумав над этим, он нахмурился. — Мне надо позвонить Фарлуччи. Завтра у меня должен был состояться бой….

— Позже, Танака, — произнёс Морли с предупреждением в голосе.

Затем он взглянул на Стрейвена и людей из частной охраны, которые молчаливым строем стояли позади Стрейвена и Джордана.

— Можете нас оставить на минутку? Мне надо поговорить с моим парнем наедине, — он кивнул в сторону Стрейвена. — Вас это тоже касается, Стрейвен, — он глянул на Джордана. — Деймон, ты можешь остаться.

Глаза Стрейвена дрогнули, губы поджались в выражении явного неудовольствия.

Однако вслух они ничего не сказали.

Поднявшись с места, где они прислонялись к антикварному деревянному комоду с ножками из нержавеющей стали, Стрейвен показал жест женщине, которая, похоже, возглавляла отряд частной охраны. По сигналу Стрейвена, а также по её жесту, все пятеро повернулись и начали бесшумно покидать комнату, держа винтовки за спинами.

Стрейвен закрыл за ними дверь, но прежде всё-таки подмигнул и улыбнулся Нику.

Как только они остались одни, Ник повернулся к Морли.

— У него наверняка здесь имеется наблюдение, — сказал он.

— Мы сканировали, — сказал Морли. — И сказали ему всё отключить.

Когда Никопять открыл рот, чтобы заговорить, Морли перебил его, подняв руку и заткнув его прежде, чем тот успел сформулировать слова.

— На предмет беспилотников мы тоже проверили, Танака. Это не первое моё родео.

— Я это не видел, — сказал Ник. — Что бы ни находилось в той кабине лифта. Я это не видел, ни через гарнитуру, ни своими глазами. Если я не могу это видеть, есть вероятность, что ваши техники этого тоже не увидели. Если, конечно, они не использовали недоступные мне частоты.

Морли нахмурился, переглянувшись с Джорданом.

Он сосредоточился на Нике, по-прежнему поджимая губы.

— Я готов рискнуть, — ровно ответил Морли. — Вот почему ты постоянно смотрел на Стрейвена? Противовампирские беспилотники? Думаешь, они как-то стоят за этим?

— Я думаю, что вампир знает, как скрыть беспилотник от другого вампира, — сказал Ник, озвучивая очевидное. — И ещё… Стрейвен знал, когда я вошёл в здание. Немного забавно, что вы пробыли здесь несколько часов, и ничего не случилось до тех пор, пока не появился я.

Подумав об этом, Ник поморщился.

— Если бы нам пришлось хоть немного ждать лифт… или если бы Кейс не увидел меня сразу же, и я остановился бы у стойки регистрации, чтобы сообщить о своём прибытии… Я был бы мёртв.

— Или они подождали, когда ты окажешься в безопасности, и потом детонировали бомбу, — заметил Морли.

Ник кивнул.

— Или так, да, — помедлив на этой мысли, он нахмурился. — Что насчёт здания? Что именно произошло? Я до сих пор не знаю. И что случилось с другим зданием? С тем, что на Манхэттене?

Джордан вздохнул, перестав расхаживать туда-сюда, и сел в кресло возле Морли.

Подавшись вперёд и опираясь руками на бёдра, он снова вздохнул.

— Юго-западная часть этого здания, Анубиса, включая юго-западный вход, через который ты вошёл, практически полностью разрушена, — признался Джордан. Он многозначительно посмотрел вокруг, на стены и потолок. — Очевидно, что в целом здание осталось невредимым… иначе мы бы не вели этот разговор здесь. Но взрыв уничтожил главное лобби, три лифта, не считая твоего, главные офисы здания и…

— Сейфы, — пробормотал Ник. — Депозитные ячейки.

Поколебавшись долю секунды, Джордан кивнул.

— Да.

Ник нахмурился, размышляя.

— А с Осирисом что?

— Там урон более обширный, — сказал Джордан, выдыхая. — Частичное структурное обрушение затронуло большую часть этажей. Несколько сотен погибших, тогда как здесь — несколько десятков. Криминалисты пока что толком не завершили осмотр мест, но они думают, что бомба в Осирисе крепилась к центральной постройке… так сказать, к «хребту» здания… учитывая то, как обрушились этажи.

— То есть, там они не так переживали из-за жертв, — пробормотал Ник. — Предположительно потому, что здесь находился Стрейвен.

— Возможно, — сказал Джордан, мрачно переглянувшись с Морли. — Я бы соврал, если бы сказал, что это не приходило нам на ум.

Ник нахмурился, кивая и продолжая думать.

— Вы чего-нибудь от него добились? От Стрейвена? Имею в виду, до того, как я сюда добрался?

Джордан выдохнул, глянул на Морли, затем откинулся назад, скрестив руки на груди.

— Не особо, — признался он. — Стрейвен дал нам файлы по нескольким проектам, над которыми они работали с Сильвертоном. Кое-какую личную переписку. Журналы звонков с недели перед его смертью. Мы просмотрели несколько видео с вечеринок, которые они посетили вместе, а когда мы надавили на него, он дал нам список знакомых, которые могут подтвердить характер их отношений… а также кое-какие бизнес-сделки, совершённые за годы. Мы также получили доступ к бухгалтеру Стрейвена, который по воле случая также был бухгалтером Эйба Сильвертона.

— Всё это время он усиленно тянул резину, — проворчал Морли.

Джордан кивнул, подтверждая его слова.

— Всё это время Стрейвену не терпелось вызвать сюда тебя, — сказал он, глянув на Ника. — Он очень не хотел говорить с нами без тебя…

— Вообще, — вклинился Морли. — Так что уж спасибо тебе, Миднайт. Мы чуть ли не полдня проторчали с ним, дожидаясь тебя. Мы пытались провести время с пользой, допрашивая его персонал, в том числе и с применением вампира, чтобы хоть что-то получить за наше время здесь… раз уж Стрейвен не хотел, чтобы мы уходили до твоего приезда.

— Допросы вампиром? — переспросил Ник. — С кем? С людьми Стрейвена или…

— Нет, — ответил Морли, поморщившись. — И ещё раз нет, чёрт возьми. Полиция Нью-Йорка не привлекает к допросам частную охрану, нанятую подозреваемыми. Мы вызвали другого Миднайта. Нуньез пришла примерно в три и пробыла здесь больше двух часов.

Ник бросил на него второй вопросительный взгляд.

— Нуньез? Мы знакомы?

— Ана Нуньез, — ответил Джордан. — И нет. Как минимум, она не призналась, что знакома с тобой, — он криво улыбнулся Нику. — Что такое, Танака? Беспокоишься, что тебя заменят? Думаешь, она может нам приглянуться, раз она реально приехала, когда мы её вызвали?

— Обычно она работает в участке, — объяснил Морли. — Так что вы могли и не встречаться. Она похожа на тебя. Только приехала в город. Кажется, она прибыла сюда из Северо-Западной Охраняемой Зоны… Возможно, Ванкувер или Сиэтл. В любом случае, когда ты не приехал, мы решили попытаться подключить другого вампира. Мы надеялись, что Стрейвен расслабится, будет охотнее сотрудничать в присутствии кого-то из их вида.

Хмыкнув, он взглянул на Джордана и повторил его позу, откинувшись на спину стула и скрестив руки поверх серого пальто.

— Конечно же, это не сработало. По какой-то причине он целиком и полностью зациклился на тебе… и твоей подруге, мисс Джеймс.

Ник нахмурился, глядя мимо них на дверь комнаты.

Он почти понимал помешательство Стрейвена на Уинтер. Это раздражало, но если Стрейвен знал, кем была Уинтер, то всё логично; вампиры зацикливались на крови видящих.

Но он-то Стрейвену зачем сдался?

Дело в известности? Стрейвен чувствовал себя более комфортно в присутствии другого вампира, который был относительно известен? Почему-то это объяснение казалось слабым.

Нет, тут дело в чём-то другом.

— Ты действительно думаешь, что он сделал это? — спросил Джордан, вмешиваясь в мысли Ника. — Стрейвен. Ты действительно думаешь, что он вот так взорвал свои здания?

Ник покачал головой, проведя рукой по волосам.

— Честно? Нет. Но я думаю, что они могли убить Кейса.

Морли вздрогнул, выпрямляясь.

— Что? Зачем?

Ник нахмурился, затем склонил голову набок в не-таком-уж-деликатном признании вины.

— Я слегка накачал парня ядом… ну, знаете, чтобы успокоить его. Чтобы он не угробил нас обоих. Возможно, я воспользовался этим. Чтобы задать ему вопросы, имею в виду.

Ник видел, как брови Морли взлетели вверх

— …Я ограничился вопросами о Стрейвене, — добавил Ник. — О том, что известно Стрейвену. О том, кто, по мнению Стрейвена, может стоять за этим. Какие проекты у Стрейвена имелись с Сильвертоном. У этого было и добавочное преимущество — это отвлекало его, пока я карабкался по кабелю.

Когда два детектива-человека переглянулись, Ник снова выдохнул.

Не дожидаясь, когда его попросят, он принялся подробно пересказывать свой разговор с сотрудником Стрейвена за минуты до его смерти.

Конечно, он не упоминал Уинтер.

Он вообще не упоминал Уинтер.

— Ты мог бы позвонить Гертруде, — мягко напомнил ему Морли. — Получить одобрение. Это немного спасло бы наши задницы… если бы что-то из этого потребовалось для повесток и того подобного. Или, боже упаси, если бы нам пришлось вызвать тебя для дачи показаний.

Ник нахмурился.

— С каких пор показания вампира служат основанием для повестки? И уж тем более как доказательство на судебном слушании?

— Ты же записал разговор, верно? — спросил Морли.

Ник нахмурился. Он не отключал свою гарнитуру.

— Должно быть, всё записалось, — сказал он мгновение спустя.

— Иисусе, — Джордан помрачнел. — Насколько ж ты сегодня не в себе? Будь ты человеком, я бы поклялся, что ты пьян…

Но Морли отмахнулся от него, явно не желая отвлекаться.

— И это всё, что ты получил от него? — спросил он. — До того, как Кейса застрелили, имею в виду? Какая-то технология, имеющая отношение к вампирскому яду?

После кивка Ника Морли нахмурился, и его лоб избороздили морщины.

— Что это может быть за технология? — спросил он. — И… без обид… но какой от неё прок? Вампиры не так уж необычны. Вампирским ядом в наши дни никого не удивишь… особенно учитывая, что чёрный рынок им кишит.

Ник поколебался, затем снова пожал плечами.

— Не знаю, — признался он. — Но в разуме парнишки определённо творилось нечто странное. Я никогда прежде такого не видел.

«И Уинтер такого тоже никогда прежде не видела…» — беззвучно добавил его разум.

— Парнишки? — Морли хмыкнул. — Ты имеешь в виду Кейса? Тридцативосьмилетнего мужика, которого ты таскал на спине?

Проигнорировав его сарказм, Ник кивнул.

— Да. Части его разума… его воспоминания… просто… — он покосился на Джордана. — Пропали. Исчезли. И не таким образом, который я бы назвал «нормальным».

— Опиши, как воспоминания могут пропасть «нормально», Миднайт, — сказал Морли.

Нику пришлось сдержаться, чтобы не закатить глаза.

Морли имел привычку прикидываться дурачком, когда выуживал информацию.

Иногда это бывало чуть ли не оскорбительным.

— Вы уже знаете это, — Ник хмыкнул и слегка вздрогнул, когда попытался выпрямить раненую ногу, которая затекала от долгого пребывания в одном положении. — Вампиры могут воздействовать на воспоминания. Если от Кейса регулярно кормились… скажем, его любовник-вампир или даже Стрейвен, если это прописано в трудовом договоре… тогда возможно, что некоторые его воспоминания сделались смутными или вообще отсутствовали.

Ник покосился на Джордана, который вдруг нетипично притих.

— Здесь всё иначе, — добавил он, посмотрев на Морли. — Такое чувство, будто в голове парня были просто… мёртвые зоны, наверное, можно так выразиться. Он становился очень взволнованным, когда я пытался расспрашивать его о чём-то, связанным с этими темами.

— Что это были за темы? — резко спросил Морли. — Насколько ты можешь сказать?

Ник взглянул на него, говоря терпеливо.

— Технология. Технология, связанная с вампирским ядом, или что там у них. Кейс сделался очень странным и настороженным, когда я спросил, что делает эта технология. Он практически впал в истерику, когда я поинтересовался, кого боится Стрейвен, кто хочет заполучить эту технологию… и кто может угрожать Стрейвену для этого.

— А потом его застрелили? — уточнил Джордан. — Кейса?

Ник перевёл взгляд на другого детектива, затем кивнул.

— А потом его застрелили.

— До того, как он дал тебе имя?

— Я не получил имени, — подтвердил Ник, поколебался, затем добавил: — Я всё же выведал у него, что этот некто может быть не человеком. Он сделал загадочный комментарий о том, что контактное лицо «не одно из наших». Я не сумел узнать, что он имел в виду.

— Значит, вампир? — в этот раз Морли.

— Возможно, — когда старший человек вздёрнул бровь, Ник поправился: — Наверное. Но я не могу сказать точно. Я правда не знаю.

— И ничто из этого не отвечает на вопрос, кто атаковал здания, — сказал Джордан, привлекая к себе взгляды Морли и Ника. — Ты говоришь, что, по-твоему, кто-то ударил по обоим зданиям, и Стрейвен знает… или подозревает… кто это сделал. Ты говоришь, что Стрейвен, возможно, убил собственного сотрудника, чтобы эти подозрения не попали к тебе и к полиции Нью-Йорка. И ты говоришь, что всё это делалось ради защиты какой-то вампирской «технологии», у которой есть потенциальное применение в армии. Верно?

Ник обдумал слова другого мужчины.

Затем один раз кивнул.

— Верно, — сказал Ник. — Да.

— Что ж, это целая куча сложного ничего, — сказал Морли с нескрываемым раздражением. — Ты ещё что-нибудь от него узнал? Пока накачал своим ядом и тащил вверх по чёртовому тросу лифта?

Подумав над этим, Ник пожал плечами.

— Видимо, у меня красивая задница, — произнёс он невозмутимо.

Последовало молчание.

Затем Джордан фыркнул, откинувшись на спинку кресла и покачав головой.

— Продолжай в том же духе, «Гавайи 5.0», — хмыкнул он, невольно слегка улыбаясь. — Может, я организую тебе ещё одно пулевое ранение.

— Наши пистолеты иногда тоже рикошетят странным образом, — добавил Морли, показывая на своё оружие в кобуре под пальто. — Это вообще сумасшедший мир, Миднайт. Пули могут угодить куда угодно… даже в такие симпатичные задницы, как у тебя.

Глядя на этих двоих, Ник не сумел сдержаться.

Он расплылся в широкой улыбке.

***

Медицинский вертолёт прибыл за Ником через несколько минут.

Стрейвен последовал за парамедиками на крышу после того, как они пристегнули Ника к складной каталке и наложили на бедро полуорганическую шину, чтобы удерживать кость на месте.

С помощью какого-то навороченного наладонника следующего поколения люди Стрейвена уже просканировали всю его ногу и пулевое ранение в комнате, где его допрашивали Морли и Джордан. Они передали результаты сканирования прибывшим на место медикам.

Заметив несколько осколков кости в ране, они решили наложить шину, чтобы предотвратить перелом или смещение кости, пока они будут добираться до вампирской больницы.

— Сколько времени им понадобится? — спросил Стрейвен у первого парамедика-вампира. — Они выпустят его этим вечером?

Она бросила на Стрейвена ровный взгляд, явно понятия не имея, кто они такие.

— Он вампир, — сказала она таким же бесстрастным тоном. — Естественно, они выпустят его уже этим вечером. Они проверят положение кости рентгеном получше того, что у нас имеется при себе, убедятся, что всё нормально, и наложат ему гипс, чтобы он не похерил свою ногу ещё сильнее, чем сейчас. Он выйдет оттуда через час… максимум через два.

Стрейвен расплылся в улыбке.

— Великолепно, — сказали они, улыбаясь Нику.

Игнорируя раздражённый взгляд, которым наградил их Джордан, Стрейвен сосредоточился исключительно на Нике.

— Тогда я настаиваю, чтобы мы сегодня всё же поужинали, детектив, — Стрейвен глянул на Джордана. — …Вы и детектив Морли, конечно, тоже приглашены.

Ник покосился на Джордана.

Его реакция практически зеркально вторила тому, что он видел на лице человека-детектива.

— Нет, — сказал Ник. — Спасибо. Думаю, мне хватит веселья на один день…

Джордан скрыл смешок кашлем, поднеся руку ко рту и отворачиваясь.

— Бред! — заявил Стрейвен, словно не видя их реакции. — Я уже поручил кое-кому привезти тебе одежду… и очаровательная Уинтер, конечно, тоже присоединится к нам.

В этот раз Ник не скрывал недовольства.

— Что? Нет. Я уже отказал тебе в этом, Стрейвен…

— Боюсь, я не послушал. И теперь уже слишком поздно. Мои люди уже ждут её в гараже твоего здания, пока мы говорим, — сказал Стрейвен, улыбаясь ещё шире. — Другие мои работники занимаются подбором её одежды к ужину, конечно же, из одного из моих самых любимых бутиков. Они уже получили мерки из первых уст… в том числе и размер обуви. Разумеется, всё за мой счёт.

Видя ошарашенный и всё более разъярённый взгляд Ника, Стрейвен рассмеялся.

— О, не волнуйтесь, детектив… уверяю вас, они вели себя чрезвычайно вежливо. И все сотрудники, которых я послал, были людьми. Более того, мы предварительно позвонили. Они готовы ждать её столько, сколько потребуется. Она сообщила им, что предпочтёт принять душ, пока они раскладывали купленную для неё одежду. Между прочим, она уже выбрала одежду на вечер для вас. Всё будет ждать вас в госпитале по прибытию.

«Уинтер? — послал Ник, устремляясь к ней своим разумом. — УИНТЕР! Ты меня слышишь?»

Он выждал мгновение.

«ОТВЕТЬ МНЕ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ…»

— Я очень надеюсь, что вы не возражаете, детектив, — мягко сказал Стрейвен, похлопывая Ника по плечу и шагая рядом с его каталкой, пока медики вывозили её из лифта на крышу, где бушевал ветер. — Она, похоже, ни капли не возражала против ужина. Я подумал, что и вы не станете возражать, раз она так не хочет оставаться в стороне…

«УИНТЕР! — заорал Ник в том пространстве. — УИНТЕР! ТЫ ГДЕ? ЛУЧШЕ БЫ ТЫ НЕ БЛОКИРОВАЛА МЕНЯ, МАТЬ ТВОЮ!»

Его приветствовала тишина.

Он гадал, не начала ли кровная связь между ними выветриваться, поскольку прошло четыре-пять часов с тех пор, как он в последний раз кормился от неё.

Однако он в этом сомневался.

Нет, что-то ему подсказывало, что она прекрасно знала, зачем он её зовёт… и по этой самой причине не впускала его.

Он уже хотел связаться с ней по гарнитуре, когда в его ухе раздался голос Джордана, передаваемый по тому же устройству.

— Морли хочет, чтобы ты пошёл, — сказал Деймон по субвокалке. — Он говорит, что тебе стоит разузнать всё возможное о той вампирской технологии, про которую говорил тебе Кейс… и о том, имеется ли она в распоряжении Стрейвена. Посмотри, вдруг Стрейвен захочет поговорить с тобой, когда нас рядом не будет. Морли также считает, что тебе стоит позволить ему пригласить мисс Джеймс, раз он явно хочет её присутствия. При условии, что мисс Джеймс не против подыграть.

Помедлив, Джордан добавил:

— …Морли говорит, что мы даже можем оформить её как информатора, если она захочет. Мы ей заплатим.

Ник наградил его открыто изумлённым взглядом.

Джордан лишь невозмутимо пожал плечами.

— Стрейвен явно хочет чего-то от тебя, — сказал Джордан. — И от неё. Посмотри, вдруг тебе удастся выяснить, что ему нужно. В данный момент у нас есть лишь куча ничего, Миднайт.

Ник подумал над этим, пока шум лопастей, вращавшихся над его головой, становился оглушающим. Он слегка вздрогнул, когда два медика убрали колёсики каталки, подняли его и плавно занесли в заднюю часть вертолёта.

Он глянул на Стрейвена, затем на Джордана.

— Ладно, — сказал он, говоря громко, чтоб перекричать лопасти вертолёта.

Он не потрудился пояснить, к кому из них он обращается.

Однако когда медик закрыл за ним двери вертолёта, Ник осознал, что ему очень нужно сделать одну остановку перед тем, как он отправиться потакать Стрейвену и полиции Нью-Йорка, сдавая себя самого и свою девушку напрокат на один вечер.

Вспомнив слова Стрейвена о том, что его люди уже в здании Ника и ждут, когда Уинтер примет душ, переоденется в новую одежду и спустится, Ник нахмурился.

Эта остановка должна быть чертовски быстрой.

Глава 16 Услуги

В больнице Ник донимал их, чтобы работали быстрее.

Он позволил им сделать один рентген.

Он позволил им наложить на его бедро гибкий полуорганический гипс после того, как они закрыли саму рану тканевым клеем — какой-то пенистой-липкой-клейкой субстанцией, выходящей из тёмно-зелёного органического инструмента, напоминавшего пистолет с горячим клеем.

Он отмахнулся от бесконечных предупреждений, рекомендаций для купания, всего того, что он не должен был делать со своей ногой, пока она полностью не зажила, и от прочего дерьма.

Вернувшись после первого рентгена, он обнаружил в своей палате одежду, ждавшую его. Это была его одежда.

Уставившись на неё, Ник не был уверен, хочет ли он знать, кто на самом деле подобрал для него вещи — Уинтер или кто-то другой.

Выбросив из головы мысленный образ Уинтер, окружённой людьми Стрейвена, особенно теперь, учитывая, в каком состоянии они оба находились, Ник скинул с себя остатки лаймово-зелёных штанов, бросив обрывки ткани на пол. Не медля, он тут же стащил через голову грязную и заляпанную кровью рубашку в гавайском стиле.

Полностью раздевшись, он провёл несколько минут в маленькой ванной с душем, смывая пот и кровь с тех частей тела, которые не очистили перед наложением полуорганической повязки на бедро.

Затем он надел нижнее бельё, аккуратно натянул тёмные брюки в армейском стиле поверх гипса на ноге, продел ремень в шлёвки и застегнул спереди, и только потом натянул через голову чистую рубашку. Штаны, может, и были рабочими, но рубашка оказалась более официальной, чем те, которые он носил обычно — наверное, это и уместно, учитывая то, куда Стрейвен наверняка потащит их на ужин.

Эту строгую тёмно-зелёную рубашку он купил в Лос-Анджелесе; сейчас она более тесно облегала его тело, чем он помнил — вероятно, из-за мышечного веса, который он набрал, будучи профессиональным бойцом, особенно в плечах и груди.

Странно было думать о том, куда он в последний раз надевал её в Лос-Анджелесе. Там он время от времени ходил в ночные клубы, хотя бы для того, чтобы подцепить живое тело для кормления.

Думая об этом сейчас, Ник чувствовал себя странно виноватым.

Через несколько секунд он выбросил это из головы, чувствуя часики, тикавшие над его головой.

Он покинул палату, направился прямиком в регистратуру и сообщил им, что выписывается. Он поставил виртуальную подпись на всех бланках, которые они поместили перед ним, и вышел оттуда через считанные минуты, совсем немного прихрамывая от гипса и раны. Его ощущение равновесия также слегка сбилось из-за кучи обезболивающих, которые он заглотил, не запивая, как только техники оставили его в покое.

Его организм довольно быстро выжжет наркотики.

А пока что он не хотел рекламировать факт своего ранения.

Только не там, куда он направлялся.

Он поймал робо-такси на круговой подъездной дорожке перед больницей. Когда машина остановилась, он забрался внутрь, отсканировал свой штрих-код и по памяти набрал адрес, а в гарнитуре послал сигнал по другому виртуальному номеру.

Она тут же ответила.

— Где ты? — спросила она.

Ник заметил в уголке огонёк субвокалки и хмыкнул.

— Я собирался задать тебе тот же вопрос, — ответил он. — Судя по твоему приватному режиму, ты со Стрейвеном?

— Ещё нет. Только что села в машину. Ты закончил в больнице?

— Да. Но не говори это людям Стрейвена, — Ник неохотно поколебался, зная, что ей это не понравится. — Мне нужно кое-куда отлучиться, дорогая. Это имеет отношение к делу. Можешь потянуть время? Быть очаровательной, но не слишком очаровательной, пока я туда не доберусь? Я недолго…

— Куда, Ник? — её тон уже сделался настороженным. — Куда ты собрался?

Ник вздохнул.

Он попытался подобрать слова для ответа, но не пришлось даже утруждаться.

— Нет, — её голос прозвучал ледяным даже через субвокалку. — Исключено, Ник. Нет. Ты с ума сошёл? Тебя только что подстрелили…

— Будет лучше, если я сделаю это сейчас, — сказал Ник, перебив её прежде, чем она успела разбушеваться. — Будет лучше, если мы разберёмся с этим прямо сейчас, Уинтер. До того, как я поговорю со Стрейвеном. Иначе мы можем всю ночь задавать неверные вопросы. Лучше сразу отправиться к первоисточнику. Как минимум, я буду знать, чего искать не стоит. При условии, что я вообще сумею получить какую-то стоящую информацию…

— Почему ты решил, что они тебе хоть что-то скажут, Ник? И уж тем более, откуда ты знаешь, что этому можно верить? Я не сумею читать их через тебя…

— Я это понимаю.

— Так какой смысл? Зачем вообще задавать вопрос, если ты понятия не имеешь, правдив ли ответ?

Ник задумался над этим.

По-прежнему размышляя, он хмыкнул.

— Я честно не знаю, — признался он. — Но я думаю, что он действительно может сказать мне правду. Ну… — поправился он. — Скажем так, я думаю, что пойму, можно ли определённо исключить его или определённо не исключить его. Это фишка между прародителем и отпрыском…

— Ник… Не надо.

В своём сознании он видел, как она качает головой.

— Ты сказал, что покончил с ними, — произнесла она. — Ты сказал, что с этой частью твоей жизни покончено, Ник. Ты сказал, что всё завершилось…

— Я с ними покончил. Всё завершилось…

— Они так не подумают, если ты начнёшь заявляться к ним на порог.

И вновь он почти видел, как она хмурится.

— Он с удовольствием воспользуется любым поводом вернуться в твою жизнь, Ник, — тихо добавила она. — Ты сам мне так сказал. Ты сказал это буквально прошлой ночью. Ты сказал мне, что это по-прежнему тебя беспокоит… что иногда ты чувствуешь на себе взгляды и задаёшься вопросом, не он ли это.

— Уинтер, не попрекай меня этим…

— Ничем я тебя не попрекаю, — перебила она с беспокойством в голосе. — Я напоминаю тебе то, что ты сам мне говорил. Что ты уже знаешь об… этой персоне.

Ник вздохнул.

Он понимал, что она говорит.

Он знал, что она абсолютно вправе говорить это.

Он также знал, что она ревнует.

Но прежде всего он знал, что он прав.

Эту остановку нужно сделать.

Он должен хотя бы попытаться.

— Я детектив, — сказал он после паузы. — Моя работа — проверять версии, Уинтер, — когда она промолчала, он добавил: — Слушай. Это может оказаться хорошими новостями. Если выяснится, что они с этим связаны, Морли и полиции Нью-Йорка, скорее всего, придётся снять меня с дела. Учитывая мои прошлые связи с группировкой, моё участие в расследовании слишком усложнит процесс. Возможно, это позволит мне соскочить с крючка, Уинтер. Ну, знаешь… хотя бы уберёт прицел с моей спины.

Она презрительно фыркнула.

— Боже. Ты действительно считаешь меня тупой, да? — нетерпеливо потребовала она. — Ник, да Морли слюнями изойдёт, если узнает, что сможет использовать тебя для проникновения в ряды Белой Смерти. Ты это знаешь. Я это знаю. И единственное, что не даёт мне отматерить тебя в данный момент — это тот факт, что ты не сообщил Морли, что собираешься сделать это. Ну, или я думаю, что ты не сказал…

— Не сказал, — быстро подтвердил Ник.

— Видишь? — парировала она чуть жёстче. — Ты прекрасно понимаешь, что слова «конфликт интересов» слетят с губ Морли чуть ли не в последнюю очередь. Стоит тебе только намекнуть, что ты по-прежнему имеешь туда доступ, как он при любой возможности будет отправлять тебя к ним для разведки и расспросов. Более того, ты знаешь, что это правда, иначе не стал бы делать это за их спинами…

— Ладно, — пробормотал Ник. — Твоя взяла.

— Но ты всё равно совершишь это безумие?

— Я буду осторожен.

Она выдохнула от раздражения… или злости… или и того, и другого.

— Ладно, — сказала она мгновение спустя. — Ладно. Я отвлеку Стрейвена…

Ник начал облегчённо выдыхать, но она его перебила.

— …Но предупреждаю, Наоко. Задержишься дольше, чем на час, и я приду за тобой, — она помедлила, давая её словам отложиться в сознании. — …Ты прекрасно знаешь, что я могу тебя найти. Ты прекрасно знаешь, что я найду тебя, если ты не вернёшься в указанный срок. Один час, Ник. Не обсуждается.

Ник почувствовал, как вся кровь отлила от его лица.

Он представил Уинтер там, в окружении личностей, которых он собирался увидеть.

Его грудь сжалась, точно чьи-то пальцы стиснули его вампирское сердце.

— Нет, — прорычал он. — Ты этого не сделаешь, чёрт возьми. Мать твою, Уинтер, если ты хоть подумаешь…

Но она уже повесила трубку.

***

Он подумывал перезвонить ей.

Решив, что лучше дать ей остыть, он вместо этого позвонил Кит, мысленно подгоняя робо-такси быстрее маневрировать в трафике и как помешанный проверяя время на гарнитуре.

Кит не ответила после первых нескольких гудков.

Он переключился на экстренную частоту… и добавил громкости.

— ЧТО? — рявкнула она, отвечая. Её лицо появилось перед его глазами, когда она включила визуальное сопровождение. И выглядела она разъярённо. — Чего ты хочешь, Ник? Чего?

Он нахмурился, настороженно глядя на неё.

— Я так понимаю, ты всё ещё злишься.

Последовало молчание.

Затем она покачала головой, скрестив на груди татуированные руки и в неверии уставившись на него.

— Ты хоть знаешь, сколько я прождала в том бл*дском месте? Знаешь?

— Нет, — произнёс он смиренным тоном.

— А хочешь знать?

— Не особенно, — Ник вздрогнул под её холодным взглядом, и угрызения совести вновь накатили жёсткой волной. — Ты хочешь услышать, что случилось? Или нет?

— Не особенно, — парировала она, выпятив подбородок.

Она снова скрестила руки на груди.

Ещё несколько секунд она просто сверлила его сердитым взглядом.

Он поколебался, затем показал ей изображение своей ноги в гипсе.

— Меня подстрелили, — сообщил он. — Это поможет?

— До того? Или после того, как ты меня кинул?

Он подумал.

— После, — неохотно признался он.

— Тогда нет, Ник, — прорычала она. — Это не поможет.

Глядя на её молодое сердцевидное лицо, он обречённо вздохнул.

— Мне правда очень жаль… — начал он.

— Где ты был? — рявкнула она прежде, чем он мог продолжить, и противореча собственным словам. — Где ты был, чёрт тебя дери, Ник?

Он снова поколебался, затем пожал плечами и сказал ей правду.

— Ты поверишь мне, если я скажу, что проспал? — произнёс он.

— Что? — она моргнула, с непониманием уставившись на него. — Нет, я тебе не поверю. Вампиры не спят…

— Вот только ты уже знаешь, что это неправда, — сказал он, вздыхая. — Понимаю, это звучит безумно, и я не могу это полностью объяснить… но я действительно проспал, Кит.

Поколебавшись, он ощутил, как его смущение усиливается. В то же время он сильно подозревал, что в этот раз не удастся отмазаться какой-то выдуманной историей.

— Я был с Уинтер, — признался он. — Вот почему я хотел приватности прошлой ночью. Вот почему я позвонил тебе в три часа утра. Потому что я был с ней.

— Так… что? Уинтер тебя усыпляет?

Ник вздрогнул, стискивая челюсти.

— Я не знаю, — сказал он, прочищая горло и показывая неопределённый жест. — Она уснула. По какой-то причине я уснул вслед за ней. Видимо, я реагирую на неё… иначе.

Воцарилось очередное молчание.

Когда Ник всмотрелся в лицо молодой девушки, она тоже глядела на него, озадаченно поджимая губы.

— В этом нет никакого смысла, Ник.

— Я и не обещал, что в этом будет смысл, — выдохнув, он показал очередной уклончивый жест. — Честно, я бы завёл будильник. Но как ты и сказала… вампиры не спят. Я не ожидал, что это будет проблемой. По правде говоря, я думал, что к четырём часам уже буду работать.

— Когда ты проснулся?

— Примерно через полтора часа после того времени, когда мы должны были встретиться.

— Почему ты не позвонил мне тогда?

— Тут тоже всё сложно.

Он помедлил, не желая добавлять, что после пробуждения вёл себя как пьяный, до нелепости перевозбуждённый и слегка чокнутый параноик.

— …Меня разбудил Джордан, — сказал он после небольшой паузы. — Он послал мне экстренный сигнал полиции Нью-Йорка примерно в пять или шесть часов. К тому времени я уже пропустил множество сообщений от него и Морли. Я также опоздал на встречу, на которой мне надо было присутствовать. На интервью, связанное с расследованием, так что дело довольно срочное. Касаемо той ситуации со Сфинксом.

— Как тебя подстрелили?

В этот раз в её голосе прозвучало любопытство.

Странно, но от того, что она смягчилась, Ник почувствовал ещё больше угрызений совести.

— Это неважно, — сказал он. — Слушай, Кит. Я очень сожалею. И я сделаю всё возможное, чтобы загладить вину. Предлагая это прошлой ночью, я абсолютно искренне собирался сводить тебя сегодня на сёрфинг. Я совершенно точно собирался быть там. Чёрт… я даже ждал этого с нетерпением.

Снова молчание.

Затем Ник почувствовал, как она начинает неохотно прощать его.

— Ну, теперь ты должен мне как минимум два урока, здоровяк…

— Пять, — перебил он. — Как минимум. Может, десять.

Между ними вновь воцарилось молчание.

— Но… — начала она, умолкнув.

— Но? — Ник нахмурился, искренне поражённый. — Но что?

— Но… это не единственная причина, по которой ты позвонил, — сказала она, проводя пальцами по своим колючим волосам. — Тебе что-то нужно. Так? Вероятно, в связи с этим делом, которое ты расследуешь. Иначе ты бы просто позвонил мне утром.

Ник подумал над этим

Затем, выругавшись себе под нос, он осознал, что она права.

— Ага, — неохотно сказал он. — Кажется, мне не помешает твоя помощь.

Она расхохоталась.

— Бл*дь, ты такой предсказуемый, Ник. Ты это знаешь?

— Прости. Это не основная причина, по которой я звоню…

— Естественно, — но она казалась забавляющейся, а не сердитой. — Что такое? Что тебе нужно? И почему бы тебе ради разнообразия не действовать через ИИ полиции Нью-Йорка? Вместо того чтобы обращаться со мной как с твоей личной рабыней-хакером?

Ник вздохнул, вновь копируя человеческие повадки.

— Две вещи, — сказал он. — И отвечая на твой вопрос о Гертруде, Морли и/или Джордан, возможно, уже поручили это полицейскому ИИ. Просто я знаю, что у тебя есть лучший доступ через серверы М.Р.Д., не говоря уж об «Архангеле». И я уж молчу о том, что ты крутой гений-хакер, а Гертруда — просто жалкая машина…

— Ага. Ладно. Поняла, — она сдула чёлку с глаз. — Нет необходимости умасливать меня своей неискренней манипулятивной лестью, Ник. Ты только опозоришь себя… даже если каждое твоё слово правдиво, — она вздохнула, положив руки на бёдра. — Так что? Что за услуга?

Сделав вдох, в котором он не нуждался, он рассказал ей всё.

Он начал с нападения на Сфинкса.

Затем он объяснил всё, что узнал о так называемой «технологии», пока карабкался по кабелю лифта. Он рассказал, что это как-то связано с вампирским ядом. Он постарался пересказать каждую деталь, каждый нюанс того, что он почувствовал и увидел в разуме Кейса, а также те немногие сведения, которые они узнали при первом взрыве в Сфинксе.

Закончив, Ник почувствовал, как она размышляет.

— Итаааак… — сказала она, постукивая одним пальцем по губам и растягивая слово. — Я подумываю о каналах чёрного рынка. Начать с вампирских и человеческих террористических. Покопаться в правительственных источниках. Посмотреть, не выставлено ли на аукцион нечто, подходящее под твоё описание. К этому ты ведёшь?

Она подняла взгляд, нахмурившись, и её усовершенствованные глаза отразили свет.

— Тебе ведь это нужно, верно? — переспросила она. — Ты ищешь потенциальных покупателей? Потенциальных продавцов? Может, того, кто пытается отпугнуть других потенциальных кандидатов?

Ник с облегчением кивнул.

Этой девчушке никогда не приходилось много объяснять.

Вероятно, потому что она была раз в десять умнее его.

— Именно так, — сказал он, позволяя этому облегчению отразиться в его голосе. — Если сумеешь связать это со Стрейвеном, ещё лучше. Но настоящий приоритет — выследить и желательно узнать реальную личность того, кто хочет это купить. Конечно, любая информация относительно технологии, подходящей под эти параметры, тоже будет чрезвычайно полезна. Кто хочет её получить. Что она делает. Как долго она на рынке. Возможно, рассматривают несколько кандидатур покупателей. Серьёзно, всё, что ты сможешь мне сказать. В том числе и то, где она сейчас… то есть, кто имеет доступ к прототипу или техническим характеристикам. Мы понятия не имеем, были ли уничтожены ныне существующие версии. Или что-то было украдено.

— Но ты думаешь, что у Стрейвена по-прежнему имеются копии?

— Да, — сказал Ник. — Я так думаю. В основном из-за сегодняшних взрывов и реакции Стрейвена. Думаю, тот, кто хочет эту технологию… или наоборот, не хочет, чтобы она имелась у Стрейвена… или не хочет, чтобы Стрейвен её продал… или ещё что-то… вот он использует атаки как способ послать сообщение.

— А сообщение у нас «отдай нам все копии, иначе мы уничтожим всё твоё наследие»? — снова постукивая пальцем по губам, она помедлила, раздумывая. — Почему просто не убить его? Стрейвена? Разве он действительно единственный, кто знает об этой штуке теперь, когда его партнёра убили?

Ник пожал плечами, поднимая руки.

— Понятия не имею. Но может, тот, кто стоит за взрывами, так думает?

— Ну, а может, Стрейвен так утверждает… чтобы остаться в живых, — сказала она. — Может, он прячет технологию по этой самой причине. Может, он знает, что как только она уплывёт у него из рук, он труп.

Ник кивнул, размышляя над этим.

— Может быть, — признал он.

Она кивнула, явно всё ещё думая.

— Ладно, — сказала она. — Ну, я могу копнуть в этом направлении. Я также посмотрю, что удастся нарыть на Сильвертона. Может, он приторговывал на стороне или типа того. Может, за взрывами стояли разные люди…

Ник кивнул, вновь ощущая импульс благодарности за то, как быстро работал её мозг.

— Ага, — сказал Ник. — Эта мысль тоже приходила мне в голову.

— У тебя есть теория? — спросила она, выгибая бровь.

Ник покачал головой.

— Ничего достаточно связного, чтобы называть это настоящей теорией. Но мне приходило в голову, что Стрейвен, возможно, убил Сильвертона. При условии, что Стрейвен не врал Кейсу, эта «технология» стоит больших денег. Такие деньги склонны толкать людей на глупые поступки. Возможно, один из них пожадничал… решил, что не хочет делиться. Если это был Сильвертон, и он уже готовил сделку, то другая сторона не в восторге от его скоропостижной кончины. Особенно если деньги уже были уплачены. Покупатель может винить Стрейвена и требовать, чтобы Стрейвен передал продукт. Стрейвен, ясен пень, не желает этого делать, пока им тоже не заплатят.

Ник наблюдал за Кит, поджавшей губы.

— Это… весьма конкретно, Ник, — сказала она после небольшой паузы. — Но логично.

— В данный момент это всего лишь теория, — сказал он. — Но если ты сможешь проверить для меня тёмные рынки, вампирский и человеческий, буду очень благодарен. Это хотя бы исключит несколько вещей.

— Нет проблем. Я запущу поиск сегодня вечером перед уходом.

Она поколебалась.

Он почти не заметил это на её лице, но почувствовал на линии.

Он чувствовал, что теперь она хочет спросить его о чём-то другом.

В итоге она вздохнула, заговорив тише.

— Что между вами двоими? — спросила Кит.

Ник ошарашенно моргнул.

— Нами? — переспросил он. — Между мной и Стрейвеном? Ничего. Я думаю, что они слегка засранцы. Но я не ухлёстываю за ними или типа того…

— Нет, — она покачала головой, глядя на него через виртуальное пространство как на идиота. — Не между тобой и Стрейвеном. Иисусе, Ник. Между тобой и мисс Джеймс. Она мне вполне нравится, не пойми меня неправильно… но вы двое…

Она умолкла, и Ник увидел, как она покраснела.

Он видел, что она думает о нём и Уинтер, и что именно она пыталась описать. Молодая девушка покачала головой, и Ник впервые заметил, что она перекрасила волосы. Вместо платинового блонда, который он помнил, её короткие колючие волосы отливали серебристо-голубым с розовыми акцентами в искусственном освещении места, где она находилась.

— Вместе вы странные, — сказала Кит наконец. — Ты это понимаешь, верно? Ты и Уинтер. Вместе вы… ведёте себя реально странно.

Ник кивнул, не зная, что тут сказать.

— Да, — сказал он, вторя её выдоху. — Я знаю.

— Что это? — голос Кит сделался любопытствующим, почти осторожным. — Ну, то есть… в некотором роде вы напоминаете давно женатую пару. В то же время я честно беспокоюсь, как бы она не убила тебя во сне. Или как бы вы не оказались в тюрьме.

Ник вздрогнул.

Последняя часть была слишком больной мозолью.

Помедлив и задумавшись перед ответом, он стиснул зубы.

Затем он практически сказал ей правду.

— Да уж, — сказал он. — Ты не ошибаешься. Во всём, — поколебавшись, он добавил: — Но я начинаю думать, что не буду избегать этого… избегать её, имею в виду. Мисс Уинтер. Думаю, этот корабль уже уплыл.

Кит издала фыркающий смешок.

— Да уж. Действительно, Наоко.

Когда Ник вскинул бровь, она ошеломлённо покачала головой.

— Честно говоря, — произнесла она. — Я удивлена, что вы продержались так долго. Мы делали ставки, знаешь ли, на то, как долго продлится этот ваш «разрыв». Мы думали, что он закончится больше месяца назад, если честно. И на то, как вы сойдётесь, мы тоже заключили пари. Когда я смотрела в последний раз, больше всего денег было поставлено на сценарий, где мисс Джеймс заявляется к тебе на порог с мачете…

— Не говори мне, — сказал Ник, поднимая ладонь. — Серьёзно. Я даже не хочу знать, кого ты имеешь в виду, говоря «мы» в плане всей этой ситуации со ставками…

— О, я уверена, что ты можешь догадаться, — Кит широко улыбнулась. — В любом случае, как ты и сказал, теперь это неважно. Вы, ребята, не расстанетесь, Ник. Не по-настоящему. Я это понимаю. Если честно, я болею за вас обоих. Даже если подозреваю, что это усложнит мне работу в плане скрывания вас от глаз М.Р.Д… И, ну, знаешь… сохранения вам жизни.

Помедлив, она добавила будничным тоном.

— Это было очевидным для нас уже давненько, знаешь ли. Что ты её любишь.

Последовала очередная пауза.

Затем Кит издала смешок.

— Я только что наградила тебя сердечным приступом? — поинтересовалась она, её взгляд и голос сделались насмешливыми. — Все твои боящиеся близости нервные окончания кричат «БЕГИ! СПАСАЙ СЕБЯ!»?

Ник фыркнул, качая головой.

— Ты заноза в моей заднице.

— Но ты её любишь. Верно?

— Я не собираюсь обсуждать свою личную жизнь с острячкой…

— Но это «личная» жизнь, — самодовольно сказала она. — Это практически отвечает на мой вопрос.

— Как скажешь, ребёнок.

Усмехнувшись, она пожала плечами.

— Помни, этот «ребёнок» имеет доступ ко всем камерам наблюдения за тобой, здоровяк. Ты бы удивился, если бы узнал, как много видит этот «ребёнок». И как много она уже знает о твоей «личной» жизни.

Закатив глаза, она пробормотала:

— …Хотя, конечно, в последнее время всё было довольно скучно. Если, конечно, ты не считаешь увлекательным нелегальное порно с видящими и полуорганические секс-игрушки. Мне лично это кажется немного грустным…

— КИТ! — прорычал Ник.

Она рассмеялась.

— Что? Это ты то и дело называешь меня ребёнком. Если ты собираешься играть роль отсутствующего родителя, то я получаю право играть свою роль и временами шокировать тебя до усрачки. Хочешь послушать про мою сексуальную жизнь, папуль?

— Нет, — прорычал он.

— Всёравно послушаешь. Этим вечером у меня намечается очень горячее свидание, Наоко. Я встретила обалденную цыпочку в клубе в прошлые выходные. У неё изумительный язык… полностью покрытый сенсорными тату и полуорганическими пирсингами. Я надеюсь увидеться с ней сегодня, после того как запущу для тебя поиск. Она будет ждать меня в клубе Змея и…

— На-на-на-на-на… — перебил Ник и прижал руки к ушам, зная, что она увидит его по виртуалке. — …Я тебя не слышу-у-у….

Она усмехнулась, качая головой.

— Для такого извращенца ты реально старикан, — сообщила она ему.

— Ага, — он вздохнул. — И не говори.

Последовала очередная пауза.

Затем Ник вздохнул, глянув в окно.

Он слегка опешил, осознав, что уже прибыл в нужное место. Робо-такси начало замедляться, въехав в маленький заброшенный переулок.

— Значит, я прощён? — спросил он после этой паузы. — Мне пора, Кит. Я всё ещё при исполнении.

— Когда мы пойдём на сёрфинг? — спросила она внезапно деловитым тоном. — И не говори, что завтра, — резче добавила она. — Тебя только что подстрелили, так что даже не начинай, Ник. Более того, не назначай время на этой неделе. Если вы с Уинтер опять займётесь делами амурными, то вам наверняка понадобится как минимум неделя примирительного секса прежде, чем вы перестанете вести себя как чокнутые…

Ник хмыкнул.

— Без комментариев.

Робо-такси остановилось.

Подавшись вперёд на сиденье, он провёл имплантатом в предплечье и штрих-кодом по платёжному сканеру такси, закрывая счёт и подтверждая оплату. Нажав кнопку открытия двери, он вышел, перенеся весь вес на раненую ногу (которая практически онемела от долгого сидения и обезболивающих) и сморщился от боли.

Стиснув зубы, Ник выпрямился, глядя на здание и дожидаясь, пока боль стихнет.

— Так что… в следующую среду? — спросил он. — В тот вечер у меня по графику нет боя.

— А когда у тебя следующий бой? — спросила она.

— Должен быть завтра, — сказал он, всё ещё глядя на фасад старого кирпичного здания. Он заметил с одной стороны подпалины — следы последнего сражения в Нью-Йорке.

— …Его наверняка отменят, — добавил он. — Мне надо позвонить Фарлуччи, сообщить, что меня подстрелили. Опять, — помедлив, он хмуро посмотрел на чёрный вход в кирпичное здание, замечая уличную камеру, которая повернулась, чтобы запечатлеть его. — Слушай, ребёнок, мне правда жаль тебя прерывать…

— Но ты на работе, — сказала она. — Я понимаю.

Она поколебалась долю секунды, затем добавила.

— Ладно. Ты прощён. Но больше так не делай, Ник.

Он невольно улыбнулся.

— Я изо всех сил постараюсь, ребёнок. Правда.

— …И больше не попадай под пули, — раздражённо добавила она. — Не знаю, что ты делаешь в этой части города, да ещё и в одиночку, но будь осторожен, Ник

Он нахмурился.

— Прекрати следить за мной, чёрт возьми. Разве это не нарушение прав человека — то, что ты постоянно следишь за моим GPS-имплантатом?..

— Нет, — перебила она. — Жаль тебя разочаровывать, Ник… но ты не человек. По закону я могу делать всё, что мне вздумается, бл*дь.

Ник вздрогнул, укоризненно нахмурившись.

— Ауч.

— Правда иногда ранит, здоровяк. А теперь иди и делай полицейские дела. И постарайся не погибнуть. Иначе я очень на тебя разозлюсь.

Прежде чем он успел ответить…

Она повесила трубку.

Подумав над её словами, он помрачнел, затем снова сфокусировал взгляд.

Он обернулся через плечо, видя, как робо-такси выезжает из узкого переулка в сторону главной дороги. Провожая его взглядом, он на мгновение подумал пойти следом… просто убраться отсюда нахер, прямо сейчас, пока он не наделал глупостей.

Он также подумывал задержать такси через гарнитуру, провести штрих-кодом по платёжному сканеру и поставить в режим ожидания, чтобы оно подождало его на случай, если Нику придётся покидать это место в спешке.

Отбросив обе мысли, он без необходимости вздохнул.

Затем он посмотрел на символ, покрывавший большую часть фасада, который состоял из кирпичной стены без окон. Полуорганическая краска, которую они использовали, не была видна в спектре человеческого зрения, и потому неусовершенствованный человеческий взгляд её не замечал.

Для них это была лишь массивная, безликая, покрытая копотью кирпичная стена.

Однако вампирское зрение Ника прекрасно видело этот символ.

Там было изображено детально прорисованное, перекатывающееся рябью, живое изображение двух огромных белых крыльев.

Глава 17 Долг

Ник простоял там на несколько секунд дольше должного.

Он знал, что они уже засекли его наблюдением.

Стиснув зубы, он шагнул к двери, обшитой металлическими пластинами. Излишнее количество заклёпок и в целом закос под темницу казались ему чрезмерными, но, наверное, им надо поддерживать образ. В конце концов, никто не приходил сюда, не зная, куда именно он направляется.

Хотя здешние вампиры не то чтобы прятались.

В противном случае они не стали бы афишировать своё присутствие подобием неоновой вывески на стене. Лишь высочайшая уверенность позволяла им сделать это — уверенность в том, что никто не станет с ними шутить, включая и большинство правоохранительных органов.

Выбросив всё это из головы, Ник резко постучал костяшками пальцев по железной панели. Гулкий, грохочущий звук эхом разнёсся по кирпичному переулку, который он нашёл, пройдя между похожим на склад зданием и прилегающим к нему особняком.

Стукнув пять раз, Ник сделал шаг назад и окинул взглядом улицу, подмечая камеры наблюдения, которые теперь нацелились на него с трёх сторон.

Он знал, что они могли его слышать.

Он знал, что они могли и видеть, и слышать его.

Они просто не торопились открывать дверь.

Нахмурившись, он посмотрел на виртуальный дизайн глаза в стене над дверью, предположив, что там они установили четвёртую камеру. Это определённо подходило к чувству юмора Брика.

Если он прав, то за дверью также ведётся аудио-наблюдение.

— Я здесь, чтобы увидеть Брика, — произнёс Ник угрюмым, но всё равно громким голосом. — У меня есть право. Я кровный. Мне сказали приходить сюда, если я когда-либо захочу контакта.

Тишина.

— Если кто-то может сообщить ему, что я здесь, — начал он, колеблясь. — Или сказать мне, если его здесь нет. Я лишь хочу поговорить…

Дверь внезапно отворилась.

Ник повернулся, рефлекторно сделав шаг назад.

Он осознал, что смотрит на поразительно знакомое лицо.

Вампир стоял на пороге, грациозно наклонившись вбок.

Одно плечо идеально прислонено к металлическому дверному проёму, одна нога изящно согнута поверх другой; лишь голова оставалась ровно в вертикальном положении, контрастируя с телом.

Тёмно-синяя рубашка, которая могла быть сшита из настоящего шёлка, распахивалась на белой как мел мускулистой и абсолютно безволосой груди. Длинные тёмные волосы обрамляли необычное, поразительное, но всё же привлекательное лицо с широкими чертами, высокими скулами, глубокими глазами и сильным подбородком. Его волосы спадали косматой гривой, которая каким-то образом указывала на посещение дорогого салона; даже его косматость казалась почти идеально продуманной, как и лёгкие чёрные пряди в каштановой массе, и заплетённый в косичку хвостик в стиле Чингисхана, удерживавший часть волос сзади, на затылке.

Он смотрел на Ника со слегка приподнятого порога.

Вопреки этому Ник знал, что он на несколько дюймов выше другого мужчины.

Это так в духе Брика — сделать в своём логове такой порог, который давал ему лёгкое психологическое преимущество; просто на случай, если это понадобится.

Вампир смотрел на него с абсолютно неподвижным лицом.

Ник смотрел в ответ.

Теперь, очутившись лицом к лицу с ним, он задавался вопросом, какого хера он здесь делает. Уинтер была права. Приходить сюда было безумием.

— Ну? — протянул вампир.

Тягучий луизианский акцент потряс Ника своей знакомостью.

От этого его разум на мгновение опустел, несмотря на многие годы, прошедшие с тех пор, как он в последний раз слышал этот голос.

— …Ты заходишь, Наоко? — спросил вампир, вскидывая бровь. — Или нет?

Ник почувствовал, как стискиваются его зубы.

Он окинул взглядом переулок, затем обратно посмотрел на своего создателя.

Когда Брик скользнул назад, отступая в тень помещения, Ник осознал, что уже поздно передумывать.

Он уже подписался на это.

Стараясь шагать ровно и не выдавать гипса на ноге или раны под ним, он легко запрыгнул в открытый дверной проём, опираясь на здоровую ногу и следуя за Бриком в тускло освещённое пространство.

Его взгляд метнулся к времени в гарнитуре.

Уинтер сказала, один час.

Прошло уже двадцать минут.

Ему нужно убедить Брика вести себя нормально, бл*дь, и у него есть всего сорок минут до того, как сюда заявится его девушка… и ей наверняка разорвут горло.

То есть, по факту он в полной заднице.

***

Он последовал за Бриком по узкому коридору.

Он невольно заметил, что вампир был босым и передвигался такой же скользящей грациозной походкой, которую помнил Ник.

Почему-то от наблюдения за этим бесшумным как у пантеры передвижением всё накатило стремительной волной.

Не только те годы в Белой Смерти.

Годы до этого.

Годы до войны.

Годы, когда он только адаптировался к тому, кем он стал.

Прежде чем Ник успел взять себя в руки, устаканить свой разум достаточно, чтобы подумать о следующем шаге, физическое пространство вокруг него неожиданно расширилось.

Брик покинул узкий коридор, не замедляя беззвучных шагов, и Ник последовал за ним, но остановился, как только вошёл в просторную комнату с высокими потолками. Он посмотрел вверх и по сторонам в тускло освещённом пространстве, подмечая планировку и ища выходы, и только потом отошёл от тёмного проёма, ведущего в коридор.

Здесь стены и потолок возвышались на несколько этажей, во всю высоту кирпичного склада, отчего складывалось ощущение, будто он только что вошёл в какой-то вампирский загон.

Слева от себя Ник увидел мониторы, занимавшие пространство до середины кирпичных стен в высоту. Большая часть этих экранов показывала купольные звёзды — предположительно, через наружные камеры.

Экраны на нижних уровнях демонстрировали преимущественно новости, только у всех был отключён звук. Ник заметил, что каналы вели трансляции как минимум из шести разных скоплений охраняемых зон: Россия, Соединённые Штаты, Европа, Индия, Африка и Китай.

Лишь у одного монитора был включён звук.

Он находился на самом нижнем уровне.

Вокруг него собралась примерно дюжина вампиров, расположившихся на потёртых мягких диванах с тёмно-пурпурной бархатной обивкой. Все они зачарованно смотрели чёрно-белый фильм на экране с диагональю в метр с лишним.

Ник прищурился, присматриваясь к кадрам, и узнал Хамфри Богарта. Ещё через несколько секунд он осознал, что они смотрят «Мальтийского сокола».

И вновь создалось ощущение, будто он прошёл через машину времени.

Ощутив движение справа от себя, Ник повернулся и увидел, как Брик опустился на кресло с высокой спинкой, которое стояло во главе полукруга других диванов, уже с тёмно-зелёной, а не пурпурной обивкой. Вся эта обстановка, со старомодными креслами с высокими спинками, антикварными диванами, персидскими коврами, стеклянным комодом с хрустальными графинами, наполненными красным вином, виски, коньяком, разными ликёрами, бурбоном, водкой… толстые белые свечи на каминной полке над огромным широким камином слева от Брика… шкура зебры, брошенная на кушетку в углу… декоративные подушки, гигантское серебристое зеркало над камином.

Всё это было так… в духе Брика.

Ник не мог решить, ободряло его или пугало то, что Брик так мало изменился.

Очевидно, он не отделался от своих пристрастий к театральности.

— Иди сюда, Наоко, — сказал вампир.

Его голос звучал сурово, почти холодно.

Ник почувствовал, как его челюсти вновь сжимаются.

Он узнал этот тон.

— У меня мало времени, — ворчливо начал он. — У меня всего лишь несколько вопросов. Я хотел спросить у тебя…

— Иди сюда, Наоко. Немедленно.

В этот раз Ник помедлил лишь на долю секунды.

По-прежнему стискивая зубы, он подошёл прямо к креслу, на котором расположился Брик, и изо всех сил постарался замаскировать хромоту в раненой ноге. Он остановился в нескольких футах перед старшим вампиром и посмотрел на него.

— Серьёзно? — Брик пристально уставился на него, и теперь в его хрустальных глазах проступила капелька алого. — Серьёзно, Наоко? Вот как ты меня приветствуешь? — когда Ник промолчал, он нахмурился её сильнее. — Что же именно я сделал тебе, чтобы заслужить такой уровень неуважения?

Ник выдохнул, не подумав о том, как по-человечески выглядело такое поведение, и ответил.

— У меня правда нет на это времени, Брик, — сказал он. — Если ты не хочешь со мной говорить…

— О, но я очень даже хочу поговорить с тобой, мой дорогой мальчик, — протянул Брик, легонько покачивая ногой, переброшенной через подлокотник кресла. — После того как ты удостоишь меня бл*дским уважением, которое мне причитается… как твоему прародителю, чёрт возьми.

Открытая угроза в его голосе заставила Ника вздрогнуть.

Ник всмотрелся в его лицо и осознал, что тот не шутит.

Он на полном серьёзе ожидал, что Ник поцелует кольцо.

Более того, он может навредить ему, бл*дь, если Ник этого не сделает.

Почувствовав, как его челюсти сжимаются по-настоящему, Ник плавно опустился на одно колено. Он склонил голову, положив ладони на приподнятое бедро.

— Приношу свои извинения, — угрюмо сказал он. — Я не хотел нанести оскорбление.

Поначалу Брик не ответил.

Ник не поднимал головы, продолжая смотреть в пол.

Может, и прошло немало времени, но протоколы никогда не забываются. Он не ожидал, что придётся возвращаться к азам дисциплины, как это было в первые годы после обращения. Но, наверное, это стоило предвидеть.

Думая об этом сейчас, он понимал, что не должен был ожидать ничего иного, учитывая то, кем был Брик, и каким он был, когда Ник видел его в последний раз.

— Могу я задать свои вопросы? — сказал Ник, по-прежнему глядя в пол. — Я не желаю отнимать твоё ценное время.

Молчание вновь затянулось.

Затем Брик издал низкое рычание.

— Моё ценное время, — протянул он холодным размышляющим тоном. — Интересная попытка показаться вежливым, но она опять намекает на неуважение.

Ник нахмурился, покачал головой.

— Нет.

— Ты теперь полностью человек, дитя моё? Твои повадки определённо указывают на это.

Ник стиснул зубы настолько, что это причиняло боль.

Говоря тихим голосом, он пожал плечами.

— Так проще. Меньше проблем.

— Только для того, кто их боится, — произнёс Брик с презрением в голосе. — Только для того, кто решил пресмыкаться в рамках их правил… умолять их о принятии. Даже о любви.

Ник не ответил.

Когда молчание затянулось, он начал задаваться вопросом, не было ли это тоже ошибкой.

Брик явно чего-то хотел от него.

И он не позволит Нику соскочить с крючка, пока не получит искомое.

— Чего ты желаешь от меня, отец? — сказал Ник старательно покорным голосом. — Что я могу сделать для тебя?

— К примеру, ты можешь пососать мой член, — холодно ответил Брик. — Ты можешь позволить мне покормиться от тебя, показать мне, что ты всё ещё верен мне, дитя… что ты здесь не по такой причине, которая навредит мне или моим людям, прямо или косвенно.

Ник постарался скрыть реакцию со своего лица.

После небольшой паузы, во время которой он по-прежнему смотрел в пол, он один раз качнул головой.

— Я не могу это сделать, — сказал он, усилием воли сохраняя сдержанный тон. — Я сожалею, отец, но я не могу. В настоящий момент я в отношениях. Мы храним друг другу верность. Я делю кровь лишь со своим партнёром. Я не нарушу эту клятву. Я знаю, что мой отец не стал бы просить меня о таком.

Молчание сделалось свинцовым.

Ник выжидал, мысленно готовясь.

Честно говоря, он понятия не имел, как Брик может отреагировать на такие новости.

Ему не нравилось даже говорить об этом; ему вообще не нравилось упоминать Уинтер.

В то же время он знал, что Брик никоим образом не пытался шокировать его, прося о минете. Он говорил совершенно серьёзно, и при этом он обязательно кормился бы от Ника, читая его через кровь настолько, насколько Ник это позволит.

Нельзя сказать, что он никогда прежде не требовал этого от Ника.

Так что Ник просто стоял на коленях и ждал.

Он и не осознавал, до какой степени напрягся, пока Брик не изменил позу в кресле перед ним. От внезапного скрипа брюк вампира, отливавших металликом, Ник едва не дёрнулся, едва не вскочил на ноги.

Однако он не сделал этого.

Он даже не поднял взгляд.

Он заставил себя оставаться неподвижным, сохранять пустое выражение лица и не отводить глаз от персидского ковра в изножье кресла Брика. Он старался оставаться в точно такой же позе, продолжая слушать, как вампир шевелится и меняет положение в кресле с высокой спинкой.

Он наполовину ожидал, что Брик его ударит, судя хотя бы по электрическому заряду, который он теперь ощущал в воздухе между ними.

И это тоже было бы не в первый раз.

Однако вампир его не ударил.

Вместо этого он вновь устроился в своём кресле в стиле «Алисы в стране чудес».

— Тогда давай, — сказал Брик, и его тон вновь сделался холодным, с лёгкой ноткой скуки. — Задавай свои вопросы, Наоко.

Ник не отрывал взгляда от пола.

— Есть технология, — осторожно сказал он. — Мне сказали, что она новая. Возможно, в данный момент продаётся на чёрном рынке. У меня есть основания полагать, что она либо изготавливается, либо каким-то образом добывается из вампирского яда. Похоже, её контролируют человек и вампир, хотя это не подтверждено. Возможно, они заплатили за её разработку или украли её, а потом попытались продать третьим лицам. Этот человек теперь мёртв…

— Эйб Сильвертон, — сказал Брик.

Ник вздрогнул.

Он нахмурился, по-прежнему глядя в ковёр.

— Да, — он подумал, не посмотреть ли вверх, затем решил, что не стоит, и лучше придерживаться покорной линии поведения. — Значит, тебе известно об этой технологии, отец? Ты не мог бы рассказать мне?

Последовала пауза.

Затем Брик усмехнулся, вновь изменив положение тела на кресле с бархатной обивкой.

— Значит, как обычно, человеческие власти понятия не имеют, что происходит на самом деле, — протянул Брик. — Почему я не удивлён?

Он умолк, вероятно, наблюдая за реакцией Ника.

Затем голос вампира сделался мелодичным, наполнился притворным сожалением.

— Ах, Наоко. Зачем ты тратишь своё время впустую, работая на эти мешки с кровью? Ты мог бы действительно быть частью истории… а не идти следом за событиями, зачищая развалины, оставленные теми, кто лучше тебя… спустя много времени после того, как значительные моменты уже миновали.

Ник нахмурился, пытаясь решить, стоит ли заговорить.

С Бриком часто лучше всего было молчать.

Его прародитель всегда любил поговорить.

А вот выслушивать кого-то его меньше интересовало.

Как раз когда он подумал об этом, старший вампир драматично вздохнул.

— Если ты спрашиваешь меня, являемся ли мы нынешними владельцами этой «технологии», как ты выразился… то ответ отрицательный. У нас нет необходимости ввязываться в это, сын мой. Это человеческие дела. Как я всегда говорил, когда люди вознамерились поубивать друг друга, зачастую проще всего держаться в стороне. Иронично, но им это удаётся куда лучше, чем нам… возможно, потому что они не способны испытывать то же глубинное раскаяние и сострадание, что и мы. Они просто созданы иначе. Дорогие бедняжки ничего не могут с этим поделать.

Ник не шевелился.

Он не менял выражение лица.

Он старался перетерпеть последнюю часть слов Брика.

Он знал, что Брик не просто пытается раздразнить его своими расистскими комментариями. Он говорил каждое слово всерьёз, по крайней мере, пока произносил их. У Брика имелось столько же сострадания к человечеству, как у среднестатистического ястреба — к зайцу.

Более того, Ник знал, что не стоит спорить с жеманностью Брика или его странными попытками философствовать. Ник честно не понимал, имеется ли у Брика связная идеология, или он просто выуживал заявления из собственной задницы, когда это согласовалось с его целями.

Ник не был уверен, что это вообще имеет значение.

По этой и многим другим причинам он проигнорировал поучения и сосредоточился исключительно на первой части слов своего прародителя.

— Тебе известны человеческие причастные лица? — осторожно спросил он.

— Ты хочешь знать, кто закладывает эти бомбы, — сказал Брик будничным тоном. — Ты пришёл сюда после того, как годами игнорировал меня. Даже после моей щедрейшей помощи в прошлом месяце, даже после того, как я даровал тебе разрешение участвовать в боях, используя моё имя… ты пришёл сюда только сейчас. Не для того, чтобы поприветствовать меня. Не для того, чтобы спросить, как я поживаю. Не для того, чтобы разделить со мной ужин. Не ради делёжки кровью. Не ради секса. Не ради чего-либо, бл*дь, имеющего отношение к нашему виду… а лишь для того, чтобы выпытывать из меня информацию. Информацию, к которой ты, Наоко, имел бы свободный доступ, если бы не покинул меня.

Его тон ожесточился, переполнившись нескрываемым презрением.

— Ты приходишь сюда ради этого. Чтобы расспрашивать о человеческих делах. Делах, которые, как я только что тебе сказал, не касаются меня и моих людей. Делах, которые ниже нашего достоинства, и которые должны быть ниже твоего. Ты не только вампир, Наоко… ты сын короля.

Ник почувствовал, как его челюсти сжались.

Он сохранял тихий почтительный тон.

— Я пришёл за советом, отец. За твоими экспертными познаниями. За твоей помощью в ситуации, где я не могу самостоятельно отличить правду…

— Брехня.

Ник поднял взгляд, не подумав, и обнаружил, что вампир улыбается ему, а его похожие на стекло глаза столь же тверды и холодны как лёд.

Ник снова уставился в ковёр.

— …Уж извини за выражение, — протянул вампир. — Но ты всегда становился сладкоречивым, когда тебе что-то нужно, Наоко. Однако ты сделал меня весьма сварливым. Ты изображаешь подобострастие, но ты забываешь… ты мой. Ты принадлежишь мне, Наоко. Ты знаешь это кровью, но всё равно цепляешься за фантазию, будто ты можешь мне соврать. Будто ты можешь сыграть роль прилежного сына, ни на йоту не имея это в виду, и я всё равно не увижу разницы.

Ник покачал головой.

— Нет.

— Нет?

Ник стиснул зубы. Его разум подбирал слова.

— Возможно, я допустил ошибку, — сказал он мгновение спустя. — …Придя тогда, когда у меня имелось лишь незначительное время для такого светского визита и просьбы о помощи. Поскольку у меня не было этого времени, я решил не оскорблять твой интеллект, выставляя это как светский визит, когда в действительности я отчаянно нуждаюсь в твоей помощи и располагаю малым количеством времени, чтобы её получить. Я уже опаздываю на исполнение обязанностей по своей текущей роли. Я хотел сначала поговорить с тобой…

— По твоей текущей роли, — развалившийся в кресле вампир издал презрительный звук. — Роли Миднайта? Ручного пёсика для людей?

Ник почувствовал, как его пальцы невольно напряглись на бедре.

— Да, — просто сказал он. — Хотя у меня есть основания полагать, что в этот самый момент моя жизнь тоже подвергается опасности. Вполне вероятно, что на меня нацелились эти люди. Или кто-то причастный.

— Стрейвен? — переспросил Брик. — Ты думаешь, что этот лапающий людей наркоман пытается тебя убить, Наоко?

Последовало молчание.

Затем Ник пожал плечами

— Я честно не знаю. Мне известно лишь то, что всё это масштабнее, чем я изначально думал. Вероятно, масштабнее того, что мои работодатели способны ясно видеть. Я хотел узнать твою точку зрения. Я надеялся почерпнуть…

Но Брик нетерпеливо выдохнул, перебив его.

— Я знаю, что ты хочешь узнать, Наоко.

Пауза.

Когда молчание затянулось, Ник нахмурился.

— Ты знаешь. Но ты мне не скажешь?

Издав очередной явно раздражённый звук, Брик резко поднялся на ноги.

Держа голову опущенной, Ник глазами проследил за своим прародителем, наблюдая, как тот подошёл к комоду, схватил сверху квадратный стакан, а также горсть кубиков льда из медно-деревянного ведёрка.

Ник наблюдал, как он плеснул водки поверх этого льда.

Брик с напитком подошёл к креслу и одним плавным движением развалился на мебели с высокой спинкой.

— Ты действительно настолько отупел, Наоко? — спросил вампир. — Мне нужно разжёвывать это для тебя?

Ник не шевелился.

Он также ничего не говорил.

Брик покачал головой, запустил пальцы в свои длинные волосы и тряхнул похожими на гриву локонами, после чего отпил большой глоток водки.

— Что делает наш яд? — сказал Брик, говоря преувеличенно терпеливым голосом, словно он обращался к маленькому ребёнку. — С людьми, Наоко. Что делает наш яд с людьми?

Ник нахмурился.

Однако он не потрудился отвечать на непосредственный вопрос. Он достаточно хорошо знал Брика, чтобы понимать, что его театральные ужимки — это не только ужимки. Брик любил передавать информацию через самые элементарные и обыденные вещи, которые он говорил и делал.

Его прародителя можно было наградить многими эпитетами, но «тугодум» — не один из них.

— Люди хотят контролировать других людей, — осторожно произнёс Ник.

Брик рассмеялся.

— Для этого понадобится много яда…

— При условии, что они использовали яд, — сказал Ник, нахмурившись. — А не просто нашли в нашем яде вещества, которые производят нужный эффект, а потом начали синтезировать непосредственно эти вещества. Они хотят контролировать запасы… и наверняка более эффективные средства передачи.

Последовала тишина

Затем Брик усмехнулся.

— Я рад, что они не до конца притупили твою сообразительность, сын мой, — сказал Брик.

— Кто? — спросил Ник, забыв про подобострастные нотки в голосе. — Кто покупатель, Брик?

Вампир поиграл своим квадратным стаканом, заставляя прозрачную жидкость плескаться среди кубиков льда на дне.

В этот раз Ник поднял взгляд, сам того не осознавая.

Он уставился на бокал.

Он поймал себя на мысли, что он понимает.

— Россия, — сказал он. — Или кто-то в Российских Охраняемых Зонах. Вампиры или…?

— Я уже ответил на этот вопрос, Наоко, — произнёс Брик с предостережением в голосе. — Ты знаешь, как я не люблю повторять дважды.

Ник умолк.

Подумав над тем, что говорил ему вампир, он нахмурился.

— То есть, кто-то в человеческом мире стремится укрепить власть. Они планируют использовать это… что бы это ни было… наркотик? Биологическое оружие? Предположительно, чтобы каким-то образом подчинить человеческое население. Очевидно, что это не сработает на вампирах…

— Очевидно, — согласился Брик, запрокидывая голову и обсасывая водку с кубиков льда.

Ник проверил время в гарнитуре.

Прошло сорок шесть минут с тех пор, как он говорил с Уинтер.

— Они это заполучили? — прямо спросил Ник. — Русские. Те, что угрожают Стрейвену. Они уже получили доступ к технологии?

Брик уже цокнул языком, качая головой.

Это был не совсем тот звук, который издавали видящие; это был скорее звук «ц-ц-ц», который ассоциировался у Ника с людьми.

Но это всё равно заставило Ника вздрогнуть.

Это также породило прилив паранойи, когда он задался вопросом, вдруг Брику уже известно об Уинтер больше, чем он хотел ожидать.

— Ах, Наоко, — сказал Брик, вздыхая. — Думай. Думай, маленький брат.

Ник невольно поднял на него взгляд.

В этот раз Брик лишь улыбнулся.

— Нет, — сказал его прародитель, продолжая улыбаться. — Конечно, у них нет доступа. С чего бы им взрывать красивенькие здания, пытаясь заполучить эту штуку, если они уже обладают всей желанной информацией и материалами?

Помедлив, темноволосый вампир ещё сильнее расслабился на кресле.

— Тебе бы лучше держаться от этого подальше, Наоко, пока они ещё не получили этот доступ, — поигрывая остатками водки в бокале, Брик снова вздохнул, и в его голосе зазвучало притворное сожаление. — Мне было бы очень печально видеть, как ты погибнешь под перекрёстным огнём, сын мой, просто потому, что ты не можешь оставить людишек разбираться со своими человеческими делами.

Хмыкнув, он добавил:

— У меня также нет времени и терпения постоянно вытаскивать твою задницу из проблем, Наоко, раз ты регулярно ввязываешься в человеческие глупости.

Ник не ответил.

— Что-нибудь ещё, брат? — вежливо поинтересовался Брик. — Я исчерпал свою полезность для тебя? Или ты хотел бы спросить что-то ещё?

Нику пришлось подавить вопросы, которые у него имелись.

Насколько пристально его прародитель наблюдал за ним?

Что ещё Брику известно о предположительном предназначении этой так называемой «технологии» Стрейвена?

Кто изначально разработал технологию, и имелась ли она теперь у кого-то другого?

— Сильвертон её уже продал? — спросил Ник наконец. — Этому «заинтересованному лицу» в пределах Российской Охраняемой Зоны?

Когда Брик не ответил сразу же, Ник поднял взгляд.

Его прародитель хмуро смотрел на него, поигрывая последними кусочками льда на дне стакана.

— Эта ситуация тебе не по зубам, маленький брат, — произнёс вампир неожиданно серьёзным тоном. Он говорил так тихо, что эти слова явно предназначались только для одного Ника. — Возвращайся к нам. Возвращайся к нам, пока не стало слишком поздно, любовь моя… пока люди не начали вновь давать свободу своим разрушительным импульсам. Ты должен понимать, что грядёт. Ты должен видеть хоть некоторые признаки, даже находясь в окружении ничего не ведающих людей.

Ник нахмурился, выдерживая его взгляд.

И всё же он не упустил ту серьёзность или искреннее предупреждение, которое слышал в голосе своего прародителя.

Он казался почти…

Обеспокоенным.

— Приводи с собой своего партнёра, — сказал Брик, подмигивая, затем поднял стакан и выпил остатки алкоголя. — Ему или ей определённо будут здесь рады.

Ник почувствовал, как его грудь сдавило.

Посмотрев в глаза своего прародителя, он осознал, какую ошибку он совершил, упомянув Уинтер.

Конечно, Брик уже мог знать о ней.

Если его люди следили за Ником, он бы всё равно узнал, даже если пока что был не в курсе.

И всё же Ник видел там искру интереса, любопытства.

Хуже того… он также видел там ревность.

— Мне пора, — выпалил Ник.

Последовала пауза.

Затем Брик отвёл взгляд.

Повернувшись, темноволосый вампир выразительно поставил бокал с большей силой, чем требовалось, опустив его на медный столик справа от кресла.

— Ну конечно, тебе пора, — пробормотал вампир.

— Приношу свои извинения… — добавил Ник. — Но я ведь ясно дал понять, что моё время ограничено…

— Дал, — признал Брик с кивком. Используя пальцы, он отмахнулся от Ника, всё ещё слегка хмуро поджимая губы. — Улетай, маленький Наоко… улетай. Увидимся, когда я вновь тебе понадоблюсь, полагаю. Или когда я решу призвать тебя.

Ник поколебался.

Он услышал угрозу; он явственно её услышал.

Он подумывал сказать, что вернётся.

Он подумывал сказать, что нанесёт светский визит, по-настоящему выкажет дань уважения; что угодно, лишь бы не дать вампиру реализовать свою угрозу навестить Ника, как-то вклиниться в его жизнь или его мир за пределами этих стен.

Затем где-то в смятенном мозгу Ника проснулся рассудок.

Он вспомнил, насколько это ужасная идея.

Он вспомнил, что от этого станет только хуже.

— Благодарю тебя, — сказал он вместо этого.

Он плавно поднялся на ноги, скрывая шок от боли, которая пронеслась по его телу, когда он перенёс вес на раненую ногу.

Попятившись от своего прародителя, Ник не поворачивался спиной к вампиру, пока не покинул устеленную коврами зону вокруг кресла Брика, определённо похожего на трон.

Однако как только он повернулся спиной, раздался голос Брика, эхом прокатившийся по помещению с высокими потолками.

— Ты вернёшься, Наоко, — протянул вампир. — Я настаиваю.

Ник застыл.

Повернувшись, он уставился на старшего вампира, который по-прежнему развалился на бархатном кресле и лениво покачивал ногой над полом.

— …Ты приведёшь своего партнёра, и мы поужинаем вместе. Я не приму отказа, сын мой.

Ник уставился на него.

И вновь его разум перебирал различные смыслы, которые Брик мог вложить в эти слова.

Он взглянул на время.

Пятьдесят шесть минут.

Сейчас у него нет времени разгадывать эту загадку.

Вместо этого он поклонился, сохраняя абсолютно пустое выражение лица, а также небрежный тон и выбор слов.

— Ещё раз благодарю тебя за твоё время, отец, — вежливо сказал он. — Я ценю твою помощь в этом вопросе больше, чем могу выразить словами…

— Скоро, Наоко, — предостерёг вампир, явно не собираясь допускать, чтобы его слова остались без ответа. — Это случится скоро. Я и ты, мы вновь будем друзьями… а не незнакомцами. Не отчуждёнными отцом и сыном, — многозначительно помедлив, он добавил: — Я настаиваю, Наоко.

И вновь Ник выбрал не отвечать.

Поклонившись во второй раз, он просто удалился из комнаты.

Глава 18 Всего лишь ощущение

Ник вошёл в отель, вопреки собственному желанию оглядываясь по сторонам с некоторой тревогой.

Очередная собственность Стрейвена.

Очередной египетский фетиш в виде здания.

Что более важно, зачем они встречаются здесь?

Этот андрогинный вампир дурит ему голову? Или он пытается что-то доказать, скача из одного своего претенциозного здания в другое, пока те систематически уничтожаются взрывами?

Покосившись на ряды лифтов, Ник поморщился.

Бл*дь.

Он реально снова будет проходить через всё это?

Он решил, что ответ на этот вопрос отрицательный.

Он включил свою гарнитуру.

— Я на месте, — сказал он, не утруждаясь приветствием. — Вы реально на шестьдесят четвёртом этаже?

Он уже один раз позвонил ей по дороге к зданию.

Он связался с ней сразу же, как ушёл от Брика, хотя бы чтобы она не исполнила свою угрозу и не пошла его искать… и даже не пыталась связаться с ним, пока он находился на территории, принадлежавшей Белой Смерти.

— Да, — тут же сказала она. — Ты внутри здания или…

— Да. В лобби.

Он поколебался, окидывая взглядом просторное помещение.

Пол здесь был вымощен белой плиткой, чередовавшейся с синей, где последняя имела оттенок не то электрик, не то лазурь. Несмотря на яркий цвет, в сочетании с белыми плитками пол напоминал гигантскую шахматную доску.

Ник действительно думал, что это самое красивое из зданий Стрейвена, в которых он побывал. Тема белого мрамора продолжалась в предметах искусства, которыми было украшено лобби — в основном статуи женщин, но также и фигуры грациозных животных.

Первый этаж был заставлен живыми деревьями и растениями ещё гуще, чем в здании Анубиса, и большинство из них были пальмами полноценного размера. Белый мраморный фонтан в форме пирамиды занимал огромную платформу в центре главной части лобби. Вся архитектура здания зеркально повторяла форму фонтана; высоко над полом из синей и белой плитки Ник видел пирамидальную конструкцию из стекла, находившуюся прямо над самой крупной открытой зоной лобби и освещавшуюся белыми и синими огоньками, которые каким-то образом не мешали виду на звёзды.

Слегка поражаясь количеству людей, которые ходили туда-сюда перед массивным белым и бледно-золотистым изображением богини Исиды, Ник нахмурился.

Ник невольно надеялся, что хоть некоторые из этих людей — сотрудники полиции Нью-Йорка в штатском.

Чёрт, да он согласился бы даже на М.Р.Д..

Он бы согласился на Нацбезопасность, частную охрану… или даже Интереб, международный правоохранительный орган нелюдей, который большинство вампиров называли «Поводок».

И прозвище было далеко не комплиментом.

— Ага, — сказал Ник, позволяя своему взгляду скользнуть вверх по возвышающейся статуе Исиды. — Я туда не стану подниматься. Скажи Стрейвену, что пулевого ранения и висения в шахте лифта мне хватило на один день. Если они хотят, чтобы я провёл с ними время, я подожду в лобби.

Уинтер издала удивлённый смешок.

Когда Ник не засмеялся вместе с ней, она умолкла.

Он ощутил её удивление через линию.

— Ты серьёзно.

— Я, бл*дь, смертельно серьёзен. Я жду здесь, внизу. Скажи Стрейвену, что я с радостью буду потакать их потребности вести себя в моём присутствии как богатый дегенерат… и флиртовать с тобой на моих глазах… но ноги моей не будет в ещё одном их лифте. Не сегодня. Если они хотят ещё раз попытаться убить меня, по крайней мере, внутри одного из их зданий, им придётся подождать до завтра.

В этот раз Уинтер не засмеялась.

Ник глянул через плечо, на стеклянные двери позади себя.

— …Если так подумать, — сказал он, стискивая зубы. — Я буду в баре на другой стороне улицы. В том, на котором нарисована кошка дополненной реальности. Le Chat Noir.

Когда её молчание затянулось, голос Ника зазвучал жёстче.

— Если Стрейвен не придёт, я буду ждать тебя там, Уинтер. Сколько бы ни пришлось ждать. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я туда поднялся. Если так, я это сделаю, но пойду по лестницам. С раненой ногой у меня это займёт добрых тридцать минут, так что я бы на твоём месте не стал ждать с заказом, если ты голодна…

— Нет, — в её голосе звучала капелька веселья, но он также слышал резкие нотки. — Исключается. Если Стрейвен скажет «нет», я сразу спущусь. Ладно?

Ник открыл рот, поколебавшись.

Заново обдумав то, что хотел сказать, он неохотно закрыл рот обратно.

Однако она, должно быть, почувствовала это.

— Ты собирался сказать мне не ехать на лифте, — сказала она. — Ведь так?

Ник выдохнул — отчасти со смущением, отчасти с вызовом.

— Да, — ответил он, когда выдох оборвался. — Я всё ещё хочу сказать тебе не делать этого. Знаю, это иррационально, но…

— Всё нормально, Ник, — сказала она. — Я пойду по лестницам, если Стрейвен не согласится спуститься со мной. Но если честно, я сильно подозреваю, что поеду на лифте вместе с остальными. Я не думаю, что Стрейвен позволит мне уйти без них или разрешит тебе соскочить с крючка и не проводить вечер с ними и их свитой…

— А хотелось бы, — признался Ник. — Я очень хочу просто поехать домой.

— Я знаю, — ответила она.

Он услышал в её словах осторожность.

Осознав, что она считает, будто им нужно остаться, он снова вздохнул.

— Он говорит? — спросил Ник. — То есть, они. Они. Стрейвен.

— Нет, — тут же ответила она. — Пока что нет.

Поколебавшись, Уинтер добавила:

— Но если честно, я думаю, они ждут тебя. Стрейвен выглядит так, будто они хотят поговорить. Они слишком нервничают из-за твоего появления, так что едва ли эта встреча сводится только к флирту со мной, или флирту с тобой, или даже к тому, чтобы поморочить голову полиции. Мне они кажутся напуганными. Конечно, я могу абсолютно ошибаться, но я думаю, они реально хотят поговорить с тобой…

— Нет, — сказал Ник, хмурясь. — Не думаю, что ты ошибаешься. Давай сделаем это. Будем надеяться, что дырка от пули в моей ноге в сочетании с моей капризностью в целом и желанием остаться наедине с моей девушкой окажется достаточно обезоруживающим поведением, и Стрейвен расслабится…

Он почувствовал, как она вздрогнула.

Поколебавшись из-за её реакции, он прокрутил в голове свои слова и обдумал их.

— Моя девушка? — осторожно уточнил он.

Когда она не ответила, Ник нахмурился, задумавшись о своём выборе слов.

— Наверное, это было самоуверенно с моей стороны, — сказал он мгновение спустя. — Мне надо было спросить. Прости. Само собой вырвалось…

Он уже чувствовал, как она качает головой.

— Нет, — ответила она. — Нет, Ник. Дело не в этом.

Помедлив и явно размышляя, она поправилась:

— Ну, то есть да. Я имею в виду, я отреагировала именно на это слово, но сама концепция не вызывает у меня возражений. Просто…

Она умолкла, колеблясь.

Ник почувствовал, как она думает или, может, пытается решить, что сказать.

— Просто это звучит странно, Ник, — призналась она через несколько секунд. — Само словосочетание. «Твоя девушка». После прошлой ночи мне показалось это неправильным. Я знаю, что в этом нет смысла.

Он ощутил от неё шепоток смущения, когда она добавила:

— Однако это выражение не кажется слишком серьёзным, Ник. Оно кажется слишком легкомысленным. Словно… это неподходящее слово. Это не вяжется с тем, как я использовала это выражение раньше. Или как я привыкла слышать его от других людей в отношении себя.

От её слов Ник ощутил трепет ревности внизу живота.

Однако это не помешало ему обдумать смысл сказанного ею.

Мысленно нахмурившись, Ник осознал, что понимает, что она имела в виду.

«Его девушка» действительно не казалось правильным выражением.

Кем бы она ни приходилась ему, это неподходящее слово.

Однако он отказывался называть её просто партнёршей. Он не хотел говорить о ней так, словно он — какое-то животное, которое затащило её зубами в своё логово для спаривания.

Должно быть, она увидела часть образа в его голове, потому что она рассмеялась.

— Мы потом придумаем слово получше, — предложила она.

— Обещаешь? — ворчливо переспросил Ник.

— Ну, хотя бы попробуем. Как тебе такое?

Он неохотно согласился, шагая обратно к вращающимся стеклянным дверям.

— Я сяду за барной стойкой, если получится, — сказал он. — Не задерживайся надолго, девушка моя.

Он услышал её улыбку.

— Не буду.

После того как она отключилась, Ник стоял там, колеблясь и сомневаясь, вдруг всё-таки стоит её подождать. Он странно чувствовал себя при мысли о том, чтобы оставить её в этом здании, учитывая то, почему емуизначально было некомфортно здесь находиться.

И всё же он небезосновательно был уверен, что она права.

Тот, кто делает это, похоже, не хочет смерти Стрейвена.

Уинтер должна быть в безопасности, пока она остаётся рядом с андрогинным вампиром.

Ну… как минимум, в безопасности от всех, кроме самого Стрейвена.

***

— Брат!

Голос вампира прогремел так, что люди, рассевшиеся по всей протяжённости барной стойки, обернулись. Это вопреки тому, как в заведении было людно и уже шумно от пьяных голосов.

Ник резко дёрнулся и содрогнулся, подняв взгляд со своего места, где он наполовину сидел, наполовину привалился на барном стуле в углу, лицом к двери. Он всё ещё был чертовски напряжённым и дёрганым, даже когда высокие вампиры не орали на него через всё людное помещение.

Он знал, что дело не только в обезболивающих и даже не в ранении.

И это даже не остаточный шок от взрыва бомбы.

Честно говоря, он до сих пор не вернулся в колею после того, как проснулся поздно днём, с Уинтер в его постели. С тех пор у него толком не было времени остановиться или подумать… да более того, ему не представлялось такой возможности со времени вчерашнего боя.

Или прошло уже два дня?

Вспомнив, как провидец-видящий пришёл к нему после боя и притащил к рушащейся кирпичной стене в разбомблённой церкви возле минного поля в Котле, Ник нахмурился.

Он вообще почти забыл об этом.

Тогда всё и началось по-настоящему.

Не с первой бомбы в башне Сфинкса. Не с ночи сальсы в танцевальном клубе со Стрейвеном.

Нет, первым событием была картина видящего.

Ник наблюдал, как высокий вампир с колючими волосами, уложенными со средствами дополненной реальности, пробирается в его сторону через толпу, занимавшую пространство между ним и дверью.

Несмотря на вывеску перед баром и стиль арт-деко в некоторых предметах искусства на стене, интерьер бара был гиперсовременным, с мерцающей стойкой, дополненной виртуальной реальностью, трансформирующейся вместе с узорами на стенах и показывающей пугающе реальные виртуальные сцены, которые менялись буквально через считанные секунды.

Впервые войдя сюда, Ник оказался в космосе, который тошнотворно менялся между изображениями рождающихся звёзд, туманностей и краем чёрной дыры.

Он едва сумел добраться до бара, не укусив никого.

Теперь виртуальные проекторы и динамики превратили весь бар в трёхмерную симуляцию пребывания на корабле в море… во время шторма.

Ночью.

Честно говоря, это вызывало у Ника лёгкую тошноту.

Теперь, когда обезболивающие выветривались, ему приходилось прикладывать большие усилия, чтобы не думать о дырке в ноге.

Он потягивал газированную воду из стакана, пытаясь успокоить желудок, когда голос Стрейвена прогремел во второй раз, заставив Ника подскочить сантиметров на тридцать. В этот раз он привстал, так сильно ударившись больной ногой о барный стул, что пришлось заскрежетать зубами.

Если Стрейвен и заметил, то андрогинный вампир ничего не сказал.

Они подошли прямиком к Нику и закинули руку на его плечо и спину.

— Я так рад, что ты здесь, — сказали они, улыбаясь Нику. — Ты уже поел, брат мой? Как ты себя чувствуешь? Лучше, надеюсь?

Дыхание вампира пахло крепким алкоголем, муком и человеческой кровью.

К счастью, запах крови ни капли не напоминал запах крови Уинтер.

Иначе Ник к этому времени мог бы свернуть вампиру шею.

Ник взглянул мимо волнисто-колючих серебристо-розовых волос знаменитого дизайнера, наблюдая, как Уинтер пробирается к ним от входной двери.

Как и Стрейвен, она привлекала к себе много взглядов, и не только от вампиров.

Она была одета не в то платье, в котором была на вечере сальсы.

Затем Ник вспомнил — Стрейвен послал своих людей в какой-то вычурный бутик, чтобы те выбрали и купили одежду для Уинтер, пока она принимала душ в его квартире. Должно быть, это они и приобрели, если только Уинтер не нашла этот наряд сама — может, в одном из магазинов одежды в здании Исиды после того, как они её забрали.

В любом случае, Ник определённо никогда не видел у Уинтер одежду, в которой она была сейчас, и она явно не достала этот наряд из его шкафа и не купила в тех магазинах Вашингтон Хайтс, которые известны Нику. Он не был помешан на моде, но её платье выглядело дорогим, как и кулон с огранённым камнем на шее, соответствующие серёжки и подходящие по стилю туфли на высоком каблуке, и всё это мерцало разными степенями дополненной реальности.

Мерцающее белое платье первым привлекло его внимание.

Оно обнимало её тело, подчёркивая изгибы и переливаясь рябью на верхней части бёдер как живое, а также подстраивалось под каждую мышцу в ногах Уинтер при её ходьбе. Ник моргнул, уставившись на ткань, которая чувственно обвивала её талию и попку, и осознал, что это, должно быть, очередной эффект дополненной реальности, хотя и пугающе правдоподобный.

Он посмотрел ей в лицо и увидел, что она смотрит на него.

Она оценивала его, слегка хмуро поджимая губы и уставившись на его раненую ногу.

Взгляд её сине-зелёных глаз скользнул вверх, и он почувствовал, как его грудь сдавило.

Он и не осознавал, что не видел её с тех пор, как оставил в своей спальне, голой в его кровати. Она смеялась над ним, растянувшись на его матрасе.

От этих воспоминаний его член мгновенно затвердел.

— Бл*дь, — пробормотал он, уставившись на неё.

Каким-то образом он умудрился забыть всё, что случилось прошлой ночью — до того, как Деймон, Морли и этот мудак Стрейвен вытащили его из квартиры.

Теперь он мог думать только об этом.

Заставив себя отвести взгляд от её глаз, Ник посмотрел на остальное платье, слегка нахмурившись при виде глубокого декольте и просвечивающего скопления ткани лунного цвета вокруг её плеч и груди. Далее материал облегал её, точно был сделан из перьев, шерсти или какого-то другого живого вещества, которое больше напоминало шкуру или кожу, нежели одежду.

В целом эффект продолжал привлекать его взгляд к её обнажённым плечам, затем к шее и верхней части груди.

Это платье было наживкой на вампира.

Это платье было просто влажной мечтой вампира.

И это не могло быть совпадением.

Ник взглянул на Стрейвена, приподняв одну бровь.

— Твоя идея? — спросил он. — Платье?

Стрейвен широко улыбнулся ему, и только тогда Ник осознал, что другой вампир реально под кайфом, и отнюдь не немножко.

Насколько мог сказать Ник, Стрейвен в хлам обдолбался чем-то.

Вампирские зрачки не расширялись как человеческие, когда их хозяин употреблял наркотики, но их глаза имели склонность стекленеть и полыхали красным быстрее, когда они были обдолбанными… а Стрейвен определённо чем-то обдолбался.

Может, там был даже настоящий коктейль из чего-то с чем-то.

— Ты в порядке? — спросил Стрейвен, окидывая взглядом тело Ника и наполовину прислоняясь к нему. — Мои люди хорошо о тебе позаботились? В больнице?

Ник нахмурился, вновь переглянувшись с Уинтер.

— Я в норме, друг мой, — сказал он, в ответ похлопывая Стрейвена по руке и натянуто улыбаясь. — Сам как? Хорошо?

— О-хе-ри-тель-но… — протянул тот заплетающимся языком, прислонился ближе и влажно поцеловал Ника в губы.

Когда Ник отвернулся от второй попытки Стрейвена поцеловать его, старший вампир расхохотался.

— Я чувствую себя отменно. Просто, бл*дь, невероятно, брат. Как комодский варан…

Всё ещё улыбаясь Нику в лицо, они наклонились, в третий раз пытаясь его поцеловать.

— Боже, ты прекрасен. Ты и твоя очаровательная пара…

— Ладно, ладно. Я тоже рад видеть тебя, дружище, — в этот раз Ник отвернулся более быстро и сделал шаг назад, но всё равно успел ощутить вспышку раздражения от Уинтер. — Эй. Ты хотел куда-то пойти, Стрейвен? В более тихое место? Чтобы мы могли поговорить? Может, поесть какой-то твёрдой пищи?

— Да! — воскликнул старший вампир, сильнее наваливаясь на Ника.

Они, возможно, пытались потереться о пах Ника, но вместо этого ударили Ника по раненому бедру, заставив его прикусить язык от боли, а затем заскрежетать зубами.

Стрейвен опять как будто не заметил.

— Да! — произнесли они заплетающимся языком, по-прежнему вешаясь на него. — Да, да, да… Я очень хочу поговорить с тобой, детектив Наоко Танака… очень сильно! Мы все должны поговорить! Все мы! Узнать друг друга… na? Оставить в прошлом эти ужасные, ужасные события…

Прежде чем Ник успел ответить, Стрейвен запрокинул голову, издав пугающе громкий и пронзительный смех.

Ник невольно вздрогнул от этого звука, встревоженно покосившись на Уинтер.

Смех Стрейвена звучал как лезвия бритвы, атакующие нечто стеклянное.

Или как осел, мучающийся физической болью.

Как бы это ни звучало, одно было ясно наверняка — абсолютно ничто в этом смехе не передавало ни капли настоящего веселья.

Ник глянул в сторону Уинтер и в этот раз заметил двух человеческих адвокатов, того, что с крысиным лицом, и Тедди — они стояли прямо позади неё и правее, ближе к двери. Оба сжимали чемоданчики, держа их перед своими телами так, точно использовали их в качестве щитов для гениталий.

Ник нахмурился, глядя на их лица.

Он действительно уже долгое время не встречал двух засранцев такого масштаба.

А ведь он работал копом.

Теодор или «Тедди», тот, что с рыжевато-светлыми волосами, потным лицом и возможным париком, опять пялился на задницу и груди Уинтер, как и в первую ночь. Так же, как и в первую ночь, крысолицый (Реджинальд или «Редж», как его называл Стрейвен) сосредоточился исключительно на Нике, глядя на него так, точно Ник был особенно отвратительным жуком, которого ему хотелось растоптать, но в то же время не хотелось подходить ближе.

Ник гадал, как Стрейвен мог находиться в присутствии этих мудаков хоть некоторое время, не говоря уж о том, чтобы быть с ними каждый день. Если они действительно являлись частью регулярной свиты Стрейвена, то неудивительно, что андрогинный вампир подсел на наркотики.

Оба мужчины, несмотря на свою раздельную увлечённость им и Уинтер, нервно оглядывались по сторонам, словно боялись, что на них могут физически напасть… или, возможно, опасались, что могут подхватить заразу, просто дыша одним воздухом с таким количеством других людей.

Ник не потрудился здороваться с ними обоими.

Помня их прошлую встречу, он едва удостоил их взглядом.

Однако по той же причине он покосился туда во второй раз, когда Теодор встретился с ним взглядом и широко улыбнулся ему как гигантский щеночек, чудаковато и дружелюбно помахав ему рукой, а потом показав большой палец вверх.

— Привет, детектив Танака! — прокричал он, всё ещё улыбаясь и повышая голос, чтобы перекричать шум толпы. — Рад снова видеть вас!

Ник наградил его беглым озадаченным взглядом, поджав губы.

Он подумывал сказать что-то в ответ… затем передумал.

Вместо этого он посмотрел на Стрейвена.

— Люди уже поели? — спросил он, покосившись на Уинтер.

Стрейвен улыбнулся, их глаза оставались остекленевшими.

— Нет, — сказали они. — Давай прямо сейчас покормим их вместе, да?

— Конечно, — с готовностью согласился Ник. — Как скажешь.

Он окинул взглядом людное помещение, наблюдая, как виртуальная волна разбивается о маленький коктейльный столик, заставляя сидевшую за ним компанию взвизгнуть от восторга. Ник видел, как из тёмной воды появилось щупальце, обвило перила виртуального корабля, затем обратно скрылось в пене.

— Но может, не здесь? — добавил он, глянув на Стрейвена. — Ты знаешь поблизости другое место? Более тихое? Менее подозрительное? Где мы могли бы…

Он умолк, увидев, что высокий беловолосый вампир уже уходит от него.

Стрейвен вальяжно прошёлся вдоль бара, держа голову высоко поднятой и оправляя длинный ярко-красный мундир XVIII века, который Ник заметил только сейчас. Мундир, украшенный искусной золотой вышивкой и гигантскими позолоченными пуговицами спереди, пугающе хорошо сочетался с виртуальным шоу на фоне — старомодное деревянное судно в буре, которое вот-вот подвергнется нападению какого-то доисторического левиафана.

Под длинным мундиром андрогинный вампир облачился в короткие кремовые брюки, мерцающие серые чулки и какое-то подобие туфель, видимо, пытавшееся имитировать тот же временной период, что и мундир Стрейвена.

Иллюзия могла бы сработать благодаря крупным золочёным пряжкам на каждой туфле, если бы не две рыбки дополненной реальности, которые плавали по каждой ноге Стрейвена, вверх по лодыжкам и бёдрам.

К тому времени Стрейвена заметили, так что многие люди расступались перед архитектором, шагавшим по виртуальной комнате.

Постоянные посетители бара, узнавшие Стрейвена, зачарованно таращились на вампира, округлив глаза и понизив голоса до благоговейного бормотания, пока Стрейвен проходил мимо них.

Очевидно, в этой части города известный архитектор был далеко не безызвестной личностью.

Притворно игнорируя все взгляды и шок, вызванный их присутствием, Стрейвен небрежно прошёлся вдоль бара и на ходу щёлкнул пальцами бармену.

— Джери, любовь моя, — позвали они ленивым тягучим голосом, подзывая высокую женщину с чёрным ирокезом и яркими красочными татуировками. — Мы можем занять одну из комнат в задней части? У вас есть свободные?

Она подняла глаза, окинула его повторным взглядом и расплылась в широкой улыбке.

— Для тебя? Конечно, любовь моя, — она мотнула подбородком влево. — Вторая справа. Я сейчас всё включу.

— Большое спасибо. Ты само очарование. И будь так любезна, пришли кого-нибудь, чтобы у нас приняли заказ на еду и выпивку.

Её улыбка сделалась ещё теплее.

— Конечно, — она послала Стрейвену воздушный поцелуй. — И не обязательно придерживаться меню, любовь моя. Мы доставим тебе всё, что пожелаешь. Живые кормления. Пакеты крови любого типа. Любую еду, которую ты пожелаешь для гостей. Вместе с прочими… прихотями. Проси и получишь.

Она поиграла бровями, глядя на андрогинного вампира, и Стрейвен просиял, отчего в их остекленевших глазах проступил восторг.

— Ты просто куколка. Конечно, нам также понадобится уединение. Это значит, никакого наблюдения. Нам нужно, чтобы записи М.Р.Д. отключили… и всё остальное, что у вас может здесь иметься, моя гадкая девочка. И городское наблюдение тоже, конечно же…

Ник вскинул брови, но никак не прокомментировал.

Он не прокомментировал даже то, что запрос другого вампира был очень, очень незаконным, а Ник был копом, даже если его подразделение правоохранительных органов не имело настоящей юрисдикции над городским наблюдением — во всяком случае, непосредственной.

Он всё равно был копом.

Он всё равно не должен был закрывать глаза на явное нарушение закона, когда это происходило прямо у него под носом… а то, о чём Стрейвен только что попросил барменшу, было чрезвычайно незаконным не только в Охраняемой Зоне Нью-Йорка, но и в любой точке земного шара, которая попадала под Человеческое Расовое Управление, или Ч.Р.У..

То есть, практически во всём мире.

Запрос был в особенности нелегальным, поскольку исходил от вампира.

Отвратительного богатого и знаменитого, обожаемого людьми вампира, да.

Но всё равно вампира.

— Вообще не проблема, сэр, — бодро отозвалась бармен. При этом она закатила глаза, словно просьба Стрейвена была чем-то самим собой разумеющимся. — Уже сделано.

— Муа, — сказал Стрейвен, послав ей поцелуй. — Как же я тебя люблю, мисс Джеральдин. Ты такая куколка, — они театрально растягивали слова, грациозным жестом указывая в её сторону. — И я в восторге от новой татуировки. Просто изумительная работа.

Она глянула на свою обнажённую руку, где на её бицепсе и плече улыбалось лицо вампира. Посмотрев обратно на Стрейвена, она просияла от явного удовольствия.

— Ой, спасибо! — отозвалась она.

Судя по её выражению, она явно посчитала комплимент чем-то большим, учитывая то, кто его сделал. Она буквально светилась, когда закончила приготовление напитка, которым занималась до обращения Стрейвена, и улыбалась про себя, пока их группа проходила мимо.

Затем Уинтер прошла мимо Ника, привлекая его внимание.

Она последовала за Стрейвеном в заднее помещение, и Ник проводил её глазами, ощущая, что к ней приковано больше взглядов, чем к нему. Два адвоката последовали за ней вместе с тремя другими людьми и двумя вампирами, которых Ник даже не замечал в их группе.

Только когда вся эта свита преодолела половину пути до коридора, ведущего к задним помещениям, Ник аккуратно соскользнул со стула и поморщился, когда перенёс вес на больную ногу.

Изо всех сил стараясь избавиться от хромоты и размять мышцы, он прибавил шагу, чтобы нагнать группу Стрейвена. Они все на его глазах зашли за сцену и скрылись в узком проходе как раз в тот момент, когда ещё больше осьминожьих щупалец выстрелило из виртуальной воды и агрессивно обвилось вокруг носа виртуального корабля.

Ник прошёл под щупальцами до дальней стены и скрылся в проёме вместе с остальными.

При этом он быстро послал сигнал Джордану, отправив короткое сообщение и не дожидаясь, когда человек на другом конце ответит.

— Мы со Стрейвеном, — послал Ник через гарнитуру. — Уинтер и я. В баре напротив здания Исиды в центре, — подумав, Ник тихонько хмыкнул. — Он чем-то обдолбался в хламину. Я сделаю, что смогу, но не слишком обнадёживайся. Тем не менее, если я что-то выясню, то сразу пошлю тебе.

Поколебавшись, когда перед ним полыхнул свет, на мгновение ослепивший его (это члены его группы впереди открыли дверь), он добавил:

— Взгляни ещё раз на ту картину, Джордан. На ту, что я показывал тебе вчера. От нашего предвидящего будущее художника. Я сделаю то же самое, когда подвернётся минутка, но мне подумалось, что ты можешь сделать это прямо сейчас, раз ты наверняка просиживаешь зад за просмотром дерьмовых передач по телику, пока я тут страдаю за всю команду.

Вновь поколебавшись, он добавил:

— Не спрашивай меня, зачем. Или что искать. У меня нет для тебя ответов, брат. Лишь ощущение. Суеверное, абсолютно не научное, не доказанное ощущение… ничем не подкреплённое.

Вопреки тому, что он только что сказал, Ник на мгновение задумался над тем, как это получше описать, охарактеризовать каким-либо образом.

В итоге он этого не сделал.

… так что просто оборвал соединение.

Глава 19 Лгать себе

— Возможно, мне придётся его укусить, — сказал Ник, тихо говоря через гарнитуру. — Ты это понимаешь, верно? Возможно, мне придётся его укусить, Уинтер.

Он поудобнее устроил своё тело на низком диване из ярко-зелёной искусственной кожи.

Его раненой ноге определённо не нравилось сидеть под таким углом, а также не нравился низкий столик, столешница которого оказывалась прямо над его бедром, но Ник изо всех сил постарался сесть удобно.

Бросив на Уинтер беглый взгляд, он посмотрел мимо неё на Стрейвена, который сидел по другую сторону от Уинтер и прислонялся к человеческой женщине, смеясь над её словами.

А может, просто смеясь без повода.

Если уж на то пошло, то с тех пор, как они пришли сюда, Стрейвен выглядел ещё сильнее обдолбанным.

— Не думаю, что мы можем тратить время на попытки вытянуть полезную информацию из Стрейвена под кайфом, — добавил Ник, мрачно бурча по субвокалке. — И у нас заканчиваются варианты, дорогая… и время. Конечно, это лишь подозрение, но я практически уверен в своей правоте…

— Что он тебе сказал? На встрече? — её голос кисло звучал в динамике гарнитуры. — Твой… ну, ты понимаешь… прародитель. Он дал тебе что-нибудь? Что-нибудь полезное?

Ник взглянул на неё.

В этот раз он не сумел сдержаться и опустил взгляд к её декольте, к мягкой бледной коже, видневшейся в вырезе мерцающего платья цвета лунного камня.

— Это платье реально отвлекает, бл*дь, — пробормотал он через гарнитуру.

Он взял её руку и без раздумий притянул к себе на бедро. Поднеся её ладонь к губам, он поцеловал пальцы, лишь тогда осознав, насколько удлинились его клыки.

— Ты в порядке? — пробормотал он. — Тебе удалось достаточно покушать?

Затем до него дошло кое-что ещё, и Ник робко потянулся выше, легонько проведя пальцами по коже её плеча. Даже вампирским зрением он не мог видеть их, не нащупав предварительно; его пальцы ощутили лёгкую перемену в текстуре, но ничего более.

— Ты носишь пластыри, — тихо сказал он. — Чтобы прикрыть укусы.

Она подняла взгляд, улыбнувшись более искренне — возможно, впервые.

— Ну… естественно, — ответила она. — Ты ожидал, что я приду сюда, щеголяя следами твоих зубов? Это кажется мне… непристойным.

«Определённо непристойно», — прокомментировал его разум.

Честно говоря, от этой мысли его член заныл, эрекция вернулась без предупреждения вместе с приливом эмоций, которые он даже не пытался категорировать.

Однако он ей не ответил.

Не вслух.

Он знал, что Уинтер права. Если бы она вошла сюда в таком виде, да ещё и в таком платье, она бы спровоцировала бунт. По множеству причин.

Ник продолжал легонько ласкать её кожу, отыскивая небольшие перемены в текстуре, указывающие на ещё один органический пластырь, идеально сливавшийся с её плотью. Он очень хотел, чтобы она потрогала его.

Честно говоря, он хотел, чтобы она его не только потрогала.

Прежде чем эта мысль сформировалась до конца, Ник подался вперёд, принимаясь целовать её губы, затем щёки. Он вернулся к её рту, провёл своим языком по её между клыков, слыша, как её сердце совершает кульбит в груди, а её руки скользят по его груди.

— Ник, — тихо сказала Уинтер, отстраняясь от его губ и по-прежнему говоря через гарнитуру. — Пожалуй, нам сейчас не стоит заниматься этим. Если прошлая ночь хоть чему-то нас научила. В данный момент мы оба не совсем «в себе», когда дело касается друг друга.

Ник кивнул, позволяя ей оттолкнуть его.

Он знал, что она права.

Он это знал.

Он понимал это хотя бы потому, что какая-то его часть уже готова была вытащить её отсюда и оттрахать на полу первого запирающегося и хоть немного уединённого пространства, которое он сумеет найти — хоть в другой «приватной комнате», хоть в чёртовой кладовке.

Он знал, что весь день был таким, с трудом мыслил связно, но всё стало в разы хуже, когда он оказался сидящим рядом с ней, когда её бедро прижималось к его ноге, когда она сидела в этом платье и смотрела на него.

— Я очень хочу потрахаться, — признался Ник вслух. — Я очень, очень сильно хочу потрахаться, Уинтер.

Она улыбнулась, и от этого стало только хуже.

— Я знаю, — подняв руку, она провела пальцем по его подбородку. — Ты сейчас вовсе не скрываешь это, Ник. Ты смотришь на меня так, будто готов вытащить отсюда за волосы.

Поколебавшись, она переключилась на гарнитуру, покосившись на Стрейвена, а затем добавила:

— …по той же причине я знаю, что это наверняка заставит тебя психануть, но я правда думаю, что ты должен позволить ему укусить меня, Ник. Вместо того чтобы кусать его самому, имею в виду. Так будет намного быстрее. Мы узнаем намного больше.

Ник напрягся ещё до того, как она закончила говорить.

— Нет, — прорычал он, заговорив вслух.

Уинтер ответила ему через гарнитуру.

— Что сказал тебе Брик? — спокойно спросила она, возвращая его мозг к делу. — Что именно он тебе сказал, из-за чего ты решил, будто это так срочно?

Ник старался подумать.

Он преуспел лишь относительно, отвернувшись от неё.

Он чуял имитацию человеческих феромонов, которую она нанесла на свою кожу. Он чуял, что пластыри тоже имеют какую-то отдушку, скрывавшую запах её крови, открытой ранки.

Проблема в том, что это как будто уже не имело значения.

Это вообще не имело значения… для него, во всяком случае.

Даже под всем этим она по-прежнему пахла для него как Уинтер.

Она так сильно пахла самой собой, что это сводило с ума, бл*дь.

— Русские, — сказал Ник наконец, стискивая зубы и глядя поверх неё на двух людей, которые только что присоединились к их вечеринке и развлекались с другим вампиром, по очереди целуя его, пока он и женщина-вампирша рядом с ним поочерёдно кормились от их запястий.

Ник взглянул на Уинтер.

— Брик назвал это «человеческими делами», — сказал он. — Посоветовал мне держаться подальше, естественно. У меня возникло ощущение, что чем бы это ни было, по мнению Брика, оно скоро рванёт… и технология скоро перейдёт в другие руки. Похоже, он считает, что у Стрейвена осталось мало времени. У меня сложилось впечатление, что он думает, будто Стрейвен не выберется из этого живым…

— Ты позволил ему кормиться от тебя? Брику?

Почувствовав её злость и ревность, Ник повернулся, уставившись на Уинтер.

На мгновение он затерялся в этих сине-зелёных глазах.

Он гадал, не ловит ли он контактный кайф^[1] от всех этих обдолбанных вампиров и людей вокруг него… затем осознал, что это лишь очередное бл*дское оправдание, объяснение того, что он чувствовал и думал в последние дни.

— Он хочет, чтобы мы поужинали с ним, — прямо сказал Ник. — Брик. Мне пришлось сказать ему, что я в моногамных отношениях, чтобы он от меня отстал… и он сказал привести тебя, чтобы вы познакомились.

— Ты сказал ему «да»?

Ник хмыкнул, издав невесёлый полусмешок.

— Нет. Нет, бл*дь, я не говорил ему «да». Я ничего не сказал. Я просто убрался оттуда к чёртовой бабушке, пока он не попытался по-настоящему запудрить мне мозги.

Уинтер кивнула, нахмурившись.

Он чувствовал, как она размышляет над этим.

Он ощущал, как её ревность усиливается по мере того, как она обдумывает его слова.

На данный момент они провели в приватной комнате Le Chat Noir уже больше часа.

Ник до сих пор ни хера не узнал.

Он понаблюдал, как Стрейвен заказывает странный ассортимент еды.

Глядя на стол теперь, Ник осознал, что такую пищу мог выбрать лишь вампир возраста Стрейвена… то есть, такой, который забыл, как питаются люди, и как они сочетают разные вкусы.

В результате получилась странная мешанина несочетающейся еды.

На одной части стола лежал гигантский кебаб с портативным огнём и острым изогнутым ножом для срезания полосок мяса с вращающейся перевёрнутой пирамиды мяса, приправленного специями.

Рядом с кебабом стояла чёрная икра в огромной чаше, разрисованной карпами кои, а также какой-то пирог (по запаху, возможно, тыквенный) и гигантская миска солёных бобов эдамаме, сушёных крабов и креветок.

По соседству находилась миска со свежими взбитыми сливками и коробка полуиспользованных азотных баллончиков, которые люди вдыхали^[2], а потом истерично хохотали и запивали стопками дорогой текилы.

Другая миска была заполнена жевательным мармеладом, рядом с ней красовалась сковородка со слегка подгоревшей пахлавой, блюдо миниатюрных гамбургеров и огромных маринованных огурцов… и ещё одно блюдо с вафлями и беконом.

Сладкая разноцветная посыпка усеивала бекон и большой брусок масла.

Ник также видел небольшую подогреваемую миску с шоколадным фондю.

От одного лишь взгляда на всё это его подташнивало.

Он заметил, что Уинтер тоже ничего не ела.

Она рассмеялась, поглаживая ладонью его бедро и посылая разряд ощущений по его раненой ноге к паху.

— Ты сегодня накормил меня таким количеством еды, которое я обычно съедаю за неделю, Ник, — тихо сказала она, прислоняясь к его груди. — Я, наверное, ещё дня три не проголодаюсь.

Ник хмыкнул, стараясь сосредоточиться, отвлечь свой разум на что угодно, кроме её ладони, массирующей его бедро.

Вместо этого он наклонился, вновь целуя её и изо всех сил стараясь не кусать её язык клыками, когда она ответила на поцелуй.

Ник утратил счёт времени того, как долго они этим занимались.

В какой-то момент Стрейвен их заметил.

— Оуууууууу… — протянул вампир.

Развернувшись на диване из искусственной кожи, они обхватили рукой Уинтер и одновременно стиснули плечо Ника с другой стороны.

— Вы двое просто… дорогуши, — произнёс Стрейвен заплетающимся языком. — Абсолютно очаровательны во всех отношениях. Я едва могу сдерживаться, просто наблюдая за вами двоими.

Легонько тряхнув плечо Ника, они запрокинули голову в полустоне.

— Gaos. Вы оба просто такие endruk et dugra… ну, милые. Я сейчас твёрд как камень, если хотите знать правду. Вы оба как секс на палочке.

Ник напрягся, ничего не сумев с собой поделать.

То, что вампир говорил на языке видящих, определённо не помогало.

Стрейвен остекленевшими глазами смотрел на Ника поверх головы Уинтер, как будто не замечая рыка, который невольно заставил Ника скривить губы сразу же, стоило другому вампиру прикоснуться к ней.

Ник понимал, что его реакция абсурдна.

Он знал это, но ему всё равно пришлось укусить себя за губу, чтобы промолчать. Больше всего ему хотелось сказать другому вампиру убрать свои бл*дские лапы от его чёртовой девушки, и сделать это немедленно, пока он не укусил Стрейвена в совершенно недружеской манере…

Девушка.

Вот опять это слово.

Рука Уинтер массировала бедро Ника.

Ритм и движение сбивали его с толку, одновременно унимая худшую паранойю и заставляя всё в его мозгу сделаться в разы менее рациональным и куда более помутнённым. Как только Ник заметил её руку там, его разум, мышление, способность концентрироваться на чём-либо, связанным с делом, со Стрейвеном… да с чем угодно, кроме неё… практически испарились.

Ник хотел увести её отсюда.

Он хотел отвезти её домой и сунуть в неё свой член.

Чёрт, да он сомневался, что сумеет сначала добраться до своей квартиры.

Какая-то часть его разума уже фантазировала, как он будет трахать её в этом платье лунного цвета — или на столе в прилегающей комнате, или на заднем сиденье робо-такси.

— Я так завидую, — добавил Стрейвен, и их голос сделался протяжным, нелепо напоминая Нику его прародителя, хотя у этих двоих было очень мало сходств. — …Правда, завидую. Безумно, иррационально завидую…

— Пожалуй, тебе лучше сдержать эти порывы, Стрейвен… — начал Ник, рыча.

— Ник, — тихо одёрнула его Уинтер.

Когда она заговорила, взгляд беловолосого вампира скользнул вниз, встречаясь с Уинтер.

Стрейвен слегка изогнул губы, улыбаясь в лицо Уинтер.

— Ты просто такая очаровательная, моя дорогая, — пробормотал он. — Такая очаровательная, — он поцеловал её в щёку, гладя тыльной стороной пальцев. — Я не помню, когда в последний раз видел столь очаровательное существо…

К этому времени всё тело Ника напряглось, несмотря на предостерегающие прикосновения пальцев и ладони Уинтер, которая старалась его успокоить.

«Существо».

Он только что опять назвал её бл*дским «существом».

— …Полагаю, ни один из вас не согласится позволить мне понаблюдать.

Взгляд Стрейвена поднялся к глазам Ника.

Изучая выражение Ника, усовершенствованные радужки Стрейвена заметно полыхнули алым.

— …Понаблюдать в вампирском смысле, конечно, — добавил старший вампир. — Признаюсь, я уже испытываю искушение предложить тебе взятку… вместе с бесчисленными обещаниями вести себя хорошо. И я буду очень хорошим вампиром, брат. Я тебе это обещаю. Мне не нужно прикасаться к ней. Мне даже не нужно прикасаться к себе. Просто прошло уже так много времени. Так много, очень много времени с тех пор, как я встречал одну из её вида. Я ловлю себя на том, что прямо-таки брежу в её присутствии.

Ник нахмурился ещё сильнее.

Он взглянул на Уинтер, затем обратно на Стрейвена.

— Не уверен, что понимаю, что ты имеешь в виду, брат-сестра, — сказал он бесстрастно-предупреждающим тоном.

— Видящая, — пояснил Стрейвен, улыбаясь ей в лицо. — Gaos. Они ведь такие очаровательные существа, верно? Иномирные. Эфемерные. Бесконечно очаровательные… как живые предметы искусства. Действительно очень жаль, что мы так и не сумели поладить. Я так их обожаю. Я так по ним скучаю. Я скучаю по ним так ужасно, кошмарно, чудовищно. Так что когда я увидел тебя с ней, признаюсь, я едва не умер от зависти, брат. Не знаю, как ты умудрялся её скрывать, но…

— Стрейвен, — Ник протянул руку мимо Уинтер и схватил другого вампира за запястье. Ему пришлось приложить усилия, чтобы не сдавить горло Стрейвена. — Заткнись нах*й. Немедленно.

Вампир поднял на него взгляд, моргнув.

Они перевели взгляд между Ником и Уинтер, затем улыбнулись.

— О, я ужасно сожалею, — извинились они. — Боюсь, я совсем забылся. Я позволил себе слишком разволноваться.

Ник покосился на Уинтер и увидел, что она тоже обеспокоенно нахмурила лоб.

Ник опустил рот вплотную к уху Стрейвена, хотя остальные присутствовавшие вампиры находились по другую сторону стола и отвлеклись на теперь уже четверых человек, которые сидели с ними на разных стадиях обнажённости.

— Не можешь же ты утверждать, что никогда не встречал гибрида, — сказал Ник с тихой угрозой в голосе. — Да, мы держим её смешанную кровь в секрете, но это не значит…

Стрейвен расхохотался, запрокинув голову.

Когда они посмотрели обратно на Ника, Ник нахмурился.

— Что? — прорычал Ник.

— Вот чем ты её считаешь? — Стрейвен улыбнулся Нику, и выражение их лица было ошарашенным, даже если не считать тех наркотиков, которые курсировали в организме знаменитого вампира. — Это у тебя нехилое воображение, брат. Какую интересную сказочку ты себе рассказываешь. Это тебе поистине надо податься в сферу искусства…

— Само собой, она гибрид, бл*дь, — низко прорычал Ник. — Кем ещё она может быть, твою мать? Павлином?

Стрейвен снова захохотал, переводя взгляд между ним и Уинтер.

Затем беловолосый вампир показал на Уинтер одним пальцем, пока их усовершенствованные глаза находились на расстоянии каких-то сантиметров от Ника.

— Это, мой дорогой брат, не гибрид, — тихо пробормотал он. — Она стопроцентная видящая. Она настолько видящая, что я в шоке, как все не видят этого при первом же взгляде на неё. Я бы заплатил миллионы просто за несколько ночей в её обществе. За несколько глотков её крови я заплатил бы тысячи… десятки тысяч.

— Нет, — прорычал Ник. — Ты ошибаешься.

Стрейвен снова рассмеялся.

— Чёрта с два. Готов поспорить на мой член.

— Она не видящая, бл*дь, — прорычал Ник сквозь стиснутые зубы, хотя его голос по-прежнему был едва слышным. — Что ты творишь? Пытаешься добиться, чтобы нас обоих убили? Или только меня?

Когда Ник отстранился, то обнаружил, что вампир понимающе улыбается ему.

Стрейвен посмотрел на Уинтер, затем на Ника…

…и снова расхохотался.

— Gaos. Всё ещё хуже, чем я думал. Ты действительно веришь в это. Ты действительно убедил себя, будто то, что ты только что сказал — это правда.

Слабо улыбаясь, вампир заговорил таким же тихим голосом, как Ник, поднося к губам бокал какого-то подкрашенного и тошнотворно сладко пахнущего ликёра и делая большой глоток.

— Ты лжёшь себе, брат, — будничным тоном сказал Стрейвен. — Более того… тебе самому это известно. Твоему члену это известно. Всё в тебе это понимает. Я вижу это в том, как ты нависаешь над ней, готовый умереть, лишь бы не подпустить меня к ней. Я вижу это в том, как ты совершенно утрачиваешь весь рассудок, когда ты вместе с ней. Отчасти это любовь, да… но любовь не объясняет всего, верно? Это не объясняет животную иррациональность происходящего. Так?

Ник окинул взглядом собравшихся за столом, подавляя тот самый импульс, который описывал Стрейвен.

Затем снова сердито посмотрел на богатого художника, чувствуя, как удлиняются его клыки.

— Ты хочешь, чтобы я убил тебя, Стрейвен? — тихо спросил он.

Стрейвен запрокинул голову в очередном приступе хохота.

Подавшись вперёд, они в этот раз прикоснулись к Нику, лаская подбородок и горло Ника пальцами, позволяя себе задержаться на его губах и клыках.

— Конечно же, нет, брат, — весело сказал Стрейвен. — Думаю, я наполовину влюблён в тебя. Ты поистине такой необычный вампир, знаешь…

Стрейвен произнёс эти слова едва слышным шёпотом, по-прежнему лаская пальцами кожу Ника.

Глянув на Уинтер, Ник нахмурился.

Он всё ещё смотрел на неё, когда принял решение.

— Прости, дорогая, — сказал он.

Не дожидаясь, когда она отреагирует…

…он погрузил клыки в горло андрогинного вампира.

Глава 20 Скажи это ещё раз, и ты труп

Ник не стал ждать, а сразу ввёл яд в другого вампира, с силой начал пить из вены, как только его клыки пронзили белую как мел кожу.

Он знал, что Уинтер права.

Будучи не-вампиром (ну, что более важно, будучи как минимум частично видящей) она, вероятно, получила бы от Стрейвена больше, чем Ник, если бы позволила Стрейвену питаться от неё. Вампиры, как правило, лучше маскировали свои мысли от других вампиров, чем от не-вампиров, в которых имелась кровь видящих.

Тем не менее, он не собирался давать Стрейвену подтверждение расы Уинтер.

Более того, вампирам не всегда можно доверять, когда дело касалось видящих или даже гибридов.

У них была склонность пьянеть от их крови.

У них также была склонность становиться собственническими психопатами.

Нику оставалось только надеяться, что Стрейвен уже достаточно обдолбался и не сможет эффективно блокировать или скрывать мысли, которые не хотел показывать Нику.

По той же причине после укуса Ник не стал ждать.

Он немедленно подтолкнул разум другого вампира.

«Расскажи мне о проекте, над которым вы работали с Эйбом Сильвертоном, — послал он через кровь. — Пора, Стрейвен. Нам нужно знать. Нам нужно знать, пока ты не умер».

— Нет, — произнёс Стрейвен, и их голос напоминал стон.

Андрогинный вампир без особого энтузиазма попытался вырваться из хватки Ника, но тот сильнее впился клыками, тихо рыча и удерживая Стрейвена так, чтобы он оставался спиной к вампирам на другом конце стола.

— Эй! — сказал один из адвокатов, тот, которого Стрейвен называл Теодором, или «Тедди». — Что ты творишь? Не делай этого!

Однако Ник услышал, как крысолицый зашипел на него.

— Заткнись. Оставь его в покое… Кто-то должен вытянуть это из него.

Ник оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тедди тупо уставился на пожилого адвоката с узкими и острыми чертами лица, которого Стрейвен называл Реджинальдом.

«Скажи мне, — послал Ник, снова сосредоточившись на Стрейвене. — Позволь мне помочь тебе».

Разум вампира закружился, но Ник честно не мог сказать, вызвано ли это наркотиками или тем, что вампир пытался держать Ника подальше от своих мыслей.

Затем картинка перед глазами Ника сместилась.

Комната вокруг него исчезла.

В своём сознании он увидел плоский кусок органического металла размером с упаковку жвачки, лежащий на ладони. Судя по углу находившейся перед ним ладони, а также по её примерным размерам и форме, Ник догадался, что видит руку Стрейвена.

Стрейвен держал этот кусок металла.

— Это оно? — раздался из динамиков голос, не принадлежащий Стрейвену.

— Да, — сказал Стрейвен. — Изумительно, не правда ли? Но они уверяют меня, что это работает идеально.

Кусок металла сиял цветом тёмной лесной зелени, пронизанной бледно-зелёными и серебристыми полосами. Судя по тому, как он мерцал на этой белой ладони без всяких отметин, он походил на чисто органическую машину, в которой не было ни мёртвого металла, ни каких-либо других примесей.

Ник смотрел через кровь Стрейвена, как бледно-белые пальцы схватили чип с ладони Стрейвена, на мгновение поднеся его к свету, а потом вставили в порт на плоской консоли. Ник понял, что Стрейвен стоит в какой-то лаборатории перед группой людей.

Точка обзора изменилось, когда Стрейвен повернул голову.

Эйб Сильвертон, которого Ник знал только по фотографиям, стоял по другую сторону стеклянной стены. Он ухмылялся от уха до уха, взволнованно наблюдая, как Стрейвен нажимает клавиши на пульте.

— Ты уверен, что это не навредит тебе, приятель? — позвал человек через интерком между двумя комнатами. — Ты ведь не пострадаешь, правда?

Стрейвен поднял глаза, показывая мужчине большой палец.

— Тогда попробуй, — сказал Эйб. — Включи его!

Стрейвен усмехнулся.

Звук завибрировал в груди Ника, так близко, что он действительно ощутил его как в собственном теле. Он смотрел, как эти белые пальцы набирают ещё пару кодов на пульте.

Затем раздался звук.

Ник едва расслышал его.

Это означало, что Стрейвен едва мог слышать его, когда это происходило в лаборатории.

— Ты слышишь? — спросил вампир, поворачиваясь к Сильвертону.

Эйб Сильвертон выглядел сбитым с толку.

Он наклонил голову набок, поджав губы.

— Нет, — сказал он после паузы. — А ты что-то слышишь?

— Едва-едва, — признался Стрейвен. — Я не удивлён, что ты это не улавливаешь.

— Как мы узнаем, работает ли это?

Стрейвен повернулся к ряду людей, стоявших по другую сторону протекционного щита. Ник насчитал восьмерых, и хотя они были ближе к Стрейвену, чем к Эйбу Сильвертону, между андрогинным вампиром и тем местом, где они стояли, оставалось добрых четыре с лишним метра.

— Попробуй, — пожал плечами Стрейвен. — Отдай им команду. Используй мысленную доску.

— Ладно.

Наступило молчание.

Стрейвен продолжал наблюдать за людьми, лишь покосился на Сильвертона, когда поначалу ничего не произошло.

Затем, прямо на глазах Стрейвена, все люди начали раздеваться, снимая сначала рубашки, затем обувь, затем носки…

— Это ты сделал? — обрадовался Стрейвен. — Это ты им велел?

Эйб Сильвертон рассмеялся.

— Может, мне приказать, чтобы они начали отсасывать друг другу?

Внезапно Ника осенило, что они оба обдолбались. Он почти не заметил этого, поскольку Стрейвен прямо сейчас укурился в хлам; он не почувствовал никакой разницы, находясь в памяти вампира.

Но теперь его действительно накрыло пониманием.

Эти два придурка реально обдолбались наркотиками в какой-то сверхсекретной лаборатории и проводили эксперименты на живых людях.

— Что ты напечатал? — спросил Стрейвен.

— Просто… «Раздевайтесь», пофакту.

Стрейвен рассмеялся своим пронзительным гоготанием.

— Сделай это! — воскликнули они. — Я хочу посмотреть, как блондинка отсосёт у парня с татуировками. Пусть другой трахнет её в задницу!

Ник вздрогнул, поморщившись…

Изображение распалось на части, и комната снова проступила вокруг него.

Темнота после ослепительно белой лаборатории дезориентировала.

Ник вынул клыки из горла другого вампира, всё ещё морщась и чувствуя тошноту от увиденного только что.

— Ты кусок дерьма, — сказал он другому вампиру.

Стрейвен посмотрел на него, их усовершенствованные глаза остекленели от наркотиков, но теперь раскрылись шире, чем раньше.

— Они вызвались добровольцами, — произнесли они почти хныкающим голосом. — Они сами вызвались. Мы заплатили им за эти эксперименты.

Ник просто смотрел на знаменитого вампира, не чувствуя ничего, кроме отвращения.

— Где он сейчас? — прорычал он. — Где прототип, Стрейвен?

— Ник, — пробормотала Уинтер. Она скользнула рукой по его груди, не совсем втискиваясь между ним и Стрейвеном, но каким-то образом притягивая Ника к себе. — Успокойся. Расслабься. Что бы там ни было, люди пялятся, а он всё равно знаменитость…

— Ты не видела того, что только что видел я, — тихо прорычал Ник.

Его взгляд не отрывался от лица другого вампира.

— …Где он, Стрейвен? — сказал он. — Скажи мне. Сейчас же. Или я укушу тебя так, что тебе ни капельки не понравится.

Андрогинный вампир смотрел на него, моргая своими широко раскрытыми усовершенствованными глазами.

Там жил страх, но Ник видел и кое-что ещё.

Облегчение.

Какая-то часть вампира хотела сказать ему. Какая-то часть Стрейвена действительно хотела помощи Ника, возможно, потому, что они знали, что в противном случае наверняка умрут.

— Он у меня, — тихо сказал Стрейвен.

Ник увидел, как оба адвоката, сидевших по другую сторону стола, вздрогнули, и повернул голову.

И Теодор, и Реджинальд смотрели на Стрейвена, и их выражения лиц демонстрировали не только заинтересованность, но и шок от слов Стрейвена.

— Прямо сейчас? — недоверчиво прошипел Реджинальд. — Здесь? Ты что, сошёл с ума?..

— Заткнитесь, — сказал Ник, взглядом заставив их обоих замолчать. — Заткнитесь нахрен. Сейчас же.

Оба человека закрыли рты.

При других обстоятельствах их мгновенное послушание могло бы показаться комичным.

Теперь всё это только сильнее раздражало Ника.

Он снова повернулся к Стрейвену, стиснув челюсти.

— Где ты его взял? — спросил он. — Вы ведь не «разработали» это, не так ли? Вы это украли. Ты или твой приятель Сильвертон… или вы оба.

Стрейвен почему-то побледнел, глядя на Ника. Их накрашенные губы приоткрылись.

Когда Ник тряхнул андрогинного вампира за запястье, которое по-прежнему сжимал ладонью, тот моргнул, поморщившись как будто почти от боли.

— Да, — ответили они, задыхаясь. — Да… мы его украли. Эйб украл его.

— У кого? — прорычал Ник. — У русских?

Наступило молчание.

Потом Стрейвен кивнул, мотнув головой вверх-вниз. И снова они выглядели так, будто им стало нехорошо. Будь они людьми, Ник подумал бы, что их вот-вот стошнит.

— Да, — сказал Стрейвен. — Да. У него был с ними контракт… у Эйба. Они показали ему устройство. Сказали ему, что они разработали его, изучая вампирский яд; что оно испускает электромагнитные волны, имитирующие паттерны мозга, которые вампирский яд активирует у людей. На человеческий разум это оказывало такой же эффект, только хуже. Он был намного сильнее, чем у яда…

— Почему, чёрт возьми, ты просто не отдал его им? — прорычал Ник. — Зачем пытаться украсть его у Сильвертона?

Стрейвен побледнел ещё сильнее.

Они неподвижно смотрели в лицо Ника, пока тот не тряхнул их снова.

— Эйб не соглашался, — сказал Стрейвен, задыхаясь. — Он не отдавал его обратно.

— И поэтому ты заказал его убийство? — прорычал Ник.

— Нет! Нет! Это был несчастный случай! — запротестовал Стрейвен. — Я хотел вернуть его чип! Я обещал русским, что верну его им. Они сказали, что если я этого не сделаю, то умру. Что они уничтожат меня, разрушат мою карьеру… убьют всех, кого я знаю, начиная со всех моих друзей.

На глаза вампира навернулись слёзы.

— Они сказали, что сохранят мне жизнь на долгие годы, если я не сделаю в точности то, что они сказали. Они сказали, что разрежут меня на части, кусочек за кусочком. Будут экспериментировать на мне.

Ник нахмурился.

— И поэтому ты убил своего лучшего друга.

— Это был несчастный случай! — взвыл Стрейвен. — Я пытался сохранить ему жизнь! Я нанял эту команду, чтобы получить прототип и биосканы Эйба и дать русским доступ в его частную лабораторию. Они хотели убедиться, что Эйб ещё не начал воссоздавать технологию…

Ник нахмурился.

— Но у тебя была своя копия прототипа.

Поколебавшись, Стрейвен кивнул.

— Это должна была быть подстраховка.

— Подстраховка, — Ник хмыкнул. — Ты собирался его продать.

— Из патриотизма! — возразил Стрейвен, глядя на него широко раскрытыми глазами.

Услышав недоверчивый смех Ника, Стрейвен схватил его за руку.

— Они собирались использовать его против людей на наших охраняемых зонах, Ник! Они собирались использовать его против наших людей! Я просто хотел предоставить им возможность дать отпор!

— Они были военными? — спросил Ник. — Эти русские? Или люди с тёмного рынка?

Стрейвен поколебался, затем закрыл рот. Его лицо выражало неохоту.

Прочитав там ответ, Ник недоверчиво хмыкнул.

— Значит, ты и твой приятель Эйб украли нелегальную технологию у русской мафии, — Ник недоверчиво рассмеялся. — Чёртовы гении.

— Я собирался отдать её кому-нибудь из наших человеческих военных!

— Ты хотел сказать, что собирался продать её им.

— Ну… почему бы мне не извлечь из этого что-нибудь? Они угрожали моей жизни!

Ник стиснул зубы, отвернулся и покачал головой.

Вспоминая образ людей, раздевающихся в этой зелёно-белой лаборатории, пустые выражения их лиц, Ник почувствовал, как его гнев усилился, и ему стоило больших усилий не ударить другого вампира.

Отпустив руку Стрейвена, он нахмурился.

— Бл*дь, — выругался он, откидываясь на спинку сиденья.

— Не знаю, как они это выяснили, — захныкал Стрейвен. — Не знаю, как они узнали, что у меня есть собственная копия. Я был так осторожен. Я никому не говорил. Я никому не сказал…

— Ты пытался продать её, идиот, — огрызнулся Ник.

— Только военным! Только для нашего народа!

— Ты не можешь быть настолько глупым, — прорычал Ник. — Ты действительно думал, что это не всплывёт? У мафии есть люди в нашем человеческом правительстве, Стрейвен… точно так же, как у нас есть свои люди там. Неужели ты настолько наивен? Конечно, они узнали. Ты хоть представляешь, на что способна эта технология, если она есть у одной из сторон? И тем более, если она есть у обеих сторон?

Теперь Уинтер глядела то на одного, то на другого с недоверчивым выражением лица.

— Господи, — пробормотала она.

Ник хмуро смотрел только на Стрейвена.

— Возможно, ты только что начал новую войну, придурок, — прорычал он. — Полагаю, в последней для тебя погибло недостаточно людей? Тебе непременно нужно было заработать несколько баксов, продавая смертоносные технологии большему количеству людей?

Когда Стрейвен тупо уставился на него, Ник повысил голос:

— Как ты думаешь, что сделают русские теперь, когда они думают, что американский народ может выступить против них, используя подобную технологию?

— Но она уже была у них, — запротестовал Стрейвен. — Она у них уже была! Вполне справедливо, что наша сторона тоже её получила!

Ник сердито смотрел на него, борясь с желанием свернуть другому вампиру шею. В конце концов, он заставил себя отвести взгляд, сложил руки на груди и привалился к спинке низкого дивана.

— Бл*дь, — повторил он. — Мне придётся кое-кому позвонить.

— Белой Смерти, — выпалил Стрейвен, наклоняясь к нему и сжимая руку Ника.

От того, как другой вампир произнёс эти слова, в голове Ника вспыхнула лампочка.

Внезапно он понял истинную причину, по которой Стрейвен так отчаянно хотел увидеть его, почему они не принимали отказа, настаивая на встрече с ним в ту же ночь.

Стрейвен искал выход.

Они искали защиты — защиты, которую, по его мнению, люди уже не могли обеспечить.

Они хотели исчезнуть.

— Господи Иисусе, — Ник недоверчиво уставился на него. — Ты, должно быть, шутишь.

— Ты связан с ними… верно? — голос Стрейвена снова сделался льстивым. — Когда-то ты якшался с ними. Ты носишь их метку! Я проверил… это не только подделка для боёв. Ты был с ними. Ты знаешь их короля…

— Нет, — прорычал Ник, свирепо глядя на них. — Исключено.

— Я могу заплатить, — предложил Стрейвен, упрямо сжимая руку Ника, когда тот попытался её высвободить. — Я могу заплатить тебе много… миллионы. Миллионы, детектив Танака. Достаточно, чтобы тебе больше никогда не пришлось работать. Тебе никогда не придётся драться. Или работать Миднайтом. Ты сможешь сохранить свою пару в безопасности…

Под жёстким взглядом Ника Стрейвен попробовал ещё раз.

— Я отдам тебе одно из моих зданий! Как тебе такой приз? Я отпишу тебе одно из них. Сегодня же вечером, если хочешь. Любое, какое тебе понравится!

— Нет, — сказал Ник, всё ещё глядя на них.

Он посмотрел на Уинтер, наблюдая, как её глаза изучают лицо Стрейвена.

Ник осознал, что все остальные в отдельной комнате теперь тоже уставились на них, включая двух вампиров по другую сторону стола, их живые кормушки, двух человеческих фанаток и адвокатов, которые сидели прямо напротив них.

Похоже, секрет раскрыт.

— Тебе повезёт, если ты выберешься из этого здания живым, — проворчал Ник, переводя взгляд на Стрейвена. — Если тебе это удастся, тюрьма будет наименьшей из твоих проблем, Стрейвен…

— Я скажу им, — произнёс вампир внезапно холодным голосом. — Я скажу им, детектив. О чём мы говорили раньше… Я скажу им.

Ник повернул голову.

Увидев, как глаза андрогинного вампира метнулись в сторону Уинтер, заметив многозначительное выражение в этих усовершенствованных радужках с сине-зелёными прожилками, Ник почувствовал, как напряглось всё его тело.

Его глаза встретились с глазами собеседника, и что-то в них заставило Стрейвена вздрогнуть.

— Если ты сделаешь это, — холодно сказал Ник. — Да даже если ты ещё раз подумаешь об этом, Стрейвен… то уж точно не уйдёшь отсюда живым.

Стрейвен открыл рот, словно собираясь возразить.

Затем, когда глаза Ника сузились, они снова закрыли рот, кивнув.

Глава 21 Что ты здесь делаешь?

В конце концов, Ник позвонил Джордану.

Он колебался между ним, Морли, Сен-Мартен, Кит.… Гертрудой, ИИ.

Несколько секунд он даже подумывал позвонить Брику, как того хотел Стрейвен.

Не из-за денег.

Нику было наплевать на деньги, и уж точно ему не нужно владеть зданием с каким-то египетским богом в вестибюле, расположенном в центре города. Даже будучи человеком, Ник никогда не заботился о деньгах в таком плане, и он, конечно, никогда бы не покинул Белую Смерть, если бы деньги были большим мотиватором для него как вампира.

Во всяком случае, сейчас он дрался на боях.

Он уже хорошо зарабатывал.

По правде говоря, Ник зарабатывал больше денег, чем ему было комфортно тратить, так что ему, вероятно, не нужно беспокоиться об этом в скором будущем… разве что если его вкусы сильно изменятся в ближайшие годы.

Нет, он испытывал искушение позвонить Брику в основном из-за самого Стрейвена.

Какая-то часть Ника думала, что Стрейвен получит по заслугам, если Ник исполнит его желание и продаст его Белой Смерти.

Но в итоге он позвонил Джордану.

Связавшись с ним, он сказал Джордану подключить к линии Морли.

Только когда они оба оказались в этом виртуальном пространстве, он начал рассказывать им обо всём, что произошло.

Он рассказал им о визите к Брику.

Он рассказал им о том, как укусил Стрейвена.

Он рассказал им более или менее всё, что узнал, каждое слово, которым они обменялись… по крайней мере, то, что не касалось Уинтер.

Когда он закончил говорить, воцарилось молчание.

Когда ни один из детективов-людей не произнёс ни слова в наступившей тишине, Ник прочистил горло.

Когда они так ничего и не сказали, он спросил, что ему делать.

— Жди там, — сказал Морли через секунду, его голос был суровым. — Никуда не уходи, Миднайт.… и пусть этот кусок дерьма никуда не рыпается.

Ник с облегчением кивнул.

— Хорошо…

— Невероятно, — пробормотал Джордан, и его виртуальное изображение хмуро взглянуло на Морли. — Всё это время он точно знал, в чём дело. Он знал, кто его преследует и почему. Он точно знал, чего они хотят…

— Они, — сказал Ник.

Он сам не знал, зачем это сказал.

Ну, может, и знал.

На самом деле он сказал это только для того, чтобы досадить Джордану.

А может, просто чтобы выпустить пар.

Наградой ему послужил хмурый взгляд человека-детектива, как раз перед тем, как эти тёмные глаза метнулись к Нику. Ник невольно усмехнулся и повернулся к Морли в виртуальном пространстве.

— Стрейвен вступал в контакт с кем-то из военных, — напомнил он им, и его тон снова стал деловым. — У меня нет имени, но кто-то должен связаться с Нацбезопасностью и сообщить об этом М.Р.Д… Скорее всего, у них в отделе есть «крот». Кто-то либо из российских военных, либо из их подпольного преступного синдиката… или и то и другое. По словам Стрейвена, русские уже через несколько часов узнали, что у Стрейвена есть ещё одна копия прототипа. Сразу после того, как Стрейвен попытался продать технологию американским военным, русские обвинили Стрейвена во лжи и двойной игре…

— Да, да, — раздражённо сказал Морли. — Я знаю. У меня такое чувство, что каждое проклятое агентство, действующее в Охраняемых Зонах Соединённых Штатов, захочет получить кусок этого мудака.

Ник кивнул, оглядывая бар, изучая присутствующих.

Увидев у двери знакомое лицо, он вздрогнул.

Потом он нахмурился.

Высокий силуэт заметил его в тот же миг и сразу же направился в сторону Ника.

— Я лучше пойду, — сказал Ник в гарнитуру, наблюдая за приближающейся черноволосой фигурой. — Я хочу присмотреть за Стрейвеном на случай, если они попытаются сбежать.

— Они не с тобой? — встревоженно спросил Морли. — Стрейвен?

— Они здесь, — заверил детектива Ник. — Я блокирую дверь и прямо сейчас держу их в поле зрения. Я просто не доверяю им.

Бормоча, он добавил:

— Они также обкурены в хламину, напуганы до чёртиков и продолжают умолять меня вызвать Белую Смерть, чтобы они исчезли, прежде чем русские смогут их найти. Они уже предложили мне почти миллиард кредитов, если я просто позвоню…

Морли присвистнул и покачал головой.

Затем пожилой человек усмехнулся, качая головой с проседью.

— Что? — Ник хмыкнул. — Что тут смешного?

— Ты, — тут же ответил Морли. — Ты действительно бойскаут, Танака.

Подумав об этом, о своём прародителе Брике, обо всём, что произошло за последние два дня, Ник хмыкнул.

— Конечно, — сказал он. — Вот он я. Безупречно чистый.

Морли не посмеялся вместе с ним.

— Ты думаешь, я шучу, но это не так, — сказал человек. — Это смешно, потому что это правда, — помолчав, старший детектив добавил: — Как, чёрт возьми, ты вообще оказался в Белой Смерти? Серьёзно. Когда-нибудь мне придётся напоить тебя настолько, чтобы ты рассказал мне правду. И я имею в виду правду… не ту чушь, которая есть в твоём досье.

— Во всём мире не хватит алкоголя, сэр, — пробормотал Ник.

Снова наступило молчание.

Затем Морли опять расхохотался.

На этот раз Джордан тоже рассмеялся.

Ник наблюдал, как два человека обменялись понимающими улыбками и недоверчивыми взглядами, и ему хотелось смеяться вместе с ними.

Но почему-то в тот раз он просто не мог.

Может быть, из-за встречи с Бриком в этот вечер перспектива рассказать о своём прошлом кому-нибудь (и тем более его до сих пор относительно новым человеческим друзьям, которые были гораздо более бойскаутскими, чем они осознавали, похоже) была намного менее смешной, чем обратный вариант.

Ник почувствовал, как рядом с ним шевельнулся воздух, и обернулся.

Высокий черноволосый мужчина, которого Ник увидел входящим в бар несколько секунд назад, теперь стоял прямо за ним, и его длинное угловатое лицо оставалось совершенно бесстрастным. Ник взглянул на это лицо, отметив его ровный, безразличный взгляд, и нахмурился, прежде чем посмотреть вниз на длинные руки и ладони, которые легко покоились по бокам видящего.

— Мне пора, — сказал Ник. — Поторопитесь. Пока я не угодил в очередную бомбёжку. Мой лимит — одна штука в день… — он взглянул на часы в гарнитуре и увидел, что уже почти полночь. — У вас есть четыре минуты. После этого я ни за что не ручаюсь.

Морли издал фыркающий смешок.

Прежде чем кто-то из них успел заговорить, Ник прервал связь.

Сделав это, он тут же пожалел, что пошутил насчёт бомб… или о четырёх минутах.

Нет ничего лучше, чем сглазить себя и Уинтер без всякой на то причины.

Он посмотрел в разноцветные глаза высокого видящего, стоявшего перед ним.

Теперь на лице Малека отразилось едва заметное нетерпение.

До Ника вдруг дошло, что он забыл спросить Джордана о картине.

Он и сам забыл ещё раз взглянуть на картину.

— Привет, — ворчливо сказал он.

Ник оглянулся через плечо, отыскал глазами Стрейвена, прежде чем снова посмотреть на фантомную фигуру Малека.

— Что ты здесь делаешь? — сказал он.

Когда Малек не ответил, Ник посмотрел мимо высокого видящего, ища в переполненном баре другие знакомые лица.

— Тебя прислала Сен-Мартен? — спросил он, глядя в разноцветные глаза Малека. — «Архангел» здесь?

Слегка хмыкнув, он добавил:

— Зная вас, ребята, вы не отрываетесь от полицейских сканеров, чтобы ворваться раньше, чем сюда доберутся настоящие копы.

Малек моргнул своими разноцветными глазами.

Тёмная радужка всегда казалась Нику более напряжённой, даже граничащей с агрессивностью, по сравнению с другой. Бледно-голубая радужка, такая светлая, что сияла почти непрозрачной белизной, казалась Нику более потусторонней — как будто этот глаз наблюдал за будущим, которое разворачивалось на каком-то далёком телевизионном экране или холсте.

Или, возможно, проецировалось на кирпичную стену.

— «Архангел» здесь? — повторил Ник, снова сосредоточившись на лице Малека, когда видящий не ответил ему. — Ты собираешься сказать мне что-то такое, что напугает меня до усрачки? Я вот-вот умру? Здание вот-вот взорвётся?

— Нет, — просто ответил Малек.

Ник подождал, когда тот пояснит.

Но он этого не сделал.

Через несколько секунд Ник вздохнул.

— Хорошо, — сказал он, снова выдыхая. — Что ты здесь делаешь, здоровяк?

Когда видящий не ответил, Ник настороженно всмотрелся в его лицо, пытаясь прочесть выражение. Оглянувшись через плечо, он встретился взглядом с Уинтер и нахмурился, поняв, что она взяла на себя обязанность сторожить Стрейвена.

Стрейвен знал о Уинтер.

Это может быть проблемой.

Это может стать большой грёбаной проблемой.

— Всё будет хорошо, — сказал Малек.

При этих словах Ник резко повернулся и уставился в эти разноцветные глаза, на это вытянутое лицо с угловатыми чертами.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что всё будет хорошо, — спокойно ответил Малек. — Тебе не стоит беспокоиться об этом, Ник.

— Что, чёрт возьми, это должно означать? — спросил Ник, нахмурившись. — Если я не должен беспокоиться об этом, то о чём мне беспокоиться?

Когда собеседник не ответил, Ник продолжил размышлять, стискивая челюсти.

— Так вот почему ты здесь? — произнёс он. — «Архангел» теперь возьмёт это на себя? Вы собираетесь спрятать Стрейвена в какой-нибудь дыре под башней Феникса? Заставить его забыть всё, что он когда-либо знал об этом?

Ник помолчал, выжидая.

И снова Малек не ответил.

Ник нахмурился ещё сильнее.

— Вы были клиентом? — сказал Ник, делая ещё одну попытку. — «Архангел»? Это вам Стрейвен пытался продать устройство?

Малек один раз качнул головой в манере видящих.

Однако, судя по всему, этот жест не означал «нет».

— Не знаю, — просто ответил Малек.

Ник поджал губы. Он озадаченно уставился на высокого видящего.

— Ты не знаешь? — переспросил он. — Тогда что ты здесь делаешь? — во второй раз посмотрев мимо тёмной фигуры видящего и изучая лица в баре, Ник нахмурился. — Ты действительно здесь один? Почему? Ты зашёл выпить?

Ник помолчал, выжидая.

И снова видящий не ответил.

Он также не улыбался.

— Тебе не следует здесь находиться, — сказал Ник чуть резче. — Это плохая идея, Малек. Сейчас придут копы. Они не должны видеть, как ты тут околачиваешься.

Когда видящий не пошевелился, не произнёс ни слова, Ник добавил:

— Я показал им твою картину, Мэл. Если они будут видеть тебя в тех же местах, что и я, они начнут складывать два плюс два. Я сказал им, что ты… то есть неназванный ты, художник… искал встречи со мной. Я показал им картину. Рано или поздно Джордан или Чарли вспомнят старые записи с камер наблюдения по делу Келлермана. Они поймут, что ты ужасно похож на художника с тех записей…

— Всё в порядке, Ник, — сказал Малек.

Его голос оставался невыносимо спокойным.

Он похлопал Ника по плечу тяжёлой, большой ладонью.

— Не волнуйся, брат. Всё будет хорошо.

Ник, нахмурившись, уставился на него.

По правде говоря, он понятия не имел, как разговаривать с этим видящим-пророком.

Он до сих пор не был уверен, что у этого парня все дома.

Обращение «брат» также выбивало Ника из колеи.

Почему-то ему показалось, что это слово выбрано намеренно.

Оглянувшись через плечо на Уинтер, Ник закусил губу, борясь с желанием окликнуть её, сказать, чтобы она шла к нему или, по крайней мере, отошла от Стрейвена.

— Что с ними будет? — пробормотал Ник. — Со Стрейвеном?

Он скорее думал вслух, нежели разговаривал с темноволосым видящим, нависавшим у него за спиной. Малек всё равно ответил ему.

— Это не имеет значения, — просто сказал видящий.

С таким же успехом Малек мог говорить о погоде.

Или, возможно, озвучить комментарий об интерьере бара.

Ник посмотрел на него снизу вверх, изучая угловатое лицо и поджатые губы.

Он подумывал спросить, выяснить, что имел в виду Малек.

В конце концов, он решил, что не хочет этого знать.

— Я хотел бы тебе кое-что показать, — сказал Малек почти дружелюбным тоном. — Когда вы закончите здесь. Когда вы закончите со всем, что нужно сделать… Я хочу тебе кое-что показать, Наоко. Тебе и мисс Джеймс… если она тоже захочет посмотреть.

Ник снова уставился на него.

В течение нескольких секунд он испытывал искушение послать видящего нахер.

Его так и подмывало сказать видящему, что он не хочет видеть очередную картину, что он уже достаточно много раз заглядывал в пророческое сознание видящего и его ужасные видения.

Его так и подмывало сказать ему, чтобы он держался подальше от Уинтер.

Но в итоге он этого не сделал.

Он не смог.

…наверное, поэтому Малек и пришёл к нему.

Выдохнув, Ник кивнул. Не раздумывая, он сжал ладонью руку высокого видящего, чувствуя странный прилив симпатии к провидцу с каменным лицом.

Должно быть, непросто было видеть всё это.

По крайней мере, у Ника-то имелась возможность послать провидца к чёрту.

— Хорошо, — сказал он, говоря таким же спокойным голосом, как и видящий. — Ладно, Малек. Мы пойдём сразу после этого. Как только сюда приедут копы. — Ладно? И я, и Уинтер.

Видящий кивнул.

Как только он это сделал, его широкие плечи расслабились, опустившись, словно от облегчения.

Ник не мог не заметить, что отрешённое выражение в бледно-голубом глазе видящего не изменилось; не ушло и более жёсткое, затравленное выражение почти чёрного глаза.

Глава 22 Падение

Морли добрался туда быстро.

Честно говоря, быстрее, чем Ник ожидал.

Ник уже надел на Стрейвена наручники и усадил их на диван из искусственной кожи рядом с двумя адвокатами-людьми, «Реджем» и «Тедди».

Оба человека были бледными и выглядели так, словно находились в состоянии шока.

Однако крысолицый до сих пор казался сердитым.

Ник несколько раз ловил на себе взгляд пожилого адвоката, и его глаза были холодными как металл. Судя по выражению лица, человек считал Ника лично ответственным за каждую часть происходящего и прикидывал, как бы его прикончить при первой же возможности.

Тедди выглядел так, словно ему только что сообщили о гибели его любимой собачки.

Уинтер сидела на стуле позади Ника, возле двери, легко скрестив ноги в платье цвета лунного камня, и потягивала содовую со льдом, которую Малек принёс ей из бара.

Высокий, похожий на призрака видящий даже сейчас стоял позади Уинтер.

Хотя этот факт, возможно, беспокоил Ника раньше (или даже, скажем прямо, воспринимался как угроза), по какой-то причине Ник находил присутствие Малека странно успокаивающим. Пусть ничто в видящем не указывало на то, что он считает себя кем-то большим, чем просто зритель, Ник почувствовал физическое облегчение, когда заметил, как Малек расположился, поместив своё длинное, худощавое мускулистое тело прямо между Уинтер и дверью.

Малек не сдвигался с этого места.

Он нависал над Уинтер, не говоря ни слова, не меняя выражения, наблюдая за всеми остальными в комнате с плоским, пустым лицом.

Странно, но Ник не чувствовал ничего, кроме благодарности.

Он отпустил остальную свиту Стрейвена минут десять назад, сразу после того, как надел наручники на запястья Стрейвена и зачитал андрогинному вампиру их права.

Поэтому, когда Морли вошёл через несколько минут в сопровождении шести полицейских и Джордана, всё выглядело на удивление цивилизованно.

Морли вторично зачитал Стрейвену их права.

Закончив, детектив мотнул головой в сторону Ника, схватил Стрейвена за левую руку и рывком поставил знаменитого вампира на ноги.

Глядя на бледное лицо Стрейвена, Ник внезапно осознал, какая это огромная потеря.

Несмотря на его пристрастие к наркотикам и чуть ли не социопатию… Стрейвен действительно был гениален. Не зря они были самым известным художником послевоенного периода. Как бы Нику ни было неприятно это признавать, их здания были просто ошеломляющими, не говоря уже об уникальности.

— Выведи их к машине, будь так любезен, — сказал Морли Нику, кивнув в сторону двери.

— Что? — Ник нахмурился. — Но почему я?

— Там пресса, — беспардонно заявил Морли. — Руководство хочет, чтобы это был твой арест. Это сведёт к минимуму любые анти-вампирские настроения, которые могут возникнуть впоследствии.

На мрачный взгляд Ника детектив нахмурился в ответ.

— Давай-давай, Танака. Это часть работы. Во время последних двух взрывов погибло много людей. Ты хочешь, чтобы в Вашингтон Хайтс начались беспорядки? Чтобы в твой район приезжали мужланы из Куинса с бейсбольными битами и бомбами искусственного солнечного света, чтобы задирать тебя и тебе подобных, и всё из-за одной паршивой овцы?

Ник нахмурился ещё сильнее.

На сей раз это было вызвано пониманием.

Когда детектив-человек передал ему Стрейвена во второй раз, Ник сжал предплечье вампира. Взглянув на мундир в стиле XVIII века, он вздохнул.

— Ладно, придурок, — проворчал он. — Пошли.

— Веди себя хорошо, — крикнул ему вслед Морли. Его тон сделался откровенно предупреждающим. — Эта штука сработает только в том случае, если ты будешь воплощением цивилизованного, законопослушного вампира, Танака.… а не угрюмым вампирюгой, посылающим репортёров нахер. Понял?

Ник непроизвольно сжал челюсти.

Не потрудившись ответить боссу, Ник повернулся на пятках, поморщившись, когда забыл о своей больной ноге и, что ещё хуже, не заметил, как она онемела, пока он ждал в отдельной комнате. Тщательно размяв мышцы и выровняв походку, он похромал через бар со Стрейвеном на буксире, направляясь к выходу.

Посетители бара молча наблюдали за ними с выражением шока на лицах.

Ник избегал встречаться с ними взглядом, хотя и кивал некоторым, проходя мимо. Он не мог избавиться от чувства панического стыда, вибрирующего от вампира рядом с ним, так как они оба всё ещё разделяли остатки кровной связи.

Однако Ник решил, что проходить через бар будет худшей частью.

Он серьёзно недооценил, сколько людей будет ждать их снаружи.

Судя по словам Морли, он рассчитывал увидеть несколько репортёров. Может быть, пару-тройку человек из ближайших новостных станций, может быть, горстку беспилотников от каналов, которые получили наводку, но не успели никого туда доставить лично… Может быть, несколько голодных фрилансеров, которые прослушивали полицейские сканеры и гоняли на места вызовов.

Вместо этого он открыл дверь и увидел настоящую толпу.

Их было так много, что они высыпали на проезжую часть, заставляя самоходные машины и робо-такси сигналить и объезжать их, а их пассажиры высовывались из задних окон, пытаясь понять, что происходит.

Ещё несколько полицейских оцепили вход в бар, вероятно, чтобы никто, включая репортеров, не мог войти внутрь.

Однако когда Ник появился на пороге, держа Стрейвена перед собой, раздались крики. Без предупреждения репортёры бросились вперёд, пихаясь и толкая стоящих там полицейских и налегая на баррикады.

Как один, они принялись выкрикивать вопросы.

— Какие вы выдвигаете обвинения, детектив? — крикнула журналистка, протискиваясь между двумя баррикадами. — За что арестовали Стрейвена?

— Без комментариев… — начал Ник, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее.

— Что вы сделали, Стрейвен? — крикнул другой человек, на этот раз мужчина. — Вы несёте ответственность за то, что произошло в здании Анубиса? Сфинкса? Осириса?

— Вы сделали это ради страховки? — закричала другая человечка, подпрыгнув, чтобы увидеть их поверх двух огромных полицейских в форме, стоящих перед ней. — Вы предатель, Стрейвен?

— Мотив был политический? — крикнул Нику другой мужчина. — Дайте нам что-нибудь, детектив. Общественность имеет право знать…

Свет от беспилотника щёлкнул над головой Ника, шокировав его слишком ярким, почти агрессивно ярким светом. Ник инстинктивно вскинул свободную руку.

При этом…

Кто-то врезался в него с правой стороны.

Ник охнул от боли.

Кто бы ни налетел на него, они сшибли Ника на полицейского в униформе и в баррикаду, врезавшись в его бок. Ник ударился раненой ногой о металлическую баррикаду с такой силой, что ему показалось, будто кость переломилась надвое.

На мгновение боль почти лишила его сознания.

Когда перед глазами прояснилось, он обнаружил, что лежит на асфальте и стонет от боли, держась обеими руками за забинтованную ногу.

Рядом с ним на тротуаре лицом вниз лежал Стрейвен.

Из головы вампира, в которой зияла дыра размером с бейсбольный мяч, хлестала кровь. Ник уставился на кровь, на неподвижную фигуру знаменитого художника и долго не мог думать ни о том, ни о другом.

Образ запечатлелся в его мозгу, даже когда всё вокруг — толпа, крики, эхо одиночного выстрела — сделалось странно тихим.

И тут он услышал её.

— НИК! Ник! — её голос становился громче, паника зашкаливала. — О БОЖЕ! НИК!

Он попытался заговорить, сказать ей, чтобы она уходила…

Он не мог. Ему не хватало дыхания. Он не нуждался ни в кислороде, ни в том, чтобы дышать, но не мог заставить работать ни язык, ни голосовые связки.

— НИК!

К тому времени он уже слышал эхо выстрела.

Он, честно говоря, ещё не знал, подстрелили ли его самого во второй раз за этот день, но выстрел он слышал.

Он знал, что у кого-то здесь есть оружие.

— Убирайся отсюда, — выдавил он едва слышным шёпотом. — Уинтер… вернись внутрь… вернись внутрь… пожалуйста, детка…

Она уже оказалась рядом с ним.

Он попытался оттолкнуть её, но она только уворачивалась от его рук, проскальзывала между ними, стоя на коленях рядом с ним на тротуаре. Он чувствовал, как её пальцы и ладони ощупывают его тело и конечности, ища новые раны, ища кровь.

— В тебя попали? — спросила она с отчаянием в голосе. — Куда, Ник? Где они тебя ранили?

Но мозг Ника, казалось, снова пришёл в движение.

Он мог видеть её.

Он даже мог думать… типа того.

— Нет, — он покачал головой, задыхаясь, но только от боли, а не потому, что ему нужен был воздух. — Нет. Дело всего лишь в моей ноге, дорогая. Я в порядке. Я упал…

— Ты упал? — она уставилась на него в полном недоумении. — Ты упал?

— Упал… меня толкнули…

Тень заслонила большую часть света.

Ник поднял глаза и увидел высокого черноволосого видящего, стоящего над ним. Его разноцветные глаза смотрели на него с любопытством.

Судя по выражению лица Малека, видящего слегка озадачивало то, что Ник всё ещё лежит на тротуаре.

Глядя на это пустое, причудливо бодрое лицо…

Ник осознал, что понял.

На этот раз он действительно понял.

Он стоял за спиной Стрейвена.

Они со Стрейвеном были примерно одного роста.

Выстрел в голову Стрейвену, скорее всего, означал бы выстрел в голову Нику — пулей, летящей быстро; пулей, которая уже расширилась и взорвалась внутри черепа другого вампира.

Скорее всего, это убило бы его мгновенно.

Ник ничего бы не почувствовал.

— Меня толкнули, — повторил Ник. Он по-прежнему смотрел в эти двухцветные глаза. — И это тоже хорошо. Иначе я был бы мёртв, бл*дь.

Уинтер застыла.

Долгое мгновение она смотрела только на лицо Ника.

Потом она медленно повернула голову и увидела Малека.

Стоя на коленях в этом платье цвета лунного камня под нечеловечески высоким видящим, рядом с ним она выглядела почти как маленькая девочка.

Прежде чем Ник успел что-либо ей объяснить, она вскочила на ноги…

…и обвила руками шею Малека.

Ник смотрел, как они обнимаются.

То есть, он смотрел, как Уинтер обнимает его.

Увидев смущённое, тронутое выражение на лице видящего, когда Малек неловко похлопал Уинтер по спине, Ник не смог удержаться.

Он расхохотался.

Эпилог Долгий путь впереди

Ник перешагнул через осыпающуюся кирпичную стену, поморщившись, когда переносил раненую ногу через выступающую часть.

Только оказавшись внутри церкви и очутившись на более или менее ровном участке, он обернулся, ища Уинтер.

Он определённо не жаловался, но после того, как видящий толкнул его на землю, нога Ника пи**ец как болела.

Даже после второй пригоршни обезболивающих, которые он получил от парамедиков и проглотил, когда появились машины скорой помощи, и врачи настояли на осмотре… Ник едва мог думать из-за пульсации разорванных мышц и плоти.

Ему очень хотелось домой.

Ему очень, очень хотелось домой.

И всё же он не собирался говорить об этом видящему.

Прийти сюда было абсолютным наименьшим, что он мог сделать, чёрт возьми, учитывая всю ситуацию.

Он сделал всё возможное, чтобы ввести Уинтер в курс дела, пока они ехали сюда на такси.

Он рассказал ей обо всём, что видел в голове Стрейвена: о технологии управления разумом, разработанной в какой-то нелегальной русской лаборатории; о том, как Стрейвен и Эйб Сильвертон радостно использовали её для сексуального насилия над добровольцами-людьми, которых они наняли для тестирования; о том, как Стрейвен пытался продать эту технологию американским военным; о том, как Стрейвен нанял Джанис и Тига Горманов в попытке забрать прототип у Сильвертона, чтобы русские не убили их обоих.

Уинтер почти ничего не говорила, пока Ник рассказывал ей всё.

Когда он закончил говорить, она вздохнула и провела пальцами по своим длинным, почти чёрным волосам с зелёными и бирюзовыми прядями.

— Ну что за идиот, — прямо заявила она.

Глядя на неё, Ник рассмеялся.

Он взял её руку, поцеловал костяшки пальцев и, поморщившись, откинулся на сиденье такси.

— По сути, да, — согласился он. — Да. Но чертовски талантливый идиот.

— Какая потеря, — раздражённо пробормотала она.

Ник кивнул.

— Какая потеря, — согласился он.

Всё ещё хмурясь, она посмотрела на него, потом на Малека, потом снова на Ника.

— Что теперь будет? — спросила она. — У русских по-прежнему есть устройство, верно?

Ник кивнул.

— По-видимому, и у наших людей теперь тоже.

— Взаимно гарантированное уничтожение? — пробормотала она. — Потому что раньше это так хорошо работало.

Ник нахмурился.

Затем, обдумав её слова, он пожал плечами.

— Нельзя сказать, что это не срабатывало, — ответил он извиняющимся тоном. — По крайней мере, не всегда. Я имею в виду, что иногда это работает лучше, чем альтернатива… по крайней мере, нам всегда так говорили, ещё до войны.

Поколебавшись, Ник добавил:

— В данный момент это лучший сценарий, на который мы можем надеяться. В конце концов, они уже создали эту проклятую штуку. На самом деле, как бы глупо это ни было, Стрейвен и Сильвертон, вероятно, действительно сделали то, что утверждал Стрейвен. Возможно, они спасли нас от гораздо худшей участи.

— А что Брик? — спросила она, глядя на него снизу вверх и снова слегка нахмурившись. — Он ведь знает об этом, верно? Что, если толпа вампиров получит свою копию? Или сделает собственный прототип?

Ник почувствовал, как его челюсти сжались.

Он не знал, что ответить, поэтому только пожал плечами.

— Я сообщил им, — сказал он. — Морли и Джордану. Они расскажут М.Р.Д. и Нацбезопасности. И «Архангел» узнает… и военные. На самом деле, именно поэтому было создано Человеческое Расовое Управление. Я вынужден предположить, что они будут в полной боевой готовности по этому самому вопросу.

— Это его не остановит, — сухо сказала Уинтер. — Брика.

— Нет, — согласился Ник, качая головой. — Не остановит.

— Он опять будет ждать от тебя большего? — спросила она резче. — Теперь, когда ты связался с ним, он будет ожидать, что ты снова вернёшься в его жизнь, Ник?

Тут Ник тоже не знал, что ответить.

В итоге он промолчал.

Он взял её руку и поцеловал пальцы.

— Я хочу домой, — тихо сказал он.

Она взглянула на Малека, всё ещё испытующе глядя на него, и кивнула.

— Обязательно, — рассеянно ответила она. — После того, как мы сделаем это.

***

Теперь они находились внутри разбомблённой церкви, пережитка последней цивилизации и конца этой самой цивилизации.

Ник включил фонарик в гарнитуре, направив его на кирпичные стены церкви, и остановился, когда его глаза и луч света нашли картину, из-за которой Малек привёл его сюда всего за два коротких дня до этого.

Казалось, что это было недели назад… месяцы.

Странно, что прошло, по сути, несколько часов.

Ник почувствовал, как Уинтер рядом с ним отреагировала, когда увидела картину, а потом отпустила его пальцы, подойдя прямо к изображению высотой почти в три метра. Он наблюдал за её лицом, пока её глаза скользили по деталям.

Затем он проследил за её взглядом и сам уставился на картину.

Ника почти раздражало то, насколько больше смысла имело изображение теперь… когда оно уже не несло особой пользы для кого-либо из них.

Ник посмотрел на изображение лица Стрейвена, и на этот раз он мог видеть страх в выражении лица, отражение огня от взрывов в слегка окрашенных глазах вампира, которое Ник ранее принял за красноту возбуждённого или кормящегося вампира.

Он увидел здание Сфинкса, как и в первый раз.

На этот раз, однако, Ник также увидел нарисованное на заднем плане здание Осириса, горящее после того, как обрушилась его нижняя часть. Он также увидел изображение Анубиса, нарисованное на переднем плане, на той части фрески, что находилась с его стороны.

Прищурившись и подойдя ближе, Ник увидел отражение лица Сильвертона в стекле нетронутого здания позади Анубиса. В здании за Сфинксом он заметил отражения двух воров — женщины с диким лицом и серебряными дредами и её любящего мужа.

Посмотрев вниз, Ник вздрогнул.

Примерно в футе от земли он увидел зелёно-белую плитку лаборатории Сильвертона и людей, которые раздевались перед чем-то похожим на длинное одностороннее окно.

Он также увидел лицо, которое могло принадлежать Брику.

— Бл*дь, — сказал Ник, не уверенный, взволнован он или впечатлён. — Всё здесь.

Уинтер указала на изображение, которого он не видел, — дуло винтовки, высунувшееся из окна высокого бело-голубого здания, и Ник с некоторым потрясением понял, что это Башня Исиды, через дорогу от Le Chat Noir, где Стрейвен обрёл свой конец.

— Это поможет им найти стрелка? — спросила Уинтер.

Ник сделал несколько снимков этой части картины крупным планом, чтобы запомнить, где она находится. Взглянув на Уинтер, он протянул руку и погладил её по идеальному подбородку.

— Это не повредит, — сказал он, пожимая плечами и опуская руку.

Он забыл, что Малек стоял рядом с ними, пока видящий не заговорил.

Они с Уинтер одновременно повернулись, уставившись на его тёмную фигуру, обрамлённую лунным светом возле отверстия в противоположной стене церкви.

— Сюда, — терпеливо сказал видящий. — Это здесь.

Ник переглянулся с Уинтер, затем снова поймал за руку и переплёл её пальцы со своими. Ему не было холодно, но он всё равно дрожал, пока ковылял к очередному отверстию в осыпающейся стене, пригибая голову, чтобы пролезть в проём и выйти на ночной воздух.

Он обнаружил, что находится в небольшом обнесённом стеной дворике, который, когда церковь ещё стояла, мог быть частью сада или даже маленькой часовней для созерцательной молитвы.

— Сюда, наверх, — поторопил видящий.

Ник поднял голову и нахмурился, увидев, где находится видящий.

Однако он не стал спорить.

Обменявшись ещё одним взглядом с Уинтер,он захромал к осыпающейся каменной лестнице и начал медленно подниматься по ней.

Будучи вампиром, Ник не мог запыхаться, но его нога адски пульсировала, когда он достиг вершины. Когда Уинтер бочком подошла к нему, обняла за талию и притянула к себе, он благодарно прислонился к ней, вытянув руку в сторону, чтобы уравновесить себя на каменном валу над полем, которое простиралось перед ними.

— Раньше здесь было кладбище, — пояснил спокойный голос Малека.

Ник повернул голову и увидел черноволосого видящего, который сидел на краю стены, свесив длинные ноги.

Малек с безмятежным выражением лица легонько постукивал пятками по каменной стене.

— Мы с Тай часто сюда приходили, — добавил Малек. — Здесь нас никто не беспокоил.

Он грациозным жестом обвёл территорию кладбища внизу.

— Теперь это минное поле, — добавил Малек, всё ещё глядя на залитую лунным светом землю. — Они боятся. Многие мины по-прежнему там… Дети погибали вскоре после того, как Котёл был открыт для беженцев… так что теперь сюда никто не приходит. Никто, кроме меня и Тай.

Уинтер и Ник переглянулись.

Затем Ник откашлялся, смотря на бесплодную землю, которая, казалось, простиралась перед ними на многие мили.

То тут, то там виднелись дыры, рваные воронки — должно быть, то, что осталось от взорвавшихся мин… Возможно, их спровоцировали ребятишки, играющие в пятнашки в траве или добывающие еду. Эта мысль заставила его вздрогнуть и слегка задрожать, прижавшись к Уинтер.

— Вот что ты хотел нам показать? — спросил Ник мгновение спустя.

Не зная, что сказать по этому поводу, и не желая обидеть видящего, так как Малек только что спас ему жизнь, Ник прочистил горло.

— Здесь хорошо, — сказал он несколько неуклюже. — Умиротворённо.

Он почувствовал волну нервного веселья в Уинтер и перевёл на неё взгляд.

Он отвернулся, увидев, что она зажала рот рукой, стараясь не рассмеяться.

Если Малек и заметил, то был слишком вежлив, чтобы упомянуть об этом.

— Не совсем, — спокойно ответил видящий. — Не поле. Не кладбище.

Подняв руку, он указал, и Ник прищурился, пытаясь взглядом проследить за его направлением.

— Что? — спросил он, когда видящий не продолжил.

Ник по-прежнему не видел ничего, кроме грязи и сорняков, да изредка разбитых надгробий, отражающих лунный свет.

— На что мне смотреть? Помоги мне, Мэл.

Видящий озадаченно посмотрел на него.

— Стена, — просто сказал он. — Я хотел показать вам стену.

Нахмурившись, Ник оглянулся на залитое лунным светом поле.

На этот раз, сфокусировав взгляд, он увидел это.

Как только это случилось, он замер совершенно неподвижно.

Он почувствовал то самое мгновение, когда стоявшая рядом Уинтер тоже увидела это. Она втянула воздух, шок просочился в её свет, и она прижалась к его боку.

Ник продолжал смотреть.

Он попытался сосчитать их.

Затем, поняв, что их слишком много, что даже его вампирское зрение не простирается так далеко, он сдался.

Он неохотно посмотрел на Малека.

— Что-нибудь из этого уже произошло? — спросил он видящего.

Черноволосый мужчина весело покачал головой и снова принялся легонько пинать каменную стену обутыми в мокасины ногами.

— Нет, — сказал он, улыбаясь Нику. — Ещё нет.

Ник сглотнул и кивнул.

Он оглянулся на кладбище.

Он не смотрел на стену, когда они впервые поднялись сюда, отчасти потому, что большая её часть находилась в тени. Однако теперь, когда он сосредоточился на ней, образы были безошибочны.

На каждой панели этой стены содержалась картина.

На некоторых имелось даже по несколько.

Каждая картина, достаточно близкая, чтобы Ник мог рассмотреть её в мельчайших деталях, казалась совершенно отличной от картины рядом с ней.

— Никаких повторов? — уточнил Ник. — Каждая из них отличается от другой?

— Все разные, — подтвердил Малек, кивнув. Он нахмурился, сведя брови и продолжая легонько стучать пятками по камню.

— Но я думаю, что они связаны, — сказал он.

— Связаны? — Ник обернулся и нахмурился.

Видящий кивнул.

— Да. Я так думаю.

— Как? — спросила Уинтер. — Как они все связаны, Малек?

Видящий смотрел на стену, на все часы, дни, недели и месяцы… и, вероятно, годы и десятилетия своей работы.

Затем он пожал плечами и с лёгкой улыбкой посмотрел на Уинтер.

— Понятия не имею, мисс Джеймс, — вежливо ответил он. — Вообще никаких идей.

Она кивнула в ответ, издав сдавленный смешок.

В этом звуке не было веселья.

— Понятно, — сказала она, покосившись на Ника.

Ник не ответил на её взгляд.

Он смотрел на залитое лунным светом кладбище, на десятки, может быть, сотни картин, и в голове у него было совершенно пусто.

Затем, когда где-то над головой раздался звук пролетающей птицы — или, возможно, это летучая мышь ловила насекомых, привлечённых полной луной — мысли Ника вернулись в настоящее.

Глядя на Уинтер, он прижал её к себе, заметив, как она нахмурилась, и сам слегка помрачнел. Он видел в её глазах вопрос.

Он видел, но понятия не имел, как на него ответить.

— Я хочу домой, — объявил он. — Пора возвращаться домой. Всем нам.

Воцарилось молчание.

Затем Малек кивнул, слезая со стены и легко приземляясь на носочки.

— Согласен, — сказал он.

Прежде чем Ник успел отреагировать на это — даже вздохнуть с облегчением — высокий, похожий на призрака видящий отвернулся от них обоих. Двигаясь быстро, почти бесшумно, он начал спускаться по лестнице, по которой они добрались до верха стены.

Через несколько секунд Ник вообще перестал его слышать.

Он взглянул на Уинтер.

Его девушка… «пара», — раздражённо вставил его разум… наблюдала за лицом Ника, и её глаза теперь были обеспокоенными, почти настороженными.

Прочитав её взгляд, Ник крепче обнял её и наклонился, чтобы поцеловать в губы.

Он знал, что её беспокоит.

Он знал, но сейчас не время.

Сейчас пришло время возвращаться домой.

Без единого слова, без единой мысли в голове, Ник вздохнул и поморщился, подпрыгивая на здоровой ноге, чтобы развернуться, используя каменную стену и Уинтер для равновесия.

Сориентировавшись и повернувшись в нужном направлении, он опёрся на плечо Уинтер, обнял её и осторожно наступил на раненую ногу, когда она повела его вниз по каменной лестнице вслед за черноволосым видящим.

Кладбище осталось позади.

Тихое, залитое лунным светом.

Слышно было только летучих мышей, и, судя по тому, что Ник мог сказать, они отлично проводили время, гоняясь за тучами жуков, которые собрались над минным полем.

Летучие мыши хорошо проводили ночь.

По крайней мере, сейчас.

«По крайней мере, сейчас» было достаточно и для Ника.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

История Ника и Уинтер продолжится в четвёртой книге, «Клык и металл».

Примечания

1

Контактный кайф — психологический феномен, наблюдающийся у людей и животных, когда часть наркотического опьянения «передаётся» тому, кто просто находится рядом с человеком, употребившим наркотик.

(обратно)

2

В баллончиках взбитых сливок содержится закись азота, которая и создаёт давление в баллончике. А закись азота — это так называемый веселящий газ, который можно определённым образом стравить из этого баллончика, вдохнуть и получить кайф. Судя по всему, именно это делают люди в данной сцене.

(обратно)

Оглавление

Пролог Ящик

Глава 1 Начинается, ведь так?

Глава 2 Ну извини, Стрейвен

Глава 3 Определённо убийство

Глава 4 Ну конечно

Глава 5 Танцпол

Глава 6 Их величество гений

Глава 7 Слишком поздно

Глава 8 Кто она?

Глава 9 Абсолютно наихудший

Глава 10 Проблемы

Глава 11 Другая половина

Глава 12 Второй

Глава 13 Что-то не так

Глава 14 Облегчение

Глава 15 Куча ничего

Глава 16 Услуги

Глава 17 Долг

Глава 18 Всего лишь ощущение

Глава 19 Лгать себе

Глава 20 Скажи это ещё раз, и ты труп

Глава 21 Что ты здесь делаешь?

Глава 22 Падение

Эпилог Долгий путь впереди

*** Примечания ***