Миненталь [Юрий Владимиров] (fb2) читать онлайн

Противостояние. Миненталь

Глава 1. Здравствуй, Миненталь

Скоро ли будет земля морра? Не первый день шла эскадра по морям от Нордмара до тухлой провинции под названием Хоринис. Если бы не руда, интересно, жил бы там кто-нибудь кроме тупых землепашцев. Куда лучше стоять сейчас под Фарингом, чем блуждать в бескрайнем море. Там, в землях морра, воины действительно могут показать все, на что они способны. А здесь? Только гнить под натиском морских волн. Но Кан сказал, что здесь важный участок работы, значит он действительно важный, и что ему, Мубраку, доверено ответственное дело. Кроме того, корабельный шаман заявил, что к нему во сне явился Белиар и сказал, что восстали древние существа. Интересно, какие.

Корабль опять швырнуло на волне, да так, что орк едва не вылетел за борт.

Белиар, зачем ты послал эту бурю на наши корабли?!

— Приветствую тебя, маг, — громкий голос командира паладинов Сильвестро вывел Мэта из раздумий.

— Приветствую, паладин. Где мне найти командующего Гаронда? — молодой темноволосый маг в своих красных одеяниях поднялся со скамейки у таверны Орлана.

— Он идет в основной части отряда. Мы — авангард.

— Хорошо, тогда я подожду остальных, — маг снова сел на скамью.

Сильвестро приказал идти дальше. Небольшой отряд паладинов из Миртаны и местных ополченцев продолжил свой путь. О цели этого похода старались не говорить, хотя знали её, конечно, все солдаты. Но в Хоринисе о ней вообще запрещали говорить. Считалось, что так будет спокойнее для местного населения. Хотя получилось все наоборот.

Прошлым вечером Мэт, попивая пиво с Ругой в таверне у Корагона, слышал, как несколько горожан говорили о прибывших паладинах, дескать, что они прибыли усмирять местного лендлорда Онара, но к ним подошел третий и стал доказывать, что на город скоро нападут орки. В общем, спокойствия завеса тайны не принесла.

Да и сами солдаты не сказать, чтобы были спокойны. Конечно, после обрушения Барьера кто-то же должен добывать руду, столь необходимую для Миртаны. Ополчение в течение всей предыдущих полутора недель сбилось с ног, отлавливая беглых каторжников для отправки оных обратно по месту заключения. Удалось наловить несколько десятков, в основном бывших рудокопов. А вот настоящие бандиты успели скрыться по лесам да по горам. Говорят, большой отряд занял ферму Онара. Тот оказался большим жуком. Мэт на прошлой смене стоял в карауле в городской ратуше, и этот самый Онар уверял Лариуса, что продовольствия будет поставляться столько, сколько потребуется городу. Ага, щас.

Едва на горизонте появились бандиты (которыми, говорят, руководит прославленный в прошлом генерал Ли), как лендлорд предложил сделку — он платит им, а они защищают его от ополчения. Точнее, не защищают, а отгоняют ополченцев, пришедших забрать налог, от подчиненных ему ферм Бенгара и Секоба. Конечно, солдаты зачастую попросту обворовывали крестьян, но ведь на них всегда можно пожаловаться руководству этих самых ополченцев. Но, видимо, фермеры думали, что лучше уж платить бандитам из колонии.

Раннее утро. Над небольшой речкой, текущей слева от дороги, лежал туман. Где-то там находится ферма Бенгара. Но Мэту не туда. Вон он, проход в Миненталь, бывшую горнодобывающую колонию. Еще лежит роса, так что лучше с проторенной дороги не сходить — сапоги одни и они дырявые.

Паладины короля прибыли позавчера на одном из лучших в королевском флоте кораблей — «Эсмеральде» — и сразу же взяли власть в городе в свои руки. Их не сказать чтоб было слишком много — максимум сотня, но они имели славу первоклассных воинов. Кроме того, с ними на корабле прибыли три десятка королевских солдат с материка. Губернатор Хориниса Лариус пробовал было опротестовать, но все попытки были тщетны. В городской ратуше теперь сидит правая рука короля лорд Хаген, а ополчением, то есть местной армией, командует лорд Андре.

На следующий после прибытия день поступил приказ: «Готовиться к экспедиции в Миненталь. Король поставил под личный контроль добычу руды на Хоринисе».

А кого послать в экспедицию? За последние годы ополчение как армейское подразделение сильно сдало, Лариус практически им не занимался, и основной функцией его стала роль городской стражи — не более и не менее. Поэтому решили просто выбрать каждого третьего. Так Мэт и оказался среди них.

А вот и он, Проход в Долину Рудников. Просто высокий деревянный забор с воротами посередине. В данный момент времени ворота лежали рядом с забором, так как кто-то снял их с петель. Отряд остановился.

Авангардом командовал паладин из столицы Миртаны, Венгарда, по имени Сильвестро. Кроме него, в передовой отряд входило полдюжины местных ополченцев, три паладина, тоже из Венгарда, казначей по имени Энгор и три каторжника, толкавшие телегу с запасами. Основной отряд шел примерно в полумиле позади. С ним шел обоз, пойманные каторжники и прочее.

Бьерн, один из местных ополченцев, спросил Сильвестро:

— Господин паладин, а каковы наши задачи, если быть точным?

Тому пришлось поворачиваться всем телом — шлем мешал — чтобы с презрением посмотреть на солдата и сказать:

— Наша задача — закрепиться в…, - он сбился. Видимо, забыл, куда именно надо идти.

— Замке?

— Да, наверно. В общем, строение в центре долины. Потом ждать лорда Гаронда. Еще глупые вопросы будут?

Да, такое ощущение, что в паладины берут людей с завышенной самооценкой. Хотя, не все были такие высокомерные, как Сильвестро. К примеру, тот же лорд Андре, взявший командование над ополчением. Вульфгар, учитель боя на мечах, с большим уважением отзывался об этом паладине, а доверие Вульфгара еще надо заслужить. Отряд миновал полуразрушенные ворота.

Здесь местность разительно отличалась от всего Хориниса. Веселые зеленые лужайки и темные леса сменила горная дорога. Шла она в ложбине. На дороге виднелись следы диких зверей, вроде волков. На обочине лежал труп в красных доспехах, схожих со старыми доспехами ополчения. Труп был обглодан дикими зверями, но рядом с ним не было ни оружия, ни руды, ни денег. Бандит, значит. Был.

Мэт отвернулся, сделав вид, что поправляет висящий на плече арбалет. Весьма противное зрелище.

Дорога вела дальше. Узкий проход, какой-то природный мост над головой, еще дорога. Небольшая площадка, посередине которой остатки костра. Наверное, какие-нибудь беглые каторжники сделали тут привал. Причем, довольно давно. От углей совсем нет тепла. Мэт отошел от кострища и подошел к Энгору, решив хоть как-то скрасить путь.

— Я тебя не отвлекаю?

— От чего? — молодой парень, примерно двадцать два года, одетый в выглядящую абсолютно новой форму, оторвался от созерцания местности.

— Да не, я просто хотел спросить, а что в телеге. Вроде, ты ей распоряжаешься.

— А, то, что нам, смертным, недоступно. Жратва для паладинов. Не понимаю, на кой черт её запихали в авангард, но у Гаронда на все свои мотивы, — Энгор старался говорить тише, поглядывая на Сильвестро. — Наверное, чтобы каторжники не стырили. Они, говорят, воры те еще.

— Ну, не знаю. В колонию бросали всех без разбора.

— Эт да. Я помню, у меня сосед был, одногодок мой. Он, короче, пытался к девчонке приставать, а она возьми и стукни на него ополченцам. Парня сюда отправили, не знаю, как он сейчас. Живой, нет? Как думаешь?

— Не знаю. А ты откуда?

— Из Монтеры. У нас половина паладинов из Монтеры. Гаронд, вон, тоже мой земляк, но служил в Гельдерне, Тандор из Монтеры, кто еще? Керолот, во. Все армейские из Монтеры да из Готы.

— Кто они?

— Ты их не знаешь? Ну и не знай — от них в моем деле как от козла молока. Кстати, ты грамотный?

— Ну, наверное. А что?

— То есть наверное?

— Читать умею, считать тоже, но не очень быстро. Пишу довольно сносно. Даже свитки могу прочесть, только не все.

— Неплохо для молодежи! Очень даже! Пойдешь ко мне в помощники?

— А что делать надо?

— Да, мелочи — учет, накладные. Когда прибудем, еще инвентаризацию надо сделать.

— Инвентаризация — это мне знакомо.

— В самом деле? — Энгор удивленно посмотрел на собеседника. — А ты где работал до ополчения?

— На складе в Хоринисе.

— Так мы коллеги, Белиар тебя дери! Ладно, сегодня поговорю с… кто у тебя командир?

— Так-то Руга, он за арбалетчиков ответственный. А сейчас — Сильвестро.

— Ну ладно тогда, погодь.

Энгор догнал идущего впереди паладина и стал с ним говорить.

Мэт, конечно, не стал распространятся, что на складе он работал всего три месяца. Он был фермером. Сейчас ему сколько? Восемнадцать. Значит, в четырнадцать он ушел работать в город.

Его родители были фермерами. Их дом стоит около таверны «Мертвая Гарпия». Четыре года назад его родители умерли, а потом какой-то пьяница спалил дом к чертям. Тогда Мэт еле выжил.

Ушел жить в Хоринис, тогда он еще был одним из самых богатых городов Миртаны. Два года учился грамоте у вменяемого еще тогда Игнаца, попутно подрабатывая у него собирателем трав, потом помогал ремонтировать лодки в мастерской Гарвелла, потом торговал вразнос рыбой, потом работал мальчиком на побегушках у местного мага воды Ватраса, у которого научился пользоваться магическими свитками. Год назад нашел работу управляющим на складе, ему с этим помог тот же Ватрас. Переписывал приходящие и уходящие товары, вел учет всего и вся, ведал закупкой снаряжения для кораблей хозяина склада по имени Фернандо. Жизнь была прекрасной. Но потом склад перекупил какой-то купец из Венгарда, поставивший на место складских рабочих своих людей, уволив всех, кто работал на нем до него. Выход тогда у Мэта был один — идти в ополчение. Там и еда, и сон, и приличный заработок.

Не сказать, чтобы у грамотного семнадцатилетнего парня обнаружился в придачу талант к мечевому бою, но стрелять из арбалета получалось вполне сносно. Так жизнь и потекла своим чередом, ровно до того момента, как над Долиной Рудников рухнул Барьер.

— Ничего, Мэт, можешь завтра приступать к своим новым обязанностям, — Энгор тем временем вернулся от Сильвестро.

— Он меня так быстро отпустил?

— Ну, пришлось этой падле посулить лишний фунт мяса, но он все равно ни хрена от меня не получит. Только ему об этом не говори.

— Я же не идиот.

Отряд тем временем достиг старой канатной дороги. Когда-то отсюда отправляли новых заключенных в колонию. Обычно их сбрасывали с обрыва в довольно глубокое озеро, но уважаемых преступников аккуратно спускали по канатной дороге. Нового здесь ничего не добавилось, если не считать узкой горной тропы слева, по которой, видимо, сбегали заключенные.

Энгор скептически осмотрел дорогу. Потом заявил:

— Я не горный козел по такой тропе скакать. Все ноги переломать можно.

— А ты не все, только одну, — Сильвестро был в плохом настроении с утра. — Если не хватит ума спустить телегу по дороге, спускай по канату.

Потом он первым стал спускаться. За ним двинулись паладины. Ополченцам и каторжникам Энгор приказал оставаться наверху.

— В общем, грузите телегу на площадку, будем спускать.

Перегрузили все довольно быстро, а вот со спуском вышла накладка. Неизвестно, как лебедка работала раньше, но сейчас трое здоровых солдат еле могли провернуть её. В конце концов груз спустили, а людям пришлось идти по тропе. Энгор подвернул ногу. Накаркал, блин. Пришлось посадить на телегу и толкать её вместе с ним.

В этой части Хориниса Мэт никогда до этого не бывал. Да и немудрено. Магический Барьер возвели лет двадцать назад, если не больше, так что пройти сюда было сложновато. Скорее, не войти в Долину Рудников, а выйти из нее. Это было невозможным. До того дня полторы недели назад, когда весь остров ночью сотрясло невиданное землетрясение, по всему небу сверкали молнии, был страшный грохот.

Отряд вошел в гористую местность. Спуск был довольно крутым. По краям дороги то тут, то там валялись кости, происхождение которых порой установить было сложно. Миновали заброшенную шахту. Рядом с ней лежал еще один обглоданный труп, на сей раз в какой-то то ли юбке, то ли набедренной повязке. Выглядел он еще хуже первого.

Наконец, узкий проход закончился. Отряд вышел в маленькую долину. Тут они увидели первого за день врага. Тройка мерзких кровавых шершней размером с собаку летала около одиноко стоящего дерева. Заметив людей, они не улетели, а только стали как-то вызывающе жужжать. Видимо, совсем непуганые. Это их и погубило.

Паладинам хватило пяти секунд на то, чтобы разделаться со всеми. Сильвестро в его рыцарской броне жала шершней вообще достать не могли физически — они просто проскальзывали по пластинчатому рукаву доспеха, не задевая кожу.

— Еще одной мерзкой тварью стало меньше, — паладин вытер свой меч о ствол дерева и засунул его обратно в ножны.

На дальнейшем пути зверюг уже не попадалось. Вскоре дорога стала поворачивать направо, и открылся вид на долину.

Это было прекрасное зрелище. Ничего более красивого в своей жизни Мэт еще не видел. Большая река, частично покрытая туманом, по берегу которой неспешно прогуливалось несколько желто-зеленых луркеров. Дивный лес на востоке, ближе к морю. И, конечно, самая главная достопримечательность Долины — замок. Говорят, тут жили каторжники. И это, судя по всему, правда. Замок был огражден гигантской оградой из древесины. Судя по расстоянию между оградой и виднеющейся отсюда башней, то между двумя стенами — каменной замка и деревянной — находилось довольно большое пространство, скорее всего, заселенное. Сейчас там, понятное дело, никто не живет. Остается на это надеяться. Иначе авангардный бой с засевшими в укрытии бандитами может кончиться плохо. Очень плохо. Но признаков жизни, по крайней мере, отсюда не наблюдалось.

Любоваться долго не пришлось. Отряд спустился по дороге и пошел теперь уже по равнине. Слева от пути была река, справа — лес и каменистые пустоши. В лесу было необычайно тихо, хотя, судя по рассказам каторжников, подслушанных Мэтом, то зверья здесь должно быть выше крыши. Странно все это. Начался небольшой дождик, который, судя по тучам на небе, грозил перерасти в ливень.

От каменного моста через речку остались только основания на берегу. Все прочее было заменено на дерево. Не без опаски преодолев преграду, отряд вышел на финишную прямую своего сегодняшнего путешествия.

Судя по всему, ворота внутрь деревянной ограды были открыты. Неизвестно, что ждало людей короля внутри. Сильвестро приказал остановиться. По идее, целью их было закрепиться в замке. Но этого нельзя сделать, не проверив, что находиться во внешнем кольце строения. Сил на разведку было мало, точней, не было совсем, и поэтому было решено просто быстро пройти внешнее кольцо, отыскать вход в замок и закрыть ворота во избежание неприятностей. В замке занять оборону и вывесить где-нибудь у ворот красное королевское знамя в знак того, что все в порядке.

На том и порешили. Мэт положил арбалет на телегу — в нем в таких условиях надобность отпадала — и вынул свой грубый палаш, который пришлось точить два часа перед тем, как его можно было использовать. На жалобу интендант ополчения Пек ответил, что это закаляет силу духа бойца. Мэт отметил, что, по-видимому, Пекову силу духа укрепляет только поход по девочкам в портовом квартале. На это замечание Пек осклабился и с благосклонным видом велел неделю стоять на карауле у скотобойни Альвина, хотя обычно там никогда не было поста. К тому же воняло там не дай Иннос. Хотя это было хорошим уроком — с тех пор Мэт никогда не пререкался с начальством, не будучи уверенным, что это ничем для него не выйдет.

Отряд миновал большие ворота. Вот и оно, внешнее кольцо замка. В старом рве стояло множество деревянных потемневших хибар, сделанных из чего попало. Доски, жерди, даже ветки — все шло в ход. Ближайшая к воротам хижина стояла слева от дороги. Мэт мельком заглянул в нее. Казалось, что хозяин был аскетом, ведь никаких вещей не было совсем. Но это не так. Боковым зрением Мэт отметил выпотрошенный сундук, стоящий на боку. Значит, либо хозяин собирался в ужасной спешке, либо его дом просто обнесли воры. Одно из двух.

Справа красовалось небольшое совсем озерцо, на берегу которого лежал труп рудокопа в простых штанах. Даже подходить к нему не хотелось.

Решетка ворот была поднята. Паладины заняли боевую стойку. Но это не понадобилось — замок был абсолютно пуст. Ни души. А внутри, оказалось, довольно приятная обстановка.

Довольно большой замковый двор с несколькими строениями. Прямо напротив въезда находилось двухэтажное здание, по-видимому, самое главное. Дом, где жили высокопоставленные заключенные, а до них — начальство горнодобывающей колонии. Узкие окна, двери раскрыты настежь, одна половина болтается лишь на одной петле. Ровно посередине двора была большая частая решетка, через которую, судя по всему, спускали руду и грузы в подземелье. Там должны еще оставаться товары. Мэт заглянул вниз. Не видно, что там внутри. Ладно, наверняка где-то еще есть вход туда. Слева находилось большое здание, совмещенное с крепостной стеной. Казармы. Надо будет потом заглянуть. Дальше сиротливо стоял кузнечный горн, за ним некое подобие сарая, там тоже склад. Потом крепостная стена поворачивала направо, обрывалась, и через шагов девять снова возобновлялась. Башня, невысокая, но достаточная для арбалетчика. Снова поворот стены. Мэт подошел поближе. Дальше стоял храм с высокой дверью. Почему храм? Потому что похожие сооружения были в монастыре магов Огня, который стоял недалеко от бывшего дома Мэта. Дальше был уже знакомый дом командования, Дальше уже был спуск, ведший к воротам и еще одному зданию непонятного назначения. Оно, судя по виду, было давно полуразрушено, но незадолго до падения Барьера его начали реставрировать. У входа были свалены в кучу стройматериалы, несколько ржавых инструментов.

Действительно в замке было пусто. Пусто и тихо. Только дождь чуть шумел, и капли его неприятно скатывались за воротник военной формы. Сильвестро оглядел внутреннее убранство замка и посмотрел на стоящего подле него ополченца по имени Михель, служившим в ополчении уже лет десять, если не больше.

— Солдат, возьми тот флаг с телеги и повесь его над внешними воротами или рядом с ними, где способностей хватит.

Глава 2. Земля морра

— Я вижу остров! Земля!

«Наконец-то!» Мубрак вышел с нижней палубы корабля орков. Интересно, как этот разведчик увидел землю? Все-таки ночью здесь довольно темно, если сравнивать с Нордмаром.

Да, вот он, Хоринис. Как и предполагал Мубрак, довольно тухлая местность. Ничего интересного — скалы да леса. Корабль сейчас обходил этот большой кусок суши с юга, намереваясь войти в некую Долину Рудников, где их должен был встретить местный военачальник, шаман Хош-Пак. Вроде так его зовут. Ему нужно будет подчиняться Мубраку в течение ближайших месяцев.

Так сказал Кан. А слово Кана — закон. Никто, как Кан, не видел молодых талантливых воинов. Но, по его мнению, орки с Хориниса слишком любят Белиара, чтобы победить морра. Морра наплевать, какой ты веры. Они называют орков воинственным народом, а сами? Они убивают не только другие расы, но и друг друга. Убивают просто так, из-за жалкого золота, из-за того, что так им кто-то сказал. Кан дружил с морра из пустыни Варанта, которые называли себя ассасинами. Мубрак их ненавидел. Эти люди в разы хуже и подлее тех морра, которые нарушили свою присягу, попрали свою честь и перешли на сторону орков, не говоря уже про людей короля, сидящего в Венгарде. Да, они потеряли свою честь. Но они навряд ли предадут второй раз. Они устали от войны, они устали от бедности, они устали от своего глупого короля. А ассасины? Они с доброй улыбкой на лице помогают Кану, а за спиной уже держат отравленный кинжал. Мубрак сколько раз говорил об этом Кану, но тот не хотел их слушать. «Мы одной веры!» — заявил он. Ха. Как будто это помешает морра убить его, если им это не мешает убивать друг друга.

Орки с Хориниса не брали морра в плен или в свои прислужники. Они убивали их. Говорят, несколько дней назад был убит некий слуга Белиара, которому они поклонялись. Предсмертный крик этого идола возмутил все магические силы в мире, если верить шаманам. По слухам, ходящим в нордмарском лагере орков, из глубин западных земель, куда даже самые отчаянные орки-разведчики не ходят, пришли большие крылатые ящерицы, которых морра называют «драконы». Хотя были предположения, что они появились в одной из древних цитаделей Белиара. Их считали проявлением бога. Но для Мубрака это были лишь слуги Белиара, способные помочь в захвате Срединного королевства. Кан не решился даже поговорить с этими ящерами, поручив это дело шаманам. Те вскоре после разговора дали ответ, что путь ящеров лежит на место изгнания Крушака, на этот затхлый Хоринис, и что надо помочь тамошним оркам, которых уже долгие годы возглавляет шаман Хош-Пак. Если, конечно, не умер еще.

Ящеры, разумеется, мощные боевые единицы. Именно в таком качестве их рассматривал обычно Мубрак. Он никак не мог привыкнуть, что они в разы могущественнее и разумнее самых умных орков. Но, как сказал ему перед отплытием Кан, его дело маленькое — захватить остров силами островных орков. Далее его задачей было управлять островом, так как он являлся довольно подходящим для ведения сельского хозяйства. Мубрак тогда спросил, почему он, а не местные шаманы?

Мубрак тогда единственный раз в своей жизни видел, как могущественнейший орк, талантливейший военачальник, потупил глаза. Причиной столь странного поведения для орка было одно — в своих речах перед орками он постоянно говорил, что всех морра без исключения нужно уничтожить. Но захват Сильдена с Гельдерном дали ему понять, что одним оркам в этих землях, безусловно, богатых, не выжить. Они умеют немногое — ковать оружие, охотиться и воевать. Но этим себя и своих орочьих жен, пока что живущих в родных землях, не прокормишь. Дичи в лесах Миртаны в разы меньше, чем нужно для орочьей армии. То есть, нужно разводить скот, сажать растения, а орки этого делать не умели. Зато это прекрасно умели делать морра. Именно для этих целей их нужно будет сохранить. Хотя бы в качестве рабов. Про добровольных помощников орков, называвших себя наемниками, ничего сказано не было, хотя и они весьма и весьма полезны. А почему не местные шаманы? Те сверх всякой меры злы на морра за убийство (или все же изгнание?) Крушака и жаждут мести. Они не берут в плен. Они всего лишь сильные воины, но им не хватает руководителя.

Мубрак не думал о том, как он захватит остров. Уж на это его умений хватит. Недаром сам Кан называл его одним из самых талантливых полевых командиров, которых он когда-либо знал, поговаривая при этом, что это кровь много значит. Мубрак был сыном брата Кана. У морра это называется «племянник». Хорошее слово, будет короче первого определения. И это одно из преимуществ морра. Хоть воины они и не ахти, но словом владеют прекрасно.

Мубрак думал о том, как он будет править островом. У него совсем нет опыта в этом деле. Да и когда ему было приобретать этот самый опыт? Он уже не помнит, когда был у себя в родной деревне посреди ледников северного Нордмара, примерно в четырех днях хода от самого северного поселения морра. С самого раннего возраста он в пути. Впрочем, это не так и много. Ему сейчас около четырехсот пятидесяти лун, по счету морра — около тридцати восьми лет. Молод для орка-военачальника. По меркам тех же морра ему всего около двадцати семи лет. И двенадцать из них Мубрак уже в пути.

Сначала ходил в отрядах разведчиком, после попал в обучение к старому шаману Ур-Кронну, научившего совсем юного тогда родственника Кана грамоте и знанию Белиара. Потом стал воином, ходил уже со своим собственным отрядом по южному Нордмару, пару раз разбивал небольшие группы воинов тамошних кланов морра. Настоящее боевое крещение он получил сорок лун назад. Тогда он со своими воинами напоролся на отряд морра и связал его боем. Пока горделивые солдаты в своих толстых одеждах прятались от орочьих арбалетов за деревьями в узком ущелье, Мубрак, возглавив группу орков, обошел солдат и напал на морра сзади. Тогда их главным трофеем стал видный рыцарь, называющий себя паладином, который был известным командиром и знал очень много о планах морра.

После этого случая его пригласил в свой штаб брат отца Кан и поставил во главе уже большей группы, численностью около полутора сотен закаленных в боях воинов. И тогда началось. Рейды в срединное королевство, арьергардные бои с отступающими войсками короля, дальние разведки. Во время одной из оных Мубрак дошел до Варанта, где наткнулся на один отряд из оставшихся боеспособными войск морра. После двух дней маневрирования по пустыни Мубраку удалось загнать солдат к заливу и принудить тех сдаться в плен. Но самое сложное оказалось доставить пленных на север. Во время скитаний по лесам срединного королевства он потерял половину пленных и четверть орков из-за нападения целой группы мракорисов у Большого водопада недалеко от Сильдена, тогда еще не захваченного, но уже близкого к этому состоянию.

В итоге Мубрак привел пленных в штаб орков, где уже от морра получили большое количество ценной информации. Кан посулил ему тогда место главы уже захваченной тогда рыбацкой столицы Миртаны, но отдал все же очень жестокому полководцу Умбраку, так как посчитал, что место Мубрака — на войне. Но теперь, видимо, считает иначе. Или же просто хочет убрать подальше от себя перспективного военачальника? Белиар его знает.

— Скоро ли мы доберемся?

Голос старого друга по имени Уххель вывел Мубрака из раздумий. Чертов любитель тихой ходьбы. Практически всегда подходит со спины и очень тихо, что нехарактерно для орка. Впрочем, он тренировал этот навык с детства. Сколько они уже знакомы? Наверное, со времен ученичества у Ур-Кронна. Сходились они долго, Уххель был истинным одиночкой. Он плохо сходился с другими орками, зато хорошо приручал варгов, чем занимался весь его род в течение веков. Позже, после начала участия в войне, он быстро выучил язык морра и теперь учил других орков общаться с аборигенами срединного королевства. Друзей у него было немного, он больше горевал о двух молодых варгах, оставленных в лагере в Нордмаре. Мубрак ценил его за уравновешенность и стремление искать компромисс, что было крайне редким качеством для орка. Далеко не все можно решить войной, хотя этот способ самый эффективный из всех.

— Не знаю, Уххель, но, думаю, скоро. Хоринис.

Разводчик варгов замолчал и через минуту заметил:

— Думаешь, тут много воинов морра?

— Не знаю, если честно. Но спросим у местных. Они должны знать.

— Должны, — Уххель оперся об борт и стал рассматривать берег. Установилась нелегкая тишина.

— Слушай, друг, ты можешь научить меня языку морра?

Вопрос у Мубрака вырвался внезапно. Действительно, все же нужно как-то будет общаться с пленными морра. Не все же доверять переводчикам.

— С чего это ты решил изучать их язык? — Уххель внимательно посмотрел на Мубрака. — Ты же хотел только захватить остров и отправиться обратно.

— Не получиться.

Уххель с интересом выслушал рассказ о последнем распоряжении Кана. Потом сразу, без раздумий, сказал:

— Он хочет от тебя избавиться. А убивать тебя нельзя. Поэтому можно только отправить тебя в глушь, прикрыв все это важным заданием.

— Но задание действительно важное…

— Да, наверное, в этом ты лучше меня разбираешься. Но пойми, для столь не очень сложной миссии можно было отправить того же Кор-Шаха или Немрока. Умения у них хватит. А он отправил тебя, которого называл чуть ли не лучшим из военачальников, и которого держал при штабе для разработки захвата Венгарда. А теперь раз, и вперед, на морра где-то в океане.

— Зачем ему меня изгонять? Меня же любят воины, да и в битве я удачлив!

— Мубрак, — Уххель почесал бороду и с усмешкой посмотрел на приятеля. — Ты вроде умный орк, но довольно наивный. Кан далеко не так идеален, каким хочет казаться. Пойми это.

Снова раздался крик разведчика на носу корабля. Оказывается, из тьмы вылетел серый ящер. Облетел корабль и понесся по направлению к морю, от острова. Интересно, куда он это?

Из утренней дымки выплыл берег, на котором находилось большое количество орков. Приплыли.

***

Основная часть отряда Гаронда прибыла спустя час, да и то в неполном составе. Оказалось, что несколько каторжников под надсмотром ополченцев стали расширять спуск в Долину. Канатный спуск все-таки сломался, и нужна была дорога, чтобы отправлять руду в Хоринис.

Сколько же всего в экспедиции народу? Человек тридцать паладинов, примерно сорок ополченцев и каторжники, которых никто не считал. И всю эту ватагу нужно устроить в замке.

Как только маг, которого Мэт видел утром, прошел внутрь двора вместе с каторжником в красных доспехах (странный союз, если честно), решетку опустили. Тем временем Мэт с Бьерном помогал Энгору осматривать замок. Начать решили с казарм. Внутри было довольно холодно. Печи уже много дней не видали огня. Судя по всему, справа находилась небольшая комната отдыха, а слева спальня, причем маленькая. Значит, остальные кровати разбросаны по второму этажу. Решили разделиться, чтобы обследовать все быстрей. Бьерн пошел на второй этаж, Энгор занялся первым, а Мэт решил осмотреть подвал, на который с самого начала обратил внимание. Путь туда вел по правую руку от входа в казармы. Длинный темный спуск, в котором пахло сыростью. Ни зги не видно. Мэт вернулся обратно во двор, взял с телеги факел, поджег его и стал спускаться вниз. Воняло гнилью. Пройдя несколько десятков шагов, Мэт увидел впереди отблески пламени факела. Что за на? Еще через четыре шага носок сапога погрузился в воду.

— Мать! Энгор! Тут все в воде!

— Какого?

Интендант спустился. Потом долго и отчетливо ругался уж совсем нехорошими словами.

— Ну, черт, там же знаешь, сколько добра могло было быть? По любому, ящики руды стоят. Навряд ли они все это утащили с собой.

— Может быть, — интендант с погрустневшим лицом стал подниматься наверх.

Но разочарование Энгора длилось недолго. Один из каторжников рассказал, что внизу были камеры, так что особых богатств там не должно было быть. Но успокоение Энгора было проблемой для заведующего работой с заключенными — Брутусом — так как ему некуда было пристроить каторжников. Выход нашелся быстро — судя по всему, в строении справа от входа жители Старого Лагеря (так, по рассказам каторжан, назывался долгое время замок) начали строить второе здание казарм. Уже разгородили комнаты каменными стенами, но потолок заделать еще не успели. От него пока что есть одни балки. Но Брутус на то и Брутус, что никогда не откладывал что-либо в долгий ящик, и поэтому сразу же послал заключенных достраивать их же тюрьму.

Мэта же тем временем Сильвестро послал караулить главные ворота. Должность, в общем-то, довольно скучная, особенно если не происходит никаких прецедентов. И в особенности, если погода отвратительная. Как сейчас. Дождь разошелся уже не на шутку, но Мэт встал у самой решетки, так что капризы природы его особо не трогали. Но на сей раз он произошел.

Спустя полчаса вернулся отряд, осматривающий внешнее кольцо замка. Но пришел он не один. Двое ополченцев тыкали мечами в широкую спину огромного негра, футов семь роста, одетого в какие-то самодельные доспехи из меха и металлических пластин. Впереди него шел хмурый паладин по имени Тенгрон, а позади всех шли еще трое незнакомых солдат с материка. У одного из них был подбит глаз, другой прихрамывал. Повезло при аресте, видимо, лишь третьему, который с видимым удовольствием нес тяжеленный двуручный топор с двумя лезвиями. Решетку по сигналу подняли, и процессия вошла внутрь. Оказалось, что этот самый негр скрывался толи от паладинов, толи от непогоды в остатках разрушенной башни, лежащих под восточными стенами. Так как дождь длился уже довольно долго, а сам негр, похоже, устал, то он заснул и не заметил как в его убежище вошли солдаты короля. Проснулся он лишь от того, как почувствовал, что из его рук мягко вынимают секиру. Спросонья он ударил ополченца ногой, и успел поранить еще двоих, но потом удар железного кулака паладина по лицу заставил неизвестного умерить свой пыл.

Негра быстро взяли под стражу, но посылать на ремонт кровли не стали — не ровен час, что прибьет кого молотком.

Мэт стоял еще довольно долго, до тех пор, как Сильвестро соизволил прислать сменщика. Отставший отряд, который достраивал дорогу, успел прийти к этому времени, так что было решено дать службу в храме Инноса и потом устроить некое подобие праздничного ужина по случаю начала экспедиции.

Мэт хотел было отправиться в храм, но Энгор заявил, что его помощник с этого момента полностью переходит в службу обеспечения, так что пришлось отправиться на помощь повару, бывшему каторжнику, звать которого Клиф.

Помощь заключалась в разделке мяса и приготовлений к трапезе. В главном зале замка был всего лишь один стол, которого явно не хватит на оговоренные пятнадцать персон. В эти самые персоны входили все более-менее значимые паладины и солдаты, а также маг (которого звали Мильтен) и кузнец Добар с неизвестным пока что подмастерьем. Столы нашлись в соседних комнатах и комнатах на втором этаже, где под присмотром совсем юного ополченца Парлафа каторжане делали уборку в комнатах военачальников.

Столы Мэт с Клифом расставили довольно быстро, потом повар ушел к своим котлам, где уже доваривалось кушанье, а ополченец решил натаскать достаточное количество скамей и стульев и растопить камин для отопления.

Ужин, состоящий из копченого мяса (оно было в телеге, которую конвоировал отряд Сильвестро) и травяного супа с хлебом, был приготовлен. К этому времени к Мэту присоединился Энгор, и вместе они стали сервировать стол — как раз сейчас заканчивалась служба. Оказалось, что теплое местечко за столом нашлось и Мэту, так что у него была возможность карьерного роста, как насмешливо выразился интендант.

Тяжелые дубовые двери со стуком открылись и в замок стали входить паладины без доспехов, ополченцы, а за ними тихо просочился маг.

Все расселись по местам и ужин начался.

Глава 3. Тучи сгущаются

Мильтен довольно тихо, считай, себе под нос, читал молитву паладинов. Лорд Гаронд про себя повторял за ним. Он практически не думал о том, что шепчет, все это вырабатывалось годами, прошедшими в ордене. С этими довольно туманными словами жизнь казалась легче, хотя порой в его душе возникало сомнение в существовании Инноса. Конечно, паладин гнал все крамольные мысли, но осадок в душе оставался.

Наконец маг закрыл книгу и объявил, что молитва окончена. Пора приступить к более приятному моменту вечера — ужину.

Гаронд поднялся с колена и, вспомнив, подозвал к себе ополченца, молившегося рядом с ним. Послал его за сыром и вином к складу. Двери склада были нараспашку, но там дежурил паладин Тандор, которому можно доверить сторожить еду.

Те, кто были приглашены на ужин, столпились у дверей и стали мелкими группами быстрыми перебежками добираться до дома рыцарей. Дождь, шедший уже весь день, разошелся вконец, а большинство уже сняли доспехи. К примеру, на самом Гаронде были лишь простые штаны с рубахой, поверх которой был одет меховой жилет с вышитым гербом Робара II. Да на ногах легкие ботинки, так что лужи пришлось перепрыгивать, несмотря на довольно высокий статус.

Но все равно все промокли. Бедная стража на башнях да на стенах. Но ничего — служба такая.

Гаронд прошел внутрь первым, за ним зашли паладины Орик и Парсиваль, потом командиры, тех же, кто вошел вслед за ними, лорд не заметил — он был голоден. В главный зал он вошел через левую прилегающую комнату. Внутри уже были двое — знакомый из Монтеры, интендант Энгор, а рядом с ним русоволосый коренастый юноша, совсем еще мальчишка, видимо, помощник. И зачем таких только в экспедицию посылать? Если он, совсем еще подросток, встретится в чистом поле с орком, пусть даже разведчиком, то от него мокрого места не останется.

Но, видимо, ситуация на Хоринисе была не лучше, чем на материке. Даже тут, в паре-тройке дней прямого хода от Венгарда, уже были орки. Правда, местные, недисциплинированные твари, управляемые шаманами. Гаронд был искренне рад, что возглавляют их не съевшие уже собаку на войнах с людьми орки-полководцы из Нордмара — тогда бы городу был конец уже через неделю после падения Барьера. Увидев состояние местного ополчения, лично Гаронд поставил бы, что город пал бы через три дня.

Конечно, губернатор Лариус не мог предоставить точной информации о тварях, живущих на острове. К тому же именно на нем лежала ответственность за полное отсутствие боеспособности местных бойцов — он фактически превратил их в городскую стражу, расследующую кражи на рынке. Будем надеяться, что Андре поправит ситуацию. Гаронд не был уверен, что он за последний месяц хотя бы раз выходил из своеобразной цитадели Хориниса — Верхнего квартала. Гражданские, что с них взять. Слишком уж долго жирел этот замшелый островок на своей колонии — если бы не магическая руда, то здесь вообще бы жили одни земледельцы. Но, к счастью или к несчастью местных, руда здесь была, к тому же в огромных количествах. Естественно, ей интересовались и орки, и люди. Гаронд был удивлен, не увидав в замке полчищ орков — по идее они должны были захватить замок сразу же после того, как из Долины вышло большинство заключенных. Почему они этого не сделали — загадка.

Тем временем все расселились по своим местам. Все руководство экспедиции в одном месте. Плюс к ним важные персоны для выживания отряда. Слева от Гаронда сидел паладин Орик со своим братом, главный по боевой подготовке в подразделении Хагена, не то что Гаронда. Лорд Хаген долго не хотел отдавать этого перспективного военачальника, так что пришлось уламывать. Один черт, зачем ему хороший стратег на Хоринисе? Бить наемников на ферме местного лендлорда? Да их вынесет даже четверть тех паладинов, что прибыли на остров. Вообще было непонятно, зачем оставлять бОльшую часть отряда в городе, где он особенно-то и не нужен. А нужны люди здесь. В Долине Рудников.

То, что на людей короля вскоре нападут орки, это вопрос времени. Разведчик из местных, парень по имени Джерган, пробежавший по окрестностям, сказал, что видел в грязи следы минимум десятка волосатых тварей. Сколько же их всего, знает разве что Иннос, а скорее — Белиар. Он же управляет этими тварями. Благо, у замка есть внешний контур, но у Гаронда просто не хватит людей, чтобы удерживать весь периметр.

И действительно, кто у него еще в отряде? Вон сидят трое паладинов, которые, скорее всего, будут руководить добычей руды на местах — Фаджет, Сильвестро и Маркос. Доверял Гаронд только Маркосу, он был уже опытным командиром, и воевать в чистом поле во имя Инноса не особо жаждал. Другое дело эти двое. Слишком молоды, каждому лет по двадцать пять, гордости выше крыши, а вот насчет дальновидности не очень. Надо надеяться, что образумятся. Иначе вероятность гибели велика.

Тем временем паладин Парсиваль предложил выпить немного вина «для поддержания боевого духа». Потом принялись есть вкусный горячий суп, сваренный из кусочков мяса и на нескольких травах. Гаронд немного похлебал и стал дальше рассматривать своих подчиненных.

За Ориком сидел маг Мильтен, этакая темная лошадка среди всех служителей Инноса, которых Гаронд когда-либо видел. Особенно паладина нервировала его дружба с каторжником Диего и пойманным наемником Горном (который едва не сломал руку одному из ополченцев, когда его запихивали в камеру). Конечно, дружба эта понятна — все-таки Мильтен не всегда был магом — его сделал таким член верховного круга Корристо уже после становления Барьера и, следовательно, этот парень был преступником. Но спрашивать о прошлых делах у служителей богов не принято — когда принимаешь клятву Огня, все грехи снимаются.

За дальним столом сидел мрачный кузнец из Венгарда Добар со своим подмастерьем Парлафом. Взял их Гаронд на всякий случай, так что они вполне могут и не пригодиться.

Напротив них попивали довольно недурное вино из погребов замка Энгор со своим помощником. Хороший парень, этот Энгор. Хоть и жадноват, но это его личное дело. Кладовщика лучше его найти сложнее. Мало того, что он мог считать в уме двух- и даже трехзначные числа, так еще и преданность его дела была сравнима разве что с преданностью паладинов Инносу. Хотя, скорее всего, Гаронду он нравился больше других лишь по той причине, что этот монтерский бродяга, достигший нехилых высот (главный интендант экспедиции), был похож на самого Гаронда в молодости — такие люди многим нравятся. Энгору и его помощнику предстоит весьма сложная задача — рассмотреть весь хлам, оставшийся в замке после каторжан, описать, потом внимательно следить за поставками руды, следить за состоянием стен замка и многим другим. Так что работы — вагон.

По правую руку от лорда сидели не слишком заметные, но весьма нужные люди — дознаватель Брутус, глава арбалетчиков Удар, паладины-ветераны Тенгрон, Гарольд и Сенграт, участвовавшие еще в войне с Варантом под руководством генерала Ли, который, по иронии судьбы, теперь, когда возглавил наемников лендлорда, стал их врагом. К их мнению надо прислушиваться. Ближе них к Гаронду сидел разве что ответственный за поставки руды Парсиваль, но тот уже успел

За супом последовало мясо, довольно вкусное, но чувствовалось, что оно весь день лежало в телеге, а не в леднике. Тем временем заговорили о сути орков, кто же они такие. Были версии, что это больше звери, что это измененные злым гением Белиара грешники, что это просто другая раса людей, просто измененная суровыми условиями северного Нордмара. У последней гипотезы было меньше всего сторонников, но именно она как-то больше подходила под, пусть и небольшой, боевой опыт Гаронда. Особенно это касалось орков материковых, с местными пока еще паладины не встречались, что к лучшему.

Постепенно ужин заканчивался. К этому времени успели выпить три бутылки вина и съесть все, что было на столе. Паладины стали расходиться, но Парсиваль был занят — выслушивал рекомендации Мильтена насчет самых опытных рудокопов. Гаронд не возражал. Маг прожил тут не один год и знает, что почем. Да и вообще, у любого каторжника здесь больше шансов, чем у рыцарей. Они знают Долину, они в ней жили. А что паладины?

Лорд встал из-за стола и направился в комнату. Сразу по прибытии он присмотрел себе угловую комнатку, примыкающую к проходу, ведущему в зубчатую башню. Комнатка была вполне себе ничего, небольшая, уютная. Вдобавок с украшением — на стене висел экземпляр доспехов, принятых в королевской армии лет тридцать назад.

Под нимиГаронд поставил свои сапоги. Рядом, на столе, лежали рыцарские доспехи, которые, при всех своих достоинствах, были довольно неудобны — их практически нельзя одеть одному. Лично Гаронду не удавалось, поэтому приходилось звать оруженосца.

В кровати было очень холодно, скорее всего, из-за того, что на улице шел дождь, а камины не могли за раз согреть не протапливавшийся неделями замок. Но это ничего — воины Инноса должны выдерживать все испытания.

***

— Да, вот. Возьми и отдай Маттео. Только не вздумай пропить.

— Я и не собирался.

Руперт вышел из лавки Саландрила, пряча под курткой толстый кошелек с золотом. Хотя особой надобности в этом не было — все же в верхнем квартале никто не решится обокрасть человека. Руперт решил передохнуть. Все-таки целый день находиться за прилавком — дело весьма сложное, что бы ни говорили другие. Стоять приходилось практически в любую погоду, разговаривать с малоприятными пьяницами из портового квартала, со стервозными домохозяйками, а уж про этого Лотара и говорить нечего. За последние три дня он уже успел выучить наизусть его речь пришедшим в город островитянам.

Ученик одного из самых уважаемых и почитаемых торговцев в городе спустился покаменной лестнице в нижнюю часть Хориниса. Идти далеко не нужно — дом Маттео стоял через улицу.

Внутри было довольно темно, но сразу было заметно, что внутри двое — перед опершимся на прилавок хозяин, а перед ним какая-то женщина, что-то пыталась втолкать в Маттео высоким голоском. Руперт узнал её не по внешности, а по манере речи. Этот ностальгирующий и жалующийся одновременно тон трудно с чем-то спутать. Это Гритта, племянница плотника Торбена, живущего вниз по улице. Сам Торбен являлся прекрасным человеком, но бедным. Отчасти причиной бедности являлась Гритта, которая после смерти своего мужа стала жить в одном доме с дядей. И ладно бы только жить. Привыкшая закупаться огромным количеством бесполезных тряпок, она, оказавшись в положении хуже, чем была, продолжала покупать платья. Сейчас она, видимо, выпрашивала в долг у Маттео новую сотню золотых.

Руперт передал Маттео кошелек и снова вышел на улицу. На такую знакомую и любимую улицу ремесленников. Решил пройтись до казарм ополчения, попроведать старого приятеля Бьерна, у которого Руперт научился многим вещам, пригодившимся потом в работе у Маттео. Причем идти решил через портовый квартал, а не через торговый. Именно там Руперт провел все свое детство. Приятней места не найти.

Был уже вечер. Боспер вил попивал пиво, прислонившись к двери. Его жена тем временем тут же подметала улицу. Руперт прошел дальше, спустился в портовый квартал, поздоровался с Халвором, который решил, видимо, совершить вечерний променад. А вот и он, портовый трактир. У него, правда, было название, но его все равно никто не помнил, да и не зачем. Трактир Кардифа был, по мнению Руперта, в разы лучше, чем таверна Корагона. Тут было как-то по-свойски, что ли. Все знали друг друга. Но и побаивались. Того же Нагура, к примеру. Человека, который выходил из трактира разве что поспать, нужно побаиваться. Кардиф, как заметил однажды завсегдатай трактира Гарвелл, кормит Нагура просто так, без платы. Странное дело.

Руперт заказал полпинты пива — этого ему хватит. Нужно быть в форме. К тому же, здешнее пойло не шло ни в какое сравнение с тем, какое было у Корагона. Это был, пожалуй, единственный недостаток портового трактира. Все же, главным его преимуществом было то, что здесь можно разузнать о многом, что происходит в городе. К примеру, говорили, что в ближайших морях завелось огромное чудовище, что ополченцы будут теперь казнить за каждую провинность, что у самых ворот города убили беглого каторжника и о многом другом. Руперт подозревал, что во всех этих россказнях половина — фантазия чистой воды, но прислушиваться к этой полупьяной болтовне портовых рабочих определенно стоило. Особый интерес придавали новости о пропаже какого-то хоринисского рыбака, дескать, его съело именно то морское чудовище. При этом жаловались, что ополчение ни черта не делает, а жаловаться паладинам — все равно что жаловаться морю. Бесполезно. Эти приспешники короля в своих доспехах чихать хотели даже на ополченцев, не говоря уже о простых жителях города.

За разговорами незаметно кончилось пиво в кружке. Руперт положил на стол несколько золотых и вышел из трактира.

Прохладный ветерок с моря — вот что нужно сейчас. Но его не было. Над морской гладью царил штиль. Руперт посидел несколько минут на скамейке и отправился к казармам. Прошел мимо корабля, у которого едва был сделан киль. Прошел мимо темного портового склада, который уже давно перестал быть символом благоденствия. Поднялся наверх по каменным лестницам, обошел глухую стену казарм.

Во дворе было тихо. Солдаты ушли на отдых. У дверей, ведущих к камерам, у стационарного факела, стояли глава ополченцев Вульфгар и его непосредственный начальник, паладин Андре. Или правильней, лорд Андре. Единственный паладин, которому в городе доверяли. У него не было ни снобизма, присущего большинству рыцарей, ни горделивого вида. К тому же, было видно, что он устал. Из-под поднятого забрала доспехов виднелись потухшие глаза с мешками под ними. Даже его поза говорила о том, что должность главы ополчения весьма нервная и незавидная. Он поднял глаза на вошедшего и тихо спросил:

— Ты по делу, парень?

— Нет, я просто, — Руперт замялся, не зная, как выразить то, что он хотел сказать. — Я хотел спросить, здесь ли ополченец Бьерн?

— Нет, он в…, - начал было Вульфгар.

— Он на задании, подробности которого не столь важны, — прервал учителя мечевого боя Андре. — Мы не можем тебе сказать, где он.

— Хорошо.

Руперт с поникшей головой стал возвращаться обратно к Маттео. Просто хотелось поболтать о старых временах, да об обстановке на острове — все-таки ополченцы знают больше, чем крестьяне или даже бродячие торговцы. Да и все таки, Бьерн был лучшим другом Руперта.

На выходе из низкого коридора ученика Маттео едва не сбил бежавший ополченец. Он промчался во двор. Руперту стало интересно — что же случилось? Он тихонько подкрался к углу.

— Господин! — ополченец запыхался. — Лорд!

— Что? — раздался недовольный голос паладина.

— Там. Сообщают. В общем. Два человека пропали.

— Кто опять?

— Ученик мастера Торбена и его девушка.

— Черт! — Андре разозлился и стал орать на кого-то. — Мать вашу! Вы еще предыдущих не нашли, а уже новых потеряли! Быстро расспросить стражу у ворот, поднять всех! Быстро!

По двору раздались его тяжелые шаги. Руперт быстро ретировался. Стало страшно.

***

Корабль орков уперся в топкий берег острова Хоринис. Скинули трап. Первым на берег сошел Мубрак, за ним Уххель и Гранак, начальник орков-арбалетчиков, знакомый со времен скитаний по миртанийским лесам, хороший специалист и один из самых преданных орков, которых когда-либо видел Белиар.

Побережье в этом месте представляло собой весьма удручающее. Какие-то хибары, стоящие на высоких сваях, наполовину обвалившийся храм, высеченный в скале, шатры, стоящие прямо в болотной жиже.

К Мубраку вышла большая группа орков. Непонятно было, кто из них что себя представляет. Они выглядели как дикари. Первыми подошли орки-воины. Их могучие тела были прикрыты массивными наплечниками, наручами и набедренными повязками. Больше на них не было ничего. Мубрак в своем костюме военачальника чувствовал себя даже как-то неловко рядом с ними.

По сравнению с ними шаманы выглядели еще хуже — но их туши были покрыты тряпками с Белиаровыми символами.

Чему Мубрак и мог позавидовать, так это доспехам элитных воинов. Такой красоты надо еще поискать. Прекрасны те кузнецы, кто кует их эти доспехи. Темно-синего цвета, на вид не очень тяжелые, но наверняка крепкие, вдобавок в них чувствовалась сила. Что это за сила, посланник Кана сказать не мог. Но что-то определенно сверхъестественное. Таких воинов было не очень много, но Мубрак решил, что именно их нужно использовать в качестве главной силы в случае скорого сражения.

Местные орки, посовещавшись, послали на разговор шамана, на вид довольно молодого.

— Приветствую тебя, незнакомый воин. Я Хош-Мор, шаман, — произношение у местных орков было ужасным, но с этим можно свыкнуться.

— Мубрак, военачальник и посланник верховного главнокомандующего Кана.

— Да? — шаман был несколько обескуражен. — Я думал, что Кан — шаман. Но он, видимо, простой воин. Как и ты.

— Не очень простой, раз мы захватили весь Нордмар.

— Может быть. Назови свои цели, Мубрак.

— Я прибыл для военного руководства над здешними орками и для захвата Хориниса.

Хош-Мор задумался. Потом изрек:

— Если ты не шаман, и если тебя послал Кан именно для командования, то ты, должно быть, воистину великий воин. Ну что ж, я не против твоего руководства. Но судьбу орков Хориниса решаю не я, а главный шаман Хош-Пак.

— Где он? Мне нужно с ним поговорить.

— Он в старом городе, у храма Крушака. Но я не советовал бы тебе говорить с ним, не посоветовавшись со мной.

— Почему это?

— Хош-Пак, — Хош-Мор замялся. — Он дурак. И это так. Мы все верим в Белиара, но ведь мы должны понимать, что именно на нас лежит бремя войны.

— Что это значит? Я тебя не очень понимаю.

— Хош-Пак утверждает, что ему во сне пришел Белиар и приказал ему возглавить орков. Хотя это и так его задачей было.

— Хочешь сказать, что он против моего назначения?

— Да. Хош-Пак надеется, что морра сдадутся, едва увидев нас, а потом он их всех казнит. Он зол на морра из-за изгнания Крушака. Злость затмевает ему разум.

Мубрак присел на упавшее дерево. Хош-Мор сел рядом с ним. Тем временем орки уже разгрузили почти весь корабль.

— Ты, я смотрю, не боишься Хош-Пака? Мне казалось, что у вас действия шаманов вообще не обсуждаются.

— Так оно и есть, — молодой шаман ухмыльнулся. — Но я ведь тоже служу Белиару, как и он. Поэтому мы равны. И, кроме того, я отдаю больше чести великим воинам вроде тебя, чем скачущим у ритуальных костров старикам. И еще — мне просто не нравиться дурак Хош-Пак.

Искренний орк. Это хорошее качество. Хош-Мор встал.

— Ладно, пойдем, покажу наше временное пристанище.

Глава 4. Перед бурей

Мэт старательно выводил своим палашом восьмерки. Пока Энгор, выпивший вчера полбутылки вина, храпел на втором этаже казарм, надо было чем-то заниматься. Как раз во двор вышел паладин Керолот с тремя ополченцами. Стали тренироваться в бою на мечах. Дело довольно нудное, но нужное — мало ли с чем придется столкнуться в Долине. Скука занятия разбавлялась лишь одним обстоятельством — изредка приходилось перепрыгивать лужи, которых со вчерашнего дня накопилось достаточно.

После того, как опробовали базовые приемы, Керолот вынес из дома рыцарей два деревянных меча и разделил ополченцев на пары. Мэт попал в первую. Его противником был юркий паренек по имени Олаф.

По сигналу начали сходиться. Олаф атаковал с разбега. Мэт отпрыгнул влево. Разворот. Снова удар сверху-вниз. Блок. Мэт поймал меч Олафа на крестовину. Подбросил вверх и ударил ногой в грудь. Олаф упал, но тут же вскочил и принял боевую стойку, но задор атаковать снова как-то подрастерял.

— Довольно, — Керолот слегка позевывал. — Вполне неплохо для новичков. Потом еще раз попробуем. Вторая пара!

Вторую пару Мэт посмотреть не успел. Из казарм вышел заспанный Энгор. Мэт подошел к нему:

— Что, похмелье?

— Пошел ты, — беззлобно отмахнулся интендант. — Давай жрать.

На завтрак из запасов паладинов достали полколечка куриной колбасы. Запили все это сладкой водой. Потом захватили толстую книгу для записей и пошли на склад. Работа предстояла им отвратная — ползать по темному пыльному складу, который весь зарос паутиной, и оттаскивать ящики. Потом эти ящики вскрывать и описывать, что в них внутри.

Но, к разочарованию Энгора, ничего интересного не было. Почти шестьдесят бочонков протухшей воды, старые тряпки, ящики с камнями, в которых еле нашли с полдюжины красивых сиреневых осколков руды. Было много разбитых доспехов, годившихся разве что на переплавку, старых ржавых железяк. Ничего полезного. Каторжане забрали с собой все.

За разгребанием склада провели все время до обеда. Польза от этого была одна — нашли много свободной тары и расчистили место для запасов паладинов.

Потом пообедали и сели для отдыха. Каторжники под надзором солдат за сутки отремонтировали крышу камер и заделали огромную решетку посередине двора — это было необходимо, иначе один из ополченцев ночью чуть не сломал ногу, неосторожно ступив на нее в темноте. Решили отдыхать. Точнее, отдыхал один Энгор, а Мэт считал, на сколько хватит продовольствия.

Казалось, взяли много. Но при ревизии обнаружилось, что неизвестным образом из одной телеги пропал ящик с репой. Кому он понадобился — загадка. Все учтенное ополченцы сразу же уносили на склад. Если вычесть прошедший день, то…

Если судить по вчерашнему потреблению еды, то всего продовольствия хватит максимум на две недели. Плюс-минус два дня. Не очень много, но хватить должно. В крайнем случае, ничто не мешает отправить гонца к лорду Хагену за новой партией. По крайней мере, пока.

Из вчерашней болтовни паладинов Мэт понял, что ожидается нападение орков. Конечно, присланные королем рыцари просто обязаны отразить все атаки. Но оставалось неизвестным, где и сколько орков. Для этой цели был отправлен разведывательный отряд под командованием паладина Джима. Состоял он из четырех паладинов и трех ополченцев. С ними хотел еще отправиться охотник Джерган, но Гаронд не пустил. В конце концов, кто-то же должен потом увести отряды к шахтам для добычи руды. Как раз они собираются в путь. Судя по разговорам, пойдут они завтра с утра. А пока что упаковывают небольшие телеги инструментом и едой.

Закончив расчеты, Мэт отдал их результаты Энгору. Тот внимательно просмотрел и заметил:

— Не густо. Ладно, ты записал то, что берут люди Маркоса, Фаджета и Сильвестро?

— Нет. Они еще не закончили погрузку.

— Ну, значит, я потом посмотрю. Инструмента-то пусть берут сколько влезет — его много. А с жратвой похуже.

Энгор еще раз осмотрел список. Удовлетворенно кивнул. Мэт тем временем заметил весьма странную вещь. Под конвоем Брутуса в дом рыцарей вели трех каторжников. Первым шел уже знакомый мужик в красных доспехах, вроде Диего зовут. За ним — старик-рудокоп по имени Гримс, о котором Мильтен рассказывал Парсивалю. Третий был Мэту не знаком. Вся четверка вошла в дом.

***

Небольшой шатер Хош-Мора стоял на каменной площади около высеченного в скале храма. Здесь, судя по всему, жили наиболее уважаемые орки — элитные воины и шаманы. Мубрак поздоровался со всеми ними, но местные лишь презрительно оглядели чистый плащ военачальника. Наверняка приняли за торговца. Это Мубраку, которого в штабе Кана все почитали, показалось обидным. Ничего, они еще увидят, что он из себя представляет.

Лагерь был беден. Судя по дизайну и размеру хибар на болоте, в них раньше жили морра. Ни одному нормальному орку не придет в голову жить в таком … даже слова не подобрать. Не понятно, чего сюда своих подчиненных привел Хош-Пак. Об этом он и спросил Хош-Мора.

— Наверное, даже Белиар не ведает, что он творит. У нас был целый город рядом с храмомКрушака. Но несколько дней назад один морра прорвался в храм и изгнал его, Крушака то есть. Потом Хош-Пак заявил, что город теперь покрыт мраком бесчестья, и с тех пор мы живем здесь.

— А морра есть поблизости?

— Не знаю, спроси у главных шаманов.

Мубрак встал и погулял по лагерю, везде встречая неодобрительные взгляды в свой адрес, как будто он что-то сделал этим оркам.

Наконец, он увидел входящих в лагерь шаманов с охраной. Впереди шел очень старый орк, со шрамами на голове. Все тряпки, которыми он был обвешен, пестрели символами Белиара.

Завидев корабль на берегу, этот шаман довольно уставился на него. Мубрак подошел к Хош-Паку и представился.

— Я просил у Кана воинов, а не какого-то юнца, — тон шамана Мубрака не устраивал. Он как будто презирал присланного ему в помощь орка.

— Я уже почти пятьдесят лун воюю с морра. Я не советовал бы оскорблять меня.

— Пфф, — Хош-Пак прыснул, но как-то неестественно. — Ты кто такой? Назови хоть одну причину, по которой я должен тебя слушать.

— Меня прислал Кан. И это, я думаю, уже многое значит.

— Кан, — шаман присел на услужливо предоставленный помощниками трон. Видно было, что ему было не до назойливого орка. — Что он сделал во имя Белиара, а не во имя своих жалких плотских интересов?

Мубрак промолчал. Он уже понял, с кем имел дело. В Нордмаре этих фанатиков бога недолюбливали, так как пользы зачастую от них не было никакой. Метать огненные шары могли и новички, только-только ставшие шаманами и не прослужившими Белиару и луны. А этот Хош-Пак был дурак, Хош-Мор был прав.

— Не знаешь, — шаман понял молчание по-своему. — А я знаю — ничего! Он прислал воинов — это хорошо, с ними мы выбьем морра.

Интересно. Значит, тут уже есть морра.

— Сколько их и где они?

— Пришли пару дней назад в замок, стоящий в центре Долины. Не знаем, зачем, но знаем, что они там долго не проживут. Ящеры-посланники Белиара нам помогут.

— В замке кто-нибудь жил?

— Никого. Мы заходили в него, когда морра изгнали Крушака, но там уже никого не осталось. Мы решили, что все морра струсили и убежали в свой мерзкий Хоринис.

— В замке кто-нибудь оставался из орков? В качестве гарнизона.

— Нет. Мы сейчас заперли в морра там ловушку. Все они умрут, не успев осознать своей никчемности.

Если бы Мубрака долго не воспитывали вести себя прилично с шаманами, то он бы сейчас обложил бы Хош-Пака самыми грязными ругательствами морра. И сидит с довольным видом, стратег хренов. Идиот! Он идиот!

— Ты хоть понимаешь, сколько орков погибнет из-за твоей тупости, Хош-Пак?! Ты что натворил, старый идиот?!

Шаман опешил. Он явно не ожидал такой реакции на действие, казавшееся ему таким гениальным ходом. Но потом на смену недоумению пришла злость — надо было спасать свое начальственное лицо.

— Ты кто такой?! Пошел вон, наглый юнец! Чтобы я тебя не видел тут! Вон!

Мубрак повернулся и ушел к кораблю. Видит Белиар, он не хотел проявлять агрессию по отношению к его служителю. Но бОльшего дурака, чем Хош-Пак, надо поискать. Порой в штабе Кана встречались орки, не отличавшиеся большим умом, но они были храбрыми воинами и всегда готовы были вести за собой в атаку хоть под огненным дождем. Хош-Пак явно собирался вести сражение, стоя с какого-нибудь холма. А погибать за него будут другие. И погибать будут морра.

Морра далеко не глупы, хоть так и думает этот горделивый дурак. И строить они умеют. И сражаться они будут до последнего бойца. Всех морра, будь то рыцари в доспехах или же простые солдаты, орки Хош-Пака могли поймать в засаду в замке, а он дал им спокойно зайти туда и укрепиться. Идиот!

Мубрак вернулся на корабль. Не хотелось ничего делать. Просто сидеть, попивать нордмарский падымок и глядеть на море. Он им не нужен. На кой ему его опыт, его навыки, его знания, если все это никому не нужно? Его просто взяли и послали. Действительно, куда лучше стоять под Фарингом и вести за собой войска в бой с морра.

Нордмарского падымка на корабле не оказалось, так что пришлось довольствоваться шнапсом из Миртаны. Отвратительное пойло, но другого все равно нет. Интересно, сколько бутылок Мубрак сможет выпить? Надо проверить.

Черт! Что его дернуло? Чего он вдруг стал каким-то… даже слова подобрать нельзя. Все, обиделся, как ребенок. Истинно, Белиар, твои пути неисповедимы. Мубрак вдруг разозлился непонятно на что и выкинул наполовину полную бутылку в море. Надо занять себя делом. Где Уххель? Будем учить язык морра.

Но заняться самообразованием орку не дали. Спустя некоторое время к нему подошел воин и попросил Мубрака прийти к Хош-Паку.

— Зачем я ему понадобился?

— Он хочет поговорить, — воин отвечал неохотно. Он, скорее всего, не знал истинных целей вождя.

— Ладно, я иду.

Хош-Пак расположился на лестнице, ведущей к храму. Он встал, едва завидев Мубрака.

— Мы недоговорили, — шаман в знак приветствия поднял правую руку.

— Кажется, ты меня выгнал.

— Да, но ты не серчай особо, — Хош-Пак с некоторым сомнением оглядел военачальника. — Пойдем, пройдемся.

Хоть Мубрак и кивнул, но идти ему не хотелось. Действительно, что можно ждать от шамана? Оказалось, он хочет помириться.

— Я хочу принести свои извинения — я был слишком огорчен для беседы, особенно с таким заносчивым орком, как ты. Все-таки сегодня мы полностью разрушили мост в наш старый город. Это горестно и для меня, и для моего народа.

— Зачем же вы это делали?

— Это символ нашего позора. Символ нарушения наших традиций. Один морра, вооруженный знаком силы, мало того, что убил многих наших воинов под, так еще и осквернил наш храм.

— Белиар, я полагаю, был недоволен?

— Не тебе судить о Белиаре! — тут уж Хош-Пак был непреклонен. Его голос, бывший до этого тихим и несколько извиняющимся, сейчас стал громким и тон стал начальственным. Религия — великая сила. И великая слабость. — Не забывай, юнец, что, хоть ваши шаманы и не преклоняют колен пред Его изображением и занимаются мирскими делами больше, чем вечными, но мы не такие! Мы сохранили свою веру, и гордимся этим.

— Ладно, давай ближе к делу.

— Когда Крушак был изгнан, мой народ три дня был в ступоре. Мы не знали, что дальше делать. И тогда один шаман, мой ученик, Ур-Грекк, взял и повел орды на замок в Долине. Но он был пуст. Я в это время совершал молитвы Белиару в обваленном храме, чтобы он смилостивился над нами, и знать не знал ничего об этом. Ур-Грекк поклялся убить всех морра, которых он когда-либо встретит, но он никого не нашел. Он ушел из замка, став рыскать по окрестностям вместе с моими лучшими воинами. Ко мне он вернулся лишь пять дней назад, принеся головы десяти морра. Я не знаю, кого он убил, но думаю, что это были земледельцы, которыми морра славятся.

— Это твой лучший командир?

— Кто? Ур-Грекк? Нет, он просто пользуется большим авторитетом. Я вынужден согласовывать все свои действия с ним. Пока он считает меня вождем — я жив. Если он захочет сам стать вождем — я думаю, мой век будет недолог.

— Поэтому ты обратился ко мне? — Мубрак, кажется, понял, в чем дело.

— Да. Мне нужен тот, кто поддержит меня в случае мятежа Ур-Грекка.

— Ты говорил, что он считает тебя дождем.

— Да, это так. Но его окружают льстецы, говорящие ему, что его кандидатура на роль главного шамана является наилучшей. А некоторые из них так вообще предлагаю по тихому сбросить меня с обрыва.

— Ты боролся с этим?

— Я и так все время таскаю Ур-Грекка с собой — якобы для того, чтобы подготовить его к новой ступени служения Белиару, но не могу же я держать его в своем поле зрения постоянно.

Мубрак задумался. Тут кипели страсти не хуже, чем во дворце короля морра — если верить рассказам захваченных рыцарей. И, видимо, Хош-Паку действительно нужна помощь молодого военачальника. Ну что ж, посмотрим.

— Зачем тебе я?

— Я знаю, что у вас в Нордмаре больше авторитета зачастую имеют воины, а не шаманы. Если Кан доверяет тебе войска, то и я смогу доверить. Он хоть и безбожник, но, к сожалению или к счастью, весьма умен.

Действительно, к сожалению или к счастью? Мубрак спросил:

— Вы хотите сделать из меня символ для вашего народа?

— Да, но для этого надо будет показать ему, на что ты способен.

— Это не проблема. Главное — возможность. Что насчет морра?

— Они сидят в замке с сегодняшнего, точнее, уже со вчерашнего утра и пока не выходят. Их много, и они хорошо вооружены — мои разведчики описывали морра в тяжелых доспехах.

— Значит, там есть рыцари?

— Может быть. Их цели нам неизвестны, но уничтожить их надо. Во что бы то ни стало.

— Да, наверно. Замок хорошо укреплен.

— Да. Морра, которые жили там раньше, еще построили внешний круг обороны из древесины, так что прорваться туда будет сложно.

— У вас есть какие-нибудь средства кроме воинов?

— Ящеры, посланныеБелиаром. Они могут дышать огнем. Они обещали помочь нам. Вопрос один — когда?

— Когда начать атаковать?

— Да. Ты в этом разбираешься больше меня, просто скажи.

Вопрос сложный. Но Мубрак любил сложные вопросы — они дают больше ума.

— Мне нужно знать все о замке, посмотреть на него. У вас есть хорошие разведчики?

— Конечно, — Хош-Пак заметил, что в глазах молодого орка, присланного Каном, загорелись какие-то огоньки. — У нас их много.

— Хорошо. Я поговорю с ними и к полудню отвечу вам. Вы договоритесь с ящерами?

— Да.

— Тогда где мне найти ваших разведчиков?

— Они сидят на склоне холма, у скалы. Там их шатры.

Наконец-то по-настоящему интересная работа. Мубрак быстрой уверенной походкой направился туда, куда ему указал шаман. Разведчики поначалу не хотели с ним разговаривать, но услышав, что он пришел от Хош-Пака, то быстро поднялись и стали все показывать и рассказывать.

Положение было не очень. Замок морра не представлял собой ничего серьезного. Он не был предназначен для войны. Скорее всего, это был простой перевалочный пункт, куда свозили всю добытую в округе руду. Отсюда её отправляли в порт Хоринис.

Расположен замок был ровно посередине Долины, стоял он на равнине, преимуществ позиции пока что никаких не было видно. Но взять сие строение с наскоку не получится. Большей частью именно из-за внешнего деревянного круга, преграждающего быстрый путь к воротам. Но Хош-Пак говорил о помощи со стороны ящеров Белиара. Значит, можно спалить. Если не с первого раза, то со второго.

— Сколько ворот?

— Ну…, - разведчик задумался. — Во!

Показал два пальца.

— А в самом замке?

Один палец.

— Отвратно, с какой стороны?

— Со стороны реки. Там такая большая решетка.

— Понятно, — Мубрак еще раз осмотрел замок. — А там что? Башня разрушена?

— Да. Верхушка свалена. Там еще часть стены выбита.

— То есть?

— Кладка вывалилась.

— Место под ним ровное?

— Под стенкой-то выбитой? Да, более-менее.

— Хорошо…

Мубрак еще раз посмотрел на укрепление и стал слезать с утеса к югу от замка, на котором они стояли. План был готов. Хош-Пак будет доволен.

Осталось дать распоряжения Фаррегу, строителю, которого Мубрак взял с собой в плавание на всякий случай, и Уххелю. Понадобиться много древесины.

Хош-Пака Мубрак встретил у самого входа в лагерь орков. Тот разговаривал с несколькими шаманами и элитными воинами, судя по тону и жестам — с теми, кому он доверял. Увидев свое нового доверенное лицо, вождь отвлекся от разговора и спросил Мубрака:

— Когда?

— Сегодня ночью.

Глава 5. Прихвостни Белиара

«Черт! Неужели все эти паладины такие заносчивые?» — Диего не мог уснуть. Уже второй час он ворочался с боку на бок и размышлял, почему посланники короля ему не поверили, ведь сообщение про появление драконов не могло их не насторожить. Этот урод Лотар даже не дал осмотреться в городе — просто приказал страже скрутить бывшего главу Призраков Старого Лагеря и все. Диего посидел некоторое время в городской тюрьме, а потом отправился с экспедицией обратно в Долину.

Почти двое суток паладины безвылазно сидели в замке. Утром обещали отправиться за рудой. Диего должен их вести. Примерный район добычи определили, но каторжников он пугал — старые земли орков, место то еще. Хотя паладины прекрасные бойцы, но у Долины Рудников свои законы.

«Сколько же еще до утра?» — Диего не сиделось на месте. Хотелось уйти далеко-далеко.

Вдруг со двора раздался нечеловеческий крик. Крик боли. Крик, леденящий душу. Потом он стих и раздаласьругань паладинов и ополченцев, дежуривших во дворе. Потом крики:

— Драконы!!! Драконы!!! Бежим!!!

Диего соскочил с лежанки, впрочем, как и все каторжники. Черт! Они все-таки пришли.

***

Крик сожженного заживо морра на башне пробирал до костей. В ночной тишине он был слышен даже здесь, на утесе. Белиар, за что ты так с ними?!

Огромные ящеры делали второй заход на замок. Их было трое. Их сложные имена Мубрак не запомнил, да и не надо было. Внешний круг замка пылал. Языки пламени доходили до верхней части стен замка. Но морра внутри было не до этого пожара. Скорее всего, они сейчас попрятались по каменным зданиям и сидят, не высовываясь. Их можно понять. Более страшного оружия Мубрак еще не видел — огненные потоки, исходящие из пастей этих тварей, просто поджигали на своем пути все, что могло гореть.

Ящеры сделали еще один заход. Они подожгли весь внешний контур замка. Слышен был шум падающих стен и строений. Гореть они будут еще долго. Лишь бы не начался дождь. Посланники Белиара улетели на запад. С морра на сегодня хватит.

Мубрак сошел с утеса. Больше ничего интересного не предвещалось. Атаку начинать преждевременно. Хотя именно на ней настаивало большинство помощников Хош-Пака. Особенно отличался Ур-Грекк, говоривший, что морра надо добивать, пока они трясутся от страха. Видимо, жажда убийства затмила в нем разум.

Большинство орков просто не смогут пройти через огненную стену. Поэтому необходимо было начать осаду замка. Поддержали Мубрака лишь двое — Хош-Пак и Хош-Мор, который с удивлением посмотрел на своего вождя. Дескать, поумнел старик. Была высока вероятность, что морра, наплевав на все свои планы, дождутся, когда прогорят ворота внешнего круга, и уйдут на север. А морра просто нельзя было выпускать. Поэтому Мубрак предложил хотя бы поставить заградительные отряды по северному берегу речки, текущей у прохода в Хоринис. Но даже на это большинство штаба не согласилось. Они были одурманены идеей убить морра прямо сейчас.

Тогда Хош-Пак подозвал к себе Мубрака и приказал брать всех орков, прибывших с материка, и преградить дорогу до Хориниса. В помощь дал Хош-Мора, которому подчинялись двое воинов и трое разведчиков. Сам же вождь остался спорить со своими (или уже не своими?) военачальниками.

***

— Драконы ушли!

Сейчас Мэта это особо не волновало. Он носился как угорелый, таская из подземелья ведра с водой. Требовалось потушить все хотя бы внутри замка. Говорят, горит еще внешний контур, но на него всем было плевать. Бьерн, помогавший таскать ведра, на бегу сказал, что погибло четверо ополченцев и ранен один паладин. Черт с ними. Надо работать. Быстрей.

Мэт запнулся и чуть не вылил все ведро на ногиЭнгора, который принимал воду наверху — сапоги не пострадали, но выплеснулось порядочно.

Тот матернулся и послал Мэта с ведром во двор, тушить огонь, а сам стал дожидаться Бьерна.

— Воды! Быстрее! — безумный голос какого-то паладина погонял бегающих туда-сюда ополченцев.

Горела одна повозка, предназначенная для добытчиков руды, горел помост над решеткой, горел второй этаж временной тюрьмы. Все это едва успевали залить водой или закидать землей. А о тушении того, что находилось за пределами каменных стен, и речи не было. Там был ад. К этому времени пламя до небес уже не доходило — некоторые хибары рухнули, некоторые еще догорали. Часть внешнего забора из бревен и досок обвалилась.

— Че стоишь?! Бегом за водой! — Сильвестро, застигнутый атакой врасплох (он ходил лишь в рубахе и полотняных штанах) мощным пинком вывел Мэта из состояния задумчивости. Тот мигом побежал вниз, обратно к Бьерну с Энгором и затопленным камерам.

Полностью все очаги возгорания потушили примерно через час. К этому времени внешний круг представлял из себя груду обожжённых бревен, обгоревших досок и остовов хижин каторжан. Внешняя стена рухнула примерно наполовину. Пошел мелкий дождик. Это хорошо. Хоть что-то останется целым.

Мэт устало прислонился к каменной стене. Каторжники под надсмотром паладина Фаджета делали самую противную работу — убирали тела погибших. Хоть их было и немного, но то, что осталось от этих солдат, описанию не поддавалось. Более-менее форму сохранили лишь металлические элементы доспехов.

С ними нужно было срочно что-то сделать. Куда их девать?

Решили похоронить под северной стеной, там было меньше всего разрушений. Скорее всего, потому, что драконы заходили в основном с юга и востока. Но думать о новой проблеме — забота паладинов. У Мэта же дело маленькое — лопату в зубы и вперед. Вынужденную вылазку возглавил Фаджет. За ним последовал Мильтен с толстой книгой в красном переплете. Трое ополченцев-копателей да восемь каторжников, несущих наскоро сделанные носилки с мертвыми.

Группа повернула от ворот направо и отошла шагов на сорок. Стали копать. Быстро, даже как-то судорожно. С лопат сыпалась земля, в лица отдавало жаром близкого пожара, в глаза набивалась пыль. Откопали ямы глубиной по колено довольно быстро. Положили туда убитых драконами. Засыпали землей. Мильтен быстро прочитал полагающуюся молитву со своей книги. Потом люди быстро скрылись в замке — оставаться один на один с теми тварями, что могут обитать в Долине, никому не хотелось, хоть ночь уже и отступила.

Пока проводились ритуалы захоронения, в замке уже готовились к выходу рудокопы. Гаронд вышел во двор в своих доспехах и приказал отправляться прямо сейчас, пока на замок не напали орки и пока были относительно целы ворота. Каторжан даже не стали заковывать, хотя это полагалась по инструкциям. Все проводилось очень быстро. Сгоревшую телегу заменили на запасную. Кинули мешок с продовольствием и отправили без всяких напутственных слов.

Решетку подняли. Группы вышли. Мэт залез на стену, чтобы посмотреть, куда пойдут рудокопы. Они разделились на две группы. Одна была поменьше и ушла на север, через речку в лес. Вторая, побольше, повернула на юг, вела её фигура в красных доспехах. Мэт пошел обратно, во двор. Ему предстояла работа по восстановлению замка после атаки.

Вдруг на востоке, за речкой, ближе к морю, послышался стук и шум падающих деревьев. Что за?

***

Мубрак злобно выругался, когда увидел вдалеке группу морра. Они скрылись в большом лесу на западе. Пока он собирал своих подчиненных и организовывал присоединившихся добровольцев, пока слушал доклад разведчиков о найденной и разгромленной группе морра-рыцарей недалеко от лагеря орков, пока давал последние распоряжения Фаррегу, время оказалось упущенным. Морра вышли из замка. Но, как оказалось, не все. Вскоре Гранак заметил, что ворота замка закрыты и что по стенам кто-то ходит, и, следовательно, внутри еще оставался враг. Навряд ли это отвлекающий маневр, скорее всего, рыцари имеют какие-то другие цели, не военные. Мубрак послал Уххеля с двумя местными разведчиками проверить, куда ушли сбежавшие морра. Сам же обогнул выступ скалы и стал подниматься наверх.

Здесь вел Хош-Мор. Дорога вела все выше, пока, наконец, не повернула налево. Здесь Мубрак объявил, что цель достигнута. Шаман послал одного своего разведчика на север, чтобы в случае чего оповестить о приближении противника. Сам же уселся на камне.

Мубрак стал разглядывать результат ночной атаки ящеров. Неплохо. Весьма неплохо. Дорога к замку открыта. Почти. Осталось лишь ночью обрушить остатки стены и можно брать. Главное, чтобы Фаррег успел до ночи. Морра надо уничтожить сегодня, иначе они могут оповестить Хоринис. В крайнем случае, обложить осадой, чтобы носа не могли показать. Но пока что они затихли. Мубрак приказал развести костер и приготовить пищу.

Хош-Мор, заметив, что воин с материка решил отдыхать, спросил:

— О чем вы говорили с Хош-Паком?

— Тебе какое дело?

— Ну… Он впервые на моей памяти оспорил решение большинства своих воинов. Это же должно что-то значить, или нет?

— Хош-Пак просто выслушал пару моих советов. Вот и все.

— Так вот сразу и стал выполнять их? Темнишь ты, чужеземец.

— Возможно, — Мубраку не нравились нотки в голосе молодого шамана. После сказанного вчера Хош-Паком он не доверял ни одному орку из местных. Мало ли, вдруг этот вполне нормальный на вид шаман окажется шпионом Ур-Грекка, и тогда все планы Мубрака на будущее могут остаться лишь планами.

Спустя полчаса вернулся Уххель. Он доложил, что морра разбили лагерь на западной оконечности леса около какой-то пещеры, так что, скорее всего, они будут добывать руду.

Мубрак уселся на камень и стал сосредоточенно разглядывать полы плаща. Было о чем подумать.

Вскоре Хош-Мору надоело просто сидеть и молчать, и он спросил:

— Зачем нам этот забор?

— У речки?

— Да.

— Ну, это наша подстраховка.

— В каком смысле?

— В самом что ни на есть прямом. Наверняка на острове кроме этих морра есть еще и другие. Если они войдут в Долину, то далеко не факт, что мы выдержим их атаку. А так у нас хоть будет какой-никакой оборонительный рубеж. Кроме того, он не дает морра посылать своих разведчиков.

— А со скалы им не посмотреть по-твоему? — Хош-Мор презрительно посмотрел на Мубрака.

— А как им на неё забраться? Они же не птицы.

— Не птицы. Но тут недалеко можно забраться наверх. А там идти практически по прямой.

— В самом деле? — Мубрак призадумался. Этого он не учитывал, да и не мог учесть — он не местный все-таки. — Тогда там надо поставить заслон.

— В горах, посреди огромного ничего? Ты глупее морра что ли? Я вот что подумал — там дальше на север есть озерцо, а за ним узкий проход. Я там встану со своими орками. Перекроем проход и в случае чего сообщим.

— Хорошая идея. Ладно, я тебе оставлю своих воинов, а сам схожу до Хош-Пака.

— Хорошо.

Мубрак поднялся и поманил за собой Уххеля, а Гранака оставить для разведки настроений в отряде Хош-Мора. Шли в молчании до речки, а потом Мубрак спросил разводчика варгов:

— Как тебе здесь?

— На Хоринисе? Вполне неплохо. И довольно тепло, что весьма кстати. Скоро зима.

— Это да, — Мубрак совсем забыл о близком уходе осени. Через месяц-другой в Нордмаре станет довольно холодно, а деревьев для обогрева в округе немного. — Ну а как насчет местных?

— Орков или морра?

— И тех и других.

— Орки здесь обделены Белиаром. Они религиозны, но недалеки. Они хорошие бойцы, но не знают, как правильно применять свои таланты. Но раз ты прибыл для командования ими, то это не очень страшно.

Мубрак усмехнулся. Не думал он, что Уххель подался в льстецы. Или он это искренне?

— А морра?

— А что морра? Из замка они навряд ли уйдут. Еще, может, других морра позовут с севера. Для нас это ничем хорошим не кончится.

— Давно ли ты стратегом заделался?

— Да Белиар с тобой! Какой стратег! Нашел тоже. Это же очевидно.

«Для тебя, Уххель, для тебя, но не для всех». Мубрак подумал о военачальниках Хош-Пака. Удалось ли ему переубедить этих дураков с регалиями? Надо надеется на лучшее. Конечно, орки славились своей дисциплиной, но эта дисциплина распространялась только на вертикаль власти. А между орками, находящимися на одной ступени иерархической лестницы, конфликты были всегда. Мубрак до сих пор помнил случай, когда лун двадцать назад один полевой командир прикончил другого из-за куска мяса. Здесь, на Хоринисе, было то же самое, только грызня была на более высоком уровне.

Мубрак зашел посмотреть, как дела у Фаррега. Он уже полностью подготовил основание для задумки своего командира — огромного тарана. Его подмастерья сколачивали огромные щиты, помощники из местных обтягивали эти щиты сырыми шкурами. Они пригодятся ночью. По идее, ящеры Белиара должны были напасть вторично сегодня, но на всякий случай надо спросить у шаманов.

Хош-Пак сидел под большим деревом у огромного водопада, который был рядом с лагерем орков. Перед ним был шаман, которого звали Бронтек. Как рассказывали местные, он был лучшим лекарем среди орков на Хоринисе. Надо надеяться, что его помощь не понадобиться. Завидев военачальника, Бронтек попрощался с вождем и пошел в лагерь.

Мубрак поднял правую руку в знак приветствия. Хош-Пак посмотрел на союзника с некоторым недоверием:

— Почему ты здесь? Где Хош-Мор?

— Хош-Мор занял проход в Хоринис. Но ему нужны еще орки.

— Хорошо. Еще новости?

— Как насчет ящеров?

— Что насчет них?

— Сегодня надо атаковать. Ближе к рассвету.

— Почему именно к рассвету?

— Потому что ящеры наверняка будут атаковать так же, как и прошлый раз — ночью. Как раз к рассвету огонь поуспокоиться, да и морра потеряют бдительность.

— Каков план?

— А ты как думаешь, шаман? Я не знаю, сколько у тебя орков.

Хош-Пак задумался. Потом промолвил:

— Я думал взять ворота штурмом, а внутри уж Белиар нам поможет.

— У меня есть идея, как проникнуть в замок со стороны реки.

Мубрак вкратце рассказал идею с тараном. Хош-Паку она понравилась.

— Как вы координируете действия?

— Не знаю, — шаман отвел глаза. — Мы никогда не воевали с морра в таких масштабах. Большинство воинов за Ур-Грекка, а он предлагает атаковать всем скопом с одной стороны.

— Это путь в один конец. Кстати, ты знаешь, что часть морра вышла из замка?

— Да, мне рассказал об этом Бронтек. Он встретил большой отряд морра в горах на юге.

— Да? Я видел отряд, уходящий в дальний лес на севере.

— Возможно, их несколько, отрядов. Ладно, у нас есть барабаны. Думаешь, их будет слышно?

— Да, скорее всего. Так как насчет ящеров?

— Шаманы, ходившие к ним, говорят, что они атакуют сегодня вечером. Но потом у них какие-то свои цели, уговорить их не удалось.

— Значит, придется полагаться только на себя — больше нам никто не поможет.

— Ты забыл про Белиара, юноша, — Хош-Пак вскипел — просто не мог терпеть уменьшения роли своего бога.

— Значит, и на него тоже, — миролюбиво заметил Мубрак. Воевать надо с морра, а не с орками.

Глава 6. Ночной кошмар

Поздним вечером Мэт стоял в карауле на восточной стене и с напряжением наблюдал, как орки на том берегу реки возводят огромный забор по самой кромке леса. Из-за ухода рудокопов на посты ставили даже тех, кто не был обязан её стоять. Удар, сидевший рядом на принесенной из замка табуретке, заметил, что ночью они, то есть орки, нападут.

— Почему вы так думаете?

— Потому что это у них в крови, — паладин-арбалетчик стал внимательно глядеть на тот берег — было уже довольно темно, и видны были лишь крупные детали. — Они созданы для войны так же, как и мы — для работы и творчества.

— В самом деле?

— Да. Все люди работают, большинство из них хотят творить, и это проверено. Я помню, как в Фаринге, когда я там в последний раз был, один солдат, вроде тебя, вырезал ножом из деревяшки маленького снеппера. И это тогда, когда через шагов триста от него находились передовые позиции орков. Говорил, что для дочки старается. Повезло ему в жизни.

Мэт заметил, что Удар улыбался. Ему нравились эти воспоминания о мирныхэпизодах большой бессмысленной войны. Об этом говорили многие воины из Миртаны. Они были верны Инносу. Но они считали, что война лишь уничтожит как то, во что верят, так и тех, кто верит. Керолот с презрением рассказывал о паладинах, сдавшихся оркам. Сенграт в то же время говорил об орках-рабах, которых заставляли читать молитвы Инносу. Вера многих, в основном простых солдат, была подорвана, а последняя атака драконов лишь подтвердила могущество Белиара и бессилие Инноса. Конечно, некоторые считали, что это лишь испытание на пути к истинному просветлению. Мильтен весь день не выходил из храма. Говорили, что он засел в алхимической лаборатории и своему богу не молился.

— А чем повезло?

— А? Солдату-то? — паладин задумался. Потом ответил. — У него есть то, за что он сражается.

— А у вас нет? Вы же сражаетесь во имя Инноса.

— Да, это так. — Удару не хотелось продолжать разговор, но вопрос молодого ополченца поставил его в тупик, из которого надо выбираться. — Он дарует нам магию. И веру. Это много. Но мало. Ты знаешь, что большинство паладинов не имеют семьи?

— Да, — Мэт давно заметил, что рыцари, когда вспоминают прошлое, могут говорить о чем угодно, от детства до плохого снабжения. Но никогда о женах или детях. Никогда. — Вы же не можете вроде заводить семью?

— Нет, об этом в клятве ничего не сказано. Мы не служители Инноса. Это все из-за того, что большинство из нас живет службой, и редко когда мы остаемся на месте в течение хотя бы года. — Ты знаешь о событиях последних лет на материке?

— Нет. До нас новости доходят медленно.

Удар усмехнулся.

— Это точно. В последние годы мы воюем. Постоянно. Сначала с Варантом, потом с орками, кроме того — с бандитами. Из тех, с кем я начинал служить, жив лишь Тенгрон. Остальные — мертвы. И не спасли их наши доспехи, к которым многие так стремятся. А у тех, кто выжил, не остается времени и желания на мирские дела. Так что вот что я тебе скажу, парень — чем больше мы с тобой болтаем, тем больше шансов, что мы перейдем к тем, кого забрал к себе Иннос. Приказ один — следить за местностью.

Хорошо сказано. Особенно, если на улице стало совсем темно. Серп Луны помочь ничем не мог. Мэт оперся на камни и стал глядеть на пустошь. Молотки на том берегу продолжали действовать на нервы.

Так продолжалось довольно долго. Пока на небе с юга не показалось что-то странное. Потом это нечто приблизилось, и появились очертания крыльев и острой головы.

— Драконы.

— А? — Удар, до того находившийся в состоянии полудремы, проснулся. — Где?

— Там.

— Тревога!!! — заорали на башне справа.

Удар достал из-за пояса сигнальный рожок и задул в него. Протяжный рев наверняка разбудил всех в замке.

Драконов на сей раз было двое. Две остроголовые твари заходили с востока, чтобы прожечь все пространство двора. Удар быстро скрылся на складе, с башен стали слезать солдаты. Но не успели.

О том, что дракон открыл пасть, можно было судить потому, что посередине его тёмного силуэта показался огонь. Мэт упал и подполз к каменному ограждению. Дракон пролетел над самыми головами, выжигая все внутреннее пространство замка. Второй, судя по всему, дожигал внешний круг.

На свою беду из-за ящиков, стоящих во дворе, выглянул один ополченец, которому, видимо, стало интересно посмотреть на драконов. Дурак. От головы его в следующий момент осталась лишь пылающая головешка. Тварь пролетела дальше. Выглядела она ужасающе. Шкура у нее была болотного цвета, спина покрыта какими-то роговыми отростками, огромные крылья, казалось, могли обнять весь замок, большая острая пасть с огромными клыками изрыгала пламя.

Мэт зажмурился, чтобы не видеть этого ужаса. Твою мать. Как же так можно?

Второй атаки на замок не было. Драконы лишь дожгли внешний контур замка. Тут Мэт увидел, что несколько каторжников перелезло через стену у ворот и помчались сквозь горящие хибары подальше от своей тюрьмы. Черт с ними.

***

Скоро восход. Прекрасно. Еще немного. Мубрак не стал облачаться в доспехи элитного воина — решил ограничиться своим плащом. Он должен идти в первых рядах, чтобы орки стали его уважать. Так сказал Хош-Пак. Значит, придется внимательно смотреть за морра на стенах. Еще не хватало, чтобы его припекли огненным шаром.

Вот и все, финальное действие перед атакой. От внешнего контура после второй атаки драконов остались одни воспоминания. Разведчики с топорами наготове стали тихо красться к замку. Остатки одной хибары помешали бы продвижению тарана, который сейчас на двух плотах перетащили через реку.

Таран вышел не как таран, а скорее как журавль, который Мубрак когда-то давно видел на картинках из книг по военному делу, которые были взяты в барахле морра-рыцарей. Его главное функцией было не разрушение ворот или стен, а доставка воинов во двор крепости. Даже отсюда виден был фрагмент стены замка, выпавший когда-то давно. Именно в него надо было попасть концов толстого бревна воинам, толкавшим таран. Черт. У Мубрака начали слегка подрагивать руки — видимо, в предвкушении битвы, которую он так давно не ощущал.

Наконец, раздался стук топоров и остатки хибары рухнули. Уххель, стоявший рядом, ударил в барабан. Потом забили в барабаны орки, стоящие на утесе.

«Тук, тук, тук, бум». Три быстрых коротких удара, завершенные одним гулким. И по новой. В ночной тиши они слышны довольно далеко. Атака началась.

— Вперед! — Мубрак поднял над головой свой Краш-Варрок. — Уру-Шака!!!

— Уру-Шака!!!

Боевой клич завел орков. Толпа быстро поднялась по склону холма и двинулась в атаку на замок.

— Уру-Шака!!!

Орки шли, скрываясь за деревьями и за щитами, изготовленными Фаррегом. Особый отряд толкал таран, который сейчас шел под горку. Шаманы, абсолютно не скрываясь, в полный рост шагали в задних рядах, приготовившись к оказанию магической поддержки.

Со стен замка раздавались крики и рев сигнального рожка. Ну что ж, морра, повоюем?

***

— Пускать по готовности! — заорал где-то внизу Удар. Без него как будто никто не знает.

Мэт поднял голову, но тут же убрал. Откуда-то издалека прилетел огненный шар, слегка обуглив ящики, за которыми ополченец прятался. От реки бежало несколько десятков орков. Черт! После атаки Мэт залез в юго-восточную башню, полагая, что тут будет безопасней. Не угадал.

Мэт приметил бегущую впереди тварь, поднял арбалет и нажал на рычаг. Орудие в руках вздрогнуло. Болт улетел мимо. Орки шли и шли. Удар выстрелил и попал в бегущего впереди всех разведчика. К выломанной стене подбежало несколько паладинов со Святыми стрелами наготове.

— Что они, мать, задумали?! — подскочивший Сенграт швырнул магией. — Что это за чертовщина такая?!

О чем это он? В опору крыши прилетел орочий арбалетный болт. Надо же, а Мэт думал, что у них нет ничего подобного. Тем временем арбалет был перезаряжен. Мэт выглянул.

Огромное непонятное нечто, сделанное из дерева. Несколько бревен, сколоченных между собой наподобие гигантских качелей, на которых когда-то давно качалась дочь Онара, еще когда была маленькой. Наверное, сейчас их уже нет. Орки толкали это нечто к стене замка.

— Таран у ворот! Воинам собраться! — откуда-то снизу заорал Гаронд.

Этого только еще не хватало. Снова порция огненных шаров. Солдат-арбалетчик из Венгарда, стоявший снизу, получил один такой в лицо и дико заорал. Он горел живьем.

Мэт снова приподнял голову над стеной и выцепил взглядом фигуру в длинном темно-синем плаще. Командир их что ли? Мэт прицелился и спустил тетиву.

Фигура согнулась, а потом её закрыл другой орк. Попал.

***

— Аааргх!

Мубрак схватился за раненую левую руку и согнулся пополам. Уххель, бегущий рядом, прикрыл своего командира щитом. Ууух, Белиар, за что?! Как же больно. Рукав плаща стал пропитываться темно-бурой кровью.

Мубрак выдернул из мешочка на поясе Уххеля флакон с лечебным зельем, выдернул и выкинул арбалетный болт, зубами вытащил пробку и обильно полил рану. Вроде ничего очень серьезного. Заживет. Мубрак поднял лежащий на земле Краш-Варрок и подбежал под самую стену, в мертвую зону для морра.

Таран подтащили к месту назначения. Он съехал вниз по склону рва и уткнулся в стену. Пара орков протянула веревку, которой можно было управлять бревном, и его конец встал в выбоину в стене. Вроде крепко. Все. Момент истины.

— Уру-Шака!

Какой-то смелый воин первым забрался на бревно и побежал наверх. За ним еще трое. Мубрак обогнул таран и стал взбираться. Он надеялся, что орки, атаковавшие с севера, смогли пробить решетку. Иначе это путь в один конец.

На стене орков уже ждал морра в рыцарских доспехах. Он не был вооружен обычным для своего рода мечом. В руках у него было что-то вроде длинной пики или копья. Да что б тебя огонь Инноса сжег! Атака грозила захлебнуться.

Первого воина морра проколол насквозь, но копье застряло в теле, и применять его более возможности не было. Следующий пал от магии рыцарей. Но кольчугу мага пробил выстрел Гранака, который находился где-то внизу, и морра упал вниз, в ров.

Чтобы подняться на уровень внутренней площади замка, нужно было сначала вскарабкаться на выступ слева, и лишь потом можно было в прыжке достать край стены. Третий орк успел забраться только на первый уступ, но выстрел в упор из арбалета остановил воина. Его мощное тело рухнуло вниз. Мубрак добежал до стены и прижался к каменной кладке.

Сверху полетели камни — защитники и не собирались сдаваться. Еще один орк упал в ров.

Удар по голове. Мубрак тихо осел. В глазах потемнело.

***

Атака орков с востока отбита. Твари перебежками отходят, забирая раненых и, если это возможно, убитых. Странную установку они оставили здесь, предварительно обрезав веревку, чтобы её нельзя было убрать. Мэт положил арбалет на пол башни, выхватил палаш и стал спускаться вниз. Спрыгнул вниз, на грунт, и побежал к воротам. Здесь тоже к этому времени отбились. Перед немного помятой внешней решеткой лежало несколько трупов орков и брошенное бревно, которое использовали в качестве тарана. По обе стороны от ворот земля была обагрена кровью. Отбивались здесь с помощью магии, длинных пик и арбалетов. «Сколько потеряли?» — спросили у командующего обороной Орика.

— Троих, — отозвался тот нехотя. — Подошли слишком близко к решетке. Ну, орк взял и размазал двоих по прутьям. А третьего так огненной магией зажгло. И потушить даже не смогли.

Ну что ж, если посмотреть по количеству раненых и убитых, то орки сегодняшнюю баталию проиграли. Шесть против пятнадцати примерно. Но если, как предложил вышедший из замка Гаронд, взять в долях от общего числа противников, то потери людей в разы больше. Неизвестно, сколько тварей скрывается в Долине. Неизвестно, живы ли еще те отряды, которые были посланы на добычу руды. Из разведотряда, посланного вчера на восток, вернулся лишь паладин Тандор. Неизвестно, что с остальными. Неизвестно, зачем орки строят свой забор. Известно лишь одно — они начнут осаду, другого выхода у них просто нет.

Мэт вернулся на башню. Из-за забора орков начало проглядывать солнце.

Глава 7. Долгие серые дни, часть первая

Ночью со стороны замка слышались крики, шум и барабанный бой. Там кипела битва, и многие хотели пойти и узнать, что же там происходит. Но Фаджет не дал. Приказ был отдан — добыча руды началась, хоть и очень медленными темпами. Но один ополченец все равно сходил до замка и доложил, что орки окружили основной отряд, что не есть хорошо.

В небольшой пещерке, на которую указал каторжник Фед, было просто изобилие рудных жил. Казалось, что все свободные ящики рудокопы смогут наполнить за несколько дней.

Как бы не так.

Оказалось, что содержание руды в скальной породе просто мизерное, все эти прожилки — лишь видимость, и хорошо бы было перейти в более перспективное месторождение, как неподалеку был замечен проходящий отряд орков. Кроме того, дорогу к шахте Сильвестро преградила стая снепперов, и Фаджет принял решение занять оборону. Телеги были разобраны, часть окрестных деревьев вырублена, и из всего этого сколочено некое подобие изгороди. Далеко не панацея от приближающейся смерти, но хоть что-то.

Фаджет сел на чурбан, стоящий возле костра. Жутко хотелось спать, но спать было нельзя. Просто нельзя. Иначе весь режим дня порушится, и попробуй потом засыпать нормально. А если завтра с утра в бой? Чтобы не засыпать, Фаджет стал наблюдать, как отрядный «дедушка на побегушках» Билгот разводил костер. Столь странным и метким прозвищем его наградил охотник Джерган, который вчера вечером ушел в замок, чтобы доложить о начале добычи руды. Билгот это прозвище вполне оправдывал. Несмотря на свой возраст — почти пятьдесят лет — он всю жизнь прожил на небольшой ферме возле Монтеры, при этом исправно платя все налоги. Храбростью природа его не наградила, ровно как и смекалкой с выносливостью. Посему единственным возможным для него амплуа было выполнение мелких поручений паладинов.

Билгот взял в руки небольшой топорик и стал медленно, методично расщеплять доску, служившую раньше дном телеги. Поставил лезвие топора на самый краешек, так, что казалось, первый же удар прилетит по жестким пальцам. Пару раз ударил доской по чурке, топор вошел в древесину, движение руки — и лучинка отлетела в сторону. Эту процедуру Билгот проделал еще раз десять.

Сложив дощечки в виде односкатной крыши, «дедушка» положил внутрь растопку из сена и обрывков бумаги, найденных в сумках паладинов. Высек искру. Растопка задымилась, и через пару минут лучинки загорелись. Билгот положил сверхусухих веток. Костер разгорелся.

Фаджет поднес ладони ближе к огню, к теплу, которого не хватало в последние дни. Билгот повесил котелок с водой, набранной в озере неподалеку. Пищу начал готовить совсем молодой каторжник, звали его Фед. По вечерам он развлекал других каторжан веселыми историями, настоящими и придуманными. А днем либо вставал к рудным жилам, либо готовил пищу. Такая обязанность закрепилась за ним еще в замке, когда превозмогая холод и сырость, каторжники строили свою собственную тюрьму.

Фаджет встал, и пошел в обход своего временного укрепления. Нет, не хватит сил сдержать атаку даже маленького отряда орков. Две огромные дыры в ограде — просто подарок для атакующих. А в отряде у Фаджета не так уж много людей, большинство из которых — каторжники, несколько мало обученных ополченцев да два паладина — Тенгрон и Флавио. Списки утверждал лично Хаген.

Паладины всегда славились своей дисциплиной, но это как раз тот случай, когда надо было возразить. Конечно, Хаген — заслуженный генерал, но его методы… Их просто не было. Он поставил умного и рассудительного, участвовавшего в войне, Андре на место руководителя ополченцев, должность хоть и хлопотную, но не настолько важную для добычи руды, как должность руководителя экспедиции. Да, Гаронд — хороший человек, но он тыловик, пусть и заслуженный. Это знали все. А тут идет война, и война в разы хуже той, что в Миртане. Там враг всегда идет с севера, а здесь он приходит со всех четырех сторон сразу. Там местность настолько знакома, что от Монтеры до Гельдерна можно пройти с закрытыми глазами. Здесь же у паладинов были только лишь примерные карты, на которых не отмечена и половина троп, а орки были местными, знали все и вся. Лучше бы Хаген поставил на место руководителя того же Орика, чем Гаронда. Фаджет усмехнулся — его бы мысли да Робару в голову. Но тот уже давно проявил себя как бездарь, но бездарь, которому надо подчиняться, что ж поделать.

Вода закипела. Надо поесть — а то в первом бою ляжешь тут же от усталости. Главное, чтобы до боя этого самого дожить, а не подохнуть от голода, что вполне вероятно для тех, кто сидит в замке. Страшная перспектива.

***

— Ооох.

Мубрак открыл глаза. Белиар! Как же больно. Голова прямо раскалывается. Он лежал на шкурах в каком-то шатре. Из прорези, служившей дверью, выглядывало солнце и било при этом по глазам. В шатер вошел Бронтек.

— Как ты, воин?

— Не знаю.

Бронтек поднес какую-то баночку с красноватой жидкостью.

— Выпей, полегчает.

Действительно, после употребления боль как-то разом ушла, и Мубрак нашел в себе силы встать.

— Где я?

— Мы на утесе к югу от замка.

— А морра?

— Морра носа не показывают, трусы. Мы перекрыли им пути отхода, а они и огненного шара нам не послали.

— Нет, они просто умные. Сидят, ждут подкрепления, если оно, конечно, придет.

Мубрак обнаружил, что стоит сейчас в одной набедренной повязке, а его плащ, весь в грязи, лежит в углу шатра.

— Где Хош-Пак?

— В соседнем шатре. С ним его командиры.

Мубрак накинул плащ и поковылял на улицу. Голова кружилась, так что приходилось опираться на Бронтека. Рассматривать, какие позиции заняли орки и как ситуация вообще, Мубрак не стал и пошел сразу к вождю.

Видимо, на собрание пришли все более-менее значимые воины и шаманы, так что места на всех в шатре не хватило, и решено было проводить его на улице. Почти все орки, едва лишь заметив Мубрака, дружно встали и подняли руки в знак приветствия. Не сделал это лишь один шаман, сидевший у самого шатра, и элитный воин рядом с ним. Хош-Пак знаком предложил Мубраку сесть возле себя и начал речь:

— Орки! Мой народ! Тем, кто еще не знает, я хотел представить вам великого воина Мубрака, храбро возглавившего сегодня ночью атаку на восточную стену замка и предложившего взять замок морра в кольцо.

Видимо, большинство орков уже знали все достижения нордмарского военачальника, поэтому сильных эмоций это объявление не вызвало.

— Поэтому, — продолжал Хош-Пак. — Я хотел бы назначить Мубрака своим главным помощником и преемником. Хоть он и не шаман, но он этого достоин. Тем более, у воинов из Нордмара большую роль играют именно командиры, а не шаманы, и именно воины Нордмара послали нам в помощь два корабля.

— Разве два? — тихо спросил Мубрак у присевшего рядом Бронтека. — По-моему, они решили идти на север острова.

— Да. Сегодня ночью пришел корабль с воинами. Сейчас они у моря, в лагере.

«Надо будет сходить попроведать их».

— Почему именно он? И с чего это мы должны нарушать правила, которым были верны тысячелетиями, — подал голос орк-шаман, тот, который не поприветствовал Мубрака.

— А ты, Ур-Грекк, видимо, хочешь предложить себя на место главного стратега, а? — с угрозой в голосе спросил шаман, сидящий справа от Хош-Пака. — Где результат твоей атаки с бревном на главные ворота морра? Ты потерял десять славных воинов, и не добился ровным счетом ничего.

— А он так чего-то добился? — Ур-Грекк оказался на редкость неприятным типом. Или же упущенная должность сделала его таким.

— Не твое дело, Ур-Грекк, — произнес Хош-Пак. Видимо, он за сегодняшнюю ночь получил возможность отстранить своего главного конкурента от всех дел. — С сегодняшнего дня ты будешь руководить охраной южных дорог Долины. Вот этих.

Хош-Пак ткнул пальцем в карту, которую полтора дня назад отобрали у разведчиков морра. Место новой дислокации своевольного шамана было незавидным — небольшой лесок к северо-западу от какой-то большой башни, среди скал. Конечно, на этой позиции он будет лишен возможности как-то сменить вождя, хотя поводов для этого у него будет в разы больше.

Ур-Грекк тоже понял свою перспективу и пытался было возразить, но верховный шаман его прервал:

— Не только сегодняшняя ночь показала нам, что ты негодный военачальник, но и твои действия после изгнания Крушака. Так что разговор окончен.

Опальный шаман поднялся, бормоча под нос что-то вроде «Белиар тебя накажет». Но на него уже никто не обращал внимания. С ним было покончено.

***

Уххель сидел, подобрав ноги под себя, и жарил огромный кусок кротокрыса на открытом огне. Слушать, как Мубрак раздает указания местным воинам, ему надоело. Пара варгов, которыми он занимался практически все время, ушли на охоту в южные горы. Вид на осажденный замок морра тоже за три дня надоел. Почему так скучно? Конечно, надо бы послать к Оронтеку, главе орков, прибывших недавно на корабле, но идти довольно далеко.

Кстати, идея появилась. Можно же варгов под это дело приспособить. Надо будет взять пару щенков у местных заводчиков, попробовать…

Уххель стал раздумывать, как можно сделать сумки, чтобы их могли переносить варги. Можно, конечно, приучить их таскать послания в зубах, но куда лучше будет обвязать вокруг боков.

— Уххель!

Он отвлекся от своих мечтаний. Его звал Мубрак, наверняка, чтобы начать урок языка морра. Командиру с чего-то вбрело в голову, что, когда он будет комендантом острова, ему понадобится язык врага. Это, по мнению Уххеля, было маловероятно. Последние дни показали, что местные орки за власть цепляются всеми возможными способами. Идиоты, конечно. Они хотят убить всех морра на острове, чтобы Хоринис стал островом орков. Они надеются на легкую победу. Хотя даже Гранаку понятно, что морра просто так не сдадутся. Они сидят в своем замке уже несколько дней. И ждут. И орки ждут. Неизвестно, сколько морра в замке, поэтому идти в атаку на город весьма опасно. Уххель не мог точно сказать почему, военное дело — прерогатива Мубрака, он в этом специалист. Но в языке морра ему учиться и учиться.

Сегодня учили слова, связанные с географией и картами. Слов было достаточно много, выговаривались они плохо, запоминались еще хуже, но чего Мубраку не занимать, так это упорства и терпения, по крайней мере, по части войны. Но было бы время учиться. А времени было много. Очень много.

Командира поставили командовать всеми осаждающими войсками, за тыловое обеспечение он не отвечал, поэтому заняться ему бОльшую часть времени все равно было нечем.

— Дорога, лес, река.

— Дорога, лёс, рекар.

— Лес, река.

— Лес, река.

Мубрак старался запомнить сложные для орка слова. Он за два дня, пока обучался, научился весьма немногому. Только слов пять из военного дела, да ругаться. Вот это ему понравилось. Это он мог говорить практически без орочьего акцента. В этом он мог переплюнуть даже некоторых морра из тех, с кем Уххель общался в Нордмаре.

— Повтори еще раз.

— Дорога, лес, рекар.

— Река.

— Река, — Мубрак поморщился. — Долбанное слово. Просто река и река. Давай сегодня десятка полтора слов изучим.

Уххель подобрал еще слова, связанные с местностью. «Животные, холм, поле, камень, гора». Больше на ум пока ничего не приходило. Мубрак тем временем со старательностью шамана-новичка записывал на пергамент орочьими символами, как проговариваются слова морра. Это он на поле боя велик, могуч и опытен. А здесь, в тени командирского шатра, изучая азы чужого языка, он еще молод и юн, боится ошибиться.

— Холм, Река, поле, камень, гора.

— Холм, река, поле, камен, горар.

— Камень, гора. Попробуй еще раз «камень».

— Попробую. Камени…

— Камень.

Мубрак грязно заругался, смешивая речь морра и речь орков. Ничего, у многих с языками проблемы. Тем более, времени для того, чтобы научиться, весьма много. Даже очень.

Глава 8. Долгие серые дни. Часть вторая

Мэт уперся ногой в мишень, резко дернул, и болт вылетел из обитой кожей деревяшки. Мэт упал в сухую грязь. Весь испачкался. Одна радость — он наконец-то стал попадать в цель почти как Удар, считавшийся лучшим стрелком в замке. Заняться все равно было нечем. В осаде они сидели уже четыре дня, и конца этой тягомотине не было видно. Ну, в самом деле, сколько можно? Эта неопределенность изматывала, к неопределенности добавлялось ощущение постоянного страха, которое каждый вечер усиливали орки, долбя в свои барабаны часами.

Мэт положил арбалет на плечо и отправился к Энгору. Тот стоял за пюпитром и вносил данные о количестве продовольствия в замке. Услышав, что кто-то вошел, интендант поднял глаза и спросил:

— Как там орки?

— Ты думаешь, что-то изменилось?

— А вдруг?

Энгор снова углубился в записи. Мэт не стал его беспокоить и пошел на улицу, где остановился поговорить с Бьерном, который все последние дни ходил сам не свой.

— Ты чего грустишь?

— Какое тебе дело? Заняться нечем, так иди … — огрызнулся всегда доброжелательный Бьерн.

Да, после четырех дней, проведенных в осаде, нервы у всех были ни к черту. К тому же на следующее утро после атаки Гаронд распорядился урезать пайки вдвое, чтобы продержаться как можно дольше. Особого смысла в этом не было — наверняка Хаген не придет. Гонец, брат паладина Орика, посланный в город сразу после штурма, пропал с концами. Неизвестно, дошел ли. Единственное, что в последние дни радовало, так это то, что драконы не нападали. Во всяком случае, пока что.

Заняться в замке было нечем. Мэт пробовал читать книги в храме, но они касались исключительно магии и были написаны таким мудреным языком, что позевывать начинаешь спустя минут двадцать чтения. Разговоры с другими ополченцами не давали ничего — большая часть оных просто огрызалась в ответ, не говоря ничего осмысленного. Оставалось лишь одно — практиковаться в стрельбе и ближнем бою. От нечего делать Мэт целыми днями стрелял из арбалета и учился махать мечом под присмотром Керолота.

Примерно раз в два дня он вставал в караул на стенах. Там картина была еще более удручающей, чем во дворе замка. Орки не спеша ставили шатры, располагались десятками в досягаемости арбалетного выстрела, но никто из осажденных не стрелял. Больно надо. Пока орки не подходят слишком близко к стенам, на них никто особого внимания не обращает.

Во двор вышел Клиф, несущий на вытянутых руках большой котелок, а сзади его сопровождал паладин, несущий тарелки. Так, видимо, Гаронд страховался на случай голодного нападения. Сей небольшой конвой остановился у костра возле храма. Потом, наверное, должно начаться богослужение.

А пока что ужин.

Ели ополченцы в две очереди. Мэт попал в первую. В котелке был суп, отваренный из риса и небольших кусочков мяса, которых было очень мало. Мэт взял глиняную миску с дымящейся жидкостью. Хлеба не было — его ели на завтрак, а обеда же не было вовсе — во имя все той же экономии пищи.

Спустя пару минут к хлебавшему горячий суп деревянной ложкой Мэту сзади подошел Энгор. Он редко ел на ужине, и поэтому у многих возникли небезосновательные опасения, что интендант в одиночку жрет запасы по ночам. Сейчас же Энгор попросил налить ему всего половину порции, и Клиф с видимым удовольствием сделал это. Этому-то главное, чтобы на всех хватило.

— Жуй, жуй, было бы чего жевать, — поддел Энгор угрюмо уставившегося на миску Брутуса. — А главное, чем…

— Ты че, тварь, бессмертный что ли? — тот вскипел, потому что его задели за живое. Как и многие бедняки, Брутус редко следил за зубами, и к своим сорока у него их осталось меньше половины. Много меньше.

— Следи за языком, — Энгор присел на землю рядом с Мэтом. — Кстати, ты случаем не знаешь, куда из запасов паладинов по дороге репа пропала? Целый ящик? И это в телеге, которая шла под твоим недремлющим оком! Как до такого можно было докатиться?! А, Брутус?

Тот побагровел, вскочил и пошел от костра. Мэт посмотрел ему вслед и спросил:

— А чего с ящиком?

— Репы-то? Стырили его, и с концами. Обыскивать всех мне Гаронд запретил, а так разве найдешь? Сожрут в тихую, и ищи потом следы…

— Почему именно он?

— Ну, может, его приятель, Ден. Один хрен. Кто-то из них стырил, как пить дать.

Доедали в полной тишине. Потом разошлись. Настроения просто так болтать о мелочах не было уже давно.

К Мэту подошел Бьерн. Оказывается, он хотел извиниться за свою грубость. Она была простительна — все были на нервах. Многие огрызались, а у Бьерна была еще одна причина, по которой он не мог сидеть на месте. В Хоринисе, в портовом квартале, у него осталась жена Дженни с дочерью и маленьким сыном.

— Да успокойся ты, там паладинов больше, чем здесь.

— Я знаю, — Бьерн почесал свою лысую голову. — А почему так? Главная же цель экспедиции ихней — добыча руды. А руду добывают каторжане под присмотром зеленых солдат. Рыцарей там, — он махнул куда-то на север. — Ведь всего ничего, как думаешь, а?

— Не знаю.

Мэт и в самом деле не знал. Причина, по которой Хаген с основным отрядом оставался в Хоринисе, интриговала всех, даже, наверное, лорда Гаронда, который в последние дни на улицу практически не выходил. Энгор рассказывал, что они втроем, то есть, Гаронд, Парсиваль и Орик, разрабатывают план прорыва осады.

Интересно, чего они там наразрабатывают. Даже взглядом Мэта, новичка в военном деле, можно было оценить безнадежность положения. Орки перекрыли все, от моста на севере до речки на востоке. На юге располагалось что-то вроде ставки — там было очень много орков, в основном элитных (в синих доспехах) и шаманов, которые изредка, наверное, ради интереса, метали огненные шары в стоящих на страже солдат. А забор, который орки строят уже пять дней, почти завершен — эти твари работают без перерывов, наверняка в несколько смен. Только зачем он им?

Безнадежно. К тому же, все впечатление от ужина куда-то ушло. Снова захотелось есть.

***

— Мяса жареного и пива.

Владелец «Мертвой Гарпии», высокий темнокожий мужик по имени Орлан, кивнул и отвернулся, чтобы приготовить заказ. Ганс огляделся в поисках свободного столика. Но, судя по всему, таверна популярностью не пользовалась — свободны были более половины мест.

Приняв тарелку с горячим куском мяса и высокую кружку пива, Ганс кинул на стойку несколько золотых и занял место за дальним столом. Ножны с двуручником снял соспины и положил на соседний стул.

Совсем погода с ума сошла в последние дни. Мало того, что холодно и дождливо, так сейчас еще и резкий ветер добавился. Хорошо еще, что догадался надеть кожаный плащ, выменянный у Елены. Так хоть не весь мокрый.

После такого перехода горячая пища — самое то. Ганс разделал небольшим ножичком большой кусок и принялся есть. Если честно, то останавливаться он не собирался. До фермы Акила осталось совсем немного, но продолжать путь, пока погода не успокоиться, это чистое издевательство над собой.

Ганс доел, вытер руки об полы плаща и стал разглядывать посетителей. Ничего интересного. Несколько поддатых крестьян в помятой одежде да старик-торговец с помощником. Эти двое, судя по всему, также пережидали непогоду.

Тем временем один из крестьян подошел к Орлану, что-то сказал, после чего тот подал лютню этому парню, одетому в потрепанную рубашку и штаны, завернутые до половины голени. Крестьянин в знак благодарности кивнул и встал в угол, стал перебирать струны. Сейчас наверняка будет концерт. Ганс закинул ножны за спину и подошел ближе. Лютня была старая, потрепанная, вся в царапинах, но звук был весьма и весьма приличным. Ганс, до каторги бывший певцом в кабаке, кое-что в музыке понимал. Играть он сейчас навряд ли сможет. Все же два года работы в руднике дают свое. Пальцы стали плохо гнуться, руки дрожали, и если легкий перебор одним пальцем он еще сможет, то что-то сложнее уже нет. Даже с луком, довольно распространенным оружием среди наемников, он обращался очень плохо, поэтому больше уповал на клинок.

Вокруг барда образовался круг. Он перебирал струны двумя пальцами. Играл он спокойную, плавную мелодию, наверняка что-то лирическое, а не те похабные песенки, которыми Ганс зарабатывал первое время. Откашлявшись, бард начал петь.

Луна над Миртаной, на холме пара, холодная ночь

Мы смотрим на Венгард, я обнимаю тебя, как дочь

Ганс слышал раньше эту песню. Её изредка пели в кабаках «средней руки», то есть там, где собирались ремесленники и королевские солдаты, которые истосковались по чему-то отвлеченному, романтическому. Откуда, интересно, она знакома крестьянину с Хориниса? Да еще и исполняет её так же, как и на материке, спокойно проговаривая всю строчку, а конец малость растягивая. Местные слов не знали, но слушали с придыханием, а некоторые даже качались в такт мелодии. Наверно, этот парень считается чем-то вроде местной знаменитости.

Нам боги помогут, и люди помогут, мы верим в них

Но нас как-будто уводят, манит к себе тихий голос их

И вот этот странный образ, «они», наполнял всю песню. Ганс не знал её всю, но, чтобы поддержать парня, подпевал, что знал.

Бард поднял глаза и продолжал.

Они так велики, они так могучи, что не с чем сравнить

Темные луги, темные лесы, где только бога молить

Иннос нам шепчет, остерегись, мол, не ведись

А лучше ли грязны кварталы Венгарда, где темно — только молись

Бард пел с выражением, делая акценты на некоторых строчках, которые ему, видно, больше всего нравились. Некоторые крестьяне сидели не дыша. Наверно, редко в этих краях можно услышать столь хорошее пение. Именно пение — на звуки лютни никто внимания не обращал, хотя именно они и усиливали звучание песни.

А те переулки у Божьего храма, где жили мы

Там страшно, там мерзко, там эхо войны

Но я взглянул на тебя, и понял, что Иннос был прав

Лучше с тобою, там где порочен и страшен нрав

Чем в божьих чертогах быть одному в тишине

Но тебя они унесли, я зарылся в своей же вине

И мы снова у Венгарда, вновь сидим в тишине

Потом бард пару раз повторил первые две строчки песни в качестве припева. Потом пару раз щипнул струны и отложил инструмент в сторону.

Крестьяне довольно зашумели, возгласами подбадривая певца и требуя еще. Тот засмущался и сыграл простую веселую песенку про пастуха. Нет, лирика у него получается все-таки лучше. Он закончил играть.

Парень отдал лютню хозяину таверны. Тот взамен выдал миску с какой-то кашей. Ганс подошел к стойке — такой талант надо вознаграждать. Кроме того, хоть что-нибудь новое узнать об острове, о котором бывший певец и каторжник знал крайне мало.

— Две пива.

Орлан исподлобья посмотрел на Ганса, потом на золотые монеты в его руке и отпустил напиток. Бард тем временем не спеша пережевывал пищу. Ганс сел к нему за столик и поставил пиво.

— Нужно что-то? — с подозрением спросил бард.

— Нет. Просто хотел познакомиться.

— Я Энди.

— Ганс. Хорошо поёшь. Где научился?

— Ну…, - парень замялся. — Везде понемногу.

— А на лютне?

— Ну, здесь, — Энди глотнул пива из предоставленной ему кружки. Шумно вдохнул воздух. — Меня один пьяница научил, как бренчать надо. А потом мне понравилось, и сам доучивался уже. Пару монет Орлану подкинешь, — бард украдкой глянул на занятого клиентами хозяина. — А он тебе даст инструмент на часик поиграть. Просто так. Сам научился. А потом уже стал петь за еду.

— А ты где вообще работаешь?

— На ферме Акила. Но у того проблемы, и денег платить он стал меньше. Ну, хоть кормит, да и то ладно.

Парень выпил кружку пива с двух заходов. И, похоже, пьянел он тоже быстро. Язык у него стал заплетаться, а между словами он стал делать большие паузы. На вопросы он отвечал довольно охотно.

— А чего проблемы?

— У меня?

— У Акила?

— А…, - Энди соображал уже довольно плохо. — Так наемники, … дети, понавадились шастать за данью. В конец охренели, да? Онар нам че? А мы ему, дескать, обязаны платить. Тварь!

— А защита?

— Да какая на хрен защита? Придут, бошку почешут, стырят все, что гвоздями не прибито, и уйдут. Ополченцы тоже берут все, что им нравиться, но бОльшую же часть этого они отдают городу. А эти… Одним словом, ….Ох! Не надо бы мне пить…

Энди поднялся и собрался было идти на улицу, где уже погода утихомирилась. Ганс пошел за ним. На ферму он уже идти не хотел. Да и на ферму лендлорда тоже. Он и за Барьер попал лишь по пьяни, за драку с солдатами. Он всегда был против преступления, как способа решения проблемы, даже спустя несколько лет среди каторжников. И теперь он по доброй воле отправился обирать этого бедолагу, этого талантливого парня, его хозяина.

Об этом ни Торлоф, ни Ли не говорили. Так что же получается? Наемники — это не защита простого народа, не разумная оппозиция королевскому засилью, как любил выражаться охранник Онара по имени Василий, а лишь бывшие бандиты, прикрывшиеся благородной целью и золотом лендлорда. Или нет? Черт его знает. Ганс прошел до перекрестка. Справа виднелся алтарь Инноса, около которого паслись несколько падальщиков, а за ними в узкую ложбину уходила проторенная дорога.

Интересно, что там? Засада бандитов или маленькое фермерское хозяйство, в котором можно устроиться на долгие годы, женившись на хозяйской дочери? От такой перспективы Ганс не отказался бы. Это то, о чем он мечтал все то время, пока горбатился в Свободной шахте, пока глушил скуку рисовым шнапсом, пока ковырялся в грязи на полях под гнетом Лорда и Лефти. Он представлял, как будет вставать с рассветом, как будет поздним вечером ужинать со своей женой, как будет работать на себя, а не на какого-то отморозка с бичом.

Задумавшись, Ганс не заметил, как слева на дороге показался человек в тяжелых доспехах паладина. Скептически оглядев стоящего на дороге человека в кожаном плаще, рыцарь повернул налево и отправился по дороге, идущей около этого самого алтаря Инноса. Может, это шанс? Может, указатель пути?

Ганс окликнул паладина.

***

В высокой комнате одиноко стоящей башни царил полумрак. Старик в темной робе мага вошел внутрь и зажег огни. Расставил свечи на краях пентаграммы, начерченной в середине комнаты. Медлить было нельзя. Неизвестно, хватило ли силы доспехов на эти долгие недели.

Старик открыл толстую древнюю книгу, в которой недавно нашел тот ритуал, который был ему нужен. Еще раз оглядел страницу. Положил книгу на место. На всякий случай достал из небольшого мешочка, привязанного к поясу, флакон с синей жидкостью, выдернул пробку и двумя глотками выпил все его содержимое.

По телу пробежало неприятное ощущение холодного порывистого ветра, но сразу же стало тепло. Так, сейчас главное — сосредоточиться. Старик поднял руки, свел и сразу же развел в стороны ладони. Беглым шепотом прочитал заклинание. Получилось! Дрожь в руках, яркие вспышки, и в центре пентаграммы появилось тело тридцатилетнего русоволосого мужчины в лохмотьях. Он сразу же встал на колени и закашлялся.

— Кхе, кхе, ууух, черт!

Старик в темной робе улыбнулся. Пока что все идет по плану.

— Наконец-то! Я уж думал, что больше никогда не увидимся.

— Я чувствую себя так, будто три недели пролежал под грудой камней, — мужчина в лохмотьях держался за грудь, но уже распрямился и смотрел своим обычным взглядом.

— Так оно и было, — старик улыбнулся.

Его удалось вернуть. Но самое сложное еще впереди…

Глава 9. Будни Хориниса

— Э, вы че, солдатня, страх потеряли?!

Удар кулака по лицу заставил Фернандо замолчать. Вот же урод этот Мартин. Кто он, а кто Фернандо? Да какие у него доказательства? Больно же.

Мартин взял с собой еще двух ополченцев — Пабло и Рангара. Каждый раз, когда самый богатый человек города замедлялся, они с удовольствием тыкали ему в спину мечами.

Хотя, надо быть честным с собой. Самым богатым человеком города Фернандо был, когда в Хоринис еще заходили корабли и в колонии заключенные добывали руду. Сейчас же он просто небедный человек, живущий на нажитое состояние.

Ополченцы пришли домой к Фернандо ранним утром, когда солнце только-только начало светить. Вскрыли замок, вошли и арестовали заспанного торговца. Не церемонились. Единственное, что они сделали, так это представились, после чего именем короля потащили торговца в тюрьму. Конечно, по нынешним меркам, Фернандо сделал большую пакость ополчению, но ведь честь-то знать надо.

Торговец спотыкался на каждом шагу, но все равно шел. Даже если он упадет, ополченцы пинками заставят его встать. Несмотря на раннее время, во дворе казарм было довольно много народу. Солдатня чертова! Из грязи в князи, блин. Почувствовали власть. А вон и самый главный шалопай, лорд Андре, презрительным взглядом осматривающий Фернандо. Не сказав ни слова, ополченцы затолкали торговца за решетку.

Тюремщик закрыл камеру и куда-то отошел. Рангар с довольным видом осмотрел торговца и спросил Мартина:

— Ну все, между нами все нормально?

— Нормально, но если я еще раз о тебе услышу…, - интендант погрозил кулаком. — Баран.

О чем это они? О, Черт! Скоро ведь должен состояться суд. А судья теперь Андре, а не старый приятель Ристер. А может, подать жалобу. Хотя, кому? Лариусу? Он сейчас значит в городе меньше, чем какой-нибудь лоточник из портового квартала.

Иннос! За что?!

Конечно, это было противозаконно. Это была простая сделка, товар — деньги. Надо же как-то зарабатывать. Тот же Хакон с торговой площади вполне мог продать пару мечей бандитам. Аааа, к черту. Будь что будет.

Ожидание было мучительным. В соседних камерах кто-то тихо напевал песенки, но это сильно не мешало. Поначалу. Примерно через час это начало раздражать. К тому же Болтон, надсмотрщик, изредка начинал ходить из угла в угол. Да что же за издевательство такое?! Сколько же можно?! Фернандо встал и громко высказал все, что думает. Болтон усмехнулся, открыл решетку и ударил старого торговца под дых.

Фернандо согнулся пополам, и в это же время тюремщик ударил локтем по спине. Бил не сильно, но ощутимо. Потом вышел и закрыл камеру. Фернандо пролежал довольно долго, потом привстал и сел в угол. Тело болело.

Впрочем, ждать осталось не так уж и долго. Примерно к полудню два дюжих ополченца явились в камеру и вытолкали торговца во двор. Оказалось, что вели его на судебную площадь, где по вечерам бесплатно разливали пиво.

Там уже собралась толпа. В основном простолюдины, которые тихо переговаривались, ожидая представления, но было заметно и несколько уважаемых людей. Вон Гербрандт стоит, к примеру, с женой своей. Еще бы детей приволок. Несколько паладинов стояли на постаменте, откуда обычно глашатай читал новости. Поставили виселицу. Черт…

Но оказалось, что не по его, Фернандо, душу. Рядом стояли еще двое осужденных. Женщина и мужчина. Торговец ахнул. Вот кого он не ожидал увидеть, так это её.

— Кассия?

Женщина обернулась и в знак приветствия кивнула. Не улыбнулась, хотя раньше, в детстве, она всегда прямо таки блестела улыбкой. Раньше, когда Фернандо еще владел кораблями, а ее отец, Фингерс был хорошим другом и богатым человеком, и жил в верхнем квартале. Когда лет десять назад в колонию отправили Фингерса, оказавшегося первоклассным вором и главарем воровской шайки в Хоринисе, ей было лет шестнадцать, если Фернандо не ошибался. С тех пор он ее больше не видел. До сегодняшнего дня.

Фернандо, часто оглядываясь на двух паладинов, тихо переговаривавшихся о неком лорде Гаронде, подошел к ней.

— Почему ты здесь?

— Я попалась ополчению. Один из них сначала сдал одного моего друга Андре, а потом пришел и убил еще троих. Меня онтолько ударил, но убивать не стал — привел сюда.

— Ты рада этому?

Кассия усмехнулась.

— Лучше бы он меня прикончил там, в тихом месте, чем паладины на глазах у всего города.

— Ты же женщина, они тебя не тронут.

Кассия промолчала.

— Кто он? — Фернандо кивнул на стоящего рядом совсем молодого паренька в кандалах.

— Это тот друг, о котором я тебе говорила, — Кассия поникла головой. Ей не хотелось разговаривать. Оно и понятно.

Тем временем на помост взошли трое: глашатай Герольт, Андре и какой-то паладин. Недолго думая, начали. Глашатай зачитал переданный ему свиток:

— Горожанин Ренгару! Вы обвиняетесь в воровстве денег у торговца Джоры. Есть ли у вас что-то в свое оправдание?

Парень поднял глаза и тихо промолвил:

— Я… Я… Я больше не буду воровать! Я клянусь!

Он хотел было упасть на колени, но ему не дали. Андре провозгласил:

— В связи с тем, что деньги были возвращены, и преступление не очень серьезное, то именем Короля и Инноса приговариваю тебя к принудительным работам во благо города на срок в два года!

Ренгару улыбнулся, сказал что-то невнятное и снова хотел упасть на колени, на сей раз в качестве благодарности, но его снова поставили на ноги.

Глашатай принял новый свиток со скучающим видом, бегло пробежал его глазами и снова начал читать:

— Горожанин Фернандо!

Торговец вздрогнул. Что же будет?!

— Вы обвиняетесь в продаже оружия и снаряжения врагам короля. У вас есть что-нибудь по этому поводу?

— Какие ваши доказательства? — Фернандо решил рискнуть. В конце концов, он не двадцатилетний мальчик, чтобы его кидали в колонию просто по доносу.

— Доказательства! — Андре поднял руку. В ней была какая-то бумажка и длинная тонкая шпага. — Письмо, написанное рукой Фернандо, в котором говориться о поставках оружия и провианта. Оно было снято с трупов бандитов одним солдатом. И шпага, — Андре продемонстрировал оружие всем собравшимся. — На которой имеется клеймо твоей, Фернандо, лавки. Я сам не мог поверить, но ополченец Мартин принес достаточно доказательств твоей вины, — судья как бы обращался к старику-торговцу, но говорил он с толпой, которая начала одобрительно гудеть.

— Итак, именем Короля и по заветам Инноса, приговариваю тебя к каторжным работам на рудниках Хориниса после снятия с Миненталя военного положения. А сейчас твой приговор — принудительные работы на благо города.

У Фернандо подкосились ноги. В шестьдесят лет и на рудники? Да как же так? Тогда для кого…

Андре передал новый свиток Геральту. Тот откашлялся и зачитал:

— Горожанка Кассия! Вы обвиняетесь во множестве преступлений против города и против короля. А именно: руководство шайкой воров, наносящей огромный вред жителям Хориниса, воровство, заказ на убийство члена городского ополчения, нападение на члена городского ополчения! Имеете ли вы что-нибудь в свою защиту?

Кассия молчала. Она не могла сказать и слова. Ей было очень страшно, она не могла ничего сделать. Воцарилась тишина. Андре, поняв, что ждать больше нечего, да и приговор понятен всем, негромко сказал:

— В таком случае, прошу на помост.

Фернандо закрыл глаза, вспоминая, каким прекрасным ребенком была Кассия. Убийцы…Убийцы, а не солдаты.

***

Ганс сидел на последней скамье и слушал проповедь Пирокара. Тот монотонно читал о величии Инноса, о благоденствии и о многом другом. Скучно.

Скучной была вся жизнь послушника. А послушника, принятого условно, была еще и тяжелой. Их вообще не жалели. Ганс пахал как проклятый. Последние четыре дня проходили по одному сценарию — встал, помолился, до обеда батрачишь, ешь, батрачишь, молишься, ешь, спишь. И никаких отклонений от графика.

Сейчас ему предстояла доделать то, что он не успел вчера — взрыхлить грядку. Сначала её залило дождями, а потом стала жара, и поэтому почве была нужна обработка. Агон вчера матом орал, но после отбоя Ганс идти работать не собирался. Потом послушник, как оказалось, племянничек губернатора, замолк. Наверняка что-нибудь задумал. Интересно, что? От этого мудака что угодно можно ожидать.

— Во имя магии! Во имя Инноса!

— Во имя Инноса!

Молитва закончена. Пора расходиться на работы. Ганс сходил к Гораксу за тяпкой и пошел работать. Монолит, а не земля. Довольно острое лезвие мотыги едва входило в неё. Ганс, пока обработал небольшой участок два шага на один, весь вспотел, к тому же его закусали какие-то мошки, и единственным его желанием было прилечь в теньке. Ганс уже было собирался отдохнуть, но тут подошел ухмыляющийсяАгон.

— Че, устал?

Ганс не обращал внимания на него, чем только выбешивал старшего послушника. Тот малость покипел и заявил:

— Сейчас идешь к Гораксу, он даст тебе новые распоряжения.

Интересно, какие? Ганс с трудом разогнулся и побрел к магу-распорядителю монастыря, попутно вытирая подошвы о траву. Лысеющий старик с некоторым пренебрежением оглядел вошедшего в комнату виноделов послушника. Хотя, ничего нового.

В тот день, когда паладин Серджио, выслушав историю бывшего певца и беглого каторжника, привел неофита в монастырь, Ганс впервые полностью осознал, что такое презрение. Сначала все было хорошо, но как другие послушники узнали, каким путем попал он в ученики, то вокруг него как-то сразу возникла стена отчуждения, хотя это и противоречило принципам вступления в магический круг.

Нет, никто его даже не пытался оскорбить или как-нибудь задеть. Но в то же время никто не стремился с ним общаться. Единственный, кто более-менее уважал Ганса, был Серджио, но он бОльшую часть дня посвящал подготовке к мистическому служению Инноса, и выходил в общий двор лишь изредка.

Горакс процедил:

— Что случилось?

— Меня Агон послал.

— Ага. Это хорошо. Мы с мастером Парланом решили, что ты вполне подойдешь для одного поручения. Нам нужно, чтобы ты проводил послушника Дэвида до города, там у него своя задача. Одному ходить сейчас опасно. Если тебе нужно, можешь забрать свой меч.

Конечно, нужно. С тем старческим посохом, что ему выдал Бабо, он мог максимум выбить кому-нибудь зубы. А вот с мечом будет надежнее.

Дэвида Ганс нашел у библиотеки. Он был старшим послушником, кандидатом на звание мага Огня, поэтому в работах на монастырь он не участвовал. Ему могли поручить лишь какое-нибудь ответственное, но не пыльное задание. Несмотря на свое положение, он не был зазнайкой, охотно соглашался помогать, единственным препятствием к этому служило лишь то, что Дэвид постоянно сидел в библиотеке, куда вход разрешен далеко не всем.

— Привет.

— Привет, ты готов идти?

— Да. Пошли?

Вдвоем они вышли из монастыря, попрощались с вечно хмурым Педро и пошли по дороге в Хоринис. Идти было не сказать чтобы далеко, но дороги стали опасны. Ганс шел впереди, часто трогая рукой ножны с мечом, висящие за спиной. Они придавали уверенности. Да и на вид он выглядел мощнее, даже, наверное, вызывал некий страх. А вот щуплый на вид Дэвид с его палкой и висящей на боку сумкой этого чувства не вызывал совсем. Его стихия — пыльные полки библиотеки, а не темный лес, полный диких зверей. Даже тяжелая работа на общину не развила его физически. Может, развила морально, но от этого в лесу пользы значительно меньше.

Пройдя часовню, где постоянно находился мастер Исгарот, Ганс спросил:

— А зачем ты идешь в город?

— Меня послал мастер Горакс. Мне надо отнести кой-чего разным людям в Хоринисе. Там большой список — и заказы, и письма, даже зелья есть, по-моему.

— К торговцам? — Ганс продолжал беседу, но продолжал следить за округой — где-то тут были замечены мерзкие полевые жуки.

— Ну, да. К Лютеро, Зурису и Маттео.

— Мне эти имена ни о чем не говорят.

— Ну да поймешь. Тот же Маттео обещался подготовить продовольствие для монастыря, насколько я понял из разговоров магов у библиотеки.

— Подслушиваешь?

— Да не. Они вообще внимания ни на кого не обращают, говорят о чем хотят, не стесняясь.

«А ты и слушаешь». Но вслух Ганс ничего не сказал. Не надо пока нагнетать обстановку.

Тем временем миновали статую Инноса и вышли к таверне Орлана.

Тут уже вел Дэвид — он больше знал эту местность, чем Ганс. Пройдя немного и выйдя к мосту, послушник резко встал.

— Что? — Ганс взялся за рукоять меча.

— Там, два кротокрыса.

— И?

— Я боюсь их.

У Ганса брови полезли вверх. Этот умник же прекрасно знает, кем был его напарник до служения Инносу. Он наверняка знает, что за себя постоять и прибить пару дохлых кротокрысов Ганс наверняка сможет.

— Ну, давай в обход.

— А там кротокрысов нет? — с издевательскими нотками в голосе спросил бывший каторжник.

— Ну, там, понимаешь, еще тела лежат. И крови много. Я боюсь.

В обход так в обход. Травмировать нервы Дэвида себе дороже.

Да твою же!

И тут не обошлось без проблем. Давно пройдена и темная таверна, и лес, и обойдена стая падальщиков, как у поворота направо их встретили бандиты. Трое бывших Призраков, если судить по штанам. И эти бывшие шестерки Старого лагеря решили ограбить двух послушников Инноса.

— Стой, …. Давай все золото, что у тебя есть.

Призраки видели, что противников двое, и просто напасть со спины навряд ли прокатит. Поэтому решили просто стопорнуть. Дураки. Ганс подошел поближе и снизу вверх ударил одного по челюсти. Другие не стали спать — все-таки на службу к Гомезу совсем мудаков не брали — и достали свои вшивые мечи. Дэвид вскинул посох и ударил одного, у которого был лук, со всей силы в живот. Ганс тем временем отскочил и достал свой двуручник. Взмах, отскок, рассекающий удар. Куртка Призрака вспорота, и тот падает, истекая кровью. Ушибленный Дэвидом пытался уколоть послушника мечом, но тот постоянно скакал из стороны в сторону, не подставляясь.

Парень, который уже ударился от кулака Ганса, попытался атаковать, но его слабый удар налетел на двуручник, и послушник с ноги ударил по коленной чашечке, а потом добил мечом.

Дэвида все же поранили — его нога была в крови. Парень все же не дал промах — со всей дури ударил по голове и третий Призрак упал куда-то в придорожные кусты. Но сознание не потерял — все еще пытался встать.

На беду сзади послышался отвратительный громкий крик — падальщики пришли на шум. Мерзкие белесые курицы-переростки решили своими огромными клювами забить глупых людишек. Вот от них надо бежать. Вперед, через лес!

Ганс взял Дэвида за шкирку и потащил сквозь кусты. Надо убежать. Там уже встал Призрак и стал расправляться с тварями

Пробежали немного. Дэвид запнулся и упал. Все, скорее всего, дальше он не сможет уйти. Но идти надо. Ганс подбежал к напарнику, но у того из спины торчала стрела.

Он умер. Дэвид не двигался. Дурак. Дурак был Ганс, когда согласился идти в обход. Дурак был Дэвид, когда испугался жалких кротокрысов. Дураки все.

Ганс снял сумку с мертвого послушника. Она еще пригодится. Черт! Кто-то продирается сквозь кусты. Двуручный меч в руки. Ганс спрятался за дерево, зарывшись в высокую крапиву. Жжется, етить. Ладно. Потерпим.

Отморозок с большим самопальным луком выскочил из-за ближайшей осины, держа стрелу наготове. Ганс резко выпрыгнул из крапивы и ударил мечом в спину, пробив легкий доспех и тканевую куртку насквозь. Подох бандит быстро.

Больше преследования не наблюдалось. Ганс снял с трупа колчан, вытряс кошелек, а с пояса снял симпатичный охотничий нож. Лук бросать было жалко, поэтому послушник взял его и колчан со стрелами с собой.

Да уж, совсем черствым стал Ганс в колонии. Помниться, до тюрьмы он смотреть не мог на забитых животных, а теперь уже влегкую мародерствовал, не испытывая при этом ничего. Абсолютно ничего. Теперь он просто шел, почесывая обожженные крапивой места.

Он вышел на какой-то склон, или как это назвать? Небольшая узкая тропа, сделанная ветром и временем. Отсюда слева открывался прекрасный вид. Очень.

Большой город, огороженный высокой каменной стеной, множество башен, красивые белые дома, зеленые лужайки у домов, море вдалеке. Перед городом расстилалась огромная долина, в которой росло просто огромное количество деревьев. Справа виднелась узкая дорога, скорее всего, ведущая к воротам. Красиво, однако.

Интересно, что же Дэвид нес в город? Ганс сел на разогретый солнцем камень и открыл сумку. Внутри виднелся отпечаток личности Дэвида. Все аккуратно разложено, письма в одной стороне, несколько скляночек с зельями — в другой. Письма не были запечатаны, что хорошо. Ганс открыл одно из них.

Он плохо умел читать, и при чтении разбивал слова на слоги и буквы. На ознакомление с документом, написанным отвратительным почерком, ушло довольно много времени. Из письма следовало, что некий торговец Лютеро, который дал согласие на покупку монастырского вина в объеме сорока пинт, может забрать товар в течение двух недель в монастыре, поскольку своего транспорта у магов нет.

Значит, Лютеро. Про кого там еще говорил Дэвид? Маттео и, кажется, Зурис. Дурацкое имя. Надо будет им отдать все, что нужно. Теперь главное дойти до города. У Ганса в голове сложился план.

Ведь так вполне можно поднять свой авторитет среди послушников. Если совсем повезет, то пустят в библиотеку, куда все так стремятся. А сейчас Ганс продирался сквозь кусты и камни.

Он пролез на какой-то каменный мост. Справа ему представилась ужасная картина — три обглоданных трупа, бывшие каторжники, судя по костюмам. Оружия нигде не было видно — скорее всего, их собрал убийца. Черт, надо быть осторожнее. Хоть служителей Инноса и старались не трогать, но мертвое тело Дэвида в лесу утверждало обратное.

Ганс прошел по грязной грунтовке, миновал ферму, спустился вниз по каменной лестнице, вырубленной в скале, и пошел по дороге, ведущей в город. Да, вот уже и стены видно. Навстречу ему показались два человека.

Ганс отступил на край дороги и взялся за рукоятку вновь приобретенного охотничьего ножа, висящего за спиной. На всякий случай.

Да уж, странная пара. Первым шел Ларес. Это был точно он — его знали все бывшие обитатели Нового лагеря в Долине Рудников. Бывший начальник воров мирно шел и беседовал с солдатом, если судить по форме. Ганс отошел в сторону, кивнул Ларесу — это не должно вызвать подозрений — навряд ли послушник — бывший бандит (над такой мыслью можно посмеяться, но потом, потом).

Ларес рассеяно кивнул в ответ, а русоволосый небритый солдат лишь угрюмо посмотрел на послушника.

Ганс пошел дальше, преодолел лес, брезгливо пнул лежащий на обочине труп волка, и подошел к городским воротам, у которых стояло трое солдат. За ними виднелась небольшая рыночная площадь, по которой ходили девушки и мужчины. Да, он пришел туда, куда надо.

Хоринис…

Глава 10. Посланник Инноса

Эта ночь была очень темная — луну загораживали тяжелые тучи, да еще и легкий дождик покапывал. Фигура залегла между двумя деревьями. Совсем близко от нее прошли два орка, но не заметили. Интересно, сколько они уже стоят здесь, у Старого лагеря? Тот охотник ничего об этом не сказал. Судя по тому, что твари недалеко от реки тихо распивали шнапс, уже довольно давно — страх они уже потеряли.

Мужчина в легких доспехах ополчения полз по кромке леса, высматривая наилучший подход к тарану орков. Черт. У самого захода на бревно стоял и чесался варг. Впрочем, это не очень большая проблема. Мужчина раскрыл свою поясную сумку. Среди множества хлама где-то должен валяться флакон с зельем, увеличивающим выносливость во время бега. Ага, вот он. Сквозь мутное стекло внутри виднелась плещущаяся зеленоватая жидкость.

Расстояние было не очень большим — шагов двести-триста. Но преодолеть его в броне, неудобных сапогах и с оружием, да еще и через ряды орков и остатки деревянных строений. Тут, наверное, даже старина Мад, который однажды сумел убежать от стаи варанов, запыхался бы. Где ж он теперь? А какая, в принципе, разница.

Мужчина встал, выпил все зелье залпом, поправил висящий на поясе меч и побежал. Главное — не запнуться. Он перепрыгнул через лежащий на земле догнивающий труп, обогнул двух заспанных орков, которые не успели поднять толком оружие, поднырнул между двумя досками сгоревшей хибары, отскочил от атаковавшего варга и забежал на бревно. Сейчас главное — не поскользнуться. Варг бежал вслед за ним по бревну. Мать, сейчас он укусит. Со стены замка послышался голос, выстрел арбалета, и варг упал вниз, в ров. У прибежавшего закончились силы, он кое-как вскарабкался на уступ слева, а сверху ему уже протягивали руки.

— Я знал, что кому-нибудь это удастся! — воскликнул паладин, вытянувший мужчину наверх. Рыцарь прямо таки сиял в темноте.

«Кому-нибудь». Мужчина нагнулся, упер руки в колени и тяжело отдышался. Ох, чтобы он еще раз так бегал…

***

Парлаф стоял и уже минут двадцать требовал выдать ему еду.

— Не положено.

— Да какого? Ты что, вместе с этим уродом решил голодом уморить нас?

— Не ной, иди работай.

— Да я…

У Мэта появилось стойкое желание пару раз ударить этого нытика. Но нельзя — еще нажалуется паладинам, а ты сиди потом в тюрьме и жди, пока тебя каторжники ночью на ремни не порежут.

— Не положено, или ты тупой? — откуда-то сзади раздался сонный голос Энгора. — Пошел вон, пока не выставили!

— Те че, жалко? У тебя жратвы ведь полно!

— Ну ладно, Парлаф, я дам тебе еду. Только с одним условием — когда у нас закончится еда, то первым мы съедим тебя, хорошо?

— Пошел ты.

Парлаф ушел ни с чем. Интендант задумчиво поглядел ему вслед.

— Не, ну скажи — че за народ, просто и доходчиво сказано — никаких добавок.

— А что ты тогда продаешь?

— Это мои личные запасы, на них распоряжение Гаронда не распространяется, — Энгора просто так на слове не поймать.

— Кстати, слышал новость?

— Какую?

— Ночью человек пришел из Хориниса, сквозь ряды орков прорвался.

— Прекрасно, значит, Хаген должен скоро прибыть.

— Это почему еще?

— Не, а хрена ли? Неделю, или сколько мы тут сидим, никаких новостей, наверняка орки по острову бегают, должен же он хоть что-то сделать. А это, скорее всего, какой-нибудь разведчик из передового отряда.

Логика в его словах была.

— А где он сейчас?

— Сенграт сказал, что ночью он отчитывался перед Гарондом, а сейчас, насколько я знаю, дрыхнет где-то в казармах.

— Ну и ладно, наверняка ко мне придет.

Мэт спросил насчет распоряжений. Энгор подумал и велел подмести пол на складе. Ну что ж, надо так надо.

Последние дни работы вообще было мало. Полное отсутствие событий, кроме разве что позавчерашнего налета драконов. А раз ничего не происходит — так и работать практически не надо.

Метла стояла возле входа на склад. Точнее, на нее опирался прислонившийся к стене паладин Тандор, который с недавних пор стал отвечать за оружие. Пыли на складе было выше крыши, да и особой чистоты никто и не требовал. Скорее всего, интендант послал Мэта на эту работу просто потому, что надо было его куда-то послать. Мэт просто помахал метлой, и до вечера остался торчать на складе. Потом пошел обратно к Энгору.

Тот снова отбивался от голодных ополченцев, те орали очень громко, и, если бы не пришедший паладин, то неизвестно, что бы осталось от интенданта.

После того, как смутьяны были уведены из казарм, Энгор поманил Мэта за собой. Оказалось, на крышу казарм, где мало кто ходил. Потом стал объяснять, что нашел ящик с вином, и его надо бы по-тихому распить, пока обезумевшая от голода солдатня не прочуяла. Распивать Энгор решил только с доверенными лицами, поэтому и взял с собой Мэта.

Еды в замке было мало, зато алкоголя, который остался еще от каторжан, — много. Гаронд, разумеется, наложил запрет на его употребление, но когда уже почти две недели (а может и больше — счет дням потерян) сидишь, изнывая от безделья, руки поневоле тянутся к чему-то расслабляющему. К тому же они собрались в тихом углу замка, куда паладинам в своих доспехах подниматься было лень.

Вид с крыши казарм — прекрасен. Осадные позиции орков просматриваются еще прекрасней. Видно самого последнего варга. Энгор достал пробку из бутылки. Налил в кружки. Мэт сделал небольшой глоток. Вкус какой-то странный. Похож на те ягодные напитки, которыми в жаркое лето можно охладиться в таверне Корагона. Но в то же самое отличается. Не, Мэт решительно не понимал, что в вине находят прекрасного.

Тут откуда-то изнутри раздались тяжелые шаги. Энгор быстрым движением спрятал бутылку за стоящий тут же чей-то сундук, а остатки содержимого кружки выплеснул за стену.

Оказалось, арбалетчик Удар. Еще оказалось, что он искал интенданта.

— Вон ты где. Я к тебе.

— Что надобно?

— Я хотел… Ты что, пьян?

— Сам ты пьян. Я лишь слегка снял напряжение.

— Как тогда, на корабле?

Мэт с любопытством стал разглядывать Энгора, который неожиданно засмущался. Так, значит, эти двое знакомы достаточно хорошо. Что-то вроде приятелей. Хотя, черт знает их, миртанийцев. У них как-то все по-другому, если сравнивать с тем же Хоринисом.

— Забудь. Сам-то, небось, выпить хочешь? — интендант обычно всегда находит выход из положения.

— Конечно, а то от молитв паладинов меня уже тошнит.

Мэт усмехнулся.

— А где же твоя, Удар, честь и достоинство рыцаря?

— Юнец, твое дело — на башне стоять да драконов караулить. А я уже навоевался вот так, — Удар провел пальцами по горлу. — Знаешь, я уже лет восемь постоянно воюю, может больше — я не помню. Знаешь, я до того, как в Хоринис прибыл, женщин не видел…

Удар задумался. Вспоминал.

— Месяца четыре, точно.

— И скучал сильно?

— Ну, да. А ты здесь не скучаешь без дам?

— Да не, как-то не хочется, чтобы они здесь были.

— Ну, это понятно. А если так, то что бы ты стал делать, если бы у тебя была возможность отправиться гульнуть, а? — Энгор включился в разговор. Это начинало походить на групповое избиение.

— Я бы отправился спать в казарму.

— А не к девчонкам?

Мэт оставил этот подростковый выпад без ответа.

— А чего ж так, стеснителен больно?

— Какая разница?

— А че, заняться все равно нечем, да и помирать скоро. Надо быть честным с братьями! — Энгор решил подыграть. — Что тебе, сложно?

Мэт отмалчивался. Не хотелось рассказывать ничего о себе. Конечно, Удар — хороший человек, к тому же паладин, но все равно. Как-то…

— Да отстаньте от меня.

— Ну а все же? — Удар с дурацкой ухмылкой стал водить в воздухе кружкой с вином. Видимо, пьянел он очень быстро.

— Да ладно, задолбал. Была у меня девка, ну как, скорее так, хорошая знакомая. Я на нее полгода убил, там, подарки, комплименты, милые шутки, денег кучу угрохал, а потом она взяла и стала с другим гулять, посимпатичнее. Как мне по-твоему на это реагировать? Уж не твари ли они все?

Ухмылка с лица Удара не пропала. Наоборот, она приобрела другой смысл. Теперь с жажды сплетен о новом приятеле она стала всего лишь умилением над глупым ребенком.

— Ой, парень, молод ты еще…

— Тебе ли об этом говорить, философ. И вообще, че ты к Энгору не пристаешь?

— Он постарше будет, да и неинтересно. Я его давно знаю, в отличие от тебя, — да, у паладина точно молодость в одном месте заиграла.

Хотя, что с него взять? Все равно ему надо чем-то заниматься, а тут еще и винцо есть.

Мэт решил сменить тему разговора.

— А что там слышно насчет этого ополченца, что ночью прибежал?

Удар махнул рукой.

— Он просто пришел на разведку, оказывается, у него какие-то дела к Хагену. Гаронд сказал, чтобы он сходил до рудников и узнал, что там происходит.

— Ну и как, сходил?

— Ты сумасшедший что ли? Я с ним говорил, он ночью собрался идти. Дескать, чтобы удачно все вышло. Но шансов все равно мало.

Энгор стал что-то говорить насчет осадных позиций орков, что прорваться сквозь них — задача весьма сложная, но Удар остановил интенданта. Он сказал, что поговаривают, дескать, пришедший — избранник Инноса, и знаком с магом Мильтеном. Откуда — неизвестно. Лично у Удара было подозрение, что Мильтен раньше жил в Хоринисе, раз знаком с местной стражей.

Снизу раздался шум. Оказалось, что сейчас будет ужин. Все трое резко бросили болтать и стали спускаться вниз — еды мало, и её наличием надо пользоваться.

***

— Аааррргх!

Маркос пинком скинул огромную крысу с моста. Готские солдаты стали добивать тварь. Один из них чуть не провалился под лед — почти ночь, и на улице довольно темно, несмотря на снег. Что такое твориться?

Откуда осенью снег и лед? Что он тут делает? Каторжники поговаривали, что здесь раньше была вполне себе цветущая долина, а недалеко находился так называемый Новый лагерь. Теперь же все застилает снег по лодыжку, а река замерзла, хоть лед и тонкий. Будто зима наступила, чес слово.

Время поджимало. Неизвестно, через какое время орки пронюхают, что из лагеря рудокопов вышли люди. Если они выйдут в погоню, то этой «команде калек», как выразился помощник Маркоса, командир солдат из Готы Джефф, жить останется полчаса от силы. Шли медленно, проталкивая тяжелые тележки с добытой рудой сквозь снег. Каторжане, многие из которых были в одних полотняных штанах и рубахах, мерзли. Один из них уже упал без признаков жизни.

Впереди узкий проход. Опять животные. Уродливые гигантские шершни, одного укуса которых хватит, чтобы остаться без ног — яд в их жалах весьма сильный.

Маркос достал легкий арбалет, надо подавить атаку. Ополченцы достали оружие. Сейчас…

Откуда-то с запада раздался страшный рев, что за? Солдаты повернули головы, надо узнать, что за тварь там живет. Тем временем шершни заметили людей и начали продвигаться. Люди начали атаковать, расходится широкой цепью, чтобы не задеть друг друга мечами.

Маркос встал крайним правым. Вдруг справа послышалось шипение крыс. Опять? Крыса прыгнула откуда-то со спины, и Маркос упал. Неужто смерть? Бой начался.

Глава 11. Обстоятельства изменились

Мужчина-ополченец поднимался по склону от лагеря Фаджета. Положение у него было отвратное — оставшись с десятком людей, он добыл всего два ящика руды. Так. Кто еще остался?

Сильвестро. Он тут, недалеко, судя по карте. Волки. Мужчина спрятался за деревом. Много. Четыре штуки, а он один. И никакого дальнобойного оружия нет. Один всего лишь грубый палаш, да и тот слишком плохое оружие для такой стычки. Ну, еще был легкий топорик сзади на поясе, чтобы приготовить костер. И обойти их нет никакой возможности — кругом лишь крутые скалы. Мужчина раскрыл поясную сумку. Где-то тут должен быть свиток Ледяной стрелы. Правда, всего один, но вполне хватит. По сравнению с тем, что он испытывал, когда только обживался в Долине Рудников, это так, ерунда.

Мужчина развернул свиток, положил ладонь правой руки в центр магической руны и сосредоточился. Почувствовалось течение энергии. Ополченец отбросил почерневший свиток в сторону, сжал руку в кулак, неожиданно засверкавший синим свечением, и выпадом руки послал Стрелу в волков.

Заряд магического льда пробороздил бок ближайшего волка и попал в следующего за ним. Твари заметили противника и стали бежать к мужчине, который уже подготовился к бою.

Бежали прямо на ополченца, стремясь загрызть его как можно быстрее. Две с половиной особи — один волк пострадал от магии и еле-еле двигался.

Первый волк с разбегу напрыгнул на мужчину. Тот в последний момент отпрыгнул и ударом сапога откинул тварь в сторону. Второго он сумел принять на меч. Оружие застряло в туше животного, а в это время подбежал третий волк и оправился первый.

Опять перекатившись, мужчина вынул из-за пояса топорик и с размаху ударил по голове волку. Опять прыжок. Волк остался один. Давай, тварь. Давай. Прыжок. Ополченец взмахом левой ноги поднял гору пыли. Волк прыгнул мимо. Мужчина только этого и ждал. Удар. Еще удар. Топорик, с которого ополченец не успел снять надетую на лезвие рукавицу (которая служила как чехол), вонзался в дикую тварь. Она упала и издохла.

Ополченец снял обагренную рукавицу с топора и выкинул. Кое-как достал меч из туши волка. Да уж. Сноровки он не потерял. Теперь главное — собраться. Было бы еще хорошо стереть кровь с доспеха, но нечем. Ну да и ладно. Не заржавеет — во всех шмотках ополченца не было ни одного металлического элемента, если не считать застежек.

Вдалеке показались какие-то строения. Наверное, лагерь Сильвестро. Забор с одним проходом, внутри виднелись какие-то телеги и ящики. Лагерь находился в небольшом углублении скалы, из нижней части которого начиналась шахта. Странно. Никого не видно. Ополченец достал палаш и вошел внутрь. Два трупа. Паладин и каторжник, лежат рядом, рядом ржавые мечи. Ополченец обогнул тела и вошел в шахту. Сразу вышел, согнулся и стал жадно хватать воздух. Ну там и вонь…

Что ж там произошло? В сумке нашелся свиток Света. Ополченец использовал его, и в воздухе чуть выше головы показался летающий огонек. Мужчина рукой толкнул его чуть вперед и пошел вслед за ним, стараясь дышать через рот. Еще тела. Солдаты, каторжники.

Вдруг из глубины шахты раздался странный звук, что-то вроде шипения. Ополченец обмер. С тех пор, как он лазил по глубинам Старой шахты, он боялся этого звука. Он боялся тварей издающих его. Он не видел их, это без надобности. Что-то вроде гигантских белых муравьев, обладающих огромными челюстями, живущих в темных шахтах. Ползуны…

***

Мубрак рвал и метал, узнав о том, что ночью сквозь осадные позиции прорвался один морра. Да как же так? Как Белиар мог допустить появление таких глупых орков? Как можно пропустить одного долбанного морра? Потеряли одного варга. Конечно, ладно, но неизвестно, с чем пришел этот самый морра в замок. Может, один из тех, кто ушел с добытчиками руды, а может, и посланник морра из города. Неизвестно. Белиар! Мубрак терпеть не мог неизвестности. Он собрался с мыслями, и отправил нескольких орков в лес на севере, чтобы, в крайнем случае, возвестить осаждающих о прибытии врагов. Сам же отправился к Фаррегу, проверить, как продвигается осуществление его новой задумки. Таран, до сих пор украшающий восточную стену замка, помог оркам, но полностью свою задачу не выполнил — штурм провалился. Теперь Мубрак понимал, что нужно построить катапульту, способную разрушить не только строения внутри замка, но и, если удастся, вынести ворота. Иначе морра могут просидеть в замке до зимы, поскольку неизвестно, сколько у них еды. А тут еще и этот морра-одиночка, прорвавшийся сквозь кольцо орков. Ситуация накаляется с каждым днем. Вчера двух орков чуть не прибили соотрядники, найдя их пьяными.

А так все шло крайне спокойно, излишне нудно, затянуто. Уже две недели войска не совершали никаких серьезных передвижений. К такому Мубрак не привык. Он почти все время командовал отрядами, находящимися в постоянном движении, зачастую действующими в тылу врага, окруженными со всех сторон незнакомой местностью. А здесь? Никакой мыслительной деятельности (уроки языка морра не в счет), лишь нега и ожидание. Тупое долгое ожидание, которому надо положить конец как можно быстрее. А что, если завтра в Долину войдут войска морра? А что, если завтра морра решат выйти из замка и ударят по не ждущим этого войскам. А что, если это произойдет одновременно? Этого Мубрак боялся больше всего. Поэтому расположил наибольшее количество войск не у моста, где они могли попасть под двойной удар, а чуть южнее, откуда легко сделать удар в тыл отступающим морра.

Единственное, что радовало, Мубрак стал понимать язык морра лучше. Чуть-чуть. По крайней мере, когда Уххель в качестве тренировки рассказывал истории на этом языке, военачальник мог понять общий смысл. Но говорил еще плохо, путая окончания, не склоняя слова и неправильно строя предложения. Но Уххель явно обладал талантом учителя, правда, когда сердился на нерадивого ученика, говорил, что варга обучить быстрее, чем заслуженного воина-орка. Но Мубрак старался.

Под конвоем Гранака он преодолел речку по деревянному мосту и подошел к большому скоплению орков. Те в знак приветствия подняли руки.

— Приветствую тебя, великий воин Мубрак!

— И я вас! Откройте ворота.

Воин три раза постучал по бревнам забора. Оттуда раздался шум, потом в заборе показался просвет — два могучих орка перенесли секцию ограды на руках. Мубрак вошел внутрь, и забор вернулся на место. Сейчас главное — найти Фаррега, который перемещался время от времени, в зависимости от чего — неизвестно.

Мубрак стал медленно спускаться по склону. Нигде строителя не было видно. Белиар, а это что?

На вершине холма стояли два основания катапульт, без прочего оборудования. И никого из строителей вокруг. Что за? Мубрак шумно вдохнул воздух. Где? Где рабочие?!

Но оказалось, что все опасения напрасны. У них просто был перерыв — они работали дни напролет, а сейчас решили отдохнуть, сидя под кустом.

— Приветствую, Фаррег. Как работа?

— Приветствую, Мубрак. Работа идет. Веревок мало, но, я думаю, хватит.

— Какие сроки, как думаешь?

— Почти с луну срок. Работа новая.

— Хорошо, но постарайся быстрей.

Мубрак направился к Хош-Паку, которого не видел уже довольно давно. Говорили, что он практически не уходит из лагеря на утесе, все чего-то решает. Скорее всего, ничего. Или же…

Участи Ур-Грекка Мубраку не хотелось. А кто его знает, этого вождя — чего он задумал? Хорошо еще, если рассчитывает проталкивать нордмарца вплоть до захвата города Хориниса. А если решит, что задача посланника Кана будет решена здесь, у этого замка с морра? На этот случай надо подготовиться. На этот случай надо будет как-то убрать с дороги шамана. Но как? В интригах Мубрак не разбирался, так что придется разбираться самому и быстро.

Но потом наверняка начнется смута. Поэтому надо увеличить свой авторитет среди орков.

Мубрак поднялся на утес. Орков здесь было немного — около десятка. Несколько шаманов и элитные воины. Главного шамана не было видно. Наверное, сидит в шатре.

Мубрак оставил Гранака у входа и пролез внутрь. Однако…

Хош-Пак превратил обычное походное жилище в некое подобие дворца. Шкуры, золото, ритуальное оружие, на кой все это? Сам шаман сидел на огромной шкуре мракориса, постланной прямо на землю, а за эту шкуру, говорят, морра дают два-три лунных заработка. Перед Хош-Паком стоял небольшой деревянный помост-столик, на котором в золотом блюде лежал огромный кусок мяса. Рядом стояла бутылка нордмарского падымка, наверняка с корабля, прибывшего из Нордмара. Чуть вглубь шатра размещалось ложе шамана, сделанное из большого количества веток, на которое сверху постелили шкуры варгов. Слева от входа стояли какие-то сундучки, в которых, скорее всего, спрятаны накопления Хош-Пака.

Да уж, по сравнению со всем этим жилище Мубрака выглядит просто нищенским — одно ложе да столик, на котором разложены схемы и карты.

Хош-Пак оторвался от приема пищи и спросил вошедшего:

— Ты что-то хотел, Мубрак?

— Да, — военачальник подумал, о чем бы можно спросить. — Что слышно насчет ящеров, посланных Белиаром?

— А что тебе нужно от посланников Бога?

— Хотя бы нападение на замок морра, еще лучше — на город морра.

— У них другие дела.

— Это какие же? По-моему, они все последнее время не вылезают из своих нор. Чем они таким заняты? Сидят, башку чешут?

— Ты наглеешь, орк.

— Я думаю о нашем общем деле, пока мы тут сидим, возможно, морра собирают армию, чтобы ударить по нам. А ты, шаман, сидишь и предаешься безделью, пока там храбрость и уверенность орков тлеют от бессмысленного ожидания.

— Ты кто такой, чтобы осуждать самых верных слуг Белиара? — Хош-Пак начал злиться. С чего бы вдруг? Ах, да — опять Белиара задели. Точнее, его самого. — Какая у тебя задача? Так иди и выполняй ее!

— Ну, раз так, — Мубрак сделал надменный вид. — Тогда я пойду, поработаю.

Направился к выходу, и шаман его не остановил. Все, Мубрак стал для него что-то болта для арбалета — и полезен вроде, но и не жалко. Все, пора брать дело в свои руки, а то до захвата острова он точно не дотянет, а если и дотянет, то не получит должности коменданта — это точно.

Кан, если узнает, что здесь происходит, будет вне себя от ярости. А как он узнает? Местные ему точно этого не скажут.

Мубрак потребовал у одного шамана кусок пергамента, чтобы написать письмо. Сел, устроился на нескольких деревяшках и стал писать.

«Кан.

Пишет тебе твой верный полководец и преданный помощник, Мубрак. Сообщаю тебе, что местные шаманы нарушили те условия, на которых ты послал меня и Оронтека с воинами сюда. Также сообщаю, что местные военачальники лишены не только сколь бы то ни было полководческого таланта, но и просто разума. Подробности расскажет орк, с которым я пошлю это письмо. Предлагаю: предоставить мне полномочия на руководство захватом и удержанием островом морра Хоринис. Также требуются опытные воины, разбирающиеся в захватах городов и крепостей.

Морра на острове много, среди них есть морра-рыцари, но я не считаю, что они представляют большую опасность. Сил их явно недостаточно, чтобы угрожать нашим позициям в Нордмаре.

Сын твоего брата, твой воин, Мубрак»

Ну, все. Надо теперь решить, кто пойдет с письмом. Гранак или Уххель? Гранак — хороший воин, но он не занят, а Уххель учит варгов и его, Мубрака, языку. Но… Если понадобиться воевать, тогда…

Мубрак повернулся к Гранаку.

— Скажи Уххелю, чтобы он собрал свои вещи. Пусть берет корабль и на всех веслах пусть идет в Нордмар с этим письмом.

— А ты? — воин не очень понимал изменение в поведении своего командира. Ну, это к лучшему.

— Я займусь кой-чем другим, — Мубрак ухмыльнулся. Война не будет окончена, пока в рядах орков разлад. А разлад не закончится, пока у власти Хош-Пак…

Глава 12. Иннос отвернулся от нас

Ожидание тянулось мучительно. Уже третью неделю длилась осада. С каждым днем жратвы все меньше, а проблем все больше. Многие надеялись на приход этого «Посланника Инноса», но он лишь добавил разнотолков, не внеся ничего определенного. А как радовались, когда ночью сквозь ряды орков прорвался один человек, что говорили, что думали, о чем мечтали!

А теперь… Он ушел, а спустя несколько часов ушли маг огня Мильтен и неожиданно освобожденный каторжник-негр. С какого рожна Гаронд отпустил преступника — неясно. Он не отчитывался даже перед своими паладинами, и тем более перед солдатами, которые, наверняка, для него — мусор, так, рабочая скотина, которую не жалко послать в первых рядах. Бьерн затянулся найденной самокруткой. Здесь его никто. не увидит, разве что орки, но им начхать. Им, скорее всего, тоже надоела эта осада. Хотя… Они же звери. Что им несколько дней — они живут раза в два дольше людей, им это не так страшно.

Самокрутка потухла. Бьерн выкинул ее за стену. Мать… Когда же смена? Запропастился где-то Мэт. Сидит, небось, у Энгора и жрет чего-нибудь. А с ним, с Бьерном, не поделиться. Парочка уродцев. Конечно, они оба осунулись, лица стали бледными. Мэт уже дня три не выходит тренироваться. Видать, настроения нет, неженка городская…

Бьерн оглядел двор замка. Несколько паладинов и ополченцев сидели у костра у храма.

Хотя, какой это теперь храм — без мага огня. Его уход некоторые паладины восприняли как то, что Бог покинул ряды отряда Гаронда. Да и ополченцы были солидарны с ними. Как? Зачем? Он ведь должен был понимать, что будет означать его уход для этих ослабших мужиков в доспехах. Слабаки… Все слабаки…

Черт! Что он говорит?! Точнее, о чем он думает?! Черт! Паладины — слабаки, которые воюют с молодости до близкой смерти? Которые идут в бой, даже зная, что назад они не вернутся? Которые могут скитались месяцы по пустыне под руководством генерала Ли, понимая, что никто им не поможет?

А-аааааа! Черт! Бьерн оперся на парапет. Эта неопределенность убивает. Твою мать! Резкое устрашающее желание перекинуть свое бренное тело через стенку и упасть. Даже если выживет, орки добьют. А как же Дженни, как же дети?

Нет, лучше не думать. Совсем. Если ты думаешь, ты боишься даже без причины. Если ты не думаешь, ты не боишься, пока не придет повод.

А вон и смена. Мэт вышел из сумерек, слегка припадая на правую ногу — недавно во что-то вляпался в темноте склада.

— Здорово!

— Привет, — буркнул помощник Энгора. В последние дни это обычно оптимистично настроенный парень стал каким-то замкнутым, вечно хмурым и совсем не улыбался. Да уж, во что эта осада превращает людей. Любой человек, который переживает за свое будущее, наверняка бы уже попытался сбежать и закрыться в городе.

Но тем, кто сидит в замке, наплевать на свое будущее. Им наплевать на все. Бьерн часто думал о своей семье, представлял их лица, как он будет приходить домой, как они всей семьей будут ужинать, говорить о всяких мало значимых вещах… Но в последнее время, их лица стали забываться, все мечты стали перекрываться постоянным чувством голода, а желание деревянной кровати в казарме, застеленная соломой, заменило воспоминания о домашнем уюте.

Тому же Мэту в этом отношении в разы проще. У него нет ничего, что удерживало бы его на острове, в городе. Он может уехать с теми же паладинами на материк, оставив Хоринис на произвол Белиара.

Мэт притащил откуда-то пустой ящик и сел на него. Заметив, что Бьерн задержался, он спросил:

— Как думаешь, кому лучше — тем, кто в замке, или тем, кто на рудники отправился.

Вопрос поставил Бьерна в тупик. Действительно, кому лучше?

— Не знаю, если честно. А ты как думаешь?

— Думаешь, я стал бы спрашивать, если бы знал ответ?

— Ты всегда так делаешь.

Мэт сделал некое подобие ухмылки. Больше никакой реакции с его стороны не последовало. Потерян парень. Ну да и ладно.

— Что на ужин было?

— А…. Так, вода, перемешанная с теплой водой и сдабриваемая водой холодной, — поморщившись, ответил Мэт.

— То есть?

— Так, бульон. Судя по всему, в котелке разварились несколько питательных травин, пара репок, и все это было подано нам.

— Не густо.

— Да, чуть не забыл — все запили кипятком.

— Твою же…

— Да. Я думаю, скоро от голода подыхать начнем.

— Я стараюсь об этом не думать.

— Ай, наплюй. Все равно рано или поздно помирать.

Такие мысли не в восемнадцать лет не посещали лысую голову Бьерна. Да и в почти тридцать он старался об этом не думать. А он уже думает. Ему не за что зацепиться в этой жизни что ли? Хотя… Нет, не за что. Ничего у него нет.

С севера послышались отдаленные крики, отблески огня. Кто-то прорывается в замок. Неужели? Хаген. Но от реки бежало лишь несколько одиноких фигур. На стенах заорали, требуя поддержки прорывающимся. На стены полезли паладины-маги и арбалетчики. Они должны прорваться.

***

Ночью ушло около трети наемников. Да уж, Онар явно ошибся — верность за деньги не купишь. Подались в бывшую Долину Рудников, дураки. Ну что они найдут там, кроме орков? Золотатам нет, одни лишь проблемы.

Все проблемы оттуда. Месяц назад оттуда на Хоринис просочились отряды орков, а несколько дней назад пришли какие-то странные маги в темных рясах. Стали пропадать люди, а эти маги, которых подозревали в этом, практически никого не подпускали к себе, так что выяснить правду не представляется возможным.

Фермерская кухарка Текла поставила перед Игнатом полную миску похлебки. Он был из тех немногих, кому часто удавалось получать ее лучшие кулинарные творения — она показывала, что тридцатилетний наемник её небезразличен. Зато другие наемники недолюбливали Игната, считая его нечистым.

Да и сам Игнат не слишком любил своих сослуживцев. Старый и Новый лагеря остались в прошлом, но не люди из них. Когда-то он был стражником на службе у рудных баронов, а большинство наемников были раньше его врагами. А теперь просто недругами.

Ли не хотел его принимать, но согласился с тем, что боевой и организаторский опыт Игната не повредит Онару. Но это обернулось боком — во время одной вылазки в лес на севере его подставили, и он чуть не погиб от лап мракориса. Ли, конечно, обещал, что разберется, но вскоре те двое пропали в районе фермы Акила, и мстить было некому.

Игнат отвлекся от мыслей. Спросил кухарку:

— Как жизнь?

— Лучше, — Текла устало прикрыла глаза. — Самые идиоты ушли, да и готовить меньше. Хочешь добавки?

— Нет, спасибо. Слушай, а как насчет прогуляться завтра вечером?

Глаза Теклы загорелись. Да уж, Игнат, хоть и не был красавцем, обладал какой-то харизмой, которая помогала ему в молодости, когда он мошенничеством и обманом торговцев заработал довольно приличную сумму. Правда, она так и осталась спрятанной в Гельдерне, но факт такой был.

— Да, конечно. Я… Я… Я, конечно, согласна. А почему не сегодня?

— Да так, нужно сходить кой-куда, проверить одно дельце.

Игнат доел и пошел на улицу, оставив Теклу витать в облаках.

Дело было серьезное. Надо было попытаться сходить до Долины Рудников и посмотреть, может, удастся вернуть кого-нибудь из наемников обратно на ферму, а то все поместье осталось практически без защиты. Игнат решил взять с собой наемников из крестьян, которые не испытывали никакой ненависти к бывшему стражнику.

Но и пользы от них никакой не было, но, по крайней мере, держать меч они умели. Неизвестно, как насчет обращаться с мечом, но хоть испугать врага эти два амбала смогут.

Шли быстро, не обращая внимания на различных тварей, то тут, то там шныряющих по наполовину убранным полям.

Поднялись по каменной лестнице к ферме Бенгара. Что-то не то. Огней нет. Совсем. Никого не видно, хотя тут обычно работает довольно много народу. Игнат приказал по-тихому пробираться вдоль скал и проверить, что там, на ферме.

Сам же он спустился в русло небольшой речки, протекающей слева. Пара луркеров, сидящих на берегу, неправильно восприняли его порыв, но пара ударов топором решила все проблемы.

На ферме царила тишина. Что в доме Бенгара, что в небольшом амбаре, стоящем на самом берегу речки. Двое других наемников вышли из темноты и с двух сторон, открыв двери с ноги, прорвались в дом. Больше ничего не было слышно.

Черт, что там происходит? Вдруг в окнах показались вспышки, какие-то адские крики, потом один наемник вылетел из двери и побежал к лесу. Кто-то в доме выбил окно и вслед бывшему крестьянину полетел огненный шар. Он упал, его одежда горела.

Игнат, который наблюдал за всем этим из-за обрыва, непроизвольно сделал пару шагов назад и запнулся за что-то. Упал в прибрежную траву. Вылез весь мокрый. Потом посмотрел, за что запнулся. Оказалось, это какой-то крестьянин спрятался здесь же. Глаза его сверкали, а серп в руках указывал на то, что сейчас будет нечто.

Увидев, что тот, кто за него запнулся, оказался наемник, крестьянин убрал серп. Оказалось, это Бенгар.

— Какого черта я вам плачу?! Мой дом заняли какие-то уроды-маги, а от вас никакой реакции! — зашипел он на Игната.

— А я причем? Меня вообще не сюда послали!

— Какая разница? Дальше ты не пройдешь! Там еще маги, и настроены они отвратною

— Где другие крестьяне?

— А я знаю?! Ушли пару дней назад, сказали, что лучше уж самим, чем жить под мудаком-Онаром.

Игнат прижался к склону — лишь бы маги не заметили. Протер лицо рукой. Да уж, за пределы фермы он больше ни ногой. Двоих он потерял, да и сам потерян. Игнат сплюнул и стал красться вдоль реки вверх по течению, надо возвращаться и доложить ситуацию Ли.

***

Хаген еще раз внимательно прочитал письмо.

«Экспедиция в Долину Рудников завершилась провалом. Мы понесли огромные потери. Те, кому удалось выжить, заперты в замке, окруженном орками.

Мы неоднократно подвергались нападению драконов. Они опустошили земли вокруг замка. Надеюсь, с помощью Инноса мы сможем продержаться до прибытия подкрепления. Сами прорвать кольцо мы не сможем.

Да поможет нам Иннос.

Гаронд».

Короткое письмо, полное отчаяния. Дьявол, что там происходит? Откуда этот ополченец знал то, что лорд паладинов узнал только сейчас? Когда он неделю назад пришел и заявил, что в Долине драконы, это было неожиданно, к тому же потребовал священный артефакт — Глаз Инноса. Лотар потом рассказывал, что чуть не выгнал этого наглеца из города. Но Андре его принял, и это должно что-то значить. В одиночку накрыть гильдию воров — это надо уметь. А теперь Лотара убили, а этот парень явился с тем, чтобы освободили грязного наемника Беннета, и вроде как принес какие-то доказательства. Но Хагена больше интересовала ситуация у Гаронда. Там дела оказались совсем скверные.

— Наша ситуация хуже, чем я опасался. Доложи мне о ней более подробно.

— Паладины заперты в замке Долины Рудников, окруженном орками, они потеряли много людей в старательских операциях и добыли очень мало руды. И, должен добавить, без помощи извне им всем скоро придет конец. Вот такие дела…, - ответил парень и замолк, с каким-то странным выражением глядя на Хагена.

Тот же задумался, немного промолчал и вымолвил:

— Я должен найти способ спасти эту экспедицию. Ты многое сделал для нас. Иннос благодарит тебя!

— Мне не интересна его благодарность, мне нужен его Глаз.

Да он обнаглел в конец. Но ладно. Он исполнил свою часть сделки.

— Да, конечно. Я держу свое слово. Возьми это письмо, оно откроет перед тобой монастырские врата. Поговори с Пирокаром, высшим магом огня, и покажи ему это письмо с полномочиями. Он предоставит тебе доступ к Глазу Инноса.

— И кстати, твой свидетель, Корнелиус, солгал.

— Откуда тебе это известно?

— Вот, у меня его дневник. Все в нем.

Хаген открыл на последней исписанной странице. Пробежал глазами каллиграфически выверенный почерк секретаря. С каждым словом лорд закипал все больше.

— Ах, гнусная мразь!!!

Хаген оправдал этого наемника. Послал курьера к Андре, чтобы тот отпустил Беннета.

— Ну, хорошо. Ты доказал, что у тебя есть мужество, опыт и знания, чтобы служить Инносу. Ты доказал, что у тебя чистое сердце. Если у тебя будет желание, Орден с радостью примет тебя.

Парень согласился. Хаген направил его к Ингмару, чтобы он выдал ему снаряжение. Хаген сел на кресло. Черт, да какого же, да простит Иннос своего почтенного слугу. Он ожидал всего, только не этого. Зачем, зачем Робар поставил руководить экспедицией именно его, а не кого бы там ни было?

Хаген всю свою сознательную жизнь был комендантом городов, разных, но на войне не был никогда. Он не мог понять, зачем его послали в эту экспедицию. Но потом ему объяснил Андре. Оказалось, кто-то из королевских вельмож решил сделать главой Венгарда своего сынка, и убедил-таки Робара, что методы Хагена устарели. Но, видимо, оставался вопрос — куда девать старого столоначальника? Он еще не стар, человек в почете, и разжаловать в солдаты — невозможно. Поэтому и решили отправить за рудой в глухую провинцию, вдобавок разобраться с местными сепаратистами в лице крестьян, и все бы закончилось хорошо, но против паладинов выступили не орки-дикари, а вполне организованная многочисленная армия под командованием хорошего военачальника — окружить Гаронда с его людьми, большинство из которых — ветераны — это надо уметь.

Хаген оперся об стол и упер ладони в лоб. Чеееерт! Но нельзя даже и думать о том, чтобы не помочь Гаронду — мало того, что там довольно большая часть всех паладинов, так еще и сам лорд был хорошо знаком с Хагеном.

Он повернулся к Ингмару.

— Позови ко мне Андре и Альбрехта.

Тот кивнул и ушел. Надо понять, что нужно делать…

Глава 13. Ожидание

— Сам жратву ищи! — зло крикнул Энгор в спину выходившему охотнику на драконов Ретону. — И больше здесь не появляйся!

И было ведь на что злиться. Этот тип вздумал жаловаться и просить еду в полцены. Да, подходившие к концу запасы интенданта подорожали в полтора раза. Да, за еду приходилось платить деньги. Их, «охотников», и так кормили как всех, хотя они и не имели права на еду из общего котла, так как на благо короля не работали. Исключением был разве что «охотник» Ян, который стал кузнецом. Правда, многие старались обходить его стороной. Не столько из-за обвинений в воровстве у мастера по мечам Керолота (Мэт лично подозревал Ретона), сколько из-за тех новостей, что он принес.

Ян прибыл с материка. Он как-то умудрился перебраться с материка на Хоринис, и сразу подался в охотники на драконов, чтобы хоть как-то продержаться на плаву.

Новости были удручающими. Совсем. Орки заняли Трелис, орки заняли бОльшую часть Монтеры, орки заняли Ардею, Кап Дун и еще великое множество деревушек. Остались держаться лишь Фаринг, Гота и Венгард — две великих крепости паладинов и столица королевства. Все…

Многие ополченцы и паладины стали расспрашивать про Монтеру — все же большинство из них были из этого города. Лучше бы не спрашивали. Оказалось, что почти все жители были уведены в рабство, некоторые стали наемниками у орков, город разорён, держались лишь паладины в цитадели, да и то, неизвестно, держаться ли они до сих пор.

В общую картину страха и уныния добавилось еще немного. Или много?

Мэт не знал. Да и никто, в общем-то, не знал. Ни Гаронд, ни Энгор, ни Удар. Давно уже стихли разговоры во дворе, шутки забылись. Голод. Чертов голод застилал разум. Если раньше качество еды волновало умы, теперь же волновал сам факт приема пищи. Жрать хотелось всегда. Не есть, а именно жрать. Миска с горячей водой, в которой плавали кусочки чего-то неизвестного и пара травин. Корка хлеба ценилась выше золотых монет, которые накопились у Энгора в больших количествах, но потратить он их ни на что не мог. А почти все свои запасы он распродал, в чем начал уже раскаиваться.

Мэт вышел на улицу, по которой молча бродили паладины и ополченцы, и прислонился к каменной стене казарм. Лишь стук кузнечного молота разбавлял тишину. Керолот сидел у костра и хмуро смотрел на землю перед собой. Тренировки прекратились уже давненько, лишь пара-тройка паладинов изредка выходила во двор помахать мечами, да и то выходили без доспехов, так как таскать на себе бесполезную здесь груду металла.

Пару раз к солдатам приходило вдохновение, и они придумывали блюда из опилок и кожаных элементов одежды. Клиф отказался варить сие произведение, так что ополченцы, обрезая ремни и сапоги, сгрудились у котелка. Впрочем, довести блюдо до готовности не успели — завязалась драка из-за дележки пищи, вмешались паладины, и в итоге варево досталось каторжанам, часть из которых к тому времени уже отправилась в более подходящий мир. Заключенные несколько раз предпринимали попытки самоубийства с помощью молотком и заточек, но воины короля не давали никому умирать в пределах замка.

Единственным просветом было появление Избранного, по-другому ему уже не называли. За неделю он успел стать паладином и обзавестись мечом из магической руды. Проведя в замке чуть больше часа, он скупил у Энгора почти все лечебные зелья и ушел в Долину. Больше о нем ничего не слышали, по крайней мере, пока что.

Вон стоит Удар. Сенграта больше нет — он исчез день назад. Кузнеца Добара с подмастерьем Парлафом нет еще дольше — они сбежали, непонятно на что надеясь — за стеной ждала одна лишь смерть, здесь же можно еще пожить. Хотя… Жизнь ли это? Думаешь с утра до ночи о жратве, смотришь за орками и медленно подыхаешь. Вариант с орками быстрее в разы. Хоть не мучаешься. Или, может со стены спрыгнуть. А что, самое то. Стена высокая, а падать придется прямо в лапы орков. Даже если не умрешь сразу, орки добьют. А страшно… Страшно. Может, есть еще шанс? Хотя бы небольшой, чтобы через неделю оказаться в Хоринисе и снова пить пиво с Ругой в таверне Корагона? Ах, к черту!

Мэт ударил кулаком по камням, на которые опирался, и пошел на стену к Удару, хоть было и не его дежурство. При этом он старался не смотреть в глаза другим — боялся увидеть в них страх, которым и так было пропитано все вокруг. Хотя, в принципе…

Наплевать. Наплевать на все.

***

Огромная туша ящера гнила в болоте уже второй день. В болоте и так воняло будь здоров, а тут еще и ящер…

Тут постарались морра. Больше никто из живых существ не мог быть таким жадным. Для чего им понадобились огромные по размерам чешуйки ящера? Для доспеха? Зачем? Зачем они сливали кровь этой твари? А это было так. У одной раны валялись осколки стеклянного сосуда.

Все вокруг было залито кровью. В грязной воде плавали трупов огромных тварей наподобие орков, только в разы ужасней. Их тела были пробиты арбалетными болтами, их жилы были перерезаны мечом. Болотная жижа была растащена по небольшой площадке, на которой лежало тело ящера, что не добавляло чистоты этому месту. По словам Хош-Мора, здесь раньше не было ничего, ни этого болота, ни этих странных тварей, просто зеленая лужайка и долина. Во что превратило это место могущество Белиара…

Черные мертвые деревья, темнота, вонь, кровь, трупы, насекомые, пожирающие трупы…

Противно. Мубрак поморщился. Он пошел обратно в свой лагерь, по пути чуть не запнувшись о какой-то корень. Гранак и Хош-Мор последовали за ним, вытаскивая ноги из вонючей жижи.

Морра… Морра за три дня убили трех ящеров Белиара. Мубрак, когда услышал, не мог поверить. Как? Как можно свалить эту Мощь, мощь с большой буквы?! Эту летающую смерть? Это существо, которое несло гибель одним лишь своим дыханием. Но около мертвого ящера не было ни одного трупа морра? Может, они забрали трупы? Может быть.

Сколько всего ящеров? Пять? Четыре? Сколько им осталось? День, два, три? Морра не остановятся. Белиар! Знаешь ли ты, что твои слуги умирают? Наверное, да.

Пора действовать. Морра убьют ящеров, но орков им не сломить. Хош-Паку жить осталось недолго. Оронтек умел писать на языке морра, а Гранак умел стрелять не только из арбалета, но и из лука, поэтому осталось только ждать. Вчера вечером видели, как из замка вышел морра-рыцарь. Его не стали особо задерживать, так как пошел он не на север, а на юг, к утесу, где сидел Хош-Пак, где его уж точно убьют.

Но, если судить по последним событиям, это далеко не так. По крайней мере, Мубрак так надеялся. Еще он надеялся, что Уххель прибудет в ближайшие дня два. Необходимо знать, что решил Кан.

В принципе, он навряд ли согласиться с местными, которых никогда не видел, и бросит здесь на произвол судьбы своего военачальника. Но, может, у него какие-то свои планы?

Тем временем орки вышли из болотины и стали вытирать ноги о сухую траву. К ним подбежал разведчик, который дежурил неподалеку, видимо, появились новости.

— Хош-Пак мертв! Морра убили его!

Как гром среди ясного неба. Хош-Мор стал нервно постукивать пальцами по ноге, Гранак жепринял известие вполне спокойно.

— Кхм, — Мубрак сделал вид, что задумался, но известие его порадовало — пока что все идет по плану.

— И еще, вас зовет к себе Ур-Шак!

— Кто? — военачальник удивился. С этим орком он не был знаком.

— Ур-Шак, новый вождь орков!

Мубрак посмотрел на Хош-Мора. Тот как-то странно кивнул головой. Что за Ур-Шак? О нем Мубрак не слышал до этого момента. Надо сходить, посмотреть.

Лагерь на утесе представлял собой плачевное зрелище — в один ряд были сложены тела орков. Хош-Пак, Бронтек, несколько воинов. Они были убиты. Их не спасла ни магия, ни оружие, ни Белиар, в которого Хош-Пак так усердно верил.

Над ними стоял старый шаман, почти полная копия покойного вождя, которого Мубрак до этого никогда не видел. Опираясь на какой-то посох, он читал молитвы.

— Приветствую тебя, Ур-Шак! — Хош-Мор подал голос.

Старик резким движением прервал молодого шамана. Мубрак подошел и тихо спросил:

— Кто он?

— Ученик вождя Хош-Пака, изгнанник из племени, который заслужил право на помилование.

— И этот ваш изгнанник, считай — предатель, станет вождем?

Хош-Мора перекосило.

— Он не предатель! Просто он поступил по разуму, а не по обычаям. Он хороший орк.

— Ты говоришь так, будто поклоняешься ему, а не Белиару.

Молодой шаман не ответил.

Тем временем Ур-Шак закончил свой ритуал и обратился к Мубраку:

— Ты, кажется, Мубрак?

— Да, шаман.

— Мне рассказали о твоих подвигах. Я впечатлен.

— Благодарю. Ты, кажется, меня звал?

— Звал. Я хочу назначить тебя своим главным помощником в нелегком деле ведения осады, что, несомненно, является большой честью. Я же буду готовить войска к обороне.

— К обороне? — Мубрак удивился. Что-то новенькое.

— Да, воин. Отряды орков слишком разобщены, чтобы начать захват Хориниса, как это предполагал делать Хош-Пак, многие не доверяют мне из-за моей, как это назвать, из-за моих жизненных принципов. Но выигранная битва здесь, в Долине, где мы можем надеяться не только на боевой дух, но и на чувство защиты родных земель, позволит нам победить морра.

— Но, Ур-Шак, наши воины ждут наступления, ждут действий. Если они не доверяют вам, то повести войска могу и я…

В глазах шамана промелькнуло что-то такое, странное. Он слишком долго был один, слишком долго ждал награды и тут на, какой-то молодой воин в странной одежде предлагает занять его место. Он этого не потерпит.

И действительно. Ур-Шак спокойно начал растолковывать, почему план Мубрака провалиться, и почему главным должен стать именно Ур-Шак. Кан бы за те аргументы, что приводил Ур-Шак, давно бы высмеял шамана и послал бы куда-нибудь на север, в тылы, за столь безграмотную стратегию. Но Кана здесь не было, и Мубрак начал жалеть об этом. Это как молодой орк-ученик боится что-то сделать, если это не будет одобрено шаманом-учителем.

Мубрак прервал разговор и пошел в основной лагерь орков, обдумать свое новое положение. Его снова хотят использовать, но на сей раз поставили его куда хуже, чем ранее. Мубрак начал недолюбливать шаманов.

У берега стояли два корабля орков, хотя долгое время стоял один. Посланники к Кану вернулись обратно. Где-то здесь должен быть…

— Уххель! — вон он идет, еле-еле тащится в гору, а вокруг него бегают два варга, радостно подняв хвосты.

— Приветствую! — друг Мубрака прямо таки сиял.

— Как плавание?

— Неплохо, особенно когда обедал у Кана. Он тебе написал.

— Да? Можно глянуть? Иди к моему шатру, там тебе еду дадут, а я догоню.

Уххель передал Мубраку письмо, написанное на куске пергамента отвратительным почерком. Явно рука Кана.

«Приветствую тебя, Мубрак.

Я ознакомился с ситуацией на острове. Скажу честно — она меня не радует. Я прочел твое письмо и выслушал твоего друга Уххеля. Я понял, что тебя хотят использовать в качестве временного полевого командира, а потом избавиться от тебя. Я против этого — мне нужны верные нашему общему делу орки на острове, а не дикари под управлением сумасбродов-шаманов. Я решил выделить тебе три десятка моих воинов, некоторые из них ходили с тобой в походы и уважают тебя. Используй их как силу, чтобы победить морра.

Если местные военачальники будут противиться, поступи как морра, таков мой приказ. Уххель расскажет ситуацию на материке, если это будет тебе интересно.

Военачальник орков, Кан»

Мубрак отложил письмо. Да… «Поступи, как морра». Натравливай, ври, выкручивайся, иди по головам. Знал бы ты, Кан, что твой посланник поступил еще более подло, чем ты разрешил, в разы подлее. И непонятно, к чему это приведет…

Глава 14. Конец?

— Что за шум?

Гаронд сел на кровати. Из-за чего его вдруг разбудили посреди ночи? Конечно, он не спал — его уже неделю мучала бессонница, но все равно — зря тревожить лорда нельзя. В комнату вбежал ополченец-оруженосец.

— Что случилось?

— Там, там это… маг появился… прилетел…

Гаронд поднялся с легким ворчанием и стал надевать меховой жилет, подаренный ему матерью. Известие его, конечно, обрадовало, но неизвестно, что оно за собой принесет.

— Разбуди паладинов Орика и Парсиваля.

Ополченец умчался, а Гаронд спустился на первый этаж. На улице опять шел дождь, но вошедший человек был на удивление в почти сухом плаще — лишь плечи были намочены. Из-под плаща проглядывалась мантия старшего Мага Огня. Человек откинул капюшон. Иннос, да он же старик. Неужто никого более молодого не нашлось? Хотя… Старший маг. Наверняка не просто так здесь.

— Приветствую вас!

Пофыркивая, маг скинул плащ, отдал его сопровождавшему его бритоголовому ополченцу, и заявил:

— Я ищу лорда Гаронда.

— Это я.

Маг скептически оглядел паладина. Без доспехов он видимо не считал рыцаря рыцарем. Позиция, в принципе, понятна. Но незачем так глядеть.

— Я Серпентес, старший маг Огня, член Высшего совета Магов Огня Хориниса. Я прибыл сюда по просьбе верховного мага Пирокара, к которому обратился паладин Хаген.

— Лорд Хаген? Он вышел нам на помощь?

— Наверно. Я почем знаю?

Гаронд пригласил мага пройти в главный зал, где уже зажигали огни и куда были созваны Орик с Парсивалем.

Паладины-командиры явились через пару минут. Они были тоже без доспехов, и тоже удостоились неодобрительного взгляда служителя Инноса. Он подошел к столу, раскрыл свою поясную сумку и вывалил на столешницу три свитка, два из которых положил обратно.

— Кто они?

— Мои помощники. Весьма опытные люди.

Серпентес сморщился и еще раз фыркнул, но представился и кратко обрисовал ситуацию на острове. Она была совсем печальной. Ну совсем. Орки по всему острову, странные темные маги, и, в конце концов, Хаген умудрился потерять «Эсмеральду». Эту новость Гаронд воспринял наиболее болезненно. Это было единственное средство, на котором можно было покинуть этот проклятый остров. К черту все! К черту руду, к черту короля, к черту Хоринис! Хаген этого не поймет. Тогда пусть попробует просидеть в этом долбаном замке целый месяц, когда на твоих глазах люди превращаются в злые ходячие скелеты. И это еще солдаты. Половина каторжников, оставшаяся в замке, умерла, дни второй были сочтены.

Что остается теперь? Только драться. В рабство к оркам Гаронд не пойдет.

— Что в письме? — нетерпеливо спросил Орик.

— А? В письме? — Серпентес, начавший было рассказывать о своих заслугах, как он прошел Испытанеи огнем, осекся. — Письмо лорду Гаронду. Что в нем — не знаю. Меня Пирокар попросил помочь лорду, дал пару свитков, которые ему передали паладины из города, и отправил сюда. Все, больше ничего мне не известно.

Гаронд хмуро глянул на мага и поднял со стола письмо. Развернул, помотал головой и со странным выражением лица произнес:

— Да он рехнулся…

***

Посреди ночи морра стали трубить в свои сигнальные рожки. Рев их был протяжен, тосклив, но мелодию проснувшийся Мубрак не узнавал. Ни атака, ни отступление. Что же это? Радость победы? Они убили четвертого ящера уже достаточно давно, чтобы праздновать.

Военачальник встал с ложа, накинул плащ и вышел на улицу. Вроде все спокойно. Что ж тогда происходит? Чтобы проснуться совсем, Мубрак надел ножны с Краш-Варроком и решил прогуляться по позициям, оставив у шатра одного молодого разведчика.

На линии осады все было тихо. Большинство орков спали, кто на земле под открытым небом, кто в шатрах, но часть сидела у костров и изредка поглядывала на стены, на которых изредка показывались морра. Странно, что у них так много огней в окнах — что-то их, морра, потревожило. Должны бы уже спать.

Мубрак медленно шел вдоль рва, в котором кой-где попадались обугленные остатки внешнего круга. Их было плохо видно в ночной темноте, но контуры все же были видны. Непонятно, это ограда или какая-нибудь хижина. Впрочем, какая разница.

Фаррег почти закончил катапульты. Скоро начнутся бомбардировки крепости. Морра должны умереть. Они убили ящеров Белиара. Они убили Хош-Пака. Большинство орков жаждало их смерти. Ну что ж, если это необходимо для победы, то значит, что нужно привести это в жизнь.

Ур-Шак? С ним нужно что-то делать. Уже второй подряд орк встал на пути Мубрака. Он не хотел быть комендантом острова, но Кан приказал — значит, нужно исполнять. Без этого армия орков давно бы проиграла войну, которую непонятно, кто затеял. Орки говорили, что начали войну морра, морра — что орки. Ясна была лишь причина — контроль над Нордмаром, над этим малозаселенным краем, который был богат магической рудой, за которую сейчас умирают те, кто сидят в замке.

Большинство морра, что были за пределами замка, уже мертвы. Две группы рудокопов найдены мертвыми, одну из них уничтожил отряд, которым руководил Ур-Шак, за что его можно было бы похвалить. Но Мубрак его скорее бы на столбе подвесил за те потери, что он допустил. Из всего отряда выжил лишь один Ур-Шак, остальные лежат в бывшем лагере рудокопов и кормят волков.

Надо что-то делать…

Что-то? Мубрак повернул и пошел обратно в свой шатер, там разыскал разведчика и попросил того передать всем военачальникам, что будет общий сбор. Атаковать противника, пока тот спит — один из самых эффективных вариантов победить. Неизвестно, вышли ли морра из города, но в любом случае, можно разбить их с ходу, а потом, не дав шанса опомниться, ворваться в город и закрепиться. Если морра не будут разбиты и пойдут вслед, то можно связать их арьергардным боем и отвлекать, пока основные силы будут выламывать ворота. Просто, но эффективно. Точно лучше, чем сидеть здесь и ждать, пока морра не придут в Долину сами.

Правда, Ур-Шак будет против. Пойдет, будет опять говорить, какой он мудрый, и какой Мубрак глупец. Знаем, проходили. Что тогда?

Мубрак сложил руки на груди и призадумался. Проблема… Если проблема не решается по-хорошему, то нужно решать ее силовым методом. Но как? Зарубить его нельзя — орки могут неправильно понять. На поединок вызывать — пижонство, да и времени уйдет много. К тому же, не факт, что шаман согласиться. Придется действовать, как морра. Где Гранак?

Арбалетчик сидел у костра недалеко от шатра Мубрака и сонно смотрел на замок, покуривая трубку. На подошедшего командира он лишь глянул, потом продолжил свое занятие. Мубрак сел рядом, не зная, как начать разговор. Гранак не Уххель. Этому все надо объяснить, зачем и почему. К тому же временами на орка находила тупость, в эти моменты ему лучше ничего не поручать. Стрелял он всегда прекрасно, так что с этими недостатками Мубрак смирился почти сразу.

— Гранак, у меня к тебе поручение.

— Да, что? — стрелок отреагировал сразу

— В общем, скоро начнется движение, может, даже бой. Ты на морра не обращай внимания…

— То есть? — Гранак нахмурился.

— Твоя цель — Ур-Шак.

Арбалетчик поводил челюстью, осмысливая услышанное. Нет, он не предаст и не побежит докладывать никому. Но убить шамана — это преступление, за которое одна кара — смерть. Если поймают, конечно. Но Гранака не поймают. Опыт у него есть.

Стрелок кивнул и задал лишь один вопрос «Когда?».

— Как только начнется движение и Ур-Шак сойдет с утеса.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Мубрак, — Гранак встал, поднял арбалет, и медленно побрел вдоль скал.

Военачальники, среди которых были и воины, и шаманы, собрались у шатра Мубрака в течение часа. Многие из них были недовольны ночным подъемом, да и сборище не предвещало ничего хорошего. Но Мубрак считал иначе.

— Приветствую вас, орки! Я понимаю, что вы недовольны этой ночной встречей, но повод серьезный. Я считаю, что пришло время нанести морра главный удар! Но Ур-Шак считает иначе — он предлагает нам сидеть здесь и копить силы, чтобы встретить морра здесь, в Долине. Но вы не он — у вам есть жены, у вас есть старики, у вас есть дети! Что будет, когда дорвавшиеся до крови морра придут и будут убивать всех без разбора?! Что будет с ними и, главное, с вами после битвы?!

Среди военачальников стали слышны голоса, согласные с мнением молодого военачальника. Некоторые ворчали, дескать, что этого юнца слушать. Но второй вариант — вариант Ур-Шака не нравился никому. Слишком велик был риск, и слишком велика вероятность того, что морра выиграют.

Да, согласие орков получено. Теперь пора приступить к реализации.

— Кто не задействован в осаде, берите всех своих воинов, все припасы, и идите на север, в лес за рекой, там собираемся. Тем же, кто осаждает замок морра, оставить здесь половину своих воинов, и собираться там же, где остальные. Если все будет хорошо, то ужинать будем в городе морра! Уру-Шака!

Орки подхватили сразу же:

— Уру-Шака!!!! Уру-Шака!!!

Интересно, кто придумал этот клич? Но раззадорил он орков быстро и капитально. На лицах появились довольные ухмылки, орки стали расходиться по своим отрядам, чтобы передать приказ далее.

Мубрак услышал какие-то легкие хлопки и обернулся. Оказалось, это хлопает Уххель.

— Ты слишком много общаешься с морра.

— Да нет, они вполне симпатичные существа, если не хотят тебе убить.

— Не знаю, это больше твое дело, чем мое.

— Конечно. Как уроки их языка? Кажется, Оронтек с своими орками знает его.

— Хорошо язык знает только Оронтек, но он занят часто — тренирует своих подчиненных.

— Ну что ж, — Уххель уселся на бревно, долго молчал, потом спросил. — Сегодня война?

— Война у нас уже много лун. А сегодня мы будем наступать.

— А если морра в городе много?

— Ну, тогда…

Ответить Мубрак не успел. У реки раздались крики, потом на берегу зажглись огни северных позиций орков. Оттуда бежал разведчик. Мубрак с Уххелем двинулись ему навстречу, перехватили не помнящего себя орка, и стали спрашивать, что случилось.

— Морра, морра… На озере в горах, их много…

Мубрак громко выругался на языке врага. Дождался Ур-Шак, дождался. Ну ладно, битва так битва. Орков наверняка больше и они лучше знают местность, но многие еще спят или переходят с места на место согласно приказу военачальника. Белиар, за что же такие испытания?

— Найди других командиров, передай, чтобы готовились к бою, пусть тебе еще кто-нибудь поможет.

Разведчик кивнул и убежал.

— Думаешь, командиры успели дойти до своих позиций? — Уххель стоял, держа в руке Краш Панч.

— Не знаю, не знаю…, - Мубрак ощущал какое-то чувство вины, ведь он нарушил порядок в позициях орков. Сделал в разы позже то, что нужно было сделать сразу же, как был убит последний ящер Белиара.

И тут раздался звук, которого орки ожидали долгие недели, и который был сейчас совсем некстати.

С противным громким скрежетом поднимались решетки ворот замка…

Глава 15. Побег

Кто-то с усилием толкал Мэта в бок.

— Че те надо?

— Вставай, собирайся, — раздался взволнованный голос Бьерна.

— Че случилось? — Мэт сел на кровать и сильно зевнул.

— Собирайся, мы уходим из замка!

Бьерн понесся из комнаты. Кровать, стоящая рядом, была уже пуста — Энгора, видимо, подняли раньше. Мэт встал, одел доспехи, повесил ножны с мечом, взял арбалет и сумку с болтами.

Во дворе началось движение. Ополченец-сигнальщик залез на башню и начал трубить сигнал «Всем отход», который означал, что все находящиеся в Долине остатки войск короля должны уходить в безопасное место, на север, в Хоринис. Фактически — спасайся кто может.

Грузились телеги, паладины разминались, ополченцы бесновались, бегали туда-сюда, таская вещи, которые нужно увезти с собой. Бьерн не соврал, значит, действительно паладины уходят из замка. Где Удар? Где Энгор?

Паладина Мэт нашел у самых ворот — он высматривал что-то за решеткой и разговаривать намерен не был. Черт с ним. Мэт с собой в экспедицию не взял ничего, поэтому он принялся искать интенданта — надо помочь Энгору.

У того работа кипела — необходимо было прямо в считанные секунды решить, что надо взять с собой, а что бросить тут, выгрести это со склада и загрузить на телегу. Энгору помогал Бьерн и еще пара ополченцев, но Мэт решил, что все равно помощь не будет лишней. Встали цепью. Энгор выгребал из общей кучи предмет и перекидывал его Бьерну. Тот — ополченцу. Он в свою очередь — Мэту. Мэт — другому ополченцу, а тот укладывал на телегу.

Если найденная вещь не удовлетворяла каким-то Энгоровым требованиям, он просто выкидывал ее в угол. Вскоре накидали две телеги, и интендант вышел со склада.

— Несите книги из библиотеки! Те, что не жалко! Бегом!

Что за приказ? Копии местных фолиантов наверняка есть в библиотеке монастыря. Зачем их спасать? Что за?!

Ополченцы растаскивали все, что имело возможность гореть, по зданиям. Жидкость, которой пропитывали факелы, тряпки, бумага. Все, что могло гореть.

В центре двора стоял Брутус с горящим факелом и ничего не делал. Мимо него прошел Гаронд, Орик, но его никто не трогал. Поджигатель. Все ясно.

Оркам не достанется ничего. Ни единой книжки, ни одной досочки. Все, что создавалось годами, огонь пожрет за часы. Они отстаивали этот замок, когда на него напали драконы, когда штурмовали орки, когда людей внутри убивал голод. А теперь они все отдают. Все — Инносу. Все — огню. Все — бездне.

— Всем собраться у ворот!

Телеги Энгор заставил толкать каторжан и двух ополченцев-добровольцев. Мэт со своим арбалетом подошел к решетке. Темно. Костры орков где-то там вдалеке. Отсюда их странную речь не слышно, но наверняка они рассказывают байки у костра. Что им еще делать? Разве что людей есть да богу своему молиться.

Со стен что-то невнятно закричали. Оказалось, где-то на севере показался сигнал войск Хагена.

Хагена? Его здесь ждут уже очень и очень долго. И вот он здесь…

Даже странно как-то. Непонятные чувства. Ну да и черт с ними, с чувствами. Надо уходить отсюда.

До моста было не очень далеко. Шагов триста-триста пятьдесят. Может, чуть больше. На пути к нему стояли орки. Немного — штук десять. Но справа и слева от дороги орков очень много. Расстояния в Долине вообще не представляли из себя что-то серьезное. Посему возможность атаки орков с фланга крайне велика. Ну, в самом деле, Гаронд сошел с ума? Большинство не добегут и до реки. Или у него есть какой-то план?

Оказалось, да. Ближе всех к решетке подошел старый маг, ночью пришедший в замок. Достал из своей сумки какой-то свиток, развернул его и принялся читать. Гаронд, стоявший в паре шагов за ним, махнул рукой, отдавая приказ о поднятии решеток.

Отвратный звук. Скрип заржавевших механизмов заставлял закрывать уши руками. Но было не до этого. Едва решетка поднялась выше человеческого роста, маг выбросил руки вперед, показалась вспышка яркого света, и из темноты выплыл демон.

Это был тот еще монстр. Огромный, страшный, с двумя крыльями, которые по длине были сопоставимы с ростом человека, весь в каких-то странных буграх. Казалось, у него нету кожи, и все жилы были на виду. Смотрел на мир этот зверь огромными ярко-зелеными глазами, которые пугали в разы больше чем нижняя часть его «лица». Клыки, странные отростки, гигантских размеров когти. Это существо явно создал Белиар. Не Иннос.

За спиной закричали. Запалили. Теперь обратного пути нет. Только вперед.

— За Инноса!!! — Гаронд пошел вперед. — За короля!!!

— Вперед!!!

Побежали. Серпентес сказал демонам что-то на непонятном языке. Те быстро обогнали наступающую колонну воинов короля и ударили по еще толком не проснувшимся оркам.

Началась бойня, в которой тварям, осаждавшим замок, не было и шанса.

— Черт! Слева огромное количество орков! — откуда-то заорал Орик.

Действительно, разведчики, стоявшие на башнях, в темноте проглазели передвижения огромных отрядов, и они теперь находились толи в тылу, толи во фланге людей Гаронда. Огромная толпа, видимо, просто идущая по своим делам. Они стояли, что-то кричали, но сориентироваться пока не могли. Серпентес не растерялся и послал демонов налево, а вот с теми, кто был справа, придется разбираться вручную.

— Бегом, бегом, чтоб вас! — Энгор где-то сзади подгонял каторжников и ополченцев, толкавших телеги.

Орки наконец сообразили, что случилось. Один из них, судя по перьям и украшениям, шаман, замахал своим топором, призывая других к дисциплине. Они сделали некое подобие строя и с криками «Уру-Шака» атаковали во фланг уходящих паладинов. Демоны прикрывали левую сторону, но правая оставалась открытым. Руки у Мэта мелко задрожали. Его с противником разделяла сотня-другая шагов.

— Воины! Арбалеты, магия, по оркам — стреляй! — мощный голос Орика откуда-то сзади вернул ополченца к реальности.

Мэт поднял взведенный арбалет, положил на направляющую болт, приложил к плечу и спустил тетиву.

Полетели заряды магии, болты. Передние орки падали, но задние перепрыгивали через агонизирующих собратьев и бежали.

Еще магия. Не хватит… Их слишком много.

— Мечи! К бою!

Мэт отбросил арбалет на землю, выхватил из ножен палаш и встал в боевую стойку. Чеееерт! Это же в первый раз.

— Уру-Шака! — орки влетели в первый ряд, который составляли паладины. Их шаманы метали в людей огненные шары.

Перед Мэтом оказался относительно небольшой по размерам орк, судя по отсутствию доспехов, разведчик. На голову выше ополченца. ААААРГХ!

Мэт вспомнил, как показывал этот удар Керолот. Поднырнул под размашистый орочий удар топором, палаш в правой руке. Неудачно. Лезвие чуть поцарапало шкуру твари. Орк отбежал, приготовился атаковать, но сзади на него напал паладин, вонзил меч в спину, резким движением вынул его и пошел дальше. Тварь упала на землю, истекая кровью.

Мэт поднял с земли чудом не растоптанный арбалет и стал отходить налево, туда, где орков не было. Паладины продолжали сражаться, но их начали теснить твари. Упал Парсиваль,

Орки вклинились в ряды паладинов, но продвинуться не смогли.

— Уходите!!! — это закричал Удар. С ним рядом находился старый маг, который ночью оказался в замке. Маг встал в какую-то странную позу, громко читая непонятные заклинания, поднял руки, как бы моля Инноса о победе, потом резко махнул ими вниз. В небе показались всполохи, раздался странный грохот, и с высоты полетели вниз горящие камни. Огненный дождь!!!

Бежать, бежать, бежать. Иначе все сгорят! Орки падали, их шерсть горела, распространяя вонь по всей Долине.

Тем временем один демон пал под натиском орков, другой раскидал несколько тварей, но огненные шары шаманов прожаривали его, и с каждым мигом близился момент, когда люди окажутся в тисках орочьей армии.

Паладины Хагена прорывались по другому берегу реки, опрокидывая слабые передовые отряды тварей, а по мосту уже шел Гаронд с десятком ополченцев. Спасены? Нет.

Демон рухнул на обагрённую кровью землю, а орки начали разгоняться для атаки на оставшихся на южном берегу людей. Если прорвутся, Хагену конец.

Выход нашел Серпентес. Он с криками, достойными последнего сапожника в Хоринисе, остановил последнюю телегу, приказал развернуть ее перпендикулярно дороге, подождал, пока последние люди минуют реку, и вызвал огненную бурю, которой поджег деревянный настил моста.

Переправа запылала. Несколько орков пытались пройти по воде, но выстрелы арбалетчиков угомонили тварей Белиара. Они перли снова. Серпентес, раздавая поручения паладинам, швырял в орков магией, Удар отстреливал тварей. Были первые потери. Люди Гаронда и Хагена уходили в горы, оставляя прикрыть свою спину лишь десяток человек.

— Да вашу же! — у Удара кончились болты. Он стал доставать их из сумки ближайшего Мэта, который прятался рядом

Орки были не глупы. Вместо того, чтобы упорно лезть через реку, они подтянули шаманов со стрелками, и те стали обкладывать людей так, что те высунуться из укрытия не могли.

— Орки! Сзади! В лесу!

Твари перли через лес сзади справа. Большой отряд, который наверняка сметет всех со своего пути. По бокам от них бежало несколько варгов.

— К бою!

Паладины стали доставать мечи. Мэт зарядил болт и не глядя выстрелил в набегающую толпу. Не попасть невозможно. Палаш в руки. Вперед! В атаку!

Орки атаковали, паладины принимали их на мечи, люди падали, кровь хлестала из перебитых артерий, одному ополченцу в спину прилетел огненный шар, и он катался по земле, пытаясь сбить пламя и распространяя отвратительный запах горящего мяса.

Людям не справится. Подкошенный ударом орочьего топора, упал ополченец Михель — его тут же затоптали орки. Удар, еще удар — упал солдат рядом с Мэтом. Маг швырял огненные шары практически в упор, но болт из орочьего арбалета пробил легкую мантию, и старик рухнул в воду у берега.

Мэт палашом перерубил предплечье ближайшего к нему орка, со всей силы ударил ногой по колену, и отошел назад. Надо уходить. Заряд огненной магией прошел почти у самого лица, но ожога ополченец не получил.

Черт! Удар лежал, истекая кровью. Орк уже занес над ним топор, чтобы добить.

— АААА!

Тварь обернулась на крик. Мэт с размаху попытался ударить палашом, но орк парировал удар и отпрыгнул в сторону. Меч из рук вылетел. Да что ж за?!

Орки наступали. Тварь, пытавшаяся добить Удара, с разбегу махнула топором сверху вниз. Промах. Мэт отпрыгнул в сторону, краем глаза заметив лежащий на земле клинок паладина. Еще прыжок. Меч из магической руды в руках Мэта. Взмах, отскок, шаг вперед и ополченец проткнул орка насквозь.

Надо бежать. БЕЖАТЬ! Люди бежали, наплевав на приказ и чувство долга. Последнему оставшемуся здесь паладину топором огромный орк снес полтуловища — не помог и доспех.

По дороге, шедшей по берегу, бегали варги, прикрывая путь к отступлению. Мэт запихал в ножны меч паладина и подбежал к Удару. С тем было покончено. Он лежал в луже крови, не подавая признаков жизни. Мэт поднялся. Орки. Опять. С ними варги. Мэт не стал с ними связываться и побежал. Но не успел. Варг в прыжке добрался до ополченца, схватившись за ногу в районе бедра.

— ТВОЮ ЖЕ!

Мэт быстро выхватил меч и вогнал его твари в шею, пока та освобождала челюсти и пыталась укусить по новой.

Снова запрятав оружие, ополченец с руганью и болью доковылял до реки и погрузился в воду. Нога болела, из бедра шла кровь, но хоть, по крайней мере, не хлестала. Значит, ничего серьезного. Мэт поплыл вниз по течению, на восток, подальше от орков, которые у мостадобивали тех, кто еще двигался. На плаву Мэт вытащил из-за пояса пузырек с лечебным зельем, лег на спину, зубами выковырял плотно загнанную пробку, выпил. Вроде полегчало.

Снова перевернувшись, Мэт изо всех сил поплыл подальше от орков. Пару раз, заметив на берегу орков, он нырял, и плыл у самого дна, подгребая одной рукой и одной ногой. Левая рука держала новый меч, выпадавший из ножен, которые были ему не по размеру, а вторая нога онемела — зелье начало действовать. Ледяная вода тянула вниз, ко дну. Страх подгонял, но силы были на исходе. Вон, небольшой островок, запрятанный в высокой траве. Спасение.

Мэт выгребал из последних сил к берегу — течение сносило дальше на восток. Здесь нет орков, по крайней мере, пока. Все, левой ногой он нащупал дно, забылся, наступил правой ногой, скорчился от боли и снова упал в воду, но сумел зацепиться и все-таки вышел на песок. Людей не было видно. Придется догонять, с больной-то ногой.

Мэт достал из ножен рудный меч и стал рубить траву, чтобы хоть как-нибудь обвязать сберечь рану от всякой заразы, которой полно в реке, а лечебных зелий больше не было.

В окнах замка показался огонь. Горели казармы. Ничего не достанется оркам.

Глава 16. Первый день не взаперти

Орки не пошли наверх, стали наводить переправу, чему пытались мешать арбалетчики, но получалось плохо. В итоге Хаген отошел на север, причем совсем далеко, и теперь передовые позиции паладинов располагались южнее ворот в колонию, там, где над проходом нависал каменный мост.

Изредка со стороны Долины показывались люди, в основном — из армии короля, они шли, почти всегда раненые, оглушенные, подавленные. Ганс вместе с мастером Исгаротом помогали им, давали лечебные зелья, если не помогали они, то лечили вручную, магией или целебными травами. Большинство удавалось спасать. Но не всех. Один ополченец, бритоголовый и худой, с ужасным ранением живота, умер прямо на руках у послушника.

Никто точно не мог сказать, выигран ли был бой или нет. Хаген добился своей цели — те солдаты, что были в течение месяца заперты в Старом Лагере, оказались освобождены. Но цена…

Самым большим ударом была смерть Старшего мага Огня Серпентеса, который с горсткой солдат и паладинов остался прикрывать отход войск Хагена. Исгарот, до этого человек весьма разговорчивый и никогда не падающий духом, на сей раз закрылся в себе и почти совсем не говорил. Даже зелье или руну для лечения он просил подать знаком, а не словом. Самое страшное было, что тело мага осталось у орков, которые наверняка сожрут почтенного старца.

Настроение в рядах было подавленное. Конечно, были рады те, кто месяц мариновался в Старом лагере, а остальные…

А остальные начинали поддаваться пораженческим настроениям. Они этого еще не ощущали, но со стороны это было видно. Ганс видел. Такого он не видел давно. С тех самых времен, как рухнула Старая шахта, а атака на Новый лагерь кончилась ничем. С тех пор, когда Рудные бароны не показывались на людях очень долго, и когда стражники Старого лагеря, предоставленные сами себе, превратились в лишь тень того, что представляли лишь три недели назад.

Еще один ополченец умер. Исгарот не сумел его спасти. Он встал на колени и стал молиться Инносу за душу убиенного. Молился, как молился весь монастырь за душу Дэвида, отдавшего свою жизнь паре жалких разбойников. Ганса не стали спрашивать, что случилось. Все поняли без слов. Жизнь на Хоринисе стала опасной. Очень. Люди гибли десятками. Пропали без вести несколько послушников, отправившихся в погоню за укравшим древний артефакт Инноса братом Педро. Послушник — вор. Такого не было очень давно. Как сказал мастер Парлан, настали темные времена.

Мастер Исгарот окончил молитву. Встал с колен, отряхнул мантию.

— Уберите тело.

Ополченцы из города, помогавшие магу, взяли мертвеца за руки и ноги и понесли вглубь лагеря, чтобы положить на телегу к остальным, не дожившим до сегодняшнего вечера.

— Послушник, собери все. Мы возвращаемся в монастырь.

— Мастер, а мы не должны помочь паладинам в бою, если это понадобиться?

Исгарот поднял усталые глаза.

— Нет. Сюда пошлют мастеров Дарона, Карраса и Ультара.

— Старшего мага?

— Да, он изъявил желание. А теперь не приставай с глупыми вопросами и собери все наши вещи.

Ганс наклонился и стал убирать пустые сосуды из-под зелий, почерневшие использованные свитки и тряпки, пропитанные кровью. Ну что ж, в монастырь так в монастырь.

***

— Я уж думал, что ты подох, — Энгор подставил плечо, чтобы помочь дойти хромающему Мэту до стоянки на ферме Бенгара. — Мы видели, как орки убивали тех, кто прикрывал мост. Хаген велел уходить, чтобы не потерять всех, кто был в Долине.

— Сколько потеряли?

— Человек сорок, может, пятьдесят. Орков никто не считал, но точно поболе. Ты как?

— Погано… Чуть не утонул, пока уплывал оттуда, воды нахлебался. Ой, давай остановимся.

Мэт присел на срубленное дерево. До фермы оставалось не так уж и много, но идти не было больше сил.

— Ты знаешь, наверно, что Удар погиб?

— Да, — Энгор сомкнул челюсти и стал смотреть куда-то в бок. — Жаль, хороший был мужик. Говорят, и мага убили?

— Угу.

— Да уж, все мы смертны…

Разговор не клеился. Слишком тяжелая была ночь. Мэт еле поднялся в гору, благо, там оказался Керолот, который тоже отстал от основных сил, и помог стрелку дойти. Да, много хороших людей погибло этой ночью. Удар, тот маг, Парсиваль. Бьерн… Бьерна несли на руках двое послушников, исполнявших, видимо, роль помощников докторов. Голова у старого друга была рассечена, одежда вся в грязи, а на животе — кровавое пятно.

Ополченцы встали, и дальше поковыляли. На ферме Бенгара Мэта ждали первые сюрпризы — на деревьях у окраины поля болтались три человека в одеждах наемников. На вопросительный взгляд Энгор пробурчал:

— Возомнили себя черт знает кем.

Лагерь разбили перед фермерским домом. На краю убранного поля понаставили телег, на которых лежали различные запасы. Тут была территория Энгора. Здесь распоряжался он.

— Кто в городе остался?

— А? В Хоринисе? Там Андре со местными ополченцами. Интересно, как долго он удержит город?

— А в этом есть разве надобность? — Мэт сел на чурку, взял из поданной интендантом сумки флакон с лечебным зельем, закатал штанину и стал обрабатывать начавшую заживать рану.

Энгор с отвращением скривился, но ответил:

— Ты что думаешь, мы тут удержимся?

— А разве нет?

— Нет, конечно, по острову бродят десятки орков, если не сотни.

— Ох, черт, — рана засаднила, Мэт закрыл глаза. — Не, вообще все плохо?

— Угу. Я сегодня утречком сидел у палатки Хагена, слушал новости…

— Подслушивал?

— Слушал. Так там наши командиры чуть ли не руганью друг на друга, Гаронд требует свернуть экспедицию и пытаться отбиться от орков, Хаген требует руду, идиот. Сам подумай, мы потеряли там людей больше, чем добыли ящиков руды, а он настаивает на разгроме орков. А он хоть видел тех, кто руду добывал? Я видел.

— Да? Кого?

— Маркоса и Фаджета. Фаджету так вообще не повезло — у него почти всех людей орки убили, он сам за кайло взялся, а потом Гаронд протрубил общее отступление, и им пришлось бросить все, что добыли.

— Да уж…

Энгор предложил закурить. Мэт не стал отказываться. Раньше он это не особо уважал, но сейчас нужно было как-то отвлечься.

— Это что, болотник?

— Он самый. Тебе что, не нравится? — Энгор забрал самокрутку. — Я у наемников из карманов выудил. Ну, еще золота немного.

— Мародер чертов…

— А сам-то? Чей меч, если не секрет?

— Удара, наверно.

— Не, у Удара двуручник был.

— Да? Значит, чей-то еще.

— Может быть.

Да уж, торгаш из Энгора знатный. Даже в ножнах усмотрел, что меч у Мэта теперь другой.

— Ты только перед паладинами им сильно не свети — а то еще подумают, что украл.

— Как, кстати, на острове дела? Ты тут уже потолкался, а я только пришел.

— А, обстановка-то. Отвратно, скажу я тебе. Да я ж тебе все сказал!

— Ну ладно, а поподробнее можно?

— А что поподробнее? Ну, Онар тут выеживается, наемники от него поуходили… Большинство бросилось на охоту на драконов, ну, вроде Яна, помнишь?

— Ну, и?

— В общем, если судить по тому, что наемники понарассказывали перед тем, как, — Энгор кивнул на деревья. — От них ушел генерал Ли, и они в ступоре, что дальше делать. Говорят, власть теперь имеет какой-то наемник из помощников генерала, Торлф, Торлоф, как-то так его зовут.

— А в городе?

— Про город ничего такого особенного. Пришли оттуда одни паладины, а они не очень разговорчивые, знаешь ли.

— Ну, я поближе был знаком только с Ударом, а он…

— Не, эти не такие. Ниже солнца и не смотрят. Поговаривали, что, дескать, сегодня будут брать усадьбу Онара, пока тот в леса не ушел.

— И что, с ним так же, как с этими? — Мэт снова указал на окраину поля.

— Ты меня спрашиваешь? Мне почем знать?

Мэт встал и стал расхаживать ногу. Ощущения те еще, но болеть стало меньше. Он попросил у Энгора еще флакон с зельем. Тот, немного ворча, достал из-за пояса свой бутылек.

— Ты что, за день решил вылечиться? Сиди в тылу, пока время есть. Орки навряд ли нападут сегодня.

— Да не, кстати, у тебя арбалет какой-нибудь есть? А то мой на мосту остался.

— Да, имеется. Из старых запасов еще. Сейчас, погоди.

Да уж, запасы богатые. Похожим арбалетом был вооружен Удар, тяжелый, габаритный, но мощный, с тугим спуском. Такие не выдавались даже паладинам, их можно было приобрести только за деньги, причем немалые. Откуда у интенданта сие произведение искусства, Мэту было неведомо, но спрашивать он не стал — давно уже привык, что Энгор может найти за день то, на поиски чего другие могут потратить всю жизнь. Говорить больше было не о чем. Да и говорить совсем не хотелось. Но чувствовалось, что напряженность, витающую в воздухе, надо как-то развеять.

— Куда это они? — Мэт заметил, что два десятка паладинов собрались у каменной лестницы на окраине полей, ведущей к ферме лендлорда. Потом они начали движение.

— А черт их знает, наверно, к Онару, сходи, посмотри, если хочешь, а мне уходить нельзя далеко.

Мэт поковылял вслед за отрядом — было интересно. Те ушли далеко вперед, не обращая внимания на шедшего за ними хромающего ополченца.

Большие поля, которыми владел Онар, пересекались двумя дорогами

Ферма Онара была самой богатой в округе. Как по доходам, так и по внешнему виду. Перед усадьбой было понастроено еще два дома, которые, судя по всему, являлись чем-то вроде хозяйственных строений. Рядом стояла мельница, несколько стогов сена, телеги. Крестьяне практически закончили уборку урожая, так что подход рыцарей остался незамеченным.

Но паладины шли по дороге, ни от кого не скрываясь. Наемники, стоявшие на страже, даже оружия не вынимали — понимали, что шансов у них нет. У главного дома усадьбы стояла целая делегация — несколько наемников, крестьяне, сам Онар.

Драться и начинать бой никто не стал. Канитель, длившаяся пару месяцев, закончена в течение пяти минут — ферма Онара под контролем короля. На это не потребовалось никаких усилий. Если бы они сделали это месяц назад, то можно было бы с чистой совестью сказать, что Хоринис под контролем короля. А теперь?

Глава 17. Сжатые сроки

Мубрак с презрением ногой отодвинул труп морра в доспехах. Рыцарь. Мертвый. Морра.

То, что произошло ночью, выбивалось из его планов. За час боя погибло больше орков, чем за все время осады. Появление созданий Белиара, вызванных бороться с последователями этого самого Белиара, вообще не укладывалось ни в какие рамки. Хош-Мор до сих пор на досуге пытался найти разгадку этого явления. Даже о гибели своего кумира Ур-Шака забыл. Да, Гранак сработал очень точно — болт вошел в основание черепа шамана, возомнившего себя спасителем народа орков. Теперь это звание, как и должность главнокомандующего, перешли к Мубраку.

Он вошел в замок. Морра, когда ухожили, подожгли здания, когда уходили, но сжечь смогли лишь одно здание — склад, в котором, судя по многочисленным обгорелым остаткам, стояло множество ящиков.

Храм лживого бога Инноса выгорел лишь изнутри — от множества книг, шкафов и толстых тканей не осталось ровным счетом ничего. Мубрак даже осматриваться внутри не стал. Было не до того.

В замке не обнаружилось вообще ничего особо ценного. Поэтому ценности для орков он в данный момент не представлял. Поэтому Мубрак лишь быстренько пробежался по укрытию морра, и вышел наружу, где его ждала армия. Фаррег работал не покладая рук, ремонтируя вместе с помощниками мост. Катапульты уже были подтащены к нему, ожидая восстановления.

Мубрак прошел к реке. Шаманы и их ученики убирали тела погибших собратьев, чтобы достойно почтить их память. Трупы морра просто скидывали в одну кучу у дальних скал на поживу падальщикам.

Сегодня утром он принял несколько важных решений и утвердил примерный план захвата Хориниса. Он был довольно прост, основной проблемой были морра-рыцари, а точнее — неизвестно было их точное местоположение. Но основные тезисы были ясны.

Большой отряд орков, в основном те, кто прибыл с материка, под командованием Оронтека, ведомый местными проводниками, через горные перевалы двинулся прямо на город. Гранак, как только орки пройдут Проход, должен осадить или взять штурмом монастырь Инноса, который стоял в центре острова. Маги представляли большую угрозу армии орков, и ночь это доказала. Посему блокировать их основное место жительства — одна из важных задач. А сам Мубрак… Сам Мубрак займется тем, что умеет очень хорошо — будет воевать с морра на их территории. Самое подходящее место для этого — огромные поля недалеко от Прохода, но была одна загвоздка — рыцари могли и не отойти, или закрыть Проход слишком большими силами. Хотя шаманы обещали помочь, но все равно военачальнику было страшновато.

Мубрак подошел к одиноко стоящему с грустным видом Хош-Мору.

— Что скажешь?

— Осень скоро кончится, — шаман вздохнул. — Скоро будет падать снег, и до этого нам надо захватить город морра.

— Ну, если получится, — Мубрак не стал гадать. — Как думаешь, сколько понадобится Оронтеку на захват?

— Это ты должен знать.

— Нет, я не знаю, как быстро он сможет пройти перевал, как долго идти от перевала до города.

— Это не очень долго. Но город морра, насколько я помню из рассказов разведчиков, имеет два выхода, а Оронтек наверняка будет штурмовать с одного.

— Он не такой глупец, — Мубрак пропустил рабочих, таскавших тяжелые бревна. — Скорее всего, морра уже заперлись, и придется снова начинать осаду.

Орки замолчали. Все это уже обговаривали, и обговаривали не раз. Ночью, утром, теперь вот днем.

К вечеру мост был достроен. Мубрак дал команду выдвигаться. Орки двинулись, разделившись на три отряда. Отряд Гранака шел позади, готовый сразу после начала боя двинуться на монастырь. В центре было огромное количество воинов, не обладающих какими-либо навыками, кроме как драться во имя Белиара и орочьего рода с шумом и излишними криками. Впереди же шли самые опытные бойцы, охотники, арбалетчики, искусные разведчики, которые могли бы действовать тихо.

Мубрак шел впереди, рядом с ним двигался Гранак. Он был в предвкушении — ему первый раз доверили такое серьезное дело, поэтому он нервничал и часто перепроверял данные ему частички информации, часто глядел в карту острова.

Катапульты, толкаемые мощными орками, медленно продвигались по крутому склону. Гранак спросил:

— Ты уверен, что мы это дотащим до монастыря? Тут довольно долго идти.

— Тебе не нужно сразу тащить их. Твоя задача — запереть выход, и держаться там до прибытия тыловых отрядом, которые и притащат эти самые катапульты.

— Может, они в городе будут больше нужны?

— Нет, на этом острове рельеф местности вообще сумасшедший, так что придется обходится своими силами.

— А если морра не захотят сдавать город?

Мубрак примолк. У него были соображения по этому поводу, но он не хотел их раскрывать раньше времени. Но Гранак — орк свой, ему можно доверять.

— Тогда зайдем на кораблях с моря. Этого они точно не выдержат.

Гранак кивнул, еще немного пошел рядом со своим командиром, потом отправился к своему отряду. Уххель был вообще далеко — он выбирал варгов, способных оказать помощь в предстоящей битве.

Катапульты остановили, едва взобрались на угор у озера. Дальше нужно идти тихо. Мубрак послал вперед своих арбалетчиков.

Передовой дозор морра арбалетчики сняли сами. Их было немного — пять морра, греющихся у костра. Где они таких понабирали? Еще одного охотника взяли живьем, и он дрожащим голосом стал что-то говорить, пришлось срочно послать за Уххелем. Тот явился примерно через полчаса и перевел, что морра у Прохода много, но большая часть из них стоит у фермы в полукилометре от выхода из Долины.

Судя по всему, командующий у морра был недалек. Или просто неопытен. Никого, даже морра-рыцарей (или тем более?), нельзя поднять, собрать и построить за те четыре минуты, пока орки пересекают пространство от Прохода до этой самой фермы. Приверженцы Белиара просто поубивают их во сне.

Впереди показалась деревянная преграда. Огромная стена, имеющая один проход посередине. Выход из Долины. Перед ней стояли трое морра-рыцарей, которые смотрели в темноту и ничего не замечали. Слепцы. За поворотом к ним подкрался огромный отряд орков, а они и носом не повели.

Мубрак дал команду начинать.

***

После сытного ужина Мэт с Энгором, который был малость в подпитии, сидели на скамье за кухней на ферме Онара. День клонился к закату, собственно, как и эпоха Робара Второго. Новости о том, что войска Хагена отступили от Прохода, настигли тылы во время приема пищи. Говорили тихо, чтобы не создавать паники. Запретили об этом говорить гражданским. Велели держать тайну.

Энгор закурил. Он вообще в последний день сдал. Его сместили с работы, вся его работа досталась какому-то другому интенданту, а он перешел в звание обычного солдата, пусть и с заслугами. И вот эти его заслуги сыграли против него. Солдаты, жившие в замке, вспомнили все случаи, когда Энгор им в чем-то отказывал, когда как-то их прижимал, не хотел идти на уступки.

Они отказывались садится с ним за один стол, прикрывать его, помогать с работой. Энгор плюнул на них, и к вечеру умудрился достать бутылку вина.

Вдобавок, с единственным, с кем Энгор еще не разругался, он решил поучить жизни, и стал рассказывать разные истории из своей жизни. К тому же, давал весьма неплохие советы, как можно разжиться снаряжением даже в голом поле. Слушать его было интересно, но за час уже как-то поднадоело.

Мэт пытался под благовидным предлогом уйти, но Энгору пришла в голову одна дурная идея:

— Чего сидишь-то? Иди, крестьянку какую-нибудь возьми, до завтра еще много времени…

— Ага, а потом меня Хаген на дереве вздернет.

— Да никого он не вздернет. Ты что, не слышал, завтра прогнозируют битву, генеральное сражение, так сказать, и мясо для бросания в бой ему нужно очень сильно.

— Ты, я смотрю, смотришь на мир с весельем.

— Я всегда весел, когда сыт, — Энгор отмахнулся. — Как все-таки насчет моей идеи?

— Да пошел ты, — беззлобно огрызнулся Мэт. Ему было не до того. Он всю ночь не мог уснуть из-за орков, которые были близко, и это чувствовалось. — Дай мне хоть поспать немного.

Энгор по-дурацки ухмыльнулся. Потом громко крикнул, обращаясь к проходящей мимо крестьянке:

— Эй, ты, подойди сюда!

Крестьянка испуганно вздрогнула, но подошла, стараясь не смотреть в глаза ополченцам. Да уж, запуганы здесь все. От последнего батрака до самого Онара.

— Приказываю тебе, молодка, скрасить сегодняшний вечер этого великого воина!

— Да ты …! — Мэт начал злиться. Нет, все же интересно, где интендант умудрился так напиться.

— Я тебе как начальник приказываю, — Энгор встал, попытался идти, но качался он сильно. — Отдыхай, Мэт, завтра последний бой, а ты…

Кто такой Мэт, он досказать не успел. Из-за угла показался Гаронд, и интендант предпочел тихо уйти куда-нибудь подальше. Крестьянка села рядом.

— Иди по своим делам, он просто пьян, как свинья, — Мэт откинулся на скамье, прикрыв глаза — ему хотелось спать. — А так-то он вполне нормальный человек.

— Он и так вполне неплох — по сравнению с наемниками. Можно, я посижу?

У нее оказался приятный голос. Мэт повернул голову. Красивая… Очень. Давно Мэт не видел девушек. Большие зеленые глаза, длинные русые волосы, заплетенные в две косы. Не крестьянка, не похожа на нее. Такие девушки должны быть как минимум дамами из Верхнего квартала… Ополченец кивком дал согласие, и стал говорить о чем-то, что значения не имело, что не было интересно ни ему, ни ей, но замолкать не хотелось.

Черт, Энгор, что ты натворил с Мэтом?! Все же нормально было, месяц в осаде просидели, всех крыс в замке сожрали, никто и подумать не мог, что его, Мэта, можно вывести из колеи так вот просто.

Звали ее Дайана. Они болтали ни о чем очень долго, крестьянку пришли звать на вечерние работы, Мэт послал зазывальщика куда подальше, потом пришел его приятель, Мэт послал и его, демонстративно обхватив девушку за плечи.

Девушка смутилась, пыталась доказать, дескать, ее завтра за это накажут, и накажут жестоко. Мэт отмахнулся, что для него было весьма странным поведением.

— Ничего с тобой не будет.

— Неет, они завтра меня за амбаром выпорют, — она начала вырываться, но, даже ослабевший после месячной осады, Мэт обладал кое-какой силой.

— Не сопротивляйся, — разум ушел от ополченца. Им руководили инстинкты.

Энгор, уже протрезвевший, пришел было, но заметив, что его приятель занят, вернулся на кухню.

Ночь была очень холодной. Не спасали даже одеяла, принесенные из лендлордских покоев. Мэт просыпался за ночь несколько раз, но ему обычно удавалось заснуть, разбудил его лишь свет, забрезживший под утро. Дайана уже давненько не спала — сказывались крестьянские привычки.

— Сколько вы будете еще здесь стоять?

— Сегодня решится все. Орки близко.

— Они уже давно близко, — она улыбнулась, глядя прямо в глаза. Как же она наивна.

— Нет, они уже в Хоринисе. И они отогнали паладинов сюда. Девушка, уходи отсюда, среди солдат поговаривают, что сегодня будет битва… И тебе здесь не место.

Дайана резко посерьезнела. Она стала выспрашивать подробности, на что Мэт говорил, что ничего толком не знает, но на самом деле он кривил душой. Он знал, что война уже проиграна, Гаронд, который стал ближе к солдатам после побега из замка, говорил об этом. Когда паладины отошли от прохода, они проиграли войну.

— Беги, дура, как можно быстрее и как можно дальше, — Мэт притянул к себе Дайану. — Возьми все, что дорого, и беги…

Раздались шаги.

— Мэт! Вставай давай, кончай нежится. — Это пришел Энгор. — Орки показались на той стороне поля! Сейчас всех поднимут, надо быть готовым. Ингмар, если что, на втором этаже дома. Я буду в отряде Гаронда, так что, если повезет, еще свидимся.

Интендант ушел.

«Вот черт», — Мэт усилием поднял себя с лежанки.

Глава 18. Битва на Онаровых полях

Морра были недалеко. Гораздо ближе, чем тогда, когда удирали из замка. Тогда быстрота морра и неорганизованность орков дали им шанс сбежать. Теперь бежать им некуда. За ними скалы. Город обложен Оронтеком. Монастырь ложного бога Инноса — Гранаком. Здесь, на самых больших полях Хориниса, решится дальнейшая судьба всех.

Мубрак сложил руки на груди и кивком дал сигнал начинать.

***

Тук-тук-тук-бум! Тук-тук-тук-бум! Орочьи барабаны давили на нервы.

Мэт оперся о стоящую телегу. Их было много, орков. Очень. Тысяча, но, скорее всего, поменьше. Чертова уйма. Они заполонили все пространство от скал слева до леса справа. Они не прятались — им это было не нужно. Их было слишком много. По прикидкам стоящего рядом паладина, их в три раза больше, чем людей.

Небольшая группа людей заняла позицию в круге камней, стоящем немного к северу от перекрестка дорог. В промежутки между каменными столбами были поставлены пустые телеги. Они прикрывали правый фланг войск Хагена. Командовал здесь паладин Ингмар, который, хоть и не был в Долине, считался ветераном и был достоин командования. Вообще диспозиция войск Хагена представлялась довольно надежной, но ее оспаривали, и со спорщиками Мэт был согласен. Правильно кто-то из паладинов в замке говорил, что Хаген полководец ни к черту.

Войска расположились в линию, тянущуюся с севера на юг. Левый фланг, прикрывающий южные подходы к ферме Онара, занимали истощенные и побитые отряды Гаронда, которые лишь немного усилили ополченцами-новичками. В центре были лучшие воины — свежие отряды, которые еще не были в бою, если не считать отступления от Прохода в Долину к ферме Онара. Здесь находился и сам Хаген. Он наивно полагал, что орки — тупые животные, и пойдут в атаку в лоб, а паладины примут удар на себя, а остальные добьют врага с фланга. Но орки — не тупые животные. Отсюда даже Мэт видел, что они сконцентрировали свои войска на юге, а не в центре. Ингмар злился и послал какого-то ополченца к Хагену, чтобы передать новые данные. Но самое печальное положение было там, где находился Мэт. Правый фланг людей — это было нечто… ужасное. Здесь были лишь Ингмар и полтора десятка наемников, занимающие ферму Секоба на севере полей. Крестьян-добровольцев, стоящих у мельницы, в расчет можно было не брать. Да и наемников, наверно, тоже. Они побегут, едва начнутся проблемы. А проблемы сейчас начнутся.

Твою же… ТУК-ТУК-ТУК-БУМ!

— УРУ-ШАКА! — закричали вдалеке.

— УРУ-ШАКА!

— К бою! К БОЮ!

Мэт стал взводить арбалет. Паладины приготовились воспользоваться своей магией. Ингмар достал из ножен меч.

Битва началась. Орки начали разгоняться. Они бежали плотной толпой, и не попасть было крайне сложно.

— Пускай!

Мэт выстрелил в надвигающихся на него орков, и стал перезаряжать арбалет. Твари падали, но их было слишком много. Где-то сзади затрубили в рожок, давая сигнал «Держаться». Ага, попробовали бы.

Ингмар отдавал команды. Без пользы. Слишком маленькое поле. Орки вот-вот доберутся до сюда. Мэт поднялся, выстрелил наугад. Снова спрятался за телегу. Со стороны орков полетели огненные шары, которые поджигали деревянные укрепления. Один паладин пал — в него попали из арбалета. Заряд. Болт на направляющую. Прицел. Выстрел. Черт! Орки совсем близко.

— МЕЧИ! К БОЮ!

Мэт положил арбалет на камень в центре круга и вынул свой меч из руды. Людей было немного, орков в разы больше.

Укрепление Ингмара рассекало волны атакующих. Но оно не интересовало орков. Они шли дальше, вдоль леса, стремясь охватить усадьбу Онара с севера. В каменный круг залетали орки, варги, их рубили паладины, ополченцы лихорадочно заряжали арбалеты, стреляли в упор, брали свои палаши, кололи наугад, падали под слепыми ударами.

Где же наемники? Где эти мрази, которым велели прикрывать паладинов и ополченцев в круге? Мимо прошел большой отряд орков. Сзади верещали раненные люди, скрежетала сталь, гудел рожок, кричали орки.

— Уру-Шака!!!

В круг впрыгнул мощный орк. Пнул Ингмара сзади, потом занес топор для добивания. Мэт зашел ему за спину и размашисто ударил твари по ногам. Паладинский меч из магической руды почти перерубил мощную конечность орка. Тот издал страшный крик, но другой паладин вогнал лезвие своего двуручника ему прямо в пасть.

Варг, варг прыгнул на спину стоящему неподалеку ополченцу, но его уже поднял Ингмар и швырнул в тварь магией. Орки прошли, но вот начала надвигаться вторая волна.

— Уходим! Уходим! К ферме!

С фермы Секоба показались наемники. Их было всего три человека. Двое стреляли оркам в спину из луков, а третий на мечах бился со скачущим вокруг группы варгом.

«И это все?» — подумал Мэт. «Как?». Их же в разы больше. Ополченцы помчались на север, убегая от орков. Пара молодых паладинов хотели было остаться, чтобы дальше воевать, но Ингмар руганью гнал их на ферму, чтобы спасти хоть кого-нибудь.

Наемники разобрались с варгом и стали помогать ополченцам, которые несли двух раненых. Мэт вогнал меч обратно в ножны и тоже бросился на помощь. Орки шли по дальнему концу поля — их было много, очень много.

Укрепления, понаставленные перед фермой, рухнули — твари прорвались внутрь. Паладины отступали. Наемник пинками загнал Мэта внутрь фермерского дома.

— Торопись, баран, а то орки нас заметят!

— Игнат, у орков вышел последний отряд! — заорал с улицы наемник помоложе.

— Быстрее, они начнут зачистку скоро, — старший из них перевернул набок сундук, попутно выбросив из него все содержимое, пошарил по полу, схватился и поднял тяжелую крышку, закрывавшую проход в подпол. — Туда, бегом!

Паладины в своих доспехах кое-как смогли протиснутся в дыру, Мэт пролетел легко.

Внизу было целое богатство — какие-то тюки, мешки, короба. Здесь хватило места всем воинам, правда, пришлось потесниться. Прохладно и тихо. А главное — безопасно. Сейчас важно, чтобы орки их не нашли по окончании битвы. А уж когда она окончится — не знал никто из находившихся здесь.

Мэта зажали в самый угол подвала, практически не давая возможности пошевелится.

Паладины сидели без движения, и лишь совсем тихо, шепотом переговаривались между собой, обсуждая, что делать дальше. Ответа не мог дать никто.

В темноте витала зловещая тишина.

***

Наемники оказались теми еще… Лорд Хаген даже слова не мог подобрать. Отсюда было видно, как они уходят в лес, а солдаты в каменном кругу, которые должны были простреливать фланги наступающих орков, теперь вступили в рукопашный бой.

Вообще, весь план Хагена летел к чертям. Он планировал массовый удар орков по центру, а эти твари перехитрили паладинов и стали атаковать по трем направлениям сразу. Правый фланг людей уже разбит, центр пока держится, но ряды дрожат под градом огненных шаров и арбалетных болтов, которые посылают шаманы и стрелки противника, а вот что слева? Чееерт! Орки без особых проблем прорвали линию обороны отряда Гаронда и ворвались со стороны гор на ферму.

— В бооой! За Инноса!

Прикрывавший тылы паладин Альбрехт со своими людьми бросился в бой. Хагену ничего не оставалось, как достать из ножен двуручный меч и повести за собой паладинов. Во дворе началась бойня.

На лорда двинулись сразу двое орков. Один из них с разбегу попытался ударить своим топором. Хаген отошел в сторону и мечом проткнул тварь насквозь. Второго закидали магическими зарядами.

Во двор вбежали варги. Одна из орочьих псин набросилась сзади на Альбрехта, тот упал в грязь.

— За Инноса!

Хаген с мечом наперевес влетел в ряды орков. Удар, удар, удар, еще удар. Обух орочьего топора помял дорогие доспехи, лорд упал на землю, его попытались добить, какой-то ополченец, засевший в доме Онара, пристрелил нападавшего из арбалета.

Хаген кое-как поднялся, ему помогли. Орки атаковали державших центр паладинов сзади, те развернулись, началась рукопашная. Вдалеке показались твари, наступавшие со стороны мельниц и фермы Секоба, из усадьбы бежали ополченцы, крестьяне, помогавшие тыловикам, даже паладины.

Хаген зарубил еще орка, но было уже понятно, что война проиграна. Паладины, те кто еще был жив, бежали. Белиаровы выродки ворвались на ферму с трех сторон.

***

Атака правым крылом прошла более-менее успешно. Орочьи знамена показались над зданием, стоящим справа, но морра еще держались в главном здании усадьбы. Мелкий отряд, державший оборону в каменном кругу, отошли в лес. Тыловые отряды орков вступили в бой с какими-то морра, трусливо бросивших своих соратников.

Мубрак уже минуты три стоял, опершись кулаками в стол, на котором лежала схема окрестностей и примерный план боя. Он не говорил. Ни слова не проронил. У него кончились резервы. В лагере осталась лишь мелочь, юные разведчики, легко раненые, старики.

— Мубрак, что случилось?

— Морра уйдут через лес слева. Туда послать некого.

Осознание собственного бессилия. Уххель подвигал челюстью. Надо было что-то делать. Добить морра надо здесь и сейчас. Пресечь отступление нечем. Разве что…

— Мубрак, я возьму варгов и оставшихся орков, и пойду туда.

— Не дури.

Мубрак помолчал. Потом снова заговорил.

— Тебя убьют. Если ты туда пойдешь. Морра больше. В лагере орков двадцать осталось. Морра в разы больше.

— Когда это ты этого боялся?

Мубрак усмехнулся.

— То я, а тебе варгов обучать. Тем более, я так языка морра и не выучил.

— Ты, я смотрю, весельчак. Кто поведет орков? Там юнцы в основном. А у меня варги.

— Ладно, — Мубрак постучал пальцами по столешнице. — Будь осторожен.

Уххель махнул рукой, призывая оставшихся в лагере следовать за ним. Достал из-за пояса Краш Панч. Подошел к стае варгов, пьющих из озера. Где ж этот вожак? Вот он.

Самый крупный варг, истинный главарь, заметив Уххеля, подбежал к дрессировщику, виляя хвостом. Рад. Варги обступили его со всех сторон. Уххель почесал за ухом практически каждому. Ох, немного у Уххеля было друзей. И варги — пожалуй, самые верные из них.

— Вперед, в лес на севере.

Орки двинулись быстрым шагом. С фермы доносились крики. Звон стали. Боевые кличи. «За Инноса!», «Уру-Шака».

Отряд быстро пробежал по полю, обогнул ферму, и вошел в лес, встретивший орков неприятной прохладой. В лесу явно ходили очень редко — не было видно ни одной тропинки, между деревьями все было завалено сучьями и шишками, которые впивались в ступни при ходьбе. Противная сырость под ногами.

Ноги путались в высокой траве, из-за растительности видно было лишь шагов на пятьдесят-семьдесят, не более. Варги бежали довольно далеко впереди, так что было видно только хвосты последних. Самое плохое будет в этом месте — налететь на мракориса.

Впереди показалось движение. Что?

Визг варга, крики. Ругательства на языке морра, магические заряды. Один варг вылетел из-за кустов, но какой-то арбалетчик подстрелил его. Животное упало и больше не подавало признаков жизни. Уххель сжал челюсти.

Морра. Много. И рыцари, и обычные. Молодые орки не справились с эмоциями и, закричав во все горло «Уру-Шака!», пошли в атаку. Глупцы. Из-за деревьев показались еще морра, рыцари стали кидать магические заряды, двое собратьев упало. Уххель спрятался за дерево, укрываясь от летящих в него арбалетных болтов. Из-за куста выскочил морра, не заметив орка. Уххель ударил его ногой в спину, морра упал, орк хотел его добить.

Ооох. В спину Уххеля попала стрела. Он упал. Еще одна — в бедро. Белиар, да она с плечиками, просто так не выдернешь. Краш Панч отлетел куда-то в сторону. Где он? Морра втроем зарубили мечами зазевавшегося орка-разведчика. Подняли упавшего соратника.

Уххель попытался отползти за дерево, но движения причиняли лишь лишнюю боль. Он закусил губу, чтобы не закричать от боли, и чтобы морра его не заметили, но было уже поздно. Бой окончен. Орки мертвы. Варги, те, что еще живы, разбежались по лесу, боясь показаться на глаза морра.

Морра-рыцарь со свежим шрамом, рассекавшим лицо, явно какой-то командир, неторопливо подошел к Уххелю. Орк уже не мог двигаться — боль растекалась по его телу, казалось, его истыкали стрелами по всему телу.

— Ну, что, орк, вы, значит, победили?

— Наверно, — ответил Уххель на языке морра.

— Надо же, по-нашему говорит, — к командиру подошел морра, вооруженный луком. — Лорд Гаронд, надо уходить, пока орки не начали нас преследовать.

— Да, я знаю, Вольф. Жаль, а так бы мы с тобой, орк, поговорили, — командир взял поудобнее свой двуручный меч. — А так…

Белиар… Морра поднял меч над головой и резким движением вонзил его в грудь орка…

Глава 19. Конец войны

Ворота в город морра были закрыты. Подъемный мост поднят примерно наполовину, решетка опущена, над воротами стоят двое арбалетчиков и следят за пространством перед городской стеной. Неплохо для такой глухомани, какой был Хоринис.

Крепостная стена города была довольно необычной. Ее межевало большое количество башен, но прохода по стенам между ними не было. Странное устройство. Довольно удобное для атакующих город. Оронтек усмехнулся. Ночная разведка вокруг города нашла огромное количество слабых мест. Того, кто строил город, нужно было повесить на столбе в тот же день. Более слабой обороны в городах морра еще поискать нужно.

Со стороны моря в стене зияла натуральная дыра. Точнее, между скалой и краем стены было пространство, которого вполне хватило бы не особо упитанному орку для того, чтобы пролезть внутрь. Стены города были низкими, без укреплений, даже без зубцов. Оронтек про себя пожалел тех, кто сидит внутри.

Оставалось невыясненным лишь одно — сколько в городе морра. Но не факт, что много — большинство из них наверняка отправились в Долину воевать с Мубраком. Но проиграют. Или выиграют. Оронтек не очень доверял полководческим способностям любимца Кана, а отход морра от замка лишь доказал это.

Сколько потеряли орков? Сотню, меньше? Все-равно, та ночь надолго отложиться в головах. Мубрак просто бездарь. Умбрак это говорил, и он прав. Зря Кан так доверяет этому… Даже языка морра не знает. Говорят, его прихвостень Уххель учил, да недоучил. Его просил, да орк отказался. А уж то, как он решил проблему с Хош-Паком… Вообще ни в какие ворота не лезет.

Так подло орки друг друга не убивают. А он убил. История с Ур-Шаком тоже темная. Как он оказался мертв, неизвестно. Точно знают, что его застрелили из арбалета. Но кто, как, когда точно — неизвестно, все были возбуждены атакой морра. Мубрак, Мубрак. Недолго тебе быть командующим.

А теперь пора заняться морра. Орки стояли у восточных ворот, спрятавшись в лесу от глаз морра-арбалетчика. Он наблюдал за лесом, хотя даже отсюда было видно, как он изредка что-то потягивает из кружки, которая стояла на парапете.

Выстрел. Арбалетчик морра упал вниз со стены. Так. Пока что все идет по плану. Орки притащили лестницы, взятые на близлежащих фермах. Лишь бы выдержали. Длины их не хватало до парапета, но это ничего. Оронтек полез первым.

Вскарабкавшись на стену, орк огляделся. Это были казармы морра. Но сейчас в них никого не было. Разве что стражник на дальнем углу. Он глядел на море и что-то насвистывал. Что ж, пусть полюбуется перед смертью.

Залезший на стену орк-арбалетчик устранил стражника. Путь на город открыт. Но сначала надо проверить, что в казармах. Оронтек тихо прокрался и заглянул внутрь. Вроде никого, где же морра? Какая разница?

Надо бы собрать побольше морра в одном месте. Оронтек приказал поджечь казармы.

Солома на подстилках и книги занялись практически моментально. Огонь распространялся весьма быстро.

Где-то вдалеке морра закричали «Пожар!» Ну что ж, ждать осталось недолго.

Морра собрались на площади быстро. Кто-то бежал с ведром воды, кто-то тащил инструмент. Они собрались на площади, тот, кто посмелее, пошел наверх, чтобы начать тушение.

Оронтек дал сигнал начинать. Орки, до того прятавшиеся по темным углам площади, атаковали со всех сторон. Началась бойня. Воинов-морра практически не было, но даже рабочий может принести много хлопот, что уж говорить про, хоть и кое-как, обученного бойца. Нужно очистить город от заразы. Оронтек пошел в самую гущу.

Началось веселье.

Оронтек отшвырнул от себя морра. Краш Варрок бил направо и налево, но удары зачастую не доходили до цели — морра слишком прыткие существа, чтобы их можно было убить с одной попытки.

Удар, в сторону отлетел воин с мечом, которым разве что мясо можно резать. Оронтек пошел дальше.

Спуск вниз. Впереди храм, даже нет, скорее какая-то часовня, вроде Аданоса. Значит, не все морра верят в Инноса, хотя, какая в сущности разница?

Слева какой-то кабак. В него с другого входа ворвались двое орков, и из двери выбежала женщина-морра. Оронтек схватил ее свободной левой рукой и всадил в нее свой Краш Варрок практически до рукоятки. Потом достал оружие.

Женщина-морра упала, истекая кровью. Оронтек довольно улыбнулся — ему нравилось. Ему нравилось убивать морра, он просто обожал. Не результат — сам процесс.

Темный узкий проход между домами. Оронтек прошел сквозь него. Так. Справа кузница, слева улица, чистая, редкость для городов морра. Белиар!

Из кузницы выскочили двое морра. Молодой и старый. Крепкие, но не бойцы. Молодого орк убил с одного удара — просто рубанул наотмашь. Старый оказался бывшим воином. По крайней мере, сумел зацепить Оронтека незаточенным мечом. Легкая рана — для орка она не представляла опасности — но все-равно неприятно. Удар ногой, морра отлетел в сторону, запнулся об чан с водой, упал. Орк с видимым удовольствием вонзил свое оружие в морра, тем самым добив его.

— Бежим! Все в Верхний квартал!

Кто это там спасается бегством? Оронтек оглянулся — слева, у южных ворот, со стороны, бежала толпа морра. Не военные. Некоторые несли раненых. Какой-то воин показывает им дорогу. Спасаются.

Морра заметил орка.

— Закрывай решетку! Орки здесь!

Трусы. Не хотят биться. Какие же они воины, если избегают битвы?! Оронтек с криком «Уру-Шака!» погнался за морра, который уже пытался скрыться за стенами какого-то отделенного от основного города квартала. Цитадель, что ли?

Решетка была уже на уровне колена. Воин морра упал на брусчатку перед ней и перекатился внутрь. Оронтек не успел его достать. За решеткой были видны испуганные и злые лица морра. Орк не мог достать их, а они не могли достать орка.

— ААААРРГГХ!

Оронтек был в бешенстве. Ну все, для тех морра, кто не успел скрыться туда, в цитадель, сегодняшняя ночь определенно станет последней.

В свете луны на Краш Варроке блеснула кровь.

***

Очередной снаряд орочьей катапульты разнес круглое витражное окно церкви, выломав часть каменной стены. Все это рухнуло внутрь церкви. Мастер Пирокар усиленно молился Инносу в зале Освящения, но это не помогало.

Орки пришли ранним утром. Их прибытия поначалу никто не заметил, так как с наружной стороны стены монастыря никого не стояло, а за работой не заметили. Беду почуяли, когда не вернулась группа, посланная в город за продовольствием. Потом пара послушников, работавших на крыше, заметили, что от места, где находится таверна Орлана, валит такой дым, что стало понятно — она горит. Парлан сразу послал четырех послушников на помощь трактирщику, но спустя несколько минут после того, как они ушли, в лесу раздались крики, вопли, потом на дальнем конце каменного моста, который соединял монастырь с остальным островом, показались орки. Сначала немного, но к полудню их количество увеличилось раза в три. Они подкатили катапульты, к ним присоединились шаманы, и теперь уже несколько часов продолжаласьбомбардировка крепости.

Сначала они пристреливались, но уже со снаряда с третьего начали попадать по монастырю. Теперь они вошли во вкус.

Погибло несколько человек, мастер Горакс был поражен каменным осколком и теперь был отнесен в подвал. Несколько магов запечатывали нижние уровни монастыря, чтобы орки не смогли прорваться в случае поражения людей. Мастер Неорас, который вчера вечером отправился в город, был уже мысленно похоронен.

Крики орков на дальней стороне моста. Снова заряжают. Ганс спрятался у двери библиотеки. Тут более-менее безопасно. У них две катапульты. Если еще остались заряды, то сейчас будет залп. И в самом деле.

Прошумев, пролет камень. Он врезался в стенку около спуска на нижние уровни монастыря, пробил ее. Она к этому времени уже пострадала от снарядов, теперь же она с шумом стала крениться и упала. Точнее упал ее участок, завалив лестницу и подняв облако пыли. Черт! Там же маги. Несколько послушников кинулись туда, но разобрать завал в данный момент не было возможно.

Ведь второй снаряд попал в дверь, и теперь в лицевой части монастыря красовалась огромная дыра. Черт…

— Защищать святыни Инноса!

Пирокар… Оставшиеся в живых маги собрались справа, ближе к библиотеке, укрываясь за стенами. Когда уже у орков закончатся камни? Или они их откалывают уже на месте.

— Уру-Шака!

Орки пошли. Послушники стали строиться во дворе в одну линию, но получалось плохо — не хватало боевого опыта. Теперь послушников может защитить лишь сошествие Инноса на землю. Но это навряд ли случится.

Бегущих тварей было много. Очень много. Они быстро пересекали мост. Маги были в ступоре — у них была отличная возможность покосить ряды противника, но они собрались у входа в церковь и громко спорили о чем-то.

Паладин Сержио пытался как-то рассудить почтенных мастеров, но понял, что это бесполезно, вынул свой меч и приготовился к бою.

Ганс отпрыгнул в сторону. Орки, орки перелезали сквозь обломки стены монастыря. Мастера швырялись в тварей магией — те падали, но упорно продолжали двигатсья вперед.

Паладин Сержио с криком «За Инноса!» бросился на тварей, сумел убить двоих, но удар меча орка в доспехах свалил воина.

— Впереед!

Послушники, вскинув свои посоха, пошли в атаку. Фанатики… Все здесь фанатики…

Ганс уклонился от удара орочьего топора, запрыгнул в комнату и залез под кровать. Тут же какой-то орк поднял укрытие послушника. Ганс ткнул железным концом посоха в коленную чашечку врага. Он завопил от боли и выронил кровать.

Ганс перекатился было в сторону, но напоролся головой на чей-то сундук. Чееерт, как же больно.

Послушник быстро встал и, слегка пошатываясь, выбежал на улицу. Маги были бессильны в ближнем бою. Они не успевали сосредоточиться для накопления магического заряда. Орки резали их как овец.

Ганс побежал было между двумя тварями, но запнулся об чей-то труп, ударившись коленом об каменную дорожку. Он больше не сможет бежать.

Орки, изрубив мастера Ультара, ворвались в церковь…

Глава 20. Холодное утро

Орки убирали трупы с улиц города. Мубрак бродил по этим улицам, рассматривая результаты штурма. Он прошел догорающие казармы, на камнях у которых в луже крови лежал стражник с арбалетным болтом в горле.

Противное зрелище…

Когда Мубрак со своим войском подошел к городу, на воротах уже стояли с довольным видом стражники-орки. Оронтек взял город морра за ночь. Оронтек — хороший воин. Оронтек достоин быть заместителем коменданта острова. Так думал Мубрак, когда увидел этих стражников.

Но едва он вошел в город, он изменил своем мнение. Оронтек просто утопил Хоринис в крови. Он потерял две трети своих бойцов, убил всех морра, даже тех, кто сдался добровольно, даже женщин-морра, даже детей, а самого его военачальник нашел, грызущим только пожаренного барана — казалось, бойня в городе его совсем не касалась, он даже тела не подумал убрать. Лишь четверть горожан спаслась от орков в цитадели, их защищали жалкие остатки воинов. Один рыцарь и шесть бойцов, из которых трое были ранены.

Мубрак, выругавшись, сам, вспомнив все, чему научился у покойного Уххеля пошел договариваться с морра. Цитадель была укреплена в разы лучше остального города. Наверняка там есть запасы еды и воды. Здесь можно застрять надолго, так что придется договариваться. К счастью, морра-рыцарь, назвавшийся лордом Андре, оказался очень адекватным морра. Он не стал ругаться и сыпать угрозами, внимательно выслушалорка, внес свои коррективы, и поднял решетку. У него было одно условие — дать уйти из города всем, кто согласен на это. В цитадели не было еды — только вода. У них были раненые, и они хотели уйти от орков.

И Мубрак отпустил их. Приказал спустить на воду лодки, которые нашли в порту, на них посадили морра, и они уплыли.

Мубрак побрел в цитадель один. Он приказал рабочим сотворить с лодками нечто такое, что они могли бы уплыть из порта, но до ближайшего берега им было бы не доплыть. Рано или поздно они пойдут ко дну. А дальше… Дальше их судьбами будет распоряжаться Белиар.

Город очищали весьма быстро — оркам помогали пленные морра. Повсюду слышался плач, крики и негромкая ругань орков. К полудню прибыла галера из Долины. Вторая осталась там на небольшой ремонт — Фаррег явно без работы не останется.

Мубрак остаток дня бродил по городу, заглядывая то туда, то сюда. У какого-то орка-шамана он выпросил огромную бутылку орочьего шнапса. Выпил и пошел в цитадель.

Там собралось множество орков, что-то непонятно горланящих. Оказалось, Хош-Мор подсуетился и собрал всех выживших морра в одном месте, чтобы определить их дальнейшую судьбу. Едва воины-стражники поприветствовали Мубрака, как морра тут же бросились к нему, поднимая руки к нему и умоляя. Чего они просили, было понятно и без их слов. Свободы, жизни, кто понаглей — работы и положения, намекая на свои таланты.

И действительно, Мубрак угадал. Даже его маленького словарного запаса хватало, чтобы понять, чего они просили. Слово «жизнь», которое Мубрак так и не научился правильно выговаривать, звучало постоянно. Они хотели жить, они умоляли на коленях не пожирать их (надо же, какие слухи ходят у морра), они хотели жить. Знали бы они, какая участь им уготовлена.

Мубрак, иногда сам, иногда с помощью переводчиков, говорил им, чтобы они собрались в городской гостинице, завтра их осмотрят и определят их судьбу.

Морра не верили тому, что их оставят в живых. Да, их оставят в живых. Но Мубрак предпочел бы смерть их будущему. Их сделают рабами. Всех. Кроме совсем непригодных для работ — их просто бросят в лесу догнивать. Из них не выйдет ничего путного. А уж где их будт использовать — это уж решат в Нордмаре. Или в Миртане? Мубрак знал, что практически все Срединное королевство под контролем орков, но точно ни в чем нельзя быть уверенным. Морра — опасный противник, что бы там ни говорили.

Сначала прошли те, кто просили просто оставить их в живых. Слова «жизнь», «свобода», «пожалуйста» — эти слова были понятны. И Мубрак отправлял их всех собраться у восточных ворот, откуда их утром проводят до места, которое еще нужно выбрать. Где-то же надо держать огромную толпу морра — на одну галеру они точно не вместятся.

Потом пришли те, кто хотели или могли предложить свои услуги оркам. Два воина, торговцы и какой-то фермер. С воинами Мубрак разобрался быстро — отправил их к Гранаку в отряд, чтобы доказали свою преданность. Торговцы тоже ушли практически сразу после того, как начали говорить. Предлагали свои услуги, товары и знакомства. Мубрак усмехнулся и послал их к восточным воротам — отныне торговать в Хоринисе будут только орки. А чего же хочет фермер?

Звали его Секоб и он оказался самым наглым — попросил, даже потребовал в свое владение все поля. Мубрак переспросил толмача, дескать, правильный ли перевод. Тот с удивленной миной кивнул.

— И с чего ты думаешь, что ты достоин владения этими полями?

— Я был заклятым врагом бывшего владельца полей — лендлорда Онара, который был лоялен паладинам и королю. И я был на стороне Белиара.

Мубрак почесал свою щетину. Столь наглой лжи он еще не слышал. Даже от ассасинов. Ему еще во время осады сообщали разведчики, что местный лендлорд враждует с городом и, соответственно, с королем.

— Я думаю, ты врешь.

— Я не вру! Я всегда был на стороне Белиара! Я молился ему в лесу по ночам, когда все…, — Секоб разволновался, чуть ли не кулаком себя по груди бил. Глупец.

— Увести. Завтра его на галеру…

Два орка-стражника подошли вплотную к стоящему морра, пальцем показали ему двигаться на выход. Тот не хотел идти, пытаясь еще что-то сказать, но стражник резко ударил того длинной палкой по ноге, морра упал, кривясь от боли. Орки утащили фермера Секоба из ратуши.

Мубрак откинулся в своем кресле.

— На сегодня, пожалуй, все. Завтра начните осмотр горожан. Все, кто способен работать, должны быть собраны… Гранак, как думаешь, где их лучше всего собрать?

Арбалетчик, герой дня, взявший монастырь морра с минимальными потерями, призадумался. Потом все же сказал:

— Думаю, склад в порту подойдет. Там нет ничего ценного, да и места вполне хватит.

— Хорошо. Ворота в город необходимо закрыть, хотя бы опустить решетку. Гранак, подыщи знающих остров орков, собери из них несколько отрядов, и найди тех, кто убил Уххеля и его отряд. Пока воины морра ходят по острову, мы не сможем быть достаточно спокойны.

Гранак кивнул.

— Если у вас больше ничего нет, все свободны. Кроме Оронтека.

Орк, который утром считал себя центром мира, сейчас пребывал в странном состоянии — взгляды других командиров избегали его, даже его солдаты куда-то скрылись, стараясь не показываться рядом со своим командиром — навряд ли они видели, чтобы Мубрак так орал на своего подчиненного.

— Кто тебя рекомендовал на должность командира?

— Умбрак. Он считает, что я достоин командовать больш…

— Все ясно, — Мубрак усмехнулся. Этого живодера знали все орки, да и многие морра тоже. Кого он мог рекомендовать, кроме как такого же мясника как он.

Оронтек заметил, что начальник замолк, решил, что можно гнуть свою линию, и заговорил.

— Ты же уже не раз видел, как умирают твои друзья, как умирают морра-граждане, Мубрак. Я понимаю, тебе сейчас не очень просто, всем сейчас не просто, так что надо собраться и перестать жалеть морра…

Мубрак поднялся с кресла.

— Оронтек, иди и занимайся делами. Отправляйся к Кану с первой же галерой, и передай ему, что Хоринис в наших руках. И… Передай, что я рекомендовал назначить тебя в охрану коммуникаций в Нордмаре. Даже если ты это «забудешь», я ему напишу, понял?

Оронтек презрительно посмотрел на Мубрака, развернулся и ушел.

Орк сел в кресло и сказал стражникам, что они свободны. Они ушли, погасив большинство огней в ратуше. Мубрак оперся об подлокотник кресла.

Где-то вдалеке шумели победители. Вчера погибло больше сотни их братьев. Они живы и они радуются. А Мубрак сидит тут, не зная, что делать…

Морозно. Утро должно выдаться очень холодным…

***

Раннее утро. Прошли первые заморозки, и задубевшая дорога радовала отсутствием луж. Пожалуй, это была единственная причина радости или хотя бы удовлетворения.

Мэт шел по пустой лесной дороге уже довольно долго. Он шел медленно, куря и часто затягиваясь. Единственное, что напоминало о его прошлом, это был меч, меч из магической руды, за которую легло несколько сотен человек.

Неделю назад он похоронил Энгора. Он пошел на ферму Онара на следующий после битвы день, чтобы добыть немного снаряжения. Люди проиграли. Во дворе лежало бесчисленное множество тел — орки, ополченцы, паладины, варги, крестьяне. Над ними летали полчища мух и ворон. Тело Энгора лежало в стороне и было практически не тронуто.

Впереди показался алтарь Инноса. Потемневший со временем, давно не видевший солнца, несколько раз оскверненный безбожниками, он стоял на повороте лесной дороги.

Мэт присел на постамент. Холодный камень грозил скорой простудой, но Мэту было без разницы.

Как там говорили паладины? «Нет ничего лучше, чем умереть в бою с именем Инноса на устах»? Похоже, они были в чем-то правы, тем парням, что лежат на Онаровых полях, сейчас лучше, чем Мэту. Или хуже? Он не знал.

Удар мертв, Энгор мертв, Бьерн мертв, Гаронд пропал, Дайана пропала… Черт, даже он пропал…

Самокрутка почти вся была уже выкурена. Мэт в последний раз затянулся, выпустил дым, и тлеющей сигаретой зажег небольшую лампадку, являющейся частью алтаря. Она зажглась, небольшой огонек осветил темное пространство вокруг.

Хорошо… Мэт снова сел на постамент, и стал бесцельно смотреть в даль, которую потихоньку закрывала странная пелена. Но, как оказалось, ничего странного и страшного.

Это падал первый снег…

Оглавление

Глава 1. Здравствуй, Миненталь

Глава 2. Земля морра

Глава 3. Тучи сгущаются

Глава 4. Перед бурей

Глава 5. Прихвостни Белиара

Глава 6. Ночной кошмар

Глава 7. Долгие серые дни, часть первая

Глава 8. Долгие серые дни. Часть вторая

Глава 9. Будни Хориниса

Глава 10. Посланник Инноса

Глава 11. Обстоятельства изменились

Глава 12. Иннос отвернулся от нас

Глава 13. Ожидание

Глава 14. Конец?

Глава 15. Побег

Глава 16. Первый день не взаперти

Глава 17. Сжатые сроки

Глава 18. Битва на Онаровых полях

Глава 19. Конец войны

Глава 20. Холодное утро