Вступительный экзамен [Анатолий Анатольевич Махавкин] (fb2) читать постранично, страница - 3

глубокой яме, оставленной, торчащими к темнеющему небу, корнями, а Барра принялся за расчёты. По всему выходило, что проход окажется стабилен лишь в пару утренних часов, но к счастью, не далее, чем в полулиге дальше по тракту.

Заночевали в яме под рухнувшим деревом. Пока старик разводил огонь, а Лесса задумчиво рассматривала звёзды, положив под голову мешок с вещами, какой-то нервный енот бегал по краю ямы и злобно шипел. Иногда зверёк поднимался на задние лапы и угрожающе размахивал передними.

— У него тут где-то нора, — заметил старик и удовлетворённо крякнул, глядя, как пламя набросилось на сухие чурбачки.

— Угу, под твоей левой ногой, — заметила девчушка, не поворачивая головы, — смотри не провались, а то придётся деревяшку вязать, как дядьке Пенну. Тот олух до сих пор хромает. Дед, а ты чё не своим колдовством костёр разводил? Слабый, видать, чародей…

Он поперхнулся, надуваясь благородным негодованием. Потом поутих, да и перед кем копья ломать: перед безграмотной пигалицей?

— Тратить магическую энергию на всякие пустяки, — он важно поднял палец к небу, — значит остаться безоружным пред ликом серьёзного противника. Это как…

Жахнуло так, что Барру отбросило прочь от ямы шагов на пятнадцать. Где-то выл, стремительно удаляясь, насмерть перепуганный енот, потрескивал пылающий клён, а в ушах оглушительно стучала кровь. Старик лежал неподвижно и неотрывно смотрел в ночное небо, пытаясь сообразить, что произошло.

На фоне перемигивающихся жёлтых точек появилась перепуганная веснушчатая физиономия в обрамлении спутанных рыжих волос. Как солнце в старых дикарских манускриптах, пришла дурацкая мысль.

— Дед, ты чего? — грязная ладонь потянулась к его лицу и старик хлопнул девчушку по пальцам, — о, живой! А я чуть не обосралась, когда ты улетел!

— Кто, говоришь, была твоя бабка? — маг закряхтел, поднимаясь, — и кто тебя этому научил?

— А я ничего и не говорила, — всё-таки пришлось воспользоваться помощью, опираясь о горячую ладошку, — ты ж не спрашивал, дед, забыл? Родители мои, мамка и папка, погибли считай в тот год, как я родилась, еле-еле успела за титьку подержаться, а бабка, Мосса-ведунья, померла три года как. Молния в неё жахнула — даже угольков не осталось.

Ведунья! Старику захотелось стукнуть себя по лбу. Как он сразу не догадался спросить: были ли у погибшей старухи потомки!

Пока они топали к месту ночлега, Барре успели поведать, про то, как бабка-ведунья пыталась учить непутёвую внучку мастерству заклятий, но всё без толку: девчушка больше мастерила кукол из веток и коры, да гоняла гусей гибкой лозиной.

Как понял старик, старательно вылавливая зёрна информации из потока словесного мусора, прорыв наступил спустя пару месяцев после смерти ведуньи. Лесса вместе с друзьями отправилась к лесному озеру, куда строго-настрого запрещали ходить из-за огромного количества бортей, привлекающих внимание медведей сластолюбцев Обычно всё сходило с рук, но не в этот раз.

Стоило им забросить самодельные удочки в покрытую зелёным налётом воду, как с ближайшего дерева, с оглушительным треском ломающихся сучьев рухнул огромный медведь с пустой гноящейся глазницей и пеной на оскаленных клыках. Встреча должна была закончиться печально, как и всегда, когда в лесу находили лишь обглоданные косточки пропавших, но не в этот раз.

Когда пятеро мальчишек и две девчонки с визгом рванули прочь, Лесса внезапно остановилась и выбросив руку перед собой, впаяла ревущему зверю огненный шар прямо в большой чёрный нос. Завизжав, не хуже испуганной детворы, мишка чесанул в другую сторону, а рыжеволосая девчонка, задумчиво оглядев дымящиеся ладони, помчалась догонять остальных.

Взрослые так и не узнали о способностях Лессы, а вот товарищи пользовались ими вовсю: сбить молнией осиное гнездо, чтобы полакомиться мёдом; рвануть огненный шар под водой и собирать оглушённую рыбу или жахнуть громом посреди стойбища степняков, чтобы спереть несколько стрел и кинжалов, пока ошалевшие кочевники носятся в поле с дикими воплями: «Гром-Шайтан! Гром-Шайтан!»

Старик задумчиво смотрел на рассказчицу, проклиная порочную практику подбирать учеников Академии исключительно среди жителей крупных селений. Вот перед ним сидит десятилетний вундеркинд, который мог бы уже четыре года как обучаться и…

Три года, как был бы мёртв, закончил он про себя и угрюмо завернулся в плащ, заваливаясь спать. Пожелать спокойной ночи рыжему чертёнку он не пожелал.

— Спокойной ночи, дед, — хмыкнула девчушка и торопливо догрызла сладкий сухарь с куском вяленого мяса, — хорошо, но мало. Дед, слыш? Спишь? Ну и ладно.

И принялась деловито шарить в рюкзаке Барры. Тот хотел возмутиться и отругать наглую морду, но не успел: уснул.

— Хочешь сделать дырку в воздухе? — все его объяснения Лесса интерпретировала именно так, — дед, а ты вчера не слишком сильно башкой приложился, когда шлёпнулся? Чёй-то я ни в единой сказке не помню про дырки в