Interbellum (СИ) [Владлен Борисович Багрянцев] (fb2) читать онлайн

Влад и мир про Владимиров: Ирландец 2 (Альтернативная история)

Написано хорошо. Но сама тема не моя. Становление мафиози! Не люблю ворьё. Вор на воре сидит и вором погоняет и о ворах книжки сочиняет! Любой вор всегда себя считает жертвой обстоятельств, мол не сам, а жизнь такая! А жизнь кругом такая, потому, что сам ты такой! С арифметикой у автора тоже всё печально, как и у ГГ. Простая задачка. Есть игроки, сдающие определённую сумму для участия в игре и получающие определённое количество фишек. Если в

подробнее ...

полуфинале на кону стояло 5000, то финалист выиграл 20 000, а в банке воры взяли чуть больше 7 тысяч. А где деньги? При этом игрок заявил, что его денег, которые надо вернуть 4000, а не на порядок меньше. Сравните с сумой полуфинала. Да уж если ГГ присутствовал на игре, то не мог знать сумму фишек для участия. ГГ полный лох.Тем более его как лоха разводят за чужие грехи, типо играл один, а отвечают свидетели. Тащить на ограбление женщину с открытым лицом? Сравним с дебилизмом террористов крокуса, которым спланировали идеально время нападения,но их заставили приехать на своей машине, стрелять с открытыми лицами, записывать на видео своих преступлений для следователя, уезжать на засвеченной машине по дальнему маршруту до границы, обеспечивая полную базу доказательств своих преступлений и все условия для поимки. Даже группу Игил организовали, взявшую на себя данное преступление. Я понимаю, что у нас народ поглупел, но не на столько же!? Если кто-то считает, что интернет не отслеживает трафик прохождения сообщения, то пусть ознакомится с протоколами данной связи. Если кто-то передаёт через чужой прокси сервер, то сравнить исходящящйю с чужого адреса с входящим на чужой адрес с вашего реального адреса технически не сложно для специалистов. Все официальные анонимные серверы и сайты "террористов" давно под контролем спецслужб, а скорей всего ими и организованы, как оффшорные зоны для лохов, поревевших в банковские тайны. А то что аффшорные зоны как правило своёй твёрдой валюты в золоте не имеют и мировой банковской сети связи - тоже. Украл, вывел рубли в доллары в оффшорную зону и ты на крючке у хозяев фантиков МВФ. Хочешь ими попользоваться - служи хозяевам МВФ. И так любой воришка или взяточник превращаеится агента МВФ. Как сейчас любят клеить ярлыки -иноогенты, а такими являются все банки в России и все, кто переводит рубли в иную валюту (вывоз капиталов и превращение фантиков МВФ в реальные деньги). Дебилизм в нашей стране зашкаливает! Например - Биткоины, являются деньгами, пока лохи готовы отдавать за них реальные деньги! Все равно, что я завтра начну в интернете толкать свои фантики, но кто мне даст без "крыши". Книги о том как отжимать деньги мне интересны с начала 90х лишь как опыт не быть жертвой. Потому я сравнительно легко отличаю схему реально рабочего развода мошенников, от выдуманного авторами. Мне конечно попадались дебилы по разводам в жизни, но они как правило сами становились жертвами своих разводов. Мошенничество = это актерское искусство на 99%, большая часть которого относится к пониманию психологии жертвы и контроля поведения. Нет универсальных способов разводов, действующих на всех. Меня как то пытались развести на деньги за вход с товаром на Казанский вокзал, а вместо этого я их с ходу огорошил, всучил им в руки груз и они добровольно бежали и грузили в пассажирский поезд за спасибо. При отходе поезда, они разве что не ржали в голос над собой с ответом на вопрос, а что это было. Всего то надо было срисовать их психопрофиль,выругаться матом, всучить им в руки сумки и крикнуть бежать за мной, не пытаясь их слушать и не давать им думать, подбадривая командами быстрей, опоздаем. А я действительно опаздывал и садился в двигающийся вагон с двумя системными блоками с мониторами. Браткам спасибо за помощь. И таких приключений у меня в Москве были почти раз в неделю до 1995 года. И не разу я никому ничего не платил и взяток не давал. Имея мозги и 2 годичный опыт нештаного КРСника, на улице всегда можно найти выход из любой ситуации. КРС - это проверка билетов и посажирского автотранспорта. Через год по реакции пассажира на вас, вы чувствуете не только безбилетника, но и примерно сколько денег у того в карманах. Вы представьте какой опыт приобретает продавец, мент или вор? При этом получив такой опыт, вы можете своей мимикой стать не видимым для опыта подобных лиц. Контролёры вас не замечают, кассиры по 3 раза пытаются вам сдать сдачу. Менты к вам не подходят, а воры не видят в вас жертву и т.д. Важен опыт работы с людьми и вы всегда увидите в толпе прохожих тех, кто ищет себе жертву. Как правило хищники друг друга не едят, если не требуется делить добычу. Строите рожу по ситуации и вас не трогают или не видят, а бывает и прогибаются под вас - опыт КРС по отъёму денег у не желающих платить разной категории людей - хороший опыт, если сумеешь вовремя бросить это адреналиновое занятие, так как развитие этой работы приводит часто к мошенничеству. Опыт хищника в меру полезен. Без меры - вас просто уничтожают конкуренты. Может по этому многие рассуждения и примеры авторов мне представляются глупостью и по жизни не работают даже на беглый взгляд на ситуацию, а это очень портит впечатление о книге. Вроде получил созвучие души читателя с ГГ, а тут ляп автора опускающий ГГ на два уровня ниже плинтуса вашего восприятия ГГ и пипец всем впечатлениям и все шишки автору.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).

DXBCKT про Дамиров: Курсант: Назад в СССР (Детективная фантастика)

Месяца 3-4 назад прочел (а вернее прослушал в аудиоверсии) данную книгу - а руки (прокомментировать ее) все никак не доходили)) Ну а вот на выходных, появилось время - за сим, я наконец-таки сподобился это сделать))

С одной стороны - казалось бы вполне «знакомая и местами изьезженная» тема (чуть не сказал - пластинка)) С другой же, именно нюансы порой позволяют отличить очередной «шаблон», от действительно интересной вещи...

В начале

подробнее ...

(терпеливого читателя) ждет некая интрига в стиле фильма «Обратная сторона Луны» (битый жизнью опер и кровавый маньяк, случайная раборка и раз!!! и ты уже в прошлом)). Далее... ОЧЕНЬ ДОЛГАЯ (и местами яб таки сказал немного нудная) инфильтрация героя (который с большим для себя удивлением узнает, что стать рядовым бойцом милиции ему просто не светит — при том что «опыта у него как у дурака махорки»))

Далее начинается (ох как) не простая инфильтрация и поиски выхода «на нужное решение». Параллельно с этим — появляется некий «криминальный Дон» местного разлива (с которым у ГГ разумеется сразу начинаются «терки»))

Вообще-то сразу хочу предупредить — если Вы ищете чего-то «светлого» в стиле «Квинт Лециний» (Королюка) или «Спортсменки, комсомолки» (Арсеньева), то «это Вам не здесь»)) Нет... определенная атмосфера того времени разумеется «имеет место быть», однако (матерая) личность ГГ мгновенно перевешивает все эти «розовые нюни в стиле — снова в школу, УРА товариСчи!!!)) ГГ же «сходу» начинает путь вверх (что впрочем все же не влечет молниеносного взлета как в Поселягинском «Дитё»)), да и описание криминального мира (того времени) преподнесено явно на уровне.

С другой же стороны, именно «данная отмороженность» позволит понравиться именно «настоящим знатокам» милицейской тематики — ее то автор раскрыл почти на отлично)) Правда меня (как и героя данной книги) немного удивила сложность выбора данной профессии (в то время) и все требуемые (к этому) «ингридиенты» (прям конкурс не на должность рядового ПэПса или опера, а вдумчивый отбор на космонавта покорителя Луны)) Впрочем — автору вероятно виднее...

В остальном — каждая новая часть напоминает «дело №» - в котором ГГ (в очередной раз) проявляет себя (приобретая авторитет и статус) решая ту или иную «задачу на повестке дня»

P.S Да и если есть выбор между аудиоверсией и книгой, советую именно аудиоверсию)) Книгу то я прочел дня за 2, а аудиоверсию слушал недели две)) А так и восприятие лучше и плотность изложения... А то прочитал так часть третью (в отсутсвии аудиоверсии на тот момент), а теперь хочу прослушать заново (уже по ней)) Но это все же - субьективно)) Как говорится — кому как))

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

DXBCKT про Стариков: Геополитика: Как это делается (Политика и дипломатия)

Вообще-то если честно, то я даже не собирался брать эту книгу... Однако - отсутствие иного выбора и низкая цена (после 3 или 4-го захода в книжный) все таки "сделали свое черное дело" и книга была куплена))

Не собирался же ее брать изначально поскольку (давным давно до этого) после прочтения одной "явно неудавшейся" книги автора, навсегда зарекся это делать... Но потом до меня все-таки дошло что (это все же) не "очередная злободневная" (читай

подробнее ...

политизированная) тема, а просто экскурс по (давным давно напрочь, забытой мной) истории... а чисто исторические книги (у автора) получались всегда отменно. Так что я окончательно решил сделать исключение и купить данную книгу (о чем я впоследствии не пожалел). И да... поначалу мне (конечно) было несколько трудновато различать все эти "Бургундии" (и прочие давным-давно забытые лимитрофы), но потом "процесс все же пошел" и книга затянула не на шутку...

Вообще - пересказывать историю можно по разному. Можно сыпать сухими фактами и заставить читателя дремать (уже) на второй странице... А можно (как автор) излагать все вмолне доступно и весьма интересно. По стилю данных хроник мне это все сдорово напомнило Гумилева, с его "от Руси, до России" (хотя это сравнение все же весьма весьма субьективно)) В общем "окончательный вердикт" таков - если Вы все же "продеретесь сквозь начало и втянетесь", книга обязательно должна Вас порадовать...

И конечно (кто-то здесь) обязательно начнет "нудный бубнеж" про: "жонглирование фактами" и почти детективный стиль подачи материала... Но на то и нужна такая подача - ибо как еще заинтересовать "в подобных веСчах", не "узколобую профессуру" (сыпящую датами и ссылками на научные труды очередного "заслуженного и всепризнанного..."), а простого и нескушенного читателя (по типу меня) который что-то документальное читает от раз к разу, да и то "по большим праздникам"?)) За сим и откланиваюсь (блин вот же прицепилось))

P.s самое забавное что читая "походу пьесы" (параллельно) совсем другую веСчь (уже художественного плана, а именно цикл "Аз есмь Софья") как ни странно - смог разобраться в данной (географии) эпохи, как раз с помощью книги тов.Старикова))

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

DXBCKT про Москаленко: Малой. Книга 3 (Боевая фантастика)

Третья часть делает еще более явный уклон в экзотерику и несмотря на все стсндартные шаблоны Eve-вселенной (базы знаний, нейросети и прочие девайсы) все сводится к очередной "ступени самосознания" и общения "в Астралях")) А уж почти каждодневные "глюки-подключения-беседы" с "проснувшейся планетой" (в виде галлюцинации - в образе симпатичной девчонки) так и вообще...))

В общем герою (лишь формально вникающему в разные железки и нейросети)

подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Влад и мир про Черепанов: Собиратель 4 (Боевая фантастика)

В принципе хорошая РПГ. Читается хорошо.Есть много нелогичности в механике условий, заданных самим же автором. Ну например: Зачем наделять мечи с поглощением душ и забыть об этом. Как у игрока вообще можно отнять душу, если после перерождении он снова с душой в своём теле игрока. Я так и не понял как ГГ не набирал опыта занимаясь ремеслом, особенно когда служба якобы только за репутацию закончилась и групповое перераспределение опыта

подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).

Все впечатления

Interbellum (СИ) [Владлен Борисович Багрянцев] (fb2) читать онлайн

[Настройки текста]

[Cбросить фильтры]

"Среди вероятностных миров, порождаемых Искаженным Миром, один в точности похож на наш мир; другой похож на наш мир во всем, кроме одной-единственной частности, третий похож на наш мир во всем, кроме двух частностей, и так далее".

Роберт Шекли, "Обмен разумов".

Глава 1.

Не пойдем сегодня на пляж.

* * * * *

Тень наполовину затопила его гигантскую чашу, но лучи заходящего солнца еще играли на треугольном антенном блоке, вознесенном высоко над нею. Там, в сплетении проводов, креплений и волноводов, затерялись две человеческие фигурки.

Артур Кларк, "Аресибо. Разговор в фокусе"

* * * * *

- Император нездоров, - сказал человек в черном мундире, опиравшийся на перила. Ему было жарко, но он терпел. Положение обязывало.

- Император был нездоров с тех пор, как я себя помню, - усмехнулась его собеседница, миниатюрная крашенная блондинка, полулежавшая в шезлонге. Из всей одежды на ней были только большие солнцезащитные очки и татуировка "LTDP" на левом предплечье. Ее мундир, пистолет и другие предметы туалета были небрежно разбросаны по соседним шезлонгам. В это время дня и недели пляж к северу от Брума, что в Северо-Западной Новой Голландии, традиционно пустовал. Не самый популярный пляж в империи, следует признать.

- Император нас всех переживет - и это вовсе не фигура речи, - продолжала девушка. - Он уже пережил всех своих детей и нескольких внуков. Черт побери, да ему же почти сто лет!

- Девяносто восемь, - уточнил собеседник. - Но в этот раз все действительно плохо. Он умирает. Речь идет о считанных днях, может быть даже о часах.

- Не морочь мне голову, - снова усмехнулась Фамке ван дер Бумен. - Будь это так, торчал бы ты здесь на пляже, так далеко от столицы - да то там от столицы - от ближайшего телефона?!

- Глупенькая, - в свою очередь усмехнулся Франц Стандер, - неважно, когда он умрет - важно, когда об этом объявят городу и миру. Не беспокойся, я буду при этом присутствовать. Без меня не обойдется, я позаботился об этом.

- Допустим, - пожала плечами Фамке. - Я-то здесь причем? Жалко, конечно, старика, но он хорошо пожил. Закопаем гроб, трижды выстрелим в небо, поплачем, будем жить дальше. Разве не так?

- Я знал, что наш разговор примерно так и будет выглядеть, - тяжело вздохнул капитан Стандер, - но не до такой же степени! Ты способна быть серьезной хотя бы две минуты подряд?

- Нет, - честно призналась Фамке. - Но ты первый начал.

- Хорошо, - у Франца не было сил спорить, он даже расстегнул верхнюю пуговицу мундира. - Император умрет - кто займет его место?

Фамке ответила не сразу. То есть вообще не ответила. Стандер не мог видеть ее глаз по другую сторону темных зеркал, но был готов поспорить, что они в кои-то веки погрузились в состояние, известное как "задумчивость".

- Вот именно, лейтенант! - продолжал Франц Стандер. - Кто? Спроси первого встречного гражданина (который умеет читать, разумеется) - и он тебе тут же ответит, кто является наследником Германии, Австрии или там Британской Империи (пусть даже от нее осталось одно название). А кто является наследником нашей империи? Кто?!

- Я пытаюсь вспомнить, но это мне не удается, - с удивительной откровенностью призналась Фамке. - Что гласит закон? Салическое право у нас на востоке никогда не действовало, верно?

- Верно, - кивнул Стандер. - Оно и на западе больше не действует...

- Неважно, - перебила его собеседница. - Значит, старший отпрыск нынешнего монарха любого пола. Эээ... Принц Фредерик?

- Покоится в мире, вот уже два с чем-то года, - напомнил Франц. - Сама же сказала - старик пережил всех своих детей. Другие предложения будут?

- Старший сын или дочь Фредерика? - задумалась Фамке.

- Принцесса Элеонора, покоится в мире, - поведал Стандер. - Двадцать шесть с лишним лет. Умерла при родах.

- А, ну так с этого надо было начинать, - кивнула Фамке. - Значит, старший сын Элеоноры. Принц Альберт. Подумать только, разгильдяй Альберт станет нашим императором! Куда катится этот мир?!

- Альберт? Ты уверена? - поморщился Франц Стандер. - Подумай еще раз.

- Черт побери, - только и сказала Фамке.

- Вот именно, - в который раз повторил Франц. - Альберт и Юлиана, близнецы.

- Близнецы, - согласно повторила девушка. - Но если я правильно помню уроки биологии, - глупо хихикнула она, - кто-то должен был выбраться на свет первым...

- Да если бы все было так просто, разве я стал бы затевать этот разговор?! - взорвался Франц. - Да, кто-то должен был родиться первым. И стать нашим новым монархом, согласно законам и конституции. Но кто? Никто этого не знает, никто! Мать умерла при родах, врачи и акушерки - все умерли и не оставили мемуаров, отец умер и никому об этом не рассказывал.

- Император?

- Его уже не спросишь, - нахмурился Франц. - Да, он еще жив... или был жив несколько часов назад, когда я оторвался от телефона, но уже давно не разговаривает и вряд ли что-то соображает.

- Юлиана ненавидит Альберта, - заметила Фамке.

- Да, и это взаимно, - кивнул Франц. - Кстати, почему?

- Черт побери, и этого никто не знает, - пожала плечами юфрау ван дер Бумен. - Что-то из незапамятных времен. Кто-то у кого-то игрушку отобрал... "Раз Труляля и Траляля решили вздуть друг дружку..."

- Неважно; важен сам факт, что ненавидят, - напомнил Стандер. - Так что шансы на мирное соглашение стремятся к нулю. Поэтому через пять минут после смерти императора - через пять минут после того, как об этом сообщат городу и миру - нас ждет династический кризис.

- Ну и что? - развела руками Фамке. - Черт побери, двадцатый век на дворе! У нас конституционная монархия! Сенат, парламент, ответственное правительство и премьер-министр - даже несколько премьер-министров! Может, ну их к дьяволу? Да здравствует республика!!! Давно пора. Уверяю тебя, большинство граждан даже не заметят разницы!

- Граждане - не заметят, - охотно согласился Франц. - А подданные? Вассалы и протектораты? Австралийцы, маори, малайцы, кхмеры, японцы и тысячи других? Что они скажут?

- Из всего этого списка только японцы что-то значат, - ухмыльнулась Фамке. - На всех остальных можно наплевать.

- Японцы - и этого более чем достаточно, - заметил Стандер. - Как думаешь, захотят они променять бога-императора на три сотни сенаторов и представителей?

- То есть на три сотни богов? - хихикнула Фамке. - Да эти язычники только рады будут!..

- Очень смешно, - вздохнул Стандер. - А уж как будут рады наши многочисленные враги и наши так называемые друзья и союзники! Особенно сейчас, когда мы ведем четыре войны...

- Восемь, - перебила его Фамке.

- ???

- Ты что, считать разучился? - поразилась она. - Восемь. Мексика, Италия, Аравия, Абиссиния, Индия, Вьетнам, Филиппины и Китай. Я ничего не пропустила? Восемь войн.

- Аравия и Абиссиния - это одна война, - возразил Франц, - в Мексике работают гвианцы, наших там почти нет...

- Две японские дивизии, - возразила Фамке. - Это наши.

- Хорошо, - не стал спорить Стандер. - Но Вьетнам? Филиппины?!

- Через меня проходят все сводки, забыл? - поджала губы собеседница. - На прошлой неделе мы потеряли на Филиппинах одиннадцать человек, а в Индокитае - шесть. Это война.

- Тем более, - кивнул Франц. - Восемь войн. Слава богу, мы больше воюем в Испании...

- Потому что проиграли эту войну, - напомнила Фамке.

- ...и на Тиморе.

- О! - просияла она. - Как я могла забыть! Тимор! Величайшая победа белголландского оружия - не прошло и двадцати лет. Там остался хоть кто-то, говорящий по-португальски?

- По-португальски сегодня говорят только в аду и в Лиссабоне, - отозвался Франц.

- Невелика разница, - заметила Фамке. - Итак, осталось всего восемь войн...

- Именно поэтому сейчас не время отказываться от монархии, - объявил Стандер. - Если солдаты начнут кричать "Републик банзай!", мы можем проиграть еще несколько войн. Особенно японские солдаты.

- Дьявол, ведь он лично участвовал в подавлении самурайского мятежа! - вспомнила Фамке. - В каком веке это было?!

- Точно не помню, но ближе к каменному, чем к двадцатому, - хохотнул Стандер. - Черт побери, это заразно.

- Бери пример с меня, - важно кивнула девушка, - смотри на мир проще - и он будет лежать у твоих ног.

- Ты способна быть серьезной хотя бы две минуты подряд? Ах, да, я уже спрашивал...

- Мне поздно менять характер, я слишком стара для этого, - грустно вздохнула Фамке.

- Мне бы твои годы, - хмыкнул Стандер.

- Ты всего на год старше, - напомнила Фамке. - Но речь не о тебе. Должен же быть какой-то выход. Соправители? Как в старые добрые времена?

- Они ненавидят друг друга, - напомнил Франц.

- Можно убить обоих, - самым невинным тоном предложила Фамке. - Пригласим на трон какого-нибудь германского принца. Все так делают. Или еще лучше - испанца. Даже гимн менять не придется. "Так знай, король испанский - тебе лишь я служу", - запела она, откровенно фальшивя. - Можно провозгласить императрицей меня. Перебить придется многих, но оно того стоит. Я только забыла, какой у меня номер в очереди на престол. Шестидесятый или семидесятый...

- Шестьдесят девятый, - не удержался Франц.

- Скорей всего, - охотно кивнула Фамке. - Определенно, мой любимый номер. М-да, дело дрянь. Даже мне будет обидно, если величайшая империя всех времен и народов, простоявшая тысячи лет...

- "Величайшая"? "Тысячи лет"?! - переспросил Стандер. - Фамке, ты не на митинге! Что ты сегодня курила?!

- Когда я говорю "величайшая", то вовсе не имею в виду размеры, - уточнила Фамке. - Что же касается "тысячи лет", то японцы примерно так и считают. Как и наши радикалы из партии "Ура-Линда", - хихикнула она. - Тебе какая версия больше нравится? Гм. На чем я остановилась? Ах, да. Величайшая, тысячи лет, демоны в преисподней -- и все это держится на одном человеке?!

Все, все - на короля! За жизнь, за душу,

За жен, и за детей, и за долги,

И за грехи - за все король в ответе!

- продекламировала Фамке. - Двадцатый век на дворе! Австрия не погибла после смерти Франца-Иосифа, Британская империя пережила королеву Викторию...

- Пережила, на несколько лет, - напомнил Франц. - Дурные примеры заразительны.

- Будет обидно, - повторила Фамке. - С другой стороны, если империя держится на одном полумертвом парализованном старике - туда ей и дорога.

- Ты как-то слишком легко готова сдаться, - заметил Стандер. - Неужели ты забыла все, чему тебе учили на курсе "De administrando imperio"?

- Нет, конечно, - пожала плечами Фамке. - Главный тезис я помню слишком хорошо, во всем его великолепии и бесполезности. "Если в чем-то не уверен - черпай из древних римлян". Например, что скажут армия. сенат и народ?

- У нас много армий и народов, - пробормотал Франц. - Да и сенатов, если вспомнить, тоже...

- Вот именно, - кивнула Фамке. - Римляне откровенно устарели.

Солнце над миром тем временем откровенно клонилось к закату.

- Мы можем успеть, - внезапно произнесла Фамке. - Достань мне самолет - не билет, а самолет - и мы можем успеть.

- Куда? - не сразу понял Франц Стандер.

- Как будто сам не знаешь, - рассмеялась юфрау ван дер Бумен. - Вперед, солдат, нас ждут великие дела!

================

-

Глава 2.

Читай устав - клянись на этой книге

* * * * *

"- Я Шон фон Ардин, побывал почти во всех крупных войнах Галактики, не считая мелких передряг.

- Последнее воинское звание?

- Джевальдер армии графа Ганимедского".

Роберт Шекли, "Обмен разумов"

"Генерал сказал мне, что его родину зовут Гватемала, что это самое великое государство, какое когда-либо омывал океан. В глазах у него были слезы, и время от времени он повторял:

- А, сильные, здоровые, смелые люди! Вот что нужно моей родине!"

О.Генри, "Короли и капуста".

* * * * *

- Зачем вы здесь? - спросил человек по ту сторону стола.

С некоторых пор подобные разговоры откровенно утомляли Джека Спринга. Он хочет помочь этим людям, а они устраивают ему бесконечные нелепые допросы. Удивительная черная неблагодарность!

- Зачем вы здесь? - повторил китаец. На первый взгляд, ему не было и тридцати, если Джек что-то понимал в китайцах. Невероятно высокий - почти два метра - и склонный к ранней полноте. Потомственный аристократ, скорей всего. По-английски он говорил без малейшего акцента, если быть совсем точным - с акцентом уроженца Оксфорда. Или Кембриджа, один черт. Хорошо откормленный и в жизни не поднимавший ничего тяжелее авторучки. Костюм - последняя парижская мода. В лучшие годы Джеку Спрингу пришлось бы работать минимум полгода, чтобы приобрести такой костюм. "Тебя бы на фронт, - зло подумал Джек, - долго не протянешь. Отличная мишень". И вместо этого человека я буду сражаться, пока он будет сидеть в тылу и морочить голову таким, как я?!

- У меня сложилось впечатление, что ваш народ сражается за правое дело, - монотонно проговорил Спринг. - Я не мог остаться в стороне.

- Вы уверены? - тут же спросил китаец.

- В чем? - откровенно не понял Джек. - Что собираюсь сражаться за правое дело?

- Что не можете остаться в стороне? - ответил китаец. - Или что правильно выбрали сторону? Знаете, на той стороне гораздо лучше платят.

"Неудивительно, - мысленно усмехнулся Джек, - на этой стороне все деньги были потрачены на твой костюм".

- Я приехал сюда не ради денег, - поведал Спринг.

- Вы в этом уверены? - повторил китаец.

"Черт побери, вот теперь он меня окончательно разозлил".

- Послушай, ты, толстомордый червяк... - начал было Джек.

- Вы хотели сказать - "желтомордый", - невозмутимо отозвался собседник. - С этого надо было начинать. Все вы одинаковы.

- "Вы"? - машинально переспросил Спринг.

- Да, все вы, - кивнул китаец. - Все, кто нас когда-либо ограбил или оскорбил. Англичане, отобравшие у нас Гонконг. Португальцы, укравшие у нас Макао. Русские, захватившие северо-восток. Французы, оккупанты Аннама. Белголландцы, отколовшие Тайвань. Маньчжуры, корейцы и монголы...

- Я американец, - поспешил уточнить Джек. - Не припоминаю, что бы мы у вас что-нибудь украли или отобрали...

- Значит, рано или поздно попробуете, - пожал плечами китаец. - Это неизбежно.

- Пусть так, - Джек устал спорить, - но до тех пор вы не станете возражать, если я немножко повоюю на вашей стороне? Как фельдмаршал Гордон или генерал Хеллборн?

- А у вас имеется боевой опыт? - китаец изобразил вежливый интерес.

"С этого надо было начинать!!!"

- Да, - кивнул Спринг. - Я воевал в Испании на стороне республиканцев, потом в Италии против фашистов, в Аравии и Эфиопии против белголландцев

- Тогда почему вы здесь? - перебил его собеседник.

- Простите?.. - недоуменно моргнул Джек.

- Почему вы решили сменить Испанию на Китай? - пожал плечами китаец.

- Вообще-то мы выиграли войну в Испании, - развел руками Джек. - Что же касается Эфиопии, то я там слишком примелькался. Понимаете, белый человек в африканской армии...

- А в Китае, значит, вы собираетесь незаметно раствориться среди местного населения, - усмехнулся собеседник.

- Вы меня неправильно поняли... - возразил было Спринг.

- Это неважно, - отмахнулся китаец. - Надеюсь, вы все правильно понимаете. Понимаете, на что идете. Жаль, что вас убьют.

- Простите?.. - привстал Джек.

- Я сказал - "будет жаль, если вас убьют", - не моргнув глазом произнес китаец. - Искренне надеюсь, что вы доживете до нашей общей неизбежной победы. Добро пожаловать в Добровольную Революционную Армию Китая, мистер Спринг! Вы нам определенно подходите. Нам нужны такие отважные и опытные люди, как вы. О! Простите мои манеры, я не представился. Меня зовут Веллингтон Чжоу, я комиссар Кантонской бригады, в которой вам и предстоит служить. Корабль ждет в порту, мы отправляемся через несколько часов. Время не терпит. Вместе мы защитим древнюю китайскую цивилизацию от северных и заморских варваров!

- Аминь, - только и ответил Джек Спринг. Он устал, чертовски устал.

_______________

-

Глава 3 (часть 1)

Strong women of color in positions of power.

* * * * *

"Она была из старинного королевского рода, потомок первых правителей ангьяр, однако семья ее обеднела, и в наследство Семли досталось лишь золото прекрасных волос, сиявших ясным немеркнущим светом".

Урсула Ле Гуин, "Планета Роканнона".

* * * * *

- А теперь исчезни, - прошипела Фамке ван дер Бумен. - Нас не должны видеть вместе.

В кои-то веки Франц Стандер не стал спорить и охотно подчинился. Старый добрый Франц - он всегда был готов поставить интереса дела выше личных обид и амбиций. Поэтому Фамке его любила и презирала одновременно. У нее не было другого выхода.

В настоящее время Фамке стояла на пороге одного из залов вице-королевского дворца в Бандунге. Дворец был совсем новый - как и новая столица Белголландской Индонезии. Вице-королевский двор перебрался сюда всего несколько лет назад - и стал еще более провинциальным, чем прежде. Впрочем, юфрау ван дер Бумен, сама бывшая родом из глубочайшей провинции, не придавала этому незначительному факту никакого значения. Не за этим она сюда пришла.

Это был неофициальный прием, поэтому все дамы были в вечерних платьях. Кавалеров было в несколько раз меньше - ничего не поделаешь, восемь одновременных войн давали о себе знать - поэтому каждый привлекал внимание.

- Кто этот высокий суровый блондин? - спросила Фамке у своей старой подруги, Виктории Брук. - Вон там, в левом углу, столб подпирает.

Виктория, наследственная принцесса королевства Саравак, не менее высокая и суровая блондинка (старая английская кровь), ответила не сразу:

- Этот?.. Нас не представляли, но где-то я его видела... А! Джейсон ван Хельсинг. Еще один герой Эфиопии.

- Еще один сбитый летчик? - ухмыльнулась Фамке. - Куда катится империя?!

- Тебе лучше знать, - равнодушно пожала плечами Виктория. - Нет, он не летчик. Морской пехотинец вроде бы. Впрочем, не менее великий герой, чем твой кузен Маркус. Его конвой попал в засаду, и из целого батальона уцелел только он один. Вот такие у вас теперь герои. Где те железные люди в стальных кораблях, которые завоевали царство моего отца двадцать лет назад? - фальшиво вздохнула наследница Кошачьего Города.

- Заржавели, - в свою очередь вздохнула Фамке. - Ну что, пойдем? Хочу полюбоваться на новых подружек Юлианы.

Виктория согласно кивнула и увлекла ее за собой.

Принцесса Юлиана скрывалась где-то в глубине дворца. У нее были на то особые причины. С некоторых пор она не любила показываться на публике.

Типичная наследница древней династии Оранж-Нассау, у которой на лице и теле были тщательно прорисованы сотни лет непрерывного инцеста и неизбежного вырождения. Плоская грудь, широкие монгольские скулы (наследство от бабушки по материнской линии), раскосые глаза, сделавшие бы честь любой уроженке Японии или Китая, волосы цвета морской травы, далее везде. Как-то раз в одном из европейских отелей принцессе дали на чай, приняв ее зас туземную служанку. С тех пор Юлиана старалась не показываться не только на публике, но и в Европе. Но свою троюродную кузину Фамке она всегда была рада видеть - по какому-то нелепому капризу текущей моды рыжая веснусшачатая юголландская коротышка считалась даже меньшей красавицей, чем Юлиана.

- Какими судьбами? - поинтересовалась Юлиана, заключая дальнюю родственницу в объятия.

- Проездом, - Фамке была сама лаконичность. - Представишь меня своим гостям?

Гости - вернее, исключительно гостьи - оккупировали почти все кресла и кушетки маленькой комнаты, обставленной в каком-то модном колониальном (то есть очень провинциальном) стиле. Но комната была очень маленькая, поэтому гостей было немного. Тем не менее, абсолютное большинство лиц Фамке видела впервые в жизни. Все дамы были молоды - двадцать с небольшим максимум, но далеко не прекрасны.

- Со Стефани вы, разумеется, знакомы, - начала Юлиана.

- Привет, Стефани, - небрежно кивнула Фамке, и получила в ответ столь же холодный кивок. "Интересно, она здесь случайно оказалась или ее тоже Франц подослал?" - ревниво подумала Фамке. Бластер-лейтенант Стефани Гислидоттир служила где-то в том же министерстве, что и люггер-капитан Стандер. "Чертова евразийская полукровка!" Еще одна не-красавица. Смешение исландской и малайской крови не пошло ей на пользу. Голубые глаза и рыжие волосы (снова рыжие!) почему-то удивительно плохо сочетались с кофейной кожей. Неудивительно, что ее охотно принимают при этом дворе.

- Это леди Ешико Кавашима, из Японии, - представила Юлиана черноглазую азиатку. - Она, как и ты, служит в авиации, в японском вспомогательном корпусе. Приехала на Яву на испытания какого-то нового гидроплана.

"Кавашима?" Фамке хоть и родилась в Юголландии, но всю сознательную жизнь провела на востоке. Ее невозможно было провести. "Она такая же японка, как и я". Китаянка, скорей всего, при этом северная, а не южная. И никаких гидропланов на Яве в эти дни не испытывают, я бы об этом знала. Интересно, кто она такая на самом деле и что здесь делает?

- Госпожа Дора Шварц, прибыла к нам из Германии. Она, как и ты, здесь проездом. Служит в германском министерстве иностранных дел, и через несколько дней отправляется в Корею.

"Из Германии? Скорее, из Циндао". Еще одна полукровка. Знакомая история. Папа-тевтонец, мама-китаянка, восточная экзотика, запретная страсть. Получила образование в Европе и теперь возвращается в родные края - в метрополии Кайзеррайха ей карьеры не сделать. Там и для чистокровных арийцев хлебных мест не хватает.

- Мисс Вирджиния Вульф, еще один дипломат, - продолжала Юлиана. - Служит в американском консульстве.

Фамке не стала уточнять, в каком именно американском консульстве - и так понятно, что в конфедеративном. Черт побери, еще одна рыжая. И, разумеется, некрасивая. Худая и длинная, как палка. Вульф, Вульф... Случайно не дочка чрезвычайного и полномочного посла Конфедерации мистера Авраама Вульфа? Скорей всего.

- Мисс Патриция Бладфильд, из Нового Альбиона. Практически твоя соотечественница. Работает в батавском отделении Красного Креста.

В эти дни у нее должно быть много работы - восемь войн, как никак, а есть еще войны, в которых Империя ухитряется не участвовать. Как ни странно, альбионская блондинка была почти похожа на красавицу - если бы только не эта чудовищная заполярная бледность. Даже в Юголландии такой цвет кожи не каждый день увидишь. Интересно, как давно она в Индонезии, если даже загореть не успела? И как тяжело она работает?..

- Last but not least, - да, Юлиана говорила по-английски - скорей всего, не все гостьи владели стандартными имперскими диалектами вроде бхаса или австраланса, - ее высочество принцесса Густи Кандженг Рату Бендара, наследница престола султаната Джокьякарта.

- Можно просто Бендоро, - сказала индонезийка, - очень рада познакомиться с вами, Фамке. Много о вас наслышана.

О, а вот эта действительно красавица. Впрочем, она всего лишь черноволосая кофейная туземка. Промежуточное звено эволюции между между гномами острова Флорес и белголландскими викингами. Похоже, Юлиана приютила ее из жалости.

- Взаимно, Ваше Высочество, - Фамке старательно изобразила книксен. - Надеюсь, только хорошее.

В своем углу демонстративно фыркнула Стефани. Маленькая дикарка! Никакого понятия о манерах.

- Да-да, конечно, - поспешно заговорила Юлиана, - а разве могло быть иначе? Скоро нам попадут чай, я уже распорядилась.

- В такую жару? - возмутилась Фамке. - Даже у нас в Юголландии...

- ...и апельсиновый сок, - столь же поспешно добавила Юлиана. - Партию в карты, дамы?

Дамы не возражали.

- На что играть будем? - немедленно загорелась Фамке. - Некоторые из нас могли бы поставить на кон целое царство - или хотя бы половину царства.

- У меня есть маленький домик в Циндао, - немедленно похвасталась Дора Шварц.

"Циндао, разумеется, это было слишком очевидно".

- У меня есть замок на границе с Новым Альбионом, - небрежно поведала Фамке. - Строго говоря, это пещера среди ледников. Однако в ближайшие несколько миллионов лет они не растают. Надежное вложение.

- Не могу не согласиться, - подала голос альбионка Патриция. - Приобретайте недвижимость в наших краях, дамы - не прогадаете.

- Аминь, - кивнула Фамке. - Но мне бы хотелось вернуться к царствам...

Ей очень хотелось услышать, что скажет по этому поводу Юлиана. Но потенциальная императрица пока что хранила молчание.

- Отец отыскал мне нового жениха, - пожаловалась Виктория Брук. - Он называет это перспективным династическим браком. Я должна выполнить свой долг перед королевством и все такое. Поэтому я и сбежала в Бандунг.

- Я вижу, на что ты намекаешь, - кивнула Фамке. - Здесь можно найти куда более выгодную партию.

- О чем ты? - удивилась Виктория.

- Не о чем, а о ком, - охотно пояснила юфрау ван дер Бумен. - Ты могла бы жениться на Юлиане. Подумай только, союз двух великих династий, окончательное слияние Саравака и Империи, блестящая уния...

К счастью, чай еще не принесли, поэтому половина присутствующих дам всего лишь поперхнулись воздухом.

- А разве так можно? - растерянно улыбнулась индонезийка Бендоро. - Я имею в виду -жениться. Разумеется, это прекрасный способ приготовить себя к супружеской жизни, раз уж нужно хранить девственность до свадьбы, но жениться на другой девушке...

На этом самом месте воздухом поперхнулась вторая половина гостей.

"Ай да "кофейница"! - восхитилась Фамке. - Так вот что именно называли в средневековой Европе "магометанским развратом"! Ну не султанские гаремы же в самом деле?!"

- Конечно, я стараюсь следить за последними новостями из Европы, - продолжала леди Бендоро, - но про такое не слышала. Вроде бы даже самые радикальные суфражистки не настаивали...

- Нет, не настаивали, - опомнилась Юлиана. - Но я сейчас распоряжусь...

- Прямо сейчас? - демонстративно ужаснулась Фамке. - Может, после коронации? И не сразу - пусть это будет второй или третий указ. Первым делом стоит объявить амнистию, граждане это любят...

- Я прямо сейчас распоряжусь принести карты, - густо покраснела Юлиана, в свою очередь демонстративно игнорируя тему коронации.

- Ладно, - кивнула Фамке, - так или иначе, проигрывать в карты наследственные владения - дурной тон. Но я могу поставить свой самолет. "Фоккер-Нимфа-Марина", последняя модель, моноплан, с откидным верхом.

- У меня почти такой же, - оживилась "японка" Кавашима. - Модель тридцать четвертого года, биплан. Я поставила на него двигатель от Цеппелина.

"По крайней мере, она действительно имеет отношение к авиации. Такое просто невозможно придумать".

_______________

Глава 3 (окончание).

* * * * *

- А вот и чай!!! - воскликнула Юлиана голосом узника, которому только что сообщили, что его не расстреляют на рассвете.

Дальнейший разговор откровенно не клеился. Неоднократные попытки Фамке свести разговор к династическим вопросам упорно игнорировались. На первый взгляд, Юлиана не желала вести подобные разговоры при свидетелях, тем более иностранных. Но скорей всего, она вообще не желала вести подобные разговоры - потому как неоднократные попытки Фамке остаться с ней наедине игнорировались столь же решительно.

Весьма разочарованная Фамке на каком-то этапе ускользнула из гостеприимного дворца и присоединилась к Францу Стандеру, который ждал ее снаружи в машине.

- Что тебе удалось разузнать? - без лишних предисловий поинтересовался он.

- Ничего особенного, - пожала плечами Фамке и добросовестно перечислила гостей принцессы.

Франц схватился за голову.

- Поздравляю, тебе удалось покинуть живой и невредимой величайшее змеиное гнездо в истории! Ты вообще знаешь, кто все эти люди?! Эта Вирджиния - американская шпионка, Патриция - альбионская шпионка, леди Кавашима работает на маньчжурскую разведку, ну и так далее. Даже Дора Шварц здесь! Пошла по стопам своей матери.

- Кто ее мать? - равнодушна уточнила Фамке.

- Генерал Берта Шварц, - охотно поведал Стандер. - Известная также как "Мать Драконов".

- Ее мать - немка? - удивилась Фамке. - А я-то думала, что наоборот! А отец ее кто?

- Да ты совсем темная! - возмутился собеседник. - Генерал Сунь Лижэнь, он же "Роммель Востока". Стыдно не знать.

- Прости, что не слежу за желтой прессой и дворцовыми сплетнями, - развела руками Фамке. - Это по твоей части. Кстати, Стефани тоже была там. Она что, больше на тебя не работает?

- Они не просто так собрались у Юлианы, - Франц не поспешил ответить на заданный вопрос и принялся размышлять о чем-то своем. - Очевидно, принцесса решила заранее заручиться поддержкой иностранных держав и ключевых вассалов... Черт побери, кругом измена. Она не должна была знать о состоянии императора.

- Не исключено, что она знает о состоянии императора больше, чем ты, - насмешливо предположила Фамке.

- Все может быть, - охотно согласился Франц. - Поэтому мы должны поторопиться!

- Куда теперь? - спросила Фамке.

Стандер не успел ответить. В этот самый момент полупустынная улица у ворот вице-королевского дворца внезапно ожила. Высокие железные ворота распахнулись и принялись выплевывать один черный автомобиль за другим.

- Черт побери, началось! - воскликнул Франц и в свою очередь утопил педаль газа до упора.

Этой ночью им спать не пришлось. Нет, ничего непристойного. Только бесконечные телефонные звонки и метания по ночному городу.

Без пяти восемь утра следующего дня Франц Стандер присоединился к Фамке в маленьком, но популярном бистро в дипломатическом квартале Бандунга. Прежде чем устроиться за столом, он попросил владельца включить радио на полную громкость.

- Юлиана исчезла в неизвестном направлении, - поведал Франц, опустившись на стул. - Говорят, Викторию Брук видели вместе с ней. Больше того, они покинули аэропорт Бандунга на борту "ВВС Саравака номер 1". Говорят.

- Мало ли чего говорят, - зевнула Фамке. - Хотя, все может быть. Не исключено, что моя идея глубоко запала им в душу...

- Какая идея? - насторожился Стандер.

- Я предложила им пожениться! - хихикнула Фамке.

- Я должен был догадаться, - скорчил гримасу Франц. - Даже сейчас ты не можешь удержаться от своих глупых шуток...

- Чем этот день отличается от любого другого? - развела руками Фамке.

- Сейчас узнаешь, - пообещал Стандер. - Вот, начинается!

- Wilhelmus van Nassouwe

Ben ick van Duytschen bloet,

Den Vaderlant getrouwe

Blyf ick tot in den doet!!!! - завопил динамик. - Внимание, в эфире Имперское национальное радио, и мы передаем важное правительственное сообщение. Сограждане и добрые подданные! Нас постигла тяжелая утрата и страшная трагедия! На девяносто девятом году жизни скончался наш возлюбленный император, отец отечества и спаситель империи, Виллем из дома Нассау, да упокоится он в мире. Согласно законам и традициям государства принц Альберт Нассау, правнук императора и его законный наследник, займет трон и возглавит нашу великую империю! Император умер - да здравствует император! Кайзер банзай!!! К сожалению, это не единственная беда, которая пришла сегодня в наш дом. Принцесса Юлиана, младшая сестра принца Альберта, любимая правнучка кайзера, спешившая на похороны своего прадеда, трагически погибла. Самолет, на борту которого находилась принцесса, упал в океан к северу от Новой Голландии. Выживших не было. Да упокоятся они в мире! И помните, что эти тяжелые испытания только...

В этот самый момент чересчур восторженные вопли диктора первало странное шипение, а потом из динамика заговорил другой голос, женский, с легким ниппонским акцентом:

- Граждане и подданные Империи! Говорит радиостанция "Голос верности" из Токио. Слушайте, слушайте! К оружию! За нашу и вашу свободу! Долой предателя и узурпатора Альберта! Знайте, что его злодейские планы потерпели полный крах! Принцесса Юлиана, наша добрая госпожа и законная наследница покойного кайзера, благополучно прибыла в Японию. Несколько часов назад самолет с принцессой на борту благополучно приземлился в Токио. Верноподданные сыны и дочери Ямато готовы присягнуть своей новой и законной императрице! Долой тирана! Силой вечного неба имя Императрицы да будет свято; кто не поверит - должен быть убит!!! Кайзерина банзай!!!!! Слушайте, слушайте...

- Нечего здесь слушать, - опомнился владелец кафе и поспешил выключить радиоприемник. Никто из многочисленных слушателей, успевших собраться у входа, не посмел его осудить.

- Не могу сказать, что мне нравится такой сюжетный поворот, - заметила Фамке, - но... он мне нравится. Ничего не могу с собой поделать.

- Черт побери, что мы теперь будем делать?! - в который раз схватился за голову Франц.

- Мы - гордая раса воинов, - отвечала Фамке. - Мы были зачаты и рождены в ядовитых болотах Низинных земель. Нас вскормили молоком дракона, сраженного Зигфридом, но оно не утолило нашу жажду - нет, не утолило. Поэтому мы будем сражаться на пляжах...

- Заткнись, - только и сказал Франц Стандер. - Я ошибся. Эти гадюки все-таки тебя покусали.

Интерлюдия. Вернуть свое.

* * * * *

Офицер был молод, хорошо образован и красноречив.

- Солдаты! Сорок веков смотрят на нас с этих берегов! ("Проклятие, а у Наполеона лучше получилось. Ладно, и так сойдет"). Не посрамим же доблести наших великих предков! Это наши исконные земли - пора вернуть их себе! Будьте же достойными наследниками Ахилла и Александра, Мильтиада и Леонида! ("Черт, не надо было Леонида вспоминать. И Ахилла тоже. Ладно, усилим накал пафоса"). ВЫ - ЛЬВЫ! Там, на этом берегу, вас ждет бессмертие!!! Идите - и возьмите его!!!

Через несколько минут первые бойцы Греческой Императорской Морской Пехоты ступили на сицилийский берег. Так началась великая оборонительная война народов мира и других прогрессивных сил против человеконенавистнической и преступной идеологии нео-эллинизма, провозгласившей примат "великой греческой расы". Она будет продолжаться много лет и семнадцать дней.

В ту же самую ночь в рамках операции "Птолемей" греческие солдаты высадились в Египте; успешно проведенные операции "Ксантипп" и "Велизарий" подарили грекам Киренаику, Триполитанию и Тунис.

Итальянская империя, совершенно разоренная кровопролитной гражданской войной, не могла оказаться достойного сопротивления и вскоре рухнула под тяжестью своих преступлений.

Через две с половиной недели, когда непобедимая греческая армия уже стояла у ворот Рима, в Северную Италию, согласно секретным приложениям к пакту Мотта-Метаксаса, вошли войска Швейцарского Рейха.

Так погибла не только империя, но и сама Италия.

Сицилия и северо-африканские колонии были аннексированы и вошли в состав Греческой Империи. В Южной Италии возникло марионеточное государство "Тарантия". В Северной Италии швейцарцы создали столь же марионеточные государства "Ломбардия" и "Венеция". Римская область была объявлена нейтральным независимым государством и разрезала полуостров пополам, став буфером между греками и Швейцарейхом. Официальным главой области был провозглашен ничтожнейший папа Урбан Девятый; на деле всеми делами руководили швейцарские офицеры из папской гвардии.

Греческий генеральный штаб перевел дыхание и принялся готовиться к операции "Александр". Греческую империю предстояло восстановить во всем своем блеске и величии - и никак иначе. Турки и персы что-то такое предчувствовали, поэтому окончательно и бесповоротно потеряли сон.

Остатки Итальянской Красной Армии были эвакуированы британцами на Сардинию, где возникло еще одно марионеточное государство - разумеется, пробританское.

Французы, с милостивого разрешения своего германского сюзерена, вернули себе Корсику и Савойю. Столь великих и вдохновляющих побед французская армия не знала с первых дней бесславной Великой Войны.

Белголландцы отнеслись к ликвидации своего старого союзника с удивительным равнодушием. Их вполне удовлетворил тот факт, что коммунистам из БРИКС не удалось закрепиться на Апеннинском полуострове. О последнем оплоте красных на Сардинии пусть болит голова у греков и немцев. Так что белголландцы эвакуировали из Италии своих "добровольцев" и военных советников, после чего "взяли под защиту" итальянские колонии в Восточной Африке. Белголландские полководцы заглянули в список идущих войн и с удовольствием вычеркнули одну из них.

И тут же получили другую.

* * * * *

Глава 4.

Римская империя времени упадка

"Что не подвластно мне?

как некий демон

Отселе править миром я могу;

Лишь захочу ..."

Пушкин, АС.

* * * * *

- Как, как это произошло?! - принц - то есть уже император (или узурпатор, зависит от точки зрения) Альберт был в ярости. - Как ей удалось уцелеть?!

Новоиспеченный император был молод, полноват, неуклюж и носил очки. Жертва инцеста и все такое. Ему тоже не стоило появляться в европейских отелях, но где-нибудь в Корее он мог сойти за своего.

"А ведь раньше он не был таким, - подумала Фамке. - Ах, бремя власти, что ты делаешь с людьми?"

Это был риторический вопрос, поэтому Фамке ван дер Бумен не стала на него отвечать.

- Случайное совпадение, ваше величество, - ответил один из присутствовавших в кабинете адмиралов. - В том же квадрате находился транспортный рейс, шедший из Сингапура в Австралию. Та же модель самолета, имперские опозновательные знаки... Немудрено было ошибиться.

- Такая же модель?.. - почти прошипел император. - А вы не подумали, что он оказался там не случайно?..

- Мы проверяем эту версию, - поспешил вмешаться директор военной разведки. - Не исключено, что Юлиану кто-то предупредил.

- Если это так - я хочу знать имя предателя в самое ближайшее время, - заявил Альберт. - Желательно вчера.

- Будет исполнено, мой кайзер! - сразу несколько офицеров щелкнули каблуками.

- Ладно, оставим это, - кивнул Альберт. - Кто следующий? Герр ван дер Ваальс? Сообщите нам, на кого вы можем рассчитывать.

- Мой кайзер, помимо Новой Голландии, вам присягнула практически вся Индонезия, Новая Гвинея и Филиппины, - доложил премьер-министр. - И большая половина тихоокеанских островов. Индокитай пока хранит молчание, но я уверен, что он выступит на нашей стороне. Таким образом, Юлиану поддержали только Япония и Австралия.

- Эти японцы - подлая раса, предательство у них в крови, - прорычал император. - Мятежное отродье!

- Они так не считают, - осторожно заметил премьер. - Они глубоко убеждены в том, что поддерживают законного наследника... наследницу. Как и австралийцы.

- Японцы - может быть, - усмехнулся Альберт, - они всего лишь дикари, простодушные и наивные дети природы. Но австралийцы?! Мы слишком мягко обошлись с ними в прошлую войну. Теперь мы не повторим этой ошибки. Те, кто уцелеют, смогут вплавь добираться до Америки. Между прочим, - спохватился император, - а что Саравак?!

- С Сараваком не все так просто, - замялся ван дер Ваальс. - Король Саравака присягнул вам, мой кайзер. Но принцесса Виктория бежала в Японию вместе с Юлианой, объявила себя законной королевой Саравака, ну и так далее...

- Вот действительно подлая раса, - не смогла промолчать Фамке. - Это шотландцы, они всегда так делают.

- Шотландцы? - не понял император.

- Бруки родом из Шотландии, - охотно пояснила Фамке. - И, как я уже сказала, они всегда так делали. Как только в Британии начиналась очередная гражданская война, каждый уважающий шотландский клан посылал старшего сына в королевскую армию, а младшего - в армию мятежников. Или наоборот. Неважно, кто выиграет войну - клан все равно останется при своих, хе-хе. Бруки могли перебраться из Шотландии в Саравак, но не забыли свои маленькие грязные фокусы.

- Ты слишком много знаешь про Шотландию, кузина, - невпопад буркнул Альберт.

- Я собираюсь ее завоевать, кузен, - скромно призналась Фамке[1].

Некоторые из присутвующих застыли от ужаса; другие, как это всегда бывает, подавились воздухом, но император отреагировал на удивление мягко:

- Обязательно, как только мы покончим с подлой мятежницей Юлианой. Господин премьер, я не разделяю вашего оптимизма насчет Индокитая. Еще одна обитель подлых рас и предателей. Фамке, вот ты с ними и разберешься. Отправляйся в Индокитай и заставь тамошних князей и губернаторов перейти в наш лагерь. Если они откажутся подчиняться - убей их всех.

- Будет исполнено, ваше величество! - послушно щелкнула каблуками юфрау ван дер Бумен. - Полагаю, это тот самый момент, где вы вручаете мне императорский перстень с красной печатью...

- Не валяй дурака, глупенькая, - отмахнулся кайзер. - Двадцатый век на дворе. Хватит с тебя и картонки, запечатанной в целлофан. Что еще? Герр де Графф?

- Дела плохи, - откровенно признался министр иностранных дел. - Все великие державы - все - отказались признать нас. Выразили сожаление и "надежду на скорейшее разрешение кризиса", но никто не поспешил признать нас законным правительством. Даже Амстердам. Даже Бирма и Таиланд!!! Они не хотят или боятся вмешиваться. Надеются, что мы как-нибудь сами разберемся.

- Могло быть хуже, - ухмыльнулась Фамке, - кто-нибудь из них мог признать Юлиану. Или просто что-нибудь откусить от Империи, пока у нас нет сил для обороны границ.

- Как ни странно это звучит, нам это только на пользу пойдет, - заметил министр. - Я имею в виду - если кто-то поддержит Юлиану. Например, если она получит помощь от британцев, то немцы могут прислать помощь нам...

- И что мы выиграем? - нахмурился император. - Эти "помощники" всего лишь уравновесят друг друга. Нет, мы должны разобраться сами и как можно быстрее. Фамке, ты еще здесь?!

Фамке ничего не ответила и старательно сделала вид, будто она давно покинула императорский кабинет (Новый Кап, Западная Новая Голландия) и сейчас находится где-то над океаном, по дороге в Мандалай.

==========продолжение следует==========

_______________

[1] - так она и сделает, <a href="http://samlib.ru/n/nambu/lioness.shtml">см.</a>

Глава 5. Форт Самтер

* * * * *

"Высокомерный осел, ты убил нас всех!"

Ларри Фергюсон, "Охота за Красным Октябрем".

* * * * *

- Какие новости из Европы? - поинтересовался фрегаттен-капитан барон де Кок. Он был слишком ленив, чтобы читать газету самостоятельно. Но для чего, в конце концов, существует первый помощник?

- Карло Бискаретти, дуче Италии, после падения Рима бежал в неизвестном направлении, - сообщил люггер-капитан ван дер Смит.

- Я знаю, кто такой Бискаретти, - недовольно поморщился командир корабля.

В настоящий момент он полулежал в шезлонге на средней палубе линкора "Маартен Тромп", патрулировавшего где-то в центральной части Тихого океана, в опасной близости от зоны влияния юлианских мятежников. Впрочем, капитан не считал подобную близость опасной - во всем флоте бунтовщиков нет ни одного корабля, способного угрожать новейшему линкору класса "Адмирал". Поэтому господин барон мог себе позволить немного расслабиться.

Газета была совсем свежая, двухдневной давности - отобрали этим утром у нейтрального португальского торговца. Торговца, правда, пришлось пустить на дно, а его груз (очищенный кокаин из Южной Америки) перекочевал в трюм белголландского линкора. Ничего не поделаешь - война!

Барон де Кок был молод, красив, доволен собой и занимал примерно 50-е место в очереди на престол. Возможно, именно поэтому он получил внеочередное звание и мостик новейшего имперского корабля. Ничего не поделаешь - таковы издержки всякой уважающей себя тысячелетней монархии.

Люггер-капитан ван дер Смит был полной противоположностью своего командира. Немолод, некрасив, недоволен и родом из бедной фермерской семьи. О флагманском линкоре он даже мечтать не смел, но рассчитывал через год-другой получить эсминец. Если повезет, конечно. И дабы увеличить шансы, подумал ван дер Смит, ему придется еще долго вылизывать задницу капитану, читать ему газеты...

Горькие размышления первого помощника были прерваны внезапным ревом корабельной сирены.

- Боевая тревога! - заорали динамики по всему линкору. - Всем занять посты! Прямо по курсу неизвестный корабль! Это не учения! Боевая тревога!

- Нельзя ли сделать немного потише? - поморщился барон де Кок. - Если это вражеское судно, там сейчас каждое слово слышат. А как же элемент внезапности, например?

- Я обязательно приму меры, мин херц, - поспешно отвечал ван дер Смит.

- Я рассчитываю на вас, люггер-капитан, - милостиво кивнул командир. - Ладно, поднимемся на мостик.

Пока они добирались до мостика, дежурный офицер успел опознать потенциальную цель.

- Это крейсер "Саарти Спекс", из японской береговой обороны.

- Металлолом, - презрительно фыркнул барон. - Когда его ввели в строй? Во время Русской войны?

- В самом конце Великой, - осмелился уточнить ван дер Смит.

- Неважно, - еще более презрительным тоном отозвался капитан. - Легкая мишень. Приготовьтесь утопить его, мейн херрен.

- Мы должны убедиться, что он действительно на стороне мятежников, - окончательно замирая от собственной смелости заметил первый помощник. Черт возьми, если он будет так часто перечить своему капитану, не видать ему эсминца... - Возможно, это верные люди, которые увели корабль из Японии, чтобы примкнуть к флоту императора...

- Вы правы, - неожиданно легко согласился барон де Кок. - Радист!

- Они не отвечают, мин херц.

- Не удивлен. На этом антиквариате вообще есть радиостанция? Ха-ха-ха! Сигнальщик!

Молодой старшина в дальнем углу мостика принялся нажимать на кнопки сигнального прожектора и дублировать сигналы голосом:

- "Здесь К.Б.И.Ф. "Маартен Тромп". Назовите себя и сообщите о своих намерениях!"

Подозрительный крейсер ответил почти сразу:

- "Говорит К.И.Б.О. "Саарти Спекс". Патрулирую территориальные воды Империи согласно приказам Императрицы и Адмиралтейства. Кайзерина банзай!"

- "Императрица"? Вот и ответ, - усмехнулся капитан. - Разговор окончен, господа. Не с кем здесь разговаривать. Утопить мятежников! Действуйте, герр ван дер Смит. Я понаблюдаю за вашими действиями со стороны, если не возражаете. Хочу понять, готовы ли вы к самостоятельному командованию, - ехидно уточнил барон.

"Да уж больше, чем ты", - мысленно прошипел ван дер Смит, но вслух произнес иное:

- Будет исполнено, мин херц! - первый помощник схватился за микрофон, свисавший с потолка. - Всеобщее внимание! Все по местам! Вы слышали приказ капитана! Рулевой! Поворот оверштаг! Курс два-семнадцать! Держать двенадцать узлов! Орудийные башни с первой по четвертой - приготовиться к открытию огня! Кайзер банзай! За Императора!!!

- КАЙЗЕР БАНЗАЙ! - дружно рявкнула команда во всех отсеках.

На борту К.И.Б.О. "Саарти Спекс".

- Почему они не отвечают? Что они собираются делать? - задумчиво пробормотал капитан ван дер Молен, уткнувшись в бинокль. - А! Они собираются атаковать!!! Внимание! Всем постам! Приготовиться к погружению!

- Есть приготовиться к погружению! - немедленно отозвался первый помощник, лейтенант-коммандер Лукас Фудзивара.

Никто не удивился отданному приказу. Потому что "Саарти Спекс" была подводным крейсером.

На борту К.Б.И.Ф. "Маартен Тромп".

- Они собираются погружаться! - понял ван дер Смит. - Рано, слишком рано... Башня номер три! Беглый огонь по готовности!!!

Башня номер три, одна из двух кормовых башен главного калибра, была готова.

Три ствола калибра 406 миллиметров рявкнули почти одновременно - с интервалом в несколько миллисекунд.

На борту К.И.Б.О. "Саарти Спекс".

- Перелет! - невозмутимо доложил первый помощник. - Минимум пять кабельтовых.

- Подтверждаю! - отозвался капитан ван дер Молен. - Отличное начало, господа. Полный вперед! Не позволим им пристреляться!

На борту К.Б.И.Ф. "Маартен Тромп".

"Черт возьми, если они успеют погрузиться, этот "антиквариат" себя еще покажет", - мысленно похолодел ван дер Смит. - "И тогда - прости-прощай собственный эсминец!"

Нет, первый помощник не боялся проиграть сражение. Он опасался, что не сможет достаточно быстро и победоносно его выиграть... Барон де Кок только этого и ждет.

- Башня номер три - продолжать огонь!!! Башни два и четыре - огонь по готовности!!!

На борту К.И.Б.О. "Саарти Спекс".

- Перелет, перелет, недолет, - хладнокровно констатировал коммандер Фудзивара. - Скорость четырнадцать узлов.

- Носовой крен три градуса! - скомандовал капитан. - Рулевой - возьмите нас на глубину двадцать метров!

- Есть двадцать метров!

На борту К.Б.И.Ф. "Маартен Тромп".

Ван дер Смит стоял к барону спиной, но был готов поклясться всеми ангелами неба и демонами пучин, что капитан де Кок прямо сейчас ехидно улыбается. И его совершенно не смущает тот факт, что отдавай он команды самостоятельно, вся дюжина выпущенных снарядов точно так же бы легла вдали от цели.

Скорей всего. Например, если отдать приказ на секунду раньше - или на секунду позже...

- Всем башням главного и среднего калибра! - заорал первый помощник голосом человека, которому абсолютно нечего терять. - Огонь, беспощадный огонь!!!

На борту К.И.Б.О. "Саарти Спекс".

- Три метра! - доложил рулевой.

- Продуть носовые торпедные аппараты! - приказал ван дер Молен.

"Надо было остаться на поверхности и врезать главным калибром..." - запоздало подумал капитан. - "Нет, не стоило. Так надежнее".

- Торпедные аппараты готовы!

- Труба один и два - огонь!!!

На борту К.Б.И.Ф. "Маартен Тромп".

- Торпеды в воде! Две торпеды в воде! - завопил акустик. - Прямо по курсу, столкновение через...

- Право руля! - отозвался ван дер Смит, даже не дослушав доклад акустика до конца. - Орудийным башням прекратить огонь! Приготовить к бою глубинные бомбометы!

На борту К.И.Б.О. "Саарти Спекс".

- Двадцать метров! - доложил рулевой.

- Они успели повернуть, торпеды прошли мимо, - сообщил акустик.

- Лево руля! Упреждение пять градусов! - скомандовал капитан. - Трубы с третьей по шестую -- ЗАЛП!

На борту К.Б.И.Ф. "Маартен Тромп".

- Четыре торпеды в воде! - объявил акустик.

- Полный вперед! - проревел люггер-капитан ван дер Смит. - Не обращать внимание на вражеский огонь! Носовые бомбометы - ЗАЛП!!!

Последний из отданных приказов ужаснул практически всех, ктоего услышал -- кроме капитана де Кока. Барон как правило не опускался до мелких технических деталей, в которых скрывается дьявол.

Но всякий опытный моряк скажет, что стрелять из противолодочных орудий по ходу движения - это все равно что мочиться против ветра.

На борту К.И.Б.О. "Саарти Спекс".

- Перезарядить торпедные аппараты! Беглый огонь по готовности! - приказал ван дер Молен.

Едва капитан успел произнести эти слова, как корпус подводного крейсера содрогнулся от первой до последней заклепки - где-то над головами верных солдат императрицы Юлианы взорвалась первая из глубинных бомб, брошенных за борт с "Тромпа". Потом взорвалась вторая, третья, четвертая, а пятая угодила точно в цель и оторвала "Саарти" хвост.

На борту К.Б.И.Ф. "Маартен Тромп".

- Есть! Есть!!! - не своим голосом завопил акустик. - Прямое попадание! Я слышу треск корпуса!!!

- Кайзер банзай!!! - отозвались почти все, кто слышал эти слова.

- Ну что ж, неплохо, герр ван дер Смит, совсем неплохо, - нарушил продолжительное молчание капитан де Кок. - Но должен заметить, что вы действовали недостаточно агрессивно...

"Недостаточно агрессивно?.. Что он несет?!"

- Впрочем, у нас еще будет время тщательно разобрать допущенные вами ошибки, - продолжал барон. - Радист! Доложите в штаб о нашей победе. Мостик ваш, первый помощник. Я буду у себя в каюте, - и капитан удалился с высоко поднятой головой и чувством выполненного долга.

"Мостик мой? А чей он был все это время?!"

На борту К.И.Б.О. "Саарти Спекс".

- Это был отличный корабль, а вы были прекрасной командой, - капитан закашлялся и выплюнул несколько сломанных окровавленных зубов. - Вы храбро сражались за империю и кайзерину, а теперь слушайте мой последний приказ. Всем покинуть корабль!!!

- Мин херц, разрешите остаться на борту, - коммандер Фудзивара вытянулся по стойке "смирно" и щелкнул каблуками.

- Не разрешаю, - покачал головой ван дер Молен. - Теперь вы отвечаете за команду. Постарайтесь вернуть их домой.

- На это немного шансов, - нервно рассмеялся стоявший рядом офицер-связист. - Нас всех повесят на рее, или я плохо знаю капитана де Кока.

- Вы не можете быть в этом уверены, - отвечал капитан. - Это все, господа. Идите. Идите, пока не поздно!

Офицеры повторно щелкнули каблуками и побежали к спасательным капсулам. Капитан ван дер Молен остался лежать на мостике в полном одиночестве и большой луже крови - сорванный ударной волной перископ оторвал ему левую руку. Старший помощник успел наложить жгут и остановить кровь, но он только ненадолго оттянул конец. Капитан, в свою очередь, больше ничего тянуть не собирался. Он расстегнул здоровой рукой кобуру, нащупал пистолет, прошептал самую короткую молитву, какую только знал и приставил ствол к виску. ЩЕЛК! Черт побери, осечка. Неудивительно, похолодел ван дер Молен, я его полгода не чистил, если не больше. Я командир военного корабля, мое оружие - торпеды и снаряды, а не карманный служебный пистолетик. Ладно, терять все равно ничего. Попробуем еще раз...

К этому времени последняя спасательная капсула успела покинуть погибающую субмарину, поэтому выстрела никто не услышал.

На борту К.Б.И.Ф. "Маартен Тромп".

- Так-так-так, что тут у нас? - поинтересовался капитан барон де Кок.

- Подобрали пятнадцать человек, - доложил дежурный офицер нижней палубы.

- Пятнадцать мятежников, - холодно уточнил капитан. - Пятнадцать человек на сундук мертвеца! Хо-хо-хо, нарочно не придумаешь! Рассказать кому-то - не поверят! Таких совпадений просто не бывает! Герр ван дер Смит, обязательно внесите это число в судовой журнал. Мы должны сохранить этот эпизод для истории!

- Будет исполнено, мин херц, - угрюмо кивнул первый помощник.

- Хорошо, - в свою очередь добродушно кивнул барон. - Так что тут у нас? Кто старший по званию?

- Лейтенант-коммандер Фудзивара, мин херц, - офицер-японец выступил вперед и коротко поклонился. Он не был уверен в своем статусе, поэтому решил не отдавать честь.

- Вы командовали кораблем? - уточнил де Кок.

- Никак нет, мин херц. Командовал капитан ван дер Молен. Он отказался покинуть корабль и остался на борту, - поведал Фудзивара.

- Как это трогательно! - восхитился барон. - Жаль, что он был всего лишь грязным мятежником - как и все вы - поэтому его так называемый подвиг не войдет в анналы и на скрижали.

Фудзивара заметно побледнел, но ничего не ответил.

Капитан "Тромпа" тем временем снова окинул взглядом пятнадцать моряков, спасшихся с "Саарти Спекс". Почти все японцы, два или три европейца - должно быть, гайдзины, белголландские колонисты. Экипажи для кораблей береговой обороны той или иной имперской островной провинции традиционно набирали на месте, и обучались они в местных академиях. Надо что-то делать с этой позорной практикой. У нас тут не Австро-Венгрия, в конце концов. Этот мятеж не может закончиться удачей, грядут большие перемены. При дворе императора поговаривали, будто мятежную Японию разделят на герцогства, как в добрые древние времена... а кому достанутся герцогские короны? Хороший вопрос. Самым успешным, самым безжалостным...

Капитан барон де Кок невероятным усилием воли подавил острое желание самолично перестрелять мятежников. Нет, он не может до этого опускаться. Они того не стоят.

- Лейтенант ван Хельсинг!

- Слушаю, мин херц, - командир корабельного отряда морской пехоты, недавно переведенный из Африки, щелкнул каблуками. Пора посмотреть на новичка в деле, твердо решил капитан.

- Расстрелять мятежников. Трупы выбросить за борт. Исполняйте, - добавил капитан, после чего демонстративно отвернулся, заложил руки за спину и принялся любоваться закатом.

- Знаете, мин херц, даже у гражданской войны есть свои достоинства.

Капитан де Кок не сразу понял, кто произнес эти слова -- настолько он был удивлен.

- Можно спокойно пройти через ворота любого гарнизона, подняться на борт любого корабля - и никто не заподозрит в тебе врага, - спокойно продолжал Джейсон ван Хельсинг. - Никто. Тот же мундир, те же документы, ты говоришь на том же языке...

- Что вы себе позволяете, лейтенант? - мгновенно охрипшим голосом заговорил де Кок.

- Расслабьтесь, капитан, я же просто пошутил! - ухмыльнулся морской пехотинец. - А впрочем нет. Не пошутил. Стоять!!!

Все было кончено за несколько секунд. Несколько моряков и офицеров, сохранивших преданность капитану и кайзеру Альберту, были застрелены на месте, а самого капитана де Кока крепко держали за руки два рослых морских пехотинца. С флагштока корабля был сорван штандарт с вензелями Альберта, и поднят неизвестно откуда взявшийся штандарт Юлианы.

- Жаль, что мы не могли действовать раньше, - сказал первый помощник - теперь уже новый капитан линкора ван дер Смит. - я не был уверен до самого конца, что у нас получится...

- Я тоже, - признался лейтенант ван Хельсинг. - Ну что ж, лучше поздно, чем никогда. Что будем с ним делать? - он кивнул в сторону свергнутого командира.

- Вас за это повесят, мятежное отродье! - завопил де Кок. - Ублюдочные предатели!

- Разрешите мне, - подал голос коммандер Фудзивара.

- Не возражаю, - отозвался ван дер Смит. - Полагаю, вы заслужили эту честь.

- Когда мы сдались, у меня отобрали меч, - замялся первый помощник утонувшей "Саарти Спекс".

- Вот он, - ван Хельсинг протянул японцу фамильную катану.

- Держите его покрепче, - приказал Фудзивара морским пехотинцам и потянул меч из ножен.

- Нет-нет-нет! - еще громче завопил барон, вращая глазами в приступе неописуемого ужаса. - Вы не посмеете! Вы не имеете права! Я военнопленный! Вы должны соблюдать положения Парижской конвенции!!!

- Вы - мятежник, поднявший оружие против нашей Священной Матери-Императрицы, - спокойно отвечал коммандер Фудзивара. - Именем Вечного Небо имя ее да будет свято. Кто не поверит - должен быть убит.

Глава 6.

На сопках Маньчжурии.

* * * * *

"На данном этапе пленных никто не брал. Окруженных солдат противника тут же добивали штыками. Как-то раз, во время небольшого затишья между боями, японский офицер прошелся вдоль строя из 70 тайпинских пленников (многие из них были тяжело ранены) и отрубил им всем руки, а потом позволил истечь кровью. Тайпины были куда более практичны: они использовали тела японских солдат для строительства полевых укреплений, даже не утруждая себя проверкой - в дело шли как мертвые японцы, так и умирающие".

Герцогиня Зеонская, "По ту сторону моста Марко Поло".

* * * * *

Небольшой транспортный самолет приземлился на полевом аэродроме ранним утром. Леди Ёшико Кавашима, она же принцесса Мэгги Хан, генерал-капитан Маньчжурской императорской армии, спустилась по трапу и старательно втянула в себя добрую порцию прохладного воздуха. Дом, милый дом. Немного постояла у трапа, наблюдая за тем, как на посадку идет еще один самолет - старомодный двухместный биплан, украшенный красными крестами. Красные кресты? У нее появилось нехорошее предчувствие.

У трапа затормозил черный армейский джип[1]. Выпрыгнувший из него молодой офицер в маньчжурской униформе вытянулся по стойке "смирно".

- Ваше высочество! Добро пожаловать!

- Только без церемоний, Доргонь, - кивнула принцесса. Это был старый и надежный соратник. - Мне бы хотелось поскорее вернуться в штаб фронта.

- Мы прямо сейчас формируем конвой, - ответил лейтенант Доргонь. - Сможем отправиться максимум через полчаса.

- Хорошо, - снова кивнула Мэгги.

- Вы пока можете отдохнуть в бункере, - соратник указал на другой конец поля. - Там есть все удобства, и вам никто не помешает.

"Да я не устала", - собиралась было сказать принцесса, но передумала. Этот солдатик так трогательно о ней заботится, не надо его расстраивать.

В бункере действительно были все удобства и целая цистерна горячей воды. "Наполнить ванну и поплескаться?" - задумалась Мэгги, но снова передумала. Это может занять больше, чем полчаса. Поэтому она решила использовать кипяток для приготовления большой кружки чая. За этим занятием ее застал откровенно непрошенный гость.

- Прошу прощения, миледи - ваш адъютант сказал, что я должен обратиться к вам, - на пороге бункера появился еще один молодой офицер, но в другом мундире. Белголландец.

"Хм. Я что-то пропустила, и они больше не переодеваются?"

- Я вас слушаю, - милостиво кивнула Мэгги. - Похоже, вы знаете, кто я такая. С кем имею честь?

- Виноват, не сразу представился, - покраснел белголландец. - Корнет Филипс. Я помощник военного атташе при белголландском посольстве в Чаньчуне. Вот мои документы.

Теперь Мэгги вспомнила этого красавчика. По долгу службы она изучала личные дела почти всех белголландских дипломатов. Досье этого парня было совсем тонким и скучным. Помощник? Третий помощник четвертого секретаря, что-то в этом роде. Мальчик на побегушках, курьер.

- У меня письмо, которое я должен доставить генералу Адачи, - продолжал герр Филипс.

"Точно, курьер".

- Вы так откровенно об этом говорите... - заметила Мэгги.

- Генерал Адачи дезертировал из императорской армии, но он все еще белголландский гражданин, - не моргнув глазом отвечал корнет. - Из уважения к его прошлым заслугам я вызвался доставить ему послание от... старого друга.

- Понимаю, - кивнула принцесса. - Да, вы сможете найти генерала Адачи в том месте, куда мы отправляемся. В моей машине для вас найдется место.

- Премного благодарен, - курьер щелкнул каблуками. - Вы так добры...

- Пустяки, - отмахнулась Мэгги. - Помогать друзьям империи - мой долг. Мы выезжаем минут через двадцать. А пока - присаживайтесь, угощайтесь. Сами видите - у нас тут прохладно. Хорошая порция чая поможет вам продержаться до места назначения! - рассмеялась принцесса и тут же сменила тему. - Это вы сюда прилетели на том самолете с красными крестами?

- Так точно, - кивнул Филипс. - Маленькая военная хитрость. Спасибо за чай. Да, хитрость. На случай встречи с китайской авиацией.

"Да китайцам наплевать", - мысленно ухмыльнулась принцесса. - "Они бы тебя все равно сбили, попадись ты им в прицел. Да и мы тоже, если бы ты летел с другой стороны".

Заварка удалась на славу. Не прошло и трех минут, как корнет Филипс принялся клевать носом, а потом и вовсе уронил голову на стол. Мэгги удовлетворенно кивнула и принялась обыскивать белголландца. Всего лишь снотворное. Если что -- он даже не поймет, что с ним случилось. Как знать, вдруг это совсем безобидное письмо? Принцесса осторожно вскрыла конверт - вдруг придется заклеивать обратно? - и внимательно прочитала небольшое послание. "Дорогой друг! Я пишу тебе, сидя на веранде нашего фамильного дома..." - ну и так далее, этот шифр был ей хорошо знаком. Нет, это не безобидное послание. Совсем нет. Мэгги перечитала письмо дважды, на всякий случай запомнила текст наизусть - и отправила его в огонь. В этот момент в бункере появился Доргонь. Мгновенно оценил обстановку и внимательно уставился на свою госпожу.

- Он не должен проснуться, - тихо сказала Мэгги. - Запихнуть его обратно в самолет, на котором он прибыл. Пилота, разумеется, тоже. Самолет взорвать - и убедиться, что он хорошенько прогорел. "Что вы говорите? - внезапно запищала она. - Курьер? А, вы про тот самолет, который разбился при посадке? Какая трагедия! При нем были бумаги? Ничего не знаем. Все сгорело. Жаль, очень жаль".

- Я все понял, ваше высочество, - кивнул соратник. - Все будет сделано.

Пока в белголландском посольстве не поймут, что курьер никогда не вернется; пока выяснят, что он не только не вернулся, но и не добрался до адресата; пока отправят новое письмо... Часов 50-60 можно выиграть, а то и больше. Лучше, чем ничего. Этого должно хватить, твердо решила Мэгги.

* * * * *

Несколько часов спустя маньчжурская принцесса сидела в палатке генерала Адачи, угощалась новой порцией чая и рассматривала катана-дай - традиционную подставку для мечей, без которой никакое обиталище японского самурая не может считаться полноценным. Даже добрая сотня лет белголландской оккупации и вестернизации не изменила положение вещей. Напротив, многие из европейских захватчиков заразились японской чумой. Ходят с катанами, называют себя азиатами...

- Пока вы отсутствовали, мы отбили несколько китайских атак, - сказал генерал Адачи. Старый самурай командовал легионом японских "добровольцев" и "дезертиров", которые прибыли в Маньчжурию, дабы спасти своих конфуцианских братьев от китайского вторжения. - Но они были какие-то фальшивые, неубедительные. У меня сложилось впечатление, что китайцы что-то затевают.

- Даже не сомневайтесь, - откликнулась Мэгги. - У меня плохие новости. На той стороне видели Дору Шварц, комиссара Чжоу и новую бригаду заморских наемников.

- Дора Шварц? - переспросил японец. - Действительно, плохие новости. Но боюсь, мои новости еще хуже...

"Неужели все было напрасно?" - похолодела принцесса.

- До меня дошли слухи, - продолжал генерал, - что приказ прибудет со дня на день. И тогда мне и моим солдатам придется вернуться на родину...

"Ах, всего лишь слухи", - с облегчением подумала Мэгги. - "Если бы вы знали, Адачи-сан, что случилось с вашим приказом! Но лучше бы вам не знать. Вы слишком честны и прямолинейны для нашего коварного азиатского востока".

- ...и принять участие в братоубийственной войне, - продолжал японец. - Мне бы этого очень не хотелось.

- Братоубийственной?! - едва не поперхнулась Мэгги. - Простите за прямоту, генерал, но с каких это пор японцы и белголландцы стали братьями?!

- Вот уже почти сто двадцать лет, - спокойно отвечал самурай. - Мы одна семья. Император - наш отец, мы - братья и сестры. Некоторые считают себя старшими, а других называют младшими. Кто прав, а кто ошибается - покажет время.

"Да, младшие братья. Обычно белые люди так животных называют. Сомнительная честь", - подумала Мэгги.

- Это же и к Альберту с Юлианой относится, - заметил Адачи. - Но, как я уже сказал, мне бы не хотелось участвовать в этом споре. Я предпочитаю сражаться с внешними врагами Империи. Поэтому я предлагаю организовать новое наступление как можно раньше. Пока я не получил новые приказы от своего начальства.

- Наступление без тщательной подготовки означает большие потери... - осторожно начала Мэгги.

- Чем больше - тем лучше, - спокойно ответил генерал, от чего принцесса снова закашлялась. Это было слишком даже для них обоих - коварной азиатской интриганки и потерявшего всякий страх японского самурая. - В самом худшем случае мы погибнем с честью - в битве с иностранным врагом. А если нам повезет - мы наконец-то прорвем фронт и выиграем эту войну.

- И все-таки, - возразила принцесса, - наступление без подготовки...

- Пока вы отсутствовали, я разработал подробный план, - отозвался Адачи и развернул прямо на чайном столике разноцветную карту. - Вот, смотрите...

- Да, это может сработать, - согласилась Мэгги примерно десять минут спустя.

- Мы ничего не теряем, а выиграть можем все, - добавил генерал.

Принцесса больше не колебалась.

- Доргонь!!!

Верный адъютант немедленно просунул свою голову в палатку.

- Всех старших офицеров - на срочное совещание. Прямо сейчас, прямо сюда. Вы ведь не возражаете, Адачи-сан?

- Почту за честь, - поклонился японец.

Лейтнант Доргонь кивнул и испарился. Мэгги вернулась к чаю и снова принялась рассматривать коллекцию самурайских мечей.

- Четвертый сверху - не японский меч, - внезапно заметила принцесса. - И не белголландский. Этот клинок - с материка.

- У вас острый глаз, - улыбнулся генерал Адачи. - Вы совершенно правы. Это не японский клинок.

- Вы не станете возражать, если я на него посмотрю поближе?

- Нисколько, - покачал головой японец. - Рассматривайте в свое удовольствие. Можете даже извлечь из ножен.

- Это ведь не один из тех мечей, который нужно непременно напоить кровью, а иначе его нельзя вернуть в ножны? - ухитрилась прищуриться Мэгги.

- Ни в коем случае, - снова покачал головой Адачи. - Нет, это не один из тех мечей.

- Будь я проклята, если это не маньчжурский клинок, - сказала она две или три минуты спустя. - И очень древний... Откуда он у вас?

- Трофей, - коротко отвечал японец. - Согласно семейной легенде, один из предков отобрал его у маньчжурского полководца шесть с половиной веков тому назад. Это случилось во время вторжения орды Кубла-хана на Японские острова. Вы должно быть помните, тогда маньчжуры служили монгольскому императору...

- Да, конечно, - кивнула принцесса. "А теперь вы служите мне. Даже не европейскому господину - мне!"

- Я вижу здесь некий знак свыше, - неожиданно сказал Адачи. - Быть может, этому клинку было суждено вернуться на родину. Именно сейчас, именно сегодня. Я не знаю, будет ли мне суждено уцелеть в грядущей битве, поэтому я хочу, чтобы этот меч принадлежал вам. - И он добавил длинную загадочную фразу на древнеяпонском -- принцесса не поняла ни слова, в чем тут же и призналась:

- Простите, не понимаю, - захлопала она ресницами.

- Самурай без меча подобен самураю с мечом, но только без меча, - отвечал генерал Адачи. - Теперь у вас будет меч.

========продолжение следует===========

[1] - в оригинале - "scout car", но автор понятия не имеет, как это перевести на литературный русский язык.

Глава 7. Тетрик.

* * * * *

"Он уже знал ответ.

- Это независимое государство всех населяющих Галлию народов. Я провозгласил его. Я его император.

Эверард притворился ошеломленным.

- Прошу прощения, сир! Я не слышал об этом, поскольку прибыл сюда совсем недавно.

Классик язвительно ухмыльнулся. И в этой ухмылке было не только тщеславие.

- Империя как таковая создана только-только. Пройдет еще немало времени, прежде чем я смогу править не из седла, а с трона".

Пол Андерсон, "Звезда над морем".

"Единственное, что требуется, - перейти на сторону Облака. Почему бы и нет? Разве он присягал на верность Империи?..

Диктатор продолжал свои речи, но Гордон не слушал. Коварный внутренний голос нашептывал в его уши, говорил, кричал..."

Эд Гамильтон, "Звездные короли".

* * * * *

Над Сайгоном бушевал банальный тропический ливень. Фамке ван дер Бумен увидела в этом недобрый знак, потому как была убежденным врагом всякой банальности. "Прольется не только вода", - думала она, шлепая по лужам, украшавшим военный аэродром на окраине индокитайской столицы. Фамке могла себе это позволить - она знала, куда направляется, поэтому облачилась в настоящие кавалерийские сапоги с серебряными шпорами.

"Прольется не только вода".

Как в воду глядела.

За рулем старомодного черного лимузина сидел абориген в имперском мундире. Других пассажиров не было. В индокитайской столице царили здоровые провинциальные нравы -- водитель даже не потрудился выскочить наружу и распахнуть дверь перед белой госпожой -- нет, Фамке пришлось самостоятельно устраиваться в салоне автомобиля. Едва она захлопнула дверь, как лимузин тут же рванул с места.

Дороги в Сайгоне были хорошие. Просвещенное белголландское правление определенно пошло на пользу этой бывшей черной дыре старой французской империи. Архитектура ничего особенного из себя не представляла - традиционное для азиатских колоний барокко космополитано, смешение восточных и европейских стилей. Генерал-губернаторский дворец, в свою очередь, был построен еще французами и потому был ужасен. "Бордель какой-то", - мысленно содрогнулась Фамке. - "После войны непременно перестроим". Кажется, у двухэтажной резиденции губернатора было какое-то дурацкое местное прозвище, "Дворец на голове дракона" или что-то в этом роде. "Не только перестроим, но и переименуем".

Охрана дворца была куда более воспитана - один из гвардейцев не только распахнул дверцу, но и развернул зонтик. Очень кстати, потому что ливень заметно усилился. "Прольется не только вода".

- Император ждет вас, - сказал другой гвардеец, рангом повыше, почти без акцента. - Прошу следовать за мной.

"Какой еще император?!" - не сразу поняла Фамке, а когда поняла - тяжело вздохнула. Этого не следовало ожидать, но удивляться тут было решительно нечему.

Несколько минут спустя почетная гостья оказалась в просторном кабинете, наедине с человеком, который поднялся ей навстречу из-за гигантского письменного стола:

- Дорогая племянница! Сколько лет, сколько зим! Добро пожаловать в Сайгон!

- Здравствуйте, дядя, - пробурчала в ответ юфрау ван дер Бумен. - Рада вас видеть и все такое.

Собеседник ласково улыбнулся. Был он высок и суров, слегка за пятьдесят - но выглядел на тридцать пять, не больше. Здоровый образ жизни, не иначе. Два сабельных шрама через все лицо, полученные в противоположных концах империи - в Японии и Ачехе соответственно, рыжеволосый и голубоглазый (разумеется), эталонный белголландец, один из властелинов мира де-юре, а теперь еще и Сайгона де-факто.

- Ты случайно не промокла? - генерал Джерард Преториус был само участие. - Присаживайся. Чай, кофе?

- Водку, - сказала Фамке. - Можно безо льда.

- Не держу, - слегка нахмурился генерал-губернатор, бывший убежденным трезвенником - как по религиозным, так и по медицинским соображениям.

- Хорошо, пусть будет чай, - вздохнула Фамке. - Это цейлонский или индийский?

- И я рад тебя видеть, - невпопад ответил Преториус. - Какими судьбами?

Фамке откашлялась и затянула самым официальным тоном, на который была способна:

- Его императорское величество кайзер Альберт из дома Оранж-Нассау приветствует своего верноподданного генерала Преториуса, губернатора и протектора наших индокитайских провинций, а также...

- Короче, - дядя Джерард был не только типичным белголландцем, но и таким же типичным солдафоном. Пусть и не всегда.

- Альберт хочет, чтобы ты ему присягнул и поддержал в войне против Юлианы, - послушно отбарабанила Фамке.

- Забавно, - усмехнулся генерал, - некоторое время назад здесь побывал посланник Юлианы - и он хотел того же самого.

- Чтобы ты присягнул Альберту? - уточнила гостья.

- Знаешь, что я ему ответил? - Преториус даже не обратил внимание на ее плоскую шутку.

- Попробую догадаться, - пробормотала Фамке. - Ты ему отказал?

- Ты всегда была самой умной в семье, - грубо польстил ей дядя. - Но в этот раз ты превзошла саму себя!

- Один из твоих парней, у входа во дворец, назвал тебя императором, - небрежно уточнила Фамке. - Я правильно его поняла? Ни Альберт, ни Юлиана тебя не устраивают, и ты решил сам побороться за трон?

- И да, и нет, - отозвался Преториус. - "Да" - побороться за трон. "Нет" - не за Новый Кейптаун. Меня вполне устраивает Сайгон. Извиню, что повторяюсь, но добро пожаловать - в свободную Индокитайскую Империю!

- А, вот оно что... - слегка удивилась Фамке. - Это... Это в некотором роде оригинальная идея.

- Между прочим, ровно то же самое я посоветовал Юлиане, - продолжал дядюшка.

- Стать императрицей Индокитая? - поспешила уточнить Фамке.

- Стать императрицей Японии, - невозмутимо пояснил Преториус. - Так будет лучше для всех.

- Окончательно развалить империю - лучше для всех?! - искренне изумилась племянница. - На кого ты работаешь, дядя?! Кто тебе платит? Русские? Англичане? Китайцы?!

- Ну что за глупости, - столь же искренне огорчился собеседник. - Ничего банальнее ты сказать не могла? Неужели всякий поворот событий, который ты не готова понять или принять, следует немедленно выдавать за происки внешних врагов?

- Хорошо, - не стала спорить Фамке. - Пусть не внешних. Внутренних. Зачем ты это делаешь?

- Пытаююсь опередить события и приручить неизбежный шторм, пока он еще маленький, - только и сказал генерал Преториус.

- Эээ... - только и смогла выдавить из себя юфрау ван дер Бумен. - Какой еще к дьяволу шторм?!

- Ничто не вечно под луной, - невозмутимо продолжал генерал, - и наша империя в том числе. Ее распад был неизбежен. Не мы первые, не мы последние. Я мог привести десятки примеров - ну да ты сама их знаешь, мы читали одни и те же книги. Хватит и одного. Мы - Рим, который вступил в эпоху солдатских императоров; не только вступил, но и глубоко погрузился. Вот Италия, вот Галлия, а вот и Пальмира...

- А ты - царица Зенобия! - натужно расхохоталась Фамке. - Помнишь, как она кончила?!

- Я не Зенобия, а твой Альберт - не Аврелиан, - спокойно ответил Преториус. - Что же касается Аврелиана, то он всего лишь оттянул неизбежный конец Рима и продлил агонию, что привело к напрасным и бессмысленным жертвам. Нет, мудрый человек бы сам возглавил процесс распада. Империя стала слишком огромной, непоротливой и дряхлой, чтобы эффективно бороться с врагами внешними и внутренними. Наследники Аврелиана в конце концов это поняли. Так появился Константинополь, Рим был брошен на произвол судьбы, а новая империя - Византия - простояла еще тысячу лет.

- И ты... - начала было племянница.

- Я хочу построить свой Константинополь! - воскликнул Преториус. - Здесь, в Индокитае. И пусть он простоит тысячу лет - в то время как на развалинах Нового Кейптауна варвары будут пасти коз и овец.

- Ты это несерьезно, - неуверенно пробормотала Фамке. - Аборигены. Зачем им белый император? Они захотят своего...

- Какого своего? - усмехнулся генерал. - Вьеты презирают кхмеров, кхмеры ненавидят вьетов, лаосцы едва терпят и тех и других, местные китайцы презирают всех сразу, а боятся - еще больше, как и французские колонисты. Они никогда не договорятся, поэтому белголландская династия может спокойно сидеть на троне до скончания веков - или хотя бы тысячу лет (ничто не вечно, помнишь?) Разделяй и властвуй, как говорили римляне.

- Это не римляне, это британцы придумали, - заметила Фамке.

- Тем лучше, - пожал плечами Преториус, - англосаксы кое-что в этом понимают. В имперском строительстве и так далее. В свое время они поступили мудро, когда отпустили Америку -- она стала английской Византией. А потом Ирландию и так далее. Нам следует взять с них пример. Япония отдельно, острова отдельно, Индокитай отдельно. И поверь мне, свободный Индокитай будет процветать! У нас есть все, необходимое для процветания. Удобные естественные границы, полезные ископаемые, трудолюбивые подданные. Вьетнамцы будут служить в армии, кхмеры - в тайной полиции, китайцы - торговать; и те, и другие, и третьи - работать на рисовых полях. Тайцы и бирманцы готовы поддержать нас - они предпочитают вести дела с Сайгоном, а не с далекой Новой Голландией. Ты знаешь, что добрая треть бывшего имперского флота базируется на индокитайские порты? Более чем достаточно. Да, кстати, можешь меня поздравить. Я собираюсь жениться.

- Опять? - пробормотала ошеломленная (и вовсе не фактом дядиной женитьбы) Фамке. - Кто счастливая невеста?

- Невесты, - уточнил генерал Преториус. - Одна вьетнамская принцесса, одна камбоджийская, плюс одна богатая китайская наследница...

- Оригинально, - не могла не признать племянница. - Так вот как ты собираешься привязать аборигенов к своей импеаторской особе. Оригинально. Браво. Апплодирую стоя, - добавила Фамке, даже не пытаясь встать. - Отличный план.

- Я знаю, - самодовольно усмехнулся дядюшка. - Разумеется, ты приглашена. Свадьба назначена на конец недели.

- Не знаю, смогу ли я задержаться... - неуверенно развела руками Фамке.

- А почему бы и нет? - в свою очередь развел руками Преториус. - Ты не обязана возвращаться к Альберту. Нет, не обязана. Ты можешь остаться здесь. Да, именно так. Наша молодая империя уже стоит на прочном фундаменте, но мы начинаем с чистого листа. Я могу дать тебе целый авианосец. Или всю морскую авиацию. Как тебе понравятся адмиральские погоны? А может тебе надоела униформа? Хочешь - станешь министром иностранных дел? Нет, я не шучу. Переговоры ты вести умеешь, языки знаешь - почему бы и нет? Не готова? Можно начать с чего-нибудь попроще -- поедешь послом в Лондон, Париж, Афины, да куда угодно!!!

Фамке ответила не сразу.

______________

Глава 8 - КРОВЬ, МЯСО, САМУРАИ

* * * * *

"Началось с коровы, перерезанной пополам. Кончилось тем, что в полках говорили, как ходя головы отрезает на 2 тысячи шагов. Головы не головы, но действительно было исключительно 100% попадания. Рождалась мысль о непрочности и условности 100! Может быть, 105? В агатовых косых глазах от рождения сидела чудесная прицельная панорама, иначе ничем нельзя было бы объяснить такую стрельбу".

М.Булгаков, "Китайская история".

* * * * *

Прошли те времена, когда китайцы смотрели на белых людей снизу вверх, с легкой печалью констатировал Джек Спринг некоторое время спустя. Слава Будде, они пока еще готовы смотреть на нас, как на равных. За те несколько месяцев, что Джек провел на северном фронте, он ухитрился дослужиться до командира роты. Что ж, было бы глупо надеяться, что китайцы с порога подарят ему генеральскую шапку и командование над какой-нибудь Постоянно Победоносной Армией, как во времена фельдмаршала Гордона - потому что прошли те времена.

Поэтому Джек немного удивился, когда на фронте появилась дама откровенно европейской внешности в генеральском мундире, сопровождаемая целой толпой китайских офицеров, которые как раз смотрели на нее снизу вверх. Высокая стройная блондинка, лет сорока пяти, коротко стриженная и немного печальная.

- Кто такая, почему не знаю? - спросил Спринг, обращаясь к капитану медицинской службы Патриции Бладфильд. В настоящий момент они стояли у госпитальной палатки и делали вид, что курят.

Патриция проследила за его взглядом и выпустила изящное колечко дыма.

- Это же Берта Шварц, - поведала альбионка. - Мать Доры. Мы были как-то раз представлены в Бандунге.

- В самом деле? - удивился Джек. С капитаном Дорой Шварц, которая ошивалась при штабе бригады (то ли в разведке, то ли в контрразведке), Спринг был, разумеется, знаком. Пусть и на уровне "добрый день - добрый вечер". - Я был уверен, что ее мать - китаянка.

- Наоборот, - уточнила Патриция. - Ее папа - китаец. А мать - генерал Берта Шварц, она же Мать Драконов.

- Типичное китайское прозвище, - пробормотал Джек, - много пафоса, мало смысла. За какие заслуги она его получила?

- Понятия не имею, - пожала плечами Патриция, выпустила еще одно колечко и поежилась. - Холодает.

- Смотрите, кто жалуется, - ухмыльнулся Спринг.

- Зима близко, - пробормотала мисс Бладфильд. - Мы, альбионцы, особенно остро это чувствуем.

- Так почему она все-таки получила это прозвище? - задумчиво сказал Джек. - К генеральскому мундиру это тоже относится.

- До меня доходили слухи, - в свою очередь усмехнулась Патриция. - Только они совсем неприличные.

- Ну, мне не привыкать... - демонстративно покраснел американец.

- Это как-то связано с ее мужем, а муж ее - генерал Сунь Лижэнь... - начала Патриция.

- Сам "китайский Роммель"? - не поверил Джек.

- Ну да, он самый, - кивнула мисс Бладфильд. - Одна большая и счастливая семья. Так она получила мундир - а прозвище якобы заработала от товарищей супруга, пока муж пропадал на очередном фронте.

- Можешь не продолжать, - еще больше покраснел Спринг. - Китайцы. Вечно все к драконам сведут, даже... - он запнулся. Патриция поняла его затруднения и только хихикнула. В ее родном Новом Альбионе царили куда более свободные нравы, чем в той радикальной евангелистской общине, из которой происходил Джек. Поэтому в самые кратчайшие сроки Патриция наградила Спринга прозвищем "Мормон". "Да не мормон я, дурочка..." - вяло отругивался Джек. "Мормоны, квакеры, да все вы на одно лицо", - смеялась Патриция.

- Совещание в семь часов, - комиссар Веллингтон Чжоу как всегда подошел незаметно. - Все офицеры бригады от капитана и выше. Не опаздывайте, леди и джентльмены.

- Внимание и повиновение, товарищ комиссар! - одновременно рявкнули Джек и Патриция. Чжоу удовлетворенно кивнул - они питал слабость к пафосным демонстрациям командной цепочки - и последовал дальше.

- Значит, все-таки наступление, - прошептала Патриция, когда комиссар удалился на приличное расстояние. Джек согласно кивнул. Слухи о наступлении ходили не первый день. Упорные слухи, один упорнее другого.

Плохи дела.

Солдат, не спрашивай.

Приказы выполнить и сдохнуть.

* * * * *

Разговор происходил в той же самой палатке, но теперь их было трое - Мэгги, генерал Адачи и принц Пуцзе из маньчжурского генерального штаба.

- Здесь все свои, поэтому я даже не попытаюсь скрыть свое невежество, - говорил принц. - Вы же знаете, я не готовился к военной карьере. Только мой долг перед страной и династией... Гм. Хм. Ладно, неважно. Прошу вас, Адачи-сан, Очень краткое содержание.

- Как пожелаете, ваше высочество, - поклонился японец. - Наш план крайне прост. Мы дождемся завершения очередного китайского артобстрела, и тогда наши орудия откроют ответный огонь, а пехотинцы пойдут в атаку. Одновременно.

- В смысле, пехота пойдет вперед, а в это время у нее над головой будут пролетать наши же снаряды? - недоверчиво уточнил Пуцзе.

- Так точно, ваше высочество, - кивнул генерал. - Больше того, некоторые снаряды будут падать нам на головы. Скорей всего.

- То есть риск и потери... - начал было принц.

- Гораздо ниже, чем в том случае, если наши пушки будут молчать, - хладнокровно пояснил Адачи. - Китайцы станут прятаться от наших снарядов в укрытиях, и не успеют ничего понять, как мы уже окажемся в их окопах.

- Я преклоняюсь перед вашим мужеством, Адачи-сан, - поклонился Пуцзе.

- Я всего лишь исполняю свой долг, - самурай поклонился в ответ.

Мэгги мысленно закатила глаза. "Надо что-то делать с этим нашим азиатским пафосом, - подумала она. - Вот только выиграем войну..."

"Обязательно выиграем", - думала она на следующее утро. - "У нас лучшие бойцы по эту сторону экватора".

Разумеется, она имела в виду японцев. Принцесса Восточная Жемчужина была горячей патриоткой Маньчжурии, но сей факт нисколько не отражался на ее объективности. Японцы все-таки были лучше. Самую малость, но все-таки лучше. Возможно, мы только выиграем от раскола Белголландской Империи. Если у нас получится крепко привязать Японию к азиатскому материку и заставить сражаться на нашей стороне... Потом. Рано об этом думать. Программа-минимум - дожить до обеда, а еще лучше - до вечера.

Мэгги собиралась принять участие в атаке. Причины такого ответственного решения были как-то связаны с трижды проклятым азиатским пафосом и другими высокими материями, что-то вроде долг, честь, удар грязи в лицо, ну и так далее. К счастью, от принцессы никто не требовал идти на китайские позиции впереди всех, верхом на белом коне и в золотом мундире. Сойдет и вторая волна. Пешком. В полевой униформе. А генеральские погоны надежно укроются под бронежилетом - и не только погоны, но и хоть какая-то часть ее вне всякого сомнения прекрасного тела. Тело будут сопровождать телохранители - два десятка императорских гвардейцев. Мэгги вздохнула и примерно в десятый раз проверила револьвер, в пятнадцатый раз - винтовку. И штык. Не забыть присоединить штык. Нет, не во имя пафоса -- хотя именно об этом подумают японцы. Если уж прикидываться рядовым солдатом, так до самого конца.

"До самого конца..." Как-то двусмысленно прозвучало. Мэгги снова вздохнула, поудобнее устроилась на дне окопа и приготовилась терпеливо ждать.

Ждать пришлось недолго - первый китайский снаряд прилетел через несколько минут. А потом еще один, и еще, и еще, и тогда Мэгги поняла, что здесь что-то не так.

С той стороны вели огонь не старые добрые китайские гаубицы и мортиры, а что-то новое.

Потому как количество вражеских снарядов и скорость их полета не поддавались никакому подсчету.

"Раз!!!!-----ведка... НЕ!... о-----шибалась!!!" - прыгали мысли в голове Мэгги, в то время как она сама пыталась зарыться поглубже, желательно как можно ближе к центру Земли. - "Это-------ОНО!!!!!111111 - ракет-------НОЕ!-----ооооооооооооРУ!!!!!-жие!!!!111"

Вот почему на той стороне перед наступлением видели Дору Шварц, а потом и ее мать Берту, талантливого немецкого инженера, известную под прозвищем Мать Драконов.

Драконы выли, ревели, плевались огнем, несли смерть, ужас и разрушение - необязательно в таком порядке - и много-много старого доброго азиатского пафоса.

"Черт побери, я должна это видеть", - подумала Мэгги несколько минут спустя, когда мысли более-менее пришли в порядок. Мысль казалась безумной только на первый взгляд, ибо совсем безумной являлась мысль последовавшая -- "Жизнь дается лишь дважды. Когда смерти смотришь в глаза". Это был даже не азиатский, а какой-то совсем евразийский пафос. Или - скорей всего - последствия контузии средней тяжести. Так или иначе, Мэгги Хан решительно отпихнула в сторону лежавший на ней труп гвардейца, привстала, отряхнулась и осторожно приподняла глаза над линией бруствера.

Первое, на что она обратила внимание, были не огненные болиды ракетных снарядов, разрезавшие серое предрассветное небо, а сотни-тысячи-тысячи!!! человек в грязной темно-зеленой униформе, торопливо пересекавшие ничейную землю между китайскими и маньчжуро-японскими позициями.

Демона неба и духи пучин.

- Китайцы, - удивленно пробормотала Мэгги. - Но ведь это же нечестно! Ведь это же был наш план!!!

Не обращая внимания на продолжавших падать с неба драконов Берты Шварц, Мэгги побежала вдоль траншеи, от всей души пиная лежащих на дне союзных солдат - как живых, так и мертвых.

- Вставайте! Вставайте, трусливые ублюдки!!! Китайцы! Китайцы идут!!!

Разумеется, через Поле Мертвых (это название как-то было связано с азиатским пафосом) шли не только китайцы, но всевозможные иностранные добровольцы, пусть и бывшие в явном меньшинстве. Одним из них, конечно, был капитан Джек Спринг.

Ночь после совещания в штабе бригады и перед наступлением Джек провел перед зеркалом, пытаясь нанести на лицо боевую раскраску. Именно так. Почти все солдаты под его командованием были кантонские христиане, готовые без малейших сомнений и колебаний умереть за Императрицу-Девственницу, земное воплощение Девы Марии или вроде того. Еретики, что с них возьмешь, но Спринг давно и прочно проникся к ним самым глубоким и искренним уважением. Еретики, но они верили. Верили, а Джек Спринг, урожденный мормоно-квакер, в настоящее время верил во все, что угодно, но только не в того парня, который девятнадцать веков тому назад умер за его грехи. На то были особые причины, но в настоящий момент Джек решил отложить их в сторону и не ударить в грязь лицом перед своими солдатами. Почти в буквальном смысле. Красная краска отыскалась в обозе, прекрасного качества, "сделано в Германии" (немцы и химия -- брак, заключенный на небесах!), осталось нарисовать на лице аккуратный крест, проходящий через переносицу по вертикали и горизонтали одновременно. Еретики, погрязшие в гордыне, которая есть смертный грех. Ведь достаточно маленького нательного крестика, зачем так демонстративно выставлять свою веру напоказ? Ответ, впрочем, был Джеку Спрингу прекрасно известен. Азиатский пафос...

* * * * *

...Бежать в бронежилете было тяжело. Мэгги остановилась, чтобы перевести дыхание, а заодно совместить приятно с полезным. Именно поэтому она притормозила у очередной пулеметной ячейки. Сам пулемет скрывался на дне окопа - все как положено, дабы ценное оружие не пострадало во время вражеского артобстрела. Мэгги вцепилась в станок и принялась яростно вращать рукоятки подъемного механизма. Полминуты спустя ствол тридцать пятого калибра уже торчал над бруствером. Принцесса передернула затвор и ударила ладошкой по гашетке. Пулемет выплюнул короткую - очень короткую очередь, после чего Мэгги только чудом увернулась от летящей ей в лицо возвратной пружины. Очевидно, пулемет все-таки пострадал - один из китайских осколков нарушил целостность корпуса или что-то в этом роде. Было так обидно, что Мэгги едва не заплакала. То есть все-таки заплакала. Размазывая слезы по лицу, осмотрелась по сторонам и подобрала со дна окопа винтовку, владелец которой лежал тут же рядом - кажется, без головы. Винтовка оказалась с оптическим прицелом. Принцесса вцепилась в приклад и принялась искать цель. Тупые тайпинские ублюдки, зачем они рисуют мишени у себя на лице? Получай! БРАНГ! Ахахаха, он сдох! Мэгги передернула затвор и прицелилась в следующего китайца. БРАНГ! Еще один готов, а их там тысячи, и через каких-нибудь двести-триста метров (???!!!) они будут здесь!!!

Очередной противник, попавший в оптический прицел, не был похож на китайца. И на японца не был похож. Вообще не азиат. Европейский наемник, наверно. Не ходи в Китай, здесь живет белая смерть!!!

Мэгги Хан спустила курок, но Джеку Спрингу повезло -- принцесса просто-напросто промахнулась. Бывает. Ну что тут скажешь - не повезло!

В четвертый раз Мэгги выстрелить не успела, потому что ей не повезло еще больше - где-то совсем рядом с неба упал очередной "дракон" генерала Шварц, и принцесса на всякий случай потеряла сознание.

Джек Спринг тем временем добежал до переднего окопа. Еще несколько минут назад ему могла помешать колючая проволока, но, как легко можно догадаться, на этом участке она отсутствовала, потому что испарилась - прямое попадание "дракона".

Дальнейшие события были не то что бы скучны, но предсказуемы. Сначала Джек застрелил одного японца, потом второго, третьего зарезал штыком, а четвертого забил прикладом. Затем подобрал трофейный японский пистолет и застрелил еще двух или трех самураев, может быть даже четверых, но никак не больше семи, потому что пистолет был шестизарядный. Именно так.

Когда стрельба окончательно прекратилась, Джек Спринг сидел в захваченном бункере и задумчиво листал трофейные документы. Иероглифы, иероглифы, иероглифы... фигня какая-то, ничего не понимаю... О! наконец-то! латинский шрифт! Спасибо белголландским колониальным лингвистам, то есть не спасибо, потому что это японский, то есть все равно ничего не разобрать. Ладно, где следует - разберутся. Поэтому Джек принялся сгребать все бумаги подряд в трофейную офицерскую сумку. К этому времени его слух почти восстановился (атака под аккомпанемент ракетной бомбардировки не прошла для него даром), поэтому Спринг почти сразу обратил внимание на таинственные щелчки в дальнем углу бункера. Джек насторожился и столь же осторожно зашагал по направлению к источнику загадочных звуков.

Дальний угол - совсем не значит темный угол. Наоборот. Там было гораздо светлее. Солнце стремилось в зенит, и его лучи легко проникали через огромную дыру в потолке. Прямое попадание "дракона", а как же иначе. Что интересно, снаряд не разорвался, а просто воткнулся в земляной пол. Даже не ушел особенно глубоко -- большая часть ракеты во всей своей красе торчала над поверхностью земли. Что совсем интересно, рядом с "драконом" стояла Патриция Бладфильд и торопливо щелкала затвором карманной "лейки". (Немцы и фотоаппараты - брак, заключенный на небесах!) Разумеется, Патриция очень торопилась, но все-таки услышала шаги Джека Спринга, и потому поспешила обернуться. За сим последовала немая, но весьма напряженная сцена. Скорей всего, все ее (сцены) участники изо всех сил пытались понять, что будет дальше.

Первым заговорил Джек. Не сразу, но у него была уважительная причина - горло пересохло, а фляжку он потерял еще где-то на первой линии японских окопов.

- На кого ты работаешь?

- А ты? - машинально спросила Патриция.

- С чего ты решила, что я на кого-то работаю? - удивился Спринг. - Это ты здесь играешься с фотокамерой, а я просто случайно мимо проходил.

- Тебя выдало слово "работа", - нахмурилась Патриция. - Если бы ты случайно проходил мимо, то задал бы совсем другой вопрос.

- Разведчики прокалываются на мелочах, - неохотно согласился Джек. "Черт побери, кого я цитирую?!" -- Но ты не ответила на мой вопрос. Это невежливо.

"Я могу застрелить его прямо сейчас, а потом скажу, что его убил вон тот дохлый японец, который валяется под столом", - подумала Патриция.

"Я тоже так могу", - подумал Джек Спринг.

- Ты когда-нибудь бывал в Южной Америки? - на всякий случай спросила Патриция. "Пристрелить его я всегда успею".

- Не самый идиотский пароль, - заметил Джек. - Он даже почти смахивает на естественный вопрос, который девушка как бы между прочим может задать парню. Да, бывал, неоднократно. В Бразилии, Чили, Гондурасе...

Это был правильный ответ. То есть отзыв.

- Гондурас не в Южной Америке, - машинально заметила альбионская шпионка.

- Пусть он тебя не беспокоит, - отмахнулся Джек Спринг, американский шпион. - Не забудь потом поделиться снимками, союзница.

- Мы можем сделать кое-что получше, - внезапно сообразила Патриция. - Гораздо лучше! Слушай внимательно...

- Отличный план, - охотно согласился Джек Спринг несколько минут спустя. - Вперед!

Еще через несколько минут они вернулись в бункер. Патриция тащила за собой складные носилки. Ракету - металлический цилиндр около метра в длину и диаметром в тринадцать сантиметров - осторожно уложили на носилки и бережно укрыли одеялом. Бросили критический взгляд на "пациента" и остались недовольны.

- Не годится, - Джек снова заговорил первым. - Давай что-нибудь добавим. Или кого-нибудь.

Идеальный раненый нашелся совсем рядом, больше того - в самом бункере. В другом углу, разумеется. Девушка в китайской униформе -- она была вся в крови и без сознания, но судя по пульсу и сердцебиению - жива. Ее положили прямо на ракету и снова накрыли одеялом.

- Вот теперь в самый раз, - удовлетворенно кивнула Патриция. - Вперед, марш!

На самом деле Мэгги Хан была в полном сознании, она просто притворялась. В бункере она оказалась не случайно - где еще прятаться от обстрела? Форму добыть было нетрудно - она зарезала первых двух китайцев, которые сунулись в бункер, и раздела того, который больше подходил по размеру. Живописно размазала по лицу кровь - и свою, и чужую - устроилась поудобнее и принялась терпеливо ждать. И дождалась, благо ее ранение было совсем несерьезное. Наоборот. Царапина.

Конечно, лежать на трофейной ракете было неудобно, но уж лучше так, чем под землей, или без головы, или в родной маньчжурской униформе.

Потому что китайцы не брали пленных.

"Черт побери, а этим бледнолицым дебилам не пришло в голову, что даже неисправная ракета может в конце концов внезапно взорваться?!"

На самом деле пришло, но сладкая парочка заморских шпионов считала, что риск оправдан, а богатая добыча того стоит. Ничего не поделаешь - война!

Мэгги все еще притворялась потерявшей сознание, когда ее грузили в санитарный бронетранспортер. Она не смела открыть глаза, когда Джек и Мэгги перекладывали ее на кровать в ближайшем полевом госпитале. Разумеется, она просто умирала от любопытства -- "куда эти шпионы потащат трофейную ракету?" -- но в конце концов решила, что лучше умереть от любопытства, чем на самом деле умереть. На каком-то этапе она даже перестала притворяться, и просто-напросто заснула. От усталости, наверно. В конце концов, это был очень длинный день.

Проснулась утром - перевязанная, чистая, в чистой пижаме, под теплым одеялом. В госпитальной палатке было шумно, в проходе между кроватями толпились люди с золотыми погонами, шевронами или как минимум золотыми пуговицами. Трещали фотоаппаратные вспышки.

Едва Мэгги Хан открыла глаза, как на нее тут же обратили внимание:

- Как ваше имя, отважная девушка? - спросил один из гостей, почему-то по-русски. Стоявший рядом тайпинский офицер тут же перевел его слова на мандарин.

- Рядовая Ли Фан! - рявкнула принцесса. С таким же успехом она могла сказать "Мэри Смит" или "Маша Иванова". Никто ничего не заподозрит.

- Поздравляю с высокой наградой, товарищ Ли Фан! - отозвался высокий гость и немедленно облапал ее левую грудь. Мэгги решила отомстить как-нибудь потом, а до тех пор покосилась налево и обнаружила на своей пижаме Боевое Красное Знамя. "Круто, такого ордена у меня еще не было! Весь имперский генеральный штаб лопнет от зависти!"

- Служу великому Китаю!!! - послушно отвечала принцесса под гром апплодисментов.

- Это была победа, великая победа! - важный гость, очевидно, продолжал речь, прерванную торжественным награждением. - Маньчжурские империалисты и их японские пособники получили хороший урок! Недалек тот час, когда братство свободных народов Евразии бла-бла-бла-бла-бла!!!

"...Конфуций, Будда и Золотой Император, помогите мне достойно принять и пережить эти мучения!!!"

-

Глава 9. И скучно, и грустно, и некому.

После некоторых колебаний Фамке приняла ответственное решение и отказалась от поста министра иностранных дел. Ее вполне устроило звание контр-адмирала и должность главкома Индокитайской Морской Авиации.

Уже в первые дни пребывания на посту она неизбежно столкнулась с целым рядом трудностей - а иначе и быть не могло, так всегда и бывает. Традиция, освященная веками.

Самолетный парк молодой империи пребывал в самом печальном состоянии. Похоже, на материке был добросовестно собран весь белголландский летающий металлолом. Самые лучшие машины остались на островах - от ост-индских до японских, где они должны были противостоять той или иной внешней угрозе. Больше того, решительно было непонятно, где начинается морская авиация и заканчивается обычная, "сухопутная" -- а у летающих сухопутных крыс был совсем другой начальник.

- Генерал Франсуа Приветт, - представил его дядюшка Преториус. - Вы отлично поладите.

"Бельгиец", - предположила Фамке - и жестоко ошиблась. Кто может быть хуже бельгийца? - только француз. Генерал Приветт был родом из уважаемой семьи французских колонистов -- тех самых, что боялись и презирали всех прочих обитателей Индокитая, а своих белголландских завоевателей по-прежнему недолюбливали, поэтому охотно примкнули к мятежу Преториуса. Где-то здесь скрывалась глубокая внутренняя логика, но Фамке решила оставить ее поиски на потом. На повестке дня столи куда более срочные, важные и насущные проблемы.

Едва они остались вдвоем в генеральском кабинете на втором этаже министрества обороны, как Франсуа Приветт тут же проявил свою подлую сущность и заговорил с Фамке по-французски. Не просто заговорил, а произнес средних размеров речь о грядущем плодотворном сотрудничестве -- и только несколько минут спустя небрежно поинтересовался, понимает ли его собеседница.

- Корсикан, - немедленно ответила юфрау ван дер Бумен.

- Прошу прощения? - презренный лягушатник приподнял бровь.

- Of course I can, - раздельно и по слогам, не моргнув глазом сказала Фамке. - Простите, я задумалась, а в последнее время мне так часто приходилось пользоваться английским...

Приветт благодушно кивнул и продолжил нести какую-то чепуху про светлое будущее Великого Индокитая в целом и его военно-воздушных сил в частности.

"Корсиканец", - повторила Фамке, но уже про себя.

Природа обидела генерала Приветта ростом - на какой-то сантиметр выше коротышки Фамке. Возможно, именно поэтому он выбрал карьеру летчика. Молодец, все правильно сделал. Но кое-что он сделал неправильно.

- Простите, что перебиваю, - снова заговорила Фамке, - но этот ваш мундир...

"Манжеты, эполеты, отвороты - чистый Наполеон, только треуголки не хватает".

- Мы теперь независимое государство, и потому должны носить собственную оригинальную униформу, - охотно пояснил месье Приветт. - Я дам вам адрес моего портного, он берет совсем недорого...

"А еще усы и бородка. Стопроцентный Наполеон, только третий. Или четвертый?"

- Большое спасибо, - кивнула Фамке, - но в ближайшие дни я все равно собираюсь носить грязный промасленный рабочий комбинезон.

- Не смею вас задерживать, - нахмурился галльский петух. - Можете начать прямо отсюда и постепенно двигаться на север. Или на запад, в сторону Камбоджи. Полагаю, у вас есть приказ, подписанный императором, и прочие все необходимые полномочия.

- Разумеется.

- Желаю удачи, - сухо добавил Приветт, и Фамке поспешила откланяться.

В последовавшие дни юфрау ван дер Бумен только и делала, что перелетала с аэродрома на аэродром - от сиамской до китайской границы и обратно. Фамке была так занята, что даже пропустила пресловутую императорскую свадьбу. При этом она ухитрилась разбить всего два самолета, но спасти гораздо больше. Некоторое время спустя Фамке могла гордиться собой, а придворные журналисты успели ообозвать ее крестной матерью индокитайской морской авиации. На улицах Сайгона, Хюэ, Ханоя и Пномпеня одновременно появились плакаты от министерства пропаганды, на которых была изображена юная контр-адмирал ван дер Бумен - на фоне бурных волн, летящих самолетов и рассекающих слов, что-то вроде "Небо и будущее принадлежат нам!" Жизнь удалась.

Она удалась еще больше, когда Фамке получила секретный пакет с приказом немедленно явиться в Сайгон для участия в важном правительственном совещании.

В бункере на минус первом этаже дворца собралась целая толпа министров, генералов и адмиралов. Все офицеры и сам император щеголяли в новеньких "наполеоновских" мундирах. Кроме Фамке, разумеется - она, как и обещала Приветту, заявилась на совещание в промасленном рабочем комбинезоне. Министры и фельдмаршалы поджимали губы и неодобрительно косились.

- Дамы и господа, - объявил церемониймейстер в откровенно попугайской ливрее, - Его Величество Император!

Все торопливо привстали (кроме Фамке, которая покинула свой стул крайне медленно). Где-то в соседней комнате заиграл государственный гимн: "Индокитай, я люблю твои горы и речные долины, и все такое прочее". Император занял свое место и окинул верных и преданных соратников долгим, пронзительным взглядом. Был он при этом бледен, суров и подтянут.

- Дамы и господа, - без всяких предисловий начал Джерард Первый, - рано или поздно это должно было произойти. Мерзавец Альберт одержал несколько мелких побед над Юлианой, и теперь стремится закрепить успех. Мои агенты докладывают, что к нашим берегам движется австралийский флот.

"Австралийский" - именно такое прилагательное согласно текущему политическому курсу получил Альберт и его фракция. "Австралийская империя", "австралийская армия", "австралийские агрессоры", "австралийцы". Ну да, так гораздо проще, чем каждый раз говорить "ново-голландцы" или "ново-кейптаунцы".

- Минимум шесть линкоров, одиннадцать крейсеров, пятнадцать эсминцев, неизвестное число фрегатов и корветов, - принялся перечислять император, - а самое главное - десантные суда, которые несут минимум три дивизии морской пехоты и легион австралийской национальной гвардии. Это не просто атака, это полномасштабное вторжение. Я не стану рисовать вам возможные последствия их успешной высадки на нашей земле. Хотя нет... все-таки нарисую. Как вы должно быть уже слышали, китайцы разгромили японскую группировку в Маньчжурии - именно по этой причине юлианская партия пала духом, прекратила дальние операции и сосредоточилась на обороне своих берегов. После этого негодяй Альберт вступил в переговоры с китайцами, и, как мне стало известно, заключил с ними тайное соглашение. Если австралийский флот успешно покончит с нашим и высадит десант, китайцы признают режим Альберта как единственное законное правительство всей Белголландии и откроют против нас второй фронт на севере -- потому что Альберт обещал уступить им несколько вьетнамских провинций. Можем ли мы допустить такой поворот событий? - можете не отвечать, это был риторический вопрос. Дамы и господа, я готов выслушать ваши предложения.

- У нас всего четыре линкора и восемь крейсеров, - немного неуверено начал гранд-адмирал Антонис, главком новорожденного индокитайского флота. - Но наши моряки добросовестно выполнят свой долг...

- Пусть высаживаются, - неожиданно перебил его полковник Лол Нон, командир кхмерских гвардейцев, - пусть! Мы встретим их на берегу, и их кости останутся белеть на пляже!!!

- Да, пусть высаживаются! - неожиданно поддержал его генерал Тран - начальник 1-й вьетнамской дивизии. Разумеется, он никак не мог уступить инициативу своему кхмерскому коллеге. - Мы заманим их в джунгли - и уже не выпустим обратно!

- Неприемлемо, - отрезал император. - Это крайняя мера. Так что вы там говорили, гранд-адмирал?

- Мы постараемся подпустить их поближе, - столь же неуверенно продолжал Антонис, - и атакуем, когда они окажутся в зоне действия наших береговых батарей. Так мы сможем совместить огневую мощь флота и крепостной артиллерии...

- Неприемлемо! - перебил его Джерард. - Да что это с вами со всеми?! У нас было несколько месяцев на подготовку - и это все, что вы можете мне предложить?!

- Возможно, нам стоит вступить с Альбертом в переговоры, - подал голос министр иностранных дел, - и оттянуть... - министр закашлялся и таким образом прервал самого себя на полуслове.

В бункере воцарилось нехорошее молчание. К счастью для кого-то - ненадолго.

- Мы забросаем их бомбами и пустим на дно, - спокойно сказала Фамке. - В любой точке океана по нашему выбору.

- Это безумие! - одновременно воскликнули сразу несколько адмиралов и маршалов. - Возможности современной авиации и огневая мощь флота...

- Наша авиация уже доказала обратное, - хладнокровно парировала Фамке. - Это были наши самолеты, которые четыре года назад заставили капитулировать мятежный броненосец "Восемнадцать провинций" -- хотя скептики вроде вас утверждали, что это невозможно.

- Один устаревший броненосец! - одновременно воскликнули Антонис и Приветт.

- За последние четыре года мы заметно продвинулись вперед и теперь способны на большее, - решительно заявила контр-адмирал ван дер Бумен. - А еще больше - за последние четыре месяца. (Именно столько Фамке находилась на своем нынешнем посту). В отличие от некоторых, я не сидела сложа руки...

- Да как вы смеете! На что вы намекаете?! - одновременно зашипели сразу несколько индокитайских полководцев, но Фамке не удостоила их ответом.

- Мои самолеты и экипажи готовы, - продолжала она. - Я могу собрать их в любой точке, встретить вражеский флот вдали от наших берегов - и уничтожить его за несколько часов максимум. Потерь не избежать, но они будут минимальны. Ни один линкор, даже самый современный, не устоит против дюжины крупнокалиберных бомб, которые лягут на палубу одна за другой.

- Вам остается только попасть, - усмехнулся Антонис. - Я хорошо знаю адмирала, который командует австралийской эскадрой -- он не будет стоять на одном месте и ждать ваши самолеты...

- Это не имеет значения, - ухмыльнулась Фамке. - Пусть стоит, пусть плывет, пусть наступает, пусть бежит - в любом случае конец будет один и тот же. Дядюшка Джерард... ой, прошу прощения, ваше величество - решение за вами.

- Да будет так, - не задумываясь ответил император, внимательно наблюдавший за перепалкой своих полководцев. - Но флот и авиация должны действовать вместе и поддержать друг друга. Полагаю, это значительно повысит наши шансы. О, я вижу недовольство на ваших лицах -- но я не потерплю возражений.

- Полагаю, командовать операцией буду я? - невинным тоном поинтересовалась Фамке.

- Да как вы смеете, я старше по званию! - взорвался Антонис.

- Этого еще не хватало, - пробурчал Джерард Преториус. - И я уже вижу, как добросовестно вы собираетесь сотрудничать. Поэтому командовать операцией будет генерал Каппель.

- Да он же сухопутная крыса! - удивилась Фамке. - Что он понимает в современной воздушно-морской войне?!

- Вот именно, - неохотно согласился с ней Антонис, и даже Приветт одобрительно кивнул.

Генерал Каппель, со своей стороны, даже не обиделся, поскольку на данном совещании почему-то не присутствовал.

- Генерал Каппель - начальник разведки, - напомнил император. - Именно благодаря его трудам нам стало известно про австралийское наступление. Достаточно. Ничего не хочу слышать. Я не потерплю неповиновения! Это все, дамы и господа. Все свободны.

"Да, - мысленно согласилась с ним Фамке. - Небо, облака, штурвал, машинное масло, дизель, "кольт-браунинг"... наконец-то свобода!!!"

-

Глава 10

- Маленький переполох в большом Китае -

Вместо эпиграфа:

"Остап сразу понял, как вести себя в светском обществе. Он закрыл глаза и сделал шаг назад.

- Прекрасный мех! - воскликнул он.

- Шутите! - сказала Эллочка нежно. - Это мексиканский тушкан.

- Быть этого не может. Вас обманули. Вам дали гораздо лучший мех. Это шанхайские барсы".

* * * * *

Фронт был прорван, а отборные дивизии разгромлены, поэтому маньчжуры поспешили предложить прекращение огня. Китайцы не возражали. Прекращение огня превратилось в мирный договор, и солдаты потянулись домой. Тайпинское правительство спешило демобилизовать как можно больше людей. Крестьяне должны были вернуться на поля, рабочие - на заводы. Война отразилась на китайской экономике не самым лучшим образом. Кредиты пришлось брать у всех, кто готов их был дать - в России, в Германии, в Англии, в Америке и даже в Белголландии, как ни странно это звучит. Одной рукой белголландские властелины отправили на войну против Китая целые легионы ниппонских "добровольцев", а другой рукой щедро предоставляли низкопроцентные займы. Ничего личного, чистый бизнес!

Так или иначе, среди прочих бойцов Народно-Революционной Армии демобилизационное предписание получила "рядовая Ли Фан".

Патриция так и не узнала ее. Неудивительно. Тогда, в столице Ост-Индии, на торжественном приеме во дворце вице-короля, Мэгги носила парик, тяжелый грим и говорила с карикатурным японским акцентом. Она едва перекинулась с альбионкой парой слов, когда их знакомила Юлиана - "Очень приятно. - Очень приятно". И вообще, это было давно и неправда. Джек Спринг тем более не узнал снайпера, стрелявшего в него с дистанции в две сотни метров, поэтому с этой стороны Мэгги ничего не угрожало. Она могла и дальше прикидываться простой крестьянской девушкой из дальней провинции.

Как-то раз ночью Мэгги выскользнула из госпитальной палатки и забралась в штабную канцелярию. Немного покопалась в бумагах, а утром снова появилась в штабе и рассказала слезливую историю о гибели всей своей роты. Штабной писарь на всякий случай уточнил имена погибших командиров (разумеется, "Ли Фан" охотно перечислила их), покосился на Орден Боевого Красного Знамени, по-прежнему украшавший пижаму героини и с превеликим удовольствием выписал новые документы. Отличные документы, езжай куда хочешь - от Запретного Города до Внутренней Монголии.

Примерно так Мэгги Хан и сделала. Попрощалась со своими спасителями, Патрицией и Джеком (она так и не смогла разузнать, что они сделали с трофейным ракетным снарядом), закинула за спину вещевой мешок и двинулась в путь.

Железная дорога привела ее в Шанхай, где принцесса на горошине решила перевести дух.

Логика подсказывала, что следует возвращаться домой, в родную Маньчжурскую Империю, по ту сторону Великой Стены. Но не сразу. Вернуться надо. Но прямо сейчас возвращаться нельзя.

Да, она член правящей династии, внучатая племянница императора и генерал-капитан имперской армии. По ту сторону границы остались друзья, родственники, союзники и верные люди, которые считают ее то ли погибшей, то ли пропавшей без вести, но все равно ждут.

А с другой стороны - она полководец, проигравший сражение, потерявший армию и оказавшийся в руках противника. По ту сторону границы Восточную Жемчужину ждут тайные недоброжелатели и открытые враги, которые не станут уточнять степень ее вины.

То есть может быть повезет, а может и нет. Может быть простят, а может и нет. Может быть сошлют в дальний гарнизон, а может предложат шелковый шнурок. Или пистолет с одним патроном - двадцатый век на дворе, надо идти в ногу со временем.

Уж кто-кто, а Мэгги Хан прекрасно знала обычаи и традиции своего родного маньчжурского гадюшника.

Нет, прямо сейчас нельзя возвращаться. Возвращаться следует медленно и неторопливо. Например, выбраться из Китая в какую-нибудь нейтральную страну. Снова перевести дух. Послать тайную весточку домой; уточнить положение вещей и расстановку фигур. Да, именно так.

- Все в порядке, солдат? - поинтересовался незаметно подобравшийся к ней полицейский. Очевидно, его заинтересовала одинокая девушка в униформе, вот уже добрый час торчавшая столбом на перроне шанхайского вокзала. Фетишист, наверно.

- Так точно, господин капрал, - пискнула "Ли Фан". - Я просто жду своих друзей, они отстали от меня и должны прибыть следующим поездом. Или через один.

- Очень хорошо, - кивнул полицейский, - но ты не обязана стоять здесь. Вон там зал ожидания, можешь устроиться на лавочке...

А может и не фетишист. В конце концов, мир не без добрых людей.

- Большое спасибо за совет, я так и сделаю, - вежливо кивнула "рядовая Ли Фан" и степенно удалилась.

В зале ожидания отыскались не только удобные лавочки, но и буфет. Мэгги решила себе ни в чем не отказывать, потому что в ночь перед отъездом посетила и ограбила несколько офицерских палаток. Поэтому ее бумажник разве что не трещал по швам, а на дне вещмешка лежали сразу два пистолета, один другого больше. Там же лежал советский орден - не следовало привлекать к себе лишнего внимания.

"Ли Фан" доедала четвертый бутерброд (вредное западное влияние) с мясом неизвестного происхождения (а это уже местный колорит), когда появился поезд с "друзьями".

На первый взгляд, здесь и сейчас, таких друзей врагам не пожелаешь, но Мэгги сразу увидела свой шанс. Что-то ей подсказывало (внутреннее чутье, наверно), что именно эти люди ей и нужны.

Китайцы предпочитали не брать пленных, а японцы старались не сдаваться, но из всякого правила бывают исключения. Поэтому в китайском плену оказались несколько тысяч японцев. Теперь, когда война закончилась, они получили возможность вернуться на родину, согласно мирному договору. И вот с очередного поезда сошли человек пятьдесят японских солдат, немного оборванных и помятых, но в целом неплохо выглядевших. Их сопровождал один-единственный сержант из китайской военной полиции, вооруженный дубинкой. Больше и не требовалось - куда они побегут? Даже здесь, далеко от бывшей линии фронта, они рискуют нарваться на сердитых ветеранов или добропорядочных граждан, которые их линчуют за ближайшим углом. Азия, простые нравы, дети природы. Нет, японцы ни на шаг не отстанут от своего конвоира. А вот китайский сержант их оставил - строго приказал стоять в углу зала и удалился по своим делам. То ли в туалет, то ли отметиться у местного коменданта - да какая разница?

Мэгги осторожно подобралась к японцам поближе и превратилась в слух. Все правильно, репатриируются на родину. Через шанхайский порт. Там их должен подобрать белголландский корабль.

Япония - отличный перевалочный пункт на пути в Маньчжурию. В Эдобурге, Киото, Нагасаки ждут не менее верные и надежные люди. Может быть даже императрица Юлиана примет маньчжурскую союзницу при своем дворе. Может быть -- она почти наверняка огорчилась, когда узнала, что японские "добровольцы" разгромлены в пух и прах.

Конечно, добираться до Японии можно разными путями. Бумажник все еще полон. Можно зайти в модный дамский магазин, выбросить униформу и переодеться по последней парижской моде. Заглянуть в то или иное злачное место - и раздобыть новые документы. Ведь это же Шанхай, черт побери! Потом купить билет на нейтральный гражданский пароход...

А как же приключения?!

Решение было принято.

Минут тридцать спустя китайский охранник вернулся и повел своих подопечных дальше. Мэгги прикончила остатки бутерброда и решительно последовала за ними.

На шанхайских улицах в это время года царили традиционный космополитизм и вавилонское столпотворение, поэтому Мэгги без особого труда затерялась в толпе и следила за японцами (и одним китайским конвоиром) с безопасного расстояния. Несколько километров и кварталов спустя, в городском парке, китайский начальник сделал очередную остановку. Мэгги воспользовалась этим и уже открыто подошла вплотную.

- Закурить не найдется? - обратилась Мэгги к сержанту. В этот раз она не говорила с акцентом крестьянки из глухой провинции, а совсем наоборот - как столичная студентка с неполным высшим образованием. Пошла на фронт добровольцем из патриотических соображений и все такое. Для завершения образа надо только армейскую кепку на затылок сдвинуть.

Охранник охотно поделился сигареткой, последними новостями и даже собственными приказами. Строго говоря, ничего нового он не сказал, но как опытная разведчица Мэгги всегда была рада получить подтверждение уже имевшихся разведданных от независимого источника. Все правильно, он ведет японцев в порт. Никуда не разбегутся. А в порту их должен подобрать белголландский корабль. Кстати, его последнее задание на этой войне - как только военнопленные будут переданы в белголландские руки, сержант будет считаться демобилизованным и может возвращаться в родную деревню. Мэгги пожелала ему счастливого пути и удалилась в противоположном направлении. Такси решила не ловить - чай, не богатая иностранка, а вот рикша для столичной студентки будет в самый раз.

В порту Мэгги без особого труда отыскала ангар, где японские военнопленные ожидали погрузки на корабль. Разумеется, та партия, которую она встретила на вокзале, была далеко не первой и не последней. На посту стоял одинокий часовой - конечно, снова для проформы, а не из опасения, что самураи разбегутся. Больше того, около шести часов вечера китайский солдатик задумчиво посмотрел на заходящее солнце, закинул винтовку за спину и неторопливо зашагал в сторону города. Потому что Азия это не только пафос, но и ужасный беспорядок, вздохнула Мэгги Хан. Нам ли не знать! Так или иначе, ей это была на руку. Едва часовой скрылся за углом, как беглая принцесса поспешила в ангар.

Внутри было довольно светло, хотя решительно непонятно, зачем на проклятых японцев потратили столько электричества. Не исключено, что об этом позаботились какие-нибудь добросердечные нейтральные иностранцы из Красного Креста, предположила Мэгги. Да, скорей всего - вот и пустые ящики у входа, с эмблемами КК. Матрасы, раскладушки, одеяла - да они тут неплохо устроились. Человек двести, может чуть больше, прикинула Мэгги. Более чем достаточно. В этой толпе будет нетрудно затеряться...

- Я должна поговорить со старшим офицером, - обратилась она к ближайшему японцу. Солдат кивнул и указал на дальний угол ангара, где стояла целая брезентовая палатка. С красным крестом на боку, разумеется.

Японцы даже в плену оставались японцами, поэтому первым делом разбились на роты и взводы, завели себе начальство, командную цепочку и целый генеральный штаб -- перед которым и предстала Мэгги Хан.

- Кто-нибудь из вас узнает меня? - обратилась принцесса к сидевшим перед ней офицерам на хорошем японском языке.

- Этого не может быть... - немедленно отозвался один из пленных самураев, судя по нашивкам - полковник. Типичный такой японский полковник - низенький, лысый, круглый и склонный к полноте. - Ваше высочество?!

Мгновение спустя все японцы в палатке одновременно вскочили на ноги и рявкнули "банзай" - следует отдать им должное, не очень громко. Слава Будде, китайцы не выбили им в плену все мозги.

- Да, это я, - кивнула Мэгги.

- Я - полковник Сугавара, - представилсся тот же самурай. - Вы меня, наверно, не помните.

Мэгги прищурилась и напрягла память.

- Нет, отчего же, помню. Мы не были представлены, но я как-то раз видела вас в штабе фронта. Вы разговаривали о чем-то с генералом Адачи.

- Так точно, - поклонился полковник. - О, это был великий человек...

- Был? - поспешила уточнить Мэгги.

- Я лично отрубил ему голову, - охотно пояснил Сугавара. - По его просьбе, конечно. После чего положил на его труп 100-миллиметровую мину и ударил по капсюлю. Генерал Адачи не хотел, чтобы его тело после смерти досталось врагам...

- Вы смелый человек, - закашлялась принцесса. Да, она тоже была азиаткой, но не до такой степени.

- Разумеется, мина взорвалась далеко не сразу, - продолжал Сугавара, - но я не успел отойти достаточно далеко, и от ударной волны потерял сознание. Строго говоря, я не должен был никуда уходить, но последний приказ генерала Адачи был кристально ясен - "продолжать сопротивление до последнего патрона". Очнулся уже в плену -- как и все эти офицеры. Разумеется, к нижним чинам это не относится, не все они попали в плен в безсознательном состоянии. Но им простительно, у низших сословий другие понятия о чести.

- Да, конечно, - поспешно согласилась Мэгги.

- Но как вы оказались здесь, моя госпожа? - японский полковник осторожно покосился на ее тайпинскую униформу.

- Долгая история, - принцесса не собиралась посвящать новых знакомых в мелкие грязные подробности, - но мне удалось избежать плена, а некоторым китайцам уже не понадобятся их мундиры. Так или иначе, я здесь, и у меня только один вопрос: когда за вами прибывает белголландский корабль?

- Он уже прибыл, - сообщил Сугавара. - Капитан навестил нас сегодня днем и пообещал, что погрузка начнется завтра утром. Родина ждет - пусть мы проиграли эту войну, но у нас появился шанс выиграть другую.

- Да, понимаю, - кивнула Мэгги. - Только на сей раз - гражданскую.

- Мы решили присягнуть императрице Юлиане, - продолжал полковник. - Генерал Адачи не хотел для нас такой судьбы -- но как видно, от судьбы не уйдешь.

- Я хочу оказаться на борту этого корабля, - заявила принцесса. - Вы мне поможете?

- Безусловно, ваше высочество, - немедленно поклонился Сугавара. - Мы готовы выполнить любой ваш приказ. Если вы не против, мы начнем прямо сейчас.

- Прямо сейчас? - удивилась Мэгги.

- Так точно, моя госпожа, - полковник повернулся к одному из младших офицеров. - Немедленно пригласите сюда сержанта Кондо.

Офицер кивнул и скрылся за пологом палатки.

Ждать пришлось недолго, не прошло и трех минут, как на пороге палатки появился новый персонаж - высокий молодой солдат, лоб которого был украшен белоснежной марлевой повязкой. Слишком белоснежной. И здесь Красный Крест постарался, не иначе.

- Вы меня вызывали, господин... - начал было Кондо, но ему не позволили договорить. На сержанта набросились одновременно с трех сторон и повалили на пол. В тусклом свете сверкнул штык - один раз, другой, третий. Короткий визг - как будто свинью зарезали - и все стихло.

- Гм, - только и сказала Мэгги Хан.

- Это был плохой человек, - пояснил полковник Сугавара и добавил непонятное японское слово: - Суничи.

- Простите? - подняла брови принцесса.

- Суничи, - повторил японец. - Стукач. Доносил на своих товарищей китайцам. Он даже не был серьезно ранен -- носил повязку и прикидывался контуженным, чтобы избежать тяжелых работ в лагере. Мы давно узнали, кто он такой, но не спешили разоблачить. Собирались вернуться домой, а уже там передать властям и устроить суд по всем правилам - свидетели, адвокаты... Ну что ж, будем считать, что ему повезло. Семья не узнает про его измену -- им скажут, что он погиб на войне. Так будет лучше. Разумеется, на его родителях лежит часть вины - они виновны, что воспитали такого сына, но Будда и Иисус учили нас проявлять милосердие...

"Типичный японец, - фыркнула про себя Мэгги. - Приносит жертвы Хатиману, молится Будде, женится в церкви".

- Семья получит пенсию, - задумчиво продолжал полковник, - и быть может, его дети вырастут достойными людьми...

- Это все очень прекрасно, - заметила Мэгги, - но я-то здесь причем?

Спросила -- и тут же прикусила язык. Вот дура, могла бы сразу догадаться...

- Вы возьмете его документы и одежду, - добродушно отвечал полковник Сугавара. - Забинтуем вам лицо -- и так проведем на борт корабля. Никто ничего не заметит и не узнает. Это был единственный предатель. Теперь вы среди верных друзей и в полной безопасности.

"Ваши слова, полковник, да всем богам в уши, - подумала Мэгги Хан. - Мне так не хватает вашей уверенности!"

Глава 11.

Тигры Восточных морей

* * * * *

"Таня приказала всем свободным от работы отдыхать - до встречи с Юпитером оставалось девять часов. Уходить никто не хотел, и Саша очистил палубу криком: "Вас за это повесят, бунтарское отродье!" (Двое суток назад в выпавшие минуты отдыха все смотрели последнюю версию "Восстания на "Баунти". Многие, кстати, считали, что Тане фильм не стоит показывать, дабы она не почерпнула оттуда кое-какие идеи.)"

Артур Кларк, "Космическая Одиссея 2010 года".

* * * * *

Джек Спринг сидел в баре и делал вид, что напивается. На самом деле он был абсолютно трезв и внимательно следил за окружавшим его положением вещей.

Большинство посетителей бара составляли иностранные журналисты и дипломаты - конечно, не самого высокого ранга, разные там вторые и четвертые секретари. По-настоящему высокопоставленные дипломаты предпочитали напиваться в других местах. Но Джека в настоящее время более чем устраивало общество мелких сошек - в умелых руках они могли принести куда больше пользы, чем иные важные послы. Не говоря уже о журналистах. Поэтому Спринг превратился в слух и старательно выуживал из окружавшего его мутного болота и сигаретного тумана крупицы всевозможной информации. Больше того, за спиной у бармена негромко бормотал о чем-то своем радиоприемник, настроенный на какую-то американскую станцию. Ах, этот голос родины! Джек был готов прослезиться.

Война закончилась не только для миллионов китайцев, но и для скромного иностранного добровольца капитана Джека Спринга. Тайпинское правительство вручило ему Орден "Сердце Дракона" первой степени и вежливо попросило на выход. Зря они так, Спринг и сам бы уволился. Его работа здесь была завершена. В китайской армии мирного времени Джеку абсолютно нечего было делать.

В Центр ушел многостраничный отчет о тактике и логистике китайских и ниппонских армий; копии и оригиналы всех документов, до которых он сумел дотянуться; а также несколько запчастей и фотографий новейшей китайской ракеты, собранной по немецкой лицензии. (Сама ракета досталась альбионским союзникам, но они обещали поделиться). Центр остался доволен, но требовал еще.

- Центр доволен, но ты же знаешь, им всегда мало, и они требуют больше, - сказал Джеку два дня назад полковник Кауфман, шанхайский резидент военной разведки США. - Столкновение Америки и Белголландии неизбежно, никто из наших славных лидеров в этом не сомневается, поэтому мы должны знать больше, как можно больше.

- ...а также столкновение Америки и Китая, Америки и Германии, Америки и России, Америки и пиндосов, - пробормотал Спринг.

- Этим занимаются совсем другие люди, - отрезал собеседник. - Белголландию - в числе прочих - поручили тебе.

- Которую из них? - ухмыльнулся Джек. - Сколько их там, три императора и две императрицы? Я уже сбился со счета. Да и не только я.

- Наши аналитики уверены, что это ненадолго, - заявил Кауфман. - Эта нелепая гражданская война закончится так быстро, что никто и глазом не успеет моргнуть. И нам снова придется иметь дело с единой Белголландской Империей. Поэтому мы дожны быть готовы. У тебя есть какие-то новые идеи на этот счет?

- Нет, - предельно откровенно ответил Джек. - Я собираюсь действовать по старой схеме, тем более что она отлично работает. Найти какую-нибудь войну, в которой уже участвуют белголы - и присоединиться.

- Окей, - кивнул Кауфман. - Индия? Аравия?

- В Аравии я уже был, и пока не собираюсь туда возвращаться, - сказал Спринг. - Индия... да, определенно стоит туда заглянуть, место со всех сторон перспективное. Но торопиться не стоит. Как мне кажется, пришло время взглянуть на сердце зла изнутри.

- Сердце зла? - удивился полковник. - Конго что ли?

Джек Спринг загадочно улыбнулся - хотя ничего загадочного в его планах не было. Все было предельно очевидно, до боли в глазах.

- ...вернулись за стол мирных переговоров, - бормотал радиоприемник. - Не в последнюю очередь на такое решение либеральной фракции повлияла эвакуация японских военных советников на родину.Наши источники в Государственном департаменте преисполнены самого горячего оптимизма и в один голос утверждают, что мир в многострадальной Мексике не за горами. В других новостях. По меткому выражению нашего специального корреспондента в Афинах, сегодня весь мир выучил новое слово - "энозис". Правительство президента Сааде...

- Ставлю сто фунтов против одного! Двести! Да хоть триста! - вопил кто-то за спиной у Джека. - Не пройдет и года, как все будет кончено! Альберт раздавит их в лепешку!

- Остынь! У тебя и денег таких нет! - прозвучало в ответ.

- Будут, как только я выиграю пари! - ухмыльнулся первый голос. - Триста фунтов на Альберта!

- Удваиваю! - заявил третий голос.

- Да вы с ума сошли! - четвертый голос, женский, австрийский акцент.

- Я же не уточнял, о каких фунтах идет речь! - расхохотался первый голос.

- Похоже, ты совсем не уверен в победе Альберта, - заметил голос номер два.

- ...заявил протест по итогам очередного инцидента в Красном море, - поведало радио. - В настоящее время инсургенты удерживают лишь узкую полоску земли вдоль северной границы протектората. В других новостях. Хунта генерала Жаботинского...

- Юлиана собирает солдат везде, где только может, - снова голос номер два. - В японских портах творится настоящий Вавилон, куда там Шанхаю.

- Чем она собирается им платить? - поинтересовался женский голос. - Центральный имперский банк и монетный двор остались в руках Альберта.

- Доля в добыче и три дня на разграбление каждого города! - "Какой все-таки веселый парень. Кто он такой вообще? Судя по акценту - альбионец. Журналист?" - Но если честно - понятия не имею. Фамильные драгоценности, наверно.

- Я знаю несколько великих держав, которые с удовольствием оплатят ее расходы, - заметил голос номер 3. - Даже если Юлиана проиграет, вложения окупятся.

- Напротив, - возразил "Весельчак". - Они потеряют гораздо больше, потому что Империя обязательно пожелает отомстить.

- Мне нравится твой оптимизм, - пробормотал второй номер, - Империи очень повезет, если она снова встанет на ноги...

- ...прошел с большим успехом, - сообщил радиоприемник. - На премьере в числе прочих присутствовали президент и вице-президент с супругой, а также многочисленные иностранные гости. Наблюдатели отмечают, что...

- ...все эти ваши немецкие традиции, дуэльные шрамы и так далее - просто смех, - говорил между тем голос номер два. - Все началось с пьяной драки, а потом... Говорю вам, это было что-то невероятное. Корейские студенты вернулись на танках и осадили кампус. Японские студенты вызвали авиацию с белголландского авианосца, стоявшего на рейде. Китайцы и шанхайские власти вообще не вмешивались, только тушили пожары и эвакуировали гражданских. Сражение продолжалось почти целую неделю...

- ...тридцать три человека были расстреляны на месте, - грустно вздохнул радиоприемник. - Демонстрации протеста охватили пригороды и рабочие кварталы. Премьер-министр угрожает подать в отставку, если его требования не будут услышаны. В то же самые время в приморских провинциях продолжается концентрация...

- ...капитан обещал мне интервью, но обманул, - пожаловался "Весельчак". - Скорей всего, получил приказ поменьше разговаривать.

- Как называется корабль? - уточнила "Австриячка".

- "Нагасаки-мару".

- Уверен?

- Это название было нетрудно запомнить, - признался "Весельчак". - Но сдается мне, это далеко не единственный "Нагасаки-мару"...

Скорей всего не единственный, но это было именно то самое название, которое Джек Спринг собирался услышать. Поэтому он поспешно заплатил за выпивку, схватил шляпу, поймал такси и направился в порт.

- Вы уверены, что обратились по адресу? - капитан "Нагасаки-мару" был само воплощение вселенской грусти и земной печали. - Если вы журналист...

- Говорю вам - никакой я не журналист, - устало повторил Джек. - Я могу вам документы показать...

- Это ничего не значит, - отрезал собеседник. - Одно другому не мешает. Вы могли исполнять обязанности военного журналиста. Кстати, - спохватился капитан, - а о какой армии вообще идет речь?

- Китайской, - честно признался Спринг. - Я служил в китайской армии, на маньчжурском фронте, и только что уволился.

- Это признание делает вам честь, - заметил капитан ван дер Смит. - Некоторые из этих солдат, - он кивнул себе за спину, - всего несколько недель назад сражались на другой стороне. Если быть совсем точным, все они сражались на другой стороне. Вы уверены, что хотите к ним присоединиться?

- Так точно, сэр, - кивнул Джек.

- И вас не смушает тот факт, что еще вчера они стреляли в вас?

- Я не держу зла, - пожал плечами Спринг. - Тем более что теперь им придется сражаться за правое дело, поэтому я хочу быть с ними на одной стороны.

- Вы уверены? - печально спросил капитан.

"Дежа вю какое-то, - подумал Джек. - Ведь совсем недавно у меня был почти такой же разговор..."

- Потому что даже далеко не все белголландцы в этом уверены, - продолжал ван дер Смит. - Посмотрите на тот причал, вон там, видите? Корабль с белголландским флагом. Только его капитан и экипаж находятся на службе у принца Альберта. И знаете что, они вам будут рады. Им тоже нужны солдаты.

"Возможно, мне так и следовало поступить, а вместо этого я пытаюсь достучаться до этого безмозглого индюка!"

- Мой дядя служил в Американском легионе, во время Великой войны, - решил зайти с другого конца Джек. - Под командованием генерала Рузвельта и имперского комиссара ван дер Бумена. Он мне столько про них рассказывал...

- В самом деле? - приподнял бровь собеседник. - Как интересно, мистер Спринг. Хм. Спринг, Спринг...

- Дядя по матери, - уточнил Джек. - Полковник ван Томпсон. Не знаю, говорит ли вам о чем-нибудь...

- Вот это встреча! - неожиданно просиял собеседник. - Хм. Теперь, когда вы об этом сказали, я действительно нахожу между вами фамильное сходство...

"Попробовал бы ты его только не найти! Потому что он действительно мой родственник. Хоть и не дядя... Отличная легенда, ведь как чувствовал, что пригодится!"

- Полковник ван Томпсон, разумеется, - закивал капитан ван дер Смит. - Он прочитал несколько лекций у нас в академии, почти двадцать лет назад... Хорошо. Но только ради полковника! Поднимайтесь на борт, мистер Спринг. Я помогу вам добраться до Японии. А там видно будет. Впрочем, с другой стороны... Не хотите ли получить должность на моем корабле? У меня всегда найдется место для племянника полковника ван Томпсона.

- Эээ... замялся Джек. - Почту за честь, но я вообще-то сухопутная крыса...

- Ничего страшного, - заверил его капитан. - В конце концов, мы же не под парусами ходим. На современном корабле есть множество постов, которые могут занимать солдаты, еще вчера служившие на твердой земле.

- Даже не представляю, - осторожно заметил Спринг и покосился на уродливую ржавую громадину "Нагасаки-мару".

- Боюсь, вы меня неправильно поняли, - наконец-то улыбнулся ван дер Смит, проследив за его взглядом. - Я не этот корабль имею в виду. Это временно, очень временно. Я верну этих солдат домой, и сразу же вернусь на свою прежнюю должность. Я командую линкором. "Адмирал Маартен Тромп". Не знаю, приходилось ли вам слышать...

Джеку приходилось, но он решил не торопиться с ответом.

- Нашему кораблю пришлось пережить немало приключений, - продолжал ван дер Смит, - и теперь у нас на борту наблюдается недостаток офицеров. Вы можете получить должность в корабельном отряде морской пехоты, или в зенитной пулеметной команде... полагаю, вы умеете стрелять из пулемета?

- Из пулемета, огнемета, автоматических пушек, противотанковых ружей, - машинально ответил Джек Спринг. - Звучит заманчиво, но я должен подумать.

- Конечно, если вы можете отказаться сразу, если страдаете морской болезнью, - с предельной откровенностью уточнил ван дер Смит. - В этом случае никто не сможет вас осудить...

- Никак нет, совсем не страдаю, - признался Спринг.

- Хорошо, - кивнул капитан. - В таком случае, не торопитесь с ответом. Но я надеюсь получить его, когда мы доберемся до Японии.

"Черт побери, действительно, звучит заманчиво, - задумался Джек. - Открываются самые интересные перспективы... хотя ребята из военно-морской разведки будут недовольны и скажут, что я отбираю у них хлеб, ха-ха-ха!"

"Да этот американский шпион просто сумасшедший и откровенно нарывается на неприятности", - думала между тем Мэгги Хан, сидевшая на палубе "Нагасаки-Мару" метрах в десяти от собеседников и старательно изображавшая спящего японского солдатика - мало того, что пол-лица в бинтах, так еще и армейская панама надвинута на глаза. - "Что он задумал? Что он себе позволяет? Что он сделал с трофейной ракетой?! Где его альбионская подружка? Хм. Ангелы неба и духи пучин, пожалуйста, пусть он поднимется на борт. Из этого может получиться интересное приключение..."

Как в воду глядела.

* * * * *

- Корабль слева по борту! - изо всех завопил дежурный матрос на мачте. - Дистанция!.. Направление!.. Скорость!..

- Этого еще не хватало, - нахмурился коммандер Фудзивара и поднял бинокль.

- Это может быть один из наших, - поспешил успокоить его штурман.

- Все может быть, - пожал плечами старший помощник. - Мы должны верить в лучшее, но при этом готовиться к худшему, делать то, что должны - и будь что будет...

Издержки классического образования, а Лукас Фудзивала получил его в одном из старейших католических колледжей, открытых в Эдобурге бельгийскими миссионерами.

- Эсминец класса "Роттердам", - констатировал он минуту спустя. - То есть кто угодно. Мы построили несколько сотен таких, они есть не только в нашем флоте - дарили вассалам, продавали союзникам и даже потенциальным врагам...

Время от времени коммандер Фудзивара изображал из себя капитана Очевидность.

- Корабль справа по борту! - внезапно сообщил впередсмотрящий. - Вижу дым! Дистанция!.. Направление!.. Скорость!..

- Сто тысяч треугольных китов, но это еще один "Роттердам"! - слегка удивился Фудзивара. - Берут в клещи? Сдается мне, самое время разбудить капитана... Мичман! Капитана на мостик!

- Будет исполнено!

- Я вижу! Вижу! - радостно воскликнул штурман, лейтенант ван Брюссель, все еще следивший через бинокль за первым "Роттердамом". - Тигренок на флаге!

- Формоза, - прошипел Фудзивара. - Подлая нация. У них нет никакого понятия о чести...

Республика Формоза (Тайвань) вот уже несколько десятков лет подряд занимала откровенно сложное место на политической карте мира и Дальнего Востока. Независимое государство де-юре, белголландский вассал де-факто, мятежники с точки зрения континентального Китая, пираты с точки зрения Советской России и Британской Коммуны, далее везде. Теперь, когда белголландская империя погрязла в гражданской войне, от них всего можно ожидать...

- Вижу! Вижу!!! - еще более радостно завопил ван Брюссель, уже успевший изучить второй эсминец. - Инь-Янь и триграммы!!! Это корейцы!

"Господи, да чему этот бледнолицый радуется?" - с тоской подумал Фудзивара, покосившись на штурмана. Старший помощник недоюбливал ван Брюселя и не доверял ему. Совсем отмороженный юголландец, который совершенно случайно оказался по эту сторона фронта -- хотя его родная провинция выступает за Альберта. Похоже, этому пингвину наплевать, на чьей стороне правда - он просто ищет возможность хорошо подраться.

- Капитан на мостике! - рявкнул один из младших офицеров.

- Докладывайте, - коротко бросил ван дер Смит, даже не пытаясь скрыть зевок. Капитан откровенно не выспался.

Фудзивара коротко описал ситуацию.

- Одно утешает, - задумчиво пробормотал капитан, - вряд ли корейцы и формозианцы действуют заодно. Скорей всего - наоборот. Они терпеть друг друга не могут.

- А нас - еще больше, - осторожно заметил Фудзивара.

"Как все сложно", - подумал Джек Спринг, увязавшийся на мостик за капитаном. Ван дер Смит был так любезен, что раздобыл для американского "добровольца" белголландский мундир, и теперь Джек практически ничем не отличался от прочих офицеров "Нагасаки-мару". Жизнь удалась. Джек Спринг даже принялся мечтать, как сделает блестящую карьеру в военно-морском флоте Ее Величества императрицы Юлианы; со временем получит под свое начало отдельный корабль или даже целую эскадру; Англия будет ждать, пока он исполнит свой долг - хотя глаз, конечно, жалко. Пожалуй, не следует заходить слишком далеко, лишние глаза на дороге не валяются...

- Корейцы сигналят! - тем временем доложил ван Брюссель.

- И тайваньцы тоже, - поддакнул Фудзивара.

- Читайте, - приказал капитан ван дер Смит.

- "Остановить корабль"... "Застопорить машину"... "Принять досмотровую команду"... "Приготовиться к абордажу"... "Не реагировать на команды нарушителей!" "Приготовиться к открытию огня!.." "Не сметь приближаться к нашему призу!" "Лечь в дрейф!" "Немедленно покинуть территориальные воды!" "Ваньсуй!.." "Мансе!.." - принялись поочередно докладывать офицеры.

- Голова кругом идет, - откровенно признался капитан. - Какие из этих сообщений предназначаются нам, а какие - корейцам или тайваньцам соответственно?

- Ваши приказы, мин херц? - подал голос рулевой.

Капитан не успел ответить - корейский эсминец открыл огонь. Судя по итогам - несколько фонтанов воды прямо по курсу "Нагасаки-мару" - предупредительный. Корабль Республики Формоза, в свою очередь, решил ни в чем не уступать конкуренту и тоже выпустил серию снарядов, с аналогичным результатом.

- Полный стоп, - пожал плечами ван дер Смит. - У нас нет другого выхода.

"Выход, разумеется, есть", - одновременно подумали все японские офицеры на мостике, но благоразумно промолчали.

Эсминцы азиатских варваров стремительно приближались. Теперь уже можно было разглядеть не только флаги, но и иероглифы, украшавшие скулы кораблей. Тайваньский эсминец носил гордое имя "Небесное спокойствие"; его корейский собрат прозывался "Божественный Император Мунджамён Победоносный". Казалось, еще совсем немного -- и "Нагасаки-мару" будет протаранен с двух сторон, но благоразумие восторжествовало. Эсминцы притормозили и почти одновременно спустили на воду катера с морскими пехотинцами. Еще несколько минут - и представители соперничающих наций, человек по 10-12 с каждой стороны, практически одновременно оказались на палубе белголландского транспорта, потрясая кулаками, лязгая оружием и брызгая слюной.

День обещал быть длинным. Хорошо хоть погода не подкачала. В небе ни единой тучи и полный штиль.

Капитан ван дер Смит некоторое время следил за корейцами и тайваньцами одновременно через пресловутый бинокль, после чего с тяжелым вздохом принялся спускаться с мостика. За ним последовали несколько старших офицеров и вездесущий Джек Спринг.

Агрессоры тем временем дошли до высшей точки кипения и поливали друг друга отборной руганью сразу на пяти или шести языках. К сожалению, Джек понимал только половину из них, те же английский и белголландский австрааланс. Маканезский вариант португальского заметно отличался от знакомого Спрингу бразильского диалекта - Джек разобрал едва ли одно слово из пяти. За время службы в Добровольно-Революционной Армии Китая Спринг немного нахватался кантонского и официального мандарина, но захватчики вместо мандарина использовали какой-то варварский пиджин.

- Извольте представиться и объяснить, что тут происходит, - возвысил свой голос капитан ван дер Смит, которому очень скоро наскучила перепалка незванных гостей.

- Надпоручик Тай Кван До, Корейская Императорская Морская Пехота.

- Майор Сун Кун, Формозианский Республиканский Флот, - почти одновременно ответили командиры агрессоров. Кореец был очень маленького роста - со спины его можно было принять за ребенка. Да и не только со спины, если бы не усы и бородка. Тайванец был гораздо крупнее; при этом ни усов, ни бороды, ни бровей, ни волос на голове; круглый, даже немного толстенький, короткие пухлые пальцы, высокий голос... Евнух. "Черт побери, да он евнух!" - понял Джек Спринг.

Ничего удивительного. На Тайване правят какие-то очень консервативные традиционалисты, там каждый второй министр или полководец - евнух. "Впрочем, когда-то и у нас, на Диком Западе... То есть не совсем у нас, - Джек принялся вспоминать уроки военной истории, которые он время от времени посещал в Вест-Пойнте. - Как звали того византийца, завоевателя Италии? То ли Персес, то ли Рамзес..." Вот уж действительно бесполезное знание. Даже в самой Италии этого парня никто не помнит. По крайней мере, за те месяцы, что провел Джек Спринг на итальянском фронте, ни разу речь не заходила. Возможно, итальянцам просто неприятно вспоминать, что их когда-то завоевал евнух. Ладно бы мачо вроде Александра Македонского - было бы не так обидно, но евнух...

Ван дер Смит и его офицеры, похоже, испытывали аналогичные чувства.

- Вы не имеете права! - бушевал белголландский капитан. - Вы за это ответите!

- Сомневаюсь, - хитро улыбался тайванский майор. - Наоборот, император Альберт будет крайне доволен, когда узнает, что мы интернировали корабль с юлианскими мятежниками!

- Нет, это мы его интернировали! - взорвался корейский надпоручик. - Это наша зона патрулирования!

- Да кто вам позволил здесь патрулировать?! - чуть ли не завизжал представитель Формозы. - Самозванцы! Разбойники!

- От самозванца слышу!

- Чосонский негодяй!

- Тайваньская свинья!

Дискуссия грозила затянуться надолго. На палубе появился полковник Сугавара и другие бывшие японские военнопленные, в том числе по-прежнему переодетая Мэгги Хан собственной персоной. Еще несколько часов назад она собиралась признаться во всем капитану корабля, после чего занять подобающее место на борту - отдельная каюта, офицерская столовая, далее везде. Но почему-то решила не торопить события. Теперь Мэгги пыталась понять, правильно ли она поступила, и как поступят с ней корейцы (или тайваньцы), если узнают правду.

Так или иначе, не прошло и часа, как неприяный разговор внезапно завершился. С мостика примчался вестовой матрос и что-то шепнул на ухо капитану. Ван дер Смит едва успел кивнуть, как над океаном прокатился очередной орудийный залп. "Роттердамы" украсили себя очередным набором сигнальных флажков, а корейский и тайваньский офицеры вдруг одновременно заткнулись и торопливо засобирались домой. Ларчик открывался просто, на сцене появился новый участник трагикомедии ошибок.

Те же и "Генерал Теодор Рузвельт".

- Это "Генерал Рузвельт", - констатировал капитан ван дер Смит, как следует рассмотрев очередной корабль, взявший на прицел "Нагасаки-мару". - Нет, эту модель мы никому не продавали. Это наш, белголландец.

Броненосный крейсер "Тедди Рузвельт" был примерно в два раза крупнее парочки азиатских кораблей, вместе взятых, поэтому корейские и тайваньские варвары в настоящее время поспешно улепетывали куда-то за линию горизонта.

- Осталось понять, какого монарха признает его команда, - добавил ван дер Смит.

- Если я правильно помню, он приписан к Порт-Давао, - поспешил сообщить штурман ван Брюссель.

- Тогда нам конец, - с истинно самурайским спокойствием заявил коммандер Фудзивара. - Южные Филиппины выступают за Альберта.

- Не будем торопить события, - спокойно заметил капитан ван дер Смит. - Наш "Адмирал Тромп" тоже был приписан к Сурабае, но почти вся команда выбрала императрицу Юлиану. Этот парень забрался слишком далеко на север - быть может, и он решил перейти на нашу сторону... Но нет смысла гадать. Скоро узнаем.

Командир "Генерала Рузвельта" не стал размениваться по мелочам. Он прислал сразу пятьдесят морских пехотинцев на четырех катерах, а чуть позже явился и сам.

- Капитан Габриэль Мендоза, Белголландский Императорский Флот, - представился молодой высокий филиппинец и пригладил свою роскошную шевелюру. Его морские пехотинцы тем временем окончательно захватили "Нагасаки-мару". Всем бывшим военнопленным, как и экипажу корабля, велели построиться на верхней палубе. Мостик и машинное отделение заняли офицеры, прибывшие с "Рузвельта". "Кажется, это конец моей блестящей адмиральской карьеры", - с легкой печалью подумал Джек Спринг. Мэгги Хан и вовсе не знала, о чем теперь думать.

- Куда вы направлялись? - довольно вежливо поинтересовался капитан Мендоза. - В Японию?

- В Нагасаки, - не стал отрицать ван дер Смит.

Мендоза щелкнул пальцами; у него за спиной немедленно вырос адъютант с небольшим листком бумаги.

- Так-так-так, - закивал филиппинец две или три минуты спустя, после тщательного изучения предложенного документа. - Люггер-капитан ван дер Смит, бывший старший помощник линкора "Адмирал Тромп". Лейтенант-коммандер Лукас Фудзивара, бывший первый помощник подводного крейсера "Саарти Спекс". Ну и другие. Мятежники и предатели. Как видите, мы знаем о вас все. Ваши преступления известны и несомненны, ваш приговор очевиден; осталось выбрать способ, которым вас казнят - одна только редакция Имперского Военно-Морского Устава от 1909 года предлагает не менее шести различных вариантов, а если мы обратимся к соответствующим статьям Единого Имперского Кодекса от 1921 года...

Складывалось впечатление, что капитан Габриэль Мендоса откровенно наслаждается собой. Его можно было понять. В отличие от бельгийцев или японцев, филиппинцы совсем недавно присоединились к Империи; а филиппинец на таком высоком посту - и вовсе нечто неслыханное. Скорей всего, карьерному росту сеньора Мендосы изрядно поспособствовала общеимперская гражданская война. Стремительный взлет просто не мог не вскружить ему голову, и вот...

- Сам ты предатель, - не выдержал штурман ван Брюссель, который решил, что ему нечего терять. - Филиппинский ублюдок. Ты просто ненавидишь белголландцев, вот поэтому и решил расправиться с нами без суда и следствия!

- Как ты догадался? - капитан Мендоза очень удачно изобразил искреннее удивление. - Разумеется, ненавижу, а за что мне вас любить? Кто в здравом уме и твердой памяти станет любить своих завоевателей? Я совсем крошечный был, но помню, что вы творили на Филиппинах. Белголландцы, японцы... - взгляд Мендозы задержался на англо-саксонской физиономии Джека Спринга. - ...австралийцы.

- Я американец, - внезапно охрипшим голосом (в горле пересохло) уточнил Джек Спринг.

- Тем более, - усмехнулся Мендоза. - Американские легионеры у нас тоже побывали. В честь одного из них даже назвали мой корабль, - капитан кивнул на броненосец у себя за спиной. - Ну да ладно. Чего прошлое ворошить. Мы должны смотреть в будущее! Скоро эта война закончится, и законная императрица взойдет на трон...

- Какая императрица? - не понял ван дер Смит. - Юлиана?! А разве вы не сторонник Альберта?! Что здесь происходит?!

- Альберт?! - на этот раз капитан Мендоза действительно удивился. - Это недоношенное порождение инцеста?! С чего вы взяли, что мы за Альберта?! И уж точно не Юлиана -- хорошая девушка, но глупая. Нет. Есть только одна законная императрица, за которую по древним обычаям отдали свои голоса армия, сенат и народ. Императрица, которой мы присягнули, и за которую готовы сражаться до конца - нашего или победного. Как вы там говорите? Волей Вечного Неба имя Императрицы-Матери да будет свято. Кто не поверит - должен быть убит. - Капитан Габриэль Мендоза сделал откровенно демонстративную паузу и добавил: -- Ее имя - леди Виктория Брук.

"Вот это поворот!" - одновременно подумали сразу несколько сотен участников этой абсолютно правдивой и высшей степени поучительной истории.

* * * * *

Глава 12 - Королева джунглей -

"Старшина Коппердик тем временем принялся обыскивать другие шкафчики.

- Бинокль, еще один бинокль... подзорная труба (!)... здесь постельное белье... письменные принадлежности... книги какие-то... почти все корейские... но не все... хм... "Морская революция и французское могущество"... "Атлас Ллойда-Сомова" за 1938-й... "Пулемет подводной стрельбы Лахти-Боргезе калибра 7,35"... "Страсти и грезы юной графини Сан-Дюмон"... "Златовласая королева пиратов малышка Джун с Берега Расколотых Черепов"...

- Дай сюда, я должен это увидеть, - потребовал Хеллборн

В.Багрянцев, "Железные люди в стальных кораблях".

* * * * *

Фамке окончательно очнулась; открыла глаза; осознала, что лежит на спине (необязательно в таком порядке), после чего принялась внимательно изучать потолок. "Какой интересный архитектурный стиль. Что это, поздний неолитический ампир? Или барокко эпохи Разложения? Ладно, так и быть, надо быть проще и называть вещи своими именами - это пещерный свод. Я лежу в пещере. Поэтому спросим снова - что это? Гранит, лабрадор, вулканический туф? Понятия не имею". В имперской академии время от времени читали лекции по геологии, но Фамке их старательно прогуливала, о чем сейчас не особенно жалела.

В пещере было довольно светло, поэтому Фамке осторожно приподняла голову и посмотрела налево. Затем направо. Все страньше и страньше, как могла бы сказать по такому поводу Алиса Лидделл.

"Что это за место и как, черт побери, я здесь оказалась?!"

Начнем издалека. Как там учили на курсах выживания? Смотри-ка, я даже помню про эти курсы... Фамке ван дер Бумен, личный номер такой-то, премьер-лейтенант, Военно-Воздушные Силы Восточной Нидерландской Империи...

Стоп-стоп-стоп. Нет. Не лейтенант. Целый контр-адмирал. Военно-морская авиация Свободного Государства Индокитай. Да, это наша низинная традиция - всякому сомнительному режимы давать имя "Свободное Государство". Неважно. Итак, была война, мы готовились к битве, собрались в бункере императора, получили приказы, а потом...

...потом...

Что, разрази меня гром и тысяча чертей, произошло потом?!

...не помню.

"Не помню", - решительно констатировала Фамке и очень расстроилась. "Амнезия - вот как это называется. Хоть это я помню. Что я еще помню?"

Так, место рождения, папу и маму, имена любимых домашних животных, как зовут подружек и кузенов, все модели ныне выпускаемых бомбардировщиков, разные интимные детали биографии, и так далее, вплоть до совещания в императорском бункере. Вот она выслушивает последний приказ, поворачивается на каблуках, идет к двери, а потом... потом - как ножом отрезало. Ну что ж, будем считать, что это хорошие новости, потому что амнезия относительно частичная. Это совещание, когда оно произошло? Сколько дней... или недель? месяцев?! назад?

Попробуем спокойно разобраться. Итак, пещера, а в ней ровным счетом никого. И ничего похожего на зеркало. Придется действовать иначе. Фамке принялась осторожно ощупывать свою голову. Вот это номер! Несмотря на свое имя(1), юфрау ван дер Бумен была не из тех девочек, что носят косички, и всегда предпочитала короткую стрижку, но не до такой же степени! Когда она успела побриться на лысо?! Хм... это похоже на свежую шишку... а вот еще одна... а тут довольно глубокая царапина. Диагноз очевиден, дамы и господа. Ударилась головой, потеряла сознание и память. К счастью, скорей всего, попала в руки к докторам, они-то ее и побрили, чтобы получить доступ к голове. Да. Скорей всего. Хорошо (то есть плохо), волосы пропали, но уши на месте, зубы вроде на месте, глаза на месте... вот только бровей практически нет. А брови-то зачем брить?! И ресницы?!

Нет, их никто не брил. Они сгорели. Точно, сгорели. Ничего странного. Издержки профессии. Похоже, запланированное сражение все-таки состоялось - однако решительно непонятно, кто его выиграл.

Ладно, голова на месте, а все остальное? Фамке привстала и принялась ощупывать все остальное. Что это на ней одето? То ли сорочка, то ли ночная рубашка - и ничего больше. Хм. Будем надеяться, что ей всего лишь голову побрили. Руки-ноги на месте, пальцы тоже, ну и все остальное. Ночная рубашка какая-то дурацкая, ядовито-зеленая, чуть ли не брезентовая, на три размера больше. Наверняка казенная. Фамке решительно стянула рубашку через голову и внимательно ее изучила. Точно, казенная. Вот и полустертая треугольная печать. Цифры и буквы. "SMDLH" - что бы это значило? Ничего не понимаю. Не помню такой аббревиатуры. Что еще? Ноги на месте, но вот тут еще одна царапина, и еще, а это похоже на ушиб... интересно, сколько дней назад она его получила? Пожалуй, все-таки дней. Не недель или месяцев. Все не так уж и плохо. Смотрим дальше.

Пещера. Не особенно большая. Практически идеальная полусфера. Высокий потолок, метров восемь. Откуда пробивается свет? Сразу с двух сторон. При этом с левой стороны не только свет, но и шум. Фамке покинула постель, на которой лежала (какая-то примитивная травяная циновка) и сделала несколько осторожных шагов по направлению к источнику шума. Хорошо, голова почти не кружится. Вот это да! За углом - или скальный выступ, как это правильно называется? - обнаружился небольшой, но симпатичный водопадик. Вода (прохладная, но не ледяная) извергается через щель в гранитном потолке, примерно с пятиметровой высоты, и исчезает в другой расщелине, на полу. Природный душ - и не только. Как это обычно бывает после долгого сна ("как долго я валялась без сознания?!"), кишечник и мочевой пузырь переполнены, самое время... но не будем вдаваться в физиологические подробности.

Фамке вернулась в пещеру и еще раз осмотрелась. Действительно, травяной матрас, очень примитивный. А что у нас на стене? Какие-то рисунки. Фамке подошла поближе. Как мило. Наскальная живопись пещерных людей. Определенно, поздний неолит. Или ранний - ну да какая разница? Неизвестный художник наверняка покинул этот лучший из грешных миров тысячи лет тому назад. Интересно, сколько можно выручить за такую работу? Как истинная дочь Нидерландов, юфрау ван дер Бумен кое-что понимала в живописи. Оригинальный стиль. Не только обычные для каменного века человечки и животные, но также деревья, горы и другие пейзажи. Вот этот рисунок, например, смахивает на извержение вулкана. Интересно, такое не каждый день увидишь.

Что тут у нас еще? О, не только живопись, но и скульптура! Да здесь целый музей! Вдоль стенстояли разнокалиберные статуэтки (глиняные?) - человечки, животные, какие-то фантастические существа. А перед ними... Посуда? Сосуды, тарелки... остатки еды? Фамке присела на корточки, осторожно наклонилась и внимательно рассмотрела несколько ближайших тарелок. После чего медленно выпрямилась. С чего она взяла, что художник (или художники) умер давным-давно? Не исключено, что в самое ближайшее время работы этого парня -- и он сам -- произведут небольшой фурор в столичных галереях...

Фамке вздохнула, вернулась к лежанке, снова натянула на себя казенную сорочку (относительно свежая, и 24-х часов не прошло, как ее достали из шкафа). Сделала несколько глубоких вдохов и решительно направилась в ту сторону, откуда в пещеру проникал свет - в противоположную от "душевой комнаты", разумеется.

За стенами пещеры царил яркий солнечный день и в некотором роде пасторальный пейзаж. Да, в такой деревне такие художники обычно и живут. Соломенные хижины и глинобитные домики на огромной поляне у границы тропических джунглей. Впрочем, на самом деле границы нет, джунгли царят повсюду -- несколько пальм и эвкалиптов торчат там и здесь недалеко от центра деревни. Меж домами стоят, сидят, ходят и занимаются разными делами местные жители. На первый взгляд - темно-коричневые юго-восточные азиаты. Некоторые даже похожи на людей. Из одежды - одни только короткие юбки, сплетенные из травы. Младшее поколение и вовсе без всякой одежды. Дикие люди, дети природы. Хм, все-таки это поздний каменный век - вон, костер горит. Хотя это не значит, что они умеют добывать огонь. А что они еще умеют? Строить дома. Определенно, поздний каменный век. Может быть даже, ранний бронзовый. Ладно, разберемся по ходу дела.

"Кто они такие и куда, во идя Вельзевула, меня занесло?!"

Фамке бросила короткий взгляд на небо - ни облачка, солнце в зените, еще один короткий взгляд на зеленую стену джунглей, прислушалась к пению откровенно тропических птиц, втянула носом воздух и оценила температуру окружающей среды. До боли в глазах напоминает родные места, если быть совсем точным - вторую родину (первая родина, все-таки, Антарктика) -- Нидерландскую Ост-Индию, она же Хиндиа Беланда, она же Белголландская Индонезия. На худой конец -- Новая Гвинея или Новая Голландия. Или Индокитай. Или Малакка. Или... Неважно. Юго-Восточная Азия, короче говоря. Десять тысяч островов, в империи багряные закаты...

В Империи багряные закаты,

В Империи пурпурные восходы,

Империя обширна и богата,

И в ней живут различные народы!

Кстати, там еще продолжение было:

Горит огонь в прозрачной глубине ,

Живой огонь , бушующее пламя,

Империя бессильна перед нами.

В ней правит смерть. Империя в огне -

Разорвана жестокими врагами!

...и пафос почти закончился. Фамке откашлялась, набрала в грудь побольше воздуха и торжественно провозгласила:

- Приветствую вас во имя и от имени! Я пришла с миром! Отведите меня к вашему лидеру!

Блудная нидерландская принцесса была готова если не ко всему, то ко многому -- но подобный сногсшибательный эффект предвидеть не могла. Один за другим аборигены оборачивались на звук ее голоса - и тут же опускались на колени или вовсе падали ниц.

"Очень поздний каменный век, скорей всего даже ранняя античность, переходный период, продвинутая цивилизация, склонная к драматическим эффектам", - с легким удивлением констатировала Фамке.

Дальше-больше.

Не прошло и нескольких минут, как таинственные аборигены оторвались от земли и дружно затянули какую-то необыкновенно пафосную песню, одновременно воздевая руки к солнцу. Песня растянулась минут на десять, после чего туземцы окружили Фамке со всех сторон и принялись водить хоровод. Неизвестно откуда появились барабаны и прочее музыкальное сопровождение. К счастью, концерт не затянулся - пришло время подношения даров.

"Никому не буду рассказывать", - твердо решила ошеломленная Фамке. - "Все равно никто не поверит. Прекрасная белая девушка спускается с небес - и туземцы тут же начинают ей поклоняться. Бред какой-то. Сюжет бульварного романа. Нет, точно никто не поверит. Особенно в наших краях. Только совсем наивные европейцы, никогда не покидавшие пределы Европы, могут купиться на такое..."

Подарки аборигенов заслуживали особого внимания. Начали скромно, но со вкусом - у ног Фамке насыпали целую горку разнообразных тропических фруктов. Потом принесли огромный поднос, от одного взгляда на который текли слюнки - много-много жареного мяса. Чуть позже поспели глиняные сосуды с чем-то, напоминающим апельсиновый сок. Грешно было отказываться и тем самым оскорблять религиозные чувства аборигенов. Фамке уселась по-турецки прямо на пороге пещеры, устроила поднос на коленях и принялась выбирать самые аппетитные кусочки. Ого, они определенно не пожалели специй! Аборигены росли в ее глазах - прямо у нее на глазах. Очень, очень вкусно. И вкус знакомый. Что это? Неужели курица?

Нет, не курица, окончательно поняла Фамке несколько минут спустя, когда туземцы притащили к вратам храма очередную партию подарков.

Несмотря на свою молодость, Фамке ван дер Бумен была заслуженным офицером Империи и опытной военной преступницей. Поэтому ей уже приходилось пробовать подобное блюдо. Это был вкус победы, который навевал самые сладкие воспоминания.

Она задумчиво глотала кусочек за кусочком, пока аборигены складывали у ее ног отрубленные головы, пробитые тропические шлемы, мечи в ножнах и без, а также винтовки, карабины и другие подобные вещи.

Матерь божья, даже целый огнемет. Фамке машинально посмотрела на циферблат манометра - слава богам, стрелки на нуле. Техника безопасности прежде всего! О, и два пистолета-пулемета. Но без магазинов.

Ладно, хорошего понемножку. Фамке отодвинула поднос с мясом и надолго припала к горлышку кувшина. Потом вытерла губы и погрузилась в состояние легкой печали. Пришла сытость, а вместе с ней какая-то духовная пустота. Юфрау ван дер Бумен чувствовала себя героиней классического анекдота про дикаря и министра по делам колоний. Как там было?

"- Величайшая битва в истории, месье! Пятьсот тысяч погибших!

- Пятьсот тысяч?! Вот это я понимаю, еды привалило! Можно целый год животы набивать!

- ???!!! Как вы могли такое подумать, месье! Пожирать трупы?! Это немыслимо! Мы же цивилизованные люди! Эти павшие солдаты - герои! Они погибли за Францию! Мы похоронили их с почестями!

- ???!!! Вы хотите сказать, что убили и закопали пятьсот тысяч человек просто так?! И кто теперь из нас двоих дикарь и варвар?!"

"Точно не я", - подумала Фамке принялась и изучать горку отрубленных голов. - "Я правильно понимаю, что это было ваше мясо?"

На подносе, изготовленном из тщательно обработанной коры какого-то тропического дерева, лежало хорошо прожаренное и приправленное человеческое мясо. Скорей всего, мясо белого человека. У бго-восточных азиатов, например, совсем другой вкус...

Голов тридцать наберется. Да, все белые лица - разумеется, грязные и окровавленные, но ясно видно, что белые. Белголландцы? Не уверена. Эти парни родом из какого-то региона Земли с очень четкими границами. Очень знакомый расовый тип, на языке вертится. Будь они живые и чистые, быстрее бы догадалась. Все мужчины, многие из них довольно молодые. Некоторые умерли спокойно, другие откровенно страдали перед смертью. Фамке машинально пожала плечами - что я, страданий не видела? Не первая война, и даже не вторая. Она отвернулась от горы мертвых голов и перевела взгляд на трофейные винтовки. Фамке была опытным солдатом, но прежде всего военным летчиком, поэтому в винтовках плохо разбиралась. Хотя снова что-то знакомое. Где-то я их видела, в каком-то почетном карауле... Точно не родной белголландский "манлихер", не его младшая сестра - ниппонская"арисака", не альбионская "сильвер-бесс", не американский "спрингфилд" и однозначно не конфедеративный "тредегар"... Ну да какой смысл гадать? Фамке ухватилась за приклад ближайшей винтовки, придвинула ее к себе и открыла затвор. Наружу вылетела пустая блестящая гильза. Стреляли, значит. Внимательно прочитала все надписи на ствольной коробке, потом на прикладе. Вот и ответ. Она отложила винтовку и принялась шарить глазами по своей ночной рубашке. Где же этот штампик? А, он на спине был. Недолго думая, Фамке в очередной раз стянула рубашку через голову - и краем глаза увидела, как аборигены снова упали ниц. Сто процентов, никому нельзя рассказывать! Ага, вот и таинственный штамп. "SMDLH". Фамке внимательно присмотрелась, провела большим пальцем по треугольнику. Точно, здесь одной буквы не хватает. Стерлась почти целиком, только одна полоска осталась. И точно такие же буквы - на прикладе изученной винтовки. И на остальных винтовках тоже. Фамке торопливо вернула рубашку на место, откашлялась и заговорила на языке владельцев отрубленных голов:

- Вы за это ответите.

Аборигены нерешительно оторвались от земли, уставились на свою богиню и недоуменно переглянулись.

- Не понимаете? - удивилась Фамке. Надо же, как эти несчастные ублюдки запустили свою колонию! Белых людей толпами режут, аборигены до сих пор не говорят на имперском языке...

Разумеется, если это их колония. С чего я так решила? Я же понятия не имею, где нахожусь!

Она попробовала заговорить с туземцами по-английски, французски, немецки; попробовала японский, яванский и даже вьетнамский. Не всеми этими наречиями Фамке владела в совершенстве, но она собиралась рано или поздно завоевать весь мир, поэтому фразу "Немедленно сдавайтесь, гребаные ублюдки!" могла составить даже на фарси или хиндустани. Безрезультатно. Аборигены ее откровенно не понимали. Их язык, в свою очередь, Фамке слышала впервые в жизни. Один или два раза ей казалось, что она разобрала в речи туземцев знакомые индонезийские слова, но вне контекста слова эти все равно не имели никакого смысла. Плохи дела. Фамке снова подобрала винтовку, закрыла затвор и прицелилась в небо. Интересно, как они отреагируют на гром и молнию? БАБАХ! Нет, не испугались. Наоборот. Опять ударили в барабаны и закружились в хороводе. Черт знает что.

Может быть хоть язык жестов они понимают? Разумеется, жесты - это такой язык, который очень легко неправильно понять. Но терять-то все равно практически нечего. Фамке вытянулась во весь рост, указала на отрубленные головы, потом ткнула пальцем куда-то в пространство, затем грозно топнула ножкой и попыталась изобразить на лице знак вопроса. Аборигены прекратили стучать в барабаны, переглянулись и внезапно разбежались в разные стороны. Вернулись спустя считанные минуты - вооруженные до зубов. Нет, не трофейными ружьями белых людей, а копьями, щитами, луками и - какие интересные музейные экспонаты! - обсидиановыми мечами. И не только. Шестеро из них тащили нечто, напоминающее паланкин. Эта цивилизация нравилась заблудившейся принцессе все больше и больше! Неужели поняли?! Фамке подозревала что одновременно и да, и нет. Она всего лишь хотела узнать, где туземцы добыли головы. Аборигены поняли это по-своему - новая богиня войны зовет их в поход, где они смогут добыть еще больше черепов! Ладно, доберемся до ближайшего форпоста белых людей, а там разберемся...

Не прошло и двух часов, как грозная армия оказалась на берегу моря. Судя по положению солнца, это был западный берег - то ли острова, то ли материка - это еще предстояло выяснить. Фамке посмотрела налево, то есть на юг - гора, около километра над уровнем моря. Направо, то есть на север - еще одна гора, плюс несколько небольших водопадов - разумеется, в десятки раз больше того, в "душевой комнате" пещеры. За спиной - скучные джунгли, ничего интересного или необычного за целых два часа, плюс-минус. Пляж усеян нежным песком, а на отмели в центре лагуны - неужели все-таки остров? - лежит темно-зеленая подводная лодка. Похоже, недавно лежит. В общем и целом, незнакомая местность. Взглянуть бы на нее сверху...

Прежде чем отправиться в поход, Фамке тщательно покопалась в куче трофеев. Выбрала более-менее удобный пробковый шлем, карабин, патронташ, фонарик и бинокль. За биноклем она сейчас и потянулась. Так и есть, надпись на рубке подводного крейсера совпадает с буквами на пижаме и деревянных винтовочных прикладах. Приписанное к кораблю флотское имущество. Как минимум тридцать моряков с этой субмарины лежали сейчас в деревне аборигенов - частично, частично в животе у Фамке и, надо полагать, в других животах. И не только в животах. Фамке поспешила отогнать эту мысль и потянулась за апельсиновым соком. Полегчало. Выбралась из паланкина, снова прицелилась в небо и спустила курок. БАБАХ!

- Эй, на борту! - заорала она во всю силу своих легких. - Есть кто живой? Выходите! Не бойтесь, эти туземцы не опасны!

Скорей всего, ей не поверили, потому что никто не ответил. Возможно, причина была в другом - отвечать было некому.

- Ждите меня здесь, - решительно приказала Фамке и зашлепала по мелководью по направлению к лодке. Аборигены задумчиво смотрели ей вслед. Поняли? Нет? Неважно. Не мешают - и то хорошо.

Смотри-ка, трап болтается. Заманивают? Может быть, но выбора-то все равно нет. Фамке закинула винтовку за спину и забралась на внешнюю палубу. Никого. Передний люк открыт. Фамке постучала прикладом по крышке:

- Есть кто живой? Отзовитесь!

Никто не отозвался. Ничего не поделаешь, придется спускаться вниз на свой страх и риск. А если засада? "Только бы успеть объяснить, что я не убивала их людей". Нет, не убивала. Только покушала немножко...

Винтовку пришлось оставить на палубе, бинокль и прочие трофеи тоже не имели смысла, только фонарик. Фамке осторожно спустилась вниз, не переставая выкрикивать слова вроде "Спокойствие! Только спокойствие!" При этом обращалась она в первую очередь к себе - на данном этапе у Фамке сложилось твердое убеждение, что на борту никого нет. Так оно и оказалось. Ни одной живой души. Трупов тоже не было.

- Ай! - сказала она, наступив голой пяткой на целую россыпь стрелянных гильз. Машинально шагнула в сторону и едва не подскользнулась - как легко было догадаться, в луже крови. Нет, так не годится. Кровь, гильзы - это все ерунда. Вот будет здорово наступить в аккумуляторную кислоту или еще что-нибудь похуже. С тяжелым стоном Фамке в который раз стянула с себя казенную сорочку, разорвала ее на двое и кое-как превратила в подобие обуви. На некоторое время хватит, ведь это действительно брезент. Или вроде того.

- Есть кто живой? - крикнула она в последний раз, исключительно для очистки совести, после чего решительно зашагала вперед.

В отсеках подводного крейсера царил таинственный полумрак. Аварийное освещение все еще работало. Впрочем, оно было аварийное, поэтому фонарик очень даже пригодился.

Ни одной живой души. Только кровь, гильзы, и другие подобные следы сражения. Вот здесь, например, судя по разрушениям, разорвалась граната. А вот тут кто-то пустил в ход огнемет. Возможно, тот самый.

Тридцать обезглавленных трупов, а где остальные? Стандартный экипаж такого корабля - сто десять человек, плюс-минус. Хм. Возможно, погибли в другом месте. Или бежали в неизвестном направлении. Или аборигены решили, что тридцать черепов для богини - в самый раз, а остальные головы поделили между собой. Наверно. Может быть. Все может быть.

Капитанскй мостик, наконец-то. И здесь следы сражения. Рация? Ха-ха-ха! Кто бы сомневался, уничтожена. Прямое попадание, и не один раз. Да, и лужа кислоты на полу. Так, здесь какие-то бумаги... А здесь - кучка пепла... А где карты?! Карты где? Неужели сгорели? Здесь нет, здесь тоже нет... Черт бы их побрал... Что в бумагах? Ничего интересного, какая-то техническая рутина... А это что? Ааа! Вот это удача! Неужели бортовой журнал?! Точно, старая школа, в металлической обложке, практически не пострадал... Фамке положила журнал на ближайший столик и принялась торопливо его листать. Так, это совсем старые записи... ремонт, отдых на родной базе, это все сейчас неинтересно... Вот! Три месяца назад корабль покинул Аляску, где исполнял обязанности стационера. Секретная миссия. Пересек всю Белголландскую Империю с востока на запад. Шпионили, следили. Грязные ублюдки! Если бы не гражданская война, мы бы им показали, как нарушать священные имперские границы! Так, последняя запись. Рутинное ночное всплытие на поверхность для подзарядки аккумуляторов. Координаты - к северу от Борнео. Дата... Помню! В этот день мы собрались в императорском бункере! Совпадение? Возможно. А потом...

Фамке не смогла удержаться от приступа истерического смеха. Ну нельзя же так! Десять страниц минимум вырваны "с мясом". На самом интересном месте!!! Там могли быть все ответы!!!

Впрочем, часть ответов она уже получила - и окончательно убедилась в своей правоте, добравшись до корабельного лазарета. Знакомые зеленые пижамы с таким знакомым треугольным штампиком.

Картина заметно прояснилась.

Фамке ван дер Бумен все-таки отправилась на сражение с австралийским флотом. Победила? Проиграла? Успела ли вообще принять участие? - неизвестно, но так или иначе, она потеряла сознание и оказалась за бортом, в океане (необязательно в таком порядке). Там ее, скорей всего, подобрал экипаж этой субмарины. Оказали медицинскую помощь, переодели в казенную пижаму и побрили голову, дабы тщательно изучить возможные повреждения. Некоторое время спустя лодка пристала к этому берегу. Аборигенам это почему-то не понравилось. Мощь новейшего европейского оружия оказалась бессильна против первобытной ярости каннибалов. Не повезло. Туземцы очистили субмарину от экипажа, но в какой-то момент нашли в медицинском отсеке бесчувственную Фамке. Приняли за богиню, которую чужестранцы держали в плену, освободили и притащили в свою деревню. Далее везде.

Хм. Интересная моральная дилемма. Должна ли Фамке отомстить дикарям, которые убили моряков, которые спасли ее... Нет. Кто сказал, что они ее спасли? Это всего лишь гипотеза. Хорошая гипотеза, но с окончательными выводами не стоит торопиться.

Фамке провела на лодке несколько часов, но больше не нашла никаких документов, которые бы пролили дополнительный свет на текущее положение вещей. Что-то сгорело, что-то исчезло, несколько сейфов, разбросанных по кораблю, Фамке там и не сумела вскрыть. Радиорубка уничтожена - гранат пять одновременно, не меньше. Делать здесь нечего, пора двигаться дальше.

Фамке еще раз прошлась по каютам и отсекам. На подводные лодки нередко набирают низкорослых моряков, поэтому в итоге она собрала себе полный комплект одежды, в том числе нижнее белье и ботинки. Рабочий комбинезон без знаков различия, если не считать имени владельца - в самый раз, не стоит слишком сильно нарушать Женевскую конвенцию и щеголять в иностранной униформе. Рюкзак, новый фонарик, две фляжки, несколько пачек галет и сушеных фруктов, автоматический пистолет с запасными магазинами, мачете в ножнах и прочие мелочи, которые пригодятся ей в джунглях неизвестного острова или материка. Не мародерство ли это? Что об этом говорит конвенция? Черта с два, корабль на мели лежит, следовательно на него распространяется береговое право. Тем более что это мой берег - спросите аборигенов, они подтвердят. Черт побери, ни одного целого секстанта на борту! Ну, хоть компас есть. И часы. Что самое забавное - это были ее часы, служебные, стандартная модель для белголландских летчиков. Нашлись в одном из ящиков в капитанской каюте. Других знакомых вещей Фамке на борту субмарины не нашла. Никаких моральных сил копаться в этом гробу уже не оставалось, и белголландская принцесса поспешила выбраться наверх.

Берег был пуст. Ни одной живой души. Похоже, подданные покинули ее. Или нет? Затаились в засаде за зеленой стеной, и прямо сейчас как выскочат...

Не выскочили. Неужели ушли? Черт его знает, может это и к лучшему. Допустим, она сможет отыскать дорогу назад, в деревню, но возвращаться туда совершенно не хотело. На ужин, небось, опять человеческое мясо. Нет-нет-нет, хорошего понемножку.

Фамке осмотрелась по сторонам, потом посмотрела на солнце. До заката еще несколько часов; пожалуй, самое время позаботиться о ночлеге. Вон там, в скалах, поближе к водопадам - выглядит заманчиво. По крайней мере, на первый взгляд. Отлично, туда и направимся.

Фамке вернулась на берег, бросила последний взгляд на мертвую субмарину и решительно зашагала к намеченной цели. Но не успела она пройти и десяти шагов, как внезапно побросала на песок все снаряжение и рванула вперед с удвоенной скоростью.

- Стоять! - рявкнула Фамке и рухнула на песок. - Попался!

Ее пленник не собирался так легко сдаваться, поэтому он шипел, негромко, но злобно рычал, извивался и щелкал зубами. Фамке ловко схватила его за шкирку, как непослушного котенка, подняла в воздух и недоуменно рассмотрела со всех сторон. На первый взгляд - ящерица какая-то, длинной с ее руку. Но шерсть, соски, мокрый пушистый хвост... кто это? Выдра что ли? Морской бобер?! Черт побери, никогда таких не видела. Зверек как раз выбирался на берег, когда Фамке его заметила. Утконос? Нет, мордочка на мышиную похожа. Хм. Гм. Интрига! Ладно, проваливай. Фамке выпустила зверя, тот тяжело плюхнулся в набежавшую волну, но тут же вскочил и стремительно исчез по направлению к джунглям. То ли счастливого пути, то ли скатертью дорога.

Фамке подобрала разбросанное снаряжение и продолжила путь.

Действительно, удачное место. Скалы, пальмы над обрывом, целых три тропинки для отхода, а в самом крайнем случае можно будет сигануть со скалы прямо в море - тут невысоко. Ближайший водопад достаточно далеко, чтобы не раздражать своим шумом. Годится. Больше того, отсюда можно наблюдать за мертвой субмариной. Вдруг туда еще кто-нибудь заявится... "Черт побери, в тысячный раз, куда я попала?! Совсем недалеко от экватора, но место совершенно незнакомое. Не понимаю". Сколько дней она провела в бессознательном состоянии? Как далеко занесло ее спасителей - или похитителей - от брунейских берегов? Кто эти туземцы? Что это за млекопитающая ящерка на берегу?! Неужели совершенно неизвестная земля?!

Ладно, завтра разберемся, зевнула Фамке и принялась подбирать себе дерево для ночлега. Стоит забраться повыше - откуда ей знать, кто еще водится в этих джунглях...

Стоп-стоп-стоп, а это что за новый звук? Господи боже мой, какой родной и знакомый... Положим, не совсем родной, но очень и очень знакомый!

Фамке забыла обо всем, торопливо извлекла бинокль и повернулась на запад.

Так и есть, они шли со стороны моря, на небольшой высоте. Этот звук она бы узнала с закрытыми глазами - то есть, с закрытыми ушами.

Их было шестеро - они выстроились в одну линию, один за другим, сохраняя между корпусами минимальную возможную дистанцию. Лучи заходящего солнца отражались на их... к черту лирику, самое время для тактики и техники. Шесть тяжелых морских бомбардировщиков "Келлерман" Мк-3. Сделано во Франции; состоят на вооружении в самой Франции, а также Испании, Португалии, бывшей Италии, Греции, ИГИЛе, Марокко, Мексике... проще сказать, где они не используются. Стандартная металлическая окраска. Опознавательных знаков не видать - то есть это может быть кто угодно. Зачем они здесь? Риторический вопрос.

Фамке столько раз - сотни раз - участвовала в подобном или наблюдала такие эпизоды со стороны, что могла с закрытыми глазами (и ушами), слово в слово, и секунда в секунду повторить то, о чем говорили прямо сейчас люди на борту любого из этих самолетов - или всех сразу. Вот, прямо сейчас, на любом известном ей языке...

- Вижу цель, - пробормотала Фамке, не отрываясь от бинокля.

"Келлерманы" стремительно приближались.

- Бомбардир, принять командование, - продолжала шептать Фамке. - Здесь бомбардир, командование принял.

Еще на сотню метров ближе.

- Цель захвачена.

Еще ближе.

- Приступить к бомбардировке.

С такого расстояния и в стремительно наступающих сумерках она не могла видеть, но совершенно ясно знала -- прямо сейчас, в это мгновение, распахнулись бомболюки.

- Бомбы пошли.

Первая бомба ударила точно в боевую рубку лежавшего на мели подводного крейсера...

- ...прямое попадание...

...за ней последовала вторая, третья...

- ...продолжать бомбардировку...

...четвертая, пятая и шестая со второго самолета (каждый нес по три бомбы); седьмая, восьмая и девятая с третьего "Келлермана"; и так далее, пока от мертвой субмарины не осталось ровным счетом ничего, только мокрое место.

- Цель уничтожена, - Фамке продолжала бормотать себе под нос. - Повторяю, цель уничтожена. Говорит Бомбер-2, подтверждаю, цель уничтожена. Капитан, принимайте командование. Командование принял. Отличная работа, ребята. Возвращаемся на базу. Эй, возвращаемся на базу! Почему они не возвращаются?! - искренне удивилась Фамке.

Самолеты пришли со сторона моря - там где-то должен быть авианосец, скорей всего - но почему-то не развернулись, а продолжили полет в глубь острова (или материка). Запасной аэродром? Возможно. Надо засечь направление. Да. Вон туда они полетели. Черт побери, они действительно садятся! Хорошо. Надо будет завтра с утра их навестить. Или ближе к обеду. Но никак не позже ужина.

Вот теперь точно пора спа...

Да что же это такое, дадут ей сегодня выспаться или нет?!

Фамке действительно выбрала удачное место для ночлега - она могла видеть все, что происходит вокруг, но люди, которые прошли по тропинке в каком-нибудь десятке от метров от нее, ничего не заметили.

Их было раз, два, три... восемь человек. Они негромко переговаривались между собой и никуда особенно не торопились. Фамке ругала себя последними словами - очевидно же, эти парни тоже пришлю сюда, чтобы полюбоваться на бомбардировку, а она так увлеклась любимым зрелищем, что едва не пропустила их приближение! Точно, полюбовались. Двое из них - похоже, офицер и сержант - опустили бинокли. Еще один что-то негромко сказал в трубку висевшей на спине рации. Потом они повернулись и ушли примерно в том же направлении, что и бомбардировщики. От их шлемов отразились самые последние лучи заходящего солнца.

Шлемы представляли особый интерес -- как и все остальное снаряжение и вооружение. Нет, ничего общего с теми парнями, что прибыли сюда на подводной лодке.

"Стальхельмы", "фельдграу", "маузеры" и "шмайсеры". При этом солдаты переговаривались между собой по-английски -- Фамке ясно разобрала слова вроде "Сэр", "Роджер" и "Возвращаемся на базу".

Какой интересный этнографический материал.

Потому что, насколько ей известно, на Земле есть только одна страна, солдаты которой выглядят подобным образом и при этом говорят по-английски.

Что они делают так далеко к востоку от своих владений?

Или наоборот, Фамке сама не понимает, как далеко она забралась на запад?

Или это не они вовсе -- мало ли кто мог нарушить конвенцию и переодеться в чужую униформу? Жаль, нескольких коротких слов не хватило, чтобы разобрать акцент...

Интрига закручивается!

Что будет завтра?!

Глава 13 - Превратности судьбы -

* * * * *

"- Какое коварство! Какое низкое коварство! - ахнул старый джинн и стал лихорадочно дёргать один волосок за другим".

Л.И.Лагин, "Старик Хоттабыч".

* * * * *

Вопреки собственным словам и всеобщим ожиданиям, капитан Габриэль Мендоза проявил милосердие, несвойственное людям его жестокой и предательской расы. Никого не расстреляли на месте без суда и следствия, и даже не заставили прогуляться по доске согласно статьям и уложениям Военно-морского кодекса от 1909 года. Пленников загнали в трюм "Нагасаки-мару"; к рычагам и штурвалам встали офицеры с "Рузвельта"; и крошечная эскадра - филиппинский крейсер и трофейный транспорт - повернула на юг. Скорей всего, Мендоза собирался соединиться с другими кораблями или войсками самозваной императрицы Виктории. Возможно, именно она и решит судьбу пленников.

Но Мэгги Хан не собиралась ждать так долго. Прямо скажем, не на такие приключения она рассчитывала.

Трое суток спустя Мэгги подошла к филиппинским часовым, охранявшим трюм, и потребовала отвести себя к капитану. К ее удивлению - Мендоза не переставал удивлять - капитан Габриэль обнаружился на мостике "Нагасаки-мару". То ли он не торопился возвращаться на "Рузвельт", видневшийся на дистанции пистолетного выстрела справа по борту, то ли посетил транспорт с инспекцией - ну да какая разница? Мэгги, к уже собственному удивлению, была рад его видеть.

- Вы хотели рассказать мне что-то важное? - поинтересовался Мендоза, демонстративно уткнувшийся в бинокль. - По крайней мере, так утверждают мои солдаты.

- Да, - отозвалась Мэгги, после чего назвала свое настоящее имя, звание, должность и так далее. - Я высокопоставленный офицер и член королевского дома союзной империи, поэтому вы должны немедленно меня освободить, и...

Капитан Мендоза наконец-то соизволил оторваться от бинокля, посмотрел на Мэгги с нескрываемым интересом, после чего натужно расхохотался.

- Отличная история. Ты потратила три дня, чтобы ее придумать?

- Это правда, от первого до последнего слова, - нахмурилась принцесса. - У меня есть свидетели...

- Допустим, - кивнул филиппинец. - Но знаешь что? Мне как-то все равно. Даже если ты говоришь правду. Ты не представляешь, как велики и грандиозны наши планы. Не такая ты важная птица, чтобы отвлекаться от тебя. Пусть они с тобой разбираются, - и капитан ткнул пальцем в показавшийся на горизонте берег.

- Что это? - только и спросила Мэгги.

- Хайнань, - коротко ответил Мендоза и тут же добавил, повернувшись к своим морским пехотинцам: - Бросьте ее обратно в трюм.

Хайнань -- если только за последние три дня не случилась еще одна война или восстание -- должен был принадлежать тайпинскому Китаю. Так оно, собственно, и оказалось.

Несколько часов спустя "Нагасаки-мару" уперлась в один причалов в порту Хайкоу, что на северном побережье острова. Штыками и прикладами пленников выгнали на берег и заставили построиться на пристани. Габриэль Мендоза обменялся рукопожатиями с группой китайских офицеров, после чего помахал ручкой и вернулся на "Теодор Рузвельт", который стремительно удалился обратно в океан. "Нагасаки-мару" осталась болтаться у берега. Филиппинских охранников сменили китайцы в уже знакомой Мэгги униформе тайпинской военной полиции. Один из китайских офицеров - молодой, не старше тридцати, высокий и черноусый - выступил вперед, заложил руки за спину и демонстративно откашлялся.

- Я вас решительно приветствую, - заговорил он на хорошем японском. - Да, я говорю на вашем языке, потому что до войны учился в Киото. Разрешите представиться, меня зовут комиссар Сы. Когда мы познакомимся поближе, сможете называть меня товарищ Номер Четыре.

По рядам пленников прокатилось заметное оживление.

- Да, вы все правильно поняли, - усмехнулся комиссар. - Больше того, в настоящее время я исполняю обязанности командира Четвертой Ударной Бригады - в которой вам и предстоит служить.

- Но позвольте... - не выдержал стоявший в переднем ряду полковник Сугавара.

- Не торопитесь, - добродушно перебил его товарищ Сы. - Когда я закончу свою речь, вы будете знать гораздо больше, чем сейчас, а также сможете задать любые вопросы. Впрочем, я ее почти закончил. Вы что-то хотели сказать... - китаец сделал паузу и внимательно рассмотрел собеседника, - ...полковник?..

- Полковник Сугавара, Корпус японских добровольцев в Маньчжурии, бывшая Японская национальная гвардия...

- Бывшая, конечно, - вежливо улыбнулся китаец.

- Мы возвращались домой, согласно условиям мирного договора, - продолжал Сугавара, - поэтому я категорически не понимаю, почему мы оказались здесь, по какому праву вы нас задерживаете, и о какой службе говорите. От имени своих товарищей я заявляю решительный протест...

- Вы оказались здесь потому, что вас сюда привезли ваши сограждане на белголландском корабле, - ехидно напомнил комиссар и показал в сторону горизонта, где все еще виднелась корма "Рузвельта". - Теперь что касается прав. Полагаю, вам не предоставили копию мирного договора? Ай-ай-ай, - покачал головой китаец, - ох уж эти столичные бюрократы... Ничто их не берет, даже несколько революций подряд оказались бессильны. Ну, неважно, у меня в канцелярии копия найдется, я вам потом покажу. Там сказано, что китайское правительство обязуется вернуть всех военнопленных, как маньчжурских регуляров, так и иностранных добровольцев, в родные страны, как только это позволят условия и обстоятельства...

- Можете не продолжать, я все понял, - помрачнел японский полковник. - Полагаю, там еще и запятые хитрым способом расставлены. Но это бесчестно!

- Я не стану спорить с вами о чести, - продолжал улыбаться китаец, - уверен, вы меня все равно переспорите. Я только напомню, что вы явились в нашу страну без приглашения и совершили бесчисленные военные преступления, искупить которые можно только кровью - и то далеко не факт. Именно такую возможность - искупить свои преступления - мое правительство в бесконечной мудрости его вам предоставляет. Вы поступаете на службу в Добровольно-Революционную Армию Китая - разумеется, совершенно добровольно; вы будете честно исполнять все приказы своих командиров - меня и моих товарищей; а как только мы с вами одержим победу, вы сможете отправиться домой.

- Добровольно? - переспросил полковник. - То есть мы может отказаться?

- Ну конечно! - радостно закивал комиссар. - Исключительно добровольно. Никто вас насильно не удерживает. Можете хоть прямо сейчас возвращаться на родину. Япония вон в той стороне, - и комиссар почему-то указал рукой на север, в сторону китайского берега. Намек был прозрачен до невозможности, как слеза невинного младенца. Если в Шанхае один китайский солдат охранял пятьдесят японцев, вспомнила Мэгги, то сколько охранников понадобится здесь? Примерно столько же, плюс-минус один.

- С кем воевать будем? - поинтересовался полковник Сугавара, упавший голос которого демонстрировал типичную азиатскую покорность судьбе.

- Узнаете в самое ближайшее время, - отвечал комиссар. - Полагаю, среди ваших товарищей вы самый старший по званию?

На уточнение этого вопроса потребовалось несколько минут. Как оказалось, на берег высадили далеко не всех пленников. Ван дер Смит, Фудзивара и другие моряки остались в руках у филиппинского капитана. Генерал Мэгги Хан решила в настоящий момент не раскрывать свою подлинную личность. Поэтому Сугавара снова принял командование военнопленными на себя.

- Отлично, - кивнул комиссар Сы, - назначаю вас своим заместителем. Постройте людей и вперед, шагом марш. Лагерь нашей бригады совсем недалеко, менее пяти километров за городом. Можно сказать, четыре километра с небольшим, - расхохотался китаец. - Не обращайте внимание. Четыре - мое счастливое число. Понимаю, в это трудно поверить - но у вас будет возможность в этом убедиться.

Четыре километра через пыльную улочки провинциального китайского города и проселочную дорогу -- и вот Мэгги, Сугавара, Джек Спринг и еще 297 японцев снова стоят в строю, на фоне брезентовых палаток и бамбуковых домиков.

- Возможно, вас утешит тот факт, что вам все равно пришлось принять участие в этой войне. Разве что, быть может, на другом фронте, - продолжал свою речь товарищ комиссар Сы. - Наш противник - мятежный губернатор Индокитая генерал Преториус, который предал всех ваших императоров и императриц одновременно -- Альберта, Юлиану, Викторию -- или кому вы там собирались служить. А вы думали, почему капитан Мендоза так легко с вами расстался? Преториус ведь и его враг тоже. Поэтому капитану все равно, на каком фронте вы будете с ним сражаться. Поэтому, когда пойдете в бой, можете кричать "кайзер банзай" -- ничего не имею против. Между прочим, я пойду с вами. Пусть вы виновны, но никто не собирается посылать вас на убой. Вы должны прежде всего выиграть битву, а не умереть просто так. Поэтому вы получите лучшее оружие и снаряжение, я позаботился об этом лично. Перед выступлением у вас будет возможность поесть, отдохнуть и привести себя в порядок. Потому что вы будете сражаться за правое дело, поэтому должны выглядеть как настоящие солдаты, а не как оборванцы. Ваньсуй!

- Банзай! - рявкнули в ответ японцы. Товарищ Номер Четыре удовлетворенно кивнул и принялся обходить строй.

- Ровно триста человек, это надо же! - заметил он. - Говорят, европейцы очень любят это число. Один раз по триста - Фермопилы. Два раза по триста - атака легкой кавалерии... У вас тоже будет возможность обессмертить свои имена!

- Мне нравится ваше чувство юмора, - в свою очередь заметил полковник Сугавара.

- Рад это слышать, - поклонился в ответ китайский полководец. - Да, мы определенно сработаемся.

Комиссар был тертый калач, из тех, кого на мякине проведешь. Мэгги Хан могла забинтовать сеюя несколько раз, одеть униформу на два размера больше и сутулиться несколько часов подряд, но это не помогло. Товарищ Номер Четыре тут же ее раскусил.

- Женщина? Что ты здесь делаешь? Гейша что ли?

- Я такой же солдат, как и вы, - искренне обиделась Мэгги.

- Допустим, - кивнул комиссар. - И что ты умеешь делать?

- Стрелять, рубить мечом, кидать гранаты... - начала было принцесса.

- Очень хорошо, - снова кивнул товарищ Сы. - Не имею ничего против. Двадцатый век на дворе, в нашей армии тоже полным-полно солдат женского пола. Будешь стрелять и кидать гранаты.

Несколько минут и шеренг спустя комиссар обратил внимание на европейскую физиономию Джека Спринга.

- А ты кто такой? - товарищ Сы тут же перешел на голландский язык. - Белголландец?

- Американец, - пробормотал совершенно потерянный Джек, расстроенный столь внезапным финалом своей блестящей военно-морской карьеры. Если бы не какой-то добрый японский офицер, добросовестно переводивший для него речи комиссара, Джек Спринг вообще бы не понял, что здесь происходит.

- Как ты здесь оказался? - комиссар мгновенно переключился на английский язык. Студент-отличник, черт бы его побрал. - Наемник?

- Доброволец, - возразил Джек. - Между прочим, еще недавно я сражался за Китай на северном фронте.

- У вас, небось, и доказательства есть? - вкрадчиво поинтересовался комиссар.

Доказательств не было. Поднимаясь на борт японского корабля, Джек Спринг на всякий случай избавился от всех китайских документов и орденов, которые остались в сейфе резидента Кауфмана.

- Ай-ай-ай, нехорошо-то как получилось, - покачал головой товарищ Сы. - Ну да ладно. Я готов поверить вам на слово. Но проверить-то все равно придется. И это будет несложно - потому что, как я уже сказал раньше, у вас будет прекрасная возможность снова сразиться за Китай и его правое дело. Через несколько дней мы выступаем на юг, в великий освободительный поход. Тонкин - он же так называемый Северный Вьетнам - древняя китайская земля, которая стонет под вражеской пятой и взывает к своим грядущим освободителям -- то есть нам с вами. И мы непременно его освободим! Ибо воистину! Ваньсуй! Вань-вань-суй!!!

- Кайзер банзай!!! - машинально ответили японцы.

"А как же послевоенное восстановление и тяжелое положение китайской экономики? - задумалась принцесса Мэгги. -Не успели китайцы закончить одну войну, как тут же начинают другую?!"

С другой стороны, почему бы и нет? Наверняка, прежде чем атаковать Белголландский Вьетнам, китайцы договорились с Альбертом или Юлианой -- а может даже со всеми претендентами и узурпаторами сразу. Китайцы ударят по генералу Преториусу, а другие белголландские лидеры за это спишут им все долги и предоставят новые кредиты. При этом на острие копья прежде всего пойдут японские "добровольцы" -- и не только японские, скорей всего. Трех сотен солдат откровенно недостаточно для такой войны.

Конечно, с точки зрения белголландских принцесс и принцев, Тонкин -- никакая не исконная китайская земля, а наследные владения дома Оранж-Нассау. Ну да ладно, ради победы иногда приходится идти на жертвы. К тому же, исконные земли всегда можно вернуть обратно. Есть у исконных земель такое свойство -- возвращаться в лоно родных империй...

Обо всем этом Мэгги размышляла на берегу реки, протекавшей на границе лагеря. Комиссар Сы сдержал свое слово -- его новые солдаты получили хорошую порцию риса каждый, а также новый комплект униформы и целую бочку жидкого мыла (опять Красный Крест постарался). Принцесса набрала добрую порцию мыла в свой котелок, отыскала на берегу реки более-менее укромный уголок, содрала надоевшие бесполезные бинты и японскую униформу (снятую с трупа несколько дней назад, между прочим) и принялась намыливаться. За этим занятием ее и застал Джек Спринг.

- Ну, чего уставился? - нахмурилась Мэгги. - Голых девушек никогда не видел?

- Ну почему же, видел, - пробормотал удивленный Джек. - Я и тебя где-то уже видел. Только тогда ты не говорила по-английски.

Мэгги только усмехнулась в ответ. В отличие от Джека, она сохранила свои китайские документы на имя "рядовой Ли Фан" и советский орден впридачу. У нее даже появилась идея предъявить бумаги товарищу комиссару и потребовать немедленной демобилизации. Но она представила, как товарищ Номер Четыре говорит -- "Очень хорошо. А каким образом китайская героиня оказалась на борту японского корабля?" -- и отказалась от этой идеи. Больше того, ей было неудобно перед японцами. Они оказались в плену, потому что сражались за ее династию. Ей и так уже пришлось врать полковнику Сугаваре, когда он спросил, зачем принцесса искала встречи с филиппинским капитаном. "Хотела улучшить положение ваших солдат", - не моргнув глазом, сказала Мэгги. Полковник сделал вид, что ей поверил. Честь, долг, азиатский пафос... провались они все в преисподнюю. Ладно, она что-нибудь обязательно придумает. Пусть Мэгги не имела четких планов на ближайшее будущее, но она точно не собиралась погибать на войне за древние провинции то ли Китая, то ли Вьетнама, то ли Белголландии, то ли самого дьявола.

Кстати, этот американский парень может ей пригодится. Да, определенно может.

- Держись рядом со мной, солдат, и я сделаю тебя генералом, - сказала Мэгги.

- Когда прикажете приступать? - усмехнулся Джек Спринг, в свои очередь строивший не менее коварные и таинственные планы.

- Прямо сейчас. Для начала можешь намылить мне спинку...

Глава 14 - Еще один пропавший легион -

"Казалось бы, город умер, не оставив следов. Стерлась память о форуме, шумном базаре и журчании фонтанов, мудрых беседах на террасах бань".

Кир Булычев, "Тимгад - образцовый римский город".

* * * * *

Никто из бывших в здравом уме и твердой памяти не сомневался, что Новая Римская Империя погибла, но из всякого правила случаются исключения. Одним из таких исключений был капитан-центурион Мантовани. Он и два десятка его соратников. Все прочие солдаты его роты погибли, разбежались, дезертировали или сдались греческим ублюдкам в плен. Остались только самые лучшие, опытные и преданные. Что самое важное, они не были какими-то фанатиками, готовыми умереть за пустую и мертворожденную идею. Нет, совсем нет. Люди, окружавшие Мантовани, были сплошными рационалистами, имевшими перед собой четкий план, ясно видевшие цель и глубоко убежденные в окончательном успехе. Несмотря на всю тяжесть положения, в котором они оказались.

- Все великие империи прошлого и настоящего можно разделить на две условные группы, - говорил Мантовани, в свое время проведший несколько лет на исторических факультетах как итальянских, так и других европейских университетов. - Империи-долгожительницы и империи-скороспелки. Долгожительницы живут долго, потому что на их строительство уходят годы, декады, столетия - медленно и неторопливо, кирпичик за кирпичиком. Таким были наш Рим, Британия, Китай, Россия. И скороспелки. Следует отдать грекам должное -- и в этом нет ничего постыдного, нельзя одолеть врага, если не признавать его успехов, побед и достоинств -- так вот, следует отдать грекам должное, они создали великую империю. Но это типичная империя-скороспелка. В считанные дни они одержали серию громких побед и теперь считают, что для них нет ничего невозможного. Что тут скажешь, со времен Александра Великого они ничего не поняли и ничему не научились. Завоевать империю не значит удержать или сохранить ее. О, нам ли этого не знать! Хуже того, вся империя греков держится на одном великом вожде - точь-в-точь, очередной Александр. Случись с ним что - и вся держава треснет по швам. И ведь на дворе не четвертый век до рождества Христова, а империя греков - не единственная великая держава на Земле. Все прочие державы взирают на греков со странной смесью восхищения, опасения и ненависти. Неудивительно, ведь те проглотили кусок не по чину. Уже Италию им не позволили забрать целиком, пришлось делиться с Берном и австрияками. А что будет завтра, когда греки действительно отправятся в поход на Восток, дабы подчинить себе Турцию, Иудею и Персию, как обещают их лидеры? Неужели Германия, Австрия, Россия и Белголландия станут спокойно смотреть на вторжение в свою зону влияния и избиение старых союзников или вассалов? Нет, они только и ждут повода, чтобы ударить грекам в спину. Вот тогда и наступит наш час. Вот тогда мы вернемся в Италию, завоюем собственную свободу и снова водрузим на семи холмах древние римские знамена. Потому что Рим вечен. И всякое его падение может быть только недолгим и временным - перед очередным грандиозным взлетом! Потому что Рим - это мы. Пока мы живы - жива империя. Потому что мы - латники на границе. Готы, гунны, вандалы, исаврийские горцы. Римляне не по рождению, а по случайности службы. Мы продолжаем дозором посменно стоять на валу. Достаточно нам вместо бога, чтоб на хоругви дракон от ветра распахивал пасть. Сердце империи - мы, а не этот облупленный город!

- Аве, Чезаре! - обычно звучало в ответ, сопровождаемое громкими, продолжительными аплодисментами, а капитан-центурион Чезаре Мантовани скромно краснел и раскланивался. Краснел еще и потому, что был вынужден цитировать английского поэта -- чертов британец Грейвс ухватил самую суть ситуации, не всякому природному римскому стихоплету такое удавалось. Или вот Киплинг, например - "Я буду Риму здесь служить, пошли меня опять болота гатить, лес валить, иль пиктов усмирять..." Нельзя не признать, не только британские поэты в частности, но и британцы в целом правильно понимали суть и соль Вечного Города; быть может, именно поэтому им удалось построить одну из немногих империй, которая могла сравниться с Римом. "А толку-то?" - мог бы возразить какой-нибудь скептик. - "Пал Рим, пал и Лондон; Quod non fecerunt Gothi, hoc fecerunt Scoti - что не разрушили вестготы, разрушат викинги и скотты".

"Пусть так - все там будем... Но что останется после нас?" - время от времени спрашивал себя Чезаре Мантовани, любуясь собственным отражением в зеркале. Там было на что посмотреть - и не только посмотреть, но и убедиться в правоте индусов, верующих в переселение душ. Этот выдающийся нос, этот гордый профиль, эта ранняя лысина... За лысиной Мантовани особенно тщательно следил. Маленькие слабости великого человека. Чезаре верил, что ему суждены великие дела. И, подобно тому, первому Цезарю, он предпочитал быть первым человеком в деревне, но только не вторым в Риме. Не в деревне даже, а в своем маленьком уголке в самом сердце африканской пустыни, где-то на границе Ливии и Египта, где его крошечный отряд продолжал борьбу Нападал на греческие конвои, вырезал блокпосты и даже сбивал одинокие самолеты. И делал это довольно успешно - потому что в отряде Мантовани остались только самые лучшие, опытные и преданные.

Разумеется, итальянцы и греки не были единственными участниками этой смертельной игры. Аборигены с первого дня внимально следили за ее ходом, испытывая самые сложные и противоречивые чувства. Но Мантовани давно принял на вооружение древний римский принцип "разделяй и властвуй" (на самом деле британский, но солдатам об этом знать необязательно). До поры до времени аборигены не были помехой. Некоторые даже помогали - обычно, за некий процент от трофеев; другие, получив хорошую трепку, отступили в сторону и старались не мешать; иных удалось стравить друг с другом и тоже выключить из игры. Игра продолжалась. Доска была рассчерчена, фигуры раставлены, а потом приведены в движение. А правила?.. Правил не существует.

- Правил не существует, - задумчиво пробормотал Мантовани. Он сам не заметил, как принялся размышлять вслух. Обстановка располагала. Отряд находился в относительной безопасности в зоне влияния дружественного бедуинского клана. Сегодня итальянцам удалось сытно поужинать, а ночевать они собирались под уютной крышей. Можно сказать, жизнь удалась. Хотя расслабляться, конечно, ни в коем случае ни стоило. Посты были расставлены, один из бойцов дежурил у радиоприемника и слушал эфир; остальные спали в одежде и обуви, положив оружие под подушки - точнее, под седла или шинельные скатки. Ведь война для них могла продолжиться в любой момент.

- Вы что-то сказали, командир? - повернулся к нему радист, сержант Акарди.

- Не обращай внимания, - отмахнулся Мантовани. - Есть что-нибудь? Какие новости?

- Если верить грекам, с Кипром покончено, - отвечал Акарди. - Впрочем, это и немецкие станции подтверждают, и английские. Новый губернатор говорит, что если туркам что-то не нравится, то море большое, и места всем хватит.

- Куда катится этот мир. если мы должны сочувствовать туркам? - пожал плечами центурион. - Что-нибудь еще?

- Да, - внезапно ответил Акарди. - Будь я проклят, да! - сержант принялся осторожно вращать рукоятку верньера.

- Что там? - приподнялся Мантовани.

- Одну минуту, командир... Это Морзе. Вот, слушайте. - Акарди протянул командиру запасной наушник.

Центурион прижал наушник к левому уху, а свободной рукой потянулся за блокнотом. Оглянулся в поисках карандаша, но Акарди уже протягивал ему свою, чудом выжившую в пустыне авторучку. Мантовани принялся царапать цифры и буквы прямо на обложке. Несколько строчек подряд, пока сигналы не прекратились. Акарди не отставал и тоже записывал передачу. Потом они смогут сравнить полученные результаты.

- Непуганные идиоты, - констатировал итальянец, перечитывая сообщение. - Это настолько глупо, что даже на ловушку не похоже.

- Что тут у нас получается... - начал было Акарди.

- По-английски, открытым текстом, - опередил его командир. - "Говорит Южный Почтовый, бортовой номер Ромео-8-3-2, потерпел крушение, координаты такие-то, экипаж цел, груз цел, машина прикована к земле. Просим о помощи". Бред какой-то... Так не бывает!

- А вдруг действительно гражданский борт? - предположил сержант. - Заблудился, разбился, ну и так далее...

- Греки могли засечь передачу? - перебил его Мантовани.

- Ее кто угодно мог засечь, - пожал плечами радист, - но только случайно. Если не знать, где слушать... О пеленге я и вовсе не говорю.

Центурион развернул карту.

- Это здесь, - его средний палец (указательный пострадал в одном из сражений, и центурион старался им поменьше пользоваться) уткнулся в точку к юго-западу от их нынешней базы. - Странно, никогда там раньше не был. Доберемся за три часа. Даже за два, если поторопимся.

- Если он передал верные координаты... - внезапно усомнился радист.

- ВНР-991, АСК-992, - усмехнулся Мантовани. - Много ты видел карт, которые используют подобную сетку?

- Но...

- Вот именно, сержант. Гражданский борт? Черта с два. Вот почему он решил передавать открытым текстом, - заметил центурион. - Наглость несусветная, конечно. Если греки каким-то чудом наложили руки на копию... Поднимай солдат. Нельзя терять ни минуты.

* * * * *

У греков, засевших на военной базе Форт-Пифон, была копия, хотя чудеса здесь были совершенно не при чем. Если не считать чудесами успешную работу греческой секретной службы.

- Наглость невероятная, - констатировал лохаг (капитан) Франгос. - Они уверены, что мы не знаем их систему координат, вот и передают открытым текстом.

- Хорошая причина оставить их в покое, - осторожно заметил антиполохаг (младший летйтенант) Маринакис.

- Что вы несете, лейтенант? - изумился Франгос. - Что значит "оставить в покое"?! Какой-то британский ублюдок нагло нарушил наши границы, а вы предлагаете оставить его в покое?!

- Так они никогда не узнают, что мы заполучили их коды, - поспешил пояснить младший офицер. - Быть может, следует их поберечь на случай действительно крупной операции и серьезной добычи...

- Не сомневаюсь, что в главном штабе размышляли точно так же, - понимающе улыбнулся Франгос. - Но потом передумали и спустили копии британских кодов вниз, вплоть до ротного уровня. Чтобы мы ими пользовались, лейтенант.

- Простите, сэр, я не подумал... - покраснел Маринакис.

- Ничего страшного, - снисходительно кивнул капитан. - Возможно, начальство рассчитывает получить новые коды, если англичане вздумают их поменять. Это не нашего ума дело. Мы будем делать свою работу. Но вы навели меня на мысль... Мы не станем торопиться. Осторожно и незаметно окружим район падения, а потом подождем, пока за ними прилетят спасатели. Захватим и их тоже. Двух птичек одним выстрелом. В два раза больше трофеев -- в два раза больше наград, понимаете? И как знать, может быть... - Франгос оборвал себя на полуслове. - Поднимайте солдат.

- Слушаюсь, сэр! - Маринакис пулей вылетел за полог палатки. Действительно, как знать. Быть может тогда наше наказание закончится, и нас переведут в более теплое местечко. Быть может, мы даже избавимся от тебя, грязный ублюдок.

Ведь капитан Франгос не просто так попал на эту должность, а его рота, еще недавно несшая необременительную гарнизонную службу в завоеванной Александрии, была отправлена в пустыню, охотиться на недобитых макаронников. Идиот Франгос вздумал крутить роман с сынком очень важного адмирала, за что и поплатился. Стоит ли говорить, что после такого поворота событий солдаты откровенно невзлюбили своего командира. Просто удивительно, что до сих пор не угостили его пулей в спину или гранатой в палатку. Хотя ходили слухи, что кое-кто пытался... Но Франгос хоть и был грязный извращенец, но вовсе не дурак, поэтому выстрелил первым, а труп того солдата свалил на итальянцев.

Конечно, если слухи были верны, что совсем не факт.

С другой стороны, все могло быть хуже. Их могли отправить на Кипр, с первой волной десанта. 85 процентов потерь. Да, все могло быть гораздо хуже.

Пятнадцать минут спустя колонна бронетранспортеров и других машин выстроилась у ворот греческой базы. Франгос окинул ее беглым взглядом и решил, что все в порядке. На самом деле, он просто доверял Маринакису и своим старшим сержантам. Они могли не любить командира, но за оружием и техникой следили за совесть, потому что от этого зависела их жизнь. Франгос занял свое место в шестиколесном вездеходе, положил на колени новенький немецкий автомат и подал сигнал к отправлению. Машины взревели и направились на юг.

* * * * *

- Это должно быть где-то здесь, - задумчиво пробормотал Мантовани. - Если они сами не ошиблись. Немудрено, особенно ночью. На что они могли ориентироваться? Акарди, бери бинокль, у тебя глаза получше. Что там?

- Эээ... - недоуменно протянул Акарди. - Смахивает на груду камней, командир. Какой-то заброшенный поселок?

- Здесь? - усомнился центурион. - Хм. Где здесь ближайший колодец? Хотя... Возможно, в этом и заключается причина. Колодцы высохли, люди ушли из этих мест. Хм. Интересно, как давно? Жаль, мы не успели поговорить с нашими бедуинскими друзьями - возможно, они что-то об этом знают.

- Мы слишком торопились, командир, - напомнил Акарди.

- Я, я очень торопился, - вздохнул Мантовани. - Моя вина. Ну да ладно, игра по-прежнему стоит свеч. Вентури! Отправь вперед двух человек, пусть проверят эти руины.

Разведчики вернулись очень быстро - точнее, только один из них, понял центурион, когда две фигурки в униформе подошли поближе. Второго парня Мантовани видел впервые в жизни.

- Капитан Джузеппе Капоразо, командир корабля, - представился новый знакомый с таким омерзительным английским акцентом, что сразу становилось ясно, какой он "Капоразо".

- Ну да, а я - Уильям Шекспир, - хмыкнул в ответ центурион.

- Но моя фамилия действительно Капоразо, - почему-то обиделся пилот. - Дедушка еще в прошлом веке из Тосканы в Лондон переехал.

- Допустим, - кивнул Мантовани. - А здесь ты что делаешь?

- Будто вы сами не знаете, - еще больше обиделся пилот. - Везли для вас подарки. Кстати, они все еще на борту. Не успели сбросить. Техническая неисправность. Мы укрыли самолет в развалинах и вызвали помощь...

- Дадно, показывайте, - вздохнул Мантовани. - Союзники, черт бы вас побрал...

Судя по выражению лица, Капоразо совсем уже смертельно оскорбился, но на этот раз счел за благо помолчать. И правильно сделал. Ситуация действительно была неприятная для них обоих. Меньше года назад центурион Мантовани и капитан Капоразо могли бы - и должны были - с большим энтузиазмом стрелять друг в друга.

А теперь красные британцы и их цепные псы - красные сардинцы - летали над Западной пустыней, где разбрасывали оружие и снаряжение для недобитых итальянских фашистов вроде центуриона Мантовани и его людей. Потому что врагом номер один для них внезапно стала новая греческая империя.

Мир определенно сошел с ума, и конца и края этому безумию не наблюдалось.

* * * * *

- Итальким засели в развалинах древнего города, мой господин, - доложил разведчик. - Но с севера уже идет большой греческий отряд. Машин двенадцать, не меньше. Им не разминуться.

- Очень хорошо, Раджаб, - кивнул шейх. - Ступай, отдохни. Я сообщу о своем решении в самое ближайшее время.

- Да, мой господин, - кивнул бедуин и торопливо покинул шатер.

- Итак, - шейх повернулся к людям, молчаливо и неподвижно сидевшим справа от него, - что вы об этом думаете?

Их было трое - три старших сына, которыми шейх очень гордился. Настоящие мужчины, настоящие воины, правоверные мусульмане, ну и так далее. К сожалению, княжество у шейха только одно, поэтому одному Аллаху известно, кому оно достанется. А ведь кроме этих трех есть еще несколько сыновей, пока несовершеннолетних - но как же быстро они подрастают... Тогда как сам шейх остро чувствовал, что недолго ему осталось на этой земле. И если не успеет назначить наследника, которого признают другие братья - быть беде...

- Не станем вмешиваться, но будем внимательно наблюдать, - заговорил старший брат, Юсуф. - У греков больше людей, но им придется иметь дело с итальянским офицером, которого называют Кайсар -- поэтому можно считать, что силы равны. Итальким и яваним обескровят друг друга, а потом на поле боя явимся мы, без особого труда прикончим уцелевших и захватим богатую добычу!

- Допустим, - кивнул шейх. - А ты как считаешь, Абдул-Фаттах?

- Юсуф предложил хорошее решение, но для другой эпохи, - отозвался средний брат - стоит ли говорить, что старшего он немного недолюбливал, а тот платил ему взаимностью. - Мы должны поддержать греков. Время итальянцев прошло. Их империя уничтожена, их страну поделили на части враждебные франки, они как будто мертвецы или призраки, каким-то чудом задержавшиеся на земле. Мы должны поддержать греков - так мы заслужим их благодарность; они оставят нас в покое, и мы сможем по-прежнему вести привычный образ жизни, как это было испокон веков.

- Абдул-Фатах правильно говорит - итальянцы очень слабы, - заговорил третий брат. - Вот именно поэтому мы должны поддержать их против греков. Потому что итальянцы - привычное и знакомое зло. Одни давно здесь, мы понимаем их; мы знаем, на что они способны, мы научились ладить друг с другом. А греки? Какой смысл нам менять одного господина на другого? Наоборот. Мы не должны позволить грекам закрепиться в нашей стране. Мы должны постоянно беспокоить их набегами и нападениями. Пусть пожалеют, что пришли в нашу пустыню. Пусть побегут обратно на север. И если для этого придется заключить союз с итальянцами - пусть так и будет.

- Вы все говорили мудрые слова, - задумчиво произнес шейх, - но сколько мудрости может вместить мой скромный шатер? Поэтому мы поступим попроще. Мы не станем помогать грекам. Не станем поддерживать итальянцев. По крайней мере, не сейчас. Нет. Мы не станем торопиться. Мы подождем, пока не завершится сражение, а вот потом... - Шейх сделал демонстривную паузу.

"Неужели он все-таки согласен с моим планом?" - вне себя от радости подумал Юсуф.

"Неужели отец собирается принять план Юсуфа?" - мысленно огорчились младшие братья.

- А вот тогда мы и решим, что делать дальше, - добавил шейх. - От результатов сражения будет зависеть не все, но многое. И вот когда оно завершится, мы решим. Кто достоин нашей поддержки, кто совсем наоборот, и достоин ли ее кто-то вообще. Это мое решение, и оно окончательно. Ступайте.

- Да, господин, - хором отозвались преданные сыновья и послушно покинули шатер.

По странному совпадению, бедуинский шейх носил гордое имя Сулейман бин Дауд, в честь древнего царя-пророка -- и решение, принятое им, было вполне в его духе, мир с ними обоими.

Глава 15. Королева джунглей (продолжение)

* * * * *

До таинственного аэродрома Фамке ван дер Бумен добралась только во второй половине дня. Могло бы получиться гораздо быстрее, но приходилось соблюдать осторожность. В джунглях бродили многочисленные и до зубов вооруженные патрули. Да, эти парни в "фельдграу" носили "шмайссеры" и говорили по-английски.

Так или иначе, в какой-то момент Фамке забралась на очередное высокое дерево, достала бинокль и принялась любоваться пейзажем.

Аэродром в глубине острова (или материка) в некотором роде оправдывал ожидания и потрясал воображение.

Озеро представляло из себя почти идеальный круг, километра полтора в диаметре. Метеоритный кратер? Эти геологические тонкости Фамке пока не интересовали.

"Полумесяц" почти отвесной горной гряды (500 метров плюс-минус над уровнем моря) охватывал примерно треть берега с южной стороны. У самого подножия - пещеры, пять-шесть ярусов. Судя по всему, некоторые из них используются для ночлега, а другие - как складские или служебные помещения.

На самой вершине хребта - шпиль радиостанции. К радиостанции ведет узкая тропинка, а также канатная дорога. Сильная охрана. Несколько промежуточных постов. Часовые расставлены так, что любой из них постоянно видит двух-трех своих товарищей.

Вот еще две канатные дороги. Куда они ведут? Отсюда не раздглядеть, видна только часть массивной постройки. Но если Фамке что-то понимала в архитектуре, то это должна быть железобетонная башня береговой батареи.

Что еще мы видим на северном берегу озера? Деревянные бунгало - солдатские бараки, склады, другие служебные помещения. Забор - полоса колючей проволоки в три ряда, в два человеческих роста. А за ним - непроницаемая стена тропических джунглей. Пальмы, эвкалипты и прочая зелено-деревянная мерзость.

Но вернемся к озеру. На его поверхности, собственно, аэродром и находится. Плавучий аэродром. Целый авианосец. Ясное дело, без "острова", мостика, почти наверняка без двигателей - потому что плыть ему некуда, да и нижних палуб у него тоже нет. На палубе "авианосца" - давешние "келлерманы", и не только они. Фамке чуть не заплакала, когда разглядела такие родные "фоккеры" и "мицубиси". Но только с чужими опознавательными знаками, а некоторые и вовсе без знаков. Самолетов тридцать наберется.

Кроме авианосца поверхность озеро украшают пяток гидропланов и целая подводная лодка. И несколько лодок деревянных, но это уже совсем неинтересно. Но подводная лодка! В замкнутом озере! Не такая огромная, как та, что погибла вчерашним вечером на морском берегу, но все-таки субмарина. Допустим, "авианосец" они собрали прямо здесь, но подводная лодка? Как она тут очутилась? Интрига!

И люди, люди, люди - солдаты и моряки, снуют повсюду, что-то делают, над чем-то работают, просто стоят на посту или патрулируют в окрестностях базы. Сколько их тут? Сотни, может и целая тысяча.

Вопрос вопросов - что с ними со всеми теперь делать?

Рядом с деревом, на верхушке которого скрывалась Фамке, прошел очередной патруль. Солдаты громко смеялись и разговаривали. Фамке прислушалась - да, никаких сомнений не оставалось. Очень знакомый акцент. Плюс опознавательные знаки на некоторых самолетах. И форма. И оружие. Нет, это не самозванцы, это самые настоящие южноафриканцы.

И что теперь делать?

Спуститься вниз, поздороваться, и попросить о помощи? Почему бы и нет? Элеметарная логика подсказывает, что именно так и следует поступить. Потому что это союзники. Можно даже сказать, цивилизованные люди. Они должны помочь...

С другой стороны, это не совсем союзники, а вассалы союзников. Которые только что разбомбили подводную лодку других союзников. Почему бы и нет. Потому что свидетели никому не нужны. Тут и невооруженным глазом видно, что база секретная, поэтому всяким иностранцам, даже союзным, не положено знать о ее существовании. Поэтому спускаться вниз и здороваться рано.

Кроме всего прочего, очень вовремя вспомнила Фамке, я до сих пор понятия не имею, в какой части света нахожусь и что вообще произошло на этом свете после того, как я потеряла сознание. Южноафриканцы решили присоединиться к нашей войне? Интервенция? На чьей стороне? За какую фракцию? За Альберта? За Юлиану? Или... Или они затеяли восстание против своего собственного господина? Поэтому секретная база? Копят силы и замышляют недоброе?

Проклятая амнезия... Фамке старательно отогнала прочь тревожные мысли. Да, не помешает показаться хорошему врачу. Но не сейчас. Потом. Первым делом надо убраться отсюда. Как можно дальше. Да, именно так.

План действий родился в считанные секунды.

Дождаться темноты. Забраться вот в то бунгало - смахивает на административный центр, там постоянно офицеры вертятся. Покопаться в бумагах, скорей всего и карта какая-нибудь найдется. Так я узнаю, где нахожусь. Остальное дело техники. Выбрать любой самолет, из стоящих на борту авианосца - транспортный "мицубиси", например, у него большой радиус - и отправиться в дружественную местность. В Индокитай, например. Или еще куда-нибудь. Пусть только попробуют ее догнать или перехватить, ха-ха!

Отличный план, так и сделаем. Фамке удовлетворенно кивнула, устроилась поудобнее и мгновенно задремала, твердо рассчитывая проснуться уже в сумерках. Так оно и произошло.

До намеченной цели - штабного бунгало - Фамке добралась без приключений. На посту стоял часовой, но специально для такого случая архитекторы предусмотрели окна с другой стороны домика. Внутри царили тишина и темнота одновременно. Фамке включила потайной фонарик, захваченный на погибшей субмарине и принялась обходить кабинеты. Далеко не все из них были заперты. О! Бумаги на столе! Нет, ничего секретного. Только газеты и журналы. Интересно, насколько свежие и правдивые? Впрочем, если читать между строк... Хм. Международная обстановка немного прояснилась, но ответ на самый главный вопрос по-прежнему не найден. Где я нахожусь?! Карта на стене. Ничего особенного, обычная политическая карта мира. Такая могла бы даже в школе висеть, не только на военной базе. Никаких пометок или флажков на булавке. Сейф в углу кабинета. Заперт, разумеется. В соседнем кабинете - аналогичная картина. Карта на стене, газеты, запертый сейф. Чудовищное разочарование. Ну что ж, придется идти на крайние меры. Да простит ее Аллах.

Фамке выбралась наружу и принялась кружить по базе, время от времени заглядывая в освещенные окна -- но только в освещенные. Вот это подойдет, пожалуй. Очевидная казарма, но, скорей всего, для элитного персонала - всего четыре одноярусные койки. В комнате только один обитатель. Книжку читает, поэтому свет не погасил. Годится. Через окно незаметно не забраться - будет слишком много шума. Сделаем по-другому. Фамке обошла бунгало со всех сторон, нашла электрические провода и хладнокровно их перерезала. Сработало. В комнате погас свет. Тонкие стенки домика позволили услышать, как его обитатель грязно ругается. Когда он открыл дверь и появился на пороге, Фамке была готова действовать. Южноафриканец был на две головы выше, поэтому пришлось подпрыгнуть и только потом нанести два удара - в горло и солнечное сплетение одновременно. Получилось, талант и опыт не пропьешь! Южноафриканец сложился вдвое и упал внутрь. Фамке стремительно прыгнула вслед за ним и захлопнула дверь. Перевела дыхание и прислушалась. Выглянула в окно. Никого в окрестностях. Никто ничего не заметил. Никто не спешит на помощь. Ничего не случилось. Просто в одном из офицерских бунгало погас свет, потому что его обитатель собирается хорошенько выспаться. А где его товарищи? Скорей всего, где-нибудь на ночном дежурстве. По-моему так!

Фамке нащупала замок и заперла дверь. После чего стянула одело с ближайшей кровати, разрезала его на полосы и тщательно связала военнопленного. Снова перевела дыхание. Приложилась к фляжке - вода, только вода, ничего лишнего, не время. Склонилась над пленником и принялась бить его по щекам, одновременно слепя фонариком. Некоторое время спустя южноафриканец открыл глаза и проморгался. Судя по выражению лица, он был невероятно удивлен. Ну а кто бы на его месте не удивился?!

- Слушай меня внимательно, - сказала Фамке. - Сейчас я вытащу кляп из твоего рта, и мы с тобой немного поговорим. Спокойно поговорим, тихо, понимаешь? Шепотом. Попробуешь закричать - тут же умрешь, - Фамке показа пленнику нож. Немного подумала и показала пистолет. - Если ты закричишь - мне будет уже все равно, как тебя убить. Понимаешь? Если понимаешь - моргни. Очень хорошо. Молодец. Приготовься, я вытаскиваю кляп...

- Этого не может быть, - тут же заговорил пленник. Следует отдать ему должное - шепотом, как и потребовала хозяйка положения. - Фамке? Фамке ван дер Бумен?! Что ты здесь делаешь?!

- Эээ... - только и смогла ответить Фамке. Еще раз осветила лицо южноафриканца фонариком. Покопалась в памяти. Нет, амнезия не проникла так глубоко, поэтому она вспомнила. Эти чистые глаза, этот уверенный взгляд она видела на армейской гауптвахте в 1932 году, когда и сама сидела там по пустяковому делу.

Глава 16

Не Анна, не король.

* * * * *

Внутри Бангкока множество пороков

Опасно день там хоть один пробыть

Мне внутрь Бангкока ехать неохота

Еще желаю по земле ходить

С. Минаев, "Ночной патруль VX-500".

* * * * *

Пароход пришел в Бангкок одновременно с первыми лучами восходящего солнца. Несмотря на столь ранний час, на причале толпилось немало народа, в том числе бледнолицых джентльменов в европейских костюмах. К счастью, один из них держал над головой национальный флаг Нового Албиона с Южным крестом и Пингвином, поэтому мисс Патриция Бладфильд без труда опознала нужного человека - советника по культуре при посольстве Нового Албиона и одновременно местного резидента альбионской разведки. Так оно обычно и бывает.

- Коммандер Фитцричард, к вашим услугам, - представился бледнолицый джентльмен лет тридцати пяти, высокий и голубоглазый. Настоящий альбионец, пусть и с норманскими корнями. - Добро пожаловать в Бангкок, мисс Бладфильд. Как добрались?

Это был вовсе не праздный вопрос, как могло показаться на первый взгляд.

- Без приключений, - доложила Патриция. - Не думаю, что за мной кто-нибудь следил. К тому же, это был американский корабль, и наши союзники были весьма любезны...

- Неудивительно, особенно после того, как мы поделились с ними чертежами и запчастями нового немецкого оружия, - усмехнулся собеседник и пригладил усы. - Да, я в курсе этой операции. Позвольте ваш чемоданчик. Моя машина стоит вот за тем складом, ближе никак нельзя было подъехать. Следуйте за мной.

И они последовали.

Их окружал типичный азиатский порт и его пестрые обитатели, от богатых иностранных туристов до нищих аборигенов, и тех, кто между ними - моряки, торговцы, грузчики, рикши и королевская военная полиция. У причалов не было свободного места, еще более великое множество кораблей точало на внешнем рейде. Среди них сразу бросался в глаза новенький авианосец.

- Отличная мишень, - заметил Фитцричард, проследив за взглядом Патриции. - Красивый корабль, будет красиво гореть.

- Даже немного жаль, - притворно вздохнула мисс Бладфильд. - Никаких шансов, что они будут на нашей стороне?

- Все может быть, - пожал плечами коммандер. - Но шансы крайне невелики. Тайцы полны решимости подобрать без остатка все обломки Британской Империи в Южной Азии. Сами понимаете, наши заморские кузены - по обе стороны океана - никак не могут на это согласиться.

Патриция не успела ответить - где-то на другой стороне порта, за добрый километр от них, что-то откровенно бабахнуло, и над складами и ангарами поднялся вызывающий столб черного дыма.

- Переждем здесь, - коммандер Фитцричард поспешно оттащил гостью в сторону, в узкое пространство меж двух пакгаузов, в то время как мимо них сразу в две стороны проносилась толпа. Кто-то спешил к месту взрыва, а кто-то, разумеется, подальше от него.

- Что это было? - скорее удивилась, чем испугалась Патриция (что она, взрывов не видела?)

- Малайские террористы, - пробормотал альбионский офицер. - Или Бирманская Республиканская Армия. Или Национальный Конгресс. Кто угодно. Здесь такое каждый день случается. У Сиамской империи предостаточно врагов и недовольных подданных. Добро пожаловать в Бангкок, юная леди.

Бангкок выглядел гораздо лучше, чем его собственный морской порт, но ничего особенного из себя не представлял. Еще один Шанхай - азиатский город, который изо всех сил пытается приворяться европейским. Иногда это ему удается, иногда нет.

Некоторое время спустя черный "седан" коммандера Фитцричарда подъезжал к воротам альбионского посольства. Стоявший на посту альбионский морской пехотинец заглянул в салон автомобиля, приложил ладонь к фуражке и пропустил машину внутрь.

- Неплохой особняк, - оценила Патриция. - В Китае у нас такого не было. Так вот на что уходят наши налоги!

- Не наши, - хохотнул Фитцричард. - Почти за все платят твинсы. Для них это вопрос престижа. Практически все иностранные посольства в Бангкоке так выглядят. Имперская столица должна сверкать и блистать...

- Твинсы? - не поняла Патриция.

- Ну да, - кивнул коммандер. - Близнецы. Сиамские близнецы, - он снова расхохотался. - Это же так очевидно. Прозвище приклеилось к ним сразу и навсегда...

Патриция нахмурилась. Разумеется, всякий враг должен иметь презрительную кличку, и чем короче, тем лучше, но такая кличка ей совсем не понравилась. Как медику, ей приходилось несколько раз сталкиваться с реальными сиамскими близнецами, и ничего смешного в этом не было...

- Разумеется, - продолжал Фитцричард, в то время как автомобиль пересекал типичный английский парк, фантастическим образом перенесенный в сердце Азии, - подобное положение вещей имеет и отрицательную сторону. Все местные слуги получают зарплату непосредственно в таиландской контрразведке. Все стены имеют уши, извините за банальность. Приходится идти на немалые ухищрения, если вдруг возникает необходимость обсудить государственные секреты или другие важные дела на территории собственного посольства. Поэтому, как только мы выйдем из машины, всякие разговоры прекращаются - до особого разрешения.

- Так точно, сэр, - кивнула Патриция.

- Секретные разговоры, разумеется, - счел своим долгом уточнить собеседник и нажал на тормоза в двух шагах от тяжелой двери с отполированными до блеска бронзовыми ручками. - Вы не находите, что сегодня очень хорошая погода?.. Ну и так далее.

- Совершенно верно, сэр, - снова кивнула Патриция.

- Мы приготовили для вас комнату, - продолжал Фитцричард, помогая ей выбраться из машины. - Там есть все необходимое. Хорошенько отдохните. Это приказ. Вечером вы приступаете к работе. В императорском дворце состоится большой прием для иностранных дипломатов. Полагаю, вам приходилось бывать на таких...

- Неоднократно, - в который раз кивнула мисс Бладфильд. Еще немного, и у нее голова отвалится. - Все необходимое? Вечернее платье тоже? Я хочу его заранее примерить и подогнать...

- Нет, - коротко отрезал новый шеф и взялся за дверную ручку. - Не платье. Ваш альбионский мундир со всеми планками и нашивками. Не забудьте добавить все китайские награды, которые вы успели заработать.

- Их не так много было... - растерянно пробормотала Патриция.

- Все, - повторил Фитцричард. - Это очень важно. Это приказ. На этом пока все. Отдыхайте, до восьми часов вечера вас никто не потревожит. А если вам все-таки что-нибудь срочно понадобится... Ребекка!!!

На пороге внезапно выросла девушка в традиционном костюме старой доброй английской горничной - белый передник и так далее. Но имя "Ребекка" ей удивительно не подходило. Такое имя должна носить маленькая англосаксонская девочка с косичками. Она ходит в католическую школу, читает Шарлотту Бронте, мечтает получить в подарок пони, и планирует завести после свадьбы дюжину детишек. Или что-то в этом роде.

Мисс Ребекка, скромно стоявшая в тени коммандера Фитцричарда, прежде всего принадлежала к азиатской расе. "Нет, не тайка", - решила многоопытная Патриция. - "Китаянка". Скорей всего, из южных -- Гонконг или Кантон и его окрестности. Что самое забавное, будучи родом из Гонконга, она действительно может носить христианское английское имя. Конечно, если она действительно из Гонконга. Китайская община в Таиланде сушествует сотни, если не тысячи лет, а китайцев можно найти везде, от самых низов до самых верхов общества. Например, в местной контрразведке... Невысокая, гораздо ниже долговязой Патриции. Лет девятнадцать на вид, не больше, если она вообще что-то понимает в китайских женщинах...

- Если что - Ребекка в соседней комнате, - уточнил Фитцричард. - Ребекка, можешь пока идти. - Китаянка поклонилась и тут же испарилась, а вслед за ней ушел и коммандер Фитцричард. Патриция осталась в полном одиночестве.

В комнате действительно обнаружилось все необходимое, в том числе душевая кабинка и новенький американский холодильник, набитый напитками и закусками. В шкафу - смена нижнего белья и красивый, черный с золотом, мундир албионского военно-морского флота, тщательно выглаженный и висевший на плечиках. Оставалось только приколоть к нему китайские ордена и медали, лежавшие где-то на дне чемодана.

"Не могу поверить, но я соскучилась по тебе", - подумала Патриция и нежно провела пальцами по нашивке с национальным пингвином. - "Если я правильно помню, то в этой части Азии женщины в униформе все еще являются редкостью. Я немедленно окажусь в центре внимания и произведу фурор. Все меня полюбят..."

Потому что все любят черные мундиры.

* * * * *

Императорский дворец был довольно безвкусен и неоригинален, потому как живо напомнил Патриции один из дворцов, виденных ей в какой-то старой европейской столице. То ли в Вене, то ли в Берлине, а может быть даже и в Стокгольме. Если память не изменяла, тайцы построили его сразу после завершения Великой Войны, когда были окончательно приняты в клуб великих держав, и только это их оправдывало. Им еще предстояло выработать свой оригинальный и неповторимый имперский стиль.

"Если только мы их раньше не уничтожим".

Его Величество Рама XI, император Таиланда, король бирманцев и лаосцев, Янг ди-Пертуан Агонг малайских князей, король Шри Ланки, протектор Бенгалии и Свободной Индии, покровитель мальдивцев и других малых народов, и прочая, прочая, прочая, болезненный молодой человек, вышел к гостям на несколько минут и тут же вернулся к своим таблеткам, дорогим европейским врачам и местным азиатским шаманам. Гости и радушные хозяева тут же разбрелись по соседним залам и разбились на клубы по интересам. Некоторые принялись танцевать, а другие затеяли игру в карты. Из глубины дворцового парка и вовсе донеслись пистолетные выстрелы.

- Нет, на сей раз не террористы, - Фитцричард поспешил успокоить Патрицию. - Молодые аристократы развлекаются, у кого самый длинный пистолет. Кстати, можешь к ним присоединиться. Но не сразу. Впрочем, не мне тебя учить. Это же дипломатический прием. Стандартный сценарий. Кружись по залу, раскланивайся с гостями, затевай полезные знакомства...

И Патриция закружилась. К ее легкому удивлению, ожидания не оправдались. Да, женщины в военной форме здесь были в жалком меньшинстве, но центром всеобщего внимания она так и не стала. Время от времени мисс Бладфильд ловила на себе любопытные и заинтересованные взгляды, но никто не спешил затевать знакомство или пригласить ее на танец. "Здесь что-то не так, - подумала Патриция. - Вот чувствую, а доказать не могу!"

На каком-то этапе она решила последовать совету коммандера Фитцричарда и направилась в глубь парка, в ту сторону, откуда доносились выстрелы.

Так и есть, кучка молодых офицеров в разноцветных мундирах. В основном сиамцы, но есть и несколько иностранных гостей. Подтянули прожектор, повесили мишень на толстую пальму и теперь превращают ее в решето. И мишень, и пальму. При этом пальме достается гораздо больше.

Вот этот номер - один из стрелков оказался соотечественником. Бледнолицый и с пингвином на мундире. Чуть старше коммандера Фитцричарда по возрасту, но не старше по званию.

- Нас не успели представить, - альбионец шелкнул каблуками. - Коммандер Мартин, помощник военного атташе. - Ах, этот неподражаемый акцент Нижнего Дракенсберга! У Патриции даже слезы на глаза навернулись. - Можете не отвечать, я знаю, кто вы такая. Разрешите представить вас моим друзьям. Господа! В наших рядах пополнение! Мисс Патриция Бладфильд, уоррент-офицер альбионского флота, между прочим - героиня войны, ну и так далее.

- Очень приятно! очень приятно! очень приятно! - понеслось со всех сторон, и у Патриции в очередной раз едва не отвалилась голова - неудивительно, после стольких кивков и поклонов.

- Та самая Патриция, которая только что приехала из Китая? - уточнил один из таиландских офицеров, которого Мартин представил как полковника Киттибуна. К счастью, это было далеко не самое смешное имя, которое Патриции доводилось слышать за годы, проведенные в Азии, поэтому она сумела удержать стремящийся наружу смешок и превратить его в вежливую улыбку. Полковник Киттибун был довольно молод, не старше тридцати. Возможно, даже красив по местным меркам - если бы не тонкая линия черных усиков и демонстративная лысина. Полковник явно метил в генералы, а то и в генералиссимусы -- все высокопоставленные азиатские полководцы в этом сезоне носят подобную прическу.

- Так точно, сэр, - в тысячный раз кивнула Патриция. - Из Китая.

- Никаких "сэров", - отозвался таиландец. - Мы все здесь старые друзья. Можете называть меня просто Киттибун. Или Кит. Все англоязычные друзья называют меня Кит.

"Хорошо, что не Китти", - только и подумала Патриция.

- И как вам понравилось воевать в Китае? - продолжал полковник.

- "Воевала" - слишком громко сказано, - развела руками мисс Бладфильд. - В основном перевязывала раненых. Иногда помогала им умереть.

Последняя фраза произвела именно такой эффект, на который Патриция и рассчитывала -- собравшиеся здесь циничные и коварные азиаты принялись взирать на нее с откровенным уважением, а немногочисленные европейцы - с легким ужасом.

- А как вы оцениваете текущее состояние китайских вооруженных сил? - полковник Киттибун явно не страдал от недостатка прямолинейности. Точно, в генералиссимусы метит. Планирует грядущие битвы.

- Они выиграли эту войну, - просто сказала Патриция.

- Не сомневаюсь, - усмехнулся собеседник. Примерно тридцать белоснежных зубов и два золотых, при этом в самых неожиданных местах. Никакой симметрии. ("Интересно, где он потерял два оригинальных зуба? В Индии? На китайской границе? Не могу разобраться в этих новых нашивках...") - Новейшее немецкое оружие, западные военные советники...

"Что он знает о немецком оружии?" - на всякий случай похолодела Патриция.

- Даже если так, это была равная игра, - спокойно сказала она вслух. - У другой стороны были японские "добровольцы" и белголландское оружие.

- О! Белголландцы! - полковник заметно оживился и одновременно потемнел лицом. - Подлая нация, у которой нет никакого понятия о чести...

Патриция на всякий случай оглянулась по сторонам, но белголландцев рядом не оказалось. Хотя она точно видела двух или трех в самом дворце.

- Они называют себя нашими союзниками, а тем временем за нашей спиной поставляют оружие индийскому Конгрессу, - продолжал Киттибун. - Вот только теперь им не до этого. Боги наказали их за высокомерие гражданской войной. И пока они выясняют, кто достоин сидеть на троне в Новом Капе, самое время нанести решительный удар в сердце Индии и покончить с бандитами из Конгресса! Пришел наш час. Мы слабы, но будет знак всем ордам за вашей Стеной - мы их соберем в кулак, чтоб рухнуть на вас войной!!!

"Кого он цитирует?" - не сразу вспомнила мисс Бладфильд.

- Рама банзай!!!

- Рама банзай!!! - дружно рявкнули стоявшие рядом тайские офицеры.

Патриция вздрогнула. Последнее, что она собиралась услышать в сиамской столице, так это боевой клич белголландских солдат и японских самураев. Но тут же вспомнила -- в прошлую войну Таиланд (тогда еще не Таиланд) и Белголландия были союзниками. Сражались бок о бок против нас и британцев, братья и сестры по оружию... Вот и нахватались. С кем поведешься...

- Нельзя не признать, немцы и белголландцы делают хорошее оружие, - снова заговорил Киттибун, - но и мы тоже кое-что умеем. Вот, посмотрите! Видели ли вы когда-нибудь такую прелесть?!

- Нет, - честно ответила Патриция. В самом деле, таких длинноствольных пистолетов ей не приходилось встречать даже в Китае, где солдаты питали таинственную страсть к немецким "маузерам" и испанским "астрам".

- Последнее достижение таиландской военной промышленности, - полковника Киттибуна прямо распирало от гордости. - Калибр - восемь с половиной миллиметров, двадцать пять патронов в магазине, пять режимов автоматической стрельбы!..

"Нитофил", - с тоской подумала Патриция. - "Заклепщик. Тяжелая болезнь, опасное извращение..."

Что будет завтра?!

Навигация

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления