Страж Империи (СИ) [Poksa] (fb2) читать онлайн

— Рассказывай, что взбрело Вирае в голову в этот раз.

Макс какое-то время молчал, обдумывая, что стоит сказать. А о чем и не обязательно. Он сел в постели и начал с иного.

— Знаешь, она думает, что это ты скинул Матиса.

— Она недалека от правды, — откинув голову назад и прикрыв глаза, произнес он. — К чему ты об этом заговорил?

— Поэтому, — осторожно продолжил Макс, — поскольку Вир считает тебя благодетелем, то решила сделать подарок. Дать тебе то, что ты хочешь. Точнее, кого.

— Глупость какая, — хмыкнул Бен.

— Ну-у, девчонка души в тебе не чает, вот и подумала, что так поможет затащить упрямицу в постель. А та никак не хотела сдаваться.

— Что она ей намешала? — вперив взгляд в собеседника, спросил он.

— Маресс. И хейзен куал.

Киневард дернулся, словно хотел вскочить, но остался на месте. Лишь уперся локтями в колени, чуть поддавшись вперед:

— Хейзен куал? — переспросил он. А Макс добавил:

— Сначала Вир давала только маресс. Но поняв, что Аэтель все равно к тебе не пойдет, не смотря на свое состояние, добавила куал.

Бенедикт молчал.

Теперь он понимал реакцию девушки вчера. Почему она так реагировала на него и его прикосновения. Удовольствие, смешанное с болью… Именно это вызывала подобная смесь. Главное знать дозировку. А Вир хорошо ее знала.

И теперь стало понятно, почему Аэтель старалась избегать его в последнее время. Он не раз замечал ее странное поведение. Киневард чувствовал, как она настораживается, как только он появлялся в комнате. Замечал, как дрожали ее руки, когда просил налить кофе. Как вздрагивала, стоило ему к ней приблизиться. И почему он думал, что она боится его? Ведь достаточно взглянуть в ее серые глаза, чтоб заметить блеск желания. Это был совсем не страх.

Только что ему теперь делать? Аэтель не признает, что так сильно хочет его. Она и правда весьма упряма. Даже слишком. Ведь девушка до сих пор злится на него из-за обстоятельств, вследствие которых попала в Болдизар, и не хочет мириться со своей новой жизнью, требуя вернуть ее в Риорику. Хотя прошедшая ночь доказывала, что она неравнодушна к нему.

Он склонил голову, и взъерошил волосы, погружая в шевелюру пальцы.

— Черт! — пробормотал он. Похоже, отношения между ними станут еще хуже, чем были. Хотя куда еще хуже?!

Аэтель и так шарахается от него последний месяц. Старается свести общение к минимуму и не появляться перед его взором. Любые его попытки поговорить и провести время вместе сводятся к отказу по какой-либо причине. Хотя оба знали, что это причины незначительные.

— Что будешь делать? — поинтересовался Макс, наблюдая за командиром.

— А что я могу сделать? — вскочил он, чувствуя, что ему нужно движение. — Ничего.

— Ты такой же осел, как и она! — рассердился Освин.

— Пусть я осел, — с горечью произнес брюнет. — Но хоть сам себе не вру. Я на разминку.

Макс еще долю секунды смотрел на закрывшуюся дверь и тоже поднялся.

Не хотелось пропускать спектакля, что устроит Аэтель, как увидит Вираю, но повеселиться у него не было возможности. Осталось несколько дней до тренинга и нужно подготовить все к его началу.

Наскоро собравшись и позавтракав, мужчина присоединился к Бену в спортзале, который с какой-то одержимостью избивал манекен за неимением другого достойного противника. Поскольку час был ранним, а солдаты собирались ближе к девяти, зал был почти пуст. Лишь в другом конце разминалось трое новобранцев. Но в таком состоянии Бен скорее покалечит их.

— Надо отправить ее обратно, — как только Освин приблизился, произнес Киневард.

Макс промолчал, решив пока не возражать. Он начал разогреваться.

— Если б она не наткнулась на чертова Лекса, ее бы вообще тут не оказалось. — Продолжая мучить куклу, говорил он.

Понаблюдав еще какое-то время на издевательства над инвентарем, Макс приблизился ближе, одевая перчатки для спарринга.

— Долго ты, — отходя от куклы и вставая в стойку напротив Освина, произнес он.

— Раньше тренинга отправить Аэтель не получится, — заметил мужчина. Бен сделал выпад, Макс спокойно уклонился. Еще один — отразил.

— Знаю, — кружа по кругу на небольшой площадке, согласился Киневард. — Но думаю, у нас будет мало времени и после него. Похоже, они заглотили наживку.

— Да. Нужно будет закрепить их уверенность. — Ложный выпад, удар с другой стороны. Киневард отразил в последнее мгновение. — Почему ты делаешь все сам и не позволяешь мне принять участие?

— Мне удобней, когда ты в тени.

— Но так ты принимаешь удар на себя.

— Зато тебе удобней собирать улики и доказательства. К тому же, я надеюсь, ты прикроешь мою спину.

— Ага, если успею. Хотя с твоим нынешним безрассудством гарантировать не могу. Кстати, о птичках, — продолжая разговор и не прекращая попыток ударить оппонента, добавил подчиненный, — почему ты цепляешься к Бертольту? Я предупреждал, что парень начал копать под нас. И основательно.

— Он меня раздражает.

— Ты просто ревнуешь, что она с ним общается больше, чем с тобой.

Бен пропустил удар, согнулся глотая воздух — кулаки Макса были тяжелыми.

— Когда дело касается Аэтель, ты теряешь всю концентрацию. Запомни.

— Ты же слышал, что болтают о нашей троице? — чуть скривил губы брюнет, выпрямляясь.

— Это все глупости. Она не спит с ним. Да и сам Алекс не станет. Он слишком порядочен для этого.

— Просто ждет случая.

— Может, забрать девушку, когда все закончится? — предложил Освин. — Рядом с Алексом она в безопасности, он защитит ее от чего бы то ни было.

— А кто защитит ее от него?

— Тебе не стоит об этом думать. Похоже, она не питает к тебе чувств. Может с Бертольтом ей будет лучше?

Возможно, Макс прав.

— Нет. Она поедет с нами.

Снова выпад, Макс отбил. И тут же нанес ответный удар. Бен уклонился.

— Совсем не спал? — заметил Освин, ухмыльнувшись.

— Поспишь ту…

Бен пропустил удар соперника в плечо, на доли секунд отвлекшись на разговор, на мелькнувшее воспоминание о бессонной ночи, о разгорячённом теле в его руках. Макс выпрямился. Брюнет потер место удара, криво улыбаясь.

— Наворотит она дел пока меня не будет.

— Вир присмотрит.

Брюнет хмыкнул на его слова, сильно сомневаясь в этом. Как появилась Аэтель, Майер начала творить непонятные вещи. Макс подумал о том же.

— Соберись, — нахмурился мужчина, вновь вставая в стойку.

Освин понимал, что это последствия бессонной ночи. Выходка Вираи была проделана совсем не вовремя. Сейчас Бенедикту нужно быть максимально сосредоточенным, а вместо этого его начинают одолевать терзания.

Макс знал командира больше десяти лет. С виду спокойный, как обычно, но Освин был уверен, что у брюнета буря в душе. Сейчас он начинал сомневаться, что появление Аэтель в жизни Киневарда положительно скажется на нем. На данный момент все только усложнялось. Если в Риорике девушка открыто признавала зародившиеся чувства и желала завоевать сердце Бена, то сейчас она закрылась, не желая идти на контакт. Обвиняя в обмане и лжи. И стараясь всячески избегать его.

Но командир не мог быть с ней откровенен. Дорике просто нужно было верить ему.

Освин видел, что чувства Киневарда к Аэтель другие. Совсем не похожие на те, что тот испытывал когда-то к его сестре. Макс знал, что Бен любил Велену. И ее смерть тогда сильно подкосила их обоих. Но у него появилась отдушина. А Киневард остался один. Провал задания, смерть напарников добавили горечи потере любимой. Скорее всего, если б не старания Ральфа Джозо — их командующего — Бен не выбрался бы из пучины, в которую сам себя загнал и, наверняка, на одном из заданий подставился под удар. Но Джозо относился к нему по-отечески и сразу распознал неладное, тогда как Макс решил, что все налаживается. Бен продолжал успешно выполнять задания. Не отказывался от посиделок с сокомандовцами. Не глушил одиночество и боль в пагубных привычках. Но не просто так Ральф занимал свой пост — его проницательности восхищались все, кто знал, чем он занимается. И командующий буквально заставил Бенедикта жить дальше. Что там случилось между ними, Макс не знал. Но после очередной встречи Киневарда с командующим, Освин начал замечать перемены. После этого началась подготовка Себастьяна, как приемника Джозо. Нагрузка увеличилась, но брюнет отлично справлялся со всем, что взваливал на него Ральф. А сейчас, после встречи с циркачкой, его самообладание и контроль все чаще давали трещину. И именно это задание было первой ступенью, чтобы после занять место Джозо.

— Давай еще раз.

В этот раз Бен был собран и сосредоточен. У обоих противников было свое преимущество, которым умело пользовался каждый, не позволяя оппоненту взять вверх. В итоге, их спарринг закончился ничьей. После они кружили уже с тренировочным оружием в руках.

Зал потихоньку наполнялся солдатами.

Взмокшие, мужчины присели на скамейки вдоль стен.

Хоть ему и не хотелось вновь затрагивать тему, но Макс все же спросил.

— Стоит ли из-за нее рисковать операцией?

Бен долго молчал, прежде чем ответить.

— Я не смогу оставить ее. Если захочет, сможет вернуться к Алексу. Потом.

— Надеешься, что она изменит свое отношение, когда уедет отсюда? — но командир отвечать не стал, приложившись к бутылке с водой. Освин не стал настаивать.

— Тогда стоит подумать о другом способе выбраться отсюда. Несмотря на ее подготовку, она не сможет выдержать наш темп.

— Меняем маршрут. Без транспорта мы далеко не уйдем, — согласился Бенедикт.

— Я найду машину и пропуск.

— Два.

Макс с удивлением взглянул на командира. Но промолчал и кивнул.

========== Глава 20 ==========

Аэтель потянулась в постели и перевернулась на живот. Чувствовала она себя прекрасно. Лекарство, похоже, и правда, помогло. Хотя вчера…

Вчера!

Картинки вспыхнули в памяти, прогоняя последние отголоски сна.

Себастьян!

Дорика подскочила на постели, но тут же со стоном опустилась на подушки. Ныл каждый мускул.

Бен ушел, оставив ее.

Она почувствовала разочарование.

Прошедшая ночь вновь встала перед глазами. Девушка вчера не понимала, что с ней происходит. Все было словно в тумане, тело горело и требовало чего-то. А потом пришел он. И дал все, что она просила. Шептал нежные слова. Целовал. Ласкал. Каждое касание отзывалось в теле сладостной болью, что порой она всхлипывала со слезами на глазах. Но желание не утихало, и каждая ласка жаром отдавалась в ней. Бен крутил и вертел ее, как вздумается, заставляя подчиняться. И она подчинялась. И кричала от наслаждения. И рассыпалась на тысячу осколков и вновь восставала.

Наркотик делал свое дело, и Аэтель хотела еще. И еще. И он дарил ей все. Даже то, что она не просила, но от чего теряла голову, и вновь кричала.

И он дарил себя в ответ. Ей было мало. Аэтель ласкала, гладила, покусывала, впивалась ногтями в кожу, упиваясь его реакцией. Пробовала его на вкус, его кожу, его дыхание. И возбуждалась еще больше от его сдерживаемых стонов, которые все равно вырывались из его горла. Она потеряла счет времени и не знала, как долго была под наркотиком. Но в какой-то момент вдруг осознала, что дурман рассеивается. Что мысли становятся более четкими, осмысленными. А желание приобретает какую-то другую форму, наполненную больше нежностью, чем животным инстинктом. Ласки наполняли ее силой, а не опустошали, чтоб опять перелиться через край.

Она заглядывала в его глаза и утопала в нежности и любви. Словно вновь оказалась в отеле Файсора с Себастьяном. Вчера ей казалось, что вот то, что действительно может быть между ними. Если отбросить прошлое, ложь, обман. Если будут только он и она. Искренность. Любовь?

Захочет ли Бен? Нужно ли ему это? Может ли человек, дарившей ей столько нежности и страсти ночью, быть равнодушным к ней?

Хотя он никогда не говорил, что она нужна ему. Он лишь брал, что она предлагала. Ни разу не признал, что она нравится ему в том смысле, как она хотела. Он не выделял Аэтель ни словом, ни действием. Иногда даже к Вир относился теплее, чем к ней.

Отчасти она и сама виновата в их теперешних отношениях. Это Аэтель понимала. После смерти родных у нее не было времени оплакать их. Вся жизнь начала резко меняться. Чувства метались, и Бенедикт даже не попытался понять ее состояния. А она не могла вести себя иначе. Он не хотел ничего объяснять и Аэтель сама пыталась разобраться со всем происходящим. Лишь Макс порой что-то разъяснял ей. И то немногословно и в общих чертах. Даже о Болдизаре девушка узнала больше от Майер и Рейсы, чем от мужчин. Притом, что Вирая открыто демонстрировала свою неприязнь к ней. Но всегда отвечала на вопросы, хоть иногда и с издевкой или откровенно насмехаясь. Но даже она, казалось, понимала ее лучше, чем Бенедикт.

Вспомнив о брюнетке, Аэтель подивилась, как просто доверилась ей.

— Убью, — пробормотала она в подушку, но даже не попыталась вылезти из-под покрывала.

Дорика в который раз подумала, какие особенные отношения у этой парочки. Захочет ли он расстаться с Вираей? Между ними не было любви, но Вирая была настолько предана ему, даже в ущерб собственным желаниям. Это несколько сбивало девушку с толку. Она не понимала того, что творилось в Болдизаре. Такие отношения были у всех аники с хозяевами? Они выполняли все прихоти своих мужчин, которые в большинстве случаев и не интересовались истинными желаниями девушек? Хотя, как успела заметить Аэтель, многих устраивали эти отношения и вступали они в них добровольно. Они были женами по контракту и, как только срок заканчивался, расходились в разные стороны.

Но озадачивало ее не только это.

Здесь не было детей. И беременных. Что было странным. Она общалась с несколькими девушками в салонах и в парке, но эту тему никто никогда не затрагивал. Учитывая, что все аники спят со своими солдатами, кто-то все равно должен был забеременеть. Не могла же она одна попасть в такое положение?! Ведь здесь не было трав или лекарств, защищающих от этого. По крайней мере девушка ничего такого не принимала, что бы…

Считай, что это витамины…

Именно так сказала Вирая в первый день, когда дала ей непонятную бутылочку. «РуАМ». То лекарство? В нем весь секрет? Аэтель даже не потрудилась уточнить, что это. И хоть она постоянно забывала его пить, но поинтересоваться стоило.

Дорика понимала, что забеременеть могла лишь в Риорике. И если это и правда средство от беременности, то пить его сейчас не только бессмысленно, но и опасно. Нужно будет уточнить об этом. Она не хотела причинить вред ребенку.

Аэтель вспомнила первые дни, когда начала подозревать о своем положении. Это случилось через несколько дней после пикника. Она была настолько поглощена событиями в своей жизни, что не сразу поняла, что пропустила день, когда у нее должны были начаться месячные. И даже когда у нее начала появляться слабость и тошнота, она не подумала об этом, списывая на нервное напряжение.

Лишь на следующий день после позднего визита в бассейн, когда девушка почувствовала недомогание и проболталась об этом Вирае, ее осенило. Просто пришло четкое осознание этого факта. Она беременна. И те месячные, что были у нее, как она сюда приехала, таковыми вовсе не являлись. Она могла потерять ребенка, что только зародился в ее животе и даже не поняла бы этого.

Паника захлестнула ее. Благо Вирая убежала за лекарством, а мужчины были на службе, и никто не стал свидетелем ее легкого помешательства. Дорика металась по квартире, вытирая слезы с глаз и никак не хотела в это верить. Чувства разрывали ее. Как внучка травницы-целительницы девушка ценила жизнь. Но ужасающая сейчас мысль избавиться от ребенка пока не поздно все равно появилась в ее голове. Она знала, как это сделать, не прибегая к помощи медиков. Никто без осмотра и не догадается.

Но лишь паника улеглась, Аэтель поняла, что не сделает этого. Ребенок не виноват в том, что сейчас с ней происходило. И хоть девушка до сих пор не знала, что ей делать с ее открытием, она решила никогда больше не допускать подобной мысли. Даже если Бенедикт никогда не ответит ей взаимностью, она сможет вытерпеть это. Теперь она была не одна. Аэтель может перенести любовь к мужчине на его ребенка. Возможно, отношение Бена к ней изменится, когда он тоже узнает о малыше?

Но Аэтель не хотела торопить события. Дорика желала разобраться в отношениях с Киневардом, не открывая правды сразу.

И, возможно, случившееся ночью, это шанс для них двоих?

Девушка обняла подушку, почувствовала знакомый мужской запах, исходящий от нее. И на ее губах появилась улыбка. Нужно сказать ему. Может, это послужит толчком к сближению. Ведь не просто так он приглашал ее прогуляться или пытался втянуть в разговор? И зря она отталкивала его. Дорика подумала, как глупо было с ее стороны отказывать Бену. Сейчас бы она не терзалась сомнениями. Не тревожилась бы по поводу его чувств к ней. И реакции на свое известие.

Наверное, пора забыть прошлое и двигаться дальше. Обвинениями и обидой родных не вернуть. Но можно удержать свое счастье, если переступить через них и двигаться дальше. Ей предстоит еще несколько лет прожить здесь, и надо прийти к какому-то согласию.

Вздохнув, Аэтель решила, что пора вставать.

Но стоило ей выйти из спальни Бена, как Вирая, попивающая чай на кухне, подскочила и ничего не говоря, смылась из квартиры. Аэтель лишь покачала головой, зная, что бегство не спасёт брюнетку и ей все равно придется с ней встретиться и получить взбучку. Уж в этом удовольствии она себе не откажет.

К ее разочарованию, не только Бенедикт, но и остальные к обеду так и не вернулись. Аэтель, не любившая сидеть в четырех стенах, сходила на прогулку в парк, в бассейн. Но и к вечеру никого не было.

Она взяла книгу почитать, но строчки прыгали перед глазами и поняв, что читает одно и то же предложение уже в пятый раз, Дорика отложила ее. Не зная, чем занять себя, ожидая, когда придет Бен, она включила телевизор. Но даже не понимала, о чем фильм, не в силах сосредоточиться на экране. Ее мысли то и дело возвращались к предстоящему разговору. Сегодня она во что бы то не стало решила выяснить у Бена, что же происходит между ними. На что ей стоит рассчитывать? Надеяться? Или все это лишь ее фантазии?

Как он воспримет новость о ребенке? Поверит ли?

И как вообще заговорить на эту тему?

Она столько раз отталкивала его. Что сейчас ей было страшно. Страшно узнать, что Бен ничего к ней не испытывает, кроме желания. Ее тревожило, что несмотря на то, что мужчина пытался привлечь ее внимание, он не отпускал от себя Вираю. И хотя та не каждую ночь проводила с ним, но все же… Согласится ли он оставить любовницу?

За все время, что она здесь находилась, Киневард всегда оберегал и защищал брюнетку, что задевало Аэтель. Но сейчас она могла признаться себе, что ревнует. Ревнует с первого дня, как увидела их. Это неприятное чувство, что преследовало ее, как она приехала в Болдизар, на самом деле было вызвано не тем, что ее заставили приехать в Ольгерд. И даже не тем, что у нее не было выбора. А тем, что рядом была…соперница. Тем, как тепло Бен относился к девчонке, и ничуть не заботился о ее, Аэтель, чувствах. Это пугало. Пугало, что чувства ее безответны. Или совсем не те, которые она бы хотела, чтоб он испытывал к ней.

Стоит ли ей надеяться сейчас после стольких отказов, что все будет не напрасно?

Ведь даже в Файсоре Бенедикт не сказал, что она нравится ему. И хоть ясно давал понять, что хочет ее, но ни разу не признал своих истинных чувств вслух. И сейчас девушка ощущала неловкость от того, что вновь собиралась «штурмом» спрашивать ответа, после игнорирования со своей стороны. Но понимая, что по-другому не получится, ей придется это сделать. Подавить свою гордость, страх, стыд и вновь пробиваться к его сердцу.

А если он не захочет ничего слышать и ему не нужны ее чувства? Стоит ли тогда говорить о ребенке? Может, тогда стоит попытаться уговорить его отправить ее домой? Бен говорил, что это невозможно. Но все же Дорика верила, что есть какой-то выход. Должен быть.

Если ее чувства не взаимны, она не сможет находиться рядом изо дня в день и смотреть на его любования с Вираей. Она его просто возненавидит со временем. И тогда не стоит говорить о ребенке. Это послужит лишь предлогом удержать ее. Хотя зачем ему ее держать, если она ему не нужна, Аэтель не понимала.

Но и связывать друг друга этим ребенком не хотела. Пользы от этого все равно не будет.

Аэтель не поняла, что ее разбудило. Она открыла глаза и прислушалась. Но было тихо.

За окном было уже темно. Кто-то укрыл ее одеялом. Телевизор выключен. Она и не заметила, как уснула под монотонность звуков.

Все наверняка уже пришли. И спят.

Но, уже решив поговорить сегодня, Аэтель встала с постели, не откладывая назавтра. Она побоялась, что к утру ее смелость испарится, и она передумает. Поэтому не стала откладывать объяснения, пусть для этого и придется разбудить Бена.

Аэтель осторожно выскользнула из комнаты, и прошла по темному коридору. Чувствуя, как сердце взволнованно забилось, девушка потянулась к ручке, когда услышала непонятный звук по ту сторону двери.

Прислушавшись, она поняла, что это всхлипывает-стонет Вирая. Скрип кровати. А потом шепот, с такой знакомой хрипотцой:

— Ш-ш-ш… Тише, девочка моя.

— Бен…

Непонятное шуршание и снова гортанный звук, приглушенный чем-то, возможно, подушкой.

— Расслабься. Все хорошо, — ласково отвечал тот. Снова какие-то шорохи, похожие на возню в постели.

— Бени…

Неразборчивый шепот в ответ.

Аэтель отшатнулась от двери, пораженная. Сердце колотилось в груди, почти причиняя боль.

Еще вчера он шептал похожие слова ей тягучим голосом, доводя ее до экстаза. А сегодня уже Вирая нежится в его объятиях?

В разговоре больше не было смысла. Сейчас девушка поняла все, что хотела знать. Она ему не нужна. Она лишь игрушка для него. Такая же, как и Вирая. Рабыня. Шлюха.

Хотя сейчас понимала, что по-другому и не могло быть. Она с самого начала предлагала себя, что по-другому воспринимать ее он и не стал.

Вчерашняя ночь ничего не значила ровным счетом. Она знала, что не случись вчерашнее происшествие, Аэтель не оказалась бы сейчас у этой двери и продолжала цепляться за обиды. Если б не наркотик…

Мысль, что Вирая действовала по указке Бена не показалась ей нелепой. Не первый день наблюдая за ней, Аэтель не сомневалась, что Вирая сделает все, что он ни попросит. Наверное, он просто устал ждать и уговаривать. И придумал способ проще — напоить ее. Интересно, чья это была идея?

Хотя нет. Ей не хотелось этого знать.

Он получил, что хотел. Она не позволит этому еще раз случиться.

Больше она подобной ошибки не допустит. И постарается во что бы то ни стало покинуть это место. Должен быть способ!

Утро, как и настроение девушки, было пасмурным. Осень уверено вступила в Винстоун, окрасив листву. Чаще гулял ветер по улицам, солнце перестало радовать своим теплом. Аэтель не сомкнувшая больше за ночь глаз, никак не могла дождаться утра. Но с его приходом, настроение ее не улучшилось, и девушка продолжала лежать в постели. Вставать не было ни сил, ни желания. К тому же она опасалась, что если сейчас встанет, то может столкнуться с Беном — он всегда просыпался рано. А встретиться с ним лицом к лицу она была не готова.

Девушка понимала, что избегать его не лучшая идея, но ничего лучше пока придумать не могла. Ей нужно взять себя в руки, успокоиться. Но из-за событий прошедших суток она не могла этого сделать. Чувства, надежда все еще теплились в душе. И погасить их было не так просто. И пока она не придумает, как выбраться из Болдизара, ей лучше избегать его. А лучше обоих. Она не знала, как поведет себя, когда столкнется с Вираей.

Через какое-то время Аэтель услышала, как кто-то начал ходить по квартире. И решила, что правильно поступила, не став вставать. Вирая все равно встаёт поздно, и она успеет уйти на пробежку до этого времени. Поэтому она лежала, дожидаясь, когда все стихнет, и после этого встала и тоже начала собираться. Похоже, сегодня стоит одеться теплее, чем обычно.

Аэтель выглянула в окно. Первая половина ноября вовсю демонстрировала капризы и переменчивость погоды. Лишь бы дождь не начался, заперев ее дома, с тревогой подумала она.

Уже у двери девушка столкнулась с вошедшей в спальню брюнеткой. Та испуганно глянула на нее и сделала несколько шагов назад. Весь вид Вираи выражал вину и страх перед наказанием.

И Дорика поняла, что не хочет ничего делать. В ушах вновь встали слова, произносимые хриплым шепотом. А воображение дополнило картину. Аэтель поджала губы и вылетела из комнаты, провожаемая удивленным взглядом синих глаз. Вирая не понимала, почему Аэтель ей ничего даже не сказала, после того, что она учудила. Она думала, что ей придется распрощаться с несколькими пучками волос минимум. А та просто … сбежала?

Аэтель бежала. Бежала по ровным дорожкам, бездумно поворачивая то вправо, то влево. Возможно, она бегала по кругу, но душе хотелось кричать и плакать, и ей было не до продумывания маршрута. К горлу опять начала подкатывать тошнота. Настолько жалкой она себя давно не ощущала. Мало того, что она влюбилась в ольгердца, человека, который возможно причастен к убийству ее родных. Человека, который обманом привез ее сюда. Так у него еще есть и любовница, расставаться с которой он не намерен. И что остается ей? Подбирать те крохи внимания, что он оставляет ей?

Девушка остановилась. Из глаз ее брызнули слезы.

Боже, да она же беременна от него!

Это обстоятельство было настолько ново для нее, что Аэтель еще не привыкла к мысли, что к лету станет матерью! Через каких-то полтора — два месяца ее положение станет очевидным. И как к этому отнесутся?

Девушка села на скамью, не в силах успокоиться. Поток слез перешел в рыдание, и она никак не могла остановить его. Как же она сейчас жалела, что пошла с Лексом в тот день! Как было бы сейчас намного проще отнестись к своему новому положению. Пусть Бен бросил ее тогда. Но она бы справилась и без него. Возможно, первое время она ждала бы его. Но со временем чувства успокоились, и она перестала бы оглядываться назад.

-Аэтель? Что случилось?

К ней подскочил тот, о ком она только подумала.

-Ты упала? — с беспокойством спросил Бертольт, присаживаясь рядом и пытаясь визуально определить, где поранилась девушка. — Подвернула ногу?

Она со злостью посмотрела на него:

-Это ты во всем виноват!

-Я? В чем? — растерялся парень.

-Это из-за тебя!

-Да что случилось?! — не выдержав, вскочил он со скамьи.

-Из-за тебя я оказалась здесь. Зачем ты вообще подошел ко мне на улице?! — в порыве девушка тоже вскочила и тыча мужчине в грудь пальцем, добавила. — Если б не ты, я осталась бы дома и не терпела весь этот кошмар!

Голос дрогнул и прервался. И снова слезы. Да что это творится с ней?!

Алекс, не думая, заключил ее в объятия и прижал к себе, позволяя выплакаться на груди. Он не умел успокаивать. Поэтому просто молчал, не произнося никаких слов. Да и нужны ли ей они сейчас?

Дождавшись, когда девушка притихнет, он осторожно отстранил ее от себя. Посмотрел в лицо:

-Успокоилась?

Аэтель молча вытерла слезы с глаз. И неуверенно кивнула.

-Расскажешь, что случилось?

-Сомневаюсь, что ты сможешь помочь, — покачала она головой. Отстранилась и вновь присела на скамейку. Парень опустился рядом, взял ее за руку.

-Я постараюсь сделать все, что в моих силах, — уверенно сказал он.

-Ты первый, кто сказал мне подобные слова, — она вздохнула. — Обычно мне все говорят, что ничего нельзя сделать. Сомневаюсь, что и ты что-то сможешь.

-Пока не скажешь, что тебя так тревожит, я в любом случае не смогу помочь.

-Я хочу уйти отсюда, — и предупреждая его вопрос, быстро добавила. — Совсем уйти. Не на экскурсию, не погулять. Я хочу домой! В Риорику.

-Тебе настолько плохо здесь?

-А по мне этого не видно?!

-Киневард обижает тебя?

-Если миловаться со своей любовницей у меня на глазах не считается нормой, то «да» — обижает!

-Расскажи мне как вы познакомились? — вдруг спросил он.

Дорика посмотрела на него несколько настороженно, но решив, что он и так знает, что она из Риорики, рассказала почти все. Она не стала говорить про первую встречу в лесу, оборонив только, что встретились они по дороге в Фиренику. Как промолчала и о беременности.

Лекс внимательно слушал, задал несколько вопросов и, похоже, был удовлетворен тем, что услышал. Немного помолчав, он произнес:

-Я помогу.

-Что? — Аэтель подумала, что ослышалась.

-Я помогу тебе вернуться в Риорику.

-Но ведь контракт…

-Я обо всем позабочусь. Правда это займет какое-то время. Месяц. Возможно, чуть больше.

Комментарий к Глава 20

На сим заканчивается первая часть этой истории.

Продолжение есть. И я буду дальше выкладывать главы.

========== Глава 21 ==========

Октябрь сменился ноябрем, приносящим с собой и перемену погоды.

Начали чаще идти моросящие дожди, листья поменяли окрас и опадали с ветвей деревьев. Солнце хоть и светило достаточно ярко, но в нем уже не было той лучистости, что была в начале осени. И хоть днем было еще достаточно тепло, легкие наряды сменились на теплые.

Аэтель стала меньше бегать, отдавая предпочтение плаванью в бассейне. Состояние ее улучшилось, и тошнота почти перестала беспокоить. Алекс каждый день составлял ей компанию на прогулках в парке. И хоть больше они не затрагивали тему о ее возвращении в Риорику, девушка была уверена, что мужчина сдержит слово. Главное, успеть до того, как выяснится ее положение.

После возмутительной проделки Майер прошла неделя, и Аэтель с тревогой думала, как сможет жить в такой обстановке еще несколько лет, если у Лекса не получится вытащить ее отсюда. А ведь не прошло и двух месяцев, как Бенедикт обманом привез девушку в Болдизар — ограждённую территорию, где живут солдаты короля. Здесь у них было все: парк, тренировочный центр, несколько бутиков, кафе с кинотеатром, медкорпус и даже жены. Хотя женами — аники — они были лишь по контракту. Как только срок договора заканчивался, они, не имея друг другу ни требований, ни обязательств, расходились. Бывали случаи, что аники выходили замуж за своего солдата и уезжали из Болдизара. В этом не было запрета.

Через пару дней Макс и Бенедикт уедут на тренинг. Их не будет неделю. Девушке очень хотелось, чтоб у нее получилось покинуть Болдизар пока их не будет. Так было бы лучше. Лучше для нее.

Но Алекс уезжал с ними. И, значит, ее надежде не суждено было осуществиться.

За прошедшие несколько дней после той ночи, Киневард пытался поговорить с ней. Но Аэтель не желала слушать. Она уже не верила его словам. Она сделала выводы, увидев достаточно. Любые его попытки как-то объяснить то, что произошло, девушка сводила к нулю. Злость поднималась в ней, стоило Бену попытаться затронуть эту тему. Ведь вспоминала она не ту ночь, что они провели вместе. Совсем не ту. А следующую — когда он держал в своих руках Вираю. Когда поняла, что ничего для него не значит. Ночь, когда ее сердце разбилось.

Вот и сегодня она с видимым безразличием прошла мимо него в столовую, провожаемая хмурым взглядом. Был уже поздний вечер, и все готовились ко сну. Вирая как обычно плескалась в душе. Макс пол часа назад закрыл дверь в свою комнату и погасил свет. Аэтель тоже собиралась ложиться, но ей вдруг захотелось кофе. Обычно кофе она не пила и тяги к нему никогда не испытывала, но сегодня поняла, что не уснет, не выпив чашку.

— Сделай мне тоже.

Следом за ней на кухне появился Бенедикт. Аэтель хотела было сказать, что руки у него есть и он может сделать кофе сам. Но вовремя одернула себя, напоминая, что холодное безразличие лучше вспышки злости. Поэтому она молча наполнила две чашки под хмурым взглядом мужчины. Одну поставила на стол, вторую взяла в руки, наслаждаясь ароматом. Ей хотелось насладиться напитком, не спеша потягивая его, но она боялась рисковать, оставаясь с ним наедине дольше, чем необходимо.

Мужчина опустился на стул ближе к двери, придвинул кофе к себе. Прямо посмотрел на нее. Да, она поняла. Если попытается уйти, он ее тут же поймает. Поэтому она, не говоря ни слова, села напротив и с наслаждением сделала первый глоток.

— Долго ты еще будешь дуться?

Еще один бесполезный разговор?

— Я не дуюсь, — спокойно отозвалась она, отказываясь смотреть на него. Боясь, что боль и обида отразятся в глазах.

— Я уже говорил, что понятия не имел, что задумала Вир.

— Мне все равно знал ты или нет.

— Ты знаешь, что ведешь себя, как ребенок? Пора уже принять то, что ты здесь и двигаться дальше, Аэтель. Ты даже не пытаешься изменить свое отношение к происходящему. Ко мне.

— Ты знаешь, что мне здесь не нравится и я хочу вернуться домой, — упрямо повторила она. — И ты не прав, я изменила свое отношение к тебе.

Он посмотрел на нее, сжал губы. Опустил взгляд в чашку, к которой даже не притронулся.

— Та ночь совершенно ничего для тебя не значит?

— Как она может что-то значить для меня, если я практически ничего не помню?! — возмутилась девушка. Она тоже обманывала — хоть и не четко, но Аэтель помнила, что произошло тогда в комнате. И сейчас она не хотела признаваться в том, что та ночь могла многое изменить в их отношениях. Если бы…

— Знаешь, — он задумчиво разглядывал ее. Синие глаза потемнели. — Действие маресса весьма интересно. Если рядом нет раздражителя, он не подействует.

— Какого раздражителя?

— Того, к кому испытываешь влечение. — Он поддался вперед, положил руки на стол. Протянул негромко, — так кого же ты хочешь, Эль?

В игнорировании был большой минус — она так и не выяснила, что именно ей давала Вирая. Что еще за маресс? Она не слышала о таком препарате в Риорике. Как именно он действует?

Сердце запрыгало в груди. Что ответить, чтоб убедить его?

— Ты просто пытаешься убедить себя, Бенедикт. Не хочешь смириться, что мои чувства остыли к тебе?

— Если не я источник раздражения, тогда кто? С кем ты общалась, что наркотик подействовал?

— Я много с кем общаюсь! — с вызовом ответила она. — Ты же не думаешь, что я сижу здесь и дожидаюсь тебя?

— Не думаю, — спокойно согласился он. — Но я знаю о твоих передвижениях. Где ты была и с кем общалась. — Он приподнял руку, указывая на запястье с часами и браслетом. — И если ты вдруг не воспылала любовью к своему полу — то остаемся я, Макс и Лекс.

— Ты следишь за мной? — возмутилась девушка.

Как?

Она посмотрела на свою руку, запястье которой плотно обхватывал браслет Болдизара. Он не снимался. Девушка уже пробовала. И у нее ничего не вышло. Она ни разу не думала, что чип выполнял не только функции подписи и ключа в апартаменты. Это был и маячок.

— Так кто из нас заставляет твое сердце биться чаще?

Аэтель вскочила.

— Уж точно не ты! — зло воскликнула она.

— Может, проведем эксперимент, раз ты не хочешь отвечать? — он тоже поднялся, готовый в любой момент кинуться к ней.

— Ты не посмеешь!

— Хочешь вновь поспорить со мной? — он вопросительно вскинул бровь. — Помнится, обычно я оказываюсь прав.

Аэтель испуганно смотрела на него. Ему нельзя позволять касаться ее! Иначе все видимые барьеры просто рухнут! Тело вновь предаст ее. Она уже чувствовала, что ноги готовы понести ее в его сторону. Но не с целью сбежать — чтоб он поймал ее и не отпускал! Убедил, что он нужна ему. Мозг в панике метался от одной мысли к другой, ища выход. Соврать. Нужно просто убедительно соврать!

— Лекс! — услышала она собственный испуганный голос. — Это Лекс Бертольт.

Бен лишь усмехнулся на ее слова. Не верит?

— Да. Сейчас мы особо сблизились. Я поняла, что… что он мне нравится! И если б у меня было больше времени, наверняка выбрала бы его! — затараторила она, чувствуя, что паника накрывает ее. Почему? Ведь все вполне убедительно! Они и вправду стали чаще общаться. — И вообще, я бы хотела разорвать контракт! И заключить его с ним!

— Хорошая попытка, — весело отозвался он.

Он совсем ей не верил!

— Только вот нашего приятеля Алекса я назвал просто так. Ты с ним виделась всего один раз в тот период. Для такой реакции этого недостаточно.

— Это низко!

— Так же, как и врать, не находишь?

— Врать у нас по твоей части!

— Я устал гадать, что ты думаешь! — посерьезнел он. — Мне надоело, что ты избегаешь меня!

— Я уже говорила, разорви контракт и отправь меня домой!

— Сейчас это невозможно!

— Опять отговорки? Да ты просто не хочешь этого делать! Тебе нравится издеваться надо мной?

— Да, я не хочу разрывать контракт. — Признал он, сделал шаг в ее сторону. Девушка сразу напряглась. — И нет, мне не нравится издеваться над тобой.

— Тогда чего тебе нужно от меня?

— Ты знаешь.

Еще шаг. Девушка попятилась.

— Нет. Я не буду спать с тобой.

Аэтель понимала, как глупо будет бегать по комнате от него. Так же, как и то, что не убежит. Она стояла и смотрела, как медленно сокращается расстояние между ними. Сердце трепетало от предвкушения и страха. Чувства боролись в ней. Она не знала, что победит. Желание или ее гордость. Часть ее хотела, чтобы он поймал ее, заключил в объятиях и не отпускал. Но гордость не давала забыть, что она лишь игрушка, забава для него.

Бенедикт остановился в полушаге от нее, засунул ладони в карманы брюк. В глазах его бушевал шторм. И Аэтель не могла понять, что это — злость или желание. Возможно, и то, и другое.

— Под наркотиком ты была более честна.

— Под наркотиком люди, как в бреду. Не стоит верить тому, что происходит в это время.

— Сейчас ты не под его действием. Но я уверен, если коснусь тебя, — он протянул руку к ее шее, но замер, пальцы остановились в нескольких сантиметрах от кожи, — здесь. Я почувствую, как часто бьется твое сердце.

— Я не хочу, чтобы ты касался меня!

— Почему?

— Мне… мне это неприятно. Я вообще не хочу находиться с тобой рядом!

Он обхватил ее подбородок пальцами, глаза полыхнули злостью.

— Ты моя аники. Я имею на это право. В отличии от Бетольта.

— Лекс никогда не позволял себе лишнего!

— Это хорошо, — негромко протянул он. — Чужих аники трогать нельзя.

— У него хоть рабыни нет! — она дернулась, освобождаясь от хватки. Он разжал пальцы. — А некоторым и одной мало!

— О чем ты?

— Пусть Вирая составит тебе компанию ночью! А я не буду!

Дорика бросилась наутек. Паникерша! Одного прикосновения хватило, чтоб видимое самообладание дало трещину! Сердце сладко заныло, вспоминая их давний нелепый договор в лесу. Он столько раз так касался ее, почему именно этот день всплыл в памяти?

— Аэтель!

Он быстро догнал ее, удержал за руку.

— Нет! — девушка дернулась, пытаясь освободиться. Паника охватила ее, ведь они остановились рядом с его спальней, куда Бен легко мог утянуть ее. И не даст убежать в мнимую безопасность девичьей спальни. — Ноги моей не будет в твоей комнате!

— Вы опять ругаетесь?! — выскочила из ванной брюнетка.

— Вирая, уйди! — рявкнул мужчина.

— Зачем ты ее прогоняешь?

— Сегодня ты не убежишь!

— Ты не посмеешь!

— Что между вами происходит?!

— Отпусти меня!

— Нет!

— Бен? — спокойный тон прервал начавшуюся какофонию. Все обернулись к Максу. — Отпусти аники.

Аэтель почувствовала, как пальцы разжались на ее руке. Она тут же метнулась за спину Освина.

— Я лучше проведу ночь с Максом, чем с тобой! — в воцарившейся тишине, воскликнула в порыве Аэтель. Три пары глаз уставились на нее. И девушка пожалела, что не сдержалась.

— Завтра рано вставать, — спокойно произнес Освин. Он обхватил Аэтель за плечи рукой, почувствовав, как она вздрогнула. — Пошли.

Когда дверь за ними закрылась, мужчина выпустил ее.

— Спасибо.

Дорика, нервно вздохнув, отошла к окну. Марин не стал включать свет и комнату освещал лишь приглушенный ночник у кровати.

Громко хлопнула дверь всоседнюю комнату.

— Бени?!

Голос Вираи был хорошо слышен в темноте спальни.

Брюнетка последовала за мужчиной. Нерешительно прошла в комнату.

Бен был зол. Он то и дело запускал пятерню в волосы, размашисто меряя шагами комнату. Пнул кресло.

— Бен… — страх вновь напомнил о себе. Стоило ли ей соваться сюда? На что способен охваченный злостью человек? Она ни разу не видела Киневарда в таком состоянии, поэтому никак не могла предположить его действий. Брюнетка кинулась к двери, жалея, что решила вмешаться в чужой спор. Что-то с грохотом упало. От неожиданности Майер вскрикнула, зажав уши. Она со страхом обернулась. Рядом с креслами лежал перевернутый столик. А Бен стоял рядом с ним, сминая пальцами обивку одного из кресел, опустив голову вниз.

Вирая опустила руки и сделала нерешительный шажок к мужчине. Потом еще.

— Бен? — позвала она, чувствуя, как страх сжимает сердце. Если он не совладает со своей злостью, пострадает ли она? Девушка побоялась приближаться вплотную, остановившись на полпути. — Бен!

Мужчина вздрогнул, повернул голову в ее сторону. Казалось, он не ожидал увидеть ее здесь.

— Уходи.

Брюнетка неуверенно сделала еще один шаг в его сторону. И в следующую секунду бросилась к нему и обняла со спины. В его глазах не было злости.

— Бени, зачем ты привел ее! — зашептала она. — Ведь она делает тебе больно!

— Уходи. Со мной все в порядке.

Он разжал ее руки, развернувшись, отстранил от себя.

— Сегодня я останусь здесь!

— Нет.

Она вновь обхватила его руками, прижалась:

— Пытаешься уговорить ее, а меня прогоняешь? Я не уйду!

— Ты не можешь остаться. Она моя аники.

— Тогда я снова одену на тебя наручники! — упрямо произнесла она, еще теснее прижимаясь к нему.

— Второй раз такой номер не пройдет. — Киневард потрепал ее по коротким волосам, желая успокоить. И вновь разжал объятия девушки, отстранил от себя. — Уходи.

— Как я могу оставить тебя? — покачала она головой. — Нет. Я останусь! — Вирая отошла от него, обошла и плюхнулась в кресло рядом, подтянула ноги. — Я буду сидеть здесь! И никуда не уйду.

— Как хочешь, — устало произнес он, направляясь к постели и стягивая футболку. Приглушил свет ночника и упал на постель, не став укрываться.

— Почему Макс вмешался? — в тишине спросила девушка. — Он же никогда не лез в твои дела с ней.

— Он поступил правильно. Я потерял контроль, — в подушку пробубнил он, не потрудившись перевернуться на спину.

— А ей небольшая взбучка и не помешала бы! — возмутилась брюнетка. — Почему она так себя ведет?

— У нее есть причина.

Девушка сдвинула брови, прикусив нижнюю губу.

— Я не понимаю этих причин! Если ее что-то не устраивает, почему не скажет, а строит из себя жертву?! Мне пришлось смириться с ней и уступить. Она могла бы сделать то же самое.

— Ты всю ночь меня будешь донимать?

Вирая привстала в кресле:

— Бени, а хочешь я буду издеваться над ней, пока вас не будет?

— Не говори глупостей, Вир.

— Она ведь из Риорики? — Мужчина промолчал, но девушка не сомневалась в своих словах. — Зачем нужно было выдавать ее за силвийку?

— С оформлением меньше хлопот и вопросов.

— Как думаешь, Макс промоет ей мозги? — поинтересовалась девушка, аккуратно сползая с кресла, и тихо ступая к кровати. Бен не ответил.

Вирая остановилась у постели, разглядывая в полутьме мужскую спину. Она знала, где находятся его чувствительные точки. За проведенный год с ним она хорошо их изучила. Но сегодня даже они ей не помощники. Он прогонит ее, как только она позволит себе лишнее. Она не любила Бенедикта. И любила. Ей было хорошо с ним. Он всегда был внимателен и заботлив. Но никогда не открывался полностью. Возможно, поэтому ее сердце не разбилось, когда он привел Аэтель. Но именно сейчас, когда появилась другая, она смогла увидеть нового его. И ей было больно смотреть, как человек, которого она боготворила, мучается из-за какой-то особы. Ведь, похоже, Аэтель и не питала к нему особо нежных чувств, хотя влечение к Бенедикту и било через край.

Но это же просто страсть? Страсть ни к чему не приводит. Огонь погаснет, и она обратит свой взор на другого.

Вирая знала, что риорка снюхалась с Бертольтом. Об этом уже многие шепчутся. И ей это не нравилось. Как только Алекс появился в Болдизаре полгода назад, тут же начал крутиться возле нее, Вираи. Задавал кучу вопросов. Александр проявлял какой-то нездоровый интерес к Бену с Максом, спрашивал про Тиса. Конечно, Вирая ничего говорить ему не стала, думая, что это Бен избавился от Матиса и не желая его подставлять. Но он все равно не оставлял попыток что-то разнюхать. Поэтому она всячески подначивала его. Возможно ли, что Аэтель оказалась рядом с Беном по его наводке?

Брюнетка кончиками пальцев провела вдоль поясницы брюнета, совсем рядом с линией пижамных брюк. А ведь раньше он не обременял себя подобными одеждами, ложась обнаженным. Как сильно эта женщина меняла его! Мужчина тут же перекатился на спину, отстраняясь. Он предупреждающе посмотрел на нее. Вирая присела на край кровати.

— Можно я лягу рядом?

— Иди к себе. — Последовал ответ.

— Ты жесток, — обиженно произнесла она. — Сначала приручаешь, а потом гонишь прочь?

— Если б это было правдой, я бы сожалел. — Он сел на постели. — Но я тебе не нужен. Ты можешь жить без меня. Двигаться дальше.

— Это благодаря тебе.

— Я лишь подтолкнул, ты справилась сама.

— Без тебя у меня бы ничего не вышло. — Девушка немного помедлила, но, решившись, проворно забралась на постель и обняла мужчину. — Спасибо.

Бенедикт лишь молча взъерошил ее короткие волосы.

— Выглядит, наверное, как кадры из дешевой мелодрамы? — усмехнулась Вирая. Она подняла взгляд. — Я присмотрю за ней пока вас не будет. Не переживай. Бертольт едет с вами, так что, думаю, глупостей она не сделает. — И добавила, лукаво улыбаясь, — так и быть, издеваться над ней я тоже не буду.

— Ты просто чудо!

— Тогда можно «чуду» остаться? — игриво похлопала она ресницами.

— Кошмары тебе почти не снятся, я тебе не нужен. Иди лучше к себе.

Вздохнув, девушка быстро коснулась губ мужчины и слезла с постели. Теперь все изменится.

Аэтель смотрела на ночной фонтан в середине двора, подсвеченный разноцветными лампами. Ей нравилось, как в Болдизаре было все красиво и со вкусом оформлено, что окажись она в здесь при других обстоятельствах, была бы рада остаться на некоторое время.

Из соседней комнаты послышался грохот и вскрик.

Аэтель нахмурилась и обернулась.

— Он же ничего ей не сделает? — с тревогой спросила девушка. Хоть Вирая не вызывала у нее теплых чувств, но быть виновной в том, что та пострадает из-за нее, ей не хотелось. Но почему она чувствует вину из-за произошедшего? Нелепо. И глупо. Она не виновата ни в чем. Это как раз она может обвинить Бенедикта во лжи, из-за которой сейчас и сложилась вся ситуация!

— Нет. Он же не сделал ничего с тобой.

— Лишь потому, что ты вмешался.

В соседней комнате стихло.

— Наверное, мне пора вернуться к себе, — предложила она. И совсем не ожидала слов, что донеслись с кресла спокойным ровным голосом.

— Зачем? Ты сама сказала, что лучше проведешь ночь со мной.

Сердце испуганно замерло. Он же не серьезно? Макс же понимал, почему она все это наговорила? Она думала, что Освин поддержал ее, когда согласился подыграть. Но…похоже, ошиблась. Что в последнее время часто с ней случается.

Аэтель постаралась, что бы голос прозвучал ровно.

— Ты знаешь, почему я так сказала.

— Сегодня ты останешься здесь.

— Нет.

— Не обсуждается, — он не повышал голоса, не встал, чтобы перекрыть дорогу к бегству. Просто продолжал сидеть в кресле и смотреть на нее. И девушка понимала, даже если она резко рванет к двери, чтобы выбежать, у нее ничего не получится. Он все равно был быстрее.

— Почему? — спросила она, не понимая этого человека совсем. Он никогда не проявлял к ней большего интереса, чем к табуретке! И тут отказывается выпускать. Не думает же он, что она согласится спать с ним?! Она не станет. Ему придется применить силу, но она будет сопротивляться! И пусть девушка была полна решимости стоять на своем, но сердце все равно сжималось от страха.

Никогда она не понимала Освина. И это сейчас пугало. С виду спокойный, отзывчивый, как будто добрый — на деле оказывается расчетливый холодный человек, не ставящий желания и чувства других ни во что. Он делал то, что считал правильным или необходимым. Настоящий солдафон!

— Ты, кажется, забыла, что я просил переосмыслить отношение к Бену? И продолжаешь обвинять его во всем случившемся.

Такого поворота разговора она не ожидала.

Почему он заговорил об этом? Тот разговор произошел два месяца назад, в день, когда они пересекли границу Ольгерда. В тот день она нагрубила ему и до сих пор не извинилась за свою вспышку. Но он заговорил не об этом. Он защищал Бена! Как и Киневард тогда его.

Это еще больше задело ее и так смешанные чувства.

Но Освин не знает. Она пыталась!

Хотела что-то изменить между ними. Но каждый раз что-то случалось. И она отказывалась от своей идеи. Даже в последний раз, когда Аэтель все-таки набравшись храбрости, хотела поговорить с ним. Возможно, попытаться объяснить свои чувства, чтобы Бенедикт понял, как тяжело ей смотреть на его заигрывания с другой, терпеть его пренебрежение к ней! и что из этого вышло? В ту ночь он кувыркался с Вираей! И так каждый раз. Что-то происходило и в итоге они опять ругались и переставали разговаривать.

Не она одна виновата в том, что между ними сейчас твориться. А Макс его защищает, не пытаясь даже выслушать!

— Я помню — он тоже человек?! — с издевкой в голосе произнесла она, обхватила себя руками. — И у него есть слабости? Например, в виде милой брюнеточки?!

— Вирая здесь не при чем. Не приплетай ребенка.

— Это она-то ребенок? — почти рассмеялась она. — Этот ребенок меня опоил и подложил под Бена. — Лучший способ защиты — нападение? — К тому же, кажется, она многим сведуща в подобных делах. В любом случае, опыта у нее значительно больше моего. Так что я не понимаю, как можно относиться к ней, как к невинному ребенку?!

— Ревнуешь?

Аэтель хотела огрызнуться лишь услышав этот вопрос. Но сдержалась. Она не понимала человека, сидевшего в кресле, его эмоций. Не понимала к чему вообще этот разговор. И не стала рисковать с резким ответом. Возможно, из него выйдет невольный союзник? Если ему не нравится такое положение дел, то Освин может вмешаться, отправив ее подальше отсюда. Скоро она не сможет скрывать свое положение. И к этому моменту нужно придумать выход. Поэтому она сдержалась — не стоило заводить себе врага. Вместо этого она присела на край кровати и тихонько вздохнула. Она чувствовала, как весь запал исчез, оставив после себя усталость. Ей захотелось высказаться. Хоть кому-то. И она негромко признала:

— Ревную. Не смогу я делить его с кем-то! Иначе просто возненавижу.

— Все настолько серьезно? — как бы сам себя спросил он. И замолчал явно что-то обдумывая.

Похоже, он и не злился. И девушка решила воспользоваться случаем и извиниться за прошлый раз.

— Макс, помнишь… — она запнулась, не решаясь напоминать о сестре. Но чувствовала, что должна извиниться сейчас. — В тот раз в дилижансе я накричала на тебя. Ты заговорил о тетушке, и я вспылила. Извини. Мне не следовало говорить гадости. Даже если б не узнала о том, что случилось с твоей сестрой, мне не следовало так говорить. Извини.

— Велена… — протянул он. Хмыкнул. — Это произошло уже три года назад. Все в порядке.

Но девушка не согласилась:

— Какая разница три года или три месяца?! Потерять родных это тяжело и очень больно. И это не в «порядке». Эту боль ты несешь в себе, она все равно время от времени дает о себе знать!

— Хочешь пожалеть меня?

— Я тоже знаю, что такое боль утраты. Почему я не могу сопереживать тебе?

— Потому что мне это не нужно. — Мужчина сменил положение в кресле, уперев руку на подлокотник и положив на ладонь голову. Он с непонятным интересом смотрел на нее. — Но ты можешь пожалеть Бена.

— По-почему?

Аэтель услышала его усмешку из темноты.

— Он не рассказал… Так и думал.

И замолчал. Девушка чувствовала, что мужчина смотрит на нее, изучает. Для чего он все это говорит?

Киневард тоже потерял кого-то близкого.

В памяти вспомнились слова, что Бен произносил в бреду. Возможно ли, что Освин говорил об этом?

— Что случилось с ним? — не выдержав спросила она, так и не дождавшись хоть каких-то пояснений от Макса.

— Я потерял сестру, он — невесту. — И после паузы добавил. — Ты похожа на нее внешне. Но вы такие разные…

Похожи?

Аэтель отвернулась от Макса, не желая, чтобы он читал ее.

Дорика сжала покрывало в кулак. У Бена была невеста. Насколько сильно он ее любил? Ведь ее он звал в бреду. Свою невесту целовал в тот день с таким отчаянием, не желая выпускать из рук. Ее боялся потерять вновь. Он все еще страдает от ее потери. Возможно ли, что лишь сходство с умершей женщиной, связывает их?

Тогда Бенедикт никогда не ответит на ее чувства взаимностью? И все что было между ними лишь отголоски былой любви.

— Расскажи мне. — Голос не слушался, и из горла донесся лишь шепот. Она посмотрела на мужчину. — Пожалуйста. Я хочу знать, что случилось.

Макс откинулся в кресле, сцепил пальцы в замок перед собой.

— Это случилось на задании. Мы были в одной группе, — он заговорил не громко, ровно. — Держали периметр под наблюдением. Но встреча пошла не так, как планировалось. Она оказалась в центре столкновения. Бен не успел. Ее застрелили у него на глазах.

— Это ужасно, — прошептала девушка.

— Он был ранен и потерял сознание, не добежав.

— Плечо? — вспомнила она. Неужели работа во дворце столь опасна? Сколько же недругов у короля Ольгерда?

— Да. Не считая нескольких царапин. — И добавил после паузы, — ее последними словами было: «Не дай ему сломаться.» Как оказалось, Велена понимала его лучше меня.

— Невеста Велена?

В памяти всплыли слова Бенедикта, когда он рассказывал про сестру Освина. Не успел ничего сделать. Его сестру убили у него на глазах.

Аэтель ахнула. Сестра Освина была невестой Бенедикта? В один день они потеряли любимого человека. Один сестру, другой — возлюбленную. Оба не успели спасти ее и видели, как смерть отнимает ее у них. И, если Освин говорил об этом спокойно, смирившись, Бен все еще переживал. Ведь он до сих пор винил себя в ее смерти, в том, что не успел спасти.

Теперь становилась немного понятна эта связь между ними, что она заметила по дороге в Болдизар. Они относились друг к другу не только как напарники и друзья. Их связывало общее горе.

— Почему он не рассказал ничего? — прошептала она. — Ведь он упрекнул меня за то, что я наговорила тебе тогда. Но ни слова не сказал о себе.

Аэтель и не думала получить ответ, поэтому слегка удивилась, услышав:

— Потому что он так же упрям, как и ты? Тебе не кажется, что уже пора что-то изменить между вами. Вопрос, кто сделает это первым.

========== Глава 22 ==========

Беременность Аэтель снова давала о себе знать, возвращая неприятные ощущения. Еще вчера она подумала, что токсикоз отступил, ведь он не проявлялся уже несколько дней, и ей стало значительно лучше. Но, похоже, она рано обрадовалась. Если вчера ее слегка подташнивало, и девушка смогла скрыться в парке, как обычно делала в такие дни, чтобы переждать утреннее недомогание, то сегодня сил не было даже чтоб уйти с глаз на улицу. Тошнота подкатывала к горлу и Аэтель стоило больших трудов делать вид, что все в порядке. С утра она побоялась завтракать, и сейчас, вместо обеда, решила выпить лишь стакан воды. С Беном она не разговаривала после последней стычки между ними.

В эти два дня в квартире было странно тихо и безлюдно.

Вирая начала пропадать то в салонах, то на прогулке, даже не пытаясь звать ее с собой, как иногда делала раньше. Освин и Бен приходили под вечер или поздней ночью. Может тем и лучше. Девушка не хотела встречаться с Киневардом и ждала, когда они уедут.

А учитывая, что опять накатывала тошнота и слабость, Аэтель была даже рада, что квартира пустовала, и никто не видел ее состояния. Иначе появятся вопросы. Ответы, на которые она желала сохранить в тайне. Потому что знала причину своего недомогания и о ней говорить не хотела. Ей было страшно. Не столько из-за своей беременности, сколько от того, что, сопоставив некоторые факты, Бен сможет обо всем догадаться.

И она не знала, что последует за этим.

После выходки Вираи контролировать себя становилось сложнее рядом с Киневардом. Тело тянулось к нему. Стоило им случайно соприкоснуться, как она ощущала знакомый трепет и вспыхивающие огоньки, устремляющиеся вниз живота. Память настойчиво подсовывала картинки, что Бен шептал ей на ухо в ту ночь. Слова, что опаляли разум не хуже его губ и рук, что касались ее тела. Это пугало. Она не хотела быть настолько зависима от человека, которого не знала. Не понимала. И каждый раз одергивала себя, напоминая, что лишь игрушка для него. Но это не сильно помогало, ввергая Дорику в печаль.

И хоть Макс частично приоткрыл события прошлого Бенедикта и заметил, что пора им разобраться между собой, Аэтель не хотела заниматься этим. Она устала метаться, пытаясь понять Бена и его чувства к ней.

Уже поздно что-то менять. И не имело смысла.

После последней стычки между ними, он, казалось, перестал замечать ее. Как и она, игнорировал, если им приходилось сталкиваться в столовой или коридоре.

И Аэтель не пыталась разобраться со всем этим.

Она хотела забыть. Забыть свои чувства к нему. Она не могла любить ольгердца. Человека, преследующего какие-то свои непонятные цели. Столь изменчивого, что девушка не знала, как себя с ним вести. Порой действиями или словами поражал своей жестокостью. Удивлял проницательностью. Или элементарной невосприимчивостью к ее чувствам. Ведь Вирая до сих пор проводит с ним ночи!

И как она может признаться, что хочет быть с ним, когда он сам отталкивает ее?!

Стоит ей подумать, что Бенедикт испытывает к ней схожие чувства, как он подтверждает обратное своими словами или действиями. Но вновь вспоминая, каким мужчина был в первые дни их встречи, надежда не гасла и вновь вспыхивала пусть и уже слабыми, но настойчивыми искорками.

Аэтель понимала, что не остыли ее чувства. Хоть она и хотела забыть все то, что между ними было, но тело предательски влекло к нему. Сердце продолжало цепляться за тот образ, который Киневард разыграл при первой встрече. Где же сейчас тот обходительный и внимательный мужчина, который покорил ее сердце? Где его обворожительная улыбка, предназначенная ей? Как человек мог так быстро измениться? Где он настоящий?

— Эль?

Девушка вздрогнула. Мужчина стоял на пороге своей комнаты, и смотрел на нее. Похоже, он собирался уходить, так как был в форме.

Серая форма королевских солдат.

— Ты плохо себя чувствуешь?

— С чего ты взял? — ощетинилась Дорика, испугавшись, что ее мысли написаны на лице.

— Ты бледная, — ответил Бен, слегка касаясь пальцами подбородка, приподнимая лицо, чтобы заглянуть в глаза.

— Тебе показалось, — возразила она, отворачиваясь, и решила поскорее спрятаться в своей спальне. Но мужчина поймал ее за руку и втащил в комнату.

— Не веди себя, как ребенок. — Брюнет схватил ее за плечи. — На тебе лица нет, а ты отрицаешь очевидное.

— Я просто съела что-то не то, вот и все. Ничего в этом страшного нет.

Бен обхватил ее лицо руками, нежно провел большими пальцами по щекам, коснулся ими губ. Столько тепла было в его прикосновениях.

Аэтель позволила насладиться себе этой мимолетной лаской. Да и сил сопротивляться не было. Так хотелось отдаться во власть сильных рук, его заботе. Совсем на пару мгновений. Пару крошечных мгновений, которые она потом будет вспоминать вдали от него.

— Уже несколько дней ты почти не ешь, — прошептал Бен. И она совсем не удивилась, что он знал об этом. Наверняка, о каждом ее шаге ему докладывали Вирая или Макс.

Он упёрся в ее лоб своим. Аэтель не сопротивлялась, упиваясь капельками его тепла и нежности. Как давно он не проявлял столько заботы, словно это было в прошлой жизни. Хотя, наверное, так и было, ее жизнь с цирком словно другая. Аэтель прикрыла глаза, не в силах смотреть в синий омут. Понимая, что все преграды, что она строила, могут рухнуть от одного лишь ласкового взгляда. Нельзя потерять бдительность. Нужно покинуть его спальню пока не стало поздно…

Киневард прижался к ее губам, и девушка бессознательно потянулась к нему. Губы чуть приоткрылись, а руки потянулись к такому желанному телу. Прошлись по плечам, запутались в мягкости уже отросших волос. Руки мужчины обхватили ее тело, теснее прижимая к себе, углубляя поцелуй.

Ноги девушки ослабли, ей так хотелось раствориться в нем. Прижаться крепче, и не покидать его теплых объятий.

Но Аэтель стало страшно. Страшно довериться. Ведь он лгал ей.

Наверняка, точно так же по ночам он держит в руках Вираю. Точно так же, уже давно, он держал в объятьях ее, когда ольгердцы убивали ее родных. Этими руками он держал ее, не отпуская. Этими губами покрывал поцелуями, что она забывала обо всем. И сейчас эти губы вновь сводят с ума, лишая сил сопротивляться.

Как она может довериться ему еще раз?

Почему он ее враг?

Мысль окатила ее словно ледяной водой. Аэтель замерла. И тут же начала вырываться.

— Нет.

— Эль… — Бен обхватил ее лицо ладонями, но девушка выскользнула из рук, отстранилась.

— Нет, не трогай.

— Хватит меня отталкивать, я же вижу, тебя тянет ко мне. — Мужчина схватил ее за плечо, не давая убежать из комнаты. — Сколько можно отрицать это?

— Никогда не буду с тобой! — воскликнула она, — никогда!

— Почему ты такая упрямая?! Почему не хочешь признать свои чувства?

— Чувства? О каких чувствах ты говоришь? — возмутилась Аэтель. Ее начинала бить дрожь. — Что я могу испытывать к человеку, который все время только и делает, что врет мне?

Бен покачал головой.

— Я не врал тебе.

— Тогда почему ты не сказал, что из Ольгерда? Почему промолчал, что мы едем сюда? Да ты даже промолчал о враче, когда подрался с Лексом! И это лишь малое из того, что я знаю! Сколько еще ты скрываешь? Даже имя свое ты скрыл!

— Я уже говорил, что это и есть мои имена.

— А почему только два? Наверняка есть еще и третье? А может, и больше? — она отошла на шаг, обхватила себя за плечи. Покачала головой, словно до сих пор не понимая. — Что ты вообще делал в Риорике? Ох, только не говори мне про отпуск! Я не хочу слушать эту ложь.

— Я был на задании. Большего сказать не могу.

— Задании? Убить пассажиров дилижанса? — она давно догадывалась, что Бен не просто так появился тогда в лесу. Но боялась, что он подтвердит ее опасения… — Ты же знал, что моих родных убьют. Поэтому и подстроил, что б я подальше ушла от стоянки. Чтобы ничего не видела. И не позволил связаться с констеблями! Ты был с убийцами!

Она понимала, что произошедшее в лесу могло быть совсем не тем, чем казалось. Возможно, у него была весомая причина находиться там. Не для убийства. И все же…не могла позволить себе думать по-другому, забывать это. Сейчас она была готова уцепиться за что угодно, лишь бы увеличить расстояние между ними. И слова, мысли, сомнения, что копились в ней, начали формироваться в слова.

— Я спас тебя. Если б я так не поступил, ты бы погибла! Ты должна это понимать.

— И для этого ты переспал со мной? Нет, тебе просто нужна была игрушка, которая будет тебе благодарна за спасение. И только. Одной тебе было мало?

— Ты сама слышишь, что говоришь? — возразил Киневард. — Зачем мне тащить из Риорики кого-то, когда и здесь недостатка в девушках нет?

— Но ты захотел меня? — девушка уже не сдерживала голоса. Накопившиеся эмоции хлестали через край, обращаясь в колкие слова. — Но я никогда не буду твоей! Ты ничуть не лучше других, и я лучше выберу кого угодно, но не тебя.

На губах появилась недобрая усмешка:

— Например, Алекса?

— А почему бы и нет? Любой сойдет. Лишь только не с тобой! С тобой я добровольно не буду.

— Добровольно? — зло сверкнул он глазами. — Ты подписала контракт, уже соглашаясь. Мне никогда и не нужно было дозволение. Эль. Уровень два.

И в следующую секунду девушку пронзила боль по всему телу, что она, не удержавшись, упала на колени. Дорика вскинула не верящий взгляд на мужчину, хватая ртом воздух.

— Ты и правда, считаешь, что без твоего одобрения я ничего не могу сделать? — вкрадчиво поинтересовался мужчина, подходя чуть ближе и приподнимая ее подбородок, заглядывая в испуганные серые глаза. И тут же впиваясь в губы, терзая, покусывая. Девушка сжала зубы, почувствовала кровь во рту, и оттолкнула его от себя.

— Эль. Уровень три, — словно чужой голос услышала она.

И снова боль. Аэтель вскрикнула. Тело ослабло. Девушка уперлась руками в пол, чтоб не распластаться на ковре. Она сомневалась, что сможет сейчас встать, не то, чтобы убежать от него. Внутри все сжалось, тошнота подступила к горлу.

Бенедикт схватил ее сзади за волосы, запрокинул голову.

— Ты забываешь, что мужчина сильнее тебя. Аники здесь делают все, что хочет «муж». Вне зависимости, чего сами хотят. Ты до сих пор не поняла этого?

Он разжал пальцы, выпрямился. Руки потянулись к пряжке, расстегнул ремень.

— И обязанности распространяются именно на его ублажение.

Девушка замотала головой, на глаза навернулись слезы.

Но Бенедикт словно не видел ее состояния, рывком поднял на ноги. Взял за руку и приложил к ширинке, не давая одернуть. В ладонь девушки настойчиво ткнулся твёрдый член сквозь ткань брюк. Вторую положил на затылок, путаясь пальцами в волосах, и впился в рот, кусая губы, проникая языком в рот. Грубо. Не сдерживаясь. Прошелся губами по шее, впился зубами в плечо, оставляя следы.

Девушку начала бить крупная дрожь. Желудок сдавил спазм. Аэтель всхлипнула, почувствовав подступающую тошноту.

Мужчина отстранился, оттолкнул от себя.

Дорика упала на пол. И ее тут же вырвало. Из глаз потекли слезы, а спазмы все продолжались.

— Хочешь идти — вали. Только не забудь прибрать за собой. — Бен застегнул ремень и вышел из комнаты, столкнувшись в проеме с вернувшейся Вираей. Он молча посмотрел на нее и вышел из квартиры.

Брюнетка задумчиво посмотрела ему вслед, потом обернулась к Аэтель:

— Да ты не дурочка. Ты — дура, — произнесла девчонка, и скрылась из комнаты.

А Дорика продолжала всхлипывать, сидя на полу.

На следующий день мужчины уехали.

Аэтель не стала вставать с постели, чтоб проводить их, оставив это Вирае. Она опять чувствовала тошноту и не хотела это показывать. Но после произошедших событий, все наверняка подумали совсем о другой причине. И не ожидали от нее прощальных слов.

После произошедшего Вирая игнорировала ее и практически не разговаривала. Но Аэтель было все равно. Подругу в Майер она не видела, чтобы переживать по подобному поводу.

На следующий день тошнота снова прошла и Дорика возобновила прогулки в парке.

Поскольку на тренинг уехали и Брант с Риком, Рейса стала частым спутником Аэтель, развлекая ее разговорами. Шатенка восхищалась всем происходящим с ней. Завела новые знакомства и с радостью пересказывала Аэтель все последние слухи. Дорика не особо интересовалась подобными новостями, и часто просто не слушала трескотню знакомой.

Несколько раз Рейса упоминала Алекса и пыталась выяснить правдивы ли слухи, что у них роман. Аэтель неизменно отвечала, что они лишь друзья и подобные сплетни появились на ровном месте из ничего. Шатенка кивала, но девушка видела, что та ей не верила. Но переубеждать она не стала, понимая, что сплетни это не остановит.

Милена тоже как-то поинтересовалась их отношениями, но удовлетворилась коротким ответом.

— Я рада, что это не правда. Нельзя заводить любовные отношения с чужими мужчинами, — кивнула она. В этот день Рейса предпочла поход по салонам прогулке в парке. И за всю неделю у девушек появилась возможность поговорить без посторонних.

— А если такое случается? — поинтересовалась Аэтель.

— Тебе все-таки нравится Бертольт?

— Я же сказала, что у нас приятельские отношения. Мне просто интересно.

— Я не знаю, что будет. — ответила брюнетка. — Но слухи ходят довольно настойчивые о вас двоих. Я бы посоветовала ограничить общение с Александром.

— Если я ограничу общение с ним, то с ума сойду в одиночестве! Мне даже поговорить будет не с кем. Мы с тобой тоже не так часто видимся, — с легким упреком добавила Аэтель.

— А как же Вирая? Вы живете вместе.

— Не говори мне о ней. Вот уж с кем точно никогда не найду общий язык.

— Она забавная.

— Не заметила как-то.

— Ты не хочешь даже попытаться изменить свое отношение, да? — сделала вывод Милена. — Тебе стало бы легче.

— А ты сама уже настолько привыкла ко всему? — поразилась девушка. — Помнится еще совсем недавно ты говорила, что ошиблась приехав сюда.

— Я осознанно приехала сюда, — покачала головой брюнетка. — И не считаю это ошибкой. И в отличие от тебя, я стараюсь приспособиться к нормам здесь. А ты упорствуешь.

— Я не понимаю, почему все считают, что я должна чувствовать себя так, словно на меня свалилась манна небесная?

— У тебя симпатичный муж. Насколько я поняла, его характеристики лучше, чем у Бертольта. Офицер второго ранга. Обеспеченный. И мне кажется, он очень заботлив.

— Заботлив? — усмехнулась Дорика. В памяти вновь всплыл тот ужасный день, когда она узнала еще одну неприятную функцию браслета. Тошнота вновь подступила к горлу. Через два-три дня тренинг закончится, и он вернется. И это ее не радовало. Утешало лишь то, что вернется и Лекс. И возможно, после учений он сможет отправить ее домой.

— Я что-то не так сказала? — не поняла реакцию собеседницы Милена.

— Нет. Ты права. Он очень заботлив, когда дело касается Вираи. И Макс такой же! Устала слышать: цветочек то, воробушек се. Носится с ней, как с принцесской.

Милена лишь пожала плечами:

— Она его аники, почему он не может так к ней обращаться? А другой просто перенимает обращение, вот и все. Раз никто не против, не думаю, что это плохо. — Она помолчала, глядя на собеседницу. — Если у тебя изменились чувства к Киневарду, тебе стоит сказать ему об этом и попросить расторгнуть контракт.

— Я уже говорила ему. Его ответ мне не очень понравился.

— Он против, да? Я даже не удивлена.

— Не понимаю, как ты могла согласиться приехать сюда. Мне кажется, ты более рассудительная, чем Рейса. Что заставило тебя так поступить? Это же… глупо! Вручать себя человеку, которого в принципе и не знаешь.

— У меня была причина, — ответила Милена. — Мой отец болен. Ему необходима дорогостоящая операция и уход. А кроме меня у него никого нет. Рик предложил помощь.

— Ты продала себя? — нахмурилась Дорика.

— Рик оплатил операцию, — с грустью улыбнулась собеседница. — Не знаю, откуда у него такая куча денег. Но я обещала вернуть. Здесь можно набрать нужную сумму многим быстрее, чем если бы я вкалывала в баре. Так что да, можно сказать я продала себя.

— Прости, — Аэтель утешающе сжала ладони Милены. — Я не имею права осуждать тебя. Пусть и не понимаю подобного. Я, надеюсь, твой отец поправится.

— Жаль, что меня не будет рядом с ним.

— Все будет хорошо, — ободряюще улыбнулась девушка. — Три года пролетят, и ты сможешь вернуться к отцу. Ты же сама говорила, что Рик не плохой.

— Раньше я была уверена, что знаю Рика, — произнесла она после молчания. Отвела взгляд, продолжила, — мы знакомы не один месяц. Около полугода. Брант привел его в заведение, где я работала. Раньше он приходил только с Адамом, своим сводным братом. Они были частыми клиентами в баре, вели себя прилично и тихо, пили не много. Не скажу, что мы стали друзьями, но причин опасаться или не доверять им у меня не было. Поэтому я спокойно принимала ухаживания Рика. А потом он сказал, что ему нужно уехать и позвал меня с собой. Конечно, он в общих чертах сказал, что поедет в Ольгерд и часто будет отсутствовать по долгу службы. Я не знала, как поступить. Это был шанс. Шанс для моего отца. — Девушка с грустью улыбнулась. — Ничего настораживающего в его словах я не заметила. И мне в принципе было все равно откуда он. Риорк, ольгердец, тельнасец. Какая разница, разве нет?

— Я не могу с тобой согласиться.

— Теперь и я понимаю, что не все так просто. — Брюнетка опустила голову, посмотрела на свои скрещенные между собой пальцы, на ладонь собеседницы поверх них. — Но тогда я думала, что не важно какой нации человек, если он хороший. Но и понятие хороший тоже относительно. Для кого хороший? Для людей, что окружают его? Для страны? Для короля? Ведь это все может быть различно. Солдат выполнил свое задание, ликвидировал цель. Это хорошо или плохо? — она вопросительно посмотрела на Аэтель. Но в следующую секунду, словно опомнившись, тряхнула головой. — Извини, какие-то странные вопросы тебе задаю. Не бери в голову.

— Помнится, ты уже упоминала о чем-то похожем. Рик что-то натворил?

— Нет. Не думай об этом, Аэтель.

— Но что-то тревожит тебя.

— Просто я узнала то, что не должна была, — с грустью произнесла девушка. — И не знаю, как быть дальше. Он мне нравился. Правда. Но сейчас… все изменилось.

— Чувства ушли?

Милена какое-то время молчала, разглядывая свои руки.

— У аники и не должно быть чувств. Иначе это поставит под угрозу контракт. Вполне хватает симпатии и уважения к мужу.

— А если нет ни того, ни другого?

— Ты меня не убедишь, что Киневард тебе не симпатичен. Извини, но дохлый номер, — развеселилась Милена. — Да и по нему видно, что он тоже не равнодушен к тебе. Так что как только изменишь свое отношение ко всему происходящему, все покажется проще, чем сейчас. Вот увидишь, тебе самой станет лучше.

На такой ноте Милена попрощалась с Аэтель и ушла. А Дорика осталась сидеть в парке. Хочет ли она что-то менять?

Она скучала. Ей не хотелось признаваться в этом. Она не понимала почему скучает по человеку, который этого совсем не заслуживает? Последняя стычка поселила в ней страх. Она осознала, насколько беспомощна рядом с ним. Даже когда он отступал и не трогал ее, это тоже была игра? Ведь ему ничего не стоило использовать силу как физическую, так и браслета, чтобы сломить ее. Но он не делал этого. Еще одна его забава или же он ждал шага навстречу от нее?

Чувства боролись в ней. Она не знала, как поступить правильно.

Минула почти неделя, как мужчины уехали на тренинг. И Аэтель со смешанным чувством ожидала, когда они вернуться. У нее осталось два дня, возможно, чуть больше, спокойствия, когда не нужно опасаться очередной ссоры с Бенедиктом. Она не хотела ругаться с ним. Но их отношения давно разладились, и девушка сомневалась, что это можно изменить. Сейчас любой разговор заканчивался стычкой, потому что Киневард отказывался быть честным с ней, не хотел понять ее.

Милена не первая советовала ей изменить отношение ко всему, что с ней произошло. Она могла уже давно поговорить с Бенедиктом. Давно поставить на место Вираю. Но ничего не делала, строя из себя жертву и не желая привыкать к своему положению. Девушка понимала, что ее упрямство не дает согласиться с произошедшим, сделать шаг к примирению первой.

Это не только упрямство! Возразила сама себе Аэтель. Все намного сложнее, чем думали остальные. Она не могла не обращать внимания на те факты, что он мог спасти не только ее, но и тетушку с Андором. Не желала мириться с Вираей в его постели. Не хотела видеть его скрытность. Если она откроется ему, то целиком, полностью доверившись. Но она не могла ему доверять настолько. Ведь он сам ей не доверял.

Дорика поежилась от налетевшего ветра. Последние осенние дни все отчетливее давали знать о себе порывами холодного ветра и моросящими дождями. На газонах почти отцвели поздние цветы, а деревья, окрасившись в яркие краски, сбрасывали листву. Но сейчас природа мало занимала девушку. Тревожное чувство не покидало ее.

Решив, что сидеть в парке становится слишком холодно, Аэтель направилась в сторону своего корпуса. Уже подходя, она заметила Вираю, выскакивающую из подъезда. Не желая, сталкиваться с ней нос к носу, она замедлила шаг. Эта транжира, скорее всего, опять пошла в какой-нибудь салон. Бенедикт, наверное, и правда обеспеченный, раз может позволить себе оплачивать все ее прихоти.

Дождавшись, когда брюнетка скроется на дорожке, Дорика поднялась в апартаменты. Как обычно стояла тишина.

========== Глава 23 ==========

Аэтель, приняв согревающий душ, переоделась в домашнее платье-халат с прямоугольным вырезом и множеством пуговок. Заварила чай. Она и не заметила, как замерзла в парке, болтая с Миленой. В следующий раз стоит надеть что-то потеплее. Ей совсем не хотелось заболеть и рисковать здоровьем ребенка. Девушка и без этого переживала, вспоминая кровотечение месяц назад. Все ли в порядке с малышом? Аэтель решила сразу, как покинет Болдизар, сходить к врачу и провериться. И хоть ее беременность протекала вполне обычно и поводов для тревоги не было, но Аэтель хотела убедиться в этом.

Интересно, когда в ее теле начнут появляться видимые изменения? Дорика знала, что у кого-то они начинались уже на четвертый месяц, а у некоторых и в шесть почти ничего не было заметно. К какому типу относилась она?

Отставив чашку, девушка приблизилась к зеркалу в коридоре и придирчиво на себя посмотрела. Почти три месяца. Повернулась боком, погладила живот, прижимая платье к телу. Еще есть время. Ничего не видно. Это радовало. Талия на первый взгляд тоже ничуть не изменилась. Разве только грудь была более чувствительна, но это не причиняло дискомфорта. И об этом знала лишь она одна.

Девушка загрустила.

Прошло не так много времени, а ее жизнь так резко изменилась. Раньше окруженная заботой и людьми она не задумывалась, что может это потерять. Так неожиданно. Все изменилось буквально за пару дней. И сейчас, столько времени думая об этом, она понимала, насколько импульсивно действовала.

Не поторопись она тогда, послушайся Бенедикта и останься в гостинице, сейчас могла бы находиться в цирке. Среди близких и дорогих ей людей. Возможно, выступала бы с Талесами пока ее положение это позволяло.

Аэтель склонила голову к плечу. Интересно, сможет ли она выполнить несколько из простых движений? Она давно не занималась растяжкой из-за тошноты и сейчас была не уверена в своих силах.

Дорика решила немного разогреться и попробовать некоторые простые упражнения. Потянулась, сложив руки в замок над головой, вставая на носки. Сделала наклоны, разминая мышцы, вращения. Взглянула на себя в зеркало, чувствуя, как настроение поднимается. Сделав еще несколько разминочных упражнений, встала прямо, боком к зеркалу. И медленно осела на пол, садясь на шпагат. Почувствовала, как отвыкшие мышцы, напряглись. Слегка покачалась. И начала подниматься. Отвыкшая от подобной нагрузки, качнулась, вскидывая руки, задела зеркало.

Оно дрогнуло. И на долю секунды Аэтель показалось, что оно сейчас свалится на нее. Она инстинктивно схватила зеркало, предупреждая падение, прижимая к стене. Но оно не упало, а, издав с негромкий щелчок, немного отошло от стены. Девушка удивленно посмотрела на свое же отражение. Потом заглянула в щель между стеной и зеркалом. Зеркало оказалось дверью! Оказывается, здесь была еще одна комната! Как она раньше могла не заметить ее?

Она распахнула дверь-зеркало пошире и заглянула внутрь.

Небольшой проход уходил сразу влево и заканчивался дверью. Еще две располагались рядом друг с другом и стояли почти напротив входа в этот коридор. Почему эти комнаты скрыты?

Аэтель прошла внутрь, осматриваясь. Приблизилась и толкнула самую дальнюю дверь. Не заперто. Комната оказалась ослепительно белой, выложенной кафелем, без окон, с еще одной дверью с другой стороны. Та оказалась закрыта. По ее расположению, девушка предположила, что эта дверь выходила на площадку в подъезде. Получается, на этаже лишь две квартиры, а не четыре, как думала онараньше.

Почти в центре комнаты стояло смотровое кресло, у стены кушетка. Простой стол без ящиков. Шкаф со стеклянными дверцами. Внутри лежали запаянные пакетики с железными коробочками и чем-то еще, но Аэтель не стала их рассматривать. Медицинский кабинет? Вполне стандартное помещение, но увиденное заставило ее неприязненно поморщиться.

Аэтель поспешила покинуть комнату. Она уже собиралась уйти из этого странного закромка, но любопытство пересилило, и девушка решилась заглянуть еще за одну дверь. Была же какая-то причина, почему эта часть апартаментов была замаскирована зеркалом? Дорика выбрала крайнюю дверь ко выходу. В отличие от первой, комната оказалась маленькая и темная. Комната была почти пуста. Справа у стены стоял большой диван, обращённый к проделанному в стене большому окну. Оно позволяло видеть, что находилось в соседней комнате. Другой мебели или аксессуаров в комнате не было. Это несколько озадачило девушку. И она не смогла понять, для чего комната предназначалась. Понимая, что пока не посмотрит поближе — не успокоится, Аэтель направилась туда. Сейчас представлялась удобная возможность пока никого не было дома. Позже такого случая может не представиться.

И девушка убедилась, что и последняя дверь не заперта. Распахнув ее, Аэтель сразу обратила внимание, что на стене, где должно быть «окно», висело большое зеркало. Этот закуток за дверью-зеркалом хоть и вызывал любопытство, но все равно нервировал. Она не понимала, зачем надо было эти комнаты не только прятать, но и делать. Совершенно непонятные предметы обстановки. Почти в середине комнаты на полу стоял непонятный, обитый кожей, прямоугольный ящик с несколькими круглыми отверстиями. В углу напротив двери стояла примерно в человеческий рост «Х» — образная конструкция, больше напоминающая песочные часы. В соседнем углу вдоль стены — брусья, только от обычных отличались тем, что одна перекладина была ниже другой. И как на них заниматься? Дальше на стене навесной шкаф со стеклянными дверцами. Пустой. В углу за дверью крючки с различными аксессуарами. Аэтель отметила кнут, оковы, пушистые палочки. Вот уж комната чудес, шляпы фокусника не хватает. Она приблизилась рассмотреть поближе. Она знала, что в других странах есть места, где учат животных выполнять трюки. И как раз что-то похожее использовалось для этого. Но также она знала, что в империи Тельнас это не практиковалось и считалось наказуемым. Да и в Болдизаре нельзя держать животных. Для чего все это? Не для цирковых представлений же?!

Она с уверенностью могла сказать, что на этих крюках висели именно разновидности кнутов. Правда они были с различными рукоятками и имели один или несколько коротких ремешков окончаний. Комната пыток?

Но для чего тогда вот эти непонятные пушистые палки? Она протянула руку и убедилась в их мягкости. Да и некоторые рукоятки имели извилистую форму и конусовидный конец.

— Не ожидал застать тебя здесь.

Аэтель одернула руку. Обернулась.

— Бен?

Мужчина стоял, привалившись к косяку двери, руки скрещены на груди. Он заинтересованно разглядывал ее. Хоть Бенедикт и напускал на себя небрежный вид, она видела складки у глаз и губ, выдававших усталость.

Все та же серая форма. Рукава рубашки закатаны до локтей. Такой знакомый и в то же время чужой. Загорелое лицо и руки. Отросшие волосы вновь падают на лоб. Когда они успели так отрасти?

— Неужели, тебе захотелось поиграть? — на губах появилась легкая улыбка.

Аэтель поняла, что застыла, разглядывая его. И попыталась вспомнить, что он спросил. Она не поняла значения его слов.

— Я не знала, что здесь есть комнаты. Случайно наткнулась.

Лучше сказать хоть что-то, чем вообще промолчать. Его синие глаза лукаво блеснули.

— Как тебе комната развлечений? Игровая.

— Игровая? — повторила она. — Не знаю. Какая-то … непонятная?

Мужчина выпрямился.

— Ты просто не знаешь, как здесь играть. Хочешь покажу? — вкрадчиво произнес он, в его глазах появились знакомые искорки желания. Аэтель покачала головой.

— Нет. Мне не нравится это место.

Но Бенедикт уже шагнул к ней. Девушка отступила. Сердце сжалось. И она не хотела признаваться, что это вовсе не страх, а предвкушение. Желание, чтоб он коснулся ее. Тоска по его теплу.

— Я сделаю так, чтоб понравилось.

Его вкрадчивый тон заставил волну мурашек пробежаться по телу. В голове возникали образы совсем не детских забав.

Еще шаг. Аэтель вновь отступила. И снова. Она чувствовала себя кроликом рядом с удавом. Он вновь загонял ее в угол. Дверь за его спиной, другого выхода не было.

— Не надо убегать.

Девушка обогнула «ящик» в середине комнаты. Замотала головой.

Она знала, что случится, если Бенедикт коснется ее — тело уже начало отзываться на его присутствие. Еще одна из прелестей ее беременности? Но Аэтель понимала, что просто скучала без него, и ее реакция вовсе не связана с беременностью.

— Не подходи.

Он не отступал, следуя за ней. Аэтель сама загнала себя в угол. И Бенедикт воспользовался случаем, прижимая ее к стене.

Хотя это была совсем не стена, а та непонятная «Х» — образная конструкция, раньше подходить к которой девушка не стала. Она уперлась ладонями ему в грудь.

— Отпусти меня.

Он накрыл ее ладони своими, слегка сжал пальцы. Губами коснулся виска.

— Знала бы ты, как я скучал, — прошептал он, покрывая ее лицо легкими поцелуями. — Ни о чем другом думать не мог. Казалось, эти дни никогда не закончатся.

Аэтель испытывала схожие чувства, но ни за что не признается в этом.

-Бен, не надо…

Но она все равно тянулась к нему, не отстранялась, подставляя лицо губам, чувствуя под ладонями, как бьется сердце. Так хотелось прижаться к сильному телу с таким родным теплом. И она не стала сопротивляться, когда он накрыл ее губы своими, говоря себе, что это лишь на пару мгновений.

Но мгновения шли, а она так и не прервала поцелуй. Этих мгновений казалось так мало. И хотелось продлить их еще.

— Что ты со мной делаешь, Эль? — прошептал мужчина, спускаясь к шее, и лаская чувствительную кожу. — Ни одна женщина так не сводила меня с ума.

— Даже твоя невеста? — Аэтель сама не понимала, как слова слетели с ее губ. Она замерла, ожидая негативной реакции, ведь Бенедикт не любил говорить о прошлом. Но он лишь поднял на нее взгляд темных глаз и покачал головой.

— Даже Велена.

— А Вирая? — осмелев спросила она.

— И Вирая.

Она чувствовала, как сильно бьется его сердце. Видела желание в его глазах. Могла ли она ему верить? Порой мужчины готовы сказать все, что угодно, лишь бы получить желаемое. Правды в их словах бывает ни на грамм. Но относится ли Киневард к такому типу?

— Не веришь, — догадался мужчина.

— Я не могу тебе верить, — не стала отрицать девушка. — Ты столько раз обманывал меня и искажал правду. Ты ни о чем не рассказываешь, а ставишь перед фактом.

— Прости. — Он поцеловал ее в лоб. — Но я и сейчас не могу тебе многого рассказать.

— Мне этого уже и не нужно. — Она опустила взгляд на руки, все еще прижимающиеся к его груди. Поверх них, согревая, лежали его ладони. — Раз ты здесь, то Макс тоже. Вы, наверное, будете есть? Я разогрею.

Мужчина не дал ей отстраниться и лишь крепче сжал ее ладони.

— Как всегда отталкиваешь меня.

— Пытаюсь быть хорошей аники, — отозвалась она.

— И упорно игнорируешь другие обязанности, аники.

Он ясно дает понять, чего хочет от нее. Девушка вздрогнула, испуганно посмотрела на него. Воспоминания о браслете заставили сердце испуганно сжаться.

— Не надо, — попросила она. — Пожалуйста. Я…

Она замолчала, не в силах обещать все, что угодно. Аэтель не привыкла разбрасываться обещаниями. Она собиралась скоро покинуть его, а нечаянные слова могут связать ее. И лишь замотала головой. Он обхватил ее лицо ладонями, заставив посмотреть на себя.

— Ш-ш-ш… Успокойся.

— Ты же не станешь… — жалобно произнесла она.

— Не стану, — твердо произнес он. — И в тот раз не стоило. Прости. Я напугал тебя?

Аэтель слегка кивнула, все еще с опаской смотря на него.

— Прости, — вновь повторил он, уткнувшись в ее лоб своим. Девушка в его руках расслабилась, вновь кивнула. Ее руки переместились на его запястья, чуть надавили, чтоб он выпустил ее.

— Я пойду накрою на стол, — она отступила в сторону, но он перехватил ее за руку.

— Не нужно.

Аэтель дернула рукой, но мужчина потянул ее на себя, прижимая к груди.

— Не убегай, — мягко попросил он. — Макса нет. А меня мучает совсем другой голод.

Его руки прошлись по спине, сжали ягодицы, прижимая теснее. Мужчина зарылся лицом в волосы, щекоча дыханием шею.

— Нет, — Аэтель уперлась его в плечи, но он не отстранился ни на дюйм.

— Опять упрямишься.

Пальцы крепко сжали запястья девушки, он поднял ее руки вверх. Послышался щелчок. И Аэтель почувствовала, как что-то прохладное обхватило ее запястья. Она подергала руками, но поняла, что прикована к непонятному сооружению у стены.

— Что ты делаешь? Ты же обещал! — в панике она задергала руками, хоть и знала, что это бесполезно.

— Я обещал, что не стану использовать браслет. А не отпустить тебя. — Отозвался он, чуть отходя назад. Вид девушки его определенно радовал. Ткань платья натянулась на груди, край юбки стал выше. Девушка учащенно дышала, но он понимал, что сейчас это лишь страх.

— Зачем ты это делаешь?

— Просто пытаюсь понять, что ты ко мне испытываешь, — задумчиво отозвался он, склонив голову набок. Он сложил руки на груди. Казалось, от его желания не осталось и следа. — Знаешь, какие чувства испытываешь, когда узнаешь, что дорогой человек предает тебя? Я совсем не понимаю тебя.

Знаю!

С того дня как приехала в Болдизар, это чувство преследует ее, снедая изнутри. Но Аэтель не смогла признать этого вслух.

— Я тебя никогда не понимала, но не заковывала же в кандалы!

Его настрой снова резко изменился. На губах заиграла лукавая улыбка, глаза прошлись по фигуре.

— Я могу позволить тебе сделать это. Когда-нибудь.

— Отпусти меня!

— Не сейчас. — Он приблизился к ней, вновь став серьезным. В задумчивости провел пальцем вдоль щеки, по верхней, затем нижней губе. Негромко произнес, заглядывая в серые глаза. — У тебя есть секрет от меня, Эль?

========== Глава 24 ==========

Глаза девушки испуганно распахнулись.

— Откуда…

Голос предательски пропал. Как он догадался о ребенке? Когда понял? И что намерен предпринять?

— Неужели ты думала, что я не узнаю? — вкрадчиво продолжил он. Синие глаза обдавали холодом. Пальцы до боли сжали подбородок. — Такие вещи невозможно скрыть.

— Я не смогла тебе сказать, — призналась она. — Я не знала, как ты отнесешься к этому. Что сделаешь.

Он невесело усмехнулся, выпустил ее, отходя на шаг. Упер руки в бока, покачал головой, отвернулся. Он думал, она начнет все отрицать? Надеялся на это? Он должен понимать, что правды не скрыть. Так зачем отрицать ее?

Бенедикт вновь посмотрел на нее, все еще кривя губы.

— А что я, по-твоему, могу сделать? Убить тебя за это? Не преувеличивай. Это не стоит того. У меня есть дела поважнее, чем разбираться с вами.

— Значит, тебе все равно? — не смогла скрыть разочарования девушка. И почему она переживала, как он отнесется к ее беременности? С самого начала она знала, что Бен делает то, что нужно ему. И решения принимает из своих соображений, не считаясь с остальными.

— Ты, похоже, расстроена. Думала, у меня будет более бурная реакция?

— Да. Думала, что это будет хоть что-то значить для тебя.

— Могу заверить — я разочарован. Это может считаться за реакцию?

Аэтель прикрыла глаза, чувствуя, как их начало щипать. Она не может позволить себе расплакаться перед ним. Хватает уже этого пренебрежения во взгляде.

— Вполне, — сдавленно ответила она.

Ему все равно. Ребенок ему не нужен. Он будет лишь мешаться ему в его «делах». Значит, она может уехать из Болдизара и жить своей жизнью. Без него.

— Значит, хочешь уехать, используя любые средства?

— Конечно. Так будет лучше для всех. И Вирае не придется делить тебя со мной.

— Она и так этого не делала. Я был весь твой.

— Ты никогда не был моим, Бенедикт.

— Я уже понял, что не стоило поддаваться чувствам. — Он пристально посмотрел ей в глаза. — О чем ты договорилась с Бертольтом?

— С Лексом?

— Что ты обещала ему взамен?

— Взамен чего?

— Того, что он вывезет тебя из Болдизара! — воскликнул мужчина. — О чем мы с тобой сейчас разговариваем, по-твоему?

— А о чем?

Она с удивлением посмотрела на него.

Все это время они говорили совсем о разных вещах.

Бенедикт не знал о ребенке. Откуда он мог узнать?

Он говорил о Лексе. Все эти слова предназначались не ребенку, а тому, что она хотела уехать в Риорику! Аэтель почувствовала словно тяжесть свалилась с плеч. Она судорожно вздохнула и расхохоталась, не в силах остановиться. Мужчина удивленно наблюдал за ее весельем.

— Ничего, — между приступами смеха выдавила она. — Я ничего… ничего ему не… обещала!

— Что с тобой?

— Я в порядке, — глубоко вдохнула она, пытаясь сморгнуть выступившие слезы. — Почему ты думаешь, что он что-то просил? Почему не думаешь о том, что все может быть просто так, без какой-либо платы?

— Потому что не так просто разорвать договор с Болдизаром третьей стороной, — Бенедикт вытер мокрые глаза девушки, пытливо заглянул в них.

— Он ничего не просил, — повторила она с легкой улыбкой.

— А на что бы ты согласилась, если б попросил?

— Он не просил.

Вновь долгий взгляд синих глаз. Его пальцы коснулись ее лица, мужчина обхватил его ладонями.

— Нужно было просто подождать.

— Чего подождать? — с грустной улыбкой спросила она. — Когда тебе надоест играть со мной? Или, когда подвернется другая дурочка, потерявшая от тебя голову?!

— Разве ты потеряла от меня голову? Тогда почему хотела сбежать?

— Я с самого начала не хотела сюда приезжать.

Страх и истерика отступили, и Аэтель отчетливо стала ощущать близость мужчины рядом. Свою беззащитность. Желание Бенедикта. Почти осязаемое. Дремлющее желание быть ближе к нему, чувствовать его тепло вновь поднималось в теле. Никакие мысленные запреты не помогали остудить его.

И эти пальцы, что теперь ненавязчиво массировали ее затылок, снимая напряжение.

— Но обстоятельства сложились, что ты здесь. Почему ты не хочешь хотя бы попытаться принять это?

— Потому что не хочу мириться с вами… с ней.

— Ты опять про Вираю? — покачал он головой, потом усмехнулся. — Неужели ревнуешь?

Дорика хотела возмущенно отстраниться, но оковы все так же держали ее. И она попробовала хотя бы помотать головой. Это тоже у нее не получилось — он все так же держал ее. Наблюдая за дерганьем девушки, мужчина лишь шире улыбнулся.

— Ревнуешь, — довольно протянул он. И тут же получил ногой по голени. Он выпустил ее, потер рукой ушибленное место, продолжая улыбаться. Похоже, даже боль не ухудшила его настроения. Но стоять в зоне доступности он не стал. — Неужели и правда голову потеряла?

— Нет.

— Если все равно, то почему бесишься?

— Я не бешусь.

— Бесишься, — улыбаясь, протянул он. — Еще как бесишься.

— Отпусти меня!

— Не-а, — улыбка стала еще шире. — Пока не признаешься — не отпущу.

— Собираешься хлестать меня теми кнутами? Или защекочешь до смерти?

Бенедикт оглянулся на крючки с плетками и стеками.

— Идея не плохая…

— Ты не посмеешь, — замотала головой она. Собственное бессилие нервировало и оголяло чувства. Она не могла отвернуться, уйти.

Бенедикт видел ее замешательство и тревогу.

— Не в этот раз.

— И не в другой тоже! — запаниковала она.

Он приблизился к ней. Заглянул в встревоженные глаза.

— Давай обсудим это позже.

— Даже обсуждать не хочу. Мне не нравится одна мысль, что меня будут стегать, как какую-то зверушку. Нечего меня дрессировать.

— Вообще-то они не совсем для этого, — покачал головой он. — Но подрессировать тебя, наверное, все же стоит, чтоб ты стала более послушной.

Девушка лишь показательно фыркнула, хотя сердце сжималось от страха. Возможно ли, что своим поведением она вновь вызвала его гнев? Повторится ли «урок» с браслетом. И хоть сейчас он не выглядел рассерженным, как в тот раз, но говорить с уверенностью о его действиях девушка уже не могла.

— Освободи меня. Хватит уже игр.

— А мне нравится. Когда еще представится случай видеть тебя столь беззащитной и полностью в моей власти.

— Бенедикт, прошу, — жалобно протянула она. — У меня руки затекли.

— Сейчас.

Он подошел ближе. Но вместо того, чтоб открыть оковы, пошарил рукой за ее спиной, и конструкция пришла в движение. Верхние лучи опустились в стороны и теперь руки девушки были разведены по бокам, а не над головой.

— Это совсем не смешно, Бен! — разозлившись она начала пинаться и брыкаться. Но ни один удар не смог достичь цели — мужчина проворно отскочил в сторону, предугадав ее реакцию. И дождавшись, когда Аэтель выдохнется, схватил ее за одну лодыжку и зафиксировал у основания креста. Тоже проделал и со второй ногой.

— Я закричу!

— Не сомневаюсь, — он посмотрел на нее снизу. И, прежде чем выпрямиться, легонько провел кончиками пальцев по внутренней стороне ноги снизу-вверх. Аэтель вздрогнула.

— Я собираюсь тебя наказать, Эль, — произнес он. И, глядя в ее расширившиеся от страха глаза, добавил. — За то, что связалась с Алексом.

— Ты не имеешь права бить меня! — в панике проговорила она. — Если бы ты согласился отправить меня домой, я бы не просила его!

— Милая, а кто говорил, что я собираюсь бить тебя? — он положил ладони на ее талию, придвинулся вплотную, и негромко на ухо прошептал: — Существуют разные виды наказаний.

Аэтель задрожала от чувственных ноток в его голосе.

— Я буду кричать, и тогда кто-нибудь придет сюда, — пригрозила девушка, чувствуя, как дыхание сбивается то ли от страха, то ли предвкушения.

— Я хочу, чтобы ты кричала, — отозвался он и прихватил губами мочку ее уха, поцеловал чувствительную кожу за ним. И добавил, — И чем громче, тем лучше. Дальше этой комнаты твои крики не уйдут, поэтому расслабься. Сейчас здесь только мы.

«Сейчас».

Она не хотела сейчас. Она хотела «всегда»! Целиком и полностью! Ей не нужны отношения, терзающие ее сердце.

Но она молчала. Не могла сказать. Он опять ничего не обещал. Ничего не сказал о своих чувствах. Тогда как она может доверить ему свое сердце?

Бенедикт не прекращал касаться ее, поглаживал. Руки легко касались ее тела. Но Аэтель упрямо поджимала губы, стараясь не поддаваться чувствам, что начинали охватывать ее, скапливаясь внизу живота в тугой клубок. Мурашки удовольствия пробегали по телу, заставляя расслабляться, поддаваться ласкам. Его губы покрывали поцелуями ее лицо, шею, плечи. Но девушка сжимала кулаки не желая показывать, насколько ей это приятно. Лишь прерывистое дыхание, которое у нее не получалось выровнять, выдавало ее состояние. Его пальцы медленно принялись за пуговицы на платье. Одна. Вторая. Легкие, нечаянные касания к груди. Но их хватало, чтоб ей хотелось большего. Хотелось, чтоб он коснулся полушарий, погладил, сжал. Грудь томно заныла. И Дорика закусила губу, борясь с охватывающим желанием.

Третья.

Губы с шеи скользнули вниз, к ложбинке. Аэтель поддалась навстречу. Но тут же замерла, прикусила губу, не позволив стону сорваться. Девушка чувствовала нарастающую дрожь во всем теле. Он вновь дразнил ее губы, чуть покусывал и тут же отпускал. Язык легко касался их, зубов, игриво касался ее языка. Но мужчина не углублял поцелуй, тут же отступая, дразня, что девушка разочарованно вздыхала.

Бенедикт отстранился. Встретился с ней взглядом. Четвертая. Он наблюдал, как она каждый раз вздрагивала, стоило ему задеть ее. И по его глазам она видела, что ему это нравится. Но не могла изменить свою реакцию. Последняя пуговица была расстегнута, и мужчина протяжно выдохнул, словно это действие далось ему с трудом. Половинки платья были разведены в стороны, открывая тело мужскому взору.

— Интересно, — произнес он, и его пальцы прошлись по бокам, вызывая мурашки. Ладони легли на грудь, обтянутую эластичным бюстгальтером. Большие пальцы погладили выступающие соски через ткань. — С каких пор ты начала им пользоваться?

С тех пор как грудь стала чувствительной из-за беременности!

— А почему бы и нет? — с придыханием ответила она. И ахнула, когда его пальцы сжали чувствительные бусины. И вновь погладили. Губы коснулись губ. И в этот раз он не стал отстраняться, вовлекая ее в игру. Лишь когда воздуха стало не хватать, он оторвался от нее.

— Надеюсь, он у тебя не один, — прошептал в губы он. Чуть отстранился, слегка нагнувшись, в руке мелькнул нож. И в следующее мгновенье Аэтель почувствовала прикосновение холодного металла к своей коже.

— Что.?

Ткань легко поддалась лезвию.

— И от этого мы тоже избавимся.

Следом подверглись вандализму ее трусики, которые он отбросил в сторону. Бен опустился перед ней на колени. Руки прошлись по талии, спустились к бедрам. Лицом уткнулся в живот, замер. Аэтель затрепетала. Ей так хотелось коснуться его волос, запутаться в них пальцами. Прижать его голову ближе. Может ли быть, что он чувствует своего ребенка?

— Бен, — шепотом позвала она. Он поднял на нее горящий взгляд. В синих глазах бушевала буря. Он быстро поднялся и прижавшись к ней, напал на ее губы, зарылся пальцами в волосах, не давая отстраниться. Ткань рубашки терлась о чувствительную грудь, раздражая соски. Девушка застонала в его губы.

— Скажи, что останешься со мной, — горячо зашептал он, осыпая ее легкими поцелуями. Его губы были везде: на лице, шее, плечах.

— Не могу.

— Ты же хочешь меня.

— Это ничего не изменит, — чувствуя, как сердце разрывается от смешанных чувств, прошептала она. Позволить слабинку сейчас и мучиться после она не хотела.

— Почему?

Ты меня не любишь.

Аэтель прикрыла глаза.

— Не держи меня. Прошу.

— Почему ты такая упрямая, — прошептал он. Отстранился. Но только Дорика подумала, что он сдался и освободит ее, как Бенедикт прижался к ней вновь. Кожа к коже. — Я тоже бываю настойчив.

Аэтель распахнула глаза. А Киневард уже склонился к ней в поцелуе, подчиняя, направляя. Руки блуждали по всему телу, лаская чувствительные точки. Вслед за руками следовали губы, язык. Девушка лишь стонала, не в силах больше сдерживаться. Она тянулась навстречу его рукам и губам, извиваясь в своих оковах. Его губы спускались ниже, ласкали подрагивающий живот. Еще ниже. Волны наслаждения накатывали на нее одна за другой, но он не позволял достичь пика, останавливаясь. И вновь начиная ласки.

— Скажи… — шептал он. Но девушка в ответ лишь стонала, упрямо отказываясь соглашаться. Тело сотрясала дрожь, энергия искала выхода. Но Бенедикт не давал ей желаемого, хоть и сам уже еле сдерживался. И все начиналось по кругу.

— Черт возьми!

Он уже давно освободил ноги девушки, но в пылу желания она даже не заметила этого. И сейчас лишь раскрывалась ему навстречу, закинув одну ногу ему на плечо. Вот вновь мышцы натянулись словно струна, и вновь он остановился, не давая желаемого.

— Бен, пожалуйста, — чуть ли не хныча простонала она. — Я больше не могу!

Он выпрямился, закинул ее ноги себе на талию.

— Ты знаешь, что я хочу услышать, — поглаживая ее бедра, отозвался он.

— Это не честно!

Он чуть поддался вперед, дразня её.

— Да! — не выдержала она. — Да! Да!

— Что да? — уже дрожа переспрашивал он хрипло.

— Я хочу тебя! Хочу! — начала извиваться телом девушка. Но он все еще медлил. От бушевавших эмоций слезы потекли из глаз. — Я останусь! Да. Пожалуйста…

Бенедикт шумно выдохнул, уткнувшись в ее плечо. Быстро расстегнул брюки и одним движением вошел в нее. Аэтель громко застонала, наслаждаясь чувством наполненности. Мужчина до боли сжал ее бедра, резко, глубоко входя в разгоряченное тело. Но девушка уже достигла пика, рассыпаясь на осколки. Бенедикту тоже достаточно было сделать пару движений, чтоб последовать за ней. Он крепко держал ее под ягодицами, выравнивая дыхание. Голова Аэтель покоилась на его плече.

Бенедикт расстегнул оковы, и девушка тут же обняла его за шею, путая пальцы в волосах.

— Я останусь с тобой сегодня, — не громко произнесла она ему в шею, погружаясь в расслабленную истому. Он не ответил.

Чувствуя, что тело вновь слушается его, Киневард вышел из комнаты, не выпуская притихшей девушки из рук. Она подняла голову, лишь когда яркий свет в ванной начал бить в глаза.

— Встать сможешь? — негромко спросил он. Девушка неуверенно кивнула, слегка щурясь от света, и встала на ноги. Ноги были ватными и слушаться не желали. Бенедикт начал скидывать с себя остатки одежды, и уже через несколько мгновений стоял перед ней обнаженный.

— Потрёшь мне спину?

Аэтель опять лишь кивнула, но уже чувствовала, что силы возвращаются к ней, прогоняя усталость.

— Все хорошо? — забеспокоился он. — Я сделал тебе больно?

Он взял ее за руки, и начал осматривать запястья, где краснели следы от наручников.

— Все хорошо. — Положила поверх его руки ладонь девушка. Улыбнулась. И замешкавшись на секунду, прильнула к нему, обняв за талию. — Кому-то нужно потереть спину? — игриво произнесла она, подталкивая его к душевой кабине. Киневард еще раз с сомнением посмотрел на нее, но успокоившись, положил руки ей на плечи, скидывая платье и порезанный бюстгальтер на кафель.

Если Аэтель и думала, что все закончится лишь мытьем, то вскоре поняла, как ошиблась. Она сама начала ласкать желанное для нее тело, сама потянулась за поцелуями, льнула к мужчине, распаляя его все больше. Поэтому, позже, когда дыхание уже начало выравниваться, удивилась, как они не поскользнулись на мокром кафеле и не упали. Потом Бен осторожно растер ее полотенцем, и на руках отнес к себе в комнату, хоть она и пыталась возразить.

Расслабленные они лежали на постели. Мужчина положил голову ей на грудь, обхватил рукой талию. Аэтель лениво ерошила его еще чуть влажные волосы одной рукой, другой неторопливо поглаживала руку, что лежала поверх ее живота. Почти там, где в ней росла жизнь.

— Завтра все вернется к тому, как было, — негромко заметила она.

Мужчина напрягся, поднял голову.

— Ты этого хочешь?

— Секс не решит наших проблем.

— Мы можем решить их сами. Нам лишь нужно время.

Когда-то она говорила эти слова себе.

Но сейчас у нее не было времени. Ее беременность со временем будет заметна, а она хотела разобраться со всем до того, как это случится.

— Твой образ жизни не для меня. Если б ты рассказал обо всем в Риорике, я бы никуда не пошла, оставшись в номере.

— Как я мог рассказать об этом, если ты думала, что ольгердцы виновны в смерти твоих родных?

— Я и сейчас так думаю.

========== Глава 25 ==========

— Думаешь, я причастен к этому? — взгляд синих глаз поймал серые. Аэтель отвернулась в сторону.

— Не знаю.

Бенедикт резко сел.

— Не стану тебя переубеждать.

Мужчина встал с постели, достал чистые вещи из шкафа и начал одеваться. Аэтель наблюдала, как он складывает комплект сменной одежды в рюкзак, с которым практически не расставался в путешествиях. Сердце сжалось. Он опять уходит?

— Скажи, что ты делал в ту ночь на стоянке! — Девушка вскочила с постели и приблизилась к нему. Мужчина закинул рюкзак в одно из кресел, обернулся к ней.

— Спасал тебя! Думаешь, не стоило? — глаза зло сверкнули. Но было похоже, что он больше злился на себя, чем на нее.

— Почему только меня? — севшим голосом спросила она. — А как же Андор и тетушка?

— Я не имел права спасать даже тебя! — он приблизился почти вплотную, медленно протянул руку, коснулся прядки волос, свисающую на лицо. Заправил за ухо. — Я не могу тебе ни о чем рассказать. Сейчас не могу. Возможно, и после тоже. Ты либо веришь мне, либо нет.

— Ты предлагаешь мне слепо довериться? — покачала она головой.

— Да. — Он погладил ее по щеке. — Через пару дней ты уедешь отсюда. У тебя еще есть время подумать, определиться. Если захочешь в Риорику, я не буду тебя удерживать. Но если захочешь быть со мной… — он замолчал и, словно задумавшись, поглаживал ее нижнюю губу. Медленно склонился и коснулся ее губами. — Если захочешь, я покажу тебе Аламеду. Мой дом.

— У тебя есть дом?

— Да. И я приглашаю тебя туда.

— Но взамен я не должна тебя ни о чем спрашивать? — прищурилась она, вспомнив давний разговор в лесу. — Ты будешь приходить и уходить, а я молчаливо ждать тебя?

— Сомневаюсь, что ты сможешь молчаливо ждать меня, — улыбнулся он. — И ты можешь спрашивать.

— Но ты не будешь отвечать, — поняла она. Бенедикт промолчал. Аэтель покачала головой. — Я не хочу жить в иллюзиях и лжи.

— Все, что я рассказывал про себя — правда. Единственное — я не могу говорить о работе.

— Твоя жизнь и есть работа.

— Это не так.

— Ты просишь слишком многого.

Аэтель не желала принимать его условия. Она понимала, если согласится, почти всегда будет одна. А она не хотела быть одна. Она хотела семью. Предложение Бенедикта не сильно отличается от ее планов. Только она не будет ждать его днями и ночами. Она будет знать, что он не придет, и не истязать себя ожиданием.

Чувствуя, как отчаяние захлестывает ее, она прижалась к его телу, пряча лицо на груди. Это был второй раз, когда она увидела его растерянность. Мужчина замер.

— Ты осознаешь, что сейчас прижимаешься ко мне голым телом? — с хрипотцой спросил он, так и не решившись обнять ее в ответ.

Девушка подняла к нему лицо. Она не хотела сейчас обсуждать будущее. Она решила насладиться настоящим, на время забыть о проблемах. Если они перестанут ругаться, они смогут прийти к какому-нибудь решению. И не важно каким оно будет. У них еще есть несколько дней.

— И ты осознал это только сейчас?

— Ты думаешь, я слепой?! Я не собираюсь набрасываться на тебя.

Аэтель видела, как ему хочется это сделать. Маленький чертенок в душе коварно посмеялся. Девушка легонько потерлась о мужчину, прижимаясь крепче. Возможно, у нее получится заставить его изменить условия их отношений.

— Значит, ждешь, что я сама это сделаю? — руки облапали его плечи, прошлись по спине. Остановились на упругой заднице. — Набиваете себе цену, мистер Киневард?

— Эль. — Бенедикт тут же обнял ее, завладел губами.

Девушка довольно отметила, что желание охватило не только ее. Руки скользнули к груди, нашли пуговки рубашки и начали торопливо их расстегивать. С довольным вдохом ладони легли на грудь. Она чуть отстранилась, заглянула в его темные глаза. И коснулась губами его горячей кожи, лизнула. И осмелев, начала покрывать его грудь легкими поцелуями, иногда касаясь его языком. Руки блуждали по телу, поглаживая, пощипывая, царапая. Ей хотелось, чтобы он стонал от удовольствия, просил, совсем как она недавно в игровой. Она коснулась его сосков, вспоминая, что он проделывал с ней и пытаясь повторить. Но мужчина стоял, чуть запрокинув голову, иногда выдавая лишь негромкие гортанные звуки. Может, она что-то не так делает?

Аэтель сделала шаг назад. Он делал не только это.

Бенедикт посмотрел на нее. Но девушка уже опустила взгляд, провела кончиками пальцев по его животу, вдоль линии брюк. Сможет ли она? Дорика уже делала это, но тогда действовал наркотик. Боясь, что передумает, она быстро схватилась за ремень и расстегнула его. Затем молнию. И потянула вниз. Доказательство его желания красноречиво смотрело на нее.

— Эль. — Мужчина приподнял ее лицо за подбородок. Аэтель видела, что он хотел остановить ее. И, прежде чем он успел что-либо сказать, она сжала пальцы вокруг возбужденного члена, довольно наблюдая за его реакцией.

Бенедикт шумно выдохнул и прикрыл глаза. Девушка опустилась на колени, не отказав себе в удовольствии пройтись пальцами по его телу, почти царапая. Она уткнулась носом в его живот, чуть прикусила кожу, заставив мышцы дрогнуть. И тут же обхватила его член губами, вбирая его в рот. Сделала несколько движений вперед-назад. Помогая себе руками, провела вдоль ствола языком, накрыла головку, обвела ее языком. И вновь по всей длине вдоль венок.

Бенедикт положил руку ей на затылок, запутался пальцами в волосах. Дальше она действовала интуитивно, подстраиваясь под легкое давление его руки и сбивчивое дыхание. Мужчина чуть поддавался бедрами навстречу. Девушка ласкала его с энтузиазмом, которого от себя изначально не ожидала, чувствуя, как желание сильнее разгорается в ее теле, заставляя мышцы сжиматься внутри.

— Эль, — он чуть сжал пальцы, дёргая за волосы. Голос был хриплым.

Аэтель взглянула на него снизу-вверх. Сложила губы в подобие улыбки и еще раз мотнула головой вперед-назад, прежде чем выпустить член изо рта. Но все же вновь лизнула головку языком, вызвав шумный вдох.

— Хватит.

Мужчина рывком поднял ее на ноги и впился в губы. Аэтель прижалась крепче, зарываясь пальцами в волосах.

— В постельку? — оторвавшись глотнуть воздуха, пробормотала она.

— К черту постель, — прорычал Бен. — Сама напросилась.

И резко развернул ее спиной к себе, подтолкнул к креслу. Рука обхватила талию, другая накрыла грудь. Аэтель прижалась к нему спиной. Бенедикт откинул ее волосы в сторону, открывая шею. И тут же впиваясь в ее основание зубами. Девушка застонала. Он наклонил ее вперед, заставив упереться руками в подлокотник. Провел пальцами вдоль позвоночника, чуть надавив ладонью на поясницу, чтоб она прогнулась в спине. Губы не прекращали ласкать чувствительную кожу на шее и за ухом. Рука огладила ягодицы, Бенедикт коленом раздвинул ее ноги. Губы уже покрывали ее спину, а рука скользнула между ног, коснулась влажных губ, помассировала клитор. Дорика задрожала.

— Бен… — Аэтель хотела развернуться, но мужчина удержал ее на месте, сжав плечо. И она сразу же почувствовала, как пальцы погружаются в нее. Девушка не сдержала стона, поддаваясь навстречу.

— Да, — вновь возвращаясь к плечам, хрипло прошептал он. — Я хочу слышать твой голос.

Пальцы двигались в ней, а мужчина продолжал слегка покусывать ее кожу и тут же целовать. Другая рука по-хозяйски не переставала ласкать грудь и живот девушки. Возбужденный член касался ее бедра, а Аэтель все настойчивее насаживалась на пальцы, не сдерживая голоса.

— Бен… — она запрокинула голову. Мужчина поймал ее протяжный стон поцелуем. Тело девушки напряглось и обмякло. Киневард придержал ее за талию, прижав к груди.

— Хорошая девочка, — щекоча дыханием ее шею, пробормотал он. Аэтель расслабленно закинула руку ему за шею, пощекотала затылок. — Готова продолжить?

— Что…ах!

Воздух выбило из легких. Бенедикт резко вошел в нее, замер. Вновь наклонил вперед, проведя ладонью вверх вдоль позвоночника. Губы проследовали за рукой, которая не сильно сжала плечо. Другая рука опустилась на поясницу.

— Держись крепче, — сразу задавая быстрый темп, начал двигаться он. Аэтель лишь стонала в ответ.

В постель они перебрались позже. Аэтель устроилась в его объятиях, выводя бессмысленные узоры по груди пальцем. Она чувствовала приятную усталость во всем теле. Как было бы прекрасно, если б их отношения складывались иначе. Но она старалась гнать прочь подобные мысли. От них все равно лучше не становилось.

— Расскажи мне о своем доме, — попросил она, желая отвлечься. — Он достался тебе от родителей?

— От родителей мне не осталось ничего. Его я купил сам.

— Откуда у тебя столько денег, — улыбнулась, не поверив ему.

— Ты сама говорила, что моя жизнь — это работа. Отчасти ты права. — Девушка хмыкнула, но ничего не добавила. — Моя работа хорошо оплачивается.

— Набиваешь себе цену? — весело произнесла она и запрокинула голову, чтобы посмотреть на него. — За последние несколько часов это уже не впервые. Неужели твоя самооценка столь низка?

— В твоих глазах и сам король падет ниц, — в тон отозвался он. Легонько провел по контуру носа и ткнул пальцем в кончик. — Если это повлияет на твой положительный ответ, я готов петь себе дифирамбы!

— Не поможет, — сморщила нос она, вновь заинтересовавшись узорами. — И все же, дом стоит немалых денег. Я не могу поверить, что ты смог накопить столько.

— Мой дом не большой. К тому же, когда я покупал его, он нуждался в основательном ремонте. Поэтому достался с большой скидкой, — он прикрыл глаза. — Мне бы хотелось, чтоб ты его увидела.

— Ты покупал его для Велены?

Бенедикт сжал ее плечо, чуть сильнее прижав к себе. Аэтель высвободилась, приподнялась на руках и посмотрела на него. Почему она не думает о том, что говорит? Почему не может сдержать ненужных слов?

— Прости. Зря я…

Он слегка улыбнулся, с теплотой посмотрел на нее

— Все хорошо, — он коснулся ее щеки, легко погладил. — Нет смысла отрицать, я покупал его для нас. Но она умерла до того, как его реконструировали. Если честно, я сам его еще не видел после ремонта.

— У тебя тогда не появилось мысли избавиться от него? Все-таки ты планировал жить там с женой.

— Я хотел его сжечь, — с улыбкой ответил он. — Мне не дали.

— Макс?

— Нет. Другой человек.

Девушка села, повернулась к нему спиной.

— Зря я об этом заговорила.

Бен тоже сел, положил руки ей на плечи.

— Спасибо.

— За что? — с нотками отчаяния воскликнула она.

— За то, что я смог отпустить ее, — он коснулся ее плеча губами.

Она обернулась.

— За то, что перестал винить себя, — еще одно касание. — За то, что вернула к жизни.

— Я ничего не делала, — покачала она головой.

— Ты появилась в моей жизни.

— Да уж. Свалилась со склона.

— Это было зрелищное падение.

— Ты даже не пытался мне помочь! — припомнила она.

— Я был занят.

— И как я могла этого не заметить? — притворно поразилась Аэтель.

— Я был занят разглядыванием тебя. Из-за дождя твоя одежда намокла и облепила тело. Я даже разглядел твое белье.

— Ты шутишь?

— Нет.

— О нет, скажи, что ты все-таки шутишь!

— Хорошо, шучу, — согласился он смеясь. — Я не видел зайчиков на твоих…

— О боже! Замолчи! — девушка кинулась к нему, пытаясь ладошкой прикрыть его рот. Мужчина тут же обхватил ее за талию и опрокинул на спину, наваливаясь сверху.

— Не говори!

— Тебе не интересно знать, что я разглядел под блузкой?

— Очередную детскую деталь моего гардероба?

Он с улыбкой опустил взгляд вниз, оглядел ее грудь.

— Твоя грудь совсем не выглядела по-детски. Скорее притягивала. Совсем как сейчас, — он склонился ниже и легонько коснулся ее, поиграл языком с соском, втянул в рот тут же затвердевшую вершину. — Да. Сейчас схоже больше, — довольно произнес он и приласкал другую округлость. Аэтель заерзала под ним. И Бенедикт поудобнее расположился между ее ног, сгибая их в коленях. Поцелуями спустился к животу, языком обвел окружность пупка, заставив мышцы дрогнуть. Руки огладили бедра, раздвигая их чуть шире. Поцелуи спустились ниже, губы коснулись внутренней стороны бедра, вызвав судорожный вздох у девушки.

— Опять?

— Не справишься? — хитро улыбнулся, оторвавшись от своего занятия. — К тому же когда еще представится возможность, что ты добровольно согласишься провести со мной день.

— Добровольно? — засмеялась она. — Тебе стоит пересмотреть это понятие. Похоже, ты понимаешь его неправильно.

Но девушка не стала отстраняться, принимая ласки.

Проснулась она многим позже, когда за окном уже светила луна. Одна. В своей кровати в спальне.

Вирая сопела рядом.

Аэтель села. Она быланастолько измотана, что даже не проснулась, когда мужчина переложил ее в другую постель.

Бен сдержал слово — она дала им лишь день. И этот день закончился. Девушка постаралась прогнать чувство сожаления в душе. Сожаления, что дала лишь день. Сожаления, что она так и на поговорила на волнующие ее темы.

Решительно откинув одеяло, Дорика встала и вышла из комнаты. Коридор встретил ее темнотой, и в памяти всплыла другая ночь, когда она также направлялась в его спальню. Но сегодня Вирая спала в своей кровати. Призрак Велены тоже перестал тревожить ее. Ведь его слова должны были что-то значить. Что-то серьезное. Возможно ли, что ее чувства найдут ответ? Может, напрасно она боялась открыться ему?

Она не станет откладывать разговоры на утро. Она рискнет и признается, что любит его. Хватит этих недомолвок!

Аэтель повернула ручку двери и медленно ее раскрыла.

Комната была пуста.

— Какого черта ты выдергиваешь меня посреди ночи?! — вместо приветствия произнес Лекс. Он приблизился к скамье, на которой сидел Бен, уперев локти в колени.

— Уже почти рассвет, — не обратив внимания на тон Бертольта, отозвался тот.

— Что тебе нужно? — не стал любезничать мужчина.

— Куда поехал Бенс?

— Ты ломился в мою дверь, чтобы спросить про Бенса? Он живет двумя этажами выше, попробуй позвонить туда!

— Его нет. Куда он уехал?

— А мне откуда знать?

— Он твой командир. Ты должен знать куда он направился.

— Да я даже не знал, что его куда-то направили.

— Узнай.

— Дождись утра, все расскажут на сборе.

Бенедикт встал.

— Он и еще несколько человек устраивают резню в Риорике.

— С чего вдруг?

— Еще скажи, что не слышал о нападениях. Жители на границе уверены, что Ольгерд начинает военные действия. Показания свидетелей хоть и расходятся, но многие указывают на ольгердских солдат.

— При чем тут Ольгерд! Король не приказывал никаких действий в отношении Риорики.

— Показания свидетелей расходятся, — медленно добавил Киневард, — потому что многие не знают, как выглядит форма королевских офицеров.

— Откуда такие сведения? — нахмурился Бертольт. Изображать недопонимание он не стал.

— Ты недостаточно долго следишь за мной, чтобы понять? — изогнул бровь Бенедикт. — Или лишь ограничиваешься информацией с кем я сплю?

Лекс проигнорировал подколку.

— Почему ты пришел ко мне? Освин неплохо собирает информацию.

— У тебя получится быстрее. У нас мало времени, Бенс может скрыться.

Бертольт молча кивнул и ушел.

Киневард снова опустился на скамью. Сейчас придется ждать. Спать хотелось жутко. Но на сон, как всегда, не хватало времени. Пока он проводил время в постели с Аэтель, Сидрик Бенс собрал вещи и уехал. Но Бенедикт нисколько не жалел об этом. Прошло не слишком много времени. Кто-то помог Сидрику быстро оформить выезд. Еще вчера утром тот не планировал командировки. Как и многие, он был на тренинге. И оформить выезд мог только после того, как приехал. Сейчас несколько часов не играло роли, Бен быстро его догонит.

Начинало светать. Мужчина откинулся на спинку скамьи, прикрыл глаза. Парк спал.

— Вставай!

Киневарда пнули по ногам. Он открыл глаза.

— Заставляешь бегать с поручениями ночью, а сам дрыхнешь. Пришел бы тогда утром.

Бенедикт встал.

— Узнал?

— Гельдемер.

— Я знал, что ты справишься, — скривил губы в ироничной улыбке мужчина. Бертольт проигнорировал тон.

— Был запрос еще для троих, — он протянул листок Киневарду. Тот просмотрел содержимое, кивнул.

— Сообщи Максу.

— Я тебе не мальчик на побегушках.

Брюнет посмотрел на него долгим взглядом, еще раз кивнул.

— Он может дать тебе информацию взамен. Раз приближенные Ияра ищут ее, значит, он тоже о чем-то догадывается.

— Давно ты в курсе? — даже не удивившись, спросил Алекс.

— А ты скрывал? — сделал удивленное лицо Бенедикт, забавляясь. — Тогда надо было придумать легенду. В армейских кругах известна фамилия Бертольтов. А я все понять не мог, почему ты выбрал ранг младшего офицера.

— И с радостью тыкал этим при удобном случае.

— Ну как я мог упустить такой шанс — покомандовать богатеньким мальчиком.

Бенедикт отдал лист Бертольту, вновь став серьезным:

— Ты ведь понимаешь, что все это означает?

Да. Сидрик Бенс вел игру за спиной короля Иярая. И сейчас Бертольт сдавал своего командира.

Лекс молча кивнул.

Бен развернулся и направился прочь. Но сделав пару шагов, быстро вернулся. И, ничего не произнося, впечатал кулак в лицо парня. От неожиданности тот упал на землю.

— Это вместо «спасибо»?! — изумленно воскликнул русоволосый, притрагиваясь к разбитой губе.

— Это за то, что влез в наши отношения с Эль.

— У вас нет отношений!

— Если б Файсоре ты не прихватил ее с собой, решив, что у нее есть какая-то информация, то не было бы. Кстати, в твоих услугах она больше не нуждается. Аэтель останется со мной.

— Так ты благодарить меня должен!

— Считай это благодарностью, — Киневард поправил рюкзак на плече и, развернувшись, отсалютовал на прощание. — Спасибо за информацию.

— У тебя ложное понятие о благодарности! — крикнул вслед Александр.

========== Глава 26 ==========

Утром пришел гость.

Аэтель не ожидала, что он станет приходить к апартаментам Бена, ведь чаще они встречались в парке. И о ее отъезде тоже должны были договариваться там. Но еще больше удивилась, когда узнала, что он пришел к Освину. Ведь они не общались друг с другом вне службы.

Она из окна наблюдала за ними, пока мужчины разговаривали у фонтана. Лекс протянул Максу какой-то листок и ушел. Освин постоял некоторое время на площади и тоже скрылся из поля зрения. Его не было до обеда. И первые слова, когда он зашел, были:

— Мы едем в путешествие.

Вирая обрадовалась, восторженно захлопала в ладошки. Аэтель промолчала. Это не было для нее сюрпризом. Бенедикт говорил, что скоро она уедет отсюда. Она не ожидала, что так скоро. Но путешествие подразумевает, что они вернутся?

— Выезжаем завтра с утра. Собирайтесь.

— Куда, Максик? Ты хочешь показать мне Винстоун?

— Нет. Ты город знаешь, а Эль вряд ли он интересен.

— И все же? Нам же нужен пропуск, — довольно улыбаясь, заметила Вирая.

— А то я не в курсе!

Брюнетка задумалась, бросила взгляд на Аэтель.

— Мы поедем вчетвером?

— Нет, втроем.

— Но как тогда…

— Не забивай этим голову, воробушек, — мягко перебил ее мужчина. — Лучше начни паковать вещи.

— Вещи? — удивилась брюнетка. — И много мне понадобится?

— Лучше я сам помогу тебе собрать сумку. Возьмём только необходимое. — Он посмотрел на Аэтель. — Сможешь что-нибудь приготовить в дорогу на день?

— Конечно.

Как выяснилось немногим позже, у Вираи не было одежды для подобных поездок. Почти все ее вещи были непрактичны. И Макс взял на себя труд пройтись по магазинам с девушкой. Аэтель отказалась идти с ними, заверив, что путешествия для нее не в новинку и в шкафу найдется подходящая одежда. И принялась за готовку.

Парочки не было до вечера. Аэтель успела сделать не только закуски и булочки, но кое-что поосновательней. Можно было приготовить еще что-нибудь, но еда просто испортится через день. Хоть Макс и сказал что с ними не поедет Бенедикт, но приготовила все из расчета на четырех человек. Собрала немного фруктов на перекус.

Вирая влетела в квартиру, довольная после прогулки по магазинам. Макс, как обычно, был сдержан. Он одобрительно кивнул на ее старания. Отсеял половину фруктов, объяснив, что это можно купить по дороге. Значит, они заедут в какой-то город или поселок. После Аэтель помогала Вирае компактно складывать вещи в новый рюкзак, тоже купленный днем. Но при всех стараниях его оказалось мало и пришлось взять еще небольшую сумку. Из своих вещей девушка отдала предпочтение больше свободной одежде, что не давила и не сковывала движений.

День подошел к концу. А Бенедикт так и не появился.

Дорика хотела спросить подробности у Освина. Но он слово специально ушел, как привел Вираю. От Майер тоже не было проку. Брюнетка даже не пыталась узнать у него подробности поездки, пока они ходили по магазинам. Аэтель не понимала, как та может так бездумно следовать его указаниям. Но ничего сделать с этим не могла. Макс отказывался отвечать на ее вопросы. Девушка зашла на кухню в последний раз проверить все ли упаковано и сложено к завтрашнему утру. Попила воды. Ей было неспокойно. Спать не хотелось, но и ходить из угла в угол было глупо.

Она вновь прокручивала день, проведенный с Бенедиктом, и не могла понять, что ее тревожит. И снова корила себя за то, что побоялась говорить об их отношениях. Что именно он имел в виду, когда просил быть с ним?

Аэтель зашла в его комнату. В который раз за день. Почему-то она казалась какой-то безжизненной. Словно ее хозяин сюда больше не вернется. Стараясь отогнать мрачные чувства, девушка легла и укрылась с головой одеялом, погружаясь в беспокойный сон.

Вирая закричала. И Аэтель подскочила в постели, озираясь. В комнате никого не было. Они были одни.

— Нет, — заплакала брюнетка.

Аэтель соскочила с кровати и приблизилась к девушке. Та еще спала. Тронув за плечо, потрясла, пытаясь разбудить. Вирая вздрогнула.

— Бен? — не открывая глаз, она вскинула руки в поисках мужчины. — Бени…

— Это Аэтель. — Она поймала холодные ладошки брюнетки, чуть сжала. Вирая распахнула заплаканные глаза. Прерывисто вдохнула, прогоняя остатки кошмарного сна.

— …тэль?

— Тебе приснился кошмар. Ты в порядке? — Дорика включила ночник и посмотрела на бледное личико. Вирая села в постели, вытерла влагу с глаз.

— Да. Наверное, — она закуталась в одеяло, желая сохранить тепло. У Аэтель появилось чувство, словно…

— Тебе часто снятся кошмары?

— Нет, — покачала она головой. — Сейчас нет.

Дорика хотела было поинтересоваться, почему ей снятся страшные сны, но передумала. Не стоило тревожить плохие воспоминания. Она встала.

— Если все в порядке, давай ляжем. Еще глубокая ночь.

— Знаешь, — донеслось ей в спину, и она обернулась, — Бен помог мне.

Вирая заерзала в постели, подобрала ноги, устраиваясь поудобнее и еще глубже закутываясь в одеяло. Похоже, спать она не собиралась. Помедлив, Аэтель вернулась к ее постели, присела.

— Раньше я не могла спать из-за кошмаров. Но Бен помог мне справиться с этим.

— Он умеет избавлять от кошмаров, как целитель или психотерапевт? — нахмурилась она.

Вир фыркнула.

— Нет, конечно! В смысле, никакой он не знахарь. Просто… он спас меня от очень плохого человека. Никогда не думала, что могу столкнуться с таким, — невидяще посмотрев в даль, произнесла она, уносясь мыслями в прошлое. Аэтель не стала ее перебивать, понимая, что той нужно высказаться. И брюнетка продолжила.

— Когда я пришла сюда, у меня не было конкретного «мужа», и почти месяц я провела в карантине. Когда Тис обратил на меня внимание, я бы сказала, что это был самый ужасный день в моей жизни. Но это не так. Самыми ужасными днями стали позже. Никогда не думала, что человек может быть таким жестоким. С виду он казался вполне нормальным. Но как только дверь в апартаменты закрывалась, он разительно менялся. — Она передернула плечами, словно скидывая неприятные воспоминания. Но продолжала. — До сих пор не понимаю, почему ему нравилось называть меня «ольгердской сучкой». Он словно наказывал меня за что-то. Мог с легкостью ударить. Спокойно разрешал пользоваться своему приятелю. И я ничего не могла сделать — контракт подписан и односторонне его не разорвать. Стоило мне попытаться как-то сопротивляться — включал браслет. Я боялась его. Боялась даже спать, потому что в любой момент он мог прийти ко мне, грубо разбудить. Даже вспоминать не хочется, что он творил в комнате для игр, — она глубже закуталась в одеяло, словно хотела спрятаться от неприятных воспоминаний.

— Комната для игр?

Дорика смотрела на ребенка, сидящего перед ней. По сути, Вирая и была ребенком, выброшенным в жестокий мир взрослых. Ей всего девятнадцать, а пережить подобное и не сломаться сможет не каждый. Но Аэтель теперь понимала, что Майер борется со своими страхами. Пусть и несколько непонятным для нее способом. Скрывает страх за насмешками или враждебностью. Хотя ее нападки больше напоминали рычание котенка. Аэтель чувствовала, что злости в брюнетке к ней никакой не было, несмотря на обидные слова, что та иногда говорила. Наверное, это была просто защитная реакция, чтобы не подпускать к себе ближе.

— Да. Все апартаменты одинаковы. Бен закрыл ее зеркалом, что бы дверь не маячила перед моими глазами, напоминая. Ты можешь посмотреть перед отъездом, если тебе интересно.

Аэтель промолчала, что эту комнату она уже нашла. И использовала с Беном по назначению. Хотя, после услышанного, понимала, что Вирая вспоминает совсем не такие ощущения, о каких вспомнила Аэтель. Она вообще не понимала, как можно не любя быть с кем-то, как это делали аники. Не говоря уже о том, чтобы позволять «мужьям» какие-то забавы в игровой. А если подумать, с какой неприязнью об этом вспоминала Майер, приятного в том помещении ничего для нее не было. И становилось отвратно, что такие люди, как бывший муж девушки, существовали.

— А при чем тут Бенедикт? Если ты была с … как там… Тисом? То, как оказалась с Беном?

— Он спас меня от Матиса. И забрал себе.

— Но контракт не разорвать, — не поняла Аэтель. — Только по обоюдному согласию. А ты говорила, что он был против.

— Или в случае смерти.

— Хочешь сказать, Бен убил его, чтоб забрать тебя?

— Я не знаю, — покачала она головой. — Но я видела, как Бен смотрел на Тиса, словно ненавидел его. И после очередного тренинга, они вернулись без него.

— Мне кажется ты выдумываешь.

— Макс так же сказал, — усмехнулась брюнетка. — После Матиса я боялась даже Бени. Первые дни вообще закрывалась в ванной, чтобы поспать. Но со временем он смог меня вытащить оттуда. И я уже спокойнее относилась к его присутствию рядом. Хотя продолжала вздрагивать, как он приближался ко мне и страх опять охватывал меня. Он отступал и не трогал.

— Ты не спала с ним? — поразилась Аэтель. Это совсем не укладывалось у нее в голове. И противоречило тому, что она видела.

— Ты правда дура или прикидываешься? Он молодой здоровый мужчина. Не в «ручку» же ему играть, на самом деле! Конечно, я спала с ним!

— Но ты же сама только что сказала, что он не трогал тебя.

— Сначала. Но аники не имеют права перечить и в один день он сказал прийти к нему… — ее голос стих, а девушка на мгновенья погрузилась в воспоминания.

— Это свинство! — воскликнула Дорика. Она не хотела верить, что Бенедикт мог так поступить.

— Это было прекрасно, — медленно покачала Вирая головой. — Он вновь научил меня любить себя. Раньше бы ни за что не поверила, что меньше, чем за год от меня может остаться только тень. Но Бен словно воскресил меня. Конечно, первое время я боялась и вздрагивала, но он был так нежен и внимателен. И со временем я привыкла к нему. К себе. Хотя кошмары все еще иногда преследуют меня. Но он рядом и всегда утешает.

А вот про виды утешений Аэтель слушать точно не хотела.

— Зачем ты вообще пришла в Болдизар?

— Я ведь выросла в детском доме. Мать отказалась от меня, подбросив к дверям приюта. Особого образования там не давали, лишь базовое. А учиться по специализации мне было не по карману. Да и не знала я, чем хотела заниматься, если честно, — хмыкнула она. — В шестнадцать двери приюта закрылись за моей спиной. И нужно было как-то выживать. До восемнадцати воспитанники могли жить в общежитии, но кормиться и одеваться уже должны сами. Так я начала работать. Перепробовала разные варианты, но денег всегда не хватало. И как-то наткнулась на офицера королевской стражи. — Она покачала головой своим воспоминаниям. — Какой я была глупой. Я повелась на его красивые речи, комплименты, внимание. Он умело заморочил мне голову, получил, что хотел, а потом исчез. Сначала я ждала, верила, что у нас и правда чувства. А потом девочки посоветовали поспрашивать в Болдизаре — во дворец-то меня, конечно, никто не пустит. Сейчас-то я знаю, что совсем его не любила. Шестнадцатилетней девчонке просто не хватало тепла и внимания. А поскольку вскоре мне все равно пришлось бы покинуть общежитие, я подписала контракт и так оказалась здесь.

— В смысле тебя взяли просто с улицы?! — поразилась Аэтель. Теперь ей становилось немного понятно, почему Лекс не задумываясь поступил так же — притащил с улицы.

— Да. Внешность у меня не плохая. Я молода. Свободна. С тестами и анализами тоже все в порядке. Так что я вполне подходила для аники.

— Как тут все просто, — пробормотала Дорика, поражаясь этой стране все больше.

— Да, главное вовремя проверяться и все в порядке.

— Проверяться?

— Да, каждые три месяца. Кстати, нам надо будет пройти медосмотр на следующей неделе. Интересно, мы к этому времени уже вернемся? Макс совсем ничего не рассказал.

Это встревожило ее. Если придется проходить медосмотр, то станет известно о ее положении. Но Аэтель не хотела пока раскрывать свой секрет. Она еще не поговорила с Бенедиктом и не решила, как поступать ей дальше. Но после обследования ее секрет перестанет быть таковым.

— На следующей?

— Что это с тобой? — удивилась Вирая. — Ты чего так побледнела?

— Я просто… боюсь игл! Опять начнут меня ими тыкать! — она передернула плечами, изображая страх. Все лучше, чем говорить сейчас правду.

— А я уж подумала тебе есть что скрывать. — усмехнулась Вирая. — Помню случай был…жуткий правда, — она скривилась, передернув плечами. Покачала головой. — Тогда я еще в карантине была, поэтому услышала. Здесь с таким строго. Хоть и жалко бедняжку, но сама виновата. Она же подписывала контракт.

— О чем ты?

— Влюбилась аники в «мужа». И захотела, чтоб он стал настоящим.

— И что в этом такого? Даже я слышала, что контрактники могут пожениться.

— То-то и оно! Не особо он горел желанием, похоже. Хотя я не знаю, — быстро добавила она. — В общем перестала наша влюбленная «РуАМ» пить. Просто сливала его и все. Конечно, она забеременела. Чего и добивалась. Только вместо церкви ее отправили на кресло, где избавили от ребеночка. Контракт с «мужем», конечно, был разорван. И ее поместили в карантин. Но как понимаешь, после такой выходки никто на нее не смотрел и ее выставили из Болдизара через два месяца.

— Варварство какое-то. Почему нельзя было просто выгнать и оставить ей ребенка? Если она любила, то хоть что-то останется от любимого.

— Тут с этим строго, — повторила Майер, — Забеременеть-то ты можешь, только вот никто не даст родить. Если б это случилось в городе, не здесь — ничего бы не произошло. Но пока ты здесь, ничем не имеешь права связывать солдата. Тем более ребёнком.

Аэтель застыла, чувствуя, как холод пробежался по спине. Похоже, она оказалась в такой же ситуации.

Значит, про ребенка ей стоит молчать. И у нее есть неделя, чтоб покинуть Болдизар. Как же некстати они собрались путешествовать. Она не собиралась допускать такого же финала с собой. Нужно встретиться с Лексом. Он говорил, что может помочь. Но как теперь это сделать, ведь с рассветом они уезжают?! И когда приедут неизвестно, ведь Освин ничего не рассказал. Может, перед самым этим осмотром.

Аэтель поднялась с кровати.

— Давай ложиться спать. Уже рассвет скоро.

— Почему ты холодна с Беном? — вдруг спросила Вирая.

Аэтель остановилась на пол пути.

А вот эту тему она обсуждать не хотела от слова совсем.

К тому же «холодна» не то определение, которое можно использовать, говоря о ее отношении к Бену. После событий в «игровой» она уже не знала, сможет ли держать дистанцию с ним. Ведь она признала, что не равнодушна к нему. Кричала, как сильно хочет его. И узнала, что небезразлична ему. Единственное, что между ними стояло, точнее сейчас сидело — это Вирая. Аэтель не могла принять его связь с брюнеткой. И именно это не дало ей открыть правду о ребенке.

— Не понимаю, о чем ты, — она села на свою постель.

— Это я не понимаю. Тебе нравится мучить его? Ты получаешь от этого какое-то извращенное удовольствие?

— Ничего я не получаю, — разозлилась Дорика.

— Тогда почему постоянно твердишь ему «нет»? Он же не железный. Всякому терпению есть предел. Ты сама должна была понять, когда Бен использовал браслет на тебе. Никогда не видела его таким.

— Значит, ты его совсем не знаешь.

— Просто он не хочет меня. И не хочет заставлять тебя. Но без аники с их нагрузкой сложно! Мы им нужны не столько для того, чтоб готовить или убирать. А чтобы помогать расслабиться.

— У него есть ты.

— Он не прикасался ко мне, как привел тебя, — слегка расстроенным тоном произнесла Вирая, надувшись.

— Ты… говоришь правду? — Аэтель внимательно вгляделась в лицо собеседницы. Ей хотелось верить.

— Пфф… Нет! — весело отозвалась брюнетка. — Видела бы ты себя сейчас!

— Издеваешься? — с обидой воскликнула Дорика. Но тут же взяла себя в руки, уже спокойно произнесла. — Я и не сомневалась, что это не так.

— Только в первую ночь, — поспешно вставила Вирая, вновь став серьезной. — Тот раз был последним. Я заставила.

— Сомневаюсь, что его можно заставить что-то сделать.

— Ты точно издеваешься?! Что ты с ним сделала, пока вы добирались сюда? Да он же был весь на взводе!

— Не понимаю, о чем ты.

Аэтель нахмурилась, вспоминая день, когда приехала в Болдизар. Тогда она хотела построить отношения с Беном. Надеялась, что они разберутся в своих недомолвках, когда спокойно поговорят обо всем. Только вот не сообщила о своем решении ему, решив отложить объяснения пока не окажутся в новом доме.

— Конечно, нет. Ты же дальше собственного носа не видишь! Мне пришлось приковать его к кровати наручниками!

— Я тебе не верю, — покачала она головой. — Тебе бы пришлось здорово изловчиться, чтоб нацепить на него их. Да и где ты их взяла?

— В игровой, конечно. Я была настолько зла, что даже смогла зайти туда. Из-за тебя между прочим!

— Я тут вообще не при чем.

— Еще как при чем. Это из-за тебя он выставил меня за дверь.

Аэтель промолчала. Стоит ли ей верить? Ей очень хотелось верить.

Но она собственными ушами слышала их. И это было многим позже того дня, как она появилась в Болдизаре.

— Что за ночь откровений сегодня? Я устала и хочу спать.

— Ты ему нужна. Как ты не понимаешь?

— Я уже говорила, что не верю тебе. Не стоит убеждать меня в том, чего нет. Закроем тему.

Вирая вскочила в постели, встав на колени.

— Поговори с ним! Он подтвердит мои слова.

— Вот уж не сомневаюсь, — хмыкнула Аэтель и легла, укрываясь одеялом с головой. Хотя спать уже совсем не хотелось.

— Поговори пока не стало слишком поздно! — попросила брюнетка.

Аэтель не ответила.

========== Глава 27 ==========

Выехать из Болдизара оказалось не сложно. На воротах Освин предъявил бумаги, ответил на несколько вопросов. Небольшие сумки не вызвали подозрений — охране сказали, что компания собирается посетить приют для нуждающихся и оставят там угощения и одежду, после пойдут гулять по городу. Так поступали многие из Болдизара.

За воротами уже стояла приготовленная машина, куда Макс загрузил вещи. Помахав охране, мужчина сел за руль и посмотрел на девушек.

— Ехать будем долго, — он завел двигатель, и машина плавно вырулила к дороге. Вирая, сидевшая рядом с ним, восторженно верещала, когда они проезжали мимо знакомых ей зданий и мест. Аэтель старалась не обращать на нее внимания, пытаясь поудобнее устроиться на заднем сидении. В большом дилижансе было определенно удобнее. И тише.

Брюнетка притихла лишь, когда город сменился деревушкой, а после и вовсе за окном замаячили деревья. Зато это подняло настроение ей, Аэтель. Но она наслаждалась всем молча.

Ехали они действительно долго. Освин сделал остановку лишь ближе к обеду, и то для того, чтобы перекусить. Эта сторона поездки Вирае пришлась совсем не по душе. О чем она незамедлительно и оповестила. Но выбора у нее все равно не было.

Длительная остановка была уже вечером — на ночевку. К этому времени всем уже надоело трястись по проселочным дорогам почти без остановок и перекусывать на ходу.

Макс остановился на одной из туристических стоянок, что встречались вдоль трасс. Небольшая расчищенная площадка для автомобиля, в нескольких метрах от нее стояла простая беседка со столом и скамейками. Чуть в стороне колонка — пополнить запасы воды. Рядом небольшая кладка для костра, чтобы приготовить еду.

Накрывать на стол девушки не стали, поев сразу из контейнеров. Но в этот раз сидя на скамейках и вытянув ноги.

После позднего ужина, Освин подозвал брюнетку к себе. Она послушно приблизилась.

— Вирая — деактивация.

Аэтель отчетливо услышала щелчок замка. А Вирая удивленно посмотрела на Макса и сняла браслет с руки. Узкая полоска металла словно раскололась на две округлые половинки. Брюнетка задумчиво рассматривала его в руках.

— Давай сюда, — мужчина забрал вещицу и отошел к машине. Аэтель с интересом наблюдала, как он, достав из рюкзака небольшой миником с клавиатурой, соеденил его с одной из половинок браслета, набрал несколько команд и тот протяжно пикнул.

— Значит, мы не вернемся в Болдизар? — несколько растерянно спросила Вирая.

— Нет.

Мужчина закинул обе вещи в рюкзак и обернулся:

— Что у нас с едой? Осталось еще что-то на завтра или переходим на пакеты?

— А мой? — приблизилась к нему Аэтель, протянув руку с браслетом.

— Я не могу его снять, — ответил Освин.

— Не доверяешь? — прищурилась девушка.

— Его снимет Бен.

— Значит, не доверяешь. Думаешь, я сбегу?

— Бенедикт сказал, я могу тебе верить. Я доверяю ему.

— Но не доверяешь мне? Поэтому не снимешь?

— Нет. Я не могу снять, — спокойно ответил он. Дорика опустила руку.

— Почему тогда смог снять у Вираи? — тон ее был спокоен, но девушке хотелось закричать от чувств в душе.

Они не вернутся в Болдизар. Она может сбежать! Но Аэтель понимала, что пока браслет на ней, ей бессмысленно пытаться скрыться. И хоть сейчас они покинули Винстоун, но опять отправляться неизвестно куда, положившись на мужчину, она не хотела. В этот раз она сама будет решать, как ей поступить. Единственное, что ее еще держало здесь и не давало сбежать — этот браслет. С ним ее быстро найдут. И следующей попытки у нее может не быть. Как только станет понятно, что она беременна, просто так ее не отпустят. В этом почему-то Аэтель не сомневалась.

— Потому что я его аники, — вместо мужчины ответила брюнетка, ухмыляясь. — И даже если б мог, я б ему не советовала. Походишь немного с браслетом.

— Это почему еще? — возмутилась Дорика.

— Ты ведешь себя странно, как узнала, что мы покидаем Болдизар. Наверняка, что-то задумала. А я не хочу, чтобы твои действия поставили под угрозу жизни Макса и Бени.

— Что за глупость?! Как я могу на что-то повлиять? Да и бежать бессмысленно — куда я денусь отсюда? Я даже не знаю в какую сторону идти, чтоб добраться до ближайшего населенного пункта.

Аэтель лгала. Как быстро она приспособилась к увертливости на неприятные темы. Как только она убедилась, что беременна, тут же стала думать, как покинуть Болдизар и Ольгерд. Поэтому она не один день просидела в библиотеке прикрываясь обложками от романов, в то время как сама изучала карты дорог и местности. Фотографической памятью она не обладала, поэтому ей приходилось заучивать названия населенных пунктов и особенности местности, чтобы случайно не вернуться в Винстоун. Поэтому сейчас она знала, что двигаются они на юг чуть в стороне от основной дороги. И если не изменят направления, то уже завтра должны будут прибыть в один из приморских городов. Больших и многолюдных. Как раз то, чтоб скрыться в толпе.

— В любом случае, будем делать то, что скажет Макс. И я буду следить за тобой.

— Да пожалуйста! — фыркнула Аэтель и пожала плечами. Препираться смысла не было. Придется ждать, когда Бен снимет браслет. Сбежать при нем будет сложнее, но она что-нибудь обязательно придумает.

Но хочет ли она сбегать?

День накануне отъезда поколебал ее решимость. А слова Вираи ночью посеяли сомнения. Правильно ли она поступает, лишая Бенедикта ребенка? Смогут ли они преодолеть все недопонимания, что накопились между ними? Сможет ли она доверять ему, так же слепо, как это делает Вирая?

Аэтель убрала сумку с продуктами в машину. Нужно отдохнуть ночью. Тряска в автомобиле не прибавляла хорошего самочувствия, и девушка опасалась, что завтра ее снова будет тошнить. И как объяснить свое состояние она не знала. Вирая привяжется с расспросами, да и Макс не оставит это без внимания.

Девушка замерла. Что она пропустила? Обернулась.

— Ты аники Макса? — потрясенно произнесла она.

Вирая расхохоталась, глядя на удивленное лицо Дорики.

— Она так и сказала, — ответил Освин вместо брюнетки. Аэтель обернулась к мужчине. — Поэтому я могу снять ее браслет, а твой нет. Бен был под следствием и не мог оформить документы сам. Поэтому контракт был заключен со мной, чтоб Вир снова не попала к какому-нибудь ублюдку. Ты не знала?

— Откуда? Мне никто не потрудился сказать. А эта пигалица постоянно на нем висла. О чем я еще могла подумать?

— А надо было вести себя нормально! — возмутилась брюнетка, резко став серьезной. — Общаться ты видимо не умеешь. Если есть вопросы нужно спрашивать. Но ты только и делала, что злилась и ругала Бени! А я просто его поддерживала!

— Это в постели-то?! А как же правило — не трогать чужих аники?

— То, что происходит за дверьми апартаментов, никого не касается. К тому же Макс не имел ничего против. И как я уже сказала, Бен не трогал меня, стоило тебе появиться. Но ты ведь не веришь?

— Я верю своим глазам и ушам. И то, что я знаю, расходится с твоими словами.

— Да у тебя у самой похоже рыльце в пушку? Ищешь себе оправдание? Не зря про тебя с Бертольтом столько слухов ходит!

— Мы просто общаемся! Нет никаких подтверждений слухам.

— Да вы просто не попались!

— Нам не на чем было попадаться. В отличие от вас!

— Прекратили обе! Избавьте меня от своих перепалок. — Не выдержал Макс. — Ложимся. Завтра с рассветом двигаемся дальше. Нам еще почти неделю добираться, и я хочу ехать без подобных криков.

— Неделю? — Аэтель не могла ошибиться. Они ехали на юг. И до побережья от столицы не больше двух дней пути. Или они сядут на корабль? — А куда мы едем?

— К морю.

— Макс, а когда к нам присоединится Бенедикт? — поинтересовалась Вирая. — Почему мы без него?

— Он занят. Догонит позже. Возможно, в порту.

На этом разговоры были закончены. Девушки старательно отворачивались друг от друга. Макса пока это устраивало.

На рассвете они вновь двинулись в дорогу. В полдень быстро перекусили, остатками захваченной еды, и размяли затёкшие мышцы. На оставшийся путь остались лишь пакеты со спрессованной едой и пара булочек. Никто не видел в этом проблемы, пока не наступил вечер.

Лишь сделав первый глоток Аэтель поняла, что есть такую еду не может. Вкус был настолько ужасным, что горло сдавил спазм и она чуть не подавилась. Вторую попытку предпринимать она не стала. Поэтому отложив незаметно пакет с едой в сторону, съела только булку с водой и яблоко.

А утром ей все равно пришлось питаться этой пакостью из пакета. Хоть она и смогла проглотить несколько глотков, ее организм определенно бунтовал от такой еды, требуя другой.

Кое-как успев отбежать за деревья, девушка согнулась в спазмах.

Макс задумчиво смотрел на нее какое-то время, потом обернулся к Вирае. Брюнетка хоть и кривилась от безвкусного блюда, но ела. Вновь взгляд на Аэтель, которая приблизилась к своему месту, с некоторым отвращением посмотрела на пакетик с едой и взяла воду прополоскать рот.

— Раньше у тебя проблем с прессованной пищей не возникало, — заметил он. Вирая заинтересованно посмотрела то на одного, то на другую.

— Я, наверное, просто отвыкла, — отозвалась Дорика. Но к пакету не притронулась, старательно избегая на него смотреть. — В поездках ели что придется, а в Болдизаре качество еды было многим лучше. Вот и непривычно.

— Интересно, что у Вир с этим проблем не возникло.

Дорика пожала плечами. Взяла яблоко. Пока придется довольствоваться фруктами. Макс говорил, что они смогут купить продукты в городе. Но пока они проезжали их мимо.

— Может, мой испорчен? Да и вкусы меняются.

— С чего бы им меняться, — мужчина обернулся к притихшей брюнетке, что внимательно следила за разговором. — Она пила «РуАМ»?

— Что? — удивилась вопросу Майер.

Аэтель замерла. Сердце испуганно сжалось. Не раз она удивлялась, как быстро Макс приходил к верным заключениям, казалось бы, по незначительным деталям. Хотя сейчас он скорее ткнул пальцем в небо.

— Ты говорила Аэтель пить «РуАМ»? — повторил он вопрос.

— Конечно! В первый же день она выпила его.

— А потом она его пила? — настаивал мужчина.

— Может, лучше спросить у меня самой? — возмущенно поинтересовалась Дорика. Паника охватывала ее. — Я как бы здесь тоже присутствую.

Но Освин проигнорировал ее, ожидая ответа брюнетки. Вирая пожала плечами.

— Ну-у, первое время она забывала его пить, — неуверенно проговорила она, бросила взгляд на Аэтель и вновь посмотрела на мужчину. — Почему ты спрашиваешь?

— Пила или нет?

— Я не знаю! — девушка еще раз посмотрела на Аэтель, уже пристальней, словно пытаясь увидеть то, чего раньше не замечала. Добавила. — Несколько раз я видела, что она его пила. Но не могу сказать постоянно ли. Хотя бутылки с «РуАМом» заканчивались.

Макс вновь посмотрел на Дорику. Аэтель упрямо поджала губы и скрестила руки на груди, демонстрируя, что отказывается отвечать на его вопросы. Он мог спросить про лекарство сразу у нее, а не Вир. Значит, он ей не верит. Решил, что она может обмануть?

— Это невозможно, Макс, — произнесла брюнетка, догадавшись о чем говорил Освин. Покачала головой. — Она с ним не спала даже! «РуАМ» ей и не нужен был. Если б я не подмешала ей маресс, то до сих пор бы ничего не изменилось! А после этого она пила «РуАМ», я сама видела несколько раз. Сам посчитай, срок слишком мал для того, чтоб ее начало воротить от еды. Она наверняка, и сама не поняла еще ничего, если это и так.

— А если срок больше? — нахмурился он, о чем-то задумавшись. — Может, она уже была беременна, когда приехала в Болдизар?

— А как же анализы?

— Срок был слишком мал?

— Но живота я тоже не вижу. Если ты прав, то у нее он должен уже начинать расти. А я ничего подобного не заметила под ее облегающими маечками для пробежек.

Макс пристально оглядел Аэтель с головы до ног, что девушка почувствовала себя преступницей, прячущей награбленное где-то в своем теле. И кое-как сдержала порыв прикрыть руками живот.

Вирая лишь бросила на Дорику быстрый взгляд.

— У нее были месячные после того, как она приехала.

— Исключаешь возможность? — вновь повернул голову к брюнетке он. Мужчина, похоже, спрашивать Аэтель не собирался. Значит, ее словам он не поверит, как бы она не клялась.

Брюнетка пожала плечами.

— Не верю. Она просто физически не могла забеременеть. Для того, чтоб это случилось нужно сексом заниматься, Максик! А у них это было всего раз. И то из-за маресса. — Она на пару секунд задумалась, потом уточнила. — Один же?

— Да, ты права. Я тоже не помню другого случая.

— А, может, вам еще рассказать в красках, как это происходило? Хватит меня обсуждать! — не выдержала Аэтель, чувствуя, как горят щеки. — Вас это вообще не касается!

— Если уж говорить о подробностях, то тут я тебе рассказывать должна, — заметила едко Вирая. — Думаю, я лучше знаю, что и как нравится Бену. Хочешь, расскажу, где его эрогенные зоны?

— Сомневаюсь, что эта информация мне пригодится.

— Ну вот почему ты такая?! — вскочила брюнетка. — Он сейчас рискует, а ты продолжаешь так себя вести! Лучше б тебя оставили в Болдизаре с Бертольдом! Вы друг другу подходите! Он тоже норовит все Бену навредить.

— Не стоит меня непонятно в чем обвинять, — огрызнулась та. — Я, похоже, здесь единственная, которая ничего не знает и не понимает.

— Вы можете не грызться каждый день? Такое чувство, что я присматриваю за двумя детьми, не поделившими игрушку! — не выдержал Макс. — Если продолжите в том же тоне, будем ехать без остановок. — И уже тише добавил. — И почему я думал, что поездка будет легкой? Командиру это припомню.

========== Глава 28 ==========

Киневард достиг окраин Гельдемера за два дня, надеясь, что Сидрик еще не успел въехать в город. Он почти не спал, стараясь сократить разрыв во времени. Со стороны столицы, была лишь одна основная дорога. И мужчина надеялся, что Бенс выберет ее, не подозревая о слежке. Иначе Бенедикт потеряет много времени на поиск. Он расположился недалеко от развилки в город, чтобы не пропустить въезжающих, выставив впереди несколько датчиков движения на обочине. Сам город не был большим и популярными курортами не хвастал, поэтому приезжих было не много. В начале зимы, когда снег только ложился плотным слоем, делать здесь было нечего. Лишь к концу месяца начнут съезжаться туристы, чтобы покататься на лыжах и отдохнуть. Сейчас же подавляющее большинство людей в городе — это сами жители Гельдемера и владельцы частных домов.

За несколько часов ожидания на холоде Бенедикт начал промерзать до костей. Мышцы просили движения, чтобы согреться. Но он не мог позволить себе высовываться. Киневард не стал включать отопление в машине, опасаясь, что аккумулятор сядет во время преследования. В салоне было холодно. Клонило в сон. Мужчина засунул руки в карманы куртки, хоть и знал, что это его не согреет.

По данным, что ему дал Бертольт, Бенс взял служебную машину. И мужчина надеялся, что тот не поменял ее по дороге. Поэтому обращал внимание на каждую, что приближалась в сторону города.

Сидрик показался ближе к вечеру на той же служебной машине. Старясь не светиться, Бенедикт следовал за ним по всему Гельдемеру. Но Бенс не стал останавливаться ни у одного из зданий и направился к загородным домам. Это усложняло дело. Обычно без подготовки и изучения плана местности, в такие места не лезли. Но у него не было выбора — такой шанс может представиться еще не скоро.

Сидрик остановился у кованных ворот, где на стороже стояло три охранника. Вышел из машины, лишь заехав во внутрь. Его начали осматривать на наличие жучков и оружия.

Бенедикт проехал дальше, поняв, что до дома мужчина пойдет пешком. У него было время припарковаться и пробраться внутрь. Радовало, что забор был не высок, чтобы с легкостью перелезть через него. Еще больший восторг вызывала живая зеленая изгородь, насаженная вдоль всего периметра, припорошённая снегом. Вилла так и просила сунуться сюда. Не радовал лишь снег, на котором все следы тут же будут замечены, хоть поблизости никто и не маячил. Но мужчина понимал, если нет охраны — значит, стоят датчики и камеры по периметру. Бенедикт бросил машину за кустами, прихватив лишь рюкзак с оборудованием и оружие. Осмотрел местность, отмечая камеры. Прикинув «слепую зону», быстро перескочил забор, стараясь не тревожить ветки и не стряхнуть с них снег. Затаился в кустах. Осмотрелся, чувствуя, как адреналин начинает играть в крови.

Сидрик был уже на пол пути к цели. Бенедикт размышлял, как лучше попасть внутрь, осматриваясь. Дом был двухэтажный с треугольной крышей и выступающей верандой вдоль одной стены. Рядом с ним стоял деревянный амбар. Он был ближе к изгороди, поэтому это было самое удобное место, чтоб приблизиться незамеченным. И охраны там тоже не было. Это казалось странным. Но возможно, те, кто отсиживался здесь, не хотели вызывать лишнего любопытства у прохожих.

Киневард двинулся вдоль кустов в сторону амбара. В это время мимо ворот проехала машина, и вниманиеохранников на несколько мгновений переключилось на нее, чем он и воспользовался, рывком приблизившись к зданию.

— Какого черта ты явился сюда? –возмущенно встретил его у крыльца брюнет. Он выбежал из дома навстречу Сидрику в свитере и джинсах, не потрудившись накинуть куртку.

— Я не знал, что делать! — воскликнул Сидрик. — Инструкций не было для таких ситуаций.

— А голова тебе на что?

Мужчины зашли в дом.

Бенедикт выругался. Нужно быстро проникнуть внутрь.

Он огляделся, решая, как незаметнее для охраны это сделать. На снегу темная одежда выделялась — собираясь за Бенсом, он не ожидал, что заговорщики засядут на севере Ольгерда. Но менять снаряжение уже не оставалось времени. Вообще, соваться сюда без подготовки и плана территории было опасно. Одному — вдвойне. Но выбора не было.

Посчитал людей на территории. Не так много, можно проскочить к дому незамеченным. Придется рискнуть. Ждать, что снова проедет какая-то машина не имело смысла — здесь располагались лишь частные дома. И может пройти слишком много времени до того, как это все же случится. Он не может пропустить эту встречу, нужно действовать сейчас. Здесь сидит кто-то покрупнее Бенса и Бранта. Кто-то, кто хочет развязать войну между двумя странами. Довольная улыбка коснулась его губ. Скоро все закончится.

На его удачу уже начинало темнеть, а включать освещение еще никто не торопился. Проскочить к дому получилось незаметно. Он взобрался на крышу веранды, что была по левую сторону дома, к окнам второго этажа. Несколько секунд провозившись с замком на окне, оказался в небольшой спальне. Приоткрыл дверь. Наверху царил полумрак — свет лился лишь с первого этажа. Он достал мини камеру, включил. Проверил исправность. Нельзя допускать ошибок. Второго шанса не будет.

Пробравшись к лестнице, осмотрелся. С балюстрады, где он замер, хорошо просматривалась гостиная коттеджа, при этом сам он находился в тени.

Сидрик расположился на диване, нервно провел по бедрам ладонями. Сжал их в кулаки, сцепил в замок. Рядом в кресле расслабленно сидел худощавый мужчина в костюме с бокалом в руке. Довольно молодой, не многим старше самого Киневарда. Брюнет, выбежавший навстречу, стоял сбоку у камина, облокотившись на него.

Бенедикт одним движением закрепил небольшую камеру под выступом верхней ступени, проверил обзор. Запись. Звук. И откатился в сторону за стену — ни к чему лишний раз показываться и рисковать. Диалог был хорошо слышен в наушнике, и камера фиксировала все.

— Не понимаю паники, Бенс. Мы не первый год работаем над планом, — спокойно говорил мужчина с бокалом. Бенедикт решил, что здесь он главный.

— Ты понимаешь, что своим появлением можешь сорвать работу нескольких лет? — это заговорил брюнет. Бен отметил знакомую выправку, отточенные, слегка резкие движения. Короткая стрижка. Солдат. Киневард нахмурился. Внешность казалась ему знакомой. Но никак не мог вспомнить, где он его видел. Так же, как и того мужчину в кресле. Дорогая одежда, одного взгляда было достаточно, чтобы понять это. Пренебрежительность во взгляде и голосе. Хотя это скорее некоторое высокомерие. Каштановые, уложенные в прическу, волосы. Темные глаза под прямыми бровями. Прямой узкий нос. Тонкие губы.

Где же?

— Мы хотели, чтоб император обратил на это внимание. Почему тогда у тебя такая паника из-за Стражей?

— Но мы не планировали, что они выйдут на контакт.

— В этом и вся фишка, Бенс, — вновь заговорил брюнет. — Раз они не арестовали тебя, значит у них ничего нет! Абсолютно! Это надо ж было додуматься прийти сюда!

— За мной не было хвоста! — воскликнул Сидрик, гневно посмотрев на него. — Я выехал сразу, как представилась возможность. Остальных тоже направил в разные точки. Узнать, где мы, они не могли почти сутки после нашего отъезда. Всем хватит времени скрыться. Поэтому, когда Стражи об этом узнают и сунутся сюда, мы уже будем ждать.

— Мы не будем их ждать. Меняем место, — резким тоном возразил мужчина в костюме, отметая последние сомнения у Бенедикта, что зачинщик он. Либо действует по прямому приказу такового. — Не горю желанием показываться Стражам. Аксён верит им на слово. — Он посмотрел на подручного. — Оставь людей, пусть избавятся от тех, кто придет.

— Да, — кивнул брюнет.

— А если никто не приедет? — с сомнением спросил Бенс.

— Придут, — убежденно ответил шатен. — В любом случае стоит их либо контролировать, либо избавиться.

— Как можно контролировать Стражей? — удивился Сидрик. — Они подчиняются исключительно императору!

— Как-как?! — не выдержав, воскликнул брюнет, отходя от камина. — У них наверняка есть кто-то, кем они дорожат. Семья, баба. Вот и используем их.

— Аники? Стражи не вмешались, когда была зачистка в Риорике, хотя мы уверены, что информация дошла до них, — нахмурился Сидрик. — Если даже жителей они не пытались спасти, то на этих шлюшек им тем более плевать.

— Вот и выясним. Пусть твой брат с приятелем этим займется, — не обратив на слова гостя внимания, приказал главный брюнету. Тот кивнул. Шатен обратил взор на гостя. — Куда ты отправил его?

— Коребел. Будут ждать там пять дней. Если не поступит новых указаний, должны исчезнуть.

— Прошло уже два, — задумчиво протянул мужчина с бокалом. Переглянулся с брюнетом и тот молча кивнул на невысказанный вопрос.

— А что делать мне? — спросил Сидрик.

Хозяин побарабанил пальцами по подлокотнику кресла, раздумывая.

— Те двое часто контактировали с тобой? Вас могут связать вместе?

Бенс задумался.

— Нет. Почти не разговаривали. Лишь по службе.

— Возвращайся. Инструкции будешь теперь получать от Бранта.

— От мальчишки? — подобная перспектива его не обрадовала. — Он слишком горяч и иногда не контролирует свои действия.

— Но почему-то сейчас сидит здесь не он, примчавшись в панике.

— Я решил, что вам нужно знать.

— Вам пора, Бенс.

— Спасибо, что уделили время.

Сидрик поднялся, коротко, несколько подобострастно, поклонился и двинулся к выходу.

Давняя рана на плече вдруг заныла. И в памяти с болью что-то щелкнуло.

Словно кто-то мотал пленку, останавливая на несколько мгновений то один, то другой кадр. Встреча в старом храме. Все на позициях. Преступников уводит конвой Ольгерда. Два правителя за одним столом. Велена. Выстрел.

Тео Вэнкель!

После того происшествия наследник все реже стал появляться на публике, постепенно уходя в тень. Вэнкель резко повзрослел. Сходства с тем мальчишкой, которого видел Бенедикт три года назад, было не много. Черты лица заострились, появились морщинки у глаз.

— Адам. Избавься от него.

И снова картинки.

Усмешка заговорщика, когда его уводили. Ни капли страха, неуверенности. Ни злобы. Ничего. Лишь какое-то довольство.

Адам Аддисон. Сейчас коротко подстриженный и гладко выбрит, нормальная одежда, вместо лохмотьев, что были на нем, когда Киневард видел его в последний раз.

Один из преступников, переданных Ольгердом Риорике. Его должны были казнить еще три года назад.

Все оказалось серьезнее, чем они думали.

— Конечно, — усмехнулся тот, и двинулся следом за Бенсом.

Нужно спасти Сидрика. Он в курсе всего плана и им не составит труда разговорить его. Бен осторожно выглянул из укрытия.

Тео поднялся с кресла и приблизился к барной стойке, наполнить бокал.

— Чертов идиот, — выругался он, бросая несколько кубиков льда в напиток.

Киневард метнулся в комнату, через которую пробрался в дом. Уже приблизившись к окну, он понял, что забыл камеру. Понимая, что время спасти Бенса может быть упущено, он вылез на улицу, в спешке чуть не сорвавшись с козырька веранды. Снег покатился вниз. Он замер, прислушиваясь. Тишина. Бенедикт начал осторожно спускаться вниз.

Живой свидетель важнее. Если заговорщики в спешке покинут поместье, возможно, и не заметят камеру. Значит, за ней можно будет вернуться. Труп не оживить.

Мужчина достал пистолет, прижался к стене, с веранды наблюдая за охраной, определяя, кто должен будет выполнить приказ. Успеть первым. Бенс спокойно приблизился к машине. Никто его не трогал и даже не обратил внимания. Возможно, они решили подстроить несчастный случай? Подальше отсюда, чтобы отвести подозрения от поездки Сидрика?

Свою машину Киневард оставил с другой стороны участка. Идти за ней сейчас — потерять из вида Бенса. С другой стороны, тот уверен, что ему ничего не угрожает и спокойно поедет в Винстоун. Он быстро его догонит, как только машина минует ворота. Мешкать не имело смысла. Бенедикт спрыгнул с веранды, обогнул дом сзади. Открытый участок. Но сумерки уже сгустились и появились тени, сейчас так выручавшие его. Нужно сделать быстрый рывок к изгороди и забору. Потом пройти еще немного дальше до машины. Но он медлил. Что-то тормозило его. Что-то он упустил из виду.

Он догонит Бенса и уговорит его сотрудничать. Они отправятся в Тельнас. И все. Операция, длившаяся два года, будет завершена. Он сможет рассказать о многом Аэтель. И, возможно, она примет его таким, останется с ним. Возможно, навсегда. Эта мысль не тревожила и не пугала. Пугало, что она выбрала Риорику.

В тишине прогремел выстрел. Бенедикт выглянул из-за угла дома, уже зная, что увидит. Бенс лежал на снегу рядом с машиной. Он опустил пистолет вниз. Защищать было уже некого.

Нужно было действовать по-другому.

Инстинкт закричал об опасности, натягивая нервы.

Киневард оглянулся.

Но было слишком поздно, чтобы среагировать на движение слева. Не успеть ни увернуться, ни отразить удар. Голова словно раскололась на части, погружая его в темноту.

— Какие люди. И без охраны, — глядя на бессознательное тело, протянул Адам, сжимая в руке пистолет. — А я подумал, кто нам газон топчет.

Комментарий к Глава 28

Сегодня у меня небольшой личный праздник.

Сейчас занимаюсь редактурой книги и замечаниями. Постараюсь выкладывать главы побыстрее.

Спасибо моим читателям, это очень вдохновляет.

========== Глава 29 ==========

Ожидания Аэтель, что они поедут через прибрежные города, не подтвердились — троица так и не доехала до моря, а свернула на восток. И теперь двигалась параллельно побережью, минуя основные трассы, так и не заехав ни в один из городов. В этот день они остановились ночевать недалеко от пруда, не став искать туристическую стоянку. И Аэтель уже обрадовалась, что можно поймать рыбу и приготовить ее на ужин, ведь весь день они двигались по проселочным дорогам, где не было кафе, чтобы взять еду там. Но оказалось, что рыбы в нем не было. Фруктов и овощей тоже не осталось. И девушка с сожалением подумала, что ей придется держаться на воде — одна мысль о еде в пакете вызывала спазмы в желудке. Приказав устраивать лагерь, Макс скрылся в перелеске. Вернулся он примерно через час с добычей. Вирая, лишь взглянув на мертвую птицу, взвизгнула, закрыв лицо ладошками. И заявила, что не притронется и пальцем к жертве Макса. Освин лишь посмеялся, заверив, что за лесом находится небольшая ферма и он купил птицу там. Как и немного приправ. Но когда Аэтель приготовила ее на костре, Майер поменяла свое решение, уплетая пищу за обе щеки. Дорика не стала комментировать переменчивость брюнетки из-за благодарности Максу, что он не оставил ее голодной. Им еще предстояло ехать дня четыре и портить отношения с ним из-за мелочей не стоило. Она сомневалась, что продержится на воде и хлебе.

Когда же на следующий день ближе к обеду они въехали в город, Освин коротко предупредил, что они только переночуют в отеле и утром вновь отправятся в путь.

Вирая довольная кивала, мечтательно протянув, что наконец-то примет ванну и поспит в мягкой постельке. Аэтель мысленно с ней согласилась, но не проронила ни слова. Она вообще старалась почти не разговаривать. Ей хватало щебетни Майер, которая, стала получать удовольствие от поездки и комментировала почти все, что попадалось ей на глаза. Хотя возможно сказывалась и новость о том, что они не вернутся в Бодизар. По крайней мере, грусти, что уехала оттуда брюнетка не выразила.

Коребел не являлся прибрежным городом, но многие, кто направлялся к морю проезжал через него. Поэтому в нем было много гостиниц, кафе и магазинов. Освин уверенно проезжал перекресток за перекрестком, направляясь к центру. Похоже, гостиница будет не второго сорта, отстраненно подумала Дорика.

Мысли снова вернулись к Бенедикту. Как ей поступить?

Путники проезжали мимо ухоженных дорожек, с отцветающими клумбами и роняющими листья кустами. Здесь было теплее, чем в Винстоуне, но погода уже не располагала к прогулкам в свитерах. Впереди слева показался парк. Но троица свернула в противоположную сторону, к возвышающимся многоэтажкам.

Остановившись у одного из зданий, Макс заглушил двигатель. К машине тут же подскочил парнишка в униформе.

Уставшие от постоянного сидения, девушки выскочили из машины первые. Вирая с восторгом смотрела на сверкающую парадную, с золочеными ручками на дверях и привратником в форме. На клумбы у входа и яркую красную дорожку под навесным козырьком с названием отеля.

Аэтель оглядывалась кругом, обратив внимание, что при отеле была небольшая зона отдыха с фонтаном, лужайками и скамейками. На одной из них сидела молодая женщина с книгой в руках. Рядом стояла коляска — ребенок, наверное, спал. На другой седой мужчина с газетой. На бортике фонтана пристроился подросток в бейсболке, одетой козырьком назад, темных очках в яркой зеленой оправе, сдвинутых на лоб, и наушниках. В руках у него была электронная игра, в которую он с азартом играл. А чуть в стороне от проезжей части небольшая детская площадка, огороженная забором. На ней резвились дети различных возрастов, на скамейках сидели их мамочки и няньки, переговаривавшиеся между собой и кутающиеся в куртки от налетавшего порой ветра.

Освин кинул ключи парнишке парковщику. Огляделся вокруг. Замер. А потом начал торопить девушек с вещами. Он завел их в вестибюль и, не доходя до стойки регистрации, подозвал носильщика и всучил ему свою сумку.

— Снимите два номера. — Отдал наставления Освин, вручая брюнетке кошелек. — А лучше один со смежными комнатами.

— Хорошо, — весело отозвалась Вирая, уже предвкушая пенную ванну.

— Я скоро приду.

Вирая двинулась по вестибюлю к портье.

А Аэтель задумчиво смотрела в спину спешно удаляющегося Макса. Брюнетка не сразу обратила внимание на застывшую попутчицу.

— Эй! Ты чего там?..

— Я скоро приду, — бросила через плечо Аэтель и двинулась за мужчиной. Но Вирая перехватила ее.

— Ты куда собралась? — возмутилась она. — Макс сказал ждать здесь.

— А тебе не интересно куда он пошел? Он не собирался никуда идти, когда мы заехали в город. Он кого-то увидел.

— Какая разница? Может, это знакомый? Вместе служили?

— Ты сама в это веришь? — покачала головой Дорика. — Я за ним. Вдруг это что-то важное.

Вирая не стала мешкать, быстро отдав распоряжения лакею и снабдив его несколькими купюрами за беспокойство, поспешила за Аэтель. Хотя и не понимала, какие дела Освина могут быть важными для Дорики. Макс свернул с главной улицы в проулок, как раз, когда Аэтель выбежала на площадь. Задержи ее Вирая чуть дольше, она потеряла бы его. Уже собираясь двинуться за мужчиной, девушку схватили за руку.

— Подожди. Я с тобой.

— Пошли быстрее, — не стала препираться Дорика. — Он скрылся в том проулке.

Девушки поспешили по улице. И снова удачно успели увидеть, что мужчина зашел в небольшое кафе. Они без какого-либо плана ввалились в него и начали оглядываться. В послеобеденное время зал был свободен от посетителей.

Макс заметил их раньше, поднявшись из-за стола.

— Я просил вас остаться в гостинице, — строго произнес он, как только девушки приблизились к нему.

— Почему вы здесь? — Аэтель даже не обратила внимания на слова Освина, уставившись на его собеседников.

Почему опять эти люди вместе в одном месте?

Слишком много совпадений. Это не может быть случайностью. Просто уже не может!

Она почувствовала, как Вирая вцепилась в ее руку, но никак не отреагировала.

— Мы не будем отчитываться перед аники, — пренебрежительно заметил Брант. Рик сидевший рядом, извиняющее улыбнулся.

— Зря мы пришли, — прошептала брюнетка.

— Сели, — строго скомандовал Макс, не церемонясь.

Вирая, вздрогнув, тут же опустилась на стул за соседним столиком, даже не потрудившись придвинуть его ближе. Аэтель намеренно села рядом с Максом. И уставилась на ребят.

— Так что тебе нужно, Освин? — игнорируя появившихся, посмотрел на него Брант.

— Сидрик Бенс вас сдал.

— Правда? — вскинул брови мужчина. Аэтель отметила мелькнувший испуг в глазах Рика. Но он смолчал. — Интересно, и что же он сказал? И когда успел? Помнится, его командировали на север сразу после тренинга. А нам вписали отправку сюда.

— Я в курсе. А также о том, чем именно вы занимались в Риорике.

— С девочками развлекались, — рассмеялся брюнет. — А чем еще занимаются в отпуске? Правда, Рик? — он весело глянул на собеседника, перевел поочередно взгляд на девушек. — Не хотите расставаться со своим гаремом, раз с собой таскаете? А я вот предпочитаю разнообразие. Может, одолжишь своих девочек на вечерок? — весело добавил он.

Аэтель услышала, как за спиной Вирая приглушенно ахнула. Сейчас она понимала ее состояние. Слова Бранта были ужасны. Но она решила молчать. Хотя столько вопросов было в ее голове. Но девушка не верила, что Брант или Рик ответят на них. И почему Освин встречался с ними? Они говорили о Риорике.

— Доказательств достаточно, — спокойно произнес Освин. — А Бенс избавится от вас, как только посчитает нужным. И сдается мне, что это время настало.

Брант положил руки на стол, облокотился на него, чуть поддавшись в сторону Макса:

— Ты думаешь, что после этого я сразу во всем признаюсь? За дурака меня держишь?

— Мне не нужно твое признание. Материала на тебя достаточно.

— Тогда зачем ты пришел?

— Мне нужны координаторы.

Смех брюнета разнесся по всему помещению. И резко прервался.

— Ты меня на понт берешь?

Макс молча достал из кармана небольшой миником со встроенной гарнитурой, нажал несколько кнопок. Положил перед собеседником. Аэтель вытянула шею, чтоб рассмотреть, что там.

— Это копия, — пояснил он, предубеждая бессмысленные действия Бранта.

Дорика с первых кадров поняла, что это было за видео. Без звука. Аэтель расширившимися глазами смотрела его, чувствуя, как сердце сжимается от боли и глаза начинает щипать. Брант лишь мельком глянул на экран, и вновь поднял взгляд на Макса, скривив губы:

— И?

— Вас там хорошо видно. И отмазаться никак не получится. Координатор?

— Не смеши! Если я хоть кого-то сдам от меня тут же избавятся!

На двери звякнул колокольчик, извещая о новом посетителе. Но никто не обратил внимания на невысокого худого мальчишку с волосами, торчащими в разные стороны и выкрашенными в оттенки от бордового до ярко оранжевого. Широкие джинсы с клепками, которые, казалось, сейчас свалятся с него, яркая футболка с капюшоном. Сверху тонкая куртка. Очки с затемненными стеклами в ярко-зеленой оправе на носу, наушники на шее. Во рту жвачка, которую он, причмокивая, жевал. В последние годы молодежь стала экспериментировать различные образы, и подобный вид уже перестал кого-либо шокировать.

Мельком оглядев зал, парнишка встал у стойки, положив на нее бейсболку.

— От тебя в любом случае избавятся. Потому что мы сейчас здесь вместе, — негромко произнес Макс.

— Да чтоб тебя! — резко вскочил брюнет. Аэтель вздрогнула. Она выпала из реальности, переживая тот день заново.

Брант упер руки в столешницу:

— Только вот ведь незадача, — склонился он ближе к Освину. — Нас двое. А ты один с двумя бабами! Что мешает мне уйти?

Освин тоже поднялся, сверля серыми глазами собеседника:

— Ничего. Также, как и мне, тебя сейчас просто застрелить, сказав, что это самооборона.

Освин чуть отвел руку в сторону, и девушка увидела кобуру с пистолетом под курткой.

— Кто быстрее? — оскалился брюнет, показывая, что тоже вооружен.

Тут вскочил Рик.

— Давайте не будем спешить.

Аэтель тоже не осталась на месте.

— Я сама вас всех сейчас пристрелю!

Но на нее никто не обратил внимания, мужчины выжидающе смотрели друг на друга.

— Не надейся узнать что-либо от меня! — прищурившись, произнес брюнет. — Мы уходим. Рик! — Брант бросил взгляд на экран коммутатора, лежащего на столе, и, поравнявшись с Максом, тихо произнес, ухмыльнувшись. — Сдается мне Киневард следует за Бенсом? Думаю, ему окажут теплый прием.

И направился к выходу. Макс посмотрел на застывшего Рика.

— Папяня, сигарет не найдется? — подросток с разноцветными волосами нагло смотрел на Бранта, сдвинув салатовые очки на кончик носа и преградив выход.

— С дороги, — рявкнул тот, замахнувшись то ли отстранить, то ли ударить его. Но парнишка, вскинув руку навстречу, поймал его ладонь. И в следующую секунду Брант закричал, припадая на колено перед мальчишкой с заломленной назад рукой. Рик, опомнившись кинулся к нему, но Макс преградил путь и скрутил его. Все произошло быстро.

— Как раз вовремя.

— Мы почти разминулись. Хорошо, я прибыл раньше, чтобы заметить, куда вы рванули.

Мальчишка защелкнул наручники за спиной Бранта, забрал оружие. Кинул вторые Освину. Тот сковал запястья Рика и подтолкнул в сторону двери.

— Неожиданная удача. Думали, будем несколько дней их искать.

Парень достал из внутреннего кармана ветровки длинный конверт. Аэтель отметила, что вещь очень походила на ту, в какой часто видела Бенедикта, когда он был Себастьяном.

— По запросу, — положил конверт на стойку, подтолкнул в сторону Освина. Тот кивнул, пряча его в карман.

— Выводим, — поднял руку с часами к губам парень.

— Подождите!

Мальчишка обернулся к ней. Темные брови удивленно приподнялись над зеленой оправой.

— Все еще хочешь их пристрелить? — со смешком поинтересовался он.

Девушка внимательнее пригляделась к подростку. Как может мальчишка так уверенно вести себя с противником многим старше и сильнее?

Яркие волосы, невысокий рост с худым телосложением, хамоватая речь давали обманчивое представление о его возрасте. Это же совсем не ребенок.

— Что будет с их девушками?

Аэтель понимала, что после задержания эта парочка не вернется в Болдизар. И их аники останутся без мужа. И она не хотела, чтобы с ними приключилось что-то похожее с историей Вираи. Возможно ли их вытащить оттуда?

Мальчишка вновь спустил очки на нос, заглянул за ее спину, слегка наклонившись вбок. Кивнул Максу. И девушка убедилась, что он старше, чем она подумала в начале. Возможно, ее ровесник?

— Их аники, — пояснил тот, догадавшись.

Он пожал плечами.

— По статье.

Рик встрепенулся в руках Освина.

— По какой статье? Они ничего не знают! — воскликнул он — Отправьте их домой. Вы же можете!

— Рик, заткнись! — зашипел на него Брант.

— Они же ни в чем не виноваты!

Аэтель приблизилась к Рику и заглянула в его лицо. Он переживал. Она видела тревогу в его глазах за девушку. Сожаление. И это еще больше разозлило ее.

— Ты прав, они не виноваты. Но ты втянул их в эти игры.

Аэтель понимала, что ее следующие слова окажут отрицательную реакцию не только у Рика. Но не могла промолчать. Сейчас она поняла, что мучило знакомую. И, если эти люди действительно могли вытащить Милену и Рейсу из Болдизара, в чем был уверен Рик, она постарается помочь им. Ведь девушки смогут вернуться обратно, если захотят.

Дорика отвернулась от парня.

— Милена знает, что вы сделали.

— Нет, это не правда.

— Мы проверим, — кивнул мальчик-мужчина.

В кафе зашли двое в неброских одеждах.

— На выход, — скомандовал мальчишка совсем по-взрослому. От его нагловатого выговора не осталось и следа. Вновь прибывшие подхватили под руки и увели Рика с Брантом. Красноволосый задержался. Внимательно осмотрел девушек. Хмыкнул и вышел вслед за остальными.

В кафе стало как-то тихо.

— Уходим. — Не дожидаясь, когда на него посыпятся вопросы, скомандовал Освин. Аэтель обернулась к молчавшей Вирае. Брюнетку била дрожь.

— Что с тобой? — Дорика приблизилась, положила руку ей на плечо. — Тебе плохо?

Вирая лишь закивала, не в силах произнести ни слова. Аэтель помогла ей подняться, решив вывести на улицу в надежде, что свежий воздух поможет. Но сделав несколько шагов, Вирая зажала рот рукой и метнулась к туалетам.

Дорика удивленно смотрела ей вслед.

— Я подожду на улице, — обронил Макс, выходя.

Аэтель последовала за брюнеткой, скрывшейся за дверью уборных. Вирая стояла у раковины, ополаскивая бледное лицо.

— Получше?

— Да. Наверное.

Аэтель приблизилась.

— Что случилось? На тебе лица нет.

— Я… я просто испугалась. — Она пожала плечами, виновато глядя на девушку. Обхватила себя руками. — Сама не понимаю почему. Но он так напугал меня.

— Кто? — не поняла Дорика. — Тот мальчишка?

Брюнетка отрицательно замотала головой.

— Я его раньше не видела, но было такое чувство… схожести. Словно я опять с Матисом.

— Брант похож на Матиса? — почему-то из двоих задержанных пришло на ум именно это имя.

— Нет. Нет. — Снова замотала она головой. — Матис блондин. — Помолчав, она спросила. — Ты помнишь наш разговор о том, что было, когда я попала в Болдизар? — Аэтель кивнула, начиная что-то понимать. — Он похож на того, другого. Его приятеля. Уже столько времени прошло. Но до сих пор помню, как он выглядел, какая аура исходила от него. Эта злость. А когда этот заговорил о Бени…

— Все уже прошло. Их увели. Пойдем выйдем на воздух.

Брюнетка снова кивнула. Уже выходя из комнаты, Вирая вдруг спросила:

— А что Макс показывал ему?

Аэтель остановилась.

— Как убили мою семью.

Парнишка, которому Вирая поручила позаботиться о номере, выполнил задачу прилежно. И ждал их у входа в здание, чтобы отчитаться за проделанную работу. А заодно может и получить еще несколько шуршащих купюр. Получив награду, он довольно улыбнулся, предложив свою помощь в будущем. Макс лишь кивнул, не задерживаясь на входе.

Вирая была еще немного бледна и хваталась за руку Аэтель, следуя за Освином в номер. Он оказался смежным. Быстро осмотрев идентичные комнаты, мужчина посоветовал хорошо отдохнуть и выспаться в постели — завтра они снова отправятся в путь. После этого скрылся в соседней комнате, прикрыв плотно дверь между ними.

Аэтель посмотрела на брюнетку.

— Прими душ. Тебе нужно расслабиться.

Интересно, она так же выглядела, когда погибли ее родные? Наверное, еще хуже. Теперь она понимала, что в том состоянии было глупо идти сразу к констеблю. Как же давно это было, словно много лет назад. Но на самом деле прошло лишь три месяца.

— Да, ты права, — устало кивнула девушка. Сейчас она была похожа на подростка, бледного и измученного.

Дождавшись, когда Майер скроется в ванной, Аэтель зашла к Максу, широко распахнув дверь. Он расслабленно сидел в кресле, откинув голову назад, и даже не шевельнулся, когда она вломилась, словно ждал ее появления. Лишь открыл глаза.

— Ты там был! — с ходу начала она. — Был и ничего не делал! Ни ты, ни Бенедикт!

Мужчина молчал, глядя на нее. Дорика начала приближаться, тыча в него пальцем.

— Почему? Вы могли спасти их! Пусть не всех. Но хоть кого-то! Что творится в ваших головах? Откуда это безразличие? Смотреть, как гибнут слабые беззащитные люди, и не предпринимать ничего!

— Но кое-кого мы все же спасли.

— Мы? — остановилась она перед ним, прищурила глаза. — Если б я не ушла со стоянки, я была бы среди жертв! Сейчас легко говорить, что спасли меня. Но вы совсем ничего не сделали, чтобы помочь остальным. Вам ведь нужно было лишь то видео, да?! — все больше распаляясь, она начала ходить туда-сюда перед мужчиной, иногда гневно бросая на него взгляды. — А на жертвы вам плевать? Ну конечно! Там же не ваша семья подвергалась насилию! Не они получали пули! Не они в страхе и панике метались по стоянке. Не вы ждали тех, кто ехал в Файсор. Вам плевать на людей. На их мечты и стремления. Возможно, кто-то, как и я, остался совсем один. Но вы не пытались изменить это. Вы просто добывали доказательства! Почему? Что не давало вам помочь людям? Обязательно было допускать столько жертв, только лишь из-за этого видео? Что за планы у Ияра, раз он одобряет подобное! В голове не укладывается подобная жестокость! Хотя, чего можно ожидать от правителя, допускающего рабство!

Она остановилась. Поток слов исчез.

— Выговорилась? — он медленно встал, приблизился к ней, подавляя своим ростом. — Могу напомнить, что ты тоже там была. И ничего не сделала, — и видя, что она собирается спорить, добавил. — Я знаю, чем ты была занята. Вы оба. И если бы ты туда сунулась, то сейчас не стояла бы передо мной, выплескивая негодование. Оправдываться перед тобой, и уж тем более обсуждать это или извиняться, я не буду. У нас был приказ. Который Бенедикт нарушил из-за тебя. И теперь его ожидают последствия. Нравится тебе эта ситуация или нет, мне плевать. У меня есть работа, которую я собираюсь выполнить. И если ты хоть как-то будешь угрожать ее благополучному исходу, я избавлюсь от тебя. А теперь иди в свою комнату, прими душ и ложись спать.

Аэтель не шевелилась, уставившись на него. Никогда рядом с ним она не испытывала страха. Она вообще никогда не испытывала ТАКОГО страха. А ведь он даже не повышал голоса, говорил спокойно, словно о погоде.

— Живо.

Дорика вздрогнула и кинулась из комнаты.

========== Глава 30 ==========

На юге Ольгерда было теплее, чем в столице. Аэтель уезжала из Болдизара в куртке, но сейчас в ней было жарко. Было непривычно в это время года одевать лишь кофту или тонкий плащ. В Риорике в конце ноября она ходила в теплом пальто и сапогах. Здесь же, несмотря на начавшийся первый месяц зимы, можно было обойтись ботинками или кроссовками со свитерами.

Деревья стояли, окрашенные в яркие краски, еще не скинувшие всю листву. Отцветали поздние цветы. Сейчас они приближались к портовому городу, расположенному недалеко от гор в устье реки Лортель. Дорика из окна смотрела на их высокие заснеженные вершины вдалеке, понимая, что это они граничат с Тельнасом на юге Риорики. Именно они не давали вести свободную торговлю с империей. Поэтому страна была вынуждена торговать в основном с Ольгердом и примыкающим с востока небольшим королевством. На севере Риорика, кроме Ольгерда, граничила и с другим, несколько обособленным, государством — Патоли. Те держали границу закрытой для путешествий, поэтому даже проехать туда было немало проблем, что же говорить о торговле или других отношениях.

Неужели, они едут в Риорику?

Она столько раз просила об этом Бенедикта. И сейчас, когда Аэтель усомнилась в своем желании, он исполняет его?

Освин въехал в город. Уверенно маневрируя между машинами, мужчина продвигался к его окраине. Девушка поняла, что они направляются сразу в порт. И совсем растерялась, не понимая, куда они собираются плыть. Добраться до Риорики на машине отсюда было многим проще, чем вверх по Лортель.

Бросив короткое «никуда не уходите» мужчина скрылся в здании станции. Вирая в нетерпении ерзала на сиденье, чем раздражала нервничавшую девушку еще больше. Они должны будут поплыть куда-то вместе с Бенедиктом?

Макс вернулся примерно через полчаса.

— У нас есть время до отплытия. — Он побарабанил пальцами по рулю, о чем-то размышляя. Потом резко вздохнул и спросил, — не хотите прогуляться по магазинам?

Аэтель не хотела. Но Вирая с восторгом восприняла предложение, и мужчина завел двигатель.

— У вас будет около трех часов. Вы должны успеть в срок, иначе останетесь без обеда.

На что Вирая лишь фыркнула:

— Напугал.

— В фешенебельный район я вас не повезу, но тут неподалёку видел торговый центр.

— А куда мы плывем? — весело спросила брюнетка. — С Беном? Мы его ждем?

Освин помедлил, прежде чем ответить.

— Нет. Он не успеет. А нам не стоит задерживаться здесь.

Дорика нахмурилась. Все казалось странным, словно они бегут куда-то. За время их передвижения Макс не стремился заезжать в города, отдавая предпочтение небольшим поселкам или придорожным кафе. И то останавливались они в таких местах лишь несколько раз. Аэтель догадывалась, что Освин исключил бы и эти остановки, но машина требовала зарядить аккумулятор.

— С ним все в порядке, Макс? — поинтересовалась Аэтель.

Мужчина бросил взгляд на ее отражение в зеркале.

— Да. Бен едет другим путем. Возможно, он будет ждать на месте, когда мы доберемся.

Освин припарковался недалеко от входа в трехэтажное здание.

— Встретимся в кафе, — предупредил он, протягивая брюнетке кошелек. Мужчина указал влево, где висела вывеска с названием заведения. — Не задерживайтесь.

— Может, я не пойду? Я не нуждаюсь в одежде.

— Ну уж нет, — схватила ее за руку Вирая. — Тебе-то уж точно необходимо купить пару новых вещей, а то на тебя без слез не взглянешь. Нам нужны будут теплые вещи, Макс?

— На корабле может быть прохладно, поэтому присмотрите что-нибудь. Но ничего громоздкого. И не увлекайся.

— Жмот, — проворчала девушка и увела Аэтель к магазинам с одеждой. Освин покачал головой и скрылся за матовой дверью кафетерия.

Он никак не мог решить, как ему поступить. По запросу ему передали коды, чтобы деактивировать браслет Дорики. И он мог уже вчера это сделать. Но что-то тревожило его и использовать код он не хотел. Что-то в ее поведении не давало ему покоя. И хотя перед тем, как пойти за Бенсом, Себастьян попросил снять браслет и на границе предложить девушке выбрать куда отправляться дальше, мужчина сомневался. Что-то между ними произошло, пока ни его, ни Вираи не было в апартаментах. Бенедикт казался другим. Более спокойным? Но времени расспрашивать не было. Да и сомневался Макс, что командир что-то расскажет. Мужчина, надеялся, что Бенедикт уже отправился на юг. И не сегодня — завтра тоже сядет на корабль. Они дождутся его у Лео.

Через три часа в кафе зашли девушки и, приблизившись к его столику, потрясли пакетами.

— Мы как раз вовремя! — провозгласила Вирая.

На что Макс лишь покачал головой, и сказал, что есть придется быстро. Поход по магазинам всегда улучшал у девушки настроение, и Майер лишь засмеялась. А вот Аэтель стала лишь мрачнее. Похоже, догадалась, что брюнетка специально ее увела по магазинам, чтобы она не приставала к нему с расспросами.

Погрузка на корабль и регистрация прошли быстро и без волокиты. И уже через пару часов Аэтель стояла на палубе вдыхая морской воздух. Вирая с Максом стояли неподалёку, тоже не желая сидеть в каютах.

Тельнас?

Что им понадобилось в Тельнасе? Но Освин не стал отвечать на ее вопросы. А Вирая лишь хмыкнула, словно знала ответ, но тоже промолчала. Понимая, что бессмысленно задавать вопросы, на которые она все равно не получит ответов, Аэтель решила насладиться поездкой. Еще в детстве у девушки была мечта — хоть раз побывать на море. И учитывая, что выхода у Риорики к морю не было, это так и осталось мечтой, отложенной на «когда-нибудь». И с каждым годом, погружаясь в цирковые будни, девушка все реже вспоминала о детском желании.

Сейчас, когда не нужно было задумываться о новых номерах, дороге до следующего города, репетициях, Аэтель могла задуматься о том, что с ней произошло. Подумать, как поступить дальше.

Оглядываясь назад, Дорика понимала, что сама испортила отношение к себе не только Бенедикта, но и Освина с Майер. Смерть родных перевернула ее жизнь. Привыкшая, что рядом всегда есть люди, которые поддержат ее и не ожидавшая их утраты, девушка была в панике. Поэтому она последовала за Беном, боясь потерять ниточку, связывающую ее с беззаботным прошлым. Она цеплялась за чувство защищенности и счастья рядом с ним, в глубине души боясь признать, что осталась одна. Но оказалось, она цеплялась за иллюзию и выдуманный образ. Не желая мириться с новым положением вещей, Аэтель стала корить во всем Бенедикта, принимая в штыки все его слова и отказываясь слушать. Но мужчина терпел все это не настаивая, ожидая, когда она примет действительность.

Но Дорика была упряма не только в поступках, но и мыслях. А встретившись в Болдизаре с соперницей на внимание Киневарда, совсем закрылась от его слов и действий, убеждая себя в его лживости и двуличности. Спустя некоторое время она все-таки начала успокаиваться и старалась принять действительность, какая она есть. Но тут выясняется, что Аэтель беременна. А человек причастный к этому спокойно милуется с другой у нее на глазах. И что она должна была делать? Гормоны управляли ею, и вместо того, чтобы разобраться в отношениях между собой, она решила трусливо уйти. Другой вариант даже не появился в ее голове, не говоря уже о том, чтобы признаться в беременности и чувствах.

И сейчас девушка очень жалела о своих поступках. Она уже давно могла спросить об отношении Бенедикта к ней, разорвать их любовный треугольник с Вираей. Возможно, поговори они спокойно, он бы отпустил ее из Болдизара. Если даже Лекс сказал, что мог ей помочь в этом вопросе, то Киневард точно мог что-то сделать.

Но она не успела. Слишком поздно осознала причину несвойственного ей поведения. И сейчас плывет в Тельнас, так и не выяснив причины этого путешествия.

Дорика перевела взгляд на парочку неподалеку.

Майер улыбалась, разговаривая с Максом. Вирая была жизнерадостна несмотря на то, что с ней случилось в прошлом. Они вполне могли бы стать хорошими приятельницами, мелькнула мысль. Брюнетка ей нравилась, когда не висла на Бене.

Но сейчас его здесь не было. И можно на время забыть об этом.

Поэтому, когда та подошла к ней, не стала отказываться от компании.

Вирая, по обыкновению, говорила почти все, что взбредет в голову. И таким образом часто разряжала обстановку. Шутила, не давая погружаться в невеселые мысли. И таскала Аэтель по всем примечательным местам судна, будь то салон для игры в покер, ресторан или бар. Девушка догадывалась, что это проделывалось, чтобы минимизировать время общения с Освином. А еще ей было просто скучно.

Через сутки показался берег. И девушка с тревожным чувством смотрела, как он приближался. Что ждет ее в империи? Какие планы у Освина? Когда появится Бен?

Портовый город Лимеренс встретил их оживленной многолюдностью. Аэтель притормозила у трапа, рассматривая людей в разноцветных одеждах. Уже у самого причала ходили мелкие торгаши и предлагали различные продукты: от сувениров и еды до одежды и украшений. Толпились встречающие.

Макс расталкивал всех, помогая девушкам пробиться сквозь толпу. Лишь в здании порта он сделал остановку. И то для того, чтоб арендовать машину. Слегка поторапливая девушек, мужчина загрузил багаж в автомобиль, занял место водителя. Но отправляться в путь не торопился. Мужчина с силой сжал пальцы на руле. Взгляд был устремлен вперед. Аэтель вдруг поняла, что он погрузился в свои мысли. Вирая, что было странно, молча поглядывала на него.

В салоне повисло молчание.

Макс прикрыл глаза, тихо вдохнул. И завел двигатель.

— Ехать будем всю ночь, — предупредил он, и вывел машину на дорогу.

Аэтель откинулась на сиденье, поглядывая в окно.

Лимеренс был не меньше Файсора. Они проезжали по его проспектам, вдоль которых начинали загораться фонари. На улицах сверкали огнями вывески, привлекая клиентов. Когда опустились сумерки, город остался позади. И вскоре совсем потемнело, чтобы можно было что-то разглядеть. Единственное, что понимала Аэтель — они двигались параллельно берегу моря на север, северо-запад. Разговаривать Освин категорически не хотел, не отрывая взгляда от дороги. Но, не выдержав, около полуночи притормозил у обочины и заглушил двигатель. Прикрыл глаза, откидываясь на сиденье. Дорика чувствовала — что-то беспокоило его. Но промолчала, вновь закрыла глаза, возвращаясь в царство Морфея.

Макс спал не больше двух часов, если спал вообще. И снова двинулся в путь. К обеду они приблизились еще к одномугородку у берега. И когда мужчина свернул в его сторону, Дорика подумала, что там они хотя бы перекусят, если это не являлось конечной целью. Ведь как они покинули Лимеренс, мужчина сделал только одну остановку у кафе поздней ночью. Но Освин в город даже не заехал, свернув в сторону. И вскоре путешественники оказались в частном секторе, с огороженными заборами особняками.

***

Ледяной поток воды заставил задохнуться. Бен судорожно хватал ртом воздух, не в состоянии увернуться или вытереть текущие капли с лица — руки привязаны стулу. Уже не первый раз его приводят в чувство. Он не понимал, в чем смысл бить до потери сознания и потом вновь приводить в себя. Если нужна информация, бесчувственное тело ее не даст. Но, похоже, менее варварские способы либо не практикуются, либо им не так и нужна информация. С другой стороны, мужчина знал более жестокие способы разговорить молчуна. И был рад, что до них Аддисон не дошел, ограничиваясь лишь побоями.

Киневард не поднимал головы, ожидая оплеухи или не сильного удара. Но ничего не происходило.

В помещении царил полумрак. Рядом кто-то стоял — Бен видел сапоги с уже начавшим таять снегом. Посетитель один. Похоже, у них закончилось желание возиться с ним и от него решили избавиться. Либо он пришел вновь помучить. Второй вариант его как-то не радовал. Тело ныло от боли, рана на бедре пульсировала. Каждый вдох отдавался болью в ребрах. Голова раскалывалась. Они оба — и Адам, и Бен — понимали, что никакой информации не будет. И учитывая уязвимое положение последнего, это просто проверка насколько его хватит. Как долго сможет выдержать боль. Как сильно его нужно бить, чтоб он начал кричать. А потом?

Он не хотел умирать.

Еще полгода назад Бенедикт искренне признал бы, что выполнит работу, несмотря ни на что. Он сделает все, что в его силах. И даже больше. Его не интересовало, какой ценой он этого добьется. Какой жертвой.

Но это было до встречи с Эль. Сейчас он готов цепляться за жизнь всем, что у него было. Если есть хоть малейший шанс, что он выживет, он им воспользуется. Он будет терпеть. Он будет кричать. Но он выживет. Он должен.

Хотя бы для того, чтоб еще раз увидеть ее. Заглянуть в глаза. Пересчитать веснушки на носу. Зарыться пальцами в мягких волосах. Услышать ее счастливый смех. Почувствовать прикосновение руки.

Узнать, нужен ли он ей.

Киневард с трудом поднял голову посмотреть на человека, облившего его. Если б была возможность, он бы нагло улыбнулся. Но губы были разбиты. Один глаз заплыл и почти не видел. С волос капала вода, попадая в глаза.

— Не ожидал, что ты так глупо попадешься, — все еще с ведром в руках на него смотрел Алекс. Бенедикт скривился, разлепил разбитые губы.

— Раз уж все видел, почему не пришел раньше?

Бертольт достал нож, разрезал веревки.

— Я вообще не собирался тебя спасать.

— Тогда что ты здесь делаешь? — потирая затекшие руки, произнес он. Слова давались с трудом, но он не показывал вида. В помещении было холодно, а мокрая одежда лишь быстрее охлаждала тело — Бенедикт был в футболке и брюках, остальное забрали, чтобы тщательнее обыскать. Даже его любимый нож из голенища сапога. Но он все равно не смог бы им воспользоваться, привязанный к стулу. Сейчас его больше досадовало не отсутствие оружия, а то, что его же нож всадили в его тело.

— Подумал, что Аэтель очень расстроится, если я принесу тебя по кускам. — Он посмотрел на раны собеседника, прикидывая его состояние. — Сдается мне, что ты ей нужен со всеми конечностями.

Бен промолчал.

— Идти сможешь?

— Как будто у меня есть выбор, — все же не сдержался и скривил в ухмылке разбитые губы брюнет, и поморщился.

Бертольт помог ему подняться и, подставив плечо, повел мужчину к выходу.

— Знаешь, а внешность обманчива, — заметил парень. — С виду худой, а весишь больше слона.

— Я вообще-то иду сам.

— Да как же! — усмехнулся Алекс. — Стоит мне отойти от тебя ты рухнешь на пол.

— Я выносливее, чем ты думаешь.

— Это ты Аэтель на уши будешь вешать, — ответил Бертольт, стараясь подстроиться под шаг Бенедикта. Они медленно приблизились к дверям — рана в бедре начала кровоточить. — Тебя нужно показать врачу.

— Нет времени. Нам надо быть на южной границе через три дня.

— Такой скоростью не обладает ни один транспорт. До границы шесть дней пути, — покачал головой Алекс.

— Будем ехать без остановок.

— Будем? — с усмешкой повторил Бертольт. — Ты не в том состоянии, чтоб вести машину. У тебя один глаз, по-моему, вообще не видит.

— К утру приду в себя.

— К какому? — иронично обронил русоволосый. — К этому ты определенно не успеешь. Скоро будет светать.

Они вышли на улицу. Помещение, в котором держали Бенедикта, оказалось амбаром, за которым он не так давно прятался. И по расчищенному снегу и следам шин на дороге, становилось понятно, что он еще использовался и как гараж. Жаль, что сейчас там не стояло машины — уйти было бы легче.

Но в основной дом вернуться все равно придётся.

— Ты всех зачистил?

— Так сказал, будто трое противников опасны для нас.

— В смысле трое?! Черт возьми! Ты не перестаешь меня удивлять, Бертольт! И это далеко не комплимент. Чем ты тогда занимался пока меня избивали?

— Побереги воздух. Удача же при нас!

— Мне нужно забрать мои вещи.

— Без них обойдемся.

— Без них нет смысла возвращаться! Надеюсь, они еще не избавились от записи.

— Они все забрали в дом. И, похоже, уже собираются уезжать.

— Нужно забрать запись.

Бенедикт двинулся в сторону дома, но парень дернул его в сторону, увлекая за амбар. Лекс припечатал его к стене, со злостью сверля взглядом.

— Ты с ума сошел?! Тут бегают вооружённые солдаты! Если сунемся в дом, нас поймают! Не горю желанием сидеть в том подвале связанным.

— Не переживай, брать в плен нас уже не будут.

— А это еще хуже! Валим отсюда. За амбаром чисто.

— Я вернусь в дом. Без улик все напрасно.

— Помереть не терпится?

— Это моя работа.

— Работа — сдохнуть из-за какой-то записи?

— Тебя не держат.

— Так и хочется тебе вмазать, только ты скорее сразу отключишься. Не хочу таскаться с твоим бессознательным телом.

— Ты меня освободил, на этом можешь остановиться.

— Ну ты сам меня вынудил, — бросил Лекс, довольно оскалившись, и впечатал кулак в живот Бенедикту. Брюнет согнулся, качнулся и сполз по стене в снег. Русоволосый снял куртку, оставшись в светлом свитере, кинул ее на Киневарда. — Что нужно искать?

Но тот все еще пытался выровнять дыхание. Александр опустился на корточки рядом.

— И в таком состоянии ты собираешься идти за записью? У тебя даже сил нет встать, не то, чтобы обороняться, если засекут.

— Камера, — Бен с трудом сел, облокотился о стену. Тело напоминало о побоях каждым вздохом. — Наверху, под ступенькой. Похожа на овальную пуговицу. Если ее не нашли.

— Сиди здесь! — приказал русоволосый, поднимаясь.

Бертольт вытащил из кобуры пистолет, тихо выругавшись под нос, выглянул из укрытия. И, пригнувшись, кинулся к дому, стараясь держаться не выше снега, наваленного вдоль расчищенной дороги. Бен медленно встал на ноги, решая стоит ли последовать за ним. Но понимал, что сейчас в своем состоянии может только мешать. Да и оружия у него не было, если придется вдруг отбиваться. Все забрали, когда оглушили его.

Мужчина надел куртку, и принялся ждать. В мокрой одежде холод пробирал до костей. Брюнет выглянул из-за угла. Все было спокойно. Охрана на воротах не заметила тень, пробравшуюся в дом.

Киневард посмотрел в небо. Звёзд не было видно. Мелкие снежинки не спеша кружили, опускаясь на землю. Искрились в свете редких ламп. Падали на лицо, путались в волосах. Было тихо. Но спокойствие было обманчивым — скоро начнется метель. Закружит снежинки в вихри. И покажет мощь природы.

Он прикрыл глаза. Скоро все закончится. И он вернется… куда? В пустой дом? Что выбрала Аэтель, когда Макс вывез ее к границе Ольгерда? Вернуться в Риорику или продолжить путь в Тельнас? Он не знал. В памяти всплывал их разговор в игровой. Ее паника. Истерика. Она что-то скрывала. И это была вовсе не сделка с Лексом. И он не мог понять что. Он верил, что у нее нет чувств к Бертольту. Ведь она до последнего твердила, что хочет в Риорику. Но что тогда? Если б у нее не было чувств к нему, смогла бы она так же беззаботно смеяться в его постели? Или здесь лишь страсть? Тогда она откажется приехать в его дом?

Аэтель не умела скрывать своих чувств. Они всегда были написаны на ее лице. Отражались в ее движениях, в действиях. В глазах.

Доверчивость. Улыбка. Смех. Внутренний свет, согревающий своим теплом. Все то, что привлекло его. Но все это было до встречи с ним. Он изменил ее. Теперь она другая.

Но в их последний день девушка была так похожа на ту, что повстречалась ему по дороге в Фиренику. С какой теплотой она смотрела на него, мягко улыбаясь. Напряженность в ней прошла, пока они не затронули тему ее родных и доверия. Он видел в ее глазах сомнение, мольбу открыться ей. Но не мог.

Лекс вернулся довольно быстро. Вручил брюнету рюкзак и вещи:

— Теперь успокоишься? — последней перешла в его руки камера.

Миником был сломан. Бенедикт молча проверил исправность камеры. Механических повреждений замечено не было. Подключить к гарнитуре и проверить запись не представлялось возможным. Оставалось надеяться, что запись не пострадала.

— Ее не нашли, — добавил Бертольт.

Бен кивнул. Эта камера не только передавала информацию, у нее была встроенная память, хоть и не слишком большая. Сломав лишь миником, избавиться от записи не получится.

— Вижу.

— Пришлось оглушить парочку ребят.

— За тобой никто не последовал? — мужчина снял куртку и вернул ее Бертольту. Облачился в свою, закинул на плечи рюкзак, стараясь не морщиться от боли.

— Нет. Действовал тихо.

— Надо было все же идти с тобой, — с сомнением заметил Киневард.

— Успокойся. Удача при нас!

Брюнет бросил взгляд в сторону дома и нахмурился, заметив движение.

— Ты это объясни тем парням, что ломятся сюда.

Бертольт посмотрел в ту сторону, куда показывал Бен. Улыбка сползла с его лица.

— А это уже твое везение, — снимая пистолет с предохранителя, отозвался он. — Только называется оно чуть иначе.

И прогремели первые выстрелы.

========== Глава 31 ==========

Путники заехали на огражденную белоснежным забором территорию. Вывеску у ворот Аэтель рассмотреть не успела. Вокруг лишь зелёный газон и живая изгородь вдоль ограды. Они подъехали к большому трехэтажному дому с треугольной крышей. Вход с широким козырьком был расположен почти посередине, без ярких вывесок и разноцветных ламп. Светло-голубая краска на стенах, белоснежные рамы. На окнах ажурные шторы. С левой стороны перпендикулярно дому примыкал еще один длинный козырек — парковка для автомобилей.

Наверняка, они сейчас у самого моря. Даже отсюда она чувствовала его запах, приходящий с ветром. И хоть не видела сейчас берега из-за возвышающегося впереди дома, но была уверена, что стоит его обойти, откроется прекрасный вид на горизонт.

Особняк не был похож на гостиницы, в которых она побывала прежде. И Аэтель было подумала, что это частный дом, но к машине подскочил мальчишка в ливрее.

— Добрый день, сэр. Добро пожаловать в «Дель Мариросо».

Следом за парковщиком подоспел носильщик. И ловко выгрузил немногочисленный багаж. Вирая стояла, осматриваясь вокруг и хлопая глазами. Аэтель была более сдержанна в проявлении чувств.

— Пойдемте за мной, пожалуйста.

Освин молча последовал за ним, а Аэтель потянула следом брюнетку, все еще хлопающую глазами. Они зашли в просторный холл. Дорика отметила с какой простотой была выполнена отделка помещения. И это создавало уют, который в городских гостиницах отсутствовал. Здесь чувствовалось домашнее тепло, но это определенно была гостиница или пансионат.

Молодая девушка за стойкой приветливо улыбнулась.

— Здравствуйте.

— Три номера, пожалуйста, — коротко бросил мужчина. — С открытой датой.

Аэтель удивилась. До этого они лишь ночевали в гостиницах и наутро ехали дальше. Открытая дата означала, что они могут задержаться здесь на несколько дней. Значит, здесь они будут ждать Бена?

Она осмотрелась. Ей нравилось это место.

Она прошлась по холлу, оглядывая его. Ничего кричащего. Деревянный пол светло-золотистого цвета. Несколько пейзажей на стенах. Светильники в белых абажурах с золотистой оправой. Деревянные двухстворчатые двери с квадратными стеклянными вставками напротив друг друга через холл. Рядом с ними вдоль стен уходили лестницы наверх. Похоже, номера для гостей располагались именно там. Позади стойки администратора распахнутые настежь двери, ведущие на веранду. Легкий ветерок колыхал кружевные занавески на них. И да, оттуда открывался вид на море.

На лестнице справа послышались торопливые шаги и перед ними появилась радостная девочка лет трех. Почти перепрыгивая ступеньки, она слетела вниз.

Но увидев посетителей, девчушка остановилась.

— Не он, — вздохнула она. Большие серые глаза с любопытством посмотрели на гостей. Светлые, рыжеватые волосы чуть ниже плеч, заплетенные в косички. Но девочка, по-видимому, услышав подъехавшую машину, заторопилась вниз, не дождавшись, когда резинки будут затянута с обеих сторон и одна косичка уже начал распускаться.

— Кори Мак Андерсон! Не смей убегать от меня.

Следом появилась молодая женщина с расческой в руках. Аэтель поразилась ее яркой внешности. Каштановые, отливающие медью волосы, спадали локонами по спине. Зеленые глаза, сейчас сердито блестели, чуть пухлые губы поджаты. Прямой аккуратный нос. Стройная фигура, облаченная в темно-бирюзовую блузу без рукавов с вырезом лодочкой и укороченные темно-синие джинсы, облегающие ноги. Босоножки-плетенки на каблуке.

— Я думала это дедуля, — вздохнула девочка, повернувшись к ней.

Женщина уже заметила посетителей и ее красивые брови слегка нахмурились. Но она тут же улыбнулась приветствуя их.

— Эви, я сама оформлю, — обратилась она к девушке за стойкой, передавая ей расческу. — Позаботься о Кори.

Та кивнула и увела девочку за руку обратно наверх. Макс провожал их взглядом, пока они не скрылись из виду.

— Номер на четверых не оформляем, — сухо обронила женщина, открывая журнал.

Мужчина перевел взгляд на хозяйку.

— Нам три номера, — выделяя каждое слово, повторил Освин. — С открытой датой.

— К сожалению, я не могу зарегистрировать вас так. Гостиница технически закрыта до праздников. На въезде уже есть объявление. Вы не заметили?

Он облокотился на стойку, следя за ней взглядом. Его взгляд то и дело опускался в вырез блузки. На лице появилась едва заметная улыбка. Аэтель отметила, что он не злился. Это было странным. Ведь женщина нарочито вела себя провокационно-холодно. Даже в захудалых гостиницах новых постояльцев встречали более радушно, нежели здесь. Хотя, глядя на обстановку, «Дель Мариросо» к захудалым никак не относилась, все было неброским, но определенно дорогим.

— Не нуждаешься в постояльцах, Леонель? — чуть ухмыльнулся мужчина.

— Запишу только на сутки, — проигнорировав вопрос произнесла она, не отрываясь от журнала. — Так вас устроит?

Она бесстрашно подняла на мужчину глаза, словно знала, что за ее дерзость ей ничего не будет. А потом вдруг обвела присутствующих взглядом, заглядывая за спины девушек, словно в поисках кого-то. Нахмурилась.

— Три номера?

— Три.

Женщина открыла рот собираясь еще что-то сказать, но Макс лишь едва заметно покачал головой. И у девушек не осталось сомнений, что они знакомы. И искала взглядом она, скорее всего, Бенедикта.

Леонель поджала губы и, с еле скрываемым раздражением, взяла ключи от номеров и пригласила следовать за ней.

Она повела их к лестнице с левой стороны. Как и подумала Аэтель, номера располагались на втором этаже. Макс неторопливо поднимался вслед за хозяйкой гостиницы, не отрывая глаз от плавных движений ее бедер. Он настолько открыто пожирал женщину глазами, что Аэтель ощутила неловкость за такие действия. Вираю же это, похоже, забавляло.

Наверху обе лестницы соединялись общей площадкой и выходили в длинный коридор с окнами по одну сторону, открывающими вид на подъездную часть гостиницы и номерами по правую сторону с захватывающей панорамой моря. Комнаты были похожими, различались лишь незначительные детали и цвета интерьера.

— О, Максик! Здесь чудно! — восхищалась брюнетка, влетев в первую из комнат и выглядывая на балкон. Аэтель зашла в соседний номер. Максу достался следующий по коридору. Но не успела девушка закрыть свою дверь, как громко хлопнула последняя, оставляя коридор пустым.

Шатенка сама втянула мужчину в номер и захлопнула дверь. Глаза метали молнии.

— Что все это значит, Энвор?

— Я тоже соскучился, дорогая.

Освин прижал ее к двери, опёршись о дерево согнутыми руками. Но не рискнул ни поцеловать, ни обнять. Леонель посмотрела на него в упор — она была не многим ниже его и ей не нужно было запрокидывать голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Зачем ты привел их сюда? Мне плевать жертвы они, свидетели или коллеги. Хотя в последнем я сильно сомневаюсь. Я живу здесь. Моя дочь живет здесь! И я не хочу подвергать ее опасности.

— Кори и моя дочь.

— Но тебя здесь не бывает. Я сама воспитываю ее пока ты исполняешь свой долг!

— Никакой опасности нет, — он отошел от нее, понимая, что Леонель, в отличие от него, не расположена к флирту.

Скинул куртку на постель, затем кобуру. Взял пистолет, проверил предохранитель, вынул обойму. Положил все в верхний ящик комода. Обернулся к наблюдавшей за ним женщиной. Леонель молчала, но он знал, что она ничуть не успокоилась.

— За ними никто не охотится, и они не являются свидетелями. Скорее, они жертвы обстоятельств. Я надеялся, что ты позволишь им какое-то время побыть здесь.

— Здесь? Издеваешься?! — она запустила пальцы в волосы, сжала, словно хотела вырвать их с корнем. — Тебя не было два года. Два года, Энвор! — она помахала перед его лицом двумя вытянутыми пальцами, словно словами сказать было недостаточно. — И ты приезжаешь сюда с этими девицами?! Я понимаю, требовать от тебя верности глупо. И я стараюсь, не думать об этом. Но привезти их сюда, по-моему, слишком! И почему с вами нет Себастьяна? Вы всегда вдвоем.

— Он отправился на север. Скоро будет.

— Ты собираешься дождаться его здесь?

— Да. Время есть. — Мужчина вновь приблизился, положил ладони на ее плечи — не мог иначе. Ему хотелось касаться ее, увериться, что это не сон. Большой палец привычно погладил темное пятнышко у основания шеи. — Я хочу провести их с тобой и нашей дочерью.

Леонель в этот раз не стала вырываться из объятий, приобняла в ответ, пристроив голову на его плече.

— Я очень скучал, Леони.

Она не ответила. Мужчина погладил ее по спине, пробежался пальцами сзади по шее, запуская их в россыпь волос.

— Скажи мне, — прошептал он ей на ухо, с шумом вдыхая ее запах. — Скажи, что твои чувства не изменились. Если ты встретила кого-то пока меня не было, я хочу знать.

— Кого я могла встретить, Энвор, — негромко отозвалась она. — Моя жизнь крутится вокруг Кори и гостиницы. Мне не до светских приемов.

Мужчина чуть сжал пальцы, потянул за волосы, заставляя смотреть в глаза. Женщина не сопротивлялась, спокойно встретив его взгляд.

Плотина рухнула.

Макс напал на ее губы, врываясь языком в рот. Леонель с легким стоном поддалась навстречу, отвечая. Обвивая шею руками. Прижимаясь крепче.

— Я скучал, — между поцелуями пробормотал он. Кровать чуть скрипнула, когда они повалились на нее. Освин привстал, не разрывая контакта тел, но и не давя своим весом на нее. Колено пристроилось между ее ног. Руки гуляли по стройному телу, гладили, вспоминая изгибы.

Губы вновь коснулись родинки на шее.

— Как же я по ней скучал. — Вернулся к губам в дразнящем поцелуе. Коснулся носа, век, лба. — С первой встречи она свела меня с ума.

Рука пробралась под одежду, погладила живот.

— Энвор.

— Да?

— Остановись.

— Не хочу. Я соскучился по тебе, Леони.

— Еще рано для подобного.

— Самое время думаю, — губы упорно продолжали касаться ее.

— Мне нужно заняться делами. Я не ожидала постояльцев.

— Они девочки взрослые, позаботятся о себе как-нибудь.

— Твои спутницы могут все понять. Я не хочу, чтобы они знали о Кори. О нас.

— Плевать. Они и так уже поняли. Дверь закрыта, никто сюда не сунется.

— Иногда, мне кажется, ты приезжаешь лишь потрахаться, Энвор, — пробормотала она в его грудь.

— Весьма приятное времяпровождение, — он сжал ее бедра, прижимая к себе. Губы пощипывали кожу на плече. — Не находишь?

— Нет. Я сейчас ничего не принимаю, — она попыталась отстраниться, но мужчина лишь сжал ее в объятиях.

— Мы будем осторожны.

— Помнится после таких же слов появилась Кори.

— Но мы тогда не сильно и старались. Я не против такого же исхода.

Женщина замерла.

Она не хотела подобного исхода. Не хотела опять быть одна по ночам. Скучать. Мучиться неизвестным. Ждать. Одна с ребенком. Не знать, что отвечать, когда дочь спрашивает об отце.

Леонель начала вырываться. Она оттолкнула его, вскочила с постели:

— Ну уж нет, Энвор! Следующего ребенка я рожу от человека, который будет рядом со мной. А не где-то там, прикрываясь империей, долгом, работой или еще черте чем!

С этими словами она вылетела из комнаты, хлопнув дверью.

========== Глава 32 ==========

После долгой дороги Аэтель наконец смогла отдохнуть, не тревожась, что скоро опять отправляться в путь. И даже немного удивилась, что проспала после обеда почти до вечера. Но теперь она чувствовала легкость в теле, чего не было уже несколько дней. Сон в дороге не давал восстановить сил.

Девушка вышла на балкон, полюбоваться открывающемуся виду. Из своего номера ей был виден пляж и уличный бар, расположенный на берегу. Сейчас он не работал — в декабре было уже холодно и купаться могли лишь смельчаки. Немного в стороне от гостиничного пляжа был пирс и пришвартованная к нему яхта. Огни портового города, который Освин проехал мимо, мигали вдалеке слева.

Покинув свою комнату, девушка прошлась по первому этажу, осматриваясь. Это и правда оказалась гостиница, хозяйкой которой являлась Леонель Мак Андерсон. Почему Макс выбрал именно ее, не оставалось сомнений — женщина была его любовницей. И хоть Аэтель и слышала, как та, совсем недолго пробыв в его комнате, с шумом захлопнула дверь, уходя, девушка лишь утвердилась в своем мнении.

В доме было тихо. Куда же все подевались? Она вышла на веранду.

Место ей нравилось. Было по-домашнему уютно. Вокруг дома и веранды, на которой стояло несколько столов со стульями для любителей обедать на воздухе, шла выложенная камнем дорожка. Несколько скамеек, ухоженные клумбы, радующие буйством красок поздние цветы.

Сумерки только сгущались, рассыпая на небе первые звезды.

Девушка огляделась. Она заметила крупную фигуру Энвора на пляже. Рядом с ним на большом валуне сидела Вирая, а девочка Кори бегала вдоль воды, иногда наклоняясь, чтобы что-то поднять или рассмотреть. Не желая оставаться в одиночестве, Аэтель направилась к ним.

Девочка первая заметила ее и смотрела, как Аэтель приблизится. А потом снова начала искать что-то в песке.

— Выспалась? — чуть усмехнувшись, поинтересовалась брюнетка. Аэтель проигнорировала тон, коротко ответила:

— Да. Давно не могла спокойно поспать.

— У тебя разве не выработалась привычка спать в дороге? Ты же вроде как с цирком моталась.

— Разница есть, когда неспеша перемещаешься из города в город, или мчишь неизвестно куда, словно за тобой гонятся.

— Кстати, а к чему была такая спешка, Максик? — Вирая посмотрела на мужчину. Аэтель подумала, что он вряд ли ответит. Как обычно. Но он сказал:

— Нужно было обезопасить вас.

Брюнетка кивнула, словно все поняла. Дорика переводила взгляд с одного на другую. Но понимая, что развивать тему они не планировали, спросила:

— От кого или чего обезопасить? Что вы натворили?

— Ты до сих пор ничего не поняла, что ли? — удивленно воскликнула Вирая.

— Что я должна была понять?

Брюнетка вздохнула.

— Слышала о Стражах Империи? — И дождавшись утвердительного кивка, позерски указала на Освина руками. Но так и не дождавшись никакой реакции от Дорики, вздохнула и приложила ладонь ко лбу: «какая ты недогадливая!»

— Стражи! Они Стражи.

— С чего вдруг..? — она замолчала, поняв, что Макс никак не отреагировал на слова девушки. Посмотрела на него, но, как обычно, мужчина был спокоен и невозмутим. Лишь легкая ухмылка появилась в уголках его губ.

— Ты и правда не догадывалась? — уже искренне воскликнула Майер, даже чуть привстав с камня.

— А ты-то с чего пришла к такому выводу? — посмеиваясь, поинтересовался Макс.

— Я с самого начала подозревала, как вы взяли меня к себе. — И на удивленно вскинутые брови мужчины, кивнула, — ладно, может и не сразу. Но я заметила, что вы не такие, как все. Вы не похожи на ольгердцев, по-другому относились ко мне, по-другому смотрели. Может, среди других офицеров вы и не выделялись, — пожала она плечами. — Но вы относились к аники не так, как остальные. И эти ваши шушуканья, какие-то непонятные фразы.

— Сомневаюсь, что на этом можно было прийти к таким выводам.

— Я поняла, когда появилась она, — она кивнула на Аэтель. — А потом эта дорога. Непонятные компьютерные штуки, странные люди. Когда ты сказал, что в Болдизар мы больше не вернемся, все вдруг стало ясно. Даже будь вы засланцами из Риорики, что вам делать в Тельнасе?

— А если бы мы поехали не в империю, а ту же Риорику? Ты бы сказала, что мы риоркские шпионы?

— Опять уходишь от ответа, — довольно улыбаясь, заметила девушка.

— Что совершенно ничего…

— Нашла!

С радостным криком Кори подбежала ко взрослым, размахивая зажатым в ладошке сокровищем. Приблизившись, девочка раскрыла ладонь, показывая полупрозрачный радужный камень.

— Какая прелесть! — улыбнулась Аэтель.

— У меня еще два есть!

— Кори! — к их компании приближалась Леонель, и девушка побежала матери навстречу, желая поскорее показать находку.

— Скоро ужин, — заметил Макс и двинулся в сторону дома. Вирая тоже вскочила и поспешила за ним. Аэтель задумчиво смотрела на удаляющиеся фигуры, не замечая, как начал подниматься ветер.

Бенедикт — Страж?

Она не хотела в это верить.

Не хотела соглашаться с этими выводами.

Получается, она влюбилась в призрака, который исчезнет из ее жизни, выполнив задание?

Аэтель принимала факт, что он не просто ольгердский офицер. Пусть даже и не ольгердский. Но почему обязательно Страж? Выполнив работу, те всегда исчезали, словно тень, и никто не мог ничего про них рассказать. В базах данные о странных людях отсутствовали или под их именами были совсем другие личности, не соответствовавшие описанию. В противном случае, все слухи давно превратились бы в факты. Но никогда не оставалось даже следа их существования. Поэтому про них много говорили, но не могли предоставить хоть какие-то доказательства, указывающие на конкретных людей.

Тогда становилась понятна и эта скрытность Бенедикта и несколько имен. И если он действительно Страж, как думает Вирая, то это означает, что они существуют, Стражи не выдумка. Но он смеялся над ее верой в них. Почему?

На следующий день предоставленная самой себе, Аэтель первую половину дня гуляла по берегу, наблюдая за набегавшими волнами. Ей не хотелось сидеть в комнате. После вчерашнего разговора мысли одолевали ее. Особенно в одиночестве. Она не могла больше выносить сомнений. Она видела, как Энвор и Вирая что-то сооружали на площадке за домом с самого утра. Рядом с ними крутилась Кори. Девочка так быстро доверилась незнакомым людям, что это казалось странным. Хотя, наверное, сказывалось, что ее мать содержит гостиницу, где часто меняются постояльцы.

Промаявшись от сомнений, к полудню Дорика решила заняться чем-то более полезным, чем блуждание по пляжу. Нужно было отвлечься на посторонние дела. Разговоры. Лишь бы не было времени думать о вчерашнем разговоре.

Девушка нашла Леонель на кухне. Кроме них в гостинице постояльцев не было и почти весь штат слуг был отправлен в отпуск до новогодних праздников. Женщина собиралась готовить ужин и Дорика тут же предложила помощь. И хоть Мак Андерсон возразила, Аэтель настояла, сославшись, что от безделья начнет лезть на стены.

Кухня гостиницы была прямоугольной и примыкала к столовой, выходящей панорамными окнами на побережье. Аэтель ожидала увидеть сверкающие чистотой плитку и столы из нержавеющей стали, но, к ее удивлению, комната была обставлена в уютном домашнем стиле. Взгляд сразу выхватывал уже видавший виды прямоугольный стол на ножках почти посередине комнаты, под ним несколько табуретов.

Светлого дерева шкафы занимали почти две стены. Широкая раковина в углу у окна, открывающего вид на сад и подъездную аллею. Зона готовки с почти бесшумными вытяжками разместилась слева от нее. Сейчас работала только одна духовка, нагреваясь. Рядом с плитами была дверь ведущая на улицу. Дорика поняла, что через нее приносят продукты и необходимые товары для гостиницы. И все это хранилось в кладовой, вход куда располагался тоже на кухне, между сервантом с посудой и холодильником.

Мак Андерсон вручила ей миску с картошкой, которую стоило почистить, а сама занялась маринованием птицы и нарезкой салата.

Дорика стояла у окна, неторопливо счищая кожуру и иногда посматривая в окно.

— Странно, что Себастьян не с вами, — вдруг нарушила женщина молчание.

— Он скоро должен приехать.

Аэтель обернулась. Она сказала: «Себастьян»?

— Больше похоже, что задерживается, — заметила Леонель, не отрываясь от своего занятия. Похоже, ей была интересна эта тема, раз она решила заговорить об этом. Раньше женщина говорила лишь на стандартные темы, ни о чем конкретном не спрашивая, и Аэтель думала, что Макс рассказал ей обо всем. Или о том, что хотел рассказать.

— Обычно они всегда вместе.

— Они часто здесь бывают?

— Нет. — Хозяйка задумалась, — последний раз это было около двух лет назад.

— И вы помните всех своих постояльцев?

— О! Нет, конечно, — улыбнулась она, в глазах появилась теплота. — Они особые гости. Хоть и не задерживаются надолго.

— Особые?

Какую роль эта женщина играет в жизни мужчин?

— Энвор с Себастьяном, как родственники. Хоть и не стали ими.

Она опять сказала: «Себастьян». Значит, здесь он известен под этим именем. А Макс получается «Энвор»? Но, когда Вирая или она сама обращалась к мужчине «Макс», Леонель никак не реагировала. Она знала о разных именах. И что она имела в виду, когда обронила, что они не стали родственниками? Она знает и о Велене? Похоже, женщина не просто любовница Макса, раз знает столько о нем и Бенедикте.

— Вы давно знакомы?

Женщина вдруг смутилась.

— Да. Но правильнее сказать нет.

— Не понимаю.

— Мы знакомы около четырех лет. Я только начала заниматься гостиницей. Просто встретились. И иногда видимся. Я не думала, что наше знакомство может продлиться так долго. Но они иногда приезжают, на день-два.

— Наверное, есть причина, почему они появляются здесь, — осторожно заметила Аэтель, уже вчера догадавшись о ней. Леонель промолчала. Вместо этого она сменила тему.

— Значит, Себастьян должен появиться скоро. Надо будет приготовить побольше на ужин. С дороги он наверняка проголодается.

Девушка почему-то отчетливо ощутила, что и к вечеру Себастьян — Бен не появится. Она зажмурилась, глубоко вдохнула, стараясь успокоить отчаянно забившееся сердце. От женщины не укрылась странная реакция девушки.

— Он все же задерживается?

— Мы ожидали его еще утром, — не стала отрицать она. — Почему вы задали такой вопрос?

— Энвор сам не свой. Обычно он более сдержан. А тут на месте усидеть не может.

— Вы так хорошо его знаете? Может, причина в другом?

Аэтель не хотела верить, что Макс и правда нервничает. Но она расслышала слова Бранта, хоть тот и сказал их почти шепотом. И боялась, что любимый попал в ловушку, поэтому до сих пор не приехал. От таких мыслей ей хотелось помчаться к Максу и вытрясти из него, где Себастьян. Вытребовать, чтобы он поехал и помог ему.

— Возможно, приедет к ночи. Еще есть время, — заметила Леонель. Аэтель лишь кивнула, понимая, что женщина сказала это больше из вежливости.

— Возможно.

Обе замолчали, не зная, что еще сказать. Девушка хотела расспросить Леонель о мужчинах, но понимала, что та вряд ли ответит. В этом она была похожа на Макса. Неловкое молчание нарушила забежавшая в комнату девочка.

— Мамчка! Мамчка! Пошли со мной! — Кори потянула мать из комнаты за руку. Она была так возбуждена, что глотала буквы, коверкая слова. — Ты тойко посмотли!

Аэтель последовала за ними, заинтересовавшись, что так взбудоражило ребенка. Девочка вывела их во двор и привела на заднюю часть гостиницы.

— Дядя делает качеи! Ля меня! — девочка довольная начала пританцовывать на месте. — Ты разлефышь катася?

Она пытливо посмотрела на мать серыми глазами.

— Конечно разрешу, но как только все будет доделано, — улыбнулась Леонель. — И обязательно скажи «спасибо» дяде.

— Да-да, — закивала головой девочка. — Скашу!

Дорика еще несколько минут постояла на улице, наблюдая, как Макс закрепляет качели. Вирая подавала ему инструменты. Было странным видеть такую картину — Макс делает что-то для постороннего человека. Не часто такое можно наблюдать. Аэтель подобной доброты и не видела ни разу. Разве что к Майер.

Она вернулась в дом, помогать Леонель.

========== Глава 33 ==========

Ужин был накрыт в просторной столовой. Из высоких окон, протянувшихся на полукруглую стену, открывался вид на море. Голубая гладь радовала глаз, отражая блики уходящего солнца.

Леонель заняла место во главе стола, справа усадила дочь. Макс с Вираей заняли места по левую сторону. Аэтель села рядом с девочкой. Это был третий ужин в этом доме. А Бенедикт до сих пор не появился.

— А почему, кроме нас, здесь нет никого? — поинтересовалась брюнетка. Большая часть обслуги была отправлена в отпуск, и в «Мариросо» осталось лишь несколько человек, но, похоже, Майер только сейчас заметила это.

Лео улыбнулась.

— Я отпустила их. Приближаются рождественские праздники, и я хотела сделать небольшой ремонт до наплыва гостей. Постояльцев в это время года бывает очень мало, так как сезон уже закрыт. Надеюсь, времени хватит, чтобы завершить с ним.

— Если наймешь толковых ребят, они за неделю тебе могут весь дом перестроить, — заметил Освин.

— Я нашла хороших ребят, они справятся в срок, — произнесла она. — Уже завтра привезут материалы и приедут рабочие.

— Ты уверена, что на них можно положиться?

— Да. Мне их порекомендовали, — с напряжением в голосе добавила она.

— Кто?

Аэтель с Вираей переглянулись, первый раз наблюдая за подобным поведением Макса. Всегда сдержан и невозмутим?

— Один хороший человек.

— Кто он?

— Не важно.

— Значит, я его знаю, — сделал вывод мужчина.

— Я не буду это обсуждать. — Твердо сказала Мак Андерсон. И упрямо поджала губы.

Мужчина нахмурился.

Первой не выдержала брюнетка, громко захохотав. Следом за ней начала смеяться Аэтель. Лишь Кори не понимала веселья и переводила взгляд с одной девушки на другую. Макс помрачнел еще сильнее.

— Я хочу знать, кто это.

— Нет.

С улицы приглушенно донёсся звук мотора. Шум гравия под колесами. И через минуту раздался звонок колокольчика на входной двери.

Все сразу замолчали и вскочили со своих мест.

Но в комнату зашел не Бенедикт.

— О! Весьма польщен приветствием, — улыбнулся посетитель. — Но все же не стоило. Садитесь — садитесь.

Мужчина прошел в столовую, постукивая тростью. На вид ему было под шестьдесят. Среднего роста. Жилистого сложения. В волосах седина. Аккуратная узкая бородка с усами тоже серебрились. Острый, орлиный нос. Несмотря на возраст все еще пронзительный взгляд, который прошелся по каждому в комнате. Одет он был в элегантный костюм-тройку. Правда, без галстука или бабочки.

Первым пришел в себя Освин.

— Джозо.

Макс протянул руку для приветствия. Гость пожал ее. Обернулся к Леонель.

— Похоже, я прервал ваш ужин. Найдется ли у вас и для меня угощение, Хозяйка?

Женщина подскочила.

— Конечно, садитесь. Я принесу приборы.

Он вновь посмотрел на Освина.

— Может, ты все-таки представишь меня, глупый мальчишка?

Девушки вновь прыснули со смеха, глядя на растерявшегося на мгновение мужчину.

— Ральф Джозо. Вирая Майер. Аэтель Дорика. — Коротко представил он.

Старик недовольно крякнул, но промолчал. Устроился за столом рядом с Аэтель, подмигнул Кори, которая тут же улыбнулась в ответ. Леонель поставила перед ним тарелку и приборы, вернулась на свое место.

— Дедушка часто с нами обедает, — все еще улыбаясь, сообщила девочка.

— Вот как? — казалось, эта информация не особо понравилась Максу.

— Давайте уже ужинать. А то все остынет, — поспешила заговорить Леонель. Все дружно взялись за ложки, стараясь скрыть чувство неловкости.

— Всегда восхищался, как ты готовишь, Леони! — довольно произнес Ральф, опуская ложку в тарелку. — Кстати, а где второй бездельник?

Аэтель подавилась. И виновник беззаботно похлопал ее по спине:

— Не стоит так торопиться, милочка.

Девушка выпрямилась, посмотрела на соседа за столом. Он говорил о Себастьяне? Бездельник? Но Джозо уже пытливо смотрел на Освина.

— Задерживается, — обронил тот.

Ральф хмыкнул.

— Вот как? — его седая бровь скользнула вверх. Но уже в следующую секунду на лице появилась улыбка и беззаботное выражение лица. Он вновь взглянул на Аэтель. — Уже лучше? Тогда давайте продолжим. Как говорится, кто не успел — тот опоздал. Кто-то останется без замечательного ужина.

Аэтель посмотрела на Вираю, но та делала вид, что эти разговоры ее не интересуют. Кто этот человек? Возможно ли, что он связан со Стражами, если допустить, что Вирая права? Насколько близко он знает Бена с Освином? Да и по словам Кори, он здесь часто появлялся. За столом Ральф вел себя свободно, шутил с девочкой и сыпал комплименты Леони. Задавал ничего не значащие вопросы Аэтель с Вираей. Макс хмурился весь вечер. Но ничего не говорил.

Лишь ужин закончился, мужчина, не засиживаясь, попрощался и уехал.

Леонель начала убирать со стола, и девушки помогали, когда Макс вернулся в столовую. Настроение его определенно не улучшилось.

Что еще сказал ему у машины тот человек?

К нему подскочила Кори и обняла за ноги.

— Кори очень нравятся качели! Очень-очень!

Мужчина опустил взгляд на ребенка, ласково потрепал по рыжеватой макушке. Заглянул в довольные серые глаза. И тепло улыбнулся.

— Я рад. Пойдешь покататься?

— А мошно? — засияла девочка.

— Конечно. Только не одна. — Он посмотрел на девушек. Голос казался уставшим. — Присмотрите за ней?

— Конечно, — улыбнулась Вирая и утянула за собой Аэтель. Кори довольная скакала перед ними. Макс подхватил оставшиеся тарелки и направился на кухню.

Леонель мыла посуду и не обернулась на вошедшего. Хотя по ее напрягшемуся враз телу, он понял, что она догадалась — это не кто-то из девушек.

— Как давно он приходит? — опуская посуду на стол посередине кухни, поинтересовался он.

— Как появилась Кори.

— Чтоему от вас надо?

— Я откуда знаю. Это твой начальник, — не оборачиваясь, отвечала она.

— Почему ты раньше ничего не сказала?

— Ты бываешь здесь от силы раз в год. И то дня на два максимум. Как-то знаешь, в голову не пришло.

— Злишься? — мужчина приблизился, положил руки на края раковины, по бокам от нее. Леонель не обернулась, даже когда он прижался к ней сзади. Замерла.

— Нет. Когда он приходит мне спокойней. Если приходит, значит, с тобой все в порядке.

— Прости.

— За что?

— За то, что не могу быть рядом.

— Нет, — покачала она головой. Прикрыла глаза. — Я хочу, чтобы ты больше не приходил. Кори растет. И начинает задавать вопросы. Я не хочу ей врать. И я не хочу, чтоб она называла тебя «дядей».

— Скоро все закончится.

— А потом что, Энвор? — она передернула плечами, заставляя его отстраниться. Отключила воду. Повернулась к нему лицом. Щеки слегка горели, зеленые глаза метали молнии. — Еще одно задание? На сколько? Опять год — два? А может все пять? Я не хочу. Я устала.

— Потом я возьму отпуск. И останусь здесь.

— Это ничего не изменит, — покачала она головой. — Неужели ты думаешь, что мне легко принять то, что ты живешь другой жизнью? Что я не думаю о том, с кем ты? Думаешь, мне легко было пустить в дом двух девушек, что ты привел? И не задаваться вопросом, с кем из них ты спал?

— Я с ними не спал, — как-то смущенно возразил он.

Леонель прикрыла лицо ладонями, не обращая внимания на капающую с них воду.

— Ты не понимаешь.

— Леони, — он нежно убрал ее руки от лица, слегка сжал, прося посмотреть на себя. Женщина слегка качнула головой.

— Не понимаешь, как у меня сердце сжимается, стоит Джозо появиться здесь? Каждый раз я боюсь, что он мне скажет. Вдруг с тобой что-то случилось? Что мне тогда сказать Кори? Стоит ли вообще что-то говорить?! Легче, когда она ничего не знает. И где Себастьян? Почему его все еще нет?

— Он просто задерживается, — ответил мужчина, прижимая ее к груди. — Скоро появится.

— Просто задерживается, а вы втроем с ума сходите из-за этого? Джозо тоже в нетерпении, иначе не появился бы. — Она замолчала. Резко отстранилась, заглянула в серо-голубые глаза. — Он жив?

— Да. Этим делом занимаемся не только мы. Кое-кто отправился следом и, если понадобится, поможет.

— Ты не знаешь, — покачала она головой, не отрывая взгляда от его лица. — Ты надеешься.

Она обхватила его за талию и прижалась крепче, понимая, что никакими словами не сможет взбодрить его. Сейчас им всем оставалось ждать.

— Прости, что не оправдал твоих ожиданий.

— Энвор, ты подарил мне дочь. О каких ожиданиях речь?

— Ты отказываешься рассказать ей, кто я.

Она подняла на него взгляд.

— Я не хочу, чтобы она страдала каждый раз, как ты уходишь. Это тяжело. Правда, очень тяжело улыбаться, отпускать и не знать вернешься ли. Наверное, если б не Джозо, я бы с ума сошла от переживаний.

— Достает тебя старик своим нравом?

— Ничуть. Он по-своему заботлив. Помогал несколько раз, когда я очень в этом нуждалась. Это он порекомендовал мне ремонтников. И один из его людей живет здесь. Так что не стоит переживать.

— Кто он? Я хочу с ним поговорить.

— Не скажу.

— Хорошо. Сам выясню. Мне спокойнее узнать, что за тобой присматривают, пока меня нет рядом.

— Было бы лучше, если б этим занимался ты сам.

— Теперь буду. — Он коснулся ее губ. — Я тебе так надоем, что ты начнёшь просить меня уехать.

— И не надейся! — возразила она, путая пальцы в его волосах.

Он подхватил ее под ягодицы, приподнимая, и усадил на стол. Устроился между ее ног, провёл ладонями вдоль бедер, забираясь под юбку.

— Подожди, — она схватила его за запястья. — Еще не ночь.

— Я не видел тебя два года! — атакуя ее шею поцелуями, возразил он. — И ты все не позволяешь касаться тебя!

— Значит, и подождать пару часов до вечера сможешь, — подставляясь все же под его губы, произнесла она.

— Нет уж. Я больше и минуты ждать не собираюсь.

Руки решительно придвинули ее ближе к нему, чтоб она почувствовала его желание. Стол пошатнулся и сверху неровно сложенные тарелки полетели на пол.

— Теперь еще и новые приборы придется купить.

— Я сам тебе их куплю.

— Я поймаю тебя на слове и заставлю ходить по магазинам со мной, — рассмеялась она.

— Всю жизнь готов таскаться за тобой с пакетами.

— Ты правда хочешь остаться? — с сомнением спросила Леони.

— Я всегда хотел. Ты и Кори смысл моей жизни.

— А если кто-то придет? — обернулась она на дверь.

— Надеюсь, у них хватит ума не показываться здесь ближайшее время.

— Кори скоро укладывать.

— Но сперва я уложу тебя.

Женщина рассмеялась.

— Осторожнее, Энвор. Боюсь такими темпами, придется стаскивать детскую кроватку с чердака.

— Может, я этого и добиваюсь?

В нетерпении мужчина впился в ее губы. Руки устремились к пуговкам на блузке, но лишь расстегнув несколько, мужчина просто задрал ее вверх, открывая доступ к телу. Женщина загорелась, как спичка, не уступая в нетерпении мужчине. Руки ее блуждали по его спине, стянули рубашку не расстегивая. Леони обвила его ногами, прижимаясь крепче. А руки уже тянулись к ремню на брюках.

Стол жалобно поскрипывал. Но они были полностью поглощены друг другом. И появись кто-то в это время на кухне, они бы даже не заметили. Тарелки падали, разбиваясь на осколки, разнося звуки по дому. Женщина выгибалась навстречу движениям Энвора, вцепившись в столешницу. И шепча его имя.

Похоже, мужчина говорил серьезно, что планировал доставать кроватку с чердака. Притихшая женщина пошевелилась. И Энвор приподнялся, перенося вес на руки. Леонель изогнула бровь, в немом вопросе. На что он лишь улыбнулся и чуть пошевелился в ней, отказываясь покидать ее тело.

Но острое желание спало. И женщина вновь стала серьезна. Вздохнув, он выпрямился, помог ей сесть. Одернул юбку Леонель. Застегнул брюки.

Мак Андерсон поправила блузку, застегнула расстёгнутые пуговки. И только сейчас заметила перебитые тарелки на полу.

— Надо было все же переставить их в раковину. Мы все тарелки побили, — разглядывая осколки произнесла она. Особой грусти по уничтоженному сервизу она не испытывала.

— Это на счастье.

— Думаешь? — Леони вскинула бровь, с усмешкой посмотрела на него.

— Я же обещал, что помогу тебе купить новые.

— Тогда я буду бить посуду сразу, как вздумаешь собраться на задание — и стребую обещанного.

— Я и без этого не собираюсь оставлять тебя надолго, Леони. Пора менять свою жизнь.

После визита Джозо, Макс — Энвор сообщил, что им нужно прибыть в особняк для гостей. Уточнять чей особняк и зачем им туда ехать мужчина не стал. И Аэтель, уже привыкшая, что никакой информации он не давал, молча собирала вещи. Отправиться планировали на следующее утро после завтрака. Поэтому с самого утра Леонель хлопотала на кухне, а Аэтель находилась рядом, в надежде занять себя хоть чем-то. Кори почти не слезала с качелей, и Вирая вызвалась присмотреть за ней. Вскоре к ней присоединился Энвор, присев рядом на скамью.

Когда завтрак был готов и накрыт на столе, Леонель попросила Дорику позвать остальных. А сама занялась кофе.

Детская площадка с песочницей и новыми качелями находилась у противоположного крыла дома, где у Мак Андерсон располагался кабинет. Утро было ветреным и Аэтель решила обойти дом со стороны подъездной аллеи, прячась от его порывов за зданием. Девушка приостановилась на углу, немного не дойдя до Вираи и Энвора, сидящих на скамейке. Она почувствовала что-то странное внутри живота. Это была не боль. Что-то совсем другое. Ребенок? Но для шевелений еще рано. Она стояла, положив ладонь на живот и прислушиваясь к своему телу. Но больше этого чувства не было.

Она посмотрела по сторонам, в надежде, что ее странное поведение не было замечено. Но парочка смотрела на Кори, беседуя.

— Леонель хорошая, — заметила брюнетка.

— Знаю.

— Она знает, кто я?

— Да.

— И не ревнует? — удивилась девушка.

— Она умная женщина, — как всегда немногословно ответил он.

— И девочка у вас хорошая.

— Да, — кивнул он. — Кори растет замечательным ребенком.

Аэтель перевела взгляд на девочку на качелях. Она догадывалась об этом. Хоть малышка и была копией Леонель. И от Освина в ней не было заметно ничего, разве что форма и цвет глаз. Но девушка предполагала, что Кори дочь Макса. Достаточно было просто понаблюдать за ним, когда он с девочкой. Вирая, похоже, тоже подумала об этом, так как с первого дня проявляла к малышке сестринскую заботу. Почти такую же, какую проявляла к самому мужчине. Да и поведение мужчины в гостинице изменилось. Словно внутри исчезла невидимая струна, постоянная насторожённость отступила. Макс стал спокойнее.

Дорика не хотела подслушивать разговор. Но, уже готовый вырваться оклик, замер на губах.

— А у Бена есть дети?

— Нет.

Вирая, как ребенок, вытянула губы, сложила их трубочкой.

— Наверное, из него бы вышел очень суетливый папа, — усмехаясь заметила она. Девушка уперлась локтями в колени и сложила на ладони подбородок. — Я вот думаю, а если она беременна?

— Аэтель?

— Да. После твоего вопроса я наблюдала за ней. Она ведет себя странно. Не могу понять, что в ее голове.

— Она просто хочет уехать, — пожал он плечами. — Но не может из-за браслета. Не будь его, думаю, давно б сбежала.

— Да? А я уж было подумала, что она и правда того… ну, беременна.

— Бену сейчас этого не нужно. Семья лишь помешает. И он не хочет менять что-то в своей жизни.

— Почему ты так говоришь? Я думала, это он просил взять Аэтель с собой.

— Причина того, что вы здесь не в этом. А по поводу семьи, я не раз задавал ему подобный вопрос. Ответ не менялся уже несколько лет.

Сердце сдавило. Не нужен? Помешает? И это сказал человек, лучше всех знающий Киневарда? Аэтель зажмурилась, ругая себя, что стала слушать чужие разговоры. Глубоко вдохнула.

— Леонель звала завтракать, — громко произнесла она из-за угла и лишь потом вышла из укрытия. — Уже все накрыто, — и, не желая, чтобы они увидели ее расстроенное лицо, быстро вернулась в дом, в надежде, что к тому времени, как все соберутся, она возьмет себя в руки.

Парочка поднялась со скамьи.

— Кори, — позвал мужчина. Девчушка тут же начала останавливать качели. — Но, возможно, что-то изменилось сейчас, — глядя на дочь, добавил он. — Одна незначительная встреча порой меняет всю жизнь.

— Как у тебя? — синие глаза были серьезны. — Расскажешь?

Легкая улыбка тронула его губы.

— У меня случилась Кори. И все сразу встало на свои места. Дом. Лео. Семья. — Он подхватил на руки подбежавшую дочь, и они, не спеша, двинулись в дом.

— Леони предложила тебе остаться здесь, если хочешь. Тебе ехать не обязательно.

— Бен приедет сюда?

— Нет. Он прибудет сразу в «Камелию».

— Тогда я поеду с вами. Хочу знать, что с ним все в порядке.

========== Глава 34 ==========

Императорский дворец занимал большую территорию, не уступающую растущему городу под ним. На его землях были не только четыре гостевых дома, носящие названия цветов, но и большой парк со множеством как широких, так и узких дорожек, петляющих между деревьями и клумбами. Сами имения располагались перед дворцом, и не многие знали, что они были построены по сторонам света. Однако об этом мог догадаться любой, лишь сверившись с картой. А о том, что каждый особняк был закреплен за определенным командующим, знали лишь Стражи. Каждое имение занимало не меньшую территорию, чем гостиница Мак Андерсон, а искусно созданный парк вокруг создавал ощущение уединенности.

Сам же дворец, находясь на возвышенности, был виден даже в Аллериске, хоть и не полностью.

К южному гостевому дому они прибыли после одиннадцати. Перед парадным входом стоял небольшой фонтан со скульптурой, изображающей цветок камелии, в честь которого и был назван особняк. Ухоженная подъездная аллея и небольшой сад перед домом даже в декабре радовали цветами и зеленью.

У крыльца на лестнице их встретил Ральф Джозо, наблюдая, как приехавшие выгружали вещи из машины. Лишь когда троица приблизилась, он произнес вместо приветствия:

— Мы ожидали лишь двоих. Что мисс Майер делает здесь, Марин?

Вирая ответила прежде, чем Энвор успел открыть рот.

— Мисс Майер посчитала, что Аэтель не помешает компаньонка.

Дорика удивленно взглянула на брюнетку. Ни о чем подобном она даже не думала, не говоря уже о том, чтобы просить об этом. Но от компании отказываться не стала, промолчав.

Не удостоив Майер и взглядом, Джозо указал на дом и двинулся в его сторону. Аэтель удивилась перемене в мужчине. Накануне вечером он был более радушным.

— Распоряжусь еще об одной комнате. Вы можете свободно перемещаться по территории имения. В вашем распоряжении будут слуги и охрана.

Аэтель задумалась, зачем им может понадобиться охрана. Они и так на охраняемой территории. И пришла к выводу, что эта охрана, чтоб они не покинули Камелию.

Ральф скептически осмотрел одежды девушек, добавил:

— Пришлю белошвеек, не хватало Аксёну увидеть их в таком виде.

Энвор пожал плечами:

— Ехали налегке.

— Управляющая миссис Хэмминсон обо всем проинформирует. Если появятся вопросы или пожелания можете обратиться к ней.

— Что мы здесь делаем? — спросила Аэтель, когда они зашли в просторный полукруглый холл. Управляющая уже ждала гостей, замерев у подножия лестницы.

Звук шагов утихал в мягком ковре. Справа от главного входа полукруглая лестница вела на второй этаж, слева — коридор с несколькими дверьми и аркой, уводящей вглубь дома. У стены напротив входа стояло пара мягких скамей, обитых тканью. Между ними прямоугольный столик.

— Будем ждать. — Джозо обернулся к Максу. — Капитан Марин, пойдемте в кабинет.

И девушки остались на попечении миссис Хэммисон. Многословностью женщина не обладала и коротко объяснила о своих обязанностях, показала комнаты, которые будут занимать девушки. И удалилась, предупредив, что обед подадут в час. «И чтобы никто не опаздывал».

Лишь за женщиной закрылась дверь, как Вирая тут же передразнила ее, скривив рожицу. Побыть в одиночестве до обеда брюнетка, как видно, не планировала и расположилась в комнате Аэтель на диванчике, как осмотрелась.

Просторная светлая спальня. Кровать стояла в небольшом закутке справа за ширмой, за которой виднелась дверь в уборную. Там же, в стене напротив постели, находилась гардеробная, скрытая за зеркальными дверьми. Основная часть помещения вполне подходила для приема посетителей. Небольшой светлый диван, рядом с ним столик со светильником. В стороне обеденный стол на трех-четырех человек. Два больших окна, одно из которых выходило на небольшой балкончик. Комнаты девушек почти ничем не отличались.

— Я надеялась, Бени появится у Леони. Но теперь он приедет сразу сюда.

— Похоже на то. Только зачем здесь мы?

— Не мы, а ты, — поправила ее брюнетка. — Я здесь лишь для того, чтобы убедиться, что с Бенедиктом все в порядке.

— Тогда почему здесь я?

— Это должно быть известно тебе, — пожала она плечами. И усмехнулась, — а ну-ка признавайся, что натворила.

Аэтель вспомнила слова Макса в Коребеле. Но неужели из-за этого? Из-за того, что она осталась жива в ту ночь резни?

— Наверное, жду Бена, чтоб снять браслет, — пожала она плечами, не желая высказывать истинные мысли вслух.

Вирая, похоже, приняла ее слова за правду, но закрывать тему не стала.

— Что будешь делать, когда снимешь его?

— Разве это не очевидно? — пожала Дорика плечами. Отошла к окну, посмотрела на улицу. — Хочу вернуться домой.

— Почему не хочешь остаться с Бени? — не выпуская собеседницу из поля зрения, спросила брюнетка. Она развернулась, вставая коленями на диван, и положила руки на его спинку.

— Зачем?

— Разве ты не любишь его? — несколько удивленно произнесла девушка. — Я же вижу, что ты волнуешься о нем.

— Может, я переживаю, что не смогу снять браслет, если с ним что-то случится? — не желала соглашаться Аэтель.

— Не говори ерунды. Хоть он и защищен от подделки голоса, но и без хозяина его можно снять. Как ты думаешь я поменяла мужа? Не Тис же явился из мертвых, чтоб деактивировать его!

Дорика посмотрела на Вираю. Она не раз думала об этом. И была уверена, что у Стражей есть возможность снять эти оковы. Но браслет все еще обхватывал ее запястье.

— Почему тогда Макс сказал, что не может этого сделать?

— Ну, возможно, он и не может. Думаю, тут нужен специальный ключ или код, — заметила брюнетка. — Но ты не ответила на мой вопрос.

— Не понимаю, о чем ты.

— Что мешает тебе остаться с Беном?

— Ты сама сказала, что он Страж. И, как многим известно, они призраки. Они не существуют для мира.

Аэтель не хотела откровенничать с Вираей, поэтому выдала первое, что пришло в голову. Хотя и понимала, что подобный ответ даже с натяжкой не мог быть настоящей причиной. Стражи были людьми из плоти и крови. Их не существовало лишь в информационных базах империи. И девчонка тоже это понимала.

— Ты действительно считаешь, что после всего, что мы видели и слышали, нас можно будет убедить, что их не было?

Вирая с насмешкой смотрела на нее, прекрасно понимая, что Аэтель не хочет отвечать на поставленный ранее вопрос.

— Не хочешь со мной откровенничать и рассказывать о своих чувствах? — напрямик спросила она. — Хорошо. Тогда, может, мне тебе рассказать о чем-нибудь. Что ты хочешь узнать?

— Ничего, — отходя от окна, ответила Аэтель. Она не хотела обсуждать с Майер свои отношения с Беном. — Я бы хотела побыть одна.

— Одной быть совсем не интересно, — картинно надула губки девушка. — Похоже, это от тебя Бенедикт набрался подобной скуки. В последнее время только и твердил, что хочет остаться один.

Дорика приблизилась к столу, на котором стоял графин с водой. Тема совсем не приносила удовольствия. Девушка понимала, что Майер переживает, и за разговором хочет притупить чувство тревоги, которое не покидало и саму Аэтель. Она не хотела показывать, что боится больше никогда не увидеть Киневарда. А этого она боялась. Не из-за браслета. Из-за того, что он Страж. Страж, ушедший на задание, с которого давно должен был вернуться, а его все не было. Желая скрыть нервозность, Аэтель налила в стакан воды.

— Послушай, если не сменишь тему, то оставь меня одну. Я не буду обсуждать с тобой Бена!

— Что это с тобой? — удивилась вспышке Дорики брюнетка.

— Как можно быть такой недогадливой? — покачала та головой. Обернулась к сидящей на диване гостье. — Мне все равно скучаешь ты по нему, переживаешь или еще чего! Я не буду обсуждать твоего любовника, Вирая. Избавь меня от этого.

— Но мы давно уже не любовники, — слегка нахмурившись, возразила Майер. — Я говорила тебе. Но ты и правда не веришь, что между нами ничего не было, с тех пор как он привел тебя?

— А как мне верить?! Ты почти каждую ночь ходила к нему. Однако продолжаешь утверждать, что между вами ничего не было. Я слышала вас!

Вирая, растерянная, села на диване, подтянув под себя ноги. Покачала головой.

— Не понимаю, о чем ты.

— Ох! Брось изображать недоумение. Еще начни доказывать, что всегда спала в своей постели.

— Нет. Зачем? Я и правда ходила к Бену. Но он не спал со мной. Уходил на диван, как ни пыталась я его соблазнить.

— Как-то неправдоподобно звучит, знаешь.

— Но это правда, Аэтель. Я говорила тебе. Когда мне снятся кошмары, он успокаивал меня. Выговаривать ему за то, что было между нами до твоего появления, глупо.

— Я говорю сейчас совсем не о прошлом!

— Но я уже призналась тебе, что заставила его! Он не хотел. Просто не стал бороться, — с ноткой грусти произнесла она. — Бен так и не рассказал, что случилось между вами двумя по дороге в Болдизар. Хотя я пыталась выяснить. Если бы не это, уверена, у меня бы не получилось обмануть его. Возможно, мне стоило попросить за это прощение. Но не стану. Вместо этого могу лишь сказать, что подмешала ему в воду авил в тот вечер. Сама решай, что делать с этой информацией. Можешь рассказать Бену.

— Мне-то это зачем?

Вирая пожала плечами.

— Думаю, он разозлится, когда узнает правду. Хотя, мне кажется, он и так догадался об этом.

— Какая разница что ты ему когда-то подмешала. После он и без наркотика нормально справлялся.

— После он меня не трогал. Не хотел. Когда ты уже поверишь мне?!

Аэтель села на стул боком к столу. Она повернула голову в сторону брюнетки и положила подбородок на ладонь, не сводя с девушки глаз.

— Когда тебе надоест мне это говорить? — чуть устало произнесла Дорика. — Я своими ушами слышала ваши ахи и вздохи. И поверь, это было не в первую ночь моего приезда. Поэтому перестань его выгораживать.

— Я не выгораживаю Бена. Я говорю то, что есть. А ахи и вздохи, о которых ты говоришь, вообще плод твоего воображения! — Вирая вскочила с дивана. И с возмущением посмотрела на собеседницу. — Я верно и правда ошиблась, решив, что ты испытываешь что-то к Бену. Но выдумывать несуществующие измены уж слишком! Он перед тобой ни в чем не виноват. Поэтому перестань поливать его ложью!

— Ах, Бени! Тише, девочка моя. Расслабься. Все хорошо! Бени! Да!

— Что за.? — непонимающе нахмурилась брюнетка.

Аэтель замолчала, понимая, что почти слово в слово произнесла услышанное той ночью. Она никогда не задумывалась, что они засели так глубоко в душе.

— Не припоминаешь? — с нотками горечи, что не смогла сдержать, спросила она. Выпрямилась на стуле, положила руку на стол. — Уверена, разнообразием слова из ночи в ночь не блещут.

Вирая покачала головой.

— Это был кошмар. Когда я начинаю метаться во сне, он будит меня. И успокаивает. В порыве страсти Бен шепчет совсем другое. Но откуда же тебе знать? Ты ведь всегда отказываешь ему.

— Зато ты как раз-таки нет.

— И что из этого?! Если тебе все равно плевать на него, какое тогда дело, спит он со мной или нет?

— А мне не плевать! — вскочила на ноги Дорика, сжала ладони в кулаки.

В комнате повисла тишина.

Аэтель смотрела, как на удивленном лице брюнетки расползается улыбка. А потом Вирая с довольным вздохом плюхнулась на диван, вытянув ноги.

— Какая ты упрямая. Неужели, было так сложно признать, что он тебе нравится? — она посмотрела на все еще застывшую Аэтель. — Значит, ревнуешь ко мне? Я догадывалась. Поэтому специально пыталась вывести тебя из себя. Но ты ведешь себя, как ледышка.

Дорика опустилась на стул. Произнесенные в порыве слова все еще звенели в ушах. Майер провела ее. Но злости девушка не чувствовала. Скорее облегчение. Только сейчас Аэтель задумалась о том, что твердила ей брюнетка уже не один раз. Бенедикт не спал с Вираей, потому что у него появилась она, Аэтель? В голове мелькали отрывки их близости. И она пыталась сравнить их с тем, что слышала в коридоре в ту ночь. Слова, что говорил Бенедикт в их последнюю встречу.

Как глупо она отвергала все, что он говорил. Не верила. Запрещала себе говорить, даже думать про него, как о любимом, отгораживаясь от своих чувств. Боясь, что они станут лишь глубже. Но сейчас понимала, что это не принесло результата.

Майер замолчала, наблюдая за Дорикой.

— Знаешь, — негромко произнесла Вирая, нарушая молчание. Выпрямилась на диване. — Если ты не помиришься с Беном, когда он вернется, я его заберу.

— Я его не отдам, — негромко ответила Аэтель. Она встретилась взглядом с брюнеткой. Та лишь хмыкнула и поднялась на ноги.

— Скоро обед, хочу переодеться.

Не дожидаясь ответа от Дорики, Вирая выскочила за дверь.

Не встреться они при столь скверных обстоятельствах, могли бы стать хорошими приятельницами, если не подругами. Но Аэтель не была наивной, понимая, что Майер поступила так из-за своего отношения к Бену, а не из-за нее.

После разговора с Джозо Макс уехал, не оставаясь на обед. Но приезжал каждый день на несколько часов. Верный своему слову, командир Освина прислал модистку и уже на следующий день девушки были обеспечены новыми нарядами. Все свободное время в Камелии гостьи были предоставлены сами себе. Но проводили вместе время не часто. Аэтель в основном сидела в кабинете изучая собрания в библиотеке. Вирая гуляла в саду, что прилегал к особняку. Дорика в первый день еще составляла ей компанию. С Вираей было легко. Но заметив, как молодой садовник пытался завладеть вниманием брюнетки, решила, что у той найдется, кто будет развлекать ее разговорами. И не ошиблась.

Вирая каждый день приносила букеты цветов. И уже не знала, где их размещать, потому что в ее комнате места уже не было. В ход пошли вазы, расставляемые в холле и коридорах на столиках по всему дому. Миссис Хэмминсон недовольно поджимала губы, но не смела возражать. А после старалась и вовсе не обращать внимания на яркие пятна по всему имению.

В этот день Майер вошла в холл с букетом цветов и задумчиво перебирала стебли, размышляя, куда разместить их. Когда дверь в дом резко распахнулась, девушка поднималась по лестнице, решив, что свой первый букет в комнате можно уже сменить.

В холл зашел, чуть покачиваясь брюнет, повернув назад голову и говоря что-то следующему за ним собеседнику — Вирая заметила тень в проеме двери. Бен развернулся и возбуждённо начал размахивать руками, шагая спиной вперед. Следом за ним зашел Алекс.

— Бен?

Мужчина услышал ее негромкий окрик. Резко развернулся. Пошатнулся, теряя равновесие — Алекс не успел его подхватить. Киневард грохнулся на ковер.

— Бени! — крик девушки разнесся по всему холлу. Вирая выронила цветы и поспешила по лестнице вниз. — Бени.

Майер опустилась перед ним на колени, и только сейчас разглядела его синяки. Она обхватила лицо Бена ладонями и перевела возмущенный взгляд на Бертольта:

— Что ты с ним сделал?

— Почему сразу я виноват?

— Потому что от тебя одни неприятности!

— Если считаешь неприятностью спасти ему жизнь, то извини.

Но Вирая уже перестала обращать на него внимание, сосредоточившись на Киневарде. Рассмотрев его лицо, она поняла, что синяки уже проходят. Девушка погладила его по щеке.

— Бен, — тихо позвала она. — Как себя чувствуешь?

Тот с трудом разлепил глаза.

— Дай ему проспаться. Он пьян, — произнёс Бертольт, осматриваясь вокруг. Потом сел на одну из мягких банкеток, сложил руки на груди, вытянул ноги, прислонившись к стене.

— Почему? — она с подозрением уставилась на Александра.

— Привет, Цветочек, — Бенедикт узнал ее.

— Да. Все хорошо. — На глаза навернулись слезы и, чтобы спрятать их, Вирая обняла мужчину, пряча лицо на его груди. И чувствуя, как тревога покидает ее. — Что же ты так долго?

— Так получилось.

— Никуда тебя больше не отпущу! Понятно? Я места себе не находила. Такие мысли лезли в голову. — Она посмотрела на него серьезным взглядом. — Я не шучу.

— Да-да, — пробормотал он, протянув руку, запутался пальцами в ее волосах. Наклонил ее голову и прижал к своему плечу.

— Как же я рада тебя видеть, — прошептала ему в шею брюнетка.

— Женщина, да дай ты ему поспать! — вдруг воскликнул Бертольт.

Вирая вздрогнула. Отстранилась. Посмотрела на русоволосого.

— Почему на тебе почти нет и царапины?

— А я более везучий, — улыбнулся он.

— Скорее, ты сидел в каком-нибудь углу, пока Бен отбивался. А потом вышел весь такой герой из себя и добил последнего!

— Почему ты меня так не любишь? — ухмыльнулся парень. — Я спас ему жизнь. Притащил сюда и ни слова в благодарность.

— Возможно, она не умеет, — Аэтель шла по холлу со стороны библиотеки — одно из любимых ее мест. — Здравствуй, Алекс.

Бертольт присвистнул, оглядывая ее.

На Аэтель было платье чуть ниже колен с короткими рукавами. Облегающий лиф плавно переходил в расширяющуюся юбку. Туфли-лодочки на низком каблуке. Волосы собраны наверх, несколько витых прядей свисали у ушей, смягчая образ.

— Прекрасно выглядишь, Аэтель.

— Благодарю.

Она приблизилась к вскочившему парню. Посмотрела на Бенедикта.

— Он и правда спит?

— Да, — пожал он плечами. — Каким бы выносливым он ни был, но он все же человек.

— Хочу извиниться, что в спешке покинули Ольгерд. И за беспокойство по моей просьбе.

— Не стоит. Я втянул тебя во все. Поэтому это не многое, что я мог сделать.

— Это не так. Я сама сделала глупость, когда села в дилижанс. А ты вызвался помочь.

— Сомневаюсь, что ты будешь продолжать так думать, когда узнаешь всю правду.

— Все уже поняли, как вы рады друг друга видеть! — Не выдержала Вирая, перебивая их светскую беседу. — Но, может, кто-нибудь поможет Бену?

— Зачем? Он неплохо устроился на полу. Поспит и будет в норме, как и сказал Алекс.

— Что с тобой? — удивилась брюнетка, прищурилась. — Еще недавно ты места себе не находила от беспокойства. Что изменилось за пару дней?

— Ничего. Но мне интересно, ты сама собралась тащить его наверх в спальню? Или все же попробуешь найти кого-то из слуг или Макса? Я видела, он недавно приехал.

Только сейчас Вирая поняла, что стоило сделать это сразу. Она поднялась и кинулась в глубь дома. Как она скрылась, Бертольт заметил:

— Хорошо вписываешься поведением в светское общество. Не будь мы знакомы, подумал бы, что тебе и правда все равно.

— Какой-то сомнительный комплимент, — покачала она головой. — Это же был он?

— Он самый.

Аэтель фыркнула, и опустилась на колени рядом с Бенедиктом, скидывая маску с лица. В глазах стояло беспокойство. Она рассматривала его лицо, чувствуя, как внутри все переворачивается от мысли, что ему пришлось испытать. Пальцы дрожали, когда девушка коснулась его небритой щеки.

Он жив! С ним все будет хорошо.

— А ты оказывается ревнивая, — протянул Лекс, довольно лыбясь. — Не стоит. Если ты его сейчас разбудишь, он сделает тоже самое.

— Хочешь сказать, он всех девушек перецеловал, пока вы добирались сюда?

— Своим вопросом ты ставишь меня в тупик. Если я отвечу да, ты будешь злиться. А если нет, то подвергнешь сомнению мои слова. Сделай проще. Разбуди его и узнаешь.

— Почему он пьян? — свела брови девушка.

— В спешке мы забыли обезболивающее, что дали нам врачи. Наткнулись на странников и ему предложили другой вариант. Правда, средство оказалось сногсшибательным.

— Ему настолько больно? — встревоженно спросила Аэтель. Глаза осматривали тело в поиске ран. Но пока мужчина в одежде, понять это было нельзя. — Помню, он категорически отказывался пить лекарства после вашей драки, — нахмурилась она. Приложила ладонь к лбу, окинула темные прядки в сторону, отмечая начинающие желтеть синяки и рассечённую бровь. Погладила по щеке костяшками. Мужчина слегка нахмурился, но глаз не открыл. Сердце сжалось от мысли, что она могла потерять его.

— Тогда был просто спарринг, — пожал Бертольт плечами. — На этот раз все серьезнее. Преступники не церемонились. Я удивился, когда врачи сообщили, что у него лишь трещина на ребре. Бена продержали в амбаре несколько часов, пока я смог добраться до него…

— Не надо! Не хочу слышать, — оборвала она его, зажмурившись. Глаза жгло от подступающих слез. Она опустила голову к груди Бенедикта, чувствуя, как намокают ресницы. Меньше всего ему сейчас нужны ее слезы. Ей нужно взять себя в руки, отгородиться от чувств, и помочь ему, словно незнакомому пациенту, как и учила бабка.

— Эль? — Бен открыл глаза. — Ты здесь?

— Как видишь, — девушка подняла голову, мягко улыбнулась ему.

— Плохо, — прошептал он.

— Тебе плохо? — встрепенулась она.

— Нет. Вижу плохо. — Он покачал головой, но, скривившись, закрыл глаза. — Почему все плывет?

Аэтель погладила его по голове. Его волосы еще отрасли, отстранено заметила она.

— Тебе просто нужно поспать.

Он поймал ее руку, притянул к себе, коснулся губами пальцев.

— Я думал, ты уехала.

— Я не могла уехать, — покачала она головой, положила ладонь на его, все еще сжимающую ее пальцы.

Бенедикт посмотрел на нее долгим взглядом. С трудом сел, заглядывая в лицо.

— Ты все знаешь? — было в его тоне что-то, чего не смогла разобрать девушка. Какая-то печаль. Сожаление?

— Ты действительно Страж? — с отчаянием в голосе произнесла она, качая головой. — Я до последнего не верила.

— Это так ужасно?

— Ужасно? Да! — воскликнула Аэтель. — Ведь я даже имени твоего не знаю!

Голос, спокойный и густой, словно мед, раздался от двери.

— В империи он известен, как Себастьян Вайерд. Командир Третьего подразделения Стражей. На своей родине же он Бенедикт Киневард.

Лекс вскочил, вставая в приветственную стойку.

— А ты еще, черт возьми, кто такой?! — оборачиваясь на мужчину, не сдержавшись, воскликнула она, слишком встревоженная за любимого. Но взглянув на вошедшего, точно определила его статус.

К ней, сложив руки за спину, неторопливо приближался высокий средних лет мужчина. Идеально сшитый светлый костюм выглядывал из расстёгнутого тонкого пальто. Весь его вид выражал величие и достоинство.

Темные, коротко подстриженные волосы уже тронула седина. Как и чуть сдвинутые сейчас к переносице брови. Вид подчиненного ему определенно не нравился. Но девушка не уловила в его взгляде ни пренебрежения, ни злости. Ни даже сочувствия. Скорее, принятие факта.

В это время в холл влетела Вирая в сопровождении Макса и нескольких слуг. Но увидев посетителя, прислуга низко поклонилась. А Макс встал по стойке и склонил голову знак приветствия. Бенедикт начал подниматься, но, похоже, раны сильно болели и сейчас у него не было той проворности, присущей ему ранее. Да и алкоголь притуплял реакции.

Аксён положил руку ему на плечо:

— Оставим сегодня формальности, командир Вайерд. — Он бросил взгляд на Алекса, перевел на Макса. — Помогите ему подняться. Поговорим в кабинете.

— Неужели разговор нельзя отложить хотя бы на день? — воскликнула Аэтель, беспомощно наблюдая, как брюнета поставили на ноги.

Освин подставил плечо Киневарду, чтоб тот мог опереться на него. Но Бенедикт, проигнорировав помощь, медленно двинулся в сторону кабинета.

Император обернулся.

— От разговора ничего не случится.

Девушка вскочила на ноги.

— Он не в том состоянии, чтобы вести светские беседы!

— Я знаю лучше своих людей.

— Эль, помолчи. — Спокойный ровный тон Бенедикта, немного охладил ее пыл. Но не настолько, чтоб смолчать:

— Вы жестоки.

— Если б это было так, я бы поднял вопрос о неподчинении приказу сегодня. Но отложу его на другой день, мисс Дорика. Сегодня мне нужны другие ответы.

Девушка уже открыла рот собираясь, похоже, и дальше спорить, но ее перебили.

— На вашем месте я бы лучше промолчал. — Ральф Джозо прошел в холл за Эрг Фотом, постукивая тростью об пол. — Неподчинение прямому приказу наказывается по статье. Не усугубляйте.

И больше ничего не добавив, решительно двинулся к кабинету.

Неподчинение приказу?

Макс тоже говорил об этом. Какое может быть наказание за подобное?

========== Глава 35 ==========

В кабинете мужчины провели почти два часа. Император Аксён вышел, хмуря брови. Джозо следовал за ним, о чем-то негромко говоря. Следом потянулись Макс с Бертольтом. Последним шел Бенедикт.

Эрг Фот обернулся, кивнул на прощанье и вышел. Ральф остановился у выхода.

— Молодой Бертольт. Думаю, вы понимаете, что вам стоит задержаться до прибытия короля Ияра?

— Конечно, — кивнул он. — Но, я надеюсь, мне будет разрешено выбрать место ожидания. Я бы остановился в одной из гостиниц города.

— Конечно. Сообщите, где остановитесь. — Он хмуро посмотрел на Бенедикта. Покачал головой. Обратился к Максу. — Марин, проследите за его состоянием. Я пришлю доктора.

Джозо посмотрел на девушку, притихшую на банкетке. И вновь обернулся к мужчинам.

— Учитывая, что семья Бертольтов принимала участие в этом деле, думаю Ияр уже в курсе происходящего и прибудет дня через два-три. Останется дождаться короля Вэнкеля. До этого момента с территории ни ногой.

— Все? — уточнил Марин.

— Тебе вообще не стоит сюда являться, Энвор, — отмахнулся старик. Другие мысли уже овладели его головой. Больше ничего не сказав, он вышел.

И словно лишь этого ожидая, Макс подскочил к Бенедикту и перебросил его руку себе на плечи, поддерживая. А девушка запоздало поняла, что все это время Бен стоял, словно невзначай рядом со стеной, иногда облокачиваясь на нее.

— Я думал отчет никогда не закончится, — пробормотал мужчина, почти повиснув на друге. — Сил совсем не осталось.

— Просто настойка уже почти выветрилась, — отозвался Лекс. Он не пытался помочь Максу. — Скоро появятся другие «прелести» твоих ран. Готовься.

— Почему ты позволил ему ехать в таком состоянии? — Макс не возмущался. Он знал командира давно, чтобы порой предугадывать его действия.

— Ты же сам понимаешь, что пытаться остановить его — тоже самое, что задержать рассвет, — ничуть не смутившись, ответил Бертольт. — Хорошо, что врачи успели осмотреть и обработать ему раны, пока он был в отключке.

— Черт возьми, ты специально ударил меня! — воскликнул Бенедикт.

— Тебе показалось. Ты так торопился к своей даме, что споткнулся и упал, — не смутившись, возразил парень.

— Споткнулся о твой кулак?

— Помолчи лучше и сосредоточься на ступенях, — заворчал на него Макс.

С верхней площадки сбежала Вирая в сопровождении слуги, который подхватил Бенедикта по другую сторону. Брюнетка следовала рядом, чуть ли не плача. Вскоре они скрылись на втором этаже особняка. А Аэтель все сидела и не могла встать, даже не слыша диалога мужчин. Реальность лавиной обрушилась на нее, вгоняя в растерянность и ступор.

Вот что значит быть Стражем? Разные имена, биографии. Беспрекословное подчинение. Несколько лет расследования. Добыча информации. Одному сунуться в логово врага, не зная выберешься ли? Рисковать жизнью ради каких-то идеалов? Ради чьих-то идеалов. И ничего не сказать, когда пытают? Умереть вдали от близких, безымянным?

И есть ли вообще близкие люди у Стражей? Ни у Себастьяна, ни у Энвора не было родных.

Преданные люди императора, помогающие ему править Тельнасом.

Отважные рыцари Аксёна Эрг Фота.

Себастьян смеялся, когда девушка восторженно говорила об этом. Вот темная сторона Императорских Стражей. И он знал об этом.

И не хотел ничего менять.

На душе стало горько, глаза защипало. Но слез не было.

— Прости, что втянул тебя в это, — Александр пристроился рядом на кушетке.

— Ты не виноват, — покачала она головой, но не посмотрела на него, сверля взглядом пространство.

— Ты многого не знаешь.

— Разве?

Александр тоже устремил взгляд вперед.

— Я думал, он агент Риорики, — после молчания произнес он. — Следил. Увидел тебя, следующую за ним. Он видел тебя, но ничего не делал. Это показалось странным, поэтому я заговорил с тобой. Последствия ты знаешь.

— В тот день он бросил меня, — спокойно отозвалась она. — Сначала спас. А потом ушел.

Дверь снова открылась, впуская новых посетителей. В дом зашла немолодая женщина в сопровождении высокого худого мужчины. Скорее всего, обещанные врачи. Они решительно стали подниматься наверх, даже не поинтересовавшись, где пациент.

Бертольт поднялся на ноги.

— Я пойду. Может, еще увидимся.

Аэтель промолчала, и парень покинул особняк.

Вскоре засуетились слуги, бегая туда-сюда с какими-то поручениями. Спустилась Вирая, но, не останавливаясь, пошла в сторону кухни. Следом спустилась врач.

Девушка встала. Она небудет себя жалеть и обвинять кого-то. В этом уже не было смысла. Она просто должна узнать, нужна ли Себастьяну…командиру Вайерду? Бенедикту? Кому-нибудь из них? Есть ли причина оставаться ей?

И если нет, то ей здесь нечего делать. Она не скажет о ребенке. Незачем обременять его подобным.

В коридоре, уже почти у самой двери, Аэтель перехватила служанку с бульоном на подносе. Уверив, что сама отнесет его больному, она отослала девушку и приблизилась к спальне. Дверь была приоткрыта. Оставшись одни, мужчины разговаривали в комнате.

— Мне не нужны такие отношения! Почему ты не снял браслет?

Аэтель замерла. Бен был зол. Она отчетливо слышала это в его голосе.

— Посчитал, что не стоило отпускать ее.

— Не стоило?! Я думал, она уехала в Риорику. Думал, что как только браслет будет снят, она уедет. Поэтому и сказал тебе, что сделать, как вы достигните южной границы. Но ты посчитал, что не стоит ее отпускать, хотя коды тебе передали еще в Коребеле.

— Не заводись, Себ.

— Думаешь, если у тебя есть Леони, то и у меня кто-то должен быть? Не важно кто и какой ценой?

— Не приплетай сюда Леонель.

— Да к черту все! Какие между нами могут быть отношения, сам подумай, Энвор. Аэтель не Велена.

Слеза покатилась по щеке. Девушка и не поняла, что плачет, пока все не начало плыть перед глазами. Она сделала шаг назад от двери. Руки, держащие поднос, задрожали. Понимая, что сейчас уронит свою ношу, она поспешно поставила его на столик с цветами в коридоре. И кинулась в свою комнату, ругая себя, что не стоило ничего слушать. Никогда подобное не заканчивалось хорошо.

— Что я могу ей дать? — уже тише продолжил Себастьян. — Велена жила той же жизнью, что я. Аэтель так не сможет.

— Зато сможешь ты. Ты сам уже задумывался, чтобы изменить свою жизнь. — Ответил Марин. — Сестре не нужны были перемены. Поэтому все было проще. Если нас не лишат званий и не арестуют, то пост Джозо еще в перспективе. Уже не нужно будет так рисковать и отсутствовать подолгу.

— Ты действительно думаешь, что Аксён оставит без наказания мои действия?

— Нет. Но поговорить с Аэтель тебе нужно. Хватит уже метаться, заставь выслушать. Если у нее нет чувств, она просто уйдет.

— Как же голова раскалывается, — простонал Себастьян, не желая дальше говорить на эту тему. Он опасался, что Энвор окажется прав, и Эль уйдет.

— Нечего было лезть на рожон. Если б не Бертольт, ты бы здесь не валялся.

— Давай только ты не начинай. Мне и так тошно от того, что мальчишка спас меня.

— Будет тебе уроком.

========== Глава 36 ==========

Комментарий к Глава 36

Прошу прощения за задержку новой главы.

Я не бросила и закончу выкладывать историю до конца.

Следующая глава может показаться немного путанной, возможно, со временем я ее отредактирую.

Через три дня после возвращения Бенедикта привезли арестантов-заговорщиков.

Аэтель прогуливалась с Вираей в парке по дорожкам на территории Камелии, когда мимо них проехала машина с темными стеклами. Она остановилась рядом с амбаром, стоящим чуть дальше по дороге.

Вирая словно нарочно не отходила от нее последние дни. И девушка гадала, не Себастьян ли подговорил ее на это, или это инициатива самой брюнетки. Хотя понимала, что поговорить с ним девушка не могла.

В тот день после ухода врача в Камелию явилось двое охранников. По приказу императора Эрг Фота, Себастьян Вайерд был заключен под арест до окончания расследования. К нему запрещались все посещения, даже Марину было отказано. Лишь Ральф Джозо имел разрешение на визиты.

Возможно, переживая за него, Вирая старалась держаться к Дорике поближе в надежде прогнать невеселые мысли.

За время поездки в Тельнас, что они провели вместе, Аэтель лучше узнала девушку. Оказалось, когда они не ругались, Вирая была весьма интересным собеседником. Наверное, именно эту сторону о ней знала Милена, когда говорила, что та по-своему забавна. Первое время Дорика даже удивлялась, что Вирая может разговаривать не только о нарядах, салонах и кино. Брюнетка без проблем поддерживала беседы с Максом даже о политике, в чем Аэтель разбиралась лишь поверхностно. Она часто шутила, чем неплохо развлекала их на корабле.

И сейчас, услышав, что Себастьян думает об их отношениях, у девушки больше не осталось причин недолюбливать ее. Ведь причина почему Аэтель ему была не нужна вовсе не в Вирае.

Когда машина остановилась, из амбара выскочило несколько человек. Девушка не усомнилась, что это Стражи и, нахмурившись, подумала, что те делали там. Они помогли выгрузить пассажиров. Ими оказались Брант и еще один мужчина, которого раньше девушка не видела. Аэтель остановилась, не подходя слишком близко, разглядывая их. Мужчины были чем-то похожи между собой. Как и Брант, его напарник был высок и атлетически сложен. Темные волосы на голове, резкие черты лица. И хоть на этом сходство заканчивалось, было в них что-то неуловимо… родственное? Возможно, высота лба или форма скул? Или же в линию сжатые губы?

Мужчины заметили девушек. Остановились. Брант был немного удивлен, но быстро справился с эмоциями, напустив на себя равнодушный вид. Второй же скрывать эмоции не стал, когда посмотрел в их сторону. На его лице прошла целая гамма чувств, от сомнения, узнавания до уверенности. Однако Аэтель была уверена, что они никогда не встречались.

-А ты похорошела, цыпа, — протянул он. Его губы расползлись в похотливой улыбке. Он изучающе оглядывал Вираю, тем самым подтверждая догадку Дорики. — Теперь здесь кого-то ублажаешь? Поднимаешь планку? — одобрительно закивал он.

Аэтель обернулась к брюнетке. Та мотала головой из стороны в сторону. В синих глазах полыхал страх. Она пятилась.

- Уводите!

Резкий окрик заставил вздрогнуть.

- Приходи ко мне, весело проведем время, — рассмеялся он, когда стража начала подталкивать преступника в спину. Мужчину увели вслед за Брантом к амбару.

Вирая была бледна. Аэтель видела, как ту начала бить дрожь. Совсем как тогда, в Коребеле. Неужели это тот человек, о котором Майер говорила в кафе с содроганием?

Дорика сделала шаг к брюнетке, опасаясь, как бы она не упала. Но в то же мгновение в сторону Майер метнулся Страж. И успел как раз вовремя подхватить ее бесчувственное тело. Он похлопал ее по белым щекам, пытаясь привести в чувство. Но это не сработало. Аэтель знала несколько способов, чтоб вывести девушку из обморочного состояния. Но мужчина опередил ее. Девушка удивленно смотрела, как он нажал на несколько точек, и Вирая начала приходить в себя. Стражей и этому учат? Хотя почему она все еще удивляется? Наверное, нет ничего, что они не смогли бы сделать.

Брюнетка вздрогнула и, резко распахнув глаза, посмотрела на дорогу. Но там никого не было. Машина тоже скрылась за деревьями. Мужчина помог ей встать на ноги. Кровь стала возвращаться к щекам Вираи. Она кивнула в благодарность, отступая от Стража на шаг. И только сейчас Аэтель, поняв, что с приятельницей все в порядке, соизволила посмотреть на неожиданного помощника.

Темно-каштановые волосы, зеленые глаза. Знакомый нос, на котором сейчас не было ярких очков. Но все та же хамоватая улыбка на лице.

- Привет, — подмигнул он ей, дождавшись, когда она рассмотрит его. Аэтель почувствовала смущение от своего любопытства. Парень посмотрел на брюнетку.

- Знаешь Адама?

Та лишь кивнула, не в состоянии произнести это вслух.

- Пошли расскажешь, что знаешь. — Ни капли теплоты или сочувствия в голосе.

Вирая задрожала, обняла себя руками. Аэтель стало жаль ее. Она помнила в каком состоянии была девушка, встретившись с Брантом. Что с ней станет, когда она столкнется нос к носу с Адамом?

- Она ничего не знает, — Аэтель загородила собой девушку. — Это было нежелательное знакомство. Которое она хочет забыть. Ты же видишь, ее трясет только от упоминания о нем.

- Вот и разберемся, что это было за знакомство. Сопротивляться бессмысленно, мисс Дорика. Не сегодня, тогда в другой день разговора не избежать. Стоит ли его тогда откладывать?

-Что вы хотите знать? — из-за спины Аэтель донесся ровный голос брюнетки. Она сделала шаг в сторону, выходя из укрытия. Похоже, она взяла себя в руки.

-Откуда ты его знаешь, для начала. — И предупреждающе покачал головой, когда Вирая уже открыла рот, собираясь ответить. — Не здесь. Зайдем внутрь.

- Я…я одна не пойду, — замотала она головой.

- Нет, конечно, — улыбнулся он. — Ты пойдешь со мной.

- Нет. — Она с мольбой посмотрела на Дорику.

- Я пойду с вами, — произнесла Аэтель, понимая, что даже если б Вирая и не попросила ее, она бы все равно напросилась с ними.

Парень посмотрел на нее — такой вариант его, похоже, не устраивал. Но он лишь кивнул и сказал следовать за ним.

Аэтель вдруг задумалась куда увели заговорщиков.

Слишком много человек сейчас было здесь, чтобы все свободно могли разместиться в этом небольшом амбаре. Да и Камелия не похожа на место, где можно держать арестантов. Себастьян не в счет. Его арест и стража у двери больше были формальностью — он не собирался никуда убегать или оказывать сопротивление. И вполне мог покинуть свою «камеру», если б у него была такая цель. Брант и Адам к такой категории не относились — они, наверняка, сбежали бы, будь у них такая возможность.

Они прошли в дверь и оказались в небольшом квадратном помещении с различной утварью для уборки и уходу за территорией. Пройдя чуть дальше, оказались перед еще одной дверью. Парень провел запястьем перед почти невидимым интеркомом и тот пикнул, открывая замок. Дорика поняла, что амбар лишь прикрытие. Страж распахнул перед ними дверь. И Аэтель, чуть замешкавшись, шагнула в полутемную комнату. За спиной вновь щелкнул замок, закрываясь. И тут же загорелись лампы, освящая короткий узкий коридор, который заканчивался лестницей вниз. Не дожидаясь девушек, мужчина двинулся вперед. Такая уверенность говорила лишь о том, что без кода или специального ключа, которого у них нет, развернуться и уйти они не смогут. Им оставалось следовать за ним. Вирая, похоже, пришла к такому же заключению, так как двинулась следом за Стражем.

Они преодолели три лестничных пролета, после чего оказались у двух дверей. И вновь Страж провел чипом перед сканером, открывая одну из них и впуская девушек в длинной коридор, уходящий в темноту. Вирая поежилась. Свет в нем загорался секциями, и девушка не могла сказать, насколько он длинный. Неплохую сеть развернул император под дворцом — в то, что они направлялись в его сторону, девушка почему-то не сомневалась.

Они снова остановились у двери. Но в этот раз мужчина просто повернул ручку, открывая ее — она оказалась не заперта. Аэтель остановилась рядом с Вираей.

Комната оказалась небольшой, почти квадратной. Напротив двери, в которую они зашли, находилась высокая стойка с темным окном. Слева снова дверь.

Сколько еще дверей им нужно пройти?

Снова пикнул интерком. Однако на этот раз не у двери, а у небольшого переговорного устройства на стене рядом с окошком.

- Маркус О’Рейли. Офицер четвертого подразделения. Сопровождение Аддисонов.

- Принято, — раздался их динамика голос настолько искаженный, что Аэтель даже не поняла, мужчина или женщина это произнесли. — Спутники?

Маркус бросил взгляд через плечо.

- Свидетель по делу. — Он сделал паузу. — И сопровождающий.

Наступила тишина.

И Аэтель вдруг поняла, что ее не пропустят дальше. И этот О’Рейли специально ее обозначил как «сопровождающую», с самого начала не желающий, чтобы она шла с ними.

- Я без нее никуда не пойду! — твердо произнесла Вирая, пришедшая, похоже, к такому же выводу, чем вызвала легкую усмешку у мужчины. А Аэтель еще раз подумала о том, как хорошо брюнетка раньше маскировалась под глупую куклу.

-Номер дела, — через несколько секунд донеслось из динамика.

- ОР6С3/2, — он сунул руки в карманы, отвернулся от темного окна и посмотрел на девушек. Вирая ближе придвинулась к Аэтель, упрямо сжала губы. Казалось, прошло минут десять, прежде чем они услышали знакомый писк электронного замка.

- Проходите.

Дверь бесшумно открылась пропуская их. В этот раз не было коридора. Была прямоугольная комната. Девушка не смогла сразу подобрать определение тому, что предстало перед глазами. Помещение было разделено несколькими перегородками, высотой примерно в полтора метра, и образующими небольшие прямоугольники-закутки. В некоторых из них сидели служащие. У Аэтель сложилось впечатление, словно она попала в банк или офис с клерками. Только здесь не было окон и отчетливо слышался шум вытяжки.

Но рассмотреть что-либо еще у нее не получилось. Маркус указал на … дверь. Они когда-нибудь закончатся?! Что за лабиринты настроили под дворцом?

Похоже, эмоции были написаны у нее на лице, потому что мужчина усмехнулся. И вновь они двигались по коридору, но он был коротким и с дверьми по обе его стороны. О’Рейли с улыбкой распахнул перед девушками одну из них, произнося:

— Последняя.

И пропустил их вперед.

Девушки прошли в комнату. Светлые голые стены. Два стола. Стулья по обе его стороны. Скамейка вдоль стены. Вешалка на стене у двери, куда Маркус повесил свою куртку. Все вполне походило на кабинет следователя. Только у следователей не было еще одной комнатки в кабинете. Аэтель могла предположить, что это чулан, если б не «окно» туда. Вспомнилась игровая с похожим застеклённым проемом в стене. В комнатке, прикованные к скамье, сидели Брант и Адам. Вирая приблизилась к окну. Мужчины не обратили на нее внимания, и Аэтель догадалась, что они их не видят. В отличие от Бранта, Адам вел себя спокойно, прислонившись к стене и прикрыв глаза. Брант что-то сказал и тот коротко ответил ему, не открывая глаз.

-Садитесь там, — указал О’Рейли на один из столов.

- Сколько времени все это займет? — поинтересовалась Аэтель у него. Он лишь неопределенно пожал плечами.

- Начнем? — с энтузиазмом произнес О’Рейли, усаживаясь за стол. Он выдвинул верхний ящик, достал оттуда миником. Включил, настроил. Положил на стол. Посмотрел на Вираю. — Как тебя зовут, красавица?

Конечно, он уже знал ответ. Но по протоколу должен был спросить.

— Вирая Майер.

- Цветочек, — улыбнулся он, вызвав смущение у девушки.

А дальше пошли вопросы. И брюнетка старалась отвечать на них, иногда путаясь или смущаясь. Аэтель почти все время молчала, пытаясь из того, что уже знала о нападениях и сейчас рассказывала Вирая, понять, что за политическую игру вел Кай Ияр. И почему-то у нее не получалась логическая цепочка. Что-то не сходилось.

Три года назад Матис вместе с другими рекрутами был зачислен в армию Ольгерда. Почти сразу у него получилось выделиться, поймав заговорщиков против короля Риорики, и продвинуться по карьерной лестнице. Так он попал в Болдизар и обзавелся аники. Тот первый раз, когда Матис взял с собой Вираю на встречу с Адамом, они посмеивались над людьми, которые наверняка даже не поняли, откуда было совершено нападение во время какой-то встречи. Девушка не смогла вспомнить, что это была за встреча. Возможно, они более конкретно и не говорили об этом. И она предположила, что случай мог произойти во время учений. В следующую встречу приятелей всплывало какое-то имя — командира Адама. Но Вирая его не запомнила. К тому моменту она уже вкусила все радости быть аники Матиса, и просто в страхе ждала, когда они наговорятся и обратят внимание на нее. Поэтому особо что-то выделить или вспомнить из того, о чем мужчины разговаривали, девушка не смогла. Она помнила лишь упоминание о Риорике, и что действовать начнут постепенно. Единственное, она могла предположить, что речь шла о захвате территории. Но в Болдизаре и намека не было о военном положении. После этого Матис уехал на тренинг и не вернулся.

Дорика подумала, что это не особо полезная информация. Она лишь объединяла этих людей, но никак не открывала причины, почему нападали на Риорику.

О’Рейли откинулся на спинку стула. Молчал, что-то обдумывая, перекатывая ручку между пальцами. Резко встал.

- Посидите пока здесь.

И скрылся за дверью.

- Как ты? — поинтересовалась Дорика у брюнетки.

- Нормально. Думала, будет тяжелее вспоминать это.

Она поднялась со стула и приблизилась к «окну». Адам все так же сидел, привалившись к стене. И словно почувствовав на себе взгляд, открыл глаза и уставился прямо на нее. Вирая отступила назад. Аэтель подошла к ней, приобняла за плечи. Но с брюнеткой все было в порядке — страха не было. Возможно, из-за того, что мужчины были прикованы и за стеклом?

- Они нас не видят, — покачала головой из стороны в сторону она.

- Скорее всего, — отозвалась Аэтель.

- Не думаю, что то, что я рассказала, имеет какую-то ценность. Я тогда была слишком напугана, чтобы вслушиваться в их разговоры.

Дорика задумалась.

- Тогда почему он не отпустил нас? Ты рассказала все, что знала. Нет смысла держать нас здесь. Наверное, что-то все же имеет для них важность.

Дверь резко распахнулась. Но вместо О’Рейли на пороге появился Макс. Энвор Марин. Казалось, он был удивлен увидев их. Мужчина огляделся.

- Где О’Рейли?

- Только что вышел.

Энвор прикрыл за собой дверь. Вновь осмотрел кабинет, хмурясь.

-Что вы обе здесь делаете? Мне сообщили, что здесь должны быть…

- Свидетель, — подняла руку Вирая, заканчивая за него. Похоже, при виде Марина настроение у девушки улучшилось, она даже слегка улыбнулась.

-Сопровождающий, — поддержала ее Аэтель, тоже поднимая руку.

Он подошел к «окну».

-С чего ты стала свидетелем? Ты же с этими парнями не контактировала.

Вместо девушек ему ответил Маркус, вернувшийся как раз вовремя.

-Она знает Аддисона.

========== Глава 37 ==========

Комментарий к Глава 37

Глава получилась короткой, но надеюсь понятной.

Возможно, позже я ее отредактирую для лучшего понимания и Ваши комментарии могут мне помочь.

В кабинете повисла тишина.

Энвор посмотрел на мужчину за стеклом, потом на брюнетку. Нахмурился.

— Откуда ты его знаешь?

И вновь ответил за девушку О’Рейли:

— Тебе будет интересно послушать, — он приблизился к столу и взял лежащий там миником. — Помнишь сорвавшееся подписание договора три года назад? — но, тут же спохватившись, добавил. — Да, такое не забудешь. Столько людей погибло.

— Почти вся группа.

И Аэтель вдруг поняла.

— Это то самое задание, когда убили Велену?

Маркус, прищурившись, посмотрел на нее и, ухмыльнувшись, плюхнулся на стул.

— А с вами интересно работать, капитан Марин. Сюрприз за сюрпризом. Думал, это закрытая информация.

Энвор проигнорировал его слова. Перевел взгляд на мужчин в камере и снова спросил:

— Откуда ты его знаешь? — похоже, он хотел услышать ответ именно от Вираи, а не от Маркуса или просмотреть записи.

— Это приятель Матиса. Они встречались несколько раз в городе. Он брал меня с собой.

— Зачем? — вопрос прозвучал несколько резче, чем он рассчитывал. Энвор посмотрел на нее. Брюнетка поежилась под пристальным взглядом.

— Марин, ты ее пугаешь, — со своего места заметил О’Рейли. — Я вполне в состоянии ответить на эти вопросы. Так что не пугай Цветочек и иди сюда, побеседуем.

Энвор еще раз бросил взгляд на мужчин в наручниках и направился к столу.

О’Рейли дождался, когда Марин сядет рядом. В это время раздался стук в дверь и зашла девушка с папкой в руках. Она молча положила ее на стол перед мужчинами и удалилась. Маркус раскрыл ее, пробежался глазами по написанному. Чему-то довольно улыбнулся. И протянул папку Энвору. Тот лишь бросил на нее взгляд, прекрасно зная содержимое.

— Дело ОР6С3/2 началось значительно раньше, капитан. Ему оказывается уже больше двух лет.

— Они что-то сказали? — слегка удивился он.

— Нет еще. Но показания мисс Майер открывают новый виток дела. А точнее дел, — О’Рейли кивнул на папку. — После смерти Свенсона мы почти два года топтались на месте, не понимая, что означали его слова и ждали дальнейших действий заговорщиков. Он толком ничего не успел рассказать.

— При чем здесь Тис? — спросила Вирая, совершенно не понимая, о чем идет речь. Она отошла от камеры с заключёнными, приблизилась к столу.

О’Рейли ей улыбнулся, вновь откидываясь на спинку стула. Закинул руки за голову, чуть взлохматил волосы на затылке.

— Матис Свенсон, Сидрик Бенс и Марк Дастин поступили на службу в Ольгерд три-четыре года назад, — начал Маркус. — После Бенс и Свенсон попали в королевские отряды. Три года назад в Риорике несколько заговорщиков устроили покушение на короля Вэнкеля.

— Я помню это, — кивнула Аэтель. — Всю страну на уши подняли в поисках преступников. Но их же нашли? Они из Ольгерда? — с сомнением добавила она.

— Сдается мне, что покушение и не было покушением, — заметил О’Рейли. — Инсценировка?

— Как раз-таки покушение было вполне настоящим, — покачал головой Марин. — Только цель была не убить. Это с самого начала показалось странным.

— Я все еще не понимаю, при чем здесь Матис, — хмурилась Вирая.

— Он «поднялся» на этом деле, — пояснил Маркус. — Преступники скрылись в Ольгерде. Свенсон участвовал в задержании и передаче их Риорике три года назад. Группа командира Вайерда контролировала процесс. — Маркус сделал паузу. — Один из преступников — Адам Аддисон, прикованный сейчас в камере.

О’Рейли замолчал, наблюдая за Энвором.

— Но почему он все еще жив?!

— Ага. Мне сообщили, что командир Вайерд задавал тот же вопрос по пути сюда. Хотя сейчас вряд ли об этом вспомнит.

— А мы не могли понять откуда началось нападение. Все датчики молчали. — Марин вскочил. — Черт!

— Бенс остался в Ольгерде. Значит, Свенсон. Как оказалось, приятель нашего Адама, — заключил Маркус, не сводя глаз с Энвора. Тот мерил шагами комнату. Но было видно, что он еле сдерживается, чтобы не ворваться в соседнюю комнату и не приложить кулаки к лицу Аддисона.

О’Рейли посмотрел на девушек и по их лицам было видно, что им не все понятно. Но учитывая знакомство с Мариным и командиром Вайердом, понимал, что не сейчас, так позже, они все равно узнают, произнес:

— После передачи преступников Риорике, началось обсуждение мирного договора между королевствами. В это время на место встречи напали. Убили двоих из группы. Командир был ранен.

— А как же охрана? — нахмурилась Вирая. — Ведь должны были быть телохранители.

Маркус скривил губы:

— Получается на встрече были в основном люди Вэнкеля. Пока внимание всех было сосредоточено на правителях, преступники избавились от Стражей. Поэтому датчики и не сработали. Напали изнутри, открыв проход для остальных.

— Но ведь там были люди Ияра, — покачала головой Дорика. — Они ничего не сделали?

— Оба офицера Ольгерда были при короле. Еще двое стражников вернулись к машинам. Матис без помех избавился от напарника и освободил преступников. И, чтобы усыпить бдительность, в конечном итоге после устранения нескольких единиц Стражей, преступники сдались. Он исполнял приказы Вэнкеля, своего правителя.

Вирая поежилась.

— Риорк? — удивленно пробормотала она под нос. И почувствовала, как защипало глаза. Зажмурилась. «Ольгердская сучка». Теперь становилось хоть немного понятнее, почему Матис так к ней относился. Но тогда выходило, что и Адам был риорком?

Аэтель вскочила.

— Хотите сказать, все подстроил король Вэнкель?! Зачем ему?

— Мы сами не знали кто за всем этим стоит, — спокойно отозвался Энвор, возвращаясь к столу. — В Риорику и Ольгерд было отправлено по команде — разобраться с этим делом. Но оно встало на мертвой точке. Мы не могли найти координаторов. Дело заглохло. А через полгода неожиданный сюрприз. На тренинге Матис узнал командира. Запаниковал. Хотел избавиться от Стража, при этом частично выдав план. Мы не связали это все с той провальной операцией. Задержались в Ольгерде, собирая сведения. И решили, что за нападениями в Риорике стоит Ияр. Мы вообще не знали, что Свенсон под Вэнкелем, чтоб понять их замысел.

— Тот план? — встрепенулась Вирая. — Который он обсуждал с Адамом?

— Скорее всего, — кивнул Маркус. — Жаль, что ты почти не помнишь ту встречу. А капитан Марин убил Свенсона до того, как тот рассказал больше.

— У меня не было выбора. Иначе он убил бы командира.

— Вы поэтому взяли меня к себе? — Брюнетка подняла взгляд на Энвора. — Думали, я что-то знаю?

— Отчасти, — не стал отрицать тот. — Потом мы просто ждали, что произойдет дальше. Но почти полгода было тихо.

— За эти полгода на сцену вышел братишка Аддисона с приятелем, — продолжил О’Рейли. — Тео уже смог посадить своего человека в канцелярию, и те быстро попали в столицу. Дальше думаю и рассказывать необязательно.

— Тео Вэнкель? За нападениями на Риорику стоит наследник престола? — не поверила Аэтель. — Что за глупость.

— Это политика, мисс Дорика.

— Не верю.

— Капитан Ваейрд чуть не поплатился жизнью, пока добывал информацию. У нас есть неопровержимые доказательства причастия Тео Вэнкеля к нападениям в стране. И ваше «не верю» никак на них не повлияет. Первым начнет говорить приятель Бранта. Он переживает за свою знакомую и готов все рассказать, чтобы ее не беспокоили. Этих двоих расколоть будет сложнее.

— Придумаем способ.

И у девушек не осталось сомнений, что и правда молчать эти двое будут не очень долго.

— На сим закончим, — провозгласил О’Рейли. — Думаю, дамы хотят уже покинуть эти казематы и выйти на воздух.

Вопреки ожиданиям Дорики, обратно они шли другим путем, почти сразу поднявшись на поверхность, не петляя по коридорам. Но и вышли не вблизи гостевого особняка. Этот домик был небольшим, и со стороны тоже выглядел, как амбар. Рядом стояло несколько миникаров. Чуть дальше за деревьями виднелся дворец.

О’Рейли отошел в сторону, доставая пачку сигарет.

Вирая протяжно вздохнула, чуть прикрыв глаза. Неужели этот кошмар закончился? Сейчас она чувствовала, что прошлое отпускает ее. Прошлое, что постоянно упиралось в спину, напоминая о себе. О том, насколько жестоки бывают люди. О собственной слабости.

Она обернулась в Энвору, улыбнулась:

— И все же я была права, когда говорила, что Тис не сам упал со скалы, Максик. Зачем было говорить, что это не так?

— Зачем тебе вообще знать о таких вещах, Вир? — уперев руки в бока, отозвался Марин.

Брюнетка лишь пожала плечами и порывисто обняла вдруг смутившегося от этого мужчину. О’Рейли кашлянул, скрывая за кулаком усмешку. Затянулся сигаретой.

— Все равно я рада, что стала вашей аники, какие бы причины у вас ни были.

— Я отвезу вас к гостевому особняку, — заговорил Маркус, когда Вирая отошла от Марина. Он указал на один из каров.

— Если покажете направление, в котором двигаться, я бы прошлась пешком, — отозвалась Аэтель. Парень лишь пожал плечами и кивнул на одну из дорожек.

Девушка кивнула и приблизилась к Марину.

— Когда я смогу уехать, Энвор?

Он замер на мгновенье. Выдохнул.

— Я сделаю запрос, — ровно отозвался он. — Пойду займусь… доказательствами.

— Не увлекайся, Марин, — весело посоветовал О’Рейли, выкидывая недокуренную сигарету в урну. — Император хотел лично с ними пообщаться.

— Они крепкие ребята, — мрачно произнес Энвор. — К тому же, думаю ему и одного для разговоров хватит. А второй уже три года, как числится мертвым.

И скрылся за дверью.

Маркус предложил Вирае руку, чтобы помочь устроиться на сиденье кара. Обошел его спереди и посмотрел на Аэтель.

— Вы уверены, что хотите пройтись пешком, мисс Дорика? Тут идти не меньше получаса.

— Все в порядке. Я хочу подышать воздухом.

Вирая посмотрела на нее долгим взглядом, но ничего не сказала. Миникар развернулся и не спеша поехал по дорожке. Аэтель смотрела ему вслед, пока он не уехал достаточно далеко, чтоб не слышать звука мотора. Девушка вздохнула.

Ей до сих пор не верилось, что Тео Вэнкель, наследник престола, мог такое провернуть. Столько лет претворять свой план в жизнь. Бросить подозрение на соседнее королевство. Пожертвовать своими же подданными. Для чего?

Девушка провела ладонью по животу. И в эту страну они собираются вернуться?

Она столько всего наговорила Себастьяну, думая, что он причастен ко всему. Лишь из-за того, что он ольгердец. Но Велена погибла из-за амбиций риоркского правителя. И те слова, что она выплёскивала в обиде на Себастьяна, следовало говорить ему.

Сами риорки заварили всю кашу. Как он отреагирует, когда вся информация дойдет до него? Хотя он и так уже знает о Вэнкеле. Себастьян чуть не погиб из-за этого.

В памяти всплыл день, когда он приглашал девушку в свой дом. Столько тепла было в его взгляде.

Если захочешь попробовать…

Тогда он просил довериться ему. Слепо и безоговорочно. Она ответила, что он слишком многого просит. И хоть чувствовала, верила, что он непричастен к убийствам, не могла признать этого вслух. Она видела мелькнувшую в глазах боль и сожаление. Но ничего не могла с собой сделать — она винила Ольгерд в гибели родных.

Аэтель не Велена.

Да. Она не была Веленой.

И пусть внешне они были похожи, как говорил Макс, но была уверена, что на этом сходство с бывшей невестой Себастьяна заканчивались.

Девушка не понимала, как можно отправлять любимого человека на задание и не знать, когда он вернется. Сколько должно пройти времени, как она сможет увидеть его вновь? И вернется ли он вообще?

Недавние события ярко показывали, насколько опасна их работа. Не последуй Лекс за Себастьяном, вернулся бы он? От этой мысли все переворачивалась в душе, и девушка гнала их прочь из головы. Главное он вернулся. И хоть ее категорически отказывались пропустить к нему, Аэтель продолжала пытаться уговорить солдат сделать исключение. Она сама не понимала почему так настойчиво стремилась увидеть Себастьяна, даже после того подслушанного разговора с Энвором. Возможно, хотела воочию убедиться, что с ним все в порядке и он не сильно пострадал, как уверял Лекс.

После сегодняшних показаний Вираи, и добытых ранее Себастьяном данных, дело можно было считать закрытым. Оставались в основном формальности. Поэтому у Дорики не оставалось сомнений, что вскоре она сможет добиться, чтобы ее отпустили из дворца. И несмотря на то, что девушка всей душой хотела остаться с Себастьяном, понимала, что не может.

Она не была хоть сколько-нибудь похожа ни на Велену Марин, ни на Леонель Мак Андерсон. Ни стойкостью, ни выдержкой Аэтель не обладала. Она сойдет с ума от беспокойства, дожидаясь его с очередного задания. Да и станет ли Себастьян торопиться к ней после задания? Услышав, что ему не нужны отношения, ее решимость пропала. Старания Вираи оказались напрасными. После их беседы Аэтель решила поговорить с ним, даже заявила, что не отдаст Себа ей, но сейчас понимала, что не может этого сделать, не выдав своих безответных чувств и тайну о ребенке. У него не было к ней чувств. А на одной лишь страсти будущее не строят. Влечение пройдет. Не оставит ничего после себя. Себастьян перестанет рваться к ней. Начнет избегать встреч. Найдет другую похожую на Велену?

И ей, Аэтель, придется смириться с этим?

========== Глава 38 ==========

Кай Ияр прибыл в империю через день после показаний Вираи. Он расположился в императорском дворце вместе со своей свитой. После по срочному приказу императора король Вэнкель приехал в Тельнас. Переговоры между правителями происходили за закрытыми дверьми и никого за них не допускали. Во время разговора присутствовали только командующие подразделений Стражей, задействованных в расследовании, и два министра по внешним делам империи.

По прошествии нескольких дней после допроса, Марин наведался в «Камелию» и сообщил Аэтель, что Эрг Фот разрешил ей покинуть Тельнас после бала, который был завершающим этапом визита королей в империю. К этому времени она должна будет сообщить куда решила отправиться, чтобы купить ей билет.

Вирая тоже могла собрать свои вещи и уехать из императорских владений куда захочет. Энвор предложил приехать в «Дель Мариросо» и пожить там. Но, если девушка откажется, предложил отвезти ее в любое другое место на свое усмотрение.

Расследование было закончено.

И началась подготовка к праздничному вечеру.

К девушкам вновь пришла белошвейка, подогнать почти готовые платья для них. Похоже, о предстоящем событии ее предупредили заранее, поэтому женщина на свой вкус подготовила по два наряда на выбор по прежним меркам. Осталось лишь скорректировать некоторые штрихи, которые она с помощницами собиралась сделать на месте.

Но стоило Аэтель выйти к ней в одном из платьев, как та нахмурилась. Приблизилась, обходя ее кругом.

— Мишель?

— Да, миссис Брайна?

— Кажется, ты ошиблась в выкройках.

Девушка нахмурилась.

— Я все сделала по вашим замерам, миссис Брайна. Может, вы случайно дали мне не те?

Мишель взяла блокнот и начала перелистывать странички. Найдя нужную, протянула его наставнице. Но та, не взглянув, кивнула, и вновь посмотрела на Аэтель. Девушка почувствовала себя неловко, прекрасно понимая, почему по старым меркам платье оказалось тесновато в некоторых местах и собиралось складками.

— Я, наверное, слегка поправилась, после последних замеров, — все же произнесла она, не желая, чтобы Мишель ругали, почем зря. — Здесь почти нет возможности двигаться, а я привыкла держать себя в форме.

— За две недели? Мишель, дай мне ленту, пожалуйста. Придется вновь смерить мерки, мисс Дорика. Это платье сейчас совсем не смотрится на вас, уж извините. Придется срочно шить новое.

— А может, мне просто не ходить на прием? — слабая попытка отсидеться в комнате. — Не люблю я шумные мероприятия.

— Моя работа обеспечить вас нарядом, мисс. А пойдете вы или нет, не мое дело.

Женщины помогли Аэтель снять платье, и ей пришлось терпеливо крутиться из стороны в сторону, выполняя приказы белошвейки, пока помощница снова записывала размеры девушки. Женщины между собой негромко переговаривались, обсуждая фасон наряда. Наконец, пришли к общему решению. Мишель ушла за подходящей тканью и помощницами, оставив девушку с миссис Брайной. Женщина тем временем делала какие-то пометки в блокноте, чуть покусывая нижнюю губу. Аэтель накинула халат и присела на диван. Ей было неловко за то, что она вызвала столько суматохи из-за какого-то платья.

— Сомневаюсь, что ваша полнота вызвана малоподвижностью, мисс Дорика, — нарушила молчание швея. Она прямо посмотрела на Аэтель. — Вы беременны. И знаете это.

Девушка отвела взгляд и стала разглядывать свои пальцы, не желая говорить на эту тему.

— Думаю, мое положение касается лишь меня.

— Я говорю лишь о том, что предупреди вы нас, мы учли бы ваши меняющиеся размеры.

— Извините. Я не думала, что мне понадобится вечерний наряд.

Женщина ничего не ответила, погрузившись в заметки в блокноте. Когда вернулась Мишель, в комнате сразу стало тесно, ведь она привела с собой двух помощниц, которые принесли пару швейных машин. Дружно, они вновь стали вертеть девушку, и почти на ней прошивали строчки наряда. Когда работа была закончена, Аэтель хотела лишь одного — плюхнуться на постель и накрыться с головой одеялом, чтоб никто больше ее не тревожил. Но работа девушек была великолепной.

Платье до пола светло-серого шелка, переливалось при каждом движении. Модистка учла беременность девушки, сделав облегающий грудь лиф. Но, не желая останавливаться на столь простом фасоне, добавила поверх нижней ткани аккуратные складочки из того же материала, чтоб замаскировать это, создавая впечатление струящейся ткани. Под грудью поясок с овальной пряжкой и переливающимися на ней камнями скрывала мастерски выполненную сборку на груди. Дальше платье свободно падало вниз мягкими складками, скрывающими начинающую полнеть фигуру. Хотя по сроку беременности живот у Аэтель только начинал расти и был к удивлению мал, и визуально почти не наблюдался. Почти четыре месяца. Это было странным. И хоть Аэтель и знала, что бывали случаи, когда живот становился заметен на более поздних сроках, себя она к таковым не относила. Ошибиться со сроком она никак не могла.

Девушка вновь посмотрела на платье в приоткрытом шкафу. Интересно, будет ли Бенедикт на приеме? Учитывая, что расследование закончено, его должны были отпустить из-под ареста. Но он все еще сидел в своей комнате под охраной. Она не видела его с того дня, как он ввалился в холл две недели назад. И если завтра он не появится на балу, она его больше не увидит? Осознание этого резануло по сердцу. Но, возможно, так будет лучше.

Вещи она соберет завтра — Аэтель не хотела брать большой багаж, как обычно возьмет лишь необходимое. Она повернулась на бок, и уставилась в темный проем окна. Ночь была ясной и тихой.

Ей было грустно.

Грустно, что влюбилась. Потому что Бенедикт не ответит на ее чувства. Никогда не узнает о ребенке, продолжая жить своей прежней жизнью. А она никогда его не забудет.

Грустно, потому что она не могла остаться.

Почему все так сложилось?

Вирая смотрелась, как куколка в лазурном платье. Белошвейки отлично знали свою работу, прекрасно подобрав не только цвет, подчеркивающий синеву глаз девушки, но и фасон наряда. Облегающий лиф без бретелек и пышная юбка до колен. Под грудью лента, собранная в складки и закрепленная на ней крупная брошь в виде соцветия цветка.

Девушка привлекала внимание своей яркой внешностью. Как и Леонель Мак Андерсон, тоже присутствующая здесь вместе с Энвором. Аэтель заметила и Лекса, в строгом костюме, что шел ему не меньше формы. Рядом с ним стоял высокий брюнет около сорока лет в не менее элегантном наряде. По отличительным знакам Аэтель поняла, что это король Ияр. Сейчас Аэтель знала, что семья Бертольта была приближенной к королю Ольгерда. И в Риорике он тогда оказался в ходе своего расследования, о котором упомянул в день приезда в Камелию с Себастьяном.

Помимо этого, как накануне сообщила ей Майер, здесь присутствовали и «шишки» города, занимающие не менее важное значение в политике. Некоторые были одни, другие со спутницами. И среди всей этой яркой, богатой толпы проворно шныряли официанты с подносами, на которых стояли напитки или закуски. Музыканты играли не переставая, но Аэтель не ощущала веселья. Хоть в цирке она привыкла к ярким софитам, сверкающим нарядам и людям вокруг, в этом зале все было не так. Этот мир был чужд ей.

Взгляд вновь пробежался по залу.

Бена нигде не было видно. Она тихонько вздохнула, понимая, что надежда на встречу оказалась напрасной.

— Прекрасно выглядишь, Аэтель, — приблизился к ней Бертольт. — Так бы и похитил тебя и держал в своем замке, если б это не было незаконным.

Дорика улыбнулась.

— Я рада, что это незаконно. Потому что замки представляются мне холодными и сырыми. И я не хочу оказаться в одном из них.

— Ты просто не видела моего, — улыбаясь отозвался он. — Думаю, он бы мог тебе понравиться.

— Возможно. Но я сомневаюсь, что когда-нибудь увижу его.

— Все в наших руках, — пожал он плечами и предложил руку. — Подаришь мне танец на прощание?

— Прощание?

Аэтель не хотела танцевать. Но и отказаться ей было неудобно. Хотя бы по тому, что он видел, как ей неуютно здесь и пытался развеселить. Она кивнула, принимая его руку и мужчина тут же повел ее в танце. А девушка лишь следовала за его уверенными движениями.

— Сегодня я уезжаю с Ияром. Возможно, это наша последняя встреча.

— Твое расследование тоже закончено?

— Да. Все данные мы передали императору. Теперь он будет решать, что делать с троном Риорики.

— Почему?

— Тео затеял интригу, на которую закрыть глаза нельзя. Своими действиями он поставил под удар всю страну.

Да, Тео Вэнкель придумал план по подрыву репутации Ольгерда, чтобы завладеть приграничными территориями с выходом в море. И хоть цель была выгодна Риорике, но не такой ценой. Он подставил не только своего отца. Но и свою страну.

На Габриэле династия Винкелей завершит свое правление.

Самого Тео все еще не нашли.

Танец закончился и Бертольт вывел девушку из круга. Слегка коснулся пальцев губами.