Кто не спрятался, я не виноват...(СИ) [HomoSapiens] (fb2) читать онлайн

========== Глава первая ==========

В доме Древнейшего и Благороднейшего в магической Англии семейства Блэков, а конкретно в малой столовой, потому что большая была закрыта вредным домовиком Блэков Кикимером, впритык друг к другу сидело несколько взрослых и юных волшебников. Эти посиделки в чужом доме назывались собраниями ордена Феникса, о существовании которого знали лишь члены этой незаконной группировки, оппозиционной министерству магии и террористической организации под предводительством Тёмного лорда, называвшего себя Лордом Волан-де-Мортом. Во главе обеденного стола сидел в троноподобном кресле худощавый старый маг с длинной седой бородой, закреплённой посередине обыкновенной резинкой, и длинными седыми волосами, рассыпавшимися по плечам, на которые была накинута мантия лилового цвета с переливающимися золотыми звёздами. На голове у этого волшебника надета конусообразная шляпа без полей и с кисточкой на кончике из такого же материала, как и мантия. Он сидел с закрытыми глазами, откинувшись спиной на высокую спинку кресла, сложив руки на животе, сцепив длинные пальцы в замок… Все остальные волшебники сидели кто где и тихо между собой переговаривались.

Два часа назад закончился суд в Министерстве над Мальчиком-который-выжил и заврался окончательно, желая привлечь к себе ещё больше внимания, чем у него уже было. Чтобы отвести от себя подозрение в убийстве своего соперника в Тремудром турнире, студента факультета Хаффлпафф школы Хогвартс и чемпиона, выбранного магией Кубка Огня Седрика Диггори, а также в применении непростительного заклятия Империус на другого чемпиона из славянской школы Дурмстранг Виктора Крама, он придумал для себя отмазку, что присутствовал на обряде возрождения Волан-де-Морта, убитого ещё в 1981 году тем же самым мальчиком. А Седрика якобы убил Питер Петтигрю по приказу своего господина. Доказать свою невиновность Гарри Поттер не смог, при проверке волшебной палочки обнаружили, что эти два непростительных заклятия выпущены из его артефакта, а то, что они были применены для устранения препятствий в лабиринте, доказательств не было. Сыворотка Правды на молодого мага подействовала своеобразно, он начал отвечать на каком-то птичьем языке, который перевести никто из членов Визенгамота, естественно, не смог. А его воспоминания посчитали превосходной иллюзией, сотворённой самим юным волшебником. Решением Визенгамота было изгнание Гарри Джеймса Поттера из волшебного мира и лишение волшебной палочки. Никто из присутствующих в зале заседания суда даже не сомневался в неправильности вынесенного вердикта и не пытался оспорить наказание для Мальчика-который-выжил. Гарри Поттера заранее заготовленным портключом сразу же после заседания Визенгамота отправили в дом его родственников, в котором он жил с года и до одиннадцати лет, и каждые каникулы. И теперь перед членами Ордена Феникса стоял извечный вопрос: Кто виноват? И что делать?

Старик открыл глаза и обвёл взглядом своих марионеток. Да, именно марионеток, так как он руководил ими в своих целях и для общего блага. На полу, возле камина сидел хозяин дома Сириус Блэк, беглец из Азкабана и по совместительству крёстный Мальчика-который-выжил. Он держал в одной руке ополовиненную бутылку огневиски, а в другой граненый стакан, наполненный этим напитком. Было видно, что Блэк уже пьян. На диване, поеденном молью и другими насекомыми, сидели: Рон, Джинни, Фред, Джордж Уизли и Гермиона Грейнджер, бывшие друзья Избранного. Они о чём-то тихо перешептывались, слышны были лишь восклицания Грейнджер: «Я ведь всегда говорила, что Поттер чересчур ленивый и считающий себя исключением. Сколько раз из-за него мы с Роном попадали в такие ситуации, что могли даже умереть!» Остальные лишь согласно кивали и поддакивали заучке, уверенной в своей правоте, и властным взглядом не дающей возможности кому бы то ни было сомневаться в своих выводах.

Миссис Уизли сидела за столом и утирала замызганным носовым платком глаза, тихо приговаривая: «Как мы смогли просмотреть бедного мальчика? Мы же всё делали для того, чтобы Тьма не смогла завладеть им. Артур, может, в Визенгамоте ошиблись? Ведь Гарри такой тихий и послушный ребёнок, как он смог применить такие заклятия и убить другого человека? Мы же к нему всегда относились как к родному сыну!» Её муж, с крупными чертами лица и большими залысинами, сидевший, опёршись головой на руки и уперев локти в столешницу, молча покачал головой.

— Ага, — раздался пьяный голос Блэка, — точно, вы всегда относились к нему как к родному и не брезговали пользоваться его деньгами для своей семьи.

— Сириус! О чём ты говоришь? — вскинулась Молли Уизли, — Мы брали деньги только на необходимые нужды ордена. А то, что из его счета был выплачен штраф за машину, так он ведь и не был против.

— А ваша поездка всей семьёй в Египет? Тоже он не был против? Или оплата обучения вашей дочери в Хогвартсе? Интересно, он знал об этом, или вы всё делали втихаря?

— Как ты смеешь обвинять нас в воровстве? Мы его кормили, поили, — неприятным голосом взвизгнула матриарх семейства рыжих ласок. — Сам-то живёшь всё это время на его деньги. А наша доченька была его невестой, так что он оплачивал обучение своей будущей жены. Хорошо хоть догадались заплатить за все семь лет, а то и не знаю, что теперь делали бы, — сокрушённо качая головой, произнесла практичная женщина.

— Не ссорьтесь, дорогие мои, — устало проговорил Дамблдор, ещё раз внимательно осматривая присутствующих. Билл, Чарли и Ремус Люпин стояли возле окна и выжидательно смотрели на него. Старый и преданный друг Аластор Грюм сидел на деревянном стуле и сверлил волшебным глазом семейку Уизли. На удивление, он не выглядел как человек, проведший почти девять месяцев в бездонном сундуке Барти Крауча-младшего. Он был вполне доволен жизнью и достаточно упитан, так что закономерно вставал вопрос — а находился ли старый аврор вообще в «заключении»? Грюм в глубине души, не очень глубоко, не уважал семейство Уизли и даже не пытался скрыть своего отношения к старшему поколению, да и младших не особо жаловал, если только одного Чарли, который работал в Румынии в драконьем заповеднике.

— К сожалению, Молли, в этом мальчике всегда была Тьма, — тяжело вздыхая, проговорил Дамблдор, — Я должен раскрыть вам одну тайну. Вы все давали клятву о неразглашении, так что я считаю, что пришла пора посвятить вас в этот секрет. Дело в том, что мальчик Гарри Поттер на самом деле не настоящий Гарри Поттер. Когда появилась реальная угроза жизни Поттеров, они не согласились пожертвовать ею и жизнью своего наследника. Уж эти мне чистокровные заморочки, — осуждающе покачал седой головой старый интриган. — Тогда нам пришлось искать замену мальчику. Мы не думали, что Том решит убить взрослых. Согласно пророчеству, его жизни угрожал только ребёнок. Поэтому мы нашли мальчика такого же возраста, как и настоящий Гарри. Сириус, ты где его взял? — повернулся он к пьяному бывшему узнику Азкабана.

— Кто-то подкинул мальчишку под дверь этого дома, — равнодушно пожал плечами мужчина. — Я тогда почти помирился с матерью, и мне невыгодно было принимать бастарда в дом. Как раз и встал вопрос о замене моего крестника на другого. Кто он и откуда взялся, понятия не имею, — безэмоционально, совершенно бесцветным голосом, ответил Блэк.

— Том действительно не стал убивать старших Поттеров, он их просто обездвижил, а вот на мальчика он наслал смертельное заклятие. Но что-то пошло не так, и заклятие отразилось от ребёнка и срикошетило в заклинателя. Том исчез, а мальчик остался жив. Когда мы обследовали ребёнка, то оказалось, что Реддл сделал из мальчика крестраж для своей души. То есть переселил часть своей души в ребёнка, а остальная часть, как и его тело, исчезла. Конечно, Поттеры категорически отказались принять мальчика, и Лили предложила отправить его к своей сестре-маггле, но знающей о существовании магии.

— Выходит, Поттеры живы? — спросил темнокожий волшебник Кингсли Бруствер.

— Да, живы, — спокойно ответил Дамблдор — они всё это время жили в другой стране, и теперь хотят вернуться на родину. Видите ли, Гарри в этом году исполняется пятнадцать лет, и пора ему принимать наследство и наследие предков, — недовольно поморщился директор школы Хогвартс.

— Но как они объяснят своё воскрешение? — недоумённо спросила Грейнджер.

— Скажут, что понятия не имеют, что здесь произошло четырнадцать лет назад. Когда очнулись, оказались без памяти вдали от родины. Память к ним вернулась только сейчас.

— Тогда все шишки полетят на Вас, сэр, — взволнованно произнесла всё та же девушка.

— О, девочка моя, спасибо тебе за беспокойство, — ласково улыбаясь в усы, ответил старик, — мне не привыкать. А вот вам, друзья мои, нужно будет принять этого Гарри и объяснить ему, как вести себя в школе, чтобы никто не догадался, что вместо него был подмёныш. Мальчик - умный и сильный волшебник, и не надо, чтобы он резко начал выделяться.

— А что будет с тем…? С другим мальчиком? — спросила Джинни, накручивая прядь рыжих волос на палец. Ей всё же было жаль потраченных сил и времени на охмурение этого парня.

— Этот мальчик, по всей вероятности, родился сквибом и всё это время пользовался магией Волан-де-Морта. Когда, при своем возрождении, Том забрал у него часть своей души, он опять стал сквибом.Так что ему придётся привыкать жить дальше без магии. Но он неплохо адаптируется в маггловском мире, так что, я надеюсь, проблем у него не будет.

— А когда приедут настоящие Поттеры?

— Ближе к концу июля. У нас есть ещё половина месяца, чтобы всё подготовить. Надеюсь, вы всё правильно поняли? — старик ласково улыбнулся и посмотрел на своих студентов.

— Да, сэр, — уверенно ответило младшее поколение волшебников. — Мы всё сделаем как надо.

***

А в это время в доме своих родственников в самой маленькой комнате на кровати лежал без сознания Мальчик-который-на-самом-деле-выжил. Ему в этот день исполнилось пятнадцать лет, и он входил в наследие своего рода… и разговаривал с предками…

========== Глава вторая ==========

На цветочной поляне, залитой ярким солнцем, прямо на зелёной траве сидел темноволосый юноша в очках с круглыми окулярами. Перед ним тоже сидели двое молодых людей. У парня были каштанового цвета волнистые волосы и светло-карие глаза с зелёными вкраплениями снизу радужки. Тип его лица однозначно относился к аристократической внешности. Прямой высокий лоб, ровный без каких-либо горбинок небольшой нос, глаза широкие, обрамлённые чёрными пушистыми ресницами, форма лица продолговатая, кожа светлая, но не бледная, а чуть розоватая, без малейшего намёка на загар. Одет был молодой мужчина в светлые широкие штаны и такую же рубаху с длинными широкими рукавами без пуговиц. Он обнимал за талию молодую женщину, белокурые волосы которой свободно рассыпались по её плечам и спине, кончиками доставая до земли, на которой она сидела, поджав под себя ноги и доверчиво прижимаясь головой к плечу мужчины. У неё были большие голубые с оттенком ультрафиолета глаза с длинными светлыми ресницами, тонкий точеный нос и полные алые губы. Кожа лица нежная, светлая, с небольшим румянцем на щеках. Одета она была в длинное белоснежное платье до пят, с длинными рукавами и без единого шва и застёжек. У неё за плечами трепыхались небольшие белоснежные крылья. У мужчины крыльев не было.

— Сириус старше меня на три года. Я перешёл на пятый курс, когда он закончил школу и со скандалом ушёл из семьи, — мягким певучим голосом рассказывал мужчина. — Отца в живых уже не было, и мама возложила на меня все надежды за Род Блэков. К Волан-де-Морту мы с Барти Краучем присоединились в конце шестого курса, нас рекомендовал лорду отец Люциуса Малфоя. До конца седьмого курса лорд нас не особо занимал своими распоряжениями. Мы проходили курс молодого бойца, так сказать, и находились под началом Люциуса Малфоя. После того, как мы с Барти закончили школу и получили диплом, лорд направил нас в колонию Вейл, которая находится на юге Франции, чтобы мы смогли убедить их присоединиться к нашему движению. Там я и встретил Сесилию. Она признала во мне своего партнёра, и я, несмотря на то, что буквально с молоком матери мне в голову вбивали идеи чистокровности, не отказал ей. И сам тоже влюбился. Я знал, что моя мать будет против смешения крови с магическим существом. Но бросить свою Лию не мог. Барти отправился обратно в Англию к лорду один, а я остался в колонии. Там же мы сыграли свадьбу по вейловским традициям. После нашей первой брачной ночи Лия понесла ребёнка. Я решил всё же рассказать всё матери и лорду и вернуться назад к своей любимой жене. Взять её с собой я опасался. Когда я вернулся в Англию, моя мать даже не стала меня слушать. Барти ей рассказал, почему вернулся из Франции один, без меня. Она отправила меня к лорду, сказав: «Как тот решит, так и будет». Лорд сначала принял меня радушно, даже по-отечески пожурил, что я всё сделал самостоятельно, без его ведома и разрешения. Но потом сказал, что отпустит меня к жене, после того как я выполню его задание. Мне нужно было спрятать один артефакт в какую-то странную пещеру, озеро в которой было забито инфери. Я потомственный некромаг, сразу же распознал в этом артефакте крестраж. Это такой сосуд, в который можно спрятать часть своей души и потом с её помощью вернуться обратно к жизни после смерти физического тела. Вернувшись от лорда домой, я всё рассказал матери. Она велела сделать так, как приказал повелитель. Но даже для меня, некромага, было противно то, что сотворило со своей душой это существо. Лорд расколол свою душу на несколько частей и перестал быть человеком. Человек без души — это просто разумное существо. Я не захотел больше служить ему. Нашёл в сокровищницах Блэков похожий медальон, а крестраж отдал Кикимеру, это наш домовик, и велел спрятать его, а когда я вернусь с задания лорда, мы его уничтожим. А сам отправился по данным координатам в эту пещеру, уложил подделку крестража так, как велел лорд. Но обратно вернуться я не смог. Лодки, на которой я переправился через мёртвое озеро, не было, аппарировать я не смог. Видимо, не хотел лорд оставлять в живых свидетеля его захоронки. Так что мои кости до сих пор лежат в той пещере. В озеро заходить я не стал, не желал стать одним из инфери. Вот такая моя история, малыш. — закончил печальное повествование своей короткой жизни и страшной смерти Регулус Блэк.

— А я, когда поняла, что моего любимого больше нет в живых, сама еле осталась жива. Мы, вейлы, привязываемся к своему партнёру на всю жизнь, и когда умирает супруг, то умирает и вейла. Но я ждала ребёнка и обязана была выносить и выкормить его, а потом отдать на воспитание в семью отца, если отец маг или простой человек. Когда пришло время мне отправляться к своему возлюбленному супругу, нашему малышу было уже больше года. Он родился седьмого июля 1980 года в день летнего солнцестояния. Я назвала его Эдасих Регулус Блэк. Я отнесла малыша к матери своего супруга и объяснила ей, кто я такая, и что этот малыш - её родной внук. Не скажу, что та с радостью приняла меня и внука, но из дома не выгнала. Я пробыла вместе с малышом ещё одну неделю и, попрощавшись с ним, вернулась назад в свою колонию. Там старейшина вейл провела меня до грани, где меня ждал мой возлюбленный муж.

— Интересные истории, — задумчиво произнес юноша, — но я не совсем понимаю, почему вы их рассказали мне. При чём здесь я? Насколько я знаю, у Блэков в данный момент нет никого в живых, кроме самого Сириуса. Он, кстати, мой магический крёстный. Был, по крайней мере, раньше. Я Гарри Поттер, сын Джеймса и Лили Поттер.

— Нет, малыш, ты наш сын. И зовут тебя — Эдасих Регулус Блэк, — улыбаясь, ответила душа Регулуса Блэка. — Когда мы пришли к грани встретить душу моей матери, она покаялась, что потеряла тебя почти сразу же, как исчезла Лия. Через много времени, часть души Найджела Блэка, та, которой он пользуется на портрете, поведала нам, что ты стал Гарри Поттером и учился в Хогвартсе на факультете Гриффиндор. Как ты стал Гарри Поттером, мы не знаем. Может, ты нам расскажешь, как это произошло. Они тебя усыновили? Приняли в род?

Гарри рассказал душам родителей всю историю своей жизни. То, что он знал наверняка. Как он стал Гарри Поттером, он не знал, и сам был этим очень озадачен. Он всегда считал себя сыном Джеймса и Лили Поттеров, и все вокруг уверенно твердили, что он похож на отца, а глаза у него мамины.

После первой части рассказа Регулус и Лия переглянулись.

— Мы иногда общаемся с душами родственных по крови родов. Нет среди них души Джеймса Поттера. А это значит, что он жив, — сказала Душа Регулуса. — Но продолжай дальше, может, поймём, что там у вас на земле произошло.

Гарри, ой, извиняюсь, Эдди рассказал, как он жил у родственников Лили Поттер, о появлении Хагрида и его сообщении о том, что мальчик — волшебник. О походе в банк Гринготтс и покупке волшебной палочки. Если он не был Гарри Поттером, то чьими деньгами он пользовался всё это время? Он вспомнил, что у него никогда не было на руках ключа от сейфа, и он никогда не посещал банк один. Значит, кто-то эти деньги ему давал? Кто? Дамблдор? Сомнительно. После прошедшего года он перестал считать этого волшебника добрым и заботливым дедушкой. Может, это сами Поттеры платят ему за то, что он подменял их сына?

— Знаешь, сын, я думаю, что тебе надо обратиться к гоблинам. Они хоть и не любят волшебников, и по возможности пытаются их надуть, но могут и помочь. Не за просто так, конечно.

— К гоблинам? — засмеялся Эдди. — Меня выгнали из магического мира, отобрали палочку! Как я попаду к гоблинам? Я изгой! Меня считают убийцей и лжецом! Меня сразу же арестуют, как только я появлюсь в магическом мире, и отправят в Азкабан!

— Сын, не торопись ставить на себе крест. У тебя забрали всего лишь проводник магии, а не саму магию. Ты как был, так и остаёшься волшебником.

— И вдобавок, наполовину вейла. А нам для колдовства не нужна палочка, — поддержала супруга Душа вейлы.

— Как не нужна? У Флёр Делакур была палочка. Я сам видел, не помню, из чего основа, но сердцевина из волоса её бабушки вейлы.

— Делакур — вейлы на четверть. А ты наполовину. Когда вернёшься назад, попробуй поколдовать без палочки. Уверена, что у тебя получится. Летать, как мы, ты не сможешь, крылья у тебя тоже не вырастут, но вейловское колдовство тебе должно быть доступным. Если ты согласился принять моё наследие, то и внешность у тебя изменится, — сказала Душа мамы Лии. — Ты примешь моё наследие?

Брюнет долго молчал, Души его настоящих родителей не торопили. Им-то вообще спешить некуда. Но мальчику пора возвращаться. Нельзя рядом с Гранью проводить много времени живым.

— Я приму твоё наследие вейлы, мама, — наконец уверенно произнёс юноша, и тут же у него стала меняться внешность. Волосы стали быстро отрастать и светлеть. Нет, блондином он не стал, но и перестал быть жгучим брюнетом. Цвет глаз из зелени стал, как и у матери, напоминать лазурное небо, лицо немного вытянулось, исчезла горбинка с переносицы, цвет кожи из смуглого стал более светлым, а главное — исчез со лба проклятый шрам, и его глаза больше не нуждались в очках. А вот с телом осталось всё, как и прежде. Небольшой рост, тонкая талия, упругие сильные ноги и те же пальцы с обгрызанными ногтями. Это значит, что телом придётся заниматься самому. Но это мелочи, которые легко исправить. — Меня же теперь и Дурсли не узнают, — растерянно произнёс новоиспечённый вейла, смотрясь в неизвестно откуда взявшееся зеркало, — и тоже выгонят из дома.

— Зачем тебе жить с этими Дурслями? — спросила Душа отца, — Постарайся не попадаться им на глаза и проберись в банк. Ты станешь главой рода Блэк и лордом Блэк, сможешь жить в доме на Гриммо или же в любом другом поместье Блэков. Сможешь пользоваться деньгами Блэков и артефактами. Но помни, сын: ничего просто так не даётся. Тебе придётся много работать и учиться. Но я верю, что у тебя всё получится. А теперь прощай, сын. Тебе пора возвращаться. Найди в моей бывшей комнате коричневую тетрадь, капни на неё немного своей крови. Это мой дневник, я его начал вести, как только научился писать и читать. Ты многое из него возьмёшь, как основу.

Души родителей Эдасиха Блэка стали таять в воздухе и постепенно исчезать.

А в доме родственников Лили Поттер, в самой маленькой комнате, проснулся юноша, совершенно не похожий на того, который заснул здесь два дня назад…

========== Глава третья ==========

Тот, которого все вокруг знали под именем Гарри Поттера, открыл глаза и застыл в задумчивости, соображая: что это было? Просто сон или же всё было наяву? Списать всё на сновидение не получилось, слишком реальным, и, чего греха таить, желанным оно было. Почему-то Регулус Блэк и Лия были для него предпочтительней в качестве родителей, чем Джеймс и Лили Поттер. Парень нервно, но тихо хихикнул: он — вейла! Точнее, полувейла. Вспоминая, как парни пускали слюни в этом году на Флёр, он даже вздрогнул всем телом. Неужели и с ним будет такая же ситуация? Вот чего не хотелось бы, так это привлекать к себе внимания. «Как там меня теперь зовут? Эдасих Регулус Блэк. Странное имя. Наверное, что-то из названия созвездий. Почему-то Блэки часто выбирали для своих детей имена, связанные с названием звёзд. Надо посмотреть в астрономии.» Что ж, Эдасих, так Эдасих. Пусть будет Эдди.

Так вот: теперь уже Эдди перевернулся со спины на живот и посмотрел на часы, стоявшие на столе возле окна. Было около десяти часов. Так как в окно лился дневной свет, парень разумно решил, что сейчас утро. А он помнил, что заснул засветло, почти сразу после того, как его вышвырнули из магического мира. Это сколько же он проспал? Воспоминания судилища, устроенного министром Фаджем, больно укололи сердце. Никто ему не поверил, даже директор Дамблдор. Старшие Уизли, которых он считал чуть ли не самыми родными людьми, Рон, Гермиона, Джинни… Друзья. Или теперь бывшие друзья. Все они с неприкрытой неприязнью смотрели на него, когда Перси Уизли зачитывал приговор Визенгамота. «Что ж, пусть будет так. Им же хуже. Мне теперь до одного места все их проблемы. Я уже не Гарри Поттер и не… бесшабашный гриффиндорец. Надо узнать всё точно — кто я есть такой? А для этого нужно попасть в Гринготтс. Интересно, как гоблины удостоверяются, что перед ними стоит тот самый человек, которым он себя называет? Ведь удостоверений личности у волшебников никаких нет. А, может, есть, да об этом не знаю я? За эти четыре года, что я пробыл в волшебном мире, я вообще мало что про него узнал. Даже магглорождённые знают больше меня. Не зря Снейп и Малфой считают меня тупым и безвольным идиотом. Вот будет смеху, когда Снейп узнает, что Джеймс Поттер не мой отец!» Пожурив себя за безалаберность и тупость и дав мысленно установку прочитать учебник по истории Магии, Эдди прислушался. Почему Дурсли его не будили как обычно? В доме стояла тишина. Неужели хозяева куда-то свалили? Ну, морж Вернон, наверное, на работе. Пузырь Дадли ещё спит, а где же жирафа Петуния? Называть их теперь дядя, тётя и кузен Эдди не собирается и, как только появится возможность, свалит от них куда подальше. Все отговорки Дамблдора насчёт материнской защиты, стоявшей на этом доме, оказались чистой воды враньём. И ещё его обзывают лжецом! Да такого, как директор школы, вруна нет во всём мире! И что удивительно, ему все безоговорочно верят.

Оставив размышления о поведении и действиях старого интригана на потом, Эдди поднялся с кровати, натянул на себя трикотажные растянутые шорты и футболку, осторожно открыл дверь, чтобы не скрипнула, и прошлёпал босыми ногами в ванную.

Первым делом он посмотрел на себя в зеркало. Да, всё как и во сне. Его внешность изменилась. Не так чтобы кардинально, но признать в нём Гарри Поттера было уже затруднительно. Волосы, ставшие намного светлее, чем были раньше, отросли до плеч, но всё ещё не лежали красивыми волнами, как у отца. Эдди не понравилось, что они продолжали торчать во все стороны. Взяв расчёску, он попытался причесаться и завязать их на затылке в хвостик, закрепив резинкой, найденной в аптечке. Стало немного лучше, но всё равно надо будет подстричься. Внимательно осмотрев себя в зеркало, Эдди остался доволен своей внешностью. Не красавец, конечно, как Драко Малфой, но и далеко не плебей, как Рон Уизли. Умывшись и почистив зубы, Эдди ещё раз глянул на себя и, удовлетворительно встряхнув головой, вышел из ванной. Перегнулся через перила лестницы. На диване сидела хозяйка дома. Она читала журнал по садоводству, судя по глянцевой цветной обложке, которую Эдди увидел так чётко, как будто стоял рядом с ней. Обрадовавшись, что действительно прекрасно видит без надоевших очков, парень потянул носом и, почувствовав запах жареного мяса, ощутил ужасный голод. Стал вспоминать, когда он ел последний раз. Не вспомнил. Но идти мимо Петунии в изменённом облике не решился. Пока не определится с жильём, надо не показываться на глаза хозяевам. Поэтому, тяжело вздохнув, он вернулся в свою комнату и уселся на кровать, свернув ноги калачиком. Надо как-то пробраться в банк. Как? Можно доехать до «Дырявого котла» общественным транспортом, но у него не было денег, никаких, ни магических, ни маггловских. Зато у него есть мантия-невидимка Поттеров. Пусть она и не принадлежит ему по праву, но воспользоваться ею можно. Он же не просил сам, а ему её подарили. А вот интересно, директор в курсе того, что он не настоящий Гарри Поттер? Наверное, в курсе. Навряд ли без него Поттеры решились на такую подмену. Тут в его голову пришла идея. Если он на самом деле сын Регулуса Блэка и наследник Рода Блэков, то Кикимер должен его слушаться. Так рассказывал про домовиков Невилл, когда Гермиона устроила бунт по поводу освобождения от «рабства» эльфов Хогвартса. Рон тоже что-то об этом ей говорил…

— Кикимер, — негромко произнес Эдди, ни на что особо не надеясь.

Но в комнате с тихим хлопком из воздуха появилось существо, похожее на знакомых парню эльфов Добби и Винки, но более дряхлое, грязное и

с неприятным запахом. Он уставился на парня непонимающим взглядом, а через мгновение разразился бранью по поводу грязнокровок, предателей крови и бедной хозяюшки, вынужденной терпеть весь этот сброд в своём доме.

— Замолчи, эльф! — властно рявкнул на него Эдди. — Я твой новый хозяин, и ты должен слушаться меня.

— Грязный полукровка, сын птицы, не может быть хозяином Кикимера! — заверещал домовик, выпучив глаза. — Мальчишку не вводили в Род Блэков, потому что грязная птица очаровала бедного хозяина Реги. Мальчишка родился бастардом, он не может быть наследником Благороднейшего Рода Блэков, — на одном дыхании проговорил эльф.

— Значит, не может? — ухмыльнулся Эдди. — Давай проверим. — Он поднялся с кровати и, подойдя к шкафу с одеждой, достал из него свою школьную рубашку. Это единственное, что принадлежало именно ему, и он сам купил её в магазине мадам Малкин.

— Что полукровка хочет сделать? — отступая на несколько шагов, испуганно спросил эльф.

— Мне не нужен непослушный и невоспитанный слуга, поэтому я хочу отсечь тебя от магии Блэков и дать тебе свободу, — распрямляя рубашку, спокойно ответил Эдди, краем глаза следя за действиями домовика. — Вот и проверим заодно, являюсь ли я наследником Рода Блэков.

— Не надо Кикимеру свободу, — бухнулся на колени эльф, — Кикимер будет служить и слушаться наследника Рода Блэков, — заламывая тонкие руки, запричитал эльф, из его глаз потекли слёзы.

— Ага. Значит, признаёшь меня наследником и своим хозяином? — прищурив глаза, Эдди недовольно поморщился. Не нравится ему этот эльф, но другого пока нет.

— Кикимер признает сына Регулуса Блэка и женщины-птицы своим хозяином и наследником Рода Блэков, — удрученно повторил эльф и склонил перед новым хозяином ушастую лысую голову.

— Что я должен сделать, чтобы привязать тебя к себе?

— Ничего! Кикимер уже более ста лет привязан к Роду Блэков, — покорно ответил домовик.

— А чего тогда выпендривался? — недовольно буркнул Эдди и демонстративно положил рубашку на стол. — Кикимер, у тебя дурацкое имя. Оно мне не нравится, поэтому я тебя буду звать… — парень задумался, подняв глаза к потолку, эльф продолжал стоять на коленях и напряжённо смотрел вверх на хозяина, — пока не придумал, — вздохнул Эдди, — потом придумаю. А сейчас ты можешь принести мне что-нибудь перекусить. Я, кажется, уже лет сто ничего не ел.

— Что хозяин желает перекусить? — услужливо спросил домовик, всё ещё находясь на коленях.

— Ну, мне, собственно, всё равно, — пожал плечами Эдди. — Неси, что сможешь достать. А потом мы с тобой поговорим.

Не успел Эдди оглянуться, как на столе появился поднос с очень знакомой посудой, в которой лежали три жареные колбаски с омлетом, большой кусок пирога с мясом и кружка с молоком.

— Кикимер, ты что, стащил завтрак Дадли? — восхищённо спросил он.

— Кушайте, хозяин, — улыбаясь во весь рот, ответил домовик, — пока маггла не обнаружила пропажу.

Эдди, недолго думая, уселся за стол и с аппетитом стал уминать еду, которую Петуния приготовила для своего свиноподобного сыночка. А Кикимер начал убираться в комнате. Когда парень съел всё и довольно откинулся на спинку стула, в комнате уже всё буквально блестело от чистоты. Кикимер щёлкнул пальцами, и поднос с пустой посудой исчез.

Эдди повернулся к Кикимеру и велел ему сесть на кровать.

— Значит, ты знаешь, что я не Гарри Поттер? — спросил он. Эльф кивнул. — А ты в курсе, как я им оказался?

— Кикимер знает. Но Кикимер не может рассказать об этом никому, — упрямо твердил эльф.

— Почему? — удивился новоиспечённый Блэк.

— Хозяйка Кикимера, леди Вальбурга, запретила Кикимеру об этом говорить.

— Послушай, Кикимер, твоя хозяйка мертва. И ничего сделать тебе не может. А вот я, как видишь, жив. И эта рубашка мне мала, а вот тебе, думаю, как раз подойдёт.

— Молодой хозяин постоянно будет угрожать Кикимеру свободой? — недовольно пробурчал эльф.

— Да. Пока ты не осознаешь, что должен меня слушаться и честно отвечать на мои вопросы, — кивнул Эдди и погладил рубашку ладонью.

— Хозяин не должен был учиться на факультете Гриффиндор. Молодой хозяин должен учиться на Слизерине, — тихо буркнул эльф.

— Возможно, ты прав, — ответил Эдди, — а теперь расскажи мне всё, что ты знаешь. И давай без этих пафосных эпитетов: благородные, чистокровные и тому подобное, — он покрутил пальцами.

— Когда хозяин Регулус вернулся с задания Тёмного Лорда из Франции, он заявил хозяйке, что женился там на женщине-птице. Хозяйке это не понравилось, но она не стала тогда ничего говорить сыну и отправила Рега к повелителю. Лорд дал новое задание хозяину Кикимера. Регулус отдал на хранение Кикимеру одну очень плохую вещь и велел спрятать её до его возвращения и никому об этом не говорить. Но хозяин Регулус не вернулся с задания Тёмного Лорда. Кикимер долго ждал, но хозяина всё не было. Хозяйка решила, что сын вернулся к женщине-птице, которую назвал своей женой, и сильно разозлилась на него. Но через два года в доме Блэков появилась эта женщина-птица и принесла ребёнка, мальчика. Она сказала хозяйке, что это её внук, а Регулус, его отец, умер. Она это чувствует и должна отправиться за своим супругом за грань. Мальчишку она оставляет на воспитание бабушке. Когда женщина-птица пропала, хозяйка вызвала своего старшего непутёвого сына — Сириуса и велела ему избавиться от ребёнка-чудовища, а за это она вернёт его в семью. Сириус забрал мальчишку. Куда он его дел, Кикимер тогда не знал. Через несколько месяцев Сириус тоже пропал, а бедная хозяйка Кикимера умерла от горя. Кикимер остался один в доме. Потом в доме появился Сириус и притащил грязнокровок и предателей крови в благородный дом Блэков, — осуждающе покачал головой эльф. — Но недавно Кикимер услышал, как старый бородатый магглолюбец рассказал предателям крови, что этот мальчишка стал подмёнышем Гарри Поттера. Ещё старик сказал, что родители Поттера живы и хотят вернуться на родину. И вместо подменыша теперь будет настоящий Гарри Поттер. Больше Кикимер ничего не знает.

— Значит, родная бабушка приняла решение избавиться от своего внука? — расстроенно проговорил Эдди. — И знаешь, Кикимер, мне кажется, что не от горя умерла твоя старая хозяйка, а от магического отката и проклятия вейлы. Что ж. Мне не привыкать. Как говорится, Бог, а в нашем случае, Магия ей судья. Кикимер, мне надо в Гринготтс. Ты можешь мне помочь переместиться туда?

— Кикимер может помочь молодому хозяину. Кикимер может сделать это прямо сейчас? — спросил старый эльф, часто кивая головой.

— Давай прямо сейчас. Чего откладывать? Жить-то мне где-то надо будет и на что жить?

Через несколько мгновений Эдасих Регулус Блэк стоял в просторном холле банка Гринготтс…

========== Глава четвёртая ==========

В конце июля магическую Британию опять потрясла сенсационная новость, даже две новости. Бравыми Аврорами, под руководством старого ветерана-мракоборца Аластора Грюма, в Лютном переулке был пойман считавшийся погибшем от руки Сириуса Блэка много лет назад Питер Петтигрю. И без сыворотки правды Петтигрю признался в том, что он был Хранителем Фиделиуса у Джеймса и Лили Поттеров, и он лично привёл в дом в Годриковой впадине своего повелителя. Но смерти своим друзьям он не желал, и поэтому за день до нападения он заблокировал память Поттерам-старшим и под Империо отправил их в другую страну, а вместо них привёл в дом каких-то бомжей-сквибов и под обороткой в образе родителей оставил их с мальчиком. Потому что Лорду нужен был именно этот ребёнок. Петтигрю не думал, что Лорд хочет убить мальчика. Сам же Питер после исчезновения господина испугался расправы Пожирателей и, подставив ещё одного своего друга, перекинулся в свою анимагическую форму и спрятался в семье волшебников под видом домашнего питомца детей. Фамилию этой семьи назвать не смог. Кому он дал непреложный обет молчания - тоже озвучить не мог. Также признался в том, что он по приказу господина убил другого парня, который вместе с Поттером внезапно появился на кладбище, где должен был проходить ритуал возрождения Тёмного Лорда. Как зовут этого парня, он даже не знает. Петтигрю приговорили к поцелую дементора и уже привели приговор в исполнение. С Сириуса Блэка и Гарри Поттера были сняты все обвинения, они возвращены в магический мир, им вернули их волшебные палочки, и сам министр Корнелиус Фадж, от лица всего магического сообщества Британии, принёс им глубочайшие извинения. В страну, куда отправил предатель и убийца своих друзей, направилась поисковая группа мракоборцев во главе с самим директором школы Альбусом Дамблдором. Искать долго Поттеров не пришлось, они и не прятались, жили и работали под своими именами. Но ничего о прошлой жизни в Англии и о своём ребёнке не помнили. Сейчас в клинике Святого Мунго они проходят процедуру восстановления памяти. Менталисты-целители уверены, что ко дню рождения своего сына Поттеры всё вспомнят.

***

31 июля в доме Благородного и Старейшего семейства Блэков собрались близкие и родные «Мальчика-который-выжил», чтобы отпраздновать день рождения наследника Рода Поттеров. Во главе стола, заставленного многочисленными закусками, восседал на любимом троноподобном, обитом красно-золотого цвета тканью кресле мудрейший и старейший интриган этого столетия Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Справа и слева от него сидели довольные жизнью и провернутой афёрой Джеймс и Лили Поттеры, Сириус Блэк, Артур и Молли Уизли, молодёжь сидела поодаль от взрослых, окружая черноволосого парня в круглых очках-велосипедах, и весело переговаривались между собой, обсуждая будущую жизнь, учёбу и борьбу с «тёмными силами» ради общего блага. Больше всех говорила девушка с длинными пушистыми волосами. Она с очень умным видом вещала своим друзьям, какой мудрый и великий их наставник — провернуть такое с восстановлением и возвращением Поттеров в магический мир Британии и так красиво опустить министра и само Министерство Магии может только поистине уникальный человек, каким и является директор Дамблдор.

Празднование пятнадцатилетия Гарри Поттера было в самом разгаре, когда из камина вышел незнакомый парень. Он небрежно, взмахом руки стряхнул сажу с плеч светло-коричневого стильного пиджака и с тёмно-пепельных волос, уложенных в современную молодежную стрижку с длинным хвостиком сзади. Оглядев присутствующих, он брезгливо поморщился и прошёл к свободному стулу на другом конце стола, напротив белобородого старика. Там он спокойно сел, заложив нога на ногу и сложив руки на груди, продолжая сверлить презрительным взглядом карих глаз оху…вшего от бесцеремонности незнакомца мужчину, считавшегося хозяином дома.

— Вы кто, молодой человек? — первым отмер старик, разглядывая юношу. — И как Вы сюда попали?

— Встречный вопрос: кто вы такие? И что делаете в доме моих предков? — произнёс парень красивым, переломившимся от подросткового фальцета, голосом и положил ладони на стол. Все сразу же заметили большую серебряную печатку с гербом Рода Блэк на среднем пальце юноши.

— Невежливо отвечать вопросом на вопрос, — по-отечески пожурил парня старик, — Вас не воспитывали в уважении к старшим?

— НЕ воспитывали, НЕ учили, НЕ любили, НЕнавидели, — горько усмехнулся парень, не спуская взгляда прищуренных глаз с мужчины с длинными волнистыми волосами каштанового цвета с нитями седины и небольшой бородкой и усами, который настороженно и растерянно смотрел на его руку. — Кренкель! — громко произнёс незнакомец. В комнате появился домовик в сиреневой тоге и сандалиях на босу ногу.

— Что желает хозяин дома Лорд Блэк, — низко поклонился эльф и преданно посмотрел на хозяина.

— Кренкель, кто все эти люди и что они делают в этом доме? — строго спросил эльфа парень.

— Это все воры, предатели крови и одна грязнокровка, — брезгливо произнёс эльф. — Их пустил в дом Благороднейшего и Древнейшего Рода изгой семьи Блэков. Сириус Блэк. — Эльф показал лапкой на мужчину, с которого парень и так не сводил взгляда.

— Сириус Блэк? Сириус Орион Блэк! Старший брат Регулуса Блэка, моего отца?

— Да, Милорд. Он самый, — кивнул эльф и презрительно посмотрел на побледневшего мужчину.

— Молодой человек, о чём Вы говорите? — не выдержал такого пренебрежительного невнимания к своей персоне старик. — Регулус Блэк пропал без вести много лет назад, и у него не было детей, — уверенный в своей непогрешимой правоте, проговорил он.

— Кто Вы такой? — неохотно перевёл на него взгляд юноша. — Откуда Вы можете знать, что происходило в семье, к которой Вы не имеете никакого отношения? — нахмурился юноша.

— Я директор школы Хогвартс Альбус Дамблдор, — постарался остаться миролюбивым ответил старик, — может, пора и Вам представиться, молодой человек?

Юноша поднялся на ноги и, осмотрев всех присутствующих, произнёс, наклонив слегка голову:

— Эдасих Регулус Блэк, Лорд Блэк.

— Бродяга, — нарушил возникшую тишину мужчина в круглых очках, обратившись к своему соседу, — о чём он говорит? Откуда он взялся?

Но мужчина не ответил другу, он поднялся со стула и, склонив низко голову, сказал:

— Приветствую в доме Блэков главу Рода Лорда Блэк. Прошу прощения за непотребный приём. Но если бы Вы предупредили о Вашем приходе…

— Ты бы здесь всё подчистил, убрал и разогнал посторонних, — насмешливо перебил его юноша. — В том и прелесть внезапного появления, что всё выходит наружу. Значит, ты якшаешься с ворами, предателями крови и грязнокровками?

— Молодой человек, ты не имеешь права всех нас так обзывать! — взвизгнула матриарх семейства рыжих. — Кто ты вообще такой? И откуда взялся?

— Кто я такой, я уже представился, а откуда взялся - не Ваше дело, мэм, — небрежно ответил ей Лорд Блэк. — Кренкель, ты можешь определить, что пропало из дома за время пребывания здесь этих людей?

— Да, сэр. Кренкель знает каждую вещь в доме Блэков, — услужливо ответил эльф.

— Ты можешь всё вернуть?

— Да, хозяин, Кренкель может вернуть каждую украденную ворами и предателями крови вещь, принадлежащую семье Блэков. На каждой вещи стоит невидимая магическая печать Рода.

— Тогда верни всё и разложи по местам. — кивнул ему юноша.

— Будет исполнено, сэр, — радостно воскликнул эльф и щёлкнул пальцами.

Первым делом со стола исчезли все блюда. Стол стал девственно чист. Потом послышался болезненный вскрик рыжих девушки и женщины. С их ушей, обрывая мочки, сорвались золотые серьги с драгоценными камнями, с шеи сорвались колье, а с пальцев слетели кольца. С рыжей девчонки слетела дорогая мантия, и она осталась в одном нижнем белье. Из бездонных карманов рыжих парней стали вылетать артефакты, которые они пытались поймать на лету, но у них ничего не получалось. Из сумки лохматой девушки полетели книги. Девушка недовольно закричала, хватая книги, но они ловко уворачивались от неё, складываясь в ровные стопки перед юношей. Даже от самого старого интригана сорвались защитные родовые блэковские артефакты. Потом на столе стали появляться другие вещи: посуда, постельное бельё, портьеры из дорогой ткани и много чего другого. Через несколько минут стол был завален украденными мошенниками вещами. Последним появился серебряный медальон с переплетенными змейками с изумрудными маленькими глазками на крышке. Парень посмотрел на него и, надев на руку перчатку из чёрного материала, взял его в руку:

— Кренкель, это тот самый медальон, из-за которого погиб мой отец? — спросил он эльфа.

— Да, Лорд, тот самый, — ответил тот ичасто-часто закивал головой.

— Убери его пока куда-нибудь, потом с ним разберёмся, — он протянул вещь эльфу вместе с перчаткой. — Итак, господа, налицо явное мародёрство, вам не кажется? — обведя взглядом заполненный до краёв стол, приподняв удивлённо брови, проговорил Лорд Блэк.

— Мы ничего не брали без разрешения Сириуса, — взвизгнула рыжая женщина.

— Так, так. Значит, Сириус добровольно всё это отдал вам?

— Да, — уверенно воскликнула лахудра, — мы не воры! Сириус сказал, что ему ничего здесь не нужно.

— Сириус Блэк, тебе всего лишь позволили проживать в этом доме, чтобы ты не слонялся по помойкам, как шелудивый пёс. Ты прекрасно знаешь, что ты не являешься ни хозяином этого дома, ни наследником Рода. На каком основании ты стал распоряжаться имуществом семьи? Разве ты сам внёс хоть толику пользы в развитие и процветание Рода? — грозно обратился Лорд Блэк к так и стоявшему изгою семейства, низко опустившему голову и не смеющему взглянуть на того, кого приговорил к смерти ещё в младенческом возрасте. — Ты предал своего родного брата, племянника и всех своих предков. Твоя мать за свой поступок не получила посмертия и отбывает сейчас наказание вдали от родственных душ. Я могу не просто выжечь тебя с родового гобелена, как это сделала она. У меня есть право сделать тебя вечным рабом Рода Блэк. И я это сделаю, поверь мне. А сейчас убирайтесь все из моего дома. Кренкель, очисти, пожалуйста, дом от тараканов и других мерзких паразитов.

— С радостью, сэр, — воскликнул эльф, и по его щелчку все присутствующие оказались на улице, прямо на асфальте, на глазах у удивлённых прохожих, решивших, что здесь происходит съёмка какого-то фантастического фильма. Уж очень необычно были одеты эти люди.

В доме остался только Эдасих Блэк, глава Рода и Лорд Магии, и…Сириус Блэк, изгой и предатель крови и Магии…

Комментарий к Глава четвёртая

Как вам сидится под карантином? Зато много появилось свободного времени, да? Всем здоровья и не попасть под этот вирус!

========== Глава пятая ==========

Эдди подошёл к окну, выходившему на ту часть улицы, куда выбросила эльфийская магия всех паразитирующих на магии дома Блэков волшебников, и удовлетворённо смотрел на копошившихся на асфальте людей в длинных мантиях. Особенно ему понравилось, какими недовольными были взгляды рыжего семейства в сторону окна, в котором они видели стоявшего и ухмыляющегося парня. Тот заметив их взгляды, помахал им рукой и отвернулся.

— Ты понял, кто я такой? — спросил он Сириуса, который всё ещё продолжал стоять возле заваленного вещами стола.

— Понял, — ответил тот и наконец-то осмелился взглянуть парню в глаза, так напоминающие ему глаза его младшего брата, которого он, несмотря ни на что, любил всей душой. — Я знаю, что не имею права просить у тебя прощения, и даже надеяться на послабление… Но в своё оправдание могу заверить, что когда мать приказала унести тебя из дома, я даже не догадывался, что ты сын Регулуса. Она мне ничего не говорила.

— А ты спрашивал, что это за ребёнок?

— Нет, мне тогда это было неважно. Я магический крёстный Гарри Поттера, я должен был его защитить…

— Любым способом? Подставив под Аваду другого ребёнка? Даже не важно, кого? А потом бросить его в Ад? Ты хоть знаешь, что пришлось мне пережить за вашего мальчика из пророчества? Ведь это я спас всех волшебников от маразматика, возомнившего себя чуть ли не Богом. Именно я, а не ваш «герой», жил хуже домового эльфа у родственников, которые даже не были мне родственниками. Это я ничего не знал о магии до одиннадцати лет. Это мне рассказал Хагрид, как якобы погибли мои родители. Это я слышал посмертный крик женщины, которую считал своей матерью, когда на меня нападали дементоры. Это я спас Джинни Уизли от одержимости тёмным лордом, рискуя своей жизнью. Это я отогнал от тебя дементоров, чтобы они не сожрали твою прогнившую душонку. — С каждой произносимой вслух фразой Эдди приближался к своему дяде, и, встав уже почти вплотную к нему, добавил: — Это меня обвинили в смерти Седрика и вышвырнули из магического мира, чтобы я сдох от переизбытка магии. А то, что я мог стать обскуром, никого не волновало? Конечно же, нет! Вы ведь так все преданы своему кумиру Дамблдору, а что он вам сказал? Что я был сквибом и пользовался магией Волан-де-Морта? И вы, чистокровные волшебники, ему поверили?! Или вы все идиоты, или он чересчур продуманный кукловод, а вы все его марионетки. Вот скажи, чем вы отличаетесь от последователей Волан-де-Морта, и чем ваш «светлый» лидер отличается от Тёмного лорда? — Эдди отошёл от Сириуса и сел в кресло, в котором ранее сидел Дамблдор. — Садись, нечего стоять, как побитая собака, — махнул он рукой на стул. — Так ты можешь мне ответить на мои вопросы? — подождав немного, и так и не дождавшись ответов, парень продолжил: — Вы все спокойно второй раз выбросили меня сдыхать одного… Никто даже не подумал, а как я буду жить дальше, не имея ни средств к существованию, ни жилья, ни возможности пользоваться магией. Кто вообще позволил распоряжаться вам моей жизнью и магией? И кто вы все после этого, как не предатели крови и Магии? У вас у всех долг жизни передо мной… Именно передо мной, а не перед Гарри Поттером. Это я — МАЛЬЧИК-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ! Он ничего не сделал… Но я его не виню и даже сочувствую парню, у него ещё всё впереди. Сомневаюсь, что он понимает, в какую клоаку попал. Одно семейство рыжих чего стоит, не говоря уже о старом маразматике. Вот почему ему все так безоговорочно верят? Почему ему веришь ты? — Эдди посмотрел в глаза этого мужчины и не увидел там ответа на свои вопросы. Тяжело вздохнув, он сказал: — Ты мой самый ближайший кровный родственник, от рода ты не отсечён, и я обязан, как глава Рода, озаботиться твоим состоянием, как физическим, так и магическим. Кренкель, — позвал он домовика, — кстати, Сириус, это ваш бывший эльф Кикимер, — улыбаясь, произнёс юноша, — я с его согласия сменил ему имя. Сириус, послушай меня. Тебе надо полечиться, снять с тебя все закладки Дамблдора я не могу, иначе ты станешь сквибом. Я договорился с частной клиникой, находящейся на одном из островов в Индонезии, там работают лучшие менталисты во всём мире. Они безболезненно могут снять не только ментальные закладки, восстановить утраченные воспоминания, но и снять все непреложные обеты и клятвы. Чтобы ты не рыпался, дашь мне сейчас вассальную клятву, как главе Рода, и Кренкель перенесёт тебя в эту клинику. Кстати, там уже находится и Беллатрикс Лестрейндж. Тётя Белла, — хохотнул Эдди.

— Белла? Она же в Азкабане? — удивлённо спросил Сириус.

— Ну да. Она была в Азкабане. Я её оттуда вытащил неделю назад, — спокойно ответил племянник. — Ты же тоже был в Азкабане? Или нет? Может, как и Поттеры, прятался где-нибудь?

— Нет, я не прятался, — нервно тряхнул головой бывший узник, — я действительно был в Азкабане двенадцать лет. Я и сам не знал, что Поттеры живы. Думал, что они на самом деле погибли, а моего крестника Дамблдор куда-то спрятал, подставив тебя вместо него. Только вот я не совсем понимаю, зачем ему всё это надо было…

— Думаю, что действия Дамблдора никто не понимает. Да и сам он не понимает, что творит. Я лично задумываться над этим даже не собираюсь. Своих проблем хватает. Ведь Волан-де-Морт никуда не делся. И именно он виноват в смерти твоего брата, а моего отца, и мамы. Я должен отомстить за смерть своих родителей. И только за это. И восстановить Род Блэков. А ты должен мне в этом помочь. Поэтому и отправляешься сегодня на лечение, и это не подлежит обсуждению, если не хочешь стать рабом Рода.

— Я согласен, — покорно ответил Сириус, — мне самому уже тошно от такой жизни.

— Ну вот и отлично, — хлопнул в ладоши Эдди, — сейчас принесешь мне клятву, и вперёд — к новой и чистой жизни.

— Эдасих, а ты правда сын вейлы?

— Во-первых, можешь звать меня Эдди, а во-вторых, это имеет для тебя какое-то значение?

— Нет, для меня не имеет никакого значения. Просто я не могу себе представить, что такой послушный сын, каким был мой брат, пошёл против нашей деспотичной матери, — ответил Блэк, пожав плечами.

— Да, моя мама — вейла. И не простая вейла, а младшая дочь Королевы Вейл. Её звали Сесилия, отец зовёт её — Лия. Она божественно красива. Когда Волан-де-Морт послал твоего брата и Барти Крауча-младшего в колонию к вейлам, чтобы уговорить их присоединиться к нему, Регулус влюбился в девушку, как только увидел её, а та признала его своим партнёром. Они провели обряд бракосочетания по вейловским традициям… Так что я не бастард, как говорила тебе твоя мать. Да, я знаю, что она тебе понарассказывала. У меня в этом доме был свой шпион, — засмеялся Эдди и кивнул на довольного эльфа.

— А почему ты сказал, что в смерти твоих родителей виновен Волан-де-Морт?

Юноша глубоко вздохнул и поведал своему дядюшке обо всём, что он узнал от родителей, находясь рядом с Гранью. И про наличие крестражей Тома Реддла тоже рассказал. А чего скрывать? Ему нужна будет помощь взрослых волшебников впоследствии, а кто, кроме кровных родных, сможет встать на его сторону? Беллатрикс он тоже рассказал про крестражи, и только поэтому та согласилась на лечение в закрытой клинике.

— А что ты будешь делать один в это время? — обеспокоился мужчина. Раньше его совершенно не волновало, как жил и как будет жить его племянник.

— А я пока буду продолжать учиться в Хогвартсе. Не знаю, в курсе ты или нет, но по контракту, который образуется у юных волшебников, когда они получают письмо-приглашение в Хогвартс. Все обязаны закончить эту школу, даже если тебе там и не нравится. Иначе откат от магии за нарушение контракта. Мне не нужны откаты. Так что я вернусь в Хогвартс, но уже не как Гарри Поттер, а как Эдасих Блэк. То, что я был Поттером, кроме тебя, никто не знает, и я надеюсь, что не узнают и дальше. В свободное время буду искать крестражи Реддла. А когда покончу с этим ушлёпком, поставлю весь магический мир Англии на уши. Я спрошу долг жизни со всех волшебников оптом и с каждого в отдельности. Я уже не добродушный и всепрощающий гриффиндорец. Я — Блэк. А Блэки чтут свою честь, но я ещё и вейла, так что месть за смерть моих родителей - это дело не только чести, но и прямая обязанность. Мне глубоко наплевать, что будет с Магической Британией дальше, но уничтожить убийцу родителей - это моё кровное дело.

Проведя обряд принятия родственного вассалитета, Лорд Блэк отправил с Кренкелем Сириуса через международный портал в клинику, а сам вышел из малой столовой и прошёл в прихожую, где на стене висел портрет леди Блэк, закрытый деревянными ставнями…

— Ну, добрый день, мадам, — проговорил молодой Лорд Блэк, открыв ставни и увидев на картине сидевшую в кресле нарисованную дряхлую старуху, смотревшую на него злым взглядом и сжав в ненависти губы.

— Выжил, значит, чудовище, — голосом, больше похожим на карканье вороны, произнесла бывшая леди Блэк.

— Как видите, мадам, — распахнул руки в стороны, с усмешкой сказал юноша. — К Вашему сожалению, я выжил. А вот кто из нас настоящее чудовище, ещё вопрос. Почему Вы на картине? Вы лишены посмертия за попытку уничтожения наследника Рода, а тем самым уничтожения самого Рода Блэк. Так почему Вы здесь? Кого Вы принесли в жертву, чтобы создать себе крестраж из этой картины?

— Это не твоё дело, чудовище, — рявкнула женщина, но в её нарисованных глазах явно был виден страх.

— Простите, но теперь это моё дело, — спокойно ответил парень и, подняв палочку, направил её на картину: — Прощайте, бабушка. АВАДА КЕДАВРА!..

Комментарий к Глава пятая

Всё-таки я люблю Сириуса Блэка!

========== Глава шестая ==========

— АВАДА КЕДАВРА! — глаза у нарисованной женщины удивлённо и испуганно распахнулись, из картины раздался отвратительный женский визг, не похожий ни на что ранее слышанное бывшим гриффиндорцем. Даже из дневника Реддла, который он, будучи Гарри Поттером, уничтожил в Тайной комнате Слизерина, когда ещё учился на втором курсе, крик был менее пронзительным и противным, чем этот… С картины стали стекать волшебные краски и постепенно исчезать… через несколько минут всё затихло. В деревянной раме осталось только чистое полотно сероватого цвета. Волшебное изображение бывшей хозяйки дома исчезло… Молодой Блэк задумчиво стоял возле рамы, а потом начал водить рукой, как будто что-то рисуя невидимыми красками и кисточками. Повинуясь магии, на полотне стал проявляться рисунок, постепенно вырисовываясь в картинку.

Возле камина, богато инкрустированного изысканной изразцовой керамической плиткой, стояла молодая женщина… Она имела правильные черты лица, и только слегка великоватый, с широкими ноздрями нос и надменно сжатые губы портили впечатление почти кукольной красоты этой дамы. Жгучая брюнетка с уложенными в затейливую причёску, закреплённую женским головным убором средневековой моды, с белоснежной кожей и синими глазами, обрамлёнными чёрными пушистыми ресницами, с надменно приподнятыми вверх дугами чёрных густых бровей. На ней было надето длинное в пол платье фиолетового цвета с наглухо застегнутым строгим белым кружевным воротником, абсолютно на вид простое, но до невероятности элегантное, шелком струящееся от лифа по ее стройному телу. В руках женщина держала книгу в черном кожаном переплете, на обложке которой золотыми буквами написано «BIBLE». Дама была недвижима и, самое главное, - молчалива. Просто обыкновенный нарисованный портрет женщины…

— Вот так-то лучше, — довольно произнёс юноша. Удовлетворённо кивнув, он отошёл от картины на несколько шагов, рассматривая своё творчество. Часть души, насильно заключённая хозяйкой в картине, отправилась к основной своей бессмертной части. Только цельная Душа может пройти путь от очищения до перерождения. Высшие Сущности решили дать шанс этой Душе, но человек, в котором она переродится, хоть и будет помнить свою прежнюю жизнь, но волшебником уже не будет, не будет даже сквибом, и только через несколько перерождений, возможно, вернёт себе магические способности… За всё надо платить, как в этой жизни, так и за Гранью, и всё имеет свою цену. Жаль, что люди про это часто забывают.

Ещё раз полюбовавшись на портрет, Эдасих вернулся обратно в малую столовую. Осмотрев некоторые вещи, лежавшие на столе, он разочарованно вздохнул - всё было загажено чужой грязной магией. Чтобы очистить всё, нужно будет влить немало своей маны, легче просто уничтожить. Отложив артефакты и книги в сторону, молодой волшебник, проведя рукой по оставшимся на столе вещам, произнёс РЕДУЦИО. Уменьшив вещи и наколдовав картонную коробку, чарами уложил всё в неё, убрал со стола и потом уменьшил сам стол и убрал его в ту же коробку. Оставив разбираться со всем этим Кренкеля, когда тот вернётся, Эдди поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж, где располагались спальные комнаты хозяев. Он быстро нашёл комнату своего отца, на её двери висела табличка: «Частное владение Р. А. Б. Без допуска самого хозяина не входить — ЕСЛИ НЕ ХОЧЕШЬ УМЕРЕТЬ СТРАШНОЙ И МУЧИТЕЛЬНОЙ СМЕРТЬЮ!». Прочитав надпись, Эдди печально улыбнулся и покачал головой. Даже в родительском доме парень никому не доверял. Разрезав палочкой ладонь, он приложил её окровавленной частью к еле заметной выемке в двери. Сверкнул яркий луч, и дверь стала бесшумно открываться.

Ничего особенного в апартаментах младшего сына Блэков не было. Большой до пола оконный проём, занавешенный тёмно-зелёными портьерами, стены выкрашены в фисташковый цвет, на полу лежит пушистый зелёный ковёр, напоминающий весеннюю поляну. Возле одной стены стоит кровать под светло-зелёным балдахином, заправленная покрывалом серебристого цвета и тремя подушками с такими же наволочками, как и покрывало. Рядом с ней прикроватная тумбочка, на которой лежит раскрытая книга и стоит чашка с каким-то напитком, присутствие которой создает впечатление, что хозяин комнаты вышел куда-то на несколько минут и вскоре должен вернуться. Около другой стены стоит массивный из чёрного морёного дерева стол, на котором аккуратными двумя стопками сложены пергаменты. В изящной поставке в виде змеи, свернувшейся в кольцо, воткнуты разноцветные писчие перья, над столом висят круглые магические часы в серебряной окантовке с драгоценными камнями, которые серебряными стрелками показывают настоящее время: год, месяц, час, минуты и секунды. Из комнаты выходят три двери, за которыми Эдди обнаружил ванную комнату, гардеробную, напоминающую отдел одежды и обуви в магазине, и выход в семейную библиотеку. Комната была чистой, светлой, теплой и уютной, в отличие от других помещений дома. Распахнув портьеры, он, к своему удивлению, увидел не городскую улицу, как из окна в столовой, а настоящий парк, заросший кустарниками и деревьями с фонтанами, которые сейчас не работали, и беседками, опутанными зелёными лианами. Решив потом всё обследовать более тщательно, Эдди подошёл к кровати, снял туфли и улёгся прямо на атласное покрывало.

Воспоминания Эдасиха Блэка

Когда он появился в банке Гринготтс, у него было два желания: первое — прибить услужливого эльфа, который переместил его в банк, не дав возможности переодеться, и второе — провалиться сквозь гранитные плиты от стыда за свой вид, заметив, как посмотрели на него посетители этого солидного учреждения.

В банке он был всего три раза: перед первым курсом с Хагридом, второй раз - с семьёй Уизли перед вторым курсом, и третий раз - тоже с Уизли. Перед четвёртым курсом Молли Уизли в банке была без него и сама купила ему всё, что считала необходимым, даже парадную мантию. Так что можно сказать, что он в первый раз самостоятельно посетил это волшебное заведение. Оглядевшись, он увидел огромное помещение, стены которого выложены из природного камня изумрудного цвета, за длинной стойкой сидят служащие банка— гоблины. Почему их называют «зеленошкурые»? Нет, цвет кожи у них больше серый, чем зелёный. Они работают с бумагами, пересчитывают драгоценные камни, которые сверкают и переливаются всеми цветами радуги в свете от многочисленных свечей, висящих в воздухе, как в Большом зале Хогвартса. Взяв себя в руки и состряпав морду лица кирпичом, бывший гриффиндорец протопал босыми ногами по холодным гранитным плитам к отдельно стоявшей стойке, на которой стояла табличка: «Обмен валюты», и нерешительно обратился к скучавшему гоблину, сидевшему с закрытыми глазами.

— Э-э-э. Мистер? — тихо произнёс он, приподнимаясь на цыпочки. Гоблин неохотно открыл болотного цвета маленькие глаза и недовольно уставилсяся на парня. — Мне бы поговорить с кем-нибудь…

— Ваше имя, молодой человек? — каркающим голосом проговорил гоблин.

— Э-э-э, — оглядывая зал, промямлил юноша, — видите ли, я бы не хотел… Э-э-э… чтобы…

— Я понял, — кивнул гоблин и нажал на зелёную кнопку на стойке.

Через несколько секунд к ним подошёл ещё один гоблин в униформе зелёного цвета с гербом банка Гринготтс на левой стороне куртки.

— Желтозуб, проводи молодого человека к Горлаксу, — сказал тот, который сидел за стойкой. Желтозуб скептически оглядел парня и, махнув ему рукой, молча пригласил следовать за ним.

Они прошли в прозрачную мерцающую арку, Эдди почувствовал, как его тело обволакивают магические потоки, как будто облили ледяной водой.

— Это магические потоки, снимающие оборотку, иллюзию и чары Гламура с посетителей, — ответил гоблин на немой вопрос парня.

Он потопал дальше, Эдди, поёжившись, пошёл за ним по длинному коридору со множеством дверей по обе его стороны. Желтозуб остановился около одной из этих дверей и, постучавшись в неё, что-то крикнул на незнакомом языке. Дверь бесшумно отворилась, и гоблин подтолкнул парня пониже спины во внутрь помещения.

За столом сидел ещё один представитель этой расы, но по его одежде и виду было заметно, что он намного выше рангом остальных.

— Не стесняйтесь, молодой человек, — нормальным человеческим голосом проговорил он, не обращая внимания на непрезентабельный вид клиента, — проходите.

Эдди Блэк подошёл ближе к столу и независимо уселся в кресло, которое тут же приняло форму его тела, отчего стало очень комфортно сидеть в нём.

— Меня зовут Горлакс. Я начальник независимого отдела наследования и Родовых связей волшебников. Слушаю Вас, юноша, — приветливо оскалился гоблин, обнажая жёлтые острые зубы. — Что привело к нам Мальчика-который-выжил?

— Вы… Вы знаете, кто я такой? — удивился парень.

— Конечно, знаю, должность у меня такая - знать всё о наследниках, — всё ещё улыбаясь, ответил Горлакс, — иначе я бы Вас просто не принял. Итак, я Вас слушаю.

— Ну, если Вы в курсе обо мне, то, значит, и в курсе того, что со мной произошло этим летом.

— Вы по поводу суда над Вами? Да, я в курсе. А также в курсе Вашего настоящего имени, — спокойно ответил гоблин и достал из-под стола, видимо, из ящика, кожаную папку.

— Моего настоящего имени? — немного испуганно спросил юный Блэк. — Что Вы об этом знаете?

— Если Вы не против, то давайте удостоверимся в верности нашей осведомлённости, — проговорил Горлакс и выложил из папки пергамент, глиняную чашу коричневого цвета с наложенными на неё серебряными рунами по всей поверхности, небольшой, но острый стилет, и несколько фиалов с зельями. — Ну как? Согласны пройти процедуру проверки крови?

— Согласен, — ответил юноша, — я так понимаю, что эта проверка и есть удостоверение личности, как паспорт у магглов?

— Да. Как паспорт у магглов, только намного достоверней, чем отпечатки пальцев и генетические обследования магглов. Кровь магических существ показывает не только принадлежность к тому или иному роду магов, но и по крови можно определить наличие наследий и даже, если повезёт, потенциальных партнёров.

После проверки бывший Гарри Поттер официально перестал быть им. Но на пергаменте появилось только имя его отца: Регулуса Арктуруса Блэка, чистокровного в 39 поколении, рождённого в семье Блэков. Его наследием была некромагия и имя самого Эдасиха Регулуса Блэка, родившегося 7 июля 1980, полукровки с наследием вейл на 50% и 50% наследия некромага, передавшегося от отца к сыну. Потенциальные партнёры не отобразились, к большому облегчению полувейлы-полумага. Имени матери тоже не было, так как у британских гоблинов не было данных об этих магических существах. А вот на территории какой страны находятся гнезда этих существ, в тех банках можно было получить некоторую информацию. Эдди помнил: отец говорил, что он встретил свою вейлу на территории Франции. Оказывается, подобные поселения есть ещё в нескольких магических странах, больше всего их в восточной Европе.

— Поздравляю, мистер Блэк, — с уважением посмотрел на парня Горлакс. — Думаю, что пришло время познакомить Вас с поверенным Рода Блэков Дитгардом.

— Мистер Горлакс, мне бы хотелось ещё кое-что уточнить.

— Да, я Вас слушаю, — склонил к плечу голову гоблин, показывая, что он внимательно слушает.

— Будучи Гарри Поттером, я пользовался деньгами Поттеров?

— Нет, молодой человек. Вы ни кната не взяли из сейфов Поттеров за всё это время.

— Тогда как? Откуда у меня взялся сейф? Отец не мог открыть его на моё имя, а мама тем более. Я не понимаю.

— После того, как Вы в младенческом возрасте уничтожили Того-кого-нельзя-называть, благодарные волшебники начали высылать в благотворительный фонд при министерстве Магии деньги на поддержку и воспитание Мальчика-который-выжил. Денег было много, и Министерство решило открыть отдельный счёт в нашем банке на имя победителя. Не Гарри Поттера, а Мальчика-который-выжил. А им были именно Вы, молодой человек. Существует три вида хранения финансов в любом банке. Первый — родовое хранилище, туда получают доступ только после тридцати трёх лет, когда старшие передают бразды главенства над родом своим наследникам. В хранилище нет денег, там в основном хранятся знания, артефакты и портреты предков. Каждый будущий Лорд Магии и глава Рода проводит в этом хранилище некоторое время, знакомясь с наследиями Рода, обучаясь родовому кодексу. Второй вид — это именные сейфы, которые открывают сразу же после рождения и принятия в род ребёнка. Туда поступает процент от доходов со всех предприятий и вложений финансов семьи. Девочкам эти сейфы отдают в приданое, а мальчики продолжают вкладывать в них деньги, чтобы жить самим и передать своим наследникам накопленные средства. Пользоваться такими сейфами могут, начиная с совершеннолетия, то есть с семнадцати лет. И последний, простой способ хранения — это номерная ячейка, туда перечисляется определенная сумма, которой могут пользоваться юные маги с одиннадцати лет, при поступлении в школу. Там достаточно иметь на руках ключ, а второй находится у служащего банка, обслуживающего эти ячейки. У кого ключ, тот и берёт деньги из ячейки. У Вас была номерная ячейка, куда Министерство переводило деньги с основного благотворительного вклада. Когда Вы достигнете семнадцати лет, Вы сможете пользоваться этим сейфом в полной мере…

— Хозяин, Кренкель уже вернулся, — прервал воспоминания юного Лорда эльф.

— Всё нормально, Кренкель? — блаженно потягиваясь, спросил он.

— Да, сэр. Кренкель поместил непутёвого мальчишку в лечебницу, — махнул ушами домовик. — Какие ещё будут распоряжения хозяина?

— Послушай, Кренкель, тебе не кажется, что нам нужны ещё несколько домовиков? Я хочу сделать капитальный ремонт в доме. Поменять мебель и вообще… Ты извини, но мне не хочется жить в таком мрачном и изгаженном чужой магией доме.

— Кренкель понял хозяина. Можно обратить к жизни бывших домовиков, принадлежащих Блэкам.

— Это тех, чьи головы висят в прихожей?

— Да, сэр. Это хорошие домовики, и их не надо заново обучать.

— Хорошо, выбери тех, кого считаешь нужным, и приготовь ритуальный зал для обряда. И разберись с вещами в малой столовой.

— Что с ними не так?

— Сам увидишь. А я сейчас отправлюсь за продуктами. Надо же нам чем-то питаться. Выброси всё, что в кухне, и посуду тоже…

Комментарий к Глава шестая

Привет! Как настроение? Как самочувствие? Все здоровы? Сидите дома! Читайте фанфики! Пишите свои. С уважением Н.Ч.

========== Глава седьмая ==========

Красно-жёлто-зелёно-синий Хогвартс-экспресс приветственно гудит на платформе 9 и ¾. На необычном перроне собирается толпа провожающих в необычную школу необыкновенных детей. На платформе стоит обычная привокзальная суета, галдёж, скрежет металлических колёс тележек по каменной платформе. Писк и визг домашних питомцев, которым нечаянно наступили на хвост, придавили огромным чемоданом и просто заодно со всеми, поддерживая непонятную радость и эйфорию перед длительным расставанием с родителями, бабушками, дедушками, опекунами, со старшими братьями и сестрами, которые пришли проводить свои родных и не совсем родных чад в школу Чародейства и Волшебства «Хогвартс». Из-за всей этой суеты люди кажутся неестественными, безликими манекенами или забавными куклами, которых дёргают сверху за привязанные к конечностям невидимые нити.

В этой суматохе никто не обратил внимания на появившегося на аппарационной площадке парня в маггловском джинсовом костюме с небрежно перекинутой за плечо на длинном широком ремне сумкой. Он, стараясь никого не коснуться, пробрался сквозь толпу и, запрыгнув в последний вагон, неторопливо прошёл по коридору вдоль открытых купе, которые уже были заняты юными пассажирам, в поисках свободного места. Таковое нашлось около тамбура, парень зашёл в него и закрыл за собой дверь, наложив на неё чары отвлечения. Усевшись перед окном, он стал наблюдать за действиями, происходившими на платформе. Старшекурсники и родители уже загнали малышню в вагоны, а сами всё ещё топтались на перроне, непонятно зачем. Вот через барьер, разделяющий магическую часть перрона от маггловской, появилась стая семья рыжих Уизли, а с ними рядом гордо шествовал считавшийся погибшим на Хеллоуин в 1981 году Джеймс Поттер. За ним в окружении своей ржавой и лохматой свиты шёл тот, которого многие уже не рассчитывали увидеть не только в школе, но и вообще в жизни - Гарри Поттер. Мальчик-который-способен-выкрутиться-из-любой-ситуации-с-помощью-и-поддержкой-старого-маразматика-директора-школы-Альбуса-Дамблдора. Так считали не только студенты дома Слизерин, а и многие другие учащиеся школы «Хогвартс». Разглядывая сквозь толстое стекло своих бывших друзей, юный Лорд Блэк злорадно усмехнулся. Все рыжие были одеты в старые вещи, из которых они явно уже выросли. Закрылась бесплатная кормушка! И даже «герой» одет в потрепанные старые джинсы и рубашку с плеча Дадли Дурсля. Эдасих узнал свои старые вещи. Что, и у Поттеров не нашлось средств, чтобы приодеть сыночка? Или же не решились выделять его из толпы ласок? Эдди посмотрел на парня в круглых очках и заметил раздражённое и даже брезгливое выражение на его лице. На его руке буквально повисла Джинни Уизли, а он то и дело отталкивал её руку от себя и что-то ей недовольно говорил, на что она заливисто и громко смеялась, высоко откидывая голову, тем самым обнажая голое в красных конопушках горло. Что по меркам воспитанных девушек было верхом неприличия. Но ни мать, ни братья, ни подруга не делали ей замечания и только снисходительно улыбались. Джеймсу, видимо, это, как и его сыну, тоже не нравилось, и он, взяв сына за запястье, отвёл его в сторону от рыжих, стал что-то говорить ему, на что тот отрицательно качал головой и закатывал глаза. Интересно, где же мать Поттера? Почему она не провожает сыночка в школу?

Тут раздался гудок паровоза, все стали запрыгивать в вагоны, Поттер, боднув отца головой в плечо, резко оторвался от всех и запрыгнул в последний вагон, в котором сидел наш герой. Поняв, что парень хочет скрыться от репьёв в лице семейства рыжих, Эдди снял чары отвлечения с двери купе и навёл противоположные чары. Через мгновение дверь в купе отодвинулась, и в проёме показалась лохматая голова Гарри Поттера.

— Прости, — быстро заходя в купе и задвигая за собой дверь, произнёс он, ещё не разобрав, кто сидит на лавке, — ты один? Я поеду с тобой. Слушай, парень, если ты никого не ждёшь, давай закроем купе?

— Закрывай, я никого не жду, — ответил Эдди и внимательно посмотрел на парня. Тот достал его бывшую волшебную палочку и, прошептав заклинание отвлечения внимания, наконец-то успокоился и сел напротив. И только сейчас у него в глазах появилось узнавание. Он дёрнулся и хотел выйти, но Эдди резко остановил его: — Сиди. Я не съем тебя. Можешь поверить мне, как я тебя понимаю.

— Да? Понимаешь? Ничего ты не понимаешь! Если бы кто знал, как мне все они надоели! — он снял очки и устало потёр лицо ладонями.

Эдди пожал плечами и, ничего не ответив, стал смотреть в окно, за которым медленно проплыл перрон. Поезд постепенно набирал ход, и смотреть в окно стало неинтересно. Блэк достал из сумки книгу и стал читать. Поттер, откинувшись спиной на стенку купе, закрыл глаза и о чём-то задумался.

— Слушай, Блэк, — произнёс он через несколько минут, — почему ты вышвырнул нас из дома крёстного? И где он сам?

— Сириус находится на лечении, ему после Азкабана и дементоров нужно восстановиться, чтобы стать полноценным членом семьи Блэков. А вышвырнул вас из дома не я, а сам дом. Ты же волшебник и должен знать, что есть магический дом. Он не терпит чужаков. Тем более варваров и воров.

— Но ведь это не мы! — воскликнул Поттер, — мы ведь тоже немного Блэки. Моя бабушка Юфимия из рода Блэков.

— Я знаю. Двоюродная сестра моего деда Ориона, — кивнул Блэк и отложил книгу на стол.

— Нам пришлось жить в Норе! Ты даже представить себе не можешь, что это такое! — возбуждённо произнёс Поттер.

— Не понимаю, они же вроде бы твои лучшие друзья? — приподняв удивлённо брови, проговорил Эдди.

— Друзья?! В гробу видал я таких друзей!

— Чего так?

— Молли требовала с нас плату за питание и проживание. А где нам её взять?

— Разве у Поттеров нет денег? И негде жить? — ещё больше удивился Эдди.

— Сейфы есть, но эти зеленошкурые не открывают их. Отца дед Флимонт лишил наследства, а мне будет допуск только в семнадцать лет. Поттер-менор захлопнулся семь лет назад, родовой камень в хранилище. Дом в Годриковой впадине разрушен, но это было бы ничего, мы всё же волшебники и смогли бы отремонтировать его, хотя бы на время. Но он уже не числится за Поттерами и считается памятником-мемориалом магического сообщества Британии.

— Ерунда! Быть такого не может! — раздражённо хлопнул по столу Блэк. — Этот дом, как и земля, на котором он стоит, как и всё поселение Годрикова впадина уже более шестисот лет принадлежит семье Певереллов, а Поттеры - прямые потомки младшего Певерелла. Разве ты об этом не знаешь? Никакое министерство не может его приватизировать, даже как памятник-мемориал. А за использование дома в этом качестве они должны заплатить вам, конкретно тебе, за аренду. За четырнадцать лет это немалые деньги. Да и за использования твоего имени в сказках, игрушках, есть даже детское мыло под названием Гарри Поттер. За всё это должны платить. Почему твои родители не занялись этим?

— Не знаю, — растерянно пожал плечами Поттер, — нам про это никто ничего не говорил. Директор обещал помочь, но куда-то пропал.

— Ну раз директор обещал, то ждите от него помощи, — равнодушно произнёс Блэк и достал из сумки подушку. Помяв её в руках и блаженно растянувшись во весь рост на полке, закрыл глаза. — А я немного вздремну.

— Слушай, Блэк, — заинтересованно спросил Поттер, — а где ты был всё это время? Почему появился только сейчас?

— Тебе какое до этого дело? — приоткрыв один глаз, Эдди посмотрел на своего прототипа.

— Собственно, никакого, просто любопытно.

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Слыхал такое?

— Нет, не слышал. В детстве слышал, что любопытство сгубило кошку, но смысла этого так и не понял, — дружелюбно улыбнулся парень.

— Спроси у своей подруги Грейнджер. У неё на всё есть готовый ответ, — зевая, пробормотал Эдди. Если бы Поттер был хоть чуточку внимательней, то задумался бы над тем, откуда Блэк знает Грейнджер и что у той действительно есть на всё ответы.

Воспоминания Эдасиха Блэка

После разговора Эдасиха Блэка с начальником отдела наследования и Родовых связей мистером Горлаксом к ним присоединился поверенный Рода Блэков Дитгард. Просмотрев проверку крови, он удовлетворённо кивнул и повёл парня за собой. Они зашли в железную клетку. Как Эдди потом догадался, это был лифт. В дребезжащем лифте они спустились, как показалось парню, чуть ли не к центру земли, потому что там было холодно, темно, сыро и ужасно жутко. А ещё слышалось какое-то грозное горловое рычание неизвестного существа. Как потом выяснилось, это был страж хранилища Рода Блэков, древний, как мир, огнедышащий белый дракон. Для чего предки посадили на цепь это волшебное существо? Дитгард пояснил, что этот дракон находится здесь с момента возведения здания банка. Более трехсот лет. Просто на этом месте ранее находился Чёрный замок, и жили в нём первые предки Блэков, они добровольно-принудительно отдали это место под строительство банка гоблинам. В подробности Дитгард вдаваться не стал, только пробурчал недовольно: «Чему только вас в школе учат?» Истории восстания гоблинов, хотел ответить Эдди, но благоразумно промолчал, оставит ещё здесь одного, кто их знает, этих серошкурых. Достав откуда-то трещотку, Дитгард, махая ею, пошёл дальше. Дракон, услышав звук, закрыл огромные глаза и, положив голову на лапы, стал мирно засыпать. Это напомнило гриффиндорцу трехголового Пушка в Хогвартсе, когда он учился на первом курсе.

Они подошли к воротам, изготовленным из каменных цельных плит чёрного цвета. На створках по обе стороны ворот были выдолблены выемки в виде ладоней.

— Вложите ладони в эти выемки, — предложил Дитгард, а сам отошёл от ворот как можно дальше.

Эдди недоумённо посмотрел на него и, пожав плечами, вложил свои ладони в отверстия. Сначала ничего не происходило, а потом его пальцы зажало как в тисках, и даже, казалось, раздробило кости в пыль. Парень от боли, но больше от неожиданности, заорал благим матом и попытался выдернуть ладони, но не тут-то было. Тогда он стал не выдёргивать назад руки, а наоборот - надавливать на отверстия со всей силы, выпуская всю свою магию. Каменные створки поддались силе юноши и медленно стали раскрываться, открывая перед ним большое помещение овальной формы.

— Вы смогли открыть ворота хранилища Рода Блэков, — восхищённо произнёс Дитгард. — Это сделать никому не удавалось с тех пор, как умер последний Чёрный Рыцарь, ему было почти двести лет. И с тех пор прошло уже больше двухсот лет.

— А как же другие главы проходили обучение? — разглядывая каменные стены с портретами мужчин разного калибра, но всех, как один, с голубыми глазами и тёмными волосами, спросил парень, тряся придавленными ладонями в воздухе.

— Дома, под присмотром родителей и учителей, — ответил гоблин. — Я вас оставляю здесь. Приду за вами через неделю, — сказал он и почти бегом побежал мимо спящего дракона к лифту.

— Эй! — испуганно крикнул бывший гриффиндорец, — как это оставляю на неделю? Куда Вы? Мистер Дитгард! — но того уже и след простыл, а дракон поднял голову и уставился на парня. — Вот ведь гад! — в сердцах выругался юный Блэк, со всего маха стукнул кулаком об стену и тут же завыл от пронизывающей боли в ладони.

— И чего мы шумим? — услышал он мужской голос и резко повернулся внутрь помещения. На него с портретов заинтересованно смотрели его предки. Предки Рода Блэков.

Когда через семь реальных дней Дитгард пришёл за своим клиентом, перед ним стоял не тот мальчишка-подранок, которого он здесь оставил, а воин, демонолог, некромаг, настоящий Чёрный Рыцарь. Семь человеческих дней, а фантомных семь месяцев юный Лорд провёл со своими предками, которые гордо носили титул Чёрного Рыцаря, по месяцу с каждым, знакомясь с историей Рода не по рукописям, летописям, автобиографиям, а напрямую, принимая активное участие в битвах, ритуалах и обрядах. А также изучая историю Магии, её традиции и законы.

Незаметно пролетело время, поезд Хогвартс-экспресс прибыл на станцию в Хогсмиде. Эдасих открыл глаза, Поттера в купе уже не было…

Комментарий к Глава седьмая

Я стараюсь. Пишу. У нас идёт дождь. Мелкий, противный, но дающий настроение для полёта фантазии.

========== Глава восьмая ==========

Эдасих Блэк вышел из вагона самым последним. Хагрид уже собрал новичков и повёл их на берег Чёрного озера, чтобы по традиции переправить их на лодках к замку, а старшекурсники расселись в кареты, запряжённые невидимыми существами, но которых видели те, кто столкнулся лицом к лицу с самой Вечной Леди. А таких среди студентов оказалось немало. Эдди сел в последнюю карету, в которой уже сидела девушка с белыми, распущенными по плечам волосами и синими, как незабудки, глазами, отрешённо смотрящими на окружающих. В руках она держала газету со странным названием: «Придира». Эдди такую видел в первый раз. Будучи в образе недалёкого парня под именем Гарри Поттер, он считал, что в магическом мире существует только одна газета: «Ежедневный пророк».

— Этот журнал издает мой папа, — сказала девушка, заметив заинтересованный взгляд незнакомого ей парня. — Меня зовут Полумна Лавгуд. А тебя как зовут… теперь? — неожиданно спросила она, смотря куда-то сквозь парня.

Поперхнувшись от неожиданности, Эдди, прокашлявшись, всё же ответил:

— Эдасих Блэк.

Девушка кивнула:

— Хорошо, Эдасих, я запомню. Ты вернёшься на факультет Гриффиндор или?..

— Или, — перебил её Эдди, — если ты поняла, кто я, то я хотел бы попросить тебя никому об этом не говорить. Пожалуйста.

— Хорошо, я никому не скажу, — согласилась Полумна и, перевернув газету вверх тормашками, начала читать её. А Эдасих перевел взгляд с девушки на существо, немного похожее на пегаса, но тощее как скелет, обтянутый чёрной кожей, и с перепончатыми крыльями на спине.

— Это фестралы. Ты тоже их видишь? — произнесла девушка, — правда, они замечательные?

— Не уверен, — пожал плечами Эдди, — всё же они созданы самой Смертью. Почему именно эти существа тянут кареты со студентами?

— Потому что другие существа не соглашаются работать на людей, — ответила девушка и опять уткнулась в газету.

К ним так никто и не подсел, и они доехали до замка в тишине. Эдди помог девушке сойти с кареты, и она, попрощавшись с невидимыми существами, пошла за толпой студентов в замок, а юный Блэк, пожав плечами, отправился вслед за ней. По идее, ему надо было быть с новичками, чтобы пройти распределение, но он решил сделать иначе…

Накинув на себя чары невидимости, он подошёл к воротам Большого зала и стал ждать, когда первокурсники пройдут распределение по факультетам. На какой факультет идти ему, он ещё не решил окончательно. Хотел на Слизерин, как и предлагала ему шляпа ещё на первом курсе, но после встречи с Полумной засомневался. Почему-то эта девушка заинтересовала его. Он почувствовал в ней что-то близкое себе, даже родное.

Воспоминания Эдасиха Блэка

После проведённой недели в хранилище Рода и семимесячного общения с Великими предками, Эдасих решил отправиться на родину своей матери-вейлы. По его просьбе Дитгард переправил его через международный портал во французский филиал банка. Там он нашёл того, кто работал с вейлами, и уже тототправил его в гнездо Королевы вейл Лайзы. Эдасих переживал, как примут его? Не прогонят ли? Он мало что знал об этих магических существах: лишь то, что они обладают чарами обольщения… И невероятно красивые. Но его встретили с радостью. Королева искала сына своей младшей дочери Сесилии, но найти, даже с помощью вейловской магии, не могла…

…Он метался в горячке, его тело дрожало, его всего ломало, казалось, кости перестраиваются по своему усмотрению, а кожа плавится как воск, кровь в венах закипает… Не в силах больше терпеть эту боль, юноша застонал, заскрипел зубами от адской му́ки. Он не услышал, как распахнулась дверь и в комнату вошла сама Королева Лайза. Она плавно, но быстро подошла к его кровати, и её прохладные губы коснулись его разгоряченного лба. Она села на кровать и, положив его голову себе на колени, начала петь тихо, почти шёпотом. Несмотря на жуткую боль во всём теле, он всё же пытался не потерять сознание, вслушиваясь в дивный голос своей бабушки. Её нежные и одновременно сильные руки гладили его по плечам и спине. Боль стала отступать, и он незаметно для себя заснул… Когда он проснулся, то с удивлением отметил, что боли больше нет. Наоборот, в теле появилась какая-то блаженная лёгкость, воздушность… Эдасих Регулус Блэк принял наследие своей матери. Он стал полноценным вейлой со всеми вытекающими из этого последствиями. То есть он теперь может перекидываться в птицу в человеческий рост и свободно летать на дальние расстояния. А перья его крыльев стали оружием. Он провёл в гнезде вейл ещё семь фантомных месяцев, обучаясь, знакомясь и принимая дар магии. Он стал наследником и первым принцем Вейл. Королева Лайза перед отправлением внука обратно поведала ему, что в Англии на данный момент есть две полувейлы. Один добровольно отрёкся от дара Магии, а вторая ещё не вступила в возраст наследия.

***

Услышав своё имя из уст профессора Макгонагалл, Эдасих встрепенулся и, сняв с себя чары невидимости, зашёл в Большой зал и тут же раскаялся в своём решении: едва он миновал дверной проход, как все разговоры стихли, и на него уставились сотни пар глаз. Б-р-р! Под таким количеством взглядов непроизвольно возникает желание проверить, всё ли у тебя нормально с одеждой, застёгнута ли ширинка на брюках, и не выросли ли у тебя рога.

— Мистер Блэк, — недовольно поджав и так тонкие губы, раздражённо произнесла декан гриффиндорцев, — где Вы ходите?

— Простите, мэм, я немного заблудился в коридорах замка, — спокойно ответил Блэк, усаживаясь на колченогий табурет.

— Вы должны были быть вместе со всеми новичками, — продолжала ворчать Макгонагалл.

— Ещё раз прошу прощения, но мне об этом никто не говорил.

Неодобрительно хмыкнув, профессор надела на его голову шляпу.

— Хм! — раздался голос в голове парня, — опять ты? Куда же на этот раз тебя отправить?

— Куда хочешь, только не на Гриффиндор, — весело ответил Блэк.

— Ага, а когда-то просил «Только не Слизерин!»

— Маленький был, глупый. Не понимал.

— Ну что ж, не будем тянуть Макгонагалл за хвост, а то она уже фырчит вон. Значит, Слизерин?

— Давай Слизерин, — кивнул Эдди. — Говорят же «Держи друзей близко, а врагов ещё ближе». Впрочем, следует ещё разобраться, кто враг, а кто друг.

— СЛИЗЕРИН! — выкрикнула шляпа и под конец сказала: — Ты во всём разберёшься. Я в этом уверена.

Эдди Блэк, довольно улыбаясь, пошёл к столу факультета Слизерин.

— Кто бы сомневался, что он попадёт к змеям! — раздался ему вслед злобный выкрик от стола гриффиндорцев. Эдди оглянулся на своих бывших друзей. Поттер сидел в окружении рыжих Уизли, по одну сторону — Джинни, чуть ли не у него на коленях, по другую — Рон агрессивно щурил на него глаза. Грейнджер сидела рядом с Роном и также недоброжелательно смотрела на него. Эдди взглянул на свою бывшую подругу, и в его глазах мелькнула тоска, разбавленная злостью. Он, сжав руки в кулаки, молча прошествовал к столу и сел на освобождённое место рядом с Малфоем.

— Привет, — произнёс тот и протянул ему руку для рукопожатия, — я был уверен, что ты попадёшь к нам.

— Уверен? Почему? — пожимая руку своему кузену, спросил Блэк.

— Потому что ты — наш.

— Ваш? В смысле — ваш? — приподняв удивлённо брови, переспросил новоявленный слизеринец.

— Чёрный Рыцарь, — тихо произнесла темноволосая девушка. Напрягши память, Эдди вспомнил — Дафна Гринграсс. Она сказала это тихо, но те, кто сидел рядом с ней, её услышали, и в их глазах появилось уважение вперемешку со страхом и искоркой надежды.

Блэк неодобрительно хмыкнул и посмотрел на девушку. Она, покраснев, опустила голову.

Директор Дамблдор поднялся со своего кресла за столом преподавателей и, распахнув руки в стороны, как будто желая захапать всех в свои «силки», начал произносить приветственную речь. Потом представил новых учителей. Молодая симпатичная женщина с волнистыми рыжими волосами, мать Гарри Поттера, Лили Поттер, будет преподавать историю Магии. Следующей была маленькая женщина, с выпученными, как у жабы, глазами, с дурацким чёрным бантом в волосах и в ядовито-розовой мантии. Это она больше всех вопила на слушании по делу Гарри Поттера и первой проголосовала за изгнание избранного из магического мира. Долорес Амбридж, будет вести защиту от тёмных искусств. Не дожидаясь своего представления от директора, она поднялась, вышла в середину зала и начала что-то противным писклявым голосом вещать о… чём? Эдди не стал её слушать и опять подался в воспоминания.

Воспоминания Эдасиха Блэка

В середине августа, когда они с Кренкелем и другими домовиками почти заканчивали ремонт-реставрацию дома на Гриммо, в раскрытое окно залетела очень важная птица — чёрный орёл с белоснежной головой. Он подлетел к парню, сидевшему за столом за просмотром каталогов мебели, и, привлекая к себе внимание, сильно клюнул его за палец. Кренкель, который в этот момент сидел рядом с хозяином, схватил птицу за хвост и, отцепив от его когтистой лапы конверт, с силой вышвырнул наглую птицу, сделавшую больно его любимому хозяину, в окно. Письмо было от леди Малфой, в девичестве Блэк. Она приглашала Лорда Блэка на празднование своего дня рождения, которое будет проходить пятнадцатого августа в Малфой-меноре, в семь часов вечера. Первым порывом было отказаться от приглашения. Эдди не очень хотелось общаться с этими чопорными аристократами, приверженцами убийцы его родителей, но и не пойти тоже было нельзя. Всё же он глава Рода, к которому принадлежит или принадлежала леди Малфой. Встал вопрос — что подарить женщине, у которой есть всё и даже больше? Эдасих собрал совет из домовиков, они все помнили Нарциссу Блэк или, как они её называли — маленькая мисс Цисси. Выслушав всех эльфов, Эдди принял решение — подарить женщине домашнее животное, и отправился в собачий маггловский питомник, адрес которого он помнил ещё с посещений Марджори Дурсли, заводчицы бойцовских собак. В питомнике были не только бойцовские псы, но и собаки других пород. Выбрав померанского оранжевого шпица, Эдди остался доволен. Какая женщина в состоянии отказаться от такого милашки?

В семь часов вечера в пятницу Лорд Блэк, приодевшись, хоть и в маггловскую одежду, но элегантно, переместился через камин в Малфой-менор. В каминном зале его встретил сын Малфоев, а, по совместительству, первейший в школе враг Гарри Поттера. Одет он был в парадную серебристую мантию. Заметив, что гость одет по-маггловски, он брезгливо, собственно, как и всегда, поморщился и что-то пробурчал себе под нос. Но Эдди было наплевать на недовольство белобрысого слизеринца. Он лучезарно улыбнулся, обнажая белоснежные ровные зубы, и миролюбиво протянул ему руку:

— Будем знакомы, кузен. Эдасих Регулус Блэк, Лорд Блэк, но ты можешь звать меня просто — Блэк. А если подружимся, то — Эдди.

— Драко Люциус Малфой, наследник Рода Малфой, — не удержавшись от улыбки, произнёс слизеринец, и Эдди удивлённо приподнял брови: он раньше никогда не видел такой простой улыбки у этого зазнайки-слизеринца. Улыбка для своих.

Естественно, подарок Эдасиха всех привёл в восторг, кроме самого хозяина дома Люциуса Малфоя. Но и это Эдасиха не волновало ни на грамм. Главное, что леди Малфой была несказанно рада этой маленькой собачке. Она отвела Эдди в сторону и поблагодарила его за свою сестру Беллатрикс. Лорд Блэк сказал, что это его обязанность заботится о членах семьи, даже если они и ушли в семью мужей и… находятся на противоположной стороне в политическом аспекте. Нарцисса кивнула и попросила в присутствии особенного гостя не вдаваться в подробности о своих политических взглядах. Эдди удивлённо посмотрел на неё. Особенный гость? Уж не Волан-де-Морта они ждут в гости? Только этого не хватало — сидеть за одним столом с этим змееподобным ушлёпком!

— Извините меня, тётушка, но я, наверное, не останусь на застолье. Видите ли, у меня есть дела, которые я отложил из-за Вашего приглашения, — сказал Лорд и, поцеловав руку леди, направился к камину.

Через часа два к нему в дом вломился Драко с бутылкой вина. Он тоже сбежал от родителей и гостей, потому что «видеть эту рожу без анестезии невозможно». Откуда потомственный волшебник, чистокровный аристократ знает слово анестезия, Эдди узнал, когда они выпили всю бутылку вина вдвоём, и слизеринец предложил прогуляться в маггловский мир. Он знает один та-а-кой маггловский ресторан, что просто закачаешься. И они действительно сильно качались, держась друг за друга, когда под утро вызывали такси, чтобы добраться до площади Гриммо, а там уже, позвав верного Кренкеля, с его помощью переместились в дом и отправили наследника Малфоя через камин в менор.

***

За оставшиеся две недели до начала занятий в школе Нарцисса раза два присылала приглашение на ужин или обед, с намёком на то, что «особенный гость» желает познакомиться с сыном его преданного «друга». Но Эдди отклонял эти приглашения, ссылаясь на занятость перед началом учебного года. Да и следом за важным орлом прилетала серая сипуха с запиской от Драко с двумя словами: «Не соглашайся»…

========== Глава девятая ==========

Небольшое, но не менее важное, отступление от сюжета

Блэки были не последними и даже не в середине, а долгое время держали первенство в магическом мире, начиная со времён Сэра Гавейна, племянника короля Артура. У него было три сына — Чёрный Рыцарь — Блэк, Белый Рыцарь — Альбион и Зелёный Рыцарь — Грингард, которые по преданию считаются основоположниками магического сообщества бриттов. Именно они первыми установили законы и традиции Магии для волшебников и распределили земли с магическими источниками для проживания семей магов. Потомки Белого Рыцаря до сих пор придерживаются «светлой» стороны магии, потомки Зелёного Рыцаря всегда держались нейтралитета, а потомки Чёрного Рыцаря — правящая династия в магическом мире, наравне с монархами Англии. Так было до второго восстания гоблинов в 1612 году, когда королевской семье Блэков, после гибели последнего Чёрного Рыцаря, пришлось передать власть в руки министерства Магии. Монархия в магическом мире Британии пала, и началась «демократия». Но все чистокровные волшебники ждут возвращения своего монарха. Сначала они приняли за своего короля самозваного наследника Слизерина, так как Салазар Слизерин являлся потомком старшего сына Чёрного Рыцаря Зигфрида, но тот не был коронован на царство. Умер раньше, чем его отец. А вот Блэк, второй сын короля, пережил своего отца и правил магической Британией около пятидесяти лет. Всего Чёрных Рыцарей, то есть — королей, за всё время существования волшебников на Альбионе было семеро.

Почему Магия выбрала сына простого волшебника и вейлы и наделила титулом Чёрного Рыцаря, известно только самой Магии, а против её воли никто не решится идти, это чревато очень неприятными последствиями. И чистокровные, и некоторые полукровки, которые живут среди волшебников, это знают. А магглорождённые и маггловоспитанные не воспринимают всерьёз. Для них есть одна королевская семья в Великобритании — Ви́ндзо́ры.

***

Подземелье растянуто по всему периметру первого этажа. В нём находятся апартаменты их декана, профессора зельеделия Северуса Снейпа, классные комнаты для зельеварения, для каждого курса отдельные, алхимическая лаборатория, помещения для хранения ингредиентов и готовых зелий. Но самую большую часть занимает общежитие для студентов. Гостиная разделена на три зоны: учебная — в ней стоят небольшие столы на четыре человека, для выполнения домашних заданий; вдоль стен стеллажи с книгами и учебными пособиями; тренировочная зона — здесь различные манекены, тренажёры для отработки чар и заклятий, подиум для дуэлинга; и зона отдыха — мягкие удобные кресла, диваны, столики для настольных игр и много растений. Из гостиной выходит тридцать пять дверей в жилые комнаты студентов. На факультете Слизерин в год учится не больше семидесяти юных волшебников. Меньше бывает, но больше — нет. Комнаты раздельные, для двоих человек, в каждой есть душевая и туалет. Окна наподобие иллюминаторов, в которые тихо плещется вода Чёрного озера и иногда заглядывают русалки. Освещение магическое, никаких факелов и свечей с открытым огнём. И естественно, во всём оформлении преобладают зелёные и серебристые цвета. Никакой влажности, холода и темноты.

Эдасиху понравилось в доме факультета Слизерина больше, чем в доме Гриффиндора. Его поселили с Малфоем, раньше Драко жил один. Слизеринцы уважают чужое пространство и не лезут с настойчивыми притязаниями друг к другу, как это было принято у гриффиндорцев. Если человек захочет, он сам поведает: отчего у него сегодня паршивое настроение в такой солнечный день или наоборот, что его так радует, когда с неба уже три дня льются потоки воды. Никто не нудит над ухом, что «преподы — звери! Много задают!» Никто не пристаёт, с настойчивостью репья, предлагая свою помощь, когда её не просят. Но если попросят, то помогут без разговоров и выговоров. Никто не вешается на шею в «дружеских» объятиях. Никто не орёт возмущённо: «Гарри Поттер! Мы же друзья, ты ничего не должен от нас скрывать!» и не хлопает со всей дури по плечу, так что оно дня на два немеет, выказывая свою «привязанность».

Блэк был удивлён такой уютной, поистине домашней атмосферой, которая царила в доме факультета Слизерин. Старшие помогают младшим, парни — девушкам. Девушки заботятся о младшекурсниках. Заплетают девочкам косы поутру. Следят, чтобы дети правильно и тепло одевались. Никто никогда не останется без завтрака, обеда или ужина. Никто не потеряется в запутанных лабиринтах коридоров замка. Никто не будет лежать один целый день с температурой или кашлем. Тут же зовут декана, и тот сам лечит заболевших, простудившихся или попавших под заклятия.

Прошёл уже месяц с начала учебного года. Ничего неординарного не происходило. Золотое трио, как называли слизеринцы троицу Поттер, Уизли, Грейнджер, притихло. Эдасих понимал, что Поттеру необходимо время, чтобы адаптироваться в новой для него «героической» жизни и обстановке. А остальные считали, что на Поттера и его «стаю» повлияли события, произошедшие с Поттером этим летом, что вполне резонно, вот он и притих. Да и присутствие матери в качестве преподавателя что-то значит. Кстати, как преподаватель Истории профессор Поттер была очень даже ничего. Это она рассказала пятикурсникам про Рыцарей и раздала литературу о магических контрактах, клятвах и обетах. По одной книге на каждый курс. Подобной литературы в Хогвартской библиотеке нет, а знания эти важны и нужны для волшебников, вступавших во взрослую жизнь. Ведь незнание законов от ответственности перед магией не освобождает, а знание оных частенько помогает избежать этой самой ответственности.

— Магический контракт, по сути своей, волшебный аналог обыкновенного контракта, но с тем отличием, что волшебники подтверждают его своей магией или кровью. За исполнением контракта следит сама Магия, наказывая нарушителя в случае неисполнения взятых на себя обязательств. Размер и тип наказания обычно указывают в самом контракте или договоре при его составлении. Самое страшное для волшебников наказание — лишение магических способностей, то есть разрушение магического ядра. Заключить магический контракт можно письменно, устно или же совершив какое-то действие. Возьмём, к примеру то, что произошло в прошлом году на Кубке Огня. Контракт на участие в данном турнире может заключить только действующий ученик одной из школ-участников турнира. И как было озвучено директором Дамблдором, совершеннолетний ученик, ЛИЧНО бросивший пергамент в Кубок со своим именем и магической подписью, поставленной волшебной палочкой. Для Кубка, как и для любого магического артефакта, не имеет значения возраст, пол и кровная принадлежность волшебника. Только магический потенциал, оставленный волшебной палочкой на подписи. Возрастной ценз утверждают организаторы соревнований. Для этого и была установлена возрастная черта вокруг Кубка. И не только самим Дамблдором, но и другими директорами школ-участников. Гарри Поттер не настолько сильный волшебник, чтобы в четырнадцать лет обойти чары трёх сильнейших магов нашего столетия. Кто-то из взрослых, а сейчас уже известно, кто это был, оторвал от эссе мальчика кусок с его подписью и бросил его в Кубок, заранее поставив на него магическую подпись с помощью своей волшебной палочки. Магия Кубка определила силу этого волшебника и выбросила лист из Кубка, а вот имя уже прочитал директор. Если бы вы знали о магических контрактах, то, я думаю, не стали бы так относиться к мальчику, попавшему в сложную ситуацию. А пожалели бы и поддержали его, вынужденного принимать участие в турнире, выполняя контракт, незакрепленный его личной магической подписью, — закончила интересный урок профессор Поттер, дав задание привести примеры устного, письменного и действенного магических договоров. А также самостоятельно прочитать всё про магические обеты и клятвы. На следующем уроке будет устный опрос.

После урока Истории Магии у пятикурсников Слизерина и Гриффиндора была поставлена защита от тёмных искусств. На первых уроках у Амбридж стало ясно, что та в этой дисциплине ни в зуб ногой, ни в ж… пальцем. Жабоподобная женщина раздала всем новые учебники по ЗоТИ, написанные работниками министерства и утверждённые министром Фаджем. В них были прописаны только законы и правила для магического сообщества Британии, ничего общего с защитой или другими заклинаниями в этих книгах не было. Конечно, важно знать законы, как уже все убедились на уроке истории, но ведь сейчас не история. Надо же учиться защищать себя и близких тебе людей. Но все молчали, два часа читая занудные правила, параграфы и прочую галиматью. Молчала и сама Амбридж, но по её виду было заметно, что она ждала взрыва, постоянно провоцируя Поттера язвительными комментариями о прошедшем лете и возвращении его родителей из небытия. Но, к удивлению слизеринцев, да и самих гриффиндорцев, и к сожалению самой Амбридж, Поттер не поддавался на эти провокации и молча смотрел в учебник или в пол.

Первой не выдержала Грейнджер, она с самого начала урока сидела с поднятой кверху рукой. Амбридж делала вид, что не замечает её, тогда гриффиндорка встала из-за парты:

— Профессор Амбридж, я уже всё прочитала. Что мне делать дальше?

— Читайте следующий параграф, — раздражённо ответила та.

— И его я уже прочитала. Я прочитала всю книгу.

— Тогда садитесь и конспектируйте её.

— Я уже всё законспектировала, — сказала девушка, показывая стопку пергаментов. — Чем мне теперь заняться?

— Что Вы хотите, мисс Грейнджер? — прищурив глаза, гневно спросила недопрофессор.

— Я хочу, чтобы нас на уроке по защите от Тёмных искусств учили защищаться от этих тёмных искусств. Вы ведь не будете отрицать того, что Тот-кого-нельзя-называть вернулся? Даже министр признал это. Как нам защищаться от него и его последователей?

— Милочка, — слащавым голосом проговорила Амбридж, — не собираетесь ли Вы на самом деле принимать участие в битвах? Защищать Вас и других будут взрослые специально обученные люди. Их называют Авроры или Мракоборцы.

— Интересно, откуда возьмутся специально обученные люди, если в школе даже семикурсников к этому не готовят? — тихо произнёс Блэк, видимо, гриффиндорство из него ещё не искоренилось.

— Вы чем-то недовольны, мистер Блэк? — повернулась Амбридж к сидящему за последней партой слизеринцу.

— Вы правы, мадам Амбридж, я недоволен Вашим обучением. Грейнджер права. Псы Волан-де-Морта могут напасть в любою минуту и в любом месте, что прикажете делать в таком случае? Бежать? Прятаться? А если негде спрятаться, не успеешь убежать. Что делать в таком случае? Кидаться вместо заклятий тупыми законами министерства? Впрочем, это может и помочь, — нагло усмехнулся Блэк, бывший гриффиндорец, — они войдут в ступор от услышанного, и тогда действительно можно будет убежать или спрятаться, пока они находятся в ахуе.

— Во-первых, мистер Блэк, не мадам, а профессор Амбридж. А во-вторых, Вы что-то имеете против министерства и министра? — становясь всё больше похожей на жабу, злобно прошипела она.

— Насчёт профессора — у Вас есть специальное педагогическое образование? Я вот случайно узнал, что Вы за всё время обучения в школе ни разу не имели положительной оценки по данной дисциплине, а на выпускных экзаменах так и вообще завалили защиту от тёмных искусств. Как же Вы можете преподавать то, в чём не разбираетесь совершенно? А по поводу моей лояльности по отношению к Вашему министру, так мне на него наплевать с Астрономической башни. Я вообще не являюсь гражданином Англии.

— Тогда что Вы делаете в этой школе, мистер Блэк? — ядовито спросила жаба.

— Контракт, мадам Амбридж. Контракт! И обязанности главы Рода. Да и учиться надо. А так бы я и на пушечный выстрел не подошёл к вашей школе. Я ухожу с Вашего урока, мне он неинтересен. Не за это я заплатил такие деньги, что хватило бы на частного репетитора, способного научить меня разным волшебным штучкам-дрючкам.

Эдасих поднялся, взял свою сумку и, напевая весёлую песенку:

Звали папу твоего Ква-ква-Квазимодо,

Он в квартете пел давно для лесного сброда.

Ну, а ты у нас звезда,

Ты у нас Ква-ква-Кварузо,

Спи, мой жабик, ква-ква-ква!

Жёлтенькое пузо.

И махая в такт песни рукой, вышел из кабинета защиты от тёмных искусств.

За обедом он узнал, что Грейнджер всё-таки схлопотала отработку у Амбридж…

========== Глава десятая ==========

В пятницу после ужина шестикурсник Маркус Флинт, назначенный капитаном команды факультета по квиддичу, в гостиной собирал новую команду, так как основные игроки в прошлом году уже выпустились из школы.

Эдасих, расслабившись после нелёгкой учебной недели, сидел в кресле около большого камина, в котором весело трещали дрова. Парень находился в прекрасном расположении духа. За этот месяц он внёс в копилку факультета не одну сотню баллов, отлично отвечая на вопросы преподавателей и безукоризненно выполняя домашние задания. Он стал первым учеником на курсе в этом месяце, Драко Малфой - вторым, а студентка из факультета Рейвенкло заняла третью строку. Грейнджер же была лишь на пятом месте, на четвертом месте, неожиданно для всех, оказался магглорождённый хаффлпаффец. Девушка пришла в ярость, когда перед сегодняшним ужином об этом объявила заместитель директора профессор Макгонагалл и самолично прикрепила слизеринцу Эдасиху Блэку значок «Лучший ученик месяца» на его мантию. И даже то, что Блэк сегодня практически сорвал урок у Амбридж, и она сняла с факультета Слизерина двадцать баллов, поставив ему «неуд», не повлияло на результат. По договору, заключённому с отделом образования в министерстве, Лорд Блэк может посещать занятия лишь тех дисциплин, которые посчитает нужным для себя, так как самостоятельно оплачивает своё обучение. Когда после обеда его вызвал к себе директор и по-отечески пожурил парня за его поведение, тот молча показал ему договор и вежливо попросил БОЛЬШЕ не совать свой нос в его жизнь. По «тонким» намёкам «паука» в течение всего месяца Эдасих понял, что Дамблдор знает, кто он на самом деле, вернее, кем он был раньше по его милости и глупости Сириуса Блэка. Чёрный Рыцарь был доволен началом мести своим бывшим друзьям. Гриффиндорка была в ярости, и под громкие аплодисменты, улюлюканье и свист слизеринцев, рейвенкловцев и хаффлпаффцев в слезах выскочила из зала.

— Блэк, — оторвал его от блаженного ничегонеделания Маркус Флинт, — ты играешь в квиддич? — спросил он, присаживаясь в кресло рядом с ним.

— Играю.

— А на какой позиции?

— Я был ловцом.

— Ловец у нас уже есть, — сказал Флинт, — нам нужен вратарь.

— Могу попробовать, — кивнул ему Блэк, — но у меня нет своей метлы, а на школьных Чистомётах, предупреждаю сразу, я летать на буду. Я видел занятия по полётам первачей. Эти древние мётлы давно пора выбросить в утиль.

— Я одолжу тебе свою метлу для пробы. А потом можешь заказать себе сам. Деньги же у тебя есть.

— Хорошо, давай попробуем, — согласился Эдасих. Он скучал по полётам и был рад подняться в воздух даже на метле, которая ему не очень была и нужна. Но выдавать свою вейловскую ипостась было ещё рано.

Флинт, расплывшись в довольной улыбке, протянул ему руку.

— Вот и отлично! Пошли на поле. Потренируемся пока вдвоём.

Тренировка прошла отлично. Блэк незаметно использовал способности вейлы для мгновенного перемещения в воздухе и не пропустил ни одного мяча в ворота. Флинт был в восторге.

— Отлично, Блэк! Теперь Кубок в нашем кармане! — восторженно воскликнул он, когда они спустились на землю.

— Погоди, Флинт, заранее торжествовать. Я слышал, что у гриффиндорцев отличный ловец Поттер, и Малфой, да и другие ловцы, ни разу не выиграли у него за три года.

— Да, точно. Поттер превосходный ловец… — признал очевидное слизеринец, — но я недавно слышал, что Поттер отказался играть в квиддич в этом году, видимо, сильно на него повлияли произошедшие с ним события. Он вообще какой-то не такой, как был раньше, — задумчиво произнёс Флинт, — совсем на себя не похож.

— Что ты имеешь в виду, говоря — «совсем на себя не похож»? — встревоженно поинтересовался Эдасих.

— Тихий какой-то. С рыжими предателями крови и грязнокровкой в постоянном напряге… Я случайно подслушал разговор золотой троицы, больше похожий на скандал, чем на беседу друзей… Рыжий выговаривал ему, что тот неправильно ведёт себя и что из-за его поведения их могут раскрыть, а неприятности, которые после этого возникнут, коснутся в первую очередь его родителей, директора и его самого. Лохматая заучка поддерживала его и тоже что-то говорила заумное, я не всё слышал. Поттер просто послал их всех и ушёл.

— Что, действительно Поттер так сильно изменился?

— Говорю же, — совсем не похож на себя, — повторил Флинт.

— Может, и правда на него так сильно повлияло всё, что с ним произошло этим летом. Его насильно заставили принимать участие в турнире, потом вы все гнобили парня, считая его зазнавшимся мошенником. На его глазах погиб другой парень, и его обвинили в его смерти, изгнали из магического мира, отобрали волшебную палочку, а тут ещё оказалось, что его родители живы. Не так просто всё это пережить, принять и остаться прежним. Я его понимаю и даже сочувствую ему… И кто же будет у гриффов ловцом? — поспешил перевести разговор на другую тему Эдасих.

— Мелкая Уизли, — равнодушно махнул рукой Флинт, — но она далеко не конкурент нашему Малфою. А вратарь у них — дружок Поттера, Уизли — дыра, а не вратарь. Я бы его и близко к воротам не подпустил. Так что Кубок наш, Блэк, сто процентов. На следующей неделе проведём первую тренировку с обновлённым составом в присутствии декана. Ты себя уже можешь считать принятым в команду. Заказывай экипировку вратаря и новую метлу, — уверенно сказал капитан команды и, забрав свою метлу у парня, пошёл к декану - утверждать список игроков.

Блэк, дождавшись, когда Флинт скроется в замке, применил к себе чары невидимости и в мгновение переместился на берег Чёрного озера. Ему надо было обмозговать прошедший месяц. Этот месяц он посвятил присматриванию, прислушиванию и завоеванию симпатии у слизеринцев, которых ранее он совершенно не знал. То, что студенты дома Слизерина показывали на людях, оказывается, было маской. Даже Драко Малфой, казалось бы, уж его-то Эдасих знал, как облупленного; надменного, высокомерного, заносчивого, с барскими замашками, кичливого своей чистокровностью, - на самом деле ранимый, немного обидчивый, но отзывчивый и беззащитный перед давлением своего отца человек. И ещё блондин очень любопытный, умеющий ненавязчиво разговорить другого так, что тот и не заметит, как выложит ему свои сокровенные тайны и секреты. Хоть Малфои и отторгают, вот уже несколько поколений, своё наследие вейл, приписывая себе чистокровность, но всё же чарами обольщения пользуются на всю катушку. Драко являлся своего рода «жилеткой» для однокурсников и младших школьников. Он знал многое почти обо всех, но никогда никому не раскрывал чужие тайны и мысли, что больше всего удивляло Эдасиха, который знал его совсем с противоположной стороны: ябедой, трусом, прятавшимся за спиной «тяжеловесов» Крэбба и Гойла, и папенькиным сынком, не имеющим своего мнения. И только с бывшим Поттером, а с нынешним Блэком подобные обольщения не прокатывали. Поттер был туп и занят борьбой за выживание, а Блэк и сам мог кого угодно обольстить.

Наблюдая за слизеринцами, прислушиваясь к их недомолвкам в частных беседах, Эдди начал понимать, что многие наследники не хотят идти по тропе своих отцов и становиться вассалами Тёмного Лорда. Но и не желают переходить на сторону «света», пока её лидером является Дамблдор. К директору они не имеют никакого уважения, и только декан Снейп для них авторитет в школе. Больше четверти чистокровных волшебников в Англии по крови близки к Роду Блэков. Эдасих мог бы, как глава этого Рода, привлечь кровных родственников на свою сторону, но он не хотел насильственно заставлять их менять свои взгляды и убеждения. Вот когда они сами осознают, что хорошо, а что плохо, и сами примут решение, на чью сторону встать, тогда можно будет и заняться вербовкой для создания своей армии, чтобы вернуть монархию в магический мир Британии.

То, что Блэк сказал Амбридж, что не является гражданином Англии, на самом деле было так. Родился он на территории Франции, там же и зарегистрирован как Эдасих Регулус Блэк. И даже будучи Гарри Поттером, он не был зарегистрирован ни в маггловском мире, ни в магическом, то есть документов, подтверждающих его личность, нет никаких. И интересно, как Петуния смогла устроить его в школу без метрики о рождении? Видимо, без вмешательства магов, а в частности Дамблдора, не обошлось.

Перескочив мыслями на тех, кого считал своими родственниками, Эдасих задумался о Поттерах. Зла он на них не держал. Они спасали свои жизни и жизнь своего ребёнка. Отвратительно, что воспользовались ужасной возможностью подставить других людей и невинного младенца, чтобы выжить самим, и магия им в этом судья. А она обязательно возьмёт свою виру с виновных. То, что они так доверились директору, его не удивляет, он и сам безмерно доверял этому волшебнику, считая его во всём правым, и только в конце четвертого курса у него раскрылись глаза. Эдди понял, что этот человек пойдёт по трупам к своему «общему благу», каким понимает его сам. Даже если бы не объявились живые Поттеры, и он остался бы тем же самым Гарри Поттером, он уже всё равно не доверял и не верил Дамблдору как раньше, и начал бы сомневаться в верности и преданности своих друзей. В этом Эдасих был уверен. Невозможно остаться прежним, пережив то, что довелось пережить ему.

Два года, всего лишь два года остаётся до его совершеннолетия, за это время необходимо набрать армию союзников и уничтожить препятствия к трону короля магического сообщества Британии. Чёрный Рыцарь должен вернуться и занять подобающее ему место в этом мире, а кто с этим не согласен, пусть подвинутся… А не захотят сами, то он поспособствует этому. Великие предки обучили своего наследника отодвигать в сторону препятствия. На данный момент таких препятствий два — Волан-де-Морт и Дамблдор…

========== Глава двенадцатая ==========

Комментарий к Глава двенадцатая

Что-то я слегка запуталась в главах. Не получается перенести эту главу на своё место. Думаю для постоянных читателей это не станет проблемой. Глава маленькая, так как я сегодня не хотела писать, но комментарии некоторых Н.П. вынудили меня на это. Завтра будет больше и понятнее. Прошу у всех прощение за такую небрежность.

Что министерству в лапы попало, то можно считать, для простого обывателя пропало. Не понятно, что министр и само министерство имели с того, что охотничий домик Годрика Гриффиндора стал памятником-мемориалом «погибшей за дело Света чете Поттеров», тем более, в свете того, что стало известно, что они живы и здоровы, но они цепко держались за то, чтобы не возвращать это полуразрушенное здание семье. Естественно, ту сумму, которую подсчитали гоблины за использование земли, министерство не очень спешило отдавать тем, кто «обманул всё магическое сообщество Англии и представителей других стран», ведь в Годрикову впадину возили на экскурсию всех зарубежных гостей и, по-видимому, что-то с этого всё же имели. Горлакс, начальник отдела наследования и Родовых связей при банке Гринготтс, занялся доказательством того, что Поттеры имеют право на владение этой землёй и соответственно домом.

Охотничий домик был подарен Годриком Гриффиндором племяннику, сыну своей сводной по матери сестры Падмы Певерелл. Ее отец был волшебником из восточной Европы. Этот племянник женился на дочери одного известного в то время лекаря, Бонама Мунго. Сейчас его именем названа магическая клиника в Англии. Дарственные документы сохранились в летописях, хранящихся в архивах семьи Поттеров, спасибо предкам за то, что сберегли эти бумаги.

В семье племянника Гриффиндора и дочери лекаря родились три сына Антиох, Кадм и Игнотус. Они-то и стали прототипами героев из сказок Барда Бидля о трёх братьях, повстречавших в своих странствиях Смерть, которая впечатлилась их силой и хитростью и дала им в дар три волшебных артефакта. На самом деле братья были хорошими артефакторами и сами создали эти волшебные вещи. О жизни двух старших братьев в хрониках Поттеров ничего нет, известно только, что и Антиох, и Кадм умерли совсем молодыми, не успев после себя оставить прямых наследников. Младший Игнотус жил долго, он умер после того, как его старшая внучка вышла замуж за первого сына Линфреда Стинчкомбского, мало кому известного гончара-посудника. Глиняная посуда, изготовленная этим «поттером», как его называли простые люди, до сих пор хранится в домах не только магов, но и магглов. Старший сын гончара взял себе это прозвище как фамилию, от него и пошли Поттеры. Сын Игнотуса Певерелла перед своей смертью передал на хранение в семью зятя созданную его отцом мантию-невидимку и дом в Годриковой впадине на вечное пользование до скончания последнего представителя семьи Поттеров. Потом уже, когда Поттеры разбогатели, они выстроили дом, в который вложили родовой камень и стали не просто семьёй, а Родом, что приблизило их к более знатным в те времена волшебникам. Род Поттеров редко вмешивался в политические дрязги между аристократами и простолюдинами, и даже в битве с гоблинами они не принимали активного участия. Джеймсу и Гарри Поттерам достаточно доказать свою кровную принадлежность к Певереллу, и никаких препятствий для возвращения им их собственности не могло более возникнуть. Что и было сделано в конце октября. Министру некуда было деваться, и ему пришлось выписать распоряжение для возврата земли, дома и денег Гарри Джеймсу Поттеру в сумме четырнадцати тысяч золотых галеонов. Свободных денег в министерстве нет, а благотворительный фонд на имя Мальчика-который-выжил, из которого брали деньги все, кому не лень, начиная от Уизли и заканчивая Фаджем, неожиданно для министра и остальных был переименован и закрыт. И министру пришлось раскошеливаться самому, иначе ему грозило недовольство чистокровных семей и Родов, а это было чревато нехорошими для него последствиями.

31октября Гарри Поттер был приглашён в министерство, где в торжественной обстановке министр Магии самолично вручил парню документы на землю и дом в Годриковой впадине, а также ключ от банковской ячейки, преподнеся всё это как жест доброй воли самого министра. Лорд Блэк и Поттер не скрывали участия Эдасиха в этом деле. Джеймс и Гарри Поттеры по крови через Юфимию Блэк, кузину Ориона Блэка, входили в Род Блэков. Эдасих вернул Поттеру мантию-невидимку, заплатив за пользование ею виру своей безвозмездной помощью (на этом мозгоразрушающие родословные магов заканчиваю).

На Самайн Эдасих отпросился домой у декана, с которым у него установились ровные отношения: преподаватель — студент, и не более. Юноша не забыл ненависть и злобу, которую зельевар испытывал к нему, только за то, что он был Гарри Поттером, и не пытался наладить с деканом более доверительные отношения. Эдасих вообще никому не доверял. «Однажды укушенный вдвойне пуглив». Имея негативный опыт с доверчивостью, он опасался повторить прошлые ошибки и действовал осторожно даже тогда, когда в этом не было необходимости. И вообще, он подпустил к себе близко только Поттера лишь потому, что их жизни оказались связанными одной нитью. Гарри Поттер мальчик-из-пророчества, а Эдасих Блэк — мальчик-который-выжил. Снейп отпустил парня, несмотря на устную просьбу приказ директора никого не отпускать из замка, так как «настали опасные времена, и от приверженцев Тома Реддла можно ожидать нападения в любой момент». Но Снейп, являясь шпионом «светлой» стороны в ставке Тёмного Лорда, знал, что чистокровные маги не решатся осквернять этот день нападениями на мирных граждан. Он и сам бы с удовольствием свалил из школы на Хэллоуин к Малфоям, так как по традиции с момента поступления в Хогвартс Поттера в этот день каждый год что-то происходило. Но и Поттер с самого утра отсутствовал вместе с матерью в школе. Так что «тыквенный» праздник прошёл мирно, если не считать «мелкие невинные проказы» близнюков Уизли, из-за которых половина младшекурсников Гриффиндора, наевшихся сладостей, предложенных им рыжими братьями, оказались во владениях Помфри, и зельевару пришлось полночи помогать колдоведьме.

То, что с малышнёй гриффиндорцев что-то начало происходить после того, как они вернулись с праздничного ужина, вовремя заметил Лонгботтом, который не пошёл на праздник и находился в гостиной факультета. Он быстро вызвал мадам Помфри, и только это спасло многих от разрушения их магического ядра. А Амбридж, вопреки возражениям Дамблдора, вызвала бригаду целителей из клиники Святого Мунго и Авроров. Троих магглорождённых третьекурсников пришлось госпитализировать в клинику, они впали в магическую кому, остальных откачали зельями. Близнецы Уизли были арестованы и отправлены в камеру предварительного заключения при Аврорате. Дальше их судьбу будет решать Визенгамот, так как они уже совершеннолетние…

========== Глава одиннадцатая ==========

Следующий учебный месяц прошёл для юного Лорда Блэка в том же ключе, что и прошлый: наблюдение не только за слизеринцами, прислушивание к разговорам не только однокурсников, осмысление услышанного и увиденного. Нередко можно было увидеть, как парень общается с учащимися на других факультетах. Блэк и Малфой всё ещё удерживали первенство в учёбе на курсе. А вот рейвенкловец и хаффлпаффец сдали свои позиции под напором гриффиндорки. Она теперь занимала третье место, с большим отрывом от лидеров. Но принимая то, что теория без практики мертва, а практика без теории слепа, она начала организовывать нелегальный кружок по подготовке к самообороне, привлекая в него студентов не только из своего факультета, но и из других, кроме Слизерина, в основном из четверокурсников и пятикурсников.

По слухам, доходившим до Эдасиха, Поттер отказался принимать участие в этом кружке. Гриффиндорцы, после провальной первой игры в квиддич с хаффлпаффцами, со счётом 300 — 150, в которой ловцом вместо Поттера была Джинни Уизли, и она умудрилась упустить снитч прямо перед своим носом, объявили Поттеру бойкот, почти так же, как было в прошлом году. Но на парня эти инсинуации не произвели никакого действия. После неожиданного доверительного разговора с Блэком он вообще перестал общаться со своими одногруппниками, но был в хороших отношениях с ребятами из первого, второго и третьего курса. С ними он и проводил большую часть времени, помогая им выполнять домашние задания. Поттер оказался совсем неглупым парнем, в отличие от своего отца. Он с помощью Эдасиха подал заявление в отдел по распределению жилья волшебников, и сейчас уже рассматривался вопрос о возвращении дома в Годриковой впадине во владение семьи Поттеров, а гоблины, по просьбе Блэка, подсчитали, сколько министерство задолжало Поттерам за аренду земли. Выходила приличная сумма, которой хватило бы и на ремонт дома, и на приобретение мебели и всего необходимого для жизни, и ещё осталось для вложения в какое-нибудь производство. Но, так как родители Гарри всё ещё числятся умершими, то эти деньги должны поступить на счёт Гарри Поттера. Только на таких условиях Эдасих согласился помочь своему прототипу. Парень-то ведь действительно ни в чём не виноват перед ним, да и оказался совсем неплохим человеком. Он ужасно тяготился сложившейся ситуацией, но опасался за своихродителей и продолжал играть роль «героя». Маги приняли известие о «воскрешении» Поттеров неоднозначно, а если ещё узнают, что и сам Мальчик-который-выжил сейчас поддельный, а настоящий неизвестно где, то… Что тогда будет, лучше даже не задумываться.

Слизеринец, по старой привычке, наложив на себя чары невидимости, любил гулять по ночному замку после отбоя. Он хорошо знал расположение коридоров и других помещений Хогвартса. Из-за наследия вейлы у него включалось зрение ночного видения, он мог двигаться бесшумно и при приближении кого-либо мог мгновенно перенестись с одного места на другое. Так что поймать нарушителя не могли ни Филч с его вездесущей миссис Норрис, ни дежурные профессора, ни старосты школы. Да и то, что он гуляет по ночам, никто на факультете не догадывался. Даже сосед по комнате — Малфой. В тот день, когда состоялся матч гриффиндорцев с хаффлпаффцами, Эдасих также вышел после отбоя и поднялся на второй этаж, решив навестить привидение Плаксу Миртл, да и хотел проверить, действует ли ещё его способность змееуста. Там-то он и застал Поттера, сидевшего на подоконнике и жаловавшегося призраку в своих бедах, которые навалились на него по вине его родителей. Подслушав монолог парня, Эдасих понял, что тот жалеет о том, что ему приходится играть роль Мальчика-который-выжил. Что он не может быть таким, каким был его дублёр, и от него все чего-то требуют, ждут каких-то действий, героических поступков. А он простой парень с волшебными способностями, и он ужасно боится высоты с самого детства, когда свалился с метлы в семь лет и чуть не сломал себе шею. Но ни Рон, ни директор этого не понимают, они настаивают, чтобы он играл в квиддич, видите ли, тот Гарри Поттер был лучшим ловцом в школе. Грейнджер тоже давит на него, заставляя принимать участие в её абсурдных мероприятиях. Да, он знает много боевых и защитных заклинаний, его им обучал отец, и в школе он учился в группе направленности на боевую магию, но он не обязан учить тому, что знает, других. Тем более они давали обет наставникам никому не показывать то, что умеют делать. Не все заклинания считаются светлыми. И вообще, он скучает по своим друзьям, у него намечались отношения с девушкой из группы, изучающей колдомедицину. Они жили спокойно и ни в чём не нуждались. Отец работал на дому, строгал различные артефакты, у него были свои постоянные клиенты. Он неплохо зарабатывал, немного, но на безбедную жизнь вполне хватало. Мать тоже работала, преподавала в школе, где он учился, историю Магии. У них был небольшой домик с садом. Всё было нормально, пока весной не появился в их доме Альбус Дамблдор. После его визита родителей как подменили… До этого отец ни разу не вспомнил про своих родителей и про то, что его сын должен принять наследство и наследие предков. Он даже не говорил сыну, какое у него может быть наследие. А после разговора с Дамблдором отец стал рваться в Англию. Мать была против, но тот как закусил удила… И только по приезде Поттер узнал, что должен будет заменить того парня, который заменил его четырнадцать лет назад. Как можно заменить человека, о жизни которого знаешь лишь по рассказам его друзей, да и те почти ничего не могли рассказать толком? Просмотры воспоминаний мало что дали, потому что тот, другой, в самые ответственные моменты всегда оставался один. Да и, видимо, тот не очень много им рассказывал сам. И ещё эта Джинни — невеста без места, блин! Она ему даже не нравится как человек, а не то что как девушка. С чего отец взял, что он должен на ней жениться? Хорошо хоть мать поддерживает сына и не торопится заключать помолвку, на которой настаивают Уизли и директор. Вот ему-то, старому пердуну, что до всего этого? Миртл висела перед парнем в воздухе и сочувственно кивала. Потом она стала говорить, какой замечательный был тот, который заменял настоящего Гарри Поттера и в конце концов довела гриффиндорца до слёз…

Тогда Эдасих не стал показываться, но на следующий день, отловив Поттера в библиотеке, перенёсся с ним на опушку Запретного леса, где их никто не мог подслушать. Там Эдди признался, что он и есть бывший Гарри Поттер. Они тогда долго проговорили, Блэк рассказал парню про своё детство у «родственников», про то, как узнал, что он волшебник. Про все приключения в школе. Про Добби, про василиска и Тайную комнату Слизерина, что был змееустом, а сейчас не знает, осталась ли у него эта способность. Про побег Сириуса из Азкабана, и как они с Грейнджер спасали его от дементоров. О противостоянии со слизеринцами и конкретно с Драко Малфоем. И про четвёртый курс, про убийство Седрика и возрождение Волан-де-Морта тоже рассказал. Про суд над ним и про то, как узнал, кто он есть на самом деле, но оставил в тайне, что его мама была вейлой, а он сам принял наследие вейл, став принцем этого магического народа. Поттер был в шоке от всего услышанного из первых уст. По рассказам друзей, всё это звучало иначе — как какие-то весёлые приключения, больше похожие на сказку, а то, что этот парень всю свою жизнь ходил почти по Грани и всегда выживал, произвело на Поттера огромное впечатление.

— Я бы так не смог, — только и сказал он, когда Блэк замолчал.

— Смог бы, наверное, если бы был на моём месте, — пожал плечами Эдасих. — Хочешь жить — умей вертеться.

— Ты нас ненавидишь? Да? — робко спросил Поттер, не решаясь взглянуть ему в глаза, — ты нам будешь мстить?

— Тебя нет, не ненавижу, — ответил слизеринец, — ты такая же пешка в большой игре, как и я. Да и родителей твоих тоже не виню. Когда родители защищают своего ребёнка, им наплевать на правила, которые они должны соблюдать. Я понимаю их поступок, но не принимаю его. Им всем задурил голову Дамблдор, он один во всём произошедшем с нами виноват. Он и ещё одна неприятная особа, но она уже отвечает за свой поступок. Сириус тоже понесёт наказание от магии, я лично мстить никому не собираюсь, отдаю всё на суд Магии. Но и оставлять всё это просто так не буду. И тебе я помогу, но только тебе. Ни твоему отцу, ни матери, только тебе. Ты всё же не совсем чужой для меня человек, хоть и незнакомый.

После этого разговора по душам поведение Поттера совершенно изменилось. Он перестал прятаться от однокурсников в апартаментах матери, стал больше проводить время в библиотеке и с малышнёй. Что раздражало Рона и Гермиону. С ними Поттер совершенно перестал общаться и подружился с Невиллом Лонгботтомом.

Зачем Эдасиху Блэку нужен Гарри Поттер, что он взялся помогать ему? Чем больше он перетянет волшебников со «светлой» стороны на свою сторону, тем легче будет свалить Дамблдора. Да и имя Гарри Поттера, хоть и загаженное министерством, СМИ и «друзьями», немало значит среди простого народа волшебного мира…

Комментарий к Глава одиннадцатая

Завтра беру выходной.

========== Глава тринадцатая ==========

Магглорождённые третьекурсники, попавшие в Мунго из-за «невинных проказ» близнюков, вышли из комы с разрушенными магическими ядрами. Они стали даже не сквибами, а магглами, и были отправлены домой. Родители тех мальчишек, которые пострадали на Хэллоуин, подали в суд на декана факультета Гриффиндор профессора Макгонагалл, под их напором директор ничего не смог сделать, и Макгонагалл была уволена с работы. Отправлена на пенсию - единственное, чего удалось добиться Дамблдору. Деканом гриффиндорцев стала профессор Поттер, а занятия по трансфигурации стал вести сам директор, а так как он часто бывал занят делами «света», то до Нового года этих уроков почти не было. Блэк и Малфой взяли на себя ответственность за занятия с младшекурсниками дома Слизерина как трансфигурацией, так и защитой от тёмных искусств. На других факультетах тоже старшекурсники занимались с младшими. Джорджа и Фреда Уизли в Азкабан не посадили, их отчислили из школы, старшие братья внесли за них залог, и близнецов отправили отрабатывать санитарами в клинику Святого Мунго, запретив пользоваться волшебными палочками. В связи с произошедшем, Уизли и Грейнджер потеряли своё влияние на гриффиндорцев, а Лонгботтом и Поттер, наоборот, стали лидерами факультета. В школе прекратилась грызня между факультетами, теперь часто можно было видеть в библиотеке занимающихся вместе слизеринцев и гриффиндорцев. Как говорится, нет худа без добра, жаль, что добро часто бывает с кулаками.

Перед зимним праздником Йоль Эдасих, как глава Рода Блэк, получил приглашение в Малфой-менор от Нарциссы Малфой для проведения ритуалов и обрядов. Отказываться от такого приглашения было нельзя. Да и Драко смотрел на него с мольбой и надеждой в глазах. И Эдасих, скрепя сердце и обуздав неприязненное отношение к его отцу, согласился принять приглашение, поставив условие, что он придёт не один, а с девушкой, на что блондин удивлённо посмотрел на него. Вроде бы за Блэком не замечалось его заинтересованности к каких-либо девушках в школе. Но спрашивать ничего не стал. А Эдасих, загадочно улыбаясь, просто подмигнул приятелю и блаженно растянулся на кровати. Сегодня они с Драко готовили третьекурсников к экзаменам по защите и трансфигурации, которые у тех начинаются через два дня. А завтра последняя игра в квиддич в этом полугодии с рейвенкловцами, которые смогли обыграть и гриффиндорцев, и хаффлпаффцев. Слизеринцы тоже выиграли у обоих этих факультетов, почти всухую. Блэк, чтобы не привлекать к себе особого внимания, пропустил несколько голов в свои ворота. В игре с гриффами Малфой поймал снитч через двадцать минут после начала игры, оставив с носом рыжую Уизли, а за это время слизеринцы успели закинуть в ворота соперников пять мячей. Счёт был 300:50 в пользу команды Слизерина. Анджелина Джонсон, капитан команды Гриффиндора, слегла в больничку с приступом «неконтролируемой истерики и ярости», так как чуть не прибила Рона Уизли прямо на поле. Пропустить пять мячей за двадцать минут!!! И вообще, без близнюков Уизли, которые не гнушались грязными приёмами в игре, и Поттера, команда гриффиндорцев стала… никакая.

Нечего и говорить, что слизеринцы выиграли у рейвенкловцев со счётом 350:250, снитч поймал первым ловец рейвенкловцев, грубо ударив по руке Малфоя, протянутой к золотому крылатому мячику. Игра длилась почти два часа при практически нулевой видимости, так как в этот день шёл густой снег и стоял ужасный мороз.

Двадцать второго декабря после ужина Драко Малфой ждал Блэка с его девушкой возле кабинета директора, сгорая от любопытства, кто же она такая.

— Малфой, — окликнул его Эдасих, одетый в дорогую маггловскую куртку с капюшоном чёрного цвета из мягкой кожи с белым меховым подбоем и в высокие кожаные чёрные ботинки на шнуровке, — познакомься. Это Полумна Лавгуд, она учится на Рейнвенкло на четвертом курсе. А это, Полумна, мой сосед по комнате и приятель — Драко Малфой.

— Очень приятно, — нежным голосом проговорила белокурая девушка с большими синими глазами и мягкой улыбкой на губах, одетая в красивую тёплую мантию-плащ голубого цвета до колен с меховой опушкой на капюшоне, из-под которой выглядывал подол розового платья и такого же цвета, как мантия, мягкие замшевые полусапожки. Девушка элегантно присела в реверансе. Малфой с удивлением во взгляде, как он раньше не замечал такую красотку, взял её за руку и поцеловал кончики пальцев.

— Мне тоже очень приятно, — невольно улыбаясь, проговорил блондин. Он перевел взгляд на парня и слегка дёрнул бровями, но делать тому замечание, что он «неподобающе» одет, не стал. Драко знал, что Блэк терпеть не может мантии и носит их только на занятия, — Что ж, пошли, что ли?

— Пошли, — улыбнулся Эдасих и, взяв подругу под руку, произнёс зуболомный пароль к дверям в кабинет директора.

В Малфой-меноре их встретила сама хозяйка дома, расцеловала сына и поприветствовала гостей. Познакомившись с девушкой, она провела их в большую комнату, в которой уже было несколько человек.

— Лорд Блэк, позвольте представить Вам наших гостей. Лорд и леди Паркинсон, Лорд Розье, Лорд Нотт, мистер и миссис Крэбб, мистер и миссис Гойл. Это все наши друзья, — произнёс после приветствия Люциус Малфой.

— Здравствуйте, господа, леди, — поздоровался со всеми разом Эдасих, — позвольте представить и мне мою подругу, Полумну Лавгуд.

«Господа» переглянулись между собой, но вслух ничего не сказали. Лавгуды, хоть и были чистокровными в n-поколении, но не принадлежали к кругу знати. Эдасих вприщур посмотрел на этих «господ», которых видел на кладбище во время ритуала возрождения Волан-де-Морта и, не скрываясь, злорадно ухмыльнулся. Господа-рабы змеемордого ушлёпка! Они тогда спокойно смотрели, как их повелитель измывается над подростком, ровесником их детей, и ничего не делали. А когда он схватился за кубок-портал, чтобы убраться из того места, кто-то из них послал ему вдогонку смертельное заклятие. И на суде они молчали, когда его обвиняли в смерти Седрика и вышвырнули из магического мира. Он никому из них не подаст руки и даже не сядет с ними за стол, чтобы как полагается в этот день — разломить хлеб-соль. Зачем он вообще припёрся сюда, да и ещё Полумну притащил? Как был гриффиндурком, так и остался!

— Леди Малфой, мы с Полумной долго у вас не пробудем. Только на обряде поприсутствуем, и всё, — тихо сказал он стоявшей рядом с ним хозяйке дома.

— Хорошо, Лорд Блэк, — так же тихо ответила она, — я Вас понимаю. Но, простите, мы не могли отказать… — не успела женщина проговорить, как из камина вышел высокий худощавый человек в длинной тёмно-серой мантии и в белой полумаске, закрывающей верхнюю часть лица, за ним из камина выползла огромная серо-зеленая змея.

— Мой Лорд, — испуганно присела в реверансе леди Малфой.

— Здравствуй, Нарцисса, — хриплым голосом произнёс новый гость, — я вижу, ты выполнила мою просьбу, — сквозь узкие прорези на маске на парня смотрели оранжевые глаза с тонким вертикальным зрачком, как у змеи, — представь же мне своего гостя.

— Да, мой Лорд, — наклонив голову, произнесла женщина, — это Эдасих Регулус Блэк. Он сын моего кузена Регулуса Блэка.

— Вот как, — в его глухом, как из преисподней, голосе промелькнула заинтересованность, — похож на отца. Когда же Регулус успел состряпать сына? И почему я не был в курсе?

— Мы все не были в курсе, мой Лорд, — извиняющимся тоном произнесла леди Малфой, — Эдасих объявился в Англии только в этом году.

— Отчего же так? — склонив голову на бок, существо, которое трудно назвать полноценным человеком, внимательно посмотрело на парня.

— Так получилось, — резко ответил Эдасих и, не желая больше говорить с ним, повернулся к Нарциссе: — Тётушка, дорогая, не пора ли нам приступить к обряду? Нас отпустили из школы всего на несколько часов.

— Да, — встрепенулась женщина, как будто выходя из транса, — господа, пройдёмте в сад.

На открытой поляне, расчищенной от снега, в круге диаметром около десяти метров были расположены костры со слабо тлеющими в них поленьями. Около каждого костра стояли ягнята, приготовленные для жертвоприношения Богине луны Селене и её дочери Богине ночи Никте. Главы семейств встали лицом перед кострами, образовав круг, остальные остались за их спинами. «Особенный гость» тоже встал перед одним костром. Когда на небе показалась луна, главы начали читать речитатив на кельтском языке. Эдасих не отставал от взрослых волшебников и тоже напевно произносил слова благословения богиням тьмы. Потом мужчины взяли по ягненку и заклятием СЕКО полоснули их по горлу. Кровь рекой хлынула в специальные глубокие глиняные чаши. Эдасих усмехнулся и… палочкой полоснул себя по запястью левой руки, Полумна тоже подставила свою руку, и он аккуратно разрезал ей вену на запястье. Их кровь быстро наполнила чашу до краев. Залечив рану сначала у девушки, потом у себя, Лорд Блэк вылил добровольно отданную для жертвоприношения кровь магических существ в огонь и стал ждать. Поначалу пламя почти погасло, но через мгновение полыхнуло, казалось, до самих небес. Эдасих быстро бросил в костёр пергамент с написанным на нём своим сокровенным желанием, Полумна тоже бросила свой пергамент. Остальные сделали то же самое и стали опять ждать. На поляне образовалась тишина. Эдасих достал из кармана куртки медальон, из-за которого погиб его отец, и показал его Волан-де-Морту. Тот узнал свой крестраж и ошарашенно замер на месте… Парень злорадно ощерился и сильным броском закинул крестраж в огонь. Раздался оглушительный взрыв, разбавленный жутким криком: «Не-е-ет!». Поляну затянуло чёрным туманом… Когда туман рассеялся, все увидели лежащего на земле навзничь Тёмного лорда, его скелетообразное тело корчилось от боли, как от КРУЦИАТУСА. Ни Блэка, ни его подруги, ни Драко на поляне не было… И только жалобно блеял оставшийся в живых барашек…

В мгновение ока Эдасих перенёс Полумну и Драко в гнездо своей бабушки, как раз в тот момент, когда вейлы исполняли традиционный вейловский танец вокруг огромного костра…

========== Глава четырнадцатая ==========

Комментарий к Глава четырнадцатая

Хочу предупредить, в этой истории Полумна не будет говорить о разных мозгошмыгах и нарглах. Это уже заезженно фикрайтерами. Но всё равно она будет слегка не такая как все. Я очень люблю этот персонаж и не хочу делать из неё дурочку. С уважением Н.Ч.

Обхватив Полумну за талию и притянув к себе Драко, Эдасих, на свой страх и риск, перенёс их в гнездо Королевы вейл, на французскую территорию. Он в первый раз перемещался так далеко и тем более с «грузом», но был уверен, что у него получится. Они появились на поляне среди леса, посреди которой был разложен большой костер, языками огня поднимавшийся высоко в небо. Вокруг костра в два круга танцевали ритуальный танец девушки в белоснежных платьях, с распущенными длинными волосами, у некоторых трепетали крылья за спиной.

— Блэк, — робко произнёс Малфой, оглядываясь по сторонам, — мы это где? Кто эти девушки? И почему у них крылья?

— Это вейлы, — воскликнула Полумна и радостно захлопала в ладоши, — какие они прекрасные!

— Вейлы? — нерешительно переспросил Драко и вопросительно посмотрел на Блэка. Тот в ответ кивнул ему. — А что здесь делаем мы?

— Малфой, я тебе потом всё объясню, — сказал Эдасих и направился навстречу высокой, божественно красивой женщине, которая была в таком же платье, что и другие, но расписанном серебряными и золотыми нитями затейливым рисунком. Её белокурую прическу закрепляла низкая золотая корона с драгоценными камнями. За её спиной были сложены крылья, перья которых отсвечивали в свете огня золотом и серебром. Она приняла в объятия парня, нежно поцеловала его в макушку и произнесла мягким мелодичным голосом, напоминающим пение птиц, чудесный звук которого облагораживал и обольщал человеческую душу:

— Эдасих, дорогой мой внук. Какими ветром тебя сегодня к нам занесло?

— Здравствуйте, Ваше Величество, — немного отстраняясь из объятий, Эдасих почтительно поклонился женщине, — Вы не рады меня видеть, бабушка? — приподняв брови, он обиженно надул губы.

— Что ты, мой дорогой, — звонко рассмеялась женщина, хлопнув пальцем по его губам, — я всегда рада видеть тебя, — и ещё раз расцеловала парня, но уже в щёки. — И всё же, что произошло? Почему ты здесь, когда должен находиться в школе? Да и ещё не один? — уже строго спросила королева Лайза.

— Ваше Величество, позвольте мне познакомить Вас с моими… друзьями. Это — Полумна Лавгуд, она замечательный человек и очень умная колдунья, — девушка присела в реверансе. — А это мой однокурсник, сосед по комнате и тоже очень умный и сильный маг — Драко Малфой, — блондин учтиво и даже благоговейно склонил голову. — Поля, Драко, это моя бабушка Лайза. Она королева вейл.

Королева с нежной улыбкой, но внимательно и пристально посмотрела сначала на девушку, а потом на парня, проникая взглядом в самое нутро молодых волшебников, и удовлетворённо кивнула.

— Ваше Величество, — звонко воскликнула Полумна, чуть ли не подпрыгивая на месте от нетерпения, — а можно мы тоже потанцуем со всеми?

— Конечно, можно, — благосклонно ответила королева, — даже нужно.

Девушка тут же бесцеремонно схватила Малфоя за руку и потащила его в круг. Тот не успел даже охнуть, как его подхватили другие девушки и закружили в весёлом хороводе.

Королева и Эдасих с улыбкой на устах смотрели на пару, гармонично вписавшуюся в хоровод вейл.

— Итак, Эд, я вижу, ты их нашёл…обоих.

— Да, наверное. Насчёт Полумны я не сомневаюсь. Я сразу, как только увидел её, понял, что она непростая волшебница, а потом понаблюдал за ней. Да, бабушка, Поля — вейла. А ещё она Видящая. А вот по поводу Драко у меня есть сомнения.

— Да, ты прав, мой дорогой. Девочка — вейла без сомнений. Но она ещё не приняла наследие. Если не станет сопротивляться, то у неё всё может пройти безболезненно и быстро. А вот с парнем будут проблемы. У него тоже есть ген вейлы, но запрятан так глубоко, что придётся проводить ритуал, чтобы разблокировать его. Если, конечно, он захочет принять наследие, дарованное магией ещё его предкам. Ладно, — она обняла внука за плечи, — пойдём поговорим, пока твои друзья развлекаются.

Вейла повела внука в один из шатров, которые были расположены на поляне. Усадив парня в мягкое кресло напротив себя, она заботливо спросила его:

— Как ты? Справляешься с феромонами?

— Да, бабушка, я научился себя контролировать, не позволяя феромонам превращать всех вокруг в озабоченных животных, — весело засмеялся парень, — первое время было нелегко. Но мне повезло, что я попал к слизеринцам, которые умеют вести себя корректно, не вешаясь на шею и не пуская слюни.

— Хорошо, рано тебе ещё пользоваться способностями обольщения, — рассмеялась бабушка. — Ну расскажи, как ты жил это время? И почему без предупреждения оказался сегодня здесь?

Эд без утайки поведал бабушке обо всём, что произошло с ним за эти пять месяцев. Та, не перебивая, внимательно слушала его. А когда он рассказал, что при обряде жертвоприношения богиням тьмы они с Полумной смешали свою кровь, вейла нахмурилась и укоризненно покачала головой.

— Что? Это плохо? Нам не следовало это делать? — испуганно спросил Эдасих.

— Да, вам не следовало это делать, но это не плохо, — ответила королева, — просто вы связали кровью свои жизни…

— Как пара?

— Нет, не как пара. Вы теперь стали братом и сестрой.

— Ну это же хорошо, — после небольшого осмысления, облегчённо вздохнув, произнёс Эдасих, — я рад иметь такую сестрёнку. Она правда замечательная. И знаешь, бабушка, я с самого начала не воспринимал Полю как свою пару.

— Но теперь ты несёшь за неё полную ответственность. А в твоём нынешнем положении это непросто будет делать…

— А что не так в моём положении? — пожал плечами парень, — один якорь недобитого лордика я уже уничтожил. Знать бы ещё, сколько он их успел наклепать и куда попрятал, — задумчиво произнёс он, — да и вообще, я не почувствовал в нём такую уж силу и могущество, как все вокруг говорят. Он сейчас слаб и держится только на одних зельях. И ещё, откуда-то черпает магию. Чужую магию.

— Наверное, он как-то связан с теми, кто поддерживает его. Узнай, каким образом он с ними связан. Надо разорвать эту связь. Тогда легче будет его устранить.

— Да, думаю, что Вы правы, Ваше Величество. На зимних каникулах отправлюсь в лечебницу, поговорю с Беллатрикс Лестрейндж. А вот с Дамблдором придётся повозиться. Не понимаю, отчего все так доверяют старику. Ладно, меня опаивали зельями доверия, привязанности и другими. Но не может же он опаивать половину магического народа?

— Не забывай, внук, что почти все волшебники Британии учились в Хогвартсе. Может, он уже тогда воздействовал на них каким-то образом.

— Возможно, что это и так. Ведь менталисты в лечебнице обнаружили закладки и в Белле, и в Сириусе за магической подписью этого паука. Возможно, ты, бабушка, и права. Но что тогда делать? Не могу же я всех отправить в эту лечебницу, а независимых ментальных магов в Англии нет. Я узнавал. Есть в Тайном отделе Невыразимцы, но насколько они независимы?..

— У тебя есть ещё время до твоего совершеннолетия. Раньше ты всё равно не сможешь принять корону. Так что продолжай наблюдать за директором школы. Набирай союзников. А с «недобитым лордиком», как ты его называешь, мы тебе поможем.

— Хотелось бы обойтись без пролития крови и без ненужных смертей. Волшебников и так мало…

— Без крови навряд ли обойдёшься, а вот смертей можно будет и избежать. С Дамблдором можно попробовать справиться его же оружием. То есть развенчать его «светлый» лик перед общественностью, не так уж и много тех, кто верит ему. Я знаю, что Дамблдор не в большой чести у волшебников других стран. Хоть он и кичится своей лояльностью к разумным магическим существам, но не все ему доверяют. Оборотни, кентавры, даже домовики не встанут на его стороне. Ну, а мы, вейлы, и тем более. Он посмел покушаться на жизнь нашего птенца!

— Но каким образом развенчать его «светлый» лик? Он же как та ящерица: отрубить у неё хвост, через несколько минут вырастет другой. Он из любой ситуации выйдет сухим из воды, но при этом заляпает дерьмом остальных. Взять хотя бы проделки близнюков Уизли. Дети пострадали от их «шалостей», а наказали только декана. Ведь за всех в школе несёт ответственность именно директор. Но с того как с гуся вода. А Поттеры? Это вообще нонсенс. Где-то жили себе спокойно и на тебе, явились не запылились. И ведь он и их бросил. Тем даже жить было негде. Не понимаю, на что они рассчитывали, возвращаясь в Англию? Что их примут с распростёртыми объятиями? Что Дамблдор возьмёт их под своё крылышко? Ага, как же! Три раза щас! А сейчас тот и вообще непонятно чем занимается. В школе почти не бывает. Все дела свалил на деканов и старост. А у тех выпускные экзамены на носу. Вот Амбридж и взяла всё в свои жабьи лапки. Мне Поттер говорил, что она на отработках заставляет провинившихся писать строчки Кровавым пером. В основном это гриффиндорцы. У Грейнджер левая рука почти не работает. И никому до этого нет никакого дела. Все молчат, потому что молчит директор. И только советует — «не высовываться».

— Я думаю, что пришло время рассказать о твоей жизни, — сумрачно произнесла королева вейл.

— Ты так думаешь? Считаешь, что это сможет вывести его на чистую воду? Открестится от всего и, как обычно, всё свалит на Поттеров и Сириуса, — покачал головой Блэк.

— Пусть валит, но сухим из этой ситуации выйти уже ему не удастся. Репутация «светлого» и могущественного мага будет подмочена. Ты знаешь Риту Скитер? Журналистку «Ежедневного пророка»?

— О! Знаю ли я Риту Скитер? — воскликнул парень, — ещё как знаю!

— Вот и свяжись с нею. Она может так преподнести информацию, что невольно поверишь ей.

— Думаю, и здесь ты права, бабушка, — произнёс Эдасих после минутного молчания. — Я подумаю об этом. Но после того, как разберусь со змеемордым ублюдком, из-за которого погибли мои родители.

— Хорошо, и держи меня в курсе. Если что, я мгновенно соберу армию вейл, да и другие магики к нам присоединятся. А сейчас иди, повеселись немного, расслабься. А ко мне позови юного Малфоя. Побеседую с ним немного.

Через полчаса королева вышла из шатра и подозвала к себе внука, игравшего с девушками в салки. Раскрасневшийся и разгорячённый, с растрёпанными волосами, юный принц подбежал к бабушке:

— Бабушка, их просто невозможно поймать! — восхищённо воскликнул он.

Та довольно покачала головой.

— Я рада, что ты и твоя сестра подружились с девочками, — а то, что некоторым из этих девочек уже больше пятидесяти лет, она деликатно умолчала. — Эд, твой друг согласился на ритуал разблокировки гена вейлы.

— Правда?! Это же хорошо?

— Да, это хорошо. Я сама проведу этот ритуал, который сотрёт границу между вейлой и волшебником, и она станет не просто внутри него, как у тебя, а его частью. Ритуал сам по себе безопасный, но болезненный настолько, что круциатусы покажутся щекоткой. Если у тебя перестраивался только костный скелет, то у него будет меняться будет меняться кровь и, соответственно, магия. Мальчику нужна будет ваша с Полумной поддержка и помощь после него.

— И когда ты собираешься проводить ритуал? — становясь серьезным, спросил Лорд Блэк.

— Сегодня. Это лучше всего сделать сегодня. До следующего Йоля может произойти всякое. Он очень зависим от своего отца, который и вогнал ген глубоко вовнутрь, когда мальчик только родился. И сам хочет выйти из-под его гнёта.

— Он сам согласился? Или ты надавила на него? — склонив голову набок, подозрительно спросил Эдасих.

— Конечно, сам, — обиженно ответила королева, — насильно невозможно вытащить ген магического существа наружу.

— Прости. Что нам надо сделать?

— Пока ничего. Ждите. Я вас позову, когда закончу. — Она звонко хлопнула в ладоши и что-то крикнула вейлам. Те одновременно кивнули и, опять встав в хоровод и обхватив друг друга руками за талию, затянули мелодию без слов…

========== Глава пятнадцатая ==========

Последствия ритуала Драко перенёс тяжело. Трое суток он метался в горячке, магия человека и магия вейлы оспаривали первенство, выливаясь магическими выбросами такой силы, что вокруг всё превращалось в труху. Когда побеждала магия вейлы, парня переносило далеко от шатра в лес, Эд находил его лежащим на снегу и переносил обратно. Когда одерживала верх магия человека, парня всего трясло и ломало, его крики были слышны на всю округу. Естественно, при таком раскладе не было никакого разговора о возвращении в школу в ближайшее время. Никакие зелья: ни обезболивающие, ни восстанавливающие, ни костерост, ни сон без сновидений - нельзя было применять. Магия вейлы и человека должны договориться сами между собой. Вейлы вообще не используют зелья, их магия регенерационная — способная восстанавливать повреждённые ткани, потерянные органы, конечности, и сращивать и выращивать новые переломанные кости. Поэтому вейл так трудно убить. Эдасих вспомнил, что Седрик, после первого тура, когда его опалила огнём дракониха, пролежал в больничке целую неделю, и ещё месяц лицо у него было двухцветным, а Флёр Делакур уже через полчаса была в норме. Ей подпалило мантию и огнём обожгло ноги, так у неё даже шрамов не осталось. Он видел. Специально смотрел.

Трое суток Эд, Полумна и сама королева не отходили от парня ни на шаг, не оставляя его одного ни на минуту. К рождественскому утру магии вейлы и человека слились в единое целое и успокоились. Драко спокойно заснул. Но королева сказала, что это ещё не всё. Через неделю у него начнут пробиваться крылья, а это тоже не очень приятно, но терпимо, так как мальчик уже вейла, и у него в разы увеличился болевой порог.

Эдисах перенёс сестрёнку на вокзал в Хогсмид, как раз в тот момент, когда ученики, уезжающие на зимние каникулы, уже заполняли вагоны поезда. Он оставил на свою бабушку новоиспеченного вейлу, в котором трудно было признать того Драко Малфоя, которого все знали. У того изменились цвет и длина волос, с натурального блондина на светло-фиолетовый, радужка глаз тоже стала фиолетовой с серыми крапинками. И так тонкие черты лица потомственного аристократа стали ещё тоньше и благороднее. Драко стал ещё красивее и изящнее, чем был до принятия наследия. Вот ему трудно придётся, пока не встретит свою пару, хихикнул про себя Эдасих. Блэка немного побаиваются — он для всех чужак — и не решаются подсунуть ему приворотное, а вот Малфой — свой. Можно и рискнуть.

Распрощавшись с Полумной, Блэк отправился пешком в Хогвартс — доложиться декану о задержке. Выслушав в течение получаса всё, что тот думает о бестолковых и безответственных мальчишках, Эдасих наконец смог донести до Снейпа, что после проведённого обряда жертвоприношения он почувствовал себя неважно, и Драко, как верный друг, не мог оставить его одного. Они провели всё это время у него дома на Гриммо. Так как и Малфой, и Блэк отличники, то они были освобождены от сдачи зачётов по трансфигурации и ЗоТИ. А вот по зельеделию профессор задал им на каникулы сварить зелье амортенции и сделать проект исследования этого зелья. В следующем полугодии они начнут изучать приворотные зелья и антидоты к ним, так как выходят из подросткового и вступают в «опасный» юношеский возраст.

Через камин в апартаментах декана Эд связался с Малфой-менором, к камину подошла сама Нарцисса. Он извинился перед женщиной и сообщил ей, что Драко проведёт эти каникулы у него. А первого января Эдди собирается отправиться в лечебницу, навестить Беллу и Сириуса, и если Нарцисса хочет, может отправиться с ним. Леди Малфой с радостью согласилась, чтобы сын на каникулах отдохнул как следует, потому что в их меноре поселился совсем «не замечательный гость». На вопрос, как тот себя чувствует, был лаконичный и краткий ответ: «Сносно. Лютует.» И поэтому она не может оставить своего мужа с ним один на один. Приходится восстанавливать того после круциатусов «гостя». Но за приглашение спасибо. Ну, с этим Лорд Блэк ничего поделать не может. Сами главы родов пустили этого козла в свой «огород», пусть теперь сами и терпят. А вот их наследников надо как-то от этой участи избавить. Не хватало ещё, чтобы какой-то полукровный недолордик измывался над чистокровными аристократами. Нарцисса наклонилась ниже к камину и шёпотом сказала, что «гость» готовится на зимних каникулах принять в свои ряды семикурсников Слизерина. И напасть на Азкабан, чтобы оттуда вытащить тех, кого посадили после того, как он исчез. Так как для более масштабных боевых акций людей у него в данный момент недостаточно. А это уже было серьёзно. Надо придумать, что сделать, чтобы семикурсники не попали в сети этого змеемордого. И посоветоваться с бабушкой насчёт Азкабана.

Кивком дав понять леди Малфой, что он её понял, Эд прервал связь и сел в кресло, стоявшее перед камином. Снейп молча смотрел на задумавшегося парня. Он тоже услышал, что сказала Нарцисса. И он тоже не хотел, чтобы его студенты стали рабами Тёмного лорда, как их отцы и он сам. После довольно длительной паузы Блэк тяжело вздохнул и, посмотрев на декана, спросил:

— Сэр, у Вас есть какое-нибудь зелье, которое может вызвать временное заразное заболевание?

— Что Вы задумали, мистер Блэк? — настороженно поинтересовался зельевар.

— Месть, профессор. Я задумал месть ублюдку, из-за которого погибли мои родители, — злобно усмехнулся молодой Лорд. — Так есть или нет?

— Есть. — кивнул зельевар. — Тело выпившего это зелье покрывается розовыми гнойными лишаями, на вид они похожи на драконью оспу. Я эти зелья отобрал у близнецов Уизли ещё в прошлом году.

— О, нет. Только не изделия этих близнюков, — поднял руки в защитном жесте Эдасих, — ещё и вправду отравятся. А нам они нужны живые и деятельные. Через две недели.

— Я проверил эти зелья, они безвредны. Действие начинается через семь часов. Проходит само по себе, просто надо будет много пить жидкости. Но на несколько дней могут уложить в постель. Поднимается температура, тело покрывается гнойными прыщами, из носа начинает течь слизь. Бррр, — мужчина брезгливо передёрнул плечами. — Но поезд уже в пути, мистер Блэк. А на перроне их будут встречать родители. Как вы доставите зелье на движущийся поезд? — понял задумку парня зельевар.

— Это мои проблемы, — прищурив глаза, спокойно произнёс Блэк, — несите зелье.

Профессор скрылся в другой комнате и вышел минут через пять, неся в руках десять глиняных фиалов, закупоренных сургучной пробкой.

— Всего десять? — недовольно пробурчал Эдасих, — сколько у нас старшекурсников?

— Четырнадцать, — ответил Снейп, — всё равно больше нет, — он поставил фиалы на стол.

— Ладно, четверых куда-нибудь спрячем, — пробухтел парень, укладывая фиалы с зельями в свою сумку.

— Блэк, а Вы уверены, что они сами не хотят вступать в ряды Пожирателей?

— Уверен. Не переживайте, профессор. Они и сами ничего не поймут, — весело ответил слизеринец.

— Но тогда могут закрыть Хогвартс на карантин. Ведь ради этого Уизли и изобрели это зелье. Гениальные говнюки, — со скрытым восхищением тихо проговорил Снейп.

— И ладно, — беспечно ответил парень и удивлённо посмотрел на декана, тот редко кого хвалил, — дети пробудут дома с родителями подольше. Ну, я пошёл.

Эдасих вышел за защитный барьер замка и, оглядевшись по сторонам, перекинувшись в огромную птицу, взлетел высоко в небо. Поезд ещё не успел далеко уйти от станции, но уже был на воздушной железной дороге. Догнав поезд, Эдди аккуратно опустился на крышу последнего вагона и перекинулся обратно в человека. Применив чары невидимости, спустился на площадку вагона. Найти старшекурсников дома Слизерина не составило большого труда. Они ехали в этом вагоне, занимая три купе, и пили, к удаче Блэка, сливочное пиво. Произнеся про себя заклятия отвлечения внимания, Эдасих достал из сумки фиалы и вылил зелье в открытые горлышки бутылок. То же самое проделал и в других купе, в которых сидели слизеринцы. И спокойно вышел обратно в тамбур. Перекинувшись прямо на площадке, он полетел назад в Хогвартс. Надо было забрать свою и Малфоя одежду.

Когда Эдасих вернулся в гнездо своей бабушки-вейлы, Драко ещё спал. Блэк, удостоверившись, что с бывшим блондином всё в порядке, тоже отправился спать…

========== Глава шестнадцатая ==========

Эдасих проспал больше суток. Когда он проснулся, был уже вечер следующего дня. Драко тоже проснулся чуть раньше него и скептически разглядывал себя в зеркало в его шатре.

— Драко, — окликнул его Эдди, — как ты себя чувствуешь?

— Эд, — повернулся Малфой к постели друга, — что со мной? Как я покажусь на люди в таком виде? — в его голосе послышались истерические нотки.

— А что? Мне кажется, что ты выглядишь просто супер, — улыбаясь, ответил Блэк и поднялся с кровати. Он подошёл к расстроенному парню. Тот стал выше него на полголовы, тоньше в талии и шире в плечах.

— Супер! Конечно, супер! Но я уже не Малфой! Где мои прекрасные белоснежные волосы? — всплеснув руками, жалобно произнёс бывший блондин.

— С чего ты взял, что ты уже не Малфой? — в шатёр вошла королева Лайза, — сейчас ты как раз выглядишь как истинный Малфой. Ты очень похож на своего предка Арманда Вероломного, когда он прибыл в Британию вместе с Вильгельмом Завоевателем.

— Вы его знали? — удивился Драко, при этом смущённо опуская глаза, — дело в том, что у нас не осталось ни одного его портрета.

— Да, я видела Арманда. Правда, тогда мне было мало лет, но я помню его. У него волосы были такого же цвета, как у тебя. Его в свои партнёры выбрала моя старшая сестра, принцесса Леонора. Они вместе прожили почти сто лет. После смерти супруга моя сестра ушла за ним за грань, оставив шесть дочерей и одного сына, который и стал впоследствии Лордом Магии от Рода Малфой. А девочки вышли замуж и разлетелись по всему миру. Да, мне уже много лет, мальчики, — заметив недоверчивые взгляды, она обняла парней за плечи и засмеялась. — Вейлы умирают тогда, когда хотят этого сами. Наша раса старше на много веков остальных магических рас. Но это глубокая и древняя история… А сегодня у нас праздник, так что мы будем праздновать и веселиться. Пойдёмте, костры горят, столы накрыты, и мы только и ждали, когда вы проснётесь.

Как только они вышли из шатра, вейлы, подхватив Драко под руки, утащили к себе за стол, а Эдасих сел рядом со своей бабушкой.

— Бабушка, ты говоришь, что уже долго живёшь, а как же то, что вейлы уходят вслед за своим партнёром, когда тот умирает?

— Я же сказала, что вейла умирает тогда, когда сама этого хочет. Я хотела жить и пережила шестерых супругов. Они не были моими потенциальными партнёрами. Просто осеменители. Последний супруг — полувейла, он и является отцом твоей мамы.

— А он жив? Мой дедушка?

— Да, жив. Его признала своим партнёром вейла из Японии, я его отпустила, — ответила королева и дала знать, что больше на эту тему говорить не хочет. Но у парня было миллионов вопросов, и он, недовольно засопев, уткнулся в тарелку с тушёными овощами и кусочками обжаренной рыбы. Вейлы не употребляют в пищу мясо животных и птиц, а также яйца. Только рыбу, овощи и фрукты. — Расскажи лучше, что узнал нового в Англии, — мирно перевела она разговор на другую тему.

Эдасих рассказал бабушке, что услышал от Нарциссы Малфой и что сделал, чтобы «спасти» наследников от рабского клейма. Ему нужны свободные и независимые союзники. Лайза громко рассмеялась и показала ему газету, которую достала прямо из…воздуха. Это был выпуск английского «Ежедневного пророка». На первой полосе помещена статья о том, что вчера, по приезде в Лондон поезда Хогвартс-экспресс, прямо с платформы в клинику Святого Мунго отправлены десять студентов шестого и седьмого курса факультета Слизерин с подозрением на вирусное заболевание драконьей оспы. В магическом мире объявлен карантин до особых распоряжений. Вместе со своими студентами в клинику попал и их декан Северус Снейп с похожими признаками заболевания драконьей оспой. Сегодня все профессора Хогварса и министерские работники проходят профилактический осмотр у целителей за счёт министерства. Блэк, прочитав статью, удовлетворённо хмыкнул. Снейп решил от себя отвести подозрение? Разумно. Ведь недолорд не будет тратить время на вопрос: кто виноват? Может и заавадить ненароком. Псих! Чего тут скажешь.

— Твоих рук дело? — спросил Драко, неожиданно подкравшийся к нему со спины и тоже прочитавший статью.

— Почти, я только подлил им зелья, а готовил их не я.

— Кто? Неужели сам крёстный? — присаживаясь рядом, удивилсяМалфой.

— Неважно, кто. Главное, чтобы это помогло отсрочить насколько возможно дольше их вступления в ряды Пожирателей.

— Ясно. И как ты это провернул?

Эдасих в подробностях рассказал, как он «это провернул» больше для того, чтобы Драко понял пользу появившихся у него преимуществ перед волшебниками, приняв наследие вейл.

— Здорово! — восхитился слизеринец, — а я тоже так смогу делать?

— Конечно, сможешь, — ответила королева, — как только у тебя прорежутся крылья, тебя начнут учить управлять ими. И только потом сможешь перекидываться в птицу.

— А становиться невидимым? Тоже смогу?

— А это уже зависит от твоих магических способностей. Мы не можем становиться невидимыми. Это привилегия магов. Мгновенно перемещаться, надолго зависать в воздухе, и ещё много чего другого, со временем научишься. А использовать на себе чары мы не можем, — не очень успокоила его Лайза.

Малфой свёл к переносице потемневшие брови и выразительно глянул на Эдасиха:

— Научишь? — хмуро выдавил он из себя.

— Прости, Драко, но чарам невидимости невозможно научить. Это или есть, или нет.

— Ясно, — обиженно буркнул вейла, — Quod licet lovi, non licet bovi (что дозволено Юпитеру, не дозволено быку).

— Не обижайся, Драко. Ты сам можешь попробовать, я помогу. Но научить этому невозможно. Когда я обучался этим чарам, стал невидимым на три дня. У меня получилось исчезать и появляться мгновенно спустя семь месяцев с первого дня обучения, — ответил Блэк и по-дружески приобнял друга за плечи.

— Ладно, — неожиданно мирно согласился Малфой. — Как там мама?

— Толком не знаю. Мы мало говорили. Но она дала мне понять, что безносый недолорд поселился в вашем меноре. Твоя мать этим не очень довольна. Отец, видимо, тоже.

— Эд, а что произошло на обряде? Я так ничего и не понял, — вдруг резко переключился Драко.

— Да ничего особенного, — скромно пожал плечами Эдди. — Просто мы с Полумной, смешав кровь для жертвоприношения, стали братом и сестрой.

— Я не про это. Ты что-то кинул в огонь… А что было потом? — упрямо настаивал Драко, — не хочешь рассказать? Ты мне не доверяешь?

Эдасих тяжело вздохнул. После минутного молчания он спросил:

— Драко, ты знаешь, что такое крестраж?

— Да, — неожиданно ответил потомственный аристократ, — знаю. Это артефакт, в который волшебник может запечатать часть своей души, чтобы воспользоваться им для возрождения в другом теле, когда физическое тело уничтожено.

— Откуда знаешь? — удивился Блэк.

— Я очень любопытный, и много времени провожу в библиотеках, — но, заметив скептический взгляд друга, он принял серьезный вид. — После второго курса я подслушал разговор отца с крёстным. Они говорили о какой-то чёрной тетради, которая принадлежала Тёмному Лорду. А Поттер её каким-то образом уничтожил в конце учебного года. Крёстный сказал, что эта тетрадь была крестражем Лорда. Об этом ему сказал Дамблдор. Мне стало интересно, что такое крестраж. И я нашёл в нашей библиотеке информацию об этом артефакте. Эту штуку создал один некромаг лет триста назад.

— Всё верно, — кивнул Эдди, — Волан-де-Морт наклепал несколько таких «штук». Одна — это та самая тетрадь. Её уничтожил Поттер. Из-за другого крестража погиб мой отец. Волан-де-Морт приказал ему спрятать этот медальон в какой-то пещере, полной инфери. Регулус был потомственным некромагом, он распознал в этом медальоне крестраж и решил уничтожить настоящий, подменив его пустышкой. Он оставил медальон на хранение своему домовику, а сам отправился с подделкой в эту пещеру и…не вернулся обратно. Мне эту «штуку» передал эльф, когда я принял главенство над Родом. И ещё один крестраж, о котором я знаю, был в самом Поттере. Волан-де-Морт использовал его при своём возрождение прошлым летом. …Я, конечно, рисковал, не уверен был, что это сработает. Но в волшебную ночь Йоля огонь, принявший добровольную жертву в виде крови магического существа, становится священным. Он очищает от любых проклятий кровь, тело и магию человека. Вот я и решил попробовать очистить реликвию Слизерина от чёрного проклятия. Получилось. А медальон мне вернули, — он отогнул горловину тёплого свитера, в который был одет, и вытащил цепочку с золотым медальоном, на крышке которого были выбиты две переплетённые между собой змейки с маленькими изумрудными глазами.

— И что дальше? — заинтересованно спросил Малфой, с любопытством разглядывая реликвию одного из основателей Хогвартса Салазара Слизерина.

— А дальше надо узнать, сколько этот урод сделал крестражей и куда он их попрятал. Уничтожив все якоря, можно будет легко убить его самого, уничтожив при этом его физическое тело. Он сейчас очень слаб. Его собственной магии ему не хватает. Вот он и тянет её со своих клеймёных рабов. Драко, не вздрагивай! Они не соратники, Драко, они — рабы!

Малфой поник головой и тихо прошептал:

— Да. Я знаю. Но как ты узнаешь, сколько этих якорей у него?

— Пока не знаю, — пожал плечами юный Лорд, засовывая медальон обратно под свитер. — Поговорю с Беллой. Она была его верной сподвижницей. Сам он, без помощников, не смог бы провести обряд разделения души. Это может сделать только некромаг. А Белла знает об этом обряде всё. Она его проводила для своей тётки Вальбурги. Волан-де-Морт мог стереть ей память об этом обряде. Надеюсь, в лечебнице ей помогут всё восстановить.

— Ты хочешь отправиться в лечебницу? — спросил Драко. Эдасих кивнул. — Когда?

— Первого января. Надо всё закончить быстрее. Нам с тобой ещё варить зелье амортенции и писать эссе о нём.Ты числа до пятого будешь занят обучением с вейлами. А я постараюсь управиться за это время. Да ещё и планы недолорда о нападении на Азкабан…

— Эдасих, — вклинилась в разговор парней королева, — ты хочешь помешать его планам?

— Не знаю, бабушка. Вот хотел спросить у тебя. Как ты думаешь, стоит ли вмешиваться?

— Если для тебя важно моё мнение, то думаю, что не стоит. Это дело министерства и Аврората — защищать свою тюрьму.

— Да, согласен. Но ведь они не в курсе…

— Эдди, повторяю, это их дело. Всё равно, сидельцы сейчас будут слабы. Сколько они провели в Азкабане? Больше четырнадцати лет. Их магия и физическое здоровье высушены дементорами, голодом… Я даже не понимаю, зачем они Волан-де-Морту. С них уже и взять-то нечего…

— Кроме денег, — вставил реплику Малфой.

— О! Возможно! — согласилась с парнем королева вейл. — Да, мальчик, ты прав. Они смогут открыть свои сейфы и снабдить того деньгами, чтобы он нанял других в свою армию. Значит, надо работать с теми, кто может пойти за ним ради золота. А это в первую очередь — оборотни, вампиры и великаны. Эти на всё готовы ради презренного металла.

— Что значит — работать с ними? — неуверенно переспросил Эдди, косясь на бабушку, которая, надо сказать, совсем не выглядела как бабушка — красивая молодая женщина лет тридцати.

— Перекупить. Заплатить больше, чем им предложит, как ты его называешь, недолордик.

— Ага, легко сказать — заплатить. Откуда у меня такие деньги? — буркнул юный Лорд Блэк, — до своего совершеннолетия я не имею доступа к основным сейфам Рода.

— С золотом я тебе помогу. Заплатим великанам. А оборотней и вампиров можно запугать. Они дрожат за свои шкуры и насиженные места. Я дам тебе в подмогу своих боевых вейл. Они сильнее и быстрее и вампиров, и оборотней.

— А ещё и оборотни, и вампиры боятся серебра, а вампиры ещё и яркого света, — подсказал Драко, — этим тоже можно воспользоваться.

Эдасих задумался. Думал он долго, минуты три.

— Что ж, можно попробовать, — выдал наконец Блэк и кивком согласился с предложениями бабушки и друга…

========== Глава семнадцатая ==========

К большому огорчению Эдасиха, Беллатрикс ничего не знала о крестражах Волан-де-Морта. Она знала лишь о медальоне, из-за которого погиб её любимый кузен. И то из рассказа самого племянника. Память у женщины была подправлена, но не стёрта окончательно, и менталистам удалось многое восстановить. Так Белла вспомнила, что у неё были дети, два мальчика-близнеца. Сейчас им должно быть уже по семнадцать лет. Когда она, её муж и его брат узнали, что их повелитель мёртв, они, опасаясь ареста, отправили сыновей с няней, …а вот куда, женщина не помнит. Сириус, в своей издевательской манере, подверг жёстокой критике и сомнению адекватность кузины, заявляя вполне резонно, что если бы у неё были дети, хоть один, то об этом бы все знали, по крайней мере, родственники были бы в курсе. А так он ни разу не слышал о том, что у Лестрейнджей были дети. Белла заорала, что у неё было два лучика солнца, и она это помнит! И кинулась в драку… И вообще, персонал лечебницы поведал Лорду Блэку, что эти двое, как только встретятся, начинают сначала орать друг на друга, а потом драться, пока их не растащат по разным комнатам с мягкими стенами. Эдасих кое-как угомонил своих родственников, пообещав Белле узнать про детей и припугнув обоих, что не заберёт их из лечебницы, пока лекари не перестанут на них жаловаться. Надо отметить, это их не сильно расстроило.

А что? Курорт! Солнце, воздух, морская вода и бесплатная еда! И никаких тебе Дамбиков и Волдиков! Правда, лечебные процедуры жесточайшие. Восстанавливать повреждённые закладками, чистками и частой легилименцией мозговые клетки - это вам не фунт лимонных долек слопать. Как глава Рода и временный опекун неадекватных родственников, Эдасих просмотрел уже восстановленные их воспоминания. Ничего полезного для себя в них он не обнаружил. У одной: сборища «тёмных» магов в преклонении перед троном недолорда, у другого: тоже самое, только эти называют себя «светлыми» волшебниками. Там — круциатусы, здесь — лимонные дольки и слащавое: «мой мальчик» ко всем лицам мужского пола без разбора. В воспоминаниях Беллы не было никакого намёка на то, что у неё могли быть дети. Даже ни разу не промелькнула её беременность. Решив расспросить об этом Нарциссу Малфой (должна же она знать, что там происходило у её старшей сестры), Эдди отставил этот вопрос на потом. Единственное, что натолкнуло на размышления, это то, что в воспоминаниях пожирательницы Смерти нигде не появлялась змея Волан-де-Морта. Выходит, тогда её с ним ещё не было. Надо уточнить. С того станется крестражем сделать эту змеюку. В него же он как-то впихнул часть своей гнилой душонки, тогда ещё, в Годриковой впадине…

Пересмотрев несколько раз воспоминания Беллы, Эдасих наконец-то сообразил, как Волан-де-Морт тянет магию из своих сподвижников. Через метку! Он пристально разглядывал чёрный рисунок на левом предплечье женщины, оскверняющий белизну её нежной кожи. Чёрный череп с пустыми глазницами и открытой челюстью, из которой, как длинный язык, выползает чёрная змея с треугольной головой. Рисунок начинается от сгиба локтя и доходит до запястья. Одев очки-артефакты, Эдди увидел три чёрные трубчатые полые полосы, идущие от рисунка до мозга, сердца и солнечного сплетения, где находится магическое ядро волшебницы. Как же происходит передача магии? Кроме рисунка, должен быть ещё какой-то артефакт. Даже ментальными заклинаниями не передашь свою магию другому. Ведь у каждого волшебника магия своя: это как кровь или отпечатки пальцев. Как нельзя вложить в другого человека или существо мозг, так и нельзя передать магию другому. Значит, здесь что-то иное, пятикурснику неизвестное.

Переговорив на эту тему с лекарями-менталистами, парень понял, что его рассуждения были неверными. Ему объяснили, как может передаваться магия от одного к другому волшебнику. Только при спонтанных магических выбросах. А когда у взрослых магов бывают магические выбросы? Когда они из-за жуткой боли перестают контролировать свою магию. Отсюда частые круциатусы, смертельные непростительные заклятия и другие болевые пытки своих слуг и других волшебников Волан-де-Мортом. Один выбрасывает свою магию, чтобы унять хоть немного боль или умирая, а другой в это время впитывает её как губка воду. Вот и вся хитрость!

Решив, что будет неразумно с его стороны не воспользоваться возможностью понежиться на горячем песке под ярким солнышком и насладиться водой в Индийском океане, Эдасих остался на таинственном острове, не обозначенном ни на одной карте мира, ещё денька на три. Он снял отдельную комнату в самой лечебнице и полностью погрузился в отдых, ничем не заморачивая свой мозг.

В Англию, в дом на Гриммо, он вернулся с помощью Кренкеля четвёртого января. Дом, благодаря домовикам, преобразился кардинально. Старый дом семьи Блэков, который раньше был мрачным, пыльным и навевал тоску своей древностью: узкие коридоры, массивные вещи, тяжёлые портьеры, пыльные полы, скрипучие половицы, - весь дом был одной большой свалкой всякого хлама. Его как будто снесли и отстроили заново. Везде царила чистота и порядок. Всё было новым, современным и уютным. В таком доме хочется жить, в него всегда желаешь возвращаться.

Юный Лорд Блэк спустился в ритуальную комнату. Она единственная осталась такой, как была при всех главах рода Блэк. Круглая комната с серыми каменными стенами, больше похожая на склеп из-за черепов предков, лежащих в выдолбленных в стенах нишах, защищённых пологом магии. С другой стороны комнаты стена испещрена трещинами. Вблизи казалось, что это простая стена, но если смотреть издали, то видно, что это линии огромного семейного древа. Взмах рукой, и семейное древо засияло. На каменной кладке чётко вырисовывался толстый ствол, от которого отходило множество веток и отростков потоньше. Эдасих нашёл ветвь с именем Беллатрикс Блэк, соединённую с именем Родольфус Лестрейндж, а от соединения этих двух имен отходят два чуть заметных отростка. Пустых, без имён. Но они есть. Значит, Белла не выдумала про детей?!

Лорд Блэк погасил свечи в ритуальной комнате и задумчиво вышел из неё. Вот ещё нарисовалась одна проблема. Где искать этих детей? Они уже вошли в совершеннолетие. Если их кто-то усыновил, то можно и не найти вообще…

Поднявшись к себе в комнату, в которой ничего не изменилось, Эдасих заметил на тумбочке несколько оранжевых конвертов. Раскрыв один, он прочитал приглашение на обследование в клинику Святого Мунго. Решил, что отправится туда вместе с Малфоем и заодно узнает, как дела у «болезных» однофакультетников и декана.

— Сэр, — появился перед ним Кренкель, — хозяин будет обедать?

— Нет, Кренкель, спасибо. Я не буду обедать, а вот ужин пусть приготовят на двоих. У нас в гостях будет девушка.

— Хорошо, сэр, — с достоинством ответил эльф и, протянув ему стопку газет, незаметно исчез.

— Так, что там пишет «Ежедневный пророк»? — произнёс вслух парень и, усевшись в кресло, стал просматривать газеты.

Первые страницы испещрены статьями о попавших в клинику слизеринцах и их декане. Только у них обнаружены признаки драконьей оспы. Все волшебники, прошедшие обследование, здоровы. Из допросов парней выяснили, что они пили только сливочное пиво, которое приобрели в Хогсмиде. Авроры обнаружили пустые бутылки в купе, в которых они сидели. Анализ показал, что в бутылки был добавлен вирус драконьей оспы. Хорошо, что симптомы заболевания проявились быстро, парни были госпитализированы прямо с перрона и никого больше не успели заразить. Профессор Снейп для анализа предоставил бутылку вина, которую ему кто-то прислал на Рождество. Как в эти бутылки попал вирус, неизвестно. Парни и их декан находятся в среднетяжелом состоянии. Эдасих улыбнулся: ничего, пусть ещё полежат в клинике недельку. А потом каникулы закончатся, и они вернутся в «безопасный» Хогвартс. Для них он будет действительно безопасным, там их недолорд не достанет. Пока не достанет. А потом что-нибудь ещё придумать надо. Пока не станет известно о крестражах, этого недобитка не убить.

На последней странице газеты была заметка о том, что Артур Уизли тоже попал в больницу. Он был обнаружен под Новый год возле дверей Отдела Тайн в Зал Пророчеств. Мистер Уизли находится в магической коме. Что он делал в Новогоднюю ночь в Отделе Тайн возле Зала пророчеств? И кто на него напал? Вопрос остался открытым…

Комментарий к Глава семнадцатая

Поздравляю всех православных с праздником Благовещение. Всем здоровья, удачи и масок! Ваша Н.Ч.

========== Глава восемнадцатая ==========

Переместившись к дому Лавгудов, Эдасих всем своим вейловским нутром почувствовал опасность. Сделавшись невидимым, он прошёлся вокруг строения, напоминавшего ему Нору Уизли. Дом стоял на берегу реки, вдоль берега которой густо росли деревья и кустарники. На самом высоком дереве сидели три птицы, не сводившие глаз с входной двери дома. Блэк распознал в них анимагов. Ворон, галка и сорока. Зачем анимагам наблюдать за домом простого волшебника? Блэк мало что знал о самом мистере Лавгуде, только то, что тот редактор странного журнала под названием «Придира» и отец его названой сестры, и один растит дочь — жена погибла, когда девочке было девять лет. Навряд ли это конкуренты других информационных изданий. Что-то подсказывало парню, что эти птицы сидят здесь по его душу. Никакой защиты вокруг дома нет. Значит, для самих Лавгудов опасности тоже нет. Он подошёл к окну и заглянул в него. Высокий мужчина с длинными неухоженными волосами пепельного цвета, в пёстром домашнем халате, спокойно сидел в потрёпанном кресле и читал газету. Судя по обстановке в комнате, это была кухня. Полумны в комнате не было. Эдасих тихонько стукнул в стекло кончиками пальцев. Мужчина поднял голову и посмотрел на окно. Потом встал и вышел из кухни. Через несколько минут туда зашла Полумна, она тоже глянула на окно и, махнув головой в сторону входной двери, вышла из комнаты. Девушка, закутавшись в тёплую шерстяную шаль, открыла настежь входную дверь и встала на крыльце, задумчиво разглядывая нахохлившихся от мороза птиц. Эдасих незамедлительно проскользнул в проход. Полумна ещё немного постояла на крыльце, потом спустилась с него и прошла под дерево, на котором сидели анимаги. Она достала из кармана бумажный пакет и рассыпала прямо на снегу зерна.

— Цып, цып, цып. Спускайтесь. Я вам покушать принесла, — сказала девушка, высоко подняв голову, — голодные же и замёрзли, наверное. — Птицы что-то недовольно каркнули, но с дерева не спустились. — Ну, как хотите, — равнодушно пожав плечами, она зашла обратно в дом.

— Не показывайся, иди за мной, — тихо сказала и стала подниматься по деревянной лестнице на второй этаж.

Они зашли в комнату, которая явно принадлежала девушке. Односпальная кровать, застеленная разноцветным покрывалом, возле окна небольшой письменный стол и два мягких стула. Больше ничего в комнате из мебели не было, зато все стены оклеены портретами, на которых Эдди увидел много знакомых лиц: себя, Драко и рисунки, изображающие то, что было в гнезде королевы вейл на Йоль.

— Поля, что происходит? — спросил Эдди у девушки, усевшейся на кровать, подвернув под себя ноги.

— Эти птицы — анимаги, слуги Того-кого-нельзя-называть, — ответила она, — ты же это уже понял, да?

— Да, я понял, что это анимаги. Но что они делают около вашего дома?

— Ждут тебя. Папа сказал, что они здесь находятся уже вторую неделю. Сперва были лиса и белка. Потом два кота, один рыжий, другой серый в чёрную полоску. А сейчас вот птицы, — отрешённо произнесла девушка и посмотрела на невидимого собеседника. Она его видела. — Не переживай, они нам не угрожают. Даже не показываются в человеческом облике! Думают, что мы с папочкой совсем глупые, — хихикнула блондинка. — Как дела у Драко?

— Отлично, — усаживаясь на стул, ответил Эдасих, — он в полном порядке. Завтра отправлюсь за ним. Поля, вам с отцом надо убираться из этого дома.

— Нам ничего не угрожает. Ему нужен ты, — отрицательно покачала головой девушка.

— Если ему нужен я, то он может взять вас с отцом в заложники, чтобы выманить меня. Так что давай без разговоров. Скажи мистеру Лавгуду, пусть собирает вещи. Я перенесу вас в свой дом. Поля, — строго проговорил Блэк, предотвращая её сопротивление, — там вы оба будете в безопасности, и мне будет спокойно. Я даже думаю, что ты в этом году не вернёшься в Хогвартс. Тебе через месяц исполняется пятнадцать лет. Так что проведёшь этот год в гнезде у вейл. А твой папа поживёт на Гриммо. А то моим домовикам скучно одним в доме.

— Хорошо. Как скажете, Сир, — вскочила она с кровати и, шутливо поклонившись, выбежала из комнаты, в которую через минуту вошёл её отец.

— Мистер Блэк, — мужчина протянул руку для приветствия невидимому гостю, — добрый день.

— Здравствуйте, мистер Лавгуд, — парень поднялся и с почтением пожал ему руку, — прошу прощения за внезапный визит. У меня нет совы, чтобы отправлять письма.

— Ничего, — нервозно ответил тот, — я рад, что у моей дочери появился покровитель из такого знатного Рода, как Блэки. Вы знаете, мама Полумны…была из отдалённой ветви Блэков.

— Правда? — приподняв брови, удивлённо спросил Лорд Блэк.

— Правда, — так же отрешённо, как дочь, ответил Лавгуд, — а моя прабабушка из Рода Малфой. Она была вейлой. Я знал, что в моей Полушке проявится ген её прапрабабушки, и немного боялся этого. Но я не знал, что вейлой может быть мужчина.

Эдасих улыбнулся и пожал плечами. Он тоже этого раньше не знал.

— Поля сказала, что Вы хотите спрятать нас и увезти из нашего дома, — он вопросительно посмотрел на гостя, тот утвердительно кивнул, — но я не могу оставить свою работу. Свой журнал. У меня здесь типографское оборудование.

— Забирайте всё, что Вам нужно, мистер Лавгуд, в моем доме много пустого места. Целая редакция может поместиться. Будете работать там.

Мужчина с благодарностью посмотрел на него и, кивнув, молча вышел за дверь.

Эдасих подошёл к окну: анимаги всё так и сидели на дереве. Их можно было спокойно обездвижить и обезвредить. Парень так и решил сделать, потому что был уверен, что недолорд накажет их своим излюбленным круциатусом за то, что они упустили Лавгудов и, значит, упустили способ воздействия на Блэка. Приоткрыв створку окна, он невербально послал на птиц обездвиживающее заклинание, и те одна за одной свалились с дерева, как камни. Уже в открытое настежь окно он призвал к себе замершие тушки птиц и засунул их свою бездонную сумку. Потом он с ними разберётся.

Уже через полчаса мистер Лавгуд расставлял своё оборудование в свободном помещении, примыкавшем к его рабочему кабинету и апартаментам в доме на Гриммо, 12. А Полумна весело бегала по дому, рассматривая картины, висевшие на стенах. Портреты предков Эдасих велел Кренкелю перенести все в отдельную комнату и, чтобы они не таскались без надобности по картинам и не подглядывали за ним и его гостями, запер эту комнату чарами. Когда ему понадобится их совет, он сам обратится к ним.

Оставив новых жильцов на домовиков, Эдасих вместе с Кренкелем спустился в подземелье дома. В тёмном помещении, освещенном факелами, было несколько клеток размером два на два метра. Блэк достал из сумки птиц и разложил по клеткам отдельно друг от друга. Он снял с них заклятие обездвиженности и велел эльфу накормить пленников, когда они перекинутся в человеческий облик и придут в себя. Поговорит он с ними потом, когда у него будет время.

Ужин прошёл весело и познавательно для хозяина дома. Лавгуды оказались совсем непростыми волшебниками. Дар провидения Полумне достался от далёкого предка Мишеля де Нострдама, известного как Нострадамус. Одна из дочерей этого предсказателя и алхимика вышла замуж за никому тогда неизвестного английского сказочника-барда Бидля. От них и пошла семья Лавгудов. Кроме того что девочка может видеть какие-то события будущего, она видит потоки магии, исходящие от маленьких волшебников, и может определить стихию их магии.

Полумна сказала, что она ещё в поезде предупредила Джинни и Рона Уизли, что их отцу лучше на Новый год остаться дома. Но те, как обычно, не восприняли её предостережение всерьёз. Ксенофилиус, так звали мистера Лавгуда, покачал головой и с сожалением предрёк: Артур не выйдет из комы, и через несколько дней его не станет… Что и случилось на самом деле.

Седьмого января Эдасих и Драко отправились в клинику Святого Мунго на обследование. Там они встретили клан зарёванных рыжиков в полном составе. Артур Уизли умер, так и не выходя из комы. Эдасиху было жаль этого недалёкого ума, простого в общении, добродушного и доверчивого до наивности волшебника. Всё-таки он немало времени проводил с ним в беседах, будучи Гарри Поттером. Выразив сочувствие семье, потерявшей главу, Эдасих Блэк выписал чек на сто галеонов на имя старшего сына, ставшего главой семьи, для похорон отца. На приглашение на погребение ответил согласием.

Пройдя медицинский осмотр (оба парня были абсолютно, как выразился целитель, «до безобразия», здоровы), они расспросили о самочувствии своих приятелей по факультету и декана. Те уже были почти в норме, но до конца каникул пробудут под присмотром целителей. Их переместят через аварийный камин из клиники прямо в Хогвартс. Ведь кто-то покушался на их жизнь. И этот кто-то так и остался неизвестным. Проверили все заведения в Хогсмиде, в которых продавалось сливочное пиво. Все были чисты. Значит, этот кто-то каким-то образом отравил парней уже в поезде. А профессору Снейпу прислал в подарок бутылку отравленного вина, так как вирус драконьей оспы не подтвердился. Если бы близнецы Уизли не были отчислены из школы раньше, то подозрение пало бы на них… А так — неизвестно, кто и зачем…

========== Глава девятнадцатая ==========

Эдасих перенёс Полумну в гнездо своей бабушки. Так ему будет спокойнее и за неё, и за себя. Всё равно пришлось бы девушку туда отправлять через месяц. А так, мистер Лавгуд написал письмо без каких-либо подробностей декану рейвенкловцев профессору Флитвику, что уезжает из Англии, потому что здесь становится небезопасно, и забирает дочь с собой.

Пленники-анимаги оказались бывшими студентами Хогвартса, закончившими школу два года назад. Драко знал их хорошо, а Блэк помнил только как игроков в квиддич. Это — Дерек, Хиггс и Пьюси. Они рассказали, что их действительно послал Лорд наблюдать за домом девушки, которая была с Блэком на Йоль в Малфой-меноре, в надежде, что там рано или поздно появится сам Блэк. И «вежливо» пригласить его на «переговоры» с Тёмным Лордом. Чего на самом деле тот хочет от парня, они не знают. Они ещё молоды и не доросли до откровений повелителя. Молодые Пожиратели подтвердили, что Лорд готовит какое-то грандиозное дело где-то в середине февраля. Что за дело, они не в курсе, но должны принимать в нём участие как анимаги, способные принимать форму птиц. Они вроде как разведчики. Таких в рядах Пожирателей было четверо, но один нелетающий, на что Драко, присутствующий при разговоре с бывшими однофакультетниками, хмыкнул. Он знал анимагическую форму своего отца. Павлины действительно не летают. Они важно передвигаются по земле, высоко задрав голову…

Взять с них было нечего, и Эдасих, с согласия парней, немножко подправил им память и отпустил. Ну не появился Блэк в доме у своей «ненормальной» подружки, а она, с «ненормальным» отцом, вообще куда-то исчезла…

Блэк и Малфой получили письма из Хогвартса, что занятия не отменяются и, как обычно, начинаются десятого января. Значит, девятого надо на волшебный перрон 9 ¾. Но, поразмыслив, оба парня решили, что не поедут на поезде, а переместятся в Хогсмид своим ходом. Чего трястись восемь часов в холодном вагоне? Драко сказал, что он только в начале и конце учебного года ездил на поезде в школу, а так всегда пользовался каминной сетью. Малфой-мэнор подсоединен к камину декана Снейпа в его апартаментах. На что Блэк только дёрнул бровями. Он так и не рассказал другу, что почти тринадцать лет заменял Гарри Поттера, которого Малфой ненавидел и презирал с первого курса. Не рассказал не потому, что не доверял ему, а потому что просто не было времени и возможности, да и желания тоже.

Драко тяжело вздохнул. После минутного молчания он сказал:

— Ты мне не доверяешь.

Какое-то мгновение Эдди смотрел на него, потом откинулся на спинку дивана и вопросительно вскинул брови.

— С чего такие выводы?

— Ты мне ничего не рассказываешь про себя.

— Драко, ты обо мне знаешь больше, чем кто-либо. Что ты ещё хочешь знать? — непонимающе произнёс Эдди и, прищурив глаза, уставился на бывшего блондина.

— Где ты раньше жил? С кем жил? Где учился? Были ли у тебя друзья? Такое впечатление, что ты пришёл совсем из другого мира… — опустив голову, смущённо произнёс Малфой, — просто ты знаешь и умеешь много того, о чём я слышу в первый раз.

— У меня были хорошие учителя, — с каменным выражением лица холодно проговорил Эдасих.

— Вот я и хотел бы узнать, кто эти учителя?

— Поверь, Драко, лучше тебе этого не знать, — усмехнулся Блэк и устало закрыл глаза, сложив на груди руки, тем самым давая понять, что больше ничего не скажет.

— И вообще, мне кажется, что ты старше меня на несколько лет, — не унимался любопытный слизеринец.

— Нет, Драко, я твой ровесник по годам. Но по жизненному опыту, возможно, и старше… — горько усмехнулся Эдасих.

— Что же у тебя было такое в жизни?..

— Что было? Боль, ненависть, предательство, недоверие, разочарование, осуждение, враждебность, голод и холод, и ложь. Сплошная ложь. Вся моя прошлая жизнь - это ложь. Иллюзия. Я, Драко, почти всю жизнь прожил чужую жизнь.

— Как это? — не понял Малфой и сочувственно посмотрел на того, кого начал воспринимать как единственного друга и брата.

— Ладно, что было, то прошло, — Эдди широко улыбнулся, поднялся с дивана и мягкой походкой прошёл к дверям, — пошли обедать. Чем хочешь заняться после обеда?

— В парикмахерскую, — буркнул бывший блондин, — не думаешь же ты, что я с такими волосами появлюсь в Хогвартсе?

— А чего? Мне нравится, — дёрнув за длинную, фиолетового цвета косичку друга, Эдди побежал по лестнице вниз.

— Больно же, — закричал Драко и рванул за ним следом. Так, шуточно пихаясь и смеясь, парни ввалились в столовую, где уже за столом сидел мистер Лавгуд и читал свои рукописи, ожидая обеда.

— Мистер Лавгуд, — весело обратился к нему Эдасих, — как там кизлярогие мозгляки поживают?

— Морщерогие кизляки, мистер Блэк, — укоризненно поправил парня мужчина.

— Ну да, они самые, — кивнул Эдди и подмигнул Драко, а тот хихикнул и прикрылся салфеткой.

— Спасибо, мистер Блэк, они здоровы и счастливы, — на полном серьёзе проговорил Лавгуд и опять уткнулся в пергамент, что-то шепча себе под нос.

— Ну и слава нарглам, — сделав серьёзную мину, ответил парень и уселся за стол.

После обеда парни, по настойчивому требованию Малфоя, отправились в ближайшую маггловскую парикмахерскую. Там их подстригли в стильные молодежные причёски. Драко настоял, чтобы его покрасили в белый цвет, хотя мастер уговаривал его оставить всё как есть, Эдди его поддерживал, но тот упёрся и ни в какую. «Не хочу быть фиалкой, хочу быть нарциссом». А то, что и нарциссы бывают фиолетовыми, его нисколько не убедило.

После парикмахерской они ещё немного погуляли в парке, сходили в кинотеатр, покатались в «настоящей королевской карете», поужинали в ресторане и домой вернулись уже поздно ночью. А завтра Эдасих и мистер Лавгуд отправятся на похороны Артура Уизли, а Драко будет дописывать эссе по амортенции. В учебнике по зельеварению за пятый курс об этом зелье ничего нет. Но у Блэков обширная и едва ли не самая богатая старинными рукописями и книгами библиотека, не уступающая Хогвартской.

Погребение Артура Уизли почему-то проходило на кладбище в Годриковой впадине. Людей было много, всё-таки он работал в министерстве и был известен в магическом мире. Панихидой распоряжался маг-ритуалист, старенький, сморщенный волшебник с большими залысинами и торчавшими как кисточки пучками волос на затылке. Он хорошо поставленным певческим голосом читал заупокойный катрен. Блэк стоял немного в стороне от всех. Мистер Лавгуд, извинившись перед парнем, подошёл к миссис Уизли, выражая ей сочувствие, так что парень остался один. По идее он, кроме младших Уизли и Гарри Поттера, никого не должен знать. Но он визуально знал почти всех. Их лица часто мелькали в воспоминаниях Сириуса. Поттеры тоже были здесь. Рон стоит с напряжённой ровной спиной, его глаза покраснели, он то и дело кусает губы. Рядом с ним, держа его за руку — Грейнджер, с такими же, как всегда, растрёпанными лохмами и неряшливой одеждой. Вот почему эта девчонка не интересуется своим внешним видом? Ведь симпатичная же! Близнюки тоже тут. Они, как никогда, выглядят серьёзными. На руке Поттера буквально повисла рыдающая Джинни, которая старательно икает и размазывает по лицу остатки туши и кучу соплей, вытирая всё это об мантию Поттера. По его выражению лица заметно, что он еле сдерживает поднимающиеся в нём раздражение и брезгливость. Заметив взгляд Блэка, он криво усмехнулся и, кивнув, отвернулся. К Эдасиху подошёл Билл, один из старших братьев Уизли.

— Мистер Блэк, спасибо Вам за помощь. Я не знал, что всё это так дорого стоит, — устало произнёс молодой мужчина. Блэк сочувственно кивнул ему. Он тоже не представлял себе, сколько могут стоить похороны у волшебников. — Не знаю, как теперь мы будем без отца. С чего начинать как главе семьи?

— Любить, беречь и защищать, — тихо проговорил Эдасих.

— Это понятно, но всё же? Может, дадите совет на первое время? С чего начинать? Вы же в таком возрасте уже глава Рода.

— Мне легче, у меня нет семьи. У меня Род, а это немного другое. Но если прислушаетесь к моему совету, то первым делом возьмите всё финансирование семьи в свои руки и под строжайший контроль. Потом разберитесь с долгами. Не только денежными. Я слышал, что у Вашей сестры долг жизни висит непризнанный. Это, мистер Уизли, очень плохо для вашей семьи. Магия требует оплату.

— Долг жизни у Джинни? — удивился Билл, — я ничего об этом не знаю.

— Ну вот видите, — пожал плечами Лорд Блэк, — теперь знаете. Разберётесь с этим, а дальше будет легче. Главное, за младшими следите… Простите, но я, наверное, уже пойду.

— Да, да, — задумчиво произнёс Билл Уизли, — конечно…

— И мой совет Вам напоследок: держитесь как можно дальше от советов старика Дамблдора, — на непонимающий и вопросительный взгляд мужчины он добавил: — У него никогда не было своей семьи. И он понятия не имеет об ответственности главы семьи и Рода.

«Да, Билли, тебя ждут неприятные сюрпризы. Первый: как и кому вы будете отдавать долг жизни своей рыжей «принцессы». Да и с финансовыми долгами придётся разбираться тебе, если не хочешь, чтобы твои родные попали в долговую яму».

Простившись с Уизли, Эдасих нашёл в толпе Лавгуда и сказал, что им пора возвращаться домой. Надо ещё собрать вещи. Вечером они с Драко возвращаются в Хогвартс…

========== Глава двадцатая ==========

Проходя мимо могилы, на памятнике которой было чёрными буквами выбито: НЕИЗВЕСТНЫЕ,

а чуть ниже дата смерти:31 ОКТЯБРЯ 1981 года

по дате смерти Эдасих догадался, что здесь похоронены люди, которые приняли смерть за Поттеров в ту роковую ночь. Кто бы они ни были, но они как могли защищали ребёнка, совершенно чужого для них мальчика. Пусть и не по собственной воле, но женщина закрыла его своей грудью от смертельного заклятия. Эдди остановился около могилы и, наколдовав огромный букет чёрных и белых хризантем, положил их на мраморную плиту. Лавгуд понимающе посмотрел на него и тяжело вздохнул.

— Мистер Лавгуд, а как Вы относитесь к Поттерам? Ну… к тому, что они живы и даже здоровы?

Лавгуд для чего-то посмотрел на небо, как будто ища там ответ, и загадочно произнёс:

— Мне жаль их…

— Жаль? Почему?

— Видите ли, мой юный Лорд, судьба — забавная штука, не так ли? От неё не спрячешься, не убежишь. Она настигнет везде и в самое неподходящее время… Они сейчас живут за счёт этих бедных людей, — мужчина кивнул на могилу, — но не их жизнью. Судьба возьмёт с них плату за прожитые годы. Как и когда это будет, не знаю. Может быть, завтра, а может — лет через сто…

— Но я тоже жил чужой жизнью, — тихо произнёс парень.

— Нет, Вы жили своей жизнью, но под чужим именем и не по своему желанию. Каждый ответит за свои поступки, заслуги и преступления. Всему своё время и место. Нет в жизни ненужных моментов. Жизнь такого не предусматривает. Каждый поступок, независимо от того, хороший он или плохой, в жизни важен. Просто каждому своё время… — ответил Лавгуд и пошёл вперёд.

— Что ж. Надеюсь, Вы правы, — удручённо проговорил Блэк и, ещё раз взглянув на безымянную могилу, дал себе слово узнать имена этих людей и написать их на памятнике. Ведь были же у них родственники, семьи, знакомые… Вот только получит звание Магистра некромагии и допуск для поднятия мертвецов… Накинув на голову капюшон куртки, так как с неба начал сыпать густой снег, он направился вслед за отцом Полумны.

Когда они прибыли на Гриммо, то обнаружили Драко сладко спящим на диване в гостиной, вокруг него на полу лежали книги и закрученные в рулоны пергаменты. Эдди поднял один из рулонов, …дописанное эссе по зельеварению. Хмыкнув, он собрал всё с пола, а сам, отодвинув ноги парня, уселся на диван и стал читать сочинение Малфоя, попутно исправляя неточности, прикасаясь к словам волшебной палочкой.

— Вы уже пришли? — открывая один глаз, сонно спросил Драко.

— Как видишь.

— И как там?

Эдасих пожал плечами. Что можно ответить на вопрос: «Как там на похоронах?» Глупо.

— Ясно. Эд, я вот что подумал. К чему нам это зелье? Мы и без него можем кого угодно обольстить. Так ведь? И вообще, ведь нам никакие зелья не нужны. Они же бесполезны для вейл.

— Знаешь, Драко, а ты прав, — откладывая пергамент в сторону и укладывая его ноги себе на колени, ответил Блэк, — Зачем нам вообще нужен этот Хогвартс? Я, да и ты тоже, уже сейчас можем сдать экзамены не только за пятый, но и за седьмой курс. Чего нам зря время тратить на то, что мы и так знаем и умеем?

— И что ты предлагаешь? — заинтересованно спросил слизеринец, шевеля пальцами на ногах.

— Давай пошлём эту школу на фиг.

— Как это — «пошлём на фиг»? А контракт?

— Я тут кое-что уточнил по поводу этих контрактов. Я с Отделом образования заключил договор только на посещение некоторых дисциплин. Больше с моей стороны никаких контрактов с Хогвартсом нет. Я не гражданин Великобритании. Письмо-приглашение на обучение я не получал. Родители в школу меня не записывали. Есть только единственный договор. Финеас Найджелус Блэк, будучи директором школы Хогвартс, заключил контракт с самим Хогвартсом о том, что все, кто носит фамилию Блэк, должны закончить эту школу. ЗАКОНЧИТЬ, Драко, а не УЧИТЬСЯ в ней, — поднял указательный палец кверху, проговорил Эдасих. — А закончить — это значит получить аттестат после сдачи СОВ или диплом после ТРИТОНов, и адью!

— Но это у тебя, а у меня стандартный договор. Как у всех, — пожал плечами Малфой. Он опустил ноги на пол и сел. — Ты забываешь, Блэк: это ты у нас свободная птичка. А я несовершеннолетний и полностью завишу от родителей, как материально, так и морально. То, что я без согласия старшего в Роду принял наследие вейл, может мне выйти боком.

— Ты об этом жалеешь? О том, что стал вейлой?

— Нет, что ты! Я не жалею. Только я уверен, что Люциус не одобрит этого. И это ещё мягко сказано. Род Малфоев всегда считался чистокровным. А тут наследие магического существа!

— И что он тебе может сделать?

— Отсечь от плоти, крови и магии Рода Малфоев.

— Ну и пусть. Я приму тебя в Род Блэков и сделаю соправителем в ранге автократора. Всё-таки ты намного лучше меня разбираешься в законах и традициях Магии и самих волшебников.

— Заманчиво, — широко улыбнулся Малфой, — но ты ещё не император.

— Ну, до этого осталось недолго. Всего полтора года, и я — принц вейл.

— Ага. Всего лишь — принц, а бабушка твоя — королева. И оставлять трон не собирается.

— Ладно, — поднимая руки кверху, сдался Эдасих, — поживём — увидим. Как сказал мне сегодня один умный человек: «Всему своё время».

— Но ты же меня не оставишь…одного? — взволнованно посмотрел на друга блондин.

— Драко, ты без меня прекрасно обходился раньше. Зачем я тебе?

— Мне кажется, что я тебя знаю давно. Что ты к моей жизни в прошлом имеешь какое-то отношение.

— Что ты имеешь в виду? — настороженно спросил Эдасих.

Драко встал напротив него и пристально взглянул в глаза.

— У тебя другое имя, внешность, волосы, цвет глаз. Другое поведение, темперамент, я никогда за всё это время не видел тебя раздраженным. Но привычки, жесты… Твой авантюризм… Ты иногда, когда задумываешься над чем-то, непроизвольно дотрагиваешься пальцем до переносицы, как будто поправляешь очки. Когда тебе что-то удаётся, ты взъерошиваешь волосы на затылке. Когда ты смотришь куда-то вдаль, ты прищуриваешь глаза. А твоя посадка на метле? Так сидеть может только один человек.

— Драко! — воскликнул Эдди, пытаясь жестом руки остановить его, но тот продолжил.

— Ты появился, когда объявились живыми Поттеры. Я догадываюсь, нет, я уверен, что знаю — кто ты. Но я не понимаю — как? Почему? Тот совсем другой. Он нетакой…

— Вот здесь, Драко, ты не прав, — глухо произнёс Блэк, — ОН именно тот, кто есть. Это Я — другой. А ты очень наблюдательный, Драко.

— Да. Что есть, то есть, — самодовольно кивнув, проговорил слизеринец и присел перед ним на корточки, положив руки ему на колени и заглядывая в глаза, — ты зол на Дамблдора, на Грейнджер и Уизли. Пусть ты ничего не говоришь вслух, но я вижу, как изменяется твоё лицо, взгляд, когда ты смотришь на них. Как ты вздрагиваешь и оборачиваешься, когда слышишь ЕГО имя. Ничего не хочешь мне рассказать? Не доверяешь? Хочешь, я дам тебе непреложный обет, что никому ничего не расскажу? Полумна ведь тоже знает?

— Не надо непреложных обетов, я доверяю тебе, Драко… Но… Всё не так просто. Я могу сказать лишь то, что Поттеры, когда узнали об угрозе их сыну, по-тихому свалили из страны, а вместо них Дамблдор подставил других людей под Аваду Волан-де-Морта. И ребёнка другого подставил. Думал, что тот их всех убьёт, но…я остался жив… Мальчик-который-выжил — это я. Ты же в курсе, что меня выперли из магического мира, отобрали волшебную палочку… Дамблдору пришлось выкручиваться, когда в Англию решили вернуться Поттеры. Вот он и сдал Петтигрю властям, предварительно подправив ему память.

— Но ведь ты же — Блэк. Настоящий Блэк. Сын Регулуса Блэка. Как ты об этом узнал?

— Да, я сын Регулуса Блэка и Сесилии, дочери королевы Лайзы. А узнал я об этом в свой настоящий день рождения. …Потом отправился в Гринготтс, и уже там всё встало на свои места. Да, Драко, я настоящий Эдасих Регулус Блэк. Я провёл в хранилище Блэков семь человеческих дней, а фантомных семь месяцев, с каждым значимым для Рода предком по месяцу. Они-то и обучили меня всему, что я умею и знаю сейчас. Потом я узнал, где находится гнездо моей бабушки-вейлы. Ну, а дальше — по накатанной… Вот и вся история.

— И как же они собираются выкручиваться, если Мальчик-который-выжил — это не ОН, а ТЫ?

— Не знаю, Драко. Пока не знаю. Да мне это и неинтересно. Моя цель — отомстить за смерть родителей, тем, кто подставил меня под смерть, и Дамблдору. Одна месть уже свершилась. Трое ждут своей участи… Каждый получит то, что заслужил.

— И кто они — эти… ты мне не скажешь?

— Почему не скажу, скажу. Но немного позже. А теперь пошли обедать, и пора собираться в Хогвартс…

========== Глава двадцать первая ==========

Первая неделя второго полугодия прошла без каких-либо происшествий. Старшекурсники дома Слизерин выглядели здоровыми, неплохо отдохнувшими и вполне себе счастливыми. Никаких следов заболевания у них не осталось. Но вопрос, кто этот шутник-лиходей, что провернул с ними такую злую шутку, так и остался открытым. А главное, ребята не могли понять: за что? и когда? Флинт пригрозил, что того, кто над ними так «подшутил», он вые… сделает неприятные вещи, но приятные для него, и даже в подробностях описал эти самые вещи. Эдасих и Драко, которые в это время сидели в гостиной факультета, внутренне содрогнулись, представив себе эти подробности в исполнении здоровенного парня. Но, в глубине души, Блэку стало стыдно. Ведь парни нехило переср…перепугались. А те четверо, что остались «не охваченными заботой Блэка» оказались — девушки. Одна семикурсница, префект школы, и три шестикурсницы.

В первую субботу после зимних каникул в Хогвартс пришла почта. За завтраком красивый филин с ярким оперением и жёлтыми круглыми глазами принёс письма от родителей Малфою. Прочитав короткое письмо от отца, Драко нахмурился, засунул письмо в карман мантии и угрюмо молчал весь завтрак. Блэк встревоженно посмотрел на друга, тот успокаивающе кивнул ему и уткнулся взглядом в свою тарелку, апатично вытаскивая вилкой зелёный горошек из салата.

— Драко, — не обращая внимания на настроение парня, обратилась к нему Пэнси Паркинсон, — плохие вести из дома? — тихо спросила она.

— А ты разве не в курсе? — Драко с ироничной натянутой улыбкой посмотрел на девушку осуждающим взглядом.

— Ну… Я же не знаю, о чём тебе написали, — протянула она и лукаво улыбнулась. — Новостей за это время было несколько.

— Да? — недоверчиво переспросил Малфой, разглядывая однокурсницу. — Несколько? Правда? А вот меня поставили в известность только об одной… новости, — хмуро произнёс он.

— Зато самой важной, — уверенно проговорила Паркинсон и, вытерев салфеткой губы, поднялась с места. — Поговорим об этом позже, когда будем наедине, — девушка выразительно приподняла тонкие брови и посмотрела на Блэка, тот в ответ вопросительно поднял брови, а она, с гордо поднятой головой, вышла из-за стола и направилась на выход, при этом демонстративно оставив школьную сумку на лавке.

— Это что? Она что о себе возомнила? Что я буду таскать за ней её сумку? — возмутился блондин. — Не дождётся! — он бросил вилку в тарелку и тоже вышел из-за стола. — Эд, я в библиотеку, — бросил он Блэку и торопливым шагом пошёл прочь из зала, оставив сумку девушки там же, где она и лежала.

— Зачем в библиотеку? — недоумённо крикнул ему вдогонку Эдасих. — Драко, у нас сейчас гербология. Зачем тебе в библиотеку?

Но тот как-то обречённо махнул рукой и скрылся за дверями Большого зала.

— Это, наверное, о помолвке Драко и Панси, — сказал увалень Крэбб, подтаскивая к себе оставленные Малфоем и Паркинсон тарелки с салатом и вывалил всё в свою.

— Откуда знаешь? — спросил Блэк.

— Слышал, как отец маме рассказывал, — буркнул тот и чуть не подавился от тычка по спине Гойлом.

— Язык придержи, балабол, — рявкнул Гойл.

— А чего? Всё равно об этом скоро всё узнают, — простодушно пожав пухлыми плечами, откликнулся тот, уминая за обе щёки чужой салат, — омлет с беконом хочу, — проворчал толстяк, — достали уже эти овощи.

— Возьмите кто-нибудь сумку Паркинсон, мы с Драко немного опоздаем на урок, — брезгливо поморщившись, глядя на Крэбба (уж очень напоминал он ему Дадли Дурсля), сказал парням Эдасих и тоже вышел из-за стола.

Он нашёл Драко, как тот и сказал, в библиотеке. Парень сидел с закрытыми глазами за столом, вытянув ноги и прислонившись спиной к спинке стула. Во всём его теле чувствовалось сильнейшее напряжение.

— Ну ты чего, Драко? — осторожно спросил Эдди. — Что тебя так расстроило? — он пододвинул другой стул поближе к другу и сел рядом, приобняв его за плечи.

— Эд, — неожиданно всхлипнул Малфой, — он заключил брачный контракт с Паркинсон без моего согласия. Не понимаю, зачем ему это надо? Он всегда неуважительно отзывался о Паркинсонах. Её мать — препротивная особа, сплетница и интриганка отъявленная, любит стравливать людей, как собак, друг с другом. Мама тоже терпеть её не может. Да их вообще никто не любит в нашем мире. Отец раньше всё подбивал клинья к Гринграссам. Там хоть девчонки симпатичные. А эта? Страшная, капризная, спесивая и такая же, как мать — сплетница и интриганка. Ведь это она меня постоянно натравливала на тебя… А я, как идиот, поддавался на её сплетни. Прости меня, — он уткнулся лицом в плечо друга.

— Да ладно, это было давно, — похлопал тот его по плечу. — Я слышал, Гринграссы не поддерживают Волан-де-Морта, — сказал Блэк, — и вообще — они в нейтралах. А Паркинсоны — соратники Люциуса, такие же, как и он — слуги недолорда.

— Знаешь, что он мне написал? Что надеется, что я порадую его и нашего «гостя» своим послушанием и не буду противиться его воле. Я же не хочу, чтобы с моей мамой что-то произошло неожиданное. Представляешь? Он меня шантажирует своей же женой!

— Драко, может, не стоит так сильно расстраиваться? Помолвка — это ещё не женитьба.

— Ты не понимаешь, Эд! — расстроенно воскликнул Малфой. — В нашем мире помолвка — всё равно что женитьба. Вот, смотри, — он достал конверт из кармана и вытащил из него маленькую бархатную коробочку зелёного цвета, — смотри. Это кольцо я должен надеть ей… Я должен за ней ухаживать, дарить подарки, приглашать на свидания. Я должен с ней проводить как можно больше времени. Разговаривать с ней! Ты можешь себе представить — я должен буду разговаривать с ней! Ходить по магазинам. Это её хобби! Ходить по магазинам! Примерять всё подряд. А я должен делать ей комплименты. …И ещё я должен буду целовать её, — он изобразил рвотные позывы, — да я лучше сдохну, чем вообще прикоснусь к ней… Эдди, что мне делать? Если я начну саботировать его решение, он может что-нибудь сделать с мамой.

— Ты думаешь, он способен навредить женщине, с которой прожил столько лет вместе? — Драко так выразительно посмотрел на него, что у того сомнений не осталось. Способен.

К парням подошла библиотекарь:

— Молодые люди, что вы тут делаете? Через пять минут будет звонок на урок, — недовольно поджав губы, сказала она.

— Да, да, мадам Пинс, простите, мы уже уходим, — успокоил её Блэк, — пошли, Драко. Мы что-нибудь придумаем.

— Что тут придумаешь, — дрожащим голосом глухо проговорил блондин, поднимаясь со стула, — ладно, пошли на Гербологию. Как ты там сказал: «Всему своё время»? Только вот времени у меня мало. На день Святого Валентина о помолвке объявят официально, — принужденно улыбнулся Драко.

— На день Святого Валентина? Так у нас ещё куча времени! — воскликнул Блэк и успокаивающе похлопал друга по плечу.

Весь субботний день Малфой с Паркинсон не общались. Девушка была обижена невниманием к своей персоне, а парень был раздражён. Просто раздражён. А Блэк думал, что можно сделать, чтобы обезопасить и Драко и Нарциссу, и не нарушить при этом законы магии…

========== Глава двадцать вторая ==========

Весь субботний день Блэк был отрешённым, погружённым в какие-то свои мысли и не замечал присутствия других рядом с собой. Драко с робкой надеждой посматривал на него. Хоть он и уверен: его друг обязательно найдёт выход из этой ситуации, - но обойти магический контракт без последствий не так просто. А вот по кому ударят эти последствия, если за дело возьмётся бывший гриффиндорец, - это большой вопрос. Паркинсон ходила с обиженно опущенными уголками губ, и это выражение лица ещё больше придавало ей сходство с собакой породы мопс. Она демонстративно отворачивалась от Малфоя, когда замечала его взгляд, выражающий неприязнь и откровенное отвращение к ней. Однокурсники не вмешивались в их «семейные дела» и занимались своими делами. Только Маркус Флинт отчего-то порыкивал и окидывал девушку собственническим похотливым взглядом с ног до головы. А та лукаво стреляла на него глазками, делая движения воздушного поцелуя, томно облизывая губы, когда думала, что на неё никто не смотрит. Эти переглядки и подтолкнули Блэка в правильном направление его размышлений, как сделать так чтобы «и овцы были целы, и волки сыты».

Он нашёл впавшего в глубочайшую депрессию друга в их комнате. Тот лежал на кровати в одежде и меланхолично разглядывал белый потолок.

— Драко, — Эдасих сел рядом с ним на кровать, — как ты думаешь, Паркинсон девственница?

— Угу, — насмешливо произнёс тот, не сводя опустошенного взгляда с потолка, — как кошка в марте.

— Уверен?

— Уверен, — приподнялся на локте Драко и недоумённо посмотрел на друга, — её невинность осталась на члене Флинта на Рождество прошлого года. А этим летом она была на отдыхе с семьёй Флинта. Незамужняя девушка отправилась отдыхать с семьёй неженатого парня. Да они и не скрывали своих отношений, — горько ухмыльнулся Малфой. — Вот чего я не понимаю больше всего. Все вокруг были уверены, что Маркус и Панси поженятся. У их семей общий бизнес — они занимаются разведением и выращиванием животных и птиц для поставки мяса, молока, яиц и перьев всему сообществу магического мира Британии. Даже с Хогвартсом у них заключены договора на поставки продуктов. Почему всё переиграли? Зачем Паркинсонам Малфои и зачем Малфоям Паркинсоны? Между нашими семьями нет никаких стыковок. Ни по бизнесу, ни по жизни.

— Я думаю, что это прихоть «особенного гостя» твоего отца. Паркинсон входит в ближний круг этого недолорда?

— Входит.

— А отец Флинта?

— Нет. Флинты не родовитая семья. Появились они в магическом мире лет сто назад и происходят от сквибов. Они, кстати, родственники Поттерам. Вот этот первый волшебник в семье сквибов, женился на старшей дочери тогдашнего Поттера, и живут они до сих пор в доме в Годриковой впадине, доставшемся девушке в приданое.

— Вот как! — удивлённо протянул Блэк. — Но есть выход из этой ситуации, — произнёс он через несколько минут. — Ты же, наверное, знаешь, что существует неразрывный закон чести чистокровных. И не только волшебников. «Наследник Рода должен жениться на девице чистой и непорочного поведения…»… Ну там много ещё чего на эту тему. Мне предки этим законом в первую очередь весь мозг проели, а только потом, когда поняли, что я осознал, начали учить остальному. И даже научили меня чарам, с помощью которых можно определить невинность потенциальных невест.

— Ха-ха-ха! Эд, этому закону уже больше тысячи лет. Сейчас никто не придерживается его. Да и нашим ведьмам восстановить свою невинность, хоть несколько раз, что тебе плюнуть. Научились…

— Да хоть сто тысяч лет, — упрямо не согласился с ним Эдасих. — Его никто не отменял, значит, он действителен! Я же тебе говорю, есть чары, магию не обманешь.

— Ну, не знаю. Не уверен, что с Люциусом это сможет прокатить, — нерешительно произнёс блондин. Он вздохнул и лёг обратно на кровать, уставившись в потолок немигающим взглядом.

— Но попробовать же можно, — не уступал Блэк, и толчком рукой в бок Малфою дал знать, чтобы тот подвинулся, и улёгся рядом с ним, тоже уставившись в потолок.

— Можно, — подумав, ответил Драко, — попробовать-то можно, только толку… Отец упёртый, как стадо баранов, и не терпит, чтобы его решения подвергали сомнению…

— А если это не его решение? Не зря же он упомянул в письме своего «гостя». А если не прокатит, тогда подключим «тяжёлую артиллерию».

— То есть твою бабушку?

— Угу.

— Может, сразу её?

— Нет, надо и самим что-то тоже делать. Давай, вставай и садись писать письмо отцу. Напиши, что хочешь поговорить с ним по поводу помолвки, и позови его на завтра в Хогсмид. Там и поговорим…

Драко тяжело вздохнул, перелез через тело друга, который даже не сдвинулся с места, и отправился за письменный стол - писать письмо отцу.

Но на следующий день встреча с отцом Драко не состоялась.

В ночь с двадцать седьмого на двадцать восьмое января Люциус Малфой и ещё несколько Пожирателей были захвачены и арестованы доблестными Аврорами в здание министерства Магии около Зала пророчеств и отправлены в Азкабан до выяснения обстоятельств. А Джеймс Поттер, который каким-то образом принимал участие в этой битве, погиб, упав в Арку Смерти от заклинания СТУПЕФАЙ, запущенного одним из взломщиков Зала пророчеств…

В битве принимали участие ученики пятого курса школы Хогвартс: Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Рон Уизли и Невилл Лонгботтом. Все четверо ранены и отправлены в клинику Святого Мунго.

Что делали студенты ночью в министерстве около Зала пророчеств? Как они вообще в него попали? И как смогли незамеченными выйти из замка? Вопрос остался открытым…

Профессора Снейпа и директора Дамблдора, как и Долорес Амбридж, в школе не было всё воскресенье. Слизеринцы, как и остальные студенты, изнывали от неизвестности. Никто никаких подробностей им не рассказывал, потому что никто ничего толком не знал.

Драко спрятался от всех в комнате и не выходил из неё до самого вечера. Эдасих, вызвав хогвартского эльфа, который обслуживал дом Слизерина, велел тому приносить парню обед и ужин, а сам куда-то исчез и появился после отбоя.

— Блэк! Мантикора тебя зажуй и выплюнь! Где ты шатаешься целый день? — кинулся к нему Малфой, — я здесь с ума схожу от переживаний, а ты… ничего мне не сказал и куда-то помчался… — и начал колотить его кулаками по плечам.

— Драко! Драко! Успокойся! — уворачиваясь от взбешенного друга, засмеялся Эдасих.

— Он смеётся ещё, — блондин обиженно всхлипнул и отвернулся.

— Драко, прости. Ты же был сильно расстроен. Вот я и не стал тебя беспокоить ещё больше, — миролюбиво улыбаясь, произнёс Блэк.

— А так можно подумать, я был совершенно спокоен. Не зная, что произошло с отцом. Что с мамой? И где ты? Прямо спокоен, как удав…

— Малфой, какой ты всё-таки невоспитанный, — протяжно произнёс Блэк, — сначала надо накормить, напоить, обогреть, а потом предъявлять претензии и драться, — снимая с себя куртку, наигранно обиженно укорил он парня.

— Рудди, — позвал Малфой домовика, — принеси Лорду Блэку ужин, — приказал он эльфу, когда тот материализовался в их комнате. Эльф, махнув ушами, исчез, чтобы появиться через несколько минут с подносом, на котором стояло блюдо с пирожками с капустой и кувшин с молоком. Эльфы Хогвартса знали предпочтения в еде каждого студента.

— Спасибо, Рудди, — поблагодарил Эдасих домовика, тот от удовольствия, что ему сказали «спасибо», завизжал и испарился. — Драко, я сейчас в душ. Потом перекушу и всё тебе расскажу. Но чтобы ты был спокоен — твоя мама в полном порядке. Отец тоже жив. Насчёт здоровья не знаю, не проверял. Подробности позже.

Блэк вышел из душа минут через двадцать, одетый в пижаму. Малфой сидел на своей кровати, скрестив ноги калачиком, и делал вид, что читает книгу. Но по его напряжённой позе было заметно, что тот еле сдерживает себя от любопытства.

— У-у-у! — довольно заурчал как кот Эдасих, откусывая от пирожка большой кусок, — вкусно, — прожевав, добавил он, — целый день ни крошки во рту не было…

— Чем же ты занимался, что даже перекусить не успел? — не вытерпел все же Драко и подсел к нему за стол.

— Сначала я отправился в Малфой-мэнор. Узнать, как там твоя мама, и вообще… Нарцисса в порядке. Недолорду сейчас не до неё. Я приставил к ней своего домовика. В случае какой угрозы он принесёт её на Гриммо. Кренкель в курсе. Так что за маму не переживай.

— Она тебя видела?

— Нет. Зачем? Но Один ей всё объяснит.

— Кто? Один? Ты назвал домовика — Один!

— Нет, это не я. Его так уже звали… Как я уже сказал, Нарцисса в норме, насколько это возможно, когда твой муж попал в тюрьму. А вот нашему декану не повезло. Попал под раздачу, так сказать.

— Что с крёстным? — взволновался Драко и тяжело задышал.

— Говорю же, попал под раздачу круциатусов, — небрежно ответил Блэк, — как я понял, недолорд ищет какое-то пророчество, сделанное хрен знает когда и хрен знает кем. Оно касается его и Поттера. Вот он и послал твоего отца и ещё троих своих ПСов в министерство за этим предсказанием. Как там в это время оказались гриффиндорцы, не знаю. Люциуса и других поймали, но кто-то заклинанием СТУПЕФАЙ отправил Джеймса Поттера в Арку Смерти. Гриффиндорцы тоже ранены. Вообще, его темнейшество в бешенстве. Все, кто был в Малфой-меноре в то время, когда Эйвери, который умудрился удрать из министерства ещё до того, как там появились мракоборцы, докладывался о провале приказа, получили свою порцию пыточного заклятия. Снейпу почему-то досталось больше всех. Я перенёс его к себе в дом. Кренкель и мистер Лавгуд присмотрят за ним, пока тот не придёт в норму. Потом мне стало интересно, что же это за предсказание такое… Я отправился в министерство. Там никого, кроме дежурного регистратора, вообще не было. Найти Отдел Тайн не составило большого труда. Собственно, меня к нему привёл сам дежурный.

— Сам? — недоверчиво переспросил Малфой.

— Ну да. Шёл же он сам. Не нёс же я его туда на руках, — лукаво улыбнулся Эдасих и подмигнул другу. — А уж Зал Пророчеств найти было не трудно. Там всё разгромлено, на полу валяются миллионы стеклянных шариков, и все они что-то бормочут. Как найти тот, что нужен среди этого бардака?

— Призывающие чары, — подсказал Драко.

— Призывающие чары, — кивнул Эд, — я перепробовал, кажется, сто названий, пока не попал в нужное. «Пророчество о Тёмном Лорде и Гарри Поттере». Шарик выскочил из кучи себе подобных и прилетел прямо мне в руку.

— И что там? Ты смог его прослушать? — нетерпеливо заерзал на стуле любопытный блондин.

— Ага, смог. Да галиматья какая-то. Кто-то у кого-то родится на исходе седьмого месяца, и этого ребёнка Тёмный Лорд отметит как равного себе, и они оба не смогут жить, пока не грохнут друг друга. Что-то типа того. Я ничего не понял. Поэтому из министерства отправился к бабушке. Показать эту штуку Полумне, кстати, они передают тебе огромный привет.

— Спасибо. И что Поля сказала? — поспешно кивнул Драко.

— Что это подделка настоящего пророчества. Ей надо ещё прослушать его, чтобы понять, о чём там говорится. Но две строки она расшифровала. Хочешь узнать? — Драко недовольно прищурил глаза: спрашивает ещё! — Ладно, — засмеялся Эдасих, — не буду томить: »…ему суждено победить тёмное зло. Прилетит он на чёрных крыльях, и возродится его величие, и преклонятся пред ним сильные мира сего… » Вот как-то так или наподобие…

========== Глава двадцать третья ==========

Профессор Вектор, которая стала заместителем директора вместо Макгонагалл, за завтраком объявила, что у факультетов Гриффиндор и Слизерин на сегодня уроки отменяются, так как в школе нет ни директора Дамблдора, ведущего занятия по трансфигурации, ни профессоров Поттер и Снейпа, ни Амбридж. С подачи Блэка эту женщину за глаза никто не называл профессором. Студентам этих факультетов приказано не таскаться по замку, а заниматься самостоятельно в своих гостиных. Нарушители будут наказаны отработками и снятием баллов с факультетов. Старшими назначаются старосты факультетов и префекты школы. Надо сказать, что недовольных данным распоряжением не было.

Гриффиндорцы выглядели подавленными. За их столом стояла необычайная тишина. Никто не переговаривался между собой, не отпускал, как обычно, шуточек, в воздухе над ними ощущалась давящая тишина. Присмирели даже младшекурсники, не понимающие, что же происходит! Золотой троицы и Лонгботтома тоже не было. Блейз Забини, общающийся со всеми факультетами ровно, принёс вести о том, что профессор Поттер вчера вечером забрала сына из клиники и «свалила» из Англии, не оставив ни координат, ни адреса. На вопрос: «Откуда вести?» Забини сделал многозначительную мину, что было весьма не просто при его «простецком» лице и, приподняв указательный палец кверху, шёпотом произнёс:

— Забини своих агентов не выдаёт.

Кто-то недоверчиво хмыкнул, кто-то испуганно ойкнул, а кто-то задумался всерьёз… Если Поттер «свалил» из Англии, кто же теперь их всех защитит? Он же Избранный! Мальчик-который-выжил! Он должен встать грудью и закрыть их задницы от чего… Они и сами не знают, от чего. Но то, что Поттер должен их всех спасти, в этом они не сомневаются. И что теперь делать?

В Большой зал влетела сотня почтовых сов. Из слизеринцев пятикурсников прессу выписывала только Милли Булстроуд, тихая закомплексованная из-за своей полноты девушка. Она в газете читала только последнюю страницу, где были напечатаны рецепты для похудения без применения зелий. Оставшиеся страницы разбирали сидевшие рядом с девушкой за столом. Но сегодня никто не потянулся за листочками газеты. Все старшекурсники Слизерина получили письма из дома. К Блэку тоже подлетела незнакомая сова. Обычно он не получал писем, было не от кого, да и писать ему самому было некому, поэтому у него не было своей совы. Вся нужная корреспонденция от адвоката и поверенных приходила на Гриммо. Важную и срочную почту из банка Кренкель приносил лично в руки хозяину. Но это было всего раза два за полгода. Эдасих удивлённо посмотрел на сипуху и спросил:

— Ты не ошиблась, красавица? Точно письмо для меня?

Та повернула голову и насмешливо, как показалось парню, посмотрев на него круглыми чёрными глазами, протянула ему лапку, к которой был привязан обыкновенный маггловский конверт и что-то длинное, завернутое в бумагу…

— Ладно, давай. — он аккуратно отвязал посылку от лапки птицы и пригласил её к своей тарелке, — выбирай, что хочешь. Прости, мяса нет. — Сипуха поковырялась клювом в фруктовом салате, вытащила из него кусочек манго и тут же, на столе, склевала его. Благодарно клюнув его за палец, сипуха улетела вместе с другими птицами, оставив после себя знаки своего присутствия. Покачав головой, Эдасих чарами очистил стол и распечатал конверт, отложив посылку в сторону.

Привет! Ты, наверное, удивлён. Да нет, не наверное, а точно — удивлён. Я даже вижу, как удивлённо поднимаются у тебя брови и распахиваются глаза. Хочу сразу предупредить, если ты читаешь письмо в Большом зале, то не открывай при всех посылку. Время шокировать публику ещё не пришло. Это твоя волшебная палочка. Да, Блэк, именно твоя. Ведь она тебя выбрала, когда тебе было одиннадцать лет. Ну и намучился же я с ней. Она мне абсолютно не подходит. Вот, решил вернуть законному хозяину, хотя и понимаю, что тебе палочка в общем-то и не нужна. Зачем я тебе пишу? Сам не знаю. Почему-то захотелось оправдаться перед тобой.

После того, что произошло в министерстве, после глупой гибели отца мама не хочет больше оставаться в Англии. Она-то и ехать сюда не хотела. А теперь и вовсе… Ну ты понимаешь. Директор Дамблдор настаивает, чтобы я остался. Магической Англии нужно знамя «Света», нужен человек, которому они будут верить и идти за ним. Это его слова, пусть не дословно. Всего, что он произносит, невозможно понять и тем более воспроизвести на бумаге. Я так и не научился понимать его за всё это время. Вроде бы говорит всё правильно, а когда задумаешься, о чём был разговор, так и не поймёшь ничего. Мама ему на это ответила: вот пусть и становится этим знаменем сам. Он уже пожил своё, вот пусть и становится «факелом», а своего сына на закланье «ради общего блага» она отдавать не собирается. И знаешь, я с ней согласен. Ну какой из меня герой? То, что я учился магическим боевым искусствам, ничего не значит. Я хочу лечить людей, а не калечить. Хочу стать целителем, пусть даже и боевым. Но целителем, а не воином. А в Хогвартсе меня ничему этому не научат. И я тебе уже говорил, у меня есть девушка, с которой я хочу связать свою жизнь в будущем. Она тоже будет колдомедиком. Ну да ладно, это отступление, крик души, можно сказать.

А теперь к главному. Зачем мы попёрлись ночью в министерство? Не знаю! Представляешь, действительно — не знаю. В тот вечер, уже перед самым отбоем, меня, Гермиону, Рона и Невилла вызвал к себе директор. Долго тянул, мямлил что-то про какое-то пророчество, которое ищет Волан-де-Морт. И что оно хранится в Отделе Тайн в Зале пророчеств. Поэтому члены ордена Феникса и дежурят по очереди около этого зала. Зачем? Там же было совершено нападение на мистера Уизли. Оказывается, на него напала змея Волан-де-Морта. Как эта змея могла оказаться в этом месте? Я не понимаю! Так вот, далее. Сегодня, то есть в тот день, выпала очередь дежурить моему отцу. Недавно директор получил сообщение от своего шпиона в ставке Тёмного Лорда, что тот собирается посетить Зал Пророчеств сегодня ночью. Уж очень ему нужно это пророчество. Я спросил, что за пророчество? О чём оно? Дамблдор ответил, что главное не о чём, а о ком оно. И сейчас это неважно, важно, чтобы Волан-де-Морт это пророчество не достал. Зачем-то он, как будто невзначай, сказал номер полки, на которой хранится пророчество. Я всё равно не запомнил. Грейнджер запомнила. Потом так ненавязчиво намекнул: «Джеймсу надо помочь… и, о чём это я? Вы же ещё дети, да и не выбраться вам в Лондон отсюда, если только волшебный автобус вызвать… Ну, ладно, ребятки, допивайте чай и ступайте спать. Дальше мы сами, взрослые, справимся. Но ты, Гарри, не переживай. С твоим отцом ничего не случится». Передал тебе всё, как запомнил. Сам знаешь витиеватую речь старика. А потом я даже не понял, как мы оказались на улице. Ведь мама говорила, что главные ворота замка на ночь запирают, и не просто на чары. Но мы смогли пройти через ворота и, добежав до границы защиты замка, Гермиона вызвала этот автобус. Я даже на Американских горках так себя не чувствовал. Жуть! У нас тоже есть волшебный транспорт, но такое… Это всё я уже потом осознал, когда лежал в клинике. А в тот момент у меня была только одна мысль: «Отец в опасности! Я должен помочь ему!» Рон провёл нас в здание министерства через какую-то телефонную будку. Мы прошли без проблем. Никто нас не задержал. И двигались мы целенаправленно, как будто нас кто вёл в нужном направлении. И что интересно, отца нигде не было. Мы забежали в полутёмное помещение с тысячью стеллажей, на которых стояли стеклянные шарики, похожие на напоминалки, так сказал Невилл. Я начал бегать вдоль этих полок и звать отца, но его нигде не было. Я почти заблудился там, но меня позвала Гермиона, и я побежал на её голос. Они стояли возле одной полки и смотрели вверх. Грейнджер сказала, что этот шарик и есть то самое пророчество, которое ищет Тот-кого-нельзя-называть. Мы должны забрать его и спрятать. Мне было пофиг на это пророчество, я волновался об отце. Тем более что снять его с полки я не смог. Вот тут-то и появились эти люди в чёрных масках. Что потом было! Мы кидались в них заклятиями! Они в нас. Рон швырнул БОМБАРДОЙ, всё содержимое начало падать на нас, мы рванули к выходу. Выбежали в просторную пустую комнату с одной-единственной вещью. Я не знал тогда, что это за штука… Мы все уже были задеты заклятиями Пожирателей. Сил сопротивляться не было, и тут появились орденцы, битва уже продолжалась между взрослыми. А мы спрятались за камин. Среди орденцев я увидел отца. Он бился с каким-то мужчиной в маске рядом с этой штукой. Я даже ничего не понял, только увидел, как мой папа падает на эту штуку и… скрывается в ней. Невилл сказал мне, что это Арка Смерти. Из-за неё не возвращаются. Я заорал… и это последнее, что я помню. Очнулся уже в палате. Блэк, я не герой! Это не моя война! Я уезжаю с мамой. Я не надеюсь, что ты меня поймёшь. «Друзья» не поняли! Да и какие они друзья? Всезнайство Грейнджер раздражает, а её презрительное кривлянье, если я что-то знаю больше неё, доводит до бешенства. В глазах Рона постоянно вспыхивает огонь, что там огонь, пламя зависти и ненависти. И ещё он храпит как носорог, и не только храпит… Джинни достала своей липкостью и назойливостью. Невилл, хоть и хороший парень, но тоже немного не того… Я вообще не могу понять, как ты их всех терпел столько лет? Они такое про тебя говорят, что мне хотелось их не раз приложить КРУЦИО. Как они могут так? Вы же были друзьями! Они только усмехаются. Ладно. Что-то я разошёлся! Блэк, помнишь, ты спрашивал меня, как я отнесусь к тому, если о моей, твоей жизни узнают в волшебном мире? Это не моя жизнь. Это твоя жизнь. Ты в праве делать всё, что захочешь. Я даю тебе полный карт-бланш. Спасибо тебе за тебя! Пойми, если можешь, и прости. С глубочайшим уважением, Г. Д. Поттер.

Вот такое послание получил Мальчик-который-выжил…

========== Глава двадцать четвёртая ==========

Комментарий к Глава двадцать четвёртая

Вот, теперь полностью главу дописала.

Блэк, прочитав послание своего прототипа, задумчиво стал складывать лист вчетверо. Он не удивился всему прочитанному, но тому, что Поттер решил написать ему, был действительно удивлён. Вроде бы они и не были такими уж близко знакомыми, чтобы так откровенно раскрываться. Видимо, парню нужно было с кем-то поделиться и на самом деле оправдаться. Но он ни в чём Гарри и не винит. Он даже его родителей понимает. Опять же — не принимает их поступок правильным и единственно вынужденным с моральной точки зрения поступком, но понимает. И он даже рад, что Поттеры убрались из его жизни и будут находиться в относительной безопасности и не мешаться под ногами. Поттер прав — это не его война! Не его месть! Не его судьба! И не его победы!

Взяв посылку, Эдасих повертел её в руках, а потом засунул в сумку, так и не разворачивая обёртку. И здесь Поттер прав. Волшебный народ ещё не готов для всей правды. Большая правда может вызвать несварение и запор, а поданные маленькими дозами, тщательно пережёванные кусочки правды, как и пища, отлично усваиваются и быстрее перевариваются организмом и мозгами. «Значит, будем резать правду-матку на кусочки и подавать маленькими порциями людям. И начнём с последних событий» — решил про себя Блэк и огляделся по сторонам. Письма от родителей были уже прочитаны и отложены, и если написанное испортило многим ученикам настроение, то это никак не повлияло на их аппетит. Да и самой главной сенсации они ещё не знали. А слухи о том, что Гарри Поттер покинул Хогвартс и даже Англию, бросил их на растерзание, опять же — кого? не были пока подтверждены. А, как известно, слухи в отношении Мальчика-который-выжил бывают весьма и весьма неоднозначны и по большей части обманчивы…

Хогвартс затаился в ожидании достоверной информации.

Эдасих, размазывая овсянку ложкой по тарелке, погрузился в размышления. В том, что гриффиндорцы отправились в министерство с пинка Дамблдора, он не сомневался и до откровений Поттера. Но возникает вопрос: зачем пауку это было надо? На что он рассчитывал, отправляя туда учеников, среди которых более-менее подготовленным был только лишь Поттер, зная, кого они там встретят? ЗАЧЕМ? Этот вопрос в последнее время часто стоял перед юным Лордом. Он никак не мог понять действия Дамблдора. Если с недолордом почти всё предельно ясно, то старик крутит какую-то свою игру, и у слизеринца стала появляться уверенность, что тот заигрался и сам запутался в своей же паутине. Что он придумает теперь, когда его недогерой драпанул, сверкая пятками, от навязанной ему роли? Лидер света потерял только за один месяц двоих своих верных соратников. Если с Уизли действительно мог быть фактор неожиданности, то Джеймса он убрал красиво — и не прикопаешься. Видимо, Поттер-старший почувствовал финансовую независимость от Дамблдора, начал подавать признаки «непослушания» и, чтобы тот не давил на сына отцовской волей, старик решил от него избавиться. Да и как свидетель деяний с подменой «героев» Поттер ему был не нужен и даже опасен. Был уверен, что Лили после гибели мужа будет более покладистой? Ха! Обломился! Женщина оказалось именно такой, как о ней и говорили. Умная, упрямая и готовая ради сына на всё. Что ж, это заслуживает уважения…

А вот насчёт шпиона в рядах недолорда надо поразведать. Самому Блэку никакие разведчики-шпионы не нужны, а вот узнать: кто, кому и как сливает информацию, - не будет лишним…

Эдасих покосился на притихшего друга. Малфой был спокоен. Удивительно спокоен! Он аккуратно ел кашу, которую, кстати сказать, терпеть не мог, и казалось, его ничего, кроме этой размазни, не интересует. Почувствовав вопрос во взгляде Блэка, он сказал:

— Леди Малфой вчера расторгла предварительный договор о помолвке, — и после паузы, засунув в рот очередную порцию каши и проглотив её, добавил: — Леди Малфой посчитала, что мисс Паркинсон не является достойной парой наследнику Благородного Рода Малфоев, — и вздёрнув бровями, совсем по-детски показал Паркинсон… язык.

— Ха-ха-ха! — язвительно произнесла девушка, — не очень-то и хотелось. Тоже мне — Благородные! Снобы и воображалы! — она отставила салатницу в сторону, грациозно поднялась и, стрельнув глазками в сторону шестикурсников, вышла из-за стола. Флинт, довольно ощерясь, отправился вслед за ней.

Блэк растерянно посмотрел на Драко, тот протянул ему письмо от матери.

— Прочитай последние строчки, — тихо сказал он.

Леди Малфой сообщает сыну, что «гость» убрался из их дома. И она приглашает друга своего сына Лорда Блэка посетить Малфой-менор, как только у того появится свободное время, но желательно как можно скорее. Есть важное дело, которое она должна обговорить с главой Рода Блэк безотлагательно.

— Не знаю, Эд, — ответил на его вопросительный взгляд Драко и неопределённо пожал плечами.

— Может, тогда сегодня? День ведь свободный. Да и никто не узнает, что мы уходили из замка, — шёпотом произнёс Блэк.

— Давай сегодня, — радостно кивнул Драко, — я ужасно соскучился по маме. Не видел её с сентября.

Закончив завтрак, студенты стали расходиться: гриффиндорцы и слизеринцы пятого курса — в свои гостиные, а остальные — на занятия. Забини побежал за гриффами в поисках новых сенсационных новостей. Блэк и Малфой тоже пошли в гостиную дома Слизерин. Но в ней не остались, как их однокурсники, а ушли в свою комнату.

— Эд, не секрет, от кого ты получил письмо? Это от Полумны?

— Нет, не от Полумны. Прикинь, Драко, письмо от Поттера.

— Поттер? И что он тебе написал?

— Потом дам почитать, — надевая куртку, ответил Эдасих, — вместе поразмышляем над информацией. Но Забини прав. Поттеры уехали из Англии.

— А я так и думал, что мать Поттера не оставит его здесь. Не для того она пошла на преступные действия с подменой, чтобы сейчас потерять сына. Каждая мать защищает своего ребёнка,— тоже одеваясь в тёплую мантию, уверенно сказал Малфой. — Как будем перемещаться?

— Ты можешь позвать какого-нибудь эльфа из менора?

— Наверное, — неуверенно пожал плечами Драко, — никогда не пробовал.

— Я могу вызывать Кренкеля. Правда, не в сам замок, а в Хогсмид.

— Давай попробуем. Бригги! Это старейшина домовиков Малфоев. Бригадир, но я его называю Бригги, — объяснил Малфой.

Они подождали минут пять. Никто не появился.

— Тогда как? — спросил Драко

— Я пойду невидимым, а ты скажешь, что тебе нужно в библиотеку, — нашёл выход Блэк.

— А из замка?

— Походу посмотрим. Пошли.

Малфой вышел в гостиную. Эдасих шёл рядом с ним. К их удаче, в ней никого не было. Парни спокойно вышли и направились к воротам замка. В коридорах тоже не было ни одной души, даже Пивз промышлял где-то на восьмом этаже, где находился кабинет Флитвика.

Выйдя за защитный контур, Блэк притянул к себе друга и… через мгновение они стояли у ворот Малфой-менора.

Когда они прошли в дом, их оглушило громкой мелодией, которая разносилась по всему дому.

— Бригги, — позвал Драко, в тот же миг перед ним появился эльф. Он был намного выше других эльфов и с довольно приличными чертами лица, в чистой, салатного цвета, одежде типа тоги.

— Сэр, — поклонился эльф, — Бригги рад видеть дома маленького хозяина и его друга, — расплылся в улыбке домовик.

— Бригги, что происходит? Отчего так громко звучит музыка?

— Это хозяйка изгоняет из дома тёмных злых ду́хов, — радостно ответил эльф.

Внезапно наступила тишина, по широкой мраморной лестнице к ним спускалась женщина в длинном фиолетовом платье.

— Драко, сокровище моё! — она обняла сына, тот тоже обнял мать за талию.

— Здравствуй, мамочка! Я так скучал по тебе.

— Я тоже скучала, — она расцеловала его в щёки, отчего тот зарделся как маленький мальчик. А Блэк завистливо сглотнул слюну.

— Лорд Блэк, — не выпуская сына из своих объятий, она обратилась к гостю, — простите нас. Мы действительно очень давно не виделись.

— Всё нормально, леди Малфой. — ответил тот и за улыбкой постарался спрятать белую зависть, — и зовите меня Эдасих, можно — Эдди.

— Хорошо, Эдди. Вы тоже можете звать меня по имени, — улыбнулась женщина, — спасибо, Эдди, что Вы откинулись на мою просьбу о встрече. Пойдемте в кабинет Люциуса. Бригги, вели принести нам чай.

— Мама, что происходит? Как тебе удалось разорвать договор о помолвке? — не утерпел Драко.

— Всё расскажу, сын. Всё расскажу.

Она привела их в кабинет мужа. Это была большая, с высоким потолком комната с окном во всю стену. Окно выходило в сад, засыпанный сейчас снегом. Вдоль стен —шкафы со стеклянными дверцами, за которыми было видно множество папок и свернутых в рулоны пергаментов. Посреди комнаты — массивный стол, за столом —вращающееся кресло с кожаной обивкой. Напротив стола — несколько небольших кресел с такой же обивкой и столиками, только чтобы поставить чашку с чаем.

Усадив парней в кресла, леди Малфой прошла за рабочий стол мужа и села в его кресло. Эльф принёс поднос с чаем и корзиночки с пирожным и печеньем.

— Это всё придумали Люциус и твой крёстный, Драко, — начала говорить Нарцисса после того, как Драко налил всем чай. — Мы уже не знали, как нам отделаться от «гостя». Просто так ему не откажешь, а сам он не собирался оставлять наш дом. За этот месяц чего и кого тут только не было. Его змея ползала по всему дому, пугая домовиков. Сначала, после Йоля, «гость» сильно был ослаблен. Северуса нет. Зелья ему готовила Паркинсон. Уж каким образом эта особа умудрилась уговорить его, чтобы он повлиял на Люциуса для помолвки наших детей, не знаю. Драко, ты же знаешь, как твой отец относится к Паркинсонам? Но «гость» не слушает возражения… Люциус и так тянул сколько мог, отговариваясь тем, что сына нет сейчас дома. Не знаю, какую пользу хотел получить от этого брака Лорд. В общем, после нескольких отговорок, закончившихся круциатусами, Люциус согласился на предварительный договор о помолвке. Оговорив в нём пункт о обязательном медицинском осмотре у целителя-гинеколога, ссылаясь на закон о сохранении чести наследника Рода. — При этих словах Драко и Эдасих весело переглянулись и, довольные, кивнули друг другу. — Вы же знаете об этом законе?

— Да, мама. Конечно же, знаем, — ответил Драко, — мы об этом тоже думали.

— Ну да. Всем в нашем кругу известно поведение этой девушки, — неодобрительно произнесла леди. — Так что мы об этом особо не волновались…

— Они не волновались! — возмущённовоскликнул Драко. — Я чуть с ума не сошёл от одной только мысли, что мне придётся прикасаться к ней, а они, видишь ли, не волновались!

— Дорогой, мы с твоим отцом решили, что ты у нас умный мальчик и сам вспомнишь об этом законе. И ведь мы были правы, — нежным голосом проговорила его мать.

— Ладно, проехали, — бурнул блондин и скосил глаза на широко улыбающегося друга. Помня, что сам-то он забыл про этот закон.

— А как Вам удалось избавиться от «гостя»? — чтобы не смущать друга, перевёл тему Блэк.

— А вот это предложил Северус. Они с Люциусом разработали этот вариант давно и ждали только подходящего случая.

— Какой вариант, мама? Взлом Зала пророчеств в Отделе Тайн в министерстве?

— Нет, это просто подвернулось вовремя. Вариант попадания твоего отца в Азкабан, — спокойно ответила женщина.

— Что? Отца в Азкабан? — поперхнулся воздухом Малфой.

— Сын, ты же знаешь, как устроена защита нашего поместья. Нет в доме хозяина, гостям в нём тоже делать нечего. Я не хозяйка, а жена хозяина, без его разрешения никого не могу сюда привести надолго. Ты тоже пока ещё не хозяин, а сын хозяина, и должен спрашивать согласия обоих родителей, чтобы привести кого-нибудь в дом больше чем на три дня. В общем, после того, как Люциусу предъявили обвинение в разгроме Зала пророчеств и незаконном проникновении в Отдел Тайн, а это произошло вчера в полдень, защита поместья вышвырнула всех посторонних из нашего дома. Как я слышала, наш бывший «гость» сейчас поселился у Паркинсона.

— Всё это… Как-то… — нерешительно промямлил Драко, а потом воскликнул, всплеснув руками: — Но, мама! Азкабан! Отец! Там же дементоры! И вообще! Неужели не было другого варианта?

— Не было, Драко. Мы просчитали кучу вариантов. А твой отец и в Азкабане устроится с комфортом. Конечно, будут лишения, но они стоят твоей жизни и …свободы, сын, — строго произнесла леди Малфой.

— А зачем Вы хотели видеть меня, Нарцисса? — спросил Блэк.

— Да, Эдасих. Я хочу попросить Вас, как главу Рода Блэк, инициировать мне развод с моим мужем Люциусом Абраксасом Малфоем.

— Что? Мама? Какой развод? Ты о чём? — уже почти закричал Драко…

========== Глава двадцать пятая ==========

Драко убеждал мать в неправильности её решения, он её любит больше, чем своего отца. Отца он поначалу уважал, даже боготворил, потом боялся его рассердить, боялся его недовольства и упрёков, а сейчас он не понимает, что чувствует к этому человеку… Но маму он всегда уважал и любил. Он считал её очень остроумной и в высшей степени интеллектуальной. Она своенравна и ничуть не походит на безвольную домохозяйку, и это больше всего очаровывает в ней. Нарцисса умело манипулирует людьми и безжалостна к врагам семьи, она безупречно заботится о нём. Может, это единственный человек, которого он любил и любит. Но всё же он не хотел, чтобы родители развелись. И не просто потому, что это позор, а потому, что он привык — их двое! Их должно быть двое! Рядом с ним — оба, и мама, и отец!

А Эдасих погрузился в размышления, пытаясь разобраться в полученной информации. Информации было до обидного мало, но и то, что он узнал, позволяло проанализировать вырисовывающуюся картинку и сделать осмысленные выводы из бессмысленных ситуаций…

POV Эдасих Блэк

Итак, что мы имеем на сегодняшний день? Получается, что Люциус Малфой и профессор Снейп не очень радостно встретили возвращение повелителя. Кто ещё? Драко же не раз намекал об этом. Но я всегда считал Малфоя-старшего ярым борцом за чистокровность магов. По поведению Драко в прошлом на это всё явно указывало. Насколько я знаю, отец Люциуса был самым первым, кто стал единомышленником Реддла и кому тот первому поставил метку. Одно только странно, и это очень всё путает. Как такие великородные господа-маги, не признающие над собой никого и презирающие тех, кто ниже их по крови, рангу, положению в обществе и по богатству, повелись на пропаганду нищего полукровки? Бастарда, не имеющего за душой ничего, ни Рода, ни семьи, ни денег? У него даже своего дома не было! Ничего не было, кроме ума, силы и, чего уж там скрывать, харизмы. Реддл был очень красивым в молодости. Я видел его фантом в Тайной комнате. Так почему они, потомки древних и наследники благородных магов, признали его своим лидером? А потом и господином? А сейчас называют не иначе как повелителем? Что же он такого им предложил, что они так фанатично преданы ему? Что я могу им предложить, чтобы перетащить на свою сторону? Свободу? Нет. Свобода приводит к анархии. А анархия — к вседозволенности. Власть? Тоже фигушки! Хотели бы — давно бы взяли власть в магическом мире в свои руки. Лорды как-никак, а ими правят «Джоны Безродные». Деньги? У них своих полно. Пусть и остаются с ними. Заработают ещё, молодцы. А зачем мне всё это нужно? Может, ну его, всё это волшебное сообщество к драккловой бабушке? Уничтожить недолорда, так как перевоспитать его невозможно, легче убить. Он уже не человек разумный. Он наполовину гомункул. Значит, надо просто уничтожить. Свалить Дамблдора с пьедестала Светлейшего, Величайшего и Мудрейшего. А то вон, на полстраницы письма-приглашения в Хогвартс расписаны его титулы и звания… , а на другой половине его имена, откуда только взял? А на самом деле всё это — мыльные пузыри, красивые, но пустые. Одного уничтожить физически, другого — морально. И жить своей жизнью. Найти свою пару. Жениться и плодить деток-птенчиков. Надо ли мне ввязываться во все это дерьмо, которое понасыпали эти двое? Ради чего? По прошлой жизни, будучи Гарри Поттером, знаю, благодарности от этого народа не дождёшься. Да мне и на фиг не нужна их лицемерная благодарность.

Итак, вопрос — нужно ли это мне? Ответ — нужно. Зачем? Да просто так. Убрать с дороги препятствия в лице двух акромантулов, свергнуть зажравшееся министерство, стать королём магов Британии, восстановить палату Лордов, назначить Малфоя-младшего кронпринцем, и пусть властвует. Только следить, чтобы не зарывался. А самому жить в своё удовольствие. Чем не заявка на будущее?

Эдасих выплыл из своих размышлений, которые завели его куда-то не туда, и посмотрел на Драко и Нарциссу. Мать и сын, тесно прижавшись друг к другу, сидели на диване и о чём-то тихо разговаривали.

— Леди Малфой, — окликнул он жестким голосом, от которого Драко вздрогнул и непроизвольно отодвинулся от матери, а женщина выпрямила спину и нервно начала сжимать белый батистовый носовой платок в руках, — простите, если напугал, — смягчил тон Блэк, — скажите, зачем Вам нужен этот развод?

— Дело в том, Лорд Блэк, — так же официально отозвалась она, — мой муж в тюрьме. — Эдасих кивнул, поощряя продолжать, — мы с сыном остались без защиты.

— Без защиты? — удивлённо переспросил Блэк, вскинув брови. — Без какой защиты? Ваш дом так защищён, что в него и муха без разрешения не влетит. А Драко и так находится под защитой, и не только моей.

— Да, Драко мне всё рассказал, — огорчённо проговорила Нарцисса.

— И что же он Вам такого рассказал, что это Вас так огорчило?

— Я не знала, что у Малфоев спящий ген вейл…

— Не спящий, а заблокированный. Простите, но это далеко не одно и то же. И что же? Вы недовольны, что Ваш сын принял дарованное ему магией и предками наследие?

— Нет, Эдасих. Я недовольна тем, что от меня это скрывали, — резко ответила леди.

— Ну, у нас не было возможности поставить Вас в известность, — извиняющим тоном проговорил юный Лорд.

— Я не об этом. Почему от меня мои свёкор и муж скрыли, что моего ребёнка удостоили чести иметь такое наследие. Этим же гордиться надо, а не стыдиться…

— Хм, — недоверчиво хмыкнул Эдасих и покосился на Драко, ухмыльнувшись уголком губ. — Странно, однако…

— Что странно?

— Да так. Простите. Драко, всё нормально?

— Да, Эд. Мама приняла моё наследие.

— Ладно, — недоверчиво пробурчал Эдасих и свободно откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди, — вернёмся к нашему вопросу. Так зачем Вам этот развод, леди Малфой? Это тоже гениальная идея Вашего мужа?

— А Вы проницательны, Лорд, — с уважением произнесла Нарцисса, — да, это тоже идея Люциуса.

— Ну и зачем?

— Всё банально, Эдди, деньги. Презренный золотой металл. Наш брачный договор составлен так, что если произойдёт развод по инициативе жены, то все доступы к сейфам Малфоев для меня закроются. Мне останется только сейф, данный мне в приданое Родом Блэков. Глава в тюрьме, я больше не жена и не член семьи, наш сын ещё юн…

— И Волан-де-Морту не видать денег Малфоев, как своего носа, — хлопнув ладонями себя по коленям, звонко рассмеялся юноша. — Да, умно, — стирая с уголков глаз накатившиеся от смеха слёзы, произнёс Блэк, — Слизерин — это диагноз! Хорошо, леди Нарцисса, — кивнул он, — что я должен сделать?

— Ничего сложного, — она поднялась с дивана и подошла к картине, висевшей на стене напротив стола. Нажала на нос изображенному на ней блондинистому молодому мужчине в берете с пером павлина. Тот поморщился и чихнул, портрет отодвинулся в сторону, за ним в стене открылась ниша. Леди достала из неё свиток, потом опять нажала на нос какому-то предку Малфоев, и картина встала на место. — Это один из предков Малфоев. Никто не знает, как его зовут и когда он жил. А он молчит. Люциус говорит, что ещё никто не слышал его голос. Смотрит и молчит. Вот, Лорд Блэк, — она протянула свиток парню, — Вам надо только разорвать этот пергамент и произнести: я, Глава Рода Эдасих Регулус Блэк, своей властью разрываю магический брак между Люциусом Абрахасом и Нарциссой Друэллой Малфой по инициативе Нарциссы Друэллы. И всё. Как только контракт будет разорван, все сейфы Малфоев в Гринготтсе тут же запечатаются. А когда Драко уйдёт из дома, Менор тоже запечатается. Домовики впадут в спячку до прихода хозяев. Я больше не буду здесь хозяйкой. Да я и не была никогда ею. Жена хозяина. Мать маленького хозяина. Так меня всегда зовут эльфы.

— А отката не будет? И где Вы будете жить? — читая договор, спросил Блэк.

— Нет. Отката не будет. Вы же видите, что данная ситуация оговорена в договоре… А жить я буду в Вашем доме, на Гриммо, если Вы не против, конечно.

— Нет, я не против. А даже — за, — согласно ответил Эдасих…

После разрыва брачного договора леди Малфой и Драко с помощью домовиков собрали свои вещи и, уменьшив многочисленные сундуки, уложили всё в бездонную сумку. Драко даже рояль взял, хотя Эдасих сказал, что у него есть такой же рояль. Но тот упрямо молчал и запихивал музыкальный инструмент, ставшим совсем игрушечным, в сумку.

— Сам сказал — берите всё, что вам нужно и дорого. Этот рояль мне подарили на пятилетие.

Блэк только пожал плечами и махнул рукой. Леди Нарцисса ванну свою уложила и… какой-то эксклюзивный унитаз…

Как только они вышли за ворота поместья Малфоев и Драко закрыл ворота, огромный дом исчез на глазах. Вокруг них был труднопроходимый густой лес…

========== Глава двадцать шестая ==========

Эдасих взял за руки Драко и его мать и перенёс их к дому на Гриммо. Открыв входную дверь, он жестом пригласил их войти.

— Проходите, леди Нарцисса, и ты, Драко. Чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях, — произнося эту фразу, Лорд Блэк дал понять дому и домовикам, что эти люди — гости. А гостям - чтобы не забывались и вели себя с уважением к дому и хозяину. Нарцисса понимающе кивнула и улыбнулась хозяину дома. Она сама всегда произносила эту фразу, когда принимала в доме других людей. Она это сказала, даже когда в менор заявился «особенный гость». Правда, тихо сказала, но те, кому надо, услышали и приняли во внимание. Так что домовики не торопились исполнять прихоти Лорда без приказа хозяина, а просто прятались… Дом не открывал перед ним доступ в другие помещения менора, кроме тех комнат, которые ему выделил хозяин (например, библиотеки). Когда он выходил в сад, подышать свежим воздухом и «выгулять» свою жуткую зверушку, то обратно без Люциуса он войти не мог. Что приводило в ярость его злодейшество. Но хитрый Малфой только огорчённо разводил руками и всё сваливал на «выкрутасы самого дома». А потом с удовольствием рассказывал Северусу, как их повелитель до вечера просидел на морозе в деревянной беседке в саду, потому что сам отправил хозяина дома с поручением на целый день. А Нарцисса гостила у кого-то из своих приятельниц…

— Хлеб-соль в дом. Благополучия и процветания Роду, — ответила Нарцисса. Давая знать, что входит в дом с благими намерениями и без злого умысла.

Женщина не стала скрывать своего удивления, увидев такие перемены в доме, где она в детстве с сёстрами и кузенами проводила много времени.

— Я впечатлена, Лорд Блэк, — оглядывая каминную прихожую, в восхищении произнесла она, разглядывая портрет своей тётушки Вальбурги. Такой она её помнила, когда сама была ещё девочкой, и ей было одиннадцать лет. — Она немагическая? — кивая на картину, спросила Нарцисса.

— Нет. Не заслужила, — буркнул Эдасих и пошёл дальше.

Женщина недоумённо взглянула на сына, но тот только пожал плечами:

— Я сам ничего не знаю, мам, — тихо ответил он на немой вопрос матери.

Они прошли в большую гостиную вслед за хозяином.

— Кренкель, — позвал Эдасих эльфа, — Кренкель, принимай гостей, — сказал он домовику, когда тот появился перед ними.

Старый эльф посмотрел на женщину, в его круглых синих глазах появилось выражение узнавания, они счастливо засияли, а рот растянулся в искренней радостной улыбке.

— Мисс Цисси! — воскликнул эльф и упал перед ней на колени, обнимая её ноги. — Старый эльф рад, что маленькая леди вернулась в дом предков.

— Ты кто? — удивлённо спросила Нарцисса, присаживаясь на корточки и внимательно всматриваясь в счастливую мордочку эльфа, — я тебя не узнаю.

— Это Кричер, — вместо домовика ответил Эдасих, — я дал ему другое имя, а изменился он сам.

— О! Старина Кричер! — поражённо произнесла она. — Действительно, сильно изменился, — и погладила эльфа по лысой голове, отчего тот блаженно зажмурился и заурчал как кот.

— Теперь его зовут Кренкель, — улыбаясь, сказал Эдасих. — Кренкель, леди Нарцисса теперь будет жить в этом доме. Сколько - пока не знаю, так что обустрой её со всем комфортом. И приставь к леди домовиков, думаю — Стеллу для дома, а когда леди Нарцисса пойдёт на улицу, то О́дина. А вещи Драко отнеси в его комнаты.

— Будет исполнено, хозяин, — энергично ответил эльф и, подхватив сумку с вещами, направился к лестнице, — леди Цисса, прошу, пойдёмте, Кренкель покажет апартаменты для леди. Кренкель очень скучал по маленькой леди… — приговаривая, эльф потопал вверх по лестнице.

— Да, леди Нарцисса, я забыл вас предупредить. В доме проживает ещё один человек. Мистер Лавгуд…

— Я знаю, Эдасих, мне Драко уже сказал, — кивнув, тепло улыбнулась Нарцисса. — Думаю, мы найдём общий язык с Ксено, мы с ним знакомы, — ответила она и пошла вслед за домовиком.

— Отлично, — облегчённо произнёс Блэк. — Драко, а ты свои вещи разберёшь позже. Хорошо? Нам уже пора в Хогвартс. Узнаем, как там наш декан, и вернёмся. Пока не заметили нашего отсутствия. Медди, — позвал он. Через мгновение перед ними предстала эльфийка в белом халате с медицинской эмблемой на левой стороне халата и в головном уборе, как у колдомедиков - с красным крестом посередине. — М-м-да! — растерянно почесал затылок Эдасих, озадаченно рассматривая домовуху, — Однако. Продвинутые у меня домовики. — Драко же весело расхохотался, повалившись на диван.

— Хозяин звал Медди? — спросила чистым и звонким голосом медиэльфа, неодобрительно косясь на развеселившегося блондина.

— Да, Медди, теперь я понимаю, почему у тебя такое имя, — одобрительно улыбнулся Эдасих. — Медди, как там наш раненый?

— Мистер больной сейчас спит. Медди дала ему обезболивающее и зелье сна без сновидений.

— А что с ним было, Медди? — успокоившись, взволнованно спросил Драко.

— У мистера больного были сломаны три ребра. Перебито колено на левой ноге. Много гематом по всему телу. И почти опустошенное магическое ядро. Медди поправила кости, залечила гематомы и дала мистеру больному восстанавливающее зелье. Мистер больной сейчас спит, — строго произнесла домовушка, нетерпеливо топчась на месте.

— А когда он придёт в норму?

— Когда проснётся, — коротко ответила она, торопясь вернуться к своим обязанностям.

— Хорошо, Медди, ты молодец, — похвалил её хозяин. Медди расплылась в улыбке. — Если тебе ещё что-то будет нужно, обращайся к Кренкелю, он всё достанет. Когда мистер больной проснётся, накормите его, но из дома не выпускайте. Пусть Кренкель мне сообщит.

— Медди всё сделает. Медди - не глупая эльфа, — обиженно произнесла эльфийка, смешно надув губы.

— Медди - очень хорошая эльфа, — похвалил её хозяин, — можешь идти к своему мистеру больному, — отпустил он её. Эльфийка поклонилась и тут же исчезла с глаз. — Я даже не подозревал, что эльфы могут быть использованы в качестве целителя.

— Их специально обучают по разным нужным направлениям. Мало ли что хозяевам понадобится, — ответил Драко. — Ну что? Пойдём попрощаемся с мамой и в Хогвартс? Скоро обед.

Прошло три дня. Профессор Снейп вернулся в школу здоровым и даже слегка помолодевшим. Своим домовикам Блэк строго наказал не выдавать профессору, в чьём доме он находился всё это время. И чтобы он никого из проживающих в нём не встретил. Когда декан пришёл в себя, его накормили, и Кренкель перенёс его в Хогсмид. Так что зельевар не подозревал, что к его восстановлению и выздоровлению приложил руку самый ненавистный ему в прошлом человек. Директор тоже появился и вёл уроки трансфигурации, как будто ничего не произошло. Золотое трио теперь называли позолоченным, ведь «золотого» мальчика с ними уже не было. Зато теперь Грейнджер и Уизли вовсю окучивали Лонгботтома, а Джинни таскалась за ним так же, как раньше таскалась за Поттером. Кстати, на имя Поттера гриффиндорцы установили своеобразное табу. Когда кто-то вспоминал про него, у того на лице высыпали красные прыщи и не сходили, пока Грейнджер не снимет заклятие. Про «предателя» все старались забыть… У гриффов декана пока нет, а префектам не до разборок, у них выпускные экзамены на носу.

Блэк и Малфой тоже не вмешивались.

На день Святого Валентина директор объявил бал Любви. Все разом забыли обо всём и занялись подготовкой к веселью.

— Эд, кого из девушек приглашаем? — поинтересовался Драко после объявления директора.

— Патил. Ту, что из Гриффиндора, — ответил Блэк, неспешно облизывая ложку из-под джема. — Что? — вскинув брови, спросил он у уставившихся на него соседей по столу.

— Ничего, — вразнобой ответили однокурсники. И разом повернулись к гриффиндорскому столу.

— Что? Она симпатичная, весёлая и не занудная. С ней приятно разговаривать… Что не так? — непринужденно произнёс Блэк, весело поглядывая на слизеринцев.

— Она же гриффиндорка! — ответил ему Гойл.

— И что? Если гриффиндорка, то уже не девушка? Вон Забини общается с Браун, и ничего…

— С Лавандой я общаюсь в целях получения нужной информации, — поучительно проговорил итальянец.

— Ну и я с той же целью. Девушки же дружат. Значит, владеют одинаковой информацией.

— Тогда я приглашу её сестру из Рейвенкло, — вздохнул Драко. Он понял, почему его друг решил пригласить на бал индианку. Нужна связь с нагами. А у сестёр Патил отец из клана индийских нагов. Полезные знакомства. Нужные связи.

Не откладывая в долгий ящик решение, парни сразу же после обеда подошли к девушкам и сделали приглашения согласно этикету. Индианки удивились, но согласились…

========== Глава двадцать седьмая ==========

Как уже говорилось, профессор Снейп после лечения эльфийской медициной заметно изменился. Цвет лица чуть более свежий и здоровый, чуть более ровный нос, чуть более полные губы, чуть более мягкий овал лица, чуть более шикарные длинные волосы цвета крыла ворона, густые брови с изломом, под которыми взгляд чёрных глаз чуть мягче… Северус чувствовал, что изменилась не только его внешность, но и сам он стал чуть мягче и чуть… добрее обычного. А самое главное — исчезла метка Тёмного Лорда! Совсем! Даже не осталось никакого намёка на то, что она вообще была. Это и радовало, и приводило в недоумение… Как?

После того, как он узнал, что женщина, по которой он тосковал, которую считал мёртвой, которую оплакивал (когда сильно напивался, а это было только один раз в году) четырнадцать лет и винил себя в её гибели, жива и вполне счастлива, Северус испытал… разочарование. Да, разочарование и обиду. А потом полное равнодушие… Столько страданий, и всё впустую… Лили не изменилась, она осталась такой же умной, доброй и красивой. Но она стала для него чужой, безразличной. Снейп не винил её ни в чём. Почти ни в чём. Он винил только себя и не искал себе оправданий. Какой смысл теперь копаться в прошлом? Оно прошло и не изменится. Жить надо только сегодняшним днём, потому что нет уверенности, что завтра увидишь рассвет.

Метка Тёмного Лорда исчезла… Северусу повезло. Он не успел принести клятву вассалитета, как это сделали те, кто сейчас входит в Ближний круг Лорда. Значит, Северус Снейп — свободен! И это самое прекрасное чувство, что он испытал за всю свою жизнь. Лили жива, её сын с ней и в безопасности, а больше Северус никому ничего не должен. Только надо узнать, что с Нарциссой и Драко. Может, забрать их и уехать на континент? Там их никто не найдёт, и гори всё магическое сообщество Британии Адским пламенем.

Его голову посетила и прочно обосновалась там, с того момента, когда в душе в незнакомом доме он обнаружил девственно чистое левое предплечье, шальная мысль: «Тёмный Лорд мёртв. Не так, как тогда. А по-настоящему, окончательно и бесповоротно!» Но… если бы это было правдой, то Дамблдор об этом бы знал. Северус уверен, что у старика, кроме него, есть ещё шпион в ставке Лорда. И даже, может быть, не один. В пользу этого говорит то, что произошло в министерстве. Северус не был в курсе планов Волан-де-Морта о захвате пророчества. Кто-то другой доложил директору об этом. Кто? Подозрение падает на Эйвери. Он один успел уйти до того, как появились мракоборцы. Надо поговорить с Драко и этим новым его другом… Блэком. Сыном Регулуса. Кто мог подумать, что скромный и послушный маменькин сынок, каким был Регулус, успеет обзавестись ребёнком. А мальчишка похож на отца. Не только внешностью, кроме цвета волос, но и мозгами. Как ему удалось незаметно подлить осторожным и недоверчивым слизеринцам то зелье? И ведь на него никто не подумает. Спокойный, умный, дружелюбный со всеми и, казалось бы, безобидный парень. Даже Драко рядом с ним изменился. Повзрослел.

Часы над камином пробили десять часов ночи, пора идти на дежурство по замку, отлавливать «сладкие парочки» и вытаскивать учеников младших курсов, любителей шляться ночью по замку. Адреналин в них кипит…

Надев походную мантию (мало ли куда лезть придётся, чтобы вытащить мелких авантюристов. Таких, конечно, как Поттер, уже нет, но гриффиндорцы по определению имеют шило в одном месте), зельевар вышел в ночной и тёмный замок. Первым делом, как обычно, он проверил своих слизеринцев. Все были на месте. Подписал разрешение на проведение тренировки по квиддичу на завтра, пожелал всем спокойной ночи и отправился на дальнейшее обследование спрятанных в старинных каменных стенах ниш, закрытых кладовок и пустующих кабинетов, в которых любят прятаться любвеобильные парочки.

Пройдя по пологому подъёму с подземелья на первый этаж, профессор решил в первую очередь проверить Астрономическую башню. Поднявшись по крутой лестнице на восьмой этаж, Снейп услышал тихие голоса. Не зря тащился на такую высоту. Он уже хотел выйти на площадку, но, узнав голоса Грейнджер и Уизли, решил сперва послушать, о чём они говорят.

— Я тебя предупреждал, Гермиона, — укоризненно и серьёзно говорил Уизли, — так ведь ты самая у нас умная, никого не слушаешь. Кто тебя просил ставить табу на имя Поттера? Сама не раз говорила: инициатива наказуема…

— Я хотела, чтобы все поняли, что за предательство надо расплачиваться, — хлюпая носом, промямлила гриффиндорская заучка, — и это действовало только на членов ОД.

— И слава Мерлину, — протяжный вздох, — страшно представить, что с тобой бы сделали, действуй твоё табу на остальных… И… Герм, какое предательство?! Кого ты называешь предателем? Тот Поттер никому ничего не должен! Он не имеет никакого отношения к Тому-кого-нельзя-называть! Как нам теперь возвращать подмёныша, если его все считают предателем?

— Я же не знала, что директор решит вернуть подмёныша. Я думала, он начнёт готовить Невилла…

— И хотела расчистить ему дорогу к подвигу и славе?! Неужели ты не понимаешь, что такого, каким был НАШ Гарри, нет и не будет, — странным грустным голосом произнёс Уизли. — Ладно, не реви, — успокаивающе проговорил он, — ничего, ему не впервые быть изгоем… У него уже должен был выработаться этот… Как его? А, им-му-ни-тет. Вот, иммунитет.

— Рон, ты веришь, что подмёныш — крестраж Того-кого-нельзя-называть? — продолжая всхлипывать, спросила Грейнджер.

— Не знаю. Я мало что знаю про крестражи. Но если это так, то он должен умереть, чтобы мы могли убить Того-кого-нельзя-называть. Жалко, конечно, парня. Но такова его судьба. Интересно, кто его родители?

— Но что он будет здесь делать? Ведь он столько пропустил! Как он будет учиться? И директор раньше говорил, что этот мальчик был сквибом и пользовался магией части души Того-кого-нельзя-называть. И теперь, когда тот использовал эту часть для своего возрождения, он опять стал сквибом. Как он будет…?

— У тебя одна учёба в голове. Ну подумай сама. Зачем ему учиться, если он должен умереть? Филч вон тоже сквиб, а ничего, живёт себе в замке и не страдает…

— А вдруг он не согласится возвращаться? … И выполнить свою миссию?

— Герм, это уже не наше дело. Директор же сказал, нам надо только уговорить его. А дальше он уже сам будет объясняться с ним. Всё, прекращай рыдать. Подумаешь! Обозвали её идиоткой! Зато ты красивая и очень умная идиотка.

— Я не идиотка! — с негодованием воскликнула девушка, — не смей меня так называть!

— Ладно, ладно. Не буду называть тебя идиоткой… Но знаешь, подруга, ты с каждым годом становишься всё… Не знаю, как это выразить. На первом курсе ты буквально заставила нас помогать Хагриду с драконом…

— Рон, Хагрид наш друг, и мы должны были помочь ему, — возмутилась девушка.

— Угу, и вы за это схлопотали отработку от Макгонагалл, путешествие в Запретный лес ночью. Понравилось? На втором курсе ты стащила у Снейпа из-под его шнобеля шкурку бумсланга и варила оборотное в туалете Плаксы Миртл.

— Мы должны были пробраться в гостиную слизеринцев и узнать, кто настоящий наследник Слизерина, — уже тише проговорила гриффиндорка, а у профессора начали гневно раздуваться ноздри…

— Конечно, — согласился с ней рыжий, — и что мы узнали? Ничего! Зато ты провела в больничке три дня в образе кошки. Скажи спасибо, что об этом не знают слизеринцы и Снейп. А на третьем курсе, — продолжал он добивать подругу, — на третьем ты пользовалась запрещённым артефактом целый год.

— Рон, но это же помогло нам спасти Сириуса от поцелуя дементоров…

— Да, помогло. А что толку? Он как числился беглым преступником, так им и остался, только камеру в Азкабане сменил на более комфортную… А ты потом почти всё лето пролежала с магическим истощением. Использование Маховика времени не просто так запрещено… Даже Невыразимцы пользуются им в редких случаях. И то не больше, чем на пару часов. А ты им пользовалась целый год. Что, намного поумнела, посещая по восемь занятий в день?

— Я же не знала, — всхлипнула девушка, — мне профессор Макгонагалл сказала, что это безопасно… Она сама им пользовалась, когда училась в школе…

— Ну да, безопасно… Вот она и выглядит в свои пятьдесят на все сто. Интересно, где она сама-то его взяла?

— Это их семейный артефакт, — пробурчала сквозь слёзы заучка.

— А в прошлом году ты взялась за освобождение домовиков! Не понимая, что без магии хозяев они просто не могут существовать. И им нравится такое их положение. А ведь и я, и Невилл тебе об этом не раз твердили. Так нет, упёрлась… — Грейнджер уже не противоречила другу, а обиженно сопела. Жалко, что профессор не мог видеть её лица в этот миг. А Уизли удивил! И, надо отметить, очень удивил. — А в этом году ты превзошла самою себя. Это твоё противостояние Амбридж. Чего ты добилась? Сама же и пострадала от неё. Мы ведь и на этот раз с Невиллом тебя предупреждали, чтобы ты угомонилась. Так нет! Ты пёрла, как слепая пикси на дракона. Что изменилось от того, что ты написала письмо в министерство? Ничего! Только у Амбридж появилось ещё больше полномочий. Про поход в министерство я уже молчу. Знаешь, после директорских вывертов с подменой Поттеров и нелепой смерти папы, я не верю уже так Дамблдору, как раньше. Даже мама начала сомневаться в правильности его поступков.

— Ты и в этом хочешь меня обвинить? — возмущённо вскрикнула Грейнджер, — нас туда послал сам директор…

— Директор нас отослал спать… А вот ты как раз и потащила нас…

— И чего вы тогда попёрлись за мной? — нетерпеливо перебила она друга, — мы бы с Гарри и сами справились. Это ты выпустил БОМБАРДУ и разрушил Зал Пророчеств. Мы с Гарри могли спрятаться под мантией-невидимкой.

— Не знаю, почему я пошёл за вами… — задумчиво произнёс Уизли, — мной что-то двигало… Что-то такое, чему я не мог сопротивляться… Как ИМПЕРИУС.

— Не думаешь ли ты, что директор Дамблдор наложил на нас непростительное заклятие? — скептически произнесла гриффиндорка.

— Не знаю. Может быть…

— Рональд Уизли, ты сам себя слышишь? Как ты можешь даже подумать такое на этого Великого и Благородного человека?

Снейп тихо хмыкнул. Действительно, как можно подумать, что директор Дамблдор может свободно использовать непростительные? Если для него непреложный обет молчания — норма.

— Ладно, может, я и не прав, — пошёл на попятную Уизли. — Но это твоё табу на имя Поттера… Гермиона, скажи, чего ты добиваешься? Ты хочешь, чтобы тебя выперли из магического мира? Или отправили в Азкабан? Тебе ведь уже есть шестнадцать лет. Все эти твои деяния — незаконны…

— Незаконны? Тогда почему вы поддерживали меня? — взвизгнула гриффиндорка.

— Поддерживали? Разве мы тебя каждый раз не тормозили? Но ведь ты же самая умная, а мы кто? Я — тупой лентяй… Гарри, НАШ Гарри — лопух и чересчур доверчивый. Невилл тоже для тебя не авторитет, хотя он всегда всё верно говорит. Не слишком ли ты преувеличиваешь свою самооценку. Тебе не переделать наш мир, Гермиона. А в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Так сказал Чарли.

— Знаешь что, Рональд, ты можешь не дружить со мной больше, — она повернулась, чтобы уйти.

— Погоди, Гермиона.

— Чего тебе ещё? — рявкнула девушка.

— Хочу напомнить тебе. У тебя долг жизни, как и у Джинни, по отношению к НАШЕМУ ГАРРИ.

— И что? Всё это глупости чистокровных… Так сказал директор Дамблдор.

— Нет, это не глупости. Это серьёзно. Поэтому я не буду принимать участие в том, что велел директор. Оставьте парня в покое. Гермиона, он ведь был нашим другом!

— Знаешь что, Рональд, директор Дамблдор ради общего блага тоже пошёл против своего друга…

— Что ты можешь знать об этом?

— Я знаю, я читала в учебнике по Истории Магии, которую нам выдала профессор Поттер.

— Ну, ну. А ты не слыхала, что историю пишут победители?

— Что-то ты резко поумнел, Рональд, — язвительно произнесла девушка, — и скажи об этом директору, — она развернулась и, громко стуча каблуками о каменный пол, побежала вниз по лестнице, проскочив мимо притаившегося в темноте профессора, даже не заметив его.

— И скажу, — крикнул ей вдогонку парень, — и скажу, — уже тише повторил он, — хватит с меня одного клейма предателя крови, — еле слышно проговорил гриффиндорец, — и тебе не переделать наш мир, подруга.

— Так, так! — вышел из своего укрытия профессор Снейп, — кого я вижу? Мистер Уизли! Ваша подруга только что пробежала мимо меня, чуть не сбив с ног. Что, семейные разборки после комендантского часа? Днём времени не хватает?

— Простите, профессор, но это не Ваше дело, — грубо ответил ему Уизли, — мы старосты и имеем право…

— Вы старосты курса и имеете права только в своей гостиной и на своём курсе, — перебил его Снейп. — Отработка, мистер Уизли. Каждую субботу после занятий и воскресенье после обеда. — Парень посмотрел на него с какой-то затаённой в глазах благодарностью.

— Хорошо, сэр, — незаметно вздохнул он.

— Хорошо? — удивлённо приподнял брови зельевар.

— Да, профессор Снейп, хорошо, — кивнув, буркнул тот.

— Что ж, замечательно. И передайте Вашей подруге, у неё тоже отработка. А сейчас пойдёмте, провожу Вас до вашей гостиной…

========== Глава двадцать восьмая ==========

Рональд Уизли был шестым ребёнком в многодетной семье чистокровных волшебников. Шестым сыном. Когда он родился, старшему брату Биллу было уже одиннадцать лет и он пошёл в школу Хогвартс. Чарли, второму сыну четы Уизли, было восемь, Перси — шесть, близнецам по четыре года. А когда Рону было полтора года, родилась единственная дочь в этой семье — Джинни. Естественно, у родителей не хватало времени уделить всем детям отдельное внимание. Рон всегда чувствовал себя лишним, ненужным в семье. Старшим братьям было не до него, а близнецы издевались над младшим братом, пугая его разными своими «шутками» и обманывая. Мать всё своё время проводила на кухне и с дочерью. Отец занят целыми днями на работе в министерстве, которая почти не приносила дохода в семью, и половину зарплаты тратил на возню с маггловскими штучками. У мальчика никогда не было ничего своего, купленного именно для него. Одежда, доставшаяся ему от старших братьев, была перешита и переделана несколько раз. Спал он в комнате Билла, когда тот уезжал в Хогвартс, а когда приезжал на каникулы, то они жили вместе. Рон больше всех любил своего старшего брата и прислушивался только к нему. Отца Рон перестал уважать, когда пошёл в школу и увидел, как одеты другие дети. Мать Рон тоже не особо любил, но побаивался. Та могла и ремень использовать в воспитании сыновей, а уж если начнёт кричать, то, кажется, даже баньши её не перекричать… Мальчик всегда ждал, что когда Билл закончит школу и пойдёт работать, то заберёт его, и они будут жить вдвоём. Ну, ещё можно взять будет Чарли. Рон к нему тоже относился с уважением, но не так, как к Биллу. Билл, Чарли и позже Перси всегда находили время, чтобы заниматься с младшим братом, и заступались, даже иногда поколачивая близнецов за издевательства над ним. Но, когда они уезжали в школу, мальчик оставался совсем один. Он как дикий зверёк пытался урвать свой кусок, получить что-то своё, личное. Если старшие братья (не считая близнецов) были терпимы в обществе, то воспитанием младшего никто не озаботился. Его не научили даже есть и вести себя за столом прилично. Скорее приучили к тому, что если с максимальной скоростью не закинешь еду в рот, можешь остаться голодным, близнюки обязательно что-нибудь подсыплют или подольют такое, что потом проведёшь целый день в кустах или покроешься какой-нибудь дрянной слизью. Мать, конечно, кричала на сыновей, но это на них действовало лишь некоторое время, а потом они ещё жёстче отрывались на младшем брате. У отца же не было времени заниматься воспитанием сыновей. Всё свободное время он проводил в своем сарае, что-то мудрил над маггловскими штучками.

Первого марта ему исполнилось одиннадцать лет. В этот день он впервые увидел Великого волшебника директора школы Хогвартс Альбуса Дамблдора. Тот пришёл специально на день рождения к мальчику и самолично принёс ему письмо-приглашение в Хогвартс. Потом он долго с ним разговаривал наедине. Рассказал про Мальчика-который-выжил, что тот тоже в этом году пойдёт в школу. Что он вырос в семье магглов и ничего не знает о волшебном мире и о самих волшебниках. И выразил уверенность, что Рон станет другом самому Гарри Поттеру и введёт в мир волшебства. А за это он будет получать небольшое вознаграждение. Рон загордился данным поручением, ведь директор ему предложил стать другом Мальчика-который-выжил. Ни Перси, ни Фреду и Джорджу, которые уже учились в школе, а именно ему! С того времени Рон с нетерпением ждал первого сентября, когда он встретится с «избранным», прислушиваясь к разговорам старших.

И Рон с собачьей преданностью выполнял поручение своего кумира, получая за это косточку в виде одного галеона в месяц. Он как дракон охранял своё «сокровище», никого не подпуская к Поттеру с самого первого дня. Даже не отгонял, а делал все, чтобы другим было дискомфортно рядом с ними. Он даже Гермиону подпустил только лишь потому, что от неё была выгода в виде выполнения домашних заданий.

Жадный, завистливый, ревнивый и потрясающе ленивый Рон стал одним из лучших друзей Гарри Поттера. И стычки с Малфоем тоже были ради того, чтобы не подпустить этого слизня близко к Поттеру. Рон уже понял, как трепетно тот относится к самому слову — семья. Глубоко же внутри себя Рон был согласен со всеми эпитетами Малфоя в сторону своей семьи и готов подписаться под каждым его словом. В тайне. Того Гарри, которого они знали, больше с ними нет, а с настоящим Поттером дружеские отношения не сложились.

После похорон отца и происшествия в министерстве у Рона был тяжёлый разговор со старшими братьями. Те, узнав обо всём, в чём были замешаны родители и Рон, сильно разозлились. Билл, на правах старшего в семье (мать не считается), строго запретил брату встревать в афёры Дамблдора и велел начать серьёзно относиться к учёбе. Или с ним будет то же, что и с близнецами. Только те отработают своё наказание и смогут куда-нибудь ещё устроиться. Всё-таки они закончили пятый курс, и закончили неплохо, вот только поведение… Но есть надежда, что они поумнеют. А у Рона знаний практически ноль. Чему он научился за четыре с половиной года? БОМБАРДА да ВИНГАРДИУМ ЛЕВИОСА… Даже бытовых чар не знает. И будет он всю жизнь горшки из-под больных выносить. Это последнее проняло парня. И он задумался. Матери тоже Билл запретил высовываться, пусть занимается домом. Хватит подвигов во имя общего блага, надо сначала своё благо создать. Собственное. А потом уже думать об общем. Да и не бывает общего блага, что хорошо одному, то может быть плохо другому. И про долг Джинни напомнили…

Рон Уизли шёл вслед за профессором и вспоминал разговор в кабинете директора. Дамблдор вызвал их с Гермионой незадолго до комендантского часа. Сначала он очень серьёзно отругал Грейнджер за самодеятельность, даже повысил голос, обозвав её полной идиоткой, чем довёл девушку до истерики, потом укорил Рона, почему тот не остановил подругу, которая не понимает, насколько опасно использовать запрет на чужое имя. Как будто её может кто-то убедить и остановить, если она уже закусила удила. Она до сих пор вяжет шапки и шарфы для домовиков и раскладывает их по гостиной. Домовики уже отказываются убирать в гостиной и комнатах гриффиндорцев, а ей всё побоку. А потом директор стал угощать их чаем. Рон почувствовал в напитке какую-то добавку. Чарли вдел ему в ухо маленькую серьгу, похожую на косточку, которая поможет определить, если в еду или напиток добавлено какое-то зелье. От одного глотка ничего не будет, но если серьга нагрелась, то значит, больше пить или есть не стоит. Серьга нагрелась так, что мочка уха заныла от боли. Рон больше пить не стал. Дамблдор этого не заметил. Он в этот момент каялся перед студентами в том, как он ошибся…

Оказывается, часть души Того-кого-нельзя-называть так и сидит в подмёныше. Для своего возрождения Реддл использовал другой крестраж. Поэтому мальчика и необходимо вернуть в магический мир. Только он может уничтожить Волан-де-Морта, пожертвовав своей жизнью «ради общего блага». Это ведь такая честь! Хорошо, что магическое сообщество не в курсе того, что Поттеры уехали из Англии. Все думают, что они после гибели Джеймса приходят в себя. Да и не про этого мальчика было пророчество. Мальчик-который-выжил — это тот самый подмёныш. Грейнджер тут же встала в стойку, как охотничья борзая перед добычей, и начала задавать наводящие вопросы, разрабатывать план действий и всё такое… Рону же почему-то стало до невыносимости противно. Значит, сначала вышвырнули, как отхожую тряпку на помойку, а как узнали, что это не просто тряпка, а Золотое руно, так кинулись искать ту помойку… Но тогда отказаться он не смог. И теперь перед парнем стоит моральная дилемма (нет, Рональд не знает этого слова, это автор такая вумная. (пр. автора)), принять участие в поисках избранного ради общего блага или прислушаться к словам брата… И ещё этот долг жизни висит. Всё равно надо искать парня, чтобы вернуть этот долг. А то так и будет висеть на семье по жизни. А может, просто предупредить его и помочь скрыться от Дамблдора? Но — он крестраж! Как быть? Мозги кипят! К кому обратиться за помощью и советом? Может, рассказать всё Снейпу? Навряд ли он в курсе всех интриг старика. Если бы это было так, то директор послал бы его искать НАШЕГО Гарри. Да, нет, не послал бы. НАШ Гарри его терпеть не мог, да и тот его тоже. Гарри не поверит Снейпу. А письмо не пошлёшь. Кому? Какобъяснить сове? Дурслям? ДОББИ! Ну конечно же — Добби. Он знает, где живёт НАШ Гарри. Завтра же с утра надо связаться с Добби. Приняв решение, Рон успокоился и облегчённо вздохнул. Снейп, идущий впереди, услышал этот вздох и, обернувшись, удивлённо посмотрел на рыжего гриффиндорца. Тот шёл за ним следом и блаженно улыбался.

У Снейпа самого мозги кипели от того, что он услышал.

МЫСЛИ СЕВЕРУСА СНЕЙПА

Что ещё наворотил старый пройдоха? Поттер — крестраж? И какой — Поттер? Что значит — ПОДМЁНЫШ? То, что Поттер изменился, Снейп заметил ещё в начале учебного года. Он был какой-то другой. Тихий, замкнутый в себе, молчаливый. На его язвительные шпильки практически не реагировал, только смотрел удивлённо и непонимающе. И главное, хорошо разбирался в зельях. За первый семестр ни разу не напортачил. И эссе его написаны грамотно и по делу. Северус сравнивал эссе Поттера с эссе Лили. Они были похожи по стилю изложения. Он тогда списал всё это на влияние матери на сына, всё же Лили Эванс была неплоха в зельеварении. И на то, что с ним произошло тем летом. Да и «воскрешение» родителей могло повлиять на парня. И всё же это был не НАШ ГАРРИ ПОТТЕР! Где тогда НАШ? Где тот дерзкий, смелый, с шилом в мягком месте, с пронзительным взглядом, не лезущий в карман за словом мальчишка? Северусу нравилось смотреть на него, когда тот выходил из себя. Он получал какое-то садистское наслаждение, приводя парня в бешенство. ГДЕ НАШ ПОТТЕР? Чёрт побери!

Он больше почувствовал, чем услышал вздох за спиной. Повернувшись к гриффиндорцу, обратил внимание на его дебильную улыбку, расплывшуюся на лице.

— Уизли, что Вас так развеселило? — вложив в голос весь свой сарказм, спросил он парня.

— Ничего, сэр. Просто вспомнил кое-что, — ответил тот и, обогнув профессора, побежал по лестнице вверх. — Спасибо, профессор, что проводили, — крикнул он и скрылся за картиной стража гриффиндорской гостиной.

— Что же вы такое знаете, чего не знаю я? — задумчиво произнёс профессор Снейп, и, постояв немного, так ничего и не поняв, двинулся дальше по коридору…

Но не один зельевар слышал разговор гриффиндорцев на Астрономической башне. Их подслушивал один незаметный, но преданный друг, эльф по имени Добби. Он тоже искал своего любимого Сэра, поэтому следил за Грежер и Узли.* Тот, другой не был его Сэром. Добби потерял магический след Сэра. Добби хочет знать — где его СЭР?..

Комментарий к Глава двадцать восьмая

*не ошибка.

========== Глава двадцать девятая ==========

На следующий день во время ужина Блэк спокойно ел запечённый в духовке картофель и наблюдал за тем, что происходит за столом гриффиндорцев. А там ничего не происходило. А если и было что-то выходящее за рамки понимания, то это то, что Уизли и Грейнджер сидели на разных концах стола, и девушка как будто находилась в вакууме. Полный игнор со стороны однофакультетников. По данным, добытым пронырой Блейзом Забини, факультет Годрика дружно (как обычно) ополчился против лохматой заучки из-за того, что по её вине у нескольких студентов появлялись гнойные прыщи на лице. Некоторые из них провели в больничке по двое суток из-за повышенной температуры. Причина появления этих мерзких высыпаний на коже молодых и здоровых людей неизвестна… официально… Но… «Грязнокровка установила табу на имя Поттера! Кто произнесёт вслух его имя, у того появляется эта мерзость», — было произнесено таинственным громким шёпотом, и все, кто это услышал, брезгливо передёрнули плечами. «Фу! Какая же она дрянь! А ещё называла себя подругой Золотого мальчика!» — слизеринцы, хоть себе на уме, но откровенное предательство не поощряют. Кусать надо так, чтобы тебя не вычислили, месть имеет обоюдоострое оружие.

— А я всегда говорил, что грязнокровкам и предателям крови не место среди порядочных людей, — громко выдал Малфой.

— Мистер Малфой, двадцать баллов со Слизерина! — воскликнул директор, гневно сверкая глазами на слизеринца.

— За что? — удивился блондин.

— За оскорбительные слова в адрес других студентов.

— Разве я назвал чьё-то конкретное имя? — не унимался парень.

— Всем известно — кого Вы называете этим гнусным словом, — жёстким тоном проговорил старик.

— Да? И кого же?

— Мистер Малфой! Угомонитесь, — рявкнул на него Снейп. Малфой бросил на него свирепый взгляд и молча уткнулся в свою тарелку.

— Альбус, дорогой, — раздался слащавый, похожий на детский, голосок Амбридж, — я думаю, ты не прав. Не стоит наказывать мальчика только за то, что он вслух высказал свои взгляды на… — и понеслась. Как только Блэк слышит препротивный голос этой женщины, его сознание самопроизвольно мгновенно отключается.

Дискуссия между директором и инспекторшей продолжалась весь ужин и была закончена вместе с ним на ноте несогласия оппонентов с мнением друг друга.

Всю дорогу до подземелий Малфой шипел:

— Сука! Дрянь! Мразь! Грязнокровка! — и так по кругу несколько раз.

Блэку надоело слышать шипение змеёныша, и он вклинившись в паузу, когда тот замолчал, чтобы вдохнуть побольше воздуха в лёгкие, насмешливо проговорил:

— Драко, какой у тебя всё-таки скудный словарный запас.

Блондин резко остановился и, повернувшись к другу, вперился в него возмущённым взглядом.

— Я не понимаю, Эд, как ты можешь быть таким спокойным, когда эта гриффиндорская дрянь…

— А что, по-твоему, я должен делать? — сложив руки на груди, перебил его Эдасих, — Что? Пойти набить ей …лицо? Не по-джентльменски как-то, не находишь? Или вызвать на магическую дуэль? За что? Она ведь не МОЁ имя и честь порочит.

— Мог хотя бы просто разозлиться, — недовольно буркнул Драко.

— Драко, на таких людей нет смысла злиться. Их надо просто игнорировать. Не тронь дерьмо, а то сам провоняешься. Пошли, — он обнял друга за плечи, — у третьекурсников завтра практический зачёт по трансфигурации, помочь надо. И успокойся. Завтра мы заработаем в два раза больше баллов.

— Да плевать мне на эти баллы, — продолжал бурчать блондин.

— А ты заметил, что Уизли не с ней рядом?

— Да этот пиз…к — как то самое дерьмо. Плывёт по течению и не тонет, — уже спокойнее, но с брезгливой гримасой на лице проговорил Малфой.

— Да, ты прав, Драко. И как я раньше не замечал, что Рон всегда умел подстраиваться под общественное движение и мнение… при этом не имея своего, — сумрачно сказал Эдасих, тяжело вздыхая. — Ладно, хватит говорить о неприятном. Пойдём лучше проведём время, совместив приятное с полезным.

— Что ты находишь приятным и полезным, занимаясь с третьекурсниками трансфигурацией?

— Общение, друг мой. Общение с потенциальными союзниками.

— Или вассалами? — не удержался от подколки блондин.

— Или с вассалами, — согласно кивнул Блэк.

Вечер парни провели плодотворно. Все третьекурсники были готовы к практическому зачёту. Все смогли превратить живое в неживое, мышей в табакерку. Бедные мышки. И зачем детям табакерка?

До отбоя оставалось полчаса, когда в гостиную забежал запыхавшийся Забини:

— Блэк, — крикнул он с порога, — декан велел тебе передать, что тебя вызывает директор к себе в кабинет, — на одном дыхании протараторил мулат.

— Зачем? — в один голос спросили Блэк и Малфой.

— Не знаю. Он не ответил, — печально произнёс парень и многозначительно почесал кучерявый затылок.

— Забини! Ты что, задал этот вопрос декану? — хлопнув себя по коленям, удивлённо воскликнул Малфой.

— Что? Мне же интересно, зачем директор вызывает Блэка на ночь глядя, — невозмутимо ответил тот.

— Действительно, интересно, — задумчиво произнёс Эдасих, — Ладно, пойду узнаю, чего этому пауку от меня понадобилось.

— Я с тобой, — поднялся с дивана Драко.

— Нет, Драко, — встрял Забини, придерживая того руками, — декан предупредил, чтобы Блэк был один. Он так и сказал: «без Малфоя». Так что будешь вместе со всеми нами изнывать от любопытства. Снейп тебя ждёт у кабинета директора, — добавил он и плюхнулся на любимое место Блэка напротив камина.

— А Вы не торопитесь, мистер Блэк, — язвительно произнёс профессор Снейп, когда парень поднялся по винтовой лестнице к кабинету директора.

— О, профессор, Вы не поверите, как я торопился узнать, что же такое произошло, что директор вызывает студента к себе в кабинет, несмотря на то, что скоро настанет комендантский час, — не менее язвительно ответил Блэк.

Снейп покачал головой и, повернувшись к горгульям, охранявшим вход в святая святых Хогвартса — кабинет директора, скорчив презрительную гримасу, произнёс пароль:

— Дондурма…

— Что это за хрень? — шепнул Блэк чуть ли не в ухо декану.

— Хрен его знает, — также тихо ответил тот, пожимая плечами, — какая-то очередная восточная дрянь… И, мистер Блэк, один балл со Слизерина за употребление неприличных слов в присутствии преподавателя, — насмешливо добавил профессор, дёрнув бровями.

На такой жизнерадостной ноте они вошли в открывшуюся с протяжным скрипом дверь. От этого звука по спине парня прошла нервная дрожь. Противный скрежет наждачкой проходил по нервам и выступал в качестве морального пинка для посетителей.

— Добрый вечер, мистер Блэк, — мягким бархатным голосом произнёс хозяин кабинета. — Спасибо, что откликнулись на мою просьбу. Проходите, присаживайтесь, — он жестом указал на неизвестно откуда появившийся посреди кабинета деревянный, больше похожий на пыточный инструмент, стул. «С какой свалки его припёрли?!» — мелькнула в голове парня мысль. — Северус, ты можешь быть свободным, — сказал директор, обратившись к декану слизеринца. Но тот многозначительно дёрнул бровями, и как стоял, опёршись плечом о косяк двери, так и остался стоять.

— Альбус, ты вызываешь на ночь глядя студента моего факультета без каких-либо объяснений, — устало произнёс он, прищурив глаза, — и считаешь, что я его оставлю наедине с тобой?

— О чём ты, Северус? — в выцветших некогда ярко-голубых глазах на мгновение мелькнула злость, но через миг они снова стали лучиться добротой и пониманием. — Ты что? Мне не доверяешь? — удивлённо спросил старик.

Снейп усмехнулся и, не отвечая на заданный вопрос, прошёл дальше в кабинет и сел в кресло, сложив ногу на ногу и скрестив на груди руки.

Дамблдор раздражённо выдохнул и взмахом палочки превратил деревянный стул в мягкий, но без подлокотников. Сидеть на таком стуле, да ещё посреди комнаты, неудобно. Поэтому Эдасих скривился, тоже одним взмахом палочки переделал стул на удобное мягкое кресло, демонстративно уселся в него, зеркально повторив позу своего декана, и уставился на директора. Тот опять вздохнул и, одобрительно кивнув, предложил:

— Чаю?

— Нет, спасибо, я не употребляю на ночь жидкость. У меня, видите ли, слабый мочевой пузырь, бывают …казусы. Не хотелось бы опозориться перед домовиками, — непринужденно ответил слизеринец, на что Снейп как-то подозрительно крякнул.

— Ну, а как тебе в Хогвартсе? Нравится? Я слышал, ты подружился с Драко Малфоем?

— В Хогвартсе скучно. Мне не нравится. И да, я подружился с Драко. Это всё, что Вы хотели узнать, мистер Дамблдор? — нагло глядя в глаза тому, кому раньше безгранично доверял, ответил Эдасих.

— В Хогвартсе скучно потому, что здесь нет сейчас Поттера, — буркнул Снейп.

— Да? — удивлённо скривил губы парень. — Вот никогда бы не подумал, что национальный герой Магической Британии был в Хогвартсе в роли… клоуна!

— Нет, мальчик мой, — энергично, несмотря на погасший и печальный взгляд, произнёс директор, — Гарри очень хороший, замечательный мальчик и сильный волшебник.

— Ага, поэтому его и выдворили из волшебного мира в детстве, а потом и в отрочестве? Замечательного мальчика и сильного волшебника?

— Это была моя ошибка, — тяжело вздохнул старик и скромненько так потупил глаза.

— Ошибка, это когда я в слове трансфигурация оставлю только пять букв — ф и г н я, а то, что Вы называете ошибкой, имеет другое название — халатность как вид должностного преступления.

— Ты прав, мой мальчик, ты, конечно, прав, — вздыхая и отводя взгляд от парня, с раскаяньем проговорил старый интриган. — Вы очень умный, мистер Блэк. Где Вы учились ранее?

— За тридевять земель в тридесятом государстве, — нагло ухмыляясь, ответил парень с чернильного цвета волосами и тёмными с зелёными крапинками глазами.

Дамблдор раздражённо пожевал зубами губы вместе с усами и недовольно покачал головой.

— Так что же Вам всё-таки понадобилось от меня, господин директор?

— Ваш родственник, мистер Блэк. Мне надо знать, где сейчас находится Сириус Блэк.

— Дядюшка Сири?! — искренне удивился Эдасих, — а зачем он Вам? — глядя на старика исподлобья, подозрительно поинтересовался он.

— Видите ли, молодой человек, Сириус владеет очень важной для меня информацией. Мне необходимо с ним переговорить.

— Сомневаюсь, что Сириус на данный момент владеет чем-то важным, — скептически ответил глава Рода Блэков, огорчённо покачав головой.

— И тем не менее я настаиваю…

— Вы можете настаивать сколько Вам угодно, — холодно проговорил юный Лорд, — Сириус Блэк находится в зоне недосягаемости. А конкретно, он в лечебнице-пансионате лекарей-менталистов. То есть — мозгоправов. Двенадцать лет Азкабана в обществе дементоров и год в анимагической форме очень сильно повлияли на его мозговую деятельность.

— Хм. Он и раньше-то не отличался повышенной мозговой деятельностью, — ядовито вставил свои пять кнатов зельевар.

— Вот видите, директор, — махнув головой в сторону декана, спокойно ответил Блэк, — как глава Рода я обязан заботиться о физическом, магическом и эмоциональном состоянии членов семьи Блэк.

— Блэки всегда были ненормальными, — буркнул Снейп.

— Надеюсь, Вы не о моем отце говорите, профессор? — жёстко проговорил Лорд Блэк, переведя на него ледяной взгляд, от которого по коже волшебника пробежали холодные мурашки. В воздухе стало ощущаться давящее напряжение и запахло озоном.

— Ваш отец был исключением в этой семейке, — непроизвольно поёжившись, ответил тот.

— Спасибо, — успокоив свою магию, кивнул Блэк. — Ну? Мы все вопросы выяснили? Простите, директор, но я устал сегодня и хочу спать. Спокойной ночи, господа, — не дав возможности директору задать ещё ему кучу вопросов, Эдасих поспешно поднялся и вышел из кабинета…

— Сука!.. — в сердцах выругался юный Лорд и, пнув ногой ни в чём не повинную горгулью, стал бегом спускаться по металлической винтовой лестнице…

А директору не понравился этот молодой человек. Очень не понравился…

========== Глава тридцатая ==========

Когда Блэк, разъярённый, как стадо гиппогрифов, ворвался в гостиную и, не замечая никого, проскочил в тренировочную зону, пятикурсники факультета Слизерин, несмотря на поздний час, сидели в полном составе. Не то чтобы они ждали своего негласного лидера, каждый занимался своим делом, но… Слизеринцы приняли Блэка и, естественно, переживали за него, как за любого другого однокурсника. Они не доверяли и не уважали Дамблдора, хоть и не были в курсе о многих его «проделках» и «ошибках». Зачем он вызывал к себе ночью в кабинет их негласного лидера?

Из тренировочной зоны слышался треск разрывающихся на щепки манекенов, взрывы и грохот падающих тренажёров. Даже в гостиной воздух трещал от заклятий, которые Блэк применял, чтобы выпустить накопившуюся злобную энергию из своего магического ядра. Притихшие слизеринцы переглядывались и нервно ёжились, представляя себя под заклятиями Блэка. Они о таких заклятиях даже не слыхали, несмотря на то, что практически все выросли в семьях волшебников, практикующих тёмное колдовство. Проняло даже Драко. Он, как никто, знал, на что способен его друг — тот гонял его на тренировочных дуэлях до чёрных пикси в глазах. Но такого взбешенного Блэка он ещё не видел.

Эдасих вышел в гостиную минут через двадцать. Хоть он и выглядел утомлённым, но казался уравновешенным и спокойным. Блэк устало бухнулся в кресло, вытянул ноги, и его расслабленное тело буквально растеклось по креслу. Он окинул взглядом немного испуганных однокурсников и широко и естественно улыбнулся. Те облегчённо выдохнули…

— Вы чего не спите?

— Блэкусик, — как ни в чём не бывало подкатила к нему под бок Милли Булстроуд, — Амбридж назначила пересдачу зачётов за первый семестр. Но вот это всё, — она потрясла пухлыми руками стопку с конспектами, — не то что выучить, запомнить невозможно. Помоги, а?

Эдасих взял у неё из рук конспекты и быстро пролистал их.

— Да, порядочная чушь и самодурство, иначе не назовёшь, — презрительно фыркнул он. — Кто не сдал зачёт?

Подняли руки трое: сама Милли, Крэбб и Гойл, кто бы сомневался. Эдасих переглянулся с Драко, тот закатил глаза и тоже сполз по креслу в расслабленной позе.

— Зелье памяти не пробовали?

— Я уже полпинты, наверное, выпила.

— А мы по пинте выхлебали, не помогает, — ответил Гойл. Он вытащил из кармана Крэбба пирожок и, откусив от него добрую половину, начал сосредоточенно жевать.

— Угу, — поддержал его друг и, забрав то, что осталось от пирожка, быстро засунул его в рот.

— Бараны, — констатировал факт с закрытыми глазами Драко, — зелье вам — не сливочное пиво, чтобы пить его пинтами.

— Но если не помогает, — заныла Милли.

— Когда у вас пересдача назначена? — спросил Блэк.

— В субботу. После обеда. Представляешь, в субботу бал, а мы должны сдавать этот дурацкий зачёт по законам, принятыми министерством, начиная с 1707 года.

— С момента основания министерства? — удивился Эдасих, — зачем? Ведь уже многие законы недействительны.

— Амбридж сказала, что всё, что было принято министерством, всегда будет действительным, — подсказал Нотт.

— Боже, — устало протёр лицо ладонями Блэк, — ну и дурость!

— Ну ты же поможешь?

— Как? Если только превращу Амбридж в жабу, — пожал плечами Блэк.

— А ты можешь? — спросили все на полном серьёзе.

— Могу, — ответил Эдасих, — принудительная трансфигурация в анимагическую форму. Не так это и сложно, — он пожал одним плечом.

Все перевели взгляд на Малфоя, который, открыв один глаз, показал им средний палец.

— А чего же ты раньше молчал! — вскричал Забини. — Научи, Блэк, — начал канючить мулат.

— Тебе зачем это?

— Надо, — неопределённо произнёс тот, — научишь?

— Вообще-то это запрещено делать…

— Запретный плод сладок.

— Не в тему афоризм, — ответил Блэк и стал подниматься, — пошли спать. Время уже двенадцать. Утро вечера мудренее, — он потянул за руку расплывшегося по креслу Малфоя и, взяв под руку уже засыпающего друга, пошёл к их комнате, — завтра поговорим по поводу пересдачи, — сказал он напоследок…

— Блэк, а чего тебя директор-то вызывал? — не удержался Забини.

— А, так. Ничего серьёзного, — махнул свободной рукой Эдасих. — Про дядюшку моего, Сириуса Блэка, спрашивал…

Свалив уже почти спящего блондина на его кровать, Эдасих стянул с него ботинки и уложил удобно прямо в одежде, а сам отправился в душ — смыть с себя пот и грязь. Жаль, что нельзя ду́шу прополоскать. Блэк догадался, для чего Дамблдору нужен Сириус. Какой важной для директора информацией тот располагает. Значит, старик решил найти и вернуть… Кого? Наверняка он в курсе, что тот «Гарри Поттер» уже давно не живёт у Дурслей. Ну и где он собирается искать? Надеется, что Сириус знает имя ребёнка, которого притащил на жертвенный алтарь «общего блага»? Нет, Сириуса Блэка нельзя выпускать из лечебницы, пока всё не разрешится.

И этот старый гад ещё посмел попытаться залезть в его голову и ментальный ИМПЕРИУС применить! Ну ничего, Эдди такой ему посыл сделал, что тот сутки будет страдать энурезом и даже, возможно, поносом. Никто больше не имеет права залезать в его голову.

Приняв душ, он переоделся в пижаму и вышел из ванной. Малфой, свернувшись калачиком, мирно посапывал в подушку. Раздеть его, что ли? Или пусть так спит? Завтра весь день ворчать будет, не привык его благороднейшество спать в одежде. Чего-то есть захотелось. Ещё бы, в тренажёрном выложился насухо. Эд решил позвать эльфа, пусть принесёт перекусить. Это раньше он мог заснуть голодным, а сейчас организм и магия требует материальной пищи. Накрыв Драко своим одеялом, Эдасих тихо позвал домовика. Когда тот появился перед ним, парень чуть не задохнулся от того, кого он увидел перед собой. Он совсем забыл про этого эльфа. Как бы тот не узнал его и не начал биться головой, причитая во весь голос. Выдаст же. А у домовика уже начали удивлённо и с восхищением округляться и так круглые глаза, и открываться рот. Узнал.

Эдасих быстро схватил эльфа и зажав ему ладонью рот, забрался на свою кровать, наложив заглушающие чары, чтобы не разбудить Малфоя.

— Добби, если не будешь кричать и биться головой, я тебя отпущу. Кивни, если понял. — Тот кивнул. — Хорошо. — Блэк убрал ладонь.

— Добби нашёл своего Сэра, — тихо запричитал эльф, хватая за руку парня своими лапками, — Добби только сегодня почувствовал магию Сэра. Добби знал, что Сэр в замке, но не мог поймать магический след Сэра.

— Добби, как ты мог поймать мой магический след, если я тебя к себе не привязывал?

— Добби сам привязал себя к Сэру. Добби всегда хотел служить у доброго Сэра.

— Ладно, с этим потом разберёмся. Добби, ты не удивляешься что я изменился? Почему?

— Сэр всегда так выглядел, только вот тут, — он дотронулся до лба парня, где раньше был знаменитый шрам Мальчика-который-выжил, — вот тут у Сэра раньше жил другой.

— А сейчас его нет?

— Нет. У Сэра чистая магия. Сладкая, — облизываясь как кот, произнёс странный эльф.

Значит, для эльфов он был без иллюзии.

— А другие эльфы Хогвартса тоже могут во мне признать Гарри Поттера?

— Нет. Другие — глупые, — небрежно ответил домовик. — Добби знает, что Сэр был подмёнышем…

— Кем? Кем я был?

— Подмёнышем. Так Грежер и Узли называют Сэра. Директор приказал бывшим друзьям Сэра найти подмёныша.

— Откуда ты об этом знаешь?

— Добби следит за бывшими друзьями Сэра. Грежер и Узли плохо говорят о Сэре. Очень плохо. Старик хочет убить Сэра, — выпучив глаза, грустно произнёс Добби.

— Убить? — тяжко вздохнул Эдасих. — Конечно, зачем ему нужен живой свидетель его преступлений?

Эд повалился на подушку и задумался.

Как Добби смог почувствовать его магию? Всё это время Блэк пользовался вейловской, а свою выпускал только в Блэк Хаусе. Ну конечно, сегодня он был зол и не удержался в тренажёрном зале. Дамблдор тоже мог засечь потоки его магии, у него наверняка есть его почерк. Вот зачем он сегодня воспользовался своей старой палочкой?! Сто процентов на ней какие-то следилки стоят. Да, гриффиндорская тупость — это надолго. Хорошо, хоть мозгов хватило не воспользоваться старой палочкой в кабинете директора. Будем надеяться на удачу Гарри Поттера и на то, что директору сейчас не до него. На горшке, наверное, сидит. Зелья Снейпа от этого проклятия не помогут. Его может снять только тот, кто проклял.

— Сэр привяжет к себе Добби? — заискивающе спросил домовик, отвлекая парня от размышлений.

— Зачем тебе это? Ты же всегда хотел быть свободным эльфом? — удивился Эдасих.

— Добби не хочет служить старому директору за деньги, — уныло повесив уши, произнёс Добби. — Добби всегда хотел помогать Сэру, поэтому и согласился остаться в замке, пока Сэр здесь.

— Да уж, я помню твою помощь, — с хохотком ответил бывший гриффиндорец.

— Добби хотел как лучше, — чуть ли не плакал домовой эльф.

— Оно и понятно. Как лучше! Лучше быть инвалидом, чем мёртвым. Да?

— Но Сэр же не инвалид, — шмыгая длинным носом, проговорил Добби.

— Ты мне сейчас напоминаешь Дамблдора: «ничего же страшного не случилось, все живы, а то, что полежали немного в больничке, ничего. Зато отдохнули».

— Добби не похож на Дамбо, Добби хороший эльф. А Дамбо — плохой волшебник, — упрямо бурчал эльф.

— О! Дамбо! Вот и имя для будущего домовика, — тихо смеясь, сказал Эдасих.

— Сэр хочет из старого директора сделать домовика? — вытаращил на него свои глазищи Добби.

— А что? Это неплохая мысль. Он же сделал из меня домовика, почему бы и ему не побыть в моей шкуре, — задумчиво произнёс слизеринец.

— Дамбо будет плохим домовиком, — отрицательно замотал головой хороший домовик.

— И здесь я согласен с тобой, Добби, — вздохнул Блэк, — из дерьма конфетку не сделаешь. Впрочем, сколько тот употребляет сладостей… Фу! — парень передёрнул плечами от отвращения, — Хорошо, я привяжу тебя к своей магии. Но, Добби, с одним или же с несколькими условиями. Ты будешь вести себя адекватно. Ты знаешь, что такое — адекватно?

— Да, Добби не знает, что такое акватно, * — кивнув ушастой головой, ответил эльф, глядя во все глаза на своего Сэра.

— Оно и видно, — буркнул слизеринец. — Адекватно, Добби, это значит нормально. Не биться головой о стены и ничего не разбивать об неё. Не кидаться в ноги и главное —делать только то, что я скажу. Понял?

— Добби не глупый, Добби понял: нельзя биться головой об стены, …а об кровать можно?

— Нельзя! Ни обо что нельзя, — рявкнул волшебник так, что эльф сжался в комок, — прости, я не хотел тебя напугать. Просто слушайся меня, и тогда я буду тобой доволен.

— Сэр не должен просить прощения у глупого эльфа, — залился слезами домовик.

Эдасих тяжело вздохнул. Ну вот нафиг ему ещё и эта головная боль? Но свой шпион в Хогвартсе нужен. А блэковские эльфы попасть в замок не могут. Да и местные домовики быстро вычислят чужака и сдадут Дамбо.

— Не реви, — строго произнёс он. Эльф тут же заткнулся, — вот так. А теперь слушай главное. Добби, я не стопроцентный волшебник. Я — наполовину магическое существо…

— Добби знает, — тихо, но восторженно произнёс Добби.

— Что ты знаешь? — Блэк озадаченно посмотрел на него.

— Сэр принял Дар магии? Сэр стал ещё больше могущественным. Сэр умеет делать эльфийскую магию.

— О чём ты? Какая эльфийская магия? Добби — я полувейла.

— У Старших Существ такая же магия, как у эльфов. Только мощнее. Сэр может становиться невидимым. Это только эльфы могут. Но Сэр может летать. Эльфы не могут летать…

— Ясно, — почесав затылок, неуверенно произнёс Эдасих. — Добби, я, Эдасих Блэк, Лорд Блэк, принимаю тебя к себе на службу. — Он протянул руку, положил ладонь на голову ушастику и выпустил свою магию вперемешку с вейловской.

Тело эльфа задрожало, и он стал меняться на глазах нового хозяина. Через несколько минут того остроносого, ушастого и глазастого домовика не было. А был довольно симпатичный, как и все домовики Эдасиха, маленький человечек, с чуть длинноватым носом, слегка большими синими глазами и совсем небольшими ушами. Только лысый. Видимо, волосы не растут на эктоплазме.

— Вот так-то лучше, — любуясь своим новым помощником, удовлетворённо произнёс юный Лорд Блэк. — Только смени эту наволочку на что-нибудь приличное. И, Добби, когда будешь общаться с хогвартскими домовиками, принимай свой прежний вид. Хорошо?

— Да, хозяин, Добби всё понял, — кивнул преображенный эльф.

— И вот тебе первое задание. Принеси мне стакан молока и булочек, что ли. Есть хочу. И прихвати одеяло. Не хочу трансформировать. Сил нет.

— Добби всё сделает для своего дорогого хозяина, — радостно воскликнул эльф и исчез, чтобы появиться вновь через мгновение с кружкой тёплого молока, тарелкой с тремя булочками, политыми жидким шоколадом, и свернутым в рулон одеялом.

— Спасибо, Добби. Можешь сейчас быть свободным. У меня мозги уже не варят. Завтра я скажу, что тебе делать. Но без моего зова не появляйся…

Комментарий к Глава тридцатая

*не ошибка

========== Глава тридцать первая ==========

Пока слизеринец разбирался со своею вновь приобретённой собственностью, директор школы выпроводил из кабинета не в меру любопытного зельевара, начавшего задавать вопросы. На них старик не мог ответить, а скорее всего, и сам не знает ответов. Проводив Снейпа, директор поспешно скрылся за потайной дверью, ведущей из кабинета в его апартаменты, и еле успел забежать в уборную. Что-то он сегодня съел несвежее… Надо повнимательнее проверять то, что готовят отдельно для него домовики. Немолодой уже…

Он по привычке попытался проникнуть в тайны этого наглого мальчишки, применив скрытую легилименцию, в которой за столько лет стал профессионалом. А как ещё узнаешь, что скрывают от тебя твои «соратники-марионетки»? Не все же готовы выкладывать свои потайные мысли на блюдечке. Он ткнулся в разум парня и впервые наткнулся на такую мощную защиту сознания. Мальчишке всего пятнадцать лет, он по определению не может иметь такую броню на своём сознании. Сам Дамблдор добился чего-то подобного лишь когда стал директором школы. Даже Реддл не имеет такой защиты. Кто же этот парень? Откуда он вообще взялся? В хогвартской Книге Душ о нём нет никаких подробностей. Фамилия, имя и год рождения. И появилось только в конце августа прошлого года, перед началом занятий в школе. То, что он сын Регулуса Блэка, не вызывает никаких сомнений. Вылитый Блэк. Альбус помнит младшего брата Сириуса. Тот учился на факультете Слизерин. Тихий, спокойный мальчик. Дружил с Барти Краучем-младшим. Они вместе и поступили после школы в ряды приверженцев Тома. Дальнейшая судьба бывшего слизеринца директору неизвестна. Сириус же не любил говорить о своих родственниках. Только то, что его брат пропал без вести ещё до рождения Гарри Поттера. Этот Эдасих Блэк - ровесник Поттера. Когда же и с кем Регулус успел обзавестись ребёнком? Надо спросить у портрета Финеаса Блэка. Но тот такой язва, что Альбус старался с бывшим директором школы Хогвартс не связываться. Может и послать не стесняясь. Дамблдор с удовольствием бы выкинул этот портрет из замка, но они (портреты бывших директоров), к сожалению, привязаны к кабинету директоров. Но, облегчённо вздохнул старик, полностью опустошив свой кишечник, ради «общего блага» надо иногда переступить через себя, что он и делает каждый раз, обдумывая новую стратегию в борьбе с тёмными силами. Освободившись от физического дерьма, старый волшебник принял душ, с отвращением рассматривая в зеркало своё старческое костлявое тело и сморщенную высохшую плоть, тяжко вздохнул и торопливо накинул на себя халат. Да, молодость ушла безвозвратно.

Укладываясь спать на широкую, почти королевскую кровать, Альбус поставил себе на память зарубку с утра разобраться с домовиками. Ведь не просто так у него опять начались эти противные колики в низу живота и позывы для опорожнения кишечника и мочевого пузыря. Всю оставшуюся ночь директор школы Хогвартс Альбус Дамблдор освобождался от накопившегося за сотню лет внутреннего дерьма, кляня всех, кто всплывал в его памяти, пока он сидел на унитазе, напоминавшем своим видом большой горшок…

Утром Малфой носился по комнате как ужаленный в одно место роем пчёл, ворча и причитая, что они опаздывают на завтрак, попутно срывая одеяло с Блэка, когда пробегал мимо его кровати.

— Эд, просыпайся! — вопил он, натягивая на себя брюки. — Мы опаздываем на завтрак!

— Малфой, отцепись, — сонно бурчал Блэк, закутываясь обратно в одеяло, — дай поспать. Я поздно уснул.

— Блэк, ты вообще офигел! — возмущённо воскликнул Драко. — Мы все легли вчера поздно. Поднимайся, соня.

— Драко, иди на… завтрак один. Я ещё немного посплю, — укрываясь с головой, промычал Эдасих.

— Эдди, ну вставай, — заныл блондин, стягивая с него одеяло. — Ты так и не рассказал мне, зачем тебя вызывал старик…

— Я же сказал — хотел узнать про Сириуса, — отбрыкиваясь ногами от приставучего друга, ответил тот.

— Это официальная причина. А на самом деле?

— Драко, отстань! Это и есть на самом деле, — Блэк поднял голову от подушки, — мне кажется, старик ищет Мальчика-который-выжил.

— Резонно, — соглашаясь, кивнул Драко. — Но зачем ему Сириус?

— Только Сириус знает, кого он притащил в подмёныши…

— Так это он… — возмутился Драко, — это он…

— Да, Малфой, — насмешливо буркнул Эд, — у тебя действительно скудный словарный запас.

— А ты откуда знаешь, что это он? — не обращая внимания на подколку друга, поинтересовался Малфой.

— Кренкель сказал, когда был ещё Кричером.

— Значит, он знал, что ты его родной племянник, и он… Вот же сука! — Малфой со всей силы ударил кулаком по кровати Блэка, на которой сидел в это время, и попал ему по ноге.

— Он сукин сын, Драко. Кобель. Самец собаки! Пёс! Блудливый и паршивый пёс, — выплюнул Блэк и стукнул его в обратку пяткой по бедру.

— У-у-у. Ты чего? Больно же!

— Малфой, будь человеком, дай поспать.

— Блэк, ты же знаешь, я человек только наполовину.

— Вот и включи свою человеческую половину. Иди на завтрак один. Я позже подойду. Какой у нас урок первым?

— История Магии.

— Драко, ты просто изверг! — возмутился Блэк, — на фига ты меня разбудил? Истории же не будет.

— Будет. Забини вчера сказал, что Бинса вернули.

— Тем более. Мне не интересны рассказы Бинса о гоблинских восстаниях. Когда сам лично принимал участие в подавлениях этих восстаний, — тихо произнёс он в подушку, надеясь, что Малфой не услышит. Закидает потом вопросами — не отвертишься.

Малфой услышал, но не подал виду, что услышал. Он был уверен, что друг ему постепенно всё сам расскажет. А если начнёшь давить на него, то ничего не скажет вообще.

— Ладно, спи, — смилостивился блондин, заботливо укутывая друга в одеяло. — На трансфигурацию пойдёшь? Разбудить тебя?

— А трансфигурации тоже не будет… — переворачиваясь на спину, сказал Эд.

— Почему?

— Директор заболел. Ну, я надеюсь, что он заболел, — хихикнул парень.

— Блэк. Что ты сделал с директором? — подозрительно спросил Малфой.

— Да ничего я с ним плохого не сделал. Знаешь, как сложно простым людям избавляться от накопившихся в организме шлаков? Приходится пачками слабительное принимать… А то и хуже — клизму ставить. Тётка Петуния раз в неделю проводила эту процедуру своему свиносыну. Он орал громче баньши. Мне потом всё за ним убирать приходилось. Мерзкая гадость, я тебе скажу. А старик посидит несколько часов на горшке и будет как огурчик.

— Зелёный и в пупырышки?

— Ага, — расплылся в довольной улыбке бывший гриффиндорец, — и с отсохшим хвостиком.

— Может и мне не идти… — задумчиво произнёс Малфой.

— Не, Драко, ты иди, раз уже готов. Новости узнаешь…

Блэк оказался прав. За завтраком Амбридж сообщила, что директор Дамблдор болен. У тех курсов, у кого сегодня стоит в расписании трансфигурация, будет замена. Новое расписание занятий у старост курса. У гриффиндорцев и слизеринцев вместо трансфигурации — ЗоТИ. И после обеда тоже ЗоТИ, но это уже по старому расписанию. Последним уроком стоит УЗМ.

— Ну удружил, Блэк, — тихо проворчал Малфой, оглядывая расстроенные лица однокурсников. Четыре часа по ЗоТИ!!!

К слизеринскому столу подошёл декан.

— Драко, где Блэк?

— Он приболел немного, сэр.

— Что с ним? — глубоко пряча встревоженность, спросил профессор.

— Если честно, я так и не понял, что с ним, сэр. Что-то он бормотал про какие-то шлаки, слабительные, клизмы… колики в животе.

Снейп удивлённо приподнял брови и посмотрел в «честные» глаза своего крестника. Но тот лишь невинно пожал плечами и захлопал ресницами. Схожее совпадение симптомов заболевания директора и Блэка насторожило шпионскую чуйку зельевара.

— Он в больничке?

— Нет, не захотел идти в больничку. В комнате остался. Наверное, что-то съел вчера не то… Отлежится… Вернее, отсидится…

— Блэк что, заболел? А как же мы? Он обещал превратить Амбридж в жабу, — неожиданно прогудел Крэбб.

— Что ещё за жаба? — вскинулся декан. — Драко?

— Не знаю, сэр. Понятия не имею, о чём говорит Крэбб, — показывая тому кулак исподтишка.

— Ладно, идите на урок. Я сам посмотрю, что там с Блэком.

Когда декан факультета Слизерин прошёл в комнату, в которой проживали Малфой и Блэк, он застал там только домовика, проводившего уборку. Блэка не было.

А Лорд Блэк в это время находясь под невидимостью* шагал по направлению в деревню Хогсмид. Кренкель дал знать, что поступила важная информация из Гринготтса.

Эльф и его хозяин встретились на краю деревни. Кренкель передал Лорду большой, запечатанный сургучной печатью конверт. И несколько свернутых в рулон пергаментов. На вопрос, как дела дома, ответил, что всё хорошо. Гости ладят между собой, леди Цисса выходит гулять в парк со своей собачкой. Продуктов хватает. Мистер Лавгуд передаёт на рецензию статью, которую Кренкель и передаёт хозяину. Леди Цисса спрашивает, можно ли ей сову. Она переживает за сына и хочет написать ему письмо. Лорд не разрешил писать письма и посылать их совой. И пусть гуляет осторожно. Чтобы О́дин всегда был неподалёку от неё.

Сломав печать на конверте из банка, Эдасих перенёсся прямо в холл Гринготтса. Его провели в кабинет поверенного. Там Лорда Блэка ждал адвокат, нанятый гоблинами, чтобы раздобыть информацию о детях Беллатрикс Лестрейндж и её мужа.

— Доброе утро, Лорд Блэк, — поприветствовал его Дитгарт, — простите, что потревожили Вас, но информация, полученная нами, требует незамедлительного ознакомления.

— Добрый день, мистер Дитгард, мистер Дуглас, — за руку поздоровался Блэк с поверенным и адвокатом. — Я слушаю вас, мистер Дуглас, — он сел в кресло и внимательно посмотрел на мужчину средних лет. Впрочем, у волшебников сложно установить возраст по внешнему виду. Седоватая острая бородка, лохматые, нависшие над маленькими пронзительными глазами брови, нос, про который говорят — картошкой, большие бульдожьи щёки и крупные залысины. Немного полноватый, одет в обыкновенный костюм-тройку тёмно-коричневого цвета. Такого встретишь где-нибудь на улицах Лондона и не подумаешь, что этот человек — волшебник.

— Здравствуйте, Лорд Блэк, — подчёркнуто любезным глуховатым голосом, выдававшим в нём настоящего интеллигента, произнёс мужчина. — Сходу в карьер, молодой человек? — Он тепло улыбнулся, растягивая пухлые губы и обнажая два ряда белоснежных зубов.

— Простите за спешку, мистер Дуглас, но мне надо успеть вернуться, пока не обнаружили моё отсутствие в школе, — тоже солнечно улыбнулся ему юный Лорд.

— Что ж, тогда начнём, помолясь, — он подмигнул парню и начал доставать из кожаного портфеля бумаги. — Да, у Рудольфуса и Беллатрикс Лестрейндж было двое детей. Два мальчика. Старший родился в 1978 году 27 января, его на то время звали Орион Гиперион Лестрейндж. Его следов мы пока не обнаружили, по крайней мере, в Англии. Известно лишь то, что после ареста Лестрейнджей кормилица мальчиков, она же суррогатная мать, сквиб, увезла куда-то мальчика. Эта женщина была из России. Какая-то дальняя родственница… Блэков. А вот с младшим сыном нам повезло. Мальчик живёт в Англии и учится в Хогвартсе. Он Ваш ровесник, Лорд Блэк. Родился 30 июня 1980 года. На данный момент его зовут …Невилл Лонгботтом.

— Что? — неожиданно писклявым голосом воскликнул Эдасих. — Невилл — сын Беллатрикс Лестрейндж? — прокашлявшись, неверяще переспросил он (когда с трудом отодрал свою челюсть с пола.)

— Вы знаете этого парня?

— Ещё бы! — удивлённо воскликнул Блэк, — мы с ним учимся на одном курсе, а ранее — и на одном факультете… Да мы с ним даже почти друзьями… были. Но как так получилось?

— Вот этого мы, к сожалению, не знаем, — разочарованно развёл руками адвокат.

— Да что за чертовщина там тогда происходила? — возмущению парня не было предела. — Как его настоящее имя? Ну, Вы поняли, кого.

— Регулус Ригель Лестрейндж… Говорят, Беллатрикс очень любила своего младшего кузена.

— А где тогда настоящий Невилл?

— Невилл Лонгботтом, сын Фрэнка и Алисы Лонгботтом, умер в возрасте одного года и трёх месяцев в 1981 году, 1 ноября… Подробности гибели ребёнка неизвестны…

Комментарий к Глава тридцать первая

Эдасих не пользуется чарами, он может растворяться в воздухе и становиться невидимым и без произношения специального заклинания.

========== Глава тридцать вторая ==========

Блэк с охреневшим выражением лица сидел минут десять, переваривая полученную информацию. Невилл Лонгботтом — сын Беллатрикс и Рудольфуса Лестрейндж! Сын Пожирателей смерти! Охренеть! И что теперь делать?

— Лорд Блэк, — вывелего из ступора голос Дитгарта, — милорд, с Вами всё в порядке? Может, успокоительное?

— Нет. Спасибо, мистер Дитгарт. Я спокоен, просто в шоке, — устало потёр лицо ладонями и глухо проговорил юный Лорд, — ума не приложу, как всё теперь распутать. Мистер Дуглас, а это всё точно? Может, какая ошибка… Ну как так может быть?

— Эдасих, — мягко и немного с обидой произнёс адвокат, — мои факты проверены тысячу раз. Простите, если Вам данное известие не по нраву.

— Да не в этом дело — по нраву мне или нет! — безнадежно махнул рукой парень, — дело в том, что… Я не знаю, как теперь быть. Может, оставить всё как есть? — он с надеждой посмотрел на гоблина.

— Можете сейчас оставить всё как есть, — подумав, ответил Дитгарт, — но рано или поздно это всплывёт. Мальчику уже пятнадцать, через пару лет ему принимать главенство над Родом, но… Сами понимаете, навряд ли предки Лонгботтомов примут чужака.

— А его бабушка в курсе, что Невилл — не её родной внук? И как Вы узнали об этом? Простите, мистер Дуглас, но как-то верить пустым словам я разучился. Мне нужны неопровержимые доказательства, желательно официально подтверждённые и оформленные.

— Мальчик проходил у нас проверку крови, когда ему исполнилось пятнадцать лет, — вместо адвоката ответил гоблин. — На сегодняшний день Лонгботтомы - не очень богатая семья. Или можно даже сказать, очень небогатая. Бо́льшая часть доходов от их оранжереи, поступающих на счета семьи, уходят в клинику Святого Мунго в оплату за содержание сына и невестки леди Августы. А основные их родовые хранилища закрыты, пока наследнику не исполнится семнадцать лет. Всем детям-волшебникам родители с рождения открывают сейф наследника, чтобы там копились средства, и из которого потом часть уходит в номерную ячейку, когда ребёнок поступает в школу. Я же Вам уже объяснял, как это происходит, Лорд Блэк.

— Значит, получается… и сам Невилл, и его бабушка знают?

— Насчёт Невилла не знаю, говорила ли она ему. Но леди Лонгботтом в курсе. Она ждёт совершеннолетия внука и потом хочет предъявить его права на наследство Лестрейнджей. С момента кровного подтверждения близкого родства на счёт этого мальчика поступают деньги из сейфа, открытого четой Лестрейндж для младшего сына. Он не проходит как наследник. А вот для старшего сына они открыли сейф наследника и туда переводятся деньги не только от Лестрейнджей, но и от Блэков. Вы хоть иногда читаете отчёты, которые я Вам ежемесячно высылаю, Лорд Блэк? — со справедливым укором в голосе строго спросил поверенный.

Юный Лорд виновато потупил глаза:

— У меня Кренкель всем этим занимается, — сконфуженно пробормотал он, — да и Вам я доверяю, — уже более уверенно поднял взгляд и посмотрел на гоблина.

— Спасибо за доверие, конечно. Но зачем тогда я целыми днями торчу над отчётами для Вас?

— Простите, мистер Дитгард. Обещаю, с этого дня буду сам лично читать всё, что Вы мне посылаете.

— Как у Вас-то дела? — спросил адвокат Дуглас.

Облегчённо вздохнув, что выволочка на счёт безответственного поведения откладывается, Эдасих поведал своим доверенным о том, что Дамблдор решил разыскать Мальчика-который-выжил и вернуть его под своё «заботливое» крылышко. А так же попросил Дитгарда зарегистрировать эльфа Добби как своего личного домовика в школе Хогвартс.

Дитгард и Дуглас переглянулись.

— Эдасих, скажите, а зачем Вы вообще вернулись в школу? — спросил адвокат Дуглас.

Юный Лорд удивлённо посмотрел на мужчину, неопределённо пожал плечами и, вздохнув, глупо переспросил:

— Зачем? Не знаю. Чтобы быть в курсе событий… Наверное, — неуверенно добавил он, заметив скептические взгляды собеседников. — Да и надо же мне чем-то заниматься? Не могу же я целыми днями дома сидеть… Скучно.

— А в Хогвартсе веселее?

— Нет, тоже скучно. Но там хотя бы с живыми людьми общаюсь. Где мне ещё союзников набирать?

— А Вы в союзниках предпочитаете видеть несовершеннолетних волшебников. Наследников Родов, которые полностью зависят от своих отцов? — неодобрительно спросил Дитгарт.

— Я тоже несовершеннолетний, — огрызнулся Блэк, — так что мне с ними легче и проще. А их отцов они сами перетянут на мою сторону. Вы лучше посоветуйте, что мне делать с директором.

— А что с ним делать? — не понял Дуглас.

— Ну…он же ищет меня…

— Пусть ищет себе на здоровье. А Вы не высовывайтесь. Вам какое до этого дело? Не собираетесь ли Вы помочь ему найти Вас? — в ответ Блэк сжал губы и отвёл в сторону взгляд. — Ага, значит собирались. Зачем, позвольте спросить?

— Чтобы послать его… — смущённо пролепетал бывший гриффиндорец.

— И чтобы он Вас убрал, как вещественное доказательство?

Эдасих зябко передёрнул плечами.

— Я тут задумал серию статей о жизни Мальчика-который-выжил, — неуверенно произнёс он.

— Ну-ка, ну-ка. Это интересно. Поподробнее, пожалуйста, — заинтересовался адвокат.

— Вот, — Эд достал из своей сумки пергаменты, что передал ему Кренкель, и подал их Дугласу. — Я, правда, ещё их не успел просмотреть.

Адвокат стал читать и по мере прочтения всё больше и больше расплывался в улыбке хищника, почуявшего добычу. Первая статья начиналась с того момента, когда на имя Гарри Поттера начали приходить письма из Хогвартса, и до его похода с Хагридом на Косую Аллею и в банк.

— Вот это правильно, — одобрительно кивнул он, — вот и занимайтесь этим разоблачением действий директора. Как Вы решили подписываться?

— М-К-В.

— Отлично, — довольно потёр ладони адвокат, передав прежде бумаги гоблину. — А в какую газету Вы хотите посылать эту автобиографию?

— Есть такая малоизвестная в магическом мире журнал-газета «Придира». Редактор этого журнала сейчас проживает в моём доме. Там же он обустроил себе типографию. Я хочу первый номер с напечатанной статьёй сделать бесплатным. А потом уже как пойдёт, — обрадованный одобрением взрослых, Эдасих счастливо улыбнулся.

Втроём: взрослый волшебник, гоблин и молодой маг-вейла целый час редактировали статью. Гоблин настаивал на описаниях подробностей. Адвокат находил в каждом действии Хагрида и, соответственно, директора, который его послал за М-К-В, нарушение закона в отношении несовершеннолетнего волшебника и людей, не имеющих магических способностей. Ну, а сам М-К-В делился своими эмоциями и впечатлениями. Статья получилась отличная. А главное - она даст толчок, чтобы зашоренные волшебники открыли свои глаза и разум и задумались. Осталось только переписать на чистовую, и можно в печать. Дитгард насмешливо посмотрел на юного Лорда и провёл по листам пергамента ладонью. Все исправления мгновенно исчезли. Текст стал читаем. Даже сам Эдасих зачитался им и начал жалеть себя, мелкого глупого мальчика.

— Спасибо вам, — с искренней благодарностью обратился он к своим доверенным, — у меня одного так никогда бы не получилось.

— Да, — удовлетворённо откинувшись на спинку кресла, произнёс адвокат, — это будет бомба.

— Сегодня же отправлю мистеру Лавгуд, пусть ночью напечатает, а завтра утром Кренкель разнесёт всё по Косой Аллее. Ещё бы как-то в министерство закинуть несколько экземпляров.

— Можно через камин, а там уже сами работники разберут, кто-нибудь да начнёт читать первым… — подсказал Дитгард.

— У меня камин не подсоединен к министерству…

— Можно через совиную почту, — предложил адвокат Дуглас.

— А что, есть такая почта? — удивился Эдасих.

— Есть, она на Косой Аллее и находится. Пусть твой домовик отнесёт туда несколько экземпляров и …там надо заплатить сколько-то за аренду почтовых сов.

— В Хогвартс тоже можно отправить через эту почту?

— Можно.

— Отлично. А уж детки сами доставят новости до родителей, — расплылся в довольной улыбке слизеринец.

— Эдасих, а как Вы работаете с редактором? Рассказываете свои истории, и он уже всё приводит в литературный читабельный вид?

— Нет, я сливаю ему свои воспоминания, а он уже сам описывает их. Это наша первая работа.

— Когда планируете следующую?

— Если эта пройдёт, то до конца учебного года хочу рассказать всю свою историю и закончить серию статей о Мальчике-который-выжил рассказом о подмене детей. А там пусть сами решают, кто прав, кто виноват, и делают выводы. А что, хотите принять участие? Я буду только рад, — радостно произнёс Блэк.

— Тогда давайте так: будем собираться раз в неделю, Вы сможете, Эдасих? — предложил адвокат.

— Конечно, смогу. Думаю, и мистер Лавгуд не будет против.

— Договорились, — они пожали друг другу руки.

— А что дальше с детьми Лестрейнджей делать? Ведь так ничего и не ясно, — тяжело выдохнул Эдасих. — А леди Лонгботтом не знает, как так получилось, что её родной внук умер во младенчестве и как Регулус появился у неё на руках?

— У меня сложилось такое впечатление, Лорд Блэк, что она всё прекрасно знала ещё тогда и даже каким-то образом во всём этом приняла участие, — уверенно произнёс адвокат.

Блэк углубился в свои размышления и, как обычно, выпал из реальности.

— Пусть пока всё остаётся как есть, — задумчиво произнёс Эдасих, когда выплыл из своих мыслей, — всё равно раньше весенних каникул я в лечебницу не выберусь. А чтобы всё разложить по полочкам, необходимо поговорить с Беллой. Надеюсь, у неё с мозгами уже более-менее. Ну всё, господа. Мне пора, а то меня Драко, наверное, уже потерял. Сейчас заскочу домой и в Хогвартс. Спасибо вам за помощь…

========== Глава тридцать третья ==========

Как бы Блэк не торопился вернуться в Хогвартс раньше, чем обнаружат его отсутствие, освободиться он смог только к ужину. И сразу же попал в разъярённые и обеспокоенные руки своего друга и троюродного брата по-совместительству. Эдасих добросовестно выслушал всё, что тот о нём думает, не перебивая и кивком соглашаясь с каждым его словом, про себя убеждаясь, что всё-таки он был не прав: словарный запас блондинистого аристократа гораздо богаче, чем он думал.

— Прости, Драко, — повинно произнёс Блэк, когда Малфой выдохся и устало свалился в кресло, — я не думал, что задержусь настолько долго. Зато я узнал та-аки-ие новости, что ты просто ахнешь.

— Ты мне расскажешь? — с любопытством и надеждой спросил Драко.

— Расскажу, они и тебя касаются, — загадочно улыбаясь, кивнул Эдасих, — а сейчас пойдем на ужин. После всё расскажу.

— После ужина ты отправишься на экзекуцию к декану. Он не менее зол, чем я, — поднимаясь с кресла и хватая друга под руку, как будто боясь, что тот куда-то опять исчезнет, потащил его за собой.

— Снейп тоже заметил моё отсутствие? — уныло спросил юный Лорд.

— Неужели думаешь, что никто не заметил отсутствие твоего Высочества? — ехидно проговорил Драко, — даже Амбридж интересовалась — куда это подевался наш самый умный и прилежный студент, несмотря на то что он игнорирует её уроки, — писклявым голосом изобразил Малфой голос жаболюдки.

— Ей-то какое дело? — презрительно фыркнул слизеринец.

— У них там какая-то накладка образовалась с расписанием. Она хотела попросить тебя позаниматься с первокурсниками трансфигурацией. Так как самый лучший из лучших немного «приболел животом», ей пришлось обратиться за помощью к просто лучшему.

— Неужели к Грейнджер? — нарочито удивился Блэк и насмешливо посмотрел на блондина, за что получил чувствительный тычок острым пальцем в бок.

— Грейнджер после завтрака не видно. Блейз сказал, что она в больничке, — злорадно ухмыльнулся Малфой.

— Что с ней?

— Не знаю, — равнодушно пожал плечами Драко и рассмеялся, — Блейзик не смог пробраться в вотчину мадам Помфри.

— И кто же заменил лучшего из лучших?

— А вот не скажу, — обиженно надул губы слизеринец, — догадайся сам. Даю одну попытку, — показал он указательный палец.

— Даже не знаю, кто может быть лучшим в Хогвартсе, кроме Грейнджер и меня, — состряпав озадаченное лицо, задумчиво проговорил Блэк, иронически косясь на друга.

— Знаешь, Блэк, а мне понравилось вести занятия. Это так приятно, когда двадцать пар глаз смотрят на тебя, открыв рот, и ловят каждое твоё слово. Я, наверное, пойду в преподаватели… — не обращая внимания на дружелюбные подколки, мечтательно проговорил потомственный аристократ.

— А что? Это неплохо, — на полном серьёзе поддержал друга юный Лорд, — ты легко и понятно объясняешь теорию. Немного подправить практику и убрать из твоего лексикона некоторые неприличные выражения, и из тебя выйдет отличный педагог.

— Неприличные выражения я употребляю только тогда, когда меня до неприличия взбесят, — рявкнул блондин и мстительно ткнул его пальцем между рёбер.

— Хватит тыкать в меня пальцем! — взревел Блэк и, схватив Малфоя за бока, начал его щекотать. Он знал, что тот ужасно боится щекотки. Драко, корчась от смеха, попытался выкрутиться из цепкого захвата вейлы… Так, дурачась и хохоча, они ввалились в Большой зал.

— Приветствую, други мои! — высокопарно произнёс Блэк, усаживаясь на своё место за столом, — все живы, здоровы? Никого не съели в моё отсутствие? И не покусали?

— Нет, Блэк, как мы могли забыть про тебя? Самые лакомые кусочки тебе оставили, — отфутболил шутку Нотт.

— Благодарю, — шутливо поклонился Блэк и начал накладывать себе в тарелку тушёные овощи и котлетки из чечевицы.

— Как вы это можете есть? — спросил Крэбб, брезгливо глядя на блюда с вегетарианской едой, стоящей перед Драко и Эдасихом.

— Винсент, — выразительно посмотрел на тюлепеня Эдди, — как вы можете есть то, что несколько часов назад мяукало и гавкало?

— Почему это мяукало? — не понял увалень, — оно мычало…

— Уверен? — многозначительно поиграл бровями Малфой и неспешно с аппетитом принялся есть.

— У нас на ферме ничего не мяукает и не гавкает, — злобно сверкая на него глазами, произнесла Паркинсон.

— Кроме тебя, — буркнул в ответ Драко, отзеркалив ей взгляд.

— Малфой! — послышался предупредительный рык Флинта от дальнего конца стола.

— Всё! Молчу, молчу, — подняв руки в защитном жесте, проговорил Малфой.

Далее ужин проходил в неспешных обсуждениях прошедшего дня. На второй паре по ЗоТИ Амбридж, отсадив отдельно тех, кто не сдал полугодовой зачёт по этой дисциплине, раздала им тестники и, отобрав учебники, велела отвечать письменно на вопросы. Булстроуд, Гойл и Крэбб ответили на «выше ожидаемого». Милли и Гойл с удивлением рассказывали, как ответы на вопросы сами писались перьями. Блэк удовлетворённо прищурился. Не зря он ночью подменил писчие принадлежности у сокурсников. Теперь надо незаметно изъять их… Хорошего понемногу. Способ делать «разумные перья» он взял из дневника своего отца. Регулус ещё на пятом курсе научился зачаровывать перья на запоминание того, что они пишут. По принципу Прыткопишущего пера. Эдасих подсовывал новые перья Драко, когда тот писал конспекты, чтобы они запоминали текст. Получилось. Ну и замечательно.

Ужин у слизеринцев прошёл в мирной непринужденной обстановке.

— Мистер Блэк, — подошёл к их столу декан, — как Вы себя чувствуете? — с нескрываемой иронией спросил он.

— Спасибо, сэр, уже всё нормально, — вежливо ответил Эдасих, поднимаясь на ноги, приветствуя профессора.

— Правда? — недоверчиво спросил зельевар, цепко вглядываясь в глаза парню.

— Правда, — утвердительно кивнул тот. — С утра немного болел живот. Но уже всё прошло. Спасибо за беспокойство, профессор. Я просто вчера вечером немного перенервничал. А когда я нервничаю, у меня всегда болит живот, — пожал плечами Эд, — уж не знаю, почему мои нервы связаны с животом…

— Да уж, немного… — хмыкнул Нотт.

— Ну хорошо, — ответил Снейп, заинтересованно переведя взгляд на Нотта. — Только в следующий раз, будьте любезны, обращаться к колдомедику, чтобы взять освобождение, — членораздельно произнёс профессор, возвращаясь взглядом к Блэку.

— Хорошо, сэр, — учтиво ответил слизеринец, слегка склонив голову в знак почтения.

— Вы и мистер Малфой освобождаетесь от занятий на время болезни директора. Будете вместо него вести уроки по трансфигурации… Драко у первого и второго курса. Вы, мистер Блэк, у третьего и четвёртого. Расписание и план занятий возьмёте у профессора Вектор. У пятых и шестых курсов занятия по трансфигурации будет вести семикурсник из Гриффиндора. Седьмые курсы завтра с утра отправляются в министерство сдавать экзамен по аппарации, — объявил декан и, удостоверившись, что все услышали его, резко развернулся и своим неповторимым размашистым шагом пошёл на выход из зала.

Драко и Эдасих переглянулись, одновременно пожали плечами и оба расплылись в довольных улыбках. Радостно захлопали в ладоши младшекурсники, и кто-то даже крикнул: «Ура!». «Здорово!», «Вот бы он болел до конца года!» — добродушно пожелали здоровья директору «мелкие» слизеринцы.

Уже в своей гостиной молодые маги просмотрели расписание и план занятий, составленные ещё бывшей профессором Макгонагалл, и тут же начали переделывать план по-своему. Завтра с утра у Малфоя два часа с факультетами Гриффиндор и Слизерин первого курса, у Блэка два следующих часа с Хаффлпафф и Рейвенкло третьего курса. После обеда они оба свободны. Просмотрев расписание на неделю, они обратили внимания, что во второй половине дня у них свободное время. И свободная пятница у обоих. В пятницу день рождения Полумны.

Закончив с делами, Малфой сел на свою кровать и выжидательно уставился на Блэка, который всё ещё поправлял что-то в плане занятий.

— Эд, — не выдержав его возни, он окликнул друга, — может, хватит тянуть. Всё у тебя там идеально. Давай уже, рассказывай, чем занимался сегодня весь день, — поёрзав, Малфой удобно устроился на кровати и похлопал ладонью рядом с собой.

Блэк вздохнул, ведь не отвяжется же, и, оставив записи, сел рядом с ним.

— Ну, чего рассказывать?

— Не тупи, рассказывай всё, — проворчал блондин.

— Меня вызвал в банк мой поверенный, — начал Эдасих. — Драко, скажи, а ты в курсе того, что у твоей тёти Беллы есть дети? — неожиданно спросил он и повернулся к кузену лицом.

— Нет, — удивлённо ответил Драко и уставился на друга полными недоумения глазами.

— Странно, — в свою очередь удивился Эдасих, — Ладно. Да, Драко, у Беллатрикс и Рудольфуса Лестрейндж есть дети. Двое. Одному уже семнадцать, а второй наш ровесник.

— И где они? — медленно спросил Драко.

— Давай начну с начала, — тот молча кивнул. — Когда я последний раз навещал Беллу и Сириуса в лечебнице, она настаивала на том, что у неё было двое сыновей. Я тогда не очень поверил ей, всё-таки в её мозгах много путаницы… Да и в просмотренных воспоминаниях она нигде не фигурирует…беременной. Но всё же решил проверить. Не будет же женщина выдумывать такое? Я нанял адвоката, … В общем, Драко, Белла не выдумала детей. Они действительно есть. Но родила их не она сама, а суррогатная мать. Эта женщина… внебрачная дочь моего деда Ориона и простой женщины.

— Маггла?

— Да, — недовольно поморщился Блэк, не нравилось ему, как волшебники называют людей без магических способностей, — об этом я узнал от портрета деда. Когда у девочки начались магические выбросы, её мать нашла Ориона и отдала «ненормальную девчонку» ему. По крайней мере, так рассказал дед. Вальбурга же не пожелала иметь в своём «благородном» доме бастарда и отправила девочку в Россию к своим дальним родственникам, которые были сквибами. Дальнейшую судьбу своей незаконнорожденной дочери дед не знает. Когда Белла вышла замуж, и они с мужем прожили вместе сколько-то там лет, обнаружилось, что Белла не в состоянии выносить ребёнка, у неё было несколько выкидышей за пять лет. Тогда решили найти суррогатную мать для вынашивания и кормления малыша. Вот тут-то Вальбурга и вспомнила про эту девочку… Как она нашла её, не знаю. В общем, эта женщина, её зовут Лорелей Черных, выносила и родила сначала одного малыша, а потом и второго. Старшего зовут Орион, а младшего…Регулус.

— И где они? — на судорожном выдохе повторил вопрос Малфой, нервно комкая в руках подушку.

— Когда Лестрейнджей арестовали в 1981 году, мальчики и их кормилица пропали. Это уже, Драко, из рассказа твоей мамы. Тебе тогда было полтора года, ты родился слабеньким, недоношенным. Времена были жестокими, недолорд лютовал, разыскивал какого-то ребёнка… мальчика, родившегося на исходе седьмого месяца. Ты родился семимесячным. Твои родители испугались, что тот не посмотрит, что Люциус один из его последователей, и может… Ну ты понимаешь. Вот Люциус, сославшись на то, что ты болезненный ребёнок, отослал тебя с матерью в поместье в Италию. Она вернулась назад в Англию, когда Люциус отмазался от обвинений в служении террористу, — ближе к зимнему Йолю. По её рассказу, она не сразу кинулась искать своих племянников. Только через несколько месяцев отправилась в менор Лестрейнджей. Там было пусто. Жив был только один домовик. Вот он и рассказал ей, что маленький ребёнок умер, его похоронила кормилица Лора, а старшего забрала с собой и увезла куда-то. Вальбурга и Нарцисса искали кормилицу по старому адресу, который знала старуха, но не нашли. Следы наследника Лестрейндж затерялись в огромном людском мире. Мистер Дуглас, мой адвокат, тоже не нашёл ни единого следа ни этой женщины, ни ребёнка. А вот младшего… Регулуса… Мальчик оказался жив и каким-то образом попал совершенно в другую семью. То, что этот парень и есть Регулус Лестрейндж, подтверждено поверкой крови в банке в Отделе наследования и Родовых связей, которую он прошёл, когда ему исполнилось пятнадцать лет. У него сейчас другое имя и другая фамилия. И он, как и я в своё время, считает своими родителями совсем других людей.

— Его имя, Эд… Имя! — прохрипел Драко.

— Невилл Лонгботтом…

— ЧТО???.. КТО???…

========== Глава тридцать четвёртая ==========

Большая почта, когда родственники присылают письма и посылки детям, в Хогвартс приходит обычно по субботам. А среди недели совы приносят газеты тем, кто их выписывает, или заказы тем, кто что-то не смог приобрести в Хогсмиде. Таких в день бывает мало, поэтому все присутствующие на завтраке подняли головы на звук шелеста крыльев и посмотрели на залетающих в Большой зал сов. Их было больше тридцати, и каждая в лапках держала пакет, свёрнутый в рулон. Это была серо-коричневая стая общественных сипух. Они не прилетели к кому-то конкретно, а, пролетев по залу, в хаотичном порядке сбросили свою ношу на столы и вылетели из зала такой же стаей. Преподаватели не успели опомниться, как студенты уже начали разворачивать пакеты, в которых был журнал под названием «Придира». Немногие знали о существовании этого издания и с любопытством начали просматривать его.

— Ой! Смотрите! Это же Гарри Поттер! — раздался чей-то вскрик. — Вот, на второй странице!

Малфой первым ухватил журнал, упавший на стол слизеринцев, быстро раскрыл его и уставился на колдографию мальчика в большой для него одежде, с взъерошенными чёрными, как смоль, волосами. Он, высоко подняв голову, так что была видна худенькая шея, торчащая из воротника рубашки, сквозь очки с круглыми окулярами восхищенно-испуганным взглядом смотрел на кого-то, стоявшего напротив него и, видимо, очень большого. Его губы шевелились, когда он что-то говорил, а потом они растягивались в улыбке, и его глаза светились ярким зелёным огнем, а лицо сияло словно солнышко. Под колдографией жирным шрифтом было написано:

Уважаемые сограждане магической Британии! Месяц назад ко мне обратился юный волшебник и попросил отредактировать его личные записи, которые он начал писать с того момента, как получил письмо-приглашение в школу «Хогвартс». Я согласился и начал читать то, что он мне прислал. Это был дневник Мальчика-который-выжил. Это, скажу вам, было нелегко — продираться сквозь его почерк (курица лапой лучше напишет) и множество грамматических ошибок. Но не это главное, главное то, что было написано мальчиком в этой обыкновенной маггловской тетради. Я связался с ним, попросил разрешения на то, чтобы опубликовать его воспоминания, оформив беспорядочные записи в рассказ о жизни Мальчика-который-выжил, и получил согласие. Вот его ответ:

«Уважаемый мистер Лавгуд, обо мне уже столько писали всякой лжи и гадостей, что, думаю, пришло время волшебникам и волшебницам узнать истинную правду о моей жизни. Клянусь своей магией, каждое написанное слово в моём дневнике — абсолютная правда. Искренне ваш, простите, уже не ВАШ, М-К-В.»

Ну, а что у нас получилось, судить вам.

«ВЗЛЁТЫ И ПАДЕНИЯ» МАЛЬЧИКА-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ

И дальше начинался рассказ о том, как Гарри Поттер НЕ получил первое письмо из Хогвартса…

Вокруг каждого, кто успел завладеть журналом раньше всех, сгруппировались однокурсники. Эдасих огляделся и мысленно дал себе пинка: надо было делать это или во время ужина, или в воскресенье. Но тут поднялась профессор Вектор.

— Внимание! Старосты, соберите журналы у студентов, — в ответ раздался недовольный гул, — почитаете после занятий в своих гостиных, а сейчас надо на уроки. — Она тепло улыбнулась. — Поверьте, мне тоже хочется побыстрее прочитать о нашем Гарри. Но, — она развела руками, — надо учиться. Седьмой курс, будьте добры, возле главного входа в замок ждут представители экзаменационной комиссии, чтобы переправить вас в министерство.

Те, у кого в руках были журналы, неохотно отдали их старостам и уныло направились на уроки. У Блэка было свободное время, и он пошёл в подземелья, а Малфой, передав ему свой журнал, потопал в кабинет трансфигурации на второй этаж.

Эдасих бросил на столик журнал и сел в кресло напротив камина, в котором весело потрескивали поленья, и, вытянув ноги, закрыл глаза. Читать рассказ он не стал. Он и так знал его наизусть. Мальчик-который-выжил не любил и боялся одиночества, но Лорд Блэк любил тишину.

Вчера они с Драко долго проговорили и решили — пока не будет достоверной информации и доказательств, они никаких подвижек для сближения с Невиллом делать не будут. Пусть пока всё остаётся как есть. Тот же не нуждается в срочном освобождении, да и, по-видимому, ни в чём особо не нуждается. Вот только Джинни напрягает… Драко сказал, что ему говорил Забини: Джинни Уизли — девушка не очень лёгкого поведения. И почему-то Эдасих не удивился и даже поверил этому… Хоть и стало неприятно на душе. Но по ходу дела разберёмся. Поставив чары оповещения на десять часов, юный Лорд задремал.

Эдасих Блэк стоял в кабинете трансфигурации, небрежно опёршись о край учительского стола и ждал учеников третьего курса. Ребята, негромко переговариваясь, неторопливо рассаживались по местам.

— Добрый день, — проговорил Блэк, когда в коридоре прозвучал гулкий звон школьного колокола, — меня зовут Эдасих Блэк. Я ненамного старше вас, поэтому никаких мистеров. Зовите меня — Блэк. Сегодня мы с вами попробуем разобраться в косметической трансфигурации. Кто может ответить, что такое, по-вашему, красота?

— Гармония, — ответила светленькая гриффиндорка с голубыми глазами. Блэк кивнул. Он не помнит, как её зовут.

— Совершенство, — выкрикнул Денис Криви, брат Колина Криви.

— Правильно, — улыбнулся ему Эд, ему нравились эти два брата. — Красота — это эфемерное и возвышенное понятие, которое изменяется в зависимости от человека, возраста и положения в обществе. Красоту часто называют ключом от сердца. Красота — это та самая одёжка, по которой встречает большинство людей. Если человек красив, то ему прощается очень много вещей, а ещё многих тянет с ним пообщаться… Но человек иногда бывает недоволен своим внешним видом, и ему хочется что-то исправить в себе. Тем более в нашем возрасте. Правильно? — Класс захихикал, а некоторые согласно закивали. — Вот сегодня мы и будем пробовать изучить косметическую трансфигурацию. Что такое трансфигурация? Это изменение или превращение одного в другое. Маги могут менять внешность, не только принимая оборотное зелье. Там совсем другое превращение. В трансфигурации есть такой раздел — как иллюзия. Первое заклинание косметической трансфигурации было записано много лет назад одной из учениц Мерлина, а «базой» для её работы были разработки её учителя — Мерлина. Но мы сейчас вдаваться в историю не будем. Кому это интересно, можете после урока подойти ко мне, я подскажу, в каких книгах про работы Мерлина и его учеников и учениц можно прочитать.

А сейчас немного теории, и перейдём к практике. Косметическая трансфигурация отличается от косметических чар тем, что она предназначена для изменения цвета глаз, волос и кожи. Мы не создаём картину поверх чего-то, как в чарах, а меняем само что-то. По сути, получается банальная перекраска предмета, но это — иллюзия. Изначально заклинания будут держаться примерно полчаса — час. Максимально — сутки. Я повторяю, изменить вы пока сможете только цвет глаз, волос, кожи. Форму лица, носа, скул — это станет вам доступно, когда вы получите Мастера трансфигурации.

А теперь обратите внимание на доску. На ней написан список наиболее распространенных цветов. Название цвета надо произносить на латыни.

Блэк повернулся к доске. Полюбовавшись на свой кривой почерк, он выжидательно посмотрел на класс и вспомнил, что забыл рассказать о самом заклинании.

— Заклинание достаточно простое. Нужно произнести два слова: MUTARIO ROBUR, а после добавляется цвет, в который вы хотите перекрасить себя или друга. Произносить это как MUTÀRIO RÒBUR*, в первом слове ударение делаем на второй слог, а во втором — на первый. Перед произнесением заклинания нужно указать волшебной палочкой на волосы, глаза или кожу. Достаточно просто указать, без выкалывания

удивлённо моргающих глаз. Потом произносим заклинание.

Эдасих показал на себе, как это правильно делать, изменив цвет фиолетового оттенка на чёрный и цвет глаз — на зелёный. Класс восторженно загудел.

— Отмена для заклинания стандартная: FINITE INCANTATEM! — его волосы и глаза приняли свой цвет. — Всем понятно? Запишите заклинание и названия цветов. Запомните, произносить название цвета обязательно нужно на латыни. Перед каждым из вас находится манекен, кукла, проще говоря. Вот на ней пока и приступайте к практической отработке заклинания. Да, и ещё. Не надо громко кричать заклинание. До кого или чего вы хотите докричаться? До своей магии? Так она и так рядом с вами, вернее, внутри вас. Она вас услышит, даже если вы не будете произносить заклинание вслух. Главное — ваше воображение и желание. Итак, вперёд! — произнёс Блэк и одобрительно улыбнулся ученикам.

Всю вторую половину урока третьекурсники практиковали заклинание, меняя на куклах цвет волос, глаз и даже кожи, потому что покрытие манекенов было похожим на структуру человеческой кожи. Надо сказать, что у всех получалось неплохо. За несколько минут до окончания урока Эдасих дал домашнее задание.

Практическая отработка заклинания на самих себе, на друге или на подруге. Но только с их добровольного согласия. И написать сочинение на тему: Использование косметической трансфигурации при угрях, веснушках и прочих дефектах кожи. Будет ли это эффективно? Стали бы вы сами применять косметическую трансфигурацию при таких проблемах?

После окончания урока Блэк, довольный собой, пошёл в гостиную факультета. Драко лежал на кровати. На его животе лежал журнал, который он читал и, по-видимому, задремал.

— Привет, — присел к нему на кровать Эдасих, беря журнал в руки.

— Привет, — сонно ответил блондин, приоткрыв один глаз, — что, уже уроки закончились?

— Да, обед скоро, — кивнул Блэк, — вставай. Пойдём отпрашиваться у декана.

— Куда? — удивлённо спросил Малфой, поднимая голову с подушки.

— Забыл? У Полумны завтра день рождения. Пятнадцать лет, — легонько стукнув друга по носу журналом, ответил Блэк.

— Ты хочешь отправиться в гнездо? — отбирая у него журнал, поинтересовался Драко.

— Да. Я ей обещал. Да и мистер Лавгуд тоже хочет с нами.

— Хорошо. Пойдём, — спихнув ногами со своей кровати друга, Драко поднялся, — подожди немного. Пойду умоюсь. Кстати, как прошёл урок?

— Замечательно! Знаешь, а ты прав. Это действительно неповторимое чувство, когда на тебя смотрят не фанатическим или наоборот — презрительным взглядом, а заинтересованным. А у тебя как?

— Тоже неплохо. Первокурсники. Пришлось объяснять им, что такое магия и как она работает. Помнишь, как нас учила Маккошка? На первом же уроке мозговыносные формулы и заклинания.

Когда парни уже шли по коридору подземелья, Блэк смущённо спросил:

— И как тебе рассказ Мальчик-который-выжил?

Драко долго молчал.

— Ну, чего молчишь? — не выдержав тягостного молчания, Эдди толкнул того локтем в бок.

— Я предпочёл бы сначала сформулировать свои впечатления в более достойные слова для произношения вслух, чем то, что пытается выдать моё сознание сейчас, — витиевато выдал аристократ.

Блэк с раскрытым ртом притормозил и восхищённо посмотрел на Малфоя. Да, он был неправ. Словарный запас у блондина в норме.

СПУСТЯ ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА

Директор школы Чародейства и Волшебства школы «Хогвартс», учебного заведения для юных волшебников магической Британии, Шотландии и Ирландии, вот уже четыре месяца пребывал в крайне скверном расположении духа: с тех пор, как после микроинсульта, полученного вследствие резкого и продолжительного освобождения кишечника столетнего человека, у него парализовало нижнюю часть тела.

С пропажей подменыша Поттера, на которого был завязан весь план уничтожения Тома Реддла и его сторонников, а также компрометирование и последующее отстранение от власти чистокровных реакционеров с заменой их на верных лично ему — Альбусу Дамблдору — волшебников, этот план летел ко всем чертям. Но мальчик жив. В этом директор был совершенно уверен. Артефакт, настроенный на магию этого юного волшебника, чётко давал знать, что подмёныш находится в Англии, но где именно, не указывал. Директору задействовал для его поиска все свои обширные связи, как в магическом мире, так и в маггловском. Но, увы, все затраченные усилия и средства никакого результата не принесли. Мальчик так и не найден. От своих «родственников», по словам Дурслей, он ушёл в начале июля прошлого года, почти сразу после суда над ним. И где он сейчас находится, их не интересует. Хоть пусть даже и «сдох». Отвратительные магглы!

А ещё эти рассказы о жизни Гарри Поттера абсолютно очернили репутацию «доброго и светлого дедушки» Альбуса — наставника и магического опекуна Мальчика-который-выжил. Сириус Блэк пропал в неизвестном направлении. Молли Уизли категорически отказалась принимать в своём доме орден Феникса, ссылаясь на распоряжение старшего сына, ставшего главным в семье рыжиков после смерти её мужа. А в Хогвартсе собираться опасно. Амбридж, верная ставленница министра Фаджа, так и норовит вырыть под троном Альбуса огромную чёрную дыру. Минерва тоже исчезла, не откликается на письма. За весь этот год ни одного письма, поздравления или просто весточки о себе. Знает ведь, в каком положении оказался её наставник. Газеты не упускают возможности укусить старого волшебника, которому маги Британии, да и не только Британии, поклонялись почти пятьдесят лет.

Том что-то тоже притих. Ох, и не нравится это затишье Реддла и его дворняг. Снейп совсем отбился от рук. Никаких известий из ставки своего Лорда не приносит. Нет ничего нового, говорит. Но старый интриган чует, тем местом, которое уже ничего не чувствует, что это спокойствие неспроста. Что-то Том затевает. Знает ли он, что Поттеры удрали из Англии? В газетах про это не писали. Написали, что избранный перешёл на домашнее обучение. Придётся вызывать тайного агента в ставке Реддла. Но тому приходится платить за информацию звонкой золотой монетой… А этих монет осталось немного. Ждать, когда Лонгботтому исполнится семнадцать лет и он вступит в права наследования Лестрейнджей, ещё почти целый год, а зеленошкурые чётко держатся за законы, придуманные чёрт знает когда… Хорошо, что они тогда с Августой успели подменить погибшего от несчастного случая ребёнка её сына на ребёнка этих сумасшедших пожирателей. Зато мальчик вырос спокойным, умным и послушным, не то что тот, которого Блэк притащил неизвестно откуда. Сколько этот мальчишка ему нервов потрепал, раз в месяц приходилось стирать память Дурслям из-за его магических выбросов. Силён был уже тогда и не за счёт части магии Реддла. Она тогда ещё спала в нём. А вот как сейчас?.. Неизвестно! Эх, как же он упустил мальчишку?

А Мальчик-который-выжил под своим настоящим именем Эдасих Блэк, со своим другом Драко Малфоем и названной сестрой Полумной, сдав экзамены за пятый курс в министерстве магии, отправились в дальнее путешествие в бескрайнюю страну под названием Россия. Где-то на дальнем Севере этой страны адвокат Дуглас засёк магический след, сходный с магией Блэков, след Ларисы Черных и её приемного сына Олега… Известного в магической России ловца в игре волшебников — квиддич.

(продолжение следует…)

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ