КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 714068 томов
Объем библиотеки - 1410 Гб.
Всего авторов - 274950
Пользователей - 125136

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Влад и мир про Лапышев: Наследник (Альтернативная история)

Стиль написания хороший, но бардак у автора в голове на нечитаемо, когда он начинает сочинять за политику. Трояк ставлю, но читать дальше не буду. С чего Ленину, социалистам, эссерам любить монархию и терпеть черносотенцев,убивавших их и устраивающие погромы? Не надо путать с ворьём сейчас с декорациями государства и парламента, где мошенники на доверии изображают партии. Для ликбеза: Партии были придуманы ещё в древнем Риме для

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Влад и мир про Романов: Игра по своим правилам (Альтернативная история)

Оценку не ставлю. Обе книги я не смог читать более 20 минут каждую. Автор балдеет от официальной манерной речи царской дворни и видимо в этом смысл данных трудов. Да и там ГГ перерождается сам в себя для спасения своего поражения в Русско-Японскую. Согласитесь такой выбор ГГ для приключенческой фантастики уже скучноватый. Где я и где душонка царского дворового. Мне проще хлев у своей скотины вычистить, чем служить доверенным лицом царя

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
kiyanyn про серию Вот это я попал!

Переписанная Википедия в области оружия, изредка перемежающаяся рассказами о том, как ГГ в одиночку, а потом вдвоем :) громил немецкие дивизии, попутно дирижируя случайно оказавшимися в кустах симфоническими оркестрами.

Нечитаемо...


Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).
Влад и мир про Семенов: Нежданно-негаданно... (Альтернативная история)

Автор несёт полную чушь. От его рассуждений уши вянут, логики ноль. Ленин был отличным экономистом и умел признавать свои ошибки. Его экономическим творчеством стал НЭП. Китайцы привязали НЭП к новым условиям - уничтожения свободного рынка на основе золота и серебра и существование спекулятивного на основе фантиков МВФ. И поимели все технологии мира в придачу к ввозу промышленности. Сталин частично разрушил Ленинский НЭП, добил его

  подробнее ...

Рейтинг: +6 ( 6 за, 0 против).
Влад и мир про Шенгальц: Черные ножи (Альтернативная история)

Читать не интересно. Стиль написания - тягомотина и небывальщина. Как вы представляете 16 летнего пацана за 180, худого, болезненного, с больным сердцем, недоедающего, работающего по 12 часов в цеху по сборке танков, при этом имеющий силы вставать пораньше и заниматься спортом и тренировкой. Тут и здоровый человек сдохнет. Как всегда автор пишет о чём не имеет представление. Я лично общался с рабочим на заводе Свердлова, производившего

  подробнее ...

Рейтинг: +3 ( 3 за, 0 против).

Нарисованные линии [СИ] [АlshBetta] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

АlshBetta НАРИСОВАННЫЕ ЛИНИИ

Когда-то давным-давно, когда я еще только выбирал врачебную специальность, по которой собирался работать всю оставшуюся жизнь, отец всеми силами пытался обратить мое внимание на нейрохирургов. Расписывая передо мной преимущества и плюсы этой профессии, он не раз упоминал, что наш дом стоит на земле благодаря тому, что когда-то он сам выбрал этот путь и, «как видишь, ни о чем не жалею». Мама, когда он особенно распалялся, всегда подходила к нему со спины, обнимала за шею и говорила мне тихо, спокойно и уверенно:

— Выбирай то, что хочешь сам.

Ее слова стали моей путеводной звездой. Постепенно, изучая многочисленные справочники и рассматривая достоинства каждой из имеющихся профессий, я был уверен, что нашел свой путь. Только связан он был вовсе не с человеческим мозгом. И уж точно не с хирургией.

«Что?! — взревел отец, когда я сообщил ему. — Гинеколог?!»

Для пущей убедительности я тогда повторил и снова услышал тот же вопрос. Объяснение ждать себя не заставило.

«В твоей жизни должна быть только одна обнаженная женщина, Эдвард, — процедил он, ударив кулаком по столу, — и уж точно лежать должна в твоей постели, а не на кресле клиники».

Я прекрасно понимал его. Я знал, что для многих людей эта работа в принципе не подходит уже только по одной простой причине — стеснения. Точно так же, впрочем, как и урология. Это те два камня, которые, порой, разрушают мечты о врачебной деятельности.

Однако мне казалось, я справлюсь. Особой застенчивости за собой я не замечал.

Эсми жутко обрадовалась, когда узнала. Все ее родственницы по женской линии с самого основания семьи занимались акушерством. Прапрабабушка, прабабушка, бабушка… Эсми выбрала специальность окулиста из-за стремления хоть как-то выделиться, вырваться из круга. Она не пожалела о своем решении, но мое её осчастливило. На самом деле.

«Из тебя получится не только замечательный доктор, Эдвард, — сказала она мне, когда мы вместе резали овощи к обеду, — но и прекрасный отец. Я горжусь тобой».

Это были вдохновляющие слова. Больше я не сомневался.

Четыре года в колледже, несмотря на усиленную подготовку, как мне обещали, прошли достаточно быстро. Эсми с гордостью заявляла каждой из своих подруг, которым взбрело в голову поинтересоваться обо мне, что я стану акушером-гинекологом и буду непосредственно тем, кто поможет новой жизни прийти в этот мир. Отец каждый раз бурчал что-то и поднимался к себе. Окончательно смириться с тем, что я выбрал, он смог лишь ко второму году обучения в медицинской школе.

Сегодня, оглянувшись назад, по прошествии восьми лет, проведенных за учебой, я с уверенностью могу сказать, что не ошибся. Разумеется, некоторые моменты вводили в замешательство и даже немного пугали, но они были преодолимы. Как и стеснительность, проснувшаяся во мне так внезапно. Отец дважды усмехался, когда я признавался в ней, но после разговора с Эсми перестал. И даже встал на мою сторону, рассказав пару случаев из собственной практики, когда, как уверял «был красным от стыда, как рак». Я дождался и его поддержки.

Четырнадцатого октября две тысячи одиннадцатого года у меня был назначен первый прием. Доктор Уотнер, который должен был курировать меня, с интересом наблюдал за подготовкой, несколько раз комментируя те пункты, какие я вычитывал из учебника прямо в кабинете. Меньше всего хотелось ударить в грязь лицом. Больше всего хотелось остаться непоколебимым и уверенным в себе. Это легко удавалось с Барбарой, когда она согласилась побыть моей наглядной живой моделью, но это не одно и то же. Те женщины, которых я увижу сегодня, меня не знают. А Барбара знала. Повсюду…

— Девять часов, Шэрлок, — говорит мистер Уотнер, похлопывая меня по плечу, — самое время сбежать.

У него глубокий, низкий голос и умудренное, расслабленное лицо. Будь я одной из его пациенток, непременно бы доверял такому человеку. Ни в его способностях, ни в его знаниях, ни тем более в умениях нельзя было усомниться. Когда-нибудь и я хотел стать таким же. Чтобы и во мне было нельзя.

— Поздно бежать, — говорю я, доставая с полки коробку с перчатками, — восемь лет-то ушли…

— Переквалифицируем, — с улыбкой обещает мужчина, садясь за деревянный стол, за которым с трудом может поместиться, и достает папку с бланками, — раз плюнуть.

Я понимаю, что он шутит. И понимаю, зачем он это делает. Расслабить, успокоить — не это ли нужно тому, кто только-только ступает на врачебную стезю? Если спокоен врач, и пациент спокоен. В противном случае последствия могут быть невообразимы.

— Они все беременны? — интересуюсь я, включая воду.

— Все, — подтверждает Уотнер, проверяя, пишет ли ручка. — Любительницы ЭКО будут завтра.

— А готовящиеся?.. — я намыливаю ладони. Мыло едва уловимо пахнет ванилью, а антисептик терпеливо ждет своей очереди рядом с ним.

— Для тебя это слишком просто, — отметает доктор. — Я отправил их Вильяму. Ему по зубам.

Доверие