Угасший мир (СИ) [E_Newman] (fb2) читать онлайн

========== Огонь внутри ==========

Темнота. Абсолютный мрак, нарушаемый лишь едва различимым треском электростатических помех, стал первым моим воспоминанием в этом мире. Такое состояние длилось целую вечность. Я не ощущал ни света, ни звука – помехи я счёл игрой моего воображения – ни запахов, ни своего тела. Я был всего лишь бесплотной сущностью, безмолвной и вечной, словно вакуум… пока наконец мой мозг всё не испортил и не решил проснуться. Как не вовремя…

Пробуждение заставило все, до последнего нейрона, клетки моего организма запустить стресс-тест, поэтому процесс активации тела был на редкость противным: неожиданно обретённая физическая оболочка несколько секунд воспринималась просто как одна большая вспышка боли. В довесок сквозь плотно закрытые веки пробился яркий солнечный свет, заставивший глаза зудеть и слезиться, а по ушам резанул свист пустынного ветра, порыв которого осыпал меня песком и грязью.

Я наконец разлепил веки, особенно пришлось помучиться с неподатливой мутной защитной плёнкой, так называемым третьим веком, которое, видимо, жило своей жизнью и считало, что открывать глаза было бы опасно… и в его поведении был свой смысл: под веки сразу же набралось по пригоршне песка и пыли, поэтому пришлось секунд пятнадцать яростно моргать, чтобы взгляд хоть немного прояснился.

Окружающий пейзаж меня ни разу не порадовал: я очутился в центре свалки металлолома, а некстати заработавшее обоняние подарило мне массу запахов разной степени тошнотворности. Поборов приступ дурноты, я с усилием встал на все четыре ноги. По мышцам пробежала судорога, и я едва вновь не рухнул на землю, но, прикусив нижнюю губу, устоял.

Тело, к слову, было вытянутым, длиной метров в пять, с непропорционально большой головой, короткой шеей и длинным хвостом, оснащённым на конце рулевым «оперением» в виде подвижных кожаных «лепестков». «Возможно, когда-то я мог летать», - подумал я и только тогда почувствовал, что на спину давит нечто тяжёлое – два больших мощных крыла, которые пребывали в сложенном состоянии. Я доковылял до центра небольшой площадки между кучами мусора и попробовал аккуратно расправить свои «летательные конечности». Результатом стало полное фиаско: что-то противно хрустнуло, и я рухнул на землю от новой порции болевых ощущений. Шикарно, что скажешь: тело-то ещё и с дефектами – правое крыло было явно сломано.

Пока я занимался физическими упражнениями, неподконтрольная мне часть моего мозга жила своей жизнью, восстанавливая какие-то свои фрагменты, что выражалось, как я предположил, в лёгкой ряби на границе поля зрения и судорожном метании мыслей. Я принял это как должное и вновь прилёг на участок пожухлой травы, которая была не сильно, но всё же мягче песка.

Когда боль в потревоженном крыле сошла на нет, а мышцы перестали гудеть, прогоняя свои проверки на исправность, я собрался с силами и двинулся… нет, поковылял обследовать окрестности, попутно разобравшись, как приглушить обоняние, чтобы местное амбре не так досаждало – я случайно расфокусировал взгляд, и моему взору предстало интерактивное меню, которое проецировалось прямо на сетчатку глаз. Язык моей операционной системы не был человеческим – меня создавали далеко не люди. «Ну что ж, поздравляю тебя, чужак, ты машина, причём машина устаревшая и разбитая», - сказал я самому себе, думая, что все рабочие детали (или импланты, частично выращенный биологическим путём киборг и механизм, собранный полностью искусственно – вещи разные) рассыпались в труху, и не ожидая, что меню будет функционировать. Но надёжность «начинки» превысила мои ожидания, с чем я тоже не преминул себя поздравить. «Ну, быть машиной даже хорошо, наверное, из-за металла в теле меня и не сожрали. Да и не мутит теперь, тоже плюс». Я был уверен, что в месте, где я оказался, водились весьма опасные хищники, и вскоре даже понял причину своей уверенности: из того же меню можно было попасть в обширную базу данных, которая во вкладке «Фауна» содержала директорию «Хищники» … которая была повреждена, как и большинство других. Больше всего меня заинтриговал раздел «О нас» - снедало любопытство, кто же такие «мы», - но он тоже был заблокирован из-за потери фрагментов.

Оставшиеся участки памяти в данной ситуации были откровенным хламом: уцелели сведения в основном научного характера, такие как теория элементарных частиц в трёх сотнях страниц. Вот скажите на милость, зачем мне высшая физика на выжженной свалке? Единственным, что мне помогло, был технический толковый словарь: некоторые слова, упоминаемые в пунктах меню, вводили меня в ступор ввиду всё тех же нарушений памяти.

Свалка пустовала, лишь иногда я замечал копошащихся в мусоре мелких серых животных, которые шустро скрывались в грудах лома при моём приближении. Жутко мучила жажда и тихо подкрадывался голод – всё-таки киборг, подумал я; механизм искал бы источник чистой энергии.

Поплутав по ржавому лабиринту с пятнадцать минут, я набрёл на озерцо, даже скорее пруд, с затхлой, грязной, но всё же водой. Солнце жарило просто нещадно, поэтому я без раздумий сунул голову в водоём, прикрыв глаза третьими веками – почему-то вода вызывала у меня смутную тревогу. Взвыл системный зуммер, предупреждавший об опасном излучении, - радиации, как позже мне удалось выяснить, - но фон был умеренным, и я с наслаждением держал голову под водой, остывая. Когда задерживать дыхание стало тяжело -– тоже немаловажный факт, раз я нуждался в кислороде, я мог с чистой совестью считать себя живым, - я со всплеском высунул голову из пруда, фыркнул и отряхнулся. Суставы шеи щёлкнули, вставая на свои места, и тело сразу же стало повиноваться лучше – видимо, был пережат кабель обмена данными.

Я на пару секунд подвис – в мозгу выполнилась какая-то трудоёмкая операция – и бестелесный голос диспетчера оповещений, существовавший лишь в моей операционной системе, произнёс на древнем нечеловеческом языке:

Оптимизация нейроцепей завершена. Состояние командного ядра в норме. Есть повреждения периферийных устройств. Открыть диагностический отчёт?

Да.

Мне хотелось проанализировать свои слабые стороны. В отчёте отмечалось уже известное механическое повреждение правого крыла, а также небольшие ошибки в работе зрения – то самое марево было следствием внешних воздействий, а не работы средства восстановления системы, как я первоначально думал. Остальные компоненты тела были в порядке. «Ладно, хоть ходить буду…»

Мышцы понемногу разогрелись, двигаться стало попроще, и я, испытывая силу конечностей, запрыгнул на высокую груду разномастного лома, увенчанную разбитым автомобилем – то, что это был автомобиль, я узнал позже, но поступимся хронологией в пользу понятности.

Забравшись на крышу остова, я обозрел окрестности. Ограждение было в трёх сотнях метров (для ясности буду пользоваться человеческими мерами) от меня, как подсказал мне встроенный в глаза дальномер, и я твёрдо решил двинуться туда: вдали виднелись постройки, и я счёл выход к цивилизации наиболее логичным решением, хотя какая-то часть меня была категорически против и требовала спрятаться под землёй… но искать пещеру в пустыне было как-то глупо. Прежде чем спуститься на землю, я обнаружил в кузове машины старое выщербленное зеркало и немедленно взглянул в него, чтобы получить представление о своей внешности. Впечатление сложилось противоречивое: покрытая светло-серой кожей плоская морда округлой формы, напоминавшая морду какого-то земного геккона или сцинка, с огромными бледно-зелёными глазами с вертикальными зрачками, крупными ноздрями и широким ртом не создавала впечатление обо мне как о хищнике или ком-то опасном, по крайней мере, в спокойном состоянии. Левую сторону высокого лба украшали две отметины круглой формы: видимо, порт для какого-то считывающего или записывающего устройства.

Я решил развлечься и придал своей физиономии агрессивное выражение, оскалившись и раскрыв кожистый воротник, который был единым целым с моей головой и состоял из нескольких плоских отростков на затылке… О боже, ну и образина. Мелкие зубы, числом не меньше пятидесяти, узкие щёлки зрачков и поднятый «воротник» в совокупности смотрелись весьма жутковато, и я стёр эту дрянь со своей физиономии. Спасибо, но я лучше так похожу, но припугнуть кого-нибудь при случае может и получиться.

Я встряхнулся, слез с груды металла и направился в сторону выхода со свалки, следуя намеченному плану действий. Но, как оказалось, я был не единственным живым существом крупнее крысы в округе: откуда-то из-за спины раздался угрожающий рык, переходящий в лай. Я невзначай вторгся на территорию местного хищника.

Вступать в бой в моей ситуации было абсолютно бессмысленно, с травмами и полной пустотой в памяти я вряд ли мог что-либо противопоставить хозяину этих угодий, поэтому я даже не стал оборачиваться и, пытаясь сохранять спокойствие, продолжил идти к выходу. Однако зверь упорно следовал за мной, постепенно приближаясь, да и присутствие духа я терял: каждый звук, издаваемый хищником, вызывал у меня необъяснимую волну тревоги.

Мои усилия по поддержанию спокойствия оказались тщетными: потеряв выход из виду, я напрочь забыл, где он находится, и зашёл в тупик – впереди по курсу было подсобное здание, а слева и справа высились груды хлама. Сзади же был мой преследователь, и я наконец обернулся.

Хищник напоминал койота-переростка высотой в холке метра в полтора. Колоссальным отличием была крупная голова с костяными наростами, видимо, приобретёнными в ходе эволюции для защиты уязвимых мест. Шерсть у зверя почти отсутствовала, тело покрывала голая кожа, покрытая рубцами и шрамами – видимо, я нарвался на матёрого самца, видавшего не один десяток схваток. На секунду меня парализовал ужас – бежать было некуда, можно было попробовать запрыгнуть на крышу подсобки, но тело ещё недостаточно хорошо слушалось меня, да и «койот» мог оказаться прыгучим – его лапы выглядели достаточно мощными для таких пируэтов…

Охотник рявкнул, готовясь идти в атаку, а я замер в ожидании гибели… Но мой внутренний голос решил иначе. «Причина смерти: заблудился и сдох от когтей облезлой шавки через полчаса после пробуждения» - пронеслось в моей голове, и мне стало до абсурдного смешно, когда я сочинил такой некролог. Нет уж, так не пойдёт, уж слишком глупая смерть.

Я взглянул зверю в глаза, и его контур подсветился красным ореолом – операционная система указывала на возможную опасность. А дальше неожиданно вступили в дело встроенные боевые системы – во рту появился привкус чего-то горелого, и мне до тошноты захотелось сплюнуть, желательно в сторону противника. И я сплюнул… только не обычный комок какой-то похожей на слизь дряни, а крупный шар из небесно-голубой плазмы, который, долетев до хищника, с грохотом лопнул, разорвав того на атомы… а заодно и задев ударной волной кучи мусора, которые с грохотом начали складываться и рушиться, как карточный домик.

В кровь сразу же хлынул адреналин – в отношении биохимии я был в чём-то близок земным живым существам – и я, в пару прыжков перемахнув через здание подсобки и протаранив решётчатые ворота, в буквальном смысле вывалился с территории свалки. За спиной раздавался грохот падающих железных башен. Я рухнул на землю – стрельба плазмой и прилив адреналина начисто лишили меня сил.

Я не обратил внимания, куда падал, и больно приложился челюстью о лежавший на земле обрезок стальной трубы. Перед глазами всё поплыло, и я безвольно завалился набок, не в силах пошевелиться. Некоторое время я не мог даже думать: обрывки мыслей бродили где-то далеко, и я просто уставился в безоблачное небо грязно-синеватого цвета. Так продолжалось, по моим внутренним часам, минут пятнадцать, пока в битве яви и сна не победил последний, и я вновь не свалился в пучину гибернации. Лишь под вечер система частично восстановилась, и из мрака меня вытащил посторонний шум – шорох, сопровождаемый скрежетом и лёгким электрическим гудением. Вскоре послышался скрип трения, и я волевым усилием поднял веки, фокусируя зрение. Взгляд выхватил появившуюся на дороге конструкцию чёрного цвета – ещё один автомобиль, на сей раз на ходу, огромных размеров пикап с открытым кузовом. Из кабины выбрался двуногий – первый человек, встреченный мной в этом жестоком мире.

Двуногий достал из кабины длинную палку – винтовку, как услужливо подсказал мне электронный помощник, тоже наконец очнувшийся. Человека, как и «койота», окружал красный ореол, но более яркий, чем вокруг животного – система дала ему повышенный индекс опасности.

Охотник с опаской подошёл ко мне, ткнул меня сапогом, чтобы убедиться в отсутствии угрозы с моей стороны. Поняв, что кусаться я не могу, он присел на колени, проверил пульс и дыхание, которые практически отсутствовали, а затем произнёс:

- И как это тебя ещё не сожрали падальщики и не распилили на части рейдеры? Ладно, моим будешь, уважаемый ценный экземпляр. Давай в машину, и чтобы без глупостей.

Тогда его речь я не понимал, но абсолютная память, даруемая модифицированным мозгом, позволила мне перевести этот весьма содержательный «диалог», а впоследствии и другие ранние попытки общения с людьми. Человеческой речи я научился чуть позже, а пока здоровяк в экзоскелете – костюме с дополнительными синтетическими мышцами – ухватил меня за хвост и левую переднюю лапу и потащил по камням к своему пикапу. Моих вычислительных ресурсов хватало лишь на подсчёт камней, которые я задел брюхом – ровно сто семь. Через пару минут я уже лежал, свёрнутый калачиком, в кузове трака, который нёсся по разбитым остаткам шоссе со скоростью свыше шестидесяти миль в час.

Проснулся я уже ночью, когда меня выгрузили в ангаре, в котором стоял автомобиль охотника. Я лежал на каком-то длинном столе, и лапы мои были связаны – видимо, человек счёл, что я нахожусь в коме. Чтобы не разрушать его представления, глаза я открыл лишь на пару секунд, чтобы оценить обстановку, а затем снова опустил веки.

Раздались два голоса, довольно басовитый мужской, принадлежавший давешнему охотнику, и молодой женский – его дочери.

- Отец, откуда ты их берёшь? Считай, пятнадцать лет ты каждый день охотишься, и каждую пару недель притаскиваешь что-то новое… и каждый раз это «что-то» валяется в моём ангаре. Может, пора бы прекращать? Уже всё дохлятиной провоняло, только с тряпкой бегаю, - зло выпалила девушка.

- А кто тебе этот ангар купил? Кристофер Коуэлл. Кто тебе подарил эту железку, с которой ты нянчишься, как с ребёнком? Кристофер Коуэлл. Кто твой отец, в конце концов? Кристофер Коуэлл. Где живёт Кристофер Коуэлл? Правильно, в каморке, где рюкзак некуда положить. А Лисса Коуэлл занимает целый ангар и ещё имеет наглость предлагать мне затолкать эту тварь в мою спальню. Не жирно ли будет? И вообще, уж одну ночь можно потерпеть, не завоняет. Ты же Сфинкса с его закидонами три года терпела, и ничего, а тут с дохлой ящерицей ужиться не можешь. Завтра же с утра его препарирую и САМ всё вымою, обещаю. Иди-ка спать, уже час ночи как-никак.

Пока они пререкались за дверью ангара, я попытался пошевелиться и разорвать путы. Усилия были тщетными: мышцы повиноваться отказывались, а верёвки оказались не простыми нитями или канатами, а прочными жгутами из полимеров, поэтому я решил поспать, отдавшись на волю судьбе и, возможно, попробовать выпутаться позже, с новыми силами. Возможно, если бы я сразу понял суть монолога Кристофера, я бы в панике сбежал, снова поддавшись приливу адреналина, но судьба распорядилась иначе.

- Ладно, па, я поняла, - вздохнула Лисса. - До рассвета.

- До рассвета, дорогая.

Дверь в ангар захлопнулась, и мы остались с дочерью Кристофера наедине. Лисса привалилась спиной к борту пикапа, села на пол и стала изучать меня. Царил полумрак, поэтому я мог позволить себе поднять основные веки и смотреть вокруг через третье: оно было не совсем прозрачным, но всё же давало различать силуэты окружающих объектов, а в темноте девушка не могла заподозрить, что я за ней наблюдаю.

- И вот откуда он вас, мутантов, таскает? Я, конечно, понимаю, что территория анклавов огромна, но и людей тоже не три землекопа. Одних охотников только под двадцать тысяч, однако они вечно умудряются откуда-то доставать новых тварей… таких, как ты. Нет, я благодарна отцу за всё, пойми меня правильно… но, мне кажется, убийства, которые он совершает, не стоят ни этого дома, ни этого пикапа, который он и купил, чтобы было проще убивать дальше… Я бы лучше жила в трущобах Мохаве и выращивала грибы, чем смотрела, как мой отец превращается в изверга. Иногда мне кажется, что в погоне за славой великого охотника он забывает о своей человеческой натуре: Варга он убил, учёным, видите ли, голова василиска понадобилась, Сфинкса – тоже, мол, «пользы никакой, хоть продам за копеечку». Знаешь, я… я бы тебя спасла. Сказала бы, что ты вырвался, пока я вышла на улицу, что я забыла запереть ангар, вывела бы из строя машину… Плевать на карцер, ради такого дела я бы и посидела под арестом. Но ты мёртв… Нет, погоди, не надо мне лгать! Ты живой, я вижу!

Вслушиваясь в речь Лиссы, я невзначай тяжело вздохнул, устав от долгого пребывания в неудобной позе, и от девушки это не укрылось.

- Всё, пора воевать. Я тебя развязываю – ты убегаешь. Уяснил?

Я ничего не уяснил, но глаза открыл полностью. Лисса оказалась девушкой европеоидной внешности, среднего роста, с довольно короткими волосами цвета воронова крыла. Одна из прядей была выкрашена в насыщенный алый цвет. Радужка её глаз была изумрудно-зелёной. Она сняла с меня путы, и я осторожно сполз со стола, стараясь не напугать Лиссу. Всё тело гудело, но я сумел подняться на все четыре лапы и взглянул в глаза своей освободительнице.

- Хм, сдаётся мне, что ты вполне разумен… Я повидала много существ, обладавших развитым интеллектом, так что твой взгляд говорит о многом. Ну, или это просто интуитивное предположение, как тебе будет угодно… Стоп, что это я распинаюсь?.. Ты меня хотя бы понимаешь?

Я продолжал смотреть на неё, пока в моей голове формировались неясные образы, связанные с речью Лиссы: во мне пробудилась способность к эмпатическому восприятию – анализу речи собеседника по эмоциям и сигналам, посылаемым мозгом, которые вживлённые в мой мозг датчики перехватывали и анализировали. Последнюю фразу, как ни забавно это звучит, я понял и помотал головой, выражая отрицание. Лисса просияла.

- О, всё же я угадала. Ты разумен, но человеческую речь понимаешь плохо, так? Хорошо, я знаю, как тебе помочь. Я буду говорить и помогать тебе жестами, а ты мотай головой, если что-то не понял. Ясно?

Я кивнул: это было уже проще, к тому же эмпатия заработала довольно активно, и, поняв половину предложения, значение второй половины я мог выяснить уже из контекста.

- Так, я полагаю, что тебе хочется на свободу. – Она неопределённо махнула рукой в сторону ворот ангара. – Значит так: я открываю выход, и ты просто убегаешь к себе домой, желательно побыстрее, пока я не разбудила отца, чтобы он не мог обвинить меня в том, что я подстроила твой побег. Идёт?

Я понимал, что мой поступок шокирует Лиссу, но… отрицательно качнул головой, пытаясь показать, что бежать-то мне некуда. Естественно, девушка смутилась.

- Не поняла… Ты хочешь сказать, что никуда не убежишь?

Утвердительный кивок с моей стороны.

- И что, ты хочешь быть препарированным?

Я не очень понимал значение слова «препарированным», но тон Лиссы говорил, что это не самая приятная процедура, и я помотал головой. Девушка удивлённо закусила губу и задумалась секунд на десять.

- Странно ты себя ведёшь… - сказала она после паузы. – Обычно все создания Сеноры, даже те, которых я приручила, по крайней мере пару дней не оставляли попыток сбежать. Ты же по неясным мне причинам хочешь остаться. По каким же?

Монолог плавно перерастал в диалог, что было превосходно: она увидела во мне равного по разуму. Я попытался объяснить, что со мной произошло: исхитрившись, коснулся лапой собственной головы, затем указал на пустую банку на полке напротив: мол, ничего не знаю и не помню, поэтому идти мне некуда. В довесок я продемонстрировал Лиссе сломанное, безвольно висящее правое крыло, намекая, что если даже и пойду, то протяну недолго с такими травмами.

- Так-так… У тебя амнезия и ты ранен, поэтому не можешь уйти?.. Ладно, что-нибудь придумаю, чтобы тебя спасти, Лисса Коуэлл не из тех, кто бросает в беде.

Я прилёг на пол, оставив Лиссу наедине с её мыслями, а сам начал перебирать в памяти слова, которые не понял с первого раза. Так продолжалось с пару минут, пока мой желудок не заурчал, напоминая о том, что запас энергии на исходе.

- А, ты голоден? Ч-чёрт, вечно забываю о правилах хорошего тона – гостя, кем бы он ни был, надо сперва накормить… Погоди, я сейчас, - Лисса скрылась за дверью, ведущей, вероятно, на кухню или на склад, и через некоторое время вернулась с несколькими жестяными банками и канистрой с водой.

- Вот, наскребла тут кое-чего… Не знаю, будет ли этого достаточно, но закупать продукты будем только через несколько дней, поэтому это пока всё. Угощайся, что ли.

Она порывалась вскрыть банки самостоятельно, но я отстранил её и вспорол довольно острым, как выяснилось, когтем на передней лапе крышку одной из них. Внутри оказалось тушёное мясо с овощами, и банка опустела в считанные секунды. Несмотря на голод, трёх порций оказалось вполне достаточно, чтобы насытиться – мои создатели позаботились об экономичности расхода энергии. Я старался есть настолько аккуратно, насколько мне позволяли это мои толстые и неуклюжие лапы, но третья и последняя банка всё же завалилась набок, и её содержимое вылилось и высыпалось на пол. Я вздохнул от собственной неловкости, а Лисса усмехнулась:

- Да не стесняйся, убрать дело пары минут. А с тобой весело, да и ешь ты немного, так что… пожалуй, я бы не отказалась тебя приручить, если ты не против. И я даже знаю, как убедить отца в твоей полезности.

Она подошла к лебёдке, которая служила для поднятия тяжестей с помощью цепи, висящей под потолком, и произнесла:

- Видишь это устройство? Сейчас оно сломано, а мне нужно срочно поднять кое-что тяжёлое. Если ты мне поможешь, возможно, мне удастся уговорить отца оставить тебя. Подойди сюда, - она призывно махнула рукой, а когда я подошёл, показала мне второй конец цепи, снятый с барабана.

- Вот смотри: всё, что тебе нужно будет сделать – натянуть эту цепь и удерживать, пока я не дам сигнал отпускать её. Ясно?

Я кивнул: помощь должна быть взаимной. Лисса протянула мне цепь, и сначала я попробовал взять её челюстями. Получилось неудобно, слишком часто растущие зубы мешали нормальному хвату, да и в силе челюстных мышц я сомневался. Пришлось привстать на задние лапы. Сразу заболела спина, но спас хвост, мышцы которого можно было напрячь и создать себе третью точку опоры. «Без крыльев было бы легче» - отметил я и взял цепь в передние лапы, кисти которых, к счастью, были достаточно подвижными для формирования удобного захвата. Повреждённое крыло в ответ на мои мысли снова заныло, и мне пришлось потратить пару секунд на блокировку боли. Встряхнувшись, я потянул цепь, не вполне представляя, зачем это нужно: поднимать воздух – затея бессмысленная. Но Лисса меня «обрадовала».

- Разобрался? Теперь к делу. Пока отпусти, сейчас я прицеплю груз.

Она, вооружившись разводным ключом, полезла под капот, что-то там отсоединила и защёлкнула присоединённый к цепи кронштейн на креплении на одной из деталей.

- Вроде всё, можешь поднимать. Только поосторожнее: если будет тяжело, аккуратно верни цепь в исходное положение. Ясно?

Я снова обхватил цепь и, стараясь не делать рывков, начал её натягивать. Пару секунд всё шло нормально, а затем подъём пошёл с жутким усилием – масса нагрузки была солидной. Буквально все мышцы, включая лицевые, напряглись, но дело шло, хоть и со скрипом. Спустя десять минут мне всё же удалось извлечь сердце многотонного внедорожника – восьмицилиндровый двигатель с внушительного вида турбиной, весь покрытый дорожной пылью и копотью, и Лисса пощёлкала переключателями на блоке управления, расположенном рядом с подъёмником. Пол под траком сдвинулся, переместив машину чуть назад, к воротам, и я смог опустить двигатель на поднявшуюся подставку.

- А ты молодец, Безымянный. Даже отец в экзоскелете дольше возился с этим. Сколько раз ему говорила про вечно ломающийся подъёмник, но, видите ли, гаражом заведует не он… А я так просто в Мохаве-Сити не могу за новой съездить – «молодая ещё». Приходится либо отца просить двигатель вытащить, либо лезть в экзо самой… Ладно, я отвлеклась. О чём это я? Ах да, имя тут тебе придумала. Ты же не считаешь, что я просто назову тебя Безымянным? Это просто шутка. У меня есть идея покруче.

Она включила аудиосистему – небольшой шкаф с дисплеем и несколькими круглыми динамиками на фронтальной части. То, что начало доноситься из недр аппарата, сначала повергло меня в недоумение – сначала я слышал всего лишь набор звуков, к тому же не самых приятных - писка, скрежета, постукивания. Но Лисса с блаженством слушала, и я нашёл самый простой выход понять её – заглянуть в её сознание поглубже. Я перехватил сигнал, исходящий от её мозга, и начал «погружение» - представил, что мы словно бы единое целое. Приём сработал: какофония, исходящая от динамиков, неожиданно сложилась в довольно необычную, немного медитативную, но одновременно пронзительную мелодию. Она намертво врезалась в мою память, и не только потому, что она мне понравилась: звучит странно, но я был назван в честь неё. Когда песня завершилась, Лисса снова заговорила:

- Faded, Алан Уокер. Эта песня старше меня на добрых два столетия, но я слушаю её с самого детства… Моя мама очень любила композиции этого музыканта, она даже пела мне одну из них перед сном… Её не стало пятнадцать лет назад, и я не помню даже её лица, но её голос и эти песни мне не забыть никогда. Ты, вероятно, уже считаешь меня странной – мол, откровенничаю с незнакомым представителем нечеловеческого разума, - но я скажу больше: я хочу дать тебе имя в честь этой песни… в честь моей матери. Мне кажется, «Фейд» тебе очень идёт… К тому же fade в переводе на общий земной язык, который сейчас является официальным на всех планетах, населённых людьми, означает «исчезать»… Ты ведь откуда-то исчез, прежде чем потерять память, верно? Не поверю, что настолько разумная жизнь могла зародиться на свалке. Ладно, шучу. Так как тебе имя?

Фейд… Вполне достойное имя, короткое и весьма звучное, да и логику Лиссы, несмотря на некоторую парадоксальность, опровергнуть было сложно, поэтому я утвердительно кивнул. Девушка довольно улыбнулась:

- А ещё говорят, мол, женская логика – вещь в себе… А это вообще не логика, а творческое начало. Ладно, пойдём, Фейд. Нужно ещё с одним делом до рассвета управиться.

Лисса, расчехлив инструменты, легла на пол под двигателем, что-то там перебирая и временами прося меня передать нужный ей ключ или, скажем, фонарик. Пока она работала, я наблюдал за действиями девушки, а попутно учил новые слова: с моим лексиконом найти необходимую вещь иногда было затруднительно. Процесс продолжался где-то час, пока девушке не надоело молчание, и, не отрываясь от дела, она предложила:

- Так, осталось где-то полчаса работы. Вижу, что ты уже скучаешь, Фейд, - тут она ошибалась: я всерьёз погрузился в исследование человеческого языка, особенно экспрессивной части лексики, которой Лисса даже слегка злоупотребляла в течение прошедшего часа. – Давай историю нашей планеты расскажу, что ли.

Я был всецело за, в исторической справке могли быть сведения, недостающие какому-нибудь блоку данных в базе: так, например, биологическое описание людей восстановилось как раз после первого контакта с Лиссой.

- Ну что ж, в таком случае начнём с самого начала. Наш мир называется Сенорой-3 – кажется, так её нарекли из-за характера ландшафта: на одной из ближайших к Земле колоний есть такая пустыня. Тройка в названии означает третью от звезды планету в системе Сахара – а наше светило названо в честь непосредственно земной пустыни. Насчёт оригинального названия, данного айнами, вымершей расой коренных жителей планеты, до сих пор ведутся споры, пока сошлись на варианте… тебе будет смешно, но имя этому варианту – Айн. Но люди всё же именуют её Сенорой-3 по своей захватнической традиции к переименованию всего и вся, даже и не безымянного, - Лисса горестно улыбнулась. – Собственно, почему люди выступили в роли захватчиков: до нашего прибытия планета была домом для вышеупомянутой расы Айн – про их внешность мы тоже мало что знаем, но доподлинно известно, что именно благодаря им планета до появления на ней людей обладала райским климатом и отлаженной экосистемой.

Айны увлекались биотехнологиями и дошли даже до того, что создали себе симбиотов, Айн’лин – существ, которые делали их фактически бессмертными. Айн’кин – «старшая» раса – в своём развитии давно отринули разработки в военных целях, и людей они встретили, будучи неподготовленными дать отпор. Компания «Ютланд», частная исследовательская фирма, вернее, корпорация, которая направила сюда экспедицию, не была осведомлена о том, что на планете есть разумная жизнь. Экспедиция выкосила здесь всё живое, включая айнов, под корень ради своих исследований. Естественно, природа планеты тут же обеднела, ведь вся её экосистема зависела от деятельности айнов, и превратилась в то, что мы имеем теперь – опалённую Сахарой пустошь. Люди из «Ютланд», осознав свой провал, спешно свернули свои эксперименты и покинули планету, оставив мир умирать и засекретив всю документацию.

Десять лет спустя данные по экспедиции были обнаружены спецслужбами Федерации Пангея – это альянс обитаемых людьми миров, членом которого является и Сенора-3 и на планету была выслана вторая, официальная, экспедиция с экспертами по инопланетной психологии на борту. Им удалось отыскать последних умирающих айнов, в ходе общения с которыми удалось доказать вину «Ютланд», и корпорация подверглась суровому наказанию: большую часть её штата распустили, руководителей заключили под стражу, а также лишили компанию всех баз, кроме одной в звёздной системе неподалёку от Земли. Корпорация сейчас не ведёт активной деятельности, лишь разрабатывает лекарственные препараты… но что-то подсказывает мне, что скоро они вновь возьмутся за старое – такие конторы просто так не сдаются. Да и на Сеноре обстановка не улучшилась, - Лисса тяжело вздохнула, с усилием закрутила очередной болт и продолжила историю.

- Основной целью экспедиции было выяснение причин и устранение экологической катастрофы на планете, но как только люди узнали, что без айнов смысла в этом нет: необходимо было запустить климатические генераторы, принцип работы которых был известен лишь Единому народу - так переводится на наш язык слово «айнос». Сначала планету просто хотели оставить в покое, но… на ней нашли уран и нефть, самые распространённые в человеческой цивилизации источники топлива, и за три десятилетия Сенору-3 буквально выжали досуха. Колония к тому времени успела разрастись, образовав с десяток анклавов – независимых областей, подобных анклаву Мохаве, где мы сейчас и находимся. Из-за нехватки ресурсов и обеднения населения вспыхнуло восстание, федеральные власти были изгнаны с планеты, и с тех пор здесь царит анархия. Сравнительно безопасно только в Мохаве-Сити, столице, которую бандиты уже успели поделить между собой и теперь сравнительно мирно живут по соседству с остальными горожанами, которыми стали земные преступники – десяток лет назад Федерация запустила программу, по которой заключённым даётся право выбора – либо отбывание наказания, либо частичное стирание памяти и ссылка в миры периферии. Многие такие личности выбрали второй пункт и теперь живут здесь, вместе с потомками колонистов из экспедиции… Они ведут себя достаточно мирно, в отличие от «коренных жителей», которые и сколотили большинство бандитских шаек.

Мой отец тоже в юности бандитствовал, а к двадцати годам его взяла под крыло одна группа из Мохаве-Сити, и он осел в городе, женился, а затем родилась я. Жили мы довольно скромно – отец работал охранником, мама – техником на грибной плантации, но там было то, чего не хватает мне сейчас – стабильности. Перелом произошёл, когда мне было всего четыре года – маму загрыз случайно пробравшийся в город степной пёс, и папа, решив стать охотником, спустя пару лет перебрался сюда, в пустыню. Вскоре, как это ни печально, он стал безжалостным убийцей, истребителем всего живого… На деньги с продажи своих трофеев он и отреставрировал эту придорожную автомастерскую, но вместе с богатством пришёл и новый, чужой мне, отец – он стал раздражительным, начал проявлять гнев по пустякам. Его начало задевать то, что я терпеть не могу убийств живых созданий – у нас в городе был домашний питомец, пёс, которого папа очень любил, но папа убил и его, узнав о смерти матери. Если честно, временами я боюсь, что он убьёт и меня, когда я перестану быть ему полезна – машину он купил около трёх лет назад, и с тех пор на меня легла обязанность обслуживания пикапа… Мне это даже по душе, работа с железом успокаивает, особенно если не вспоминать, какой цели это железо служит… - Лиссу передёрнуло от неприятной мысли, но она продолжила. – Единственной отдушиной для меня были времена, когда я приручила сначала Варга, василиска – небольшую ящерицу, а затем, когда папа добрался и до него – Сфинкса, который прожил со мной целых три года… Он был ночной кошкой – теплокровным четвероногим хищником… Давай нарисую.

Лисса выбралась из-под двигателя, вытерла руки и достала из нагрудного кармана своего жилета блокнот и карандаш. Спустя пять минут набросок был готов. С листа бумаги на меня смотрело животное, напоминавшее кошку, с крупными стоячими треугольными ушами, украшенными кисточками, длинными усами и… тремя глазами, один из которых располагался прямо во лбу.

- Видишь? Помню его, как будто он и жив и сейчас. Он очень похож на земных домашних животных, которых называют кошками, в честь которых и назвали его вид. Единственным отличием был этот третий глаз, с помощью которого Сфинкс умел прекрасно видеть в инфракрасном спектре – излучении от источников тепла, что делало его непревзойдённым охотником… А ещё он приятно урчал, когда я гладила его, - Лисса сжала правую руку в кулак, чтобы не растрогаться от нахлынувших воспоминаний. – Я любила его как брата, но… мой отец убил и его, считая, что от него много грязи и мало пользы… Фейд, теперь ты понимаешь, почему я так хочу помочь тебе. – Она подошла ко мне, и наши взгляды встретились. – Спаси меня, дракон. Я так устала от одиночества.

«Дракон? Она знает, какого я вида? Ладно, выясним позже…»

Девушка подала мне руку ладонью вверх, и я положил на неё свою переднюю лапу.

Она аккуратно провела пальцами по моей коже, а затем дотронулась и до морды. Её прикосновения были очень приятными, и я едва удержался от того, чтобы мои губы самопроизвольно не растянулись – девушка могла принять это за оскал и испугаться. Лисса добралась до порта на левой стороне моего лба и с интересом ощупала его.

- Это явно у тебя не с рождения… Ты робот?

Я мотнул головой: это слово ассоциировалось у неё с бездушной железной банкой, оборудованной компьютером, а я был живым… относительно.

- Киборг?

Так, уже ближе к истине – она представила себе живое существо с металлическими частями тела. Мои механизмы были скрыты под кожей, но я кивнул: третьим вариантом был полностью «натуральный» организм, но моё тело к таковым очевидно не относилось.

- Надеюсь, тебе не нужен какой-нибудь квантовый генератор?.. Шучу: вижу, что ты дракон простой и питаешься нормальной органической пищей. – Лисса наконец снова оживилась и улыбнулась. – Пошли, что ли, чаю попьём, за знакомство.

Заварив настой, Лисса поставила передо мной литровую дымящуюся кружку. Чай оказался довольно приятным на вкус терпким напитком янтарного цвета. Он подавался горячим и заваривался из сушёных листьев растения, которое Лисса выращивала на подоконнике.

- Тоже наследие моей мамы, - рассказывала девушка, закусывая очередным печеньем. – Она приучила меня каждый день чай пить – он неплохо расслабляет, а если пару трав добавить, то, наоборот, бодрит. Кстати, надо бы решить, как тебя отцу представить… как доказать твою полезность?

Я мотнул головой в сторону пикапа, мол, поставим двигатель обратно, и дело с концом.

- Нет, немного не то: надо объяснить ему, что у тебя есть разум, а то сочтёт дешёвым трюком, который я заставила тебя выучить за ночь, и решит, что ты просто хорошо поддаёшься дрессировке. А может… скомбинировать? Он зайдёт, мы поставим двигатель, а потом ты пару раз его запустишь из салона по моей команде. Отец, надеюсь, поймёт, что ты знаешь, что делаешь. Давай покажу, как заводить машину.

Запуск двигателя оказался одновременно и простым, и сложным: нужно было щёлкнуть переключателем в салоне, а затем дёрнуть рычаг на центральной консоли. Вроде простые действия, но я в дверь авто просто не пролезал… но с пятой попытки я всё же наловчился протискиваться внутрь, и Лисса одобрительно кивнула, показывая, что сценарий готов.

До утра осталось около пяти часов, и мы легли вздремнуть прямо посреди ангара: Лисса, не стесняясь, укрылась моим здоровым крылом, словно одеялом. Я не возражал: одному спать было бы холоднее.

Мы поднялись за час до рассвета. Лисса была слегка заспанной и не хотела покидать «насиженное» место рядом со мной, но нехотя встала и поплелась на склад. Позавтракав консервами – на сей раз рыбными, – мы снова попили чай с бодрящими (действительно бодрящими; в первый раз пробрало аж до дрожи) травами.

Лисса вновь прицепила двигатель к крюку, и в это же мгновение хлопнула дверь, и в ангар решительно вошёл Кристофер Коуэлл со внушительным оранжевым ящиком – набором инструментов для вскрытия. Увидев меня, он со злостью грохнул ящиком об пол и выхватил из-за спины ружьё.

- Так эта тварь жива… ничего, ничего, поправим. Элизабет, он же чертовски опасен, а ты его освобождаешь… Пристрелю гада, даже думать не буду, с тобой мы позже разберёмся.

Контур Коуэлла-старшего окрасился ярко-алым: система возвещала о прямой угрозе жизни. Я сжался, готовясь уходить от пули, но Лисса решилась на поразительный поступок.

- Отец, постой! – закричала она и бросилась наперерез траектории выстрела. – Он ра… А-а!

Коуэлл нажал на спуск, и пуля угодила Лиссе в правое плечо. Она рухнула на пол, истекая кровью. Охотник передёрнул цевьё и прохрипел:

- Свалился на мою голову, гад… Пристрелю!

Он начал высаживать в мою сторону пулю за пулей, а мой мозг максимально усилил реакцию и, словно в замедленной съёмке, я прыгнул к Кристоферу, выбил ружьё у него из рук, а затем бросился к висящей на стене аптечке – в сознании Коуэлла мелькнула мысль, что в коробке с красным крестом содержатся инструменты для спасения Лиссы.

Я сорвал аптечку со стены, бросился к Лиссе и оторвал крышку. Внутри обнаружился спирт, бинты и стерильный скальпель. Я приготовился бороться с непослушными лапами во имя жизни девушки, которая, к счастью, ещё дышала, но её отец отпихнул меня.

- Проваливай, урод.

Он начал орудовать скальпелем и по извлечении пули – кость не была задета, пострадали лишь мягкие ткани – промыл, продезинфицировал и забинтовал рану, предварительно обработав её регенерационным раствором. Я же отошёл к пикапу, чтобы не обращать на себя внимания. Как только процедура была окончена, отец отнёс Элизабет на её кровать в дальнем углу ангара и присел на стоящий рядом табурет. Я с опаской подошёл и устроился рядом: я слишком волновался о состоянии Лиссы, чтобы бояться Кристофера. Когда я подошёл, тот проворчал:

- Ладно, живи пока, мутант… Лисса встанет на ноги, тогда и поговорим.

Девушка оклемалась уже на третий день после ранения. С Кристофером у нас установилось молчаливое перемирие: он меня не трогал и снабжал пищей в виде неизменных консервов, за исключением второго дня «сотрудничества», когда он предложил мне жареную тушку какого-то парнокопытного, извлечённую из холодильника в подвале гаража. Мясо было довольно мягким, но мои челюсти, как выяснилось, были слабоваты, чтобы справляться с костями и жилами, и консервы пришлись мне больше по вкусу.

В обмен на питание и проживание я делал всё то же, что делали мы с Лиссой: помогал в обслуживании пикапа. Отец работал медленнее дочери, но был более обстоятельным и после любой мало-мальски загрязняющей помещение операции проводил тщательную уборку. Лисса, как я уже сказал, встала с постели на третьи сутки.

Сначала она поднималась ненадолго, лишь чтобы размяться и поесть, и спустя полчаса после подъёма ложилась вновь. Мы старались даже не встречаться взглядами: я чувствовал себя виновным в случившемся, а Лисса либо не определилась со своим отношением к ситуации, либо не хотела тревожить меня разговором.

За два дня мы с Кристофером привели автомобиль в полностью рабочее состояние, перебрав двигатель, и утром третьего дня он уехал, даже не дождавшись пробуждения дочери. Я, закрыв за охотником ворота, долго сидел у постели Лиссы, наблюдая за спящей: рана заживала как надо, но предосторожности лишними не были. Спустя час тишины я решил отойти, чтобы взглянуть на стеллажи с техническими приспособлениями прошлого, которые Лисса коллекционировала. Моё любопытство было вознаграждено: на третьей полке нашёлся интересный прибор – тонкая гарнитура длякрепления на голову, снабжённая датчиком на креплении-липучке и небольшим динамиком. Я как-то видел, как Лисса разглядывала устройство, и в её сознании мелькнула чёткая мысль, что оно помогает немым общаться. Я аккуратно снял устройство с полки и закрепил на своей голове.

- И как оно работает? – громко произнёс чужой мужской голос со своеобразной механической интонацией. От неожиданности я вздрогнул, а Лисса резко села на кровати.

- Лисса? С тобой всё в порядке? – спросил я, сообразив, что синтезатор речи уже заработал.

- Фу-ух, Фейд, не делай так больше, идёт? – посмеиваясь, задала девушка риторический вопрос. – Я думала, рейдеры напали – среди них иногда попадаются немые типы, которые носят такие вот синтезаторы. Кстати, поздравляю, что заговорил.

- Это я тебя поздравляю с возвращением в строй. Как ты? Рана не беспокоит? – Компьютер аппарата коверкал ударения и интонации, но это было лучше, чем пытаться изъясняться жестами.

- Нет, что ты, биогель творит чудеса. Рукой, может, и не смогу ещё пару дней нормально шевелить, но в целом я в порядке. А где мой отец?

- Уехал ещё на рассвете. Пикап мы вчера отремонтировали, вот он и взялся снова за работу.

- Ну и отлично, есть время обсудить перспективы нашего сотрудничества. Поставь-ка чайку, Фейд.

Как заваривать чай, я успел подсмотреть у Кристофера, и спустя пять минут борьбы с непослушными лапами на подносе появились две чашки с настоем. Лисса уже встала; я хотел сам принести ей чай, но жажда действий оказалась сильнее посттравматической усталости, и девушка села за стол.

От того, что приходилось опираться на задние лапы, заболела спина, и я с облегчением опустился на все четыре, потягивая чай из своей «канистры». Лисса сделала пару глотков и спросила:

- Как вы с отцом-то ужились? Я каждые пару часов просыпалась, чтобы убедиться, что он тебя не убил.

- Логично, что не убил: он хотел быстрее починить машину и высокие физические нагрузки оставил мне. А вот что будет сейчас – не знаю: он обещал разобраться со мной после твоего выздоровления.

- Не разберётся, будь уверен: отец убивает лишь тех, кто, по его мнению, абсолютно бесполезен. Ты же в его глазах – «бесплатный подъёмник и игрушка для бешеной Лиссы», будем говорить прямо. Для меня же ты – ценный друг, который к тому же и заговорил, так что от меня ты теперь никуда не денешься, - Лисса снова ухмыльнулась. – Кстати, а как твоё крыло? Оно же было сломано.

В водовороте событий о своей травме я не вспоминал и только теперь запустил инструмент диагностики. При хорошем питании регенерация шла отменно, и показатели были почти в норме, система лишь рекомендовала избегать повышенных нагрузок, то есть полётов, в течение ещё пары дней. Я аккуратно расправил крыло и удовлетворённо отметил, что боль ушла.

- Ещё день-два – и могу учиться летать, - самодовольно заявил я. Лисса щёлкнула пальцами:

- Точно, вспомнила, что хотела с тобой сделать. Я сейчас.

Лисса сбегала на склад и притащила оттуда потёртое кожаное седло от мотоцикла со стальными вставками, которые уже местами покрылись ржавчиной.

- Вот, валяется тут с начала века. Давно хотела придумать ему применение… и, собственно, придумала, пока валялась в постели. Надо всего лишь подогнать его… Ох, прости… Я тебя обидела своими безумными идеями?

Девушка смутилась, увидев странное выражение на моей физиономии: признаюсь, было несколько странно слышать, что меня собираются вот так запросто, без лишних обсуждений, оседлать, словно бы я был ездовым животным, а не представителем разумной расы. Но я справился с приступом повышенного самолюбия и вспомнил, что Лиссе я во многом обязан, к тому же мне просто хотелось сделать девушке что-то приятное, и представился прекрасный случай убить разом двух зайцев: и восстановить лётные навыки, и порадовать Лиссу… Словом, я был согласен, но девушка успела разглядеть на моей морде лишь уязвлённую гордость.

- Я глупая маленькая девчонка, да? – произнесла Элизабет с по-детски виноватым видом. Я поспешил её успокоить:

- Нет-нет, всё в порядке. Я просто… никого никогда на себе не возил и подумал, что это может быть несколько безрассудно. Но ты меня дважды спасла, и за мной образовался должок, так что, пожалуй, попробуем.

Девушка едва не бросилась мне на шею, но седло в руках сдержало её прыть, поэтому она просто произнесла:

- Раз решено, давай пока я седло подгоню. Всё равно заняться нечем, да и руку разрабатывать надо. Присядь, я быстро.

Она оставила бывшую деталь мотоцикла на моей спине и вновь пошла на склад, откуда на сей раз принесла набор ножей, несколько кожаных полосок разной длины и клей. Оставив ношу на верстаке, Лисса прикинула, как подогнать седло под рельеф моей спины, а затем заставила меня лечь на спину и перехватила мою грудь ремнями, намечая точки крепления седла.

- Вот, теперь идеально – оценивающе сказала она, завершив работу и отметив точки обрезки и соединения ремней. – К вечеру доделаю, а завтра испытывать будем, договорились?

Она пробежалась пальцами по моему горлу, приятно дотронувшись до кожаных складок меж защитных чешуйчатых вставок, и я непроизвольно расслабился. Лисса нашла моё слабое место.

Остаток дня прошёл без приключений: Лисса работала над седлом, разминая правую руку, я же в основном наблюдал за процессом, если девушка не отсылала меня за едой, чаем или какими-то инструментами. Мы довольно активно переговаривались, чтобы я мог окончательно свыкнуться с синтезатором речи, который после упражнений выдавал значительно более естественные фразы. Лисса порывалась учить меня английскому, одному из древних земных языков – основной язык Федерации Пангея сформировался на основе русского, но английский остался одним из пяти дополнительных языков, к тому же многие песни, с которыми меня знакомила Лисса, были именно на английском языке – сказалось мощное влияние англоязычных стран на массовую культуру «докосмической» Земли.

К слову, к концу дня я мог называть себя меломаном: помимо электронной музыки, к которой относилась вышеупомянутая композиция Faded, Лисса любила рок – у неё даже сохранилась электрогитара, но девушка не брала её в руки лет пять, так как обучение без наставника вызывало массу трудностей. Эмоциональные, наполненные энергией песни понравились и мне, и Лисса пообещала спаять для меня компактный плеер.

Кристофер вернулся к закату. Седло Лисса, улучив момент, спрятала где-то на улице, опасаясь очередного витка конфликта с отцом, а синтезатор речи мы согласились оставить, чтобы у Коуэлла-старшего развеялись последние сомнения насчёт моей разумности.

- Добрый вечер, мистер Коуэлл, - поприветствовал его я, когда он выбрался из пикапа. – Надеюсь, у вас был удачный день.

Охотник пару секунд осмысливал происходящее, а потом саркастично произнёс:

- И тебе добрый, ящерица. Всё Лиссе мозги пудришь? Ладно, дело твоё: сегодня я сорвал большой куш, так что трогать тебя я пока не намерен… Но как денег у нас не будет – разберу на органы, будь уверен. А пока ты мне поможешь: надо запасной ветрогенератор поставить, этот на ладан дышит, если его не починить. Завтра вечером приступим. Привет, Лисса, - поприветствовал он вернувшуюся со двора дочь. – Уверен, что вы что-то затеяли: ты выглядишь больно довольной.

- Привет, па. Нет, что ты, просто песня хорошая, - действительно, со склада доносилась одна из композиций Nickelback, американского рок-коллектива XXIстолетия. – Мы пройдёмся с Фейдом по двору? Думаю, он, как и я, устал от этих железных стен.

По правде говоря, меня клонило в сон, но я не был прочь выйти и проветрить голову. Дневная жара спала, а воздух в ангаре был довольно душным, и я был всецело за небольшую прогулку.

- Ладно, идите уже, мне как раз стол нужен, - Коуэлл-старший вытащил из багажника длинный увесистый свёрток и положил его на длинный стол, где лежал до этого я, будучи в плену. Мы же с Лиссой выскользнули из ангара под лучи заходящей Сахары. Песок приятно шуршал под ногами, и я прилёг на живот у дороги, смотря вдаль.

- До Мохаве-Сити отсюда около десяти километров по прямой, - прокомментировала пейзаж Лисса. – По дороге – пятнадцать, но не надо штурмовать дюны… Правда, магистраль временами рейдеры оккупируют, но их быстро отстреливают городские. Вокруг есть ещё с десяток посёлков, но большинство заброшены из-за ветхости или продуваемости песчаными бурями. Когда мы жили в городе, одна очень сильная буря засыпала все дома по пятый этаж, и я тогда чуть не потерялась, когда отстала от родителей в суматохе.

Лишь высотки и подземные коммуникации не были погребены под тоннами песка, и в последние два года жизни в Мохаве-Сити нашим домом стал технологический бункер под центром города. Интересно было бы когда-нибудь вернуться в родной дом, родной город и посмотреть, каким Мохаве-Сити стал сейчас. Хотя… возможно мы сумеем сделать это сегодня?

Лисса порылась в песке и открыла тайник, ящик, закопанный в землю. Оттуда она вытащила собранное седло и надела его мне на спину. Закончив с подгонкой ремней, она надела очки с круглыми стёклами, обмотала лицо платком, забралась ко мне на спину, застегнула страховочные ремни и ухватилась на обтянутую кожей кость спинного гребня, который я мог поднимать, раскрыв крылья.

- Полетели, я покажу дорогу.

- Ты уверена, что хочешь этого? – ошарашенно спросил я. – Я же не летал, сколько себя помню, вдруг мы разобьёмся?

- У меня хорошо развита интуиция. Давай, взлетаем, - с азартом сказала девушка, и мне оставалось только взять разбег и расправить крылья. Первые взмахи давались с трудом, я боялся споткнуться на бегу, но вложенные в меня инстинкты сработали, и спустя десять секунд неуклюжих скачков я всё же оторвался от земли. Меня сразу же повело в сторону, но я вспомнил, что нужно рулить хвостом, и начал набирать высоту.

Погода стояла идеальная – умеренная прохлада и полный штиль – и вскоре полёт начал приносить удовольствие нам обоим. Лисса едва не визжала от восторга, а я просто наслаждался открывающимся с высоты пейзажем. Я летел не особенно быстро или высоко, мой темп движения можно было бы сравнить с неспешной прогулкой, но этого было довольно для хорошего настроения. Лисса потрепала меня по шее:

- Видишь? А говорил, что не справишься. Давай в сторону города. Внутрь заходить не будем – мало ли банды снова устроят разборки и начнут палить не только друг в друга, но и в небо – а пройдёмся над границей, о-кей?

Я кивнул и взял курс на цепь холмов, прилегавших к городу с севера, попутно набирая высоту – я понял, к чему клонит Лисса, и не хотел получить пулю снизу. Спустя пять-семь минут я уже неспешно планировал вдоль разрушенного временем энергетического барьера, построенного вдоль городской черты для защиты от наступающих песков. Большинство зданий Мохаве-Сити давно превратились в развалины, но по улицам сновали люди, а на некоторых домах светились вывески – город жил своей жизнью.

- Сдаётся мне, что что-то в городе не так, - снова заговорила Лисса. – Вон та пятиэтажка, например, раньше была целой, - она указала на дом, которому явно сорвало крышу. – да и людей побольше было… Видимо, опять царит анархия. Ладно, давай не будем больше испытывать судьбу, а вернёмся домой. Ночь наступает, да и отец, хоть и страстный любитель анатомии, может спохватиться, что нас нет… Да и ты устал, наверное.

Я был вполне бодр, полёт даже придал мне сил, но остальные доводы Лиссы были вполне убедительны, и я двинулся обратно на юг.

Внизу проплывали пустынные пейзажи, и Лисса, пару минут помолчав, философски спросила:

- А где же твой дом, Фейд? Все мы где-то рождаемся, всем нам нужно куда-то возвращаться, чтобы отдохнуть…

- Да я как-то и не думаю об этом… Судя по тому, что я пришёл в себя, кхм, на свалке с отходами, моим создателям я больше не нужен, поэтому мой прошлый дом, где бы он ни был, больше не имеет значения. Пока мой дом здесь, с вами.

- Эх, думаю, было бы всё же интересно узнать, кто же ты на самом деле… - Последние слова Лисса произнесла, широко зевая, и прижалась к моей шее. Я слегка замедлил полёт: поднялся лёгкий ветер, и двигаться по прямой стало чуть сложнее. Эта задержка и спасла нас: внизу я увидел три автомобиля жутковато-ржавого вида, которые на приличной скорости неслись по дюнам в сторону автомастерской.

- Лисса, проснись! Что это за типы на машинах?

Девушка резко дёрнулась и через пять секунд процедила:

- Рейдеры… Ч-чёрт, Фейд, поспеши! Надо предупредить отца!

Я усиленно заработал крыльями и вскоре уже шёл на посадку. Из-за порыва ветра меня качнуло, я споткнулся при приземлении и с грохотом врезался в дверь ангара. Лисса же не пострадала – она пулей вылетела из седла и забарабанила в ворота:

- Отец, рейдеры идут!

Вооружённый карабином Кристофер распахнул дверь слева от ворот и вышел на улицу, вскинув оружие.

- Где они, Элизабет? Сколько их?

- Три машины со стрелками, они где-то в трёх километрах к северу отсюда.

- Так, хватай винтовку в арсенале и живо сюда. Мы с Фейдом установим щиты. За дело.

Я последовал за отцом Лиссы в небольшую пристройку, откуда мы выволокли несколько жестяных листов на подставках, каждый высотой метра по полтора, и расставили их во дворе как укрытия от пуль. Также Кристофер установил на дороге пару кустарных контактных мин. Когда мы закончили, охотник процедил:

- А вот теперь не знаю, куда тебя деть, мутант… Только пули ловить будешь. Спрячься-ка в ангаре.

На горизонте показались машины бандитов, и я, не говоря ни слова, взлетел. Я разобрался, как управлять своим биологическим оружием – надо было всего лишь мысленно представить себе цель атаки, и во рту появлялся знакомый привкус палёной кожи. Рейдеры не следили за небом, поэтому первый (и последний – на перезарядку требовалось минут десять) залп угодил точно в цель – грузовик, увешанный ржавыми железными пластинами и оборудованный станковым пулемётом. Я едва увернулся от взрывной волны, а машина, чадя, пару раз перевернулась и осталась лежать в низине.

На второй автомобиль, багги, я просто спикировал и перевернул его, ухватившись лапами. Пара бандитов внутри беспомощно повисла на ремнях безопасности. Разбираться я с ними не стал – на моём счету уже было несколько смертей. Оставшийся на ходу внедорожник подорвался на фугасе, когда выехал на дорогу. Бой окончился, даже не начавшись.

Я снова приземлился во дворе мастерской. Лисса смотрела на столб дыма, поднимающийся от догорающего грузовика, а отец поехал брать пленных из багги.

- Не ожидала от тебя такого, Фейд… Всё же рассказ отца о том, что ты в одиночку устроил локальный апокалипсис на свалке Джонсона, больше не кажется мне ложью. Ты в порядке? В тебя не попали?

Я хотел ответить, что со мной всё хорошо, но на сердце вдруг навалилась тяжесть. «Я убийца», - с неожиданной ясностью осознал я и повалился на песок. Я знал, что рейдеры сами были теми ещё садистами, но обрывать чужие жизни казалось мне чем-то неправильным, противоестественным.

- Что с тобой? Только не надо умирать, ладно? – не на шутку встревожилась Лисса, когда я бессильно опустился на песок. Меня охватило чувство пустоты внутри, словно мою душу нагрели на солнце и высушили. Хотелось уйти, спрятаться, но и как-либо действовать тоже не было желания. Я просто прикрыл глаза и отключился. Последним, что я слышал, прежде чем выпасть из реальности, были полные отчаяния слова Лиссы: «Драконы не умирают, слышишь?!»

В забытьи я провёл сутки, иногда ненадолго приходя в себя, и всякий раз я слышал перепалки Элизабет с отцом: «Он жив!» - «Его мозг мёртв, смотри, он даже не реагирует на прикосновения.» - «Я не верю! Он только что пошевелился!» - «Это деятельность спинного мозга, головной не функционирует.» И так три или четыре раза.

Спустя где-то тридцать шесть часов после боя с рейдерами – сутки на Сеноре примерно равны земным – чувство голода заставило меня предпринять попытки к пробуждению. Только приподнявшись на затёкших лапах, я попытался открыть глаза, однако опустился на пол вновь: система диагностики выдала отчёт. В примерном переводе его содержание было следующим:

Получено исключение в блоке настройки социальных взаимодействий. Исключение: недопустимая команда к вступлению в бой. Результат ситуативного анализа: полномочия по применению силы расширены до уровня 2 (Агрессивная внешняя среда).

Так вот оно что… Мой внутренний компьютер был настроен на пресечение применения моего биологического оружия с нежелательными целями, а я нашёл лазейку в правилах и убил рейдеров, поэтому программа не знала, как среагировать, и отправилась производить глубокий анализ ситуации, в которой мне пришлось прибегнуть к грубой силе; видимо, результаты проверки её устроили, и она ослабила ограничения. Если первый уровень полномочий по применению силы означал разрешение на стрельбу плазмой только по неразумным видам, и то в случае угрозы жизни, то второй позволял стрелять и по агрессивным разумным, в частности, людям. Но осадочек, как говорится, остался: я сам, а не программное обеспечение, твёрдо решил больше не проливать ничью кровь. И остался верен своему решению: за всю свою жизнь, помимо тех рейдеров, я убил лишь одного человека, который действительно того заслуживал

- Фейд?.. Фейд, ты всё-таки жив!..

Лисса неотрывно следила за мной, пока я пребывал без сознания, и тотчас же обхватила мою шею руками, как только я очнулся.

- С тобой всё в порядке? Больше так не делай, ладно? Отец едва не убил тебя, пока ты был без сознания… Что всё-таки произошло? – спросила она, глядя мне в глаза с расстояния едва ли более полуметра. В её взгляде и мыслях читалось облегчение, смешанное с тревогой: не найдя ран на моём теле, она боялась, что я чем-то болен.

Я вкратце объяснил ей историю с компьютером, и Лисса произнесла, не отпуская моей шеи:

- Не помешало бы руководство по эксплуатации… Не хочу, чтобы ты снова ломался. И, кажется, у меня есть безумная идея, где можно достать эту информацию. Раз ты не понимал человеческую речь до встречи со мной, значит, ты создан иным разумом. Осталось только выяснить, каким. Компьютер же как-то взаимодействует с тобой, верно? Ну, сообщения там выдаёт, или речь имитирует…

- Да, в основном он генерирует текстовые сообщения. Язык я знаю, но как этот язык называется, сказать не могу.

- А напиши-ка что-нибудь.

Лисса выудила из кармана блокнот и ручку и предоставила мне свободу творчества. Поразмыслив и взяв карандаш поудобнее, я кривовато вывел на «родном» языке: «Что означает слово «дракон»?

Лисса удовлетворённо хмыкнула:

- Всё сходится. Поздравляю тебя, Фейд, Сенора – твоя родина. Ты айн.

Новость меня удивляла секунды две. Затем на границе поля зрения мелькнуло сообщение «База данных частично восстановлена», и я начал вспоминать о некогда великой цивилизации симбиотов, обладавшей разветвлённой сетью над-и подземных лабораторий, в одной из которых я и был рождён… От нахлынувшего потока данных я вновь ненадолго выпал из реальности, а когда вернулся, то рассеянно произнёс:

- Что означает слово «дракон»?

Лисса снова встревожилась.

- Фейд, не пугай меня. Не надо снова исчезать.

Она даже несильно хлопнула меня по щеке, чтобы я снова не заснул. Но мысли уже прояснились.

- Прости, Лисса, моя внутренняя энциклопедия решила обновиться… Да, я и вправду айн. Но есть один нюанс: ты сказала, что я дракон. Так кому верить – тебе или компьютеру?

- Что?.. А, точно, я же не рассказала тебе, почему я так тебя назвала. Дракон – это персонаж земной мифологии, обычно его изображали в облике ящерицы с крыльями. Многие писатели и художники, за неимением реального прототипа, придумывали свои версии того, как могли бы выглядеть драконы, если бы существовали. И в одной из книг, которую мне довелось прочитать в детстве, был персонаж-дракон, очень похожий на тебя. Название её я не вспомню, но иллюстрацию с тем героем помню до мельчайших деталей – тогда я читала плохо, но картинки разглядывать любила. Как только я тебя впервые увидела, я сразу же вспомнила тот рисунок… Вот и всё.

Лисса помолчала, явно что-то обдумывая, а затем задала очередной вопрос:

- Скажи, Фейд, а айны… когда-нибудь посещали Землю? Та книга, о которой я говорю, вышла более двухсот лет назад, но сходство того персонажа с реальными айнами неоспоримо.

Я на минуту погрузился в воспоминания, пытаясь найти в энциклопедии какие-нибудь заметки насчёт того, выходили ли айны в космос. Статей по астрономии было в избытке, но о космической программе не было ни слова.

- Пожалуй, нет, Лисса. Я просмотрел всё, что хоть как-то было связано с исследованиями космоса, но айны никогда не покидали планету. Наверное, простое совпадение.

- Хочешь, верь, хочешь – нет, но я всё же уверена, что в той книге есть «след» айнов… Сходство между тобой и тем драконом слишком поразительное.Ладно, поживём – увидим. Пойду чая тебе согрею, что ли, а то ещё снова заснёшь.

- Так-так, проснулся всё-таки, рептилоид, - пожелал мне доброго утра вошедший Кристофер. – Давай, разгоняй кровь, и пошли ветряк ставить. И так нервы мне попортил, так хоть на что-то сгодишься…

- Отец! Он ещё слаб, ты же не хочешь, чтобы он снова валялся тут мешком? Да и генератор вроде нормально работает…

- А ты вообще замолкни, «заступница», - желчно проворчал Коуэлл-старший. – Пусть он поспит, а ты вместо него полезешь ветряк менять, раз ты его защищаешь, идёт?

- Хорошо, давайте без конфликтов, - Я поднялся, щелкнув суставами. Подстраиваться под охотника было противно, но получить пулю в лоб или тем паче заставить Лиссу страдать было бы ещё хуже. Да и размяться хотелось. – Раньше начнём – раньше закончим.

Позавтракав тушкой местной вариации антилопы, – мясо было довольно мягким и прекрасно жевалось даже моими немощными челюстями, – мы забрались на крышу ангара снимать старый ветрогенератор – трёхлопастную мельницу, которая при дуновении ветра запускала электрогенератор, питавший основные энергетические узлы здания. Ветра в пустыне дули три четверти всего времени, и с электричеством проблем не было. На случай штиля имелись резервные солнечные батареи, которыми можно было запитать самое важное оборудование.

Ветряк действительно выглядел побитым жизнью: одна из лопастей была на треть оторвана, а другая треснула, поэтому мне пришлось взбираться на самый верх и под руководством Коуэлла снимать «голову» генератора с креплений. С учётом моих габаритных лап это было довольно трудоёмкое занятие, и под конец я едва не уронил ветряк на крышу ангара, чем вызвал сардоническую ухмылку на лице охотника.

Когда со спуском битых деталей было окончено, Кристофер принялся заменять сломанные части. Поначалу он молчал, но, когда ему наскучила тишина, он спросил с ехидцей:

- Так кто же ты такой, мутант? Под одной крышей живём, а друг о друге ничего не знаем, кроме имён.

- Я – айн’кин, мистер Коуэлл, - без прелюдий произнёс я.

- Ах вот как… - Кристофера было нечем удивить. – Тогда у меня есть ещё работа для тебя, и мы в расчёте: ты проведёшь меня в одно местечко неподалёку, а я больше не буду пытаться убить тебя. Договорились?

- А куда я денусь? Лисса же вам, наверное, говорила, что у меня амнезия и идти мне некуда? Рассказывайте.

- Давай сразу к делу. В десятке километров к западу отсюда я ещё в молодости обнаружил лабораторию айнов – мы с бандой хотели чем-нибудь там поживиться, но охранные системы оказались сложнее и изощрённее, чем мы думали – все наши, кроме меня, полегли, я же заработал шрам на всю жизнь, - он продемонстрировал длинный рубец на левой руке. – Понял, к чему я клоню?

- Сходить и обследовать… Чего непонятного?

- И вынести всё выносимое. Уяснил?

Я боролся с желанием откусить отцу Лиссы голову прямо здесь, но понял, что девушке это деяние не понравится, и кивнул. Сходить в любом случае стоило: я надеялся выяснить что-нибудь о своём прошлом – в базе таких файлов не было.

- Ну что ж, раз мой шантаж удался, - Кристофер уже не скрывал своего чувства превосходства. – выходим, как только закончу пару дел в городе. А пока поставь ветряк, и пошли обсуждать план действий.

«До чего же мерзкий тип… Складывается ощущение, что он и не отец Лиссы вовсе», - с раздражением подумал я, воюя с крепежами.

После заключения нами сделки жизнь наконец вошла в спокойное русло: большую часть времени Кристофер охотился или катался по делам в Мохаве-Сити, мы же с Лиссой были предоставлены сами себе. Большую часть времени мы приводили в порядок ангар или же летали, составляя карту окрестностей города по заказу, переданному Коуэллом-старшим. О походе в лабораторию речи пока не шло: у Кристофера оставались дела, а попутно он копил деньги на необходимое снаряжение. Я же рылся в базе данных в поисках вспомогательной информации.

По поводу сети лабораторий сведения были весьма расплывчатыми, на уровне «они существуют, ведутся разработки в области медицины и биотехнологий. За дополнительной информацией обратитесь в административную сеть…» - которой, естественно, давно не существовало. Зато я многое почерпнул о своём народе:

- айн’кин, или Старшие Единые – первая и единственная естественная разумная раса в одноимённом мире (планета, как и полагали земные учёные, изначально называлась Айн);

- внешне и внутренне я аналогичен типичным представителям расы, я отличался только наличием органа для синтеза плазмы – восстановленного рудимента, функции которого айны утратили за ненадобностью по окончании гражданских войн три тысячелетия назад, - и встроенного в мозг компьютера;

- продолжительность жизни айн’кин – от двухсот до пятисот лет, в зависимости от состояния здоровья и наличия айн’лина;

- айн’кин, как и люди, двуполы;

- Старшие всеядны, но мясо им заменяли синтетические эквиваленты, айн’лин, Младшие - полные вегетарианцы;

- гребень на спине у айн’кин мужского пола был рудиментом, он служил нашим далёким предкам для демонстрации соперникам и выяснения отношений в стае;

- общество строилось на всеобщем равенстве и приверженности идеалам защиты окружающего мира;

- айн’лин – упомянутые выше симбиоты, выведенные Старшими для помощи в быту, укрепления здоровья и скрашивания одиночества, гуманоидного телосложения, с развитым интеллектом и эмпатией, похожие на пушистых двуногих лис;

- и многое другое, достойное энциклопедической статьи, но не упоминания здесь.

В перерывах между работой, особенно на закате дня, мы любили забраться на крышу ангара и пофилософствовать за чашкой ароматного чая, если не налетала песчаная буря. Я пересказывал статьи энциклопедии, а Элизабет делала наброски в своей книжке и иногда вставляла свои вопросы и комментарии. По большей части она рисовала… меня, а также представителей других жизненных форм, как реальных, так и мифических типа драконов других видов или, скажем, грифонов. Однажды ей в голову взбрела какая-то невидаль - здоровенный, смахивающий чем-то на кота, персонаж, с ног до головы покрытый перьями. Его лапы больше напоминали птичьи, а голову венчали рога, которые Лисса выкрасила в кислотно-голубой цвет. Я так и не понял, кто это: на мой вопрос о происхождении данного создания она пустилась рассказывать что-то невнятное мне про земное государство Япония, тонкости тамошнего языка и забавные созвучия его и русских слов… Словом, вопрос оставался открытым.

Иногда Лисса, вымотавшись, пряталась под моё крыло, включала что-нибудь неспешное из репертуара Coldplay и просто смотрела вдаль. Такие моменты я любил больше всего: обычно быстрый, беспокойный ход мыслей девушки упорядочивался, и я вместе с ней вслушивался в мелодию, настраиваясь на умиротворение и гармонию. Это здорово помогало отдохнуть, и новый день мы начинали, полные бодрости.

Однако нашему уединённому единству скоро пришёл конец. Спустя где-то месяц затишья Кристофер приехал из города в редком для него возбуждении. Он выбрался из пикапа в бронежилете, с энергетической винтовкой за плечом.

- Собирайся, ящерица, завтра идём твой долг закрывать. Снаряжение в кузове, примеряй.

- Но, мистер Коуэлл… Был же уговор, что спонтанно мы никуда не пойдём. Нужен план.

- А я его уже составил, так что замолкни и действуй. Выходим завтра на рассвете. Лисса, молчи, ты меня знаешь, - самодовольно кивнул он девушке, сжавшей кулаки в раздражении.

- А план можно хотя бы выслушать? – поинтересовался я, тоже едва сдерживая напряжение.

- Вот, почитаешь, - Коуэлл бросил на стол бумагу с какими-то пометками. – У меня ещё заказ сегодня, так что забирай железо, и я поеду. – Он демонстративно захлопнул за собой водительскую дверь и снова завёл машину. Я вытащил из кузова ящик массой килограммов под пятьдесят, и Кристофер вновь оставил нас вдвоём с Лиссой, укатив в пустыню.

- Псих, чёртов псих… - процедила Лисса. – Ладно, что он задумал?

Мы склонились над бумагами.

- Странно… Взорвать вход, уничтожить охранные системы, если они ещё функционируют, забрать всё интересное… Он что, решил тебя как вьючного осла использовать? – Лисса кипела от праведного гнева, да и мне затея не нравилась. Но нашему взору предстал последний лист плана.

- Нет, постой, Лисса. Тут отметка: «Проклятая дверь». Полагаю, это вход в какое-то важное помещение, может, хранилище припасов, в которое твой отец не попал в первый раз. Видишь, тут хитроумный замок нарисован? Может, его только айн способен открыть?

- Да… тут ты прав, я думаю. Но… честно, я всё равно ему не доверяю. Он тебя использует, а потом бросит или убьёт… - Лисса горько вздохнула. – Печально, что приходится так говорить о собственном отце, но… мне правда неспокойно на душе. Пойдём-ка наверх, я не могу здесь сидеть.

Лисса выглядела опустошённо, и, как только мы устроились на крыше, я обвил её своим телом, чтобы успокоить. Девушка с благодарностью провела ладонью по моей коже.

- Я… я правда боюсь, Фейд. Я успела привыкнуть к тебе за этот месяц. Мне с тобой в кои-то веки не одиноко, и я содрогаюсь при мысли, что ты уйдёшь, хоть и ненадолго. К тому же Сенора – опасное место, и я ещё больше боюсь, что что-то пойдёт не так. Прости, что нагнетаю атмосферу, но… мне и впрямь тяжело. Если что – спасибо тебе за всё, Фейд.

Она прижалась лицом к моей морде, прикрыла глаза и… её начали сотрясать беззвучные рыдания. Чтобы её утешить, я включил плеер, и тот заиграл мелодию, которая стала для Лиссы своего рода пророчеством:

“Can you save me now?

When the ground drops out, I get lost in the clouds,

Save me now! You were my gravity,

Now my world is shattering…”

Against the Current, “Gravity”

========== Частицы наследия ==========

На следующее утро Коуэлл бесцеремонно растолкал меня на рассвете, заставил нацепить на себя металлическую защиту, которая дико сковывала движения, и лезть в кузов пикапа. О том, чтобы я летел сам, и речи не шло: видимо, Кристофер боялся, что я всё же сбегу.

Попрощаться с Лиссой не вышло: она не проснулась, а времени было в обрез, поэтому пришлось выгадать момент, когда Коуэлл-старший был занят, чиркнуть на салфетке записку: «Не волнуйся, я вернусь» и сунуть её Лиссе под подушку.

Завтракать пришлось на ходу: Кристофер гнал машину на пределе, от чего банка с тушёнкой едва не улетела за борт, но спустя полчаса такой «скачки» мы достигли пункта назначения — холма с пробитым в нём ходом. За давно выломанными воротами начинался спуск под землю.

Остатки ворот были испещрены надписями на языке айнов, нёсшими в основном служебную информацию вроде даты постройки подземного комплекса и сведений о руководящих органах. О назначении лаборатории не было ни слова, кроме собственно названия «Биомедицинский центр №…» Цифры порядкового номера, и те были стёрты.

Мы спустились под землю. Широкая дорога, закручивавшаяся спиралью, уходила на глубину в три десятка метров. Света под землёй не было, и я активировал мощный прожектор на спине. Я мог настроить свои глаза на ночное видение, но приходилось вносить поправку на присутствие Коуэлла. Спуск закончился большим круглым залом, видимо, холлом.

Когда мы вступили в холл, замерцал тусклый свет: аварийные источники питания всё ещё как-то умудрялись функционировать. Проснулся компьютерный диспетчер — он поприветствовал нас на языке айнов.

Добро пожаловать в биомедицинский комплекс «Запад-7». Установка связи с базой данных идентификации… ошибка, последнее успешное соединение — 90 лет, 8 дней, 7 часов и 15 минут назад. Попытка соединения с администратором сети… неудача. Вам присвоена категория доступа по умолчанию — «гости». Счастливого пребывания.

Я перевёл услышанное для Коуэлла, и тот недовольно фыркнул:

— Да, в хранилище нас точно не пустят. Придётся по-старинке, открывать двери плазмой. Ладно, пошли.

Мы долго двигались по полутёмным коридорам. Я читал надписи на слабо фосфоресцирующих указателях. В основном в комплексе находились жилые комнаты, регенерационные камеры и приёмные врачей — комплекс представлял собой этакий подземный санаторий. В одном из залов обнаружился высохший бассейн, в который до катастрофы поступала вода из термальных источников. Повсюду валялись детали повреждённых роботов, как служебных, так и охранных, а в одной из комнат обнаружился скелет айн’кина с обрывками ткани — видимо, останками подобия медицинского халата.

Поживиться в комплексе было особенно нечем, разве что компактными носителями информации для считывания лазером, наподобие земных оптических дисков. Они довольно высоко ценились коллекционерами, и в целом рейд можно было считать успешным, однако Коуэлл с нетерпением рвался к не открытому им в первый раз хранилищу.

Час блужданий, и мы были на месте. Высокая, метров в пять по вертикали, обшитая листами полимеров дверь белого цвета с красными полосами была закрыта на цифровой замок.

— Ну что, твой ход, айн. Уверен, что ты разберёшься, как она работает, — подтолкнул меня Коуэлл, а сам отошёл в сторону и закурил, выдавая нервное напряжение — он доставал сигарету только в исключительных случаях.

Запах табака вызывал у меня откровенное отвращение, и я снова почувствовал нарастающий приступ гнева. Проскрежетав когтем по полу, чтобы снять напряжение, я начал исследовать замок.

С щелчком включилась камера, встроенная в дверь, и из отверстия рядом с замком появился манипулятор с переходником, который, прицелившись, соединился прямо с имплантированным в мою голову разъёмом.

Идентификация успешна: специалист по автоматизации, допуск уровня 3+. Даю доступ к управлению замком.

Так просто?.. Открылось небольшое меню, состоявшее из пунктов «Открыть», «Закрыть» и «Законсервировать». Я выбрал первый из них и отключился от устройства. Гермозапоры с шипением деактивировались, и дверь плавно отъехала в сторону. Охотник затоптал окурок, включил фонарь и одним рывком достиг входа.

— Стой, ящерица, я должен сделать это первым.

Он шагнул в полумрак, но задел что-то ногой, по инерции продвинулся вперёд ещё на пару метров… и мне пришлось срочно прыгать и хватать его, так как прямо перед ним разверзлась глубокая промоина, сделанная подземной рекой. Раскрыв крылья, я перемахнул через обрыв с Коуэллом в когтях и отпустил отца Лиссы уже на другой стороне.

— А Лисса права, ты на что-то годишься, мутант… — выдохнул Кристофер, отряхиваясь. — Жизнь продлевать ты умеешь, тут без вопросов. Но должок ещё за тобой — надо осмотреть хранилище, вдруг тут только всякий хлам.

На сей раз мы разделились: я включил ночное видение и пошёл в левую часть зала, под сводами которого мы оказались, охотник же взял на себя правую половину. Вскоре я нашёл выключатель аварийного освещения и щёлкнул им. Помещение осветило красноватое сияние, и мы поняли, что пришли сюда не зря.

Хранилище было заполнено различными медицинскими аппаратами — кардиографами, хирургическими роботами и даже регенерационными камерами — капсулами, в которых пациенты находились в состоянии сна, в то время как ему в кровь поступали медикаменты. Обычно они использовались для мягкого восстановления айнов после тяжёлых травм — курс терапии в регенерационной камере позволял не только лечить ушибы и переломы, но и даже отращивать новые конечности. В рабочем состоянии это оборудование могло спасти уйму жизней, не только айнов, но и человеческих, но Коуэлл удовлетворённо потирал руки не из-за этого. Он осознал ценность находки даже без моих объяснений.

— Вот и всё, можно до старости не работать, да и Лиссу в город пристрою… Теперь мы квиты, Фейд. Давай возвращаться. Через пару дней мои люди поднимут всё наружу, и тогда-то заживём. Только не забудь дверь закрыть.

Я вновь помог Кристоферу перебраться через провал, но уйти спокойно нам не дали. В дверном проёме показались вооружённые фигуры людей в матово-чёрных масках.

— Ни с места! Оружие на землю! — скомандовал начальник отряда неизвестных и для пущего эффекта угрожающе махнул винтовкой.

— Да пошёл ты, мародёр, — ругнулся Кристофер и вскинул свой карабин. В ответ «чёрные» кинули светошумовую гранату. Я инстинктивно закрыл глаза третьими веками, а уши затянул подвижными перепонками, но Коуэлл, оглушённый, рухнул на землю, и противники скрутили его. Я же получил дротик снотворного в шею. Мой организм боролся с препаратом довольно долго, и прежде чем заснуть, я увидел, что меня затолкали в кузов грузового автомобиля и захлопнули двери.

Пробуждение было не из приятных: очнулся я, выпав из грузовика, который выписывал жуткие кульбиты над дорогой. Инстинкты вновь помогли, и я сравнительно мягко приземлился на лапы, но затем рухнул на землю, всё ещё пребывая под действием снотворного. Я видел, как источавший дым грузовик, вернее, то, что от него осталось, завалился на борт в кювете, пылая, словно факел. Коуэлла я увидел секундой позже: покрытый засохшей кровью, он выбирался из длинного чёрного внедорожника, который стоял в десятке метров поодаль. Водитель был убит, а вокруг машины лежала ещё пара застреленных «чёрных». Коуэлла спустя пару мгновений перехватил бандит в лёгком бронежилете, вырубив его ударом приклада ружья и утащив в свой лёгкий вездеход с открытым верхом. Затем рейдер в сопровождении второго налётчика с парой пистолетов в руках подошёл ко мне. Ещё с десяток бандитов оживлённо переговаривались у других машин, стоявших поодаль. Я прикрыл веки, чтобы не выдавать того, что я жив, но театрал из меня был никудышный.

— Дышит, смотри-ка, — ткнул меня сапогом человек с ружьём. — То-то Нож рад будет, а то народу на арене почти не бывает.

— Да ну, стрёмный он какой-то, сожрёт ещё кого, — с опаской проговорил парень с пистолетами. — Давай добьём, а? А труп — на органы.

«Ну вот, и тут разобрать пытаются по запчастям … Люди — вечные дети, ей-богу» — отрешённо подумал я.

— А может, он и не хищник вообще — возразил первый рейдер. — Серые уже давно своих ящериц заимели, и ничего, живы. Вдруг с ним тоже прокатит.

— Ладно, кидай этот мешок с костями в пикап, и валим отсюда. С мерками шутки плохи.

Меня забросили в очередную машину, причём сделали это не шибко аккуратно: от контакта с железом, к тому же горячим, у меня едва не хрустнули рёбра.

Ну что ж, снова в дорогу…

Я пришёл в себя, когда за мной с лязгом захлопнулась широкая железная дверь с зарешёченным окошком на уровне моего роста. Стены же моей комнаты были наглухо забетонированы, лишь через отверстие под потолком проникал звёздный свет — снаружи была глубокая ночь. Я оказался в тюрьме или похожем на него месте. Доспех и синтезатор речи бандиты забрали.

«Вероятно, я в камере для бойцов арены», — сообразил я, припомнив диалог пленивших меня бандитов. Комната была явно больше одиночной камеры, так что пришлось внести поправку в своё предположение — меня поместили в, скажем так, загон для зверей и мутантов. Возле стены, противоположной двери, находилась травяная лежанка, и я устроился на ней, намереваясь вздремнуть, восстановить силы и уже затем планировать побег — я был слишком слаб для активных действий, от остаточного действия снотворного ещё кружилась голова.

Я прикрыл глаза и даже уснул на несколько часов. На рассвете ворота распахнулись, и в камеру вошли несколько вооружённых людей. Один из них, взяв в руки угрожающего вида кнут, подошёл к мне и стегнул своим оружием стену.

— Давай, двигай к выходу, иначе вместо бетона будешь ты!

Я мог бы попробовать распылить вошедших плазмой, но это вымотало бы меня окончательно, и меня бы заточили куда похуже или вообще убили на месте. С безропотным видом я поплёлся к выходу, но «загонщика» мой темп не устроил, и он полоснул меня по спине своим оружием:

— Шевелись, каракатица!

— Вульф, ты идиот или как?.. Пустишь ему кровь, и Нож с тебя шкуру спустит! — осадил носителя хлыста лысый громила с карабином. — Второго еле живым привезли, так Шакал теперь ещё неделю с шиной ходить будет. Тебе хочется такого?

«Второго? В смысле, айна?..»

— Тебя ещё слушать, мелочь, — огрызнулся Вульф, но хлыст опустил.

Пару минут мы шли по полутёмным сырым коридорам, пока впереди не забрезжил солнечный свет и не послышались крики толпы. Мы шли прямиком на ристалище. Когда меня провели через распахнутые ворота с электроприводом створок, конвоиры покинули меня, и путь назад был перекрыт стальной дверью. Передо мной высился частокол из стальных прутьев, который, несомненно, был под электрическим током.

Арена представляла собой котлован круглой формы глубиной метров в десять с высокими бетонными стенами. Потолок, через который свободно проникал солнечный свет, был убран металлической сеткой, державшейся на каркасе из арматуры. Пол ристалища, которое было радиусом в три десятка метров, был покрыт песком. На поле боя было четыре выхода, расположенных попарно напротив друг друга, все они закрывались подъёмным железным частоколом. Зрительские места — помещения с зарешёченными окнами — располагались почти под «куполом».

— Дамы и господа! — начал вещать комментатор через безбожно свистящий репродуктор.

— Катись к дьяволу со своими «господами»! — крикнули с трибуны, и репродуктор, поймав крупный камень с трибуны, снова отчаянно зашумел, но диктора это не особенно смутило:

— Товарищи! Сегодня у нас на повестке дня не самый обычный бой. Сейчас в кровавой схватке сойдутся два демона пустыни, два неведомых до сегодняшнего дня зверя, по счастливому — для нас — комментатор подчеркнул эти слова. — совпадению найденных в песках словно специально по случаю дня рождения нашего любимого вождя, лидера и заступника — Кривого Ножа! Поприветствуйте же его!

Прямо напротив моей «клетки» на возвышении находилась небольшая обзорная площадка, также забранная решёткой. На площадке располагался импровизированный трон из старого железа, с которой поднялся человек невысокого роста, в шлеме, украшенном стилизованными на манер крыльев ножами, которые крепились по бокам головного убора. Человек отсалютовал в сторону арены, и половина собравшихся поприветствовала «вождя» радостными возгласами, другая освистала его. Вклинился тот же голос, что не соглашался на обращение «господа». Теперь тот же человек выкрикнул: «К чёрту товарищей! К чёрту карлика!» — и вновь запустил камнем в репродуктор. Снова раздался дикий визг пополам со скрежетом, и диктор, прокашлявшись, продолжил:

— Сколько раз говорил — не пускайте вы этого психа на арену… Ребят, уведите его. А мы пока начнём самое интересное. О-опустить ворота!

Последнюю фразу он произнёс с выработанной годами интонацией, отчего толпа на трибунах разбушевалась в предвкушении поединка… которого, впрочем, не было.

Из ворот напротив меня неуверенно, затравленно озираясь по сторонам, вышла айн’кин женского пола — я определил это по более тонко, чем у меня, сложенному телу и отсутствию спинного гребня.

— Эй, — позвал я на родном языке. — Не бойся меня. Я не буду сражаться.

Из-за меньшей, чем у людей, эластичности голосовых связок наш язык отличался обилием свистяще-шипящих звуков, отчего неподготовленный слушатель мог воспринять речь как бессвязный набор шумов. Однако впечатление было бы обманчивым: по обилию фигур речи наш язык мог потягаться с любым земным.

Она испуганно взглянула мне в глаза. Она была меньше меня, видимо, совсем ещё молодая, она боялась даже существ своего вида. И немудрено — бандиты обошлись с ней как с опасным диким зверем, да и, вероятно, она, как и я, до нашей встречи была уверена в том, что она — единственная выжившая из рода айнов.

Она была около четырёх метров в длину, белая, почти альбинос, с серо-голубыми глазами. На правой стороне её лба имелся такой же порт, как у меня.

Я подошёл к ней и успокаивающе произнёс:

— Успокойся, я уверен, что вместе мы выберемся отсюда. Как тебя зовут? Я Фейд.

Я понимал, что моё поведение было довольно опасным для нас обоих: люди на трибунах жаждали крови, и нас вполне могли просто уложить на месте за уклонение от «прямых обязанностей» гладиаторов… чего едва не сделали. Вновь ожил репродуктор:

— Та-ак, что за нежности? Парни, пощекочите-ка их. Авось одумаются.

На площадках над ареной появились вооружённые люди, и я приготовился закрыть новую знакомую своим телом, но повисшую тишину прорезал истошный вопль:

— Мерки идут!

Тут же на поверхности прогремел взрыв, и толпы зрителей с криками и лязгом взводимого оружия хлынула к выходу. Про нас на время забыли напрочь, оставалось лишь сориентироваться и воспользоваться ситуацией. «Мерков», тех людей в чёрном, что пленили меня в первый раз, здесь боялись как огня, и не безосновательно: в недрах бункера грохнул взрыв, послышались крики боли, и на трибунах появились штурмовики в матовых масках.

— Давай за мной! — скомандовал я соплеменнице и ринулся в открытый выход с арены — возможно, электронный замок дал сбой, и тяжёлая дверь распахнулась.

Мы долго бежали по коридорам в поисках выхода наружу, то и дело распугивая рейдеров и безоружных людей, встречавшихся у нас на пути. С поверхности доносились звуки перестрелки и взрывов, периодически мы замечали вооружённые отряды обеих сторон. В такие моменты мы с моей спутницей скрывались в тёмных служебных коридорах, коих было предостаточно.

Так продолжалось где-то с полчаса, если верить моему компьютеру, пока нас не зажали в туннеле с двух сторон.

В том конце прохода, куда мы двигались, показались «мерки». Я хотел повернуть назад, пока они нас не заметили, но ловушка захлопнулась: за нами в помещение зашла группа бандитов с фонарями, которые осветили нас сзади.

— Валите отсюда, твари безликие! Эти ящерицы наши! — крикнул командир группы рейдеров.

— Сложите оружие, и вас оставят в живых! Любой, кто окажет сопротивление, будет ликвидирован! — стал угрожать предводитель «чёрных».

— Так мы точно не договоримся. Короче, парни, валите ящериц, и дело с концом.

На экране, вживлённом в сетчатку моих глаз, тотчас же вспыхнул индикатор смертельной угрозы. Моя надежда сбежать, пока люди будут заняты перестрелкой, испарилась: мишенью рейдеров становились мы. Я принял угрожающую позу и приготовился защищаться, попутно пытаясь привести в чувство белую, которая, казалось, обезумела: она сосредоточенно смотрела куда-то в пустоту и не реагировала на происходящее. Я набрал в грудь воздуха, чтобы попытаться снести плазменным залпом хотя бы один из враждебных отрядов. На принципы отказа от насилия было уже плевать. Я выбрал лучше вооружённых «чёрных» в качестве цели, рассчитывая, что рейдеры запаникуют, однако ими неожиданно занялась айн-альбинос. Её глаза вспыхнули голубоватым сиянием, и бандиты с криком схватились за головы. Я тоже на секунду «поплыл»: как оказалось, моя спутница обладала ничем иным, как боевой телепатией.

Мне ничего не оставалось, кроме как разделаться с мерками: они на секунду опешили, и мой залп накрыл всю группу. Я потянул за собой покачивающуюся белую:

— Давай, соберись, ты же не хочешь погибнуть здесь!..

Из туннеля мы выбрались на поверхность, под лучи палящей Сахары. Мы находились в котловане огромного карьера, и нас едва не накрыла рухнувшая от взрыва металлоконструкция, бывшая до этого радиовышкой. Неподалёку догорала пара самосвалов, которые бандиты переделали в боевые вездеходы. Основная борьба шла за комплекс административных построек, в которых рейдеры стоически оборонялись от мерков. Над всем котлованом гордо возвышался тридцатиметровый шагающий экскаватор, который каким-то чудом ещё не уничтожили. Его вид внушил мне опасение, что рано или поздно он всё же рухнет или взорвётся, и от нас ничего не останется, поэтому стоило поспешить с побегом.

— Лететь можешь? — спросил я всё ещё не отошедшую от последствий применения телепатии напарницу. Та едва кивнула, и я приготовился взлетать, однако увидел знакомую фигуру, которая сражалась с «чёрным» врукопашную.

Я хвостом отшвырнул оппонента Кристофера в сторону, и тот, запыхавшись, проговорил:

— И зачем я тебе сдался, Фейд? Тебе уже есть о ком заботиться, — он кивнул в сторону белой, — а ты меня спасаешь. Думаешь, я тебя прощу и дам вернуться к Лиссе? Не дождёшься!

Он выхватил из-за спины пистолет и выстрелил в меня в упор, а сам побежал в сторону стоянки на возвышении, где находились уцелевшие автомобили. Пуля из мелкокалиберного пистолета не могла сильно мне повредить — спасибо моему модифицированному телу — но она пропорола мышцу, и теперь мне было тяжело двигаться, а о полётах и речи не шло — система выкинула предупреждающее сообщение о том, что от пребывания в небе лучше воздержаться хотя бы на три дня. Но я пересилил боль, заблокировал сигналы потревоженных нейронов и обратился к спутнице, которая собралась ринуться вдогонку Кристоферу и отомстить ему:

— Пусть уходит. Он, может, и не лучший представитель человеческого рода, но он не заслуживает смерти. Полетели.

Я не стал следовать за Коуэллом, хоть и хотел вернуть жизнь в прежнее русло. Я понимал, что моё возвращение могло бы стать губительным и для меня, и для Лиссы — либо Кристофер меня бы пристрелил, либо нагрянули бы мерки, которые, как выяснилось, не оставляют неоконченных дел; не было сомнений, что цель их рейда на карьер — отбить меня у бандитов.

— Ты… Ты в порядке? — прошептала айн’кин. Её голос оказался слабым и тихим, как шелест ветра.

— Да, всё хорошо. Поспешим же.

Я расправил крылья и с трудом взлетел, покачиваясь. Полёт, прежде естественный, давался большими усилиями: порванная мышца не могла взять на себя часть нагрузки, и остальные работали на пределе. Спас налетевший попутный ветер, который помог развить высокую скорость и избежать пуль с земли.

Спустя четверть часа я всё же выбился из сил, и мы скрылись в подвале полуразрушенного ангара, чтобы передохнуть и выработать план действий. Как только я привалился к кирпичной стене полутёмного помещения, я с пугающей ясностью осознал, что идти мне некуда. Оставалась лишь одна надежда.

— Ты не помнишь, где находится ближайшее подземелье айнов? — обратился я к драконессе — я всё же смирился с этим обозначением, раз люди нас так воспринимают — которая дремала рядом со мной. Она выглядела полностью опустошённой, будто побег выжал из неё душу.

— А? Я… я не понимаю, — после паузы она неуверенно заговорила. Она боялась меня: судя по её эмоциям, она воспринимала окружающую её реальность как нечто чуждое, пугающее. Словом, её рассудок был искажён из-за мощных пси-способностей.

Я попробовал зайти с другого угла — чётко представил себе подземный санаторий, в котором побывали мы с Кристофером. Сработало: драконесса начала что-то обдумывать.

— Да, знаю. Час на восток, комплекс «Север-А4». Жилые помещения, биологические лаборатории. Законсервирован.

Теперь её тревога начала уходить, сменившись желанием помочь. Я удовлетворённо произнёс:

— Хорошо. Нам нужно попасть туда, там может быть что-нибудь, что поможет мне вылечиться. Ты со мной?

— Зачем? — радость так же резко сменилась на недоверие. — Комплекс законсервирован, чтобы не пускать посторонних. Ты посторонний, тебе туда нельзя.

— Ты знаешь, что хозяев комплекса больше нет? Думаю, они не были бы против, если бы я попросил у них помощи. А так как просить помощи не у кого, то, думаю, мы можем войти туда.

— Нет, мы не можем. Приказ «О правах доступа».

Она телепатически отправила мне текст древнего, утратившего силу документа. Однако он не стал мне помехой — просмотрев его, я парировал:

— А что, если я скажу, что у меня категория доступа 3+?

Выше 3+ была только четвёртая, категория, которую присваивали Старейшим — членам Старшего Совета, высшего правящего органа айнов. От моей категории «четвёрка» отличалась лишь полномочиями подписывать документы, имеющие силу закона, и управлять административным кадровым составом всех уровней. Я же со своей категорией имел доступ абсолютно во все помещения и комплексы, за исключением разве что личных покоев Старейших, имел право на личную охрану… Я даже мог быть судьёй и подписывать постановления, согласовывая их ещё с двумя айнами с такой же категорией. Если же говорить о насущном, я вполне мог бы устроить в комплексе «Север-А4» неплохую временную базу.

Реакция белой вновь была неожиданной: она склонила голову в поклоне.

— Высший… — так у айнов было принято приветствовать старших по рангу. Мне же эти титулы были ни к чему, поэтому я подошёл к спутнице, коснулся её лба своим и произнёс:

— Запомни, я — не высший, я — Фейд. А ты…

— Файра. Ты — Фейд. Я — Файра.

Наши взаимоотношения пошли на лад. Фай оказалась довольно сообразительной и ловкой, несмотря на свои странности. Пока я трое суток отлёживался, она охотилась в пустыне, то и дело принося тушки животных, которых тут же свежевала — она владела когтями лучше, чем я. Я же поджаривал мясо плазмой, попутно учась контролировать свою «боевую магию» — как оказалось, можно не только плеваться концентрированными сгустками, но и выдыхать пламя постепенно. Первую пару тушек я всё же испортил, попутно едва не взорвав нас обоих, но вскоре дело пошло на лад. В обмен на заботу я давал Файре то, в чём она больше всего нуждалась — общение.

По вечерам мы устраивались в углу поудобнее, она прижималась к моему боку, и я неторопливо пересказывал ей события, произошедшие со мной за время жизни с Коуэллами. Тоска по Лиссе ещё не обострилась — Фай на какое-то время заменила её — однако я не мог вспоминать человеческую девушку с равнодушием. Я тешил себя мыслью о том, что Лисса сильна духом, и моё исчезновение не скажется на её жизни.

Утром четвёртого дня ноющая боль в груди сошла на нет, и мы решили не откладывать рейд на «Север-А4». Позавтракав поджаренным накануне парнокопытным, мы с Фай покинули временное убежище. Сначала я постоял на пороге с десяток секунд, прикрыв глаза третьими веками, вновь привыкая к яркому свету Сахары, затем расправил крылья и потянулся, чтобы размять суставы.

— Ну что, Фай, по… Ап-чхи!

Песок, снесённый ветром, набился в ноздри, и я нелепо чихнул, заодно плюнув плазмой. Когда я обернулся к Файре, та каталась по земле и смеялась, впервые с момента нашего знакомства. Меня это порадовало: я сумел вернуть дотоле запуганную, забитую драконессу к жизни. Заметив, что я смотрю на неё, она, устыдившись своего веселья, села. Её лицо (не морда, предпочитаю термин «лицо» по отношению к разумным существам) выражало замешательство и смущение.

— Прости… — вздохнула она и виновато взглянула мне в глаза. Я подошёл и провёл передней лапой по её щеке.

— Да брось ты. Я и вправду выглядел забавно, так отчего же не посмеяться? Помни, мы равны.

— Хорошо. — Она приободрилась, встала и расправила крылья. — Летим?

— Летим, — я взял разбег и уже привычным движением оторвался от земли. Фай, несмотря на юность и меньшие размеры, не отставала, а наоборот, опережала меня, показывая дорогу.

До цели нам не хватило пятнадцати минут: внезапно небо посерело, налетел шквалистый ветер, несущий тонны песка, и грянула буря. Мы пошли на снижение, ориентируясь на небольшой городок впереди с расчётом укрыться в каком-нибудь здании, но порывистый шквал вынудил нас сесть прямо в песках. Населённый (когда-то) пункт мы потеряли из виду, найдя лишь хлипкое укрытие в виде полуразрушенного фермерского амбара. От ветра здание худо-бедно защищало, но песок был повсюду. Мы закрылись в пристройке, которая выглядела надёжнее, и приготовились ждать спада бури.

Под вой ветра мы, устав тревожиться, задремали, но нас бесцеремонно разбудили, широко распахнув дверь.

— Дьявол ветра… Это что за твари? Петерсен! — крикнул вооружённый карабином мужчина в куртке песочного цвета, когда открыл дверь в наше пристанище. Мы тут же вскочили, приготовившись защищаться, но моя эмпатия подсказала мне, что человек не испытывает желания сражаться, в его мыслях прослеживалось лишь любопытство с толикой настороженности.

— Что у тебя там, Макс? — ответил другой мужчина, постарше, с хрипотцой в голосе. — Опять новый вид?

— Да, две ящерицы с крыльями, обе метра по четыре.

— Агрессивны?

— Морды жуткие, в стойке стоят, но вроде как нападать первыми не будут. Подойди сюда.

Второй путешественник, бородач в кожаной куртке со стальными пластинами, посветил на нас фонарём — царил полумрак, на улице был поздний вечер.

— Да, интересно. Никогда прежде таких не видел. Давай уберём оружие.

Мужчины спрятали винтовки за спины и подняли пустые руки в жесте дружелюбия. Мы с Фай тоже сели, расслабившись. Я углядел на поясе Петерсена ничто иное, как синтезатор речи, и прошипел в меру возможностей своего природного голоса:

— Кх-с-синт… тезатор-х…

— Ба, Макс, да они говорить умеют. Ну-ка, что он может нам поведать? — бородач протянул мне знакомый аппарат с присоской.

Устройство запустилось, и я представился:

— Здравствуйте, люди. Меня зовут Фейд, а это моя спутница, Файра. Мы из народа айн’кин — уверен, что вы слышали о наших сородичах. Мы ищем путь до… нет, не домой, а туда, откуда мы пришли — в подземный комплекс «Север-А4». Мы почти добрались, но утром попали в песчаную бурю и теперь не знаем, где мы находимся. Не могли бы вы помочь нам сориентироваться?

Люди удивлённо переглянулись, да и было отчего. Однако Петерсен собрался с мыслями и ответил:

— И вам доброго здравия, Единые. Приятно с вами познакомиться. Меня звать Рагнар Петерсен, а мой друг…

— Макс Машинист. Фамилии нет, так как я сирота, можете звать как Максом, так и Машинистом. К вашим услугам, — второй путешественник слегка поклонился. Он был намного моложе Петерсена, сухощавый, с короткой стрижкой песочного цвета. Рагнар же был рыжим и крепко сложенным.

— Так вот, мы — сталкеры, бродяги, проще говоря, из Кримсона — есть такой городок в десятке километров отсюда. Промышляем в основном охотой и мелкими поручениями — карту там подправить, письмо доставить в другой город и так далее. С удовольствием вам поможем, — Макс согласно кивнул. — дружба народов — дело святое. Ну, будем знакомы.

Рагнар протянул мне руку. Я осторожно пожал её, однако силы Петерсену было не занимать, и он сжал мою лапу почти до боли. Затем руку подал и Макс, его пожатие было чуть слабее, но было видно, что он играет в паре роль ловкача. Файру также не обделили вниманием, а Машинист даже галантно присел и сделал вид, что хочет коснуться губами лапы Фай — был такой обычай у людей докосмической эпохи. Драконессу это ничуть не смутило, и она подыграла ему, кивнув, что позабавило нас с Рагнаром. Когда с формальностями было покончено, Петерсен сложил костёр из поленьев, которые нёс с собой. Когда он потянулся в карман за зажигалкой, я жестом остановил его и разжёг пламя своим дыханием.

— Вы, айны, вроде мирные?.. — недоумённо переспросил Макс. Рагнар тоже вздёрнул брови.

— Не совсем. Мы с Фай — не чистокровные айны, а выращенные искусственно киборги с повышенным боевым потенциалом: я — за счёт плазменного дыхания, Файра же обладает мощными телепатическими способностями. Предполагаю, что нас создали в разгар войны с корпорацией «Ютланд», но пробудились мы только сейчас, так как создатели не успели закончить свою работу. Теперь же мы ищем возможность узнать побольше о том, кто наши создатели и последние ли мы из своей расы, поэтому мы и хотели попасть в комплекс.

Машинист выдохнул:

— Значит, вот оно как… А вы мне в чём-то родственные души: я тоже не знал своих родителей, с раннего детства работал в каменоломне у рейдеров, а теперь вот, скитаюсь, ищу их. Не знаю, как ты, Рагнар, но я уже проникся желанием сопроводить наших друзей в их нелёгком странствии.

— Да я тоже за, — немедленно откликнулся Петерсен. — Всё равно сейчас межсезонье, заказов мало…

— Меркантильная ты борода, — вставил Макс.

— Да это я так, к слову, — открестился бородач и продолжил: — Плюс просто любопытно, как хозяева этих мест жили…

— Эгоистичная ты борода, — снова влез второй сталкер.

— Заткнись ты уже, шутник. Ну и, в конце концов, как Макс уже отметил, дружба народов — это святое. Так что, если вы не против, мы с вами постранствуем.

— Да я всецело за, но есть один неприятный момент: за нами охотятся, во-первых, рейдеры из карьера — может, знаете такое место, — а во-вторых, мерки. Кто они такие кстати?

— У-у… — протянул Петерсен. — Когда ж вы так встрять успели? Ну, в принципе, я бы не сказал, что сейчас это важно: Кримсон находится в такой глуши, что рейдеры туда забредают дай бог дважды в год, а мерков там отродясь не видели. Что же до самих мерков, то это организация громил по вызову — платишь им деньги, и они палят в того, на кого покажешь. Кто они и где их штаб — никто не знает, наверное, это вообще межпланетная контора. Название — сокращение от английского mercenary, что означает «наёмник». И да, к слову, как ты наш язык-то выучил?

— А очень просто: я больше месяца жил с людьми.

Сталкеры снова не поверили своим ушам.

— Расскажи-ка, — потребовал Петерсен и устроился у костра. Макс и мы с Файрой последовали его примеру, и минут двадцать я пересказывал свои похождения, от пробуждения до собственно встречи с Машинистом и Рагнаром.

— То-то слухи ходят, что с Коуэлла едва шкуру не спустили, — резюмировал Петерсен по окончании моей речи. — Говоришь, он всё такой же эгоцентрист, как и прежде? О дочке совсем не думает: видел как-то её, когда они в Мохаве-Сити были пару лет назад, выглядела забитой до ужаса. Теперь, признаюсь, я даже боюсь за её рассудок, раз ты говоришь, что смог привести её в чувство, а потом этот гад тебя прогоняет с угрозами. Нет, я этого так не оставлю: пусть Коуэлл и легенда, надо бы к нему наведаться в гости и поговорить по душам: слово Петерсена всё же тоже кое-чего стоит.

— Оно тебе надо? — перебил товарища Макс. — Что-то ты мечешься туда-сюда, Петерсен: то в руины рвёшься, то девочку вызволять из лап отца-изверга тянет… Не много ли берёшь на себя, спасатель?

— Ну, я уж в людях разбираюсь, в отличие от некоторых, — парировал Рагнар. — Судя по рассказу Фейда, Лисса реально к нему прикипела. Вот представь себя на её месте: когда твой лучший друг, почти брат, внезапно исчезает, то что ты бы почувствовал? Тебе было бы плевать? Вот мне — нет. И кстати, — Петерсен потёр подбородок, что выражало у него наличие какой-то хорошей идеи. — У меня как раз посылочка лежит для Коуэлла, надо бы занести. Так что предлагаю наведаться к нему прямо в течение следующей ходки.

— Эх, ладно, убедил… А Фейда мы и не спросили. Фейд, ты хочешь встретиться с Лиссой вновь?

Моё сердце вновь сжалось при воспоминаниях о моей, можно сказать, спасительнице. Я понял, что мне начинает её не хватать. Конечно, со мной была Файра, но всё же Лисса была неотъемлемой частью моей жизни, поэтому терять подвернувшуюся возможность попробовать встретиться вновь было бы глупо. Вздохнув, я кивнул:

— Пожалуй, соглашусь с Рагнаром. Лисса действительно много для меня значит, так что, если вы мне поможете, буду благодарен от всего сердца. А как ты смотришь на это, Фай?

Драконесса дремала у меня под крылом, но ненадолго пробудилась и сонно кивнула: послушав мои мысли, она твёрдо убедилась в том, что Лисса — наш друг. Признаюсь, я несколько опасался ревности — женщины остаются женщинами вне зависимости от расовой принадлежности — но психика Файры не была замутнена такими понятиями.

— Ну, раз мы пришли к консенсусу, предлагаю поесть и поспать. А с утра заскочим в Кримсон — тут всего часа полтора ходьбы — отдохнём и послезавтра в путь. Идёт? — выдвинул план Петерсен. — Ах да, точно… Вы с Файрой же летать умеете?

— Да, а что? Я думал с вами пойти, чтобы не заблудиться.

— А зачем? Тут прямо на север лететь надо, а наши вас не собьют — я дам вам радиомаячки, по которым сталкеры опознают своих, чтобы в вас не стреляли, а когда вы полетите, свяжусь с дежурными, чтобы вас приняли и накормили как следует.

— Ну, дело ваше. Фай?

Она опять кивнула, а затем накрепко заснула. Кажется, она всерьёз решила стать ведомой в нашей паре. С одной стороны, это было в чём-то и неплохо, что не было нужды спорить, а с другой… как говорят люди, одна голова — хорошо, а две лучше: коллективное принятие решений обычно более конструктивно. Сейчас опасности не было, но в случае угрозы я боялся, как бы Фай не пострадала из-за моих неправильных действий. В тот момент я вновь ощутил, как же мне не хватало Лиссы с её морем идей и собственной точкой зрения на любую проблему. Но от Файры я ничуть не собирался отказываться. Раз уж на мою долю выпало защищать и оберегать её, я был готов взяться за это со всей ответственностью. Я отогнал мрачные мысли и укрыл спящую драконессу крылом.

Рагнар кивнул в её сторону: «Спит?» Я ответил одним взглядом. Тогда Петерсен достал упаковку с сухпайком и вновь кивнул: «Будешь?» Я не был особенно голоден и мотнул головой: «Утром» Тогда Петерсен устроился в дальнем углу, чтобы не шуметь, и стал ужинать. Макс вышел на улицу, чтобы встать на дежурство. Я же свернулся рядом с Файрой и закрыл глаза.

Рассвет мы встретили на ногах. Мы с Файрой были бодры, так как уже успели вздремнуть во время бури, а сталкеры были привычны к ранним подъёмам, поэтому после быстрого завтрака мы вышли на улицу. Петерсен дал нам пару небольших устройств на липучках.

— Вот ваши маячки. Крепить можно куда угодно, но лучше на живот, чтобы сигнал гарантированно поймали с земли. С постом охраны я уже связался, пока дежурил, так что вас ждут.

— Спасибо, Рагнар, — поблагодарил я и прилепил свой маячок на грудь. Файра, в точности повторив мои действия, негромко произнесла на языке людей:

— Спасибо…

— Ты уже и Файру человеческой речи учишь? Молодец, — одобрительно кивнул Петерсен.

— Эм-м… Нет, она сама. — Я был слегка смущён: я не ожидал, что Файра по своей инициативе начнёт осваивать земной язык без всяких там синтезаторов. Я взглянул на неё, выражая похвалу, и она просияла, гордо приподняв голову. Ребёнок, да и только.

— Ну что, в путь?

— В путь, — отозвалась Фай. Ей человеческая речь давалась значительно лучше, чем мне.

— Чистого неба вам, товарищи айны. Мы скоро подойдём, — напутствовал Макс, и сталкеры поочерёдно пожали нам руки — всё же не хочу называть их лапами, наши передние конечности достаточно подвижны.

— И вам доброй дороги. До скорого.

Мы синхронно взмыли в синее небо, взяв курс на север. Буквально через пять-семь минут пути Кримсон уже был под нами. Небольшой город, даже, скорее, посёлок стоял на берегу обмелевшей, но каким-то чудом сохранившейся реки. Описывая концентрические окружности, мы плавно опустились на дорогу, ведущую к центру города. Люди на блокпосте, который представлял собой пару укрытий из мешков с песком и станковый пулемёт, сначала испуганно вскинули оружие, но затем, сообразив, кто мы такие, приветственно замахали руками. Когда мы подошли к блокпосту, из-за угла дома выехал лёгкий внедорожник песочного цвета с пулемётом на крыше. Он остановился перед нами, распахнулась задняя дверь, и из машины вышел седой, но крепко сложенный мужчина в рубашке, джинсах, широкополой шляпе и значком в форме звезды на груди, похожий на шерифа из старых земных фильмов. Он отдал нам честь и представился:

— Добро пожаловать в Кримсон, уважаемые айны. Моё имя Найджел Стокс, я мэр этого поселения. Вас нашли Рагнар с Максом, верно?

— Да, так и есть. Моё имя Фейд.

— Я Файра, — уверенно представилась моя спутница.

— Ну что ж, рад приветствовать вас в нашем славном городке. Пройдёмте в ресторан, чего на улице стоять.

Гордое название «ресторан» носила общественная столовая, но это так, придирки: кормили там отменно, а места в зале было достаточно для того, чтобы там уместилась не пара, а десятка полтора айнов, так что чувствовали мы себя вполне комфортно.

Когда мы устроились за столом поудобнее, мэр взял слово:

— Давайте вкратце расскажу про наш город, пока завтрак готовят. Кримсон — в общем-то, глушь ещё та, но, думаю, сталкеры вас просветили, почему такое местоположение выгодно для нас: ни рейдеров, ни мутантов. Так что живём понемногу, не бедствуем. Когда земная колония ещё официально существовала, наш город был, по сути, одним большим общежитием для работников комбината по добыче и обработке железа, изобильные залежи которого нашли недалеко отсюда. Кстати, название «Кримсон» — «алый» — происходит от цвета местной воды, которую примеси железа окрашивали в красноватый цвет.

Впрочем, радость от находки длилась недолго: на предприятии ввели экспериментальную технологию добычи, которая чуть ли не втрое ускорила выработку, и последствия были вполне очевидны. За десятилетие город превратился из сравнительно процветающего оазиса в пустыне в безжизненное захолустье. После того как колония была закрыта, в городе некоторое время царила анархия — мародёры и рейдеры устроили здесь перевалочную базу. Только спустя пару лет, когда начали появляться организованные группы сталкеров, бандитов выбили из Кримсона… К слову, герой той битвы сидит прямо перед вами.

— Опять собутыльников в зал тащишь? Не испытывай моё терпение, Найджел! — донеслось с кухни.

— Жена моя, Керри, — усмехнулся Стокс. — Да, люблю иногда глотнуть чего-нибудь крепкого, особенно если есть повод. А он есть, — он вытащил из сумки с плечевым ремнём, которую носил с собой, початую бутылку виски. — Ну, за ваше прибытие, — он плеснул немного жидкости в стоявший на столе стакан и залпом его осушил.

— Так, на чём мы остановились? А, на том, что мы город освободили. Ну так вот, когда рейдеров выбили, в Кримсон начали приходить сталкеры с семьями: земли-то неизведанные. Собственно, на сталкерах город и держится: они приносят из рейдов какие-то полезные вещи или на мутантов охотятся, мы торгуем трофеями с проходящими караванами, этим и живём. Иногда золото в самородках река приносит. Словом, не шикуем, но и не бедствуем. А вот и завтрак, — потёр руки мэр.

Из дверей кухни показалась дородная немолодая женщина, жена Найджела. В руках она держала поднос с тремя дымящимися тарелками. При виде нас она покраснела, но не от изумления, а от гнева.

— Кого ты в ресторан притащил?.. Ты бы ещё стаю койотов сюда привёл. Подумать только, в зале вместо нормальных людей сидят какие-то ящерицы, с которыми мой муж ещё и разговаривает… Не зная тебя, я бы подумала, что это просто глупый кошмар. Выведи их, сейчас же.

— Эх, Керри… Слушать надо внимательнее. Я же тебе звонил, сказал, что у нас особые гости.

— «Особые»! Понятие растяжимое, вообще-то. Я думала, это какие-то известные сталкеры, в крайнем случае, федералы, но не пара мутантов.

— Дорогая, это не мутанты. Это айны. Уже весь Кримсон про них знает… кроме тебя, естественно.

— Айны, значит… Ладно, раз так, они должны быть поумнее тебя, так что проваливай со своим пойлом, а я с ними сама разберусь.

— Ладно, дорогая, всё ради тебя. Уже ухожу. До скорого, друзья мои! — мэр накинул сумку на плечо и оставил нас наедине с Керри.

— Не слушайте этого старого дурня, особенно если он поддаст, — совершенно другим, не злым, а скорее заботливо-материнским тоном проговорила женщина и поставила перед нами тарелки с мясным рагу. — Знала бы, что он на самом деле задумал, приготовила бы чего-нибудь побольше и поинтереснее.

— Да ничего страшного, спасибо. Уверяю, нам хватит, — ответил я и принялся за еду, аккуратно работая вилкой — это был ещё один весьма полезный навык в мире, населённом людьми. Фай было потяжелее, так как она до этого не имела дело с человеческими столовыми приборами, но вскоре она тоже разобралась, что к чему.

То, что я разговариваю, миссис Стокс восприняла вполне спокойно. Чем-то удивить эту женщину было явно сложно.

— С вами всё в порядке, надеюсь? Вам не нужна часом медицинская помощь?

— Нет, благодарю вас, миссис Стокс. У нас всё хорошо. Единственное, в чём мы нуждаемся — это информация. У вас поблизости от города случайно нет подземных строений айнов? Мы ищем сведения о своём прошлом, которые могут оказаться где угодно.

— Хм-м… Чтобы совсем поблизости — нет таких, ближайшее известное сооружение вашего народа располагается в сотне миль к югу, здесь места совсем дикие. Думаю, вам лучше сталкеров поспрашивать, они точнее скажут. А вот и ваши приятели, кстати.

— Привет, мамаша! — крикнул с порога ресторана Макс, и вместе с Петерсеном они подсели к нашему столу. Керри сразу же ушла на кухню за дополнительными порциями завтрака. Машинист хлопнул меня по плечу:

— Ну что, как добрались?

Оба сталкера были чем-то обрадованы, однако Петерсен неодобрительно взглянул на напарника, будучи раздражённым его фамильярным поведением. Однако я не обиделся на такое приветствие со стороны Макса и ответил:

— Да неплохо, долетели быстро и без проблем. Приятный у вас город, кстати, люди приветливые… Только я не совсем понял, кто из Стоксов мэр, Керри или Найджел.

— Мы тоже разобраться не можем, — хмыкнул Петерсен. — Керри держит мужа в ежовых рукавицах, хоть он формально и мэр. А на деле правит-то она, Найджел занят только торговлей да выпивкой, так что можно сказать, что она регент — правительница от имени мэра, который неспособен нести свои обязанности.

— Да, весело у вас… Скажите, а работа для меня найдётся? Я подумывал остаться с вами в Кримсоне, но не быть при этом бесполезным. В «Север-А4»-то мы уже собрались, но… что потом делать?

— Как — что? Если ничего не найдёте по своим вопросам, останетесь тут. У нас много свободного места, всем хватит. А что до работы — вполне можешь и с нами в рейды ходить. Слегка рискованно, но, судя по твоим, Фейд, рассказам, тебя уже ничто не испугает. Файру, если захочет, тоже пристроим где-нибудь в городе.

— Я не покину Фейда, — отозвалась Файра, до этого молчавшая.

— Зачем тебе это, Фай? — перебил её я. В целом, я её понимал — охотилась она с удовольствием, что говорило о её ловкости и любви к приключениям, но всё же я считал её большим ребёнком и не хотел, чтобы она излишне рисковала.

— Я буду бояться, если ты уйдёшь, — прямо ответила она и прижалась ко мне поближе. Я, как ни старался, снова не устоял:

— Ладно, хочешь быть сталкершей — будь по-твоему, попробуем. Но для начала посмотрим, как ты будешь себя в нашем первом рейде вести, а там уж решим окончательно. Договорились?

Вместо ответа Фай лизнула мою щёку. Рагнар с Максом деликатно отвернулись, а я в замешательстве подумал: «Вот же свалилось на мою голову… чудо с крыльями. Ладно, сам поклялся заботиться, так что иди до конца, Фейд. Эх, надо бы её с Лиссой свести…»

Знала бы Фай, насколько судьбоносным было её решение…

Вздохнув, я аккуратно выпутался из объятий Файры и вернулся к делу:

— Что-то вы радостные, ребята. Нашли что-то ценное?

— Да, накопали кое-что по дороге. Взгляни. — ответил Макс и достал из рюкзака небольшой квадратный футляр с зеркальной поверхностью. Внутри обнаружилась крохотная металлическая пластинка — микродиск для хранения данных, как услужливо подсказал мне компьютер. Осталось лишь найти считывающее устройство.

— Оу… Это носитель данных, но напрямую я его считать не смогу, для этого нужен специальный компьютер. Он довольно громоздкий, так что надо в комплексах поискать. Где вы нашли эту вещь?

— Да с рейдерами поцапались, у одного из них и был футляр, — пояснил Машинист. — Может, они его с курьера сняли — такие коробочки коллекционеры антиквариата любят.

— Ну вот, ещё один повод спуститься под землю, — заключил Рагнар. — Только, если вы не против, выход отложим на несколько дней: завтра караван пройдёт, надо кое-какие вещи обменять… Заодно посылку для Коуэлла поищу дома, там бедлам уже который месяц — всё в рейдах да в рейдах… — усмехнулся сталкер. — А вы пока город посмотрите.

— Что за посылка-то? — не удержался я от вопроса.

— Да пачка патронов к какой-то слонобойке, я не распаковывал, — отмахнулся Петерсен. — Вечно он какие-то новые пушки пробует, вот и заказывает пули и запчасти издалека. Ну что, проветритесь, пока я дела делаю?

Мы с Фай синхронно кивнули. Отдых действительно не помешал бы, к тому же у меня созрел банальный, но хороший план, как нам принести пользу сталкерам.

Оставив Рагнара, Макса и миссис Стокс завтракать, мы решили пройтись по городу. Людей на улицах было немного, на нас обращали внимание, но с расспросами не лезли: слухи в небольших поселениях расходятся быстро, и все и так знали, что мы за птицы… то есть, ящеры. На одной из улиц я приметил автомастерскую, где кипела работа, и подумал, что было бы интересно устроиться туда поработать. За время жизни с Лиссой я успел приноровиться к автомобильному делу и вполне бы мог сгодиться в помощники механика.

В центре Кримсона я нашёл, то что искал — лавку оружейника. В дверь пришлось протискиваться, но мы вдвоём как-то уместились в небольшом зале, стены которого были увешаны разнообразным оружием, от пневматических пистолетов до серьёзного вида плазменных винтовок. Наличествовала и пара манекенов с образцами костюмов и бронежилетов. Владелец обнаружился тут же — средних лет коренастый мужчина с залысиной. Он лениво перебирал автомат: в разгар дня сталкеров, которые являлись основной клиентурой заведения, было немного, основной поток был по утрам и вечерам, когда добытчики готовились к рейдам.

Заметив, что он не один, продавец закрутил очередной болт, протёр замасленные руки и вышел в зал.

— Добрый день, уважаемые. Не каждый день ко мне такие знатные гости заходят. Что ж, моё имя Родриго Альварес, владею данной сокровищницей — он не без гордости обвёл глазами ассортимент. — уже пять лет. Что привело вас в мою обитель? Уверен, что вы ищете что-то особенное.

Переглянувшись с Фай, я удостоверился, что она одобряет мой план, и произнёс:

— Вы же не только оружием занимаетесь, так? Нам нужно одно… то есть, два приспособления для… Эх, ладно, чего мудрить: мы бы хотели заказать два седла, одно для меня, другое для моей спутницы. Надо пару знакомых подбросить кое-куда. Вы можете взяться за это?

Родриго что-то прикинул в уме и довольно легко согласился:

— Да не вопрос. Не думаю, что это сложнее, чем сёдла на мулов делать, разве что мерки снять надо. Думаю, за день-другой справлюсь.

— И во сколько нам это обойдётся?

— Так, кожа… металл, сама сборка… Ну, примерно пятьсот плюс-минус… Постойте-ка, так вы от Рагнара? Так о чём разговор? Я ему как раз должен некоторую сумму, вот и расплатимся. По рукам?

Альварес даже не дал нам подумать и повёл в подсобку. Видимо, по каким-то своим причинам он желал рассчитаться с Петерсеном при первой возможности.

Подготовка и замеры заняли от силы полчаса, так что мы продолжили прогулку. Вскоре мы наткнулись на железнодорожную станцию, куда бодрым шагом шёл Макс, насвистывая какую-то лёгкую мелодию.

— О, а вот и наша авиация пожаловала. Что нового?

— Да так, прогуливаемся. А ты куда?

— Подработку взял, надо пару вагонов перегнать. Меня же не просто так Машинистом прозвали, немного поездил на тепловозе в своё время. Вот и подрабатываю «грузчиком». Можете со мной сходить, говорят, наблюдение за поездами здорово расслабляет.

— Ну, можно. Фай?

— Пойдём. Не хочу просто так бродить.

— Ну тогда айда за мной.

По пути в депо я спросил:

— А Рагнар где?

— Пошёл к Родриго, у него там какое-то срочное дело. Да и патронов надо к следующему походу купить, пока основная масса сталкеров с ходок не вернулась.

Я чертыхнулся про себя: видимо, оружейник выдал Рагнару наш план. Что, в общем-то, было неудивительно, ведь сёдла-то я за его счёт купил, и Альварес счёл нужным сообщить Петерсену, что рассчитался по долгу. «Бестолковый я механизм», — обругал себя я, но виду не подал. Не хватало ещё и с Максом поссориться.

— Вот и моя кочегарка, — когда мы зашли в полутёмный ангар депо, Машинист похлопал по боку потрёпанный временем зелёный локомотив. У переднего сцепного устройства красовалась табличка с русскими буквами «ЧМЭ3-104».

— Старинная машина, в том году ему двести пятьдесят стукнуло, но неубиваемая, что мои сапоги: до сих пор бегает, хоть временами льём в бак всё подряд, даже как-то дизель пополам с водой кто-то умный заправил… И ничего, дышит.

Макс забрался в кабину и дал гудок: у меня едва не заложило уши от эха в замкнутом помещении, а Фай в страхе юркнула под моё крыло. Рёв и впрямь вышел жуткий.

— Мощь, правда? Недаром этот гудок тифоном прозвали — в древности у нас в одной из древних легенд так злобного гиганта называли, кажется. Может, потом вспомню подробности, будет о чём у костра рассказать. Ладно, за работу. Вы можете на крыше депо посидеть, оттуда вид красивый на город.

Локомотив со скрежетом и стуком тронулся, и мы под рокот дизеля вновь вышли наулицу и забрались на точку обзора, подсказанную Максом. В тот день солнце пекло не настолько, чтобы раскалить железное покрытие крыши, но всё же неплохо грело, и Файра легла на бок, подставив живот лучам Сахары. Я же предпочёл просто вытянуться и поизучать пейзаж. Кримсон был как на ладони. К середине дня город оживился, на улицах появились люди и машины. К северу от города высилась обрывистая скальная цепь — Кримсон находился в низине, и река оказалась в тени гор, поэтому и не засохла окончательно. На восток простиралась бескрайняя пустыня с редким сухим кустарником, лишь ниточка железной дороги скрашивала пейзаж. Словом, через пять минут статика песков и гор мне наскучила, и я принялся наблюдать за работой Макса. Тот собирал с нескольких путей старые вагоны, иногда выходя из локомотива, чтобы переводить стрелки — автоматика давно приказала долго жить.

— Фай, я спущусь ненадолго, идёт?

— Только будь поблизости, — ответила она и перевернулась на другой бок и широко зевнув. На мгновение мне захотелось, чтобы так было всегда — чтобы мы каждый день сидели на этой крыше, Файра дремала, а я тихо размышлял…

Я встряхнулся, чтобы убрать праздные мысли, и аккуратно спланировал на песок прямо рядом с локомотивом. Когда Макс сбавил обороты, я спросил:

— Помочь тебе с переключателями? — тогда я ещё не знал, что они называются «стрелки».

— Ну, раз тебе не лень, побудь стрелочником. Так-то работы немного, но всё же не откажусь от помощи, до обеда точно управимся. Что там Файра?

— Дремлет на крыше, греется. Может, ей всё же не идти с нами в рейд? Здесь как-то поспокойнее… — ответил я, переключив стрелку, ведущую к запасному пути.

— Да откуда у тебя эта паранойя? Фай тебя дважды с того света вытащила, а ты её бросаешь. Ты как-то зациклился, Фейд. Не пропадёт она, не одна же идёт.

— Ладно, уломали, пусть будет по-вашему. Вас трое против одного меня, так что спорить не буду.

— О, Рагнар. — Машинист махнул рукой подошедшему товарищу. У меня по спине пробежал холодок: в руках у Петерсена были наши сёдла.

— Привет, парни. Твой заказ, Фейд, — Рагнар положил сёдла на песок. Вопреки моим ожиданиям, он не выглядел недовольным или рассерженным.

— Спасибо, что избавил нас обоих от долга, — усмехнулся старший сталкер. — Альварес уже бесить начал со своим «купи-что-нибудь». Вытащил его груз из лап рейдеров год назад, вот он и стал считать себя должным, — пояснил он для меня. — Всё пытался толкнуть что-то из своих стреляющих палок, но меня мой «Абакан» устраивает более чем… а банально патронов отсыпать не хотел, мол, «ходовой товар, всем не хватит». Так что всё бы хорошо, но… для кого эти сёдла?

— Для нас и для вас, — прямо ответил я. — До нашей цели идти явно не один час, так что мы с Фай подумали, что будет явно проще, если мы доберёмся по воздуху. Сил у нас хватит, не беспокойтесь, а у меня, как вы знаете, и опыт есть.

— Весьма… неожиданное предложение, — ответил Рагнар. — А может… ну его? Я как-то не уверен, выдержу ли я. Знаете, я высоты боюсь.

— Ты серьёзно? — переспросил Макс, высунувшись из окна тепловоза. — Сколько с тобой ни ходил, пребывал в полной уверенности, что у тебя нет и не было никаких фобий. А теперь, обладая столь брутальной бородой, ты заявляешь, что боишься какой-то там высоты. Как так?

— Да ну тебя, шутник… После того как меня с самолёта скинули десять лет назад, я реально неба боюсь.

— А мы не скинем, — вмешался в перепалку я. — Просто попробуй. Нельзя же так предвзято ко всем относиться из-за какого-то там случая. Да и всё равно седло примерять надо.

— А, была не была… До каравана ещё почти два часа, так что уговорили.

— С седлом поможешь?

Петерсен пощёлкал замками и креплениями и вскоре уже уселся на моей спине, обмотав лицо тряпкой. Я не спеша взял разбег и поднялся в воздух, увлекая за собой небольшое облако песка. Сталкер вцепился в мой гребень что есть мочи, но пара неспешных кругов над городом заставила его проникнуться атмосферой полёта.

— Да, не думал, что пребывание в небе может доставлять такое удовольствие… Спасибо, что открыл мне глаза, Фейд.

— Да не за что. Мы же в одной команде.

Нас обдало потоком горячего воздуха: Файра с Максом нарезали вокруг нас спирали. Я поморщился от такого поведения — не хватало ещё, чтобы что-то пошло не так и кто-то из них выпал из обоймы перед походом — но вскоре поддался искушению и ускорился сам. Так мы кружили где-то с час, пока до нас не донёсся локомотивный гудок — торговый караван подходил к Кримсону.

Как только мы приземлились, сталкеры поспешили на платформу, к которой подходил караван. Мы с Фай заняли точку обзора на крыше вокзала. Длинный состав из не менее чем полусотни вагонов тянула двойка тепловозов ТЭП-70. Поскрипев тормозами, поезд замер у платформы. На перроне вовсю шла подготовка к торговле: жители Кримсона несли подвезённые ящики со шкурами зверей, железными слитками и прочим добытым или найденным сталкерами добром. С подножки пассажирского вагона поезда спрыгнул невысокий мужчина средних лет в рубашке и брюках. Он пожал руку подошедшему мэру и дал сигнал остальным караванщикам, чтобы те открывали торговлю.

Поезд начали разгружать. В основном на продажу привезли продукты питания, одежду, оружие, медикаменты и топливо. Запертыми оставались лишь три подозрительного вида вагона в середине состава. По их поводу начальник каравана и мэр затеяли бурное обсуждение. Прислушавшись, я уловил обрывки диалога:

— А со мной согласовывать не надо, а, Мариуш? Может, ты мне тут собрался какой-нибудь радиоактивный шлак сгружать, если не что похуже, а у меня тут людей пять тысяч, между прочим. Тащи-ка эту дрянь туда, откуда взял.

— Но тебе платят, Найджел! Всего-то надо, чтобы вагоны постояли пару дней, потом их проходящий доставит по адресу. Это же, по сути, подарок — на сто тысяч долларов ты сможешь треть Кримсона перестроить.

— Всё равно жареным пахнет. Покажи-ка, что внутри.

— Но мне сказали…

— Это не твой город, Томски, и уж точно не город твоего заказчика. Станция находится под моей юрисдикцией, и я не могу позволить свозить сюда невесть что. Открывай.

— Эм-м… ну ладно. Твоя взяла. Не думаю, что они что-то узнают. Анджей! Принеси-ка ключи.

Один из охранников подал Мариушу связку ключей и вместе с ним пошёл отпирать первый из вагонов, держа оружие наготове. Мэр тоже вытащил револьвер из кобуры. Шум разговоров мигом стих: все заинтересовались таинственным грузом.

Замок на двери щёлкнул, когда Томски повернул ключ, и сдвижная дверь резко распахнулась, выпуская на перрон десяток мерков со штурмовыми винтовками.

— Мы знаем, что у вас в городе находятся айны! Отдайте их нам, и никто не пострадает! — донёсся усиленный динамиком металлический голос одного из наёмников. Люди попадали на землю, закрыв головы руками, а мы с Фай укрылись за декоративным металлическим щитом на крыше. Плохое укрытие, но всё же оно давало нам возможность выиграть время и определиться с дальнейшими действиями.

— Выдайте нам айнов, иначе мы будем убивать по одному человеку в минуту! — снова подал голос предводитель «чёрных».

— Убирайтесь к чёрту! — не выдержал один из жителей Кримсона и тут же получил пулю в горло.

— И так будет с каждым, если вы не удовлетворите наши требования! — произнёс всё тот же мерк. Я спросил Фай:

— Ты можешь оглушить или убить их, как ты делала с рейдерами?

— Я пытаюсь, Фейд, но… я не чувствую их.

«Приехали… Видимо, они знают про телепатию Файры и как-то её глушат», — пронеслась паническая мысль. У меня не оставалось иного выхода, как действовать в лоб. Я аккуратно выглянул из-за укрытия, чтобы не заметили ни мерки, ни свои — в стрессовой ситуации кто-нибудь из городских вполне мог выдать меня ради спасения своей шкуры. Удача улыбнулась мне: меня не заметили, а наёмники стояли плотной группой рядом с вагонами. Я хотел было выстрелить в них плазмой, но снова заговорил их командир:

— У вас осталось пять минут на размышления. Затем мы начинаем убивать людей. Если же вас и это не образумит, мы выпускаем паралитический газ, он находится в этом самом вагоне.

По моей спине пробежала холодная волна: только что я едва не уничтожил целый город. Я вновь спрятался, выжидая и осматривая крышу в поисках чего-нибудь, что могло бы мне помочь. Вскоре я нашёл то, что было нужно — станковый пулемёт с полным цинком патронов. Улучив момент, я подобрался к нему, снял с треноги и высунулся из-за щита, используя укрытие в качестве опоры для оружия — стоять на задних лапах с грузом в передних было довольно тяжело.

— Меня ищете, безликие? — произнёс я и открыл огонь. С непривычки было сложно совладать с отдачей, но первая очередь скосила двух мерков, стоявших у вагона с газом. Почему-то, как и в стычке с наёмниками в карьере, какого-либо беспокойства по поводу того, что я проливаю чужую кровь, я не испытывал. Дальше всё пошло само собой: ещё шестерых застрелили городские и караванщики, а командира и последнего оставшегося с ним рядового взяли в плен. Последнего пришлось убить — сопротивлялся он до последнего, сломав одному из охранников каравана руку, а электрошокер на него не действовал. Командира же просто оглушили и связали.

Мэр махнул мне рукой, приглашая спуститься. Я оглянулся, чтобы убедиться, что Фай не пострадала. Она была в порядке, однако в смятении прижалась боком к щиту и наотрез отказывалась спускаться, пока я успокаивающе не коснулся её щеки. Лишь тогда она неуверенно последовала за мной.

Нападение террористов обошлось малой кровью: кроме погибшего городского и охранника со сломанной рукой, все были в целости и сохранности. Мэр с Мариушем подошли ко мне:

— Прости, что приходится это говорить, Фейд, но… вам с Файрой придётся покинуть город, — начал Стокс. — Мерки не оставляют дела недоделанными, и если вы не уйдёте, то скоро здесь будет спецназ. А мы, как ты понимаешь, вооружены очень слабо и вряд ли выстоим против целой армии.

— А как же Братство, Найджел? — вмешался начальник каравана. — Мы вполне можем выделить сотню человек для такого дела. Думаешь, нам невыгодна война с мерками? Если они не нападут здесь, то появятся где-нибудь ещё, а сейчас у нас есть шанс доказать им свою силу.

— Ты повторяешься, Мариуш. Я же тебе ясно дал понять, что Кримсоном рисковать не хочу и не буду. Тогда уж перевезите их в свой Нортбридж.

— Исключено. В Норте полно шпиков как мерков, так и федералов, и я совершенно не хочу излишнего внимания к деятельности Братства.

— Какие же вы…

— Хватит, — оборвал я перепалку. — Мы уходим. У нас уже есть цель, так что, я уверен, мы ничего не потеряем, покинув Кримсон.

— Да, Найджел, хватит демагогии, — подключился подошедший Петерсен. — Мы вчетвером — я, Макс, Фейд и Файра, — планируем рейд, так что мы уйдём завтра же на рассвете. А там, может, за пару недель нашего отсутствия всё уляжется, и мы договоримся, что делать дальше.

— Пара недель? — переспросил Стокс. — Что же вы там задумали?.. Идите, идите.

Он отчаянно махнул рукой и пошёл по своим делам. Вторжение наёмников выбило его из колеи. Оставшийся Мариуш обратился к нам:

— Всё же я смогу помочь вам. С этого момента вверенными мне полномочиями начальника каравана объявляю вас подзащитными Братства Караванщиков. Вот, держите, — он дал Петерсену небольшой радиопередатчик. — Включите его, если вам понадобятся припасы или подмога, и мы постараемся вас выручить. Я постараюсь пообщаться со своими, может быть, мне удастся убедить караванщиков оказать вам ещё какую-либо поддержку.

— Спасибо, мистер Томски, — я пожал торговцу руку. — Надеюсь, что и мы сможем быть Братству чем-то полезными.

— Да не за что, — усмехнулся Мариуш. — Главное, что вы боретесь с мерками так же, как и мы. Ладно, улажу тут кое-какие дела и, может, ещё перекинемся парой слов.

Томски последовал за мэром, по всей видимости, ради того, чтобы предложить помощь Братства ему и его городу, а Петерсен спросил меня:

— Пошли, что ли, на лейтенанта этого посмотрим, — он имел в виду командира наёмников. — Его как раз в допросную повели, вдруг узнаем, откуда они такие нарисовались.

— Давай не сейчас, — меня передёрнуло: уловив мысли Петерсена, я понял, что мерка будут нещадно пытать. — Запись разговора-то будет? Пусть он и враг, но… я не любитель излишней жестокости.

Петерсен почесал в затылке:

— Да, пожалуй, не стоит. И так в нашем мире полно крови. Ладно, пойдём тогда, сейчас Макс подтянется.

К нам подбежал какой-то сталкер.

— Рагнар, взгляни на это… Мерки — не люди!

Мы озадаченно переглянулись. Если не люди, то кто же?..

С одного из убитых наёмников сняли шлем. Мерк действительно человеком не был: под маской не было лица, лишь небольшая прорезь в матово-серой полимерной «коже» андроида, чтобы тот мог видеть с помощью камеры. В тот момент я осознал, почему убийства мерков меня не тяготили: эмпатия подсказывала мне, что они — бездушные механизмы.

— Вот почему эти гады такие молчаливые, живучие и меткие… — протянул Петерсен. — Может, попробовать генератор помех собрать? А что, это мысль. Надо Родриго подкинуть. Интересно, наши уже выяснили, кто вас заказал? Их командиры-то — точно люди, ловили пару раз. Ладно, пошли: до утра собраться надо.

— Привет, ребята, — подошёл Макс. — Все живы-здоровы? Молоток, Фейд — хоть наконец дали наймам по зубам.

— Привет, Машинист, — отозвался Рагнар. — Готов к завтрашнему рейду?

— А что, уже прямо сразу идём? — недоумённо переспросил Макс.

— Нет, блин, мы останемся тут и будем ждать новой волны мерков. Сам посуди — они знают, во-первых, что Фейд с Файрой в Кримсоне, во-вторых, то, что операция по захвату провалилась, и логично, что при таком раскладе они придут снова. Так не лучше ли нам раствориться в песке на время?

— А, действительно… Раз такое дело, пойдём собираться, наверное.

Вечер прошёл сумбурно: Петерсен с Максом, закупившись у караванщиков всем необходимым, погрузились в приведение в порядок своего снаряжения, нам же с Фай не осталось ничего, кроме как помочь с транспортировкой покупок к дому сталкеров — квартире в трёхэтажном доме, которую они снимали на двоих: с такой работой оба так и не решились обзавестись с семьями. На закате дня, оставив сталкеров готовиться, мы направились в дом, а по совместительству приёмную мэра, где я хотел узнать, какие сведения удалось добыть в процессе допроса лейтенанта наёмников.

Нас встретил лично мистер Стокс.

— Добрый день, Фейд. Я знаю, зачем ты пришёл — я как раз подготовил аудиозапись. Новости, скажу сразу, не из хороших.

Мэр выглядел разбитым, что было вполне понятно после того как его город едва не превратился в отравленные руины. Я почувствовал неловкость, ведь, по сути, именно я навлёк беду на Кримсон, и захотел уйти, но мысленно одёрнул себя за подсознательное желание плыть по течению и кивнул в знак готовности смотреть запись.

Стокс включил проектор. На стене появилось мигающее пятно, которое вскоре стабилизировалось и слилось в кадры допроса. Сначала я понадеялся, что напрасно волновался о жестокости: никто никого не пытал, наёмника лишь сковали по рукам и ногам, а за его спиной стоял сталкер с шокером на случай непредвиденной агрессии допрашиваемого. Диалог вёл мужчина в офицерской форме — начальник патрульной службы Кримсона.

— Итак, давайте с самого начала и по порядку — ваше имя, организация, цели нападения, заказчики и далее по тексту.

— Моё имя Сто пятый, — произнёс закованный человек. Его голова была начисто выбрита, а на затылке виднелась пара портов, подобных тем, что красовались на наших с Файрой лбах — лейтенант управлял андроидами дистанционно. — Больше я вам сказать не могу, всё строго секретно.

— Ким, подними-ка ему настроение, — негромко сказал офицер патруля. Сталкер сделал шаг к заключённому и поднял шокер. Негромко щёлкнул разряд, моргнула вспышка, но на наёмника это не произвело впечатления. Он лишь оскалился:

— И что мне ваша щекотка? Ничего вы от меня не добьётесь.

— А если затылок пощекотать? Ким, приступай.

Наёмника проняло. Он раскрыл глаза и забормотал:

— Нет, всё, я всё расскажу! Только не трогайте!.. Наши заказчики — «Ют…» А-а!

Наёмник закатил глаза и застыл — сработала система самоликвидации. Запись оборвалась, и заговорил мэр:

— Ну что ж, старая зараза воскресла из мёртвых, — он криво ухмыльнулся и наполнил стакан виски.

— «Ютланд»?! Но эта компания же прекратила свои экспедиции несколько десятилетий назад, — ошеломлённо произнёс я. — Может, кто-то прикрывается их именем?

— Нет, это именно эта контора, наши потрясли федералов в Нортбридже и Мохаве, с «Ютланд» сняли вето на исследования, они снова в большой космос вышли. Видимо, они вышли на наших доблестных наёмников, купили информацию о вас — и вот результат, — мэр отхлебнул из стакана и грохнул пустым сосудом о стол. — Мой вам совет — бегите.

— Спасибо за помощь, мистер Стокс. Мы уйдём на рассвете, как и обещали.

— Давайте… Идите! — неожиданно повысил голос мэр и запустил стаканом в нашу сторону. Он был основательно пьян, и нам пришлось удалиться, чтобы не распалить его гнев.

Переночевали мы в старом ангаре неподалёку от депо. Сталкеры поделились матрасами и покрывалами, поэтому, несмотря на довольно холодные ночи, нам удалось выспаться. Как только взошло солнце, Петерсен разбудил нас.

— Маршрут помните? — уточнил он, хотя спрашивать было излишне: вчера мы всё подробно запланировали. Слишком многое стояло на кону, чтобы снова теряться в пустыне.

— Конечно. Тогда не будем откладывать?

— Завтрак? — спросил Макс, который всё ещё был не в восторге от поспешных сборов. Но он был в явном меньшинстве: мы с Фай плотно поужинали, чтобы не терять время утром.

— Успеем ещё наесться. Отчаливаем, — произнёс Рагнар, видя нашу поддержку, и закрепил седло на моей спине. Его примеру нехотя последовал Машинист, который всё же не удержался и проворчал:

— И зачем мы вообще в это впутываемся?..

— Заткнись уже, — оборвал его Петерсен. — Кто из нас первым выступал за дружбу народов? И вообще, тебя ещё не бесит бесцельно нарезать круги по этой огромной свалке? Меня — уже давно. Хоть что-то новое откроем.

Спор утих, и вскоре мы уже покинули Кримсон и направились на юго-восток. Спустя каких-то полчаса созерцания пустынных пейзажей мы зашли на посадку на площадь небольшого полуразрушенного городка Нью-Стоунвилл, в центре которого и находился вход в «Север-А4», который искусно замаскировали от любопытных глаз, устроив на том месте фальшивую стройплощадку, которую потом забросили, вселив в жителей города уверенность, что это очередной незавершённый проект какой-нибудь обанкротившейся фирмы, а не объект исследований.

Проникнув на территорию «стройки», мы вначале обошли её по периметру, чтобы убедиться в отсутствии каких-либо угроз — мутантов, бандитов или, что было не менее вероятно, выследивших нас наёмников. Лишь удостоверившись, что всё спокойно, мы вошли внутрь бетонной «коробки» через поднятые нашими совместными усилиями гаражные ворота. Петерсен шёл впереди, освещая путь фонарём, я и Фай следовали за ним, Макс замыкал, поводя стволом карабина.

Собственно, внутри бутафорского строения не было ничего, кроме входа в подземелье, высокого каменного сооружения прямоугольной формы со встроенной в него двустворчатой металлической дверью. Я предположил, что этот комплекс сооружался наспех, в отличие от «Запада-7» — там айны, встроив вход в холм, позаботились о том, чтобы он вписался в ландшафт, здесь же была возведена банальная «коробка», которая явно выделялась на фоне бескрайних песков.

Я подошёл к двери, чтобы активировать считыватель, но тот наотрез отказался работать:

Сбой системы питания. Автоматический запуск резервного источника невозможен. Доступ в комплекс временно прекращён.

— Фай, есть неподалёку какой-нибудь дополнительный вход? Здесь питание сбоит, замок отказался даже мою личность считать.

— Нет, вход один. Нужно попробовать открыть дверь вручную, аварийный генератор за ней, — отозвалась Файра.

Петерсен достал из рюкзака небольшой плазменный резак.

— Хорошая штука. Я бы каждую дверь им открывал, но подзарядка дорого обходится. Дайте мне пару минут.

Резак проплавил в двери большую дыру, и мы пробрались в «предбанник» комплекса — небольшой зал, из которого по винтовой лестнице можно было пойти вниз. Я зашёл в помещение слева от входа, где, по словам Файры, располагался запасной генератор.

Источник питания представлял собой плачевное зрелище: энергетическое ядро было обнажено, его кожух был разворочен то ли взрывом, то ли неизвестными вандалами, провод, ведущий к трансформаторному блоку, и вовсе отсутствовал. Запчасти были кем-то вынесены задолго до нашего прихода. Словом, попасть в «Север-А4» пока не представлялось возможным.

Я вернулся в зал и окликнул спутников:

— Придётся уходить. Генератор окончательно сломан. Сам я его не восстановлю.

— Опиши-ка, как он устроен и в чём проблемы, — неожиданно попросил Петерсен. После данного мной описания Петерсен потёр подбородок и произнёс:

— Уверен, что знаю человека, кто мог бы подсобить нам с этим. Он живёт недалеко от Мохаве-Сити, Шумов его фамилия. В электротехнике он профи. Раз ты говоришь, что энергоядро цело, с ремонтом остального он точно справится. К тому же он тоже интересуется айнами, так что уверен, что помочь он не откажется. Может застанем его дома? Заодно и посылку Коуэллам закинем. Есть возражения?

Никто не возражал. Я лишь спросил:

— Давайте тогда сначала посылку доставим, чтобы сразу лететь обратно в Нью-Стоунвилл или свободно корректировать маршрут, если потом не встретимся с Шумовым. Идёт?

Других идей никто не выдвинул, и мы продолжили путь на юг, в сторону Мохаве-Сити. Всю дорогу я размышлял, как же поставить точку в нашем с Кристофером конфликте, однако бояться мне следовало отнюдь не этого.

День уже разгорался, когда мой взгляд зацепился за знакомые детали пейзажа — дороги, рощицы сухих кустарников, высохшее озеро, скелет фермерского домика… Я шёл на небольшой высоте, чтобы было проще ориентироваться. Вскоре на горизонте показалось шоссе, на котором стоял дом-мастерская, и мой пульс участился: я с нетерпением и волнением ожидал новой встречи с Лиссой.

Я стал двигаться вдоль шоссе в сторону Мохаве-Сити, выискивая глазами дом Коуэллов. Тянулись мили и минуты, и моё беспокойство росло: всем, что я видел, были обломки и развалины. Вначале я подумал, что сбился с пути, но карты Петерсена и ориентиры, которые я видел с крыши мастерской в течение добрых трёх недель, опровергли это предположение. Лишь с третьего захода я точно определил нужное мне место, и я погрузился в приступ паники, словно в ледяную прорубь: моё сознание наотрез отказывалось признавать, что дом Лиссы превратился в остов с двумя наполовину уцелевшими стенами, другие две отсутствовали напрочь. Мозг просто не хотел воспринимать этот факт, поэтому я и заметил уничтоженное здание далеко не сразу.

— Твою же… — Петерсен хлопнул меня по спине. — Какого дьявола здесь случилось? Садись, Фейд!

Как только сталкер спрыгнул с моей спины, я тут же бросился внутрь дома в поисках надежды на то, что Лисса жива — на причины случившегося мне было плевать. Однако я лишь усугубил ситуацию.

Заглянув в то, что осталось от смотровой ямы, и убрав лапами песок, я обнаружил скрытое под ним бездыханное тело Лиссы.

Реальность для меня перестала существовать. Моё сознание померкло от горя и скорби, лишь несколько мыслей отчаянно бились в моей голове: «За что, Лисса? Ты спасла меня, не дала умереть физически, не дала умереть духовно, а сейчас погибаешь, как только меня не оказалось рядом. Значит, я виновен в твоей смерти: не был осторожен, не смог вернуться и защитить… Прости меня, Лисса, чтобы я смог с чистой совестью умереть здесь, следом за тобой…»

— Фейд… Фейд!

Меня безжалостно вырвали из чёрной тени безмолвной печали, возвращая к жизни. Широко открыв глаза, я злобно зарычал и едва не вцепился тому… той, кто меня разбудил, в горло.

— Фейд, не уходи. Я понимаю, что ты чувствуешь к ней, но… если ты уйдёшь за ней, уйду и я. Я верю, она была бы рада, если бы ты помог мне жить. А мне нужна твоя помощь.

Фай обвила мой хвост своим и прижалась ко мне сбоку, пытаясь не дать мне вновь потерять сознание. Стояла беззвёздная ночь. Тела Лиссы рядом не было — сталкеры уже похоронили её.

— Понимаю, ты винишь себя, но… ты же не видишь будущее. Никто не видит, — произнесла Файра. — буду честной, твои мысли о своей неосторожности делают только хуже и тебе, и мне. Ты так думаешь, чтобы не искать выход, уйти от реальности. Лисса бы не одобрила такого — я читала твою память, я в этом твёрдо уверена. Она не хотела бы видеть тебя таким потерянным.

Перед моими глазами вновь пролетели дни, проведённые с Элизабет. Действительно, она беспокоилась, если я чувствовал себя неважно или подавленно, и всегда находила способ, чтобы вернуть меня в строй. Она была в некотором смысле обладателем ключа к запуску моего внутреннего генератора, она дала мне волю к жизни… Осознав это, я сказал себе: смотритель энергетического центра следит за исправностью всех устройств и волнуется, если что-то не так. А вдруг Лисса тоже сейчас наблюдает за мной? Что, если своим бездействием я заставляю её страдать?..

Эти мысли немного привели меня в чувство: раз генератор запущен, он должен что-то питать, а судьба дала мне второй шанс, второе устройство, которому требовалась живительная энергия. Я вздохнул, окончательно приходя в себя, и встретился глазами с Фай:

— Ты права. Время угасать ещё не пришло. Пойдём, Файра, у нас ещё остались дела в этом мире.

Поднявшись с занесённого песком бетона, мы вышли на улицу. Макс с Рагнаром сидели у могилы, дожидаясь меня.

Петерсен подошёл ко мне и положил руку мне на крыло:

— Прими мои соболезнования, Фейд.

— Всё в порядке, Рагнар. Хочешь — верь, хочешь — нет, но… я не скорблю по ней. Умерло лишь её тело, в душе Лисса всегда будет со мной.

Я и вправду не чувствовал никакой горечи после общения с Фай. Отчаяние уступило место тоске, такой, которая бывает при долгой разлуке.

Петерсен был удивлён, но виду не подал и продолжил:

— Всё-таки последние почести нужно воздать. Макс, поможешь с салютом?

Тот, не говоря ни слова, вскинул карабин, и сталкеры дали три одиночных залпа в ночное небо. Затем Петерсен произнёс:

— Пока ты… отсутствовал, мы осмотрели пепелище. Почерк убийц нам неизвестен, остаётся только «Ютланд» со своими наёмниками. Видимо, они хотели взять Лиссу живой, чтобы выпытать что-нибудь о тебе, но та оказала вооружённое сопротивление, и они подорвали всё здание. У Лиссы было обезображено лицо — наверное, она спряталась от взрыва в яме, но её задело осколком.

— Ещё один повод для войны, — не удержался я. Всё-таки потрясение от смерти Лиссы добавило мне и недостатков: я становился циником. — Думаю, нам нужно уходить: не исключаю, у мерков есть дозорные в округе.

— Верно подмечено, уходим, — согласился Рагнар. Макс по-прежнему хранил молчание.

Перед отбытием я пару минут посидел у могилы. Что-то в сердце болезненно шевельнулось от воспоминаний, но скорбь ушла без остатка, уступив место стремлению сохранить то, что есть, а именно — Файру, которая подошла сзади и взглянула мне в глаза. Я накрыл её крылом и прошептал:

— Её я точно уберегу, Лисса. Обещаю.

Обитель Шумова находилась в получасе полёта на юго-восток от нас. Несмотря на то, что была середина ночи, Петерсен заверил меня, что предупредил энергетика, и поэтому тот бодрствует. Действительно, в домике оператора солнечной электростанции, окружённом со всех сторон полем батарей, горел свет.

Петерсен спрыгнул с моей спины и нашарил в рюкзаке какой-то небольшой свёрток. Он подошёл к двери дома и постучал:

— Андрей, открывай! Свои.

— Одну минуту, — донёсся из дома ответ. Что-то звякнуло, и хозяин дома открыл дверь. Рагнар обменялся с ним рукопожатием.

— И тебе привет, Спарк, — произнёс Петерсен, и свёрток из его рук тотчас же перекочевал в руки пушистого существа гуманоидного сложения, обосновавшегося на плече Шумова.

— Ну что, проходите, гости дорогие, — сказал энергетик, но тут же хлопнул себя по лбу: — Ах да, с вами же айны…

Он, обратив внимание на нас с Файрой, приветственно махнул рукой и подошёл, чтобы познакомиться.

— Доброй вам ночи. Моё имя Андрей Шумов, можно просто Андрей. А это мой добрый друг Спарк, тоже айн, кстати.

Шумов был среднего роста, чуть пониже Петерсена, обладал довольно спортивной комплекцией, короткими светлыми волосами и окладистой бородой. Когда Спарк спустился с его плеча, я смог разглядеть его поближе. Он, вне сомнения, был айн’лином: прямоходящий, ростом чуть больше метра, покрытый желтовато-белым мехом, с длинным хвостом и крупной головой, напоминавшей лисью, с голубыми миндалевидными глазами и подвижными треугольными ушами.

Приветствую, Старшие, — донёсся до моего сознания его ментальный голос. Айн’лины общались в основном телепатически.

— Моё имя Фейд, — я уже по привычке протянул Шумову переднюю лапу. Тот слегка опешил, но пожал её.

— Я долгое время пробыл в человеческом обществе, — пояснил я своё поведение.

— Меня Файра зовут, приятно познакомиться, — проявляя развитые коммуникативные навыки, представилась моя спутница.

— Взаимно. Что ж, перейдём к делу? Погода хорошая, так что можно и на улице поговорить. К чему вам тесниться в помещении?

Сталкеры присоединились к нам, и мы сели в круг на площадке перед домом, земля на которой была местами опалена — скорее всего, здесь приземлялся какой-то летательный аппарат.

— Так, Рагнар уже ввёл меня в курс дела. Осталось лишь подобрать пару деталей со склада, и я готов идти. Предлагаю выступать на рассвете. Пикап я проверил, думаю, к середине дня уже будем на месте.

— А почему бы вам не лететь на ком-то из нас? — предложил я. — Единственная проблема в том, что нас двое, а вас трое. Но время терять бы не хотелось, вы же знаете, что за нами охотятся? — Шумов утвердительно кивнул, и я спросил остальных:

— Макс, Рагнар, Фай? У вас есть идеи?

— Я не пойду с вами, — неожиданно угрюмо вымолвил Машинист. Глаза Рагнара округлились:

— С чего бы это?

— Не смейтесь, но… я любил Лиссу. Мы познакомились два года назад в Мохаве-Сити, даже немного пообщались. С тех пор я хотел снова встретиться с ней. Теперь она мертва, и… Мне нужно побыть одному.

— Лисса — моя знакомая, — пояснил я Шумову. — Недавно мы узнали, что она… погибла.

Затем я обратился ко всем:

— Я понимаю Макса. Если ему это необходимо, то зачем же заставлять человека страдать?

— Эх, Макс, не вовремя ты раскис, — вздохнул Рагнар. — Ладно, твоё право.

— Зачем тебе куда-то идти? — обратился к Машинисту Шумов. — Ты можешь пожить у меня, к тому же моему дому не помешал бы смотритель…

— Нет, я пойду в город, — отрезал сталкер.

— Хорошо. Но, если что, возвращайся, я помогу.

Спарк повёл себя решительнее, не ограничившись одним разговором: он что-то телепатически сказал Шумову, а затем, когда тот, помявшись, одобрил его план, подбежал к Максу и взглянул ему в глаза.

— Ты что… хочешь идти со мной? — удивлённо произнёс сталкер.

Спарк кивнул и взобрался ему на плечо.

— Ну… ладно, раз ты так хочешь, — сказал Машинист, проведя рукой по хвосту айн’лина.

— Раз мы с этим разобрались, предлагаю проголосовать за план: Фейд, Файра, я и Рагнар с утра отправляемся в «Север-А4», Макс и Спарк — в Мохаве-Сити, — поставил точку в обсуждении энергетик.

Соглашаясь, подняли руки все.

— Предлагаю поужинать и выспаться, — резюмировал Шумов, сходил в дом и вернулся с несколькими тарелками. Поев, мы с Фай устроились под сооружённым во дворе навесом, а люди со Спарком пошли в дом.

Заснул я, несмотря на дневные переживания, довольно быстро: не хотелось будить Файру из-за своей бессонницы.

Пару раз ночью я просыпался из-за кошмаров: моё воображение показывало мне в деталях сцену гибели Лиссы, несмотря на то, что я её не видел. Когда я проснулся во второй раз, я думал, что перебудил всех своим криком, который, как оказалось, я издавал лишь во сне.

Мне снился грузовик, везущий людей в чёрном, перестрелка, ответный огонь Лиссы и, в конце концов, взрыв, превративший тщательно восстановленную мастерскую в очередной осколок прошлого.

Когда я проснулся в первый раз, мной вновь охватила мутная пелена паники, такая же, какую я ощутил, когда впервые увидел, что дом Лиссы уничтожен. Лишь мысли о Фай заставили страх отступить, и остаток ночи я уже держался лучше.

Наутро мы проверили снаряжение, понадёжнее закрепили сёдла и, перекусив, стали собирать вещи.

— Господи, располнел-то без движения, — посетовал Андрей, пытаясь устроиться на спине Файры. Он никак не мог перекинуть ногу через седло. Причина была вовсе не в его комплекции, а в длине стремени, отрегулированного под длинную ногу Макса. Приметив это, я подмигнул Фай, и та, изловчившись, подтянула ремень зубами. Шумов тут же сел как влитой.

— А, так, значит, я не располнел, а привык долго спать, вот сейчас и не заметил промашку из сонливости, — рассмеялся энергетик, разряжая немного тягостную обстановку. — Спасибо, Фай.

Он погладил драконессу по шее, а Петерсен пошутил:

— Если цивилизация айнов возродится, то тебе с твоими умениями общаться с ними путь в дипломаты.

Я снова тихо порадовался, что Фай со мной, иначе я бы остро ощутил укол одиночества — с ней я мог считать, что наш народ не вымер окончательно.

Когда Петерсен дал сигнал отправляться, мы вновь расправили крылья и взмыли в небо, на этот раз слегка облачное. Я разглядел бредущего в сторону Мохаве-Сити Макса в компании со Спарком, который бежал рядом на своих четырёх.

— И что ему там понадобилось?.. — пробормотал Рагнар, сидевший у меня на спине. — Хорошо, что я уговорил его взять с собой спутниковый транслятор, — он похлопал по коробочке у себя на боку. — Он должен связаться с нами через пару дней, как закончит с делами. Мы же освободимся к тому времени, верно?

Я промолчал: последние события научили меня избегать опрометчивых суждений.

Путь на северо-восток был недолгим, так как был мне уже знаком, и вскоре мы вновь спустились в бункер «Севера-А4». Света, как и ожидалось, по-прежнему не было, и Шумов, вооружившись сумкой с запчастями и инструментами, углубился в ремонт. Я же зашёл в открытое административное помещение, смежное с генераторной комнатой.

Изучив содержимое шкафов, я набрёл на неплохую кладезь сведений о комплексе: во-первых, минимальный уровень допуска для возможности посетить комплекс равнялся 2+, что было знаком секретности объекта, ведь среднестатистические айны-гражданские обладали уровнем не выше 1+, лишь административные работники и учёные имели «двойку» и выше. Файра обладала как раз допуском уровня 2+, поэтому по «Северу-А4» мы могли перемещаться свободно. Во-вторых, оживив мини-компьютер с каким-то чудом не севшей батареей, я ознакомился с кипой отчётов о проделанной работе. В основном всё было зашифровано или защищено паролем, что лишь подтверждало мои догадки. Словом, рейд в комплекс уже сулил в результате что-то стоящее внимания.

В основном «Север-А4» использовался как экспериментальная лаборатория, производившая тесты разработанных оружейных систем. Этим объяснялась поспешность возведения комплекса, ведь оружием айны занялись лишь во время прибытия людей. Сейчас же наработки моих предков и создателей могли помочь в борьбе с «Ютланд», поэтому приоритетной задачей на рейд я поставил вскрытие склада, который находился на нижнем из двух уровней комплекса.

Прошло полчаса, и в холле вспыхнул свет. Шумов разобрался с генератором, и я вернулся к шлюзу, ведущему под землю.

Как только я приблизился к двери, активировалась идентификационная система. Просканировав меня с ног до головы, программа без лишних прелюдий разблокировала вход, и мы, включив фонари, начали спуск по бетонной спирали, подобной той, что вела в «Запад-7».

Резервная энергоцентраль самого комплекса, в отличие от «предбанника», ещё действовала, поэтому вскоре необходимость в фонариках отпала: пространство вокруг нас освещал неяркий, но достаточный для нормального обзора свет.

— И что же мы ищем? — произнёс Рагнар, как только мы спустились на первый уровень.

— Судя по данным с компьютера, который я нашёл в комнате рядом с генераторной, здесь должно находиться какое-то оружие. К тому же, возможно, уцелело хранилище данных по последним разработкам.

— Интересно было бы взглянуть, что айны могли противопоставить людям… Веди.

«Север-А4» сохранился намного лучше «Запада-7», будучи надёжно законсервированным. Следов разрухи не наблюдалось, мёртвых айнов тоже, была лишь частично повреждена энергосеть… что, возможно, и к лучшему: реакция охранных систем на присутствие людей могла бы быть весьма негативной.

Первый уровень комплекса особенной ценности не представлял — на нём располагались жилые помещения работников, секция администрации комплекса, столовая, склад продовольствия, словом, ничего ценного. Я уверенно двинулся к спуску на этаж ниже.

Второй уровень подземелья встретил нас почти кромешной тьмой — часть светильников не функционировала, поэтому вновь пришлось взяться за фонари. В десятке лабораторных комнат с компьютерными терминалами не было ничего полезного, кроме металла самих терминалов, давно уже не функционировавших. Картина за металлическими воротами в конце коридора произвела куда большее впечатление.

— У-у, — выдохнул Рагнар, когда нашему взору открылся огромный зал, гигантский полый цилиндр высотой метров пятьдесят, длиной в пятьсот и шириной в сто — словом, подземный стадион. Он был абсолютно пуст. Мы оказались на смотровой площадке в тридцати метрах над полом. Здесь свет, к счастью, был, иначе смотреть в чёрную бездну подарил бы не самые положительные эмоции.

— Как насчёт беглого осмотра, Фай? — спросил я, и та, уловив, к чему я клоню, расправила крылья. Мы сделали пару кругов, прежде чем сесть на пол. Кроме высоких ворот в противоположных концах зала, казалось, ничто не представляло интереса, но, когда я собрался возвращаться к людям, Файра неожиданно меня остановила:

— Взгляни, Фейд, здесь какой-то пульт.

В защищённой прозрачной полимерной перегородкой капсуле, рассчитанной на одного айна, находилась клавиатура с микрофоном и папка с инструкциями. Не раздумывая, я бегло просмотрел документацию.

— Это небольшой полигон для боевых испытаний, — сказал я Фай на родном языке. Я оказался слишком близко к неожиданно заработавшему микрофону, и мой голос, усиленный акустической системой, раздался по всему залу. Мы с Фай вздрогнули от неожиданности, и я поспешил успокоить наших спутников:

— Всё в порядке, просто микрофон ещё работает.

Петерсен перегнулся через поручни ограды балкона и крикнул нам:

— Чуть инфаркт не хватил!.. Давайте там поаккуратнее!

Усмехнувшись, я положил папку в карман седла — в ней могли оказаться сведения о проводимых в комплексе экспериментах — но сейчас на изучение её содержимого не было времени, и мы вернулись на балкон к людям.

— Что внизу интересного? — спросил Шумов.

— Пульт управления полигоном — здесь оружие испытывали — ну, и микрофон. Папку вот прихватили, вроде бы в ней инструкция и журнал экспериментов. Пойдём, на привале взгляну.

Полчаса пути, и мы набрели на то, что искали — хранилище экспериментального вооружения. Оно было защищено… допотопным кодовым замком с цифро-символьной клавиатурой, против которого моя «звезда» во лбу и права доступа были бессильны. Попасть внутрь могли только знающие пароль айны… которые вымерли. Ситуация была патовой.

— Дайте я взгляну, — предложил Шумов. — Кое-что смыслю в электронике, вдруг получится.

Он распаковал свой инструментарий и начал вскрывать лицевую пластину замка, а я углубился в чтение найденного журнала. Сведения были довольно занятными, но вместе с тем и настораживающими: образцы в «Севере-А4» не производили, а пересылали из других комплексов для отработки их в деле, так что склад мог оказаться и пустым… А взглянуть было бы на что: наплечные пушки с околосветовой скоростью полёта заряда, шагающие танки, беспилотные мини-бомбардировщики… Всё это тестировалось здесь, а значит, существовало не только в виде чертежей.

На одной изпоследних страниц я зацепился взглядом за надпись, сделанную стираемыми чернилами, почти выцветшую, но различимую надпись на языке айнов: «Надежда». Сложить два факта труда не составило, и, оторвавшись от чтения, я спросил:

— Андрей, замок уже разобран?

— Нет, только пластину снял. Знаешь, как открыть? — повернулся ко мне техник.

Я кивнул и, когда Шумов водворил клавиатуру на место, набрал на ней слово «Надежда». Замок со скрипом разблокировался, и дверь на склад приоткрылась.

— Не зря мы журнал подобрали, — произнёс я и сделал шаг в темноту, царившую в хранилище.

Я обвёл взглядом зал… Он был девственно пуст, несмотря на то, что его объём был сопоставим с пространством подземного полигона. «Результат рейда — один тощий журнал с чисто теоретическими сведениями… Закон подлости во всей красе», — с досадой подумал я и стал разворачиваться ко входу. Но уйти не успел: моё внимание привлекла крохотная искорка света в дальнем конце зала.

— Сам зал пуст, но я вижу свечение вдалеке, — крикнул я остальным членам экспедиции. — Идите за мной, нужно проверить, что это может быть.

Пока мои спутники с опаской ступали по каменному полу, освещая фонарями каждый уголок хранилища, я решительно направился к источнику света. То, чем он являлся, принесло мне облегчение: свет исходил от лампы, встроенной в корпус большого, метра три в высоту, компьютера. Я читал в журнале о резервной базе данных, находившейся в «Севере-А4», однако, осмотрев лаборатории с повреждёнными терминалами, был уверен, что и этот компьютер не выдержал груза времени. К счастью, моё суждение оказалось ошибочным.

Терминал мейнфрейма был вполне работоспособен и даже содержал переходник для моего порта. Просканировав меня, система активировала манипулятор знакомой конструкции. Но на этот раз такой идентификации не хватило:

Авторизация: этап 1 из 2… успешно завершён. Пожалуйста, вставьте мастер-ключ для входа в систему.

С лёгким свистом сдвинулась крышка ридера микродисков, встроенная в корпус терминала. На пару мгновений я задумался, а потом позвал Петерсена:

— Рагнар, диск в футляре ещё у тебя?

— Вроде бы, — отозвался сталкер и вскоре подошёл к терминалу, держа в руках драгоценный носитель.

— Вставь диск сюда, — я указал на ридер. Петерсен со всей осторожностью выполнил мою просьбу, и крышка тут же закрылась. Погудев, считывая данные, терминал выдал сообщение:

Авторизация: этап 2 из 2… — я против воли затаил дыхание. — успешно завершён. Даю доступ к базе данных. Добро пожаловать, Объект 133.

Вот как меня звали до амнезии… Спасибо, что открыли тайну, но «Фейд» мне всё же больше по душе.

Шумов и Фай были уже тут как тут, наблюдая за процессом авторизации. Когда загрузка окончилась, на широком голографическом экране терминала отобразилось окно файловой системы. Уже имён каталогов было достаточно, чтобы понять, насколько ценными были сведения, содержавшиеся здесь.

— Похоже, эта база содержит сведения о всех проектах, что вели айны в последние годы до своего исчезновения, — сделал я вывод, бегло ознакомившись с содержимым базы. Не обращая внимания на остальные директории, я уверенно открыл папку «Оборона», доступ к которой был ограничен, но уровень моих прав разрешал просмотр.

Папка содержала множество подкаталогов, среди которых был кластер файлов с фото, видео и текстовой хроникой вторжения людей, списки погибших и пострадавших, членов всяческих конклавов и комитетов по обороне… Этот каталог занимал едва ли не больше всего памяти по сравнению с другими директориями — эхо войны было очень громким.

Дальше находилось как раз то, что меня интересовало в первую очередь — разработки в военной сфере. Первой же найденной мной папкой с нужными сведениями стала директория «Возрождение». Несмотря на то, что название выглядело несколько неожиданным, директория содержала сведения как раз об айнах, которых намеревались превратить в воинов. Среди этих данных была информация и о нас с Фай.

Файра подсела ко мне, и мы принялись изучать досье, отчёты и сопроводительную информацию. Как оказалось, название проекта было избрано вовсе не случайно — создатели намеревались вернуть айнам их былые воинские умения, утраченные в ходе эволюции за ненадобностью. Так, создавали и особей, покрытых шипами с ног до головы, и летающих быстрее скорости звука, и умеющих становиться невидимыми — на заре времён геном айнов был весьма гибким и подверженным мутациям.

Всего планировалось вырастить двести двенадцать Возрождённых, столько же, сколько служило в личном легионе Кейра I, императора, который сумел объединить под своим крылом враждующие государства айнов около полутора тысяч лет назад.

Процесс рождения нового воина был весьма нетривиален — сознание Возрождённых не было искусственным, для формирования нужных черт характера брали слепок — упрощённую копию — сознания добровольца, при помощи генной терапии записывали его в наследственную информацию для модифицированного эмбриона, который затем в течение нескольких дней ускоренно выращивали — в природе беременность у айнов длится десять-двенадцать месяцев, а здесь весь процесс эмбриогенеза занимал около десяти дней. Естественно, что первые полтора десятка проб провалились — либо зародыши просто погибали, либо Возрождённые рождались недоразвитыми или с непредсказуемыми отклонениями.

В дальнейшем процесс отладили. Два из трёх эмбрионов всё равно развивались неправильно, но тридцать пять Возрождённых всё же увидели пожар войны. Они все погибли, люди были слишком сильны и многочисленны, чтобы дать цивилизации, в которой боеспособны лишь три десятка существ, победить себя. Мы с Фай, объекты 133 и 144 соответственно, должны были родиться в следующей волне Возрождённых, но лаборатория «Восток-В2», в которой нас выращивали, была спешно законсервирована.

— Теперь мы знаем, где наша малая родина, — иронически произнёс я, невесело улыбнувшись в меру возможностей своих мимических мышц. — Но когда-нибудь сходить стоит, я думаю. Хотя бы на свой «дом» посмотрим.

— А что, если там остались спящие Возрождённые? — спросила Фай с жаром. — Вдруг им нужна помощь?

Мы встретились взглядами. А ведь верно, «Восток-В2» мог вполне стать Ноевым ковчегом для возрождения нашего народа. В досье содержались характеристики айнов обоих полов, и был шанс начать нашу историю заново с помощью выживших. Я с благодарностью кивнул:

— Прекрасная идея, Фай. Нужно лишь выяснить, где находится этот комплекс.

Я щёлкнул по ссылке на документ с описанием «Востока-В2». Он находился в двух сотнях километров к югу и, как и «Север-А4», был возведён именно в качестве научно-промышленного центра, а не как жилой комплекс. Там даже был свой сервер с данными, к которому можно было получить доступ с мейнфрейма «Севера-А4», но попытка не увенчалась успехом: связь была — ретрансляторы, как ни странно, уцелели — но компьютер не отвечал.

— Что ж, у нас уже есть новая цель, — сказал я спутникам. — Сейчас посмотрю, что ещё интересного.

Петерсен сделал пометки в своей карте и занялся прокладкой маршрута. Пока он был погружён в это занятие, я в течение получаса пробежался по содержимому остальных каталогов, которое, к сожалению, в большинстве своём либо было повреждено, либо было неполным, либо описанные там проекты были заморожены. Осталась лишь последняя папка с именем «Надежда».

Убедившись, что все остальные папки проверены, я открыл оставшуюся директорию. Я уже выработал определённую схему проверки: когда я знакомился с очередным проектом, я сразу же открывал документацию. Точно так же я поступил и с «Надеждой».

Фортуна наконец соизволила обратиться к нам лицом: первая же строка текста гласила о готовности проекта ко вводу в эксплуатацию. Я жадно побежал глазами по строкам.

— Дамы и господа, прошу сюда. Кажется, я нашёл кое-что стоящее.

Люди, до того момента занимавшиеся чисткой оружия, с интересом обратили глаза к экрану. Фай тоже оживилась.

— И что там? — недоумённо спросил Петерсен. Я мысленно хлопнул себя по лбу, от волнения забыв, что людям наш язык неведом, и открыл прикреплённые иллюстрации. Одна из них изображала невысокий надземный бункер в форме полусферы, из которого виднелся тонкий шпиль антенны. Сама же антенна, находившаяся под землёй, представляла собой тонкую башню из композитов высотой метров в пятьдесят, оплетённую проводами, что было отражено на второй фотографии.

— Второй шанс Сеноры, проект «Надежда». Если точнее, установка для экстренного преобразования климата к первоначальному виду, — прокомментировал я фотографии. — Он был в числе целевых: айны понадеялись, что люди, пройдясь саранчой по планете, уйдут, так как наш народ члены экспедиции поначалу приняли за ещё один вид животных. Айны начали незаметно конструировать сеть климат-активаторов, этих самых шпилей. Таковых всего пять, один, главный, у океана ближе к экватору, ещё четыре разбросаны по всей планете. В перспективе запуск центрального генератора автоматически запустит и четыре оставшихся. По понятным причинам запуск не состоялся, айны начали погибать от ухудшения климата и враждебных действий людей… Предлагаю внести поход к центру в список планов дальней перспективы.

— Где находится центральный узел системы? — включился в обсуждение Шумов.

Я открыл карту:

— Около двух тысяч километров к югу… Путь неблизкий, но выходим же не завтра.

— Есть одна важная проблема, — перебил меня Петерсен. — Уже в часе езды отсюда к югу начинается пояс радиации, ютландцы там устроили склад ядерного топлива, а в ходе федеральной колонизации его умудрились взорвать… Про южный край его нам ничего не известно вовсе, так что дело очень рискованное.

— А что, если аккуратно выйти на других сталкеров или то же самое Братство и собрать экспедицию? — спросил Шумов. — В анклаве Мохаве уже тесновато, и так глотки грызём, так почему бы и не расширить горизонты? Там же не всё столь ужасно: Серые живут как-то…

— Нашёл, кого в пример привести, — хмыкнул Рагнар. — Они сами едва не светятся в темноте, им-то что. А вот простым смертным и тем паче айнам туда путь заказан.

— Почему же? — вмешался я. — Может, мы защищены. Я, когда только пробудился, погружал голову в радиоактивную лужу, и ничего, здоров.

— На свалке Джонсона-то? — снова усмехнулся сталкер. — Там фон-то детский, всё уже выветрилось. А в поясе ты мигом сгоришь без скафандра, который ни один вменяемый оружейник делать не возьмётся, ведь вы в розыске, а значит, и те, кто вам помогает, тоже. Уяснил?

Спорить с ним было пока бессмысленно, и я остановил зарождающийся в команде раскол:

— Ладно, я же сказал, ещё время нужно. Может, потом что-нибудь да придумаем. Мы всё равно в «Восток-В2» собрались, так что решим вопрос по ходу дела. Ну что, привал, и уходим?

— Пожалуй, да, так и поступим, пока мерки нас не накрыли, — согласился Петерсен и принялся расстилать на полу покрывало, чтобы приготовить обед. Фай неожиданно попросила:

— А давай наши досье посмотрим из «Возрождения». Вдруг узнаем, кем мы были раньше.

Мне не хотелось прикасаться к прошлому, которое, по сути, моим не было, но Фай я отказать не мог:

— Конечно, давай глянем.

Открыв папку, я вначале бегло ознакомился со своим досье. Моя личность была позаимствована у айна, тяжело раненного при штурме «Востока-В2». Он занимался поддержанием работоспособности и обновлением сервера, был довольно-таки замкнутым и много времени проводил на работе. Словом, ничего сверхинтересного в биографии моего «отца» не было, разве что я выяснил, что боязнь койотов и подобных им существ досталась мне от него по наследству как черта характера. История Фай была куда сложнее: её «матерью» была, как говорят люди, «индиго», весьма одарённая художница и писательница по имени Эйра из «Лагуны», одного из комплексов у Белого океана — так назывался крупнейший водоём планеты, расположенный в субтропиках. Когда началась война, она стала одной из первых, кто влился в ряды добровольцев для копирования личности. Эйра даже застала свою «дочь» живой и успела дать ей имя… а затем отправилась в бой, откуда уже не вернулась.

От прочитанного я вновь ощутил приступ пронзительной тоски: я потерял Лиссу, а теперь и Фай узнала о гибели, не побоюсь сказать, близкого родственника, с которым, возможно, успела познакомиться лично. К своему донору я таких чувств не испытывал, зная, что мы не встречались. Я с опаской взглянул на Файру, боясь увидеть её в слезах, но, к счастью, то, что её психика крепче моей, подтвердилось. Фай лишь прикрыла глаза, сдерживаясь, однако на её щеке блестела одинокая солёная капля.

— Ты… ты в порядке? Мне очень жаль, Фай… — произнёс я и укрыл её крылом. Слишком много смертей…

— Всё хорошо, Фейд. Я была уверена, что так и случилось. Но… ты же сам говорил, что у нас ещё есть незавершённые дела, и нет места отчаянию. Мы должны сделать их — ради Лиссы, ради Эйры, ради нас всех…

— Что случилось? Фай плохо? — обеспокоенно спросил Петерсен.

— Нет, ничего… Мне лишь нужно было побороть себя, — успокоившись, Фай слабо улыбнулась.

— Эх, холерики вы все, айны, сплошные перепады настроения, — с облегчением выдохнул Рагнар. — Если всё точно в порядке, мы как раз обустроили лагерь. Отдохнём пару часов и двинемся дальше.

Трапеза прошла в тишине — краткий пересказ прочитанного отбил у всех охоту разговаривать, необходимо было привести мысли в порядок. Перепаковав снаряжение, уже спустя полчаса мы поднимались к выходу, надеясь добраться до «Востока-В2» ещё до заката, но сбыться этим планам не было суждено.

Как только мы покинули комплекс, со стороны площади Нью-Стоунвилла раздался усиленный мегафоном голос — мерки снова взяли наш след:

— Оружие на землю, бродяги! Вы окружены! Сдайте нам айнов без боя, и мы пощадим вас!

— Опять чёрные… — процеди Петерсен и расчехлил свой «Абакан». — Нет уж, крови мы вам попортим.

— Только не стреляй первым, а? — слегка осадил его Шумов. — Ты не андроид, они быстрее и точнее тебя, — как выяснилось, Рагнар уже просветил энергетика насчёт сущности мерков. Андрей тоже взял в руки оружие, он обладал полуавтоматической лазерной винтовкой с оптическим прицелом.

— Пусть они сами к нам идут. У нас небольшое преимущество в высоте, к тому же у них единственный вход в зда…

Реплику Шумова прервал грохот взрыва у нас над головой. Я едва увернулся от летящей сверху бетонной плиты и в тот же миг заметил свисавший канат: наёмники прислали десант на лёгком беспилотном вертолёте.

Тут уже нельзя было медлить: я одним залпом плазмы превратил вертолёт в пылающий шар, который, к счастью, отнесло в сторону позиций наземной группы противника, где он и рухнул, зацепив кого-то из андроидов, судя по следующему воплю в мегафон:

— Ну всё, доигрались, твари… Да мне плевать, Ал, что у тебя троих взрывом накрыло — мог бы и отвести, чёрт тебя дери! Пойдёшь в голове ударной группы, остальные — за ним. Твою же, мегафон…

Пока наёмник разорялся, успевшего спуститься командира десанта подстрелил Петерсен. С сиплым свистом мегафон выключился, и до моего обострившегося от адреналина слуха донёсся топот сапог: первая партия наёмников уже подобралась к дверям. В помещение вкатился округлый предмет — светошумовая граната, такая же, какой оглушили Кристофера Коуэлла.

— Все на землю! Закройте глаза и уши! — крикнул я, укрылся за бетонным блоком и распластался по земле, как и мои спутники. Шумов сдавленно вскрикнул — видимо, он всё же был частично оглушён — и наёмники ворвались в помещение, восприняв голос Андрея как сигнал к атаке.

Их было около десятка, два командира и семь-восемь ботов. Двоих киберов Петерсен ликвидировал, пока они искали укрытия, а остаток рожка выпалил поверх голов спрятавшихся противников, подавляя их. Пока Рагнар перезаряжался, Шумов поймал в прицел одного из лейтенантов. Когда тот упал с прожжённым насквозь шлемом, боты на секунду смутились, чего мне хватило, чтобы совершить прыжок к позициям врагов и порвать троих андроидов когтями. Пуля из карабина второго лейтенанта лишь оцарапала кожу на моём плече, не причинив существенного вреда. Когда он высунулся из укрытия, его ликвидировал Андрей. остальных роботов добила Файра.

Повисла мертвенная тишина.

— Это же… не всё? — спустя десяток мгновений спросил Рагнар.

— Видимо, они поняли, что кусок больше, чем они могут проглотить, и выжидают. Хотят на измор брать, — произнёс Шумов. — Давайте подождём пять минут, если не пойдут, мы вдвоём с Рагнаром попробуем отвлечь их и дать вам сменить позицию. Как вам такой план?

— А если к ним подойдёт подкрепление? — спросил я. — Может, лучше действовать прямо сейчас? К тому же они не успеют продумать план действий. Никто ведь не ранен? — уточнил я, чтобы понять, что не предлагаю чересчур опрометчивые варианты действий.

Моя царапина оказалась единственным в отряде ранением. Петерсен согласился с моим планом:

— Да, не стоит откладывать, у них агенты повсюду. Лучше сразу иметь дело с меньшим злом, чем потом горелую кашу расхлёбывать. У меня есть дымовая граната — думаю, под завесой мы с Андреем отвлечём мерков. Может, и убьём кого. Вы пока попробуйте занять какую-нибудь возвышенность и как-то работать по ним оттуда.

— Думаю, идёт, — одобрил я. Шумов с Рагнаром встали у входа, мы с Фай пока не показывались. Я моргнул Петерсену, давая сигнал к началу, и он бросил гранату. Когда поднялась плотная завеса, я крикнул:

— Пошли! — и взмыл в небо. По пересечении фронта наёмников я сквозь дыру в стене пробрался на пятый этаж кирпичного здания. Фай устроилась в доме напротив «стройки». Когда Шумов и Петерсен начали давить мерков, я разрядился плазмой в отряд из пяти ботов, выцеливавших меня и Файру, и спикировал вниз в надежде подобрать какой-нибудь пуле-или гранатомёт. Я ощутил лёгкое давление на сознание: Файра всё же сумела нащупать кого-то из людей своим даром.

Я схватил с земли ручной автоматический лазерный излучатель, оказавшийся наиболее сподручным, и высадил остатки заряда в пару замешкавшихся андроидов. У одного из них я забрал пулемёт и ринулся на помощь союзникам. Фай добивала отправившийся по её душу отряд мерков, беглый взгляд в её сторону показывал, что она уверенно справлялась сама.

Я изрешетил пулями сидевших за бетонным блоком андроидов из последней, как я думал, «пачки» мерков на сегодня, но в последний миг удача нам изменила: кибер-снайпер на ходу развернулся и всадил пулю из винтовки прямо в шею Фай. Её крик резонансом отразился в моём сознании, и я кинулся к ней, попутно в ярости разорвав когтями злосчастного кибера на куски.

Она лежала на спине, тяжело дыша. Кровь толчками сочилась из раны на шее. Пуля крепко засела, но вытаскивать её означало усугубить положение.

В полном отчаянии я припал на колени рядом с ней и обхватил её шею правой передней лапой, стараясь левой пережать сосуд, чтобы хоть как-то ослабить кровотечение.

— Рагнар! Андрей! Фай ранена!

Петерсен был рядом и выхватил из рюкзака аптечку.

— Вводить обезболивающее? Нужно извлечь пулю, но… боюсь, что препарат может вызвать осложнения.

— Вводи! — без колебаний отрезал я. Несмотря на риск, шанс спасти Фай в таком случае был выше, нежели при бездействии.

Поколебавшись, Рагнар нашёл на плече Файры кровеносный сосуд и ввёл туда иглу шприца. Фай застонала и дёрнулась, но вскоре от бессилия откинулась навзничь. Меня это напугало — потеря сознания могла означать скорую смерть, и я заговорил, пока Петерсен готовился чистить рану:

— Фай, не засыпай. Говори со мной, слышишь? Помни, мы должны жить. Ради нашего народа, ради Эйры, ради Лиссы, ради нас самих…

— Я знаю, Фейд. Я… я выстою, не волнуйся, — произнесла Фай и всё-таки потеряла сознание. Пока я пытался привести её в чувство, Рагнар извлёк пулю, промыл рану дезинфицирующим раствором и заклеил регенерационным пластырем… Но кровотечение не прекратилось.

— Что ещё можно сделать? — дрожащим голосом спросил я Петерсена. — Мне кажется, рана так просто не закроется… Если бы под рукой была регенерационная камера, — с бессильной злобой в голосе тихо произнёс я.

— Ты думаешь о «Западе-7»? Далековато же будет отсюда, — подчеркнул очевидное Рагнар, но вскоре просиял: — Мы же можем её эвакуировать! Если она продержится хотя бы пару-тройку часов, думаю, вертолёт Братства доставит нас куда надо.

— Думаешь, они успеют? — с сомнением в голосе переспросил Шумов, который всё это время прикрывал нас, держа улицу под прицелом.

— Успеют — не успеют, а попробовать стоит, — парировал сталкер и активировал передатчик, который мы получили от Томски. Когда соединение было установлено, Рагнар заговорил в микрофон: — Это Рагнар Петерсен, со мной айны. Файру ранили, срочно нужна эвакуация… Что? Вертолёт в пяти милях от нас? Отлично. Спасибо огромное, вы спасли нас, — возбуждённо ответил диспетчеру Петерсен и убрал передатчик обратно в рюкзак.

— Вот, а вы не верили, — сообщил он с облегчением. — У них транспортный вертолёт неподалёку находился, они нас сейчас подберут.

Надежды оправдались, и вскоре на площадь Нью-Стоунвилла опустился длинный транспортный «челнок» с двумя винтами и эмблемой Братства — золотым слитком и скрещенными автоматами — на борту. Файру на борт нёс я, двигаясь на задних лапах и держа её в передних. Она оказалась неожиданно лёгкой — вероятно, я испытывал прилив сил под действием адреналина. Рагнар с Шумовым отправились в кабину, чтобы корректировать курс, а нас встретил человек в белой форме, находившийся в салоне транспортника. Он оказался военным медиком Братства и, получив моё одобрение, ввёл Файре стимулятор. Кровотечение не останавливалось, и док сменил пластырь и наложил дополнительную повязку, которой должно было хватить до «Запада-7». Мне оставалось лишь скрестить пальцы и молиться о том, чтобы мы успели добраться до регенерационной камеры.

Пока мы летели, я не мог найти себе места: в сознание Фай не приходила, пульс слабел, а кровь продолжала идти. Перед посадкой медик ввёл ей ещё одну порцию стимулятора, и её сердце забилось ровнее. Понимая, что терять время нельзя, я поднял Файру, как только десантный шлюз транспортника начал открываться. Рагнар и Андрей пошли рядом, вскинув оружие и страхуя меня.

Полёт и нервное потрясение меня изрядно вымотали, поэтому пару раз по пути вниз пришлось останавливаться и отдыхать, иначе бы я просто выпустил Фай из ослабевших лап, тем самым убив её.

Расщелину в полу склада мы преодолели по обнаруженному Петерсеном «мостику» из упавшей сверху потолочной плиты. Как только я нашёл активную лечебную капсулу и опустил туда Файру, я вздохнул с облегчением и запустил диагностику. Обследование завершилось уже через пару минут. Отчёт был, к счастью, не самым пугающим:

Диагноз: повреждение кровеносных сосудов, мягких тканей и мышц шеи. Состояние: средней тяжести. Угроза жизни: пренебрежимо малая. Терапия: регенерационный курс в течение двух суток, затем рекомендуется не менее трёх суток покоя. Начинаю терапию, — появилось сообщение на дисплее рядом с консолью управления. Я выдавил из себя улыбку: мы успели.

Шумов похлопал меня по плечу:

— Как она?

— Фай в безопасности. Пару дней целебного анабиоза, и встанет на ноги. Спасибо за помощь, парни.

— Не нас благодари, а вот их, — Петерсен, стоявший на страже, указал рукой в сторону входа. К нам пожаловала делегация Братства Караванщиков в составе четверых вооружённых бойцов и офицера в белой форме. Он подошёл ко мне, и мы обменялись рукопожатием.

— Моё имя капитан Джон Скофилд, я представитель Гильдии Санитаров Братства. Мы в основном занимаемся оказанием медицинской помощи караванщикам и жителям поселений, подконтрольных Братству, а также предоставляем поддержку подзащитным. Собственно, это наш вертолёт вывез вас с поля боя. Вы Фейд, верно?

— Да, так и есть. Приятно познакомиться.

— Я здесь вот по какому поводу: мы наслышаны о том, что здесь хранятся медицинские аппараты расы айнов, которыми вы, вне сомнения, умеете пользоваться, раз вы смогли излечить свою соотечественницу от ранения. Мы бы хотели приобрести несколько установок для изучения и размещения аналогичных аппаратов для людей в клиниках, если это будет возможным. Каковы же ваши условия, если вы согласны?

Я переглянулся с напарниками и недвусмысленно кивнул на карту на поясе Петерсена. Когда Рагнар и Шумов выразили одобрение моего плана, я ответил Скофилду:

— Мне кажется, мы можем договориться. Я могу продать вам весь комплект аппаратов в обмен на организацию экспедиции в радиационный пояс. Нам понадобятся люди, снаряжение и несколько регенерационных камер походного типа, коих тут в изобилии. Не думаю, что мои требования завышены, ведь здесь, на складе столь ценных аппаратов не менее полусотни. Теперь слово за вами.

— Не буду спорить, обмен, в общем, равноценный, но… для заключения столь крупной сделки мне нужно одобрение начальства, к тому же, если обмен состоится, нам нужно будет обсудить детали — куда вы направляетесь, какое именно снаряжение вам понадобится… У меня есть портативный узел связи, его доставят прямо сюда, и уже через час сделка вступит в силу. Идёт?

Я кивнул и стал ждать установки терминала караванщиками, устроившись рядом с излучавшей тепло капсулой Файры.

Терминал, бокс с пластиковым корпусом высотой в метр, установили довольно быстро, и мы вчетвером — я, мои напарники и Скофилд — устроились перед камерой, вмонтированной в корпус устройства. Когда связь со штабом караванщиков наладилась, над терминалом замерцало голографическое изображение лица немолодой женщины в похожей на одежду Скофилда форму, только её одеяние было украшено золотыми полосами.

— Добрый день, господа. Я Джейн Максвелл, я руковожу службой внешней разведки Братства. Ваше предложение, Фейд, весьма интересно нам — мы как раз планируем расширение границ нашей территории, но у нас не было веского повода формировать экспедиционный корпус. Теперь, благодаря вам — есть, — она произнесла это с нисколько не наигранной благодарностью, развеяв мои опасения насчёт того, что крупные чиновники Братства будут торговаться до последнего, лишь бы отказать нам.

— Давайте тогда перейдём к деталям, не откладывая в долгий ящик? — предложил я.

— Конечно. Так, цель экспедиции — климатическая установка айнов на юге, за радиационным поясом, так? Дистанция — две тысячи сто километров, судя по имеющимся у меня данным. Значит, что нам понадобится, — принялась перечислять Максвелл. — Во-первых, экспедиция длительная и опасная, а значит, численность отряда должна быть соответствующей. Сколько у вас бойцов, Фейд?

— Считая меня, три… или четыре. Один пока отсутствует, но вскоре он обещал вернуться… правда, его местонахождение неизвестно.

— Кто он? — прервала меня начальница разведки.

— Эм-м… — я опешил от такого вопроса, но потом вспомнил, что у караванщиков повсюду свои люди. — Его зовут Макс Машинист. Сегодня на рассвете он ушёл в Мохаве-Сити вместе со Спарком, айн’лином.

Шумов, который до этого хранил молчание, вздрогнул, беспокоясь за судьбу своего друга.

— Да, видели их недавно в Мохаве, — обрадовала нас Максвелл, сделав какой-то запрос на компьютере. — Оба живы и здоровы, заходили к кому-то в гости около полудня, сейчас… — она снова сверилась с базой данных. — сейчас идут… нет, едут на попутной машине в вашу сторону. Через час будут на месте — кажется, они узнали о вашем местонахождении от кого-то из знакомых караванщиков.

— Прекрасные новости. Спасибо, мисс…

— Миссис, — поправила меня женщина.

— Да, миссис Максвелл. Вернёмся же к экспедиции. Так, секунду, — я мысленно хлопнул себя по лбу. — У нас не четыре, а даже пять…

— Шесть, — вставил Шумов. — Спарк может за себя постоять, он телепат.

— Да, шесть бойцов — Файра, моя спутница, скоро излечится от ран и встанет в строй, — поправился я.

— Очень хорошо, — произнесла миссис Максвелл. — Думаю, мы сможем предоставить вам ещё человек сорок-пятьдесят. Уверена, что многие из нас согласятся пуститься в поход бок о бок со столь интересными личностями. Снаряжение мы также предоставим — автомобили, горючее, питание, оружие, медикаменты… Останется разве что сконструировать средства защиты от радиации для вас с Файрой и Спарка. Я уже отдала соответствующие распоряжения нашим инженерам — ваши биометрические данные у нас есть. Думаю, вы уже поняли, насколько мы осведомлены о вас, — усмехнулась «железная леди», как я про себя прозвал Джейн Максвелл за уверенность в себе и деловую хватку.

— Хорошо, благодарю вас. С нашей стороны, как, думаю, вам известно, мы предлагаем медицинскую аппаратуру айнов. В ближайшие несколько дней, пока Файра находится на лечении, я постараюсь перевести на ваш язык документацию и отправить вам. Сколько времени займёт подготовка к рейду?

— Рассчитываю, что не долее двух недель. Все приказы уже отданы, так что сбор не заставит себя долго ждать. Предлагаю дать старт в Клейтоне — это небольшой город под контролем караванщиков в южной части анклава Мохаве. Это около пятидесяти километров на юг от вашего местоположения. Что ж, думаю, это всё. Мистер Скофилд и отряд наших гвардейцев останется с вами, чтобы защищать вас, пока вы восполняете силы. Думаю, мы договорились.

— Есть предложения? Рагнар? Андрей? — я обвёл присутствующих взглядом. Сталкер и энергетик промолчали в знак согласия, и я ответил «железной леди»:

— Да, я принимаю условия договора.

— Да будет так, — подтвердила женщина-офицер. — Я уточню сроки готовности и через пару дней вам сообщу. Всего вам хорошего. Конец связи.

— До встречи, миссис Максвелл.

Экран погас, и я удовлетворённо прилёг на пол. Петерсен произнёс:

— Эх, как судьба крутит… Ещё пару недель назад я бы и не подумал, что не только покину округ Кримсон, но и пойду штурмовать радиационный пояс вместе с представителями древней расы. Интересно, как Макс отреагирует…

Как только Рагнар вспомнил о напарнике, на его поясе запищал радиопередатчик.

— Как вы там? — раздался из динамика голос второго сталкера. — Мы в семи милях от вас, скоро будем. Можно Фейда на минуту?

— Слушаю, — сказал я в микрофон, когда Петерсен передал мне аппарат.

— Есть личный разговор. Если можешь, подойди ко входу в комплекс минут через пятнадцать.

— Конечно, Макс, — я был встревожен. Что же Машинист нашёл такого, о чём не стоило говорить остальным членам команды?..

Шумов пошёл со мной, чтобы забрать Спарка. По пути нам то и дело попадались вооружённые караванщики — на охрану ценного груза выделили целый отряд. Как только мы поднялись на поверхность под лучи заходящей Сахары, из салона подъехавшего грузовика выбрался Макс с какой-то папкой под мышкой и Спарком на плече. Последний, заметив Андрея, немедленно перебрался по протянутой руке к нему на спину. Потрепав Спарка по шее, Шумов махнул рукой Максу:

— Привет. Рад, что ты в целости и сохранности. Ладно, раз у вас личный разговор намечается, не будем мешать.

Когда Шумов ушёл обратно в комплекс, Машинист обратился ко мне:

— Есть тут какое-нибудь живописное уединённое место?

— Давай на вершине холма посидим, если разговор того требует.

Я с Максом на спине взмыл на «крышу» комплекса. Устроившись на сравнительно ровной площадке, сталкер принялся перебирать бумаги в папке. Вскоре он выбрал оттуда довольно плотный лист и продемонстрировал мне.

— Можешь считать меня не вполне адекватным, Фейд, но я побывал в бывшем доме Лиссы, там, где она жила до своего отъезда в пустыню. Когда мы встречались, она отдала мне ключ от него с просьбой забрать кое-какие памятные вещи, но… за делами я и позабыл об этом поручении, а теперь хотел узнать о ней побольше и… вот, собственно, результаты. Взгляни.

Лист, который показал мне сталкер, был обложкой старой книги. Буквы названия выцвели, осталась лишь первая — «К», но ценность находки была в другом. Иллюстрация на обложке была изображением того самого дракона, на которого, как уверяла Лисса, я был похож — даже несмотря на то, что изображение являлось видом сверху, определённое сходство прослеживалось. Крылья, хвост, форма головы — всё говорило о том, что это, казалось бы, обычное совпадение совсем не случайно. Не хватало разве что гребня на спине, но дракон (или всё же айн?) с иллюстрации вполне мог оказаться особью женского пола.

— Да, помню, Лисса говорила, что я похож на героя какой-то книги, но чтобы настолько… Сдаётся мне, что здесь имеют место какие-то иные факторы, нежели простое совпадение, как думаешь? — произнёс я, осмысливая происходящее.

— А когда эта книга была издана, Лисса не сказала? — задал Макс уточняющий вопрос.

— По её словам, это было лет двести назад… Но сейчас я не столь уверен. Может, книга вышла сравнительно недавно, когда люди уже встречались с айнами?

— Как знать… Но звучит довольно правдоподобно. Лисса могла что-нибудь и напутать. В конце концов, эта книга может быть и переизданием. Ладно, я нашёл ещё много интересного.

Пару часов мы перебирали находки Макса. В основном это были записки, рисунки и прочие памятные вещицы. Среди них нашёлся и, скажем так, портрет того создания с голубыми рогами, которого Лисса как-то зарисовывала при мне. Подпись, гласившая «TPNKO», была сделана неровным детским почерком — видимо, тогда Лисса училась писать. Кто-то может сказать, что трогать вещи умерших аморально, но мы были уверены, что будь Лисса жива, она бы сама с удовольствием поделилась своими воспоминаниями.

За ужином, пока члены команды обсуждали поход Макса и дальнейшие перспективы, я попеременно смотрел в пламя костра и на найденную Машинистом обложку. «Не верю, что это простая случайность…»

Следующие два дня прошли спокойно, даже рутинно. Я, вспоминая навыки программиста из «прошлой жизни», копался в складском компьютере, пытаясь добавить вариант интерфейса на человеческом языке. Пункты меню мне заменить удалось, однако на перевод базы данных ушла бы уйма времени, поэтому я принял решение устроить себе выходной и как следует поспать — за двое суток я сомкнул глаза лишь на полтора часа, и то чисто спонтанно, когда вконец вымотался, борясь с неподатливым кодом очередной функции.

Удалось выяснить цель, ради которой Спарк решил сопроводить Макса в Мохаве-Сити. Айн’лины отличались высокой чувствительностью к эмоциям окружающих, и видя, что сталкеру тяжело на душе, Спарк отправился с ним, чтобы по пути успокоить и эмоционально поддержать. Он умел незаметно оказывать влияние на настроение, а при необходимости и испускать направленные пси-волны, и пара дней в его компании уберегла Машиниста от возможной депрессии.

Пока я работал, никто меня не отвлекал, лишь миссис Максвелл единожды вышла на связь, чтобы сообщить, что личный состав экспедиции уже в сборе, и просила уведомить о ходе выполнения работ по переводу документации на медицинские капсулы. Когда она узнала, что интерфейс айнских компьютеров уже переработан для людей, она попросила меня отправить ей экземпляр рабочей машины. Меня этот запрос ненадолго поставил в тупик, но на складе, к счастью, нашёлся портативный терминал и микродиск с достаточным для копирования перевода объёмом памяти, и я, настроив его операционную систему, отправил образец с курьером. Больше меня никто не трогал: сталкеры и Андрей со Спарком выясняли у караванщиков детали подготовки экспедиции и завершали приготовления к походу в «Восток-В2», а Фай спокойно спала в регенерационной камере.

На утро третьего дня пребывания в «Западе-7» я, проспав часов десять и полчаса посидев без дела, взялся за перевод инструкций к лечебным машинам. Остальные члены отряда ушли по своим делам, оставив меня наедине с Фай, до пробуждения которой, по моим прикидкам, было не менее четырёх часов, поэтому я вздрогнул, услышав, что кто-то примостился на пол за моим плечом.

Я обернулся, и Файра едва не сбила меня с ног, бросившись на шею. Переведя дух, я спросил:

— Ты как, Фай?

— Лучше не бывает, — лучась от радости, произнесла она, но тут же осеклась: — Что со мной произошло, Фейд? Почему я очнулась в этой… капсуле?

Я ответил прямо:

— Тебя серьёзно ранили в перестрелке, нам пришлось эвакуировать тебя в «Запад-7», где мы сейчас и находимся. Здесь есть регенерационные капсулы, в одной из них ты и лечилась. Скажи спасибо лётчику из Братства, который доставил тебя сюда на вертолёте. Ты потеряла много крови, и если бы не он, то мы бы… не успели.

Фай ненадолго умолкла, видимо, собираясь с мыслями, а затем продолжила:

— И как долго я… лечилась?

— Около двух дней. Ранение было довольно серьёзным, но не смертельным. Дай мне взглянуть на твою шею.

Камера работала без проблем. Когда Фай приподняла голову, на шее обнаружился лишь крохотный затянувшийся шрам.

— Всё хорошо. Я просто удостоверился, что рана больше не откроется. Не откладывая, сообщу тебе новость — мы определились с новой целью. Через несколько дней, когда ты окончательно оправишься и мы будем готовы, мы отправимся в «Восток-В2» искать уцелевших Возрождённых, а затем — прямиком на юг, к океану, по следам проекта «Надежда». Мне удалось договориться с караванщиками, они снаряжают экспедицию, так что мы не будем одиноки на своём пути.

Я встретился с Фай глазами. В её взгляде плясали серо-голубые искры авантюризма, она была готова идти прямо сейчас, не откладывая. Сон зарядил её жизненной энергией.

— Не так скоро, Фай. У меня ещё остались обязанности по договору с Братством, а тебе нужно передохнуть. Я боюсь, что рана может открыться, если переусердствовать с нагрузкой, да и компьютер капсулы рекомендовал покой на некоторое время.

Я хотел было вернуться к работе, но, повернувшись обратно к экрану, я понял, что Файре может наскучить моё безразличие, и мне не хотелось, чтобы она замкнулась в себе в ответ на моё невнимание. Я вновь подошёл к ней:

— Давай поговорим, Фай. У меня есть что рассказать. Пойдём, пожалуй, наверх, спёртый воздух для меня уже как кость в горле.

Поднимаясь ко входу в подземелье, я поймал себя на мысли, что в голове крутится текст одной из любимых песен Лиссы, и сейчас она как нельзя лучше подходила к тому, что Файра снова в строю и огонь в её душе горит с прежней силой.

«Don’t let the light burn out inside of you,

I won’t let the light burn out inside of you,

The darkest days and the longest nights,

Light up with just a spark,

I won’t let the light burn out inside of you…»

Written by Wolves, «Lights»

========== В поисках равновесия ==========

За три дня, пока Файра окончательно приходила в себя, я управился с переводом документации и окончательно закрепил договор с караванщиками. До старта экспедиции оставалось ещё пять суток, которые мы посвятили «Востоку-В2».

Рисунок, найденный Максом, вызвал у Фай двоякие чувства. Она предположила, что, каким бы парадоксом это не казалось, авторами были и человек, и айн одновременно. Подискутировав за ужином, наша команда пришла к единодушному мнению, что в базах данных были пропущенные нами или строго засекреченные записи о контактах айнов с людьми.

«Восток-В2» находился к… востоку от нашего местоположения. До него было более ста километров, и нам пришлось заострить внимание на транспортной проблеме: из трёх человек в нашей команде мы с Фай могли «взять на борт» только двух. Вновь выручили караванщики: в обмен на то, что мы поделимся полученными в следующем комплексе сведениями, они предоставили нам небольшой, но шустрый вертолёт с ядерным двигателем, которым, как выяснилось, умел управлять Шумов.

Поднявшись на рассвете, мы наконец выбрались из нашего пристанища, чтобы продолжить поиски наследия айнов. Когда последний грузовик Братства отправился восвояси с партой медоборудования, Рагнар занял своё место у меня на спине, Макс оседлал Файру, а Андрей прогрел реактор своего летательного аппарата. Путь к точке назначения мы преодолели вполне успешно, не считая того, что порывистый ветер временами приносил тучи песка, который попадал в глаза и мешал обзору.

Найти очередной спуск под землю неожиданно оказалось весьма сложно: он находился в низине природного лабиринта – каньона, некогда бывшего руслом полноводной реки. Решение было довольно странным, учитывая то, что ворота комплекса должны были служить для того, чтобы Возрождённые могли подняться в небо в тот же миг, когда они впервые видели свет Сахары.

- Что-то не так с картой, Рагнар? – спросил я Петерсена, когда мы делали третий круг над каньоном.

- Да чёрт его знает… - процедил сталкер. – Срисовывал со скриншота карты с мейнфрейма, ошибок быть не должно.

Я кружил над практически ровной площадкой на самом дне каньона и пытался понять, где же мы просчитались, привыкнув, что входы в комплексы обычно знаменуютсякакой-либо возвышенностью.

- Фай, помнишь что-нибудь о том дне, когда ты пробудилась? – спросил я спутницу по рации, подаренной всё теми же караванщиками. В условиях ветра и большой дистанции, мешавшей устному общению, такие устройства связи пришлись как нельзя кстати.

- Не думаю… Я просто проснулась посреди пустыни, и меня тут же похитили бандиты… Так, постой, кажется, я знаю, что делать.

Файра внезапно спикировала к земле. Макс спрыгнул с её спины и вскинул автомат, прикрывая драконессу, а сама Фай нажала на какой-то неприметный камень (рычаг?) посреди площадки. Что-то громко щёлкнуло, и часть поверхности площадки начала уходить вниз. Механизм был ничем иным, как лифтом под землю.

Я приземлился в нетерпении и похвалил Фай:

- Хорошая работа, я бы сам не догадался. Как ты дошла до этого?

- Ну… - смутилась Фай. – Поверхность ровная, похожа на взлётную площадку для… как их… вертолётов. Я и решила: раз айны отсюда взлетали, значит, они откуда-то появлялись. Пусть даже и из-под земли. А на рычаг указатель есть, там символ выбит на кнопке.

Действительно, «камень» представлял собой скрытый переключатель с иероглифом, обозначавшим слово «врата», на набалдашнике. Фай обладала превосходным зрением – я бы ни за что не разглядел полузатёртый, запылённый символ с воздуха.

Когда лифт завершил путь вниз, я вспомнил, в чём причина моей гидрофобии. Из повреждённого шлюза, служившего главным входом в «Восток-В2», хлынула вода.

Полтора месяца назад. Время – не определено. Место – «Восток-В2», главная лаборатория

Меня разбудило мерцание красной лампы прямо перед моим носом. Я распахнул глаза. Мой взгляд упёрся в матовое, бликующее полимерное покрытие камеры жизнеобеспечения.

Получена экстренная команда на пробуждение. Причина: нарушение целостности комплекса, затопление основных корпусов. Директива: объекты сто тридцать три, сто тридцать семь, сто сорок четыре, сто пятьдесят – автономная эвакуация. Капсулы номер сто пятьдесят один, сто пятьдесят восемь – консервация.

Таковым было сообщение от внутренней сети комплекса, появившееся на сетчатке моих глаз. «Я – сто тридцать третий, так что пора уходить» - вспомнил я и утопил передней лапой кнопку открытия капсулы.

Почему я именно сто тридцать третий, меня тогда не заботило.

Выбравшись из камеры, я бегло осмотрел небольшой круглый зал, заставленный капсулами, похожими на «мою». Некоторые были подсвечены – в них теплилась жизнь, другие были пусты или разбиты. Над каждой камерой был дисплей, на котором отображался номер «объекта», то есть выращиваемого там существа. Экраны над пустующими или нерабочими аппаратами были выключены. Среди номеров, указанных компьютером, 151 и 158 светились голубым, свидетельствуя о консервации соответствующих объектов, остальные погасли, однако в одной из капсул находился мёртвый айн. Меня передёрнуло, и задерживаться в зале я больше не имел желания, к тому же пол начал покрываться ручейками воды.

Когда глаза привыкли к полумраку, я стал искать глазами указатели на выход. Поплутав в темноте, в конце концов я наткнулся на переход, ведущий к подъёмнику наружу. С потолка уже начинала капать вода, заставляя меня нервничать, поэтому я, не мешкая, перешёл на бег… но до спасения (или же забвения? Кто знает, что могло бы случиться, не встреться мы с Лиссой) мне не хватило десятка шагов.

Кусок стены развалился под напором мощной подземной реки, и коридор стал наполняться водой. Оба автоматических шлюза в концах тоннеля были наглухо задраены. Уходить было некуда.

Сначала я попробовал покрыть оставшуюся дистанцию, но поскользнулся и с головой погрузился в поток. Вода была везде – в глазах, в ушах, в лёгких… Я запаниковал и начал беспомощно барахтаться, ведь плавать я, как выяснилось, не умел.

Когда я уже счёл себя погибшим и отдал своё тело на растерзание стихии, неожиданно поток, заполняя собой подземные пустоты, промыл грунт и вырвался вместе со мной на сушу, под лучи вездесущей Сахары. Дальше воспоминания обрываются вплоть до второго пробуждения на свалке Джонсона. Видимо, я просто брёл или летел куда глаза глядят, попутно очищая лёгкие от остатков воды, а крыло сломал либо при падении, либо ещё в самой лаборатории, пытаясь противостоять стихии.

- Что с тобой, Фейд? Ты… слышишь меня?

Воспоминания ввели меня в лёгкую прострацию, и теперь Фай встревоженно вглядывалась в мои глаза.

- Не беспокойся, я в норме. Просто… вспомнил, как едва не утонул после пробуждения, - ответил я и подошёл к краю площадки. – «Восток-В2» затопило, когда я уходил, и я едва не задохнулся под толщей воды… Подземная река, к счастью, вынесла меня на поверхность. Судя по тому, что мы видим, - я взглянул в шахту лифта. – вода ещё не ушла, и я не уверен, сможем ли мы осмотреть комплекс.

- Но попробовать-то стоит, не зря же мы проделали эту сотню километров, - промолвил Петерсен. – Мы прошли сквозь песчаные бури и шквальный огонь противника, неужели нас остановит какая-то речка?

Я встряхнулся, отгоняя смутные сомнения, и приготовился вызывать лифт, однако вспомнил о летательном аппарате Шумова, который стоял посреди площадки и был виден с воздуха как на ладони.

- Так, а нельзя ли куда-нибудь вертолёт спрятать? Если он так и будет стоять, какой-нибудь патруль наёмников может на него наткнуться.

Андрей окинул взглядом каньон, а затем предложил:

- Наверное, можно под тем уступом поставить, - он указал на восток, где русло древней реки было испещрено рытвинами и углублениями. – Скала его прикроет. Было бы неплохо, если бы нас со Спарком кто-нибудь забрал, когда я вертолёт переставлю. Поможешь, Фейд?

Укрыв машину от любопытных глаз, человек и айн’лин на моей спине вернулись к остальным, и мы запустили лифт и вновь ушли под землю. Точнее, под воду.

Войдя внутрь комплекса и подняв за собой лифт, чтобы яма в земле не вызвала ни у кого подозрений, мы обнаружили, что «Восток-В2» пребывал в плачевном состоянии. Вода в разных помещениях была в лучшем случае мне по колено, а в худшем – на уровне груди людей. Повсюду плавали какие-то обломки, энергии, само собой, не было, лишь лифт питался от какого-то аварийного источника.

Ориентируясь по обрывкам воспоминаний и уцелевшим табличкам на стенах, я целеустремлённо вёл группу к залу с капсулами в надежде обнаружить там спящих Возрождённых. Оставалось пройти пару помещений, когда мой страх вызвал меня на смертный бой.

Потрескавшийся потолок в одном из залов не выдержал, и на нас сверху обрушилась многотонная масса воды. Я едва успел задержать дыхание. Первобытный ужас снова сжал меня в тиски и сулил скорую смерть от удушья. Я вслепую метался в воде в надежде выбраться, пока силы не иссякли… «Файра!» - словно молния, мысль вывела меня из объятий страха смерти.

Я широко раскрыл глаза и стал озираться по сторонам в поисках спутницы, которая обнаружилась совсем рядом и уже была без сознания. Я проклял про себя свою медлительность и слабость и рванулся к ней. Обхватив Файру лапами, я устремился с ней к поверхности, неумело отталкиваясь задними конечностями. Моё сердце бешено колотилось, мне не хватало воздуха… Казалось, что мне не суждено выбраться, и внезапное уменьшение сопротивления среды и возможность дышать ненадолго сбили меня с толку. Придя в себя, я выдернул Фай на воздух. Та закашлялась, выплёвывая из лёгких воду, а затем часто задышала, постепенно возвращаясь в реальность.

Шумов, Спарк и Петерсен сидели на какой-то сухой площадке, видимо, колонне, которая прежде поддерживала не существующий ныне потолок. Когда я выволок на спасительный участок суши Файру и обессиленно вполз туда сам, Рагнар спросил:

- Фай жива?

Та в ответ снова закашлялась и, очнувшись, осоловело обвела нас взглядом:

- Меня… снова ранили?

Признаюсь, я едва не выдал нервный смешок от перенапряжения, но нашёл в себе силы ответить:

- Нет, Фай, кроме нас, здесь никого нет, и никто на тебя не нападал. Потолок рухнул под тяжестью воды наверху, и мы чуть не утонули… Но все живы и здоровы, не беспокойся. Давайте устроим привал, - обратился я к остальным членам отряда. – Фай нужно отдохнуть.

Петерсен зажёг портативную горелку, Андрей и Спарк стали перебирать вещи, чтобы избавиться от пострадавшего от воды снаряжения, а я укрыл крылом насквозь продрогшую Файру. Та, дрожа всем телом, прижалась ко мне и задремала.

Двадцать минут мы грелись в полумраке, который разгоняло лишь пламя горелки, и обдумывали положение. Вернуться назад не представлялось возможным – вход затопило – а пути вперёд мы не знали. В итоге пришлось рисковать.

- Единственное, что я могу сделать, это сплавать на разведку, - подытожил я обсуждение плана действий. – Вдруг соседние помещения не затопило, и есть какой-то выход.

Файра проснулась и накрыла своей лапой мою, молча прося не уходить.

- Прости, Фай, но что ещё остаётся? Ты же не хочешь остаться тут навеки, верно?

- Ты меня не понял, - парировала она, встала и нырнула под воду. На миг я испугался, что она начнёт тонуть, но вскоре её голова показалась над мерно покачивающейся тёмной гладью.

- Я умею плавать, просто не успела вдохнуть, прежде чем меня накрыло, - пояснила она. - Так что без меня ты никуда не уйдёшь.

Я тяжело вздохнул: «Ох уж эти женщины…» - и погрузился вслед за ней. Я всё ещё чувствовал себя не в своей тарелке, находясь в воде, но и тонуть я тоже не собирался.

- Стой, Фейд! – окликнул меня Петерсен. – Лови! Нам горелки на пару часов хватит, а со светом у вас меньше шансов потеряться.

Он бросил мне пару налобных фонариков на эластичных шнурах. Один из них я пристроил у себя на груди, другой передал Фай. Вдохнув поглубже, мы направились на глубину, освещая путь светильниками.

Первым делом мы проверили путь назад. Шлюз был пробит, и предыдущий коридор был затоплен, так что возвращаться было некуда. Поплавав у самого дна, мы наткнулись на слабо фосфоресцирующий указатель, недвусмысленно намекавший, что зал с капсулами находился на этаж выше, что принесло несказанное облегчение: был шанс, что туда вода не добралась.

С фырканьем я вновь глотнул воздуха и направил луч света на стену, где, согласно указателю, должен был быть проход в сторону «экспериментальной комнаты». Но Фай снова меня опередила:

- Нашла, Фейд! Посмотри сюда.

Я погрёб в её сторону. Фай плавала быстрее и увереннее, поэтому и нашла нужный коридор скорее меня.

Моя спутница сидела на сухом выступе, который был тем, что осталось от бетонного пола верхнего уровня. Я подтянулся к ней, и она кивнула в сторону пульта управления дверью, на которой красной краской была выведена надпись: «Только для авторизованного персонала» - мы были у цели. Клавиатура пульта слабо светилась, и я заинтересованно нажал на кнопку активации электронного замка. Она опасно померцала, и я с волнением слегка стукнул по пульту. Прибор снова ровно засиял, и провод со штекером в очередной раз впился в разъём у меня во лбу, проецируя меню на сетчатку.

Когда я потребовал разблокировки шлюза, система предупреждающе выдала:

ВНИМАНИЕ! Потенциально опасная зона. Доступ только для зарегистрированного персонала. Нахождение внутри неспециалистов крайне не рекомендуется. Продолжить?

«Дожили, в родимый дом не пускают…» - про себя усмехнулся я и уверенно подтвердил команду, однако сердце слегка трепетало – я по-прежнему надеялся застать внутри живых сородичей. Гермозатвор неохотно ослабил хватку, и шлюз медленно пополз вниз.

Пребывая в перевозбуждённом состоянии, я уже был готов ступить внутрь комнаты с капсулами, но вовремя вспомнил о напарниках, оставшихся сидеть на колонне.

- Фай, надо наших забрать. Поможешь?

Мы вернулись обратно к спутникам и в качестве «водного транспорта» перевезли их к обнаруженному «родильному залу». Пока я вёз Рагнара с нашими вещами, Фай уже успела сделать два «рейса» и переправить сначала Андрея со Спарком, а затем и Макса. Видимо, Эйра была с водой на «ты», в отличие от моего «отца», имя которого я, откровенно говоря, позабыл – слишком несодержательной была его биография.

Вшестером мы проникли в «точку отсчёта», как для себя я поименовал своё место рождения. Лампы на потолке иногда мигали – какая-то энергия ещё циркулировала по сети комплекса. Мы разделились и принялись проверять поочерёдно каждую из пары десятков капсул на предмет наличия живых или хотя бы мёртвых Возрождённых внутри.

- Первая, чисто!

- Вторая, пустая!

- Третья слева, разбита!

Дальше отчёт по состоянию капсул можно было не продолжать: состояние каждой из этих двух десятков можно было описать одним из этих двух вариантов… Словом, экспедиция грозила обернуться пустышкой. Разве что я научился плавать, да и это не особенно критично в условиях пустынного ландшафта.

- М-да… Негусто, - почесал затылок Петерсен. – Фейд, как думаешь, в компьютере сохранилась какая-нибудь мало-мальски ценная информация?

Я с удивлением обнаружил в дальнем конце зала мейнфрейм, похожий на агрегат в «Западе-7». Я не заметил его в свете фонарей. Подсветка его клавиатуры, к моему облегчению, функционировала, что давало шанс на то, что он вполне готов к работе.

- Спасибо, Рагнар. Как-то я его и упустил из виду… Конечно, сейчас взгляну.

Компьютер вполне резво запустился, выдал стандартное приветствие и перенаправил меня на базу данных проекта «Возрождение». С общими положениями я уже был знаком, поэтому, не откладывая, пошёл знакомиться с жизнеописаниями своих предшественников и так и не рождённых младших «братьев» и «сестёр». Файлы с данными о «старших» содержали приписки «Мёртв (Мертва)/Опыт провален», поэтому я не стал уделять им время. Первой активной, со статусом «Инкубационный период завершён, статус неизвестен 46 дн. 17 ч.», была запись обо мне.

«Имя: Объект сто тридцать три (по умолчанию). Физическая форма: средняя. Интеллект: выше среднего, присвоена резервная категория доступа 3+ с правами специалиста по автоматизации, причина – умения и навыки носителя матрицы. Модификации: мультифункциональный имплант, усиленный скелет, огненное дыхание…»

И далее по тексту – рост, вес, биография носителя матрицы, то бишь моего прародителя… Из двух оставшихся с точно таким же статусом, разве что Фай и доселе не известный мне айн проснулись на три и пять часов раньше меня соответственно. Файра, объект 144, обладала боевой телепатией, а «сто пятидесятый» оказался эдаким громилой с утолщённой шкурой, устойчивостью к радиации и «огненным дыханием», вдобавок усиленным. Каким именно способом усиленным, сказано не было. Из особых примет были огромные – номер 150 был в полтора раза крупнее меня – размеры тела, необычный лазурно-голубой цвет кожи и буйный характер – матрица сознания была скопирована в спешке с мозга умирающего бойца и поэтому деформировалась.

- Есть один на примете, - отключившись от сети, сообщил я отдыхающим товарищам. – Цвета чистого неба, в длину почти восемь метров. Где он, я не в курсе, но с его-то выносливостью выдержать месяц-другой вполне реально.

- Ну хоть что-то, - кивнул Петерсен и поднялся с пола, отряхнув брюки от залежавшейся пыли. – Если всё у всех в порядке, предлагаю выбираться отсюда. Может, караванщики в курсе, где же бродит этот «чистонебовец».

Я распахнул шлюз в смежную с «родильным залом» комнату. Она была круглой формы, с одной большой мерцающей «люстрой» из восьми мощных ламп под потолком. По центру стоял стол длиной в добрый десяток метров, а подле этого предмета мебели находилась консоль, управлявшая ничем иным, как аппаратом по копированию личности, частью которого являлся и данный терминал, и стол, и подвижный манипулятор со своеобразным «шлемом» с датчиками на конце. Шлем, видимо, крепился на голову «донора», а затем начинался сам процесс записи… который, судя по документам, выжигал сознание «родителя» … Поэтому-то на этот стол и попадали лишь умирающие или самоотверженные до героизма добровольцы.

Меня невольно передёрнуло, когда я представил, что творилось здесь во время «трансплантации». Крики умирающих, натянутые до звона нервы учёных… Только прикусив губу, я избавился от наваждения.

- Интересно, эта штука ещё работает? – Макс ощупывал шлем с датчиками и, прежде чем я предостерегающе вскрикнул, надел прибор на свою голову. Люстра засияла ровным светом, Спарк, доселе молчавший, что-то тревожно застрекотал на наречии айн’линов, а компьютер выдал голосовое сообщение:

Обнаружен пригодный для операции объект. Начать копирование?

- Макс, сейчас же сними это! – Рагнар, дёрнувшись от неожиданного пробуждения старого механизма, одним прыжком переместился к Машинисту, сорвал аппарат с его головы и от души саданул кулаком в челюсть. Младший сталкер хоть и остался с разбитой губой, но промолчал, поняв, во что едва не вляпался пару мгновений назад.

- Так эта штука… и с людьми работать может? – выдал Макс, оправившись от удара.

- Давайте я осмотрю трансмиттер, - я наконец подобрал земной эквивалент для названия этого устройства на нашем языке. – а вы поищите выход. Дайте мне буквально час.

Трансмиттер был оснащён своим терминалом с клавиатурой и дисплеем, который позволял наблюдать за состоянием процесса записи матрицы. Экран был покрыт трещинами и наспех склеен – видимо, какая-то операция пошла не по плану, и сопротивление донора плачевно сказалось на состоянии прибора. Как выяснилось, «чудо-машина» была частично исправна и реагировала на активацию считывателя сознания.

Строго говоря, Макс, всего лишь надев шлем, был в безопасности – для запуска процесса копирования матрицы сознания требовалось подтверждение его оператором, в роли которого я и находился, работая с терминалом. Лишь один вопрос оставался без ответа – куда копируется сознание, напрямую в эмбрион, ни одного из которых, к слову, я до сих пор не видел, или сохраняется на каком-то носителе, а уже затем записывается в мозг Возрождённого? В поисках ответа я вновь прошёлся по обеим комнатам лаборатории.

Ключ к тайне обнаружился, когда я сверху донизу оглядел одну из капсул «инкубатора». К голове каждого развивающегося айна на определённом этапе подключались провода, по которым мозгу передавались электрические импульсы, кодирующие матрицу личности. Провода эти вели в ещё одно пока не посещённое помещение.

Шлюз в новую комнату пришлось отжимать – из-за отсутствия обслуживания его движущиеся части пришли в негодность, но пробраться в помещение после толики физических усилий всё же удалось. Центральную часть комнаты занимал тот самый суперкомпьютер-агрегатор с записанными матрицами, но привлёк моё внимание не столько он, сколько… шкаф-холодильник с несколькими зародышами Возрождённых. Генератор всё ещё мерно гудел, и фреон циркулировал по системе охлаждения. У меня аж дух перехватило от нежданного открытия, и я сначала сдавленно, а затем в полный голос позвал:

- Фай! Рагнар! Макс! Если вы меня слышите, идите сюда, рейд не провален!

Послышались шаги в соседнем зале, и вскоре вся команда уже собралась у криогенератора.

- Айны исчезли. Да здравствуют айны! – нараспев продекламировал Петерсен, потирая подбородок. – Только одно «но» - где бы найти вменяемых доноров сознания? Не мерков же ловить и плодить отморозков…

- Если бы Братство снова согласилось помочь… - протянул Машинист, опершись спиной об один из «шкафов» агрегатора.

- А почему и нет? – ко мне пришла довольно тривиальная, но интересная идея. – Уверен, что среди «подданных» караванщиков есть немало тяжелобольных людей, которым мы можем дать второй шанс, вторую жизнь… При условии их согласия, конечно.

- А что, вполне себе… - одобрил мою мысль Рагнар. – Осталось договориться с Братством, те наберут добровольцев. Правда, придётся уже повременить с этим – экспедицию на юг, учитывая её масштабы, они отменять и переносить точно не будут, ведь уже вложено столько времени и средств…

- Ладно, генератор вроде исправен, так что эмбрионы не должны пропасть в течение какого-то срока. Андрей, - обратился я к энергетику. – можешь взглянуть на состояние холодильника? Какой временной запас у нас есть?

- С твоей помощью – конечно, я по-вашему читать ещё не выучился, - усмехнулся Шумов.- Если сравнивать с земными машинами, этот экземпляр звучит так, будто он только что с завода, так что оцениваю ресурс как достаточный. Ладно, что гадать – пойдём посмотрим, всё равно снаружи ночь, да и песчаная буря надвигается.

- Так вы выход нашли? – поинтересовался я, понимая, что раз мои спутники знают, какова погода, то успели побывать на поверхности.

- Да, есть запасной выход, прямо за операционным залом, видимо, чтобы раненых как можно быстрее спускать, - ответил мне Петерсен. - Ладно, пока вы возитесь, мы ужин приготовим, идёт?

Холодильник, как и предсказал Шумов, работал как часы: состав аналога фреона, разработанного айнами, был рассчитан на долгосрочную эксплуатацию, а конструкция механизмов – проста и надёжна, как автомат Петерсена, так что в ближайшую пару лет за состояние эмбрионов можно было не тревожиться. Поужинав консервами и проспав до рассвета, мы покинули «Восток-В2» по запасной спиральной «лестнице», такой же, как и в предыдущих посещённых нами комплексах, хоть и более узкой, вышли под лучи восходящей Сахары.

Люк, как и всё вокруг, был присыпан толстым слоем песка. Высотой наносы были чуть ниже колена людям, поэтому нам с Фай, словно ледоколам, если такое сравнение уместно в условиях пустыни, приходилось прокладывать дорогу в песках, двигаясь в авангарде.

Мы выбрались из-под земли где-то в полукилометре к северу от главного входа, к которому вернулись минут через пятнадцать после того, как покинули «Восток-В2». Можно было этого и не делать, однако по знакомым ориентирам было легче проложить курс на юг, к тому же нужно было забрать оставленный Шумовым вертолёт. Я снова переправил энергетика и его верного друга к винтокрылой машине; поначалу Андрей беспокоился за сохранность воздушного судна в условиях песчаной буре, но техника не подвела, и после очистки корпуса от песка вертолёт успешно поднялся в воздух. Согласовав маршрут в Клейтон, мы прежним строем направились на воссоединение с экспедиционным корпусом Братства Караванщиков.

Погода после бури установилась ясная, и без особой спешки мы прибыли в город к полудню. Клейтон своим общим видом и архитектурным стилем зданий чем-то походил на Кримсон: преобладали невысокие каменные или бетонные строения, потрёпанные временем. На некоторых отчётливо виднелись следы боевых столкновений – выбитые стёкла на окнах, разрушенные стены. Так сказывалась опасная близость к диким заражённым землям.

На главной площади города нас встретил уже знакомый мистер Скофилд:

- Добро пожаловать в Клейтон, уважаемые айны и сталкеры. Как вы видите, подготовка вошла в последнюю стадию, - он обвёл рукой площадь, на которой было припарковано несколько грузовиков – два с припасами, один медицинский, с регенерационными капсулами, тягач с прицепом-платформой, куда пилот Братства уже сажал вертолёт Шумова, а также три трака с домами-прицепами – два, по всей видимости, для людей, а один для меня и Файры. В качестве сопровождения руководство караванщиков выделило пару разведывательных машин, четыре трёхосных вездехода и одну командно-штабную машину. Тут и там сновали бойцы-караванщики в униформе.

- Спасибо, мистер Скофилд. Вижу, вы серьёзно упаковались. Остался последний пункт: подготовлены ли защитные скафандры для нас? – напомнил я про один из самых важных аспектов нашего соглашения.

- Кстати, да, нужно их примерить. Шепард! – окликнул военный медик одного из солдат. – Притащи-ка костюмы со склада!

Боец, отдав честь, скрылся в одном из зданий на площади, и вскоре вернулся в сопровождении ещё одного солдата, каждый нёс по увесистому контейнеру. Скофилд, дождавшись, когда ящики опустят на землю, отпустил солдат и открыл замки на контейнерах.

- В левом контейнере – скафандры для айнов, в правом для людей. Думаю, должны подойти.

Скинув со спины седло, разложив свой костюм серого цвета и расстегнув «молнию» на спине, я принялся втискиваться внутрь. Пришлось немного повозиться, эластичный полимер, будучи новым, растягивался плохо, но после пары минут энергичных телодвижений я всё же разобрался, как носить скафандр. Он оказался довольно лёгким и удобным, единственным недостатком было отсутствие возможности расправить крылья, но это меня не сильно смутило – всё равно я не собирался летать над незнакомой и потенциально опасной территорией. Шлема для костюма предусмотрено не было, вместо него голову прикрывал прозрачный визор. Его материал был твёрже, чем тот полимер, из которого была изготовлены остальные части скафандра, ради лучшей защиты глаз. Опустив взгляд вниз, я заметил отверстия двух трубок, которые шли к каким-то креплениям на спине. Скофилд пояснил их назначение:

- Это костюм с замкнутой системой дыхания. На спину крепятся баллоны с чистым воздухом и фильтры, которые преобразуют углекислый газ, который мы выдыхаем, обратно в кислород и возвращает его обратно в систему циркуляции воздуха, чтобы сэкономить воздух в баллонах. Это важно на особо заражённых радиацией участках, где дышать порой просто опасно. Чтобы переключить режимы работы системы дыхания с незамкнутой на замкнутую и обратно, нужно нажать на кнопку на грудной пластине, при наличии установленного фильтра, конечно.

Когда я закончил со своим скафандром, члены отряда также успели «упаковаться». Комбинезон Фай был подобен моему за исключением более светлой окраски, чтобы нас можно было различать, и отсутствия растягивающейся складки для гребня на спине. Выглядели мы в такой «одежде», честно говоря, довольно забавно, словно пришельцы из земных видеофильмов двухвековой давности. Макс, впервые после того, как мы узнали о гибели Лиссы, отпустил шутливый комментарий:

- А мы точно на Сеноре останемся? Слишком уж эти костюмчики броники космодесанта напоминают.

- Может, ты и прав, Макс. Мы же направляемся на другую Сенору, - ответил я, тоже пытаясь добавить нотку иронии в голос, но безуспешно – все присутствующие понимали серьёзность положения.

Облачение сталкеров было под стать нашему: подобная конструкция, тот же серый цвет, то же полимерное покрытие, аналогичные визоры, только форма другая.

- В каждый из бронежилетов встроены дозиметры и навигация, - принялся рассказывать о функциях скафандров Скофилд. – а также аварийные маячки на случай, если потеряетесь. Маячок приводится в действие красной кнопкой на груди, рядом с переключателем системы дыхания.

Я было хотел сказать, что у нас с Фай имеются свои дозиметры в виде имплантов, но осёкся: наши приборы, вероятно, действовали при попадании радиации на кожу, а не на просто фон вокруг, так что ими можно было пользоваться как датчиками герметичности скафандра.

Вслух я задал вертевшийся на языке вопрос:

- Броня, безусловно, хороша, осталась одна деталь – что мы будем делать в боевых условиях? Мои умения самозащиты работают лишь при снятом скафандре, и не хотелось бы оставаться беспомощным…

- Издержки поспешного проектирования, - пожал плечами Скофилд. – Но я знаю, кто может помочь с этим. Есть у нас один «самоделкин», инженер от бога, правда, не без странностей… Но это так, лирика. Обрисуйте ему ситуацию, что-нибудь подскажет. У него мастерская в том трейлере, - Джон кивнул на один из прицепов.

- Спасибо за совет, сейчас же и загляну. Фай, ты со мной? – обратился я к спутнице, не будучи уверенным, нужно ли ей оружие. Не хотелось насильно обвешивать её железом, но она неожиданно легко согласилась:

- Пойдём, всё равно больше ничего интересного не скажут.

Я обернулся к остальным членам отряда и понял, что Файра права: всё внимание Скофилда занял Рагнар, демонстрируя ему свой «Абакан», скорее всего, сталкеры обсуждали возможность пополнения боезапаса. Меня это пока не интересовало, и я приглашающе кивнул Фай.

Скафандры мы сняли, но взяли с собой, прикрепив к сёдлам, чтобы оружейнику было проще делать прикидки. Я постучал в створку дверей прицепа. Вскоре послышался звон инструментов, и дверь нам открыл взъерошенный светловолосый парень лет двадцати. Он был худощав, неаккуратно подстрижен, с лёгкой щетиной на подбородке. В общем, внешность его нельзя было назвать примечательной.

Его глаза округлились, когда он понял, что к нему на огонёк заглянул не вечно недовольный жизнью в целом и подчинённым в частности командир, вместо него на пороге стояла пара айнов. Он так и застыл как статуя, пока я не вывел его из оцепенения:

- Вы здешний оружейник? Капитан Скофилд рекомендовал вас как знатока своего дела, и нам с моей спутницей не помешала бы доработка скафандров. К слову, моё имя Фейд, а её – Файра.

Драконесса склонила голову к груди в знак вежливости, а я уже привычно подал руку… то есть, лапу для пожатия. Парень завис вдвойне с широко раскрытыми глазами, а после неуверенно, одними пальцами произвёл рукопожатие.

- Эм-м… очень… приятно, я… м-м, Джастин Хэйли… сержант Джастин Хэйли, Гильдия Инженеров. Проходите, конечно. Чем могу быть… ах, чёрт… полезен? – скороговоркой пробормотал он, уже разворачиваясь к своему верстаку и запнувшись о валяющийся на полу открытый ящик с патронами.

- Как я уже упоминал, мы пришли за модернизацией наших скафандров. Видите ли, на них не предусмотрена установка вооружения, но я уверен, что в радиационном поясе полно опасностей помимо самой радиации… - принялся я излагать суть просьбы, но инженер не слушал – он ожесточённо запихивал в пустую коробку на полу какие-то детали.

- Вам нужна помощь? – Фай осторожно подошла к Хэйли, чтобы ничего не сломать и не опрокинуть. Тот рывком захлопнул свой ящик и развернулся, сверкая глазами. Мы с Файрой изумлённо переглянулись: «Да, странностей хоть отбавляй…»

- Нет, спасибо… - он тяжело дышал и озирался, словно его едва не поймали на преступлении. С трудом он взял себя в руки, пригладил непослушную чёлку и принялся внимательно смотреть на меня, ожидая моей просьбы.

- Возможно, вы знакомы с данной конструкцией? – я осторожно снял седло и забрался в скафандр. – Я бы хотел установить на плечо или на спину турель с каким-нибудь оружием, чтобы не быть беззащитным.

Хэйли в мгновение ока избавился от своей жеманности и скрытности и обнаружил профессиональные задатки. С видом знатока он осмотрел меня со всех сторон, что-то прикинул, буквально упал на вращающееся кресло и отъехал к верстаку, сцепив руки на груди.

- Я знаю, что делать, - произнёс он. – Думаю, на правом плече оружию самое место. Дайте-ка подумать… Да, точно, пара станков у меня завалялась. Один момент.

Он подскочил с кресла и, преисполненный энтузиазма, пошёл во вторую часть трейлера, отделённую от мастерской стеной, хлопнув за собой дверью. Мы с Фай даже словом перекинуться не успели, как сержант уже вернулся с парой увесистых пулемётных станков в руках. Я было бросился помочь, но Хэйли уже вывалил свои железки на верстак.

- Давайте костюм, - протараторил он, особо не заботясь о внятности речи, и пару мгновений до меня доходил смысл сказанного, и лишь потом я принялся выпутываться из защитного одеяния. Когда я наконец передал скафандр Хэйли, тот сразу же взялся за шило и проколол в костюме пару дырок. Меня слегка передёрнуло от такого отношения к вверенной мне экипировке, но Файра жестом остановила меня, мол, лучше не трогать, а то ещё напортачит. Всё ещё пребывая в слегка ошарашенном состоянии от поведения техника, мы выбрались из душного помещения трейлера на улицу.

- Как думаешь, что он так усиленно скрывает от посторонних? – нашёл я тему для диалога.

- Не знаю, - пожала плечами Фай. – Каждый имеет право на секреты. Может, личный дневник или что-то такое… Хотя нет, скорее, что-нибудь в духе секретного оружия, которое командир не разрешает показывать - Братство же группировка военная.

- Ладно, нам с ним ещё долгий путь держать, судя по тому, что он обитает в трейлере, он тоже часть команды. А с таким поведением он рано или поздно сам откроется… Даже любопытно стало, признаюсь. Ну вот что там может быть? Явно не какой-нибудь банальный пистолет… Может, что-то из технологий айнов? Вдруг он, заметив нас, решил не дать нам повода для лишних вопросов.

- Из того, что я помню из данных, найденных в комплексах, я бы не согласилась с тобой, Фейд. Не мог же он танк в ящик спрятать, - Фай слегка улыбнулась, и я тоже усмехнулся, прикинув, о чём могли бы намекать заголовки каталогов с данными о проектах.

- Значит, остаются личные вещи… Скажем, дневник или там стихи. Вряд ли военные одобряют такие увлечения, как думаешь? – задал я скорее риторический вопрос.

Фай в ответ положила голову на лапы и принялась обозревать пустыню, а я мысленно прокрутил примерный маршрут и цели экспедиции. Мы отдыхали под непрерывно доносившийся из мастерской стук инструментов и голос сержанта, бурно комментировавшего свою работу, пока дверь в трейлер со скрипом не распахнулась.

- Работа готова!.. Я… вас не отвлекаю? - привлёк Хэйли наше внимание. Первую фразу он едва не выкрикнул, но затем в его голосе снова проскользнула неуверенность, словно он устыдился своей самоуверенности и ожидал нашей критики. Я шагнул в мастерскую вслед за ним. Наши с Фай одеяния лежали на крупногабаритном контейнере, к каждому из комбинезонов на правое плечо было приделано по станку с лазерной пушкой. Моя была с более длинным стволом, Фай же достался более лёгкий, но скорострельный двуствольный автомат.

Надев костюм, особой разницы с «мирным» вариантом я не заметил – Хэйли постарался оптимизировать распределение веса, добавив на левое плечо защитные стальные пластины, так что броня потяжелела, но не сильно. Пушка приводилась в действие тросиком, проведённым от спускового механизма к кисти правой лапы. Предохранительная кнопка была на тыльной стороне кисти, что защищало от случайных выстрелов. Оружие Фай работало аналогично.

- Весьма добротная работа. Спасибо, сержант, вижу, что вы превосходный инженер.

- Да не сто… то есть, так точно, рад стараться, господин Фейд! – в очередной раз смутился Хэйли. Совсем его командование загоняло…

- Давайте обойдёмся без «господ», просто Фейд и просто Файра. Скажите-ка, сержант, каков механизм перезарядки?

- Встроенные батареи имеет запас на сто и пятьсот выстрелов соответственно для «Копья-IX» и «Авангарда». Подзарядка осуществляется путём замены батарей или агрегации солнечной энергии, - отчеканил техник с жаром, поняв, что порицать его никто не собирается.

- Прекрасно. А где пострелять можно?

- Идите прямо и никуда не сворачивайте, - пояснил сержант. – В двухстах метрах отсюда, за домами, имеется открытое стрельбище. Там найдите лейтенанта Кернигана.

- Благодарю ещё раз, мистер Хэйли, вы нас очень выручили. Ещё увидимся, - произнёс я на прощание, а Фай по-дружески дала технику лапу для пожатия. Тот изумлённо раскрыл глаза, но на пожатие ответил, и мы оставили его наедине с его секретами.

Тесты оружия на стрельбище выявили его неплохую эффективность: «Копьё» запросто прошибало 100-миллиметровый железный лист, а «Авангард» хорошо подошёл в качестве оружия поддержки и работы по множественным целям – плотность энергетических пучков из пары стволов обеспечивала достаточно надёжную огневую завесу. Отдельно я бы отметил то, что Хэйли позаботился и об интегрированной системе прицеливания, которая при приведении оружия в боеготовность проецировала на визор прицельное перекрестье, данные о температуре оружия и оставшемся заряде. Потратив на пристрелку около часа, мы с хорошими новостями присоединились к остальным членам команды, которые собрались в кафетерии на первом этаже одной из пятиэтажек на площади. Скафандры мы передали посыльному от Скофилда, нашедшему нас по пути на со стрельбища, чтобы отнести костюмы в наш трейлер.

Когда мы вошли в кафе, на нас обратилось множество взглядов обедавших караванщиков, но вскоре интерес поутих: многие уже успели взглянуть на нас в городе. Рагнар, завидев нас, призывно махнул рукой.

- Как ваши успехи? Вооружились? – спросил он, попутно доедая свой обед.

- Да, выдали нам по разряднику. Теперь мы не просто безоружные учёные. Покажем вечером, когда собираться будем, - ответил я. – А как у вас обстановка? Когда в путь?

- По плану экспедиция должна начаться через три дня, но в целом всё уже готово, бойцы лишь тренируются, чтобы держать себя в форме, - вступил в диалог Скофилд, сидевший с нами за одним столом. – Так что предлагаю проголосовать за то, чтобы выступать завтра во второй половине дня. Кто за?

Руки и лапы подняли все присутствующие, за исключением разве что Спарка, который после плотного обеда дремал на плече Шумова.

- Вот и прекрасно, – Скофилд вытащил из нагрудного кармана коммуникатор и набрал короткое сообщение. – Сигнал о приведении нашего каравана в полную готовность я отдал, завтра и отправимся в три после полудня, как жара спадать начнёт. А пока предлагаю по завершении обеденного перерыва переместиться в командный пункт в ратуше. Я буду там, подходите по готовности.

Скофилд, вытерев руки салфеткой, удалился готовить документы, а мы с Фай принялись за поданные нам порции. Между делом я поинтересовался у напарников:

- Что вы успели обсудить с капитаном, пока нас с Фай не было?

- В основном хозяйственные мелочи, - отмахнулся Петерсен. – Патроны, медицина…

- Капсулы взять не забыли? – вмешалась Файра.

- Нет, они в одном из трейлеров. – ответил ей Макс. – Пять штук, кажется, плюс один прототип человеческого производства.

- Быстро же они разобрались… - прокомментировал я. – И этот прототип рабочий?

- Думаю, да, - продолжил Машинист. – По крайней мере, нас заверили, что образец прошёл все тесты. У Братства вроде бы инженерный компьютер стоит, он и спроектировал аналог по чертежам.

- А что с вашим снаряжением? – задал я новый вопрос. – Костюмы устраивают?

- Да, неплохие изделия, - снова взял слово Рагнар. – По крайней мере, повышенный фон держать должны, плюс от пуль защита встроена, пистолетные точно не пробьют. Ещё выпросили кое-что по мелочи – я вот наконец оптику на «Абакан» присмотрел с тепловизором, Максу наконец его «эмку» на новую поменяли, - я только сейчас приметил, что Машинист всё время теребит ремень своего карабина.

- Только я при своих остался, - улыбнулся Шумов. – Разве что некоторые запчасти для моего ружья нашлись, а то оно перегревалось постоянно, а такое же новое в этой пустоши днём с огнём не сыщешь. Кстати, для Спарка скафандр так и не сделали, - добавил он. – Так что придётся мне оставаться с караваном в заражённой местности… да оно и к лучшему, - он почесал спящего друга за ухом. – не надо будет его опасности подвергать.

- Ладно, пойдём мы к Скофилду, что ли, - произнёс Петерсен, задвигая за собой стул. – Поможем ему с документами, чтобы не затягивать планёрку. Приятного аппетита.

- Спасибо, мы уже почти закончили, - ответил я, доедая свой рис. – Минут через десять уже подойдём.

Совещание в конференц-зале ратуши надолго не затянулось – капитан лишь обрисовал маршрут, который на первый взгляд был довольно несложным. Наш путь лежал по одному из основных хайвеев Сеноры, трассе «Мохаве – Оушен-Вэлли», которая вела прямиком к берегу высохшего Белого океана, на берегу которого располагались и главный комплекс проекта «Надежда», наша основная цель, и «Лагуна», бывший когда-то домом Эйры. Единственной поправкой, которую я внёс в маршрут, была остановка у комплекса с неожиданным чисто буквенным наименованием «Центр-К», находившимся в паре километров от дороги. В базах данных я, помимо координат, упоминания о нём не встречал, но и там могли оказаться интересные сведения, затерявшиеся из-за повреждения носителей информации.

- Итак, маршрут готов, конвой тоже… Выход завтра в три пополудни, - поставил в совещании точку Скофилд. – Есть вопросы или предложения?

Я вспомнил, о чём же я хотел узнать уже достаточно давно.

- Кто такие Серые? Я немного слышал о них, кажется, они живут в радиационном поясе и приручают обитающих там животных… Это верно?

- Да, есть на юге такое племя, - с лёгким презрением в голосе сказал капитан. – Занимаются в основном охотой не только на животных, но и на людей… Буквально неделю назад был очередной налёт на один из аванпостов. Безжалостные звери, я бы так их охарактеризовал. А их ездовые ящерицы – тоже не подарок, бегают весьма резво, так что догнать их даже на машине проблема, к тому же они весьма живучие. Размером, наверное, чуть больше вас с Файрой. Если обобщить, то Серые – рейдеры-кочевники, подобные, наверное, монголам из истории древней Земли, неожиданно нападают и быстро уходят. Рейды на них пытались устраивать, но без толку – они всё время меняют места стоянок, так что где-то их перехватить – та ещё проблема. Но мы по их территории пройдём всего десяток километров, так что, надеюсь, разминёмся.

- А что ещё опасногоесть на пути нашего следования? – уточнила Фай.

- Только то, о чём я уже упоминал, - дал ответ Скофилд. – Радиация, хищники… может быть, Серые. Но, думаю, охрана конвоя с этим легко разберётся.

- Надеюсь, мы ничего не упустили… - я почему-то ощущал, что караванщик чего-то не договаривает. – Но раз мы всё обсудили, предлагаю встретиться завтра непосредственно перед выходом.

- Раз вопросы закончились, поддержу Фейда. Увидимся завтра, - произнёс Скофилд, взял со стола папку с документацией, выключил проектор, который мы использовали для демонстрации на стене карты, и пошёл к себе в кабинет. Наш же отряд разделился на улице: люди и Спарк отправились в кафе поболтать с караванщиками, мы с Файрой решили, что пора обживать наш временный дом – походный трейлер.

«Дом» оказался сравнительно просторным для своих габаритов – я и Фай могли свободно разойтись в коридоре, однако развернуться было сложнее – трейлер и так был довольно широким, и ещё большее увеличение габаритов означало бы рост массы и неудобство в поворотах. Обстановка была довольно скромной – спальный коврик (однако, с подогревом) на полу «прихожей» длиной чуть больше длины тела взрослого айна, однако спать нам с Фай всё равно приходилось бок о бок. Передняя часть трейлера, отделённая перегородкой, была отдана под небольшую душевую, где можно было нормально помыться, хоть и свернувшись в клубок, что мы и сделали перед сном. Скафандры хранились в ящике рядом с дверями прицепа. Выключив потолочный светильник и закрыв сдвижные шторки пары окон из многослойного стекла, мы легли спать в ожидании старта экспедиции. Я некоторое время не мог задремать, прокручивая в голове план действий на время похода, но вскоре усталость, накопившаяся за долгий день, взяла верх, и я смежил веки, слушая мерное дыхание спящей рядом Фай.

Рано мы не вставали, позволив себе как следует выспаться перед долгим и рискованным путешествием. Встав около полудня, мы проверили скафандры, перекусили и часа полтора провели на стрельбище, оттачивая свою меткость. Когда заряд в обоих орудиях уже подходил к концу, пришло время общего сбора. Когда мы вернулись на площадь, караван уже вытянулся трёхсотметровой змеёй по главной улице Клейтона. Скофилд поприветствовал нас:

- Итак, вы готовы? Можно давать старт?

- Пожалуй, да, - ответил я. – Исправность снаряжения буквально только что проверили, так что можем отправляться.

- Прекрасно. Не будем терять времени. Располагайтесь в своей машине, и выдвигаемся.

Мы вернулись в свой трейлер, наш грузовик шёл вторым, считая от головы колонны. Как только мы защёлкнули дверной замок, по громкой связи раздался голос капитана:

- Проверка готовности успешно завершена. Код «Зелёный», повторяю, код «Зелёный», выдвигаемся.

С шипением отключился пневматический тормоз, и наш грузовик вслед за головой колонны мягко пришёл в движение. Дома за окном неторопливо поплыли, и Фай дотронулась до моего плеча.

- Не волнуйся, Фейд. Мы зашли уже так далеко, и мы дойдём до конца, будь уверен.

Файра почувствовала мою тревогу даже раньше, чем осознал её я сам, и в ответ на жест поддержки я взял её левую лапу в свою правую.

- Ты права, Фай. Уже скоро всё изменится.

Через пару километров после того, как мы оставили самую дальнюю заставу Клейтона позади, пейзаж вокруг начал меняться. Пустыня с её ясным голубым небом постепенно начала уступать место мрачным пепельным пустошам – песок и вправду сменил цвет с жёлтого на грязно-серый, и небо было ему под стать. Всё вокруг было окутано каким-то смогом, маревом, и спустя три-четыре часа пути на небосклоне не осталось ни клочка ясной голубой атмосферы, лишь низкая серая пелена.

Достопримечательностей вокруг было раз-два и обчёлся – пепельные барханы «украшали» лишь нагромождения техногенного мусора и редкие пучки давно ссохшейся травы. Изредка в стороне от трассы попадались заброшенные посёлки или города, несколько десятков километров наш путь пролегал вдоль железнодорожной магистрали, на которой то и тело встречались искорёженные или проржавевшие вагоны.

Атмосфера экспедиции была весьма тоскливой – заняться было нечем, кроме рассматривания пейзажей и приёмов пищи, да не особенно-то и хотелось – голову не покидали тяжёлые мысли о том, что же люди сотворили с нашим миром, которого ныне живые айны, то есть Фай и я, в первозданном обличье даже ни разу не видели. По тем же причинам мы даже не перекинулись за день ни единым словом, чтобы не усиливать тоску о прошлом, которого мы так и не увидели.

Тишину в трейлере нарушал лишь лёгкий свист турбомотора тягача, шум покрышек по старому, но ещё пригодному к использованию асфальту, да подаваемые диспетчером колонны раз в три часа сводки о пройденном пути, погоде за бортом и радиационном фоне. К слову, темп мы взяли весьма хороший, благодаря хорошему покрытию дороги караван двигался со скоростью порядка пятидесяти, а иногда и семидесяти километров в час, что при общей дистанции около двух тысяч километров и пребывания в движении в течение десяти-двенадцати часов в день давало возможность прибыть к пункту назначения вечером третьего дня пути, если не считать остановки у «Центра-К», так что расчёт шёл на полдень четвёртого дня.

Собственно, до «Центра-К» мы добрались в пять вечера на второй день пути, сделав две остановки – первую ночёвку и ещё одну в полдень нового дня, так как Сахара, несмотря на смог, всё ещё припекала, и перегревать двигатели или гарантировать людям тепловые удары ни у кого желания не было. К моменту прибытия на промежуточный пункт мы преодолели чуть более девятисот километров, так что в пути осталось пробыть часов шестнадцать, а это один полный день и четыре часа четвёртого дня, что с учётом отправления в восемь утра как раз давало полдень.

Как только наш грузовик в сопровождении разведмашины и тяжёлого вездехода отделился от основной колонны и свернул на второстепенную двухполосную дорогу, из интеркома раздался голос Скофилда:

- Сейчас вы подъезжаете к «Центру-К». До точки входа двигаться осталось пару километров, так что советую подготовиться к высадке. Ваши напарники в вездеходе, они уже упакованы. Для страховки с вами пойдут снайпер и медик из наших. Если они вам не нужны, просто оставьте их у входа, пусть наблюдают.

- Принято, мистер Скофилд. Спасибо за помощь, но, уверен, мы справимся сами – уже бывали в такого рода местах, а вашими людьми рисковать не с руки, - поблагодарил я капитана.

- Ваше право, - отозвался караванщик. – Ладно, будьте осторожны. Удачи.

Интерком с щелчком отключился, а я нарушил унылое молчание, которое царило между мной и моей спутницей:

- Ну что, наш выход, Фай.

Приодевшись и проверив боеготовность оружия, мы ступили на радиоактивную землю. Макс и Петерсен в сопровождении пары караванщиков уже взводили свои винтовки, покинув нутро вездехода, стоявшего чуть впереди грузовика. Андрей и Спарк, как уже было упомянуто, остались с основной частью колонны.

- Старший лейтенант Финчер, Гильдия Санитаров, - отрекомендовался приписанный к нам медик.

- Лейтенант Барстоу, Второй полк Гильдии Стрелков. В вашем распоряжении, - слегка грассируя, представился снайпер. Оба отдали честь.

- Макс, Рагнар, думаю, не стоит подвергать караванщиков опасности, - внёс я предложение. – У нас уже есть опыт, к тому же исследовать руины – наша цель, а не ваша, - я кивнул «братьям». – Так что предлагаю вам, господа офицеры, остаться здесь и следить за окрестностями, пока мы осматриваем комплекс. У вас же есть рации?

Финчер, главный в двойке, продемонстрировал передатчик, закреплённый в нагрудном кармане. Сталкеры, поняв намёк, достали и свои устройства и принялись настраивать радиоканал. Когда с установкой и проверкой связи было покончено, я резюмировал:

- Предлагаю выходить на связь раз… к примеру, в час. Если ответа на контрольный сигнал не последует, значит, нам нужна помощь. Идёт?

- Так точно, сэр! – отрапортовал Финчер.

- Хорошо. Тогда приступим к делу? – обратился я к спутникам.

Караванщики пошли выбирать позицию для наблюдения, а мы начали подъём на вершину холма, бывшего частью цепи возвышенностей, идущей вдоль дороги. Внутри нужного нам холма, по данным карты, и находился главный вход «Центра-К», что было весьма неожиданно: как читатель, верно, помнит, айны обычно строили свои комплексы ниже уровня земли.

На вершине, плоской, словно футбольное поле, что намекало на её искусственную природу, можно было обнаружить едва различимую, похожую на естественную трещину в породе, прорезь между створками огромной, в длину метров в десять, раздвижной двери, вкопанной в землю, словно двери в погреб. Я провёл лапой по одной из створок, припорошённой серым песком. Холод стали ощущался даже сквозь скафандр.

- Что нашёл, Фейд? – Петерсен присел на корточки рядом со мной и разворошил наносы.

- Мать честная… Чего только не увидишь, - удивлённо проговорил Рагнар. Теперь уже весь отряд занялся раскопками, и вскоре нам удалось освободить одну из створок из-под песка. О предназначении врат, однако, ничего так и не прояснилось: на металлической поверхности, отливающей серебром, не было ни единой надписи или пометки.

- Ваши идеи? – обратился к нам Петерсен. – Зачем нужна эта конструкция? Ставлю все свои патроны на то, что это здоровенная пушка, плазменная катапульта или что-то эдакое.

- Я бы не был столь уверен, - высказал я свою идею, припомнив поподробнее записи в базе данных. – Постройка датируется периодом ещё до пришествия «Ютланд», а больше воевать на Айне было не с кем. Почему-то мне кажется, что «Центр-К» скорее связан с астрономическими исследованиями – это либо телескоп, либо стартовая площадка для шаттлов.

- Согласна с Фейдом, - вступила Фай в дискуссию. – Судя по его мыслям, идея не беспочвенна – его донор что-то знал об этом, а теперь Фейд смутно это вспомнил.

- Не буду спорить, но от своей точки зрения не откажусь – комплекс вполне могли переоборудовать в военное время. Макс? – обратился сталкер к последнему члену отряда.

- Своих идей у меня нет, но я больше склонен верить Фейду и Фай, - высказался Машинист. – Айны – народ по природе мирный, а столько проектов одновременно всё же вести тяжело, так что… думаю, что в «Центре-К» оружия мы не найдём.

- Ладно, чего гадать, - произнёс Петерсен с ноткой раздражения от того, что его никто не поддержал. – Пойдём уже. Кто-нибудь видит вход?

Я давно приметил встроенный в камень рычаг, и как только я потянул его, каменная плита на земле сдвинулась, открывая лестницу, ведущую в глубь холма. Мы начали очередной спуск.

Комплекс находился не очень глубоко, ниже вершины холма метров на двадцать – я было опасался, что придётся спускаться к самому подножию. Лестница закончилась, и начался коридор длиной в полсотни метров, с двумя проходами в залы слева и справа и высокой герметической дверью в дальнем конце. Поначалу мы проверили боковые помещения. Зал слева был очередным местом хранения данных – внутри располагались высокие металлические шкафы с блоками суперкомпьютера, который запустить не удалось – вероятно, подача энергии прекратилась во время одного из взрывов. К слову, в комплексе радиоактивный фон был практически нулевым, но снимать скафандра мы не спешили на случай, если какая-либо часть подземелья всё же окажется заражённой.

Правое помещение также оказалось пустым – оно выполняло функции конференц-зала: интерьер составлял длинный стол, во главе которого располагался компьютер с голографическим проектором.

- Теперь я более чем уверен, что «Центр-К» - астрофизическая лаборатория, - произнёс я, ознакомившись с обрывками документов, оставшимися возле компьютера. – Я нашёл отрывки доклада о перспективах космической разведки и планах по созданию межпланетного исследовательского корабля, так что всё-таки я был прав. Может, мой предок и вправду успел поработать здесь.

- Вот, теперь ты Фейду патроны должен, - Макс по-дружески толкнул Петерсена в плечо. Тот скривился:

- Эх, знаю же, что интуиция ни к чёрту…

Я усмехнулся и произнёс:

- Да зачем мне патроны? У меня же лазер, - я щёлкнул предохранителем, проверяя готовность «Копья». – Ладно, проехали. Давайте последнюю комнату проверим.

Когда все собрались возле гермозатвора, я повернул рукоять аварийной разблокировки, и дверь медленно, со скрежетом, распахнулась, словно не желая являть нам скрытое за ней. А скрытое и вправду впечатляло – посередине каменного цилиндра диаметром в два десятка метров, вырезанного в толще породы, находилась внушительной высоты установка, чем-то напоминающая мой наплечный излучатель, только увеличенный во много раз и поставленный вертикально.

- У-у… - выдохнул Петерсен. – Может, я всё-таки выиграл спор?..

- Давайте распределимся по периметру зала и узнаем, на что же мы наткнулись на самом деле, - предложил я и направился в сторону замеченного мной пульта управления. Элементов на панели было немного – небольших размеров круглый дисплей, небольшая россыпь кнопок – «Пуск», «Тест», стрелки переключателя пунктов меню и клавиша ввода, а также цифровая клавиатура – к сведению, айны, как и люди, пользуются десятичной системой счисления. Последним функциональным элементом был регулятор мощности, выкрученный на минимум. Я слегка его повернул, наведя стрелочку-указатель на красную точку, ожидая, что ничего не изменится, однако я был неправ: после серии сухих щелчков что-то под панелью загудело, включилась подсветка консоли, а вскоре загорелись цепочки диодов и на самой установке.

Я занервничал: а что, если это и вправду какое-нибудь смертоносное орудие? Однако текст на дисплее развеял мои опасения.

Пространственный информационный транслятор 1.5 готов к работе - появилось на экране приглашение. Я перевёл дыхание: по крайней мере, случайно я никого не смогу убить. Члены отряда, узнав о том, что установка заработала, собрались у пульта за моей спиной.

- И что же это за чудо-машина? – осторожно поинтересовался Петерсен.

- Всё же ты проиграл, - с лёгкой улыбкой произнёс я, не отрываясь от экрана. – Это ни что иное, как передатчик для отправки сообщений в другие миры. Всё-таки донор поделился со мной не только кипой формул, но ещё и весьма ценными сведениями.

- Как он работает? – нетерпеливо спросил Макс.

- Ещё разбираюсь, - я выбрал пункт меню «Справка» из списка опций главного меню.

Памятка. Пространственный информационный транслятор (далее ПТ) работает следующим образом: заранее записанное сообщение (для просмотра записи выберите пункт меню «Предпросмотр») кодируется в ментальный сигнал общего стандарта (для ознакомления с кодом обратитесь к персоналу станции-переводчика, каб. 2), затем посредством рассеянной эмиссии транслируется в космическое пространство в заданном введёнными оператором корректирующими данными направлении. Для пробного запуска ПТ и проверки правильности данных используйте кнопку «Тест», для отправки сообщения нажмите «Пуск».

ВНИМАНИЕ! Время пуска и корректирующие данные необходимо согласовывать с администрацией лаборатории, запуск без разрешения строго карается законом.

ВНИМАНИЕ! Запрещается проводить пуски в присутствии в зале транслятора кого-либо, кроме оператора, по причине высокого уровня пси-излучения. Для защиты оператор обязан носить экранирующий шлем (находится под пультом управления).

Переведённую памятку я прочитал вслух для спутников.

- Сейчас транслятор работает? – задал вопрос Рагнар.

- Полагаю, что нет, - ответил я. – Компьютер-переводчик же стоит без питания, вы сами видели. Я даже не уверен, запускали ли транслятор хоть раз. Но, думаю, если какое-то сообщение записано, то мы сможем его посмотреть, - я кивнул на висевший над головой проектор, который должен был демонстрировать видеозапись на одной из стен, и запустил предпросмотр. Проектор загудел, разогреваясь, и на стене появилось сначала расплывчатое изображение, которое в течение десятка секунд обрело чёткость, и нашему взору предстал смутно знакомый мне айн, рассказывавший… вернее, рассказывавшая о нашем родном мире.

- Моё имя Най-Тери, я представляю цивилизацию мира Айн, - начала повествование астроном с кожей тёмно-серого, почти чёрного, цвета, и глазами с радужкой насыщенного изумрудного оттенка. Слушая сообщение и параллельно диктуя вслух перевод для сталкеров, я силился вспомнить, где же я видел её раньше.

Най-Тери поведала практически обо всём, что характеризует мир и цивилизацию айнов, начиная от климата, к моменту записи приведённому практически в идеальное состояние – всё, кроме заполярных широт, было превращено в цветущие сады с выверенным балансом экосистемы – заканчивая историей и последними технологическими достижениями нашего народа. Сообщение длилось минут пять и заканчивалось словами:

- Кто бы ни получил это сообщение, знайте: мы готовы к встрече и верим в то, что наше сотрудничество будет тесным, плодотворным и взаимовыгодным. Най-Тери, «Центр-К», Айн. Конец связи.

Когда сообщение закончилось, и лицо айн’кин сменилось слайдом с координатами нашей звёздной системы, Макс протянул:

- Секу-ундочку… Её лицо кажется мне подозрительно знакомым, - он полез в свой рюкзак и достал оттуда обложку книги, найденной в доме Лиссы. Меня наконец осенило: дракон с иллюстрации и Най-Тери похожи как две капли воды!

- Помните, как мы обсуждали, откуда взялось такое сходство, казалось бы, никак не связанных между собой айнов и выдуманных людьми драконов? Вот и разгадка: двести лет назад айны запустили излучатель… ну, транслятор…

- И его сигнал дошёл, пусть и в искажённом виде, до писателя с Земли, который принял образ Най-Тери за обычный порыв вдохновения и написал свою книгу, - подхватил я мысль.

Рагнар не нашёл ничего лучшего, кроме как присвистнуть от изумления, а Фай произнесла:

- Жалко, что всё именно так вышло… Был бы сигнал чуть сильнее – может, люди бы и осознали, что мы готовы с ними общаться, а не пришли спустя двести лет сюда с целью захватить планету.

- Что ж поделать, прошлого не вернуть, - поставил я последнюю точку в истории нашего открытия. – Но теперь с такими доказательствами у нас есть шанс изменить наше будущее – если мы даже не сможем запустить «Надежду», то у нас есть… другая надежда. Думаю, среди людей есть и такие, которые с радостью помогут нам вернуть былую красоту нашего мира. Так что предлагаюсвязаться с нашими охранниками, как раз подходит время, возвращаться к каравану и продолжать путь. Закончим экспедицию, и я попробую пообщаться с миссис Максвелл, полагаю, у неё есть контакты с правительством людей.

Выключив транслятор, мы двинулись к лестнице наверх…

- Дверь клетки захлопнулась, друзья мои. Прошу сложить оружие, - произнесла знакомым голосом выступившая из темноты коридора фигура.

- Скофилд?! Какого чёрта?.. – ошарашенно прошипел Рагнар и вскинул свой автомат, но я остановил его, хоть и был изумлён не менее его: в перестрелке шансов у нас было бы меньше, ведь за капитаном в зал с излучателем вступило четверо тяжело вооружённых караванщиков и пара неведомых мне воинов в лёгких плащах цвета пепла и с ружьями в руках. По всей видимости, это были те самые кочевники – Серые.

- Прежде чем скрепить сделку, я должен вас поблагодарить, - завёл речь капитан-предатель. – Эта остановка позволила на несколько часов ускорить выполнение моих обязательств вот перед этими славными воинами из племени Падших, - он кивнул в сторону носителей плащей. – Не волнуйтесь, уважаемые айны, вас никто не тронет – небольшой укол, и вы очнётесь уже в новом доме. А вас, товарищи сталкеры, увы, мы так просто отпустить не можем – вы узнали слишком о многом. Приступайте, господа, - указал он на нас рукой, а в следующий миг с хрипом упал лицом наземь. Из простреленной навылет шеи потекла кровь.

Бойцы Братства ничего не успели поднять: одного из них, лейтенанта, застрелили на месте, остальных Серые скрутили и оглушили. Из тени показалась фигура номер два, на сей раз женская.

- Не беспокойтесь, мы пришли с миром. Плохие парни уже ликвидированы, - с иронией произнёс бархатистый голос. Представительница Серых сняла капюшон. Она была довольно молода, я бы дал ей лет тридцать пять, не более, смугла, с карими глазами и чёрными волосами, заплетёнными в косу. Спустя миг я вместе со всеми членами отряда застыл, словно молнией поражённый: женщина не носила ни защитного костюма, ни даже противогаза.

Она щёлкнула пальцами, и вооружённые кочевники, подобрав тела убитых, а также связанных караванщиков, удалились в сторону выхода.

- Эм-м… Кто вы и чего вы хотите от нас? – опомнившись, с трудом выдавил я из себя.

- Эшли Адамс, можно просто Эшли, терпеть не могу официоза, - представилась Серая, откинув косу. – От вас мы ничего не хотим, скорее наоборот – хотим помочь вам в частности и анклаву Мохаве, а впоследствии и всей Сеноре в общем. Вы хотите знать, что это вообще сейчас было? – она окинула взглядом зал. – Предательство предателя, или очистка рядов Братства от всякого сброда вроде Скофилда.

- И как же вам это удалось, мисс… Эшли? – продолжил я диалог.

- Он сам попался, как ребёнок, - усмехнулась она. – Хотел выставить нас дикими варварами, а затем руками Братства загрести себе кусок нашей территории, а затем со своими сторонничками сбежать сюда и устроить Братству оппозицию. Если подробнее, дело в чём: он вышел на нас с предлогом продать вас в обмен на медикаменты – у нас есть кое-что из медицинского арсенала бывшей колонии, да и сами мы тут развиваемся на местных ингредиентах – и устранение пары мешающих ему чиновников в Братстве, а затем вернуться в Мохаве, пустить слух, будто мы вас похитили, а затем устроить на нас карательный рейд и в подходящий момент с горсткой своих людей объявить о своей независимости и устроить свою мини-империю в радиоактивном поясе. Ну, мы прознали о его планах через своих людей в Братстве, а в подходящий момент, то бишь сейчас, разобрались с ним. Моральный урод, не так ли?

- Надеюсь, за нами не пойдёт охотиться всё Братство? – уточнил я Меня такая перспектива откровенно пугала.

- С чего вы взяли? – переспросила Адамс. – Скофилд дважды предатель, и вскоре караванщики об этом узнают – мы только что напали на ваш караван, но убили только эту самую горстку прихвостней Скофилда. Остальных мы отпустили восвояси с доказательствами злодеяний нашего «друга», и вас точно Братство не тронет – вы же здесь в роли жертв. Да и мы свою выгоду получим, ведь кроме нас, Падших, есть и северные общины Серых, которые настроены к выходцам из «чистых» земель враждебно, северяне и совершают набеги на границы. А мы, оказав услугу караванщикам, убедим их, что, кроме дикарей, в южных землях живут и вменяемые люди. А что до вас, если вы, естественно, не будете против, мы знаем, что может помочь ускорить ваш путь на юг. Как думаете, почему мы не защищаемся от радиации?

Вопрос, откровенно говоря, поставил нас в тупик.

- Здесь «чистая» зона? – наивно предположил Петерсен.

- Мимо, - насмешливо ответила Серая.

- Вы устойчивы к радиации?

Фай попала в самую точку, но и Эшли не уступала ей в проницательности:

- Да у вас в отряде телепат, однако… Да, верно, уважаемая…

- Файра.

- Хорошо, Файра… Да, мы изготовили препарат, который делает человека или айна иммунным к радиации, пусть и довольно дорогой ценой… но это того стоит, мне кажется. Пойдёмте наверх, по пути и обсудим.

Поднимаясь на поверхность, я на лестнице нос к носу столкнулся с Андреем и Спарком, спрятавшимся за пазухой у Шумова. Энергетик тяжело дышал после пробежки, вероятно, как только узнал о нашем местонахождении, сразу же ринулся сюда.

- Вы в порядке? – отдышавшись, спросил он.

- Все целы, будь спокоен, - ответил я.

- Что случилось? На караван напали какие-то головорезы в плащах…

- Не какие-то головорезы, а достойные воины из рода Падших, - опередила меня с ответом Эшли. – Может, не будем стоять на лестнице?

Шумов отступил, и мы вышли под по-прежнему пепельное небо радиоактивной пустыни.

- Я Эшли Адамс, Старшая Воительница рода Падших, - назвала Серая своё имя для Андрея. Заодно мы узнали и её титул, который она опустила в первый раз. Судя по чину, она была кем-то вроде министра обороны общины, что уже было очевидно из её предыдущего рассказа. – Мы атаковали ваш караван с целью ликвидировать горстку опасных личностей… что мы уже и сделали. Ваши друзья расскажут об этом подробнее, не буду уж повторяться… Давайте ближе к делу. Собственно, эта самая панацея от радиации, которую мы синтезировали из местных растений, дарует иммунитет от лучевой болезни в любых её формах. «Прививка» почти безопасна, но есть одно «но»: вакцинация приводит к бесплодию. Если хотите, мы можем привить и вас, чтобы ваш путь к возрождению Айна был быстрее… Так что решайте, что для вас важнее – побыстрее закончить дело или же сделать ставку на будущее…

Сталкеры и Андрей стали оживлённо переговариваться между собой, а я задал очередной уточняющий вопрос:

- Эшли, вы уверяете, что сыворотка действует и на айнов… Но как вы узнали об этом? Нас осталось всего двое.

- Ошибаетесь, - довольным тоном парировала Адамс и сняла с плеча рацию. – Уайт, давай ко входу в бункер… Так, в смысле Уайта убили?.. А где его ящерица? – ошарашенно произнесла она в микрофон. – Ну так поймайте! Не в пустошь же его…

Закрепив рацию на груди, она процедила:

- Придётся подождать, дракон немного не в себе. Ладно, пока объясню, в чем дело. Пару месяцев назад мы нашли в пустоши израненного айна. Тот был истощён, у него начали проявляться симптомы лучевой болезни, и мы решили попробовать его выходить. Взяв кровь на анализ – не удивляйтесь, у нас остались не только медикаменты, но и медицинское оборудование земного производства – мы убедились, что кровь айнов по своему химическому составу близка к человеческой, а значит, и препарат от радиации должен подействовать аналогично. Риск, конечно, был, но он оправдался – айн выжил и теперь служит в рядах наших доблестных воинов… вместе со своим ныне погибшим всадником, к которому был очень привязан. Надеюсь, наши не случайно его не прибьют, пока успокаивают, - закончила Эшли на такой «весёлой» ноте и подошла к краю вершины холма, ища взглядом «своего» айна.

На пару минут повисла тишина, нарушаемая лишь воем ветра да пощёлкиванием дозиметра. Я было подумал, что поимка обезумевшего айна затянулась, но в тот же миг мои мысли прервал утробный рёв и свист от взмахов крыльев заходившего на посадку дракона. На площадку на большой скорости рухнул крупный айн с кожей лазурного цвета со всадником на спине, который вцепился в рукоять на седле в паническом страхе быть сброшенным. Взглянув на нежданно найденного соплеменника, я вспомнил, где я его уже встречал, хоть и заочно. Это был тот самый объект 150, судьба которого не была установлена в базе «Востока-В2».

Айн ревел и метался, а всадник кричал едва ли не громче его. Не удержавшись в седле, он кубарем покатился по серому песку, с трудом встал и укрылся за спинами воинов, которые вскинули винтовки.

- Клеймор! Спокойно, опасности нет, - подняла руки Эшли, пытаясь успокоить гиганта. Тот, вместо того чтобы прислушаться, обратил свою ярость на неё – сбил с ног, готовясь разорвать на части, но ему помешали.

Спарк, выбравшись из-под защиты костюма Шумова, проскочил между Клеймором и Эшли, забрался айну на шею и гипнотически уставился в широко распахнутые глаза янтарного цвета. Клеймор, опешив, отступил и присел на задние лапы, пока Спарк изучал его подсознание – остальные присутствующие даже почувствовали отголоски мыслей двух айнов, словно шёпот на грани слышимости.

Спарк снова исполнил своё предназначение как айн’лина, приведя мысли Старшего в порядок, и лазурный дракон, тяжело вздохнув, прилёг на песок и положил голову на передние лапы. Прежняя агрессия, вызванная смертью всадника и одновременно лучшего друга, сменилась тоской и угнетением, с которыми Клеймор теперь пытался бороться по совету Спарка – когда айн пришёл в себя, мне удалось прочитать его эмоциональное состояние с помощью эмпатии.

Спарк вновь забрался Шумову за пазуху, а Эшли встала на колени перед гигантом:

- Вот видишь, Клэй… Да, Алекс погиб, но жизнь не заканчивается. Всё будет хорошо.

Она положила руку ему на лоб и обратилась к нам:

- Он, как и мы, тоже не носит защиты. Эти стальные доспехи, - она провела рукой по боку Клеймора, закованному в металлические пластины. В «одеянии» айна я внезапно узнал броню, заказанную для меня Кристофером Коуэллом, пусть и много раз переделанную. – служат лишь дополнительной защитой от пуль, а в целом никакая одежда ему не требуется. В общем, пока подумайте, а пока пойдёмте в наш лагерь. Он в трёх километрах к востоку.

У подножия холма нас перехватил штурмовик Серых.

- Эшли, у нас один тяжело раненный из одного из фургонов… Ему взрывом руку разворотило, кажется, нужна ампутация… Он бредит, и если ему не помочь, то он умрёт.

- До лагеря дотянет? – резко спросила бойца Адамс.

- Врач говорит, ему жить полчаса осталось…

- Давайте его сюда, грузите на Клэя.

- Есть! – боец бегом отправился исполнять приказ.

- Стойте, Эшли, - обратился я к воительнице. – Почему бы не поместить раненого в регенерационную капсулу? У нас их было несколько в одном из грузовиков…

- Поздно, - односложно ответила женщина. – Караван уже ушёл на север, если мы пойдём за ними, нас могут счесть агрессивными и завязать бой. У нас уже был подобный опыт, когда мы разворачивали караваны, затем пытались их нагнать и теряли людей. Так что – не выйдет. Не волнуйтесь… – Эшли замялась.

- Моё имя Фейд.

- Не волнуйтесь, Фейд. У нас хорошие хирурги и качественные протезы, так что, если довезём – жить будет.

Тем временем санитары кочевников принесли на носилках раненого – Джастина Хэйли. Его левая рука была по локоть замотана бинтом, и повязка уже была насквозь пропитана кровью. Инженер с закрытыми глазами бормотал обрывки фраз:

- Дракон… Где мой дракон?..

- Дело плохо, констатировала Адамс. – Крепите его на спину Клэю, и бегом в лагерь.

Санитары мастерски в считанные секунды устроили Хэйли на спине айна, которому, видимо, было не привыкать возить на себе раненых. Нам с Фай тоже пришлось потрудиться – Петерсен с Андреем и Спарком умостились на моей спине, а Макс и Эшли, как более лёгкие, устроились верхом на Файре. Пришлось скинуть баллоны с воздухом и повозиться с посадкой - сёдел-то на нас не было. Когда люди наконец нашли себе место, мы, не теряя более времени, устремились на восток. Через пять минут мы уже были в поселении Падших – частично восстановленном кочевниками колониальном посёлке.

Городок, в котором обосновались Серые, был очень мал, и вокруг поселения вырос обширный палаточный лагерь. Местные не особо обращали на нас внимания, видимо, будучи в курсе того, куда и с какой целью пару часов назад направлялся вооружённый отряд. Лишь редкие незанятые прохожие и дети оглядывались на нас, да бойцы-стражники отдавали честь Эшли. Молодое поколение, кроме воинов, которые, скорее всего, давали обет безбрачия, носило защиту от радиации, в основном плотные куртки и респираторы. Люди постарше уже были привиты, успев оставить наследников.

Иногда на улицах я замечал длинноногих ящеров с пятнистой чешуёй. Взрослая особь в высоту достигала двух метров, а в длину – шести-семи, считая длинный хвост, который бескрылые рептилии использовали как балансир при беге. Они ходили на задних лапах, передние были короткими и, видимо, не выполняли никаких функций. Серые использовали их либо как ездовых, либо как вьючных животных, таскавших на себе тюки с припасами.

Заметив, что я обратил на ящеров внимание, Эшли сочла нужным дать комментарий:

- Это наши «рабочие лошадки» - гуары, как кто-то из наших предков прозвал их по аналогии с животными из древней видеоигры. Быстрые, выносливые – чем не транспорт в пустоши?

Тем временем мы подошли к зданию с изображённым красной краской на стене крестом – госпиталю посёлка.

- Реджинальд Смит! – крикнула Эшли в окно, откуда шли клубы сизого сигаретного дыма. Вскоре в окне показался мужчина лет пятидесяти с растрёпанной причёской. Он был темнокожим, волосы имели пепельный оттенок и издали казались седыми… Впрочем, так оно и было: местами на голове хирурга виднелись седые пряди. Смит продолжал флегматично дымить сигаретой.

- Что случилось, девочка? Опять Петренко с лестницы упал?

- Помни, с кем разговариваешь! Живо готовь операционную, тут человек умирает.

- Да, да, докурю и пойду дальше… - нараспев проговорил врач. – Шутка юмора, поднимайте своего раненого.

- Подождите здесь, в госпитале для вас места не хватит, - обратилась Эшли в первую очередь к нам с Фай.

- Давайте поможем, - предложил Макс, и вместе с Петерсеном они аккуратно сняли Хэйли со спины Клэя и понесли его на второй этаж госпиталя в сопровождении Эшли, которая, обернувшись, сказала нам:

- Можете пока пойти в ангар в конце улицы, там мы жильё для Клеймора организовали. Вы тоже поместитесь и сможете снять скафандры – воздух там отфильтрован.

- Спасибо, Эшли, будем ждать вас там, - ответил я и с оставшейся частью команды двинулся по дороге к «точке сбора». Стражник на входе в ангар открыл нам герметический шлюз, и после процедуры обеззараживания, заключавшейся в промывке одежды нейтрализующим радиацию раствором, мы очутились в полутёмном помещении, освещаемом лишь лучами тусклого света с улицы. Раньше обиталище Клеймора было ангаром для сельскохозяйственной техники.

Обстановка жилища была аскетичной – длинная широкая деревянная панель на полу в центре, служившая Клеймору обеденным столом, стойка для доспехов да несколько топчанов, набитых довольно жёсткой травой – скорее всего, их, как и три спальных мешка, распорядилась принести Эшли специально для нас.

С наслаждением скинув оружие и скафандры в углу помещения, мы устроились за столом, ожидая остальных членов команды. Клеймор по-прежнему молчал, замкнувшись в себе, а Фай и Андрей были вымотаны последними событиями. Через какое-то время я решился разбить неловкую паузу и осторожно произнёс на языке айнов:

- Расскажи нам о себе, Клеймор. Заодно и от мрачных мыслей отвлечёшься…

Лазурный гигант судорожно вздохнул, борясь с очередным всплеском эмоций, но всё же предпочёл заговорить, нежели затягивать тишину.

- Помню очень мало. Подземелье. Капсула с экраном. Надпись о том, что я готов. Солнечный свет, потом скитания, скудная пища… Ушёл далеко на юг, через пару световых циклов понял, что больше не выдержу, и вышел на людей. Подорвался на мине. Меня выходили, и теперь я сражаюсь вместе с Серыми… сражался, до этого дня.

Клэй снова опустил голову и сжал челюсти. Спарк пробрался к нему, чтобы снова попытаться привести в чувство.

- Надо как-то помочь ему, - шёпотом произнесла Файра, когда я закончил переводить монолог Клеймора для Андрея. – И, кажется, я знаю, как. Помните, что говорил Хэйли, будучи в лихорадке?

- Дракон… ему нужен был какой-то дракон. Но какой и зачем? – вспомнил я слова Джастина, опередив Шумова.

- Я успела прочитать, о чём он думал. Тот дракон не живой, это машина. Фейд, помнишь тот день, когда мы впервые с Хэйли встретились? Он ещё что-то от нас прятал. Это и был тот дракон… вернее, его часть.

- Эм-м?.. – недоумённо пробормотал Шумов, отвлекаясь от своих мыслей.

- Как я смогла понять, это летательный аппарат, робот, чем-то похожий на айна… Хэйли серьёзно увлёкся его постройкой, поэтому и спрашивал, где его «дракон».

- А при чём здесь Клэй? – спросил Андрей, но я знал ответ наперёд.

- Возможно, Джастин может заменить ему всадника.

- Ты уверена? – недоумённо переспросил энергетик. – Думаешь, они сразу сойдутся?..

- В Хэйли я безусловно уверена, - парировала сомнения Шумова Фай. – Судя по его поведению, он будет счастлив поработать с Клеймором. Это же его мечта. Насчёт Клеймора – пока не знаю, но я поговорю с ним и со Спарком. Думаю, айн’лин уже знает, как с ним общаться.

- Ну… хорошо, - отступил Андрей от своей точки зрения. – Может, и выйдет, но как-то предлагать Эшли этого юнца, которого толком и не знаем даже мы, на роль одного из самых важных людей в рядах воинов… может быть опрометчиво.

- Не спросим – не узнаем, - вступился я за Файру. – В конце концов, должны же мы попытаться как-то отплатить этим людям за их гостеприимство. Да и с собой взять Джастина мы вряд ли сможем, а назад ему будет трудно вернуться… Может, удача окажется на нашей стороне.

Окончив на такой ноте спор, мы, доев последние консервы из запасов Шумова, устроились подремать на лежанках, пока Спарк общался с Клэем. Спустя полчаса ему всё же удалось вернуть айн’кина к жизни, и они увлечённо переговаривались о чём-то своём. Нам же удалось поспать, пока нас не разбудил скрип входной двери: прибыла Эшли в компании сталкеров.

Когда Рагнар с Максом пристроили свои скафандры к общей куче, в полном составе мы вернулись за «стол переговоров».

- Как успехи? – поинтересовался Шумов, открывая беседу.

- Всё прошло удачно, Смит мастер своего дела, хоть и та ещё язва, - с усмешкой ответила Адамс. – Мы вашему товарищу инженерный протез вместо левой руки поставили – он же оружейником был, верно? Теперь ему осталось отлежаться недельку, и встанет в строй. А теперь встречный вопрос к вам: будете ли вы ждать, когда он присоединится к вам в вашем походе на юг, предпочтёте идти прямо сейчас или решились на «прививки» от радиации? Да, к слову, я не упомянула о побочных эффектах процедуры: растение, из которого мы её добываем, весьма ядовито, и несмотря на то, что в составе препарата действие токсина удалось ослабить, некоторые неприятные эффекты остались. Я это к тому, что уйти вы сможете не раньше, чем дня через три-четыре: после прививки обычно на день или два от яда остаются слабость, головные боли и прочие неприятности… Проще говоря, будете лежать пластом.

Для себя решение я уже принял, так что оставалось узнать реакцию остальных членов отряда, и я поочерёдно переглянулся с каждым из них. Фай кивнула сразу же, успев прочитать мои мысли. Макс также утвердительно качнул головой. Петерсен помялся, но вскоре прошептал одними губами: «А куда деваться?..» Андрей думал дольше всех - сосредоточенно посовещавшись со Спарком, он присоединился к общему мнению.

- Единодушно согласны на вакцинацию, - выдохнул я с облегчением; признаюсь, я опасался, что кто-то из членов отряда всё же устрашится последствий применения сыворотки, но, к счастью, командный дух возобладал.

- А ему… - Эшли взглядом указала на Спарка. – тоже делать инъекцию?

- Да, он сможет перенести её, - ответил Шумов. – Его биохимия сходна с таковой у «старших» айнов, а значит, и с человеческой, и на него сыворотка должна подействовать абсолютно аналогично… с поправкой на дозу, конечно.

- Это вносит некоторые изменения в наши планы… - с ноткой неуверенности произнесла Серая, потирая шею в раздумьях. – Я думала, что в случае вашего согласия инъекции мы бы провели сегодня же, однако мы не имели дела с айн’линами, и требуется дополнительное обследование. Андрей, не могли бы вы в таком случае зайти со своим другом к Смиту? Думаю, за сутки он подберёт нужную дозу.

Шумов было засобирался, но Эшли остановила его:

- Давайте хотя бы закончим обсуждение. Ещё раз уточню: вы будете ждать, пока ваш знакомый караванщик встанет на ноги, или уйдёте, как только придёте в себя после введения сыворотки?

Никто из членов команды новых вариантов не предлагал, поэтому я принял решение последовать плану Фай:

- Думаю, что мы уйдём сами. Мы с ним едва знакомы, да и транспорта для него у нас нет, а инженеры, думаю, и вам самим нужны как воздух, - я многозначительно обменялся взглядами с Файрой.

- Разумно, - оценила мою мысль Эшли. – Уж убедим его, что и с нами можно жить точно так же, как и на севере, а если и упрётся – придумаем способ переправить его к своим. И кстати, вы же идёте к Высокому Шпилю, так?

- Высокий Шпиль? – я поначалу не понял, о чём речь.

- Мы так называем айнскую установку на побережье – тот самый «климат-контроллер», который значился в путевых заметках вашей экспедиции как конечная цель. Дело-то в том, что тот район весьма опасен – там окопалась группа фанатиков… вернее, сброда, называющих себя «истинно верующими хранителями Шпиля». Они якобы поклоняются создателям климатической установки – то есть вашему народу – а на деле просто грабят окрестные поселения под лозунгом «очищения святых земель». Сами понимаете, просто так, на верную смерть, мы вас не отпустим, поэтому, пока вы готовитесь, впереди вас пойдёт разведывательная группа. Они оставят вам радиомаячки, чтобы вы смогли найти по ним безопасный маршрут, а заодно и разузнают, что за типы эти «фанатики» и откуда они взялись. Только не пытайтесь отговариваться – приказ на выход уже отдан, иразведка завтра утром будет в пути.

Рагнар что-то недовольно проворчал себе в бороду, но остальные уже по привычке не обратили внимания.

- Мы ценим вашу помощь, Эшли. Надеюсь, что дня через четыре мы тоже сможем продолжить нашу экспедицию, - поблагодарил я воительницу. Та встала из-за стола и протянула руку для пожатия.

- И вам спасибо, Фейд, за повод наконец выяснить, что творится на юге – за идею люди идти отказывались, а сегодня буквально за час набрался десяток добровольцев, - произнесла она, когда я ответил на её жест.

Ночка выдалась весьма беспокойной. Клеймор часто ворочался и шумно дышал, а Файра, преисполненная тяжёлых мыслей, не давала спать ни себе, ни мне. Волнение, которое она просто не успевала проявить за необходимостью двигаться и выживать, копилось и в спокойной обстановке нашло выход. Лишь пару часов поговорив на отвлечённые темы, мы смогли прогнать тревожную бессонницу.

Андрей вернулся лишь под утро, держа спящего Спарка на руках. Айн’лин уже не делил костюм с Шумовым, как прежде, и на мой молчаливый вопрос Андрей, устроив Спарка на плече, поднял большой палец вверх - всё обошлось, и инъекция действительно была безопасной.

Узнав, что прививка Спарку уже сделана, Эшли не стала тянуть время и пригласила к нам доктора Смита уже после завтрака.

- Что, в ком ещё не иссякла первооткрывательская жилка? – по-свойски спросил он, войдя в ангар и устроившись в медкабинете на втором этаже.

- Раз уж я неформальный лидер, мне и начинать, - неровно вздохнул я и первым шагнул сквозь дверной проём кабинета, явно расширенный, чтобы туда смог спокойно проходить Клеймор.

- Устраивайтесь, молодой айн. Направление с собой?

Увидев моё недоумение, врач цыкнул зубом и принялся невозмутимо набирать сыворотку в шприц внушительных размеров.

- Старая врачебная хохма. Раздевайтесь.

- Давайте к делу, мистер Смит, - не будучи человеком, я откровенно не понимал, к чему клонит доктор.

- Слово клиента – закон, - с этими словами врач прицелился в вену в области плечевого сустава и вогнал туда свой аппарат. Как только поршень пришёл в движение, меня сразу же замутило, а от полной дозы я бессильно опустился на пол и закрыл веки, ставшие словно высеченными из камня.

- Приятных сновидений… - уловило ускользающее сознание очередную остроту.

Пробуждение было едва ли не более мерзким, чем самое первое осознание себя на свалке Джонсона: все мышцы снова гудели на высокой частоте, а перед глазами мельтешило красное пятно, оказавшееся при пристальном рассмотрении ничем иным, как сообщением о критической ошибке.

В организме обнаружен инородный токсин. Запустить процедуру удаления?

Вариантов ответа не было – видимо, забыли добавить из-за поспешности разработки.

«И что теперь, ходить с этим до конца жизни?» - едва шевеля извилинами, подумал я. – «Закройся уж, окажи услугу».

Окно и вправду исчезло без всяких процедур, и я мысленно похвалил разработчиков за возможность прямого мысленного управления моей компьютеризированной частью. Затем, преодолев пульсирующую головную боль и заблокировав сигналы части особо докучавших мне нейронов, я открыл глаза и привстал на непослушных, затёкших и вдобавок болевших лапах. Я и почти все мои спутники лежали на своих спальных местах в ангаре, только Петерсена не было. Встряхнувшись, я решил выйти на свежий воздух в надежде, что сыворотка сработала как надо.

Не надевая скафандра, я протиснулся сквозь уже приоткрытые ворота. Стояла глубокая ночь, и прохладный воздух приятно холодил буквально горящую кожу. Рагнар курил, опершись о стену ангара, и неторопливо перекидывался словами со стражником.

- О, Фейд. С пробуждением. Как оно? – сталкер обернулся ко мне.

- Доброй ночи, Рагнар. Вроде терпимо… Болит всё, правда. Сыворотка точно действует?

- Когда я проснулся, Смит взял у всех анализы крови и заявил, что всё отлично. Присаживайся.

Потянувшись, я присел у ворот, обернув хвост кольцом вокруг себя. Блокировки болевых рецепторов отключались, но и сама боль постепенно утихала.

- И сколько мы спали? – спросил я.

- Полтора дня, - Петерсен сделал очередную затяжку. – С позавчерашнего обеда до сегодняшнего утра – сейчас около трёх часов, скоро светать начнёт.

Какое-то время тишину нарушало лишь дыхание Петерсена.

- Эх, теперь я знаю, куда мне возвращаться после нашего похода, - мечтательно произнёс Рагнар, затоптав окурок. – Останусь с Серыми, наверное. Места тут тихие, да и работа есть – охотники тут в чести. Да и народ приветливый. Надоели уж эти рожи в барах, тут климат как-то… теплее, что ли. Может, и Макс одобрит мою идею. А куда вы с Фай пойдёте, когда закончим дела?

- Да я и не задумывался, - просто ответил я. – Разве что вернёмся на север да устроимся в Братство работать… курьерами какими-нибудь. А может, вообще в новую, нормальную, экспедицию устроимся. Раз вы говорите, что Сенора – место неизведанное, то работы для исследователей полно. Да и наследие айнов ещё себя не исчерпало.

- Тоже дельная мысль… Ладно, чего гадать – сначала надо завершить нашу миссию. Надеюсь, к завтрашнему дню все уже оклемаются, и пойдём дальше, - произнёс Рагнар и присел на песок. Я же забрался на крышу ангара, заодно разогрев крылья, и принялся смотреть вдаль.

Вскоре и остальные члены отряда поочерёдно начали просыпаться и выходить из убежища, чтобы наконец вдохнуть свежего воздуха без скафандров. Сталкеры и Андрей развели костёр и даже позвали нас с Фай посидеть у огня, но мне, как и спутнице, которая присоединилась ко мне на крыше, не хотелось покидать насиженное место. На улице не хватало лишь Клеймора, который, по всей видимости, предпочёл выспаться.

Когда молча сидеть наскучило, я предложил Файре:

- Может, крылья разомнём? Скоро в дальний путь, а мы не летали добрых четыре дня. Заодно окрестности осмотрим.

- Хорошая идея, - Фай первой сорвалась с места. Я второпях едва не сверзился с крыши, но вскоре тоже поймал воздушный поток и с приятным напряжением в мышцах последовал за спутницей в сторону восходящей Сахары.

Далеко улетать мы не решились, лишь обогнули злосчастную цепь холмов, в толще одного из которых располагался «Центр-К», и вернулись к своим. Оставшееся время до того, как окончательно рассветёт, мы провели, слушая байки, которые сталкеры и стражники травили у костра. Один слух нас сильно насторожил.

- А вы в курсе, что на севере пару дней назад было? – начал рассказывать один из Серых. – Приехал, значит, на днях один из наших разведчиков и заявил, что, мол, какие-то типы, как их… мерки, что ли, ищут женщину, которая как-то связана с айнами – то ли исследовательницу, то ли сталкершу, в общем, неважно. И вроде как они её нашли на одном из постов на границе с радиационным поясом, а она вырезала весь патруль с командиром в придачу и сбежала сюда, на юг. В итоге мерки выслали за ней чуть ли не сотню человек, а пост сожгли за несодействие поимке.

Я ошарашенно переглянулся с членами отряда, думая, что после бойни в Нью-Стоунвилле наёмники прекратили наши поиски.

- Постойте-ка, - прервал я стражника. – Мы, когда ещё были на территории анклава Мохаве, успели… скажем так, повоевать с этими наёмниками, и я опасаюсь, что они вышли на наш след. Можно связаться с Эшли Адамс?

- Раз дело важное… - оторопело пробормотал боец и настроил свою рацию на нужный канал.

- Адамс на связи, - донеслось из динамика. Судя по голосу, Эшли уже была на ногах, несмотря на ранний час.

- Это Фейд, - я поднёс рацию поближе к динамику своего синтезатора речи. – Только что мы ознакомились с разведданными, полученными одним из ваших разведчиков – если им верить, то сейчас нас преследуют наёмники, пришедшие с севера. Вас же вводили в курс дела, что некая организация ищет женщину-исследователя айнов? Так вот, я полагаю, что она как-то связана с нами, и теперь возможно, что мерки напали на наш след и скоро будут здесь. Нам нужно срочно уходить.

- И как я сама не догадалась… - сдавленно ответила Адамс. – Вот что, вы уходите, а мы попытаемся, как сможем, пустить преследование по ложному следу. Конечно, караванщики знают, где вы, и могли выдать меркам, что вы у нас – мы ведь отправляли эту весть на север вместе с вашим караваном. Однако, когда наёмники тут появятся, вас уже не будет, и я попытаюсь придумать что-нибудь убедительное… Например, то, что вы не перенесли вакцинацию и погибли. Даже если придётся принимать бой, нас банально больше, так что не стоит волноваться. Просто следуйте своим планам, а мы поможем, чем сможем. Конец связи.

Петерсен сдавленно выругался, а Андрей спросил меня:

- Ну что, каковы планы?

- Нужно уходить, и как можно скорее, - скороговоркой произнёс я. – Чем дальше мы уйдём, тем лучше и для нас, и для Серых. Кем бы ни была эта женщина, я надеюсь, что если она идёт за нами, то она будет столь же умна, как и Эшли, и не приведёт мерков сюда… Или в ином случае хотя бы не погибнет до встречи с нами. У меня к ней много вопросов.

Костёр был затушен, и спустя час, подогнав экипировку под то обстоятельство, что скафандры нам более не нужны, члены команды заняли свои места – Макс, Андрей и Спарк устроились на спине у меня, а Рагнар пересел к Фай для более равномерного распределения нагрузки. Хвала создателям, кто-то из местных сделал для нашего с Файрой оружия складные турели, которые было удобнее крепить вместе с седлом. Всадникам были выданы портативные радионавигаторы, с помощью которых они должны были ориентировать нас по маячкам, оставленным разведчиками кочевников. Расправив крылья, мы не без тени сожаления покинули столь гостеприимное поселение Падших. Впереди оставались последние километры до цели… и последний бой не только за жизни нас самих, но и за судьбу целого мира.

Поднявшись в небо где-то в восемь утра, тысячу километров мы преодолели приблизительно за шесть часов, учитывая получасовую остановку для отдыха. Мы могли бы двигаться быстрее, но поднявшийся ветер замедлял и сбивал нас с курса – с северо-запада надвигалась песчаная буря, которую мы пропустили в нескольких километрах к западу от себя, когда остановились. В середине дня на горизонте показался простирающийся до горизонта каньон с мелководными озерцами на дне – всё, что осталось от некогда полноводного Белого океана.

Внизу горели костры и то и дело проходили группы вооружённых людей. Петерсен, вооружившись подаренным Серыми биноклем, объявил, что это и есть те самые «хранители Шпиля», о которых предупреждала Эшли. К счастью, мы находились достаточно высоко, и на нас не обращали внимания, принимая за птиц или каких-нибудь ещё летающих местных обитателей, да и опасные места, то есть лагеря фанатиков, получалось обходить благодаря меткам разведчиков. Не считая ветра, приключений больше не было, и в два пополудни мы, слегка измотанные, искали место для посадки возле комплекса «Надежда» - бетонного бункера с виднеющимся из него тонким шпилем климатической установки, подобной той, что находилась в «Центре-К», но «Надежда» была выше и более грозного вида.

Когда мы опустились на усыпанную каменным крошевом площадку перед тяжёлыми воротами бункера, наше внимание привлёк Серый, сидевший верхом на гуаре. При нашем приближении он соскочил с ящера и призывно замахал руками.

- Моё имя капитан Васкес, я командир разведывательного корпуса, который Эшли направила вперёд вас, - не снимая шлема с зеркальным забралом, заговорил он. – Поторопитесь, у вас не так много времени, как кажется. Когда мне передали, что вы на подходе к бункеру, я отправил своих ребят устроить диверсию в близлежащем лагере. Обычно Шпиль охраняют как зеницу ока, но сейчас сторожа отвлечены в поисках неприятеля, и на полчаса-час вход в бункер свободен. Внутри комплекса мы устроили пару ловушек, чтобы фанатики не сразу вас догнали, но их можно деактивировать, - он сунул мне в лапу небольшой пульт. – Когда войдёте внутрь, переключите тумблер, и все мины не будут работать в течение десяти минут, чтобы вы смогли пройти, но потом детонаторы активируются вновь, и пульт можно будет выбросить – работать он не будет. Советую действовать быстро.

Васкес хлопнул меня по плечу, поправил автомат на ремне за спиной и дёрнул рычаг, открывая ворота и пропуская нас внутрь сумрачного пыльного зала – «фойе» «Надежды».

- Удачи вам. Мы сделаем всё, что в наших силах, но, умоляю, не затягивайте там со своей миссией. Как только включите генератор или узнаете, что он не работает – сразу же возвращайтесь, будем уходить. До встречи… надеюсь, - произнёс он последнюю фразу, прежде чем ворота с лязгом захлопнулись. Путь назад был отрезан.

Первый признак, который сразу же навёл меня на недобрые мысли – полное отсутствие света в бункере.

- Давайте всё же осмотримся, - отключив ловушки, сказал я спутникам. – Вдруг энергоцентраль всё ещё в порядке, просто питание включается вручную.

«Фойе» было практически пустым, от его первоначального интерьера остались лишь таблички на стенах, которые всего лишь поясняли внутренний распорядок для обслуживающего персонала. Из зала было лишь два выхода – наружу, откуда пришли мы, и дальше непосредственно к установке. Второй проход защищали высокие металлические ворота. Вручную их открыть было нельзя: рычагов, аналогичных тому, что управлял замком входной двери, мы не обнаружили. Оставался лишь вариант с электроприводом створки, но попытки найти управляющую консоль были бесплодными.

Первым не выдержал Петерсен:

- И зачем мы тащились в такую даль? Чтобы упереться в закрытую дверь? Давайте вернёмся, пока нас тут сектанты не прижали. Ну, или ловушки нас не угробили…

Сталкер было направился ко входу, однако в тот же миг дверь неожиданно завибрировала и поползла в сторону. Она открылась не сама собой: с той стороны показался Спарк, который занял своё законное место на плече Андрея, когда створка окончательно ушла в стену.

- Мы нашли вентиляционную шахту, и Спарк открыл дверь с той стороны. Там есть пульт, - прокомментировал энергетик.

- Неплохо соображаете, товарищи… С меня точно причитается за паникёрство, - заметил Петерсен и первым вступил в открывшийся коридор.

В закрытые служебные помещения мы пробиваться не стали, а направились прямиком к климат-активатору. Он находился в огромном зале в форме полусферы, который мы уже видели сверху. Сам излучатель был похож на тонкий обелиск высотой с девятиэтажный дом. От него отходили разнообразные провода и патрубки, которые оканчивались где-то ниже уровня пола и вели, скорее всего, к источникам питания и устройствам системы охлаждения.

- Внушительный аппарат, - присвистнул Макс и указал на кабинку оператора в десятке метров от нас. Та была защищена прозрачной перегородкой, подобной той, что нам встречалась в «Севере-А4». – Кажется, это то, что нам нужно.

- Защита явно не для красоты, - промолвил я. – Думаю, лучше будет оставить меня наедине с «Надеждой». Вдруг запуск чем-то опасен, а кабинка одноместная.

- Пожалуй, да, подождём в коридоре, - отозвался Петерсен. – Не будем тебя отвлекать, чтобы не затягивать с пуском.

Спутники один за другим покинули зал, а я затворил за собой сдвижную дверь кабинки, изолируя себя от окружающего мира и оставшись один на один с консолью климат-активатора. Я не был уверен, что выживу: документацию мы не искали, и я даже не брался предполагать, чем запуск старой машины может быть чреват для оператора и как защититься от возможных угроз… Однако необходимость довести начатое до конца возобладала над животным страхом, и я, вдохнув поглубже, дал подвижному адаптеру подключиться к лобовому порту.

Действительность вокруг померкла, сжалась до одной точки, а затем расширилась… но ненамного, до зелёного окна интерфейса климат-активатора.

Добро пожаловать, Объект 133. Привилегии оператора подтверждены, запуск разрешён. Ожидаю ответа от других установок…

Я затаил дыхание, ожидая ответа – смогу ли я восстановить климат на всей Сеноре или только в отдельных её частях… и смогу ли вообще сделать хоть что-то.

Ответ получен… 5/5 установок готовы к работе. «Надежда» ожидает указаний.

Пуск/Отмена

С неимоверным облегчением я выбрал первый вариант. Пора было ставить точку в истории болезни этого мира.

Окно меню моргнуло и сменилось надписью:

Ваше сознание будет временно отключено для защиты от опасного излучения. Вы пробудитесь, когда «Надежда» окончит свою работу.

Точка входа в процедуру… Найдено.

Компоненты климат-реактора… Готовы.

Приятного пробуждения в новом мире.

«Спасибо на добром слове, товарищи программисты…» - подумалось мне, прежде чем мир вокруг меня потонул в ослепительном серебристом сиянии, словно в паре шагов передо мной вспыхнула сверхновая.

Земля подо мной содрогнулась, возвращая мой разум в тело. Я распахнул глаза и обнаружил себя лежащим на полу кабинки. Провод, соединявший меня с консолью, всё ещё впивался в мой порт, и я с усилием вырвал его: консоль не работала.

Ко мне вернулся слух, неся с собой пугающие вести: на поверхности был слышен стрёкот оружия и грохот взрывов. Когда я осознал, что наверху творится неладное, я выскочил из кабинки как ужаленный. Сразу же бросилась в глаза покрывшая всё вокруг бетонная пыль и отломанный шпиль климат-активатора. «Неужели взрыв повредил установку, и всё пропало?..» - с отчаянием подумал я, но в тот же миг осознал, что к звукам боя примешиваются раскаты грома, а сквозь шлюз в потолке градом сыпались дождевые капли. Сенора-Айн восстанавливала круговорот воды. Это меня слегка обнадёжило, но оставалась другая проблема – нужно было спасать друзей… если они всё ещё живы. Выбросив из головы панические мысли, я расправил крылья и в один рывок выскочил на поверхность через потолочный шлюз, на ходу разложив станок «Копья».

Меня тут же встретил град пуль, и на дисплее-импланте тут же появилась россыпь красных точек. Мерки вместе с ютландцами – их белую с красным форму я ни с чем не спутаю благодаря наследственной памяти – окружили «Надежду» и плотным огнём прижимали как моих спутников, так и разведотряд Падших.

Я высадил десяток залпов по попавшим в прицел андроидам, вроде бы даже кого-то уложив, и бросился на мысленный зов Файры. Шум дождя перекрывал все звуки, кроме грома и взрывов, поэтому кричать смысла не было. Когда я скользнул за кусок скалы, за которым скрывались члены моего отряда, Фай, остудив «Авангард», вновь принялась ожесточённо поливать подходящих ютландцев убийственными лучами.

- Держитесь? – тяжело дыша от прилива адреналина, спросил я.

- Пока воюем, но пули на исходе, - выкрикнул Петерсен, меняя магазин. – У меня две пачки патронов, Макс на нуле, так что долго не протянем. Прикроете по сигналу, а?

Я кивнул и, на секунду высунувшись, подстрелил пару особо наглых роботов, обходивших слева наше укрытие.

Долго мы так высидеть не могли, враги наседали, и я скомандовал:

- Пора менять позицию, прижмут ведь! На счёт три переходим за ту скалу впереди, - я указал пальцем на валун в десяти шагах. – Заодно перевооружитесь, - кивнул я сталкерам. – Раз… Два… Три!

Выставив регулятор «Копья» на минимальную мощность, я высадил очередь коротких вспышек в бегущих киберов, сбив одного с ног. Макс бросил дымовую гранату, и несмотря на то, что шквальный ветер быстро рассеял завесу, мы смогли относительно безопасно перегруппироваться, а сталкеры нашли себе по лазерному излучателю.

Бой на новой позиции постепенно утих – наёмники, потеряв два отряда андроидов, теперь не столь рьяно атаковали, а тоже закрепились за россыпью камней в полусотне метров от нас и теперь вяло постреливали в нашу сторону. Горстка разведчиков – троих из десятка они потеряли в бою – также окопалась неподалёку от нас, контролируя тыл, чтобы сдержать возможную атаку обходящего нас противника.

- Неестественно тихо, не находите?.. – прошептал Шумов. Спарк прятался у него в рюкзаке.

Действительно, стрельба сошла на нет, да и дождь заканчивался. Тучи уходили на север, открывая ясное синее небо. Мы затаили дыхание: несмотря на установившийся паритет, что-то было нечисто.

- Идут! Они идут!.. – вдруг истошно завопил кто-то из разведчиков.

- Какого… - прошипел Петерсен. Мы обернулись и обомлели: с северной стороны катилась волна сектантов на машинах допотопного вида и с оружием наперевес. Их была добрая сотня, причём не туповатых андроидов, а воинственных людей – людей ли? – с непреодолимым желанием убивать.

- Превратим же неверных в пыль! – загремел мегафон на одной из машин. – Во имя Святыни, братья и сёстры, не позволим им уйти живыми!

Толпа взревела и открыла беспорядочную пальбу в нашу сторону, но, подойдя поближе, фанатики достаточно профессионально рассредоточились за укрытиями, забрасывая нас гранатами и поливая свинцом из ружей. Ютландцы и мерки также поднялись со своих позиций – видимо, наши враги были заодно. Тут бы нам и конец, если бы не пара обстоятельств.

Первое обстоятельство с истошным рёвом рухнуло с небес и быстрой очередью плазменных залпов заставила половину машин «хранителей» влететь на воздух. Второе обстоятельство в количестве трёх десятков бойцов организованно добило пехоту сектантов и двинулось к позициям мерков… но те успели-таки дорваться до нас: Макс, вставший, чтобы опустошить батарею своего лазера, рухнул, прошитый пулемётной очередью, однако он успел ранить лейтенанта особенно угрожавшего нам отряда роботов. Рагнар бросился возвращать друга к жизни, а я, поднявшись, чтобы прикрыть его, получи порцию свинца в левое крыло, которое превратилось в пульсар боли. Сжав волю в кулак, я расстрелял очень уж метких андроидов, а Андрей выстрелом в голову добил командира киберов.

- Фе-ейд! – послышалось мне, будто кто-то зовёт меня из-за спины, но я увидел лишь троицу бойцов-караванщиков, которых поймал в прицел робот-пулемётчик. Я прицелился и разворотил залпом грудь машины-воина, но было поздно: тройка рухнула, словно свежескошенный пучок травы.

Остался последний отряд машин, которые во главе со своим лейтенантом пытались сбежать с поля боя. Превозмогая боль в разорванном крыле, я в пару прыжков занял позицию на верхушке плоского камня и вместе с караванщиками перебил отступающих. Обернувшись, чтобы вернуться к отряду, я едва увернулся от клинка сектанта, который незаметно подкрался ко мне со спины. Как только я пригнулся, грохнул выстрел из чего-то крупнокалиберного, и грудь фанатика была пробита пулей навылет. Он рухнул лицом на камень, и я узрел своего спасителя. То лежал в тени большого валуна и истекал кровью.

Когда я приблизился, чтобы поблагодарить солдата и помочь ему, караванщик из последних сил стянул маску с лица.

- Мистер Коуэлл?!. – дрожащим от неожиданности голосом вымолвил я.

- Как видишь, да, ящерица, - поседевший, постаревший отец Лиссы умирал буквально у меня на руках. У него были повреждены лёгкие – каждое слово вырывалось из его уст с сипением. – Будешь смеяться, но я последовал за тобой не для того, чтобы убить тебя, а наоборот, чтобы умереть от твоей руки… - Кристофер сдавленно засмеялся, но тут же зашёлся кашлем. – Мечта у меня такая – пасть от руки зверя, который будет сильнее и умнее меня, сможет одолеть меня-охотника. Ты, хоть и не зверь, но я на тебя охотился, и ты меня одолел, так что… окажи старику услугу, выполни его маленькую просьбу. И… да, я прощаю тебя, Фейд. Тогда, с Лиссой, ты был прав, ох как прав… Ты дал ей то, что я так силился у неё отнять… Так что пристрели меня, чтобы я мог искупить свои грехи.

- Нет, стойте, - забормотал я в оторопи. – Мы можем вылечить вас… Мы должны вылечить вас! Помните, «Запад-7», регенерационные камеры… Они работают, мы поставим вас на ноги.

- Заткнись! – неожиданно громко для своего состояния рявкнул Коуэлл. – Дай… уже… мне… умереть… - последние слова слились в стон. Крик лишил раненого сил.

Я горько вздохнул и взял револьвер, из которого Кристофер произвёл спасительный для меня выстрел. Приставив его к виску Коуэлла, находившегося без сознания, я произнёс фразу, некогда услышанную от Лиссы:

- Покойтесь с миром, мистер Коуэлл, - и совершил акт милосердия.

Осуществив мечту моего спасителя, я побрёл по полю боя. Крыло всё ещё ныло, но пуля прошла навылет, не задев ничего важного, поэтому рану можно было игнорировать.

- Всё в порядке, Фейд? – Файра прижалась ко мне и внимательно осмотрела моё тело. – Твоё крыло…

- Пустяки, - отмахнулся я. – Так, царапина.

Фай судорожно вздохнула, но поняла меня и сменила тему:

- Мы… мы ведь сделали это, правда?

- Да, Фай. Теперь жизнь наладится. Смотри, как красиво вокруг.

Вечные тучи радиационного пояса расступились, открывая ясное небо с чистыми белыми облаками. Вдали бушевал воскресший Белый океан, а лёгкий бриз приятно щекотал кожу.

- Куда теперь? – поинтересовалась спутница.

- Вернёмся на север, попробуем пробудить Возрождённых, а дальше – как получится. Я хотел странствовать, искать новые секреты, которые хранят подземелья наших предков… А чего бы ты хотела?

- Будь по-твоему, - вымученно улыбнулась Фай. – Хотя… знаешь, я хочу побыть с Клеймором. Он очень одинок, и я бы не хотела бросать его. Я попробую избавить его от тоски, а после снова буду вместе с тобой.

Фай пыталась быть серьёзной, но мы оба прекрасно понимали, что она притворяется и скрывает свои эмоции.

- Хорошо. Я не держу тебя, - произнёс я слегка покровительственным тоном.

- Спасибо!.. – постаралась поблагодарить меня Файра как можно нейтральнее, но скрыть эмоции до конца не смогла и бросилась к Клэю едва ли не вприпрыжку. А что – пускай. Это их личное дело. Вместе они вполне неплохо смотрятся, да и мне бы не помешало побыть одному – именно в тот миг у меня зародилась идея описать своё путешествие, историю которого сейчас видит перед собой уважаемый читатель. С Фай же мы так, как с Лиссой, и не сблизились – всё же наши отношения были более подобны отношениям брата с сестрой, а с Элизабет меня связывало нечто большее… то, о чём косвенно упоминал Коуэлл-старший в последние мгновения своей жизни. От тяжких воспоминаний меня отвлёк высокий мужской голос:

- Фейд! Хотел поблагодарить вас… Это же ваша идея – свести меня с Клеймором?

Я поднял взгляд. Передо мной стоял Джастин Хэйли, протянувший правую руку для пожатия. Отвечая на жест, я заметил, что левую руку заменял протез со сменной кистевой частью, которая сейчас имела форму собственно человеческой пятипалой кисти.

- Нет, вы ошибаетесь… Это Файра до этого додумалась, вон она с Клэем болтает, - пара айнов уже устроилась на вершине плоского камня и грелась на солнце. – Вот её и благодарите. И кстати, и вам спасибо за то, что нас вытащили из переделки.

- Да что вы… - замялся Хэйли, уже не напоминая пафосного наездника-киборга, а более походя на прежнего застенчивого парня-техника. – Это теперь моя работа, - нашёлся он, что добавить. – Я же теперь боевой лётчик, как-никак. Ладно, командование вызывает, - он указал на мерцающую бляху передатчика, закреплённого на грудном кармане чёрноголётного костюма. – Может, ещё увидимся.

- Непременно, - сказал я, и Хэйли пристроился на том же камне, что и айн’кины, слушая указания из передатчика.

Пока я искал глазами Рагнара и Андрея со Спарком, моё внимание привлекла пара караванщиков, которые о чём-то спорили рядом с телами членов тройки, которую настигла пулемётная очередь.

- Она ещё жива, просто в коме, - настаивал тот, что повыше, с дробовиком за плечами.

- Да закапывай, - отмахнулся коренастый автоматчик. – Всё равно в себя не придёт, даже если ты и прав. Я лично пульса не чувствую.

- Что случилось? – вмешался я в дискуссию.

- Да вот, дамочка тут раненая, - начал было обладатель помпового ружья, но автоматчик перебил его:

- Мертва она, не верь этому сухарю…

- Дайте взгляну, - я склонился над телом в странном комбинезоне мутно-зелёного, болотного цвета, к которому шлем был пристёгнут кустарного вида заклёпками.

- Охотница она, - прокомментировал высокий боец. – Сама на юг пошла, к нашему отряду по дороге на юг прибилась. Уверяла нас, что что-то знает об айнах и их цели здесь, у мёртвого моря. Мы-то просто патрулировали границу с радпоясом, а как она заявилась, так сразу приказ идти на юг пришёл, на помощь вам… Вот шлем и выдали из запасов. А костюм у неё свой.

Я нащупал-таки у женщины пульс и спросил бойцов:

- Ваш отряд брал с собой регенерационные капсулы? Она всё же жива и может знать ответы на многие интересующие меня вопросы, поэтому я хочу спасти её.

- Кажется, нет, - подумав, произнёс автоматчик. – Сборы шли в спешке, так что…

- Закрепите её на моей спине, - прервал я его. - Окажите ей первую помощь и грузите мне на спину. Как-нибудь довезу её куда надо.

Тот факт, что женщина была именно той особой, что, по слухам, искала нас, в сочетании с бурным приливом адреналина затмил мне рассудок. Я понимал, что поступаю зверски нелогично и опасно, направляясь на добрых две с половиной тысячи километров на север, раненый, уставший, но какая-то часть меня требовала выяснить, чего же охотница хотела от нас… А спасение находилось лишь далеко на севере, в «Востоке-В2». Я собирался скопировать матрицу её сознания в хранилище и просмотреть её воспоминания, а возможно, и дать ей вторую жизнь в теле айна, подспудно понимая, что это единственное правильное решение.

У меня ещё мелькнула идея отвезти охотницу в лагерь Серых, но я предположил, что у доктора Смита и так будет полно работы с ранеными в бою за «Надежду», и выводить абсолютно не знакомую женщину из комы вне очереди он не будет.

Когда раненой ввели стимуляторы и извлекли из тела пули, я, вздремнув десяток минул, дал телепатический сигнал опешившей Файре – мол, мне срочно надо лететь – сорвался в небо, отогнав боль в крыле на грань сознания. Лица женщины я за время всей спасательной операции не видел ни разу.

========== Эпилог. На круги своя ==========

В полночь, измученный, голодный, вывернутый наизнанку борьбой с дождём, я, на шатающихся лапах, не помня себя, ввалился в зал переноса сознания «Востока-В2», нацепил «шапку» копирующего устройства трансмиттера прямо на шлем раненой и запустил процесс переноса сознания. Когда всё было кончено, у меня не хватило сил даже на просмотр памяти. Опустошённый, я рухнул на каменный пол лаборатории.

Проснувшись, я первым делом выбрался на свежий воздух, чтобы немного прийти в себя. Проспал я недолго, часов шесть – солнце едва взошло. Все мышцы противно ныли после марафона, зверски хотелось есть, но я лишь попил дождевой воды, чтобы унять жажду, и отключился вновь – до заката. Дозиметр слабо щёлкнул, сообщая об остаточной радиоактивности осадков, но мне было абсолютно всё равно.

«Какого чёрта я творю?..» - всего одна мысль посетила мою голову за десять минут бодрствования.

- Фейд? Ты что здесь делаешь?.. – произнёс (точнее, произнесла) кто-то над ухом на языке айнов. – Наверное, я умерла и брежу. Не надо было бежать по чистому полю наперерез пулемётчику…

Я со стоном повернулся на спину и сдавленно зашипел, когда перекатился на ещё не зажившее крыло. Открыв один глаз и сфокусировав взгляд, я увидел над собой внимательно смотрящую на меня… Най-Тери. Точнее, её неточную копию: айн’кин, что разбудила меня, имела чуть более светлую кожу, что-то между цветом тела Най-Тери и оттенком моей кожи. Глаза были такими же насыщенного зелёного цвета, как и у учёной. На лбу помимо неизменного для всех Возрождённых порта («Перенос удался» - отрешённо подумал я) красовалась алая полоса, шедшая вертикально от верхней части лица к левому глазу.

Устыдившись своей неловкой позы, я поднялся на все четыре лапы.

- Ты… меня знаешь? Откуда? – всё ещё плохо соображая, пробормотал я.

- Фе-ейд? – протянула моя новая… новая знакомая?

- Лисса? Что происходит?..

Перед глазами всё закачалось, но «новая» Лисса не дала мне рухнуть навзничь, нырнув мне под правое крыло и поддержав меня.

- Пойдём, Фейд. Я знаю, всё это кажется тебе странным, но первым делом поешь. Драконы не умирают, тем более от голода.

Лисса завела меня в какую-то тесную подсобку и извлекла из холодильного шкафа комбинированный дневной рацион, который предназначался для персонала комплекса.

- Давай ешь и слушай, - тоном, не терпящим возражений, произнесла она. «Быстро же она освоилась в новом теле…» - отвлечённо подумал я, будучи занятым едой. Организм, иссушённый скоростным перелётом, требовал энергии.

- Вопрос первый: «Ты же умерла. Что же ты делаешь здесь?» - завела речь Лисса, задавая самой себе вопросы и отвечая на них же. – Ответ: я и не умирала. Мастерскую сожгла я сама в качестве отвлекающего манёвра, чтобы скрыть свой побег от отца, который отлучился в Мохаве-Сити. Да, я понимаю, что переборщила со средствами, но иначе он бы понял, что я банально сбежала на твои поиски, а так он решил, что я погибла, и не пытался как-либо вернуть меня. А мой «труп», который ты обнаружил, не является человеческим телом вовсе – это старый нерабочий андроид, черты лица которого схожи с моими, вот я и нацепила на него старый парик и бросила в руинах, чтобы инсценировать свою смерть. Спросишь, откуда я знаю, что ты был на руинах мастерской? Ответ очень прост: я была уверена, что ты рано или поздно туда наведаешься, и следила за своим бывшим домом из укрытия. Я бы тебе всё рассказала ещё тогда, но меня атаковали рейдеры, не дав подобраться к тебе, и мне пришлось бежать, и я потеряла твой след…

Отсюда вытекает ответ на второй вопрос: «Как ты нашла меня?» Ответ: искала, только и всего. Ловила слухи, которые пускали караванщики, говорила с нужными людьми, искала следы вашего пребывания в комплексах… Один раз меня кто-то сдал меркам, и на границе с радиационным поясом меня едва не убили…

- Я слышал об этом, - решился я прервать её.

- Действительно? Слухами земля полнится, как говорили предки… Ладно, едем дальше. Я от мерков отбилась и через пару дней пристала к отряду Братства, который шёл вам на подмогу… А дальше ты и сам знаешь. Надеюсь, твои вопросы более-менее исчерпаны. Теперь вопросы к тебе: что я делаю в теле айна?

Лисса как раз прервала мои размышления по этому поводу. Я думал, что перенос идёт в течение десятка дней – пока разовьётся эмбрион, пока скопируется матрица, и, что самое главное – почему же Лисса не потеряла ни части своей памяти, ни своей личности, как было со мной, с Клэем, с Файрой?..

- Не знаю, честно… - замялся я. – Хотя погоди, знаю. Когда мы покидали «Восток-В2», в камере с холодильником Макс… Макс Машинист, знаешь его?.. обо что-то споткнулся. Я не придал этому значения, думал, что он запнулся об какой-нибудь хлам на полу, но, видимо, он нечаянно запустил процесс развития одного из эмбрионов из холодильника, и сейчас ты находишься в теле одной из Возрождённых – «боевых» айнов вроде нас с Фай, которых наш народ начал выращивать в годы нашествия ютландцев. Кстати, как тебе твоё новое тело? Не жмёт? – нашёл я в себе силы сострить после того, как всё встало на свои места и тревога прошла.

- Очень даже нравится, - Лисса, потягиваясь, изящно выгнула спину и раскрыла свои крылья, более тёмные, чем остальное тело. – Даже немного напоминает мою человеческую «оболочку», - она указала глазами на алую полосу на лбу. – Не терпится полетать. Давай, заканчивай с ужином. Интересно, как бы отец отреагировал на мой новый образ?..

- Тяжело об этом говорить, Лисса, но он мёртв. Я убил его.

- Ч-что?.. – не поверила Коуэлл-младшая своим ушам. – Зачем?..

- Он сам попросил этого, - как можно более ровным тоном ответил я. – Он был там, у Шпиля. Тоже шёл за мной, как и ты… Он спас меня от ножа убийцы, но сам не выжил - он был тяжело ранен и перед смертью простил меня за то, что я был с тобой, и предпочёл, чтобы я прекратил его страдания. Он сказал, что это честь для него как охотника – быть убитым жертвой, которая оказалась сильнее его.

- Верю тебе, Фейд, - произнесла Лисса и подошла поближе ко мне, чтобы я смог укрыть её крылом так же, как делал это с Файрой. –Ты бы не стал убивать просто из мести. Ты… ведь тоже простил его, верно?

- Мне незачем было его прощать, - мягко проговорил я. – Я понимал, что он пытался противостоять нам не со зла, а в силу убеждений, к которым его подтолкнул злой рок. Он нашёл в себе силы избавиться от них, пусть и поздно, но это лучше, чем пребывать в заблуждении до конца своих дней, и за это я уважаю его. Если честно, я бы поставил ему памятник там, где мы будем жить. Хорошая идея, верно?

- А Макс? – вернулась Лисса к затронутой мной теме. – Что с ним?

- Он тоже пал как герой, - с сожалением ответил я. – Макс шёл со мной вместе со своим боевым товарищем Рагнаром Петерсеном от начала до конца, и в бою за Шпиль он пожертвовал собой во имя жизни нашего мира. Когда воссоединимся с нашим отрядом, ему тоже нужно будет оказать почести.

- Да, жаль его, - опустила Лисса голову. – Сколько жизней унесла эта эпоха бедствий… Но больше не унесёт, верно? Всё кончено, и Сенора теперь вновь стала Айном?

- Думаю, да. Скоро здесь снова всё будет цвести, как и до нас, во многом благодаря тебе, Лисса. Если бы ты не помогла мне выжить, я бы не зашёл так далеко.

- Да брось ты, - улыбнувшись, отмахнулась новоиспечённая айн’кин. – Не я же Шпиль запускала. Пойдём на закат посмотрим, что ли. Да и душно тут.

Мы поднялись на поверхность. Дождь ещё сюда не дошёл, и русло древней реки всё ещё было сухим. Лисса, не дожидаясь меня, опробовала крылья, и вскоре я нагнал её на одном из скальных уступов. К слову, крыло за время сна успело зажить.

Небо окрасилось алым. Диск Сахары на горизонте приковывал взгляд. Мы умиротворённо растянулись на песке и соприкоснулись тёплыми боками. Лисса зевнула и, мотнув головой, выдвинула новую идею:

- Знаешь, Фейд, а почему я помню свою прошлую жизнь? Ты же потерял память, сменив тело.

- Сам понять не могу, - отозвался я. – Одно из двух: либо человеческая память лучше поддаётся копированию, чем память айнов, либо материал, из которого был сделан шлем твоего костюма, является своеобразным сверхпроводником для излучения, с которым работает трансмиттер. Я же был вымотан и не снял с тебя твой головной убор.

- Что ж, поэкспериментируем – увидим, - задумчиво произнесла Лисса, глядя вдаль. – Однако я тоже хочу себе новое имя, как и ты! Новая жизнь началась, как-никак. От старого тоже отказываться не собираюсь, не думай, просто у меня есть хорошая, как я думаю, идея. Видишь, мои крылья темнее, чем остальное тело? – Я кивнул, и Лисса продолжила: - Хочу, чтобы меня звали Блэк Уинг – «Чёрное крыло» с английского. Ну, или Блэки, тоже мило звучит.

- Ну, будь по-твоему… Блэки, - я попробовал на языке имя новой инкарнации Лиссы, и оно мне нравилось ничуть не меньше прежнего, так что спорить я не стал, а просто придвинулся к Лиссе поближе. Она от усталости начинала дремать.

- Спишь? – спросил я на всякий случай.

- А?.. Нет… почти, - Блэк Уинг снова зевнула. – Наверное, я бы всё же вздремнула, если ты не возражаешь. Кстати, помнишь, что я тебе рассказывала о любимой маминой колыбельной? По-моему, она идеально подходит для сегодняшнего дня.

Лисса приподнялась на локтях передних лап и негромко, но весьма мелодично запела. С преображением её голос заиграл новыми красками.

“If this night is not forever, at least we are together,

I know I’m not alone, I know I’m not alone,

Anywhere, whenever, apart but still together,

I know I’m not alone, I know I’m not alone…”

Alan Walker, “Alone”

Февраль-май 2017