КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 712266 томов
Объем библиотеки - 1399 Гб.
Всего авторов - 274426
Пользователей - 125045

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Влад и мир про Владимиров: Ирландец 2 (Альтернативная история)

Написано хорошо. Но сама тема не моя. Становление мафиози! Не люблю ворьё. Вор на воре сидит и вором погоняет и о ворах книжки сочиняет! Любой вор всегда себя считает жертвой обстоятельств, мол не сам, а жизнь такая! А жизнь кругом такая, потому, что сам ты такой! С арифметикой у автора тоже всё печально, как и у ГГ. Простая задачка. Есть игроки, сдающие определённую сумму для участия в игре и получающие определённое количество фишек. Если в

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Дамиров: Курсант: Назад в СССР (Детективная фантастика)

Месяца 3-4 назад прочел (а вернее прослушал в аудиоверсии) данную книгу - а руки (прокомментировать ее) все никак не доходили)) Ну а вот на выходных, появилось время - за сим, я наконец-таки сподобился это сделать))

С одной стороны - казалось бы вполне «знакомая и местами изьезженная» тема (чуть не сказал - пластинка)) С другой же, именно нюансы порой позволяют отличить очередной «шаблон», от действительно интересной вещи...

В начале

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Стариков: Геополитика: Как это делается (Политика и дипломатия)

Вообще-то если честно, то я даже не собирался брать эту книгу... Однако - отсутствие иного выбора и низкая цена (после 3 или 4-го захода в книжный) все таки "сделали свое черное дело" и книга была куплена))

Не собирался же ее брать изначально поскольку (давным давно до этого) после прочтения одной "явно неудавшейся" книги автора, навсегда зарекся это делать... Но потом до меня все-таки дошло что (это все же) не "очередная злободневная" (читай

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Москаленко: Малой. Книга 3 (Боевая фантастика)

Третья часть делает еще более явный уклон в экзотерику и несмотря на все стсндартные шаблоны Eve-вселенной (базы знаний, нейросети и прочие девайсы) все сводится к очередной "ступени самосознания" и общения "в Астралях")) А уж почти каждодневные "глюки-подключения-беседы" с "проснувшейся планетой" (в виде галлюцинации - в образе симпатичной девчонки) так и вообще...))

В общем герою (лишь формально вникающему в разные железки и нейросети)

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
Влад и мир про Черепанов: Собиратель 4 (Боевая фантастика)

В принципе хорошая РПГ. Читается хорошо.Есть много нелогичности в механике условий, заданных самим же автором. Ну например: Зачем наделять мечи с поглощением душ и забыть об этом. Как у игрока вообще можно отнять душу, если после перерождении он снова с душой в своём теле игрока. Я так и не понял как ГГ не набирал опыта занимаясь ремеслом, особенно когда служба якобы только за репутацию закончилась и групповое перераспределение опыта

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).

Пьяная ночь [Владимир Германович Тан-Богораз] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Тан-Богораз Владимир Германович
Пьяная ночь





Владимир Германович Богораз



Пьяная ночь


Гей, пье Байда мед-горилочку,

Та не день, не два...


Бинский запевает высоким бархатным баритоном, и мы подхватываем дружно, все сразу, с треском, с пламенем. Лянцер выводит рулады своим козлиным тенорком, и Полозов вторит октавой, и Андриевич выделывает горлом странные переливы, как будто волынка играет.

Мы называем эту триаду: цыган, коза и медведь. Андриевич -- цыган, Лянцер -- коза, Полозов -- медведь. И на самой высокой ноте Ирман вкладывает пальцы в рот и свищет. От его свиста звенит в ушах и будто раскалываются тесные избы. Весело, душа горит. Мы празднуем новый год, наступающий 1897.


А мы будем пить,

Горилочку лить...


Нас шестеро, мы сидим в избе перед пылающим огнём и пьём. Не горилочку, а крепкий спирт, вдобавок неочищенный. Пьём большими чайными чашками как будто воду. И закусываем мёрзлым маслом, которое Бинский принёс из чулана. Оно затвердело как камень и дымится от холода. И каждый кусок так и прикипает к нёбу. Но мы привыкли. Костёр или сугроб, кипящий чай и ледяная рыба, -- нам всё равно. Двадцать раз на день мы пробегаем взад и вперёд всю скалу тепла и холода. Щёки у нас поморожены, и пальцы позноблены, и всё давно зажило. Горло и нёбо у нас как будто лужёные.

Всё, что окружает нас, мы сделали собственными руками. Брёвна для этой избы мы срубили в лесу и сами вывели стены. Эти тяжёлые лавки мы сколотили из собственных досок, сами поймали рыбу, сами сбили это белое масло. У нас на дворе свои собаки, коровы, лошади. Даже шкуры для наших одежд мы сами привезли с тундры за пятьсот вёрст. Только спирт мы купили на деньги в казённом кабаке, во "царёвом кабаке", как говорят и поют на реке Колыме, по старомосковскому слову:


Меня матушка плясамши родила,

Меня кстили во царёвом кабаке,

А купали во зелёныим вине.


Мы живём теперь как новые полярные Робинзоны. Всего у нас много. Пьём-едим, не считаем.

В первые годы мы голодали и бедствовали. Но теперь мы приспособились. В летнее время мы можем работать не хуже туземцев, "на круг", "как солнце ходит", бессонное летнее солнце. Мы косим сено на болоте, по пояс в ржавой воде, ловим рыбу сетями и неводом, вершами и мерёжами, солим и сушим, квасим в ямах, морозим и запасаем целые горы. Наши лесные плоты удивляют даже якутских дровосеков. У нас три гнезда собак, и щенки нашего завода продаются дороже других во всём околотке. Мы стали крепче телом и даже как будто шире в плечах от этой дикой жизни и вольной работы. Слонообразный Полозов внушает общий страх. Его не дерзает затронуть ни один борец, русский или чукотский, на весенних игрищах Анюйской ярмарки. Бинский -- это красавец и гордость наша. За ним бегают все русские девицы и молодые-молодицы. Его соблазняют жёны местных Пентефриев статского и духовного ведомства. Впрочем, нравы его далеки от нравов Иосифа, скорее они похожи на нравы турецкого султана.

Так мы живём на реке Колыме. Зато мы отказались от прежних привычек, мы спим на шкурах, без белья. Носим меховые рубахи шерстью вверх, едим пальцами. Мы всё забыли, что было там, за Уралом, всякие предметы житейского обихода, телегу и лампу, сукно и полотно. Мы не помним, какие листья у дуба, и какой запах у яблони. Кругом нас только осина да хвойная листвень. Мы утратили все детали минувшей картины, даже детали наших идей. И нет у нас партий, нет направлений. Одна общая партия, партия ссыльных. Мы живём все вместе и мало ссоримся.

Мы утратили детали, но целое осталось. Одно широкое, большое, родное, навеки дорогое -- родина. Мы отошли от неё на тысячи вёрст, подробности исчезли, но общий образ горит лучезарнее и ярче. Всё, что есть в нас духовного, отдано ей. Мы мечтаем о ней, мы молимся ей. То, что мы пишем, -- ибо мы пишем в долгие зимние ночи, -- обращено к ней. Имя её попадается через каждые два слова.

И каждый из нас даёт ей одну и ту же клятву:


Клянусь дышать и жить тобой,

И каждый сердца трепет жаркий,

И каждый мысли проблеск яркий

Отдать тебе, тебе одной...


Теперь много говорят о патриотизме чистыми и нечистыми устами. Но я могу сказать, положа руку на сердце, что наше чувство было самое пылкое, и честное, и бескорыстное, ибо мы всё отдали и ничего не взяли взамен. И какая есть во мне любовь к великой России, я выковал её всю, звено за звеном, как золотую цепь, в этой далёкой полярной ссылке, в долгие зимние ночи.

Жить нам зимою было трудно, труднее, чем летом. Зимою мало работы и много досуга. Разве в лес съездишь, привезёшь хворосту, дров нарубишь, печку истопишь. А ещё до полудня далеко. Время тянется как тонкая пряжа. Что делать? Иные спали день за днём, как спят сурки и медведи, -- другие сходили с ума. И для этого у нас были две торных дороги: мания преследования и мания величия. То или другое. И никаких вариантов. Помню от мании первого рода Эдельман утопился, а на следующую зиму привезли Янковского с урочища Сен-Кель. Он