Профессиональный риск (ЛП) [aloneintherain] (fb2) читать онлайн

парень в кресле: Нед Лидс

мальчик-Жук: Питер Паркер

крутой полицейский: Хэппи Хоган

Я не обычная мама, я классная мама: Тони Старк

парень в кресле (8:02): Питер, где ты?

парень в кресле (8:02): чувак, ты не можешь снова опоздать. Твой классный руководитель убьёт тебя.

парень в кресле (8:03): только потому, что директор думает, словно ты выглядишь как выгнанный щенок, не значит, что

ты можешь продолжать пропускать уроки.

парень в кресле (8:03): Питер, ты не можешь меня бросить, ибо единственным человеком, с которым я буду должен тусоваться, останется Мишель.

мальчик-Жук (8:05): она предпочитает ЭмДжей

парень в кресле (8:05): о, хорошо, что ты не умер.

парень в кресле (8:05): НО ГДЕ ТЫ?

мальчик-Жук (8:06): грузовик

мальчик-Жук (8:06): в пути

парень в кресле (8:06): О боже, у тебя снова рана на голове?

мальчик-Жук (8:06): нет

мальчик-Жук (8:07): не на голове

парень в кресле (8:07): Питер, какая часть тебя ранена

мальчик-Жук (8:07): нога

мальчик-Жук (8:07): но только немного

парень в кресле (8:07): я очень беспокоюсь, чёрт

парень в кресле (8:09): эй, неудачник, это ЭмДжей

мальчик-Жук (8:09): привет, ЭмДжей, где Нед

парень в кресле (8:09): Нед выглядел как напряжённая мама, поэтому я украла его телефон и сбежала

парень в кресле (8:10): раз у тебе на голове рана, наверное, не стоило бы смотреть на яркий экран. Может, тебе в больницу?

мальчик-Жук (8:10): Спасибо, ЭмДжей, я могу поговорить с Недом

парень в кресле (8:10): я должна сделать скриншот, так что, если ты умрёшь, я могла бы доказать, что пыталась помочь, но ты, будучи тупым, не слушал

парень в кресле (8:11): это Нед. Кто бы знал, что Мишель настолько быстрая

парень в кресле (8:11): чувак, ты в порядке?

парень в кресле (8:13): Питер???

парень в кресле (8:15): прозвенел звонок. Мне нужно в класс.

парень в кресле (8:15): как далеко ты находишься? ты скоро?

парень в кресле (8:31): я сейчас в классе, если учитель поймает меня за телефоном, у меня будут большие проблемы

парень в кресле (9:13): Питер, мне страшно, я позвоню мистеру Старку

парень в кресле (9:34): Мишель продолжает пялиться на меня, она что-то подозревает

мальчик-Жук (9:41): она предпочитает ЭмДжей

парень в кресле (9:41): ПИТЕР

мальчик-Жук (9:42): извини, кажется, я отключился, ха-ха

парень в кресле (9:42): чёрт, чувак

мальчик-Жук (9:42): встретимся за школой

мальчик-Жук (9:42): на перемене

мальчик-Жук (9:43): и принеси полотенце

парень в кресле (9:43): полотенце?

***

Когда Нед находит его, Питер прячется среди кустов и разросшегося дерева, привалившись к сетчатому забору и натягивая кроссовки на мокрые ноги. Нед же находится по другую сторону. — Боже мой, чувак. Я думал, ты умер.

— Я в порядке, Нед. — Его голос срывается, и он откашливается. — У тебя случайно нет воды?

Нед просовывает пальцы через дырки в заборе и старается прижиматься лицом как можно ближе, дабы рассмотреть Питера на наличие травм. — Ты сказал принести полотенце, а не воду.

— У тебя есть полотенце?

Нед перебрасывает его через забор, и Питер ловит его, вытирает мокрые волосы и влажную кожу. Он подтягивает штанину к бедру, обнажая кровь, засохшую на бледной коже. И открывая на бедре крупную рану. Свежую. Он движется, и Нед видит вокруг его колена кровоподтёки, а на бедре — разрез.

Питер наматывает полотенце на кровоточащую рану. — Надеюсь, ты не хотел его возвращать.

Нед прижимается к забору. Его глаза широко раскрыты, а рот искривляется. Питер прячется среди разросшейся листвы — мокрый, растрёпанный, ногтями счищающий с голени засохшую кровь. Костюм паука сбился в комок у его локтя.

— Питер, — говорит Нед.

Питер улыбается. — Чувак, я победил.

— Ты в порядке?

— Моя нога не так плоха, как кажется. Я исцелюсь. Хотя мой костюм… — Питер демонстрирует обожжённую дыру на одной ноге. — Похоже, какое-то время придётся снова носить старый.

Нед протягивает руку, чтобы нащупать ткань через забор. Кровь, пропитавшая ткань вокруг почерневшей раны, заставляет его вздрогнуть. — Питер, это усиленный костюм. Он практически пуленепробиваем. Чтобы его повредить, ты, должно быть, получил довольно-таки серьёзный удар…

— Ты слишком беспокоишься. Не доверяешь, что ли?

— Конечно, я доверяю тебе, но сегодня утром ты пропустил занятия, а теперь весь в крови и мокрый. Почему вообще ты мокрый?

— Одна из нижних балок под мостом рухнула, когда я пытался её починить. У меня было небольшое сотрясение мозга. И, в общем, я упал в реку прежде, чем смог остановиться. — Питер пожимает плечами. — Я выплыл и добрался сюда автостопом на заднем сиденье грузовика.

— Что за жизнь-то у тебя такая-то?

Питер лишь смеётся. Он рвёт полотенце на полосы и обматывает их вокруг бедра, используя паутину, чтобы приклеить к коже. Временная повязка для временной раны. Вот почему Тони сделал себе доспехи в буквальном смысле слова: без своих сверхспособностей Питер был бы мёртв уже с дюжину раз.

Из кустов Питер вытаскивает свой запасной рюкзак. Не забыть бы до следующего раза пополнить его — на этот раз бутылкой воды, полотенцем и бинтами, — но сейчас он лишь запихивает свой испорченный костюм на дно и застёгивает молнию. Перекидывает его через плечо и перепрыгивает через забор. Спотыкаясь, он приземляется рядом со смотрящим на него Недом.

— У тебя сломана нога, чувак. Как ты это сделал?

— Моя выносливость безумна, — говорит Питер. — Возможно, мне придётся немного опереться на тебя, но я вполне могу идти сам.

У своего шкафчика Питер обливает себя дезодорантом, но речная вонь остаётся. Он выуживает из шкафчика пару энергетических напитков, открывает один и выпивает за несколько глотков.

— Это не вода, — говорит Нед.

— Адреналин закончился, — объясняет Питер. Правда, энергетические напитки не всегда срабатывали, его метаболизм потреблял кофеин для выработки энергии на случай, когда Питер потерпел бы крах или имел всё ещё заживающие раны. Следующие две бутылки не заставляют себя ждать.

— Питер, мы посреди коридора.

Старшеклассница в нескольких шкафчиках от них видела, как Питер выбрасывает пустующую банку из-под энергетического напитка. Спустя мгновение остальные ученики заполняют коридор, и Питер, во всей своей недалёкой славе, сливается с ними.

Она подталкивает заполненные папки в руках вперёд и спрашивает: — У тебя есть ещё такие?

В ответ же Питер, проходя с Недом мимо, протягивает ей одну, и она кивает. У неё остроконечная чёлка, точно мёртвые, остекленевшие глаза и отсутствие бодрости в походке — эта старшеклассница совсем не похожа на Лиз. Питер выбрасывает эти мысли из головы. Он не может сейчас о ней думать.

— Чувак, что между тобой и старшими девчонками? — шепчет Нед скорее себе. — Можешь ли ты дать мне совет?

— Относись с ними также, как и с другими?

Несколько из учеников смотрят на Питера, когда они проходят мимо, но он, не поднимая головы, осторожно держится за руку Неда и слушает его болтовню о ЭмДжей («она украла мой телефон и убежала, она быстрая и хитрая, Питер…»), об уроках, которые он пропустил, о десятиборье после школы и никогда о пепельной бледности его кожи.

***

Нед хватается за рубашку Питера во время биологии. Пока их учитель вынужден искать потерявшийся учебник, парень кладёт телефон на стол. Видео на YouTube невысокого качества, и им приходится наклониться, чтобы хоть что-то рассмотреть.

Между грудами щебня и трещащими колоннами моста Человек-паук сражается с человеком в маске, держащим пульсирующий фиолетовый пистолет. Это не тяжёлый бой, но другому человеку удаётся сделать удачный выстрел — попадает в ногу, — и Человек-паук, спотыкаясь, хватается за бедро, а его колени подгибаются. Мужчина смеётся и направляет оружие на мост. Выстрел пробивает металлические балки. Человек-паук поднимается на ноги, закрывает рану на бедре и бежит за преступником. В конце концов, Человеку-пауку удаётся-таки его выбить.

Нед держит Питера за запястье. На экране Человек-паук начинает перевязывать мост толстым слоем паутины. И останавливается только тогда, когда тот перестаёт трястись, а люди — кричать, тишина его не останавливает. Он призывает людей к эвакуации, переносит раненых или парализованных шоком в безопасное место.

— Это ты сделал? — спрашивает Нед. Камера подбирается достаточно близко, чтобы разглядеть спину Человека-паука, склонившегося над пожилой женщиной, плачущей, чья нога застряла под бетонной плитой. Нед смотрит на символ паука, зафиксированного между лопатками Питера.

— Да, — говорит Питер. Его улыбка застенчива и наполовину скрыта за плечом. — Я имею в виду, Карен помогла.

— До сих пор не могу поверить, что ты назвал своего ИИ Карен. Ты должен был выбрать что-нибудь покруче.

Руки Флэша хлопают их по плечам. — Что, сегодня нет «Лего Звёздные Войны»? Только не говорите, что его отменили.

Нед пожимает плечами. — Отвали, Флэш.

Парень выхватывает телефон из рук Неда и поднимает его над головой. — Чёрт возьми, так это правда?

— Да, — Нед тянется к телефону, Флэш поднимает его выше. — У тебя есть и свой телефон, Флэш.

— Человек-паук украл мою машину, — он наблюдает за проигрывающемся отснятым материалом с нечитаемым выражение лица, а потом с таким же смотрит на гляделки Неда и Питера: Нед торжествующе улыбается, Питер же — лишь слегка. — Но страховка всё оплатила, так что, думаю, всё в порядке. Чувак очень крутой.

— Он потрясающий, — говорит Нед.

Флэш поворачивается, чтобы уйти, но отчего-то колеблется. И развернувшись на мгновение, изучает Питера: — Сегодня ты выглядишь дерьмовее обычного, Паркер.

— Спасибо, Флэш. Ты тоже.

Флэш хмурится. — Ты хромал, когда пришёл в класс. Это был просто повод полапать своего приятеля, или кто-то сделал это с тобой?

— В моём доме сломался лифт. Пока поднимался по лестнице, споткнулся.

Флэш медлит, скрестив руки на груди, выискивает что-то в позе Питера, в том, как он держится. И не находит. — Только не бейся головой, пока мы не наберём новых участников для десятиборья.

Телефон он им всё-таки бросает и возвращается к своему столу. А Питер, не задумываясь, ловит его одной рукой. Будь это кто-нибудь другой, телефон бы упал и разбился.

— Козёл, — бормочет Нед себе под нос и вновь перематывает видео к началу. — Что ты сделал с оружием?

— Передал его ЩИТу. Они дали мне контактный номер, в случае, если я снова найду что-то опасное.

Нед жуёт губу. — Мстители крутые, не пойми меня неправильно, но… можешь ли ты им доверять? Разве они не были разоблачены как Гидра всего несколько лет назад?

— Не знаю, но я доверяю мистеру Старку.

— У них могут быть технологии, но не ты, — Нед всё ещё зол из-за того, что Питер, находясь почти в центр штата, едва ли не угодил в больницу и пропустил школу, оставив Неда позади. На то, что был там, где Нед быть не может.

***

— Эй, смотрите, — говорит ЭмДжей, когда Питер и Нед садятся напротив неё, даже не отрывая глаз от рисунка, — Питер здесь, и он не мёртвый.

— Привет, ЭмДжей, — Питер набрасывается на еду с недюжинной силой, и Нед с каким-то отстранённым ужасом наблюдает за ним, спокойно поедая половину своего бутерброда. Питер съедает свой в два укуса.

В середине перерыва ЭмДжей суёт ему под нос блокнот. На нём, под написанным еле видимыми чернилами литературным эссе, нарисована пером взволнованная курица. Её крылья взметены над головой, а пот бисером стекает с головы. На широкую грудь натянута футболка «Звёздных Войн». И прикреплённое к открытому рту облачко гласит: «Питер!!!»

«Мать-наседка Нед» — и рядом маленькая стрелочка, указывающая на курицу.

Питер наклоняется над столом и шепчет: — Я уверен, что это одна из форм издевательства.

— Это искусство, — поправляет его ЭмДжей. — То есть средство, с помощью которого я выражаю свой взгляд на мир.

Нед всматривается в рисунок и вскрикивает. ЭмДжей хихикает в йогурт. — Я не наседка, — протестует он.

— Ты так волновался этим утром.

— Вообще-то ты тоже беспокоилась! — Нед указывает на Питера, который, в свою очередь, просматривая литературные заметки ЭмДжей (ищет заметки с пропущенного урока), не замечает, что же творится вокруг. — Посмотри на него, страх оправдан.

ЭмДжей изучает Питера и спустя мгновение кивает. — Ладно, это справедливо.

— Спасибо тебе.

— Либо у него процесс самопознания, либо он просто идёт по жизни, совершенно не обращая внимания на то, какой он… — ЭмДжей не находит нужного слова, и тут уж вмешивается Нед.

— Грязный?

— Какой он грязный, — заканчивает девушка.

Питер отрывается от записей. — А?

— Видишь? — говорит ЭмДжей, когда Нед тихо хихикает в ладонь. И у Питера создаётся впечатление, что смеются-то над ним.

Перед обедом Питер пинает Неда под столом и кивает головой в сторону двери. Нед резко встаёт и замирает, когда ЭмДжей смотрит на него.

— Э… У меня… у меня странная родинка на спине. Питер, можешь подойти и посмотреть?

— Всё это очень подозрительно, — начинает она, — но мне, честно говоря, всё равно. Веселитесь, отсасывайте друг другу или что там ещё.

Питер ведёт Неда в ванную комнату для инвалидов в пустующей части школы. Они протискиваются внутрь и запирают за собой дверь.

— ЭмДжей обычно терпеть не может, когда люди так шутят, — говорит Нед. — Должно быть, она очень злится, что мы её бросили… Что-то мне не хорошо.

Питер проводит рукой по лицу. Энергетические напитки, что не давали ему упасть в обморок, сейчас проникли в его организм, заставляя сердце колотиться под кожей в бешеном ритме. До укуса паука он никогда не пил так много кофеина. И сейчас он понимает — почему. Сейчас его организм, как часы, заведённые слишком туго, где шестерёнки скрежещут друг о друга, искривляя металл — он это ненавидит.

— Мне тоже, но у нас нет выбора. Я не могу ей сказать. Уже и так слишком многие знают.

— Спасибо, — говорит Нед.

— Только не ты! Ну, вообще-то, да. Ты тоже, — Питер стискивает зубы и садится на кафельный пол, выставив вперёд больную ногу. — Никто и никогда не должен был узнать. Никогда. Это всегда должен был быть только я. И я не хочу волновать ЭмДжей, не её.

Нед садится напротив. — Это глупо.

— Спасибо тебе за поддержку.

— Ты должен позволить людям помогать тебе, Питер.

Питер наклоняет голову и начинает поднимать штанину. Возможно, это не самое гигиеничное место, но он был и в худших. С ним всё будет в порядке. Следующим убирается полотенце. Рана уменьшилась до разреза из свернувшейся крови. Кожа вокруг воспалена, а колено уродливо, пятнисто-коричневое, как побитый плод.

Нед собирает несколько горстей туалетной бумаги и смачивает их под краном. Аккуратно протирает запекшуюся кровь, и не менее осторожно — опухшую кожу на бедре Питера. — Твой целительный фактор — это какое-то безумие.

— Не знаю, что бы я без него делал.

— Тебе бы стоило позволять большему количеству людей помогать тебе.

Питер слабо смотрит на Неда. — Хэй, чувак. Прекрати это. Я же позволяю тебе помочь мне прямо сейчас, верно?

— Мне просто кажется, что ты со мной не искренен, вот и всё. Я твой лучший друг. Я твой парень в кресле. Если что-то произойдёт, расскажи мне, ладно? — Питер закрывает глаза и прислоняется головой к стене ванной, и Нед кладёт его израненую ногу себе на колени.

Питер выдыхает. — Хорошо, Оракул.

— Прислушайся к своему «О», — улыбается Нед. — Оракул, — шепчет он и смеётся. — Боже, тогда ты Бэтмен или Робин?

Когда они заканчивают, Нед смывает туалетную бумагу. Питер закатывает штанину и прячет полотенце под рубашку. Он запихнёт его в рюкзак и выбросит в мусорный бак по дороге домой. Сейчас же ткань прилипает к коже на животе. Питер морщится, когда слишком сильно давит на больную ногу. А Нед, обнимая Питера за плечи, не перестаёт обсуждать, кем же из Готэмских линчевателей является Питер.

***

крутой полицейский (1:06): ну и что это было тогда на мосту?

мальчик-Жук (1:10): я делал свою работу

крутой полицейский (1:10): у тебя нет работы. Тебе 10.

мальчик-Жук (1:11): знаете ли, мне 15.

мальчик-Жук (1:11): и так, к слову, я немного поломал костюм Паука

крутой полицейский (1:11): что ты имеешь в виду под поломал? Он нерушим.

мальчик-Жук (1:12): я сломал его только немного

мальчик-Жук (1:12): скажите мистеру Старку, что это не моя вина.

крутой полицейский (1:12): скажи ему сам.

мальчик-Жук (1:13): что?

мальчик-Жук (1:16): я разозлил мистера Старка? клянусь, это не моя вина

мальчик-Жук (1:22): хорошо, возможно, это была моя вина. Но я боролся с плохим парнем, это было ради благого дела.

мальчик-Жук (1:44): Хэппи?

***

— Это сделал ты? — спрашивает Мэй в тот вечер, когда они смотрят новости.

Он не сказал Мэй о своих травмах. Порез на бедре превратился в розовую полоску, а синяки из тёмно-фиолетового — в желтоватые, поднимающиеся вверх по колену и бедру. По ноге до сих пор пробегает временами дрожь. Болит до костей, но пройдёт день или два и всё должно забыться.

Питер опускается на диван, с его волос капает вода. Он тупо моргает, глядя на Мэй. — Хм?

Мэй потирает подбородок, потом шею и запястья. Признак стресса. И стресс из-за Питера. — Ты в порядке? — её голос отдаётся в ушах как-то резко.

Питер, напрягаясь, садится. Он тянется через диван, и этого достаточно, что Мэй не сдержала объятий. — Эй, я в порядке. В порядке. Всё было лучше, чем кажется.

Когда они наконец отстраняются, Мэй наблюдает, как Питер укрепляет мост паутиной, и отводит десятки людей в безопасное место. Никаких причинно-следственных связей, сообщает диктор.

— Они бы умерли, если бы меня там не было, — говорит Питер.

Мэй смотрит новости с каким-то трепечущим напряжением и сжимает руку Питера. И ничего не говорит. У неё нет слов. Может однажды она и возьмёт его за подбородок и скажет, как она горда, как она смотрит на красные и синие плакаты, развешанные вокруг Квинса, на футболки с его символикой, начинающие заполнять даже самые отдаленные уголки города, и думает о том, какой же он всё-таки удивительный.

Но сейчас она лишь крепче сжимает его в объятиях. И плачет только тогда, когда уверена, что он в школе. Она не запрещает ему быть героем. Пока этого достаточно.

***

Когда кто-то поздно вечером стучится к ним в дверь, Питер думает, что это сосед. Он тихо крадётся по квартире, приоткрывает входную дверь и ругается.

Тони Старк поднимает бровь. — Поразительно. Твоя тётя знает о том, как ты разговариваешь?

Питер выскальзывает в коридор и тихо закрывает за собой дверь. — Что Вы здесь делаете?

— Ты сказал, что у тебя проблемы с костюмом.

— Да, но я просто удивлён, что Вы приехали ко мне в… — Питер роется в карманах в поисках телефона и тут же вспоминает, что оставил его на кровати, — в такое время.

— То есть поздно. А я удивлён, как ты ещё не распугал угонщиков в этой мерзости, которую ты называешь резервным костюмом.

Питер хмурится. — Мэй говорит, что я не могу патрулировать каждый вечер. Это «вредно для здоровья» или что-то в этом роде. Теперь она заставляет меня брать отгулы.

— Мамы, — отмахивается Тони.

— Она спит. Оставайтесь здесь. — Питер исчезает в квартире, и вскоре возвращается с костюмом, перекинутым через руку, и протягивает его Тони. — Вот.

Мужчина осматривает дыру в области ноги. — Он пуленепробиваемый. Что, чёрт возьми, ты сделал?

— Пуленепробиваемый, может быть, но не от светящегося пурпурным инопланетного оружия. Э-э…

Тони переводит взгляд с костюма на Питера, потом на его ноги, спрятанные под огромными пижамными штанами. — Как у тебя ещё осталась нога?

— Я быстро выздоравливаю, — пожимает плечами Питер, игнорируя недоверчивый взгляд Тони. — Так Вы можете это исправить?

— Могу ли я это исправить? Не оскорбляй меня, ребёнок.

Питер закусывает губу. — Вы приехали в Нью-Йорк только для того, чтобы стать моей швеёй?

Тони указывает на него. — Первое правило супергероев, малыш: не оскорбляй человека, поставляющего тебе технологии.

Парень подавляет зевок. — Ладно, извините.

И Старк вновь хмурит брови. — Поверь мне, не стоит терять ни одной свободной ночи. Ляг в семь, как все хорошие мальчики и девочки. И поспи.

— Откуда Вы знали, что я сейчас не сплю? — Питер трёт глаз кулаком, очень надеясь, что никто из соседей не надумает выйти из своей квартиры, пока он там стоит. У него нет сил объяснять присутствие Железного человека у входной двери.

— Поспи немного, Питер, — говорит Тони.

— Не могу.

— Сейчас ты не патрулируешь, и с твоим-то ай-кью домашнее задание не должно доставить пр…

— Нет, я… — Питер делает разочарованный жест, — я не могу. Я пытался, но не могу заснуть. Я смотрю в потолок и думаю…

Питер опускает руки. Он хмуро оглядывает коридор, облупившуюся краску на стенах, отдельные коврики перед каждой дверью. И подпрыгивает, когда Тони кладёт руку ему на плечо и сжимает.

— О чём?

— О… о разном. О людях, которых я не смог спасти. О Тумсе, его лице, и как он чуть… чуть…

— Дыши, ребёнок.

Питер втягивает затхлый воздух. Жарко. — Я Человек-паук, — говорит он, стоит его дыханию выравниться. — Я… я могу быть Человеком-пауком. Я могу им быть. Я просто… я просто… — он закрывает глаза. И Тони не убирает руку.

— Ты помнишь битву за Нью-Йорк?

Паркер открывает глаза. Миллиардер не смотрит на него; его взгляд прикован к двери лестничной клетки, побелевшей от неисправного дверного косяка и слегка приоткрытой. Свет просачивается с лестницы в полутёмный коридор. — Конечно.

— Прошло почти 10 лет, а я всё ещё вижу звёзды, стоит мне закрыть глаза. Я пронёс ядерную бомбу через портал, и я… — Тони обрывает себя и качает головой. — Я много чего вижу. И мне тоже иногда тяжело даётся спать. Но это был профессиональный риск.

Питер показывает на свою грудь. На нём только футболка с надписью «Мидтаунская Высшая Школа», но он изображает нечто большее — камень, валуны, груду искорёженных обломков, рухнувших на него. — Я всё время представляю, как рушится здание, я вспоминаю, насколько мне было тесно, насколько оно было тяжёлым, и мне становится трудно дышать. Но если это просто часть того, чтобы быть героем и тут нет ничего плохого, тогда…

— Какое здание? — Спрашивает Тони.

— О, — и Питер отвечает. — Помните, я встретил Стервятника на складе? Так вот крылья у него были съёмными. И они напали на меня, точнее, я так думал, на самом же деле это было лишь отвлекающим манёвром, а потом крыша упала мне на голову. Кажется, я на какое-то время потерял сознание, но когда пришёл в себя, Тумса уже не было, я был один. — Питер резко выдыхает. — Я оказался в ловушке под обломками. Я запаниковал и не знал, как позвать на помощь, я…

Тони не ругает Питера за его долгие объяснения и не обрывает его на полуслове. Тони говорит, только когда Питер останавливается.

Питер проводит рукой по резко побелевшим щекам. — Я выбрался сам. Я поднял обломки и последовал за Тумсом.

Тони изучает Питера. Как тот натягивает толстовку, избегая смотреть ему в глаза, как едва удерживается от поправки рукавов. И этот жест делает его моложе. Питер ещё слишком молод и неопытен по сравнению со Мстителем. Парень запинается — уже и так сказал слишком много — и старается не ёрзать.

— Это было плохо, — наконец решает Тони.

И Питер раскрывает рот. — Да, это было плохо, — наконец говорит он; одно, два, три, четыре слова. На этот раз не слишком много.

— Ты выбрался из-под рухнувшего здания. Самостоятельно. — Питер кивает — «Всё верно». А Тони осматривает длинный разрез на его паучьем костюме. — Твоя нога в порядке?

Питер снова кивает. — Вы же не… Вы же не собираетесь снова забрать его?

— Если бы я это сделал, ты бы перестал быть Человеком-пауком? — Питер смотрит на него, когда Тони лишь про себя усмехается и говорит. — Я не собираюсь забирать костюм. Ты его заслужил. Да и твоя тётя возненавидит меня, а на меня ляжет вина, случись с тобой что-нибудь похуже. В конце концов, твоя травма причиняет мне боль, а у меня уже есть комплекс вины, и как ты думаешь…

Тони обрывает себя, качая головой.

— Травма?

— Вообще-то ты неплохо справляешься с героизмом, — продолжает Тони, тыча Питеру в грудь, прямо над сердцем. — вот, что значит, правильное воспитание.

— Но… — парень указывает на испорченный костюм.

— В этот раз я сделаю его лучше.

— А что насчёт моей бессонницы?

— Как я и сказал: профессиональный риск. Это не твоя вина. Эй, — Тони сурово смотрит на Питера, и он инстинктивно выпрямляется. — Если вдруг станет плохо, поговори с кем-нибудь, ладно? Не обязательно со мной, но, по-крайней мере, у меня есть опыт в таких вещах, хоть это и вызывает у меня неприятный рефлекс. Твоя тётя знает, поговори с ней. Тебе пятнадцать, у тебя есть друзья. Поговори с ними. Чёрт, позвони Хэппи. Ему бы это понравилось. Ему нравится быть вовлечённым в твою жизнь.

— Это что-то вроде разговора по душам, — замечает Питер.

Тони потирает грудь и морщится. — Я знаю. Ладно, я должен идти, пока твой щенячий вид не заставил меня извергнуть мой ужин.

Тони засовывает костюм под мышку, идёт по коридору и нажимает кнопку лифта с полдюжины раз. Питер не возвращается внутрь. Он облизывает губы и кричит: — Старк?

— Ради бога, зови меня Тони.

— Тони… — Питер подпрыгивает. Лифт резко открывается, но прежде чем мужчина успевает скрыться внутри, Питер выпаливает: — Лучше действительно станет?

Тони надевает солнцезащитные очки и смеётся. — Если это случится, я позвоню тебе.

***

Когда Питер приходит в школу, в его шкафчике в красно-золотой коробке, красиво обернутой бантом, лежит его отремонтированный костюм. И на открытке, лежащей поверх свежевыстиранной ткани, написано: «Я не швея. Научись уворачиваться». А ниже указан номер телефона. Питер знает — на этот раз это не Хэппи.

мальчик-Жук (8:01): Вы взломали мой шкафчик?

мальчик-Жук (8:01): я уверен, что это федеральное преступление

Я не обычная мама, я классная мама (8:15): Всегда пожалуйста.

Я не обычная мама, я классная мама (8:16): и не раздавай этот номер. И не ставь под каким-нибудь дурацким прозвищем. Я доверяю тебе.

мальчик-Жук (8:16): никогда бы

***

Питер в кои-то веки приходит в школу пораньше; его домашние задания уже накопились, не хватало ещё, чтобы Мэй начала видеть сквозь его ложь. Питер идёт в библиотеку и, находя пустой стол, останавливается, ищет ручки, попутно пытаясь раскрыть и учебник.

Слова Тони вертятся у него в голове. Профессиональный риск, — сказал он. Тогда, если Питер собирается продолжать быть Человеком-пауком, это будет неизбежным.

За этот год Питер, как герой, стал лучше. У него есть костюм, наставник и город, находящийся под его защитой. Он больше не зациклен на Мстителях. Он знает, кто он и какое место занимает Человек-паук в огромном мегаполисе Нью-Йорк.

Год назад Питер тоже был в ужасном состоянии, но не таком, как сейчас. Скорбящим и беспокоющимся. Тогда было тоже трудно спать, но по другим причинам.

Питер думает о том, как увидит звёзды за веками и это будет его лучшее время, думает о том, как посмотрит на ночное небо и увидит лишь смерть. Он думает о том, как однажды, глядя на приземистое здание, увидит лишь его, а не отдельную цементную колонну — не возможную ловушку, готовую захлопнуться вокруг его головы.

Что-то ударяется о его затылок, и Питер резко оборачивается. Когда он пришёл, этот угол библиотеки был пуст. Что-то ударяет его снова и, отскакивая от виска, скатывается на ковёр.

Питер смотрит на смятый бумажный комок. — Что за чёрт?

ЭмДжей смотрит на него из-за книжных полок. Из карманов её толстовки свисают комки скомканной бумаги. Не отводя взгляда, она бросает ещё один ему в лицо, но Питер легко его ловит.

— ЭмДжей, какого чёрта?

Тогда она кидает следущий, однако он ловит и его, но уже другой рукой. — Кто-то должен был стереть этот тупой взгляд с твоего лица, — говорит она. — Не вмешайся я, ты бы все ещё был в ужасе, так что пожалуйста.

— Я не собираюсь благодарить тебя за то, что ты швыряешься в меня вещами.

— Без разницы. Давай, следуй за мной.

Питер сгребает свои книги, и она ведёт его через библиотеку, петляя по проходам, пока они не достигают тесного заднего угла. У дальней стены, рядом с куртками, чипсами и стопками книг, есть крошечное пространство, невидимое снаружи, но откуда можно увидеть других людей в библиотеке.

ЭмДжей толкает Питера вперёд на подушку и хватает одну из его книг, а потом, прислонившись к полкам, листает страницы.

Она достает листок бумаги, только наполовину заполненный кривым почерком Питера. — Это эссе должно быть сдано в последний период. — Далее следует математика. — А эти тригонометрические вопросы были заданы вчера, и они ещё не выполнены. Да что с тобой такое?

Питер тянется за книгой, однако она держит её вне его досягаемости. — Это либо издёвка, либо какое-то помешательство? Не могу сказать.

— В последнее время ты ведёшь себя странно.

— Тогда помешательство, — Питер хватает пачку чипсов и вскрывает её лишь чем-то занять свои руки. — И вообще что значит «странно»?

— Всё просто, нервозность. Ты просидел за столом добрых пятнадцать минут, глядя на плакат о десятичной системе Дьюи.

— Мне нравится десятичная система Дьюи, — говорит он и морщится.

— Мне всё равно, Питер. Я просто хочу убедиться, что тебя не заменил человек из капсулы.

— Что?

— Люди из капсулы не могут соревноваться в десятиборье. — Она опирается рукой о дальнюю стену и наклоняется, глядя ему в глаза. Питер пытается откинуться назад, но там нет места; этот угол библиотеки не был предназначен для людей, не для двух уж тем более. — Так скажи мне: ты человек?

Питер закрывает глаза, считывая каждый вдох, а когда это не помогает, что-то тихо мямлит.

— Что?

— Э… — Питер прижимает руку к груди. — Это слишком мал…

— Вот дерьмо, — она тут же выходит из его личного пространства. — Я могу как-то помочь?

Питер отрицательно качает головой. А его нижняя часть тела словно статична. Это похоже на вкалывание иголок, как если бы кто-то лёг на него сверху, и одна половина его тела заснула. — Пространство, — цедил он сквозь зубы.

А потом ЭмДжей уходит, исчезает за углом среди окружающих книжных полок. Питер знает, что она там, за стеной из книжных корешков, но он слишком занят, втягивая горячий воздух, чтобы обращать на это внимание.

Паника отступает довольно быстро. Питер хватается за футболку. Затхлый рециркулированный воздух библиотеки в его лёгких не похож на цементную пыль, речную воду или кровь. Он вдыхает, выдыхает и вдыхает, пока пальцы не перестают неметь, а сердце, кажется, готовым выпрыгнуть из грудной клетки.

Когда дыхание Питера выравнивается, ЭмДжей вытаскивает разделяющий их толстый словарь.

— Я не знала, что у тебя клаустрофобия.

Питер проводит пальцами по грубой материи подушки и говорит: — Я тоже.

***

мальчик-Жук (2:41): Что Вы делаете, когда не можете спать

Я не обычная мама, я классная мама (2:43): построй что-нибудь.

мальчик-Жук (2:43): а если конкретнее, что, например???

Я не обычная мама, я классная мама (2:44): что-то полезное.

— Очень конкретно, — цедит Питер в подушку. Он перестаёт спать, выскальзывает из постели и набрасывает грубый дизайн. Когда он остаётся доволен им, то вытаскивает коробки с разными технологиями (утроенными с тех пор, как он встретил Тони, любящего бросаться в него вещами, дабы увидеть реакцию) и начинает воплощать его в жизнь.

Часы тают. Его пальцы жжёт знакомым образом, и волны поднимающегося беспокойства исчезают.

мальчик-Жук (4:58): Вы были правы.

Я не обычная мама, я классная мама (5:03): А разве я когда-то не был?

Я не обычная мама, я классная мама (5:04): как идут дела с роботом?

мальчик-Жук (5:04): нужно ещё доработать, ИДК.

мальчик-Жук (5:05): [Фото]

Я не обычная мама, я классная мама (5:05): неплохо.

***

Питер проскальзывает в окно сразу после полуночи. Мэй не установила строгий комендантский час, так как не хотела, чтобы Питер чувствовал, будто он лжёт ей за её же спиной, особенно теперь, когда она знает, что он это сделает, если ему придётся. Да, она хочет знать, когда он вернётся домой, вернётся ли и есть ли раны. Он знает, она предпочитает, чтобы он возвращался до часа ночи.

Знает также, как и то, что скрывает от неё намного больше, чем ей хотелось бы. Особенно травмы. И он думает, она знает об этом. Исцеляющий фактор лишь ускоряет процесс, не более.

Питер не снимает костюм Паука. Он натягивает поверх костюма толстовку с капюшоном, обхватывает пальцами слишком длинные рукава и направляется на кухню. Питер чувствует себя беспомощным и усталым — по-настоящему усталым, и это причиняет ему боль, лишь разгоняя сон. Прошёл всего год с тех пор, как он стал Человеком-пауком — ему казалось, что больше. Иногда ему хочется спросить Тони, чувствует ли он то же самое, чувствует ли вместо десяти лет пятьдесят, но не может.

Гостиная освещена одинокой лампой и светящимися часами на духовке. Мэй прислоняется к стойке с кружкой чая в руке и спокойно за ним наблюдает.

Питер садится на кухонную стойку рядом, и их плечи соприкасаются. — Привет, — говорит он почти шёпотом и крадёт у неё чай, делая большой глоток.

— Привет, — отвечает она так же тихо. — Голоден?

Питер отрицательно качает головой и допивает, тогда Мэй наливает ему уже стакан воды.

— Ты даже сэндвич не хочешь?

Парень снова качает головой и закутывается в толстовку посильнее, и Мэй потирает его руку. Он наклоняется к ней, и она заключает его в объятия, чувствует, как лицо его морщится, а дыхание становится поверхностным. И лишь крепче прижимает к себе, тогда, как Питер жмётся, как и в детстве.

— С тобой всё в порядке. В порядке, Пит. — Когда он достаточно успокаивается, чтобы отодвинуться от неё, и потирает рукавом лицо, она спрашивает: — Что случилось?

Питер бросает взгляд на часы с подсветкой: 00:49. — В том-то и дело, что ничего необычного не произошло. Я просто чувствую себя странно.

— Странно?

Питер машет рукой в воздухе, пытаясь подобрать слова. Всё, что у него осталось — это мысль, всю ночь вертевшаяся в голове: «это было обветшалое и прогнившее насквозь здание, тогда я смотрел на него и думал: оно может рухнуть при малейшем ветерке». И Питер, показывая на крышу над их головами, говорит. — Даже эта квартира может легко разрушиться.

Мэй потирает руку. — Здания не просто так рушатся, Питер. Что-то случилось?

Питер качает головой. Он никогда не вдавался в подробности — по крайней мере, не в личные. Он ничего не говорит ни ей, ни Неду. Он не говорит о том, как его кости превратились в жидкость на вершине монумента Вашингтона, на угнанном самолёте и на сломанном мосту. Как он карабкается по стенам, и из-за высоты у него сводит желудок, а ладони потеют.

Он не может рассказать ей о вспышке света, когда кулак врезается ему в челюсть, или о давлении металлических когтей на грудь, или о знакомом запахе крови, речной воды и пота. Он не рассказывает им о пронизывающем его ужасе, когда он оказался в ловушке под разрушенным зданием, зная, что никто не придёт и не спасёт его; о том, что он чувствовал, когда его кости были втоптаны во влажный цемент; как он чувствовал себя маленьким и ничтожным, и как его мысли всё продолжали и продолжали возвращаться к зданию — ржавому металлу, длинным гвоздям, достаточно прочным, чтобы торчать сквозь цемент — и как это могло бы пронзить его, двигайся он неправильно.

Питер не боится быть Человеком-пауком. С ним и Карен, звучащей в его ухе, он чувствует себя сильнее и полным адреналина.

Это Питер Паркер не может избавиться от этих навязчивых мыслей. Это Питер Паркер сидит в классе и думает о домашнем задании, о «Звёздных Войнах», а потом и о речной воде в лёгких, когда он тонет, как камень, о том, как умрёт, не вернись сейчас на поверхность. Это Питер Паркер, жующий бутерброд, слушающий вялую перебранку Неда и ЭмДжей и вспоминающий тяжесть обломков, навалившихся на него сверху, оглушительный грохот разрушающихся бетонных конструкций и взрывной удар самолёта о песчаный пляж.

— Ничего не случилось. Просто… — Питер качает головой. — Просто все мои мысли перемешались… и как-то неправильно.

Мэй кладёт ладони ему на затылок и отвечает на его хмурый взгляд своим. — Послушай меня, Питер, с тобой всё в порядке, слышишь?

Питер вздыхает, и Мэй целует его в щёку, пока он не смотрит на неё. — Да, я тебя слышу.

— Может, завтра у нас будет выходной? И Неда бы пригласил.

Питер кивает. — Спасибо, Мэй.

— В любое время, приятель, в любое время.

***

Я не обычная мама, я классная мама (6:49): внизу, 5 минут.

Питер, разбуженный звонком, прищурившись, смотрит на телефон на прикроватном столике. Его будильник сработает только через 15 минут.

мальчик-Жук (6:50): Чт

Я не обычная мама, я классная мама (6:50): 4 минуты. Если тебя здесь не будет, мы уедем без тебя.

мальчик-Жук (6:50): Вы ЗДЕСЬ?

Я не обычная мама, я классная мама (6:51): 3 минуты.

Питер вылезает из постели и набрасывает на себя ближайшую одежду. Он запихивает костюм Паука и домашнюю работу в рюкзак, быстро чистит зубы, хватает на ходу яблоко и целует Мэй в щёку.

Она поднимает глаза от хлопьев. — Ты рано. К чему такая спешка?

— Встречаюсь с другом, — говорит Питер, бросаясь к входной двери. — Люблю тебя, пока!

Чересчур дорогой спортивный автомобиль, незаконно припаркованный перед домом Питера, может принадлежать только одному человеку. В такую рань, когда Питер садится на заднее сиденье и жуёт яблоко, глазеть практически некому.

— Привет, Хэппи. Привет, Тони — говорит Питер с набитым ртом. — Вы очень рано.

— Привет, — неопределённо говорит Хэппи с переднего сиденья. И когда они выезжают на дорогу, Тони, выхватывая яблоко из рук Питера, опускает стекло и выбрасывает его из машины.

— Чувак! Не мусори. И это был мой завтрак.

— Нет, это не так. Мы завтракаем в другом месте.

— Окееей..?

В какой-то степени Питер ожидает, что Хэппи заедет в «Макдоналдс». Он удивляется, когда они оказываются в ресторане с цветными панелями.

— Я бы сказал, не жди меня, но это в буквальном смысле твоя работа, — говорит Тони Хэппи, прежде чем выйти и направиться к ресторану.

— Я должен..?

— Тони определённо приехал поесть не для себя, — и прежде чем Питер может ухватиться за ручку двери, он добавляет. — Эй, парень… я слышал о том, что случилось с Тумсом.

Питер вдруг находит обивку очаровательной. — О, Тони сказал?

— Я должен был присматривать за тобой, но в конце концов…

— Спасибо, — говорит Питер, — но мне не нужна нянька. Может, просто э-э-э… не вешайте в следующий раз трубку моего друга? Неда Лидса. Он мой парень в кресле.

Хэппи изучает Питера в зеркало заднего вида. — Парень в кресле? — недоверчиво повторяет он.

— Ну, знаешь, мой напарник? Не говори ему, что я назвал его своим напарником. Он убьёт меня. — Тони стучит костяшками пальцев по тонированному стеклу машины и показывает на свои модные часы. Питер скользит по заднему сиденью. — Хочешь, я и тебе чего-нибудь возьму?

Хэппи отмахивается. — Иди, иди, парень.

Внутри ресторан куда более устрашающий, чем снаружи. Кремовый ковёр, висящая над головой люстра средних размеров и другие обитатели, разодетые в костюмы так, что Питеру хочется укрыться в своей потрёпанной куртке. Он жалеет, что на одевание ему было дано всего лишь тридцать секунд.

— Это немного… — Питер морщится.

— Я миллиардер, а ты стажёр, на которого я пытаюсь произвести впечатление, чтобы тебя не соблазнили мои конкуренты,помнишь?

Тони жестом призывает официанта, и тот ведёт их к столику, стоящему рядом с папоротником. Питер усаживается как можно ближе к растению. Может быть он сможет слиться с листвой, и его не заметят. Пока официант раскладывает меню, Тони начинает разговор: — Норман ведь не звонил тебе, правда?

Питеру требуется мгновение, чтобы сопоставить имя. — О, как генеральный директор Оскорпа? Нет-нет. Да и не думаю, что принял бы их предложение. В последний раз, когда я там был, я… сменил карьеру.

— Хорошо, Норман — козёл. Молись, чтобы ты никогда не столкнулся с ним. — Питер открывает меню, и, видя цены, тут же откладывает его обратно. Тогда уже Тони сам берёт на себя инициативу и обращается к официанту: — Два кофе и завтрак.

— Какими бы Вы хотели яйца, сэр?

Тони поднимает брови и смотрит на Питера. — Э-э… поджаренные с одной стороны?

— Это всё?

Тони протягивает меню, и официант уходит. — Вам не нужно было… — начинает Питер, — я имею в виду, Вы могли бы позвонить мне, и Вам не нужно было бы проделывать весь этот путь…

— Я в Нью-Йорке, чтобы досаждать местным жителям — местным жителям, во множественном числе. Люди, что купили башню Старка, куда более раздражительны, чем я предполагал изначально.

Питер оживляется. В конце концов, новые жильцы почти так же интересны, как и предыдущие. — Доктор Ричардс? О, мы читали о нём в классе. Это действительно потрясающе.

И Тони аккуратно меняет тему. — Как тебе новый костюм?

В ожидании еды они обсуждают костюм, бывших Мстителей, успехи Питера в ликвидации команды Тумса — или того, что от неё осталось, — и возвращении инопланетных технологий. Тони фактически раскрывает некоторые из сокрытых функции костюма Паука. Когда Питер достает одну из своих тетрадей и что-то начинает записывать.

Приносят завтрак. Питер пялится на дымящуюся гору сосисок, ломтиков бекона, жареных помидоров, грибов и яиц. Тони крадёт немного себе и жестом приглашает Питера поесть.

— Твоё потребление калорий слишком низкое для метаболизма. Одно яблоко на завтрак не годится.

— Вы что, придираетесь ко мне? — Спрашивает Питер. — Вы сейчас придираетесь ко мне?

— Ну, если ты не хочешь… — Тони пытается забрать тарелку, но Питер подталкивает её к себе поближе. Он берёт вилку и начинает запихивать еду в рот, а Тони делает вид, что не выглядит самодовольным. — Так я и думал.

После того, как Питер доедает и Тони расплачивается, они выходят из ресторана и садятся в машину. Пока они проезжают пробки, Тони говорит о прогрессе Мстителей. Вижн до сих пор не понимает, что значит «стены», Ванда только начинает использовать свои силы не во вред.

— Это ведь не вербовка, правда? — Медленно спрашивает Паркер.

Тони искоса смотрит на него. — А что, тебе интересно?

— Извините, но нет. Я думаю… я думаю, что начинаю что-то менять здесь, в Нью-Йорке.

— Да? Я так не думаю. — Они останавливаются за углом средней школы. Питер хватает рюкзак, но прежде чем он успевает выскользнуть за дверь, Тони говорит: — Хэппи, выходи из машины.

Хэппи хлопает ладонью по рулю. — Серьёзно? Опять?

— Серьезно. Иди.

Хэппи что-то бурчит, но Тони делает вид, что не слышит, когда тот выходит из машины. И стоит им снова остаться одним, как Тони поворачивается к Питеру. — Кошмары прекратились?

Парень сглатывает, во рту внезапно пересыхает. — Немного. Но я все ещё пытаюсь заснуть.

Тони смотрит на кожаный подголовник перед собой, а не на Питера. — Приступы паники?

— Иногда. Но не так часто.

— Ребёнок, — начинает он, но останавливается и проводит рукой по лицу. — Питер, то, что я сказал о жизни и её связи с профессиональным риском… не слушай меня. Ты не должен всё время чувствовать себя дерьмово, потому что я сказал тебе, что это часть героизма. Ты должен быть лучше этого.

— Лучше? — Питер сглатывает. Он все ещё не понимает, что значит быть «лучше» в понимании Тони. Он не знает, как быть лучше.

— Я не говорил с людьми о том, что со мной происходит, о том, что я видел, о деталях. И всё закончилось тем, что я всех оттолкнул. Я хочу, чтобы ты был лучше меня.

— Как?

— Ты с кем-то разговаривал?

— Может, иногда. И я думаю, что мог бы поговорить об этом с друзьями.

Тони удовлетворенно кивает. — Сделай это. И не закрывайся от них. Иначе просто потеряешь друзей, да, ты можешь думать, что таким образом защищаешь их, но это не так. — Тони смотрит в окно, и момент упущен. Питер пытается вспомнить последние несколько минут, удержаться за слова, которые Тони только что обронил ему, но Тони властно машет рукой в сторону двери. — Кыш, у меня опять этот рефлекс. Нью-Йоркский кофе просто отвратителен. Скажи Хэппи, что он может вернуться в машину.

Питер выскальзывает из машины, когда Хэппи хмуро смотрит на него. — Закончили?

— Думаю, да, — говорит он, ещё не отойдя.

Хоган смотрит на него, а потом качает головой. — Облегчи мне жизнь и позаботься о себе, ладно?

Хэппи забирается на водительское сиденье. И Питер наблюдает, как спортивная машина отъезжает от тротуара и исчезает в утреннем потоке машин. Он обхватывает руками лямки рюкзака и направляется в школу, снова полный энергии.

***

Идёт практика по десятиборью, когда Флэш вбегает в комнату и громко хлопает ладонью по столу. Все подпрыгивают и с пристальным вниманием наблюдают, как Флэш тычет пальцем Питеру в лицо.

— Какого чёрта ты не сказал нам, что знаешь Тони-чёрт-возьми-Старка?

Учитель не ругает Флэша за его шумное появление, почти истерический тон голоса или за ругань. Он поворачивается вместе со студентами и смотрит на Питера.

Питер мог бы прокомментировать снижение уровня профессионализма на рабочем месте, если бы палец Флэша не был в дюйме от его глаза. — Что? — Вместо этого только и говорит он.

Флэш достаёт телефон и включает его. На фото, опубликованных в Твиттере (Флэш подписан на @TonyStarkWatch), Питер и Тони, выходящие этим утром из ресторана. Тони повернулся к нему с открытым ртом, Питер же скорчил гримасу.

— О. Тони пытался убедить меня вернуться на стажировку.

Мальчик справа от Питера произносит «Тони» с чем-то вроде благоговения.

— Стажировка была настоящей? — Флэш размахивает рукой, достаточно близко, чтобы ударить его по голове. Нед с трудом удерживает самодовольную улыбку, но Питеру хочется, чтобы Флэш заткнулся и пошёл своей дорогой дальше. Возможно, хочется, чтобы нечто подобное случилось за несколько месяцев раньше, но не теперь. — И Тони Старк знает, кто ты, раз пытался убедить тебя остаться?

Учитель смотрит на Питера широко раскрытыми глазами. — Не мог бы ты представить меня?

Флэш падает на сиденье напротив Питера, внезапно чувствуя в коленях слабость, и тихо спрашивает. — Ты действительно знаешь Человека-паука?

— Ух ты, — только и говорит ЭмДжей. А Питер роняет голову на стол. Нед в стороне хихикает, так что ему требуется время, чтобы успокоиться.

***

В один из навязанных Мэй выходных Нед и ЭмДжей приходят на ужин. Сегодня после школы у Питера был дневной патруль, однако костюм и всю остальную компрометирующую технику он прячет ночью по возвращении домой.

ЭмДжей оглядывает квартиру, и Нед заливисто смеётся, когда она смотрит на уродливый антиквариат, выставленный на верхней полке. В последнее время Нед всё больше и больше привязывался к ней. Так что Питеру лишь оставалось играть роль посредника между ними, у них была какая-то своя собственная динамика.

— Привет, Нед, — говорит Мэй, пропуская их внутрь. — А ты, должно быть, ЭмДжей.

ЭмДжей вздрагивает, и её взгляд отрывается от одного из уродливых детских рисунков Питера в рамке на входной двери. — Э-э… да, — девушка прерывисто машет рукой. — Здравствуйте, миссис Паркер.

— Зови меня Мэй. Все друзья Питера так делают.

— Все? — она поднимает брови и глядит на Неда. У Питера есть и другие друзья?

— Ха-ха.

Мэй не останавливается. — Питер в своей комнате. Я позову вас, когда ужин будет готов. Дети, вы любите пасту? — Они послушно кивают. — Это вегетарианское блюдо, не волнуйся, ЭмДжей. Питер уже предупредил меня, что ты не любишь мясо.

— Он знает? — вопрос, однако, предназначен больше себе, нежели остальным.

Мэй провожает их до двери. — Дверь остаётся открытой.

В дверях появляется Питер с растрепанными волосами и раскрасневшимися щеками. — Мэй!

Он одет в длинную рубашку, мешковатую и мягкую от частой стирки, с дырками в рукавах. Когда ЭмДжей впервые встретила Питера, его волосы были причёсаны, а рубашка с воротничком, хоть и старая, отглажена и аккуратно уложена поверх свитера. Как и любой подросток, он зачастую был немного неряшлив, но в последнее время, видеть Питера со спутанными волосами и помятой одеждой как-то вошло в привычку. Около месяца назад он вдруг объявился в середине учебного дня, хромой, слегка влажный и воняющий рекой.

— Никаких «но». Дверь остаётся открытой.

ЭмДжей кажется странным находиться в комнате Питера, учиться с ним и Недом, но было в этом и что-то лёгкое. Они растянулись на ковре свободным кругом, уложив учебники посередине, так что можно было бы проверять друг друга по очереди.

После ужина Мэй приглашает их остаться. Нед и ЭмДжей смотрят на Питера, когда он вертит в руках столовые приборы и говорит: — Мы могли бы что-то посмотреть.

— Чур, не аниме, — отвечает ЭмДжей. — Хоть вам, вероятно, ребята, это и нравится.

— Эй!

Они смотрят несколько старых фильмов «Звёздного Пути», а потом Мэй накрывает диван простыней и протягивает ЭмДжей подушку и запасное одеяло. Та в ответ благодарит. Около часа она лежит на диване, но что-то заставляет её встать и направиться в комнату Питера. Как она и ожидала, он смотрит в пустоту. Что-то в выражении его лица — какая-то затаённая боль — останавливает её от возвращения в безопасное место на диване.

— Хорошо, теперь ты точно должен сказать мне, что случилось, — говорит ЭмДжей. Питер вскрикивает и натягивает одеяло до подбородка. Она усмехается. — На тебе пижама. Остынь.

Он опускает одеяло и садится, тогда Мишель пробирается через комнату, аккуратно переступая через спокойного, но с открытыми глазами Неда, и садится на край кровати. Питер отползает. Слишком темно, чтобы разглядеть румянец на его щеках. Она сильно толкает его в руку.

— Не будь таким, — на её слова у Питера улыбка чуть застенчивая и с оттенком вины. — Теперь, что с тобой, чёрт возьми?

— Не понимаю, о чём ты. — Она снова пихает его, и на этот раз сильнее. — Ой! Ладно, ладно. У меня просто… проблемы со сном.

— Какие?

Он пожимает плечами. — Я продолжаю… я продолжаю думать о произошедших со мною плохих вещах. Просто не могу перестать. Это глупо, я знаю.

— Ты идиот.

Питер вжимается в одеяло. — Я знаю.

— Это делает тебя ещё большим идиотом.

— Чего?

Она показывает на искаженное виной выражение лица, которое он стал носить слишком часто, на одеяло, скрывающие его от посторонних глаз. — Это. Ты будешь вечно чувствовать вину?

Он садится, и одеяло падает ему на колени. — Послушай, извини, ты не обязана меня слушать. Тебе, вероятно, вообще не стоит здесь быть…

Она бьёт его по голове. Он едва чувствует это, но всё равно прижимает к ней руку. — Я твой друг, — напоминает ЭмДжей.

— Д-да?

— Тогда почему ты обращаешься со мной как с незнакомкой?

Нед приподымается, и Питер подпрыгивает, но ЭмДжей не удивлена. — Не принимай это слишком близко к сердцу, — говорит ей Лидс. — Он и со мной так иногда обращается.

— Питер, ты знаешь, что ты мудак?

Питер указывает на Неда. — Ты должен спать, а ты… — он указывает на ЭмДжей. — …если быть честным, тоже не святая. Так почему вы придираетесь ко мне?

— Нед всё это время не спал.

ЭмДжей толкает Питера на кровать и устраивается рядом с ним у изголовья. Она поджимает под себя ноги, а Нед садится напротив. Питер переводит взгляд с неё на Неда, когда его руки под одеялом сжимаются и разжимаются.

— Итак, — начинает Нед, — ты не спал.

— Это помешательство?

— Ты же вроде как балансируешь, верно? Ты сказал, что ты был в школе.

— Да и десятиборье не пропускал, — подхватывает Джонс.

— У меня есть время на сон, — говорит Питер. — Но я просто не могу уснуть.

— Ты пробовал считать овец? — спрашивает ЭмДжей на полном серьёзе.

— А горячее молоко? — Нед тоже не отстаёт.

— Горячее молоко отвратительно, чувак. Давай посерьёзнее.

— Ты права, ЭмДжей. Прости.

— Вы, ребята, объединяетесь против меня, — Питер закрывает лицо руками и стонет в пальцы. — Я должен был это предвидеть.

— Ты выпил слишком много кофеина? — и опять от Неда. — Или этих энергетических напитков.

— Нет, дело не в этом, — Питер убирает руки и вздыхает. В полумраке спальни он выглядит ещё более измученным, но всё ещё не способным заснуть. — Когда я говорил, что всё время думаю о чём-то, я имел ввиду другое.

— Это из-за того, что ты Человек-паук? — спрашивает ЭмДжей, и парни таращатся на неё. Рот Неда полностью открыт, а Питер смотрит растерянно, как если бы кто-то ударил его по голове битой. Ей этого вполне достаточно, хоть она и ни за что не признается. — Что?

— Ты… знаешь? — Питер с трудом выговаривает слова.

— Уже несколько недель. Вы, ребята, не очень-то деликатны. Кроме того после частых краж телефона Неда сложно не понять. Вам нужно научиться быть более сдержанными или, по крайней мере, использовать какой-то пароль.

Рот Неда открывается и закрывается, как у рыбы. А Питер кладёт руки на колени и, облизывая губы, говорит. — Да, это из-за Человека-паука. Точнее, из-за того, что случилось, когда я был Человеком-пауком.

— Я видела, что случилось несколько месяцев назад на пароме, когда объявился Железный Человек, тогда? Это выглядело очень плохо.

— Так оно и было. — Питер сглатывает, раз, другой. — Плохо, я имею в виду.

— А чокнутый отец Лиз, это был ты?

— Да.

— И я, — вставляет Нед. — Я парень в кресле.

ЭмДжей издевается. — Тогда ладно, Уэйд.

— Уэйд?

— Хакер из «Ким пять с плюсом», верно? Уэйд, компьютерный парень? — ЭмДжей отворачивается от Неда и толкает Питера в живот. — Ладно, продолжай. Теперь о травмах.

— Не знаю, с чего и начать.

— С худшего. Начни с худшего.

— Ну, — начинает Питер, — когда я в последний раз пошёл за Тумсом… это было плохо. — На этот раз он рассказывает в подробностях. Он описывает вкус сырой цементной пыли, вес щебня, неподвижно лежащего на спине и ногах, эхо его пронзительного голоса вокруг пустых обломков, ночь и момент, когда он понял, что никто не придёт и не поможет.

Он переживает худшие моменты, моменты, преследующие его по пятам. Он говорит о Тумсе, о Бене, о мутной реке, которая чуть не утопила его, о разбившемся самолёте, о том, как на него свалилось здание. Он рассказывает им о клаустрофобической тревоге, которая иногда поднимается в горле без предупреждения; о том, как страх поражает его спустя несколько часов, когда адреналин уходит и он видит кадры воспроизведённого в новостях инцидента, когда не остаётся ничего кроме мыслей «я мог умереть, я мог умереть».

— Чёрт, — говорит ЭмДжей, когда он заканчивает.

— Я бы тоже не смог после такого уснуть, — от Лидса. Его рука обхватывает запястье друга. Нед дрожит. Питер тоже.

— Поддерживаю.

— Ты слышала его, то, что он сказал — это безумие.

Питер смеётся. — Нед, ты это слышал далеко не в первый раз.

Нед вытирает глаза. — Ты пропустил все самые ужасные моменты. За это, кстати, я на тебя злюсь. Ты мог бы хотя сказать об этом парню в кресле, и я бы помог.

— Я не хотел, чтобы ты волновался!

Пока Питер и Нед спорят, ЭмДжей выскальзывает из постели и направляется на кухню. Она должна была бы удивиться, увидев Мэй за обеденным столом, но, как ни странно, это не так. Мэй Паркер — призрак в ночной темноте. Она безучастно смотрит куда-то в пространство, не двигаясь, по её лицу текут слёзы.

ЭмДжей наливает два стакана воды и ставит один перед Мэй. — С ним всё в порядке, миссис Паркер, — говорит она. И женщина, когда смотрит вверх и видит её, возвращается к жизни. Она лихорадочно вытирает лицо рукавом своего пушистого кардигана. ЭмДжей отступает, чтобы не давить на неё, как если бы Мэй была Питером. — Я не скажу ему, что Вы подслушивали.

Мэй берёт воду. Когда она улыбается ЭмДжей, то выглядит немного сильнее. — Я рада, что у него есть ты и Нед.

Утром — после того, как Питер засыпает посреди разговора, после того, как Нед что-то шепчет (едва ли не кричит) ЭмДжей, и они втроём ухитряются поспать-таки несколько часов — утром они идут на кухню завтракать. Сегодня суббота. Мэй, после сокрытия всех следов некогда пролитых слёз, обнимает Питера и целует его в волосы, пока он не вырывается из её объятий и не жалуется на неловкость перед друзьями.

Мэй готовит блины. Подростки сваливаются на диван, где и едят со всем присущим им голодом.

ЭмДжей отрывает кусочек с арахисовым маслом и указывает на них. — Значит ли это, что я могу быть женщиной в кресле?

Нед издает звук, похожий на собаку, на которую наступили. — Но это моя фишка!

— Конечно, — отвечает Питер.

— Питер!

— Да, и между прочим, вот. — ЭмДжей суёт Питеру телефон. Держа его, он то ли удивляется его присутствию, то ли боится, а не упадёт ли тот на пол. — Запиши мне свой номер. А то я не хочу продолжать воровать телефон Неда. — Она жуёт блинчик, прежде чем вставить. — И его добавь тоже.

Питер устанавливает два новых контакта. Первый — мальчик-Жук. И другой — парень в кресле, только потом передавая телефон Неду, чтобы тот набрал его собственный номер.

Позже тем же утром, когда Питер надевает костюм для утреннего патрулирования вокруг Куинса, у него на ухо болтает не один человек, а целых двое.