Помни, живи, люби (СИ) [Виктория Лейтон] (fb2) читать онлайн

========== Надлом ==========

Ливень, разразившийся утром, к обеду почти прекратился, превратившись в мелкую морось. Небо все так же было затянуто низкими серыми тучами, ветер трепал кроны деревьев, но, несмотря на это, в воздухе чувствовалось весеннее тепло, что хоть немного но радовало.

Улицы и без того немноголюдной деревушки в этот час были практически пусты. Наташа остановила арендованную машину возле небольшого супермаркета, на крыше которого бодро реял американский флаг. Она вышла из автомобиля и, перепрыгивая через лужи, добралась до деревянного крыльца. Звякнул колокольчик над дверью, и Наташу окутало приятным теплом. Здесь внутри было на порядок уютнее, чем снаружи.

- Добрый день, мисс! Чем могу помочь? – спросил продавец, сразу определивший, что посетительница была не из местных.

-Где я могу купить цветов?

Седовласый мужчина задумчиво почесал висок.

- У нас здесь только одна цветочная лавка, у миссис Гремси, там на углу.

- И она закрыта, - констатировала Наташа, несколько минут назад проезжавшая мимо. – Неужели, больше нигде не достать? Мне хотя бы штуки две-три, не больше.

- Будь у меня здесь цветы, я бы отдал вам их все безвозмездно, - тепло улыбнулся мужчина. – Впрочем, можете доехать до церкви, там монахи разводят клумбы, может, они и дадут вам несколько цветков. Если, конечно, вам не смутит, что это церковное кладбище…

В любой другой ситуации Наташу это, конечно, сильно смутило бы, но не сейчас.

- Нет-нет, всё в порядке. Благодарю, - с этими словами она выскользнула за дверь.

Уже в машине Романофф запоздало опомнилась, что не спросила у продавца дорогу, но возвращаться не хотелось, да и потом – городок был слишком маленьким, чтобы заплутать, а кладбище, надо думать, находится где-нибудь на окраине. Через несколько минут она поняла, что не ошиблась – за очередным поворотом узкий переулок вывел её на окраину города, где чуть поодаль виднелась церквушка и небольшое старое кладбище. Наташа остановила машину в нескольких метрах от церкви. Дорога тут была ещё хуже, чем в самом городе. Пока Романофф дошла от автомобиля до вымощенной булыжником дорожки, успела дважды наступить в грязь и основательно подпортить новые туфли, что сейчас, её, впрочем, мало волновало.

Здесь было тихо и спокойно. Поодаль, у церкви какой-то монах окучивал клумбу, делая это так рьяно, словно от этого зависела его собственная жизнь. Когда Наташа, подойдя к нему, вежливо попросила продать ей несколько роз, тот страшно обиделся, заявил, что негоже торговать церковным имуществом и отдал ей цветы просто так.

Наташа потянула ручку, и калитка со старческим скрипом будто нехотя, открылась, впуская пришедшую гостью. В мире мертвых, наверное, не слишком радовались появлению живых, зашедших не на свою территорию. Ещё в детстве Наташа заметила, что независимо от того, какая погода на улице, на кладбищах всегда стоит пронизывающий холод. И даже если вовсю светит солнце, здесь всегда зябко и пасмурно. Она потеплее закуталась в легкое черное пальто, сунув одну руку в карман, а в другой зажав две алые розы, и двинулась вглубь по извилистой тропинке, попутно разглядывая надгробия. «Каледон Уоррен. Любимый муж и отец». Как значилось на памятнике, покинул этот бренный мир в возрасте девяноста четырех лет. «Счастливчик», - подумала Наташа, - «если не впал в маразм и не ходил под себя последние три-четыре года жизни» - и тут же перевела взгляд на следующее надгробие. «Алисия Кэтрин Тарлетон». Восемьдесят четыре года. «Генри Херродс». Семьдесят лет. Почему одни живут долго, а другие нет? Чем эти Каледон, Алисия и Генри заслужили долгую жизнь, думала Наташа, чувствуя какую-то странную неприязнь к незнакомым покойным людям. Они прожили долго, и отчего-то казалось, что счастливо. Конечно, грешно и бессмысленно злиться на умерших, тем более тех, которых она и знать-то не знала, но именно это чувство испытывала сейчас Наташа. А ещё она понятия не имела, в какую сторону ей сейчас следует идти. Выбрав первую попавшуюся тропинку, и именно ту, что была пошире и почище, Наташа зашагала по ней. Маленькое церковное кладбище было совсем непохоже на те что в больших городах – могилы здесь располагались не так упорядоченно, тут и там уходили в разные стороны тропинки, а некоторые из надгробий датировались аж серединой восемнадцатого века. «Хотела бы я, чтобы, когда умру, меня похоронили где-нибудь в таком месте» - неожиданно для самой себя подумала Наташа. К всему, что связано с похоронами у неё было весьма скептическое отношение. В загробную жизнь она, может, и верила, но вот где, собственно, её закопают, было всё равно. И в самом деле – какая разница, где лежать, если к тому моменту твой разум будет где-то бесконечно далеко отсюда?

Она уже собралась идти в другую сторону, когда метрах в десяти увидела сидящего возле памятника мужчину. Наташе потребовалась пара секунд, чтобы узнать его. Не то, чтобы она была удивлена – нет, это, в общем-то, было совершенно естественно, но Романофф искренне полагала, что Клинт сейчас дома, тем более, что она звонила ему, когда подъезжала к городу.

Бартон сидел прямо на траве и на открытом пространстве был виден издалека. Наташа вдруг испытала странное желание развернуться и уйти, но заставила себя выбросить эту мысль. Не следовало мешать чужому горю, тем более уж она-то знала, что Клинт меньше всего хотел быть застигнутым в момент слабости, но уходить было бы глупо. Внутренне напрягшись, Романофф двинулась в сторону памятника.

- Привет.

Она мягко положила руку ему на плечо и уселась рядом. Наташа, разумеется, предполагала, что после смерти Лоры Клинт, как и большинство мужчин, будет пытаться утопить горе в алкоголе, но сидеть на кладбище в обнимку с бутылкой виски это, конечно, чересчур.

Бартон посмотрел на неё. Кажется, он ещё не успел напиться, потому как взгляд у него был вполне трезвый.

- Привет, - равнодушно отозвался он. – Как добралась?

- Неплохо, - Романофф слабо улыбнулась. – Давно здесь сидишь?

Бартон пожал плечами.

- Не знаю.

Наташа вспомнила о цветах, что держала в руке. Две алые розы упавшие поверх целой кучи белых были похожи на кровавые пятна. Клинт по-прежнему равнодушно молчал, крутил в руке початую бутылку, но пить при Наташе не решался, отлично зная, какой будет её реакция.

- Почему ты не дома? – серьёзно спросила Романофф.

Бартон, смотря куда-то в сторону, вяло ответил:

- Мне здесь свободнее. Дышится легче.

Прозвучало дико, но Наташа, если честно, и предполагала услышать что-то в этом духе. Однако, она приехала сюда не для того, чтобы выслушивать откровения лучшего друга - Романофф привыкла действовать, а не говорить. И пусть Клинт был не рад её приезду, чего не пытался даже скрывать, она так просто не отступится.

- Кто сейчас с твоими детьми?

- Няня. Нанял её на прошлой неделе.

Романофф покачала головой. В какой-то момент она была почти готова поверить в то, что Бартон мог уйти сюда на целый день и оставить детей одних.

- Вставай, - она поднялась на ноги и потянула его за собой. – Поедем домой.

Клинт безропотно подчинился. Послушно встал на ноги и, понуро опустив плечи, поплелся за Наташей. На него было больно смотреть – небритый, осунувшийся, весь какой-то сгорбленный, он меньше всего походил на того Клинта Бартона, которого она знала. Бартона, которого, казалось, ничто в этом мире не могло сломить и вывести из равновесия. Бартона, который даже в самой безвыходной ситуации сохранял трезвый рассудок и холодную голову. Бартона, который всегда поддерживал её саму, находил те самые, «правильные» слова, чтобы не позволить пасть духом. Теперь всё поменялось, и Наташа понимала, что должна сделать всё, что в её силах и не дать Бартону сломаться окончательно. Однако… крайне сложно спасать человека, если он сам того не хочет.

Тишину, воцарившуюся в машине, казалось, можно было резать ножом. Романофф напряженно вглядывалась в окутанное туманом дорожное полотно, изредка поглядывая на Бартона.

- Злишься на меня?

Он помотал головой.

- Нет. Но тебе всё равно не следовало приезжать.

От города до дома Бартона было минут тридцать езды, и за всё это время никто из них не произнес ни слова. Когда из завесы тумана показалась ферма, у Наташи защемило сердце. Когда-то она приезжала сюда в хорошем настроении, даже тогда, когда дела были хуже некуда, потому что знала – здесь те, кто дороги ей и кому дорога она. И все были живы.

Бартон достал из кармана связку ключей и открыл дверь.

- Проходи.

Ей понадобилось всего лишь переступить порог, чтобы понять – без Лоры этот дом опустел. И, кажется, она теперь в чем-то понимала Клинта, когда тот сказал, что на кладбище ему «дышится легче». В домах, куда приходит беда даже воздух становится спёртым.

Обычно, заходя в дом, Клинт первым делом кричал:

- Дорогая, я дома!

Теперь же он просто бросил ключи на тумбочку, снял ботинки, отшвырнул их в сторону и прошлепал на кухню. Где-то в глубине дома послышались шаги, и в прихожу вышла средних лет женщина с ребёнком на руках.

- Вернулись, мистер Бартон? А я как раз приготовила обед.

Тут она заметила Наташу и, взглянув на неё, как на спасительницу, мягко улыбнулась.

- Вы, должно быть, мисс Романофф? – спросила она.

Наташа кивнула.

- Да, это я.

- Молли Брендон, - представилась женщина. – Няня.

- Знаю. Клинт уже рассказал мне о вас.

Она подошла к Молли и взяла у неё ребёнка.

- А ты, наверное, Натаниель? – улыбнулась она. – Вот мы с тобой и увиделись.

Романофф шмыгнула носом, чтобы не дать себе расплакаться. Только её слез здесь не хватало!

- Пойду, позову остальных детей, - с этими словами Молли ушла на второй этаж.

Ещё одна печальная перемена, с грустью думала Наташа, стоя в пустой прихожей. Раньше, стоило ей только приехать, Джаспер и Виктория с радостным визгом бежали ей навстречу, теперь же в доме царила грустная неживая тишина.

- Всё будет хорошо, - Наташа произнесла это скорее для самой себя, нежели для Натаниеля, который, конечно же её не понимал.

Но даже он, которому и было-то всего три недели от роду, наверное, что-то чувствовал, потому как вдруг расплакался. Наташа, как могла, пыталась успокоить его, расхаживала кругами по прихожей, убаюкивала и сама едва сдерживала слёзы.

- Ну, ну… - успокаивающе шептала она, - ты ведь у нас сильный, правда? Как твой папа…

На лестнице послышались шаги. Наташа подняла голову и увидела стоящую наверху Викторию.

- Привет, - Романофф заставила себя улыбнуться. – Иди сюда, моя дорогая.

Несколько секунд Виктория смотрела на неё и, наконец, медленно спустилась вниз.

- Здравствуйте, тётя Нат, - тихо сказала она.

Романофф внутренне содрогнулась – маленькая Виктория смотрела на неё глазами взрослого человека, и в на долю секунды напомнила Наташе её саму в глубоком детстве.

- Джаспер сейчас спустится. А где папа?

- Должно быть, на кухне или в столовой, - ответила Наташа, которая всё ещё не могла отделаться от навязчивого воспоминания.

Виктория лишь молча кивнула и прошла в столовую.

***

За обедом стояла та же гнетущая тишина. Молли постаралась на славу, приготовила всяких вкусностей, желая хоть чем-то ободрить своих «подопечных», но, что совершенно естественно, её усилия не окупились. Виктория едва притронулась к еде, а Джаспер и вовсе отказался обедать.

- Тебе нужно поесть, - мягко сказала Наташа. – Попробуй хоть чуть-чуть.

- Не хочу, - буркнул тот. – Ничего не хочу.

- Не слышал, что сказала тётя Нат? – спросил Клинт. – Сказано есть, значит, ешь.

Прежде Наташа не помнила, чтобы он так разговаривал с детьми и сейчас посмотрела на Бартона с легким укором. Вслух ничего не сказала, но взгляд был красноречивее слов. Клинт отвернулся.

- Молли, у нас ещё остался виски?

Женщина покачала головой.

- Нет, мистер Бартон.

- Значит, съезди и купи, - велел он.

- Не нужно, - вмешалась Наташа. – Молли, приготовь ему чай.

Миссис Брендон явно растерялась, не зная, кого ей слушать и затравленно глядела то на Клинта, то на Романофф.

- Хорошо, если мистер Бартон так хочет, привези ему что-нибудь выпить, - устало произнесла Наташа.

Она не пробыла здесь ещё и двух часов, а ей уже хотелось сбежать обратно в Нью-Йорк. С каждой минутой Романофф всё больше злилась, глядя на Бартона, но оставить его и самое главное, детей она не могла. Пожалуй, Лора бы ей этого не простила. При мысли об ушедшей подруге, Наташу вновь охватила бессильная злоба – на дворе, чёрт возьми, двадцать первый век, медицина на высшем уровне, и невозможно даже представить, чтобы в наши дни женщина вот так могла умереть во время родов. Ничто не предвещало беды, беременность протекала почти без проблем, но уже на следующий день после родов Лоре резко сделалось плохо, а спустя неделю мучений и бессильных попыток врачей спасти её, Лора умерла в больничной палате.

Наташа не смогла приехать ни тогда, когда Лора была ещё жива, ни на похороны – Фьюри отправил её на спецоперацию в Сомали, которая затянулась, а сама Романофф получила легкое ранение.

«Она так хотела тебя увидеть» - коротко сказал Бартон, когда сообщил ей о случившимся.

***

Была уже половина двенадцатого, а они с Молли всё никак не могли уложить детей. Натаниель снова раскапризничался, миссис Брендон как могла пыталась его успокоить, но, видимо, опыта общения с детьми у неё было маловато.

- Уже поздно, - Романофф пыталась убедить Вики и Джаспера разойтись по своим комнатам. – Пора спать.

Она, как и Молли, совершенно не умела возиться с детьми. Что ж, придется учиться в «полевых условиях».

- Что мне сделать, что бы вы пошли спать? – напрямую спросила она.

Дети уставились на неё.

- Ничего, - неожиданно ответил Джаспер. – Какая разница, если всё равно не получится уснуть?

Наташа вздохнула.

- Я понимаю. Вам сейчас очень тяжело. Мне тоже. И вашему папе. Всем.

- Но жизнь продолжается, да? – с грустной усмешкой спросил Джаспер.

Он сейчас говорил совсем как взрослый, и Наташе сделалось не по себе.

- Да, - сказала она. – Как бы ни было трудно, но нужно жить. Понимаете?

- Папа теперь постоянно пьёт, - тихо сказала Виктория. – Раньше такого не было.

- Ему очень трудно. И больно. А вы… Вы должны его поддержать, потому что больше некому.

- Я скучаю по маме, - всхлипнула Вики.

Наташа крепко прижала её к себе. Что она могла сказать? Любые слова были бы сейчас бессмысленными. Джаспер подсел к ним и положил голову Романофф на плечо.

- Хорошо, что ты здесь, - сказал он.

Через полчаса ей кое-как удалось уговорить Джаспера пойти спать, а вернувшись в свою комнату, Наташа обнаружила там Викторию. Та спала на её кровати, свернувшись клубком прямо поверх одеяла. Романофф не стала будить её, осторожно накрыла пледом и затем сама аккуратно пристроилась на краешке постели. Ничего, ей доводилось засыпать и в куда менее комфортных условиях.

… Сон не шёл. Наташе не давали покоя мысли о Клинте, хотелось поговорить с ним, но вряд ли он был бы рад её видеть. В конце концов, проворочавшись около часа, она всё же решилась зайти к нему.

Наташа осторожно кралась по коридору, стараясь лишний раз не шуметь, чтобы ненароком не разбудить кого-нибудь.

- Клинт… - она тихонько приоткрыла дверь и заглянула в спальню. – Клинт, ты… - она запнулась на полуслове.

Посреди комнаты, на стуле стоял Бартон, а в следующий миг Наташа увидела обернутую вокруг его шеи верёвку.

========== Запоздалые слёзы ==========

Клинт с неподдельным испугом смотрел на Наташу, а она с не меньшим ужасом глядела на него.

- Клинт… - хрипло проговорила Нат. Язык словно окаменел. – Слезай оттуда.

Оцепенение прошло мгновенно, но Романофф боялась двинуться с места, так как любое её неосторожное движение могло стать роковым.

- Не делай этого, - она вытянула руку точно так же, как когда пела «колыбельную» для Беннера.

- Уходи отсюда, - опомнившись, сквозь зубы процедил Бартон.

- Клинт, сними верёвку, и мы всё обсудим, - Наташа говорила спокойно, но внутри дрожала, словно натянутая до предела струна.

- Пошла вон… - со злостью прошипел Клинт.

Наташа медленно шагнула к нему – прикидывала скорость своей реакции, рассчитывала время – всё как на боевом задании. Главное, не оступиться.

- Посидим, выпьем по стаканчику… - ещё один шаг.

Бартон дёрнулся, опасно покачнулся – Наташино сердце пропустило удар. Клинт устоял, но она видела, что колени его дрожали.

- Не делай глупостей. Сними её.

Клинт посмотрел ей в глаза и, неуверенно подняв руки, потянулся к верёвке.

- Вот так. Хорошо, - почти нараспев произнесла она.

В следующую секунду Бартон, потеряв равновесие, качнулся вбок, одна его нога соскользнула с края, а другой он нечаянно оттолкнул стул. В этот момент сжавшая внутри Романофф пружина, наконец, распрямилась, и Наташа бросилась к нему. Она успела обхватить Клинта за ноги, но удержать не хватило сил. Бартон захрипел и ухватился за верёвку, тщетно пытаясь ослабить узел. Наташа по-прежнему держала его за ноги, не давая петле затянуться окончательно. Бартон дёргался, хрипел и был уже близок к тому, чтобы потерять сознание, но в этот момент где-то наверху жалобно хрустнула балка и переломилась пополам. Клинт и Наташа рухнули на пол.

- Клинт! – Романофф, на коленях подползла к нему. – Клинт, ты меня слышишь?!

Он смотрел на неё затуманенным взглядом. Лицо побагровело от напряжения, вены лбу вздулись, а на висках блестели капли пота. Бартон хрипло закашлялся.

- Слава Богу… - дрожащим голосом выдохнула Наташа, вытирая мокрое от слёз лицо.

Она в изнеможении легла на пол и судорожно хватала воздух как после изнурительной и долгой схватки. Бартон вновь закашлялся, неуклюже сел, но тут же завалился вбок, и в следующую секунду его стошнило. Выровняв дыхание, Наташа подползла к нему, схватила за плечи, развернула к себе и несколько секунд пристально смотрела в глаза.

- Идиот! - крикнула она и наотмашь ударила его по лицу. – Что ты, делаешь, мать твою?!

- Какого чёрта ты вообще сюда пришла? – устало спросил он.

Наташа уже почти успокоилась и теперь была зла, как взбесившаяся кошка.

- Пожалуй, и в самом деле следовало помочь тебе завершить начатое – оскалилась она. – С петлёй на шее ты бы принёс куда больше пользы своим детям – им было бы так приятно знать, что их слабак-папаша предпочел удавиться, чем попытаться наладить свою жизнь.

Клинт посмотрел на неё так, будто хотел ударить. На долю секунды Наташе показалось, что Бартон и впрямь это сделает, но, замахнувшись, он схватил початую бутылку и что было сил швырнул её в стену. Раздался оглушительный звон разбитого стекла и во все стороны полетели брызги виски. Клинт вымученно прислонился к стене и обхватил голову руками.

- Уходи.

Наташа осторожно подобралась к нему и обняла за плечи.

- Прости, - она уже понимала, что перегнула палку, - прости меня, пожалуйста.

Она попыталась поднять его, но Клинт довольно грубо оттолкнул её.

- Оставь меня.

От него невыносимо несло перегаром, и Наташа, подавив подступивший к горлу комок, решительно подняла его на ноги.

- Вставай сейчас же.

К её немалому удивлению Бартон подчинился. Наташе пришлось буквально волочить его по тёмному коридору, а затем вниз по лестнице. В какой-то момент она хотела позвать на помощь Молли, но потом решила, что не стоит лишний раз её пугать. Ногой распахнув дверь, Нат буквально впихнула Клинта в ванную. Не удержавшись, он, как подкошенный упал на колени и болезненно охнул.

- Прости, но другого способа привести тебя в чувство, я не вижу, - сказала Романофф, заталкивая его под душ.

- Ты что задумала? – Клинт пытался вяло сопротивляться.

Не обращая внимания на его попытки вывернуться из её хватки, Наташа на полную мощь включила холодную воду. Клинт отплевывался, ругался и пытался вырваться, но в силу того, что был основательно пьян, сделать это ему не удавалось. Наташа и сама уже успела промокнуть под ледяной водой, но Клинта по-прежнему не отпускала.

- Хватит! – наконец, взмолился он. – Хочешь, чтобы я заработал пневмонию?

Кажется, теперь его голос звучал вполне трезво.

Наташа выключила воду и откинула с лица прядь намокших волос.

- Ненормальная, - Бартон вылез из душа и теперь, не снимая, отжимал одежду прямо на пол.

Наташа хмыкнула.

- Однако, не я двадцать минут назад стояла с петлё на шее.

- И почему только меня не пристрелили на последнем задании? – ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал Клинт.

Наташа стояла, сложив руки на груди, и смотрела на него.

- Тебе надо переодеться и как следует выспаться.

Клинт, не обращая внимания на её присутствие, принялся стягивать насквозь промокшую одежду.

- Где у вас тут аптечка? – отвернувшись, спросила Наташа. К своему ужасу она осознала, что краснеет.

- На кухне, верхний правый ящик в комоде. Зачем она тебе?

- Хочу найти что-нибудь успокоительное. Думаю, оно понадобится и тебе и мне.

- Это уже к Молли обращаться надо, - пробормотал Клинт.

Наташу это не остановило.

- Хорошо. Так, где её комната?

- В конце коридора, самая последняя дверь.

Уже на пороге Бартон окликнул её:

- Нат, подожди…

Она внимательно посмотрела ему в глаза.

- Не волнуйся. Я ничего ей не скажу.

Миссис Брендон распахнула дверь лишь после третьего стука.

- Мисс Романофф? – удивленно спросила она.

- Простите за беспокойство, - извинилась Наташа. – Я лишь хотела спросить, не найдется ли у вас успокоительного? Никак не могу уснуть.

Молли кивнула.

- Проходите, сейчас что-нибудь найду.

Теперь, когда Наташа вышла на свет, она увидела ее промокшую одежду и спутанные волосы.

- Бог мой! Что с вами произошло?!

- Ничего особенного, - Наташа беспечно улыбнулась. – Хотела умыться, а душ оказался неисправен, вот и забрызгало с ног до головы.

Молли как-то недоверчиво на неё посмотрела, но ничего не сказала.

- Вот. Держите, - она протянула ей пузырёк. – Это вам поможет.

- Спасибо. И ещё раз простите, что разбудила.

Дабы избежать дальнейших расспросов, Наташа выскользнула за дверь.

Она застала Клинта сидящим на кровати полностью раздетым, и даже не удосужившимся прикрыть то место, которое в присутствии посторонних обычно не демонстрируют. Впрочем, при появлении Наташи, Бартон все жё соизволил натянуть на себя край одеяла.

- Неважно выглядишь, - не удержался Клинт, глядя на её спутанные волосы и бледное лицо.

- Ну, куда уж мне до тебя, - таким же тоном отозвалась Наташа и протянула ему успокоительное. – Держи. Мне тоже оставишь.

Бартон сделал пару глотков, недовольно поморщился, провёл по губам тыльной стороной ладони и протянул пузырёк Наташе.

- На здоровье.

Настойка и впрямь оказалась паршивой. До этого Наташа не прибегала к успокоительным, заменяя их бокалом хорошего вина, благо этого в её квартире всегда хватало. Впрочем, сегодня она воочию убедилась, к чему может привести такое «лечение», и перспектива оказаться на пуфике с петлёй на шее её не очень-то привлекала. Она не думала, что Клинт и в самом деле был склонен к суициду, а вот «по пьяной лавочке» и в самом деле едва не свёл счёты с жизнью.

- Спасибо тебе, - он всё-таки сказал это вслух.

Наташа придвинулась ближе и положила руку ему на плечо.

- Просто забудем об этом. Только пообещай, что больше никогда не сделаешь ничего подобного, - серьёзно сказала она.

Бартон посмотрел ей в глаза.

- Я зол и растерян, Нат. – Он обхватил голову руками. – Не знаю, что мне делать, не знаю, как жить без неё. Я словно в вакууме, понимаешь?

- Это пройдёт. Со временем.

Наташа не умела утешать, но, как и Бартон, она умела находить «правильные» слова, а иногда хватало и одного только взгляда – настолько они понимали друг друга.

- Мне ничего не хочется, и я ничего не жду от жизни. Знаю, это неправильно, но я ничего не могу с этим поделать.

За всё это время он не проронил ни слезинки. Семь бесконечно долгих дней, пока Лора была ещё жива, он провёл в её палате, надеялся на чудо, которое, он и сам понимал, уже не произойдет. Ночь, когда её не стало, запомнилась ему в мельчайших подробностях, как запоминаются все ужасные вещи. Её бледное, осунувшееся лицо, усталые глаза и слабую улыбку, обращённую к нему.

« - Там дождь, да?

Бартон кивнул.

- Паршивая погода, если честно.

Лора мечтательно улыбнулась.

- А мне всегда нравился дождь. Хотела бы я немного прогуляться.

Он провёл ладонью по её волосам.

- Завтра уговорю врача отпустить нас на прогулку.

Собрав последние силы, Лора дотронулась до его щеки. Он взял её руку в свою и поцеловал тонкие холодные пальцы.

- Я люблю тебя.

Она болезненно улыбнулась.

- А я тебя больше… - силы покидали её. – Я посплю немного, хорошо?..

Это были её последние слова. Всё ещё держа его за руку, Лора вздохнула и навсегда закрыла глаза».

Все эти воспоминания снова пронеслись перед Бартоном и вырвались наружу болезненным хрипом. Он по-прежнему сидел, схватившись за голову и, наконец, беззвучно зарыдал.

- Я не хочу… не могу смириться с этим, Нат…

Она вздохнула и крепко прижала его к себе.

- Ты можешь до конца жизни просидеть в этом доме и смотреть на дверь, но Лора уже никогда в неё не войдет, - сказала она.

Иногда, чтобы вернуть человека в реальность, нужна жестокость. Вспомнить хотя бы историю с Локи – когнитивная рекалибровка, может, и не была самым гуманным из способов, но зато Клинт «очухался» от гипноза. Сейчас было примерно то же самое, за тем лишь исключением, что «рекалибровка» была психологической, впрочем… если понадобится, Наташа могла подействовать и физически.

- Она умерла, Клинт. Её нет. А ты не имеешь морального права вот так взять и уйти. Но ты можешь плакать, в этом нет ничего постыдного. Плачь, если хочешь – слёзы очищают.

И он плакал. Впервые за всё время. Наташа была единственным человеком, который видел его в таком состоянии. Впрочем, и у неё это было в первый раз. Романофф не знала, как реагировать, да и не умела она утешать, и лишь неуклюже гладила его спину. Наконец, он успокоился и выровнял дыхание. Кажется, и в самом деле немного полегчало.

Клинт поднял голову и посмотрел ей в глаза.

- Ты ведь не нотации читать приехала? – спросил он. – Что-то случилось?

- Да, - ответила Романофф. – Вернее, не только поэтому. Я хотела повидаться с тобой и твоими детьми и поддержать, насколько возможно. Но ты прав, это не единственная причина.

- Так в чем дело?

В этот момент он стал похож на себя прежнего – тот же серьезный, решительный взгляд, который был ей так хорошо знаком.

- Поговорим об этом завтра, - Наташа похлопала его по плечу. – А сейчас тебе нужно отдохнуть. – Она зевнула. – Да и мне тоже.

Ей было всё ещё страшно оставлять его одного, и Бартон, прочитав эти мысли на её лице, поспешил успокоить:

- Обещаю, что больше не полезу в петлю. Хотя мне по-прежнему хочется сдохнуть, - честно признался он.

- Мало ли что тебе хочется, - фыркнула Наташа. – Я вот тоже, к примеру, много чего хочу.

- Например, Брюса? – даже в таком раздавленном состоянии Клинт не терял чувства юмора.

Наташа нехорошо сощурилась.

- Клинт Френсис Бартон, - нараспев произнесла она, - если ты продолжишь в том же духе, я лично придушу тебя твоими же носками, - предупредила она.

========== Болевая точка ==========

Из зеркала на неё смотрела бледная осунувшаяся молодая женщина с усталыми не по годам глазами.

- Просыпайся, - она ласково потрясла за плечо спящую на её кровати Викторию. – Пора завтракать.

Вики что-то сонно пробормотала и открыла глаза.

- Тётя Нат?- зевнула она. – Доброе утро.

В отличие от неё, Виктория мирно проспала до утра, по большей части из-за того, что находилась под боком у Наташи и оттого чувствовала себя спокойнее.

В комнату постучали.

- Войдите! – крикнула Наташа.

Дверь приоткрылась, и в спальню протиснулась кудрявая голова миссис Брендон.

- Завтрак уже на столе, - сообщила она, и как-то внимательно посмотрела на Наташу.

- Мы спустимся через двадцать минут, - ответила Романофф и обратилась уже к Виктории. – Так, а теперь в ванну. Приведи себя в порядок, а я потом я заплету тебе волосы.

Когда они спустились в столовую, все, кроме Клинта были уже в сборе. Эта комната почти не использовалась по назначению, и в теплое время года служила террасой. Летом здесь было очень уютно – сквозь стеклянную стену лился теплый свет, а по ту сторону стекла радовала глаз пышная зелень. Но сейчас за окном-стеной раскинулся безликий серый сад с голыми деревьями и пожухлой бурой травой. «Прямо под стать настроению» - мрачно подумала Наташа, усаживаясь за стол.

- Что-то случилось? – не выдержав, спросила Молли.

- Плохо спала прошлой ночью, - ответила Наташа.

Миссис Брендон подсела к ней и шепнула на ухо:

- Просто вчера я слышала такой звук… будто бутылку разбили. А потом ещё какой-то топот на лестнице.

Наташа бесстрастно налила себе кофе. Шпионские навыки уже в который раз пришлись весьма кстати.

- Наверное, Клинт случайно разбил бутылку виски, - сказала она. – Впрочем, я ничего не слышала.

На этих словах в столовую вошёл Бартон. Если не считать усталости на лице и уже ставшего привычным потухшего взгляда, выглядел Клинт довольно неплохо.

- Доброе утро, - он плюхнулся за стол и тут же потянулся к кофейнику.

Наташа внимательно наблюдала за ним, пытаясь разгадать его состояние. Однако, следовало отдать должное – Бартон ничуть не хуже её мог играть на публику, если того требовали обстоятельства. Ничто в его облике не напоминало о том, что он собирался сделать прошлой ночью. Но от проницательного взгляда Наташи всё же не укрылось, что Клинт надел джемпер в высоким воротом, и она знала почему – ещё прошлой ночью Наташа заметила красный след от верёвки, почти сразу же проступивший на его шее. Клинт поднял голову, посмотрел на Наташу, и их взгляды встретились, но в следующую секунду Бартон вновь опустил глаза в тарелку.

- Ну, что? Все собрались? – уточнил Клинт, когда с завтраком было покончено. – Идите одевайтесь, и я отвезу вас в школу.

- Лучше я, - предложила Наташа, и шёпотом добавила, - знаешь, садиться за руль с похмелья-затея не из лучших.

К её удивлению Бартон не стал возражать. И только сейчас Нат заметила, что вся его бодрость – напускная. Клинт по-прежнему выглядел уставшим и безучастным, ко всему, что творится вокруг. Он изо всех сил старался жить «как обычно», но только теперь существовал на автопилоте, делая только «потому, что надо». Наташа понимала, что Бартону, как и всякому человеку, необходимо время, чтобы смириться с утратой и «отпустить» Лору, а три недели слишком маленький для этого срок. Однако, и дело, с которым она приехала, не терпело отлагательств.

Наташа отвезла детей в школу, и вернулась уже меньше, чем через час. Больше всего она опасалась, что Клинт опять схватится за бутылку, но, выйдя из машины, она увидела его бесцельно разгуливающим по саду с чашкой кофе. Наташа, проваливаясь в грязь, засеменила к нему.

- Говорят, через неделю потеплеет окончательно, - сказал Бартон, когда она подошла. – Надо бы навести здесь порядок.

Он не то что бы яростно рвался заняться благоустройством участка, но честно пытался вернуться к жизни. Внутри по-прежнему была пустота, однако после вчерашнего ему делалось страшно от осознания того, что могло произойти.

- Клинт… - осторожно начала Романофф, - я хотела с тобой кое о чем поговорить. Вернее, кое-что рассказать.

Он остановился и посмотрел на неё.

- Фьюри прислал, да?

Наташа не смогла сдержать улыбки.

- А ты всё такой же проницательный. Это хорошо. – Она закашлялась и, её лицо вновь сделалось серьёзным. Начинать издалека не было смысла, и Наташа сказала напрямую – Тебе с детьми нужно уехать в Нью-Йорк.

Пару секунд Клинт внимательно смотрел ей в глаза.

- Он что, не знает, что у нас произошло?

- Конечно, знает, - ответила Наташа. – В этом всё и дело. Вам не безопасно здесь оставаться.

Бартон, разумеется, не понял, о чем она говорит.

- Я живут тут двенадцать лет, и об этом месте никто не знает. Впрочем… речь даже не о том. С чего бы это вдруг я должен уехать в Нью-Йорк именно сейчас?

Наташа собралась с духом и пояснила:

- Выжившие агенты гидры объявили охоту на бывших сотрудников «Щ.И.Т.а» и их семьи, - глядя ему в глаза, сказала она. – Трое наших агентов уже стали их жертвами.

Клинт ничего этого не знал. Полностью ушедший в постигшее его семью горе, он фактически изолировался от всего, что происходило за стенами его дома. И то, что говорила сейчас Наташа, стало для него неприятным открытием.

- Никто не знает, что мы здесь, Нат. – Мрачно сказал он и зачем-то огляделся по сторонам. - А я в состоянии сам защитить свою семью. Можешь передать это Фьюри.

Романофф вздохнула. На Клинта многое свалилось, и ей не хотелось отягощать его печальными новостями, но, похоже, другого способа убедить его не оставалось.

- Пять дней назад в Алабаме убили Джейкоба Моррисона и всю его семью, - тихо сказала она.

Клинт оторопел. Джейкоб был одним из лучших агентов, и давним приятелем Бартона. Даже не так – другом.

- Моррисон?.. сглотнув, переспросил он.

Наташа кивнула.

- Я не хотела тебе этого говорить. По крайней мере, не сейчас. – Она подошла ближе и положив руку ему на плечо, заглянула в глаза. – Вы должны уехать, Клинт. Будете жить в Башне у Старка, пока это самое безопасное место, туда агенты «Гидры» не сунутся. Побоятся.

Бартон молчал. Он всё ещё не мог примириться с мыслью, что Джейкоба и его семьи – красавицы-жены и двоих девочек-близняшек, больше нет.

- Клинт?..

- Я никуда не поеду, - сказал он и, оставив Наташу одну, зашагал к дому.

Она и не надеялась, что он согласится и, сказать по правде, была солидарна с Клинтом. О чем говорить, если до недавнего времени никто из членов команды, по сути, ближайшего окружения Клинта, даже понятия не имел о том, что у него есть семья. Что тогда говорить о врагах? Однако Фьюри отдал приказ, и его следовало исполнить.

Наташа вернулась в дом, заглянула сначала на кухню, затем в гостиную, но на первом этаже Клинта не обнаружила. Возможно, следует дать ему пару часов, чтобы всё осмыслить, размышляла Наташа, пока помогала миссис Брендон готовить обед.

Клинт стоял на балконе, курил и озадаченно вглядывался в серую даль. В голове так и не укладывалось, что Джейкоба уже нет, но не только это не давало покоя агенту Бартону. Он понимал, что в словах Наташи есть рациональное зерно, но в то же время мысль о переезде в Нью-Йорк казалась безумной. Он не хотел никого видеть, не желал смотреть в сочувствующие лица и слышать за спиной тяжелые вздохи. Помимо всего прочего Клинт был абсолютно уверен, что в случае необходимости сможет постоять за свою семью – да и вероятность того, что в дом нагрянут агенты «Гидры» была равна нулю. Никто не знает об этом месте. Никто не знает, что у него вообще есть семья.

Клинт услышал шаги за своей спиной, но даже не обернулся. В этом просто не было необходимости – лёгкую поступь Наташи он выделил бы среди десятка прочих.

- Уговаривать пришла? – поинтересовался он.

Она подошла, встала рядом, и вместе с ним устремила взгляд к лесу, точно там было нечто чрезвычайно занимательное.

- Я понимаю, это твоя тихая гавань, твоя нерушимая крепость, и я не смогу вытащить тебя отсюда силой, но… - Наташа повернулась к нему. – Я боюсь за тебя. За тебя и твоих детей.

Клинт тяжело вздохнул. Честное слово, лучше бы она принялась его упрекать… Он всегда был бессилен против этого её взгляда – нежного, пронизывающего и в то же время парализующего как мощный транквилизатор.

- Не смотри на меня так, не надо.

- Это же не навсегда, Клинт. Да и тебе нужно сменить обстановку.

Клинт положил руку ей на плечо и притянул поближе к себе. Он всё-таки был рад её приезду – Наташа не жалела, не причитала и не плакала – она просто была рядом, когда это так необходимо, и Бартон чувствовал её поддержку.

На лестнице послышался голос миссис Брендон, сообщившей, что обед ждёт на столе.

Клинт ещё раз посмотрел на Наташу.

- Вернёмся к этому вечером.

«Ну, что ж, он, кажется, уже не так настойчив в своём отказе», - размышляла шпионка, пока спускалась вслед за ним.

Клинт настоял на том, чтобы самому забрать детей из школы, и Наташа осталась этим довольна. Он понемногу оживал и возвращался к привычному укладу жизни. Конечно, до стабильного состояния было ещё далеко, но Романофф была уверена, что если удастся вытащить его в Нью-Йорк, дело пойдет быстрее.

- Хорошо всё-таки, что вы здесь, мисс Романофф, - вздохнула Молли. – На него же все эти дни смотреть больно было…

Наташе не хотелось сейчас обсуждать эту тему.

- Теперь всё будет хорошо, - коротко заверила она.

Её приезд и в самом деле разрядил застывшую после смерти Лоры атмосферу некогда наполненного счастьем дома. Вернувшись из школы, Джаспер и Виктория впервые за последнее время с удовольствием рассказывали ей о том, как прошёл день, а Вики с гордостью показывала свои рисунки.

Вечером все собрались в гостиной.

- Семейный совет, - объявил Клинт.

Джаспер и Виктория сидели напротив, а рядом устроилась Наташа и держала на руках своего маленького тёзку. Наверное, со стороны все они сейчас выглядели как настоящая семья, подумал Клинт, но тут же отогнал эти опасные мысли, неизбежно натолкнувшие его на воспоминания о Лоре.

- Совет? – спросил Джаспер. – О чём?

Пару секунд Бартон молчал. Он всё ещё не был уверен в правильности своего решения.

- Возможно, нам придется ненадолго уехать в Нью-Йорк.

Клинт замолчал, ожидая реакции, но ответом ему стала полная тишина. Даже маленький Натаниель, до этого момента недовольно хныкающий в незнакомых руках, неожиданно притих, точно понимал, о чём идёт речь.

- В гости к тёте Нат? – спросил, наконец Джаспер.

Клинт и Наташа переглянулись.

- Не совсем - мягко сказала Романофф. – К одному хорошему человеку, мистеру Старку. Вы ведь помните его? – она окинула взглядом всех троих.

Те призадумались.

- Это тот, который называл нас агентятами и не разрешал брать дрова из своей кучи? – на всякий случай уточнила Виктория.

Наташа, прикрыв рот ладонью, тихонько усмехнулась и краем глаза заметила, что Клинт тоже.

- Да, это он, - сказал Бартон. – И мы поедем к нему на следующей неделе.

Наташа сверкнула глазами. Фьюри наказал ей вернуться не позднее чем, через четыре дня, а лучше, через два. Но Клинт лишь пожал плечами, давая понять, что всё решил.

Ближе к ночи, когда совсем стемнело, Клинт отпустил миссис Брендон, у которой были какие-то свои личные дела, и вместе с Наташей коротал время на кухне. Дети уже спали, и Романофф полагала, что может собой гордиться – сегодня ей удалось уложить их без особых проблем, учитывая даже то, что она обошлась без помощи Молли.

- Я позвонила Фьюри и сказала, что мы приедем в четверг, - Наташа поставила на стол две кружки с ромашковым чаем.

- И что потом? – спросил Клинт, размешивая сахар. – Что мы будем делать?

- Как всегда – ловить плохих парней, - Наташа чуть заметно усмехнулась. – Устраним угрозу, и ты сможешь вернуться.

Бартон посмотрел в окно.

- Знаешь, я хочу завязать с этим. Вернуться домой, жить обычной жизнью…

Клинт говорил, но не верил собственным словам, потому что знал, что «как обычно» уже не получится. Он понимал это ещё в самом начале, когда только попал в «Щ.И.Т.». Специфическая работа затягивает, накладывает свой отпечаток и, в конце концов, меняет характер. Клинт знал, что просто не сможет привыкнуть к другой жизни и не найдет в ней места. Он выбрал тот путь,свернуть с которого невозможно. Бартон всё понимал, но не хотел в это верить.

- А ты? – спросил он. – Ты никогда не хотела уйти?

Наташа призадумалась.

- Куда? Мне некуда уходить. Да я ничего другого и не умею, - вздохнула она.

Клинту вдруг дико захотелось её обнять. Какой же Беннер всё-таки идиот, думал он, раз упустил такую женщину. Почему-то эта внезапная мысль показалась ему неприятной и даже опасной.

Наташа посмотрела на часы.

- Уже поздно, - сказала она и сонно зевнула. – Наверное, нам всем пора ложиться спать.

- Но я не хочу спать, - тут же запротестовал Джаспер. – Тем более, мы ещё не пили чай.

- Завтра рано вставать, - мягко, но в то же время настойчиво сказала Наташа. – ты же не хочешь проспать школу и получить нагоняй от учительницы?

***

Клинт удивился, насколько быстро и легко удалось ей уговорить всех разойтись по своим комнатам. Поскольку миссис Брендон уехала ночевать домой, Наташа решила, что ляжет спать на диване в детской, на тот случай, если Натаниель проснётся среди ночи. Виктория тоже отказалась ночевать одна и осталась с ней.

…Было уже около двух часов, когда Наташа проснулась. Она не сразу поняла, что её разбудило, но в следующую секунду увидела склонившуюся над ней Викторию.

- Тётя, Нат…

- Вики, - сонным голосом спросила женщина, – почему ты не спишь?

Глаза немного привыкли к темноте, и она разглядела взволнованное личико Виктории.

- Что случилось? Опять плохой сон?

Наташа попыталась её обнять, но Вики отстранилась. Романофф машинально напряглась.

- Тётя, Нат, - прошептала она, краешком глаза выглядывая в окно, - у нас в саду какие-то люди…

========== Под маской ангела ==========

Итак, я немного переделала первые три главы, правда совсем незначительно. Так как во время просмотра фильма ваш подслеповатый автор каким-то Макаром умудрился насчитать у Клинта троих детей, не считая Натаниеля, то, соответственно, в первоначальной версии фанфика их и было трое. Я чуть-чуть переписала предыдущие части, чисто символически, так что заново перечитывать нет нужды.

Просто ставлю читателей в известность, чтобы не было вопросов в духе :”А куда ещё одного ребёнка дели?!” :)

Таким образом, детей у Клинта трое - Джаспер, Виктория и Натаниель

Приятного чтения!

Ваша Лена Хабенская

Наташа, словно куница вскочила с дивана, подбежала к окну и осторожно выглянула в сад. Мутный свет покачивающегося у входа фонаря выхватил из темноты несколько чёрных силуэтов. «Один… два… три…» Романофф насчитала пятерых.

- Быстро за мной! – шикнула она и, взяв на руки спящего Натаниеля, быстрым шагом направилась к двери.

- Тётя Нат, что происходит? – спросила Вики, семеня за ней следом. – Кто эти люди?

Романофф не ответила. Они вышли в коридор и остановились возле комнаты Джаспера. Несколько секунд Наташа поколебалась, но потом все же передала Натаниеля Виктории.

- Разбуди брата и спрячьтесь в подвале, - велела Нат.

- Но…

- Делай, что говорю. И быстро! – шикнула Романофф.

Такой Виктория её ещё не видела. Наташа была сама не своя, и Вики, несмотря на свой юный возраст, ясно ощущала – происходит что-то нехорошее. Оглянувшись на Романофф, точно ища в её глазах поддержки, Виктория потянулась к дверной ручке.

- Сидите как мыши, ясно?! – пригрозила Нат.

Вики зашла в комнату к Джасперу, а Романофф бросилась в спальню Клинта. «Всё-таки выследили, ублюдки…» - со злостью думала она. Никаких сомнений в том, кем были их ночные гости, уже не оставалось.

- Клинт! – Романофф вбежала к нему и принялась трясти Бартона за плечо.

- А? – переспросил тот, открыв один глаз. – Нат, ты чего?

- К нам визитёры, - сказала она. – Детям я велела спрятаться в подвале. Бери оружие и идём встречать «гостей».

Всё это она выпалила на одном дыхании, и до Бартона не сразу дошёл смысл сказанного ею. Но уже в следующую секунду он вскочил с кровати и бросился к сейфу, где обычно хранил оружие. Лук и стрелы остались на базе, но в домашнем арсенале имелось несколько винтовок и охотничьи ножи.

- Но, как ты?…

- Увидела в окне, - договорила за него Романофф.

Клинт не думал о том, каким образом агенты «Гидры» сумели выйти на него - он вновь стал прежним агентом Бартоном, только теперь на карте стояло куда большее, нежели очередное распоряжение Фьюри. Даже в такой ситуации Наташа не могла не восхититься им – ни паники, ни лишней суеты, каждое движение отточено, каждый поступок продуман на два хода вперёд.

Они выбежали в коридор, и первым делом Клинт бросился в детскую, но там уже никого не было. Он бегом спустился по лестнице, и Наташа едва поспевала за ним. Внизу стояла нерушимая и оттого ещё более зловещая тишина. Вбежав в кухню, Бартон приподнял крышку люка, ведущего в подвал.

- Потушите свет, - велел он.

- Папа, что происходит? – дрожащим голосом спросил Джаспер.

На мгновение сердце болезненно сжалось – забившиеся в угол Джаспер и Виктория с Натаниелем на руках, выглядели испуганными и совершенно беззащитными. Клинт с трудом взял себя в руки.

- Что бы ни произошло, что бы вы ни услышали – оставайтесь здесь. И ни звука, ясно? Я сам за вами приду.

- Но, папа… - всхлипнула Вики.

Бартон захлопнул люк и накрыл его ковриком. Дом снова погрузился в тишину. Клинт и Наташа стояли спина к спине, держа наготове оружие и готовые в любой момент кинуться в бой, но ни малейшего намёка на проникновение извне по-прежнему не было.

- Где они, чёрт возьми?…

- Не знаю, - шёпотом отозвалась Наташа.

Всё так же прикрывая друг друга, они вышли из столовой и оказались в прихожей. Дверь была заперта, стёкла на окнах целы… Клинт осторожно выглянул в сад - никого.

- Послушай, Нат, а ты уверена, что… - договорить он успел.

Наверху раздались шаги, и в следующую секунду прогремел первый выстрел. Стеклянная ваза за Наташиной спиной разлетелась на осколки, а сама Романофф рухнула на пол.

- Нат…

- Я в порядке, - прохрипела она, поднимаясь на ноги. – Сзади!

Бартон повернулся и, прежде, чем успел увидеть нападающего, выстрелил. Послышался глухой стук упавшего тела. Наверху лестницы, в полумраке маячили четыре темных силуэта. Один из них нацелил винтовку, но тут же упал – Романофф его опередила.

Началась беспорядочная стрельба – стёкла на окнах разлетелись брызгами, жалобно скрипнули дверцы шкафчика… Вдруг за их спинами хлопнула дверь, и в прихожую влетели ещё трое человек. Один бросился на Наташу, но та успела схватить его за руку и перекинула через себя, хоть и сама повалилась на пол. Клинт тем временем отстреливался от оставшихся наверху - двое были уже мертвы, но оставалось ещё трое. У одного вдруг закончились патроны, его коллега швырнул ему пистолет, но Клинт успел воспользоваться короткой заминкой. Выронив пистолет, «гость» вслед за ним скатился по лестнице. Двое оставшихся продолжали стрельбу, и Клинт укрылся за изрядно пострадавшим от пуль комодом.

Наташа тем временем сумела ликвидировать двоих из трёх ворвавшихся с улицы, но последний оказался ловчее. Ухватив её за волосы, он втолкнул Наташу в кухню и швырнул прямо в кухонный шкаф. Удар пришёлся по носу, и на несколько секунд в глазах у Романофф потемнело. Нападавший этим воспользовался и, вновь схватив Наташу за шею, собрался ударить лицом о кухонный стол, но Романофф успела выставить руки.

- Ах, ты сука проклятая! – болезненно вскрикнул нападавший когда Наташа со всех сил наступила ему на ногу.

Он снова швырнул её в сторону – на этот раз Нат отлетела к буфету, врезалась в стекло и разбила его.

- А ты крепкая штучка, - ухмыльнулся мужчина, глядя на неё.

Романофф шаталась, отплевывалась от крови, но, тем не менее, всё ещё держалась на ногах.

- И красивая… Даже убивать жалко, - досадливо цокнул агент «Гидры».

Он не спеша перезарядил винтовку, и даже не успел понять, что произошло. Его глаза расширились от боли и удивления и, пошатнувшись, мужчина упал на пол – в его плече торчал вошедший по самую рукоятку небольшой, но остро заточенный кухонный ножик.

- А вот мне тебя совсем не жаль – выплюнула Наташа.

Она подошла к нему и, присев рядом, со злостью посмотрела в глаза.

- Как вы нас нашли? Отвечай!

- П…Пошла ты… - морщась от боли, прохрипел раненый.

Наташа стиснула зубы. Что-что, а выуживать информацию она умела. С ничего не выражающим, и от того ещё более пугающим выражением лица она дотронулась до рукоятки ножа и чуть надавила.

- Как. Вы. Нас. Нашли? – повторила она.

Мужчина заскрипел зубами. Наташа не испытывала к нему жалости и, будь они в другом месте, применила бы куда более «убеждающие» методы, но её останавливало то, что прямо под ними, в подвале сидели испуганные дети, которые наверняка слышали всё, что происходило.

- Отвечай, мразь! – Романофф с силой тряхнула его плечи.

Из прихожей доносились звуки борьбы, но выстрелов уже не было слышно. Видимо, и у Бартона и у нападавших закончились патроны.

- Клинт! Помощь нужна?

Ответом ей послужил глухой стук удара.

- Порядок! – запыхавшимся голосом отозвался Бартон. – Остался один.

Романофф улыбнулась.

- Вот и всё, - она ласково посмотрела на раненого агента. – Двое на двое, теперь всё честно.

Через несколько минут двое оставшихся в живых агента «Гидры» накрепко связанные лежали на полу в гостиной. Наташа полулежала на диване, зажимая разбитый нос. Бартон, словно акула, расхаживал вокруг пленных и держал обоих под прицелом винтовки. Внешне он казался спокойным, но глаза его пылали от гнева. Дом всегда был для Клинта священным местом, и сейчас он был готов на куски разорвать тех, кто проник на его территорию.

- Чего ты тянешь? – оскалился один из агентов. – Пристрели нас и дело с концом. Только знай – тебя и твою паршивую семейку всё равно прикончат. Одного за другим.

Бартон глянул на него и в следующий миг пнул по лицу. Мужчина глухо вскрикнул, закашлялся и вместе с кровью выплюнул выбитый зуб.

- Кое в чем ты просчитался, Бартон, - ухмыльнулся он. – Медуза.

- Что? – машинально переспросил Клинт. – Что ещё за Медуза?

В этот момент за их спинами раздались шаги, и бархатистый женский голосок произнёс нараспев:

- Я – Медуза.

Клинт и Наташа одновременно повернулись. В арке, ведущей из гостиной в прихожую, стояла Молли Брендон и держала под прицелом детей. Явно довольная произведенным эффектом, она покровительственно улыбнулась.

- Неожиданно, правда? Попрошу без глупостей, - тут же предостерегла Молли, глядя на Бартона. – Не делайте лишних движений и, возможно, всё обойдется.

Бартон крепче сжал рукоять винтовки, но прицеливаться не спешил. Он мельком взглянул на Наташу – она сидела неподвижно, но в руке по-прежнему держала кухонный нож.

- Убери это, хорошо? – ласково попросила Молли.

Романофф ничего не оставалось кроме как подчиниться.

- Что? Никто даже не спросит, как такое возможно? – Молли, казалось, даже расстроилась.

Сейчас она была совсем непохожа на ту добродушную и простоватую женщину, какой впервые увидела её Наташа. Без мешковатой аляпистой одежды Молли казалась выше и тоньше – чёрный костюм наглядно демонстрировал превосходное телосложение, и Романофф даже не сомневалась, что подготовка у Молли была не менее хорошей.

- Если ты агент «Гидры», то почему действуешь именно сейчас? – Клинт разговаривал спокойно, но от Наташи не укрылось, с какой злостью он смотрел на Молли.

И в самом деле, думала Наташа – почему только теперь? Миссис Брендон могла спокойно устранить и Клинта и его детей, пока Бартон был в запое и просто неспособным на какие-либо действия.

- Нам нужно было знать наверняка, - ответила Молли. – И устроиться в ваш дом было отличным шансом приглядеться и разнюхать то, что нужно. – Она улыбнулась. – И не зря. Вместо одного агента – целых два. Вы очень удачно приехали, мисс Романофф.

Бартон закашлялся. Он поднял глаза, посмотрел на Молли, задумался на пару секунд и, наконец, произнёс.

- Обычно я не церемонюсь с такого рода людьми, но вам, миссис Брендон, так и быть, дам шанс. Отпустите моих детей, убирайтесь из моего дома, и мы с Наташей оставим вас в живых.

Молли звонко рассмеялась.

- А мне нравится ваша выдержка, агент Бартон. Вот только… вы не в том положении.

- Я в своём доме, - спокойно ответил Клинт, но в его взгляде сверкнула злость и неприкрытая ненависть. – И чтобы защитить свою семью, не остановлюсь ни перед чем.

Он пытался заговорить ей зубы, зная, что возможности атаковать сейчас у него нет – Молли стояла прямо перед ним и держала под прицелом детей. Любое действие Клинта не укрылось бы от её внимания, но он так же знал, что Наташа сможет улучить нужный момент. Это была их излюбленная тактика, когда во время очередной миссии они оказывались в щекотливом положении – один отвлекает внимание, другой атакует.

Но теперь на кону стояла жизнь его детей, и Бартон не имел права на ошибку. Ему стоило огромных усилий «отключить» эмоции, которые могли сыграть сейчас роковую роль и действовать так, словно они с Наташей были на очередном задании. Романофф перехватила его взгляд, как всегда поняла без слов и ответила одним лишь движением ресниц.

- Развяжи их, - велела Молли и головой указала на связанных агентов. – Винтовку на пол.

Бартон положил оружие и направился к пленникам, но Молли остановила.

- Пусть это сделает она.

Наташа, с холодным равнодушием глянув на Медузу, поднялась с дивана и подошла к раненым агентам. Медленно присела на корточки и потянулась к первому узлу, и Медуза всё это время держала её под прицелом. Наташа делала вид, будто никак не может справиться с верёвкой, она знала – стоит этим двоим оказаться на свободе, и контроль над ситуацией будет потерян.

- Живее! – поторапливала Медуза.

Наташа думала, что будь сейчас на месте детей любые другие заложники, Клинт бы рискнул, сделал бы что-нибудь неожиданное, и, Романофф готова была дать руку на отсечение, справился бы с Медузой за пару минут. Но сейчас его останавливал страх.

Мысли крутились в её голове, словно кадры во время быстрой перемотки, ежесекундно сменяли одна другую, но ни одна не была походящей. «Ну уж, нет…» - со злостью думала Наташа, - «не позволю, чтобы трое жалких ублюдков переиграли лучших агентов «Щ.И.Т.а». Костьми лягу, но не позволю». Тут её взгляд выхватил рукоять армейского ножа в сапоге связанного мужчины. Тот успел перехватить её взгляд, догадался о задуманном Наташей, раскрыл было рот, но, прежде успел вымолвить хоть слово, Романофф заученным и отточенным движением, выхватила нож и, всё так же сидя на коленях, запустила в Молли. Бросила почти вслепую, понимая, как рискует, но другого шанса, возможно и не было бы. За спиной Наташи раздался болезненный вскрик и, повернувшись, она увидела, как Медуза оседает на пол.

- Живо наверх! – скомандовал Клинт.

Виктория с Натаниелем на руках кинулась с лестнице, Джаспер вслед за ними, но Молли успела схватить его за ногу. Подоспевший Клинт, наотмашь пнул Медузу по лицу, она откинулась назад, но Джаспера не отпустила. Наташа бросилась к ним, и тут связанный агент, изловчившись, выставил ногу - Романофф упала навзничь. Второй схватил упавшую винтовку и нацелил на Клинта, но будучи связанным и раненым, действовал медленно.

- Получай!

Вскочившая на ноги Романофф, удивленно обернулась. Прямо за спинами пленников стояла Виктория, всё также прижимая к себе Натаниеля, который от испуга даже не плакал, а в другой руке держала тяжеленный бронзовый светильник. И, как только у неё сил хватило, мысленно изумилась Нат.

- Умница, - даже в такой ситуации она нашла в себе силы улыбнуться. – А теперь быстро в свою комнату!

Бледная как смерть, перепуганная Виктория не двинулась с места. Оно и не удивительно, подумала Романофф и вскочила на ноги, намереваясь сама отвести девочку наверх.

Медуза, наконец, отпустила Джаспера, но мертвой хваткой вцепилась в Клинта. Выдернула из плеча нож и попыталась пырнуть Бартона в шею. Клинт успел подставить руку и удар пришёлся по плечу. На несколько секунд он отстранился, и Медуза этим воспользовалась.

Схватила валяющийся на полу пистолет, но, к удивлению Наташи, выстрелила сперва в одного из пленников, а следом во второго. Натаниель, услышав выстрелы, громко заплакал.

Клинт, наконец, вынул нож из раны, бросился к Молли, но было уже поздно – женщина поднесла пистолет к своему виску, а в следующий миг раздался выстрел.

========== Изнанка героизма ==========

Ещё вчера Наташа свирепо вырывала из рук Клинта бутылку с алкоголем, а теперь сама сидела в детской, сжимая в руках стакан – глотала, морщилась, но всё равно пила. Она сидела неподвижно, даже взгляд её был устремлен в одну точку. Рядом устроился Клинт, но в отличие от Наташи он то и дело вставал с дивана, шагал к окну, останавливался, затем разворачивался и шёл обратно.

- Постарайтесь уснуть, - Романофф посмотрела на Джаспера и Викторию.

Она, конечно, понимала, как глупо звучат сейчас её слова, но стоило хотя бы попытаться.

- Никто сюда больше не придёт, - сказала она. – Я вам обещаю.

Наташа сама не верила в то, что говорила, и оставалось лишь надеяться, что за ними прилетят раньше, чем нагрянут следующие «гости», а в том, что они появятся, ни Клинт, ни Наташа не сомневались.

- Я должен был с самого начала поверить тебе, - сказал он, когда они вдвоём вышли на балкон.

- Всё обошлось, - попыталась успокоить Романофф.

Клинт посмотрел в тёмную даль. Небо на горизонте начинало светлеть, звёзды постепенно гасли, ночной мрак рассеивался, и всё вокруг было окутано синеватой предрассветной дымкой. Прохладный воздух был по-весеннему свежим и в нём явственно ощущался запах прошедшего недавно дождя.

- Нет, - Бартон покачал головой, - не обошлось. Знаешь, я так много рассказывал детям о своей работе, вот только правды в моих рассказах было немного, потому что не нужно им знать, как совершаются подвиги и сколько крови и грязи там замешано. А теперь они увидели всё это своими глазами. Смерть, ненависть…

Наташа всё понимала. Она и сама думала о том же, но какой толк говорить об этом сейчас, когда дело уже сделано. Даже она не могла предположить, что на них нападут так скоро, а когда это случилось, то выбора уже не было.

- Ты сделал то, что должен был – защитил свою семью.

Клинт повернулся и взглянул на неё.

- Думаешь, я жалею о том, что убил их? Ничуть. Но мне жаль, что всё это случилось на глазах моих детей.

Что Романофф могла ответить ему? Когда всё закончилось, она почти силой увела находившихся в состоянии шока Джаспера и Викторию, поколебалась несколько секунд, не зная, остаться ей с ними или же помочь Клинту, но потом всё-таки спустилась к нему на первый этаж. Бартон был ранен – Молли воткнула нож в его руку почти по самую рукоятку, и нужно было, в конце концов, убрать тела из гостиной. На последнее времени, правда, не осталось – Наташа обработала рану, наложила жгут и кинулась звонить Фьюри, чтобы тот как можно скорее прислал за ними квинджет.

Джаспер и Виктория сидели на диване, Натаниель спал в своей кроватке – Романофф с трудом удалось его успокоить.

- Эти люди… кто они? – спросил Джаспер.

За последний час это была первая фраза, которую он произнёс.

- Они враги, - ответил Клинт. – Но вам больше нечего бояться, за нами скоро прилетят.

Джаспер внимательно посмотрел на отца и, наконец, спросил:

- Сколько человек ты убил?

Этого вопроса Клинт не ожидал. Что он мог сказать? Что уже и не помнит, когда сбился со счёта, а если откровенно, то никогда и не считал, потому что так и до сумасшествия недалеко. Или то, что меньше всего на свете хотел, чтобы его дети увидели всю подноготную его работы, не имеющую ничего с общего с теми историями, которые он им рассказывал? Они были больше похожи на сказки, в которых добро всегда побеждало зло. Вот только о том, что у этого добра руки были по локоть в крови, Бартон умалчивал.

- Твой отец защищал вас, - мягко сказала Романофф. – И у него не было выбора.

- Я знаю, - Джаспер пожал плечами. – И я бы тоже так сделал.

Клинт и Наташа переглянулись. Дети слишком быстро взрослеют, а иногда это и вовсе происходит за один момент.

Высланный Фьюри квинджет прилетел меньше, чем через полчаса. Ник отправил к ним Стива с Марией, и первое, что они увидели, зайдя в дом, были наспех закрытые покрывалами тела. На мгновение в голову Роджерса пришла страшная мысль, что под одним из них может быть кто-то из «своих», но в следующую секунду наверху лестницы появились Клинт и Наташа с детьми. Времени вдаваться в подробности не было, Наташа не успела даже толком собрать детские вещи и прихватила только самое необходимое.

Через пятнадцать минут квинджет уже поднялся в воздух. Мария сразу же занялась Бартоном – размотала наложенный Романофф жгут, вколола обезболивающее и принялась обрабатывать глубокую колотую рану. Травма была хоть и серьёзная, но не опасная, и Романофф быстро успокоилась. Оставив Клинта на попечение Хилл, она заняла место второго пилота рядом со Стивом.

- Нужно было уезжать в первый же день, - сказал Роджерс, вглядываясь в пронизанное золотисто-рыжими лучами небо.

Кабина была окутана мягким оранжево-лиловым сумраком, какой бывает лишь на рассвете. На высоте утро наступало быстрее, и просыпающееся солнце слепило глаза.

- Наводчицей оказалась няня, - ответила Романофф. – И если бы мы собрались раньше, она бы действовала более решительно. Возможно, мы не сидели бы сейчас здесь.

- Я не собирался тебя обижать, - спокойно отозвался Стив. – Просто это очень больно – терять друзей.

К тому моменту, когда они прилетели в Нью-Йорк, уже окончательно рассвело. Грядущий день обещал быть ясным и погожим – солнечные лучи отражались в стёклах небоскрёбов, играли слепящими бликами на поверхности залива и нагревали остывший за ночь асфальт дорог и тротуаров. В воздухе пахло настоящей весной, и скрыть это было не под силу даже извечному городскому смогу.

Едва только шасси коснулись посадочной площадки, ведущие внутрь двери из бронированного стекла плавно разошлись в стороны, и к квинджету бодрой походкой зашагал Тони.

- Как вы быстро управились, агент Романофф, - Старк похлопал Наташу по плечу. – Хорошенькая работа!

Наташа устало улыбнулась, но всё же сбросила с себя его руку.

- Оставь, Тони. Я дико устала, дети тоже, а Клинт ранен…

Старк напрягся.

- Серьёзно? – спросил он.

- Бывало и похуже. Знаешь, - наклонившись к нему, доверительно сказала она, - лучше вообще поменьше с ним разговаривай. Особенно о Лоре.

Тони, как ей показалось, даже обиделся.

- Что я по-твоему, совсем дурак, что ли?

Раненый Бартон, конечно, несколько встревожил его, но настоящий ужас вызвали у него дети. Не то чтобы Тони их не любил, просто… Он понятия не имел, как с ними общаться и чего от них ожидать.

- Ну, привет, агентята, - улыбнулся он. – Добро пожаловать, - и тут же не забыл предупредить, - технику не трогать, кнопки не нажимать, в войнушку не играть. И тогда, думаю, мы с вами поладим.

Ни Джаспер, ни Виктория, ни уж тем более Натаниель явно не были настроены ни на что из вышеперечисленного. Навстречу им вышла Пеппер. В отличие от Тони она была искренне рада маленьким гостям, и это натолкнуло Старка на определенного рода мысли – не ровен час, потребует от него своих собственных, подумал вдруг Тони и тотчас же яростно мотнул головой, прогоняя дурацкие мысли.

Бартона повели в недавно устроенную операционную, которой Старк безумно гордился. Теперь он с чистой совестью мог считать свою Башню полностью оснащённой. Двери распахнулись прямо перед ними, и в коридор выскочила девушка, в которой Клинт узнал Ванду Максимофф. Она буквально вылетела им навстречу, скрестив руки на груди, и раздосадовано сжав губы.

- Что это с ней? – спросил Бартон, провожая девушку заинтересованным взглядом.

Но Мария лишь отмахнулась.

- Не обращай внимания – просто злится на брата.

Прежде, чем Клинт успел спросить что, собственно, Ванда и её брат делают в Башне Старка, они вошли в «домашний госпиталь», и первое, что увидел Бартон – вальяжно расположившийся на койке Пьетро. Рядом возилась с какими-то блестящими инструментами доктор Хелен Чо.

- Салют! – Пьетро, увидев Бартона, махнул рукой и весело улыбнулся.

Затем он попытался встать с постели, но Хелен на корню пресекла эту попытку.

- Лежать! – рявкнула доктор и обратилась уже к Клинту, - ложитесь вон на ту кушетку, агент Бартон. Сейчас я к вам подойду.

Мария, убедившись, что соратник в надёжных руках, вышла из лазарета. Бартон улегся на койку, не сводя с Пьетро заинтересованного взгляда. За последний месяц он отстал от жизни и не был в курсе последних новостей. Максимофф это сразу понял и радостно пояснил:

- Мы теперь в одной команде, пташка. Кстати, кто это тебя так?

- У меня много «доброжелателей», - отозвался Бартон и только сейчас заметил выглядывающие из-под синей футболки Пьетро крепко намотанные бинты. – А с тобой что?

Клинт знал лишь, что после ранения в Заковии Максимофф выжил, но дальнейшей его судьбой особо не интересовался – не до того было.

Пьетро лишь отмахнулся:

- Ерунда. На этот раз всего двадцать два огнестрельных, - и с гордостью добавил, - в прошлый раз было сорок семь.

- Хорошо быть мутантом, однако, - пробормотал себе под нос Клинт.

В этот момент к нему подошла доктор Хелен и принялась разматывать наложенную Хилл временную повязку, уже основательно пропитавшуюся кровью.

- Швов двенадцать, не меньше, - уверенно сказала она и тут же вколола Бартону обезболивающее. – Можете не шевелить рукой, пока я работаю? – буркнула она.

- Затекла, - Клинт виновато улыбнулся.

Взгляд доктора Чо несколько смягчился.

- Всё обойдётся. Могло быть и хуже.

Откровенно говоря, Клинт и не переживал по поводу своего ранения, куда больше его волновала сейчас Наташа, которой тоже досталось.

- Почему здесь нет агента Романофф? – спросил он. – Ей тоже нужна помощь.

Хелен лишь пожала плечами.

- Я же не могу притащить её сюда силой. Но как только разберусь с вами, обязательно найду её и осмотрю. Агент Максимофф! – снова в негодовании крикнула она, - если не будете лежать спокойно, я буду вынуждена привязать вас к койке. Подумайте хотя бы о сестре – она так за вас переживает!

Теперь Бартону всё стало ясно. Ванда попросту разозлилась на брата, который напрочь отказывался выполнять предписания доктора. Да и ранение он получил, скорее всего, потому, что опять сунулся в самое пекло и нарушил с десяток распоряжений Фьюри.

«Много же я пропустил…» - думал Клинт, пока доктор Хелен зашивала и перевязывала его руку.

- Ну и? Как он? – спросил Тони, когда они с Наташей сидели за барной стойкой и пили пиво.

- Плохо, - честно ответила Романофф. – Но держится. Знаешь, теперь мне кажется, что вся эта заварушка с агентами «Гидры» в какой-то мере пошла ему на пользу – он немного ожил.

- Здесь у него точно не будет времени горевать, - хмыкнул Старк и откупорил вторую бутылку.

За спиной Наташи послышались лёгкие шаги и, прежде чем она успела обернуться, кто-то кинулся ей на спину и обвил шею тонкими руками.

- Мисс Романофф!

Совсем юная темноволосая девушка с миловидным свежим лицом счастливо глядела на Наташу.

- Оливия, - Романофф мягко улыбнулась и потрепала девушку по волосам. – Ну, что? Освоилась здесь?

Наблюдавший за этой сценой Тони, скептически усмехнулся:

- Вот тут уж спору нет. Уже и на задания рвётся – все нервы Фьюри истрепала.

Судя по всему, не только ему, подумала Наташа и строго посмотрела на Оливию. Та лишь беспечно пожала плечами и обезоруживающе улыбнулась. Её зеленовато-карие глаза светились юношеским энтузиазмом.

- А что? Я уже много чего могу. Научилась!

- Да ну? – хитро переспросила Романофф.

Она вдруг стремительно вывернулась, ловко ухватила Оливию за плечи, молниеносно уложила на лопатки и сразу же отпустила.

- Ну, что? – улыбнулась она и протянула Оливии руку, помогая встать. – Выходит, пока ещё не всему.

Оливия Уотсон или просто Лив, как называли её сотрудники «Щ.И.Т.а», оказалась в организации волею случая, как, впрочем и большинство других агентов, в том числе и сама Романофф. О своём прошлом Оливия не знала почти ничего – помнила себя совсем маленькой в детском доме в Оклахоме и была настоящей головной болью для всех его сотрудников. Ужасное поведение, драки и неподчинение строгим правилам были для Оливии в порядке вещей. Неизвестно, как бы сложилась её дальнейшая судьба, но в один из дождливых дней, год назад, когда Оливии только-только стукнуло четырнадцать, в детский дом пришла красивая рыжеволосая женщина (Наташа, как впоследствии узнала Оливия), назвалась её дальней родственницей и забрала девочку из приюта. Воспитатели этого заведения не слишком добросовестно относились к своим обязанностям, да и то, что Лив была вечным источником проблем, тоже сыграло свою роль – отпустили её без особых проблем и лишних вопросов не задавали. Только потом, прибыв на базу, Оливия и сама заподозрила неладное, попыталась удрать, что ей, ясное дело не удалось. Никакой родственницей Наташа ей, разумеется, не приходилась, а забрала потому, что родная мать Оливии была когда-то агентом «Щ.И.Т.а», но погибла на одном из заданий. Других родственников у Оливии не было, и девочку отдали в детский дом. Ни Фьюри, ни Коулсон тогда не знали о её существовании и, соответственно, не могли заняться её судьбой. Позже всплыли какие-то документы, которые и попали в руки Наташе. И это была именно её идея – найти и забрать девчонку. Фьюри особо не препятствовал – он догадывался, зачем Романофф делает это – она сама выросла в детском доме и дальнейшая её судьба была отнюдь не радужной. «Нужно её забрать, пока не попала в дурные руки, как я в своё время» - сказала она. Так Оливия и оказалась в «Щ.И.Т.е». Полноценным агентом она в свои пятнадцать, конечно, не была и быть не могла, но Фьюри согласился обеспечить ей будущее на том условии, что в будущем она станет сотрудником организации. Вот уж где её бьющий через край энтузиазм пришёлся кстати!

- Не пропускала тренировки, пока меня не было? – строго спросила Романофф.

Оливия подмигнула.

- Даже «сверхурочные» брала, - гордо сообщила она.

Как раз на этих словах в лофт зашёл вернувшийся из лазарета Клинт. Всё его плечо было забинтовано.

- Привет, Лив, - кивнул он и повернулся к Наташе, - тебе бы не помешало наведаться к Хелен.

Но Романофф лишь отмахнулась.

- Я в порядке.

Клинт присел рядом, и Тони протянул ему бутылку холодного пива. Бартон окинул Наташу критическим взглядом, оценивая нанесенный агентами «Гидры» ущерб.

- Ну, смотри… - он покачал головой.

- Мистер Бартон, - Оливия подскочила к нему, - то есть, я так понимаю, сегодня тренировки у нас с вами не будет?

- Я, как видишь, немного не в форме, - улыбнулся он. – Попроси Стива или кого-нибудь ещё.

Лив обиженно надула пухлые губки.

- Никто не хочет, - вздохнула она. – Даже мисс Романофф.

Впрочем, занятие для Оливии нашлось довольно быстро. Вернувшаяся Пеппер попросила её помочь приглядеть за детьми Бартона, и они вместе ушли. Минут через пятнадцать-двадцать Тони расправился со второй бутылкой пива и вернулся к себе в мастерскую. Клинт и Наташа остались вдвоём, и Бартон только сейчас вспомнил, что так толком и не поблагодарил её.

- Спасибо.

Он придвинулся ближе, обнял её, и Наташа, улыбнувшись, положила голову ему на плечо. Клинт был одним из немногих, кто видел её такой, но тем ценнее было это осознание. Её кожа была упругой и тёплой, от растрёпанных волос пахло цветочным шампунем, и вся она в этот момент была такой… уютной. Клинт невольно прикрыл глаза и на несколько секунд с головой погрузился в эту приятную ассоциацию. Однако, Наташа вдруг резко отпрянула и мотнула головой, точно отгоняя от себя наваждение. Клинт так и не понял толком, что с ней произошло, но на всякий случай извинился. Романофф вымучено и как-то натянуто улыбнулась:

- Это ты меня прости. Голова закружилась.

- Тебе всё-таки лучше показаться доктору Чо, - в который раз посоветовал Клинт.

И на всякий случай, чтобы она не вздумала сбежать, вызвался лично отвести её в лазарет. Всё это время Клинт не сводил с неё глаз и пытался понять, что же вдруг так резко переменилось. Наташа шла рядом, но держалась на расстоянии, а когда она вдруг поскользнулась, и Клинт взял её за руку, дёрнулась точно от удара тока. Спросить её Бартон так и не решился.

Комментарий к Изнанка героизма

Оливия Уотсон:

http://savepic.ru/7157926.jpg

http://savepic.ru/7156902.jpg

========== Возвращение ==========

Минуло две недели. Клинт с детьми и Наташей по–прежнему жили у Старка. Свою нью-йоркскую квартиру Бартон продал ещё три года назад, а Наташина в Куинсборо сейчас находилась в состоянии капитального ремонта после неудачного покушения, когда среди ночи к ней ворвались агенты «Гидры». Тони против такого соседства нисколько не возражал.

На следующий день ранним утром прибыл Фьюри. Было примерно около половины седьмого, когда все собрались в лофте, служившим и гостиной и площадкой для вечеринок и «кабинетом переговоров». Тони, вальяжно развалившись, сидел прямо на барной стойке, вертел в руке чашку кофе и демонстративно зевал, всем своим видом демонстрируя то, что обсуждение можно было провести и попозже. Стив выглядел бодрым и свежим, готовый хоть сейчас кинуться в бой; Ванда, исключительно по выработанной годами привычке не верить никому, с подозрением поглядывала на директора; рядом сидел удравший от доктора Пьетро и размешивал сахар в кофе, при этом громко стуча ложкой о стенки чашки. Наташа сидела в кресле, сложив ноги по-турецки, и выглядела сонной и раздосадованной. Что же с ней происходило, Бартон до сих пор не понимал, и думал о том, уж не он ли её случайно обидел. Кто их разберёт, этих женщин, в конце концов?

- Доброго утра желать не стану, - сказал Фьюри, глядя на сонные физиономии своих «бойцов».

- Я что-то проспал? – Тони отхлебнул кофе и вопросительно поднял бровь. – На нас опять надвигается армия пришельцев?

Фьюри сделал вид, что не заметил этого высказывания.

- Вы уже наверняка знаете, что выжившие агенты «Гидры» объявили охоту на наших людей.

Тони хмыкнул.

- Ну, да, а раньше мы с ними на брудершафт пили, - не удержался он.

По счастью, Ник его не услышал или же просто сделал вид.

- Один из подавшихся в бега агентов «Гидры» скрывается сейчас в нескольких километрах от городка Параибо в Луизиане. В своё время был у них не последней шишкой, и командовал несколькими карательными операциями.

Фьюри окинул взглядом присутствующих – конечно, у директора были свои соображения насчёт того, кого отправить на задание, но ему было интересно, вызовутся ли те, кого он выбрал.

- Давно я по болотам не бегал, - наконец, произнёс Клинт.

Фьюри даже не смотрел в его сторону, но мысленно порадовался прозорливости Бартона – Ник не сомневался, что Клинт знал, что он выбрал его. Директор ждал, что вызовется ещё один доброволец, и в том, кто это будет, у него не было ни малейшего сомнения, но Наташа молчала.

- Агент Романофф? У вас с агентом Бартоном всегда прекрасно получалось работать дуэтом.

- Как прикажете, директор, - кивнула Наташа. – Когда вылетаем?

Во всём – в её словах, движениях и мимике была присущая каждому солдату, но так несвойственная Романофф механическая покорность. Однако, задумываться над тем, что послужило этому причиной, у Фьюри не было времени. Да и соваться в личную жизнь сотрудников он тоже не привык.

- Завтра утром, - сказал он. – А пока ознакомьтесь с кое-какими данными, что я подготовил, и обсудите план операции.

Наташа сидела на диване в одной из спален и изучала оставленные Фьюри бумаги, когда в дверь постучались.

- Открыто.

Клинт тихонько прикрыл за собой дверь и подошёл к ней.

- Не помешал?

- Ничуть, - она подняла голову и улыбнулась.

На пару секунд ему полегчало. Бартон уже всерьёз думал, что она обиделась на него за что-то, но сейчас не увидел в её глазах раздражения. Однако, что-то определенно было не так. Ходить вокруг да около он не любил и спросил напрямую.

- С чего бы мне на тебя обижаться? – Наташа пожала плечами.

По большому счёту Клинту было нечего его предъявить. Ну, что он мог привести в качестве аргумента? Показалось, будто она ведёт себя не так, как обычно? Это прозвучало бы в духе какой-нибудь мнительной тётки, но никак не агента «Щ.И.Т.а» и просто мужчины, в конце концов. И всё-таки он нутром чуял неладное, а интуиция крайне редко подводила Бартона.

- Судя по представленным данным он прячется где-то на болоте, - сказала Наташа и сунула ему под нос какие-то бумаги.

- Что ж, значит, придётся захватить резиновые сапоги, - улыбнулся он. – Кстати, я направлялся в зал тренировок. Желаешь присоединиться?

Наташа хитро прищурилась.

- Это вызов, агент Бартон?

- Считайте, что да, агент Романофф. Хотя, вам всё равно меня не одолеть.

- Ах, так! Ну, это мы ещё посмотрим!

Клинт понемногу оживал, и ей это нравилось. Уже минут двадцать они кружили по залу, бросались друг на друга, пытаясь подсечь, сбить с ног и уложить на лопатки. Вспотевшие, разгорячённые, с бурлящим в крови азартом, они были похожи на двух хищников – не то играющих друг с другом, не то бьющихся насмерть. Бартон кинулся на Наташу, намереваясь схватить за талию и перебросить через себя, но она успела уклониться, нырнув под его правую руку, и, оказавшись сзади, вполсилы ударила локтём в поясницу. Клинт пошатнулся, но устоял на ногах и даже умудрился схватить её под колени. Он закинул её себе на плечо и уже собрался швырнуть на мат, но в этот момент что-то ощутимо не то кольнуло, не то ударило его в шею. Бартон вздрогнул скорее от удивления, чем от боли, на миг ослабил хватку, и висевшая на его плече Романофф перекувыркнулась и приземлилась на ноги позади него. Клинт молниеносно обернулся и тут же получил несильный удар в живот, но успел схватить Наташу за руку и, наконец, повалил на пол.

- Ну, что ж… Кажется, вы проиграли, агент Романофф, - ухмыльнулся он, нависая над взмокшей запыхавшейся Наташей.

Она, кажется, не особо возражала. Тем более, что победа была честной. Глядя на неё, Клинт невольно вспомнил про их знакомство в Будапеште.

…Он повалил её на спину, выбив из руки оружие, и она лежала под ним, раскинув руки, отплевываясь от крови, и пронзительно глядела на Бартона своими огромными голубыми глазами. Тогда она всеми силами храбрилась, но спрятать страх так и не смогла. Пуленепробиваемая Чёрная Вдова как и все боялась умирать, а Клинт держал нож у её тонкой шеи с нервно пульсирующей жилкой, слышал неистово колотящееся сердце и не мог нанести последний удар…

- Клинт… - простонала Наташа, и её голос вернул Бартона в реальность, - слезай с меня, мне уже дышать тяжело!

Она смеялась, но Клинту показалось, что на мгновение в её глазах мелькнул тот же страх, что и три года назад. В следующую секунду наваждение рассеялось. Клинт упал рядом и, положив руку себе на грудь, переводил сбившееся дыхание.

- Пойду, приму душ, - Наташа поднялась на ноги и отряхнулась.

Клинт проводил её взглядом и всё пытался понять, что же с ней происходит, и нет ли в том его вины.

***

Бартон поглядел на часы – если он ляжет прямо сейчас и уснёт в течении тринадцати минут, то у него останется шесть часов чтобы поспать. Он сидел на кровати, занимался этими бессмысленными по большому счёту вопросами, но спать не хотелось. Клинт по собственному опыту знал, что ложиться сейчас бесполезно – всё равно следующие полтора-два часа он проворочается с боку на бок, и лучше уж занять себя чем-нибудь другим, так хотя бы его скорее сморит усталость.

Проходя мимо комнаты Наташи, он на несколько секунд остановился и прислушался. За дверью стояла тишина, что впрочем, отнюдь не значило, что Романофф спала. Клинт поразмыслил и затем сделал уж совершенно глупую и в какой-то мере даже неприличную вещь – заглянул в замочную скважину. Всё, что удалось ему разглядеть – тускло горящий на тумбочке ночник и Наташину спину в белой майке.Клинт мысленно отругал самого себя за дурацкое поведение и двинулся в направлении лофта.

Здесь было темно, если не брать в расчёт подсветки над барной стойкой, за которой сидели сейчас Ванда и Стив. Вошедшего Бартона они заметили не сразу – стеклянные двери открылись перед Клинтом без единого звука, а мягкий ковёр на полу заглушил шаги. Несколько секунд он так и простоял в темноте, с интересом наблюдая за Роджерсом и Максимофф. Он не слышал, о чём они говорили, но по выражению их лиц, беседа эта была без сомнения приятна им обоим.

«Какого чёрта я вообще делаю?» - с раздражением подумал Клинт. – «Шатаюсь ночью по Башне, подглядываю, подслушиваю…»

- Не помешал? – вопрос был, что называется, риторическим. Однако, торчать в темноте было бы ещё менее красиво.

- Вовсе нет, - Ванда немного нервно улыбнулась и коротким, дёрганым движением убрала за ухо прядь волос.

Вид у неё и Роджерса был такой, словно Клинт застукал их за чем-то неприличным. Хотя, кто там знает, о чём они говорили?

- Почему не спишь? – с интересом, но без всякой враждебности спросил Стив, - перед заданием лучше бы как следует выспаться.

«А то я и сам не знаю», - с раздражением подумал Бартон и уселся за стойку рядом с Роджерсом.

- Не спится. Вот, решил зайти, выпить чего-нибудь. Кстати, а вы что тут делаете?

Судя по початой бутылке вина, можно было бы и не спрашивать. Стив протянул ему бокал.

- Будешь?

- Перед заданием не пью, - отозвался Клинт. – Лучше заварю себе чай.

Откровенно говоря, он бы сейчас совсем не отказался от чего-нибудь покрепче, и дело было не только в завтрашней миссии – от пары бокалов ничего бы с ним не случилось, но вот Наташе явно бы не понравилось. Казалось бы, её мнение в таком личном вопросе должно было волновать Клинта в последнюю очередь, но он действительно не хотел её расстраивать. К тому же она как всегда была права.

- Ты счастливчик, Клинт.

Бартон с явным непониманием взглянул на Стива. Но тот ничуть не растерялся.

- У тебя есть всё для нормальной жизни – дом, дети… Как, имея всё это, ты можешь рисковать своей жизнью?

- Ты бы тоже рисковал, - ответил Клинт. – Потому что это уже стало частью твоей жизни. Да и потом… не думаю, что я смог бы найти себя где-то ещё.

- Это верно, - сказала Ванда, доливая себе вина, - мы все здесь изгои, как ни крути. Стало быть – надо держаться друг друга.

- В каком смысле?

- В каком хочешь, - не растерялась она. – Главное, найти такого же чокнутого, как и ты. А нас тут целая банда, - Ванда улыбнулась, но как-то грустно, и, Стив, накрыв её ладонь своей, ободряюще улыбнулся.

Клинт понял, что сейчас он тут явно лишний. Допив чай, он пожелал обоим спокойной ночи (Стив и Ванда, судя по всему, собрались сидеть в лофте ещё долго) и вернулся в свою комнату. У него ещё оставались пять часов и семь минут заслуженного сна.

========== На болотах Луизианы ==========

Утро было прохладным и свежим. Когда Бартон вышел на площадку, Наташа уже была там. С их последней совместной миссии прошло не так много времени, но за всеми событиями Клинту показалось, что минула вечность. Он уже и забыл, как она выглядит в своём боевом костюме, и сейчас разглядывал напарницу так, словно видел её впервые. Она, конечно, заметила и усмехнулась.

- Ты тоже чертовски хорош собой, - сказала она. – Правильно сделал, что надел старую форму, она мне больше нравится.

Клинт не смог сдержать улыбки и, поравнявшись с Наташей, пару раз хлопнул её по спине. Он не без удовлетворения отметил, что сегодня она, кажется, была в хорошем расположении духа.

На взлётной полосе уже ждал самолёт. Квинджет Фьюри отбросил сразу, рассудив, что это может привлечь излишнее внимание, а находящийся в бегах агент «Гидры» был очень осторожен и наблюдателен.

Так как Параибо имел репутацию тихого и спокойного городка, единственной достопримечательностью которого была бумажная фабрика, то небольшой частный самолёт с эмблемой торговой компании «Хоукинс и сыновья» (которой, естественно, и в помине не существовало) ни у кого не вызвал бы подозрений.

- Желаю удачи, - по традиции сказал Фьюри, провожая своих лучших агентов.

Никаких инструкций он им не давал, так как успел убедиться, что дело это совершенно бесполезное. Клинт и Наташа были склонны к импровизации, нестандартным, а порой и безумным решениям, но, возможно, именно это и было секретом успешности их боевого «дуэта». Ник был уверен в них, как в себе самом, и, хоть и не желал признавать, переживал за них больше, чем за других своих подчиненных. Он ещё хотел добавить «Будьте осторожны», но счёл, что это будет уж слишком сентиментально, а с его репутацией и положением это никак не вязалось.

- Ну, что? Погнали? – подмигнул Клинт, когда они заняли свои места и пристегнули ремни.

- Погнали! – в тон ему ответила Романофф.

Бартон надел солнечные очки, и с наслаждением сжал в руках штурвал. Он снова оказался в привычной стихии и чувствовал воодушевление – казалось, уже позабытое им чувство.

Наташа время от времени поглядывала на него и чуть заметно улыбалась – куда приятнее было видеть Клинта в таком состоянии, нежели заливающим горе в какой-нибудь подворотне.

До Луизианы было без малого тысяча четыреста миль, и, учитывая скорость их самолёта, полёт должен был занять около четырёх с половиной часов.

Кажется, сама погода благоволила им. Небо было ясным и прозрачным, турбулентность почти не ощущалась, а небольшие облака вскоре рассеялись.

Собственного аэропорта в Параибо не было, и на посадку они зашли в соседнем городе, который был чуть покрупнее. Взяли напрокат неприметный старенький внедорожник и двинулись по направлению к пункту назначения.

- Кстати, всегда хотел побывать в Луизиане, - признался Клинт.

Они ехали по шоссе – тихому и пустому, лишь изредка на пути им попадались встречные автомобили. По обеим сторонам дороги выстроился ровный ряд кипарисов, к подножию которых лепились острые низенькие кустарники.

- Посмотрим, как ты заговоришь, когда окажемся на болоте, - весело сказала Наташа. – Хотя… ты прав, здесь и в самом деле красиво.

Примерно через час они добрались до Параибо. Старый облупившийся щит приветствовал всех въезжающих в город и извещал о числе населения – полторы тысячи человек. Улицы тут были узкие, мощёные булыжником, а большинство дорог испещрены глубокими трещинами. Параибо был глухой провинцией, и потому отличным местом, чтобы затеряться. Девяносто процентов жителей Соединенных Штатов, наверное, и знать не знали о его существовании.

- Предлагаю остановиться где-нибудь и позавтракать.

Наташа не возражала – мысль о еде и чашке горячего кофе показалась ей соблазнительной. Они остановились у первого попавшегося кафе, сделанного по типу тропического бунгало, и зашли внутрь. Скучающий за барной стойкой мужчина, судя по всему владелец заведения, невероятно оживился, когда над дверью звякнул колокольчик.

- Доброе утро, господа! – радостно крикнул он, с надеждой глядя на Клинта и Наташу. – Присаживайтесь, устраивайтесь поудобнее, а я сейчас принесу меню.

Они посмотрели друг на друга и улыбнулись. Посетители явно не баловали вниманием это место.

- Скажите, где тут можно арендовать лодку для экскурсии по болотам? – улыбнулась Наташа, когда пухленькая чернокожая официантка принесла им заказ.

Девушка растерялась.

- Ну… у нас не курортный город, экскурсий не бывает. Да и туристов здесь нет.

- Ну а лодку-то раздобыть можно? – спросил Клинт.

- Пожалуй, можно. Вам надо подойти к Питеру Баклеру, только… - тут официантка наклонилась к ним и шепнула доверительно, - … говорят, он сумасшедший. Я бы с ним не связывалась.

Бартон не мог сдержать улыбки. В каждом провинциальном городке обязательно есть своя страшилка о маньяке, ведьме, психе и тому подобном. Параибо, как выяснилось, не исключение.

- И где его можно найти, этого Баклера?

Официантка черкнула на салфетке адрес.

- Это прямо на окраине города, - пояснила она. – Как раз у самых болот.

Сразу после завтрака они отправились по указанному адресу. Домик Баклера отыскался быстро – улиц в городе в общем счёте было не более двадцати, а одна, и самая главная, вела прямиком к окраине.

Дом Питера, впрочем, правильнее было бы назвать его лачугой, ютился на старых деревянных мостках у самой кромки воды. Старый, покосившийся, судя по всему, наспех построенный из неровных деревянных брусьев, он производил удручающее, если не сказать жутковатое впечатление.

С опаской ступая по хлипким деревянным доскам, Клинт и Наташа подошли к перекошенной двери. Бартон постучал.

- Идите к чёрту! – донеслось из глубин лачуги. – Не то заряжу солью из ружья в ваши паршивые задницы, узнаете тогда!

Конечно, вломиться в дом и скрутить хозяина по рукам и ногам ничего не стоило, но ни Клинт, ни Наташа не были сторонниками неоправданного насилия.

- Мистер Баклер! – позвала Романофф. – Откройте дверь, у нас к вам финансовое предложение.

Очевидно, два последних слова возымели свой эффект – старенькая дверь со скрипом распахнулась, и на пороге возник невысокий мужчина в растянутых штанах и грязной рваной майке сероватого цвета. Из-под пыльной вязаной шапки торчали седые волосы.

- Вы ещё кто такие? – спросил он, и на его красном, испещренном морщинами лице появилось искреннее недоумение. – Я уж подумал, опять пожаловали эти грязные ублюдки из мэрии. А вот хрен им! Мне и тут хорошо! И не собираюсь я никуда съезжать!

- Мистер Баклер, - перебил Клинт, - нам сказали, у вас можно взять напрокат лодку.

- Лодку? – переспросил мужчина. – Ну… да. Только это будет стоить… - на несколько секунд он задумался, разглядывая визитёров опухшими глазками и прикидывая, сколько с них можно содрать, - двести баксов.

Клинт и Наташа переглянулись. Сумма была более, чем завышенная, но и торговаться им не хотелось.

- По рукам, - Клинт протянул ему две стодолларовые купюры. – А если ответите на пару вопросов, получите ещё столько же.

Питер заметно оживился.

- Вы не замечали ничего странного на болотах?

- Пару недель назад аллигатор сожрал мою собаку, - почесав затылок, протянул Баклер.

- Сочувствую, но мы сейчас не об этом. Не видели ли вы кого-нибудь или чего-нибудь, что показалось бы вам подозрительным?

Баклер исподлобья взглянул в сторону леса и вдруг наскоро перекрестился. Клинт удивлённо вскинул бровь.

- А… будь они прокляты, эти болота! – выплюнул Питер. – Уж не думаете ли вы туда соваться?

- Так что именно там подозрительного? – спросила Наташа.

Баклер воровато огляделся по сторонам, точно боялся, что кто-то может их подслушать.

- Там живёт оно… - шёпотом сказал он.

- Кто «оно»?

- А бес его знает! Но я лично своими глазами видел, - это Баклер произнёс уже с гордостью, словно учёный, совершивший научный прорыв.

- И что же вы видели? И где именно?

Питер подозрительно зыркнул на Клинта с Наташей.

- А вам зачем?

- Мы-исследователи паранормальных явлений. Готовим новый сюжет для «Битвы Экстрасенсов Америки»*, - на этих словах Романофф ослепительно улыбнулась, а Бартон в какую-то секунду подумал, что в какой-нибудь другой жизни она запросто могла бы стать ведущей какого-нибудь популярного телешоу.

- Правда? – с детским восторгом переспросил Баклер. – Я обожаю вашу программу! Особенно тот выпуск, где…

- Так что вы видели на болотах? – Клинт начинал терять терпение.

- А… так я… это… в присутствии «телевизионщиков» Баклер растерялся, - в общем, я видел огни над водой. А ещё чёрную тень на берегу. И звуки какие-то странные…

- Давно это было?

- Дá недели две назад. Как раз, когда Спота сожрал аллигатор. Это всё её проделки!

- Кого?

- Мари Лавó*. Королевы Вуду, - радостно пояснил Баклер. – Точно она!

От болтливого Питера им удалось отвязаться лишь через полчаса. Наташе даже стало жаль беднягу, который искренне верил, что общался с продюсерами своей любимой программы, и что его обязательно покажут по телевизору.

Но кое-какую информацию они получили. Чёрная тень, которую видел Баклер, когда браконьерствовал на аллигаторов, скорее всего и принадлежала Спайсеру Лавджою, а огни – не что иное как фонарь или лампа. К сожалению, Баклер так и не смог точно вспомнить, где именно повстречал «призрака», но дал примерную ориентировку.

- Оставь, - посоветовала Наташа. – Пистолеты и винтовки там будут полезнее.

Бартон только усмехнулся. С луком он не расставался никогда, не собирался делать этого и сейчас.

- У тебя свои игрушки, у меня свои, - с этими словами он швырнул ей два пистолета.

Романофф лишь пожала плечами. Она и не надеялась, что Клинт её послушает. Ещё раз проверив, всё ли она взяла, Романофф сунула в один из внутренних карманов цепочку с кулоном в виде стрелы – подарок Бартона на Рождество. В обычные дни она носила её, не снимая, и даже когда отправлялась на задание, неизменно брала безделушку с собой, считая личным талисманом. Суеверной Наташа не была, но подвеска отчего-то вселяла в неё уверенность.

Покинув гостиницу, они, не теряя времени, вновь отправились к жилищу Баклера, где их ждала взятая напрокат лодка. Потрёпанная ржавая моторка явно не тянула на те двести долларов, что отдали за неё агенты, но торговаться было бессмысленно – другой у Питера попросту не было. Баклер проводил их взглядом до тех пор, пока лодка не скрылась в глубине болотного леса.

- Хм… И вправду впечатляет, - признал Клинт, оглядываясь по сторонам.

Над сплошь затянутой зелёной тиной стоячей водой, буйно разрослись субтропические деревья, корнями ушедшие глубоко в трясину, а кронами тянущиеся вверх и переплетающиеся друг с другом словно в объятиях. Стволы и ветви были оплетены паутиной мхов, свисающей, будто волосы русалки, или облюбованы эпифитами, которые сейчас расцвели розовыми и красными цветками.

Лодка шла почти бесшумно. Они заглушили мотор до минимума и теперь двигались на максимально низкой скорости.

- Как в сказке, - улыбнулась Наташа, на несколько секунд забыв, зачем, собственно, они явились в это волшебное царство.

- Кстати, кто такая эта… Мари Лаво? – спросил Клинт.

- Колдунья Вуду, которая по слухам обладала невиданной силой, а перед самой смертью прокляла болото, на котором жила. И в каждом городе Луизианы тебя станут уверять, что жила она именно на их болотах, - с улыбкой сказала Романофф.

И откуда она столько всего знает, думал Клинт, глядя на неё. Не то чтобы он был совсем уж необразованным, но очень многое из того, что рассказывала ему Наташа, было для Бартона в новинку.

К концу дня их поиски не дали никакого результата. То ли Баклер неверно указал место, то ли они неправильно поняли его слова, или же Лавджой здесь вообще не появлялся, но никаких следов беглого агента им не удалось обнаружить. Солнце клонилось к закату, и вместе с ним уходило очарование этих болот. Над водой сгущался туман, смешивающийся с испарениями, и всё чаще им на пути попадались преграды в виде поваленных деревьев, застрявших на поверхности воды. Точно неведомый хозяин здешних болот не желал пропускать незваных гостей.

- Продолжим поиски или вернёмся? – спросила Наташа.

- Продолжим, - вглядываясь вперёд, ответил Клинт. – Гляди!

Наташа посмотрела туда, куда указывал Бартон. В зарослях камыша, у берега стояло каноэ.

- Думаешь, это наш клиент? – шёпотом спросила она.

Самодельная лодка запросто могла принадлежать кому-нибудь из местных, браконьеру вроде Питера или случайно попавшему сюда туристу, что, впрочем, было маловероятно.

Сбавив обороты мотора до минимума, они подошли к берегу. Оружие у них было уже наготове, но поблизости пока никого не наблюдалось. Осторожно, прощупывая ногами почву, Клинт шёл впереди, а Наташа прикрывала его со спины. Сумерки уже сгустились над болотами, и видимость резко ухудшилась. От стоячей воды поднимались в воздух белые клубы тумана и в полумраке приобретали зловещие очертания. Где-то справа прокричала болотная птица.

Они уже были достаточно далеко от того места, где оставили моторку, но вышли на узкую тропу, ведущую через болото вглубь леса. Ноги проваливались в вязкую жижу и основательно промокли, но Бартону и Наташе доводилось бывать и в куда худших условиях.

- Что это? – остановившись, спросила Романофф и посмотрела куда-то влево.

- Блуждающие огни*, - ответил Клинт. – Судя по всему, их и видел Баклер. На болотах они часто встречаются, но идти на них нельзя – заведут в самую топь.

Тьма окончательно окутала местность. Звуки стали отчётливее и ярче, а туман сгустился. От дневного очарования не осталось и следа, и болота теперь выглядели тоскливыми и зловещими. Фонари решили не включать – это выдало бы их присутствие и спугнуло Лавджоя, если он находился поблизости.

Вдруг Бартон остановился. За его спиной Наташе было не разглядеть того, что находилось впереди, да и темнота существенно ухудшала наблюдение.

- Смотри, - почти беззвучно произнёс он, и указал на два часа.

Среди переплетённых ветвей кипарисов темнело небольшое строение, судя по всему, хижина. Единственное окно было завешено плотной тканью, но сквозь неё всё равно пробивался мутноватый отблеск. Клинт и Наташа переглянулись. После нескольких лет совместной работы они научились понимать друг друга без слов. На несколько мгновений Романофф невольно залюбовалась тем, как Бартон ловко и бесшумно поднял наизготовку лук, зарядил стрелу и плавно натянул тетиву. Ни одной ошибки. Ни одного лишнего движения, всё отточено и продумано. Наташа достала пистолет. Второй остался в кобуре, так как свободная рука ещё могла ей пригодиться. Хлипкие шатающиеся ступени скрипнули всего один-единственный раз, но даже он мог стать роковым. Агенты замерли. Изнутри хижины не донеслось ни звука. В шаге от двери они остановились и посмотрели друг на друга. «Я пойду первым» - прочитала в его глазах Наташа и медленно кивнула в ответ. Бартон, следуя давней привычке, сосчитал до трёх и одним ударом ноги снёс хлипкую дверь с петель. Раздался треск, и старая дверь с грохотом рухнула на пол. Небольшая комната была пуста. На колченогом столике коптила свой угол керосиновая лампа, дряхлая кровать неприятно резала глаз смятым и грязным постельным бельём… Может, это была хижина браконьеров, подумала Романофф, и сейчас они, полупьяные, шатаются где-то поблизости. В следующую секунду что-то ударило её в спину, и Наташа едва удержалась на ногах. Клинт выстрелил. Из угла раздался глухой болезненный крик, и вернувшаяся в боевое положение Романофф увидела оседающего на пол мужчину, в плече которого торчала стрела. Это был Спайсер Лавджой.

- Вы арестованы, - брезгливо глядя на агента «Гидры», сказал Клинт, - будешь вести себя хорошо, может, и останешься в живых.

На перекошенном от боли лице Лавджоя расплылась кривая усмешка.

- Тогда лучше тебе убить меня прямо сейчас.

Возможно, Клинт бы и сделал это, но Фьюри велел по возможности взять Спайсера живым. Дальнейшие события развивались за какие-то жалкие секунды. Лавджой, несмотря на серьёзное ранение, вдруг проворно вскочил на ноги и, молниеносно выхватив откуда-то из-за пояса нож, бросился на Наташу. Та успела перехватить его руку и заломила её Спайсеру за спину. Мужчина взвыл от боли. Клинт снова прицелился, но в этот момент Лавджой свободной рукой ударил Наташу в живот, и Романофф, охнув, отлетела в сторону, ухватив за собой Спайсера. Выпущенная Клинтом стрела просвистела над головой Лавджоя и вонзилась в стену. Наташа упала на спину и, выхватив нож, собралась нанести решающий удар, но Бартон опередил – следующая стрела пронзила Лавджою горло. Захрипев, мужчина повалился на Наташу, придавив её весом своего тела. Романофф почувствовала, как на груди у неё расплывается липкое и горячее кровяное пятно. Брезгливо спихнув с себя испустившего последний вздох агента «Гидры», она, игнорируя протянутую Бартоном руку, самостоятельно поднялась на ноги.

- По крайней мере, у них у всех есть хоть одно положительное качество, - хмыкнула она, глядя на мёртвого Лавджоя, - они верны своему делу. Однако… живым он был бы нам полезнее.

Бартон лишь пожал плечами.

- Он сам выбрал свою долю.

Клинт не получал никакого удовольствия от убийств и относился к ним скорее как к тягостной необходимости, и знал, что Романофф тоже. Она никогда не говорила этого вслух, но Бартон видел, что она переживала после каждого совершенного убийства, хотя и тщательно пыталась это скрыть. Что ж… сегодня он избавил её от очередных мук совести.

- Какое-то слишком простое задание, не находишь? – спросил он. – Тут бы и твоя Оливия в одиночку справилась.

Наташа огляделась по сторонам.

- От тела надо избавиться, и замести следы.

- Хорошо. Сбросим его в болото.

Конечно, с одной стороны это было неправильно. Спайсер Лавджой всё-таки был человеком, пусть и не самым хорошим. Хотя опять же, всё относительно, размышлял Клинт. Для кого-то они, агенты «Щ.И.Т.а», зло в последней инстанции, ведь у тех, чьи жизни они отняли, тоже были семьи и дорогие люди. На этой мысли Бартон тут же одёрнул себя – в отличие от «Гидры» они никогда не причиняли вреда близким своих врагов.

- Ну… вот и всё, - задумчиво проговорила Наташа, когда бездыханное тело Спайсера Лавджоя поглотили вечно голодные воды болота. – Миссия выполнена.

Она грустно улыбнулась. Так всегда бывало после выполнения очередного задания. Радости и чувства восторжествовавшей справедливости она не чувствовала уже давно, и уж точно не причисляла себя к «армии света». В душе была только усталость и желание как можно скорее провалиться в сон.

- Пойдём отсюда, - приобнял её Клинт, - у нас с тобой есть ещё не распитая бутылка текилы.

Наташа глянула на него с неодобрением:

- Бартон, тебе не кажется, что ты слишком часто…Ай! – она вдруг резко осеклась, согнулась и схватилась за ногу.

- Наташа!

Клинт подскочил к ней и помог встать на ноги.

- Что с тобой?

- Кажется, меня кто-то укусил… - Романофф болезненно сморщилась. – Как же больно… Прямо горит!

Придерживая её за талию, Бартон осветил фонарём местность, и с ужасом увидел скрывшуюся в зарослях камыша чёрную блестящую змею.

Комментарий к На болотах Луизианы

*”Битва Экстрасенсов Америки” - популярное в США телешоу, с которого “слизана” наша “Битва Экстрасенсов”

*Мари Лавó - верховная жрица вуду в Новом Орлеане (Луизиана), жившая в XIX в. и по слухам обладавшая невиданной силой

*блуждающие огни - достаточно редкое природное явление, наблюдающееся на болотах, кладбищах и в лесах.

========== Минутная слабость ==========

- Это что, гадюка? – Наташа тоже успела заметить скрывшуюся в камышах змею.

- Не знаю, - ответил Клинт, осторожно придерживая её за талию, - в любом случае, не переживай, я знаю, что с этим делать.

Это было одновременно и правдой и нет. Его и самого несколько раз кусали змеи, пару раз даже более опасные, чем гадюки, но тогда под рукой у него был весь спектр необходимых медикаментов, а теперь… Клинт не успел толком разглядеть змею, и, соответственно, не знал, как быстро распространяется по телу её яд, и насколько он опасен.

- Сейчас вернёмся к лодке и сразу в больницу.

Наташа слабо улыбнулась, сделала шаг, по-прежнему придерживаемая Бартоном, но тут же рухнула на колени.

- Нога немеет, - выдохнула она.

- Ничего страшного, - Бартон стиснул зубы и ободряюще улыбнулся. – Помнишь, когда меня укусила гремучая змея? Вот тогда у нас действительно были проблемы.

Наташа этого не помнила. Она вообще не была уверена, что Бартона кусала гремучая змея.

Клинт взял её на руки. Ноги проваливались в вязкую жижу, и всё вокруг казалось совершенно одинаковым. От лодки до хижины Лавджоя они шли максимум минут десять, а сейчас блуждали уже добрых двадцать. Бартон всегда прекрасно ориентировался на местности, но сейчас вынужден был признать – они заблудились. На руках у него Романофф тяжело и хрипло дышала, но пока находилась в сознании. Клинт пытался с ней разговаривать, чтобы не дать отключиться, и, если сперва она, пусть и невпопад, но отвечала ему, то теперь Наташа лишь едва кивала, а то и вовсе не реагировала. Бартон ругался сквозь зубы, но всё ещё не терял надежды отыскать пришвартованную моторку, но времени оставалось все меньше. Когда, в очередной раз обратившись к Нат, он не услышал ответа, Клинт принял решение вернуться в хижину. Сердце колотилось с бешеной силой, руки и ноги холодели, а в голове стучала одна-единственная мысль – только бы в этой чёртовой лачуге нашлось какое-нибудь противоядие. Учитывая, что Лавджой долгое время жил на болоте, у него должен был иметься набор необходимых для подобных условий лекарств.

Клинт осторожно уложил Наташу на грязную смятую постель и кинулся обыскивать полки и ящики. На пол полетели чашки, склянки, ножи, какие-то бумаги… Бартон распахивал один шкафчик за другим, выбрасывал наружу всё его содержимое и периодически оглядывался на Наташу. Даже в мутном свете керосиновой лампы было заметно, как стремительно бледнее её лицо. Она опять открыла глаза, но взгляд её затуманивался.

«Я не дам ей умереть».

Наконец, на глаза ему попалась аптечка. Дрожащими от напряжения пальцами он открыл пыльный пластмассовый ящик с красным крестом на крышке. Внутри обнаружились две просроченные упаковки ибупрофена, пластиковый пузырёк с прозаком, бинт, антибиотики… На самом дне под кучей совершенно бесполезных сейчас медикаментов Бартон нашёл две ампулы с прозрачной жидкостью. Он не был верующим, но в тот момент искренне возблагодарил высшие силы, в которые не верил – это был ещё годный к использованию антидот.

- Ну, вот… - улыбнулся он, усаживаясь на постель рядом с Наташей, - сейчас мы тебя подлечим.

На её висках блестели капли пота, губы тряслись, а тело била крупная дрожь.

- Клинт… - собрав силы, прохрипела она, - послушай…

Он вколол ей противоядие.

- Сейчас тебе станет лучше, - не то для неё, не то для себя самого сказал он.

Наташа, собрав последние силы, схватила его за руку.

- Помнишь наш разговор?.. Обещай мне… Если я…

Он не хотел даже говорить с ней на эту тему.

- Ты сама это сделаешь, Нат. Вот оклемаешься немного и сделаешь.

- Обещай мне! – она с удивительной для её состояния силой вцепилась ему в руку. – Обещай, Клинт!

- Ты не умрёшь, - твёрдо сказал он, но глядя в её глаза, всё же нехотя добавил, - Хорошо. Обещаю. Но этого не потребуется, ты и сама знаешь.

Вытребовав с него клятву, Наташа разжала хватку, и её тонкая рука безвольно упала на простыню.

- Я знаю, ты не подведёшь меня, - она в последний раз слабо улыбнулась и закрыла глаза.

- Нат! – Клинт легонько ударил её по щеке. – Нат, очнись! Не закрывай глаза!

Он осторожно приподнял её и прижал к себе. Наташа ещё дышала, но дыхание это было слишком слабым и прерывистым. Клинт понимал, что сделал всё, что мог, и теперь оставалось лишь ждать.

- Дыши, Нат. Только дыши… Не сдавайся, - бормотал он, прижимая её к себе.

Бартон не мог позволить себе потерять ещё одного близкого человека. Сначала судьба отняла у него Лору, которую он до сих пор почти каждую ночь видел во сне, а теперь пытается отобрать и Наташу.

Клинт бережно уложил её обратно на постель. Ему вдруг показалось почти кощунственным то обстоятельство, что она сейчас лежит на той самой кровати, где спал этот мерзавец Лавджой. Но другой постели здесь не было. Поразмыслив немного, Клинт всё же снял с неё промокшую одежду и укутал проеденным молью одеялом.

В дальнем углу отыскалась допотопная горелка, судя по всему исполнявшая роль печки. Рядом в фанерном ящике лежали высушенные ветки. Бартон перенёс горелку поближе к кровати и развёл огонь. Он и сам успел изрядно промокнуть и потому, недолго думая, снял джинсы и футболку, развесил их над огнём рядом с одеждой Наташи и прилёг на самый край постели.

…Прошло чуть больше двух часов, а Нат так и не пришла в себя. Бартон знал, что должен держать себя в руках и сохранять спокойствие, но с каждой минутой делать это становилось всё труднее. Он гнал от себя мысли о её смерти, но в то же время в его голове всё ещё звучали её слова: «Обещай мне! Обещай, Клинт!» Теперь всё это казалось таким неважным и несущественным. Он вновь посмотрел на Наташу. Почему у него всё забирают? Это что, наказание за его жизнь?

- Только посмей умереть, - сквозь зубы процедил он.

В какой-то момент он задремал – провалился в короткий и тревожный полусон, продлившийся не более нескольких минут – едва ощутимое движение справа заставило его резко подскочить.

- Наташа!

Она лежала на боку – бледная, измождённая, но самое главное – живая. Смотрела на него своими голубыми глазами из-под полуприкрытых век и пыталась улыбаться. Клинт сгрёб её в охапку и с такой силой прижал к себе, что Наташа сдавленно застонала.

- Клинт… Ты меня задушишь.

Он взял её лицо в свои руки и пристально заглянул в глаза.

- Я думал, что потерял тебя.

Всё произошло быстрее, чем он смог отдать себе в этом отчёт – поддавшись спонтанному порыву, Бартон поцеловал её. Наташа была ещё слишком слаба, чтобы сопротивляться – она безвольно повисла у него в руках, пока он прижимался к её губам. Не отталкивала, но и не отвечала. Через несколько секунд Клинт опомнился и, точно обжёгшись, отпрянул от неё.

- Прости, прости… - забормотал он, опустив взгляд, но всё ещё держа её в руках.

Бартон уже ненавидел себя за этот поступок.

- Ерунда, - она тоже отвела глаза.

Клинт не мог не заметить, как вспыхнули её щеки.

- Не знаю, что на меня нашло.

- А я знаю, - Наташа изо всех сил старалась, чтобы голос её звучал спокойно. – Ничего особенного. Ты испугался за меня. Давай просто забудем об этом.

Нат казалось, что бешеный стук её сердца слышит даже Клинт. Или чувствует, потому что его рука до сих пор была на её спине.

- Нам нужно вернуться в гостиницу. – Она выглянула в окно. – Уже светает, думаю, теперь мы быстро отыщем лодку.

Как ни хотелось Клинту «сбежать с поля боя», он все ещё не был уверен, что Наташа в состоянии куда-то идти.

- Тебе надо отдохнуть.

Она с трудом поднялась на постели и огляделась по сторонам.

- Меня тошнит от этого места. Я хочу убраться отсюда и как можно скорее.

Наташа всё ещё с трудом держалась на ногах, и Клинту опять пришлось взять её на руки, хоть она и противилась этому. Они и в самом деле довольно быстро обнаружили спрятанную в камышах моторку. Романофф даже не могла понять, как ночью они умудрились заблудиться – словно болотные призраки нарочно сбили их с пути, чтобы вернуть обратно в хижину с неизвестно какой целью.

За всю дорогу никто из них не произнёс ни слова. Им обоим было невыносимо это молчание, но говорить не хотелось. Каждый думал о своём и одновременно об одном и том же. Между ними всегда была очень тесная связь, это началось ещё с Будапешта, когда Бартон оставил её в живых, привёз раненую в свой дом, и Лора выхаживала её две недели, прежде чем Клинт сознался Фьюри, что не выполнил «заказ». А через три дня этот «заказ» с перевязанным плечом стоял перед Ником и дерзко смотрел в глаза. С тех пор Наташа и Клинт стали одним целым. Они не были любовниками, но их связь была куда прочнее сексуальных уз – в горе и радости они были друг у друга, вместе отправлялись на задания, вместе напивались, вместе зализывали раны и праздновали победы… А теперь всё это висело на волоске. Может, и правда стоило забыть, не придавать значения этому спонтанному поцелую, но, сколько ни ври себе, всё равно ясно – что-то изменилось.

В номере, который они сняли, было две комнаты. Едва переступив порог, Наташа неровной походкой направилась к ванной.

- Вот приму душ, и мне сразу станет лучше.

Заперев за собой дверь, она привалилась к стене и медленно сползла на пол. Теперь, оставшись наедине с самой собой, ей больше не было нужды притворяться. Романофф, наконец, дала волю эмоциям – уткнулась лицом в колени и беззвучно заплакала. Через пару минут, буквально заставив себя подняться на ноги, она звонко ударила себя по щеке.

«Соберись. Соберись сейчас же, никчёмная ты тряпка».

Она вышла из ванной спустя пятнадцать минут. Переодетая в чистую одежду, с полотенцем на голове, и, самое главное – на её лице не было ни единого свидетельства молчаливой истерики.

- А вот теперь можно и поспать, - бодро улыбнулась она. – Я просто с ног валюсь.

Клинт проводил её долгим и внимательным взглядом. Хотел спросить, всё ли у неё хорошо, но потом передумал. Если сочтёт нужным – сама скажет.

Он долго стоял под душем, подставляя напряжённое тело под струи горячей воды. Обычно это помогало привести в порядок мысли, но сейчас Бартон смутно догадывался, что единственное верное средство для восстановления равновесия – стоящая под его кроватью бутылка текилы.

Когда он вернулся в свою комнату, Наташа сидела на его кровати.

- Не могу спать при свете, - призналась она.

- Я тоже. Надеюсь, ты не станешь опять читать мне лекции о вреде пьянства? – спросил он, выуживая из-под кровати бутылку.

- Сегодня я хочу выпить вместе с тобой.

Алкоголь и в самом деле немного снял напряжение. За окнами гостиницы вовсю сияло солнце, пробивалось сквозь стёкла, слепило глаза, и Бартон опустил жалюзи. Комната наполнилась мягким, приглушенным светом.

- Мы ведь всё ещё друзья?

- Конечно, - без тени сомнения ответила Наташа. – Клинт, перестань думать об этом. Подумаешь – поцелуй! Это ничего не значит.

- Просто… Я не знаю, что на меня нашло, - повторил он. – Я испугался. Думал, что теряю тебя. – Он замолчал на пару секунд. – Это очень больно – терять близких.

Ей захотелось обнять его, но она удержала себя от этого поступка. Вместо этого Наташа просто посмотрела на него и улыбнулась.

- Ты меня не потеряешь, Клинт.

Она сидела как раз на том месте, где тень от жалюзи расчертила комнату тёмными и светлыми полосками – Бартону почему-то очень понравился этот вид.

- Кстати, насчёт того, что ты сказала…

- Оставим эту тему, Клинт, - резко сказала она. – В тот момент я думала, что умру, потому и сказала так.

- Но так ведь не может продолжаться вечно, - заметил он. – Это неправильно.

- В этой ситуации я решаю, что правильно, а что нет. Это моя жизнь. И точка. Пожалуйста, давай больше не будем об этом говорить.

Клинт не настаивал. В конце концов, это и правда не его дело.

========== Оливия ==========

В Нью-Йорк они вернулись уже на следующий день. Фьюри остался доволен результатами проделанной работы и выделил своим лучшим агентам две недели отдыха.

- Вы, ребята, это заслужили, - сказал он.

Клинт ещё задержался на площадке, и Романофф, воспользовавшись этим, незаметно скрылась за стеклянными дверями лофта. Первое, что бросилось ей в глаза – сидящая на диване Оливия с забинтованным плечом.

- Что это с тобой случилось?- спросила Наташа.

Уотсон опустила глаза.

- Да так… Ничего, - быстро ответила она.

Нат была измотана до предела, но и оставить сей факт без внимания не могла.

- Сознавайся, - строго велела она, усаживаясь рядом.

Оливия поняла, что вертеться бесполезно. Врала она, конечно, профессионально, но с Наташей ей было не тягаться.

- Ну… это, - замялась она. – Ранение, в общем. Но ничего серьёзного, - и тут же заверила – Доктор Чо сказала – заживёт.

Прежде, чем Романофф успела ей ответить, двери, ведущие из коридора в лофт, открылись, и вошла Пеппер.

- Наташа, - улыбнулась она, - рада, что вы с Клинтом уже вернулись, - тут она заметила Оливию, - Лив! А ты что здесь делаешь? Почему не в лазарете?

Теперь мисс Уотсон оказалась прижата аж с двух сторон. И если Пеппер интересовало, что она здесь делает, то Наташа для начала собиралась узнать, как Оливия вообще получила ранение. Выбрав из двух зол меньшее – а именно, предоставив Пеппер самой всё объяснить, Лив торопливо покинула «место допроса».

- Так что произошло? – постукивая пальцами по стеклянной крышке стола, спросила Романофф.

- В неё стреляли.

Наташа аж подскочила.

- Господи! Кто?! Как это вообще случилось?!

Пеппер, выставив перед собой руки, примиряюще заверила:

- Нат, ты только успокойся, всё уже обошлось.

- Ну, ничего себе! – Романофф упёрла руки в бока. – Я, между прочим, несу за неё ответственность!

- В общем… - выдохнула она, - Оливия уговорила взять её на одно из заданий. Без ведома Фьюри… Виновные уже наказаны, - уточнила Пеппер.

Романофф помрачнела. Мысленно она уже догадывалась, кто мог провернуть такую авантюру и пойти на поводу у неопытной девчонки. Стива и Брюса она отмела сразу – они с такими делами не шутили. Ванда тоже не согласилась бы, так что… оставались Тони и Пьетро. Пеппер, судя по её лицу, поняла, о ком думала Наташа.

- Максимофф, - сказала она. – Не волнуйся, Фьюри уже задал ему знатную трёпку.

- И где он? – хмуро поинтересовалась Наташа.

- Разве он не встретил вас на площадке? - удивилась Пеппер.

- Да не Фьюри, - отмахнулась Нат. – Максимофф.

- В лазарете. Его тоже ранили… слегка, - она сказала это таким голосом, будто пыталась оправдать Пьетро.

Романофф нехорошо прищурилась.

- Ты куда? – испуганно спросила Пеппер.

- Исправить это «слегка», - мрачно ответила Наташа, направляясь к дверям.

Пеппер хотела было остановить её, но потом передумала. В конце концов, Пьетро, по её мнению, заслужил бонусную порцию зуботычин.

***

На несколько секунд Клинт удивлённо замер в дверях комнаты. Ванда с книгой в руках сидела на диване, сложив ноги по-турецки, а по бокам от неё устроились Джаспер и Виктория. Натаниель мирно спал в своей кроватке.

- Прочтёшь ещё одну? – спросила Виктория.

Ванда улыбнулась, подняла голову, и в этот момент увидела стоящего на пороге Бартона.

- А вот и ваш папа вернулся!

Всё внимание детей тут же переключилось на Клинта. Прежде его командировки были куда более длительными, и сейчас его скорое возвращение стало приятным сюрпризом. Ванда с лёгкой грустинкой наблюдала за семейной встречей – ей здесь нравилось, по большей части из-за того, что вся эта разношёрстная компания таких непохожих людей, тем не менее, давала ощущение одного целого, и Ванда чувствовала себя его частью.

- Вы хорошо себя вели?

Ванда ответила за Джаспера и Викторию:

- Мы с ними отлично поладили, правда, ребята?

О неудавшейся попытке Джаспера пробраться в лабораторию Старка она решила умолчать. Да и том, что Виктория накрасила Тони ногти, пока тот спал на диване, Клинту знать не обязательно.

- Вы с тетёй Нат поймали плохого парня? – спросил Джаспер.

- Как всегда, - улыбнулся Бартон и потрепал сына по макушке.

Он снова выглядел героем в глазах детей. Но в такие моменты Клинт почти всегда со страхом думал о том, что, вероятно, в один ужасный день и Джаспер захочет стать агентом «Щ.И.Т.а». Это был один из самых страшных кошмаров Бартона. Труднее всего было осознавать, что к тому моменту, когда Джаспер примет это решение, Клинт уже не сумеет ему помещать. Именно поэтому он не любил рассказывать детям о своей работе – суровую правду им знать пока рано, а приукрашенные, почти «киношные» истории как раз и могли стать тем самым катализатором.

От Ванды не укрылось, что Бартон хоть и был измотан до крайности, но всё равно выглядел невероятно счастливым. Впрочем, по-другому, наверное, и быть не может, если есть место, где тебя ждут. Клинту было куда и ради кого возвращаться.

- А где тётя Нат? – спросила Виктория.

Прежде, чем Клинт успел ей ответить, Ванда предложила свою версию:

- Думаю, убивает моего брата, - спокойно сказала она.

Бартон в непонимании посмотрел на Максимофф.

- Пьетро взял Оливию на одно из заданий, и её ранили. Не опасно, но всё же, - с тем же олимпийским спокойствием пояснила Ванда.

Но Клинт всё равно ничего не понял.

- А за каким чёртом Пьетро вообще потащил её с собой?

- Наверное, об этом тебе лучше спросить у него, - посоветовала Ванда. – Если увидишь там Наташу, попроси её не бить его слишком сильно.

Час от часу не легче, подумал Клинт. Стоило им уехать, как началисьпроблемы. Интересно, где в это время был Фьюри? Бартон не мог поверить, чтобы Ник дал добро на такое рискованное мероприятие.

- Ладно, схожу посмотрю, что к чему, - вздохнул он.

Джаспер и Виктория собрались было с ним, но Бартон на корню пресёк эту идею.

- Оставайтесь здесь и слушайтесь Ванду, - сказал он.

Гневные крики Наташи он услышал сразу, как только оказался в лазарете. И чем ближе подходил он к палате, тем громче они становились.

- Я не могу в это поверить! О чём ты только думал?! О чём, скажи мне, Пьетро???

Она стояла возле его койки, уперев руки в бока и, казалось, из последних сил сдерживалась, чтобы не пустить в ход кулаки.

- Нат, это я виновата… - слабо подала голос стоящая рядом Оливия.

- Молчать! С тобой я потом разберусь, - её праведный гнев вновь обратился на Пьетро. – Чего ты хотел этим добиться?

- Ну, виноват… - мрачно ответил Максимофф. – Можешь мне врезать, если хочешь. Задание-то было пустяковое… Один из новобранцев «Гидры» сдавал «экзамен» - должен был украсть какие-то бумаги из архива. Сопляк и навыки нулевые… А Оливия очень просила взять её с собой. Я сначала отказывался, а потом… Ну кто ж знал, что с новобранцем будет «куратор»… - вздохнул Пьетро и виновато взглянул на Наташу.

- Я ему челюсть сломала! – гордо заявила Оливия.

На Наташу это, впрочем, не произвело впечатления.

- Угу. А он в тебя выстрелил, - угрюмо ответила она и снова перевела взгляд на Пьетро. – Знаешь, я думала, ты более ответственный. А если бы её убили? Об этом ты подумал?

- Мистер Бартон! – хитрая Оливия увидела стоящего за стеклянными дверями Клинта и поняла, что это хороший повод уйти от скользкой темы. – Ну, как прошло задание? А то Наташа ничего не хочет рассказывать.

Романофф хоть и была зла, но не смогла не оценить способность Лив заговаривать зубы. Если она не оставит мечту стать агентом, это может сыграть ей хорошую службу.

- Ты, я смотрю, тоже времени даром не теряла, - усмехнулся Клинт. – Нат, может, тебе всё-таки стоит успокоиться? Считай это боевым крещением. Тем более, все живы и здоровы.

Романофф посмотрела на него так, будто хотела ударить.

- И ты туда же? Скажи, а если бы… - она резко осеклась, так и не договорив то, что собиралась.

- Что? – Клинт будто хотел её подтолкнуть.

- Ничего! – рявкнула Наташа. – И вообще, не лезь не в своё дело, хорошо?

Спорить с Наташей, когда она находилась в таком состоянии, было бессмысленно. Вдобавок ко всему Бартон догадывался, что причина её настроения была не только в Оливии. Но об этом он думать не хотел.

- Я разочарована в тебе, Пьетро. Очень разочарована, - покачала головой Нат. – А ты, - с этими словами она развернулась к Оливии, - если хочешь стать настоящим агентом, должна научиться дисциплине и подчиняться начальству.

Несмотря на свой взбалмошный характер спорить с Наташей она не решилась. Когда Романофф и Клинт ушли, Оливия, виновато потупив взгляд, уселась рядом с Пьетро.

- Ты прости меня, ладно? – пробормотала она. – Не волнуйся, Наташа отходчивая, скоро она тебя простит.

Максимофф лишь махнул рукой.

- Ладно, чего уж там. А ведь скажи, - хитровато улыбнулся он, - это всё-таки было весело! Здорово ты ему в челюсть зарядила.

Оливия аж зарделась от такой похвалы.

- Я ещё вечерком зайду, если ты не против?

***

Тони соскучился по вечеринкам. Последний раз они собирались всем составом после того, как победили Альтрона. А потом… каждый умчался по своим делам. Тор – в Асгард, усмирять вновь проявившего узурпаторские замашки брата; Брюс – неизвестно куда подальше от греха и самого себя; Клинт – домой, к тогда ещё живой и полной надежд Лоре… Сам же Тони маялся от безделья. Как назло никакие враги не желали выползать из своих нор и покушаться на его жизнь, да и в мире всё было относительно спокойно… Нет, Тони, конечно, не жаждал Третьей Мировой, но спокойное существование вгоняло его в тоску, граничащую с вялотекущей депрессией. Хотелось встряски, чего-то нового, пинка под зад в конце концов… Или же просто собраться старой доброй компанией.

Ещё до отъезда Клинта и Наташи он разыскал Брюса, связался с Тором… Вечеринка была неизбежна.

Грандиозного праздника не планировалось – так, скорее дружеские посиделки, но в свете последних событий, а точнее, полного их отсутствия, Тони был рад и этому.

- Хорошо бы Клинт с детьми погостили у нас подольше, - мечтательно сказала Пеппер, завязывая ему галстук.

- Ага, - хмыкнул Старк, - не тебя разукрасили пока ты беззащитно спала на диване.

- Да и ты не слишком-то разозлился, - Пеппер ласково щелкнула его по носу, - хоть и уверяешь, что не любишь детей.

«Чего это она в последнее время постоянно о детях говорит?» - подозрительно думал Тони.

Прежде, чем он успел спросить об этом у самой Пеппер, она уже выпорхнула из комнаты. Несколько секунд Тони бессмысленно постоял посреди спальни, как-то рассеяно посмотрел в зеркало и, узрев там недовольное лицо, чертыхнулся себе под нос и вышел в коридор вслед за Пеппер. Её там уже не было, зато Старк нос к носу столкнулся с Наташей и вновь чертыхнулся, мысленно констатируя, что Башня превращается в общежитие.

- Куда это ты? – любопытство всё-таки взяло верх, так как Романофф двигалась в противоположную от лофта сторону.

- Сегодня без меня, - сказала она и попыталась ретироваться, но Тони оказался ловчее.

- Э… нет, милочка, - схватив её за локоть, цокнул он, - так не пойдёт. Все вместе, значит, все вместе. И вообще, что-то это на тебя непохоже.

- Я устала, - Наташа все ещё пыталась сопротивляться. – Неделька, знаешь ли, выдалась не из лёгких.

Тони, впрочем, отступать не привык.

- Хочешь расстроить Брюса? – он применил «запрещённый приём».

Возможно, не стоило этого говорить, запоздало подумал Тони. Наташа терпеть не могла, когда кто-то лез в её дела, тем более, если те были личного характера. Но к его удивлению, Нат не разозлилась.

- Я хочу отдохнуть, - миролюбиво сказала она.

Тони уже готов был сдаться и оставить её в покое, но в этот момент из-за угла выскочила Ванда и, судя по её лицу, искала она именно Наташу.

- Мне нужно с тобой поговорить, - доверительно шепнула Максимофф, утаскивая её в сторону.

Наташа разве что зубами не заскрипела.

***

В то время, пока Наташа тщетно искала уединения, Клинт столь же тщетно пытался веселиться. Ну, или хотя бы делать вид, что ему весело. Агентом он был блестящим, но актёром неважным. Во всяком случае, Стив «раскусил» его уже минут через двадцать после того, как все (за исключением Ванды и Наташи) собрались в лофте. Роджерс не любил лезть в чужие души, тем более, что мрачный настрой Клинта был вполне объясним, но он честно хотел поднять другу настроение.

- Знаю… Это прозвучит глупо, - подсев к Бартону, сказал Кэп, - но всё наладится. По крайней мере, ты начинаешь выходить из анабиоза, а это уже хорошо.

Клинт невесело усмехнулся. Ему даже не хотелось врать или прогонять Стива.

- С Фьюри не загрустишь, - сказал он.

Роджерс кивнул, но выражение лица у него в этот момент было задумчивым.

- Однако, не он притащил тебя сюда. – Говоря это, Стив имел в виду не вечеринку. – Наташа за тебя переживает.

Клинт равнодушно пожал плечами.

- А как же иначе? Мы ведь друзья, это естественно.

Громко ухнул стул, и рядом с ними приземлился Тор. Выглядел громовержец усталым и крайне недовольным. «В нашем «Обществе Мрачных Парней» прибавление» - невесело подумал Бартон.

- Ну, что? Усмирил братца?

Тор вздохнул и одним глотком выпил полбутылки пива. Поморщился, взглянул на этикетку, поставил бутылку обратно и достал откуда-то другую, по всей видимости, принесённую с собой.

- Пока да. Но не могу гарантировать, что к моему возвращению он опять сбежит из темницы и не устроит новое представление, - сказал он.

- Я бы на твоём месте отрубил ему голову, - назидательно сказал Клинт. – Да и на своём тоже.

Тор вроде бы даже обиделся.

- Он мой брат.

- И засранец. Одно другого не исключает.

Разговоры о Локи хорошего настроения явно не добавляли, и Бартон, сказав, что сейчас вернётся, оставил Тора и Стива наедине. Он и сам не мог понять, что именно с ним происходило, но всё происходящее вдруг начало дико раздражать, и дело было не только в упоминании трикстера. Сейчас Бартон о нём почти не думал. Мысли о Лоре, конечно, все ещё причиняли боль, но, сейчас к ним примешивалось что-то другое. Что-то горькое и опасное.

Ванда увела Наташу в самый дальний и плохо освещённый угол лофта. Они уселись на диван, и несколько секунд Максимофф напряженно молчала.

- В чём дело, Ванда? – не выдержала Нат.

Девушка нервно сглотнула. С её боевым нравом это не вязалось, и Романофф была уже откровенно заинтересована.

- Ну?

- Я хочу поговорить о Стиве, - на одном дыхании выпалила Максимофф.

Как ни пыталась Наташа сдержать улыбку, у неё это не получилось.

- А я ведь ещё в первый день заметила, что между вами что-то есть.

К её удивлению, Ванда как-то сникла.

- Я совершила большую глупость, - заявила она.

Наташу уже распирало от любопытства. Даже собственные невесёлые мысли отступили куда-то в свой тёмный угол.

- Ну? – Нат поняла, что Ванде необходим «пинок», чтобы продолжить.

Максимофф огляделась по сторонам, точно опасалась, что кто-то может их подслушать. Убедившись, что поблизости никого нет, она, наконец, решилась:

- Я его поцеловала.

========== Бегство ==========

Наташа еле удержалась от улыбки. Ванда смотрела ей в глаза, и всё сказанное, без сомнения, имело для неё огромное значение. А от Наташи она ждала комментария по поводу случившегося.

- Так это же хорошо, - поджав губы, чтобы они не растянулись в предательской улыбке, сказала агент Романофф. – Стив отличный парень, но очень стеснительный, так что ты правильно сделала, что подтолкнула его.

Ванда, конечно, заметила настроение собеседницы, и на лице её промелькнула обида. К Наташе она была расположена больше, чем к остальным, и надеялась если и не на совет, то хотя бы на понимание.

- А по-моему, я всё испортила, - мрачно сказала Ванда. – И теперь чувствую себя полной дурой.

- Он что, оттолкнул тебя? – Наташа, даже если бы захотела, не могла представить Стива, «отшивающего» девушку в грубой форме. – Сбежал? Или, может, сказал, что ты ему не нравишься?

Нет, так бы Роджерс точно не поступил. Скорее всего, толкнул длинную речь о долге, опасной работе или что-то вроде того. Это было бы вполне в его духе. И всё-таки, надо отдать должное решительности Ванды.

- Нет, - она покачала головой, - ничего такого он не сказал. – На пару секунд Ванда задумалась, очевидно, решая, стоит говорить Наташе или нет, но потом все жё продолжила, - и даже поцеловал меня в ответ. – Максимофф улыбнулась.

В их уголке было темно, но Наташа могла поклясться, что в тот момент щёки Ванды залились румянцем.

- Так в чём же дело? – растерялась Нат, а мысленно присвистнула. Стив, наконец, решился взяться за личную жизнь. Что ж, давно пора. – Или он так ужасно целуется? – хорошая шутка в большинстве случаев помогает разрядить обстановку.

- Нормально он целуется, - пробормотала Ванда. – Ну… наверное, нормально. Я-то ни с кем до этого не целовалась – откуда мне знать? Да и не в этом дело, - она или обиделась, или не поняла, что это была шутка. – Только на том поцелуе всё и закончилось. Может, мне это только кажется, но, по-моему, Стив меня избегает. – Она сокрушенно покачала головой. – Господи, какое унижение… И зачем я только это сделала?

- Люди вообще много глупостей делают, - Наташа пожала плечами. – Но иногда нужно их совершать, иначе рискуешь упустить что-то важное.

От Ванды не укрылось, что в тот момент, когда Наташа это говорила, взгляд её был устремлён куда-то в сторону, словно она задумалась о чём-то своём.

- Ты жалеешь о том, что сделала это? – через пару секунд Романофф «вернулась на землю».

Ванда уверенно мотнула головой.

- Нет. И от этого мне ещё хуже, - вздохнув, призналась она.

Наташа улыбнулась и похлопала её по спине.

- Значит, всё в порядке, - уверенно сказала она. – Поверь, ты нравишься Стиву, просто… дай ему немного времени.

Ванда и сама толком не знала, что хотела от неё услышать, но слова Романофф её приободрили. Наташа уже собралась вернуться к остальным, когда она в последний раз окрикнула её:

- Нат!

Романофф обернулась.

- А ты когда-нибудь совершала «оправданные глупости»?

Наташе стоило больших трудов не отвести взгляд.

- Всякое бывало, - расплывчато ответила шпионка. – Я бы не стала давать тебе совет, которому не следую сама.

Ванда хотела было ненавязчиво поинтересоваться, какие же именно «глупости» совершала Романофф, и насколько они были оправданы, но Нат уже скрылась на балконе.

Ночной воздух был густым и прохладным. После жаркого закутка, в котором они сидели, открытая площадка показалась ей настоящим раем. Романофф с наслаждением вдохнула и на пару секунд закрыла глаза.

- Хорошо здесь, да?

От неожиданности она даже вздрогнула.

- Прости, не хотел тебя напугать, - Брюс виновато улыбнулся и протянул ей бокал с коктейлем, будто желая таким образом извиниться.

- Ерунда, - отмахнулась Наташа. – Это просто я стала слишком нервной. Столько всего произошло…

- Я только недавно узнал о Лоре, - тихо сказал Брюс и посмотрел куда-то вдаль. – Бедняга Клинт. Как он, кстати?

Вопрос показался Наташе откровенно глупым. Как ещё может чувствовать себя человек, чуть больше месяца назад потерявший любимую жену? Однако, она посчитала, что не имеет права вдаваться в подробности, да и не хотела.

- Держится. Он сильный, и ему есть, ради кого жить.

По её голосу Брюс понял, что она недовольна.

- Прости. Я не имел в виду ничего такого. Он твой лучший друг, - зачем-то добавил Беннер.

- Ты ведь не о нём хотел поговорить? – напрямую спросила Романофф.

Её проницательность была не самым любимым качеством Брюса, но с другой стороны это избавляло его от необходимости долго и нудно подбирать слова.

- Ты была права тогда, - сказал он после короткой паузы.

- Насчёт чего? – хотя она и так догадывалась, что Беннер имел в виду.

- Насчёт нас. – Под Наташиным пристальным взглядом ему сделалось не по себе. – Я и тогда это знал, просто…

- Просто «что»? Не верил мне? – ещё пару месяцев назад она бы многое отдала за то, чтобы услышать эти слова, но сейчас они звучали «я подумал над твоим предложением и решил его принять». В действительности Наташа, конечно, знала, что Брюс так не думал и дело было скорее в другом: желания исполняются, но иногда это происходит слишком поздно.

Беннер смотрел на неё, ожидая ответа – в глазах была откровенная тоска, и Наташе стало его жаль.

- Два месяца назад я очень ждала этих слов, - честно призналась она, - но, наверное, изначально был прав всё-таки ты. Я приношу людям одни несчастья, меня нельзя любить.

Брюс выслушал её с молчаливым смирением, и Наташа подумала, что в глубине души он знал, что она это скажет. Может быть, даже хотел этого, чтобы успокоить совесть.

Ей захотелось уйти и с этого балкона, и с этой вечеринки. Вернуться в свою комнату, принять душ и с чистой совестью лечь спать. Она развернулась и собралась уходить, когда Брюс неожиданно спросил:

- Это всё из-за Клинта, да?

В следующую секунду он порадовался, что взгляды не могут убивать.

- Значит, ты обо мне такого мнения? Считаешь, что я могу использовать его несчастье в своих интересах?

- Я не…

- Хорошо, что у нас тогда ничего не вышло.

Если пару минут назад она просто устала и хотела спать, и настроение её было в принципе нормальным, то теперь ей хотелось взорваться и разнести вместе с собой половину Нью-Йорка. Хотя, мирные жители были, конечно, не виноваты. Даже Беннер не был виноват. Только она. Брюс высказал вслух то, в чем Романофф боялась признаться себе даже в мыслях.

- Вот ты где! – окликнул её Бартон, когда она вернулась в лофт. – Куда пропала?

Отступать было некуда, сбегать попросту глупо, и Наташа постаралась, чтобы улыбка её вышла искренней и довольной.

- Выходила подышать. Здесь жарко.

Клинт этого не замечал, а вот Наташе, похоже, и впрямь было некомфортно – раскрасневшееся лицо, уставший взгляд…

- Ты в порядке? – спросил Бартон. – Выглядишь не очень, - честно признался он, зная, впрочем, что она не обидится. – Может, воды со льдом принести?

Романофф кивнула. Задерживаться тут она не собиралась, но охладиться тоже будет не лишним. Наташа в два глотка осушила бокал и громко хлопнула им о стойку.

- Пойду спать.

- Тебя проводить? – Клинт по-прежнему не был уверен, что с ней всё хорошо, только не понимал, в чём дело.

- Зачем? Думаешь, не дойду и упаду замертво где-нибудь на полпути?

- Ну, как знаешь, - Бартон пожал плечами, но по-прежнему не сводил с неё внимательного взгляда. Наташа готова была сквозь землю провалиться.

Он хотел добавить ещё что-то, но Романофф поспешила ретироваться с «поля боя». Все-таки она была права – не зря ей с самого начала не хотелось сюда идти.

Бартон, немного озадаченный остался сидеть за барной стойкой. Дорого бы он дал за возможность узнать, что творилось с Наташей. Мимо прошёл Беннер и кинул на него какой-то неопределённый взгляд. Клинт помрачнел. Значит, дело всё-таки в Брюсе. Несмотря на многолетнюю дружбу, Наташа почти никогда не говорила с Клинтом о своей личной жизни, за исключением пары случаев, но насчёт Беннера он и сам догадался.

Для Бартона оставалось загадкой, что она в нём нашла, но не спрашивать же об этом напрямую? Хотя, почему бы и не спросить? Они же всё-таки друзья. Клинт Брюса не то чтобы не любил, но и особой дружбы между ними никогда не было. Бартону было куда интереснее в обществе Тони, Стива и Тора, а с недавних пор ещё и Пьетро. Беннер же оставался для него загадкой, которую, к слову, и разгадывать-то особенно не хотелось. Но за Наташу он готов был порвать любого, даже зелёного монстра.

Заперев дверь спальни, Романофф в изнеможении плюхнулась на кровать и закрыла глаза. Злиться на Брюса не было смысла – вряд ли он сказал это со злым умыслом, скорее, ляпнул сгоряча. Но тоже хорош! Думать надо, что говоришь. Уже само наличие того факта, что кто-то догадывается, было ей невыносимо. Никто не должен знать. Наташа и себе запрещала думать об этом и до недавнего времени успешно сдерживала загнанные далеко, в самые углы подсознания мысли, а теперь контролировать их становилось всё труднее.

За все эти несколько лет, никто, ни одна живая душа не догадывалась об истинной природе её чувств к напарнику, да и сама Наташа почти сумела убедить себя в том, что никакой другой привязанности, кроме дружеской к Бартону не испытывает. Иначе и быть не может.

Наташа могла убить, сдать, солгать, но увести чужого мужа – никогда. Возможно, если бы она никогда не встречалась с Лорой, не знала её, и если бы Лора не относилась к ней с такой теплотой, возможно, Романофф и наступила бы на горло собственным принципам, но предательницей она не была. Смерть Лоры тоже ничего не меняла – теперь это было бы ещё большим предательством, да и потом… Клинт никогда не смотрел на неё, как на женщину, и уже одно это обстоятельство останавливало Наташу. Кроме того, она бы ни за что не рискнула их дружбой – в её жизни было совсем немного людей, которых она могла бы назвать близкими.

Наташа проснулась в половине седьмого. Прошлым вечером она не стала закрывать шторы, и вся комната была залита солнечным светом. Небо было ясным, воздух свежим, и день обещал быть замечательным.

Она уже давно приметила за собой, что её настроение отчасти зависит от погоды, но сегодня это не сработало. Наташа проснулась уставшей и разбитой. Дело было не в количестве выпитого – вчера она ограничилась парой бокалов мохито, и для похмелья этого явно было недостаточно. Тем не менее Наташа чувствовала себя так, словно беспробудно пьянствовала всю ночь – голова была тяжелой, мышцы ломило, как после изнурительной тренировки, а душ не намного улучшил её состояние.

Тем не менее, в штаб она прибыла вовремя, и в отличном виде. Уложенные волосы, лёгкий макияж и идеально выглаженная одежда. «Чем хуже у тебя идут дела, тем лучше ты должен выглядеть» - вспомнилась ей вычитанная в каком-то журнале глянцевая мудрость.

Фьюри был искренне удивлён, когда увидел её в своём кабинете. Он-то помнил, что дал ей и Бартону две недели заслуженного отдыха.

- Доброе утро, мистер Фьюри, - улыбнулась она.

Он сидел за столом, подперев подбородок сцепленными в замок руками и внимательно смотрел на неё.

- Доброе, - кивнул он, - впрочем, если ты здесь, надо думать, у тебя не всё хорошо.

- Отчасти, - расплывчато ответила Нат. Порой она ненавидела директора за его проницательность. – Месяц назад вы говорили мне о тренировочном лагере для наших агентов в Кенте, - она знала, что Фьюри не тот, с кем нужно ходить вокруг да около, - и предлагали мне занять там место инструктора.

- И ты отказалась, - напомнил Фьюри. Он поднялся из-за стола и подошёл к тумбе, где стояла кофемашина. – Эспрессо? Американо? Капучино?

- Я передумала, - с лёгким нетерпением сказала она. – Американо. Без сахара.

- Тростниковый, - Ник многозначительно потряс сахарницей. – Очень хорош.

- Мистер Фьюри, я хочу поехать в Англию. Надеюсь, там ещё остались свободные места.

Директор не спеша заварил кофе и протянул ей чашку. Романофф кивнула и сделала глоток.

- Полагаю, если я спрошу, что же заставило тебя так резко изменить решения, ты всё равно уйдешь от ответа? – он вернулся за стол. – Не боишься, что заскучаешь? Никаких миссий, никакого движения – обычная монотонная рутина и пара десятков необученных новичков. Вообще-то я намеревался отправить туда Пьетро или Ванду.

- Так вы возьмёте меня или нет? – Романофф начинала терять терпение. – Думаю, мне нужно взять тайм-аут.

Фьюри глядел на неё внимательным изучающим взглядом, намереваясь понять, что же с ней произошло. Были у него на этот счёт какие-то догадки или нет, Наташа так и не поняла. Из Фьюри вышел бы отличный игрок в покер – его манера глядеть на собеседников с абсолютно бесстрастным лицом пришлась бы там очень кстати.

- Хорошо. Если ты так в этом уверена, то я не имею ничего против, - пожал он плечами. – Отговаривать не буду, с тобой это не пройдёт, сам знаю. Остаётся лишь один вопрос – когда ты готова отправиться в Англию?

- Завтра, - без раздумий ответила Наташа. – Вещи я уже собрала.

========== Раскол ==========

Клинт проснулся в отличном расположении духа. Часы показывали половину десятого – непривычно позднее время, так как Бартон никогда не вставал позже восьми. Но иногда всё же следует давать себе поблажку, рассудил он. Однако, почти сразу же почувствовал укол совести – отдых отдыхом, а кто за детьми смотреть будет? Наспех одевшись, он вышел в коридор и быстрым шагом направился к одной из многих имеющихся здесь гостевых комнат, которую Тони определил под детскую.

- Доброе утро!

Он почти не удивился, застав там Ванду. Она, судя по всему, уже давно была на ногах и выглядела бодрой и довольной.

- Доброе утро, - кивнул Бартон и почесал затылок.

- Натаниеля я искупала и покормила, - «отрапортовала» Максимофф, - а Джаспер и Виктория ещё спят. Да и все остальные тоже спят, - добавила она.

Клинту сделалось неловко. Колесить по миру, рисковать жизнью и бороться со злом, было на порядок легче, чем быть хорошим отцом и справляться со своими обязанностями. Теперь же, когда он остался один, эта задача казалась невыполнимой.

- Спасибо. – Он подошёл к кроватке и посмотрел на мирно спящего Натаниеля. – Не знаю, как я буду справляться со всем этим и дальше, - Клинт не собирался говорить этого вслух, но как-то само собой вырвалось.

- Тебе бояться нечего, - улыбнулась Ванда. – С таким отцом они как за каменной стеной.

Конечно, вот только помимо каменной стены детям нужны внимание и время, невесело подумал Бартон. Специфика его работы вообще не предполагала наличие семьи, но Лора терпеливо мирилась и с трудностями, и с опасностью, которой подвергал себя Клинт. В то время когда он по несколько недель, а то и месяцев выслеживал очередную цель, Лора тоже совершала свой ежедневный подвиг. И только благодаря этой хрупкой женщине у их детей было полноценное счастливое детство. А что теперь?

- Теперь всё зависит только от тебя, - сказала Ванда. – Но я думаю, ты справишься.

- Что? – переспросил Бартон и только потом сообразил, что Ванде не составило никакого труда прочитать его мысли.

- Извини. Обещаю, что больше не буду копаться у тебя в голове, - заверила она. – Просто не удержалась.

- Да уж постарайся, - мрачновато отозвался он. От осознания того, что все его переживания для Ванды словно на экране становилось не слишком комфортно. – И вообще это неприлично. Всё равно что в замочную скважину подглядывать.

- Я же пообещала, что больше не буду, напомнила Ванда. – И если хочешь знать, иногда происходит не по моей воле – особенно, если эмоции сильные. Просто смотрю на человека и вижу все его мысли. Тоже не всегда приятно, знаешь ли.

- У Рождерса в голове покопайся, - посоветовал Клинт. – Может, что интересное найдёшь.

При упоминании Стива Ванда немного погрустнела.

- Я завтракать иду. Ты как? Со мной?

- Даже не пытайся меня отговорить – я всё решила, - Наташа продолжила складывать вещи, не обращая внимания на стоящего в дверях Клинта.

Новость о том, что Романофф уезжает в Англию свалилась на него как кирпич на голову. Нат подошла к нему после завтрака и равнодушным голосом сообщила, что Фьюри отправляет её в тренировочный лагерь в качестве инструктора.

- Не поверю, что это было его решение.

- Я этого и не говорю. Мне давно хотелось побывать в английской глубинке, а тут подвернулась отличная возможность.

С какой стороны к ней подойти, Бартон не знал. Ещё совсем недавно ему казалось, что он знает Наташу лучше, чем кто-либо другой, а сейчас перед ним была чужая и незнакомая женщина.

Клинт прошёл в комнату и уселся на кровать так, чтобы преградить ей путь к чемодану.

- Что с тобой происходит, Нат? – напрямую спросил он. – Только давай без отговорок.

Романофф поняла, что её прижали к стенке. Ей было стыдно перед Клинтом, он-то уж точно не виноват. Она присела рядом, положила руки на колени – поза вышла напряжённой и неестественной.

- Мне нужно взять тайм-аут.

Бартон чуть наклонился вперёд и повернул голову – так, чтобы заглянуть ей в лицо.

- Мы ведь договорились без отговорок, Нат.

И тут, к его удивлению, она отвела глаза. Впервые на его памяти. Даже в минуты, наибольшей опасности, на волосок от смерти, Романофф всегда смотрела в лицо как в прямом, так и в переносном смысле.

- Я хочу сменить обстановку. Этого достаточно?

- А причина? – допытывался Клинт. – Она есть у всего. – Не выдержав, он резко поднялся с кровати и подошёл к окну. Посмотрел на город, затем опять на Наташу. – Я не понимаю, что с тобой происходит, Нат. Ты… ты стала какая-то другая, я тебя не узнаю, и меня это волнует. Ты ведь мне не чужая.

- Я буду в порядке, Клинт. Обещаю.

- Да… - он невесело усмехнулся, - обычно так говорят, когда дела идут хуже некуда. – Он снова подошёл к ней, присел на корточки и взял её за руки. Наташа вздрогнула. – Ты всегда приходила на помощь, когда у меня были неприятности, а теперь что-то случилось с тобой. – Клинт посмотрел ей в глаза. – Скажи мне, Наташа.

Романофф почувствовала, что ещё немного, и она не выдержит. Либо расплачется, либо (что ещё хуже) обо всём расскажет.

- Какая разница, в чём причина? – грубовато ответила Нат. Она решила, что уж пусть лучше он разозлится на неё, чем будет и дальше вот так пронзительно смотреть в глаза. Слишком тяжело. – И почему я должна перед тобой отчитываться?

Клинт растерялся:

- Я просто хотел помочь. И потом… ты моя напарница.

- Фьюри найдет тебе нового напарника. Или напарницу. Это уж как пожелаешь. А сейчас, если не возражаешь, мне надо собрать вещи.

Ей всё-таки удалось добиться своего - Клинт разозлился:

- Хорошо. – Он, наконец, отпустил её руки и направился к двери. – Поступай, как знаешь. Только не нужно срывать на других свои проблемы.

- Не нужно лезть ко мне в душу. Сам виноват – зло бросила она, молясь, чтобы он как можно скорее ушёл. К горлу предательски подступали слёзы. – Лучше уделяй побольше внимания детям, чтобы они не забывали, что у них есть отец. – В следующий миг она уже ненавидела себя за эти слова, но сказанного назад не вернёшь.

Пару секунд Бартон, прищурившись, смотрел ей в глаза, но ничего не сказал и лишь покачал головой. Уже на пороге он обернулся:

- Кажется, я совсем тебя не знаю, Наташа.

Он ушёл, и она, наконец, дала волю чувствам. Вернее, попыталась. И хотела бы заплакать, но слёз не было. Наташу душила бессильная, немая злоба. Схватив с прикроватной тумбочки фарфоровую безделушку, Романофф запустила её в стену. Статуэтка с оглушительным звоном разлетелась на осколки.

Клинт зашёл в лофт и, плюхнувшись на стул, оставленную на барной стойке початую бутылку рома и отхлебнул прямо из горла. Им завладело почти детское желание разозлить Наташу – чтобы она увидела его здесь, за этой стойкой с бутылкой алкоголя. Да, он злился на неё, но также и на себя, так понимал, что в словах Наташи была своя горькая правда. Она хотела ужалить побольнее, и у неё это получилось – замечание по поводу детей оказалось равносильно хлёсткой пощечине.

- Почему я должна ехать в Англию? Мне и здесь хорошо. – Оливия мрачно посмотрела на Наташу.

- Ты ведь хочешь стать настоящим агентом? – уточнила Романофф. – А для этого нужна хорошая подготовка. В лагере тебя обучат всему необходимому гораздо лучше.

- Но почему нельзя тренироваться здесь? – Лив по-прежнему не понимала. – Я тренируюсь с Вандой и Стивом – разве они плохие учителя?

В принципе Наташа было готова к подобной реакции. Слишком хорошо она знала характер Оливии.

- Ванда и Стив не учителя. Они агенты, им нужно работать.

Однако, и Лив не собиралась так просто сдаваться.

- Пьетро. Мы с ним отлично ладим.

- Да уж, - хмыкнула Наташа. – Он скорее доведёт тебя до больничной койки, чем до посвящения. Я не собираюсь за волосы тащить тебя в Англию, но если ты всё ещё хочешь быть агентом, тебе придётся. А нет – что ж, твоя воля, но не видать тебе карьеры в «Щ.И.Т.е». Ты уже взрослая, так что решай сама.

- Я… я не знаю, - вдруг совершенно по-детски призналась Оливия.

Наташа приселяя рядом и положила руку ей на плечо.

- Чего ты не знаешь? Хочешь быть агентом или нет?

Лив помотала головой:

- В этом я как раз уверена. Но я не хочу никуда уезжать.

Час от часу не легче, подумала Наташа. Она ещё не начала разбираться со своими проблемами, как свалились новые.

- Ты ведь прежде никогда не бывала за границей, - сказала Романофф. – И всегда говорила, что мечтаешь много путешествовать. Надо же когда-то начинать.

Для остальных новость об отъезде Наташи стала, мягко говоря, сюрпризом. Тони, как ей показалось, даже обиделся, что она сообщила об этом лишь накануне – слишком поздно, чтобы устроить прощальную вечеринку. Старк, конечно, подозревал, что всё это было неспроста, но после того как Романофф на корню пресекла его попытку докопаться причины, решил не доставать её. Себе дороже.

Наташа решила, что ляжет спать пораньше. Завтра их с Оливией ожидает два перелёта общей продолжительностью в четырнадцать часов, так что выспаться не помешает.

Она вышла из ванной в белом махровом халате. Высушивая растрёпанные волосы полотенцем, открыла дверь своей спальни и… так и застыла на пороге.

- Сюрприз!!! – хором заорали Тони, Пеппер, Стив и близнецы с Оливией.

Старк с громким хлопком выдернул пробку из бутылки шампанского. Добрая половина «Луи Родерер» тотчас оказалась на ковре.

- Хотела удрать от нас незаметно? – Ванда хитро прищурилась.

- Ага, удерёшь от вас, - хмыкнула Наташа, чувствуя, как губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Толком поспать уже, судя по всему, не удастся, но осознание того, что её здесь всё-таки любят, было дороже.

Она только сейчас заметила, что Бартона нет в комнате, но не удивилась этому. После утреннего разговора увидеть его здесь было бы странно. Нат почувствовала разбавленный горечью укол совести.

- Клинт сказал, что плохо себя чувствует, - тихо сообщила Пеппер. – Но это же всё глупости, ведь так? Что у вас произошло?

Наташа понимала, что врать уже не было смысла.

- Это всё из-за моего отъезда, - расплывчато ответила она. – Мы оба наговорили друг другу лишнего.

- Так, может, стоит объясниться? По-моему, сейчас для этого самое время. Знаешь, будь это кто другой, я бы и значения не придала, но Клинт… - Пеппер укоризненно покачала головой, - вы же лучшие друзья. И если он не пришёл на нашу спонтанную вечеринку, значит, вы и впрямь серьёзно повздорили. Нехорошо…

Романофф и сама понимала, что нехорошо, но не чувствовала себя готовой к разговору. И даже страх разрушить их дружбу не мог её переубедить.

- У меня нет на это ни сил, ни желания, - коротко сказала Наташа, давая понять, что не собирается продолжать этот разговор.

Пеппер в ответ лишь вздохнула.

Комната утопала в темноте. Сквозь открытое окно негромко доносились весёлые голоса этажом выше. Клинт различал звонкий смех Ванды, насмешливый баритон Старка, слышал, как спорили о чём-то Стив и Пьетро, рассказывает какую-то шутку Оливия… Хрипловатый и мягкий голос Наташи он услышал всего пару-тройку раз. Дорого бы он дал, чтобы узнать причину такого странного и грубого поведения. И всё-таки она была права.

Клинт закрыл окно и уселся на диван. Рядом на столе занимала своё «почетное» место бутылка, и так велик был соблазн прибегнуть к старому доброму лекарству, но Бартон держался. Вряд ли его детям нужен папаша-алкоголик. Клинт вышел из спальни и направился в соседнюю комнату. Открыв дверь, он увидел стоящую возле детской кроватки Наташу.

- Хотела проверить, как там Натаниель, - не поворачиваясь, сказала она. Работа научила её улавливать малейшие звуки. – Всё хорошо.

Она хотела пройти мимо, но Клинт ухватил её за руку и вывел в коридор. Здесь было на порядок темнее, чем в детской, и он с трудом мог видеть её лицо.

- Ты была права.

- Нет, - выкручиваясь из его хватки, сказала Наташа. – Ты хороший отец. Прости, я глупость сморозила. – Сказанное ею прозвучало искренне. – А теперь дай мне уйти, завтра рано вставать.

Клинт отпустил её. Не оглядываясь, Романофф скрылась в тёмном коридоре.

Утром она еле растолкала сонную Оливию, впопыхах приняла душ и успела даже приготовить нехитрый завтрак. Ещё не было и семи часов, и все ещё спали. Впрочем, и Наташа не жаждала видеть толпу провожающих.

- Ну, что? Готова?

Оливия кивнула и тут же широко зевнула.

Наташа отказалась от предложения Фьюри добираться до Англии спецрейсом, и выбрала обычную гражданскую авиакомпанию. Ещё раз удостоверившись в том, что ничего не забыла, она вызвала такси. Периодически Наташа ловила себя на том, что ждёт. И речь, конечно, не о заказанной машине и даже не о прибытии в место назначения. Ей всё же хотелось, чтобы Клинт вышел попрощаться. Просто, чтобы увидеть его напоследок.

Зазвонил телефон, и механический голос девушки диспетчера сообщил, что такси на месте.

- Нам пора, - Романофф ободряюще улыбнулась. – Ну, ну! Выше нос! Я уверена, тебе там понравится.

- Надеюсь, - вздохнула Оливия, и в последний раз тоскливо оглянулась, словно тоже кого-то или чего-то ждала.

Ни Наташа, ни Лив не знали, да и не могли знать, что в ту минуту, когда они грузили чемоданы в багажник и усаживались в салон, сверху за ними внимательно наблюдали. С такой огромной высоты они казались совсем крохотными. Бартон стоял у окна до тех самых пор, пока желтый автомобиль не затерялся в потоке других машин.

========== Неудачный сеанс психотерапии ==========

Графство Кент, Англия. Год спустя…

Увернувшись от летевшего ей прямо в нос крепкого мужского кулака, Романофф вцепилась нападавшему в плечо, а другой рукой ловко ударила под дых. Соперник охнул и свалился на колени. Сзади Наташу атаковал второй – вернее, попытался, но Романофф оказалась быстрее – молниеносно повернулась, перехватила занесенную руку с блестящим на солнце кинжалом и заломила за спину. Парень выронил оружие в траву, и Наташе потребовалось не более трёх секунд, чтобы подобрать его.

- Сожалею, мистер Нортэм, но сегодня вы снова убиты, - вздохнула она, прижимая к его шее бутафорский кинжал.

Парень вздохнул и послушно принял протянутую руку помощи. Пока он вставал на ноги и отряхивал с одежды землю и прочий сор, первый, растянувшийся на траве, весело наблюдал за происходящим.

- Нечего расслабляться, Уолден, - фыркнула Наташа, глядя на студента. – У вас была отличная возможность атаковать меня со спины.

- А так можно? – удивился Уолден. – Я думал, когда вы «убили» Нортэма, тренировка закончилась…

- У агентов «Гидры» тоже будете спрашивать разрешения? – Наташа прищурилась. – У нас здесь не спортивная борьба и нет запрещённых приёмов, - она покачала головой. – Вот и как, скажите на милость, отпускать вас в свободное плавание? Хорошо, если проживёте пару месяцев. – Она окинула студентов внимательным и укоризненным взглядом. – Тренируйтесь усерднее. И помните главное – никаких табу.

С таким напутствием Романофф оставила будущих агентов на полигоне и зашагала к зданию. Время близилось к полудню, а так как с утра позавтракать ей не удалось, то сейчас для этого самое время – впереди ждали ещё две тренировки.

В фойе она увидела Оливию – девушка сидела в дальнем углу, на одном из диванов и счастливо улыбалась, глядя в телефон. Заметив Наташу, а точнее, услышав её шаги в пустом холле, Лив быстро убрала гаджет.

- Вот ты где! Почему не была на тренировке? – Романофф не сердилась, но выглядела недовольной.

- Зачем заниматься дополнительно, если в этом году меня всё равно не возьмут в штат? – вздохнула девушка. – Вот если бы ты…

- Достаточно, - мягко осадила Романофф. – Мы уже сто раз это обсуждали, Оливия. Пока тебе не исполнится восемнадцать, ни о какой службе не может быть и речи. Это закон. Но дополнительные тренировки никогда не помешают.

За весь последний год это был, наверное, сотый по счёту раз, когда Лив поднимала этот разговор. Конечно, она знала правила – пока не стукнет восемнадцать, в команду не попасть, но… Собираясь в Англию, Оливия надеялась, что уж за год-то ей точно удастся доказать Наташе, что она готова к работе. В конце концов, если в шестнадцать лет можно получить права, то почему нельзя устроиться на работу? Ну, подумаешь, что работа эта специфическая… Однако, как и следовало ожидать, Наташа была непреклонна.

Оливия не любила быть назойливой, впрочем, сейчас ей нужно было поговорить с Романофф на другую тему.

- Ты ведь завтракать? – спросила она. – Я с тобой.

День выдался ясным. После целой недели серых дождей, небо, наконец, просветлело, выглянуло из-за туч солнце, а воздух понемногу прогревался. Погода в Англии была словно капризная женщина – никогда не знаешь, какой фокус она выкинет сегодня, но к таким сюрпризам Наташа успела привыкнуть. Здесь, в самом сердце Британии было тихо и спокойно. Тренировочная база располагалась близ деревушки, что находилась тут с начала шестнадцатого века, и Наташа частенько любила гулять по узким, мощёным булыжником улочкам, заходить в маленькие семейные магазинчики, а по выходным коротать время в местном пабе. Временами ей казалось, что она может поселиться здесь навсегда – купить небольшой домик с уютным садом и вести в нём спокойную размеренную жизнь. С карьерой агента можно завязать и остаться на базе в качестве руководителя. Интересно было бы взглянуть на лицо Фьюри, если бы она решилась на такой шаг. О начальнике, коллегах и Нью-Йорке Романофф теперь вспоминала нечасто. Первое время она скучала по ним и мегаполису, но затем свыклась с размеренной жизнью в английской глубинке и стала получать от неё искреннее удовольствие. На рождественские каникулы отправила Оливию в Штаты, но сама не поехала. Во-первых, на тотмомент она ещё слишком часто думала о прошлой жизни вообще и Клинте в частности, а во-вторых… Второй причины, по сути и не было. За всё время её пребывания в Кенте Бартон напомнил о себе два раза – поздравил с днём рождения и Рождеством – прислал короткое, но тёплое и искреннее сообщение. Может, так оно и лучше.

- Тони, наконец, решился и сделал Пеппер предложение, - сообщила Оливия за завтраком.

Они сидели в небольшом кафе, которое Наташа полюбила ещё в начале своего здесь пребывания. Открытая веранда была спрятана от любопытных глаз белыми занавесками и буйно разросшимся плющом, который, тем не менее, отлично пропускал тепло и солнечный свет.

- Давно пора, - улыбнулась Наташа. – А ты-то откуда знаешь?

- Пьетро сказал, - ответила она. – А ещё всем интересно, почему ты так редко звонишь. – Лив убрала за ухо прядь отросших волос и выразительно посмотрела на Наташу.

- Я не люблю говорить по телефону, - призналась Романофф. – Куда лучше вот так – с глазу на глаз. Но, как ты знаешь, за этот год у меня не было возможности вырваться в Штаты. – Она невозмутимо размешивала сахар в чашке кофе.

- Конечно! – согласилась Оливия и закивала головой, – поэтому, я надеюсь, что ты не убьёшь меня вот за это, - с этими словами девушка обезоруживающе улыбнулась и положила на стол два билета на самолёт.

Несколько секунд Романофф переводила взгляд с билетов на Оливию, пока та, затаив дыхание, пыталась угадать по лицу Наташи, злится она или нет.

- Что?! – не в силах выдержать этот взгляд, воскликнула Оливия. – Отпуск всем нужен. А тебе особенно. Ты слишком много работаешь.

«А ты слишком много на себя берёшь для своих лет» - хотелось ответить Наташе. Пробивной характер Оливии, конечно, мог сыграть добрую службу, но иногда здорово раздражал.

- А поставить меня в известность ты, конечно, не сочла нужным? – спросила она. Голос и выражение лица её оставались спокойными, но Оливия знала, как искусно Наташа умела прятать свои настоящие чувства.

- Ты бы отказалась, - Лив виновато опустила глаза. – А я, между прочим, о тебе волнуюсь! – горячо заверила она. – Нельзя так много работать. Впрочем… если хочешь меня убить – убивай.

Романофф злилась, но в то же время не могла не порадоваться. Ей нравилось, что Оливия при необходимости идёт напролом – не самое плохое качество для будущего агента. Однако, в целом, за прошедший год она стала усерднее и послушнее – могла, конечно, изредка взбрыкнуть, но к обучению относилась серьёзно. Глядя на Оливию, Наташа всякий раз убеждалась, что её усилия не прошли даром.

- Полагаю, уже сегодня нужно начать собирать вещи? – Романофф допила кофе и жестом попросила у официанта счёт.

Оливия заметно расслабилась. Не то, чтобы она всерьёз думала, что Наташа устроит ей выволочку, но такой вариант был возможен.

- Я взяла билеты на двадцатое число, - важно сказала она. – Чтобы у тебя было время всё здесь уладить.

- Хочешь сказать, таким образом ты пытаешься меня задобрить? – Романофф прищурилась и хитровато улыбнулась.

- Вроде того, - Лив беспечно развела руками. – Я ещё слишком молода, чтобы умирать. – То есть, ты всё-таки согласна? – в её глазах вспыхнул счастливый огонёк.

- Ну, не могу же пропустить свадьбу Тони, - усмехнулась Наташа. – К тому же у меня для него припасена пара запоминающихся тостов.

Нью-Йорк…

Пьетро загонял машину на подземную стоянку, когда его телефон напомнил о своём существовании. «Сработало. Она согласилась :)))», прочитал Максимофф. Улыбнувшись, парень убрал телефон в карман джинсов. Припарковал автомобиль, а через несколько минут уже стоял в лифте.

Едва переступив порог своей новой квартиры, он увидел валяющиеся рядом с обувной полкой женские туфли.

- Ну и срач же у тебя здесь! – из-за угла показалась Ванда и, перешагивая через разбросанные по полу вещи, подошла к брату и отвесила ему ласковый подзатыльник.

- Творческий беспорядок сестричка, - ухмыльнулся он, приглаживая растрёпанные волосы. – А ты пришла наводить красоту?

- Вот ещё! – фыркнула девушка. – Если бы в этом ещё был смысл… Мне просто сделалось скучно. Да и вообще, разве нужен повод, чтобы навестить своего бестолкового брата?

- Не нужен, - стискивая сестру в объятиях, согласился Пьетро. – Но сегодня у меня есть для тебя новости.

- Надеюсь, хорошие? – вскинув бровь, уточнила Ванда. – А то я сюрпризы как-то не очень.

- Через три дня прилетает Оливия, - и, выдержав почти театральную паузу, добавил, - вместе с Наташей. Ты ведь хотела её увидеть.

- Она мне нравится, - задумчиво кивнула Ванда. – Но, впрочем, не я одна по ней скучала.

- Ну… так-то и я по ней скучал, - Пьетро почесал затылок и растрепал волосы окончательно. – Роджерс скучал, Пеппер, да и Тони, наверное… Все в общем.

Ванда лишь покачала головой. Мужчины… Ничего-то они не понимают, а ещё говорят что-то про женскую логику. Интересно, Бартон уже в курсе? Последний раз она видела его около трёх месяцев назад – после отъезда Наташи Клинт редко появлялся в штабе. Почти сразу вернулся с детьми в свой дом; не без помощи Фьюри нашёл надежную няню, чтобы присматривала за детьми, и с головой ушёл в работу.

Поразмыслив с минуту, Ванда всё-таки решилась и написала ему. Она была почти уверена, что Наташа не станет этого делать, и хотя Максимофф терпеть не могла вмешиваться в чужие дела, она кое-что понимала в людях, а ещё лучше – что значит быть одиноким.

Доран, Юго-восточная Македония…

Бартон валялся на грязном бетонном полу, когда получил сообщение. Вспотевший, измотанный, с разбитым лицом, он, наконец, смог перевести дыхание. Очередная миссия была успешно выполнена, но победа на сей раз досталась ему тяжеловато. Рана на плече горела огнём и сильно кровоточила. Морщась от боли, Клинт с трудом сел и осторожно убрал руку. Кровь полилась ещё сильнее. Стиснув зубы, он поднялся на ноги и, не оглядываясь на три мёртвых тела за его спиной, поковылял к выходу, зажимая огнестрельную рану. Вышел на крыльцо, обессилено рухнул на изъеденные трещинами ступени и достал телефон. «Наташа возвращается в Нью-Йорк. Бери отпуск и приезжай». Бартон прислонился к стене и закрыл глаза. Голова кружилась. Если не остановить кровь, то велик риск потерять сознание. Был бы рядом напарник – было бы проще. Но Клинт теперь принципиально работал в одиночестве, чем до крайности раздражал Фьюри. Слабеющей рукой Бартон кое-как набрал номер и вызвал подкрепление.

«Вечно ты лезешь в самое пекло, и отбираешь у меня всё веселье» - прозвучал в голове голос Наташи, прежде чем Клинт провалился в чёрную бездну.

Нью-Йорк, сутки спустя…

Плечо болело. Клинт уже добрых два часа ворочался с одного бока на другой, выбирая удобную позу, но в любом положении рана давала о себе знать вспышками дёргающей боли. Наконец, устав от бесплодных попыток заснуть, Бартон кряхтя встал с койки и вышел из палаты. Больше всего на свете он хотел оказаться не в сверхсовременном лазарете Старка, а в собственном доме в Тенесси. Возможно, будь он менее упрямым, сидел бы сейчас на родной кухне и со здоровым плечом. В последнее время Клинт ловил себя на том, что заимел дурную привычку размышлять на тему «если бы…». Если бы он согласился на нового напарника; если бы Наташа осталась; если бы он мог уделять детям больше времени; если бы, Лора, чёрт возьми, не умерла…

Если уж ему не помогало обезболивающее, то старое доброе средство наверняка не подведёт. С такими мыслями Клинт и направился в бар.

Он несколько удивился, увидев за стойкой Тони. Старк задумчиво вертел в руке стакан, разглядывая его содержимое. Бартона он заметил не сразу.

- Не возражаешь? – Клинт присел рядом, и Тони лишь тогда увидел его.

- Ничуть, - пожав плечами, отозвался он и услужливо придвинул Бартону бутылку и пустой стакан.

Пока Клинт наливал себе виски, Тони не сводил с него внимательного взгляда. Бартону даже как-то неуютно стало.

- Что? – не выдержав, спросил он. – Может, хватит так на меня смотреть?

Но Тони ничуть не смутился:

- Так сильно болит? – участливо спросил он.

Только этого не хватало, мрачно подумал Клинт. Старк, будучи изрядно выпившим, имел обыкновение проявлять об окружающих заботу, нимало не задумываясь о том, нужна ли она вообще. А Клинт так и в принципе ненавидел, когда его пытались опекать.

- Терпимо, - ответил он и, сделав глоток, довольно поморщился. – А у тебя очередной приступ человеколюбия? Кстати, Пеппер не возражает против того, что ты вот так напиваешься?

- Не знаю, - честно ответил Старк. – Она спит. Надеюсь, что спит.

- Ты счастливый, человек, Тони, - Клинт допил остатки виски и налил себе ещё. – Это хорошо, что ты женишься. Семья всем нужна.

- И секс тоже, - неожиданно выдал Старк. Впрочем, учитывая количество им выпитого, в этой откровенности не было ничего удивительно.

- Ну, я надеюсь, у вас с этим проблем нет, - Бартон хрипло усмехнулся и снова сделал глоток.

- А я и не себя имею в виду, - невозмутимо парировал Тони и снова внимательно уставился на Клинта. – Я про тебя говорю.

Он поперхнулся виски. Не то, чтобы его было так легко смутить, но такого поворота Бартон не ожидал.

- Это ты так пытаешься меня закадрить? – смешок получился каким-то нервным. – Если так, то должен тебя разочаровать – мужчины меня не интересуют.

Тони налил себе уже невесть какую по счёту порцию. Клинту даже стало интересно – сколько он выпил?

- Тебя, по-моему, уже вообще ничего не интересует, - констатировал Тони. – Ну, кроме работы. Слушай, может мне тебя вместо Джарвиса взять? – он повернулся к Бартону и подпер кулаком щёку. – Хотя нет… - Тони сокрушенно покачал головой, - Джарвис не пьёт.

- На сломанный нос нарываешься? – спокойно поинтересовался Клинт, хотя Тони отлично знал, что скрывалось за этой невозмутимостью. – Я ведь не посмотрю, что мы с тобой друзья.

- На себя лучше посмотри, - мрачно ответил Тони. – Ты же чёрт знает в кого превращаешься.

Клинт глубоко вдохнул. Больше всего ему хотелось как следует заехать по наглой старковской физиономии, но раненое плечо и старая дружба удерживали от этой соблазнительной идеи. Бартон сжал руки в кулаки так, что побелели костяшки пальцев и затем резко разжал – обычно это помогало успокоиться.

- Что тебе от меня надо? – облокотившись о край стойки, поинтересовался он. Желание двинуть и в самом деле немного отпустило.

- Разозлить тебя хочу, - честно признался Тони. Взгляд его сделался осмысленным и сосредоточенным. – Чтобы ты, наконец, взял свою задницу в руки и начал жить.

- А что ты знаешь о моей жизни? – спросил Клинт, и морщинка у него на лбу стала ещё отчётливее. – Думаешь, у меня всё плохо?

Тони пьяно улыбнулся:

- Когда ты в последний раз трахался?

- Ты у нас теперь психологом заделался? – вопросом на вопрос ответил Клинт. Он уже раз десять пожалел, что не остался в палате. – Так вот, что я тебе скажу – хреновый из тебя психолог, доктор Старк, - последние два слова Бартон произнёс с откровенной насмешкой, но в голосе его скользила пока ещё тщательно скрываемая злоба. Будь он чуть более пьян, наверное, не удержался бы и двинул Старку в челюсть. – Спокойной ночи, Тони, - кривовато улыбаясь, сказал Клинт, - и катись в задницу. – С этими словами он поднялся со стула и вышел из лофта.

========== Эхо прошлого ==========

Оливия, едва только они с Наташей прошли паспортный контроль, бросилась прямиком по коридору в зал ожидания и очень скоро затерялась в пёстрой людской толпе. Романофф, волоча за собой два чемодана пошла наугад, но уже меньше, чем через минуту увидела Ванду – её красный сарафан бросался в глаза, и Пьетро, стискивающего в объятиях Оливию. Выкрутившись из крепких рук, Лив переключилась на его сестру.

- О! А вот и блудная дочь! – Ванда увидела Наташу и махнула рукой.

Через несколько секунд две пары рук уже обхватили её с двух сторон. Наташа подумала, что будь она чуть более сентиментальной, то наверное, даже прослезилась бы. Но, даже учитывая её характер, Романофф в тот момент было чертовски приятно – всё-таки осознание того, что тебя где-то ждут дорогого стоит.

- Хотите верьте, хотите – нет, но я тоже по вам скучала, - призналась она и от избытка чувств по очереди поцеловала каждого из близнецов. – Пьетро Максимофф, тебе нужно побриться! – фыркнула она, ласково похлопав его по щеке.

- Ну уж нет, - категорично завил он, заботливо поглаживая трёхдневную щетину, - кое-кто считает, что с ней я выгляжу брутальнее, - рассмеялся Максимофф.

Наташа уж было хотела уточнить, кто именно, но в этот момент Оливия с грохотом уронила один из чемоданов.

- Ладно, поехали, - сказала Ванда. – Не поверите, но я даже заставила Пьетро убраться к вашему приезду.

Изначально Романофф хотела вернуться в свою квартиру, но потом поддалась на уговоры Пьетро – он пожаловался, что ему скучно и некому готовить, а от ресторанной еды у него уже скручивает желудок. Пока Нат была в Англии, в её квартире жила Ванда, и такой расклад был удобен для них обеих – Максимофф получила жильё, а Наташа могла не беспокоиться за порядок и благополучие кота.

Всю дорогу она смотрела в окно, и только тогда поняла, насколько соскучилась по Нью-Йорку и его бешеному ритму жизни. В Англии были тишина и покой, дарившие умиротворение, которого ей так не хватало, но за год Романофф получила его в избытке. Да, она полюбила британскую глубинку, полюбила тренировочную базу и своих непутёвых студентов, но всё это было не то. Она нуждалась в движении, адреналине и опасности – за долгие годы всё это стало не просто частью жизни, но впиталось под кожу, проникло в кровь и вписалось в её генетический код. Люди, привыкшие ходить по краю, просто физически теряют способность жить размеренно – один раз заглянувши в бездну, подойдя к самому её краю, хочется делать это снова и снова. Игра в рулетку со смертью подобна наркотику, соскочить с которого крайне тяжело, а порой и совсем невозможно.

- Приехали! – голос Пьетро вырвал её из размышлений. Наташа и не заметила, как они добрались до места, хотя путь занял у них около получаса.

- А ты неплохо устроился, - уважительно сказала она, разглядывая новенькую высотку, сверкающую начищенными до блеска окнами.

Пьетро довольно улыбнулся. Одобрение Наташи явно доставило ему удовольствие.

- Последний этаж, - с гордостью сообщил Максимофф, когда они зашли в лифт. – Всегда любил высоту.

Трехкомнатная квартира было небольшой по площади, но довольно уютной, и в ней ко всему прочему имелся замечательный балкон. Хотя Пьетро и говорил, что убрался к приезду гостей, но, как через несколько минут заметила Наташа, «уборка» заключалась в спешном распихивании вещей по шкафам и ящикам, и, судя по всему, изначально всё это валялось на полу и мебели. Но так как Романофф никогда не была перфекционисткой, сей факт её ничуть не смутил.

- Вина и шампанского у меня нет, но пива сколько хочешь, - сказал он. – Впрочем, могу сходить в магазин, - он уже направился обратно к двери, и Наташе оставалось лишь гадать, откуда в нём столько энергии.

- Пиво вполне подойдет, - миролюбиво сказала она. – И ещё у тебя отличная квартира! – Наташа хитро прищурилась. – Осталось только найти хозяйку.

- Пфф… - фыркнул Максимофф, - я и сам себе отличный хозяин. И тотчас как-то подозрительно быстро сменил тему. – Ну, ладно, вы это… пока устраивайтесь тут, а я достану пива. – С этими словами Пьетро выскользнул из комнаты.

Пару секунд Наташа заинтересованно глядела ему вслед, а точнее, в пустой коридор, и затем вновь вернулась к распаковыванию вещей.

Ванда не знала, известила ли Наташа Клинта о своём приезде, а потому не решалась рассказать о том, что сама написала ему. Они сидели на маленькой кухне, пили пиво – даже Оливия выпросила у Нат разрешения на одну бутылку, и всё это время Ванда, исподтишка поглядывая на Романофф, мучительно думала – рассказать той или нет. На сообщение Бартон так и не ответил.

- А что Клинт? – наконец, спросила она. – Ты с ним общаешься?

- Он писал мне несколько раз, - ни один мускул не дрогнул на её лице, но Ванда заметила, как погрустнел Наташин взгляд. – Вроде бы у него всё хорошо.

- Он вообще почти ни с кем не общался за этот год, - вздохнула Максимофф. – Кстати, он сейчас в Нью-Йорке. – Она посмотрела на Наташу.

- Правда? – с деланным равнодушием уточнила Нат. – Тогда нам, наверное, нужно увидеться. – Она усмехнулась и отпила пива. – Всё-таки, мы были напарниками.

«И лучшими друзьями» - очень хотелось добавить Ванде, но она, разумеется, промолчала.

- Его ранили, - тихо сказала Максимофф и, заметив испуг на лице Наташи, поспешила успокоить, - но ничего серьёзного, он уже почти в норме. Если хочешь, вечером можем поехать к Старку.

Наташа хотела. Два слова «его ранили» из уст Ванды заставили её сердце пропустить пару ударов. Целый год она, как могла, старалась не думать о Клинте, но каждый день боялась звонка Фьюри, сообщающего ей страшные новости.

- Я поеду к нему сейчас, - после короткого молчания сказала Наташа и уточнила, - одна. – Романофф обвела взглядом присутствующих. – Никто не против?

Возражающих не нашлось.

Клинт не ждал, что она придёт. Вернее, что вот так – бесцеремонно, игнорируя протестующие возгласы доктора Чо, войдёт в палату, по-ковбойски распахнув стеклянные двери. Это было в духе прошлой Наташи, той, с которой он готов был идти в огонь, воду и на ужин к Бен Ладену. Но её больше не было. Вернее, Бартон считал так до тех пор, пока она не появилась на пороге. Он только что задремал и даже начал видеть сон, когда Локи, восседающий на столе в кабинете Фьюри вдруг заговорил голосом Наташи:

- Клинт Бартон!

Он подскочил и резко открыл глаза. Прямо перед его кроватью стояла Романофф, и первые пару секунд Клинт искренне полагал, что она продолжение его сна.

- Наташа?.. – бестолково переспросил он точно также, как после достопамятной когнитивной рекалибровки.

- Я так сильно изменилась? – спросила она и, подбоченясь, сложила руки на груди. До боли знакомая поза.

Клинт уже понял, что стоящая перед ним Романофф была вполне реальной:

- Сейчас как будто бы и нет, - признался Клинт. – Потому и спросил. Ванда рассказала?

- Да, - кивнула Наташа и внимательно посмотрела ему в лицо. – Да и ты не выглядишь удивлённым. Она что, предупредила тебя о моём приезде?

- Скорее, проговорилась, - Клинт не стал сдавать Максимофф с потрохами. – А ты не хотела, чтобы я знал? – он испытующе посмотрел на неё.

- Я не собиралась тебя избегать, - будучи опытной шпионкой, Наташа прекрасно умела выдерживать подобные рентгеновские взгляды. – И я действительно испугалась, когда узнала, что тебя ранили, - здесь она говорила совершенно искренне. – Не хочу, чтобы ты думал обо мне плохо. – Она присела на край постели.

- Я и не думаю, - ответил Клинт. – Но после нашей ссоры ты так резко уехала, - он нахмурился, но взгляд его потеплел. – Что я должен был думать, Нат? Ты сделала всё, чтобы я чувствовал себя виноватым. И, знаешь, я ведь действительно ломал над этим голову. – Он перевёл взгляд на её ладонь, лежавшую в нескольких сантиметрах от его. Очень захотелось прикоснуться.

- У меня был трудный период Клинт, - сжав губы, Наташа покачала головой. – Только не спрашивай, в чём дело, хорошо?

- Но сейчас-то он прошёл? – хмуро осведомился Бартон и посмотрел ей в лицо, точно надеясь прочитать на нём верный ответ, если Наташа задумает соврать.

- Я ещё не успела понять, - честно ответила она и пожала плечами. – Я боялась возвращаться в Нью-Йорк, но хуже мне здесь не стало. Думаю, можно считать это хорошим знаком, - Романофф улыбнулась.

Наташа и вправду была похожа на себя прежнюю. Сколько раз она вот так сидела рядом с ним после очередного ранения; осуждающе качала головой из-за того, что Бартон опять полез в самое пекло, но глаза её излучали тепло и заботу. Клинт почувствовал облегчение, и впервые за год поверил, что всё может вернуться на круги своя.

- И какого чёрта ты отказался напарника? – Романофф уперла руки в бока, и Клинт не смог сдержать улыбки. Да, перед ним и в самом деле была старая добрая Нат. – Жить надоело?

- Я интроверт, - сказал он. – До этого момента я и один неплохо справлялся. А те, чьи кандидатуры предлагал Фьюри, были на редкость болтливыми.

- Я уверена, что уж с этой проблемой ты бы справился на «ура», - хмыкнула Наташа и, прищурившись, посмотрела ему в глаза, - одного твоего фирменного взгляда хватило бы, чтобы закрыть им рот.

- С тобой это никогда не срабатывало, - не удержался он.

- А тебя так раздражала моя болтовня? – парировала Наташа. – Может, мне сейчас обидеться и уйти?

Несколько секунд они смотрели друг на друга и вдруг синхронно рассмеялись. Завалившись на бок, Романофф, наконец, крепко обняла бывшего напарника. Рана на плече Клинта тут же отозвалась ноющей болью, но он не обратил на это внимания. Ощущение тонких рук с несвойственной для женщины силой сжавших его плечи, пожалуй, стоило того, чтобы немного потерпеть. Шея и лицо Наташи были теплыми, а руки холодными. Бартон ещё с самого начала приметил эту её особенность. А ещё от неё приятно пахло. Клинт с наслаждением вдохнул почти выветрившийся аромат духов, смешанный с шампунем и её собственным запахом. Этот коктейль заставил сердце сладостно сжаться, и Бартон неосознанно покрепче прижал её к себе, утыкаясь носом в шею.

- Клинт… Ты сейчас меня задушишь, - простонала Наташа, и, тем не менее, не спешила выкручиваться из его объятий.

Он разжал руки. Будто опомнившись, мотнул головой, прогоняя остатки мимолетного наваждения. Она тоже выглядела растерянной и, как показалось Клинту, даже немного напуганной.

- Рёбра целы? – с улыбкой спросил он.

- Как ни странно, да, - протянула Романофф и с наслаждением размяла плечи.

- Хорошо, что ты здесь, - от её мягкого взгляда даже плечо перестало ныть. – Я рад, что ты приехала. – И, поразмыслив, всё-таки решил спросить, - насовсем или…

- Как карта ляжет, - Романофф и сама не знала ответа. – Но пока у меня впереди три месяца отпуска, и я не хочу об этом думать.

- Как-то это на тебя непохоже, - удивился Клинт. Обычно Наташа планировала каждый свой шаг.

- Иногда нужно давать себе поблажки, - сказала Нат. – К тебе это, тоже относится, - цокнула она, глядя на его забинтованное плечо. Возьми у Фьюри отгул.

- Уже взял. Точнее, он сам мне его дал. Оклемаюсь немного и сразу к себе, в Тенесси, - Клинт всё-таки решился и накрыл её руку своей. – Поедешь со мной? Дети будут рады тебя увидеть.

- Я тоже по ним соскучилась, - при упоминании детей на сердце потеплело. – Как они?

- Джаспер стал лучшим в футбольной команде, Виктория начала учить французский и занимается в театральной студии, - с гордостью перечислял Клинт, - а Натаниель почти научился ходить, - он рассмеялся, - а ещё у нас дома живёт лисёнок. Вики нашла его в лесу, и целую неделю держала в сарае втайне от няни.

Наташа слушала его и улыбалась. Жизнь Клинта налаживалась, и это радовало. В глубине души она всегда знала, что Бартон справится, но всё равно переживала, раз за разом вспоминая ту страшную ночь, когда увидела его с петлёй на шее. Но теперь всё это осталось в прошлом.

- Конечно, - сказала Романофф. – Там в Англии я часто думала о них. И о тебе… - тихо добавила она.

Прежде, чем Клинт успел ей ответить, двери распахнулись, и в палату влетел Тони.

- Так-так! – громко возмутился он. – Мисс Романофф! Изволили явиться ко мне в Башню и даже не поздоровались? – он демонстративно упёр руки в бока. – Нет, Клинт, ты только посмотри на эту женщину! И это после всего, что между нами было?!

Вот теперь она окончательно почувствовала, что вернулась домой. Колючие шуточки Тони были ещё одной вещью, которой ей не хватало в Англии.

- А ты? – Нат стиснула его в объятиях и ощутимо ткнула пальцем под ребро. Тони сдавленно охнул. – Даже не свадьбу не пригласил, засранец!

- Ванда меня опередила, - переводя дыхание, сказал он. – По-моему, она опередила всех нас. – Теперь настала его очередь «душить» Наташу. – С возвращением домой, рыжая зараза.

Вечером уже по традиции собрались у Старка. Не было никакой торжественности – обыкновенные посиделки людей, которые, может, и не были лучшими друзьями, но слишком многое прошли, чтобы называться чужими. И с ними Наташа чувствовала себя дома. Даже Фьюри пришёл – как всегда серьёзный и немного угрюмый. Важно сидел за барной стойкой, неспешно потягивал бренди (свой любимый алкогольный напиток) и с наблюдал за происходящим с видом отца-настоятеля. Или воспитателя в детском саду, как шепнул ей на ухо Роджерс. Наташа едва удержалась от едкого замечания насчёт доли правды в этой шутке – Стив, как и год назад, тоскливо глядел в сторону Ванды, но так и не решался перейти к более близким отношениям.

Пеппер светилась от счастья и, наверное, будь у неё за спиной крылья, она бы сейчас летала где-то на уровне седьмого неба. Тор беззаботно опрокидывал одну кружку пива за другой и громко рассказывал о том, что Локи теперь уже окончательно встал на путь исправления.

- А ты дай своему братцу посох читаури, тогда и проверим, - предложил Старк. – А ещё лучше, отправляйся с отцом куда-нибудь в Ванахейм и оставь трон без присмотра.

На часах была половина первого, а никто ещё и не думал расходиться. Два долгих перелёта всё же дали о себе знать – Наташины глаза нещадно слипались, а бороться с зевотой она уже даже и не пыталась. Допив шампанское, она собиралась вызвать такси, чтобы вернуться к Ванде, но прежде решила отыскать Оливию. Девушка обнаружилась на балконе – лёжа в шезлонге она расслабленно смотрела на ночной мегаполис, а рядом на столике стояло несколько пустых бокалов.

- Так-так… - протянула Романофф, - и сколько же мы сегодня выпили? Кажется, я разрешила тебе только один бокал шампанского, - заметила она.

- Я уже взрослая, - важно ответила Оливия. – И самостоятельная. А ты мне не мать, чтобы указывать.

Больше всего Романофф хотелось устроить ей знатную взбучку, но в том состоянии, в котором сейчас находилась Оливия, это было бы малоэффективно. Разумнее всего было уложить её спать, а уж поутру организовать качественную промывку мозгов.

- Поднимайся, - процедила Наташа и взяла её за плечо.

- Не пойду! – Оливия капризно дёрнулась. – Буду делать, что захочу. И не смей мне указывать. Я до смерти устала от твоих приказов.

С трудом поборов желание отвесить ей оплеуху, Наташа всё-таки заставила Оливию подняться с шезлонга.

- Марш на выход!

Оливия, хоть и была пьяной, но одного взгляда на лицо Наташи ей вполне хватило, чтобы понять – лучше не сопротивляться. Пробормотав под нос что-то невразумительное, девушка уныло двинулась к дверям, ведущим в лофт. Но прежде, чем она успела ступить за порог, ей навстречу вышел Фьюри. Вскинув бровь, он окинул Оливию равнодушным взглядом и зашагал к Наташе.

- Нужно поговорить.

- Не сейчас, - ответила она и кивнула в сторону топчущейся у порога Лив. Девушка сложила руки на груди и всем своим видом показывала нетерпение.

- Предоставь её заботам Пеппер, - ничуть не смутился Фьюри. – А у меня для есть кое-какие новости, - он мягко взял её под руку и повел обратно на балкон.

- Надо думать, не слишком хорошие, - хмуро предположила Романофф.

- Моя работа не располагает к добрым вестям, - Фьюри криво улыбнулся. – Впрочем, сейчас не до шуток.

Остановившись возле парапета, Наташа поежилась от холода.

- Не томи. Ты же знаешь, так ещё хуже. Что на этот раз? Очередные отморозки из «Гидры»?

- Нет, - вздохнул Фьюри. – К сожалению, всё обстоит несколько хуже. На сей раз мы имеем дело с «отморозком» из твоего прошлого.

========== Исповедь ==========

Разговор получился коротким, и в лофт Наташа вернулась уже минут через пять. В дверях столкнулась с Тором, но, казалось, даже не заметила его. Бросила скомканное «извини» и направилась к барной стойке. Затем, будто опомнившись, мотнула головой и оглядела помещение - Оливия сидела на одном из диванов - мрачная и угрюмая. Романофф направилась к ней.

- Ладно, прости меня, - пробормотала Лив, когда Нат подошла. – Кажется, я и впрямь хватила лишнего. Эй! – она только сейчас разглядела выражение её лица. – Ты в порядке?- в голосе девушки прозвучало искреннее беспокойство.

- Да, - коротко ответила, Наташа осматриваясь по сторонам в поисках Бартона. – Если хочешь, можешь остаться здесь, только никакого алкоголя, ясно? – предостерегла она, но при этом даже не взглянула на подопечную.

- Что сказал Фьюри?- Лив и не ждала, что Нат ей ответит, но не могла не спросить. – Какие-то проблемы?

- В «Щ.И.Т.е» всегда какие-то проблемы, - отмахнулась Наташа. – Но всё в порядке, не стоит волноваться. – Она снова огляделась и, наконец, отыскала Клинта. – Ступай к Пеппер, попроси выделить тебе комнату. – И, не дожидаясь ответа, направилась в сторону Бартона.

То, что Нат была чем-то взволнована, он заметил издалека, и сам машинально напрягся.

- В чём дело? – спросил Клинт, когда она, схватив его за локоть, оттащила в ближайший тёмный угол. – Кстати, Фьюри тебя везде искал.

- И нашёл, - мрачно ответила Нат. – Скажи, ты знал? – буравя его взглядом, приглушённо спросила она.

- О чём? – Бартон её не понимал.

Романофф судорожно выдохнула и сложила руки на груди. Ей было трудно думать об услышанном, не говоря уже о том, чтобы произносить это вслух. Наташа плюхнулась на диван. Ссутулившись, опустила голову и нервно царапала подол своего красного платья.

- Нат, - Клинт присел рядом и осторожно приподнял её голову за подбородок. – Нат, посмотри на меня, - мягко сказал он. – Что происходит? - Такой потерянной он видел её всего пару раз.

- Он вернулся, - тихо сказала она. – Клинт, он вернулся. – Наташа смотрела на него, надеясь, что он догадается, но Бартон не понимал.

- Кто «он»? – переспросил Клинт.

- Не заставляй меня называть его имя, - попросила она. – Мне ненавистно одно только воспоминание о нём.

- Подожди, подожди… - растерялся Клинт. – Ты что, говоришь о… - он замолчал, увидев выражение её лица. – Но, ты ведь говорила, что он мёртв.

- Я была в этом уверена, - откинувшись на спинку дивана, сказала она. – Точнее, хотела верить, что это так.

- Ты говорила, что его раскрыли и депортировали на родину, - напомнил Клинт.

- Да, так оно и было. Но Фьюри сказал, что он пошёл на сделку и… в общем, его должны были казнить, но не казнили. – Она подняла голову и, расправив плечи, медленно, смакуя каждый звук, произнесла, - Лим РанДжун, - будто желая доказать себе, что не боится этого имени, Наташа гордо вздёрнула подбородок.

Несколько секунд Бартон молчал. Он хорошо знал эту историю, и был одним из немногих, кому Наташа поведала её. Но с тех пор прошло так много времени и, казалось, что всё должно было уже порасти быльём.

- И он ищет тебя? – спросил, наконец, Клинт и взял её за руку, давая понять, что даже в этом случае Наташе нечего бояться.

- Может, и не ищет специально, - Романофф пожала плечами. – Но уж точно не упустит возможности взять реванш, если мы встретимся. – Она взглянула на Бартона и покачала головой, - но я не боюсь, его Клинт. Это ему следует меня бояться.

- Но ты ведь не станешь искать его? – напряжённо спросил он. Наташа промолчала. Тогда Клинт схватил её за плечи и, встряхнув, заставил посмотреть в глаза. – Наташа, - медленно проговорил он, - пообещай, что не станешь искать его, - это была не просьба, а требование.

- Не буду, - сказала она. – В отличие от Лима, мне есть, что терять, и в этом я сильнее и счастливее, чем он. – Наташа старалась сохранять спокойствие, но при одном только воспоминании об этом человеке её захлестывала волна жгучей ненависти. – Фьюри правильно поступил, что рассказал мне. Я должна знать. И в случае чего быть готовой.

Вот она, печальная реальность её жизни, подумала Нат. Даже в самые счастливые и беззаботные моменты она не могла расслабиться по-настоящему – такая роскошь могла стоить ей жизни, или хуже того – жизни её близких. За годы шпионской карьеры Наташа смирилась с этой действительностью, и не позволяла себе думать о том, как могла бы сложиться её судьба – уж очень опасными были эти мысли. Но иногда они всё же пробирались в её голову, и тогда Наташа чувствовала себя узником, глядящим сквозь ржавое решетчатое окошко своей темницы на бескрайнее море и расстилающееся над ним прозрачное небо. Её работа – её тюрьма, а там, за стенами свободная жизнь обычных людей – такая близкая и такая недостижимая.

- Мы будем готовы, - сказал Клинт и ещё крепче сжал её тонкую, вечно холодную ладонь.- Но тебе нужно отдохнуть и желательно подальше отсюда.

- Нет… - она прекрасно понимала, что он имел в виду, и покачала головой. – Теперь это может быть слишком опасно, Клинт. Моё прошлое касается только меня, и я не могу никого в это втягивать. Тем более, твою семью. Если только Лим меня обнаружит…

- Хватит, - мягко, но настойчиво произнёс Бартон. – Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы ты могла меня обмануть, Нат. – Он улыбнулся. – И я прекрасно вижу, в каком ты состоянии.

Рядом с ним ей не было нужды притворяться:

- Да, ты прав, - медленно проговорила. – Я боюсь. Но не за себя.

Уехала она только через час. Тони был не в курсе происходящего, но заметил, как изменилось её состояние, и предложил остаться у него. Наташа отказалась. Ей отчего-то подумалось, что в квартире Пьетро будет проще сосредоточиться и привести в порядок растрёпанные мысли.

Едва переступив порог, она первым делом отправилась в ванную. Долго стояла под горячим душем, прислонившись спиной к скользкой плитке, и лишь, когда от духоты и пара стало трудно дышать, выключила воду.

На кухне сидела Ванда. Она тоже решила, что домой сегодня не поедет.

- Чаю? – поинтересовалась она, когда Романофф плюхнулась напротив.

Наташа равнодушно пожала плечами.

- Моя мама говорила, что чашка горячего чая – лучший способ прогнать дурные мысли, - с лёгкой грустинкой сказала Ванда. – Так кто же он всё-таки такой этот Лим?

Наташа искоса взглянула на неё. Значит, Фьюри поставил в известность всех остальных. Что ж, его можно понять. На языке у Романофф вертелось несколько подходящих для характеристики РанДжуна слов, но она постаралась отбросить эмоции и говорить по существу.

- Он был одним из моих учителей, - сказала она и почувствовала, как снова погружается в воспоминания, которые так долго пыталась вытеснить из своей памяти. – Уроженец Северной Кореи, некогда был партийным чиновником, а помимо этого ещё и одним из «карателей», тех, кто устраняли неугодных власти. Превосходный убийца, настоящий профессионал своего дела.

Ванда слушала, не перебивая. Наташа твёрдой рукой держала чашку с горячим чаем, неторопливо попивала и внешне казалась абсолютно спокойной.

- Я была его любимицей, - Романофф криво усмехнулась. – Он всегда говорил, что меня ждёт большое будущее, нахваливал мои таланты… - события прошлого вновь предстали перед её глазами так ясно, словно это было вчера. – И в ту пору я довольно хорошо к нему относилась. Лим был холодным, но внушал доверие. – Наташа замолчала.

Ванда терпеливо ждала. В Наташиной чашке осталась ещё примерно половина, но пить она не спешила. Сидела, выпрямив спину и расправив плечи – поза была механической и какой-то неживой.

- А потом?.. – Ванда, так и не дождавшись ответа, всё-таки решилась подтолкнуть подругу.

Наташа вздохнула и залпом допила остатки чая. Обожгла горло и болезненно поморщилась.

- У нас произошёл конфликт, - сглотнув, сказала она. – Не сошлись во взглядах, а если точнее – я нарушила один из пунктов Устава и согласно правилам заслуживала смерти.

- А Лиму поручили тебя убрать? – догадалась Ванда.

Наташа покачала головой:

- Он был одним из директоров. И предложил мне сделку – выполнение его условий в обмен на жизнь. – Наташа улыбнулась, но улыбка эта вышла недоброй, - я отказалась. Сперва сделала вид, что согласна, но заманила его в ловушку. Иными словами – сдала.

Поразмыслив, Ванда всё-таки решила уточнить:

- А что это были за условия? Он тебя домогался?

- Нет… Он не был настолько банален, к тому же профессиональные обязанности всегда были для Лима на первом месте.

- А почему ты решилась его сдать? – спросила Ванда. – Ты ведь говорила, что уважала его…

- Так оно и было. Но потом он пытался сделать со мной то, чего я простить так и не смогла. – В её глазах вспыхнул огонёк ненависти. – Взамен он оставил мне вот это, - Наташа задрала край футболки, и Ванда увидела старый побледневший рубец на её животе. В длину он был сантиметров десять. – Ударил наотмашь, - одёргивая футболку, пояснила Наташа. – Я успела отскочить, так что рана получилась неопасной. Но шрам, как видишь, остался. Последний подарок от господина Лима.

Закончив, Наташа прислушалась к собственным ощущениям. На деле оказалось не столь болезненно, как она предполагала. Скорее, наоборот – полегчало. Это как вскрыть гнойный нарыв – поначалу больно, но когда вся гадость выйдет наружу, она уже не отравляет кровь, а рана быстро подсыхает и вскоре затягивается. Примерно так Романофф себя и чувствовала – за последние шестнадцать лет это был первый раз, когда она вслух заговорила о Лиме.

- А как же другие директора? – удивилась Ванда. – Как они отреагировали, когда узнали?

- В их глазах я была примерной ученицей, - прошелестела Нат. – О моем проступке знал только Лим, но я опередила его. Прежде, чем он успел рассказать остальным, я подставила его.

- И они поверили тебе, а не директору? – в голосе Ванды прозвучало сомнение.

- Не сразу. Но у Лима не было никаких доказательств моей оплошности, а у меня – она похлопала себя по животу, - его автограф. Его привязанность ко мне сыграла с ним злую шутку. Я сказала наставникам то же, что предположила ты – что Лим долгое время склонял меня к сожительству, и, устав всё время получать отказ, попытался изнасиловать, и мне пришлось отбиваться. – Романофф говорила абсолютно спокойно, и Ванда представила, как шестнадцать лет назад четырнадцатилетняя Наташа точно так же сидела перед наставниками, в деталях описывая, как отбивалась от сластолюбивого руководителя.

Теперь Ванде стало окончательно понятно, за что так высоко ценили Наташу. Её умение на высшем уровне пускать пыль в глаза определенно не могло не снискать уважения.

- Да… - задумчиво протянула Максимофф. – В таком случае Лиму действительно есть за что мстить. Но… ты так и не сказала, из-за чего началась вся эта история, - она испытующе посмотрела Наташе в глаза. – Что ты натворила?

- В четырнадцать лет людям свойственно делать глупости, - улыбнулась Романофф и, встав из-за стола, отнесла в раковину пустые чашки, - даже если ты учишься в школе наёмных убийц.

========== Обнажённые души ==========

Добиваться своего Клинт умел не хуже, чем стрелять из лука – Наташа знала это и прежде, а когда он всё-таки уговорил её ехать с ним в Теннесси, лишний раз убедилась. Впрочем, слово «уговорил» было не совсем уместно – через пять дней, когда доктор Чо с боем согласилась дать добро на его выписку, Клинт объявился на пороге холостяцкого логова Пьетро.

- Скажи Наташе, что у неё двадцать минут на сборы, - отчеканил Бартон, рассевшись на обувной полке.

Романофф была готова уже через пятнадцать. Взмыленная, растрёпанная, она, уперев руки в бока, свирепо буравила его взглядом. Тому, кто знал её недостаточно хорошо, могло бы показаться, что ещё чуть-чуть, и она закипит, как чайник, но Клинта было не провести. Он видел, что Наташа рада его настойчивости и, кроме того, в данный момент она была просто необходима.

- У тебя нет совести, Бартон, - ворчала она, пока он тащил к лифту её вещи. – Ты не задумывался, что у меня могут быть и другие планы?

- Например? – Клинт остановился, нажал кнопку и посмотрел на бывшую напарницу. – Страдать в гордом одиночестве и заниматься самокопанием?

Двери лифта распахнулись, и они зашли внутрь.

- Я не склонна к депрессии, и ты это знаешь, - Романофф нажала на кнопку первого этажа.

Лифт с тихим монотонным звуком отправился вниз. За время этой короткой поездки никто из них не произнёс ни слова. Наташа старательно делала вид, будто смертельно обижена такой наглостью, но глаза её улыбались – а именно этого Клинт и добивался.

После обеда они уже стояли на пороге его дома. Пока шли по тропинке к крыльцу, Наташа осматривалась по сторонам – это место всегда будило в ней ощущение тепла и защищённости. Здесь можно было забыть о том, кем она являлась – в доме Клинта Романофф становилась той, какой могла бы быть, сложись всё иначе.

- Ты, наконец, достроил крыльцо, - просияла она. – Отлично выглядит!

Бартон лишьдовольно похлопал себя по бокам – мол, стараюсь, без дела не сижу. Он открыл дверь, пропуская Наташу вперёд, она шагнула через порог, и все её тревоги остались за спиной - под эту крышу дорога им была заказана. Наверху раздался гулкий топот стремительно приближающихся шагов, и через пару секунд на лестничный пролёт выскочил Джаспер, а следом за ним Виктория. Наташе хватило одного мгновения, чтобы заметить, как выросли они за этот год.

- Папа! Тётя Нат!

Дети наперегонки побежали по лестнице, громко топая ногами, и Вики, опередив брата, первой запрыгнула на руки к отцу. Джаспер на секунду растерялся, и, так и не сумев решить, кого же обнимать в первую очередь, ухватил сразу обоих.

- Я научила Фокси давать лапу! – с гордостью объявила Виктория. – Правда, он сгрыз пару твоих кроссовок, - она виновато опустила глаза.

- Фокси – этот тот лисёнок, про которого я тебе говорил, - шёпотом сказал Клинт, видя удивление на лице Наташи.

- А ещё мы разбили стекло в сарае, - сообщил Джаспер. – Но ты ведь и сам говорил, что оно никуда не годится…

В следующие тридцать секунд на Клинта и Наташу обрушилось ещё с десяток разнообразных новостей – Джаспер и Вики перебивали друг друга, рассказывая о том, что происходило в доме за время отсутствия его хозяина.

На втором этаже вновь раздались шаги – на сей раз мягкие, негромкие – по лестнице спускалась сухопарая пожилая дама с Натаниелем на руках.

- Здравствуйте, мистер Бартон, - улыбнулась она и перевела взгляд на Наташу, - а вы, должно быть, мисс Романофф?

Нат кивнула. На женщину она смотрела подозрительно – слишком уж хорошо помнила ту скверную историю с прошлой няней.

- Наташа, это миссис Фигг, няня, - представил Клинт и поспешил заверить – её нашёл Фьюри, и она наш агент в отставке.

Лицо Наташи смягчилось, хотя саму миссис Фигг подозрительность Романофф, казалось, нисколько не обидела.

- Я вас понимаю, - кивнула она. – Мистер Бартон рассказал мне о Медузе. – Женщина покачала головой. – Агенты «Гидры» могут быть очень хитры. Впрочем, и я их на своём веку уложила немало, - хмыкнула она. – Пусть только сунутся!

Миссис Фигг смотрелась маленькой и хрупкой, однако, Наташа не сомневалась, что при необходимости эта слабая на вид пожилая женщина сможет дать достойный отпор. Внешность часто бывает обманичива, но как профессионал, Романофф уже научилась вычислять «своих», и миссис Фигг как раз являлась таковой.

- О!.. Кто это тут у нас? – она взяла Натаниеля из рук няни. – Ещё не забыл свою старую тётю Нат?

Пару секунд он изучающе смотрел на неё и, наконец, весело рассмеялся. Романофф аж засветилась от гордости – значит, всё-таки не забыл.

- Папа сказал, что ты была в Англии. Теперь ты вернулась насовсем? – спросила Виктория.

Клинт и Наташа переглянулись. Бартон смотрел на неё выжидающе, а она прикидывала, как лучше выкрутиться.

- Я очень соскучилась по всем вам, и потому вернулась, - Нат ушла от прямого ответа. Соврать, глядя в эти доверчивые глаза, она бы не посмела, а правда была неизвестна даже ей самой.

Первые восторги от встречи поутихли, и только сейчас Наташа заметила, что Клинт отремонтировал не только крыльцо, но и добрую половину дома. Стены в холле были выкрашены в новый цвет, в гостиной стояла новая мебель, но интерьерные мелочи вроде занавесок, светильников и безделушек остались прежними. То ли Бартон так и не решился от них избавиться, то ли, как и большинство мужчин, попросту не придавал им значения. У Наташи возникло двойственное чувство – изменения в обстановке дома были налицо, но в то же время энергетика прошлого по-прежнему оставалась в его стенах – словно настоящее и минувшее столкнулись лицом к лицу. Но кое-что всё-таки осталось неизменным – в этом месте ей, как и прежде, было хорошо и спокойно.

Остаток дня прошёл быстро. Сидеть взаперти, когда на улице в полную мощь цвела весна, было бы преступлением, особенно учитывая то, что всю последнюю неделю в Тенесси шли дожди.

- Как вам идея отправиться на озеро и там же поужинать? – предложил Клинт.

…Наташа откинулась на клетчатое покрывало и счастливо прикрыла глаза. В тёплом воздухе пахло костром, жареным мясом и еловой смолой. Распластавшись на спине, она вполуха слушала весёлые голоса Клинта и детей, и в какой-то момент почти задремала. Её разбудил Бартон – плюхнулся рядом и громко сообщил, что ужин готов.

Наверное, кода Лора была жива, они часто выбирались всей семьёй на природу, думала Наташа, доедая барбекю и запивая его чаем из термоса.

Домой они вернулись затемно. Вики и Джаспер клевали носом, а Натаниель и вовсе уснул ещё по дороге. Романофф и сама нещадно зевала – что ни говори, а день у них с Клинтом выдался насыщенным.

В углу её спальни так и стоял не распакованный чемодан. Раскладывать вещи на ночь глядя она не собиралась и достала только сорочку, полотенце и чехол с зубной щёткой – остальное вполне могло подождать до завтра. В заново отремонтированной комнате для гостей имелась отдельная ванная – совсем крохотная, но зато, чтобы принять душ не требовалось беспокоить никого из домочадцев, а по утрам создавать очередь. Через пятнадцать минут она вернулась в спальню, и с наслаждением упала в мягкую, чистую постель. Несмотря на то, что спать Романофф предпочитала на жёстком матрасе – устроиться поудобнее ей удалось без проблем. Вскоре мысли её стали путаться и молодая женщина провалилась в крепкий счастливый сон. За целый день она ни разу не вспомнила о РанДжуне.

Упругие струи воды били по его телу, и душевая кабина запотела от горячего пара. Клинт стоял с закрытыми глазами, оперевшись о стену и ритмично двигал рукой. Лицо его при этом было сосредоточенно-напряжённым. Бартон ни о чём не думал и ни о ком не фантазировал – ему лишь хотелось поскорее достичь разрядки, которой время от времени требовал его организм. Тело свело короткой судорогой – Бартон конвульсивно дернулся, но выражение его лица осталось неизменным – разве что свёл напряжённо брови и тихо выдохнул.

Никакого удовлетворения такое занятие ему не приносило, и всякий раз после этого Клинт чувствовал себя ещё более опустошённым и одиноким. Но мучиться от болезненных ощущений или просыпаться среди ночи на мокрой простыне было на порядок хуже.

Выйдя из душа, он вернулся в свою комнату, но спать не хотелось. Клинт вышел на балкон. Он тянулся почти через весь второй этаж и соединял спальню Бартона с комнатой для гостей, в которой сейчас обосновалась Наташа. Клинт остановился у стеклянной двери и воровато заглянул внутрь. В темноте было почти невозможно что-то увидеть, и он разглядел лишь очертания её тела. Наташа спала на боку, спиной к нему – бледное сияние выхватывало из мрака растрепавшиеся волосы, в лунном свете ставшие призрачно-синеватыми. Клинт потянулся к двери прежде, чем успел осознать, что он делает, а через мгновение уже замер, ругая себя за этот полубезумный и, честно сказать, неприличный порыв. Резко отдёрнул руку, пробормотал под нос скомканное ругательство и вернулся в спальню.

Следующая неделя пролетела для обитателей дома с непривычной быстротой. Клинт успел привыкнуть к медленному течению времени в родных стенах, которое, казалось, и вовсе остановилось за последний год. Теперь же всё было иначе. Каждый день Наташа придумывала для всех новое развлечение – поход с палатками и страшные истории у костра, катание на лодке, поездка в город… У неё с легкостью получалось то, что за целый год так и не удалось Клинту – вновь сплотить его семью.

…Он демонстративно рухнул на траву, намеренно пропустив мяч.

- Гол! – радостно закричал Джаспер. – Четыре-три, я выиграл!

Романофф в это время сидела на лужайке перед домом и вместе с Вики плела цветочные венки. К удивлению для самой себя Романофф поняла, что ещё не забыла, как это делается. Много лет назад, когда она была ещё беззаботным ребёнком, а родители живыми и здоровыми, мама её научила плести венки из полевых цветов. Большие, пышные и разноцветные – точь-в-точь как у кельтских красавиц на картинках в книге, которую Наташа любила читать.

Закончив с очередным венком, Романофф торжественно надела его себе на голову.

- Надо сделать ещё один, для миссис Фигг, - деловито сказала Виктория и убежала за новой порцией цветов.

Нат поднялась и, отряхиваясь от земли и сухих травинок, направилась к Джасперу и Клинту. Он по-прежнему лежал поперёк импровизированных футбольных ворот и снизу вверх глядел на Наташу. Венок из цветов чудесно сочетался с её огненно-рыжей шевелюрой, а просторный белый сарафан и впрямь делал похожей на языческую жрицу. Впервые за долгое время Клинт был по-настоящему счастлив. Он не вспоминал с сожалением о прошлом, не смотрел равнодушно в будущее – просто жил вот этим самым настоящим моментом и получал удовольствие здесь и сейчас – безмятежное, приятное и давно позабытое чувство.

- Вот. Я принесла ещё букет, - рядом с ними плюхнулась на траву Виктория и протянула Наташе охапку душистых цветов.

Когда стемнело, Бартон развел во дворе костёр. Принёс из сарая старые раскладные стулья и расставил кружком возле огня. Джаспер открыл упаковку маршмеллоу, нанизал лакомство на прутья и раздал всем. Миссис Фигг заварила свой фирменный чай.

- Ну, что? – Бартон лукаво подмигнул Наташе и легонько толкнул её в плечо. – Всё ещё скучаешь по своей английской глуши?

Романофф вытащила из костра уже слегка подгоревший маршмеллоу и лениво отправила его в рот:

- Эта глушь мне нравится больше.

У костра они просидели до поздней ночи. Около одиннадцати Нат помогла миссис Фигг уложить детей спать и вернулась во двор. Бартон затоптал остатки костра и принёс две бутылки пива. Они переместились на открытую веранду и провели там примерно ещё час. Говорили мало и в основном ни о чём, по большей части наслаждаясь прохладой и тишиной майской ночи. Прогретый за день воздух начал остывать и становилось всё холоднее. И хотя Клинт был не против посидеть ещё чуть-чуть, он видел, что Наташа начинает замерзать.

- Ладно… Думаю, на сегодня хватит.

Прежде, чем они разошлись по своим комнатам, Клинт на несколько секунд задержался:

- Спасибо, что согласилась приехать, Нат.

Романофф улыбнулась:

- А тебе спасибо, что вытащил меня сюда.

За окном, всё ещё была ночь, кода она проснулась. Часы на тумбочке показывали половину третьего. Наташа зевнула и собиралась вновь откинуться на подушку, когда снизу донесся приглушённый звук шагов. За неделю пребывания здесь она уже успела выяснить, что миссис Фигг имела привычку пить чай среди ночи, если ей не спалось. Поразмыслив, Нат решила составить ей компанию – после домашней заварки Романофф спалось особенно крепко. Она встала с кровати, накинула халат и на цыпочках, чтобы не разбудить остальных, спустилась вниз. Первый этаж тонул в темноте, и только с кухни тянулся мутный свет, судя по всему от лампы над плитой. Наташа зашла на кухню, но никого не увидела. Возле раковины стояла нетронутая чашка с горячим дымящимся чаем.

- Миссис Фигг… - шёпотом позвала Нат. – Миссис Фигг, вы тут?

Опустив взгляд, Романофф увидела выглядывающие из-за стоящего в центре разделочного стола с ящиками, ноги в потертых джинсах и розовых тапочках с помпонами.

- Миссис Фигг… - сглотнув, Нат сделала ещё один шаг и едва удержалась от крика.

Домработница, завалившись вбок, сидела с перерезанным горлом. Наташа бросилась к ней, упала на колени, прямо в растекшуюся лужу крови и проверила пульс, и без того зная, что женщина мертва. «Чёрт!» - шпионка выругалась себе под нос и стрелой бросилась обратно на второй этаж.

- Джаспер, Виктория! Клинт! – она споткнулась на лестнице, подвернула ногу, но тут же вскочила.

Одним ударом распахнула дверь его спальни и застыла на пороге. Несмотря на то, что за свою карьеру она повидала многое, к горлу подступила тошнота.

- Как жаль, правда?.. – раздался позади неё вкрадчивый мужской голос, который Наташа узнала бы из тысячи других.

Она медленно, будто в трансе повернулась. Перед ней стоял РанДжун и держал на прицеле перепуганных Джаспера и Викторию с Натаниелем на руках.

- Они умерли из-за тебя, Наташа, - Лим покачал головой. – Это твой удел. Всё, к чему ты прикасаешься, умирает. И эти милые ребята, - он посмотрел на бледных, перепуганных детей, - тоже умрут. А вот тебя я не трону, - РанДжун говорил тихо, размеренно, и его голос проникал в самые глубины Наташиной души. – Я хочу, чтобы ты видела, как они умирают из-за тебя. Кстати, в моей машине тебя ждёт Оливия. – Лим недобро ухмыльнулся, - ну… то, что от неё осталось.

Он поднёс пистолет к голове Виктории. Прогремел выстрел.

- Нет! – Романофф закричала, но не услышала собственного голоса и, это оказалось ещё более мучительно.

Подскочив, Наташа открыла глаза. Она сидела на кровати в своей комнате. По спине и вискам градом лился холодный пот, а щёки горели от слёз. Несколько секунд Наташа беспомощно металась взглядом по комнате, всё ещё находясь под властью липкого кошмара, и, наконец, смогла перевести дыхание. Сердце колотилось как после долгой пробежки, и его стук отдавался в ушах барабанной дробью. Она поднялась с постели, выдохнула и направилась к двери. Наташа прекрасно осознавала, как глупо всё это выглядит со стороны, но понимала, что не сможет уснуть, покуда не убедится. Она приоткрыла дверь спальни Клинта и заглянула внутрь. И хотя вела себя при этом максимально тихо, он всё равно проснулся. За годы службы Бартон успел позабыть, что такое крепкий сон.

- Наташа? – заспанным голосом спросил он. – Что случилось?

Как и следовало ожидать, ей сделалось стыдно за собственное поведение.

- Дурной сон приснился, - нехотя призналась она. – Но чертовски реалистичный.

Клинт подошёл к ней и сделал то, чего Нат опасалась больше всего – обнял. Она не выдержала – медленно сползла на пол и разрыдалась в голос.

- Он был здесь… - захлебываясь слезами, бормотала она, - РанДжун был здесь… Он…

Клинт схватил её за плечи и крепко прижал к себе. Гладил по спине и растрепанным волосам, успокаивающе шепча:

- Всё хорошо, Нат. Это просто сон.

Она подняла голову и затравленно посмотрела на него.

- Нужно проверить детей.

- С ними всё хорошо, - мягко сказал Клинт. – Они спят.

- Я не смогу успокоиться, пока сама не увижу, - ей удалось немного взять себя в руки и успокоиться.

Вздохнув, Бартон помог ей встать на ноги и повел за собой по коридору. Они зашли в детскую – все трое мирно спали.

- Вот видишь, - обнимая её, прошептал Клинт. – Всё в порядке. Пойдем, я заварю тебе чай.

Наташа безвольно поплелась вслед за ним на кухню и замерла на пороге – в памяти снова вспыхнула страшная картина из её сна. Она привыкла к кошмарам, но этот был особенно реальным.

- Я должна уехать, - хрипло сказала Нат, сжимая в тонких пальцах фарфоровую чашку. Она рассеянно глядела перед собой, не в силах отделаться от навязчивой страшной картинки.

Клинт исподлобья посмотрел на неё.

- Я знаю, что тебе снилось, - произнёс он спокойно. – Точнее, кто. Но если ты уедешь, для тебя ничего не изменится. – Клинт забрал из её рук чашку и поставил на стол. Дотянулся до Наташиной хрупкой ладони и накрыл её своей. – А вот мне будет очень тяжело.

- Неужели, ты не понимаешь? – Романофф вздохнула, собираясь с силами. – Пока я здесь, вы в потенциальной опасности. – Тепло руки Бартона успокаивало, но не могло полностью отогнать тревогу.

- Я всегда в потенциальной опасности, - он пожал плечами. – И ты. И моя семья. Это цена за то, что мы делаем. В нашей работе не бывает гарантий, ты и сама это знаешь.

Наташа всё понимала. Она не собиралась сейчас философствовать на тему тонкостей их работы – этого и не требовалось. Больше всего на свете ей хотелось остаться под крышей этого дома, вместе с Клинтом и его детьми, но имя РанДжуна висело над ней, как Дамоклов Меч, и под его тенью оказывались все, кто был рядом.

- Я не могу тебя задержать, если ты решила уехать, - вздохнул Бартон, - но я прошу тебя остаться. Мне это нужно.

- Знаешь, что было самым ужасным? – задумчиво спросила она.

- Что?

- Во сне я не узнавала себя, - Наташа покачала головой. – Стояла, как статуя и не могла и слова вымолвить. Просто стояла и смотрела. Слабая и трусливая.

- Перестань… - Клинт поднялся, обошёл стол и положил руки ей на плечи. – Ты-то и сама знаешь, что не такая. И попадись тебе этот РанДжун, я ему не завидую.

Наташа встала из-за стола и направилась к выходу.

- Попробую уснуть, - слабо улыбнулась она.

Прежде, чем она успела выйти из столовой, Клинт догнал её и, схватив за плечи, развернул к себе. Несколько секунд показались обоим неестественно долгими, пока они молча смотрели друг другу в глаза. Огрубевшими пальцами Бартон чувствовал её мягкую кожу, такую гладкую и тонкую, что боялся поцарапать её своими мозолями; Наташа пристально смотрела ему в глаза, видя то, чего хотела и страшилась одновременно.

- Останься сегодня со мной, - хрипло попросил Клинт, и эта озвученная вслух просьба отозвалась сладкой тяжестью внизу живота.

Бартон по-прежнему обнимал её, но она не чувствовала себя зажатой в угол. Он оставил ей свободу – физическую и эмоциональную. Его руки держали её некрепко – она легко могла выпутаться и уйти. В его глазах не было настойчивости – всё теперь было только в её руках.

- Тогда ничего уже не будет, как раньше, - произнесла Наташа так тихо, что Клинт скорее прочитал это по её губам, чем услышал.

- Как раньше, уже никогда не будет. – Он и сам не был уверен, что именно подразумевал этой фразой: то, что, может, наконец, отпустить Лору или, что готов впустить в свою жизнь новую женщину.

Наташа коснулась его лица – едва ощутимо провела по щеке, спустилась ниже, к губам, и Клинт осторожно поцеловал её пальцы. Ей показалось, что все нервные окончания тела заискрились как брошенный в воду электропровод. Клинт опустил руку на её поясницу, притягивая ближе и накрыл её губы своими. Она чувствовала, как напряжены его плечи, как бешено колотится сердце, и упирается в низ живота пока ещё наполовину возбуждённый член.

Клинт запер дверь спальни и слегка подтолкнул Наташу к кровати. Хорошо, что он полностью переделал комнату, подумала она – иначе просто не смогла бы лечь в эту постель. Наташа упала, раскинув руки, и даже в темноте Клинт видел, как блестят её глаза. Он прилёг рядом. Всё было так неожиданно и так странно, что Клинт даже немного растерялся. Думал ли он когда-нибудь о Наташе, как о женщине? Ещё с самой первой встречи в Будапеште, она затронула в нём что-то такое, что Клинт гнал от себя прочь. Он был охотником, а она его добычей. Он должен был убить её, но не смог. За сохраненную жизнь Наташа стала ему другом и подпустила так близко, как не подпускала никого. Теперь же, в прямом и переносном смысле, они были близки настолько, что дальше просто некуда.

Клинт потянул вниз бретельку её ночной сорочки, упиваясь видом постепенно открывающегося тела. Наташа помогла ему, двинув бёдрами, и теперь лежала перед ним открытая и беззащитная. Он знал, как выглядит её обнажённая душа, а теперь увидел и тело – оно было таким же хрупким и сильным одновременно; красивым, но со шрамами – его хотелось любить и защищать. И от близости этого тёплого женского тела мутилось сознание. Клинт прижимался носом к Наташиной шее, вдыхая её запах, и попутно избавляясь от одежды.

…Стиснув зубы, он неторопливо двигался, но сдерживаться становилось всё труднее. Клинт знал – ускорь он темп, и всё закончится слишком быстро. Наташа ёрзала и извивалась, тихонько вздыхала и один раз прошептала его имя.

…Каждый из них боялся, что после случившегося появится отвратительная неловкость вкупе со жгучим чувством стыда, но ничего из этого не произошло. Наташа лежала на животе, сунув руки под подушку, и выглядела немного растерянной, но, кажется счастливой.

- Всё в порядке? – Клинт придвинулся ближе и поцеловал её плечо. Наташа сонно улыбнулась.

- Да, - кивнула она. – Просто… Мне всё ещё не верится, что это случилось.

Бартон тоже не до конца пришёл в себя.

- Прости только, что так быстро. Просто я… У меня больше года никого не было.

- Всё было прекрасно, Клинт, - она говорила чистую правду. – И мне ещё ни с кем не было так хорошо и спокойно.

Клинт покрепче прижал её к себе и сказал шёпотом:

- Я же говорил – пока ты со мной, ни один кошмар тебя не достанет.

========== Мир в солнечных тонах ==========

Наташа проснулась рано, но из комнаты вышла только ближе к десяти. Ей так и не удалось выспаться – под утро, когда только-только начало рассветать, она для перестраховки вернулась в свою спальню, а до этого так и пролежала в обнимку с Клинтом, изредка проваливаясь в короткую полудрёму и почти сразу просыпаясь. Забираясь в свою постель, она всё ещё находилась в сладостно-потерянном и усталом состоянии, но, как это часто бывает после таких странно-счастливых потрясений, никак не могла уснуть. Несколько часов Наташа ворочалась с боку на бок, глядела в окно, в потолок и сонно перебирала в памяти события минувшей ночи. Мысли путались, перетекали одна в другую, но сон не шёл. Время от времени она прислушивалась к звукам, доносящимся из-за стены, и пыталась понять – спит Бартон или нет. Как раз тогда, когда электронные часы на тумбочке показывали сорок пять минут десятого, хлопнула дверь соседней комнаты, и в коридоре послышались такие знакомые Наташе шаги. Она сонно зевнула, села на кровати и с наслаждением потянулась.

К завтраку шпионка спустилась как ни в чём не бывало. Тот хаос из мыслей и переживаний, что господствовал сейчас у неё в голове, внешне никак не отражался – Наташа выглядела весёлой и беспечной. Перекинулась парой фраз с миссис Фигг, пока помогала ей накрывать на стол; порассуждала вместе с Викторией о том, к чему могут сниться жирафы и пообещала Джасперу, что непременно свозит его в город после обеда.

Хлопнула входная дверь, и в столовую зашёл Клинт.

- Доброе утро, Нат, - он почесал затылок и задержался на ней взглядом чуть, дольше, чем обычно.

Ни миссис Фигг, ни уж тем более дети не заметили ничего необычного, впрочем, уж что-что, а «шифроваться» и Клинт и Наташа умели в совершенстве. За завтраком Бартон всё же не удержался и время от времени поглядывал на неё. Пару раз она перехватывала его взгляд и коротко улыбалась. Оба чувствовали себя непривычно в этом новом состоянии – вместе они прошли многое, но бояться лишний раз посмотреть «по-особенному» или сказать, что-то «другим» тоном было в новинку. Клинт не чувствовал себя так, словно сделал что-то плохое, и уж точно не жалел, но где-то глубоко внутри ощущал сдавленное чувство вины – правда, не мог понять перед кем – Наташей, детьми, Лорой или самим собой. Думать об этом сейчас не хотелось. Сразу после завтрака он пошёл в сарай – заменить разбитое окно и заодно отвлечься от размышлений.

Починка не заняла у него много времени – Клинт справился меньше, чем за час, и теперь стоял у противоположной стены, оценивая результат. Вышло на совесть, как впрочем, и всё, за что бы ни брался Клинт. Утирая выступивший на лбу пот, он оглядывался по сторонам, выискивая ещё что-нибудь, нуждающееся в починке. Зашедшую в сарай Романофф он заметил не сразу, и несколько секунд она стояла в дверях, разглядывая его со спины. Нет, Бартон, разумеется, не изменился, вот только после случившегося Наташа видела его в другом свете, отмечая детали, на которые прежде не обращала внимания.

- Вот… Окно заменил, - пробормотал он, когда, повернувшись, увидел её. И снова почесал затылок.

Наташа постояла ещё пару секунд и, наконец, медленно подошла к нему. Когда она оказалась на расстоянии вытянутой руки, Клинт взял её за плечи и мягко, но уверенно прижал к себе. Романофф уткнулась ему в шею, обняла взмокшую от духоты спину и прикрыла глаза. В тот миг ей казалось, что она может целую вечность простоять с ним в этом старом сарае.

- Ты придёшь сегодня?

Она молча кивнула и крепче прижалась губами к его шее.

День для неё тянулся бесконечно. Наташа всё пыталась занять себя самыми разнообразными делами, чтобы время шло быстрее, но все её мысли так и вертелись вокруг одной-единственной оси. Как и обещала, она свозила детей в город; помогла миссис Фигг с разбором кое-каких вещей на чердаке, приготовила ужин… Должно быть, Лора каждый день делала то же самое – Наташа мотнула головой. Она не хотела, да и не пыталась заменить умершую подругу, но не было ли предательством то, что происходило между ней и Клинтом? Наверняка Лора не хотела, чтобы после её смерти Клинт на всю жизнь остался один, но как бы она отнеслась к случившемуся? Наташа одёрнула себя. Она не очень-то верила в жизнь после смерти, но если таковая всё же существовала, то Лора находилась сейчас в том далёком месте, где ничто земное уже не имеет значения. «Ну, ну, успокаивай совесть…» - мрачно думала Романофф, накрывая на стол.

Ужин прошёл как обычно. Разве что миссис Фигг время от времени как-то странно поглядывала то на Клинта, то на Наташу. Впрочем, она ведь бывший агент, а такие даже с возрастом не теряют сноровку. Наверняка, в её голову уже закрались кое-какие домыслы, равнодушно прикидывала Наташа – мнение няни сейчас волновало её в последнюю очередь. Со своей бы головой разобраться для начала.

Она стояла возле двери, ведущей на балкон, и с нехарактерной трусостью глядела на ручку. Электронные часы на тумбочке показывали половину двенадцатого, миссис Фигг и дети уже спали. Наташа ёще раз посмотрела в зеркало. Ей показалось глупым наряжаться и надевать роскошное кружевное бельё – это даже свиданием-то не назовёшь, как, впрочем, и сексом ради секса.

Сделав глубокий вдох, она уверенно открыла дверь. Влажный ночной воздух мгновенно окутал тело бодрящим холодком. Наташа остановилась возле соседней двери. Естественно, не заперто.

Клинт сидел на кровати, в полной темноте. Он заворожено разглядывал темнеющий на фоне ночного неба стройный силуэт, и в то же время не мог сдержать улыбки – как подростки, ей-богу. Однако эта игра в шпионов добавляла в происходящее свою острую прелесть. Непривычно, но волнующе.

…Они целовались медленно, немного лениво и не спешили избавляться от одежды. Клинт поймал себя на том, что ему хорошо просто лежать с ней в обнимку, скользить не спеша по контурам упругого тела и наслаждаться его близостью. Было так хорошо и легко, что мучившие его вина и сомнения как-то сами собой улетучились из головы. Ему вообще не хотелось думать. Видеть, ощущать, прикасаться и получать то же самое в ответ, а большего в тот момент Клинт и не желал. Наташа лежала с закрытыми глазами и тихонько смеялась сквозь сладкие вздохи, когда он принялся целовать её с головы до ног.

…Ей казалось, что она готова расплавиться от ощущения Клинта внутри себя. Он не делал ничего особенного, но именно с ним она впервые за долгое время вновь почувствовала себя настоящей и живой. Слышала биение его сердца и чувствовала, что её собственное начинает биться в такт. Он вздрагивал, и она вздрагивала тоже. Они были одним целым, и связывало их нечто большее, нежели просто физическая близость – что-то, что нельзя объяснить, а можно лишь почувствовать. Наташа чувствовала, и знала, что Клинт тоже.

Его дыхание участилось, и он инстинктивно прижался к ней сильнее, так что Наташе стало трудно дышать, но она едва ли заметила этот дискомфорт.

- Моя… шпионка… - проговорил он хриплым шёпотом и задрожал, крепко целуя её в губы.

Измождённые, счастливо-усталые они лежали наполовину укрытые одеялом, и Клинт ласково перебирал её взмокшие от пота волосы.

- Я завёл будильник на восемь часов, - сонно пробормотал он, прижимая её к себе.

Наташа лишь молча кивнула в ответ.

Ей казалось, что она попала в какой-то другой мир. Мир, в котором не было её мрачного прошлого и неопределённого будущего; постоянных угроз от самых разных врагов – только светлое безмятежное настоящее. Наташа не хотела думать о возвращении в Нью-Йорк и о своей работе – здесь, в доме Клинта ей было легко и спокойно. Они по-прежнему скрывали свои отношения, но Романофф всё понимала и не спешила рубить с плеча. Всему своё время. Было несколько моментов, когда Бартон готов был «серьёзно поговорить» со своими детьми, например, когда Джаспер заявил, что возненавидел бы любую мачеху, и если уж папа надумает снова жениться, «то пусть это будет тётя Нат и никто другой». Клинт тогда чуть не проговорился, но Наташа вовремя его остановила – как бы там ни было, по её мнению это всё равно слишком рано.

- Я просто устал от секретности, Нат, - признался Клинт. – Она повсюду, куда бы я ни шёл. Так пусть хотя бы в нашей семье не будет места тайнам.

От слов «наша семья» на душе у Романофф потеплело, но отступать она всё равно не собиралась.

- Я понимаю. Но давай подождём ещё чуть-чуть. Совсем немного, Клинт. Мне нужно уладить ещё один вопрос. Ты ведь понимаешь, о чём я? – она доверительно посмотрела ему в глаза.

Бартон кивнул:

- Тогда не тяни с этим. Ты так долго ждала лучшего, по твоим словам, момента, так не кажется ли тебе, что он настал?

Наташа ждала и боялась одновременно.

- Да. Подождём до свадьбы Тони и Пеппер, осталось всего две недели, а потом… - она улыбнулась и вязала его руки в свои. – Потом всё будет так, как мы хотим.

Глядя на её счастливое лицо, Клинт не смог сдержать улыбки:

- Ты больше не боишься будущего?

- С тобой нет. А ещё благодарна тебе за… ну, в общем ты понял. За то, что принял моё прошлое.

Он крепко прижал её к себе. За это ощущение тепла и безопасности Наташа не пожалела бы и жизни.

- По нашим жизням хоть блокбастеры снимай, - хмыкнул он, целуя её в макушку.

========== Приглашение ==========

- Нет, сюда нельзя! – крикнула Ванда, привалилась к двери и едва не защемила Стиву пальцы. К счастью, капитан вовремя убрал руку.

- Вы опаздываете, дамы - переминаясь у двери, деликатно заметил Роджерс.

- Ничего страшного, - хмыкнула Наташа, зажимая в зубах жемчужную шпильку. – Пеппер ждала четыре года, пусть теперь Тони подождет ещё минут двадцать. С него не убудет.

Она хлопотала возле мисс Поттс, которой вот-вот предстояло сделаться миссис Старк. Прямое белое платье от Веры Вонг легким водопадом струилось по её хрупкой фигурке, делая похожей на античную богиню. Пеппер наотрез отказалась от сложной причёски, отдав предпочтение небрежному пучку, и Наташа как раз им занималась. Закрепив своё творение последней шпилькой, она отошла на несколько шагов и оглядела Пеппер с ног до головы. Сама невеста стояла немного потерянная и, видимо, ещё не до конца верила, что этот день наступил. Да и кто бы мог подумать, что закоренелый холостяк Тони всё же решит связать себя узами брака?

- Превосходно! – восторженно сказала подошедшая Оливия. – На мою свадьбу я тоже хочу такую причёску и платье, - она мечтательно улыбнулась и села на кушетку, очевидно представляя себя в подвенечном наряде.

Наташа глянула на неё и усмехнулась, а Ванда и Пеппер перекинулись какими-то двусмысленными взглядами.

- Ладно, - сказала невеста, - пожалуй, и в самом деле пора выходить, а то мой будущий муж ещё чего доброго передумает. Или опять случилась какая-нибудь катастрофа, и вам придётся спасать мир.

Все четверо дружно рассмеялись. Комната была залита солнечным светом, тонула в аромате духов и цветов – вокруг царила атмосфера настоящего праздника.

В коридоре их ждал Стив. В чёрном, идеально скроенном костюме, с бабочкой и приколотой к груди бутоньеркой, и зачёсанными назад волосами он походил на персонажа голливудской мелодрамы тридцатых годов. Наташа, Ванда и Оливия были одеты в одинаковые светло-лиловые платья в пол, и даже прически у девушек были сделаны на один манер. На шее Романофф поблескивала тонкая цепочка с подвеской в виде стрелы – Клинт подарил её Наташе всего за несколько дней до приезда в Нью-Йорк. Поначалу она сомневалась, стоит ли надевать это украшение, и не вызовет ли оно ненужных догадок, но в итоге плюнула на всё и надела. Клинту будет приятно увидеть на ней свой подарок.

Все четверо спустились вниз. У подножия лестницы стоял Тони, в окружении Клинта, Пьетро, Брюса и Тора, ради такого случая на время оставившего родной Асгард. Едва только Пеппер шагнула на первую ступеньку, Тони вскинул голову и восторженно замер. Наташа не помнила, чтобы когда-либо прежде видела в его глазах столь открытое восхищение, смешанное с любовью и неподдельным человеческим счастьем. Никакие железные костюмы, никакие деньги и роскошные машины не преображали его так, как эта маленькая хрупкая женщина с открытым и немного наивным взглядом. Остальные тоже притихли, во все глаза глядя на Пеппер и смущая её до крайности. Наташа заметила, что Клинт смотрел на невесту лишь секунду, а потом его взгляд переметнулся на неё, и короткая улыбка тронула его губы.

Оставалось лишь гадать, какую работу проделал Тони, чтобы оградить свадьбу от излишнего внимания прессы. Новость, конечно, всё равно разлетелась быстрее ветра, но журналистов с камерами и фотоаппаратами, было меньше, чем ожидала Наташа. Вспышки и протянутые руки с микрофонами преследовали их всю дорогу до припаркованных машин, и уже там выставленная охрана сдерживала корреспондентов.

- Ну, вот… - выдохнула Пеппер, когда они сели в лимузин, - самое страшное позади.

Хилл откупорила бутылку шампанского и разлила по бокалам. До места венчания Тони и Пеппер добирались на разных автомобилях, и у девушек была возможность посплетничать напоследок. Наташа слушала весёлую болтовню, поглядывая то на счастливую невесту, то в окно, но мысли её были далеко. Она думала о Клинте, о «последнем деле», которое ей вот-вот предстояло совершить, и это было одновременно и радостно и тревожно. Наташа давным-давно отрепетировала в голове свою речь, но не была уверена, что в такой ситуации вообще можно подобрать какие-то правильные слова.

- Эй! – голос Ванды вернул Наташу к реальности. Девушка забрала из её рук пустой фужер, вновь наполнила его шампанским и протянула обратно. – Держи!

Оливия тоже собралась было «обновить» свой бокал, но Наташа пресекла эту попытку:

- Мала ещё! – фыркнула Романофф.

Лив поджала губы, но спорить не стала.

Пеппер очень хотела, чтобы церемония прошла за городом, вдали от шума и суеты. Вместе с Тони они выбрали потрясающее место – в нескольких километрах за чертой мегаполиса, почти у самого залива на вершине небольшого холма. В лучших традициях настоящего праздника здесь установили белоснежную арку, увитую крупными алыми розами и украшенную легкой тканью. Поставили в несколько рядов белые деревянные стулья – каждый с пышным лиловым бантом и разделили их ковровой дорожкой. Чуть поодаль установили огромный навес с прозрачными занавесями, под которым находились столы.

Казалось, что в тот день всё, даже погода благоприятствовала этому событию. Солнце светило ярко, но не пекло; лёгкий ветерок разгонял духоту, а в прозрачно-голубом небе не было ни облачка.

Наташа волновалась, хотя и понимала, что повода для беспокойства нет. В самом-то деле, не она же замуж выходит! Клинт сидел рядом, что совершенно естественно, ведь они напарники, но Наташе всё равно казалось, что гости поглядывают на них как-то “не так”, словно догадываются об их отношениях. Мысленно отругав себя за параноидные замашки, она попыталась сконцентрироваться на происходящем. Пеппер и Тони к тому моменту уже стояли под сводами арки, и священник говорил полагающееся в таких случаях напутствие. “Любите и уважайте…В богатстве и бедности…В болезни и здравии…Пока смерть не разлучит вас…”

- Ты чего? – шёпотом спросил Клинт, устав наблюдать за тем, как Наташа елозит на стуле.

- Всё в порядке, - отмахнулась она. – Просто эта работа доведёт меня до нервного срыва.

Клинт незаметно сжал её руку и улыбнулся:

- Если хочешь, можем уехать куда-нибудь на несколько недель. Думаю, Фьюри не будет против, - прошептал он. – Когда последний раз ты была в отпуске?

- Понятия не имею, - честно призналась Наташа. – Но идея с побегом мне нравится.

- Вот и отлично. Через неделю всё устрою. Только ты и я.

От его слов на душе потеплело, и Романофф немного успокоилась. “Кажется, я и в самом деле безнадёжно разучилась радоваться жизни”, - подумала она. К реальности её вернул взрыв аплодисментов - Наташа поняла, что пропустила главные слова “Объявляю вас мужем и женой” и первый поцелуй новобрачных.

В какой-то момент ей действительно удалось на время выкинуть из головы все тревоги и раствориться в общей атмосфере праздника. Поздравления, тосты, шутки и светская болтовня смешались в одну цветную круговерть, и Наташа только сейчас поняла, как давно не отдыхала по-настоящему. И как много стоило это чудесное ощущение себя обычным человеком!

С наступлением темноты все переместились в шатёр. Уставшая и немного взлохмаченная Пеппер мужественно находила силы улыбаться в ответ на бесконечные поздравления, дежурно поднимала бокал, но почти не пила. Тони выглядел расслабленным и почти до неприличия счастливым, чего даже не пытался скрывать.

- А они ведь и правда дополняют друг друга, - задумчиво сказал Стив. – Я всегда знал, что Тони хороший парень, даже если временами мне хотелось его убить.

- Кому же не хотелось убить Старка? – усмехнулась Наташа.

Они стояли в противоположном конце шатра, попивая шампанское.

- Извини, что, может быть, лезу не в своё дело, - она решила, что нет смысла ходить вокруг да около и спросила напрямую, - что происходит между тобой и Вандой?

Стив явно не ожидал этого вопроса. Нервно глотнул шампанского, поставил бокал на столик и сунул руки в карманы:

- Я не хочу подвергать её опасности.

Наташа закатила глаза:

- Ради Бога, Стив! Ты слышишь самого себя? Посмотри вокруг – кто мы? Да за каждым из нас охотится не меньше полусотни, и это в лучшем случае. Думаешь, если бы Тони рассуждал в таком же ключе, мы бы стояли сейчас здесь? – Она покачала головой, - твоя гиперответственность сломает тебе жизнь, Стив. Да и потом… неужели, Ванда не в состоянии защитить себя? – Наташа усмехнулась – не завидую я тому, кто попадётся ей под горячую руку.

- Ну, а ты? – Стив посмотрел на неё.- Если никто ничего не говорит, это не значит, что никто ничего не видит.

- О чём ты? – отпираться не было смысла, но Наташа всё равно сделала вид, что не понимает.

Какого чёрта?!.. Как они?..

- Вы выглядите так забавно, в попытках играть на публику, - Стив улыбнулся.

- Это другое, - возразила Наташа. – Я просто… Просто каждый раз, когда я думаю о Лоре… - она потёрла лоб, - это тяжело.

- Конечно, тяжело, - согласился Стив. – Но кто бы ещё мог понять Клинта так, как понимаешь его ты? Он бы сломался, не будь тебя рядом. Может быть, это и не любовь в её обычном понимании, но вы нужны друг другу. И если ты думаешь, что кто-то из нас будет тебя осуждать…

- Я думаю о том, откуда вы, чёрт возьми, всё узнали, - мрачно пробормотала Наташа, но вместе с тем чувствовала благодарность Стиву за столь важные сейчас слова. И он это знал.

- Это “Щ.И.Т”, мисс Романофф, - он дружески приобнял её, - неужели, вы ещё не поняли, с кем имеете дело?

Она так боялась момента, когда остальные узнают об их отношениях, но когда он настал, почувствовала, что свободна. “Лучше страшный конец, чем бесконечный страх”, правда, в её случае “конец” оказался вовсе не страшным.

- Клинт, - ей наконец удалось отыскать его в пёстрой толпе гостей, - скажи мне, ты был в курсе?

- В курсе чего? – уточнил он, отправляя в рот очередную закуску.

- Не делай вид, что не знаешь, - Наташа сложила руки на груди, - я только что говорила со Стивом.

- Скажем так, я догадывался, – он огляделся и едва ощутимо коснулся её руки, - я знаю, что чувствую, Наташа.

- Я тоже, - она вдруг почувствовала себя по-дурацки счастливой, - ладно… пойду, отыщу Оливию, пока она не успела выпить больше положенного.

Никто и не думал расходиться. Разнообразие напитков и непринуждённая атмосфера сделали своё дело – после официальной части гости веселились на полную катушку. Мэнди Бассет, скромная девушка-архивариус лихо отплясывала под руку с Джеральдом Уолсингемом, почтенным ветераном, служившем в “Щ.И.Т.е” ещё в годы Второй Мировой. Брюс увлеченно беседовал о чём-то с мисс Чо и, судя по их лицам, разговор носил отнюдь не научный характер. Наташа улыбнулась.

- Ты нигде не видел Оливию? – она ухватила за руку пробегающего мимо Пьетро.

- Сам её ищу, - Максимофф растерянно огляделся по сторонам. – Кстати, там на столе мигает твой телефон. Наверное, пришло сообщение.

- Спасибо.

“Наверняка из Англии”, думала Наташа, пробираясь сквозь толпу к своему столику. Интересно, что опять натворили её бедовые подопечные?

Она плюхнулась на стул и разблокировала экран. “Номер не определён”. В душу закралось какое-то нехорошеепредчувствие. “Если хочешь увидеть её снова, жду тебя 6-ом доке Бруклинского Порта. Явишься не одна – ищи девчонку на дне залива”.

========== Последняя схватка ==========

- Ты куда? – Клинт схватил её за руку.

- Звонил Мальсибер из Кента, - Наташа улыбнулась, - просил выслать ему кое-какие документы. На базе устроили внештатную проверку, - она смотрела на него прямо и открыто. Что-что, а лгать Романофф умела - не хочу, чтобы из-за меня ребята получили выговор. – Она молилась, чтобы он не услышал дикий стук её сердца. – Следи за Пьетро, и не дай ему напиться – беспечно махнула рукой и затерялась в пёстрой толпе гостей.

Клинт озадаченно смотрел ей вслед.

Лавируя между столиками, Наташа дежурно отвечала на улыбки, пару раз подмигнула кому-то… Всё как в тумане. Юркнула под навес и схватила сумочку. И пусть Тони называл её параноиком - сейчас она радовалась тому, что верное оружие оказалось при ней.

Вызвала такси. Наташа знала, что этот день настанет – Лим не прощал обидчиков, а уж врагов тем более. Её переполняли злость и страх, но вместе с тем разом обострились лучшие профессиональные навыки. Она снова была на задании. Одна. Будто в старые добрые времена. Водитель удивился, когда Наташа велела ехать на заброшенный причал, но спрашивать, естественно не стал – мало ли чудаков в мегаполисе?

Старая пристань, как бастион возвышалась на фоне затянутого тучами ночного неба. Вдали блестели огни Нью-Йорка, а по правую руку мерно постукивали о ржавый металл воды залива.

Наташа не думала о том, как Ран Джун смог проникнуть на торжество и забрать Оливию – для профи подобный трюк что два пальца об асфальт. Её волновало другое.

“Ну, что ж, ты сам выбрал свою судьбу, дружочек”, думала она с холодной яростной решимостью. “Теперь не обессудь”. Разыскивая вход, она уже знала, что только один из них уйдёт сегодня живым.

Наташа достала телефон. Она не сомневалась, что Лим сейчас наблюдает за ней, и знала, что так скоро он не объявится. Ран Джуну всегда нравилось играть. Романофф прошла несколько метров и оказалась у зияющего чернотой входа. Включила фонарик и медленно шагнула внутрь.

Ещё в бытность “фрилансером” она славилась умением двигаться быстро и бесшумно, но сейчас негромкое эхо её шагов разносилось по пустому помещению. Свет фонарика выхватывал из темноты покрытые плесенью стены, ржавые цепи свисающие с потолка, краны и рычаги… Звук смс-сообщения показался особенно громким в этой почти идиллической тишине. “Поднимайся наверх, милая”. Её передёрнуло, и Наташа сделала глубокий вдох. Отключить эмоции. Главное, отключить эмоции. Лиму нужны её страх и отчаяние - главные козыри в страшной партии.

Поднимаясь по лестнице, Наташа не знала, что ждёт её наверху, но в одном была уверена точно – Оливия жива. Убить девушку на глазах Романофф – о… Лим не упустил бы возможности насладиться реваншем. Впрочем, и у неё имелись к нему старые счёты. И сегодня она сыграет с ним в последний раз.

Ржавые сетчатые ступени угрожающие скрипели под её туфлями, а бетонный пол уходил всё дальше, и наконец полностью скрылся в непроглядной темноте. Лим знал, что прежде она побаивалась высоты, и наверняка выбрал это место, чтобы подорвать её силы.

Наконец, Романофф ступила на бетонную площадку. Здесь было много холоднее, гулял ветер, и она вдруг почувствовала себя крохотной песчинкой. Наташа огляделась.

- Я здесь, солнышко, - негромкий, тягучий голос, что все эти годы преследовал её во сне, прозвучал совсем близко.

Она резко повернулась на звук, но сперва увидела Оливию - именно за её спиной стоял Лим и прижимал пистолет к виску испуганной девушки.

- Я соскучился, - оскалился он.

Наташа заметила, что помимо страха, лицо Оливии искажала злость. Она не плакала и даже умудрялась держать осанку. Мысленно Романофф поставила ей “пятёрку”.

- О, вижу и ты пришла не с пустыми руками, - Лим ухмыльнулся, когда Наташа достала заряжённый пистолет.

- Кто же ходит в гости без подарка? – она кокетливо подмигнула ему, как старому другу на светском приёме.

- А девчонка и вправду хороша, - Лим хищно улыбнулся и легонько прикусил Оливию за ухо.

В ответ та лишь брезгливо оскалилась, а Наташа с трудом поборола желание сию же секунду нажать на курок.

- Не смей прикасаться к ней, - она говорила спокойно, но глаза её пылали от злости. – Я даю тебе последний шанс, Ран Джун. Отпусти девушку и, даю слово, ты уйдешь отсюда живым.

Он расхохотался, и в это же мгновение небеса прорезала вспышка молнии, а ещё через пару секунд хлынул дождь.

- О… моя дорогая, Наташа, - Лим покачал головой, - именно это мне всегда нравилось в тебе. Выдержка. Наглость. Но, - он наигранно поджал губы и покачал головой, - боюсь, сегодня ты не в том положении, чтобы диктовать правила.

- Ты хочешь отомстить мне. – Потоки воды заливали глаза. - Не ей. Но ты трус, - она сделала шаг вперёд. Лим, по-прежнему держа Оливию на прицеле, отступил назад, - Прикрываешься ребёнком. – Шум дождя заглушал её голос, но Лим всё равно разобрал, - неполноценный мужичок с комплексом Наполеона.

Разозлить. Нужно вывести его из себя. Ведь он сам когда-то учил её, что в ярости человек уязвим. У Наташи дрожали руки, и сбилось дыхание. Нельзя. Держаться.

Гримаса бессильной злости, исказившая лицо её бывшего наставника была подобна оскалу раненого зверя.

- Не играй со мной, сука… - прошипел он и сильнее прижал пистолет к виску Оливии. – Стой, где стоишь, мразь, не то я вышибу ей мозги.

Оливия зажмурилась и тихонько пискнула от боли. Самообладание покидало её.

- Всё будет, хорошо, милая, - Наташа ободряюще улыбнулась.

Нужно выиграть время. А уж там она обязательно что-то придумает.

- О, да… Конечно, - отплевываясь от потоков дождя, ухмыльнулся Лим, - скажи ей, что всё будет хорошо, успокой её. Соври. Это же так благородно.

- Не говори мне о благородстве. – Наташа глядела на него с ненавистью и отвращением. - Тебе оно незнакомо.

Лим отступил ещё на один шаг, и теперь оказался в опасной близости от края бетонной площадки. Лишь низенькое ограждение отделяло их от пропасти за спиной.

- Мы с тобой из одного теста, Наташа, - он сильнее вдавил пистолет в висок Оливии, сорвав с её губ новый болезненный стон - скажи мне, деточка, тётя Нат рассказала тебе правду?

Романофф прищурилась. Возможно, если она сейчас нажмёт на курок, то сможет опередить его. В любой другой ситуации Наташа рискнула бы, но сейчас её удерживал инстинкт.

- Какую ещё правду? – прохрипела Оливия, ёрзая и пытаясь ослабить хватку.

- О… как я люблю подобные моменты. – Лицо Ран Джуна озарилось нескрываемым торжеством, словно он ждал этого момента долгие годы. - Это так трогательно. – Лим выдержал театральную паузу, и проворковал наконец, - познакомься со своей мамочкой, Оливия.

Он всего лишь на миг ослабил руку, чтобы насладиться выражением её лица, но Оливии этого оказалось достаточно. С ловкостью, которой сама от себя не ожидала, девушка ударила его локтём в живот. Ран Джун охнул и отступил на шаг. Оливия побежала в сторону Наташи, в спину ей прозвучал выстрел, но мигом раньше цепкие руки схватили её за плечи и отшвырнули в сторону. Оливия упала. Послышался глухой, болезненный вскрик, и Наташа, схватившись за плечо, как подкошенная рухнула на колени.

- Нет! – Оливия бросилась к ней, но Ран Джун ухватил её за ногу. Девушка снова упала и больно ударилась подбородком. В глазах потемнело.

- Ах, ты сукин сын! – в темноте глаза Наташи блеснули дикой злобой, а губы скривились в хищном оскале. Боль и ненависть придали сил.

Хватка, державшая Оливию за ногу, неожиданно ослабла. Она перекатилась на спину и увидела сцепившихся Лима и Наташу. Между ними завязалась борьба – отчаянная, жестокая, но столь долгожданная для обоих.

- Ты помнишь, как я убивал его? – выдохнул Ран Джун, сидя на ней верхом, и наотмашь ударил по лицу. – Твоего поганого дружка? – Он встряхнул её, и Наташа глухо ударилась затылком о бетон. - А теперь ты увидишь, как я убью твою дочь. – Снова удар.

Вдруг он охнул и опустился на колено, зажимая рукой глубокую рану на бедре. Каким-то чудом Наташе удалось выхватить нож, закреплённый у его пояса.

- Мразь! – Лим замахнулся, чтобы пнуть её по лицу, но Романофф успела откатиться и встать ноги.

- Оставь её в покое! – пришедшая в себя Оливия, словно кошка запрыгнула ему на спину и вцепилась зубами в ухо.

Ран Джун скинул её с себя, будто тряпичную куклу.

- С тобой разберусь позже, маленькая дрянь, - выплюнул он.

Оливия ударилась головой о заграждение, коротко охнула и осела на бетонный пол. Лим уперся руками в колени, но, прежде, чем успел перевести дух, получил удар в ухо и завалился на бок. Ржавый парапет угрожающе скрипнул.

- А я даже рада, что мы здесь, - Наташа стояла над ним и держала под прицелом. На плече у неё медленно расплывалось алое пятно, смешиваясь с дождевой водой.

Оливия уже немного пришла в себя и хотела снова броситься в бой, но Романофф её остановила.

- Сиди там, - коротко велела она.

- Это правда?.. – тихо спросила девушка, забившись в угол как потерявшийся котёнок - то, что он сказал?..

- Поговорим об этом потом, - Наташа повернулась к Ран Джуну.

Она бы соврала себе, если б сказала, что не грезила о мести. Отчаянное желание возмездия с годами отошло на второй план, но никуда не исчезло. Из-за него она стала такой. Он разрушил её жизнь.

- Мне было всего четырнадцать, - злость, обида и отчаяние вспыхнули в груди, и Наташа вдруг поняла, что боль все эти годы была с ней, она стала её частью.

- У тебя были перспективы, - Ран Джун выплюнул кровь и выбитый зуб, - ты могла стать лучшей. И я верил в тебя.

В его глазах не было страха. Лим никогда не боялся смерти, и Наташа это знала.

- Чего же ты ждёшь? – ухмыльнулся он. – Давай! – Лим развёл руками, - я безоружен, видишь. Я убил твоего любимого, а сегодня второй раз пытался убить твою дочь. Прикончи же меня.

У неё дрожали пальцы. Так просто – одно нажатие, и месть совершена. И всё же какая-то сила удерживала её.

- С этого момента, - Наташа говорила медленно, словно пробуя на вкус то, что произносила, - каждый твой новый вздох – мой тебе подарок.

Всё ещё держа его на прицеле, она достала телефон. Нужно позвонить Фьюри. Беспокоить команду показалось ей сейчас неуместным. В конце концов, негоже портить Старку такой важный день, а гостям настроение.

- Теперь тобой займутся другие люди, - сказала она устало.

Лишь на мгновение она отвернулась, и тем самым совершила роковую ошибку. Лим, как загнанный в угол и раненый зверь, собрался с силами и бросился на неё с отчаянным, страшным криком. С размаху ударил под дых, и Наташа согнулась пополам. Сверху, на тыльную сторону шеи обрушился новый удар.

- Мне терять нечего, - хрипел он, толкая её к краю площадки туда, где отсутствовало ограждение, - сдохнем оба.

Ей не хватало воздуха, лёгкие горели огнём, а шейные позвонки, казалось, вот-вот хрустнут пополам.

От края их отделяли жалкие сантиметры, когда Лим вдруг сдавленно охнул и разжал руки. Наташа обессилено повалилась на спину. За секунду до этого, извернувшись, она что было сил ударила его в пах.

- Ах, ты, сука! – Лим, словно тигр бросился на неё и, махнув рукой, наугад рассёк воздух остро заточенным карманным ножом.

Наташа уклонилась, но лезвие успело горячо полоснуть щёку. Брызнула кровь. Лим выхватил спрятанный за поясом пистолет, но, прежде, чем успел выстрелить, Оливия, как взбесившая кошка, запрыгнула ему на спину. На мгновение глаза Лима расширились, в черных зрачках мелькнул ужас, и , взмахнув руками, бывший агент вместе с Оливией перевалился через ржавое ограждение.

- Нет! – дикий, полный ужаса и отчаяния крик вырвался из груди Наташи.

Оскальзываясь на мокром бетоне, она метнулась к краю, и в этот момент слева от неё стрелой мелькнула чёрная тень. Вцепившись в парапет, Романофф посмотрела вниз. На асфальте, нелепо раскинув руки, лежал Ран Джун. Голова его выгнулась под страшным, неестественным углом, а под телом уже расплывалась бурая лужа.

- Оливия!

Наташа не поверила своим глазам. Пятью-шестью метрами ниже, ухватившись за ржавый трос, висел Пьетро и прижимал к себе бледную испуганную Оливию.

- Кажись, мышцу потянул, - выдохнул Максимофф, задрав голову и глядя на Наташу.

Она металась по краю площадки, в поисках чего-нибудь, что помогло бы им подняться наверх, но Пьетро и без того весьма ловко забрался на крышу и обессилено рухнул на мокрый бетонный пол.

- Оливия… девочка моя… - Наташа прижимала её к себе, плакала, дрожала… - всё хорошо. Теперь всё будет хорошо.

Оливия была так потрясена, что и слова не могла вымолвить. Она чувствовала себя морально и физически опустошённой.

Хлопнула железная дверь, и на площадку выбежал Клинт, а следом за ним Ванда и Стив.

- Наташа! – Бартон подхватил её, задев рану на плече, и Романофф сдавленно охнула. – Прости! Прости!

- Порядок… - слабо отозвалась она, - всё позади.

Тут и там на площадке остались алые лужи, смешавшиеся с дождевой водой. “Интересно, сколько крови я потеряла?” – вяло подумала Наташа и, откинув голову, потеряла сознание.

Клинт взял её на руки.

- Не бойся, - прошептал он, касаясь губами её лба, - теперь я о тебе позабочусь.

Дождь перестал. В мутном свете грязных фонарей курился лёгкий пар, и тускло мерцала красным светом старая сигнальная лампа над дверью. Клинт снял с себя пиджак и бережно укутал им насквозь промокшую Наташу. Пьетро в это время приводил в чувство потрясённую Оливию.

- Идём, - он положил руку ей на плечо, - у тебя губа разбита, нужно обработать.

- Она… она… - Оливия никак не могла подобрать слов и дрожащей рукой указывала на Наташу.

- У вас ещё будет время всё обсудить, - пообещал Клинт, - а сейчас надо уходить.

Уже на лестнице сознание ненадолго вернулось к Наташе и, открыв глаза, она измученно поглядела на Бартона.

- Я всё испортила, - еле слышно проговорила Романофф.

- Нет, - ответил Клинт, - но ты не должна была идти сюда одна.

- Это только моя война, - силы вновь оставили её, и Наташа провалилась в чёрную пустоту.

========== Эпилог ==========

Очнулась она уже в медицинском боксе. Возле кровати, на тумбочке, горел синеватым светом круглый торшер, остальная часть палаты тонула в темноте. Сознание возвращалось медленно, очевидно, это было побочной реакцией мощного обезболивающего, но вдруг в затуманенной голове вспыхнула яркая картинка. Оливия!

Наташа попыталась вскочить, но не тут-то было — доктор Чо, судя по всему, предвидела такую реакцию, потому как Романофф обнаружила, что руки её были надёжно зафиксированы кожаными ремнями.

Откуда-то из темноты, в углу раздалась возня, и миг спустя на свет выскочил Клинт — всё ещё сонный и щурящийся, но вместе с тем встревоженный.

— Ну, наконец-то, — пробормотал он, тщательно скрывая волнение, — очнулась. А ведь доктор Чо была права, хоть я и пытался её отговорить.

— Что с Оливией?! — это единственное, о чём она могла думать.

— Всё хорошо, — уже мягче сказал он и, присел на край постели, — ушибы и пара синяков. Ерунда. Она сейчас наверху, в своей комнате, спит. Пеппер еле заставила её уйти, — Бартон усмехнулся.

— Так, значит, она всё это время была здесь? — в горле пересохло, голова кружилась и говорить получалось с трудом.

— А где же ещё ей быть? — Клинт пожал плечами.

Наташа почувствовала облегчение. С её дочерью всё хорошо, и она не ненавидит её, хотя имеет на это полное право. Глаза предательски защипало.

— Она умная девочка.

Клинт провёл рукой по её щеке, и Наташа прикусила губу, чувствуя, что ещё немного, и она точно разрыдается.

— Прости меня… Я не должна была идти туда одна. Это было так глупо с моей стороны.

Только сейчас Наташа в полной мере осознала, какому риску подвергла Оливию, отправившись к Ран Джуну в одиночку. И о чём она только думала? Страшно представить, что было бы, если бы Клинт, близнецы и Стив вовремя не подоспели.

— Я никудышный агент, — печально заключила она.

— Перестань, — Клинт отстегнул ремни и помог ей усесться. — Ты делала то, что считала правильным. Как, кстати, себя чувствуешь?

— Как будто меня товарный поезд переехал, — призналась Наташа, — и слабость жуткая.

— Это вполне объяснимо, — Клинт подал ей стакан гранатового сока, — пей, как раз то, что нужно. Ты потеряла больше двух литров крови, и хотя доктор Чо уже сделала переливание…

— Голова цела и слава Богу, — усмехнулась она, с наслаждением отпивая сок. — Нам с тобой и похуже доставалось.

— Я испугался за тебя, — Клинт сделался серьёзным. Он взял её за руку и посмотрел в глаза. — Не хочу больше терять близких. Это очень больно.

— Не потеряешь, — Наташа накрыла его руку своей узкой ладонью, — даю слово.

В боксе её продержали ещё неделю. Доктор Чо оставила бы Наташу под наблюдением и на более долгий срок (всё-таки огнестрельное ранение, пусть и не задевшее жизненно важных органов, это не штуки), но Романофф отказалась наотрез, заявив, что хватит с неё больниц.

За время, что она провела в палате, её каждый день по очереди навещала вся команда. Тони, втайне от доктора притащил бутылку коллекционного бренди, “на всякий случай, если будет скучно”. Затем пришёл Стив, сделал Наташе выговор и забрал “сувенир”, пообещав серьёзно поговорить с другом-миллиардером. Пьетро, отправившись на очередное задание, снова умудрился заработать четырнадцать огнестрельных и два ножевых, и потому коротал дни в соседней палате, изредка пробираясь к “соседке по несчастью”. Приходили Фьюри, Ванда и Сокол… Такое внимание было, вне всякого сомнения приятно, но в то же время и утомительно — Романофф не привыкла к столь яркому проявлению заботы.

Самым тяжёлым оказался разговор с Оливией. Девушка не злилась, но лишь на третий день нашла в себе силы зайти и поговорить с глазу на глаз. Бартон, коротавший в палате Романофф дни и ночи, вышел, оставив мать и дочь наедине.

Он не слышал, о чём они говорили, но видел их сквозь окно, выходящее в коридор. Поначалу беседа явно не клеилась, Лив сидела сгорбившись и, отпустив взгляд, нервно перебирала теребила какую-то безделушку. Но потом Наташа взяла её за руку, а миг спустя они обнялись.

О полном взаимопонимании говорить было ещё рано, но первый шаг к сближению определённо состоялся. Им ещё предстояло многое обсудить и многое решить, но Клинт не сомневался — всё получится.

Два года спустя…

Оливия ещё раз огляделась вокруг, проверяя, не забыла ли чего. Вроде бы порядок. Наспех поправила волосы перед зеркалом, и уже собралась уходить, но у самой двери вдруг остановилась, и, вернувшись в комнату, захватила с подоконника фотографию в простой деревянной рамке. Сунула в рюкзак и вышла в коридор.

У порога стояли два чемодана — как ни старалась Лив собираться по минимум и брать “только самое необходимое” всё равно в итогу получилась целая прорва. Хотя, если подумать, впереди ещё полгода и до Рождества ей вряд ли удастся перелететь через океан.

Уже у лестницы она остановилась на несколько секунд, прислушиваясь к голосам внизу. Клинт и Наташа (она всего несколько месяцев назад, наконец начала называть Романофф “мама”) снова о чём-то спорили. Беззлобно, но как всегда шумно.

— Готова? — Наташа заметила её с самого начала, но окликнула только сейчас, — а мы уж решили, что ты передумала.

Ну, уж нет! Не для того она почти год ходила на курсы, подтягивала историю и латынь, чтобы вот так просто отказаться в последний момент. Да Наташа (ой, то есть, мама) наверняка устроила бы ей в таком случае знатную взбучку. Ей казалось, что Нат до сих пор не верила, что она передумала становиться агентом “Щ.И.Т.а” и вместо этого поступила в колледж в Англии. Если честно, Оливия и сама не до конца в это верила, но очень надеялась, что всё будет хорошо. Она и сама не могла точно сказать, в какой момент вдруг отказалась от цели, которую так долго считала главной в своей жизни и, наверное, это сформировалось под влиянием целого ряда обстоятельств.

— Просто решила немного задержаться, — улыбнулась Лив, — как-никак на полгода уезжаю.

Бартон посмотрел на часы.

— Если не хотим опоздать на самолёт, нужно выдвигаться.

Их отношения с Наташей уже ни для кого не были секретом, и даже дети Клинта отнеслись к этому не так эмоционально, как он опасался.

Нат по-прежнему жила в Нью-Йорке, а Клинт у себя в Тенесси, где они сейчас и находились по дороге в аэропорт Нешвилла. Такое положение вполне устраивало их обоих, хотя в последнее время Бартон проявлял особую настойчивость касательно переезда Наташи в его дом.

Глядя в окно автомобиля, Оливия гадала, каковы шансы на то, что приехав сюда на Рождество она, наконец, увидит маму полноценной хозяйкой этого дома. Хотя в Нью-Йорке тоже неплохо, и с Пьетро она может видеться чаще. Перед самым её отъездом они почти поссорились из-за того, что, получив от Фьюри очередное задание где-то в Непале, он не смог проводить её в аэропорт. В итоге Максимофф всё же загладил свою вину, выпросив отсрочку на один день, и вырвался в Тенесси на несколько часов, а прошлым вечером уехал в очередной раз спасать мир и творить правосудие.

…Когда они добрались, до окончания регистрации оставалось меньше двадцати минут, и прощание вышло сумбурным. Оливия коротко обняла их обоих по очереди и, волоча за собой два ярких пластиковых чемодана, скрылась в терминале.

— Всё будет нормально, — Клинт приобнял её, — она уже вполне самостоятельная и со всем справится. Тем более, что с дисциплиной в этом колледже полный порядок.

Они стояли на парковке перед аэропортом, провожая взглядом поднимающийся в расцвеченное закатом небо боинг “Британских авиалиний”.

— Я знаю, — улыбнулась Наташа, положив голову ему на плечо.

Самолёт превратился в чёрную точку и, наконец скрылся из виду.

— Кстати, — сказал он будто бы невзначай, — ты помнишь, какой сегодня день?

— Пятница, — Романофф хорошо понимала, о чём он, но решила подыграть, но всё же не выдержала, — ну, конечно, помню, — Нат легонько поцеловала его в губы. — Два года.

— Тогда нужно торопиться, я заказал столик в ресторане на девять часов.

Обнявшись, они зашагали к машине. И в тот самый момент Наташа вдруг поняла с полной уверенностью — у них всё будет хорошо.

fin