Схватка [Анатолий Яковлевич Степанов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (11) »
Анатолий Степанов СХВАТКА Повесть
Художники Никита Кривов, Валерий Пастух
Тургайская степь. 29 августа 1923 года
Была степь. Каждый раз узнаваемо однообразная. И каждый раз неповторимая степь. Темнело небо, оставляя яркую полосу на западе. От сильного ветра припадали к земле травы, невесело шурша. А когда стих ветер, из речных зарослей выполз туман. И вместе с туманом появились пять всадников. Еле различимый во тьме выступил полукруг юрт, У средней, самой богатой, пятеро бесшумно спешились. Высокий, широкоплечий джигит, кинув поводья ближнему, шагнул ко входу в юрту. Трое двинулись за ним. Высокий приказал: — Один. И откинул кошму. В юрте ели вареную баранину. Хозяин и несколько гостей продолжали есть баранину до тех пор, пока не увидели в черном проеме человека с карабином. — Мне нужен инструктор исполкома. Пусть выйдет на минутку, — негромко проговорил высокий. — Кудре! — узнал высокого один из гостей. — Сейсембаев! Я жду, — уже с угрозой сказал Кудре. — Я — твой гость, Акан, — не отрывая глаз от карабина, еле слышно произнес непослушными губами человек, который сидел рядом со старцем. Старец молчал. — Я твой гость, Акан! — закричал Сейсембаев и, обхватив голову руками, упал на пол. Акан встал и пошел навстречу Кудре. — Он мой гость, Кудре. Кудре стволом карабина отодвинул старика, чтобы видеть Сейсембаева. Прикрыв голову и подтянув колени к животу, тот вздрагивал всем телом — плакал. Кудре весело глянул в глаза Акана и кивнул на Сейсембаева. — Разве он гость? Он хозяин, потому что он — власть, Советская власть. — Он мой гость. Пожалей меня, Кудре. — Мне ли жалеть своего господина? Ведь я служил тебе, Акан! — Теперь мне никто не служит. Пожалей мои седины, Кудре. — Я хочу кумыса. Один из гостей поспешно налил из сабы в чашку кумыса и протянул ее Кудре. Но тот чашку не взял. Поймав взглядом взгляд Акана, он приказал, уже не улыбаясь: — Ты. Акан взял чашку из рук гостя и, склонившись в низком поклоне, поднес ее Кудре. Роняя белые капли на широкую грудь, Кудре пил жадными глотками. Выпив, он возвратил чашку Акану: — Я жалею тебя, старик. И вдруг, резко подняв карабин, выстрелил. Чашка, стоявшая перед Сейсембаевым, разлетелась вдребезги. Сейсембаев замер на мгновение, а потом, не почувствовав смерти, громко зарыдал. Кудре хищно ощерился: — Я люблю, когда плачет власть. Плачет — слабый! И ушел во тьму. Сопровождаемый четырьмя безмолвными всадниками, Кудре ехал в ночи и хохотал.Уездный центр. 2 сентября 1923 года
Круминь стоял у окна и наблюдал, как хорошим армейским шагом пересекал улицу Хамит. Хамит был, как всегда, в начищенных сапогах, в щегольски замятой фуражке, в гимнастерке, стянутой новой портупеей с кобурой. Круминь аккуратно снял пенсне с толстыми стеклами, жестко растер веки, водрузил пенсне на место, с близоруким удивлением глянул на вошедшего Хамита и спросил: — Сколько тебе лет, Хамит? — Двадцать два, начальник. — А в «вагонах смерти» атамана Аненкова был совсем мальчиком. — Я старался быть мужчиной. — Ты им стал. Жаль только, что времени на твою юность не хватило. — Мы спешили, Ян Текисович. У нас слишком много дел. Мне некогда праздновать юность. — Когда ты плакал в последний раз? Хамит пристально смотрел в глаза Круминю, вспоминая. — В пятнадцать лет. Меня сбросил необъезженный конь, и я заплакал. — Ты плакал от боли? — Я плакал от досады на себя. Круминь встал и вновь подошел к окну. Улица была пустынна. Не оборачиваясь, сказал: — Инструктор исполкома Сейсембаев плакал, вымаливая жизнь у бандита Кудре. Теперь и Хамит встал. — Ты расстреляешь Сейсембаева? — Ты жесток. — Сейсембаев в степи — Советская власть. А Советская власть не может быть трусливой. — Как все просто для тебя, Хамит! — Круминь вернулся к столу, выдвинул ящик, достал кипу бумаг: — Сводки со всех концов уезда. Бандиты, бандиты, бандиты. Ты можешь объяснить мне, почему бандиты появились именно сейчас, когда разверстку заменили натуральным налогом, когда все могут спокойно жить и трудиться, когда стало легче всем? — У Советской власти много врагов. А враги не исчезают просто так. — Но они и не появляются просто так. Хамит. Кто их прячет? Вооружает? Кормит, наконец? — продолжал задавать вопросы Круминь, изучающе глядя на Хамита. И вдруг резко сказал: — Ты можешь это узнать. Ты — казах, ты — сбой в степи. — Во всех аулах, в каждой юрте уже говорят: Советская власть — слабая власть, она валялась в ногах у Кудре. Я найду Кудре. — Этого мало. Мне нужны его связи. Основная твоя задача — разведка. В твое распоряжение поступают трое. — Мне все ясно. Но что сделают с Сейсембаевым, начальник? — Я думаю, его пошлют учиться. Куда-нибудь- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (11) »
Последние комментарии
6 часов 11 минут назад
16 часов 31 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 13 часов назад
1 день 14 часов назад