Повелительница львов [Алан Савадж] (fb2) читать постранично, страница - 5

Говорят, граф весьма расстроен случившимся.

   — Вполне естественно, — заметила я.

Мой замысел полностью удался. На следующий день, 22 мая, Суффолк явился в аббатство Бомон-ле-Тур, где мы жили: маман предпочитала держать нас на расстоянии от французского двора с его свободной моралью.

В это раннее утро все мы были en déshabilld^[4], однако узнав, что граф имеет сообщить нам нечто очень важное, в сопровождении нескольких монашенок тотчас же направились в приёмный зал.

Граф дожидался нас в одиночестве, ибо никого из его свиты не впустили в аббатство. Я была одета в тонкое платье поверх ночной рубашки, и, привычно расшаркиваясь, он прямо-таки пожирал меня глазами.

— Ваше величество, — произнёс он, официально обращаясь к маман, как к королеве Неаполитанской. — Я имею честь просить руки вашей дочери Маргариты от имени моего августейшего повелителя Генриха VI, короля Англии и Франции.

От неожиданности маман широко раскрыла глаза.

Однако я, хотя и не поверила своим золам, сразу нашлась:

   — У нас создалось такое впечатление, милорд, что вы собирались вернуться в Англию, чтобы посоветоваться с его величеством.

   — В этом нет необходимости. Я обладаю полномочиями действовать по собственному усмотрению.

   — Ах, негодник! Почему же он до сих пор замалчивал об этих полномочиях.

   — К сожалению, — сказала маман, — прежде чем ответить вам, я должна переговорить со своим мужем и королём.

   — Его величество Карл, король Франции, — Суффолк с трудом выдавил эти слова, — и его величество король Неаполитанский уже дали согласие на этот брак.

   — Что ж, — неопределённо сказала маман.

   — Стало быть, всё решено, — вмешалась я.

Через два дня в церкви Святого Мартина в Туре состоялось торжественное оглашение предстоящего брака. Совершением обряда руководил папский легат Питер де Монт, которого специально пригласили несколько дней тому назад, предвидя возможность подобного события. В Качестве доверенного лица Генриха VI выступал граф Суффолк. Я протянула ему руку, он переплёл свои пальцы с моими и, проникновенно посмотрев мне в глаза, поклялся любить и почитать меня, пока нас не разлучит смерть; те же слова повторила и я. Я ощущала сильнейшее волнение. Ведь мне было всего четырнадцать, — день моего рождения — 23 марта, — а я обручилась с самым красивым человеком из тех, кого знала. Однако в тот момент я нисколько не сомневалась, что одного взгляда на будущего мужа будет достаточно, чтобы навсегда вычеркнуть Суффолка из памяти.

После того как весёлый колокольный перезвон возвестил миру о помолвке, мы отправились в аббатство Святого Юлиана, где дядя Шарль, присутствовавший на церемонии, устроил для нас великолепное пиршество. Впервые со мной обращались, как с настоящей королевой. Я сидела во главе стола, между дядей Шарлем и Суффолком, — теперь моё положение оказалось выше, чем у маман, и прислуживали мне четыре графини. Они нарезали для меня мясо, наполняли вином кубок, то и дело вытирая мои пальцы смоченными в розовой воде салфетками. Я достигла подлинного величия.

В ту же ночь состоялся бал, где я танцевала до четырёх часов утра, преимущественно с графом, что было вполне естественно, ведь он олицетворял моего супруга.

В течение двух последующих дней в окрестностях Тура происходило состязание: французские рыцари бились с английскими, пытаясь взять реванш за Азенкур^[5]. Я сидела в королевской ложе вместе с дядей Шарлем, французской королевой, маман и дорогим папа, который оправился наконец от болезни. В этих ожесточённых схватках многих смельчаков вышибли из седла, но граф Суффолкский одолел всех противников; я взирала на него почти как на полубога. Одновременно с турниром открылась и праздничная ярмарка.

Помимо поединков и ярмарки, дядя Шарль приготовил для нас немало других удивительных сюрпризов, которые поражали всех присутствующих, особенно дам, одна за другой разыгрывавших притворные обмороки. Гигантского роста силачи носили на плечах целые деревья, и дамы, укрывшись за веерами, обсуждали, насколько вероятно, что у верзил выше семи футов все члены соразмерны по величине. Состёрлись, единоборства на верблюдах, причём выглядели они довольно потешно. Хотя верблюды на коротких дистанциях не уступали в скорости лошадям, но плохо повиновались поводьям и усидеть на них стоило большого труда, поэтому доблестные рыцари нередко оказывались на земле и вынуждены были сражаться с пытавшимися их укусить животными, а не со своими противниками.

Никогда в жизни не была я так счастлива.

Тут самое время заметить, что полученное мною — и принятое — предложение было далеко не первым. На принцесс всегда большой спрос.

Первым постучался в мою дверь граф Сен-Поль; мне едва исполнилось четыре года, но он уже просил моей руки для сына. Положение оказалось довольно затруднительным, так как мой отец за