Охотничий сезон [СИ] [Варвара Андреевна Клюева] (fb2) читать постранично, страница - 5

земли, воды и жизни.

— И ты предполагаешь, что у убийцы должно быть что-то подобное?

— Да. Только вода — не обязательно, а помимо каналов жизни и земли должен быть открыт еще ментальный. Без меня у Варди тогда ничего не получилось бы с манекеном-оборотнем. То есть ожить-то он бы ожил, и даже трансформировался, но вел бы себя непредсказуемо, как неразумная тварь… Эй, Берни, ты меня слышишь?

— Тебя, пожалуй, не услышишь! Я думаю.

— И давно это с тобой? — поинтересовалась Крессида, изобразив озабоченность.

— О чем думаешь? — спросил Варди, опасаясь, что друзья опять начнут свой шутливый поединок, а неведомый убийца менталистов тем временем изобретет способ добраться до Кресси.

— Вам не кажется странным, что в Академии одновременно появились два схолара с уникальным даром? Триста с лишним лет никто не слышал о существовании магов, управляющих разнотипными стихиями, а тут — нате вам, сразу двое. Причем одного возраста. И возраст этот, что показательно, шестнадцать лет. А мы через два месяца будем праздновать семнадцатую годовщину победы над Ургандом…

— Но ургандские колдуны тоже не управляют разнотипными стихиями, Берни. Говорят, среди них много сильных огневиков. И менталисты встречаются чаще, чем у нас. Зато земельщики — намного реже. А о виталистах, по-моему, вообще ничего не известно.

— Кресси, я понимаю, что с тобой ЭТО не случается, но ты все же попробуй. Подумай. Через семнадцать без малого лет после окончания войны с чужими магами мы имеем сразу двух шестнадцатилетних схоларов с даром смешивать несмешиваемые стихии. Ну?

У нее округлились глаза. Потом они оба уставились на Вардана. Он почувствовал, как к лицу приливает краска.

— Точно я не знаю. Мама умерла, когда мне было три года, а батя ничего такого не говорил. Но ургандцы до Селищ дошли — под самый конец войны. Нам повезло: до нас они все выжигали начисто, а тут, видать, сила у их колдунов кончилась. Они набирали по деревням дивов… ну, людей с даром. У мамки, говорят, все, что из земли растет, перло, как бешеное. На ее тыквы из окрестных сел приходили поглазеть… Короче, ее тоже увели. Колдуны из них силу тянули. Только не помогло это гадам, наши жрецы все равно всех положили. А мама потом вернулась…

— Извини, Варди, — сказала Крессида, потупившись. — Мы не хотели…

— Да уж, неловко вышло. Но ты не переживай, дружище, мы будем немы, как могила. Зато теперь понятно, откуда взялся наш убийца. Похоже, жрецы положили не всех колдунов. По меньшей мере один успел смыться в свой Урганд, прихватив с собой нашу соотечественницу с витальным даром. А я ломал голову: где это ургандский диверсант так наловчился говорить по-нашему, что его от манвальдских схоларов не отличишь? Ну, теперь-то мы его выведем на чистую воду!

— Как? — спросили Варди и Кресси одновременно.

— Для начала навестим Ходячую Газету. Он, должно быть, совсем без нас истосковался, бедняжка. Осушим ему слезы, а заодно выясним, кого из наших он в свое окошко высмотрел. Комиссия, надо полагать, уже пропустила всех согласных через мемоскоп, а отказников переправила сюда. Так что круг подозреваемых они для нас любезно очертили. Нам остается только перебрать их и отсеять лишних.

— Только-то и всего? — хмыкнула Крессида.

— А как мы выберемся из камеры? — спросил Вардан. — Засов-то Газета закрыл!

— Ну ты даешь, друг Варди! А ваши с Кресси уникальные способости на что? Ты засов оживишь, а она внушит ему выползти из скобы… Эй, Вардан, что с тобой?

— Варди?

Он потряс головой, словно бы отгоняя муху. Но неприятная мысль, точно навязчивая муха, исчезать не желала. Бред какой! Газета — вечно сующий нос не в свои дела собиратель и разносчик всевозможных сплетен, слухов и новостей, маленький круглоглазый встрепанный, как воробей Алатрик — не может быть ургандским диверсантом и убийцей.

— Варди, да не молчи же ты! Что тебя так огорошило?

— Алатрик… Они не хотели, чтобы он проговорился, как погиб магистр Гинар. Наверное, надеются, что убийца ляпнет чего-нибудь, о чем невиновный знать не должен. Но тогда его… Газету тоже должны были запереть на засов. А он как-то сумел выйти…

— Разболтал тебе все подробности, позаботился, чтобы ты мог передать их нам, — подхватил Берни. — А что? Это имеет смысл. Принудительно мемоскопировать подозреваемых не позволяет закон. И менталиста нельзя привлечь, ибо убийца тоже менталист, и еще неизвестно, кто кого. Значит, остаются традиционные немагические методы. В частности, допрос. Со стороны убийцы разумно уравнять шансы, любезно предоставив нам секретные сведения. Крессида, что ты об этом думаешь?

— Не знаю. Как-то не верится. Но серьезных контр-доводов у меня нет. Наоборот, все, что я знаю об Алатрике, этой версии не противоречит. Не местный, приехал из провинции. Значит, мог приехать откуда угодно. Сын купца. Купцы куда только не возят товары, отличное прикрытие для шпиона. Всегда в курсе всех событий — что в академии, что в городе. Везде вхож, со всеми