Падре [Кларисса Уайлд] (fb2) читать онлайн

был поражён, поэтому я ухватился за возможность и взглянул на дверь из–за его плеча,

где я видел, как промелькнул человек.

– Я ещё хочу спросить его, не принесёт ли он презервативы в следующий раз, –

добавил я, усмехаясь, наблюдая, как он застыл.

– Ох…

– Хочешь услышать больше? – спросил я.

– Нет, нет, он прямо там, – сказал мужчина, указывая на дверь, на которую я

смотрел.

Я положил руку ему на плечо, и он быстро отошёл в сторону. Проходя мимо, я

сказал. – Спасибо.

Он стряхнул рубашку именно в том месте, где я касался его, что заставало меня

фыркнуть, но мне нужно сохранять хладнокровие. Использовать приём с геями, среди

гомофобов – это так весело.

Я прошёл через дверь и тщательно огляделся, прежде чем закрыть её за собой,

повернув защёлку, чтобы никто не вошёл. Я не хочу, чтобы кто–нибудь нас прерывал.

Я постучал по двери, чтобы проверить слышит ли он меня, но он не слышал. Вместо

этого парень покинул магазин и просто ушёл. Дико, но правда. Предполагаю, что он не

хотел, чтобы его вовлекли в грязные игры, которые тут будут. Хотя это и будет грязно, но

не так, как думал он.

Меня передёрнуло. Не мои обезьянки, не мой цирк.

Я оглянулся и проанализировал увиденное. По виду этой комнаты я почти уверен,

что она звуконепроницаемая. Возможно, потому что, то, что я собирался здесь сделать,

было не самым плохим из всего, что здесь происходило.

Здесь также прохладно, что неудивительно, принимая во внимая мясо, свисающее

с крюков и лежащее на стеллажах. Дрожа, я замер, пока не услышал звук из заднего

помещения. В небольшом офисе впереди, в дверях стоял человек с чашкой кофе в руке.

Пошарив в кармане, я вытащил нож и крепко его сжал, пока подходил к нему. Он

повернулся посмотреть на телевизор, висящий на стене, и это заставило меня

остановиться.

Почему?

Потому что я узнал его лицо.

Он тот самый мужчина, которого я видел шесть лет назад… в тот день, когда они

забрали мою жену.

Он тащил её из дома.

Прямо сейчас я мог сломать нож в руке.

Вместо этого я начал подкрадываться к нему, стараясь не издать ни звука, пока

подходил со спины. Чем ближе я подходил, тем больше ярости разливалась в моём теле и

делало этот холодильник похожим на чёртов вулкан. Но я сдерживался… пока не оказался

прямо позади него и приставил нож к его горлу.

– Не. Шевелись, – прошипел в его ухо.

Мужчина совершенно затих, его губы словно сшили вместе, но он дрожал.

– Поставь чашку, – сказал я.

Он сделал, что я сказал, поставив её на стол в паре дюймов от нас.

– Пожалуйста, не надо, – он умолял.

– Назови мне хоть одну стоящую причину… – прошипел я.

– Я сделаю всё, что захочешь, – сказал он.

– Я не хочу, чтобы ты что–нибудь делал. – Прямо сейчас я чувствовал, словно моя

кровь кипит.

– Ты хочешь денег? – просил он.

– Заткнись, – сказал я и погрузил лезвие глубже в его кожу, пока не почувствовал,

как по руке текут тёплые капли крови. – Ты знаешь, почему я здесь.

– Нет, я не знаю, – сказал он.

– Слушай мой голос… узнаёшь его? – прошептал я ему на ухо. – Ты слышал его

прежде… я громко кричал, когда вы забрали её… шесть лет назад.

Внезапно он потянулся к ножу и оттолкнул мою руку от своего горла, я уронил нож

на землю. Он сразу же развернулся и врезал мне по лицу, заставив меня упасть назад.

– Тебе стоило оставаться, на хрен, бухим, – прорычал Серджио, подходя ближе.

Я вправил челюсть и стёр кровь с губ, а затем отомстил ему кулаком в живот.

Однако, он принял его как профессионал, даже рассмеялся, так как моя рука всё ещё

была у его живота. – Думаешь, это причинит мне боль? Бывало, я чувствовал себя

намного, намного хуже.

Захрипев, я быстро ударил его локтем в подбородок, заставив его отступить назад.

– Вы, чёрт побери, забрали мою жену! – Я закричал и ударил его в нос. – Вы убили

её!

Он рассмеялся снова, когда принял повторный удар в лицо. – Ты думаешь, это всё,

что мы сделали с ней?

– Заткнись! – прокричал я.

Мы дрались словно бешенные псы, в холодильнике полном мяса, и я на сто

процентов уверен, что один из нас закончит на этих крюках.

Почему?

Потому что я не собираюсь уходить отсюда, пока он не сдохнет.

Он так сильно пнул меня в живот, что я отшатнулся.

– Тебе нужно было её слышать. «Фрэнк, Фрэнк, пожалуйста, помоги мне». – Он

спародировал голос моей жены настолько унизительно, что я слетел с катушек.

Я протаранил его головой и втолкнул в офис, впечатав нас обоих в дальнюю стену.

Он закашлялся, когда свалился на пол, а я оседлал его. Руками схватив его шею, я сжал её

так сильно, как только мог.

– Ты забрал у меня мою семью! – выплюнул ему в лицо.

Когда он почти посинел, я отпустил его и отвесил сильную пощёчину. – Скажи мне,

где он!

– Кто? Твой сын? – Он рассмеялся вновь, поэтому я схватил нож, лежащий на полу,

и воткнул ему в щеку, прокалывая рот.

Он закричал, когда кровь полилась ему на язык. Я вытащил нож и вновь прижал к

его горлу. – Скажи мне, где Джулио, – потребовал я. – Я знаю, что он переехал, поэтому не

называй этот хренов старый адрес.

Он сплюнул кровь и улыбнулся как идиот. – Почему ты пришёл сюда,

проповедник?

Я вытащил фото из кармана и показал ему. – Один из твоих миньонов обронил это

в церкви. И это было не случайность.

Серджио засмеялся словно сумасшедший. – Тебе стоило держаться от неё

подальше, Мальчик Христа!

– Держаться подальше от Лауры? Нет, ты и твоя хренова банда не поэтому хотели

припугнуть меня. – Я потряс головой. – Это фото не имеет к этому никакого отношения, и

всё же ты хотел, чтобы я её увидел. Почему?

– Да… чтобы трахнуть твои мозги! – Он плюнул мне в лицо кровью.

Поэтому я порезал ему руку, чтобы он истекал кровью, в качестве расплаты.

– Ублюдок! – заверещал он.

Он пытался сбросить меня, но я сидел на нём и прижимал к полу. – Это твой

последний шанс, кретин. Скажи мне, где именно Джулио или я вновь тебя порежу и

снова, и снова, и снова, пока ты не истечёшь кровью до смерти.

Сначала его глаза переместились на пару бумаг на столе, из–за чего я подумал, что

адрес спрятан где–то там.

Но затем он повернул голову обратно ко мне и оскалил зубы в крови. – Пошёл ты!

Я вздрогнул и вздохнул. – Пеняй на себя.

Я порезал его руки, грудь, ноги, а затем пнул его в живот так сильно, что он

захлебнулся воздухом. Больше крови вытекало из порезов, и он закричал от боли. Я

позволил ему освободиться и встать, и его стошнило на пол. Предполагаю, что мой удар

был достаточно тошнотворным.

– Отвратительно, – пробормотал я и сконцентрировался на бумагах, в поисках

адреса.

Я отбросил всё, что не имело значения, пока не нашёл то, что искал… новый дом

Джулио.

– Знаешь, он убьёт тебя, – пробормотал он, всё ещё кашляя кровью.

Я склонил голову на его комментарий. – Нет, если я убью его первым.

Он нахмурился, а я улыбнулся.

Но затем из его рта полилось ещё больше дерьма. – Твой ребёнок так сильно

плакал… Я хотел задушить его в машине.

– Закрой свой рот или я вырежу тебе и язык, – огрызнулся я, направив на него нож.

Он засмеялся. – Ты думаешь, я боюсь тебя? Я живу под защитой Джулио, ты ничего

не можешь сделать со мной, что заставит меня бояться тебя больше, чем я боюсь его.

– Возможно, тогда тебе стоило выбрать другой пусть, – сказал я. – Как сделал я,

когда вы забрали у меня мою семью.

– Бог не спасёт нас, – сплюнул он. – Ты думаешь, он заботится о ком–либо из нас?

– Он заботится достаточно, чтобы дать мне решимость сражаться с тобой и твоей

пиздатой бандой, – ответил я.

– Ха… он должен был дать тебе решимость бежать быстрее, когда твою женщину и

ребёнка увозили.

– Что ты сказал? – Мой глаз начал дёргаться, а хватка на ноже вновь стала сильней.

– Ты слышал меня, – прокашлял он. – Ты мог спасти их, если бы был быстрее. Но ты

не был. И сейчас они мертвы из–за тебя.

Я рванул к нему и схватил за воротник, приставив нож. – Скажи это ещё раз, только

посмей.

Он улыбался, когда тихо шептал. – Ты знаешь, что мы заставили твоего мальчика

слушать её крики, пока брали её, снова и снова?

Вот оно.

Я взревел и воткнул нож в его руку.

Он громко заверещал; его прервали звуки удушья, когда я потащил его за воротник

обратно в холодильник. Он корчился на полу, я поднял его и толкнул… прямо на крюк,

висящий на стене.

Больше крови полилось у него изо рта, он выл от боли, так как я потянул за цепи, и

его тело оторвалось от земли. Затем я вытащил нож из его руки и погрузил в его грудь,

ведя им вниз к животу. Кровь текла отовсюду.

Хотя, прямо сейчас это его не убьёт.

Нет, его смерть будет медленной, в агонии. Он будет медленно истекать кровью, в

холодной мёрзлой пустоте, между свиньями, где никто не услышит его криков.

Глава 19

В середине ночи, покрытый кровью, я вышел из машины и поплёлся к церкви.

Конечности отяжели, а сердце жгло ещё одно убийство. Но я ни о чём не жалел.

Этот сукин сын получил по заслугам.

Я толкнул двери и скользнул внутрь. К счастью, внутри никого не было. По крайней

мере, я никого не увидел.

Потирая лоб и стирая с лица кровь, я направился к алтарю и увидел статую передо

мной. Я упал на колени и перекрестился.

– Господи… прошу, прости мне мои грехи, – пробормотал я, затем схватил крест,

висящий на шее, и прижался к нему с поцелуем.

Кровь капала на пол, когда я выдохнул и уставился на Его изображение,

приветствуя Его правосудие. Я очень хорошо знал, что сделал… что я совершил

чудовищное преступление. Но, если Господь не накажет ответственных за моё страдание,

то тогда они получат боль из моих рук.

Внезапно, я что–то почувствовал на плече. Испугавшись, я вытащил нож и почти

набросился на человека.

Я едва успел остановиться и не порезать Лауру.

Я смотрел в её глаза, нож упал на пол.

О, Боже. Вот, чёрт.

Я едва не навредил ей.

– Мне жаль, – пробормотал я.

Она сжала губы и покачала головой. Интересно, убежит ли она. Боится ли она

меня. Ей бы следовало.

Я покрыт кровью своих врагов.

Я всё ещё чувствую себя как животное – после убийства члена банды, который

работал на её отца.

Она знает, что между ним и мной были разборки… и она в центре всего этого.

Но она всё ещё стоит без движения; на её лице уверенность, как и обычно.

Но я не мог смотреть ей в глаза, как и раньше. Мой взгляд опустился к её ногам,

когда в мозгу промелькнула мысль, что я мог использовать её, как козырь. Но я никогда

не смог бы рисковать её жизнью.

Я даже не могу к ней притронуться с такой мыслью.

В тот момент, когда нож едва не порезал её… я давно не испытывал такого ужаса.

Это чувство я не ощущал многие годы. В последний раз это было, когда…

Я покачал головой и сомкнул губы. Металлический вкус крови проник в рот,

напоминая мне о моих грехах.

– Я кое–кого убил, – прошептал я, медленно поднимая глаза, пока они не

встретились с её, которые светились бесконечным состраданием, и вина пронеслась по

моим венам.

Она сглотнула, заметно сдерживаясь. – Я вижу.

Я взглянул на свои руки. Я выглядел так, словно купался в крови.

Она упала на колени прямо передо мной и подняла вверх моё лицо. – Ты ничего не

должен мне рассказывать. Господь – единственный, кто может судить нас.

Я кивнул, и она подставила мне плечо, помогая подняться.

Я застонал, поскольку боль прострелила мой живот, возможно из–за моей драки с

Серджио.

– Ты ранен? – спросила она, оборачивая руку вокруг моей талии.

– Нет, я в порядке, – ответил я. – Только пара синяков. Не проблема.

Она повела меня к моей комнате, но когда я оглянулся через плечо, то увидел

кровавый след за собой, и сказал. – Мне придётся это вымыть.

– Не волнуйся об этом, – ответила она и завела внутрь. – Я сделаю.

Она повернула кран, намочила две тряпочки и одну протянула мне. – Вытрись

немного. Я скоро вернусь. – Она вышла с другой мокрой тряпкой, возможно, чтобы

прибрать беспорядок после меня.

Пока её не было, я снял кольцо с пальца и положил его около раковины. Я

посмотрел на себя в зеркало с отвращением. Смыл, что мог, но ткань вскоре пропиталась

кровью, и вода уже не помогала её отмыть.

Когда Лаура вернулась, и я взглянул через плечо именно в тот момент, когда она

гасила свет.

Девушка застыла, прочистив горло и посмотрев на меня. Затем закрыла дверь. Она

усмехнулась левой стороной губ, что внезапно заставило меня подумать о том, что мы

одни. Пока Лаура шла ко мне, я схватился за раковину, опасаясь, что могу навредить ей. Я

всё ещё мучился от необходимости причинить боль тем, кто нанёс её мне, и по какой–то

причине, сейчас сложно отличить друга от врага.

Она осторожно расцепила мои окровавленные пальцы и повела за собой в душ.

Она открыла кран, и тёплая вода полилась на мою одежду и кожу. Кровь смешивалась с

водой и создавала пугающий цвет, но она не выглядела обеспокоенной.

Напротив, она только ближе подошла, пробежалась пальцами по моим

испачканным волосам и взяла моё лицо в руки. Тестостерон всё ещё бушевал в моём теле

и мои гормоны работали на полную, когда она разорвала на мне рубашку и сняла её.

Мне нравится ощущать её руки на моём теле. Что могу сказать – под оболочкой

грубого зверя я всё ещё человек из плоти… и его плоть стала твёрдой, как доска.

Уверенной рукой, она расстегнула мой ремень и притянула меня ближе, пока

вытаскивала его. Я смотрел на неё, медленно облизывая губы, когда она отбросила

ремень и расстегнула мои штаны. Одним движением, Лаура стянула мои штаны и

боксеры, оставляя меня голым, с каменным стояком.

Один быстрый взгляд, и она усмехнулась.

Ну, конечно.

Я улыбнулся, покачав головой, которая была всё ещё покрыта кровью.

Вот это действительно хреново.

– Почему ты делаешь это? – спросил я, не уверенный, как ответить на её ласки.

– Я видела мужчин, таких как ты, и раньше, – сказала она.

– Каких… покрытых кровью? – ответил я. – Или возбуждённых от ярости?

Она улыбнулась. – И тех, и других.

Я приподнял бровь. – В одно и то же время?

Её улыбка стала шире. – Такое в первый раз.

Смеясь, я закрыл глаза и позволил воде стекать на моё лицо, смывая кровь руками.

Её руки обернулись вокруг моей шеи, голова прильнула к моему плечу, а грудь прижалась

к моей груди.

– Я рада, что ты вернулся, – прошептала она мне на ухо.

По коже побежали мурашки, когда я посмотрел в её ясные глаза, и в этот момент, я

осознал, что влюбляюсь в дочь своего врага.

Боже, я так, на хрен, облажался.

Лаура отстранилась и схватила мою руку, положив её на свою промокшую блузку.

Она направила мою руку по своей груди, и мой член подпрыгнул от такого. Девушка

прикусила губу, толкнула мою руку ниже, пока она не оказалась у неё между бёдер, и

затем крепко прижала её.

Вот так.

Я пытался побороть искушение, но, когда она стоит в моём душе, в насквозь

промокшей одежде – это невозможно.

Меня охватило желание, и я схватил её за талию, толкнул к стене и прижался к её

губам.

Меня не волнует, что подумают люди или о чём следует думать мне.

Она – моя, и никто её у меня не отнимет.

И даже моя собственная жажда мести.

Мой язык коснулся её губ; хочу взять её здесь и сейчас. Возбуждение растекалось

по моим венам, словно остатки силы, что я чувствовал не так давно, когда убил одного из

своих самых ненавистных врагов. И теперь, всю эту мощь я обрушу на неё.

Когда она подняла руку, то я схватил её за запястье и прижал к стене. Я толкнулся

между её ногами и дал ей почувствовать, каким твёрдым она меня делает. Ухмылка на её

губах намекала, что она совершенно не возражает.

Я использовал эту возможность и проник в её рот, переплетая наши языки. Я так

отчаянно её хотел, я больше не мог контролировать свои желания. Она так чертовски

хороша на вкус, словно наркотик для меня.

Мои руки пропутешествовали к её груди, и я ущипнул её за соски, покрутил их

между пальцами. Она застонала мне в рот, и мой член жадно рванул к её киске.

Я быстро развернул её и просунул руку между её ног, приподнимая юбку. Моя

киска.

– Ты моя и никто больше… – прорычал я, сдвигая в сторону трусики и потирая

клитор.

– Я не хочу никого другого, – пробормотала она, раздвигая для меня ноги.

Я скользил пальцами вверх и вниз вдоль её щели, наслаждаясь её влажностью, и

поцеловал её в затылок. – Я так рад, что наши мысли сходятся.

Она фыркнула и отклонила голову назад, позволяя мне прикусить её ушко. –

Знаешь, я всё ещё зла на тебя…

– Я знаю. Я прогнал тебя. Позволь мне это исправить, – прошептал я, засасывая её

кожу.

Она прикусила губу, когда я похоронил свои пальцы внутри её киски.

– Трахни меня… – пробормотала она.

– О, я трахну тебя по полной, – зарычал я. – Я хочу чувствовать, как ты кончаешь,

словно хорошая маленькая грешница, какой ты и являешься.

– Ты называешь меня маленькой грешницей? – она возразила.

– Ты предпочитаешь быть хорошей маленькой шлюшкой? – спросил я. – Потому

что, в любом случае, ты, на хрен, моя.

Она усмехнулась, а я обвёл пальцем её клитор. – Я согласна… только продолжай

делать так.

– О, я продолжу… – прорычал я и облизнул губы, когда почувствовал, что её клитор

увеличился от моего прикосновения. – Я заставлю эту киску кончать так сильно, что ты

будешь умолять, чтобы этот проповедник насадил тебя на свой кол.

– И кто теперь шлюшка? – сострила она.

Я толкнул её к стене, она вскрикнула от холода, который ощутила своими сосками.

Затем я протолкнул руку между её бёдер и протиснул мой член между половинками её

попки.

– Ты готова для меня, детка?

– Чёрт, да… – застонала она, в тот самый момент, когда я ввёл головку.

Одним движением, я проник полностью, глубоко похоронив мой член в ней. Она

задержала дыхание, когда я вышел, и когда я ворвался снова, из её рта раздался ещё

один громкий стон. Трахая её, одной рукой я накрыл её киску, а вокруг другой обернул её

волосы и потянул её голову назад.

– Трахни меня, – шипела она, словно не могла уже это выносить.

– Не стоило идти со мной в душ, – прорычал я. – Теперь ты почувствуешь мою

ярость.

– Ярость?

– Ты думаешь, так просто избавиться от мыслей, что убил человека? – пробормотал

я, жёстко вдалбливаясь в неё. – Чёрт, нет.

Я снова протаранил её, в этот раз, погружая внутрь неё каждый свой дюйм, пока

она не взвизгнула. – Кончай, – прорычал я. – Дай мне ощутить твою влажность.

Я шлёпнул её по заднице, удерживая за талию, пока врывался в неё. Когда я

скользнул по её клитору, ноги Лауры задрожали, и она едва могла стоять прямо. Я

удерживал её на месте, а она встала на носочки, едва справляясь с моим большим

членом.

Девушка испустила долгий стон, и её мышцы сомкнулись вокруг моей длины; из

неё сочилась влага. Чёрт, это ощущалось настолько хорошо, что я тоже кончил.

Воя, словно грёбанное животное, я вошёл по самые яйца и выплеснул в неё своё

семя, ещё и ещё. Когда я вытащил его, мой член всё ещё был твёрдым, хотя её киска была

покрыта спермой. Пока из неё вытекала моя сперма, она прижалась лицом к стене и

глубоко вдохнула.

– Чёрт… ты такой испорченный, – выдохнула она.

Я такой и есть, на хрен, и прямо сейчас я ей это докажу.

Я развернул её и положил руки ей на плечи, опуская её вниз, на колени. – Открой

рот, – прорычал я, пока наматывал её волосы на кулак.

Когда её губы раздвинулись, я засунул мой член внутрь и начал вколачиваться

опять. Она выглядела немного поражённой, даже шокированной, что я трахал её рот, но

мне было всё равно. Я хочу этого. Я нуждаюсь в этом. Поэтому я собираюсь взять это, как

жадный ублюдок. Я – такой.

С большим рвением, я глубоко врывался в её рот, заставив её подавиться. Мне

нравились звуки, которые она издаёт, и то, как она смотрит на меня снизу своими

чистыми голубыми глазами, умоляя меня кончить снова. Я был уверен, что ей это

нравится, поскольку её рука была между её ног.

Её язык кружил вокруг члена, когда я входил внутрь, и я запрокинул голову назад,

закрывая глаза и наслаждаясь ощущением. Боже, насколько я, блядь, люблю, что она

творит своим грязным ртом, но на данный момент, мне уже хватит.

Я простонал и сжал её волосы сильнее, используя их словно поводья, чтобы

трахать её ещё сильнее.

Казалось, она не возражала.

По факту, я думаю, что ей даже начало нравится, если судить по её нуждающемуся

взгляду.

– Ты такая хорошенькая, когда позволяешь мне себя трахать, – пробормотал я,

удерживая её голову обеими руками. – Но ты ещё симпатичнее с моей спермой во рту.

Она с готовностью облизала мой член, и он вздрогнул в её горле, заставив её снова

подавиться.

Я вошёл сильнее, чтобы опять услышать этот звук, и я зажал ей нос пальцами,

чтобы почувствовать, как её мышцы сжимаются. – Прими его, – прорычал я. – Покажи

мне, какая ты испорченная.

Когда я опустил её, она вдохнула воздуха, и я вышел, чтобы дать ей вдохнуть.

– Чёрт… – пробормотала она. – Ты не шутил.

– Я никогда не шучу по этому поводу, – ответил я, хватая её подбородок и открывая

её рот. – И я имел ввиду именно это, когда сказал, что покрою твой язычок своей

спермой.

Она улыбнулась и одновременно прикусила губу, что возбудило меня ещё больше.

Чёрт бы побрал эту женщину. Она будет моей погибелью.

Я погрузил мой член внутрь снова и начал трахать жёстко и быстро, наплевав

насколько это неправильно. Она поплевала на мою длину, и я использовал это, словно

смазку, чтобы легче скользить внутрь и наружу. Когда я вновь вошёл глубоко, я опять

зажал ей нос, заставляя её почувствовать мою длину в своём горле.

Ещё три движения, и я кончил.

– Заставь себя кончить, – прорычал я, когда мой член взорвался у неё во рту.

Её умоляющие глаза почти закатились до затылка, когда она довела себя до,

казалось, сладостного оргазма.

Моё семя брызнуло на заднюю стенку её горла, и я удерживал её челюсть, так как

она боролась и хотела выплюнуть. – Проглоти всё… – пробормотал я, когда она вдохнула

через нос, сдаваясь.

Она кивнула, и затем её язык заработал, я поводил членом туда и обратно, чтобы

убедиться, что она оближет всё. Когда я насытился, то провёл большим пальцем по её

губам. Она схватила мой палец и втянула его в рот, облизывая его, пока не исчезла

последняя капля.

Она всё ещё была на коленях передо мной, горячая вода лилась на мою кожу, а я,

наконец, осознал, что она была порочным ангелом.

Она мой порочный ангел, и никакой гнев не сможет никогда заменить то

распутство, которое я чувствую рядом с ней.

Я улыбнулся и взял её лицо в руки. – Спасибо, – сказал я.

Потому что она была всем, в чём я нуждался в этот момент, и я так чертовски

благодарен, что она пришла.

В прямом и переносном смысле.

Глава 20

Мы лежали в моей кровати, и я натянул на нас простыню. Я обнял её и выключил

свет. Я попросил её остаться сегодня. Не потому что я слаб, а потому что, я думаю, нам

обоим сегодня необходимо почувствовать тепло друг друга.

Её пальцы мягко перебирали подвеску, которая лежала между её грудями. Это

был крест… и когда я дотронулся до её руки, она вздрогнула.

– Прости, – пробормотала она.

– Не стоит. Ты теребишь её. Мне просто любопытно.

– О… да, это особенная вещь. Для меня, по крайней мере.

– Откуда она у тебя? – спросил я.

Она коротко выдохнула. – Моя мать дала её мне, когда я была маленькой. Она

сказала, что я всегда смогу найти её здесь, спрятанной в серебре.

Я улыбнулся и поцеловал её между лопаток. – Это мило.

– Хмм.

Я смотрел, как наша одежда сохнет в раковине. Она подползла ближе ко мне, и её

тепло наполнило меня мгновенной радостью. Нормально ли чувствовать подобное? В

праве ли я отпустить прошлое и наслаждаться тем, что имею?

– Скажи мне, о чём ты думаешь, – спросила она.

– Ни о чём, – ответил я, вдыхая запах её волос, чтобы успокоиться.

– Не ври. Ты напряжён и вздыхаешь, не переставая.

Я вздохнул снова и улыбнулся. Она так хорошо может меня читать, что это почти

пугает.

– Ты беспокоишься об этих мужчинах, – вставила она за меня. – Продолжат ли они

преследовать нас.

– Я беспокоюсь о том, скольких ещё мне придётся убить, чтобы быть в

безопасности.

Она сглотнула. – Эти люди, которых ты выслеживал… они были людьми моего отца,

не так ли?

Я кивнул, прикоснулся к её коже и поцеловал между лопаток.

– Ты думаешь, что он хочет тебя убить?

– Он дал им фотографию моего сына, чтобы позлить меня. Я думаю, что ему не всё

равно, – ответил я.

– Но ты не должен позволить ему добраться до тебя, – она взглянула поверх плеча.

– Ты можешь сбежать.

– Я убегал слишком много раз.

– И что теперь? Ты собираешься убить их всех? – она спросила, повернувшись в

моих руках.

– Если мне придётся.

– А как же эта церковь? А Маргарет? – она облокотилась на локоть. – Ты просто

бросишь их?

– Я всегда могу вернуться…

– Откуда ты знаешь?

– Потому что я возвращался раньше… когда я сам был ещё в банде.

Она вздохнула и откинулась на подушку, её глаза впились в мои. – Расскажи мне

больше о своём прошлом.

– Ты не хочешь знать больше, поверь мне.

– Но я хочу. Если мы собираемся стать… чем–то…, то я имею право знать больше.

Чем–то.

Интересно, означает ли это то самое, о чём я думаю.

– Как я говорил, я не был просто дилером. Я также был убийцей. О чём бы ни

попросила банда, для меня это никогда не было слишком. Я совершал дерьмовые

поступки, которыми не горжусь, и предпочёл бы забыть обо всём.

– И эта банда… они были врагами моего отца?

Я кивнул.

Она выдохнула ещё раз. – Так это касается не только нас.

Я не скажу ни слова. Я не знаю, что сказать ей. И я думаю, что она уже знает, к чему

всё идёт.

– Ты не можешь этого сделать.

– Он не оставит нас в покое, – сказал я.

– Но он мой отец.

Нахмурившись, я произнёс. – Я знаю это, но ты ведь тоже его ненавидишь, верно?

– Да, я ненавижу то, что он сделал, но… – её лицо потемнело. – Он всё ещё мой

отец.

– Как ты можешь называть отцом такого человека?

– Его кровь течёт в моих венах, – она подняла руки и уставилась на них, словно они

были не её. – Я – это он, также, как и он – я.

Я схватил её запястья и опустил их. – Это не правда. Ты сострадательная. Любящая.

Хорошая. – Я переплёл свои пальцы с её, пытаясь убедить в своих словах. – Всё, о ком он

мог только мечтать. Вот кто ты.

– Откуда ты знаешь?

– Я просто знаю, – я поёжился.

– Хмм, – она уставилась в пространство. – Предполагаю, что в этом я больше

похожа на свою мать.

Моё горло сжалось, и внезапно стало трудно дышать.

– И всё же, – продолжила она. – Он мой отец. Я не хочу… терять его. – Она

сглотнула, как если бы боялась, что я собираюсь убить его.

И это было правильное чувство.

– Он – самое неправильное в нашем мире, Лаура.

– Я знаю, – она потёрла лоб рукой. – Хотела бы я вытащить своего отца из этого

монстра. Иногда я хочу разделить их, но не могу. Он один и тот же человек. Добрый

папочка… и жестокий гангстер.

Я сжал губы и сказал. – Именно. Кто–то должен остановить его… и, если это я, то

так тому и быть.

Она несколько раз кивнула и затем отвернулась снова, сворачиваясь в клубок. Я

обернул вокруг неё свои руки и притянул ближе к себе, чтобы вновь почувствовать её

запах.

– Спокойной ночи, – прошептала она.

Я не уверен, всё ли между нами хорошо или она расстроена.

Но я знаю точно, что нам обоим нужно поспать… чтобы приготовиться к тому, что

грядёт.

***

Когда наступило утро, она ушла.

Ни единого объятия или поцелуя, и ни следа не осталось. Даже её одежда исчезла,

и комната выглядела, как и всегда. Как будто она растворилась в воздухе.

Сглотнув, я сел прямо и огляделся вокруг, вздыхая.

Предполагаю, что она правда разозлилась из–за нашего разговора.

Я не могу винить её. Я бы тоже разозлился, если кто–то сказал, что собирается

убить моего отца. Но она также знает, что он заслуживает этого, вот почему это так

сложно.

Однако, я не хочу, чтобы она злилась на меня. Сначала мы должны это обговорить,

прежде чем я совершу какую–нибудь глупость. Поэтому я одеваюсь и готовлю себе

завтрак. Когда я закончил есть старые добрые хлопья, я поправил куртку перед зеркалом

и потянулся за кольцом, но оно исчезло. Нахмурившись, я смотрел на раковину некоторое

время, словно это могло помочь. Должно быть, оно упало в какой–то уголок или трещину,

когда мы положили сюда одежду.

Я встряхнулся и надел свой крест, целуя его на удачу, прежде чем выйти наружу.

Мне она понадобится, потому что я планирую сделать кое–что ужасно глупое. Чтобы

помириться с ней, я решил приготовить ужин. Знаете, как это делают мужественные

мужчины. С голыми руками и открытым сердцем.

Я прекрасно выглядел, когда отправился в супермаркет и положил в свою корзину

овощи, соус, сыр, феттучини и курицу. Зачем? Для чёртовой пасты Альфредо, вот зачем. Я

никогда не встречал человека, который бы её не любил. А, если он не любит… ну, тогда он

не человек.

С корзинкой полной фигни, я пошёл к кассе и встал в очередь, затем узнал чувака,

стоящего передо мной. Я поднял голову и усмехнулся, когда ударил его по плечу.

Вначале он взглянул на меня своим гангстерским взглядом, словно он хочет меня

убить или вроде того, но затем расслабленно улыбнулся.

– Рикардо, – сказал я. – Какое совпадение.

– Привет, чувак, – ответил он, стукнувшись со мной кулаками.

– Как София? – спросил я.

Он почесал затылок. – Кто?

Когда я скривил лицо, то он засмеялся и ударил меня по руке. – Расслабься,

приятель, я шучу.

– Звучало убедительно, – ответил я. – Она пока жива?

– Да, бро, конечно. Я не такой дерьмовый отец.

Я поёжился, и теперь была его очередь корчить лицо.

– Приятель, загляни в мою корзину, – сказал он, поднимая её верх, специально,

чтобы я увидел, как много в ней еды. – Неужели это похоже на то, что делал бы

дерьмовый отец?

– Я не знаю. Ты уже научился готовить? – я поднял бровь. – Или тебе теперь готовит

какая–то другая цыпочка?

– Пфф, – возразил он. – Как будто у меня есть время на цыпочек, когда ребёнок

дома.

– Верно…

– Эй, видишь это? – он указал на одну из упаковок в своей корзине. – Это осьминог,

да. Высококлассное дерьмо. Но детям такое не дают, верно? – он склонил голову. – За

исключением этого крутого папаши.

Я фыркнул. – Я ел его, и он не только для богачей.

– А что ты берёшь? – он заглянул в мою корзинку. – Курица, да?

Я спрятал корзину за спину, раздражённый его любопытством. – Из курицы можно

сделать много шикарной фигни.

– О, правда? Например, что? – сказал он.

– Паста Альфредо, – я поджал губы. – Ты хотя бы знаешь, что это?

– Пошёл ты, конечно, знаю. Я вырос на курице на завтрак.

Я разразился смехом. – Её готовила тебе мама.

– Что? Ты думаешь, что я сам не могу приготовить эту херню?

Моя задница заболела от смеха. – Чувак, я видел, как ты давал ребёнку хлопья с

молоком. Ты точно не сможешь это приготовить.

– О, заткнись, пожалуйста. Я могу приготовить твою задницу на следующей неделе.

Я не беспокоюсь о рецептах.

– Правда? – фыркнул я. – Я бы посмотрел на твою попытку.

Он придвинулся ближе. – О, ну теперь всё… держись…

– Простите? – дама за кассой покашливала.

Он бросил за меня косой взгляд, затем прошёл вперёд и положил свои товары на

прилавок, пока я следовал за ним. Я смотрел, как он выкладывает всё, бросая на него

дебильные взгляды после некоторых товаров, чтобы подразнить его.

Только тогда я заметил, что у него новая татуировка.

Это был штрих–код… прямо ниже затылка.

Не знаю, как я упустил это. Я должно быть ослеп.

– Так у тебя новая тату? – спросил я.

Рикардо вновь взглянул на меня, внимательно посмотрел и затем открыл рот. –

Сделал на прошлой неделе. Показал картинку штрих–кода моему тату–мастеру, и он

сделал её прямо под волосами. Не хреново болит, но оно точно того стоило.

– Зачем?

Он поднял бровь. – Чтобы я мог делать так.

Он положил голову на прилавок, выхватил сканер из руки кассирши, и прислонил

его к шее. И он сканировал товар.

– Двенадцать пятьдесят, – сказал Рикардо, когда поднялся, смотря на меня

круглыми глазами. Но затем разразился смехом. – Вот сколько я стою.

Я не знаю почему, возможно из–за того, как он смеялся, но по какой–то причине, я

рассмеялся тоже, и не мог остановиться. А кассирша смотрела на нас, словно мы потеряли

наши чёртовы мозги. И я её не виню. Этот парень полный дебил.

– Извини, ничего не могу с собой подделать, – пошутил он, упаковывая свои

покупки, пока я выкладывал на прилавок свои.

Я ударил его по спине. – Ты всегда смешишь меня, когда мне это нужно.

– Ну, тогда это обойдётся тебе в двенадцать пятьдесят.

И мы снова разразились смехом.

Я едва мог держать себя в руках, пока оплачивал товары, а Рикардо уже выходил с

покупками. – Увидимся.

Как раз перед тем, как выйти за дверь, он обернулся и позвал меня. – Эй, Фрэнк! На

следующей неделе, да? Битва на кухне. Ты и я. – Он указал на меня, как будто уже всё

решил. Бесполезно с этим спорить. Кроме того, мне, чёрт побери, любопытно, сможет ли

он это провернуть. Со своей татуировкой на двенадцать пятьдесят.

Покачивая головой, я засмеялся, взял покупки, поблагодарил кассира, и вышел из

магазина.

***

Несколько минут спустя, я постучался в её дверь и подождал. Прошло несколько

минут, прежде чем кто–то подошёл к двери, но это была не Лаура.

– Чего вам надо? – это был Бруно.

Я улыбнулся. – Эй, мелкий, это я. Фрэнк.

– О, привет! – он открыл дверь, одетый в пижаму с бегемотами. – Прости, Лаура

говорит мне не открывать дверь незнакомцам.

– Но я уже не незнакомец, правда ведь? – я подмигнул.

– Нет, – сказал он, широко улыбнувшись. – Но Лауры сейчас нет дома.

– О… ну, это печально, – ответил я, всматриваясь поверх его плеча, чтобы понять

врёт он или нет, но я никого не увидел. – Как думаешь, когда она вернётся?

Он пожал плечами. – Она не сказала. Я присматриваю за домом с братом.

– Могу я… ненадолго войти? – спросил я. – Я как раз собирался приготовить для

всех вас ужин, и я принёс все эти вкусности. – Я опустил пакет, чтобы показать ему

продукты, и его глаза заблестели от любопытства.

– Выглядит вкусно, – сказал он и открыл дверь чуть шире, чтобы я мог войти

внутрь.

– Спасибо, бро, – я потрепал его по голове, разлохмачивая волосы.

Он усмехнулся и сказал. – Бро? Никто не называл меня бро.

Он казался действительно возбуждённым, от того, что его назвали бро. Как будто

от этого он чувствовал себя старше или типа того.

Я улыбнулся в ответ. – Теперь ты мой бро.

– О, да, – он вскинул кулак в воздух, рассмешив меня.

– Чувак, зачем ты его впустил? – Диего щёлкал каналы на телике и нахмурился при

виде меня.

– Потому что он наш друг, – заявил Бруно.

– И кто так сказал?

– Я.

Я ухмыльнулся и дал пять Бруно. – Спасибо, бро.

Диего закатил глаза. – Проехали.

– Я обещаю, сегодня я не буду тупоголовым доставалой, – промолвил я.

– Ага, да.

– Эй… я вообще–то стараюсь, ничего? – сказал я.

– Нет, ты пытаешься залезть к моей сестре в трусики, – возразил он, приподнимая

бровь.

– И? Тебе никогда не нравилась цыпочка?

– Она – моя сестра, – усмехнулся он. – И, фу.

– Что, не любишь девчонок?

– Конечно, люблю, – сказал он. – Но не в этом доме.

– Ну… а я люблю в этом доме. Твоя сестра и я – мы о чень близки.

Он моргнул несколько раз и скривил лицо. – Пожалуйста, хватит, я не хочу этого

слышать.

– Слышать, что? – спросил Бруно.

– Ничего, – пробормотал Диего, насмешив меня.

Бруно сел с ним рядом, и они начали смотреть какое–то тв–шоу, пока я

выкладывал покупки на кухонную столешницу, а затем начал всё распаковывать. Именно

в этот момент мои глаза скользнули по кухне в гостиную и упёрлись в фото, стоящее на

маленьком столике. Засовывая курицу в холодильник, мои глаза были полностью

поглощены этим изображением. Моё тело двигалось инстинктивно, и чем ближе я

подходил, тем труднее становилось дышать.

Мои пальцы дрожали, когда я поднял фотографию и уставился на неё.

Было чувство, будто моё сердце вырвется из груди.

Будто я примёрз к полу.

Потому что под моим большим пальцем было изображение женщины, которую я

убил… и на этом же столике лежало её кольцо.

– Что случилось? – спросил Бруно, выдёргивая меня из собственных мыслей.

Холодные мурашки забегали по моему позвоночнику, и я поставил фотографию

обратно. Полностью опустошённый, я ответил. – Ничего, – пока шёл к двери. – Мне нужно

идти.

– Почему? – спросил Бруно, уставившись на меня, когда я открыл дверь.

Но я не мог ответить на его вопрос.

Только Лаура может.

Стиснув дерево, я вздохнул и выглянул на улицу, желая забыть о том, что только

что увидел. Желая, чтобы я мог повернуть время вспять. Затем я закрыл за собой дверь и

побежал.

Она знает.

Я убил её мать.

Глава 21

Я закрыл заднюю дверь и сел на скамейку позади церкви. Только что закончил

очередную проповедь и в этот раз я, правда, старался, но было ощущение чего–то

неправильного. Лауры, конечно же,не было. Хотя я надеялся, что она может прийти.

Я схватил сигарету, зажёг её, выдохнул дым и уставился в землю. Прямо там, двумя

фунтами ниже, было спрятано тело её матери. Я вздрогнул, не желая думать о той ночи,

хотя она постоянно была у меня в голове.

Хуже всего, что она знает.

Она знает, что я убил её мать.

Она узнала кольцо, взяла его, и теперь она ушла. В конце концов, кто захочет

остаться с убийцей собственной матери?

Я сделал ещё затяжку и подумал о том, чтобы позвонить ей. Я должен ей всё

объяснить. Это единственный путь, чтобы увидеть, простит ли она меня. Я не хочу терять

её. Даже, если она его дочь.

Я сглотнул при мысли о нём, желая раздавить его череп своими большими

пальцами.

Чёрт.

Ещё затяжка.

Чёрт побери, мне нужна эта сигарета больше, чем эта грёбаная проповедь. В

любом случае, я был слишком отвлечённым.

Единственной вещью, которая могла успокоить меня прямо сейчас, это

необходимость выяснить, что она чувствует по отношению ко мне…и, в случае удачи,

поговорить об этом. Поэтому я достал телефон из кармана и набрал её номер. Телефон

зазвонил, но никто не поднял трубку и вскоре звонок был отправлен на голосовую почту.

Вздыхая, я вновь опустил телефон. Конечно, она не возьмёт трубку, зная, что это я

звоню.

Внезапно, громкий хлопок и крики заставили меня спрыгнуть со скамейки и

побежать обратно в церковь. Это Карл…, и он лежит на полу, в середине зала, а вся его

рубашка в крови. Я сразу же огляделся и рассмотрел парня, убегающего с пистолетом в

руке. Я его узнал.

Он был одним их тех, кто забрал мою жену.

Сжав кулак, я раздумывал, стоит ли пойти за ним, но когда услышал, как Карл

закричал от боли, то проигнорировал своё желание и подошёл к нему.

– Дерьмо, – пробормотал Карл. – Меня подстрелили.

Я посмотрел на его живот, и увидел, как кровь просачивается сквозь рубашку.

Маргарет выбежала из своей комнаты и закричала. – Что случилось?

– Это Карл. Звони в скорую, – сказал я.

Она кивнула, вернулась обратно в свой офис и сразу же набрала 911.

– Мне жаль, Фрэнк, – пробормотал Карл, из его глаз лились слёзы. – Я подвёл тебя

раньше, но не в этот раз.

– Не говори так, – сказал я. – Ты не подводил меня. Никогда.

– Нет, подводил, – сказал Карл. – Когда они прижали меня в прошлый раз, я не

смог держать рот на замке… по крайней мере, сейчас смог… но посмотри на меня – меня

подстрелили. И я умираю на полу.

– Ты не умираешь, Карл. Не на моих глазах, – зарычал я. Я оторвал кусок своей

рубашки, фиксируя его вокруг раны. Он застонал, поэтому я прорычал. – Лежи спокойно.

Ты ведь истекаешь кровью.

– Почему ты не злишься на меня? – спросил он, его речь была неразборчивой от

боли и слёз.

– Я не злюсь, поэтому выбрось это из головы.

– Но… все эти годы…

Я взял его за руку, и он крепко её сжал. – Прошлое должно остаться в прошлом.

Он кивнул и вновь опустил голову на пол. – Чёрт… больно.

– Не двигайся, – сказал я ему. – Помощь уже у пути.

– Парень, который подстрелил меня, он искал тебя. Я не сказал ему. И тогда…

Я кивнул и сжал его руку сильнее. – Всё в порядке, Карл. Ты всё сделал правильно.

Он улыбнулся, и ещё одна слеза скатилась по его щеке.

Больно смотреть, зная, что он ранен из–за меня.

Пуля была предназначена мне, а не ему. И он принял её как герой.

Мама вышла и подошла к нам с аптечкой. – Как он?

– Не очень, – сказал я и посмотрел на Карла – его глаза с трудом оставались

открытыми. – Не умирай на моих руках, хорошо? Карл, пообещай мне.

Он не ответил.

– Скажи что–нибудь, осёл! – прокричал я, собираясь потрясти его, но Мама

остановила меня.

– Я беру назад свои слова. Я тебя не прощаю. Поэтому выживи и извинись передо

мной.

Мама обернула его дополнительными бинтами и сказала. – Нам нужно дождаться,

пока приедет скорая, но они говорили, что уже в пути.

– Хорошо, – сказал я. – Слышишь, Карл? Они едут, поэтому никуда не уходи.

Он коротко улыбнулся и прошептал. – Даже не собирался…

Я немного рассмеялся, успокоенный, что он пока не сыграл в ящик.

– Сколько ещё это будет продолжаться? – спросила Мама.

Я взглянул на неё и поёжился. – Нисколько.

На её лице появился страх. – Разве не понимаешь? Они будут приходить сюда, пока

ты это не прекратишь.

– Я закончу это, – сказал я, вновь сжимая кулаки. – Когда убью сукиного сына,

который за этим стоит.

Когда приехала скорая, и фельдшеры закатили Карла в машину скорой помощи, я

проглотил комок в горле и помахал ему. Двери закрылись, и она уехала, оставив меня и

Маму стоять снаружи, опустошёнными и задумчивыми.

Я обнял её и притянул ближе.

– Он поправится? – спросила она.

– Мы должны верить, что врачи сделают всё от них зависящее. Его семья, скорее

всего, присмотрит за ним, поэтому нам лучше не мешать.

Она кивнула и замолчала на несколько секунд, прежде чем вновь открыть рот. –

Фрэнк…

– Да?

– Накажи их.

И после она развернулась и вошла обратно в церковь, не сказав больше ни слова.

***

Адрес Джулио лежал в моём кармане, а в другом был пистолет, и я шёл по

переулку позади огороженной территории и наблюдал за местностью. Тут нет охраны, но

несколько постов было вдоль ограды, поэтому лучше, чтобы меня не увидели.

Я проверил, что никто меня не заметил, а затем подпрыгнул, схватился за выступ и

подтянулся. Я быстро огляделся и перепрыгнул через забор, приземляясь на ноги. Кто–то

патрулировал участок в нескольких метрах от меня, но он был в наушниках, возможно

слушая какую–то музыку. Он совершенно не обратил на меня внимания, когда я подошёл

к нему со спины. Я быстро достал нож из своего внутреннего кармана, прижал к его горлу

и закрыл рот рукой.

– Джулио.

Он кивнул, и его глаза сосредоточились на двери левее от центрального входа.

– Он там?

Мужчина снова кивнул. – Пожалуйста, не убивайте меня, – пробормотал он сквозь

пальцы. – У меня дети.

– О, я не убью… но ты должен быть тихим, – прошептал я.

– Я буду, буду, – ответил он.

Я ударил его по затылку, и он упал на землю без сознания. – Хорошо.

Я не говорил, что не буду его бить. Кроме того, если ты работаешь на Джулио, то

лучше быть готовым к насилию. Он этим живёт.

Я побежал к боковому входу, встал чуть сбоку и подёргал дверную ручку, чтобы

произвести шум. Кто–то сразу же выбежал, чтобы посмотреть на виновника, тогда я сразу

же оказался сзади. Когда он развернулся, я выстрелил ему в шею.

– Ничего личного, – пробормотал я и перешагнул его тело.

С пистолетом наготове для всех, кто подойдёт ближе, я осмотрелся вокруг. Это был

шикарный дом. Но, если здесь один телохранитель, то должен быть и другой. И я,

чертовски уверен, что один из них тот самый чувак, что забрал мою жену.

На самом деле… думаю, я смотрю на него прямо сейчас. Он стоит в холле и

ослабляет свой воротник.

– Не двигайся, – прорычал я.

Картинка сдвинулась, и до меня внезапно дошло, что я видел отражение в зеркале,

а не его. Сразу же после, кто–то выстрелил, и пуля срикошетила от стены позади меня. Я

пригнулся. Ещё одна пуля летела прямо в меня и поцарапала ногу. Я зашипел от боли, но

сохранил спокойствие, затем встал и наставил пистолет туда, откуда стреляли.

Он на кухне.

Я не пошёл внутрь. Я спрятался за дверью и выстрелил. Прямо по ногам.

Он взвыл от боли и упал на пол. Однако, он схватил нож со столешницы и бросил

его в меня. Он вонзился в моё плечо, и я уронил пистолет, который заскользил по полу.

Но я не сдавался.

Я вытащил нож и рванул к нему. Мы отчаянно боролись, каждый бился за свою

жизнь и за нож, который я держал в своей руке.

– Ты… ты убил мою жену! – закричал я на него.

– Я думал, ты на хрен сдох! – прорычал он, наваливаясь на меня.

– Думал, что тебе сойдёт с рук то, что ты сделал с ней? Со мной? – Он схватил меня

за руки, и мы боролись за контроль над ножом, который был зажат между нами.

– Для начала, тебе не стоило убивать его жену! – прокричал он в ответ, сильно

прижимая нож к моему горлу. Кровь выступила на коже, и я сглотнул.

– Пошёл ты! – закричал я. – Ты понятия не имеешь через что я прошёл и всё из–за

тебя! – Откуда–то я нашёл силы оттолкнуть его. Я ударил его по шарам, и он опрокинулся

назад, давая мне достаточно пространства, чтобы отпрыгнуть от него и вонзить нож прямо

ему в грудь.

Он взвыл опять. – Нет, чёрт побери! Мы всё равно сильнее тебя!

– Помнишь Серджио, твоего дружка? Он уже сдох, – говорил я это с улыбкой, вытаскивая нож из его тела. – И, знаешь, что? Его смерть не была славной. Он умер в

одиночестве, в страхе… и это было охрененно больно.

Я снова воткнул нож в его живот, поворачивая его, пока не полилась кровь. – А это

за Карла… – прорычал я.

Он захлёбывался от собственной крови. Это выглядело потрясающе, и наполнило

меня неизмеримым восторгом.

Я хотел, чтобы он почувствовал то же, что ощущала моя жена, когда он забрал её

жизнь, поэтому я вытащил нож и вонзил его туда… ниже ремня.

Он закричал, крови стало ещё больше, а я усмехался, как ублюдок.

– Теперь ты знаешь через что она прошла, когда вы забрали её и использовали, –

зарычал я. – Также, как и твой дружок, ты умрёшь болезненной и бесцельной смертью,

поскольку ты такой же бесполезный кусок дерьма. – Я плюнул ему в лицо и вытащил нож

снова.

Боже, ощущение было прекрасным.

Перекрестившись, я помолился про себя. Затем я поднялся, оставляя его

полуживое тело на кухонном полу, и вышел обратно в холл.

Я поднял пистолет и убедился, что держу его крепко, несмотря на боль в плече, и

пошёл проверять дом. Я никого не нашёл на первом этаже, поэтому двинулся наверх,

пытаясь не издать ни звука. Каждая дверь, которую я резко открывал, вела в пустую

комнату, поэтому я поднялся ещё на один пролёт. В этом доме осталась только одна

комната, поэтому я глубоко вдохнул, прежде чем войти внутрь.

Я широко открыл дверь, сглотнул комок в горле и сжал пистолет.

А вот и он… человек, который годами преследовал меня во снах.

Джулио. «Чемпион».

Он сидел за компьютером, и его глаза не отрывались от экрана.

– Привет, Фрэнк… как мило, что ты пришёл.

– Не двигайся, – прошипел я.

– Как ты прошёл через ворота?

– Я не проходил, – я вошёл внутрь, закрывая за собой дверь.

– О… так ты перепрыгнул, – сказал Джулио и облизал губы. – Наверное, мне стоит

нанять больше охраны.

– Не поможет, я всех их убью, – я говорил, пока приближался к нему.

– И сколько?

– Только двоих, одного я пожалел.

– Как мило с твоей стороны, – он выдавил жалкую улыбку.

– Пожалуйста, говнюк, – выплюнул я. – Как будто тебе, на хрен, есть дело до твоих

людей.

Он поднял руки вверх. – Надеюсь, ты понимаешь, что тебе это не сойдёт с рук.

– Я так далеко не загадывал, – сказал я, огибая его стол.

– О, так это самоубийственная миссия? – он приподнял бровь. – Просто потому, что

я пытался тебя убить? Ты должен был знать, что гулять с моей дочерью было не самой

лучше идеей.

Его слова доказывали, что он следил за ней… или за мной. – Мне плевать на это. Я

здесь не из–за твоей дочери, и ты знаешь это.

– Для человека, который так отчаянно жаждет мести, ты должен чётко расставлять

приоритеты.

– Мне всё равно, что я умру, если ты умрёшь со мной, – я приставил пистолет к его

голове.

– Ты не хочешь этого делать, Фрэнк, – он предупреждал, глядя на меня.

– Назови мне хоть одну хорошую причину, – сказал я сквозь стиснутые зубы.

Его губы изогнулись в лёгкой улыбке. В его глазах танцевало пламя… пламя такое

яркое, что выжгло кислород в моих лёгких.

– Твой сын жив…

Глава 22

Моё сердце моментально остановилось, и я весь замер.

Моё тело окоченело.

Мои чувства притупились.

Его слова разрушили меня.

– Что? – прошептал я, едва способный сказать хоть слово. Мои пальцы дрожали на

курке, пока я боролся, чтобы удержать их. Это правда? Или он лжёт, чтобы спасти свою

задницу?

Мной завладел внезапный порыв ярости. – Не лги мне! – прокричал я.

– Я не вру, – он ухмыльнулся. – Но хотел бы.

– Как? Где? – я был в бешенстве, а моё сердце билось в горле.

– Ты можешь увидеть его… прямо сейчас, – уговаривал он. – Но не увидишь, если

убьёшь меня.

Конечно, он торговался за свою жизнь. Играл с моими чувствами, чтобы получить

то, что он хочет. Окончательный отказ от мести в обмен на жизнь моего сына.

Как жестоко. Как безнравственно. Не к такому я готовился.

Моё горло настолько пересохло, что я едва мог говорить. – Где он?

– Я могу дать тебе адрес и послать фото на твой телефон, если ты покинешь

здание.

– Нет, я тебе не верю, – прошипел я. – Если я уйду отсюда, то ты отправишь своих

охранников, чтобы убить меня.

– Нет, не отправлю. Какое в этом веселье?

Я обдумывал его слова несколько секунд. – И что тогда? Тупик?

Он поёжился. – Ну, это честно.

– Хреновая справедливость, – прорычал я, прижимая пистолет к его лбу. – Ты не

заслуживаешь ничего после того, что сделал с моей женой.

– А чего ты заслуживаешь, а, Фрэнк? – он оскалил зубы. – Ты убил мою жену и

моего не рождённого сына.

Одно только упоминание о её смерти заставило меня вновь ощутить боль, и

сильную.

– Это была случайность… – пробормотал я.

– Случайность или нет, она умерла, и ты заплатил за это. Глаз за глаз.

Меня тошнило от того, как он это сказал.

– Ты – ублюдок… мне стоит нажать на курок.

– Ты можешь… но тогда ты никогда не узнаешь сына.

Я хотел.

Я так отчаянно этого хотел.

Я хотел, чтобы Джулио страдал. Я хотел, чтобы он исчез. Был стёрт с лица земли.

Но… Я не могу… потому что мой сын может быть жив.

Я должен узнать, правда ли это. Я должен увидеть его.

– Вот что могу предложить – я дам тебе адрес сейчас… а когда ты покинешь

здание, то вышлю тебе фото. Договорились? – сказал Джулио, протягивая руку.

Я скривился, обдумывая его слова. Я не хотел заключать с ним сделку. Он – чёртов

дьявол. Но, если это означает, что у меня есть призрачный шанс, чтобы увидеть сына…

которого я считал давно погибшим… тогда это стоит каждой капли страдания, что я

почувствую.

Просто одно мгновение с ним рядом. Я бы отдал жизнь за это.

Я опустил пистолет и сказал. – Договорились.

Я пожал его грязную руку. Дьявольская улыбка на его лице заставила меня

усомниться в моём решении. Он схватил блокнот и записал адрес и телефон, оторвал

листок, протягивая мне. – Вот. Он сейчас в школе, поэтому ты, скорее всего, найдёшь его

во дворе. Я записал свой номер, поэтому напиши мне, когда будешь снаружи, и я пришлю

тебе фото.

Я засунул листок в карман, всё ещё наводя на него пистолет, медленно пятясь

назад. – Если ты не пришлёшь мне фото, я убью каждого из твоих охранников, и затем

вернусь за тобой.

– Я знаю, как ты работаешь, Фрэнк. Ты думаешь, что я настолько тупой? – он

приподнял бровь и скрестил пальцы. – Кроме того, я – человек слова. Сделка есть сделка.

В этом он был прав. У Джулио всегда была репутация человека, которому можно

верить. По меркам теневого бизнеса. Конечно, когда он пришлёт фото… неизвестно, что

он сделает, когда я убил его людей.

– Давай, тогда… Что тебя останавливает? – сказал Джулио, откидываясь в кресле,

рассматривая меня, пока я медленно отходил, продолжая держать его на мушке.

– Это ещё не конец, – сказал я сквозь сжатые зубы, и затем рванул из комнаты.

Я сбежал вниз по ступеням и наружу, так быстро, как только мог, снова

перепрыгивая через стену. Мои плечи жгло от болезненного удара, но я проигнорировал

боль, подтянулся, перегнулся через стену и спрыгнул на аллее позади дома.

Пошарив в кармане, я достал телефон и записку, и вбил номер, который он мне

дал. Я начал идти, пока печатал.

Фрэнк: Пришли мне фото.

Джулио: Держи.

Она загружалась некоторое время, и чем больше времени проходило, тем больше

становилось моё возбуждение.

Однако, ничто не могло меня подготовить, к тому лицу, что появилось на моём

экране.

У меня упала челюсть, и я почти вышел на проезжую часть. Громкий гудок заставил

меня сделать шаг назад, на тротуар, пока я пялился в телефон в моей трясущейся руке.

Мальчик… Мой мальчик…

Это был Бруно.

Глава 23

С того самого момента, когда я впервые встретился с ним, я знал, что он особенный

ребёнок.

Я не знаю почему, но я мог нутром это почувствовать. Что–то вроде особенной

связи. Общие черты. Особенное выражение в глазах. Усмешка.

Всё это было, но я не видел правды.

Ни разу мне это не приходило в голову, поскольку казалось невозможным.

Потому что я не видел своего мальчика, с тех пор, как он был младенцем.

Кто знал, что мальчики так сильно могут измениться всего за несколько лет?

Я вздохнул и посмотрел вперёд на школьный двор, раздумывая о подходящем

времени. Я думаю, оно никогда не наступит. Когда лучше всего сказать мальчику, что ты

его отец? Это не просто сделать, и вот почему я так боюсь.

На самом деле, я в ужасе.

Ужасно боюсь отказа. Напуган, что он может мне не поверить. Боюсь, что не

захочет быть со мной.

Как он жил все эти годы без меня? И почему они оставили его в живых?

Из–за Лауры?

Вот почему она сбежала от отца?

Кусочки головоломки встали на места, но чем больше я об этом думал, тем злее

становился.

Я сорвал травинку и уставился на неё. Ничего не имело смысла. Лаура знала, что он

не её семья… но всё же приняла его. Он знала, что он мой?

Я посмотрел вперёд и начал рассматривать детей, бегающих по школьному двору.

Он был там, играл с другими детьми.

Мой сын.

Эти два слова вызывали у меня желание вздохнуть поглубже.

Боже, я до сих пор не могу в это поверить.

Это действительно правда? Должно быть правдой… Почему ещё Джулио сдал это,

как последний козырь? Он никогда по собственной воле не рассказал бы мне, если только

на кону не стояла его жизнь. В конце концов, он хотел, чтобы я страдал. Это же было

кардинально противоположным. Обнаружить моего сына живым – словно попробовать

кусочек фрукта с дерева в райском саду.

Он никогда не хотел, чтобы я почувствовал такую надежду.

Поэтому это должно быть правдой. Я должен в это верить.

Я вдохнул и выдохнул снова, призывая высшие силы. – Господи… пожалуйста, будь

со мной. Ты мне нужен, – прошептал я ветру. Затем достал фото из кармана и уставился на

него. Когда я поразмыслил, то увидел, что у него были те же черты лица, что и у Бруно.

Словно… идеальное совпадение.

Не могу поверить, что я не разглядел этого раньше. Я был словно ослеплён

собственным незнанием.

Смахнув слезу, я вытащил ручку из кармана и нацарапал кое–что сзади

фотографии, а затем засунул оба предмета в карман.

Затем я встал и пошёл, раздавив травинку в руке и позволив ей улететь с ветром.

Чем ближе я подходил, тем тяжелее становились ноги, но я не сдавался. Пока я не

оказался около забора, и глазел на мальчика, бегающего по школьному двору с ведром

на голове и маленькой лопаткой в руках, словно это был скипетр. Я улыбнулся и

засмеялся, чувствуя, как вновь полились слёзы, пока я смотрел, как он играет.

Затем он посмотрел на меня…, и я застыл на месте.

– Эй, Отец Фрэнк!

Его голос глубоко врезался в путы вокруг моего сердца. Глубже, чем когда–либо. И

в первый раз за долгие годы, я почувствовал, что, наконец, могу видеть ясно.

Он побежал к забору и схватился за него маленькими ручками, и я улыбнулся при

виде этих пальчиков, которые потерял так много лет назад. Если бы я только знал, что это

он… я бы схватил его с самого начала и никогда не отпустил.

– Эй, Бруно… – пробормотал я, пытаясь сдержать слёзы. – Как твои дела?

– О, у меня всё здорово! Я сейчас король всех этих детей. Посмотри! – он указал на

свою корону из ведра.

– Я вижу, – сказал я, подмигивая. – Ты самый великий король из всех живущих.

– Ты так думаешь?

Я опустился на колени, чтобы быть с ним на одном уровне, когда говорю. –

Конечно, и ты знаешь, что ещё? Я думаю, что ты к тому же один из умнейших.

– Ну, я сейчас в классе не лучший… особенно по математике…

Я рассмеялся после его комментария и попытки подсчитать что–то на пальцах.

Я взял его руку и крепко сжал. – Королю не нужно считать. У него есть люди,

которые делают это за него.

– О… точно! – он улыбнулся так ярко, что мне захотелось заплакать.

– Эй, Бруно… как думаешь, ты можешь выйти на ограду всего на минутку?

– Я так не думаю. Учительница разозлится.

– Скажи ей, что я – парень Лауры.

Он тут же обернулся и прокричал учителю, как только могут дети. Мне почти

пришлось зажать уши, чтобы не оглохнуть.

Улыбаясь, он сказал. – Окей! – и побежал к воротам.

Я снова поднялся и смотрел на него, пока он побежал на двух своих маленьких

ножках, удивляясь, как я мог пропустить все эти годы. Боже… мне так много надо

наверстать.

Я протянул руки и подождал… и вот, он, наконец, здесь, в моих руках, и я крепко

его обнял. Самая тёплая улыбка появилась на моём лице, когда я держал его так близко,

желая, остаться так навсегда. Я не мог поверить, что он действительно здесь, во плоти.

Мой сын. Это словно подарок Господа.

Когда я освободил его, то мне пришлось смахнуть слезу.

– Ты плачешь? – спросил он.

Я надеялся, что он не увидит этого, но, видимо, я опоздал.

– О, нет… мне что–то попало в глаз, – солгал я.

– Если ты несчастлив, то должен сказать мне, ты ведь знаешь?

Я приподнял бровь. – Почему это?

Он поманил меня своей маленькой ручкой, поэтому я склонился к нему, чтобы он

смог прошептать мне на ухо. – Потому что Лаура сказала, что мы должны заботиться о

тебе.

Я фыркнул и покачал головой. – Она знает?

Он кивнул несколько раз, снова улыбаясь. – Но я не скажу ей, если ты в печали. Я

обещаю.

Я провёл пальцами по его волосам и потрепал по его маленькой голове. – Спасибо,

мелкий.

Машина подъехала на школьную парковку и, когда окно опустилось, я мог

отчётливо разглядеть лицо Лауры, даже, не смотря на очки, которые она надела, чтобы

спрятаться.

Я знал, что она может меня видеть. Я не беспокоился.

– Я думаю, это она, – сказал я.

– О? – он обернулся и прикрыл глаза руками от солнца, пока оглядывал парковку. –

Это её машина, да.

– Она скорее всего здесь, чтобы забрать тебя, – сказал я. – Но перед тем, как

пойдёшь… можешь для меня кое–что сделать?

Он развернулся ко мне обратно. – Что? – спросил он, с пальцем в носу.

Я вытащил фотографию из кармана и протянул её Бруно. – Это очень важный

секрет между Лаурой и мной. Ты можешь пообещать, что передашь это ей, и не будешь

подсматривать?

Он сомкнул губы и решительно кивнул.

– Обещаешь?

– Обещаю, – сказал он.

Я поднял мизинец, и мы поклялись на мизинцах. Затем я хлопнул его по спине и

сказал. – Иди. Она тебя ждёт.

Когда он побежал с фото в руке, я думал о словах, написанных на ней, и её

реакции, когда она их прочитает.

Я знаю, что Бруно – мой сын.

Это, наверное, будет самый сильный шок в её жизни… или самая большая шутка.

Как бы то ни было, эти слова не исчезнут, и, надеюсь, она тоже это понимала.

Пока я смотрел, как машина уезжает, а Бруно машет мне рукой с заднего сидения,

я не мог перестать думать о том, как всё могло бы быть… и как всё будет.

Потому что теперь я знаю, что он мой, и, чёрт побери, нет никаких вариантов, что я

его отпущу.

Глава 24

В сомнениях, я стоял перед её домом, и затем дёрнул дверную ручку.

Неожиданно, она поддалась.

Я думал, что она её запрёт или, по крайней мере, притворится, что её нет дома, но

очевидно, что она ждала меня.

Дверь медленно открывалась, пока я осматривал дом.

А вот и она.

Посреди кухни, занимаясь помидорами.

Она даже не посмотрелана меня. До тех пор, пока не закончила нарезать их и

положила их в миску. Она положила нож на доску и подняла голову. Её проникающий

взгляд заставил меня прищуриться.

– Диего… выведи брата.

– Зачем? – Диего сидел на диване и одарил её угрюмым взглядом, когда

отвернулся от телевизора.

– Не задавай вопросов, просто сделай.

Он закатил глаза, но всё же встал, после того, как громко выдохнул. – Отлично.

Бруно вышел из своей комнаты и спросил. – Что происходит?

Никто не ответил, но при виде его, мой желудок скрутило.

Диего взял его за руку. – Пойдём.

– Куда мы идём? – спросил Бруно.

– Наружу. Поиграть. – Диего казался раздражённым. Однако, Бруно постоянно

улыбался.

Они оба прошли мимо меня, и я подождал пока они выйдут из зоны видимости,

прежде чем я перевёл внимание на Лауру.

Я сглотнул ком в горле, пока обдумывал мои первые слова. – Ты получила фото?

Она кивнула. Ни одно слово не прозвучало из её рта. Чёрт бы её побрал.

Оскалив зубы, я схватился за дверной косяк и сказал. – Он мой сын… Ты знала, не

так ли? – Во мне росла ярость. – Конечно, ты знала, что он не часть твоей семьи, но ты всё

же сбежала с ним и прятала его. Ты когда–нибудь говорила ему, что Джулио не его отец?

Что его отец где–то там, ищет его? – я прервался. – Я всё тебе рассказал… а ты никогда не

думала, что он может быть моим сыном?

Её лицо исказилось. – Не рассказывай мне о лжи, – она подняла нож с доски и

указали им на меня. – Ты… не удивительно, что мой отец пришёл за тобой. Он не просто

хотел, чтобы ты держался от меня подальше. Он хотел, чтобы ты умер, потому что ты убил

его жену! – Её голос становился громче, пока она боролась, чтобы держать себя в руках. –

Всё это время, я думала, что мой отец – плохой парень, но ты убил мою маму! –

выплюнула она, прерываясь.

Она сжала нож сильнее и на несколько дюймов приблизилась ко мне. – Вот почему

он пришёл за твоей женой и сыном, не так ли? Ты знал это. Ты всегда знал. И никогда не

говорил мне. Как ты мог?

Я закрыл за собой дверь и стоял прямо, отказываясь сдаваться. Она знала, что её

отец делал ужасные вещи, но никогда не сказала и слова.

– Ты убил мою мать и её ребёнка! – кричала она, надвигаясь на меня с ножом. –

Как ты посмел!

Я едва отразил её атаку, схватил её за запястье и выкрутил руку, заставив уронить

нож.

– Пошёл ты! – прошипела она, ударив меня по лицу. – Ты не можешь приходить

сюда и требовать сына, когда ты сделал это с нами. Со мной!

Она ударяла меня в грудь снова и снова, и я позволяю ей. – Как будто ты чем–то

лучше. Ты знала, что он не часть твоей семьи, но всё же удерживала его. Все эти годы… ты

когда–нибудь задумывалась? Ты когда–нибудь думала хоть на секунду, что он может

быть моим?

– Конечно, я думала! – она завизжала, а её лицо было покрыто слезами. – Но я

люблю его словно родного, и ты не посмеешь сказать, что это не так. – Она снова ударила

меня по лицу. – Ты убил невинную женщину, будь ты проклят.

Я схватил её запястья и сильно их сжал. – Я не специально. Это был несчастный

случай.

Она плюнула мне в лицо. – Лжец!

Я стёр его, нахмурившись. – Это абсолютная чёртова правда, – прорычал я. – Я

знал, что совершил ошибку в тот момент, когда она умерла.

– Ты знал, что это была моя мать! – она закричала. – Это было в церкви, да? Когда

эти два ублюдка пришли и решили разрушить это место. Вот когда ты узнал, не так ли?

Я кивнул.

– Я знала это. Вот почему ты хотел, чтобы я ушла.

– Я раздумывал над этим, использовать тебя или нет, чтобы подобраться к твоему

отцу, – прошипел я. – Радуйся, что я решил этого не делать.

– О, я чертовски благодарна! – усмехнулась она. – Почему ты это сделал, а? Почему

она?

– Не было причины. Она просто была там в неподходящее время. Пыталась

защитить имущество твоего отца или вроде того. Я не знаю. Я пришёл его ограбить и

только.

Она рывком освободилась и двинула мне по яйцам, заставив меня вздрогнуть.

Затем она вновь подняла нож и прежде, чем она смогла воткнуть его мне в горло, я

схватил её руку и протащил её по всей комнате. В итоге, мы оказались у дальней стены, и

грубый толчок заставил её ослабить хватку. Я выхватил нож и отбросил его.

– Ты думаешь, я не чувствую вину? Конечно, блядь, чувствую. Я живу с сожалением

с того самого дня.

– Сожаления не вернут мою мать! – прошипела она.

– И они также не вернут мне сына, – прошипел я в ответ. – Но ты знала, что он жив.

– Я не знала, что он твой сын до тех пор, пока ты мне не написал это на

фотографии.

– Это никогда не приходило тебе в голову? – я сузил глаза. – Конечно, приходило.

Ты просто не хотела думать об этом, потому что могла его потерять.

Она скривила лицо и отказалась отвечать, что подтверждало мои слова.

– Почему? Почему ты это сделала? – зарычал я. – Отвечай мне!

– Я спасла его, – сказала она сквозь сжатые зубы. – Мой отец принёс его домой. Я

не знала кто он или откуда, только что он может его убить. Конечно, я забрала его! Как

будто я могла ему позволить сделать такое с ребёнком.

Я сглотнул снова, когда эмоции перехватили горло. – Вот почему ты сбежала из

дома и переехала сюда…

– Да, но это не было со злым умыслом. Я забрала его, чтобы он был в

безопасности. А ты? – она решительно ткнула меня в грудь. – Ты убил мою мать. Это

было жестоко и непростительно.

– Что ты хочешь, чтобы я сказал? Ничто не вернёт её. Я знаю, что я плохой.

– Ты мог сказать мне! В конце концов, ты знал, что она была моей матерью, но

никогда не думал сказать мне. – Она дрожала. – Боже, я не могу поверить, что я

действительно так чертовски сильно тебя хотела. – Она закатила глаза. – Я такая дура, всегда влюбляюсь в плохих парней.

– Эй, я не плохой парень. Я пытаюсь исправить свои ошибки, – сказал я.

– Убивая людей? Ага, правильно, – насмехалась она. – И ты знаешь, что? Пошёл ты.

Пошёл ты, и не приходи в мой дом, как будто имеешь право. Иди на хрен, что предал моё

доверие. Иди на хрен, что испортил мою жизнь, и иди на хрен, что разрушил мою семью.

Я положил руки на стену позади неё, и теперь она была в ловушке. – Нет… иди на

хрен, что соблазнила меня. Иди на хрен, что заставила меня вновь думать, что я

заслуживаю любви. И иди на хрен, что заставила меня вновь увидеть хорошие вещи в

жизни, и что дала мне надежду.

Теперь она тоже сглотнула и её напряжённый, тлеющий взгляд, которым она

уставилась в мои глаза, мне не помогал.

Чёрт бы побрал эту женщину.

Сносит мне крышу.

Заставляет меня бороться со своими демонами и её.

И поэтому мне так сложно её отпустить.

– Чёрт побери! – я врезался кулаком в стену. – Почему мы должны этим

заниматься?

– Задай себе этот вопрос, – прошипела она, прислоняясь к стене. – Если бы ты не

убил мою мать, ничего из этого бы не случилось. Мой отец бы не убил твою жену, и мне

бы не пришлось заботиться о твоём сыне, – она вновь ткнула меня в грудь, чтобы

подчеркнуть свои слова.

– Я делал, что должен, чтобы выжить! – сказал я. – И я бы никогда не выстрелил,

если бы знал, что это она.

– Но ты бы выстрелил в кого–то другого? Здорово, – насмешничала она.

– Я был беспечным. Я был молод. Что ещё ты хочешь, чтобы я сказал? Сожаление

её не вернёт.

Она нахмурилась. – Но это начало.

Я покачал головой с отчаянием. – Я не могу поверить, что это происходит. Иногда,

ты всё усложняешь для меня; ты знаешь это?

– Пошёл ты; это всё твоя вина, – выругалась она, вновь ударив меня.

– В этом ты права, – сказал я.

Она ударила меня снова. – Ты убил мою мать. Я на хрен ненавижу тебя!

– Я понимаю это.

Ещё пощёчина. – Хорошо!

Это продолжалось, пока она не выдохлась и, вздохнув, сказала. – Почему ты ничего

не делаешь?

Я поёжился. – Я делаю. Позволяю тебе бить себя.

– Почему ты не даёшь сдачи? – её лицо застыло.

– Потому, что тебе это нужно. И потому, что нужно мне тоже.

Она ударила меня в грудь и прошипела. – Нет, на хрен, ты не пройдёшь это так

быстро.

– Пройду? Я не сдвинулся ни на дюйм, – ответил я. – Я остаюсь, и нет ни одного

чёртового способа, что ты заберёшь у меня ребёнка. Давай это проясним. Он – мой, и я

сделаю всё что угодно, чтобы быть с ним.

Она скрестила руки и посмотрела в сторону, выдыхая.

Я обдумывал пару секунд, раздумывая обо всех способах, которыми мог пройти

этот разговор. Но он прошёл гораздо лучше, чем я думал. И, если честно, теперь, когда я

высказался, я чувствовал себя намного лучше. Чем больше я думал об этом, тем меньше я

злился на неё за то, что она сделала.

Но я, чёрт побери, ненавидел это чувство, однако. Раздираемый на части моей

жаждой справедливости и желанием к ней. Это сводило меня с ума.

Безумие…

Довело меня, что я схватил её лицо обеими руками и обрушился на её рот.

Прямо сейчас.

Я целовал её так сильно, как только мог, пытаясь оттолкнуть все неспокойные

мысли и сосредоточиться на одном… исцелении. Я отказываюсь дальше терять людей,

которых люблю. Я отказываюсь отпускать её.

Но, чёрт побери, она боролась со мной, укусила мою губу, когда я пытался

продолжить поцелуй.

И, на хрен, её ярость на вкус была восхитительной.

– Фрэнк! – прошипела она, ударив меня.

Я ухмыльнулся и слизнул кровь с губ. – Прости… старые привычки.

– Какого хрена, – она пробормотала, её глаза горели, как огонь, так взрывоопасно.

Но затем она сделала самую странную вещь.

Она обхватила меня руками за шею и поцеловала меня в ответ, даже жёстче, чем

раньше.

Глава 25

Какого хрена?

Она целует меня?

Не важно насколько это охренительно странно, но я не могу перестать целовать её.

Её рот на вкус божественный, и я хочу… нет, я не хочу брать меньше.

Но когда её губы на секунду отрываются от моих, она вновь даёт мне пощёчину.

И продолжает целовать меня.

Её поцелуи не сладкие и не милые.

Они неистовые. Жёсткие. Лихорадочные. Будто девушка, которая зависит от моей

любви, отчаянно пытается бороться с ломкой и в то же время избавиться от привычки.

– Чёрт… – пробормотала она и укусила меня за губу, вызывая больше крови. – Я

чертовски сильно ненавижу тебя прямо сейчас.

– Хммм… оно и видно, – я сказал, облизывая её губы и прижимая её ближе. – И я

тоже чертовски это ненавижу.

– Пошёл ты – это всё из–за тебя, – прошептала она, пока я позволил своему языку

свободно блуждать по её шее.

– Ты меня соблазнила. И вот что получила, – дразнил я её, облизывая кожу.

Она отодвинулась и попыталась вновь ударить меня, но в этот раз я схватил оба её

запястья и прижал их к стене. – Ты хочешь сделать это жёстко? Ты это получишь, –

прорычал я и раздвинул коленом её ноги. – Но я никуда не уйду, и ты это знаешь.

– Чёрт бы тебя побрал, – прошипела она, поэтому я накрыл её рот своим, чтобы

прекратить её жалобы.

Она хочет этого.

Точно хочет, иначе бы она не поцеловала меня.

Она просто злится из–за своего желания, и это нормально. Я тоже выбит из колеи.

Но это не значит, что мы не справимся с этим дерьмом.

И какое примирение может быть лучше жёсткого, грубого траха? Никакое.

Поэтому я запустил пальцы под её рубашку и сорвал её, не беспокоясь, что она

разошлась по швам. И к моему счастью… она была без лифчика.

– Эй! – выкрикнула она, но я заглушил её поцелуями и облизывал её губы, пока она

не приоткрыла их и не впустила меня. Мой язык всегда её затыкает.

Её сиськи такие полные и такие приятные на ощупь, поэтому я потёр большим

пальцем её соски, заставив их затвердеть.

– А тебе это нравится, – пробормотал я ей в губы, ухмыляясь как ублюдок, пока

крутил её сосок.

– Заткнись, – прорычала она и запустила пальцы мне в волосы, пока целовала

меня.

– Это мы ещё посмотрим, – прошептал я. – После того, как возьму твою задницу.

В ответ она сдёрнула мою рубашку и пуговицы разлетелись повсюду.

Мне нравится, когда она становится агрессивной.

Я развернул её лицом к стене. – Моя.

– Твоя? Мечтай, – сказала она, когда я прижался к её бёдрам своей эрекцией.

– О да, ты – моя, всё правильно. Чувствуешь это? Вот что ты делаешь со мной. Вот

каким диким ты меня делаешь, даже, когда мы ненавидим друг друга до глубины души.

– Просто трахни меня. Мне надоело болтать, – прошипела она, смотря на меня из–

за плеча, пока моя рука скользила вниз по её животу.

Я расстегнул её молнию и пуговицу, снимая штаны и бельё одним движением.

Она взвизгнула снова, но я закрыл ей рот рукой и прошептал. – Ты же не хочешь, чтобы дети услышали твои крики…

Она всё ещё выглядела злой, когда моя рука нырнула между её бёдер. Я

усмехнулся, когда почувствовал её влажность, даже, когда она пыталась свести ноги

вместе.

– Видишь? – прошептал я.

– Я так хочу стереть эту ухмылку с твоего лица, – прорычала она.

– Ты можешь попытаться… но ничто не сравнится с этим. – Я гладил пальцами её

щёлку вверх и вниз, медленно расслабляя, пока её ноги не раздвинулись, и я смог

добраться до её клитора. – Мне не нравится это говорить… но ты теперь моя, а я не

отпускаю то, что принадлежит мне.

Я обнял её рукой за талию, пока мой палец трахал её, чтобы она почувствовала,

насколько я серьёзен. Когда она прикусила губу, я расстегнул свою молнию и вытащил

свой твёрдый член. Я раздвинул её половые губы и ворвался в её киску, полностью

похоронив себя в ней.

– Боже… так хорошо, – прорычал я, врываясь внутрь снова.

Я схватил её запястья и прижал их к её спине, пока врывался в неё жёстко и быстро,

не думая о том, правильно это или нет.

Мои глаза путешествовали по её телу, пока неостановились на деревянном кресте

с округлыми краями, висящем на стене. И у меня появилась безумная идея. Я сорвал его

со стены, плюнул на один конец и протолкнул кончик в её задницу.

– Какого хрена…

– Ты знаешь, как я люблю трахаться… – пробормотал я, проталкивая его глубже,

после того, как поплевал на него ещё, чтобы он легче входил. Внутрь и наружу двигался

округлый кончик креста, даря ей двойное наслаждение… а мне – двойное веселье.

Я знаю, что это плохо. Я знаю, что это кощунство.

Но также знаю, что мне наплевать, потому что сейчас я хочу этого больше всего.

Чем больше я трахал её, тем легче круглый крест входил внутрь, пока не

погрузился глубоко. Я покрутил его, пока не услышал её крик, и затем шлёпнул её по

заднице для верности. Я знаю, что она это почувствует, вот почему я сделал это снова, но

в этот раз по другой половинке.

– Тебе нравится, когда я трахаю тебя словно животное, – зарычал я.

– Иди на хер, – пробормотала она снова.

– Именно, – прошептал я, улыбаясь и врываясь сильнее.

Я обернул руку вокруг её талии и позволил руке проскользнуть между её ногами. Я

приласкал её киску, поглаживая клитор быстрыми круговыми движениями. Боже, я

чертовски это люблю – становлюсь диким после хорошей драки.

Я ускорился и припечатывал её к стене, желая убедиться, что все её чувства

обострены. Её стоны так заводили меня, что я едва мог сдерживаться. Но сначала… я хочу

почувствовать, как она распадается на части. Так я пойму, что у нас всё в порядке.

В конце концов… я не думаю, что любой другой мужчина сможет дать ей то, что ей

нужно, так же хорошо, как я.

Она хочет меня также сильно, как и я её. Она может отрицать это, если хочет, но

мы оба знаем, что это ложь.

Поэтому я вхожу жёстче и даю ей всё, что у меня есть, пока её ноги не слабеют, а

тело не начинает опираться на мою руку. Её увеличенный клитор пульсирует под моими

пальцами и её мышцы сжимаются вокруг меня, посылая восхитительные спазмы по всей

длине моего члена.

– Чёрт… – прошипел я, вытаскивая член, прежде чем кончить. Я ещё с ней не

закончил.

Она опустилась вниз, поэтому я быстро поднял её с пола и закинул на плечо, пока

круглый крест всё ещё был в её заднице.

– Что ты делаешь? – прокричала она, пока я нёс её к столу, а затем положил её на

спину. Убедившись, что её задница свисает. Когда она вновь раскрыла рот, я положил

палец её в рот и толкнул крест глубже внутрь, заставив её зарычать.

– Довольно разговоров… теперь моя очередь, – сказал я.

Я быстро достал крест и повернул его чистой стороной. И затем погрузил его в её

киску.

Жёстко схватив её ноги, я поднял их и прижал их к своей груди. Плюнув на член, я

воткнул его в её крохотную дырочку, проталкиваясь как можно глубже в её задницу, пока

не найду эту сладкую точку снова.

Она облизала губы и сказала. – Ты любитель анала, не так ли?

Я ухмыльнулся и прикусил губу. – Разве это не очевидно?

Зарычав от удовольствия, я врывался снова и снова, наслаждаясь тем, какая она

тугая, но не забывал двигать крест тоже. Казалось, ей нравится, несмотря на то, что я

порчу святой атрибут.

Однако, её руки выскользнули из–за спины… удерживая нож.

Дерьмо. Она должно быть взяла его со столешницы, когда я закинул её на плечо.

Хренова хитрюга.

Она прижала его к моему горлу, но я не перестал трахать её. Если я умру, то это

наилучшее место, где я могу оказаться.

– Сделай это, – сказал я, приближаясь к грани.

Она оскалилась зубы, а лезвие почти проткнуло мою кожу. – Ты заслуживаешь

этого…

Прошло несколько секунд, я смотрел на неё, обдумывая, собирается ли она

принимать решение.

– Чего ты ждёшь? – спросил я.

Она сомкнула губы, громко вдыхая через нос, пока смотрела в мои глаза. – Ничего.

Я придвинулся ближе, позволяя капле крови скатиться по шее. – Я помогу.

Но она не нажимала. Вместо этого, она отодвигалась каждый раз, когда я

придвигался чуть ближе. И чем дольше длился этот момент, тем более взволнованной

она казалась. – Чёрт!

Зарычав, она отбросила нож и схватила меня за воротник, целуя меня так сильно,

что, клянусь, мой член стал ещё твёрже. Я вернул ей яростный поцелуй с ещё большей

страстью, даря ей всё тепло и поцелуи, которые ей нужны сейчас, и признавая её своей.

Она такая восхитительная на вкус, я могу целовать её целый день, каждый день.

Вот насколько я помешан.

Когда наши губы разъединились, она пробормотала. – Боже, я так тебя ненавижу.

Я улыбнулся. – Ты это уже говорила, но тебе всё мало, не так ли?

– Да, поэтому трахай меня. Жёстко. Быстро. Мне всё равно, просто сделай это

грязно и хорошо.

Я облизал губы и подмигнул, когда она упала обратно на стол. – Мой конёк.

Мои штаны упали к лодыжкам, но мне по фигу. Я слишком сосредоточен на том,

чтобы дать ей всё, что ей нужно. Я засунул крест глубже и погрузился в неё тоже, заставив

её почувствовать наполненность. Я не останавливался, пока не увидел, как её рот не стал

похож на букву «О», и в этот момент я вышел и снова ворвался внутрь.

Её мышцы сжались, и я знал, что она кончает вновь. Схватив её за грудь, я сжал её

словно сумасшедший, её стоны подгоняли меня.

– Ты готова для меня, детка?

– Чёрт, да, – простонала она и её ногти впились в дерево. – Кончи на меня.

Её грязный рот толкнул меня за грань, поэтому я вытащил свой член и дрочил его,

пока не кончил, покрывая её сиськи своей спермой. Некоторые капли достали даже до её

рта, и она слизывала их словно наркоманка. Чёрт подери… Думаю, что я влюбился в эту

женщину.

Когда я выплеснул всё и отдышался, я опустил её ноги и крест упал на пол. Она

села прямо, всё ещё опираясь назад на ладони, а я стоял между её обнажённых бёдер,

раздумывая, как бы нам отсюда выбраться.

Сжав губы, она рассматривала меня, и я делал то же самое. Но я также схватил её

руку и притянул её к своему рту, целуя, чтобы показать, что это не просто секс.

Однако, больше времени не было, потому что через секунду, кто–то подёргал за

дверную ручку.

– Чёрт! – прошептала она, оттолкнула меня, спрыгнула со стола и быстро собрав

свою одежду, побежала в свою спальню.

– Чёрт, ты куда? – прошипел я, пытаясь найти свою рубашку и все пуговицы, но мне

не хватит времени. Дверь почти открылась, а я всё ещё с голой задницей прыгал вокруг,

пока отчаянно пытался натянуть свои штаны. И в тот момент, когда два мальчика,

ввалились внутрь, мне удалось запрыгнуть в её комнату и захлопнуть за собой дверь.

Я более, чем уверен, что они видели мою задницу.

Глава 26

Я приложил ухо к двери и прижал палец к губам Лауры, когда она открыла рот. –

Шшш…

– Я видел тебя! – прокричал Диего.

Лаура чуть не лопнула со смеху. Только моя рука заглушала звук.

– Чёрт… – пробормотал я, отступая от двери. – Пожалуй, мы облажались.

– Не то, чтобы он раньше не видел задниц, – протянула она.

– Правда? И много? – я поднял бровь.

Она ткнула меня локтем в живот. – Прекрати быть засранцем.

– Что? Если я собираюсь быть твоим парнем, то хочу знать, какой у меня номер в

очереди. Это будет честно.

Она схватила Библию, которая лежала у кровати, и ударила меня ей по голове. –

Фрэнк…

– И ты? – сказал я и меня немного рассмешил тот факт, что она наказала меня

точно так же, как это делает Маргарет.

– Как будто ты такой невинный. Твой член всё время в боевой готовности, – она

скрестила руки.

– Только для тебя, – ухмыльнулся я, и она ещё раз ударила меня Библией, в этот

раз по руке.

Девушка кинула её на кровать и привела свою грудь и лицо в порядок, прежде чем

пошла к гардеробу за одеждой.

– Оденься, – сказала она, надевая трусики и блузку, вновь скрывая свою

обнажённую кожу. Чёрт побери, я уже скучаю по ней.

Я подошёл к ней, обернул руки вокруг её талии и положил подбородок ей на

плечо. – Прости, – прошептал в её ухо.

Она замерла, и медленно положила руку на мою. – Спасибо.

– Мне, правда, жаль. Я бы хотел иметь возможность предотвратить всё, что я

сделал, но я не могу. Я не могу повернуть время вспять.

– Я знаю, – последовала пауза. – Из–за этого умерла твоя жена… Должно быть это

ужасно.

– Так и есть, но теперь я готов это принять. Я отомстил.

– И теперь сын с тобой тоже… – пробормотала она, взглянув из–за плеча.

Я мягко повернул её и положил руку на шкаф. – Я хочу, чтобы между нами всё

было хорошо. Скажи, что мне сделать.

Она вздохнула, глядя вниз на пол, пока теребила в руках брюки. – Честно, я не

знаю. Ты забрал у меня мать. И моего маленького брата… Я никогда его не увижу, –

всхлипнула она, из глаз катились слёзы. – И я это ненавижу.

Я поднял её лицо за подбородок, чтобы увидеть всю боль, что я причинил. Я хочу

посмотреть ей в лицо. Я больше от неё не убегаю. – Обещаю, никогда больше я не

причиню тебе такой боли.

Она чуть кивнула, но, конечно, никакие мои слова не помогут, поэтому я притянул

её в свои объятия и крепко обнял.

– Боже… Лаура…твоя мать… нет слов, насколько всё запуталось. Имею в виду, что

меня послали обокрасть твоего отца. Но там была она, – вздохнул я. – Я хочу всё вернуть.

Я желал этого каждый день своей жизни.

– Но ты не можешь, – пробормотала она.

– Нет, и из–за этого я потерял свою жену… и годы жизни сына.

– Думаю, здесь есть положительная сторона.

– Что ты имеешь в виду? – спросил я.

Она подняла лицо и коротко улыбнулась. – Ты можешь теперь наверстать всё то

время, что потерял.

– Хмм… но я не хочу этого, если это означает потерять тебя, – я ответил, склонив

голову на бок. – И я не буду тебя винить, если ты скажешь, что больше не хочешь меня. Я

просто… не могу уйти от тебя так легко.

Она фыркнула и покачала головой. – Я понимаю, о чём ты говоришь…Чёрт, я даже

чувствую это.

Я прижался ближе, вновь поднимая её подбородок. – Есть ли какой–то шанс, что

ты простишь меня?

– Я не… Я не… – бормотала она, и я видел агонию на её лице.

Это так сложно для неё.

Не просто простить меня.

А простить себя за желание ко мне… не смотря на тот факт, что я – убийца её

матери.

Я хочу облегчить это для неё, поэтому прижимаюсь своими губами к её, мягко

целуя. Я не хочу переступать через её границы, поэтому делаю это медленно и легко.

Однако, она не отталкивает меня. По правде, она целует меня в ответ.

– Это неправильно, – шепчет она между нашими поцелуями.

– Это не важно, – говорю я.

– А должно, – её руки на моём теле сжимаются крепче.

– Если мы оба этого хотим, то в этом нет ничего ужасного.

– Я не могу остановиться… – её голос опьянённый, а губы манящие, тёплые и

нуждающиеся. Именно такие, как я и люблю.

– Тогда давай не останавливаться, – сказал я. – Ты так сильно нужна мне.

Мои пальцы зарылись в её волосы в отчаянной попытке стать к ней ближе, но мне

этого мало.

– Но моя мама… – пробормотала она, когда наши губы разомкнулись.

Я прижал большой палец к её губам. – Она бы хотела, чтобы ты была счастлива.

Она закрыла глаза и кивнула. – Ты прав.

– И я молился за неё… каждый день… – я схватил её руку и сжал. – Чтобы она

простила меня за мои грехи. Я никогда не желал её смерти, ты должна мне верить.

Лаура положила палец на мои губы и мягко улыбнулась. – Теперь я понимаю.

Я нахмурился. – Правда?

– Да и нет. Я понимаю, почему всё случилось так, как случилось. Но… – она

прижала указательный палец к моей груди. – Не думай, что ты отделаешься от того, что

сделал. Я не прощу тебя так просто. Тебе придётся долго умолять меня на коленях.

Я ухмыльнулся её словам.

– И возможно готовить, убирать и задницу целовать, – добавил я.

Теперь она тоже улыбнулась. – Ага, возможно, это сработает.

Окрылённый, я схватил её за талию и закружил в объятиях, целуя её так сильно, что

чувствовал себя словно на седьмом небе. Я знаю, что неправильно желать её так сильно

после всей этой истории, но прошлое должно остаться в прошлом, а я хочу двигаться

вперёд.

– Я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы сделать тебя счастливой, – сказал я,

ставя её на ноги. – И, если после всего этого ты всё же захочешь меня убить… я сам дам

тебе нож.

Она фыркнула. – Ты делаешь это слишком простым для меня.

Я поёжился. – Мне не важно, если я умру. Я заслуживаю этого.

Её брови сошлись на переносице. – Мне важно.

– Хмм… – я прищурился. – Я помню, что ты хотела меня убить всего пару минут

назад.

Она скривилась. – Будто ты не знаешь, что такое злость, Мистер Я–убью–всех–

ради–мести.

Я подмигнул. – Это верно.

– Вы выходите, ребята, или мне звонить пожарным? – прокричал Диего. – Потому

что это сентиментальная чушь попахивает.

Я рассмеялся вместе с Лаурой, и это был первый раз за долгое время, когда я

искренне мог сказать, что я счастлив, в том месте, где я сейчас.

И тогда я понял… Бруно тоже здесь. Прямо за дверью. И я замер и уставился в одну

точку.

– Хочешь поговорить с ним? – спросила Лаура.

Я кивнул. – Я… – я повернулся к ней. – Что я скажу?

Она вздрогнула. – Всё, что хочешь. Он – твой сын.

Я облизал губы и задумался на несколько секунд. Лаура положила руку мне на

плечо и сжала. – Ты справишься. Ты уже с ним разговаривал раньше. Ничего не

изменилось.

– Всё… изменилось.

Она кивнула, наконец, поняв, что я имел в виду. – Но… – она сглотнула, посмотрев

мне прямо в глаза. – Ты не можешь его забрать отсюда.

Я удивлённо нахмурился.

– Я имею в виду… ты не можешь его забрать из его семьи, – добавила она. – Диего

и Бруно – моя единственная семья. Мой отец меня ненавидит.

– Почему? – спросил я.

– Потому что я спасла твоего сына. Он хотел убить его, но я забрала его и убежала,

и он никогда меня не простит. Особенно потому, что я забрала с собой и Диего. А ещё

потому, что я всегда было против нелегального дерьма, которым он занимается.

– Понимаю, – я почесал затылок. Я понимал, о чём она говорит, но я также не мог

держаться подальше. – Но ты должна понимать… я хочу видеть своего сына. Даже, если

ты не хочешь, чтобы я был здесь.

– Я знаю, – ответила она. – Я не возражаю.

– Правда? – я поднял бровь. – Убийца твоей матери в твоём доме?

Она прищурилась и пожевала губами. – Прекрати… так говорить.

– Уже отрицаешь? – протянул я.

– Просто не упоминай это. Ну, совсем.

– Хорошо. Пока я буду унижаться и молить тебя о милосердии, верно?

Она захихикала. – Именно.

– Ну, мне кажется, это означает, что я буду тут зависать ещё больше, – сказал я с

ухмылкой.

– Вы закончили? – прокричал Диего. – Бруно голодный.

– Иду! – ответила Лаура, и я отстал от неё, чтобы мы нормально оделись.

Я быстро проверил причёску в зеркале, когда она открыла дверь и выглянула. – Как

я выгляжу? – прошептал я.

Она приглушила смех. – Прекрати быть таким эгоцентричным, всё будет хорошо.

Давай.

Она вышла из комнаты и пошла на кухню. Мальчики уже сидели на диване, смотря

телевизор. А я? Я замер в дверях, не в состоянии сдвинуться ни на дюйм, когда увидел

его.

– Чем вы там занимались? – спросил Бруно.

Я облизал губы, но не мог ему ответить. Или возможно я на хрен слишком

парализован мыслью, что расскажу ему, что я его отец.

– Взрослыми делами, – ответила Лаура, отводя от меня внимание.

– Да… в следующий раз, вы возможно захотите собрать пуговицы, разбросанные по

полу, – сказал Диего, указывая на них.

Лаура поёжилась, очевидно, расстроенная фактом, что, казалось, Диего точно знал,

что здесь произошло. – Ну, да, иногда всё становится немного жёстким, – она спокойно

мыла руки и схватила несколько томатов, разрезая их снова, как будто ничего не

произошло.

– Эээ… – Диего вздрогнул. – Правда, я не хочу этого знать.

– Что? Разве у тебя нет подружек или вроде того? – Лаура протянула.

– Конечно, есть. Имею киски каждый день.

Теперь она посмотрела на него.

Так же, как она смотрела на меня за несколько минут до того, как мы трахались

словно животные на кухонном столе.

– Следи за языком, – прошипела она.

– Ага, ага, – он закатил глаза. – Что на обед?

– Ты, если не замолчишь.

– Что? – он скорчил рожу, также, как и она.

– Лазанья.

– Я люблю лазанью! – Бруно внезапно закричал, подпрыгивая на диване.

– Правда любишь? – она подмигнула. Конечно, она уже знала. Вот почему она её

делает.

Я улыбнулся, когда осознал, что он был всё это время здесь, под её заботливым

крылом… Я мог видеть любовь, и это делало меня только ещё более благодарным.

Я стиснул дверной косяк и задумчиво уставился на неё и мальчиков, но затем он

посмотрел прямо мне в глаза, полностью захватив моё внимание.

– Отец Фрэнк, вы любите лазанью?

Я? Он говорит со мной.

Но слово «отец» в его устах прозвучало так странно… так сногсшибательно.

Лазанья. Я её люблю?

– Да…– я прочистил горло, улыбаясь. – Я люблю её. Всё, что готовит Лаура, должно

быть вкусно, правда? – я посмотрел на неё. – Я имею в виду… вы видели, как она готовит?

Она усмехнулась. – Уже начал унижаться, как я погляжу?

Я содрогнулся. – Лучше начать пораньше, чтобы расплатиться с долгами.

– Какие долги? – спросил Бруно, забираясь на диван, будто это перекладина, по

которой он мог карабкаться.

– Взрослые дела, – пробормотала Лаура.

– Ооо…Почему всё – это взрослые дела? Я хочу всё знать! – он так мило надулся,

милее всего, что я видел в жизни, что я почти собрался рассказать ему всё, но, я

предполагаю, что это будет не самой умной вещью при общении с маленьким ребёнком.

Он испугается до смерти.

– Ты узнаешь, когда достаточно подрастёшь, – сказала она.

– Ты не хочешь знать, поверь мне, – вмешался Диего, стягивая его на подушки,

прежде чем тот свалится с дивана. – Сядь.

Я подошёл и собрал пуговицы с рубашки с пола, засовывая их в карман.

– Так он остаётся на обед? – спросил Бруно.

– Ну… – я посмотрел на Лауру, которая странно на меня смотрела, поэтому я

предположил, что всё нормально.

– Можно? Пожалуйста? – Бруно умолял её, заставив засмеяться.

– Хорошо, хорошо. Но только потому, что ты сегодня хорошо позанимался в школе.

– Ура! – обрадовался мой сын, а я не мог прекратить улыбаться и пялиться.

Господи, всё так странно.

– Лазанья будет готова ещё не скоро, поэтому, может быть, вы двое пойдёте

смотреть мультики, хорошо? И никаких задниц. – Лаура погрозила Диего.

– Хорошо, – вздохнул Диего. – Но сегодня я выбираю канал.

Лаура ухмыльнулась. – Возьми тряпку и протри стол, окей? Он выглядит грязным.

Я широко улыбался, пока подходил к ней. – Думаю, я знаю почему.

Когда я почти был у крана, она прошептала. – Ты его боишься?

Я схватил ткань и намочил её, затем посмотрел на неё через плечо и прошептал в

ответ. – Это довольно странно, знаешь? Рассказать мальчику, что ты его отец. Я не часто

этим занимаюсь.

– И что? Чего ты ждёшь? Знак от Господа?

Я поёжился. – Возможно. Было бы отлично получить его прямо сейчас.

Она покачала головой и рассмеялась, пока продолжала нарезать грибы и лук.

Я пошёл к столу и вытер его мокрой тряпкой, и ещё дезинфектором. Затем я

осмотрел стол, убедившись, что всё отлично. Я делаю это не потому, что хочу избежать

разговора с ребёнком.

Конечно, нет.

Я имею в виду… он просто ребёнок. Чего тут нервничать?

Но когда я закончил с уборкой, которую только мог сделать, я предался безделью,

в ожидании подходящего момента. Того момента, когда я пойму, что точно нужно сделать

и сказать.

Однако, меня отвлекла не внезапная идея, а телефон, который зажужжал в штанах.

Я достал его из кармана и открыл сообщения. Моё сердце едва не остановилось,

когда я увидел сообщение на экране.

Выйдешь поиграть?

Оно от Джулио…, и он прислал мне фото Маргарет.

Глава 27

– Чёрт, – прошипел я и сразу же побежал к двери.

– Что случилось? – спросила Лаура, выбегая за мной.

– У них Мама!

У меня даже не было времени, чтобы нормально попрощаться с Лаурой и

мальчиками. Мне нужно успеть к Маме до того, как…чёрт!

Если он навредит ей, то я собираюсь, на хрен, его убить.

Я буду убивать его медленно, мучительно, как он того заслуживает, в конце

концов.

Чёрт!

Я знал, что мне нужно было убить его, когда у меня был шанс.

Я мчался по улицам на машине, чтобы добраться до церкви, настолько быстро,

насколько мог, наплевав на то, что проезжал на красный свет. Мне нужно добраться туда, до того, как он сделает что–то непоправимое. Прежде, чем я потеряю ещё одного

человека, которого так глубоко люблю.

Это убьёт и меня.

Шины визжали, когда я проезжал углы и с заносом остановился прямо перед

церковью.

Я выпрыгнул и побежал к дверям… чтобы найти Маму, стоящую перед распятием и

смотрящую на меня озадаченным взглядом.

С бьющимся сердцем, я раскрыл рот, совершенно озадаченный. – Что…

– Что случилось? – спросила она.

– Ты одна… – подошёл к ней.

– Конечно, одна, – ответила она. – А ты кого ждал?

– Никто не приходил? – спросил я.

Она положила ладонь на мою руку. – Нет… ты в порядке? Ты вспотел.

Я вытер пот со лба рукавом и сказал. – Нет. Абсолютно нет.

– Скажи мне, что происходит.

– У Джулио была твоя фотография… – сейчас, когда я подумал об этом, то на фото

она выглядела слишком расслабленной. Как будто её сфотографировали издалека. И это

означает…

– Дерьмо!

Я должен был понять, что это отвлекающий манёвр.

Я повернулся и побежал.

– Что происходит?

– Закройся в церкви! – прокричал я из–за плеча. – Джулио идёт за Лаурой и

детьми.

Она в шоке прикрыла рот ладонью, пока я выбежал из церкви и обратно запрыгнул

в машину.

Я не думал, что когда–либо давил на газ так сильно в жизни – вот как быстро я

ехал. Ярость переполняла меня, и когда я застрял за другой машиной, то громко

выругался и нажал на гудок.

– Блядь. Чёрт возьми. БЛЯДЬ!

Это не облегчило, растущее внутри напряжение.

Внутренний страх, что я не хочу потерять девушку, которую я люблю… и моего

давно потерянного сына.

Я не могу позволить этому случиться. Я не позволю. Я сделаю всё, чтобы не дать им

умереть. Если придётся, я пожертвую собой ради них. Если такова цена за их

безопасность, то я заплачу.

– Быстрее, быстрее, быстрее, – бормотал я, пока гнал по улицам, пытаясь быстрее

вернуться к её дому.

Однако… в тот момент, когда я добрался туда, я уже знал, что опоздал.

То, что я увидел, было похоже на кошмар.

Та же сцена, которая произошла в тот день, который я поклялся не забыть никогда.

Лаура, Диего и мой сын, которых тащат к машине парни Джулио.

А он сидит на переднем сидении…

Перед тем, как я подъехал, я услышал, как Бруно кричит, выкрикивая моё имя, а

его глаза были направлены только на меня, когда машина отъезжала.

Блядь.

Я не могу позволить им уехать.

Я не позволю этому случиться… не снова.

Поэтому я нажал на газ так сильно, как только мог.

***

Я преследовал их уже пятнадцать минут и всё это время мы ехали непонятно, на

хрен, куда. Это не хорошо. Когда они, в конце концов, остановились, я всё ещё отставал.

Слишком далеко, когда их троих вытолкнули из машины, и Лаура боролась, чтобы

защитить обоих, Диего и Бруно.

– Давай, давай, давай! – кричал я на машину, выжимая из неё всё, что можно.

Теперь и Джулио тоже вышел, и у него на губах была гнилая ухмылка, которую я

хотел стереть с его лица. Он достал пистолет из кармана, пока два других сукиных сына

наставляли на них свои. Бруно начал плакать и Диего звал на помощь, пока Лаура

пыталась договориться с отцом. Я не мог слышать, о чём они говорили, всё, что я мог

видеть, это их движения, и это пугало меня до глубины души.

– Я иду, – прорычал я, пытаясь добраться до них, до того, как он нажмёт на курок.

Чем ближе я подъезжал, тем больший испуг появлялся на их лицах, и их лица

впивались мне в мозг. Я должен забрать их отсюда, независимо от цены.

Поэтому, когда я, наконец, оказался рядом, я припарковал машину рядом с их,

отвлекая внимание от Лауры и мальчиков.

Я засунул телефон глубоко в карман и схватил пистолет, прежде чем выйти из

машины.

Три пистолета уставились мне в лицо, свой я нацелил на Джулио.

– Сукин ты сын… – пробормотал я.

Он рассмеялся. – Фрэнк, как мило, что ты к нам присоединился.

– Ты не мог просто прийти за мной, да?

– Я удивлён, что ты на самом деле проглотил наживку, – протянул он, склонив

голову на бок. – Как Маргарет? Должно быть ей тяжело видеть, как её мальчик теряет

рассудок.

– Заткнись! – выплюнул я.

Двое мужчин нацелили на меня пистолеты, но Джулио махнул им. – Подождите.

Я посмотрел на него и затем на маленькое испуганное лицо Бруно. Затем на Лауру,

которая сразу же схватила Бруно и притянула к себе, крепко его обнимая. Я знаю, о чём

она думает. Если они хотят убить их… она умрёт, защищая их.

С отвратительным привкусом во рту, я уставился на Джулио и прошипел. – Дай им

уйти.

– Нет, – он снова рассмеялся. – Какого хрена мне это делать?

– Они ни при чём.

– Нет, это не так.

– Они – твои дети, ради Бога, – выплюнул я, всё ещё наставляя на него пистолет.

– Папа? Почему ты делаешь это, – пробормотал Диего, но Лаура закрыла ему рот

ладонью.

– Закрой свой рот, – Джулио резко оборвал Диего. – Ты не должен был убегать со

своей сестрой, Диего. Ты знаешь, я думал, что был хорошим отцом. Очевидно, как

оказалось, не достаточно хорошим. – Теперь он смотрел на Лауру. – Когда вы все

сбежали, ты думала, что я не знаю, где вы? Неверно. Но я давал тебе пространство, я

позволил тебе жить самостоятельно. И ты меня так предала? С этим ублюдком? – он

указал на меня.

– Это не твоё дело, – ответила Лаура.

– Да, моё. Ты была моей дочерью, – зарычал он. – Но больше нет. Вы больше не

мои дети, чёртовы слабаки.

На глаза Диего тоже набежали слёзы, так как он столкнулся лицом к лицу с фактом,

что его отец буквально бросил его, после того, как сестра взяла его к себе.

– Как ты можешь? Они, чёрт побери, твои дети, – прошипел я.

– И? Они должны были быть рядом со мной. Это будет для них уроком.

Джулио подошёл к Лауре и оторвал от неё Бруно.

– НЕТ! – закричала девушка. Людям Джулио пришлось оттащить её назад, и из–за

этих препирательств ожерелье Лауры порвалось и рассыпалось.

Крик Бруно пробирал до костей, и я едва сдерживался, чтобы не нажать на курок и

не пристрелить Джулио прямо здесь и сейчас.

– Сделай это, – рявкнул Джулио, смотря мне прямо в глаза. – Давай же.

– Если ты их не отпустишь, то сделаю, – произнёс я.

– Я убью твоего сына до этого, – прорычал он, приставив пистолет прямо к виску

Бруно.

– И тогда ты следующий, – ответил я. – Я не отпущу тебя после этого. Ни единого

шанса.

– Если ты пристрелишь меня, то умрёшь следующим, – сказал он. – Мои мальчики

не дадут тебе сбежать.

– Мне по хрену.

Он ухмыльнулся и затем разразился хохотом. – Ты знаешь, я восхищаюсь твоим

упорством. Не каждый день я сталкиваюсь с человеком, который готов пожертвовать

собой ради семьи, даже, если это бесполезно.

Дуло сильнее придавилось к виску Бруно.

Я поднял руку. – Подожди!

Он сузил глаза. – Почему это? Ты знаешь, как это работает. Смерть этого ребёнка за

смерть моих людей. Глаз за глаз.

– Нет, – сказал я. – Ты причинишь вред и своей дочери.

– Меня не волнует эта маленькая сучка, также, как и эти сучёныши. В тот момент,

когда они убежали от меня, они потеряли право называть меня отцом.

– Убей меня, отец, – умоляла Лаура. – Убей меня, но оставь Диего и Бруно в покое.

– Она поднялась с земли и умоляла. – Пожалуйста.

– Насколько я понимаю, мы оба будем мертвы, когда это закончится, – вмешался я,

и Джулио перевёл взгляд на меня.

– Что ты сказал?

– Ты слышал меня. Если ты тронешь кого–то из них, то я лично убью тебя.

– И что тогда?

– Ничего, но, по крайней мере, ты будешь мёртв.

Он нахмурился, но затем снова начала смеяться. – Ты серьёзно настроен.

– До смерти серьёзно.

– Ты хочешь умереть?

– Если это означает остановить тебя, то да.

Моя решимость заставила его взбеситься, и он сжал хватку на руке Бруно, который

плакал ещё громче.

Лаура опустилась на колени и начала молиться Богу. Стиснув зубы, я обдумывал

варианты и даже раздумывал, не броситься ли мне перед Бруно, чтобы послужить его

щитом. Но я знал, что это бесполезно. Пожертвовав собой, я не спасу его.

Мне придётся дать ему то, что он хочет больше всего.

От чего он не сможет отказаться.

– Возьми меня вместо него.

Он нахмурился и замолчал, а затем раскрыл рот. – Продолжай.

– Ты можешь сделать всё, что хочешь. Я отдам тебе свой пистолет, и не буду

сопротивляться.

– Нет, не делай этого, – умоляла Лаура.

Я игнорировал её мольбы.

Не потому, что я не хотел её слушать или потому что это ранило меня, но потому,

что это была единственная правильная вещь, которую нужно было сделать. Единственный

раз в жизни, я должен выбрать добро вместо зла.

Джулио почесал подбородок. – Если?

Я глубоко вдохнул.

– Если ты позволишь им взять мою машину и спастись.

– Фрэнк, нет! – закричала Лаура.

– Это единственный путь, – сказал я.

– Нет, это не выход, – ответила она. – Это самоубийство.

– Но хотя бы ты и мальчики будете в безопасности. – Мы смотрели друг на друга

секунду, и в итоге она осознала, что другого выхода из этой заварушки нет.

– Итак… вот что ты выбираешь? – Джулио захихикал. – Ты знаешь, я никогда не

думал, что ты из героев.

– Ты меня совсем не знаешь, – возразил я. – Итак, мы договорились?

Он усмехнулся мне высокомерно и несколько раз кивнул. – Ну ладно,

проповедник… мы договорились. – Он шагнул ближе, освобождая Бруно из захвата, и он

немедленно бросился в руки Лауры. Джулио протянул руку и после тщательного

раздумья, я взял её левой рукой.

Лаура закрыла глаза, и слеза сбежала по её щеке, она сжала мальчика сильнее.

– Ты оставишь их в покое и позволишь им жить. Понятно? – сказал я, всё ещё

наставляя на него пистолет правой рукой, чтобы убедиться, что мы закончим на моих

условиях.

– Конечно… я никогда не нарушаю договорённостей. – Ещё одна испорченная

улыбка. Боже, как бы я хотел её стереть.

Я выдернул руку и повернулся к Лауре. – Иди. Возьми мою машину. Отвези их

домой, и оставайтесь там.

Она кивнула со слезами на глазах. – Спасибо, – тихо прошептала она.

Затем она быстро схватила мальчиков и бросилась к моей машине. Она закрыла

двери и, задумчиво посмотрев на меня, уехала. Последнее, что я видел, это грустное лицо

Бруно, когда он махал мне в последний раз.

Боже, я буду скучать по этому мальчишке.

Но теперь я могу жить, зная, что он жив.

Или… я могу умереть с миром.

Он будет в порядке и без меня, уверен в этом.

Джулио свистнул двум мужчинам, которые всё ещё стояли здесь. Они подошли,

отобрали мой пистолет и обыскали меня, забрав и мой телефон. Я знал, что будет. Я

просто не знал, что они схватят меня за руки и опустят меня на колени, как какого–то

заключённого.

Один быстрый удар в живот, и я завалился назад.

– Это за секс с моей дочерью.

Джулио пнул меня в подбородок, заставив один из моих зубов впиться в губу, и я

зарычал от боли. – А это за то, что ворвался в мой дом и убил моих людей.

Он сплюнул на землю передо мной, а затем перевёл внимание на одного из своих

людей. – Принеси лопаты и верёвку. – Ребята ушли и вернулись через минуту.

Двое мужчин завели мне запястья за спину и связали меня, пока верёвка не

впилась в кожу. Джулио отошёл, поманив ребят следовать за ним. Они поволокли меня,

как тряпичную куклу, но я не знал, куда мы идём, так как не видел. У меня слишком

сильно кружилась голова от боли, и я пытался не упасть. Мы где–то остановились, когда

Джулио указал на землю и щёлкнул пальцами.

Ребята начали копать.

Длинную и глубокую.

Словно… для гроба.

И всё, что я мог делать, это смотреть и ждать, когда они решат мою судьбу.

– И ты думал, что прийти сюда было гениальной идеей, не так ли? – пошутил

Джулио. – Неправильно. – Он вновь разразился смехом, пока кружил вокруг меня, словно

стервятник. – И тогда ты заключил сделку с дьяволом. Ох, ох, ох… проповедник. Ты

знаешь, что я собираюсь с тобой сделать после всего того дерьма, что ты натворил?

Я содрогнулся. – Мне плевать.

Он остановился, нахмурился и склонил голову на бок. – Ты в этом уверен?

Я смотрел прямо, ни хрена не заботясь, смотрит он на меня или нет. Это

бесполезные усилия. Я ничего больше не могу изменить в своей судьбе. Он не может

навредить мне ещё больше. Он заключил сделку. Исполнил моё предсмертное желание.

И теперь я сдался на волю Господа.

Я неприкасаемый.

– Ты не боишься даже чуть–чуть?

– Нет.

Сначала он казался в замешательстве, но затем рассмеялся. – Ты чёртов ублюдок. –

Он плюнул мне в лицо, но я продолжал смотреть вперёд. Я не потеряю достоинство перед

этим человеком. Я умру, как солдат. Как, в конце концов, я и должен был. Все эти годы, когда я топил своё горе в ликёре и унынии. Больше нет.

– Ты веришь этому засранцу? – Джулио засмеялся, посмотрев на своих людей.

Они посмотрели на него и тут же перестали копать. – Нет, – ответил один из них. –

Он сумасшедший.

Пауза, а затем Джулио нахмурился и закричал. – Какого чёрта вы творите?

Возвращайтесь к работе!

– О, да, босс, – сказал другой, дико потея, пока продолжили копать, не добавив

больше ни одного слова.

– Итак, на чём мы остановились? А… точно. Я собирался рассказать тебе, как ты

умрёшь. – Он достал сигару из кармана, не спеша засунул её в рот и зажёг. – Вначале я

думал, что может стоит пристрелить этого ублюдка и закончить на этом. Но потом я

понял, что это будет слишком просто. Слишком мило. А человек, который убил мою жену

и забрал дочь, не заслуживает милости. Поэтому теперь ты знаешь… я не собираюсь

пристрелить тебя. Нет, твоя смерть будет намного, намного хуже.

Он сделал затяжку и выдохнул дым мне в лицо. – Ты знаешь, что с тобой будет?

Капля дождя упала мне на лицо, и я посмотрел на небо и увидел, как пролетает

стая уток. Джулио тоже взглянул наверх и в этот момент, я примирился со всем, что бы ни

произошло.

– Утки… хммм… – пробормотал он, сделав ещё одну затяжку, а затем опустил

голову и снова посмотрел на меня. – Странные животные, утки. Ты когда–нибудь видел

утку, которую преследует собака?

Я не ответил. Я даже не кивнул или покачал головой. Мне всё равно.

– Ну, поскольку тебе так интересно, то я тебе всё равно расскажу. Ты подумал, что

утка улетит, верно? Но из–за паники, она побежит по улице, словно идиотка. – Он

захлопал руками, словно утка. – До тех пор… пока собака не подойдёт достаточно близко

и тогда… – Джулио замер, словно перед аудиторией. – Утка падает и притворяется

мёртвой, в надежде, что её не тронут, как протухшее мясо. Последняя отчаянная попытка,

– он улыбнулся. – И ты знаешь, что происходит потом?

Снова, я не ответил. Я просто посмотрел на мужчин, которые, казалось, закончили

копать яму, поскольку воткнули лопаты в землю и громко выдохнули.

– Утку всё же съедают, – продолжает Джулио.

Я наклонил голову, посмотрев на него раздражённо, когда он ещё раз затянулся и

выдохнул дым мне в лицо. – Утка могла улететь, но не сделала этого. Вместо этого, она

хлопала крыльями и проиграла. Убегала от хищника, но всё равно умерла. Бессмысленная

смерть, как по мне, – сказал он, снова ухмыляясь как безумный сукин сын.

– Готово, – сказал один из парней, и Джулио обернулся, чтобы посмотреть на яму.

– Прекрасно. Засовывайте его.

Они схватили меня за руки и подтащили ближе, затем толкнули, и я приземлился в

яму. Я только успел развернуться, как они начали забрасывать меня землёй.

– Оставьте его лицо на финал. Я хочу услышать его предсмертные слова.

Возможно, я смогу насладиться ими, как словами его жены.

Знакомый огонь разгорелся внутри меня, но было слишком поздно что–либо

делать.

Когда он ушёл, я прокричал. – Ты встретишь свой конец, Джулио. – Он посмотрел

из–за плеча, ожидая, пока я вновь открою рот, что я и сделал. – Так или иначе… ты

умрёшь одинокой, ужасной смертью, и никто не будет тебя оплакивать.

Он сузил глаза и нахмурил брови, после чего снова засмеялся, словно безумец. –

Хорошая шутка, – он отмахнулся. – Давайте, мальчики. Закопайте его.

***

Когда могила заполнилась землёй до моей шеи, то парни перестали копать и

просигналили Джулио. Он прошагал обратно от машины, с новой сигарой в зубах. Он

усмехнулся, когда увидел моё лицо, и выкрикнул. – Ты словно обезглавленный.

– Хммм… говорящая голова, – пробормотал я, сплёвывая грязь, которая попала в

рот.

– Тебе бы стоило это видеть, – сказал он, смеясь, но затем пугающе замолчал. – Ну,

последние слова?

– На данный момент я не могу пошевелиться, – ответил я, пытаясь сдвинуться, но

моё тело было словно заковано в камне. – Но пожалуйста, представь себе мой средний

палец.

Он покачал головой, выдыхая ещё больше дыма. – Какой позор. Если бы ты

показал больше раскаяния, то я был бы снисходительнее. – Он убрал сигару ото рта и

показал ребятам бросать землю мне на лицо.

– Очень жаль, проповедник. Увидимся в следующей жизни. Но вначале… я должен

позаботиться об одной старой леди.

Мои глаза расширились, и я прокричал. – Что? Нет, ты, на хрен, этого не сделаешь.

Ты заключил сделку. Ты поклялся, что нетронешь мою семью!

Он поёжился, поднял руки вверх с отвратительной улыбкой на лице и отступил

назад. – Я ничего не говорил про неё. Лучше молись за свою церковь, проповедник, –

сказал он.

– Ты не можешь этого сделать! Она не при чём! – я поперхнулся, когда они бросили

ещё земли мне на лицо, но он даже не обернулся. – Ты, на хрен, не тронешь мою мать!

Клянусь Богом, я буду преследовать тебя весь остаток твоей короткой, дерьмовой жизни!

– рычал я.

Но не важно, как громко я кричал, он не вернулся.

И чем дальше отходил, тем больше моё лицо покрывалось землёй, пока я не мог

больше говорить.

Чёрт.

Через несколько секунд, земля закрыла мне нос. Я задержал дыхание.

Ещё три лопаты, и я полностью скрыт землёй.

Я слышал их смех, когда они уходили, и я молился Богу, чтобы он дал мне силы

преодолеть мой страх. Я думал, что готов. Все эти годы я умолял о конце. Но теперь, когда

этот момент, наконец, настал, я точно понял… я не готов умирать.

Глава 28

Иезекииль 37:13 – И узнаете, что Я Господь, когда открою гробы ваши и выведу

вас, народ Мой, из гробов ваших.

Раз. Два. Три. Четыре.

Выдох.

Раз. Два. Три. Четыре.

Ещё выдох вырывается изо рта.

Мне хотелось выдохнуть ещё, но желание вдохнуть побеждало.

Но я отказываюсь глотать грязь. Я лучше задохнусь, когда почувствую, что песок

проникает в горло.

В тишине, я молился Господу, чтобы он помог мне справиться с этим. И по какой–то

причине, я чувствовал, что он со мной. Прямо здесь, под землёй, рядом со мной.

Раз. Два. Три. Четыре.

Я считал секунды, но каждый раз это становилось сложнее.

Боже, так сильно давит.

Когда я в итоге выдыхаю, то сдерживаю вдох, отказываясь сдаваться. Яркий свет

проникает через крошечную точку, и на секунду я думаю, что умер на самом деле и попал

на небеса. Господь пришёл за мной в своём божественном стиле. Я почти слышал, как в

ушах ревут трубы.

Но, когда я открыл глаза, то увидел губы, которые на меня кричали.

И это совсем не похоже на Господа.

Это похоже на…

– Фрэнк! Чёрт, Фрэнк! – Руки потянули мою голову из грязи и в тот момент, когда

мои губы встретили сладкий воздух, я сделал вдох и позволил кислороду проникнуть в

лёгкие.

– Ри–кар–до, – я заикался, втягивая воздух словно наркоман.

– Чёрт, чувак, с тобой всё в порядке? – спросил он, вытаскивая мою голову дальше.

– А похоже? – ухмыльнулся я. – Боже, чувак.

– Прости, приятель, я просто… не привык к такому дерьму, – он сглотнул.

– Ага, пожалуй, такое случается, когда ты связываешься с неправильными людьми,

– сказал я. – Помоги мне выбраться.

– Какого хера ты сделал этому мужику, что он так разозлился? – спросил он.

– Убил его жену.

– Боже, Фрэнк! Тебе стоило мне рассказать, – сказал Рик. – Что, если бы он всё ещё

был здесь? Он мог и меня убить!

– Он ушёл. Прекрати жаловаться и вытащи меня отсюда. – Я посмотрел на моё

тело, которого будто не было, от чего у меня пробежали мурашки.

– Да, да, Рик вытащит твою задницу из передряги. Но ты должен согласиться, что

теперь мой долг оплачен. Да?

Я закатил глаза. – Да, окей, я уже тебе сказал. Просто вытащи меня отсюда.

– Хорошо, – сказал он и начал выкапывать мою руку. – Когда ты отправил мне то

голосовое сообщение, я был чертовски уверен, что ты меня разыгрываешь. Тебе повезло,

что моя девушка была рядом и сказала, что ты не шутишь.

– Твоя девушка? – я поднял бровь.

– Ага, мы типа делаем это… ну ты понимаешь… но это не значит, что мы опять

вместе или типа того.

– Ага… – я кивнул, нахмурившись.

– Эй, у мужчины есть потребности. Как будто ты не знаешь, – возразил он.

– Рик, чем ты занимаешься в личное время не моё грёбаное дело, – ответил я.

– Именно, – сказал он.

– Но мне всё же интересно… ты мне не поверил, но поверила она?

– Ага… – он поёжился. – Женщины, у них есть чувство, понимаешь? Есть это… пятое

чувство или типа того.

Я захихикал. – Шестое чувство.

– Кино?

– Нет, – я снова закатил глаза. – Просто продолжай копать.

– Да, но это не сильно помогает продвинуться. Сейчас вернусь. Вроде у меня в

машине была лопата, – он встаёт и начинает бежать.

– И ты говоришь это сейчас? – закричал я, но он не слышит меня.

Чёрт побери, как я хотел, чтобы у меня сейчас был мегафон.

Когда ты закопан по шею в грязь на самом деле дерьмово, особенно, когда ты

хочешь поговорить с человеком, а он от тебя убегает. Но я не жалуюсь. Я почти до смерти

счастлив, что он пришёл за мной.

Это конечно была не самая лучшая идея, оставлять ему голосовое сообщение из

машины по дороге сюда, но я знал, что это была единственная вещь, которую я мог

сделать, что быть уверенным, что выберусь отсюда живым. Назовите это страховкой.

После того, как я помогал ему заботиться о его ребёнке, Рик был мне должен,

поэтому я сказал ему адрес, и захватить пару пистолетов и воды. Я не знал, чего ожидать.

Джулио был известен за свои изобретательные наказания за проступки, поэтому я

приготовился. А звонить во время вождения не самая простая и умная вещь, я же

говорил. Едва не врезался в дерево.

Но он приехал сюда…, и я жив.

Но до отметки «хорошо» ещё далеко. Если этот козёл сможет в итоге выкопать

меня из земли, то я смогу спасти свою Маму, прежде чем Джулио убьёт её.

Когда Рикардо вернулся с лопатой, я сказал ему сначала откопать ноги, чтобы я

смог вытащить всё тело. Так было намного быстрее, а время нельзя было терять. Он копал

так быстро как мог, и пот катился по его лицу. Я знаю, что это тяжело на солнцепёке, но

нам стоило торопиться.

– Налегай всем телом на неё, – рявкнул я, когда смотрел на его старания.

– Я знаю, как копать чёртову яму, Фрэнк, – ответил он, всё ещё копаясь.

– Он собирается навредить Маргарет, – сказал я. – Нам нужно торопиться.

– Я делаю это так быстро, как могу! – закричал он между движениями лопаты.

Когда, наконец, показалась моя обувь, я сказал. – Давай! Хватай мои ноги и

вытаскивай меня.

– Но разве твоя голова тогда не будет опять под землёй?

– Да, но, если ты потянешь достаточно сильно, это сработает. Я задержу дыхание.

– Но…

– Просто сделай это, – выплюнул я.

Он кивнул и схватил за ноги. – Раз, два…

На три, я глубоко вдохнул и сжал губы. Он протаскивал меня под землёй. Это было

ужасно медленно, и на несколько секунд я забеспокоился, что он не сможет вытащить

меня. Я мог слышать его кряхтение, пока он прикладывал все силы, налегая так сильно,

как мог, и медленно, но верно, моя голова вновь показалась на поверхности.

Я сделал глубокий вдох, когда он полностью вытащил меня и перевернул на живот.

– Развяжи мои руки, – сказал я.

Он достал из кармана нож и разрезал верёвку, освобождая меня.

Я поднялся с земли, оттряхнул одежду и потёр запястья. – Чёрт побери, как

хорошо, – сказал я. – Спасибо!

– Всегда пожалуйста, – ответил он, засовывая нож обратно в карман. – И что

теперь?

– Отвези меня в церковь, – сказал я, подбегая к машине.

Он схватил лопату и побежал за мной.

Рикардо бросил лопату в багажник, и мы запрыгнули в машину, начиная

преследование.

Мы быстро возвращались в город. Я посмотрел на себя в боковое зеркало,

стряхнул с волос грязь и поправил куртку. Я выглядел как ходячий зомби, ну или как

зомби с шармом.

Чем больше проходило времени, тем более нетерпеливым я становился. Мы

должны быть уже там. Я не мог себе позволить потерять ни секунды. Поэтому я

посмотрел на Рика и спросил. – Могу я одолжить у тебя телефон на секунду?

– Зачем? – он нахмурился.

– Они забрали мой, – сказал я. – Мне нужно их предупредить.

– О… точно, – он покопался в кармане и бросил его мне. – Вот.

– Спасибо, – я быстро набрал телефон Маргарет и позвонил, но она не подняла

трубку. Чёрт. Она всегда ненавидела свой чёртов телефон. Я начал печатать ей

сообщение, говоря, что ей нужно оттуда убираться, надеясь, что она его скоро прочитает.

Затем я написал Лауре и сказал ей, что я жив и в пути, и что ей нужно оставаться дома.

Когда мы были около церкви, я кинул Рику обратно телефон и сказал. – Высади

меня здесь. Езжай домой к Лауре и убедись, что она в безопасности. Я вбил её адрес в

телефон.

– Зачем? Почему ты не хочешь, чтобы я пошёл с тобой? Что, если этот чувак там,

вместе с кучей своих парней? Он убьёт тебя по–настоящему в этот раз.

– Я справлюсь сам, – сказал я, выпрыгивая из машины. – Позаботься о Лауре и

детях. Они важнее меня.

– Хорошо…, если ты так говоришь.

– Спасибо, чувак, – я захлопнул дверь, и он уехал.

Когда мои ноги коснулись ступеней, я ещё раз обдумал план атаки. Они ожидают,

что люди войдут через главный вход, но я сомневаюсь, что они знают о задней двери.

Поэтому я остановился и развернулся, обегая здание сзади, опустив голову. Не хочу,

чтобы кто–то из этих ублюдков заметил меня. Я перелез через железный забор и

спрыгнул в сад, и затем мягко потянул за дверную ручку, и она открылась. К счастью для

меня в этот раз Мама забыла её закрыть.

Я проскользнул внутрь настолько тихо, насколько мог, и оглянулся. Трое мужчин,

включая Джулио, сидели сзади, а Маргарет между ними. Другие двое ублюдков были

теми же, которые меня закапывали. Они разговаривали с ней… а точнее смеялись над

ней, отвешивали глупые шутки и пугали её. Развлекались с моей чёртовой Мамой. Мои

кулаки сжались. Я собираюсь на хрен их убить.

Но вначале, оружие.

Я крался в задней части церкви, используя статуи и колонны для прикрытия, когда

они смотрели в мою сторону. К счастью, они не смотрели в сторону алтаря, поэтому у

меня была возможность спрятаться за ним. Я осторожно продвигался к моей комнате и

быстро запер дверь изнутри, на случай, если они меня заметили.

Я быстро открыл шкаф и вытащил доску, доставая маленький пистолет, который я

спрятал там, на случай всякого дерьма. Ну, ситуация сейчас действительно дерьмовая. В

этом красавце не так уж много патронов, но он быстрый и ещё покажет себя.

Я также вытащил нож из ящика и спрятал его за ремень, прежде чем открыть

дверь.

Медленно, но неуклонно, я вышел, направляя пистолет на мужчин, сидящих сзади.

Испуганные глаза Мамы первые посмотрели на меня, её слёзы пробудили во мне огонь.

И когда парень слева заметил поражённый взгляд на её лице и повернулся, я

выстрелил.

Пуля прошла ему прямо между глаз.

– Что за… – проревел Джулио.

Минус один, осталось ещё двое. Но Джулио вскочил, схватив Маму. В это же

время, пока другой парень искал пистолет, я быстро выстрелил в него. Пуля попала ему в

плечо. Он пытался выстрелить. Пуля срикошетила от стены рядом со мной. Я выстрелил

снова. В этот раз, я попал ему в грудь. Он упал на скамейку.

Я вышел из–за колонны и увидел, как Джулио тащит Маму за собой, крепко её

схватив. Он использовал её, как щит, пока подходил ко мне ближе, а затем залез в

карман, вытащил пистолет и прижал к её виску.

– Даже, на хрен, не думай, – прошипел он. – Я убью её.

– Отпусти её, тупой ублюдок, – прорычал я, целясь ему в голову.

Но я не нажал на курок. Я боялся, что вместо этого попаду в Маму.

– Как, чёрт побери, ты выбрался из этой хреновой ямы? – зашипел он.

Я прищурился, не сводя с него взгляда, пока Джулио подходил ко мне. – Магия.

– Не держи меня за чёртова дурака, – выплюнул он, прижимая пистолет к её виску

ещё сильнее.

Она всхлипывала и дрожала от страха, пока он своими грязными руками толкал её

к алтарю. Я не останавливал его, потому что хотел, чтобы он подошёл ближе… это

единственный путь, когда я мог вырвать её из его хватки и не навредить ей.

Однако, это также означало, что он мог легче меня подстрелить. Но я не дам этому

случиться.

– Ты никогда не отделаешься от меня, Джулио, – прошипел я.

– Ты, как хренова болезнь, – ответил он.

Теперь мы друг от друга в опасной близости. – Чтобы ты знал, я на это могу и

обидеться.

– Тебе стоило умереть в земле, – выплюнул он. – Теперь ты увидишь, как я убиваю

твою милую старушку и после этого, я приколочу тебя к чёртову кресту.

– Через мой труп, – огрызнулся я, пытаясь лучше прицелиться, чтобы выстрелить.

Он держит её так чертовски близко к своему телу, постоянно передвигаясь, чтобы сделать

это сложнее. Чёрт бы его побрал.

Внезапно передняя дверь церкви распахнулась и вбежали люди, что отвлекло нас

обоих.

Это были Лаура, Диего… и Бруно.

Глава 29

Лаура, Диего и Бруно появились как раз в самый разгар битвы.

Что они здесь делают?

Они должны быть дома, в безопасности.

Почему?

– Чёрт! – зашипел я, когда понял, что Джулио их тоже увидел.

Но вместо того, чтобы стрелять в них, он выстрелил в меня.

Ещё один выстрел, и я быстро нагнулся, прячась за алтарём.

Он оттолкнул Маму в сторону так сильно, что та упала на пол, а он этого даже не

заметил. Стрельба по мне и всему, что меня окружает – единственное, о чём он мог

думать.

Когда Джулио на мгновение остановился, я выстрелил и попал в стену.

Затем снова быстро присел, не дожидаясь, пока он вышибет мне мозги. Краем

глаза я заметил, что дети прижимаются друг к другу за скамьёй, а Лаура держит телефон у

уха, возможно, вызывая полицию.

Она, должно быть, волновалась обо мне и Маме, вот почему пришла сюда. Но

лучше бы они не приходили. Сейчас они обуза. Я должен защитить их.

После ещё одного выстрела Джулио, я прицелился в его пистолет и выстрелил.

Пистолет вылетел из ладони и упал на пол, а Джулио зарычал от боли и шока.

Когда я вылез из–за своего укрытия, поднялся и прицелился, глаза Джулио

расширились. Я не раздумывал ни мгновения и нажал на курок.

И тут я понял, что стреляю вхолостую.

На лице Джулио выражение неприкрытого страха сменилось яростью, и он налетел

на меня со всей силой, тараня, как бык.

Он швырнул меня на пол и ударил кулаком в лицо. Перед глазами всё поплыло, но

крик Лауры удержал меня в сознании. Я ударил в ответ и попал в живот, но Джулио от

меня не отстал. Ещё один удар кулаком в плечо, и я взвыл от боли.

– Ты сейчас узнаешь, почему меня называют Чемпионом, – зарычал он, ударив

снова.

Каждый его удар был для меня, как столкновение с грузовиком, вышибающее из

лёгких воздух. Я едва мог дышать.

Следующий удар в рот. И брызги крови разлетелись во все стороны.

Но испуганные лица Бруно и Диего придали мне сил, и я ответил, заехав ему по

яйцам. Если для победы мне придётся играть грязно, то пусть так и будет. Но я не

собираюсь проигрывать этому сукиному сыну. Блядь, ни за что на свете.

– Остановитесь! – закричала Лаура и в её голосе было больше слёз, чем гнева.

Мы катались по полу, колотя друг другу кулаками и ногами во все доступные места.

Но когда его ладони сомкнулись вокруг моей шеи, я понял, что это конец.

– Папа, не надо! – закричал Диего. Даже он сейчас на моей стороне. Но это не

имеет значения, если я задохнусь.

И тут я вспомнил о ноже в кармане. Я быстро достал его и постарался ударить.

Джулио оттолкнул меня и поднялся с пола. Я встал тоже и кружил вокруг него с ножом,

заставляя отступать назад. Он поскользнулся на ковре и упал. Прекрасно.

Я запрыгнул сверху и попробовал засадить нож в горло, но он закрылся руками.

Потом немного привстав, зарядил мне кулаком в живот с такой силой, что у меня внутри

всё резко сжалось, и я почувствовал, как к горлу подступает желчь. Он схватил меня за

запястье и выкрутил руку. Нож выскользнул из ладони, и я застонал от боли. Затем он

сильно ударил меня ногой, и я буквально пролетел через весь зал.

Блядь.

Приземляться спиной на стену больно. Так больно, что я едва мог дышать.

Боже, всё болело, и было чертовски тяжело сконцентрироваться. Я ощупывал

вокруг пол, чтобы понять, где я, и тут руки наткнулись на что–то необычное.

Что–то металлическое.

Пистолет Джулио.

Но потом краем зрения я увидел Бруно, который отпихивался от Лауры и вырвался

из её хватки.

– Бруно, нет! – закричала она, но было уже слишком поздно.

Он бежал… ко мне.

– Нет, не подходи, – бормотал я, но слова были едва слышны. Моё горло сдавило,

и Бруно не мог слышать меня издалека.

Слишком поздно. Всё закрутилось. Как будто время ускорилось, и вдруг Бруно был

уже возле меня. – Ты должен встать, ты должен драться, – просил он меня, крепко

обнимая. – Я верю в тебя. – Он толкал меня маленькими ладошками, как ребёнок,

который пытается разбудить родителей.

И я поплыл.

Ровно до того момента, когда позади материализовался Джулио с моим чёртовым

ножом… и схватил Бруно.

– Нет! – закричал я, подползая.

Но было слишком поздно… Джулио держал Бруно крепко, приставив к его шее нож

слишком близко.

– Опусти его, он ни при чём! – закричал я.

К нам начала приближаться Лаура с Диего, но рык Джулио остановил их. – Не

подходите!

– Отец, нет! Не делай этого! – По её щекам катились слёзы. – Зачем? Он всего лишь

ребёнок.

– Вот и всё, Фрэнк, – пробормотал он, смотря мне прямо в глаза. – Попрощайся со

своим грёбаным сыном.

– Нет, – прошипел я, схватил пистолет и прицелился в него. – Ты можешь убить

меня. Мне всё равно. Но ты оставишь его в живых.

Бруно вырывался из рук Джулио, когда его глаза округлились и он прошептал. –

Сын...?

Я проглотил ком в горле.

Ни за что на свете я не думал, что он узнает правду таким образом.

Если бы всё зависело от меня, то всё было бы по–другому. Но я был слишком

беспечным. И слишком отвлёкся от того, что было действительно важным. И теперь я

плачу по счетам.

– Я убью его быстрее, чем ты выстрелишь, Фрэнк, – рявкнул Джулио, прижимая

нож к коже мальчика сильнее. – Даже не думай об этом.

– Нет… пожалуйста… – Лаура упала на колени прямо перед нами, по её лицу

катились слёзы. – Пожалуйста, не надо.

Я не знал, кому она это говорила – ему или мне, но я всё же ответил. – Я должен

застрелить его. – Это единственный способ спасти Бруно.

– Не дай ему сделать тебя снова убийцей, Фрэнк, – сказала Лаура сквозь стиснутые

зубы. – Это не стоит того. Должен быть другой выход.

– Нет его, – прошипел Джулио. – Он должен умереть.

– Нет! – закричала Лаура.

– Я должен выстрелить, – прошипел я.

– Ты не можешь! Ты попадёшь в Бруно, – закричала она, и в такой ярости я её

никогда не видел.

И всё же я постарался хорошенько прицелиться. – Это единственный способ…

– Остановись! Блядь, стой! – закричала Лаура.

Внезапно Джулио закатил глаза и стал оседать на пол, отпустив Бруно, который

помчался прямо в объятия Лауры.

Только когда тело Джулио ударилось о пол, я понял, что случилось.

Мама приложилась к его затылку огромным крестом, который сняла со стены.

– Я думала, что он никогда не заткнётся. – Она плюнула на тело Джулио. – Какой

стыд! Не будет тебе прощения за твои грехи, даже Бог тебя не простит, – проворчала она.

Я смотрел на всё, открыв рот. Может, то, что я видел, было плодом моего

воображения? Но, похоже, что нет.

И даже тогда, когда я увидел широко распахнутый рот Диего и удивлённый взгляд

Лауры.

Мы были ошеломлены.

Потрясены целиком и полностью тем, что эта пожилая женщина побила Джулио,

бойца. Чемпиона.

Думал ли кто–нибудь, что Маргарет может спасти положение?

Никто.

Глава 30

Через несколько минут приехали копы.

Я обмотал руки Джулио верёвкой и привязал его к одной из колонн, чтобы он не

попытался сбежать. Я до сих пор не уверен, рад ли, что не убил его, но, по крайне мере, Лаура довольна. Для неё было бы сложно смотреть на смерть отца. Я просто не мог с ней

так поступить и, к счастью, Мама сделала выбор за меня.

Я до сих пор немного из–за этого злюсь.

Чёрт, я бы с удовольствием его пристрелил вместо этого.

Но так… так лучше.

Так я не стал монстром снова.

Мы рассказали копам, что случилось: трое вооружённых мужчин пытались

ограбить церковь, один из которых был отцом Лауры – вот почему она пришла. Она знала,

что он это сделает, поэтому пыталась предупредить людей внутри церкви. А я пытался их

остановить, используя любое легальное оружие в пределах досягаемости, и по счастливой

случайности мы и победили.

Копы на самом деле поверили нам.

Конечно, мы немного исказили полную правду, но они пришли незваными и

угрожали убить старушку в церкви. Никому, я имею в виду ни одному человека, такое не

понравится. Это неписанное правило, что никому нельзя нападать на старушек.

Кто на самом деле так делает?

Джулио, чёрт бы его побрал, Эспино, вот кто.

И я был чертовски счастлив, когда они выволокли его в наручниках.

– Когда я выберусь, ты заплатишь, – прокричал он мне.

– К тому времени как ты выйдешь, мы оба уже умрём, – усмехнулся я, когда они

вывели его через церковные двери и засунули в машину.

Люди заходили, чтобы оценить оставшиеся тела и упаковать их, пока медики

осматривали наши раны. В меня тыкали иголками и лекарствами, что я, на хрен,

ненавижу, но, по крайне мере, это немного уняло боль.

– Спасибо, – сказал я бодрым голосом, пока они латали меня.

– Мне жаль, но нам придётся отвезти вас в больницу.

– О, да ладно… – я вздохнул, смотря на Лауру и детей. – Правда?

– Да, нужно проверить на внутренние повреждения.

– Ладно, – я кивнул. – Но я могу, по крайне мере, сказать им до свидания?

– Конечно. Почему нет, – сказал медбрат, и он с товарищем пошли осматривать

Маму.

Я посмотрел на Лауру и детей, которые присели на колени возле меня, чтобы быть

на одном уровне со мной. Я до сих пор лежал, облокотившись на колонны, слишком

усталый, чтобы встать. Кроме того, медики не хотели, чтобы я двигался. Может быть,

боялись, что у меня перелом или что–то типа, но, если бы он был, то я, возможно,

чувствовал это, но ничего такого не было.

Но, если сказать, что я чувствовал себя дерьмово, то это ничего не сказать.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Лаура, хватая меня за руку.

Я засмеялся. – Бывало и лучше, – я сжал её руку и посмотрел в глаза. – Но, по

крайней мере, вы живы.

Она тут же обернула руки вокруг меня и крепко обняла, не в силах сдержать

эмоции. – Чёрт, я так беспокоилась, Фрэнк. Я думала, ты умер. Я действительно думала,

что ты…, а затем Рикардо появился в дверях и сказал, что ты прислал его позаботиться о

нас. Конечно, я спросила его, жив ли ты, и когда он подтвердил, мы немедленно приехали

сюда.

– Ну конечно, приехали, – усмехнулся я. – Ты оставила его там, не так ли?

– Ну, я сказала ему присмотреть за нашими рыбками, – протянула она, рассмешив

меня.

– С каких пор у тебя рыбки?

Она поёжилась. – У меня нет, но, по крайней мере, он был занят, приглядывая за

ними. Извини.

Я закатил глаза. – Я должен был ожидать подобного.

– Что? Конечно, я пришла сюда, как только услышала, – она шлёпнула меня. – Ты

напугал меня до смерти, Фрэнк! Боже, я думала, что ты умер.

– Так ты признаёшь, что не хочешь, чтобы я умер? – протянул я, поднимая бровь.

Она ещё раз шлёпнула меня по ноге. – Ты – придурок! Конечно, я не хочу, чтобы ты

умер! Откуда ты это взял?

– Возможно из–за того ножа на кухне, которым ты пыталась вытащить мои кишки?

– сказал я, намекая на нашу яростную и сексуальную битву на кухне.

– Я была расстроена, и ты, чёрт побери, знаешь почему.

Она притянула наши руки к себе, словно это сделает её ответ более понятным. – И,

между прочим, ты мог хотя бы дать нам знать, что ты жив. Или, знаешь, что ты

собираешься спастись. – Она поморщилась. – Ты держал нас в неведении специально.

– Что ещё я должен был сделать? Рассказать все мои тайные планы прямо перед

Джулио, чтобы он мог порушить их?

Она подняла бровь. – Нет, но ты мог позвонить.

– Я был немного занят, если ты не заметила, – я оглядел беспорядок, который

устроили трое мужчин.

– Ну да… ага… ты счастливчик, что выжил, – она снова игриво ткнула меня, прямо в

болезненное место.

Я поёжился, и она сразу же смягчила взгляд и прикосновение. – О, чёрт, прости.

– Всё нормально, – пробормотал я, улыбаясь. – Я просто рад, что мы все живы. – Я

дотянулся до её лица и нежно погладил щеку. – Я не знаю, что бы делал, если бы вы…

если бы вы…

– Боже мой, можете, пожалуйста, остановить эти брачные игры? Меня это бесит, –

проворчал Диего, пока поднимался с пола.

Мы оба рассмеялись. – Я счастлив, что ты тоже жив, Диего, – сказал я.

– Спасибо, – он поёжился. – За то, что спас нас.

– Это единственное, что я мог сделать, после всех проблем из–за меня.

– Ты чертовски прав, – Лаура упёрла руки в бока. – Я ещё должна отругать тебя, но

я слишком счастлива, что мы все вместе.

– Эй, твой отец тут плохиш, ладно? Он пытался убить Бруно и даже похитил

собственных детей. Если это не новый Американский Психопат, то я не знаю, что это.

Она вздохнула и покачала головой. – О, Фрэнк… когда ты поймёшь, что ничего не

встанет между семьёй?

– Это означает, что ты всё ещё заботишься об отце? После всего, что он сделал? – я

спросил.

– Ну… он мой отец… – она отвела глаза, неуверенно прикусив губу прежде, чем

посмотреть на меня. – Но я рада, что он в тюрьме. Он должен заплатить за всё, что сделал.

– Хорошо.

– А что насчёт тебя?

– Что я чувствую по этому поводу? – я указал на себя, и она кивнула. – Ну… я

думаю, что рад. Я имею в виду, что он никому не сможет навредить из того места, куда он

едет, поэтому это хорошо.

– Всё ещё хочешь мести? Даже, когда твой сын жив? – она взглянула на Бруно, и я

проследил за её взглядом, обнаружив его доверчивые глаза, смотрящие на меня. Я

превратился в лужицу.

– Нет, – я потянулся к нему, схватив его маленькую ручку, и сжал её крепко. – Я в

порядке. Всё кончено. Теперь всё закончилось.

В моих глазах появились слёзы, но я смахнул их, ярко улыбаясь.

Я больше не буду плакать. Я пролил достаточно слёз. Настало время с ними

попрощаться.

– Эй, приятель.

– Эй, – сказал он, немного растерявшись.

– Спасибо, – пробормотал я.

– За что? – спросил он.

– За то, что ты здесь, – я не буквально имел в виду «здесь» … а больше… что живой.

Но я не хотел напугать его, поэтому не сказал это вслух.

Мой палец погладил его щёку, я пытался запомнить, какой он на ощупь. Такой же,

как я помнил… когда держал его, когда он был ещё ребёнком. И я глядел в его красивые

глаза, в итоге понимая, кто он есть на самом деле.

Мой.

– Извините, – парамедик откашлялся. – Я не хотел мешать, но нам действительно

пора.

Я взглянул вверх и увидел, как они катят Маму на каталке, и медики поставили

одну рядом со мной.

– О, ладно… – я прочистил горло и взглянул на Лауру и Бруно. – Мне жаль.

– Всё в порядке, – она улыбнулась. – Позволь им починить тебя. От тебя никакой

пользы, если ты не можешь даже ходить, – она пошутила, заставив меня засмеяться, хотя

даже это было больно.

Медики подсунули каталку под меня и перекатили на неё, привязывая меня к ней

и накрыв меня тёплым мягким одеялом.

– Ну… полагаю, увидимся позже, – сказал я, когда они её подняли.

– Мы придём проведать тебя в больнице, – Лаура подняла Бруно. – Скажи пока, –

сказала она ему.

Я схватил его руку и сильно сжал. – Увидимся позже, парень?

Он кивнул, возможно, до сих пор смущённый всей ситуацией. Я его не виню. Я

имею в виду, что столкнуться лицом к лицу с фактом, что у тебя совершенно другой отец

может быть довольно шокирующим… даже, если он помнит. Он такой маленький. Боже,

нам нужно ему всё объяснить.

Но сейчас не время.

Сейчас время для исправления и примирения со всеми нашими ошибками.

И пока меня выкатывали на каталке и помещали в скорую, я мог только улыбаться.

Не потому, что не было больно, так как это было не так. А потому что я, в конце концов, свободен от груза, который нёс всё это время. Свободен от пут, овившихся вокруг моего

сердца.

Глава 31

В больницах так чертовски скучно.

Правда, ты просто сидишь и ничего не делаешь весь день, пялишься в телевизор и

пьёшь сок. Если бы я всё ещё пил, то это было бы потрясающе, но, к сожалению, совсем

ничего не делать, когда ты трезвенник, так себе занятие.

Позор.

К счастью для меня, они поместили меня в ту же комнату, что и Карла. Он выглядел

теперь намного лучше, когда не лежал в луже из собственной крови. Он уже показал мне

свой шрам, откуда они вытащили пулю. Как будто гордился этим или типа того. Да ладно,

вы знаете, что говорят по поводу шрамов… носи их словно медаль.

Казалось, он не мог заткнуться и не говорить о моей эпической битве с Джулио. Я

сожалел, что рассказал ему всю историю, в тот момент, как закончил. Этот чувак, был

словно безумный фанат. Ну, за исключением того факта, что я не чёртова знаменитость, и

я не хотел им быть. Но стал. Ему нужна была ролевая модель, и я был лучшим, что он мог

найти.

Это довольно много говорило о его жизни… или моей.

Выбирайте.

И его сильно впечатлил трюк со спасением.

– Я не могу поверить, что ты действительно задержал дыхание так надолго. Две

минуты? Чувак, я даже не мог держать голову под водой дольше одной минуты.

– Ну, у меня особо выбора не было, знаешь ли, – сказал я.

– Ага, и это так круто! – он широко улыбнулся, что польстили моему эго, приятно

ведь.

– Учился у лучших, – протянул я, сделав глоток.

– У кого?

– У себя, – усмехнулся я, и он рассмеялся на мой ответ.

– Так ты сказал Рикардо, где копать?

– Ну, я не знал, что они собираются со мной сделать, но догадывался. Поэтому дал

ему список вещей, включая поиски холмика со свежей землёй.

– Вау… – он кивал, словно пытаясь это представить.

– Ага. – Последовала пауза, и я сделал ещё один громкий глоток сока, через

соломинку, между прочим. Я специально попросил.

– Боже, Фрэнк… почему ты продолжаешь это делать? – спросил Карл, указывая на

соломинку.

Я сделал ещё глоток и сказал. – Мне нравится, что все слышат этот раздражающий

звук, который я произвожу. Это стратегия сражения. Я упоминал, что хочу выбраться

отсюда как можно быстрее?

Он рассмеялся, качая головой. – Ты странный чёртов ублюдок, – он поднял руки. –

Я имею в виду, с хорошей стороны.

– Спасибо.

– Кроме того, кто не хочет выбраться из постели так быстро, как только можно? –

он закинул руки за голову и растянулся на подушке.

– Именно. Особенно когда всё, что у тебя, так это пару ушибов на рёбрах,

рассечённая губа и заплывший глаз, – персонал больницы хотел оставить меня на ночь,

чтобы убедиться, что мои органы не пострадали от ударов, которые я получил.

– Пфф… это фигня, – Карл фыркнул, снова показывая мне шрам. – Видишь это? Это

шрам, полученный в битве.

Я закатил глаза. – Да, да, мы поняли. Ты выбил дурь из парней в церкви.

– Эй, по крайней мере, я спас Маргарет. Не могу сказать того же о тебе, – этот

самодовольный козёл поднял на меня бровь.

– Как много людей ты убил? – я спросил, но он не ответил и просто открыл рот, не

издав ни звука, и я сказал. – Именно.

– Эй, это не честно. Я не преступник.

– Пока.

– Я не собираюсь им становиться.

– О, правда? – я сузил глаза. – Когда я проверял в прошлый раз, ты спрашивал меня

о моих контактах.

Он вздохнул, смотря в сторону. – Это было до того… ты знаешь.

Я кивнул. Я понимаю. Он передумал, и над этим не стоило смеяться. Этим

решением стоит гордиться, и я горжусь.

– Я горжусь тобой, – сказал я.

Его лицо осветилось. – Правда?

– Конечно. Пока ты будешь браться за хорошую работу, а не за плохую, – я

пригвоздил его взглядом. – Понял?

– Понял, – он улыбнулся.

Внезапно, в дверь постучали, и мы оба взглянули вверх, чтобы посмотреть кто это.

Моё лицо засветилось, когда я понял, что это Лаура, Диего и Бруно. – Привет! – она

помахала и зашла с мальчиками.

– О, у тебя посетители… счастливчик, – протянул Карл, подмигивая мне. – И

прекрасная леди, позволю себе добавить.

– Спасибо, – Лаура покачала головой и немного покраснела.

– Он прав. Ты выглядишь прекрасно, – я усмехнулся словно ублюдок, когда её лицо

стало ещё более розовым.

– Прекрати, – пробормотала она, ухмыляясь.

– Никогда.

– О, пожалуйста, – промямлил Диего, закатывая глаза. – Не снова.

– Здорово снова тебя видеть, Диего, – сказал я. – Ты хорошо заботился о брате и

сестре?

– Конечно, – он скрестил руки.

Лаура ткнула его локтем. – Разве ты ничего не хочешь сказать? – она прошептала в

его ухо, но я мог расслышать это отчётливо и ясно.

Он выглядел слегка не в своей тарелке, жевал губы и запинался в словах. – Я

хотел… поблагодарить тебя. Ну, ты знаешь… за спасение и всё такое дерьмо.

– И дерьмо, – повторил я, посмеиваясь.

– Ага, ты знаешь.

– Ну, мне это было в удовольствие, – я схватил его руку и сильно пожал. – Ты –

хороший парень, Диего.

– Спасибо. И… мне жаль, что я вёл себя с тобой так дерьмово.

– Всё нормально. Это сопровождает обязанности парня твоей сестры, – я

подмигнул, а глаза Лауры едва не выскочили из орбит.

Бруно захихикал. – Парень?

– Мы объясним всё позже, – быстро сказала Лаура, прочищая горло.

– Окей… я дам вам немного пространства, – Карл схватил свои костыли и встал с

кровати. – Не разломайте тут всё, пока меня не будет.

– Я обещаю, что не буду трогать твою подборку журналов, я имею в виду порно, –

прокричал я, когда он выходил из дверей, и он показал мне средний палец, заставив меня

рассмеяться.

Лаура села на кровать и схватила мою руку. – Приятно видеть, что тебе уже лучше.

– Ага, у меня всего пара ушибов и небольшое рассечение губы. Мелочь.

– Ты мог умереть, Фрэнк. Это не мелочь.

– И что? Я жив, ты тоже. Это всё, что имеет значение, – сказал я с улыбкой и

позволил моей руке свободно скользить по её лицу, лаская её щёки и губы. Я не знаю

почему. Во мне просыпается это желание, когда я рядом с ней… я хочу дотронуться до

неё… запомнить каждый дюйм её кожи.

– Итак… что насчёт меня? – внезапно спросил Бруно высоким голосом.

Мы все посмотрели на него, и Лаура сказала. – О, да… я кое–что обещала тебе, не

так ли?

Она потянула его и усадила на кровать рядом со мной. – Фрэнк… Я думаю, что ты

хочешь сказать ему кое–что, правда?

– Правда… – я кивнул, облизывая губы. Я взял его руку и погладил. – Бруно… я

просто хотел сказать…

– Ты – мой отец, – перебил он.

Смущённый, я нахмурился и в то же время улыбнулся. – А ты…?

– Я слышал это своими собственными ушами, – утверждал он. – Это правда?

Я кивнул.

И затем произошла самая неожиданная вещь.

Он просто упал в мои руки и обнял меня.

Настоящие, искренние, душераздирающие объятия.

Я обернул руки вокруг него и держал его крепко, наконец, чувствуя его сердце

рядом со своим.

– Мой сын, – прошептал я, а в глазах появились слёзы.

Бруно посмотрел вверх и спросил. – Но, если ты мой отец… это означает, что у меня

два папы?

– Нет, – усмехнулся я. – Джулио – отец Лауры и Диего. Но я твой единственный

папа.

– Оу, – он поёжился. – Ну, ты мне очень нравишься, поэтому так лучше.

Он снова меня обнимал, а я хотел сразу плакать и смеяться.

– Оох… Я тоже очень люблю тебя, Бруно, – сказал я.

Казалось, Лаура тоже не может сдержать слёз, она прижала руки ко рту и

смущённо переминалась. В это время Диего смотрел в окно, прочистил горло и

притворился, что ему всё равно, но я всё же заметил влагу в его глазах.

Бруно оттолкнулся от меня и посмотрел прямо в мои глаза. – Если ты мой папа… то,

кто моя мама? – он спросил и нахмурил брови.

– Ну, это не мама Лауры и Диего, – ответил я, поглаживая его крошечные щёчки. –

Твоя мама… больше не с нами. Но она очень сильно любила тебя.

– Почему она ушла? И куда?

– На небеса, Бруно, – ответила Лаура. – Мы уже говорили об этом, помнишь?

– Ох… так она умерла?

Я кивнул, чувствуя радость с привкусом горечи.

– Но всё хорошо… Мама там, где должна быть, смотрит на нас сверху и

приглядывает за тобой, – я уткнул указательный палец ему в грудь. – И она знает, что ты, наконец, там, где должен быть.

– И где это?

– Со мной, – я усмехнулся и схватил его, чтобы защекотать.

Комнату заполнили его смех и улыбки, и я не мог остановиться… я не хотел

останавливаться.

Счастье.

В первый раз за долгое время, я чувствовал счастье.

– Хватит, хватит! – говорил Бруно, хохоча, словно сумасшедший.

– Ну ладно… но только, если ты обещаешь всегда слушаться Лауру, понял?

– Но, если ты мой папа и её мама не моя мама…, то она не моя сестра, да?

– Она… – я поднял бровь от его умного комментария. Боже, как я должен это

объяснить? – Твоя сестра… она всё ещё твоя сестра здесь, – я указал на его сердце. – Вам

не нужно быть родственниками, чтобы быть семьёй.

– Ох, – протянул он и затем улыбнулся. С детьми так легко.

– И теперь ты тоже часть моей семьи, – сказал он.

– Ага, – ответил я.

– Это означает, что теперь ты останешься с нами?

– О, ну… посмотрим. Нужно спросить твою сестру, что она думает.

Я посмотрел на Лауру, чей рот широко раскрылся, а щёки были одним цветом с

клубникой.

– Ну… – она скрестила руки. – Твой отец и я должны будут обсудить это. Наедине.

– О… – Бруно поморщился, и я поцеловал его в лоб.

– Всё в порядке, детка, это недолго. К тому же… мы скоро увидимся снова.

Его лицо просветлело. – Правда? Когда?

– Когда я выберусь отсюда… Самым первым делом, – я подмигнул.

Диего подошёл к нам и помог Бруно слезть с кровати. – Пойдём. Давай найдём

автомат. Возможно, купим тебеСкиттлс.

– Скиттлс? Да! – внезапно он снова был счастлив. Боже, с детьми так просто. Их

настроение меняется меньше, чем за секунду. Хотел бы я так же.

Когда эти двое вышли, Лаура села на мою кровать и положила ладонь на мою руку.

– Как ты себя чувствуешь на самом деле?

– Лучше, теперь, когда я с тобой наедине.

О… так приятно.

Я не мог сдержать усмешки при этом своём комментарии, и она закатила глаза.

– Я рада, что ты чувствуешь себя, как прежде.

– О, нет, я не собираюсь снова становиться бухим ублюдком. Ни за что.

Она прикрыла улыбку ладонью. – Хорошо. Твои таланты пропадали из–за алкоголя.

– Какие таланты? Или ты имеешь в виду мой язык? – я вытянул его и обвёл губы,

заставив её зарычать и ударить меня по руке.

– Фрэнк!

– Прости, прости, – пошутил я.

– Итак… ты примирился с фактом, что мой отец не мёртв? Не смотря на всё, что он

тебе сделал?

– Нам, ты имеешь в виду, – сказал я. – Он причинил вред и тебе.

Она кивнула, смотря вниз на простыни.

Возможно, с моей стороны это было немного бесчувственно. – Я сожалею о твоём

отце, – сказал я.

– О, нет, не сожалей. Он заслужил отправиться в тюрьму до конца своей жизни. Я

имею в виду, что я рада, что он там. По крайней мере, он не сможет причинить ещё

больше боли, – она мягко улыбнулась. – Я просто хотела сказать спасибо за то, что спас

нас.

– Как будто у меня был выбор. Я бы лучше умер, чем увидел, как ты, Бруно или

Диего пострадаете от его рук.

Она снова улыбнулась и прикусила губу, смотря на меня этими мечтательными

глазами. Боже, я так сильно хотел её поцеловать. И затем я подумал… почему бы и нет?

Поэтому я обхватил её лицо и притянул её ближе, пока наши губы не

соприкоснулись и сомкнулись. Я не мог не улыбаться, пока целовал её, потому что каждая

секунда, когда ощущал её вкус на своих губах, была победой.

Она всё, что я хотел, и я думаю, что я только начал понимать, что это означает для

меня. Для нас. Для будущего.

Когда наши губы разомкнулись, её лицо было так близко. Я мог чувствовать

горячее дыхание на коже, и это заставило меня захотеть сделать все эти грязные вещи,

которые я обещал медсёстрам не делать. Вопрос: заметит кто–нибудь, если я всё–таки

сделаю?

– Я знаю, о чём ты думаешь, и ответ «нет», – она съязвила, погрозив пальцем.

– О… да ладно, – я вздохнул.

– Нет! Это больница, ради всего святого, – она ухмыльнулась. – Но я рада, что твой

член всё ещё прекрасно работает.

– Ты можешь сломать мои кости и подстрелить меня, но ничто не сможет заставить

упасть этот твёрдый, как скала, большой член, поверь мне.

Она ухмыльнулась, и я вновь долго целовал её, смакуя её сладость, чтобы помнить,

пока я застрял на этой тупой больничной койке, а она будет дома.

– Уф… жаль, что я не могу остаться, – пробормотала она мне в губы.

– Не можешь?

– Я не пациентка, помнишь?

– Но могла бы стать. Тут есть пустая кровать. Я выставлю Карла.

Она захихикала от моего комментария. – Тебя скоро отпустят.

– И что тогда? – я спросил. – Ты будешь жить со мной в церкви или…?

– Нет, спасибо. Я не хочу, чтобы Маргарет меня убила. Или хуже… у неё будет

сердечный приступ.

– Сердечный приступ? – я нахмурился.

– Следующий её убьёт, если она ещё раз поймает нас, когда мы занимаемся

сексом.

Я засмеялся. – Ну, ей придётся с этим смириться. Я имею в виду, да ладно, у

мужчины есть потребности, верно? Она это знает.

– Я ей даже нравлюсь? – она спросила, перебирая мои волосы.

– Конечно, нравишься, – я взял её руку и поцеловал. – Тебе нравлюсь я… поэтому, и

ты ей нравишься. Одно следует из другого.

– Правда? – она приподняла бровь. – Потому что я помню, чем мы занимались там

в последний раз, и это было не очень хорошо.

– Мы будем более… скрытными с этого момента, – прошептал я, прикусив губу. – И

я не могу дождаться, чтобы осквернить церковь ещё раз. – Пробормотал я и потянул её на

кровать за мной, вжимая губы в её рот, яростно захватывая его.

Не могу ничего с собой поделать. Я такой. Нуждающийся ублюдок, который не

может насытиться ей.

– Прекрати, – бормотала она, ухмыляясь. – Мы должны вести себя хорошо.

– Только пока. Но подожди, пока я выйду. Тогда ты увидишь, насколько плохим я

могу быть.

– Кто говорит, что я хочу это видеть?

– Не ври себе, – дразнил я, упираясь пальцем в её живот. – Ты и я знаем, что ты

меня хочешь.

– Ну ладно, – она закатила глаза. – Я приму тебя обратно, но… – Она отбросила

меня ладонью. – Тебе ещё предстоит много сделать для этого, Мистер.

Криво улыбнувшись, я сказал. – Зови меня Отец Фрэнк…, и я заставлю тебя

сознаться во всех грехах.

Она захихикала и ухмыльнулась, а я схватил её и вновь набросился на её рот,

наконец, заявляя, что она навсегда принадлежит мне.

Она даже поцеловала меня в ответ с той же жадностью, не отпуская мои губы. Мне

пришлось буквально схватить её руки и отодвинуть от себя, чтобы я смог задать вопрос,

который крутился у меня на языке уже вечность.

– Итак… мы в порядке? – спросил я.

– Я полагаю, да, – нахмурившись, сказала она. – Что ты имеешь в виду?

– Ну, Бруно спросил, являюсь ли я теперь частью семьи, полагаю, что я должен

спросить, – я поёжился.

Она игриво шлёпнула меня. – Конечно, являешься, глупый.

– Означает ли это, что я теперь живу с вами?

Она закатила глаза, а её челюсть буквально упала. – Ты раньше не спрашивал.

– О, да, спрашивал. Я устал жить со старушкой Маргарет. Есть свободная комната?

Нет, нет, подожди. Я могу спать в твоей кровати… – я поиграл бровями, и она скорчилась

от смеха.

– Ты… Я заставлю тебя пожалеть о том дне, когда ты попросился переехать в наш

дом.

Я улыбнулся, как и она, и я ответил. – О, я определённо принимаю пари. Начинаем

завтра.

Глава 32

Сегодня мы, наконец, едем домой, и поскольку Рикардо задолжал, то он приехал

нас забрать. Его лицо тут же стало кислым, когда мы вышли из дверей на парковку.

– Эй, Рикардо, – сказал я, Маргарет и Карл тоже поприветствовали его.

– Эй, ребята… простите, мне жаль, – он сразу же начал.

– Слишком поздно, бро, – протянул я, смеясь. – Всё прошло и закончилось.

Он почесал затылок. – Я надеюсь, что это было не очень больно. Чёрт. Это моя

вина.

– Почему? Это сделали со мной не Лаура и мальчики, – сказал я. – Это был Джулио.

– Нет, но, если бы они остались дома, то возможно не отвлекали бы тебя. Я имею в

виду, что ты мог умереть, – сказал он.

– Я жив, – ответил я. – Это всё, что имеет значение.

Я пытался сохранить спокойствие. Я больше не хотел чувствовать себя виноватым,

и ему стоит тоже завязывать. Вот так мы поступим.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

Я поёжился. – Так хорошо, как и выгляжу.

Он пожевал губами. – Мне правда очень, очень жаль. Правда. Я не мог их

остановить.

– Чувак, это не твоя вина, – сказал я. – Она собиралась спасти меня или типа того. Я

не знаю.

– Она даже украла мою чёртову машину, – прорычал он, толкая инвалидное кресло

Карла.

– Правда? – я поднял бровь, впечатлённый её умениями. Не так просто побороть

Рикардо. Он большой парень.

– Ага, ну, после того, как она заперла меня в доме, они все запрыгнули в машину и

стартанули. Даже оставили следы от шин на асфальте. Чертовски повезло, что с моей

машиной всё в порядке. Я бы расстроился.

Предполагаю, что я догадался, как она его обдурила.

Я посмотрел на него. – Рыбки, да?

Он приподнял брови. – Что? Она была очень… убедительной.

Я сузил глаза и помог Карлу забраться в машину. – Просто признай, что ты лопух.

С каменным лицом он сказала. – Пошёл ты, Фрэнк. Сам ты лопух. Кто, чёрт побери,

идёт на перестрелку без оружия? Ну, кто на самом деле так делает?

Я засмеялся. Он прав, это глупо, но он не знал, что у меня оно было спрятано в

комнате. – У меня есть оружие.

– Где?

– В моей комнате, – я поёжился.

– Ты держишь пистолет в комнате? – внезапно спросила Маргарет, пока садилась

на пассажирское сидение.

– Ну, да. Только один, конечно, – я улыбнулся. – Только, чтобы защитить нас.

– Я думаю, что тогда он послужил своей цели, – ответила она, делая глубокий вдох.

– Именно. Я спас наши задницы. И только это имеет значение, – я сел сзади рядом

с Карлом и закрыл дверь.

Рикардо сел обратно за руль и посмотрел на меня из–за плеча. – Ты счастливый

сукин сын, знаешь ведь?

Я ухмыльнулся, чувствуя себя ещё более счастливым, поскольку мы уезжали от

этой чёртовой больницы. – Ещё бы.

***

Когда мы приехали в церковь, я выпрыгнул из машины и помог Маргарет выйти.

Мы высадили Карла около его дома, где о нём позаботится его семья. Рикардо помог

Маме зайти в церковь, пока я доставал пакеты из багажника.

– Спасибо, чувак, – сказал я, когда последовал за ним и поставил их на пол.

– Не стоит, – мы обнялись. – Но… я считаю, что теперь долг полностью уплачен, –

добавил он и подмигнул. – Даже переплачен.

Я кивнул. – Понял.

Он обернулся, но прежде чем ушёл, спросил. – Наша кулинарная битва на

следующей неделе в силе?

Я ухмыльнулся. – О да… всё в силе.

Он улыбнулся и махал, пока отъезжал.

Я занёс сумку в комнату. Мама уже проковыляла в свою комнату в задней части

церкви. Я принёс её сумку в её комнату. – Вот сумка, Маргарет.

– Маргарет? – она взглянула на меня круглыми глазами. – Ты никогда не называл

меня так.

Я нахмурился, когда она подошла ко мне и положила руки мне на плечи. – Тебе не

нравится? – я спросил.

Она расправила мою куртку, как она всегда делала, когда беспокоилась. – Мне

нравится, когда ты называешь меня Мамой. Так я чувствую себя полезной.

Тёплая улыбка на её лице сделала меня счастливым, и я положил свою руку поверх

её и сжал. – Ты всегда будешь моей матерью.

– Ты уверен? Потому что, похоже, у тебя уже есть кое–кто на примете. – Она

захихикала и многозначительно посмотрела на дверь. Когда я оглянулся, то заметил

Лауру, выглядывающую из коридора.

– Она та ещё девушка, – прошептала Мама. – Напористая до мозга костей и очень

дерзкая. – Она мягко потрепала меня за щёку. – Как раз для моего мальчика.

Я ухмыльнулся. – Она такая… и Мама тоже.

– Я думаю, что вы двое справитесь с Бруно…

– Думаешь? – я ценил её мнение. На самом деле, очень сильно.

– Он такой же энергичный и храбрый, как и ты в детстве, – сказала она.

– Правда? – на лице появилась кривая улыбка.

– Конечно, и знаешь, что? Думаю, что они ждут тебя.

– Но… – я схватил её руку. – Я не могу оставить тебя одну в этом огромном месте.

Она усмехнулась. – Конечно, можешь. Ты делал это раньше.

Я почесал затылок. – Верно…

– Но эти мальчики и эта девушка – хорошая причина, – она снова потрепала меня

по щеке, в этот раз даже сильнее, словно пытаясь преподать мне урок.

– Так ты согласна с…?

– Конечно, согласна. Просто иди, – она развернула меня и толкнула. – Будь там, где

должен.

– Но я всё же буду приходить на проповеди… – пробормотал я.

– Да, да. Но не сегодня, – к удивлению, она шлёпнула меня по заднице, и даже

немного побаливало. – Теперь иди.

– Хорошо, хорошо, – сказал я, рассмеявшись.

Теплота наполнила мою грудь в тот момент, когда я увидел сияющую улыбку

Лауры, когда она встречала меня. – Эй.

– И тебе привет, – протянул я, поднимая брови, пока она не засмеялась. – Секунду, мне нужно взять сумку.

– Хорошо, – ответила она, когда я быстро забежал в комнату и вышел к ней с

сумкой в руке. – Я готов, если ты готова.

Она игриво шлёпнула меня по груди и сказала. – Давай. Они ждут.

– Под ними ты подразумеваешь, мальчиков, предполагаю?

Она скрестила руки. – А кто ещё? Кроме того, они сами спрашивали, почему ты не

дома.

Я обнял её за плечи, и мы повернулись и пошли к выходу. – Ты понимаешь, что

дала мне зелёный свет?

Она захихикала. – Как будто кто–то сомневался.

Я притянул её ближе. – Ну, теперь ты получишь.

Я не мог перестать ухмыляться. Всю дорогу до её дома я был чертовски счастлив. А

это кое о чём говорило.

Когда я выпрыгнул из машины, Бруно выглянул из окна с большой, широкой

улыбкой на лице, крича брату. Он выбежал и открыл нам дверь.

– Папочка!

Его лицо и его улыбка, пока он выбегал на двор и бежал в мои руки – всё, что мне

нужно.

Я здесь.

Я там, где я должен быть.

Эпилог

Держа Бруно за руку, я зашёл в бар Чака и сел с ним на стул. Он хлопнул

ладошками от восторга, видя, как Чак выходит из подсобки.

– Ну, ну, это же Фрэнк Ромеро, – он поставил на пол несколько коробок с ликёром

и задвинул их под стойку. – Не ожидал тебя снова здесь увидеть.

– Ага. Я тоже не ожидал, – пошутил, ухмыляясь.

– Что случилось? Снова драка в баре?

– Ага, что–то типа этого, – ответил я, подмигивая Бруно, у которого, я знал, было

много вопросов, которые он не мог дождаться, чтобы задать.

– И кто этот молодой парнишка? – спросил его Чак.

– Я – Бруно, – он протянул свою маленькую ладошку и, когда Чак схватил её, он

пожал её.

– Ну, приятно встретиться с тобой, Бруно, – урчащий смех Чака наполнил бар.

Он поставил передо мной стакан. – Как обычно?

– Что как обычно? – спросил Бруно, любопытно глядя на стакан.

– Это для взрослых, – сказал я. – Ты тоже когда–нибудь это попробуешь. Но… – я

прочистил горло. – Но давай сделаем это вместе.

– О да! Шипучка, – он ухмыльнулся. – Лаура не позволяет мне пить газировку.

– Ну, ты можешь пить её здесь, – сказал Чак.

– Кола, – ответил я. – Две.

– Две? – Чак приподнял бровь.

Я поёжился. – Больше никакого алкоголя.

– Правда? – он нахмурился в удивлении.

– Ага, – если говорить за себя, то я чувствовал гордость по этому поводу.

Также, как я гордился своим сыном.

Я потрепал его по спине и спросил.– Тебе нравится, малыш?

– Я не знаю. Я никогда не пил Колу, но не могу дождаться, чтобы попробовать! –

сказал он, чересчур громко, как обычно говорят дети.

Я улыбнулся. – Но ты должен пообещать, что выпьешь её быстро. Нам пора в

церковь.

Он кивнул, и его глаза тут же отвлеклись, наблюдая, как Чак наливает колу в стакан.

Как будто он уже мог представить её вкус. Его невинное удивление делало это

действительно забавным.

Чак опустил красивую соломинку в бокал Бруно и толкнул к нему. – Вот твоя кола,

паренёк.

– О, она будто состоит из пузырьков! – пропищал Бруно, наклоняясь, чтобы

слышать, как они взрываются ему в ухо.

Я нагнулся и прошептал.– Если ты подуешь в свою колу, то сделаешь их ещё

больше.

Его рот изобразил букву «О» и он тут же приставил соломинку к губам и сильно

подул. Половина колы пролилась из стакана, но гигантские пузыри заставили его сильно

хохотать.

Чак качал головой и смеялся, пока вытирал стойку маленьким полотенцем. – Ты

учишь его плохому. Думаю, никто и не ожидал от тебя другого.

– Ты прав, чёрт побери, он будет таким же смелым и отважным, как и его отец.

Чак шлёпнул на барную стойку бутылку, которую распаковывал, его челюсть

отвисла. – Отец…подожди, что?

Его глаза бегали с меня на Бруно и обратно, и чем больше он казался изумлённым, тем больше я лыбился.

– Он… твой сын ?

Я сделал большой глоток колы, прежде чем ответить. – Ага. – Я обнял Бруно за

плечи, который довольно прихлёбывал свою колу.

– Но я думал, что он…

– Потерялся, – сказал я, подмигивая. – Это длинная история.

– Боже мой… – Чак покачал головой, словно до сих пор не мог поверить, и

облокотился на барную стойку. – Дай мне хорошенько тебя рассмотреть. – Он

рассматривал Бруно, словно не мог поверить в мои слова, но чем дольше он смотрел, тем

шире была улыбка. – Он немного похож на тебя. Чёрт.

Бруно выкинул палец в воздух и прокричал.– Чёрт! – чем заставил нас рассмеяться.

– Всё в порядке, у него твои словечки.

С самодовольной улыбкой, я откинулся на стуле. – Говорил же. Он мой сын.

– Боже… я всё ещё не могу поверить, – он покачал головой в неверии.

– Ну, это было сюрпризом, по меньшей мере. Я думаю, что Господь всё же

заботится обо мне, – пошутил я.

– Возможно, он увидел, в какую задницу ты превратился и подумал, что

достаточно, – парировал Чак, а я улыбался, как идиот.

– Чертовски верно, и мы оба это заслужили, не так ли? – я обнял Бруно и потрепал

его по голове, путая его волосы.

– Мой прошлый папа был совсем не хорошим, а Фрэнк хороший. Он много шутит и

водит нас в парк и зоопарк. Иногда он пукает, и пахнет также, как и у меня.

Чак и я засмеялись.

– И он даже готовит спагетти! – добавил Бруно радостно, потягивая колу.

– Прошлый папа? – Чак приподнял бровь. – Я хочу это знать?

– Без вариантов, – засмеялся я. – Возможно, в следующий раз, но не сегодня. Нам

нужно идти, – я выпил весь стакан, поставил его и слез со стула. – Готов, Бруно?

Он сделал напоследок несколько пузырей через соломинку.

– Готов! – выкрикнул он, протягивая стакан обратно Чаку с вежливостью.

– Увидимся в следующий раз, парнишка, – подмигнул Чак. – Был рад

познакомиться.

– Мне тоже было приятно с вами познакомиться, сэр!

– Какой джентльмен, а, – Чак покивал, очевидно впечатлённый. – Должно быть это

от мамы, потому что я чертовски уверен, что не от папы.

Я смеялся, пока помогал Бруно слезать со стула, и взял его за руку. – Скоро

увидимся, окей?

– Конечно, – сказал Чак, и мы развернулись и вышли через дверь. – О, и скажи

Лауре купить фонарики, прежде чем она придёт на работу сегодня. Я должен был

починить их, но я забыл.

Я поднял руки и прокричал в ответ. – Скажу!

***

Час спустя я закончил проповедь о тяготах и как Господь всегда помогает найти

обратно путь к радости.

Первый раз за долгое время люди мне улыбались.

Первый раз за долгое время, Мама не прервала мою речь на половине и не

требовала, чтобы я остановился.

Всё прошло так хорошо, что даже Лаура подошла поцеловать меня, а мальчики так

смутились, что покраснели и сказали нам пойти найти комнату.

Меня всё ещё переполняло возбуждение, поскольку люди благодарили меня,

когда покидали церковь. Казалось, то время, когда я вёл себя, как полный козёл было

вечность назад, хотя прошло всего несколько недель. Так много всего изменилось.

Оглядываясь назад, я могу только сказать… я так чертовски рад, что прошёл через всё это.

Почему?

Потому что это означало вновь встретить моего сына.

Потому что это означало вновь влюбиться.

Не просто начинать всё сначала.

Но люди, которые любят меня, определённо стоят этого.

Лаура подошла ко мне и шлёпнула меня по заднице. – Хорошая работа, приятель.

– Спасибо, – ухмыльнулся я. – Ты уже это говорила.

– Я знаю, – сказала она с озорной улыбкой на губах. – Но я хочу, чтобы ты это

запомнил.

– Это намёк? – протянул я, притягивая её к себе и хватая её за задницу.

– Возможно…

– Эмм, – пробормотал Диего.

– Ребята, почему вы не пошли домой? – сказала Лаура мальчикам. – Вы можете

поиграть в новую игру, которую мы купили…

– Правда? – глаза Бруно засветились, словно за ними спрятался огонёк.

– Да. Но только, если ты и твой брат будете себя хорошо вести, – она вскинула

палец. – Никаких драк.

– Да, да. Мне ещё нужно написать резюме, поэтому у меня в любом случае не так

много времени, – сказал Диего, хватая Бруно за руку. – Пошли.

– Значит, я играю первым? – спросил Бруно, когда они выходили из дверей.

– Конечно, почему бы и нет, – сказал Диего спокойно, махая нам, пока они

уходили.

– Резюме? – пробормотал я.

– Ага, Диего ищет работу, – Лаура подмигнула. – Наконец.

– Хорошо. Горжусь им. Он далеко пойдёт, – сказал я.

– Да… – она согласилась.

Мама уже ушла, чтобы купить продуктов для маленького холодильника, который

стоял в её комнате, поэтому Лаура и я были теперь одни в большой, пустой церкви.

Я гадал, что же произойдёт.

– Итак… – Лаура теребила мою рубашку. – Я тут подумала…Прошло много времени

с моей последней исповеди.

– О, правда? Ты что–то хочешь мне рассказать? – спросил я и взял её пальчики,

чтобы поцеловать их один за другим. – Что–нибудь…грязное? Распутное? Неправильное?

Она прикусила губу. – Всё это… и я думаю, что мы должны пойти и обсудить это в

исповедальне.

– Хммм… – кивнул я, поднимая бровь, когда дьявольская улыбка появилась на её

лице.

– Один один, знаешь ли…, если вернуться к счёту, – её руки скользили по моей

ширинке, заставив мой член напрячься, а ухмылку стать шире.

– Возможно, у меня есть немного времени…в конце концов, никогда не знаешь,

когда Маргарет должна вернуться, – сказал я, хватая её за задницу и сильно её стискивая.

– Это займёт всего несколько минут… из моего рта выйдет не так уж много. Только

войдёт, – он ухмыльнулась.

Я взял её за подбородок и подарил ей нежный поцелуй, но он быстро стал

бешеным. Мы медленно пятились назад, пока не врезались в исповедальню, и она

вскрикнула, когда мы ввались внутрь.

Я сел на скамейку и притянул её на колени, потирая своим стояком её

промежность. Она была только в юбке, поэтому я легко мог проскользнуть пальцами вниз

и дотронуться до неё.

– Прости меня, Боже, что я собираюсь совершить грех прелюбодеяния, –

бормотала Лаура, пока целовала меня и тёрлась о мою грудь своими сиськами.

– О да…– шептал я, улыбаясь и прижимаясь к ней губами. – Давай согрешим

вместе.

КОНЕЦ