Юденич под петроградом [Павел Елисеевич Щёголев] (pdf) читать постранично, страница - 3

Он
и в Одессе, и в Яссах, и в Париже, и в Нарве. Левый кадет
по всему своему складу, он оказался, однако, человеком
очень гибкой политической физиономии, не брезгающим
соседства с прямо-таки черносотенными элементами. В своем
дневнике он развязен, чуть пространен, в меру скептичен и
не в меру самодоволен. Но обстановка белого тыла схва­
чена у него моментами очень ярко. Мы дали извлечения из
III книги его «Года интервенции».
Остаются еще двое. Г. Л. Кирдецов — кадет, журналист
из «Речи» и «Современного Слова»; мы воспользовались
его книгой «У ворот Петрограда». Необходимо упомянуть,
что Кирдецов впоследствии выступил за границей одним из
видных литературных представителей «сменовеховского»
движения. Что касается Н. Н. Иванова, то читатель найдет
и у Горна и Маргулиеса достаточно нелестных отзывов
о «министре общественных работ» Северо-Западного прави­
тельства. Очевидно, он и в самом деле авантюрист и жулик
первой марки. Поэтому его мемуарами пришлось восполь­
зоваться с большой осторожностью. В прошлом Н. Н. Ива­
нов незаметный помощник присяжного поверенного в Пе­
трограде, выплывший впервые в 1918 году.
IV.
Воля русского рабочего класса определила исход борьбы
за Петроград. Напрасно собирался Маргулиес тревожить
знакомцев Клемансо, и не челяди антантовских министров
обязан Петроград тем, что его улицы не запятнали висе­
лицы Юденических палачей. Сколько предотвращений
крови, предотвращенных бедствий! И, читая мемуары быв­
ших людей из Северо-Западного правительства, мы с бла­
годарностью вспоминаем бойцов, оборонявших и оборо­

8

Л. КИТАЕВ

нивших Петроград, вождей и солдат революционной армии.
Ну, а авторы наших мемуаров? Рано или поздно все они
осознали свою неудачу. «Все поражены, — одни большевики
победили», — записал Маргулиес 29-го ноября 1919 года, и,
как бы предвидя унылую безнадежность бесконечно долгих
лет эмиграции, тут же добавил: «Русская публика, притихла,
озирается; Кедрин вчера уехал в Париж».
Л. Китаев.

В ГОРН

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В СЕВЕРОЗАПАДНОЙ РОССИИ

I. БАЛАХОВИЧ ВО ПСКОВЕ.

Спустя четыре дня после прихода эстонцев однажды ве­
чером в Псков пожаловал «атаман крестьянских и парти­
занских отрядов», подполковник Булак-Балахович. Отряд
солдат, прибывший с ним, был. частью конный, частью пе­
ший, в общем весьма небольшой и не внушавший впечатле­
ния сколько-нибудь серьезной силы. «Войском» эту кучку
вооруженных людей можно было называть только по недо­
разумению. Тем не менее улица встретила «атамана» с боль­
шим воодушевлением. По городу долго раздавалось востор­
женное «ура». Многих радовал самый факт прибытия
с в о и х р у с с к и х с о л д а т . Чужое, как ни прочно спать
за его спиной, все-таки было чужое, а, кроме того, экзаль­
тированности толпы способствовал и сам Балахович своими
речами, полными пафоса и бесшабашной похвальбы.
— Я командую красными еще более, чем белыми, —
кричал Балахович толпе. — Красноармейцы и мобилизован­
ные хорошо знают, что я не враг им, и в точности испол­
няют мои приказания... — Я воюю с большевиками не за
царскую, не за помещичью Россию, а за новое учредитель­
ное собрание... — Я предоставлю обществу свободно ре­
шить, кого из арестованных или подозреваемых освободить
и кого покарать. Всех, за кого вы поручитесь, я отпускаю
на свободу. Коммунистов же и убийц повешу до единого
человека...
Утро следующего дня сразу показало нам — псковичам,
какого рода порядки привез в Псков Балахович.
Опять толпы народа в центре и на базаре. Но не слышно
ликующих победных криков, нет и радости на лицах. Из­
редка мелькнет гаденькая улыбка' какого-нибудь удовле­
творенного в своих чувствах дубровинца, мелькнет и поско­
рее спрячется. Большинство встречных хмуро отмалчивается
и неохотно отвечает на вопросы.
— Там, — говорит мне какая-то женщина, — идите на
площадь, и на Великолуцкую...
Я пошел и увидел. Среди массы глазеющего народа вы­
соко на фонаре качался труп полураздетого мужчины.

12

В.

ГОР и

Около самого фонаря, видимо, с жгучим любопытством,
вертелась разная детвора, поодаль стояли и смотрели взрос­
лые. День был ненастный, дул ветер, шел дождь, волосы на
трупе были мокрые.
Помню, что я не мог без содрогания смотреть на эту
ужасную картину и бросился с площади на тротуар. Там
стояли какие-то люди, 'и один из них, обращаясь ко мне,
сказал: «Зачем это? Кому это нужно? А дети, — зачем им
такое зрелище?..» В тот день еще висело четыре трупа на
Великолуцкой улице, около здания государственного банка,
тоже на фонарях один за другим в линию по тротуару.
Народу впервые давалось невиданное им доселе зрелище,
инициатива которого всецело принадлежала «белым». На­
сколько помню, вначале было такое впечатление, что толпа
просто онемела от неожиданности и чрезвычайной остроты
впечатления, но потом это