Совесть на бумаге (СИ) [Сергей Валериевич Яковенко] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
Сергей Яковенко Совесть на бумаге
— Третий день валит, зараза, — Петровна отхлебнула из чашки и, не переставая смотреть в окно на заснеженную улицу, пару раз кашлянула то ли от простуды, то ли от того, что подавилась горячим чаем, — Вот как в такую погоду идти работать? Она перевела взгляд на Лену, которая уже добрых полчаса гляделась в маленькое зеркальце и подкрашивала глаза. Петровна скривилась, но вслух недовольства не высказала. Молодуха. Что с нее взять? Полдня малюется, потом полдня принца на коне ждет. Как будто почтовое отделение в Пуполопушинске — идеальное место для принцев. Медом им на почтах намазано! Тут тридцать лет изо дня в день по всему городу носишься, газеты разносишь, и не то, что принца — мужика нормального найти не смогла! Попался один, да и тот такой, что лучше бы не попадался. А она малюется… — Угораздило же тут родиться, — Петровна снова уставилась в окно, — Нет бы в какой-нибудь Африке или Бразилии… Вот где справедливость? Почему одни живут прямо на берегу океана, а другие почтальонами всю жизнь горбатятся? И в жару тебе, и в мороз. Иди, Петровна! Выполняй общественный долг! Не дай бог кто-то из местных лыганов не дождется газету, пропустит новости про выборы в Америке! Что ты! Общественность должна быть проинформирована! Вовремя! Да и подтираться, опять же, будет чем. Да? Че молчишь? — Угу, — не отрываясь от марафета, подтвердила девушка с накрашенными глазами, которую Петровна называла не иначе, как Ленуськой, а за глаза — молью. — О! Идет… Чапает. Снега по колено, а оно вылезло с утра пораньше. На усах под носом намерзло, зато идет-то как! Слышь? — Петровна хихикнула, глядя на шагающего вдали бородатого старичка в сером пальто, — Даже ноги задирает интеллигентно! О как! Куда уж нам, простым смертным, так ноги задирать. Седьмой десяток, а занимается черт знает чем. Даже сказать стыдно. Лена оторвалась от самосозерцания и посмотрела на почтальоншу. — А чем он занимается? — Писатель! Книжки детские пишет. — Настоящий писатель? У нас? — У нас. Где ж ему грешному еще быть? — она скорчила важную гримасу и развела руки в стороны, — Интеллигенция. Не говно тебе на лопате, а Павел Федорович! Весь дом мне уже завалил своими книжками. Как пришлют из издательства, так сразу раздает всем. Спонсор с голой задницей. У самого забор три года, как завалился. Я уже про огород молчу. За семьдесят лет, наверное, лопаты ни разу в руки не взял. Жену схоронить и то, как следует не смог. Соседи на похороны деньги собирали. Мой-то хоть и бухает, так зато хозяин настоящий… Скрипнула входная дверь и на пороге показался щуплый старик с раскрасневшимся от мороза лицом. Петровна тут же смолкла и растянулась в приветливой улыбке. — Павел Федорович, — пропела почтальонша масленым голосом, — Что ж вы в такой снег-то к нам выперлись? Я бы и сама могла вам посылочку принести. Ее так и подмывало добавить: «…если бы у тебя хотя бы полтинник лишний за душою был», но, конечно, не добавила. Писатель широко улыбался. Он пару раз топнул, отряхивая налипший снег, и развел руки в стороны. — С наступающим, девоньки дорогие! Вот и дождались настоящей зимы! Такие сугробы намело, что я с трудом смог из дому выбраться. За ночь дом занесло почти под окна. Еле откопался. Зато красота какая! Чистота! А воздух какой свежий! Не надышаться! — Лопатой? — тут же спросила Лена. Писатель, продолжая улыбаться, с удивлением посмотрел на девушку. — Ну, откапывались… — она даже тушь в сторону отложила, — Лопатой? — Лопатой, девонька. Конечно лопатой. Хотя тут в пору трактором разгребать. Лена удовлетворенно хмыкнула и с легким укором кивнула Петровне. Та, в ответ, только глаза под лоб закатила. — А это наша новенькая, Павел Федорович! Знакомьтесь. Наша Леночка-красавица. Будет теперь оператором работать. Старик протянул руку. Уголки добрых, улыбающихся глаз лучились морщинками. — Очень приятно. Будем знакомы. Я Павел Федорович. Можно просто: дядя Паша. Девушка пожимала сухую, узловатую ладонь и не переставала удивляться странному чувству, которое в это самое мгновение зарождалось в душе. Смесь безграничного уважения, разочарования и, почему-то, жалости. Нельзя сказать, что Лена любила читать книги. За всю жизнь она прочла их не больше десятка. Но, несмотря на это, была уверена, что писатели — это люди, живущие, если не в столице, то, как минимум, в Питере. Они элегантно одеваются, обязательно носят широкополые шляпы и ходят неспешно при помощи трости с костяной рукоятью. Здесь же перед нею стоял невзрачный, хотя и очень приятный, старичок. Такой посредственный, такой будничный. Но главное — он жил с нею в одном городе! Точнее — в маленьком городке с нелепым названием. И уж это-то никак не вязалось с громким словом «писатель». Ее странное чувство исчезло только тогда, когда она выдала дяде Паше его посылку. Он поблагодарил, неторопливо распечатал и вытащил из почтовой упаковки две- 1
- 2
Последние комментарии
1 день 21 часов назад
1 день 21 часов назад
1 день 21 часов назад
1 день 21 часов назад
2 дней 24 минут назад
2 дней 28 минут назад