КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 712814 томов
Объем библиотеки - 1401 Гб.
Всего авторов - 274562
Пользователей - 125078

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Влад и мир про Шенгальц: Черные ножи (Альтернативная история)

Читать не интересно. Стиль написания - тягомотина и небывальщина. Как вы представляете 16 летнего пацана за 180, худого, болезненного, с больным сердцем, недоедающего, работающего по 12 часов в цеху по сборке танков, при этом имеющий силы вставать пораньше и заниматься спортом и тренировкой. Тут и здоровый человек сдохнет. Как всегда автор пишет о чём не имеет представление. Я лично общался с рабочим на заводе Свердлова, производившего

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Влад и мир про Владимиров: Ирландец 2 (Альтернативная история)

Написано хорошо. Но сама тема не моя. Становление мафиози! Не люблю ворьё. Вор на воре сидит и вором погоняет и о ворах книжки сочиняет! Любой вор всегда себя считает жертвой обстоятельств, мол не сам, а жизнь такая! А жизнь кругом такая, потому, что сам ты такой! С арифметикой у автора тоже всё печально, как и у ГГ. Простая задачка. Есть игроки, сдающие определённую сумму для участия в игре и получающие определённое количество фишек. Если в

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Дамиров: Курсант: Назад в СССР (Детективная фантастика)

Месяца 3-4 назад прочел (а вернее прослушал в аудиоверсии) данную книгу - а руки (прокомментировать ее) все никак не доходили)) Ну а вот на выходных, появилось время - за сим, я наконец-таки сподобился это сделать))

С одной стороны - казалось бы вполне «знакомая и местами изьезженная» тема (чуть не сказал - пластинка)) С другой же, именно нюансы порой позволяют отличить очередной «шаблон», от действительно интересной вещи...

В начале

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Стариков: Геополитика: Как это делается (Политика и дипломатия)

Вообще-то если честно, то я даже не собирался брать эту книгу... Однако - отсутствие иного выбора и низкая цена (после 3 или 4-го захода в книжный) все таки "сделали свое черное дело" и книга была куплена))

Не собирался же ее брать изначально поскольку (давным давно до этого) после прочтения одной "явно неудавшейся" книги автора, навсегда зарекся это делать... Но потом до меня все-таки дошло что (это все же) не "очередная злободневная" (читай

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Москаленко: Малой. Книга 3 (Боевая фантастика)

Третья часть делает еще более явный уклон в экзотерику и несмотря на все стсндартные шаблоны Eve-вселенной (базы знаний, нейросети и прочие девайсы) все сводится к очередной "ступени самосознания" и общения "в Астралях")) А уж почти каждодневные "глюки-подключения-беседы" с "проснувшейся планетой" (в виде галлюцинации - в образе симпатичной девчонки) так и вообще...))

В общем герою (лишь формально вникающему в разные железки и нейросети)

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Шаромыжники [Виктор Горный] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Виктор Горный Шаромыжники

РАССКАЗЫ

КОЛЬКА-ШАРОМЫЖНИК

Рассказ.
Колька возвращался с работы, — наработался за день. Целый день гонял на таратайке[1] из разреза[2] на свалку, — и обратно, взапуски с ребятами-гонщиками. Жарко было днем. Желтые слепни гудели и роились над лошадью. Солнышко на глине грелось и блистало, как самородки[3]. А теперь солнце за гору село, за синий лес, и запуталось в его верхушках. Лучи, как паутины, протянулись над Колькиной головой.

— Колька, давай на-обгонки, погоним в казарму!

Рыжий мальчишка обогнал. Запрыгала таратайка по галям. Прогремела на мосту, как гром, — и скрылась за бараками. Рванулась Колькина лошадь вслед, но Колька сдержал ее на вожжах.

— Тьчч!..

Устал, не хочется в казарму. Вспомнил отца, задавленного в забоях[4], который лежит на нарах в каморке и кровью харкает на бревенчатый пол. И мать рядом сидит с ним, — бледная, согнутая, как человек, вытащенный из шахты, и ничего не говорит ни отцу, ни Кольке, только мокрые, холодные портянки больному на грудь накладывает.

Не хочется в казарму, робить лучше день и ночь…

У моста ребята встретились, сверстники ему.

— Колька, айда в бабки играть!

— Устал я, робя.

— Вот, устал. Как большой… робить начал и в бабки не хочет играть.

— Некогда мне… Я ведь с шести до шести роблю, — не высплюсь; если поиграю с вами, так и не встану завтра. В шесть, ведь, надо!

Пожалели ребята Кольку. — Заробился уж, а товарищ какой был!? Везде атаманствовал. Смотрительских ребят лупил с ними, и управителю стекла выбили. На ночевую рыбалить вместе ходили; окурки вместе собирали и под таратайкой за керосиновым складом курили. А окурки у смотрительских окон — вот какие, с палец толщины и только на половину выкурены.

Посмотрели в спину Кольки и снова играть начали, — бабки, как в очередь, по парам выстроили. А Колька выпрягал Гнедка: еле хомут стянул, — шлею из-под хвоста с подстановки вытягивал. Стащил сбрую под навес и пошел в казарму. Оттуда собака, его любимая, бросилась навстречу.

Колька обнял собаку.

— Мухтарушка, а…

Потом она нырнула в темный коридор казармы. Пошел за ней. В коридоре махоркой в нос ударило, портянками вялеными, маханом. Татары пилят на гармошке за перегородкой. Тихонько открыл дверь в свою каморку. Мать, как из шахты вынутая, сидит на нарах, в ногах у отца. Лицо у отца, как илом, замазано, черное, и не шевелится. Только мать посмотрела на Кольку. Показалось ему, что у ней хрустальные камешки из глаз выпали.

— Устал, поди, Колюшка?

— Нет…

А плечи и руки ноют. Целый день с большими глину в таратайку накладывал. К запыленному окну подошел, будто мошкара седая облепила его. Пальцами протер окно, на улицу захотелось, — уйти к ребятам… Они — играют… Свалки, глина, синий лес и речка, — уйти бы туда.

— Коль, ты пойди, на плите похлебка стоит. Хлеба-то нет. Попроси у каморницы[5], она даст взаймы кусок. Отдадим потом, как отцу пособие дадут.

Не с’ел Колька куска, а в глотке застрял он, — сухой, поперек горла стал. Навернулась слеза, сосулькой на носу повисла. А отец шептал:

— Умру я, мать… Не жилец я на свете… Береги Кольку, заместо меня робить будет. — И закашлял. Как глину размокшую выхаркивал. Бороду сгустками замазал, как сырыми яйцами. Глаза провалились и светятся, как вода в шахтах.

— О-ох… Умру я, мать… Получите трешну в сберегательной и живите… Колька-то теперь на ногах уж, проживете как-нибудь…

— Совсем расплакался Колька, брызнули слезы, как родник из камней, что в горах, светлой водой брызжет. Собирал на рукав слезы. Тяжело стало, будто землей засыпало, — не дохнешь. Ушел на улицу. Под таратайки залез, которые за керосиновым складом в кучи свалены, и лежал там. Мухтарка прибежал за ним, юлил вокруг него и в лицо лизал, — слезы слизывал. Долго лежал на спине. Вечер таежный налез на прииск, как медведь бурый, — вот, вот бросится из лесу и облапит. На бревнах собрались парни и бренькают в балалайку, песни полились, — а ему тяжело. На поляну пришли вятские рабочие. Стаканами забрякали и четверти вина выставили.

— Пей, лапотники. Здорово заробили — по сотне на брата!

— На жилу наткнулись в «Лесной выработке». Золота в этой жиле!.. Только казаки не накрыли бы, а то богатеи будем, — нашаромыжим!

— В Вятку зимой, с денежками!

— Вот они!

Золотом в карманах забрякали. Пили. Как змея, на траве вытянулся Колька.

Дыхание сперло, думал:

— Вот бы пошаромыжить!.. Хлеб был бы. Доктора для тятьки выписать можно!

И уехали бы с деньгами с приисков, — от казаков этих, от управителя, от ребят ихних. Бить их нельзя — набьешь их, а они нюни распустят…

Бутылки остались на том месте, где они пили. Пока мечтал — вятские ушли. И бумаги, как голуби, белели на полянке. Вылез из-под таратаек. Зашел к