Лиса и медведь [Владимир Иванович Даль] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
Владимир Даль ЛИСА И МЕДВЕДЬ
Жила-была кума-Лиса; надоело Лисе на старости самой о себе промышлять, вот и пришла она к Медведю и стала проситься в жилички: — Впусти меня, Михаиле Потапыч, я лиса старая, учёная, места займу немного, не объем, не обопью, разве только после тебя поживлюсь, косточки огложу. Медведь, долго не думав, согласился. Перешла Лиса на житьё к Медведю и стала осматривать да обнюхивать, где что у него лежит. Мишенька жил с запасом, сам досыта наедался и Лисоньку хорошо кормил. Вот заприметила она в сенцах на полочке кадочку с мёдом, а Лиса, что Медведь, любит сладко поесть; лежит она ночью да и думает, как бы ей уйти да медку полизать; лежит, хвостиком постукивает да Медведя спрашивает: — Мишенька, никак, кто-то к нам стучится? Прислушался Медведь. — И то, — говорит, — стучат. — Это, знать, за мной, за старой лекаркой, пришли. — Ну что ж, — сказал Медведь, — иди. — Ох, куманёк, что-то не хочется вставать! — Ну, ну, ступай, — понукал Мишка, — я и дверей за тобой не стану запирать. Лиса заохала, слезла с печи, а как за дверь вышла, откуда и прыть взялась! Вскарабкалась на полку и ну починать кадочку; ела, ела, всю верхушку съела, досыта наелась; закрыла кадочку ветошкой[1], прикрыла кружком, заложила камешком, всё прибрала, как у Медведя было, и воротилась в избу как ни в чём не бывало. Медведь её спрашивает: — Что, кума, далеко ль ходила? — Близёхонько, куманёк; звали соседки, ребёнок у них захворал. — Что же, полегчало? — Полегчало. — А как зовут ребёнка? — Верхушечкой, куманёк. — Не слыхал такого имени, — сказал Медведь. — И-и, куманёк, мало ли чудных имён на свете живёт! Медведь уснул, и Лиса уснула. Понравился Лисе медок, вот и на другую ночку лежит, хвостом об лавку постукивает: — Мишенька, никак опять кто-то к нам стучится? Прислушался Медведь и говорит: — И то кума, стучат! — Это, знать, за мной пришли! — Ну что же, кумушка, иди, — сказал Медведь. — Ох, куманёк, что-то не хочется вставать, старые косточки ломать! — Ну, ну, ступай, — понукал Медведь, — я и дверей за тобой не стану запирать. Лиса заохала, слезая с печи, поплелась к дверям, а как за дверь вышла, откуда и прыть взялась! Вскарабкалась на полку, добралась до мёду, ела, ела, всю серёдку съела; наевшись досыта, закрыла кадочку тряпочкой, прикрыла кружком, заложила камешком, всё, как надо, убрала и вернулась в избу. А Медведь её спрашивает: — Далеко ль, кума, ходила? — Близёхонько, куманёк. Соседи звали, у них ребёнок захворал. — Что ж, полегчало? — Полегчало. — А как зовут ребёнка? — Серёдочкой, куманёк. — Не слыхал такого имени, — сказал Медведь. — И-и, куманёк, мало ли чудных имён на свете живёт! — отвечала Лиса. С тем оба и заснули. Понравился Лисе медок; вот и на третью ночь лежит, хвостиком постукивает да сама Медведя спрашивает: — Мишенька, никак, опять к нам кто-то стучится? Послушал Медведь и говорит: — И то, кума, стучат. — Это, знать, за мной пришли. — Что же, кума, иди, коли зовут, — сказал Медведь. — Ох, куманёк, что-то не хочется вставать, старые косточки ломать! Сам видишь — ни одной ночки соснуть не дают! — Ну, ну, вставай, — понукал Медведь, — я и дверей за тобой не стану запирать. Лиса заохала, закряхтела, слезла с печи и поплелась к дверям, а как за дверь вышла, откуда и прыть взялась! Вскарабкалась на полку и принялась за кадочку; ела, ела, все последки съела; наевшись досыта, закрыла кадочку тряпочкой, прикрыла кружком, пригнела камешком и всё, как надо быть, убрала. Вернувшись в избу, она залезла на печь и свернулась калачиком. А Медведь стал Лису спрашивать: — Далеко ль, кума, ходила? — Близёхонько, куманёк. Звали соседи ребёнка полечить. — Что ж, полегчало? — Полегчало. — А как зовут ребёнка? — Последышком, куманёк, Последышком, Потапович! — Не слыхал такого имени, — сказал Медведь. — И-и, куманёк, мало ли чудных имён на свете живёт! Медведь заснул, и Лиса уснула. Вдолге ли, вкоротке ли, захотелось опять Лисе мёду — ведь Лиса сластёна, вот и прикинулась она больной: кахи да кахи, покою не даёт Медведю, всю ночь прокашляла. — Кумушка, — говорит Медведь, — хоть бы чем ни на есть полечилась. — Ох, куманёк, есть у меня снадобьеце, только бы медку в него подбавить, и всё как есть рукой сымет. Встал Мишка с полатей и вышел в сени, снял кадку — ан кадка пуста! — Куда девался мёд? — заревел Медведь. — Кума, это твоих рук дело! Лиса так закашлялась, что и ответа не дала. — Кума, кто съел мёд? — Какой мёд? — Да мой, что в кадочке был! — Коли твой был, так, значит, ты и съел, — отвечала Лиса. — Нет, — сказал Медведь, — я его не ел, всё про случай берёг; это, значит; ты, кума, сшалила? — Ах ты, обидчик этакий! Зазвал меня, бедную сироту, к себе да и хочешь со свету сжить! Нет, друг, не на- 1
- 2
Последние комментарии
15 часов 45 минут назад
19 часов 59 минут назад
22 часов 18 минут назад
1 день 7 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад