Три колымских рассказа [Виктория Юльевна Гольдовская] (fb2) читать постранично, страница - 2

многое могло измениться.

Он вышел на залитую майским солнцем площадь, настроенный заранее — ничему не удивляться. И не смог. Действительно, здорово! Здесь, у самой реки, где сейчас высится солидное каменное здание гостиницы, стоял раньше двухэтажный приземистый дом фабрики-кухни. Проспект, который зиял тогда пустырями, застроился до самой телевизионной вышки. Лиственницы вдоль тротуаров. Они еще голые, но в почерневших, влажных ветках чувствуется зарождение жизни.

А вот здание телеграфа стояло на площади еще тогда. Говорили — первый каменный дом в городе. В такое же светлое утро он, Николка Артемьев, отсюда подавал телеграмму: «Мама здесь ничего страшного окончил курсы экскаваторщиков посылают машинистом горный участок странным названием Отчаянный».

Николай вспомнил, что его заставили переписать текст. В словах «странным названием» девушке за стойкой почудилось что-то недозволенное.

Как давно это было! И все-таки, как здорово, что его послали в командировку сюда, на Колыму, в край его юности!

Он шел вверх по горбатому проспекту, любовался витринами универмага, зимним садом, зеленеющим за окнами Дворца культуры.

Башенные часы на угловом доме показывали одиннадцать. Стрелки видны были еле-еле. В это время дня с моря ползет туман. Город вдруг потонул в призрачной дымке. Была она легкой, голубоватой, ее пронизывал золотой свет солнца. Опаловая — иначе не скажешь. Вот и обвиняй диктора, что говорил чересчур красиво! А ведь так красиво, так необычно все вокруг, что теряется чувство реальности. Кажется, что все, что происходит с ним сегодня, что будет завтра и дальше, уже было однажды…

Да… Было…

Артемьев вернулся в свою гостиницу. Новая, главная гостиница «Магадан». В ее вестибюле всегда многолюдно. Кто-то солидно поднимался по широкой лестнице в «люкс». Другие шли в многоместные. Сверху спускались в ресторан. То и дело хлопала входная дверь.

Несколько приезжих сидели на чемоданах близ окошка администратора, безнадежно посматривали на объявление: «Мест нет».

Администратор, старше с худым лицом, взирал на ожидающих равнодушно: один уезжает, другой ждет номера. Как же иначе? Со всей области едут. И из центра тоже.

— Скажите, — негромко спросил Артемьев, подойдя вплотную к окошку, — скажите, товарищ администратор, нет ли сейчас в гостинице кого-нибудь с участка «Отчаянный»?

— «Отчаянный»? — Старик удивленно вскинул брови. — Такого и участка-то у нас нет.

— Но я… не так давно жил там…

— Наверно, лет пятнадцать назад? Я помню, его давным-давно переименовали. Он называется…

— Это неважно! Кто-нибудь оттуда в гостинице есть?

— Да. Вам повезло. В двадцать четвертый пройдите. Заочники, они сегодня возвращаются на прииск.

Через два часа Николай вместе с заочниками (замечательные оказались ребята!) садился в автобус. До поселка, куда Артемьев направлялся по делам, сутки пути. Устроившись у окна, Николай погрузился в воспоминания. Он жадно смотрел на дорогу и ловил себя на мысли, что все пытается отделить «было» от «не было».

Весеннее утро, туман, пыльная трасса — это все было. И сопки, вся эта необъятная тайга, перевалы, маленькие поселки у дороги тоже были. А вот автобуса не было. Такого удобного, с креслами в чехлах. Тогда автобусом называли грузовик с самодельной фанерной будкой, с печуркой посредине. А эта сопка? Как он мог когда-то не увидеть, не запомнить ее? Она голая, черная и вся сверху донизу оплетена толстыми, сухими корнями, как бутыль старого вина. Необыкновенная гора! За ней теперь вырос новый поселок.

Да, из фанерного ящика с маленьким оконцем многого не раз глядел он тогда!

Без конца меняются очертания сопок. То они далекие, пологие, поросшие редким лесом, то их крутые бока вплотную приближаются к дороге. Мелькают за окном речки и малые ключики, стелются, будто подкрашенные голубым и желтым, наледи, в распадках краснеют прутья ивняка. Поселок на пути. Остановка. Трассовская столовая. Та же самая. Ничуть не изменилась.

К Николаю подсаживается один из ребят-заочников. Видно, чуть выпил на радостях. Разговорчивым стал. В гости зовет. Говорит о новой технике, о гидроэлеваторах и о драге, которую у них на участке непременно пустят к осени. Неужели Николай проедет мимо, не завернет хоть на день на «Отчаянный»? Остался же у него там кто-нибудь из знакомых?

…Знакомых? Николаю вдруг показалось, что рядом не студент-заочник, а Роман Симонов. Ведь именно здесь, в этой столовой встретились они когда-то. Николай улыбнулся, как улыбаются чему-то теплому, давнему. В самом деле, не завернуть ли? Ведь интересно, как они там живут сейчас, как добывают золото. Может же командированный потратить полдня и побывать там, где он был когда-то, встретиться со своей юностью?

Артемьев быстро пошел к автобусу за чемоданом. Чтобы попасть на «Отчаянный», нужно было пересесть в другую машину. Ее приходилось ждать.

…Лисий Нос сидел тогда вон за тем угловым