Хуже войны [Олег Анатольевич Буркин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (22) »
ОЛЕГ БУРКИН ХУЖЕ ВОЙНЫ Повесть
Памяти моего боевого товарища по Афгану — подполковника Сергея Белогурова, погибшего во время миротворческой операции в Боснии в 2000 году
Есть вещи и хуже войны. Трусость хуже. Предательство хуже…Эрнест Хемингуэй.
1
Горы были продолжением этого города, приземистые глиняные домишки которого, не найдя места внизу, на равнине, забирались по крутым склонам и лепились там, налезая друг на друга, словно толпящиеся в тесноте люди. Горы год за годом уступали свои каменистые бока пуштунам и таджикам, чараймакам и хазарейцам, которые строили новые дома так, что их крохотные дворики оказывались на плоских крышах старых. Но до вершин, где даже в конце весны дотаивали в расщелинах языки слежавшегося снега, городу предстояло карабкаться и карабкаться. Вершины взирали на людей и возведенные ими строения с гордым превосходством: горам было известно, чей век длиннее. До войны сюда часто заезжали туристы. Им было на что посмотреть: и на высокие каменные столбы, врытые в землю еще Искандером Двурогим, который расставлял их по необъятным границам своих владений; и на высеченную в скале статую Будды, изрядно попорченную временем, — память о нашествии Великих Моголов, которых тоже изгнали с этой земли. Был памятник и поновее — полуразрушенная крепость с тремя зубчатыми башнями, возведенная британским экспедиционным корпусом и брошенная англичанами после множества тщетных попыток стать хозяевами этой страны. …Горы были продолжением этого города, говорящего на многих языках. Но однажды на устах его жителей зазвучало новое слово — «шурави», — а через перевал Джабаль–таш ранним утром перевалила, грохоча железом и ревя моторами, колонна мотострелкового полка Ограниченного контингента советских войск. С той поры минуло уже семь лет…2
Полк возвращался с «боевых». Работавшая в штабе машинистка Эллочка прискакала после обеда в женский «модуль», и, узнав эту новость, он мгновенно пробудился после двухнедельной спячки. На обеих половинах хлопали двери, впуская и выпуская до неприличия возбужденных жилиц; мигом образовалась очередь в душевую, а также еще одна — к единственной полковой парикмахерше, рябой Виолетте. В ее комнате, которая была одновременно и спальней, и парикмахерской, уже толклось с полдюжины женщин. Грузная, пышногрудая Виолетта, бабий век которой был давно и безвозвратно прожит, держала в зубах дымящуюся сигарету и усаживала в кресло перед большим овальным зеркалом первую клиентку — самую красивую женщину в полку, Эллочку, с роскошной гривой длинных каштановых волос. Дверь комнаты распахнулась, и на пороге появилась еще одна клиентка — официантка офицерской столовой Наталья. Наталья заискивающе улыбнулась: — Виолетточка, так я через час подойду? Виолетта снисходительно кивнула: — Ладно. Но сегодня стригу без скидки. Наталья понимающе махнула рукой: — Само собой. Только ты уж постарайся. Чтобы моему понравилось, ладно? Она исчезла за дверью, прикрыв ее за собой. Виолетта окинула многозначительным взглядом женщин, столпившихся в комнате, и криво усмехнулась: — Зачем ей стрижка? Знаю я ее хахаля–артиллериста. Не успеет приехать — так зенки зальет, что и не разберет, есть у нее волосы на голове или нет! Женщины заржали так громко, что на окнах задрожали занавески… А еще в одной комнате барака, словно не слыша поднявшейся суеты, стояла на коленях перед приколотой к стене бумажной иконкой Богоматери и беззвучно, одними губами, читала молитву похожая на испуганную школьницу худенькая голубоглазая Аннушка…3
В восьмом часу утра, ежеминутно зевая, не выспавшийся и лохматый начальник строевой части — черноволосый крепыш старший лейтенант Чепига — сидел в своем кабинете и перебирал бумаги. Дверь с треском распахнулась, и в кабинет вошел капитан Корытов. Следом за ним боязливо переступил порог тощий и сутулый начпрод полка лейтенант Маничев, который был выше Корытова на целую голову. Корытов стянул с лысой головы кепку, отер ею с красного морщинистого лба капельки пота, облокотился о деревянную стойку, делившую комнату пополам, и рявкнул: — Полюбуйся на этого дурня, Витек! — Он замахнулся на Маничева локтем. — У, лейтенант зеленый! Заставил старого капитана тащиться в комендатуру ни свет ни заря. Чепига вытаращил глаза: — Как же вы его вызволили с «губы», Евгений Иванович? — Как, как… Наврал коменданту, что заменяю начальника штаба. В грудь себя бил… Корытов обернулся к лейтенанту: — Давай рассказывай, как залетел. Пунцовощекий Маничев виновато переминался с ноги на ногу. — Бачонок меня сдал. Там, в городе, этих- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (22) »
Последние комментарии
1 час 32 минут назад
1 час 42 минут назад
1 час 47 минут назад
2 часов 7 минут назад
2 часов 16 минут назад
2 часов 37 минут назад