Путь к себе. Отчим. [Борис Васильевич Изюмский] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (69) »
Борис Изюмский Путь к себе. Отчим
Путь к себе
Повесть
1
Скандал разгорелся неожиданно. Семейство Алпатовых: Виктор Кузьмич, Маргарита Сергеевна и почти шестнадцатилетний сын их Егор завтракали на кухне. Просторное распахнутое окно выходило на лоджию, а за ней виднелось синее, безмятежное в этот час море. По радио передавали «С добрым утром», выступал Аркадий Райкин, и на лицах Алпатовых — на каждом по-своему — играли отсветы смеха. У сорокалетнего заводского экспедитора Алпатова-старшего, в профиль похожего на шахматного коня со скупыми седеющими кудрями, на лице было написано снисхождение. Продавщица универмага Маргарита Сергеевна — на несколько лет моложе мужа, плоскогрудая, с глазами, словно размытыми слезой, — сдерживала смех, при этом поблекшие губы ее вздрагивали, а обычно бледное лицо зарозовело. Лобастенький Егор, с зачесом каштановых волос набок, в зеленой клетчатой ковбойке с подвернутыми рукавами и джинсах, ерзал от удовольствия. После Райкина начали передавать что-то веселое о разных профессиях, сколько тысяч их на свете и как разобраться в этом океане. И тогда Егор сказал, вроде бы между прочим, что будет учиться в профтехучилище, в областном центре. Егор оттягивал эту минуту, зная, что родители уже решили за него, — он идет в девятый класс, а потом в институт. Не важно, в какой… У них в городе был педагогический, и мама называла ректора — Федей, потому что когда-то в школе, в четвертом классе «А», сидела с ним за одной партой. Теперь мама очень рассчитывала на давнее знакомство. Придумать такое — он учитель! Вот откуда берутся горе-учителя вроде их классной руководительницы Ксюши: сама мучилась и учеников терзала. Наверно, пошла в пед, потому что там конкурс был меньше или свой Федя нашелся. Отец уставился на Егора, как на полоумного. Лицо его напряглось, широкие брови взъерошились. — Где-где ты будешь учиться?! Ничего лучше придумать не мог? В последнее время, после возвращения с курорта, отец почему-то был особенно резким и легко взрывался. Мать, прижав тонкие пальцы к груди, спросила беспомощно: — На грязного штукатура? — Почему обязательно — на штукатура, — как мог независимо возразил Егор, — и, главное, на грязного? Их профессия не хуже твоей. — Ты из интеллигентной семьи, — еще не понимая степени опасности для себя, проникновенно сказала мать. — Что мы, не в состоянии дать тебе высшее образование, прокормить? Что мы, хуже других? В ГПТУ идут те, кто не желает учиться. Их туда спихивают. Ну, вот, пожалуйста, мотивчик Ксюши. Каждый раз, когда она отчитывала в классе Кольку Жбанова, она говорила: «Твое место в ГПТУ. Постоишь у станка — поймешь, что мы тебе добра желали». Отец подошел к радиоприемнику и резко повернул выключатель. — Никаких ГПТУ! — Виктор Кузьмич метнул в сторону сына стальные молнии. — Вы даже не интересуетесь, какую профессию я избрал, — горько сказал Егор. — Он избрал! Пока ты ешь мой хлеб, — тоном, не терпящим возражений, процедил отец, делая ударение на «мой», — и живешь в моем доме, ты будешь делать то, что я тебе говорю. У тебя еще нет своего «я». Пойдешь в девятый класс! Собственно, Виктор Кузьмич ничего не имел против рабочих профессий. Но про себя все же делил специальности на интеллигентные и те, где «ишачат», «вкалывают». Не получивший даже среднего образования, довольствовавшийся разными курсами, Виктор Кузьмич тем не менее полагал, что «выбился в люди». На заводе он был на хорошем счету, его часто премировали, вывешивали фотографию на доску Почета. Алпатов считал себя если не инженером, то уж во всяком случае причастным к интеллигенции. Но сын должен добиться большего, много большего. — Я хочу… — начал было Егор. Отец прервал его: — Разговор окончен! Я не допущу, чтобы ты был недоучкой! — Нет, не окончен! — вскочил Егор, и лицо его побледнело. — Я уже сдал документы! Мать схватилась за сердце, упавшим голосом сказала: — Георгий, не дури! — Возьмет обратно, — грозно произнес Алпатов-старший, — или я заставлю… Плохо знал своего сына Виктор Кузьмич, иначе не разговаривал бы с ним так. Егор отчужденно поглядел на отца: — Я уезжаю. Сам себя прокормлю. Жить буду в общежитии. Он стремглав бросился из кухни, сдернул с вешалки куртку — в ней был комсомольский билет, деньги, собранные на фотоаппарат, — и выбежал на улицу. Не слышал, как, уже вдогонку, отец крикнул: — Ну, паршивец, ты еще пожалеешь!«Ракета» отошла от припала и стала набирать скорость, вздымая седые буруны. Плыли навстречу стайки арбузных корок. Пламя ранней осени подступало к стене кленов на берегу. Егор рассеянно глядел в иллюминатор. Черт возьми, это даже хорошо, что он вырвался из «отчего дома». Там становилось невыносимо. «Не поцарапай пол» — паркет был покрыт лаком.
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (69) »
Последние комментарии
1 час 9 минут назад
1 час 10 минут назад
1 час 18 минут назад
1 час 22 минут назад
9 часов 3 минут назад
9 часов 44 минут назад