Спиритический сеанс [Михаил Афанасьевич Булгаков] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Михаил Афанасьевич Булгаков Спиритический сеанс Рассказ
Не стоит вызывать его! Не стоит вызывать его! Речитатив Мефистофеля
Дура Ксюшка доложила: — Там к тебе мужик пришел... Madame Лузина вспыхнула: — Во-первых, сколько раз я тебе говорила, чтобы ты мне «ты» не говорила! Какой такой мужик? И выплыла в переднюю. В передней вешал фуражку на олений рог Ксаверий Антонович Лисиневич и кисло улыбался. Он слышал Ксюшкин доклад. Madame Лузина вспыхнула вторично. — Ах, Боже! Извините, Ксаверий Антонович! Эта деревенская дура!.. Она всех так... Здравствуйте! — О, помилуйте!.. — светски растопырил руки Лисиневич. — Добрый вечер, Зинаида Ивановна! — Он свел ноги в третью позицию, склонил голову и поднес руку madame Лузиной к губам. Но только что он собрался бросить на madame долгий и липкий взгляд, как из двери выполз муж Павел Петрович. И взгляд угас. — Да-а... — немедленно начал волынку Павел Петрович, — «мужик»... хе-хе! Ди-ка-ри! Форменные дикари. Я вот думаю: свобода там... Коммунизм. Помилуйте! Как можно мечтать о коммунизме, когда кругом такие Ксюшки! Мужик... Хе-хе! Вы уж извините, ради Бога! Муж... «А, дурак!» — подумала madame Лузина и перебила: — Да что ж мы в передней?.. Пожалуйте в столовую... — Да, милости просим в столовую, — скрепил Павел Петрович, — прошу! Вся компания, согнувшись, пролезла под черной трубой и вышла в столовую. — Я и говорю, — продолжал Павел Петрович, обнимая за талию гостя, — коммунизм... Спору нет: Ленин человек гениальный, но... да, вот не угодно ли пайковую... хе-хе! Сегодня получил... Но коммунизм — это такая вещь, что она, так сказать, по своему существу... Ах, разорванная? Возьмите другую, вот с краю... По своей сути требует известного развития... Ах, подмоченная? Ну и папиросы! Вот, пожалуйста, эту... По своему содержанию... Погодите, разгорится... Ну и спички! Тоже пайковые... Известного сознания... — Погоди, Поль! Ксаверий Антонович, чай до или после? — Я думаю... э-э, до, — ответил Ксаверий Антонович. — Ксюшка! Примус! Сейчас все придут! Все страшно заинтересованы! Страшно! Я пригласила и Софью Ильиничну... — А столик? — Достали! Достали! Но только... Он с гвоздями. Но ведь, я думаю, ничего? — Гм... Конечно, это нехорошо... Но как-нибудь обойдемся... Ксаверий Антонович окинул взглядом трехногий столик с инкрустацией, и пальцы у него сами собою шевельнулись. Павел Петрович заговорил: — Я, признаться, не верю. Не верю, как хотите. Хотя, правда, в природе... — Ах, что ты говоришь! Это безумно интересно! Но предупреждаю: я буду бояться! Madame Лузина оживленно блестела глазами, затем выбежала в переднюю, поправила наскоро прическу у зеркала и впорхнула в кухню. Оттуда донесся рев примуса и хлопанье Ксюшкиных пяток. — Я думаю, — начал Павел Петрович, но не кончил. В передней постучали. Первая явилась Леночка, затем квартирант. Не заставила себя ждать и Софья Ильинична, учительница 2-й ступени. А тотчас же за ней явился и Боборицкий с невестой Ниночкой. Столовая наполнилась хохотом и табачным дымом. — Давно, давно нужно было устроить! — Я, признаться... — Ксаверий Антонович! Вы будете медиум! Ведь да? Да? — Господа, — кокетничал Ксаверий Антонович, — я ведь, в сущности, такой же непосвященный... Хотя... — Э-э, нет! У вас столик на воздух поднимался! — Я, признаться... — Уверяю тебя, Маня собственными глазами видела зеленоватый свет!.. — Какой ужас! Я не хочу! — При свете! При свете! Иначе я не согласна! — кричала крепко сколоченная, материальная Софья Ильинична. — Иначе я не поверю! — Позвольте... Дадим честное слово... — Нет! Нет! В темноте! Когда Юлий Цезор выстучал нам смерть... — Ах, я не могу! О смерти не спрашивать! — кричала невеста Боборицкого, а Боборицкий томно шептал: — В темноте! В темноте! Ксюшка, с открытым от изумления ртом, внесла чайник. Madame Лузина загремела чашками. — Скорее, господа, не будем терять времени!.. И сели за чай... ...Шалью, по указанию Ксаверия Антоновича, наглухо закрыли окно. В передней потушили свет, и Ксюшке приказали сидеть на кухне и не топать пятками. Сели, и стала темь...
II
Ксюшка заскучала и встревожилась сразу. Какая-то чертовщина... Всюду темень. Заперлись. Сперва тишина, потом тихое, мерное постукивание. Услыхав его, Ксюшка застыла. Страшно стало. Опять тишина. Потом неясный голос... — Господи?.. Ксюшка шевельнулась на замасленном табурете и стала прислушиваться... Тук... Тук... Тук... Будто голос гостьи (чистая тумба, прости, Господи!) забубнил: — А, га, га, га... Тук... Тук... Ксюшка на табурете, как маятник, качалась от страха к любопытству... То черт с рогами мерещился за черным окном, то тянуло в переднюю... Наконец не выдержала. Прикрыла дверь в освещенную кухню и шмыгнула в переднюю. Тыча руками, наткнулась на сундуки. Протиснулась дальше, пошарила, разглядела дверь и приникла к скважине... Но в скважине была адова тьма, из которой доносились
Последние комментарии
7 часов 20 минут назад
11 часов 28 минут назад
11 часов 45 минут назад
12 часов 5 минут назад
14 часов 47 минут назад
22 часов 10 минут назад