Больше чем жизнь [nadiya black] (fb2) читать постранично

nadiya black Больше чем жизнь

Глава 1

Гермиона резко проснулась, чувствуя, как по телу пробегает нервная дрожь. Она уткнулась в подушку, изо всех сил сжимая руками ее края, в тщетной попытке успокоиться. Этот кошмар, один–единственный, продолжал преследовать ее с завидным постоянством, несмотря на то, что после финальной битвы с Волан–де–Мортом прошел почти год.

Она видела все снова, как будто бы в первый раз - огромную фигуру Хагрида, несшего бездыханное тело Гарри. В горле пересохло моментально, и Гермиона, в который раз пообещав себе принимать вечером зелье для сна без сновидений, присела на кровати. Бросив беглый взгляд на мирно спящую Джинни, девушка встала с постели и тихонько юркнула в коридор. Спать совершенно расхотелось. Да и вряд ли она смогла бы сделать это в таком состоянии.

В Норе было необычайно тихо в такой поздний час, и Гермионе казалось, что своими осторожными шагами она создает ужасный шум. Ей было страшно. Несмотря на то, что война закончилась и волшебному миру больше ничего не угрожает. Мысль об этом не особо успокаивала. Картины недавно пережитых ужасов в борьбе с Волан–де–Мортом слишком часто всплывали в сознании, чтобы перестать думать об этом. Она вообще сомневалась, что ей хоть когда–нибудь это удастся.

Весь этот год каждый пытался отвлечься по–своему, но получалось не очень. Она переехала в Нору практически одновременно с Гарри, потому что считала, что так будет правильно и лучше для всех. А еще потому, что просто не могла оставаться наедине со своими тяжелыми мыслями и не знала, как избавиться от леденящего душу страха, который появлялся каждый раз, когда она вспоминала об этом. Дурацкое видение тут же всплывало перед глазами, заставляя стискивать зубы изо всех сил. Гермиона не хотела никому показывать свою слабость. Но не могла избавиться от нее, как ни старалась. Потому что сама мысль о том, что с Гарри могло произойти что–то подобное, буквально сводила с ума.

Гермиона резко остановилась, почувствовав внезапный укол совести. Конечно, за Рона она тоже переживала не меньше. Просто во время битвы за Хогвартс они практически не расставались друг с другом, и она знала, что в нужный момент сможет ему помочь. А Гарри… она ничем не могла помочь ему тогда. И от осознания этого становилось почему–то в тысячу раз хуже.

Гермиона искренне верила, что когда–нибудь они, возможно, смогут вспоминать о Великой битве без содрогания и неприятного щемящего чувства внутри. Когда–нибудь… но не сейчас, определенно.

Как известно, постоянная занятость отвлекает от грустных мыслей. Именно поэтому Гермиона решила отправиться на седьмой курс обучения в Хогвартс. Ну а еще надеялась, что это как–то поможет Гарри. Потому что больше не было никаких сил переносить эту, ставшую уже такой привычной, дежурную улыбку, не затрагивающую глаз. Совершенно фальшивую и ненужную. Довольствоваться его лживым «я в порядке», потому что Гарри не захочет обременять её своими проблемами. И будет продолжать делать вид, что все нормально, когда на самом деле все херово. Кажется, теперь это вошло в привычку.

Она пыталась, уже столько раз пыталась поговорить с ним, но Гарри предпочитал замыкаться в себе, и она понимала, что ничем не может ему помочь. И это бесило. Доводило до отчаяния, потому что Гермиона не могла просто смотреть на то, как ему плохо. Так было всегда. С самой их первой встречи в вагоне Хогвартс–экспресса образовалось что–то, что заставляло ее, не задумываясь, соглашаться на любые сомнительные приключения, пренебрегать школьными правилами, к соблюдению которых она всегда относилась с таким трепетом. Это что–то связало их навсегда. Гермиона знала, что никогда не сможет оставить Гарри и Рона, просто потому, что ей необходимо быть уверенной, что с ними все в порядке. Необходимо, как глоток свежего воздуха.

Совсем недавно Рон предложил ей встречаться и она согласилась. Даже не раздумывая, ведь это было тем, чего девушка ждала от него, чего действительно хотела на протяжении стольких лет, а значит, хотела и сейчас. Гермиона не могла отвергать его чувства, которые он, из–за своей нерешительности скрывал все это время. Несмотря на их бесконечные разногласия и перепалки, девушка решила дать ему шанс. Хотя раздражение, вызванное его легкомысленным отношением к учебе, чрезмерной любовью к еде и абсолютным отсутствием такта, никуда не делось. Но тем не менее все это не мешало ей испытывать к Рону своеобразную нежность, которую ничем нельзя было объяснить. И да, Грейнджер была совсем не против того, чтобы именно Рон стал ее первым парнем. Наверное, так правильно. Изо всех сил цепляясь за эту мысль, Гермиона старалась игнорировать то, что навязчивые поцелуи Рона не доставляют особого удовольствия. Но ему, конечно же, совсем не обязательно знать об этом. Как и о том, что она вот уже которую ночь подряд давится безмолвными рыданиями, потому что сама мысль о том, что с Гарри может что–то