Царь царей... [Сергей Рудольфович Минцлов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (58) »
Сергей МИНЦЛОВ ЦАРЬ ЦАРЕЙ…
От издательства
В 2012 г. нашим издательством, впервые за многие десятилетия, был переиздан (с обширными комментариями и биографическим очерком) ценнейший исторический документ — книга «Петербург в 1903–1910 годах», состоящая из дневниковых записей Сергея Рудольфовича Минцлова (1870–1933). Фантастическая повесть «Царь царей…» продолжает публикации, связанные с наследием С. Р. Минцлова — выдающегося библиофила и библиографа, занимательного рассказчика и одаренного прозаика, журналиста и путешественника, археолога и коллекционера. Это примечательное произведение С. Р. Минцлова можно отнести сразу к нескольким ответвлениям научной фантастики — например, к фантастике «палеонтологической» или к поджанру «затерянных миров». Одновременно, повесть является очевидной предшественницей распространившейся позднее в Советском Союзе «географической» фантастики. При жизни автора повесть, впервые изданная в 1905 г., выдержала четыре издания. Последнее из них, под названием «Огненный путь», вышло в свет в 1929 г. в Риге, где Минцлов провел последние годы жизни. Текст повести дан по 3-му изданию (СПб.,1912) с исправлением ряда устаревших особенностей орфографии и пунктуации. В дальнейшем издательство Salamandra P. V. V. планирует опубликовать сборник фантастических и приключенческих рассказов С. Минцлова и продолжение его мемуарно-дневниковых записей.I
— Михаил Степанович, погодите! Торопливо шагавший по лужам тротуара молодой человек в драповом осеннем пальто с поднятым воротником отклонил вправо зонтик и оглянулся. Опушенное русой бородкой добродушное, но озабоченное, как у большинства петербуржцев, лицо его вдруг просияло. — Павел Андреевич! — горячо воскликнул он, крепко пожимая руку догнавшего его высокого полного господина в огромной шубе и меховой шапке над скуластой, калмыцкого типа, физиономией. — Вы какими судьбами здесь? Давно ли в Питере? — Три дня, как уж имею это несчастие… — несколько тягучим голосом ответил господин в шубе, распахнул ее, достал из кармана платок и вытер вспотевшее лицо свое. — Это не город, а хлябь небесная: декабрь месяц, а дождь льет как в июне. — Как ваши разведки на Урале? — Вы куда шли? — вместо ответа спросил Павел Андреевич. — Я к Ивану Яковлевичу, а что? — Так пойдемте вместе, побеседуемте под иной кровлей… — он указал глазами на зонтик, по которому выбивали дробь и брызгали внутрь мелкою пылью дождевые капли. — И я загляну к старику. Знакомцы зашагали дальше. — Зачем вы к Ивану Яковлевичу? — продолжал приезжий. — Кирпич, что ли, какой-нибудь нашли с клинописью? — в голосе его прозвучала легкая насмешка. — Кирпич? Целые скалы исписанные открыл в Сибири: я все лето провел вокруг Байкала. — Вот как… — протянул Павел Андреевич. — И что же гласят ваши надписи? — Понятия не имею; я ведь этнолог[1] и только. Но ничего похожего нет в них на известные уже письмена. Так заинтересовали они меня, что срисовал и отвез к Ивану Яковлевичу для разбора. Теперь иду за ответом. А у вас как шли дела? — Плохо… Пермские отложения исследовал. Это своего рода пустыня; почти никаких остатков в них нет! Разговаривавшие достигли навеса подъезда, выступавшего на тротуар, и молодой человек остановился и дернул за ярко вычищенную медную головку звонка. Минуты через две дверь приотворилась, и показался высокий, тощий старик в долгополом коричневом сюртуке старомодного покроя. Бритое и угрюмое лицо его, подпертое снизу жестким белым воротником, при виде гостей сделалось еще строже. Тем не менее он отворил шире дверь и отступил назад. — Здравствуй, старина! — весело сказал Михаил Степанович. — Дома барин? — Дома-с… — отвечал лакей глухим голосом и не то слегка поклонился, не то отвел в сторону длинное лицо свое с черными, упорно внимательными глазами навыкате; в густых коротких волосах его серебрилась сильная седина. Мрачный тон ответа заставил москвича остановиться среди лестницы и повернуться. — Здоров Иван Яковлевич? — спросил он, заподозрив что-то недоброе. — Здоров-с… — еще зловещее выговорил старик. Михаил Степанович, шедший уже по второму колену лестницы, перевесился через перила и засмеялся. — Каркает это он! С чего? что еще случилось? — Пожалуйте-с… там увидите… — сухо ответил лакей и, заперев дверь, последовал за обоими гостями наверх. В передней гости сбросили шубы; Михаил Степанович первым быстро вошел в длинный и низкий зал, казавшийся пустынным благодаря сурово-скудной обстановке времен Александра I. Против окон, у стены, стоял темный, жесткий как камень диван из красного дерева и такие же стулья. Из-за них строго взирали оправленные в когда-то золоченые рамы двое- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (58) »
Последние комментарии
11 часов 26 минут назад
13 часов 43 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 4 часов назад
1 день 9 часов назад
1 день 13 часов назад