ленинградцы Геннадий Хаинов и Дмитрий Парфенов. Эти удивительные машины, явно опередившие свое время, привели в восторг не только гостей телестудии, но и Раису Максимовну, и она позвала к телевизору мужа. Михаил Сергеевич досмотрел передачу и сразу же позвонил министру автомобильной промышленности В. И. Полякову: «Вы говорите, что у вас кадровый голод, а тут ребята в сарае строят автомобили будущего. Срочно привлечь их на работу в автомобильную промышленность».

А еще говорят, что чудес не бывает! Вот так, по воле случая, в одночасье изменилась жизнь конструкторов-энтузиастов. Потом были и бессонные ночи, и ударная работа без выходных, и успешные испытания автомобиля на Дмитровском полигоне НАМИ, и триумфальный дебют на автосалоне в Женеве. Но начиналось все с почти авантюрной затеи двух молодых людей, решивших построить самодельные автомобили.

Впоследствии средства массовой информации представляли Парфенова и Хаинова как рабочих-самородков — вот, мол, на что способен наш пролетариат! И в этом была доля правды: после окончания Техникума морского приборостроения Хаинов работал конструктором в Северном проектно-конструкторском бюро, но потом перешел в макетчики, потому что им платили вдвое больше. А Парфенов трудился электриком и параллельно учился на вечернем отделении Ленинградского механического института. Словом, пролетарии, но совсем не простые...

Стартовый уровень друзей-энтузиастов Хаинов охарактеризовал так: «О нашей технической подготовке. Без лишнего хвастовства, она была уже на приличном уровне. У нас в школе была хорошая мастерская и отличный учитель труда. В восьмом классе мы уже умели работать на токарном и фрезерном станках. А после девятого класса я, например, все лето отработал токарем на заводе «Буммаш». Кроме того, мы с Дмитрием занимались радиолюбительством. Самодельные усилители, проигрыватели, колонки... Это очень помогло потом, при постройке машины.

Да и по сей день мы на своих машинах всю электропроводку с нуля делаем сами. Кроме того, я с пятого класса серьезно занимался судомоделизмом. В десятом классе стал чемпионом СССР в классе моделей-копий. Моделизм — это вообще очень хорошая профессиональная подготовка. Там поневоле освоишь с десяток профессий. Поэтому когда в один вечер мы решили строить машины, мы были вполне подготовлены. Теоретическая база в виде горы прочитанной спецлитературы. У меня уже был большой опыт работы с разными технологиями, у Дмитрия — практический опыт «общения» с автомобилями (он служил в армии водителем)».

С четвертого класса Парфенов и Хаинов сидели за одной партой, досаждая учителям своими бесконечными разговорами на «технические» темы, близкие сердцу всех советских мальчишек. После окончания школы они некоторое время не виделись — Дмитрий служил в армии. А потом встретились в школе на вечере выпускников, разговорились. Решение строить автомобили возникло спонтанно. У Хаинова к этому времени уже был готов черновой проект самодельного автомобиля, но он считал, что еще многое предстоит доводить и уточнять. Парфенов, как человек импульсивный и темпераментный, предложил не тянуть — брать быка за рога и начинать строить: сначала один автомобиль на двоих, а когда-нибудь потом — второй. Геннадий неделю думал и в конце концов согласился, но с условием строить сразу две одинаковые машины. Осенью 1982 года друзья начали работать — им было тогда по 22 года.

О том, как создавались самоделки, как молодые люди на ходу учились, изобретали (в том числе «велосипеды»), можно рассказывать долго, но это совсем другая история. Мы же сразу перейдем к результату.

«Лаура» и ее сестра

По словам Геннадия Хаинова, своей самобытностью и обилием сложных технических решений «Лауры» (именно так друзья назвали свои автомобили-близнецы) во многом обязаны Александру Кулыгину, еще одному «самодельщику», чье имя прогремело в начале 80-х годов благодаря созданной им «Панголине» — удивительно красивому и прогрессивному для своего времени автомобилю. Именно Кулыгин, с которым Геннадий и Дмитрий познакомились в процессе создания своих машин, привил им привычку «поднимать планку» на максимальную высоту и не бояться замахиваться на невозможное. Они и подняли, и замахнулись — чего стоит одна лишь самодельная передняя подвеска типа McPherson.