Окольцованные злом [Мария Васильевна Семенова] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (139) »
ПРОЛОГ
Me quoque fata regunt[1]
1700 год до Р. X.
Шел месяц фаменот[2]. Лучезарный Амон-Ра[3], давно уже миновавший звезду Сотис[4], неторопливо входил в знак Весов. Воды Нила убывали, ставшие бурыми от взвешенного плодородного ила, по священной реке, обходя мели, плыли нескончаемые вереницы плотов, груженных пшеницей и ячменем второго урожая. Гранатовые и апельсиновые рощи окутались кружевом цветов, в самом разгаре была уборка клевера, в пойме реки в гуще молодой растительности резвились священные ибисы. Природа просыпалась: близилась весна. Было раннее утро. Солнце едва успело превратить Большие Пирамиды в три сверкающие огнем звезды, как на дороге, ведущей в Мемфис[5], показался отряд секироносцев. Странные это были воины. Их головы и лица были выбриты наголо, а командовавший отрядом высокий широкоплечий человек, медно-красная кожа которого говорила о египетском происхождении, носил через левое плечо шкуру пантеры и походил более на жреца, чем на офицера. В самой гуще воинов, неприметные для любопытных взглядов, плелись двое совершенно обнаженных мужчин. В одном внимательный наблюдатель сразу узнал бы потомка воинственных гиксосов[6], а внешность второго говорила сама за себя — это был эфиоп. Руки их были туго скручены за спиной и привязаны тонким, идущим через грудь шнуром к паху, отчего каждый шаг причинял пленникам мучительную боль. Однако они не издавали ни звука: глубоко, до самого корня, в языки им были воткнуты острые, пропитанные парализующим составом шипы дерева хиру. Утренний ветерок шевелил листья сикоморов и тамариндов, бронзовые боевые топоры с клинками в виде кос пускали солнечные зайчики, из-под подошв солдатских сандалий в воздух вздымалась оранжевая пыль. Она липла к коже, забивалась под назатылочные платы и под густо насурьмленные веки, вызывала слезы и мешала дышать. Наконец впереди показалась громада храма Великого Андрогина Птаха[7], египтянин в шкуре пантеры двинулся быстрей. Сейчас же солдаты принялись колоть пленников бронзовыми кхопишами[8]в ягодицы, заставляя их, таким образом, ускорить шаг, и через полчаса отряд очутился во внешнем дворе, огражденном вместо стен одноэтажными строениями с плоскими крышами. Посередине пролегала аллея сфинксов, заканчивавшаяся у массивных, покрытых иероглифами ворот, по обеим их сторонам небо подпирали громадные известняковые стелы-пилоны. Словно пара гигантских фаллосов, они вздыбливались к лону небес, символизируя могущество фараона, бессмертие богов и нерушимость истинной веры. По знаку командира солдаты вошли в ворота и, оказавшись во внутреннем дворе, стали спускаться по истертым каменным ступеням в подземный ярус храма. Путь был всем хорошо знаком, — несмотря на полумрак, ноги воинов, обутые в крепкие сандалии из кожи буйвола, уверенно шагали по гранитным плитам. Шли недолго, очутившись наконец в просторном полукруглом зале, отряд разделился. В предвкушении кисловатого, хорошо утоляющего жажду пива и ячменных лепешек, густо натертых чесноком, солдаты поспешили на поверхность, а одетый в шкуру пантеры командир остался наедине с дрожащими от ужаса пленниками. Как только наступила тишина, он прикоснулся к узору на стене и, отодвинув в сторону массивную панель, повел связанных за собой по открывшемуся узкому проходу. Путь их был недолог, — коридор скоро уперся в бронзовую плиту, сразу за которой начинался огромный многоколонный зал, истинные размеры которого терялись в темноте. В зыбких отсветах факелов изображения богов казались объемными и живыми, создавалось впечатление, что они вот-вот сойдут со стен. Тайная премудрость иероглифов, разноцветье восковых красок — все терялось под покровом мрака, ярко освещен был только центральный орнамент, представлявший собой парящую сферу с двумя змееобразными отростками, в которой каждый посвященный узнавал Великий символ динамического цикла мироздания. Тем временем, бросив пленников на гранитные плиты пола, египтянин ударил в бронзовую доску, и низкий вибрирующий звук, многократно усиленный акустикой помещения, гулко разнесся под высокими каменными сводами. Его услышали. Вскоре где-то вдалеке с рокотом отошла в сторону каменная плита, послышались негромкие шаги, и, освещая путь факелом, появился человек. Увидев его, одетый в шкуру почтительно склонился, а пленники вздрогнули и уткнулись лицами в пол. Вошедший был высокого роста, с гладко выбритым волевым лицом цвета красной бронзы. На груди его покоился крест Иерофанта, с тремя горизонтальными поперечинами, символизирующими триединое устройство вселенной, носить такой в храме Птаха имел право лишь Верховный Мистик,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (139) »
Последние комментарии
12 часов 57 минут назад
13 часов 32 минут назад
14 часов 25 минут назад
14 часов 30 минут назад
14 часов 41 минут назад
14 часов 55 минут назад