Меж сбитых простыней [Иэн Макьюэн] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (44) »
Гарольд был взбудоражен. Когда в середине следующего дня О’Бирн пришел в магазин, брат схватил его за руку, размахивая листком бумаги. — Я все подсчитал! — почти кричал он, — Теперь я знаю, что делать с этой лавкой. — Угу, — вяло ответил О’Бирн и принялся чесать глаза; он скреб их, пока невыносимый зуд не сменился терпимой болью. Гарольд потер розовые ладошки и торопливо пояснил: — Возьмусь за «Американские звезды». Утром я говорил по телефону с их агентом, через полчаса он будет здесь. К едрене фене все эти письма про «отлить ей в манду». Хочу взять весь ассортимент «Флорентийского дома» по четыре с полтиной за штуку.
Слоняясь по магазину, О’Бирн примерил братов пиджак, висевший на стуле. Разумеется, он был маловат. — Я буду называться «Трансатлантическая книга», — не унимался Гарольд. О’Бирн бросил пиджак на стул. Кожан соскользнул на пол и съежился, точно сдутый воздушный мешок какой-то рептилии. Не смолкавший Гарольд его поднял. — Если торговать исключительно флорентийской продукцией, мне дадут особую скидку и еще… — он хихикнул, — оплатят установку неоновой, бля, вывески. — Сколько ты сбагрил надувных баб? — перебил его О’Бирн, опускаясь на стул. — В подвале еще двадцать пять этих сволочных блядей. Гарольд разливал виски. — Агент будет здесь через полчаса, — повторил он, протянув брату стакан. — Да хрен-то с ним, — О’Бирн сделал глоток. — Возьми фургон и валяй в Норбери, надо сегодня же забрать партию. Не хочу оттягивать. О’Бирн угрюмо потягивал виски, Гарольд насвистывал, хлопоча в магазине. Вошел мужчина и купил журнал. — Видишь, он взял английский, — кисло сказал О’Бирн, хотя покупатель еще разглядывал презервативы с усиками. Мужчина испуганно дернулся и вышел. Гарольд присел перед братом на корточки и заговорил как человек, растолковывающий несмышленышу, что такое совокупление: — Что я сейчас имею? Сорок процентов от семидесяти пяти пенсов. Тридцать пенни. Тридцать сраных пенни. С «Флорентийским домом» я буду иметь пятьдесят процентов от четырех с полтиной. Вот это… — он шлепнул О’Бирна по коленке, — я и называю бизнесом. О’Бирн покрутил перед ним пустой стакан и терпеливо дождался, когда его снова наполнят… Коротышка.
Склад «Флорентийского дома» занимал бывшую церковь, что стояла на неширокой уступчатой улочке. О’Бирн вошел через паперть. Контора и приемная с грубо оштукатуренными стенами расположились в западном крыле храма. Стоявшая в приемной купель служила большой пепельницей. В конторе никого не было, кроме пожилой дамы с голубыми волосами, которая печатала на машинке. Вначале она проигнорировала стук в раздвижное окно, но затем поднялась и отодвинула стеклянную панель. Взяв бланк заказа, она посмотрела на О’Бирна с нескрываемой неприязнью. — Подождите там, — буркнула дама. Насвистывая бесконечную мелодию, О’Бирн рассеянно отбил вокруг купели чечетку и причесался. Внезапно рядом возник ссохшийся мужичок в бурой куртке и с пюпитром под мышкой. — «Трансатлантическая книга»? — спросил он. О’Бирн дернул плечом и последовал за ним. Они медленно продвигались по боковому приделу, уставленному сборными стальными полками: заложив руки за спину, О’Бирн шел чуть впереди, старик толкал большую тележку. Кладовщик то и дело останавливался и, раздраженно пыхтя, снимал с полок толстые пачки журналов. Тележка наполнялась. Пыхтенье старика хриплым эхом разносилось по церкви. В конце первого придела он сел на тележку, устроившись между ровно уложенных пачек, закашлялся и долго отхаркивал в бумажный платок. Потом аккуратно сложил его и вместе с чудовищно зеленой мокротой спрятал обратно в карман. — Слышь, ты помоложе, — сказал он, — Давай кати. — Сам на хрен кати, — ответил О’Бирн. — Твоя работа. Угостив старика сигаретой, он поднес ему огонь и кивнул на полки: — Есть что почитать. Тот сердито фыркнул: — Сплошная гадость. Запретить бы к черту. Они двинулись дальше. На выходе, подписывая счет, О’Бирн спросил: — Кого нынче дрючишь? Мадам из конторы? Кладовщик развеселился. Его дребезжащий смех, похожий на треньканье колокольчика, перешел в новый приступ кашля. Старик привалился к стене и, отдышавшись, многозначительно подмигнул слезящимся глазом. Но О’Бирн уже отвернулся и катил тележку к фургону. Люси была на десять лет старше Паулины и чуть пухлее. Зато жила в большой удобной квартире. Она была медсестрой, тогда как Паулина всего лишь стажирующейся сиделкой. Друг о друге они не знали. Когда Люси открыла дверь, О’Бирн отвесил дурашливый поклон, щелкнул каблуками и преподнес ей купленный в метро букет. — Предложение мира? — высокомерно спросила Люси, забирая бледно-желтые нарциссы. Они прошли в спальню и сели на кровать. О’Бирн небрежно провел рукой по ее ляжке. Люси отбросила его руку.
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (44) »
Последние комментарии
1 день 11 часов назад
1 день 14 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 10 часов назад
2 дней 13 часов назад