Меч Без-Меча. Жизнь мастера боевых искусств Тэссю [Джон Стивенс] (pdf) читать онлайн

Джон Стивенс

Жизнь
мастера
боевых
искусств
Тэссю

МЕЧ
БЕЗ-МЕЧА
Е В Р А З И Я

John Stevens

Джон Стивенс

THE SWORD
OF NO-SWORD

МЕЧ
БЕЗ-МЕЧА

LIFE
OF THE MASTER WARRIOR
TESSHU

ЖИЗНЬ
МАСТЕРА БОЕВЫХ ИСКУССТВ
ТЭССЮ

t

S
7S
ЕВРАЗИЯ

SH A M BH A LA
Boston & London
1989

Санкт-Петербург

2012

ББК 68
УАК 35
С 80

Издание осуществлено при участии

UeHTPa 11111
Стивенс Джон
М еч Без-Меча. Жизнь мастера боевых искусств
Тэссю. Перевод с английского Витязева С. В. под редак­
цией Кирюковой Ю. С. — СПб.: ЕВРАЗИЯ, 2012, 256 с.
ISBN 978-5-91852-047-5
Представляем Вам биографию знаменитого японского
фехтовальшика и основателя школы Муто Рю, мастера
дзэн и каллиграфии, политического деятеля и личного со­
ветника императора-реформатора Мэйдзи — Ямаока Тэссю
(1836-1888). Его жизнь пришлась на период падения режима
сегунов Токугава и заката «золотого века» самураев. Именно
Ямаока Тэссю сумел проложить путь, по которому самурай­
ские боевые искусства перешли в новую эпоху.
Публикуется по соглашению с SHAMBALA PUBLICATIONS, INC.
(Р. О. Box 308, Boston, MA 02115, USA) и А гентством
Александра Корженевского (Россия)

©
©
©
©

ISBN 978-5-91852-047-5

John Stevens, 1984, revisions, 1989
Кирюкова Ю . С., пер. с англ., 2012
Лосев П. П., дизайн обложки, 2012
Оформление О О О «Издательство

«ЕВРАЗИЯ», 2012

ПРЕДИСЛОВИЯ

\

ПРЕДИСЛОВИЕ

Ямаока Тэссю в возрасте пятплесяти лвух лет

Ямаока Тзссю был выдающейся фигурой той бурной
эпохи, которая ознаменовала собой рождение новой
Японии. Как политический деятель, Тэссю вел перего­
воры с Сайго Такамори и урегулировал процесс мир­
ного перехода власти от старого режима к новому;
как постигающий Путь, Тэссю достиг великого про­
светления в возрасте сорока пяти лет и постиг внут­
ренние законы искусства меча, дзэн и каллиграфии.
После этого Тэссю уподобился Миямото Мусаси,
«проводя свои дни, не привязываясь к какому бы то
ни было определенному Пути» («Книга пяти колеи»).
Кроме того, Тэссю стал выдающимся разносторон­
ним и плодовитым мастером: несравненным бойиом,
искусно владевшим холодным оружием и основав­
шим школу Меч Без-Меча; мудрым и сострадатель­
ным учителем дзэн в традиции Тэкисуя; а также не­
превзойденным каллиграфом. Даже сейчас, почти
через столетие после его смерти, в иероглифах Тэс­
сю можно увидеть его невероятную энергию. В его
каллиграфических работах последних восьми лет
жизни явственно видны огромные изменения, со­
путствовавшие пробуждению Тэссю и постепенному
углублению его просветленного понимания.
Мусаси, пожалуй, единственный из самураевмастеров высочайшего класса, который постиг

8

Джон Стивенс. Меч без-меча

сущность стольких различных Путей; в отличие от
Мусаси, чей жизненный путь сложно проследить,
о Тэссю достоверно известно гораздо больше, и бла­
годаря этому есть возможность достаточно точно
воссоздать образ главного героя и его учения.
Поскольку лучшего воплощения духа дзэн, чем
Ямаока Тзссю, не найти, я рад, что Учитель Стивенс
подготовил эту полную биографию великого мастера
на английском языке. За время нашей совместной
работы над переводом моей книги «Азэн и искус­
ство каллиграфии» и некоторыми другими проектами
я проникся глубоким уважением к обширным позна­
ниям Учителя Стивенса и его тонкому пониманию
восточной культуры. Прекрасный ученый и опытный
мастер боевых искусств, он удачно воплощает в себе
самурайский идеал Бунбу Рело, человека, изучающе­
го как классические каноны, так и воинское искус­
ство. Более того, преданность Учителя Стивенса духу
Тэссю безгранична.
Истинная ценность учения любого просветленно­
го мастера переступает через национальные грани­
цы; благодаря публикации этого труда взгляды Тэссю
отныне станут руководством для интересующихся
буддизмом людей всего мира.
Тэраяма Тантю (Кацудзе)
Глава школы, преподаватель Обшества
Хицудзэн,
Софийский университет
Автор книг «Гэсс/о и каллиграфия» (Тэссю
то Село), «Хицулзэнло»
и «Азэн и искусство каллиграфии»

ВСТУПЛЕНИЕ

Как и у многих, кого притягивает жизненный путь
и учение Ямаока Тэссю, вначале мой интерес к нему
был связан с тем, что я занимался боевыми искус­
ствами. Тэссю, несомненно, был непревзойденным
мастером меча, и любой, кто действительно стремит­
ся постичь було, Путь Воинской Доблести, должен
как следует познакомиться с принципами школы БезМеча. Как бы то ни было, за многие годы изучения
жизни и учения Тэссю я постепенно осознал, что
он был далеко не просто мастером меча — мало
того, что он являлся одним из лучших каллиграфов
всех времен, Тэссю был еше и одним из величайших
буддистов-мирян, достигших просветления.
Пожалуй, единственной равной ему фигурой
в японской истории был живший в шестнадцатом
веке Миямото Мусаси, хорошо знакомый американ­
ским читателям по «Книге пяти к о л ет и по роману
«Мусаси». В отличие от Мусаси, чья слава основыва­
ется прежде всего на легендах и сильно романтизи­
рованных описаниях его жизни, Тэссю, хорошо зна­
комый с западной идеологией, европейской наукой
и реалиями мировой политики, гораздо ближе к нам
по времени и по характеру. Кроме того, хотя эпоха,
в которую жил.Тэссю, едва ли была менее жестокой,
чем та, в которую жил Мусаси, Тэссю никогда не

10

Джон Стивенс. Меч без-меча

прибегал к безжалостной тактике Мусаси любойиеной-уничтожить-врага, вместо того обезоруживая
своего противника при помоши «без-меча».
В двадцатом столетии практика трех до Тэссю —
Пути Меча, Пути Дзэн и Пути Кисти — переступает
через национальные границы. Во всем мире есть тре­
нировочные залы, где обучают этим дисциплинам, и я
твердо убежден, что ни в одном из этих трех Путей
нельзя совершенствоваться должным образом без
правильного понимания разнообразных учений Тэссю.
Влияние этих учений продолжается. Говорят, что
последний премьер-министр Японии Накасонэ Ясухиро является ревностным почитателем Тэссю. Каж­
дый раз, когда у премьер-министра выдается окошко
в деловом расписании, он занимается медитацией —■
в сопровождении телохранителей, которые устраи­
ваются поблизости на подушках для медитации —
в Дзэнсе-ан, токийском храме, основанном Тэссю.
Данная книга сродни публикации «Изобильный
мир: Биография Морихэя Уэсиба, основателя айкидо». Тэссю и Морихэй — два столпа современного
будо: люди высокой культуры и религиозного вдохно­
вения, достигшие непобедимости посредством упор­
ных тренировок и непрерывного самоанализа. Ни­
кто из них не пролил ни капли крови, и оба ставили
гармонию и любовь выше борьбы и мстительности.
Их послание к нам есть послание мира, мира, обре­
тенного в самой гуше яростных бурь.
Джон Стивенс
Сэндай, Япония
Сентябрь 1988

ДОБАВЛЕНИЕ
ОТ АВТОРА

На японском языке написано множество биографий
Тэссю, однако даже те из них, которые заслуживают
наибольшего доверия, грешат непоследовательно­
стью, противоречиями и историческими несоответ­
ствиями. Главная сложность здесь в том, что все
источники представляют собой в лучшем случае опи­
сания из третьих рук, то есть компиляции тех, кто
учились у учеников Тэссю. Сам Тэссю наотрез отка­
зывался от просьб написать автобиографию; благо­
родный и лишенный мелочной заботы о своем обще­
ственном положении, Тэссю не стремился создать
хвалебное описание своей жизни — «То, что важно,
останется; что не важно, исчезнет».
При работе над этим всесторонним исследова­
нием я тщательно проштудировал весь необходимый
материал, отделяя факты от вымысла и тесно со­
трудничая с ведущими современными экспертами по
Тэссю — Омори Согэн, Мураками Ясумаса и Тэраяма
Каиудзе. Я не утверждаю, конечно, что все проис­
ходило именно так, как описано в книге. Многое по
сути представляет собой смешение разных версий.
Тем не менее я уверен в том, что каждое описание
достаточно точно отражает рассматриваемое собы­
тие и верно представляет учение Тэссю.

12

Джон Стивенс. Меч без-меча

Все имена приводятся в соответствии с японской
традицией, то есть первым идет родовое имя. Япон­
ские слова, впервые встречающиеся в тексте, выде­
лены курсивом, а далее даются обычным шрифтом.
Я крайне признателен профессору Тэраяма Кацудзе и доктору Мураками Ясумаса за огромную
помощь, оказанную мне: добрые наставления, по­
стоянную поддержку, неоценимые советы и бесцен­
ные иллюстрации. Отдельное спасибо Хираю Гэнке
из Дзэнсе-ан, Хориути Сосюн из Дзуйгандзи и Ясики Тидзе из Екодзи, которые помогли мне получить
фотографии картин, хранящихся в сокровищницах
своих храмов. Мне также повезло получить любезное
сотрудничество со стороны бывшего председателя
верховного суда Исида Кадзуто. Я благодарен Эмили
Хилбурн из «Shambhala», тактичному и вниматель­
ному редактору, а также Самуэлю Беркольц за под­
держку данного десятилетнего проекта.

1
ЖИЗНЬ тэссю
И ЕГО ВРЕМЯ

После двух с половиной столетий относительного
спокойствия и изоляции некогда могущественный сегунат Токугава пришел в упадок. Режим, основанный
в 1603 году Иэясу, последним из «Трех объедините­
лей» (двумя другими были Ода Нобунага и Тоетоми
Хидэеси) придерживался строго закрытой политики.
К 1640 году из страны были высланы все иностран­
ные миссионеры (местных христиан, не отрекшихся
от своей веры, казнили), а также прекратилась всякая
заморская торговля (исключение составляла крохот­
ная голландская концессия).
Островная нация процветала в мире и безопас­
ности в первые годы правления Токугава, однако
к 1830 году ряд факторов подточил ее экономику:
строгая приверженность четырехчленной социаль­
ной системе (самураи — крестьяне — ремесленни­
ки — торговцы); огромный дефицит, который испы­
тывали как центральное, так и местные правитель­
ства, который во многом был вызван разорительным
требованием, чтобы все лайме (феодалы) содержали
свой двор в столичном городе Эдо; многократные
неурожаи, повсеместный голод и голодные бунты.
Вдобавок ко всему Россия, Англия и Соединенные
Штаты угрожающе вторгались в береговые воды Япо­
нии, требуя от. сегуната открыть страну для сноше­
ний с внешним миром.

16

Джон Стивенс. Меч без-меча

Вот в таких условиях кризиса и неизвестности
родился Оно Тэцутаро, впоследствии получивший из­
вестность под именем Ямаока Тэссю. Произошло это
в Эдо 10 июня 1836 года. Его отец, Оно Асаэмон, был
довольно крупным вассалом Токугава с солидным до­
ходом в 600 коку. (Один коку примерно соответство­
вал пяти бушелям риса; в эпоху Токугава коку испол­
нял роль средства обмена и служил мерилом благо­
состояния.) Тэссю пошел в свою мать Исо, высокую
и хорошо сложенную смуглую красавицу. Энергичная
и вместе с тем нежная, она была дочерью синтоист­
ского монаха из известного храма Касима. Несмотря
на то что у шестидесятитрехлетнего Асаэмона было
много детей, своих и приемных, от предыдущих бра­
ков, он считал Исо своей «официальной» женой, а ее
детей своими законными наследниками. Поэтому
Тэссю, хотя и был четвертым сыном, был назначен
старшим. (Асаэмон стал отцом еше пятерых сыновей
в течение последующих четырнадцати лет вплоть до
своей смерти в возрасте семидесяти девяти лет.)
Первые десять лет своей жизни Тэссю провел
в Эдо. В 1845 году его отец был назначен на новый
пост в округе Хида, и семья переехала в красивый
горный городок Такаяма. Там Тэссю начал серьезно
изучать самурайскую науку: классическое образова­
ние и воинское искусство. Кроме того, отец заставил
его практиковаться в дзэн, с тем чтобы развивать
фуло-си (невозмутимый разум), необходимый настоя­
щему самураю.
Тэссю всегда метил высоко, даже будучи ребенком.
Однажды сосед решил угостить семыр Оно угрями,

1. Жизнь Тэссю и его время

17

особым лакомством, и пригласил их к себе. Тэссю от­
казался и остался дома. Когда его спросили, почему
вкусному блюду из жареных угрей он предпочел свои
книги, мальчик ответил: «Почему я должен тратить
время, поедая червей? Вот если б они подали на обед
кита, я бы пошел!»
Несмотря на глубокое изучение конфуцианства,
Тэссю больше привлекал буддизм; он был ревност­
ным поклонником медитации и Каннон, богини
милосердия. Тэссю никогда не забывал по утрам
и вечерам совершать жертвоприношения в виде чая
и лепешек перед маленьким изображением Каннон.
Когда Тэссю было пятнадцать лет, он, действуя по
поручению престарелого отца, совершил обязатель­
ное паломничество в храм Исэ. Путь был долгим
и трудным. Шел Тэссю пешком и под постоянными
проливными дождями, в том году особенно частыми.
В конце путешествия, после особенно трудного дня,
Тэссю не появился на обед в гостинице, в которой
он остановился. Его нашли мокнущим под дождем,
склонившимся в поклоне перед своей маленькой
статуэткой Каннон. Когда Тэссю коснулся пола, чтобы
совершить поклонение, то тут же уснул.
С другой стороны, эго паломничество было весьма
познавательным. Для Тэссю это стало первой возмож­
ностью встретить самураев и ученых из других мест
и узнать о реальном положении дел в стране.
В 1851 году мать Тэссю скончалась от удара в воз­
расте сорока одного года, оставив после себя ше­
стерых сыновей, один из которых был грудным мла­
денцем. Поскольку отец Тэссю, больной старик на

18

Джон Стивенс. Меч без-меча

восьмом десятке, не мог вести хозяйство, Тэссю взял
это на себя. О н нашел для младенца кормилицу,
которая нянчилась с ним в течение дня, а также за­
ботился о своем отце и братьях. После того как все
укладывались спать, Тэссю навешал могилу матери,
где приносил в жертву лепешки, читал сутры и «раз­
говаривал» с ней до рассвета. (Это продолжалось
в течение пятидесяти дней, традиционного срока
траура.) Полгода спустя умер Асаэмон, сделав Тэссю
и его братьев сиротами. К счастью, Асаэмон оставил
немалое состояние в 3500 ре. (Один ре представлял
из себя золотую монету, по стоимости приблизитель­
но равную одному коку.) Тэссю смог устроить своих
братьев у различных родственников и распределил
наследство среди них, оставив себе лишь 100 ре. <
Уладив все дела, семнадцатилетний Тэссю решил
вернуться в Эдо. По прибытии в Эдо в 1853 году Тэс­
сю продолжил интенсивное обучение искусству вла­
дения мечом. Кроме того, он начал осваивать некото­
рые из других восемнадцати классических воинских
искусств. Он записался в военный институт Кобукан,
финансировавшийся правительством, и в школу боя
на копьях (солзюиу) Ямаока.
Ямаока Сэйдзан был одним из лучших мастеров
своего времени. В юности он прошел стандартный
самурайский курс будо и получил классическое
образование, однако в девятнадцать лет сконцен­
трировался на работе с копьем, забросив другие
занятия. В двадцать с небольшим он овладел вну­
тренними основами мастерства после бесконечных
схваток, длившихся день и ночь напролет. Его рвение

1. Жизнь Тэссю и его время

19

Изображение Каннон,
одетой в белые
олежлы,
с СерлечноП
сутрой, написанной
скорописью.
Каннон, символ
безграничного
милосерлия, часто
появляется
в бесчисленном
количестве форм,
а л я того чтобы спасать
живые существа.
Каннон гибкая,
но сильная, свежая, но
неизменная, как ветка
ивы в вазе полле нее

20

Джон Стивенс. Меч без-меча

к усердным занятиям вошло в легенду. Летом и зимой
он носил одну и ту же тонкую хлопковую одежду
и питался простой пишей. Каждый день он наносил
по 30000 ударов и часто всю ночь тренировался
с копьем весом в двадцать фунтов. Как-то раз после
четырехчасовой схватки с другим мастером Сэйдзан
обнаружил, что кончик его копья стерся на четыре
дюйма по сравнению с его обычными громадными
копьями.
Однако Сэйдзан был не только неистовым вои­
ном. Он был образцом сыновьей почтительности.
Нежно заботясь о своей одинокой матери, он часто
массировал ей плечи и вечерами сидел с ней, лю­
буясь луной. Девизом Сэйдзана было: «Не говори
о недостатках других; не похваляйся собой; никогда
ничего не жди за услугу; никогда не забывай добро­
ту». Однажды он сказал своим ученикам: «Если вы
хотите достичь настоящей победы, расширьте свое
понимание добродетели. Человека с высокой добро­
детелью не сможет победить ни один противник. По­
пытка одержать победу, опираясь лишь на технику, ни
к чему не приведет».
К сожалению, вскоре после зачисления Тэссю
в додзе Сэйдзан умер от сердечного приступа, за­
щищая своего друга от нападения. Тем не менее
благородство натуры Сэйдзана произвело на Тэссю
глубокое впечатление.
Вскоре после смерти Сэйдзана стали поговаривать
о том, что на кладбище появился какой-то призрак.
Брат Сэйдзана, Дэйсю, решил это проверить. Ког­
да он тихо сидел в темном укрытии, полул сильный

1. Жизнь Тэссю и его время

21

ветер. Вслед за тем хлынул дождь и сверкнула мол­
ния, и высокая фигура стремительно приблизилась
к могиле Сэйдзана, низко поклонилась, сняла накидку
и накрыла ею надгробную плиту. «Не бойтесь, Учи­
тель,— услышал Дэйсю знакомый голос, — Тэцутаро
здесь, все будет хорошо»,— успокаивал он. (Сэйдзан,
неустрашимый в бою, боялся раскатов грома.) Пре­
данность Тэссю своим родителям и учителям не при­
знавала даже барьеров, воздвигнутых смертью.
Сэйдзан умер холостяком, не оставив после себя
наследника. У него было два брата, но один из них
был глухой, а другой еше раньше был принят в клан
по материнской линии Такахаси, нуждавшейся в муж­
ском наследнике. Имя Ямаока должен был унаследо­
вать будущий муж Фусако, семнадцатилетней сестры
Сэйдзана. Говорят, что она открыто заявила своему
брату Дэйсю: «Если я не смогу выйти замуж за Оно
Тэцутаро, то я умру». Озадаченный Дэйсю — и что
сестра нашла в этом нишем ученике по прозвищу
Оборванец Тэцу? — посоветовался со старейшинами
семьи. Итак как Фусако оставалась непреклонной,
а Тэссю был готов жениться, в 1855 году они всту­
пили в брак. (Синкити, глухой брат Сэйдзана, про­
должил семейную традицию, став бойцом на копьях.
Много позже Тэссю устроил для него показательные
ьыступления перед императором. После того как со­
перник, старший наставник другой школы, был повер­
жен наземь, Синкити продолжал атаковать, так как
1»ыл не в состоянии услышать крик соперника о поШ.1Л1*. Тэссю пришлось вырвать у Синкити деревянное
комье, чтобы остановить состязание.)

22

Джон Стивенс. Меч без-меча

После женитьбы Тэссю оказался больше прежне­
го вовлечен в политику. Тренировочные залы кэндо
в Эдо были местом собраний сиси {«решительных
людей»), молодых самураев, оставшихся не у дел,
которые выдвинули лозунг сонно-лзеи («Поддержим
императора, изгоним варваров»),
В 1853 году, спустя год после возвращения Тэссю
в Эдо, американский флот, угрожая «черными кора­
блями», которыми командовал Мэттью Перри, бросил
якоря близ Урага и потребовал возможности вручить
правителю Японии письмо от президента Филмора.
В другие времена сегун Токугава мог бы остаться
верным своему титулу «Генералиссимуса, усмиряю­
щего варваров», но к тому моменту его власть на­
столько ослабла из-за внутренних распрей, что он
был бессилен отказать требованиям Перри. Первые
переговоры с американцами состоялись в 1854 году.
Спустя четыре года был подписан договор, по кото­
рому устанавливались полноправные дипломатиче­
ские отношения, провозглашалась свободная торгов­
ля и принимались другие важные решения.
В ответ на такое насильственное открытие страны
Тэссю и группа других ронинов (самураев без хозяина)
образовали движение сонно-дзеи. Призыв «Поддер­
жим императора» первоначально имел целью возро­
дить ослабевающий дух самопожертвования и предан­
ности традиционному правителю государства; призыв
же «Изгоним варваров» был скорее боевым кличем,
сочиненным для того, чтобы укрепить настроенность
против колонозации страны западными держава­
ми, а не продуманной политикой — в сложившихся

1. Жизнь Тэссю и его время

23

обстоятельствах изгнать иностранцев не представля­
лось возможным. В 1853-1868 годах в стране царил
хаос: сегунат распался, национальная экономика
разрушалась под давлением иностранной торговли,
акты насилия и убийства стали обычным явлением,
наконец, страну охватила гражданская война.
Поскольку старый режим был не в состоянии спра­
виться с ухудшающейся обстановкой, контроль над си­
туацией взяли на себя молодые энергичные самураи,
такие как Тэссю. Искусный мастер меча, ростом более
шести футов и весом около двухсот сорока фунтов,
Тэссю был прирожденным лидером. Он начал служить
сегуну в качестве младшего чиновника в 1856 году, стал
автором ряда предложений по политическим вопросам
и к 1863 году стал признанным представителем ронинов.
Это было бурное время, когда сотни честолюби­
вых самураев соперничали друг с другом по любому
поводу, от высокого до смешного. Тэссю никогда не
желал уступать первенства в спорах.
Как-то раз во время попойки один старший член
группы Тэссю заявил: «Сегодня утром я собираюсь
совершить дневной пеший переход до Нарита. Ктонибудь хочет пойти со мной?» Разделить с хвастуном
испытание дорогой в девяносто миль вызвался один
лишь Тэссю. «Итак, Оборванец Тэцу желает сопрово­
ждать меня, — ухмыльнулся тот. — Жду тебя здесь
в четыре утра».
Так как уже был час ночи, Тэссю вернулся до­
мой, чтобы поспать пару часов. Когда он ровно в че­
тыре пришел к дому старшего члена группы, шел

24

Джон Стивенс. М еч без-меча

■ РЯ

Изображение парохола.
Иероглифическая налпись
гласит: «Укрощение великих
ветров, покорение волн на
лесять тысяч лье». Время
нельзя повернуть вспять
и не слелует бояться
перемен. Аостижения
в технике тоже лолжны
быть использованы
лля расширения наших
горизонтов

1. Жизнь Тэссю и его время

25

проливной дождь. Жестоко страдая от похмелья,
хвастливый хозяин едва мог держаться на ногах,
не говоря о том, чтобы под ливнем пройти девяно­
ста миль. «Ну, тогда я пойду один»,— заявил Тэссю
и отправился в путь. В одиннадцать часов вечера
того же дня Тэссю возвратился назад, открыл вход­
ную дверь и крикнул: «Я вернулся!» Когда испуган­
ный старший член группы пришел открывать дверь,
он увидел в проходе Тэссю, с ног до головы обля­
панного грязью. Трехдюймовые шипы на деревянных
башмаках, еше утром новые, были стерты начисто.
Есть и другие примеры, когда Тэссю вступал
в спор. В то время молодые мастера меча любили по­
хвастать тем, сколько они могут съесть или выпить.
Один знакомый хвастался перед Тэссю:
— Я за один присест съел тридцать яиц, сварен­
ных вкрутую.
— Всего тридцать? — вздернул брови Тэссю. —
Мог бы одолеть и пятьдесят. Вот я могу съесть сотню.
— В самом деле? — бросил вызов знакомый. При­
несли сто яиц, сваренных вкрутую, и Тэссю поглотил
их на глазах у нескольких свидетелей. Когда Тэссю
вернулся домой, его рвало три дня подряд.
После аналогичного спора (с аналогичным ис­
ходом) Тэссю поглотил сто восемь бобовых лепешек.
А однажды Тэссю опустошил девять бутылок сакэ
(в каждой бутылке было примерно по две кварты
сакэ) в питейном состязании; соперник выпил один­
надцать, но потерял сознание. Поскольку по прави­
лам участник должен был самостоятельно добраться
до дома, то Тэссю был объявлен победителем.

26

Джон Стивенс. Меч без-меча

Однако Тэссю все-таки испытал вкус поражения
от рук «Героя Сакэ» Икэда Токутаро. Однажды ве­
чером они опорожнили семь галлонов сакэ. На сле­
дующее утро у Тэссю раскалывалась голова и он по­
думал: «Если уж у меня похмелье, то Икэда, должно
быть, помер». Когда Тэссю пришел домой к Икэда,
то увидел, что вокруг головы хозяина обмотано по­
лотенце, а жена массирует ему спину.
— Похмелье? — ухмыльнулся Тэссю.
— Немного. А ты как?
— В порядке, — соврал Тэссю.
— Вчера ночью по пути домой я купил два гал­
лона сакэ. Там в коробке еще чуть-чуть осталось.
Угощайся.
На этот раз Тэссю ничего не ответил.
В другой раз, когда Тэссю пил с друзьями, они
рассказали ему о коне, который был настолько не­
обуздан, что никто не мог к нему приблизиться, не
говоря уж о том, чтобы ездить верхом.
— Что! —-воскликнул Тэссю. — Животное, которое
не может усмирить ни один человек?! Это же смешно!
— Ну, попробуй проехать на нем верхом,—-пари­
ровали друзья.
— Ведите меня к нему, — разъярился Тэссю.
Вся компания направилась к конюшне. Тэссю по­
шел прямо к стойлу, где находился конь, схватил его
за хвост и начал дергать.
— О сторожнее, сумасшедший! — закричали
остальные, бросаясь в укрытие. Ко всеобщему удив­
лению животное, которое никто не мог укротить,
покорно вышло из стойла вслед за Тэссю и встало

1. Жизнь Тэссю и его время

27

посреди конюшни. (Когда впоследствии Тэссю рас­
сказывал эту историю своим ученикам, он объяснял:
«Животное тут же покоряется, если сталкивается
с решимостью, большей, чем его собственная. Я знал
это и поэтому смог подчинить себе того коня. Кроме
того, я был довольно пьян, что сделало меня храбрее,
чем обычно».)
Несмотря на такую безрассудную импульсивность,
Тэссю не имел никакого отношения к актам насилия,
совершавшимся более радикальными членами дви­
жения сонно-дзеи. Группа, которой руководил Тэссю,
была особенно буйной. Любимым времяпрепровожде­
нием для них было иулэи-гири (убийство путников на
перекрестке дорог) и ограбление домов богатых куп­
цов. Желая предотвратить подобные преступные дела,
Тэссю каждый вечер собирал их вместе на пиршество.
Когда все уже были достаточно пьяны, Тэссю обыч­
но сбрасывал с себя одежду и начинал исступленно
танцевать и петь, увлекая за собой остальных. Все
это Тэссю продолжал до тех пор, пока вся группа не
выбивалась из сил. Все валились с ног и крепко спали
до самого утра. Пока на них не было одежды, они не
могли носить мечи и причинять неприятности.
Но как Тэссю ни был занят политикой, он никогда
не забывал о медитации. Киекава Хатиро, известный
радикальный политик, выражал недовольство по это­
му поводу:
— Ты слишком много времени тратишь на медита­
цию. Когда ты сидишь, работаешь ли ты на своего го­
сподина? Служишь ли ты в это время стране? Народу?
Тэссю ответил вопросом на вопрос:

28

Джон Стивенс. Меч без-меча

— А вы уверены, что вы сами действительно слу­
жите своему господину, своей стране и народу?
— Конечно, я в этом уверен, — надменно бросил
Хатиро. — Я служу им день и ночь.
— Простите меня за эти слова, — вежливо ска­
зал ему Тэссю, — но я не думаю, что вы служите
кому бы то ни было, кроме себя самого. Ваши до­
машние слуги, разумеется, всегда служат вам, не об­
ращая внимания на собственные удобства. Они не
делают «принципа» из служения вам; они скромно
выполняют свои обязанности. Если переоценива­
ешь важность своего служения стране и считаешь
каждую услугу, которую ты оказал, то это вовсе не
служба. Вы просто делаете все это ради придуман­
ных наград. Забудьте о себе, в своем сердце пом­
ните о своих соотечественниках и не разглаголь­
ствуйте об этом. Никогда не похваляйтесь, что вы
так-то и так служите стране — и тогда вы на самом
деле будете служить отечеству. (Кстати, Киекава,
сторонник крайних мер, был убит соперничающей
группировкой.)
В 1867 году Тэссю вступил в личную гвардию се­
гуна Токугавы Есинобу. А тем временем сегунат аго­
низировал. 3 января 1868 года вооруженные отряды
под командованием самурая Саиума под знамена­
ми императора Мэйдзи захватили дворец Токугава
в Киото, провозгласив отмену сегуната.
Началась непродолжительная гражданская война.
Более сильные императорские войска отразили по­
пытку войск, оставшихся верными сегуну, вернуть

1. Жизнь Тэссю и его время

29

себе Киото, наголову разбили их у Тоба-Фусими
и стремительно наступали на Эдо, последний
оплот Токугава. Есинобу и его советники собрались,
чтобы решить, что делать дальше. Большинство было
за «ожидание», то есть за «откладывание решения
до последней минуты». Тэссю, с другой стороны, на­
стаивал на немедленных действиях, говоря: «Если
мы будем медлить, то потеряем все». Когда у него
спросили, что он имеет в виду, Тэссю предложил от­
правиться на переговоры непосредственно с Сайго
Такамори, командующим императорскими войсками.
«Это слишком опасно, — запротестовали осталь­
ные.— Тебя непременно убьют прежде, чем ты смо­
жешь до него добраться».
Тэссю это не остановило. Он получил от Есино­
бу разрешение вести переговоры от его имени, за­
бежал домой сообщить жене, что отправляется по
«поручению», и направился в ставку Сайго в Сид­
зуока. Несмотря на то что в Сидзуока было видимоневидимо вооруженных до зубов дозорных, Тэссю
выбрал прямой маршрут, упорно и решительно дви­
гаясь прямо по дороге. Он добрался до лагеря Сайго,
и никто его не остановил — только герой или глупец
мог с такой уверенностью пройти сквозь вражеские
посты.
Суть того, что Тэссю сказал Сайго, была тако­
ва: «Продолжение этой гражданской войны погу­
бит страну. Необходимо избежать дальнейшей
борьбы. Является ли волей императора убийство
наших соотечественников?» Сайго посоветовался со
своими помощниками и вернулся с предложением.

30

Джон Стивенс. Меч без-меча

Императорские войска согласны поити на мир, если
Токугава Есинобу примет следующие условия:
1. Сдача замка в Эдо.
2. Эвакуация всех войск с окруженной террито­
рии.
3. Сдача всего оружия.
4. Сдача всех военных кораблей.
5. Ссылка Есинобу в Бидзэн.
— Я могу согласиться на все эти условия, кроме
одного. Я не могу принять пункта о ссылке Есинобу.
Его слуги никогда не пойдут на такое бессмысленное
унижение,— заявил Тэссю.
— Это приказ императора! — властно сказал Сайго.
— Даже в этом случае, — спокойно ответил Тэс­
сю, — я не могу пойти на это.
— Это приказ императора!
— Пожалуйста, поставьте себя на мое место. Я по­
клялся в верности своему господину и должен делать
все, что в моих силах, отстаивая его честь. Если б мы
с вами поменялись местами, что бы сделали вы?
Какое-то время Сайго молчал, а затем сказал:
— Я понимаю. Я не могу дать вам официальный
ответ, не посовещавшись об этом с другими генера­
лами, но я сделаю все, что смогу. Кстати, как вы до­
брались сюда из Эдо?
— Я шел по главной дороге, — сказал Тэссю.
Слегка озадаченный, Сайго спросил его:
— Разве вы не видели ничего необычного по пути?
— Видел. На всех дорогах полно дозорных. Это
было довольно впечатляюще.

1. Жизнь Тэссю и его время

31

После пары чашек сакэ Сайго дал Тэссю документ,
позволявший безопасно добраться до Эдо. По пути
домой Тэссю встретил конюха, который вел неболь­
шой табун лошадей.
— Чьи это лошади? — спросил он у конюха.
— Это подарок моего господина императорским
войскам.
— Знаешь, я сейчас на службе в императорских
войсках, так что дай-ка мне одну,— сказал Тэссю, за­
прыгивая на лошадь и срываясь с места.
Тэссю пробрался через вражеские кордоны без
происшествий, правда, при подъезде к Эдо его об­
стреляли свои же часовые. К счастью, Тэссю вер­
нулся благополучно, Сайго не настаивал на ссылке
Есинобу, замок в Эдо был мирно передан импера­
торским войскам, и сильного кровопролития удалось
избежать. Отдельные стычки шли весь следующий
год, но в итоге вся страна попала под власть импера­
тора. Эдо, переименованный в Токио, стал столицей
нового правительства Мэйдзи. (По поводу встречи
Сайго с Тэссю существуют разные мнения. Сторон­
ники Кацу Кайсю заявляют, что Тэссю был всего лишь
гонцом, передавшим письмо Кайсю Сайго, и что на­
стоящие переговоры проходили во время поздней­
шей встречи между Кайсю и Сайго. Тем не менее, по
версии Тэссю и из других источников, очевидно, что
он провел начальные переговоры в качестве пред­
ставителя Есинобу.)
Если некоторые из ближайших сторонников То­
кугава Есинобу вместе со своим господином отошли
от политической жизни, то многие, такие как Тэссю,

32

Джон Стивенс. Меч без-меча

присоединились к правительству Мэйдзи. В 1869 году
Тэссю получил назначение в Сидзуока для содействия
в реорганизации управления в этом районе. Не хвата­
ло еды, пиши и жилья, многие уехали из-за боевых дей­
ствий. Тэссю без устали трудился над возвращением
старых земель и получением новых для разорившихся
жителей. Тэссю также помогал разрабатывать чайные
плантации Маки-но-хара, на которых сегодня выращи­
вают шестьдесят процентов японского чая. После двух
лет службы в Сидзуока Тэссю вскоре получает назначе­
ние в префектуры Ибараги и Имари. В 1872 году Тэссю
начинает службу при императорском дворе, где стано­
вится близким другом и помощником, пользовавшимся
наибольшим доверием императора Мэйдзи.
Несмотря на нелегкие обязанности государствен­
ного деятеля и постоянную занятость, Тэссю находил
возможность посвятить всего себя своему главному
делу: совершенствованию духа через практику и уче­
ние Пути. Как многим из нас сейчас, обязанности не
позволяли Тэссю безмятежно погрузиться в религию
и искусство. Он не мог «улизнуть» от своих много­
численных обязанностей, но это вовсе не служило
помехой: государственная служба, семейная жизнь
и великое просветление не были для него вещами
несовместимыми. Теперь о том, как это происходило
на самом деле.

2
МЕЧ БЕЗ-МЕЧА

V Тэссю, известного как «Оборванец Тэиу», было еше
одно прозвише — «Демон Тэцу». За что бы ни брался
Тэссю, даже если это было самым ничтожным делом,
он всегда отдавался ему полностью. Несмотря на то
что отец Тэссю не был великим мастером боевых
искусств, в клане Оно в прошлом было немало про­
славленных мастеров меча, и Асаэмон мечтал, чтобы
его энергичный сын пошел по стопам своих предков.
Свой путь в искусстве владения мечом Тэссю на­
чал в школе Синкагэ Рю под руководством мастера
Кусуми Кантэкисая в возрасте девяти лет и с этого
момента не пропускал ни одного дня тренировок.
После того как семья переехала в Такаяма, настав­
ником Тэссю стал Иноуэ Киетора, весьма уважаемый
мастер меча из школы Оно И тто Рю.
В Эдо Тэссю поступил в Кобукан, государствен­
ный военный институт, и переходил из одного знаме­
нитого тренировочного зала (додзе) в другой. Ростом
в шесть футов и обладавший громадной физической
силой, Тэссю стал сушим наказанием для трениро­
вочных залов Эдо. Однажды он одним ударом про­
ломил двухдюймовую стену в зале Кобукан кэндо.
Некоторые додзе запретили Тэссю наносить удары
по котэ (наручнику) противника, так как боялись, что
Тэссю может сломать тому руку. Свои тренировочные
принадлежности Тэссю всегда носил с собой; когда

36

Джон Стивенс. Меч без-меча

бы он ни услышал звук бамбуковых мечей, сразу же
мчался туда и просил, чтобы ему позволили поуча­
ствовать. На обших тренировочных занятиях многие
мастера меча делали короткую передышку между
схватками. Только не Тэссю — он не снимал своего
шлема и бился с одним мастером меча за другим. Его
друзья шутили: «Демон Тэиу искусство меча любит
больше, чем есть и спать».
Все гости Тэссю, независимо от того, зачем они
пришли, непременно оказывались в саду, чтобы
скрестить меч с хозяином. Когда по утрам приходили
разносчики продуктов, Тэссю, всю одежду которо­
го составляла лишь набедренная повязка (фунлоси),
просил их со всей силы ударить его по любой части
тела. Естественно, разносчики устали разбивать
кулаки о тело странного клиента, твердое как ска­
ла, и умоляли брата Тэссю вступиться за них.
—- Но я просто тренирую свое тело, — объяснил
Тэссю. — Самурай должен быть готов ко всему.
— Может, оно и так, — сказал брат, — но ты от­
пугиваешь всех разносчиков. Как ты собираешься
получать продукты?
— Хорошо, хорошо! — засмеялся Тэссю.— Передай
им, что ранних утренних тренировок больше не будет.
В течение первых лет в Эдо Тэссю участвовал в бес­
численном множестве состязаний с лучшими масте­
рами меча Японии. Он никогда не терял бойцовского
настроя, ни во время туалета, ни во время сна. Когда
как-то ночью Тэссю, спавший вместе со своим мечом
для тренировок, случайно был разбужен другом, то уже
через мгновение он был на ногах и защищался.

2. Меч без-меча

37

Тем не менее однажды самоуверенный двадцати­
восьмилетний Демон Тэиу встретил в лице Асари Гимэй (Есиаки), мастера меча из школы Наканиси-ха Игто
Рю, соперника, равного ему по силам. Когда Тэссю
узнал, что этот прославленный мастер меча находится
в городе, он вызвал его на состязание. После необхо­
димой подготовки два мастера встретились. Состяза­
ние длилось полдня. Тэссю неистово атаковал, однако
Асари уклонялся от каждого удара, все время держа
Тэссю на расстоянии. Вконце концов они схватились,
зацепившись рукоятками мечей. Тэссю, используя пре­
восходство в росте и весе, сбил Асари с ног.
Асари поднялся, и они встретились лицом к лицу
в середине зала.
— Что ты думаешь об этом состязании?— спро­
сил Асари у Тэссю.
— Схватка была тяжелой, но, к счастью, я смог
одержать победу, — гордо ответил Тэссю.
— Нет, я победитель, — заявил Асари.
— Вы ошибаетесь. Я победил, — настаивал Тэссю.
— До того, как ты свалил меня, мне удалось на­
нести точный удар по грудному шитку.
т— Это невозможно. Я ничего не почувствовал.
— Проверь свой нагрудный шит.
Тэссю проверил и обнаружил три пробитые бам­
буковые планки. Отказываясь верить в +о, что прои­
грал, он негодующе закричал:
— Это прогрызли насекомые, а я просто никогда
раньше этих следов не замечал!
Вечером того же дня Дэйсю, шурин Тэссю, видев­
ший состязание, пришел к Тэссю домой и сказал:

38

Джон Стивенс. Меч без-меча

— Знаешь, а ведь Асари говорил тебе правду.
— Да, — сознался Тэссю. — Я сам знаю.
Как было принято в то время, Тэссю стал учени­
ком того, от кого потерпел поражение. Асари был
еше более страшным противником. Первое время во
время их схваток на деревянных мечах Тэссю не мог
принудить Асари перейти к обороне. По сути, Асари,
который был на двенадцать лет старше и в два раза
меньше Тэссю, часто заставлял того пятиться к стене
тренировочного зала. Киай (духовная сила) у Асари
была невероятна. В конце концов Асари выгнал Тэс­
сю из додзе на улицу, сбил его с ног и бесцеремонно
захлопнул дверь перед его носом.
Всякий раз, когда Тэссю закрывал глаза, он видел
Асари, который возвышался над ним подобно горе,
атакуя изумленного ученика. Терзаемый этим по­
стоянным видением, Тэссю удвоил свои усилия как
в тренировочном зале, так и на коврике для медита­
ции. Мастер дзэн Ганно посоветовал ему:
—
Если противник пугает тебя или приводит в за­
мешательство, это означает, что тебе не хватает
истинного понимания. Разреши коан «Ни одна вешь
изначально не существует» (хонрай муйтибуцу), и все
препятствия исчезнут.
Хотя Тэссю и смог разрешить этот коан после де­
сяти лет созерцания, он все еще был не в состоянии
стряхнуть с себя загадочное видение. Тэссю совето­
вался с Тэкисуем, настоятелем из Тэнрюдзи, и тот дал
мастеру меча следующий коан из «Пяти категорий»
Тодзана:

2. Меч без-меча

39

Когда встречаются два сверкающих меча,
назад путь закрыт;
Двигайся спокойно, как цветок лотоса,
цветущий посреди бушующего огня,
И смело пронзай Небеса!

Коан повествует о четвертой категории, взаимном
слиянии. Настоящий боец перемешается без коле­
баний сквозь путаницу и хаос материального мира,
избегая любой двойственности.
В течение последующих трех лет Тэссю постоянно
ломал голову над этим коаном. В перерывах между
беседами Тэссю обычно скрещивал две трубки, пы­
таясь разрешить загадку; во время еды он складывал
вместе палочки как два меча. Около постели Тэссю
всегда хранил пару деревянных мечей. Если возмож­
ное решение озаряло его ночью, он вскакивал с по­
стели, просил жену взять меч и противостоять ему.
В сорок пять лет после упорных тренировок и бес­
престанного самоанализа Тэссю достиг великого
просветления. Однажды утром, 30 марта 1880 года,
во время медитации значение коана Тэкисуя откры­
лось само собой. Он утратил всякое ощущение вре­
мени и пространства; угрожающий меч Асари исчез.
Годами закалял я свой дух,
изучая искусство меча,
Каждый вызов приемля без страха.
Стены обрушились вдруг;
Подобно капле росы, отражающей мир
в кристальной своей чистоте,
Пробужденье пришло.

40

Джон Стивенс. Мен без-меча

В то же самое утро Тэссю пошел в додзе Асари, чтобы испытать свое просветление. Как толь­
ко Асари скрестил с Тэссю меч, он понял, что его
ученик постиг состояние «без-врага». Асари опу­
стил свой меч и сказал: «Ты достиг». Говорят, что
после того, как он официально признал Тэссю своим
преемником в качестве Тринадцатого Главы школы
Наканиси-ха Итто Рю, то никогда уже не брал в руки
меч.
Вскоре после этого Тэссю основал школу Муто
Рю. М уто («Без-меча») не было новой концепцией.
Тэссю считал, что он скорее возрождает, чем создает
что-то новое — его любимым изречением из «Бесед
и суждений» Конфуция было: «Не создавай своих
собственных учений, дорожи учениями древних» —
и его школа (Рю) была строго выдержана в традициях
прошлого. После того как Оно Нарио назначил его
Десятым Главой Оно Итто Рю, Тэссю стал называть
свою школу Итто Селэн М уто Рю (Система Без-Меча
Правильной Передачи Учения Ито Иттосай).
Хотя Тэссю и владел маленьким, созданным им
самим додзе, после создания Муто Рю возникла не­
обходимость в более крупном тренировочном зале.
Тэссю использовал вознаграждение, полученное по­
сле ухода в отставку из правительства, на создание
зала, который он назвал Сюмпукан. Название взято
из стихотворения Букко Кокуси, китайского монаха
тринадцатого века, который приехал в Японию пре­
подавать боевой дзэн сегунам Камакура. Когда Бук­
ко был еше на материке, на его храм напали дикие
монгольские отряды. Когданукеры бросились на него

2. Меч без-меча

41

с саблями наголо, Букко спокойно поднял глаза, пре­
рвав медитацию, и прочитал такое стихотворение:
Негде укрыться на земле и на небе;
Блажен, кто знает, что все пустота
и что человек ничто.
Воистину прекрасны сабли монгол,
Рассекающие весенний ветер подобно
вспышкам молнии.

Монголы, хоть и варвары, были поражены само­
обладанием Букко настолько, что не причинили ему
вреда.
«Весенний ветер» по-японски звучит как «сюмпу».
Созданный Тэссю Сюмпукан (кан означает зал) был
не просто тренировочным залом, где обучали бить
кого-то палкой по голове; это было священное место,
где ковался дух и достигалось просветление.
При помоши мыслей постигать
действительность — это иллюзия;
Если думаешь о победе или поражении,
то потеряешь все.
В чем секрет искусства меча?
Молнии разрезают весенний ветер!

В Сюмпукан Тэссю мало внимания уделял сложным
объяснениям и рациональному анализу техники. Он
редко поправлял движения рук и ног учеников. В от­
личие от других школ владения мечом, где учеников
наставляли: «Если ваш противник принимает такую-то
стойку, в ответ примите такую-то стойку», в новой

42

Джон Стивенс. Меч без-меча

2. Меч без-меча

43

На этой очаровательной картинке, легированной 30 марта
1886 гола, изображены Три Патриарха школы Итто Рю.
В центре — основатель Ито Иттосай Кагэхиса. Налпись
нал ним гласит:
Его несравненный меч мулрости рассекает мир
реальности.
Просветление лостигнуто, отброшена форма.
Совершенный мастер, шагаюший по вселенной.
Справа Второй Патриарх Оно Лзироэмон Талааки.
В стихотворении сверху сказано:
Он сплел на высоком обрыве, настоящий
сын льва;
Его своболная энергия никогла не убывала,
лаже если весь мир бросал ему вызов.
Слева Третий Патриарх Ито Тэнлзэн Таланари.
Стихотворение рялом с ним гласит:
Особый путь к великой побеле —
быть в гармонии со всем сушим;
Жизнь и смерть, ллина и ширина —
межлу ними ни малейших разногласий.
Пол Тремя Патриархами Тэссю изобразил себя (справа),
рассказывающего про патриархов своему ученику,
мистеру Накамура (слева). Нал Тэссю нахолится налпись:
Стоящий в лолзе суйгэиу,
Сражающийся в цветах пустоты.
Это перелеланное Тэссю лзэнское изречение «Силяший
в лолзе суйгэиу, постигающий мириалы форм цветов
пустоты». Цветы пустоты пилят как Буллы, так и простые
смертные, но те, кто лосгиг просветления, знают, что они
фальшивы, тогла как заблужлаюшиеся лумают, что они
реальны

44

Джон Стивенс. Меч без-меча

школе Муто Рю ученикам предписывалось полностью
посвятить себя ути-коми по крайней мере на три года.
Ути-коми — это «тренировка нападения», частые пря­
мые удары по мэн (верхней части головы) противника.
Важным моментом являлось то, что никогда нельзя
было отступать или колебаться; бойцы должны были
продолжать атаку до тех пор, пока не упадут. Это не
означало, что Тэссю пренебрегал техникой; выдержку
не развить другими способами. Когда ученики жа­
ловались на то, что спустя год тренировок у них нет
прогресса, Тэссю громко кричал: «Ты только начал! —
и продолжал, указывая на свой живот: — Ты должен
пережить искусство меча здесь!»
В трехлетних занятиях ути-коми было много преи­
муществ: тело становилось крепче, развивались сила
рук, острота зрения, устойчивая стойка и мошная
хватка, движения делались все плавнее и отлича­
лись мошными ударами и стремительными атака­
ми; равнодушный к победе и поражению, полностью
погруженный в движение руки, человек не терял
присутствия духа. (Критики этой системы называли
тренировки Муто Рю «колкой дров».)
Для продвинутых учеников Тэссю применял более
суровые формы тренировки. Он ввел новый метод,
который назвал сэйган. «Сэйган» — это буддийский
термин, означающий «клятва», как, например, клятва
Шакьямуни достичь просветления либо клятва Бодхисаттвы спасти все живые существа. В данном случае
это была клятва бросить вызов смерти, с тем чтобы
достичь основных принципов искусства владения
мечом.

2. Меч без-меча

45

Сэйган были трех видов. Первому сэйган пред­
шествовал продолжавшийся тысячу дней период за­
нятий. В конце этого периода от кандидата требова­
лось принять участие в сэйган, состоящем из двухсот
поединков с другими мастерами меча в додзе. При­
нимавший участие в соревновании постоянно (то
есть тати-кири, как еше называли сэйган) отражал
атаки своих противников, шедшие одна за одной.
Делались лишь краткие перерывы на обед, состо­
явший из вареного риса и соленых слив. Поединки
шли с раннего утра до того момента, пока каждый не
сразится с двумя сотнями противников.
После дальнейших тренировок достойные канди­
даты допускались ко второму сэйгану: шестьсот боев
в течение трех дней в том же режиме, что и в первом
сэйгане.
Третий сэйган был последним испытанием и пред­
ставлял из себя семидневный марафон, состоявший
из тысячи четырехсот схваток и требовавший от ма­
стера меча максимального напряжения физических
и духовных сил. Тэссю писал:
Искусство владения мечом должно открывать
суть вещей, когда человек может открыто проти­
востоять жизни и смерти. В последнее время ис­
кусство меча превратилось во времяпрепровож­
дение, не затрагивающее важных вопросов. И что­
бы противодействовать этому, я ввел недельную
учебную сессию, состоящую из тысячи четырехсот
боев. Вначале мастеру меча такие состязания по­
кажутся похожими на обычные тренировки; однако
к кониу, по мере увеличения количества боев, будет

46

Джон Стивенс. Меч без-меча

2. Меч без-меча

47

меняться и характер самого боя — испытуемый
должен будет опираться на силу духа. Это настоя­
щее искусство владения мечом. Если у человека
нет непреклонной решимости, то он никогда не
добьется успеха, сколько бы лет он ни трениро­
вался. Таким образом я создал этот особый метод
тренировки для того, чтобы проверить степень ре­
шимости своих мастеров меча. Укрепите свой дух
и энергично беритесь за дело!

Сохранились два описания мастеров меча, про­
шедших сэйган.
Первым кандидатом был Кагава Дзэндзиро:
«В первый день бои начались в шесть часов утра.
Мне противостояли десять противников и, за ис­
ключением короткого перерыва на обед, примерно
до шести часов вечера я ни разу не присел и не сни­
мал доспехи, пока не провел двести поединков. Это
было непросто, но я был в более или менее хорошем
состоянии. Тем не менее позже ко мне домой при­
шел один из моих соучеников и передал записку от
Учителя Тэссю: "Ты работаешь не в полную силу! Ты
должен больше стараться!"
На второй день я решил показать все, на что спо­
собен. Тэссю тоже наказал моим соперникам не ша­
лить меня. К середине вечера я испытывал огром­
ную усталость. Так или иначе я провел необходимое
количество боев и приплелся домой. Мои ноги так
сильно распухли, что я был не в состоянии поднять­
ся, чтобы дойти до туалета. К концу третьего дня
я шатаясь ходил по додзе, едва держась на ногах.
И тогда для схватки со мной в зал вошел один из

Секи, популярный
лемон-разрушигель
из наролного творчества,
изображен злесь в ви&е
мастера меча.
Держитесь подальше,
демоны!
Секи стоит на страже
пустоты!
Мастера меча, достигшие
полного просветления,
стоят в пустоте (ку),
утратив всякую
привязанность к вешам
и явлениям. В «Книге
Пустоты», последней
из «пяти колеи» Мусаси,
говорится, что человек
становится мастером
Пути, когда он «свободен
от сомнений, облака
заблуждений скрылись
из виду и он познал
истинную пустоту»

48

Джон Стивенс. Меч без-меча

бывших учеников. Подлый, невоспитанный хам, из­
вестный своими нечестными приемами, больше всего
он любил наносить серьезные увечья сопернику. Боль
и усталость с меня как рукой сняло; я полностью со­
средоточился на своем нечестном сопернике. Даже
если он раскроит мне череп, он тоже умрет. Под­
няв меч высоко над головой, я уже приготовился
пересечь додзе, чтобы сразиться с ним, когда Тэссю
внезапно закричал: "Отлично! Отлично! Достаточ­
но!" Я был озадачен этим, потому что не провел еше
нужное количество боев, тем не менее Тэссю велел
мне не беспокоиться и возвращаться домой. Ту ночь
я не ел и не спал. На следующее утро жена помогла
мне подняться на ноги. На улице шел дождь, но я не
мог поднять руки, чтобы нести зонт, поэтому она на­
кинула на меня одеяло. Я шел в тренировочный зал
в уверенности, что это будет последний день моей
жизни — я твердо решил скорее умереть, чем не
закончить сэйган. Когда я добрался до додзе, Тэссю
уже ждал меня. "Готов продолжать?"— спросил он.
"Да", — тут же ответил я. К моему удивлению Тэссю
приказал мне прекратить испытание, а остальным
ученикам завершить остаток сессии». У Тэссю не
было необходимости подвергать Кагаву дальнейшему
испытанию, поскольку тот постиг «Меч Без-Меча».
Янагита Гандзиро прошел сэйган из двухсот боев
в последний день тысячедневного периода трениро­
вок. Затем он занимался пятьдесят дней подряд и про­
шел трехдневный сэйган из шестисот боев. Удары, по­
лученные от короткого и толстого бамбукового меча
Муто Рю (синай), были крайне болезненными. Янагита

2. Меч без-меча

49

вспоминал: «После первого дня моя голова была усея­
на шишками, а тело покрыто синяками, но я не чув­
ствовал слабости. На второй день я начал страдать.
Я думал, что мне придется сдаться на половине пути.
Я смог продолжить, и где-то к концу дня я испытал
состояние "самоотрешенности" — я действительно
слился воедино со своим соперником и двигался аб­
солютно свободно. И хотя дух мой был сильным, мое
тело было слабым. Моча была темно-красной, и у
меня не было аппетита. Но несмотря на это, схватки
заключительных дней я провел с ясным сознанием;
я ощущал себя так, словно парил среди облаков».
Тэссю не трогали подобные трудности. Он го­
ворил своим ученикам: «Когда мне было двадцать
четыре года, я принимал участие в совместной тре­
нировочной сессии и за семь дней вступил в тысяча
четыреста схваток. Я не помню, чтобы уставал или
испытывал боль. В искусстве меча есть победы и есть
поражения, но гораздо важней закаливание духа.
В чем здесь секрет? Разум безграничен. Встречаясь
с соперником, используйте свой разум, и вы никогда
не почувствуете усталость, независимо от того, сколь­
ко схваток вы проводите и сколько дней они длятся.
Задумайтесь над этим и упорней тренируйтесь!»
К сожалению, до нас не дошли воспоминания Коминами Ясутомо и Сано (Тодзе) Дзисабуро, которые
прошли семидневный сэйган. (Сано участвовал в па­
мятном семидневном сейгане, проведенным после
смерти Тэссю.) Согласно архивам Сюмпукан, восемь
мастеров меча успешно прошли однодневный сэйган
из двухсот боев. Огура Тэцудзю и Янагита Гандзиро

занимались ровно тысячу дней, считая однодневный
сэйган. Янагита также успешно прошел трехдневный
сэйган, как и Кагава Дзэндзиро. Два мастера меча,
Коминами Ясутомо и Сано Дзисабуро, преодолели
все три сэйгана: одно-, трех- и семидневный. Еше
один мастер меча провел ката-сэйган, состоявший
из 2750 движений. Успешное завершение сэйгана
сопровождалось выдачей сертификатов, списков
освоенных техник, а также памятного снаряжения.
Однако по этому поводу нет четких сведений, и соз­
дается впечатление, что данная система применялась
нерегулярно.
Одной глубины духа недостаточно; для создания
настоящего искусства меча сила духа должна соче­
таться с техническим мастерством. Для постановки
у учеников правильной техники Тэссю заставлял их
изучать классическую ката школы Итто Рю. О тточен­
ная ката — формальные упражнения, охватывающие
весь круг приемов,— дает мастеру меча готовность
к любым неожиданностям. В отличие от придуман­
ных, искусственно разработанных ката других школ,
ката Муто Рю всецело основаны на реальных боевых
условиях. Существует пятьдесят основных ката шко­
лы Муто Рю — на проведение всей серии требует­
ся примерно тридцать минут — плюс ряд ката для
продвинутых. И опять упор делается на основы: по
крайней мере три года следует потратить на овладе­
ние первыми пятью ката.
Обычно занятия в Сюмпукан проводились с 6:00
до 9:00 утра. Ученики, жившие в додзе, вставали
в 4:00 для того, чтобы убраться в саду, подмести

Этот каппа, фантастический
воляной лух, облалавший
огромной силой и боевым
лухом, является грозным
соперником в борцовском
состязании. Тэссю лает нам
такой совет:
Не мешкай,
Пытаясь защитить свой зал;
Как только появится
Улобный шанс,
Напалай!
(Как полагают, Каппа любит
вырывать печень противника
через анус.)

тренировочный зал и подготовить снаряжение. К 6:00
собиралось от семидесяти до восьмидесяти мастеров
меча. Тэссю двигался по периметру додзе, иногда
позволяя ученикам атаковать свой шлем, а иногда
молниеносно контратаковал, сбивая их на пол. Не
было пространных объяснений — единственным на­
ставлением было: «Упорней занимайтесь! Упорней
занимайтесь!»
Тэссю развил у себя нечто вроде шестого чувства,
часто удивляя учеников тем, что безошибочно гово­
рил то, о чем они думают. Когда Тэссю спрашивали об
этой «магической способности», он говорил: «Здесь
нет ничего необычного. Если ваш разум пуст, то он
отражает "искажения" и "тени" в разуме другого.
В искусстве меча состояние без-разума дает нам воз­
можность увидеть наилучшее место для удара; в по­
вседневной жизни это позволяет заглянуть в сердце
другого человека».

Несмотря на то что Тэссю возглавлял школу Муто
Рю всего восемь лет, в нее попали более четырехсот
учеников, включая некоторых из самых талантливых
и эксцентричных мастеров меча Японии.
Хотя Хасэгава Унхатиро, старшему ученику Муто
Рю, и было больше семидесяти лет, он являлся един-;
ственным, кто мог более или менее противостоять
Тэссю, всегда оказывая мошное сопротивление пе­
ред тем, как потерпеть поражение. Обладавший на
редкость плохой координацией движений — всю свою
жизнь он не мог ровно махать мечом — Хасэгава

олицетворял собой любимую поговорку Тэссю: «Когда
дух един, есть ли то, что нельзя свершить?»
Тэссю нашел для Хасэгава работу в качестве охран­
ника в Императорском дворце. В день получки Хасэга­
ва покупал огромный бочонок сакэ и с удовольствием
каждый вечер понемногу цедил из него. К следующей
зарплате бочонок был пуст. Наш мир Хасэгава покинул
в соответствии со своим духом. Когда Тэссю приходил
навестить Хасэгава, серьезно больного холерой, тот
выпрыгивал из кровати, хватал меч и начинал яростно
размахивать им. «Не беспокойтесь, Учитель, — успо­
каивал он Тэссю. — У меня все в порядке». Как только
Тэссю уходил, Хасэгава тут же менялся, заявлял окру­
жающим: «Я умираю»— и падал с ног.
Когда Накадзе Кинноскэ, старый знакомый Тэссю,
узнал, что его младший сослуживец основал новую
школу искуства меча, то пошел посмотреть на него.
Тэссю сказал своему бывшему начальнику:
— Если бы сам Мусаси пришел и вызвал меня на
поединок, то я не потерпел бы поражения.
Накадзе усомнился в этом:
— Ты это серьезно? Давай померяемся силами
в поединке.
Когда они скрестили мечи, Накадзе был ошелом­
лен; он отбросил свой меч и признал:
— За все годы, что я посвятил искусству меча,
я не видел ничего подобного.
Тэссю сказал:
— На то, чтобы достичь этого уровня, у меня
ушло сорок лет. В молодости я чересчур рьяно стре­
мился овладеть искусством меча.

Накадзе, на которого схватка произвела сильное
впечатление, вступил в школу Муто Рю.
Существует еше одна версия этого поединка. В те
дни схватка продолжалась до тех пор, пока один из
соперников не признавал своего поражения слова­
ми: «Сдаюсь» {майтта или майримасита). Когда они
сошлись, Тэссю сбил Накадзе с ног, однако более
старший мастер меча отказался признать поражение
от своего младшего соперника. Тэссю вынужден был
продолжать атаковать, и в итоге Накадзе потерял
сознание. Позже Накадзе пришел в себя и в недоуме­
нии отправился домой. На полдороге он вспомнил,
что произошло; он вернулся в дом Тэссю, открыл
дверь и крикнул: «Сдаюсь!»

Мураками Масатада также был давним знакомым
Тэссю, ставшим его учеником. Среди всего прочего,
Мураками был известен своей способностью успо­
каивать паникующую толпу своеобразным, но тем не
менее действенным способом. Огонь легко охваты­
вал японские дома, сделанные из дерева и бумаги.
Во время одного из очень сильных пожаров в Токио
горожане ринулись к ближайшему мосту в поисках
спасения. Задние не знали, что мост, занявшийся от
основного пламени, обрушился. Несмотря на крики
«Не толкайте! М оста нет!», тех, кто был впереди,
натиск обезумевшей толпы смял и сбросил в реку.
Мураками, который присутствовал при этой сиене,
выхватил меч и зарубил нескольких человек в сере­
дине толпы с воплем: «Всех убью! Всех убью!» Толпа,

охваченная ужасом, рассыпалась вдоль берега реки
(в безопасное место) с тем, чтобы спастись от сумашедшего. Вряд ли такой способ управления толпой
можно порекомендовать как стандартную меру, но
принесение в жертву нескольких людей содействова­
ло спасению многих.
Мураками, подобно многим другим самураям,
потерявшим источник средств к существованию в ре­
зультате отмены феодальной системы, постоянно ис­
пытывал нехватку денег. Хотя его шурин Кайсю и его
учитель Тэссю выплачивали Мураками энные суммы,
он всегда выпрашивал еще. Мураками мог шантажи­
ровать престарелого Кайсю, но Тэссю это надоело,
и он приказал тому жить на свои собственные до­
ходы. Мураками, который в тот момент был пьян,
оскорбил Тэссю и вызвал его драться на настоящих
мечах. «В любое время, как только будешь готов, —
бросил в ответ Тэссю. — Я буду ждать».
Тэссю взял свой деревянный меч (даже когда сопер­
ник был вооружен настоящим клинком, Тэссю, как пра­
вило, пользовался деревянным мечом) и до возвраще­
ния Мураками занялся чтением. Когда Мураками, про­
трезвевший, робко попросил прошения, Тэссю вскочил
и начал гоняться за ним по всему дому. Остальные
ученики изумились, увидев Тэссю, известного своим
чрезвычайно уравновешенным характером, с таким
свирепым выражением лица. Тэссю загнал Мурака­
ми в угол, заставив того дать слово никого более не
беспокоить по поводу денег. Ученики никогда еше не
видели более гневного выражения лица у Тэссю, равно
как никогда не видели Мураками более бледным.

Мураками был большим оригиналом. Владевший
сямисэн так же, как и мечом, на банкетах он поль­
зовался большой популярностью как чтец народных
баллад. Всякий раз, когда в Сюмпукан проводился
сэйган, Мураками все время повторял припев «Убей
ублюдка!».
В день похорон Тэссю Мураками насильно запер­
ли из опасений, что он сделает сэппуку (ритуальное
самоубийство). Мураками так и не оправился после
смерти Тэссю, ведя бесцельное существование, пока
сам не умер спустя несколько лет.

За много лет до того группировка, конкуриро­
вавшая с Тэссю, выбрала Мацуока Еродзу, мастера
по цудзи-гири (уличным боям), чтобы поручить ему
убийство молодого лидера ронинов. Мацуока пришел
в додзе Тэссю под предлогом участия в соревновани­
ях на бамбуковых мечах.
—
Если состязание проводится не настоящими
клинками, — заявил он, — то я чувствую себя не
в своей тарелке. Давай драться настоящими мечами.
Тэссю согласился, и они обнажили клинки. Мацуо­
ка не мог обнаружить ни малейшей прорехи в оборо­
не Тэссю; наоборот, именно Мацуока угрожала опас­
ность. Он был вынужден опустить меч и признать
свое поражение. По своему обыкновению, Тэссю
пригласил еще недавно угрожавшего его жизни со­
перника вместе выпить. Однако Мацуока все еще за­
мышлял недоброе. «Если я не выполню свою миссию,
то как я буду смотреть в глаза своим товарищам?»

В ресторане Мацуока сказал Тэссю:
— По правде говоря, в джиу-джитсу я более си­
лен, чем в искусстве меча. Позволь мне показать
тебе один захват.
Мацуока зашел за спину Тэссю и сделал удушаю­
щий захват, твердо решив сломать Тэссю шею. Тэс­
сю вырвался из захвата, одной рукой сбил Мацуоку
с ног, затем протянул ему чашечку сакэ и без тени
гнева в голосе сказал:
— На, выпей.
Когда Мацуока сознался в истинной целе визита,
Тэссю сказал, чтобы тот забыл об этом. Мацуока
стремился попасть в команду Тэссю, но прежде чем
дать свое согласие, Тэссю взял с него одно обещание.
Если один из них пропустит хотя бы день тренировок,
то другой может бить нерадивого мастера меча по
голове деревянным мечом.
В дождь и в жару Мацуока появлялся в трениро­
вочном зале. Тем не менее в один из зимних дней он
не пришел. В тот же вечер Тэссю заглянул к Мацуока
и обнаружил, что тот лежит в постели после пищево­
го отравления.
— Что! Ты все еше жив! — накинулся на него
Тэссю.— Почему ты не пришел в додзе? Забыл наш
уговор?
Той же ночью в дверь Тэссю постучали. Мацуока,
закутанный в постельное белье, протягивал Тэссю
деревянный меч и умолял:
— Убей меня.
— Ты не заслуживаешь того, чтобы быть уби­
тым, — с презрением бросил Тэссю, захлопывая дверь.

58

Джон Стивенс. Меч без-меча

Маиуока стоял в глубоком снегу, прося Тэссю до­
бить его, пока Тэссю не послал пару учеников успо­
коить его и довести до дома.
У Тэссю было много хлопот с Маиуока, одним из
его «Трех Сумасшедших» (двумя другими были Мураками и Накано Нобунари). Даже после того, как Ма­
иуока стал учеником Тэссю, он продолжал занимать­
ся цудзи-гири всякий раз, когда учитель не видел.
Когда однажды вечером они гуляли вдвоем, Тэссю
остановился, чтобы воспользоваться общественным
туалетом. Тем временем Маиуока исчез. После не­
продолжительных поисков Тэссю нашел его, когда
тот направлял свой меч на высокого самурая, вызы­
вая того на бой. После того как Тэссю за воротник
гневно оттащил Маиуока, он и з в и н и л с я перед саму­
раем за недостойное поведение своего спутника. Са­
мурай, стоявший с о сложенными руками, произнес:
«Ничего страшного» — и свалился в обморок.
В другой раз, без ведома Тэссю и по известным
лишь ему одному причинам, Маиуока отправился
убивать министра Ивакура Тономи. Ивакура отго­
ворил Маиуока от такого поступка, прочитав тому
взамен лекцию о государственной ответственности.
В своей неподражаемой манере Маиуока неверно
истолковал замечания Ивакура и решил принести
себя в жертву нации. Весьма неумело для опытного
мастера меча, он так неудачно перерезал себе горло,
что оставался в сознании до тех пор, пока не позвали
Тэссю.
Как только Тэссю вошел в комнату, Маиуока с па­
фосом объявил:

2. М еч без-меча

59

— Сегодня я приношу себя в жертву на благо
нации.
— Идиот! — прорычал Тэссю.— Что нация будет
делать с таким куском дерьма, как ты! Я ухожу от­
сюда немедленно!
Маиуока оправился от неудачной попытки само­
пожертвования, но прошлое непрестанно пресле­
довало его. Терзаемый мстящими духами многочис­
ленных душ тех, кого он безжалостно убил, Маиуока
умер в алкогольном угаре.

Накано Нобунари, третий «Сумасшедший», любил
говорить: «Моя жизнь в руках Учителя Тэссю». Хозя­
ин Накано был убит во время гражданской войны,
и он отправился к Тэссю за советом.
— Твой хозяин пал в бою, — наставлял Тэс­
сю. — Для того чтобы не запятнать его память, тебе
следует сделать сэппуку и сопровождать его после
смерти.
Накано был не в восторге от такого предложе­
ния, однако Тэссю настаивал, что другой достойной
альтернативы не существует. Накано принял нужное
положение, собрался с мыслями и готов уже был
распороть ножом свой живот, когда Тэссю закричал:
— Подожди! Раз уж ты сделал все необходимые
приготовления, я временно беру твою жизнь в свои
руки.
Двумя столпами Сюмпукан были Коминами Ясутомо и Кагава Дзэниро. Коминами, один из двух

60

Джон Стивенс. Меч без-меча

2. Меч без-меча

61

рухнул на пол, не в состоянии больше пошевелить­
ся. Пока мы помогали нашему учителю подняться,
Учитель Кагава спокойно снимал с себя доспехи, как
будто не произошло ничего необычного. Я никогда
не видел ничего подобного ни до, ни после этого;
дрожь пробирает от одной мысли, какими же были
тренировки в Сюмпукан в лучшие времена.

мастеров меча, прошедших все три сэйган, к старо­
сти ослеп. Но даже тогда, говорят, он мог выполнить
ката Муто Рю с безошибочной точностью.
Из всех прямых учеников Тэссю Кагава оказал,
наверно, наибольшее влияние на развитие совре­
менного кэндо. В качестве главного инструктора
Национальной Полицейской Академии Кагава препо­
давал по всей Японии, а его лучший ученик, Исикава
Рюдзо, воспитал нескольких наиболее выдающихся
мастеров меча двадцатого века. Один из учителей
автора, ныне покойный, вспоминал свои встречи
с Учителем Кагава:

Янагита Гандзиро, прошедший 1500-дневный курс
тренировок и одно- и трехдневный сэйган, был глу­
боко уважаемым наставником кэндо в университете
Тохоку в Сэндай, а также автором классического
учебника эпохи Мэйдзи «Кэндо Кехан».

Наш наставник, Учитель Исикава, был учеником
Учителя Кагава, и поэтому, когда Учитель Кагава ока­
зался в наших местах, мы пригласили его провести
урок в нашей средней школе. Сорок пять учеников
вытянулись в линию, чтобы по очереди сразиться
с ним. Несмотря на то что Учителю Кагава было око­
ло семидесяти, на каждого из нас хватало одной ми­
нуты — его удары косили нас. Покончив с нами, он
взялся за Учителя Исикава. Они оба были выше ше­
сти футов, но Учитель Исикава был чуточку тяжелее.
Когда Учитель Исикава бросился атаковать, Учитель
Кагава пронес свой меч под руками нашего учителя,
резко повернулся и швырнул Учителя Исикава на
пол. Через мгновенье Учитель Исикава был уже на
ногах, готовый продолжать свою атаку. И опять он
оказался на полу. Как правило, даже самые лучшие
мастера меча мало что могут сделать, кроме как вы­
вести из равновесия своего противника. Учитель Ка­
гава тем не менее фактически подбрасывал в воздух
Учителя Исикава. В конце концов Учитель Исикава

Поначалу Огура Тэцудзю (в то время известный
как Ватанабэ Исабуро) неуютно чувствовал себя
в Сюмпукан. Тэцудзю изучал китайские классиче­
ские произведения, а беспокойная жизнь ученика,
Живущего при додзе, оставляла мало времени на чте­
ние. Огура на время забросил занятия в Сюмпукан,
с тем чтобы учиться в других учебных заведениях, но
очень скоро понял, что лучшее образование, которое
он может получить, — это образование в трениро­
вочном зале Тэссю. Тэссю согласился вновь принять
Огура к себе и сказал ему принести табличку. Тэссю
написал на ней: «Ватанабэ Огура торжественно обе­
щает пройти тысячедневный тренировочный курс».
Затем Тэссю повесил эту табличку в додзе.
Особенно не давали жизни книжному червю
Огура старшие ученики, приберегая для выскочки
самые сильные -удары. Несмотря ни на что, Огура
шдержал весь срок, включая однодневный сэйган

62

Джон Стивенс. Меч без-меча

в завершающий день. В конечном счете Огура все же
променял искусство меча на жизнь ученого и заня­
тия дзэн. Впоследствии Огура основал в Токио Итикукай Додзе, где некоторые из выдающихся мастеров
боевых искусств изучали дзэн и практику мисоги.
Сано Дзисабуро, единственный мастер меча,
прошедший все три сэйган, был полной противо­
положностью Огура. Сын бедного торговца тофу,
Сано был совсем необразованным и зарабатывал
на жизнь, работая строителем. Кэндо было для
него жизнью; каждую свободную от работы минуту
он проводил в додзе. Спустя годы Сано стал уважае­
мым наставником и умер от удара в разгар трениро­
вочной сессии.
Повеса Судзуки Ю со (Канте) был одним из не­
годяев, виновных в подделке каллиграфии Тэссю.
Искусный каллиграф, Судзуки мог создать почти иде­
альные копии работ своего учителя. Когда у Судзуки
не было денег, он писал каллиграфические работы
«Ямаока Тэссю» и продавал их где-нибудь на окраи­
не. Получив деньги, он каждую иену проматывал
в районе красных фонарей. Однажды, когда Тэссю
прогуливался мимо магазинчика торговца произведе­
ниями искусства, он заметил каллиграфию «Тэссю»,
висевшую в витрине. Он принес подделку домой,
позвал Судзуки и сделал ему выволочку. «Это ведь ты
написал? Не может быть, что мой ученик сотворил
такое!» (Судзуки был не единственным в окруже­
нии Тэссю, кто совершал подобные неблаговиднее

2. Меч без-меча

63

поступки. Грустно об этом говорить, но есть до­
стоверные свидетельства, что после смерти Тэссю
его сын Наоки использовал печать отца для своих
собственных работ.)
Когда Тэссю умер, Судзуки, убитый горем, побрил
голову, построил небольшую хижину возле могилы
своего Учителя и посещал ее днем и ночью в течение
трех лет. Для удобства многочисленных паломников,
посещавших могилу, Судзуки продавал им благово­
ния и цветы. Он не потратил ни одной иены из этих
денег, и поэтому накопилась значительная сумма.
В третью годовщину смерти Тэссю Судзуки исполь­
зовал эти деньги на проведение огромного застолья
в честь своего учителя. Спустя три года траура Суд­
зуки вернулся к обычной жизни, став в итоге весьма
состоятельным бизнесменом.
Помимо постоянных учеников — мастеров
меча, в Сюмпукан занимались несколько высоко­
поставленных государственных чиновников, не столь­
ко для того, чтобы совершенствоваться в кэндо,
сколько для того, чтобы укрепить и расширить свой
дух. В их число входили выдающиеся деятели Котэда
Ясусада и Китагаки Кунимити, а также знаменитый
судья Кавамура Есимасу.
Среди необычных мастеров меча, наносивших
Тэссю визиты вежливости, были «Палач Асаэмон»
и «Ужас Эдо». Асаэмон был одним из официальных
палачей при старом военном режиме. За время сво­
ей службы он отрубил более двух тысяч голов. Тэссю
спросил его:

64

Джон Стивенс. Меч без-меча

— Вы видели многих людей в последние минуты
жизни. Были ли вы свидетелем чего-нибудь необыч­
ного?
— Только однажды, — ответил Асаэмон.— Я дол­
жен был казнить бандита Нэдзуми Кодзо [японский
Робин Гуд] и его любовницу, гейшу Ханате. Пер­
вой шла Ханате. Она отказалась от повязки на глаза
и ожидала удара клинка с абсолютным спокойствием.
Когда я поднял свой меч, чтобы свершить правосу­
дие, мои руки окаменели. Я опустил клинок и попро­
бовал снова. Впервые за долгий опыт работы мной
овладела нерешительность. В конце концов я глубо­
ко вздохнул и убедил себя в том, что достоин того,
чтобы взять голову Ханате. Следующим был Нэдзуми
Кодзо. Он также решительно направился к месту
казни и отказался от повязки на глаза. «Пожалуйста,
сделай это сразу», — сказал он. И вновь с большим
трудом, только с третьей попытки, удалось мне прео­
долеть подавляющую духовную силу приговоренного.
— Понятно, — задумчиво произнес Тэссю. — Их
сердца были честны, а совесть чиста. Такая смерть
достойна благороднейших самураев.
Тэссю сказал Ужасу Эдо, недавно освободившему­
ся после долгого тюремного заключения:
— Я слышал, что ты провел больше тридцати
боев. Где ты учился искусству меча?
— Я почти полностью самоучка и всем приемам
научился на улице, — ответил Ужас.
— Как тебе удалось избежать поражений?
■*-- Когда я получал вызов, то перемешался до­
статочно близко, чтобы почувствовать кончик клинка

2. Меч без-меча

65

своего соперника. Если он крепко стискивал меч,
я знал, что одолею его — один неожиданный выпад
и с ним все кончено. С другой стороны, если сопер­
ник держал меч свободно, твердо отражая энергию
ки, то шансов у меня не было — я бросал свой меч
прямо в него и убегал. Так я остался непобежденным.
Бывали и незваные гости. Группа сторонников
Сайго Такамори решила отомстить Тэссю, который,
как они полагали, был виновен в поражении их вожа­
ка во время неудачного восстания 1877 года. Однако,
подобно всем предыдущим наемным убийцам, осу­
ществиться их планам помешала физическая и духов­
ная мошь Тэссю. Во время их «визита» домой к Тэссю
один из заговорщиков по имени Симада загадочно
заметил:
— Трудно убить человека, не так ли?
— Вовсе нет, — заметил Тэссю.— Это трудно
только тогда, когда сам хочешь остаться в живых.
После того как они ушли, Тэссю пожалел о своем
иысказывании:
— Этот Симада не понял меня. Он плохо кончит.
На следующий день Симада зарезал министра
иностранных дел Окубо Тосимити, главного сопер­
ника Сайго в правительстве Мэйдзи.
Тэссю несколько раз вступал в незабываемые
схватки с лучшими мастерами того времени. Мастер
меча по имени Такаяма ворвался в додзе токийской
Полицейской Академии и нанес поражение тридцати
старшим наставникам подряд. Затем когда он вызвал
на бой Тэссю, то пустил в ход свою коронную атаку,

66

Джон Стивенс. Меч без-меча

2. Меч без-меча

Вторая, третья и четвертая части состоящей из
десяти картин серии «Приехать домой на быке»,
традиционной темы дзэнских художников.
Слева сверху — «Поиски следов быка»;
слева внизу — «Обнаружение быка»;
справа вверху — «Поимка быка».
Лругими словами, практикующийся получает
первое неясное ощущение, затем некоторое
представление, а потом — временное осознание
ускользающей реальности дзэн

67

68

Джон Стивенс. Меч без-меча

но безрезультатно; Тэссю отбросил его назад и уса­
дил на стул в вестибюле тренировочного зала.
Время от времени Тэссю проводил показательные
выступления перед императором. Как-то во время
такого состязания с Ватанабэ Нобуро, одним из до­
стойнейших соперников, трудно было уследить за
движением меча, и император не заметил решающе­
го выпада Тэссю.
— Если бы клинки были настоящими, — сказал
Тэссю с определенной долей иронии, — то Ваше
Величество смогли бы заметить момент, когда была
одержана победа.
— А это опасно?
— Нет, — заверил его Тэссю. — Небольшая реза­
ная рана пустит кровь, и Ваше Императорское Вели­
чество будет иметь ясную картину происходящего.
Император отказался.
Большинство японских исследователей и не по­
дозревает о том, что Тэссю состязался с прослав­
ленным Сакакибара Кэнкити, четырнадцатым Главой
Дзикисинкагэ Рю. После взаимных поклонов оба ма­
стера подняли мечи над головами для дзелан-катаэ.
Никто из них не сдвинулся ни на дюйм, продолжая
по-тигриному свирепо смотреть друг на друга и глу­
боко дыша животом. Пот лил с них ручьем, и через
несколько минут их форма была мокрой насквозь.
Противостояние продолжалось больше сорока минут.
Неожиданно оба мастера вложили свои мечи в нож­
ны, низко поклонились, и поединок завершился. Никто
из присутствовавших там учеников не мог определить
победителя; мнения сходились на том, что это ничья,

2. Меч без-меча

69

так как никто из мастеров не смог найти ни малейшей
бреши в обороне соперника. Однако Тэссю редко
делал движение первым во время поединка, а Сакаки­
бара был известен тем, что первым начинал атаку. По­
этому больше похоже на то, что проиграл Сакакибара.
Как-то раз Тэссю использовал свою голову, что­
бы выиграть бой. Когда Огуса Такидзиро, один из
бывших военачальников Тэссю, узнал о школе Муто
Рю, то решил проучить своего зарвавшегося подчи­
ненного.
—
У тебя стыд есть? — спросил Огуса, ворвав­
шись в комнату Тэссю.— Как ты посмел открыть
свою собственную школу? Получай!
Когда Огуса колотил Тэссю кулаками по голове,
тот спокойно принимал удары, не делая попыток за­
щититься. Огуса устал колошматить Тэссю по лицу,
обиделся и ушел. Когда Тэссю спросили о причине
такого поведения, он объяснил: «Необходимо укре­
плять наше тело, и этот случай просто был еше одной
формой тренировки. Это было состязание воли, где
боль моей головы соревновалась с болью кулаков
Огуса. Так как он отступил, то я победитель». О че­
видно, Огуса решил так же, потому что позже он
принес официальные извинения.
Меч Тэссю был каиулзин-кэн, то есть клинком,
защищающим и поддерживающим жизнь. Хотя Тэссю
никогда не лишал никого жизни, сам он был готов
в любой момент рискнуть своей собственной. Еше
до реставрации Мэйдзи Тэссю шел как-то через лес
и повстречал охотника с ружьем. «Даже самый иску­
сный мастер меча не сравнится с ружьем», — сказал

70

Джон Стивенс. Меч без-меча

охотник, направляя ружье на Тэссю. Ни секунды
не колеблясь, Тэссю выхватил свой меч и бросился
на охотника. Испуганный охотник бросил винтов­
ку и в замешательстве бежал. Охотник, боящийся
смерти, не может избежать поражения независимо
от того, как хорошо он вооружен; Тэссю, готовый без
сожаления расстаться с жизнью, не может проиграть.
Меч, дарующий жизнь, многолик, и иногда он
может серьезно поранить. Усуи, один из молодых
учеников Тэссю, постоянно страдал. Когда ему было
восемь лет, его родители были безжалостно убиты во
время сна наемными убийцами. Мальчик поклялся
когда-нибудь отомстить за смерть родителей, и после
того как его взяли в Сюмпукан, он попросил совета
у Тэссю.
— В те дни происходило много ужасных вещей.
Сейчас установился новый порядок, лучше выкинуть
это из головы.
— Я не могу, — рыдал Усуи.— Мое сердце никогда
не будет спокойно, пока не отомщены мои родители.
— Тогда покончи с этим, — сказал Тэссю.
Нелью Усуи был негодяй по имени Исэ, тот самый
заказчик убийства его родителей. Усуи планировал
нападение, но ему пришлось воздержаться, так как
Исэ сопровождали телохранители. (У Исэ было мно­
го врагов, и он никогда не ходил один.) Когда Тэссю
услышал о неудачной попытке, он накинулся на Усуи:
«Как ты можешь печься о личной безопасности, ког­
да на карту поставлена честь твоих родителей? Ты
жалкий трус!» Когда в следующий раз судьба свела

2. Меч без-меча

71

Усуи с врагом, он уже не осторожничал, и отмщение
свершилось. (Благодаря заступничеству Тэссю Усуи
избежал смертной казни, получив вместо этого срав­
нительно небольшой десятилетний приговор.)
Согласно Тэссю, для любого мастера меча необ­
ходимой вещью является непреклонная решимость.
Когда один из друзей спросил Тэссю о секрете ис­
кусства меча, тот посоветовал ему обратиться за
наставлением к Асакуса Каннон. Друг посетил храм,
в котором находилось скульптурное изображение
Асакуса, однако откровение не снизошло на него.
Удрученный, он готов был уже отправиться домой,
когда заметил картину с каллиграфией. Надпись гла­
сила: «Дающий Бесстрашие».
В Сюмпукан новичкам говорили: «Нель искусства
меча Муто Рю — не умение побеждать других в со­
стязаниях; тренировки в моем додзе способствуют
просветлению, а вот за него ты должен быть готов
рисковать своей жизнью. Атакуй меня так, как ты
хочешь. Не сдерживай себя!» Сбив новичка с ног
мощным ударом, Тэссю кричал: «Вставай и нападай
еще раз!» Это продолжалось до тех пор, пока канди­
дат не падал от изнеможения. Тэссю мог неделю так
обходиться с новичком, чтобы проверить решимость
будущего ученика. Техническое мастерство никак не
бралось в расчет; если дух у кандидата был крепок, то
его принимали. Тэссю писал: «Если нет целеустрем­
ленности и решимости, то успеха не добьешься ни­
когда, сколько бы лет ни тренировался... без техники
не обойтись, но духовная закалка гораздо важней».

72

Джон Стивенс. Меч без-меча

Учитель Мураками Ясумаса, нынешний Глава Муто Рю,
лемонстрируюший ката в паре с учеником во время
мемориальных мероприятий в честь Тэссю в Азэнсе-ан.
На залнем плане — Омори Согэн Роси,
основатель Обшества Тэссю

2. Меч без-меча

73

Тэссю настойчиво подчеркивал, что искусство
Без-Меча в конечном счете представляет собой чи­
стый дух. В конце жизни движения Тэссю стали не­
обычайно гибкими и он мог нанести поражение со­
пернику, даже не касаясь его. У учеников появлялись
синяки там, куда Тэссю просто направлял свой меч.
За неделю до смерти Тэссю созвал учеников на
последнюю тренировочную сессию. Тэссю сказал
им: «Я умираю. Физическая сила иссякла. Я едва
могу держаться на ногах. О т духа соперничества не
осталось и следа. А теперь я всем вам покажу, что
искусство меча Муто Рю зиждется на духе. Если ктонибудь из вас сегодня выкажет хоть малейшую сдер­
жанность, то Муто Рю погибнет вместе со мной».
Первым шел Сано. Не обращая внимания на смер­
тельную болезнь учителя, Сано ринулся в атаку. Как
раз когда он собирался со всей силы опустить меч,
чудовищная сила скрутила его. Оправившись, он сде­
лал обеими руками выпад в пустоту; в мгновение
ока Сано был повержен наземь. Затем последовали
атаки семи или восьми учеников, и все точно также
полетели на пол. «Это Меч Без-Меча».
За день до своей смерти Тэссю спросил, почему
из додзе не доносятся привычные звуки. Ему сказали,
что старшие ученики между собой решили отменить
занятия ради того, чтобы в последние часы Тэссю быть
рядом. «Что! — гневно закричал Тэссю.— Лучший
способ оказать почтение мне и Муто Рю — это прямо
сейчас идти в зал и тренироваться до изнеможения!»
Хотя Тэссю вручал множество сертификатов раз­
ным ученикам, похоже, что удостоверения на право

74

Джон Стивенс. Меч без-меча

преподавания мэнкекайлэн получили лишь два масте­
ра меча: Хасэгава Унхатиро (присвоено посмертно)
и Кагава Дзэндзиро. Поскольку один из бесценных
мечей Тэссю и архивы Сюмпукан перешли к Кагава,
его обычно считают вторым Главой Муто Рю. Луч­
шим учеником Кагава был Исикава Рюдзо, который
в свою очередь обучал трех главных представителей
Муто Рю двадцатого века: начальника штаба военноморского ведомства Кусадзика Рюнодзукэ, председа­
теля Верховного суда Исида Кадзуто и доктора Му­
раками Ясумаса. Учитель Мураками, единственный
из них, кто живет и поныне, в настояшее время воз­
главляет школу Муто Рю и содержит Сюмпукан Вунко
(Архив), где хранится немало подлинных документов.
Техническое мастерство и методы тренировки
Муто Рю никогда не былишироко распространены —
сейчас, к примеру, насчитывается не более пятнад­
цати мастеров меча Муто Рю, — а критики, раньше
и в наши дни, заявляют, что методы обучения в этой
школе слишком суровы, а принципы слишком глубоки
для широкого применения. Вполне возможно, что так
оно и есть: Тэссю никогда не стремился популяризи­
ровать Путь Меча как спорт или как приятное вре­
мяпрепровождение. Для Тэссю один хороший мастер
меча стоил больше, чем десять тысяч посредствен­
ных учеников.

3
ВЕЛИКОЕ
ПРОСВЕТЛЕНИЕ

«Как самурай, я должен закалять свой характер, как
человек, я должен соверш енствовать свой дух». Для
Тэссю это означало воинские упражнения днем и ме­
дитацию ночью. Большую часть ночи Тэссю проводил
в медитировании, независимо от усталости и заня­
тости политическими делами. Главным источником
вдохновения для Тэссю служили «Последние настав­
ления» Дайто Кокуси:
Все вы, пришедшие на эту гору! Помните, что
вы находитесь здесь во имя Дао, а не ради одежды
и пиши. Если у вас есть плечи, то не будет у вас
нужды в одежде; если у вас есть рот, то не будет
у вас нужды в пише. Каждую секунду направляйте
себя к познанию непознанного. От самого начала
и до самого конца тщательно изучайте все сушее.
Время летит подобно стреле, и поэтому остерегай­
тесь тратить энергию по пустякам. Будьте бдитель­
ны! Будьте бдительны!
После того как старый монах завершит свое
странствие, некоторые из вас, возможно, будут вла­
деть огромными замками с великолепными зда­
ниями и богатыми библиотеками, украшенными
золотом и серебром, и будут иметь много ревност­
ных стронников. Другие, возможно, посвятят себя
изучению сутр, эзотерическому пению, длитель­
ной медитации и строгому соблюдению наставле­
ний. Но чем бы вы ни занимались, если разум не

78

Джон Стивенс. Меч без-меча
направлен на прекрасное и непередаваемое Дао
будд и патриархов, то причинная связь нарушается
и учение рушится. Такие люди порочны, и они ни­
когда не станут моими законными наследниками.
Лишь тот, кто сам прокладывает себе путь и очи­
щает свое естество, даже если он обитает вдали от
мира, питаясь дикими плодами и живя в тростни­
ковой хижине, лишь тот изо дня в день овладевает
моим наследием и с благодарностью внимает моему
учению. Кто сможет овладеть им легко? Усерднее
трудитесь! Усерднее трудитесь!

Что касается практики дзен Тэссю, то тут Демон
Тэцу делил подмостки с Оборван ием Тэиу. Когда
Тэссю только что женился, молодожены по бедно­
сти были вынуждены жить в старом полуразрушен­
ном доме. Мыши считали этот дом своей вотчиной
и бегали повсюду. Тем не менее стоило Тэссю при­
ступить к медитаиии, как мыши разбегались и не
издавали ни звука. Когда жена обратила внимание
Тэссю на это необычное явление, тот пошутил: «Я ду­
маю, что моя медитация годится лишь в качестве
крысиной отравы». На самом деле Тэссю обнаружил,
что если во время медитации он взглянет на потолок,
то мыши падают на пол замертво.
Надо заметить, что демон дзэн действительно
может нести смерть. Один из прихожан мастера дзэн
Содзана покинул свой родовой храм Нитирэн из-за
того, что тамошний настоятель был слишком не чист
на руку. Вскоре после того, как он стал прихожани­
ном храма Содзана, у него умерла жена. Услышав,
что вокруг могилы жены бродит какой-то призрак,

3. Великое просветление

79

Гора Фудзияма и самое знаменитое дока Тэссю,
перевод которого приводится ниже

стеная: «Я хочу, чтобы меня похоронили в моем фа­
мильном храме Нитирэн», прихожанин отправился
проверить это, и призрак на самом деле появился. На
следующую ночь Содзан пошел на кладбище вместе
с обеспокоенным прихожанином. Как только появил­
ся призрак, Содзан издал громоподобное KAL1V!!! —
и призрак исчез. Следуя указаниям Содзана, утром
прихожанин вернулся на то же место и обнаружил
«призрака»— злого настоятеля Нитирэн, одетого
в белые одежды — лежащего мертвым неподалеку от
надгробной плиты жены.
В первую половину своей службы при импера­
торском дворе Тэссю изучал дзэн под руководством
Сэйдзе, настоятеля Рютакудзи в Идзу. После обеда
накануне ежемесячных выходных Тэссю брал несколь­
ко рисовых лепешек, завязывал свои соломенные
сандалии и отправлялся в Рютакудзи, находившийся
в добрых семидесяти пяти милях от Токио. Доби­
рался туда Тэссю обычно к утру. Там он получал на­
ставления Сэйдзе, слегка перекусывал и возвращался

80

Джон Стивенс. Меч без-меча

домой — чуть более суток на сто пятьдесят миль
туда и обратно. Некоторые источники утверждают,
что часть пути Тэссю преодолевал на коне, однако
его ближайшие ученики настаивают на том, что по­
ездка верхом была для него редким исключением.
Тэссю никогда не был хорошим наездником, и в лю­
бом случае у него не было достаточно средств, чтобы
нанимать лошадь.
В то время лошади и повозки, запряженные ло­
шадьми, были роскошью. Хотя высокопоставленные
чиновники, такие как Тэссю, могли свободно поль­
зоваться казенными повозками, Тэссю предпочитал
ходить пешком. Когда его спрашивали, почему он так
поступает, Тэссю рисовал кистью демона, ташушего
за собой повозку с хорошо одетым господином, и до­
бавлял подпись: «Вам может нравиться ездить в по­
возках, но я предпочитаю эту огненную колесницу,
потому что демон никогда не устает!»
К тому же Тэссю перемешался невероятно бы­
стро. Когда во время гражданской войны ему было
поручено отправиться на переговоры с Сайго, отряд
мятежников послал убийцу, с тем чтобы не дать Тэс­
сю добраться до места назначения. Но Тэссю пере­
мешался так быстро, что убийца не смог настигнуть
его, хотя и бежал, а Тэссю шел пешком. Путь в Рютакудзи включал в себя длинные горные тропы, и ино­
гда разбойники требовали от Тэссю «дань» за право
прохода. «Для этого вам придется сначала меня пой­
мать», — смеялся Тэссю, стремительно удаляясь.
Спустя три года Сэйдзе сказал Тэссю: «Твое обу­
чение здесь подошло к концу». Озадаченный Тэссю

3. Великое просветление

81

не знал, как относиться к словам учителя, так как
у него осталось еше много неразрешенных вопросов.
И когда он возврашался в Токио, размышляя над этой
загадкой, внезапно появилась гора Фудзи. «Вот!» —
осенило Тэссю.
Прекрасный на солнце,
Прекрасный в ненастье,
Неповторимый
Силуэт Фудзиямы
Всегда неизменен.

Харэтэ еси
куморитэмо еси
фулзи но яма
мото но сугата ва
каваралзари кэри

Когда Тэссю прибежал обратно в Рютакудзи, что­
бы поблагодарить Сэйдзе за наставничество, то уви­
дел, что учитель ждет его.
Последним препятствием, которое предстояло
преодолеть Демону Тэиу, был коан «сверкающие
мечи», которому его учил Тэкисуй, наставник Тэнрюдзи в Киото. Когда бы они ни встречались, это
всегда была схватка титанов — каждый восприни­
мал ее так, словно это была борьба не на жизнь,
а на смерть. Во время их сандзэнов (спарринговых
схваток) дома у Тэссю здание сотрясалось от звуков
воспитательных инструментов Тэкисуя — криков,
железных кулаков и тяжелого посоха, — создаюших
нового Тэссю.
Тэкисуй представлял собой именно тот тип серь­
езного и безжалостного мастера дзэн, который и был
нужен Тэссю. Когда он был молодым монахом, то
был столь сурово наказан своим учителем за то, что
пролил немного воды, что получил прозвише Тэкисуй
(«капля воды»).’ Генерал-лейтенант Торио, заносчивый

82

Джон Стивенс. Меч без-меча

дилетант, любил вызывать мастеров лзэн на состяза­
ние в составленных им самим коанах. Однажды он
пригласил к себе на обед Тэкисуя и после обмена
традиционными любезностями спросил гостя, мо­
жет ли тот продемонстрировать один из своих коанов. «Конечно»,-—согласился Тэкисуй, предчувствуя
возможность щелкнуть по носу чванливого хозяина
дома. Едва Торио открыл рот, чтобы что-то сказать,
как Тэкисуй опрокинул его на пол. Когда ошеломлен­
ный генерал попытался подняться, Тэкисуй ударил
его еще раз. Втретий раз Тэкисуй толкнул Торио так
сильно, что тот вылетел из комнаты в сад. Слуги,
работавшие там, закричали: «Вы убили нашего госпо­
дина!» — и накинулись на Тэкисуя с кулаками. Когда
порядок был восстановлен, Тэкисуй предостерег То­
рио: «Составление своих собственных коанов — дело
не для новичков».
Несмотря на то что Тэкисуй никогда не держал
в руках меч, он был опытным мастером боевых
искусств. Мураками, ученик Тэссю, негодовал по
поводу грубого отношения Тэкисуя к своему учи­
телю — в конце концов Тэссю был важным госу­
дарственным чиновником, который давал советы
самому императору. Мураками тайно дал себе слово
расправиться с дерзким монахом и однажды ночью
пошел следом за Тэкисуем, полный решимости раз­
рубить его пополам. К большой досаде Мураками,
каждый раз, когда он собирался осуществить заду­
манное, Тэкисуй бросал взгляд через плечо и сво­
рачивал за угол либо по дороге исчезал в одном
из храмов. М ураками попытался осущ ествить

3. Великое просветление

83

задуманное в следующую пару ночей, но так и не
смог добраться до мастера дзэн, который всегда
был настороже. В конце концов Мураками отка­
зался от своей затеи и сознался в своем замысле
учителю. Тэссю рассмеялся: «Глупец! Даже если бы
у тебя было два десятка сообщников, ты бы и тогда
не смог приблизиться к этому мастеру». Смирив­
шись, Мураками также стал заниматься у Тэкисуя.
Говорят, что ключ к разгадке коана «свергающие
мечи» Тэссю получил от одного богатого торговца.
Этот торговец пришел как-то к Тэссю домой по­
смотреть на образцы каллиграфии. В ходе беседы
торговец раскрыл тайну своего успеха: «Я родился
в крайней нищете. С огромным трудом накопил
я небольшой капитал и купил кое-какие товары.
Остальные торговцы понимали, что я стремился как
можно скорее продать свой товар, и сбивали мою
цену. Позже моя решимость окрепла, и я отверг их
невыгодные предложения. Конкуренты предлагали
все больше и больше, но тогда жадность овладела
мною и я желал получить еше больше. В конечном
счете я потерял львиную долю своего капитала.
Тем не менее я извлек ценный урок о самой сути
торговли. Торговцам никогда не следует быть не­
решительными или беспокоиться по поводу победы
или поражения, прибыли или убытка. Если человек
думает только о деньгах, его сердце колотится от
ожиданий; если он боится потерпеть неудачу, то его
сердце сжимается и замирает. Когда беспокоишься
о таких вешах, то ничего не получится. Лучше всего
держать сердце свободным, без страха смотреть на

84

Джон Стивенс. Меч без-меча

дело, которым занимаешься, и действовать хладно­
кровно. Я никогда не цепляюсь за идею прибыли
и убытка — вот ключ к моему деловому успеху».
И тогда Тэссю понял, что Дао самурая и Дао торгов­
ца не две разные дороги.
Если одни благодаря дзэн становятся миллионе­
рами, то другие, такие как Оборванец Тэцу, остаются
в нишете. Поскольку Тэссю распределил свое наслед­
ство среди братьев и сестер, им с женой не хватало
денег на содержание дома. По сути, они были на­
столько бедны, что им пришлось распродать кое-что
из того, что они имели: мебель, кухонные принад­
лежности, спальные одеяла и татами (соломенные
циновки). Во всем доме оставалось лишь три татами:
один для гостей, один для хозяев и еше один, про­
тершийся до дыр, для медитаиий Тэссю. В среднем
семь дней в месяи они обходились без еды; бывали
длительные периоды, когда Тэссю ел через день. Изза того, что у них не было спальных одеял, Фусако
рожала своего первенца на кимоно Тэссю, тогда как
он помогал ей в чем мать родила. Позже ребенок
умер от недоедания.
В Японии существует традиция отдавать все долги
до наступления нового года. Разделавшись с пода­
ренной одним из друзей бутылкой сакэ, Тэссю про­
читал кредиторам, собравшимся у его дверей, такое
стихотворение:
Когда пьешь сакэ,
Весна наполняет
Твое сердце.

3. Великое просветление

85

Бутыль сакэ и стихотворение, которое Тэссю
прочел кредиторам

Вы, пришедшие за долгами,
Разве не слышите вы пение соловья?

Кредиторы не слышали. Когда они потребовали
вернуть им деньги, Тэссю сочинил еще одно стихот­
ворение:
«Плати!» — говоришь ты,
Но я без гроша.
Я всем сердцем хочу
Погасить все долги —
Запиши это в долг мне на следующий год.

Тэссю раскрыл свой так называемый «денежный»
пояс и достал оттуда две маленькие жемчужины и не­
сколько монет: «Я уверен, что вы не хотите лишить
меня денег чести». (Считалось, что у самурая всегда
должна быть при себе достаточная сумма денег для
того, чтобы покрыть издержки на его похороны.)

86

Джон Стивенс. Меч без-меча

Виля, что шанса получить свои деньги обратно у них
нет, торговцы махнули рукой и ушли.
Такая крайняя нишета не была из ряда вон вы­
дающимся явлением во времена хаоса последних лет
сегуната Токугава. В отличие от многих своих совре­
менников, процветавших после реставрации Мэйдзи,
Тэссю продолжал жить в нужде, несмотря на высокое
жалованье при дворе императора.
Помимо своей собственной большой семьи, со­
стоявшей из жены и пятерых детей, Тэссю помогал
целой армии родственников, учеников, разорившихся
друзей и случайных нищих — ни одному достойному
человеку он не отказал. Для нуждающихся был по­
строен дом рядом с обветшалым имением хозяина.
Тэссю задолжал ростовщикам целое состояние (боль­
шая часть этих денег занималась для поддержания
предпринимательских авантюр никчемного шурина).
Император продолжал выделять ему деньги на по­
купку новой одежды; и неизменно они шли на другие
нужды. Свой обед Тэссю съедал лишь наполовину,
чтобы служанкам, несчастным деревенским девуш­
кам, которых он приютил у себя, доставалось чуть
больше еды. Когда они протестовали, Тэссю говорил
им, что предпочитает вкус листьев редьки — «еды»,
которую большинство людей выбрасывает на по­
мойку.
Милосердие Тэссю распространялось также и на
других живых существ. Узнав, что в Токио пойман­
ных бродячих собак забивают палками насмерть,
Тэссю стал каждой попавшейся ему собаке вешать на
шею табличку со своим именем. Те, кто преследовал

87

3. Великое просветление
Неи-ходзю

(иинтамани) —
чулесный
лрагоиенный
камень,
порожденный
разумом короля
лраконов
и выполняющий
желания.
Он может
сотворить все что
ни пожелаешь
и в любом
количестве.
Помимо того
что неи-холзю
является символом
улачи, он еше
символизирует
ценность
буллийского
учения, то
есть, как гласит
поясняюший
иероглиф,
истинное
«сокровище»

несчастных животных, обходили таких собак сто­
роной, опасаясь нанести вред собственности Тэс­
сю. В кон№.концов свора бездомных питомцев так
разрослась, что каждый день на них уходил целый

88

Джон Стивенс. Меч без-меча

бушель риса. (К счастью для многочисленных кре­
диторов, некоторые из друзей и бывших учеников
Тэссю были людьми весьма состоятельными и смогли
погасить все долги после его смерти.)
Один из непревзойденных пьяниц своего време­
ни, Тэссю отметил свое великое просветление соот­
ветствующим образом. Когда Тэкисуй впервые встре­
тил Тэссю после этого события, то сразу же почув­
ствовал произошедшую в нем огромную перемену.
Никаких испытаний больше не требовалось — Тэссю
несомненно достиг просветления. Тэкисуй пригласил
его отметить это событие яшиком пива. Тэссю осу­
шил двенадцать бутылок и воскликнул: «В жизни не
пробовал ничего более восхитительного!» Он с удо­
вольствием расправился еше с шестью бутылками,
прежде чем Тэкисуй мягко предостерег его: «Тебе
лучше притормозить. V тебя ведь больной желудок».
«Кажется, я переутомился», — заорал Тэссю, со­
всем захмелев. Впоследствии Тэкисуй подарил Тэссю
инка, официальное свидетельство о передаче Дхармы.
Сакэ, известное среди буддистов как хання-то
(«горячая вода трансцендентальной мудрости»), всег­
да лилось рекой, когда Тэссю встречался с какимнибудь мастером дзэн. Благодаря щедрости своих
многочисленных друзей и частым подаркам импера­
тора Тэссю мог не отказывать себе в удовольствии
выпивать половину галлона трансцендентальной муд­
рости каждый вечер.
Наполненности истинныи смысл
Познаешь, отрешившись от мира;

89

3. Великое просветление

Волопал.
Буль милостив к старшим
И вместо волы
Сакэ шелрой рукой
В чашу налей,
Чтоб облегчить
им страланья

90

Джон Стивенс. Меч без-меча
В угаре веселья
Возвращаются лучшие времена.

После великого пробуждения в 1880 году жизнь
Тэссю внешне осталась неизменной; это была внут­
ренняя трансформация, давшая ему право быть учи­
телем императора, поборником буддизма и просвет­
ленным мастером дзэн как среди священников, так
и среди мирян.
Тэссю согласился десять лет служить при дворе
по настоянию Сайго Такамори, Кацу Кайсю, Иваку­
ра Томоми и других видных министров, считавших,
что он будет сдерживать порывы Мэйдзи, молодого
импульсивного императора. Тэссю преподал импера­
тору несколько ценных уроков.
Двадцатилетний Мэйдзи, крупный, сильный, энер­
гичный человек, любил борьбу сумо. Он часто бо­
ролся со своими придворными, которые, конечно
же, поддавались ему. Все это способствовало тому,
что у императора сложилось превратное представ­
ление о своих способностях и, более того, сдела­
ло его неосторожным — некоторые из придворных
были серьезно травмированы во время его необу­
зданных атак. Мэйдзи также был уверен, что в пьян­
стве он любого может заткнуть за пояс. Однажды
вечером, когда он вместе с Тэссю и другими при­
дворными распивал сакэ, речь зашла о том, что для
будушей Японии предпочтительнее гражданские за­
коны, а не императорские указы. Когда император
попросил Тэссю высказать свое мнение, тот прямо
ответил: «Ну, когда в стране не будет порядка, люди

3. Великое просветление

91

перестанут поклоняться алтарю императора». Это
настолько разъярило Мэйдзи, что он вызвал Тэссю на
состязание сумо.
Когда Тэссю вежливо отказался, то разгневанный
император попытался силой заставить Тэссю поднять­
ся, но тот, казалось, врос в землю подобно огромному
дереву. Внезапно император выбросил кулак в лицо
Тэссю; в мгновенье ока Тэссю слегка переместился,
и император пролетел мимо него, падая на пол. Тэссю
крепко схватил императора так, что остальные при­
дворные закричали:
— Остановись, Ямаока! Ты ведешь себя непочти­
тельно!
— Я знаю, — отрезал Тэссю.
Тэссю спокойно вышел в другую комнату, ожидая
когда император придет в себя. Придворные по­
требовали от Тэссю немедленно извиниться, но тот
отказался:
— Если я нарочно позволю ему побить себя, то
буду не более чем лакеем. Я посвятил свою жизнь
служению императору и никогда не сделаю ничего,
что могло бы повредить ему. Тем не менее он должен
научиться держать себя в руках, когда пьет, и не из­
деваться над другими. Если он не узнает, каково быть
побежденным, то станет чудовищным тираном. Пере­
дайте ему мои слова, когда он очнется; если он прика­
жет мне сделать харакири, я сделаю это прямо здесь.
Придя в себя, император послал к Тэссю гонца
с сообшением, что с этого времени он отказыва­
ется как от пьянства, так и от сумо. (Месяц спустя
Тэссю .послал^Мэйдзи ящик вина, тем самым как

92

Джон Стивенс. Меч без-меча

бы снимая запрет на алкоголь.) Несмотря на абсо­
лютную искренность Тэссю, а возможно, и благодаря
ей, Мэйдзи не верил больше никому.
Тэссю не терпел ничьего сумасбродства, будь то
император или чиновник. Несмотря на противодей­
ствие всего двора и правительственных министров,
Тэссю настаивал на том, чтобы согласно последней
воле принцессы ее похоронили по буддийским об­
рядам, а не по официальным синтоистским. В конце
концов так и сделали.
Во время одного из совещаний министр образова­
ния, крайне неприятный человек по имени Мори, ко­
торого раздражала привычка Тэссю молчать во время
всех обсуждений, сказал насмешливым тоном: «Что
это с тобой? Ты что, кукла?» Тэссю медленно повер­
нул голову и неожиданно нанес Мори удар веером
под подбородок, опрокинув того обратно на свое ме­
сто. Пристально глядя сверху вниз на наглеца, Тэссю
ответил: «Да, я кукла». (Кстати, Мори позже был убит
одним из тех, кого он оскорбил.)
Однажды ночью группа недовольных военных ата­
ковала командный пункт недалеко от моста Такэ.
И хотя бунт не был направлен против императора,
боевые действия перекинулись на район, находив­
шийся в непосредственной близости от дворца. При
звуках стрельбы Тэссю выскочил из кровати, натянул
хакама поверх ночной рубашки, схватил меч и побе­
жал в сторону дворца. Не тратя времени на выясне­
ние причины беспорядков, Тэссю направился прямо
к покоям императора. Он выбил массивные дере­
вянные двери и увидел Мэйдзи одного — в суматохе

3. Великое просветление

93

дворцовая стража забыла послать кого-нибудь, что­
бы защитить императора.
«Рад тебя видеть!» — воскликнул император с об­
легчением. Тэссю с мечом наготове простоял на
охране императора до тех пор, пока не подавили
бунт и не был дан отбой. Уже после конца боя нача­
ли подтягиваться остальные придворные, аккуратно
и по форме одетые. Тэссю попросил у императора
прошения за неуставную одежду, добавив: «Я не ду­
мал, что у меня было время переодеться». Импера­
тор от души рассмеялся и попросил себе меч Тэссю:
«Он станет постоянным напоминанием о твоей храб­
рости и преданности».
Когда Тэссю нес ночное дежурство, он спал
в сейлза, классической сидячей позиции самурая,
в течение тридцати минут между ежечасными обхо­
дами. Караульные, постоянно несшие службу, спра­
шивали его:
•—7Ты не устаешь от ночного дежурства? Тебе не
мешает бой всех этих часов?
(Император очень любил часы, и весь дворец был
заполнен ими.)
—
Что означает «устаешь»? — отвечал Тэссю. —
Бой часов меня нисколько не беспокоит — мы спим
и просыпаемся в унисон.
Когда намечалась поездка императора в Тохоку,
некоторые придворные высказывались против, так как
этот район последним капитулировал перед новым ре­
жимом и там все еше сохранялись очаги сопротивле­
ния. Кроме того, упорствовали они, а что если в Токио
что-то произойдет, когда император будет находиться

94

Джон Стивенс. Меч без-меча

Официальный портрет Тэссю, слеланный
в 1886 голу, когла ему был пятьлесят
олин гол. Налпись гласит:
Сколько раз я по краю безлны холил1
И сейчас наслажлаюсь итогом.
Уж пятьлесят олин гол —
На голове моей пыль,
И в грязи лицо.
Послелняя строка стихотворения
намекает на известный вопрос:
«Как выглялит болхисаттва?»
Не нужно бояться окунуться
в гушу событий и столкнуться
с кем бы то ни было

3. Великое просветление

95

96

Джон Стивенс. Меч без-меча

так далеко? Император ответил: «Пока здесь за стар­
шего Ямаока, беспокоиться не о чем».
Император послал Тэссю в Кюсю для переговоров
с непокорным Сайго Такамори, поскольку считал, что
Тэссю был единственным человеком в правительстве,
заслуживавшим доверие Сайго. (Как-то раз Сайго
сказал про Тэссю: «Он не дорожит ни славой, ни
богатством, ни признанием, ни самой жизнью — как
можно бороться с таким человеком?») Хотя Тэссю
и сделал все возможное для того, чтобы отговорить
Сайго от ухода из правительства, он понимал, что
Сайго должен идти своим путем, каким бы трагичным
этот путь не был. (Сайго поднял восстание в войсках,
которыми когда-то командовал, и после разгрома
его армии императорскими войсками сделал себе
харакири.)
Хотя Тэссю и мирился с: титулами, которые вручал
лично император, однако он резко осуждал обыкно­
вение высших государственных чиновников делить
почетные награды между собой. Когда член одного
из таких комитетов предложил ему награду, то Тэс­
сю объяснил чиновнику, куда именно им следует
вешать свои медали. После извещения о присвоении
титула «виконта» в 1887 году, за год до смерти, Тэс­
сю экспромтом сочинил такое стихотворение:
Лишь спал, да ел,
Не пошевелил даже пальцем.
И вот отличился:
Могу находиться в Обители Знати,
Только вот кашляю кровью.

3. Великое просветление

97

(Первоначальное касоку, «комариная братия»,
было заменено на омоним касоку, «Обитель Зн а­
ти».)
Как император, так и императрица были опеча­
лены тем, что Тэссю покинул двор, но как только
истекли определенные им самим десять лет, он ушел
с правительственной службы ради того, чтобы полно­
стью посвятить себя своим трем Путям.
После тысячелетнего покровительства со стороны
императора и сегуната, в эпоху Мэйдзи буддизм стал
подвергаться нападкам. Теперь, когда феодальная
система была отменена, не было больше властите­
лей, которые строили бы около своих замков круп­
ные «храмовые города» (которые могли выполнять
роль казарм) и возводили бы великолепные храмы
в память о своих предках (имевшие стратегическое
значение на случай последнего отчаянного сопротив­
ления). Правительство, стремившееся поддерживать
коренное национальное синто, а не заимствован­
ный буддизм, предписывало не заботиться больше
о храмах. Буддизм не только терял финансовую базу.
Гонениям подвергалось и само учение. Многие влия­
тельные министры и наставники, полагая, что преис­
полненные суеверий буддийские доктрины мешали
модернизации страны, выступали за отказ от религии
вообще. И хотя открытые гонения на буддизм встре­
чались редко, движение «Откажемся от буддизма,
искореним учение Шакьямуни» имело многочислен^
ных сторонников, и случались даже умышленные уни­
чтожения храмов и сутр.

98

Джон Стивенс. Меч без-меча

Тэссю высоко иенил достижения западной циви­
лизации, но в то же время был твердым защитником
преимуществ восточной культуры. Он часто заявлял:
«Я буду продолжать практиковать буддизм, даже если
во всей стране буду заниматься этим один». Тэссю
неутомимо работал над тем, чтобы сохранить «то,
что должно быть сохранено», то есть учения и прак­
тики, имевшие всеобщую значимость.
Во время службы правительственным чиновни­
ком в Сидзуока Тэссю проявил большой интерес
к жизни и учению Хакуина, дзэн-мастера Риндзай,
жившего в восемнадцатом веке. Тэссю восхищался
усердием, с которым Хакуин относился к занятиям,
его отточенными эссе, его мастерским владени­
ем кистью и прежде всего его заботой и тревогой
о простом народе. Поскольку Хакуин отказался от
должности настоятеля крупного монастыря, предпо­
чтя остаться в глухом родном районе, он не был из­
вестен в правительственных кругах и, в результате,
никогда не награждался званием «Народный Учи­
тель», хотя подобной чести регулярно удостаива­
лись выдающиеся монахи. Для того чтобы исправить
это серьезное упущение и дать учению Хакуина за­
служенное широкое признание, Тэссю организовал
комитет по содействию присвоению Хакуину звания
«Народный Учитель». Их деятельность принесла
плоды, и в 1885 году император Мэйдзи провоз­
гласил Хакуина Сесю Кокуси, «Народным Учителем
правильной традиции». Тэссю также помог восста­
новить Седзю-ан в Токио, бывшее жилише Седзю
Этан, учителя Хакуина.

3. Великое просветление

Налпись на картине Тэссю,
изображающей рожление
Буллы, воспроизводит
лерзновенное высказывание
Шакьямуни: «На земле
и на небе олин лишь
я Единственный
и Почитаемый».
В каком-то смысле Этот
возглас повторяется каждый
раз, когла новорожденный
издает свой первый крик.
Это провозглашение
изначальной и абсолютной
природы, пустой и чистой,
лишенной какой бы то
ни было двойственности
либо раздвоенности.
Одновременно это
провозглашает истину
о том, что всякое живое
существо «Единственное
и Почитаемое». Поэтому
бессмысленно хвататься
за внешнее; все до единого
личности — совершенные
вселенные

99

100

Джон Стивенс. М еч без-меча

^

3. Великое просветление

■?

(J>

Этот силуэт Бодхидхармы сопровождается одним из
любимых стихотворений Тэссю:
Говорят, что нарисовать Бодхидхарму, верховного
патриарха дзэн-буддизма, на самом леле означает
нарисовать свой духовный автопортрет — чтобы
хорошо получилось, самому нужно стать Бодхидхармой.
Сознательно или нет, но Тэссю изобразил здесь себя.
Приведенная надпись («Безбрежная пустота и ничто
не свято») была ответом Бодхидхармы на вопрос
императора У: «Что есть первый принцип буддизма?»

Это отпечаток Разума нет-ничего.
Что есть «нет-ничего»?
Прохладные и зеленые горы,
Прозрачная и быстрая река.
Однажды Тэссю сочинил такое юмористическое сэнрю:
Прекрасно слива иветет:
И в моем кошельке
Есть нет-ничего.

101

102

Джон Стивенс. Меч без-меча

Мантра Сердечной сутры:
О, выводящая за пределы,
Аалеко-далеко за пределы,
Просветление!
(Гятэй, гятэй, жара гятэй,
харасо гятэй, бодзи совака.)

3. Великое просветление

Приветствие Лотосовой
сутре Чудесного закона:
(Наму мехо рэнгэ ке)

юз

104

Джон Стивенс. Меч без-меча

Слева — Жезл лемона в исполнении Хакуина, любимого
мастера лзэн Тэссю, а справа — версия Тэссю. На обоих
изображениях налпись гласит: кто устрашится этого
жезла лемона, окажется на лороге в рай

3. Великое просветление

105

Тэссю внес огромный вклад в восстановление не­
скольких крупных храмов, которые раньше находи­
лись под покровительством императора. Сопрово­
ждая Мэйдзи во время поездки по западной Японии,
Тэссю узнал, что Кокутайдзи в префектуре Тояма
лежит в руинах. Поскольку денег у Тэссю не было,
он использовал для сбора средств свою кисть. Тэссю
написал 10000 больших полотен с каллиграфией —
главным образом дзэнские стихотворения Кандзана
(Хань-шань), чудака, жившего в восьмом веке в Ки­
тае, — которые были соединены в 1200 складных
ширм. Ширмы эти были проданы, а полученная вы­
ручка пошла в фонд восстановления Кокутайдзи.
Когда были созданы все 1200 ширм, в крупном
токийском храме состоялся специальный благодар­
ственный банкет. Две тысячи бродячих музыкантов,
разорившихся ремесленников, да и просто откро­
венных изгоев позвали на празднество, где их уго­
щали отличной вегетарианской едой и поили сакэ
в неограниченном количестве. В конце банкета Тэссю
и остальные чиновники низко кланялись гостям, вру­
чая каждому благодарственный конверт с небольшой
суммой денег. Гостей ожидали экипажи, чтобы раз­
вести их по «домам».
— Вам куда, господин?
— Кого? Меня? Ах, да. Отвези меня в Отя но
Мидзу... там, под мостом.
Тэссю помог восстановить еше два храма: он по­
дарил 6500 каллиграфических работ Екодзи, краси­
вому старому дзэнскому храму Сото в префекту­
ре Исикава, и содействовал воссозданию Кунодзи

106

Джон Стивенс. Меч без-меча

Надпись «Чистый ветер, яркая луна» (Сэйфу мэйгэцу),
сделанная Тэссю на раздвижных дверях Зала Будды
в Екодзи, префектура Исикава

в Сидзуока. Кунодзи в честь его главного покровите­
ля переименовали в Тэссюдзи.
Храм Дзэнсе-ан, основанный Тэссю в память
о всех погибших в водовороте гражданской войны,
имеет любопытное происхождение. Каждый день по
дороге во дворец Тэссю восхищался табличкой на
магазинчике, в котором продавались лепешки и рис.
Три больших иероглифа были написаны Ранкэем
Дорю, китайским монахом, который в тринадцатом
веке привез в Японию Риндзай Дзэн. О т владельца
магазина Тэссю узнал, что Ранкэй некоторое вре­
мя обитал в этих краях по приезде из Китая, живя

3. Великое просветление

107

в небольшом уединенном жилише, которое сам он
называл Дзэнсе-ан. Когда Ранкэй уезжал в Камакура,
чтобы учить сегуна Ходзе, то табличку подарил хозя­
ину, предку нынешнего владельца магазина. Посколь­
ку Тэссю так понравилась эта каллиграфия, то хозяин
магазинчика отдал табличку ему. «Лзэнсе» означает
«жить полной жизнью», используя все свои силы без
остатка в данный момент; это также означает «уме­
реть без остатка», без колебаний и сожалений — иде­
альное название для собственного храма (ан) Тэссю.
Эссо, монах, которого Тэссю пригласил на должность
первого настоятеля храма, был идеальной кандида­
турой. Как и Тэссю, Эссо умирал от рака желудка,
и каждая минута его жизни была «дзэнсе». Дзэнсе-ан
оправдывал свое название: дважды за свою короткую
историю он сгорал дотла, и каждый раз он восставал
из пепла в новом блеске.
Тэссю финансировал Мемориальную Службу На
Великой Реке Сумида, одно из крупнейших религи­
озных собраний эпохи Мэйдзи. Первоначально за­
думанная как мемориальная служба о жертвах голода
в период Тэмпо, она со временем стала охватывать
всех, кто умер без должного погребения за пред­
шествующие пятьдесят лет. Больше тысячи монахов
собирались для того, чтобы читать сутры, а огромная
толпа плакальщиков растягивалась по обоим берегам
реки, чтобы пускать через реку лодки-ступа, на кото­
рых были написаны имена умерших.
Как не был Тэссю популяризатором кэндо, так же
не был он и популяризатором буддизма. Когда один
монах поздравил Тэссю с большими достижениями

108

Джон Стивенс. Меч без-меча

в деле распространения дзэн-буллизма, тот резко
ответил: «Будь в наше время еше больше храмов
и еше больше веруюших, это не означало бы, что
дзэн процветает. На самом деле, когда дзэн-буддизм
пытается переманивать к себе людей или соперни­
чать с другими сектами, его истинный дух утрачива­
ется. Ничего из того, что я сделал, не было сделано
ради популяризации дзэна; я просто работаю для
укрепления и углубления практики дзэна, которую
я считаю сердцем буддизма. Если хотя бы один че­
ловек получит истинную передачу, то я буду удо­
влетворен».
Тэссю всегда пользовался популярностью. Сразу
после просветления в его дом пошел неиссякаемый
поток посетителей. Как и раньше, среди них были те,
кто просто хотел одолжить денег или приносил про­
шения к императору, но большинство приходило за
наставлением и советом, и немало людей крутилось
поблизости просто для того, чтобы впитать частичку
мошной энергии, исходившей от Тэссю. К примеру,
в обваливающейся прихожей — единственном до­
ступном месте — занимались медитацией ученики,
поскольку одно это давало им душевный подъем.
Несмотря на постоянный наплыв посетителей, двери
дома Тэссю всегда оставались открытыми и всех при­
нимали с почтительностью.
Тиба Родзе, врач Тэссю, играл роль доктора Ватсо­
на при Тэссю — Шерлоке Холмсе. Тиба, который на
протяжении многих лет был семейным врачом Ямао­
ка, разговаривал обычно лишь во время осмотра

3. Великое просветление

109

больного. Однажды Тэссю пригласил Тибо после его
визита на чашку чая.
— Я слышал, что вы хороший доктор, но боюсь,
что я не могу вам полностью доверять, — признался
Тэссю. — Знаете такую поговорку: «Раз поверх седла
нет ездока, значит, под ним нет и лошади»? Это се­
крет любого искусства — слиться со своим мастер­
ством. Вы кажетесь слишком отдаленным от своих
пациентов — боюсь, что вы не в состоянии понять,
что у них болит, и, следовательно, лечить их болезни.
— Может, вы хороший мастер меча и высокий
правительственный чиновник, но в медицине вы явно
не разбираетесь, — с обидой ответил Тиба, вставая,
чтобы уйти.
Обвинения Тэссю по-настоящему задели Тибо
и во время следующего визита он спросил:
— Что вы предлагаете мне делать?
— Вы слишком нетерпеливы, поэтому объяснения
будут лишь пустой тратой времени.
— Я такой же терпеливый, как и все остальные, —
нетерпеливо закричал Тиба.
— Хорошо, — сказал Тэссю, — тогда подумайте
пока над такой строкой: «Во Вселенной не един­
ственный день; лишь один человек в небесах и на
земле». Когда уловите смысл, дайте мне знать.
С великим трудом Тиба в конце концов преодолел
этот первый барьер. Тэссю задал ему новую задачу:
«Где в данный момент находится дух высокообразо­
ванного человека?» В итоге Тиба разрешил этот и дру­
гие коаны, которые давал ему Тэссю, становясь убеж­
денным последователем дзэн. Чтобы подбодрить Тиба,

110

Джон Стивенс. Меч без-меча

Тэссю подарил ему каллиграфию Хакуина Дзэндзи.
Там было написано: «НЕИЗМ ЕННЫЙ — сосредоточь­
ся на лучшем; точно знай, где остановиться».
К сожалению, Тиба вбил себе в голову, что для
того, чтобы заниматься настоящей практикой дзэн,
необходимо стать монахом. Тэссю говорил ему, что
такой шаг будет преждевременным; у Тиба еше много
дел в миру. Поскольку Тиба был непреклонен, Тэссю
написал ему рекомендательное письмо для Тэкисуя.
«Что вы будете делать, когда станете монахом?» —
спросил Тэкисуй у Тиба. У доктора не было по этому
поводу никаких идей. «Разгадайте коан "Достигай
Пути без трудностей", и я приму вас к себе в уче­
ники». Как Тиба ни старался, но пройти через врата,
которых нет, он не смог и отказался от планов поки­
нуть мирскую жизнь, к великому облегчению Тэссю
и Тэкисуя.
Однажды Тиба заявил:
— Для того чтобы по-настояшему заниматься ме­
дитацией, необходимо избавиться от сексуальных
влечений.
— Вы ставите перед собой весьма возвышенную
цель, — смеясь произнес Тэссю. — Сексуальное вле­
чение — корень всего сущего. Как вы предлагаете
избавиться от этого?
— Расставшись с женой и всеми другими женщи­
нами; тогда сексуальное влечение не возникнет.
— Это довольно эгоистично, разве нет? Что будет
с вашей женой, преданной вашей спутницей в тече­
ние двадцати лет? Это не способ избавиться от сек­
суального влечения — это лишь способ подавить его.

3. Великое просветление

111

— Тогда что мне следует сделать, чтобы искоре­
нить сексуальное влечение?
— Окунитесь в мир сексуального влечения, ис­
черпайте все его возможности, и тогда вы освободи­
тесь. Любите свою жену всем сердцем и достигните
просветления в гуше повседневной жизни.
Пока они обсуждали эту щепетильную проблему,
случайно заглянул Бокудзю, настоятель Дайтокудзи
в Киото. Когда спросили его мнение по обсуждае­
мому вопросу, он пробормотал что-то о «старухе,
сжигаюшей жилише» и поспешно удалился.*
Тэссю продолжал:
— В мои двадиать-тридцать с небольшим я был
помешан на сексуальном влечении. Я спал с тыся­
чами женшин, надеясь «навести мосты» через про­
пасть между мужчиной и женшиной, собой и други­
ми. Даже после прихода великого осознания в сорок
пять проблема осталась. И только когда мне испол­
нилось сорок девять, вслед за глубоким опытом про­
светления, я окончательно смог переступить через
сексуальное влечение.
Находившийся с ними один из друзей предполо­
жил, что Тэссю просто начал стареть.
* Одна старуха построила жилише для монаха и содержа­
ла его в течение двадцати лет. Как-то раз, для того чтобы
испытать уровень его просветления, она послала к нему
молоденькую девушку с тем, чтобы соблазнить его. Когда
девушка обнимала его, он читал стихотворение: «Увядшее
дерево на замерзшей скале; третью зиму не видно и капли
тепла». Прозна'в об ответе монаха, старуха выгнала его,
а жилише предала огню.

112

Джон Стивенс. Меч без-меча

— Нет, — покачал головой Тэссю. — То, что
подразумевается под сексуальным влечением, есть
«похоть тела». Это перестало беспокоить меня на
середине четвертого десятка. Если человек не в со­
стоянии постичь сексуальное влечение — корень
сансары и основную жизненную силу материального
мира — до самого его истока, то его просветление
будет неполным.
Понятно, что «практика сексуального влечения»
не вызывала одобрения у жены Тэссю, какой бы не­
обходимой он ее ни считал для своего духовного
развития. Испытывая давление своей семьи, призы­
вавшей ее развестись с ним, и будучи не в состоя­
нии больше переносить ежедневные практические
занятия с другими женшинами, Фусако вызвала его
на откровенный разговор. Хотя Тэссю и сделал все
возможное, чтобы объяснить истинную суть занятий,
убедить жену ему не удалось. Размахивая ножом,
Фусако поклялась, что убьет себя и детей, если он не
прекратит вести распутную жизнь. И он прекратил.
Представления Тэссю о практике были, мягко го­
воря, нетрадиционными. Как-то раз одного из его
любимых учеников, не привыкшего к обилию пиши
и алкоголя, вырвало во время банкета, проходившего
31 марта, в честь годовщины просветления !эссю.
И тогда Тэссю сгреб рвотную массу и проглотил.
— Учитель! Что вы делаете? — закричали изум­
ленные ученики.
— Я практикуюсь в «нет различия между чистым
и нечистым».
— Но то, что вы едите, — яд.

3. Великое просветление

113

— Если вы беспокоитесь о своем теле, то вам бу­
дет страшно взяться за что бы то ни было. С другой
стороны, если ваша практика надежна, то нет ничего,
с чем бы вы не справились.
Есть и другая, равно малоаппетитная версия этой
истории. Одного из ниших вырвало на вышеупомя­
нутом банкете в Кокутайдзи. Тэссю собрал все это
и пригласил присутствовавших там роси разделить
эту особую пишу Будды. Когда те отказались от пред­
ложения, Тэссю сказал в удивлении:
— Я и не знал, что буддийские монахи могут быть
такими разборчивыми. Тогда мне придется съесть это
самому!
Очень даже может быть, что обе истории слу­
чились на самом деле. Буддийские священники всех
школ любили общество Тэссю, но временами им при­
ходилось несладко. Тэссю очень уважал Унсе Рииуси,
сингонского священника, который строго соблюдал
все правила монастырской дисциплины. У этого свя­
щенника обучались жена и дети Тэссю. Когда Унсе
был готов дать мирское посвящение семье Тэссю,
он спросил у Тэссю, не хочет ли тот принять заветы
Бодхисаттвы.
— Как я могу принять что-либо не имеющее фор­
мы? — спросил Тэссю.
Ответа не последовало.
Однажды утром Унсе посетил Тэссю, с тем чтобы
обсудить одно важное дело, имевшее отношение
к горе Коя, центру учения Сингон в Японии. Тэс­
сю — он, в конце концов, тоже был человеком — не­
здоровилось, и Унсесообщили, что он не принимает

114

Джон Стивенс. Меч без-меча

3. Великое просветление

115

Хотя «нет-ничего» было бы наиболее подходящим пояс­
нением к этому кругу дзэн (энсо), Тэссю выбрал более
приземленное стихотворение:
Если есть праведные куртизанки
и квадратные яйца,
То подвесь это в последний день месяца.
(Старая песенка увеселительного заведения Есивара
гласит:
Если есть праведные куртизанки
и квадратные яйца,
То полная луна взойдет в последний день месяца.
Во время практики сексуального влечения Тэссю мно­
го времени проводил в увеселительных домах, часто «за
счет заведения» — девушки не требовали платы от сво­
его демона-любовника. Ходили слухи, что одна молодая
гейша зашла так далеко, что отказала хотевшему ее
«выкупить» богатому покровителю ради того, чтобы про­
должать встречаться с Тэссю. Пришлось Тэссю уговари­
вать ее не упускать такую прекрасную возможность.)
Куртизанки не праведны, а яйца не квадратные — это
правда жизни. Таким же духом пронизана надпись, еде
ланная Тэссю к картинке на веере:
Лишь мухи исчезнут,
Слетятся москиты.
Не пропусти распродажу в июне!
Веши такие, какие они есть, и никакое просветление не
может их изменить; то, что нужно менять, так это наше
восприятие, а не сам мир

116

Джон Стивенс. Меч без-меча

посетителей. Унсе, вероятно, не мог поверить в то,
что Тэссю на самом деле болен, и в тот же вечер
пришел снова.
Тэссю вышел в ночной рубашке и спросил Унсе:
— Что, у монахов есть заповедь, требуюшая от
них беспокоить больных людей?
И вновь ответа не было.
Настоятелей, которые слишком много пили либо
так или иначе дурно себя вели, назначали в храмы,
восстановленные Тэссю; там он мог за ними при­
сматривать. В стране не было ни одного буддийского
священника (единственным исключением был Тэки­
суй), который мог бы держаться с Тэссю на равных.
Тэссю никогда не навязывал медитацию своим
друзьям и не заставлял усиленно заниматься этим
своих учеников. Если же кто-то просил его попракти­
коваться, то уж тогда берегись!
Однажды Тэссю посетил Санютэй Энте, профес­
сиональный рассказчик, пользовавшийся определен­
ной популярностью. Тэссю сказал:
— Я слышал, что ты известный рассказчик. Рас­
скажи мне что-нибудь.
— А что вам нравится?
— Как насчет Момотаро?
Санютэй, слегка обиженный тем, что Тэссю по­
просил его рассказать самую простую из всех япон­
ских сказок, быстро отчеканил рассказ.
— Это было ужасно, — недовольно сказал Тэс­
сю. — Моя мать рассказывала его гораздо лучше.
Твой Момотаро никогда не оживал — ты слишком
много использовал свой рот.

3. Великое просветление

117

Азэнская карикатура на монаха Нантэмбо, колоритного
современника Тэссю. Нантэмбо был известен тем, что
безу&ержно использовал свой посох нантэн а л я наказания
учеников. Полпись слева приналлежит Такахаси Лэйсю:
Можешь пробулиться
Иль нет,
Это не важно.
Отвелаешь посоха,
Уж не обессуль!
(Межлу прочим, Нантэмбо был олним из тех роси, кото­
рых Тэссю лержал на коротком поволке— когла Нан­
тэмбо напивался, то пускал в хал свой посох слишком уж
неразборчиво)

118

Джон Стивенс. Меч без-меча

Санютэи про себя подумал:
— Как рассказчик может рассказывать историю,
не используя при этом свой рот?
Спустя несколько дней Санютэй заикнулся Тэс­
сю о том, что хотел бы попробовать помедитиро­
вать.
— Когда удобно будет приступить?
1— Прямо сейчас.
— Но...
—« Зачем ждать для того, чтобы попробовать хо­
рошее дело? — сказал Тэссю, провожая гостя в сво­
бодную комнату на втором этаже. Установив вокруг
Санютэя ширму и показав ему, как нужно сидеть,
Тэссю сказал ему:
— Ты можешь вставать для того, чтобы сходить
в туалет и сделать короткий перерыв на еду; все
остальное время ты должен сидеть здесь и размыш­
лять о М У (несуществовании).
Когда Санютэй в тот вечер не вернулся домой, его
жена послала одного из учеников мужа осведомиться
о пропавшем рассказчике.
— Он не может уйти отсюда, пока не решит за­
дачу, которую ему задали, — сказали ученику. Управ­
ляющий театра, где выступал Санютэй, отчаявшийся
вызволить своего звездного артиста, получил анало­
гичный ответ. Попытка Санютэя сбежать была пре­
сечена бдительным Тэссю. Смирившись со своим
положением, Санютэй всецело отдался МУ. Спустя
неделю он добился своего.
— Расскажи мне еще раз историю про Момотаро, — потребовал Тэссю. Санютэй рассказал.

3. Великое просветление

119

— Вот теперь это настоящий Момотаро. Расска­
зывай каждую историю как эту, и ты будешь лучшим
мастером в Японии.
Впоследствии Санютэй получил от Тэкисуя буд­
дийское имя Мусэиу, что означает «Без-языка».
Один деревенский юноша хотел, чтобы Тэссю по­
мог ему устроиться на государственную службу.
— Во время гражданской войны моя семья поте­
ряла все, и я надеюсь восстановить ее былое благо­
состояние, — объяснил он.
Прекрасный знаток людей, Тэссю подумал, что
этот искренний молодой человек должен получить
шанс.
— Для того чтобы стать государственным служа­
щим, необходим определенный уровень образования.
Ты много учился?
— К сожалению, нет. Не было денег на обучение.
Тэссю подумал минуту, а затем сказал:
— Я хочу, чтобы ты ответил мне, что означает
«нет-ничего». Думай об этом днем и ночью и не воз­
вращайся, пока не найдешь ответ.
После долгих размышлений молодой человек смог
предоставить приемлемый ответ. Тэссю дал ему еше
несколько коанов с тем, чтобы он их решил. Нако­
нец, Тэссю, удовлетворенный образованием молодо­
го человека, рекомендовал его на должность, и тот
приступил к службе, став со временем образцовым
чиновником.
Один из посетителей сказал как-то Тэссю:
— Я полагаю, что ваша жена и ваши дети владеют
медитацией в совершенстве?

120

Ажон Стивенс. Меч без-меча

— Нет. Раз у них нет склонности к медитации, то
они ее и не практикуют. А в буддийском учении их
наставляет один сингонский священник.
— В дзэн, безусловно, нет различия между мужчи­
нами и женщинами, молодыми и старыми, мудрыми
и глупыми.
— Конечно, нет. И тем не менее дзэн требует
большой выдержки и определенной доли упорства.
Если медитация не соответствует физическим и пси­
хическим возможностям человека, то она бесполезна.
Один человек хотел заняться дзэн для того, что­
бы избавиться от разнообразных печалей, которые
сопровождают людей; он хотел «скользить по жиз­
ни, свободным от потрясений». Тэссю был резок:
«В моем дзэн если ты самурай, то ты идешь по пути
самурая; если ты купец, то идешь по пути купца.
Тот дзэн, который хочешь ты, лучше всего подхо­
дит шуту». Другими словами, человек должен прямо
смотреть в лицо жизненным проблемам и не пытать­
ся убежать от своих обязанностей.
Один буддист-мирянин стремился услышать рас­
суждения Тэссю по поводу «Высказываний Риндзая».
Когда Тэссю сообщил ему, что роси Косэн периоди­
чески читает лекции по этому тексту в Камакура,
мирянин сказал:
— Я знаю. Но я хочу услышать ваше мнение.
— Очень хорошо, — согласился Тэссю и отвел
гостя в тренировочный зал. Там в паре со своим уче­
ником он продемонстрировал искусство меча.
- Н у и что вы думаете о моих рассуждениях по
поводу «Высказываний Рэн&зая»?

121

3. Великое просветление

Широкий круг знакомых — то,
что непременно сопровожда­
ет любого мастера, достигшего
просветления. Тэссю обшался
с большинством выдаюшихся
людей своего времени. Знаме­
нитое стихотворение Басе про
лягушку, написанное Тэссю на
картине Сибата Лзэсина, извест­
ного художника эпохи Мэйдзи.
Старый пруд.
Прыгнула в воду лягушка.
Всплеск в тишине*
(Фуру икэ я кавадзу тобикому
мидзу но ото)

* Перевод В. Н.Марковой.— При­
меч. пер.

122

Джон Стивенс. Меч без-меча

Когда ответа не последовало, Тэссю объяснил:
— Поскольку я мастер меча, лучше всего я могу
выразить свое понимание учения Рэндзая через Путь
Меча. Независимо от широты твоих интеллектуаль­
ных познаний, если ты кому-то подражаешь, то твой
дзэн мертв.
Хиранума Сэндзо, богатый купец, чья история,
как говорят, ускорила просветление Тэссю, потерял
любимую дочь, заболевшую смертельной болезнью.
Убитый горем Хиранума собирался покинуть «юдоль
печали» и стать монахом. Тэссю отговорил его: «Ис­
пользуйте ваши огромные средства на то, чтобы по­
могать другим; это самая лучшая жертва, которую
вы можете принести в память об умершем ребенке».
В другой раз в аналогичной ситуации Тэссю пред­
ложил противоположный путь. Амата Гуан, известный
поэт в стиле вака, в неразберихе гражданской вой­
ны был разлучен со своими родителями и в течение
двадцати лет искал их по всей Японии. Тэссю посо­
ветовал ему принять посвяшение в сан и проводить
поминальные службы для всех, кто так же пострадал.
Тэссю написал для Амата рекомендательные письма
двум мастерам дзэн и сказал: «Станьте учеником
того, с кем вам будет спокойней».
Однажды у дверей Тэссю появился отшельник,
живший в горах Такаяма.
— Вы не поверите! — сказал он. — Я сделал себя
неуязвимым для огня.
— Кто б сомневался, — вздохнул Тэссю.
— Да нет же, это правда! Вы можете устроить мне
аудиенцию у императора?

3. Великое просветление

123

— Конечно, нет.
Отшельник ни в какую не соглашался тронуться
с места, и, поскольку он заявил, что является старым
знакомым отца Тэссю, Ямаока согласился на показ.
В саду развели огонь, и весь двор собрался, что­
бы стать свидетелями «чуда». Отшельник переоделся
в белые одежды, напряженно сосредотачивался в те­
чение нескольких минут и затем сунул правую руку
в самую гущу огня. Через несколько секунд выраже­
ние жуткой боли отразилось на его на лице. Так как
отшельник зашатался, Тэссю приказал своим учени­
кам спасать его. Когда к отшельнику вернулось созна­
ние, он застонал: «Раньше это всегда срабатывало».
Сильно обожженную руку пришлось ампутировать
(счет оплачивал Тэссю). При определенных условиях,
ямабуси, по-видимому, могут делаться неуязвимыми
для огня; в данном случае, вероятно, убежденность
Тэссю в том, что «в законе Будды нет ничего мистиче­
ского», подавила психическую энергию отшельника.
В другой раз пылкий ученик прославленного рус­
ского православного миссионера Николая попытался
обратить Тэссю в христианство. Тэссю, уставший от
бессмысленной настойчивости молодого человека,
придумал следуюший коан:
— Что ты будешь делать, если встретишь когонибудь более великого, чем Иисус?
— Тогда я с радостью стану его последователем,
но я не верю, что в этом мире есть кто-то более ве­
ликий, чем Иисус.
— Ты ошибаешься. Более великий есть и прямо
здесь, — сказал Тэссю, указывая на себя. Молодой

124

Джон Стивенс. Меч без-меча

3. Великое просветление

125

прозелит больше не беспокоил Тэссю и, более того,
впоследствии отказался от христианства.

Изображение двух кукол
хинасама с написанным
Тэссю стихотворением его
знакомой Рэнгэиу, талант­
ливой монахини, поэтессы,
каллиграфа и гончара.
Сегодня, словно
подношение
Этим господам,
Одно из сокровиш
ранней весны —
Недавно распустившиеся
Цветы персика.
Куклы хинасама демонст­
рируют 3 марта, в Лень
девочек

Тэссю обладал огромным чувством юмора. Воз­
вращаясь как-то после важного дела, Тэссю с другом
решили поучаствовать в проходившем тогда в Токио
турнире по борьбе сумо. Посмотрев несколько схва­
ток, Тэссю вдруг снимает обувь и взбирается на ринг,
все еше в смокинге и цилиндре. «Иностранец! —
с восторгом закричали зрители.— Это должно быть
интересно! Держись!» Одетый в такой наряд, ростом
в шесть футов и с окладистой бородой, Тэссю дей­
ствительно выглядел как западный человек.
Когда пришедшие в замешательство борцы не от­
ветили на брошенный вызов, Тэссю указал на само­
го крупного из них и заташил его на помост. Тэссю
крепко схватился за пояс борца и начал толкать его
назад к краю ринга. Однако вместо того, чтобы стол­
кнуть соперника, Тэссю ослабил хватку, дружелюбно
похлопал его по спине и сошел с помоста. «Здоро­
во! — завопили зрители.—-Этот иностранец и в са­
мом деле силен! Еше! Еше!» Поклонившись восхищен­
ной публике, Тэссю торжественно покинул арену.
Приобщившиеся к Западу японцы переняли обы­
чай устраивать изысканные «благотворительные
балы» для того, чтобы продемонстрировать свою фи­
лантропию, а заодно и новые наряды. Бал считался
удачным, если на нем было какое-нибудь первокласс­
ное увеселение. Когда Тэссю устроил свой благотво­
рительный бал, собравшиеся гости с нетерпением
ожидали, какое же развлечение им подготовил такой

126

Джон Стивенс. Меч без-меча

3. Великое просветление

127

Азэнская летучая мышь.
Разве нету в округе более птиц?
Летучая мышь распушила усы
И мнит себя повелителем мира.
Эта лзэнская летучая мышь парит нал миром, наслажлаясь абсолютной своболой. Тэссю также изобра­
зил лзэнских слизняков и лзэнских личинок. Хотя са­
ми рисунки, скорее всего, пропали, но сохранились
полписи к ним:
(Лзэнский слизняк)
В этом мире
Лягушки и змеи
Вселяют в нас ужас,
Но, к счастью, немало
Вокруг слизняков [пиша лля них].
(По каким-то причинам некоторые японцы боятся
лягушек и жаб так же, как и змей.)
(Азэнские личинки)
Личинкам, быть может, неплохо в лерьме,
Но не пытайся их истребить;
Знаешь,
Много полезных вещей
Из лерьма происхолит.

128

Джон Стивенс. Меч без-меча

3. Великое просветление

Корабль с сокровищами

Семи Богов Счастливой Судьбы.
Здесь Тэссю шутливо объединил
каллиграфию, рисунок
и дзэнский юмор. Ниже приводит­
ся забавно-абсурдное стихотворе­
ние, которое одиннаково читается
с начала и с кониа:
После долгой ночи
Пробуждаются боги
От сладкого сна,
Потревожены звуками волн,
Бьюших о лодку.

129

130

Джон Стивенс. Меч без-меча

3. Великое просветление

131

Злесь Тэссю изобразил Фудо Мео, которому поклонялись
в огромном сингонском храме в Нарита. Фуло (Акала),
воплощение бурного линамизма и неизменного хладнокровия, был божественным покровителем мастеров меча.
Обычно его сопровожлает свита из двух мальчиков, кото­
рые помогают ему в работе по усмирению зла и помощи
в просветлении. Налпись представляет собой короткую

сутру святого Фудо:
Однажды во время собрания учеников Буллы появил­
ся Фудо. И этот Фудо был чрезвычайно силен: на его
бледном лиие проступало великое сострадание, когда он
занял Алмазный Трон, от него исходила великая твер­
дость, а в сиянии, окружавшем его, видна была великая
мудрость. Размахивая мечом постижения, он рассек
три яда — жадность, гнев и заблуждение; путами-самадхи связал он врагов буддизш.
Не имеюший формы подобно пустоте Тела Ахармы,
Фудо обитает нигде, но живет в сердце живых существ.
Преданный слуга для всех, он способствует благополу­
чию и конечному спасению живых существ. И когда все
собравшиеся услышали это учение, они
с радостью прониклись и приняли его.
Рисунок был сделан всего за четыре месяца
до смерти Тэссю; невозможно даже предположить, что
это работа человека, неизлечимо больного раком желудка

132

Джон Стивенс. Меч без-меча

3. Великое просветление

133

Черепа всегда были популярной темой в лзэнском
искусстве, но в первую очередь не как символы не­
продолжительности и суетности жизни, а как образ
справедливости изменений. Природе Буллы присуще
неизбежное разрушение всех вещей. Надпись Тэссю
подтверждает это:
Нет лучшего повода для поздравления, чем это!
Пол другим изображением черепа он написал:

Лзэнское изображение Тэссю
работы Кану Кайсю. Налпись
гласит:
Храбрый и мулрый,
Этот мужественный человек
вершил великие дела.
Его искусство меча было
неизмеримо высоким,
А просветление
всеобъемлюшим.
Породят ли потомки
равного ему?

Отринь смерть,
И блаженство сойдет на тебя;
Притворись мертвым,
И станешь хуже,
Чем труп.

134

Джон Стивенс. Меч без-меча

3. Великое просветление

135

важный правительственный чиновник. Открыли зана­
вес, и Тэссю представил гвоздь программы — боль­
шую группу слепых гадалок и массажисток, одетых
в лохмотья. По знаку Тэссю женшины продемонстри­
ровали свои «скрытые таланты» — кто-то играл на
сямисэне, кто-то на флейте, кто-то читал синтоист­
ские молитвы, а кто-то пел популярные песенки —
и все это одновременно, сливаясь в невероятную
какофонию.
—
Это, дамы и господа, — заявил Тэссю на­
пуганной публике, — благотворительный бал повосточному!

Его жена поинтересовалась, есть ли у него какоенибудь мудрое наставление для потомков.
— Нет, — ответил Тэссю.
«А как насчет наследства для своих внуков?» Тог­
да Тэссю написал такое высказывание китайского
мудреца Сыма:

После того как Тэссю оставил службу при импера­
торском дворе, его расписание состояло из трениро­
вок с мечом с 6:00 до 9:00 утром, каллиграфии и ри­
сования с 10:00 до 16:00 или 17:00 и медитаиии или
же переписывания сутр вечером (часто до 1:00 или
2:00 ночи). Тэссю твердо придерживался дзэнской
поговорки «Ешь, когда голоден; спи, когда устал»;
всегда, когда Тэссю клонило ко сну, он извинялся,
уходил в свою комнату, крепко спал где-то с полчаса
(храпя при этом как тигр), а затем возвращался к ра­
боте или к гостям полностью отдохнувшим.
Годы изнурительных тренировок и чрезмер­
ного пьянства взяли свое, и Тэссю поставили диа­
гноз — рак желудка. До самого конца Тэссю без
жалоб и уныния придерживался своего расписания,
сосредоточившись на своих делах, предоставив ра­
дости и боли, жизни и смерти идти своим чередом.

Мацуока прослышал о том, что Тэссю быстро уга­
сает. Ночью он пробрался в комнату Тэссю и прыгнул
на своего учителя, который в тот момент медитиро­
вал. После того как Тэссю схватил незваного гостя,
то увидел, что перед ним Мацуока.
— Что ты вытворяешь, болван?
— О Учитель! С вами все в порядке! Вы все еще
в форме!
Мацуока побежал к Фусако сообщить хорошую
новость, что ее муж такой же сильный, как и прежде.
На самом деле жить Тэссю оставалось всего не­
делю. Сотни людей приходили, чтобы попрощаться
с Тэссю, в том числе и его старший товарищ Кайсю.
— Похоже, что ты уходишь раньше меня, — ска­
зал Кайсю.
-— Простите меня за то, что ухожу первым, — по­
шутил Тэссю. — Но у меня срочное дело.

Для наследников скопишь ты деньги —
они их, конечно, потратят;
Соберешь ты коллекцию книг —
наверняка не прочтут в них ни строчки;
Лучше в себе накопить добродетель —
ведь она сохранится
на долгие годы.

136

Джон Стивенс. Меч без-меча

Этот покрытый следами слез
посмертный портрет был сделан
Танака Сэйдзи, одним из учеников Тэссю, сразу же
после смерти учителя.
19 июля 1888 года был жаркий летний день, поэто­
му у Тэссю, даже мертвого,
в руках веер: дзэн учит нас соответствовать погоде.
Хотя такая форма перехода идеальна,
в действительности лишь немногие последователи
дзэн погружались в вечную медитацию в позиции
для медитирования; полагают, что в эпоху Мэйдзи
Тэссю был единственным, кому это удалось.
Поскольку такая смерть была редким явлением, его
друзья и ученики собирались отложить кремацию
Тэссю, чтобы позволить ему «помедитировать».
Тем не менее, так как Тэссю никогда
не любил выставлять себя напоказ,
от этого решили отказаться

3. Великое просветление

137

138

Джон Стивенс. Меч без-меча

3. Великое просветление

139

В Японии есть обычай приносить серьезно боль­
ным людям подарки, часто в виде денег. Тэссю дал
четкие указания, чтобы эти деньги раздали тем нуж­
дающимся, которым в последнее время было отказа­
но, — Тэссю остался совсем без денег.
Когда пришло время умирать (19 июля 1888 года),
Тэссю помылся и надел чистое белое кимоно. Со­
гласно традиции ученики попросили о предсмертном
стихотворении. Тэссю тут же выдал хайку:
О т жуткой боли
сводит живот —
Утром каркает ворона.

Так как ученики Тэссю никогда не слышали по­
смертное стихотворение, где было бы слово «боль»,
они полагали, что «покой», «свет» либо что-то вро­
де этого было бы более приемлемым для мастера
дзэн — они не решались предавать такой вариант
гласности. Не без трепета они передали это стихо­
творение настоятелю Гасану по его просьбе. «Какое
великолепное посмертное стихотворение», — вос­
кликнул он. Когда пролетала ворона и о чем-то кри­
чала, Тэссю истекал кровью, а его желудок разьедал
рак— и оба эти события наполняли Вселенную.
Тэссю принял надлежащее положение для медита­
ции, попрощался с семьей и друзьями («Не беспокой­
ся о пише и одежде», — предостерег он старшего
сына), закрыл глаза, глубоко вздохнул и погрузился
в вечную медитацию. Некоторые источники утверж­
дают, что казалось, будто Тэссю безмятежно улыбался
перед самой смертью. Ему было пятьдесят три года.

Кажлый гол 19 июля в Азэнсе-ан проволится
поминальная служба в честь Тэссю. Эти три свитка висят
нал алтарем. Справа- Силяший срель тысячи мулреиов.
Слева: Разбивающий тверлыню армии лемонов.
На свитке с портретом Тэссю написано стихотворение
Тэкисуя:
Меч и кисть парили меж Абсолютным
и Относительным,
Его верное мужество и благпролная сила
пронзали Небеса.
Сон в пятьлесят три г о л а а л и н о ю ,
Овеянный чистым ароматом лотоса,
иветушего в серлие бушуюшего огня.

140

Джон Стивенс. Меч без-меча

На похоронах Тэссю присутствовало пять тысяч
человек; совместную службу проводили главы всех
основных буддийских школ. Фусако, его верная спут­
ница, умерла десятью годами позже. Тэссю похоро­
нен в Дзэнсе-ан. Впоследствии там оказались также
члены его семьи и многие из его ближайших учениР вДзэн Тэссю был немеркнущим пламенем: муже­
ство в нем сочеталось с состраданием, железная
дисциплина с чуткой отзывчивостью, а физическая
сила с душевной утонченностью. Тэкисуй сочинил та­
кое стихотворение на похороны Тэссю:
Меч и кисть парили меж Абсолютным
и Относительным,
Его верное мужество и благородная сила
пронзали Небеса.
Сон в пятьдесят три года длиною,
Овеянный чистым ароматом лотоса,
иветушего в сердце бушуюшего огня.

4

ВЗМЫВАЮЩИЙ
ВВЕРХ
ДРАКОН

Несмотря на свои беспримерные достижения, Тэссю
не был одарен от природы. У него была слабая па­
мять, и запомнить прочитанное он мог, лишь написав
это несколько раз. Хотя его врожденные способности
и были невелики, он невероятно много трудился —
вполне возможно, что Тэссю создал больше работ,
чем любой другой каллиграф в истории Востока.
Когда Тэссю жил в Такаяма, ему посчастливилось
стать учеником Иваса Иттэй, пятьдесят первого Гла­
вы школы каллиграфии Лзюбокуло. Название лзюбоку («войти в дерево») обязано своим появлением сле­
дующей легенде: однажды кто-то по ошибке попытал­
ся вывести на доске надпись, сделанную китайским
каллиграфом третьего века — святым О Гисю (Ван
Си-изином); как бы глубоко ни срезал этот человек,
уничтожить сделанную кистью надпись было невоз­
можно — в самое сердие дерева глубоко вошли сами
иероглифы, а не только тушь. В девятом веке школа
Дзюбокудо была перевезена из Китая в Японию Кобо
Дайси, патриархом школы Сингон. В каллиграфии
Дзюбокудо основное внимание уделяется не техниче­
ской стороне работы с кистью, а духовной.
Иваса, ученик и преемник монаха Дзекэя из Тэндая, тоже был помешан на упражнениях. Три года он
провел, .практикуясь только в написании простого
иероглифа ити (один), а на регулярные занятия у него

144

Джон Стивенс. Меч без-меча

уходило по пинте чернил в день. Тому, кто желал
стать учеником Иваса, необходимо было сделать
копию «Канона тысячи иероглифов» (Сэндзимон),
обычного учебника для начинающих. После того как
Тэссю месяц изучал образцы написания иероглифов
работы Иваса, отеи велел ему сделать чистую копию
текста на гербовой бумаге. Одиннадцатилетний маль­
чик тут же сел за работу и через несколько часов
вручил отцу копию из шестидесяти трех страниц.
Иваса, пораженный способностями мальчика, согла­
сился учить Тэссю.
Есть некоторые сомнения по поводу того, был ли
Тэссю пятьдесят вторым Главой школы Дзюбокудо.
В возрасте пятнадцати лет Тэссю подал официальное
«Прошение о наставничестве»; спустя всего шесть
месяцев он получил от Иваса «Сертификат мастер­
ства». Само по себе это не так уж и необычно —
очевидно, Тэссю был первым из учеников Иваса, кто
представил документ,— однако маловероятно, чтобы
Иваса выбрал в качестве своего преемника пятнадцатилетнего подростка, обучавшегося всего четыре
года, каким бы талантливым тот ни был. Есть мнение,
что Иваса, которому в то время было семьдесят лет,
за отсутствием перспективных учеников считал Тэс­
сю достаточно способным, чтобы продолжить тради­
цию Дзюбокудо, но не решался назначить его главой
солидной школы в столь юном возрасте. Учитель
и ученик регулярно переписывались вплоть до смер­
ти Иваса в 1858 году. Впоследствии Тэссю продолжал
учиться самостоятельно, посещая выставки, совету­
ясь с учеными мужами и, конечно же, переписывая

4. Взмываюшии вверх дракон

145

образцы китайской каллиграфии. Так как достойных
претендентов не появилось, Тэссю, безусловно, при­
нял звание пятьдесят второго, и последнего, Главы
школы каллиграфии Дзюбокудо.
Ранние образцы каллиграфии Тэссю, когда ему
было тридцать с небольшим лет, выполнены техниче­
ски грамотно, но лишены глубины. Только после того,
как в возрасте сорока пяти лет достиг просветления,
его работы кистью стали по-настояшему зрелыми.
В последние восемь лет жизни Тэссю работал
невероятно плодовито — по самым скромным оцен­
кам, число его работ достигает М ИЛЛИО НА. Глав­
ной причиной такой поразительной продуктивности
было добывание денег на восстановление храмов
для жертв катастроф и на другие достойные нужды.
В дополнение к 1200 экранам с 12 000 листами для
Кокутайдзи и к 6500 работам для Екодзи Тэссю напи­
сал 20000 листов для другой группы экранов, создав
несколько тысяч полномасштабных (110x28) полотен
для жертвователей в фонд восстановления Тэссюдзи,
в течение восьми месяцев написал сто одну тыся­
чу работ, с тем чтобы заплатить за восстановление
Дзэнсе-ан, а в последние пять месяцев жизни, когда
он предположительно уже «отошел от дел», Тэссю
сделал надписи на сорока тысячах вееров для того,
чтобы собрать деньги на реставрацию зала боевых
искусств.
Тэссю писал по пятьсот листов (!) в день; в случае
нужды он .мог сделать и тысячу (рекорд был тысяча
триста листов). И это лишь законченные работы на

146

Джон Стивенс. Меч без-меча

147

4. Взмывающим вверх дракон

Слева — Взмываюший
ввысь лракон.
Олно сушество
в мгновенье ока лолетает
ло вершины горы Фулзияма, тогла как лругое (спра­
ва) мелленно промалывает
себе лорогу наверх
в течение не олного го­
ла — как лракон, так и
улитка лостигают места,
кула хотят лобраться, кажлый со своей скоростью.
Написав стихотворение
Если улитка
Отправляется
К вершине Фулзи,
Буль уверен —
Она лоползет,
Тэссю попросил
своих учеников лобавить
полхоляшее прололжение.
Добровольцев
не нашлось, и тогла Тэссю
справа написал свою лю­
бимую поговорку:
Когла лух елин,
любая вершина
полвластна!

148

Джон Стивенс. Меч без-меча

продажу или по отдельным просьбам, не считая ис­
порченных либо черновых листов. Вдобавок ко всему
Тэссю успел написать более ста томов сяке (копии
сутр).
В тех случаях, когда Тэссю нужно было написать
большое количество каллиграфии за короткое время,
он начинал работать сразу же после утренней трени­
ровки кэндо. Пока Тэссю работал с кистью, пять или
шесть его помощников готовили тушь, раскладывали
бумагу, подсушивали готовые листы и т. д. Тэссю
продолжал работать до полуночи, делая короткий
перерыв на скромный обед, состоявший из риса и су­
шеных слив. «Собери все, что есть на небе и на зем­
ле, на кончике кисти, и ты никогда не почувствуешь
усталости», — говорил Тэссю своим ученикам, когда
они один за другим валились с ног.
Ростовшики часто взимали долги каллиграфичес­
кими работами. Одного кредитора, приехавшего за
деньгами издалека, попросили задержаться, пока
Тэссю не сможет обеспечить «платеж». Спустя три
дня кредитор вернулся домой с тремя тысячами ра­
бот, сделанными на заказ. Иные кредиторы считали,
что мастерски написанные Тэссю долговые расписки
имеют большую ценность, чем сам долг, и никогда не
требовали денег.
Каллиграфия Тэссю пользовалась такой попу­
лярностью, что для того, чтобы сохранять порядок,
его ученикам приходилось раздавать работы много­
численным желающим, приходившим каждый день.
Однажды ученики были так рассержены просьбой
одного мясника написать вывеску, что не впустили

4. Взмывающий вверх дракон

149

его. Тэссю случайно услышал шум и вышел. «Если это
поможет его торговле, то это будет только хорошо, —
строго отчитывал он их. — Моя каллиграфия не для
продажи, и не товар для обмена; не следует отказы­
вать никому, кто приходит сюда с просьбой, какой бы
она ни была». До наших дней сохранилась замечатель­
ная вывеска «Тэссю Соба» на макаронной лавке в То­
кио. Один владелец театра попросил Тэссю сделать
подходящую надпись для громадной новой занавеси
длиною восемьдесят четыре фута. Тэссю задумался
на мгновенье, затем взял большую кисть и написал
огромными иероглифами: «Всегда полный зал».
Несмотря на то что Тэссю и не брал денег за свои
каллиграфические работы, многие просители (хотя
и не все) из обычной вежливости приносили чтонибудь взамен: либо подарки, либо деньги. Когда же
Тэссю получал конверт с деньгами, он не открывая
клал его в специальный ящик. Если приходил какойнибудь нуждающийся, Тэссю рылся в ящике и извле­
кал оттуда нужную сумму. Продажа каллиграфиче­
ских работ Тэссю увеличивала благосостояние других
(в том числе тех, кто эти работы подделывал), но не
принесла ни иены ему самому.
Меч Тэссю был даруюшим жизнь; его кисть была
кистью Бодхисаттвы. Каждый раз, когда Тэссю писал
кистью, он произносил одну из четырех Великих
Клятв: «Живых существ бесчисленное множество, и я
клянусь всех их спасти». Когда его друг заметил: «Ты,
несомненно, написал много работ», — Тэссю отве­
тил: «Я только начал. На то, чтобы дойти до тридцати
пяти миллионов, уйдет уйма времени» (численность

150

Джон Стивенс. Меч без-меча

4. Взмывающим вверх дракон

151

W

I

с
-**»»

ёг

- *

J

5М S* * *
=si*
m

щ

ш

1 <
*#* f& tflf
л?
r* * £ f f i
*!«■
■* Ш J * j
f t

i

■

Ц

•

Сверху: копия Сэнлзимона, слеланная Тэссю в возрасте
олинналиати лет. В середине: «Официальное прошение»
пятналиатилетнего Тэссю стать учеником Иваса Иттэя.
Внизу: выполненная Иваса налпись «Итиракусай» —
прозвише, которое он лал Тэссю

Если правла то, что каллиграфия отра­
жает линию серлиа, тогла глубину про­
светления можно прочитать по строчкам,
написанным кистью.
Сравните полпись Тэссю в возрасте соро­
ка четырех лет (а) с полписью
в сорок пять (б), спустя несколько меся­
цев после просветления.
С кажлым послелуюшим голом глубина
просветления Тэссю отражается во все
большей четкости и ясности чернильной
налписи (в-л).
(Эта тема более полробно описана
в книге «Азэн и искусство каллиграфии»
Рутлелж и Кеган Пол, 1983 г.)

152

Джон Стивенс. Меч без-меча

4. Взмываюшии вверх дракон

153

Тигр и лракон. Эти
лва мифических
животных олице­
творяют работу
вселенной.
Тигр (слева) отожлествляется с принци­
пом инь, а лракон
(справа) символи­
зирует принцип
ян. Изображенные
вместе, они озна­
чают гармоничное
соелинение проти­
воположностей —
мужского
и женского, светло­
го и темного, весны
и осени, востока и
запала.
Бокки, энергия ки
в туши поражает;
созлается впечатле­
ние, булто эти лва
иероглифа
в любой момент мо­
гут вырваться
из бумаги

154

Джон Стивенс. Меч без-меча

Это, по-видимому, один из сорока тысяч вееров, распи­
санных Тэссю в последние пять месяцев жизни, чтобы
достать деньги для зала кэндо.
Согласно Лзэнсе-ан, это было написано всего
за несколько дней до его смерти. Надпись гласит:
Храмовый колокол —
Его чистый звон
Рассеивает облака иллюзий
Всех тех, кто
Внемлет ему.

Сяке Сутры Заповеданного Учения, написанное Тэссю.
В этом образце можно почувствовать божественную
кисть Тэссю. Помимо совершенной формы и отточенного
как бритва мастерства, иероглифы пронизаны духовной
силой. Каждый иероглиф действительно подобен Будде.
(К сожалению, большая часть сяке погибла во время
одного из пожаров в Лзэнсе-ан.)

4. Взмывающим вверх дракон

155

156

Джон Стивенс. Меч без-меча

населения тогдашней Японии). Таким образом, калли­
графия была для Тэссю одним из искусных приемов,
с помошью которого он мог вести и поддерживать
других на пути к спасению.
За два года до смерти Тэссю заявил о своем на­
мерении переписать весь буддийский канон.
— Даже если ты доживешь до ста лет, ты не смо­
жешь переписать и половины, — заметил его друг. —
Зачем же начинать?
— Что! — воскликнул Тэссю. — Когда я закончу
весь канон на расчерченной бумаге, я планирую на­
писать его скорописью.
Тут Тэссю прочел мысли своего друга.
— Нет, я не сумасшедший. Скоро я сменю этот
мешок дерьма [то есть тело] на другой и так смогу
продолжать задуманное. Рано или поздно, когданибудь и где-нибудь я закончу работу.
— Но не будет ли переписывание всего канона
слишком тяжелым испытанием?
— Вовсе нет. За раз я переписываю только одну
страницу.
Мыши, когда-то смертельно напуганные медита­
цией Демона Тэиу, теперь резвились на его коленях
и плечах, когда он писал сяке, создавая очередного
Будду в каждом иероглифе. До самого дня своей
смерти Тэссю продолжал писать сяке; и даже в таких
чрезвычайных обстоятельствах его кисть, которая
была божественной, придавала иероглифам совер­
шенную форму.
Своим ученикам по каллиграфии Тэссю давал
точно такой же совет, что и ученикам по кэндо: хотя

4. Взмываюшии вверх дракон

157

бы три года придерживайтесь основ
забудьте по­
началу о формировании собственного стиля, сосре­
доточившись на писании простых линий и и-ро-ха,
японской азбуки. После этого самое малое десять
лет должно посвятить переписыванию классиков
китайской каллиграфии. Особенно Тэссю рекомен­
довал О Гисю; каким бы трудным это ни казалось, на­
ставлял он своих учеников, единственный способ об­
учения — с самого начала копировать самое лучшее.
Тэссю потратил двадцать лет, переписывая классиков
китайской каллиграфии и бесчисленное количество
часов созерцая работы японских мастеров дзэн —
Дайто, Мусо, Иккю, Рикю, Сэссю, Мусаси, Такуана,
Фугая, Хакуина, Суйо, Тайгадо, Сэнгая, — прежде
чем создал свой собственный уникальный стиль.
В каллиграфии не в меньшей степени, чем в ис­
кусстве меча, необходимо выйти за рамки формы.
Один известный каллиграф, описав свои подробно
разработанные приготовления, тшательный выбор
орудий письма и бумаги и особые приемы, спросил
Тэссю, какой системы тот придерживается.
— Никакой, — ответил Тэссю.
— Я не понимаю.
— Как вы полагаете, кто лучший плотник: тот, кто
может работать только с хорошими инструментами,
или тот, которому не важно, что именно у него в ру­
ках?
Пару слов об искусстве Тэссю. Излишне гово­
рить, что не каждая из бесчисленного множества его
работ, написанных за последние восемь лет жизни,
является шедевром — как-то Тэссю пошутил, что

158

Джон Стивенс. Меч без-меча

он скорее маляр, нежели каллиграф, — многие из
них набросаны на скорую руку в безумном порыве
дзэнского исступления; однако даже в поспешно на­
писанных вешах нет ни следа косности, ни налета
суетности. Нет здесь и небрежно написанных иеро­
глифов. При жизни у Тэссю было много завистливых
критиков, однако никто из них не мог придраться
к его произведениям— его техника письма, отто­
ченная долгими годами переписывания классических
образцов, была безупречной.
Созерцать его удивительно естественные рисунки
также одно удовольствие. Каллиграфия Тэссю как
мастера се, высшей из всех форм искусства, в самом
деле подобна взлетающему дракону.
Восемь бессмертных
винной чаши
Взад-вперед на коне качает Цзи-Чжана,
будто на корабле в непогоду;
Упади он в колодец в нетрезвом тумане,
то, наверно, уснул бы на дне крепким сном.
Три галлона для принца Жу Яна —
первая нужная вешь по утрам;
А как слюнки текут, когда пивовар проезжает;
очень жаль, что не быть ему Богом
Пьяной Весны.
Ли, министр, кладет уйму денег на алтарь
ежедневной привычки, словно кит осушая
реки вина;
Удовольствие ишет он в мудрой воде, нежно
чашу лелея, и как можно скорее мечтает
уйти на покой.

4. Взмывающим вверх дракон

159

Красивый юноша Цзун-изи не смотрит на землю;
Сжимая любимую чашу, свой взор устремив
в небеса, сверкает он на ветру подобно стволу
из нефрита.
Монах Су Цзинь
читает сутры перед ликом Будды.
Но медитацию он часто прерывает,
чтоб покутить с друзьями от души.
Сотню стихов сочиняет Ли Бо после галлона;
в винной лавке в Чанъани он спит,
Отказавшись подняться на борт императорской
лодки: «Я Бессмертный Вина, государь».
Выпивает три чаши известный каллиграф
Чжан Сюй, и вот он уже на коне;
Забывая о приличиях, снимает он шапку,
и из-под кисти его выходит шедевр.
Чжао Суй осушает за раз пять галлонов,
и прекрасною речью
Он радует слух;
его мастерство — поистине редкое чудо.

Джон Стивенс. Меч без-меча

160

4. Взмывающим вверх дракон

Образеи написанного Тэссю кайсе, упорядоченного
стиля письма. В этом отрывке приводится высказыва­
ние китайского мудреца Сотоба (Су Аун-бо):

/

Аля того чтобы должным образом писать иероглифы,
требуется зрелость. Это значит, что человек должен
управлять волнами божественной энергии. Когда так
владеешь собой, то каллиграфия становится истинным
удовольствием. В наши дни работа с кистью людям ка­
жется в тягость и редко кто получает удовольствие от
письма. Все это оттого, что люди пренебрегают учением
великих китайских каллиграфов. Они говорят нам: «Изу­
чение каллиграфии подобно несущемуся потоку; нужно
использовать каждую каплю физической духовной энер­
гии. Не отделяйте себя от древних Путей». Более сорока
лет я размышлял над этим мудрым советом. А вы?

161

162

Джон Стивенс. Меч без-меча

4. Взмывающим вверх дракон

Склалная ширма
с каллиграфией и-ро-ха —
японской слоговой азбукой.
Кобо Лайси, которому тралииионно
приписывается созлание этой каны,
написал слелуюшее буллийское стихотворение,
в котором сорок олин слог:
Прекрасные [цветы] источают аромат,
Но лолжны увянуть;
Кто из живуших в этом мире
Может жить вечно?
Лаван, перейли через высокие горы
Жизненных иллюзий,
И не булет больше ни мелочных мечтаний,
Ни пьяного угара.

163

164

Джон Стивенс. Меч без-меча

& *8 ;?5
'i a &
£ to № A

ifi
T-

3 fc°
$ si ** ft A 5
a 14 2- ЯК, 4 8Л -fa t
* Ttj # «
4® * Ц-

О

<
a Я. £ *
щ ~ & & X
+
ft
4
й г# it ■fi & 3* к.
Черновик «Истинного значения
искусства меча Муто Рю»

165

4. Взмывающий вверх дракон

t
«

£ $ Я
*? i.

ts

* i. W -r. M a»
* * * £ tfl •a.
j Hj *T- 3
Й
t
—
VI Л! + a •йв ж * ;» Ф
W
*
I
s. 5,-L & T- 4f «
4-

3

£

*

4

Hi

№.
2

>8

Mi

i.

4

iff

»

«ft Л

&

«

я

es

я

■it
•
Й 4

£
3.

we 4

Стихотворение «Восемь бессмертных винной чаши»,
написанное китайскими иероглифами.
Вариант Тэссю привелен на страницах 174-175,
а перевал на странице 176-177

166

Джон Стивенс. Меч без-меча
з

4. Взмывающий вверх дракон

а

№

I:

В

Ш 111 ш|

§
f e t-J

1

if ж

1 I in

1-:3

I In
G e O i

1П

?

*•
lS 2 l

§§

1

Коллекция печатей Тэссю.
Налпись вверху
(«Искренность подобна богу»)
была написана Ямамото Гэмпо,
одним из выдающихся роси
двадцатого столетия.
После ухода с должности
настоятеля Месиндзи
какое-то время Гэмпо
жил в монастыре Лзэнсе-ан
(один'из его учеников служил
там старшим монахом)

167

168

Джон Стивенс. Меч без-меча

4. Взмываюшии вверх дракон

169

На Лальнем Востоке нет чет­
кого разлеления межлу калли­
графией и живописью.
Слева: бамбук
Справа: лве сосны
и стихотворение:
Поезлка
В лревнюю столицу Нара:
Все эти руины —
Шелест ветра
В кроне сосны.

170

Джон Стивенс. Меч без-меча

4. Взмывающий вверх дракон

171

Айкая хризантема и китайское стихотворение:
Нежные хризантемы в полях
Жлут, когла их заметят,
Но никто не идет,
Насладиться их красотою,
И благоуханье их тает.

Страница из записной книжки Тэссю.
Лаже в черновых блокнотах каллиграфия Тэссю исключи­
тельно хороша и преисполнена энергии ки

172

Джон Стивенс. М еч без-меча

* \ * (1
t I
;* 1
* * 1 а **«>n
A ^
ft Й' Щ^
* И ? j| £ A* &
< 11 f
k £ {* h' ^ д *
f A &и
ft ft # *
A fe b

й tf у
*$■ 1 h
& tz & Jt

Омори Согэн использует текст стихотворения
Л у Ф у «Восемь бессмертных винной чаши»,
написанный Тэссю, в качестве прописи
лля обучения каллиграфии в Обществе Тэссю

4. Взмываюший вверх дракон

mu h A
й i к ♦
и

173

1* *
№A |

^

Лж^ &
fc 3“ ft Д

% ь li
{ i- &i%%fa u %
k k* ( I H j j
! 8 i { И * i
ft A i ^ k x i x
t

I
,6s*

2 t « 1
^

Г * 1- f

174

Джон Стивенс. М еч без-меча

5

ТРИ СЮ
Когда китайский император
спросил известного каллигра­
фа, как нужно держать кисть,
тот сказал:
Если разум ваш будет
в порядке, то и кисть будет
в порядке (Кокоро таласикэрэба сунавати фудэ тадаси).
Это справедливо для любого
из Путей. Если помыслыне­
честны или искажены, такой
же будет и техника. Когда
каллиграф здесь и сейчас
пишет в состоянии «без-разума», то строчки полны
энергии; если же он чем-то
смущен либо исполнен за­
блуждений, то строчки будут
безжизненны, как бы хорошо
они ни были написаны

Тэссю был младшим членом Бакумаиу но сансю, или
«Трех Сю эпохи Бакумаиу». Три Сю — Каиу Кайсю,
Такахаси Дэйсю и Ямаока Тэссю — были государ­
ственными деятелями, столпами учения дзэн, слугами
народа, в высшей степени безразличными к деньгам,
власти и личной славе. У каждого из них вторая
часть имени представляет собой иероглиф сю (лод­
ка): кай-сю, «океанская лодка», рассекает бескрайнее
море; лэй-сю, «вездеходная лодка», твердая как скала
на суше и неуловимая на воде; тэиу-сю, «железная
лодка», — чудесный корабль Пана:
Для поддержанья жизни нужно все убить:
Когда все разрушено, можно пребывать в покое.
Если постигнешь сей сокровенный смысл,
Железная лодка поплывет по воде.

Каиу Кайсю родился в 1823 году в Эдо, в семье
обедневшего мелкого самурая. Ребенком Кайсю рос
вместе с одним из сыновей сегуна и получил обыч­
ное самурайское образование, куда входили китай­
ская классическая литература, каллиграфия и поэзия.
Первым учителем Кайсю в искусстве меча был Отани Нобутомо, тринадцатый Глава Дзикисинкагэ Рю,
а в возрасте шестнадцати лет Кайсю стал учеником
конфуцианского ученого и мастера меча Симада
Тораноскэ. Симада наставлял Кайсю: «Если хочешь

178

Джон Стивенс. М еч без-меча

овладеть секретами искусства меча, изучай дзэн. Это
кратчайший путь».
В последующие четыре года Кайсю распределял
время между залом для медитации и залом кэндо;
каждый вечер он уединялся в горной обители, че­
редуя упражнения с мечом с занятием медитацией
до самого рассвета. Кайсю часто говорил, что эти
годы суровых тренировок в искусстве меча и дзэн
помогли ему стойко встретить многие трудности
и опасности в дальнейшей жизни — всегда храня
при этом свой меч в ножнах и отвечая на каждый
вызов энергией «меча благородного мужа». Кайсю
получил удостоверение от учителя Дзикисинкагэ Рю,
когда ему был двадцать один год, но он понимал, что
Япония не может больше защищать себя только при
помощи мечей.
В результате Кайсю решил изучать европейскую
воинскую науку и овладел голландским языком, а за­
тем понемногу большинством западных наук. Тем не
менее Кайсю не забросил восточное образование;
один из учителей говорил ему: «Сейчас, когда во
всем мире утверждается западная наука, как вос­
точным, так и западным людям нельзя позволять себе
забывать учения великих мудрецов Востока. Как сле­
дует изучай восточные идеи и западные технологии,
чтобы быть маяком для своих соотечественников».
Занимался Кайсю следующим образом: по утрам он
читал книги на западных языках, днем — китайскую
классическую литературу, а вечером — работы на
японском. Безденежный, как и большинство самураев
того времени, Кайсю был вынужден ограничить себя

5. Три Сю

179

Три Фулзиямы трех Сю: Кайсю.
В наши а н и люли жалуются на три страны
[Россию, Францию и Германию], многие возмушены,
встревожены и огорчены; когла я слышу
полобный взлор, я прихожу в нелоумение —
сравните эти три страны с духом Фулзиямы

180

Джон Стивенс. М еч без-меча

до одного приема пиши в день и использовать свой
письменный стол в качестве кровати. После того как
большинство потолочных досок в доме были пушены
на дрова, Кайсю одолжил редкую книгу на голланд­
ском языке и сделал две рукописные копии, одну для
себя, а другую на продажу. Несмотря на нишету,
Кайсю никогда не жаловался и не вспоминал период
нужды с сожалением. «Лишения создают человека»
было самурайским кредо, а личным девизом Кайсю:
«Отрешенный от себя, в гармонии с другими, пребы­
вающий в безмятежности, решительный в действии,
собранный в мыслях и несгибаемый в несчастьях».
В 1850 году Кайсю открыл свою школу западного
типа. Письмо, где Кайсю выражал свою точку зрения
на проблему защиты побережья Японии, было вос­
принято благосклонно, и в результате сегунат напра­
вил Кайсю на службу в государственное бюро пере­
водов в Симода. В 1855 году Кайсю был переведен
в недавно образованный Военно-морской институт
в Нагасаки, где изучал морское дело у голландских
капитанов. В 1860 году Кайсю выполнял обязанно­
сти японского командира Кэнрин Мару, корабля, на
котором первая официальная японская делегация
отправилась в Соединенные Штаты. (В Америке на
Кайсю, похоже, наибольшее впечатление произвело
то, как все слои общества смешиваются между со­
бой, и то, с каким почтением и доброжелательностью
там относятся к женщинам.) Спустя четыре с по­
ловиной месяца пребывания в США Кайсю вернулся
в Японию, где он продолжал содействовать укрепле­
нию военно-морской моши своей страны -— Кайсю

5. Три Сю

181

иногда называют «отцом японского военно-морского
флота». Как уже упоминалось ранее, они с Тэссю
договорились о мирной сдаче замка в Эдо и плав­
ном переходе власти во время реставрации Мэйдзи
1868 года. Видный чиновник нового правительства
Мэйдзи, Кайсю в итоге стал министром военноморского ведомства, а также служил государствен­
ным советником. Умер Кайсю в 1899 году в возрасте
семидесяти семи лет.
Кайсю был одним из первых японских интерна­
ционалистов. Он принимал участие в первой деле­
гации новой Японии в западную страну, а его сын,
который проучился в Соединенных Штатах более
десяти лет, стал, по-видимому, первым заморским
ученым японского происхождения (рюгаку сэй). На
протяжении всей своей карьеры Кайсю был тесно
связан с внешней политикой. Он несколько раз уча­
ствовал в переговорах с такими лицами, как Таун­
сенд Харрис, Гарри Смит-Паркес, Эрнст Сатоу, и при­
нимал других иностранных эмиссаров. Как-то раз
Кайсю высказал суждение по поводу осуществления
внешней политики:
В молодости меня учили, что секрет искусства
владения мечом заключается в том, чтобы сохра­
нять свой разум ясным и спокойным подобно про­
зрачному зеркалу (мэйке-сисуй); секрет внешней
политики заключается в том же самом. Многие
дипломаты заранее планируют, как они будут реа­
гировать в определенных ситуациях, и устанавли­
вают неизменные стандарты повеления. Это боль­
шая ошибка. Лучше не иметь в голове какой-то

182

Джон Стивенс. М еч без-меча
определенной схемы и не держаться за абстрактные
принципы. Откиньте все, что вас ограничивает, и не
позволяйте иллюзиям и заблуждениям затуманить
ваш взор. Сохраняйте ваш разум ясным и безмя­
тежным подобно прозрачному зеркалу, и, что бы ни
случилось, вы сможете повести себя естественным,
должным образом.

Кайсю был убежден, что такого подхода следует
придерживаться во всем в жизни— при проведении
внешней политики, когда размахиваешь мечом или
сидишь на подушке.
Учение дзэн Кайсю можно подытожить следую­
щим образом:
Сядь и обо всем забудь. Когда твое сознание
пусто, то можно легко справиться с любыми об­
стоятельствами. Если же тобой овладело беспокой­
ство и тебя постоянно раздражает то одно, то
другое, то ты никогда ни с чем не справишься. Че­
ловеку прежде всего необходима ежедневная фи­
зическая и психическая тренировка, постоянное
закаливание и совершенствование духа. Самураев
приучали, как к чему-то само собой разумеюще­
муся, жить просто и владеть минимумом вешей.
Гораздо лучше быть свободным от привязанности
к вешам и событиям; когда человек достиг высоко­
го уровня понимания, его не волнует непрерывный
ход событий и вешей.

Кайсю был искушен не только в политике, кэндо
и дзэн. Помимо официальной жены у него на про­
тяжении многих лет было по крайней мере еше пять
партнерш, приживших от него как минимум девять

5. Три Сю

183

детей. Говорят, что в самом коние жизни, когда Кай­
сю было далеко за семьдесят, он жил с шестью моло­
дыми женщинами.
Такахаси Дэйсю, наименее известный из Трех Сю
из-за раннего ухода с политической арены, родился
в 1835 году. Его самурайская семья, жившая в Эдо,
была несколько богаче, чем семья Кайсю (клан Оно,
к которому стал принадлежать и Тэссю, был наиболее
именитым из трех); по рождению Дэйсю был Ямаока,
однако в юности принял девичью фамилию матери
Такахаси, с тем чтобы продолжить эту ветвь рода. Из
клана Ямаока-Такахаси вышло немало выдающихся
мастеров боевых искусств, а семейной традицией
была борьба на копьях. В юном возрасте Дэйсю на­
чал совершенствоваться в этом искусстве, сначала
под руководством своего деда, а затем старшего
брата Сэйлзана. После того как Сэйдзан безвремен­
но скончался в возрасте двадцати семи лет, Дэйсю
унаследовал тренировочный зал, а Тэссю женился на
его сестре и принял имя Ямаока.
Хотя Дэйсю, по всей видимости, никогда не изу­
чал дзэн, как это делали двое других Сю, тем не ме­
нее однажды у него состоялась схватка с одним дзэнским монахом, который дал ему ценный совет. Как-то
раз Дэйсю по семейным делам остановился в храме
в Уэно, и получилось так, что он стал хвастаться
перед тамошним священником своим искусным об­
ращением с копьем.
—
Неужели? — заметил священник. — Может,
покажете? Сможете коснуться меня своим оружием?

184

Джон Стивенс. М еч без-меча

Рассердившись на бесцеремонное отношение
к своей репутации, Дэйсю схватил палку для белья,
собираясь быстро расправиться с монахом. К своему
ужасу, Дэйсю не смог приблизиться к священнику,
который ловко уклонялся от ударов. Дэйсю был вы­
нужден признать свое поражение и принялся умо­
лять священника:
— Что у вас за школа? Пожалуйста, научите меня
основам вашей Рю.
— Я принадлежу к Рю «Горы высоки, а реки длин­
ны». Она также известна как школа «Глаза располо­
жены по горизонтали, а нос по вертикали», или «Ивы
зеленые, а цветы красные».
— Что вы имеете в виду? — спросил озадаченный
Дэйсю.
— Догадайся сам, — сказал дзэнский священник.
Особые отношения сложились у Дэйсю также со
священником продзэнского Дзедо Синею по имени
Риндзуй. Риндзуй любил озадачивать Дэйсю такими
высказываниями в духе коан, как «Что-то должно
поступать как ничто, а ничто должно поступать как
что-то. Разбей концы и оставь середину!» Дэйсю
размышлял над загадками Риндзуя во время заня­
тий с копьем. Однажды ночью, после трехлетних
раздумий над великой сущностью жизни и смерти,
Дэйсю приснилось, что он увидел своего покойного
брата Сэйдзана. Проведя с Дэйсю несколько схва­
ток, Сэйлзан поделился секретами искусства копья,
и к Дэйсю пришло глубокое понимание. Когда Дэйсю
воспользовался этим опытом, о нем заговорили как
о непревзойденном мастере копья.

185

5. Три Сю

%
л
< ( ' -V У Ч
} Ц Лf L 5
А ]
1 1 •?

i f i i i it1 *
4 i<
ft- *.
J
Л
S
: