Солнце село [Эдуард Мухутдинов] (fb2) читать постранично

Эдуард Мухутдинов Солнце село

Памяти Алеши Сидорова — замечательного музыканта и хорошего человека.

Солнце село. Быстро сгущался сумрак, заполняемый туманом, тянущимся с болот. Звуки раздавались глухо, точно в вате, и не разносились, как обычно, по селу. Впрочем, такая погода тоже была нередкой — каждая третья ночь приносила с собой болотную сырость. Гроза же, щедро прошедшая ночью, только усилила влажность.

— Лето кончается, а мяса еще не запаслись, — сказал Жекэч, как всегда при входе стукнувшись лбом о притолоку. — Времени мало, надо торопиться.

— Ничего, Дюмша с Япхорами на охоту пошел, сегодня-завтра уже вернуться должен. Если как обычно, то половина запасов наберется, — спокойно ответила Рае. Руки ее, как обычно, не знали устали, и сейчас из-под потемневших от старости вязальных спиц выползал свитерок очередному малышу из десятка родившихся прошедшей зимой. Жекэч же был награжден доброй беззубой улыбкой.

— Дюмша уже стар, а младший Япхор впервые в походе, — покачал головой он. — Боюсь, много не добудут, придется весной обходиться корнями. Не по душе мне это.

— Успокойся, сынок. У Дюмши огромный опыт, Кауакан силен, а Валерик молод и страстен, они не подведут. Сядь лучше, отведай свежего настоя из семян травы киеа, что продал торговец на прошлой неделе. Говорят, его пьют аж в самой Кагуянии, а это ужас как далеко. Ивел, налей нам с сыном, пожалуйста.

Рае улыбнулась еще раз и потянула Жекэча за рукав. Большой, раза в два больше старушки, мужчина поклонился собравшимся, осторожно сел рядом и принял из руки улыбчивой молодой женщины чашу с темным напитком.

— У нас тут более неотложные вопросы, — неторопливо произнес седой, очень представительный человек, сидящий на другом краю ковра. С первого же взгляда становилось ясно, что он — главный. — Припасы на зиму, конечно, нужны, но лето еще не кончилось, и осень впереди. Меня другое беспокоит. Шаман вчера предупредил, что болота начало лихорадить.

Жекэч рассмеялся.

— Аше, рассказы старого дурня всегда кого-то лихорадят! Я не помню, чтобы топь когда-нибудь выходила из берегов, хотя в легендах и говорится про что-то подобное. Но ведь то легенды! Их и выдумали затем, чтобы шаманам было чем жить.

— Не то говоришь, — покачал головой Аше, терпеливо дослушав. — Шаман свое дело знает. Сказок он, конечно, расскажет всегда много и с удовольствием, но землю чует грамотно. И болота тоже. Марвак, освежи мою память, не произошло ли лет тридцать назад шествия гор на западе, из-за которого сель до нас разве что два дня не добралась?

— Было такое, — низким басом подтвердил густой бородач, сидевший в темном углу правее от старейшины.

— Шаман тогда моложе был, опыта меньше, но безошибочно сказал, что нам стихии бояться нечего, грязь в двух днях остановится. Однако пострадальцы пойдут, и их необходимо пропустить и помочь. Что мы тогда сделали, Марвак?

— Дважды посмеялись, — пробасил тот. — А зря. Помогли бы — много людей спасли б.

— Да, — горько подтвердил вождь, — посмеялись. Шаман — он ведь не от людей разум имеет, высший ум ему духами пожалован. Тогда моя ошибка была, я не послушал, и потом не раз жалел. Теперь стану слушать.

— О чем ты, Аше? — недоуменно спросил Жекэч. — Тридцать лет назад шаман единственный раз угадал то, что сложно было не угадать, и до сих пор ты считаешь его всезнающим? Не теряй рассудка, ты еще не старик, подумай здраво! Шамана давно пора отправить охотиться или торговать, чтобы приносил пользу, а не дурил головы обрядами.

— Я в своем уме, — сурово сказал Аше. — И сужу я так. Есть работа, к которой человек готовится всю жизнь. И стоящая этой жизни. Я знаю твое мнение об обрядах, и не буду говорить, что в нем нет зерна правды. Шаман действительно говорил мне, что очень многое в них — всего лишь традиция. Но есть и серьезные моменты. Какие — теперь не время обсуждать. Важно сейчас другое. Сотни лет болота оставались для нас простой обыденностью, вещью, существующей за порогом дома. Свыкшись с ними, мы нашли здесь свое место. Это — наш край, и мало что могло бы поколебать нашу уверенность в сем.

Но времена идут по кругу, и из-под земли, принесенной поколениями наших предков, пробивается страшное прошлое. Не нашего рода, нет, — этих мест. Шаман поведал мне истинное название болот, и не скажу, чтобы я не слыхал его ранее. Не особо сомневаясь в его речах до того, теперь я и вовсе уверен в их истинности.

— Как название болота? — раздраженно спросил Жекэч. — Не тяни душу мать. Что в нем такого страшного?

— Страшного? О да. Увы, до сих пор широко известна слава об этом дурном месте, хотя считалось, что давно утрачена информация о том, где оно находится. Но вот, видимо, пришло время показать, что все не так. Это Ворлемианская топь, друзья мои. Мы триста лет живем на краю Ворлемианской топи.

…Юный Эменец внимательнее прочих слушал шамана. Тот, одной рукой поглаживая себя по ухоженной седой бороде, оперевшись