Маленький Асмодей [Ульф Старк] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Ульф Старк Анна Хёглунд Маленький Асмодей
Однажды в пятницу глубоко под землёй, куда никогда не проникали лучи солнца и пение дроздов, Маленький Асмодей грелся в отблесках Страшного Пламени. Он сидел, опустив копытца в таз с водой, пока другие дети носились вокруг, бросались раскалёнными угольками и скверно ругались — словом, веселились от всего сердца. — Почему ты не играешь вместе со всеми? — сморкнувшись в ладонь, спросила мама и нежно погладила Асмодея по голове. — Мне нравится слушать, как потрескивает пламя, — отвечал Асмодей. — Эти звуки напоминают о том, чего я никогда не видел. Отец Асмодея вздохнул. — И за что нам такое наказание! — сказал он. — Драться не хочешь, дразниться не умеешь. Нет в тебе ни злости, ни ненависти. Про чувство юмора я вообще молчу. Ну что мне с тобой делать? — Не знаю, — расстроился Асмодей. — Надо что-то придумать, — пробормотал отец. — Ладно, к ужину сообразим. А теперь пора разжигать огонь. Хочешь пойти со мной и посмотреть, как мучаются пропащие души? — Нет, спасибо, — поблагодарил Асмодей, поёжившись от одной только мысли об этом. Взвалив на плечо измазанную в саже лопату, Повелитель Огня и Вздохов расправил свои чёрные крылья и исчез среди тёмных горных ущелий. А Маленький Асмодей так и сидел у огня, пока не пришло время ужинать. Его сводные братья и сёстры, кузены и кузины стали носиться возле стола, плевать в суп, тыкать друг друга вилками в попу и рыгать, как и положено воспитанным детям из Подземного царства. Только Асмодей сидел тихо и смирно. Немного погодя отец встал и ударил хвостом по столу так, что стаканы подпрыгнули. Все тотчас замолкли. — Вот что я решил, — начал он. — Что же ты решил, Пер? — угодливо спросила одна из тётушек, ковыряя пальцем в носу. — Маленький Асмодей отправится в Земное царство, — торжественным голосом провозгласил отец. — Ну и ну! — побледнев, воскликнули сидящие за столом. — Туда, где стоит такой смрад? Туда, где так жутко щебечут птицы? Что же он будет там делать? — Асмодей докажет, что он мой сын, — ответил отец. — Он должен уговорить ни в чём не повинного человека отдать мне свою душу. — Браво! — закричали все кругом. — Вот это настоящее испытание! Кузены и кузины, братья и сёстры стали показывать Асмодею язык, махать мохнатыми ушами и вопить, что это задание Асмодею не по плечу. В ту ночь Асмодей почти не сомкнул глаз, он всё думал о тех ужасах, которые рассказывают о жизни на земле. О том, как мерзко галдят птицы, как резко бьёт в глаза солнечный свет, а воздух такой прозрачный и чистый, что им едва можно дышать. На следующее утро мама протёрла пятачок Асмодея тряпкой. — Когда идёшь к людям, надо быть таким же чистым и отвратительным, как они, — сказала она, снабдив его человечьей одеждой из гардероба, и на прощание ласково ущипнула за ушко. Отец взял его за руку и провёл через шестьсот шестьдесят шесть ворот к выходу из Чёрной Горы. — Теперь, сын мой, ты должен справиться сам, — сказал отец. — Помни, что тебе надо сделать. Раздобудь мне человеческую душу, прежде чем наступит полночь, — дольше твои лёгкие не выдержат земного воздуха. — А как мне найти эту душу? — спросил Асмодей. — Её видно издалека, — ответил отец. — Ищи среди чванливых и высокомерных. Среди глупых и легкомысленных. Или среди опечаленных и несчастных. Их легче всего обвести вокруг пальца. — А что же я буду есть? — пропищал Асмодей. — Ешь овечьи катышки. Они вкусные и полезные. Отец пожелал Асмодею удачи, дал ему крупицу волшебной силы и наказал прийти на это же место, прежде чем на земле наступит полночь. — Надеюсь, ты не обманешь моих ожиданий, — промолвил Повелитель Вздохов. — Я буду стараться, — пообещал Асмодей, отворяя тяжёлую дверь, ведущую к Свету. Ясные солнечные лучи ослепили его. От чистого воздуха закружилась голова. Над лесами и полями порхали птицы, щебетавшие от голода, радости и любви. Кругом было столько интересного, что Асмодей почти позабыл своих печалях. Он уселся на мягкий мох. Когда глаза привыкли к резкому свету, малыш увидел долину у подножия горы, а в долине — зелёный луг и деревушку. Над крышами домов вился дымок. «Уж здесь-то я точно найду того, кто отдаст мне свою душу, — подумал Асмодей. — Вот папа обрадуется!» И он двинулся в сторону долины. Кругом жужжали шмели, цветки клевера переливались красным и белым, а на лугу стояло огромное бурое существо с хвостом и рогами, совсем как у Асмодея, и поглощало сочную травку. Увидев тугое вымя, Асмодей понял, что существо это женского пола. — Простите, если помешал, милая госпожа, — обратился он к ней. — Но я могу предложить вам всё что угодно. Лишь обещайте мне взамен свою душу. — Чего? — переспросило существо, вытаращив свои большие карие глаза. — А чего я могу пожелать? — Богатство, — предложил Асмодей. — Красивые одежды. А как насчёт самого статного жениха в мире? Как вас зовут? — Корова, — ответило существо. — На богатство мне наплевать. Внешность моя меня совершенно устраивает. А замуж я не хочу. Иногда меня навещает соседский бык, и большего я не желаю. — Может быть, вам нужен дворец? — Чего мне с ним делать? — Или что-то ещё? Скажем, научиться летать? — Пожалуй, можно, — ответила корова, уставившись на летние облака, медленно плывущие по небу. — Да свершится! — поспешно выкрикнул Асмодей. Не успел он договорить, как корова плавно оторвалась от земли и с очень важным видом воспарила над ближайшей изгородью, растопырив копыта и помахивая хвостом. Она пролетела над крышей дома и, несомая ветром, помчалась дальше, к соседским угодьям, — туда, где бык жевал в огороде траву. Довольный Асмодей наблюдал за ней. «У меня получилось! — думал он. — Получилось с первой попытки. Значит, не такой уж я неудачник. Теперь можно возвращаться домой». Асмодей представил, как обрадуется папа. Но тут же наморщил пятачок. — Святой Антоний! — всхлипнул он. — Я ведь забыл, что корова должна была отдать свою душу! Опять я опозорился. Из соседского огорода послышался истошный рёв быка. Нахлобучив вязаную шапочку на самый лоб, Асмодей отправился в деревушку, чтобы отыскать там того, кто отдаст ему свою душу. Он пинал ногой каждый камушек, попадавшийся на пути, и бил хвостом по цветкам — так сильно он был расстроен. Но вскоре он позабыл про свою неудачу. Ведь солнышко светило так нежно и приветливо и так сладко благоухал клевер. Всё, что попадалось ему на глаза, было прекрасно и наполнено смыслом: травинки, склонявшиеся на ветру; деревья, дарившие земле свою тень; мухи, которым суждено было стать добычей птиц, и облака, приносившие влагу полям и лугам. «У всего на земле есть смысл, — думал Асмодей. — Значит, и у меня тоже». Приободрённый этой мыслью, он зашагал дальше. Когда он вошёл в деревню, все стояли, задрав головы к небу, — батраки и крестьяне, бабы с младенцами на руках, старики и старухи с клюками. Кузнец бросил свою наковальню, пастор оставил утренний кофе, учитель примчался прямиком из-за кафедры, а следом за ним прибежала шумная стайка детей. Над колокольней, словно тёмно-коричневый дирижабль, кружила корова. — Чудо Господне! — воскликнул пастор. — По моему скромному мнению, это объясняется газами у неё в животе, — возразил учитель. — А мне наплевать, чем это объясняется, — хмыкнул крестьянин. — Главное, чтобы моя корова вернулась обратно. Немного обождав, Асмодей тихонько подошёл к пастору. Тот стоял чуть поодаль с чрезвычайно важным видом. Асмодей хорошо помнил слова отца: чванливых и высокомерных обмануть проще всего. — Прошу прощения, милостивый государь, — робко промолвил он, тронув пастора за рукав. — Чего ты хочешь? — фыркнул пастор. — Дать вам то, чего вы больше всего желаете, — ответил Асмодей. — С вашего позволения я готов соблазнить вас деньгами, славой или голыми женщинами. По вас сразу видно, что вы чванливый и важный. — Что ты сказал? — Задыхаясь от гнева, пастор схватился за свою холодную блестящую лысину. — А может быть, вам угодно, чтобы у вас выросли волосы? — продолжал Асмодей. — Тёмные или светлые? Кудрявые или прямые? Только скажите. Взамен мне понадобится лишь ваша душа. Пастор покраснел, словно маковый цвет. — Поди прочь! — взревел он, схватив Асмодея за нос. — Никогда не встречал таких наглых и злых мальчишек! Когда пастор отпустил его, Асмодей поспешил унести ноги подальше. Он сел на камень. Маленький носик больно щипало. Опять не вышло. И всё же он был доволен. Никогда прежде никто не называл его злым. «Не такой уж я безнадёжный», — подумал он. Так он и сидел, пока не почувствовал голод. Школьникам надоело наблюдать за коровой, и они разбежались. Зато корова научилась проделывать в воздухе весьма искусные пируэты. Не успел Асмодей далеко отойти, как увидел загон с животными, белыми и пушистыми, словно облака на небе. На вид они были мирными и добрыми. — Простите, что потревожил, — заговорил Асмодей. — Кто вы такие? — Мы овцы, — проблеяла одна из них. — Вот это удача! — обрадовался Асмодей. — Не найдётся ли у вас лишних катышков? — Зачем они тебе? — поинтересовалась овца. — Я буду их есть, — ответил он. — Говорят, они вкусные и полезные. — О вкусах не спорят, — сказала старшая из овец, закатив глаза. — Бери, сколько надо. Маленький Асмодей набил полные карманы, удивлённый, что прямо на земле валяется столько пищи, и попрощался. Но, прежде чем уйти, он спросил у овец, не видали ли те поблизости глупых и легкомысленных. Он помнил: таких соблазнить проще всего. — Как же не видать, — ответила старейшина овечьего стада. — Здесь только что пробегали школьники. Они толкались и дразнились. По всему ясно: в голове у них пусто. Настоящие олухи. — Балбесы, — прибавила другая овца. — И дуралеи, — промекала самая юная. Поблагодарив их, Асмодей сунул за щеку пару овечьих катышков и отправился на поиски детей. Возле булочной Асмодей увидел детей. Они носились сломя голову, рыгали, показывали друг другу языки и кидались камнями в кур, проверяя их на выносливость. — Простите, что отрываю, — начал он. — Это вы настоящие дуралеи? Дети тотчас застыли, разинув рты. — Что? Как ты сказал? — Ну… балбесы, — пояснил Асмодей. — Имею ли я честь лицезреть истинных олухов? Дети сжали кулаки, глаза их недобро сузились. — Что, по шее захотел, да? — закричали они. — Нет, что вы, благодарю, — ответил Асмодей, положив в рот пару катышков. — Просто хотел вас порадовать. Я мог бы подарить вам славу, власть и мудрость. Или, к примеру, дворец из чистого золота, сласти и вкусные колбаски. Только скажите, чего вам угодно? — Того, что у тебя во рту! — прокричал один из мальчишек. — Что ты жуёшь? — Овечьи катышки, — ответил Асмодей. — Но они не особенно вкусные. — Ха-ха! — захохотал самый большой мальчик. — Так мы тебе и поверили! И они налетели на Асмодея. Двое держали ему руки, а самый здоровый мальчишка вытащил у него из кармана целую пригоршню овечьих катышков и с довольным видом засунул в рот. Разжевав их, он тотчас изменился в лице. Вытаращив глаза, парень стал плеваться что было сил и шипеть, словно бешеный кот. — Тьфу! Гадость! Какашки! — закричал он. Коричневая жижа капала с его побледневшего подбородка. — Я же говорил, что это невкусно, — сказал Асмодей. — Чем бы мне вас порадовать? — Мы тебя самого сейчас так порадуем! — закричали дети. И они задали ему хорошую взбучку. Повалив на траву, они стали таскать его за уши и перемазали всё лицо слюнями и глиной. Затем напихали в ноздри травы, как это делали сводные братья и сёстры, кузены и кузины из Подземного царства. Асмодей заплакал, не понимая, за что с ним поступают так жестоко. Слёзы искрились в его глазах, как маленькие огоньки, и, падая, превращались в крохотные язычки пламени. Но дети лишь галдели ещё громче. И тогда им явился ангел. Асмодей сразу понял, что это ангел, — на нём был белый халат и белая шапочка, а в руках он держал деревянный меч. — А ну отпустите его! — приказал ангел властным голосом. — Как вам не стыдно обижать того, кто слабее и меньше вас! Он затоптал языки пламени на земле. Затем склонился к Асмодею, поднял его своими сильными руками и отнёс к себе в дом. В жизни Асмодей не вдыхал таких чудных запахов! Кругом витали ароматы кардамона, мёда, корицы и марципана. Но Асмодей, конечно, не знал таких слов. Ему просто казалось, что в доме ангела пахнет небесной пищей. Да и тёплое молоко, которым его напоили, наверняка имело небесное происхождение, такое оно было белое и вкусное. — Бедняга, — пожалел Асмодея ангел, вытирая ему лицо чистым и мягким полотенцем. — Больно? — Да, — всхлипнул Асмодей. Когда кто-то бывал с ним добр, ему сразу хотелось плакать. Несколько молочно-белых слезинок скатилось о его щекам, когда ангел вытирал его лоб, над которым торчала пара маленьких рожек. — Ну и шишки! — воскликнул он. — Ага. Только они ещё не выросли до конца, — ответил Асмодей. При этих словах ангел улыбнулся такой добрейшей улыбкой, что Асмодею даже пришлось высморкаться. Он, конечно, и прежде слыхал об ангелах. Ну, что они летают по небу и дуют в свои трубы, так что в ушах звенит. А если ты недостаточно противный, то они придут и заберут тебя в рай. Это всем известно. Но чтобы ангелы вот так запросто разгуливали по земле — об этом он не знал. У Асмодея мурашки по спине побежали. Его приласкал ангел — ужас какой! Ведь он сын Властелина Огня и Повелителя Вздохов. Но в то же время ему было так приятно — руки у ангела были нежные, а ногти совсем не царапались. — Позволь мне спросить тебя, — прошептал Асмодей, — чем ты здесь занимаешься? — Я пекарь. Пеку для людей хлеб насущный. А ты? — спросил Пекарь. — Я просто исчадие ада, — ответил Асмодей. — Пришёл сюда, чтобы папу порадовать. — Должно быть, это нелегко. — Ага. Я страшно устал. — Иди-ка приляг и отдохни, — сказал Пекарь. Так Асмодей и сделал. Он свернулся калачиком на коврике возле тёплой печи, слушая, как гремят противни и Пекарь раскатывает своё небесное тесто. «Только бы не уснуть», — подумал Асмодей и тотчас уснул. Когда он проснулся, вечер уже почти наступил. Надо было торопиться. Ангел-пекарь положил ему в мешочек печенье. — Что это? — спросил Асмодей. — Они называются «грёзы», — ответил Пекарь. — Надеюсь, тебе удастся порадовать папу. Ты знаешь, что для этого надо сделать? — Да, — сказал Асмодей. — Значит, всё будет хорошо. — Вряд ли, — пробормотал Асмодей. — Опять опозорюсь. Но всё равно спасибо. — И натянув шапочку на уши, он отправился в путь. Асмодей осторожно держал мешочек — неизвестно, что могут сделать ангельские «грёзы» с такими, как он. Солнце уже заходило за горизонт. Словно огромная жёлтая лампа, висело оно на небосклоне за позолоченными маковками церквей. Летающей коровы не было видно. «Куда мне податься? — грустил Асмодей. — Остались только несчастные и опечаленные. Но где их искать?» Белка носилась вверх-вниз по стволу сосны. Особой печали в ней не было. Мухи, муравьи и ласточки, похоже, совсем не грустили. Немного погодя Асмодей встретил корову. Она стояла на лужайке и как ни в чём не бывало щипала травку. — Ты снова здесь? — удивился Асмодей. — Почему не летаешь? — Разучилась, — ответила та. — Ну и ладно. Не больно-то и хотелось. — Ты, наверное, опечалилась? — С чего бы это? — сказала корова, продолжая жевать. — И правда, — вздохнул Асмодей. Попрощавшись с коровой, он двинулся дальше. Весь вечер Асмодей бродил по деревне. Он прижимался пятачком к окнам, где горел свет, говорил с желтоглазой козой и парочкой толстых поросят. Но нигде он не встретил такого несчастного, который готов был отдать ему свою душу. «Самый несчастный на всём белом свете — это я», — подумал Асмодей и пошагал в лес, чтобы дожидаться там полуночи. Скоро за ним придёт папа и уведёт его обратно в глубины Подземного царства. Сил на поиски больше не было. На небе тысячами огней вспыхнул закат. А под елью сидел Асмодей, которому было очень жалко себя. Он не нашёл никого, кто отдал бы ему душу. Мама и папа останутся недовольны. Дядюшки и тётушки начнут охать и причитать: тьфу, ну и ну, да как же так. А братья и сёстры, кузены и кузины просто умрут от счастья. Они будут щипаться и кричать, что они, мол, так и знали. Асмодею было грустно и одиноко. Кажется, больше таких растяп ни на земле, ни под землёй не встречалось. — Ну почему ты такой неудачник? — простонал он. — Вот уж не знаю, — проквакала жаба. — Мы тоже! — пискнул комар, укусив Асмодея в затылок. Он открыл мешочек, который дал ему Пекарь. «Грёзы» светились в темноте, словно в каждой из них таилась маленькая луна. Они пахли сахаром и ванилью и выглядели весьма соблазнительно. Асмодей достал одну из них и положил на ладошку. Интересно, что будет, если съесть «грёзу» ангела? Он осторожно потрогал её языком. Затем не удержался и положил в рот всё печенье целиком. Неужели сейчас разверзнутся небеса и молния грянет прямо в его подземное сердце? Но нет, ничего не случилось! Только божественный вкус растёкся во рту. И вдруг он услышал, что в лесу кто-то плачет. Или это ветер жаловался деревьям? Маленький Асмодей встал и пошёл на звук. На берегу озера, обхватив колени руками, сидела девочка и плакала, хотя стрекозы кружили над её головой, а кувшинки цвели буйным цветом. — Меня зовут Асмодей, а тебя? — Кристина, — ответила девочка. — Что ты здесь делаешь? — Жду полуночи. Тогда за мной придёт папа. А ты? — Я просто хотела побыть одна. — И я. Значит, можем побыть одни вместе. Он уселся на холмике рядом с ней. Девочка вытерла слёзы. Они посмотрели на озеро, в котором отражалась бледная рожица луны, и разом тяжко вздохнули. И тут девочка впервые подняла взгляд на Асмодея. Она заглянула в самую его сокровенную глубину, и вдруг их несчастные души встретились. У Асмодея так закружилась голова, что он даже чихнул. А девочка поддела ногой камушек и скинула его в воду. — Какой ты странный. Почему у тебя пятачок? — В моих краях пятачки есть у всех. Асмодей рассказал ей о Подземном царстве и тысяче тёмных ущелий. О том, что у него всегда всё наперекосяк. О задании, которое получил от отца. Девочка молча слушала, а он продолжал говорить. Асмодей рассказал о корове, о пасторе и о детях, которые перемазали его слюнями и глиной. — Остались только несчастные, — сказал он. — Но где найти такую печальную душу, которая готова отдать саму себя? Девочка поддела ещё один камушек и бросила его в воду. — Значит, говоришь, из Подземного царства? — переспросила она. — Ты и вправду можешь дать всё что угодно? — Думаю, да. — Так я тебе и поверила! На эти слова Асмодей обиделся. Он посмотрел на куст. И куст тотчас же загорелся. Он искрил, как бенгальский огонь. «Я и не знал, что на такое способен», — подумал Асмодей. А когда он взглянул на чёрную воду, кувшинки вспыхнули и замерцали, словно маленькие фонарики, плавающие по воде. — Что скажешь? — улыбнулся Асмодей. Девочка посмотрела на пылающий куст. Затем на сияющие кувшинки. А потом перевела взгляд на Асмодея. — Я отдам тебе свою душу, — сказала она. Асмодей ликовал! Теперь ему не придётся стыдиться. Может быть, его даже похвалят. Папа погладит его по голове и скажет, что он прекрасный сын. Он представил себе, как вытянутся лица у братьев и сестёр, кузенов и кузин. — Ты получишь всё что угодно! — радовался Асмодей. — Хочешь мешок, полный золота, серебра и драгоценных камней? — Нет, — поблагодарила Кристина. — А лошадь хочешь? — предложил Асмодей, почесав макушку. — Лошадь, которая будет плясать, петь и рассказывать смешные истории? — Нет, — ответила девочка, улыбнувшись, хотя глаза у неё были грустные. — Это совсем не похоже на моё заветное желание. — А чего же ты хочешь? — Чтобы мой брат выздоровел. Чтобы он мог жить, бегать и играть. И девочка рассказала о своём младшем брате. Он так болен, что всё время лежит в постели, и, возможно, никогда не поправится. Она рассказала о том, как им было хорошо вместе. И, пока она говорила, Асмодей любовался её бледной кожей и светлыми волосами, которые, казалось, тоже светились, словно кувшинки на тёмной воде. Потом он вспомнил про Подземное царство. Вспомнил его черноту, жар и холод под Чёрной Горой. Вспомнил несчастные и одинокие души, которые спускались туда. Когда Кристина закончила говорить, Асмодей уже перебрал в голове все воспоминания. Он не смотрел на неё. Его взгляд был прикован к обгоревшему кусту с холодными скорбными ветками. — Нет, — сказал Асмодей, — я не хочу, чтобы ты отдавала свою душу. Но девочка так просила его. Она сказала, что никогда больше не будет счастлива, если её брат не поправится. Лучше уж гореть в огне Подземного царства, чем смотреть на его неподвижные, тоненькие, как спички, ноги и понимать, что ты ничем не можешь ему помочь. — Пожалуйста, — умоляла Кристина, — сделай, как я прошу. Асмодей растерялся. — Хорошо, — промолвил он наконец. — Но тогда тебе придётся отправиться со мной к папе. — Ты должен доказать мне, что не обманываешь, — сказала девочка. — Я хочу убедиться, что мой брат здоров, прежде чем спущусь в Подземное царство. Асмодей лёг на землю. «Наверняка ничего не получится», — подумал он. Затем пробормотал заклинание прямо в землю — в заросли вереска и папоротника. Зашелестели деревья. Лёгкий ветерок пробежал по воде, и кувшинки разом перестали светиться. И вот перед девочкой в лунном свете уже стоял её брат с озорными глазами, веснушками и непослушными кудряшками. Ноги его больше не походили на спички. Это были пухлые детские ножки. Когда он улыбался, на месте недавно выпавшего зуба чернела дыра. — Это и правда я? — удивился он. — Или мне снится сон? — Не знаю, — сказала Кристина. — Но это неважно. Девочка обняла его так крепко, что они чуть не свалились в воду. И оглядела со всех сторон. Она даже сжала его ногу и ущипнула за щёчки — надо же убедиться, что он сделан не из воздуха и лунного света. — Попрыгай, — попросила она. Брат запрыгал так, что чёлка скакала на лбу. — Побегай, — попросила Кристина. Он обежал вокруг дерева на своих толстеньких ножках. А потом обежал ещё раз — просто от радости. — Теперь я вижу, ты и вправду здоров. Дети разделись и побежали купаться. Они брызгались и прыгали с камня вниз головой. А потом поплыли к лунной рожице, которая отражалась в воде. — Эй! — позвала Асмодея Кристина. — Иди к нам! Но Асмодею хотелось посидеть на берегу. Ему нравилось вдыхать прохладный земной воздух и слушать, как ветер нашёптывает сказки деревьям. Любоваться на звёзды, мерцавшие в небе, и слушать смех детей. К тому же он стеснялся показывать свой хвост. «Если бы только время могло остановиться, — думал он, — и сейчас длилось бы вечно». Трижды проухала сова. И Асмодей понял: пора. — Не бойся, — сказала Кристина, — я скоро вернусь. — Чего мне бояться? — спросил мальчик. Возле дома брат и сестра расстались. На прощание он обнял Асмодея, и Асмодей с Кристиной зашагали дальше, мимо церкви, школы и лужайки, на которой стояли овцы и пересчитывали друг друга, чтобы скорее уснуть. — Надо поторопиться, — сказал Маленький Асмодей. — Папа рассердится, если ему придётся ждать. Они вскарабкались по крутому склону и вошли в лес. Там было совсем темно, лунный свет не проникал сквозь ветви деревьев. Асмодей держал Кристину за руку. Сначала, чтобы она не сбилась с дороги, а потом — просто потому, что не хотел отпускать. — Ты ещё можешь отказаться, — говорил он. — Нет, — стояла на своём девочка. — Ещё немного, и будет поздно. С каждым шагом становилось всё труднее дышать. И как только лес поредел, на вершине Чёрной Горы Асмодей увидел отца: он кутался в чёрные крылья, а глаза светились, словно красные угли. — Погоди, — сказал Асмодей Кристине, когда они подошли совсем близко. И тихонько подкрался к Властелину Огней и Повелителю Вздохов. — Здравствуй, папа, — сказал он. Отец оторвал взгляд от неба, где звёзды сверкали меж облаками, и посмотрел на сына так, словно не знал, что ответить. — Ну что, пришёл? — наконец сказал он. — Минута в минуту. — Ага. — Как твои успехи? Нашёл кого соблазнить? — Нашёл, — ответил Асмодей. — Я соблазнял корову и пастора. Хотя ничего не вышло. Отец опечалился. Выпустив изо рта чёрное облако дыма, он вздохнул так тяжко, что от скалы откололась огромная глыба и с жутким грохотом покатилась вниз. — Так я и знал, — снова вздохнул он. — На что я надеялся? — Я сделал всё, что мог, — продолжил Асмодей. — Это правда, — подтвердила Кристина. — Зато потом он нашёл меня. Она выступила из своего убежища за большим камнем. — Возьмите мою душу, — сказала она. Всю дорогу, пока они шли К через шестьсот шестьдесят шесть ворот, отец довольно посмеивался. Никогда ещё Асмодей не видел его таким весёлым. Отец то и дело останавливался, щипал его за живот и восклицал: — Какой у меня прекрасный сын! А ведь я давно это подозревал. Только не было от этого радости Асмодею. И чем глубже они спускались в Подземное царство, тем бледнее становилась Кристина. Повсюду кружили летучие мыши. Из преисподней доносились страшные стоны Мятежных Душ. — Может, не надо? — шепнул Асмодей. — Давай скажем, что я ошибся? Подумаешь. У меня ведь всегда всё не так. Но Кристина лишь ускорила шаг. И вот они оказались у Самого Большого Зала, где братья и сёстры, кузены и кузины гоняли кота. Увидев Асмодея, про кота они тотчас забыли. Тётушки склонили головы набок, поскребли свои мохнатые уши и улыбнулись, обнажив жёлтые зубы. — Ну что? Где ты был? — закаркали они наперебой. — Где штанишки замочил? — взвыли кузины и кузены. И, загоготав, повалились на пол. — Молчать! — рявкнул на них Повелитель Огня и поднял Асмодея на вытянутых руках. — Мой сын — парень не промах! Вы бы с таким заданием в жизни не справились. Смотрите, какую красивую душу он мне привёл. Все вытаращили глаза. Кузины и сёстры с братьями уставились на Кристину, разинув рот, — никогда прежде они не видели живого человека. А лицемерные тётушки радостно запукали и захлопали в ладоши. — Подлинное дарование! — воскликнула одна. — Мы всегда это знали, — сказали другие. — Вот именно, — ответил отец. — И чтоб не смели больше его дразнить. А теперь пойдёмте ко мне. Он увёл Асмодея и Кристину к себе в кабинет и запер дверь. В кабинете стояли изящный стол с глобусом и подсвечником из серебра, несколько ободранных стульев и широкая кровать, покрытая чёрной простынёй. Повелитель Огня достал сигару и закурил. — Значит, ты хочешь продать свою душу? — спросил он. — Да, — ответила девочка. — Для этого я сюда и пришла. — Хорошо. Ты получишь всё, что обещал мой сын. Но после смерти станешь моей навеки. Ну, что, по рукам? Кристина протянула ему руку. И отец пожал её. — Превосходно, — продолжил Повелитель Тьмы, выдувая облако дыма. — Значит, решено. И что же тебе пообещал Маленький Асмодей? — Что мой брат поправится, — ответила Кристина. — Он и правда поправился! — добавил Асмодей. И тут отец выплюнул сигару. Он вцепился в кустистые волосы, торчавшие у него из ноздрей, и захромал туда-сюда по комнате, волоча за собой хвост. — О Франциск, милосердный и неунывающий! — завыл он и боднул рогами стену. — Что случилось? — спросил Асмодей. — Я опять напортачил? — Да, — фыркнул отец, — ничего не получится. — Почему? — спросила Кристина. — Что не получится? — Я не могу принять душу, которая желает добра. Это неправильно. Вы что, сами не понимаете? — Да уж… — сказал Асмодей. — Ну и как теперь быть? — Придётся мне отказаться, — угрюмо ответил отец. — Ничего не поделаешь. — А мой брат? — спросила Кристина. — Первое слово дороже второго, — сказал отец, взяв сигару. — То, что дал мой сын, я отобрать не могу. — Значит, я опять всё сделал не так, — улыбнулся Асмодей. — Нет, — пробормотал отец, — это было недоразумение. Будь любезен, проводи девочку обратно. Я хочу немного побыть один. Асмодей взял Кристину за руку. — Иди чёрным ходом, — прошептал Повелитель Тьмы. — И чтобы об этом — никому! Асмодей стоял у последних ворот Чёрной Горы и смотрел вслед Кристине. Её волосы блестели в первых лучах восходящего солнца. Она спешила домой, к своему брату. «Вот бы она обернулась один только раз», — подумал Асмодей. И она обернулась.
Последние комментарии
17 часов 59 минут назад
18 часов 34 минут назад
19 часов 27 минут назад
19 часов 32 минут назад
19 часов 43 минут назад
19 часов 57 минут назад