Завещание каменного века [Дмитрий Гаврилович Сергеев] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (58) »
Дмитрий Гаврилович Сергеев
Завещание каменного века
За пропастью веков
У нас была мелкомасштабная карта для туристов: рельеф на ней ие обозначен, нанесены только речки и охотничьи тропы. Позади зубчатых стенок кара мы рассчитывали увидеть пологий спуск, а очутились на краю пропасти. Возвращаться,не захотели-жаль было потерянного времени, решили обойти кар поверху. По скалистому лезвию, вонзенному в небо! На одной стороне его прилепился снежный намет – многотонный голубовато-белый карниз, висящий над бездной. …Странным было мое последнее ощущение: я напрасно пытался цепляться за огрубевшую корку снежного наста – руки не слушались, под ними не стало твердой опоры. От сильного грохота и свиста мгновенно заложило уши. Испытывая непривычное состояние невесомости, я утратил чувство реальности. Страха я не испытал. Даже спустя немного, кувыркаясь и захлебываясь в снежной пурге, окутавшей меня, не управляя собственным телом, я все еще воспринимал этот полет как забавное и веселое приключение. И только когда вихрь ненадолго рассеялся и внизу, подо мной, обнажились сланцевые зубцы н глыбы, я сообразил, что нахожусь в центре снежного обвала. Хотел крикнуть, но захлебнулся снегом…
***
Должно быть, с тех пор прошла вечность, возможно, даже не одна – вот было мое первое впечатление, когда сознание начало пробуждаться. Горы снега сдавили и заморозили тело. Попытался открыть веки, но они тоже смерзлись. От резкой и сильной боли в глазном яблоке я провалился в небытие. …На этот раз я открывал веки медленно-медленно. Вспышка – зажмурился. Еще одна вспышка. Я вытерпел световой удар. И, спустя долгое время, сквозь наплывы многоцветных кругов различил замкнутое пространство, оградившее меня. Повел зрачками в стороны, вверх, вниз, сколько удалось – и ничего не увидел. Я лежал в просторной капсуле, наполненной рассеянным светом и тишиной – будто внутри мыльного пузыря. "Значит, он все-таки есть – тот свет, – спокойно и равнодушно подумалось мне. – Не удивительно, что я не ощущаю тела – осталась одна бессмертная душа". По тут же вспомнил про веки и про боль в глазном яблоке. Почему же больно, если нет плоти? Я прищурился и различил смутный гребешок собственных ресниц. Зачем бессмертной душе понадобились ресницы? …Потом еще одна явь. Па этот раз мне удалось скосить глаза н увидеть нос. Он был таким же, как и при жизни, – немного роюватым. Я начал ощущать и свое тело – колодину из цельного куска, ни рук, ни ног в отдельности. В монотонной тишине разносились четкие и ровные удары. Я не сразу сообразил, что это бьется мое сердце. Послышался человеческий голос. Слов разобрать невозможно: говорили на незнакомом языке. Надо мной склонилось лицо. Пожалуй, это было мужское лицо. Полностью я не уверен, что мужское. Может быть, ангел? Рядом возникло второе лицо, ничем не отличимое от первого. Я зажмурился, а когда снова раскрыл глаза, ангелов стало три. Один из них что-то произнес. Я отчетливо слышал звуки, но слова были незнакомы. Я даже приблизительно не мог сказать, на каком языке он говорит, но тем не менее понял все. – Как вы себя чувствуете? Испытываете ли желание жить? "Чувствую неопределенно. Жить? Не знаю", – хотел сказать я, но не мог пошевелить ни губами, ни языком. И все же тот, кто спрашивал, понял меня. – Постепенно все возвратится. – Где я? На том свете? – Вы находитесь в реальном мире. – Живы ли мои товарищи? Кто меня спас? Где я? – Вам нельзя волноваться. Я не слышал шагов, когда они уходили. Вокруг осталась неразличимая зыбь стен и свода. Похоже, они сделаны из ничего! Ко мне в палату по двое и по трое приходили все те же красавцы-близнецы, не отличимые друг от друга. Или это был один человек, а у меня в глазах двоилось и троилось? Я по-прежиему свободно общался с ними, хоть и не понимал ни одного слова на нх языке. – Где я нахожусь? Мне что-то сказали – в воображении возникла пугающая бездна-пространство, от которого зашлось сердце. – Сколько времени прошло с тех пор, как я упал в пропасть? Они ответили, но в моем сознании ответ раздвоился: – Никто не знает этого, – был один. А второй… Второй не облекся ни в какие знакомые понятия – представилось нечто туманное и беспредельное до жути, до стынущей боли в глубине сердца. В воздухе перед глазами вообразилось число: четыре нуля и впереди тройка. Тридцать тысяч лет! Вся история человечества могла уложиться в этот срок. – Где моя родина?! – закричал я, и на этот раз услышал свой отчаянный голос. Мне сказали, и снова я ощутил холод бесконечного пространства, наполненного библейской тьмою и небытием. Они разговаривали между собой. – Может быть, индикатор не к той клемме подключен? – Я проверил: прибор исправен. Сила эгоистических желаний полтора миллиона ВОПЛЕЙ. – Возможно, это было нормой? – Если так, непонятно: почему они все не перегрызли друг другу глотки? – У них были суровые законы. – Не будет ли он
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (58) »
Последние комментарии
1 час 27 минут назад
5 часов 9 минут назад
5 часов 30 минут назад
6 часов 24 минут назад
9 часов 22 минут назад
9 часов 24 минут назад