Зачем вы, девочки, красивых любите или … оно мне надо? [Юлия Славичевская] (fb2) читать онлайн
- Зачем вы, девочки, красивых любите или … оно мне надо? 442 Кб, 234с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Юлия Славичевская
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Славичевская Юлия Зачем вы, девочки, красивых любите или … оно мне надо?
Глава 1 …Кто-то в историю входит, а я влипаю
Боже, снова утро! Лишь головой до подушки, глаза закроешь и на тебе — подъем. Ну, кто бы знал, как не хочется вставать! Впрочем, у меня ещё есть пять минут до звонка будильника, можно полежать в своё удовольствие, пока этот механический садист не принялся трезвонить. Отвратительное изобретение человечества, но, к сожалению, необходимое. Даже не открывая глаз, по морде будильничьей вижу: готовится, сволочь, звенеть… В этот момент тело принимается сигнализировать о странных ощущениях, возникших после пробуждения. Проснувшийся мозг, подключившийся к процессу анализа и переваривший полученную информацию, выдал итог — это не моя кровать: чересчур мягкий матрас и чрезмерно скользкое постельное бельё. Разлепляю веки, пытаясь подсмотреть в щёлочку и сохранить остатки сна, но после увиденного, глаза широко распахиваются от изумления. Мрак! Это что за розовая тряпочка нависает надо мной? С дурными предчувствиями сажусь на кровати и оглядываюсь вокруг. Так… Это явно не моё спальное место. У меня никогда не было розового белья с пошлой красной вышивкой чего-то, определённого мной как сердечки и амурчики. Взгляд падает на руки. Офигеть! Какая зараза посмела испортить мой экстравагантный маникюр в лиловых тонах, перекрасив мои ногти в цвет «взбесившегося поросёнка»? И почему так оттягивает голову назад и что это за белокурые пряди рядом? Результат расследования привёл в шок — это оказались мои волосы и заканчивались они, по прикидкам, в районе коленок. Какого черта здесь творится? Когда у меня начались провалы в памяти, если я успела сделать наращивание волос и не помню? Похоже, я ещё сплю. Бесповоротно одуревший мозг соглашается, выдавая идею: ущипнуть себя за руку и проснуться дома. Уй-ё, больно! С болью приходит паника. Это что, все на самом деле? Чрезмерно неправдоподобно, бред какой-то! Первое разумное объяснение, приходящее в голову: дурацкий розыгрыш. Ну, если так, то сейчас этому шутнику крепко не поздоровится! Я злая, нервная и не выспавшаяся, то есть взрывоопасное сочетание с широким спектром действий и непредсказуемыми результатами. Я выпуталась из одеяла и поползла к краю монументального сооружения, ошибочно опознанного как кровать. «По всей видимости, Церетели и здесь отметился своим многогранным талантом или продал идею мебельной промышленности», — промелькнуло в голове, пока я доползала до края этого монстра. По завершении длительного «путешествия», мне открылся вид на комнату. Хотя какая это комната, по размеру больше сходно с залом для бальных танцев. Атас! Руки бы оторвать и по макушке настучать тому дизайнеру, который додумался декорировать огромное помещение в розовом цвете. Сказала б я «художнику» пару-тройку ласковых слов за использование моногамы нервирующего оттенка. О чем это я? Плевать на этого чудика с отсутствием вкуса, у меня другие задачи: меня просто распирает от желания найти массовика-затейника, устроившего мне исключительно весёленькое утро. Покрутив головой и узрев выход наружу, я решительно направилась к двери, чуть не запутавшись в ночной рубашке. Слава Богу, не убилась, а только шлёпнулась, чувствительно приложившись тем местом, какое вежливо называют мягким. Так вот, у меня оно мягким не было, по причине практически полного отсутствия оного. Уяснив этот факт и ощупав себя, принимаюсь тихо сходить с ума. В голову начинают стучаться крайне скверные мысли на тему полнейшего абсурда происходящего. С трудом можно поверить в увеличении волосатости, но как за одну ночь, возможно, потерять килограмм этак десять и приобрести грудь на размер больше. Или это не одна ночь? Стоп! Я чётко помню, как вчера ложилась спать, так что никаких неожиданностей типа кирпича или аварии. Зеркало! Мне нужно зеркало! Искомый предмет обнаружился неподалёку от выхода, куда я так стремилась. Изменив траекторию движения, я резво поскакала к зеркалу и обалдела окончательно и бесповоротно, глядя на отражение. Оттуда на меня смотрела тоненькая эльфийка с моим лицом и медового цвета волосами ниже коленок. Расу я установила по длинным и острым ушкам, выглядывающим из растрёпанной шевелюры. Постаравшись сгрести расплавившийся мозг в кучку, я уселась на пол, где стояла, и задумалась тем, что могло ещё думать. Все факторы указывали на перемещение в другой мир, где есть эльфы. Никогда бы не поверила в их существование, если б сама не носила украшение в виде ушей, которые, кстати, были взаправдашними. Ага, установлено эмпирическим путём. Непонятно? Да, подёргала я за них! Тут же возникают вопросы «Как?», «Почему?» и «Кому всё это надо?». К сожалению, их пришлось отложить на потом по причине отсутствия кого-то, способного на них ответить. Впрочем, по законам жанра, сюда должен этот ввалиться некто и оповестить меня, что я должна сделать, выполнить, предпринять (ненужное зачеркнуть) чтобы попасть домой. Следовало только подождать… я надеюсь. Не имея никакой информации и посему решив не тратить время на пустые домыслы, я устроилась поудобнее и начала себя разглядывать. В общем-то, ничего, симпатичненько, мне нравится. Удивительно, вроде бы ничего не изменилось, кроме длины ушей и волос, а эффект совсем другой. Да-а-а, красота — это страшная сила… даже если она упакована в розовые рюшечки. Хотя… я тут проездом и с этим поросячьим безобразием пускай хозяйка разбирается. Мысли рванулись в сторону. Нет, ну надо так попасть? Почему именно я? По какому принципу происходил селекционный отбор? Что сдвинулось в мироздании, если я очутилась здесь? Сплошные вопросы. Будут ли ответы на них? Сознаюсь, я люблю фэнтази, но чтобы со мной такое случилось. Нереально! Кто я? Я, абсолютно обычная крашеная блондинка с зелёными глазами, среднего возраста, с вредной привычкой курения и не менее вредным характером. Как всякой романтической особе в юном возрасте, мне хотелось испытать необычные приключения, но шли годы и возраст мечтаний остался позади. В моей жизни нет ничего примечательного, всё как у всех: муж, сын, работа, дом. Защемило сердце. Даже не смотря на разладившие в последнее время отношения с мужем, и подозрения о присутствии другой женщины в его жизни, было тревожно. Не удивительно случившееся охлаждение взаимоотношений. Кому понравится жена, непрестанно занятая работой, бизнесом, домашними делами, учёбой? И, понимая умом, для чего я это делаю, думаю, мужу просто хотелось тепла и семейного уюта, а именно на них и не хватало всегда времени. За сына душа болела вдвойне. Как он там? Без меня? Сколько пройдёт времени, пока мы встретимся? Кто так безжалостно разлучил нас? Пока я размышляла, дверь открылась, и в комнату вползли три тётки, отличающиеся от меня цветом волос и кожи: жгучие, смуглые брюнетки. Напрягая бубликом закрученные извилины, я предположила, что это дроу. Впрочем, зачем гадать, поживём — увидим. Тётеньки заприметили меня, и тут же принялись кудахтать на три голоса: — Ваше Величество, как Вы можете находиться на полу! Вы обязаны отдыхать! У Вас сегодня до чрезвычайности эпохальный и ответственный день! «Я фигею. Всё как всегда в фэнтази. Следственная цепочка: перемещение, чужое тело, эльфы, дроу, королевский статус, остаётся только жених. И он видимо не за горами, если уж день-то этакий эпохальный и ответственный. Ну-ну!» Выйдя, а точнее сказать, выпав, из размышлений, поднимаю брови с намёком на объяснения. Типа что за день? Почему не помню? Обозрев мою удивлённо-непонимающую физиономию, эти клуши заверещали, аж уши заложило: — Ваше Величество, неужели Вы всё ещё не оправились после Вашего падения? «Класс, я ещё и на голову стукнутая!» — Сегодня у Вас встреча с Вашим мужем! «Нет, ну я так не играю. Это не по штампам. Где романтика? Почему вместо жениха сразу мужа подсовывают? А где букетно-конфетная стадия, робкие вздохи, трепетное пожатие руки, нежные взгляды украдкой? Усё, ну буквально усё зарубили на корню. Сейчас явится «супруг» и примется качать права, вереща: «Я сказал в койку!». Что делать будем? Что, что. Работать интеллектом, а то если вовремя не тренировать мозги, вся нагрузка придётся на мышцы. И вообще, я обиделась! Что там ещё?» — Сегодня решается судьба мирного договора между дроу и эльфами… «И пусть себе решается. Я-то здесь, каким боком? Или они рассчитывают, чтобы я эту розовую жуть им вместо белого флага пожертвовала? Так пусть забирают. Для доброго дела не жалко!» — По соглашению между Вашим отцом, Владыкой светлых эльфов, и Вашим мужем, Повелителем дроу, договор вступает в силу после рождения наследника. Маги предсказали, что сегодняшний день самый благоприятный для зачатия, и Вы должны выполнить свой долг… Дальше я уже не слушала. Меня полностью добило вышеизложенное. «Трындец! Нет! Полный трындец! Это я что, за эту белобрысую стерву должна отдуваться? Она, значит, слиняла, а я тут с её долгом и мужем разбирайся? Я похожа на элитного производителя? Интересно, а у эльфиек бывают женские неприятности? Черт, и ведь не спросишь! Я не хочу исполнять такой долг! Может, сойдёмся на спасении мира?» Пока я пребывала в долгосрочном ступоре, меня заволокли в ванную, по величине походящую на маленький бассейн, и принялись приготовлять к «исполнению долга». Угу, яблоко в зубы, бумажные розочки в уши и на стол! Собственно, обретаясь в раздумьях и перебирая в уме всевозможные отмазки, я не концентрировала внимание на их манипуляциях. В себя пришла только после того как на меня вылили целый ушат мерзких приторных духов. «Даст Бог, его стошнит», — угрюмо пожелала добрая я. Когда меня извлекли из ванной комнаты и, усадив, взялись за укладку волос, я отмёрзла и решила все-таки поинтересоваться событиями и сплетнями. Ответы превзошли все мои мрачные ожидания. Краткий перечень фактов с моими комментариями: 1. Я приблуд … побочная дочь Эльфийского Владыки и за неимением других отпрысков женского полу, он использовал меня, то бишь эту эльфийку, кою я сейчас замещаю, как залог при заключении мира. «Спасибо, «папочка», вовек не забуду! Я злая и память у меня плохая. Отомщу, забуду и снова отомщу, и так пока не надоест!» 2. Договор был подписан шесть месяцев назад, тогда же состоялась и свадьба. Повелитель не в восторге от такого поворота событий, но долг есть долг, и он подписал договор на таких условиях. «Встреча на Эльбе с примесью девяти с половиной недель. Кстати, я тоже не в экстазе». 3. Время и дата первой брачной ночи и зачатия наследника установлено магами. И это сегодня. «Как у них всё запущено. Отсталая нация. Чего он полгода ждал? Ресурсы что ли копил? Инь совершенствовал?» От раздумий меня отвлекла боль в шее. Посмотрев в зеркало, я ошалела ещё больше. Да-а-а, а думала больше некуда. Велики резервы русской женщины. Если тут принято мужей встречать в таком виде, как они ещё не вымерли подобно динозаврам? От одного лишь взгляда приобретёшь заикание, нервный тик и импотенцию! Эти дамы построили из волос «Эйфелеву башню», утыкав её блестящими железяками. Мало того, вместо розовой ночнушки, они завернули меня в балахон с рюшечками и оборочками такого же противного цвета, абсолютно равный и по длине и по ширине! А-а-а-а, дошло! Это чтобы меня там искать было дольше и веселей! Главное не результат, главное — поиск! Ну-ну! Посмотрим. Будет ему выполнение договора, когда русалка на шпагат сядет! Наконец эти последовательницы авангардной моды пришли к заключению о моей готовности, откланялись и удалились, не забыв напомнить, что мой «драгоценный супруг» скоро припрётся. Угу, сегодня их фауна пополнится птицей «обломинго». Мрачно осмотрев себя в зеркале, я приняла решение подправить этот «шедевр» местного модельера. Где-то тут валялся симпатичный ножичек для чистки фруктов. Так, приступим: малость обрежем подол и оторвём оборки, и вот тут по шву подрежем. Недурственно, передвигаться допустимо без ущерба для здоровья. Теперь можно и волосами заняться, иначе рискую сломать шею раньше, чем доберусь до «благодетеля», запихнувшего меня в сию авантюру. Мечтаю посмотреть и основательно «пощупать» эту заразу! Вытаскивание и выпутывание металлических предметов из «прически» оказалось делом длительным и трудоёмким. Блин, больно! (дальше идут нецензурные выражения, используемые в стрессовых ситуациях). Успешно справившись с поставленной задачей и подняв голову, я обнаружила, что в комнате добавилось ещё одно действующее лицо. На меня нахмурившись, смотрел великолепный брюнет с тёмно-синими глазами, высокого роста и с шикарной фигурой. Мускулистая грудь в вырезе одеяния, смахивающего на обычный халат, притягивала взор. Не мужчина, а произведение искусства, хочется поставить на постамент, повздыхать о нереальном и благополучно забыть. И тут, до замурзанного событиями сознания медленно дошло — это и есть мой пресловутый муж. На меня напал истерический смех. Или я что-то не понимаю в этой жизни или этот мужчина извращенец, ибо от таких мужиков, с нормальными наклонностями, не сбегают. Тут «мечта нимфоманки» отмирает: — Ваше Величество, почему Вы в столь неподобающем виде и позе? Зачем Вы испортили ритуальное платье и причёску? Упс, я что-то пропустила? Про вид, допустим, я знаю. А что за поза? Вдруг у них положено реверансы делать? Пойди, догадайся. — Я даю Вам возможность исправить эту оплошность. Видимо от волнения Вы забыли, что по этикету Вы должны встречать мужа в кровати, лёжа на спине и приподняв платье выше колен. С закрытыми глазами. Я что должна сделать? Какую позу принять? На спине и юбку задрать? Точно извращенец! У меня перед глазами заплясали красные точки от бешенства. Так меня ещё никто не оскорблял! Где у нас тут что-нибудь увесистое и компактное! Звон в ушах пробуждает совесть, а искры в глазах просветляют ум. Единственно бить необходимо аккуратно. Во мне начала просыпаться дикая злоба, по венам пробежала волна огня, и в руках оказался славный огненный шарик. Вау! Это у меня как получилось? Блин, промазала. Впрочем, розовый цвет мне никогда не нравился! Ставьте перед собой большие цели — по ним тяжелее промазать! Жалко, что цель прыгающая. Фигня! Ах, ты ещё и прячешься! А как тебе этот фаербольчик с системой самонаведения? Не повезло, успел смыться за дверь. Крик из коридора. Нет, всё-таки повезло, достала! С чувством выполненного долга, я оглядела комнату, нашла что-то похожее на кочергу и заклинила дверь. Кто их знает извращенцев, вдруг вернуться надумает, а я спать хочу. А по поводу магии и своих новых способностей я подумаю завтра. С этой мыслью я завернулась в одеяло и уснула. Наша вражда со светлыми началась много веков назад. Мы несли большие потери с обеих сторон и никак не могли договориться, пока, наконец, Светлому Владыке не пришла в голову «гениальная» мысль скрепить договор браком с постыдным условием. Расчёт шёл на то, что следующим Повелитем Дроу будет полуэльф, расположенный к светлым. Полагаю, о политической обработке дочери Владыка позаботился заранее. Меня загнали в угол. Нам был необходим этот договор, слишком многое мы теряли, продолжая войну, и я подписал, питая смутную надежду на чудо. Кто знает пути Богов? Может мне удастся привить сыну любовь к дроу, прежде чем его мать начнёте отравлять детский ум ненавистью? Или разумным выходом будет отобрать у эльфийки ребёнка под предлогом дальнейшего обучения? И вырастить настоящего дроу, невзирая на примесь светлой крови. Мой народ редко смешивал кровь с другими расами — это не принято в нашем мире, мы блюдём чистоту расы и верны своим законам, но видимо пришло время меняться. Первый раз я увидел будущую супругу на свадебной церемонии. Красивая, но какая-то бесцветная и молчаливая, скользит как тень всегда с опушёнными глазами. Даже на произнесении клятвы не подняла на меня взгляд, будто ей все равно с кем свели её Боги, кому она обещает быть спутницей и рожать детей. На душе поселилась тоска и безысходность. Я терял свою независимость, ибо независимость — это возможность послать того, кого считаешь нужным, тогда, когда считаешь нужным, туда, куда считаешь нужным. А я к несчастью был связан договором, и приходилось мириться с обстоятельствами. Был только один порадовавший меня момент: начать супружеские отношения мы могли по советам магов не раньше чем через шесть месяцев. У меня было время узнать жену поближе, попытаться перетянуть её на свою сторону. Но моим мечтам и планам не суждено было сбыться. Эльфийка всё так же молчаливой тенью скользила по коридорам дворца, не обращая ни малейшего внимания на многочисленные попытки завести разговор и полностью игнорируя моё присутствие. И я сдался, оставил всё как есть. Видно так решили Боги, мне предстоит иметь в своей семье врага и шпионку, остаётся только предотвращать передачу сведений противникам. Настал определённый Богами день свершения. У меня с самого утра было отвратительное настроение, а ещё нужно идти выполнять свой долг перед народом дроу. Как можно его выполнить, не испытывая ни малейшей симпатии к супруге? Заставив себя переступить через отвращение, и решив относиться к ней как простой женщине, я пошёл в её покои. И тут начали твориться непонятные вещи. Происходящие события перестали укладываться у меня в голове. Я ничего не понимаю! При входе в комнату я услышал виртуозную ругань с забористыми оборотами и перечислением всех имеющихся возможностей спаривания разных особей. Многие обороты были для меня в новинку. Представьте моё изумление, когда я обнаружил, что это ругается моя жена. Она вытаскивала из волос амулеты и самозабвенно материлась. О, Боги! Что она сделала с платьем? Какие — то дыры и разрезы. Хотя надо признать смотрится гораздо лучше. Я застыл не в силах справиться с постигшим меня шоком. Эльфийка полгода прожившая у меня под носом и выглядевшая скромницей, самым безбожным образом нарушала этикет. Когда она меня увидела, и как мне показалось, увидела впервые, в её глазах было любопытство и симпатия?! Я хоть смог разглядеть цвет её глаз: зелёные, как летняя листва. На моё, в сущности, невинное замечание по поводу этикета, она отреагировала диковинным образом. Непонимание, смущение, обида и ярость сменялись на лице моей супруги, а вслед за тем она соорудила фаербол и запустила в меня с криком «Убью, сволочь ушастая, и мне ничего за это не будет!» Еле за дверь успел выскочить. Нет, как вы себе это представляете, светлая эльфийка и магия огня? Да они же только землёй и водой владеют. Здесь что-то не так! Ой, зараза, достала все же. Против воли я улыбнулся. Становится интересно. Завтра, я разгадаю эту загадку завтра.Глава 2 Плохо, когда не сбывается, то чего хочешь, но куда хуже, когда сбывается, то чего не ждёшь
Утро принесло пренеприятное открытие — это не сон. Моя надежда на то, что я дома, скончалась в жестоких муках, не приходя в сознание, окочурилась, скопытилась, отбросила тапки. Закон Мэрфи в действии: «Если какая-нибудь неприятность может произойти, она случается». Что такое не везёт и как с этим бороться? Тяжело вдохнув и подоткнув под спину подушки, я начала думать. Только вот умные мысли почему-то обходили меня стороной. Ага, традиционное русское блюдо — каша в голове. Вопрос, собственно, был один, но главный: «Что делать?» Вариантов ответа было много, но все неприличные. Дя-я-я-я, нет такой чистой и светлой мысли, которую бы русский человек не смог бы выразить в грязной матерной форме. Хорошо было Чернышевскому размышлять над этим вопросом, перед ним угроза деторождения не стояла. Стояла? О чём это я? Тьфу ты! Какая пакость в голову лезет! Абсолютная уверенность только в одном: я в этом не участвую, пусть сами свои проблемы решают. Где же выход? Не бывает безвыходных ситуаций, бывают ситуации, выход из которых тебя не устраивает. Другие попаданки за добро борются, мир спасают. А мне что досталось? На, дорогая, расслабься и получи удовольствие. Черт! Ничего в голову путного не приходит. Все умные идеи сгинули на просторах целины мозга. Я не умею думать, не проснувшись с утра, а проснуться я не могу без чашки кофе. Я кофе хочу, чашку горячего сладкого кофе с молоком. Моё желание получить этот вожделенный напиток было столь велико, что в моих руках внезапно материализовалась кружка с обжигающей жидкостью, которую от неожиданности я чуть было, не перевернула. Да уж, ничто так не снимает сонливость, как чашечка крепкого, сладкого, горячего кофе, выплеснутая на живот! Стоп! Я не о том думаю! Идиотка, соберись! В этом мире у меня есть способности к магии. Уже второй раз осуществляются мои желания. Как это происходит? Каков принцип действия? Оба раза я очень этого хотела. Если мыслить логично, то для осуществления нужно пылкий искренний порыв. А если? Я мобилизовалась, зажмурилась и пожелала «Хочу домой!». Открыв глаза, обнаружила, что где была там и осталась. Обидно до слез! За что ты так со мной, Господи? Чем я провинилась перед тобой? Почему мне нужно жертвовать собой, своей честью, в конце концов? Ах да, совсем забыла постулат: «не стремитесь жертвовать собой, всегда найдутся желающие пожертвовать вами». Знать бы, кто этот желающий. Быстро бы объяснила, где я видела этот договор, его условия и мужа в придачу! Мечты, мечты, где ваша сладость, мечты ушли, осталась гадость. А вот фигушки, из любой мечты можно сделать варенье, нужно только добавить фруктов и сахара и правильно рассчитать пропорцию. Всё. Довольно. Грех предаваться унынию, когда есть другие грехи. Вытерев слезы, я сползла с кровати и отправилась рассматривать «владения». Путешествуя по необъятной комнате, я искренне недоумевала и материлась про себя. На каком месте были глаза у эльфийки, позволившей испоганить интерьер до такой степени? Как можно здесь жить? Мебель, стены, пол, потолок, драпировки всё ядовито-брусничной расцветки. После пяти минут созерцания этого розового кошмара, ощущаешь себя Барби в кукольном домике. Я задрала голову наверх. Кто бы мне, что не говорил, а потолок должен быть белый! На моих глазах поверхность начала бледнеть, меняя окраску, и остановилась на требуемом колере. От неожиданности, я икнула. Никак не привыкну к внезапному исполнению запросов. Тогда приступим! По окончании моего художественного конструирования, пол и мебель приобрели тёплый медовый оттенок, стены — голубой, ковры стали бежевыми, как и драпировки, и украсились бледно голубым геометрическим орнаментом. Я оглядела преобразившуюся комнату. Мне нравится. Гламурненько. Опять отвлеклась. Что я знаю на текущий момент? Практически ничего! Плохо! Для того чтобы что-то понять и придумать, требуется побольше информации. «Информация — это могущество. А иногда, если времени в обрез, ещё и скорость». Стивен Кинг. И где эту информацию можно достать? Где-где… в… библиотеке! Я оглядела свой экстравагантный наряд и живенько представила, как я в этом пристаю ко всем с вопросом: «Как пройти в библиотеку?» Интересно, а у них дурки есть? Если да, то я там первый кандидат. Все-таки нужно переодеться. Во что? Извечный женский вопрос «Что одеть?» Изучив предложенный гардероб и резюмировав, что я ещё не готова закончить жизнь самоубийством, таская на себе тонны и метры ткани, не упоминая уже о кружавчиках, оборочках и цветовой гамме. Зачем закрывать ноги и при этом вываливать грудь наружу? Для проветривания? Да я в этаком платье и шага не сделаю, не став прилагательным к полу. Тогда что? Одуреть! Это я тупею или этот мир на меня так действует? Я же могу магичить! Сосредоточившись, представляю себе любимые джинсы, майку и кроссовки, делая поправку на нынешние размеры. Класс! Одевшись в привычные вещи, начинаю чувствовать человеком, хорошо, почти человеком, с острыми ушами. Осталось причесаться и вперёд к знаниям. С грехом пополам я заплела подобие косы, разблокировала дверь и вышла в коридор. Ну и где здесь указатель «Библиотека»? Так, Сусанин, решайся куда ползём: направо или налево? Налево я ещё успею, пойду направо. Моё везение закончилось, как только я завернула за угол. Как вы думаете, кто шлёпал мне навстречу? Угу, «ненаглядный»! Не мог, что ли ещё где-нибудь отсидеться. Мало я его вчера приложила, надо было добавить, вон, как бодро топает. Век бы его не видеть! Вру, смотреть на него приятно, всё же мужики у них более функционально одеваются, на наши исторические фильмы похоже: белоснежная рубашка с распахнутым воротом, черные брюки и ботфорты. Красавец мужчина: волосы густые, длинные, волнистые, глаза синющие, черты лица правильные, брови прямые, губы чувственные, рост высокий, я у него по прикидкам где-то в районе подмышки должна закончиться, фигура пальчики оближешь. Тьфу, прости меня Господи! Прекращай немедленно, пока слюной не захлебнулась. На чужой каравай рот не разевай! Что делать то? Встречаться совсем не входило в мои планы. И спрятаться тут негде. Абсолютно пустой коридор и ближайшая дверь аккурат рядом с ним. Может кактусом прикинуться? Вдруг получится слиться с окружающей средой? В общем, пока я раздумывала о том, куда же мне всё-таки податься: назад или вперёд, стало уже поздно. Да что ж за мужик такой невоспитанный! Ни здрасти тебе, ни до свидания. Сгрёб сразу в охапку. А о природе поговорить, о погоде? Ну, зачем меня трясти? Отпусти, зараза, у меня сию секунду морская болезнь начнётся! Душу вытрясешь, паразит остроухий. Предупреждаю — в душе я очень добрый человек, но как душа засыпает, сразу становлюсь садисткой. Помните! Если кто-либо Вас раздражает, и Вы скривитесь, в этом участвуют 42 мускула. Но Вам нужно использовать только 4 мускула, чтобы стукнуть его же по голове. Туда я не дотянусь, выберу что поближе. Ой, зачем так орать! Подумаешь, коленка! Сам виноват, я девушка нервная. Да что ты цеплючий такой? Свободу попугаям! Чтобы у тебя уши с тапочками срослись! Может его укусить? Детский сад, штаны на лямках! Блин! Не задушит, так затрясёт. Как на счёт, переговоры провести? Ой, он меня сейчас сломает. Набрала воздуха в лёгкие и как заору: — Уймись, живодёр долговязый! Что, сила есть, ума не надо? Кажется, я переборщила. Что-то он странно притих. Это что скрипит? Мозги? Мамочка, это он так зубами. Прощайте все… Я закрыла глаза и вдруг услышала: — Кто ты? Как ты здесь оказалась? Почему ты выглядишь как Эланиэль? Где она? Что происходит? Ага, самый умный нашёлся. Если бы я знала, что здесь происходит, меня бы здесь уже не было. Ехидно интересуюсь: — Тебе как на все вопросы сразу ответить или по очереди? Откуда я знаю, что происходит! Найди свою закомплексованную дуру и ей вопросы свои задавай! Не нравится мне его взгляд, слишком пристально и подозрительно он на меня смотрит. Да что ж такое! — Ты куда меня потащил, маньяк эльфийский? Поставь, где взял! Не реагирует. Пробую ещё раз: — Отпусти меня!!! Что вцепился как в родное??? Не твоё — не трогай!!! Тут он ко мне поворачивается и спокойно так: — Почему не моё? По закону ты моя жена и я могу делать, что хочу и трогать где хочу. Я от такой наглости прямо растерялась и что особенно добивает: ведь прав гад со своей точки зрения. А с моей? Тело, в котором я нахожусь, принадлежит его жене, но душа и сознание моё, к нему никаким боком не относящиеся. Супружеский долг он будет требовать с тела, но чувствовать, то буду я. Как всё запутано и двояко! Да Бог с ним, я домой хочу, а они пусть сами между собой разбираются. От философствования я очнулась в пустом помещении с постаментом посредине, на котором покоился большой, переливающийся разноцветными искорками, шар. — Мне нужно кое-что проверить. Положи руки на этот шар. Всё! Я сейчас совершенно свихнусь. Мы что спиритический сеанс устраивать будем или гадать? Любит, не любит, плюнет, поцелует. Что-то мне, однако, всё меньше и меньше это нравится. Нет, я не против, только не согласна! Подумав, отвечаю: — Тебе надо, ты и клади. Откуда я знаю, вдруг этот шарик меня убьёт. — Я тебя сейчас сам убью!!!! Что он такой нервный? Кладу я уже руки, кладу. Хотите узнать человека? Доведите его до кипения и посмотрите, что из него испарилось. Но смотреть мне было уже некогда. Лучше бы он меня убил! Шар как бы затягивал, показывая мне мой дом, сына, мужа и меня… Меня? Я перестаю понимать хоть что-то. Мыслимо ли это? Кто это? Почему я здесь и там одновременно? Стоп! Эльфийка! Ну конечно если я здесь замещаю её, то по логике вещей она там замещает меня. Вот дрянь! Пока я бесилась, на меня соизволили обратить внимание: — Здравствуй, Юля. Я Эланиэль. От злости, меня начало трусить как в лихоманке. Имела бы возможность дотянуться, свернула бы шею на раз, два, три: — Представляешь, я догадалась! Почему ты с ними? Как ты это провернула? Немедленно верни всё обратно! Я хочу домой! Там мой сын! Ты меня слышишь? — Так нужно, не сердись! Мы должны были поменяться. Теперь всё правильно и твой дом там. Тебе объяснят. Не беспокойся, они ничего не заметили. Я обещаю тебе — я люблю твоих мужчин и сделаю их счастливыми. Тебе не вернуться сюда никогда. Прощай! И эта мерзавка ушла. Пришло осмысление услышанного. Что? Мне не вернуться назад? Из глубины души вырвался крик отчаяния: — НЕЕЕЕЕЕЕТТТТТ!!!!! Отчаяние сменила боль, сжала в объятиях, обернулась вокруг, засмеялась, рассыпая смех серебряными колокольчиками, запустила свои щупальца вовнутрь, вывернула наизнанку душу, добралась до сердца… Рвётся в клочья душа, вырывается с мясом сердце, лопаются с треском натянутые нити, оставляя после себя пустыню… Я не выдержу больше этой боли! Отпустите или уничтожьте меня! Отступает боль, замещаясь темнотой. Зачем ты пришла, темнота? Оставь меня, я сгорела в этой боли. Меня уже нет, пусто внутри, лишь хлопья чёрного пепла, кружась, погребают под собой любовь и привязанность. И только память жива… Темноту рассеивает свет, формируясь в женскую фигуру, излучающую волны доброжелательности и беспокойства. — Зачем ты мучаешь меня? Что тебе нужно, свет? — Тебя. — Меня? Для чего? — Ты моё дитя. — Кто ты? — Я, Йаола, создатель и богиня этого мира. — Богиня? Что со мной происходит? — Ты вернулась домой девочка. — Если это дом, почему же так больно? — Это рвутся связи с тем миром. Потерпи и ты забудешь всё. Тебя ждёт другая жизнь, другая судьба и другая дорога. — Я не хочу другой жизни. Это жестоко отобрать у меня сына. — Смирись! Он потерян для тебя. Загляни в себя, есть ли там боль и тоска? — Нет, всё пусто. Но я же помню… — Это пройдёт со временем, наберись терпения. — Отпусти меня, верни обратно, пожалуйста! Кому я нужна тут? — Ты нужна этому миру, девочка. Ты нужна мужчине, который держит тебя на руках. — Этот мир не нужен мне! Мне никто не нужен! Я не хочу больше боли, я устала. — Это пройдёт… Ты поймёшь потом, позднее. Пока ещё рано, ты не готова. Иди дитя. Это твоя доля и твоё предопределение… Иди… Свет рассеивается и возвращается темнота. Подступая неслышно на мягких лапах, укрывает меня своим пологом, прячет ото всех. Темно и тихо. Одиночество… Что есть одиночество? Иногда оно дарит глоток воздуха, а иногда забирает почти весь кислород. Мне нечем дышать… Корка равнодушия трескается под напором злости, ярости, обиды. Кто дал вам всем право так поступать со мной? Выбирать и решать за меня? Я не кукла! Почему никто не спросил меня? Что Я хочу! Что ж, вы не спросили меня, я не спрошу вас! Вы изменили мою жизнь, отобрав любимых, и вышвырнув в другой мир. Говорите «другая жизнь»? Пусть так! Но это будет МОЯ жизнь и у неё будут МОИ правила! Кому не нравятся мои правила, не лезьте в мою жизнь! Я приму тебя, мир, навязанный мне, но держись — я тоже умею быть беспощадной! Меня закручивает вихрь и выталкивает из темноты… Открываю глаза и встречаюсь с обеспокоенным синим взглядом. Странно, а мне уютно у него на руках. — Как ты себя чувствуешь? — Жить буду. В этом мире бывают разводы? Беспокойство в синих глазах сменилось тревогой. С чего бы это? — Нет! Вот оно как! Весело мне предстоит начать свою «новую жизнь»: — Ну и как тебя зовут, муж? — Дарниэль. — Дар значит, подарок. Да, подарочек мне ещё тот подкинули. Что ж мне с ним делать то? Ладно, потом разберусь, ибо сил нет, как спать хочу. Нужно в комнату топать пока на полу не уснула. Сползаю с рук Дара, делаю шаг к выходу и чувствую, штормит сильно. Нормальным языком говоря, заносит основательно, ножки подкашиваются и заплетаются. Не дойду даже из принципа, придётся помощи просить. В конце концов, не переломится, а польза, хоть какая никакая, будет: — Я спать хочу, Дар. Помоги мне до комнаты добраться, пожалуйста. Я снова оказываюсь у него на руках. Понятливый оказался у меня супруг, приятно. Последняя мысль в голове, перед тем как вырубиться: «Наконец сбываются все мечты! Лучший мой подарочек — это ты! Сбылась мечта идиотки!» Сон… Забери меня, сон… Заставь забыть боль и обиды… Дай мне покой… Спасибо… О, Боги! И зачем мне это? Почему, именно, я? Мне своих проблем недостаточно? Нет, ну теоретически я знал о существовании какого-то невнятного пророчества. Его настолько давно написали, что не осталось ни одного полного экземпляра. Во всех доступных ничего вразумительного, всё сводится к одному: «придет девушка из другого мира, остановит вражду и объединит все расы». Верится в это с трудом, слишком долго мы враждуем. Войны вспыхивают по любому поводу, унося тысячи жизней, но кого это волнует? Политика на первом месте. Прошлая война унесла жизни всей моей семьи: отца, мамы, брата. Нельзя сказать, что мы любили друг друга. Наша раса вообще не испытывает сильных чувств, исключение составляет лишь долг. Долг перед семьёй, страной, расой — у каждого свой. А пророчество… В него уже давно перестали верить. Ну, мало ли бреда понапишут. Ждало кучу лет, что не могло и дальше подождать? Вот оно, это пророчество, у меня на руках спит. Боги, почему им оказалась моя жена? У меня ещё вчера появились подозрения в неправильности происходящего. Не в состоянии женщина настолько измениться за одну ночь! Или она просто тщательно скрывала характер? Измучившись вопросами и проведя полубессонную ночь, утром пошёл убедиться: не показалось ли мне, а тут из-за угла это чудо появляется. Меня аж оторопь взяла. Это что на ней одето? Она решила весь дворец соблазнить? Всё же обтягивает как вторая кожа, не говоря уже о штанах. Повелительница разгуливает по дворцу в таком вызывающем виде. Это неприлично, но весьма интригует. Хм… Злит или интригует? Сначала злит! Сейчас я ей расскажу о правилах приличия и этикете. Слава Богам, она видимо не ожидала меня увидеть, и застыла на месте. Пока она там размышляла куда сбежать, я до неё добрался. Да чтоб тебя, пакость мелкая! Больно же! По коленке заехала. Сейчас я её придушу, а потом как-нибудь оправдаюсь перед её отцом. О, что я слышу, голос прорезался … — Уймись, живодёр долговязый! Что, сила есть, ума не надо? И тут, наконец-то до меня дошло! Это не Эланиэль! А кто? Спрашиваю: — Кто ты? Как ты здесь оказалась? Почему ты выглядишь как Эланиэль? Где она? Что происходит? Мелкая вредина прищуривается и сладким голосом интересуется: — Тебе как на все вопросы сразу ответить или по очереди? Откуда я знаю, что происходит! Найди свою закомплексованную дуру и ей вопросы свои задавай! Да… И почему я не ошибся? Хотя проверить необходимо. Попробую-ка я Шар Судьбы! Артефакт непредсказуем, но всегда определяет внутреннюю сущность. Пойдём «дорогая», посмотрим — кто ты. Она вновь верещит: — Отпусти меня!!! Что вцепился как в родное??? Не твоё, не трогай!!! Всё! Достала! Мой запас терпения истощился. Я поворачиваюсь и спокойно объясняю: — Почему не моё? По закону ты моя жена и я могу делать, что хочу и трогать где хочу. Девчонка опешила и заткнулась. Хоть что-то хорошее. Пока она молчала, я успел дотащить её до Комнаты Судьбы и попросил: — Мне нужно кое-что проверить. Положи руки на этот шар. Стоит, ресницами хлопает, взгляд с меня на шар переводит. Она вообще меня слышала? Собираюсь повторить просьбу, и тут девчонка оживает. Нет, молчаливой она мне нравилась гораздо больше, вот же характер, все поперёк. — Тебе надо, ты и клади. Откуда я знаю, вдруг этот шарик меня убьёт. Боги! Дайте мне терпение! Видимо, Боги заняты, и меня не слышат: — Я тебя сейчас сам убью!!!! Она положила руки на шар, и её окутало золотистое сияние. Я понял, что я крупно попал: таким сиянием пользуются исключительно Боги нашего мира. Не было ни видений, ни голосов… Лишь тонкая фигурка в золотом коконе света… Сколько времени это продолжалось? Я не знаю, не заметил. Стоял и заворожено смотрел… А потом девушка упала, еле успел поймать, и застыл истуканом с ней на руках. Ну и как её в чувство приводить? В то время как я думал, девчонка открыла глаза. Я давно живу на свете, мне почти семьсот лет. Я много повидал, и многое испытал, но такой боли и тоски, как в её глазах, я никогда до этого не видел. Бедная девочка! Я её пожалел? Я, Повелитель Дроу, испытал жалость по отношению к ней, женщине? Мир рушится на глазах! — Как ты себя чувствуешь? Это я спросил? С чего вдруг меня волнует её самочувствие? — Жить буду. В этом мире бывают разводы? Э, нет! Вот этого мне для полного счастья и не хватает! Я не могу позволить расторгнуть договор со светлыми, нам нужно передышка: — Нет! Мой «залог мира» грустно вздыхает и интересуется: — Ну и как тебя зовут, муж? У меня просто нет слов. Она даже имени моего не знает. А я её? — Дарниэль. — Дар значит, подарок. Интересное сокращение. Пусть пока будет Дар, потом разберёмся. Эльфийка, или уже не эльфийка, выкручивается из моих рук, и пытается куда-то уйти. Я с интересом наблюдаю, как же у неё это получится: она еле идёт, постоянно отклоняясь с траектории движения. О! Всё же ей в голову могут и умные мыли приходить, кроме пакостливых. — Я спать хочу, Дар. Помоги мне до комнаты добраться, пожалуйста. Ну, если, пожалуйста, то, пожалуйста, тоже. Я донёс «жену» до её покоев. И был приятно поражён изменившимся видом комнаты. Надо же когда успела? Впрочем, так намного приятнее взгляду. Что ж к упрямству и вредности, можно добавить наличие вкуса и магический дар, и, похоже, сильный. Характер начинает вырисовываться. Какие ты ещё сюрпризы преподнесёшь мне, «моё пророчество»? Впрочем, всё потом, а сейчас, спи, девочка, спи. Бережно уложив на кровать и накрывая одеялом, я вдруг отчётливо понял, что мне хочется убрать боль из этих зелёных глаз. Я сошёл с ума? По всей видимости, да, иначе как объяснить несвойственные мне желания? Бред какой-то. Я вышел за дверь и кликнул стражу, не стоит девчонке бегать по дворцу, мне ещё дорог покой моих подданных.Глава 3 Умная женщина не спорит с мужчиной… она просто ставит его перед фактом
Утром я проснулась жутко злая и раздражённая. Предпосылок к этому хватало, но все они отходили на задний план перед самой насущной: я банально хотела есть. Даже не так: «жрать» с заглавной буквы. Нет, ну вы подумайте, какие они здесь экономные. Я торчу тут уже двое суток, и никто не удосужился меня накормить или хотя бы спросить: «Не желаете ли откушать?». Ага, счас, уже бегут с подносом! Муженёк рассчитывает за мой счёт бюджет государства поправить? Я так много ем? Или мечтает уморить голодом и остаться вдовцом? Не дамся! Впрочем, абсурдное предположение. Хотел бы избавиться, по-другому бы на вопрос о разводе отреагировал. Хотя… Если я правильно запомнила болтовню дамочек — это политический брак, навязанный договором о мире и судя по поведению «супруга», соглашение с эльфами ему жизненно необходимо. Из чего вытекает логический вывод: я ему нужна в живом виде и с пузом, или в мёртвом, но никак не в разведённом. Хреново! После случившихся событий, я не горю желанием завязывать новые отношения, тем более семейные, подразумевающие физическую близость. Не спорю, мужчина исключительно красивый, но мне лично этого не достаточно. На данный момент главенствующее чувство при мысли о постели отвращение… слишком свежа рана потери. В глубине души, я понимала, что всё сказанное правда, но активно сопротивлялась. Ну, не могла я принять жестокую правду. Не представляю, каким образом, она, как там её, Йаола, это провернула, но сильной душевной боли я не испытывала. Так что-то тихо ныло внутри, словно заноза. Но разве для материнского сердца это что-то меняло? Доверяй, но проверяй! Русский человек пока руками не пощупает, ни за что не поверит. Будем посмотреть, вдруг есть маленькая лазеечка и у меня получиться. В общем, суммируя: я имела три основные проблемы: поесть, отвертеться от супружеского долга и попытаться вернуться домой, чтоб дать этой самозванке хорошенького пинка под зад. Остальные трудности скорей всего будут появляться по мере решения главных проблем. Бурча и фыркая, я пошлёпала в ванную. Там устроившись в пене и обложившись кофе, бутербродами и сигаретами я продолжила умозаключения. В качестве отступления: зачем я жалуюсь, если сама способна себя прокормить? Да, из принципа! Почему-то меня не покидало стойкое чувство о неправильности происходящего. Перечитав кучу фэнтезийных романов, я могла с уверенностью заявить об этом. Посудите сами, в большинстве сюжетов, героиня попадает в мир помогать бороться со злом, когда это самое зло уже нашинковало всех местных героев мелкими кусочками. И только хрупкая девушка-иномирянка, вооружённая высшим образованием или негативным опытом, или тем и другим совместно взятым, грудью и интеллектом, способна остановить всемирное зло, третирующее местное население. Иначе говоря, прибить, или как альтернативу женить на себе, чтобы бессовестный злодей закончил жизнь в ужасных муках совести по содеянным правонарушениям. Всё понятно и закономерно, но никоим образом не подходит под мой расклад. Мне по какой-то неведомой причине сразу предложено начать с окончания сюжета, то есть с постели. Следовательно, на вопрос «Почему сейчас?», ответ есть: свадьба уже случилась и сильно требуется исполнитель главной женской роли. А вот вопрос «Почему я?» остаётся открытым. Нет, правда, если меня притащили сюда, должна же быть весомая причина. Какая? Вот этого я постичь и не в состоянии, а хотелось бы. Вчера я так до библиотеки и не добралась, пойду сегодня. Кто знает, может, удастся хоть что-то полезное откопать. Чрезвычайно уповаю не попасться в цепкие руки Повелителя по дороге. Нет у меня ещё чёткого плана как себя с ним вести. Закончив водные процедуры, я привела себя в относительный порядок. Проблема расчёсывания гривы, грозила перерасти в глобальную, по причине полной невозможности самостоятельно разобраться с волосами сумасшедшей длины и объёма. Открыв дверь, я застыла на пороге, обозревая двух вооружённых дроу у моих дверей. Вот так сюрприз! Этопочётный эскорт? Я не заказывала. Ладно, вступим в диалог: — Мальчики, а что вы тут делаете? Мне ответил тот, что казался постарше: — Ваше Величество, Вам запрещено покидать Ваши покои. Во как! Запрещено, значит. Чудненько! Я разглядывала собеседника. Мужчина средних лет, среднего роста, коренастый, смуглый, черноволосый, черноглазый. — Кем запрещено? Почему? На каком основании? В нашу непринуждённую беседу вмешался второй дроу, помоложе, повыше, похудее и с карими очами — Повелителем. Во имя Вашей безопасности. Черт! Умный, зараза, и предусмотрительный. Стало быть, не выпустят. Голодная и взаперти — исключительная перспективка. Улёгшиеся было подремать злость и раздражение, вновь заняли свои исходные позиции, и меня понесло: — Передай высокопоставленному озабоченному извращенцу дословно: если днём не будет обеда, я пообедаю одним из вас. Всё ясно? И с треском захлопнула дверь, успев заметить, как побледнел парнишка. Неужели я настолько страшная? Я хихикнула, сразу вспомнилось: «Ну что ж ты страшная такая? Ты такая страшная… Ты не накрашенная страшная. И накрашенная». Может, в Хэллоуин поиграем? У меня сейчас настроение как раз под Фредди Крюгера. Одно «но»! ребята не виноваты — приказали, стоят. Так что фиг с вами живите спокойно. Отодвинув одну из драпировок, скрывающую выход во внутренний садик, я отворила стеклянную дверь и вышла. Сад представлял собой до чрезвычайности живописное место, но, на мой взгляд, чересчур, искусственно красивое: деревья, высаженные в идеальном порядке и безукоризненно подстриженные, цветы, подобранные по оттенкам, трава неестественно изумрудного цвета. Это прилизанное великолепие немедленно вызывало желание напакостить. Отведённое мне пространство для прогулок тоже изолировали, но использовали вместо монументального забора живую изгородь, и на том спасибо. Живое воображение нарисовало картину: колючая проволока, вышка и на ней остроухий Повелитель в обнимку с автоматом. Ухихикаться! Удалившись на значительное расстояние от дворца, кстати, впечатляющих размеров домишко, и скрывшись за деревьями, я приступила к отыскиванию лазейки в кустарнике, зная по опыту, что обязательно должен быть промежуток. Ага, вот и он, мой путь на волю. Нет, ну где логика? У дверей, выходит, охрана, а здесь нагнулся, пролез, извиняюсь, прополз под кустиком и свобода. Хотя с их гардеробчиком фиг протиснешься. Мдяя, умеют же люди, тьфу дроу, себе проблемы создавать: на какой леший спрашивается, на себя столько ткани наворачивать? Всё, пролезла. Оказавшись снаружи и отряхиваясь от налипших травинок, я разглядывала куда попала. Передо мной простирался настоящий дикий лес. Боже, какая красота первозданная! Ну как можно от этого отгораживаться! Как я люблю лес! Для меня он живой, разумный, понимающий, любящий. Моё детство прошло под Казанью на маленькой узловой железнодорожной станции под названием «Юдино». Детская память избирательна. В моих воспоминаниях главенствовал лес, начинавшийся практически через дорогу от дома, где жили дедушка и бабушка. Все самые яркие впечатления я связываю с лесом. Проводя в нем, немало времени вместе с дедушкой, я училась понимать лес, такой разный, но всегда необыкновенный. У меня захватывало дух от красоты берёзовой рощи, я слушала звенящий воздух соснового бора, наслаждалась хвойным запахом ельника. Лес не отвергал меня и повзрослевшую, приходившую к нему со своими бедами, проблемами, горестями, я делилась ими и находила понимание и облегчение. Пролетело много лет, но потребность побыть наедине с природой осталась и по сей день. Поблуждав между хвойными деревьями, я наткнулась на тропинку, приведшую к роднику, нашедшему себе пристанище между корнями могучего дерева. Присев рядом, и погрузив ладони в кристально чистую и обжигающе холодную воду, я слушала её мелодичное журчание и очищалась душой. Уже потом, позднее, обхватив колени заледеневшими руками, я поведала природе о стрясшемся несчастье, с криком, жалобами и слезами выплёскивая из себя боль и горечь. Лес принял меня и помог, подарив спокойствие и безмятежность, пусть краткосрочные, но драгоценные и необходимые сейчас. Внезапно за моей спиной раздалось фырканье. От неожиданности я подскочила и обернулась. Офигеть! Вот это лошадка! Ой, простите, конь. Я подобных в жизни не видела. Другой вопрос: где я могла их лицезреть? В моем мире кони стали больше экзотичными животными, чем обыденными. Редко кто мог позволить себе содержать лошадь, а в местах для катания животные гляделись чрезмерно измученными бытием. Не то, что этот красавец: мощный, сильный, шкура чёрная аж переливается, мускулы под ней ходуном ходят. Стройные сильные ноги, изящно выгнутая шея с грациозно посаженной головой. Глаза громадные черные, опушённые густыми длинными ресницами, грива и хвост необычного сверкающего цвета белоснежно-серебряные. У меня зуд в пальцах возник, как приспичило эту красоту потрогать. Что же предложить, чтобы подпустил? Эврика! Яблоки! Я вообразила корзину, наполненную душистыми, сочными, красными яблоками и, проворонив момент её возникновения, чуть не уронила. Взяв яблоко и вытянув руку, я продвигалась вперёд робкими черепашьими шашками. Животное наблюдало за моими телодвижениями с безмятежным интересом, явно не собираясь срываться с места и убегать. Напротив, его, похоже, забавляла моя неуклюжая попытка подружиться. Конь спокойно стоял на месте, ехидно и насмешливо разглядывая подползающую меня. В конце концов, мне надоело, я плюнула на осторожность и открыто спросила: — Хочешь попробовать? Зверь сделал шаг навстречу, обнюхал яблоко и осторожно взял его с ладони, скользнув по ней мягкими и тёплыми губами. Схрупав фрукт, конь переступил ногами и вопросительно воззрился на меня. Я рискнула закрепить достигнутое: — Понравилось? Дать ещё? Можно я тебя потрогаю? Он склонил голову набок, словно обдумывая просьбу и… кивнул. Обалдеть! Складывалось впечатление о его феноменальной разумности. Впрочем, абсолютно не обладая никакими знаниями о местной флоре и фауне, утверждать так ли это я не могла. Время пролетело незаметно для меня, увлечённой поглаживанием необыкновенно бархатистой шкуры и разбиранием прядей шелковисто мягкой гривы. Слопав яблоки, конь положил мне голову на плечо и довольно жмурился, невольно напоминая большого сытого кота. Оторвавшись от захватывающего занятия и выявив, что солнце начало клониться к горизонту, я принялась прощаться, из опасения обнаружения моего отсутствия и угрозы полной изоляции в итоге: — Мне, к сожалению, необходимо уходить. Ты не будешь против, если я приду завтра? Ну, пожалуйста! Конь наклонил голову и, лукаво кося на меня черным глазом, фыркнул. — Полагаю, это в знак согласия? До завтра! Я возвращалась в прекрасном настроении. В комнате меня ждал медленно остывающий обед. Ага, струхнули суслики. По дороге в ванную, куда я направлялась с намерением вымыть руки, взгляд задержался на отражении в зеркале. Мдяя, в недалёком будущем надо мной нависает реальная угроза колтунов. Опа, в голову пришла гениальная мысль, как совместить два в одном. Я подошла к двери, дёрнула створку и наткнулась на обнажённый меч, преградивший дорогу. Радости, как вы понимаете, мне это не прибавило, а вот разозлило изрядно. Выяснив кто тут такой чересчур исполнительный, и посверлив разъярённым взглядом новенького дроу субтильной наружности, я ткнула в него пальцем: — Ты, мухой метнулся к Биг Босу и доложил, что мне требуется компаньонка с прямыми мозгами, без прибамбасов, выкрутасов и закидонов. Уразумел? Пацан захлопал глазами с идиотским видом: — Нет, Ваше Величество. Блин, какие они тут тупые, где их только берут?! Пришлось переводить: — Я сказала, чтобы ты рысцой сбегал к моему «мужу» и привёл помощницу с адекватной психикой. Теперь осмыслил? Юный наглец посмел мне отказать: — Да, Ваше Величество, но я не могу покинуть свой пост. Всё, я злая, я очень злая, опасная и голодная: — Слышь, гоблин, я паршиво разжевала? Мне ещё раз повторить? Отвратительно воспитали мальчишку, абсолютно выпустив из виду предупреждение «Разъярённым женщинам и быкам поперёк дороги становиться нельзя! Опасно для жизни!» — Ваше Величество, я не гоблин. — Я посодействую, если сию минуту не пошевелишь своей задницей. Время пошло! Одарив напоследок многообещающими взглядами позеленевшего хлопца и, пытающегося сдержать улыбку знакомого по утренней встрече, дроу, я грохнула дверью и вернулась к почти остывшему обеду. Качество еды оказалось отменным и моё настроение значительно улучшилось. Насытившись, я собралась расслабиться с сигаретой, но раздался стук в дверь, и в комнату вошла дроу и склонилась в поклоне: — Ваше Величество, моё имя Манвэлиэль из Дома Тьмы, и мне оказали великую честь Вам прислуживать. Господи, как они выговаривают свои имена, тренируются, поди, денно и нощно. Манв… Тьфу, язык вывихнуть можно. Нет, с этим нужно что-то экстренно делать: — Чрезвычайно рада Вас лицезреть. Спасибо за изъявление желания прийти на выручку. Мне крайне необходима Ваша помощь, коль Вас не затруднит. «Не соблаговолит ли многоуважаемый джин…». Поклон стал глубже. — Моя жизнь к услугам Вашего Величества. «О, как! Если она наклониться ещё ниже, то запросто ткнётся лбом в пол». Мне надоело общаться с черноволосым затылком и рассматривать затейливую причёску: — Не соизволили бы Вы оказать любезность и выпрямиться, а лучше всего присесть? Девушка наконец-то приняла вертикальное положение тела, но осталась стоять: — Как будет угодно Вашему Величеству. Компаньонка отличалась худощавым телосложением, резкими, но правильными чертами узкого лица, смугло-матовой кожей, крутым изгибом черных бровей, миндалевидными светло — карими глазами, носиком с едва заметной горбинкой и изящно очерченным ртом. Я продолжила «гнуть свою линию»: — Видите ли, после злополучного падения, у меня возникли некоторые проблемы с памятью. «И самая существенная — это навязанный супруг». Услышав в ответ: — Повелитель предупредил о Вашем недуге, — мне срочно потребовалось закурить, скрывая внезапно поднявшееся раздражение. Вот ведь в каждой бочке затычка. Везде успевает свой горбоносый шнобель засунуть. Зажав губами сигарету и щёлкнув зажигалкой, я обратила внимание на изумлённо-поражённое выражение лица собеседницы. Она явно хотела о чем-то поинтересоваться, но не осмеливалась. — Вас что-то беспокоит? Девушка помялась в стеснении и спросила: — Что Вы делаете? Постоянно забываю о другом мире. Естественно, привычное для меня для них в диковинку. Пожав плечами, пустилась в разъяснения: — Ничего особенного, вредная привычка, именуемая курением. Механизм достаточно прост: внутри бумаги содержится специальное растение в высушенном виде. Вдыхание дыма иногда способствует успокоению нервов. И уже про себя: а так же раку, инфаркту и импотенции. Слава Богу, хоть последнее мне не угрожает. Но мы отвлеклись: — Поскольку Вы уже в курсе моих проблем, то я бы хотела называть Вас Мария или Маша, если Вы не возражаете. На этот раз девушка присела в реверансе: — Все, что пожелает Ваше Величество. '«И как долго мы эти китайские церемонии разводить будем? У меня уже челюсть скоро вывернется от высокопарных фраз и глазки в кучку сойдутся от реверансов и поклонов». — Маша, будь добра, прекрати называть меня Вашим Величеством и обращайся на «ты». Меня зовут Юлия или Юля. И ещё, вовсе не обязательно кланяться и приседать. Ё-ё-ё, она в ступоре: глаза стеклянные, ресницы хлопают, не одной разумной мысли во взоре. Будем реанимировать: — Это мой каприз. Отмерла. У них причуды в порядке вещей. Царской особе вменяется в обязанность обзавестись придурью для антуража. Не будем нарушать традиции, я вам тут покапризничаю… от души. — Ва …, — под моим тяжёлым взглядом девушка осеклась и исправилась: — Юлия, какие у меня обязанности? Молодец, быстро учится. Толк будет… со временем: — Первое, мне срочно необходима подмога с волосами. Второе, поскольку выход за пределы комнаты для меня ограничен, то ты будешь снабжать меня книгами из библиотеки и отвечать на вопросы. И последнее, иногда составлять мне компанию. Полагаю, мои просьбы не слишком обременительны? — Ваш … Юлия. А прочие обязанности: купать, одевать …? «…заносить хвост на поворотах. Это не ко мне, это к «сюпругу»». — А всё прочее, Маша, я целиком и полностью в состоянии делать сама. Вроде бы разобрались … или нет? — Юлия, я могу узнать, что мне сейчас делать? Что делать? Хороший вопрос. Уже вечер. В библиотеку поздно, с их свечками ни черта не увидит. Методом исключения начнём с первого и второго пункта: — Конечно, расчеши волосы, пожалуйста, и расскажи, чем вы занимаетесь, когда скучаете. Маша распутывала шевелюру и вводила в курс дела об укладе женского быта. Слушая рассказ, я мотала на ус сведения и тихо шизела: Бедные женщины-дроу! Они выбирают наряды, сооружают причёски, лелеют красоту, а вот если остаётся время от столь значимых дел, то можно повышивать или музыкой позаниматься. Но! Ни в коем случае!!! Не противоречить мужчине!!! Слушаться мужчину беспрекословно!!! «Ага, Пункт первый: муж всегда прав!!! Пункт второй: если муж не прав, смотри пункт первый!!!» В жизни женщин не предусмотрено место для дружбы, они не заводят близких отношений. Внутри Домов существует иерархия старшинства и отношения строятся на подчинении и послушании, а так же соперничестве между единокровными братьями и сёстрами за право быть первым и достойным. Более-менее тесные связи объединяют родителей и детей до достижения последними совершеннолетия, и в редких случаях между мужем и женой. Какие либо близкие контакты с другими Домами не приветствуются. «Да что за строй такой. Ни дружбы, ни доверия, поголовное одиночество. Офигеть!» Машин вопрос вырвал меня из раздумий о нелёгкой доли женщин-дроу. — Юлия, я закончила. Хочешь, я сыграю что-нибудь? Музыку я люблю, выборочно, правда, но о вкусах не спорят. Да и с местной культурой не мешает ознакомиться. — Да, пожалуйста. Она сбегала к стражам, о чем-то пошепталась, и вскоре нам принесли музыкальный инструмент по внешнему виду напоминающий гитару. Различие было в чуть более длинном грифе и более узком корпусе. Ни в звуках, ни в манере игры других отличий я не увидела. Меня порадовало это открытие, я всегда была не равнодушна к гитарным переборам и с уважение относилась к людям, владеющим инструментом в совершенстве. У меня имелись навыки игры, но так сказать на «дворовом уровне», поэтому я уселась поудобнее в предвкушении чарующей мелодии. А как иначе? Повсеместно в книгах пишут об безупречных песнях эльфов. Через пять минут мне захотелось полезть на стенку. Что вот это, заунывное и монотонное, и есть музыка дроу? Я сейчас завою: — Машенька, а что-то повеселее, поэкспрессивнее сыграть? На меня так воззрились: я сразу сообразила, что глупость сморозила. Ужас! Как это возможно слушать? Хорошо, я не эксперт и не музыкальный критик, но свои уши дороже к телу: — Если я напою, сможешь подобрать мелодию? В её глазах мелькнула растерянность, но куда деваться — Повелительница капризничать изволит, и с видом обречённой на смерть, девушка кивнула в знак согласия. Замечательно. Я напела мотив, она подыграла. Молодец! Вот, и любопытство у нас проснулось от услышанного: — Спой что-нибудь, пожалуйста. Прикрыв глаза, я перебирала в уме названия песен и, определившись, улыбнулась: — Это одна из моих любимых, — и запела:У беды — глаза зелёные,
Не простят, не закричат.
С головой иду склонённою,
Виноватый прячу взгляд.
Ночи, ночи раскалённые
Сон-травою шелестят.
У беды глаза зелёные,
Неотступные горят.
А любовь проходит мимо всё,
Не задевши нас с тобой.
Кто же боль такую выдумал,
И зачем такую боль?
Я не думал, просто вышло так,
По судьбе, не по злобе.
Не тобой рубашка вышита,
Что так нравилася мне.
И не ты со мною об руку
Из гостей идёшь домой.
И не плыть мне дальше облаком
Вдоль по небу над тобой.
А любовь проходит мимо всё,
Не задевши нас с тобой.
Кто же боль такую выдумал,
И зачем такую боль?
С тобою мы тогда не встретились,
Свадьбы сыграны давно.
Для тебя быть третьим лишним мне,
Знать, навеки суждено.
В поле ласковое выйду я
И заплачу над собой.
Кто же боль такую выдумал,
И зачем такую боль?
В чем уж точно не обмануло меня печатное слово, так это в том, что голоса у эльфов изумительные, я и рассчитывать, несмела на такой роскошный подарок. Красивый, сильный, чистый голос легко струился под сводами комнаты. Я пела, стоя у открытого окна, и смотрела на звезды. Я пела и не видела, как по щёкам Маши катились слезы. Песня закончилась, и я попросила: — Оставь меня, Маша, я устала. Она тихо ушла, а я ещё долго стояла у окна и смотрела на звёздное небо… чужое небо, под которым мне теперь жить. Стояла, пытаясь сладить со сдавившей сердце тоской… по дому и сыну. Я уже осознал, что безмятежная жизнь для меня закончилась с появлением иномирянки. Соскучиться она мне точно не даст. Сперва примчался один из охранявших её воинов — А что? Для её же блага! И моего спокойствия— и сообщил, что супруга изъявила желание получить обед или пообещала закусить им самим, если не выполнят её требование. При этом ему ужасно хотелось спросить, а не каннибалка ли моя жена и что от неё можно ожидать. Не спросил. Побоялся. Ну и чтобы я ему ответил? Что я сам не знаю? Я ничего о ней не знаю, кроме того что она не из этого мира, даже настоящего имени. Кстати об обеде, досадное упущение, как она два дня голодом просидела? Терпеливое создание: закатить скандал под предлогом неудобства через двое суток, не каждая так долго продержится. Забыл осведомиться, как девчонка восприняла заключение и охрану. Впрочем, это не к спеху, будет время, сам зайду и выясню. После обеда примчался второй страж и поведал, что Повелительница затребовала служанку незамедлительно или обратит его в гоблина. Каких трудов мне стоило не заржать. Молодец, развлекается в силу возможностей. Довести дроу до паники — это ещё суметь нужно. Забавная мне женщина досталась в жены. Главное живая, а не эта бессловесная тень. Как все-таки сильно влияет внутренняя сущность на нас. Одно и то же тело, две разные женщины — огонь и лёд. Поразительно. Беспокоит непредсказуемость поступков девушки. Что может взбрести в её очаровательную головку? Как это отразится на состоянии дел моей страны? И главное, что мне с ней делать? Судя по поведению, мысль о замужестве не доставляет ей удовольствие. Что ж у меня есть время понаблюдать за новой «игрушкой». А там видно будет. Насилие над женщиной не в моих правилах и необходимости особой в этом тоже нет. Все незамужние женщины двора к моим услугам, стоит ли заострять внимание на одной? Кого же отправить к эльфийке? Я, кажется, знаю кого. Манвэлиэль из Дома Тьмы, единственная из семьи, оставшаяся в живых. Она не болтлива, предана и мне не помешают «глаза и уши» в наблюдении за «женой». Обдумав, как следует, все варианты и, утвердившись в выборе, я вызвал Манвэлиэль. Пришедшей на зов дроу, я предложил вакансию при супруге. Услышав согласие, обрисовал проблему, чуть приоткрывая тайну, но, не сообщая всех подробностей и уведомив о «дополнительных' обязанностях». Не думаю, что ей они пришлись по душе, но выбора я не оставил. Ей вменялось докладывать ежевечерне обо всем происходящем или немедленно, если случится что-то экстраординарное. Дав подробные инструкции и отпустив Манвэлиэль, я занялся обычными рутинными делами, требующими внимания, но то и дело возвращался мыслями к эльфийке. Она занимала меня всё больше и больше. Отвлёкшись в очередной раз, я плюнул и решил сам сходить проверить. Подойдя к двери в покои «супруги», я выслушал доклад караульных, и уж было собрался войти, как прозвучала просьба Манвэлиэль: — Спой что-нибудь, пожалуйста. Что удержало меня на месте? У меня нет ответа. Замерев, я вслушивался в дальнейшую беседу. — Это одна из моих любимых. И эльфийка запела. У дроу и эльфов хорошие голоса и идеальный слух, но она не просто пела, она вкладывала душу, а слова… я никогда не слышал подобных песен. Простые незамысловатые слова складывались в судьбу, обрисовывали картину жизни и страданий, которых мы не ведали. Почему же теперь обычная песня вызывала столь сильный отклик в наших не ведающих ни любви, ни жалости сердцах? Почему воины, прошедшие не одну битву и не дрогнувшие, видевшие боль смерть и страдания, сейчас опустили головы, скрывая свои эмоции, недостойные их? Что было такого в голосе, чувствах, словах или музыке что заставляло задуматься? Никто из нас, слышавших, уже не сможет забыть. Как ты делаешь это, девочка? Зачем вынуждаешь вспомнить, что у нас есть сердце? Песня стихла и за дверь выскользнула Манвэлиэль. Подняла на меня глаза, полные слез и сказала: — Юлия, её зовут Юлия. Теперь я знаю твоё имя. Но что значит имя твоё? Что оно значит для меня?
Глава 4 Я не буду проще и не надо ко мне тянуться!
Утренняя побудка счастья мне не принесла и радости не добавила. Уснула я вчера поздно, ворочаясь с боку на бок и не в силах расстаться с мыслями о доме. Не исправил положения и принесённый Машей завтрак, состоявший из свежевыпеченных булочек с местным джемом и сока. Обозрев поднос с едой, я предложила компаньонке составить компанию по уничтожению продуктов. Немного развеселило выражение ужаса на её лице, после озвучения моего предложения. У них, видите ли, так не принято! А мне плевать, что принято, а что нет! Несомненно, лучше давится куском в одну физиономию под голодным взглядом персонала. Явно же видно не завтракала. Кстати, а почему? — Маша, скажи мне на милость, отчего у тебя вид истощённого дистрофика? Девушка смутилась и, опустив голову, начала объяснять местные порядки: — Понимаешь, я теперь служу тебе и по этикету обязана: есть лишь после тебя и только то, что останется. Ой, мамочки мои, ну и условия работы! Слово «этикет» становится запретным в моём обществе! — Если я сейчас сожру всё это, — указала я рукой на поднос: — то ты будешь поститься до обеда, в надежде наесться объедками, которых может и не быть, и попросить себе порцию ты не имеешь права? Я нигде не ошиблась? Получив в ответ подтверждающий кивок и несчастный взгляд, мне срочно потребовалось успокоиться, что и было проделано с помощью чашки кофе и сигареты. Мдяя, не стать мне идеальной Повелительницей при всем моём отсутствующем желании. Не доходят их «драконовские» порядки до моих скудоумных, вывернутых равноправием, мозгов. — Садись и ешь, я приказываю! — самой мерзко от повелительного тона и высокомерия. Чем я в сущности лучше неё? Да ничем! Полузадушенный писк: — А ты? И зловещая ухмылка в ответ: — Не дрейфь, уж о себе-то я не забуду! Подскажи мне, кто заведует раздачей пищи? Прожевав булочку, компаньонка сообщила: — Йармионэль из Дома Кладези Мудрости. Угу, сейчас я на эту «кладезь» поглазею! И направилась к двери. — Юлия ты куда? Рука с сигаретой ткнула в сторону двери: — Туда. — В таком виде? Ну и чем ей мой вид нравится? Обычная пижама: широкие штаны и короткая маечка, милого бежевого оттенка, а то, что на груди надпись «ТЫ — бесконечно доброе, феноменально умное, чертовски привлекательное, божественно красивое, исключительно порядочное и кристально честное, беспрецедентно талантливое, гиперсексуальное, бесподобно бесподобное — ЧУДОВИЩЕ!», так полиглотов здесь нет. Дополняли ночной туалет миленькие пушистые тапочки с помпонами. Пожав плечами, дотопала до выхода и распахнув створку, обозрела караульных. О, всё те же милые лица! — Привет бойцы! Как жизнь? На мозги не давит? Мне ответил старший дроу: — Доброе утро Ваше Величество. Чем могу служить? Я прищурилась: — Давайте для начала познакомимся. Меня Юлей зовут, а Вас? Мужчина выпрямился, склонил голову и представился: — Айлонор из Дома Стражей, к Вашим услугам. — Исключительно приятно, — подпускаю мёда: — А второго, который глазёнки забыл в районе моей… хм… талии, как величают? — Малагдаер из Дома Стражей, Ваше Величество, мой племянник, — ответил за молодого Айлонор: — Простите его за вчерашний инцидент. Молодой, неопытный. Прислонившись плечом к косяку и затягиваясь, я милостиво кивнула: — Прощаю, так и быть, но за услугу и пару вопросов. Вопрос первый: Сколько по времени длится ваше дежурство? Дроу удивлённо переглянулись между собой и ответили: — Сутки. — Чудесно. Вопрос второй: Как вы питаетесь за эти сутки? — Никак, по этикету… Ой, у меня сейчас планку сорвёт! Какая, блин, помешанная на диете, сволочь выдумала столь дивный распорядок? — Ребята, хотите тишины и покоя? — вкрадчиво поинтересовалась малость рассерженная я: — Вижу, хотите! Так вот, для этого не упоминайте в моём присутствии слово «этикет» и вызовите ко мне Йо… Чёрт! Опять забыла имя! Главного по раздаче на кухне. — Йармионэля? — пришёл на помощь Айлонор и добавил: — Он не придёт. — Это ещё почему? Он особенный? — я деланно изумилась, нахально загасив сигарету об косяк: — Ну! Я жду ответа! Айлонор с тоской во взоре обозрел порчу вверенного ему имущества и постарался деликатно донести до моего сведения: — Йармионэль не придёт, потому что Повелитель не давал распоряжений Вам повиноваться, и Вы, как бы, не обладаете правом никому приказывать. Переварив поступившую информацию и окончательно потеряв терпение, я всё же уточнила: — То есть, я здесь никто? Под моим яростным взглядом стражи с несчастным видом кивнули, виновато опустив глаза, и я взорвалась: — Повелителя сюда! Быстро! Или я за себя не ручаюсь! — Повелитель приказал его не беспокоить! — пискнул мелкий, расширившимися глазами рассматривая среднего размера фаербол, образовавшийся у меня в руках. После этого заявления я стала ещё злобнее, а фаербол ещё больше. — У вас есть выбор: или ваш драгоценный Повелитель притащит свою сиятельную задницу сюда, или я пойду к нему сама! — прошипев сквозь зубы и перекинув шар из руки в руку, я свирепо уставилась на охрану, ожидая решения: — или… — выдержав паузу, приобщила: — начну крушить дворец! Злость мне, вообще-то, не присуща. Злюсь я редко, но… метко! И уж если злюсь, то хавайся кто может! Считаете, у меня не было причин беситься? У меня на этот счёт другое мнение! Черте что творится! Притащили, Бог знает куда! Держат взаперти! Предъявляют немыслимые требования! Этикетом под нос тычут! Ещё и в грош не ставят! У кого тут терпения хватит? Гр-р-р! Представляю, какую изумительную картину наблюдали воочию мои стражи: разъярённая взлохмаченная, сверкающая глазами эльфийка, одетая не понятно во что и укомплектованная огненным шаром. Разумеется, они безотлагательно прониклись и впечатлились увиденным зрелищем. И главное, предпринять мужчины ничего не могли: этикетом такие случаи были не предусмотрены. Всё что они могли — это следовать за мной на расстоянии, пока я рыскала по коридорам в поисках благоверного, и уговаривать успокоиться и вернуться в комнату. Угу, а я прям такая послушная! Когда мне окончательно надоело безрезультатное шатание по дворцу, и до обозлённого сознания достучалась разумная мысль, что можно элементарно спросить дорогу и местонахождение объекта, я так и поступила. Первый же отловленный дроу поведал, где Повелитель проводит свободное от должностных обязанностей время, и даже ткнул пальцем в нужную сторону, надеясь этим и отделаться. Как бы ни так! Сколько я могу ещё шляться, чтобы высказать своё «фи»? Поэтому подтолкнув несчастного в указанную сторону, я обстоятельно втолковала ему своё горячее желание найти искомое с его помощью, честно стараясь сдерживаться и не употреблять неприличных выражений. Но приличных слов в моем лексиконе с каждой минутой оставалось всё меньше и меньше. Случайные придворные, встречаемые на пути, провожали ошалелыми взглядами нашу более чем странную процессию: впереди оглядывающийся через шаг «проводник», следом расхристанная я и за мной в отдалении «почётный эскорт» из стражи. Думаю, этот шокирующий эпизод надолго запомнится и даст основательный повод для сплетен. Плевать! Я реноме Дарниэля поддерживать не нанималась! Наконец мы всё же прибыли к месту назначения и я, будучи уже не в состоянии связно изъясняться, знаками попросила постучать в дверь. Горемычный дроу сильно колебался, перед тем как выполнить требуемое, справедливо опасаясь репрессий со стороны первого лица государства. Правда, увидев выражение «второго лица», он из двух зол выбрал меньшее и робко постучал: — Повелитель, к Вам пришли! В ответ раздался женский смех и вопль супруга: — Пошёл вон! Я занят и приказал меня не беспокоить! Понукаемый мной дроу отважно попытал счастья ещё раз: — Прошу прощения Ваше Величество, но Ваша жена… — Пошёл вон вместе с ней! — не дал закончить ему высокопоставленный хам. Ах, даже так! Ну, ты сам напросился! Нетерпеливым жестом, приказав отойти в сторону, я запулила фаербол в дверь, снеся её напрочь, и таки вошла. Не была бы я настолько зла, точно бы заржала от души, разглядывая открывшийся вид. На разобранной постели, съёжившись в испуге и натянув простыню почти до глаз, сидела девица, ко всему прочему прикрывшая голову подушкой и испугано выглядывала из получившейся амбразуры. Рядом с кроватью в боевой позиции застыл Дарниэль, одетый лишь в штаны, но зато вооружённый мечом и кинжалом. Мне свидетели были не нужны, и я высказалась, выразительно глядя на «даму сердца»: — Брысь отсюда! При полном молчании и под моим тяжёлым взглядом дева выбралась из постельных завалов, и, прижимая к груди одежду, выскользнула наружу. Этого времени хватило для того чтобы супруг пришёл в себя. Аккуратно сложив оружие, он подошёл к прикроватному столику и, наполнив бокал вином, осведомился: — Ты пришла выполнить супружеский долг? — Не дождёшься! — прошипела я и в свою очередь поинтересовалась: — это у тебя такие «важные государственные дела» в постели разлёживаются? — А ты ревнуешь? — с милой «крокодильей» улыбкой парировал Повелитель. — Я? Тебя? Не льсти себе! — В таком случае, зачем ты пришла сюда? Да ещё с таким шумом и в столь откровенном виде? — спросил Дарниэль, прислонившись спиной к угловому столбику кровати, и безмятежно отпивая вино из бокала. Такому спокойствию можно лишь позавидовать, но мы тоже не лыком шиты. Я прошествовала дальше и уселась в стоящее рядом с камином кресло, закинув ногу на ногу: — В отличие от тебя, мне не безразличны окружающие меня лю… дроу, — сообщила я, нахально рассматривая нового мужа, и даже в состоянии свирепости, была вынуждена признать, что внешностью его природа не обидела. — И кто же обижает твоё окружение? — последовал вопрос, заданный ядовито-язвительным тоном. — Ты, конечно! Кто ж ещё посмеет? И осторожней с ядом, ковёр прожжёшь. Казне убыток будет. Не экономично это, не по-хозяйски! После моих слов, высказанных доброжелательно-вкрадчивым тоном, их Величество чуть было не подавился вином. Я естественно в самых лучших чувствах собралась ему помочь и даже пригребла железяку, висевшую на подставке рядом с камином. Но мои благие намерения обломали уже на подступах, погрозив пальцем. Пожав плечами, типа была бы честь предложена, я вернулась в кресло и стала терпеливо дожидаться, когда он сможет говорить. Откашлявшись и смахнув выступившие слезы, Дарниэль вылупил синие глазищи и возмущённо высказался: — Ты с ума сошла? О чем ты говоришь? — Кто тут и сошёл с ума, так это ты! У тебя стража сутками голодная стоит! Девчонка по вашему идиотскому этикету должна объедками питаться! Что сказать нечего? — я вновь начала злиться, в упор глядя на остолбеневшего от упрёков Повелителя: — Так я продолжу! Ты по какому праву меня запер? И… — Стоп! Запер я тебя для твоего же блага! Ты здесь ничего не знаешь и вполне можешь пострадать! — Серьёзно? — в руках опять возник фаербол: — А по-моему сейчас пострадает кто-то ещё! — Послушай меня, я не сниму охрану до тех пор, пока не буду уверен, что ты не причинишь вред ни себе, ни окружающим и будешь полностью готова для проживания в нашем мире. Это обсуждению не подлежит! Но если тебе что-то не понравилось, почему ты не вызвала прислугу? — А потому, ненаглядный супруг, что ты, мерзавец, не отдал такого распоряжения! И когда я попыталась решить этот вопрос сама, меня вежливо оповестили об отсутствии у меня каких-либо прав! Дарниэль долго молчал и рассматривал меня с интересом, но спустя какое-то время спросил: — Тебя действительно волнует судьба дроу, которых ты практически не знаешь? Я ответила, выдержав его взгляд, и держа в ладонях фаербол, не представляя себе как избавиться от шарика: — Представь себе, волнует! — Хорошо, я разберусь! Что-то ещё? — Пока всё. Если будут претензии, обещаю, ты узнаешь о них первым. Я собралась уходить, и практически на выходе меня догнало удивлённое: — Ты куда? — В камеру роскошного заключения, — поведала я недогадливому мужчине. — В таком виде? — А что? Сюда-то я в таком виде дошла, чем обратный путь хуже? — Подожди! — Повелитель подошёл и накинул мне на плечи плащ, не преминув съехидничать: — Не стоит демонстрировать прелести тем, кто ещё не удостоился такой чести. Мило улыбнувшись, я сунула, неожидающему подобной подлянки, Дарниэлю фаербол и вылетела за дверь со словами: — Ой, спасибочки, благодетель! Это тебе на память! Сувенир! В коридоре перед порушенной дверью собралась толпа придворных, настороженно прислушивающихся к шуму внутри покоев Повелителя и перешёптывавшихся, делясь сплетнями. Не обращая ни малейшего внимания, ни на них, ни на крики перемежающиеся с проклятьями несущиеся изнутри, я кивнула стражам и направилась в сторону отведённой мне комнаты. Уже почти скрывшись за поворотом, я услышала приказ Дара: — Советника ко мне! Живо! — усмехнулась. На пороге комнаты Айлонор осмелился справиться: — С Вами всё в порядке? Повелитель Вас не обидел? — Кто меня обидит, тот три дня не проживёт! — пополнила я его запас знаний заезженным афоризмом и закрыла дверь. Ко мне тут же кинулась Маша и почему то принялась судорожно ощупывать, что вызвало во мне недоумение: — Маша, с тобой то, что случилось? Девушка смахнула слезы и призналась: — Я испугалась. Думала, ты назад не вернёшься. — Да ну! — притворно поразилась я и сделала большие глаза: — Что так? Кто у нас такой грозный? — Ты совсем не боишься Повелителя? — Боятся те, кому есть что терять, а я уже потеряла всё и всех, — поделилась я с Машей и ушла в сад. Дарниэль сдержал слово и разобрался. Вечером принесли два подноса с едой и, выглянув за дверь, я обнаружила довольную, жующую бутерброды, охрану. Ну, хоть что-то хорошее я сумела сделать… В это утро я решил отдохнуть и вызвал к себе Лаурэлин, свою последнюю фаворитку, приказав нас не беспокоить. Каково же было моё удивление, когда раздался стук в дверь и дрожащий голос робко доложил: — Повелитель, к Вам пришли! Оторвав от себя любовницу и состроив грозную физиономию, что вызвало у неё взрыв смеха, я рявкнул: — Пошёл вон! Я занят и приказал меня не беспокоить! — в надежде на то, что разберутся без меня, но стук повторился: — Прошу прощения Ваше Величество, но Ваша жена… Они там свихнулись все? Причём здесь моя жена? Кто смеет со мной шутить? С трудом подавив кровожадное желание выйти и наказать шутника, я всё же дал ему шанс сохранить голову на плечах и приказал: — Пошёл вон вместе с ней! Не прошло и пары минут, как раздался жуткий грохот, и входную дверь сорвало с петель. Мгновенно сориентировавшись, я скатился с постели и, выхватив оружие, занял боевую позицию. В моей голове мелькали догадки о происходящем, но ни одна не оказалась правильной. Ожидая кого угодно, я честно был не готов к появлению супруги, почтившей меня своим вниманием, причём выбравшей для этого довольно странный способ. Выглядела же она ещё более необычно: то ли полуодетая, то ли полураздетая, с растрёпанной косой и горящими огнём ярости глазами. Как она сюда попала? Кто её пустил? Что ей нужно? Вопросы возникали один за другим, но ответов я пока не знал. Оценив обстановку и уставившись на Лаурэлин, Юлия приказала: — Брысь отсюда! Наблюдая за иномирянкой, мне стала очень любопытна цель её экстравагантного визита. К тому же, она так уморительно злилась. Дождавшись ухода фаворитки и налив себе вина, я поинтересовался: — Ты пришла выполнить супружеский долг? — рассчитывая вывести девчонку из себя и хотя бы этим компенсировать испорченное свидание. Всё было старо как мир, и известно наперёд. Супруга немедленно отреагировала на выпад и прошипела: — Не дождёшься! Это у тебя такие «важные государственные дела» в постели разлёживаются? Как забавно она неистовствует! Что всё же привело её сюда? Я подлил масла в огонь: — А ты ревнуешь? — Я? Тебя? Не льсти себе! Хм, становится интересно. Какой быстрый перепад в настроении: только что пылала от гнева и вот уже берет себя в руки. Что же ей нужно? — В таком случае, зачем ты пришла сюда? Да ещё с таким шумом и в столь откровенном виде? — задал я вопросы, ожидая потока жалоб на невнимательность, охрану и ещё чего-нибудь из обширной женской коллекции. Но Юлия меня удивила. Мало того, что практически полностью успокоившись за столь короткое время и усевшись в кресло в неженской позе, она рассматривала меня, как будто коня выбирала, между делом сообщив причину визита: — В отличие от тебя, мне не безразличны окружающие меня лю… дроу. — И кто же обижает твоё окружение? — не удержался я от сарказма, чувствуя себя неудобно под изучающим взглядом. — Ты, конечно! Кто ж ещё посмеет? И осторожней с ядом, ковёр прожжёшь. Казне убыток будет. Не экономично это, не по-хозяйски! Да, как она смеет со мной так разговаривать! Ни какого почтения и страха! Возмутившись, я захлебнулся вином, чего со мной не случалось последние лет двести. Слава Богам, я вовремя заметил и остановил попытку жены стать вдовой. Ещё не известно, на какую часть тела она собралась покуситься, вооружившись массивным каминным совком. Вернув способность говорить, я возмутился: — Ты с ума сошла? О чем ты говоришь? Её гневная отповедь ввергла меня в неподдельное изумление. Я никогда не задумывался над существующими порядками. Наш этикет насчитывает несколько тысяч лет и ни разу никто не высказывал неодобрения или порицания. — Кто тут и сошёл с ума, так это ты! У тебя стража сутками голодная стоит! Девчонка по вашему идиотскому этикету должна объедками питаться! Что сказать нечего? Так я продолжу! Ты по какому праву меня запер? И… О! Вот и ожидаемые упрёки. Прекрасно, сейчас выясним этот вопрос до конца и поставим на нем точку. Я объяснил, скрывая истинную причину её затворничества: — Стоп! Запер я тебя для твоего же блага! Ты здесь ничего не знаешь и вполне можешь пострадать! — Серьёзно? А по-моему сейчас пострадает кто-то ещё! Что и следовало ожидать! Девчонка вышла на новый виток злости и запалила фаербол. Темпераментная штучка! Я немного расширил причины, не желая выдавать подлинную, заключающуюся в том, что меня терзали опасения об исполнении пророчества и то, как оно отразится на моей стране. Именно поэтому, чем позднее узнают о её появлении, тем больше времени подготовиться у меня будет: — Послушай меня, я не сниму охрану до тех пор, пока не буду уверен, что ты не причинишь вред ни себе, ни окружающим и будешь полностью готова для проживания в нашем мире. Это обсуждению не подлежит! Но если тебе что-то не понравилось, почему ты не вызвала прислугу? — А потому, ненаглядный супруг, что ты, мерзавец, не отдал такого распоряжения! И когда я попыталась решить этот вопрос сама, меня вежливо оповестили об отсутствии у меня каких-либо прав! Всё-таки Юлия меня поражает! Есть в ней что-то, что привлекает и удерживает. Необычные мысли роятся в её очаровательной головке. Какое ей дело до окружающих? Кто они для неё? Почему она так упорно стремится добиться для них привилегий? Что за этим стоит? Какая выгода? Почему она без второго слова согласилась со своим заточением, но яростно продолжает настаивать на благах для прислуги? — Тебя действительно волнует судьба дроу, которых ты практически не знаешь? — Представь себе, волнует! Ничего другого я и не ожидал. Я не против сделать жене небольшой подарок к свадьбе. К тому же каждый день выбрасывается неимоверное количество продуктов. — Хорошо, я разберусь! Что-то ещё? — Пока всё. Если будут претензии, обещаю, ты узнаешь о них первым. Потрясающая женщина! Насколько мало её волнует внешний вид. Да ни одна дроу под страхом смертной казни не покажется на людях в подобном виде, а этой хоть бы что. С другой стороны, я обнаружил собственнические чувства и попытался скрыть их за ехидством, за которое и получил от пакостницы фаербол в качестве сувенира. Не обращая внимания на мои проклятия, Юлия скрылась за дверью, оставив у меня в душе странную смесь восхищения и злости. С неимоверным трудом избавившись от «подарка», вышвырнув его в окно и добавив работы садовникам, я приказал: — Советника ко мне! Живо! Давая распоряжение разобраться пришедшему Намириэлю, я постоянно мыслями возвращался к иномирянке. Она занимала меня всё больше и больше. Какая же ты, девушка, рождённая под другим светилом? Что несёшь ты нашему миру? Что принесёшь ты мне?Глава 5 Я в ответе за тех, кого приручила, но не за тех, кто ко мне привязался
Ночью мне приснился кошмар. Я билась в стеклянную перегородку, за которой был мой дом, и кричала, но меня никто не слышал. Предпринимая всё новые и новые попытки, отбив руки и сорвав голос, мне, наконец, пришлось признать бесполезность усилий. Прижавшись к стеклу, я с тоской наблюдала за домом, понимая как недосягаем, он для меня сейчас… Проснулась я в слезах, с опухшей физиономией и саднящим горлом. Сползя с кровати, я долго отмачивала лицо вхолодной воде, не желая объяснять причину подавленного настроения. За завтраком Маша украдкой бросала на меня взгляды, но так и не рискнула спросить об основании отсутствия аппетита. Я сидела у окна, смотрела наружу, курила и пила кофе. Похоже, у меня катастрофически портилось не только настроение, но и характер: не хотелось ни есть, ни разговаривать. Мне срочно было нужно в лес пока я не начала срываться на окружающих. Приняв решение, я повернулась к компаньонке: — Маша, ты бы не могла принести мне из библиотеки все, что найдёшь о вашем мире: расах, обрядах, пророчествах и прочие полезные сведения? В общем, всё о мироустройстве. Девушка согласно кивнула и удалилась выполнять поручение, а я отправилась в лес. Проделав тот же путь, я шла по тропинке, размышляя о вчерашнем разговоре с Повелителем и вспоминая его удивление на мой лёгкий отказ от скандала по поводу изоляции: «С какой-то стороны Дарниэль прав: я абсолютно ничего не знаю об их мире, и это делает меня лёгкой добычей для любого, кто захочет воспользоваться моим положением. Бежать было бы глупо: Куда? Зачем? К кому? Находясь здесь, я хотя бы могу разжиться информацией и уж тогда строить какие-то планы. Именно поэтому я не стала скандалить и предпочла обойти этот вопрос стороной. Пока, обойти». С такими мыслями я и пришла к роднику совершенно не надеясь встретить своего нового знакомого. Я ошиблась. Удивительно, но конь был там и, увидев меня, приветствовал ржанием, в котором мне послышались недовольные нотки. Пришлось оправдываться: — Прости, я не смогла вчера. К сожалению не всё от меня зависит. Хочешь яблок? Животное благосклонно согласилось принять извинения и взятку в виде яблок, подпустив меня к себе. Наверно со стороны мы представляли собой идеалистическую картину «Девушка с конём». В концепцию полотна лишь не вписывалась моя одежда: джинсы и футболка. Но, ни хрупающего фруктами коня, ни занятую расчёсыванием гривы меня это не волновало. Возня с волосами меня всегда успокаивала: что поделать, вот такое у меня «извращение». Единственно, что меня огорчило: мне не разрешили заплести гриву. Животное возмутилось произволом и так выразительно на меня глянуло, что я поняла: рисковать не стоит. Кстати, «конь» и «животное» — это замечательно, но всё же хотелось бы придумать кличку, и я обратилась к коню: — Как ты смотришь на приобретение имени? — Положительно? Вот и чудесно! — интерпретировала я фырканье и кивание: — Тогда начнём: Серебряный? Сумрак? Ворон? Аякс? Мавр? Черныш? — и так ещё с десяток кличек, но на все получила отрицательное махание лобастой башкой. — Какой ты привередливый! — устало констатировала я и безнадёжно поинтересовалась: — Может, Гром? И эта чёрная зараза согласился! Ну, хоть в чем-то мы достигли соглашения. Я ласково погладила умную морду, а Гром вдруг внезапно преклонил передние ноги, явно приглашая меня прокатится. В голове мелькнула смутная мысль: «Что-то мне это всё напоминает…», но тут же исчезла в ворохе других связанных с сомнением об авантюре. На лошади я, конечно, каталась, но на ней было седло и уздечка, а рядом страховал инструктор. Здесь же предлагалось действовать самой и рассчитывать на свои силы. «Эх, была — не была!» — мысленно махнула я рукой и взгромоздилась Грому на спину. Всё оказалось не таким уж страшным: конь шёл медленным шагом, старательно обходя ямки и ухабы, так что я не свалилась. Спустя какое-то время он вывез меня на огромную лесную поляну и остановился, ожидая моей реакции, а я застыла в восхищении. Практически посредине поляны располагалось дивной красоты озеро, окружённое пёстрым ковром из цветов. Сползя с Грома и дотопав до водоёма, я обнаружила, что вода кристально чистая и прогрета солнцем до состояния парного молока. Очень захотелось искупаться. Решив не откладывать своё желание в долгий ящик, я уединилась в кусты, растущие по краю поляны. Там сотворив и переодевшись в купальник, мне между делом пришлось треснуть между глаз любопытную морду, вздумавшего подглядывать Грома. Удовольствие от купания я получила необыкновенное: вдоволь наплававшись и нанырявшись со спины присоединившегося ко мне коня. В знак благодарности я его даже помыла, как могла. Без сноровки и неуклюже, но ему понравилось. Всё хорошее когда-нибудь кончается и мне пришло время возвращаться в комфортабельную «тюрьму», пока не хватились моего отсутствия и не начали поиски. Гром довёз меня почти до живой изгороди, где я с ним попрощалась, пообещав по возможности наведаться завтра. Проводив удаляющегося коня взглядом, я с сожалением вздохнула и поползла на ту сторону. Оказавшись внутри и пройдя немного, я услышала Машины крики, в которых уже присутствовала нотка паники: — Юлия! Где ты? — Да здесь я, здесь, — пожалев девушку, я вырулила из-за кустов и без зазрения совести соврала в ответ на укоризненный взгляд: — Задремала. Не слышала. Что случилось? По какому поводу орём? — Я книги принесла и обед, а тебя всё нет и нет. Я весь сад обыскала, но тебя там не было, — объяснила Маша, подозрительно разглядывая моё несколько растрёпанное и мокрое Величество. Не собираясь вдаваться в подробности, я пожала плечами и пресекла расспросы: — Не там искала. Пошли. И мы пошли обедать. После обеда компаньонка убежала, отговорившись срочными делами. Интересно, это, какие такие у нас срочные дела? Быстро сполоснувшись в бассейне и кое-как пригладив волосы, я переоделась в шорты и майку, и занялась самообразованием, удобно устроившись на пушистом ковре. Придвинув к себе внушительную стопку книг и большую чашку с их местной черешней, я вооружилась бумагой и карандашом для выписки интересующих меня сведений и открыла первый фолиант. Книга мне попалась про существующие расы и их обычаи. Увлекательное чтение, нужно признаться. Например, в этом мире под названием «Йаленар» существуют восемь рас: дроу, эльфы, демоны, драконы, дворфы, оборотни, вампиры и орки, но отсутствуют люди. На планете находится один большой материк, всё остальное пространство занимает мировой океан. Материк поделён расами на чёткие территории за владения, которыми идут постоянные споры и войны. Расы практически не общаются между собой и в межрасовые брачные отношения вступают крайне редко. «И как мне так повезло?» Полукровок терпят, но не любят. Дальше начинались подробные описания каждой расы: антропология, особенности, строй и язык. Итак, дроу: Антропология: высокие, стройные, смуглокожие, черноволосые, цвет глаз варьируется от чёрного до золотисто-карего. Исключения: семья Повелителей имеет отличительную черту: темно-синий цвет радужки. Особенности: прекрасные воины, безжалостные и жестокие. Строй: живут Домами. Правящий Дом возглавляет Повелитель. Власть переходит по наследству. Язык: новый — разговорный и старый — мало употребляемый, используемый в основном в ритуалах. Я настолько увлеклась чтением, что когда дошла до примеров старого языка и попробовала озвучить совсем мудрёное слово, состоящее из девятнадцати букв, причём четырнадцать из них согласные, то чуть язык не вывихнула. Замечательное средство для определения степени опьянения: кто не выговорил, тому больше не наливать и немедленно наступит сплошное торжество трезвости. После моей третьей безуспешной попытки выговорить данное слово, за спиной раздался смешок, и мужской голос эту абракадабру без запинки произнёс. От неожиданности я подпрыгнула и развернулась. Ну конечно, никого другого я и не ожидала: Дар стоит, лыбится во все доставшиеся ему от природы зубы. Почему каждый раз как вижу его улыбку, мне хочется исправить ему прикус, а? — Ваше Величество, я Вас вижу в четвёртый раз и четвёртый раз в неприличном виде. Вы меня провоцируете? — отвлёк меня муж от несбыточных мечтаний, но после его слов мечты вернулись и усилились. Думаешь ты один такой умный? — А Вас, Ваше Величество, не учили стучаться, когда Вы к даме заходите? — язвительно поинтересовалась я, тоже переходя на «Вы». Дарниэль мгновенно парировал: — Так это же к даме! А Вы, простите, больше на оборванку похожи. Это он меня обидеть хочет? Ну, в точности: «— Ты, Зин, на грубость нарываешься, Все, Зин, обидеть норовишь! Тут за день так накувыркаешься … Придёшь домой — там ты сидишь!» Хорошо Высоцкий сказал. Если бы ехидство убивало, он бы уже в нем захлебнулся: — Истинный мужчина в любой женщине увидит даму, если у него хорошее воспитание и отличное зрение. — Да вроде бы ни на то, ни на другое не жалуюсь, — усмехнулся этот нахал и предложил перемирие: — Я пришёл с Вами не ссориться, а пригласить Вас на экскурсию по замку или прогулку по саду. Выбирайте сами. Ой, какие мы подозрительно добренькие! С чего вдруг? Что ему от меня нужно? Ладно, рискну! — Я бы предпочла прогулку, Ваше Величество. Замок я уже практически осмотрела вчера сама, — соизволила я согласиться, не забыв подпустить яда. — Что ж я рад любому Вашему решению, но осмелюсь заметить: Вам стоит переодеться. Ваш вид абсолютно не подобает Вашему статусу и вызывает непристойные мысли у окружающих. Да? Какие здесь неискушённые окружающие. Странно, как с любовницами днём развлекаться так подобает, а как удобно одеться то сразу о приличиях вспоминает. — И что же Вам не приглянулось в моём виде? — невозмутимо поинтересовалась я. Меня нагло оглядели с ног до головы и ленивым тоном проинформировали: — Ну что Вы, всё прекрасно, меня всё устраивает. Это прекрасное приглашение разделить с Вами постель. Да что ж его зациклило на сексе! Можно подумать, у него окромя меня несчастной других кандидатур нема. Ага! Я так в это и поверила! Фиг тебе, маньяк ушастый, облизнись. Губозакаточная машинка прямо и направо. Решив не доводить дело до конфликта, и оставив своё нелицеприятное мнение при себе, я спросила: — И какой же вид у Вас считается морально устойчивым? Меня тут же просветили в вопросах местной моды: — Что-то более длинное и закрытое. Не удержавшись, я бросила на него свирепый взгляд и смоталась в ванную, по дороге отчаянно сожалея: «Если бы взглядом можно было убивать, то в этом случае, его бы уже четыре раза переехал танк, десять раз его бы пристрелили, пять раз сбросили без парашюта и раза три отравили просроченными продуктами». Страдая кровожадными планами, я представила себе летнее слегка приталенное, но не облегающее платье длиной до пола, с круглым вырезом под горло и рукавами три — четверти, зелёного цвета. Вообще-то ужасно хотелось мешок одеть. Знаете, такой с тремя дырками — для головы и рук. Но чувство стиля не позволило. Дополнив платье сандалиями пол цвет, я вышла и осведомилась: — Такой вид Вас устроит? Мужчина снова оценивающе оглядел меня с ног до головы и вынес вердикт: — Вполне. Попытавшись взять меня под руку и получив отпор, Дар вывел меня в сад через запутанную систему ходов, не переставая по дороге выпытывать: как произошло перемещение, что я видела, есть ли у меня какие-нибудь сведения. Прямо как Мюллер у Штирлица: «— Штирлиц, Вы признаете, что являетесь русским шпионом? — Ни в жисть! Я просто развлекаюсь!» Вот и я развлекалась, строя из себя дурочку и отнекиваясь, типа ничего знать не знаю, ведать не ведаю и даже не представляю о чём это он, и так далее. За столь занимательной беседой, мы дошли до зверинца. Мой высокопоставленный гид начал рассказывать мне о животных. Было очень познавательно, но только до тех пор, пока мы не подошли к одной клетке, стоявшей отдельно от всех загонов и вольеров. В клетке что-то белело. Я проявила любопытство: — А там кто? Повелитель принялся увлечённо рассказывать, несомненно, гордясь этим экземпляром: — О! Это чрезвычайно необычный зверь. Самка каргаала. Их практически невозможно выследить и поймать, они крайне хитрые, сильные и опасные хищники. Животное попало сюда лишь потому, что упала с обрыва и… Во время его рассказа зверь поднял голову и посмотрел на меня жёлтыми глазами. Наши взгляды встретились, и в моей голове взорвался фонтан боли. Что это? Как больно! Господи, это же её боль! Я, не раздумывая, бросилась к клетке, открыла задвижку и вошла. Наклонившись над животным, я спросила: — Покажи, где больно? Я постараюсь помочь! Большая кошка с трудом шевельнулась и протянула мне лапу. О Боже, у неё же сломана лапа и поранено плечо. Белая шерсть слиплась от грязи, крови и гноя. — Солнышко моё, — обратилась я к каргаалу, — мне придётся сделать тебе больно: рану нужно промыть от гноя, кость сложить и зафиксировать. Ты позволишь это сделать? Кошка опять посмотрела мне в глаза и мигнула. — Вот и славно, — ободряюще улыбнулась я и стала вспоминать, что мне может быть нужно. Конечно я не врач, и все мои познания в медицине ограничиваются жизненным опытом, практикой в больнице в качестве санитарки и уроками гражданской обороны. Искренне надеюсь, что такого не богатого опыта хватит, ведь понятно же, что сюда на помощь никто не придёт. Итак, что мы имеем в наличии: вода, спирт, марганцовка, твёрдая фиксация для раны, бинты, обезболивающее, антибиотик. Вроде бы все. Вы хотите спросить, почему я не могла взмахнуть ручкой и заживить рану магией? А вы сумеете собрать автомобиль без специального образования? То-то! Как можно полагаться на то, что делать практически не умеешь и главное абсолютно не представляешь даже как пользоваться. Учебником и инструкцией по эксплуатации меня почему-то не снабдили. Я вон с фаерболами до сих пор не разобралась, а здесь живое существо. Решив не рисковать и обойтись традиционными методами, я обратилась к животному: — Котенька, я сейчас сделаю тебе укол, и болеть будет меньше. Ты не бойся. Хорошо? Я не знаю, какую дозу тебе надо, поэтому буду делать по одному, а ты мне дай знать, как только болеть перестанет. Договорились? На третьем уколе меня лизнули шершавым языком. Дальше я промывала рану, чистила гной, опять промывала. Старалась сложить кость, как могла, и зафиксировать. Стало совсем темно, я ничего не видела. Черт, мне свет нужен! Ах, ну да. Забыв про политесы, я обратилась к Повелителю: — Дар, ты посветить можешь? Над головой зажегся светлячок, но мужчина молчал. — Спасибо! Наконец я закончила и разогнулась со словами: — Котя, я всё сделала, отдыхай, я завтра приду проведать. Белая кошка вцепилась зубами и здоровой лапой в мой подол. До меня дошло: — Солнышко, ты со мной хочешь? В ответ, мяв или полу-рык. Я растерялась: — Я же тебя не унесу. Кошка, покачиваясь, с трудом, встала на лапы и вопросительно глянула на меня. Я засмеялась: — Упрямая ты, прямо как я. Родственники мы с тобой, что ли? Ну, пошли, сестрёнка. Мы вышли из клетки, и я попросила мужчину, напряжённо рассматривавшего нас: — Дар, пожалуйста, отведи нас в комнату. Я сама дорогу не найду. Он подошёл ко мне почти вплотную, наклонился и посмотрел в глаза. Что-то странное было в его взгляде. Удивление? Восхищение? Дроу вдруг резко развернулся и пошёл вперёд, изредка оглядываясь, проверяя, не отстали ли мы. До комнаты мы шли очень долго, потому что Дар нас вёл нас так, чтобы мы зашли со стороны сада. Уже в дверях, я обернулась к нему: — Спасибо, что проводил. Дарниэль придержал меня за локоть, пытливо заглянув в глаза: — Зачем ты это сделала? — Что это? Помогла живому существу? Избавила от боли? — искренне изумилась я, непонятному для меня вопросу. Дарниэль нетерпеливо мотнул головой и пояснил: — Почему ты рисковала собой из-за кошки? Мне стало его бесконечно жалко, и я попыталась объяснить в меру своих сил: — Потому что, хуже сердечной недостаточности может быть только недостаток сердечности. Потому что когда могут помочь, помогают и не смотрят кто перед тобой, человек или зверь. Потому что, состраданию научиться нельзя, оно либо есть или его нет. И знаешь…, — я помолчала и продолжила, собравшись с мыслями: — Мне жаль существо, лишённое чувств — это кукла, манекен. Извини, я устала. Спокойной ночи. Уже на пороге меня остановил вопрос Повелителя: — Как тебя зовут? — Только не ври, что тебе не доложили, — ухмыльнулась я. Надо же, мы умеем смущаться. Какая прелесть! — Доложили, — согласился дроу: — Но мне бы хотелось услышать от тебя. Пока он занимался пояснениями, я рассматривала своё новое приобретение и тут поняла, какая мысль не давала мне покоя весь день. И заржала заливисто, от души. Стояла уставшая, измазанная грязью и кровью и смеялась, еле выдавив из себя: — Зовите меня просто Мэри Сью… или Лейна. Увидев на лице мужа непонимание, смешанное с удивлением, я всё же нашла силы извиниться: — Извини. Родной фольклор в голову пришёл. Моё имя Юлия, можно Юля. Я удовлетворила твоё любопытство? — и, дождавшись кивка, добавила: — А теперь прости, я хочу уйти, Мне ещё каргаала мыть. Спокойной ночи, — и ушла, захлопнув дверь, не дождавшись ответа и оставив его за порогом. После вчерашнего инцидента мои мысли неизменно возвращались к постоянно удивляющей меня эльфийке. Ей удавалось то, за что столетиями боролись женщины моего двора: удерживать моё внимание больше чем на пару часов. Естественно, я не собирался этого показывать жене, не желая давать ей какую-либо власть над собой. Но, как избавиться от мыслей? Совершенно не планируя сегодня навещать её, я все же пошёл в покои жены под предлогом поговорить. Да, меня к ней тянет, не известно правда, по какой причине. Юлия. Какое необычное у неё имя, музыкальное. Необычное имя для нас, но почему-то абсолютно ей подходящее. Что со мной происходит? После доклада Манвэлиэль я знал, что она читает и тихонько зашёл, сделав стражам знак не шуметь. Девчонка лежала на животе и болтала босыми ногами, увлечённо вчитываясь в книгу и делая какие-то заметки. Интересно, о чем она читает? Мысли метнулись в сторону, привлечённые её одеждой. Каждый раз, когда я её вижу, она как-то чудно одета: все либо облегает, либо вообще открывает. Невозможно понять: с одной стороны всё прикрыто, с другой простора для фантазии остаётся мало. Но эльфийку, похоже, это не смущает. Нет, мне, безусловно, нравится, но только наедине. Ощутив пробуждение мужского начала, я постарался отвлечься и сосредоточиться. Что она делает? Это слово любой дроу выговаривает только после длительной тренировки. Слово из старого языка, употребляется исключительно в ритуалах и обозначает «любимая навеки». Занятная у неё книга. Хм, любопытно, я ещё не утратил навык? И произнёс это слово вслух. Ух, как она подпрыгнула. Стоит, смотрит настороженно, ждёт. Улыбаюсь, стараясь успокоить: — Ваше Величество, я Вас вижу в четвёртый раз и четвёртый раз в неприличном виде. Вы меня провоцируете? У неё в глазах сцены моей смерти во всех существующих вариантах: — А Вас, Ваше Величество, не учили стучаться, когда Вы к даме заходите? Так забавно, когда Юлия пытается показать остренькие зубки и укусить, но куда ей до меня, закалённого дворцовыми интригами: — Так это же к даме! А Вы, простите, больше на оборванку похожи. Как глаза засверкали! Явно хочет фаерболом запустить. Удивительно, но сумела справиться и взять себя в руки: — Истинный мужчина в любой женщине увидит даму, если у него хорошее воспитание и отличное зрение. Куда тебе до меня, маленький пушистый котёнок с зелёными глазами, но я не хочу сегодня споров: — Да вроде бы ни на то, ни на другое не жалуюсь. Я пришёл с Вами не ссориться, а пригласить Вас на экскурсию по замку или прогулку по саду. Выбирайте сами. Внимательно следя за реакцией девчонки, я видел, как на её лице сменяют друг друга изумление, недоверие, сомнение. Я бы мог с точностью до секунды проследить путь от колебания до принятия решения. Поэтому не был удивлён её ответом, но приятно поражён намерением не сдаваться: — Я бы предпочла прогулку, Ваше Величество. Замок я уже практически осмотрела вчера сама. Это уж точно, осмотрела, так осмотрела: моя любовница до сих пор в панике и на грани заикания, а придворные в шоке. Впрочем, меня волновало в данный момент не это, а её внешний вид. Не стоит давать челяди ещё больше поводов для сплетен, потому я указал на приличия: — Что ж я рад любому Вашему решению, но осмелюсь заметить: Вам стоит переодеться. Ваш вид абсолютно не подобает Вашему статусу и вызывает непристойные мысли у окружающих. Как же мне всё же нравиться её дразнить! Такой потешной «игрушки» у меня уже давно не было. Ощетинилась, злиться, но старается сохранить самообладание: — И что же Вам не приглянулось в моём виде? Глупенькая, мне то, как раз всё приглянулось, и я бы даже нашёл более приятное занятие, чем прогулка. О чём я честно и сообщил: — Ну что Вы, всё прекрасно, меня всё устраивает. Это прекрасное приглашение разделить с Вами постель. Эльфиечка разозлилась ещё больше и, похоже, обиделась, но старательно не показывает виду: — И какой же вид у Вас считается морально устойчивым? Я спокойно разъяснил, наблюдая за ней с неподдельным увлечением: — Что-то более длинное и закрытое. Она постаралась передать мне взглядом все свои нелицеприятные мысли по поводу меня и ушла в ванну. Почему у неё такая странная реакция? Я ей не нравлюсь? Стоп! А почему меня это беспокоит? Когда меня, вообще, волновало отношение женщины? Старею? Юлия вернулась в приличном виде: длинное зелёное платье. Отчего мне все ещё кажется, что она не одета? — Такой вид Вас устроит? Оглядев её с ног до головы и пытаясь сдерживать свои мысли о более тесных отношениях, согласился: — Вполне. Я вёл её в сад через внутреннюю систему ходов, и пытался получить хоть какую-то информацию. Меня бесконечно развлекало её упорное непонимание и нежелание разговаривать. Мы дошли до зверинца, и я начал рассказывать Юлии о содержащихся здесь животных. Вскоре мы подошли к клетке, стоявшей отдельно от всех, и эльфийка поинтересовалась: — А там кто? Я, было, начал рассказывать, но вдруг произошло необъяснимое. Зверь поднял голову и посмотрел на Юлию жёлтыми глазищами. Они разглядывали друг на друга, потом Юлия пошатнулась и бросилась в клетку. Я не успел её остановить! Да я даже предположить не мог такого! О, Боги! Сейчас она умрёт, и я ничего не успею сделать! Абсолютно ничего! Я стоял и чувствовал себя совсем беспомощным, ощущая давным-давно забытые чувства: панику, страх, безысходность. Мне осталось лишь наблюдать и молить Богов о снисхождении к этой безрассудной девчонке. Что она делает? Я ничего не вижу! В голове стучит только одна мысль: «Вот только выйди живой! Сам убью! Только выйди живой!!!» Внезапно раздаётся просящий тихий голос: — Дар, ты посветить можешь? Я молча зажёг светлячок. — Спасибо! Почему она так долго возится? Вроде бы всё. Слава Богам! Но тут белая кошка вцепилась зубами и здоровой лапой в её подол. Уходи оттуда, ненормальная! Нагнулась, гладит по голове, о чём-то говорит и кошка с трудом встаёт на лапы. Боги! За что мне это? Она берет хищника с собой!!! И всё же я испытал облегчение, когда они вышли из клетки и эта невозможная девчонка попросила: — Дар, пожалуйста, отведи нас в комнату. Я дорогу сама не найду. Я подошёл к ней. Мне очень хотелось посмотреть ей в глаза. Вокруг её глаз залегли тени усталости, но в них не было страха. Девочка, я преклоняюсь перед тобой! Ты сделала то, на что никто другой бы не рискнул! Но, я не собирался показывать обуревавшие меня чувства, поэтому развернулся и пошёл вперёд, изредка оглядываясь. У своих дверей она поблагодарила: — Спасибо, что проводил. Я должен был спросить. Мне не ясны причины её поступка. Я придержал её тоненький хрупкий локоть и задал вопрос: — Зачем ты это сделала? В зелёных глазах разлилось чистое, искреннее удивление: — Что это? Помогла живому существу? Избавила от боли? О чем она? Она что, не понимает? Я постарался сформулировать вопрос более точно: — Почему ты рисковала собой из-за кошки? Юлия посмотрела мне в глаза с сожалением: — Потому что, хуже сердечной недостаточности может быть только недостаток сердечности. Потому что когда могут помочь, помогают и не смотрят кто перед тобой, человек или зверь. Потому что, состраданию научиться нельзя, оно либо есть или его нет. И знаешь… мне жаль существо, лишённое чувств — это кукла, манекен. Извини, я устала. Спокойной ночи. Не могу понять почему, но мне показалось не правильным расставаться на такой вот ноте, и я спросил первое, что пришло в голову: — Как тебя зовут? С улыбкой мне ответили: — Только не ври, что тебе не доложили. Да, как-то я промахнулся с вопросом, пришлось выкручиваться: — Доложили. Но мне бы хотелось услышать от тебя. Что такого смешного я спросил? Почему она смеётся? — Зовите меня просто Мэри Сью… или Лейна. Кто? Кого? Что с ней? Стресс? Шок? Нет, Слава Богам, всё в порядке. — Извини. Родной фольклор в голову пришёл. Моё имя Юлия, можно Юля. Я удовлетворила твоё любопытство? А теперь прости, я хочу уйти, Мне ещё каргаала мыть. Спокойной ночи. И тебе спокойной ночи. Как хорошо, что ты никогда не узнаешь, как была не права, обвиняя меня в отсутствии чувств. Сегодня я испугался первый раз в своей взрослой жизни. Испугался за тебя, девочка! Кто же ты?Глава 6 Как бы плохо мужчина не думал о женщинах, любая женщина думает о них ещё хуже
— А — А — А — А — А — А — А — А — А — А — А!!!!! Блин, зафигом так орать с утра? Я приоткрыла один глаз. Ну, точно, Маша с каргаалом познакомилась. Упс! А как она на шкаф залезла? И кто её оттуда снимать будет? Я окончательно проснулась, села на постели и осведомилась: — Маш, что ты так верещишь? — Это… это… это же…, — от испуга девушка не могла связать и двух слов, пришлось прийти к ней на помощь: — Да, это каргаал, но она тебя не тронет, если перестанешь мучить наши уши своими воплями. Я развернулась к кошке, лежащей в ногах, и уточнила: — Правда, сестрёнка, не тронешь? Кошка лениво повернула голову и посмотрела мне в глаза, чуть прищурившись. Назревал всё тот же насущный вопрос: — Как же тебя назвать? — но тут как подсказка, в голове отчётливо отпечаталось «Сильван». Хм, интересно. Телепатия? Я уточнила: — Тебя зовут Сильван? — опровержения не последовало, поэтому пробормотав: — Вот и чудесно! — я слезла с кровати и пошлёпала к шкафу, уговаривая компаньонку: — Маш, слезай, я есть хочу! — Не могу, — призналась она с несчастным видом. — Что значит, не можешь? Боишься? Горе ты моё! Сейчас, подожди. Я подошла к входной двери и, открыв, обозрела стражу: «Ух ты, у нас новенькие! Красавчики! Стоят, не шелохнутся, только как-то странно дёргаются. Нервные какие! Лечиться надо!» Мне надоело рассматривать похожих как близнецы молодых воинов, и я приступила к делу: — Мальчики, нужна грубая мужская сила. Срочно! Вызвав своей просьбой исключительно противоестественную реакцию: какие-то они стали бледненькие и глазки забегали. Это они о чём подумали? Тут до меня допёрло, что они поняли под «грубой мужской силой». Тьфу, прости меня Господи! Извращенцы! Да, в этом плане мужики везде одинаковые. Пришлось разжевать более подробно: — Девушку нужно со шкафа снять. Она каргаала увидела и со страху туда залезла, а слезть боится. Поможете? И что я такого сказала? Дурдом на проводе! Нет, ну как мужик может в обморок упасть? Что мне с ним делать? Бросить совесть не позволяет. Второй вон по стенке ползёт, того и гляди рядом устроится. Лазарет, блин. А в книжке то понаписали «жестокие, свирепые, безжалостные». Ага! Слабонервные, ранимые и легковозбудимые! Где же вы, брутальные мачо? Ау-у-у! Будем в чувство приводить. Я материализовала нашатырь и сунула под нос самому чувствительному. Парнишка подпрыгнул и начал отползать, глядя на меня расширенными глазами, что естественно вызвало у меня удивление: — Что ж ты скачешь, как кузнечик. Знаю, воняет, а ты что хотел? Чтоб я тебя духами поливала? Хотя у вас тут духи хуже нашатыря! Так, сейчас по валерьянке сообразим, — перенесла я своё внимание на ещё более побледневшего второго дроу, который всё же нашёл в себе силы спросить: — Ваше Величество, зачем Вы с нами возитесь? Я хмыкнула: — А что вас так бросить? Мне такие экстравагантные украшения перед дверями не нужны. — Нас все равно либо казнят, либо в тюрьму посадят, либо сошлют, в зависимости от настроения Повелителя. Шиза полная! Я обалдело хлопала глазами, переводя взгляд с одного на другого: — За что? — Мы не выполнили свой долг и выказали слабость, — покаялся тот, что оказался покрепче нервами. Уйме, как всё запущенно! Мозгами можно тронуться! Что за порядки такие дикие? Как они тут выживают? Тьфу, прости меня Господи, что за садист мне в мужья достался! Делать нечего, придётся спасать ребятишек. Ни за что же пропадут. — Как тебя зовут? — поинтересовалась я у него. — Нимиэль, Ваше Величество — Слушай, Нимиэль, во-первых, прекрати мне великать. Меня зовут Юлия; во-вторых, ничего страшного не произошло. Вы немедля хряпнете по валерьяночке и заново у двери построитесь. Лады? Вау, какие у нас большие глазёнки! Мальчишка от неожиданности аж заикаться начал: — Но… как же… Повелитель… — Да фиг с ним, мы ему не скажем, — сделала я ему невинные «глазки»: — Пусть это останется между нами, красавчик. Нет все-таки я стерва… но добрая и отзывчивая. А что? Всем известно, сама себя не похвалишь, никто тебя и не заметит. Мне надоело воспитывать подрастающее поколение, да и Повелитель мог нарисоваться в любую минуту, испытывая к моей персоне нездоровый интерес. Поэтому я скомандовала: — Всё, ребятишки, подбирайте челюсти с пола, приводите себя в порядок, а я пошла. Мне ещё Машу снимать нужно… со шкафа. В дверях меня догнал вопрос: — А у Вас там, правда, каргаал? — Я просила на «ты». Правда, — ответила я, направляясь обратно в комнату, и уже закрывала дверь, когда услышала. — Спасибо… Юлия. — Вот так-то лучше, мальчики, — высунув нос наружу, я одарила их широкой ободряющей улыбкой: — Не трусьте, прорвёмся! Пять минут спустя. Переговоры между мной и компаньонкой: — Маш, слезай. Ты что, там жить собралась? — Я боюсь! — Когда туда лезла, не боялась? Да здесь не высоко! Всего-то метра четыре… наверное. — Это случайно вышло! Я испугалась! Ну и что мне с ней делать? Испугалась… А если? Я строго прикрикнула на Машу: — Если ты сей момент не слезешь, я пожалуюсь Повелителю!!! С перепугу девушка мгновенно спрыгнула и заплакала. У меня уже каша в мозгах: — Ну и что ты ревёшь? Опять боишься? Кого? Повелителя? Ой, блин, кошмар на улице Вязов. Ещё одна слабонервная на мою несчастную голову. Как могла, попыталась её успокоить: — Маша, да не скажу я ему ничего, успокойся. Мне же нужно было тебя оттуда снять. Или ты там решила гнездо свить? На, выпей валерьянку, успокойся. Пошли завтракать. Кое-как уняв слезы и выпроводив Машу, я отправилась в сад. Сильван пыталась ко мне пристроиться, но трёх лапах далеко не уйдёшь и она осталась. После всех утренних происшествий я сбежала в лес, и мы с Громом опять поехали на озеро. Есть же примета: как день начнётся, так он и закончиться. Чистая правда! На себе проверила! Я вдоволь наплавалась и вылезла на берег обсохнуть. Цветы здесь обалденно красивые. Я венок себе сплела, одела. Гром под руку тычется, такой же хочет. А мне что жалко? Я и ему смастерила. Потом решила Маше тоже принести. Сижу я себе спокойно, и вдруг на полянке появляется Дарниэль. Нарисовался, не сотрёшь. Стоит, смотрит. Как мне его взгляд не нравится. Что-то он мне напоминает? А! Корриду видели? Помните, как там бык на матадора смотрит? Во-во, очень похоже. Сейчас пар из ноздрей пойдёт. Как-то мне не по себе стало. Линять надо. Поздно. Началось. Торо, торо! Повелитель быстрым шагом пересёк поляну и навис надо мной с воплем: — Почему ты голая?! Смотки-ка ты, мы снова на «ты», как быстро слетает шелуха воспитания с мужчины при виде полуобнажённой женщины, особенно если он купальников в глаза не видел. Придётся объяснить и я объяснила абсолютно спокойным тоном: — Глаза разуй. Я в купальнике. Это одежда для купания. Нервный Повелитель расширять запас познаний не пожелал и заорал дальше: — Где ты одежду увидела?! Прикройся немедленно!!! Настала моя очередь злиться, и я высказалась: — И не подумаю! Я ещё не высохла! Выпад мой не подействовал и Дарниэль завопил ещё громче: — Или ты немедля оденешься, или я тебя прямо здесь изнасилую! Смотрю и верю. Этот сможет! Решив не доводить дело до обещанного, начинаю одеваться. И вдруг я оказываюсь у него за спиной, а Повелитель вытаскивает какую-то железяку. Ой, какой ножичек клёвый! А что он им шинковать собрался? Что? Моего коняшку? На колбасу? Не дам! Моё! Я безотлагательно вылезла вперёд и возмутилась творимым произволом: — Ты сбрендил?! Ты на кой ляд к моему коню свои загребущие ручонки тянешь? Дроу упорно старался запихать меня обратно за спину, соизволив при этом объяснить причину своих действий: — Конь? Ты сумасшедшая! Это демон! — Да-а-а? Никогда бы не подумала! Какая порода интересная, — удивилась я, так же, упорно не желая оказываться за его спиной: — Ну и что, что демон! Разъярившись до предела, Дарниэль попытался меня напугать: — Он плотоядный! — Ты тоже не вегетарианец, — хмыкнула я. — Он опасен! — не оставил попыток муж. — Ты тоже! — парировала я. В ход пошла тяжёлая артиллерия: — Я тебе приказываю! — Да кто ты такой, что бы мне приказывать! — замкнуло меня. Мне незамедлительно напомнили: — Я твой муж! — Да ты что! — восхитилась я аргументом и сообщила: — Это не довод! По-моему я чуть-чуть переборщила. Этот «Отелло местного производства» хватает меня за руку, перед глазами всё плывёт, и мы оказываемся в моей комнате. Повелитель в крайней степени ярости стискивает мне руку до синяков, и я кричу: — Отпусти руку! Больно! На мой крик реагирует Сильван. Она приподнимается и начинает рычать. Вот только сцен из поэмы Шота Руставели мне здесь не хватало: «Рассердился я на зверя. И метнул копье стальное. Лев упал, копьём пронзённый, И пополз, протяжно воя. Я мечом его ударил. И рассёк его с размаха. Рухнул мёртвый зверь на камни, Поднимая груды праха». Поэтому встаю между ними, но обращаюсь к кошке: — Спокойно, сестрёнка, он уже уходит, — и задаю с нажимом вопрос уже Повелителю: — Ведь так? Дар молча изучает моё лицо и принимает какое-то решение, начиная говорить размеренно-холодным тоном, как будто заколачивает гвозди в крышку моего гроба: — Запомни! Здесь Повелитель, Я! В моей воле казнить или миловать. Жизни моих подданных в моих руках, в том числе и твоя. Я буду решать, что и как тебе делать! Я не ошиблась — это был гроб моей свободы и моей надежды. Он берет меня за подбородок и смотрит в глаза: — Ты поняла? Ты ничто и никто здесь! Я твой господин! Я молчу. Что сказать? Всё и так ясно. Он продолжает: — Сегодня вечером бал. Ты должна присутствовать и выглядеть соответственно своему статусу. Закончив, Дарниэль разворачивается и идёт к выходу. Мои губы шепчут помимо воли: — Ты пожалеешь об этом. Он останавливается и, не оборачиваясь: — Я так не думаю! С треском хлопает дверь. Это конец! Если раньше в глубине души тлела крохотная искорка надежды, что мы можем договориться и возможно найдём какой-то выход из сложившейся ситуации, то сейчас не осталось ничего. Почему мне так плохо? Его слова как грязь, как нечистоты. Он искупал меня в этом месиве. И это чудовище мне навязывают в мужья! Я села на своё любимое место у окна и закурила. Что ж, ты сам этого хотел… Господин! Я буду «выглядеть соответственно своему статусу»! Не знаю, сколько времени я просидела, гладя Сильван, куря и размышляя. Наверно много, потому что уже стемнело, и Маша нашла меня в полной темноте. Она остановилась рядом, глянула на пепельницу полную окурков, на нетронутую еду и, погладив по плечу тихо напомнила: — Юлия, тебе нужно одеваться. — Маш, ты мне поможешь? — с надеждой вгляделась я в её глаза и добавила: — Это просьба, не приказ. Неволить не буду. — Да, — ответила девушка, не отводя взгляда. — Спасибо! Я объяснила, что я хочу, и мы приступили. Это заняло какое-то время и требовало определённой сноровки. Наконец настала финальная стадия и когда Маша подводила мне глаза, я заметила, как дрожат её руки. — Ты боишься? — Он убьёт меня, — призналась компаньонка. Я попыталась отвлечь её: — Пусть только попробует! Я его на ленточки порежу и макраме сплету. Будешь иметь эксклюзивное украшение на стену. Экскурсии водить. Прославишься! Девушка всхлипнула и зажала рот, потом немного отойдя, опустила руки и сказала: — Не надо, меня некому оплакивать. У меня кроме тебя никого нет. Спасай свою жизнь. Повелитель может быть очень жестоким. Я взяла её за руки: — Маша, я не боюсь его. Презираю, может быть, ненавижу, но не боюсь. Мне нечего терять. Мою жизнь уже исковеркали. Ты, наверно, уже поняла, что я не Эланиэль? — дождавшись кивка в ответ, я продолжила: — Меня лишили всего дорогого и важного: имени, семьи, мира. И так получилось, что теперь ты и Сильван стали моей семьёй, ближе вас у меня никого здесь нет. И я буду бороться за вас до последнего вздоха, до последней капли крови. Это не обсуждается. Понятно? Маша долго смотрела мне в глаза, потом погладила по щеке: — Да благословит и защитит тебя Богиня! Нам пора! Она накинула мне на плечи плащ, поправила капюшон и мы вышли. Маша вела меня по длинному извилистому коридору, а сзади шли мои стражи. Около больших дверей мы остановились и я спросила: — Маша, ты помнишь что делать? Хорошо. Тогда я готова. Двери распахнулись и глашатай возвестил: — Повелительница Эланиэль! Я шла по дорожке к трону, на котором сидел мой обидчик, мой противник, мой враг. Что я чувствовала? Трудно объяснить. Вероятно, это была гремучая смесь из обиды, желания наказать и озорства. Я остановилась, не доходя до Повелителя несколько метров, и склонилась в поклоне. Раздался его высокомерный бездушный голос: — Почему Вы так странно выглядите, Ваше Величество? Я выпрямилась и остановила взгляд на лице Дарниэля: — Я бы хотела сделать Вам подарок. Его глаза сверкнули гневом, губы плотно сжались, на щёках заходили желваки. Еле сдерживается… бедолага. — Почему Вы решили преподнести мне такой сюрприз? По моим губам скользнула холодная усмешка, и я донесла до него причину: — Вы настолько доходчиво объяснили мне моё положение и мой статус здесь, что я решила проникнуться и отблагодарить Вас. Вы позволите? — Да, — камнем упало позволение. — Благодарю Вас… мой Господин. На слове «Господин» я скинула плащ, зазвучала музыка и я начала свой танец. По залу прокатилась волна удивления. Мне было всё равно, я видела, как в его глазах одно чувство сменяло другое: гнев, ярость, растерянность, желание, беспомощность. Наслаждайся, мой Господин и будь ты проклят! А потом танец увлёк меня. Осталась только я и музыка. Я танцевала танец живота в костюме одалиски.«В моём первом движении — гибкость песчаной кошки,
Во втором повороте — свобода летящей птицы.
А сейчас я бросаюсь на пол — не всерьёз, понарошку!
Но тебе уже страшно, что я — пытаюсь разбиться.
Прогибаюсь назад, чтоб по ветру плескались косы,
И руками рисую узоры — под звон браслетов.
Я станцую тебе ответы на все вопросы,
Я сегодня открою тебе все свои секреты!
Я кружусь, звеня, вся во власти монет и шёлка,
Я бросаю вызов всем скучным и лживым лицам!
И я всё, что бушует в душе, разложу по полкам,
Чтоб сегодня под ритмы востока тебе приснится!
Вновь движенье бедром, животом я рисую узоры…
Господин мой, ведь ты дорожишь моим телом?
Да, я стану под музыку ветра твоим приговором,
Я тебя покорю, как давно покорить хотела!
Ты отринешь покой — я тебе обещаю, танцуя!
Ты не сможешь забыть, как глаза отражали свечи,
Как звенели монеты, как шёлк всё взлетал, рисуя
Гибкий стан, руки, волосы, хрупкие плечи…
Ты глядишь на меня, не зная, что делать дальше,
Я смеюсь, все танцуя — ну, кто теперь главный, милый?
Будет много игры, лжи в глаза, ерунды и фальши.
Но забыть этот танец уже будет нам не по силам…»
Музыка стихла, я застыла в финальном поклоне со словами: — Вы довольны, мой Господин? Не дождавшись ответа, я выпрямилась. Борьба взглядов. Листва против неба. Спокойствие против ярости. Но Дарниэль справился с собой и протянул лениво и скучающе: — Ну что же, Вы подарили Нам прекрасное зрелище: усладу для глаз. Что Вы можете предложить, чтобы усладить наш слух? — Все, что прикажет мой Господин, — ответила я с издёвкой, опять склоняясь в поклоне и дождавшись: — Приступайте, Я жду! Я выпрямилась, вытянулась в струну и под сводами поплыла, окутывая, проникая каждому в душу, никого не оставляя равнодушным:
«Ave Maria
gratia plena
dominus tecum
benedicta tu
in mulieribus
et benedictus
fructus ventris
tui jesus
sancta maria
sancta maria
maria
ora pro nobis
nobis peccatoribus
nunc et in hora
in hora mortis nostrae
maria
ora pro nobis
nobis peccatoribus
nunc et in hora
in hora mortis nostrae
amen amen
Ave Maria
Когда стихла последняя нота, я развернулась и пошла к выходу. Маша накинула мне плащ на плечи, но мне было безразлично. Все свои чувства я оставила там, позади. Я отдала им кусочек себя, кусочек своей души и на его месте сейчас была открытая рана. Как больно! Время! Мне было нужно время… Около моей двери, Айлонор придержал меня за локоть, развернув к себе, вытер слезы. Надо же, я и не заметила что плачу. — Не плачь, маленькая, всё будет хорошо, — гладил меня по волосам мужчина. Я подняла на него глаза и спросила: — Ты зайдёшь? Выпей со мной. Я хочу сегодня напиться и петь. Я спою для вас. — Ты же знаешь, я не могу — долг. Если хочешь, то не закрывай дверь. Это честь для нас слышать твои песни, — ответил страж. — Хорошо, пусть будет так, — согласилась я, не имея сил спорить. Я взяла местную гитару, Маша разлила вино по бокалам. Я пила и пела, пела и пила и слезы катились по моим щёкам.
Экзамен на бога
Не хочешь ли сдать?
Пусть здесь немного убого
И пеплом рассыпалась верная рать…
Не хочешь стать ангелом… бесом?
Империей править, реальность менять?
И скрывшись от памяти
Забвенья завесой
С богами на равных сыграть?
Так хочешь? Ответь, не молчи!
Ведь я предлагаю всевластья ключи.
Ну что же ты мнёшься?
Глаза ты отводишь зачем?
Ведь я предлагаю побег от проблем.
Забавно, ведь ты об этом мечтал и просил,
Так что же случилось,
Зачем же ты мне нахамил?
Смотри, я рыдаю,
И слезы градом из глаз.
Ну, все, я улетаю
Мы скоро увидимся,
Уж скоро следующий раз!
И снова буду предлагать целый мир,
Все о чем ты когда-то у Бога просил.
И верю, тогда-то ты скажешь мне — «ДА»,
И станет моею душонка твоя!!!!
Последний аккорд, последний глоток и крик, сорвавшийся с моих губ, растворившись в ночи:
— Я ненавижу тебя, Дарниэль!
Глава 7 Проигрывать надо уметь! Ваши противники должны свыкнуться с этой мыслью!
Следующие дни прошли под лозунгом: «Женщина никогда не скажет мужчине, как сильно он ее обидел. Она покажет ему, как больно он ей сделал». Я не принимаю, но понимаю мотивы поступков Дара. В их мире, а теперь и в моём, женщина не имеет слова или мнения, она бесправна: её продают, покупают или обменивают. И неважно, какова цена: золото, власть или мирный договор. Женщина — это товар, вложение капитала, средство для достижения цели и украшение дома. И женщины-дроу мирятся с этим порядком, они не знают другого обращения. Но я-то знаю и не могу согласиться с такими устоями, покорно склонить голову и стать марионеткой. У меня есть сердце, душа и мозги, которыми я привыкла пользоваться. Дару придётся научиться со мной считаться, или всё останется как есть, не сдвинувшись ни на йоту. Вот такими философскими рассуждениями я занималась на следующее утро, сидя в постели, маясь от головной боли и попивая рассол, напиток завтрашнего дня. В тот момент, когда пришла Маша, я уже окончательно закрутила себе мозги и теперь раздумывала на тему: «Пьянству — бой или чтоб вы все провалились». К чему это я? Ну чтобы понятно было в каком «чудесном» состоянии души я обреталась. И вот в эту «счастливую» для меня пору, вползла Маша, сгибаясь под тяжестью каких-то шмоток. — Маш, ты переселиться решила? Нет, я рада, но кровать тащи свою. — Вообще-то это тебе… подарки от Повелителя, — стеснительно выдавила из себя Маша. Офигеть! У меня даже головная боль в обморок от неожиданности свалилась, прекратив долбить меня по вискам кувалдой. Я пришла в экстаз: — Вот это оперативность! С вечера нагадил — утром задарил! Видимо большой опыт сказывается! Компаньонка свалила на кровать свой груз, оказавшийся рулонами тончайшей, переливающейся ткани, изумительно ярких оттенков и восхищённо заметила: — Смотри, какая красота! Тебе так повезло! — Да ты что! — внедрение в состояние экстаза продолжалось, но отказать себе в маленькой ложке дёгтя я была не в силах: — Ну, мужики пошли, совсем понятия нет. Кто ж утильсырьём взятки даёт? Нет, чтоб борзыми щенками! Маша, конечно, Гоголя не читала и иронии не поняла, но смысл уловила и обиделась: — Это бесценные ткани, между прочим! — Без цены значит. Так и знала, что супружник у меня скупердяй! — хмыкнула я, чем вызвала бурное негодование Маши: — Да о чём ты говоришь! Их купить не каждый может! Это целое состояние! — Я польщена, отдай обратно, — пожала я плечами, демонстрируя отношение к подкупу. — Юль, Юля, он извиняется, — пустилась в уговоры дроу, и вызвала уже моё негодование и подозрительность: — Слушай, перебежчица, ты, что его защищаешь? Маша, видя моё исключительно доброе настроение, пошла на попятный: — Нет, но … — Если «но», то отдай обратно! Мне ничего от него не нужно! — перебила я её и демонстративно вцепилась в кружку с рассолом напрочь отказываясь участвовать в этом балагане. Девушка тотчас расстроилась и попытала счастья ещё раз: — Ты даже посмотреть не хочешь? — Нет! — категорично отвергла я её намёк и наконец, услышала правду: — Я назад не понесу. Я боюсь! — Я так и поняла, — констатировала я очевидное, понимая, что она права и ничем хорошим это не закончиться. Пришлось несчастной мне выползать из постели и топать к двери. На посту стояли Айлонор и новенький дроу со смешными оттопыривающимися в стороны острыми ушками. Лопоухий лапочка, одним словом. Вспомнив, что я дама воспитанная, здороваюсь: — Айлонор, доброе утро. И напарнику тоже. Тебя как зовут, новобранец? — Катиреамиэль из Дома Стражей. Ну, нельзя человеку с похмелья такие сложные слова говорить. Я же могу с перепою повторить и травмировать орган речи. А уж такого подарка как немая жена Повелитель не дождётся! — Извини, родной, но это я точно не выговорю ни в нормальном состоянии, ни тем более с похмелья. Можно, просто, Рель? — Доброе утро, Юлия. Как ты себя чувствуешь? — улыбнулся Айлонор, наблюдая за моей напряжённой умственной деятельностью. — Ты честно хочешь знать или так, для отмазки? — поинтересовалась я. — Конечно, честно. — Ок, симптом «лучше бы я умер вчера» знаком? Айлонор, мне помощь нужна. Можешь передать эту «бесценную» взятку Повелителю обратно, а? — Могу, но тогда давай сразу попрощаемся, потому как, назад я уже не вернусь. — Ясно! Спасибо за честность. Ладно, я сама с этим разберусь. Вернувшись в комнату, я уселась на постель и принялась размышлять, разглядывая свалившееся на меня богатство. Собственно мои выводы были следующими: Факт первый: Никто из них назад не понесёт. Отмазки: своя голова дороже; кто их психов знает; вдруг прибьёт, типа «В гневе я страшен». Факт второй: Меня не пустят. Отмазки: смотри факт первый. Факт третий: Если я даже исхитрюсь отдать, то эта упёртая сволочь наверняка всё вернёт обратно, решив таки осчастливить меня насильно. Назревала дилемма. И тут в мозгах, измученных алкоголем, задребезжал просвет. Угу, «Луч света в тёмном царстве». — Маш, давай я на улице посмотрю? — ласково попросила я, начиная операцию «Нам вашего добра и даром ненать!» Закончив перебазировать мануфактуру в сад, я осведомилась: — Маша, а это, действительно, стоит целое состояние? Она согласно кивнула. — Ну что ж, Маша, думаю, ты никогда не видела, как горят целые состояния. Восполняй пробел в образовании! — менторским тоном просветила я девушку и метнула в кучу фаербол. — Живенько занялось, — рассматривала я громадный костёр с чисто познавательным интересом. Потом вышла на середину сада, повернулась лицом к зданию, прогнулась в поклоне и заорала: — Спасибо тебе, Господин мой, не дал замёрзнуть посреди лета! — с этим комментарием я уползла в кровать. Маша, всплеснула руками и убежала. «Иди, иди Павлик Морозов!» Я отсыпалась весь день и ночь, зато встала свеженькая как огурчик. «Даже цветом совпадаем», — поведала я своему отражению в зеркале, пока Маша пыталась расчесать мою спутанную гриву. Она сегодня была чересчур задумчива и всё порывалась мне что-то рассказать про Повелителя. Я честно сказала, что слушать я про него не хочу, потому, как цензурные слова по отношению к нему закончились, а нецензурных очень много, боюсь за день не уложиться. Собравшись насладиться кофе и сигаретой, я была прервана визитом Айлонора с сотоварищами, тащивших внушительных размеров сундук. Весь кайф обломали! — Айлонор, солнце моё, ты тоже решил ко мне переехать? Я рада, но как на это посмотрит общественность? — ласковым тоном полюбопытствовала я, рассматривая неожиданных визитёров. — Э-э-э, нет! — смутился Айлонор. — Какая жалость, я уже размечталась! Да-а-а-а, а счастье было так близко, — с сожалением протянула я и спросила: — Ну и чем на этот раз меня порадует мой Господин? Айлонор улыбнулся: — Я думаю — это не горит, — и откинул крышку. Мамочка моя! Чего там только не было: кольца, диадемы, колье, браслеты. Брильянты, изумруды, рубины, сапфиры искрили и переливались, бросая отблески на стены. — Гламурненько! Спасибо. Все свободны, — задумчиво разглядывала я новую взятку стоя над сундуком и соображая как мне поступить. — Опять не возьмёшь? — тихо справилась Маша. — А ты как думаешь? — отвлеклась я от созерцания. — Понятно. — Вот и чудесно. Маш, сходи в библиотеку. Девушка бросила на меня укоризненный взгляд и ушла. А я потопала в сад. Вернувшись, Маша там меня и нашла, и глаза у неё стали в два раза больше от представшего перед ней зрелища. А что? Мне жутко нравилось. Самое большое дерево рядом с дворцом было украшено драгоценностями. Отмерев, компаньонка вытаращилась на меня, ожидая объяснений. С нескрываемым удовольствием рассматривая дело рук своих, я просветила её: — Ностальгия у меня. Новый Год хочу. Ёлки нет, зато игрушек навалом. Смотри, как блестят. Лепота! Жалко людей не хватает, а то бы хороводы поводили, песни попели. — Зачем ты так? — тихо спросила Маша и добавила: — Он же от чистого сердца. — Я сейчас заплачу от умиления, — ядовито отозвалась я: — Можешь передать, чтобы он не мыл то чего у него отродясь не было! И не забудь добавить, что зря старается! Впрочем, не надо, не передавай, а то ещё пострадаешь от этого неврастеника. Я сама управлюсь, ты иди отдыхать. Я вновь встала как вчера и завопила: — Благодарствую, Господин мой, что позволил сиротинушке порадоваться! — и отправилась в комнату выполнять задуманное. Часа четыре я ползала по полу с кисточкой, перемазавшись краской до ушей. Потом ждала когда подсохнет и с интересом наблюдала, как троица дроу снимает драгоценности с дерева в темноте, стараясь не шуметь. Получалось у них не ахти как, но ребята усердствовали изо всех сил, подбадривая себя изящными словесными оборотами, и так заразили меня рабочим энтузиазмом, что я уж было, собралась прийти на помощь, но в последний момент передумала, решив не смущать. После их ухода по деревьям лазила уже я и тоже в полной темноте, не желая испортить сюрприз. Спать я отправилась почти под утро и естественно проспала почти до полудня. Разбудила меня Маша громким восклицанием «Ой!». Разлепив глаза, я выбралась из кровати и подошла к ней, стоящей в оцепенении у окна и расширенными от страха глазами смотрящей в сад. Услышав мои шаги, девушка стремительно повернулась и спросила: — Ты так хочешь умереть? Тебе жить надоело! — её голос дрогнул, сорвавшись на тонкую ноту: — Что это? — указала она пальцем наружу. — А что такое? — невинно поинтересовалась я, с удовольствием рассматривая свой ночной шедевр. Между двумя деревьями была натянута растяжка, сделанная из простыни, на которой большими буквами красовалась надпись: «У одних главные полушария защищены черепом, у других — штанами!» Девушка вцепилась в меня и лихорадочно зашептала: — Давай быстро снимем, и он ничего не узнает! В это время в коридоре раздался шум и, прислушавшись, я проинформировала Машу: — Поздно, он уже увидел. Тогда она изменила тактику и принялась выпихивать меня в сад со словами: — Беги, спрячься! Я отцепила её руки и повернулась к двери, в которую ворвался разъярённый повелитель сопровождаемый Айлонором. Полюбовавшись на исключительное по шумовым эффектам зрелище, я спокойно заметила: — Всё же воспитание в Правящем Доме хромает на две ноги, или у кого-то склероз и он забывает стучаться, перед тем как войти. Пропустив мимо ушей моё замечание, Дарниэль прорычал: — Как ты посмела? — Ты о чем? — деланно удивилась я, приподняв брови. — Об этом! — подскочив ко мне, мужчина развернул меня в сторону сада, кивая на плакат, на что я невозмутимо заметила: — Хм, а где там написано, что это о тебе? Или ты настолько самокритичен? Или это правда? — Я тебя убью! — прозвучало в ответ. — Можешь, — немедленно согласилась я и добавила: — но не будешь. — Почему? — прищурился муж, немного остывая. Я пустилась в разъяснения: — Во-первых, по вашим законам, — я кивнула на открытую книгу: — мои действия не подлежат смертной казни. Я понимаю, что ты вполне способен это проигнорировать, но тут начинается во- вторых: тебе нужен договор со светлыми. И тебя никто не поймёт, если ты не предъявишь достаточно убедительные доказательства, например, моей измены, которых у тебя на данный момент нет, и тебе потребуется время чтобы их состряпать. И в-третьих, тебе до чёртиков любопытно, что же будет дальше. Поправь меня, если я где-то ошиблась. Повелитель долго смотрел мне в глаза, обхватив одной рукой за плечи, а другой, зажав подбородок, не давая отвести взгляд. — Что ты хочешь? — нарушил он молчание. Пожав плечами, я честно ответила: — От тебя ничего. Сжавшиеся губы и мелькнувшая в глазах ярость ясно указывали на отнюдь не безмятежное состояние духа Дарниэля. Выпустив меня из стального захвата, он тряхнул головой, как бы отгоняя от себя какие-то мысли, ещё раз кинул на меня задумчивый взгляд и… ушёл. Стук захлопнувшейся двери совпал с Машиным обмороком, и пока я хлопотала над ней, приводя в чувство, ко мне успели заглянуть и убедиться в моей целостности все знакомые из стражи. Последним был Айлонор, который предупредил: — Не стоит больше дразнить Повелителя. Ты его ещё плохо знаешь и он вполне способен причинить тебе вред. Будь предельна осторожна. — Спасибо, — поблагодарила я его от души и призналась: — А мне больше и не надо. Я сказала и показала всё что хотела. Осталось лишь ждать его решения. Прошло несколько дней. Я упорно искала в книгах хоть что-то способное мне помочь, но пока попадались только общие сведения, или местный фольклор, или своды законов. Конечно, многие сведения я запоминала или делала выписки, но искала то я совсем другое. В моём распорядке ничего не поменялось, я по-прежнему сидела взаперти и даже по периметру живой изгороди ходили патрули. Меня очень усиленно охраняли. Маша старалась не оставлять меня надолго одну и сидела рядом с вышиванием, отвечая на мои вопросы, если таковые возникали. Сильван целыми днями пропадала в саду, возвращаясь лишь к вечеру для еды и сна. Спала она у меня в ногах на кровати, но иногда укладывалась на пороге двери ведущей в сад. В общем, тишь да гладь, да Божья благодать. И всё бы ничего, если бы мне постоянно каждую ночь не снился один и тот же преследующий меня кошмар, от которого не было спасения: я всё так же безрезультатно билась в стеклянную стену. Если Маша и видела утром следы моих слез, то деликатно не показывала вида. Я была благодарна ей за это. В один из вечеров, когда начало смеркаться, я сидела у окна, курила и смотрела на небо. Сильван подошла и положила свою голову мне на колени. Маша тихо спросила: — А какой он был тот твой мир? — Мой мир? Он похож на этот, только там зло уравновешено добром, жестокость состраданием, глупость умом, страсть любовью. В том мире люди не боятся просить прощения за свои ошибки, не боятся дружить и любить. Возможно, потому что людям отпущен гораздо меньший срок, чем вам, и мы спешим испытать всё сейчас, не откладывая на потом. Я помолчала, собираясь с мыслями, и продолжила: — Мы разные: в каждом человеке есть и плохая и хорошая сторона, но практически все мы стремимся познать любовь, как духовную, так и физическую. Без любви человек слеп и глух. Он как увечный лишённый многих чувств и ощущений, обедняющий свою жизнь. — Что такое любовь? Желание? — тихо осведомилась девушка, пытаясь понять. — Желание — это только одна из составляющих любви. Желая кого-то, ты стремишься к обладанию телом, а любя к обладанию душой. Когда любишь, — попыталась я объяснить ей: — ты хочешь быть рядом с любимым человеком; дышать с ним одним воздухом, потому что без него ты задыхаешься; хочешь прожить с ним жизнь и воспитать внуков. Это когда ты чувствуешь его боль как свою, и горе делится на двоих, а радость умножается вдвое. Когда любимый дарит тебе всего лишь цветы, а кажется, что он подарил тебе весь мир. Когда тебе не нужна предоставленная свобода, потому что единственно правильное место — это рядом с ним. После моего монолога опять воцарилось молчание, вскоре нарушенное вопросом Манвэлиэль: — Ты любила? Сердце сжало обручем боли, не давая вздохнуть, глотнуть воздуха. Конечно, я бы могла сказать, что это не её дело, и девушка бы не возразила и не стала бы настаивать. Но я подумала, что может быть мне нужно хоть с кем-то поделиться, давящим на сердце грузом. И кто знает, вдруг мне станет хоть капельку легче? Именно поэтому я ответила на её вопрос: — Да, Маша, я любила и потеряла их. Вернее, их отняли у меня. Теперь мой муж любит другую женщину, а мой сын называет её мамой. Возможно, им на самом деле лучше с Эланиэль, — судорожно вздохнув, я справилась со слезами и продолжила: — Знаешь, я всегда чувствовала себя чужой там, мне постоянно чего-то не хватало. И я видела их в Шаре Судьбы, они счастливы с ней, а я… мне нужно научиться принимать этот мир и видеть каждую ночь кошмары, пытаясь пробиться к своему ребёнку. Я показала рукой на стопки книг и с горечью заметила: — Почти в любой из них написано, что мне не вернуться назад, потому что нити, соединяющие меня с тем миром, были оборваны. Мне не найти обратной дороги, если я только не из касты богов и не «ходящая между мирами». Но нигде в этих чёртовых фолиантах нет объяснения кто они «ходящие между мирами»! — я всё же сорвалась и замолчала. Сил продолжать разговор не было, и я попросила: — Извини, я очень устала. Ты можешь идти. Спокойной ночи. Маша стояла уже на пороге, когда я окликнула её: — Сделай мне одолжение. Прошу. Не докладывай о нашем разговоре Повелителю. Девушка смутилась, кивнула и ушла. Я сидела, смотрела на небо, вспоминая другие созвездия и, пытая не завыть от тоски. После нашего откровенного разговора пролетело две недели. Я читала, гуляла под присмотром в саду, играла с Сильван если она того хотела. Маша таскала мне книги стопками, знания и записи росли, а решения проблемы всё не находилось. Впору было отчаяться, но я тяжело сдавалась и продолжала искать. В этот день Маша куда-то пропала, и я обреталась в одиночестве, когда раздался стук в дверь. Ну и кого нелёгкая принесла? Открыв дверь, я уткнулась носом в цветы? Кто у нас такой романтичный? Подняв глаза, я обалдела. Дар?! Застрелиться и не жить! Это из разряда несбыточного. Что на этот раз пришло ему в голову? Я посторонилась и сказала: — Входи. Это мне? Спасибо, очень красивые. Я держала в руках цветы и смотрела на него. Он изменился. Лицо осунулось, тёмные круги под глазами. Молчание грозило затянуться. — Ты хотел мне что-то сказать? Я слушаю, — пришла я ему на помощь. Ожидала я чего угодно, но только не этих слов: — Прости меня. Я был не прав. Ты свободна. Я убрал стражу от твоих дверей и из сада. Теперь ты можешь ходить, где хочешь и куда хочешь, просто предупреждай, пожалуйста. Его слова падали как камни на лёд моей обиды. Встреча взглядов. Листва против неба. На душе почему-то потеплело и, улыбнувшись, я промолвила: — Я прощаю тебя. И тут же остановила рванувшегося ко мне мужчину: — Пойми меня, я не могу так сразу. Я пока не готова к отношениям. Мне нужно время привыкнуть, но мы можем попробовать стать друзьями, если ты хочешь. Он долго смотрел на меня: — Хорошо. Я подожду. — Спасибо тебе. Дарниэль ушёл, я стояла, уткнувшись в полевые цветы, и улыбалась. Нет, я не впала в экстаз и не влюбилась, просто мне было спокойно, и в душе снова загорелся огонёк надежды. Никто не ведает, что уготовила Судьба, но нет ничего проще, чем заглянуть в будущее — нужно только немного подождать. Вечером, впервые после бала, я взяла гитару:«Пусть каждый выбирает для себя
Рожденье, Смерть, Религию и Бога.
Я выберу свою дорогу
Пройду тропой, проложенной впотьмах.
Пусть каждый выбирает для себя
Любовь и верность,
Ненависть, вражду.
Я выберу всего лишь честность
И лёгкую на сердце ворожбу.
Пусть каждый выбирает для себя
Час, день и миг, когда приходит Вечность
Я выберу улыбку завтрашнего дня
И нежное касанье песни.
Пусть каждый выбирает для себя
Иллюзия или реальность.
Я выберу сверканье льда
И пламя нашей странной страсти.
Пусть каждый выбирает для себя
Свет, Тьму, Добро и Зло
Неважно,
Я выберу Добро и Тьму
И капельку земного счастья.
Пусть каждый выбирает для себя
Меч ли, щит ли
Или ветку мирта
Я выберу иллюзию любви
И грамм несбывшейся надежды.
Пусть каждый выбирает для себя
Родной ли дом
Или чужие дали
Я выберу горчащие печали
И слезы вновь когда-нибудь потом.
Пусть каждый выбирает для себя
Прохладную рассветную росу
Иль тень забвения тумана
Я выберу иллюзию обмана
И сумрака разящую красу.
Пусть каждый выбирает для себя
И каждый выбор будет верен
Ведь только этот путь пройдя
Ты сможешь быть в себе уверен
Пусть каждый выбирает для себя
Рожденье, Смерть, Религию и Бога.
Я выберу забвения дорогу
Быть может, здесь найдут меня.
Пусть каждый выбирает для себя…»
Это был замечательный вечер. На звук гитары пришли Айлонор, Малик, Рель и Нимиэль. Мужчины поначалу сильно комплектовали и усиленно делали вид, что они тут просто мимо проходили, но вскоре расслабились и попросту получали удовольствие от общения. Разошлись мы довольно поздно. Оставшись одна, я подошла к окну и позвала: — Дар! Не прячься, я знаю, что ты здесь. В сумерках возникла высокая, гибкая фигура: — Как ты узнала? — Догадалась. Слишком очевидно: цветы, свобода. Маша бы тебе не сказала, следовательно, ты подслушивал. Ну, признайся, ведь подслушивал? — подначила я его. Мужчина смутился, но повинился: — Виноват. Признаюсь. Следуя внезапно возникшему желанию, я протянула руку и погладила его по щеке, поблагодарив: — Спасибо тебе ещё раз за эти подарки. Поверь, для меня они дороже золота. Его ладонь накрыла мою, удерживая у щеки. Мы стояли и молчали. А нужно ли было что-то говорить? Спустя какое-то время, я высвободила руку и пожелала: — Спокойной ночи, — услышав такое же пожелание в ответ. Он уже уходил, когда его догнал мой голос: — До завтра. Дар обернулся и подарил мне улыбку. Начинался новый период в моей новой жизни. Я метался по своей спальне, испытывая противоположные чувства: злился и восхищался одновременно. Как она посмела так поступить, и какое мужество нужно иметь для протеста, одной против всех, в чужом мире. Вошла Лаурэлин и я прогнал её. Я не могу. В ушах всё ещё стоит крик: «Я ненавижу тебя Дарниэль!!!», а перед глазами танец — качание бёдер, взмахи рук, изгиб гибкого тела. Что мне делать? Она моя жена, данная мне Богами, и моё право взять её в любой момент. Но будет ли это выходом? Не думаю. Она ясно дала понять, что не покорится, не смирится со своей ролью, а я не хочу её сломать. Зачем мне сломанная «игрушка»? Такие куклы скучны, безвольны и предсказуемы. Что же я хочу? Хочу, хотя бы ещё один раз увидеть её счастливой, как там на лугу. Хочу, чтобы она не боялась, не презирала меня. Хочу видеть её улыбку, адресованную мне. О, Боги! Я, который может получить любую женщину, только шевельнув пальцем, страстно желаю ту, которая мне не доступна и она моя жена. Как мне жить дальше? Как вернуть время назад, чтобы не было этих слов? Как?! Что смягчает женское сердце и делает уступчивым? Конечно, подарки! Наверно, стоит ей что-нибудь подарить. Это идея! А что ей нравится? Да какая, в сущности, разница, что-нибудь подороже. Женщины любят драгоценности, тряпки, меха. Знаю! Буквально на днях привезли ткани. Решено, она получит подарок и всё забудет! Я приказал привести ко мне утром Манвэлиэль и приготовить ткани. Манвэлиэль вошла и склонилась в поклоне: — Что угодно Повелителю? — Мне нужно твоё содействие, — озвучил я своё желание и услышал привычное: — Все, что в моих силах, Повелитель. Вот только в её в глазах вместо покорности осуждение и решимость защищать хозяйку. Надо же спелись. Как быстро Юлия перетащила её на свою сторону. Что она ей сказала? Какие нашла слова? — Передай моей жене эти ткани, в знак моего извинения за вчерашнюю грубость и несдержанность, — не стал отвлекаться я. — Я с удовольствием выполню пожелание моего Повелителя, — радостно откликнулась счастливая Манвэлиэль. — И ещё, я хочу знать её реакцию на подарок. Жду доклада, — как можно равнодушнее бросил я в ответ. — Слушаюсь, мой Повелитель. Я махнул рукой, отпуская её: — Иди, тебе помогут донести. После ухода Манвэлиэль, я приготовился к ожиданию, но после появления иномирянки, терпение перестало быть моей сильной стороной. Я вдруг подумал, что я могу прекрасно всё услышать сам, без посредников, если устроюсь на втором этаже над покоями жены. О, Боги! Почему из-за неё я испытываю непривычные чувства и совершаю поступки недостойные Повелителя? Почему я должен прятаться в своём дворце, лишь бы услышать её голос? Чем и как эльфийка привязала меня к себе? Ни одна женщина не была мне настолько интересна. И ни одну я не хотел заполучить столь страстно. Откинув в сторону сомнения в правильности поступка, я пошёл на второй этаж, чтобы услышать: — Маш, давай я на улице посмотрю? У меня отлегло от души: ей понравилось, она простила. Девушки начали перетаскивать ткани в сад и рассматривать, вернее рассматривала Манвэлиэль, а Юлия только спихивала в одну кучу. Такое поведение вызывало естественные подозрения. Что же она задумала? Не отрывая глаз от вороха ткани, эльфийка с любопытством спросила: — Маша, а это, действительно, стоит целое состояние? И дождавшись ответного кивка, нравоучительно заметила, метнув в кучу фаербол: — Ну что ж, Маша, думаю, ты никогда не видела, как горят целые состояния. Восполняй пробел в образовании! Застыв у окна, я видел, как девчонка вышла в сад подальше, склонилась в издевательском поклоне и закричала, как будто бы знала, что я здесь: — Спасибо тебе, Господин мой, не дал замёрзнуть посреди лета! И ушла. Не простила. Осознание этого резануло по сердцу, забирая надежду на лёгкое примирение. Когда меня нашла Манвэлиэль, я всё ещё стоял у окна и смотрел на костёр, в котором сгорали мои чаяния. — Вы уже знаете, Повелитель, — не спросила, а как бы утвердила дроу. Я повернулся к ней, и она отшатнулась. Что такое? Не привыкла видеть, как Повелитель может испытывать тоску и боль? Оказывается, может и ещё как. Я справился с собой и снова одел маску безразличия. Наблюдая за мной, Манвэлиэль прошептала: — Юля просто обижена. Может быть, Вы ещё раз попробуете, Повелитель? Защищает её, боится, что накажу. Такая преданность вызвала у меня улыбку. Кто кого ещё наказывает. У моей жены пока преимущество. — Я подумаю. Ступай, ты свободна, — отпустил я девушку и принялся раздумывать дальше: «Почему ей не понравилось? Ах, да! Она же носит свою одежду. Тогда что? Возможно, ей придутся по вкусу драгоценности». Утвердившись в этой мысли, я направился в сокровищницу, отбирать только достойное её, самое дорогое, самое лучшее. И там понял, что я сошёл с ума. Каждую безделушку я представлял на ней: в мыслях я одевал ожерелья на тонкую шею, касаясь губами нежной кожи, прочерчивая дорожку из поцелуев, возлагал на упрямую головку диадему и припадал к манящим губам. Я безумец, я сумасшедший! Пора признаться в этом хотя бы самому себе. Проведя бессонную ночь в раздумьях и метаниях, утром я вызвал к себе Айлонора и указал на сундук, приказав: — Отнеси ей. Айлонор намного старше меня и когда-то был моим учителем, поэтому мы с ним на «ты» и я изредка прислушиваюсь к его советам и выслушиваю его мнение. — Думаешь, она возьмёт, Повелитель? — попытался спрятать усмешку учитель. — Надеюсь. Я должен попытаться, — отозвался я, стараясь скрыть свои истинные чувства, но обмануть того, кто знает тебя с детства трудно. Айлонор покачал головой и посоветовал: — Не лучше тебе самому все это преподнести и просто попробовать поговорить? — Я не могу. Я Повелитель! — сорвался я и внезапно спросил: — Что ты думаешь о ней? Воин задумался и начал говорить, осторожно подбирая слова: — Юлия не такая как мы. Она живёт по собственным правилам. И знаешь, мне нравятся эти правила. Девочка необычна и непредсказуема. Чего только стоят её выходки с каргаалом и с костром. — Ты не все знаешь, она подружилась с демоном, называет его коняшкой и катается на нем верхом, — вынужденно признался я, наблюдая за реакцией учителя, пытаясь понять, один ли я могу испытывать шок от такого. Оказалось, что нет. Айлонор уставился на меня в изумлении и заржал. Отсмеявшись, принял серьёзный вид и сознался: — Вот что я тебе скажу, Повелитель, ты можешь казнить меня или выслать, но я не дам тебе её обижать! И этого перетянула. Что в ней есть такого, заставляющее нас относиться к ней иначе? — Отнеси. — Как скажешь, Повелитель. После его ухода, я вновь занял свой наблюдательный пункт. Спустя какое-то время, Юлия вышла в сад, походив среди деревьев, начала развешивать драгоценные украшения на дереве, более того делала она это с энтузиазмом,получая громадное удовольствие. Вскоре после того как она закончила, к ней присоединилась Манвэлиэль, в изумлении рассматривавшая дерево. А эта упрямица, как ни в чём не бывало, объяснила: — Ностальгия у меня. Новый Год хочу. Ёлки нет, зато игрушек навалом. Смотри, как блестят. Лепота! Жалко людей не хватает, а то бы хороводы поводили, песни попели. После её слов возникает недоумение: что такое «Новый год» и где они берут столько золота для украшения деревьев? Что-то тихо сказала ей Манвэлиэль, видимо, пыталась уговорить, образумить, но добилась обратно эффекта. Слова эльфийки жгли ядом: — Я сейчас заплачу от умиления. Можешь передать, чтобы он не мыл то чего у него отродясь не было! И не забудь добавить, что зря старается! Впрочем, не надо, не передавай, а то ещё пострадаешь от этого неврастеника. Я сама управлюсь, ты иди отдыхать. И снова вызов с её стороны: — Благодарствую, Господин мой, позволил сиротинушке порадоваться! Ну что мне делать? Биться головой об стену? Что?! Что нужно сделать?! Я не понимаю, что она хочет от меня?! Если она решила свести меня с ума, ей это удалось! Непохожая ни на кого, отличная от всех и такая необходимая мне! Как и когда она получила такую власть надо мной? Я ещё долго стоял у окна, прислонившись лбом у холодному стеклу, и смотрел на сверкающее в лучах солнца дерево. Позднее я послал в сад дроу, приказав собрать украшения и отнести их в сокровищницу Повелительниц. Да, у нас есть и такая. Там женщины Правящего Дома хранят свои безделушки. Утром мне зачем-то понадобилось проверить выполнения приказа, и я увидел… Да как она смеет!!! Между деревьями красовалась растянутая тряпка с оскорбительной надписью. Ну, всё! В этот раз она зашла слишком далеко! Меня замкнуло, отказали все чувства кроме ярости. Я нёсся по коридорам в покои жены, мечтая лишь об одном: поставить на колени, заставить умолять о прощении. Я хотел уничтожить её, убить, стереть с лица земли! Никому не позволено оскорблять Повелителя! У её дверей меня перехватил Айлонор и, видя моё состояние, попытался вразумить: — Остановись! Успокойся! Ты пожалеешь потом! — Уйди с дороги, — прорычал я, отшвыривая стража: — Я сам разберусь со своей женой! — и вошёл. Юлия стояла у окна с Манвэлиэль, которая при виде меня прикрыла девчонку собой, чем ещё больше ввергла меня в бешенство. Но не успел я сделать и шага, как Юлия абсолютно невозмутимым тоном прочитала мне нотацию: — Всё же воспитание в Правящем Доме хромает на две ноги, или у кого-то склероз и он забывает стучаться, перед тем как войти. Не отреагировав на выпад, я с трудом смог выдавить из себя вопрос, давая себе возможность избежать катастрофических последствий: — Как ты посмела? — Ты о чем? — неискренне сделала удивлённый вид девчонка. Я пересёк комнату и развернул её к окну, указывая на тряпку и изо всех сил стараясь контролировать силу и эмоции: — Об этом! Последовавший ответ вызвал у меня шок и заставил задуматься: — Хм, а где там написано, что это о тебе? Или ты настолько самокритичен? Или это правда? — Я тебя убью! — пригрозил я на всякий случай, начиная потихоньку остывать. На мою угрозу Юлия отреагировала спокойно: — Можешь, но не будешь. — Почему? — заинтересовался я и получил в ответ логическую выкладку фактов, более чем неожиданных: — Во-первых, по вашим законам, мои действия не подлежат смертной казни. Я понимаю, что ты вполне способен это проигнорировать, но тут начинается во- вторых: тебе нужен договор со светлыми. И тебя никто не поймёт, если ты не предъявишь достаточно убедительные доказательства, например, моей измены, которых у тебя на данный момент нет, и тебе потребуется время чтобы их состряпать. И в-третьих, тебе до чёртиков любопытно, что же будет дальше. Поправь меня, если я где-то ошиблась. Сказать, что она меня удивила, значит не сказать ничего. Я действительно не ожидал от женщины столь трезвой оценки ситуации. Только в одном она ошиблась: кроме приведённых ею причин, я бы нашёл ещё парочку, но мне уже не хотелось в этом копаться. Обняв жену за плечи и подняв её подбородок, я вглядывался в глаза этой удивительной женщины в надежде найти ответы на мучающие меня вопросы. Но там были лишь спокойствие, обречённость и жалость. Она меня жалеет? Как низко я пал! — Что ты хочешь? — не выдержал я, мечтая услышать решение своих проблем, и получив в ответ честное: — От тебя ничего. Всё! Больше мне не выдержать! Если я не хочу окончательно потерять лицо, ударив её или примитивно завалив на кровать, я должен уйти, и я ушёл, напоследок выместив злость на ни в чём не повинной двери. Последующие дни я метался не находя выхода, передумав о чём только можно и усиленно избегая встреч с женщиной укравшей мой покой. Так долго не могло продолжаться и, решившись, я вызвал к себе Манвэлиэль, уже не приказывая, прося: — Помоги мне, поговори с Юлией, я должен знать, как мне поступать дальше. Я не мог ждать и как зелёный мальчишка, тайком, пришёл под окно. Позор для Повелителя, а для мужчины? Я слушал рассказ Юлии о её бывшем мире и мысли метались в разные стороны. Неужели так можно жить? Как такое возможно? Кто придумал их законы? О чем они говорят? О любви? Что же такое любовь? С её словами, приходят и понимание, и отрицание одновременно. О, Боги, я, что её люблю?! Я задыхаюсь без неё, думаю только о ней, хочу быть с ней. Так это любовь?! Нет! Этого не может быть!!! Просто не может быть!!! Невозможно! Дроу не умеют любить, это чувство утрачено нами много веков назад! Это просто желание! Желание обладать женщиной! Или я не прав? Мысли перескакивают на другое. Откуда она знает о любви? Кого она любила? Из глубины души поднимается волна гнева и протеста. Она не может никого любить кроме меня! Она моя! Пробуждается ревность, окутывая удушливой волной, лишая последних крох рассудка. Кто он? Кто мой соперник? И как отражение моих мыслей вопрос Манвэлиэль: — Ты любила? Затаив дыхание, я слушал её рассказ о случившемся. Бедная моя девочка, вот почему тебе было так больно. Разрыв связей чрезвычайно болезненная процедура, а если там остался тот, кто тебе дорог — это вообще непереносимая мука. Как ты выжила? Как сумела вытерпеть? Кто так поиграл с тобой? Боги? Только они могут разорвать связи. За что же они так с тобой? Чем мне помочь тебе? Нет, я не хочу! Не хочу помогать и потерять тебя! Не хочу! Ты моя! Только моя! Я смотрел на её силуэт в окне. О чём ты думаешь, девочка? Или о ком? После подслушанного разговора дни пролетали наполненные постоянной непрекращающейся внутренней борьбой. Я не находил себе места, срываясь на всех окружающих. Все валилось из рук. И постоянные, непрерывные мысли о ней, не дающие покоя. Почти лишаясь рассудка, я приходил ночами в её комнату и смотрел, как она спит, стискивая кулаки до боли, заставляя себя оставаться на месте, стараясь не думать о её теле, таком близком и одновременно недоступном. Я слышал её плач во сне и был не в силах облегчить её страдания, потому что не мог, не желал потерять такой драгоценный подарок Богов. Ко мне приходило понимание — я люблю и мне нужна она, только она. С этим нужно было смириться, я попал в ловушку своей любви и гордости. За всё это время она ни разу не спросила обо мне. Меня не было в её жизни, она меня вычеркнула. Это причиняло мне боль, мучило, выворачивало наизнанку. Как я могу дать тебе свободу, родная? Что будет со мной, если ты оставишь меня? Как мне жить без тебя? Не в силах больше выносить боль, после нескольких бессонных ночей, я решился и пошёл… за цветами. Да, Повелитель дроу сам рвал цветы… для любимой. Вот и её дверь, я отпустил стражей и стоял, не решаясь зайти, мучимый сомнениями. В конце концов, я постучал. Дверь открылась, и мы оказались лицом к лицу. Она рада? Мне? Юлия держала в руках цветы и смотрела на меня, ожидая. Тяжело давались непривычные слова, но они того стоили. На лице эльфийки сменилась целая гамма чувств: недоверие, изумление, радость. И я услышал то, на что я уже перестал надеяться. — Я прощаю тебя. Меня затопили облегчение и радость. Я рванулся к ней, желая обнять, прижать и уже никогда не отпускать от себя, но она остановила меня. Не волнуйся, любимая, я подожду, я умею ждать. Главное, что ты здесь, ты рядом и у меня появилась надежда. Вечером как обычно стоя под окном, я слушал её пение, впервые после бала. Позднее раздался её голос, зовущий меня. — Дар! Не прячься, я знаю, что ты здесь. Кровь бросилась мне в лицо: — Как ты узнала? — Догадалась. Слишком очевидно: цветы, свобода. Маша бы тебе не сказала, следовательно, ты подслушивал. Ну, признайся, ведь подслушивал? Куда мне деваться? Признаюсь. Её рука на моей щеке. Я накрыл её ладонь своей, в надежде продлить это мгновение. О, Боги, мне надо уйти! Я должен! Потом будет поздно. — До завтра. Я обернулся к ней и улыбнулся. Теперь я знаю, что такое счастье… счастье быть рядом с тобой, любимая.
Глава 8 Если тебе роют яму, не мешай. Закончат, сделаешь бассейн!
Мы встречались с Даром каждый день и учились понимать друг друга. Мне хотелось научить его жить, не приказывать, не повелевать, не следовать долгу, а просто жить. Я научила его лежать на спине и смотреть на облака, угадывая в них фигуры или животных. Показала, как драться подушками и стрелять косточками от фруктов. Для него было удивительно, как можно радоваться каждому дню. Он не постигал, как можно просто быть рядом и молчать, понимая другого без слов. Вечерами мы читали, и обсуждали книги, или Дар рассказывал мне про этот мир, или я пела. Однажды соскучившись, я попросила позвать ребят. С тех пор наш кружок увеличился, многие дроу приходили послушать мои песни и оставались. По вечерам моя комната напоминала клуб по интересам: мы смеялись, спорили, обсуждали, резались в карты. Каюсь. Грешна. Научила. Но очень уж хотелось посмотреть на Повелителя с «погонами» из «шестёрок», вскоре правда, с «погонами» щеголяла я. Куда мне до него с его умением просчитывать на десять ходов вперёд. Дарниэль вёл себя на удивление терпеливо, не предпринимая никаких попыток к физическому сближению. Были, конечно, «случайные» прикосновения и страстные взгляды украдкой, а ещё он стал расчёсывать мои волосы. Вот этого я понять не могла. Но возражать не стала. Какая разница кто эту копну распутает, лишь бы лысой не оставили. Вообще-то длина волос меня напрягала, слишком тяжело и неудобно. Но лишь заикнувшись о том, что было бы неплохо покороче постричь мою гриву, хотя бы до талии, я получила категоричный отказ от дружной троицы: Дара, Маши и Айлонора. Глядя на мои надутые в обиде губы, Дар дипломатично посоветовал мне перенести талию в район коленок. На этот исключительно мудрый совет, я ехидно напомнила ему о том, где принято держать свою руку на теле партнёрши во время танца. Этот прохиндей задумался и нашёл решение: он просто поднял меня вверх, обхватив за колени, сообщив, что он согласен танцевать так всю жизнь. Маша смертельно обиделась на меня и Дарниэля из-за того, что ее лишили последней обязанности по приведению моих волос, и она теперь не пойми кто. В ответ на её истерику, я порекомендовала ей заткнуться поскольку, по моему мнению, сестры к прислуге не относятся. В итоге, Маша счастлива, Дар ошарашен, Айлонор хихикает. Лапа у Сильван зажила, но она отказывается уходить. Честно, я предлагала, хотя меня радует её решение. Я по-прежнему хожу на озеро и встречаюсь с Громом. Дар жутко злиться, но молчит. Он немного успокоился, лишь, когда я стала брать с собой Сильван. На днях мне попалась книга с описаниями обрядов дроу. Прочитав, я ржала так, что собрала всех дроу, оттирающихся неподалёку. В количестве где-то около двадцати. Спрашивается, им, что заняться нечем, как только вокруг моей комнаты круги накручивать? Лопату каждому в зубы и огород копать! Но я отвлеклась, вернёмся всё же к обрядам. Ой, не могу, кто ж над дроу так поиздевался! У этого «кого-то» была чрезвычайно буйная фантазия и исключительная нелюбовь к сексу. Вы только послушайте выдержки и рекомендации: «Когда соединяются мужчина и женщина в браке для зачатия наследника, следует немедленно посоветоваться с магами и Богами дабы определить благоприятный день для сего действа и до этого друг друга не касаться». Угу, слюнки пускать и ресурсы копить. «Когда наступит сей благословенный день, жену следует подготовить по-особому». Прямо кулинарная книга! Возьмите щепотку соли, щепотку специй… «Волосы её должны быть убраны наверх, ибо отвлекают они мужа от процесса сего…» Разумная предосторожность. А то, не дай-то Бог, она его заловит после месяцев воздержания, спеленает волосами и весь «процесс» насмарку! «Убранные волосы рекомендуется украшать всевозможными амулетами, способствующими зачатию и предотвращающими неудачи…» Офигеть! Местная Виагра в действии! Если у вас не встало, то покрутите амулет. Фетишисты ушастые! «Платье её должно быть длины и ширины соответствующей, так как вынашивать и производить наследника рекомендуется в именно этом платье…» Экономика должна быть экономной! Вот так и наживаются состояния! «Жене вменяется встречать мужа своего, в позе соответствующей: лёжа на спине с вытянутыми руками и приподняв платье своё выше колен, дабы не смущать мужа своего, не отвлекать его телом своим, но быть доступной…» Офигеть, я сейчас скончаюсь от смеха! Это ж, какую крепкую конституцию мужику нужно иметь, чтобы от этого зрелища импотенцию не заработать! «Глаза жены должны быть закрыты, так как должна она возносить молитвы Богам…» Молилась ли ты на ночь, Дездемона? «Муж же должен возлечь на жену свою и трудиться не щадя живота своего…» Как у вас интересно детей делают. «После благополучного окончания процесса муж должен поблагодарить жену свою и уйти к себе…» Ага, сбежать без оглядки. Конечно, чьи нервы это бы выдержали! «Жена же, не меняя позы своей, должна оставаться так до утра» Естественно, ей только и остаётся в продолжительном обмороке отлёживаться, отходя от подобного кошмара. «После этого следует дожидаться результата, при неудаче повторить». В конце чтения, я уже рыдала от смеха и просила прощения у Дара за то, что я гоняла его фаерболами. Я же не в курсе была, что он по рекомендации действовал. Вытирая слёзы, я посоветовала ему подать в суд на составителя подобной инструкции по эксплуатации жены. Присутствующие при чтении дроу на меня дружно обиделись и поинтересовались как, по моему мнению, должен проходить этот знаменательный акт. Пришлось срочно выудить Камасутру с картинками и раздать этим бедным дроу. Полистав книжку и посмотрев картинки, все дружно покраснели и сказали, что им это не надо. Я пожала плечами: «Была бы честь предложена!». Но после того как все разошлись, почему-то не осталось ни одного экземпляра. Мало того в течение нескольких дней каждый из тех кому «не надо» приходил за переводом. В общем, было весело, пока… Рано утром ко мне ворвался Дар, размахивая какой-то бумажкой: — Тебе надо срочно уехать! Собирайся! У меня глаза на лоб полезли: — Зачем? Я тебе уже надоела? — Приезжает твой отец. Хочет проведать свою дочь и увидеть результат договора, — объяснил мне взбудораженный Повелитель. Я сузила глаза. Класс! Вот тут мы, «папочка», с тобой и посчитаемся! — Не поеду! — категорично отвергла я подобную перспективу. — Ты не соображаешь! Он же сразу поймёт, что ты не она и результат мы ему тоже предъявить не сможем, — попытался воззвать к моему разуму муж. Хмыкнув, я не смогла отказать себе в возможности съехидничать: — А что конкретно в этом случае тебя волнует? То, что обнаружит или то, что результата нету? Дарниэль после моих слов впал в коматозное состояние. «Ушёл в себя, вернусь не скоро». Опа! Нет, таки отмер и повысил голос: — Меня волнует то, что ты можешь пострадать! Приятно, но не убедительно! — И долго мне бегать? — поинтересовалась я на всякий случай. Случай мне не понравился, потому что Дар заявил: — Столько, сколько будет нужно! — Не поеду! — уперлась я, чем окончательно вывела его из терпения и выслушала урезонивания на повышенных тонах: — Ты отдаёшь себе отчёт о последствиях? В лучшем случае, он расторгнет договор и начнётся война, а в худшем, тебя просто убьют! Я мрачно посмотрела на него и отчеканила: — Я никуда не поеду, и прятаться не буду! Да что ж у него за привычка дурацкая: трясти меня по каждому поводу, как погремушку и орать: — Ты поедешь! Я не хочу тебя потерять! Я тебя люблю! Упс, вот тебе бабушка и Юрьев день! Приплыли! В таких случаях принято отвечать «Я тоже», но я не могу, потому что это не правда или «Иди ты лесом!», что тоже не соответствует истине. Я отвлеклась от насущной проблемы и принялась размышлять: «Да, он мне нравиться. Но люблю? Нет. Не знаю». Меня снова потрясли, в смысле погремели моими костями. Пообещав себе как-нибудь потом разобраться с чувствами, я вернулась из внутреннего мира в наружный, и высказалась: — Дар, не глупи. Он и так догадается о подвохе, если я уеду. Мне кажется, я догадываюсь, как выбраться из этой ситуации. Надо посоветоваться и обдумать идею. Собери всех, кому доверяешь. Пожалуйста-а-а-а-а, — заныв под конец, прекрасно зная, как он не выносит моего нытья. Посмотрев на меня, Дар что-то прикинул: — Хорошо, но если твой план не одобрят, я тебя свяжу и увезу отсюда насильно! — Какие у тебя странные эротические фантазии, шалунишка! — лукаво усмехнулась я. Повелитель ругнулся и выскочил за дверь. Собралось нас десять человек, вернее девять дроу и одна я, не пойми кто, но вся из себя замечательная! А что? Могу я сделать себе приятное? Но вернёмся к нашим баранам, пардон, «Папашка и Компания». Когда я изложила свою идею, на меня сначала замахали руками, следом закритиковали, потом полезли изучать свод законов. Флаг вам в руки, причём один на всех. Живете и своих же законов не знаете. Я вообще-то тоже не такая умная, просто читаю всё подряд. И надо же быть в курсе законодательства страны, где живёшь. Вдруг у них тоже «незнание закона не освобождает от ответственности». После пристального, чуть ли не побуквенного изучения статьи закона, все ещё раз подумали, подправили и Айлонор хлопнул себя по колену: — А ты знаешь, девочка, может получиться! Ты-то справишься? Я пожала плечами. Задача предстояла трудная и опасная, но желание напакостить папаньке, подкинувшего дочке такую подлянку, грело мне душу и придавало сил и энтузиазма. Дару все катастрофически не нравилось, но возражений не последовало, потому что был шанс не допустить войны. А и хорошо, что он пессимист, зато видит недостатки! Сказала оптимистичная я! В общем, мы начали готовиться. Сначала Маша удушила меня измерителем размеров, потом истыкала иголками, следом Малик снял мерку с ноги, а потом я уехала к Айлонору на два дня. Обратно пришлось нестись галопом, потому что этот ясновельможный негодяй приперся раньше, чем обещал. Так что экипировали меня без Дара, он уже «обчался» на высшем уровне. — Айлонор, сожри лимон, ты весь светишься, — прошипела я, одёргивая подол платья. — Я не могу, — задыхался Айлонор, — Ты себя в зеркале видела? Укоризненно посмотрев на зажимающего рот, чтобы не заржать, мужчину, я сообщила: — Ну, видела. И что? Я сама это придумала. Итак… Я стояла у дверей приёмной, где проходила встреча двух сторон: темной и светлой, и должен будет состояться торжественный завтрак. На мне было одето детское платье выше колен, кружевные панталончики, местный аналог слюнявчика и кружевной чепчик, из-под которого свешивались две косы, заплетённые «баранками». Так принято одевать здесь девочек в раннем детстве, по нашему эквиваленту где-то до трёхлетнего возраста. — Ну, пошли, — произнесла я, мысленно перекрестившись. — Повелительница Эланиэль! — заорал над ухом глашатай. Маша схватила меня за руку и со словами: — Ваше Величество, пора завтракать, — стала втаскивать меня вовнутрь. Я упиралась и орала: — Я не хосю-ю-ю есть касу-у-у! Она не кусная-а-а-а-а-а-а! На этой ноте я оказалась внутри малой приемной. Не сказала бы, что она малая, где-то метров 90 на 100, но декор мне нравиться. Люблю приглушенные теплые оттенки и минимализм. Как здесь: бледно-голубой цвет отделки и мебель из светлого дерева. Под мебелью я подразумеваю в данном случае громадный стол и стулья. Говорю же, минимализм. По нашему плану мы специально выбрали это «футбольное поле». Дарниэль должен был отсечь папенькину свиту и устроить «семейный завтрак» на троих без свидетелей. На эльфов мне было начхать, а вот перед дроу в таком экзотическом виде позориться не сильно хотелось. Одно дело свои, ну и может пара-тройка случайных придворных, и совсем другое куча народу, которую принято приглашать на такие мероприятия. Маша поклонилась правителям и обратилась с извинениями к Дарниэлю: — Простите, Повелитель, она опять с утра капризничает! Я немедленно засунула в рот указательный палец, поставила ноги колесом, свела глаза в кучу и принялась рассматривать своего «папаньку». Красивый зараза! Блян… Упс, извините, увлеклась! Блондин с ярко-серыми глазами, которыми он сейчас пялился на меня. Пока мы друг друга разглядывали, мне подумалось: «Точно встреча светлой и темной сторон. Владыка в белой расшитой золотом тунике, белых штанах заправленных в белые сапоги, и Повелитель во всем чёрном: камзол, штаны, ботфорты, лишь рубашку одел синюю под цвет глаз». Не забывая увлечённо сосать палец, я стала тихонько бочком продвигаться к Дару, и с интересом рассматривать Владыку. Тот в свою очередь изучал меня как насекомое, ну в смысле брезгливости. — Дорогая, нужно кушать кашу, она полезная, — подал голос Дарниэль. Я тут же перенесла внимание и поковыляла к нему, высказываясь: — Не хосю! — заявила я непреклонно: — Хосю кофету! — и добавила просяще-наивно: — Дас?! Дар не успел открыть рот, как я до него добралась и потребовала: — На учки! Хосю! Муж усадил меня на колени, где поелозив, я занялась увлекательнейшим делом: откручиванием пуговиц, привлекших моё внимание блеском драгоценных камней. Спустя несколько минут, во время которых принесли мою кашу и сервировали лёгкий завтрак, состоящий из фруктов, сыра, свежего хлеба и вина, Дарниэль нравоучительно заметил: — Ты должна себя хорошо вести. У нас гости. Приехал твой папа, — видимо, пытался отвлечь моё внимание и остаться в приличном виде. Сделав заинтересованный вид, я тут же оторвалась от своего занятия: — Папа? — мгновенно развернувшись к Владыке и заискивающе гладя в глаза поклянчила: — Папа? Игушку? — после слезла с колен Дара и двинулась к эльфу, с ужасом рассматривающего такое диво. В это время меня поймала Маша, усадила за стол напротив «папочки» и подсунула тарелку. По этикету я была должна сидеть на другом конце стола, но в связи с моей «болезнью», меня пристроили поближе к «родственнику» для полной наглядности, так сказать. Увлечённо ковыряясь в каше, я слушала: — Когда Вы сказали, что она больна, я не думал что речь идёт о столь тяжёлом недуге, — с брезгливой ноткой в голосе высказался Владыка. — Сожалею, — непонятно за что извинился муж. — И давно это с ней? — Она упала на прогулке за пару дней до назначенного срока и очнулась уже таким ребёнком. Как Вы понимаете выполнить договор я не смог, так как закон запрещает супружеские отношения с партнёром, не достигшим совершеннолетия по возрасту или по уму. «Папочку» аж заколбасило и он разродился речью: — Я всё понимаю Повелитель, но Вы не можете с ней развестись, не расторгнув договор! «Другими словами живи с этой дурой и фиг тебе наследники от другой жены. Круто!», — мысленно прокомментировала я. — Я признаю договор постоянным без дополнительного условия о наследнике, если Вы не расторгнете брак, и она останется здесь! «Вот ведь, свинья эльфийская, брезгует дочуркой! Ну, все!», — взбесилась я и, решив напомнить о себе, с криком: — Бяка! — шлёпнула ложкой в кашу, предварительно прицелившись. Бинго! Я попала! Как он неотразимо смотрится с коричневатой кашей на белых одеждах! Сказка! Авангард! «Папанька» развернулся ко мне и зашипел: — Ах ты, маленькая дрянь! Вот как! Получи фашист гранату! Я открыла рот и заревела: — Пахой папа! Пахой! — не забывая при этом тыкать в него полной ложкой с кашей. Ко мне подлетел Дар, отобрал у меня ложку, стал гладить по голове и успокаивать: — Не плачь, папа просто устал и расстроился, — и, повернувшись в сторону Владыки, предостерегающе заметил: — Я прошу с моей женой обращаться соответственно её титулу! Мне понравилось, и я заткнулась, не забыв снова напомнить: — Дя? Кофету?! — Хорошо будет тебе конфета, — вздохнул Повелитель и приказал: — Манвэлиэль, принесите её Величеству конфету. Мне тут же сунули в руки местный леденец, похожий на наши «Мятные», только ещё липучее. Честно, я раз попробовала использовать вместо клея, так клеит не хуже «Момента». Клянусь! Засунув конфету за щёку, я тут же сообщила всем: — Хосю писять! — заставив подавиться Владыку вином и вызвав у мужа приступ конвульсий от сдерживаемого смеха. Дар дал знак Манвэлиэль увести меня, но строго заметил: — Вы плохо себя ведёте, дорогая! Вы не попрощались с Вашим отцом! Что он подумает о Вашем воспитании? А ну это мы не против! Я перелезла через стол, сшибая хрусталь и фарфор на пол, повесилась «папочке» на шею и от души, с огромным удовольствием обслюнявила ему все лицо леденцом, поставив себе на заметку: потом почистить зубы. Мало ли что, всякую дрянь в рот тащить! Манвэлиэль и Дар с трудом оцепили меня от парализованного дочерней любовью «папашки», почистили от хлебных крошек, и потащили к двери. У дверей вывернувшись из цепких рук, я обернулась к Владыке и нахмурилась: — Игушку!? А то похой! Ай-я-я-й! После этого выступления меня выставили за дверь. Когда мы, то есть я и сопровождающие меня лица, добрались до моей комнаты и закрыли дверь, эти самые лица начали сползать по стенке и рыдать от смеха. Пожав плечами, я удалилась чистить зубы. Через два часа в комнату ввалился Дар, стащил меня с кровати и, прижав к себе, поделился радостной вестью: — Спасибо, он подписал договор!!! Вися у него на руках полузадушенной тушкой, я просипела: — Когда он сваливает? — Послезавтра! — выдал информацию Дарниэль. — …..!!!..……!!!..…..!!! — непечатно выразила я обуревающие меня эмоции. Мужики аж рот открыли от моего красноречия. Нет, а что он тут жить собрался! Не порядок! — Мне нужно знать, куда и когда он выйдет гулять, — попросила я, развернувшись к ребятам, особенно выделяя слова «куда» и «когда». Рель и Малик подмигнули мне и исчезли за дверью. — Что ты опять задумала? — встревоженно спросили Дар с Айлонором в унисон. Я похлопала глазами и призналась: — Погулять! Через три часа ребята вернулись и доложили, что Владыка вместе со свитой вышел подышать свежим воздухом на большую лужайку. Я кровожадно потёрла ручонки и провозгласила: — Вперёд! Эльфы прохаживались по лужайке вдоль и поперёк. Подняв довольно увесистый мячик, я прицелилась и запулила его в голову Владыке. Да! Да! Да! Гол! Шлёпнулся как миленький! Выскочив внезапно из-за кустов и распугав светлых внешним видом и громкими воплями: — Папа! Игать! Мясик! — поскакала я в сторону Владыки, по дороге лапая всех подворачивающихся эльфов ну очень грязными руками. «Папочка» поднял на меня руку с намерением ударить и я противно завизжала: — Папа! Похой! Похой! А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! Из тех же кустов что и я, выпали Айлонор и Малик, и сделали грозные лица. Владыка решил не обострять конфликт и согласился поиграть со мной в мячик. Это он зря сделал! После того как я вовлекла в игру всю его свиту и в этой неразберихе раза три подставила ему подножку, а потом потопталась сверху, «папочка» уже не выглядел таким ухоженным… совсем. Игру, конечно, остановили, мячик у меня отобрали и саму отнесли домой отмывать. А Владыка уехал вечером. Угу, сказал, что срочные дела. Утюг наверно не выключил! Айлонор признался мне по секрету, что меня страшно иметь врагом. Дар назначил через неделю бал в честь подписания договора. А через три дня мы с ним поссорились… Я учился смотреть на мир её глазами — это было крайне необычно. Юля делает много не объяснимых поступков, например драка подушками. Сначала я чувствовал себя дураком, а потом понравилось. Или её игра в эти бумажные прямоугольники, карты кажется. Очень азартно. Я в последний раз ощущал подобное чувство, когда в засаду попал: один против троих. Восхищаюсь ей и удивляюсь. Чтобы дроу где-то проводил больше двух вечеров подряд невиданное дело, если это не служба или семейная необходимость, а у неё торчат каждый вечер. И не только из-за её песен. Она умеет слушать и учиться, а ещё она отдаёт больше, чем берет. Для нас это тоже необычно. Мы эгоисты и эгоцентрики. Все чаще я задумываюсь: почему для меня всё случилось так быстро? Почему эта женщина становится для меня смыслом жизни? Может быть, потому что в ней нет фальши, или потому что любит окружающих её? Что стоит только одно её сообщение, что она считает Манвэлиэль своей сестрой. Это равносильно введению в правящую семью. Когда я сообщил об этом Юлии, пожав плечами, она сказала, что у меня два выхода: либо ввести Манвэлиэль в семью, либо вывести её из семьи. И как вы думаете, какой вариант я выбрал? Вы угадали. Манвэлиэль теперь принадлежит к моей семье и считается богатой невестой. Почему меня настолько сильно тянет к Юле, что я готов выполнить её любое желание? Может быть, потому что она подарила мне самого себя? Или раскрасила мой серый мир яркими красками? Кто ведает? Мне всё равно, я устал искать ответы на эти вопросы и просто хочу быть рядом. Она моя вторая половинка. Я уверен в этом. Я это чувствую. Я знаю, что она бегает на озеро к демону, она и не скрывает этого. Меня гложет страх и ревность. Стало немного легче, когда с ней стала ходить Сильван. Мне всё чаще кажется, что каргаал гораздо умнее, чем мы думаем. Иногда кошка так смотрит своими жёлтыми глазищами, как будто все понимает. Нет, правда, когда я пытался объяснить Юле об опасности походов по лесу в одиночестве, Сильван присутствовала и на следующий день пошла с ней вместе. Так же я знаю и то, что она по-прежнему плачет ночами. Знаю и ни чем не могу помочь. Все-таки моя жена неординарная личность. Она умудряется совмещать в себе абсолютно разные личности: то сорванец, то серьёзная дама и никогда не предугадаешь, как она отреагирует на что-то. Читая книгу о брачном обряде дроу, она смеялась до слез, а потом попросила у меня прощение за первый день. Она думала, что я над ней издеваюсь. В её мире другие законы, понятия и традиции. Я когда её книжку открыл… Хм, у меня было много любовниц, но некоторые позы и для меня оказались незнакомыми и малопонятными. Для чего нужно ставить женщину на голову? Что бы меньше думала во время соития? Или что бы ей шею сломать, если не понравиться? Все было хорошо… пока не пришло письмо от Эльфийского Владыки, в котором он заявлял о намерении посетить нас в ближайшие три дня. О, Боги! Юлию нужно увезти! Срочно! Я просчитал варианты и утвердился в решении увезти и спрятать её. — Тебе надо срочно уехать! Собирайся! — сообщил я жене, с трудом дождавшись её пробуждения. — Зачем? Я тебе уже надоела? — крайне удивилась эльфийка. — Приезжает твой отец. Хочет проведать свою дочь и увидеть результат договора, — пустился я в объяснения, и по окончании фразы уже ясно видел, что эта шкодница что-то задумала. Моя догадка была подтверждена категоричным: — Не поеду! — Ты не соображаешь! Он же сразу поймёт, что ты не она и результат мы ему тоже предъявить не сможем, — пытаюсь уговорить упрямую девчонку, стараясь не заорать во весь голос, но дождался лишь сочащейся ехидством фразы: — А что конкретно в этом случае тебя волнует? То, что обнаружит или то, что результата нету? Я опешил. О чем она думает? Дело касается её жизни, а она шутит. — Меня волнует, что ты можешь пострадать! — И долго мне бегать? — нахально улыбнулась эльфийка, как будто не слыша моих слов. — Столько сколько нужно! — ставлю её в известность, моля Богов даровать мне терпение, а ей хоть капельку покорности и здравого смысла. — Не поеду! Зря надеялся! Если уж она уперлась, то это монументально. Постаравшись успокоиться, я сделал последнюю попытку воззвать к её разуму: — Ты отдаёшь себе отчёт о последствиях? В лучшем случае, он расторгнет договор и начнётся война, а в худшем, тебя просто убьют! — это было бесполезно, гораздо легче договориться с каменной статуей, чем с Юлией, твердящей: — Я никуда не поеду, и прятаться не буду! Всё, больше не могу! Схватив её за плечи, я потряс в тщетной надежде достучаться до разума, и, повышая голос приказал: — Ты поедешь! Я не хочу тебя потерять! — но под непреклонным взглядом эльфийки сорвался и сказал то: чего говорить был не должен: — Я тебя люблю! Она растерялась и запуталась в своих мыслях. И обидеть боится, и врать тоже не хочет. Я жду, хотя мне и горько видеть её безразличие. Но сейчас не до чувств и эмоций. Мне всё же нужно достигнуть с Юлией хоть какого-то соглашения. Исчерпав все возможные доводы, я пытался придумать что-то ещё, когда услышал её просьбу: — Дар, не глупи. Он и так догадается о подвохе, если я уеду. Мне кажется, я догадываюсь, как выбраться из этой ситуации. Надо посоветоваться. Собери всех, кому доверяешь. Пожалуйста-а-а-а-а! Как она меня хорошо изучила. Не выношу её нытья, готов на стенку полезть и сделать всё, что попросит, но в этом случае остаётся шанс, что её вразумят другие. Я решил попробовать, но последнее слово оставил за собой: — Хорошо, но если твой план не одобрят, я тебя свяжу и увезу отсюда насильно! — Какие у тебя странные эротические фантазии, шалунишка! — просветила меня жена напоследок. О, Боги! О чем она? Тут её жизнь на кону! Выругавшись, я пошёл собирать команду. После того как все собрались и Юлия изложила свою идею, мне показалось её предложение сначала бредовым, потом интересным, но крайне опасным. После вопроса Айлонора: — Ты-то справишься? — и её реакции, мне не понравилась эта авантюра всё больше и больше. Слишком много риска, слишком всё завязано на хрупкой девочке: у неё главная роль, нам остались лишь второстепенные. Но, кроме того, что я её муж, я ещё и Повелитель и если есть шанс избежать конфликта, стоит попробовать. Скрепя сердце я согласился, но поставил себе на заметку послать гонца на границу со светлыми с приказом о боевой готовности. Мы начали готовиться. Манвэлиэль шила одежду, Малагдаер — обувь, а Айлонор забрал её к себе, чтобы она увидела, как ведут себя дети у нас, благо у него их трое и последняя дочь совсем маленькая. Светлые приехали раньше, чем ожидалось, пришлось посылать вестника и тянуть время, развлекая Владыку беседой на отвлечённые темы. Выждав какое-то время и дождавшись от эльфа вопроса о наших общих делах, я сообщил Калэстелю, что его дочь не здорова и поэтому может задержаться. Ему известие не понравилось, но вдаваться в подробности, он не стал, оставив расспросы и уточнения на потом. Вскоре за дверью послышался шум и представление началось. — Повелительница Эланиэль! — объявил прибытие супруги глашатай и посторонился. За ним в дверях показалась Манвэлиэль, таща за руку Юлию и уговаривая: — Ваше Величество, пора завтракать. В ответ на уговоры раздался крик плавно переходящий в завывания: — Я не хосю-ю-ю есть касу-у-у! Она не кусная-а-а-а-а-а-а! Манвэлиэль немного поднажала, и жена оказалась внутри. Как я не заржал, разглядывая внешний вид эльфийки, одни Боги ведают. Видимо многолетняя тренировка «держать лицо» все же даёт о себе знать. «Невинность в кружевах». Особенно меня умилили панталончики! — Простите, Повелитель, она опять с утра капризничает! — поклонилась дроу, но я во все глаза смотрел на жену, увлечённо сосущую пальчик и уморительно сдвинувшую зелёные глаза к носу. Дав на себя налюбоваться, девчонка принялась продвигать в мою сторону косолапой походкой, не забывая строить забавные рожицы и рассматривать Владыку. У последнего начался шок. Естественно, такого витка событий он не ожидал, и сейчас с напряжением разглядывал дочь, отчаянно пытаясь понять, можно ли её использовать в будущем. — Дорогая, нужно кушать кашу, она полезная, — вступил я в игру, отвлекая пристальное внимание Владыки на себя. Вместе со светлым на меня обратила внимание и Юлия, безапелляционно отвергнув завтрак и клянча: — Не хосю! Хосю кофету! Дас?! После такого просящего взгляда, дам, все отдам, даже звезды с неба достану! Но лучше бы она о другом так попросила. Вздохнув с сожалением, сажаю её на руки и пользуюсь моментом, чтобы обнять и прижать к себе. Девчонка не остаётся в долгу и елозит попкой, вызывая приступ жгучего желания послать Владыку в лес и заняться более приятными делами. Но взяв себя в руки и напомнив самому себе о долге перед дроу, я продолжил выступление: — Ты должна себя хорошо вести, у нас гости, приехал твой папа, — оторвав Юлию этим замечанием от увлекательного процесса раздевания меня, путём откручивания и отрывания пуговиц. Вперившись в Калэстеля, эльфийка выдвинула волнующий её вопрос: — Папа? Игушку? — сползая с моих колен и коварно продвигаясь к отцу, который не знал, куда себя девать, что бы избавиться от такого подарка. К нему на помощь пришла Манвэлиэль, отловившая Юлию по дороге, и усадившая завтракать. Жена отвлеклась на столь увлекательное занятие, как ковыряние ложкой в тарелке и как бы не обращала на нас внимания, но я был полностью уверен, что Юлия не пропускала ни одного слова из разговора. Калэстель был весьма недоволен и разочарован разрушенными планами, но возразить или оспорить существующие законы было не в его возможностях. К тому же он до сих пор пребывал в шоковом состоянии и так старался отделаться от умалишённой дочери, что даже был согласен на ратификацию договора. Подобное отношение к своей персоне, Юлию разозлило и обидело, и она, недолго думая, решила отомстить, изо всех сил шлёпнув ложку в тарелку и качественно обрызгав Владыку кашей. Я сейчас умру! Просто-напросто скончаюсь от смеха! Как она его сделала! Как он импозантно теперь выглядит с кашей на лице и волосах! Конечно, Калэстеля подобный поворот событий не обрадовал, и быть бы девчонке битой, не вмешайся я и не поставь его на место, указав на её положение в моей жизни. Хотя она и сама спокойно за себя постояла, завопив и зарыдав во всю мощь лёгких и ещё больше измазав отца кашей. Тот уже был не рад, что сорвался, лишь отодвигался подальше и делал мне знаки, намекая убрать дочь с глаз его долой. Но я решил, что ему ещё не достаточно и приказал принести жене конфету, которую она немедленно запихала за щеку и, невинно хлопая глазами, сообщила о своём желании посетить туалет, всем видом показывая, что ей в сущности все равно, она может и здесь. У меня сейчас судороги начнутся, надо всё это прекращать, а то я примитивно не выдержу и заржу! Владыка, похоже, дошёл до кондиции. Я дал знак Манвэлиэль увести Юлию, но строго заметил: — Вы плохо себя ведёте, дорогая! Вы не попрощались с Вашим отцом! Что он подумает о Вашем воспитании? Эльфийка, не раздумывая с кровожадным блеском в глазах, приклеилась к отцу и измусолила его конфетой до состояния полной невменяемости. Нам с Манвэлиэль пришлось приложить титанические усилия, оттаскивая увлёкшуюся девчонку от уже не сопротивляющегося и смирившегося с положением дел Владыки. И даже у дверей Юлия не могла успокоиться и оставить эльфа в покое, грозно нахмурившись и погрозив пальцем: — Игушку!? А то похой! Ай-я-я-й! Калэстель был в ужасе. Он тривиально до истерики боялся, что я всучу ему дочь обратно. По закону я могу не разводиться, но отправить её к отцу. Видимо представив себе, как такое сокровище скачет по его дворцу, он подписал все бумаги и взял с меня слово, что я буду заботиться о его доченьке здесь. Кто бы возражал! У меня такие далеко идущие планы в отношении эльфийки! Разошлись мы с ним на вполне дружественной ноте. Каждый достиг того, чего хотел: я получил мир, а Владыка избавился от проблемной дочери. Так что прощались мы довольные друг другом. Выказав уважение и проводив светлого до его покоев, я прямиком направился к Юлии, стащил с кровати и прижал к себе. Это победа! Похоже, я немного не рассчитал силу, потому как жена начала задыхаться и еле слышно спросила: — Когда он сваливает? — Послезавтра! — сообщил я ей, ослабляя объятия. Отдышавшись, она бурно отреагировала на известие: — …..!!!!..……!!!!!..…..!!!!! Вот это да! Я такие выражения в первый раз слышу! Айлонор начинает оглядываться в поисках письменных принадлежностей, явно желая увековечить новые формулировки и при случае использовать. Остальных присутствующих вижу, посетили похожие мысли. — Мне нужно знать, куда и когда он выйдет гулять, — попросила Юлия, развернувшись к дроу. Двое немедленно исчезли за дверью, выполняя её просьбу. Меня начинают терзать подозрения, что всё ещё не закончилось и следует ждать продолжения. Через три часа дроу вернулись и доложили, что Владыка вместе со свитой вышел подышать свежим воздухом на большую лужайку. По кровожадному выражению лица жены, я понял, что эльфам настал конец! Как мне не хотелось её отпускать, кто бы только знал! К тому же, я не мог с ней пойти, это было бы слишком подозрительно. Смирившись с неизбежным и проводив Юлию, я лишь задержал Айлонора и предупредил, что если хоть один волос упадёт с её головки, то моя фантазия превзойдёт все его ожидания. Он ушёл под впечатлением, поклявшись проследить, предупредить, защитить и так далее. Пришлось поверить на слово. К моему громадному сожалению, Я не видел, что именно происходило на лужайке, и каким образом Юлия их достала, но эльфы внезапно заторопились и уехали вечером в исключительно потрёпанном виде. На прощанье Владыка сочувствующе посмотрел на меня и искренне пожелал успехов в личной жизни. Пожав плечами, я вежливо пообещал, что непременно последую пожеланию, как только его дочь придёт в себя и посулил непременно наведаться в гости с супругой в ближайшее время. Эльф в ужасе содрогнулся и оповестил о чрезвычайной занятости на ближайшие лет десять, выразив сожаление этими обстоятельствами. На этом мы и расстались. По дороге к Юлии меня встретила Манвэлиэль с известием, что эльфийка уснула. Ничего удивительно, слишком сильное нервное напряжение испытали мы все сегодня. Вернувшись в свой кабинет и вызвав Айлонора иМалагдаера, я не смог добиться ни от одного из них описания, творившегося на лужайке. Дроу задыхались от смеха и были способны лишь выдавливать из себя междометия и восклицания. Прошло достаточно много времени, пока Айлонор смог внятно говорить и рассказал, что там было. Выслушав, я понял, что она оружие массового поражения. Дроу ушли, а я стоял у окна с бокалом вина, празднуя победу, и думал о Юлии: «Ты, сегодня спасла нас всех, любимая!»Глава 9 Я не могу быть второй… И даже первой… Я могу быть только единственной!
Я стояла у окна, курила и думала о неправильности происходящего. Наша ссора была нелепой и несуразной, а вина за неё целиком легла на мои плечи. Началось все с необычного и загадочного поведения Дарниэля. Его пристальные взгляды, гнетущее молчание и постоянные раздумья заставляли меня нервничать. Меня стало преследовать ощущение надвигающейся проблемы. И лучше бы я ошиблась, но жизнь мне такого подарка не преподнесла, а лишний раз ткнула носом, указывая на несовершенство характера. Надо признаться, у меня крайне странная особенность организма: я на стрессы реагирую весьма неадекватно, сама порой свою реакцию предугадать не могу. Иногда, кажется, что мой язык живёт отдельной от головы жизнью: как ляпнет, не подумав, так и влипаю в различные ситуации с непредсказуемыми последствиями. Конечно, можно встать в позу и заявить, что нечего женщину до нервного срыва доводить, но оправдание слабенькое и мозги даны для того чтобы думать, а не для заполнения черепной коробки. В общем, когда я уже дошла «до ручки» и была на пороге нервного срыва, Дар привёл меня в свой кабинет и сделал предложение. Но обо всем по порядку: У дроу и эльфов существует три вида брака: первичный, средний и полный. 1. Первичный брак — это когда пара может расстаться по согласию или по уважительной причине. При первичном браке не требуется ношение ритуальных браслетов. 2. Средний обычно заключают, когда появляется ребёнок. Состоя в таком браке тоже можно развестись, но дети признаются законными наследниками, и выплачивается компенсация тому из супругов, кто берет опеку над детьми. Браслеты здесь обязательны, но снимаются после расторжения брака. 3. Полный или окончательный брак заключают по согласию двух сторон, но по инициативе мужчины. Развестись, состоя в полном браке невозможно, ни при каких условиях. Брачные браслеты не снимаются никогда. В данный момент такой вид брака не встречается. В основном все ограничиваются первичным или средним. Повелитель и я состоим в первичном браке, и после рождения наследника, по условиям договора должны заключить средний, но сейчас моему мужу по какой-то неведомой мне причине «попала вожжа под хвост» и ему приспичило облагодетельствовать меня полным браком. Допустим, что по прибытии в этот мир меня сразу поставили перед фактом замужества, но сейчас-то куда спешить? Я всегда пребывала в уверенности, что столь серьёзный шаг как семейный союз следует не спеша и хорошенько обдумать и уж только потом на что-то отваживаться. В крайнем случае, хотя бы подготовить, а не бить предложением по башке со всей дури. Но нет же, притащил в кабинет, высказался и стоит, смотрит на меня с надеждой, гипнотизируя синими глазищами. Чувствую себя последней идиоткой, потому как отвечать что-то надо, а в голове пусто-пусто. Кто сказал: «Как всегда!»? Нет, Дарниэль честно пытался донести до моего контуженого сознания мысль, что в наших отношениях после этого обряда ничего не поменяется, и он будет благородно ждать столько, сколько мне потребуется на адаптацию к семейной жизни с ним. Даже поклялся, что ни в коем разе не намекнёт на физическую сторону брака, а уж тем более не посмеет принуждать. Просто ему кажется необходимым предоставить мне больше защиты в связи с необычными обстоятельствами моего появления в этом мире, потому как после полного брака никто не отважиться покуситься на мою честь и жизнь. Сразу же захотелось спросить о наличии кандидатов «на покусяние», но решив не портить торжественность момента, я промолчала и сильно задумалась. Но меня отвлекли, и привести мысли в порядок не дали. Я, несомненно, была польщена тем, что он встал передо мной на колено и, сжав в мои руки, как в капкане, попросил оказать ему честь и принять его родовые браслеты навечно. Причём настойчиво требовал безотлагательного ответа. В такой нервной обстановке меня незамедлительно переклинило и я ляпнула первое, что крутилось на языке, а именно: «У меня аллергия на металл». Ничего более глупого придумать уже было нельзя. И естественно, «слово — не воробей, нагадит — не отмоешься» Т. Клейман. В общем, пока я мучительно соображала, как исправить личную глупость, Дар ничего не сказал, просто встал и ушёл. Больше он не приходил. Я маялась, ждала, хотела извиниться и поговорить. Но его не было, и когда я созрела и решила пойти сама, оказалось, что он уехал, и никто не знал куда. Врали, конечно, но доказательств у меня не было. Я за эти три дня чуть на стенку не полезла от стыда и неловкости. Ни за что, ни про что наплевала Повелителю в душу. Умею я признавать свои ошибки, умею, было б перед кем признавать. Сбежал этот кто-то. Жизнь продолжалась: днём я мучилась от чувства вины и стыда, а ночью от кошмаров. Мир заблистал чёрными красками. Маша меня обходила стороной, лишь подсовывая подносы с едой, которые стояли нетронутыми, и выкидывала пепельницы, полные окурков. Тихо ступая на мягких лапах, ко мне подкрадывалась депрессия. На третий день вечером пришёл Айлонор и потребовал объяснить, что со мной происходит.— Со мною вот что происходит:
ко мне мой старый друг не ходит,
а ходят в мелкой суете
разнообразные не те.
И он не с теми ходит где-то
и тоже понимает это,
и наш раздор необъясним,
и оба мучимся мы с ним,
— процитировала я Евтушенко и рассказала о случившемся. Айлонор вздохнул, посадил меня рядом с собой и произнёс: — Я не имею права давать тебе советы, девочка, но просто подумай над тем, что я скажу. Мы живём сотни лет, и за всю нашу многотысячелетнюю историю было известно только восемь полных браков, потому что нужно чрезвычайно любить и нуждаться в партнёре, чтобы связать себя навсегда на века до смерти. Как ты знаешь, обычно мы ограничиваемся средним браком и меняем супругов несколько раз в течение жизни. Всё приедается, знаешь ли. А теперь задумайся над тем, что если Повелитель, который считается одним из самых умных и удачливых правителей, готов на такой шаг, то, как он к тебе относиться. Неужели ты действительно полагаешь, что он не продумал и не просчитал последствий такого шага, — он помолчал и добавил: — Знаешь, я ему завидую. — Почему? — удивилась я. Айлонор улыбнулся, потрепал меня по руке и объяснил: — Потому что он способен испытывать подобное чувство. Он же любит тебя, девочка, и любит сильно, всепоглощающе. Это уже давно ни для кого не секрет. Даже больше скажу, многие завидуют, не только я. Мы очерствели душой, забыли о любви и помним исключительно о долге. Я не знаю никого, кто бы отважился бы на такой поступок. По нашему этикету… не морщись, — сделал он мне замечание в ответ на мою гримасу и продолжил: — Так вот, по нашему этикету считается позором нарушить супружескую верность в полном браке. В первичном или среднем сколько душе угодно, а в полном нельзя. Изменой ты как бы демонстрируешь свой просчёт и признаешься всем, что ты поспешил, а, следовательно, недальновиден и глуп. И я далёк от мысли, что Повелитель не понимает последствий своего выбора. Ты поразмысли над этим. И ещё, если ты сделаешь его счастливым, то он может многое изменить. В сущности, многое уже меняется, но медленно, очень медленно. — Ты о чём? — не поняла я. — О нас, девочка, о тех, кто с тобой общается. Мы меняемся сами и меняем что-то в своей жизни. Мы с женой очень давно женаты, честно говоря, подумывали о разводе. Но я вдруг другими глазами посмотрел на женщину, с которой прожил две сотни лет, поговорить с ней решил, ну просто так, не о делах или хозяйстве. Удивительно, весьма интересно, оказалось, разговаривать и узнавать жену заново. Никогда бы не подумал, что она читать любит, — Айлонор хмыкнул в недоумении над собственными словами и признался: — Я тут твою книжку полистал на досуге и кое-что попробовал. Жене понравилось. В общем, мы не разводимся и четвёртого ждём. Жена сегодня сообщила. Вот так то, девочка. — Поздравляю! — искренне обрадовалась я за друга и призналась: — Знаешь, я хотела извиниться, но Дар уехал. — Это не страшно, завтра бал, Повелитель там будет, вот и помиритесь, — успокоил меня Айлонор и попросил: — Ты просто не провоцируй его, Юля, и не позорь. Одна выходка может сойти с рук, как экстравагантность, но постоянная череда выходок с твоей стороны будет характеризовать Дарниэля как мягкохарактерного слабака не способного управиться с собственной женой. Не роняй его престиж, прошу тебя. Дарниэль не просто рядовой дроу, он Повелитель, его должны бояться, а не смеяться над ним. Пойми это и поддержи мужа. Он и так очень многое спускает тебе с рук, но не ставь его перед выбором: ты или народ. Старайся хотя бы на публике признавать его власть. И ещё, постарайся завтра появиться на бал в чем-то традиционном. — Спасибо тебе, Айлонор, я обязательно подумаю, — поблагодарила я. Айлонор ушёл, и я задумалась над его словами: «Он во многом прав. Не стоит подрывать престиж только из вредности. В прошлый раз я хотела отомстить и доказать своё право на свободу, завтра же я хочу попросить прощения. Если Дар может принимать мои выходки, стоит попытаться следовать его обычаям. Ну не всем, конечно», — оставив себе лазейку, я пошла изучать местную моду с Машиной помощью. — А-А-А!!! Юдашкин отдыхает! Я не могу это одеть! Маша, скажи, я тебе так опротивела, что ты хочешь меня убить? — Много ты понимаешь! Это самые модные цвета в этом сезоне! — Что значит самые модные цвета? Как можно совместить розовый и зелёный? Маша, я не люблю розовый цвет! — Хорошо, посмотри на это! — Нет, ещё лучше! Красно-жёлто-зелёный! Маша, у вас перекрёстки есть? Лошади ездят? Ну, тогда я туда пошла! — Зачем? — В этих цветах можно только дорожное движение регулирав… регурил… тьфу ты, пальцами тыкать, кому, куда и когда ехать! — Не надейся! Не поедут! Будут стоять, и смотреть, как ты позоришься! — Ладно, тогда не пойду, стесняюсь. Маш, давай выберем что-то не такое яркое? О! Какие у Дара фамильные цвета? — Чёрный и серебряный. — Чудесно, вот их и выберем. Не бухти, ну и что, что не модно! Зато готично! Всё, давай фасон выбирать. — На, смотри. — Ты меня точно убить хочешь! Маша, из этих рюшек можно отдельное платье сшить. Вот ты же носишь нормальный фасончик, а мне что суёшь? — Это домашнее платье, не для балов. — Ну что у вас всё не по чело… с выкрутасами! Дома же нормально ходите, а на выход балахоны одеваете! Я в этом на подушку с воланчиками буду похожа! Маша, а вы всегда такое носили? — Нет! — Покажи. Ну, вот же, симпатичное платье. — Это не престижно! — Зато элегантно! — Я с тобой не пойду! Мне будет стыдно с тобой в приличном обществе в таком виде показаться! — Маш, ты не переживай я в сторонке постою и вид сделаю, что мы с тобой не знакомы. — Не прокатит! — Мдя, плохо я на тебя влияю. — Делай что хочешь! Я устала с тобой спорить! Пусть тебе будет стыдно, я умываю руки! — Ты моя умница! Хорошо-хорошо, пусть мне будет стыдно, я согласна. — А про обувь ты забыла? — Покажи. Маша, как ты думаешь эти «коровьи копыта» можно носить? — Это новинка сезона! — Это? Давай, я лучше те детские чуни одену, а? Поверь, они гораздо изящнее. — Фиг с тобой! Делай что хочешь, всё одно под платьем не видно! — Какая ты добрая, Маша! На этом всё? — Не всё! Драгоценности нужно выбрать! — Ну, тащи. Что всё это нужно одеть? А что это за симпатичный бронежилетик? — Да! Одеть! Это скромненькое колье. — Ик! Маша, я не хочу видеть не скромненькое! Ну, пойми, если ты на меня это оденешь, я только ползти смогу по-пластунски и то на спине. — Престиж правящей семьи в количестве драгоценностей на жене! — Маша, меня этим всем просто придавит. И престиж отстаивать будет некому! Слушай, а давай я что-то сама выберу, а из всего остального мы в зале выставку устроим? А что, пусть смотрят. Я Малика попрошу, он экскурсоводом поработает. Будет рассказывать, где это у меня должно висеть. — Не надо! Мне твоего Нового года хватило! — Ну, извини. — Всё, я устала, сдаюсь! — Маша, я тебя люблю! В результате наших дебатов, я была одета в серебряное, скромно декольтированное, платье, отделанное черным кружевом, с расширяющейся к низу юбкой и с воротником «Крозе». Туфли я выбрала свои, любимые, классическая шпилька и острый носок, из драгоценностей согласилась одеть лишь изящную диадему — обруч, брачные браслеты, нитку для волос и пояс. В общем, всё серебряно — чёрное. Последний раз мы поругались из-за причёски, Маша с завидным упорством хотела накрутить у меня на голове копну и утыкать её перьями. Выступать в роли пугала мне не улыбалось, и я настояла на своём варианте. Когда она заплела мне французскую косу и перевила её брильянтовой ниткой, то сама призналась, что так лучше. Мне тоже нравиться. Всё, я готова. Раздался стук и вошедший Айлонор, осмотрел меня, улыбнулся и привстал на одно колено: — Разрешите быть Вашим сопровождающим, Повелительница. Я молча подала руку. Всё как тогда перед первым балом, тогда так же стояла у дверей, только в этот раз я отчаянно трусила. Представляете? Аж, коленки дрожали. — Повелительница Эланиэль! — как всегда заорал глашатай над ухом. Всё, вдох — выдох и вперёд! Айлонор ободряюще сжал мою ладонь, безмолвно призывая, успокоится, собраться и не бояться. Я возвратила его пожатие и вскинула голову. Мы идём по направлению к трону, пересекая громадный, светлый, заполненный народом зал. Дроу провожают нас глазами, обсуждая нарушение этикета. В зал я была должна войти с Повелителем, но у меня другой сопровождающий. Теперь для всех я опальная супруга, потому что второй раз появляюсь на балу без мужа. За третьим разом обычно следует развод. За несколько часов я проштудировала и вызубрила этот чёртов этикет, не желая попасть впросак и ещё больше усугубить свою вину. Дарниэль всё же принял решение выправить ситуацию: он встаёт и движется нам на встречу, показывая подданным, что он оказывает мне хоть какое-то уважение. Повелитель невероятно элегантен в чёрном с серебром костюме. Моё сердце бухает так, что его, по-моему, слышно всем в зале. Мы встречаемся на середине пути. Он кивает, я приседаю в реверансе. Его лицо абсолютно спокойно и, окинув меня холодным взглядом, он берет мою руку и ведёт к трону. Всё происходит без слов и рядом как будто чужой незнакомый мужчина. Дарниэль подводит меня к трону и произносит краткую речь о причине бала. Собравшиеся на праздник дроу ликуют, хлопают и поздравляют нас. Начинает звучать мелодия и Повелитель увлекает меня в танец. Ах да! Бал должен открываться вальсом правящей пары. Мы кружимся в танце и молчим. Он упорно смотрит поверх моей головы, и я не могу поймать его взгляд. Мне нужно хоть что-то сказать, начать разговор, но пересохшие губы не могут вымолвить и слова. Танец закончился. Дарниэль подвёл меня к трону, усадил, кивнул и ушёл. Я осталась одна. Как же тоскливо. Чувствую себя школьницей на первом свидании. Проскальзывает горький юмор: «Да, вы девушка, жуткая эгоистка. Хотите, чтобы все вам да вам, а вам и обломалось». Смотрю в зал, там много знакомых улыбающихся лиц. Спасибо вам всем за поддержку. Другие смотрят равнодушно. Есть и откровенно злобные взгляды. Дар отирается около какой-то шикарной брюнетки. «Ну и что мне делать? Напиться с горя? Устроить скандал? Потаскать её за лохмы? Чего я этим добьюсь? Сама опозорюсь и его опозорю. Вот же стерва! Смотрит так ехидно, наслаждается моментом своего триумфа. Так что же мне делать? Скакать за ним по залу и отковыривать от этой дамочки? Глупо. Дождаться окончания бала, отловить и поговорить? А если раньше уйдёт? Караулить у дверей?» Воображение тут же нарисовало картину «Я в засаде со скалкой». «Обхохочешься. Черт, да прекрати её за зад… мягкое место щупать! Всё равно не найдёшь! Нет там ничего! Ой!» — тут до меня дошло: я ревную. Офигеть! Я его ревную! «Ну и какое мы примем стратегическое решение? А пойдём ка мы в народ», — я сползла с трона и почапала к своей кучке. В голову пришло «левое звено, правое, центристы». Так, у меня начинается истерика. Допрыгалась. Взгляд возвращается к Дарниэлю и мне предстаёт дивное зрелище: брюнетка настойчиво виснет на его руке, наслаждаясь оказанной ей благосклонностью и между делом пытаясь выпрыгнуть из платья. И ему это нравится! Стиснув зубы, я иду дальше, и до меня доносятся обрывки фраз: — Красивая… — Она не в фаворе, не подходи к ней… — Боги, какое недоразумение… — Фи, в чём она одета… — Надо навестить Лаурэлин, засвидетельствовать… «Значит эту «нецензурно» зовут Лаурэлин. Я запомню это имя». Наконец, я дошла до своих друзей. — Как ты, девочка? — сочувственно поинтересовался Айлонор. — Плохо, Айлонор, плохо. Совсем не представляю что делать, — расстроено призналась я и получила совет: — Юль, сейчас будет перерыв в танцах, ты спой. Настаёт тишина, прерываемая просьбой Малика: — Спойте, Повелительница, пожалуйста! Его поддерживают другие, кто-то приносит кресло, кто-то гитару. Дар повернулся в мою сторону и скучающе смотрит. Что ж, наверно это мой шанс. Собравшись с духом, я запела, не отводя от мужа глаз:
«Я гордая! Я не плачу!
Я просто сегодня пою!
Про злобную стерву — удачу!
Про глупую душу свою!
Я сильная! Я сумела
Тебя почти что забыть.
Ступаю гордо и смело,
Сегодня мне вольной — быть!
Я — гордая… Да, наверно…
Но мне от тебя — не деться,
И вот, срываясь, неверно
Стучит моё глупое сердце…
И я забываю всю горечь,
И я — снова таю от взгляда.
И в городе — снова полночь,
А мне ничего не надо
Только глаза твои, милый.
Только твой голос и руки…
Дарю тебе все свои силы,
И душу даю на поруки
Что я люблю, как умею,
Как девочкой юной мечтала,
Но я попросить не смею
Сказать — а начнём сначала?..
Я гордая… Я не плачу….
Я просто сегодня пою….
Про злобную стерву-удачу…
Про глупую душу свою…».
Я видела, как светлело его лицо, как в глазах зажглась надежда. Дарниэль отцепил от себя брюнетку и подошёл ко мне. Встреча взглядов. Листва против неба. — Что ты ответишь мне? — требовательно спросил он. — Да! Какая у него красивая улыбка! У меня в голове постоянно крутилась мысль, как будто кто-то настойчиво толкал меня, уговаривая: «Ты должен это сделать! Должен! Ты же хочешь, чтобы она была с тобой? Сделай! Потеряешь! Сделай! Поспеши!» И вот так постоянно, час за часом, в течение трёх дней. Настойчивый сводящий с ума шёпот. Я сначала отмахивался, а потом задумался: «Почему нет?» Эта мысль мне нравилась всё больше и больше. Да, это, конечно серьёзный шаг привязать себя к одной женщине на всю оставшуюся жизнь. Но с другой стороны и она тоже будет со мною всегда. И как показало время, скучать мне точно не придётся. Для столь важного шага мне требовалось одобрение Богини, и я пошёл в храм. Йаола приняла моё подношение и дала утвердительный ответ, более того все знаки указывали на то, что если этого не случится, то страну и меня ждут тяжёлые испытания. Почему? Причём здесь это? Но Богам не задают лишних вопросов и не спорят. Утвердившись в решении, я привёл Юлю в кабинет и рассказал про полный брак. Её реакция меня сильно задела: эльфийка оцепенела, и в глазах мелькнул страх, сменившийся растерянностью. Это что так страшно быть со мной? Взяв себя в руки, попытался объяснить, что по-прежнему не буду её торопить, просто так будет лучше, надёжнее. Я был готов к сопротивлению, но не к такой причине отказа. Мне были бы понятны резоны: «Я не готова», «Давай подождём», «Мне нужно время подумать», но «у меня аллергия на металл»? Это за гранью моего понимания. Больно, как же, оказывается, бывает больно! Не в силах вытерпеть подобного издевательства, я ушёл и спустя пару часов уехал в охотничий замок, не желая показывать всем своей слабости. Меня сопровождали ярость и боль. Боль и ярость стали моими спутниками, не давая нормально дышать, лишая рассудка, доводя до изнеможения. Три дня я метался по замку и думал, думал, думал. Мне пора вспомнить, что я Повелитель! Даже с такой болью можно жить. И опять воспоминания: «Хоть бы другое что-то сказала, надежду оставила. У меня аллергия на металл!». Больно! Тяжело мне дались эти дни, но во дворец вернулся уже небезнадёжно влюблённый дурак, а Повелитель. Я решил, что после бала, буду с ней встречаться лишь по необходимости, а потом как Боги поведут. Начался бал, и объявили её приход. — Повелительница Эланиэль! Её сопровождает Айлонор. Какая она красивая в этом наряде. На душе чуть потеплело: выбрала мои родовые цвета и не выставила на посмешище. Мне захотелось вскочить и бежать к ней. И тут я понял, какого дурака свалял, не введя её в зал сам и дав пищу для сплетен. Что бы ни происходило между нами, она моя жена и останется ею, и мне придётся оказывать Юлии подобающее её статусу уважение. Погасив неуместный порыв, я медленно встал и пошёл на встречу, стараясь отвлечься, не думать, не чувствовать, не желать. Вдох — выдох. Мы встречаемся, обмениваемся традиционным приветствием. Встречаясь с её ждущим взглядом, с трудом сдерживаюсь, чтобы не крикнуть: «Не жди! Я ничего не скажу. Я устал!» Но мы молчим. Беру её за руку и чувствую, как дрожат её пальцы. Она боится? Чего? Я не причиню ей вреда. Боги, дайте силы не сорваться, не опозориться, не показаться слабым! Произнося речь, я думал не о том, что и как говорю, а о женщине стоящей рядом. Женщине укравшей моё сердце из прихоти, из озорства. Женщине, которую люблю и которой не нужна моя любовь. Закончилась торжественная часть, и зазвучал первый вальс для правящей пары. Кружа Юлию в танце, смотрю в зал, опасаясь встретиться с ней взглядом и не выдержать, сдаться. Почему она молчит? Почему молчу я? Танец закончился и я сбежал, движимый желанием отдалиться, не видеть её, заглушить свою боль. Безумец, на что я надеялся? От себя не убежишь… Как только я появился в зале, ко мне тут же пристроилась Лаурэлин, что-то говорила, куда-то тянула. Мне была безразлична её болтовня и ужимки, я прилагал все усилия, чтобы остаться спокойным и равнодушным, и украдкой наблюдая за Юлией. Она сидела в одиночестве, свысока следя за происходящим в зале, спокойная, неприступная и чужая. Пресекая поползновения бывшей любовницы, я отвлёкся и пропустил момент, когда эльфийка сошла с трона и устремилась к своим преданным поклонникам. Да, она настоящая Повелительница: царственная осанка, неторопливый шаг, гордо вскинутая голова. О чем они разговаривают? Почему она так смотрит на Айлонора? Что происходит? В тишине раздаётся просьба спеть и тут же вокруг Юлии засуетились дроу, усаживая, подавая гитару. Я повернулся в её сторону. Что же ты делаешь со мной? Зачем ты выворачиваешь душу? Сколько ещё ты будешь издеваться надо мной? Юля начала петь и я ушам своим не верил. Она просит прощение? Я брежу? Я отодвинул Лаурэлин, подошёл и потребовал: — Что ты ответишь мне? — Да! Спасибо вам Боги!
Глава 10 Если нету жизни личной, значит, хватит быть приличной!!!
Если вы надеялись, что сейчас начнётся любовь и романтика, то вы обломались, так же как и я. Этот синеглазенький, посверкал зубками, схватил меня в охапку и что, думаете, поцеловал? Угу, я тоже на это рассчитывала. Как бы ни так! Он взвалил меня на плечо и куда-то потащил. Оригинальный способ перемещения. Нет, ну на руках меня, конечно, носили, но вот как мешок на плече это в первый раз. Думать в такой позе абсолютно невозможно. Я, правда, читала в медицинском журнале, что когда кровь приливает к голове, то это стимулирует мозговую деятельность. Со мной не сработало. То ли кровь до нужного места не дошла, то ли мозговая деятельность отсутствовала. В общем висю… вишу… короче, болтаюсь я у него на плече и интересуюсь: — Дар, а куда мы идём? Это я для поддержания разговора, понятно же, что всё равно дотащит куда надо. — Ты имеешь в виду, куда я иду? — спокойно отвечает он. — Да, я имею в виду, куда идёшь ты и несёшь меня? — уточняю. — В храм. Я запаниковала: «Нет! Я не готова! Я не одета! У меня ещё девичника не было!» — Что так сразу? — попыталась дипломатично намекнуть, что спешить не надо. — А что, мне ждать пока ты передумаешь? — хмыкнул муж. «Хм, это он прав. Это я запросто могу!» — Дар, мне переодеться надо, — я попробовала выдвинуть весомый аргумент. — Ты прекрасно выглядишь! — дали мне понять, что довод не прошёл. «Понятно, даже если бы я сейчас замоталась в половую тряпку, Дарниэль всё равно ответил бы то же самое». Не знаю, прибывал ли кто-то на свою свадьбу столь экстравагантным способом, мне вот повезло. Войду в историю. Сгрузив меня в центре зала и велев стоять на месте, муж убежал что-то там приготавливать и подготавливать. Оглядевшись, я пришла к выводу, что в храме у них красиво, только для грабителей рай: чересчур много золота и драгоценных камней. Пока я отвлекалась на разглядывание окружающей обстановки в святилище набилось тьма тьмущая дроу: все свои прискакали и посторонних тоже как грязи. «Ну что смотрите? Это не я хочу, это он хочет», — взгляд упал на эту, как её там Лаури… Лаэ… Лауру… у, змея, только что ядом не плюётся: «Так оказывается, я тоже хочу! Ну и что, что как собака на сене: сам не ам и вам не дам! Зато моё!» Подбежала Маша, поправила причёску, одёрнула платье, чмокнула в щеку, всхлипнула и убежала. Я не поняла, она меня что, на войну провожает? Ой, дымком потянуло. Дар костёр зажёг. На ум пришло: «Шашлычков бы!». Повелитель ко мне идёт. У меня нервы!!! Я боюсь! Он берёт меня за руки и объясняет ласково так, как умственно отсталой: — Когда я сожму твои руки, ты должна будешь сказать: «зубодробительная фраза на пять минут без остановок». Поняла? Киваю, а у самой в душе паника: «Мамочка, я это никогда не запомню! Напишите шпаргалку!!!» Смотря мне пристально в глаза, Дарниэль начинает говорить при полной тишине, в которой отчётливо и торжественно падают слова древнего певучего языка. Минут через двадцать после начала ритуала, нас окутывает яркий золотой свет. Почувствовав пожатие, я повторила за мужем положенную фразу. Откуда-то раздаётся голос, произнёсший: «Благословляю!», и после этого начинает жечь запястья. Всё закончилось, и свет исчез. Повелитель стоял, и обалдело пялился на наши руки. Опустив глаза, я узрела одинаковые симпатичные золотые татуировки на наших запястьях, рисунок которых полностью совпадал с рисунком брачных браслетов, и хмыкнула: «Сказали же, вроде, браслеты останутся. Оригинальное решение проблемы с аллергией». По прибабахнутому виду Дарниэля, до меня доходит, что дело пахнет керосином, а тут ещё и вся толпа грохается на одно колено, правую руку дроу прижимают к груди и склоняют головы. Память категорически отказывается выдавать информацию, постоянно мигая табличкой «Пусто!». Начинает закрадываться подозрение, что на этот раз подкладываемая мне свинка размером никак не меньше коровы. Стараясь привлечь к себе внимание окончательно ошизевшего мужа, я пытаюсь вернуть свои конечности на их историческую родину. Манёвр удаётся и Дарниэль отрывается от созерцания наших рук, поднимает голову и смотрит на меня с выражением… э-э-э… как бы это помягче сказать, чтоб престиж не упал… О! …выражением экстаза. Мне всё происходящее нравиться меньше и меньше. Опасаясь за оставшиеся нервы, я начинаю психовать ещё больше и шиплю: — Ты мне можешь объяснить, что здесь твориться? Повелитель блаженно улыбается и ставит меня перед фактом: — Мы только что заключили идеальный брак. — Какой? — переспрашиваю я, перебирая в уме классификацию супружеских уз у дроу. Все книги, прочитанные мной, повествовали лишь о трёх видах брака, так откуда взялся четвёртый? Как мне это всё не нравиться! Исключительно смахивает на подставу! — Ну и что это за фигня? — задала я наводящий вопрос и дождалась следующего: — Этот вид супружества описывается в весьма древних хрониках. Подобный брак был зафиксирован всего один раз, и то очень давно. Никакой конкретной информации летописи не содержат, лишь упоминая, что это случается тогда, когда соединяются две половинки одного целого. Мне казалось это красивая сказка, легенда, мечта, — выпалил мой благоверный на одном дыхании. Переводя взгляд с мужа на татуировки и обратно, я заметила: — Хороша сказочка! И что теперь? Дарниэль счастливо улыбается и сообщает: — А теперь я знаю, что ты меня полюбишь! «Да? А мне об этом почему-то сообщить забыли» — с этой мыслью провалилась в обморок. Я всё-таки не вошла, а влипла в историю! Видимо сильно меня событиями шандарахнуло, потому как в себя я пришла уже на личной кровати, где отлёживалась под присмотром Дарниэля. Первая мысль была абсолютно дуратской: «Надеюсь, сюда он меня всё же нормально принёс, а не тащил на плече или волок за собой». Нет, ну как вы думаете, у меня тут свадьба, шикарный мужик под боком, а я о чём? Попытка сфокусировать глаза на муже провалилась с треском. Повторную попытку прервал вопрос Дарниэля, заданный с тревогой: — Как ты себя чувствуешь? Проанализировав ощущения, я поделилась впечатлениями: — Никак. Меня нет. Я в нирване. — Ну, если ты шутишь, значит уже лучше. Я сейчас позову Манвэлиэль, она поможет тебе раздеться. Тебе нужно поспать, — просиял улыбкой Повелитель, поцеловал мне руку и свалил. Я очумело хлопала ресницами. Офигеть! И это моя брачная ночь? А поупрашивать, подомогаться? Поломалась бы чуток и согласилась. Но меня без зазрения совести бросили в одиночестве. Пусть, ему будет хуже! Пришла Маша, радостно вокруг меня попрыгала с поздравлениями и лишь, потом заметила что я вся из себя надутая. Поинтересовавшись, что собственно меня не устраивает и, получив жалобу на отсутствие сексуальной заинтересованности со стороны супруга, ошалела уже она: — Юль, ты в своём уме? Ты шарахалась от него всё это время, запугала его до смерти. Да он боится сделать что-то не так. Никто же не знает, что у тебя на уме. Надув губы ещё больше, я обиделась: — Надо же пугливый какой! А спросить нельзя было? — И получить фаерболом? Повелитель не идиот, сам нарываться, — отрезала Маша и величественно выплыла из комнаты. Проводив её взглядом, я подумала: «Плохо быть непредсказуемой. Сразу сладкого лишают», — пообещала себе подумать обо всём завтра и с этой мыслью уснула. Ага, Скарлетт с острыми ушами. Проснуться я соизволила поздно, и только потому, что стало мне как-то тесно и жарко. Разлепив глаза, наткнулась взглядом на Сильван. Её увесистая туша занимала почти всё моё спальное место. Я подняла руки и ткнула ей под нос со словами: — И что ты обо всем этом думаешь? Кошка обозрела татуировки, довольно зажмурилась и лизнула меня. — Я так и поняла. Спасибо за поздравления. Кряхтя и постанывая, я сползла с кровати и почапала в ванную, отмокать и обдумывать ситуацию: «В сущности, Маша права на все сто: я столь активно сопротивлялась и отвергала любое проявления внимания с его стороны, что теперь он не знает, как со мной обращаться. Если уж анализировать и мыслить логично, то начать нужно с вопроса: а оно мне надо?». После долгих размышлений, двух чашек кофе и трёх сигарет, я пришла к выводу что надо, основываясь на следующих выкладках: 1. Если верить информации, наш брак постоянен и неизменен; 2. Мне нравятся брюнеты с синими глазами. Это я по секрету: слабость у меня к ним. 3. Мы вполне можем существовать вместе и нам обоим одинаково плохо врозь. 4. Если я объявлю себя зоной целомудрия, то, сколько выдержит нормальный мужик, не приспособленный для монашеской жизни. Да помню я, что при этом браке налево не ходят, только вот Лаурке это кто-то бы объяснил. И только от одной мысли о сопернице, дошла до белого каления. Да, согласна, я собственница, и его до жути ревную, аж скулы сводит, но не люблю. Полюблю ли в будущем? Откуда я знаю! Тут уже всё так перепуталось, что сам чёрт ногу сломит. Одно могу сказать с полной определённостью: поговорить нам обязательно нужно. Хватит вариться в собственном соку и накручивать то, чего нет. И вообще, психоанализ есть попытка мозга получить удовольствие, предназначенное для другого органа. Додумавшись до сего аргумента, я вылезла из воды и пошлёпала приводить себя в порядок. Блин, на какие жертвы только не пойдёшь в желании подмазаться: скрепя сердце я согласилась надеть домашний вариант платья дроу в стиле ампир а ля Жозефина Богарнэ, обувь, правда, оставила свою. Дождалась окончания экзекуции причёсывания и пошла разыскивать супруга. Он обнаружился в кабинете полностью увлечённый работой, но отвлёкся, когда увидел, какой «подарок» в моём лице к нему подвалил и крайне удивился: — Что-то случилось? — Да нет, я просто поговорить с тобой хотела, — честно призналась я, но энтузиазма у него не вызвала. Наоборот, Дарниэль тут же поспешил отмазаться: — Солнышко, прости, я сейчас очень занят. Ты можешь подождать немного? Я-то могу, а вот моя решимость нет. Хотя других вариантов мне не предлагали, пришлось соглашаться на этот: — Нет проблем. — Вот и хорошо, я закончу и к тебе приду, — муж сделал попытку выставить меня вон. А вот это фигушки! Я тебя из-под наблюдения не выпущу, чтобы тут всякие фифы на моё не покусял… покус… ручонки свои загребущие не протягивали! Правило лассо: отпустите мужчину с короткого поводка, и он будет пойман другой женщиной! — Ты не беспокойся, я тут тихонько посижу, подожду, — отвергла я предложение, вызвав у него новый приступ удивления. Бесспорно, что я и «тихонько» понятия далёкие друг от друга и совмещаемся мы с трудом, но чем-то же надо жертвовать. Усевшись в кресло по другую сторону его огромного стола заваленного бумагами, и всем своим видом продемонстрировав нежелание покидать уютное помещение, я с любопытством осматривалась по сторонам. Кабинет оказался достаточно большим для того чтобы вместить в себя кучу мебели, на мой неискушённый взгляд изготовленной из тёмного дуба. Эдакая солидная патриархальность и монументальность. Единственно немного смущал выбранный цвет отделки: серый, я бы предпочла коричневый, но о вкусах, как говорится, не спорят. Надо отдать должное Дарниэлю, он мужественно попытался обезопасить своё рабочее место от возможных разрушений, выдвинув причину: — Тебе же скучно будет. — А я вот книжечку почитаю, — и потянула на себя ближайшую. Поняв, что манёвр не удался, муж внимательно посмотрел, что я вытащила, хмыкнул и вернулся к работе. Книга, при ближайшем рассмотрении, оказалась финансовым отчётом за последний квартал. Это я удачно зашла. Профессионал внутри меня радостно потёр ручки. Я не помню, говорила я или нет, но моя профессия — бухгалтер, аудитор и налоговик, то есть имею высшее образование и дипломы по всем трём направлениям, причём чрезвычайно люблю свою работу. Для меня отчёт лучше, чем моё любимое фэнтези или любовный роман. Я погрузилась в расчёты: «Ага. А это что? Так — так. Странная система учёта, надо модернизировать. Это кто ж такой умный? Черт, тут не сходится! Где у нас расшифровка? Интересненькое дело. Угу…». Внезапно листы исчезли у меня из-под носа и меня поставили на ноги. Ух ты, это я уже на пол сползла, вот что значит заработалась. — Ты хотела со мной поговорить? — спросил Дарниэль, с недоумением глядя, как я тоскливо провожаю глазами дорогие сердцу листочки. Даже не услышав его вопроса, я возмутилась: — Верни где взял, я ещё не закончила! Нас тут обкрадывают, а ты с вопросами! — Ты в этом разбираешься?! — впал в прострацию Повелитель, с недоверием разглядывая меня, пытающуюся вернуться к вожделенным цифрам. — Нет, я тут просто так ползаю! — проникновенно поведала я ему и, смягчившись, объяснила: — Вот смотри, здесь на пятнадцатой странице итоговая сумма одна, а в выкладках на шестьдесят третьей совсем другая и гораздо меньше. Дар задумчиво посмотрел, куда я показываю пальцем и дальше мы разбирались уже вдвоём, переругиваясь и пересчитывая. Выслушав мою лекцию об их древней и несовершенной системе налогов, Повелитель пожал плечами и сообщил, что он не возражает, если я возьму на себя финансовые проверки, при условии, что министр финансов тоже не будет против нового руководства. Но по моему взгляду сразу понял, что у министра просто не останется шансов мне прекословить. В общем, я чудесно провела время. Когда Маша сунула свой нос в кабинет и спросила, будем ли мы обедать, мы уже почти закончили. Дар поднялся сам, помог подняться мне и посмотрел с уважением: — Знаешь, я чувствовал какой-то подвох, но никак не мог понять что именно. Спасибо! — Всегда, пожалуйста, обращайся, — расцвела я улыбкой, и мы пошли обедать. По дороге вспомнила о цели своего визита, но рядом было много посторонних, поэтому разговаривать я не стала. Много будут знать, плохо будут спать. Обед прошёл в тёплой и дружественной обстановке, то есть все жевали и молчали. После обеда, я уже собиралась вернуться к животрепещущему вопросу, но тут прибежал какой-то хмырь и, размахивая руками, стал вопить о срочности и важности дела, абсолютно нерешаемого без моего мужа. Вот — вот и у меня такое же, тоже без мужа нерешаемое. Выслушав этого паникёра, Дар повернулся ко мне: — Извини, мне нужно идти. Думаю, вернусь поздно. Не жди меня, отдыхай, — и, поцеловав руку, опять свалил. Да что ж за подлянка такая: то он за мной гонялся, то я теперь его поймать не могу. Стихийное бедствие какое-то! Тут мне в голову пришла интересная мысль «Если гора не идёт к Магомеду, значит, Магомед пойдёт к горе». Ну не сбежит же он из своей собственной постели? Идея мне не очень импонировала, я как-то больше привыкла, когда мужчина первый проявляет инициативу, но судя по всему, ждать мне этого придётся очень долго. Такими темпами мы до старости будем держаться за ручки, и разговаривать про погоду. В общем, мучилась я до вечера, намотала по комнате не один круг, достала всех окружающих и решилась: — Айлонор, а Айлонор. — Юль, отстань, с тобой сегодня совсем разговаривать нельзя. Только рычишь, кусаешься и ядом брызжешь, — отмахнулся от меня друг. — Айлонорчик, ну прости, ну пожалуйста-а-а-а-а! — Что ты хочешь, язва? — сменил он гнев на милость. — Ты же знаешь где комната Дара? Отведи меня туда, а то я долго блуждать буду. Айлонор долго смотрел на меня, а потом спросил: — Ты уверена? Назад пути не будет, не пустит. Вздохнув, я призналась: — Сама не знаю, если честно. Просто мне кажется, что хватит уже испытывать судьбу. Она может обидеться и повернуться задом. Думаю, это не самый шикарный вид. И мы пошли. Я что-то такой трусихой стала. Иду и думаю, как мой собственный муж на это отреагирует. Представляете? Маразм крепчает! У дверей я попыталась передумать, но отступать не куда, позади Айлонор. Была — не была и шагнула в комнату. Ну, вот скажите, что делают в таких случаях? Раздеваются и залезают в постель? Сидят на стуле и ждут? Я сейчас спячу, ей Богу! В результате приняла соломоново решение: я не раздеваясь, его тут подожду, на кровати поваляюсь, а если что скажу, что типа мимо проходила, устала, отдохнуть решила. Ну — ну, дайте стакан воды, а то очень кушать хочется и переночевать негде. Ждать пришлось долго, и передумала я о многом, несколько раз берясь за ручку двери и возвращаясь обратно. Останавливало лишь то, что если долго колебаться, можно всех заколебать. Уже в полудрёме, я услышала, как вернулся Дарниэль и пока он шастал по спальне, прилагала титанические усилия по выпутыванию из покрывала. Видимо привлечённый шумом муж замер и довольно резко сказал: — Лаурэлин, я тебя не звал, уходи! Имя этой милашки подействовало на меня как красная тряпка на быка. В глазах потемнело от ярости и, вскочив на кровати в полный рост и уперев руки в бока, я язвительно поинтересовалась на слегка повышенных тонах: — Позволь тебя спросить, что в твоей постели может делать эта мадам?! Угу, а то я, наивная эльфийская девушка, не понимаю, что она может там делать. Всё равно пускай сам объяснит! Дар стоял с голым торсом, держа рубашку в руках. Мням, красавчик! Сейчас слюной изойду. Вот выясню отношения и изойду! Муж вылупился на меня как на привидение и осторожно спросил: — Юля? — Нет, мать твою, Айлонор переодетый!!! — А что ты делаешь в моей спальне? Абсолютно дебильный вопрос. Может не у одной меня с мозгами плохо? Ну как может нормальный мужик спрашивать у своей жены, что она делает в его спальне? У меня сейчас крышу снесёт! — А ты как думаешь? — ору: — Если ты надеялся, что я сначала попрусь к магам за расчётами, потом год буду ждать подходящего дня, наворачивать себе на голове воронье гнездо, заворачиваться в ритуальную тряпку и задирать юбку до пупка, то ты сильно ошибся! Что я могу делать в твоей спальне? Тебя ждать! Смотрю, у него в глазах и мозгах стало проясняться. Слава Богу, очухался! Допёрло, наконец, и тут я опять вспомнила: — Так почему она должна тебя здесь ждать? Вместо ответа он всё-таки решил меня заткнуть. Уши, видимо, заболели от моих воплей. Сгрёб в охапку и поцеловал. Давно бы так! М-р-р-р. Если бы я знала, что с ним так классно целоваться, может и не сопротивлялась так долго. Тут меня и спросили: — Ты уверена? Не передумаешь? Назад пути не будет! Я не пущу! И этот туда же. Они, что под копирку слова пишут? Но отвечать надо и я кивнула. Вы когда-нибудь видели небо в алмазах? Я вот увидела и поняла, что значит быть половинкой целого. Когда для двоих открывается целый мир, и нет ничего запретного и постыдного. Когда губы ищут губы, когда кожа горит от ласки и требует ещё, ещё, ещё! Когда без его рук чувствуешь себя одинокой, и тело льнёт к нему и не может оторваться. Когда его тяжесть это спасение от пламени внутри, и заполненность становится абсолютной. Когда ты достигаешь вершины и рассыпаешься яркими искрами. Ялежала обессиленная, но совершенно счастливая. Боже, как хорошо! Дар приподнялся рядом на локте и сказал: — Я люблю тебя, — и обвёл пальцами контур моих губ, призывая к молчанию: — Тсс, не говори ничего, я и так счастлив. Даже в самых смелых мечтах, не мог представить, что ты сама придёшь. Думал, придётся очень долго ждать, ухаживать, уговаривать. Был готов к этому. Ты же постоянно испытывала моё самообладание. — Прости. — Не нужно, всё хорошо, любимая. Муж обнял меня, я удобно устроилась на его плече и задумчиво протянула: — Знаешь, пожалуй, стоит надеть это ритуальное рубище, — и, поймав его вопросительный взгляд, объяснила: — Для экзотики! Дар засмеялся и выдвинул другой вариант: — Ты лучше те панталончики надень, ты в них так сексуально выглядела, у меня просто воображение зашкалило. Улыбнувшись, я потянулась к нему и ночь продолжилась. Проснулась я от стука в дверь. Дар спал на животе, закинув на меня руку. Тяжёлая зараза. Попытка выползти не удалась, он только сильнее подгрёб меня под себя. Собственник, блин! Пришлось будить: — Дар, проснись! Ну, Дар! Стучат! Открыв глаза, он счастливо улыбнулся и произнёс: — А я думал, мне приснилось. Мне уже давно сны с твоим участием снятся, — и, подмяв под себя, продолжил: — Доброе утро, любимая. В дверь уже колотили со всей дури и истошно вопили о срочности. Муж недовольно поморщился, вскочил с кровати и потянулся за халатом. Пользуясь моментом, я собственнически оглядела его: красивое тело, сильное, поджарое, мышцы там, где надо. Дар заметил мой взгляд и усмехнулся, подначив: — Нравится? — не дождавшись ответа, пошёл выяснять проблему. Шум, гам и Машин голос, полный истерики: — Повелитель, я везде искала, её нигде нет! Точно, она же не знает. Странно, а что Айлонор не сказал? Или она его не видела? Высунув свой нос из-под одеяла, призналась: — Маша, не волнуйся, я здесь, — и тут же была отлуплена подушкой с криками: — Да ты! Как ты могла! Я за тебя переживала! А ты! Ну, всё! Я отбивалась и ржала во весь голос. Нет, я положительно на них плохо влияю. Маша подушкой дерётся, не обращая внимания на Повелителя, а это гад, вместо того что б защитить, сам гогочет и подбадривает. Офигеть.! Если думаете, что потом наступила идиллия и романтика, то вы ужасно ошибаетесь. Как оказалось, обязанности никто не отменял и медовый месяц мы совмещали с работой. Почему мы? Потому что Дар вцепился в меня как клещ и таскал за собой на прицепе повсюду. Я за день иногда так выматывалась, что висела у него на руках, как салфетка у официанта. Между нами присутствовало что-то странное. Дарниэль как будто боялся отойти от меня дальше, чем на пару шагов. Он даже в туалет за мной собирался залезть. На мой вопрос: «Что ты там собственно забыл?», похлопал своими красивыми, синими глазками и сказал, что… руки помыть. Ага, это единственный «кабинет задумчивости» во всем дворце. Бедные мы. Вообще, муж у меня оказался натурой очень увлекающейся: мои познания об архитектуре пополнились самыми темными местами во дворце, потому как, видите ли, до кровати идти ну чрезвычайно далеко. Мне нравится, и мои кошмары приходят уже не так часто как раньше. Этот день начался как обычно: я опять ползала по полу с отчётом, а Дар упорно пытался мне помешать. И мы уже почти пришли к соглашению, когда доложили о страже с границы. Пришлось отложить дела и выслушать стража, сообщившего, что на границе ждёт разрешения Аэраниэль. После этого известия Дар помрачнел и у меня сразу возник вопрос: — Кто это? — Аэраниэль, наследник Владыки светлых эльфов. Твой сводный брат. Эти родственнички, прямо как тараканы, все ползут и ползут. Ну и что мне с братиком делать? Стою, смотрю на неё, улыбаюсь и боюсь поверить своим ушам. Неужели она согласилась? Может я ослышался? Да нет, вроде бы. Больше всего на свете мне сейчас хочется уволочь эльфийку в укромный уголок, и показать насколько сильно я её люблю. Кто меня за язык тянул, когда я обещал её не торопить? Живой же я, в конце концов, и… Стоп! А если она передумает? Она может. Ну, уж нет! Не позволю! Лучше подстраховаться и всё сделать немедленно, отрезав ей пути для отступления. Так, сама не пойдёт, нужно нести. Это-то как раз не проблема, проблема в том, как нести. Если на руках понесу, она меня на что угодно уговорит. Стыдно признаться, но она мной вертит, как хочет. Нет, не отступлюсь! О, знаю как! Закинув Юлю на плечо, я пошёл к выходу, ожидая начала протестов и уговоров. Но пока молчит, видимо соображает, что происходит. Ну, я был прав. Началось! Сначала осторожное выяснение намерений, плавно перешедшее в панику, но, что удивительно без криков. Заканчивает она типично женской отговоркой «Я не одета!». Да мне всё равно. Я бы вообще предпочёл наедине и без одежды, но слишком много «но» и главное моё дурацкое обещание подождать. Где были мои мозги в тот момент? Вот так ругая себя почём зря, и дошёл до храма, поставил Юлю на место невесты и очень настойчиво попросил никуда не уходить. Впрочем, она и не сможет: тут народа набилось просто тьма. Всем же интересно, что дальше будет. Зачем Повелитель жену в храм потащил, да ещё таким способом. Я бы и торжественно ввёл, если бы она адекватно к этому относилась, а то столько нервов помотала: жуть! Что-то я как-то сам волнуюсь. С чего бы? Мне нужно идти, всё подготовить: ритуальный костёр зажечь и Богине дары принести. Наконец, всё сделано и я возвращаюсь, беру Юлю за руки и объясняю, что именно и когда нужно сказать. По глазам вижу: не запомнила и запаниковала. Ничего страшного, любимая, я тебе помогу. Смотрю ей в глаза и начинаю произносить призыв к Богине и клятву верности. Нас окутывает яркий золотой свет и звучит голос Богини, произносящей: «Благословляю!» Чувствую жжение на запястьях. Что происходит? Должен же был только вспыхнуть костёр и исчезнуть застёжки на браслетах! Всё закончилось, и свет пропал. Я стою и не могу поверить своим глазам: браслеты исчезли, на наших руках красуются золотые татуировки, благословление Богини. Это же идеальный брак?! Но это выдумка, миф! Как бы ни так! Посмотри на свои руки и убедись, какой это «миф»! Пытаюсь вспомнить, что я когда-либо читал или слышал об идеальном браке: «…должны соединиться две половины и почувствовать себя одним целым». Что ещё там было? «…чувства, объединяющие их должны быть взаимны, или будут взаимны». О, Боги, спасибо! Она меня полюбит! Там было что-то ещё «…связи соединятся и не ослабнут во веки веков». А вот этого ей знать пока не обязательно. Она этих связей жутко боится, намучалась. Дроу поняли, что произошло и приветствовали нас, встав на одно колено, правую руку прижав к сердцу, склонив голову. Моя половинка начинает дёргаться и наконец, не выдерживает, начиная интересоваться происходящим. Даже если она сейчас будет сердиться, я все равно счастлив. После моего сумбурного объяснения, жена смотрит на меня с недоумением, потом с недоверием и подаёт в обморок. Я нёс её на руках, как величайшую драгоценность, самую важную награду в моей жизни. Уже в её покоях начав волноваться: почему она так долго не может прийти в себя? Слава Богам, очнулась. На вопрос о самочувствии ответила в своём ехидном репертуаре. Какое облегчение, но нужно уходить сейчас. Потом уже не смогу. Нельзя! Можно все испортить. Тяжело мне далась эта ночь и сколько их ещё будет, одиноких, наполненных мыслями о зеленоглазой эльфийке. С утра навалились срочные дела, необходимо было многое решить, разобраться. В голову абсолютно ничего не лезло. Я думал о Юлии: «Проснулась ли? Как себя чувствует? Что делает?». Хватит! Немедленно прекрати или свихнёшься! Вздохнув, я зарылся в бумаги, и тут появилась моя жена. Она никогда сюда не приходила! — Что-то случилось? — вырвалось у меня. — Да нет, я просто поговорить с тобой хотела. Поговорить? О чем? Что она опять придумала? Каких сюрпризов мне нужно ожидать? Мне нужно собраться с мыслями, и я сообщил о своей чрезвычайной занятости. И представляете, она согласилась подождать! Здесь что-то не то. А если она сейчас скажет что это ей всё не надо? Только не это! Просто надо дать ей время, остынет, привыкнет. Это я о Юле говорю? Пытаюсь выкрутиться и намекнуть, что приду вечером и в ответ получаю: — Ты не беспокойся, я тут тихонько посижу, подожду. Все! Точно что-то плохое. Может ещё раз попробовать? — Тебе же скучно будет. — А я вот книжечку почитаю. Она вытащила финансовый отчёт, и мне стало смешно. Чтобы женщина читала вот это? Да её на пять минут не хватит! Хорошо, с её упрямством на десять. Я начал наблюдать. Сначала Юля просто листала страницы и хмыкала, потом стащила у меня со стола карандаш и бумагу. Не могу понять, она это серьёзно? Сопит сосредоточенно, страницы раскладывает, считает что-то, комментирует. Вскоре на пол сползла, чтобы место было листы раскладывать. Нет, моя жена хочет остаться вдовой: лежит на животе, ногами болтает. Какие у неё ножки! Всё! Довольно! Я не железный! Вытащил у неё листы, поставил на ноги, и будь что будет! — Ты хотела со мной поговорить? Смотрит и не видит. Где её мысли? А мысли были в отчёте. Эльфийка авторитетно заявила, что нас обворовывают и даже показала исходя из каких данных, она сделала подобный вывод. Я задумчиво посмотрел, куда она указывает своим пальчиком и дальше мы разбирались уже вдвоём. Пришлось признать её компетентность и отдать ей на откуп финансовые отчёты. Министра финансов становится жалко уже сейчас. Удивительная девочка. Сплошные сюрпризы. По дороге в столовую, она видимо вспомнила, о чём хотела поговорить, но решила не делать этого при посторонних и на том спасибо. Правда я с ужасом думал, что после обеда это неизбежно случится, но тут прибежал один из моих помощников и стал настаивать, что дело очень срочное и важное, и без меня абсолютно нерешаемое. Какой замечательный повод, главное своевременный! Я поцеловал пальчики своей жены и сбежал. Как всё-таки здорово звучит «моя жена»! Проблема действительно оказалась серьёзной, и потребовалось гораздо больше времени, чем я планировал. В спальню я вошёл уже практически ночью. Пока раздевался, услышал шум со стороны кровати, и накатило раздражение. Снова Лаурэлин! Очень надоедливая и бесцеремонная особа. Это в её стиле пробраться в мою спальню, невзирая на события. Где были мои мозги, когда я с ней связался? Нет, она очень красива, но слишком амбициозна и скучна. Одно время метила в Повелительницы и когда не получилось, пытается сохранить свой статус фаворитки. Как она не может понять, что она мне не нужна. Мне вообще никто не нужен, кроме вредной и упрямой девчонки с зелёными глазами, которыми я скоро бредить начну. Может мне казнить Лаурэлин или выслать? Мысль привлекательная, но невозможная. Слишком влиятельная семья, чересчур много может возникнуть проблем. Я вздохнул и приказал ей выметаться отсюда. И тут мне захотелось протереть глаза. У меня, что видения начались? На моей кровати стояла моя жена, уперев руки в бока и откровенно злилась. На всякий случай во избежание ошибки, знаю, что глупо звучит, я спросил: она ли это и что она тут делает. Последний вопрос я мог бы и не задавать, и так ясно, что поговорить пришла. Или нет? Что-то я плохо соображаю, когда дело касается Юлии. В ответ раздаётся разгневанный вопль и в моей голове возникает мысль, в которую я боюсь поверить. Она пришла ко мне? Сама? Я всё-таки решил проверить свою догадку и поцеловал. Какие у неё сладкие губы, не оторваться, но я не могу не спросить: — Ты уверена? Не передумаешь? Назад пути не будет! Я не пущу! Она смотрит на меня и кивает. У меня пальцы дрожали, когда я её раздевал. Никогда в жизни так не волновался. Мне казалось, она сейчас сорвётся и убежит или исчезнет. Моя девочка….Только моя… Любимая… Шёлк волос, бархат кожи под ладонями. Какая же ты горячая. Нежность губ, упругость грудей. Родная моя, любимая. Твои бедра в моих руках. Не бойся меня. Я отдам жизнь только за вздох твой. Нетерпеливая, подожди, я ещё не насытился тобой. Твои руки обнимают меня, берут в сладкий плен. Губами ловлю дрожание твоих ресниц. Я не могу больше ждать. Я люблю тебя! Теперь я знаю, что значит быть с любимой женщиной. Ставить её желания выше своих. Отдавать больше, чем брать и получать от этого несравнимое ни с чем удовольствие. Слышать её стон наслаждения и забываться самому в сладкой судороге экстаза, растворяясь в ней. Разве я могу отпустить тебя. Мне никогда не насытиться тобой… ночь продолжалась… Утром я почувствовал, как Юля пыталась вылезти из кровати. Удрать хочешь? Уже поздно! Не пущу! Но объяснение нашлось быстро: в дверь колотили. Ну, кому неймётся? Нельзя хоть на один день оставить меня в покое и дать побыть с любимой женщиной? Недовольно поморщившись, я вскочил с кровати и потянулся за халатом, при этом поймав взгляд жены, рассматривавшей меня с интересом. Неожиданно это доставило мне удовольствие. Кошмар! В кого я превращаюсь? Оставив этот вопрос на потом, пошёл выяснять причину столь срочного визита. Оказалось, что Манвэлиэль потеряла Юлию и теперь в панике не знает, что делать. Не успев ничего сказать, я был отодвинут дроу, влетевшей в спальню на голос Юлии и начавшей драться подушкой, выясняя отношения. Выглядело это забавно и в тоже время поражало, как такая вредина, привязывает к себе. Манвэлиэль за ней в огонь и воду пойдёт, Айлонор грудью заслонит, остальные её боготворят, а я… А что я? Она моя жизнь. Моё дыхание. Моё сердце. Не могу и не хочу оставить жену даже на минуту. Мне постоянно кажется, что это мираж, обман, наваждение. Всё исчезнет, развеется, и я останусь один, без неё. Возможно, это глупо звучит, но сейчас мне не страшно показаться глупым, просто хочется испытать каждый кусочек, каждую крошку счастья. Когда я ощущаю её рядом, только тогда верю, что она настоящая. Не могу перестать её желать, мне мало ночи. Этот день начался как обычно. Юля опять ползала по полу с отчётом, а я упорно пытался её отвлечь и привлечь к более интересному, на мой взгляд, занятию и тут доложили о страже с границы. Страж вошёл, поклонился и доложил, что на границе ждёт разрешения Аэраниэль. Я помрачнел, а жена в недоумении спросила: — Кто это? — Аэраниэль, наследник Владыки светлых эльфов. Твой сводный брат. Куда деваться от назойливых родственников?Глава 11 Мне не нужно, чтобы меня любил весь мир, достаточно тех, кого я выбрала сама!
Я развернулась к мужу и попросила: — Дар, я хочу иметь все сведения на вновь объявившегося родственника. — Какие сведения и откуда? И вообще, зачем нам с ним встречаться? Он прибыл не с официальным визитом, и договор уже подписан. Не вижу смысла в подобной встрече, — наиграно безразличным тоном ответил супруг на мою просьбу. Ну, прямо ангел с крылышками. Сама невинность! Я начала сильно подозревать о существовании причины, по которой мой супруг не хочет, что бы я встретилась со сводным братом. Интересно, в чём тут собака порылась? — Ты хочешь сказать, что у тебя нет внешней разведки и резидентов в эльфийском государстве? — невинно поинтересовалась я, чем вызвала несказанное удивление. Честное слово, как дитя малое. Красная Шапочка и Серый Волк. Почему у тебя такие большие глаза? — Откуда ты знаешь? Ну вот, лыко — мочало, начинай сначала! — Дар, я иномирянка, если ты забыл. У меня другое образование, гораздо более обширное, чем принято у вас и мне нужны эти сведения, — терпеливо объяснила я и в ответ получила упрямое: — Зачем? — Потому что я собираюсь встретиться с Аэраниэлем. — Нет!!! — сорвался на крик Дарниэль. Его странная реакция привела меня в недоумение, и я спросила: — Почему? Простое «нет, нельзя» не прокатит. Дар начал сильно злиться: крылья породистого носа раздувались, по щёкам заходили желваки, губы сжались. Он молчал и сверлил меня взглядом. Мне тут же пришла на ум фраза из фильма «Свадьба в Малиновке»: «Сделаешь дырку — потом не запломбируешь!». Я немедленно представила всё это в картинках и засмеялась. Злость на лице Дара сменилась недоумением, потом растерянностью. И не удивительно, я бы тоже растерялась: он тут гром и молнию метать пытается, а я ржу. Всё надо прекращать: обидится, потом себе дороже будет. — Дар, ты же знаешь, я все равно с ним встречусь, хотя бы для того что бы понять о чём ты умалчиваешь. Мне очень нужны эти данные и если я не получу их от тебя, получу от кого-то другого, просто это займёт больше времени и всё. Муж вздохнул и начал говорить: — Аэраниэль, наследник Владыки, причём единственный. С отцом в весьма плохих отношениях, не может ему простить смерти матери. Там какая-то тёмная история с ядом, поговаривают, что приказ отдал Калэстель. Поэтому Аэраниэль старается с отцом не пересекаться, во дворце появляется крайне редко, только на мероприятия, требующие официального присутствия наследника. Очень много путешествует, его любят в народе, — Дар сделал паузу и продолжил: — Если честно, он гораздо лучше отца, и я был бы рад, если бы Аэраниэль занял место Владыки. Но… Так — так, на самом интересном месте. Я так не играю! — Но…, — пытаюсь помочь продолжить. Мой ненаглядный супруг смотрит на меня абсолютно несчастными глазами и решается: — В общем, существует версия, что он к тебе относится ну, не совсем по-братски. Понимаешь, ты появилась при эльфийском дворе, сравнительно недавно, всего несколько лет назад и эти годы не были для тебя лёгкими и счастливыми. Лишь только Аэраниэль относился к тебе по-другому: защищая и оберегая. Вследствие этого бытует мнение о любовной связи между вами. К тому же он был категорически против нашего брака. Церемония состоялась, когда Аэраниэль был в отъезде. По мере получения информации, мои глаза сначала широко распахивались, а потом сузились и я начала злиться. До меня дошло, почему он не хочет этой встречи: — И на основании сплетен, ты сделал вывод, что как только сюда заявится этот эльф, я немедленно намотаюсь ему на шею вместо шарфика и признаюсь в неугасающих чувствах. Ткнула мужу под нос свои запястья и осведомилась: — Этой гарантии тебе не хватает? Дар удручённо вздохнул и признался: — Это лишь невозможность развода, но это не значит, что ты не можешь уйти или… — Ну, договаривай… и изменять тебе направо и налево!!! — взорвалась я. — Зачем ты так? — тихо спросил Дарниэль. — А как? На основании сплетен, повторяю, сплетен, а не проверенных данных, ты сделал вывод, абсолютно не приняв в расчёт, что я не она. Точно так же, я могу обвинить тебя. По дворцу ходят слухи о твоих непрекращающихся отношениях с Лаурой. Давай я закачу тебе по этому поводу скандал, перебью всю посуду, подожгу что-нибудь! Ты отказываешь мне в доверии. Что стоит твоя любовь, если она не подкреплена верой в мою порядочность? Я замолчала. Что мне было ещё сказать? Как убедить его в том, во что он не верит? Мы стояли и смотрели друг на друга: в моих глазах горечь, в его упрямство. Я понимала, что Дару просто нужно время, что бы понять и принять всё это. Но от этого легче на душе не становилось. Тогда я развернулась и вышла за дверь, и он не остановил меня. Я ушла в лес. Одна. Я не была здесь со времени бала. Мне нужно было всё обдумать и успокоиться. Любому человеку или дроу иногда нужно побыть одному, разобраться в своей душе, мыслях, чувствах. Было ли мне обидно? Да, было, но семейная жизнь состоит из компромиссов, умения понимать нужды и потребности другого, в доверии, наконец. А в этом доверии мне и отказывали. Когда дошла до поляны, там был Гром. Мне стало очень стыдно: со всеми своими событиями и проблемами, я забыла о нём, забыла о друге. Гром стоял и ждал меня. Обняла его за шею, уткнулась лицом в гриву. Конь развернул ко мне свою голову и боднул в плечо. Я очнулась от мыслей и сказала: — Здравствуй, мой хороший. Прости, не могла прийти раньше. И осеклась. Гром смотрел на мои запястья. Я могла бы поклясться, что он был поражён, ошарашен, раздавлен, если бы эти слова подходили к животному, потом он сделал шаг назад, ещё один и ушёл. И вот тогда я заплакала. Что-то коснулось моей ноги. Опустив глаза, я увидела Сильван. Жёлтые глаза каргаала сощурились, и она повернула голову, указывая направление: на краю поляны стоял Дар. Понял или испугался? Мы смотрели в глаза друг друга. Листва против неба. Шаги навстречу и сильные руки на моих плечах. — Прости, я был не прав, — тихий шёпот, шевельнул прядь волос. Понял. — Прощу, но ты должен мне желание, — с облегчением улыбнулась я, воспользовавшись моментом, и услышала в ответ: — Маленькая шантажистка. — Да, я такая и горжусь этим! — пришлось признаться в «страшном» грехе. — Уговорила. Весьма убедительный довод. Что ты хочешь? — Хочу, что бы ты станцевал со мной танго, — внезапно пришло мне на ум невероятное желание. Удивлённое лицо мужа говорило лучше всяких слов, но возражать он не стал, решив направить энергию в другое, более приятное русло. А цветочки здесь оказались жутко колючими. И почему мне не хватило ума вытащить хотя бы одеяло? Да, умная мысля всегда приходит опосля! Я стояла у окна кабинета и ждала Аэраниэля. Его должны проводить сюда. После нашей размолвки, Дар скрепя сердце и скрипя зубами, согласился оставить меня с ним наедине. И вот я одна и жду сводного брата. Шаги в коридоре, звук распахнувшейся двери и мягкий ласковый голос: — Эланиэль, как ты себя чувствуешь? Я привёз тебе игрушку! Я развернулась. Передо мной стоял эльф, очень похожий на «папашу», только глаза васильковые и держал в руках… медвежонка? Он привёз мне игрушку? Да я помнила, как я настойчиво требовала игрушку у Калэстеля, а привёз мне её его сын? Он приехал из-за игрушки? Я растерянно переводила глаза с игрушки на него и не знала что сказать. Такого я не ожидала. — Эланиэль? — повторил он. Молчание. Как трудно нарушить молчание и соврать тому, кто беспокоился о тебе. Но эльф всё понял сам: — Где она? Кто ты? Решение пришло внезапно и, протянув ему руку, я попросила: — Пойдём со мной, — дождавшись его руки, привела к Шару Судьбы. Трудно сказать, получится ли у меня, но я должна попробовать. Мои ладони легли поверх его. Шар замерцал и… показал молодую женщину со светлыми короткими волосами и зелёными глазами. Раздался звонкий обеспокоенный голос: — Зачем ты звала меня, Юля? Как у тебя получилось? — Не я, я здесь не одна, — ответила, ощущая жгучую боль в сердце. — Эланиэль, что с тобой, сестрёнка? Где ты? — встревоженно спросил Аэраниэль. — Здравствуй, братишка! У меня всё в порядке! Правда! Я счастлива, впервые за свою жизнь счастлива. Не волнуйся! — раздалось в ответ и, грустно улыбнувшись, эльф признался: — Я рад, что все так. Просто я опять остался один. — Не правда, у тебя есть семья. Почувствуй и ты поймёшь, о чем я. Мне пора. Прости, — утешила его Эланиэль и обратилась ко мне: — Юля, с ними всё хорошо, честно и будь осторожной. Я не приду больше, связи полностью оборваны. Прощайте! Мы стояли с Аэраниэлем, держали руки на Шаре и смотрели друг на друга. Странно, но я ощущала его как близкого и родного. Похоже, у него были те же чувства. — Ну, здравствуй брат. — Здравствуй сестра. — Если ты надеешься, что я выучу твоё имя, то ты сильно ошибаешься. У меня врождённый кретинизм на длинные имена, особенно эльфийские, — поставила я новообретённого брата перед фактом. — А сама-то ты кто? — полюбопытствовал Аэраниэль. Вопрос был сложный, но ответила я честно, как могла: — А фиг его знает! Чефийка или эльвечка. Тебе как больше нравиться? Аэраниэль заржал: — Если ты себя так называешь, как же ты хочешь называть меня? — Даю на выбор, пока я добрая: Ран, Ниэль, Аэр. — Хорошо, пусть будет Ниэль. — Вот и чудненько! Ты останешься погостить? Эльф замялся и сказал: — Как на это посмотрит твой муж? Знаешь я же за тобой приехал. Калэстель жутко злился, сказал, что ты сошла с ума, ведёшь себя как ребёнок, требуешь игрушки. Вот я и привёз тебе игрушку. Подумал, может, ты захочешь жить со мной. Я совсем один после смерти мамы. Калэстель уничтожил всю её родню. — Я не поеду, но ты можешь остаться здесь, если захочешь, — внесла я встречное предложение. — Ты уверена, что не хочешь уехать? Повелитель хорошо с тобой обращается? Сверкнув зубами в широкой улыбке, я доверительно поведала брату: — Ты даже себе не представляешь, как хорошо, — и подняла узкие рукава платья, с недоумением наблюдая, как от взгляда на мои нетрадиционные украшения эльф оседает на пол. Понятно. Где мой нашатырь? Становится очевидно наличие общих корней у дроу и эльфов: обе расы одинаково легко грохаются в обмороки. И вообще, мужики какие-то нервные пошли: чуть что, сразу норовят оставить даму в одиночестве! — Дааааааааааррррр!!! — заорала я, не желая справляться с этим одна. Он как под дверью стоял, ввалился. Бровки нахмурены, глазки сверкают. Шашки не хватает. Ага, ещё коня и будёновки… и острые уши из-под неё! Эх, пропал во мне художник! Муж внимательно обозрел открывшуюся перед ним картину, успокоился и обвинил во всем меня: — Я так и знал! Ты же дня не проживёшь, что бы кого-то не довести. Что ты ему сказала? Нет, вы подумайте я же ещё и виновата! Беспредел процветает махровым цветом. Хотя нет, до беспредела мы дошли, но это ещё не предел! — Я ему сказала, что ты теперь его родственник. Ближайший! Видишь, как проникся, — язвительно сообщила я мужу в ответ на безосновательное обвинение. Аэраниэль, пришедший в себя, сидел на полу и следил за нашей пикировкой. В этот момент в дверь ввалилась Маша, грозно глянула на эльфа и выдала: — Если ты, поганец, её обидел, я тебе такую эльфийскую мать покажу, всю жизнь эльфийский алфавит будешь заново переучивать!!! Брат посмотрел на меня с удивление и спросил: — А это кто? — Не волнуйся, это ещё одна твоя родственница, — успокоила я эльфа, который переводил взгляд с меня на Машу, потом на Дара и, видимо, раздумывал на тему: а оно ему надо? И заметила, не обращаясь к ни кому конкретно: — Он ещё Сильван не видел. Аэраниэль подумал и предложил: — Может, вы мне заранее про неё расскажите, что бы я готов был. Пожав плечами, я сказала: — Да, пожалуйста! Она — каргаал и живёт в моей комнате. Эльф впал в глубокий ступор, глубоко задумался и после раздумий признался: — У нас абсолютно сумасшедшая семейка и мне это нравится! Конечно, куда ж ты денешься с подводной лодки! Аэраниэль остался у нас погостить. Парень оказался компанейский, не смотря на папочку и происхождение. Ну да, ну да, я забыла, что я тоже оттуда. Только я себя ну никак к эльфийской нации отнести не могу, хоть убейся! У нас братику жутко понравилось. Так же он сказал, что у меня воспитание вообще в принципе отсутствует, но он восполнять этот пробел не рискнёт, потому как ему здоровье дороже и я в сущности клёвая чувиха. Мамочки, это я его научила? Аэраниэль оглянулся. Как бы не сложились дальше отношения с Дарниэлем и Юлей, он всегда будет помнить её именно такой: тоненькой девушкой с зелёными глазами, золотыми косами, перевитыми изумрудными лентами, в такого же цвета платье. Девушку, стоящую на поле из цветов, с белой кошкой у ног. Девушку, пошедшую его провожать. Он уезжал спокойным. У него была семья, где его ждали и любили. Мы танцевали танго. Одни в пустом зале. Дар великолепный партнёр: сильный, гибкий, хищный и этот танец создан для него или он создан для танца. Бальный зал был залит солнечным светом. Музыка летела и звала. Мы танцевали танго… танго любви… — Дар, я хочу иметь все сведения на вновь объявившегося родственника. Да, сейчас, я тебе всё расскажу, а ты тут же влезешь в очередную авантюру и других за собой втянешь. И ведь втянутся, причём с большим удовольствием. Незачем тебе с ним встречаться! И я попробовал отговорить жену. Манёвр не удался: надо было найти причину посерьёзнее. По-моему, у Юли появились сомнения, которые она незамедлительно высказала. Интересно, у кого из придворных такой болтливый язык, который хорошо бы сделать покороче? Когда я поинтересовался, откуда у неё подобные сведения, жена уставилась на меня как на идиота, напомнив, кто она и откуда. И все равно мне было не понятно её упорное желание встретиться с эльфом. Я начал сильно злиться, приближаясь к бешенству. Почему она просто не понимает слово «нет»? Для её же пользы стараюсь! Ну, и для своей тоже. О, Боги, она смеётся? Что я сказал смешного? Чувствую ещё немного и взорвусь! Но хвала Богам, остановилась, успокоилась и разумно объяснила. Да уж, своим упрямством, вредностью и настойчивостью, моя жена может с десятерыми поделиться и ещё много останется. Лучше рассказать, пусть от меня узнает, чем сплетню услышит. И я рассказал об Аэраниэле всё что знал, признавшись, что с большим удовольствием имел бы дело с ним, чем с его отцом, если бы не бытующее мнение об их прошлых отношениях. Кто ж меня за язык тянул? Юля жутко разозлилась. Я её в таком холодном бешенстве никогда ещё не видел! Жена высказала мне своё мнение по этому поводу, и сунула мне под нос запястья с вопросом: — Этой гарантии тебе не хватает? Ну, как мне ей это объяснить? Как рассказать, что любая мысль о другом мужчине в её жизни причиняет боль? Я попробовал и не преуспел. Она стояла напротив меня, разъярённая, обиженная, уверенная в своей правоте. Да, как она не поймёт: я боюсь, боюсь её потерять и ревную. Только при одной мысли о видах эльфёныша на мою жену, у меня темнеет в глазах, и я теряю рассудок. Я её муж! Она моя и только моя! Мы стояли и смотрели друг на друга. Потом она развернулась и вышла за дверь, и я не остановил её. Она должна одуматься и вернуться! Я метался по кабинету в ярости, придумывал всё новые и новые причины, почему она не права и вдруг меня осенило: а если не прав я, если моя ревность мешает мне видеть объективно? Ведь если мне хочется от неё доверия по отношению к себе, она тоже в праве этого требовать от меня. Если буду постоянно её запирать и ограничивать, Юля просто сбежит. Тогда я предоставил ей свободу, и она осталась со мной. Наверно это всё же правильно, верить и доверять любимой. В общем, часа через три я вполне остыл, привёл мысли в порядок, признал свою неправоту и пошёл искать жену. Кто бы сомневался, что её нигде не оказалось. Я уже начал заводиться по второму кругу, но тут пришла Сильван и потащила меня за собой. Опять Юля сбежала в этот лес! Что другого места нет? И опять одна! Когда я её увидел, эльфийка стояла на поляне и плакала. Сильван подошла к ней, потёрлась о ногу, показала на меня. Мы смотрели в глаза друг друга. Листва против неба. Шаги навстречу и она в моих объятьях. Прости меня, родная, я выучил этот урок и понял, что из открытой клетки не рвутся на волю. Люблю тебя! Хочу быть с тобой! Иди ко мне, счастье моё… В итоге, моя жена всё же настояла на встрече с эльфом наедине. Мне оставалось только ждать, что я и делал, мечась под дверью кабинета, когда раздался её крик: — Дааааааааааррррр!!! Я ворвался в комнату в панике. Да я его… оказалось, что она его уже. Как ей удаётся? Как одну оставишь, так мужики у ног валяются! — Я так и знал! Ты же дня не проживёшь, что бы кого-то не довести! Что ты ему сказала? Выражение полнейшей невинности на лице. Сейчас точно скажет гадость. Не ошибся, сказала. Значит брат… Почему я не удивляюсь? Ворвавшаяся Манвэлиэль внесла свою лепту в семейные разборки. Аэраниэль переводил свой взгляд с Юли на Манвэлиэль, потом на меня и явно думал о том, как ему слинять из нашей тёплой компании. Апогеем послужило известие о каргаале. Но эльф и это известие перенёс и даже почему-то обрадовался. Хотя кто бы сомневался, подобное всегда притягивает подобное. И почему я раньше не догадывался, что у меня не все дома? Шурина вот не хватало… Аэраниэль остался у нас погостить. Он мне импонирует: хороший эльф, умный, приятно иметь с ним дело, прекрасным правителем будет, если доживёт… Я сощурил глаза, а что мысль здравая и родственные связи к тому же. Нужно подумать. К тому же Юля не будет против рокировки, учитывая, как она относится к нынешнему Владыке. Юля всё же научила меня танцевать танго. Мне понравилось: танец — страсть, танец — эмоция. В пустом зале мы танцевали танго… танго любви…Глава 12 Как только нахожу ключи от счастья, кто-то меняет все замки!
Дар, ты сволочь!!! А-А-А-А-А!!! Да что бы я ещё раз!!! Да никогда в жизни!!! А-А-А-А-А!!! Не подходи ко мне!!! Куда ты пошёл? Стоять на месте!!! А-А-А-А-А!!! Только двинься, убью!!! А-А-А-А-А!!! (нецензурно, забористо и длинно) Какого черта ты записываешь? Для потомков? Чтоб знали, как их мама выражалась? Их, что много будет? А-А-А-А-А!!! Обойдёшься!!! Сейчас рожу этого потомка и так тебя обласкаю!!! Забудешь, как детей делают!!! Мамочка-а-а-а!!! Сам дыши правильно!!! А я как могу!!! И уже не могу!!! А-А-А-А-А!!! А-А-А-А-А!!! Наконец всё закончилось и, услышав первый крик ребёнка, я спросила: — Дар, кто? — Мальчик, сын, наследник! — с гордостью ответил муж, разглядывая ребёнка, которого держала Маша. Сын! Наш сын! Ребёнок, которого ждала вся страна, вся раса дроу. Наследник и продолжатель рода Повелителей. Ребёнок, в котором было моё спасение от изматывавшей душу тоски. Я никогда не забуду своего первенца, но теперь мне было кого любить. — Покажите мне его, — попросила я, и Маша положила мне сына на руки. Смотрела на недовольное личико сына, на самое прекрасное и родное существо на свете, частичку меня и Дара, и думала о том, какой он красивый и как на отца похож, только глаза мои. Испортила я породу Правящего Дома: у следующего Повелителя будут зелёные глаза вместо традиционных синих. Люблю тебя, малыш! — Любимая, ты помнишь, что нужно сделать? — напомнил мне муж о долге и этикете. Протягивая сына Дару, произношу ритуальную фразу: — Признаешь ли ты его своим сыном и наследником? Даруешь ли ты ему имя и принимаешь ли ты заботу о нем? Дар снимает рубашку, бережно заворачивает ребёнка и провозглашает: — Я, Дарниэль, Повелитель дроу, признаю ребёнка своим сыном и нарекаю его именем Эрианиэль! Отныне, он мой наследник по крови! Да услышат меня Боги и благословят моего сына! Эрианиэль, мальчик мой, кровинка моя! Но даже имя твоё вечное напоминание мне о другом малыше с зелёными глазами. Как ты там без меня? Устала. Спать. Двое суток родов измучили и отобрали силы. Дрёма смыкает веки, сквозь неё чувствую поцелуй мужа и слышу: — Спи, родная. Спасибо тебе. Дар, мой Дар… Сон забирает меня к себе, обнимает мягкими руками, укачивает на коленях и уносит куда-то далеко. Очень хочется пить, но не могу вынырнуть из забытья, и пересохшие губы тихо шепчут: — Пить… Пожалуйста, дайте пить… Кто-то поднимает мне голову и подносит бокал. Желанная влага приносит облегчение. Вновь возвращается сон, забирая с собой, и лишь успеваю сказать: — Спасибо. Я бреду по каменистой равнине, спотыкаясь и падая. Куда иду? Зачем? Какая цель гонит меня вперёд, не давая покоя? Очередной раз поднимаясь, слышу: — Мама! — Сынок? Где ты? — бросаюсь из последних сил на звук родного голоса. Но его нигде нет, я не вижу! Наваливается невыносимая тяжесть и, снова упав, не могу уже встать. Гнёт давит на грудь и мне нечем дышать. Почему так тяжело? Помогите мне! Но никого нет рядом. Услышьте меня! На смену тяжести приходит боль, скручивая, выгибая, выламывая кости. Отпусти меня боль, не терзай, пожалей! Услышала и отступила. С трудом встаю и вижу, лежащую передо мной дорогу. Куда ты ведёшь дорога? Зачем ты манишь меня? Что обещаешь мне? Не всё ли равно? Я больше ничего не хочу, мне некуда спешить. И только собираюсь сделать шаг вперёд и ступить на каменные плиты, как кто-то выдёргивает меня отсюда и снова вокруг темнота. Меня тормошат и что-то требуют. Что они хотят? Оставьте меня в покое! И вновь бокал у губ и опять слова: — Пей! Тебе нужно это выпить! Ты должна вернутся! Слышишь? Устав сопротивляться, пью горькую жидкость, и наступает покой. Всё вокруг меня останавливается и замирает, потом чуть погодя начинают мерцать искры, становясь всё больше и больше, увеличиваясь в размерах и наконец, взрываются. Неужели никто не слышит этого страшного грохота? И не видит ярких вспышек? Что со мной? Где я? Пустота внутри, пустота снаружи… Я открываю глаза и вижу, склонённое надо мной, смуглое лицо с резкими, но правильными чертами. Чёрные глаза в окружении длинных пушистых ресниц смотрят с тревогой. Но сильнее всего внимание привлекают длинные белые волосы с серебристыми прядями. Всё это уже было со мной! Но где? Когда? Не помню… — Где я? — Ты дома. — Кто ты? — Я, Габриэль, Повелитель демонов. — Кто я? — Ты, Юлия, моя жена. Черные брачные браслеты на моих руках и черные крылья надо мной. Память моя, где ты? Демоны живут очень долго, практически бесконечно, особенно высшие. Я высочайший. Я, Повелитель демонов и мне скучно, безумно скучно. Поэтому пользуюсь каждой возможностью сбежать и побродить по свету. Так было и в этот раз, когда судьба привела меня в лес, расположенный недалеко от замка Повелителя дроу. Лежу я себе на травке и раздумываю чем бы заняться дальше, как вдруг раздаётся шум или плачь. Раздвинул потихоньку кустики и вижу: светлая эльфиечка в истерике бьётся. Присмотрелся к ней повнимательней и аж дух захватило: ух ты, какая аура у неё особенная! Просто сказка: золотая, мерцающая и незамутнённая. Никогда такого не видел. У меня вообще слабость к необычному, а тут такое сокровище. М-м-м, забыл сказать… По нашим законам, темнота должна быть уравновешена светом. А где взять этот свет? Правильно, в ауре других существ. Ой, да не надо, про вампиризм. Мы же не кровь, энергию берём. Да, убить можем, если меры не знать, но это издержки. Чем от вампиров отличаемся? Так я уже говорил вроде: кровь не пьём, клыки меньше, крылья из тьмы и мы метаморфы, то есть можем принимать любое обличье. Какая всё же интересная девчонка! Надо поближе подобраться. Как бы не испугать? Так, она в лесу дроу. Любимое животное дроу? Совершенно верно, конь. Вот и замечательно! Она, конечно, потом поймёт кто я, но час — полтора у меня будет. Мне хватит. Не откладывая, перевоплотился, переступил ногами, пошумел. Смотри, услышала, подпрыгнула от испуга. Не ожидала. А она смазливая, только одета чересчур экзотично: в штаны. У эльфов мода поменялась? Точно ненормальная! Что это она с таким восторгом на меня пялится? С ума сойти, как она это сделала? Я даже магии не почувствовал, когда девчонка корзинку с чем-то создала. Ой, сейчас заржу, она меня подманивает, думает, я её боюсь! Ну, хорошо, давай поиграем в твою игру, малышка. Что там у тебя? Запах странный. Это можно есть? Принюхался: яда нет. Что не сделаешь ради обеда, даже попробуешь всякую дрянь. Хотя вкусно… и тут я чуть не подавился, услышав: — Понравилось? Дать ещё? Можно я тебя потрогаю? Это она меня хочет потрогать? Странное желание. Трогай, коль так приспичило. Девчонка зарылась двумя руками в мою гриву, то есть волосы, а мне подсунула корзину с этими странными фруктами. Как она их называет? «Аблоко», нет «яблоко». Так что пока она копошилась в моих волосах, я получил тройное удовольствие: во-первых, было действительно приятно, когда она разбирала мне волосы, во-вторых, яблоки эти правда вкусные, ну, и, в-третьих, насытился её энергией, а она даже не заметила. Совсем. Я ещё потянул, тот же эффект. А ты не простая малышка, весьма не простая. С собой, что ли забрать? Жаль не получится: слишком близко от замка, чересчур много будет шума. С сожалением смотрю на девчонку с такой заманчивой и вкусной аурой и тут вдруг слышу: — Мне, к сожалению, необходимо уходить. Ты не будешь против, если я приду завтра? Ну, пожалуйста! Я фыркнул от удивления. Она что так и не поняла, кто перед ней? — Надеюсь это в знак согласия? До завтра! И ушла. Загадочная ты, малышка, крайне загадочная. Приходи, я буду ждать тебя завтра. Люблю загадки. Она действительно пришла только не завтра, а послезавтра. И извинилась, что вызвало у меня изумление: если девчонка до сих пор не поняла кто перед ней, то зачем извиняться перед животным? Никак не могу разгадать её загадку, и это меня интригует. К тому же, эльфийка ведёт себя так непонятно: она просто получает удовольствие. От чего? От меня? Ну, знаете! Такого со мной ещё не было! Испытываешь особенное чувство, когда тебя не боятся. Что ж, по крайней мере, мне не скучно! Какое у неё имя: Юлия, Юля. Явно не эльфийское. Кто же ты, светлая эльфийка с золотой аурой и необычным именем? В чём твой секрет? Почему ты живёшь по-другому? Честно говоря, я давно уже так не смеялся, когда она пыталась придумать мне имя. Мне! Ой, умора! Сошлись на Громе. Пусть так, все ближе к Габриэлю. Я просто пьян от того количества энергии, какое она может отдать, и главное не чувствует ведь, как будто у неё бездонный запас. Мне даже захотелось сделать для неё что-нибудь приятное. А что такого? Даже у меня изредка просыпается благодарность, тем паче, что мне это ничего не стоит. Я позволил залезть мне на спину и чуть не уржался, наблюдая за её попытками сначала залезть, а потом не упасть. Видят Боги, в моей долгой почти тысячелетней жизни ещё не было столь весёлых и беззаботных моментов, когда не ждёшь удара в спину или гадости из-за угла. Привёз девчонку к озеру и понял, как ей мало надо для счастья, она просто визжала от восторга. Вдруг эльфийка полезла в кусты и слишком подозрительно там шуршала. Не выдержал и сунул туда морду, сразу получив промеж глаз крепким кулачком. Вот бестия! Откуда я знал, что она там переодевается? Хм, фигурка то, что надо, особенно в этих лоскуточках. Куда она полезла? Купаться? Она плавать умеет? А у тебя много талантов малышка! Ты хочешь, чтобы я присоединился? Возражений у меня не было! Уходила она с сожалением. Ты придёшь завтра? Я дождусь тебя… Юлия. Обязательно дождусь! Я ждал её с утра и нервничал: неужели не придёт? Она же обещала! Пришла, не обманула! Ну что, поехали на озеро, малыш? Мне нравилось за ней наблюдать: девчонка всё делает настолько бесхитростно и открыто, даже завидно становится. Как можно жить, не оглядываясь, не опасаясь? Оказывается можно. Эльфийка нарвала цветов и смастерила,… не знаю, как назвать… похоже на корону из цветов. Весьма необычно. Дай посмотреть! Ты мне тоже хочешь сделать? Какая ты забавная девочка! Я купаюсь в её энергии, пью её горстями и не могу напиться. До чего же ты сладкая, маленькая! Нет, мне нужно отойти от неё, что-то я стал чересчур мягкотелым. И ушёл подальше в кусты, приводить свои чувства в порядок и избавляться от эйфории. Вдруг со стороны озера послышались крики и я озверел. Кто обижает мою девочку? Кто посмел? Незаметно и бесшумно подойдя к поляне, высовываюсь и вижу, как девчонка спорит с дроу. Причём не с простым дроу, а с Повелителем. Это её муж? Она жена Повелителя дроу? Вот этоповорот! Сейчас скончаюсь! Я даже из кустов выпал случайно. У-у-у, какой агрессивный дроу с зубочисткой. Кто ты против меня? Я тебя только из-за неё не порву! Не хочу её ауру портить. Поединок глаз: в моих глазах вызов, в его — угроза. А ты не равнодушен к ней дроу. Что же ты плохо оберегаешь своё сокровище, Повелитель? Меня мало чем можно удивить, но это? Девчонка узнала, что я демон и глазом не моргнула, даже защищать полезла. Ты нравишься мне, малыш, все больше и больше. Уточняю, как пища, а не как женщина. Ушли телепортом. Интересно, появится ещё или нет? Я бы на месте дроу её к себе бы привязал или бы в башне запер. Так драгоценностями не раскидываются. Глупый ты, Повелитель, и слепой. А я подожду, вдруг придёт. Времени у меня много. За те несколько дней, когда её не было, со мной происходило что-то странное: меня ломало и выкручивало. Да что со мной происходит? Мы же не болеем. И лишь спустя какое-то время понял: я попал! Крупно, очень крупно попал! Подсел на неё, на её энергию. Это мой наркотик и я завишу от неё. Такого не может быть?! Я, Повелитель демонов, а кто она?! Кто?! Почему так произошло? Что в её ауре такого, держащего меня как на привязи? Что? Юля пришла через день после моего открытия: чистая, светлая, радостная и я дорвался до её энергии: пил и пьянел. Удивительная, необычная девочка с золотой душой, дружащая с каргаалом и демоном. Откуда ты пришла в наш мир? Кто прислал тебя сюда на мою погибель? А потом она снова исчезла и я начал беситься. Для меня не выносимо зависеть от её графика! Хочу, чтобы она была рядом всегда! Хочу владеть её энергией единолично, полностью, безраздельно! Логически рассуждая: она не носит браслеты, значит, у них первичный брак и если я её увезу, ничего страшного не будет. Богиня не должна рассердиться. Дроу не сказал ей, что я мужчина, она всё ещё обращается со мной как с конём. Можно попробовать обернуться и поговорить. А если испугается? Ну не испугалась же она демона, почему должна испугаться мужчину? Решено! Её не было очень долго, целую вечность для меня, я уже с ума сходил от голода. Но всё же Юля пришла, обняла меня за шею и принесла такой долгожданный, желанный покой и насыщение. За секунду до того как хотел обернуться, я увидел её запястья. Это был мой конец! Ты обошёл меня дроу: тебе, а не мне отдала Богиня это сокровище. Никогда мне владеть ей: её безграничной энергией и чистой душой. Я проиграл эту игру, признал своё бессилие… и ушёл. Ушёл, оставив её в слезах. Мне необходимо было учиться жить заново с тоской о ней, о её свете, её душе. Сколько я выдержу, Богиня? Ты хорошо посмеялась надо мной! Знаю, я дурак и идиот, потому что постоянно прихожу на эту поляну и жду. Жду, что ты придёшь маленькая девочка с зелёными глазами и золотой аурой. Ты придёшь и протянешь мне руки. Я верю в это, хочу в это верить. Это всё что мне осталось. И вдруг в один из дней мне показалось: она рядом. Нет, точно — это её аура! Я чувствую её, ошибки не может быть. Дождался! Рванув на столь желанный свет, увидел двоих существ в серых плащах, несущих завёрнутую в одеяло женщину. Это же Юля! Что происходит? Почему тебя куда-то несут? Ярость застилает глаза. Никто не смеет причинять ей боль! Перевоплотившись в демона, нагнал похитителей. Это так просто убивать. Всего лишь два взмаха руки… Присев на корточки, я развернул одеяло и принялся тормошить эльфийку. Что с тобой, девочка? Ты спишь? Но она не реагирует, не слышит, не просыпается. Откинув волосы и всмотревшись в её лицо, я осознал и закричал от бессилия: — Нет!!! Так не должно быть!!! Нет!!! «Каменный Сон»! Кто-то опоил её «Каменным Сном», ядом, от которого нет противоядия! От которого засыпаешь и не просыпаешься больше, уходя навсегда на Каменные Равнины, от которого каменеют мышцы, и тяжелеет тело. Стою перед ней на коленях, смотрю и думаю: «Слишком явная печать яда на твоём лице: заострились черты, кожа приняла серый оттенок. Смерть уже кружит над тобой, касается тебя, зовёт. Нет, Костлявая, мы ещё с тобой поиграем! Я успею! Должен успеть!», — беру Юлю на руки и открываю телепорт: «Потерпи, малыш!». От этого яда есть только одно лекарство: «Слеза Забвения». Средство, способное победить любой яд и исцелить любую рану, даже смертельную, но им практически не пользуются из-за одного крайне неприятного свойства: после приёма больной забывает всё, память полностью стирается. Невозможно вспомнить кто ты, кем ты был, кого любил, а кого ненавидел. Эффект длится около пяти лет на каплю и при пробуждении, рядом должен быть кто-то, способный привязать к себе, иначе полное, необратимое сумасшествие. Я стоял над эльфийкой с бокалом и флаконом, размышляя: «В праве ли я распоряжаться её судьбой? А есть ли у меня выбор? Конечно, есть: дать ей умереть. Не хочу!». Капля падает в бокал, и я подношу его к губам девчонки, заставляя выпить. Ну, вот и всё: «Молодец, малыш, ты выживешь! Я обыграл тебя, Костлявая!». Склонившись над Юлей, защёлкнул у неё на запястьях свои брачные браслеты: они скроют татуировки. Если уж мне выпал такой шанс, то упустить его было бы верхом глупости. И я не собираюсь приводить сюда дроу и отдавать девчонку, обрекая себя на новую ломку. Она будет со мной: за пять лет привыкнет, и останется рядом. Больше капель, я побоялся давать. Говорят те, кто пробовал больше одной, становятся живыми мертвецами. Не зная точно, рисковать не стал. Почему одел брачные браслеты на неё? А кем ещё я могу её сделать? Расы то разные. И вообще, мне нужна её энергия настолько, что я согласен быть ей мужем, хотя и собирался ещё пару сотен лет погулять. Сел в кресло и приготовился ждать пробуждения эльфийки. Впереди у меня пять лет счастья. Надеюсь на это… Спи, девочка с золотой душой, я буду рядом, когда ты проснёшься… Юля рожала уже вторые сутки: ребёнок шёл очень тяжело. Мы все вымотались. Все… нас было трое: Юля, я и Манвэлиэль. Врача она выгнала через сутки, заявив, что таких коновалов как он держат на конюшне. Может быть она и права, слишком уж у него радикальные способы принятия родов. Так и остались мы втроём. Слава Богам, у Манвэлиэль достаточно познаний в акушерстве и она справилась блестяще. Но это случилось намного позднее. А пока…Чем я могу помочь тебе любимая? Как мне облегчить твою боль? Как ты измучилась, родная, потерпи уже скоро. Это были два самых счастливых года для меня за всю мою жизнь. Рядом со мной была любимая женщина. Пусть она не сказала мне ответных слов, зато она дарила мне все, о чём я мог только мечтать, и сейчас Юля готовилась подарить мне ребёнка. Как мне благодарить тебя, счастье моё? Я дождался первого крика моего сына. У нас сын! Ты даровала мне сына, солнышко моё зеленоглазое. Начался ритуал по признанию наследника. Это обязательная процедура для первенца и сына: отец отдаёт свою рубашку и нарекает именем. Ты выбрала это имя: Эрианиэль. Необычное имя для Повелителей, но мне нравится. Мне все нравится, лишь бы тебе было хорошо. Ты устала, родная, отдохни. Мне нужно сделать кое-какие дела, и после я вернусь к тебе. Поцеловав заснувшую жену, вышел, забрав сына и Манвэлиэль. Я решил отправить сына с ней и Айлонором в охотничий домик, там намного спокойнее и безопаснее. Когда Юля отдохнёт, привезу её туда же. Проводив их, зашёл к себе в кабинет, налил бокал вина за рождение наследника и потом ничего не помню. Когда очнулся, мне показалось, что прошло всего несколько минут. Видимо, устал и уснул. Старею что ли? Поднявшись, отправился к жене. Но в комнате её не было: смятая постель пуста. О, Боги! Что происходит? В таком состоянии, Юля не могла никуда уйти сама! Где она? Я метался по дворцу, но жены нигде не было, её никто не видел. Меня охватила паника: энергетический след обрывался на пороге двери в сад. Не понимаю! Ничего не понимаю! Как подобное возможно? Наконец, возникла здравая мысль: связь, между нами есть связь, я могу найти её по татуировкам. Вбежав в храм, принялся лихорадочно готовиться к обряду призыва, с трудом соображая и вспоминая последовательность действий и слов. Когда всё было готово, нагнувшись над ритуальной чашей, я полоснул себя по запястью, одновременно произнося заклинание. Кровь смешалась с магической жидкостью. Внутри чаши забурлило, и поверхность, став зеркалом показала мне жену: Её несли двое в серых плащах. Невозможно определить расу, всё скрыто материей. Где это? Кто они? Куда её несут? Внезапно появившийся демон разорвал горло обоим и склонился над Юлей. Ловлю себя на том, что ревную, вместо того, чтобы благодарить его за спасение любимой и искать их. Но все мысли исчезли, как только демон открыл её лицо. Подкосившиеся ноги отказывали держать, и, схватившись за край ритуальной чаши, устоял, но не сумел сдержать крик: — Нет!!! Мне казалось, я знаю, что такое боль, но я ошибался. Настоящая боль пришла сейчас, когда перед моими глазами было лицо Юлии, умирающей от «Каменного Сна». Невозможность помочь терзала душу и сердце. Почему, Боги? За что вы с нами так жестоко? Тут демон взял её на руки и открыл телепорт. Что он задумал? Отчего не принёс сюда, ко мне? Ответ оказался слишком прост. У него в замке была «Слеза Забвения». Единственное средство способное вытащить Юлю с Каменных Равнин. Она останется жива, но забудет меня. Она меня забудет! О, Боги, как больно! Зато она будет жить! Что же ты медлишь, демон? Ещё чуть — чуть и будет поздно: она не сможет вернуться! Спаси её, демон! Спаси и проси о чём хочешь! С волнением я наблюдал, как демон наклоняет флакон над бокалом, как будто услышав мою мольбу. От количества капель зависела и моя жизнь тоже. Одинокая, беспросветная, полная ожидания… Демон пожалел меня: лишь одна капля упала в бокал, и он поднёс лекарство к губам моей жены, заставляя выпить. Пусть покарают меня Боги, но я испытал облегчение, когда Юлия выпила лекарство. Пять лет без тебя, зато ты будешь жить, любимая! Ты будешь жить… Демон склонился над ней и защёлкнул на её руках свои брачные браслеты. Не надейся, я не отдам её тебе! Дальше смотреть уже не было сил: как пережить то, что она назовёт другого мужем мучительно. Прервав ритуал, ещё долго стоял над чашей, пытаясь осознать случившееся и понять: почему? Не выдержав, я подошёл к статуе Богини, опустился на колени и заговорил, срываясь на крик, требуя объяснить и умоляя одновременно: — Почему ты допустила это?! Почему ты забрала её!? Как мне жить дальше, зная, что она не помнит меня?! Я люблю её!!! Она весь мир для меня!!! Она моя жизнь!!! Я мёртв без неё, я умер сегодня!!! Что осталось мне?! Сжал голову руками и завыл, зарычал от переполнявшей меня боли. У меня было впереди пять лет ада. У меня был сын, и… была надежда. Кричи, дроу, кричи! Ты ещё не знаешь, какая судьба ей предназначена и, какая выбрана дорога. Я вижу, как рвётся твоё сердце, и чувствую твою боль! Но у каждого из нас свои пути в жизни и свои долги, которые следует отдавать. Я и так дала тебе больше чем другим на её стезе. Дала тебе любовь к ней, привязала её к тебе накрепко, потому что только ты способен пройти с ней этот путь до конца. Только ты смог выбрать её жизнь и отдать другому мужчине, и только ты будешь любить её, пока жива твоя душа. Она вернётся к тебе, если ты сможешь дождаться, и лишь ты сможешь разбудить её сердце, когда отдашь своё взамен. Кричи, дроу, кричи! Ты достоин моей дочери…Глава 13 Одних мужчин хочется добиться, а других добить!
Я стою у окна и смотрю на горы. Теперь это моё основное занятие после потери памяти, произошедшей четыре с половиной года назад. Мрачный чёрный замок Повелителя демонов расположен на вершине высокой скалы и из окон открывается чудесный вид, который я разглядываю каждый день, пытаясь хоть что-то вспомнить и обрести себя. Потому что сейчас это не я. По крайней мере, надеюсь, что не я и часть меня осталась где-то там за горами. Ощущение потери мучает постоянно, не давая покоя. Кажется, ну вот ещё чуть-чуть и память вернётся, но это обман и я снова бегу за ускользающей надеждой. Каждый день начинается с надежды и заканчивается унынием. Иногда мимо меня проносятся тени воспоминаний, силуэты прошлого, но ничего конкретного, за что можно было бы зацепиться и заставить память вспомнить. Мои чувства шепчут, что там, в моём прошлом осталось что-то важное и дорогое для меня. Но их голос слаб и беспомощен. И так из дня в день, четыре с половиной года. Отзвуки чувств, эхо эмоций. Моя жизнь пуста. Я устала жить, не чувствуя ничего, абсолютно ничего и не могу ничего изменить. Страшное слово «ничего». Такое ощущение, что внутри всё заперто на замок, а ключ потерян. Первый год Габриэль очень боялся оставлять меня одну: боялся, что выброшусь из окна в пропасть, пытаясь избавиться от гложущей душу тоски. Успокоился лишь, когда родился Эриаль, мой маленький, зеленоглазый демон с серебряными волосами. Ему уже почти три года и рядом с ним я оживаю. Хотя, подчас я смотрю в его глаза, и меня преследует чувство, что когда-то я уже смотрела в такие же глаза, причём не единожды. Сын единственный, кто может вывести меня из этого оцепенения. Когда его ручонки обхватывают мою шею, и я слышу: «Мама, мамочка!», я почти счастлива. Почти… Рядом с сыном мне не нужно мучиться воспоминаниями, он появился на свет после случившегося несчастья. Моя отрада, мой сын. Потом Эриаля уводят и всё возвращается. Габриэль не позволяет нам проводить много времени вместе, мотивируя тем, что сын будущий Повелитель и должен с рождения учиться управлять и повелевать, поэтому забирает его с собой. На мои протесты, Повелитель отвечает лишь: «Так нужно!». Кому? Мне? Трёхлетнему сыну? Они уходят от меня, и я вновь возвращаюсь во власть своих призраков и сомнений. Память моя, зачем ты играешь со мной? Наша жизнь размеренна и обособленна. К нам никогда не приезжают гости и в замке не так много прислуги, лишь самые преданные и проверенные. Никто из них не разговаривает со мной, отделываясь односложными фразами: «Как прикажет Повелительница! Как будет угодно Повелительнице!». Они не отвечают на мои вопросы, справедливо опасаясь Габриэля, способного прийти в ярость от одного намёка на произошедшую трагедию. Демон объясняет своё более чем странное поведение тем, что один раз он меня чуть не потерял, больше он не повторит ошибки. Моё состояние действует на него угнетающе, но когда я прошу рассказать о моём прошлом, Габриэль всегда уходит от ответа. Я даже не знаю, почему я потеряла память. Болезнь? Падение? Испуг? Демон не хочет отвечать. Почему? За эти года скопилось слишком много вопросов, оставшихся без ответа. Но спрашивать бесполезно: не ответит. Каждый раз, когда приезжает гонец с границ, Габриэль впадает в бешенство и несколько дней крушит дворец. Отчего его настолько раздражает упоминание о других расах, что он способен уничтожить спросившего? В чем причина подобного гнева? Вокруг замка постоянно дежурят посты стражи, отгоняющие диких зверей. Зачем такая предосторожность? Чем грозят нашей семье хищники за внешними стенами замка? Почему мне запрещено покидать пределы дворца? И ещё одна странность, не дающая мне покоя. Как так случилось, что после несчастья куда-то пропал весь мой гардероб, и его пришлось заказывать заново? Почему несколько месяцев, я путалась в длинном и пышном подоле юбки, как будто не умея носить платья? И при этом абсолютно уверенно чувствуя себя на каблуках. Почему, почему, почему… Сплошные, бесконечные «почему», остающиеся без ответа. Габриэля раздражает, если спрашиваю, он предпочитает, когда я молчу и слушаю его рассказы о горах, демонах, легендах, но никогда о делах и проблемах. Это не женское дело… Габриэль, Повелитель демонов… За всё это время я ни разу не назвала его мужем ни вслух, ни про себя как будто что-то мешает мне это сделать, останавливает. Знаю, что Габриэля это ранит, но ничего не могу с собой поделать. Он пытался, он действительно пытался сделать меня счастливой, но потерпел поражение. Я вижу, как он смотрит на меня: в его глазах тоска и ожидание чего-то неминуемого. Что он ждёт от меня? Когда мы вместе, Габриэль молчит и только прижимает меня к себе, всё крепче и крепче, как будто хочет впечатать в себя, растворить в себе. Мы никогда не говорим о чувствах, в нашей семье эта тема считается запретной. Но что бы ни говорил демон, как бы ни запрещал, ничего не изменится: я не люблю его и самое важное не хочу любить… Солнце коснулось верхушек гор. Время. Нужно уходить от окна, скоро придёт Габриэль, и вновь будет смотреть с укоризной, застав меня здесь. Отойдя от окна, я оглядела мрачную комнату в темно-серых тонах, обставленную чёрной тяжёлой мебелью. Габриэль предлагал переделать всё по своему вкусу, но у меня не было ни малейшего желания что-либо трогать. Если честно, я даже не знаю, есть ли у меня вкус, в смысле мой ли он. Всё так сложно и запутано. Пока я крутила головой по сторонам, в комнату влетела насмерть перепуганная служанка с белыми волосами. Они здесь все такие: смуглые, беловолосые, с чёрными или карими глазами, и только Повелитель может похвастаться добавлением серебристых прядей в белизну волос. Наследственное отличие Правящего Дома. Служанка, встав передо мной, стала бестолково тыкать пальцем в сторону двери, пытаясь хоть что-то объяснить: — Там… Повелитель там… Вам туда… Драконы… Драконы? У нас? Интересно. А где Габриэль? Устав задаваться бесполезными вопросами, я кивнула девушке и приказала: — Веди. Она привела меня в тронный зал такой же мрачный, как и все остальные помещения во дворце. Спасали лишь громадные окна, дававшие в дневное время море солнечного света и рассеивающие сумрачное впечатление. Посреди зала стоял высокий, красноволосый мужчина и держал безжизненное тело моего демона на руках. Габриэль не пришёл, его принёс домой дракон… Мысли метались, не давая сосредоточиться на главном: Ты же знал… Ты чувствовал, что ты не вернёшься… Ты прощался со мной этой ночью… Я только сейчас это поняла… Как ты мог так поступить со мной? Постаравшись взять себя в руки, подошла к дракону, с любопытством рассматривавшему меня, и, взглянув в его золотые глаза, спросила только одно слово: — Кто? Красноволосый понял меня и ответил: — Я. Взгляд золотых глаз дракона прям и спокоен: он проникает в душу. Что он видит там? — Зачем? — потребовала ответа я, не отводя взгляда. — Это была случайность, несчастный случай, — сообщил мужчина. Я скривила губы в грустной усмешке: случайность, стоившая жизни демону. Моему демону. Случайность, приведшая в замок золотоглазого дракона, ставшего вестником смерти. — Как твоё имя? — Я, Закэри, Наследник Трона Драконов. У смерти есть имя: Закэри. Я буду знать, и помнить это имя. — Уходи, — приказала я. Дракон бережно опустил Габриэля на стол и ушёл, обернувшись на пороге и пристально, оценивающе посмотрел на меня. Что ты видишь, Наследник Трона Драконов? Пустоту нельзя рассмотреть, с ней можно только жить, как живу с ней я. Я не двинулась с место до ухода дракона и лишь потом, подойдя к столу, склонилась над Габриэлем, всматриваясь в застывшее лицо. Отвела прядь серебристых волос, испачканных кровью, от губ, на которых застыла улыбка. Мой демон, что ты видел перед смертью? Кого вспоминал? Кому хотел подарить последнюю улыбку? Опустившись на пол и прижавшись щекой к его руке, думала о том, как странно устроена жизнь: мне не был нужен он живой, но стало больно и тоскливо, когда он умер. Сколько я так просидела? Трудно сказать, но у меня остался сын, и на мои плечи легла страна демонов. Раскисать было некогда, и, поднявшись, я позвала слуг приказав приготовить Габриэля к похоронам. Как оказалась, демонов не хоронят, их сбрасывают со скалы в ущелье и их тела, растворяясь, уходят в вечность. Я стояла на скале и смотрела, как исчезает тело Габриэля: «Прости меня, демон, за то, что не могла дать тебе того, что ты хотел. Прости за то, что не смогла сделать тебя счастливым и стать счастливой самой. Прощай Габриэль, прощай мой демон, мой муж… Прости… и прощай». Мои дни теперь расписаны: утром занимаюсь делами страны вместе с министрами, которые щурят на меня свои глаза и неохотно объясняют проблемы; днём провожу время с сыном, который до сих пор считает, что отец уехал по делам, а у меня не хватает мужества сказать ему правду; вечером прихожу на Скалу Демона. Прихожу, стою и смотрю на горы изо дня в день. Ныне, когда нет Габриэля, никто не может запретить мне выходить из замка, и я вольна бродить, где хочу. Вот и гуляю сюда. Куда мне ещё ходить? И однажды на соседнюю скалу приземлился красный дракон, молча разделивший моё одиночество. А потом он стал прилетать каждый вечер. И так вечер за вечером: я и дракон, дракон и я. Как-то раз он встал на моей дороге домой и возмутился: — Что ты делаешь с собой? Очнись! Ты же живая! Золото окунулось в зелень. Кто сказал тебе, что я живая? Кто бы он ни был, он соврал. Выдержав пристальный взгляд мужчины, я равнодушно ответила: — У тебя нет права давать мне советы, убийца. Оставь меня. Мне всё равно. — Ты не можешь так поступать с собой! — начал настаивать он. — Могу. Мне некому запрещать, благодаря тебе, — донесла я до него простую истину. — Если я и виноват в этом, мне и исправлять. Ты пойдёшь со мной! — приказал дракон, приближаясь. — Я не хочу, — сообщила ему своё мнение, но раздражённый мужчина проигнорировал его и поставил меня перед фактом: — У тебя нет выбора! Я сделал его за тебя! — и, не давая мне возможности сопротивляться, перекинулся в дракона, заставив меня замереть от восхищения: его вторая ипостась оказалась изумительно красивой. Никогда не лицезрев до этого драконов вблизи, я с восторгом рассматривала сильное, мощное тело, покрытое сверкающей красной чешуёй. Пока я пялилась на него, ящер сграбастал меня в охапку и взмыл в небо, держа в лапах. Мне стало страшно, и, уж было, совсем собралась удариться в панику, когда до меня дошло: я могу испытывать чувства! Сначала удивление и восхищение, теперь страх. Настоящие, полноценные чувства! Как будто то, что сдерживало их много лет, начало трескаться, выпуская наружу эмоции и ощущения. Неужели память возвращается? Или это самообман? За рассуждениями, я потеряла счёт времени, замёрзла и проголодалась. Но сознаваться в этом похитителю почему-то не хотелось. Спустя какое-то время, ящер изменил направление полёта и, спустившись, приземлился на край пещеры. Выпустив меня из лап, дракон поменял ипостась и сообщил: — Тебе нужно отдохнуть и согреться. Ух ты, дракон в роли заботливой мамочки! Круто! А колыбельную спеть и одеяло подоткнуть слабо? О чём это я? Откуда такие мысли? Встряхнув головой, я сосредоточилась и, постаравшись принять безучастный вид, отрезала: — Мне необходимо узнать, что тебе нужно от меня! Мужчина долго и изучающе смотрел на меня, потом развернулся и ушёл вглубь пещеры. Последовав за ним, я увидела сложенные стопкой дрова. — Откуда это здесь? — вырвалось у меня. — Я часто использую эту пещеру для отдыха и всегда запасаюсь дровами наперёд, — спокойно объяснил дракон, раскладывая и зажигая костёр. Когда пламя разгорелось, я протянула заледеневшие руки к огню и вернулась к разговору: — Так, что тебе нужно от меня? — Твоё сердце: оно величайшая драгоценность для меня, — ни мало не смущаясь, ответил Закэри. Офигеть! Распродажа по частям! А вот кому почки, печень и лёгкие! Не дорого если оптом! Да что со мной? Я спятила? Или это всё же я, та другая, потерянная? Ладно, потом обдумаю, а сейчас нужно сохранить себя в целом и живом виде. Кто их драконов знает, что они подразумевают под драгоценным сердцем? — Ты сошёл с ума! Как ты можешь что-то хотеть от меня? Ты, убийца Габриэля! — возмутилась я до глубины души подобной перспективой, на что дракон поморщился и выдал: — Да он жив! — Кто жив? — захлопала я глазами в удивлении и окончательно одурела услышав: — Габриэль жив. — Что?! Я устал, безумно устал жить в ожидании дня, когда Юля всё вспомнит. Сколько можно жить в тревоге и с ужасом встречать каждый следующий день? Уговаривая себя надеяться на лучшее и в тоже время понимать: она уйдёт, как только память вернётся, уйдёт потому, что даже сейчас её душа рвётся туда, к нему. Чем ты лучше меня дроу? Чем? Почему Юля не забыла тебя? Я ненавижу тебя дроу, как же я ненавижу тебя! Ненавижу и завидую! Ты отбираешь даже те крохи счастья, которые у меня есть. Боги, как я старался сделать её счастливой. Но все усилия оказались бесполезны: душа Юли далеко отсюда и мне не удалось достучаться до неё. Самонадеянно полагая, что за пять лет эльфийка привыкнет и смирится, допустил серьёзный просчёт в своих планах, не включив в расчёт себя самого. Я настолько привык к постоянному источнику энергии рядом и теперь даже не могу представить себя без неё и её ауры! Меня рвут на части безысходные мысли и сомнения. Моя надежда на её выбор в мою пользу умерла. И как ни горько сознавать, но я ошибся, полагаясь на свои силы. И всё равно она моя! Моя! Как мне отпустить её, отдать другому? Как? Была надежда на то, что нас свяжет сын, мой наследник, мой Эриаль, удивительный демон, которому не нужна энергия: в нем соединились моя темнота и её свет, он совершенен. И опять обманулся, я не нужен ей. Ни разу она не назвала меня мужем, ни разу не зажглись её глаза при виде меня, ни разу не коснулась губ счастливая улыбка. Исчезла искренняя открытая девчонка, ей на смену пришла мраморная статуя без чувств, эмоций, желаний. Безучастная женщина, которой безразлично есть ли я рядом или нет, которая стремится туда, где осталось её сердце, и ей нет дело до меня, пленника её души. Каждую ночь ловлю каждый её вздох, каждое движение ресниц и страшусь выпустить из объятий, боясь, что она исчезнет, улетучиться как дым. В кого я превратился? Кем стал? Я укрыл её от всех, спрятал её от мира и что… ничего. Мне уже не нужны дрова для камина: писем от Повелителя и Владыки хватает с лихвой. На моих границах постоянно находятся отряды эльфов и дроу, а где-то рядом бродит белая кошка. Пока я справляюсь, лезу из кожи вон, чтобы никто не потревожил моё сокровище… мою жену. Но как долго это может продолжаться? Чем закончится подобная изоляция? Не могу больше выносить всё это, лёгшее тяжким грузом мне на плечи! Не могу и не хочу! Этот день всё ближе и ближе, и ожидание стало непереносимо! Измучившись, принял решение: мне нужно уйти — это лучше, чем увидеть в её глазах ненависть и отвращение или своими руками отдать её дроу. Так будет лучше для всех нас… Но мне была необходима помощь, и я пришёл к единственному другу, с которым нас в своё время свела любовь к приключениям и с кем мы прилично почудили на пару, Закэри, наследнику Трона Драконов. Выслушав мою просьбу, Закэри постучал пальцем по лбу и сообщил мне диагноз: безумие. А то я не знаю! Но и выхода другого не вижу! Спорили мы долго и яростно, но, в итоге, мне удалось сломить его сопротивление. Не найдя убедительных доводов, дракон сдался и согласился помочь в осуществлении моего замысла. Не скрою, мне не хотелось выглядеть самоубийцей, лучше, если это будет несчастный случай, например, подвернувшаяся нога во время поединка или что-то в этом роде. Всё произошло очень быстро, и я уходил… Прости меня и прощай, моя девочка с зелёными глазами и с золотой душой. Да хранят тебя и сына Боги. Я уходил, и на моих губах играла улыбка: я вспоминал о тебе… Когда ко мне пришёл Габриэль со своей бредовой идеей, я честно подумал, что он сошёл с ума. Как можно пойти на такое? Ради кого? Ради женщины, которой он даже не нужен. Я в курсе его истории: Габриэль рассказал, когда уговаривал участвовать в его умопомешательстве. Мне даже любопытно стало: что же это за женщина такая, ради которой циник, подобный демону решился на отчаянный шаг. Что способно привязать Повелителя демонов к простой эльфийке? Фантасмагория! Исчерпав все возможные доводы и аргументы, согласился, зная, чем закончится этот фарс, но мне было отчаянно жаль лет, которые он потеряет. В конце концов, это его личное дело: где жить! Габриэль уходил легко, улыбаясь и шутя, но последним он прошептал её имя: Юлия, Юля. Странное имя, странная женщина. Естественно, я мог послать любого из подданных отнести тело демона во дворец, но пошёл сам, сжигаемый любопытством увидеть причину терзаний друга. Взял Габриэля на руки, понёс к той, которая довела его до этого. Она вошла в зал и остановилась, замерев от неожиданности и не отрывая глаз от мужа. Тоненькая, лёгкая, воздушная, светлые волосы обрамляют тонкое лицо, чёрное платье, подчёркивает белизну кожи, в общем, ничего особенного: эльфийка как эльфийка. А потом она подняла глаза, зелёные как изумруды и я остолбенел. Демоны видят душу, а мы, драконы, видим сердце, какое оно в энергетическом плане. Иногда оно похоже на булыжник, иногда на комок шерсти. Её сердце сверкало и переливалось как драгоценный камень. Такого не может быть, потому что так не бывает! Мне не так много лет, всего лишь приблизился к пятисотлетнему рубежу. Но наши Мудрые рассказывали древнюю легенду о девушке с драгоценным сердцем. И вот я вижу эту легенду воочию. Дракон внутри меня заворочался, увидел драгоценность, протянул лапы, намереваясь завладеть подобным богатством, унести, спрятать от всех и сторожить. С трудом укротив своего зверя, не мог оторвать взгляд от столь прекрасного зрелища, абсолютно машинально отвечая на вопросы. Что меня ещё поразило: эльфийка не проронила ни слезинки, ни разу не всхлипнула, ничем не показала своих чувств, но её сердце меняло цвет, то вспыхивая как от боли, то затухая, как от тоски. Зрелище доложу я вам феерическое, завораживает и притягивает. Настолько засмотрелся, даже не услышал сразу, когда она потребовала: — Уходи! Подчинившись и сочувствуя её горю, я ушёл, но не мог не оглянуться: она стояла и смотрела мне вслед. Габриэль был прав — эта девочка настоящее сокровище. Несколько дней слонялся по дворцу в раздумьях, а потом пошёл к Мудрейшему и поведал историю демона и эльфийки. После долгих размышлений, Мудрейший приказал привезти женщину к нам, мотивируя тем, что мы, хранящие знания тысячелетиями, ведаем, как сохранить редкое сокровище. Поблагодарив Мудрейшего дракона, я отправился за Юлией. Она облегчила мне задачу: когда я прилетел к замку, эльфийка стояла на скале Демона и просто смотрела на горы. Что она там видит? Куда стремится её мерцающее сердце? Конечно, можно было попросту украсть женщину, но памятуя о нашей дружбе с Габриэлем, решил не спешить и понаблюдать. Она приходила каждый вечер, не обращая на меня внимания, постоянно пребывая в своих мыслях. С ней что-то происходило: что-то пробивалось изнутри, освобождая себе дорогу и, испытав беспокойство, я не выдержал и заступил ей дорогу. Наш разговор ни к чему не привёл, Юлия не желала слушать меня, отгораживаясь горем. Она не оставила мне выбора и повинуясь приказу Мудрейшего, я забрал её. Как поступят с ней драконы? Какую судьбу выберут зеленоглазой эльфийке? Сие мне было неизвестно, но скорей всего постараются не выпустить её из-под наблюдения. А какой самый надёжный способ? Безусловно, брак. Выбор кандидатов в женихи у нас на данный момент не богатый: я один. Не то, чтобы я горел желанием остепениться и зажить семейной жизнью, но мысль иметь подобное сокровище под боком показалась крайне привлекательной. Впрочем, я не тороплюсь, пусть вынесут вердикт Мудрейшие. Заметив, что моя добыча замёрзла, решил сделать привал, благо на пути находилась давно обжитая мной пещера. Всё же любая женщина, даже самая уникальная, любит поспорить и настоять на своём мнении. Эта тоже не оказалась исключением из правил. Доведённый её упрёками до крайности, устав выслушивать беспочвенные обвинения, я сообщил Юлии, что Габриэль жив, и тем вверг её в неописуемое удивление. Остаётся только понять: правильно ли я поступил, сказав правду?Глава 14 Офигевшая или офигенная? Кому как повезёт!
Мне захотелось немедленно постучаться головой о стену. Перестав что-либо понимать, спросила: — О чём ты говоришь? Я сама видела, как тело Габриэля падало в пропасть! Дракон вздохнул и объяснил: — Демонов вообще нелегко убить, а высочайших тем более, но их можно развоплотить и отправить в нижний мир. Погуляет он там пару-тройку столетий, успокоится, сопли утрёт и вернётся назад. — Но зачем?! — вырвался у меня вопрос. Закэри посмотрел с жалостью и разжевал, как маленькой: — Ты скоро всё вспомнишь, а Габриэль не мог опустить тебя к Дарниэлю. Демон был слишком привязан к тебе, вернее сказать, помешан, вот и нашёл такой выход. Тебя теперь некому держать, тебе не надо искать выход и мучиться, разрываясь между двумя мужчинами. Я стояла ошеломлённая и в мыслях возникали образы и имена: Дарниэль… Дар… Эрианиэль… Сын… Мой второй сын! Перед глазами всё поплыло, в голове взрывались вспышки, складываясь в отдельные картинки: первая встреча с Даром… наша первая ссора… бал… первый поцелуй… первая ночь… он кладёт мне на руки сына… я слышала его торжественный и счастливый голос: «Я, Дарниэль, Повелитель дроу, признаю ребёнка своим сыном и нарекаю его именем Эрианиэль! Отныне, он мой наследник по крови! Да услышат меня Боги и благословят моего сына!». О, Боже, я вернулась! Я очнулась у каменной стены, рядом стоял Закэри и смотрел на меня с тревогой. Увидев, что очухалась, осведомился: — Ты в порядке? — Ты зачем и куда меня тащишь? — ответила вопросом на вопрос, и дракон отвёл глаза, подтверждая мою невероятную догадку. В мозгу щёлкнуло: Дар, Габриэль, Закэри и мозаика сложилась. Этого не может быть! Так не бывает! У кого-то чрезвычайно извращённое чувство юмора! Я прошептала вмиг пересохшими губами: — Пожалуйста, мне очень нужно побыть одной… очень… Дракон посмотрел на меня внимательно и согласился: — Хорошо, я слетаю, посмотрю, что можно найти поесть. И улетел. Я отползла ещё дальше вглубь пещеры и ещё раз прокрутила свою догадку. Нет, мне нужно выпить или я окончательно спячу! Извлечь бутылку коньяка и пузатый бокал оказалось минутным делом. Немедленно набулькала себе полный бокал и выдула одним махом: «Офигеть! Какая интересная картина получается: у меня уже двое сыновей: дроу и демон, причём от Повелителей. Теперь судьба меня сводит с драконом-наследником, который по идее тоже не отказывается заделать мне ребёнка». На этом месте мне срочно понадобилось шлёпнуть ещё один бокальчик для успокоения. После коньякотерапии продолжила размышлять: «Ага, а потом вновь что-то случится, и я перейду как красное знамя к очередному Повелителю, Королю, Императору. Мне надо выпить или мозгами поеду! Что там дальше? А-а-а, вспомнила, каждый из них в результате осчастливит меня сыном, а себя наследником». От подобной перспективы, приняла на грудь следующую порцию коньяка и додумала дальше: «Угу, логично, а потом дети наследуют своим отцам и баста! Мир объединили, воин нет, братья же!». Обалдев от своей догадки, я сидела в обнимку с бутылкой и обдумывала эту мысль по второму разу: «Да нет, всё сходиться. Шиза полная. Где мой коньяк? Этот мир сошёл с ума? Не дамся! Красота не спасёт мир. Я отказалась. Выкручивайтесь сами!». Коньяка осталось мало для успокоения моих нервов и, допив остатки из горла, обругав себя при этом эльфийской алкоголичкой в первом поколении. Тут же вытащила вторую ёмкость с благородным напитком и только собралась приложиться к нему, в смысле, к напитку, как вдруг в стене, что-то лязгнуло и оттуда выпал низенький, квадратный дядечка с бородой и большим топором, начавший меня подозрительно рассматривать. Я протянула ему бутылку и спросила уже заплетающимся языком: — Пить будешь? А то мне одной не в кайф. Составь компанию, будь другом! Дядечка подумал и согласился. Я восхитилась. Как мне повезло нарваться на реального мужчину! Настоящий мужик никогда не откажет женщине в помощи, особенно если это касается её здоровья, подорванного спиртным, и выпьет этот алкоголь сам, закрывая даму своей печенью! И главное собутыльник мне попался запасливый: у него был при себе личный металлический бокал, который он скромно именовал малым походным котелком. Критически осмотрев котелок, я поведала коротышке с рыжими волосами: — Ты не прав! Для жратвы эта посудина маловата. Кстати, ты не против перейти на «ты»? Это я так для проформы спрашиваю. Давай стаканчик, разолью! Дядечка кивал безостановочно, соглашаясь и с размерами и с панибратством и с дозировкой. Мы дерябнули, и он занюхал коньяк своей шикарной рыжей бородой, чем привёл меня в умиление: — Радость моя, какой ты экономный! Заместо закуски, раз бороду под нос! Круто! — и вдруг вспомнила: — А тя как зовут? Меня Юля. — Венилиан Пятый, Горный Король дворфов, — представился дядечка и, обалдев от наплыва информации, я решила выяснять по частям: — Как? Венимлм… Хочу тебя огорчить: у меня именной маразм и твоё имя я не выговорю, даже если мне за него приплатят! Можно я буду звать тебя Веней? — выложила свои проблемы и просяще заглянула дворфу в глаза, с трудом разыскав их в жёсткой бороде, исколов себе при этой процедуре руки. Глаза оказались синие и добрые. Дворф оценил масштаб катастрофы и кивнул, соглашаясь с сокращением имени, чем растрогал меня до слёз: — Какой ты милый, Веня! — в это время до меня извилистой дорогой дошёл его титул: — Веня, ты кто? Король? Трындец мне! — пригорюнившись, пожаловалась обалдевшему дворфу: — Не, ну чё мне так не везёт? В вашем дебильном мире, что простые не титулованные мужики не водятся? Чё ж вы на меня как на варенье прётесь? С расстроенными чувствами я экспроприировала у дворфа бутылку и приложилась к горлышку. Вене такой поворот событий не понравился, и он отобрал у меня коньяк назад, спросив: — Ты чего взбесилась? — Чё взбесилась? У меня повод есть! — сообщила я ему и рассказала о пророчестве и своих догадках. Веня пошевелил мозгами, внимательно посмотрел на меня и твёрдо высказался: — Я в этом не участвую! Ты девушка видная, но как бы тебе сказать… — замялся дворф, но всё же продолжил: — Э-э-э, не в моём вкусе: тощая, длинная и бороды нет. Так что извиняй, я самоустраняюсь! После Вениного выступления, моё сердце переполнилось радостью и, бросившись ему на шею, с облегчением призналась: — Венечка, ты клёвый мужик! И мы с ним снова выпили за то, что он клёвый, а я страшная. Второй тост меня как-то покоробил и, расстроившись, начала приставать к Вене с претензиями: — Вень, ну чё за непруха? Чё за жизнь такая поганая? Вот тока мужика классного нашла и… бац!.. не нравлюсь! Может, ты повнимательней посмотришь, а? Всё ж пророчество! Вень, ну так чё? Дворф серьёзно и надолго задумался, уткнувшись в свою шикарную бороду. Я за это время даже успела вздремнуть, и проснулась от его крика: — Знаю, как быть! — Ты чё так орёшь, Вень? Зайкой… Упс, звиняй, заикой сделаешь, — высказалась я, зевая и потягиваясь. — Я те говорю, знаю, как положение поправить, — снизил тон коротышка: — Я тя усыновлю! — Ух ты! — мне идея весьма понравилась, и я согласилась: — Валяй! Дворф порылся в мешке, достал какую-то каску, украшенную драгоценными камнями, плюхнул её себе на голову поверх той, что уже была на нем. После этих странных действий поднялся и, потрясая топориком, завопил во всё своё лужёное горло: — Я, Венилиан Пятый, Горный Король дворфов, признаю Юлию своей дочерью и да услышат меня горы! Горы услышали и чем-то грохнули в ответ, Веня, успокоившись, плюхнулся на место, а я, смахнув слёзы, навернувшиеся от торжественного момента, бросилась ему на шею, со словами: — Спасибо, батяня! — и от полноты чувств нечаянно высморкалась ему в бороду. Погладив меня по голове и отцепив от себя, Веня пригрозил: — Веди себя прилично, дочка! Ты теперь дворфка! Я испугалась: — Да ты чё! И борода будет? — Не бороды тебе не положено, — хмыкнул Горный Король: — Ты ж приёмная, ненастоящая. — А-а-а… — до меня допёрло: — Круто! Давай за это дело тяпнем! И мы тяпнули… Мы ужасно мило сидели с Венечкой, пока не прилетел дракон и не принялся нас очень нехорошо рассматривать. Мне это сильно не понравилось и, хряпнув очередной стаканчик, я обратилась к дворфу: — А знаешь, Веня, что все мужики — сволочи и козлы. Не волнуйся ты в их число не входишь, ну в смысле козлов, а не мужиков. Не веришь, что козлы? А я те ща докажу наглядно. Во гляди! — и, повернувшись в сторону злого дракона, ткнула в него пальцем, обвиняя: — Вот эта летающая зажигалка спиз… ик… спёрла меня из дома и разрешения не спросила… ик… Вот… Мне не хватило экспонатов для наглядного объяснения. Почему экспозиция кончилась? Непорядок! Ага! А если так! Ни мало не сомневаясь в результате, указала на пустое место рядом с ящером, и там появился, ничего не понимающий, Дарниэль, которому досталась следующая порция обвинений: — Вот этот ушастый вуайерист… ик… отдал меня… ик… другому мужику! И совести… ик… ни в одном глазу нету! — А вот этот…, — мой палец переместился левее и рядом с Дарниэлем появился Габриэль, на которого я особо вызверилась: — Этот бобёр с крыльями вообще сбежал… ик… алименты платить не хочет… ик… Ну и кто они после этого? Правильно, Веня, сволочи… ик…! Обидевшись на весь белый свет, я решила встать в позу оскорблённой женщины, которая почему-то ассоциировалась у меня с руками, упёртыми в бока. Естественно от количества алкоголя в крови меня повело в сторону и мужчины дружно рванули ко мне. Мне их помощь показалась излишней и, плюхнувшись на место, я честно об этом предупредила, подгребая к себе поближе Венин топорик: — А ну стоять! Бояться! Ик… А то, ща… ик… успокоителем отоварю! — обращаясь к дворфу поклянчила: — Веня, ты подаришь мне эту чудную вещицу… ик… как свадебный подарок? Ик! Дворф отреагировал мгновенно и, грозно сдвинув брови, поинтересовался: — Кто у нас муж? Вопрос конечно интересный и требующий серьёзного и вдумчивого рассмотрения. А поскольку думать мне уже было нечем: всё благополучно утопло в коньяке, то оставила выбор за новообретённым папой, надеясь на его опыт и благоразумие: — А те, кто больше нравиться? Ик! — и тут меня озарило: — Веня, давай устроим конкурсный отбор! Ик! А чё, ты будешь председателем жюри… ик… тебе пойдёт! Наградишь потом победителя знаком качества… ик… по лбу! Идея мне приглянулась и, оглядев оцепеневших мужиков, я поклянчила: — Вень, ну, давай попробуем. Ик. Дефиле им устроим в купальниках. Ик… налей. Ага, я шест могу организовать! Ик. У тя есть, кому билеты продавать? Ик… кучу бабок сделаем на стриптизе. Смотри, какие красавчики! Ни хрена не поняв из моей прочувствованной речи, Веня потребовал объяснений: — Что такое стриптиз? Зорко наблюдая за претендентами, я радостно поведала: — Ой, Веня это такой класс! Мужикираздеваются, перед тобой дефелиро… задницей крутят, мускулы показывают! Дворф с негодованием отверг подобную перспективу, и я обиделась: — Скучный ты, Веня, стриптиз не любишь! А долго моей обиды не хватило и, отхлебнув коньячка, я продолжила фонтанировать идеями: — А давай, дискотеку устроим, а? Гляди, светомузыка у нас уже есть: чёрненький, беленький и красненький… ик… и булькают так забавно! — Они не булькают, а возмущаются твоим произволом, — просветил меня Веня, прислушавшись к доносящемуся шуму. Это мне показалось оскорбительным. Пришлось грозно и громко высказаться: — Да ты чё? Права качают? Где мой успокоитель? Не дрейфь, Веня, щас станцуют! Я классную песню знаю, слушай: А я такая разная, зараза я ужасная…, — загорланила я, но слова как-то внезапно закончились: — Ик! Дальше не помню! Веня разлил остатки из бутылки, мы выпили, и тут моё тело намекнуло, что ему много на сегодня досталось. С трудом поднявшись на ноги и сфокусировавшись на Вене, донесла до него своё мироощущение: — Ой, че-то мне не хорошо… ик… надо воздухом подышать, — поштормив к выходу мимо насторожено зыркающей троицы, на их счастье молчавшей. Свесившись наружу, я проинформировала присутствующих: — Какая… ик… собачка страшная забыла ступеньки сделать? «Почему люди не летают как птицы?», — обернувшись и поймав удивлённые взгляды, я снизошла до объяснений: Ну, чё уставились? Классику читать надо! Чё «Грозу» в школе не изучали? Двоечники… ик… Злые вы, уйду я от вас, — с этими словами сиганула с края вниз. Против ожидания полетев не камнем в низ, а зависнув в воздухе: — Ой, крылышки! Офигеть! Другие до зелёных чёртиков допиваются… ик… а я до белых крылышек. «Я чайка, чайка!». Не, я больно большая! Ага! «Над седой равниной моря гордо реет буревестник…». Что-то меня заносит! А где написано, что надо по прямой линии летать? Мне зигзагом может удобнее! «А бабочка крылышками бяк-бяк-бяк…»! Всё я устала, надо где-то приземлиться. О! Полянка! Я плюхнулась на траву и стала сама собой: — Офигеть! Круто! Ой, какая собачка! Здравствуйте, мальчики! Последняя здравая мысль: «Оборотней я ещё не гоняла…». Потом не помню… В это время в пещере дворф открыл глаза, оглядел троих растерянных мужчин и спросил: — Ну, и кто тут на мою дочку претендует? Троица переглянулась и пожала плечами: — Да, похоже, что все. У дворфа сошлись глаза к носу, и он впал в нирвану со словами: — Молодец, девка, круто оторвалась! Моя порода! А эльфийка, похоже, всё вспомнила. Жалко её: побледнела, губы дрожат. Понятно, почему одна побыть хочет. А мне что, трудно? Лучше я полетаю, чем слезы утирать буду. Полетал немного, ну, думаю по моим подсчётам вроде бы девчонка успокоиться должна. Она и успокоилась! Напилась до розовых дракончиков и в собутыльники себе, не абы кого нашла, а Горного Короля, Венилиана Пятого, обладающего крайне неуживчивым и крутым характером. Я пока разглядывал, чем она дворфа до такого состояния споила, девчонка развернулась ко мне и решила на примерах доказать, что мы, мужчины, эээ… неправильно с ней поступаем. Начала она свой рассказ с меня, высказав всё, что думает, правда, немного не понятно, но по смыслу догадаться можно. Потом когда до неё дошло, что больше показывать не на ком, она ни мало не смущаясь, материализовала дроу и уже ему изливала свои претензии, а потом я оцепенел… она ещё и Габриэля выдернула из нижнего мира. Но это же невозможно!? Было… до неё. Наконец успокоившись, Юля решила встать, что в её состоянии было строго противопоказано. Естественно она накренилась и ещё чуть-чуть и голову бы об выступ проломила. Конечно, все кинулись помогать, но ей наша помощь не понравилась и эта зараза отобрала у дворфа королевскую секиру, символ власти, пригрозив применить её на деле. Чувствовалось, что слово сдержит. Я не выдержал и справился у дроу: — И часто она в таком состоянии? — В принципе, да! Только сейчас немножко более несдержанная, потому как видимо за пять лет отрывается, — сообщил мне этот на голову больной и при этом так счастливо улыбался, что я в первый раз задумался… а оно мне надо? Девчонка развернулась по полной программе: предложения сыпались одно за другим. Многие из них мне были не понятны, но уточнять желания не возникало. Когда эльфийка проорала песню и… хм… поползла к выходу, я насторожился: высота всё же большая и оказался прав. Прочитав нам лекцию о пользе чтения, она бултыхнулась вниз. Я рванул первым, думая, что может, успею подхватить на лету и что… Эльфийка, обернувшись белой птицей, зигзагами, горланя песни, удалялась в сторону территории оборотней. Я не вытерпел и осведомился у этих помешанных на ней дурнях: — Кто она такая? На что эти два балбеса переглянулись и чуть ли не в один голос произнесли, что они понятия не имеют, но им нравится! Всё, я больше не могу! И, уж было, совсем собрался с духом просветить влюблённых идиотов о своём отношении к происходящему, как тут очнулся Горный Король и поинтересовался: — Ну, и кто тут на мою дочку претендует? Он её удочерил? У меня мозги вскипели! Это сон! Так в жизни не бывает! Усевшись на камень, я уже спокойно наблюдал, как дроу спохватился, поблагодарил демона за спасение жизни этой… слов нет… и врезал Габриэлю в челюсть. И тут я окончательно понял, что я в этом конкурсе не участвую. Сумасшествие видимо заразно! Четыре с половиной года я живу в постоянном ожидании. Жду возвращения памяти моей жены. Демон не подпускает к ней никого, не отвечает на письма и протесты. После того, как место эльфийского Владыки занял Ниэль, мы объединили усилия, и наши войска постоянно находятся на границе с демонами, готовые в любой момент напасть. Но мы выжидаем, боясь повредить Юлии. Кто знает, что придёт в голову Повелителю демонов, удерживающему пятый год чужую жену. Ненавижу его! Убил бы своими руками, да руки коротки! Всё эти годы я старался хоть чем-то заполнить пустые тоскливые дни. Помог шурину заполучить эльфийский венец, подстроив несчастный случай на охоте. И мук совести по этому поводу не испытываю: мерзкий был эльф. Детей своих совсем не любил, женщин по определению ненавидел. Когда мать Ниэля ушла от него: отравил её и до кучи и всю её семью, чтоб значит, другим неповадно было. Двадцать семь эльфов в землю просто так положил, думал, устрашит поданных, но лишь озлобил. Мне и шурину сей факт несказанно помог, и мы воспользовались моментом и устранили Калэстеля с дороги. Теперь я мог не опасаться удара в спину со стороны светлых. И полностью сосредоточился на поисках того, кто был инициатором похищения и отравления Юлии. Наведя порядок в стране, ко мне присоединился Владыка. Но пока все усилия оставались безрезультатными, и это было чрезвычайно странно. «Каменный Сон», яд весьма редкий и крайне дорогой, нужно иметь очень большие возможности для того, что бы его найти и купить. Но мы не нашли ни покупателя, ни продавца. Никто в последние полгода не совершал подобных сделок, а дольше яд не хранится: разлагается на составляющие и становится абсолютно безвредным. К тому же мне было не понятно, как из моего охраняемого дворца можно было вынести женщину, лежащую без сознания. Я искал и не находил ответы на эти вопросы: никто ничего не знал и не видел, а я умею спрашивать, уж поверьте мне. От тоски и одиночества спасал подросший сын, смотревший на мир зелёными глазами, так похожими на глаза матери. Проводя с ним всё своё свободное время, я постоянно рассказывал ему о маме, пытаясь дать ребёнку двойную любовь. Хотя от недостатка любви и внимания малыш явно не страдал. Рядом всегда была Манвэлиэль добровольно взвалившая на себя роль няньки, помогали Айлонор с женой, частенько приезжал дядя-эльф. Сыну заботы хватало, и чужих в его кругу не было, что не могло меня не радовать: потерять ещё и его было бы невыносимо. В этот день мы с Айлонором обсуждали текущие дела, когда меня вдруг выдернуло и, и я оказался в пещере, а передо мной стояла разъярённая жена. О, Боги! Она вспомнила и пришла в своё почти обычное состояние. Впрочем, это нормально… для неё. Мне было абсолютно всё равно, что Юля вытворяла, я просто наблюдал за всем этим с улыбкой. Самое главное было, что она рядом и все помнит. Напрягал, правда демон, которого Юля тоже выдернула, только вид у него был какой-то странный, заторможённый что ли. По-настоящему я испугался только, когда она свалилась с края пещеры. Сердце чуть не остановилось, пока бежал к краю, надеясь, что дракон успеет поймать. Но моя неугомонная и обиженная девочка перекинулась в птицу и летела куда-то прочь. О, Боги! Снова исчезла! На этот раз, поймаю и отшлёпаю. Потом… после того как зацелую. Ну как я могу объяснить дракону, кто моя жена, если я и сам толком не знаю ничего, кроме её происхождения. Но делиться знаниями и догадками я не спешил. В сущности, для меня неважно кто она, важно, что бы она была рядом. Когда выяснилось, что Юля вошла в клан Горного Короля, я уже ржал в голос: это так на неё похоже! Не задумываясь, обзаводиться друзьями и родными. Как же меня раздражает этот демон! С одной стороны я ему благодарен за жизнь жены, но с другой мне надо отвести душу и я врезал ему в челюсть, на что демон только головой тряхнул и не отреагировал. Да что это с ним? Дракон, после всего случившегося, сообщил, что никаких видов на мою жену не имеет. Молодец, соображает быстро! И мы стали обсуждать, как нам найти эту беспокойную девчонку. Как же я её люблю! Я плыл в потоке времени, и впервые за долгое время был спокоен. Мне было несказанно хорошо: исчезли чувства, эмоции, переживания. Остались лишь тишина и покой. Но вдруг мне начал грезиться какой-то кошмар. Я вообще перестал понимать происходящее. В нижнем мире этого быть не может, здесь не снятся сны, и нет галлюцинаций. Дошло до меня, что это реальность только после того, как я получил в челюсть от дроу. Но как? Это же невозможно! Из нижнего мира нельзя вызвать: он закрыт для всех! Вот только Юля об этом не догадывается и для неё, похоже, нет ничего невозможного. О, Боги, я опять попал! За что?Глава 15 Вообще-то я ангел, только крылья в химчистке и нимб на подзарядке!
«Как у меня болит голова! И глаза попросту не открываются! Кажется, что если сейчас напрягусь и открою их, то башка разлетится на мелкие осколки. В Вия, что ли поиграть? «Поднимите мне веки», а лучше дайте обезболивающее средство. Сколько я вчера выхлебала, что так хреново? У-у-у, гадство! Почему когда пьёшь тебе хорошо, а когда прекращаешь сразу плохо? Ой, как мне плохо! Хоть бы кто-нибудь пожалел и принёс хоть что-нибудь от головы. Гильотина в этот список не входит. Да не могу я сейчас сама ничего сделать. Чувство такое, что если сейчас нафеячу, потом жутко пожалею. Чёрт! Голова трещит так, что сил моих дамских нет и дискомфорт какой-то, шевелиться тяжело и неудобно. Сейчас ещё немного полежу и посмотрю, что там мешает. Хотя может уже не мешает? Конечно, не мешает, а достаёт со страшной силой!» — приоткрываю глаза и обнаруживаю себя любимую, перемотанную верёвками как колбасу. Мысли начинают снова лениво двигаться: «Упс, это что ж за извращенец на меня столько верёвок намотал? Мне не нравится этот дизайн: по стилю к глазам не подходит! Блин, затекло всё тело. Ну и как же эти верёвки снять? Мне чего-то подобные экстравагантные украшения не по вкусу. Кто тут такой радикальный? Вот мужики пошли! Вместо того чтоб к девушке с цветами, они с верёвками прутся!» — возмутилась я, покрутившись и поняв, что дело безнадёжное, пригорюнилась: «Ну, где, скажите мне, где золотой век рыцарства? Когда он весь укомплектованный приезжает к ней на белом коне с романтическими намерениями, бренча металлолом, а если она кочевряжится, тогда железным кулаком по кумполу и всё равно романтика. Эх, мельчают мужики, мельчают! Каждая уважающая себя девушка ждёт принца на белом коне, а приезжает король, голый, пьяный и на телеге. О, времена, о, нравы!» Прервав заумные размышления, влез очухавшийся мозг: — Тьфу ты, как всегда с бодуна на философию потянуло. Лучше бы выяснила, где находишься. — Где-где, явно не дома! А где у нас дом? — Хватит! Быстро пришла в себя и оценила обстановку! — Да было б что оценивать! Маленькая, тёмная, холодная, сырая, вонючая каморка без окон с одной бронированной дверью. Ещё вопросы есть? — Есть! Как выбираться будешь? — Фиг его знает! Ещё немного в этом вытрезвителе полежу, может, и придумаю что-нибудь. А пока глас алкогольной интоксикации организма свали и не отсвечивай, без тебя тошно. В общем, подробно сообщив надоеде, что у меня голова не казённая, и она напрягаться в данный момент не способна, потому как раскалывается, я уж было собралась подремать, как увидела мышь и завопила: — Мышь!!! Спасите!!! Ну не люблю я мышей! Пока я орала, в дверь просочились четыре громадных мужика, посмотрели на меня как-то нехорошо, посовещались, подняли и куда-то поволокли. — Да не трясите вы так интенсивно! У меня голова болит! — проинформировала я носильщиков, но меня преспокойно проигнорировали, специально встряхнув пару раз. Я заткнулась и больше своим здоровьем не рисковала. Притащили меня, в какой-то зал, сгрузили на стульчик и рассредоточились вокруг. Спецназ отдыхает! Крутизна, блин! Тут ещё трое подвалило, поглавнее, наверное, в креслах напротив меня расселись, глазёнками злыми на меня зыркают, зубки скалят. А я… А что я? Оценила: хороший у них стоматолог. Побуравив меня гляделками, троица начала переговариваться и спорить, а я усиленно пыталась понять каким образом здесь оказалась: последнее, что помню, как с Веной пили и дракон прилетел, а потом как отрезало. От раздумий меня отвлекли яростные вопли. Ой, как всё запущено! Один кричит, что меня убить надо. Второй соглашается, только пусть говорит, исправит, что натворила. Интересно, что? Третий кричит, что опасно связываться с основными расами. Это он о чём? Достали уже со своим криком! По мозгам же недуром бьёт. Тут первый в мою сторону разворачивается и орать начинает, что ему типа всё фиолетово, и он родину продаст, но мне отомстит. Следом ко мне подлетает, глаза бешеные, слюна капает. Брр-р-р, сплошная антисанитария. Любопытно, у него прививки против бешенства есть? Спрашивать бессмысленно — трупу без разницы есть у него бешенство или нет. По нему видно: точно убьёт. Угу, либо шею сломает, либо голову оторвёт. Только я собралась попрощаться с белым светом и глазки прижмурить, что б значит, на эту харю не смотреть, как между ним и мной каргаал встаёт. Сильван? Этот бешеный отскочил и в поклоне склонился. Не поняла? Тут моя Сильван окутывается дымкой и на её месте оказывается… девушка. Всё, пить надо меньше! У меня белая горячка. Здравствуй, белочка! Так вот ты какая! Сильван подходит к главнюкам, они ей кланяются, что-то рассказывают и в мою сторону пальцами тычут. Им никто не говорил что это не культурно? Уф, наконец-то догадались меня из верёвок распутать. После этого все куда-то улетучились, и мы остаёмся одни: тет-а-тет, так сказать. Сильван подходит ко мне, откидывает белые волосы, щурит жёлтые глаза и здоровается: — Ну, привет, сестрёнка! — И тебе не хворать, — осторожно отвечаю, на что девушка засмеялась и спросила: — И давно ты стала такая вежливая? — С недавнего времени, — надулась я и в свою очередь поинтересовалась: — Зачем нужно было скрываться? Пожав плечами, Сильван объяснила: — Извини, так уж получилось. Сначала сил не было, да и осторожничала. Потом слишком интересно стало за вами наблюдать, а кошку вы меньше стеснялись. Прекращай дуться и шагом марш в ванную! — Ванная, ура! Какая же ты добрая! — сообщила я ей и потащилась приводить себя в порядок. После некоторого количества процедур, сопровождаемых визгом, писком и руганью, меня вымыли, причесали и одели. Голова у меня больше не болела, но и не работала тоже. О чём честно созналась. Тогда мне сунули кружку с отваром, и часа через два я была готова к общению. Сильван насмешливо улыбнулась, рассматривая меня, и полюбопытствовала: — Ну что, пришла в себя? Никогда не думала, что обзаведусь сестрой — пьяницей и дебоширкой. — Ты о чём? — захлопала я в недоумении ресницами. — Понятно! Ты хоть помнишь, что вчера было? — справилась оборотень. Вздохнув, я призналась: — Помню. Частично. — И когда твоё «частично» заканчивается? — Когда дракон прилетел. Сильван заржала в голос и еле выдавила из себя: — А я-то думаю, что ты такая спокойная! А ты самого главного не помнишь! Я как раз почти к этому моменту успела, всё же Закэри летает быстрее, чем я бегаю, — и добавила, мечтательно прикрыв свои глазищи: — Какой мужчина! — Кто? — опешила я от такого быстрого перехода к личностям. — Зак, конечно! — пояснила она. Мне было не жалко, и я щедро поделилась: — Чудненько, вот и бери его себе! — А ты думаешь, откажусь? Конечно, возьму! Слушай, ты мне клыки не заговаривай! Значит так, ты вчера споила Горного Короля, который тебя удочерил. Следовательно, ты теперь в правящем клане дворфов, но без права наследования. Потом, ты решила, что тебе одного дворфа и одного дракона для разборок маловато, поэтому ты немедленно пригласила одного дроу и одного демона, высказала им все свои претензии, попыталась погонять их королевской секирой, называя символ власти «милой вещичкой». Затем ты предложила дворфу устроить конкурс на место твоего мужа, для этого требовалось всего-навсего раздеться догола и походить перед вами. Судя по твоим объяснениям при этом нужно было ещё покачивать бёдрами. Этого тебе тоже показалось недостаточно, и ты собралась продавать на это представление билеты. Мне продолжать, а то ты как-то бледно выглядишь? Конечно, бледно, после всего этого и по тону Сильван очень похоже, что это ещё далеко не конец. Но правду лучше знать и я покаянно кивнула, соглашаясь слушать о своих выходках дальше. — Ты попыталась устроить танцы, потом спеть, но тебя и это не устроило. Тогда ты маханула с края пещеры вниз, каким-то чудом обернулась птицей и полетела, куда глаза глядят. Глаза у тебя глядели в сторону моего королевства, и приземлилась ты прямиком на границе, — продолжила расписывать мои подвиги Сильван, но вдруг остановилась и осведомилась: — Кто такой Винни Пух? — Плюшевый медведь из детской сказки, — машинально ответила я, и, сообразив, спросила: — Причём здесь Винни Пух? — Значит медведь, — протянула каргаал: — Твоя логика не поддаётся никакому объяснению. Когда мой стражи попытались тебя привести во дворец, ты сильно обиделась на всех мужиков, крича, что бы тебя оставили в покое, и начала обстреливать их фаерболами. Через несколько минут ты залила стражей водой, потому что тебе не понравился запах палёной шерсти. После того как тебя всё же отловили и попытались успокоить, ты вырастила у троих стражей рога, заявляя, что если они козлы, то это должно быть видно всем. Напоследок, перед тем как отключиться ты наградила моего старшину пятачком и хвостиком крючком, потому что у тебя ностальгия по Винни Пуху. Я с ужасом смотрела на Сильван и не могла поверить: — Это всё я? Она хмыкнула: — А ты сомневаешься? Нет, я понимаю, что пять лет без художеств — это много. Но может, не стоило так радикально? Кстати, хочу тебя предупредить: не позднее завтрашнего утра, эта троица сюда появится и кому-то, я даже знаю кому, крупно не поздоровится. У меня началась настоящая паника: — Сильван, может, ты предоставишь мне политическое убежище, а? Мне чрезвычайно понравилась та чудная комнатка с бронированной дверью. Ну, пожалуйста! — Нет, дорогая моя, в обиду я, конечно, тебя не дам, но разбираться с ними будешь сама! — отрезала Сильван, но глядя на моё, уже позеленевшее лицо, смягчилась: — Да не переживай ты так! Дракон от тебя ещё в пещере отказался, видно было, что ты произвела на него неизгладимое впечатление, а с демоном Дарниэль сам разобрался. Так что объясняться ты будешь только со своим мужем, а он, я думаю, тебе всё простит: больно уж счастливая у него физиономия в пещере была. И не забудь снять брачные браслеты демона. Меня как-то отпустило: всё же один это не трое. Каргаал продолжала читать мне нотацию: — Ну, когда ты, в конце концов, угомонишься? У тебя сын… — Два, — перебила я её. — Что два? — не поняла Сильван, и мне пришлось уточнить: — Два сына. — Габриэль постарался? — опешила Сильван и, дождавшись моего кивка, заметила: — Как ты везде успеваешь? Как-как, вот так! И я рассказала ей о своей догадке по поводу пророчества. Каргаал задумалась: — А ты знаешь, очень может быть. И что ты собираешься делать? В ответ я буркнула: — Ты лучше спроси меня, что я не собираюсь делать. Например, я не собираюсь напрашиваться ко всем оставшимся расам на чашечку кофе с вытекающими оттуда последствиями. — Надеюсь, — вздохнула оборотень и поинтересовалась: — Что с рогами и пятачком делать будем? — Я, конечно, могу попробовать, но за последствия не ручаюсь, — мне стало стыдно. В принципе все получилось, не с первого раза, правда. Слава Богу, что мужики попались с крепкими нервами. Другие бы уже поседели от моих экспериментов, а эти ничего, держались хорошо: заикались немного, но это мелочи. Мы проговорили с Сильван всю ночь. Она сказала, что меня хоть кому-то нужно держать в руках и этим кем-то будет она, потому как остальные на это не способны в силу своей слабости ко мне, и хотя она меня тоже очень любит и мозги вправлять будет любя, но будет. Пусть попробует, мне не жалко. Я только «за», если она у меня мозги в этот момент найдёт. Спать я уже не пошла, решила пошастать по округе. Места здесь красивые: дворец посреди леса стоит. Лепота! Набродившись, уже возвращаться собралась, и вдруг меня как током дёрнуло. Я обернулась и увидела Дара. Муж стоял, прислонившись плечом к дереву и молча, смотрел на меня. Сердце замерло на секунду, пропустив удар, и понеслось вскачь. В глаза бросилась седая прядь на правом виске. Бедный мой, как же тебе досталось. Господи, я и забыла какие синие у него глаза. Мы стояли и смотрели друг на друга, каждый боялся сделать шаг навстречу. Не выдержав, первой сорвалась навстречу к нему. Дар поймал меня, обнял, закружил и поцеловал. И будто не было этих лет, не было разлуки: уходили боль, горечь, печаль. Встретились две половинки: мы снова становились одним целым. Я соскучилась по тебе, мой Дар, мой подарок судьбы. Пока мы обсуждали план действий с драконом, демон всё ещё находился в прострации. Закэри объяснил, что это нормальное состояние: его выдернули из нижнего мира очень резко и теперь нужно время для адаптации. Юля вытащила демона из нижнего мира? Понятно, моя девочка не знает слово невозможно. Уж если ей надо. Посовещавшись, совместными усилиями мы отправили демона домой. В конце концов, я его на себе таскать не нанимался! В это время в себя пришёл дворф и грозно вопросил, куда мы дели его дочь, кто мы такие и какое отношение к ней имеем. Всё ясно, последних событий он явно не помнит. Мы с драконом представились, а потом я предъявил свои татуировки. На них это произвело чрезвычайно сильное впечатление. Закэри отмер и сообщил, что теперь он знает, почему Слезы Забвения дали столь странный эффект: они не смогли полностью стереть память из-за связей между нами и связи притягивали нас друг к другу. Я хмыкнул, а то я не знаю! Сам всё это прочувствовал. Горный Король сказал мне, что уж если такое дело, то он собственно не против нашего брака, но будет присматривать. И тут же поинтересовался когда будут внуки. Я сознался о наличии у него одного внука. Дракон внёс поправку: двух внуков, и я понял: демону повезло, что его здесь нет, убил бы. Дворф обрадовался: мальчики, говорит — это замечательно, и тут же принял решение, что он будет их к себе брать гостить. Я начинал тихо сходить с ума: моя семья разрасталась прямо на глазах. За последние годы благодаря моей жене обзавёлся сыном, извините двумя сыновьями, шурином, свояченицей и вот теперь тестем. Пока считал количество прибавившихся родственников, в пещере появилась каргаал и обернулась девушкой. Я, уже ничему не удивляясь, прибавил ещё одну свояченицу. Надеюсь, я всех сосчитал? Хотя это уже не принципиально. От меня здесь ничего не зависело. Сильван сообщила нам с драконом, что моя жена порулила в сторону её земель. Значит она Королева Оборотней. Офигеть! Ну что вы на меня так смотрите, я тоже могу испытывать стресс! Юля умудрилась заполучить в друзья или в родню: Владыку Эльфов, Наследника Трона Драконов, Горного Короля, Королеву Оборотней и Повелителя Демонов. Есть от чего стресс испытывать. Или это начало сбываться пророчество? Если так, то мне следует ожидать прибавления в семействе со стороны вампиров и орком. Кошмар! Межрасовая неразбериха! И я точно знаю, кого это меньше всего волнует! Когда я выплыл из своих размышлений на тему что же мне делать с такой оравой высокопоставленных родственников, Сильван что-то обсуждала с Закэри, как оказалось, рассказывала дорогу. А они друг другу нравятся. Очень хорошо, просто замечательно! Теперь могу быть уверен, что со стороны дракона посягательств не будет. Каргаал попросила дать ей фору в сутки: она должна появиться на своей территории раньше нас, иначе могут возникнуть проблемы. Разве у меня есть выбор? Сильван перекинулась и убежала, а мы остались втроём. Венилиан пригласил нас в гости. А здорово живут эти гномы и настойка у них хорошая. Да не напивался я. Просто посидели втроём, за жизнь поговорили. Классные мужики оказались, с понятиями. Пришло время лететь. Веня взял с меня честное слово, что я его дочю обижать не буду и сообщил, чтоб в гости ждали, он с внучками приедет знакомиться. Я не возражал, жалко его, вся семья под завалом погибла, совсем один остался. Одному плохо, проверено на себе. Прилетели мы ранним утром. Пришлось ждать. Не будить же весь дворец ранним утром. Зак улёгся спать, а я пошёл побродить. Как будто знал, что Юлю увижу. Девочка моя любимая, как же я соскучился по тебе! Прислонился к дереву и наблюдал: совсем не изменилась. Она как почувствовала, обернулась, застыла. Стоим, смотрим, друг на друга, а я шевельнуться боюсь, вдруг опять исчезнет и неожиданно она сама ко мне кинулась. О, Боги! Неужели это на самом деле и вот она рядом, могу обнять её, прижать, вдохнуть запах её волос, поцеловать манящие губы. Как долго я ждал тебя, любимая! Когда на крыльцо вышла Сильван, у меня к ней был лишь один вопрос: — Надеюсь, у тебя найдётся свободная комната?Глава 16 Любой удар сделает меня сильнее, если не добьёт
Я уже второй час искала Дара. Мне нужно было с ним поговорить, а его нигде не было и всё, кто его видел, тыкали пальцами в разные стороны. Вот ведь «Неуловимый Мститель». С тех пор как ко мне вернулась память, прошло почти два года. За это время случилось много хорошего и плохого, но хорошего конечно больше. Из плохого только одно: меня жутко утомляли пересуды и сплетни на мой счёт. Лаура никак не могла успокоиться и трепала своим языком направо и налево. Последний раз, когда я услышала её разговор с целой кучей таких же злопыхательниц как она, меня это достало. Слушайте, а вас бы не допекло? Одни лишь её заявления, делающиеся на каждом шагу о неземной любви Повелителя, чего стоят. Она свято уверена в его чувствах и объясняет равнодушие Дара сложившимися обстоятельствами: наедине с ней он просто Ромео, а на публике вынужден это скрывать. Ага, шпионские игры, блин. Так эта вобла ещё и начала высказываться, что я не умею одеваться, править подданными, устраивать балы и т. д. и т. п. Закончила она ошизительной фразой: «Если уж её приняли в правящую семью, могла бы вести себя прилично!». У-у-у, гадюка, яд так и капает! Не дай бог, все ковры мне перепортит! Пришлось сообщить «великой управленке», что в семью меня не приняли — я подкидыш. Пускай думает что хочет, хоть мозги от ржавчины прочистит. Фиг с ней! Больше всего я переживала как меня примет старший сын. Напридумывала себе кучу страхов и оказалось зря. Эрианиэль мне ужасно обрадовался, но ещё больше он обрадовался брату. Теперь они всё делают вместе: учатся, играют и безобразничают. Так забавно наблюдать, когда младший защищает старшего: грудь вперёд, глазёнки сверкают, крылышки топорщатся. Я счастлива, что мои дети дружат, правда, иногда ревную, потому что друг с другом им лучше, чем со мной или Даром. Я улыбнулась, вспоминая нашу встречу с Габриэлем. После того как мы с Даром вернулись во дворец дроу, мы послали официальное письмо с просьбой о встрече с Повелителем демонов. И получив согласие, пришли в замок телепортом. Муж пошёл мне навстречу и согласился оставить нас с Габриэлем наедине, хотя и не испытывал по этому поводу восторгов. Демон стоял у моего любимого окна, ожидая меня, и обернулся на звук шагов, глядя настороженно. — Здравствуй, Габриэль! — поздоровалась я с мужчиной, делившим со мной постель в течение четырёх с половиной лет, и сразу перешла к делу: — Я пришла за сыном. Такая постановка вопроса ему не понравилась и демон угрожающе ощерился: — Эриаль мой сын! Единственный! Не отдам! — А кто тебя спрашивает! — обозлилась уже и я: — Можно подумать это ты его выносил и родил! И потом я же не забираю его навсегда. Он твой наследник и должен учиться быть Повелителем, но жить будет со мной! Если ты запамятовал, то я его мать! Габриэль вдруг как-то сник и спросил: — Как ты можешь со мной так поступать? — Как так? — удивилась я: — Забрать своего ребёнка? Или вернуться к законному мужу? Конкретизируй! Но демон молчал, лишь смотрел с тоской. Через несколько минут отвернулся и сказал: — Делай, как знаешь, мне всё равно. Мне подобный ответ показался крайне подозрительным. Неожиданностей мне хватило выше крыши и новых стоило избегать по мере сил и возможностей. И ещё, положа руку на сердце, чужим демон мне не был, но и сюсюкаться с ним желания не возникало: — Габриэль, прекрати разыгрывать трагедию! Ты меня никогда не любил, откуда такое отчаяние? — Да, ты права. Я не знаю что такое любовь к женщине, — тихо признался демон: — Но зато, я хорошо знаю, что такое зависимость от неё. Мне не выжить без тебя в этом мире, а в нижний мир уйти станет возможным лишь через три года. За это время меня не станет, так зачем спорить? — Ты о чём? — у меня не хватало мозгов понять его логику. — Твоя энергия необходима мне как воздух, — спокойно объяснил мужчина, не спуская с меня глаз. Мне, конечно, всё это жутко не нравилось, но и лишать сына отца не хотелось, и поэтому поинтересовалась: — Как часто тебе нужно пополнять запас? — Хотя бы раз в месяц. — Имеешь, — вздохнула я и с чувством добавила: — Ты большая скотина Габриэль! И демон согласился: — Не без этого, я же метаморф. Вот так мы и договорились с Габриэлем: встречаемся раз в месяц, а дети приезжают к нему в гости. Мальчишки расставаться не желают, и демон вынужден присматривать за двумя шкодниками, и частенько шипит сквозь зубы, возвращая мне сыновей. А что он себе думал? Любишь кататься, люби и саночки возить! У меня появилась ещё одна тема для размышлений: пытаюсь придумать, как освободить Габриэля от этой зависимости, но пока безрезультатно. Ах да, я вернула ему брачные браслеты, а то ещё не женится больше, бедолага. Маша вышла замуж за Ниэля. Он сделал ей предложение под предлогом, что у него проблемы с эльфийским алфавитом, а Владыка не может быть безграмотным. И теперь они учат алфавит вместе. Следом за Ниэлем, Зак сделал предложение Сильван и она его приняла. Скоро свадьба. Теперь все довольны: я за Сильван, Сильван, что получила любимого мужчину, Дар, что конкурент теперь уже точно выбыл из игры, а Зак доволен вдвойне, говорит, что получил сразу и любимую женщину для себя и возможность приглядывать за сокровищем для дракона. Сокровище это я, если кто не помнит. Мне тут в голову пришла мысль, что мужики любят как-то странно, избирательно, что ли. Одному душу подавай, другому сердце, а весь набор берут только потому, что всё идёт в комплекте, нагрузкой так сказать. Вы никогда об этом не задумывались? Серьёзно? Обратите внимание как многие мужчины, не задумываясь, говорят: «Я люблю твои глаза!» или «Я люблю твои волосы!», а всё остальное выходит не любит? Редкая женщина будет специфицировать, что она любит в мужчине. Люблю и точка. Всем комплектом! Извиняюсь, отвлеклась. Через три месяца как мы встретились с мужем, приехал Веня, буркнул Дару: «Привет, зятёк!» и долго гонял меня своим символом власти. Где-то в середине забега я всё же смогла поинтересоваться: за что подобная немилость? И получила в ответ длинную и нудную лекцию об уважении родителей, сводившуюся к фразе: «Могла бы и написать!». После моих искренних извинений на бегу, Веня подобрел и потребовал привести «унучков». Обозрев мальчишек и сообщив им, что он их дед, чем сперва вверг их в удивление, а потом привёл в дикий восторг, принял решение забрать их с собой в горы. Так что теперь мои сыновья часто у него бывают, им там очень нравится. Вот и в настоящее время они у деда. Кстати, Веня привёз подарки. Помните, я жаловалась на бронежилетик скромного размера? Так то, что доставил дворф можно назвать скафандром. Это великолепие погребает тебя целиком. Поверьте, я испытала просто неземное облегчение, когда оказалось что вот это мерить не надо. Значит ещё поживу! Вот так вспоминая события последних лет, носилась по дворцу, недоумевая: где же Дар. Проходя мимо нашей совместной спальни, мне вдруг послышался оттуда странный шум, сопровождаемый женским смехом. Это что ещё за новость? Кто посмел? Вот я вам сейчас устрою! Когда я вошла в спальню, на нашей кровати были Дар и … Лаура. Это сон, этого просто не может быть! Так не бывает! Мне казалось, я брежу и всё же решилась окликнуть: — Дар? Он обернулся на звук голоса. Боже, какое у него лицо! Чужое, злое, страшное. Яростно сверкнув глазами, муж вскочил, завернулся в простыню и подошёл ко мне со словами: — Кто тебя сюда звал? Убирайся отсюда немедленно!!! Как же ты мне надоела!!! А с постели торжествующе улыбалась Лаура. Всё происходящее никак не могло уложиться у меня в голове. Как он мог? И я не выдержала: — Что ты делаешь? И тут он меня ударил… по лицу… наотмашь… — Кто ты такая чтобы задавать мне вопросы? Даю тебе час времени, чтобы покинуть дворец!!! Не выполнишь приказ — пеняй на себя!!! И вышвырнул меня за дверь. Вот и всё, сказка кончилась. Только зачем же так? Мог бы просто сказать. Я провела рукой по лицу, коснувшись саднившей щеки и губ. На пальцах осталась кровь. Странно, но боли как таковой не чувствуется. Впрочем, что такое разбитая губа, если разбито сердце? Нужно уходить. Куда? Дети у Вени, значит сначала к нему, а потом в лесной домик. Спасибо Сильван за такой подарок. Все не так страшно, мы в состоянии прожить и без Дарниэля, если мы ему не нужны. И я открыла телепорт к Вене и оказалась в незнакомом месте. Горы, но неузнаваемые, покрытые толстым слоем снега и льда. Удивительно, почему я не туда попала? Может от расстройства напутала с координатами? Да нет, координаты правильные. Я попыталась открыть телепорт ещё раз и потерпела неудачу. Все мои попытки ни к чему не привели: осталась на том же месте. Ничего не понимаю. Не первый раз пользуюсь, и всегда всё было нормально. Как же здесь холодно. Пока топталась на одном месте, заледенела вся. Надо бы, что-то тёплое одеть. Но вытянуть ничего не получилось. Магия здесь не работала. Боже, куда я попала? Где я? Нужно куда-то идти: я замёрзну, если буду стоять на месте. Да и найти бы кого-то местного не мешает: согреться и дорогу узнать. И я пошла, спускаясь вниз в надежде, что станет теплее от ходьбы. Но через несколько часов силы начали покидать меня, и холод пробрался до самых костей. Шла или вернее ползла я уже только на чистом упрямстве, но и оно закончилось. Всё больше не могу, нет сил. Я оперлась о камень и в голове проносились обрывки мыслей: «Как глупо всё получилось… Не хочу умирать… Дети… Холодно…» — сползла вниз и закрыла глаза. Сквозь сон я почувствовала, что кто-то трясёт меня за плечо. С трудом подняв тяжёлые веки, я увидела четырёх женщин в белых платьях, расшитых серебряной нитью, с белым мехом на плечах: — Что ты выбираешь: смерть или жизнь? Я прошептала заледеневшими губами: — Жизнь. — Идём с нами. Меня привели в комнату и усадили в кресло напротив женщины, одетой так же как все, но с алмазным венцом на голове. Она внимательно осмотрела меня и спросила: — Здравствуй, моё имя — Айслаэн, я главная льдиина. Как зовут тебя? — Юлия. — Юлия, ты знаешь, кто мы такие и что тебе предстоит? — Нет. — Льдиины, значит ледяные ведьмы. Льдиинами становятся женщины преданные любимыми. Нам подвластна любая магия, особенно та, что связана с водой и холодом. Мы одни из самых могущественных созданий в этом мире и могли бы покорить его, но нас это не интересует. Мы никогда не покидаем пределы своих гор и никого не пускаем к себе. Случайно забредшего мужчину ждёт смерть. Женщина же может выбирать между смертью и нами. Ты выбрала. Теперь ты одна из нас. И у тебя есть магический дар, который мы поможем тебе развить и приумножить. Попрощайся с остальным миром, туда ты больше не вернёшься. Твоим домом станут эти горы, твоей семьёй — мы. Ты забудешь всё чувства, причинившие столько боли. Тебе не будет дела до обмана и предательства. Твоё сердце оледенеет и успокоится. — Но послушайте, я не могу! Мне нужно вернуться! Меня ждут дети! Это просто случайность! — попыталась сопротивляться я подобному произволу. Но Айслаэн сделала знак моим сопровождающим и меня схватили, удерживая в кресле силой. Главная льдиина подошла, обхватила моё лицо ледяными ладонями и, заглянув в мои глаза, сказала: — Не волнуйся, скоро тебя не будет это беспокоить. От взгляда её льдисто голубых глаз мне стало ещё холоднее, и холод потёк по моим венам, поднимаясь к сердцу. Достиг его, и оно оделось льдом. Холод, лёд и равнодушие встали рядом, сделавшись моими спутниками. Память хранила всё, но душа и сердце молчали.«Как жаль, но нам уже не быть вдвоём,
Никто из нас, поверь, не виноват,
Что все ушло с осенним тем дождём
И что пришла на землю вновь зима.
Нас больше нет в стране любви и счастья.
Никто из нас не властен остановить рассвет.
Наш путь назад… Он заметен снегами
И разделён меж нами слезами на глазах.
Последний раз прошёл осенний дождь,
И загрустив, опал последний лист.
И лишь за ночь зима прогнала прочь
Последний крик, последней стаи птиц.
В который раз синица улетит
Из рук моих за стаей журавлей,
И если Бог и в этот раз простит,
То, может быть, я снова встречусь с ней.
Нас больше нет в стране любви и счастья.
Никто из нас не властен остановить рассвет.
Наш путь назад… Он заметен снегами
И разделён меж нами слезами на глазах.
Зачем тебе последние слова,
Когда уже у двери ты стоишь,
И плащ надет, и синие глаза
Уже не те, и ты теперь молчишь.
Молчат глаза, в которых я жила,
Как прежде в них уже не отражусь,
Но если так важны тебе слова,
То ты иди, а я их вслед скажу.
Нас больше нет в стране любви и счастья.
Никто из нас не властен остановить рассвет.
Наш путь назад… Он заметен снегами
И разделён меж нами слезами на глазах.
Все лишь мечта, и это все, что было.
Неведомые силы все сделали не так.
Тот, кто хранит любовь и наши грёзы
На небесах, на звёздах, поймёт и все простит.
Но нас больше нет в стране любви и счастья.
Никто из нас не властен остановить рассвет.
Наш путь назад… Он заметен снегами
И разделён меж нами слезами на глазах.
Как жаль, но мы никогда уже не будем рядом.
Нам никогда уже не вернуться туда,
Где мы были так счастливы».
Прости меня, девочка моя. Прости за то, что причиняю тебе столько боли и страданий. За то, что отдала тебя этому миру. Но что значит одна жизнь, по сравнению с жизнями всех, живущих здесь, даже если это жизнь моей единственной дочери. Прости меня… Я стоял на краю пропасти и думал: «Как просто: всего один шаг и всё. Всё пройдёт. Уйдут боль, вина, одиночество, тоска. Я безумно устал носить этот груз. Всего лишь один шаг к краю». Этот кошмар начался с того момента, когда я очнулся в постели, а рядом была Лаурэлин, которая и поведала мне со счастливым видом как я обошёлся со своей женой. Ударил и прогнал любимою женщину. В голове гулко отдавались эти слова: «Ударил» и «Прогнал». Но как такое возможно? Я прекрасно помню, что это Лаурэлин заходила в спальню, пока я был с Юлей. Да, не сдержался, ярость накатила и затмила разум. Но это была Лаурэлин!!! Никогда и не под каким предлогом я бы не смог причинить боль любимой женщине. Женщине открывшей для меня новый сказочный мир чувств. Но никогда не говори никогда! Это случилось! Я это сделал! Как безумный носился по замку в поисках и не находил. Что происходит? Где она? Мне нужно найти жену и вымолить у неё прощение! Куда она могла пойти? К детям? Скорей всего и я ушёл телепортом к дворфам, чтобы убедиться, что её и там нет. Вентилиан потребовал объяснить причины столь странного поведения и после долго и укоряюще смотрел на меня из-под густых бровей, прежде чем пренебрежительно бросить: «Дурак!». И возразить мне было нечего. Совсем. Потому что он был полностью во всем прав. Судьба дала мне ещё один шанс, и я его потерял. Видимо отчаяние слишком явно отразилось на моём лице и дворф, смягчившись, передал заботу о детях одной из женщин и ушёл со мной к эльфам, а от них к дракону. Зак был последней надеждой: драконы самые сильные среди магов. Но всё что он смог обнаружить были слабые следы колдовства, изменяющего внешность, и ослабляющего контроль. Причём сама магия была ему не знакома. Зак уверял, что из всех рас, ни одна не использует подобную. Тогда кто? Кто?! Вернувшись домой, я приказал схватить Лаурэлин вместе со всей семьёй, а сам отправился проводить ритуал поиска по связям, который не дал абсолютно никакого результата. Юли нигде не было: она пропала, растворилась без следа или покинула этот мир. Она не могла по своей воле оставить детей! Я же знаю, что она до сих пор плачет от тоски по старшему сыну, оставшемуся в её мире, а здесь остались двое малышей! Как объяснить им? Что мне им сказать? Как посмотреть в детские глаза, ждущие маму? Несколько дней я провёл в застенках, допрашивая семью Лаурэлин, но никто из них ничего не знал. Сама Лаурэлин твердила одно и то же: к ней пришла незнакомая дроу и передала моё приглашение. Иэта дурочка естественно развесила уши и побежала. Я не мог сердиться на неё: она была такой же жертвой, как и я, поэтому лишь приказал её семье покинуть столицу и не появляться там, в течение сотни лет. Так же рекомендовал её отцу побыстрее выдать дочь замуж и избавить от вредных иллюзий. Мне никто и никогда не будет нужен кроме Юлии. Она моя единственная любовь до конца жизни. Юлю искали все, все кто её любил, кто надеялся на её возвращение. Меня не упрекали, но я часто ловил на себе обвиняющие взгляды и понимал, о чём они думают, и что чувствуют. От молчания не становилось легче, наоборот лучше проклинали и ненавидели, чем молчали и думали. Проходили дни, складываясь в недели и месяцы. Дни, заполненные поисками и наполненные надеждой, которая таяла с каждым прожитым часом. Мы обыскали все места и ничего: ни следа, ни намёка… Спустя несколько месяцев, ко мне ворвалась Сильван в ипостаси каргаала и стала драть меня когтями. Я не сопротивлялся. Зачем? Мне было понятно, что если всегда выдержанная кошка взбесилась, то произошло что-то ужасное. И, к сожалению не ошибся. Успокоившись Сильван сказала, где моя любимая. У льдиин. Ко мне пришло осознание того, что это конец: от них не возвращаются… никогда. И всё же я не сдавался, и искал способ вернуть Юлию, но не находил. Перерыл все библиотеки, обошёл всех магов и … безрезультатно. Способа вернуть не было, Все в один голос твердили о невозможности возврата от льдиин. Больше не могу… Не могу выдерживать этот груз вины… Я посмотрел на свои запястья: татуировки поблекли и стали почти невидимыми. Юля обрывает связи. Ещё недавно, я бы сказал, что это неосуществимо, но для неё не ничего неосуществимого. Мне нет места в этом мире. Устал захлёбываться от отчаяния и выть по ночам от тоски. Устал… Я стоял на краю пропасти и готовился сделать шаг, когда раздался мелодичный голос сзади: — Ты разочаровываешь меня, дроу! Обернувшись, увидел Богиню. Йаола стояла, окружённая золотистым светом и смотрела на меня с укором. Преклонив колени перед ней колени, спросил: — Что я могу сделать для тебя, Богиня? — Спасти мою дочь и свою жену. Моё изумление было бескрайним и безмерным. Юля дочь Йаолы? Теперь понятно, откуда у неё такие сверхъестественные возможности. — Я не знаю, что мне делать, Богиня. Я искал и ничего не нашёл, ни одного упоминания, ни одной зацепки, — попытался объяснить своё отчаяние. Йаола укоризненно покачала головой: — Почему ты не прочитал пророчество? Ведь ты же с самого начала знал, зачем она вернулась. Я усмехнулся: — Знал, но старался не думать об этом, и потом нет ни одного полного текста пророчества. Богиня возмутилась: — Офигеть, какие мы ленивые. А пожевать за вас не надо? Ой! Она прикрыла рот ладошкой, успокоилась и, глядя на остолбеневшего меня, пожала плечами: — Что ты так смотришь, мы же с ней родственники. Вот и привязалось. Я оставлю тебе текст, ищи ритуал El'kARAS'oN. Силуэт Богини начал бледнеть, она уходила и на прощание донеслось: — Не разочаруй меня снова… зятёк. Теперь у меня ещё и тёща есть. У моих ног приземлился клочок пергамента, я поднял и развернул. «Когда вернётся, родившаяся в этом мире и обретёт Избранного, который отдаст ей своё сердце, что бы разбудить её, пройдёт испытание Любовью и Ненавистью и замкнёт круг, только тогда обретёт этот мир покой и благоденствие…»
Последние комментарии
21 часов 23 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 3 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад