Загадка империи инков [Виктор Иванович Калашников] (fb2) читать постранично

Виктор Калашников Загадка империи Инков

Мачу-Пикчу 

ЯВЛЕНИЕ ВЕЛИКОГО ИНКИ

Он сидел на пороге дома своего дяди капитана Алонсо де Варгаса и с грустью смотрел на пыльные дома и деревья селения Монтилья.

Стоило ли так рваться из благословенного Перу в Испанию, на свою вторую родину, чтобы оказаться в этой забытой Богом глуши? Из-за океана все виделось иначе. Он видел себя как бы со стороны, входящим в зал торжественных приемов, склоняющим голову перед королем. Филипп II вставал с трона, подходил к нему, сыну коменданта города Куско, просил рассказать о далеких землях, об обычаях туземцев, о славном прошлом империи Инков… Наделе все вышло иначе. Все попытки попасть на прием к королю окончились полной неудачей. Оставалось лишь поехать к родственникам, попросить их приютить бедного племянника. Горечь переполняла его сердце — ему, потомку великих Инков, приходилось лучшие годы своей жизни проводить в тишине и безвестности.

Вдруг его размышления были прерваны самым неожиданным образом. От ослепительного светила, стоявшего в самом зените, протянулся вниз луч, расширился, и в нем появились очертания человека с гордой осанкой. Незнакомец сказал: «Сын сыновей моих, носящий иноземное имя Гарсиласо де ла Вега…»

Он встрепенулся и возразил солнечному человеку: «Нет, вы ошиблись. Вам, наверно, нужен мой отец, но он давно умер. Меня же зовут Гомес Суарес де Фигероа».

Но тот лишь грустно улыбнулся и запел древнюю индейскую песню:

Гомес помнил эту мелодию с детства. Ее напевала мать, склонившись над колыбелью.

Он тихо спросил: «Кто ты?» И незнакомец, будто удивившись, ответил: «Разве ты не узнал меня своим сердцем? Я — Манко Капак, первый Инка, предок твоей матери, а значит, и твой. Отныне ты станешь носить имя своего отца, но будешь добавлять к нему гордый титул — Инка. Я повелеваю тебе вспомнить все, что ты слышал в детстве, и записать историю государства, которое испанцы называют Перу, а мы именовали — Тауантинсуйу».

— Тауан… — попытался было повторить капитан королевской гвардии и запнулся. — Инка! Но я не помню того, что рассказывала мне в детстве мать и ее родственники о вашей империи. Прошло столько лет. Я не смогу исполнить то, что ты повелеваешь.

Крепость в Куско была сложена из огромных каменных глыб, перед которыми была бессильна испанская артиллерия

Золотая маска бога Солнца

И без того призрачная фигура Манка Капака стала постепенно растворяться в солнечном луче. Отчетливо слышен был лишь его голос, отдававшийся эхом: «Сможешь, мой мальчик, ты все сможешь. И я, глядя с небес, не оставлю тебя своими заботами». Пока капитан размышлял, стараясь понять, что лее с ним произошло, со всех сторон к нему устремились деревенские ребятишки.

Первым добежал маленький Педро и сразу же выкрикнул:

— Дон Гомес, а дон Гомес! Вы уже проснулись?

— А? Что? — словно очнувшись, переспросил его взрослый. — Ты называешь меня доном Гомесом? Нет, отныне я буду носить имя моего отца — Гарсиласо!

— Гарсиласо — красивое имя, — согласилась десятилетняя соседская девочка Мария. И тут же спросила: — А где ваш отец, дон Гомес, то есть, я хотела сказать, дон Гарсиласо?

— Он был великим воином, сражался с индейцами в далекой Америке, распоряжался столицей империи Инков — городом Куско, а потом умер.

— А разве у индейцев была империя? — удивился Педро. — Моя мама говорит, что все они дикари, которые на обед съедают собственных детей!

На таких кораблях испанцы и португальцы завоевывали Америку

Гарсиласо погладил по голове мальчика и ответил вопросом на вопрос:

— А разве твоя мать была в Америке?

— Нет, — упрямо сжав губы, сказал Педро. — Но о том, что индейцы — дикари, знают все на свете. Они — грязные, невежественные, и еще у них много золота.

И вновь капитан спросил детей:

— Откуда же у нищих и грязных индейцев, как вы говорите, взялись такие богатства?

— Я! Я знаю, — вскочила с места Мария. — Они их украли! Нищие всегда что-нибудь у кого-нибудь крадут!

— Украли, — кивнул, будто соглашаясь, Гарсиласо. — А у кого?

— У нас, испанцев! Это же яснее ясного! — откликнулся маленький Педро.

Глаза капитана вспыхнули гневом, но он взял себя в руки, успокоился и даже рассмеялся:

— Когда же они успели? Ваши отцы и