КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 712271 томов
Объем библиотеки - 1399 Гб.
Всего авторов - 274427
Пользователей - 125046

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Влад и мир про Владимиров: Ирландец 2 (Альтернативная история)

Написано хорошо. Но сама тема не моя. Становление мафиози! Не люблю ворьё. Вор на воре сидит и вором погоняет и о ворах книжки сочиняет! Любой вор всегда себя считает жертвой обстоятельств, мол не сам, а жизнь такая! А жизнь кругом такая, потому, что сам ты такой! С арифметикой у автора тоже всё печально, как и у ГГ. Простая задачка. Есть игроки, сдающие определённую сумму для участия в игре и получающие определённое количество фишек. Если в

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Дамиров: Курсант: Назад в СССР (Детективная фантастика)

Месяца 3-4 назад прочел (а вернее прослушал в аудиоверсии) данную книгу - а руки (прокомментировать ее) все никак не доходили)) Ну а вот на выходных, появилось время - за сим, я наконец-таки сподобился это сделать))

С одной стороны - казалось бы вполне «знакомая и местами изьезженная» тема (чуть не сказал - пластинка)) С другой же, именно нюансы порой позволяют отличить очередной «шаблон», от действительно интересной вещи...

В начале

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Стариков: Геополитика: Как это делается (Политика и дипломатия)

Вообще-то если честно, то я даже не собирался брать эту книгу... Однако - отсутствие иного выбора и низкая цена (после 3 или 4-го захода в книжный) все таки "сделали свое черное дело" и книга была куплена))

Не собирался же ее брать изначально поскольку (давным давно до этого) после прочтения одной "явно неудавшейся" книги автора, навсегда зарекся это делать... Но потом до меня все-таки дошло что (это все же) не "очередная злободневная" (читай

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Москаленко: Малой. Книга 3 (Боевая фантастика)

Третья часть делает еще более явный уклон в экзотерику и несмотря на все стсндартные шаблоны Eve-вселенной (базы знаний, нейросети и прочие девайсы) все сводится к очередной "ступени самосознания" и общения "в Астралях")) А уж почти каждодневные "глюки-подключения-беседы" с "проснувшейся планетой" (в виде галлюцинации - в образе симпатичной девчонки) так и вообще...))

В общем герою (лишь формально вникающему в разные железки и нейросети)

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
Влад и мир про Черепанов: Собиратель 4 (Боевая фантастика)

В принципе хорошая РПГ. Читается хорошо.Есть много нелогичности в механике условий, заданных самим же автором. Ну например: Зачем наделять мечи с поглощением душ и забыть об этом. Как у игрока вообще можно отнять душу, если после перерождении он снова с душой в своём теле игрока. Я так и не понял как ГГ не набирал опыта занимаясь ремеслом, особенно когда служба якобы только за репутацию закончилась и групповое перераспределение опыта

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).

Новый мир, 2008 № 10 [Мария Семеновна Галина] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Давай молчать

Бахыт Кенжеев родился в 1950 году. Окончил химфак МГУ. Поэт, прозаик, эссеист. Живет в Канаде. Лауреат поэтической премии “Anthologia” (2005).

 

 

*     *

  *

Мой земноводный Орион за облаками схоронен,

и пусть. Оставшийся недолог.

Еще сияет сквозь метель серебряная канитель

на иглах выброшенных ёлок,

но рождество и новый год уже прошли, как все прейдет;

знать, вечен разве представитель

ахейских склочников-богов, читай — ремесел и торгов

голенокрылый покровитель.

Шарф клетчатый, ушанка из Шанхая, взгляд — вперед и вниз,

пищит в руке мобильник алый.

Он счастлив: бойкое свистит, над мостовой легко летит

на зависть лире и вокалу.

Подумаешь! Я тоже пел, хоть и неточно; я скрипел

железным перышком начальным

и будущее зрил насквозь; единственно — не довелось

царить над городом случайным.

Но страшно жить в стране теней, неспешно сращиваясь с ней,

и елисейскими лугами

брести по снегу, торопя жизнь, повторяя про себя:

я веровал, но мне солгали.

Зима от робости бела. Стакан на краешке стола.

Что было сила — стало слабость.

Осклабясь, выпивший поэт твердит погибшему вослед:

Лаос, Онега, Санта-Клаус.

 

*     *

  *

A собраться вдруг, да накрыть на стол…

Александр Сопровский

1

Голосит застолье, встает поэт, открывает рот (кто его просил?).

Человек сгорел — бил тревогу Фет, но Марию Лазич не воскресил.

Человек горит, испуская дым, пахнет жженым мясом, кричит, рычит.

И, январским воздухом молодым не утешившись, плачет или молчит.

Ложь, гитарный наигрыш, дорогой. Непременно выживем, вот те крест.

Пусть других в геенне жует огонь и безглазый червь в мокрой глине ест.

И всего-то есть: на устах — печать, на крючке — уклейка, зверь-воробей

в обнаженном небе. Давай молчать. Серой лентой обмётанный рот заклей,

ибо в оттепель всякий зверь-человек сознает, мудрец не хуже тебя,

что еще вчера небогатый снег тоже падал, не ведая и скорбя,

и кого от страсти господь упас, постепенно стал холостая тень,

уберегшая свой золотой запас, а точнее — деньги на черный день.

2

Что есть вина, ma belle? Врожденный грех? Проступок?

Рождественская ель? Игрушка? Хлипок, хрупок,

вступает буквоед в уют невыносимый,

над коим царствует хронограф некрасивый.

Обряд застолья прост: лук репчатый с селедкой

норвежскою, груз звезд над охлажденной водкой,

для юных нимф — портвейн, сыр угличский, томаты

болгарские. Из вен не льется ничего, и мы не виноваты.

О, главная вина — лишай на нежной коже —

достаточно ясна. Мы отступаем тоже,

отстреливаясь, но сквозь слезы понимая:

кончается кино и музыка немая

останется немой, и не твоей, не стоит

страшиться, милый мой. Базальтовый астероид,

обломок прежних тризн, — и тот, объятый страхом,

забыл про слово “жизн” с погибшим мягким знаком.

Да! Мы забыли про соседку, тетю Клару,

что каждый день в метро катается, гитару

на гвоздике храня. Одолжим и настроим.

До-ре-ми-фа-соль-ля. Певец, не будь героем,

взгрустнем, споем давай (бесхитростно и чинно) —

есть песня про трамвай и песня про лучину,

есть песня о бойце, парнишке из фабричных,

и множество иных, печальных и приличных.

 

 

*     *

  *

В сонной глине — казенная сила,

в горле моря — безрогий агат,

но отец, наставляющий сына,

только опытом хищным богат.

Обучился снимать лихорадку?

Ведать меру любви и стыду?

Хорошо — шаровидно и сладко,

словно яблоку в райском саду.

Пожилые живут по науке,

апельсиновой водки не пьют

и бесплатно в хорошие руки

лупоглазых щенков отдают.

Да и ты, несомненно, привыкнешь.

Покаянной зимы не вернешь,

смерть безликую робко окликнешь,

липкий снег на губах облизнешь.

Вот и мудрость, она же чревата

частным счастием, помощью от

неулыбчивого гомеопата,

от его водянистых щедрот.

И, под скрип оплывающих ставен

погружаясь в бездетную тьму,

никому ты, бездельник, не равен,

разве только себе самому.

 

 

*     *

  *

Любовь моя, мороз под кожей!

Стакан, ристалище, строка.

Сны предрассветные похожи

на молодые облака.

Там, уподобившийся Ною

и размышляя о родном,

врач-инженер с живой женою

плывут в ковчеге ледяном,

там, тая с каждою минутой,

летит насупленный пиит,

осиротевший, необутый,

на землю смутную глядит —

но аэронавт в лихой